Наталья [Дмитрий Королёв] (fb2) читать онлайн

Дмитрий Королёв Наталья

1.

Это был обычный осенний вечер. Я возвращался с работы. Задержавшись на ней допоздна, теперь я спешил домой, ловко обходя прохожих и старательно огибая лужи. Лил дождь, и на улице значительно похолодало…

Вот уже рядом был мой дом, я свернул налево в арку. Со всего размаха угодив в ниоткуда взявшуюся передо мной лужу, я, негромко выругавшись, поспешил к своему подъезду, над которым уже горел свет.

Проходя, справа от себя я увидел девушку. Она стояла спиной к стене и, казалось, сильно дрожала. Остановившись, я решил подойти к ней поближе. Приблизившись, я отчётливо увидел, что она рыдала.

– Девушка, у вас что-то случилось? – спросил я.

Она вздрогнула, услышав мой голос.

– Нет, ничего.

Незнакомка чуть повернулась и продолжила всхлипывать, но теперь немного тише.

Я посмотрел на неё внимательнее. Она была одета совсем не по-осеннему: тонкие джинсы, лёгкая летняя куртка. Я был одет тепло, не в пример ей, но чувствовал, что и меня начинало знобить.

– Девушка… – вновь начал я.

Она подняла голову и пристально посмотрела на меня своими заплаканными глазами.

– Что вам от меня нужно?

– Ничего. Вам не холодно?

Она перестала разглядывать меня.

Ливень пошёл ещё сильнее. Я чувствовал, что сам могу скоро промокнуть…

– Если вы будете так стоять, то непременно заболеете. Пойдёмте под навес.

Она ещё раз изучающе взглянула на меня. Холод всё явственнее давал о себе знать. Немного поколебавшись, она последовала моему совету.

Преодолев несколько метров, мы подошли к моему подъезду. Я достал магнитный ключ.

– Давайте зайдём, там гораздо теплее.

Я посмотрел на неё, открыл дверь, зашли.

В подъезде, при тусклом свете лампы, я всё же смог получше разглядеть её. Девушка, казалось, совсем промокла, стояла вся дрожа. Недолго думая, я снял свою куртку, накинул ей на плечи. Она не сопротивлялась и даже как-то с участием взглянула на меня.

– Так вы расскажете, что у вас стряслось?

Незнакомка не хотела говорить.

Я видел, что моя куртка ей совсем не помогала – она продолжала дрожать, то и дело всхлипывая. Задумавшись, я продолжал стоял. Неожиданно мне пришла в голову мысль.

– Знаете что, давайте поднимемся ко мне, здесь рядом моя квартира.

Она поначалу не отвечала.

– Это ни к чему, – наконец произнесла она.

– Не бойтесь, я вам не сделаю ничего плохого, вам нужно согреться, можете ничего не говорить…

Девушка перевела на меня взгляд.

– Чего вы хотите?

– Собственно, ничего, я же уже сказал.

Установилась пауза.

– Ну так как? – вновь спросил я.

Она продолжала молчать. Вдруг взглянула на меня. В её глазах я прочёл что-то вроде предостережения.

– Хорошо… Но запомните, если попытаетесь что-то сделать, это пойдёт вам только во вред.

Я улыбнулся, посмотрел на неё.

– Не волнуйтесь, у меня нет ничего такого в мыслях.

Поднявшись, мы подошли к двери моей квартиры. Я вставил ключи в замок.

– Проходите. – Я включил свет.

Потом снял с неё свою куртку и предложил раздеться.

– Вам нужно побольше с себя снять, вы насквозь промокли. Вот ванная, – я показал на дверь, – там – полотенце, халат, проходите.

Девушка молча слушала, что я ей говорил. Она ещё некоторое время стояла в нерешительности.

– Послушайте, перестаньте бояться. Правда. Я сейчас пойду на кухню, поставлю чай.

Чтобы показать свои намерения, я, несмотря на неё, сделал то, что сказал: прошёл на кухню, включил чайник, через минуту услышав звук защёлки в туалет.

Теперь я встал в раздумье. На самом деле всё случилось довольно неожиданно, и мне самому нужно было как-то приспособиться к новым условиям. Хотя я и был инициатором, тем не менее растерялся от произошедшего со мной. Всё случилось как-то неожиданно.

Вскипел чайник. Я засыпал заварку в заварник и залил её кипятком. В холодильнике было варенье, достал его, поставив на стол, открыл печенье, были ещё конфеты. Взял стаканы и отнёс всё в комнату.

Всё было готово, я сидел на диване в ожидании, когда она выйдет. Вскоре услышал, как открылась дверь. Я встал, чтобы встретить её. Она вышла в халате.

– Одевайте тапки, – предложил я. – Вы повесили вещи на сушилку?

Мы прошли в комнату. Девушка осторожно шла за мной.

– Присаживайтесь, – я показал ей на диван.

Сев, я начал наливать чай.

– Вы согрелись хоть чуть-чуть?

Она кивнула.

– Берите варенье, тут вот печенье…

Несколько секунд мы сидели молча.

– Так всё-таки, что с вами стряслось? – не удержавшись, спросил я.

– Извините, не хочу об этом говорить.

Я вопросительно взглянул на неё.

– Давайте хоть познакомимся, меня Влад зовут…

– Наталья.

Она скромно поднесла чашку ко рту.

Вновь установилась пауза. Я рассматривал её. Девушка изменилась. Сейчас она уже не походила на ту несчастную особу с запутанными волосами, которую я встретил у арки. Глаза её высохли, они были яркого карего цвета. Волосы были длинные, прямые, тёмно-русые, они шикарно стелились на её плечи. Ещё когда она выходила из ванной, я обратил внимание на её фигуру… Черты лица были правильные, у неё был тонкий прямой нос.

И всё-таки у неё был какой-то больной вид, было заметно, что её что-то тревожит.

Мы пили чай. На улице завывал ветер.

– Погода портится, – сказал я.

Девушка как-то странно взглянула на меня, но ничего не ответила.

– Как бы не пошёл снег…

– Я, наверное, пойду, – вдруг произнесла она и опёрлась руками о диван в попытке встать.

Я мигом сообразил.

– Стойте, куда же вы пойдёте? Да и одежда наверняка не высохла…

Девушка в безволии опустилась на спинку. Зажала лицо руками. Я не знал, как реагировать… Захотелось её успокоить, обнять. Я осторожно прикоснулся к её плечу.

– Вам есть куда идти?

Девушка начала всхлипывать.

Я совершенно не знал, что делать. Молча сидел возле неё. Вдруг решил:

– Знаете что? Вы можете остаться здесь.

Она поначалу не отвечала.

– Не уверена, что это хорошая идея… – Она посмотрела на меня.

– Подумайте, я же не предлагаю ничего такого…

– Но я не смогу ничем отплатить…

… Я встал, чтобы убрать со стола, по ходу включил телевизор, протянул в руки пульт.

– На-те вот.

Собрал чашки и отнёс их на кухню. Потом пришёл за остальной снедью, взглянул на незнакомку – она уставилась в плазму, но казалось, глядела куда-то сквозь экран.

Вернувшись, я сел в кресло и тоже начал смотреть телевизор, на самом деле больше смотрел на неё… Было как-то странно, что она молчала, впрочем, с другой стороны, что она могла сказать?

Сейчас я мог определить её возраст. Наверняка ей было не больше двадцати пяти. Девушка была молода, но в то же время чувствовалась в ней какая-то взрослость, что ли… Щёки порозовели, однако румянец был нездоровый.

Я взглянул на часы – было без четверти девять. Девушка сидела, задумавшись, телевизор, как я понял, её сильно не волновал.

– Вы курите? – спросил я, чтобы хоть что-то спросить.

Она отрицательно покачала головой.

– Тогда, с вашего позволения, я пойду покурю. Вот здесь постельные принадлежности, постелите.

Взяв на кухне сигареты, я вышел на балкон. Подкурил и начал размышлять, вглядываясь в чёрное, заволокшееся тучами окно. Дождь почти прошёл, но на улице, чувствовалось, было неуютно.

Интересно, кем была эта нелепая незнакомка? Какая странная всё-таки история… Она ничего не говорила, но я почему-то был уверен, что ей некуда было идти…

Докурив сигарету, я затушил её, вернулся обратно в комнату. Постель была расправлена, телевизор выключен. Она лежала на диване, укрывшись одеялом. Девушка взглянула на меня, когда я вошёл.

– Постелили? Вот и хорошо. Теперь я себе постелю.

Раздвинув кресло, я приготовил себе лежанку. Снял с себя одежду, лёг, выключив ночник.

Я долго ещё лежал, не в силах уснуть, вслушиваясь в её дыхание. Вечер, размышлял я про себя, сложился до одури необычно, я даже не мог себе представить, возвращаясь с работы, что что-то подобное произойдёт…

Мне показалось, она уснула – дыхание стало ровным, она почти не ворочалась. Странно, кто была эта девушка? Я никогда не видел её раньше…

Почему-то в сознании всплыли её глаза – карие, яркие, но в то же время очень печальные. Я всматривался в сияние её глаз, они манили к себе, завораживая своей загадкой, они уплывали куда-то во тьму…

Медленно я проваливался в сон.

2.

Меня разбудил звонок по телефону. Звонили на домашний. Спросонья я ничего не мог понять. Где же трубка? Да, ах вот же она.

– Ты где, чёрт побери, пропал, почему не отвечает твой сотовый? – Это был Кир, коллега по работе. – Ну чё молчишь, знаешь сколько время?

Я посмотрел на висевшие на стене часы – было уже девять, я на полчаса опаздывал на работу. Моментально я вспомнил, что было вчера.

– Что?.. Да, я проспал…

«Почему не сработал будильник?» – подумал я.

– Давай ноги в руки. Шефа пока нет. Если что, я тебя прикрою…

Он положил трубку. Я посмотрел на стол, где должен был лежать мобильный, – его не было. Не было и девушки, которая ночевала у меня вчера. Я набрал номер своего сотового с домашнего, шли гудки, но аппарата нигде не было слышно. Я точно помнил, что не включал его вчера на беззвучный режим. Странно… Почему она ушла, не разбудив меня?

Быстрым шагом я направился в ванную. Наспех умывшись, почистив зубы, я вернулся в комнату, ещё раз позвонил на сотовый, в очередной раз безрезультатно. Впопыхах просмотрев всё, я принялся набирать такси. Оно должно было подъехать через пять минут…

Я подошёл к шкафчику, где вчера оставил деньги. Их не было. Что за чёрт! Складывалась картинка, в которую я не хотел верить… Была заначка – из серванта я вытащил тысячу рублей. Времени практически не оставалось. Позвонили. Ещё раз окинув взглядом комнату, я накинул на себя верхнюю одежду и выскочил в коридор.

Пока ехал, я размышлял. Неужели она меня обокрала? С какой стати? Забрала недорогой телефон, несколько сотен рублей и скрылась… Для чего, она же понимает, что я знаю, как она выглядит… Чувство странности, посетившее меня вчера, сейчас ещё больше разогревалось в моём сознании. Действительно, до чего нелепая история…

Я приехал в половине десятого, очень быстро, благо – работа находилась совсем рядом. Поздоровавшись с охранником, я поднялся на второй этаж и зашёл к себе в кабинет. Там сидел Кир.

– Ну здорово, засоня, в кои-то веки ты опоздал. – Он, ухмыльнувшись, посмотрел на меня.

– Привет.

Кир заметил мой растерянный вид.

– Шеф ещё не пришёл. Что случилось? – Он уставился на меня.

– Потерял телефон.

– Сотовый?

– Да.

– Где?

– В квартире.

Он ещё больше ухмыльнулся.

– Как?

– Не задавай вопросы, не знаю, у тебя есть запасной аппарат?

Он порылся у себя в столе, протянув старый «Алкатель»:

– Сим-карты тоже нет?

– Есть, запасная.

Я вынул её из ящика, начал вставлять. Кир с нескрываемым интересом смотрел на меня.

– Слышь, я тебя знаю, колись!

– В чём? – Я колебался.

– Давай!

Я понимал, что мой друг просто так от меня не отстанет. После некоторых раздумий я поведал ему историю.

По мере моего рассказа он расплывался в улыбке, а в конце вообще расхохотался.

– Ну ты, дружище, даёшь, нет, я знал, что ты наивная простота, но что настолько… Пиши заявление в полицию, вот там над тобой поржут.

– Не знаю… – протянул я. – Если бы у неё был план, она наверняка взяла бы не только эту мелочь, ноутбук бы утащила…

– Значит, не нашла документы.

– Если надо, его и без документов можно пихнуть…

– Может, побоялась, может быть, ты её вспугнул, всякое бывает.

– А телефон?

– Что?

– Сим-карта – она действует. Обычно в таких случаях её выкидывают.

– Значит, пока не успела или забыла.

Я задумался и посмотрел на него.

– В общем… она не походила на воровку.

– Наивный дружище, тебе многое могло в голову не прийти, они так и действуют, тебя попросту развели. Но чтобы так…

Я отвернулся. Не хотелось больше продолжать этот разговор.

– Не разболтаешь? – умоляюще посмотрел на него я.

– О чём ты говоришь! Конечно, нет. Ну ты меня с утра рассмешил! Весёлый будет день, однако.

Он, довольный, сел в кресло. Зазвонил мой рабочий телефон.

Весь день я был сам не свой. Работа не клеилась, я никак не мог сосредоточиться. В обед я вновь набрал свой номер – по-прежнему шли гудки. Я решил послать СМС, но на том конце провода всё так же хранилось упрямое молчание…

…Сегодня я освободился раньше, да и, честно сказать, сам всё для этого делал. Оставалась работа, которую я не закончил, но решил, что она подождёт до завтра.

Попрощавшись с Киром, я вышел на улицу. Было не так поздно, но воздух был очень прохладным, гораздо холоднее, чем вчера, в воздухе настойчиво витал запах снега.

За двадцать минут я преодолел расстояние до дома. Зашёл в арку и поймал себя на мысли, что вглядываюсь в сумрачную пустоту. Странно, кого я надеялся увидеть? Двор был на редкость безлюден. Я зашёл в подъезд и поднялся к себе в квартиру. Открыл замок, включил свет. Раздевшись, осмотрелся. Всё было так, как я оставил с утра.

Я прошёл в комнату, решив просмотреть все вещи: всё оказалось на местах, не хватало только тех денег, что я выложил вчера на видном месте в шкафу, и телефона, стало ясно, она забрала только то, что находилось на виду. Ноутбук и другие мелкие ценности были в целости и сохранности. Меня не покидало ощущение загадочности, в уме ничего не срасталось. Действительно, были же кольца, золотая цепочка, которые при желании она могла найти…

Я вспомнил про телефон и опять набрал свой номер. На этот раз абонент был недоступен, значит, она вытащила карту… Сейчас меня это не удивило. Я задумался. Что мне оставалось после всего этого делать? Обращаться в полицию? Нет, пожалуй, Кир был прав, там надо мной только здорово бы посмеялись. Да и обращаться из-за каких-то нескольких сотен рублей, ну, плюс телефон, который в подержанном состоянии стоил не более двух тысяч…

Я вышел на балкон и закурил сигарету.

Стояли сплошные тёмные тучи, предвещавшие скорый снег. Был уже мороз. Я подумал о незнакомке. Как же ей сейчас в этой лёгкой летней куртке? Я выкинул бычок в окно и вошёл в комнату.

В доме было тепло и темно. Я зажёг ночник. Не хотелось ни о чём думать. Я лёг в постель, укутавшись в одеяло. Завтра была пятница. Мысли кружились вокруг того, что порой случается со мной… Я пытался ни о чём не думать, лёжа глядел в потолок. Но сон долго не хотел приходить ко мне, я вспоминал незнакомку, её фигуру, её глаза. Я вспоминал её лицо – какое грустное оно было. Я не жалел, что впустил её в дом, но мне было жаль, что всё так закончилось. Странность и загадочность всей истории не давали мне покоя. Постепенно я проваливался в забытьё.

3.

Новый день начался необычно. Я приехал на работу. С порога меня встретил Кир.

– Тебя директор к себе вызывает. – Он глядел на меня как-то настороженно.

– Сейчас?

– Ну да, он позвонил, пришёл на работу раньше обычного, представляешь?

– Понятно.

Недолго думая я отправился в его кабинет.

Директор встретил меня, сидя в кресле.

– Заходите, Владислав Анатольевич, присаживайтесь.

Я сел напротив него.

– Наша делегация улетает в Китай, – начал он, не откладывая всё в долгий ящик, – я, наш коммерческий директор, часть персонала. За главного здесь останется зам по снабжению Егор Кириллович – у вас хорошие с ним отношения, я знаю. На неделю, пока нас не будет, у него будут полномочия руководителя фирмы, вы станете курировать отдел продаж и будете его непосредственным подчинённым.

Он недвусмысленно посмотрел на меня.

– Понятно, – немного растерянно сказал я.

– На вас будет лежать ответственность, но, зная вас как обязательного сотрудника, я уверен, вы справитесь.

– Конечно.

– Я на вас надеюсь. По любым вопросам обращайтесь к Егору Кирилловичу, в случае чего – звоните мне, вы знаете мой номер.

Я вышел из его кабинета в растерянных чувствах. На выходе меня встретил Кир.

– Ну что? – спросил он.

– Теперь я твой начальник.

– Как?

– Так. Они с коммерческим уезжают в Урумчи на неделю. Кириллыч остаётся за главного. Я буду отвечать за отдел продаж.

– Серьёзно?

– В понедельник их уже не будет. Ты в курсе об их командировке?

– Нет…

– У них – как всегда…

– Да, блин, ни фига себе! Карьера, однако.

– Какая карьера, ты знаешь, что это такое?

Мы прошли к себе в кабинет.

– Ну и что ты планируешь делать?

– Сейчас – ничего, пока буду исполнять свои обязанности. Даст директивы – буду думать.

– Понятно.

Кир сделал спокойное лицо и расслабленно откатился в кресле.

– Знаешь что?

Я вопросительно взглянул на него.

– Что?

– Надо будет это отметить!

– Зачем?

– Сходим в клуб. Пятница! Отпразднуем это дело. Кстати, у меня как раз на примете есть пара девочек.

– Каких ещё девочек? – посмотрел на него я.

– Вполне приличные, симпатичные даже, Оля и Юля. Но сразу предупреждаю, Юля моя!

Я замялся.

– Не знаю…

– Что опять? – Он посмотрел на меня. – Хватит строить из себя девственника, если я тебя ни с кем не сведу, ты так и останешься старым бобылём.

Я посмотрел на Кира – возражать ему я не стал. Немного поколебавшись, я согласился.

День закончился, Кир вызвал такси, которое повезло нас в «Фараон», по пути мы забрали девочек: подъехали к незнакомому дому, девушки стояли возле подъезда.

Они открыли дверцу машины.

– Оля, – представилась ближайшая, садясь и подвигаясь ко мне.

– Юля. – Та, что была за Киром.

Юля была красивее. Оля подсела ко мне вплотную.

– Юленька, привет, моя радость, – повернулся к ней Кир, взяв её за руку, – как твоё ничего?

– Всё хорошо, – сказала она.

Оля прижала меня почти к дверце, она повернулась ко мне и улыбнулась.

Долго мы петляли по проспектам и проулкам. Наконец приехали в клуб. Столик был заранее заказан Кириллом – в такой день свободных мест трудно было найти. Сели.

На сцене пела какая-то певичка. К нам подошла официантка. Протянула меню.

– Что будете заказывать, молодые люди?

– Я буду тёмный бакарди со льдом, ты Влад? – Мой друг посмотрел на меня.

– Я… то же.

– Ну а девочки, что будете? – спросил Кир. – Шампанское?

Подруги согласно кивнули.

…Мы сидели, Кир без устали болтал. Я пил ром, который меня постепенно размагничивал, заказал ещё. Постепенно мы разговорились, вернее, я с Олей – Кир постоянно о чём-то с ними галдел. Через некоторое время «моя девушка» начала мне казаться не такой уж некрасивой, я обратил внимание на её фигуру. Она предложила потанцевать.

Мы крутились с ней в танце под какой-то хаус, я обнимал её за талию, она складывала мне руки на плечи. Потом одной рукой Ольга увлекла меня к стойке…

– Коктейль, Влад? Вот, смотри… Бармен, сделайте нам вот этот. Да, два…

Мы сидели за стойкой. Я пил коктейль – один, потом второй, потом опять был ром.

Мы уехали с ней на такси. Ко мне. Но это я смутно помню.

Я проснулся с жуткого похмелья. Подняв голову, быстро положил её обратно на подушку. Я был ещё пьяный. Рядом со мной лежало женское тело – это была Оля. Она заметила, что я проснулся, и пододвинулась ко мне. Я мельком взглянул на неё. Не знаю почему, но в этот момент она мне показалась страшно некрасивой. Она потянулась к губам – пришлось поцеловать.

– Как ты?

– Плохо, голова болит.

– Ещё бы, то, как ты вчера мешал… Схожу принесу чего-нибудь.

Она присела на кровати. Встала. На ней абсолютно ничего не было.

Оля пришла, принесла с собой бокал.

– На выпей, полегчает.

Я поднёс бокал ко рту, сделал глоток. Это был коктейль с лаймом. Выпил его, и действительно почувствовал себя немного легче. Я потянулся на кровати, девушка легла рядом. Пододвинулась.

– Ты был вчера просто ах! Не ожидала. Кир совсем другое про тебя рассказывал…

Она гладила меня, я отстранялся.

– Что ты, Влад?

– Не могу, плохо себя чувствую…

Я отвернулся, потому что не мог на неё смотреть.

Она, наверное, поняла и начала собираться.

– Я пойду, – сказала она.

Надев нижнее бельё, Оля встала, потом надела платье.

– Тебе дать денег на такси? – спросил я.

– Не надо.

Оля начала набирать номер.

– Через пять минут подъедет, – как-то с грустью сказала она, поцеловала. – Ещё увидимся?

– Конечно.

Когда захлопнулась дверь, я с облегчением вздохнул. Наконец-то я мог прийти в себя. Вчерашний алкоголь ещё дурманил голову, но, будучи один, я начал мыслить более трезво.

Полежав с полчаса на кровати, я встал, чтобы сходить в душ. Зашёл в ванную, встал под кран. Вода мягко обливала моё тело, придавая бодрости и заряжая энергией. Выйдя из душа, я зашёл в комнату. На столе лежал мобильный. Как я его нигде не забыл? В таком состоянии, в котором я был вчера, это легко могло статься.

Я набрал свой прежний номер, на том конце провода записанный голос всё так же отвечал – абонент был недоступен.

Открыл дверцу серванта, достал паспорт, взглянул на часы – было уже пол-одиннадцатого – салоны работали. Нужно было восстанавливать карту.

Я вышел на балкон, чтобы покурить. Взглянув на улицу, я удивился – кругом лежал снег, вчера, насколько я помнил, его не было. Я закурил сигарету, приоткрыл окно – дунул свежий морозный воздух. Я поёжился. Сигарета тлела. Я смотрел на первый снег, который выпал в этом году, – он белым покрывалом лежал на вчера ещё мокром асфальте.

Зашёл в комнату и сразу же услышал звонок мобильного. На сотовый звонил Кир.

– Привет, дружище, ты где? – спросил он.

– Дома.

– А я до сих пор в гостинице, с Юлей. Не помнишь, как мы вчера расстались?

– Нет, смутно.

– Ты с Олей?

– Она уже уехала.

– Что будешь делать? Может, по пивку? Как смотришь? Сейчас только отпущу мою фею…

– Кир, я собираюсь.

– Куда?

– Надо восстановить сим-карту, может, телефон куплю.

– А-а, – послышалось в трубке. – Понял, тогда давай, как восстановишь, позвонишь.

Я прошёлся по комнате, подумал, что ничего не забыл. Надев верхнюю одежду (пуховик), зимние ботинки, ещё раз проверив паспорт, я взял ключи и вышел.

Я вернулся уже через полчаса – салон находился рядом. Оператор быстро восстановила сим-карту, это заняло всего несколько минут, проверила баланс – он был почти на нуле, хотя до этого там оставалось достаточно средств. Я попросил у неё распечатку звонков, которую, как она сказала, я мог забрать завтра. Согласился – было интересно узнать, куда она всё-таки звонила…

Набрав номер Кира, я услышал его заспанный голос:

– Ты уже всё? Смотрю, со своего номера… Да я тут ещё подрыхну. Юлька уехала, надоело ей меня видеть пьяного…

Я повесил трубку.

Я прошёлся по комнате, разглядывая свой новый мобильный. Делать было совершенно нечего, включил телевизор. Показывали какую-то ерунду. Несколько минут я просто тупо смотрел в экран, вскоре выключив телевизор. Включил компьютер и до вечера просидел в социальной сети.

4.

Утро было мрачным. Я проснулся позже обычного, как это и бывает в воскресенье. Посмотрел на часы – было полдвенадцатого. Неужели я столько проспал? Умывшись, я сходил на кухню и заварил кофе. День не предвещал ничего интересного, я не хотел никуда идти, решил просто пялиться в телевизор, а когда надоест, упасть за компьютер. Выпив чашку, я вернулся в свою комнату, достал сигарету и вышел на балкон. Невероятно, но двор совсем замело. Солнца не было видно. В снегу играли беззаботные дети, кидаясь снежками, крича от восторга и веселясь.

Я вернулся в комнату и включил ТВ. Переключил на Discovery. Под таким настроением в такую погоду можно было смотреть только такую программу. Показывали львов в африканских прериях, ведущий рассказывал о прайдах, поведении и другую разную чепуху. Я тупо пялился в экран, разглядывая картинку.

Я не заметил, как провёл в кресле больше часа, как вдруг услышал звонок – звенел мой новый мобильный. Взглянул – на экране высвечивался незнакомый номер. Странно… Я взял трубку.

– Алло.

Некоторое время на том конце провода хранили паузу.

– Алло, – ещё раз повторил я.

– Влад? – услышал я тихий голос.

– Да. Кто это? – спросил я, ещё ничего не понимая, но что-то уже ёкнуло в душе.

– Это… Наталья… Помните, я у вас ночевала…

Я не мог поверить.

– Да… помню…

Сердце начало биться чаще.

– Мне нужно с вами встретиться и отдать… что я у вас забрала, – сказала она. В конце её голос стал звучать надрывно.

– Послушайте, конечно, почему вы тогда так ушли?

– Это не телефонный разговор. Когда мы можем увидеться?

В голове поплыл какой-то туман.

– Хоть когда, когда вам удобно… хоть сейчас.

– Хорошо, я подойду к вашему дому через час и позвоню. Я вот только плохо помню, это «Под шпилем»?

– Да.

Она положила трубку.

Сердце не переставало биться, стуча гулкими ударами. Я не верил, что она вот только что мне звонила…

Весь час я провёл в нетерпеливом ожидании, то и дело выходя на балкон и закуривая сигарету. За это время я выкурил их, наверное, с дюжину. Телефон я брал с собой.

Раздался звонок. Звонила она.

– Я у вашего дома.

– Сейчас выхожу.

Накинув на себя одежду, я выбежал во двор.

Возле подъезда ждала Наталья, именно та таинственная незнакомка, которую я случайно встретил три дня назад. Она была в каком-то розовом пуховике, не в той лёгкой куртке. Я подошёл.

– Здравствуйте.

– Здравствуйте, извините. – Она протянула мой телефон и купюры. – Я в прошлый раз ушла, забрав ваши вещи, вы, наверное, обращались в полицию?..

Я разглядывал её.

– Не обращался. Что у вас всё-таки произошло?

– Не знаю… думаю, не смогу вам сказать, я просто не хочу, чтобы вы считали меня воровкой…

– Сейчас у вас всё в порядке?

– Да.

Она замолчала и даже не посмотрела на меня. На улице было холодно, дул промозглый ветер, становилось неуютно.

– Слушайте, давайте зайдём ко мне, вы всё расскажете.

– Нет. – Она взглянула на меня.

– Почему?

– Потому что это ни к чему. Спасибо вам.

Я попытался взять её за руку, но она быстро отстранилась.

– Прощайте.

Она даже не посмотрела на меня и резкими движениями зашагала прочь.

Я в отчаянии смотрел, как она уходила. Она прошла несколько шагов. Вдруг случилось неожиданное – девушка поскользнулась. Она упала на снег – под припорошенной землёй оказался лёд. Недолго думая я подбежал.

– Вы не ушиблись? – Я посмотрел на её лицо – оно исказилось от боли.

– Нет… что-то нога…

– Наверное, вывихнули, дайте-ка я вас подниму.

Я взял её под руку и попытался осторожно приподнять. Она ойкнула и опёрлась на меня.

– Как? Идти сможете?

– Не знаю…

Девушка попыталась встать на больную ногу, но тут же застонала.

– Давайте-ка держитесь за меня, пойдёмте.

Она взглянула нерешительно, но ничего не сказала, потихоньку мы поковыляли в сторону моего дома.

Зашли. Благо мои апартаменты находились на первом этаже. Открыл дверь, включил свет и тихонько посадил её на стул. На ней были коротенькие сапожки.

– Какая нога болит? – спросил я. – Вот эта?

Я осторожно попытался снять её обувь, но она всё равно вскрикнула.

– Ну вот, всё, давайте я сниму ваш пуховик…

Она позволила и опять опёрлась на меня, тихонько мы прошли в комнату.

– Позвольте-ка я посмотрю. – Я посадил её на диван, присел и попытался осмотреть её ногу. – Вроде бы не вспухла, значит, перелома нет. Вот здесь больно?

– Да.

– Скорее всего, вывих, вы просто неудачно упали. У меня есть обезболивающая мазь, давайте натру.

Наталья беспомощно взглянула.

Я принёс крем, снял носок и осторожно начал втирать ей возле лодыжки.

– Ложитесь на диван.

Я вышел в ванную, чтобы помыть руки, вернувшись, я застал её в той же позе.

– Как, лучше?

– Не знаю… всё ещё болит…

Я присел возле неё. Немного помолчал.

– Ну что ж, теперь вы поневоле моя пленница, может, расскажете всё-таки мне вашу историю?

Я пристально посмотрел на неё, мы встретились взглядами. Вдруг она расплакалась – я этого совершенно не ожидал. Она закрыла лицо руками.

Я попытался её успокоить.

– Послушайте, расскажите, вам сразу станет легче. Я уверен, что смогу помочь, по крайней мере сделаю всё, что в моих силах.

Девушка перестала рыдать, только немного всхлипывала, открыла лицо и посмотрела на меня заплаканными глазами.

– Теперь мне уже никто не поможет…

– Но почему?

Она постепенно успокоилась. Некоторое время она молчала, видимо, думая, рассказывать мне или нет, и вдруг начала.

– Хотите знать… Меня преследуют.

Я удивился.

– Кто?

Она недолго сохраняла паузу.

– Мой муж.

– Муж? Вы замужем?

– Да.

– Но… но как это возможно?

– Я вам не буду говорить почему, но если он меня найдёт, то точно убьёт.

– Так… интересная история… Вы обращались в полицию?

– Это ни к чему, – отвернулась она.

Я переваривал, что она сказала.

– Почему… вы что-то ему сделали?

– Можно сказать и так.

– И сейчас вы от него скрываетесь?

– Да.

– Так, понятно… Вернее, ничего не понятно. Куда вы тогда от меня ушли?

– К подруге. У меня ничего не было с собой, поэтому я и взяла ваш мобильный, чтобы позвонить, и денег на проезд…

– Ясно… Но почему вы мне ничего не сказали?

– Не знаю… это было бы долго, вы бы не поняли…

– Что вы сделали? Что-то криминальное? Почему вы не хотите обратиться куда следует?

– Нет, не криминальное, боюсь, я не смогу вам объяснить.

– Ну, хорошо…

Я задумался, встал с дивана и немного прошёлся по комнате.

– А где вы сейчас живёте?

– У неё, она приютила меня.

– А собственного жилья нет?

Девушка отрицательно покачала головой.

– И сколько вы собираетесь у неё жить? Думаете, он вас там не найдёт?

– Не знаю, – с грустью сказала она.

Мне было ничего не понятно, несмотря на весь её рассказ. Как такое было возможно?

– Как ваша нога? – спросил я, чтобы хоть что-то спросить.

Девушка потрогала свою лодыжку.

– Болит…

– Знаете что, – сказал я, – сейчас, я думаю, вы всё равно никуда не пойдёте с вашей ногой. Останьтесь пока у меня, а потом подумайте, может быть, вы всё всё-таки расскажете…

Она присела на диване.

– Я останусь при условии, что вы ни о чём меня не будете спрашивать.

– Ну, хорошо, как хотите… У вас есть паспорт?

– В куртке.

– Я принесу.

Я сходил за пуховиком и подал ей. Она достала и протянула мне паспорт, я взял его. Открыл. С фотографии на меня смотрело её лицо. Это была она, только, как показалось, немного другая, более весёлая, что ли. Я прочитал: Наталья Сергеевна Лисовец, 1990 года рождения. Она действительно была замужем. Детей не было.

– Я сделаю ксерокопию, если не возражаете…

Девушка промолчала.

– Завтра – я на работу, вы останетесь здесь. Я позвоню.

– Только прошу вас, не обращайтесь в полицию, – умоляюще сказала она.

– Хорошо.

Я включил телевизор. Меня посетило чувство дежавю.

Я задумался: что-то было странное в её рассказе, хотя не знаю, я почему-то всё больше и больше ей доверял, где-то в глубине души я понимал, что она не врала, просто не договаривала, но не договаривала, очевидно, самого главного. Почему за ней охотится муж? Кто она такая? Я решил, что завтра всё у неё узнаю.

Я в очередной раз прошёл на балкон и подкурил сигарету. Уже темнело. Всматриваясь во двор, в белый снег, я не переставал думать о ней, обо всём, что произошло.

Я вернулся обратно в комнату.

– Что, как ваша нога?

– Ещё болит, – пожаловалась она.

– Сможете дойти до ванной?

– Да.

Я приподнял её с дивана.

– Я сама…

Держась за стенки, осторожно наступая и прихрамывая, она доковыляла до душа. Я постелил ей постель. Залез в сервант и на всякий случай вынул оттуда все ценные вещи, а также паспорт, достал ксерокопию её документа и положил их в портмоне под кресло, где собирался спасть, – завтра я возьму это с собой.

Щёлкнула дверь, девушка вышла из ванной и, тихонько подпрыгивая, дошла обратно.

– Я постелил вам, ложитесь, я отвернусь.

Я сходил умылся и вернулся в комнату – Наталья лежала на диване, повернувшись лицом к стене. Раздевшись, я лёг. Лежал, задумавшись. Всю ночь я практически не спал.

5.

Настало утро. Будильник в телефоне прозвенел без четверти восемь. Я очнулся от полудрёмы, потрогал портмоне, что было под подушкой, взглянул на диван – девушка лежала, отвернув голову к стене, но будильник её всё же разбудил. Она немного потянулась. Я встал и накинул халат, подошёл к ней.

– Спите?

Она повернулась и взглянула на меня.

– Можете ещё спать.

Я зашёл в ванную, умылся и прошёл на кухню, как обычно, заварил себе кофе. Выпив его, я вернулся в комнату и вышел на балкон…

…Я подошёл к девушке – она уже не спала, а лежала на спине с открытыми глазами.

– Я забыл вам сказать, в холодильнике есть всё, когда захотите поесть, найдёте. И ещё… если всё же соберётесь уйти, хотя я вам этого не советую, пожалуйста, закройте дверь на английский замок, хорошо?

Девушка кивнула.

– Я вам ещё позвоню.

Она промолчала. Я взял ноутбук, портмоне, телефон, оделся и вышел.

Я вошёл в кабинет, никого ещё не было. Но через пять минут появился Кир.

– Добрый день, начальник, – язвительно произнёс он.

– Брось, привет.

– Чё, как дела, как провёл воскресенье?

– Нормально, дома. – Я решил ему ничего не говорить.

– А я не остановился. Протрезвел, мы с Юлькой поехали в караоке, ты не представляешь, как она поёт! Вернулись только в час, так что я сегодня немного заспанный, не надо меня сильно тревожить…

Он сел в кресло.

– Кстати, как тебе Оля? Ты так и не рассказал, она была в восторге от тебя, так мне сказала Юля…

Весь день я провёл за бумагами. Дел было невпроворот, нужно было вникать в свои новые обязанности, так что за всеми делами я не заметил, как наступил обед. Кир ушёл трапезничать. Сказав ему, что скоро подойду, я решил позвонить на сотовый Наталье. Я боялся, что она не возьмёт трубку, но на том конце провода, к радости своей, услышал её голос.

– Добрый день, – сказал я.

– Да…

– Вы ещё у меня, никуда не ушли?

– Нет, я вас дождусь, да и нога что-то всё ещё болит…

– Понятно, я на работе, освобожусь часа через четыре.

– Хорошо.

Я положил трубку, в душе радуясь, что всё не завершилось так, как это случилось тогда.

После обеда я зашёл к Егору Кирилловичу – нужно было обсудить кое-какие нюансы. Вернувшись от него, я прошёл к себе в кабинет и составил план работы, который был мне так необходим. За этим занятием я провёл два часа. Далее нужно было решить кое-какие процедурные вопросы – в общем, я не заметил, как настал конец дня.

Я вышел из офиса и, как обычно, пошёл домой пешком. На повороте я услышал звук подъезжающей машины. Возле меня остановился джип, открылась дверца у пассажирского сиденья, выглянул Кир. Машина была Павла – нашего сотрудника из отдела снабжения, моего приятеля.

– Залезай, – скомандовал Кирилл, – подвезём, негоже начальникам расхаживать пешком.

Я сел. Мы переглянулись с Павлом.

– Домой? – спросил он.

– Да, – ответил я.

Кир по-дружески обнял меня за плечо.

Шлифанув по дороге, машина поехала по улице.

Подъехав к своему дому, я попрощался и подошёл к своему подъезду.

Открыл квартиру. На пороге на вешалке увидел её пуховик – она была здесь. Наталья, услышав звук открывающейся двери, выглянула из комнаты.

– Как хорошо, что вы меня дождались, – сказал я.

Она не отвечала.

– Как ваша нога?

– Так же… болит.

– Может, обратиться к врачу?

– Нет, – резко сказала она.

– Ладно, как провели день? Звонили подруге?

– Да, она почему-то не берёт трубку, не знаю даже, что думать…

– Вам нужно обязательно дозвониться, а то куда вы пойдёте?

Девушка взглянула на меня.

– Как у вас дела на работе?

– Нормально, непривычно немного, с сегодняшнего дня в новой должности – пока руководство в командировке, замещаю начальника отдела продаж.

Я сел на диван, сразу почувствовав усталость. Нужно было что-то поесть.

– Пойдёмте перекусим, – предложил я.

– Пойдёмте.

Мы зашли на кухню. Я заметил: ходила она всё так же с трудом – держась за стенки и прихрамывая.

– Вы извините, – сказала она, – я тут у вас посмотрела немного, в общем… приготовила. Будете суп?

Я взглянул на неё.

– Буду.

– Тогда сейчас подогрею…

Мы поужинали. Суп, точнее борщ, оказался до чрезвычайности вкусным. После такого ужина нужно было обязательно покурить…

Выйдя с балкона, я застал Наталью за разглядыванием книг, находившихся в книжном шкафу.

– Интересуетесь? – спросил я.

– Да, у вас очень интересная библиотека, много знакомых произведений, которые я читала…

– Любите читать?

– Да, у нас в детдоме больше и делать-то было нечего…

– Вы воспитывались в детдоме?

– Да…

Я посмотрел на неё.

– Как это произошло, у вас не было родителей?

– Были… – с грустью сказала она.

– Что-то случилось?

– Они погибли в катастрофе, когда я была ещё ребёнком. Бабушка умерла потом, через год.

– Ясно, простите…

– Да ничего, уже пятнадцать лет прошло…

Что-то начинало вставать на место.

– А после детдома?

– Потом я вышла замуж.

Она отвернулась.

– Вы так и не хотите поведать мне историю с вашим мужем?

– Нет, не хочу, пожалуйста, не спрашивайте.

Мы присели на диван. Я её разглядывал, девушка это понимала. Она была мне симпатична, я чувствовал, как меня к ней тянуло. Я осторожно коснулся её плеча, пытаясь поймать глаза. Наталья взглянула на меня каким-то резким, холодным взглядом. Я всё ещё тянулся к её губам, но вдруг она всё оборвала.

– Не надо, – сказала она.

– Почему?

– Вы ничего не знаете, не надо!

Её утверждение было настолько мощным, что я сразу отрезвел.

– Не надо, – ещё раз повторила девушка, – ради вас…

Я не знал, что и думать, и просто сидел. Наталья встала, взяла в руки мобильный и начала звонить, по всей видимости, опять своей подруге. Но ответа не было.

– Не отвечает? – тихо спросил я.

– Нет…

– Не переживайте, останетесь пока у меня, вам, как я понимаю, всё равно некуда идти…

– Я останусь, но при условии, что вы не будете приставать. – Она пристально посмотрела на меня.

– Ладно. Простите… Вообще, можете жить здесь сколько хотите, пока у вас… всё не образуется.

Она с отчаянием села в кресло, молча смотря куда-то в стену. Я тоже сидел, ничего не говоря. Так мы провели ещё один день.

6.

С утра я ушёл на работу, во второй раз оставив Наталью одну, – как ни странно, по этому поводу я уже не переживал, за эти два дня проникшись к девушке доверием.

А на работе в этот день случился аврал: я нужен был всем – начиная от простой уборщицы и заканчивая начальником производства, бывает же такое… Потенциальные контракты сыпались как из рога изобилия. Конечно, это был плюс, но нужно было всё надлежащим образом оформить, я не успевал и попросил помощи Кирилла. Мой друг мне сильно помог, переложив часть дел на менеджеров и сказав, что всё проконтролирует.

Затишье наступило только ближе к четырём. Уставший, я плюхнулся в кресло. Подошёл Кир.

– Ну как, начальник, смотрю, совсем устал?

– Ладно, Кир, спасибо за помощь, без тебя я бы не справился.

– Не стоит благодарности. – Он расплылся в своей широченной улыбке.

– Можно перевести дух. Ты отдал на подпись те бумаги?

– Конечно, я всё сделал.

– Спасибо.

Он расположился напротив меня за столом, где мы всегда сидели. Я налил себе воды из кулера и одним залпом выпил стакан.

– Помнишь ту девушку, про которую я тебе рассказывал? – спросил я.

– Какую, которая тебя обокрала?

– Да… только она меня не обворовывала.

– Ну?

Как на духу я рассказал ему всю историю.

– Невероятно, и что, она теперь живёт у тебя?

– Да.

– Ха, интересно… Тут что-то не так. – Он изучающе взглянул на меня. – Почему она скрывается, тем более от мужа? Ты не думал? Наверняка провернула какую-то аферу.

– А паспорт?

– Что?

– Я видел его, у меня есть его ксерокопия. Если бы было всё так, как ты говоришь, навряд ли она позволила мне её сделать.

Кир задумался.

– Скорее всего, она увидела в тебе доверчивого простачка и решила, что ты ни на что не пойдёшь. Она тебя обманывает.

– Но ты же не видел её, не общался… Так играть… если всё так, как ты говоришь, то ей точно место в Голливуде…

Он прошёлся по кабинету.

– Знаешь, давай-ка я на неё посмотрю. Сегодня пригласи меня к себе, если она, конечно, ещё у тебя и не вынесла всё, что можно. – Он ухмыльнулся.

– Хорошо, давай после работы.

На том и порешили. Подойдя к двери, он ещё раз весело и в то же время задумчиво посмотрел на меня.

– Старик, ну ты, как всегда, меня поражаешь…

Незаметно дело подошло к пяти, пора было заканчивать работу. Положив все бумаги в стол, я вышел из офиса.

На крыльце меня ждал Кир.

– Ну что, пошли, покажешь мне свою девицу?

…Мы подошли к моему дому. Зашли в подъезд. Я открыл дверь.

На пороге нас ждала Наталья, вернее, ждала она, конечно, меня одного, увидев Кира, девушка растерялась.

– Кирилл, это Наталья, Наталья, это Кирилл, мой лучший друг и коллега по работе, – отрапортовал я.

– Очень приятно, – сказал Кир.

Наташа кивнула головой.

– Кир давно у меня не был в гостях, а тут напросился, не смог отказать…

Мы разделись. Девушка пошла в сторону кухни.

– Влад, я тут кое-что приготовила… – начала она.

– Прекрасно, я проголодался, думаю, Кирилл тоже составит нам компанию.

– Очень бы хотелось, – ответил он.

Помыли руки и прошли на кухню. Чувствовался запах только что приготовленного блюда. Это были макароны с мясом, ещё на столе стоял салат.

Мы сели.

– Налить молока? – спросила Наташа.

– Да, – ответил я.

Кир тоже мотнул головой.

Приступили к трапезе. Ужин был на удивление вкусным. Ели с огромным аппетитом.

– Наташа, знаете, вы обалденно готовите, – причмокивая от удовольствия, проговорил мой друг, он посмотрел на девушку: – Даже моя маман так не умеет…

– Спасибо, – тихо произнесла она.

Выпили чай, прошли в комнату. Кир зашёл в зал и сел в кресло.

– Влад мне рассказал, что у него появилась новая знакомая, – начал он, обращаясь к девушке, – очень хотелось на вас посмотреть. Знаете, он неисправимый холостяк, честно сказать, был очень удивлён.

Наталья как-то незадачливо посмотрела на Кира.

– Вы – хорошая хозяйка.

– Не думаю, что я тут надолго…

Он на секунду отвлёкся.

– Дружище, у тебя есть что-нибудь в баре? – спросил он.

– Да… Коньяк.

– Пропустим по маленькой?

– Завтра на работу… – заметил я.

– Брось, с пары стопок ничего не станет.

Я подошёл к шкафчику и достал бутылку армянского. Поставил на столик.

– Наташа, будете? – спросил Кир.

Девушка отрицательно покачала головой.

– А что так?

– Не хочу.

Я вышел на кухню – за стопками, ножом и лимоном. Вернувшись, я застал их в тех же позах, они ни о чём между собой не говорили – я по крайней мере не слышал. Сел на стул и принялся резать лимон. Когда с этим было покончено, взял бутылку и разлил часть содержимого в стопки.

– Что, дружище, – посмотрел на меня Кир, – за удачно сложившийся день! Надеюсь, когда босс приедет, он оценит наши старания.

– Ты мне сегодня сильно помог.

– Не стоит благодарности.

Мы чокнулись.

– Знаете, Наташа, – начал Кир, немного оправившись от горечи коньяка и кислого фрукта, – Влад отличный специалист, он сейчасвторой человек в фирме.

– Он мне немного рассказывал…

– Только наверняка скромничал…

– Кир, не надо… – начал я.

– Вот – я же говорил. – Он улыбнулся. – Скромняга ещё тот. Сегодня наша компания провела отличный день, результаты не заставят себя долго ждать – как раз к приезду начальства. Как считаешь? Наливай!

Я налил ещё по стопке.

– За удачу!

Мы выпили и какое-то время сидели молча, ничего не говоря, я заметил, как мой друг внимательно разглядывает Наташу.

– Ну всё, – сказал он наконец, – хорош, а то так можно и напиться.

– Поедешь?

– Щас вызову такси.

Кир набрал номер диспетчера.

– С Деповской… на Солнечную… Да… Всё, сказали, через пять минут подъедет.

Я встал, чтобы его проводить.

– Знаешь, она ничего, – шепнул он мне уже в прихожей, улыбаясь, когда надевал пальто.

– Да?

– Только стеснительная какая-то.

– Это она тебя испугалась.

– Что, я такой страшный?.. – Он надел шапку. – Всё, подъехало – звонят.

Я вернулся в комнату. Наташа сидела на диване.

– Как вам мой друг? – спросил я.

– Хороший… – Она чуть помедлила. – Влад…

– Что?

– Вы всё ему про меня рассказали?

– Нет, почему вы так решили? – соврал я.

Девушка взяла небольшую паузу.

– Он так странно смотрел на меня, особенно когда вы вышли…

– Вам показалось, просто ему очень интересны девушки, особенно незнакомые…

– Но вы…

Я взглянул на неё.

– Послушай, Наташа, может, перейдём на «ты»? Мне этого официоза на работе хватает.

– Хорошо, но ты… ты же ничего не будешь ему рассказывать?

– Нет, успокойся, никто ничего не узнает, хотя ты и не хочешь посвятить меня в свою тайну…

– Нет, Влад, правда, я скоро уеду…

Я немного помолчал.

– Подруга так и не отвечает?

– Нет… – ответила она.

7.

Наступила среда. Я был на работе. Раньше обычного пришёл Кир.

– Приветствую, – поздоровался он с порога.

– Привет, как дела?

– Пойдёт.

Он прошёл к столу и начал рыться в бумагах.

Я смотрел на него, пытаясь поймать его взгляд, наконец он поднял голову.

– Ну и что ты скажешь? – спросил я.

– О чём?

– О ком. О Наталье.

– Не знаю даже, что тебе ответить. Скрытная она какая-то очень, но подвоха я не заметил. Либо она классная мастерица, либо…

– Что?

– Короче, вот что я тебе скажу, добром это не кончится.

– Почему?

– Помяни моё слово. Я бы на твоём месте поскорее её выпроваживал. Эта история с мужем, который за ней охотится, ты подумай сам, что она могла такое натворить?

Я задумался.

– У тебя есть ксерокопия её паспорта, – сказал он. – Дай-ка я взгляну.

– Зачем?

– Так, на всякий случай.

Я достал из тумбочки и протянул ему бумагу.

– Так, есть прописка…

– Слушай, только давай без инициативы, я ей поклялся, что ничего тебе не говорил…

– Не волнуйся, надо было очень… Это так, на всякий случай.

Он записал что-то себе на листок.

День прошёл незаметно, работа закончилась, я вышел из кабинета, закрыл дверь на ключ – Кир ушёл чуть раньше, ему нужно было решить какие-то свои дела.

Покинув офис, я вышел на дорогу.

На улице была грязь, с утра ещё лежал свежий снег, а теперь всё таяло: изменчивая сибирская погода давала о себе знать – антициклон, пришедший из Казахстана, менял зимнюю погоду обратно на осенний лад, солнце неумолимо превращало белый снег в слякоть.

Я подошёл к дому.

Наталья ждала меня, как всегда, почти на пороге, когда слышала, как в замке проворачивается ключ.

– Привет, Наташ.

Я разделся, повесив на вешалку верхнюю одежду.

– Как прошёл день?

– Нормально.

– Будешь есть? Влад, знаешь, в холодильнике почти закончились продукты…

– Серьёзно?

– Нужно будет что-то купить.

– Я дам тебе денег, – сказал я. – Завтра сходишь?

– Не знаю, может, с тобой?

Мы поужинали. Выкурив вечернюю сигарету, я зашёл в комнату. Наталья сидела в кресле, читая какую-то книгу. Я смотрел на неё.

– Почему ты на меня смотришь? – спросила она.

– Не знаю, потому что ты загадочная, а я хочу о тебе больше знать.

– Что?

– Можешь не рассказывать мне про своего мужа.

– Тогда о чём?

– Расскажи о себе.

Она замялась.

– Не знаю… Что? Не думаю, что тебе будет что-то интересно…

– С чего ты так решила? Расскажи с того момента, как ты попала в детский дом, надеюсь, это не секрет…

– Нет…

Наталья несколько секунд молчала.

– На самом деле я смутно помню, – наконец начала она. – Я говорила, это было после того, как умерла бабушка – у неё случился инсульт, она так и не смогла пережить смерть моих родителей, а мне тогда было всего десять лет. Помню, как пришли люди в форме, какая-то дама долго разговаривала со мной, потом сказала, что сейчас мы вместе пойдём и я буду жить у друзей (так она говорила про детский дом). Я долго не хотела её слушать, а когда меня почти заставили, разревелась.

Помню первый вечер в детдоме, как дети долго изучали меня, а потом одна девочка подошла ко мне и забрала у меня мою игрушку, которую я взяла с собой, – сказала, что теперь она будет её. Это был мой любимый мишка, от растерянности я даже не смогла ничего ответить… Вот так всё началось.

– Для тебя это был стресс…

– Да, сильный, но потом я привыкла. Я прожила в этих застенках восемь лет. Потом вышла оттуда, помню, как радовалась, но жизнь оказалась сложной…

– Сложной?

– Да… еле устроилась на работу, сняла квартиру, но денег хватало только на съём жилья и на еду…

– А потом ты вышла замуж… У тебя был кто-то до мужа?

Она как-то сморщила лоб.

– Не хочу об этом говорить.

Наталья встала и прошлась по комнате. Было видно, что она что-то вспомнила, о чём ей совсем не хотелось рассказывать.

Подошла к окну.

– Сегодня тепло, – сказала она, чтобы переменить разговор.

– Да. Опять слякоть, уж лучше б установилась зима…

– Не люблю зиму…

– А мне нравится. Свежий воздух, лыжи… Ты любишь лыжи?

– Нет, я не умею на них кататься.

– Вот видишь, давай я тебя как раз научу…

– Не надо, – оборвала она. В её голосе я вновь почувствовал эту знакомую нотку, говорившую о том, что ей ничего не было нужно.

– Ты какая-то странная, – сказал я.

– Я знаю, Влад, что кажусь тебе такой, но не надо больше ни о чём спрашивать.

Я встал, чтобы подойти к ней. Она стояла спиной ко мне, вглядываясь в мрачную заоконную картину. Я попытался приобнять её за плечи, но девушка, отстранившись, повернулась ко мне, холодно взглянула мне в глаза.

– Я тебе нравлюсь? – сухо спросила она.

– Да…

– Так вот, Влад, не надо всего этого, я не смогу тебе ответить.

– Почему… ты любишь своего мужа?

– Нет, дело не в муже. Просто не надо.

Она прошла и села на диван, отвернувшись и закрыв лицо руками. Я смотрел на неё, не решаясь подойти, и просто стоял. Мне было искренне её жаль, но я ничего не мог поделать, ничего предпринять, в очередной раз почувствовав, как она поставила какой-то барьер.

…

Прошёл ещё один день, наступила пятница. Наталья в бесплодных попытках дозвониться до своей подруги никуда не уходила и жила все эти дни у меня, её нога почти выздоровела, по крайней мере она могла ходить. За эти дни я привык к своей новой подруге, несмотря на продолжающуюся странность в её поведении и тайну, которую она категорически не желала мне раскрывать.

Сегодня я был на работе. Половина рабочего дня прошла незаметно, в обед ко мне подошёл Кир.

– Ну чё, какие планы на вечер? – обратился он ко мне.

– Ничего не планирую.

– Собираешься весь вечер провести взаперти со своей девицей, она ещё не сбежала от тебя?

– Нет, – сухо ответил я.

– Влад, а нас опять приглашают. Помнишь Олю?

– Да.

– И?

Я отвернулся.

– Слушай, хватит быть затворником. Что ты там с ней делаешь?

– Это тебя не касается, – резко оборвал я.

– Ну-ну, не горячись. Давай сходим в кабак с девчатами. Кстати, Оля про тебя спрашивала…

– Что мне Оля…

– Ты что, влюбился в эту Наташу?

Я промолчал. Кир мрачно посмотрел на меня.

– Короче, если передумаешь, я жду звонка.

После работы я пошёл домой. Наталья, как обычно, встречала меня на пороге. Мы поужинали и сели вместе.

– Ты сегодня никуда не идёшь? – вдруг неожиданно спросила она.

– Нет, а что?

– Ничего, просто поинтересовалась… У тебя закончилась рабочая неделя, разве ты не отдыхаешь?

– Меня приглашал Кир, я отказался.

Девушка внимательно посмотрела на меня.

– У тебя наверняка есть подруга…

– Нет.

– Почему ты не сходишь? Я же не заставляю тебя со мной сидеть…

– Я бы пошёл, но только с тобой.

– Послушай, Влад, мы же уже об этом говорили…

– О чём?

– Об этом.

– Тогда я останусь, нет никакого желания, к тому же я устал, лучше поваляюсь в кресле.

– У тебя есть своя жизнь, я не хочу тебе мешать.

– И что? Что ты сделаешь?

– Уйду.

– Куда?

– Не знаю…

– Ну хватит. Твой муж, как ты говоришь, охотится за тобой, подруга не отвечает… Куда?!

Я внимательно посмотрел на неё – девушка не выдержала взгляда.

– Ты не даёшь к себе даже притронуться, почему ты такая?

– Не спрашивай…

Она замолчала. Теперь и я ничего не хотел говорить. Я включил телевизор и плюхнулся в кресло. Шло кино, которое мы с ней смотрели молча.

Всю эту неделю, как я вновь её встретил, я силился её понять, однако это было напрасно и оказалось не в моих силах. Девушка упорно молчала, не решаясь открыть мне свою тайну. Я понимал, что она мне нравилась, даже очень – я отдавал себе в этом отчёт, но её поведение нивелировало все мои попытки приблизиться к ней.

Каждый день я изучал её, всматривался в её поведение, впрочем, оно было однообразным. Наталья не подпускала меня к себе, причём всё это с её стороны преподносилось как какое-то извинение. Вскоре я прекратил все попытки. Можно было предполагать, что она ищет удобного момента, чтобы уйти.

Кем она была – по большому счёту я этого до сих пор не знал. Я чувствовал, что девушка не хочет мне зла, что она мне была благодарна. Но всё же, кто она была такая?

Всё происходящее ставило передо мной одни вопросы, на которые по-прежнему не находилось ответов.

Однако на следующий день произошло то, что неожиданным образом сразу раскрыло все её карты…

8.

Наступила суббота. Я проснулся от яркого луча солнца, которое беспощадным светом заполняло всю комнату. Наташа уже встала, я посмотрел на диван – постель была заправлена, на кухне слышался шум. Немного потянувшись в кресле, я сел.

Я надел халат, чтобы пройти в ванную. Проходя мимо кухни, я увидел её, суетящуюся возле стола. Она посмотрела на меня.

– Влад, ты проснулся?

– Да, пойду умоюсь.

Почистив зубы, приняв душ, я завернул на кухню. На столе уже стоял завтрак, Наталья расположилась возле раковины и повернулась ко мне.

– Садись, Влад.

Мы позавтракали, немного перекинувшись словами о хорошей погоде и других мелочах.

Я закончил трапезу и вернулся в комнату, включив телик.

Мыслей никаких не было, я не знал, чем себя занять. Наташа ещё шурудила на кухне, прибираясь и моя посуду.

Зазвонил мобильный. Это был Кир.

– Ну чё, друг, как ты? – услышал я на том конце провода.

– Нормально, недавно проснулся.

– Так и сидишь со своей затворницей?

– Чего хотел? – раздражённо спросил я.

– Да ничего, хотел сказать, что ты многое вчера пропустил. А Оля спрашивала о тебе…

– Это всё?

– Ну да. Чего сегодня делаешь?

– Ещё не планировал.

Разговор был ни о чём.

– Ладно, звони, если что. – Кир повесил трубку.

Я положил телефон и поудобнее расположился в кресле. В комнату зашла Наташа.

– Кто-то звонил? – спросила она.

– Да, Кир.

Она о чём-то задумалась и села на диван. Мы сидели молча, смотрели телевизор.

Незаметно настал обед. Делать было совсем нечего, я плюхнулся за компьютер, чтобы хоть немного развлечь себя. Наталья какое-то время ещё смотрела ТВ, потом вышла из комнаты.

Социальные сети хоть немного расслабляли. Я писал комментарии к какому-то случайному посту и активно спорил с совсем мне не знакомым человеком, живущим за тысячи вёрст где-то в Таллине.

Я сидел и тупил возле монитора, когда услышал на кухне резкий, сдавленный крик.

Мигом оторвавшись от бесполезного занятия, я поспешил туда, откуда слышался её голос. Забежав, я сразу ничего не понял: она стояла возле стола с ножом в руках. Девушка порезалась, по указательному пальцу сочилась густая кровь.

– Влад… – Наташа растерянно посмотрела на меня.

– Ты порезалась, так сильно, дай я посмотрю.

Её реакция была резкой и странной.

– Нет, не подходи! – крикнула она.

Девушка взяла со стола тряпку.

– Принеси мне… у тебя есть марля?

– Да.

Я мигом сгонял в комнату, открыл шкафчик и взял аптечку. Достал бинт и стремглав побежал обратно.

Я подошёл к ней.

– Давай я перевяжу.

– Нет! – крикнула она. – Отойди, я сама.

Меня ставила в тупик её реакция, её странный голос. Наталья по-быстрому перевязала себе палец, так, что кровь практически перестала течь, на столе возле картофельных очисток по-прежнему зияла лужица.

Наталья ещё раз взяла тряпку и принялась стирать ею со стола.

– У тебя есть… пакет, чтобы это сразу выкинуть? – посмотрела она на меня страшными глазами.

– Послушай, Наташа, что с тобой? Выкинь в мусорку. Дай я лучше сотру.

– Нет, не подходи! – крикнула она вновь.

Я заметил, как по её глазам начали расплываться слёзы.

– Наташа, дорогая, что с тобой?

– Принеси мне пакет! У тебя есть напальчник?

Как под гипнозом, я сбегал за пакетом, опять залез в аптечку, силясь понять, что всё это значит. Я принёс и подал всё ей.

– Наташа, что происходит, я не пойму…

Она надела напальчник и ещё раз новой тряпкой стёрла со стола остатки крови. Всё она выкинула в пакет, плотно его завязав.

Я в который раз попытался приблизиться к ней, но не тут-то было: при попытке её обнять, я услышал странные, страшные слова.

– Нет, Влад, не надо, не прикасайся.

– Почему?! Что?..

– Потому… потому… что я заразная… я не хочу, чтобы ты…

Девушка разревелась. Её слова были как гром среди ясного неба. Я ничего не понимал.

– Что значит «заразная»… что с тобой?

Вдруг она резко посмотрела на меня сквозь заплаканные глаза.

– Влад, у меня ВИЧ!

Я ещё с трудом всё понимал.

– Что… ВИЧ… какой ВИЧ?..

Она ничего не ответила, а присела на стул и закрыла лицо.

В стрессовой ситуации картинка начала понемногу проясняться в моей голове, но она была до того ужасная, что в неё не хотелось верить.

– Неужели…

– Да, Влад, да, ты всё правильно понял. Выкинь этот пакет! – Она посмотрела на свой палец – кровотечения вроде бы не было. – Выкинь, слышишь! Прямо сейчас.

Как будто зомбированный, я сделал так, как она просила: выйдя в подъезд, выкинул всё в мусоропровод. Вернувшись, я застал её в том же положении – она сидела на кухне.

С трудом я начинал понимать, что происходит, почему она всё время вела себя так, но я по-прежнему не хотел во всё это верить. Мы сидели молча около минуты.

Потом она посмотрела на меня.

– Влад… прости… извини, что ничего не сказала тебе сразу, теперь ты всё знаешь.

– Но… как это случилось? – всё ещё опешивший, спросил я.

– Я тебе расскажу.

Она поднялась и осторожно прошла мимо меня в комнату. Я встал за ней.

Девушка зашла в зал и села в кресло. Я всё ещё сам не свой присел на диване. Немного погодя, она начала свой рассказ.

– Ты меня спрашивал, был ли у меня кто-нибудь до мужа, так вот, ещё в детдоме я познакомилась с одним молодым человеком, он был тоже оттуда. Его звали Антон… Мне тогда только исполнилось четырнадцать, и я влюбилась в него. Первая любовь, знаешь… В общем, он стал моим первым мужчиной. Он был очень хороший, и мы встречались с ним несколько лет, мы безумно были влюблены друг в друга, проводили всё время вместе… это продолжалось до той поры, пока он не увлёкся наркотиками. Я безуспешно пыталась его остановить, но он меня не слушал, в итоге мы рассорились и расстались. Через полгода я окончила школу-интернат.

Я говорила, что снимала квартиру, мне не хотелось его видеть, хотя я знала, что он меня ищет… Мне было трудно…

Потом я познакомилась с Игорем, будущим мужем…

Она на мгновение замолчала.

– Вот. Он был обеспеченным человеком, и вроде мне понравился. Короче, я вышла за него замуж, когда он предложил, – в той ситуации для меня это был выход.

Мы прожили с ним два года, и вроде бы всё было хорошо, пока однажды я случайно не встретила Антона…

Это было на улице. Он первый заметил меня и подошёл. Я увидела его, чувства вспыхнули с новой силой… В общем, мы сняли гостиницу и провели весь вечер вместе… Я не стала давать ему телефон, хотя он просил, и объяснила, что замужем, что у меня сейчас другая жизнь. Он не хотел меня слушать, и мы еле-еле расстались.

Я вернулась домой, и всё продолжилось как ни в чём не бывало. Я постаралась обо всём забыть.

Прошло полгода. Я как-то была у врача, и мне поставили диагноз. Сначала я отказывалась верить, сдала повторный анализ, который подтвердил предыдущий. Всё. Ужасная правда поглотила меня. Я понимала, что это Антон. Я проклинала себя за всё – за эту встречу, за свою слабость, но уже ничего нельзя было поделать. И ещё я понимала, что его, мужа, я тоже заразила, от этого становилось просто невыносимо.

Ещё некоторое время я скрывала правду, но всё это не могло продолжаться вечно – в один прекрасный момент Игорь всё узнал.

Он был просто в бешенстве и грозился меня убить. Я чудом убежала от него, успев прихватить паспорт. Вот и всё…

Сначала я скрывалась по подругам, и до меня доходили слухи, что он разыскивает меня… и ещё угрозы. В итоге я оказалась одна. Без знакомых, которых он почти всех знал, без жилья…

Она прервала свой рассказ.

Я слушал её молча. И был, наверное, в таком же шоковом состоянии, как она. Всё выглядело ужасно, но теперь я начинал понимать – и её странное поведение, и почему она всё время так со мной себя вела, и её кажущееся порой болезненное состояние. Теперь всё вставало на свои места: было ясно, почему её преследовал муж и почему она от него скрывалась, почему ей некуда было идти.

Несколько минут мы сидели молча: она отвернулась, даже не пытаясь посмотреть мне в глаза, а я был в каком-то странном, одурманивающем состоянии, не зная вообще, что говорить.

Наталья первая прервала тишину.

– Теперь ты можешь меня выгнать.

Я как будто очнулся ото сна.

– Что?.. Куда я тебя выгоню? Почему ты мне сразу всё не сказала?

– Я не знала, как ты всё воспримешь, да к тому же… я не собиралась здесь быть надолго…

– Но ты… тебе ведь надо в больницу, это ведь всё очень серьёзно.

– Он меня там найдёт.

– Как?

– Ты забываешь, что он мой муж, прозвонит больницы, его пустят – ему нечего терять… Мне очень жаль, что так случилось, ведь он ни в чём не виноват… а мне ещё так охота пожить!

– Если ты хочешь жить, тебе нужно лечение. Я не разбираюсь в этом… какая-то терапия, я слышал, люди с таким заболеванием живут годы, а так…

Я посмотрел на неё, и она в первый раз взглянула на меня. Боже, какой у неё был взгляд, я бы всё отдал, чтобы его таким больше не видеть!

– Наташа, – я подошёл к ней и сел, обняв её за плечи, – Наташа, родная…

Девушка не смогла сдержать эмоций и впервые, разрыдавшись, прислонила ко мне голову, я её гладил по волосам, обнимал её, пытаясь утешить, а она не переставала плакать. Это были ужасные минуты, в которые я был бессилен.

Прошло около двух часов. На балконе я курил сигарету одну за одной, то и дело оглядываясь назад, боясь, чтобы она не сбежала. В голове был бардак. В очередной раз всё перевернулось с ног на голову. Я зашёл в комнату. Присел в кресло.

– Нужно подать заявление в полицию, – сказал я.

– Зачем?

– Потому что это уголовное дело. Человек преследует тебя, грозится убить.

– Брось, Влад, какая полиция? Если посудить, то он имеет на это право, его можно понять, к тому же у него очень много знакомых в органах.

– Послушай, про какое право ты говоришь? – по-моему, крикнул я. – Ведь ты же не специально его… заразила…

– А как бы ты поступил на его месте?

– Не знаю… но точно не так.

Мне было всемерно жаль девушку, я понимал, что, несмотря ни на что, я до сих пор испытывал к ней чувства. Но что я мог сделать? Я задавался этим вопросом. Почему всё так происходит?!

На улице лил дождь, тихий осенний дождь. Мы сидели в комнате, никто ни о чём не говорил. В памяти передо мной проплывали дни, все последние дни – от моего случайного с ней знакомства и до сей минуты.

Всё теперь для меня было ясно, но тем не менее не хотело укладываться в голове, сознание упорно твердило «нет!», что этого не могло быть.

Я вновь и вновь переваривал то, что она мне сказала, прокручивая каждый момент…

Незаметно настал вечер. Мы легли, как обычно: я – на кресле, она – на диване. Я долго не мог уснуть, разные мысли лезли в голову, разные решения, но я так и не мог найти самого главного. Полночи я провалялся в бреду, потом неожиданно заснул.

9.

Я проснулся внезапно, резко вскочил с кресла. Посмотрел на диван – он был пуст. Её нет? Накинув халат, я встал, сразу пошёл в коридор, заглянул на кухню – не было ни сумки, ни её пуховика. Безнадёжно открыв дверь в ванной, я всё понял – она ушла. В квартире я обыскал всё, что было можно, – не было никакой записки.

Мысли метались. Что делать? Наташа! Надо было её искать. Куда она могла уйти, наверное, недалеко… Я позвонил на её номер – он был недоступен. Даже не попив кофе, я выбежал на улицу.

Во дворике на скамейке сидели соседки. Я подошёл.

– Вы видели тут девушку? – Я описал её как мог.

Старушки внимательно посмотрели на меня.

– Нет, не видели…

– А вы давно тут сидите?

– Ну я где-то с час, – ответила одна.

Было одиннадцать часов.

Я пошёл по двору, то и дело оглядываясь вокруг. Боже, куда она могла пойти? Я вышел на тротуар, народу почти не было – воскресенье, утро. Почему-то я решил зайти в магазин, прошёлся и вышел с другого входа.

Я побрёл по улицам как полоумный, спрашивая у случайных прохожих про Наталью, с трудом описывая, как она выглядела, – главной приметой был розовый пуховик. Но никто ничего не знал, а только все странно смотрели на меня, когда я, не получив нужного ответа, удалялся. Я прошёл почти весь Ленинский, то и дело заворачивая во дворы, безуспешно силясь узнать её в силуэтах прохожих, но всё было напрасно – она исчезла так же внезапно, как вновь появилась.

Прошло, наверное, больше трёх часов, как я, безрезультатно обыскав все окрестности, вернулся домой. Всё было напрасно, я это понимал.

А дома я не мог найти себе места, как ненормальный бродил взад-вперёд по комнате, то и дело выходя на балкон и закуривая сигарету. Стоя там, я всматривался вдаль, во двор – вдруг где-то она, вдруг так же, как и тогда, где-то стоит и плачет. Нет, напрасно я тешил себя иллюзиями, нигде её не было видно.

Прошёл час, другой. Минуты длились медленно, казалось, я прожил отдельную жизнь. Безвыходность удручала меня, и я не мог ничего поделать. Уставший, я сел на диван и задумался…

Куда же ушла бедная Наташа? В голову приходили самые мрачные мысли.

Я вновь вспомнил всё, что случилось, начиная с нашего случайного знакомства. Всё теперь для меня было понятно, но от этого понимания мне не становилось легче. И вдруг я услышал звонок в дверь.

Я быстро вскочил, подумав, что это она. Даже не заглянув в глазок, я повернул ручку, уверенный, что увижу её перед собой…

На пороге стоял незнакомый мужчина. Я не ожидал и растерялся. Он внимательно посмотрел на меня.

– Где Наташа? – спросил он.

Я ещё ничего не мог понять и не знал, что ему ответить.

– Где она? – вновь повторил он уже со злобой.

В следующий момент я получил сильнейший удар, от которого сразу потерял сознание.

10.

Я очнулся в холодном сыром помещении. Вокруг было темно. Я попытался освободить руки, но не вышло – почувствовал, как запястья сжимает холодный металл: они находились в наручниках, которые были пристёгнуты к чему-то. Руки были спереди, кончиками пальцев я нащупал толстый железный трос.

Болела голова. Мигом пролетели последние моменты сознания перед отключкой: удар пришёлся в левую сторону черепа, очень сильный, мне подумалось, что у него наверняка был кастет. Я попытался притронуться к голове – слева ощущалась огромная шишка, я почувствовал запёкшуюся кровь.

Где я находился? Мне показалось, в каком-то сарае или гараже. Глаза постепенно привыкали к темноте, и я мог уже что-то различить. У противоположной от меня стены стояли канистры, ещё что-то, в целом помещение было пустое, площадью квадратов десять. Я всё-таки склонялся к тому, что это был гараж.

«Чёрт возьми, – подумал я. – Неужели это со мной?» В мозг постепенно начал проникать страх, но я попытался взять себя в руки – нужно было держаться.

Я припомнил лицо человека, который отключил меня и, конечно же, привёз сюда. Кто он был? Её муж? Но как он узнал, где я живу?

Я попытался привстать, чтобы хоть как-то размять затёкшие ноги, с одной из попыток мне это всё-таки удалось. Пройтись туда-сюда я мог максимум полметра – не давал железный трос, к которому были пристёгнуты наручники. Так, немного походив взад-вперёд маленькими шажками, я постепенно разогнал застывшую в жилах ног кровь.

Интересно, сколько я здесь находился? Я опять присел на холодную картонку, на которой очнулся, придя в сознание…

Прошёл, наверное, час, как я услышал снаружи шаги. Кто-то вставил ключ, скрипнула дверь, в гараж вошёл человек. Яркий луч света озарил тёмное помещение, я невольно зажмурился.

Вошедший изнутри на замок закрыл за собой дверь, включил свет и подошёл ко мне поближе. Глаза чуть-чуть адаптировались, и я смог разглядеть его. Я увидел то самое, страшное лицо, которое видел последним.

– Что, очухался? – спросил он.

Я невольно дёрнулся.

– Отвечай, где она?!

– О ком вы говорите?

Мой голос показался мне очень слабым и каким-то тонким.

– Не прикидывайся! Я говорю про Наташу.

На некоторое время я замолчал, он рассматривал меня, потом не выдержал.

– Ну, не юли, выкладывай всё!

– Я не знаю… – начал я.

– Кого ты обманываешь? Я знаю, что она была у тебя.

– Кто вы ей?

– Законный муж этой твари. Она не говорила тебе, что она сделала со мной?!

– Нет…

– Ну что, будешь говорить? – рыкнул он.

– Послушайте, я правда не знаю. – Я немного застонал – резко кольнуло в висок. – Она ночевала у меня несколько дней, а потом… ушла, как раз в это утро… Я не знаю, где она.

– Ты врёшь! – крикнул в бешенстве он. – Где ты её укрываешь? Давай отвечай, мне нечего терять, я убью тебя прямо здесь!

Он занёс над моим лицом руку – я инстинктивно сжался, – но не ударил.

– Я даю тебе несколько часов, посиди тут до завтра, подумай, что тебе дороже, – я думаю, твоя жизнь, теперь-то я знаю, чего она стоит.

Он развернулся, плюнул и пошёл к двери. Выключив свет, он вышел и запер её снаружи. Я вновь остался один – в тёмном, холодном, сыром помещении, наедине с этим кошмаром.

Я думал, что мне делать. Зная всё, я понимал, что этому человеку, безусловно, нечего было терять, и он мог меня запросто убить. Но как мне было ему доказать, что я действительно не знаю, где она? В его состоянии объяснять ему что-либо было проблематично – он утвердился в своём, и ничему из рассказанного мной наверняка б не поверил. Смятение обуревало меня.

Становилось очень холодно, чтобы согреться, я вновь встал, пытаясь размять руки, ноги и тело, они не хотели меня слушаться.

Постепенно мной начала овладевать паника, надо было что-то делать. Но что? Я решил звать на помощь и принялся кричать.

Я сам испугался своего крика – голос не слушался меня, издавая хрипящие, сдавленные звуки и совсем негромкие. Кто меня мог услышать за стенами этой камеры? Так кричал я несколько минут, потом делал передышку и вновь кричал, но всё оставалось тщетным, я не знал, где нахожусь, возможно, где-то на отшибе, где вообще не было людей. Всё казалось напрасным.

Всю ночь – а на улице наверняка была уже ночь – я не мог уснуть. Как в таких условиях вообще можно это сделать? Я просидел в полубредовом состоянии, то и дело вставая, чтобы хоть как-то согреться, – мучил жуткий холод, а также боль в голове, которая не отпускала меня, к тому же в наручниках очень затекли руки, которые больно сдавливали запястья. Думать я тоже практически не мог. Была только одна мысль – нужно спасаться, вот только как? Ни разу в жизни я ещё не оказывался в таких ситуациях, мозг категорически не хотел верить в происходящее.

В какой-то момент я отключился. Когда сознание вновь пришло ко мне, я услышал, как скрипнула дверь, свет резко резанул в глаза.

Вошёл тот же человек, всё так же закрыв изнутри за собой дверь, он включил свет. Ещё не очухавшись от ночного кошмара, я посмотрел на него и застонал – боль вновь резко ударила в висок.

– Ну что?

Он подошёл ко мне.

– Будешь говорить?

Я молчал, с ужасом смотря на него.

Наверняка он взбесился, что я ему не отвечаю, в ту же секунду я получил сильный удар ногой, который пришёлся мне по лицу. Я упал.

– Давай говори, где ты укрываешь эту суку!

Я не сразу пришёл в себя.

– Я действительно не знаю… – простонал я. – То, что я сказал вам, – это правда, она убежала утром, я её не видел…

Следующий удар пришёлся в пах.

– Что, так и не понял вчера?! – взревел он. – Ты подохнешь здесь, если мне не ответишь!

И вновь я получил удар.

Не знаю, сколько он бил меня… Всё слилось в одно кошмарное месиво. Мысленно я уже прощался с жизнью. В какой-то момент он остановился и отошёл.

Я лежал в луже крови, ныло всё тело, я стонал, превратившись в один болевой комок. Не знаю откуда, но вдруг возникла мысль, что нужно что-то соврать, чтобы хоть как-то потянуть время, чтобы он оставил меня.

– Она… – я прохрипел. – …Она сказала, что поедет к какой-то подруге.

– Что? К кому?

– У неё подруга есть… она ездила к ней… сказала, что к ней поедет.

– К Ольге?

– Наверное… я не знаю…

– Этого не может быть! Она бы мне позвонила!

Сквозь заплывшие веки я взглянул на него – по-моему, он над чем-то задумался. Он начал ходить взад-вперёд, потом подошёл ко мне.

– Хорошо, я узнаю, но если ты врёшь… – Изверг взял меня за подбородок и пристально посмотрел бешеными, налитыми кровью глазами. – …Тогда я тебя прикончу, сразу же, когда приеду.

Мучитель отшвырнул меня. Он ещё раз прошёлся по помещению и подошёл к двери. Ничего больше не говоря, он отключил свет и открыл дверь, оставив наконец меня в покое с моим кошмаром и этой ужасной болью.

Дверь закрылась снаружи, я остался один.

Однако прошло лишь несколько минут, когда я вновь услышал этот ужасный скрип. «Зачем он вернулся?» – пролетело вмиг в голове, но то, что я в следующий момент увидел, страшно удивило и обрадовало меня: двери открылись, зажёгся свет, и в проёме я увидел… Кира.

Я пока ничего не понимал, он подбежал ко мне. Я увидел ещё несколько силуэтов мужчин, заходивших в эту клетку.

– Как ты?!! – спросил он и поднял мне голову. – Тварь, что он с тобой сделал!

Я что-то простонал.

– Нужно врача, срочно! – крикнул он.

Кир оставил меня и подбежал к стоявшим рядом мужчинам. В последний момент я увидел ещё одно знакомое лицо и окончательно отключился.

11.

Я пришёл в память в больнице. Надо мной стояла медсестра.

– Очнулся, пострадавший? – спросила она.

Я посмотрел на неё.

– Где я?

– В хороших условиях. Что беспокоит?

– Голова… болит, – ответил я.

– Да, прилично же вас побили… схожу за доктором, не делайте резких движений, договорились?

Она ушла. Я вспоминал, что со мной случилось, последние минуты сознания… Кир? Как он там оказался?

Зашёл врач.

– Как себя чувствуете? – спросил он, подойдя ко мне.

– Сейчас лучше… только виски давит…

– У вас было серьёзное сотрясение, но, уверен, вы поправитесь, всё будет нормально. Что вы помните?

Я задумался. Вновь пролетел весь этот кошмар, случившийся со мной за эти два дня.

– Думаю, всё.

– Хорошо, значит, амнезии нет. Вы крепкий. Немного терапии, ухода, и мы вас поставим на ноги.

Он взял мою руку и принялся измерять давление, провёл ещё какие-то манипуляции. Потом встал.

– Ну всё, отдыхайте, если сможете поспать – поспите, сестра будет дежурить возле вас.

Врач удалился.

Я попытался собраться с мыслями, но они сумбуром вертелись в моей голове. Зашла медсестра, неся с собой капельницу. Она поставила её возле кровати.

– Руку, больной.

Девушка, протерев кожу спиртом, вставила иглу, ещё что-то поправила на аппарате.

– Ну всё, лежите, – сказала она и вышла за пределы палаты.

Через некоторое время я провалился в сон.

Я вновь очнулся от какого-то шума и посмотрел на дверь, откуда слышались голоса. Я увидел Кира, который разговаривал с доктором.

– …Только сильно его не беспокойте, не говорите много, ему нельзя сейчас напрягаться… вот, по-моему, проснулся…

– Хорошо, – услышал я голос моего друга.

Кирилл подошёл и сочувственно взглянул на меня.

– Ну как ты?

– Пойдёт, – ответил я. – Рад тебя видеть.

– Ну и здорово же он тебя отмутузил!

– Как вы нашли меня?

Говорить всё ещё было трудно.

– Я тебе потом расскажу, врач сказал тебя не беспокоить, главное, что всё уже хорошо.

– Там с тобой я ещё видел… по-моему, Костю…

– Да, Костян, они его и скрутили, эту тварь. Извини, что дали ему над тобой поиздеваться…

– А Наташа, где она, вы её не нашли? – зачем-то спросил я.

Выражение лица Кира изменилось – из сочувственного оно превратилось в злобно-обвиняющее.

– Зачем ты о ней спрашиваешь? Ты из-за неё попал в такую передрягу, тебя чуть не убили!

Я промолчал и отвернулся. Вошла медсестра.

– Так, ну всё, – сказала она. – Пациенту нужен покой. Вы поговорили?

Кир привстал.

– Да. Ладно, друг, поправляйся, зайду к тебе ещё.

Он вышел, у двери ещё раз взглянув на меня. Я остался со своей сиделкой.

Поправлялся я быстро. Вскоре стал чувствовать себя уже почти отлично и мог вставать. Кир ещё раз забегал ко мне, я рассказал ему про Наталью, интересовался у него про работу. Он сказал, что не стоит волноваться: руководство приехало и всё знает, говорил, что директор передавал мне, чтобы я выздоравливал, и что он ждёт меня обратно.

Через несколько дней я выписался из больницы, но мне назначили ещё недельный домашний режим. Ключи от квартиры мне передал Кир. На такси мы приехали ко мне.

Мы зашли и прошли в зал, расположившись: он – в кресле, я – на диване.

– Ну что, соскучился по дому? – с усмешкой спросил он.

– Да, не представляешь.

На какое-то время мы замолчали. Я первый прервал тишину.

– Ты расскажешь мне, как всё было?

– Конечно. Короче, так: когда ты в понедельник не вышел на работу, я сразу почувствовал что-то неладное. Позвонил на сотовый – он отключён, на домашнем – гудки. В общем, после обеда я отпросился, приехал к тебе домой – там возле порога увидел капли крови и сразу позвонил в полицию, Костяну, объяснил ему всю ситуацию. Мы поехали на тот адрес. На следующее утро я и он с ребятами отследили эту мразь, точно вычислили, что это он, глядя, как этот подонок странно себя ведёт. Мы проследили за ним – этот ублюдок держал тебя в гараже, на окраине города. Он вошёл в него, закрылся, мы ещё наверняка ничего не знали. Короче, потом через дверь всё услышали, но стали ждать, чтобы он вышел, а он в это время избивал тебя, но по-другому было нельзя, иначе эта тварь могла взять тебя в заложники, а в его состоянии, сам понимаешь, чем всё могло закончиться. Когда он вышел, парни его скрутили. Ну, в общем, и всё.

Я внимательно выслушал его.

– Тебе, кстати, нужно будет ещё его опознать – он сейчас в СИЗО, завели дело за похищение. Костя тебе должен позвонить, так, без повестки.

– Я обязан тебе жизнью, – сказал я. – Он мог меня убить.

– Ещё бы! Этот маньячина на всё способен. Я видел его ещё потом – у него реально бешеные глаза.

– А про Наталью так ничего и не слышно?

– Нет, – поменял он свой тон.

Кир сделал серьёзное лицо.

– Теперь хоть всё понятно: и про этого мерзавца, почему он такой, и про неё, почему он за ней охотился, знаешь, не знаю, как бы я поступил на его месте…

– Это не её вина, она не знала…

– Не знала… Как ты рассказывал, она ему изменила…

Я с грустью посмотрел на него. Кир понял, что продолжать тему не было смысла.

– Ладно, друг, давай, поправляйся, – сказал он. – Я зайду к тебе на недельке, буду информировать по поводу наших дел, чтобы ты от работы не отставал. Ну и позванивать буду. Не поднимайся, я закрою.

Он вышел, оделся и захлопнул дверь.

Я встал с дивана и прошёлся по комнате, зашёл на кухню, осмотрелся – всё оставалось так же, как в то воскресенье, когда всё неожиданно случилось. Он ничего не тронул, хотя нет – в шкафу кое-где были открыты ящики, значит, что-то искал, но, видимо, второпях, кроме телефона, ничего не взял. Кстати, надо будет ещё узнать, где он.

Кошмарные дни стремглав пролетели в моей жизни. Я взял из валявшейся пачки сигарету и вышел на балкон – врач не советовал курить, но я не удержался. Открыл форточку – в лицо дунул холодный ветер. Я посмотрел на улицу – она была сплошь завалена снегом, осень, так внезапно вернувшаяся в город, вновь обернулась, теперь наверняка уже надолго, морозной зимой. Я смотрел на темнеющий закат, наблюдая, как ветки деревьев съедают его тускнеющие остатки…

Я думал о том, что могло случиться с Наташей, где она могла быть, что с ней? Несмотря ни на что, я думал о ней. Я всё равно думал о ней.

12.

Весь следующий день я провёл в беспокойном ожидании – завтра должны были быть готовы мои анализы на ВИЧ. В свете того, что случилось, их обязательно нужно было сделать: человек, бивший меня, был заражён, и хотя он бил меня, насколько я мог помнить, в гараже исключительно ногами, ничего нельзя было упустить. Дома я никак не мог сосредоточиться ни на чём и курил сигарету одну за одной, хотя в физическом плане ощущал себя намного лучше: ничего уже практически не болело, лицо приняло прежнюю форму, не было отёков и шишек – очень помогала мазь, которую прописал мне доктор.

День закончился, настал вечер, за которым пришла ночь. Я очень долго не мог заснуть и отключился уже под самое утро, поэтому проснулся ближе к двенадцати.

Заварив себе кофе, выпив его почти залпом, я выкурил утреннюю сигарету. Подошёл к телефону и начал набирать номер больницы, где до недавнего времени находился.

На том конце трубки я услышал голос:

– Третья городская поликлиника, приёмная.

– Здравствуйте, меня зовут Владислав Анатольевич Северский, лежал у вас в травматологии с 14-го по 28-е число, мне делали анализ на ВИЧ, сказали, что сегодня можно будет узнать результаты…

– Минуточку, – сказали мне на том конце провода. – Сейчас я вас переключу.

Ждал около двух минут, которые мне показались вечностью. Наконец мне ответили, грубым мужским голосом.

– Владислав Анатольевич?

– Да.

– По поводу анализа?

– Да.

– Ваш результат отрицательный.

Всё разом ушло… Никогда бы не подумал, что какие-то три слова, сказанные кем-то по телефону, могут решить жизнь.

– У вас нет вируса, – повторил он.

– Спасибо.

В ушах как будто шумело.

– Вы можете получить на руки результаты ваших анализов в кабинете номер 132 на втором этаже после полудня, с двух до пяти, в любой удобный для вас день.

– Хорошо, – ответил я и положил трубку.

Только теперь я ощутил, что ноги, да и, пожалуй, всё тело, у меня стали вроде как ватные.

Я встал и прошёлся по комнате. Невидимый груз свалился с плеч, как ненужная тяжёлая ноша. Ещё трясущимися руками я взял сигарету и вышел из комнаты…

На следующее утро, ближе часам к одиннадцати, позвонил Константин. Справившись о моём здоровье, он попросил меня приехать в отделение по указанному им адресу. Я вызвал машину и через час был на месте.

Зайдя внутрь, я подошёл к дежурному.

– Здравствуйте, – я представился. – По поводу дела о похищении могу я видеть Константина Олейник?

– Да, он предупреждал, сейчас я ему сообщу.

Дежурный повернулся в кресле и сказал что-то.

Я отошёл от окна и присел справа, походу наблюдая, как в наручниках выводят кого-то. Уже через пару минут я увидел своего знакомого, спускавшегося по лестнице.

Встал.

– Привет! – подойдя, Костя протянул мне руку. – Как ты? Выглядишь бодро, лицо – ничего, шрамик маленький… Зашили?

– Да. Спасибо тебе… Мне лучше.

Он улыбнулся.

– Пойдём в кабинет.

Мы поднялись на второй этаж, он, вставив ключ, отворил первую справа от лестницы дверь. Зашли. Он сел за стол, я расположился напротив.

– Твой? – Из тумбочки он достал завёрнутый в пакет телефон.

– Да.

– В квартире у него нашли, сим-карта твоя.

– Будет опознание?

– Да, сейчас всё подготовим.

Он начал рыться в своих бумагах.

– Слушай, – я посмотрел на него, – как он вычислил мой адрес?

Он отвлёкся.

– Мои ребята выбили у него кое-что…

Я был весь во внимании.

– Твоя знакомая, его жена, которая от него сбежала и которую он преследовал, Наталья её зовут, – он посмотрел на меня, – в первый раз ушла от тебя, прихватив твой телефон, так?

Я кивнул.

– Так вот, тогда она звонила с него своей подруге, её зовут Ольга, у неё, понятное дело, высветился твой номер. Наталья поехала к ней. Вскоре он, ещё не зная ничего, через знакомых своей жены всё-таки разыскал эту Ольгу, Наталья к тому времени ушла от неё. Этот говнюк выпытал у неё всё, в том числе номер твоего мобильного, напугал до смерти, чтобы та никуда не обращалась, прождал у неё весь день, а потом пошёл на поиски.

– Понятно, но почему тогда он мне не позвонил?

– Вероятно, у него был другой план – не хотел спугнуть. Короче, у него были подвязки у нас, один его знакомый пробил по базе номер и узнал твой адрес. Всё просто.

– Ясно, – задумчиво сказал я.

Я вспомнил тот момент, когда я во второй раз увидел Наталью, которая пришла ко мне, чтобы принести обратно мой сотовый, как она хотела уйти, но… упала.

– Она звонила ей, пока жила у меня, Ольге этой, но та не брала трубку…

– Да, я же сказал, он жутко её напугал.

– А про Наташу ничего не известно? – спросил я.

– Нет.

– Вы не искали её?

– Зачем? Она – второстепенный персонаж, к тому же мотивы уже понятны.

– Ты можешь это сделать для меня? – умоляюще посмотрел на него я.

Он с интересом взглянул.

– Хорошо, – он немного помедлил, – у тебя есть её фотография?

Я достал из сумки ксерокопию её паспорта, которую взял с собой, и протянул ему.

Костя взял бумагу и засунул её в тумбу, туда же он обратно положил мой сотовый.

– Сколько ему грозит? – немного помолчав, спросил я.

– Учитывая всё, включая насильственные действия, посягательство на убийство, нанесение побоев средней тяжести и кражу, – ему грозит реальный срок, до пяти лет.

– Кир сказал, что вы в курсе, что у него ВИЧ…

– Да, он выложил всё, в том числе свои мотивы.

Костя на секунду замолчал.

– Кстати, что с твоими анализами?

Я не успел удивиться, откуда он узнал о них.

– Да, я их сделал. У меня его нет…

– Считай, что тебе повезло, – с улыбкой на лице ответил он.

Зазвонил телефон.

– Всё, пошли, клиент готов, – сказал Костя.

Мы встали и вышли из кабинета, по лестнице спустились на этаж и зашли в другой кабинет. Я огляделся: слева сидели понятые, рядомстояли сотрудники в форме, справа – те, одного из которых я должен был опознать. Я сразу увидел лицо своего мучителя – он сидел возле стенки. Не задумываясь, я показал на него.

– Ну, всё, – по прошествии всей процедуры сказал мне Костя. – Теперь формальности, пошли – подпишешь бумаги, напишешь заявление.

На этом же этаже мы зашли в другое помещение, где я всё и сделал.

Освободился я уже после трёх.

Я вышел на улицу и почему-то решился пройтись пешком. До дома было не очень далеко – около четырёх остановок. Но на улице было морозно. Я шёл по недавно выпавшему хрустящему снегу, мысленно перебирая в голове то, что было сегодня за день.

Я начал думать о Наталье. Где она могла быть? Как она ушла от меня, от неё не было известий, она так и не объявилась у своей подруги, жить ей было наверняка негде, да и денег на жизнь не было.

Я решил во что бы то ни стало найти её и постараться сделать это самому, не дожидаясь помощи друга, хотя я даже не знал, по сути, с чего начать.

Я дошёл до дома и почти замёрз. Вставил магнитный ключ и дёрнул ручку подъезда.

Зайдя в квартиру, я разделся и прошёл в комнату. Со своего сотового, не рассчитывая ни на что, я набрал её номер – на том конце провода записанный голос по-прежнему отвечал, что абонент был недоступен.

«Нужно найти, от чего оттолкнуться, – думал я. – Что она могла предпринять, когда покинула мой дом? Может, она всё-таки решила обратиться к врачу? Что она могла ещё сделать?»

На улице темнело рано. Сейчас, в шесть, были уже кромешные сумерки. Выкурив на балконе сигарету, я вернулся в комнату, сел на диван и включил телевизор. Я смотрел сквозь экран и чувствовал себя уставшим, как будто неудержимо работал все сутки.

13.

На следующий день, проснувшись рано, я решил обзвонить все больницы, которые находились в городе. Найдя в сети справочник, я приступил к делу: раз за разом попадая на регистратуры, я просил узнать, была ли среди поступивших за неделю в клиники пациентка с указанной фамилией. Но с каждым очередным звонком я всё больше терял уверенность в успехе – во всех учреждениях, куда бы я ни звонил, меня ждал на отрицательный ответ.

По Интернету я нашёл, что в нашем городе, оказывается, существовал специализированный Центр диагностики, лечения и борьбы со СПИДом. Я решил я позвонить и туда, но и там услышал всё-то же – пациентка с такой фамилией в списках не значится. Обзвонив всё, что возможно, я рухнул на диван. В голову лезли самые плохие мысли.

Я прошёл на кухню, чтобы заварить себе чай. Вернувшись обратно, я услышал телефонный звонок. Сел и поднял трубку.

– Алло, – уставшим голосом проговорил я.

– Привет, дружище! – Это был Кир. – Как ты?

– Если про самочувствие, то ничего…

– А вообще?

– Вообще – не очень.

– Что значит?

Я поведал ему о своём занятии.

– Видать, ты сильно повернулся на ней, – натяжно сказал он. – Слышь, брось это дело, если надо, её и без тебя найдут. Кстати, ты был на опознании?

Я ему рассказал обо всём.

– Видишь, всё отлично, – подытожил Кир. – Кстати, не забывай, на следующей неделе на работе мы тебя ждём.

– Конечно.

– Ну давай, пока.

– Пока.

Я положил трубку.

Телефонный разговор практически моментально вылетел из моей головы, я опять начал думать, где и как мне продолжить её искать…

…Всё было напрасно. Дошло до того, что я начал обзванивать морги, про неопознанные тела я не спрашивал…

Я встал с кресла и подошёл к шкафчику. Открыв дверцу, я достал бутылку коньяка, поставил на столик, налил рюмку – получилось почти до краёв. Не закусывая ничем, я опрокинул её, едва не поперхнувшись, и налил вторую…

Вероятно, я бы сегодня напился. Сходил на кухню, чтобы нарезать лимон. Вернулся. Прежде чем в очередной раз выпить, я посмотрел на часы – шло к пяти. Я взял рюмку, практически поднёс её ко рту, но в это время зазвонил телефон.

«Кир», – подумал я.

Но это был не он.

– Привет, дружище. – Я узнал голос Кости.

– Привет…

Он немного помолчал.

– Прошлый раз ты спрашивал меня про свою Наталью…

– Да.

– Так вот, мы нашли её.

14.

Из его рассказа я узнал, что обнаружили её около часа назад на одном из вокзалов. Она упала в обморок. Её откачали, и сотрудник полиции попросил у неё документы. Обморок был голодный, её отвезли в одну из городских клиник. Там, ясное дело, узнают, что с ней. Константин дал мне адрес и телефон, но посоветовал звонить завтра, сейчас всё равно какую-либо стоящую информацию не дадут.

Я положил трубку и прошёлся по комнате. Взяв со столика коньяк, я поставил его обратно в шкаф.

Я был рад, что она нашлась, но то, в каком она была состоянии, вызывало у меня большую тревогу. Значит, она голодала? Боже мой, как же она себя довела! Сердце болело за девушку, которую я мало знал, но из-за которой уже многое вытерпел и к которой у меня по-прежнему были чувства.

Я курил сигарету одну за одной, не зная, куда себя деть. Я вспоминал её, её грустные больные глаза и представлял себе, что она сейчас чувствует.

За несколько часов я выкурил порядка полутора пачек, так что никотин уже не лез в горло.

Когда я взглянул на часы, они показывали одиннадцать. Надо было ложиться. Постелив, я лёг, но сон никак не приходил ко мне – успокоиться мешали бушевавшие в голове мысли.

В полубредовом состоянии я отключился только ближе к трём. Помню, что среди ночи периодически просыпался.

Вконец пробудившись после беспокойного сна, я моментально взглянул на время – было уже поздно, почти двенадцать. Я встал, убрав постель и совершив привычные процедуры, сел за телефон, положив на стол листок бумаги с записанными вчера адресом и номерами.

Набрав, я долго ждал ответа, слушая гудки. Наконец услышал:

– Городская поликлиника номер три. Регистратура.

– Здравствуйте, – начал я, – можете мне подсказать? Вчера к вам поступила женщина. – Я назвал её фамилию и имя. – Могу я узнать, что с ней и как я смогу её увидеть?

На том конце провода установилось молчание. Я слышал, как стучало моё сердце.

– Наталья Сергеевна Лисовец? – переспросили меня.

– Да.

Вновь молчание.

– Её перевели. Сегодня утром.

– Куда?

– В специализированный центр, мы не можем держать таких больных. Вы знаете, что у неё ВИЧ?

– Да.

– Она теперь в Центре диагностики по ВИЧ-инфицированным. Вам дать адрес?

– Да, давайте, – сказал я, хотя, впрочем, и так его знал.

Я записал адрес и телефон и в очередной раз начал набирать номер. В регистратуре я узнал, что такая пациентка действительно поступала.

Я спросил, как можно её увидеть. Мне ответили, что необходимо разговаривать с лечащим врачом.

Окончательно всё прояснив, я принял решение немедля ехать туда.

Наспех перекусив, я вызвал такси, которое подъехало к подъезду уже через десять минут. Ехать предстояло на другой конец города, практически на окраину, с пробками мы добрались туда только через час.

Огромный, отстроенный недавно центр располагался на оживлённом тракте, что вёл из города в другие населённые пункты. Он состоял из нескольких корпусов общей площадью не менее 1000 квадратных метров и сделан был по последнему слову техники.

Расплатившись с таксистом, я вышел из машины и направился в сторону центрального входа. Я зашёл в помещение и подошёл к регистратуре, которая располагалась по центру большого зала. Во всём заведении чувствовалась новь, которую, впрочем, я поначалу не замечал.

Я подошёл к окошку.

– Добрый день. Я сегодня звонил насчёт девушки, её привезли с утра. Лисовец Наталья Сергеевна…

Медицинский работник внимательно посмотрела на меня, потом стала набирать что-то в компьютере.

– Да, поступала такая. Кто вы ей?

– Я… – Я немного замялся. – Близкий друг.

Она вновь изучающе посмотрела на меня.

– Я скажу доктору, минуту.

Я слышал, как она говорила в трубку:

– Анастасия Георгиевна, тут к сегодняшней Лисовец пришёл какой-то один… друг. Да, один… хорошо…

Регистратор вновь перевела на меня взгляд.

– Ждите, к вам выйдет доктор, можете пока присесть.

Отойдя от окошка, я прошёл к креслам, которые располагались возле окон, ближе всего к регистратуре.

Через несколько минут к окну регистрации подошла женщина в белом халате и вскоре перевела взгляд в мою сторону, я понял, что это доктор, и приподнялся.

Я подошёл к ней.

– Вы к Наталье Лисовец? – спросила она.

– Да.

– Давайте отойдём.

Мы отошли слева к стене. Врач внимательно, оценивающим взглядом посмотрела на меня.

– Значит, вы – близкий друг?

– Да, скажите, как она себя чувствует, я хотел бы её видеть.

Её взгляд сконцентрировался на моих глазах.

– Вообще, мы даём право на посещение, по крайней мере первое, только родственникам, мужу, например…

– Это невозможно. Её муж сейчас… он в СИЗО, на него завели уголовное дело, он оттуда в ближайшее время не выйдет… Вот… А больше родственников у неё нет.

– Очень интересно…

– Как она, ей плохо?

Врач не ответила, но по её взгляду я понял, что был прав в своих догадках.

– Как же вы, близкий друг, довели её до такого?

– Видите ли, тут такая история… Она жила у меня, а потом исчезла, затем… я попал в больницу и только недавно выписался. Я искал её и только вчера узнал, где она. Меня Влад зовут, вы можете у неё спросить.

– Очень странно…

Я умоляюще посмотрел на доктора. Она не спускала с меня глаз.

– Ну хорошо, меня зовут Анастасия Георгиевна, у вас есть с собой паспорт?

– Да.

– Отдайте его в регистратуру, с него спишут данные, разденетесь в гардеробе, возьмёте халат, я буду вас ждать, третий этаж, 334-й кабинет. Запомнили?

Я кивнул.

Мы прошли обратно к окошечку, врач сделала знак медсестре, сказала списать данные и ушла. Когда мне вернули документы, я подошёл к раздевалке, где мне выдали халат. Вскоре на лифте я уже поднимался на третий этаж и через минуту нашёл нужный кабинет.

Я постучался и приоткрыл дверь. Врач сидела за столом. Увидев меня, она встала и подошла к двери.

– Быстро вы…

Она вышла из кабинета, закрыв его на ключ, и мы прошли по коридору, завернули направо, дойдя до самого конца, и остановились возле двери палаты.

– Подождите меня здесь, – сказала она, зайдя в неё.

Я ждал.

Вскоре она вышла.

– Вы можете зайти, у вас есть несколько минут, я буду стоять здесь, её койка справа от окна.

Я открыл дверь. По обеим сторонам палаты стояли четыре койки. Я увидел: справа занята была только одна, она располагалась у самых окон.

Я направился туда. С каждым своим шагом, что я делал, сердце начинало колотиться всё сильнее. Подойдя к койке, я понял, что это она, но узнал её только по глазам. Лицо было трудно узнаваемо.

– Наташа, – прошептал я.

Я сел на стул.

– Бедная… что ты с собой сделала…

На её исхудавшее лицо навернулись слёзы. Я сам еле удержался, чтобы не заплакать – уж очень жалко было на неё смотреть.

– Влад. – Она попыталась приподняться. – Влад, забери меня отсюда… он меня найдёт…

От её слов я пришёл в себя.

– Тебе нужно оставаться здесь, никто тебя здесь не найдёт.

– Ты не понимаешь…

– Если ты говоришь о своём муже, то он точно сюда не заявится.

– Почему ты так уверен?

– Он сейчас в СИЗО и долго оттуда не выйдет.

– Почему?

Я заметил, как она разглядывает меня.

– У тебя шрам, откуда?

– Это не важно, тебе нужно только понять, что ты теперь в безопасности. Я с тобой. Ты только не волнуйся.

Я внимательно посмотрел на её лицо – оно было какое-то коричнево-серое и страшно осунувшееся, возле скул зияли нездоровые ямки, а глаза были как бы исчерна и опухшими.

– Я сильно страшная?

– Нет, что ты… Зачем ты тогда ушла?

Она отвернулась.

– Я не знала, что делать, я не смогла бы так жить…

– Но зачем так убегать?

– О чём ты говоришь, ты бы стал жить с неизлечимо больной женщиной?

– Даже если бы ты не стала жить у меня, тебе нужно было лечение…

Она не ответила. Мне показалось, что её начало знобить.

– Наташа, с тобой всё хорошо?

Я взглянул в сторону двери. Доктор была в палате и наблюдала за нами.

Я привстал. Она, поняв, пошла в мою сторону.

Я немного отошёл, чтобы дать пространство врачу. Анастасия Георгиевна потрогала голову, потом пощупала пульс.

– Больная, укутайтесь хорошенько в одеяло, я сейчас отойду, мне с вашим другом нужно поговорить.

– Я ещё приду, – на прощание сказал я.

Наташа ничего не ответила. Вместе с доктором мы вышли из палаты.

Мы встали возле стенки. Врач посмотрела на моё убитое лицо.

– Я… как она изменилась… почему она стала такая? – начал запинаться я.

– Болезнь прогрессирует, она совсем не лечилась, к тому же в последнее время находилась в невыносимых условиях… Вы не знали?

– Я же уже объяснял… о её болезни я узнал всего за день, как она пропала.

– Очень странно…

– С ней совсем плохо?

– Скоро будут готовы анализы, но я уверена, что мы диагностируем у неё СПИД. Вы понимаете, это уже не просто ВИЧ?

Я молчал.

– Почему у неё такое лицо, такое серое, как будто…

Девушка сильно себя запустила, а то, что с ней происходило в последние дни, только усугубило её состояние.

– Что ей сейчас нужно? Деньги, лекарства?

– Ей нужна терапия, возможно, химиотерапия – у нас она бесплатна, есть набор медикаментов, которые мы в силах предложить. Какое-то более расширенное лечение мы не сможем предоставить, но дополнительные лекарства я могу выписать – если вы готовы взять на себя оплату.

– Конечно, говорите, что нужно.

– Пройдёмте.

Мы зашли в её кабинет. Она присела в кресле, я стоял. Врач писала несколько минут.

– Вот. – Она подала мне листок. – Это продаётся в некоторых специализированных аптеках, я написала адреса, указала необходимое количество и примерную стоимость. Если вы осилите, то это нужно будет покупать в течение нескольких месяцев, не прерывая курс.

Я взял список.

– Сможете?

– Да, смогу. Может, что-то ещё?

– Мы предоставляем питание, но ей нужны витамины, то есть фрукты, яблоки, апельсины, я потом расскажу, если вы будете приносить их, это тоже поможет. Ну и, конечно, внимание. Если, как вы говорите, у неё никого нет…

– Я обязательно буду приходить. Давайте оставлю вам свой сотовый на всякий случай.

– Давайте… У нас обеденный сон с часу до двух, лучше после обеда, когда заканчивается большинство процедур.

– Я смогу или только вечером после работы, или в выходные.

– В выходные будет достаточно.

– Да, я понял.

– Будете приходить только вы?

– Да, только я.

Я уехал в подавленном настроении. Зайдя к себе, сразу прошёл на балкон, достав из пачки и закурив сигарету. Из памяти не выходило её лицо – совсем не то, что я помнил когда-то, – и глаза…

Одной сигареты было мало, я закурил вторую. Почему она с собой это сделала, почему сбежала и довела себя до такого состояния?

Я зашёл в комнату, достал из бумажника листок. Ещё раз просмотрел рецептуру, её стоимость – это лечение оплатить я мог…

Я ещё долго бродил по комнате, пытаясь найти себе место – то присаживался, то шёл на кухню, то возвращался, опять начиная ходить. Пытался смотреть телевизор, что никак не выходило. Наконец я не выдержал и достал из шкафа бутылку – только так я мог спастись от своих переживаний и мыслей. В этот раз я осушил её до дна.

15.

Проснувшись, я почувствовал жуткое похмелье – болела голова, посмотрел – на столике стояла почти допитая бутылка вчерашнего коньяка.

Чёрт, я даже не помнил, как отрубился вчера и как постелил постель…

С трудом приподнялся, сел, зажав голову руками. Нужно было как-то расхаживаться, для начала хотя бы принять душ… Я встал. Реальность была другая, комнату немного пошатывало…

Я добрёл до ванной, зашёл в душевую и открыл кран. Я сразу почувствовал, как стало лучше – вода приятно обливала тело, заряжая меня своей энергией.

Выйдя из ванной, я направился в комнату. На столике возле почти опустошённой бутылки стояла недопитая рюмка, рядом на тарелке валялись уже съёжившиеся кусочки лимона. Я выпил оставшийся коньяк, зажевав его сморщенной долькой, чуть погодя стало хорошо.

Одевшись, я вышел на балкон, чтобы закурить сигарету.

Алкоголь сделал своё дело, притупив мои вчерашние переживания, но полностью от них я избавиться не мог. Я подумал о Наташе. Вспомнив её вчерашний вид, моё сердце вновь сжалось. Как она сейчас себя чувствует?

Я сегодня снова решил сходить к ней, нужно было купить фруктов, узнать результаты её анализов, но сначала надо было позвонить её лечащему врачу.

Позавтракав, я стал ощущать себя ещё лучше, похмелье практически прошло.

Было около первого, когда я начал набирать телефон.

– Здравствуйте, могу я услышать Анастасию Георгиевну, да, по поводу её больной?

Меня соединили.

– Добрый день, – поздоровался я. – Это Владислав, мы с вами встречались вчера… да, вашей пациентки Натальи Лисовец. Могу я принести фруктов? Хорошо… и хотел ещё узнать насчёт её анализов.

Я положил трубку. Врач сказала, что результаты будут готовы к двум. Если приеду туда после обеда, как раз смогу всё узнать.

Нужно было одеться в чистое, я выкинул в стирку свою рубаху и кальсоны. Грязного белья, впрочем, как я заметил, там и так завалялось. Стирку решил отложить на выходные. В шкафу я нашёл всё новое, почистил обувь. В прихожей ещё раз посмотрел на себя…

Я вышел из дома в два, пешком прогулявшись до супермаркета. Стояла хорошая зимняя погода, градусов пятнадцать, но мороз был сухой, светило яркое солнце.

Купив в магазине фрукты, я завернул на парковку и нашёл свободное такси. Вскоре я уже ехал в Центр диагностически.

Когда я переступил порог, я посмотрел на часы – было начало четвёртого.

Я подошёл к окошечку, попросив известить Анастасию Георгиевну; вскоре она уже спускалась. Увидев её, я подошёл к ней.

– Здравствуйте.

– Добрый день, молодой человек.

– Как себя чувствует Наташа?

– Это вы ей принесли? – Она взглянула на пакет.

– Да.

Я надел халат, мы вместе на лифте поднялись на этаж. Сначала прошли к ней в кабинет. Она взглянула на меня.

– Вы мыли фрукты?

– Нет.

– Вымойте их в раковине, в следующий раз мытые с собой возите.

– Хорошо.

– Можете пройти к ней.

– А результаты анализов? – спросил я.

– Мы с вами потом поговорим.

Мы прошли к её палате, я открыл дверь.

Подошёл к её койке. Наташа, увидев меня, повернулась. Я улыбнулся, положил фрукты на тумбочку, она тоже попыталась улыбнуться.

– Привет.

Я посмотрел на девушку. Её лицо, мне показалось, стало выглядеть лучше – исчез этот страшный серовато-коричневый оттенок, оно чуть порозовело, хотя с него и не сошла эта болезненная худоба.

– Привет, – сказала она.

– Ты сегодня лучше выглядишь.

– Не обманывай.

– Нет, правда, смотри, я тебе фрукты принёс.

– Спасибо.

– Как ты себя чувствуешь?

Я присел и протянул ей руку, она её взяла. Сквозь рукава больничного халата были видны её тонкие, худые запястья.

– Ты мне расскажешь, что с тобой было, прежде чем ты сюда попала?

Она посмотрела исподлобья.

– А ты расскажешь мне про свой шрам?

– Да…

Наташа немного приподнялась на подушке.

– Что ты хочешь услышать?

– Обо всём после того, как ты от меня ушла… Ты знаешь, я тебя искал…

– Влад, зачем я тебе сдалась?

– Что за вопрос… ты мне нравишься… и… когда вот так уходят…

– Нравлюсь… – Она как-то грустно перевела взгляд. – Что значит «нравлюсь», ты же понимаешь, что между нами ничего не может быть? Может, тебе меня просто жаль?

– Конечно, жаль, что ты довела себя до такого состояния.

Она взглянула на меня.

– Ну и? – Вопрошающе посмотрел я.

Она немного помедлила.

– Я ушла от тебя, потому что так решила, потому что тогда иного пути не было. Я просто ушла. Сначала я долго просто бродила по улицам. Потом поехала к Ольге, подруге. Там я узнала, что к ней заявлялся мой… напугал её сильно, короче, она меня прогнала. Ну а потом… я скиталась…

– Почему ты не пришла обратно ко мне? – спросил я, на самом деле не зная, заходила ли она, потому что тогда меня в силу понятных причин точно дома не было.

– Зачем, Влад, я не видела смысла… Я тогда вообще находилась в каком-то умопомешательстве. Ты знаешь, что это такое, когда от тебя отворачивается весь мир?

– Но как ты жила?

– Я решила, что пусть всё будет как будет. Сначала я продала свой телефон… жила на вокзалах… потом… Я даже не помню, как меня забрали.

– Ты упала в обморок.

– Да…

– Потом ты попала сюда. Врач мне сказала, что ты себя очень запустила…

– Влад, – прервала она меня, – чему быть, того не миновать, ты же знаешь… у меня неизлечимая болезнь, она всё равно рано или поздно приведёт к своему финалу…

– Ты зря так рассуждаешь, – перебил я её, – вот если бы ты сразу начала лечиться… люди с таким диагнозом при соответствующем лечении, я знаю, живут годы.

– Годы… – она горько усмехнулась. – Посмотри на меня, ты не знаешь, о чём говоришь.

Мы на минуту замолчали.

– Теперь ты рассказывай.

Наталья взглянула на меня, я увидел, как она перевела взгляд на мой шрам, так, что я невольно потрогал его рукой.

– Это он?

– Да, я видел твоего мужа… – Я попытался улыбнуться, улыбка вышла кривая.

– Как он тебя нашёл?

– По номеру телефона. Ты верно говорила, что у него есть знакомые в полиции…

Наташа рухнула на подушку.

– Прости меня, пожалуйста. – Девушка повернулась и жалобно посмотрела на меня.

– За что?

– За то, что втянула тебя во всё это, я не хотела.

– Да брось, в итоге всё закончилось хорошо.

– Что он с тобой сделал?

– Ну, в общем, он заявился в тот же день, когда ты ушла, только уже после обеда, спрашивал про тебя, ну и звезданул меня чем-то – я даже не понял, прошарил комнату – искал тебя, взял телефон и ушёл.

– И всё?

– Всё.

– Как его нашли?

– По адресу.

– Его скоро выпустят, – подытожила она.

– Нет, его выпустят теперь не скоро.

– За такое? – Она изумлённо подняла брови.

– Ему грозит до пяти лет.

– Значит, он что-то ещё с тобой сделал…

Повисло молчание.

– Ну хватит, – наконец сказал я. – Хорошо всё то, что хорошо кончается, теперь тебе нужно думать только о своём здоровье.

Наташа грустно посмотрела на меня.

– Откуда ты такой взялся?

Подошла доктор.

– Как ты себя чувствуешь? – спросила она, обратясь к Наташе.

– Хорошо.

– Давайте свидание заканчивать, больная, вам нужно сейчас отдохнуть. Пойдёмте, – обратилась она ко мне.

Наташа взглянула на меня. Я встал.

– Я буду приходить, – сказал я ей. – Если на этой неделе не смогу, то приду в следующие выходные.

Мы вышли с доктором и прошли в её кабинет.

Врач села за стол.

– Итак, анализы…

– Сегодня она выглядит лучше, наверняка всё не так плохо…

Доктор посмотрела на меня.

– Она выглядит не так плохо потому, что сейчас содержится в нормальных условиях, принимает лекарства, вообще просто ест.

Я осёкся.

– Её картина, к сожалению, не радужная. Мы диагностировали у неё стадию острого ВИЧ, также у неё были обнаружены микобактериоз и другие злокачественные образования. Молодой человек, у вашей подруги целый букет заболеваний. Это стадия СПИДа, вы понимаете?

Она пристально посмотрела на меня.

– Но она же… я же… – начал запинаться я. – Неужели всё так плохо?

– К несчастью, да. Для начала я назначу ей щадящую химиотерапию, препаратами попытаемся снизить воздействие грибка, других оппортунистских инфекций, чтобы затем начать направленное лечение, но… пациентка очень запустила болезнь, так что потом нам останется только смотреть и ждать.

Доктор видела, что я не понимаю.

– Больные ВИЧ, – пояснила она, – умирают не собственно от самого заболевания, а от сопутствующих инфекций, потому что в результате воздействия вируса сильно снижается их иммунитет, и организму всё сложнее становится бороться с другими болезнями. На стадии острой ВИЧ-инфекции даже простая простуда может оказаться опасной.

Врач встала.

– Вы смотрели вчера список, то, что я вам давала, он у вас?

– Да… – Я протянул листок.

– Вот эти препараты, – она обвела их кружками, – надо будет купить на следующей неделе. В выходные сможете?

– Да.

– Держите, я написала, сколько нужно, сейчас выпишу рецептуру. – Она протянула обратно листки. – Отдадите это в аптеку.

– Я только прошу, не говорите ей ничего, хорошо?

– По поводу? – спросила она.

– Ну… что я помогаю, а то ещё чего доброго не возьмёт.

– Не возьмёт? – Доктор посмотрела на меня. – Странно всё у вас…

16.

В понедельник я вышел на работу. Все мои болячки практически зажили, и мне оставалось только работать, работать и ещё раз работать, чтобы зарабатывать на лечение моей несчастной пациентки.

На дворе стоял декабрь. Было морозно. Пока с утра я шёл от дома до своего офиса, то порядком замёрз.

В кабинете меня встречал Кир, который пришёл почему-то очень рано.

– С выходом, дружище! – поздравил он меня. – Мы по тебе уже порядком соскучились! Не забыл, как выглядит твой стол?

Всю первую половину дня мне пришлось просто вникать в работу, от которой я, признаюсь, порядком отвык. Ближе к обеду меня вызвал к себе директор.

– С выходом вас, Владислав Анатольевич, – поздоровался шеф.

– Добрый день.

– Как ваше самочувствие?

– Всё в норме, голова работает идеально.

– Ну это – главное, – заметил он. – Я вот даю вам сейчас фронт работы… – Он жестом показал, чтобы я подошёл, и протянул листок. –…Обратите внимание вот на этого клиента. – Он указал на название в списке. – Он очень перспективный, я был бы рад в будущем видеть его в числе наших ведущих контрагентов.

Мы поговорили ещё о работе, после него я вышел и направился к себе в кабинет.

– Как там шеф? – спросил у меня Кир, когда я входил.

– Что ты имеешь в виду?

– Ну, настроение…

– Нормальное, а что?

– Да мне сегодня сдавать отчёт, боюсь немного.

Я улыбнулся и сел за стол, далее приступив к обязанностям.

День пролетел быстро, и я не заметил, как дело подошло к пяти.

Вернувшись домой, поужинав, я включил телевизор. Подумал о Наталье. Интересно, как она сейчас там, как там проходит её лечение? После сегодняшнего дня я понимал, что с плотным рабочим графиком, который мне предстоял, я смог бы навещать её только по выходным, потому что буду, скорее всего, часто задерживаться на работе.

Мне пришла в голову мысль принести ей сотовый, чтобы мы могли связываться.

Дело шло уже к ночи. Я выключил телевизор, включил ночник и вышел на балкон, чтобы выкурить последнюю сигарету. Оделся потеплее – на улице заметно похолодало, было за двадцать, к концу недели обещали ближе к тридцати. Я подумал, как хорошо, что она сейчас в тепле, что за ней смотрят врачи…

Я взглянул в окно – стояла тихая звёздная ночь, за кромками деревьев слева вырисовывались очертания созвездия Ориона. Пришла зима, всё окончательно до весны было одето теперь в зимнее белое покрывало. Я совсем не замечал, как приближается к концу этот год.

Зайдя в комнату, я плотно захлопнул за собой дверь. Я почему-то подумал, как здорово, что я всё-таки вернулся на работу. Она отвлекала меня от ненужных мыслей, я был занят делом, которое приносило мне удовольствие.

Я постелил постель и лёг. Хорошенько укутавшись в одеяло, я удобно расположил голову на подушке и подумал о Наталье, вспоминая её, когда она в первый раз ко мне пришла. Как много после этого произошло… Я воспроизводил в памяти её лицо, её глаза – те, которые были раньше. Как я хотел, чтобы они стали такими, как прежде! Я ещё долго не мог уснуть, предаваясь воспоминаниям. Лежал, однако сон всё же постепенно подкараулил меня, обвив своей невидимой нитью, и через какое-то время я не заметил, как погрузился в объятия могучего Морфея.

17.

На следующей неделе с самого понедельника на работе случился завал, затишье наступило только после трёх. Я уселся в кресле, перебирая и раскладывая в папки бумаги. С выезда вернулся Кир.

– Этот клиент… – Он с порога начал ругаться и, подойдя ко мне, спросил: – Ты знаешь эту Степанову? Это просто бестия какая-то, а не женщина. Пока мы с ней беседовали, она у меня раз тридцать успела спросить про скидку и про работу на особых условиях.

– К каждому клиенту нужен свой подход. Ты пробовал ей улыбнуться?

Кир что-то проворчал и сел к себе за стол. Минут пять он молчал, что-то рассматривая в своих бумагах.

– Костя мне вчера звонил, сказали нашли… твою Наташу.

Я взглянул на него.

– Да. Разместили в специализированной клинике, у неё плохое состояние, сейчас начинают проводить лечебный курс.

– Значит, ты был у неё?

– Два раза, на этих выходных тоже пойду, ей врач прописал кое-какие лекарства, принесу…

Кир выпучил на меня глаза.

– Я не понял, ты на неё тратишься?

– Я же тебе сказал, что ей плохо, ты не видел, в каком она состоянии…

– А в этой больнице бесплатное лечение не предоставляют или у неё нет страховки?

– Есть. Оказывают, но только необходимое, то есть определённый набор.

Кир присвистнул.

– Влад, слушай, на кой чёрт она тебе сдалась? Ты из-за неё попал в такую передрягу, которая едва не закончилась для тебя плачевно. Вообще, кто она тебе? Я бы ещё понимал, если бы ты в неё втюхался там, но она же неизлечимо больна…

Я резко посмотрел на него, так, что он замолчал.

– Я не спрашиваю у тебя советов, и мне не нужны твои комментарии.

Некоторое время мы ничего не говорили.

– Ладно, – подытожил он сквозь паузу. – Твоя жизнь, сам решай. Но как ты был ненормальным, так им и остался, это я тебе говорю.

Рабочая неделя пролетела незаметно, наступила пятница. После работы я зашёл в супермаркет, чтобы взять себе на выходные кое-какие продукты, до этого я заглянул в салон связи, купив там недорогой телефон, а также сим-карту, – телефон я, как и планировал, решил отнести Наташе.

Поужинав, я постелил постель и незаметно уснул.

С утра меня разбудил будильник – его я специально завёл для того, чтобы встать пораньше: для начала нужно было съездить в аптеку и купить необходимые лекарства, которые прописал врач. Сходил в душ. Достал рецепты, долго всматривался в написанное, так ничего и не поняв, – у препаратов были труднопроизносимые названия, да и написаны они были неразборчиво. На другом листке более сносным почерком доктор указала адреса аптек, а также количество лекарств в месяц.

Сперва я позвонил в больницу, справившись у Анастасии Георгиевны, могу ли я сегодня приехать, и, получив утвердительный ответ, начал собираться.

Я вышел на балкон, чтобы посмотреть температуру, – уличный термометр показывал минус двадцать. Выкурив сигарету, я зашёл на кухню, чтобы уложить вчера купленные фрукты, стал одеваться.

До аптеки я решил доехать на трамвае – она была не так далеко, – а оттуда уже поехать на такси.

Я вышел на улицу. Действительно, было очень морозно – термометр не обманывал, к тому же стояла высокая влажность – деревья покрылись инеем и выглядели как в сказке.

Я доехал до здания аптеки. Купил лекарства, там же в помещении присел на лавочку и вызвал такси. Пока ждал, на этикетках рассматривал незнакомые названия… Через десять минут я уже садился в машину, которая повезла меня к Наташе.

В больницу я прибыл без четверти два, то есть как раз, когда заканчивался послеобеденный сон. Взяв халат, я поднялся в кабинет к Анастасии Георгиевне, но врача в нём не оказалось. Я решил подождать, через пять минут я увидел её – она она навстречу.

– Вы?

– Здравствуйте.

Она посмотрела на сетку.

– Помыли фрукты?

Я утвердительно кивнул головой.

– Купили лекарства, которые я выписала?

– Да.

Я протянул пакет. Она взяла его, открыла в своём кабинете дверь, положив его, и вскоре вышла.

– Идёмте.

Мы прошли к её палате.

– Я буду в своём кабинете, – сказала доктор.

Подходя, я сразу заметил на ней платок.

– Здравствуй, родная, – я протянул ей руку.

– Влад, посмотри, что они со мной сделали! – Она обхватила свою голову руками.

– Наташа, это же лечение, вот пройдёшь курс, тебе станет легче… – решил я успокоить её.

Она как-то растерянно посмотрела на меня. Я всматривался в её лицо, мне показалось, оно стало выглядеть лучше – его овал принял ту же форму, исчезла эта серость.

Я достал из кармана телефон и протянул ей.

– Смотри, что я тебе принёс, теперь мы с тобой будем постоянно на связи, гляди, я вбил свой номер…

Она взяла его.

– Зачем?

– Как? Я же должен знать, что у тебя всё в порядке, вообще подумывал принести тебе планшет, чтобы тебе не было скучно.

– Не надо, принеси, если хочешь, лучше книги, тут их совсем нет.

– Конечно, какие?

– Любые, из твоей библиотеки.

– Хорошо. Я завтра принесу. Как у тебя дела?

– Не знаю… вроде, лучше… но эти процедуры, я их ненавижу!

– Тебе от них больно?

– Нет… неприятно.

– Надо терпеть. А что они делают?

– Каждое утро облучение, потом вкалывают какую-то гадость, от которой меня начинает мутить… капельницу только недавно убрали.

– Ты хорошо кушаешь?

– Да, тут сносно кормят, но я даже не хочу.

– Есть?

– Да.

– Может, тебе что-то другое принести? Что тебе охота, кроме фруктов?

– Влад, ничего не надо. – Она упала на подушку.

Я увидел, как на её лицо навернулись слёзы, так что мне самому стало горько.

– Родная, что ты плачешь? – Я принялся гладить её – по руке, по плечу. – Зачем ты так…

Она повернула ко мне лицо, вытерев свободной рукой глаза.

– Влад, я знаю всё…

– Что?

– Что скоро умру…

– Ну что ты говоришь?

– …А я не хочу, понимаешь, не хочу!

Её слова и её тон меня самого вывели из равновесия. Я сделал над собой усилие, чтобы взять себя в руки.

– Наташа, не говори так, ты будешь жить! Я обещаю, слышишь, ты будешь жить!

Когда я вышел из палаты, то почувствовал, что перестаю владеть собой. Подойдя, я прислонился к стенке.

Понемногу придя в себя, я зашёл в кабинет к доктору.

– Навестили? – спросила она.

– Да, доктор, что с ней?

– В каком смысле?

– Я не знаю, у неё какое-то состояние… хотя вроде бы выглядит лучше … и этот платок…

– Это психологическая реакция на лечение, она очень восприимчивый человек, такой же, как и вы, я вижу, а платок что?

– Зачем он?

– Как зачем? Или, может быть, вы предпочли бы видеть её лысой?

Я чуть оторопел.

– Это обычная мера, – продолжила она.

Доктор немного смягчила тон.

– Вы не волнуйтесь сильно, сейчас ей действительно лучше, и мы посмотрим, что будет после курса, кстати, вот эти препараты, что вы купили, они тоже помогут. Сейчас нужно только смотреть и ждать.

Я вышел из кабинета в растерянных чувствах: слова доктора меня немного ободрили, но всё же общее состояние Наташи меня никак не радовало.

Вернулся домой уже к пяти, когда порядочно стемнело, набрал номер сотового, который ей оставил. Шли гудки, наконец она ответила:

– Да.

– Алло, Наташа.

– Да.

– Как ты?

– Нормально.

– Завтра я к тебе приеду.

– Хорошо.

– Пока. Отдыхай.

Я положил трубку.

На следующий день я поехал к ней и был в больнице после обеда. Как она и просила, я взял несколько книг на свой выбор – произведения Достоевского, Булгакова, Ремарка – те, что, как я помнил, ей нравились.

После привычного посещения доктора я зашёл к ней в палату. Увидев меня, Наташа обрадовалась, я тоже улыбнулся.

– Привет, как ты?

– Хорошо.

Я заметил, что у неё было совсем другое состояние.

– Сегодня ты выглядишь отлично.

– Да?

– Вчера ты тоже выглядела хорошо, но сегодня, я вижу, у тебя ещё отличное настроение. Смотри, что я тебе принёс…

Я взял в руки книги, одну протянул ей.

– Да, вот эту я читала, а вот эту – нет. – Она потянулась за томиком Достоевского.

– Тебе, я вижу, правда лучше.

– Да, вчера не было этих кошмарных процедур…

Наташа присела к подушке, поджав ноги руками, и улыбнулась мне. Я заметил про себя, что она стала почти такой, как прежде… да только вот если бы не этот платок…

– Ты встаёшь? – спросил я.

– Да, хожу, вот, к другим даже хожу девушкам.

Я оглянулся в ту сторону, которую она показывала, – на меня смотрели две больные.

– А сейчас мне вообще не будет скучно, – подытожила она, указывая на стопку книг.

Мы пробыли с ней около часа, разговаривали о том о сём…

Выходя от неё на этот раз, я уже не был разбит и был уже в более оптимистичном настроении.

18.

Началась очередная рабочая неделя, предпоследняя в этом году. И опять нагрузка оказалась внушительная – так всегда бывает перед новогодними праздниками: фирмы, уходя на каникулы, стараются сделать всё, что им необходимо, решить все нужды и запастись как можно больше товаром.

За всей этой кутерьмой дни пролетали быстро, частенько я оставался после работы.

Наступила пятница. К концу недели я чувствовал, что очень устал. Все дни, вернее вечера, я звонил в больницу Наташе, справляясь о её здоровье. Не видя её, я хотя бы знал, как она себя чувствует.

Засунув в стол бумаги, я взглянул на часы – было четыре.

Вошёл Кир.

– Фу, совсем замотался, – впопыхах сказал он и посмотрел на меня. – Ты как?

– Пойдёт, тоже устал как чёрт.

Он уселся в своё кресло.

– Единственное радует – последний рабочий день.

– Да.

Он посмотрел на меня.

– Не хочешь отдохнуть?

– Отдохнуть? – переспросил я.

– Ну да, если не отдыхать, так кони можно двинуть.

– Следующая неделя будет ещё хлеще.

– Вот именно, – сказал он. – Нужно как следует перед ней зарядиться.

– Что предлагаешь?

– Сходить, пропустить маленько.

– Вдвоём?

– Ну, можно и вдвоём… там видно будет.

Он встал с кресла.

– Так как?

– Давай, – ответил я.

– Тогда я заеду часиков в семь…

…Я успел только немного перекусить, когда раздался звонок. Звонил Кир.

– Буду через десять минут, собирайся.

– Хорошо, – дожёвывая, пробурчал я.

Я вышел, через минуту подъехал Кир.

Я сел в такси.

– Куда едем? – спросил я.

– Я в «Точке» заказал столик, давно там не были.

Он повернулся.

Машина поехала по указанному адресу, кое-где заворачивая во дворы, чтобы хоть как-то избежать пробок, и через минут двадцать мы уже сидели за столиком. Подошёл официант, предложил меню. Я стал его изучать – поесть дома мне не дал Кир, так что нужно было подкрепиться. Я выбрал рыбу в маринаде, ростбиф, салат. Из алкоголя, как обычно, взял свой любимый бакарди.

– По рому опять? – спросил Кир.

– Да.

– А я виски – в последнее время на него подсел.

Кир махнул рукой, подошёл официант, он записал наши заказы.

Ром с виски и колой принесли уже скоро, так что можно было держать тост.

– Ну что, – поднял стакан Кир. – Давай за окончание рабочей недели.

– Дёрнули!

Пока принесли поесть, я выпил пятьдесят граммов рома и почувствовал, как сразу стало легче – напряжение и усталость как рукой сняло. Поел, выпил ещё. Я смотрел, как на сцене выступает музыкальная группа.

Откуда-то пришёл Кир.

– Помнишь Юлю с Олей? – спросил он.

– Да…

– Они скоро подойдут.

– Почему ты мне сразу не сказал?

– Да я сам не знал, приедут они или нет, Юля только что позвонила. Расслабься. – Он похлопал меня по плечу.

Через полчаса подъехали девушки. Поздоровавшись, они сели напротив.

– Влад, ты меня не забыл? – спросила Оля.

Посмотрела на меня.

– Нет, – ответил я и заказал ещё ром.

Я привёз её к себе уже ночью, вернее, можно сказать, это она меня привезла. Мы прошли в комнату и сели на диван. Ольга пустила руку в мои волосы, прислонившись к моему лицу кончиком носа.

– Я пойду в душ.

Она ушла в ванную. Через десять минут вышла – на ней были бюстгальтер и трусики. Она села ко мне на колени и принялась целовать.

Не понятно, что со мной стало.

– Оля, я не могу, – сказал я.

– Что? – Она удивлённо посмотрела на меня.

– Не могу.

– Что? Почему? Я тебе не нравлюсь?

– Нет, дело не в этом… не знаю…

Она села на диван. Задумчиво произнесла:

– Но ведь в прошлый раз…

Я не дал ей договорить:

– Извини…

Девушка привстала.

– Хорошо, я всё поняла.

– Что?

– Я пойду.

– Ты можешь остаться… – виновато посмотрел на неё я.

Она натянула футболку.

– Нет, вызови мне такси.

19.

Наступила последняя предновогодняя неделя. Суета чувствовалась во всех и во всём: в том, как директор периодически куда-то пропадал, как отсутствовали практически весь день, будучи на выездах, продажники, как столовая в привычный обеденный час пустовала, и вплоть до технички, которая не успевала производить уборку от постоянного перемещения персонала и нахлынувших как из рога изобилия посетителей. Но к самому приближению Нового года всё, как казалось, понемногу улеглось. В четверг можно было уже дышать свободней, а в пятницу и того вовсе – все отложили свои привычные дела и начали готовиться к новогоднему корпоративу. Предприятие заканчивало год с хорошими показателями, так что руководство арендовало целый ресторан вместимостью в 100 человек – количество людей, которое и насчитывала наша корпорация, – чтобы по достоинству отметить это событие.

В пятницу был короткий рабочий день, я забежал домой, чтобы переодеться. К шести часам нужно было быть в Avenue – в том заведении, где нам и предстояло провести вечер.

Приехал я туда без четверти шесть, но заметил, что почти все наши уже были на месте. В углу у барной стойки стоял Кир и о чём-то весело разговаривал с сотрудницами отдела розницы. Он увидел меня и знаком подозвал к себе. Я подошёл.

– Ты прям при наряде, – заметил он.

– Ты тоже неплохо выглядишь.

– Посмотрите, – Кир, проведя оценивающим взглядом, обратился к женщинам, указывая на меня, – никак будущий коммерческий директор.

– Брось, – осёк я его, – хватит шутить.

Женщины улыбнулись. Кир, попросив прощения у дам, взял меня за руку и увлёк в сторону.

– Пойдём покурим.

Мы вышли в летнее кафе, что находилось возле зала.

Кир достал из пачки сигарету.

– Посмотри туда, – он украдкой указал в ту сторону, куда мне следовало смотреть, – новая сотрудница, видишь? Да вон там! В розницу недавно взяли, пока тебя не было. Как тебе?

– Какая именно?

– Та, что с Пашей рядом стоит, высокая такая…

Я увидел девушку, на которую предлагал посмотреть Кир.

– Да, ничего, – согласился я. – Видел её пару раз.

– Симпатичная, да? А ножки, ножки посмотри какие…

– Стройная девушка.

– Вот бы её закадрить, как считаешь?

– Она ни с кем не встречается?

– Не знаю, нет вроде.

Я затянулся сигаретой, перестав пялить в ту сторону.

– Что скажешь? – спросил Кир.

– Всё в твоих руках, – ответил я.

– Да я бы не прочь, да вот Юля, если она узнает, она порвёт меня на части. Тебе слабо?

– Нет. Да я вообще её не знаю.

– Вот и познакомишься, сегодня на корпоративе – как нельзя удачный вечер.

Затушили сигареты, прошли обратно в зал.

Прошёл час, играла музыка, было живое выступление. Мы сидели за столиками, ужиная и в перерыве между едой под чей-нибудь тост выпивая. Весь зал был разбит на несколько секторов. Мы с Киром и ещё с другими сотрудницами исключительно женского пола сидели у края бара.

По прошествии ещё часа все повеселели и стали вести себя более раскованно. Кир меня куда-то позвал.

– Пойдём.

– Куда?

– Познакомлю.

Мы подошли к барной стойке, за которой сидели Павел и ещё двое человек, опять же из розничногоотдела. Рядом с ними в полукруге расположилась та девушка, на которую сегодня мне показывал Кир.

– Что, Паш, коктейлями балуешься? – спросил он. – Мы вот тоже решили немного пропустить…

– Алёна, извините, кстати, вы, наверное, не знакомы, хочу вам представить Владислава Анатольевича, это наш, так сказать, старший научный сотрудник – главный среди отдела.

Парни посмеялись шутке Кирилла. Девушка улыбнулась.

– Влад, – представился я.

– Алёна, – она немного кивнула головой.

– Кстати, очень перспективный молодой специалист, – отрекомендовал меня Кир. – Какое-то время был вторым человеком в фирме.

Я толкнул его в бок.

Мы встали возле стойки, потому что места были заняты.

– Паш, чего пьёшь? – спросил Кир.

– «Кровавую Мэри».

– А мне нравится «Б-52», у вас есть? – он обратился к официанту.

Тот кивнул.

– Ты? – он повернулся ко мне.

– То же, что и ты.

– Вот, и ему того же.

Мы выпили. Мой друг о чём-то болтал с ребятами, Алёна вскоре ушла. Мы вернулись к нашему столику.

– Ты что тушуешься? – спросил он. – Девушке было нужно внимание…

Я взглянул на него.

– Послушай, неохота.

– Ну ты даёшь, я тебе говорю, ты точно ей понравился!

Мы уселись, и Ирина Петровна – та, что сидела рядом со мной, из отдела сбыта, уже немного подвыпившая, – произнесла тост, под который мы в очередной раз выпили.

Я посмотрел – мой друг был уже изрядно пьяный. Разговоры за столиком стали приобретать всё более откровенный характер. Речь зашла о семье.

– Влад, ты почему один, когда женишься? – переключившись на меня, спросила Ирина Петровна.

– Скоро.

– С кем-то встречаешься?

Повисла пауза.

– Он встречается… – вклинился в разговор Кир.

Женщины повернулись в сторону Кирилла.

– С кем? – кто-то спросил его.

– С одной… – Он немного помолчал и затем добавил: – Больной.

Меня охватил приступ ярости. Я вскочил со стула и подбежал к нему, взял за грудки. Кир шатался.

– С больной ты встречаешься, – пьяным голосом повторил он. – А я тебя спас, дурака… а ты – вот что сейчас делаешь, отпусти!

Я отшвырнул его в сторону. Нас уже подбежали разнимать, но я сам уже никуда не лез. Кир сидел на стуле в слегка растрёпанном виде.

– Ну что, давай мириться, – предложил подошедший Паша.

– Нет, – отстранил я его.

Я поправил кофту и пошёл в сторону гардероба, на ходу набирая такси.

20.

Утром меня разбудил звонок по телефону. На дисплее высвечивался номер Кира. Я взглянул на часы – было около одиннадцати. Немного подумав, я принял вызов.

– Влад… – послышалось на том конце провода.

– Да.

– Ты как? Ты меня там прости за вчерашнее, лишнего сказал…

Я немного помолчал и ответил:

– Ладно, забудь.

– Перебрал вчера … Тогда лады?

Я подождал и продолжил:

– Как вчера посидели?

– Да мы скоро разошлись, даже не помню, за мной Юлька приехала, забрала.

– Понятно.

– Ну, давай, дружище, не держи зла.

– Хорошо.

Я положил трубку. Надел тапочки и прошёл на кухню. В холодильнике стоял не допитый с прошлых выходных ликёр, я открыл и налил стакан.

Приняв душ, я вернулся в свою комнату, выкурил сигарету.

Самочувствие, несмотря на вчерашнее, было хорошее, даже почти забылся неприятный инцидент.

Сегодня я планировал ехать к Наташе и позвонил ей:

– Привет, как ты?

– Ничего.

– Через пару часов приеду к тебе.

– Хорошо.

Посидев немного за компьютером, я начал собираться.

Это были последние выходные перед Новым годом, 31-го я к ней наверняка бы уже не попал, так что ещё среди недели я купил ей подарок, ничего такого – простую мягкую игрушку, мне показалось, что ей будет приятно.

На этот раз я пробыл у неё около двух часов. Я смотрел на неё, мне казалось, что ей становилось лучше, или я просто хотел так думать? Впрочем, Наташа тоже говорила, что чувствует себя сносно, особенно когда нет, как она их называла, этих «больнючих процедур».

Я поздравил её с наступающим праздником, сказав, что это последний день в году, когда я её навещаю, что завтра уже не приеду, но что позвоню. Она отнеслась к этому с пониманием. Ей очень понравился тот медвежонок, что я ей подарил, сказала, что он очень похож на того, что был у неё в детстве, и, когда я уходил, то прижала его к себе, глядя на меня счастливыми глазами.

Вернулся домой, когда уже начинало темнеть.

Я вышел на балкон. Достал сигарету, закурил её и стал всматриваться в небо. Закат был багряным. Голые верхушки деревьев резали небо на части. Солнца уже не было видно – оно спряталось за крышами соседних домов. Что-то было в этом закате суровое, что-то непредсказуемое, что заполняло пространство города, или, возможно, мне это так казалось…

Я подумал: какой странный год, как он начинался и как закончился… Тогда, поздней осенью, встретив возле своего подъезда неизвестную девушку по имени Наталья, я бы никогда не подумал, что всё в итоге вот так произойдёт. Воистину жизнь состоит из случайностей. Что было бы, если бы тогда я прошёл мимо?..

Я зашёл в комнату, включил телевизор. Все программы уже были в новогоднем оформлении, я смотрел, как туда-сюда снуют звёзды, показывают известных актёров, поздравляющих с наступающим Новым годом россиян. Я не вслушивался в их слова, смотрел сквозь экран, не обращая особого внимания на картинку; и бог знает, о чём я размышлял в тот момент… скорее всего – ни о чём, а, возможно, думал о том, когда всё-таки подойдёт к концу этот день, закончится неделя, минует месяц и уйдёт наконец год.

21.

В январе случился суд над Натальиным мужем, его приговорили к реальному сроку в три с половиной года – вполне сносный приговор для обвинения, но адвокаты сразу подали апелляцию, ссылаясь на то, что подсудимый якобы действовал в состоянии аффекта, акцентируя свою жалобу в основном на то, что он был смертельно болен, а также на мотивы преступления.

Но меня это уже не сильно волновало. Сейчас все мои мысли сконцентрировались на том, в каком состоянии находилась Наташа, а оно, к большой моей печали, становилось хуже.

Как-то в конце месяца в субботу я зашёл, чтобы навестить её. Мы разговаривали больше часа, я кормил её фруктами, рассказывал о том, как у меня дела. Я сразу заметил изменения – она опять похудела, изменился цвет лица. Наташа сама чувствовала, что с ней что-то происходит, её разговоры становились какими-то всё более натяжными и отрешёнными.

После её палаты я отправился к врачу.

Я зашёл. Доктор подняла на меня глаза.

– К сожалению, курс лечения не даёт свои результаты. Болезнь прогрессирует.

Я пристально посмотрел на доктора.

– Почему она так похудела, она не ест?

– Это анорексия – симптом, который часто возникает у сложных больных, я же вам уже говорила, что она сильно себя запустила, а то время, когда, как вы рассказывали, она нигде не жила, оно вообще стало для неё роковым, вспомните, в каком состоянии её сюда доставили.

Я опустился на стул.

Доктор продолжала:

– Мы сейчас закончим начатый курс и начнём давать другие препараты – они должны на какое-то время ослабить болезнь.

Я молчал, долго думая о своём.

– Что у неё с руками? – наконец спросил я.

– Внутренняя инфекция, грибок, она развивается, потому что её иммунитет ослаб, и мы пока никак не можем его восстановить. Антиретровирусными средствами мы попытаемся редуцировать или затормозить развитие болезни. Но…

– Что «но»?

– Я вас сразу предупреждаю, что эффект может быть непродолжительным.

От доктора я ушёл в наихудшем настроении, которое вообще у меня могло быть. Вернувшись домой, я курил сигарету за сигаретой, но всё никак не мог успокоиться.

Как же так, думал я, ведь вот совсем недавно ей было лучше, я помню, как она радовалась при виде меня, когда мы с ней разговаривали, у неё розовели щёки, она становилась как прежде, совсем не такой, что же случилось сейчас?

Я пришёл к ней на следующий день. Я подошёл к кровати и взглянул на её лицо – оно меня испугало. Наташа сразу это заметила и отвернулась, она залезла в тумбочку, чтобы достать зеркальце и косметику, и стала прихорашиваться.

– Родная, зачем?

– Чтобы не казаться тебе такой страшной.

Наташа положила свой нехитрый парфюм обратно в ящик тумбы и посмотрела на свои руки.

– Ты и так хорошо выглядишь, – приободряюще сказал я.

Она промолчала.

Мы сидели с ней. Я рассказывал ей о работе, что в конце весны я уйду в отпуск, и мы отправимся с ней на море, потому что сама она к этому времени обязательно выздоровеет, что я уже составил график поездки…

В какой-то момент она прервала меня:

– Зачем ты врёшь? – тихо спросила она.

– Что? – Я не сразу понял её вопрос.

– Зачем ты обманываешь? Ты обманываешь меня, но зачем себя?

Я не нашёлся, что ей сразу ответить. Помолчав пару секунд, спросил:

– Почему ты так решила?

– По тебе видно.

Она ещё долго держалась, а потом, упав на подушку, зарыдала. Я по-настоящему растерялся, мне стало тяжело. Я прислонился к ней и стал её гладить и умолять, чтобы она не плакала.

Всю неделю я работал как сам не свой. Кир это заметил. Как-то он подошёл ко мне.

– Что случилось, дружище? – спросил он.

Я не ответил.

– С твоей Наташей что-то?

Кир тронул меня за плечо.

– Ну?

– Ей стало хуже, – ответил я и рассказал, как обстояли дела.

– Ты не должен раскисать, – произнёс он. – Слышишь, хотя бы ради неё.

Я взглянул ему в лицо. Оно было полно сочувствия.

…

Настала суббота. После обеда я, как обычно, был в больнице, зашёл в её палату. Наташа встречала меня, успев, как я заметил, уже нанести макияж.

– Привет, – подойдя к ней, улыбнувшись, поздоровался я.

– Привет.

– Хорошо выглядишь.

Она не ответила. Наташа расположилась на койке, поднявшись на подушке, сжав ноги и укрыв их одеялом.

– Как ты? – спросил я.

– На этой неделе начали вкалывать какую-то больнючую смесь, такую, что невмоготу.

– Сильно больная?

– Больше противная.

– А сейчас как себя чувствуешь?

– Сейчас хорошо, могу хотя бы формировать мысли, а то – всё как в тумане… Как у тебя на работе? – безучастно спросила она.

– Нормально.

Наташа вытянулась на койке и повернулась лицом ко мне. Она долго молчала.

– Помнишь, как ты в первый раз меня встретил? – наконец начала она.

– Да, конечно, как это забыть…

– Я ведь не хотела к тебе идти, помнишь?

– Да, помню.

– Ты тогда был настойчив. Знаешь, что я сначала подумала?

– Нет.

Наташа скрестила руки.

– Мне тогда показалось, что ты со мной хочешь что-то сделать, понимаешь… вопреки моей воле.

– Да…

– В общем, я тогда решила, что если ты полезешь ко мне, то я не буду сопротивляться и тебя накажу. Вот…

Я внимательно посмотрел на неё.

У меня мгновенно пролетела в памяти наша первая встреча – взмокшая незнакомая девушка, плачущая возле арки. Как я подошёл…

– …Но я ошиблась. Прости меня.

– За что?

– За мои мысли.

– Как будто вечность назад было, – сказал я.

– Да… мне тоже так кажется… Так ты простишь меня? – Она посмотрела мне в глаза.

– О чём ты?

Наташа продолжала на меня смотреть.

– Ты мне очень понравилась тогда, – сказал я.

– Я заметила… такая, как сейчас, я бы тебе не приглянулась…

Мы замолчали.

– Вот если бы мы встретились с тобой раньше… – я первым прервал тишину. – Тогда, когда ты была здорова…

Я понял, что сказал что-то не то, и виновато посмотрел на неё. Она глядела на меня широко открытыми глазами, спросила:

– Что тогда?

– Мы были бы вместе.

Она уткнулась в подушку…

22.

Ночью меня мучили кошмары – весь сон я гонялся за каким-то призраком-драконом, что забрал мою Наталью, и, чтобы её спасти, мне нужно было его поймать и узнать имя… Проснулся я часов в десять.

Умывшись, позавтракав, я сел за компьютер, чтобы хоть как-то отвлечься, часа два я просидел в соцсети, но это не помогло. Я встал из-за стола и пошёл на кухню. В холодильнике стояла нераспечатанная бутылка водки, я достал её. На верхней полке стояла банка солёных помидор, которую я тоже вытащил. Я взял с полки стакан, открыл бутылку, налил прозрачную жидкость. Выпил.

После второго стакана я пошёл покурить. Возвращаясь с балкона, я услышал звонок, взял сотовый – звонил Кир.

– Привет, дружище, что делаешь? – весёлым тоном спросил он.

– Пью.

– С утра, что ли? Что?

– Водку.

По моему голосу он всё понял.

– Ты что, с ума сошёл? Я еду сейчас к тебе!

– Хорошо.

Я повесил трубку.

Он приехал, когда я выпил половину бутылки и уже был пьяный. Открыл ему дверь, он взглянул на меня.

– Что с тобой?

Мы прошли в комнату. Присели. Я рассказал ему всё, а под конец… заплакал – впервые заплакал при нём.

Кир, как мог, начал меня утешать. Было видно, что такого он не ожидал и сам был растерян.

Мы просидели весь день. Я изливал ему душу, а он успокаивал меня – говорил, что всё ещё будет хорошо, что если назначили новые препараты, то они обязательно помогут, надо только подождать, что не надо отчаиваться и тому подобное. В конце концов я практически поверил ему.

Мы вместе с ним допили бутылку, потом пошли пить чай. Долго курили, сидя прям на кухне, и разговаривали. В общем, в итоге я успокоился и провожал его уже практически в нормальном состоянии.

…

Настал понедельник… А между тем время шло своим чередом. Январь закончился, начался февраль, закончилась рабочая неделя, наступила пятница. В очередной раз вернувшись с работы, я разделся, скинув вещи на кресло, прошёл на балкон.

Сейчас вечером было уже светло. Солнце ещё не успело зайти за горизонт, но за домами его не было видно, небо освещали невидимые лучи небесного прожектора. Было ещё довольно холодно, хотя всё же чувствовалось, что зима шла на спад и за ней невидимыми шажочками кралась весна. Птицы, ощущая прибавление света, начинали щебетать – сначала робко, но где-то уже более уверенно. Чирикая, в грязном снегу резвились воробьи, то и дело взлетая, устраивая свои игры… Ещё долго было до настоящей оттепели, но чувствовалось, что природа была готова пробудиться от сна, чтоб наконец вздохнуть свободно и закричать трелью птиц, зажурчать руслами ручьёв и закапать капелями.

23.

Весь февраль Наташе становилось хуже, не помогал ни новый курс, ни те препараты, которые я не переставал ей брать. Она гасла на глазах. Врач говорила мне, чтобы я готовился к худшему, но я отчаянно не хотел в это верить.

Я продолжал каждые выходные навещать её, старался быть бодрым, вроде бы это получалось, но когда я возвращался домой, мне становилось плохо, меня мучили депрессии.

На работе я тоже не мог найти себе место. Все уже знали, что со мной происходит, и относились с пониманием, не нагружая лишней информацией.

Я не мог смотреть, как она мучается. Я начал покупать обезболивающие препараты, которые по моей настоятельной просьбе выписала врач и которые хоть как-то ослабляли её боли.

Теперь я проводил с Наташей больше времени – приезжая в обед, я уезжал, уже когда больница для посетителей начинала закрываться.

Невозможно передать все мои чувства. Мне было тяжело всё – и видеть её такой, и ходить на работу, и оставаться одному, ночами я плохо спал. Все сны превратились в один нескончаемый бред, в своих сновидениях я с каким-то непередаваемым упорством искал неизвестное целебное средство, которое существовало где-то и которое могло спасти. В конечном итоге в навязчивых поисках я нашёл его. Мне просто нужно было всего лишь сказать три слова – что я её люблю, я никогда не говорил ей этих слов…

Тогда, проснувшись, помню, я ещё целую минуту радовался, что наконец отыскал тайное лекарство, пока окончательно не пришёл в себя и не возвратился в неотвратимую реальность.

Наступил март. Как-то в очередной раз я пришёл к ней. Разговаривая с Натальей, я давно перестал говорить о том, как мы с ней заживём, когда она выздоровеет, куда-то поедем и прочее – ей от таких речей становилось только хуже, она не верила ни единому моему слову, да и я, конечно, не верил, перестав наконец, к её радости, рассказывать подобные небылицы. Всё чаще я просто спрашивал о её здоровье, как она проводит время без меня, мы обсуждали книги, которые она прочитала и которые я продолжал ей носить.

Сейчас я сидел рядом с ней на стуле, очищая принесённые мандарины.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил я.

– Всё так же.

– Совсем нет улучшения?

– Нет.

– А новое лечение, как ты его переносишь?

– Плохо, но я уже привыкла.

– Сегодня ты выглядишь лучше.

– Опять обманываешь?

– Нет, правда…

– Да… прошлый раз у меня совсем не было настроения…

Я взял её руку, посмотрел на её худые пальцы. Она заметила и убрала её, засунув под одеяло.

– Что ты, Наташ?

– Не надо…

Я взглянул на её лицо. Из-под макияжа, который она не переставала наносить, проступала болезненная худоба, румяна немного сглаживали его смертельный цвет.

Она лежала на подушке, глядя в потолок. Я опустил голову.

– Наташа… – начал я.

– Что?

– Наташа… – Я ещё долго молчал и наконец произнёс: – Я тебя люблю.

Я вспомнил свой безумный сон, как я нашёл исцеляющее средство…

Она повернула голову.

– Влад…

– Да… – Я взглянул на неё.

– Ты плачешь?

Я и сам не заметил, как из моих глаз покатились слёзы.

– Извини…

Я утёр глаза рукой.

– Какой же ты… – Она продолжала смотреть на меня. – Зачем ты это говоришь?

– Это правда.

К горлу подступил комок. Я опять взял её руку, она не сопротивлялась.

– Прости, что не могу ничем помочь…

Помолчав, она сказала:

– Ты и так много делаешь. Мне повезло, что под конец я встретила тебя…

Теперь уже она заплакала. Я принялся утирать ей лицо.

– Не надо, родная, не плачь…

Постепенно она успокоилась, я тоже немного пришёл в себя.

– Интересно, как там? – наконец сказала она.

Я умоляюще взглянул на неё.

– Влад… я очень боюсь умирать…

Она посмотрела на меня странным, таинственным взглядом. И я не знал, что ей ответить.

Я вернулся домой вконец разбитый. Налил стопку коньяка – без алкоголя теперь не обходился и день.

Позвонил Кир. Он звонил теперь каждый вечер, чтобы убедиться, что со мной всё в порядке.

– Как ты? – спросил он.

– Плохо.

– А Наташа?

– Ей хуже.

– Ты только не кисни, слышишь?

– Кир, я ничего не могу сделать, понимаешь? Ни-че-го!

Он мне говорил ещё какие-то ободряющие слова, но я их уже не воспринимал.

Немного пошатываясь, я вышел на балкон, чтобы выкурить сигарету. Я взглянул на небо – мартовское солнце нещадно палило снег. Весна была ранняя. На деревьях щебетали птицы, с крыш капала капель – то, что всегда привычно радовало глаз, теперь не приносило никакого счастья. Я открыл окно, вдохнув талый тёплый воздух. Во дворе бегали дети, крича и резвясь, они запускали кораблики в журчащей воде. Природа просыпалась от спячки. Я глядел на ясное весеннее небо и ни о чём не думал…

24.

Это случилось в самом начале апреля, в выходной день. Мне позвонила Анастасия Георгиевна.

– Владислав Анатольевич, здравствуйте.

По её тону я понял, что что-то не так.

– Что случилось? – предчувствуя беду, спросил я.

– Вам нужно прийти.

Я мигом собрался и вызвал такси. Через час оно домчало меня до больницы. Минуя лифт, я поднялся по лестнице и вбежал в кабинет. Доктор уже ждала меня.

– Что с Наташей?

– Вчера было ухудшение. Идите… – Она с сочувствием посмотрела на меня.

Сердце билось в груди, я заскочил в палату.

Наташа лежала на своём месте. Я подошёл.

– Влад, – она узнала меня.

– Наташенька…

– Влад…

– Как ты, родная?

Я взглянул на её лицо – оно передёрнулось от боли.

– Мне очень плохо, Влад…

Я сел на стул.

– Ты плачешь? – через некоторое время спросила она.

Я не владел собой, как ни старался, и сжал её руку.

Она тяжело дышала. Я заметил, как её лицо приняло какие-то резкие формы.

– Влад, это всё…

– Нет, девочка моя…

Наташа посмотрела на меня. Она лежала, укрывшись одеялом. Вдруг произнесла:

– Я не хочу, чтобы ты запомнил меня такой, уходи…

– Нет!

Минуту продолжалось молчание.

– Тогда… приподними меня.

Рукой я взял её истощённое тело, подвинув подушку, она присела. Внутри всё сжалось – она не походила на себя. Горло пересохло. Худыми пальцами Наташа попыталась поправить платок.

– Подай мне… косметику.

– Зачем?

– Подай…

Дрожащими руками я принялся шарить в её тумбочке. Нашёл зеркальце, помада выпала из рук…

Она посмотрела на себя и отвернулась.

– Какая страшная…

– Не говори так!

Сухими костяшками пальцев она взяла румяна. Я наблюдал за этим жутким зрелищем.

…Наконец она отложила всё, посмотрелась.

– Так вроде лучше…

Наташа стала чаще дышать. Поёжилась.

– Мне холодно, какой жуткий холод…

Я положил её обратно и накрыл, она начала дрожать. Я вскочил со стула и крикнул сам не свой:

– Дайте одеяло!

Где-то я нашёл одеяло и сверху укрыл её. Она хрипела:

– Как страшно…

Наташа взглянула на меня, её взгляд начал мутнеть.

– Что это? – вдруг повернувшись, не своим голосом произнесла она, всматриваясь куда-то в потолок.

Её тело начало биться в судорогах. Я сам весь дрожал.

– Держи меня! – сказала она с мукой.

Я обхватил её, взяв за руку, и обнял. Так продолжалось с минуту, вскоре она выдохнула, её рука ослабила хватку, тело ослабло. Она замолчала.

Всё остановилось вокруг. Пропало время, пропало всё. Я был ещё с ней, продолжая держать бездыханное тело в своих объятиях.

– Нет! – крикнул я. – Наташа, нет!

Я оторвался и увидел врача. Она посмотрела на моё безумное лицо.

– Как же так?

– Всё, – с сочувствием сказала она. – Не надо…

Я выбежал из палаты. Присел на пол, прислонившись к стене, и заплакал.

Не знаю, сколько я так сидел, не знаю, как добрался до дома, многое выпало из памяти.

Пришёл я в себя только спустя несколько дней. Помню, со мной всю дорогу был Кир, который старался, как мог, поддерживать меня. Силы куда-то исчезли, я не хотел ни есть, ни спать, всё слилось в одну сплошную серую массу, сотканную из боли и скорби. Дни шли за днями, а я всё никак не мог поверить в то, что произошло. Всё, что связывало меня с этой жизнью, – всё как будто оборвалось, пропало, и ничто больше не радовало.

Я не знал, куда себя деть, как жить дальше.

И ещё я с трудом мог оставаться один. Везде мне чудилась она, моя Наташа, она смотрела на меня отовсюду – молча, иногда с укором, иногда улыбаясь…

…Помню, как-то вечером я вышел на улицу. Я бродил по безлюдному проспекту, безучастно всматриваясь в силуэты домов и горящие фары проезжавших мимо машин. Мрак тёмного весеннего неба давил своей пустотой. Я шёл в неизвестном направлении, покачиваясь, как пьяный. Свежий ветер обдувал меня своей прохладой. Мимо шла какая-то девушка, я бросил на неё взгляд. Что это? Я понял – у неё была такая же куртка… Боль острой иглой вонзилась в сердце. Незнакомка поравнялась со мной, посмотрела и быстро ушла. Я остановился.

Что-то вдруг изменилось. Отрешённым взглядом я окинул улицу, замешкался и побрёл прочь. Мимо плыли проспекты, дворы и здания. Весь путь, что я шёл домой, я думал о девушке, которая безумно ворвалась в мою жизнь и так же безумно из неё ушла.

Г. Барнаул. Октябрь 2014 года – январь 2015-го.