Цена измены (СИ) [Агата Лель] (fb2) читать онлайн


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]
  [Оглавление]

Цена измены Агата Лель

Глава 1

Ноябрь, 13. 2010 год.

Ночная Москва красива. Всегда. Даже этой чертовой промозглой осенью.

Низкорослый мужчина втянув голову в плечи, будто это могло спасти от моросящего дождя, выгуливает строптивого дога.

Две молоденькие девчушки, спрятавшись под большим красным зонтом, беззаботно хохоча и цокая звонкими шпильками полусапожек, протопали по тротуару.

Соседка из дома напротив снова «забыла» надеть бюстгальтер. И повесить на окна занавески.

Как все знакомо. До боли. Но это приятная боль, своя, родная. Уютная.

Сделав последнюю затяжку я, раздавив окурок в переполненной пепельнице, покинула лоджию. Водрузив на кухонный стол ноутбук и наполнив повторно бокал вина, воровато озираясь, закрыла дверь.

23:35 p.m.

+ 1 новое сообщение.

Сердце подпрыгнуло.

Дрожащими руками взялась за беспроводную мышку, наведя её на заветную строку.

— А чем это ты тут занимаешься, у? — тёплые руки обвили мою слегка оплывшую после родов талию.

— Да так… ничем особенным, на форуме зависаю… — я быстро закрыла вкладку соцсети, перейдя на мамский блог. Никита, ничего не заметив, поцеловал меня в висок.

— Спать собираешься, или опять до утра в интернете проторчишь? — он залез в холодильник и, открыв апельсиновый сок, отпил прямо из коробки. Он стоял совершенно голый, мокрые волосы небрежно сбились на затылке.

— Да… я… скоро приду, ты… иди пока.

+ 2 новых сообщения.

Я почувствовала как запылали мои щёки. Никита пил, ничего не замечая. Я же гипнотизировала взглядом заветную свернутую вкладку.

Закрыв коробку, он поставил её обратно в холодильник. На боковую полку, как всегда, между молоком и сливками.

— Ну давай, я жду…. Настя уже давно уснула, — он запустил ладонь в разрез моего шёлкового халата и, слегка сжав левую грудь, вышел, оставив за собой ароматный шлейф геля для душа.

Никита. Мы были женаты пять лет, и все пять лет он был для меня

самым лучшим мужчиной, светом в окне, опорой и олицетворенным идеалом. Я буквально молилась на своего мужа, он устраивал меня абсолютно во всем, я считала себя самой счастливой женщиной на свете… до сентября этого года. Два месяца назад в моей жизни всё перевернулось с ног на голову.

+3 новых сообщения.

Украдкой обернулась на дверь и кликнула мышкой на мигающую строку.

— "Ты занята?"

— "Я отвлекаю тебя?"

— "?"

Я снова обернулась на дверь. За стеной слышался приглушённый звук включенного телевизора.

Такое новое, странное ощущение, к которому невозможно привыкнуть… Как девчонка, ей Богу.

— "Да я с мамой по телефону говорила," — напечатала я и поставила в конце две скобки. Затем убрала одну. Ветрено как-то. Детский сад. Убрала скобку и поставила точку. Отправила.

Сообщение так и осталось висеть непрочитанным. Как всегда. Интригует. Как же мне нравится и одновременно бесит эта его привычка держать в напряжении.

Затаив дыхание, отпивая большим глотками тёплое вино, я ждала когда же он всё-таки ответит. Несколько раз обновила страницу, в надежде что именно сейчас в строке “сообщения” замигает долгожданное +1. Но он не спешил отвечать, заставляя продолжать томиться в мучительном ожидании.

Глупость какая-то, в тридцать три года завести интернет-интрижку. Чем я вообще думала? В глубине души я понимала, что это неправильно, так быть не должно и ничем хорошим это не закончится, но… этот мужчина, он… он словно гипнотизировал, с каждым днём всё больше закатывая под каток своего неоспоримого обаяния. Свалился на мою голову. Чёртов сукин сын!

Я больше не хотела своего прекрасного мужа, я хотела его. Мужчину, по ту сторону экрана.

Глава 2

Я хорошо помню тот вечер, когда судьба (провидение? нечистая?) свела меня с Глебом. То ли звёзды так сошлись, то ли просто совпадение, но произошло это в день моего рождения. Всю мою жизнь, из года в год, в этот день со мной происходили незабываемые для каждой девушки вещи.

В двенадцать лет прямо за праздничным столом в день моего Рождения пришли мои первые критические дни; в день семнадцатилетия я впервые, как взрослая, напилась в дрова и тогда же у меня, разгоряченной и осмелевшей, случился первый неумелый секс. В двадцать один год, тринадцатого сентября я получила водительские права, а через несколько лет, возвращаясь поздно ночью с вечеринки по случаю моего двадцатипятилетия, я познакомилась с Никитой, и ровно через два года он торжественно сделал мне предложение. Да, вы правильно подумали, именно 13 сентября. Невероятно, правда?

Именно поэтому я решила, что знакомство по интернету с Глебом в этот день — это определённо знак свыше. Вы знаете, так оно и вышло. Это был знак. Но давайте по порядку.

13 Сентября, 2010. Два месяца назад.

— Да, мама, торт уже привезли, дожидается своего часа, — зажав телефон между щекой и плечом, я безуспешно пыталась раскрыть коробку с новыми чулками, стараясь при этом не испортить свежий маникюр. Мельком взглянув на циферблат электронных часов, я с ужасом отметила, что времени осталось не так уж и много. — Никита? Он скоро приедет из командировки, задерживается как всегда, у него там совещание какое-то очередное… Какое? Ну а я откуда знаю какое! Важное! У него все совещания важные… Да я не жалуюсь, мама! Только не начинай… — по инерции я закатила глаза, предвкушая очередную лекцию — … Ладно, мам, хватит, дай лучше трубку Насте… Котёнок? Как тебе у бабушки?.. Пельмени лепите? Как здорово, меня потом научишь? Мы с папой завтра вечером тебя заберём, а пока веди себя хорошо, договорились?… Пока котик, целую! — нажав на сброс, и кинув телефон на диван, я принялась аккуратно натягивать чулки.

Моя мама души не чаяла в зяте, и что бы не происходило, она, как мудрая женщина, всегда занимала его позицию. “Таких как твой Никита в наши дни днём с огнём не сыщешь, — любила говорить она, — молодой, перспективный, зарабатывает хорошо, а

как вас с Настей любит! Держись за него, дочь”. И я была с ней полностью согласна. Мне крупно повезло с мужем. И я держалась за него двумя руками, душой и сердцем.

Как я уже писала, познакомились мы в день моего двадцатипятилетия. Комичная совершенно ситуация, нелепая, но судьба нас решила свести именно таким образом.

Возвращаясь на такси ночью из клуба, водителю пришлось притормозить за углом дома, так как на нашей улице проводились очередные дорожные работы. Будучи в не совсем трезвом состоянии, я слишком резво выпорхнула из авто, и, запутавшись в собственных ногах, растянулась на асфальте…

— С вами всё в порядке? — выглянув в наполовину открытое окно дежурно поинтересовался водитель.

— Да-да, всё… хорошо… — выдавив глупую улыбку я попыталась коряво подняться. Колено разбито, чулки порвались и запачкались грязью. Как назло совсем недавно прошёл дождь… Водитель, поверив мне на слово, дал по газам и скрылся за поворотом. Класс вообще, вот такие галантные пошли мужчины! Лодыжку обжигало словно огнём, ненароком я подумала, — не сломала ли я ногу. Вот позорище-то будет — ночью, в таком виде, заявиться в травматологию. Дипломированный юрист, работающий в приличной компании, пьяный в хламину, с разодраными кровавыми коленками и размазанной тушью. Да, от бессилия я даже всплакнула, хоть это было не в моих правилах. Кое-как доковыляв до клумбы с засохшими герберами я присела на её край, и принялась ковыряться в сумке в поисках мобильного. Придётся разбудить маму, одна до дома я точно не доберусь…

Нет, ради Бога, не подумайте, что я алкоголик, вовсе нет, скорее наоборот: пью я крайне редко, но, как вы уже поняли — метко. К тому же юбилей — двадцать пять лет, дело, как говорится, святое… Поскуливая от боли и бессилия, я, чертыхаясь, безуспешно пыталась отыскать телефон.

Телефона в сумке не было.

— Вам помочь? — услышала я где-то справа и обернувшись, заметила в тени деревьев акации силуэт какого-то парня. Высокий, худой, и с бутылкой в руках. Просто отлично! Нарваться ночью на маньяка-алкоголика в двадцати метрах от собственного дома. Да ещё и убежать не смогу.

— Нет, спасибо, я тут… отдыхаю… — тупо, я знаю, но это единственное, что пришло в мою хмельную голову.

— Отдыхаете, значит… — с улыбкой в голосе уточнил парень, — в половина четвёртого утра…

— Какого чёрта вам надо? — разозлилась я, — я приличная девушка, а не то, что вы там подумали! А если вы об этом, — я кивнула на свои колени, и демонстративно провела ладонью по лицу, вытирая тушь, — то это нелепое недоразумение, я просто…

— … вы вывалились из такси как мешок с картошкой. Я видел, — закончил за меня незнакомец, и, подойдя, присел рядом на клубму. — Я тут неподалеку сидел, напротив, на остановке.

— Вы ждали автобус в половине четвёртого утра? — с сарказмом в голосе спросила я.

— Нет, я там просто сидел. И пил, — честно ответил он и приподнял бутылку виски. — Будете?

Дорогой. Алкоголики такое не пьют. Я внимательнее посмотрела на лицо парня: тёмные волосы вьющиеся возле ушей, прямой нос, квадратные скулы. Тогда он показался мне красивым. Хотя… что там можно рассмотреть осенней ночью в свете фонаря.

— Я думаю, вам все же стоит сделать глоток. Вместо анестезии, — посоветовал “маньяк”. Протянув руку, я взяла бутылку и, как он и советовал, сделала приличный глоток.

— Вы врач?

— Нет, я финансовый аналитик, — он забрал бутылку и тоже отхлебнул.

— А вы всегда так проводите субботние ночи? Ну, пьёте в одиночестве в подворотнях.

— Нет, вообще-то я не пью совсем, и ночи предпочитаю проводить иным образом. Но… сегодня можно…

— Неужто день рождения? — недоверчиво поинтересовалась я.

— Нет, к счастью! С моим везением, не хватало мне ещё тринадцатого числа родиться! — нервно хохотнул собеседник. — Сегодня я расстался со своей девушкой.

— Как жаль. Сочувствую, — я честно старалась придать своему голосу искренность, — по-любому она была сука.

— Вовсе нет. Она хорошая, интересная девушка, — ответил он, и я удивлённо подняла на него глаза. Немного поразмышляв, словно решая, говорить мне или нет, он уточнил, — но она мне изменила.

— Оо! — печально протянула я, на этот раз действительно искренне.

Какое-то время мы сидели молча, провожая взглядом проезжающие мимо редкие автомобили. Не знаю почему, но мне было уютно сидеть с ним вот так: ночью, с больной ногой, и прихлебывать по очереди виски из одной бутылки. Было в этом что-то интимное. Таинственное.

— А я вот день рождения отмечала… — нарушила тишину я.

— Вы родились тринадцатого числа? Ужасно. Это число всю жизнь приносит мне одни лишь проблемы.

— А у меня наоборот. Мне всегда везёт в этот день!

— Я заметил, — кивнул он на моё разбитое колено, и мы рассмеялись.

Мы хохотали всю ночь, вернее, всё то чудесное раннее утро. Мы наблюдали, как всходит солнце, и как первые сонные прохожие семенили мимо по тротуару, спеша куда-то по своим неотложным воскресным делам. Мы говорили, говорили, и говорили, будто знали друг друга всю свою жизнь. Это прозвучит невероятно, но я влюбилась без памяти в парня, с которым была знакома несколько часов. Я всегда думала, что такое бывает только в кино. Нет, судьба порой преподносит нам сюрпризы, достойные пера именитых сценаристов.

С того дня мы больше не расставались. Я благодарила всевышнего, за эту встречу, за то, что именно в этот день он узнал, что его девушка ему изменяет, что он напился именно на моей остановке, то, что я выпала из такси на его глазах, и даже за то, что вывихнула лодыжку. Не было бы всего этого, я бы никогда не встретила свою половинку. Самую большую любовь в своей жизни. Своего Никиту. Благодаря встрече со мной, он моментально забыл о предательстве бывшей девушки, и я поклялась ему, что от меня он никогда не получит ножа в спину. Что я буду верна ему всю нашу долгую совместную жизнь.

Как бездумно мы порой роняем клятвы…

И кстати, он оказался вовсе не таким красивым, как я тогда подумала, в ту нашу первую встречу ночью на клумбе. Он оказался невероятно красив.

Глава 3

К этому дню рождения я готовилась особенно тщательно. Тридцать три года — серьёзный возраст!

Отправив дочку ночевать у бабушки, я решила приготовить для нас с Никитой романтический ужин плавно переходящий в романтическую ночь. Свечи, шампанское, лепестки роз в ванной… ммм, я зажмурила глаза от предвкушения. Вроде бы банально, да, но мы так давно мы не проводили ночи вдвоём… Специально для этого случая я приобрела дорогой комплект кружевного белья и крутилась сейчас в нём перед огромным зеркалом в гостиной. Мда… Грудь после родов оставляла желать лучшего, но в принципе была ещё ничего. Подумаешь, слегка обвисшая тройка. Жирок на талии меня тоже не пугал, а Никита и вовсе находил в нём особую пикантность моей не совсем идеальной фигуры. Как же это прекрасно, когда твой мужчина любит тебя со всеми недостатками! Подумав о муже, я осознала, как сильно я по нему соскучилась. Он уже целую неделю находился в командировке в Нижнем Новгороде, и вот-вот должен был прилететь. Если всё пошло по плану, конечно. Я не могла дозвониться до него уже несколько часов, но, по идее, он должен был подъехать с минуту на минуту, даже с учётом всех московских пробок. Я вздрогнула о телефонного звонка. Сингл Мадонны, значит звонит…

— Никита? Ну наконец-то! Твой телефон был недоступен, и я не знала что и думать. Ты где, уже подъезжаешь? — спросила я, между тем судорожно бегая по комнате в поиске вечернего платья.

— Котик, Бога ради, прости, но тут такое дело, в самую последнюю минуту…

— Нет! — перебила я, — только не вздумай сказать, что ты ещё не в Москве!

— Я сейчас в аэропорту, поэтому скоро…

— Аэропорту МОСКВЫ, я надеюсь? — снова перебила я, хотя, уже предвидела его ответ.

— Нижнего Новгорода, — устало произнёс муж, и поспешил добавить, — но совсем скоро мы вылетаем, так что часа через три я уже буду дома.

Яростно сжав трубку я молчала.

— Котик, пойми, этот тендер был очень важен для компании и нашей семьи лично. Ты же всё понимаешь, верно? Я не мог всё бросить, это было бы неразумно! Но я купил тебе подарок, ты обалдеешь, когда увидишь. Хочешь предположить, что это?

— Засунь его себе в задницу! — зло выкрикнула я, и отключив телефон, швырнула его на диван.

Да, я всё понимала. С тех пор, как вышла в декрет, я не работала ни дня, так решил муж, да и я, если честно, не особо горела желанием выходить куда попало. Моё место в прежней компании было давно занято, а найти достойную вакансию юриста в интернете было нереально! Всем нужны были молодые, опытные, целеустремленные, и желательно, без вечно болеющих детей. Вот уже пятый год я занималась только тем, что готовила ужины, отвозила дочь в сад, и смотрела дурацкие телешоу. Никита один тянул нашу семью, стараясь дать нам всё самое лучшее. Мы жили в хорошей квартире, имели хороший автомобиль и у нашей дочери были только самые лучшие игрушки. Но мне очень не хватало мужа! Он уходил рано утром, возвращался поздно вечером, выходные, праздники — 90 % своего времени он посвящал компании. Да, в наше нелёгкое время многие семьи так живут, это я тоже понимала, но сегодня мой день рождения! Через три часа наступит новый день, чёрт побери! Можно один день в году приехать вовремя?? Один грёбанный день?!

Я подошла к красиво украшенному праздничному столу, и взяла бутылку вина. Наполнив бокал, я моментально его осушила. Тут же налила второй. Пусть он приедет, и встретит меня в го вно пьяную. Мне всё равно. Да, я обиделась, имею право! Выкурив на лоджии сразу две сигареты, я вернулась в комнату, и сев по-турецки на диван, пододвинула к себе ноутбук. Бутылку тоже поставила ближе. Отличный день рождения, ничего не скажешь.

Полазив немного на форуме, и не отыскав там ничего интересного, я зачем-то открыла свою старую страницу в соцсети. Я пользовалась ей несколько раз в год, не чаще, но что-то дёрнуло меня зайти туда именно сегодня! Прошерстив несколько новостных пабликов, я остановилась на одном, и не на шутку закусилась в диалогах к кучкой занудливых снобов. Я была зла, мне хотелось выпустить пар, поэтому выражения не выбирала. Вдруг, совершенно неожиданно, меня заинтересовал один собеседник. Заинтересовало не сколько фото, сколько взгляд на вещи, который он смело высказывал в комментариях. Неординарно, дерзко. На всё у него было своё, отличающееся от всех, мнение. Недолго думая, я написала ему сообщение…

Поймите, я была расстроена и зла на своего мужа, мне казалось, что он предал меня в мой праздник, и мне хотелось сделать какую-нибудь пакость. Дурацкое оправдание столь глупого поведения, я знаю, но тогда мне казалось, что я имею на это право. Мне было скучно и одиноко, и хотелось какого-то развлечения…

— «Вы считаете себя самым крутым, я смотрю. Амбициозный переросток, тусуящийся в соцсетях среди малолеток. Смешно».

Хихикнув под нос, я нажала “отправить”.

Потом я часто думала об этом своём поступке, и размышляла, что бы было, если бы я тогда просто закрыла ту группу, и легла спать, к примеру. Или включила фильм, или надралась в хлам под слезливые песни. Что было бы, если бы я не написала ему тогда то сообщение…

— А вы считаете себя первой, кто написал столь оригинальное мнение? Напрасно.

Я фыркнула. Точно наглец! Он что, завуалированно обозвал меня дурой? Наполнив очередной бокал, я моментально настрочила длинный ответ пестрящий витиеватыми эпитетами, как доказательство того, что не на ту нарвался. Он ответил коротко и с насмешкой, чем снова меня задел. За годы замужества, где преимущественно преобладала тишь да гладь, я совсем отвыкла от баттла с мужчиной. Остроумного, пылкого диалога. В его ответах явно проскальзывал тонкий флирт, и к своему изумлению я осознала, что тоже флиртую. Это было необычное, давно забытое ощущение… Глеб оказался невероятно интересным собеседником, и мне хотелось общаться с ним ещё и ещё, не прекращая диалог. Мы переписывались несколько часов, до тех пор, пока не опустела моя бутылка, и пока не послышался поворот ключа в замочной скважине. Наскоро попрощавшись, я захлопнула ноутбук, и взяв пустую бутылку и грязный бокал, вышла в коридор. Никита стоял спиной, снимая пальто, букет моих любимых лилий лежал на миниатюрном кожаном чемодане. Обернувшись, он не смог скрыть удивления. Ещё бы, практически обнажённая жена, в чулках и не совсем трезвая, метала своим взглядом обжигающие молнии. — Вот это да! Я-то думал, что сейчас меня встретит разъяренная фурия со скалкой, а тут такой сюрприз! — он протянул руки в надежде обнять, но я, проигнорировав его порыв, демонстративно развернувшись ушла на кухню. Никита с виноватым лицом последовал за мной. — Котик, я знаю, что ты обижена и зла, но я правда не мог…

— Ужин на столе. Приятного аппетита. Я переночую в комнате Насти, — даже не взглянув на него, я прошла мимо и скрылась в ванной.

Это была первая ночь, когда мы спали отдельно из-за ссоры. Я знаю, что сейчас многие назовут меня истеричной дурой, но тогда мне казалось что я всё делаю верно. Я хотела проучить его, чтобы он осознал, как неприятно мне было остаться одной в такой день. Но не скажу, что в эту ночь я скучала в одиночестве. Закрывшись в комнате дочери, я ещё долго изучала страничку Глеба и рассматривала единственное в профиле фото. Изучала его интересы, музыкальные пристрастия, и абсолютно всё в нём казалось мне таинственно-интригующим. Он был онлайн, и не мог не видеть, что я тоже. Но почему-то упорно игнорировал моё присутствие, и не соизволил продолжить диалог, что ещё больше раззадорило меня, и вызвало жгучий интерес. Мне до ужаса захотелось поближе узнать этого необычного мужчину…

Глава 4

Проснувшись рано утром, и не успев толком открыть глаза, я первым делом включила ноутбук. Глеб был не в сети.

Испытав что-то вроде разочарования, я зашла на его страничку и ещё раз присмотрелась к фото на аватаре: высокий, крепкий, с короткой стрижкой и висками, слегка тронутыми сединой. Полные губы, чуть кривой нос, видимо в прошлом кто-то явно хорошо приложил к нему весомый кулак. Но что больше всего притягивало внимание — это взгляд. Глаза хищника. Волка. Это отталкивало и вызывало странные ассоциации. Абсолютно не в моём вкусе, и уж точно не чета моему красавцу-мужу. Как бандит из девяностых. Какой чёрт дёрнул ему вчера написать?

Пробежав глазами по последним предложениям нашей переписки, мне стало немного стыдно: мне определённо не стоит писать незнакомым мужчинам в нетрезвом состоянии. Я же флиртовала напропалую! К тому же скрыла, что замужем и имею четырехлетнюю дочь. Вот дура! Всё, поразвлекалась и хватит! Недолго думая, я поставила галочку в углу экрана. “Удалить диалог?”- “спросила” программа. Я уверенно нажала “Ок” — и будто не было ничего. Вот это правильно, а то как подросток, ей Богу… Осторожный стук в дверь отвлёк меня от размышлений.

— Ты не спишь? — аккуратно заглядывая в комнату тихо спросил Никита. Взгляд как у нашкодившего котенка. Моё недавнее “немного стыдно” переросло в огромное чувство вины перед мужем. Идиотка! Устроила вчера концерт на пустом месте, и переписка эта глупая, чёрт бы её побрал!

— Нет, уже проснулась, — делано обиженным тоном произнесла я. Ну должна же я доиграть роль до конца!

— А я тут тебе завтрак принёс… — открыв ногой дверь, Никита вошёл в комнату с подносом в руках. Кофе, апельсиновый сок, бутерброды с сыром, и маленькая лилия в лёгкой пластмассовой вазочке. Цветок всё время перевешивал, и постоянно норовил очутиться в чашке с кофе. Никита, беззвучно чертыхаясь себе под нос, то и дело устанавливал конструкцию обратно в вертикальное положение. Это выглядело настолько комично, что я не выдержала и рассмеялась. Напряжение будто рукой сняло. Всё-таки у меня самый чудесный муж!

— Иди сюда… — протянула я руки навстречу Никите, и он, поставив поднос на пол, прыгнул ко мне под одеяло. Лилия с тихим всплеском плюхнулась в сок. Я крепко обняла тело мужа, положив голову на его грудь.

— Извини меня, я вчера вела себя как последняя стерва…

— Да уж, было дело, — подтвердил он, за что получил локтем в бок, — но и я был хорош, оставил тебя одну в день рождения…

— Да мы оба хороши. Ну что, мир?

— Пока не совсем, есть одна маленькая деталь… — ответил он, и заметив мой удивленный взгляд, провёл рукой по внутренней стороне бедра, — а ты сняла вчерашнее сексуальное бельишко?

— Так стоп! Для начала мне нужно принять душ. Никита! Никита, что ты делаешь? — смеясь закричала я, когда он взял меня на руки, и перекинув через плечо вынес из комнаты.

— Душ? Отличная мысль! Я как раз думал о том же самом…

Хохоча мы вместе зашли в душевую кабинку.

Через несколько минут на ноутбуке замигало +1 сообщение…

* * *
Я заметила его лишь спустя несколько часов, и была приятно удивлена, мне льстило, что Глеб обо мне не забыл. Ведь, положа руку на сердце, в течении дня я мысленно возвращалась к нашему вчерашнему диалогу, хотя и старалась выкинуть его из памяти, осознавая, какое это ребячество: взрослой замужней женщине, матери, переписываться с чужим мужчиной за спиной у мужа. Я всё правильно сделала, что удалила переписку, но… новое сообщение почему-то не стёрла, решив, что сделаю это вечером.

Вечером же, уложив домочадцев по кроватям и пообещав Никите, что скоро я к нему присоединюсь, я закрылась с компьютером в нашей просторной кухне. Открыв окно, я села на подоконник, и затянувшись сигаретой включила ноутбук.

+1 сообщение.

Я не знала, что там, ведь днём я его так и не прочла. Но что бы там ни было, я не стану ему отвечать! Просто посмотрю, что там, и сразу удалю.

— ”Я думал о тебе всю ночь”.

Я почувствовала, как запылали мои щёки. Он думал обо мне всю ночь? Чёрт! Чёрт! Зачем он это написал?.. Спрыгнув с подоконника, я нервно заходила по кухне. Мне нравился этот мужик, и я хотела ему ответить, но я понимала, что делать этого не стоит. Глупость какая-то, честное слово!

Так! Иди, открой сообщение, удали его, и ложись спать под бок к мужу. — с подобными мыслями я решительно взяла компьютер, открыла диалоговое окно, и почувствовала как вздрогнула, когда на экране появилось новое сообщение.

— «Где ты была? Я ждал тебя».

Твою же ты мать! Я прочла его, теперь мне придётся что-то ему ответить. Немного подумав, я напечатала:

— Серьёзно? А я думала, ты охмуряешь очередную жертву.

Что ты несёшь?! Идиотка! Ты совсем не это должна была написать! Но исправлять что-то было слишком поздно: сообщение улетело к адресату и уже было прочитано.

— Зачем мне кто-то ещё? У меня есть ты, — последовал незамедлительно ответ.

Наверное, именно в тот самый момент в глубине души я уже поняла, что птичка попала в виртуальную клетку.

Мы переписывались до самого утра. Нам было о чём поговорить, темы брались словно ниоткуда и слова лились неукротимым потоком. Чаще мои, он был по-мужски сдержан, и писал ровно столько, чтобы мой интерес не угас, и даже наоборот, разгорелся с бОльшей силой. Иногда он будто специально томил меня, долго не отвечая, и я послушно ждала, выкуривая одну сигарету за другой, то и дело обновляя страницу. Каждое его сообщение словно электрическим импульсом проходило через моё сознание. Я не знаю, как это можно объяснить… он словно гипнотизировал меня, не позволяя оторваться от экрана. И вроде бы он не писал ничего откровенного, но моё воображение делало это за него… В пять утра я легла в постель к мужу, и буквально набросилась на него голодной кошкой. Это был невероятный секс, лучший за последние годы супружеской жизни. А чуть позже, проводив Никиту на работу, а Настю в сад, я первым делом открыла ноутбук, где меня уже ждало новое сообщение…

Вот так начался мой сумасшедший виртуальный нон-стоп роман.

Глава 5

Ноябрь 13, 2010 год.

(День, с которого началась история в первой части. Его продолжение)

Я сидела в кухне перед ноутбуком, прислушиваясь к щебетанию телевизора за стеной. Отправленное мной сообщение так и висело непрочитанным.

Странно. Живой обнажённый родной мужчина ожидает меня в постели за стеной, а я сижу и жду несколько строк от чужого. Хотя… чужого ли?

Ровно два месяца мы были знакомы с Глебом. Два месяца бессонницы и хаоса в моей голове. Наши беседы по ночам стали неотъемлемой частью моей жизни. Беседы, наполненные смыслом и чувственностью. Не чувством, заметьте. О том, как мы относимся друг к другу мы никогда не говорили. Нас нельзя было назвать друзьями, товарищами, парой … Мы были никто друг другу, и в то же время, кем-то друг для друга все же являлись. Меня словно привязали к этому мужчине невидимыми канатами, и мне казалось, что он чувствует то же самое, раз ежедневно, как верный любовник, появлялся в сети, и, будоража моё сознание, проводил со мной длинные осенние ночи.

Я знала его, и в то же время не знала совсем. Он был открыт, и закрыт одновременно, позволяя мне узнать лишь то, о чём он считал нужным мне поведать. Я никогда не встречала человека, который таил бы в себе столько загадок. Он интриговал меня, лишая тем самым покоя и сна. В разговорах он часто называл меня СофИ, с чего-то вдруг решив, что я похожа на Софи Лорен, хотя я не замечала ни единого сходства. Но если ему так нравится, то пусть…

Ему было можно всё.

В наших долгих откровенных беседах мы затрагивали разные темы, даже самые интимные, о чём вовсе не принято говорить вслух, но мы избегали самого важного… Я до сих пор не призналась ему в том, что у меня есть муж и маленькая дочь. Он не спрашивал, и я не говорила. Но и я не знала свободен ли он, женат, есть ли у него постоянная подруга. Я постоянно внушала себе, что не моё дело, с кем спит этот мужчина, что это его личная жизнь и он не обязан отчитываться передо мной… но когда он изредка пропадал на день-два, я просто сходила с ума от ревности! Да, замужняя женщина ревновала чужого мужчину, жившего от неё за тысячу километров, к воображаемым подругам. Я прекрасно понимаю, как нелепо это звучит, но это было именно так. Когда после нескольких дней тишины он снова появлялся в сети, мы продолжали разговор с того, на чем когда-то остановились, и хотя в моей голове крутились масса вопросов: где он был? с кем? что делал? — я никогда их не задавала, не нарушая неозвученных правил наших странных отношений. Я боялась, что он пропадёт совсем, и, наверное, боялась услышать правду…

Будучи по природе своей, как и все женщины, очень любопытной, я прошерстила вдоль и поперёк всю его страницу, изучила каждую мелочь, которая помогла бы мне раскрыть личность Глеба, изучила всех его малочисленных друзей и друзей друзей. Мне хотелось лучше узнать этого человека, хотелось понять, что же он скрывает, а в том, что он что-то скрывает, я была полностью уверена.

Кто же ты, тёмная лошадка, по ту сторону экрана?!

Вы, наверное, спросите меня, зачем мне всё это было нужно? Ведь у меня было абсолютно всё, чтобы чувствовать себя счастливой: прекрасный муж, ребёнок, достаток… Так зачем? Я сама не знаю. Это сложный вопрос, точный ответ на который я буду искать ещё долгие годы. Может быть дело в скуке? Элементарной бытовухе, которая меня заела? Дом, борщ, ток-шоу по вечерам. День сурка, и так из года в год. И муж. Да, Никита прекрасный человек, и искренне меня любил, но он вечно пропадал на переговорах, встречах, у него постоянно какие-то новые и неизменно важные проекты, частые командировки. И, что уж греха таить, он был до невозможности предсказуем. Я знала его как облупленного, и могла наперёд озвучить каждый его шаг. Даже то, что он поставит коробку сока между молоком и сливками, я тоже знала. Мой идеальный скучный муж. Не то, что Глеб. Этот мужчина — вулкан! Каждый день с ним даже в переписке не похож на предыдущий. И эти наши разговоры о сексе… он мог завести меня с полоборота одной лишь строкой, и я боялась представить, что было бы, находись он в этот момент рядом… Он никогда прямо не писал, что хочет меня или мечтает о встрече, но рассказывал о своих сексуальных пристрастиях так, будто вводил меня в курс дела, и подготавливал к чему-то особенному…

Глеб научил меня важному приёму: читать между строк, и я умело использовала этот навык против него самого. Хотя… он никогда не делал ничего просто так, и о том, что это был хитрый психологический трюк, я узнала лишь немного позже.

Я часто думала, подозревает ли о чём-нибудь Никита. Конечно, он был недоволен, что я постоянно пропадаю в интернете, вместо того, чтобы провести это время с семьей, иногда грозился в шутку выкинуть мой ноутбук в окно, а когда взял его чтобы поработать, сильно удивился, что теперь он запаролен… Что поделать, теперь мне было что скрывать и я была обязана быть осторожной.

Мне нравился этот адреналин, эта игра. Мне казалось, что я могу разорвать эту связь в любой момент, как только пожелаю. Но я не учла одного: правила в этой игре устанавливала не я, не мне её было и заканчивать.

* * *
В тот вечер Глеб мне так и не ответил, и я тщетно прождала его до двух часов ночи. Что за дурацкая привычка, исчезать не прощаясь? Порой мне казалось, что он издевается надо мной. Казалось, что он всё про меня знает, и тем самым хочет проучить за враньё. Хотя… что за бред! Скорее всего он даже не догадывается, что я сижу и жду его ответа. Но исчезать вот так… Психанув, со злостью захлопнув крышку ноутбука, я ушла спать.

В сети он появился только лишь через два дня.

Глава 6

Так мы общались с Глебом вплоть до Нового Года. Как на пороховой бочке: то сближаясь, то отдаляясь. То утопая в откровенных беседах, то перекидываясь нервными дежурными фразами. Однажды мы даже умудрились поругаться. Вернее, я психанула. Не спрашивайте причину, банальная ревность с моей стороны, совладать с которой мне было крайне тяжело. Не выдержав, я спросила, где он пропадал все выходные, он грубо ответил, что не обязан ни перед кем отчитываться. Ну и всё прочее в том же духе.

Разозлившись тогда, я добавила его в чёрный список, ожидая, что если я ему нужна, он найдёт способ как меня найти… Через три дня я сдалась, разблокировала его, и написала первой. Вот такая я тридцатитрёхлетняя дура. Как вы уже поняли, всё всегда было по его.

В новогодние праздники мы мало общались, и я тогда впервые осознала, как мне не хватает этого человека. Мы гуляли с Никитой и Настей по городу, ходили в гости, кино и рестораны, но не было, как мне казалось, ни минуты, чтобы я не думала о Глебе. Улучив момент, я ловила вай-фай и писала ему несколько строк. Он отвечал очень тепло и, казалось, не хотел меня отпускать… Тогда я поняла, что и он всё-таки неравнодушен ко мне, а его надменность всего лишь маска, которой он зачем-то прикрывает свои истинные чувства.

— «Я думаю о тебе все дни, и жалею, что мы так далеко друг от друга…» — писал он, и моё сердце непроизвольно сжималось.

Сказал бы мне кто-нибудь четыре месяца назад, что моё сердце будет сжиматься от слов чужого мужчины, не мужа, и даже не слов, а строчек — я бы рассмеялась ему в лицо.

Мне казалось, что подобное может произойти только с идиотками, которым нечем заняться, и которые ищут приключений на свою задницу. Или с толстыми, неуверенными в себе тётками, которых не любят мужья, они безумно несчастны, и ищут крохи внимания в виртуальном мире. В общем, с женщинами, полными противоположностями мне. Но, как видите, для каждого из нас у судьбы припасён свой сценарий.

А может быть я попадаю в первую бесславную категорию.

* * *
В снежную ночь Рождества я твёрдо решила, что хочу увидеть Глеба. Встретиться лицом к лицу, посмотреть в его глаза и развеять все сомнения, терзающие мою душу ни один месяц. Я хочу увидеть его. Должна. Ибо так дальше продолжаться просто не может. Эта мысль посетила меня внезапно, и прочно укоренилась в мозгу. Осталось только придумать, где и как устроить нашу встречу.

О том, чтобы пригласить его посетить Москву не могло быть и речи! Конечно, можно было бы договориться встретиться где-нибудь на окраине, где вероятность встретить кого-то из знакомых равна нулю, но мне не хватило бы наглости и совести привести другого мужчину в мой мир. В город, где живет мой муж, моя дочь. Это самое дерзкое предательство! Да и я совсем не была уверена, что он захочет окунуться в этот мой мир. Захочет ли он этой встречи. Этого я не знала. Но этой встречи хотела я, и я всё решила.

* * *
На следующий день я сидела в маленькой кофейне торгового центра, и вяло помешивая чай, смотрела в огромное панорамное окно, которое сверху донизу облепили мелкие липкие снежинки. Из невидимых динамиков лилась незатейливая мелодия, какая-то очередная “Бьёнсе”, совершенно не обладающая слухом, но, видимо, имеющая богатого папика, фальшиво завывала про вечную любовь, мешая мне сосредоточиться на длинных гудках, доносившихся из моего новенького айфона последней модели — подарка Никиты на Новый Год. Неожиданно гудки прекратились, и на том конце раздалось долгожданное Алло.

— Алло, Ирка, привет. До тебя как до Кремля! И тебя с прошедшими… Слушай, у меня к тебе есть просьба, и скорее всего она покажется тебе странной… Заинтриговала? На то и расчёт… Нет-нет, всё расскажу в подробностях при встрече… В Пушкине через час? Отлично, уже выезжаю, — сбросив вызов, и расчитавшись за нетронутый чай, я спешно покинула заведение.

Ирка была моей лучшей подругой с раннего детства и все самые важные вехи взросления мы прошли вместе. Сколько раз мы выручали и прикрывали друг друга, сначала перед родителями и учителями, потом перед вторыми половинками и начальством. Наша дружба прошла ни одну проверку, и на ней стояла проба высшей категории.

Нет, конечно как и в любом женском тандеме между нами существовала небольшая конкуренция, мы часто не могли поделить увиденные одновременно фирменные джинсы, постоянно спорили, кто из нас самая популярная среди мужчин, и даже эти самые мужчины нам нравились одни и те же. Кстати, на Никиту у неё тоже были некие виды, до тех пор, пока она не убедилась, что у нас все более чем серьёзно. Я совершенно не ревновала — это же моя Ирка, моя чуть менее удачливая лучшая подружка. Она весело отплясывала на нашей свадьбе и крестила нашу дочь, совершенно по-доброму завидуя нашему крепкому браку. Её же развалился не просуществовав и года, и с тех пор, вот уже пять лет, она живёт одна в своей съёмной двушке в Печатниках, периодически меняя мужчин “для здоровья” и всё ещё мечтая встретить настоящую любовь. Как у нас с Никитой. Да уж, если бы она только знала…

Я была уверена, что она не откажет мне в моей маленькой, но рискованной просьбе.

Глава 7

— То есть как это “мы должны поехать с тобой в выходные в подмосковный дом отдыха”? — округлила и так от природы огромные глаза подруга, протягивая руки к только что принесенному официантом горячему глинтвейну. — Ты же знаешь, что после праздников у меня на работе полный завал, куча бумажной волокиты, дай Бог к марту разгрести…

— Да ты не поняла, — воровато озираясь по сторонам, будто кто-то мог нас подслушать, тихо сказала я, — ехать на самом деле никуда не нужно, нужно просто сказать, что в выходные мы с тобой отдыхали на турбазе.

— Кому сказать-то?

— Никите… и моей маме.

Ирка недоуменно отодвинула бокал и уставилась мне прямо в глаза.

— Мать, ты чего удумала, говори!

— Ир, ну вот только ты мне допрос не устраивай, — почувствовав очередной укол совести разозлилась я, — мне просто нужно уехать из города на пару дней. Очень надо, Ир, иначе я бы тебя не просила! Я часто прошу тебя о подобном?

— Кто он? — не отрывая взгляда прямо спросила она.

— Господи, ну что ты несёшь… — почувствовав, как краснею, неубедительно промямлила я. — Я просто… хочу сделать сюрприз Никите…

— Свалив неизвестно куда из города? — прищурившись задала резонный вопрос подруга. — Ой, не нравится мне это всё…

— Ир, ну ради меня, — взяв подругу за руки доверительно прошептала я, — мне правда очень, очень надо…

— Ну раз надо… хорошо, — неохотно согласилась Ирка. — Но я против этой затеи, чтобы ты там не задумала. Так и знай! И не говори потом, что я тебя не предупреждала.

— Спасибо, всё будет хорошо. Очень хорошо, обещаю! — радостно воскликнула я, мысленно ликуя, что пока всё складывается более чем удачно.

* * *
Я решила не откладывать дело в долгий ящик, и отправиться в С. в самые ближайшие выходные. Да я готова была подорваться хоть завтра! Я мотивировала это тем, что поскорее хочу увидеть Глеба, убедиться, что все мои чувства к нему лишь бредовые фантазии, не более, но на самом деле я так спешила только лишь потому, что ужасно боялась передумать. Я трусила как школьница, я жутко боялась. Чего? Сама не знаю. Боялась неизвестности, боялась его реакции, боялась последствий. Боялась ли я, что обо всем узнает Никита? Конечно, этого я тоже боялась, но старалась не думать, отодвигая совесть и иные чувства к супругу в дальний ящик своего подсознания. “Все будет хорошо, так надо, я все делаю правильно”, — повторяла я бессонными ночами как мантру, сама не понимая, что я творю и зачем. Но я приняла решение, и не намерена была отступать.

Я долго думала, говорить ли о своём визите Глебу, все более склоняясь к тому, что хочу сделать ему сюрприз. Как черт и табакерки, «вот она я, не ждали?» Да, сюрприз это здорово, это интересно — убеждала я себя, на самом деле просто боясь его предупредить и услышать, что меня там никто не ждёт.

Когда я успела превратиться в неуверенную в себе размазню? Я не знаю. Этот мужчина изменил меня. Мужчина, которого я никогда не видела и не слышала. Одно лишь только единственное фото, на котором он выглядел безобразно. Помешательство какое-то, но я должна была посмотреть в его глаза и расставить все точки.

В утро той пятницы, дня Х, я отвезла Настю к маме на все выходные, благополучно нагородя ей про славную турбазу, с сауной и финской баней, массажем и караоке, в компании Ирки, конечно, на что получила благословение и пожелания отлично провести время. Ведь я того заслужила. Лживая сука! Обманываю всех: своего мужа, свою дочь, свою мать… Я ненавидела себя в тот момент, но мосты уже горели, и назад пути не было.

Опустив глаза, спешно закидывая вещи в чемодан, я повторила ту же версию Никите, на что получила такие же радушные пожелания. Они сговорились с матерью что ли? Все такие хорошие, аж тошно. От себя тошно. Что. Ты. Творишь.

— Вечернее платье? На турбазу? — криво улыбнулся муж, вытягивая за лямку моё любимое платье, обнажая среди кучи барахла кружевное нижнее белье, которое я покупала на свой день рождения чтобы порадовать Никиту, и которое закинула в чемодан сама не знаю зачем. Как и платье.

— Ну там же есть ресторан, не пойду же я туда в банном халате, — выдавив улыбку, я забрала из рук мужа платье, и затолкав обратно с силой застегнула чемодан.

— Я буду скучать, — прошептал он, и нежно, но настойчиво притянул меня к себе, — повеселись там от души.

Я как сейчас помню тот день. Его объятия на прощание, такие искренние, такие теплые и полные любви. Морозный январский день. День, после которого всё прошло наперекосяк.

* * *
Я попросила Никиту не провожать меня, мотивируя тем, что не люблю прощаний. Да и вообще, я вернусь совсем скоро, каких-то пару дней, и я снова буду в Москве. “Да и к тому же ты завтра работаешь, тебе явно будет не до меня”.

Сомнения не покидали меня до самого отлёта, даже сидя в кресле, я думала о том, чтобы подорваться, выбежать из самолёта, и не ввязываться в эту авантюру. А это была авантюра чистой воды! Глеб понятия не имел, что через несколько часов я буду в его городе. Его адреса и телефона я не знала, и решила, что прилетев в С. просто напишу ему в соцсети, что нахожусь в его городе. Если провидению так будет угодно, и он не зайдёт в сеть в ближайшие часы, как это бывало ранее, то значит тому быть. Не судьба. Я тут же возьму обратный билет, и полечу домой, к мужу и дочери. И постараюсь забыть всё как безумный сон.

С этими мыслями я, вместе со стадвадцатью пассажирами, поднялась в темнеющее небо над Москвой.

Глава 8

Город С. встретил меня промозглым ветром и противным снегом с дождём.

Едва спустившись с трапа, колкие капли набросились на меня словно стая разъярённых пчёл, беспощадно жаля в лицо и превращая прическу в бесформенную паклю. Расчищенная полоса, а у входа в аэропорт огромныесугробы доходящие до колен. Ну здравствуй, великий С.

Забежав в здание, я первым делом взялась за айфон, который знакомым пиликанием поприветствовал меня, оповестив о роуминге. Я все-таки сделала это. Свалила из Москвы. Кроме как сумасшествием это назвать никак нельзя. Зачем я тут? Кто меня здесь ждет? Открыв вкладку с соцсетью, я убедилась, что Глеб оффлайн. Со вчерашнего вечера.

А если он так и не зайдет? Не побегу же я искать его по всему городу! Нет. Я просто улечу обратно. Как и решила. Наплету Никите о неотложных Иркиных делах, наигранно попсихую из-за испорченных выходных, а потом мы заберем нашу дочь, и вместе будем смотреть по телевизору новогодние фильмы, заедая все это сладостями и колой. Обычная семья, всё как у всех. И так быть и должно, но вместо этого я здесь, сижу продрогшая в этом допотопном аэропорту и гипнотизирую телефон.

Сначала я не хотела ничего писать, но потом, поддавшись внезапному порыву, напечатала «Привет» и поставила дурацкий смайлик. Это нервное. Я никогда не ставлю смайликов. Убедившись, что ответ не прочитан, я забросила айфон в сумку, и неуверенной походкой, таща за собой огромный чемодан, зашла в крошечное кафе аэропорта.

* * *
Было уже за полночь. Я написала это идиотское сообщение несколько часов назад, но оно так и висело непрочитанным. Я была зла на себя и на весь белый свет. Что поперлась сюда, что сижу и жду, вместо того, чтобы отправиться обратно домой. Девушка за кассовым аппаратом искоса просматривала на меня, наверное, считая, что я идиотка, — прилипла к месту и ожидаю неизвестно чего. Или кого. В ведь так оно и было. Зевнув, я снова достала телефон из кармана, твёрдо решив, что если там снова тишина, то бросаю всё и улетаю в Москву, с меня хватит! Тишина. Резко поднявшись и подхватив свой чемодан, я быстрым шагом направилась в сторону билетных касс. Пропади всё пропадом! Удалюсь из соцсети, и больше никогда, никогда в жизни… Вдруг, уже подходя к кассе, в недрах карманов моего безразмерного пальто-клеш раздался знакомый звук. Его я не спутала бы ни с чем — звук оповещения о входящем сообщении. Час ночи. Извлекая телефон я уже знала, от кого оно.

— Ты ещё не спишь?

Не сплю ли я? Да я уже несколько суток не сплю, чёрт тебя дери! Да ты хоть знаешь вообще, где я нахожусь?! Ты знаешь, на что я пошла ради тебя?

Вот что мне хотелось бросить ему в ответ, но не дав волю настоящим эмоциям, я написала:

— Ты сейчас дома?

— Ну а где мне ещё быть, Софи?

— А я в аэропорту…

— Ты куда-то улетаешь?

— Уже. Я в аэропорту твоего города. Я в С.

Дрожащими руками я нажала «отправить».

Он прочёл сообщение и надолго замолчал. Почему он молчит? Может он не может ответить? Что за чушь! Скорее всего он просто не хочет меня видеть. Виртуальная интрижка, не более, а я повела себя как настоящая дура… А вдруг… О, Боже!

Мысль пронзила меня словно выстрел.

А вдруг всё, что он писал о себе, всего лишь фальш? Глупая игра, развлечение. Вдруг его зовут не Глеб, и живёт он вовсе не в С., а в какой-нибудь деревушке Орловской области, воспитывает троих детей, работает охранником на каком-нибудь складе, обводя все это время меня вокруг пальца, посмеиваясь и поднимая свою самооценку? Я же совсем не знаю этого человека. Совсем! Почему я раньше не подумала об этом? Как? Ну как можно быть такой доверчивой? И неужели чтобы это понять, мне нужно было преодолеть такое расстояние? Срочно, срочно нужно бежать отсюда! Я уже хотела снова бежать к кассе, как вдруг…

— Оставайся там. Я буду через полчаса, — ответил он и вышел из сети.

Вот и всё. Теперь назад дороги точно нет.

* * *
Сказать, что я волновалась — это не сказать ничего. Все эти полчаса я пыталась привести себя в порядок, кое-как расчесываясь и поправляя размазанный макияж. Неужели все это происходит со мной?

Что я скажу ему при встрече? Как объясню, зачем я здесь? “Знаешь, я на тебя запАла, и решила приехать, разобраться в своих чувствах. Ах, да, я замужем, и у меня есть маленькая дочь.” Нелепость какая-то. Заказав пятую или шестую за эту ночь чашку кофе, я принялась нетерпеливо крутить ее на блюдце, нервно поглядывая на часы. С момента нашего общения прошло сорок пять минут. Не джентльмен, однако.

Мелкие снежинки, вперемешку с дождём, не прекращая своего хаотичного полёта падали, облепляя большое панорамное окно аэропорта, полностью закрывая обзор на чёрную взлетную полосу, едва освещаюмую ночными огнями. В кафе было немноголюдно, сонные пассажиры дожидались своих рейсов, уныло отхлёбывая свой остывший чай.

И тут я увидела Его.

Черное пальто, черные, чуть тронутые на висках сединой зачёсанные назад волосы, обросшее лёгкой щетиной лицо, нос, с характерной искивленной перегородкой, но что первое бросилось в глаза — это его взгляд. Он был точно такой, как на фото. Испепеляющий взгляд хищника. Казалось, что едва войдя в здание, он уже смотрел на меня в упор, прожигая как рентгеном, ясно давая понять, что он видит меня насквозь. Под тяжелой пеленой его глаз я ощутила себя девятиклашкой на первом свидании с главным заводилой школы. И, о чёрт, я почувствовала как краснею с головы до ног.

— Ну, привет, — не отрывая взгляда, он сел напротив, бросив ключи от машины на стол, — ты мастер делать сюрпризы.

— У меня появились кое-какие дела здесь, и вот, как видишь… — неуверенно соврала я, беспокойно ёрзая на стуле, боясь признаться, что прилетела только ради него. — Да-да, конечно, — с улыбкой подыграл он мне, прекрасно понимая, что к чему.

Некоторое время мы молча смотрели друг на друга, не зная что сказать. Я то и дело отводила глаза, нервно покусывала губы и отхлебывала стоящий поперек горла мерзкий кофе.

— А ты красивее чем на фото, — нарушил тишину он, и я почувствовала, что расплываюсь как желе, и тут же, совершенно против моей воли в мою голову пробрались мысли, совсем не скромного характера. Он не был красив, далеко не красив, но от него веяло бешеной сексуальной энергетикой.

Ещё дома я чётко дала себе зарок, что секса между нами не будет. Мы просто проведем вместе выходные, поболтаем, сходим куда-нибудь, и на этом всё. Но чем больше я на него смотрела, тем более смешными казались мне мои мысли. И самое обескураживающее во всем этом было то, что он читал меня как открытую книгу.

— Может выпьем чего-нибудь? Кофе? — сменила я тему, лишь бы перевести разговор в другое русло, и выкинуть из головы ненужные мысли.

— Можно, только не здесь. Думаю, здешнего пойла с тебя достаточно. Идём, — поднявшись с места, и подхватив мой чемодан, он уверенным шагом направился к выходу, а я, как покорная овечка засеменила следом, понятия не имея, куда мы направляемся.

Да, не такой я представляла нашу первую встречу. И это я ещё не знала, что ждало меня дальше.

Не пророня ни слова, мы дошли до автостоянки, погрузились в его Фольксваген, и в такой же тишине, не считая незримого присутствия мэтра Стинга, на минимальной громкости доносившегося из динамиков, двинулись в неизвестном направлении.

— Я закурю, ты не против? — спросила я, и откуда ни возьмись передо мной появилась золотистая зажигалка Зиппо. Я сделала несколько затяжек, чувствуя, как от обилия никотина, кофе и недосыпа закружилась голова. — Куда мы едем? — стараясь придать голосу бодрость, снова спросила я.

— Тебе понравится, — криво улыбнулся он, и прибавил громкость.

Глава 9

Отель “Лесник”.

2:25 a.m

Жутко уставшая, сонная и растерянная, я сидела в холле маленькой гостиницы, которая, судя по тому, сколько мы до неё добирались, находилась черт-те где. Красный продавленный диван из кожзама неприятно скрипел под моей не маленькой пятой точкой, и единственное чего я хотела, это принять горячий душ и выпить огромный бокал вина.

Что я здесь делаю? В этом городе, в этом Богом забытом отеле, с этим мужчиной… Сейчас я видела только его спину в черном пальто, на котором, словно бисер, блестели капельки растаявшего снега.

— Идём? — обернулся он, и, взяв ключ со стойки и мой чемодан, направлился вверх по скрипучей дубовой лестнице, ведущей на второй этаж.

Проходя мимо стойки регистратора, я поймала ее полный презрения взгляд, который будто говорил: я всё про тебя знаю. И я знаю, чем вы там будете заниматься. “Чушь”, встряхнула головой я, будто выкидывая из головы эти бредовые мысли. Поднявшись на второй этаж мы остановились у номера 13.

— Моё любимое число, — вяло улыбнулась я.

— Я знаю, — ответил он и открыл дверь, которая, будто протестуя, оглушительно заскрипела, — прошу.

Мы прошли в номер, который сильно напомнил мне бабушкину сталинку 80х годов. Старая двуспальная кровать, на которую было накинуто синтетическое покрывало жуткой леопардовой расцветки, тумбочка с дисковым телефоном, светильник, небольшое зеркало, одноместный шкаф (странно, что не сервант). Для завершения этой живописной картины не хватало только ковра на стене с витиеватыми узорами. Маленький современный холодильник “Индезит” белым чужеродным пятном выделялся среди этого барахла.

— Ретро, — улыбнулась я, и бросила сумку на красное кресло, которое, видимо, шло в комплекте с диваном из холла.

— Я знал, что ты оценишь. Это тебе не столица. — усмехнулся Глеб, и присел на край кровати. — Раздевайся. — изрёк он, и сцепил пальцы в замОк.

— Ээ… прости..?

— Или ты так и будешь стоять в мокром пальто?

— Аа, пальто, — нервно хохотнула я, стягивая шарф.

В этот момент в номер постучали, и открыв дверь, придерживая её ногой, в номер вошла регистратор из холла, держа в руках поднос, на котором одиноко стояла бутылка достаточно дорогого красного вина, два бокала, и веточка полузасохшего винограда.

— Простите, всё что было, — виновато пробубнила она. — Ещё, если хотите, есть сыр маасдам…

— Всё в порядке, всего хорошего, — улыбнулся Глеб, явно давая понять, чтобы та уходила.

— Но если сыр…

— Всего хорошего, Верочка, — с нажимом повторил он, и, метнув на меня свирепый взгляд, девушка скрылась за дверью.

— Красное вино, как вовремя. Очень хорошая марка, люблю такое, — я вертела в руках бутылку, лишь бы не смотреть на него.

— И это я тоже знал.

— По-моему, ты знаешь про меня слишком много, — осмелившись, я подняла на него взгляд. Он смотрел на меня в упор.

— Просто кто-то слишком болтлив, — обезоруживающе улыбнулся он, и забрал у меня бутылку.

“Что ещё он про меня знает?” мелькнула у меня мысль, и мне стало немного не по себе, захотелось тут же включить ноутбук, и перечитать нашу переписку.

— Ты можешь пока принять душ с дороги, а потом выпьем вина и немного поболтаем.

Я уставилась на него с долей недоверия и даже страхом. Он предлагает мне почистить пёрышки перед сексом?

— Если хочешь, конечно. Но я могу и уйти, — сказал он, и поднялся.

— Нет… нет, ты прав, я скоро, — выдавив натянутую улыбку я скрылась в ванной, которая оказалась невероятно современной, в отличие от допотопного номера.

Прислонившись спиной к двери, я лихорадочно соображала, что же делать дальше. Абсурд какой-то. Вот выйду я, и что потом? О чём мы будем говорить? В переписке казалось, что у нас столько общего, а сейчас куда-то всё подевалось. Я совершенно не знаю, как быть дальше. От волнения я испытала лёгкий приступ тошноты.

— Ладно, разберёмся… — шепотом буркнула я себе под нос, и включив горячую воду, стараясь ни о чем не думать, быстро разделась, и залезла в полупустую ванну.

Глава 10

Через пятнадцать минут я нехотя, пальцами ноги, выдернула пробку из слива. В жаре меня разморило, и хотелось только одного — спать. Рухнуть на эту большую совковскую кровать, укрыться одеялом, и завтра, желательно, проснуться дома, в Москве.

Выбравшись из ванной, я вытерла ладонью вспотевшее зеркало. Красные щёки, красные глаза, волосы от пара закрутились в мелкие колечки. А ещё я обратила внимание, какая я всё-таки толстая. Жир, казалось, свисал отовсюду: с боков, с живота, откуда ни возьмись взялся второй подбородок. “Нет, секса однозначно не будет!”, с долей облегчения подумала я, и запахнУвшись в гостиничный халат, тихо вышла из ванной.

Глеб стоял спиной у окна и курил. Он снял пальто, тёмный кашемировый свитер с горлом облегал крепкий торс и руки. Сколько ему? Тридцать пять? Сорок? Даже этого я не знаю. Сон как рукой сняло. На тумбочке стояло открытое вино, и два наполненных бокала. Услышав, что я вошла, он обернулся, и выкинув окурок, закрыл окно.

— Какая ты милая, просто чудо, — улыбнулся он, и я почувствовала себя голой.

— Издеваешься?

— Вовсе нет. Я всегда говорю правду. Выпьем? — он кивнул на вино. Мельком я взглянула на висевшие на стене часы — начало четвёртого утра. Рановато для аперитива. Так как в комнате были только кровать и кресло, и выбирать не приходилось, мы сели на край кровати, заняв при этом почтительное пионерское расстояние.

— По-моему, здесь всё скрипит: лестницы, двери, кровати, — попыталась пошутить я, но он не поддержал.

— За встречу?! — Глеб поднял бокал, и мы громко чокнулись.

За первым бокалом пошёл второй, моё напряжение немного спАло, как-то неожиданно завязался разговор. Накинув пальто мы вышли покурить на маленький балкон, с которого открывался вид на густой лес и стоянку, на которой стоял единственный автомобиль — одиноко припаркованный Фольксваген Глеба. Мы стояли прижавшись друг к другу, и любовались зимней ночью.

— Здесь так темно… когда будет рассвет?

— Это полярная ночь, Софи, она здесь почти круглые сутки, — улыбнулся он, и в который раз я ощутила себя глупой школьницей. — Я рад, что у тебя появились какие-то дела в С. и ты прилетела, — выпуская облако дыма, произнес он.

— У меня нет никаких дел в С. Я прилетела к тебе… — тихо произнесла я. Он снова улыбнулся. — Только не говори, что и это ты знал…

— Я знал, — он посмотрел на меня, сверкая огоньками своих нечеловеческих глаз.

Тогда его несовершенная внешность показалась мне невероятно красивой. Мужественной. Дождь прекратился, и крупные легкие снежинки опускались нам на плечи. Мне дико захотелось его поцеловать, но я знала, что этого делать нельзя. Это все вино и адреналин, — внушала я себе, не отрывая взгляда от его губ. Зайдя в комнату, запустив в нее хоровод снежинок, Глеб вдруг засобирался.

— Тебе, наверное, пора спать. Я пойду.

— Хорошо, — покорно произнесла я, присев на край кровати, наблюдая, как он надевает пальто.

— Ну пока… — прощание прозвучало больше как вопрос.

— Пока, — прошептала я, и дверь с лёгким скрипом закрылась.

Вот и всё, он ушёл. И что дальше? Что теперь дальше? Неожиданно я ощутила острую пустоту. Я сижу одна в этом номере, и мне безумно не хватает этого человека. Я не хочу чтобы он уходил, так зачем я его отпустила? Зачем?

Резко поднявшись, я босиком выбежала в коридор. Освещаемый тусклой сороковаттной лампочкой коридор был пуст. Забежав в номер, и распахнув двери балкона, я в одном халате выскочила на мороз. Фигура Глеба в черном пальто медленно удалялась в сторону автомобиля, огонёк сигареты тускло мелькал в ночи.

— Глееб! — крикнула я, и, медленно остановившись, он обернулся. — Как же ты поедешь? Ты же выпил!

— Как-нибудь доберусь, это тебе не Москва, — ответил он, и неспеша пошёл к автомобилю.

Я обернулась на номер, и лихорадочно начала искать зацепки, чтобы его остановить. Вдруг на полу у кровати я увидела забытый им шарф. Я чуть не вскрикнула от радости. Забежав внутрь и схватив шарф, я снова выбежала на балкон.

— Глеб! Шарф! Ты забыл шарф! — крикнула я, размахивая им надо головой, словно флагом. — Возвращайся!

Немного подумав, и пикнув брелком машины, закрыв, он неторопливо направился обратно в сторону отеля.

Забежав в номер, я встала у двери, держа шарф обеими руками, как маленький ребенок любимого мишку. В таком виде меня и застал Глеб. На его волосах таяли снежинки, а на губах играла лёгкая полуулыбка.

— Вот, ты… забыл… — сказала я, протянув мягкий шарф из тёмно-синей шерсти. Взявшись за его край, он немного притянул меня к себе. Мы стояли совсем близко друг к другу, и только сейчас я заметила, что он выше меня на целую голову. Стояла такая тишина, что мне казалось, что я слышу, как бьются наши сердца. От него пахло сигаретами и вином, хвоей и снегом. А ещё от него пахло мужчиной. Встав на цыпочки я его поцеловала.

Закрыв дверь, не разжимая объятий и не прекращая целоваться, он уверенно увлёк меня в сторону кровати…

Глава 11

Открыв глаза, я долго не могла понять, где нахожусь.

В комнате было темно, и непонятно, ночь сейчас или вечер, или вообще раннее утро. Жутко болела голова и всё тело. Глеб спал рядом, уткнувшись в подушку лицом. Я вспомнила всё что между нами было, и почувствовала, как краснею. Мне было стыдно, но такой счастливой я не ощущала себя уже много лет. Да и была ли я когда-нибудь вообще такой счастливой? Дикарь. Настоящий северный мужчина. Волк. Я ещё раз взглянула на него, и мне захотелось его обнять, провести пальцами по спине, но я не знала, имею ли я право это делать.

Да, после всего, что между нами было, я боялась к нему прикоснуться.

Тихо поднявшись, я прошмыгнула в ванную, и глядя на себя в зеркало, глупо улыбнулась. Растрепанная, с красными пятнами на груди и бёдрах, которые скоро превратятся в синяки, сонная и немного пьяная. Но очень счастливая. Какой ценой мне далось это счастье, я старалась не думать. Быстро умывшись и почистив зубы я снова вошла в комнату: Глеб спал так же на животе, укрытый до пояса белоснежным одеялом. Подойдя к окну я отодвинула занавеску: казалось, что стало чуть светлее, но была по-прежнему ночь. Я взглянула на часы. Половина одиннадцатого. Неужели ночи?

— Если ты ждешь рассвет, то придётся подождать ещё. Добро пожаловать в Заполярье, — Глеб повернулся на спину, закинув руки за голову. — Ты очень красивая. — помолчав добавил он.

Я стояла у окна совершенно голая. И я ему верила. Он похлопал на пустое место рядом с собой, и я безропотно пошла на его молчаливый зов.

* * *
Через несколько часов мы обедали в маленьком ресторанчике из сруба, одиноко стоявшем где-то на пустыре среди хвойных джунглей. Десять столиков, дровяной камин, тихая музыка. Закутавшись в теплый шарф Глеба, я пью горячий глинтвейн и смотрю в окно на бесконечные ёлки и падающий снег. Происходящее всё больше напоминало сюрреализм. Я слегка запьянела от теплого вина, Глеб допивал вторую чашку кофе.

— Может закажешь чего-нибудь покрепче?

— Я не пью за рулём.

— Но вчера…

— А вчера я не собирался уезжать, — хитро улыбнулся он и закурил.

— То есть… ты знал, что я тебя остановлю? — изумившись воскликнула я. Он рассмеялся, и взял меня за руку. — Неужели я настолько предсказуема?

— Нет. Это я настолько самоуверен. Не бери в голову, — и я решила последовать его совету.

Я уже давно поняла, что скрывать что-то от этого мужчины бессмысленно. Заказав себе ещё глинтвейна, и собравшись с духом, я решила рассказать ему то, что тревожило меня все эти месяцы.

— Глеб, я… я даже не знаю, как тебе это сказать… возможно ты разозлишься на меня, и будешь прав, но… я была не совсем честна с тобой.

Подняв бровь он вопросительно на меня взглянул, требуя продолжать.

— Дело в том, что… я замужем, и у меня есть маленькая дочь, ей четыре года, — я замолчала, глядя на его реакцию. Казалось, ни один мускул не дрогнул на его лице. Он молча смотрел в окно, и моё терпение заканчивалось. — Почему ты молчишь? Скажи что-нибудь!

— А что ты хочешь услышать? Ты удивишься, но я знал, что ты замужем.

— Но… как… — от изумления я не могла подобрать слов.

— Ты ведёшь себя как замужняя. Я понял это с первого дня. Ты пыталась быть осторожной, но выдала себя с потрохами, — глядя на мою реакцию, он слегка улыбнулся и снова взял меня за руку. — Я не виню тебя, Софи. Все хорошо, правда.

Словно камень свалился с души. То, что угнетало меня все это время, теперь раскрыто.

— А ты…

— Женат ли я? — закончил он за меня. — А разве это имеет какое-то значение?

— В принципе нет, но… раз я призналась тебе, то было бы логично…

— Не бери в голову, — повторил он, и я поняла, что разговор окончен. — Может закажем вяленого мяса? — открыв меню, как ни в чем не бывало спросил он.

Удивительный человек. Самый удивительный, загадочный и странный из всех, кого я когда-либо встречала. Вернувшись в номер, прихватив с собой шампанского и нехитрой закуски, мы не спали до самого утра.

Шли вторые сутки моей новой жизни на краю света.

Глава 12

Все выходные мы ели дары белого моря, курили на тесном балконе, накинув на голое тело пальто, пили вино, немного спали и много занимались сексом. Не таким, каким я привыкла в своей супружеской жизни — “тихой гавани”. Настоящим сексом, дерзким, без какого-либо стеснения. Глядя на себя в зеркало, я чувствовала себя женственной и сексуальной, от лишнего веса будто не осталось и следа, в отражении я видела красивую и желанную женщину.

Глеб мало говорил, но нам не нужны были слова. Зачем слова, если можно наслаждаться тишиной ночи и друг другом.

— О чем ты думаешь? — как-то спросила я, лёжа на его плече.

За окном падал нескончаемый снег, периодически нашу постель освещал голубоватый свет от неоновой вывески отеля. Ни к чему задёргивать занавески, все равно нас здесь никто не увидит. Я поймала себя на мысли, что почти привыкла к этой практически постоянной темноте.

— О чём думаю? — переспросил он, — я думаю о Дине. Видимо он почувствовав, как я напрягалась, он продолжил. — Дина — это моя собака, ротвейлер. Как она там без меня…

— Не знала, что у тебя есть собака.

Я вообще ничего о нём не знала. Это было первое что-то личное, что он о себе рассказал.

— А о чём думаешь ты? — спросил он, просто потому, что понял, что я хочу это услышать.

— Я думаю о том, что будет дальше…

— А что будет дальше? — затянувшись, спросил он, — ты улетишь обратно, в Москву, к мужу и дочери, я вернусь к своей собаке. Это жизнь, Софи. Мы не должны вмешиваться в ее течение.

— То есть, мы с тобой, эти дни… это всё… — я обвела тёмную комнату рукой, и резко села, — это всё было зря?

— Почему зря? Тебе было плохо? — спокойно произнес он.

— В том-то и дело, что мне было хорошо! Мне было хорошо, чёрт побери, и я думала…

— Не надо. Не надо ни о чём думать. Всё будет так, как быть должно, — он сел рядом, и обнял так, как не обнимал никогда до этого. Я обняла его в ответ, и положила голову на плечо. Я не хотела плакать, но слёзы лились сами собой.

Почему это всё случилось? Ведь зачем-то это всё произошло, наше знакомство, встреча… Не может же быть, что всё это было просто так.

— Не нужно во всём искать смысл, Софи, — словно прочитав мои мысли сказал он, — иногда испытания нам даются, чтобы закалить нашу волю. Проверить, насколько мы сильные, и чего мы стоим. Ну, перестань же плакать, — взяв моё лицо в ладони, он большими пальцами вытер мои слёзы. — Через сколько у тебя самолёт?

— Через шесть часов, — вхлипнула я.

— У нас ещё есть время.

— Время на что?

— Попрощаться, — сказав это, он притянул меня к себе и поцеловал.

Глава 13

Есть в полярных ночах что-то магическое: за окном почти постоянно темно, и ощущение, будто время остановилось. Для меня так оно и было. Мне казалось, что не было моей прошлой московской жизни, как будто я всегда была здесь, в этой комнате, с этим мужчиной. Он лежал на кровати, курил, и смотрел в потолок. Неоновый свет голубоватыми бликами прыгал по его обнаженной груди, и я не отрываясь смотрела на два круглых шрама с левой стороны. Все эти дни мне было интересно, откуда взялись эти шрамы, но я не решалась спросить.

Я робко провела пальцем по их очертаниям.

— Откуда они?

— Мне бы не хотелось говорить об этом, прости.

— Почему ты не хочешь рассказать о себе? Зачем столько тайн? Что ты скрываешь? Ты знаешь обо мне всё. Всё! А мне даже не можешь сказать, откуда взялись эти дурацкие шрамы! — я не на шутку разозлилась, и он впервые заговорил на повышенном тоне.

— Что ты хочешь знать? Следы ли это от пуль? Да, это они, Софи. И это, хочу я тебе сказать, совсем не то, о чём хочется говорить в постели с женщиной. — он взял новую сигарету, и глубоко затянулся.

— Как это произошло? — тихо спросила я.

Он долго молчал, выпуская дым в потолок. И, наконец, решился заговорить.

— В девяносто втором году меня приняли в состав спецгруппы Альфа. Теракт на Дубровке, Беслан, Северный Кавказ… я видел столько, что хватит на три жизни. Вот этот, — он указал на верхний шрам, — я заработал когда своими руками убил первого человека. Застрелил. Мне не хотелось этого делать, мне было страшно, но там приходилось быть железным — либо ты, либо тебя. Вот и весь выбор. А этот, — он провел пальцем по шраму чуть ниже, — я получил не во время боевых действий.

Завороженная его рассказом я молча ждала. На моё удивление он продолжил.

— Летом девяносто пятого, в разгар чеченской войны в Гудермесе, в один из дней относительного затишья, я увидел как насилуют молодую чеченку. Девчонку совсем, лет четырнадцати. Он её за углом сарая к стене придавил, рот рукой зажал и наяривал. Она смотрела мне прямо в глаза. Огромные такие глазищи полные слёз. И страха. Я этот взгляд на всю жизнь запомню. Я тихо подошел сзади и дулом автомата постучал ему по плечу. Он обернулся, и как давай во всю глотку верещать на своём что-то, штаны попутно натягивая. Орал похлеще этой девчонки. Было бы это сценой фильма, я бы рассмеялся, как нелепо это смотрелось… — он грустно улыбнулся, и вдруг посерьёзнел. — На этом его жизнь и закончилась.

Смотря в одну точку, он надолго замолчал. Как будто постарел.

— А шрам… откуда?

— А, товарищи его на шум сбежались, и вот… Давно это было, не хочу вспоминать… да и незачем, — он снова обнял меня, и я поняла, что не просто не знаю этого человека, я не знаю его совсем.

— Нам выходить, наверное, пора, — глядя на настенные часы сказал он.

— Я не полечу сегодня. — решительно произнесла я.

— А когда же?

— Завтра утром… днём, вечером, не знаю… Я не хочу уезжать от тебя, — уткнувшись в его плечо я снова тихо заплакала.

— Есть вещи, которые не зависят от нашего желания. Так быть должно, и это нужно просто принять, Софи. И есть люди, перед которыми мы в долгу, и которым мы не имеем права делать больно. Да, это говорит человек, который загубил ни одну жизнь, — невесело усмехнулся он.

— То есть, мы больше не увидимся?

— Я не знаю. Правда. Жизнь штука непредсказуемая. Но я знаю, что не забуду дни проведенные с тобой. И ночи. В этой комнате.

— А я никогда не забуду тебя. Никогда, слышишь?! Я буду вспоминать о тебе каждый день. Обещаю! — не прекращая рыдать произнесла я.

Тогда я ещё не знала, что не смогла бы забыть его, даже очень этого пожелав. Тогда я ещё многого не знала.

Глава 14

Самолёт С. — Москва взмыл в небо. Я смотрела в иллюминатор на удаляющиеся огни городка, и моё сердце щемило от боли. Где-то там остался мужчина, который стал для меня близким. Нас связывал не только секс, нет, конечно не только. Мы словно связаны невидимой нитью, и эту нить ничто не сможет разорвать. Ни время, ни расстояние. Порочная связь, о которой никому нельзя рассказать. Связь, которая вдохнула в меня жизнь.

Никита старался не докучать мне звонками эти дни, давая как следует «отдохнуть» с «подругой». Когда я видела его номер на айфоне, скидывала, и отвечала сухими смс, что у меня все хорошо, и отключала телефон. Я не хотела, чтобы мне кто-то мешал наслаждаться этой жизнью. Да, почему-то именно сейчас, в этом маленьком заснеженном городке, в этом отеле среди ёлок, я вдруг осознала, что настоящая жизнь здесь: в этом тесном номере совковских времён, на этом ужасном покрывале, с этим загадочным мужчиной…

А может, мне всё это только показалось? Зимняя сказка уставшей домохозяйки. Муж вечно на работе, дочь вечно капризничает, а я сижу дома и смотрю дурацкие телешоу, понимая, что вот так проходит моя жизнь. И вдруг фейерверк, взрыв новых эмоций, я снова ощутила себя женщиной, желанной женщиной… Может я сама придумала эту сказку? Нет, конечно нет. Я ничего не придумала, это всё действительно было, и мои чувства были настоящими. Не были — есть. Я не знала, что мне делать дальше, как жить потом, делая вид, что ничего не произошло. Просыпаться рядом с мужем, думая о другом. Как же это сложно… Почему это всё случилось именно со мной? Угораздило влюбиться в мужчину, о котором я не знаю абсолютно ничего, кроме имени. Я не знаю, какая у него фамилия, сколько ему лет, номера телефона, где он живёт, с кем. Может быть он вообще женат, поэтому не попросил меня остаться… Я не знаю ни че го! А может быть нет никакой тайны, и он просто не хотел, чтобы я оставалась…

С этими тревожными мыслями я преодолевала километры до дома. В какой-то момент я задремала, и мне снились пушистые ели, мягкий снег, падающий на плечи кашемирового свитера, камин маленького ресторана, в отражении бокалов, и Глеб, он куда-то уходил не оборачиваясь и не прощаясь. Его силуэт в тёмном пальто растворялся в полярной ночи. Я звала его, звала что есть силы, но мой крик утопал в пустоте… Вдруг началась война. Повсюду раздавались выстрелы, гремели снаряды, горели леса… и среди этого чеченец, насилующий девочку-подростка, у которой было моё лицо…

Я проснулась в слезах, и долго не могла придти в себя, приводя в порядок дыхание, и до боли впиваясь ногтями в ладонь. Мне было страшно. Страшно думать, что будет дальше. Самолёт медленно пошёл на посадку, прогоняя меня обратно в мою прежнюю жизнь.

Сотни, если не тысячи, пассажиров, сновали в здании аэропорта, улетая и возвращаясь обратно, в Москву, которая готова принять каждого без разбора в свои цепкие лапы. Я шла, уворачиваясь от многочисленной толпы, сумок и чемоданов, и ещё не знала, какой сюрприз ждал меня дома…

Глава 15

Тихо открыв дверь квартиры, я на цыпочках вошла в прихожую. Не смотря на поздний час, в спальне горел свет. Снимая пальто, я почувствовала, что кто-то буравит взглядом мою спину. Резко обернувшись, я увидела Никиту. В семейных трусах в серую полоску, и очках для чтения. Он стоял, облокотившись о дверной косяк, и пристально за мной наблюдал.

— Привет, почему не спишь? — улыбнулась я, снимая сапоги. Я не хотела, но глаза сами собой опускались в пол.

— Тебя ждал. Ты припозднилась, Ирка уже давно дома.

— Ты звонил Ирке? — неожиданно громко спросила я, и тут же осеклась: нельзя показывать своё волнение. Веди себя естественно.

— Да, звонил. Она сказала, что после турбазы ты заехала к маме.

Большим усилием воли я подавила вздох облегчения.

— Да, решила проверить, как там Настя… — как ни в чём не бывало врала я.

— Тогда ты конечно знаешь, что я забрал Настю ещё в обед.

— Д-даа… конечно… Ты у меня просто умница! — стараясь не смотреть ему в глаза, я быстро клюнула его в колючую щёку. — Пойду приму душ, ладно?

Торопливым шагом удаляясь в сторону ванной, я смотрела куда угодно, только не на своего мужа. Неужели теперь так будет всегда?

— Ну как тебе там, понравилось? — услышала я вдогонку, и от неожиданности вздрогнула.

— Что?

— Ну, на турбазе. Тебе понравилось?

— Да, там было… хорошо… но больше я туда не поеду, — тихо добавила я, и скрылась в ванной.

Включив воду я долго плакала, не боясь быть услышанной, и долго смывала весь позор, и всё то удовольствие, что я получила с другим мужчиной.

Это сейчас так плохо, потом станет легче. Обязательно. Таких семей миллионы, мы не первая и не последняя. Всё образумится. Я постораюсь забыть Глеба, вычеркнуть его из своей жизни. Чем больше я об этом думала, тем меньше в это верила. Выйдя из ванной, я заглянула в комнату Насти и поцеловав дочь, следом тихо вошла в нашу с Никитой спальню. Отогнув край одеяла, я невесомо легла, стараясь не разбудить мужа, который, судя по глубокому дыханию, уже спал. Я лежала, смотрела в потолок, периодически освещаемый фарами проезжающих мимо дома машин, и думала, как там сейчас Глеб. Что он делает… думает ли обо мне. Мне дико захотелось подорваться и проверить соцсеть, но я не стала этого делать. Мне нужно время подумать. Мне нужна холодная голова.

* * *
Я резко открыла глаза. Мне снова снился сон, в котором были намешаны события последних дней. Комнату освещал слабый утренний свет, восемь часов, не позже. Я повернулась голову на мужа и от неожиданности вздрогнула: Никита не спал, и облокотившись на согнутую в локте руку и наблюдал за мной.

— О, Господи, Никита, разве можно так пугать!

— Ты такая красивая, когда спишь.

— Мы оба знаем, что это не так, то ещё чучело, — попыталась отшутиться я, приводя в порядок дыхание, — пообещай, что больше так делать не будешь!

— Хорошо, — легко согласился он, и мы замолчали.

Я прикрыла глаза, и вдруг подумала, что по-моему мне уже чуточку легче, а может быть дело в том, что мне наконец-то удалось хоть немного поспать.

— Почему ты обманула меня? — тихо спросил он, и моё сердце заколотилось с утроеннной скоростью. Утреннюю негу как рукой сняло.

— О чём ты? — с вызовом произнесла я.

— Да обо всём. Я всё знаю.

Мне показалось, что ещё немного, и я упаду в обморок.

— Что “всё”, Никита?

— Я знаю, что ты не была на турбазе и летала в С. — спокойно произнес он, и у меня перехватило дыхание. Что?? Но… Как??.. Откуда? Этого просто не может быть, об этом никто не знал, ни единая живая душа! Ирка! Меня словно осенило. Ирка знала, что я не с ней, и что турбаза липа, но она не знала ни о чём другом. Я точно не говорила ей о том, куда собираюсь! Словно прочитав мои мысли Никита продолжил:

— Я встретил вчера Ирку. Случайно, она выходила из ресторана "Пушкин", и сильно удивилась увидев меня. А уж как я удивился, словами не передать. Ирка здесь, и Ирка там, на турбазе с моей женой. Как такое может быть?

Закусив губу я молчала, не мигая смотря в потолок.

— Она что-то начала сочинять, какую-то несвязную чушь, попыталась тебя оправдать, но я быстро ее раскусил, и она раскололась. Но загвоздка в том, что она не знала, куда ты уехала. И к кому. И я решил узнать сам, — он замолчал, словно ожидая ответа, но мне нечего было ему сказать. Тогда он снова продолжил:

— Когда ты вчера ушла в ванную, я обыскал твои карманы, в поисках телефона, и нашёл в нём вот это, — он взял с тумбочки мой айфон, и повернул ко мне экран. С него на меня смотрело лицо Глеба. — Далее я осмотрел твою сумку, и нашёл там кое-что поинтереснее, — откуда не возьмись в его руках оказался мой посадочный талон, — прости, у меня не было выбора, сама понимаешь. Думаю, на моём месте ты поступила бы точно так же. — Будто извиняясь произнес он, и положил билет мне на одеяло. — Так что ты делала в С.? И кто этот мужик? Ты летала к нему?

Лучший способ защиты — это нападение. Неожиданно во мне проснулась невиданная ярость.

— Ты рылся в моих вещах? Да как ты посмел! — заорала я, резко вскакивая с кровати. — Ты всегда так делаешь: лазишь в моём телефоне пока я не вижу, ноутбуке, косметичке, ящике с бельём?

— Ты не ответила на мой вопрос. Что ты делала в С. и кто он? — кивнув на айфон спокойно повторил он, стойко игнорируя мой перформанс.

— Я не хочу отвечать не твои вопросы, и не должна! Ты не мой надзиратель, понял? Что хочу, то и делаю! Фото скачала из интернета. Понравился он мне, вот и скачала. Нельзя? Захотела полететь в С. и полетела! — я кричала, тыча указательным пальцем ему в лицо. — Я просто хотела побыть одна, подальше от тебя, потому что ты меня достал, вместе со своей долбаной работой, на алтарь которой ты положил свою семью! Такой ответ тебя устроит? Прокричав это, я громко хлопнув дверью вышла из комнаты. Закрывшись в ванной, меня вырвало. Меня трясло, я рыдала и одновременно смеялась, продолжая злиться. Наверное, это именно то, чего мне не хватало. Взбучки. Эмоций. Криков. Мне хотелось задушить своего мужа голыми руками. Я не могла простить ему то, что он меня раскусил. И мне ужасно хотелось бросить ему в лицо всю правду. Рассказать о Глебе, о том, чем мы занимались в отеле, и что секс с ним гораздо, гораздо лучше! Мне хотелось побить своего мужа, исхлестать по щекам, а потом вымаливать прощения на коленях, потому что я очень его люблю. Я запуталась. У меня наступил настоящий нервный срыв. Истерика. Я была полна решимости сделать задуманное, но неожиданно услышала робкие стуки в дверь.

— Мама. Мамочка, ты тут?

Настя. Она проснулась, и слышала весь позорный концерт, что я устроила. На меня будто ушат ледяной воды вылили. Вытерев лицо, я открыла дверь. Дочка стояла напротив, в розовой пижаме, держа в руках старого пятнистого жирафа. Его хвост давно был оторван, и не хватало одного глаза, но дочь всё равно любила эту игрушку больше всех.

— Мама, ты заболела?

— Да, немножко заболела. Иди сюда, — я встала на колени, и прижала к себе дочь. Мимо прошёл Никита, в костюме и кожаным портфелем в руках. Он не проронил ни слова.

Именно тогда я поняла, что это начало конца.

Глава 16

Две недели прошло после моего возвращения из С., и все две недели наши отношения с мужем напоминали мину замедленного действия. Если разговоры, то коротко и по сути, в основном только о дочери и бытовых мелочах. Никита всем своим видом показывал, что ждёт объяснений, но свои мысли не озвучивал, лишь его пронзительный взгляд говорил о том, что он ничего не забыл, и так просто этого не оставит. А я решила залечь на дно, что ещё мне оставалось делать.

Первые несколько дней после приезда, я, собрав всю свою волю в кулак, стойко игнорировала ноутбук, убрала его в самый дальний шкаф, в надежде, что остыну, забуду и о самой поездке, и о том, что там произошло. Забуду о Глебе. Но каждую ночь он настойчиво продолжал мне сниться, и я, просыпаясь в холодном поту, больше не могла уснуть до самого рассвета. Это было мучительное состояние: чувство вины, стыда, злости, разочарования… Он не предложил мне остаться, я оказалась ему не нужна…

Может быть были причины, и он просто не мог поступить иначе? Может быть он женат? Да, скорее всего так и есть. А я была настолько слепа, что не увидела очевидного. “Есть вещи, которые не зависят от нашего желания. Так быть должно, и это нужно просто принять, Софи. И есть люди, перед которыми мы в долгу, и которым мы просто не имеем права делать больно.” Это были его слова, и сейчас они обрели для меня новый смысл.

Мимолётный роман, интрижка… Но так ли это? Я видела его взгляд, я чувствовала его прикосновения, они не могли лгать. Может быть он тоже страдает, думает обо мне? А что вдруг… Схватив ноутбук, я поскорее подключилась к интернету, и ввела пароль своей соцсети. Пусто. Сообщений нет. Зайдя на его страницу, я увидела, что он ни разу не заходил с того дня… Я не нужна ему, он даже не попытался со мной связаться. Ему всё равно. Накатило такое глубокое разочарование и отчаяние, что обхватив голову руками, я рыдала целый час. Рыдала от жалости к себе, от того, что оказалась такой дурой. Мало того, что я подпустила его к своему телу, я разрешила ему проникнуть в мою душу. Я предала своего мужа, который был верен мне все эти годы. Я была зла на себя, мне было стыдно, но ещё больше меня злило то, что не смотря на всю горькую правду, на всё осознание действительности, я до сих пор не могла выкинуть Глеба из головы. Пока не могла.

Взяв из бара початую бутылку коньяка, я чуть ли не залпом осушила половину, и, немного позже, когда выпитое вязкой пеленой затуманило мой мозг, я пододвинула к себе ноутбук, и высказала ему то, что накипело за эти дни. Всё, без утайки и прикрас. Я ругалась, поливала его на чём свет стоит, обвиняла, угрожала. Мне хотелось, чтобы он понял, как больно сделал мне своим равнодушием. Он даже не попытался удержать меня, найти… Я ради него поставила на карту всё, а он…

Я писала, писала и писала… а когда пришло время отправить свой монолог, нажала делет. Я не смогла.

* * *
Две недели спустя. Февраль.

Прошло ещё две недели, и я более менее пришла в себя и попыталась возобновить отношения с мужем. Получалось фальшиво, и с его и с моей стороны. Но я старалась, честно старалась! Я так и не сказала ему, куда ездила и зачем. И кто этот мужчина с фото. Я просто не знала, что сказать. А он не мог проглотить, и сделать вид, что этого никогда не было. Он что-то знал, но щадил меня, не высказывая вслух своих подозрений.

Мы не жили, а просто плыли по течению.

Естественно, я нашла время встретиться с Иркой, попыталась укорить ее в том, что она сломалась и выложила всё моему мужу.

— Знаешь что, дорогая, ты хоть и моя лучшая подруга, но в эти игры я не играю, прости. Я попыталась соврать Никите, но у меня не получилось. Я пыталась до тебя дозвониться и предупредить, но ты постоянно была недоступна. Я сказала ему правду, то, что знала, что ты куда-то уехала. Куда-то. Ведь я до сих пор не знаю, где ты была в те выходные. И с кем, — подруга с укоризной смотрела мне в глаза. — И в конце концов, Никита имеет право знать правду, тебе не кажется?

Да, мне казалось. Я несколько недель зрела и собиралась с духом, и твёрдо решила, что как только Никита вернется из очередной командировки, я расскажу ему правду. А вернётся он сегодня вечером. Я отвезу Настю к маме, и попытаюсь всё исправить. Я не смогу жить с этим грузом. Я расскажу про С. и про Глеба. Я не знала, чем это для меня чревато, не знала, простит ли он меня, уйдёт, но держать всё в себе я больше не могла. Хуже чем сейчас быть уже всё равно не может…

Так я и собиралась поступить. Я прокручивала в голове наши будущие диалоги пока ехала к маме; думала о том, что скажу Никите, вполуха выслушивая от неё, какая я бледная, и как сильно похудела; по пути домой я думала о том же самом. Я обязана была всё исправить! Он поймет и простит меня, ведь он так сильно меня любит. Если потребуется, я встану на колени, буду вымаливать прощения, пока его сердце не оттает. Я в отчаянии, и я готова на всё.

Дома, готовясь ко встрече и переодеваясь в его любимое платье, мне в который раз за последнюю неделю стало плохо, закружилась голова, и я впервые вспомнила о том, что забыла, когда в последний раз у меня были месячные. Кажется, это было на новый год, или сразу после… Сейчас конец февраля, значит больше месяца назад. Ещё бы не быть задержке — такое нервное напряжениевыдержит не каждая! Это определенно связано. Я уже несколько лет пила противозачаточные таблетки, и была уверена, что причиной задержки не может быть беременность. Но с другой стороны, организм всегда работал как часы, а тут сбой, да и к тому же я не совсем была уверена, что… Смутная тревога запульсировала в мозгу. Нужно проверить. Просто, чтобы отсечь это бредовое предположение. Отыскав в аптечке завалявшийся с прошлого года тест, я направилась с ним в ванную.

Мой мир перевернулся, когда буквально через несколько секунд на нём проявились две яркие полоски.

Глава 17

— Боже мой, что случилось? По телефону у тебя был такой голос, будто произошло что-то ужасное! Я летела как сумасшедшая, все правила нарушила, — расстегивая сапоги, и потом торопливо забегая в квартиру, тараторила Ирка. Я молча протянула ей тест. Несколько секунд она всматривалась в него, будто не понимая, что это.

— Ты беременна? Господи, балда, я точно тебя прибью! И стоило разводить такую панику?

— Ты ничего не понимаешь, ничего! — взявшись за голову, я начала кругами мерить комнату. — Я не должна быть беременна. Не должна! Только не сейчас.

— Так, прекрати бить тревогу. Сядь, и успокойся, — Иркау сходила на кухню, и принесла полный стакан воды.

Я, стуча зубами по стакану, сделала несколько мелких глотков.

— Что не так? Откуда столько тревог? Вы не планировали? Это залёт? А что на это говорит Никита? — засыпала вопросами подруга.

— Никита ничего не знает.

— Ну так расскажи ему! Думаю, именно он должен был быть первым, кому ты должна была преподнести эту новость.

— Нет! — выкрикнула я. — Никита не должен знать об этом! Пока не должен.

— Но почему? Вы поругались?

— Ира! Ну как можно быть такой бестолковой? Это ребёнок не Никиты! Ну… скорее всего не его… Я… я не знаю! — закрыв лицо ладонями я зарыдала.

Округлив глаза, Ирка тяжело опустилась на софу.

— Это связано с той поездкой? — догадалась она. Я молчала. — Отвечай, когда тебя спрашивают. Если ты меня во всё это втянула, я должна знать правду, тебе не кажется?

— Да. Я думаю, что связано… — шмыгнув носом, не поднимая глаз, подтвердила я.

— Ну ты и дура! — осуждающе бросила Ирка, и я разразилась новым потоком слёз. — А я ведь предупреждала тебя. Просила включить голову. Но нет, ты сделала по-своему, впрочем, как всегда. Упрямая, как ослица! — она взяла мой стакан и залпом допила воду. — Кто он?

— Ну какое это имеет значение?

— Действительно. Какая разница, кто отец твоего будущего ребенка!

— Мы познакомились в интернете… Сначала переписывались, потом встретились, и… вот.

— Он знает?

— Нет. С ним всё кончено. Я не хочу говорить о этом.

Несколько минут мы сидели в полной тишине, нарушаемой лишь тиканьем больших настенных часов.

— А как вы…

— Пожалуйста, ничего не спрашивай больше! — перебила я. — Я и так чувствую себя круглой идиоткой. Я одна во всём виновата, заварила эту кашу, предала мужа, запуталась в собственной лжи. А теперь этот ребёнок… А вдруг он действительно не Никиты? Что тогда мне делать?

— А он может быть от Никиты?

Я молча кивнула, вспоминая ночь накануне моего отъезда в С. Мы занимались любовью. Без каких-либо чувств и эмоций с моей стороны. Тогда я так замоталась, что совершенно не помню, приняла ли таблетку, так же как и в С. Я жила в таком бешеном режиме, что совсем забыла о предохранении. Да, я знаю, вина лежит только на мне. Меня ничто не может оправдать, но… разве я могла подумать, что такое может произойти? Я не думала ни о чём, и теперь плачу за это…

— И что ты планируешь делать дальше? — прервала мои размышления подруга.

— Я не знаю… — обречённо выдохнула я, сминая в руках бумажную салфетку.

— Вот что я тебе скажу, подруга: не руби с плеча, подумай хорошо, как будет лучше для вашей семьи. Прошлого не вернёшь, а вот будущее только в наших руках. Ты можешь сделать аборт, и проблема решится сама собой, а можешь родить этого ребёнка, дать ему фамилию Никиты, и никогда, слышишь, никогда даже не допускать мысли, что ребенок не от него! Продолжать жить как жила раньше, забыть о том мужчине. Навсегда. Но я знаю тебя не первый год, и не уверена, что ты выдержишь. Так что подумай очень хорошо.

— Я такая дура, — уткнувшись лицом в колени, я снова зарыдала.

— Кркглая дура! Мне хотелось бы как-то поддержать тебя, но я не могу! Ты же знаешь, что муж изменил мне спустя полгода брака. Ты видела, как я страдала, видела, как тяжело быть преданным человеком, которому безгранично доверяешь. Ты была свидетелем, как долго я переживала наш развод и его измену. И ты знаешь, Никита не заслужил того, чтобы испытать те же чувства, что когда-то испытала я.

— Пожалуйста, хватит! — не выдержав, выкрикнула я. — Самое меньшее, что я хочу, это сделать Никите больно. Я не думала о последствиях. Я ни о чём тогда не думала! Я…

В этот момент послышался поворот ключа, и я резко замолчала. Никита вошел в прихожую, и, сняв пальто, вошел в гостиную.

— Привет, Никита, — слабо улыбнулась Ирка, чувствуя неловкость ситуации.

— У вас такие лица, будто вы кого-то похоронили, — попытался пошутить он.

“Да, нашу счастливую семейную жизнь” — мелькнуло у меня в голове, и я еле сдержалась, чтобы снова не зарыдать.

— Ну… я пойду, наверное, — поднялась подруга, — поеду домой, а то попаду в самый час-пик.

Когда Ирка уехала, мы остались вдвоём. Я прятала опухшие глаза, не зная, что говорить.

— Что-то случилось? — спросил он, развязывая узел галстука, — у тебя заплаканый вид.

— Всё… всё в порядке. Голова болит, — выдавив улыбку я поднялась и обняла мужа.

Его до боли родной запах сводил с ума, и осознание вины в очередной раз накрыло огромной лавиной. А что если это не его ребёнок… Что если…?

Ночью мы впервые за последние полтора месяца занялись любовью, и позже, лёжа обнаженными плечом к плечу, каждый думал о своём. — Так и не скажешь мне, что ты делала в С.? Ты ездила к нему? Тому мужику с фото?

Он всё знает.

— Никита, пожалуйста… Я очень тебя прошу, давай не будем вспоминать об этом… Никогда. Пожалуйста! Я умоляю тебя, пожалуйста! — глотая слёзы взмолилась я.

— Да… хорошо. Не будем, — ответил он, и сдержал своё слово. Больше мы никогда не говорили о той поездке.

Поездке, которая разрушила нашу жизнь.

Глава 18. Заключительная

Через несколько дней я посетила врача и мои опасения подтвердились: беременность, пять недель. Всё совпадало, это произошло в те самые дни, либо перед поездкой, с Никитой, либо с Глебом в С. Другого быть не могло.

Я внушала себе, что отец Никита, и только он, старалась не думать о том, что может быть как-то иначе. Вечером, после приёма у доктора, я рассказала ему беременности. Его реакция была сдержанно-спокойной, и узнав о сроке, он надолго задумался. Я понимала, о чём он думает. Он не был дураком, и по его взгляду я читала, что он всё знает. Я видела, как он изменился в лице, будто уже принял внутри себя какое-то решение. Я бы отдала всё на свете, чтобы отмотать плёнку жизни назад, и исправить все ошибки. Но это было невозможно. Я, и только я должна была отвечать за свои поступки. Время разбрасывать камни, и время их собирать…

Если бы он тогда собрал свои вещи и ушёл, я бы поняла. Страдала, рвала на себе волосы, но поняла. Но он этого не сделал. Он остался, но с того самого дня прекратил быть моим.

* * *
В начале октября 2011 года родился мой сын. Ванечка. Мой, потому что он действительно был только моим. Никита, забрав нас из роддома, едва взглянув на ребёнка, больше к нему не притрагивался. Мы жили вместе, но семьёй нас можно было назвать с натяжкой. Сожители, соседи. Он постоянно пропадал на работе, уезжал в длительные командировки, а по приезду предпочитал ночевать в гостиной на софе. Он был предельно вежлив и предельно холоден. Он был слишком воспитан, чтобы обозвать меня шлюхой, надавать по щекам и бросить одну с двумя маленькими детьми без средств к существованию. Я рыдала каждую ночь, но понимала, что на что-то большее я не смею даже рассчитывать.

Ирка часто приезжала ко мне и поддерживала как могла, мама тоже всегда была рядом. Она не понимала, что на самом деле происходит, и очень переживала, что её дочь несчастна. А я действительно была несчастна.

Я любила своего сына, очень любила, и не могла ни в чём его винить, ведь не он явился причиной всех моих бед, а только моя собственная беспросветная глупость.

* * *
Наши дни.

Скоро Ванечке исполняется пять лет. Совсем уже взрослый, рассудительный мальчик. А Насте почти десять… как летит время…

Порой, смотря на своего сына мне кажется, что я вижу в нём черты Никиты: тот же заразительный смех, та же здоровая упёртость и врождённая воспитанность. Темные волосы, вздёрнутый носик. И пристальный взгляд его настоящего отца.

Первое время я порывалась написать Глебу, сначала о том, что беременна, потом о том, что у него родился сын. Хотела, начинала писать… но не решалась отправить. А теперь уже ни к чему, да и некому: Глеб давно удалил свою страницу.

Сначала я очень злилась на него: что он меня бросил, предал, даже не попытался связаться, а спустя время поняла, что он просто не захотел разрушать мой брак. Не захотел быть третьим лишним. Дал мне шанс исправить ошибки, и просто ушел из моей жизни. Он же не знал, что я уже всё разрушила… Он никогда и ничего мне не обещал, я сама придумала эту сказку про любовь, и винить Глеба мне не за что. А может я его просто в очередной раз оправдываю…

Когда остыла, я пыталась его разыскать по единственному сохранившемся фото, но безуспешно. Был человек, и нет. Как в воду канул. Так ничего я о нём и не узнала. И он так ничего и не узнал. И знаете, так мне даже легче. И я уже давно смирилась.

С Никитой мы развелись три года назад. Он, как настоящий мужчина, дождался, когда я выйду на работу и обрету почву под ногами, а потом ушёл. Ранним весенним утром. Комнату заливал солнечный свет, мелкие пылинки отплясывали в его нежных лучах, трели птиц залетали в раскрытое окно, я смотрела, как мой любимый человек уходит, и ничего не могла с этим поделать. Я потеряла его уже давно, ещё в ту зиму две тысячи одиннадцатого. Он собрал свой единственный чемодан и оставив всё, ушёл навсегда. Через несколько дней пришли документы о разводе, а ещё через полгода он женился. На молодой, красивой практикантке. Каждый день я смотрю их совместные фото в интернете, вижу, как они счастливы, и понимаю, что заслужила то, что заслужила. И Никита заслужил то, что заслужил.

Мне 38 лет, я одинока, у меня двое детей, работа, разбитое сердце и горький опыт, непосильным грузом давящий на плечи.

Вот так, своими собственными руками я однажды разрушила своё счастье.

* * *
— Мам, расскажи мне сказку, — попросил Ванечка, отодвигая для меня край своего голубого одеяльца.

— Сказку? Ну хорошо, — я легла рядом, и обняла сына. — Жила-была принцесса. Жила она очень счастливо, и всё у неё было: и принц, и дворец, и карета, и маленькая дочка. Но захотелось принцессе другой сказки, неизведанной. Запрягла она змея летучего, и отправилась в царство снежное, в ночь полярную, к королю ледяному. Король был щедрый, дал капризной принцессе сказку, и отправил обратно во дворец, к принцу. Да не одну отправил, а с подарочком. Принц как узнал о том, что принцесса сбежала к королю, так расстроился, и уехал с горя в другое королевство. И остались принцесса с дочкой совсем одни.

— А подарочек? — сонно спросил Ванечка.

— Ну да, не одни, с подарочком. — Я улыбнулась, и поцеловала его в вихрастую макушку. — Вот и сказки конец. Спи, сынок.

Выключив свет, я тихо вышла из комнаты.

Конец


Оглавление

  • Глава 1
  • Глава 2
  • Глава 3
  • Глава 4
  • Глава 5
  • Глава 6
  • Глава 7
  • Глава 8
  • Глава 9
  • Глава 10
  • Глава 11
  • Глава 12
  • Глава 13
  • Глава 14
  • Глава 15
  • Глава 16
  • Глава 17
  • Глава 18. Заключительная