Ярмарка невест (СИ) [Олеся Шеллина] (fb2) читать постранично, страница - 2

ближайшее время, до того момента, пока я не женюсь и у меня сын не появится.

— Я молила Бога, чтобы он позволил нам с тобой снова встретиться, — я криво улыбнулся и похлопал ее по руке, лежащей на постели, в то время как вторую она все также прижимала ко лбу.

— И Господь услышал ваши молитвы, и я верю, что сейчас все будет хорошо. А теперь позвольте мне уже пойти переодеться, да пот с грязью с себя смыть, а то я удивляюсь, как же вы, тетушка, вообще меня узнали.

— Да, сложно это было сделать, — она покачала головой. — Ты так возмужал, уже мужчина, не мальчик. Ступай, отдыхай, думаю, что сегодня найду уже в себе силы, чтобы отужинать за столом, как и полагается. Ты же составишь мне компанию?

— Конечно, тетушка, как вы можете сомневаться. Я с удовольствием поужинаю в вашей компании, — и я быстро ретировался. Как только я вышел из спальни, слащавая улыбка сползла с моего лица. Похоже, Елизавета решила извлечь из своей болезни, весьма неприятной, это действительно так, максимум пользы. Только как бы мне самому после этого извлечения не слечь с нервным приступом, а курортов на море у нас пока нет, нервишки подлечить негде будет.

Мои самые пессимистические прогнозы сбылись на двести процентов. Похоже, что даже поездка в Москву мне в ближайшей перспективе все-таки не светит. Приступы эпилепсии, или падучая, как их называли, происходили не слишком часто, не чаще раза в месяц, обычно на первый день полнолуния. Так что в другое время Елизавета начинала из симулировать. Происходило это не реже одного раза в две недели, когда она на сутки, больше сама не выдерживала, ложилась в постель «умирать» и приказывала доставить меня к своей постели, чтобы дать последние наказы.

Кроме этого, да привычки распоряжаться моими людьми, Елизавета особо в мою жизнь не лезла, лишь иногда устраивала этакие «экзамены», чтобы понять, что племянника хорошо учат. Эти, выглядевшие нелепыми, попытки экзаменовать меня оборвались где-то через пару месяцев, после моего возвращения, когда произошел один случай, во время которого я не сдержался и вспылил. Похоже, что нервы у меня постепенно все же начали сдавать.

Однажды я сильно устал и был зол, потому что при испытании рванула канализационная труба во дворце моего будущего поместья, и, пока мы с Брюсом разобрались в причинах, наступил вечер, хотя прорыв случился утром. Я ползал по специально укрупненным в полном соответствии с согласованным со мною проектом подвалам вместе с Брюсом, а когда выползли на свет Божий грязные и злые, то поняли, что можем вполне ладить друг с другом. При этом мой арсенал достаточно сильно обогатился различными заковыристыми ругательствами как на русском, так и на немецком языках, я даже парочку записал, чтобы не забыть. Брюс оказался настоящим профессионалом, и мы, наконец-то заговорили на одном языке. Инженеры всегда поймут друг друга, и мы с ним не были исключением. Хорошо еще, что отделочные работы не начались, а то все переделывать пришлось бы, и мой бюджет вылетел бы при этом в трубу. Ругаясь, как портовый грузчик, а вовсе не граф и отец весьма уважаемого семейства, Брюс умчался отворачивать головы мастеровым, которые трубы делали, я же поехал в Зимний, чтобы поужинать с теткой и избежать таким образом очередного приступа неизлечимой болезни, который непременно последует завтра, если я опоздаю или, ни дай бог, вообще не приду.

И, конечно же, по всем законам подлости Елизавета не смогла выбрать более подходящего времени, чтобы не начать задавать мне дурацкие вопросы, пытаясь таким нехитрым способом выяснить степень моей образованности. Хотя у нее самой образования не слишком доставало, Петр I не заморачивался этим, а с Екатерины что было взять? Но, даже, несмотря на тот мизер, что тетка в свое время получила, ей его хватало в первое время, чтобы чувствовать себя едва ли не ученой дамой перед совершенно деревянным племянником. Тем более, что действительно многого из того, что должен знать наследник престола я не знал, а о еще большем имел лишь смутные представления. Учил же меня Штелин просто отлично. Он во многих аспектах разбирался и делал акцент именно на том, что мне сможет пригодиться в будущем, не обходя при этом изучения настоящего искусства всех правителей и дипломатов — лицемерия. Но в тот день я действительно жутко устал, поэтому отвечал на вопросы Елизаветы, не думая.

— Чем ты сегодня занимался, Петруша? — спросила она как бы невзначай. — Я заметила Якова Яковлевича, который бродил по галерее в одиночестве и не преминула спросить, почему он гуляет в то время, как должен с тобой науки различные осваивать. На что он ответил, будто это ты отменил урок, потому что в Ораниенбауме что-то сломалось, и ты рванул туда, даже не позавтракав.

— А, да. Я полдня лазил по подвалам, а следующие полдня пытался вбить в тупорылые головы, что, когда им приносят чертеж, они должны делать все строго по этому чертежу, а не устраивать отсебятину. Что чертеж уже все необходимое учитывает, что