Хорошая сталь [Закари Барнс] (fb2) читать постранично

Закари Барнс Хорошая сталь

 Zachary Barns — Good Steel

© 2018 by Zachary Barns — “Good Steel”

© Константин Хотимченко, перевод с англ., 2022

 https://vk.com/litskit

Перевод выполнен исключительно в ознакомительных целях и без извлечения экономической выгоды. Все права на произведение принадлежат владельцам авторских прав и их представителям. 

* * *

Большинство родов бывают кровавыми, но у меня было не так. Это придет позже. Я родился в огне и сиянии, с криком вырванный из тепла утробы. Бесформенный сон в расколотой колыбели. Затем движение. Кто-то взял меня в свои грязные руки, осмотрел. Холодный воздух впервые обжег мое обнаженное тело. Вскоре я оказался на металлической кровати, подвешенный над потрескивающим пламенем, языки которого лизали мое тело. Металл служил мне защитой. Но эта отсрочка быстро испарилась, когда нарастающий жар окутал меня, растаял во мне. И я начал кричать.

Жар отступил. Медленно — так медленно — эта агония исчезла, сменившись тишиной, в которой я существовал вяло, словно наяву, сотканном из дыма. Опустилась рука. Пожалуйста, выдохнула я. Не более того. Но я был возвращен к мучениям на раскаленных добела углях. Я выл и мечтал о теплой темноте утробы, но воспоминание уже угасало. Теперь холодный металл целовал мою спину. Движение в воздухе надо мной. Головка молотка ударила меня по лицу, но боль, которую она мне причинила, была такой внезапной, что я даже не смог закричать. Не сразу. Молот поднялся. Опустился. Поднялся и снова упал. Мое тело изгибалось, менялось, деформировалось, заставляя меня задыхаться. Затем быстро я вернулся к углям. Но теперь их жар был оцепенелой, далекой пульсацией, которая не могла сравниться с увечьем молота. Взад и вперед, взад и вперед, пока я не был избит до потери сознания. Это была долгожданная темнота.

Я проснулся от бормочущих человеческих голосов. Что-то было совсем не так, и дело было не только в этой сырой новой форме. Неужели меня пронзили насквозь? Действительно, волокнистая древесина царапала мои внутренности, но прежде чем я успел запаниковать, ее прикосновение привело чужеродное сознание вровень с моим собственным. Я не был уверен, проснешься ли ты когда-нибудь. Это был лес, который я слышал, каждая его мысль сочилась соком. Или как ты вообще выжил... Голоса над нами смолкли, и я поднялся в воздух. Воспарил над всеми. Среди следующей цепочки слов выделялось только одно. "Разящий". Наверное, нас зовут "Разящий".

— Я согласна, — подумала деревянная Рукоятка. Ее замешательство соответствовало моему собственному. Но затем новая рука коснулась меня, проверяя ногтем мою остроту и сущность. Испарина покрыли мое тело. Сначала я ощетинился, но потом потеплел к хватке.

— Это хорошая сталь. Крепкая. Уверенная в себе. Я возьму.

Это был твердый голос, и он пробудил волну эмоций во мне глубоко внутри: счастье? В сарае — нашем новом доме — пахло опилками, маслом и затхлой землей. Меня подвесили за локти, с нежной заботой прижав к древней как земля лопате.

— Привет, — проворчала лопата, как только дверь закрылась. Рукоятка пискнула. Вокруг нас бездельничали покрытые шрамами ветераны, глядя на нас с полок и крючков. Они были поношенными, но чистыми, до блеска. — Не обращайте на них внимания. — сказала лопата, словно умела читать мысли. — Эта жизнь станет более привычной. Наша работа здесь жесткая, но справедливая. Даже полезная. А фермер - хороший человек.

Я надеялся, что он был прав.

По крайней мере, какое-то время эти слова оставались правдой. В разгар лета, трудясь под неумолимыми лучами солнца, Рукоятка, фермер и я вели войну, как и последние три года. Как я и ожидал, наш враг был силен, хорошо укреплен и многочислен, в то время как мы были всего лишь одним оружием в руках одного человека. И все же каждое утро наш фермер приступал к своей работе с чем-то похожим на наслаждение, выраженное в его безмолвном рычании. Быстро, свирепо я поднимался и падал в его умелых руках. Хруст!

С опытной легкостью он погрузил мой клинок глубже в траву. Съежившись в комьях грязи, срубленный чертополох сдался, корни обнажились, кружевные лепестки затрепетали.

— Убирайся, говнюк, — проворчал фермер, хватая колючую тушу рукой в перчатке и складывая ее в ведро позади себя. Одержав победу, он поднял глаза, вытер пот с грязного лба и оглядел свое поле. Враг был в изобилии, но он был так же неутомим, как я был смел.

Мы отдыхали в полдень, когда появился незнакомец. Рукоятка хрюкнула, когда хватка фермера усилилась.

— Хм. Прошло много времени.

В ответ послышалось тяжелое дыхание незнакомца.

— Говори то, что пришел сказать, — произнес наш фермер, размахивая нами. У пота его ладоней был неприятный солоноватый привкус.

— Ты знаешь, почему я здесь?

— Да.

Теперь нашего фермера трясло.

— Но я не