Случайный малыш для Миллиардера [Арина Громова] (fb2) читать онлайн

Арина Громова Случайный малыш для Миллиардера

=1=

— Лазарева Анна Ивановна? Проходите.

Я кивнула и, прижав сумочку к груди, вошла в светлый кабинет гинеколога.

Очень страшно в первый раз посещать такие места, все кажется таким холодным и стерильным. И баснословно дорогим! Я бы никогда в жизни не позволила себе такую роскошную клинику, но владелец гостиницы, в которой я работаю, человек щедрый и не привык считать деньги. Я никогда не видела его, знаю только имя, и то, что он щепетильно относится ко всему, что делает. Поэтому раз в год отправляет всех нас, горничных, работниц кухни и остальных сотрудников на плановый осмотр врачей.

Я работаю в "Эталоне" всего несколько месяцев и попала под эту "акцию" впервые…

— А ты чего так трясешься, Ань? — хохотнула подруга, когда увидела, что я реально то краснела, то бледнела, собираясь сюда. — Ты как будто в газовую камеру идешь, а не проходить осмотр для галочки.

— Так там же будет гинеколог! То есть какой-то посторонний человек будет задавать мне неудобные вопросы и заставлять раздеваться! Я же просто умру со стыда, Лиза!

— Подумаешь, ну скажешь, что еще девственница, делов то! Брось, думаешь, ты единственная там такая будешь не вскрытая. Хотя в двадцать лет… единственная, — и захохотала.

Тема моей девственности прямо не дает ей покоя! Никогда не упустит момента как-то подшутить над этим, подколоть. Хотя мне не слишком обидно и даже совсем не стыдно.

Да, у меня никогда не было мужчины и что такого?!

Я не занималась любовью не потому что монашка, а потому что никогда никого не любила. Единственный парень, который у меня был — предал меня, изменив с подругой детства. Собственно, именно поэтому я уехала из родного городка сюда, в столицу, чтобы начать жизнь с чистого листа. Поступила в институт на бюджет, устроилась горничной в гостиницу, снимаю квартиру вдвоем с Лизой. И практически забыла того, кто когда-то меня предал…

— Анна Ивановна, добрый день. Рада с вами познакомиться наконец-то! Меня зовут Тихомирова Ольга Евгеньевна и в этот самый ответственный день вами буду заниматься я, — подскочила со своего места миловидная доктор и протянула мне ладонь для рукопожатия.

Я смутилась. Какая часть. Неужели они встречают так всех своих пациентов?

И в каком смысле "в самый ответственный день"?

Впрочем, да, на самом деле немного волнительно… Да они тут тонкие психологи.

— Как добрались до нас? Все в порядке?

— Да, все хорошо. Я приехала на метро.

— На метро?! — глаза докторши округлились, впрочем, дальнейшие комментарии она решила оставить при себе. — Проходите, присаживайтесь. Обещаю, что все пройдет быстро и абсолютно безболезненно.

Все еще немного недоумевая я опустилась на кожаное кресло, каким-то внутренним чутьем осознавая, что все как-то странно. Ну вот эта ее реакция, слишком широкая улыбка, блеск глаз.

Впрочем, это очень дорогая клиника, может, тут так положено… Я же никогда не посещала таких мест и гинекологов вообще, откуда я могу знать, какая там у них должна быть реакция.

— Мы очень рады, что вы выбрали именно нас! Очень надеемся, что вы останетесь довольны визитом. Вы и Рустам Тигранович.

— Э… спасибо, и я надеюсь.

Что вообще происходит?!

Рустам Тигранович — владелец сети гостиниц, где я работаю. Неужели он лично оповестил врачей, что я приеду сюда? Какая-то фантастика!

Я, конечно, наслышана, что он обязателен и ответственен, но чтобы настолько.

— Вы внимательно прочитали договор? Вам все было понятно? Остались еще какие-то вопросы?

Я действительно подписала бумагу перед приходом сюда, обычную плановую инструкцию, как и что, ничего особенного. Что там может быть непонятного?

— Да, было написано вполне доступно.

— Как ваше самочувствие? Не забыли принять прописанный препарат?

Ну ничего себе, он даже откуда-то узнали, что я пью таблетки от сезонной аллергии! Вот это действительно уровень.

— Вот, выпейте это, чтобы сильно не волноваться. Я читала ваше личное дело, там было отмечено, что вы очень тревожны, а нам это не на руку, — она протянула мне какую-то таблетку и высокий стакан воды. Увидев, что я замешкалась, мягко улыбнулась: — Не волнуйтесь, это совершенно безопасное лекарство, вы просто расслабитесь, не более.

Я взяла таблетку и выпила ее, все еще недоумевая.

Она читала мое личное дело? Это какое такое? А, наверное, из гостиницы…

Вообще, да, я на самом деле сильно волновалась, так сильно, что дома уже приняла валерьянку. Выпила сразу штук пять… и тут в коридоре три. Надеюсь, передоза не будет и я не усну тут прямо за столом.

— Рустам Тигранович распорядился, чтобы все прошло максимально быстро, и мы, конечно, сделаем все возможное, чтобы вам было комфортно у нас. И очень надеемся, что все получится с первого раза. Нам важно, чтобы клиенты уходили от нас довольными.

Что получилось с первого раза? Осмотр?

Я хотела уточнить, но постеснялась. А то решит еще, что пришла какая-то невежда деревенщина.

— Проходите вот сюда, за ширму. Раздевайтесь.

— Раздеться? Догола? — я округлила глаза.

— Конечно. Там вы увидите одноразовый халат, — мягко улыбнулась доктор. — Не переживайте так, сегодня кроме нас с вами здесь больше никого не будет. Всё самое сложное позади, впереди самое ответственное.

Раздеваясь, я долго думала, сказать ли ей самое главное и в итоге решила, что скрывать такое от доктора нельзя.

— Тут такое дело… Эм… Я ещё невинна, — поговорив это я чуть-чуть смутилась.

Кажется, подобного она точно не ожидала, это читалось по ее растерянному, даже ошарашенному лицу.

Черт, кажется, Лизка права и девственницы в двадцать лет в наши дни это огромная редкость.

=2=

— Признаться, я этого не знала… Мне не сказали, — пробормотала она растерянно. — Вы уверены, что хотите пройти через это все будучи девственницей?

— А разве у меня есть выбор? К тому же я уже подписала бумагу, назад дороги нет, — храбрилась я, на самом деле ужасно волнуясь.

— Рустам Тигранович знает об этом? Ну, что вы еще невинны.

— Подобное мы с ним не обсуждали! — меня просто поразила ее бестактность.

С чего вдруг вообще боссу знать о том, девственница я или нет?

Он миллиардер, а я простая студентка. Где он и где я!

— Я получаю от него деньги, а не делюсь личным. И его уж точно не должна волновать моя частная жизнь, — я гордо задрала подбородок и вошла в небольшой примыкающий к этому кабинет.

Всё-таки приличное место оказалось не таким уж и приличным. Эти их дурацкие бестактные вопросы!

— Тогда мы будем предельно аккуратны выполняя процедуру. Ну мало ли… вдруг Рустам Тигранович знает об этом и это его пикантная прихоть…

Мне показалось, что она пробубнила под нос что-то похожее на: "пойми этих миллиардеров". Но наверное, все-таки на самом деле показалось.

Я ждала доктора какое-то время и чуть не задремала, кажется, с успокоительными я все-таки перебрала. Глаза так и слипались, хотя это странно, разве я не должна трястись как осиновый лист?

Когда пришла доктор, меня уже прилично вырубало, тело как-то обмякло и даже не было больше страшно, хотелось только одного — приехать домой и лечь, наконец, спать!

— Положите ноги вот сюда. Вот так. Будет слегка неприятно, но совсем не больно, не волнуйтесь.

Я вздрогнула, когда ощутила, что она засунула мне что-то прямо ТУДА, и довольно быстро вытащила обратно.

Больно на самом деле не было, это порадовало. Просто немного неприятно.

— Все нормально?

— Да, все прошло просто отлично. Через несколько дней мы узнаем, случится ли чудо.

Что? Какое еще чудо?

Странные они тут все какие-то, честное слово. Надо уходить отсюда, надоело! Странные вопросы, какие-то странные манипуляции…

— Полежите здесь еще немного, вставать пока нельзя. Минимум полчаса. Я скоро вернусь и мы с вами обсудим все дальнейшие действия.

— Хорошо, — я прилежно кивнула, а когда за доктором закрылась дверь, быстро оделась и, прихватив со стола свою карточку, незаметно выскользнула из кабинета.

Уже удаляясь по коридору, я услышала за спиной, как какая-то девушка спорила с администратором этажа, что она Лазарева Анна Ивановна, она немного опоздала и торопится на прием к Тихомировой.

Я удивилась — моя тезка, надо же. И прямо в тот же день, в той же клинике, где и я!

Я бы погрела уши еще, но в этот момент открылись двери лифта, и я вошла в кабину. Еще совсем не подозревая, какая фантастическая, сумасшедшая и абсолютно нереальная череда событий ждет меня впереди.

=3=

— Лазарева! — в подсобку ворвалась администратор Изольда, которую мы все прозвали старуха Изергиль за ее абсолютно невыносимый характер. Такую стерву еще поискать. — Это ты убирала сегодня номер-люкс за двадцатом этаже?!

— С мансардой? Тот, куда поселился министр иностранных дел?

— Именно!

— Да, я. Что-то случилось?

Судя по выражению лица старухи — какая-то катастрофа вселенского масштаба. Взгляд узких, как щелочки, бледно-голубых глаз метал молнии.

— У министра пропал ценный документ. Очень важный!

— Но… я ничего не брала! И ничего не видела! Я как обычно просто убрала номер и все.

— Но тем не менее документа нет! И что еще мне остается думать? А помнишь тот случай в прошлом месяце? — она подошла еще ближе, взгляд стал еще злее. — Когда ты открыла настежь окна и со стола постояльца улетел контракт?

— Я просто хотела проветрить номер… — сконфуженно пробормотала я. — Тогда да, было, но сейчас точно нет никакой моей вины!

— Это мы еще выясним, не переживай. И готовься, — фыркнула она и вышла из подсобки, захлопнув за собой дверь.

— К чему готовиться, как думаешь? — спросила я Лизу, вышедшую из каморки, где мы хранили чистящие средства. Когда забежала Изергиль, та решила благоразумно отсидеться, и я ее понимаю.

— К увольнению, к чему же еще, — констатировала подруга. — Она давно зуб на тебя точит, это заметно. Небось побежала стучать ему, — и раболепно тыкнула пальцем наверх.

— Кому? Богу?

— Ему самому. Каримову. Я видела на стоянке его тачку, значит, он сегодня здесь. Вот бы увидеть его еще разок хотя бы одним глазком, — мечтательно вздохнула Лиза.

Я вообще никогда не видела Каримова, а Лиза пару раз, о чем не уставала постоянно мне напоминать, и рассказы ее каждый раз обрастали все новыми интересными и порой пикантными подробностями.

В последней ее версии он ей подмигнул. А, нет, это в предпоследней, в последней сунул в карман визитку со своим личным номером, которую Лизка "случайно потеряла".

Я не обижалась на подругу за ее небольшое вранье, ну богатая у человека фантазия, это же неплохо.

Само собой я ей не верила — ну где миллиардер Каримов и где Лизка! Земля и небо. Такие как он и не смотрят никогда на таких как мы. Просто не замечают.

— А знаешь, о чем я мечтаю, — положив ладони на подоконник, принялась делиться сокровенным подруга. — Что когда-нибудь вся эта гостиница станет моей! Ну ты прикинь, я — хозяйка. Когда это сбудется, я первым делом уволю старуху. С огромным удовольствием!

— А которым?

— Что, вторым?

— Ну, ты сказала, что первым делом увидишь Изергиль, а что сделаешь вторым?

— А… ну вторым поставлю администратором тебя, — пожала Лизка плечом, и мы обе расхохотались. Потом начали сочинять всякую ерунду о том, что Изергиль будет молить нас о пощаде, что обязательно повысим зарплату привратнику, а эту стерву с ресепшена тоже турнем. Мы так громко хохотали, что не сразу услышали, как в подсобку заглянула Изольда.

Она окинула нас грозным взглядом, а потом вперила свои прозрачные буравчики в меня.

— Лазарева, иди, тебя хочет видеть Рустам Тигранович.

Я так опешила, что подавилась остатком проглоченного смеха.

В смысле — вызывает меня.

Меня?

К себе?!

Каримов?!!

Господи!

— Уже настучала, — прошептала под нос Лизка, когда за старухой закрылась дверь. — Ну все, капец тебе, Анька.

— Это точно из-за того несчастного документа! Но ведь я его не брала! — я готова была разрыдаться от несправедливости. И страха, потому что если в свои руки дело взял сам босс — пиши пропало. — Что за день-то такой сегодня!

— Ну ты это, не переживай так, — Лизка погладила меня по плечу, поддерживая. — Мы тебе новую работу найдем, в кафе прям у нашего дома официантка требуется, я объявление видела.

То есть она уже мысленно со мной попрощалась. Впрочем, я думала о том же самом, скорее всего меня уволят. А у меня из сбережений ноль с минусом, только и надежда была на скорую зарплату…

— Ладно, пойду, перед смертью не надышишься, — я поднялась с диванчика и со вздохом поправила белоснежный фартук униформы. — Что за кафе-то хоть?

— Пельменная.

— Боже!

Признаться, увольняться я совсем не хотела, меня устраивал график и тем более зарплата. Место солидное, никто не распускал руки, не бросал вслед сальные шуточки. Останавливались здесь исключительно богатые люди, а им как правило не было до нас никакого дела, что меня полностью устраивало. В отличие от Лизки — это та мечтала подцепить какого-нибудь атташе и распрощаться с безбедной жизнью. Я же приходила сюда именно работать…

Как жаль, что этот несчастный номер убирала именно я!

Потом-то выяснится, что этот дипломат, министр, или кто он там, сам куда-то запрятал свой несчастный документ, но будет уже поздно.

Поднимаясь на лифте на самый верх — именно там находился роскошный кабинет босса — я думала о том, что не стану пасовать и мяться, честно скажу, что я не при чем. Уволит — и черт с ним, главное, моя совесть чиста. И что странно, закопавшись в расстроенных чувствах я даже совсем перестала бояться нашего великого и ужасного надменного босса, ровно до того момента, пока не постучала в дубовую дверь его кабинета и не услышала грозное: "войдите"…

=4=

Рустам Тигранович ​​​​​​

Девчонка сразу мне не понравилась. Бледная, худющая, на лице только глаза и видно. Выглядела она еще хуже, чем на фото в досье, и представляла собой абсолютную противоположность той Анны Ивановны Лазаревой, кандидатуру которой я одобрил пару недель назад. Вот там да, фигуристая дама, как говорят — “кровь с молоком”, идеальный вариант, чтобы выносить и родить здорового наследника. А тут сплошное недоразумение. Очень спорная замена. Надо отправить ее на полное медицинское обследование и откормить. Мне нужна здоровая женщина, а не эта щепка.

— Присаживайтесь, — сказал ей, откладывая папку с контрактом в сторону.

А девчонка чуть в обморок не грохнулась под моим взглядом. Задрожала. Сжалась вся. Но потом вдруг распрямила плечи и двинула вперед как королева, подбородок задрала. Красиво пошла, пока на стул не налетела.

Я успел подхватить ее в последний момент, иначе бы она прямо на полу передо мной и растянулась. Только травм сейчас не хватало. Эти несколько дней с нее пылинки сдувать нужно.

— Осторожнее, Анна, — рыкнул я, лично усаживая девчонку на стул.

— П-простите, — пробормотала Лазарева, округлив свои и без того огромные глаза, захлопала кукольными ресницами, затрепетала в моих руках как пойманный в капкан зверек.

Интересная добыча. Пожалуй, что-то в ней есть. Наивность какая-то. Неискушенность. Хотя по факту девчонка никакая. Скучная, под стать своему досье, которое я читал и постоянно сражался с зевотой. Выросла в глухой деревне, приехала покорять столицу, поступила в самый захудалый институт и ютится в убогой халупе на пару с подругой.

Я усмехнулся, осознав, что с такой наивной простушкой проблем точно не возникнет, она подпишет любой договор и выполнит каждый приказ без нареканий. Вот и отлично, приступим к делу, через полчаса встреча с китайцами, а до этого несколько важных звонков. Я и так потратил слишком много времени на разбирательство с той чертовой клиникой.

Конечно, было проще поручить все одному из моих помощников, но я давно усвоил главную истину: хочешь сделать хорошо, сделай сам. Единственной ошибки персонала хватило, допускать новые промахи я не собирался, потому выкроил пять минут на решение неожиданной проблемы, решил собственноручно все проконтролировать. Одну Лазареву заменим на другую. Суть от этого никак не поменяется.

— Распишитесь, — произнес я и подал ей документы, усаживаясь напротив. — Это стандартная форма договора о неразглашении.

— А зачем нам такой договор? — разволновалась девчонка.

— Вопрос серьезный, — спокойно пояснил я. — Наш разговор никогда не должен выйти за пределы моего кабинета. Никаких интервью. Никакого общения с прессой. В случае нарушения предусмотрены штрафные санкции.

Она посмотрела на документ, потом перевела взгляд на меня, причем выглядела так, будто я только что заявил ей, что намерен ее расстрелять. Потянулась вперед, сжала ручку. Заморгала часто-часто, а потом как заревет.

— Да не брала я ничего у вашего министра! Не трогала я его бумаги! Окно не открывала, ветром бы документ не унесло. Я после того случая в прошлом месяце очень осторожно убираю. Что вам Изергиль про меня наплела?

Черт знает, о чем она сейчас. Министр. Изергиль. Она вообще в себе?

Я нахмурился, потому как не выношу женские слезы. И вообще, излишний стресс может повредить беременности. Надо это пресечь.

Девчонка выронила ручку и закрыла лицо ладонями. Чепчик горничной слетел на пол, и я заметил толстенную косу, закрученную в пучок на затылке. Точно деревенская девчонка. Кто сейчас такие косы в городе носит?

— Анна Ивановна, успокойтесь, — строго приказал я.

Поднялся и подошел к ней, перехватил тонкие запястья и сжал, стараясь привести девчонку в чувство.

Встряхнуть ее что ли?

Хотя такая и рассыпаться может.

— Из-извините… я ничего не брала, понимаете? Клянусь! Я бы никогда… если хотите, можете сразу меня уволить. Но я правда не…

— Хватит уже! — я оборвал ее бессвязный поток слов, ведь уже закипал от раздражения и терял всякое терпение. — Вы действительно больше не будете здесь работать. Прямо сегодня вы переезжаете в мой дом.

— Что?! — девчонка даже рыдать перестала. Шмыгнула носом. — Это в каком смысле?

— В клинике допустили ошибку. Вас перепутали с другой Анной Лазаревой и вместо рядового гинекологического осмотра вам сделали процедуру ЭКО. Так что поздравляю, вероятно, вы уже носите моего наследника.

=5=

— Поздравляю, вероятно, вы уже носите моего наследника.

— Нет, нет! — она упрямо замотала головой. — Как это? Меня просто посмотрели! Иначе я бы поняла, я бы заметила! Не может быть такого!

— Досадная врачебная оплошность.

Я пожал плечами и отпустил девчонку, заметив, что до сих пор продолжаю сжимать ее ладони, а это сейчас совершенно излишне. Подхватил ручку и вложил в ее пальцы.

— Подпишите контракт и продолжим.

— Подождите, Рустам Тигранович, — заикаясь, пролепетала она. — Я ничего не понимаю… Как такое возможно?

Хороший вопрос. Я тоже не понимал, почему в элитной клинике, которую я спонсирую, работают полные идиоты. Они не способны выполнять элементарные задачи. Давно пора распустить этих клоунов и набрать нормальных специалистов.

— Анна Ивановна, подпишите контракт, — вкрадчиво напомнил я.

— Нет! — она упрямо качнула головой. — Сначала я должна прочитать, разве нет? И… постойте, я не понимаю. Процедура ЭКО… ошибка в клинике… жить у вас дома… как все это вообще связано? А если я не хочу?!

Обалдеть. Вот это заявка. Да кем эта девка себя возомнила? Я что, перед ней отчитываться должен?

Я заскрежетал зубами, но сдержался. Не стоило ее пугать, она и так уж слишком дерганая оказалась.

— Другая Анна Лазарева должна была пройти эту процедуру и выносить моего наследника, — ровно пояснил я. — Но теперь обстоятельства сложились так, что повезло именно вам.

— Повезло?

— Разумеется. Вас ожидает солидное вознаграждение за оказанные услуги, вы будете жить в отличных условиях. Женщина, которая вынашивает моего ребенка, получит все самое лучшее! Взамен требуется лишь сохранять строгую конфиденциальность.

— Я… я уже могу быть беременна?

— Тест сделаем через несколько дней. Если результат будет положительный, то мы продолжим наше сотрудничество.

— А потом? — вдруг нахмурилась она. — Что произойдет после родов?

— В договоре все прописано, — я кивнул на разложенные на столе бумаги. — Вы получите последнюю выплату, и мы разойдемся.

— Ребенок, — сглотнула девчонка. — Что будет с моим ребенком?

— Мой сын останется со мной.

Черт возьми. Откуда у нее столько дурацких вопросов взялось?

Она взяла контракт, пролистала несколько страниц, задержалась на самой последней и опять задрожала, только теперь иначе, без испуга. Она разозлилась. Нет, не так — да она пришла в ярость.

Дьявол меня побери, с каких это пор я научился различать ее чувства?

— Вы… вы просто больной! — завопила она. — Абсолютно чокнутый!

А потом скомкала бумаги и швырнула мне в лицо.

— Я никакие контракты не стану подписывать, — подскочив со стула, прошипела она. — И не буду частью ваших безумных игр. Если я все-таки беременна, то ребенка никогда не отдам. Мой малыш не ваша собственность. И не товар, как тут расписано!

И после пулей вылетела из кабинета.

Что за бес в нее вселился? Безродная девка решила диктовать мне условия?

Мне?!

Я бы мог разозлиться, но это было слишком смешно.

Когда мне вообще отказывали? Когда я в последний раз слышал слово “нет”?

— Взять ее, — отдал распоряжение охране. И добавил: — Осторожно. Потом доставить ко мне.

Не хочет подписывать договор? Ну и к чертям эти бесполезные бумажки. Если будет нужно, я и без всяких контрактов заполучу эту наглючую пигалицу.

Рустам Каримов всегда добивается своего.

=6=

Мне кажется, никогда еще в своей жизни я не бегала настолько быстро. Перед глазами мелькали этажи и многочисленные двери номеров, пару раз я едва не сбила кого-то с ног — так сильно мне не терпелось поскорее удрать из этого места.

В голове до сих пор не укладывались его слова: какое-то ЭКО, ребенок, контракт, жить в его доме…

Это реальная жизнь, не сюжет индийского фильма! Только в кино может произойти такое. Ладно, пусть даже в жизни, но точно не моей!

— Боже, Лазарева, да что с тобой, эй! — вскрикнула Лизка, когда я, забежав в подсобку, едва не сбила с ног и ее тоже. Вернее уже задела — на пол полетело выроненное ею чистящее средство и гора салфеток. — За тобой кто-то гонится, что ли?

— Возможно, так и есть. Я… не знаю, — дыхание сбивалось, а в голове так и крутились сказанные им странные, даже в чем-то ужасные слова. И этот его взгляд… Сам дьявол не может смотреть настолько пристально. — Этот Каримов, он… Он…

— Уволил тебя?

— Нет, не уволил. Хуже. Кажется, я беременна, Лиза! — в шоке произнесла я, опускаясь на край кресла.

— В каком это смысле?! — округлила глаза подруга. — То есть как? Ты девственница! По крайней мере вчера еще точно ею была… Да и парня у тебя нет.

— Нет… И да, я девственница. Наверное, уже была…

— Подожди! Стоп! — тряхнула головой подруга и, присев рядом, взяла мои трясущиеся ладони в свои. — Давай обо всем по порядку, хорошо? Вчера ты была еще девственница, так?

— Да…

— А сегодня думаешь, что беременна.

— Кажется…

— Интере-есно… И от кого же тогда ребенок, если ты ни с кем не спала? От святого духа?

— Кажется, я жду ребенка от Каримова.

Я понимала, насколько абсурдно звучали мои слова, судя по вытянувшемуся лицу Лизки — даже еще абсурднее. Она отбросила мои руки и поднялась с дивана.

— Это не смешно. Если честно — вообще нелепо! Ты сама себя слышишь вообще?

— Да я понимаю, но судя по его словам, это правда! Возможно, я жду от него ребенка! — недоверия в ее глазах стало еще больше, поэтому я выдохнула и, усадив ее обратно, сбивчиво рассказала обо всем, что произошло. Ничего не скрывая и не приукрашивая. Обо всем, что он мне там сказал, правда, не упомянув о своей личной реакции на этого властного и далекого от меня, словно ледяная Антарктика, мужчину.

Я рассказывала и понимала, что звучит это все словно бред сумасшедшего. Я сама уже начала сомневаться в своей адекватности.

— Знаешь, что я думаю, — решила вынести вердикт Лизка, после того, как с глуповато-недоверчивым лицом выслушала мой рассказ: — Что тебе надо завязывать с этими твоими успокоительными травами из Кореи. Кажется, они добавляют туда что-то незаконное.

— Да не вру я! — я уже начала злиться. — Все это действительно было. И он все это мне сказал, слово в слово.

— И чтобы ты жила в его доме?

— Да!

— И ты такая: "хрен вам, миллиардер Каримов"!

— Ну не прямо так, но в общих чертах…

— Вот тут ты и прокололась! — ехидно сощурила глаза Лизка. — Потому что ни одна в трезвом уме не отказалась бы от такого предложения! Не ожидала я, Лазарева, что ты такая врушка.

— Клянусь! И кажется, он послал кого-то из своих людей меня найти. Потому что убегая, услышала как он сказал кому-то: "взять ее!".

— Ну все, я больше не хочу слушать этот бред! — махнула она рукой, пресекая любые мои попытки что-то добавить и поднялась с дивана: — Какое-то непорочное зачатие, какие-то сказки об особняке на Рублевке. Люди какие-то, бегущие по пятам. Ну и где они, это твои мифические "люди"?

В коридоре послышались громкие шаги, мы с Лизой обернулись на дверь.

— Кажется, это здесь, — произнес мужской голос по ту сторону двери, и я, побледнев, вскочила с места. Времени раздумывать не было, поэтому я быстро схватила свою сумку и метнулась к балкону.

— Это они, задержи их!

— Ты что, прыгать собралась?! Седьмой этаж, Ань! Ты дура?!

— Это ты дура! Там есть пожарная лестница, — и не теряя ни секунды я скрылась за дверью, которая обещала мне мнимую свободу.

Наивная.

=7=

— Босс, я сам не понимаю, как так вышло, — виновато пробормотал начальник охраны, переминаясь с ноги на ногу. — Девчонка как сквозь землю провалилась. Ну то есть мы установили, что она спустилась вниз по пожарной лестнице. Но вот дальше ее след потерялся.

— Повтори.

— Босс, простите, но мы потеряли…

— Как можно потерять кого-то в этом отеле? — оборвал его бессвязный бред. — Проверьте камеры.

— Ничего не записалось. Как раз шла переустановка системы наблюдения.

Он продолжил лепетать всякую чушь, а я сгреб документы со стола и направился на выход.

— Вечером девчонка должна быть у меня дома, — отдал приказ.

— Конечно, босс, я сделаю все возможное…

— Сделаешь. Иначе тебя даже лоток с шаурмой стеречь не возьмут.

Я отпустил водителя и сам уселся за руль. Надо было хоть немного расслабиться и выпустить пар.

Удрала, значит. Еще и по пожарной лестнице. Совсем шальная. Хотя что-то в этом есть. Что-то до одури раздражающее. Прибил бы ее. Придушил. Но как наказать девчонку? Она же моего наследника защищает. Другая бы подписала документы и пищала бы от радости. За деньги все продается и покупается, просто у каждого товара своя цена. Знаю я этих девок, видят золотую карту и сразу стойку как охотничьи собаки делают, а в глазах доллары прокручиваются, точно как в игральных автоматах.

Только эта Лазарева… хм, она какая-то не такая. Аж бесит.

Звонок мобильного заставил выругаться.

— Да! — рявкнул, принимая вызов.

— Ты на взводе, Рустам, — послышался из динамика самый ублюдский на свете голос. — Дурной знак. Случилось чего? Помощь моя нужна?

Булат Залмаев. Стервятник так и кружит рядом. Да я лучше сдохну, чем когда-нибудь приму помощь от такого урода.

— Я сам со своими делами справляюсь, Булат.

— Отлично, раз так, — хмыкнул подонок. — Мы же теперь партнеры по бизнесу. Или ты еще не в курсе, что я выкупил сеть отелей “Звезда”?

В другой раз я бы потянул интригу, потому как вырубать врагов сразу слишком скучно, только сегодня играть резко расхотелось.

— Поздравляю, — с насмешкой бросил я. — Так вот кто выкупил эту убыточную рухлядь.

— Злишься, что я тебя обошел? Зря, Рустам, очень зря.

— Ошибаешься, я рад как никогда. Нет в мире ничего приятнее, чем наблюдать, как твои доходы улетают в “Звезду”.

Я сбросил вызов и усмехнулся. Жаль, не увижу рожу Залмаева, когда тот сообразит что к чему. Пару недель назад я распустил слухи, будто намерен выкупить сеть отелей, которые находятся на грани банкротства. Цена резко взлетела. Гад клюнул и сам помчал все скупать, лишь бы наложить лапу на мой бизнес. Хозяин сети даже не подозревал, что способен заработать столько на своих развалинах.

Я припарковал машину на стоянке перед главным офисом и направился в кабинет, где меня ждал сюрприз.

— Рустам, — гортанно протянула Илона.

Моя официальная любовница расположилась прямо на рабочем столе. Абсолютно голая. Хотя нет, она была в бриллиантах, которые я ей подарил.

— Я решила, тебе нужно расслабиться.

Нужно. Только не перед встречей с китайцами. Там нужно быть во всеоружии. Тех хитровыдуманных товарищей как Залмаева не проведешь. Тоньше действовать придется.

— Прикройся.

Я швырнул ей полушубок. Черт знает, зачем она носит мех в такую жару. Ладно, не важно. Только бы контракты своей голой задницей не помяла.

— Рустам, но я же…

Я сдернул любовницу со стола, стараясь действовать аккуратно. Меня беспокоила целостность и сохранность документов.

— Рустам! — Илона обиженно надула губы. — Котенок, я не хотела, чтобы ты сердился. Не будь таким черствым. Нельзя постоянно работать. Нужно время и на развлечение. Почему ты хмуришься?

— Тебе пора.

— Котеночек…

— Ты сегодня пила?

— Нет. Ты что? — она повисла на моей руке, прижимаясь всем телом. — Я же знаю, ты не выносишь алкоголь.

— Тогда откуда эти дебильные обращения?

— Рустам, — провела пальцами по груди вниз, задержалась на поясе брюк. — Ты так напряжен. Жаль только, не там, где хотелось бы…

— Кто пустил тебя в мой кабинет?

— Ой, ну ты знаешь, я умею договориться, — подмигнула.

— Тогда по пути на выход передай каждому из них, что они уволены, — отрезал я. — И если еще хоть раз развалишься на моем рабочем столе без прямого приказа, тоже отправишься в отставку.

— А под столом можно?

Она захлопала ресницами и попыталась расстегнуть мои брюки.

— Рустам, — Илона облизнулась. — Я так давно не пробовала эскимо.

— Рот откроешь, когда я прикажу, — отстранил разгулявшуюся девку от себя. — Собирай шмотки и проваливай. А по дороге можешь купить себе мороженое, если настолько по нему истосковалась.

— Я буду ждать тебя дома, — улыбнулась она и закусила губу. — В ванной. Вижу, ты не в духе, но я умею поднимать настроение. И не только его. Ну, ты в курсе.

Пора бы ее заменить. Хотя… пока сойдет. Если сравнить с моими прошлыми любовницами, эта еще самая сообразительная.

Я проверил телефон. Сообщений от начальника охраны не было.

Куда же пропала та проклятая девчонка?

=8=

Я заперлась на все замки, но все равно вздрагивала буквально от каждого шороха, настолько велико было потрясение от сегодняшнего дня.

Я убеждала себя, что я дома, все хорошо, никто не вытащит меня отсюда силой, но расслабиться никак не получалось.

Да и как расслабиться, когда привычный мир словно с ног на голову перевернулся! Еще вчера я жила самой обычной, даже заурядной жизнью: работа, сессии, любимые сериалы и чашка какао перед сном, а теперь словно стала героиней турецкого фильма, коих пересмотрела великое множество.

Какое к черту ЭКО, да быть этого не может! А ЭКО с биоматериалом миллиардера тем более!

Пока я ехала на метро домой, изучала медицинские статьи в интернете, читала обо всём, что касалось этой темы. Теоретически произойти такое могло — подсадка эмбрионов завершающая ступень этого сложного многоступенчатого процесса, быстрая и безболезненная. Но как могло произойти такое, что меня спутали с другой Лазаревой? Разве подобное возможно в такой дорогой элитной клинике?

Даже если учесть, что доктор не знала меня в лицо, это же… Это же просто безумие какое-то!

Я ходила из угла в угол и буквально не находила себе места, прокручивая в голове все события сегодняшнего дня. Но особенно момент встречи с Каримовым в его кабинете… До сих пор вспоминая его пронзительный взгляд по коже бежали мурашки.

Он действительно оказался таким, каким его описывали: высоким, сильным, с невероятно глубокими черными глазами, только вот глубина их слишком пугающая. Да такой со свету сживет, если пойти ему наперекор! А уж стать матерью его ребенку…

Если допустить, что все это действительно было, это не сон и не бред, значит, я буду носить под сердцем человечка, которого вынуждена буду потом отдать…

Я никогда не думала о том, сколько я хочу детей, кого именно, не думала, как назову своего первенца… Мне всего двадцать, я еще не закончила учебу. Да у меня даже секса никогда еще не было, какие дети! И тут как снег на голову такие новости!

А еще я убежала с работы и теперь меня уже наверняка уволят. Изергиль звонила мне раз десять, наверняка чтобы устроить выволочку. В итоге я просто отключила телефон, чтобы не отвлекаться еще и на это. Какая уж тут работа, когда в жизни творится Такое!

В дверном замке раздался шелест ключа, и я вся буквально похолодела от ужаса: подскочив с места, схватила со стола первое, что попалось под руку — Лизкин утюжок для волос и приготовилась отбиваться. Но это оказались не люди Каримова, а всего лишь Лизка.

— Я звонила тебе весь день, ты почему не отвечаешь? — пропыхтела она, сбрасывая босоножки. — Там такое творилось!

О, Господи!

— Это была охрана, да?

— Они искали тебя! Я пыталась сказать им, что тебя здесь даже и не было…

— Пыталась или сказала?

— Ты бы видела, какие они огромные! — сразу вскинулась Лизка. — Я испугалась! — и тут же сменила тон на любопытно-осторожный: — А-ань, это что, реально правда всё? Ну, то, что ты рассказала.

И зачем-то посмотрела на мой живот.

Почему-то именно сейчас я вдруг ощутила весь ужас сложившейся ситуации. Даже не в кабинете Каримова под гнетом его испепеляющего взгляда, не когда удирала по пожарной лестнице из гостиницы, а именно сейчас, после вопроса Лизки.

— И что ты будешь делать? — продолжила она зачем-то полушепотом, опускаясь на край нашего продавленного диванчика. — Ну, если ты все-таки беременна от Каримова.

А что я могла ей на это ответить? Ничего. Потому что я понятия не имела, что можно сделать в этой поистине кошмарной ситуации.

Я совершенно не готова пока стать матерью, но отдать ребенка бездушному миллиардеру только потому, что вот такая у него появилась прихоть…

И вообще, зачем ему ребенок таким способом? Он что, не мог заделать его как обычно делают детей люди?

К чему такие сложности?!

Я действительно не понимала, что именно мне делать, но четко осознавала одно — быть инкубатором я не хочу! И если уж так вышло, ребенка своего ему ни за что не отдам!

— Зато он, наверное, хорошо тебе за это заплатит… — отвлек меня от размышлений голос Лизки. Я перевела на нее полный непонимания взгляд.

— Это ты сейчас так пошутила, да?

— Ну, а что… Всего каких-то девять месяцев, зато потом квартиру купишь, станешь москвичкой. Когда еще тебе, девчонке из деревни, представится такой шанс?

— Я не продаюсь! — сухо отрезала я, и в этот момент в дверь громко забарабанили.

Я вздрогнула всем телом и снова схватила несчастный утюжок, словно эта штука способна напугать двухметрового амбала.

— Она не работает, Ань.

— Кто?

— Плойка, — кивнула Лиза на агрегат в моих руках, и я была готова завыть от ее глупости.

— Боже мой, Соловьева, я же не прическу ему делать собралась!

— Тогда вот, возьми фен, он тяжелее.

Стук стал громче, казалось, еще секунда и хлипкая дверь разлетится в щепки.

— Может, спрятаться?

И тут я поняла, что за глупость сморозила. Однокомнатная хрущевка, тут даже кровати нет, чтобы под нее залезть!

К стуку прибавились настойчивые звонки, становилось все страшнее. Я поняла, что они все равно не уйдут, только дверь выломают, как Зинаиде Петровне потом это все объяснять? Поэтому собралась и, хоть и не без страха, подошла к двери и дважды повернула ключ.

По ту сторону стояли два мужчины, в костюмах и даже галстуках, вроде бы ничего страшного, но их пустые взгляды…

— Анна Ивановна, пойдёмте.

— Это куда еще? Никуда я с вами не пойду! А будете ломать дверь — вызову участкового!

Кажется, мой спич не только их не напугал — они его просто не услышали.

— Рустам Тигранович велел доставить вас к нему.

— Если Рустаму Тиграновичу нужно, то пусть он сам… — договорить я не успела, потому что один из охранников просто поднял меня на руки и словно пушинку перекинул через плечо. — Да как вы смеете! — принялась колотить кулаком по его спине, напоминающей размером взлетную полосу. — Вы не имеете никакого права!

— Нас предупреждали, что вы будете сопротивляться.

— Конечно, буду! Пустите! Пустите, кому говорю! Дайте хотя бы вещи собрать!

— Там они вам не понадобятся.

— Где — там?

— На Рублёвке. Ближайшие девять месяцев вы будете жить в доме Рустама Тиграновича.

Ну вот и все, попалась птичка в клетку. Дверца захлопнулась.

=9=

— Девчонка на месте, — расплылся в довольной улыбке начальник охраны, как будто ожидал от меня особой похвалы за то, что и так должен был выполнить.

— Пошел к черту.

Счастливая физиономия этого дебила моментально померкла.

— Босс, но я же, я…

Я жестом приказал ему заткнуться и двинулся в ту комнату, куда доставили девчонку. Толкнул дверь вперед и едва успел увернуться от массивного предмета, летящего прямо в мою голову. Послышался звон осколков. Я присмотрелся и оценил урон.

Ваза. Китайская. Да и бес с ней.

— Выпустите меня! — заверещала девчонка. — Сейчас же! Это противозаконно. Вы удерживаете человека против воли. Это… это же преступление! Похищение! Ваши люди притащили меня сюда силой. Вы что, вы с ума сошли? Кто так поступает? Вы ведь уважаемый человек, а опускаетесь до бандитских методов. Вы… вы же серьезный бизнесмен, а ведете себя как уголовник!

— Это началось с вас, — оборвал ее истерику.

— Что? — поразилась девчонка. — В каком смысле?

— А в таком, что не надо брать чужое.

— Но я ничего не брала, — залопотала она и замотала головой. — Ни у вас, ни у того министра. Не надо делать из меня воровку. Не выдумывайте! Я чужое не трогаю.

— Да?

Я выгнул бровь и выразительно посмотрел на ее живот.

Девчонка ахнула и закрылась руками, а потом схватила с полки другую вазу и запустила в меня. Теперь все оказалось проще. Я уже был научен опытом.

— Негодяй! — завопила она. — Мерзавец!

Идея с суррогатным материнством больше не казалась мне удачной. И зачем я вообще все это затеял? Хватило бы щелкнуть пальцами, как выстроилась бы бесконечная очередь из женщин, готовых родить моего наследника. Вот только каждая из них надеялась бы на серьезные отношения, а я не из тех, кто готов связать себя узами брака. Поэтому лучше заключить официальный контракт и подойти к вопросу без лишних эмоций. Сухо, четко, по делу.

Я хотел сына. Но не жену. Мне и любовницы быстро надоедали. Месяц, максимум два. На более долгий срок никто не задерживался. Я не представлял, как смогу прожить с одной женщиной год или два. Вариант с ЭКО выглядел идеально.

Я подобрал отличную кандидатуру на роль той, кто выносит моего ребенка, но тут началась эта дьявольщина с врачебной ошибкой и безупречный план полетел псу под хвост. Я не помнил подобных провалов в прошлом. Я всегда умудрялся предусмотреть детали, просчитывал развитие событий до мелочей.

Но тут… но эта… маленькая дрянь… мелкая стерва.

Анна, чтоб ее, Ивановна умудрилась разломать схему за один день. С этой девчонкой все было не так. Абсолютно все.

— Выпустите меня немедленно, — требовала она, отправляя в меня все новые и новые предметы сервиза. — Или я весь дом разнесу!

— Не проблема, — пожал плечами и увернулся от тарелки. — Тут каждая вещь застрахована. Так что ни в чем себе не отказывайте.

— Вы просто чокнутый! — закричала девчонка и запустила в меня гипсовую статуэтку.

— Жаль, — вздохнул я, бросив короткий взгляд на обломки.

— Жаль? — возмутилась она. — Что именно вам жаль? Жаль похищать людей? Жаль запирать их в своем доме?

— Жаль, что сейчас вы разбили единственную вещь, которая досталась мне от моего покойного отца.

— П-простите, — она запнулась и побледнела. — Я… не хотела. Постойте, но вы же выросли в детдоме и никогда не видели своих родителей. Так говорилось в статье, которую недавно напечатали…

Я успел сократить расстояние между нами и схватить девчонку прежде чем она продолжила уничтожать интерьер комнаты.

— Лгун! — воскликнула и вся затряслась от негодования. — Хотя чего еще можно ожидать от такого ужасного человека. У вас ничего святого нет.

— Мне надо было вас заткну… хм, успокоить.

— Тогда выпустите меня отсюда, — нахмурилась. — Иначе ничего не получится. Я хочу домой. Слышите? Или вам наплевать?

— Я верну вас домой.

— Хорошо, но…

— Через девять месяцев.

— Когда?!

— Когда отдадите то, что принадлежит мне.

Она попробовала врезать ногой, и теперь увернуться оказалось труднее, чем от ваз и тарелок. Невыносимая девчонка. Да чего же ей неймется?

— Рустам Тигранович, — вдруг сменила гнев на милость, как будто смягчилась. — Я никому ничего не расскажу. Отпустите меня, пожалуйста.

— Нет, — отрицательно качнул головой. — Я советую вам трезво оценить перспективы нашего сотрудничества. Вы получите крупное материальное вознаграждение. Сможете помочь своей семье. Да, я знаю, в каких условиях живут ваши родители. Помощь там лишней никогда не будет. Вся ваша жизнь может серьезно измениться, Анна.

Я расслабился на долю секунды. Потерял бдительность под ее взглядом. Она смотрела так… понимающе? Как будто слушала и соглашалась с каждым моим словом. А потом вцепилась зубами в мою руку.

Я ослабил хватку, и девчонка бросилась к двери, замолотила кулаками и разоралась еще сильнее.

— Спасите! Помогите! Убивают!

Наивная. Неужели она действительно верит, что хоть кто-нибудь в моем доме придет ей на помощь? Даже если бы я реально нанес ей вред, слуги бы и бровью не повели.

— Анна. Ивановна. Может, хватит?

Я впервые испытывал нечто подобное. Раздражался до предела, приходил в бешенство и при этом забавлялся от ее поведения. Даже интересно стало, что эта безумная девчонкаотчебучит дальше, как меня приложит?

— Нет, не хватит, — она обернулась, и если бы взглядом можно было убить, то никакие врачи меня бы не спасли. — Я все равно выйду из этой золотой клетки. Вам меня не запугать и не подкупить. И если я действительно беременна, то ребенка отдавать не собираюсь.

— Украдете моего сына?

— Он…

Бьюсь об заклад, девчонка собиралась бросить нечто вроде “он не ваш”, но замолчала, осознав, что факты крыть нечем.

Я приблизился вплотную к ней.

— Сколько вы хотите? — спросил прямо. — Если не деньги, то что? Назовите цену. Прекратим этот цирк и заключим договор как цивилизованные люди.

— Это вы-то цивилизованный? — протянула девчонка и невесело рассмеялась. — Цивилизованные никого не похищают и не запирают в четырех стенах.

— Я предлагаю вам сделку, — отчеканил. — Вы можете орать сколько влезет, но вас отсюда все равно никто не выпустит. Выдвигайте условия. Договоримся.

=10=

Только сегодня я поняла в полной мере, что означает выражение: птица в золотой клетке. Когда тебя хватают среди белого дня и запирают в четырех стенах. В двадцать первом веке! Правовом государстве! Каримов предложил сделку и даже великодушно позволил выдвинуть мне свои условия, но КАК он это предложил, с каким выражением лица. Да по нему отчетливо читалось: все равно все будет по-моему. Чертов Рустам Тиранович!

Хотя что его еще можно ожидать от такого человека как он: богатого, властного и что уж — не обделенного выдающимися внешними данными. Он привык, что буквально все само идет к нему в руки, привык покупать все, что душа пожелает. Даже людей.

Может, в его мире небожителей это все в порядке вещей, но в моем иначе. Впрочем, я не стала озвучивать ему своих мыслей и попросила время хорошо все обдумать. Только он не знает, что обдумывать я буду не условия нашего вопиющего контракта, а то, как выйти из всего этого с наименьшими для себя потерями.

Я ходила из угла в угол по комнате, которую мне выделили, признаться, комнате поистине королевского размаха. Уж в чем-чем, а скупости моего босса обвинить было нельзя. Здесь даже была собственная ванная с джакузи и просторная лоджия.

Я отодвинула слайд двери и вышла на балкон. И первое, что я увидела — огромный сияющий лазурью воды бассейн. А потом увидела ее — стройную загорелую блондинку, загорающую на белоснежном шезлонге.

Абсолютно голую.

В первую секунду я буквально опешила от увиденного. Кто она? Откуда? Здесь же наверняка полно камер и охраны, ее могут увидеть! Но девушку это, кажется, совсем не смущало: она лежала, подставив лучам пышную грудь, а потом лениво приподняла голову и посмотрела прямо на меня. Я так смутилась, как будто это меня, а не ее, застукали нагишом в неподобающем месте, и поспешила поскорее ретироваться с глаз долой.

Кто же она такая? Может, его сестра?

Впрочем, мысли о ней быстро сменились другими, более насущными. Я все еще не могла понять, как мне быть, что делать со своим новым статусом.

Допустим, я действительно окажусь беременной, и что потом? Ребенка заберут? Совсем или я смогу с ним видеться хотя бы изредка?

Он будет знать, кто его мать?

Я пожалела, что не забрала контракт, изучить его более детально мне бы точно не помешало. Может, получится воспользоваться своим положением и выторговать для себя более выгодные условия? Не материальные, конечно.

Встречаться лицом к лицу с Каримовым я ужасно не хотела, ведь хоть я и пыталась храбриться, но этот мужчина меня пугал. И смущал.

Может, удастся как-то по-тихому проникнуть в его кабинет, взять стола контракт и так же тихо удрать обратно?

Я решила, что бездействие хуже рискованных решений, поэтому аккуратно открыла дверь и выглянула в коридор — он был абсолютно пуст. И тут передо мной встала проблема номер два — как найти его кабинет? Этот дом такой огромный, что здесь ну никак не обойтись без навигатора! Я помнила, что это где-то в левом крыле, поэтому вооружилась зрительной памятью и, завернув за угол увидела знакомую дверь. Где-то с минуту я прислушивалась, нет ли там кого и только уже потом рискнула приоткрыть дверь. А там…

…снова эта блондинка. Она лежала на черном кожаном диване, в руке бокал красного вина, светлые волосы разметались по массивному подлокотнику.

И снова она была совершенно голая.

Боже, может, у нее просто нет одежды?

— Простите, я зайду позже, — я хотела уже выйти, но услышала твердое:

— Стой!

Блондинка манерно поднялась с дивана и, совершенно не стесняясь наготы, подцепила за тонкий поясок кружевной пеньюар.

Я старалась сильно на нее не глазеть, но не заметить, что она очень красивая было невозможно. Если это его сестра, но их мать согрешила с Аполлоном, не иначе. Явить миру настолько идеально сложенных детей…

— Значит, ты и есть та самая Анна, — растягивая гласные проговорила она, бессовестно осматривая меня с головы до ног. Даже неторопливо обошла по кругу, от чего я почувствовала себя зверьком под прицелом дула бессердечного охотника. — Значит, такая ты.

Ее тон и поведение в целом мне сразу не понравились.

— Какая — такая?

— Никакая, — выплюнула она, от чего я буквально опешила. — Ни кожи, ни рожи. Где Рустам тебя вообще подцепил?

Ну знаете…

— Я — мать его будущего ребенка, а вот кто такая вы?

— А я его жена, — отрезала она, и с меня мгновенно слетела вся спесь.

В смысле — жена? Каримов женат? Но об этом нигде и никогда не было ни единого слова…

Но даже если, какое она имеет право так со мной разговаривать?!

— Попрошу к себе большего уважения, я здесь, потому что так захотел Рустам Тигранович! Видимо, он решил, что именно я, а не вы с кожей и рожей годитесь на эту роль.

— Ты здесь по глупому стечению обстоятельств, не более. И я хочу, чтобы бы сразу поняла свое место и даже не думала метить на чужое, поняла? — она окинула меня презрительным взглядом. — Ты всего лишь инкубатор, курица-несушка, контейнер — как тебе будет угодно.

— Да как вы смеете?! — я пыталась держать себя в руках, но предательские слезы как назло начали собираться в уголках глаз. Я больше не видела ее красоты — только перекошенное желчью и злобой лицо.

Что я сделала ей такого ужасного, чтобы так со мной разговаривать?

Если она хотела меня унизить, у нее это получилось, я сразу же ощутила себя жалкой и никому не нужной, хотя внешне изо всех сил старалась не показывать вида.

— Думаешь, я не знаю, что ты это наверняка всё специально подстроила? — прошипела она, приблизившись ко мне почти вплотную. — Как-то разнюхала о планах Рустама, придумала блестящий план, чтобы подобраться к нему поближе. Забеременела хитростью, в надежде, что он влюбится в тебя до беспамяти и бросит весь мир к твоим тощим ногам? Даже не надейся! Ты родишь и он тебя вышвырнет!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Каждое ее слово — меткий безжалостный удар.

И в этой обстановке я должна буду жить почти год? Да я даже дня рядом с этой женщиной не хочу находиться бок о бок!

Миллиардеры, джакузи, бассейны — это не моя жизнь, чья-то другая!

Я должна бежать. Прямо сейчас.

=11=

— Босс, — начальник охраны откашлялся. — Тут возник один вопрос.

Какого черта? Я оторвал взгляд от документов и посмотрел на незадачливого типа, который явно нарывался на увольнение.

— В чем дело? — нахмурился. — Я же сказал, беспокоить в самом крайнем случае.

— Понимаете, босс, — опять прочистил горло. — Кажется, это как раз он. Ну чрезвычайная ситуация. Вас необходимо поставить в известность.

— Выкладывай.

— Ваша гостья, — замялся, заставляя меня потерять терпение. — Анна Ивановна… она… понимаете, она опять…

— Да что ты как уж на сковородке! — оборвал его бесконечное лепетание. — Выражайся нормально. Что она успела натворить? Расколотила очередной сервиз? Уничтожила коллекцию гипсовых статуэток?

— Сбежала, — заявил на выдохе и утер ладонью проступивший на лбу пот. — Ваша гостья снова сбежала.

— Как?

Я поднялся так резко, что кресло отлетело назад и с грохотом врезалось в стену. Начальник охраны побледнел и отшатнулся, прижался к двери.

— Не знаю, — пробормотал. — Никто не знает, босс.

— Что за бред ты сейчас несешь? — процедил, сжимая кулаки. — Ладно отель, но как вы могли потерять девчонку в моем доме? Куда она вообще могла деться из комнаты?

— Непонятно, босс, — чуть ли не простонал начальник охраны. — Вы же распорядились доставить ей ужин. Служанка пришла, а в комнате пусто. Никого нет.

Ну и дебил. Неужели я сам его на работу принял?

— Разобраться, — рявкнул я. — Живо!

Он кивнул.

— Ты еще здесь?

Придурка как ветром сдуло.

Я вернулся за стол, но работа не шла. Голова была забита всякой ерундой. Я пытался сосредоточиться на изучении документов, но перед глазами стояла эта невыносимая маленькая дрянь, которую мне стоило удавить в первую же встречу.

Проклятье. Нет, нельзя. С ней осторожно надо. Сдержанно. Она ведь носит под сердцем моего ребенка. И вообще психованная. От такой всего ожидать можно.

Я должен был построить беседу иначе. Должен был найти подход. Я же всегда отлично справлялся. С конкурентами. Подавлял их. Нагибал. Жестко. Такой у меня стиль игры. Закатывать в асфальт. Но тут, хм, с Лазаревой подобное не прокатит.

Хватит. Сколько я буду грузиться этой чушью?

Я оборвал дурацкие мысли, силой заставил себя погрузиться в работу. Но ни черта не складывалось. Внутри жгло от раздражения и чего-то еще, нового и странного, этого чувства я не различал. Ничего похожего прежде не испытывал. Меня трясло от дикой злобы на самого себя.

Я захлопнул папку и посмотрел на телефон.

Дьявольщина.

Я выругался и набрал номер начальника охраны.

— Нашли? — задал единственный вопрос.

— Пока нет.

Я сжал челюсти. Жаль, что не на глотке этого тупицы.

— Час после твоего доклада прошел, — бросил я, посмотрев на часы. — Чем вы там занимаетесь?

— Ищем, босс.

— Где?

— Везде, — сглотнул. — Мы обшариваем каждый угол. Ничего не упустим. Поверьте, я головой отвечаю.

— Уже упустили.

— Босс, мы…

— Я тебе лично башку оторву.

Сбросил вызов и отшвырнул телефон. Открыл папку, попробовал продолжить работу, но цифры расплывались перед глазами. Всюду лезло бледное лицо девчонки.

А вдруг она встряла куда-то? Вдруг что-то случилось?

Чепуха. Безопасность в моем доме на высшем уровне. Ничего бы с Лазаревой не произошло. Тогда почему ее до сих пор не могут найти? В чем проблема?

Сработало уведомление о начале онлайн-конференции. Мне пришлось подключиться к сети, и это отвлекло от дури, которая взрывала мой мозг. Только ненадолго.

Я с трудом дождался финала и снова связался с начальником охраны.

— Поймали?

— Еще нет, — промямлил жалобно.

— Почему так долго копаетесь?

— Мы проверили записи с камер, установили, как ваша гостья вышла из дома, но вот куда она двинулась дальше определить не удается. Территорию не покидала.

— Конечно, не покидала! — взорвался я. — Мимо того забора комар не проскочит!

— Мы осмотрели бассейн, сад, беседки, жилище прислуги. Босс, мы обошли метр за метром. Я всех людей отправил на поиски, но девчонки нигде нет.

— Нет? — ледяная ярость разлилась по венам. — Не найдете ее — и вас не будет. Всех разгоню.

Я прекратил разговор и нашел на компьютере документ с детальным чертежом дома, окинул взглядом, оценил ситуацию отстраненно.

Куда же ты подевалась? Анна. Ивановна.

Зубами заскрежетал. Искры из глаз посыпались.

Да что ей на месте не сидится?! Что ей не так вообще?

Я поднялся и подошел к окну. Мои охранники чуть ли не на коленях ползали в поисках вероятных следов. Стадо баранов. Пусть только опять облажаются. Помножу на ноль. Тупицы. И откуда такие берутся?

А ты, Анна. Ивановна. Вот ты просто найдись. Запру тебя в моей комнате. Наручниками прикую. Буду держать под личным присмотром. Далеко не уйдешь.

Я выдохнул так, что кажется, пар из ноздрей повалил. Только подумать, во что превратилась моя размеренная жизнь. В цирк. Нет. В чертов дурдом.

— Рустам, тебе надо расслабиться, — голос Илоны вернул меня к реальности, ее умелые пальцы заскользили по моим плечам, разминая мускулы. — Ты слишком сильно напряжен. Я чувствую зажимы.

— Я занят, — качнул головой и отошел от нее, вернулся за экран компьютера.

— Ты из-за нее такой? Из-за этой… Лазаревой?

Илона подошла ближе, виляя бедрами, опустилась на колени возле моих ног и капризно закусила нижнюю губу.

— Рустам, — промурлыкала она. — Дай мне минуту — ты забудешь эту чокнутую девку навсегда.

Я накрыл ладонью ее горло, просто прошелся пальцами.

— Она не девка, — отчеканил. — Она та, кто родит моего ребенка.

— Ну процедура ЭКО могла не сработать. Я читала. Не всегда бывает, чтобы с первого раза…

— Илона, тебе вредно читать.

— Слушай, ну эта твоя Лазарева какая-то психованная. Ты бы слышал, какие вещи она успела мне наговорить, налетела будто фурия. Она уже считает себя хозяйкой этого дома. Представляешь? Наглая.

— Илона, погуляй.

— В каком смысле?

— В смысле ты собиралась слетать в Милан.

— Да, скоро неделя моды, но знаешь, я передумала. Я лучше побольше времени проведу с тобой. И вообще, мне должны доставить вот это маленькое чудо. Ты только посмотри.

Она достала телефон и начала показывать снимки.

— Самая модная собачка сезона. Милая, да? Померанский шпиц. Большая редкость в таком окрасе. Ой, Рустам, надеюсь, ты не против, если в доме появится новый пёсик?

Я кивнул, не особо задумываясь над ее вопросом. Все мысли опять вертелись вокруг Лазаревой. Куда девчонка запропастилась?

— Ой а может, они все подружатся? — заулыбалась Илона. — Наши собачки найдут общий язык. Надо будет их познакомить.

— Точно, — усмехнулся. — Смотри, чтобы мои бойцовские псы не сожрали твою болонку. Такая малявка каждому из них на один зуб.

Сказал это и похолодел изнутри.

Я понял, куда могла подеваться девчонка, почему ее никак не удавалось отыскать. Понял и вылетел из кабинета, не тратя время на звонки охране. Я должен был действовать быстро.

=12=

Я давно не бегал так быстро. А может, вообще никогда так не бегал. Просто представил, куда могла влезть девчонка, и тело отреагировало быстрее мозга.

Она — там. Больше ей быть негде. Там бы никто из охранников не додумался искать, хотя место располагалось рядом с домом. Просто войти туда полное безумие. В том ангаре бываю лишь я и дрессировщики. И не без причины посторонним вход воспрещен. Опасно приближаться.

Я ворвался в псарню, ожидая увидеть самое страшное. Моих псов сегодня еще никто не кормил. Если девчонка реально проникла в ангар, то…

Я застыл на пороге. Без слов.

— Рустам Тигранович, вы почему их не кормите? — укорила меня девчонка. — Они скулили от голода так, что я не могла пройти мимо.

Лазарева сидела на коленях, а вдруг нее мотались мои псы, ластились и ласкались как милые дворняжки. Самый грозный из всех, Рекс, вообще вылизывал ее руки и урчал от удовольствия.

— Какого дьявола ты творишь? — спросил я, причем сам не был уверен, к кому именно сейчас обращаюсь.

Рекс обернулся на мой голос, мотнул башкой и вернулся к своему занятию. Остальные псы не сильно от него отличались.

— Такие милые и добрые собачки, — улыбалась Лазарева и гладила Рекса между ушей. — У меня была такая же точно в детстве. В деревне.

Почему эта девчонка странно на всех действует? На моих псов. На меня самого.

— Пойдем, — сказал я. — Без резких движений.

— Зачем? — удивилась она.

Лазарева не видела этих животных в деле и не представляла, на что они способны при определенном раскладе. Да, в данный момент псы выглядели до жути довольными и счастливо виляли хвостами, но это могло поменяться за секунду.

— Пойдем, — с нажимом повторил я.

Она подчинилась. Поднялась и двинулась ко мне, а я схватил ее за плечо и поволок за собой под грозный лай Рекса.

Не иначе как пес заревновал. Эта девчонка из всех умудряется сделать идиотов.

— Далеко собралась? — бросил я, захлопнув дверь ангара.

— Домой, — она не стала скрывать свои планы. — Вокруг слишком много охранников, так что я решила переждать время в укромном месте, попробовать сбежать ночью, когда потемнеет.

— Это бойцовские псы. У тебя совсем мозгов нет?

— Вы что? Они добрые, вы же сами видели…

— Ясно, я мог не спрашивать.

— О чем? — нахмурилась, а потом набросилась на меня с кулаками. — Да как вы смеете?! Это у вас мозгов нет. Заперли меня здесь с вашей женой. Лучше бы ее на ЭКО отправили, а не заключали дурацкие контракты.

— Чего? — хмыкнул. — Какая еще жена?

— Ваша. Или забыли? Вечно голая девица. Не притворяйтесь! Выглядит она так, что точно врезается в память.

— Нет у меня никакой жены.

— Опять лжете…

— Зачем? Я не из тех, кто женится или связывает себя серьезными отношениями. Мне нужен наследник, а не брак и вынос мозга.

— Вы… вы просто чудовище, — прошипела девчонка.

— И что? Вам все равно придется заключить со мной контракт. Не надейтесь, что получится сбежать с моим ребенком в животе.

=13=

Он все-таки затащил меня обратно в свой дворец-клетку, выговаривая по пути, чтобы не смела больше приближаться к псарне. И еще массу вещей, с которыми я в корне не была согласна. Я должна слушать все, что он мне там говорит, выполнять какие-то дурацкие предписания, должна пройти полное обследование и бросить работу.

Должна. Должна. Должна!

Даже если допустить, что весь этот бред на самом деле произошел и меня каким-то чудом умудрились оплодотворить, еще не факт, что беременность есть. А если ее нет, стало быть и указывать мне, что делать, он не имеет никакого права.

Я живой человек, разве можно вот так живыми людьми…

Где-то в коридоре послышались голоса, и я от нечего делать прильнула к приоткрытой двери. По лестнице поднимался Каримов, а следом за ним семенила его разъяренная лже-жена.

Если, конечно, он мне не соврал и она действительно ему никто.

— Ты бросил меня и побежал искать эту чокнутую, по-твоему это нормально, Рус?

— Я просил тебя не называть меня так. И повторять не люблю, ты же знаешь.

— Хорошо, прости, я больше не буду. Но знай — я обиделась, — она остановилась у витых позолоченных перил, вынуждая остановиться и его. — С тех пор, как тебе в голову взбрело стать отцом, ты совсем перестал уделять мне время. А еще эта путаница с мамашами… Та по крайней мере была проверенной агентством. А эта? Что ты про нее знаешь? — последовало секундное молчание, и в голосе Илоны прорезались ноты триумфа: — Правильно — ничего! Только то, что рассказала тебе бездушная анкета, которую, между прочим, она могла подделать, устраиваясь в твою гостиницу.

Я буквально задохнулась от гнева: что такое она несет?

— Я говорю тебе — здесь что-то не чисто. Не кажется ли тебе, что слишком уж много совпадений? Работа на тебя, точно такое же имя как у нанятой Лазаревой…

— Она устроилась в гостиницу до того, как я эту Лазареву нашел, — резонно заметил Каримов, к слову, слегка раздраженно. — Тебе на самом деле вредно много думать, ты начинаешь сочинять то, чего нет.

— А я уверена, что она продуманная сучка, которая только лишь прикидывается монашкой. Ты же знаешь, какую школу жизни я прошла в модельном бизнесе и вот таких как она за верстак чую.

— Версту.

— Что? — Илона непонимающе захлопала накладными ресницами, а Каримов лишь тяжело вздохнул, надавив подушечками пальцем на переносицу.

— Я чертовски устал. Может, поживешь несколько дней у себя?

— То есть… то есть ты теперь прогоняешь меня? Из-за нее?! — истерично взвизгнула она, указав пальцем на дверь моей комнаты.

Я буквально перестала дышать. Попасться за подслушиванием я точно не хотела.

— То есть она здесь даже суток не прожила, а ты уже отдаешь предпочтение ей? Она нагреет тебя, вот увидишь. И никакой беременности там нет! Скорее всего она вообще в сговоре с той докторицей. А ты, идиот, повелся как слепой…

Договорить она не успела, потому что Рустам Тигранович схватил ее за шею и одним мощным толчком пригвоздил к стене.

=14=

— Никогда. Не смей. Разговаривать. Со мной. В таком. Тоне. — едва не по слогам произнес он, и Илона быстро закивала, цепляясь за лацкан его пиджака.

Было видно, что ей не больно, только страшно. Собственно, как и мне. Вид у Рустама Тиграновича был реально пугающий.

Этого мужчину злить явно не стоит.

Похоже, я играю с огнем, когда отвергаю все его жуткие предложения. Если подумать трезво, то такой человек легко превратит мою жизнь в ад. Ему достаточно щелкнуть пальцами и любое его пожелание будет исполнено. Он привык действовать жестко, решая вопросы бизнеса. В личных делах подход не менял.

Достаточно посмотреть, как хладнокровно он зажал эту женщину. Как игрушку. Как безвольную куклу.

Конечно, язык у Илоны без костей, но все-таки…

— Прости, котик, меня действительно понесло, — выдохнула Илона.

Каримов молчал.

— Я больше так не буду, — всхлипнула она. — Как-то навалилось все.

Он медленно отцепил руку, а потом провел костяшками пальцев по ее щеке. Погладил, будто послушную зверушку. А вообще, особой нежности в его движениях не ощущалось. Он бы и своих псов мог подобным образом приласкать, если бы они выполнили команду.

— Я не хотел сделать тебе больно.

— А мне не было больно. Наоборот, ты же знаешь, как меня заводят подобные игры… — она томно закусила губу и что сделала дальше я уже не видела, потому что она практически полностью скрылась за его внушительной фигурой. — А хочешь, я ребенка тебе сама рожу? Будет у нас свой собственный, не из живота какой-то левой девки.

Я невольно скривилась.

Игры? Да пусть играют сколько угодно! Только меня оставят в покое. И пусть ребенка сами заведут. Почему Каримов отказывается от такого прекрасного предложения?

— Мне казалось, что ты меня услышала, Илона, — в голосе мужчины снова прорезалось раздражение.

— Услышала, прости. А давай… Давай я тебя расслаблю как следует, — из-за его спины выскользнула ее узкая ладонь примостилась где-то на уровне мужских ягодиц. — Сделаю все, что пожелаешь. И куда пожелаешь…

Я не хотела уже слушать это все, но решалась сделать и шагу, боясь себя обнаружить. Наблюдать за их любовными игрищами… Ну уж нет. И так голой Илоны с лихвой хватило.

Мне было неприятно, да! Ведь если я действительно беременна его наследником, то буду вынуждена наблюдать за подобным целых девять месяцев? Ни за что!

И отдать своего ребенка потом ей? Да и вообще отдать хоть кому-то?!

Я старалась не думать сейчас далеко, хватало и других эмоций с лихвой, но если начинала — вдоль позвоночника пробегала стая мурашек ужаса.

В какую же жуткую ситуацию я попала…

— Ладно, — смягчился он, — иди в спальню.

— А ты?

— А я сейчас приду, — он развернулся и направился прямиком к моей комнате.

=15=

Я не знала, зачем он идет ко мне, но видеть его точно не хотела. Тем более после поцелуев с этой…

Быстро отбежав от двери, я практически упала на кровать, сделав вид, что сплю.

Рустам Тигранович вошёл в спальню, и я по инерции открыла глаза. В свете закатного он выглядел как назло просто потрясно, славно какой-то голливудский актер.

И почему настолько идеальная внешность досталась такому ужасному человеку? Это было несправедливо. Каримов должен был выглядеть под стать остальным миллиардерам из списка "Форбс". Лиза постоянно покупала именно этот журнал, таким образом она настраивала себя на богатую жизнь и привлекала успех.

— Вот увидишь, Аня, — говорила подруга. — Однажды я обязательно окручу видного толстосума и перестану считать копейки до зарплаты. Надо окружать себя ценными вещами, одно к другому пристает.

Я тогда смеялась и считала ее идеи глупостями. А теперь увидела, схема реально сработала, только очень странным и безумным образом. Миллиардер пристал ко мне, а не к Лизе, причем с такими предложениями, от которым сразу становилось дурно.

— Скоро будет ужин, за тобой придут.

— Хорошо, — буркнула я. Есть на самом деле хотелось, а еще внизу живота появилась какая-то едва уловимая боль. И я не знала, хороший это знак или плохой.

Мне бы и правда стало легче воспринимать Каримова будь он старым или пузатым, а лучше бы все сразу. Но судя по его атлетическому телосложению, мужчина много занимался спортом. Деловой костюм подчеркивал то, что мне совсем не хотелось видеть и от чего я не могла отвести взгляд. Противоречия раздирали на части. Мне совсем не нравилось, как этот человек действует, подавляет и будоражит одновременно.

— А почему ты не переодеваешься? — он вдруг кивнул на мое простое платье, в котором меня и утащили из дома те два громилы.

— Потому что ваши мордовороты не разрешили мне собрать вещи, — огрызнулась я.

Перед глазами до сих пор стояла сцена как Каримов зажимался в коридоре с Илоной, и это почему-то злило и расстраивало одинаково сильно.

Никак не могла выбросить ту картину из головы.

Интересно каково это: целоваться с таким мужчиной…

Такой высокий. Огромный. Его плечи вряд ли можно обхватить. А если скользнуть пальцами по этим мощным рукам, то наверняка почувствуешь, как моментально сокращаются литые мускулы. Даже на расстоянии от Каримова исходил дикий жар.

Стоп. О чем я думаю?!

Хватит. Бред какой-то в голову лезет. Этот ужасный мужчина похитил меня. Держит в своем доме насильно. А я мечтаю о нем? Воображаю черт знает что?

То, что он выглядит как ожившая греческая скульптура, не дают ему права творить беспредел.

— Понятно, — бросил Каримов. — Тогда после ужина прокатитесь с Розой по магазинам, тебе нужны приличные вещи.

— То есть мои неприличные?!

— Ты всегда такая? — он улыбнулся.

Он. Улыбнулся. Я даже не знала, что такие как он способны на подобное.

— Какая же?

Он ничего не ответил, продолжая рассматривать меня, как мне показалось, уже с большим интересом. А я поняла, что как только выйду из своей лакшери-клетки — снова убегу. Я хочу свою прежнюю нормальную жизнь, а не вот это вот все.

Так что поеду с этой Розой куда-то там с большим удовольствием. Способ убежать найду.

Но то ли я думала громко, то ли он умеет читать по лицам, как вдруг:

— Впрочем, я сам с тобой поеду.

— Куда?! — у меня даже голос сел от волнения. — За одеждой?

— Именно, — он прищурился и, развернувшись, пошел на выход. — Ужин через пятнадцать минут.

=16=

Я наблюдал за тем, как Лазарева вяло ковыряет вилкой содержимое тарелки, и думал над словами Илоны. А что если тут реально какой-то развод? Бредовая идея, конечно. Девчонка же совсем простушка. Стала бы такая плести заговоры и готовить подставу? Я не представлял ее в роли продуманной интриганки, которая дает взятку врачу и сознательно занимает место женщины, которую я выбрал на роль той, кто выносит и родит мне наследника. А с другой стороны эта маленькая дрянь умудрилась ловко обставить всех моих охранников. И не раз. Тоже случайность? Слишком много вокруг нее удачных совпадений. Надо бы присмотреться, разобраться в этом вопросе.

Я снова прокрутил в голове досье на Лазареву. Такая скучная биография, ну просто до оскомины. Она не общалась с подозрительными типами, ни в чем преступном никогда не была замечена. Тихая девочка, прилежная ученица. В ней трудно заподозрить коварство.

А вдруг в том и суть?

Мне не нравилось, как она на меня действует. Ее поведение выходило за рамки нормы, за границы всего, к чему я привык. Девчонка ломала шаблон за шаблоном. Неужели ее поведение просто игра? Тонкий расчет?

Бред. Черт возьми, столько лет в бизнесе, я привык раскусывать подвох в считанные секунды. Козни Залмаева просчитывал на несколько ходов вперед. Да что там Залмаев. Я и противников посерьезнее ломал. А тут, ну хоть убей, не чувствовал никакой угрозы. Лазарева не представляла опасности.

По ходу в отпуск пора. Обращаю внимание на слова Илоны, которая вечно мелет разную чушь. Ничего умного от нее ждать нельзя, годится для единственной цели.

— Вам не нравится ужин, Анна? — обратился к Лазаревой.

— Почему же? — мрачно бросила она. — Все просто идеально.

— Ой да, — встряла Илона. — У Анны такой изысканный вкус. Креветки и мидии ее не устраивают. Норвежский лосось тоже мимо. Наверное, стоит предложить жареную картошку или манную кашу. Это будет привычнее.

Я посмотрел на любовницу, и она выронила приборы.

— А что я не так сказала? — пробормотала с фальшивой улыбкой.

Лазарева резко поднялась из-за стола.

— Я вас на улице подожду, Рустам Тигранович.

Илона просияла, а после напряглась.

— О чем это она? Для чего подождет? Только не говори, что ты опять помчишься за этой безумной… хм, за ней.

Я поднялся и направился на выход.

— Рустам, куда ты?

Илона вцепилась в мою руку, но я ее быстро отстранил.

— Твоя задача — ждать в спальне, а не задавать вопрос за вопросом.

Она не решилась спорить, лишь подобострастно закивала, явно поняла, что сегодня достаточно конфликтов и не стоит злить меня.

— Какая еда вам по вкусу? — спросил у Лазаревой, когда мы оказались наедине.

— Вы издеваетесь?

— Я передам ваши пожелания на кухню. Лично. Для меня важно, чтобы женщина, которая носит для меня ребенка, нормально питалась.

— Вы говорите так, будто я контейнер!

— Не сгущайте краски.

— Или робот, — заявила с горечью. — Да вы и сам такой. Бесчувственная машина. Вам плевать на чужие эмоции.

— Всем людям вокруг друг на друга плевать.

— Это не так.

— Так, Анна. И чем быстрее вы это поймете, тем лучше. Жизнь подарила вам возможность, которую надо выгодно использовать.

— Родить ребенка по приказу? — печально усмехнулась и покачала головой. — Странно, Рустам Тигранович, вы такой умный и обеспеченный человек, а самых простых вещей не понимаете.

— Тогда объясните мне.

— Есть то, что ни за какие деньги нельзя купить.

— Хорошо, — пожал плечами. — Будем решать проблемы по мере их поступления. Для начала разберемся с едой. Что вам нравится и почему вы ни черта не съели за ужином?

— Дело не в еде, — сказала она как отрезала. — Я не могу есть в тюрьме.

=17=

Торговый центр произвел на девчонку впечатление, хотя она старательно пыталась это скрыть. Я сразу понял, прежде Лазарева здесь никогда не бывала. Учитывая какие магазины тут располагались, подобный расклад ни капли не удивлял. Подобные места изначально предназначались для элиты, простые смертные могли заходить сюда лишь на экскурсию, ведь ценники смахивали на номер телефона и поражали воображение среднестатистического обывателя.

Я не родился в богатой семье, всего добивался сам, выгрызал успех. Ничего не падало мне с неба. Может, потому и взбесили ее слова про деньги и то, что за них некоторые вещи не купишь? Купишь. Еще как! Я знал это абсолютно точно. И прав всегда оказывается именно тот, кто больше заплатит. Я не строил иллюзий, а если и строил, то это было настолько давно, что уже стерлось из памяти.

Конечно, я и виду не подал, что меня ее слова задели. Железный самоконтроль всегда служил мне идеальной защитой. Ха, стал бы я показывать настоящие эмоции какой-то там девчонке. Но она зацепила, опять заставила думать о себе. В дороге до торгового центра я планировал изучить новый контракт, но вместо этого опять размышлял о Лазаревой.

Наглости ей было не занимать. Выходит, мой дом тюрьма? Проект, составленный лучшими дизайнерами мира, ее совершенно не устраивал. Другая девка убила бы за право переступить порог моего особняка, проникнуть внутрь хоть на пару минут. А эта крутила носом, по ходу только бойцовские псы и пришлись ей по душе.

Милые собачки. Очень милые. Они бы перегрызли ей глотку, если бы я вовремя не влетел в двери псарни. Хотя нет, все реально не так. Мои кровожадные хищники послушно вылизывали ладони девчонки, ластились к ней, искали одобрения.

Жалкое зрелище. Почему девчонка кружила головы безжалостным зверюгам? Вертела ими как хотела. В чем ее секрет? Черт возьми, даже я о ней постоянно думал, она из моей головы ни на секунду не выходила.

А теперь я ловил ее реакцию. Почему-то мне нравилось за ней наблюдать, отмечать эмоции, которые сменялись на лице. И я понимал, что не хочу отводить от нее взгляд. Забавная девчонка. Я давно таких не встречал. Наивная. Бесхитростная. А внутри прямо кремень, стержень, который невольно восхищал.

— Я ничего от вас не приму, — твердо заявила она.

— Это же примерка, — пожал плечами я.

— Зачем?

— А вдруг вам понравится?

— Что? — напряглась она.

— Ну хоть что-то, — хмыкнул я. — Должно же вам хоть что-то хоть когда-нибудь понравиться.

— Мне от вас ничего не надо!

Ну смешная. Как будто я позволю ей расхаживать в тех лохмотьях. У меня в доме прислуга лучше одета.

Я жестом приказал подобрать одежду для девчонки, и консультанты бросились подбирать наряды буквально наперегонки.

— Ваш визит большая честь для нас, Рустам Тигранович, — принялся лебезить главный администратор, но оценив выражение моего лица, поспешил откланяться и удалиться.

Я наконец смог заняться контрактом. Расположился на диване, достал мобильный и стал просматривать нужный документ.

А потом как молнией врезало.

Девчонка без присмотра осталась. Ну да, с ней куча консультантов, мельтешат то тут, то там. Но что они сделают против ее прыти? Она мою охрану в два счета обставила. Этих простофиль и вовсе без труда уделает, улизнет через какой-нибудь служебный выход, и я опять буду исходить от ярости, мотаться по городу в поисках Лазаревой. Она же неугомонная, совсем без тормозов, непонятно, куда вообще может влезть дальше. От нее всего можно ожидать.

А вдруг она прямо сейчас улепетывает отсюда?

Я подскочил и бросился к примерочной. Рефлекс вперед вел. Мозг отрубился напрочь. Я растолкал консультантов и вломился в комнату. Выдохнул, правда ненадолго.

Лазарева была здесь. Кажется, даже не собиралась сбегать. Во всяком случае, она была не в лучшем для этого виде. Абсолютно голая.

— Рустам… Тигранович, — пробормотала девчонка, задыхаясь и краснея.

А потом завопила так, что у меня заложило уши.

Наверное, мне стоило отвернуться. Возможно, было уместным принести извинения за такое бесцеремонное вторжение. Но я продолжил разглядывать Лазареву самым бессовестным образом и не испытал ни капли раскаяния.

— Вы что творите? — прошипела она, пытаясь прикрыться руками. — Убирайтесь отсюда немедленно! И хватит… хватит на меня пялиться!

Дьявол. Она же мне сразу не понравилась, с самого первого взгляда. Не в моем вкусе, никакая. Черт побери, тогда почему сейчас не могу от нее оторваться? Без одежды девчонка выглядит гораздо лучше.

=18=

Я пожалела о том, что повелась на слова консультантов и послушно сняла нижнее белье. Девушки с таким авторитетным видом убеждали меня, отказаться казалось нереальным. Их аргументы звучали разумно. Ну в тот момент. Сейчас я бы ни за что не стала идти на поводу. Но пару минут назад…

— Вам бюстгальтер сюда совершенно не подходит, — заявила одна девушка. — Он будет сильно выделяться через ткань платья, причем тут какую одежду не возьми, вещи плохо сядут. Да и размер подобран неверно. Я найду для вас гораздо более удачную модель.

— Белье очень многое значит, — подключается другая девушка.

— Раздевайтесь.

— В этом сезоне модно совсем другое.

— Простите, но такое даже моя бабушка не наденет.

— Позвольте нам обновить ваш гардероб.

— Материал дешевый.

— Покрой ужасный.

Я пыталась возразить, поскольку считала свои вещи абсолютно нормальными, но консультанты не унимались и чуть ли не сами стягивали с меня одежду.

— Хватит! — воскликнула я и едва успела прикрыться руками.

Девушки продолжили сыпать всякими заумными фразами относительного моего будущего гардероба и того, как сильно он мне понравится, а потом удалились, оставив меня в одиночестве. Правда мое уединение длилось недолго, ведь уже через пару секунд в примерочную ворвался Каримов.

Кажется, я успела заметить и консультантов за шторкой, но мужчина пронесся мимо них будто ураган, и девушки поспешили скрыться подальше или же просто грохнулись в обморок от грозного вида Каримова. Его темные глаза мрачно сверкали, полные губы исказились в зверином оскале. Он стал еще более высоким и огромным, словно заполнил собою все пространство вокруг. Настоящий великан, перед которым я невольно терялась и отступала назад, выглядела совсем беззащитной и крошечной.

Что было дальше? Я плохо соображала. Даже не помнила собственные слова. Да я саму себя не помнила от шока.

Еще ни один мужчина не видел меня голой. Даже мой бывший парень. Конечно, он не раз пытался забраться руками под одежду, пробовал трогать, но я ему не позволяла, а уж о том, чтобы вот так оказаться перед ним без клочка ткани, при ярком свете ламп, речи вообще не шло. Теперь же на мое обнаженное тело смотрел чужой человек. И как смотрел! Он буквально пожирал меня глазами. Без тени стыда и совести. Откровенно. Грязно, разнузданно, абсолютно непристойно и до жути возмутительно.

Если бы взглядом можно было касаться… Ох, черт, именно этим Каримов и занимался, касался меня, пусть не физически, но ощущение создавалось такое, будто горячие пальцы скользят по коже, гладят и обводят, обдавая жаром.

— Убирайтесь! — закричала я.

А он и с места не сдвинулся. Застыл, продолжая давить меня своим тяжелым взглядом. В черных глазах полыхал темный огонь, который не обещал ничего хорошего.

— Прочь, — пробормотала я, пробуя прикрыться руками. — Уходите сейчас же!

Наконец чуть отошла от шока, умудрилась ухватиться за шторку и потянуть ткань на себя, вжалась в стенку примерочной, закрываясь шелковистым полотном.

— Я никуда не уйду, — спокойно заявил Каримов.

— Что? Вы с ума сошли?

— Я решил лично проконтролировать выбор одежды, — странная усмешка заиграла на его губах. — Или у вас есть возражения?

— Конечно, есть! Я не стану дефилировать перед вами голой.

— Это часть контракта, — произнес небрежно, будто рассуждал о самом обычном договоре.

— В смысле? — я задохнулась от возмущения.

— Я должен убедиться в том, что вы получаете все самое лучшее. Еда. Одежда. Услуги. Это касается всего.

— Я не помню такого пункта.

— Значит, стоило лучше изучить документ, а не пулей вылетать из моего кабинета. Не беспокойтесь, я предоставлю вам необходимые бумаги, изучите позже.

— Вы издеваетесь?

— Нет.

— Какая вам разница, в чем я буду ходить? Какое вам дело до моей одежды? Вы ведь используете меня как инкубатор.

— Вам необходимы качественные вещи, — пожал плечами Каримов. — Мы выйдем в свет, к вашей персоне будет много внимания. Я ничего не пускаю на самотек.

— В свет? — пораженно переспросила я.

— Появимся на публике, — вкрадчиво произнес он. — Что вас так удивляет? Вы принципиально отказываетесь от любых свиданий?

— Я не понимаю, — мотнула головой. — Когда вы это решили?

=19=

Когда я решил? Ха. Прямо сейчас.

Вообще, я тоже ни черта не понимал. Что на меня нашло? Какие к дьяволу свидания? Я нес полный бред и старался оторвать от нее взгляд. Напрасно.

Я залип на этой странной и бесячей девчонке как сопливый подросток. Стоило ей прикрыться дурацкой тряпкой, стало еще хуже. Я не могу перестать ее разглядывать, не мог не представлять, что именно она сейчас от меня скрывала.

А еще реально захотелось ее куда-нибудь вывести. И поскорее. Пронаблюдать за реакцией. Показать новый мир, открыть места, в которых она точно не могла прежде побывать. На ум пришло сразу несколько панорамных ресторанов. Или мой последний проект, открытие как раз намечено на завтра.

Я не собирался никуда выводить Лазареву. Первую Лазареву. Но теперь эта идея казалась удачной. Жены у меня нет. До рождения ребенка я точно расстанусь с Илоной. Надо же объяснить, откуда взялся наследник.

Стоп. Откуда только рождаются эти странные мысли?

Я не собирался разыгрывать спектакли на публику, изображать серьезные отношения, имитировать расставание. Моя личная жизнь всегда оставалась под запретом для журналистом. Мои адвокаты затаскали бы по судам любого, кто рискнул бы выпустить статью на подобную тему.

Я что, пытался сам себя обмануть? Нет никакого смысла водить Лазареву по ресторанам, показывать ее. Но мне чертовски хотелось этого, увидеть ее в другой обстановке, дать больше свободы, показать, что она не в клетке, не в долбаной тюрьме.

Мои размышления теряли всякую логику. Я болтал что-то насчет контроля, но сам собой управлять не мог, прямо посыпался и растекся.

— Мы начали общение не слишком удачно, — заявил я. — Предлагаю заключить перемирие.

— А я предлагаю вам убраться из примерочной, — процедила Лазарева и покраснела еще сильнее.

Ей чертовски шел этот румянец. Но тряпка, которую она натянула на себя, сильно все портила.

— Я должен оценить ваши наряды.

— Вы распугали всех консультантов.

— Они вернутся.

— Я и с места не сдвинусь, пока вы тут надо мной нависаете.

— Неужели?

Я двинулся вперед и упер крепко сжатые кулаки в стену по обе стороны от ее плеч. Девчонка задрожала и округлила глаза.

— Анна, вам пора привыкнуть к моему обществу.

— С чего бы вдруг?

— Мы будем неразлучны, — усмехнулся. — Почти год.

— Звучит как самый страшный сон.

— Я могу превратить вашу жизнь в сказку. Но каждый получает то, что выбирает. Вы явно добиваетесь кошмара.

— Ничего я не добиваюсь, это все вы…

— Так уж получилось, — оборвал ее возражения, приложив указательный палец к пухлым губам. — Теперь вам лучше расслабиться и получить удовольствие.

— Как? — сглотнула. — Как вы это представляете?

— Легко.

Она нахмурилась.

— Я дам вам многое, если будете вести себя благоразумно.

Я не стал сообщать, что произойдет в противном случае. Другого исхода кроме как покорность и абсолютное послушание я попросту не допускал.

=20=

Когда он сказал, что "выведет меня в свет", я подумала, что это произойдет когда-нибудь потом. Через неделю. Месяц. Или никогда. Но едва часы будильника показали девять утра, ко мне в комнату постучали.

Я резко распахнула глаза инатянула повыше одеяло. А вдруг это пришел Каримов? Снова будет лечить меня нравоучениями и прожигать своими практически чёрными глазищами. Как вчера в примерочной.

Мне было неуютно в его присутствии. Я чувствовала, что я ему не ровня и делать в этом доме мне абсолютно нечего. Но тем не менее он почему-то не хотел меня отпускать. А ведь беременность ещё даже не подтвердилась! Может, это фантастическое ЭКО вообще не удалось, что я тогда вообще здесь делаю?

Ещё и смену свою пропустила, меня же теперь наверняка уволят. Из-за него! Хотя он и есть владелец гостиницы, где я работаю. Ох, дурдом.

Стук повторился, и я пропищала какое-то слишком уж жалобное:

— Кто там?

Дверь приоткрылась, и в спальню заглянула женщина слегка за сорок. Чопорная, прямая как палка, с идеально уложенными светлыми волосами. И это в девять утра!

Мне чтобы сделать такую прическу нужно проснуться как минимум в шесть.

— Доброе утро. Меня зовут Паулина Валдисовна, и я помогу вам освоиться в этом доме. Рустам Тигранович поручил мне заняться вашим внешним видом и вообще…

И вообще?

И что это Павлина вместо со своим боссом Тирановичем имеет в виду?

То есть я плохо выгляжу? Не вышла "фейсом" для их богемной компании?

Видимо, он решил, что Илоны мне мало, теперь эту паучиху подавай.

— Спасибо, я справлюсь сама. Вчера мы купили массу новой одежды…

— Но ведь ее еще нужно правильно сочетать! — паучиха бесцеремонно распахнула дверь и вошла в мою спальню. Затем раздвинула занавески, впустив в комнату солнечный свет. Который вовсе не показался мне приветливым. В этой клетке даже самое красивое и когда-то приносящее радость быстро теряло свою ценность.

— Я изучила ваше портфолио, — (мое что?!) — ваш стиль… — она скривила тонкие губы, — …он, мягко говоря, ужасен.

Я буквально задохнулась от возмущения!

То есть ее стиль высший пилотаж? Вот эта старческая юбка карандаш до колен и приталенный пиджак?

И вообще, что о себе возомнил Каримов? Он на самом деле решил, что я его вещь, которой он может пользоваться как захочет?

Приставил ко мне эту ужасную тетку чтобы я не сбежала… Определенно.

— Спускайтесь к завтраку, в десять у вас маникюр. В двенадцать причёска. А после я научу вас пользоваться косметикой.

— Извините, но я уже умею пользоваться косметикой. И одежду подбирать тоже умею!

— А так сразу и не скажешь… — усмешка вышла откровенно ироничной. — Жду вас внизу.

— Постойте! — своим откликом я заставила ее притормозить у двери. — А к чему все? Почему сейчас?

— Сегодня вечером Рустам Тигранович отправляется на юбилей к депутату Гордееву и захотел взять с собой вас, — за паучихой захлопнулась дверь, а я в прямом смысле упала на подушки, не понимая, что это сейчас было.

Выходит, его угрозы были и не угрозы вовсе?

Зачем я ему там, такая, как он сам считает, "деревенщина"? Вел бы туда свою драгоценную Илону. Уж она-то имеет отменный вкус и знает, как поставить себя в высшем обществе.

Мысленно негодуя, я быстро привела себя в порядок и спустилась вниз. К счастью, в столовой была я одна, что позволило поистине насладиться чудеснейшими блинчиками с ежевикой и жасминовым чаем. Но едва я допила последний глоток, как в поле зрения нарисовалась паучиха. Больше ее в этом доме меня раздражает только Илона. Надо узнать, не родственницы ли они…

— Мастер маникюра уже здесь, — официальным тоном произнесла она, — ждёт вас в вашей комнате.

И вот тут началось! До самого вечера меня терзали различные гуру красоты, замучили так, что к семи вечера я была выжата словно лимон. Я и подумать не могла, что чтобы быть "красивой" нужно столько всего!

Когда Паулина натянула на меня платье с тонкими бретельками, я ощутила себя крайне некомфортно, но спорить с ней у меня уже не было никаких сил.

— Думаю, Рустама Тиграновичу понравится, — одобрительно кивнула она, рассматривая меня с разных сторон.

Я взглянула на себя в зеркало и просто не могла себя узнать. Это я и в то же время не я. Волосы лежали перекинутыми через одно плечо тугими локонами, кожа сияла, и это несмотря на дикую усталость! А ресницы… я и не знала, что они у меня настолько густые и длинные.

Я скорее почувствовала, чем услышала, как открылась дверь в спальню. А затем ощутила на себе оценивающий взгляд.

Каримов стоял в проеме и смотрел на меня так… ну как примерно смотрел в той кабинке торгового центра. Только глаза его горели уже совсем иначе.

=21=

— Добрый вечер, Анна, — хриплый голос пробрался под кожу, пробуждая волну колючих мурашек во всем теле, и эта реакция мне совсем не понравилась.

Что со мной творилось?

Колени ослабели, ноги задрожали. Я обрадовалась, что еще не успела обуться в те жуткие туфли на высоченных каблуках. Конечно, на первый взгляд обувь казалась милой, но на деле — пыточные агрегаты более милосердны к своим жертвам.

Каримов продолжал смотреть на меня так, будто видел впервые.

Мне было гораздо спокойнее, когда он не придавал моей персоне особенного значения. В нашу первую встречу я точно заботила его не больше чем предмет интерьера. Хотя нет, почему же. Стул или стол могли заинтересовать его куда сильнее.

Мужчина ступил вперед, прожигая меня горящим взглядом. Его глаза как будто стали чернее и при этом полыхали дьявольским пламенем.

Бездна порока. Иначе не описать.

Интересно, как ему удается выглядеть настолько идеально? Каримов словно сошел со страниц журнала. Конец дня, у него наверняка было множество различных дел, но нельзя различить ни тени усталости на лице. Создавалось впечатление, точно этот человек полон энергии и способен свернуть горы на своем пути.

Я поражалась той ауре, которая от него исходила. Несгибаемая уверенность, суровая мощь и дикая сила. Все это являло собою гремучую смесь, что невольно завораживала.

— Я все сделала так, как вы просили, — подобострастно отчиталась паучиха, но Рустам Тигранович на нее даже не взглянул. Все его внимание было посвящено мне, что ужасно смущало.

— Спасибо, Паулина, можете быть свободны.

Когда надзирательница наконец покинула мою комнату, у меня снова прорезался голос:

— И что это за цирк? — я обвела взглядом свой наряд. — Зачем вы приставили ко мне эту тетку? Мы так не договаривались!

— Мы никак не договаривались. Паулина научит вас многому, поверьте.

— Она тоже прописана в контракте?

Он решил проигнорировать мой вопрос, вместо этого приподнял руку и взглянул на запястье, на котором красовались часы наверняка за баснословную сумму.

— Мы скоро выходим. Где ваши туфли?

— И куда мы уходим? — я решила-таки взбрыкнуть. — Уж не к тому ли министру, у которого я "украла" какие-то там важные документы?

Я совсем этого не ожидала, но он вдруг улыбнулся. И эта человеческая мимика сразу же сделала его лицо как будто бы даже лицом нормального живого человека, а не калькулятора с замашками тирана.

Каримов приблизился ко мне.

Он что, посмотрел на мои губы?

Я напряглась и шагнула назад. Улыбка мужчины стала еще шире, его черные глаза полыхнули, в темной бездне зажглись искры веселья.

Почему в комнате стало настолько душно?

— Ищите обувь и спускайтесь вниз. Лимузин уже ждет.

Отлично. Привычный тон вернулся, лицо опять стало непроницаемым. Такой Каримов устраивал меня целиком и полностью. Или нет?

=22=

Если описать одним словом, что происходило на вечере депутата Гордеева, я бы ответила: "ужас и кошмар". Да, это уже два слова, но именно они больше всего охарактеризовали бы всё происходящее.

Масса мужчин в дорогих костюмах, женщины, как будто сошедшие со страниц журнала мод, дорого украшенный банкетный зал и блюда такие, что я даже не понимала, что это, а не то, как это есть.

Я не понимала, зачем Каримов взял меня с собой. Для чего. Чтобы посмеяться над моим невежеством? Вряд ли ему это на руку, учитывая, что у нашего позора была масса свидетелей.

Признаться, обращали внимания на меня не так много — больше просто бросали взгляд вскользь, а потом возвращали подобострастный Тирановичу. Уж перед ним никто не уставал стелиться.

Я знала, что именно сегодня выгляжу вполне на уровне, даже по взгляду Каримова это было заметно: как он смотрел на меня искоса в салоне авто, как бережно потом вёл в зал. Да я и сама чувствовала себя не хуже! Ещё никогда я не надевала такого великолепного платья и мои волосы не были настолько ухоженными. Прическа особенно мне понравилась, я и не подозревала, что моя шевелюра может быть настолько густой и блестящей. И если на меня саму не смотрели так пристально, то на мои волосы — да.

— Зачем я здесь? — прошептала я, стараясь привлекать к себе как можно меньше внимания.

— Если ты здесь, значит, мне так надо, — отрезал Каримов, сдержано салютуя бокалом виски какому-то седому пижону с гавайской рубашке. Судя по его внешнему виду — мой сосед из квартиры напротив, алкоголик со стажем, но судя по уважительному выражению лица Тирановича — как минимум нефтяной магнат с "утончённым" вкусом.

В любом случае меня это не касалось, я просто поскорее хотела попасть домой. Чтобы не видеть этого всего, не чувствовать себя не в своей тарелке. И поесть нормально, потому что есть то, названия чего ты не знаешь — было страшновато.

— Рустамчик, какая встреча! — донеслось откуда-то справа, и я резко обернулась: жгучая брюнетка, с прической похожей на мою, манерно поцеловала воздух возле обеих щек Каримова. — Давно не видела тебя. Загорел.

— Не так давно вернулся с Сейшел.

Брюнетка кинула на меня косой, но явно заинтересованный взгляд, впрочем, заметив, что Каримов не спешит нас представлять, быстро перевела тему:

— Мой Гоги там, на веранде, пойдем, он будет рад тебя видеть, — и схватив его под руку, бесцеремонно потащила куда-то за собой.

— Будь здесь, я скоро вернусь, — предупредил Каримов, и о чем-то переговариваясь с брюнеткой, ушел.

Я и так была не в лучшем расположении духа, а теперь совсем потеряла остатки настроения. "Будь здесь?" Словно собаке приказ отдал! Если он думает, что ему всё позволено, то он ошибается!

Что я вообще здесь делаю?! Даже если допустить, что я на самом деле беременна его ребенком, это особенно не даёт ему права там со мной общаться!

Я просто хочу домой.

Просто. Домой.

Неожиданно до меня дошло, что я сейчас совсем одна. То есть у меня есть шанс попробовать удрать.

=23=

Конечно, я понимала, что он быстро меня найдет. Но это если знать, где искать. У моей тетки под Рязанью есть старая дача, сейчас лето, тепло, если переждать там…

Да, настолько сильно я хотела избавиться от этого кошмара, что готова была и на такое!

Едва я только сделала шаг, как увидела свою незримую тень: двухметрового бугая, который, видимо, был приставлен охранять меня всюду.

Черт! Черт! Черт!

Стараясь не подавать расстроенного вида, я плавно двинулась в сторону удобных, надеясь, что смогу как-то выбраться оттуда.

А что, в кино именно где-то там обязательно есть какой-то черный ход!

Уловка удалась: личник дошел за мной ровно до угла туалетов и остановился. Я же прошмыгнула за первую попавшуюся дверь. К счастью, в отдельном мрамором коридорчике у зеркал я оказалась одна, в кабинках тоже никого не было, и я наконец смогла ненадолго расслабиться.

Ноги болели от высоких каблуков, а голова — от разных мыслей. Начиная от того, как я умудрилась попасть в эту откровенно глупую ситуацию, до… кто была эта брюнетка? Она смотрела на него так… Так… как смотрят на того, кто был когда-то близок.

Это не ревность, нет, просто мне до чертиков надоели его бесцеремонные девицы. И моя позиция узницы. А еще смущали его взгляды и особенно то, в каком положении я буду, если окажусь-таки беременна его наследником.

Голова шла кругом!

Может, все-таки постараться убежать?

Может, он поймет, что ему не нужен такой трудный "пациент" и отпустит меня?! Ведь никакая беременность подтверждена не была! Как и то, что это ЭКО вообще было!

Внезапно за спиной распахнулась дверь, и я увидела того, кого совсем не хотела увидеть.

Вернее, ту.

— Какая неожиданная встреча, — нарочито сладко пропела Илона, приближаясь вплотную ко мне. — Рустам уже представил тебя депутату Гордееву или держит подальше от приличных людей?

Она буквально впилась в меня глазами. Если бы взглядом можно было убивать, я бы погибла на месте.

— Сколько же денег потратили на твой наряд? — нахмурилась Илона. — Постарались на славу. Ты почти перестала казаться колхозницей. Хм, еще и твои патлы деревенские в порядок привели. Неужели Рустам оплатил поход в салон красоты?

— Почему бы вам не задать эти вопросы ему?

— А мне интересно, — процедила она ядовитым тоном. — Какой селючкой надо быть, чтобы в двадцать первом веке заплетать волосы в косы? Повезло тебе, что эту дурацкую копну сумели облагородить. Или тут парик нацепили?

Илона протянула руку вперед, явно намереваясь ухватить несколько прядей, но я успел перехватить и отодвинуть ее запястье.

— Держитесь от меня подальше, — произнесла твердо.

— А то что? — усмехнулась Илона. — Боишься, я пойму, там накладка. Ну не бывает настолько хороших волос от природы. Тебе там явно наращивание сделали.

— А вам какое дело?

— Девку можно вывезти из деревни, а вот деревню из девки нет. Ты сильно не обольщайся, не привыкай к дорогим вещам. Рустам человек настроения. Сегодня приблизил, а завтра отшвырнет.

— Это вы из личного опыта?

— Ах ты дрянь! — разъярилась Илона. — Думаешь, окрутила миллиардера? Черта с два! Еще посмотрим, чья возьмет. Любой дурак понимает, на твоем месте должна быть я. А для Рустама это все лишь временная блажь. Помутнение. Он прозреет и все поймет.

— Послушайте, я не виновата, что ваш Рустам не хочет от вас ребенка.

— Гадина…

— Хватит! — выпалила я, теряя терпение. — Я ничего этого не просила и не хотела. Сами разбирайтесь и нечего за мной следом таскаться.

— Такая простушка с виду, а в реальности ты та еще змеюка, — не пожелала униматься Илона. — Меня не проведешь!

Дверь распахнулась, не позволяя ей продолжить и проявить больше эмоций. На пороге показался двухметровый бугай. Вероятно, он получил распоряжение действовать без ограничений, преследовать меня везде и всюду.

— У вас все в порядке? — невозмутимо поинтересовался охранник.

— Лучше не бывает! — бросила я и поспешила покинуть помещение.

Интересно, если бы я заперлась в одной из кабинок, он бы ее взломал? Люди Каримова совсем без тормозов, как и он сам.

=24=

Я вернулась в главный зал, опять оказалась посреди толпы народа. От шума вокруг разболелась голова. Я уже была бы рада вернуться и в особняк, куда угодно, только бы оказаться подальше от общей суеты.

— Согласен, — прозвучал над ухом незнакомый мужской голос, заставляя меня обернуться.

— Простите?

Я натолкнулась взглядом на высокого темноволосого мужчину.

— Здесь чертовски скучно, — сказал он и усмехнулся. — Надеюсь, вы не против, что я прочел ваши мысли?

Его поведение обезоруживало, но в то же время пробуждало внутри нервное напряжение.

Он что, пробует познакомиться со мной?

Раньше такие мужчины не то, что не обращались ко мне, но даже не смотрели в мою сторону. В гостинице подобные люди не придавали значения обслуживающему персоналу, воспринимая нас, будто предметы интерьера. И тут такой солидный мужчина и вдруг среди всех выделил именно меня…

— За вашу улыбку.

Почему вдруг? Я же не…

Тут я поняла, что невольно улыбнулась.

Мужчина ловко подхватил бокал с подноса мимо проходящего официанта и протянул мне галантным жестом, другой бокал он уже держал в руке.

— Я не пью, — отрицательно качнула головой.

— Только сегодня или из принципа?

— Вообще.

— Жаль, — вроде бы искренне хмыкнул незнакомец. — Алкоголь — единственное, что могло бы спасти такую вечеринку.

— Ну, здесь неплохо…

Вряд ли подобные мероприятия могли быть по-настоящему веселыми. Впрочем, кому-то было весело. До меня постоянно доносились взрывы заливистого смеха. Девушки дефилировали выгуливая свои наряды, бриллианты и мужчин. А кое-кто явно пришел познакомиться с выгодными людьми или даже найти пару. На жизнь… или на вечер. В той же гостинице я чего только не видела.

— Я бы хотел пригласить вас в другое место, — прищурившись, предложил мужчина, и я буквально онемела от его наглости.

Вот так просто предложить незнакомой девушке уединиться?

=25=

Такой стремительный подход и уверенный напор мигом напомнили мне о Каримове.

Пожалуй, этот мужчина и внешне походил на моего босса. Очень высокий и широкоплечий, наверняка все свободное время проводит в спортзале, ведь элегантный костюм не способен скрыть мощные мускулы, наоборот, лишь подчеркивает их.

Темные волосы. Черные глаза. Даже само выражение лица казалось неуловимо похожим, пусть сами черты и отличались.

А вдруг он брат Каримова?

Нет, ерунда. Я же смотрела ту передачу, там говорилось, что никаких родственников в Каримова нет. Но кто знает, как дело обстояло в реальности? Я уже никому и ничему не могла доверять.

— Я не принимаю приглашения от незнакомцев, — ответила ему, как мне показалось вежливо, но абсолютно не двояко.

— Не принимаете? Ну, это легко исправить.

Мужчина захватил мою ладонь в капкан горячих пальцев, наклонился и запечатлел на коже поцелуй, от которого я насторожилась гораздо сильнее. Вроде бы обычный жест, но в то же время от него веяло чем-то диким, животным, захватническим.

Я почувствовала от этого человека опасность.

Обернулась, разыскивая глазами Каримова. Удивительно, но увидеть его сейчас я хотела как никогда.

— Булат Залмаев, — представился собеседник, сверкая белоснежными зубами.

— Анна, — сказала я и поспешила выдернуть ладонь из его пальцев.

— Красивое имя.

— Благодарю.

— А вы еще красивее. Такая юная, чистая. Удивлен, что встретил здесь столь прелесное создание.

Моя подозрительность усиливалась с каждой новой фразой, которую я слышала от этого человека. Я не слишком хорошо разбираюсь в людях, но от этого мужчины веяло огромными деньгами и такого же размера проблемами.

— На Мальдивах сейчас прекрасная погода, — вкрадчиво обронил он, наблюдая за моей реакцией. — Мой самолет готов к вылету, так что мы доберемся туда за считанные часы. Я как раз приобрел новый остров.

— Мы доберемся?

— А вы не хотите погреться на солнце? Я буду счастлив, если вы составите мне компанию.

Даже не знаю, что шокировало сильнее, то как легко он рассуждал о покупке острова, или же то, что всерьез рассчитывал полететь на отдых вместе. Он даже не приглашал меня, говорил обо всем так, будто наш отлет уже свершившийся факт.

— Я вас не знаю, — на этот раз я произнесла отказ холодно и резко.

Я думала, что он рассердится, но нет — улыбка стала еще шире.

— Там и познакомимся.

=26=

Его напористость поражала. Не успела я отойти от таких безумных предложений, как мужчина двинулся вперед и положил ладони на мою талию. Действовал так, будто уже считал меня своей собственностью.

Просто прекрасно! Это точно клон Каримова. Только еще более наглый и раздражающий.

— Анна, я….

Договорить он не успел, потому что я решительно оттолкнула его.

— Найдите другую компанию, а меня оставьте в покое, хорошо? Здесь полно красивых девушек, выберете себе кого-то другого для прогулок под жарким солнцем на вашем собственном острове.

Залмаев явно не ждал такого поворота. Судя по выражению лица, мужчина совсем не привык к отказам.

— Ладно, детка, я все понял, — произнес он уже совсем другим тоном. — Просто скажи мне — сколько? Я перебью сумму, которую тебе платит Каримов, и мы уйдем отсюда вместе.

Платит Каримов? Мне?

За что?

И выходит он все-таки знает моего босса. Хотя, наверное, в их мире миллиардеров они там все друг друга знают. И раз он так нагло предлагает мне переобуться — еще и недолюбливают друг друга.

— Какая встреча, — протянул мой навязанный собеседник, салютуя бокалом кому-то за моей спиной. И снова уже совершенно иным голосом. Голосом напускного радушия. — Не знал, что ты тоже здесь.

Я резко обернулась и увидела Каримова. Очень-очень злого Каримова, если я правильно научилась распознавать его мимику. Нахмуренные брови, нацеленный на своего клона убийственный взгляд и напряженные желваки.

— Да, я тоже здесь, — отрезал он и, подойдя ко мне почти вплотную, схватил меня за руку. Сжал так, что я неопризольно ойкнула и закусила губу.

— Так вы вместе? Не знал, — поднял Залмаев ладони перед собой, словно защищаясь. — Не подумай ничего такого, брат, мы просто разговаривали.

Вот гад! Да он только что предлагал мне уединиться на каком-то там безымянном острове среди Мальдив, а теперь строит из себя святого.

Судя по по баттлу взглядов — а смотрели эти двое как два льва из одного прайда — у них какие-то старые счеты друг с другом. Разбираться я в этом совершенно не хотела. Я дико устала, хотела поесть, снять каблуки и отделаться от мерзкого послевкусия беседы с Илоной.

Странно, если она тоже здесь, почему Каримов не с ней?

Что там вообще происходит между ними?

— Ладно, я пойду, — Булат Залмаев приподнял бокал, чокаясь с воздухом, а потом сказал уже тише адресуя реплику мне: — Мое предложение в силе.

И ушел, оставляя меня недоумевать.

Хотя не только меня…

=27=

— Какое предложение? — явно борясь с раздражением спросил Каримов. — О чем он?

Я замешкалась, не зная, как лучше ответить. Сказать правду и вызвать неминуемый гнев?

Или соврать и вызвать гнев позже, когда Каримов обо всём узнает? Почему-то мне казалось, что утаить от такого человека что-то просто невозможно.

— Он предложил мне полететь с ним на остров.

— Чего?! На какой еще остров?

Весь налет цивилизованности слетел с Каримова за считанные секунды. Теперь мой босс походил на настоящего варвара. Ноздри раздухвались, глаза полыхали адским огнем. Вены на мощной шее вздулись. Мне вообще показалось, его идеальный костюм сейчас треснет от того, насколько сильно напряглись мускулы на крупном теле.

Жуть какая.

Нет, даже не варвар. Неандерталец. Такой забрасывает добычу на плечо и уволакивает в темную пещеру. А может, и вовсе разъяренный бык. Взбесившееся животное.

Не представляю, как не отступила от него на несколько шагов назад. Наверное, просто привыкла к вспышкам. Хотя подобных всплесков прежде не наблюдала. Все те разы, когда мне чудилось, что Каримов вышел из себя, теперь представали в уме как детские шалости.

Мужчина был зол. Очень.

— Я не знаю, — честно ответила я, пожав плечами. — На какой-то остров среди Мальдив. Который он купил.

— Сукин сын, — процедил Каримов, бросив наполненный гневом взгляд туда, где только что стоял Залмаев.

Я удивилась, как его приятель не вспыхнул будто факел. Черные глаза Каримова искрились и полыхали так, словно и правда могли бы пожечь человека.

— Почему вы…

Задать вопрос я не успела.

— Пожалуйста, посмотрите в кадр, — донесся бодрый голос откуда-то справа, и мы с боссом одновременно обернулись на репортера. Об этом говорил болтающийся на веревочке бейдж и увесистая камера, которую он направил прямо на нас.

— Улыбайся, — процедил уголками губ Каримов, положив ладонь на мою талию.

Я сделала, что он просил — постаралась изо всех сил изобразить беспечность и, позируя, подняла взгляд на увитый живыми цветами балкон: там, облокотившись о перила стояла Илона, и, увидев, что я смотрю, изобразила вытянутыми пальцами направленное на меня дуло воображаемого пистолета.

Я ослепительно улыбнулась.

Хотя все мое веселье было лишь игрой на камеру. На самом деле, эта ситуация только напрягала. Я не привыкла постоянно находиться под таким пристальным вниманием.

Еще и прикосновения Каримова раздражали. Властные, собственнические. Мужчина как будто уже присвоил меня. Его пальцы на талии действовали странно. Кожа начинала гореть именно там, где босс дотрагивался.

Нет. Ерунда. Это мое буйное воображение.

И Каримов буйный.

Тут я против воли рассмеялась.

— В чем дело?

Каримов моментально повернулся и посмотрел на меня, буквально сканируя взглядом. А я лишь с недоумением выгнула бровь. Мне что, за любое действие надо отчитываться?

Он вдруг дотронулся до моих волос, заправил за ухо, словно хотел привести мою прическу в порядок. Его пальцы задержались на прядях гораздо дольше, чем требовалось, а взгляд скользнул ниже, от горла к груди.

На что это Каримов смотрит?

=28=

Мы вернулись в особняк уже поздно. Я едва нашла в себе силы принять душ и практически сразу после этого упала на кровать.

Ночью я спала как убитая. Без сновидений, тревог, волнений. Настолько сильно меня вымотала эта богемная вечеринка, что я проснулась в той же позе, которой легла. Открыла глаза и тут же сощурилась, спасаясь от теплого утреннего солнца. Потом села и, вытянув руки, потянулась, ощутив, как по плечам рассыпаются кривые клоки моих остриженных волос.

+++

— Ты точно ничего не помнишь?

— Да не помню я! — я всхлипнула, промокнув опухшие глаза бумажной салфеткой. Напротив меня стоял Каримов, паучиха и испуганно переминающаяся с ноги на ногу бледная горничная. — Я легла спать, как обычно, проснулась и… вот.

Мои длинные волосы по-прежнему лежали на кровати. Кто-то варварски обкромсал меня пока я спала. Тот, кто мог беспрепятственно пройти в дом и мою комнату. Тот, кто меня ненавидит.

Та.

Кроме Илоны это некому было сделать, я это понимала, но решила не делиться своими подозрениями, потому что предполагала, что Каримов поверит ей, а не мне, и я просто выставлю себя круглой дурой.

— Да, жаль, — изрекла Паулина, и в её тоне даже мелькнули нотки человечности. — Волосы были прекрасные.

Были… я едва снова не разревелась. Я носила эту прическу еще со школы, я любила свои длинные пряди, никогда их не красила и вот…

— Вызовите парикмахера, — холодно распорядился Каримов, глядя на мою постель с кусками волос. Холодно — но не безразлично, я видела, что он сдерживался. Произошедшее его разозлило. — Не понимаю, кто мог это сделать в моём доме.

— Но не сама же я это сделала!

— Я тебя ни в чем не обвиняю. Просто не понимаю.

— А может, вы наконец-то посмотрите на свое окружение? — я залилась и уже не могла сдерживаться. — Кто может приходить и уходить когда заблагорассудится. Загорать топлесс у бассейна…

— Илона? Чушь. Зачем ей это. К тому же ее не было здесь сегодня ночью. Впрочем… — он словно до чего-то додумался. — Скоро выясним, — и ушел, чеканя шаг, попутно набирая чей-то номер.

— Тут везде камеры, так что скоро узнаем, кто пробрался в вашу комнату, — подсказала Паучиха, таким тоном, что сразу стало понятно, что это кто угодно, но точно не она. — Примите душ и спускайтесь потом вниз, скоро завтрак.

Они в горничной вышли из моей комнаты, и я наконец-то смогла поплакать в одиночестве. Я уже устала от всего этого, а не живу здесь и недели. Что же будет потом?

Вдобавок ко всему я чувствовала себя крайне неважно.

Аппетит не вызвали ни ароматные сырники, ни фруктовый чай, ни когда-то любимое безе. Пока парикмахер колдовал над остатками волос на моей голове я вообще едва он уснула. А еще краем уха услышала, как паучиха говорила с кем-то по телефону о том, что на завтра у меня по плану прием у врача.

Неужели уже завтра я узнаю о своем положении? Так скоро?

Я понимала головой, что самый лучший для меня исход — это не оказаться беременной. В этом случае я смогу наконец-то покинуть этот дом и проститься с его чокнутыми обитателями.

Но в глубине души… Я не знала, как это описать. В самой глубине души я уже приняла мысль, что во мне зарождается маленькое чудо.

Я определенно сходила с ума.

— Тебе идет, — раздалось за спиной, и я обернулась: Каримов стоял в дверном проеме, загородив собой весь весь обзор.

=29=

Каримов сделал мне комплимент?

Ну да. Отлично.

Он имел в виду мою новую короткую прическу, которую я очаровательной не находила.

— Спасибо, — пробурчала я, ощутив какую-то неловкость от его комплимента. — Вы узнали, кто приходил ночью в мою комнату? Это Илона, да?

— Нет, это не Илона, — ответил он, и я моя челюсть едва не отпала. Ведь я на все сто процентов была уверена…

— И кто же, если не она?

— Горничная. Уж не знаю, что вы не поделили.

Что за глупости? Горничная? Эта испуганная девчонка? Я поверить не могла. И не верила, потому что все было очевидно.

— Неужели вы не понимаете, что это все она, Илона?! Наверняка она заплатила…

— Так, хватит, — резко оборвал меня Каримов, теряя терпение. — Не знаю, что вы не поделили и с Илоной тоже, но я сам лично видел, что это не она. Остальное это исключительно твои беспочвенные фантазии.

— Но…

— Мне пора, я и так потерял на это все уйму времени. Если возникнут какие-то вопросы и пожелания, обращайся к Паулине Валдисовне, — и ушел, оставляя меня недоумевать в одиночестве.

Эта стерва все продумала, комар носа не подточит. Да таким способом она меня со свету сживет. Это сейчас волосы, а что будет потом?

Неужели этот Каримов настолько слепой, чтобы не понимать очевидных вещей?

Хотя я осознавала, что все на самом деле выглядело так, словно это я плохой полицейский, а не она.

До самого вечера я бродила по своей комнате, даже от обеда отказалась. Не было аппетита. У меня было ужасное самочувствие, настроение, мысли о будущем, а потом ко мне в комнату постучались и сказали, что ко мне пришли.

— Ко мне? Сюда?! — я округлила глаза, не понимая, что это за шутка. — Это исключено! Никто не может ко мне сюда прийти. Потому что никто не знает, что я здесь. Только моя подруга… — внезапно все стало проясняться. — Это девушка? С русыми волосами?

— Нет, мужчина, — поджала губы Паулина, бросая на меня полные презренного подозрения взгляды. — Охрана не пустила его на территорию, но он остался стоять у ворот и сказал, что не уйдет, пока не увидит вас.

Господи, это какой-то бред! Какая-то новая проделка Илоны?

Может, она подкупила какого-то бомжа, чтобы он сказал, что мой муж? От нее чего угодно можно ожидать. Жаль, что это было очевидно только мне.

Я накинула кофту, потому что вечер вышел прохладным, и спустилась вниз. Под всевидящим оком паучихи дошла до ворот и, осознавая всю абсурдность ситуации, выглянула за территорию владений Каримова. А рассмотрев, кто именно ждет меня скрываясь в летних сумерках, потеряла дар речи…

=30=

— Анюта, как же я рад тебя видеть!

От этих слов мое сердце болезненно сжалось.

— Тут такая охрана. Внутрь не пробраться. Я пытался! Клянусь. Я так безумно по тебе скучал. Дня не проходило без мыслей о тебе. Каким же идиотом я был, когда позволил, чтобы ты уехала в столицу. Родная моя, любимая девочка, я просто разозлился. Я повел себя как полный придурок. Упустил тебя.

— Денис, — только и смогла вымолвить я.

Ноги подкосились, но я успела ухватиться за прутья ограды, сохранила равновесие чудом. Горячие мужские пальцы моментально накрыли мои ладони на решетки, сжали настолько сильно, что руки заныли.

— Аня, Анечка…

Мужчина потянулся вперед, чтобы поцеловать меня, но я отвернулась и лихорадочно замотала головой.

— Денис, прекрати!

— Неужели ты до сих пор сердишься на меня?

— Ты это серьезно спрашиваешь?!

Денис Игнатов ничуть не изменился. Такой же наглый и самоуверенный, как и прежде. Я была наивной дурой, когда считала, что первый бабник на деревне исправится, изменится, будет хранить мне верность.

— Анюта, ну ты что?

— Я — ничего, — отшатнулась от ворот. — А вот ты зачем сюда заявился?

— За тобой.

— Хватит, Денис. Как у тебя язык поворачивается говорить это все после того, что ты сделал?

— Ань, то была случайность.

— Случайность? — выпалила пораженно. — Ты просто шел по огороду, а потом случайно упал в кустах на мою лучшую подругу?

— Да она сама ко мне цеплялась…

— Не важно.

— Я повелся как дурак!

— Уходи, Денис, — твердо сказала я. — Прекращай эту комедию и убирайся. Я не хочу тебя видеть. Никогда.

— Аня, я тебя люблю!

Тут он грохнулся на колени и попытался дотянуться до моих ног, но я успела сделать несколько шагов назад.

— Ты выпил? — спросила, хотя запаха спиртного от него не чувствовала.

— Если я и пьян, то только от своих чувств к тебе, — пылко заявил Денис, глядя в мои глаза. — Девочка моя, Анюта, клянусь, такого больше не повторится.

— Ну конечно, не повторится. Мы с тобой не встречаемся и уже не будем вместе, так что у тебя никак не выйдет снова изменить мне.

— Аня, послушай, я все могу объяснить.

Я не слушала его, просто смотрела на своего бывшего парня и вспоминала, как застала его в недвусмысленной позе, в самый разгар предательства. Тогда он лишь ухмыльнулся, глядя на мое шокированное лицо.

— А чего ты хотела? — бросил Денис, не отрываясь от моей подруги ни на секунду. — Ты думала, я тебя до пенсии дожидаться буду? Ледяная королева. Да таким мороженым рыбам как ты ничего не хочется, вот и дурите мужикам башку. Думала, что на голодном пайке подержишь, а потом окольцуешь? Ну нет. Не прокатит номер. Я не женюсь на коте в мешке. Я попробовать должен, оценить. А как иначе? Вот подруга у тебя горяченькая, что надо. А ты… да кому ты вообще нужна?!

Мерзкая сцена стояла перед глазами очень четко. Сейчас она уже не причиняла боли, только вызывала негодование. Как Денис мог отправится за мной после всего, что произошло, после его отвратительного поступка, после тех гнусных слов?

Я уехала из деревни, отправилась в большой город и новый ритм помог мне поскорее обо всем позабыть. Но парень даже не пробовал связаться со мной, не искал никакой встречи. Ему явно было наплевать, а теперь вдруг он снова решил появиться.

Почему?

И тут меня осенило.

Конечно. Как я сразу не догадалась?

Илона.

С одной стороны это реально смахивало на паранойю, а с другой — являлось отличным объяснением для всего происшедшего.

Илона всерьез взялась за меня. Сначала изуродовала, отрезав волосы. Наверняка, она видела, как вчера Каримов поправлял мои локоны, в тот самый момент, когда камера нацелилась на нас Рустам Тигранович захватил пальцами одну из выбившихся прядей. Видимо, это и стало последней каплей для терпения его любовницы. Она решила, что между нами что-то начинается и нужно поскорее это пресечь.

Илона вполне могла изучить мою биографию. У нее же тоже хватает финансов. А может, она вообще украла досье, которое Каримов на меня собрал?

В том, что подобное досье существует еще с нашей первой встречи я ни секунды не сомневалась. Каримов ничего не пускал на самотек.

В общем, Илона вполне могла отыскать Дениса и подговорить его, пообещать денег. Да кто знает — найти другие стимулы.

Я не видела иной причины для возвращения бывшего, который настолько цинично мне изменил и ни капли в своем поступке не раскаивался, плевать хотел на мои чувства.

=31=

— Ну ты сама парня довела, — говорила мне Лиза. — Не мог же он в узелок завязаться и терпеть. Пойми, Аня. Тут всегда так. Не дашь ты? Даст другая. Вот та твоя подружка шустрее оказалась и все.

— Мы встречались пару недель.

— И что? А сколько ждать надо?

— Не могла я, просто не могла и все.

— Куй железо, пока горячо!

Меня передернуло, накрыло сильным отвращением к Денису. Я и тогда не была согласна с Лизой и не могла принять такой мерзкий поступок своего парня, а теперь и вовсе ощутила раздражение от каждого его слова. Чувство гадливости буквально затопило.

— Я увидел твои фото в Интернете и меня накрыло, — донеслись до меня слова Дениса, заставляя нахмуриться. — Как посмотрел, что этот толстосум к тебя прижимается, как представил, что еще он с тобой делает…

— Денис, ты что несешь?

— Сама посмотри.

Он поднялся с колен, достал мобильный телефон и повернул экраном ко мне, начал листать снимки.

— Тут фотки с приема для богачей. Ты и этот… Каримов. Чем он лучше меня? Скажи, Анюта? Чем?! Ты с ним только из-за денег, да?

— Ну и чушь.

Я поморщилась, но все же приблизилась к ограде, рассматривая фотографии в телефоне Дениса. Тут оказалось больше кадров, чем я могла представить.

Похоже, меня и Каримова снимали не только открыто, но и тайно. На некоторых кадрах он обнимал меня за талию, прозвучит бредово, однако казалось, мы действительно пара влюбленных. Ракурсы со спины, сбоку, в общем, те самые, где невозможно было различить мрачное лицо Каримова и нельзя было заметить мое напряжение. Впрочем, наше фото лицом к объективу тоже создавало впечатление близости и смотрелось весьма мило. Я невольно улыбнулась. Необычно видеть нас вместе со стороны

— Он тебе нравится? — не унимался Денис. — Реально нравится?

— Оставь меня в покое.

— Никогда!

— Я не…

— Я тебя люблю!

Бывший схватил меня за плечи, попытался впиться в мои губы, но я снова успела увернуться от его рта, поэтому Денис лишь слюнявил щеку, продолжая шептать безумные признания.

Я пробовала врезать ему ногой, но через ограду это оказалось очень трудно осуществить, поэтому парень так и сжимал меня в захвате.

— Какого черта? — голос Каримова прогремел как раскат грома.

Денис разжал пальцы, видимо, от неожиданности. Я залепила ему пощечину и отскочила в сторону.

— Не смей меня трогать! — выпалила гневно.

Я начала вытирать лицо ладонью, надеясь хотя бы так стереть мерзкие ощущения от контакта с бывшим.

— Отдай мне мою девушку, — заявил Денис, обращаясь к моему боссу.

— Я не твоя…

Договорить не успела, вскрикнула от неожиданности. Каримов впечатал кулак в ухмыляющуюся физиономию моего бывшего, и тот, издав странный звук, рухнул прямо на землю.

— Вы… вы что убили его?

— Вырубил, — мрачно бросил Каримов и подхватил меня под локоть, потащил в сторону дома.

— Вы все проблемы решаете через насилие?

— Что это за придурок? — рявкнул, игнорируя мой вопрос.

— Мой бывший парень.

— Откуда он здесь взялся?

“От Илоны!” — так и подмывало воскликнуть, но я сдержалась, понимая, что бесполезно доказывать.

Хотя Денис мог приехать и сам. Теперь я начинала сомневаться.

— Я не знаю, — бросила я. — Вы мне сейчас руку оторвете!

Каримов тут же ослабил хватку, но отпускать не стал.

— Ты не знаешь, — процедил сквозь зубы. — А кто тогда знает?

Я промолчала, просто очень выразительно посмотрела на него.

Это же его особняк, вот пусть и разбирается.

— Без охранники больше не выйдешь, — отчеканил Каримов, заталкивая меня обратно в мою комнату. — Никто не тронет то, что принадлежит мне.

Я оцепенела от шока. Нет, Каримов и раньше вел себя как варвар, помешанный на принадлежности собственник, но теперь произнес все прямо.

Я — его. Вещь. Так он считает?

Мужчина захлопнул дверь прежде чем я все осознала и успела возмутиться от такого отношения.

=32=

Бывший парень. Так она сказала?

Я сжал зубы, чтобы не взорваться. Кулаки чесались, тянуло обработать этого наглого ублюдка как отбивную. Я бы и на стейки его порезал с огромным удовольствием.

— Ваш заказ, — расплылся в улыбке официант. — Приятного аппетита, Рустам Тигранович.

Я отправился в ресторан, просто чтобы не сорваться, решил развеяться и отвлечься. Если бы остался дома, то ворвался бы в комнату девчонки, и черт знает, чего бы там наворотил.

От одного вида того, как какой-то упырь лапает ее, притягивает и слюнявит, раззявив пасть, меня реально разорвало от ярости. Не помню, когда прежде испытывал такой гнев. Думал, Залмаев взбесил на приеме, но ошибся. Даже сравнивать было глупо. Сейчас все внутри полыхало.

Что со мной творится?

Эта Лазарева так странно действует на меня, путает, нагоняет дурман на мое сознание, создает в голове тягучий морок.

Обычная девчонка. Простая…

Только дьявол раздери, меня всякий раз накрывает рядом с ней, накрывает чем-то очень странным.

А может, Илона права? Может, тут дело нечисто? Что если Лазарева опытная манипуляторша?

Я слышал такие истории, охотницы за состоянием часто проворачивали аферы, оставляя моих коллег и партнеров по бизнесу без гроша в кармане. Сам я над этим смеялся, считали таких простофиль слабаками.

Ну как посторонняя девка может влезть в душу? Бред. Как можно переписать все состояние на кого-то и остаться с голой задницей?

Теперь я начинал понимать.

Лазарева все ближе подбиралась ко мне. Вроде бы ни черта особенного не делала, но устраивала такие скачки и качели, которых я прежде не испытывал. Я вообще много чего не испытывал долгое время, зато сейчас меня раздирало в клочья от эмоций.

Я бы и Залмаеву морду набил. Свидетели помешали. Но ничего, я разделался с ним позже, сорвал ему все контракты одним махом.

Подонок. Будет знать, как лезть на мое! Остров он купил. Скоро продаст все, чтобы вылезти из кредитов, которые я ему обеспечил. Я ему устроил Мальдивы, пускай наслаждается.

Но этот вот оборванец из деревни. Игнатов или как там его? Он перешел черту. Я порадовался, что нас разделяла ограда. Врезал ему поскорее, иначе бы просто придушил на месте.

Я понял, что готов удавить любого, кто пялится на Лазареву, а уж тех, кто до нее дотрагивался, я бы размазывал по асфальту.

Пялились многие, и лапы тянули. По ходу в итоге мне пришлось бы грохнуть большую часть мужиков в стране.

Я усмехнулся.

Безумие.

Мысли о том, что Лазарева могла сговориться со своим парнем, чтобы обвести меня вокруг пальца, остужали пыл.

Хотя нет. Ни черта они не остужали. Только сильнее бесили.

Далась мне девчонка. Почему я никак не могу выбросить ее из головы?

— Милый, почему ты не отвечаешь на мои звонки?

Илона подсела за мой стол.

— Отдохни.

— В смысле?

— Ты меня утомила.

— Рустам, ну ты чего, — потянулась ко мне, но замерла под моим взглядом. — Сегодня охрана не пустила меня в наш дом.

— В мой дом.

— Что это значит?

— Тебе пора в Италию. Куда ты собиралась? Милан?

— Рустам, — продолжила канючить. — Это что, та горничная на меня наговорила? Не слушай. Она пыталась обокрасть меня, стащила мои…

— Какая еще горничная? — оборвал ее.

И тут же все понял сам. Горничная. Ну разумеется. Выходит, это и правда проделки Илоны.

Лазарева. История с обрезанными волосами. Девчонка расстроилась, но зря, ей с новойпрической было хорошо, ничем не хуже. Хотя я бы не отказался накрутить те длинные пряди волос на кулак и…

— Пошла вон!

Бросил это не то мямлящей всякую чепуху Илоне, не то образу Лазаревой, который никуда не делся из моей головы, лишь покрутил пальцем у виска и расхохотался.

Девчонка сводила меня с ума. И черт, самая жуть — мне это все было в кайф. Она злила меня до безумия, но будоражила еще сильнее.

=33=

И снова кабинет врача, снова эти светлые стены и запах, присущий только больнице. Даже в самой дорогой и раскрученной.

Сегодня у меня взяли кучу различных анализов и задали массу вопросов, часть из которых была крайне неудобной.

Доктор был молод, но судя по перечисленным регалиям, уже заслуживший доверие. Он слушал меня с серьезным выражением лица, переспрашивал, если что-то было непонятно и вообще вел себя крайне профессионально. Но мне все равно было дико неудобно.

— Значит, вы утверждаете, что у вас никогда не было полового акта и вам провели процедуру ЭКО?

— Именно так! Вы же брали эти все анализы, посмотрите сами, беременна я или нет!

— Во-первых, результаты еще не готовы, да даже когда будут, беременны вы или нет мы вряд ли узнаем. Прошло слишком мало времени.

О, нет. Единственное, что вселяло оптимизм перед визитом сюда, что скоро я узнаю наверняка о своем положении. А теперь, получается, придется ждать еще? Находиться в этом доме словно на пороховой бочке. Пока туда есть доступ у этой Илоны, я сильно рискую. Это пока она обрезала мне всего лишь волосы, а если в следующий раз не чем-то не устроят мои руки или ноги?

Каримов сказал, что больше беспрепятственно посещать его владения она не сможет, но ведь там осталась насквозь продажная прислуга. Удивительно, столько камер и охраны, но я не могла чувствовать себя полностью в безопасности.

Хорошо хоть Дениса не впустили. Я до сих пор не могла выбросить сцену у ворот из головы.

Да как у него только совести хватило вернуться! Уж не знаю точно, кто приложил к его приезду руку, но я не была рада его видеть. Может, только в самую первую секунду, неосознанно. Ведь когда-то мне казалось, что я испытываю к нему какие-то чувства. Теперь поняла, что была дурой. Сцена с моей лучшей подругой это подтвердила.

Впрочем, именно сейчас вспоминать это все не хотелось, на кону стояли другие, более важные вещи.

— И когда станет известно, беременна я или нет?

— На десятые сутки уже можно сдать кровь на ХГЧ. Я выпишу вам направление. А пока раздевайтесь, — просто бросил он, делая какие-то пометки в моей медицинской карте. — Вот там, пожалуйста, за ширмой.

— В каком-то это смысле — раздевайтесь? — я ощутила, как округлились мои глаза. — Я не буду перед вами раздеваться!

Доктор поднял на меня уставший взгляд.

— Это еще почему?

— Ну вы… Вы мужчина!

— В первую очередь я врач.

— Извините, но я пойду, — я вскочила и, схватив свою сумочку, побежала на выход.

— Постойте, Анна Ивановна. Я должен…

Но я даже не стала слушать — пулей вылетела из кабинета, едва не налетев на громилу-охранника, которого приставил ко мне Каримов. Как он сказал: "для моей же безопасности". Ну, якобы предотвратить нападки бывшего. Но я просто расценила его жест как "полностью прогнуть тебя под себя". Дома паучиха, здесь этот бугай с глупым выражением лица…

— Коля, мы уезжаем! — бросила я, устремляясь к лифтам.

Бугай послушно поднялся и пошел следом.

— Анна Ивановна! — раздалось возмущенное за спиной, но я только ускорила шаг.

Не хватало еще чтобы какой-то посторонний мужик… Ну уж нет. Ни за что! Ладно еще в прошлый раз была женщина, но сегодня… Мне плевать, сколько у него там практики, опыта и прочего. Осмотр — ни за что.

Я понимала, что Каримов будет в ярости, я сильно рискую, но переступить через стыд не смогла.

До дома мы добрались очень быстро и часть пути я дремала, а когда машина подъехала в монолитным воротам, увидела расположившуюся на сумках…

=34=

— Лизка! — я просто обалдела. Попросив остановить у забора, вышла из машины и, не обращая внимания на незримую тень за спиной, подошла к подруге. — Привет. Ты чего здесь делаешь?

— А ты еще спрашиваешь? Ты пропала неизвестно куда, ни слуху от тебя, ни духу. Может, тебя тут вообще убили и разделали на органы, — при этом она покосилась на Колю и понизила тон. — А это еще кто?

— Это Коля, мой… Он присматривает за мной.

— Охранник? Личный? — глаза Лизки заблестели. — Круто! Как в кино!

Я закатила глаза, а потом вернулась к главному вопросу.

— Раз волновалась, могла бы просто позвонить на номер дома Каримова. Нашла же как-то адрес, телефон бы точно разыскала.

— Ой, адрес найти тот еще был квест. Пришлось поковыряться в кабинете Изергиль. Я сильно волновалась, решила, что по телефону не то, хотела тебя увидеть и точно убедиться, что ты в полном порядке, — она отошла на шаг назад и осмотрела меня с головы до ног. — Тряпки новые, прическа. А ты уже изменилась.

— Спасибо, конечно, за заботу, но не стоило проделывать такой путь… у меня все нормально.

Про свои злоключения я решила умолчать. Коля стоял прямо за спиной, кто знает, может, он будет передавать Каримову каждое мое слово. Скорее всего.

— Да брось ты, мы же подруги! — деловито покивала Лизка. — Кто если не я. Час на электричке — это не так уж и много.

— А в сумках что? — я кивнула на два огромных клетчатых баула. — Надеюсь, не гостинцы?

— А, это… Да так, — вздохнула подруга. — Меня из квартиры выперли, представляешь?

— Да ладно! Почему?!

— Черт знает, хозяйка сказала, что сын ее с невестой из Мурманска вернулся и жить ему негде.

— Я даже не знала, что у Зои Палны есть сын…

— Да вот я тоже не знала, — Лизка снова вздохнула и опустила грустный взгляд на свои пожитки. — Теперь не знаю вот, куда податься. Я же деньги наперед за месяц ей отдала, остаток ей не вернула… На вокзал, может…

— На вокзал? Да ты что! Там же холодно, грязно. Небезопасно в конце концов! — ахнула я.

— А что еще делать? В столице у меня родственников нет. Друзей тоже. Только одна ты осталась, — и посмотрела на меня выжидающе.

Я сразу поняла, к чему она клонит.

Пригласить ее пожить сюда… Каримов придет в бешенство. Вряд ли он одобрит такое. Но оставить ее на улице я просто не могла! Это же не по-человечески! Она моя единственная подруга.

— Я всего на пару деньков, Ань, — прошептала Лизка, снова зыркнув на Колю. — Мешать не буду. Домище вон какой огромный, Каримов и не заметит меня. Может, ему вообще не говорить?

— Ну о чем ты, Лиз, как не говорить… — я стояла кусая губу, не зная, как быть.

Каримов точно меня убьет. Но дружба дороже. Вон, она приехала узнать как я, не бросила… И смотрит так жалобно, едва не плачет.

— Ладно, пошли! Я что-нибудь придумаю. Коля, возьми сумки, пожалуйста, — и предупреждая дальнейшие расспросы: — Это моя подруга.

— Анька, спасибище, ты самая настоящая подруга! — бросилась обниматься Лизка. — Я буду тихо себя вести, как мышка! Ни разу на глаза Рустаму Тиграновичу не попадусь, обещаю.

Слушая восхищенные возгласы Лизки я шла к дому, думая о том, как получше объяснить все Каримову. И о Лизке, и о своем побеге из больницы. Кажется, мне предстоит тяжелый разговор.

=35=

Не выношу, когда что-то выходит из-под моего контроля, а с появлением Лазаревой только это и происходит. Поразительно, как виртуозно у нее получается вносить в хаос в мою жизнь. И все это с таким лицом, словно я последний на земле урод и что-то ей должен.

Она на самом деле такая наивная или прикидывается?

Представить, что такая как она хладнокровно провернула подмену с ЭКО было чертовски сложно. Я уже давно не мальчик и научился разбираться в людях, не таких раскусывали, скручивали и скидывали в утиль. Но в ее случае зацепиться было банально не за что.

Или я просто не настолько сильно хотел цепляться?

История с внезапным появлением ее бывшего однозначно темная, но опять-таки, причастна ли к этому сама Лазарева? Пока непонятно.

А что она выкинула сегодня? Когда мне позвонили из клиники и доложили о ее поступке, я впервые не знал, как реагировать.

Ну не применять же к ней силу, в конце концов. Она женщина и скорее всего носит моего наследника.

Хотя внезапно озарившая идея хорошенько пройтись ремнем по ее заднице показалась довольно приятной.

Я улыбнулся своим откровенно дурацким мыслям и, оставив машину у ворот, направился к дому.

День выдался трудным, хотелось снять с шеи удавку, залить в себя порцию виски и… девочка. Да, было бы неплохо. Даже стало жаль, что послал Илону, иногда ее присутствие не бывает лишним.

Конечно, можно было бы воспользоваться услугами известных агентств, но подобные развлечения я оставил в бурной молодости. Когда хотелось всего и сразу. Теперь хочется чего-то особенного, чтобы крышу срывало.

Почему перед глазами всплыл образ Лазаревой и стало не по себе.

Тощая же, посмотреть не на что.

Но образ никак не желал испаряться. Потому что это была уже не иллюзия, а сама Лазарева: увидев меня девчонка застыла у лестницы, удерживая в руках поднос с двумя чашками чая.

Новая стрижка действительно ей шла.

— Ну, привет, — я бросил портфель на мраморный пол, и поддел большим пальцем узел галстука, послабляя давление.

— Здравствуйте, Рустам Тигранович.

Гордая какая, ты посмотри. Подбородок задран вверх, словно находясь здесь она делает мне великое одолжение.

Вдруг я понял, что мне нравится такая вот напряженная и определенно дурацкая игра. Нравится играть с ней. Наблюдать за тем, как меняются ее эмоции.

— Мне сегодня звонили из клиники…

Этого было достаточно, чтобы вся ее напускная смесь мгновенно улетучилась. Она опустила взгляд в пол и закусила нижнюю губу, неожиданно возродив в мыслях не самые пристойные фантазии.

— Рустам Тиранович, я всё объясню… Ой! — она вздрогнула, глаза моментально округлились. — ТиГранович. Я хотела сказать Тигранович.

— Тиранович? То есть по-твоему я тиран? — я не знал, то ли злиться, то ли расхохотаться. Почему-то тянуло сделать именно второе.

— Нет, я этого не говорила, но… Вы же на самом деле очень… — она замолчала, явно подбирая слово, — …властный человек. На работе вас все боятся.

— Все, кроме тебя? Судя по поступкам, да.

Она снова вздернула острый подбородок.

— Если вы о клинике, да, я оттуда убежала!

— И почему?

— Потому что врач был мужчина! Он заставлял меня раздеться!

— И что с того? Это же врач! Между прочим, один из самых лучших в столице. Ради того, чтобы принять тебя, ему пришлось сдвинуть огромную очередь.

— Спасибо за заботу, но я не буду… — запнулась, покраснев. — Раздвигать ноги перед чужим мужчиной.

Час от часу не легче. Мне это снится?

Я хотел уже было развить эту занятную тему и дальше, но неожиданно наверху лестницы мелькнуло завернутое в белоснежное полотенце нечто.

Невысокое, грудастое, с распаренным красным лицом и закрученными в мокрую дулю светлыми волосами.

— А это, твою мать, кто еще такая?

=36=

— Лиза… — только и выдохнула в ответ Лазарева.

Отлично. Это же все объясняет.

— Моя подруга, — пробормотала девчонка. — Она поживет у нас пару дней. Конечно, если вы не возражаете.

Проклятье.

Подобной наглости не позволял никто. Превратить мой дом в проходной двор. Я понимал, что должен разозлиться, выставить ту мутную девку за порог, прямо в чертовом полотенце, которое так и норовило слететь с нее на пол.

Но я не ощущал никакой ярости. Наоборот, было забавно наблюдать за Лазаревой. Она очаровательно смущалась. Сперва позвала сюда эту полуголую деваху, теперь спрашивала разрешения. Я бы вспылил, но всякий гнев таял, стоило лишь глянуть в чистые глаза девчонки. Странное дело. Я сам не понимал, какого дьявола со мной творилось.

— Забавно, — оскалился я. — Так всех своих подружек ко мне перевезешь?

— Рустам Тигранович, — начала она и осеклась, побледнела. — Это ненадолго. Ей же просто некуда пойти. Раньше мы снимали квартиру вместе, а теперь вернулся сын хозяйки и бедную Лизу вышвырнули прочь. У нее пока нет денег снять новое жилье. Пожалуйста, поймите…

Ох и застрекотала. Сто слов в минуту, не меньше. Я уже не слушал, только наблюдал за ней. Слова воспринимал фоном. Что-то про Мурманск. Вокзал. Черт разберет, о чем она говорила. Я как будто наслаждался одним лишь звуком ее голоса.

Непонятно. Вот что в ней такого особенно? Смотришь — и взгляд отвести нереально. Лазарева завораживала, скрывала какую-то необъяснимую магия. Маленькая дрянь. Ведьма, не иначе. Подумал об этом и усмехнулся.

— Рустам Тигранович, — продолжая болтать, она приблизилась вплотную и только усилила необъяснимое впечатление. — Простите, я должна была посоветоваться, спросить вашего разрешения, а уже потом приглашать Лизу, но ей и правда больше некуда пойти. Прошу вас, не выгоняйте ее на улицу.

Она оказалась так близко ко мне, что я мог почувствовать ее дыхание. Видно, Лазарева и сама не поняла, как подступила вплотную, а осознав, моментально вздрогнула, отшатнулась назад и густо покраснела.

— Рустам Тигранович…

— Пускай живет, — усмехнулся я. — Но ты должна выполнить свою часть сделки.

— Я выполняю, — сглотнула. — Живу здесь, как вы и распорядились.

— Неужели?

Теперь я сам сделал шаг вперед, заставляя Лазареву вжаться в комод. Загнал ее в ловушку и понял, что мне это понравилось. Быть ближе к ней.

— А чего еще вы хотите? — прошептала она, вскинув голову.

Какой провокационный вопрос.

Ха. Чего я хочу? Чертовски многого. Особенно сейчас. Лучше ей и не знать, а то опять заверещит и помчится наутек.

Вообще, если процедура не удалась, если девчонка не забеременела, я бы мог с ней развлечься. Всего один раз. Просто чтобы вытравить из головы эту дурацкую блажь. Потом бы выдал щедрое вознаграждение, отправил прочь. Да, тут вся проблема заключалась в том, что я всегда привык получать желаемое, а Лазарева вдруг оказалась под запретом. Манила, но оставалась недоступной. От этих раздирающий изнутри противоречивых чувств меня и повело. Получу — мигом забуду. Так ведь всегда случалось в бизнесе. Я достигал одной вершины, после направлялся к новой. Правда, я не припоминал, чтобы меня клинило на девчонках.

Дурь. Временное помутнение.

Это пройдет.

— Осмотр, — отчеканил я.

И уперся крепко сжатыми кулаками в комод по обе стороны от Лазаревой. Она содрогнулась и округлила глаза.

Ошалеть. Какая выразительная реакция. Тут я невольно представил, каким будет ее лицо, когда девчонка окажется подо мной.

Нутро кипятком обожгло, по вискам врезали тугие толчки крови, точно молотом по голове прошлись и ударили в живот, под ребра.

— Вы что, — она стала пунцовой и запнулась, а после чуть слышно пробормотала: — Вы хотите сами меня осмотреть?

О да. Еще как.

— Если придется, — твердо заявил я, причем сам уже не разбирал, блефую или говорю чистую правду о своих дальнейших намерениях.

=37=

— Рустам, — прошептала она и закашлялась от волнения. — Тигранович.

А я поймал себя на дурацкой мысли о том, как же круто звучит мое имя на ее языке. Захотелось, чтобы она повторила это снова. И еще, и еще, желательно в другой обстановке, в другом положении.

Воображение мигом подбросило несколько вариантов. Развратных. Порочных. Таких, которые вряд ли стоило проворачивать с женщиной, которая носит моего ребенка. Впрочем, теперь я думал о наследнике в последнюю очередь.

Разум будто помутился. Трудно разобрать, что именно действовало на меня так мощно. Взгляд Лазаревой. Ее запах. Этот невинный и перепуганный вид, словно мужчина впервые смотрел на нее так голодно.

— Да что вы себе позволяете? — взвилась и уперлась ладонями в мою грудь, а после резко отдернула руки, будто обожглась. — Что с вами? Почему у вас такой взгляд?

— Я ничего не позволяю, Анна. Но это может измениться в любой момент.

— Прекратите, — прошипела.

— Я даже не начинал.

— Я не разрешу вам себя осматривать! Вы уже совсем…

— Хватит, — оборвал ее. — Завтра же отправишься в клинику и пройдешь осмотр у врача. А если опять сорвешь прием и сбежишь, то да, я лично буду тебя изучать так, как захочу.

Она буквально задохнулась от моих слов.

— Что?!

— Ты слышала. Шутки закончились. Еще один выверт — и клянусь, я заставлю тебя пройти осмотр силой. Рисковать здоровьем своего будущего наследника из-за выходок вздорной девчонки я не намерен.

— Тогда пусть меня осматривает женщина, — потребовала с нотой истерики в голосе и глаза ее заблестели. — Разве нельзя найти другого специалиста? Только мужчины остались?

— Будет тебе женщина.

Сказал и сам не понял, за что на нее вдруг обозлился. Оттолкнулся от комода, развернулся и отправился в свой кабинет.

Черт. Мне и правда совсем не хотелось, чтобы Лазареву осматривал какой-то мужик. Врач или нет — не важно. Нечего ей перед левыми типами лежать нараспашку. Ноги раздвинет только передо мной.

Дьявол. Что я несу? Хоть и в мыслях, а все же полная чушь.

Я хлопнул дверью так, что стены задрожали.

Проклятая девчонка опять довела. На ровном месте.

=38=

— Аня, слушай, может мне губы накачать?

Я почти не слушала Лизу, но тут она схватила меня за плечо и затрясла.

— Аня, ты вообще тут? Да что с тобой такое происходит? Мне совет нужен, а ты морозишься.

— Прости, — бросила на автомате. — Какой совет?

— Ну губы, — она выразительно надула рот. — Погляди. Накачать или нет? Сейчас крутая техника есть. Называется “ТП”.

— Это что еще такое?

— Реально не знаешь? Ну ты даешь, Ань. Лучшая техника, самая модная, все наши звезды делают. “ТП” ну. Неужели ты не догадываешься, что это значит?

— Что?

– “Типичная принцесса”! — торжественно заключила Лизка.

— Нормальные у тебя губы, — бросила я.

— Нет, — нахмурилась подруга. — Тонковаты. Вообще, я бы себе все сделала. Скулы подколола, а вот тут бы углы сделать. Эх, работы много. Мне только с грудью и повезло, сама выросла.

Я промолчала. Мысли унеслись далеко.

Почему Каримов так странно на меня смотрел? Почему говорил все эти двусмысленные фразы?

Хорошо хоть получилось договориться про то, что осмотр проведет женщина. Но стоило подумать, меня лично начнет осматривать Каримов, как бросало в жар от ужаса. Кошмар. Что он за человек? Додумался до такого.

Кем он меня считает? Вещью, которую можно использовать как угодно?

Лиза опять схватила меня за плечи.

— Аня, ну Аня, совет нужен.

— Слушай, все нормально с твоим лицом.

— А надо не просто “нормально”, а “круто”. Вот ты уже пристроилась, нашла отличного жениха. Я вот пока в поиске, надо вертеться.

— Куда я пристроилась? — удивилась словам. — Кого нашла?

— Босса.

— Шутишь?

— Ань, ну я же не дура, — развела руками Лизка. — Вижу, как он на тебя смотрел.

— Как?

— Глазами жрал.

— Чушь, — поморщилась. — Когда ты успела это понять? Ты же только пробежала мимо. Там такое расстояние, что ничего не разглядеть.

— А я вернулась и задержалась. Интересно ведь. Видела, как он тебя к комоду прижал, чуть сверху не навалился.

— Лиза, прекращай, — нахмурилась. — Я ему совсем не нравлюсь.

— Аня, ты меня поражаешь, — рассмеялась. — Вот ты бы лучше ухватилась за него, пока возможность есть, а заодно могла бы познакомиться с его друзьями. Там же полно других миллиардеров. Есть у него приятели?

Мне вспомнился Залмаев с безумным предложением полететь на острова.

— Есть, — ответила я. — Только они все очень странные.

— Да какая разница, — отмахнулась Лизка. — Главное — правильно такого обработать. Смотри, повнимательнее будет, чтобы босса не увели. Охотниц вокруг статусных мужиков много, замучаешься отгонять.

Я поняла, что бесполезно доказывать подруге, будто меня и Каримова не связывает ничего кроме дурацкой ситуации с ЭКО. Надеюсь, скоро выяснится, что процедура провалилась, а значит, вся эта кошмарная история закончится.

— Как думаешь, босс не будет против, если я присоединюсь к вам за ужином?

— Нет, — ответила, толком не подумав.

Хотя с чего бы Каримову возражать? Вообще, если посудить, он не спрашивал меня, хочу ли я оказаться за одним столом с Илоной, поэтому вполне может потерпеть присутствие моей подруги рядом.

Впрочем, потом я одернула себя. Каримов — хозяин дома, он и устанавливает порядки, а я тут непонятно в каком положении. Не то пленница, не то инкубатор.

От мыслей становилось все хуже, но не думать я не могла. Слишком туманным представлялось мое будущее и совершенно мне не нравилось.

=39=

— Рустам Тигранович, огромное спасибо, что согласились принять меня в своем доме. Я никогда этого не забуду. Как только появится возможность, я отблагодарю вас самым наилучшим образом.

Лазарева молчала, уставилась в тарелку и вяло ковыряла листья салата. Зато ее подружка не закрывала рот ни на секунду, благодарила меня без умолку, возносила на разный лад с такой страстью, что это начинало утомлять. Я не вслушивался в этот пафосный бред, но часть фраз долетала до меня против воли.

О чем думала Лазарева?

Я напугал ее своим напором? Смутил? Или она вообще тоскует по тому своему бывшему парню?

Ничтожество. Я изучил его досье. Хотя было бы что изучать. Мелкая сошка. Ни образования, ни работы. Непонятно за чей счет он жил. Видно, клянчил деньги у собственных девчонок. Неужели и Лазарева ему помогала?

Мне становилось муторно от одной мысли, что она была с этим… хм, с такой гнилью. Красивая. Чистая. Невинная. Неискушенная. А вдруг я в ней ошибался? С ней все мои принципы и понятия разом начинали сбоить. Я мог легко упустить суть.

— Рустам, — промурлыкала девка, подскочив на ноги. — Тигранович. Позвольте я немного за вами поухаживаю.

Она схватила тарелку, начала накладывать мне еду, при этом склонилась так, что ее грудь практически уткнулась в мое лицо.

— Достаточно, — бросил я, отстраняя наглую деваху.

— Ой! — вскрикнула та. — Ложка упала, сейчас подниму.

— Не стоит, — холодно заявил я. — Слуги без вас разберутся.

Но девку было не остановить. Она уже скользнула под стол и шарилась там в поисках проклятой ложки.

— Рустам Тигранович, — буквально пропела мое имя. — Я могу быть очень благодарной. Вот увидите.

Забавно. И с чего девка решила, будто столовый прибор завалился прямо в мои брюки? Она прошлась пальцами по штанине, от колен до бедер. Ухватилась за кожаный ремень. От такой прыти я охренел.

Лазарева ничего не замечала. Вся в своих мыслях явно. Даже бровью не повела, а ее подружка совсем перестала стесняться.

— Хватит, — сказал я.

И за волосы выдернул девку из-под стола.

— Я просто хотела…

— А я не хотел, — отрезал и толкнул ее на стул.

— Ну может, вы еще поменяете свое мнение, — кокетливо подмигнула и надула губы, а потом завалилась грудью на стол, стараясь все свои достоинства подчеркнуть одним махом.

— Напомни. Когда тебе съезжать?

Она вытаращилась с таким удивлением, будто искренне не понимала, почему ее чары совсем на меня не действовали.

— Рустам Тигранович, — вдруг вмешалась Лазарева. — Вы ведь обещали, что Лиза сможет тут остаться. Мы же договорились.

Удивительно.

А это она значит, услышала.

— Точно, — кивнул. — Пусть остается, но помнит свое место.

— Простите, Рустам Тигранович, простите, я…

Я жестом оборвал причитания назойливой девки.

— Есть она будет отдельно, — отчеканил, глядя на Лазареву. — Вместе с прислугой, раз так сильно рвется подбирать чужие приборы, то там ей самое место. Призвание. Тут ничего не поменять.

Лазарева открыла рот, чтобы возразить, но не рискнула. Быстро поджала губы.

— И пусть под ногами не путается. Нечего по моему дому полуголой мотаться. Еще раз встречу ее в непотребном виде — она мигом вылетит отсюда.

Вообще, оставлять девку рядом с моей прислугой было слишком хорошо. Но я решил дать шанс. Ради Лазаревой. Пусть присмотрится к своей подружке. Может, повезет и наконец глаза откроет?

Девка сделала на меня стойку покруче чем охотничья собака. Готова была облизать со всех сторон. И плевать она хотела на дружбу. Хваткая. Лживая. Циничная. Будь у нее шанс, она бы Лазаревой глотку перегрызла, только бы занять выгодное место.

Впрочем, я был уверен, что ситуация вскоре прояснится. Долго ждать не придется. Эта стерва сама себя покажет.

=40=

Я проторчал в душевой кабине не меньше часа, сам не представлял, что именно пытался смыть. Просто стоял под тугими раскаленными струями и бездарно терял время. Мог бы заняться новыми контрактами, мог бы изучить предложение от японцев. Мог бы наконец врезать по Залмаеву так, чтобы тот больше никогда не поднялся и не вытянул свой убогий бизнес из ямы.

Гад. Посмел посягнуть на мое.

Мысли путались. Кажется, впервые в жизни я испытывал нечто такое, что не поддавалось никакому логическому объяснению.

Я хлопнул дверью, сбросил халат и направился в постель. Нужно было выключить мозг. Хоть на пару часов. Только судя по тому, что я вытворял в последнее время, мой мозг отключился сразу после встречи с Лазаревой. Раньше все вокруг работало как часы. Без вопросов. Теперь же реальность летела к чертям собачьим.

Стоп. А это что за дерьмо?

Я резко поднялся и врубил свет.

Странно, не успел улечься, как тут…

— Рустам Тигранович, я сделаю все, чего захотите.

Опять эта девка. Еще и голая. Облизнулась будто голодная кошка, глазами засверкала и потянула руки ко мне.

Обалдеть. Вот это расклад. Она проявила себя даже быстрее, чем я рассчитывал. Раскрылась по полной. Вот же вертлявая дрянь. Разошлась. И сказать нечего.

— Какого дьявола ты здесь делаешь?

— Пришла помочь вам снять напряжение.

— А похоже, будто мне требуется помощь?

— Ну я просто знаю, что с Аней у вас ничего нет, а такой темпераментный мужчина как вы не должен долго быть в одиночестве.

Наглючая. Схватить бы ее за волосы и выволочь из дома. Но боюсь, Лазарева не одобрит такой поворот.

Ха! Не одобрит. Боюсь! Да когда меня вообще волновало чужое мнение? Плевать я на все хотел. До недавнего времени. Вся жизнь полетела в пекло.

Я же думал найти разрядку. Думал. Да? Вот, пожалуйста. Девка готова на все. Если прикажу, она встанет на четвереньки и затявкает, ботинки мне в зубах принесет. Послушная. Покорная. Выполнит любой приказ.

Не то что Лазарева.

Черт раздери, да их даже не хотелось сравнить. Ставить в один ряд. Глядя на это доступное тело, я не ощущал никакого желания. Ноль. Пустота.

Разрядки хотелось. Очень. До сжатых челюстей, до саднящих десен, до стиснутых кулаков. Но не с этой вот… и явно не так. Аж замутило.

А еще накрыло осознание. Ледяное, пробирающее до дрожи. Я вдруг понял, чего реально хочу. И давно. С первого взгляда.

Дурак. Слепец. Как сразу не разобрал?

— Аня же до сих пор в своего парня влюблена, — застрекотала девка. — Она жить без него не может. Сегодня опять вспоминала, даже плакала.

Я видел, деваха лжет. Чуял. Но эта ложь задевала. Реально. Продирала до нутра и будила во мне темноту.

Девка выгибалась и виляла бедрами, пробуя принять соблазнительную позу. Не замолкала ни на секунду. Она и не заметила, как распахнулась дверь спальни, как на пороге застыла Лазарева, сперва дернулась, будто желала сбежать, а после замерла, буквально приросла к полу.

— Анюта хорошая. Очень хорошая. Но зачем вам девушка, которая любит другого? У них с Денисом все серьезно. Он ее первым парнем стал. Никто ей больше не нужен, все уши мне про него прожужжала. Ну а я девушка свободная, как видите. Никакими прошлыми отношениями не обременена.

— Да что же ты несешь?! — сорвалась вдруг Лазарева. — Когда я тебе такое рассказывала?

Девка вскрикнула и ко мне на колени заскочила.

— Аня, Анюта, я не виновата, я же просто…

Ладно. Хватит с меня спектаклей на сегодня.

Я схватил настырную девку за волосы, вытолкал в коридор.

— Пошла вон, — бросил ей. — Еще раз мне попадешься — пожалеешь.

Она разрыдалась и бросилась наутек.

— Рустам Тигранович, не надо ее наказывать.

— Что? — обернулся на голос Лазаревой. — Хочешь вернуть эту тварь? Может, прямо тут ее и оставить?

— Нет, просто вы так смотрели на нее. Я знаю, какая у вас власть. Не нужно делать с ней ничего плохого.

Лазарева отшатнулась от меня. Но так, что сама шагнула в мою комнату. А я захлопнул дверь и двинулся на нее.

— Рустам… Тигранович, вы что такое… вы же голый!

Взвизгнула и вжалась в стену. Зажмурилась.

— А ты что, никогда не видела голого мужчину?

=41=

Несколько секунд она молчала, словно что-то решая, а потом открыла глаза и посмотрела на меня.

— Нет, никогда.

— Да брось, — я усмехнулся, настолько сказанное ей показалось бредом. — Сколько там тебе? Двадцать?

— И что с того? Если я уже давно совершеннолетняя, значит, обязательно должна оценить содержимое штанов ни одного мужчины?

А она умеет показывать характер, когда захочешь, и это мне в ней тоже нравилось. Но поверить в то, что у нее никогда никого не было…

— У тебя же парень был.

— Был. Но мы с ним… — на секунду запнулась. — Мы с ним просто встречались.

Я в прямом смысле охренел. Зачем-то опустил взгляд на ее живот, подумав о том, как же тогда… ЭКО. Что там, мать его, в этой клинике творится?

Рука непроизвольно потянулась за полотенцем. Пока я наматывал его вокруг бедер, отвернувшись, обдумывал полученную только что информацию, на какое-то время потерял из виду Лазареву. А когда обернулся, увидел, что она сидит на краешке моей кровати, положив руки на колени.

— Эй, ты чего это? — подошел ближе и… твою мать. Плачет.

За свою жизнь я видел много женских слез: слез истерики, капризных слез, слез манипуляции, но вот такой чистой грусти и неприкрытого отчаяния видеть не приходилось.

— Что с тобой? — я сел рядом, ощущая себя при этом почему-то крайне не по себе. В собственном доме, собственной спальне. Дурдом. — Это я тебя испугал, что ли?

Она отрицательно помотала головой и всхлипнула, потом совсем как ребенок вытерла мокрые глаза кулаком.

— А что тогда?

— Я думала, что Лизка моя подруга, — снова всхлипнула. — Мы вместе жили, я с ней всем делилась и действительно поверила, что ей просто негде жить. А она… У меня же было уже что-то подобное, когда Денис, ну… с моей подругой. И вот опять, — и вскинула на меня вдруг зареванные глаза. — У меня что, на лице написано, что можно со мной вот так поступать?

— Просто ты слишком веришь людям, а в наше время так нельзя. Растопчут, переступят и даже не поморщатся.

— То есть жить и всегда подозревать всех и каждого?

— Уж лучше так, чем вот такие подруги, согласись. Ну все, не реви, — я обнял ее за плечо и притянул к себе. Неосознанно. И от собственного сентиментального порыва стало неловко. Но отпускать ее не хотелось.

Сколько в моей жизни не было чего-то вот такого? Чтобы не о деньгах, не о сексе, не о бизнесе… Черт его знает.

Сама того не ожидая, она меняла меня, и пока я не мог понять, хорошо это или плохо. В моем возрасте уже трудно сойти с накатанных рельс последнего циника.

Я вдруг подумал о том, что в общем-то, может, хорошо, что случилась вся эта нелепая путаница и матерью моего наследника станет именно Лазарева. Если родится дочь, по крайней мере наверняка она не станет будучи взрослой продажной стервой. А вот если сын… впрочем, мягкие гены всегда можно подкорректировать жестким воспитанием. Спорт, бокс, обязательно тир…

— Ладно, я пойду, — вздохнула она, не убирая моей руки. — Надеюсь, Лизка все поняла и уже собрала свои вещи.

— Если нет, не волнуйся, ей помогут. Надеюсь, ты сделала из всей этой ситуации правильные выводы?

— Надеюсь… — она снова вздохнула, и опять подняла на меня робкий взгляд. — Я не врала вам про Илону. Она на самом деле говорила про меня всякие гадости.

— Верю, — вполне искренне ответил я, думая тем временем, что мне до одурения хочется ее поцеловать. Прямо здесь и сейчас, в соленые от слез губы.

И была бы это кто-то другая, я бы непременно это сделал и не посчитался особо с чувствами, но с ней почему-то так не хотелось. Ее подруга предала, и тут я…

Когда она ушла, я долго не мог найти себе место. Незнакомое некомфортное состояние, впервые я чувствовал, что есть вещи, которые контролировать невозможно.

У меня возникла мысль переспать с ней, и я бы даже мог это сделать, причем не применяя никакого насилия. Поцелуй я ее — она бы поплыла, определенно. Но поступать с ней так не хотелось, тем более после шокирующего признания.

Девственница, охренеть можно. Ну просто охренеть.

=42=

Ситуация с Лизой выбила меня из колеи и я сама того не желая разревелась в спальне у Каримова. Просто стоило вспомнить, как Лизка лежала тут совсем голая… Я же ей на самом деле верила.

Когда я вернулась в спальню, она пихала в сумку свой халат. Виноватой она не выглядела, и я в очередной раз поругала себя за излишнюю доверчивость.

Прав был Рустам Тигранович, нужно уже раскрыть глаза на действительность. Вспомнив наш разговор, я мысленно улыбнулась. А он может быть другим, оказывается. Чутким, и даже совсем не таким заносчивым. Вот такой он мне нравился. Ну не то чтобы как мужчина… Судя по тому, как вспыхнули щеки, врать я не умею. Даже себе.

— Ничего личного, Ань, — застегнув молнию, пропыхтела Лизка. Судя по тому, что сумка ее как будто бы стала визуально толще, она не побрезговала прихватить из ванной полотенца и флаконы шампуней. — Я просто знаю, что ты шанс свой все равно профукаешь, упустишь мужика, ни себе, ни людям.

— Ты не просто глаз на него положила, ты в постель к нему залезла! По-твоему, это то, на что купится такой мужчина, как Рустам Тигранович?

— А на что еще? — она мерзко хохотнула. — Мужикам нравятся женские прелести и полная раскрепощенность в постели. И уж точно не чопорность и преданный взгляд олененка Бэмби. Просто у меня времени не было как следует все продумать, пришлось действовать быстро. Не будь здесь тебя, я бы взяла его как следует в оборот.

— Не будь здесь меня, тебя бы тут точно не было, — выплюнула я неожиданно зло. — Собрала вещи? Проваливай. И будь добра выложить все, что стащила. Человек появил доброту, приютил тебя у себя дома, а ты…

— Лазарева, ты что, втюрилась в него, что ли? — круглое лицо расплылось в нахальной улыбке. — Да точно втюрилась! Вот дура ты. Он же тебя просто как инкубатор использует, нафиг ты ему не нужна? Ты слепая или что? Видела, какая у него невеста? Прости, но ты ей даже в подметки не годишься. Ты ему родишь, он ребеночка себе заберет, а тебе пинка. Хотя заплатит наверняка хорошо.

— Уходи отсюда! Я сейчас охрану позову!

— Да ухожу я уже, — проворчала она, перекидывая ручки тяжелой сумки через плечо. — Кстати, никуда меня из квартиры не выгоняли, я сама ушла. Хорошо, что ключи еще не отдала, есть куда вернуться.

— К сыну Зои Палны подселишься? — съязвила я. Но Лизка только улыбнулась, переступая порог моей комнаты.

— Нет у нее никакого сына, мне просто повод нужно было для тебя придумать.

Вот… сука!

Я выругалась впервые в жизни и почему-то ощутила себя так хорошо. Такие как Лизка другого эпитета не заслуживают. Рустам Тигранович сразу ее раскусил, а мне дурочке столько времени для этого понадобилось! Будет мне теперь уроком.

Неожиданно открылась дверь и в мою спальню заглянул Каримов. К счастью, теперь на нем была одежда.

Вспомнив, что я недавно увидела, снова непроизвольно покраснела.

— Ушла она?

— Да, только что спустилась. — и, может, в какой-то другой ситуации я бы так никогда не поступила, но теперь хотелось сделать ей в ответ какую-то пакость. — Кажется, она что-то у вас стащила, прикажите, чтоб ее как следует обыскали.

Вместо ответа Каримов улыбнулся. Кажется, его уроки не прошли зря.

=43=

— Какие у тебя планы? — спросил я.

Лазарева чуть вздрогнула и пожала плечами.

— Никаких, — ответила, будто сразу напряглась.

Черт. Я серьезно ограничил ее свободу, а теперь задаю такие дурацкие вопросы. Девчонка не планировала становиться матерью моего наследника. Жила себе спокойно, а я вырвал ее из привычного уклада, весь мир перевернул.

— Есть предложение, — продолжил я, наблюдая за реакцией.

— Рустам Тигранович, вы извините, но если опять нужно идти на какой-то вечер, то я для этого не подхожу.

Подходит. Очень даже она подходит. Украсит собой любое мероприятие. Вроде обычная девчонка, из простой семьи. Скромная. Стесняется всего. Но дьявол раздери, в ней ощущается порода. В самой осанке, в развороте плеч, в том, как она вздергивает подбородок вверх. Да во всем. Такое не купить и не подделать. Никакие деньги не помогут, скопировать нереально. Надо с этим родиться.

Ладно. Сейчас не о том речь шла. Мне и правда не хотелось тащить ее на очередной скучный прием. Тянуло побыть наедине. Выйти куда-то, но без лишних глаз и ушей. Оказаться вне стен моего дома, сменить обстановку.

Проклятье. Я на свидание собираюсь позвать? Похоже на то, и самое идиотское — я даже боюсь об этом подумать.

— Я предлагаю пообедать вдвоем.

Обалдеть. Произнес это и в лицо ее взглядом впился, понял, что чувствуют сопливые подростки. У меня никогда не возникало проблем с девчонками. Я вообще никого всерьез не воспринимал. Сами всегда липли. Еще до того, как разбогател и поднялся на вершину, я без напряга мог найти себе пару, развлечься любым желаемым способом.

А тут… впервые такой бред творится. Настоящее наваждение.

— Только вы и я? — нахмурилась.

— Есть возражения?

— Нет, но вам же на работу нужно.

— Кто сказал? — хмыкнул. — У меня выходной.

Она улыбнулась.

— Что смешного? — я против воли помрачнел.

— Ничего, — сверкнула глазами. — Казалось, вы без выходных работаете. А теперь вдруг график поменялся.

— Собирайся, выезжаем через час.

— Вы как будто приказ отдаете.

Ха. Приказ?! Да я с ней шелковым становлюсь, сам себя не узнаю, как будто умом от девчонки тронулся.

— Я тебя приглашаю. По-хорошему.

— А может быть, что и по-плохому? — опять улыбнулась, причем так широко, искренне, что до самого нутра пробралась.

— У тебя час.

Я вышел из комнаты, ворвался в свой кабинет и засел за документы, раскрыл первую подвернувшуюся папку и постарался отвлечься.

Никогда так не дурел. Никогда!

Это что же творилось? Не понимал. Неужели только потому что она оказалась девственницей, меня настолько сильно повело? Повернуло. Закоротило.

Нет. Раньше началось. Гораздо раньше.

Да и разве у меня девственниц не было? Разные подворачивались. Но все они сильно отличались от Лазаревой. Вместо глаз счетчики купюр. Каждая чего-то требовала, тянула, пыталась подороже себя продать.

Я привык. Давно. Я стал принимать фальшь как должное.

А Лазарева стала первой, кому ничего от меня не было нужно, которая наоборот хотела, чтобы я от нее отстал раз и навсегда.

Безумие. Реальное помешательство.

Только я смотрю на девчонку и все четче осознаю — отпускать ее не хочется.

=44=

Что он задумал?

Эта мысль не давала мне покоя, пока я собиралась на… свидание?

Подобное слово звучало дико и странно даже в моей голове, напоминало безумную и абсолютно нереальную фантазию.

Каримов пригласил меня на свидание. Зачем? Нет, я могла убедить себя, будто это встреча, но осознавала, что у такого человека хватает различных занятий, и тут он моментально перестроил планы, взял выходной. Почему? Слишком много вопросов витало в воздухе, а ответов на них я не могла найти.

О работоспособности Каримова ходили легенды. Кто-то утверждал, будто мужчина вообще не спит, поэтому всегда находится на шаг впереди и легко обходит своих конкурентов. Он не отдыхал, не расслаблялся, постоянно находился в состоянии абсолютной боевой готовности, потому умудрялся отражать самые изощренные и виртуозные атаки.

Раньше я не особенно задумывалась о подобных вещах, но сейчас вся прежде услышанная информация невольно всплывала в памяти. Обрывки фраз, отрывки случайно услышанных по телевизору интервью. Я все чаще размышляла об этом мужчине, вдруг с ужасом поймала себя на мысли о том, как он вытеснил все остальное, заполонил разум собою.

Ладно, возможно, я и правда надумала все?

Ну какое свидание?

Бред.

Он просто решил пообедать вместе. Наверное, захотел лучше познакомиться с той, кто может стать матерью его ребенка. Вполне логично, если посудить трезво.

Я открыла шкаф и долго перебирала наряды. Раньше вещей было не так много, поэтому я особо не задумывалась над выбором, а теперь глаза разбегались.

Радовало то, что мы хотя бы не отправимся на очередной пафосный прием, где я опять почувствую себя совершенно чужой.

Я сменила несколько нарядов. В каждом мне что-то не нравилось. Никогда не замечала за собой подобной придирчивости к одежде.

Наверное, сказалось то, что вещи слишком дорогие. Я к таким не привыкла, вот и сомневалась.

Хотя если уж совсем честно, мне вдруг захотелось выглядеть идеально. Так, как в тот раз когда Каримов вывел меня в свет. Я до сих пор помнила его взгляд, изучающий, пылающий огнем.

Впрочем, мужчина всегда смотрел пристально, будто желал проникнуть в мысли, в душу.

Я захлопнула дверцу громадного шкафа и раздраженно поджала губы.

Да какая разница, понравится мой наряд Каримову или нет?

Подошла к зеркалу, рефлекторно поправила волосы и снова нахмурилась.

Я что, прихорашиваюсь ради него?

Глупости. Наивное поведение. А надо было изучить ситуацию трезво. Каримов пригласил меня пообедать. Точка. Это не свидание. Самая обычная встреча.

Да. Точно. Обычная встреча с миллиардером.

Дверь распахнулась, заставив меня буквально подскочить от неожиданности.

— Анна…

Каримов явно собирался сказать что-то еще, но вдруг замолчал. Застыл на пороге будто вкопанный.

Зато мне на ум сразу пришло очень много слов.

— Почему врываетесь без стука? — спросила и скрестила руки на груди. — Вы могли застать меня врасплох. Я же собиралась на встречу и переодевалась.

— Ну голой я тебя уже видел.

Он усмехнулся так, что я моментально покраснела.

— Не напоминайте, — бросила мрачно.

Каримов двинулся вперед и приблизился вплотную.

— А ты видела меня, — в хриплом голосе появились новые, совсем непривычные ноты, от которых по моему телу пробежала нервная дрожь. — Мы в расчете.

— Я хочу об этомзабыть.

— Получается?

— Вы просто невыносимы.

— Нет, невыносима здесь только ты, когда обращаешься ко мне на “вы”.

— Извините, конечно, но иначе я…

— Пойдем.

Каримов властно подхватил меня под руку.

Это же надо уметь так трогать. Присваивать каждым жестом, каждым движением. Подавлять и подчинять.

— Автомобиль уже подан.

Я с трудом выдохнула. Напряглась от обжигающей близости этого опасного и влиятельного мужчины.

Я чувствовала, встреча не пройдет легко и вообще, непонятно еще до чего все нас доведет.

=45=

Я почувствовала неловкость, едва мы подъехали к ресторану, даже роскошный фасад давил и вызывал противоречивые эмоции. Я никогда не бывала в подобных местах, но много слышала о них от Лизы, особенно часто в рассказах мелькало именно это самое заведение.

Ресторан “Кристалл”. Здесь собирались известные люди. Настоящие звезды, влиятельные политики, серьезные бизнесмены. Элита столицы.

Каримов открыл дверцу и помог мне выйти из автомобиля.

Мужчина явно ощущал себя как рыба в воде, двигался порывисто и уверенно. Пожалуй, его настрой передался и мне.

Мраморные ступени. Позолота. Все буквально сияло, искрилось, уровень пафоса и вычурности зашкаливал.

Охрана на входе и по периметру вокруг здания. Наверное, статус гостей обязывал принимать определенные меры для безопасности посетителей.

Дверь открыл швейцар, причем с таким видом, словно распахнул перед нами ворота королевского дворца.

Оказавшись внутри, я зажмурилась.

Блеск ослеплял. В прямом смысле. Столько хрусталя и стразов я не видела никогда в жизни. А может, это были не просто стекляшки, а настоящие бриллианты? Я в таком едва ли разбиралась.

— Господин Каримов, — администратор расплылся в улыбке и начал сыпать льстивыми фразами, явно радуясь визиту. — Позвольте провести вас.

Рустам Тигранович лишь качнул головой.

А я подумала, что могла бы рухнуть в обморок, если бы он не поддерживал меня под локоть и не вел за собой.

Здесь было не так много людей как на том приеме, но я все равно чувствовала жуткое напряжение. Чужая. Абсолютно чужая. Я четко понимала, что не должна быть здесь. И я знала, остальные это тоже отмечают.

Я чувствовала взгляды на себе. Меня не разглядывали прямо, только исподтишка. Создавалось ощущение, будто никто не отваживался прямо взглянуть на спутницу Каримова, но украдкой все равно оценивали.

Я заняла место за столом и нахмурилась, увидев огромное количество приборов. Нет, я понимала, как пользоваться ножом и вилкой, но тут их было штук десять, причем различных размеров и форм, а еще рядом находились совершенно непонятные мне инструменты.

Может, это предназначалось для морепродуктов?

— Рекомендую вам бао из свинины с картофелем в глазури из каолина с чернилами каракатицы, — заявил официант.

А дальнейшее я оказалась не в состоянии запомнить. Одно название звучало диковиннее другого.

“Тартин с рикоттой”, “филе ягненка с жареной полентой и пеперонатой”. Половины слов я попросту не знала и прежде не слышала. Омары, кальмары, рапаны. Мидии, креветки, устрицы. Тут я хотя бы имела представление о чем речь, пусть раньше не пробовала ничего такого.

Каримов сделал заказ, а я даже не поняла, что он выбрал.

— Ты напряжена, — заявил Рустам Тигранович.

Я закусила губу.

— Тебе здесь не нравится?

— Я к таким местам не привыкла, — призналась как есть. — И если честно, я бы лучше сходила в кафе за углом. Хотя там подают самые обычные бургеры, а не блюда, которые относятся к высокой кухне.

— Бургерная? — он выгнул бровь.

Отлично. Я предложила миллиардеру поесть бургеры. Он рассмеется мне в лицо и будет абсолютно прав.

— А знаешь, отличная идея, — усмехнулся Каримов. — Я давно ничего такого не пробовал.

=46=

Забавная она. Милая. Нежная. Шкодкая. На котенка смахивает. Чуть что шипит и выпускает когти, но все равно добрая, ранимая, ласковая. Как перед такой можно устоять?

А еще интересно, что в дешевой забегаловке она мигом преобразилась. Выдохнула, расслабилась, в лице переменилась. Резко пропали напряги и зажимы.

Знал бы — сразу бы сюда привел.

Я даже наплевал на меры безопасности. Мои люди отсюда никого не выгнали, не стали расчищать территорию, когда мы пришли. Охранники разошлись по залу, оперативно заняли наблюдательные посты, но народ вокруг не трогали и не прессовали.

Здесь стояла жуткая вонь пережаренного масла, играла дурацкая музыка. Сперва я почувствовал себя полным идиотом, а после перестал замечать детали. Залип на Лазаревой и мне стало совсем наплевать на мир вокруг.

Я мельком глянул на поднос с нашим заказом. Высокие картонные стаканы со сладкой газировкой, огромная порция картошки фри, два здоровенных бургера, которые прямо сочились кетчупом и майонезом.

Я не спешил браться за еду. Не собирался ни на что отвлекаться. Мне нравилось наблюдать за Лазаревой.

Это прозвучало бы дико, зато являлось абсолютной правдой.

Я… ел ее. Алчно. Жадно. Вгрызался взглядом. Впивался. Я ловил кайф от ее сверкающих глаз, от легкой улыбки, от того, как она поправляла волосы.

Черт, и почему она переживала? Вообще без разницы какая там у нее прическа. Хоть длинные пряди, хоть короткие. Девчонка смотрелась обалденно. Я вдруг осознал, что никогда не рассматривал женщину настолько внимательно.

Все проходили мимо. Проносились как тени. Одна сменялась другой, третьей, четвертой. Я никогда не считал, не придавал никакого значения.

А тут как прибило. Прошибло. Странное и совершенно непонятное, новое чувство. Я пока не хотел копать глубже и разбираться с этим. Просто наслаждался моментом.

Она даже этот громадный бургер ела красиво. Как-то по-особенному. Кетчуп стекал по ее маленьким тонким пальцам, а у меня во рту копилась слюна.

— Вы почему ничего не едите? — вдруг спросила Лазарева и нахмурилась. — Вам не нравится? Неприятно? Вы брезгуете?

Глупая. Она не замечала, не понимал. А я оказался не намного умнее, сам уже ни черта не разбирал.

— Залюбовался, — ответил как есть.

— Чем?

— Тобой.

— Не смешно, — поджала губы. — Конечно, после того шикарного ресторана тут все выглядит убого, но бургеры тут самые вкусные. Зря вы не притронулись к своему.

— Притронусь.

Сказал и понял, что опять не про еду думаю.

— Но пора перейти на “ты”, — прибавил и усмехнулся. — Или я кажусь тебе стариком? Поэтому столько почтения в обращении?

— Нет, что вы, — замотала головой. — Вы очень молодой. Выглядите не старше меня. Ну то есть вы не кажетесь мальчиком, но просто я…

Она замолчала. Отложила бургер и сделала несколько крупных глотков газировки. Я не мог перестать ее изучать.

— Так ты попробуешь бургер? — выгнула бровь.

Я ответил на деле. Сжал булку и впился зубами.

Ха. И правда вкусно. Помимо майонеза тут явно есть особый соус или приправа.

Я сам не заметил, как расправился с бургером за несколько секунд. Но голод никуда не ушел. Правда я понимал и раньше, что этот голод не по еде. Другой, гораздо серьезнее и глубже.

— Как тебе? — спросила Лазарева.

— Чертовски вкусно.

Но ты вкуснее, девочка. Твои яркие глаза. Нагло вздернутый подбородок. Пухлые губы. Твоя манера держаться. Походка. Твои жесты.

Дьявол раздери, как сильно тянуло тебя съесть.

=47=

Сначала я волновалась, что ему не понравится в таком простом месте, заметила, каким взглядом он обвел помещение, в котором располагалось кафе, как изучил довольно заурядное меню. Разумеется, тут не подавали стейки из мраморной телятины и все те изысканные морепродукты, официанты не были вышколены, казались обычными людьми, а не роботами, у которых все движения отточены до идеала. Я как будто ощутила напряжение Каримова, поэтому даже успела обругать себя за такую нелепую и дурацкую затею: пригласить миллиардера поесть бургеры. Все происходящее выглядело абсолютно безумным.

Но в итоге Рустам Тигранович все-таки расслабился. Правда, при этом постоянно смотрел на меня. Осуждал? Негодовал?

Пожалуй, ему не особенно нравилось здесь находиться. Его взгляд был таким странным. Тяжелый и горящий, он словно прожигал насквозь, жадно следил за моими движениями.

Еще я заметила, мой босс не притронулся к еде. Не выдержала и сказала ему об этом. Понимала, он привык к другому уровню обслуживания, к другим продуктам. Что в собственном доме, что в заведениях, где предпочитал отдыхать. Известный ресторатор имел определенные стандарты, и пусть я не являлась специалистом, вполне осознала, что данное кафе выглядело ничтожной забегаловкой на фоне заведений, удостоенных звезд Мишлен.

Может, он опасался тут отравиться?

Я быстро убедилась в обратном. Хватило лишь пары фраз, чтобы Каримов вдруг ухватил бургер и вгрызся в него зубами. Жадно, с огромным аппетитом. Его глаза засверкали сильнее прежнего, челюсти двигались как-то мощно, яростно. Он ел таким образом, что взгляд оказалось оторвать невозможно. В мельчайшем жесте улавливалась дикая и неудержимая энергия.

Я поймала себя на мысли о том, что таков мужчина и в бизнесе. Моментально пожирает незадачливых конкурентов. Сильный и властный, прирожденный собственник, внешне цивилизованный, а в реальности кровожадный хищник, привыкший всегда и везде получать желаемое. Жестокий и опасный человек, от которого следовало держаться подальше, только я вдруг поняла, что никогда его не боялась.

Я невольно наблюдала за движениями его пальцев, за тем, как дергался крупный кадык и сильнее вздувались вены на массивной шее, набухали и пульсировали.

Каримов покончил с едой, но уходить не торопился. Казалось, он намеренно тянул время. Почему? Для чего?

— А давай еще куда-нибудь сходим, — вдруг произнес Рустам Тигранович.

— Куда? — изумленно спросила я.

— Сама выбирай, — пожал широченными плечами. — Где тебе нравится проводить свободное время?

Такого времени у меня просто не было. Я то училась, то работала. На развлечения места не оставалось.

А вообще на ум вдруг пришел один вариант…

Я представила Каримова там и рассмеялась, попросту не смогла сдержаться, настолько забавной показалась возникшая перед мысленным взглядом картина. Босс помрачнел.

— Что такое? — хмуро бросил он. — Мое предложение кажется тебе таким забавным?

— Нет, вы… то есть ты неправильно понял.

Обращаться к нему на “ты” до сих пор было непривычно, все равно как называть просто “Рустам” вместо “Рустам Тигранович”.

Рустам. А ведь это очень красивое имя. Ему подходило, ведь в нем улавливалось нечто могущественное.

— Я давно собиралась сходить в парк аттракционов, но никак не представлялось возможности. Вам… ой, тебе там вряд ли понравится.

— Почему это? — хмыкнул.

Я улыбнулась. Каримов в парке аттракционов. Экзотическое зрелище. Но раз он не возражал, то обязательно стоит туда сходить.

— Поехали, — решительно заявил босс.

— Прямо сейчас? — удивилась я.

— А зачем тянуть? — усмехнулся и подмигнул.

=48=

“Бредовая затея”, — так я думал по дороге в парк аттракционов, но решил дать этой идиотской выдумке шанс, исключительно потому что туда хотелось Лазаревой.

Я никогда не бывал в подобных местах, не тратил время на глупости. Это же для детей, для сопливых ребятишек. В прошлом некому было отвести меня туда, а в настоящем я не находил ни единой причины самостоятельно отправиться в парк. Бесполезная ерунда. Чушь. Я понимал, что ничего не терял. Удивлялся, зачем девчонке вдруг туда захотелось. Забава для мелкоты.

Ладно. Раз пожелала — получит. Странным образом, мне захотелось сделать ей приятно. Хотя по факту я бы предпочел преподнести ей более серьезный подарок, нежели пара часов проведенных в дурацком парке.

Может, что-то из драгоценностей? Автомобиль?

Я невольно усмехнулся этим мыслям. Нет, я уже немного изучил Лазареву, поэтому прекрасно осознавал, как она отреагирует. Ни за что подобное не примет, вернет моментально, еще и обидится. Но тут всегда можно найти обходные пути. Под предлогом очередного официального приема вручить ей бриллианты. Пусть наденет, пусть привыкнет. Потом будет тяжелее от них избавиться.

Только дьявол раздери, зачем ей бриллианты? Я отлично понимал, что самые дорогостоящие камни покажутся дешевыми стекляшками на фоне ее горящих глаз. Никакие драгоценности не стояли рядом с ее неподдельной искренностью.

Черт. Откуда все эти мысли брались в моей голове?

Я пытался притормозить, очнуться, сбросить странную магию этого очарования. Правда — пытался. Но ничего не получалось, и близко не удавалось.

А совсем скоро все только хуже стало. Мы приехали в проклятый парк аттракционов и очень скоро я лишился остатков своего контроля.

— Пойдем на карусель! — воскликнула Лазарева.

Это же для детей…

Я не успел отказаться, и она затащила меня на первый аттракцион. Я вроде и пробовал возразить, но не смог, слишком много восторга пылало в ее ясных глазах, слишком сильно она сжала мою ладонь крохотными пальцами.

Карусель оказалась огромной и, судя по размаху, по габаритам, явно предназначалась для взрослых. Наверное, эту штуковину тут специально для родителей поставили, чтобы они не скучали, пока их дети веселятся поблизости.

В будний день тут было не так уж много народу. К счастью. Я надеялся, охрана пресечет любые попытки сделать наши фотографии, а если кто-то попробует раздобыть компрометирующие снимки Каримова, то мигом лишится камеры.

Я мог легко представить заголовки завтрашних газет.

“Миллиардер впал в детство”, “Зачем Каримов отбирает забавы у невинных детей?”, “Что Каримов забыл в парке развлечений?” — причем это начало, дальше последовало бы гораздо больше. Репортеры перегрызли бы друг другу глотки за такой эксклюзив и мои снимки в одном из расписных вагонов паровоза, куда Лазарева потащила меня дальше.

Но скоро стало на все наплевать.

Я увлекся. Повелся. Безнадежно залип. И конечно, дело уже было совсем не в парке развлечений. Я вдруг поймал себя на том, что никогда ничего подобного не ощущал. Стало совершенно не важно, чем я занят. Значение играла только компания.

— Тебе нравится? — спросила Лазарева.

— Безумно, — ответил я и осознал, что ни капли сейчас не солгал.

— Ой зачем вы купили такое огромное ведро…

— Вы? — оборвал я и выгнул бровь.

— Прости, — улыбнулась девчонка. — Ты купил. Зачем столько попкорна?

— Ты же хотела.

— Так там есть маленькие порции. А этой хватит на целую семью.

Что-то царапнуло под ребрами, но я не разобрал, что именно, просто пожал плечами и усмехнулся.

— Я тебе помогу, — сказал и отправил горсть попкорна в рот.

Она рассмеялась. Безумно, я и сам понимал, однако в тот момент мне показалось, что повсюду рассыпались сверкающие бриллианты. Наверное, вокруг просто зажглась иллюминация, ведь уже стемнело.

=49=

— А пойдемте… ой, то есть пойдем на колесо обозрения, — вдруг выпалила девчонка и кивнула в сторону. — Сейчас там как раз будет хороший вид.

С попкорном было покончено, и мы отправились выполнять программу дальше.

Пришлось признать, тут заключалось нечто особенное: почувствовать себя простым человеком, забыть про пафос и мишуру. Роскошь давно стала привычной частью моей жизни, а здесь я вдруг опять оказался в прошлом, вернулся к истокам, с которых прежде начинал свой путь. Время будто обратилось вспять. Я стоял в очереди, дожидаясь, когда нам разрешат войти в соответствующую кабину.

Ха. Видел бы мне сейчас кто-то из моих деловых партнеров или конкурентов. Я и очередь. Взаимоисключающие понятия. Я забыл, когда ожидал хоть чего-нибудь.

— Красиво, да? — спросила Лазарева и глаза ее засверкали.

Девчонка завертела головой по сторонам, как только мы заняли положенные места и колесо двинулось дальше.

— Я же говорила. Потрясающий вид. Ночной город с высоты птичьего полета. Ох, я знала, что будет великолепно, но не подозревала, насколько сильно захватит такое зрелище! Дыхание вышибает. Правда?

Правда.

— Река. Мост. А как поразительно выглядят отсюда простые дороги, автомобили. Точно множество сияющих нитей. Смотри, там театр! Огромное здания. Очень эффектно подсвечено. Тебе нравится?

— Конечно.

— Завораживает, — выдохнула с восторгом.

— Согласен.

Только я смотрел не на ночной город. На нее. Смотрел и оторваться от такого зрелища никак не мог.

Искры неподдельного изумления в светлых глазах. Искренняя улыбка, широкая и ослепительная. Ямочки на щеках. От Лазаревой веяло чистотой. Мне показалось, я никогда прежде подобных людей не встречал. Настоящих. Или просто не замечал? Ценил совершенно другие качества? Да черт знает. Теперь все казалось не таким уж важным. Моими мысли занимала она. Она и только. Мир вокруг растворился, исчез без следа, перестал существовать.

Я хотел, чтобы это не заканчивалось никогда. Но круг колеса подошел к логичному завершению.

— Ох, вот и все, — грустно улыбнулась Лазарева. — Нам пора выходить.

— А ты еще покататься хочешь?

— Я бы не отказалась, но наше время закончилось.

— Кто сказал?

Я сунул пару купюр контроллеру, который впускал и выпускал людей, даже не глянул, сколько денег ему вручил.

— У вас безлимит, — радостно заключил тип.

Может, самые важные вещи за деньги не купишь, но попробовать всегда реально. Момент продлить. Почему нет?

— А тебе здесь не скучно? — спросила Лазарева.

— Нет.

— Но ты даже не смотришь по сторонам.

— Смотрю, — ответил, глядя прямо в ее искристые глаза.

— Ну ладно.

Она как будто смутилась. Даже в полумраке стало заметно, как вспыхнули краской бледные щеки. Девчонка отвернулась и вскоре снова забыла обо всем, приоткрыла рот, наблюдая за городом внизу будто завороженная. А потом снова возбужденно затараторила, описывая простейшие постройки, точно необычайные чудеса света. Странно, однако я впервые не ощущал ни капли притворства. У нее что на уме, то и на языке. Никакой игры. Никакой фальши. Вот откуда она такая взялась? Занозой в грудь вошла. Уходить не намерена. Точнее так — я сам ее теперь никуда не отпущу.

— Чудо, да? — спросила Лазарева, указывая куда-то вниз.

— Чудо, — уверенно заключил я.

Мое собственное чудо.

=50=

Еще несколько кругов на колесе обозрения лишь подтвердили и укрепили все мои самые безумные ощущения. Девчонка влетела в мой разум. Крепко. Плотно. Она исчезать не собиралась. Наоборот получала все больше власти с каждой прошедшей секундой.

Я от нее балдел. Шизел. Дурел окончательно.

Я уже не пытался это анализировать, никак не разбирал, не пытался прекратить. Я просто расслабился окончательно и позволил этому происходить.

Лазарева потянула меня к лотку с горячими сосисками. Я купил ей эту дрянь, не раздумывая. Я бы и больше купил, но понимал, что она такого не хотела. Никогда бы не попросила. Гордая. Норовистая. Все привыкла сама решать. Всегда обходилась без чужой помощи.

Только отвернулся на секунду — она уже бездомную собаку кормит. Черт знает, куда охрана смотрела. Моя охрана. Охрана этого дебильного парка развлечений. Ничего нельзя на самотек пускать. Раз — девчонка расположилась на коленях перед облезлой дворнягой, кормила косматое чудище своей сосиской. Дурдом. Ну реально. Она явно ничего не боялась. Не блох, ни лишая. Ни укусов. Гладила бродячую зверюгу между глазами, лепетала какие-то нежности.

— Ты уже совсем… — начал и силой себя оборвал.

Не хотел обижать, но она сама все поняла, по моему лицу, по глазам. Нижнюю губу закусила и пробормотала.

— Рустам, но он ведь совсем один!

Ха. Он один. Ну да, это повод обласкать монстра. Хотя пес вряд ли смог бы на нее напасть. Он как и мои собаки, мигом сдался, начал лизать ее ладони и довольно заурчал.

Я даже не удивился такому повороту. Приказал охранникам пристроить дворнягу, а девчонку потащил руки мыть. Еще заразится чем-то, подцепит какую-то хрень.

— А мы можем его домой забрать? — спросила она. — У вас же много собак. Всем хватит места.

— Поглядим, — ответил уклончиво.

— Жалко его, — прошептала и нахмурилась. — Видно, что очень добрый, но живет в жутких условиях.

— Разберемся, — пообещал я.

Сосиски Лазарева больше не хотела, хотя к своей же не притронулась, ничего толком не поела после тех бургеров. Чуть попкорн пожевала и все. Ерунда. Разве такое можно было назвать едой? Но выбирать тут не приходилось. Я купил ей мороженое.

Дьявол побери. Зачем? Вот какой черт меня дернул?

Я смотрел, как живо она вылизывала рожок и понимал, что означает “адская пытка”. Реальное издевательство. Иначе это назвать не мог. Ее маленький розовый язычок скользил, собирая подтаявшее лакомство: то вверх, то вниз, то обводил по кругу, добирался до кончика и снова опускался.

Жесть! Как меня угораздило?

Я наблюдал за ней, не мог оторваться. Я радовался, что она не могла прочесть мои мысли, иначе бы поняла, что я хуже самой жуткой дворняги, мои порывы и желания однозначно животные, безумные, бешеные. Я едва умудрялся контролировать свои рефлексы.

Как же сильно тянуло запустить пальцы в ее волосы, сжать и…

Я обрывал одну картину и тут же начинал бороться с другой. Грязные фантазии. Развратные. Она была слишком чистой для всего этого. Какого беса я вообще размышлял о таком?

Понимал: надо тормозить. Только ни черта поделать не мог. Смотрел, как она то мороженое обрабатывает и слюной захлебывался. Десны саднило, челюсти прямо обдавало кипятком.

— Ой, как сияет! — вдруг воскликнула девчонка и указала на какой-то дурацкий воздушный шар.

Ну обычный шар. Прозрачный, просто с огоньками внутри. Вроде подсветки. Короче, шар как шар. Ничего особенного.

Лазарева и продолжить фразу не успела, как я раздобыл ей эту странную штуку.

— Спасибо, — она точно смутилась, но от шара не отказалась, облизала распухшие губы, перепачканные мороженым и уставилась на мерцающие искры внутри этого шара. — Знаешь, похоже на фейерверк. Ну это прозвучит странно, однако тут как салюты вспыхивают. Видишь? Я только раз в жизни фейерверк видела. Мы тогда поехали в областной центр с родителями. Мне лет пять было. Может, шесть. Вот красота! Никогда ничего похожего не видела. Повсюду огненные всполохи, снопы пылающих искр.

Хм, звучало как идея для меня.

=51=

Свидание оказалось волшебным.

Ой, стоп, какое свидание? Вечер. Просто милый вечер. Сперва обед, потом прогулка в парк аттракционов. Много всего произошло, но конечно, никаким свиданием это и близко не было. Так, вместе провели время. Очень много времени.

Я до сих пор отказывалась верить, что Каримов и правда уделил мне столько часов в своем графике. Может, он отдыхал подобным образом? Развлекался? Ну я оказалась для него вроде приятной забавы, вот и увлекся, не рассчитал. Вообще, нормально думать о происходящем практически не получалось, слишком много эмоций на меня обрушилось.

В начале все проходило напряженно, а потом я забылась и расслабилась. Хотя иногда очень смущал взгляд Рустама Тиграновича. То есть просто “Рустама”. Мне до сих пор было сложно называть его так, обращаться без формальностей, еще и на “ты”. Но с другой стороны это как будто сближало нас.

Ох, о чем я только думала? Какое еще сближение? Где он и где я? Мы люди с разных планет, наши миры не пересекаются. У нас не могло быть ничего общего.

Однако я ловила себя на том, что мне безумно нравится, когда он рядом.

Рустам Тигранович. Рустам.

Глупо, совершенно по-идиотски, только меня тянуло повторять его имя чаще, пусть и в мыслях. Наверное, я просто пыталась привыкнуть к новому способу обращения.

Я не хотела, чтобы он считал, будто я его боюсь, потому держу дистанцию. Нет, страха я не ощущала. И вообще, почему бы не отбросить официальность в общении? Мы же оказались на равных. Верно?

Странно, но я словно открывала его с какой-то новой стороны, иногда маска будто спадала с его идеального лица и мне удавалось различить настоящие чувства, живые эмоции этого властного и влиятельного человека, который давно привык играть чужими судьбами и едва ли задумывался насчет последствий собственных действий.

За день, который мы провели вместе, я поняла, что Рустам умел улыбаться. Искренне. Реально. Без намека на насмешку или снисходительность. А еще он умел смотреть так, что дрожь пробегала по телу, заставляла сотрясаться изнутри и порой у меня подгибались колени от той мощи, что таилась в черных глазах.

Мое отношение к нему менялось. Больше не удавалось воспринимать его ни как грозного босса, ни как заносчивого ублюдка, опьяневшего от чувства абсолютной вседозволенности и похитившего меня, чтобы запереть в четырех стенах.

Казалось, между нами мрачная и нерушимая преграда.

Когда все переменилось или я просто обманывалась? Погрузилась в иллюзии от того, что мы так хорошо провели время вместе?

Я поделилась с ним личным, сокровенным. По чистой случайности выпалила насчет фейерверка, а после прикусила язык.

Ну что за глупости? Звучало так по-детски.

Хотя разве Рустам удивился бы моим вкусам после бургеров и колеса обозрения? Тут чувствовалось, у него это впервые. Миллиардеры явно проводили досуг иначе.

— На лодке покататься хочешь? — вдруг спросил он и кивнул в сторону речки, на которой организовали еще один аттракцион.

— Хочу, — улыбнулась я, но быстро спохватилась. — А как же ты будешь ею управлять?

— Думаешь, не справлюсь? — хмыкнул.

— Нет, — качнула головой. — Просто ты же в костюме, это не очень удобно.

Рустам сбросил пиджак на лавку и закатал рукава, всем своим видом показываясь решимость воплотить план в жизнь.

Я оглянулась по сторонам в поисках его охранников, но те умудрялись умело маскироваться и теряться в толпе.

— Ах! — вскрикнула, когда мужчина легко подхватил меня на руки и понес к лодкам.

— Я и не с такими задачами справлялся.

— Ты что? — дернулась. — Я же и сама могу дойти.

— А я хочу донести, — заявил невозмутимо.

Он усадил меня в лодку, сам устроился напротив и взялся за весла, мощными гребками задал нужное направлении.

Это выглядело очень романтично. Отблески огней на воде, всплески воды.

Я зажмурилась, а потом открыла глаза и обалдела, почти сразу раздался свист, потом последовали взрывы. Небо озарилось ослепительными всполохами.

Фейерверк. Настоящий салют.

Но как такое оказалось возможно? Сегодня же не было никакого праздника. Почему вдруг решили отметить особым образом?

Я взглянула на Каримова и нашла ответ на вопросы.

— Это ты, — обронила пораженно. — Ты все устроил.

Он лишь усмехнулся.

Когда успел такое организовать? Как умудрился?! Вот мы беседовали, обменялись парой фраз, а потом мужчина понес меня к лодкам.

Кажется, я видела, что он достал телефон, проверял что-то. Видимо, отправил сообщение.

И этого хватило? Пары слов?

Рустам вдруг оставил весла и накрыл мои ладони своими.

— Аня, — только и произнес он.

Просто сказал мое имя, а меня мигом обдало кипятком.

=52=

— Ты настоящая? — хрипло спросил Каримов, вглядываясь в мои глаза, будто желал прочесть ответ именно там.

Вокруг точно похолодало.

Я поежилась и невольно передернула плечами. От прозвучавшего вопроса стало немного не по себе. Внутри разгорелась тревога.

— В каком смысле? — глухо обронила я и нахмурилась.

Рустам помрачнел.

— Забудь, — произнес с неожиданной резкостью.

Вся магия вечера куда-то испарилась. Даже буйство фейерверка не воспринималось так ярко, как прежде, снопы сверкающих искр стремительно потускнели, всполохи салюта перестали радовать. Мир вокруг померк.

— Нет, — твердо заявила я. — Объясни.

Он молчал, но руки мои не отпустил, наоборот еще сильнее сжал ладони, и его уверенный напор обжигал мою кожу.

— Прости, — наконец разорвал тишину мужчина. — Бред выдал.

— Я не поняла тебя, — сглотнула. — Совсем.

— Я сам себя не понимаю, когда ты рядом.

Опять стало горячо. До жути. Наверное, все дело заключалось в глазах Рустама, они пылали настолько сильно, что огонь передавался и мне, опалял, будто искры, что разлетались от костра.

— Аня, — опять назвал меня по имени, еще и с какой-то затаенной нежностью, от которой все внутри содрогнулось и затрепетало. — Я таких не встречал.

— Каких? — спросила и поджала губы.

Глупых? Наивных? Какой я ему кажусь? Девчонкой, сбежавшей из деревни. Ну да, верно, так и было, нельзя отрицать, я вряд ли хоть чем-то походила на тех людей, которые входили в его привычный круг общения.

— Чистых, — сказал он, продолжая смотреть в мои глаза. — Искренних. Без капли фальши. Без притворства. Когда привык получать лесть и ложь каждый день, чертовски сложно поверить, будто есть еще на свете нечто реальное.

— Я самая обычная девушка, Рустам, — ответила я. — А ты меня как будто под микроскопом изучаешь, ищешь какой-то подвох.

— Дьявол, я все испортил.

— Почему? — слабо улыбнулась я и попробовала отстраниться. — Я рада, что ты сказал все как есть, как чувствуешь.

Он не отпускал.

— Я не знаю, что чувствую, — отчеканил, глядя так, что невозможно отвести взгляд или зажмуриться, будто в плен взял. — Я привык жить без эмоций. Это проще, понятнее. А потом появилась ты и разломала все, что я долгие годы строил. Смела в секунду.

— Я не хотела доставлять столько неудобств, но ты сам меня похитил и…

— Ты не поняла, — оборвал и скользнул пальцами по моим рукам, прошелся от запястий к локтям и выше, сжал мои дрожащие плечи.

— Поняла, просто ты…

— Ты, — произнес твердо. — Лучшее, что со мной было.

Рустам резко подался вперед, а я не успела отшатнуться. Застыла, замерла, целиком и полностью оцепенела от мощи и сокрушительности его порывистого движения.

Горячее дыхание обдало мое лицо жаром. Сердце пропустило удар. Мысли мигом испарились.

Он что, собрался меня поцеловать?

=53=

Наши губы почти соприкоснулись, но тут как будто вмешалась сама судьба.

Я даже не сразу поняла, что именно произошло. Лодка качнулась, а уже в следующий момент меня обдало ледяной водой. Холод сковал тело. Одежда резко потяжелела и потянула ко дну. Я попыталась глотнуть воздух, но втянула лишь жидкость и мигом захлебнулась.

Ох, черт, я же не умела плавать.

Странно, конечно. В деревне жила рядом с речкой, но так и не научилась там плескаться, никогда не отправлялась на глубину, только у берега могла поиграть с другими ребятами.

А тут… мои ноги лихорадочно бултыхались в воде, не ощущая никакой опоры. Наряд в секунду намок и превратился в камень.

Жуть. Меня затрясло от ужаса. Однако по-настоящему испугаться я не успела, ведь вокруг моего тела обвились горячие сильные руки и вытянули на поверхность.

Я закашлялась.

— Аня, прости, я идиот, — сказал Рустам. — Дернулся вперед, потянулся к тебе и совсем забыл, что мы находимся в лодке.

До меня дошла суть происшедшего.

Вот значит, как все развернулось. Лодка попросту перевернулась от резкой смены в расстановке веса.

— Обними меня, — заявил Каримов. — За плечи.

Я моментально подчинилась, понимала, что могу снова начать тонуть и очень этого боялась. Ухватилась за мужчину покрепче, но тут он поступил странно и до ужаса сильно смутил меня.

Массивные ладони прошлись по моим бедрам, по попе. Пусть и через одежду, но я содрогнулась от такого откровенного контакта. Тело обдало жаром, колючие мурашки расползлись под кожей.

— Рустам, вы… ты… что творишь? — с трудом пробормотала я, хлопая ресницами и пораженно округлила глаза.

— Держись.

Он буквально обвил мои ноги вокруг своего мускулистого торса. Заставил обхватить себя бедрами.

Ох, я покраснела и напрочь забыла про холод. Вода перестала казаться ледяной. Или я попросту привыкла? Первый шок сменился привыканием. Но вот привыкнуть к такой тесной близости Каримова я бы точно не сумела.

Некоторое время мы так и оставались в воде. Мои судорожно сжатые пальцы вцепились в широкие плечи Каримова, губы дрожали. Мужчина привлек меня еще ближе, стиснул в объятьях крепче, напрочь перекрыл кислород, выбивая дыхание из легких.

— Черт, — вдруг бросил он. — Ты совсем продрогла.

Рустам помог мне обхватить себя иначе, развернул и сделал так, чтобы я прижалась к нему сзади, со спины. Потом он поплыл к берегу. Всего пара мощных гребков — и он уже вытягивал меня из воды. А дальше неизвестно откуда взялась сухая одежда, теплый плед, горячий чай в картонном стакане, причем сам Каримов переодеваться и согреваться чаем не торопился. Казалось, ему вообще не было дела до собственного состояния, а может, он и вовсе не ощущал дискомфорт, промокнув насквозь. Его костюм промок насквозь, до нитки, но даже в таком виде мужчина не терял свою привычную хищную привлекательность.

Вот как он умудрялся? Ну как?

Салют продолжался. Ночное небо постоянно озаряли вспышки. Дети кричали от восторга.

Я взглянула в горящие глаза и улыбнулась.

Это лучше фейерверка. Намного. Просто стоять и смотреть на него вот так. Ловить волшебный момент. Настоящая сказка.

Я не собиралась думать о плохом. Вообще старалась не обращать внимание на мысли. Лишь чувствовала.

— Ты в порядке? — спросил Рустам. — Согрелась?

Он растирал мои руки через плед. То и дело окидывал меня обеспокоенным взглядом, дотрагивался ладонью до моего лба, будто проверял температуру.

Я понимала, что скорее всего мужчина переживал насчет ребенка. Если я беременна, то подобное купание могло плохо сказаться на здоровье малыша.

— Выпей еще чаю, — сказал, протягиваю новый стакан.

— Хватит, все нормально.

Он убрал чай, отдал кому-то из охранников и нетерпеливым жестом велел своим подчиненным скрыться подальше, желая вновь остаться наедине.

— Не волнуйся, — сказала я. — Сейчас тепло, я не могла простудиться.

Очередная, особенно яркая вспышка фейерверка практически ослепила нас. Я зажмурилась только на миг, а когда открыла глаза, то стала слишком поздно.

Рустам притянул меня вплотную к себе и накрыл мои дрожащие губы своим жадным ртом, единственным прикосновением напрочь сбил мое дыхание.

Он поцеловал меня так страстно, дико, одержимо, что я вообще забыла, где сейчас нахожусь. Разум померк, обнажились эмоции.

=54=

Я сам не понимал, что творил. Впился в ее губы как безумный, как настоящий дикарь. Рассудок помутился, в тот момент я просто перестал себя контролировать. Повелся на одержимый порыв, отпустил тормоза, нырнул в темный омут, очертя голову и ни черта не желал соображать. Я жадно пил ее дыхание. Пил ее саму. Пьянел. Дурел. Балдел. Останавливаться не хотел.

Она замерла. Застыла от шока. По ходу не оттолкнула и не залепила пощечину лишь потому что я ее врасплох застал.

А потом… потом нежные губы шевельнулись, откликнулись на мой бешеный напор, двинулись совсем слегка, едва шелохнулись. Но мне и такого ответа хватило.

Башню сорвало как по щелчку.

Я обнял ее, притянул ближе, крепче сжал, стиснул в объятьях. Тут же ослабил хватку, опасался перебрать, спугнуть. Но видно мое поведение настолько сбило девчонку с толку, что она даже не пыталась сопротивляться. Оцепенела. Задрожала.

Или это от холода?

Придурок. Я почти утопил Лазареву. Потянулся к ней, забыл, где нахожусь, потерял связь с реальностью. Лодка накренилась, мы оба полетели в воду.

Дьявол дери. Я должен быть осторожнее. Нельзя же так. Совсем без мозгов. Как мальчишка, как сопливый придурок. Да хуже! Подверг девчонку опасности.

Вечер. Холодрыга. Она вся до нитки промокла. Еще и ко дну пошла. Я успел подхватить, вытянул, велел раздобыть вещи для нее, чаем напоил.

Но это все бред. Я же в принципе не должен был ничего подобного допускать.

Проклятье. А целовать ее?

Это ведь тоже за гранью допустимого.

Я не планировал никаких отношений с той женщиной, которая должна родить мне наследника. Бизнес-проект. Четко оговоренный контракт.

Все пошло наперекосяк.

Я до сих пор не знал, беременна Лазарева или нет, но если честно, это вообще перестало иметь хоть малейшее значение. В том смысле, что я не собирался отпускать девчонку. Плевать, какой там результат.

Если беременна, то никуда от меня не денется. Это понятно и так.

А если нет, если процедура вдруг не сработала, то значит я сам сделаю ее беременной без всяких там ЭКО.

Я понял, что не смогу позволить ей уйти. Не разрешу.

Моей будет.

— Рустам! — вдруг воскликнула она, оттолкнув меня. — Вы… ты что творишь?

Ее дыхание сбилось. Губы распухли. Я смотрел в ее горящие глаза и не понимал, почему был таким дебилом раньше.

Как мог не увидеть ее привлекательность сразу? Почему не заметил в отеле? Она же там работала, не один месяц. Мы наверняка сталкивались. А я в упор девчонку не замечал.

О чем я только думал? Если бы не дурацкая ошибка медперсонала, я бы вообще не узнал Лазареву, не познакомился с ней лично.

— Тебе не понравилось? — спросил я.

— Ты… я, — она запнулась и явно смутилась. — Я не была к такому готова. Не понимаю, что на тебя нашло. Мы же просто говорили.

— Не просто.

— А как тогда?

— Я хочу больше, Аня.

— Чего ты хочешь?

Она попробовала отойти, но я схватил ее и прижал вплотную. Целовать против ее воли не стал.

— Я тебя хочу, — признался как есть, напрямую.

— Рустам, да что ты такое несешь, — зашипела с возмущением, задергалась в моих объятьях и помрачнела. — Ты наверное что-то перепутал. Я не подхожу на роль твоей новой игрушки.

— Почему ты решила, будто я ищу игрушку?

— Это не сложно. По всему видно, что серьезные отношения не для тебя. Иначе бы ты не стал искать женщину, которая согласиться пройти ЭКО, а потом отдать ребенка. Ты не привык ничем себя связывать. Покупаешь развлечения и все, меняешь девушек как кукол. Сегодня одна, завтра другая.

Я усмехнулся. Нечего было на такое возразить. Тут Лазарева права на все сто. Хотя и промолчать я не мог. Главное заключалось в другом.

— А вдруг я не встретил девушку, с которой бы захотел больше?

=55=

— Рустам, наша ситуация и так очень тяжелая и странная, — девчонка мигом помрачнела. — Давай не будем усложнять еще больше.

Охренеть. Как холодным душем обдала. В лед отправила. В нокаут. Покруче всяких спарингов, которые я иногда практиковал в качестве спортивной разминки.

Я будто опять в ту проклятую реку окунулся.

Отказала? Она мне отказала?!

— Надеюсь, ты не обиделся, — прибавила.

Обиделся? Нет. Я обалдел. Реально замер на месте. Усомнился, что слышу такие наглые фразы от Лазаревой.

Девчонка издевалась? Иначе каким еще образом можно было нечто подобное объяснить?

Нет, я мог понять ее поведение в начале нашего знакомства, когда она бесила меня до жути, постоянно пыталась удрать. Но теперь-то что? Чего ей надо? Мы столько времени провели вместе. Да я не с каждой из своих любивниц так долго жил. И я уж точно не терпел ни от кого другого подобные закидоны.

Я знал, любая девка прыгала бы до потолка, услышав от меня такое признание. Ладно, допустим, я не предложил ничего серьезного, не дал гарантий.

Но черт, я приблизил ее. Полыхал от нетерпения. Вилял хвостом точно щенок, ловил каждый жест Лазаревой, каждый взгляд, пытался предугадать желания наперед.

Вся вот эта романтика. Для кого? Стал бы я тащиться в этот дебильный парк развлечений, заказывать салюты и растекаться будто последний соплежуй?

Внутри забурлило. Крови вскипела. Глаза заволокла пелена.

Никто не отказывает Рустаму Каримову. Никто! Да разве я хоть когда-то спрашивал? Разве тревожило меня чужое мнение? Я жрал конкурентов одного за другим. Разорял этих слабаков, поглощал их компании, выстраивал личную империю. Плевать хотел на окружающих, на правила и порядки. Любой закон подстраивал под себя, под собственные интересы.

А женщины… да я никогда отказа не слышал. Может, и было что-то, сейчас просто не получалось вспомнить. Передо мной все стелились, угождали, в рот заглядывали. Если я отдавал приказ, то вопросов не раздавалось. Всегда следовало полное подчинение. Да, признаю, такая слепая раболепность порядком раздражала, набивала оскомину, но я привык к этому раскладу, иного не ждал.

— Аня, — криво усмехнулся. — Я же не настаиваю.

Пока что. Дьявол побери! Сегодня не настаиваю. Сейчас. А дальше поглядим, оценим ситуацию.

Ладно, мне стоило проявить больше терпения.

Только одно свидание. И правда — на что я рассчитывал? За такими как Лазарева надо ухаживать серьезно, прикладывать усилия, причем речь совсем не о финансах.

Ха. «Такие как Лазарева». А такие разве встречались в природе?

Я не умел сдаваться. Понимал, что если что решил, добьюсь этого любой ценой. Конечно, потом мне наскучит. Так всегда бывает. Очередная выгодная сделка. Заманчивый контракт. Новая схватка с опасными конкурентами. Я неизменно заканчивал любой бой в качестве победителя и шел дальше.

Охота длилась вечно. Хотя я вынужден был признать, меня никогда прежде настолько сильно не цепляла женщина. Но завоевывать Лазареву будет интересно. Я уже это предвкушал. Ну ничего. Куда она денется? Да и вообще процесс доставлял больше удовольствия, нежели результат. Я заполучу девчонку. Это лишь вопрос времени.

— Продемся еще? — спросил. — Или ты утомилась? А может, проголодалась? Те бургеры за еду не считаю. Мы чертовски давно поели. Остальное просто перекус. Аппетит перебить.

— Спасибо за сказочный вечер, Рустам, — она улыбнулась и окончательно погасила всю мою ярость, смыла злобу единственным взглядом. — Если честно, я ужасно устала. День выдался долгий.

— Тогда пора отдыхать.

Я подхватил ее на руки и понес в сторону авто.

— Ой, Рустам, ты что…

— Это не обсуждается, — отрезал и смягчил жесткую фразу тем, что подмигнул с заговорщическим видом.

Она закусила нижнюю губу.

— Ты невозможный, — обронила тихо.

Точно подметила. Еще бы сообразила, что другого выхода кроме как сдаться и стать моей, у нее нет.

=56=

Ночью я быстро уснула, попросту выбилась из сил, поэтому мигом отключилась. А утром рано проснулась и больше не сумела сомкнуть глаза, окунулась в тяжелые размышления. Меня смущало и напрягало поведение Каримова.

Чего он добивался? Явно ничего такого, что я бы одобрила.

Мои губы до сих пор горели от его поцелуя. Ощущения казались настолько свежими, живыми и реальными, словно Рустам поцеловал меня пару секунд назад. Память так иподбрасывала яркие вспышки вчерашнего дня. Кадр за кадром.

Вот мы заходим в пафосный ресторан. Вот оказываемся в бургерной. Каримов сперва выглядит напряженным, а после расслабляется. Вот парк развлечений. Мы катаемся на колесе обозрения. Едим попкорн, мороженое, сладкую вату. А дальше прогулка по речке. Накренившаяся лодка. Рустам вытягивает меня из воды и запечатывает мой рот своим. Целует дико и властно, будто открыто заявляет права на собственность.

Меня никто не целовал так. Я никогда не чувствовала ничего похожего.

За все время у меня был только один парень. Денис. Я впервые поцеловалась именно с ним. Только это было очень неприятно. Он лишь обслюнявил мои губы, пробудил внутри рефлекторную брезгливость. После такого мерзкого опыта я не могла больше верить романтичным фильмам и книгам про любовь. Там поцелуй описывался будто нечто прекрасное, а в реальности меня ожидало жестокое разочарование. Я не могла поверить, будто кому-то такая гадость нравится. После поцелуя Дениса захотелось тщательно вымыть рот мылом. Тогда я и решила, что не создана для всех этих утех. Холодная. Безразличная. Так я бы и дальше думала. Но прошлый вечер все переменил.

Ох, с Каримовым вообще все и всегда оказывалось иначе, чем получалось предположить.

Я почувствовала очень многое, когда его губы накрыли мой пораженно открытый рот и язык проскользнул внутрь. Отвращения там явно не было. Наоборот…

Я забылась, отдалась моменту, очнулась, когда стало слишком поздно.

Меня тянуло, влекло с эту темноту с неудержимой силой, но я понимала, что ничего хорошего из этого всего не выйдет.

Только принял ли мой отказ Каримов? Или просто сделал вид? Интуиция подсказывала, что такие мужчины легко не сдаются и не спешат отступать от захватнических намерений.

Я завтракала в одиночестве, потому как Рустам уехал на работу еще раньше. Позже потянулся привычный день в заточении. Роскошный особняк проснулся, здесь закипела жизнь.

— Будь осторожнее, девочка, — заметила Паулина.

— Простите? — нахмурилась я, не понимая, о чем идет речь.

— Любовь сильных мира сего — тяжкое испытание. Поверь, я знаю, испытала на своем опыте.

— Паулина Валдисовна, да что вы такое говорите? Какая еще любовь?

— Такая, которая может тебя вознести, а может и уничтожить, причем с одинаковой быстротой и легкостью.

— Вы что-то путаете, — я нервно рассмеялась. — Или шутите так?

— Я предупреждаю тебя. Ты хорошая и светлая девочка, но выжить в мире богатства и не испачкаться нельзя. Я не советую возлагать большие надежды на Каримова. Он из тех, кто добивается своего и моментально охладевает.

— Прекратите, Паулина Валдисовна. Я никаких надежд на Рустама не возлагаю.

— Видишь? — она улыбнулась. — Он уже просто Рустам. Скоро ты увлечешься и совсем потеряешь чувство реальности.

— Ничего я не потеряю, — заявила твердо. — И я совсем не увлечена.

— Да? — выгнула идеально оформленную бровь. — Зато он тобой увечен. И очень сильно. Горит. Это чувствуется. Особенно со стороны. Но сильное пламя быстро потухает.

Разве настоящий огонь не будет пылать вечно?

Меня потянуло оспорить ее утверждение, но я не проронила ни слова, не видела в этом смысла. Пусть думает что пожелает. Я не собираюсь уступать ухаживаниям Каримова.

=57=

Слова Паулины никак не могли выйти из моей головы. И вроде бы я понимала, что все только в моих руках, если я не захочу, что ничего никогда не будет, но не признавать, что доля истины есть, я не могла.

Вопреки всем доводам разума я понимала, что Рустам мне нравится. Особенно после того, как он открылся на нашем свидании, после поцелуя… Все это было настолько странно и волнительно, мне нужно было об очень многом подумать. Желательно в одиночестве и не в этом доме. Поэтому я собралась и воспользовавшись услугой водителя, поехала в небольшое кафе в центре. Недорогое и уютное, я была там всего лишь раз, но впечатления остались самые приятные.

Заняв небольшой столик у окна, я взяла меню и принялась листать глянцевые страницы с десертами. От чего-то разыгрался дикий аппетит. Все эти пирожные и профитроли, ароматный кофе… Водитель проявил невероятную тактичность и по моей просьбе остался наблюдать за мной из машины, я же в свою очередь пообещала не отлучаться никуда из зоны его видимости.

Если так подумать, то даже с такими казалось бы совершенно сложными людьми из далекого от меня мира можно найти общий язык…

Совершенно некстати я вдруг вспомнила о поцелуе и ощутила, как лицо залила краска. Все-таки мне понравилось, отрицать это было глупо и бессмысленно.

— Что-нибудь выбрали?

В первую секунду мне показалось, что это обман слуха и к тому же зрения, потому что стоило мне обернуться на официанта я не поверила своим глазам.

Денис.

Мой бывший? Здесь?!

— Ты что, меня преследуешь? — это было первое, что пришло в голову. Первое и казалось бы логичное.

Я бросила быстрый взгляд в окно — Николай копался в телефоне, и это было хорошо, не хотелось привлекать к себе лишнего внимания. Он же обязательно передаст Рустаму, тот скажет, чтобы я снова засела к четырех стенах…

— Что ты здесь делаешь? — я отвернулась от окна и зачем-то даже понизила тон. — Следишь за мной?

— Работаю, как видишь, — он окинул взглядом свой коричневый форменный фартук.

— Официантом?

— Ну знаешь, у "понаехавших" выбор не столь велик. Не все могут устроиться…

— Ты на что это намекаешь?

— Не кипятись, я не хочу ссориться. Даже рад тебя видеть. Нет, правда, приятно увидеть в огромной столице знакомое лицо. К тому же как я мог за тобой следить, если даже не знал, что ты сюда придешь, — он улыбнулся и мои иголки убрались сами собой.

Логично.

В самом деле, ну что нам делить… Было и было, теперь все давно в прошлом. Теперь мы друг другу никто, но можно же остаться в цивилизованных отношениях.

— Выбрала что-то? — он открыл электронный блокнот. — Могу посоветовать фисташковое пирожное от шефа. Пальчики оближешь.

Недолго думая я согласилась, плюс заказала огромную чашку кофе и надо признаться проглотила все с огромным удовольствием. В окно светило яркое солнце, настроение было прекрасным. Денис не докучал, когда проходил мимо мило улыбался, я окончательно расслабилась, подставив лицо лучам и думая почему-то о сегодняшнем вечере… Ведь вечером вернется с работы Рустам. И как же мы будем общаться, о чем говорить… Все это было так ново и волнительно.

— Еще кофе? — рядом нарисовался Денис. — С корицей пробовала? И кокосовым молоком. Очень вкусно.

Признаться, домой пока не слишком хотелось, но это кофе… Кажется, пришло время посетить дамскую комнату.

Я осмотрела помещение и увидела нужный указатель, поднялась. Денис тактично перехватил мой взгляд и, приблизившись к моему уху прошептал:

— Признаться, удобства у нас там не очень хорошие. Антисанитария. Сегодня утром травили мышей. Не уверен, что вся та химия уже выветрилась.

— Боже, ты серьезно? — я была просто в ужасе. — И как же…

— Идем, провожу тебя в уборную для персонала, — и подмигнув добавил, — по старой, так сказать, дружбе.

Принимать какую-либо помощь от человека, который когда-то повел себя со мной по-свински не слишком хотелось, но мыши… К тому же я решила перечеркнуть все плохое. Поэтому кивнула и спокойно пошла за ним.

Когда мы свернули в темный коридор, я не сразу заподозрила что-то неладное, ну мало ли, где у них тут помещение для персонала, хотя, признаться, стало не слишком уютно.

— И где здесь туалет? — я осмотрелась по сторонам и сразу заметила, что нет ни одного огонька камеры.

— Да вот он, проходи, — Денис галантно открыл передо мной дверь, и стоило мне переступить порог, как он резко затолкал меня внутрь, прислонив к лицу какую-то тряпку…

Это было последнее, что я запомнила, перед тем как провалиться в вязкую пустоту.

=58=

Я захлопнул папку и сжал кулаки.

Дьявол раздери, да что же это такое происходит?

Проклятая девчонка никак не шла из головы. Ее лицо постоянно стояло перед глазами. Ясный взгляд, искрящаяся улыбка, ямочки на щеках.

Черт. “Ямочки”. Когда я вообще о чем-то подобном думал? Разве прежде обращал внимание на подобные мелочи? Девки слились в один серый и бессмысленный образ. Брал, что хотел, получал разрядку и двигал дальше. Меня совсем не заботили их очарование, есть ли у них ямочки, сверкают ли их глаза. Они были мне безразличны. Никак не цепляли, не трогали. А теперь — какого беса творится? Что это за пекло?

Я взял другую папку, открыл, пролистал пару страниц и тоже захлопнул.

Опять. Ведьма. Как она умудрялась? Влезла в голову, вошла в разум иглой. Я не представлял, что подобное реально.

Сперва вроде отвлекся, погрузился в работу, а потом как началось, понеслось. Прямо по нарастающей. Без тормозов. Только она везде. Манила, дурманила, а потом отталкивала.

Вчерашний вечер то и дело мелькал в памяти.

Отказала. Ха. Отшила меня. И признаюсь честно, я оценил. Мне понравилось. Может, если бы она повела себя иначе, было бы проще от нее избавиться. А так — стало до одури вкусно.

Да, именно это слово отражало мои чувства лучше всего.

Вкусно. С ней абсолютно все оказывалось именно “вкусно”. Говорить. Шататься по парку аттракционов. Смотреть в сияющие глаза. Слушать звук ее голоса. Даже молчать и то было “вкусно”.

Что тогда говорить о поцелуях?

Меня унесло и размазало от самого невинного касания губ к губам, от ощущения ее дыхания, сбитого, встревоженного.

А как она смущалась, как дрожала, как напрягалась и плавилась под моими пальцами. Я чувствовал, что мог получить больше, гораздо больше. Если только девчонка это позволит, если расслабится и отправит запреты куда подальше.

Звонок отвлек меня от размышлений.

=59=

— Да, — рявкнул я, даже не глянув на экран, принял вызов на автомате.

— Твой трюк не сработает, Рустам.

Я скривился.

Залмаев. Только этого ублюдка сейчас не хватало. И чего он лезет? Про какой еще трюк речь? Пришлось напрячься, чтобы вспомнить детали.

Точно. Я же обеспечил ему мороку на ближайший месяц. Ну нечего было лезть на мою территорию. Нечего было трогать мою женщину. Пусть благодарит, что сразу ему руки не оторвал. В следующий раз я буду совсем не таким добрым. Прихлопну тварь на месте.

— Поглядим, Булат, — ответил я.

— Хочешь выдавить меня из столицы?

— Нет, с чего ты взял? — хмыкнул. — Но допускаю, что скоро тебе придется покинуть страну.

— Даже так?

— Ты сам собирался на острова.

— Ты заигрался, Рустам, — процедил Залмаев. — Я найду способ вернуть тебя к истокам. Засекай время.

— Удачи, — я усмехнулся.

— Уверен, что непобедим? Думаешь, я не найду рычаг воздействия? Ты многим успел перейти дорогу. Многие точат на тебя зуб. Стоит свистнуть — я наберу армию твоих врагов.

— Армию неудачников? — поправил вкрадчиво. — Оставь эти бредовые фантазии при себе. Я не стану сражаться с тем, кого в секунду нагну. Хоть с армией, хоть без. Ты проиграл.

Я бы добавил еще пару фраз, посоветовал ему смириться и сглотнуть, обратиться к психологу, чтобы лучше справиться с этой проблемой, но было жалко тратить слова на очередного неудачника.

— Рано радуешься, — бросил Залмаев. — Вдруг я уже раздобыл такой козырь, который тебе не перебить? Вдруг я обнаружил настоящую бомбу?

Как же скучно. Иногда я реально жалел, что никто не мог составить мне достойную конкуренцию. С такими слабыми и ничтожными противниками сам начинаешь играть гораздо хуже.

— Смотри сам на этой бомбе не подорвись, — подвел итог я и сбросил вызов.

Хватит дурью маяться, пора заняться работой.

Вот только поработать опять не вышло. Лишь стоило мне завершить разговор с Залмаевым, как раздался новый звонок.

Опять он?

Я нахмурился, увидев номер начальника охраны. Стандартный доклад я от него уже получил. Поводов звонить не было, если не брать в расчет срочные ситуации.

Что могло произойти?

Я принял вызов.

— Господин Каримов, простите, что беспокою вас, но тут такое дело… понимаете, даже не знаю, что сказать… с чего начать…

— Зачем мямлишь? — оборвал его. — Выкладывай прямо.

— Ваша девушка пропала.

=60=

— Повтори.

— Анна Лазарева, — продолжил дрожащим голосом. — Она… она исчезла.

— Что? — спросил, а после выругался так, как со времен детдома не выражался. — В какомто смысле "исчезла"?

— Рустам Тигранович, я сам не понимаю, — залепетал придурок. — Николай ни на шаг от нее не отступал, везде следовал тенью, а потом она испарилась, как сквозь землю провалилась. Мы обыскали весь район, прежде чем вас побеспокоить, обшарили каждый угол, каждую подворотню.

— Стоп, — заткнул идиота. — Выходит, ты мне еще и не сразу все сообщил? Когда девчонка пропала? Твою мать. Сколько времени прошло?

— Пара часов, — чуть не хныкал он.

Взрослый мужик впал в истерику от примитивных вопросов.

Дьявол. Как я умудрился нанять его? Сам о чем думал? Почему не распознал, что он законченный дебил? Внутри заклокотало от ярости.

— Николая ко мне, — приказал я. — Живо.

— Рустам Тигранович, он ничего не…

— Я хочу видеть его. Сейчас же! Понял?

— Конечно, будет исполнено. Поверьте, мы стараемся, поиски продолжаются. Мы ищем Анну, не сбавляем темп.

— Уволен.

— Простите?

— Пошел к черту.

Кретин. И я не намного умнее его.

Куда могла подеваться Лазарева?

=61=

Я смел все папки со стола, расчистил пространство. Метался по кабинету как дикий зверь. Точно взбесился. Холодел от злобы и горел от гнева.

Опять сбежала? Как? Почему?

Невозможная девчонка. Раздражающая. Бесячая. Но другой я же и не хотел. Только такая была мне нужна. Чтобы под кожу вошла, вонзилась, вгрызлась и кислород напрочь перекрыла, перебила, разломала меня на части, разодрала на куски. С такой не выдохнешь, не расслабишься. Вечная гонка. Драйв. Адреналин. То, к чему я всегда стремился в бизнесе.

Ладно. Понять бы теперь, что ей снова в голову взбрело. Нормально же общались, наладили контакт. Чего она в бега пустилась? Я не находил причины.

Может, перепугалась от моего напора?

Логично. Я спугнул ее. Надо было действовать мягче, лучше подготовить почву, а не бросаться на девчонку с поцелуями и объятиями.

Она же девочка. У нее никогда и ничего ни с кем не было.

От мыслей об этом вскипал мой рассудок. И не только. Прежде я особо не задумывался о таком. Первым стану? Десятым? Сотым? Наплевать.

Я знал, с девственницами больше мороки, потому подбирал опытных девушек для своих развлечений и забав.

Но тут….

Мне впервые захотелось быть первым. Глупость. Блажь. Но именно это я ощущал. И вообще, не только первым. Единственным. Чувства накалялись.

Я должен был проявить больше терпения. Завоевать, расположить, окружить ухаживаниями, а вместо этого я опять ее упустил.

— Р-рустам Т-тигранович, — на пороге нарисовался заикающийся Николай.

Я с трудом удержался, чтобы не врезать ему кулаком в челюсть. Парень начал бормотать нечто невнятное, и я его оборвал.

— Выкладывай правду, — приказал. — Все как есть. Если почую вранье, убью. Удавлю прямо тут.

Двинулся на него, показывая, что не шучу.

Черт знает, кажется, я и правда готов был пойти на убийство в тот момент. Пальцы сжимались в кулаки, челюсти свело судорогой. Под ребрами саднило.

— Как она пропала? — прорычал я. — Где ты ее упустил?

=62=

— В кафе, — выдохнул Николай. — Простите, шеф, если бы я знал, если бы…

Он попятился назад, поднял руки вверх в извиняющемся жесте. Задрожал, стал белее снега. А все лишь потому что я сделал еще один шаг в его направлении.

Жалкое зрелище.

Как я мог доверить ему свою девочку? Хотя тут по ходу никому нельзя доверять. Самому надо следить.

— Продолжай, — рявкнул я. — Ты вообще можешь говорить нормально?

— П-простите, шеф, — мотнул головой и дальше забормотал чуть увереннее: — Я только на секунду отвернулся, а девушка исчезла. Ворвался внутрь кафе, а там ее уже не было. Начал персонал расспрашивать, но ничего не сумел выяснить. Народу много, но никто не обратил на нее внимание. Люди разбрелись. Мы потом посетителей по камерам искали, постарались выловить, но от них тоже ничего не добились. Внутри этого кафе камер нет, только на улице, с магазином напротив нам повезло, вот у них отличное видеонаблюдение, через него мы свидетелей и обнаружили, но толку пока мало. Допрашиваем.

— Ворвался внутрь, — повторил его слова. — Значит, сразу ты за ней не пошел?

— Нет, — пробормотал чуть слышно и побледнел сильнее. — Мой косяк, шеф. Я допустил ужасную ошибку.

— Торчал на улице и ни черта не видел.

— Д-да, — кивнул тупица.

Бесполезно тратить время на пояснения дебилу того, что он дебил. Я прикрыл глаза. Что-то напрягало во всей этой ситуации. Что-то поменялось. Я ощущал опасность, будто дикий зверь чуял надвигающуюся угрозу.

— Мне нужны детали, — сказал наконец. — Все.

Николай снова погнал нести всякую чушь. Нелепые оправдания перемежались с ценной информацией. Я ловил каждое слово, и чем больше слушал, тем четче осознавал, что Лазарева совсем не собиралась сбегать.

Тут другое.

Нутро сжалось в тисках.

Черт, мне не хотелось думать о таком, не хотелось даже мысленно озвучивать подобный вариант. Но факты указывали на одно.

Это похищение.

Иного ответа я не находил.

=63=

Слишком хорошо все складывалось: кафе без камер внутри, бесполезные показания свидетелей и персонала, исчезновение посреди бела дня.

Удачный расклад. Лучше не придумать.

Ну и какой же урод пошел на такое? Кто посмел заграбастать мою девочку? Кто посягнул на нее?

Никто не видел Лазареву за пределами кафе. На той улице, где располагались камеры магазина, девчонка не проходила. Вероятно, автомобиль подогнали к черному выходу, со стороны дворов, затолкали мою девочку туда.

— Список сотрудников, — бросил я. — Перечень свидетелей.

— Мы уже ими занимаемся….

— Все предоставить мне, — отрезал. — Немедленно. Фотографии. Личные дела. Каждого перетряхните. Ясно? И плевать, кто там. Хоть мужик, хоть женщина. Да хоть ребенок! Но действовать тихо, зачищать следы. Головой отвечаете. Каждый.

— Ясно, шеф, все будет сделано в лучшем виде.

— Если хоть одна тварь пронюхает, если информация просочится в прессу, — я не стал договаривать, взглядом все сказал.

— Я понял, Рустам Тигранович.

— Начальник охраны уволен. Теперь я вместо него. Отчеты лично мне направляете. Все вопросы тоже через меня идут. Любые новости я должен получать первым.

— Д-да.

Николай обалдел от такого резкого поворота, а я уже звонил секретарю и отменял встречи. Никакой работы сегодня. Я должен найти Лазареву. Другие дела подождут. Буду землю рыть, зубами камни разгрызу, но найду девчонку, верну обратно.

Странно, что требований о выкупе не поступало.

Я проверил все свои телефоны, просмотрел почты. Можно допустить, что пока похититель не разобрался, как со мной связаться, не нашел нужный контакт.

Но… нет. В такое я не верил. Это человек должен был хорошо подготовиться. Он умудрился вычислить мое слабое место. Ударил в уязвимую точку. И при этом не сумел найти номер мобильного? Бред. Ну реально бред же.

Тогда чего этот подонок ждал? Зачем тянул время?

Я застыл.

А вдруг он не ждал и не тянул? Вдруг он уже все сказал, четко дал понять свои намерения? Просто я его не сразу раскусил.

=64=

— Ты совсем сдурел? — взревел Залмаев.

Он сплюнул кровь на пол и смотрел на меня как будто… с удивлением?

Гад не ждал гостей? Не думал, что так быстро вычислю? Я его не раз удивлю. Бьюсь об заклад, он у меня харкать удивлением начнет. Дверь закрыта на замок, сюда уже никто не войдет.

— Где она? — спросил я, разминая кулаки.

Да, возможно, мне не стоило начинать беседу с удара по наглой морде Залмаева, и признаться, я думал, повести разговор иначе. Но стоило увидеть его кривую ухмылку, стоило представить, что урод охренел до такой степени, чтобы украсть мою девушку прямо из кафе, как башню сорвало. Я просто не стал себя держать. Не пытался.

— О чем речь вообще? — Булат решил пойти в отказ.

— Ты знаешь.

Я схватил его и прижал к стенке. Едва боролся с желанием придушить, размазать прямо по его же кабинету.

— Ты напился? — продолжил косить под идиота Залмаев. — Или принял чего? Я в курсе твоей биографии, ты вылез из жуткой дыры, мать бросила тебя на помойке как щенка, но это…

Я врезал ему снова. И снова. Он пробовал отвечать. Получалось неплохо. Был момент, когда я даже кайф поймал от нашей стычки. Сбросил злобу немного.

Но вообще, у него не было шансов. Может, я и безродный, брошенный ребенок, но улица научила главному — держать удар, всегда проявлять стойкость.

Залмаев ходил на бокс, но то был бокс для богачей. Там тренеры своих клиентов натурально облизывали, никто не дрался по-настоящему, наоборот, намеренно поддавались, уступали.

Я бы научил Булата реальным боям. Он же сам напрашивался.

Только сейчас стоял совсем другой приоритет.

=65=

— Где она? — повторил я, загнав его в угол.

— Ха! — ублюдок просиял, несмотря на помятую и основательно подпорченную рожу, он явно был собой доволен. — Ты никогда ее не получишь!

Прогресс. Подонок раскололся, хоть и частично.

— Уверен? — холодно бросил я.

— Конечно, — оскалился Залмаев. — А что ты сделаешь? Забьешь меня до смерти? Просто покалечишь? Сядешь в тюрьму?

— Слишком просто и скучно.

— Тогда как ты поступишь? Давай, Рустам. Удиви. Пока все, что ты здесь устроил, очень предсказуемо. Я забавляюсь, наблюдая за тем, как ты возвращаешься на дно, с которого по случайности когда-то выполз.

— Я заберу у тебя самое дорогое.

— Не выйдет, у меня нет слабостей. А ты… увлекся и поплыл. Заигрался в хозяина мира. Ну ничего, настал черед, пояснить, кто здесь реально главный и стоит у руля. Забудь, что она вообще у тебя была. Понял? Теперь она целиком и полностью принадлежит мне.

— Я даю тебе последний шанс вернуть ее.

— Да? Серьезно? — рассмеялся. — И что тогда? Простишь меня?

— Оставлю живым.

— Какая одержимость, — хмыкнул урод. — Я восхищен тем, что ты способен на такие сильные эмоции. Она настолько сильно нужна тебе. Я поражен. Но знаешь, это ни черта не меняет.

— Минута.

— На что?

— На правильное решение.

— Я не намерен ее отдавать, — отчеканил Булат.

— Тебе — не намерен. А вот с другим радостно поделюсь. Как думаешь, многие захотят попробовать такой лакомый кусок?

Вот тут планка и упала.

Залмаеву конец.

=66=

Глаза застилала багровая пелена. Кровь бешено била по вискам. Я ослеп и оглох от ярости. От Залмаева меня оттащила охрана.

Его ребята? Мои? Бес разберет.

Кто-то оттянул.

— Психопат! — выпалил Залмаев. — Бизнес так не ведут. Умей признать поражение с достоинством. Ты всегда решаешь проблемы как гопник?

— А это бизнес? — прорычал я. — Ты перешел черту. Тебе конец, Булат.

— Ну разумеется, бизнес. А что же еще? Да, я перекупил программу, которую ты заказал у тех долбанутых айтишников. Понимаю, тебе трудно смириться с таким поворотом. Но бросаться на конкурентов с кулаками.

Бизнес. Программа. Айтишники.

О чем он?

— Где Анна? — рявкнул я. — Хватит гнать пургу. Где она?!

— Анна? — нахмурился Залмаев. — Какая еще Анна?

Первый порыв припечатать его прямыми вопросами схлынул. Хоть я и был до жути зол, очевидного не мог не заметить.

Залмаев выглядел удивленным.

А потом до меня дошло.

Я же и правда заказывал программу, новое обеспечение для своей сети гостиниц. Обратился к продвинутым айтишникам.

Выходит, их Залмаев и перехватил? Она — это компьютерная программа? Крутая, дорогая, но просто… программа.

Инновационные технологии. Прорыв. Я рассматривал это как значительный шаг вперед.

Мои конкуренты мечтали бы заполучить такое обеспечение. Вот каким лакомым куском намеревался делиться Булат, вот про какой рычаг говорил.

Он не имел отношения к похищению Анны. Я только потерял время.

— Я тебя засажу, — пообещал Залмаев, вытирая кровь с разбитой рожи. — Жди иски от моего адвоката.

Я не слушал.

Пошел на выход, проверяя почту и просматривая вызовы в журнале звонков. Опять ничего. Ни единой зацепки. Похититель так и не вышел на связь.

Дурной знак. Оставалось лишь изучать списки, фотографии, биографии подозреваемых. А подозревал я каждого, никого не исключал.

— Шеф, вот вся информация, — помощник протянул мне распечатки.

Я листал и вглядывался в незнакомые физиономии. Мужчины. Женщины. Сопливые подростки. Я вглядывался в каждого, а потом вдруг застыл.

Дьявольщина.

Да вот же он! Вот эта наглая скотина!

=67=

— Рустам Тигранович, необходимо срочно подписать документы, — перед глазами мелькнула пухлая папка. — Именно сегодня истекает срок договора. Без вас мы не сумеем перезаключить сделку.

— Потом, — отмахнулся как от назойливой мухи, а потом обратился к охраннику, который оказался ближе всех, протянул ему проклятую распечатку: — Этого найти. Живо.

— Будет сделано, босс.

— Сейчас, — отчеканил я.

— Боюсь, настолько быстро мы не…

— Боишься? — оборвал его дебильное блеяние. — Правильно делаешь. Бойся. Не найдешь его? Тогда тебя найдут.

Я едва сдержался, чтобы не прибавить “Не факт, что найдут живым”, но кажется, парень и без того все понял по моим глазам. Лишь бросил взгляд на распечатку, запомнил, кого именно ищем, и скрылся из виду, помчал исполнять.

Дьявол. Это же не мои методы. Может, когда-то я и действовал так, еще в самом начале, когда только пробивался к вершине. Но потом все изменилось. Я всегда держался в рамках цивилизованности, привык сдерживать природные порывы.

Я сильно изменился, казалось бы вытравил из себя все, что прежде текло в крови, избавился от дикости. Но тут перемкнуло, конкретно сорвало.

Стоило представить, что там урод вытворяет… хотя что? Он ведь был ее парнем. Пусть и не шел до конца, но имел право обнимать, целовать, ласкать.

Я оборвал эту мысль. Насильно.

Вокруг потемнело. Кровь вскипела от неистовой злобы.

Нет, никто не имел права ее касаться. Ни обнимать, ни целовать. Ни просто смотреть, окидывать взглядом.

Никто! И уж точно не этот… как там его? Денис.

Я сжал распечатку в кулаке и очень сильно жалел, что не могу с такой же легкостью сжать пальцы на шее этого подонка. Хотя тут только вопрос времени. Я до него доберусь. Скоро. Совсем недолго осталось.

— Рустам, — послышался знакомый голос. — Пожалуйста, дай мне минуту. Это не займет больше. Только минута. Разве я много прошу, учитывая все, что между нами было?

— Илона, — я скривился. — Какого черта ты здесь делаешь?

Она подалась вперед, но под моим взглядом замерла как вкопанная.

— Рустам…

— Почему ты еще в столице?

Я дал ей ясно понять, что она должна убраться. Повторять не в моих правилах. Нужна помощь? Подключу людей, которые вышвырнут ее отсюда. Не только из столицы, а вообще из страны.

— Я не успела уехать, — всхлипнула она. — Прости, я обязательно уеду, только выслушай. Я нашла важную информацию. Я должна тебе рассказать.

— Нет времени выслушивать твои бредни.

Я двинулся к автомобилю. Назад не обернулся. Все мои мысли занимала только Лазарева. Анна. Моя Аня. Я должен найти ее. Немедленно.

=68=

Ужасно болела голова, словно кто-то приложил к затылку весомый кулак. И страшная, просто нестерпимая жажда…

— Пить… — прошептала я в пустоту, совершенно не уверенная, что мою просьбу кто-то услышал. Судя по могильной тишине кругом — никто. Я здесь одна.

Но здесь — где?

Последнее, что я помнила, это то, как Денис проводил меня по длинному коридору в уборную, а потом затолкал в какое-то помещение, приложив к носу пропитанную чем-то химическим тряпку. Что-то такое, от чего я сразу вырубилась.

Это определенно было не то же самое место. Там было что-то вроде кладовки: стояли какие-то ведра, на полках лежали стопки тряпок и чистящих средств. Здесь же было практически пусто и сильно пахло сыростью. Вода. Река или озеро. И… рыба?

— Эй! Есть здесь кто-нибудь? — громко спросила я и приподняла гудящую голову. Конечно, никто мне не ответил и представшая перед глазами картина была довольно удручающей: небольшой бревенчатый дом, заколоченные наспех окна и перевернутая вверх дном старая дырявая лодка у стены. Пара сломанных весел и гнилые сети.

— Денис! — позвала я, прекрасно зная, что ответа не дождусь. Ужас происходящего только начал до меня доходить. Этот придурок меня похитил! Не знаю, вынашивал он этот план давно или действовал по ситуации, но факт остается фактом — я здесь, в этом странном заброшенном месте и наверняка никто не знает, где я.

Телефон! — меня осенило. Локация!

Превозмогая боль в мышцах — а их словно заменили слоем непригодной ваты — я поднялась с пола и обшарила карманы, потом поискала свою сумочку. Ее я нашла довольно быстро — валялась тут же рядом на старом матрасе, но телефона внутри, конечно, не было. Как и кошелька.

— Господи, ну и идиот! — выругалась я, поражаясь его беспросветной тупости.

Неужели он на самом деле думал, что его план гениальный? Украсть человека среди белого дня, в заведении, где была куча людей. С охранником, который наблюдал с улицы… Да ему крупно повезло, что у него вообще получилось каким-то образом вытащить меня вырубленную из этого кафе. Может, там был какой-то черный ход…

Может, прозвучит слишком самонадеянно, но я на удивление не слишком сильно испугалась. Вернее, не так, как должна была бы, наверное. Будь это кто-то другой, неизвестный, тот, от которого неизвестно чего ожидать. Но Денис! Нужно быть форменным идиотом, чтобы решиться на такое.

Чего он хотел этим добиться? Хотя понятно чего — выкупа. Наверняка у него хватило "ума" позвонить Каримову и потребовать за меня какую-то сумму. Другого оправдания этому поистине несуразному поступку у меня просто нет.

И я тоже хороша… Позволила себе допустить, что люди меняются. От таких, как он, подвоха нужно ждать всегда.

=69=

— Чёрт, — выругалась я, отряхивая юбку от слоя паутины. Голова продолжала кружиться и глоток воды пришелся бы очень кстати.

Опираясь ладонью о стену, я дошла до противоположной стены и отодвинула ногой сеть, сразу же услышав шуршание и топот лапок.

О, Господи! Надеюсь, это не крысы?!

Но самое ужасное ждало меня дальше: наивно полагая, что этот бессердечный гад оставил мне попить, я заглянула в старое алюминиевое ведро и меня едва не вывернуло — там, на самом дне лежали несколько уже почти разложившихся рыбешек. Так вот откуда шла такая страшная вонь!

Желудок скрутило тугим узлом, я резко подорвалась к двери и подергала на себя болтающуюся ручку. Не смотря на кажущуюся хлипкость дверь держалась на петлях довольно крепко, и засов, что закрывал дом с той стороны, тоже когда-то сделали на славу.

— Эй! Есть здесь кто-нибудь?! — прокричала я в небольшую щель, ловя ртом глотки драгоценного свежего воздуха.

Боже, зачем я тронула с места эту рыбу!

— Эй!

Я прильнула глазом к прорехе и увидела водную гладь, поросшую осокой и камышами, щербатый пирс состоящий из гнилых досок.

Наверное, мы где-то за городом, может, поблизости есть какое-то садовое товарищество. Далеко он меня увезти не мог точно, значит, мы где-то в черте города.

Я начала судорожно вспоминать названия дачных поселков, но как назло совершенно ничего не шло в голову.

Очень хотелось пить, есть и таблетку аспирина. А ещё не помешало бы посетить туалет, ведь в уборную я тогда так и не попала…

Я очень старалась не поддаваться панике, старалась не падать духом. Наверняка Рустам поднял сейчас на уши всех своих знакомых из органов и вот-вот меня найдут.

Но прошел по моим примерным представлениям час, два, солнце уже начало садиться за высокие посадки, а помощь до сих пор не появлялась…

=70=

Кажется, я уснула. По крайней мере когда раздался скрежет проржавевшего навесного замка я вздрогнула и, резко подскочив, рванула к открывающейся двери.

Наконец-то меня нашли! Боже мой, как же долго!

— Рустам! — выкрикнула я. Но это оказался не Каримов — с порога на меня смотрел улыбающийся Денис. Одет он был во все черное: черный спортивный костюм, надвинутая на глаза кепка, перчатки.

— Привет.

— Придурок! Какого черта ты творишь?! — не помня себя от злости я кинулась на бывшего парня с кулаками. Я была готова в прямом смысле его убить и было бы то весло чуточку ближе… — Ты понимаешь, что ты сделал? Это статья! Тебя посадят! И не надейся, что я буду тебя как-то выгораживать!

— Ого, я даже и подумать не мог, что ты такая бойкая, — хмыкнул он, опуская на прогнивший дощатый пол пакет из известной всем сети супермаркетов. — Раньше ты была такая тихоня, а сейчас прямо-таки огонь.

— Издеваешься? Тебе смешно? Я замерзла и хочу есть. А еще эта дикая вонь…

Денис перевел взгляд на алюминиевое ведро в углу и брезгливо скривился.

— Фу, и правда. Протухший улов. Хотел коту отдать, но… кота у меня нет, — он весело заржал и, подхватив ведро за ручку, открыл снова дверь.

Это же мой шанс удрать!

Недолго думая я подорвалась вперед и попыталась проскочить под его рукой, но, хк сожалению, Денис ловко зажал меня предплечьем за шею, едва не задушив.

— И куда это ты намылилась? Здесь лес кругом, далеко всё равно не уйдешь.

— Отпусти меня! — я вцепилась пальцами в его руку, открывая себе чуть больше доступа воздуха. — Ты же задушишь меня. Пусти!

— А ты сиди смирно тогда, — пригрозил он, оттолкнув меня от двери. С громким всплеском выбросив ведро в озеро, закрыл за собой дверь и включил фонарь. — Давай не будем грызться, ладно? Это не выгодно ни мне, ни тем более тебе. Ты хочешь поскорее к своему миллиардеру, а я хочу денег. Которые мне отсыпет твой миллиардер, — он звучно гыкнул и, опустившись на корточки, зашуршал пакетом. — Если что, я тебя не мучал, вот, еды привез.

При виде палки салями в животе громко заурчало.

— Я несколько часов здесь просидела. По-твоему, это нормально — запирать людей словно зверей в клетку?

— Извини, у меня не было другого выбора, — он надорвал целлофан и откусил колбасу прямо от целой палки. — Когда ты пришла к кафе, меня прям как озарило. Ну как будто это, по башке яблоком шарахнуло того чувака. Эштейна.

— Ньютона, идиот.

И этот человек когда-то мне нравился? Серьезно?!

— Я подумал, что это отличный шанс срубить баблишка, — продолжил он с набитым ртом. — Кстати, будешь? — протянул мне надкусанную палку салями.

— Ешь сам.

— Ну как знаешь, — и снова откусил огромный кусок. — Твой миллиардер же наверняка отвалит за тебя жирный кусок. Отвалит, куда денется. У него там точно денег куры не клюют, видел я его особняк. Да и у тебя личная охрана, все дела. Так что скоро заживу я по-королевски.

=71=

— Ты действительно думаешь, что Рустам вот так просто поведется на весь этот детский сад? Тебя наверняка уже разыскивает полиция. Это не шутки, Денис, это реальная статья.

— Да брось, зачем ему эта шумиха? Проще отдать денег, да и все. К тому же мне много не надо, всего пять миллионов. Квартиру хочу взять, — протянул он мечтательно.

— Хочешь сказать, что уже позвонил ему и потребовал за меня выкуп?

— Нет еще. Сейчас доем и позвоню. Только это, ты там поскули на заднем фоне, ладно? Поплачь. Ну, для мотивации.

— Ты точно идиот, — я коснулась ладонью лба и покачала головой. — Весь твой план по обогащению шит белыми нитками. Неужели ты думаешь, что все кругом дураки, а ты один умный?

— Ну я же сумел как-то провернуть твое похищение. Смогу и деньги выманить. Позвоню, скажу место, куда положить сумму, потом скажу, где забрать тебя. Все просто, — он бросил остаток колбасы в пакет и вытер руки прямо о штанины. Затем приподнял задницу и вытянул из кармана телефон. — Как думаешь, менять голос или нет?

— Денис, я чисто по-человечески советую тебе прямо сейчас забыть о своей затее, отвезти меня в город и самому спрятаться. Как можно лучше. Ибо…

— Мне нужны эти бабки и ты самый лучший способ их быстро получить. Где еще я нарою пять лямов? Правильно, нигде. Да не очкуй, я тебе ничего не сделаю. Хотя… ты прям реально ничего стала, — он сально ухмыльнулся, и я инстинктивно прикрыла грудь скрещенными руками.

— Только попробуй, и это весло проверит на крепость твою пустую голову!

Он снова заржал и ввел пароль входа на своем телефоне.

— Та-ак, был у меня тут где-то его личный номер. Между прочим, раздобыл с огромным трудом. Тот еще был квест. А может, ты сама ему наберешь? Скажешь, мол, так и так, дай денег.

— Совсем свихнулся? Делай что хочешь, но меня в свои идиотские махинации не втягивай.

Это на самом деле напоминало какой-то сюр: мы с моим недобывшим сидим в каком-то сарае на каком-то озере и я выполняю роль приманки, чтобы стребовать выкуп с миллиардера Рустама Каримова.

А, ну да: перед этим меня украли, усыпив хлороформом.

Але? Тарантино? У нас тут для тебя наметился неплохой сюжет.

Только я приготовилась сидеть и слушать, как Денис начнет наговаривать в телефонную трубку себе на статью, а я была уверена, что ничем хорошим для него это все точно не закончится, как вдруг услышала на улице какой-то шум.

Точно! Топот ног.

Люди! Здесь кто-то есть!

Наконец-то!

=72=

Забыв наставления сидеть тихо я резко подскочила с места и бросилась к двери.

— Я здесь! Внутри сарая! Рустам!!

Я молотила кулаками по прогнившим доскам с таким остервенением, что наверняка завтра будут сбиты костяшки пальцев. Но мне было все равно, лишь убраться уже отсюда.

— Отойди от двери! — скомандовал Рустам, и услышав его голос, я почувствовала, как защипало глаза.

Он не бросил меня….

Отойти я не успела: Денис схватил меня за талию и оттащил к дальней стене, приставив к боку что-то холодное и твёрдое. Анализировать, что это, было некогда — раздался удар и хлипкая дверь раскрылась.

По ту сторону стояли двое мужчин в черном и… Рустам. Как всегда в строгом стильном костюме. Только без галстука и рукава пиджака были закатаны до локтей.

— Аня! — проронил он и уверенно двинулся в мою сторону, но визгливый окрик Дениса заставил его остановиться:

— Еще шаг, и я выстрелю!

Что-то твердое прижалось к моему боку плотнее.

— У него пистолет, Рустам! — глаза наполнились слезами, но я до боли закусила губу, лишь бы не разрыдаться и не показать свою слабость.

Один из мужчин в черном поднял автомат, но Рустам движением руки заставил его опустить оружие.

— Сейчас ты отпускаешь девушку, кладешь пистолет на пол и поднимаешь руки, так, чтобы я их видел, — твердо отчеканил он. — Советую сделать так, как я сказал.

— Иначе что?

— Лучше тебе не знать.

И тон, каким он это произнес… На месте Дениса я послушалась бы сразу, но тот мялся. Хотя давление пистолета стало слабее. И вообще он ощутимо задрожал, но, видимо, жажда наживы была сильнее спасения собственной жизни.

— Черта-с два я ее отпущу! — высоким голосом проорал Денис. — Мне нужны деньги! Пять миллионов! Мелкими купюрами и прямо сейчас!

— Ты, наверное, очень любишь кино, мальчик? Ну, те фильмы, где крутые дяди учиняют беспредел и выходят из воды сухими? В твоем случае так не будет, это я тебе гарантирую. Отпусти ее, а потом…

— Что — потом?

— Мы обсудим твое условие, — криво улыбнулся Рустам, и мне даже стало боязно за участь идиота Дениса.

А если Рустам… убьет его… Прямо здесь, на моих глазах…

О том, что будет, я старалась не думать, как и о том, что всего одно его неверное движение, и я тоже отправлюсь к праотцам.

=73=

— Пять миллионов, иначе я даже с места не сдвинусь! — настырно повторил Денис, резким взмахом руки убрав влагу с вспотевшего лба.

Наверняка он в состоянии аффекта, потому что большего труса еще поискать.

— Вы, зажравшиеся миллиардеры, даже понятия не имеете, что такое бедность. Когда не на что купить еды!

— Мне стоит тебя пожалеть?

— Не нужна мне ничья жалость, только деньги!

— А ты не пробовал заработать их честным путем?

Рустам явно тянул время, скорее всего обдумывал, как лучше вывести из игры Дениса, чтобы не пострадала при этом я.

Пистолет — это не шутки. Денис напуган, он может выстрелить просто случайно. Рустам это прекрасно понимает.

Почему-то мне не было сильно страшно за свою жизнь, я думала… о ребенке. Да, я стояла и думала о крошечном эмбрионе, который, возможно, находится сейчас во мне. Человечек, которого я изначально совсем не хотела, а теперь… теперь все сильно изменилось.

— Я просто хочу денег! И не такую уж огромную сумму. Ваш автомобиль стоит дороже. Неужели сложно просто отдать мне пять лямов и я по-тихому свалю? Анька не пострадает, обещаю, больше я к ней даже не подойду, — пообещал Денис, снова утерев лоб. — Несите деньги и я ее отпущу.

— Вижу, у меня нет выбора. Придется пойти на твои условия… — вздохнул Рустам, и я перевела на него удивленный взгляд. Наверное, парни в черном за его спиной удивились не меньше.

Это было странно и так непохоже на решительного Каримова…

— Ну вот, это я понимаю — деловой разговор. Жду, — произнес явно довольный Денис и заметно расслабился.

А дальше все произошло настолько быстро, что я не успела ничего толком понять: Рустам резко подорвался вперед и одним точным ударом ноги выбил из рук Дениса оружие. Пистолет с глухим стуком упал на дощатый пол и один из бездействующих до этого людей сразу же его поднял. А второй обхватил мои плечи и быстро вывел из сарая за дверь.

— Отпустите меня! — я пыталась вырваться. — Пустите, кому говорю!

Мужчина продолжал меня удерживать, но мы остановились на прогнившим мосту. Так, что открывался обзор на происходящее внутри сарая. Правда, совсем плохой: света валяющегося на полу фонаря и луны было недостаточно. Но кое-что я все-таки увидела — Денис сидел на полу, прикрыв голову руками. Кажется, кто-то успел неплохо получить.

— Это все она! — хныкал он. — Это была ее идея. Анькина! Я не при чем!

=74=

— Что ты несешь? — скривился Рустам, замахнувшись снова.

— Да-да! Я не вру! Не вру! Она решила таким образом стрясти с вас денег, поделиться обещала! Да там дажепистолет обычный травмат и она это знала! Все от и до было ее идеей!

Вот этой наглой лжи я слушать не могла. Выдернув руку я рванула обратно в сарай, не обращая внимания на то, что мой секьюрити был явно против.

— Как ты смеешь врать? — я сама едва не бросилась на Дениса с кулаками. — У тебя совесть есть? Ты обманул меня, усыпил хлороформом, притащил сюда! Не верь ему, Рустам, пожалуйста!

— Конечно, не верю. Успокойся. Иди сюда, — Рустам принял меня в свои объятия и нежно погладил по спине. — Ты в порядке? Он как-то обидел тебя? Если он хотя бы пальцем…

— Да какое там! — заорал в свою защиту осмелевший Денис. — Не трогал я ее! Даже еды вон притаранил.

— Это правда? — спросил Рустам, глядя мне в глаза.

— Да. Кроме того, что он меня усыпил и держал без воды несколько часов…

— Ты не давал ей воды?! — взревел Рустам, оборачиваясь на моего бывшего.

Он явно хотел вновь пустить в ход кулаки, но я его остановила.

— Не надо, не пачкай о него руки. Лучше поехали домой, не хочу больше тут находиться ни минуты.

Рустам тяжело дышал, явно находясь в ярости, но моя просьба его немного успокоила. Дыхание стало ровнее, взгляд мягче.

— Да, конечно. Уходим отсюда. Заедем по пути в клинику, тебя осмотрит врач.

— Нет, не надо, со мной все хорошо. Просто поехали отсюда.

Рустам еще раз обернулся на Дениса и этот его взгляд… Чувствовала я, что не будь здесь меня, горе-похитителю пришлось бы очень несладко.

— Поехали, — Рустам обнял меня одной рукой за плечо и аккуратно повел к выходу из сарая.

Наконец-то этот кошмар закончился. Даже не кошмар — абсурд, который тем не менее успел меня сильно напугать.

— А что будет с ним? — теперь уже я обернулась на сарай. Двое в черном как раз туда заходили.

— Не волнуйся, жить будет, — обнадеживающе ответил Рустам и добавил: — Наверное.

Я перевела на него испуганный взгляд, но вместо каких-то слов он остановился и неожиданно меня поцеловал. А потом обнял, прижав к себе как что-то самое дорогое.

— Я так волновался. Ты даже представить не можешь. Поехали уже домой.

=75=

Я вел автомобиль сам. Никому не доверял. Хотел побыть с ней наедине. Следил за дорогой, но то и дело поглядывал на соседнее сиденье. Взгляд сам собой залипал на светлых волосах, на тонкой шее, на пухлых губах, на точеных скулах. И эти ямочки. Черт, ямочки на щеках давно не давали покоя.

Я не мог на нее насмотреться. Надышаться ею не мог.

Аня. Моя Аня. Больше никогда не отпущу, никому не позволю забрать эту девочку. Я думал, что давно забыл про страх, попросту перестал испытывать это чувство. Но последние события заставили вспомнить все. Я понимал, что дальше нельзя допускать подобные ошибки.

Дьявол раздери. Каждую мелочь ставлю на контроль. Лично мониторю все. Анна получит самую лучшую защиту. Если потребуется, буду ее персональным телохранителем.

Я мог потерять ее сегодня. Из-за какого-то ничтожества. Из-за придурка, который посмел нести такую бредовую чепуху.

Просто смешно.

Аня его подговорила, подбила на этот дурацкий план. Аня. Хотела раздобыть деньги, развести меня.

Ну и ерунда.

Я стиснул руль так, что он затрещал под моими пальцами. Жаль, шею этой мразоты стиснуть не могу. Денис… как там его? Черт, да наплевать. Я с ним разберусь. Очень хорошо. Гад никогда не возникнет на пути моей девочки снова.

Моя. Моя. Моя!

Это хотелось повторять раз за разом. Жестокая ирония. Только потеряв Аню, я осознал, насколько важна она стала, заполнила мою жизнь, хотя я сам того и не заметил.

— Рустам, ты что? — встрепенулась девчонка, когда я подхватил ее на руки и понес в дом. — Я сама могу дойти. Я в порядке.

Я проигнорировал ее протесты. Сгреб Аню в объятьях и продолжил путь. Жадно вдохнул воздух. Втянул родной аромат. Она опьяняла меня.

Я толкнул дверь. Мотнул головой, разгоняя охрану и слуг. После двинул вперед, переступил порог.

Я знал, надо отпустить Аню, но легче было бы спуститься в ад, чем выпустить это хрупкое тело из захвата.

— Спасибо, — она едва заметно сглотнула. — За все. Я и в страшном сне не сумела бы вообразить, сколько проблем доставит Денис.

— Забудь о нем.

Я не хотел никаких других мужиков между нами. Даже так, когда она просто кого-то называла по имени.

— Рустам, — она улыбнулась, и я забыл обо всем, как мальчишка расплылся, следя за движением ее губ. — Теперь ты можешь меня отпустить.

Не могу. Проклятье. Не хочу.

— Рустам?

Я сделал усилие над собой. Опустил Аню. Казалось, пальцы от нее отдирал с мясом. Мои ладони жгло от дикого желания снова к ней прикоснуться. Хотя бы так, через одежду. Просто ощущать тепло.

— Отдыхай, — сказал я. — Прикажу слугам доставить еду наверх. Если вдруг возникнут проблемы, вызывай меня. В любое время.

Я не должен был оставлять ее, но чувствовал, что могу сорваться, перейти черту. А она явно не готова ни к чему подобному. Особенно после чертового похищения.

Да. Это единственный выход. Чуть отойти, отпустить.

Я на взводе. То на губы ее смотрел, то в этих ясных глазах растворялся как в омуте. Ничего хорошего точно не вышло бы. Надо паузу взять. Остыть.

Я двинулся в сторону. Не глядя. А потом меня будто молнией ударило. Подорвало. Я обернулся.

Анна смотрела на меня. Молчала. Но… черт, я понял, что не могу уйти так быстро. Меня влекло обратно с неудержимой силой. И я этому чувству сдался.

=76=

Я не хотела, чтобы Рустам уходил. Глупо, конечно. Я понимала, он потратил много времени на мои поиски, на решение всех этих проблем. Каримов занятой человек. Каждая секунда на вес золота. Он не мог оставаться со мной до бесконечности. Однако тянуло растянуть наши совместные моменты, провести вместе еще хоть несколько мгновений. В его присутствии я чувствовала себя спокойнее, мигом расслаблялась. Создавалось впечатление, будто я дома, рядом с кем-то очень близким и родным.

Краем сознания я понимала, это иллюзия. Наверное, так сказался стресс, сама ситуация поменялась и теперь я воспринимала Каримова не как врага, который похитил меня и удерживал силой, а как настоящего героя.

И… он и был героем. Доказывал это не словами, а делами. Каждый его жест, каждый взгляд пронизывала мужественность.

Вот почему женщины теряли от него голову. Все это ощущалось на уровне инстинктов. Его сила. Мощь. Подавляющая властность. Вообще, такое меня отталкивало раньше, напрягало. Я не знала, как можно терпеть авторитарных мужчин, но тут вероятно суть заключалась в деталях. Я устала Рустама гораздо лучше. За последние дни и за те напряженные минуты, когда Денис угрожал, требовал выкуп. Именно в таких жестких ситуациях люди показывают свою природу, настоящий характер. Меня невольно восхитило то, как легко Рустам со всем разобрался, как решил вопрос сам, как храбро действовал, просчитывал противника на множество ходов вперед. Он и в жизни такой как в своем бизнесе. Не играет, не притворяется. Искренний. Честный. Благородный. А еще он способен на компромисс.

Я провожала его массивную фигуру взглядом и кусала губы, пыталась хотя бы так протрезветь от своих безумных фантазий.

Глаза полоснула боль, и я на секунду зажмурилась, нервным жестом смахнула непрошенные слезы.

Стресс. Это просто стресс, и такая реакция никак не связана с тем, что Рустам решил отъехать по делам.

Я пережила кошмар, но скоро оправлюсь. Надо принять душ, выспаться. Утром будет легче.

Но как же сильно я не хотела, чтобы Рустам уходил.

И тут, будто ощутив мой мысленный призыв, мужчина обернулся, двинулся обратно, прямо на меня.

— Рустам, — пробормотала я.

Сильные руки обвились вокруг моей талии будто раскаленное стальное кольцо, заключили в крепкие объятья.

— Аня, — мое имя прозвучало так завораживающе, что я затрепетала, создалось ощущение, будто под ребрами порхают бабочки.

Наваждение. Иначе объяснить не получалось. Когда я читала об этом в книгах, мне казалось подобное описание слишком пафосное, надуманное. А теперь я и правда испытывала именно это.

Бабочки. Хрустальные бабочки парили прямо под моими ребрами, ласкали изнутри, переполняли новыми эмоциями.

Мир вспыхнул. Просто от того, с какой нежностью Рустам обратился ко мне. Затаенная страстность скрывалась в каждом звуке.

— Ты собирался на работу, — тихо сказала я.

— Плевать на работу, — отмахнулся Каримов, прижимая меня еще крепче, теснее. — Я буду полным идиотом, если уеду сейчас, так ничего и не сказав.

— Что случилось?

— Трудно понять, — он криво усмехнулся. — А выразить словами еще труднее. Я впервые чувствую так много. И вообще, впервые чувствую — так.

— Ты о чем?

— Раньше внутри как будто зажигалкой щелкали. Я почти ничего не ощущал, не замечал. Ровно. Без особых эмоций по жизни шел. А теперь — огонь.

Он чуть отстранился и взял меня за руку, осторожно обхватил мое запястье, точно опасался причинить боль слишком сильно сжав. В следующую секунду прислонил ладонь к своей груди, прямо туда, где билось сердце.

— Чувствуешь?

Горячо. До безумия горячо. Мои пальцы жгло. Рустам отпустил мое запястье, можно было в любой момент легко отдернуть ладонь, но я не стала этого делать. Такое странное ощущение. Его сердце как будто билось прямо в меня. Удар за ударом. Точно это безумное и одержимое биение отражало мой пульс. Контакт разорвать нереально. Пальцы словно припечатались к мощному телу Рустама, вросли. Мы стали единым целым на эту короткое и в то же время бесконечно долгое мгновение.

— Да, — прошептала я, взглянула в его пылающие черные глаза. — Чувствую.

— Это ты пробудила во мне.

— Я просто…

— Ты просто есть.

Он опять перехватил мое запястье, склонился и обжег губами. Поцеловал мою руку так, что дыхание перехватило и колени подогнулись.

Я бы упала. Точно упала. Но Рустам подхватил меня. Снова обвил талию, подхватил, отрывая от земли, полностью выбил почву из-под ног.

— Я хочу, чтобы ты всегда была рядом, — его хриплый голос проник под мою кожу, отозвался бесконтрольной волной морозных мурашек. — Я хочу тебя. Всю тебя. Понимаешь? Я готов ждать столько, сколько потребуется. Не тороплю. Но знай, отпускать не намерен. Ни сегодня. Ни завтра. Никогда.

=77=

— Рустам, — я могла лишь выдохнуть его имя в ответ, разумные слова совсем не шли, близость этого мужчины сводила с ума.

— Я буду добиваться тебя, Аня, — твердо произнес он. — Признаю, мы не с того начали. Но прошлое не поменять. Я займусь будущим. Жалею, что сразу не понял, как много ты для меня значишь.

— Твои слова, — сглотнула. — Это очень неожиданно.

— Я настроен серьезно.

— Я вижу, — невольно улыбнулась.

— Тебя пугает такой напор? — он мигом напрягся. — Сбавить обороты? Слушай, я чертовски плохо разбираюсь в ухаживаниях. Ты говори как есть. Направляй. Если перегну, не молчи. Хотя стоп. О чем это я? Ты никогда не молчишь.

— Рустам, — тут я рассмеялась и стукнула его кулаком по плечу.

Он захохотал и посмотрел на меня так странно. Огнем обдал от макушки до пят. А после прижался губами к губам, и тогда я забыла, как надо дышать.

Конечно, мы целовались раньше. В парке аттракционов. И вот совсем недавно, после похищения. Но это ощущалось иначе. Совсем по-другому.

Я и вообразить не могла, что поцелуй может быть настолько острым и пробирающим. Будоражить каждую клетку, каждый нерв.

Простое движение губ дарило мне один взрыв эмоций следом за другим. Сознание затуманивалось, а после озарилось ослепительными всполохами. Электрический ток пробегал под взмокшей кожей. Разряд за разрядом — и дыхание напрочь сбивалось. Ничего похожего я прежде не испытывала. Даже в тот единственный раз, когда я прокатилась на “Американских горках”.

Рустам целовал меня так, что я забыла обо всем. Мир вокруг моментально перестал существовать. Не было ничего. Лишь я и он. А еще — множество обжигающих искр.

— Я без тебя не жил, — хрипло сказал Рустам, оторвавшись от моих губ. — Я многого успел добиться, но только сегодня понял, все эти достижения ничего не значат. Есть другие гораздо более важные и ценные вещи. Есть то, чего и правда нельзя купить. Плевать, сколько заплатишь, как высоко задерешь ставки.

Его безумные чувства передавались мне. Я словно заражалась от него этим бешеным ураганом. Внутри все полыхало.

— Я не знаю, как жила без тебя, — обронила тихо.

— Хорошо жила, — он усмехнулся. — Спокойно. Без приключений. Но черт, даже не думай, что я теперь разрешу тебе уйти.

— А я не собираюсь никуда уходить, — пробормотала я.

— Правильно.

— И ты… другой, — на миг запнулась.

— Эгоист? — хмыкнул он. — Циник? Да, согласен, я тот еще ублюдок, и крепко потрепал тебе нервы.

— Рустам, — я накрыла его губы пальцами. — Ты совсем не такой, каким хочешь казаться. Ну то есть да, ты жесткий человек, властный. Тебе трудно воспринимать чужое мнение. Но я узнала тебя лучше. Увидела больше. И речь не только про сегодняшний день.

— Говоришь так, будто влюбилась.

Его короткая фраза заставила меня покраснеть, а дыхание опалило ладонь, поэтому я мигом отдернула руку в сторону. Но Рустам поймал мое запястье. Губами. Медленно прошелся языком по коже, чуть прихватил зубами. От этого жеста меня прошибла раскаленная дрожь.

=78=

— Я не знаю, что чувствую, — пробормотала я.

— Знаешь, — твердо заявил он.

— С чего ты взял? — чуть нахмурилась. — Говоришь так, словно я тебя обманываю или не открываю всего. Но так и есть, сейчас я в замешательстве, в раздрае.

— Так ты каждому мужику позволишь себя поцеловать?

— Рустам!

— Ты ответила, — выдал прямо в мои губы, опалил жарким дыханием.

— Что?

— Ты ответила на мой поцелуй, Аня, — его хриплый голос пробирался под кожу, одурманивал сознание. — Бьюсь об заклад, ты не всех подряд так принимаешь. Первый наш поцелуй был другим.

Да. Совсем другим. Хотя это произошло недавно, а теперь ощущение, словно случилось в другой жизни. Там, в парке развлечений, я была скована, находилась в жутком напряжении. А тут вдруг расслабляюсь. Мне вообще начало казаться, точно Рустам всегда обнимал меня так, отрывал от земли, кружил, сжимал в своих горячих объятиях, привлекал к мощному телу.

Сколько мы знакомы? Лично. Сколько? Я уже затруднялась с ответом на этот вопрос. Восприятие переменилось.

Прежде холодный и отстраненный мужчина теперь казался близким и родным человеком. Между нами искрило.

Я слышала, люди могут сблизиться и за короткий срок. Адреналин. Критическая ситуация. Но я и вообразить не могла, что однажды такое произойдет со мной. Оказалось трудно поверить, как раньше Каримов раздражал, пробуждал ярость буквально каждым своим словом.

Он изменился? Или это я стала другой? А может, дело в нас обоих?

— Аня, — протянул мое имя. — Ты меня с ума сводишь.

— Чем?

— Всем, — Рустам усмехнулся. — Взглядом. Голосом. Улыбкой. Тем, как губы кусаешь, языком по ним проходишься. Ямочками этими. Каждым жестом. Каждым движением. До безумия доводишь. Убиваешь.

— Говоришь так, будто влюбился, — возвратила ему его же фразу.

— Поверил.

— В любовь?

— Круче, — прижался губами к моим губам, уже не целовал, а как будто на вкус пробовал, вбирал тепло, а после выдал так, что меня насквозь пробрало, прямо в мой приоткрытый рот прошептал: — В тебя.

Я чуть отстранилась от него, накрыла его лицо ладонями, просто хотела увидеть бездонные черные глаза, будто пыталась заглянуть в душу.

— Вокруг столько лжи, — сказал Каримов. — А ты настоящая.

— Ты, — выдохнула в тон ему, задрожала, завибрировала в его руках.

— Моя девочка.

Он опять поцеловал меня. В каждом движении властных губ читалось это признание. Моя, моя, моя. Он не просто дотрагивался. Как будто клятву давал. Его поцелуи проникали до самого сердца, до души. Я вся откликалась, отзывалась.

— Рустам, — выпалила прерывисто.

— Аня, прости.

— За что?

— Я тебя сожрать хочу.

И опять на меня обрушился ураган поцелуев. Шторм. Я точно в бездну пламени окунулась. Так горячо никогда не было. Ничего похожего не чувствовала.

Рустам и правда как будто пожирал. Касался дико и голодно, одержимо, бешено. Принуждал мое сердце биться сильнее, стучать до безумия оглушительно. Он виртуозно доводил до исступления, вырывал из привычной реальности, толкал в пропасть. Все дальше и дальше. За черту. Выбивал кислород из легких. Вынуждал покрываться колючими мурашками.

А я ему отвечала. Робко. Неумело. Я шла на поводу глубинного рефлекса. Краем сознания понимала, никому другому и правда не позволила бы себя поцеловать. Особенно так. Провокационно. Откровенно.

Мой разум отключился. Вроде бы на миг, на долю секунды.

Я прикрыла глаза — и вдруг ощутила спиной поверхность постели. Простыни смялись, одежда полетела в сторону. Я едва осознавала, где нахожусь и что происходит.

=79=

Рустам ловко раздевал меня. Слишком ловко. Срывал слой за слоем. Обнажал до предела. Тут ощущался огромный опыт. Наверное, только это и отрезвило. Побудило очнуться от порочных чар. А может, то, что ему пришлось оторваться от моих губ, разорвать очередной сводящий с ума поцелуй?

Я задохнулась. Под ребрами неприятно царапнуло.

— Стой, — сдавленно произнесла я, с трудом переводя напрочь сбившееся дыхание, и уперлась ладонями в мощную грудь.

Ох, черт. Только тут я поняла, мужчина тоже успел раздеться. Ни пиджака, ни рубашки. Лишь голая кожа. Смуглая, влажная от пота. Моя пальцы натолкнулись на железные мускулы, и меня точно кипятком обдало. Я поддалась странному порыву, скользнула чуть ниже, изучая стальной рельеф мышц. Ужаснулась самой себе и жутко смутилась. Кошмар. Мне что, хотелось его трогать?

Я моментально отдернула руки. После попробовала выползти из-под мускулистого тела, но Рустам навис надо мной, удержал за бедра.

Проклятье, у меня еще и ноги раздвинуты.

Я задергалась.

— Пусти, — прошипела. — Пусти, ты что творишь?

— Тебе больно? — нахмурился Рустам и прошелся пальцами по моему телу, вызывая абсолютно ненормальный отклик, обдавая то жаром, то льдом. — Я тебя не тронул.

— Тронул! — воскликнула с негодованием. — Еще как тронул!

Накатил стыд. Дура. Сама виновата. Отключилась, ничего не поняла, вообще никак не контролировала себя.

До чего я дошла?

Я не помнила, как мы поднялись по лестнице, как оказались в комнате, я даже до сих пор не разбирала моя это комната или его. И хуже всего — я не заметила, как Рустам начал меня раздевать, как обнажился сам. Очнулась чудом!

А если бы я и дальше плавилась от его обжигающих поцелуев? Если бы продолжила безвольно идти на поводу эмоций?

Он что-то сделал со мной. Заразил своими чувствами. Трудно объяснить, но я бы сама никогда бы не оказалась в таком положении.

Голая. Под мощным мужским телом.

— Что я сделал не так? — помрачнел Рустам.

— Все!

Мои глаза защипало. Я закусила губу, чтобы сдержать чувства. Меня колотило, внутри закипала обида. На Каримова? Нет, на себя. Я не понимала, что на меня нашло, как могло настолько сильно захлестнуть, затопить, утянуть на дно пропасти.

— Аня, объясни, — потребовал Рустам. — В чем дело?

— Я… это нужно прекратить, — выдохнула я, едва справляясь с рвущейся наружу истерикой. — Отпусти меня.

— Теперь точно не отпущу.

Он все же отодвинулся, расположился рядом, улегшись на боку, но стоило мне двинуться в сторону, как массивная ладонь опустилась на талию, не разрешая ускользнуть.

— Пусти, — прошептала я.

— Нет.

— Это неправильно, — сглотнула. — Нельзя удерживать силой.

— Поговори со мной, Аня.

— Ты же не разговоров от меня хочешь, — усмехнулась с горечью.

— Да, — прожег меня взглядом насквозь. — Я хочу гораздо больше. Всю тебя хочу. Не только тело. Разум. Душу. Каждую твою мысль. Каждый порыв. Твои эмоции. Я хочу тебя пить. Всегда хотел. Еще до нашей встречи.

— Так не бывает, — качнула головой.

А он взял мою ладонь, сжал до боли.

— Внутри меня всегда жила эта жажда, — черные глаза полыхнули огнем. — Просто я никогда не мог ее насытить. И тут появилась ты. Только ты одна и можешь эту дикую жажду утолить.

=80=

— Звучит красиво, — тихо ответила я. — Но мы слишком разные, Рустам.

— И что? — усмехнулся он. — Это ведь хорошо. Видно, потому нас так сильно притягивает друг к другу.

— Ничего не получится.

— Почему?

Каримов и правда как будто не понимал очевидного, не замечал. Или лишь притворялся? Нет, выглядел он искренне.

— Нам нужно разное, — помедлив, произнесла я. — В этой жизни у нас разные цели. И такое вполне нормально. Каждому свое.

— Точно, — он хмыкнул и резко притянул за талию к себе, практически вбил в разгоряченное тело, свитое из стальных мышц. — Ты — для меня.

— Нет, Рустам, — сказала твердо. — Тебе нужно другое.

— Разве?

— Конечно, — нервно улыбнулась. — Легкие отношения. Свобода. Ты привык постоянно пробовать новое. А любое ограничение воспринимаешь как тяжесть.

Он выгнул бровь с явным недоумением.

— Тебе нужно много всего, — продолжила я. — Много власти. Много денег. Много новых побед. Много авто. Много ощущений. И… много разных девушек.

— А ты чего хочешь?

— Я хочу быть единственной.

Сказала это прикусила язык. Ерунда. И зачем я это все ему выпалила? Как будто требую чего-то. Добиваюсь признания, которого попросту не может быть.

Каримов искушен. Он привык добиваться своего любой ценой. Я лишь очередной пункт в списке. Чуть более интересная игрушка, но явно не последняя и уж точно не самая волнующая. Такие люди привыкли забавляться, развлекаться на полную катушку.

— Аня.

Он опять обжег меня. И тем, как произнес мое имя, и тем, как притянул еще крепче, сильнее, заключил в объятья, будто от всего мира закрыл, запечатал в своих горячих руках.

— Ты единственная.

— Рустам…

— Моя единственная.

— Это только слова, — начала я, но закончить фразу не успела.

Он прижался губами к моих губам. Украл дыхание, отобрал остатки самообладания, заставил затрепетать. Целовал медленно. Бережно. Осторожно. Касался так, словно опасался, будто я могу исчезнуть.

Поцелуй-откровение.

Поцелуй-признание.

Я уже не знала, чему верить. Даже мой разум замолчал. Сомнения растворились, сгорели в огне дотла.

Я сама сгорела, а после возродилась опять. Взлетела до ослепительных небес. Взорвалась под опаляющими движениями чувственных губ.

— А теперь? — хрипло спросил Рустам. — Веришь?

— Боюсь, — призналась я.

— Ты у меня первая, Аня. Такая — первая. И последняя. Единственная. Никаких других девушек не нужно. После нашей встречи я никого не замечаю. Все вокруг как будто тени. С ними не просто невкусно, с ними вообще никак. Пусто. Ноль эмоций.

Я опять попробовала запротестовать. Открыла рот, но тут же закрыла. Посмотрела в черные глаза и пропала раз и навсегда, заблудилась и потерялась в пылающем лабиринте.

Все слова вылетели из головы. Я не смогла бы построить простейшую фразу. Мои нервы оголились, обнажились за считанные секунды.

Опять поцелуй. Только теперь совсем другой. Неистовый. Ненасытный. Покоряющий разум и душу.

Я отдалась эмоциям. Как в омут нырнула. Погрузилась в сверкающую черноту, позволила чувствам гореть, прожигать, оставляя огненные печати навечно.

Губы Рустама были везде.

Он покрывал поцелуями мою шею, обводил линию плеч, скользил дальше. По груди, по ребрам, по животу. Он целовал меня так, что глаза распахивались до предела. Ресницы трепетали. И не только ресницы. Все внутри пульсировало. Горело.

Рустам касался не одного лишь тела. Проникал гораздо глубже. Под кожу. Под ребра. Врезался до предела. Он как будто держал мою душу. Сжимал сердце. Ласкал. Он брал каждую клетку и распалял, доводил до экстаза.

Я такого не знала. Не испытывала и тени похожих эмоций. Не представляла, будто подобное в принципе возможно.

Настоящий пожар внутри. Взрыв за взрывом.

Я взлетала и падала. Каждое движение высекало искры. Каждая ласка пробиралась до сокровенной сути. Я больше не могла назвать происходящее развратным или порочным. Чистое наслаждение.

Мои пальцы скользили по бугрящимся мускулам. Ногти царапали смуглую кожу. Стоны раздирали мое горло на части, разрывали грудь.

Я завороженно наблюдала за тем, как контрастно смотрятся мои ладони на широких плечах Рустама. Светлое на темном.

А потом я опять сгорала в полыхающей бездне его черных глазах.

— Моя, — сказал он. — Моя Аня.

— Твоя, — выдохнула я.

Вспышка боли обдала холодом, заставила всхлипнуть. Слезы скатились по моим щекам, и Рустам тут же собрал их губами. Навис надо мной, опираясь на согнутые локти, избавил от тяжести своего веса, терпеливо ждал, пока я привыкну к новым ощущениям.

— Аня, — повторил и улыбнулся так, что мое сердце совсем обезумело, забилось о ребра, будто раненая птица о прутья железной клетки. — Анюта.

— Я тебя…

Дыхания договорить не хватило.

Я дар речи потеряла.

— Я, — припечатал Рустам. — Тебя. До безумия.

А дальше мы оба потерялись. В словах. В признаниях. В чувственных прикосновениях. В надсадных стонах. В одержимых поцелуях. В страсти. В нежности. Миг растянулся до бесконечности.

=81=

— Вам чай и кофе?

— Чай, пожалуйста. И булочки с сахарной пудрой.

Домработница сдержано кивнула и, скромно опустив взгляд, вышла из столовой.

— Проснулся аппетит? — краешком губ улыбнулся Рустам и заключил мою ладонь в свою.

Не знаю, может, мне просто показалось, но он будто вложил в свою фразу какой-то иной, интимный смысл. Я сразу же смутилась.

Видеть его в простой домашней футболке было необычно, как и вообще видеть в этот час дома. Обычно каждое утро он уезжал решать очередные дела по бизнесу, но сегодня он решил остаться дома.

— Имею право устроить себе выходной.

Обосновал он свой поступок, и я знала, что остался он из-за меня. Чтобы после проведенной вместе ночи — нашей первой и самой незабываемой — побыть со мной. Он постоянно трогал меня, обнимал и, конечно, мне было безумно приятно его внимание.

— Какие планы на сегодня? — поинтересовался он, не отпуская моей руки. — Может, съездим на ипподром? Года два-три точно там не был.

— Как ты догадался, что я люблю лошадей?

— Интуиция, — подмигнул он и, не разрывая контакта "глаза в глаза", прижал мою ладонь к своим губам. И этот его казалось бы невинный жест заставил меня покраснеть ещё больше. Ведь стоило только вспомнить, что он ещё совсем недавно делал этими руками…

— Кх-кхм, — тактично откашлялась Паулина Валдисовна, словно тень появляясь в дверях столовой. — Доброе утро.

— Доброе, — бросил Рустам, нисколько не смутившись.

— Простите, что отвлекаю, но… Анна, у вас через два часа назначен визит к врачу.

— Разве это уже сегодня?

— Да. Двадцать первое число. Так что постарайтесь не задерживаться, — при этом она красноречиво взглянула на тандем наших рук, после чего испарилась так же незаметно, как пришла.

— Уже сегодня… — повторила я, не понимая, что именно чувствую.

Растерянность. Да, наверное, именно это. Ведь уже сегодня я могу узнать, беременна я или нет.

А вдруг нет, что тогда?

Нужна ли я буду ему если ничего не вышло?

— Все будет хорошо, не волнуйся. Я поеду с тобой, — вмешался в хаос моих мыслей голос Рустама.

— Наверное, у тебя есть какие-то дела… я могу съездить одна. Николай меня отвезет.

— Аня, — неожиданно твердо произнес он, — я поеду с тобой. И буду рядом всегда, когда это будет необходимо.

Он наклонился и поцеловал меня в губы. Я даже не услышала, как в столовую вошла домработница и разлила по чашкам ароматный чай. Не видела вазочку с булочками напротив. Потому что меня целовал мужчина, чьи губы вкуснее самой сладкой сахарной пудры.

=82=

Прием в этот раз сильно отличался от предыдущих. Раньше я посещала Тихомирову воинственно настроенной, отрицающей вероятность беременности. Но в этот все разительно изменилось. Я волновалась как никогда. И почему-то хотела чтобы все получилось.

Мне взяли кровь и сделали УЗИ, потом был небольшой осмотр, после чего врач вышла из кабинета и оставила нас с Рустамом вдвоем.

— Волнуешься? — спросил он.

— Немного. А ты?

— Исключительно только о том, чтобы ты не волновалась.

Я улыбнулась ему в ответ. До сих пор не могла поверить, что этот красивый и сильный мужчина теперь со мной. И не понимала, почему я… почему он. Мы же такие разные. Но я была искренне счастлива, наверное, как никогда в своей жизни.

Меня немного тревожило, захочет ли он, чтобы я стала матерью его ребенку, но в любом случае я хотела ему его подарить. И верила, что этот малыш будет не его, а НАШИМ.

В кабинет вошла Тихомирова и мы оба подняли на неё вопросительный взгляд, ожидая судьбоносный вердикт.

— Анна Ивановна, Рустам Тигранович. Я получила результаты. На стол перед нами она положила тощую папку.

— И что там? — кивнул на бумаги Рустам.

— Мне жаль, но не вышло, — виновато произнесла она, словно то, что ничего не удалось исключительно ее рук дело. — Такое бывает и это прописано в договоре.

— То есть… Я не беременна?

— Увы, но нет.

Нет… Нет никакого ребенка. Сложно было описать свое состояние какими-то пустыми словами. Я понимала, что моей вины в этом нет, но все равно испытала ее…

Я перевела на Рустама, он был серьезен и собран, а его рука, сжимающая мою, стала как будто немного тверже.

Он не выглядел ужасно расстроенным или злым, что вселило в меня немного уверенности.

— Это точно? — спросил он.

Тихомирова кивнула.

Из клиники мы шли молча, молча шли до его автомобиля. Я не знала, что думать. Я не беременна, значит… все? Я больше не нужна ему? Он хотел наследника, а я не смогла ему его подарить…

Не будет поцелуев, совместных ночей. Не будет ничего. Зачем я ему теперь…

Как бы я не пыталась контролировать свои эмоции, но все равно не смогла сдержать слез. Тихо всхлипнула, опустив голову, чтобы он не заметил. Но он увидел: резко притормозил и повернул меня за руку на себя.

— Ты чего это? Эй… Ань?

— Нет, нет… ничего.

— Подожди, ты плачешь! — он приподнял большим пальцем мой подбородок и посмотрел в глаза. — Что случилось?

Я еще раз всхлипнула и плотину прорвало: уронив голову ему на грудь, принялась рыдать, размазывая слезы. Оплакивая свое такое казалось бы возможное, но внезапно потерянное счастье.

— Я не беременна, Рустам….

— И что с того?

— Ну как… никакого ребенка не будет… Наверное, и наших отношений тоже… У нас же… контракт…

Он отстранился и на этот раз заключил мое лицо в свои ладони. Неожиданно улыбнулся, что буквально выбило меня из колеи и я даже перестала плакать.

— Глупая. Мне все равно, беременна ты или нет. Все равно на наш контракт. Я просто хочу быть с тобой.

— Это… ты это серьезно сейчас? Но ребенок… его же нет…

— ПОКА нет. Но времени его сделать у нас полно. Зачем нам какая-то клиника, у нас и так вроде бы неплохо все получается.

Я несколько раз моргнула, не понимая, шутит он или нет. А когда увидела, что его улыбка стала еще шире, улыбнулась тоже.

С сердца словно свалился тяжелый груз.

Я снова ощутила такое счастье… возможно, даже больше, чем было прежде, потому что теперь я точно знала, что ему важна именно я, а не ребенок по контракту.

=83=

— Привет, ты сильно занят?

— Для тебя как обычно.

— То есть абсолютно свободен?

— Именно.

Аня хихикнула на том конце трубки, и я тоже не смог сдержать улыбку. К чертям бизнес, когда любимой женщине требуется минута твоего внимания.

Мне было приятно, что она скучает и звонки никак не раздражали, наверное, даже наоборот — я ждал их. Хотя раньше, с другими женщинами, все было иначе. Меня нервировала их навязчивость, эти бесконечные полуголые селфи в смс, совершенно точно наигранный смех ответом на мой моментами плоский юмор. Чтобы понравиться. Угодить.

Аня не делала ничего подобного, она просто была собой. Такой, какая она есть. И именно это меня подкупало в ней больше всего. Ее прямота и детская непосредственность, ее желание любить самой и получать в ответ не меньшие чувства.

Наверное, я действительно влюбился. Впервые.

И я был рад ее слышать.

Откинувшись на спинку кресла, положил скрещенные ноги на стол и перехватил телефон чуть удобнее.

— Какие планы на сегодня? Может, все-таки поужинаем в том ресторане на пятидесятом этаже бизнес центра? Вид из окна на город тебе точно понравится, обещаю.

— Идея заманчивая, но перенесем ресторан на потом, хорошо? — и добавила загадочным голосом: — У меня для тебя есть сюрприз.

Сюрприз? Сюрпризы я люблю не очень, но если его приготовила она…

— И что требуется от меня?

— Приехать домой к восьми вечера.

— И только?

— Да! — в ее голосе скользила мягкая улыбка и вспомнив ее губы, я захотел поехать домой прямо сейчас. — Ни раньше и не позже. Сюрприз требует подготовки.

— Ну хорошо, ровно в восемь я приеду, — я уже хотел попрощаться и сбросить вызов, потому что на второй линии увидел звонок от человека, который никак не должен был мне звонить. Просто незачем. Но Анин голос заставил меня повременить.

— Рустам…

— Что?

— Я скучаю, — произнесла она, и я прямо воочию увидел, как она при этом покраснела.

Как и каждый раз, когда дело доходило до нежностей и признаний. Она делилась ими с большим удовольствием, но при этом все еще немного смущалась.

— Я тоже скучаю. До вечера.

Звонок на второй линии уже прервался, и я подумал, что, наверное, набрали меня чисто случайно. Перезванивать не было необходимости, мы уже все с ней решили. Лучше набрать цветочный бутик и заказать самый роскошный букет… Или лучше поехать туда самому и выбрать цветы лично.

От размышлений меня отвлек очередной звонок. С того же номера

Второй за несколько минут? Вряд ли это совпадение.

— Я слушаю.

— Рустам Тигранович? Это Ольга Евгеньевна. Тихомирова. Врач из клиники репродуктивной…

— Я понял, — прервал я ее. Слушать любезности не были ни малейшего желания, мое время слишком дорого стоит. — Что вы хотели?

— Нам нужно встретиться и поговорить. Лично. Это крайне важно.

— Поговорить? О чем? Мы уже разорвали контракт, больше я в ваших услугах не нуждаюсь.

— Я не предлагаю вам услуги, речь пойдёт об Анне.

Услышав ее имя я моментально напрягся. Приятное послевкусие от недавнего разговора сменилось тревогой.

— Что именно об Анне?

— Я расскажу вам все только при личной беседе. Потом вы сами поймете почему.

Я мог бы послать ее и забыть этот нелепый разговор, но что-то заставило меня отказаться от этого решения. Может быть та самая врожденная чуйка, которая позволила мне когда-то возвести бизнес с нуля и не просто не прогореть в сложное время, а выстроить целую империю.

— Сегодня в шесть тридцать. Ресторан "Парус". Не опаздывайте, — я скинул вызов и задумался. Что такого эта врачиха может рассказать мне об Ане, чего я еще не знаю?

Я знаю о ней даже больше, чем она сама: собранное когда-то досье исключает вероятность пропуска каких-то важных деталей ее биографии.

Скорее всего под предлогом разговора о моей женщине она просто решила втюхать мне какие-нибудь услуги. Если это окажется так, их клиника мигом лишится главного спонсора.

=84=

Что я ценю в людях — это чувство ответственности, поэтому, подъезжая к "Парусу" к назначенному времени решил, что если Тихомирова опоздала, не буду ждать ни минуты. История о том, что у нее есть для меня на самом деле какая-то стоящая информация казалась притянутой за уши. Но даже не попытаться не выяснить, что же там за срочное дело такое, я не мог.

Тихомирова оказалась на месте — сидела за крайним столиком у окна. На столе стакан воды и мобильный телефон, больше ничего.

Увидев меня она явно разволновалась, собралась встать, но я остановил ее порыв взмахом руки и, выдвинув стул, сел напротив.

— Я вас слушаю.

— В общем, я даже не знаю с чего начать, дело очень деликатное… — она отвела взгляд, явно намереваясь растянуть беседу до бесконечности. — Даже не знаю с чего начать…

— Ближе к делу.

— Хорошо, — она шумно выдохнула и взяла в руки свой телефон. — В общем, я была с вами не совсем честна, Рустам Тигранович.

Я нахмурился, ибо вранье это еще один пункт, который я не выношу в людях.

— Не была честна на последнем осмотре?

— Вообще. Практически с самого начала. Вернее, с момента, как появилась Анна Лазарева… Ваша Анна, не суррогатная мать прописанная в контракте.

Любое упоминание об Ани из уст посторонних людей отзывалось внутри каким-то странным чувством собственничества.

Да что она может знать такого!

— Кажется, вы говорили, что произошла ошибка? — начал я сдержанно, но прожигая ее наверняка недобрым взглядом. Тихомирова вся словно сжалась, но продолжила:

— Ошибки не было. Все это с самого начала было тщательно продуманным и проработанным планом Анны.

Наверное, впервые в жизни я не знал, что на это ответить. Настолько эта нелепица не клеилась с действительностью. С Аней, которую знаю я. Нежной, милой, совершенно бесхитростной.

— Простите, но все это попахивает бредом.

— Я не вру! — горячо возразила она, хотя кровь к щекам по-прежнему не прилила. — Это чистая правда. Я не знаю, откуда она узнала о том, что вы обратились в нашу клинику, откуда узнала имея суррогатной матери — это мне неизвестно, клянусь. Но однажды она пришла ко мне и попросила совершить эту якобы "случайную" подмену.

Я молчал, переваривая полученную информацию. Отказываясь категорически верить.

Этого просто не может быть. Чушь. Ну как…

— Хотите сказать, что пошли ей навстречу на бескорыстных началах?

— Нет. Она мне заплатила.

— И много?

— Прилично.

Взгляд ее бегал, что могло означать как и то, что она врет, и то, что она меня просто боится. Еще бы, она же понимает, к чему может привести эта ее "правда".

— Допустим, это правда. Допустим! Но с чего вдруг вы решили прийти и покаяться? Мне казалось, подобные вещи люди стараются всячески скрыть.

— Я бы никогда не рассказала об этом, да. Но Анна обманула меня, отдала аванс, обещая, что остальную часть я получу после того, как оплодотворение якобы не удастся. Это тоже было продумано с самого начала, беременности же нет. Потому что никакого ЭКО не было тоже. Она ничего не заплатила! — произнесла она с обидой. — Просто скрылась. Конечно, зачем ей это — видимо, она поняла, что все получилось без лишних затрат. Я так понимаю, у вас сейчас завязались отношения…

В висках застучали молотки.

— И решила, что отдавать остаток не имеет смысла. Наверняка она думала, что я никогда вас в этом не признаюсь, поэтому действовала так нагло. Эй, куда вы? — она подскочила с места и кинулась к выходу. За мной. Потому что я отказался слушать эту ахинею.

Какие деньги? О чем она вообще? Да откуда у неё такие суммы! Даже уточнять не нужно сколько она там якобы заплатила, подобные вещи стоят не дешево.

И вообще — она не могла так цинично обвести меня вокруг пальца.

— Я не вру вам, Рустам Тигранович, ну выслушайте же… — семенила Тихомирова следом. — Прошу вас!

Да какого черта я буду слушать ложь какой-то левой тетки? Она явно из ума выжила.

— У меня есть доказательство! — слова, которые заставили меня притормозить и обернуться…

=85=

— Какие? Только быстро.

— Вот! Сейчас, — трясущимися руками она ввела на телефоне пароль и почти сразу же раздался чуть искаженный динамиком голос:

— Мне нужно, чтобы вы сделали все чисто. Ошибка с ЭКО должна выглядеть натурально. Помните, как надо действовать?

— Да. Я путаю пациенток с одинаковыми именем и фамилией. Сообщаю об этом Каримову.

— Правильно. А потом?

— А потом, через время, когда вы приедете ко мне на прием, я должна сказать, что беременность не наступила.

— Именно так. Приятно иметь дело с настоящими профессионалами.

— Но с чего вы взяли, что Каримов на это все поведется? Поймите сами — эта история с перепутанными Лазаревыми… Он явно не глупый мужчина.

— Поведется, поверьте. Это я возьму уже в свои руки. Вы еще на свадьбе нашей попьете халявного Кристалла.

— Я даже не знаю… Как-то это все…

— Я хочу вырваться из бедности! И я из нее вырвусь! Каримов — самый короткий к тому путь…

— Выключи.

— Что?

— Я сказал — вырубай!

Тихомирова спешно запихнула телефон в карман и уставилась на меня испуганными глазами:

— Я не виновата! Мне просто очень нужны были деньги! Черные риелторы обманули мою пенсионерку-мать…

Я развернулся и ушел. Просто на автомате шагал к своей машине, пребывая в состоянии… Не шока, нет. Не злости. Эта запись… она словно вынула из меня душу.

Это был ЕЁ голос. В этом нет ни малейшего сомнения.

Это была она. Аня.

" Я хочу вырваться из бедности! И я из нее вырвусь! Каримов — самый короткий к тому путь…"

— Сука! — заорал я, со всей дури пнув колесо своего Бентли. Вой сигнализации буквально оглушил, но заткнуть внутренний крик он был не в состоянии.

Открыв дверь, я упал на водительское кресло и вцепился в руль. Перед глазами стояла она: совсем еще юная, красивая, с честным распахнутым взглядом.

Она была девственницей! Твою мать! Была!

Я ей на самом деле верил!

В памяти всплыло то нелепое похищение и слова ее бывшего. Он говорил, что это была ее идея…

В кармане зазвонил мобильный, и я достал его, тупо уставившись на незнакомые цифры. Так же бездумно нажал "Принять вызов", глядя при этом перед собой в одну точку.

— Да?

— Вас беспокоят из бутика цветов "Флора". Заказанный вами букет готов. Флорентийские белые лилии для…

Я скинул вызов и сжал телефон в кулаке. Так, что затрещал корпус.

Она врала мне. С самого начала! Все, что она делала, говорила — все было сценарием, на который я повелся.

Почему? Как это произошло? Как?!

Да все просто — я влюбился в нее как последний идиот. А она меня цинично использовала. Только одного она не учла, продумывая свой "гениальный" план — я могу простить все, кроме предательства.

Вставив ключ в замок зажигания я завел мотор и что есть силы дал по глазам. Мне было куда торопиться.

***

Когда Каримов ушел, Тихомирова Ольга Евгеньевна снова достала из кармана телефон и быстро нашла в списке контактов нужный номер. Осмотревшись, чтобы никто не подслушивал, спряталась за колонну и поднесла трубку к уху:

— Илона Эдуардовна, я сделалавсе так, как вы просили… Да, он поверил… И голос тоже не отличил от настоящего — ваши компьютерщики из киностудии настоящие профи… Когда вы переведете мне мои деньги?

=86=

— Да-да, спасибо, очень жду, — я сбросила вызов и еще раз взглядом самого привередливого критика осмотрела собственноручно накрытый стол.

Красиво украшенные и, надеюсь, вкусные блюда, короче приготовила я сама; идеально расставленные столовые приборы и пустующее в центре место для вина. Самого лучшего, что удалось найти.

Мне хотелось сделать этот вечер незабываемым для нас обоих, ведь то, что я хотела ему рассказать, наверняка станет переломным моментом в наших жизнях. Очень хотелось верить, что исключительно в лучшую сторону… Хотя, наверное, лучше быть уже просто не может. Моя жизнь никогда еще не была настолько счастливой, наполненной яркими моментами и… любовью. Мужчина, который сначала казался мне неприступной крепостью, скалой, оказался очень нежным, чутким, заботливым… Я могла бы подобрать еще сотню восторженных эпитетов в его адрес, потому что он таким и был.

И я искренне верила, что он обрадуется моему сюрпризу.

Когда я услышала шум подъезжающей к воротам машины, то, несмотря на уверенность, что все пройдет хорошо, все равно почему-то разволновалась. Подбежала к зеркалу и поправила прическу, разгладила на платье невидимые складки.

Мои глаза горели, потому что я на самом деле была счастлива как никогда. И хотела поскорее его увидеть, ведь я так соскучилась по нему за этот невероятно долгий день…

Услышав позади знакомые шаги я улыбнулась.

— Ты приехал чуть раньше, мы же договаривались на восемь, — я обернулась и увидела лицо, которое успело за столько короткий срок, что мы вместе, стать по-настоящему любимым.

Я надеялась увидеть ответную улыбку, как обычно получить долгожданный поцелуй и ощутить крепость объятий, но он почему-то не торопился заходить в украшенную мной комнату. Он холодно пробежался глазами по накрытому столу, а потом посмотрел на меня. Пристально. В упор. И столько всего смешалось в этом взгляде. Разное… но почему-то не любовь.

Мне стало слегка не по себе, но я списала его напряжение на то, что, возможно, он просто сильно устал.

Я должна поддержать его, а не обижаться на пустом месте.

— Взяла на себя смелость распустить прислугу и вот… — указала руками на результат многочасовых трудов. — Я же знаю, что ты очень любишь морепродукты. Надеюсь, тебе понравится.

Он продолжал смотреть на меня. Молча. И от его взгляда вдоль позвоночника замаршировали колючие мурашки.

Сердце забилось чаще, стало очень тревожно.

— У тебя что-то произошло, да? Какие-то проблемы по бизнесу? Если хочешь, я…

— Уходи.

Я запнулась на полуслове. Он сказал "уходи"? Нет, не может быть, наверное, мне просто показалось. Он не мог адресовать это мне!

— Я заказала вино…

— Ты не слышала, что я сказал? Собирай вещи и уходи, — он снял пиджак и, небрежно бросив тот на кресло, подошел к наполненному дорогим спиртным бару. Взял квадратную бутылку дорогого коньяка.

Я смотрела на это все в каком-то немом оцепенении, до сих пор отказываясь верить в происходящее.

Еще утром все было хорошо, не может быть. Это какой-то несмешной и жестокий розыгрыш!

— Рустам, пожалуйста, объясни мне…

— Ты не услышала, что я сказал? — он повысил голос и обернулся. Сердце буквально облилось кровью. Передо мной как будто стоял совершенно чужой и незнакомый человек. Отстраненный, холодный, жесткий.

— Услышала, но я на самом деле ничего не понимаю! Еще два часа назад все было прекрасно! Что произошло? — очень хотелось заплакать, слезы буквально душили и я едва сдерживалась, чтобы не разрыдаться. — Пожалуйста, скажи!

Он запрокинул голову и отпил коньяк прямо из бутылки, а потом снова перевел взгляд на меня.

— А ты как будто не знаешь.

— Не знаю! Это правда!

— Только не надо врать, ладно? И строить из себя ту, кем не являешься, тоже больше не надо. Я в курсе всего, можешь уже расслабиться, — отвернулся и сделал еще глоток.

— В курсе чего? — предательская слезинка все-таки скатилась по щеке. — Ты можешь сказать?

— Это была ты! Ты звонила ей! — снова посмотрел на меня и теперь в его глазах я заметила хорошо скрываемую боль. — Я не хотел верить ей, до последнего! Пока мои люди не забрали у нее телефон и не проверили список входящих. Историю смс. И голос это был тоже твой!

— Кому я звонила? Какие смс? Я ничего не понимаю!

— Хватит уже прикидываться! Я устал от этого цирка! — прокричал он и снова схватился за бутылку. — Просто уходи, не разочаровывай меня еще сильнее.

— Рустам, произошло какое-то недоразумение. Ошибка! Я никогда и никому…

— Уходи. Я не хочу тебя больше видеть.

Он отвернулся, и я вдруг отчетливо поняла, что это конец. Все. Ничего больше не будет. Ни наших ночей, ни поцелев, не счастливого совместного будущего. Пустота. И выжженная пустыня вместо души.

Больше ничего не спрашивая, я развернулась и поднялась наверх в нашу спальню. Забрала свою сумочку, документы, телефон, оставив все подаренные им вещи нетронутыми.

Мне ничего никогда не было от него нужно, только он сам…

Посему? За что? В голове крутился миллион вопросов, и я знала, что они так и останутся без ответов. Он для себя уже все решил и точно не поверит, что бы я там ему не сказала.

Я спустилась вниз и, проходя мимо столовой, увидела Рустама: он сидел за накрытым мною столом, опустив голову и сжимая в руках уже полупустую бутылку.

Хотелось подбежать и обнять его. Сказать, что люблю. Что даже не представляю, как я теперь буду без него…

Но я не стала унижаться.

Он выгнал меня из своего дома, словно чужую! Так и не узнав, что вот уже три недели я ношу под сердцем его ребёнка.

И я сделаю все, чтобы он об этом не узнал.

Конец

Оглавление

=1=

=2=

=3=

=4=

=5=

=6=

=7=

=8=

=9=

=10=

=11=

=12=

=13=

=14=

=15=

=16=

=17=

=18=

=19=

=20=

=21=

=22=

=23=

=24=

=25=

=26=

=27=

=28=

=29=

=30=

=31=

=32=

=33=

=34=

=35=

=36=

=37=

=38=

=39=

=40=

=41=

=42=

=43=

=44=

=45=

=46=

=47=

=48=

=49=

=50=

=51=

=52=

=53=

=54=

=55=

=56=

=57=

=58=

=59=

=60=

=61=

=62=

=63=

=64=

=65=

=66=

=67=

=68=

=69=

=70=

=71=

=72=

=73=

=74=

=75=

=76=

=77=

=78=

=79=

=80=

=81=

=82=

=83=

=84=

=85=

=86=