Раб страсти [Гавриил Блаженный] (fb2) читать онлайн


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]
  [Оглавление]

Раб страсти

Глава 1

— Твою ж мать, — жалобно простонала я, хватаясь за звенящую, как колокол, голову, и резко захлопнула рот, ещё и рукой сверху прикрыла. Не пристало мне умнице и красавице и так далее и тому подобное (я себя нисколько не хвалю, всё заслужено, заработано, вымученно) так выражаться. Подтянув колени к груди, пристроила, на них бедную буйну головушку, пытаясь сообразить и восстановить ход событий, который привёл меня к столь болезненному состоянию.

Итак, я Адиль, в переводе "лунный свет", красивое имя, сама выбирала, потому, как раньше меня звали совершенно не так, но это уже не важно, всё в прошлом. Мне 23 года, глаза большие, некоторые называли их хамелеонами, т. к. радужка в зависимости от настроения или цвета одежды менялась от голубого до зелёного, нормальное её состояние — цвет морской волны или бирюзовый. Небольшой, аккуратный нос с чуть приподнятым вверх кончиком, чётко очерченные пухлые губы, красивые черты лица, смугловатая, на мой взгляд, кожа, но главным моим богатством есть волосы — лунный свет, это их цвет, не даром себе имя мучилась, выбирала. Длинные, ухоженные, вьются крупным локоном, никогда не понимала идиоток, которые стремятся выравнивать свои кудри. Когда я определилась с тем, кем хочу стать в жизни, а сделала я это очень рано, наслушавшись восточных сказок и рассказов своего прадеда-востоковеда, который, несмотря на мой сопливый возраст, был со мной иногда даже слишком откровенен. Невысокий рост, красивая фигура с высокой грудью, осиной талией и отличной попой, вот и вся я, внешне. До сих пор не могу понять, где мои предки погуляли и кто с кем плодил детей, что в итоге получилась такая — я, но им огромная благодарность.

Штурмом своего мозга я тоже занималась, стараясь ничего не упустить и не забыть, быть развитой всесторонне: помимо гимнастики, танцев, музыки, рисования, верховой езды, косметологии (причём припахала того же прадеда искать мне старинные, можно даже сказать почти утерянные рецепты, опыты ставила на маме и бабушке и должна заметить — действует) и ещё многого всего, занималась изучением иностранных языков, математикой, углублённо изучала химию и ботанику (особо интересовали меня яды), как доставить удовольствие мужчине, заколдовать, заворожить, но самым главным и тайным моим знанием была наука убивать, причём делать это так, чтобы, ни одна даже самая умная, глазастая, хитрая сука не подкопала (ну да, прадед был у меня необыкновенным человеком и такого учителя нашёл). Родственники поражались моей, мягко говоря, шизанутости, но не мешали и выполняли все мои капризы, ну да, чем бы дитя не тешилось…

Зачем я всё это делала? Хотела стать наложницей, но не просто наложницей, а НАЛОЖНИЦЕЙ, ФАВОРИТКОЙ, чтобы рядом со мной померкла слава той, же Роксоланы и Шахризады. И вот я — фаворитка шейха Гаяр Абу Абейд, самого молодого, красивого и богатого человека востока.

Иногда я задаюсь вопросом, а нормальная ли я, а надо ли оно мне было, для современного мира это всё сказки, быль, гаремов давно уже не существует. И тот — кто так думает, глубоко ошибается, они есть, для богатых людей не проблема их скрывать, да они даже и не пытаются, просто, кому из обычных обывателей есть дело до богатейших людей мира, которые не сверкают своими лицами на голубых экранах телевизора, а ведут свою закрытую, хотя далеко не уединённую жизнь. Так вот, перевариваю эти мысли, ворочая их и так и эдак, прихожу к выводу, что не зря, что надо, не поставь в детстве перед собой такую странную цель, кем бы я была? Закончила бы школу, далее институт, вышла замуж, родила пару спиногрызов и горбатилась за копейки на дядю, ну или если взять во внимание мою внешность, могла поработать моделью (фото — для обычной роста не хватает), трахали бы меня все кому не лень, а дальше что? Алкоголь? Наркотики? Сейчас же всё для меня, всё — что можно и нельзя купить за деньги, и самое главное власть. Ещё моя бабушка говорила — ночная кукушка громче кукует, мудрая женщина, главное знать как правильно, где, когда и что сказать.

Ладно, с этим разобрались, теперь надобно разобраться, почему это я здесь лежу, такая бедная и несчастная и никто не бежит меня спасать? Своих соперниц, которые могли мне активно сопротивляться, я уже года два как извела, новеньких Гаяр в гарем не брал. Тогда что? ЛОШАДЬ… Твою ж… Я каталась верхом на Вьюге и эту клячу, иначе не скажешь, понесло, причём в очень неудачном месте, хотя места где падать и ударяться разве могут быть удачными? Я не успела уклониться от ветки, и удар пришёлся мне в голову, помню, последней мыслью было: "Мне не выжить." Без вариантов. Стоп, почему я тогда жива? Мысли судорожно заметались в голове, делая звон ещё громче. Ветка была расположена так, что от моей головы должно было остаться нечто малопривлекательное, плюс сила удара…

Адиль, красота ты моя ненаглядная, наплюй на звон в своей головушке и давай, открывай глаза, если они, правда, у тебя остались.

Собравши все силы, разлепляю глаза, скажу откровенно, даже не хреново — херово. Всё плывёт, пытаюсь сфокусировать взгляд, не сразу, но получается. Хмм… Комната, но не моя, слишком бедно, безлико. Странно, почему я здесь. Или моё лицо обезображено и то, за что я боролась четыре года утрачено, утеряно, пошло псу под хвост? Надо встать, давай же, зеркало, оно не далеко, нужно в него посмотреться. Обхватив голову руками, сжимая виски, пытаюсь встать, не выходит, ладно, опускаю одну руку, упираюсь её в матрас, ползу, хоть так, но я должна добраться до зеркала. Не знаю, сколько прошло времени, зато знаю точно, скольких усилий мне это стоило, добралась, теперь лежу перед ним, отдыхаю, сил оттолкнуться от пола и посмотреть не хватает. Мысль о том, что кто-то мог зайти и увидеть моё "триумфальное ползение или ползанье" приходит только сейчас. Но кажется, мне на это плевать, главное в данный момент далеко не это. Итак, толчок, цепляюсь пальцами за крышку туалетного столика и… застываю. Кажется, и голова перестала болеть. Руки… Это не мои руки… Где? Где мои холёные, нежные ручки с аккуратными, отшлифованными ноготками? Что это?

Рывок… И вот уже я смотрю на себя в зеркало и не узнаю. Это не я… Это не я… мать вашу. Дикий хохот срывается с губ, не моих чужих, глушу его, закрывая рот рукой, как бы там ни было, а правила выживания никто не отменял. Следом за смехом приходят слёзы, крупные… Они катятся горохом по щекам того, кто отражается в зеркале. Ощущение влаги на моих щеках всё же говорит, что это правда, в зеркале — я. Новый я. Парень. Не очень красивый парень. Хотя (шальная мысль в моей больной голове) всё можно изменить и недостатки превратить в достоинства. Мысль мелькнула и пропала, оставив меня в растрёпанных чувствах дальше пялиться в зеркало.

Глава 2

Итак, что мы имеем, мозг прекратил искать выход из черепной коробки, и соизволил всё-таки поработать, оценить, так сказать, ресурсы и перспективы. И с какой стороны не глянь и то, и то слабенькое, хреновенькое, на троечку еле дотягивает. А если серьёзно: цвет волос у парня в зеркале (называть его собой…, короче, опять будет истерика, а я никогда не была истеричкой…, не был, аааааа, гори оно всё, потом разберусь) неопределённый, не то рыжий, хотя может быть рыжеватый блонд? Схватив себя (убиться, что ли?) за подбородок, покрутила голову и так, и эдак. Кажется, припоминаю один составчик, который поможет внести определённость, приобрести волосам золотистый цвет и подлечит заодно, будут блестящие и шелковистые. Идём дальше, глаза, ну хоть здесь повезло, цвет остался мой, отлично, а разрез слегка миндалевидный, смотрится неплохо. Брови подровнять. Нос небольшой, ровный, ещё один плюс в копилку. Рот, такая форма мне не очень нравится, но придется работать с тем, что есть, хотя говорят, что пухлая нижняя губа свидетельствует о чувственности натуры. Ладно, поверю, надо же мне искать хоть какой-то позитив. Черты лица немного мелковаты, но это не бросается в глаза. Не пойму, то ли так придирчиво рассматриваю отражение в зеркале, то ли наоборот, пытаюсь себя успокоить. Так, глубокий вдох, выдох. Я должна быть не предвзята и объективна, от этого зависит моё дальнейшее будущее в данном теле…, тельце. Продолжим, кожа отвратительная, сомневаюсь, что это его здоровый цвет лица. Тельце, с тельцем у нас проблем ещё больше: худое, мышечная масса даже если и была то, похоже, рассосалась.

Выводы: мне срочно нужны травы, а, следовательно, или лекарь-травник, или место где я могу их собрать. Далее, тельцу необходима физическая нагрузка, бугрящиеся мышцы ему ни к чему, а вот красивый рельеф не помешает. Сделав пару шагов назад от зеркала, проверила растяжку, ага, её не было и нет, но в том, что будет… я не сомневаюсь. Следующее, пройдясь (громко сказано) на дрожащих ногах по комнате осмотрелась, позаглядывала во все закрытые двери-дверки-шкафчики, минуя явно входную, рассмотрев то, что у этого пацана служило одеждой, поёжилась, нужен портной и ювелир. Много драгоценностей у парнишки не было, но и, то, что было… короче, надо переделать или найти другое применение. Из всего выше перечисленного выплывало огромное количество вопросов. С этим придётся тоже разбираться, выяснить положение сего индивида, его статус, узнать о его прошлом. А так же узнать где я, кто хозяин сего "гостеприимного" дома, может, он настолько противен, отвратителен, жаден, жесток и др. что не стоит и париться, так жить будет спокойнее?

Эх, голова моя бедовая, видно удар и стресс на тебе сказываются, соображаешь ты как-то в обратном порядке. Начну заново, итак: узнать всё о хозяине дома, о себе и месте, куда меня занесло, ищем травы и занимаемся гимнастикой, качаем некоторые группы мышц, хотя тут всё хоть немного, но качать надо, приводим тельце от кончиков волос до кончиков ногтей в порядок. Ищем библиотеку — изучаем, обучаемся. Знакомимся с ювелиром и портным, вводим новую моду. И дальше по мелочам, вот в комнате перестановку не мешало, бы сделать, пару ковриков простелить, а то кто его знает, вдруг мне тут долго прятаться придётся, пока то да сё… Думаю, там присмотрюсь, сориентируюсь, заодно выясню, когда смогу привлечь к себе внимание, вечно сидеть в этой дыре не собираюсь. Надеюсь, этот пацан никому тут не насолил и некоторое время я смогу не привлекать к себе особого внимания.

План составлен, а сейчас надо поспать, набраться сил, они мне понадобятся.

И, Адиль, ты мальчик, нравиться тебе это или нет, но мальчик, страшненький, зашуганый, хлюпенький мальчик, уговаривала я себя, ползя к кровати. Голова ещё не долетела до подушки, как я уже спала.

Глава 3

Утро. Я поспала бы подольше, но меня нагло выдернули из кровати, заставили умыться, одеться и выйти из комнаты. Мой сонный и уставший, из-за переживаний, мозг соображал туго. Только поплескавшись в тазике с водой и глянув на себя в зеркало, до меня дошло: первое — я понимаю речь, второе — произошло что-то необычное, раз меня вытряхнули из кровати, и третье, на мой взгляд (думаю и не только на мой) самое важное — бля, "на красавицу Ягу наглядеться не могу". Жуть. Передёрнув плечами, всё равно сейчас ничего сделать не смогу, поплелась… эээ, поплёлся одеваться. Да, Адиль, поплёлся.

Не глядя, натянул на себя какие-то штаны и кофту, "неземную" красоту ничем не испортишь, вышел из комнаты. Посмотрим, что нам день грядущий приготовил, начнём разведку.

Полутемный коридор, куда выходило несколько дверей, вёл в большой зал. Полы были усланы дорогими пушистыми коврами, в больших кадках и красивых керамических горшках стояли экзотические, раннее мною не виданные, деревья и цветы. В углах зала расположены удобные, даже на вид, кресла и диваны. Но не это было главной ценностью данного помещения, везде сидели и стояли, приняв наиболее выигрышные позы, которые подчёркивали все их достоинства, парни, очень красивые парни. Бляяя…. Гарем??? Вот это мне повезло.

Я, тихо всхлипнув, прислонился к стене в уголочке, стараясь не привлекать к себе внимания и, чего уж греха таить, не заляпать красивые ковры слюной. Куда мне, с моей кирзовой мордой в хромовый ряд, но жить хотелось красиво, власть привлекала не меньше, да и привык я, в своей прошлой жизни, к роскоши. Чтобы меня холили, лелеяли, на руках носили и исполняли все мои желания. И совсем неважно, что для этого пришлось поработать не только локтями.

Осматривая зал, переводя взгляд с одного лица на другое, хотелось завыть дурниной, рухнуть на пол и побиться об него головой. Всё начинать с начала, придётся всё начинать с самого начала. Нет, знания и опыт у меня никто не забрал, но внешность в таком месте — твоё всё, твой пропуск в кровать к хозяину, допуск к хорошей жизни. Обычно в гареме очень следят за всеми наложниками, или у их правителя, ну или как он тут называется, такой своеобразный бзик или фетиш, и ему нравится вот такое нечто как моя тушка нонче? А если этого пацана только купили, ну или подарили и ещё не успели привести в порядок? Не верю, если судить по обстановке и вещам, парень живёт здесь если не давно, то больше года точно, а за такой подарок можно и головы лишиться.

Интересно, он хоть раз был в спальне своего хозяина или всё что у него тут имеется, подарено на праздники, когда всем наложникам положено дарить подарки?

Обвожу зал взглядом ещё раз, присматриваюсь к соперникам и соперницам, если они есть, как нынешним, так и потенциальным. О том, что у него здесь могут быть друзья, я даже не думала, о чём вы, это же гарем, здесь каждый, даже давно забытый наложник в секунду может стать фаворитом, здесь глаза, уши и руки есть везде, поэтому надо быть крайне осторожной. И желательно подружиться со смотрителем гарема, эти типы, конечно, переменчивы, как ветер, но чуйка у них не хуже собак, всегда знают, от кого может зависеть их покой и благополучие.

Огромные двери в зал открыли два огромных мужика странной внешности, но мне не до них, предполагаю, следом явится владелец сего цветника. Я не ошибся. В открытые двери стремительным шагом вошёл… Теперь мне захотелось проделать всё выше перечисленное (завыть дурниной, рухнуть на пол и пробиться об него головой), только по другому поводу, хотя, повод оставался тот же, только раньше он был предполагаемым, а теперь реальным. Он был прекрасен. Чёрные длинные волосы шёлковой волной спускались до поясницы, открывая высокий лоб и скулы. Чёрные глаза пронзали, раня и разбивая сердца. Красивый, с лёгкой горбинкой, нос. Черты лица немного рублёные, будто тот, кто создавал этот шедевр мужской красоты, оставил свою работу слегка не завершенной, потому, что если завершить — это будет убойная сила. Губы средние, чётко очерченные, в определённые моменты твёрдые, сейчас мягко кривились в какой-то, я бы сказал, ироничной, улыбке. Высок, гибок, одежда подчёркивала красоту тела с хорошо развитой мускулатурой. Нет, на гору мышц, напичканных химией, он не походил. На мой вкус и мой взгляд он был идеален. Хотелось медленно скользить кончиками пальцев, губами в лёгкой ласке, дразнить, заигрывать и видеть в его глазах только себя, никого больше.

Когда он заговорил, я слушал, чарующую музыку его голоса не слыша слов. Я растекался сопливой лужицей, и только поймав эту мысль, за так быстро ускользающий, хвост, тихо рыкнул от злости на себя же. Тряпка, сопля. Соберись. Закончив с внушением, решил послушать, о чём говорят, но… я тупица… не судьба.

Моя греза, мой сладкий сон, развернулся и вышел из зала. Идиот, кретин, прослушал. Отвесив, мысленно конечно, себе подзатыльник, ну и пендель за одно, решил думу думать. О чём шла речь, смогу подслушать, как-то не заметил к себе особого пристального внимания. Парень, а теперь — я, был пустым местом. Интриги и козни не строил, в постель к сему чуду, то ли не попал, а может, не стремился.

На данный момент у меня слишком мало информации. Ага, я ведь был так занят, пуская слюни и сопли пузырями.

Ладно, зато какой у меня теперь мотив, мотивище прям. Притворяемся тучкой, невидимкой, острым глазом, большим ухом, даже идиотом, если надо и вперёд, добывать информацию. Главное узнать, как зовут моё наваждение.

Глава 4

Сижу в своей комнате на кровати и, обхватив голову руками, раскачиваюсь, как маятник. Ну, заодно вспоминаю все нецензурные слова и выражения, которые знаю. Я — в жопе, причём полной.

Целый день я тенью скользил по залам и коридорам гарема, многое узнал, кое-что ввело в ступор, ну да, шок — это по-нашему. Не знаю, куда я попал, хотя вру, нагло, выяснил, конечно, теперь от обилия информации в голове щёлкало и звенело. Моя уверенность в себя, канула в лету, стало страшно. К тому, что я уже пережила,/пережил, навалилась ещё куча всего, теперь не знаю, что с этим делать и как быть.

Выявил у себя одну странную способность, ранее за собой такого не наблюдала, если немного поднапрячься, могу читать чужие мысли. Не было кучи громких голосов в голове, от которых бы её раскалывало, это было "точечно", посмотрел на человека, перехватил его, пусть даже вскользь брошенный взгляд — вуаля, информация поступила, принимай, переваривай. Когда это со мной произошло первый, второй, третий раз, было непонимание, неверие. Съехав спиной по стене, уселся, на пол подтянув к себе колени, пытаясь разобраться, что это сейчас было, что произошло?

Какое-то время сидел, анализировал, вспомнилось кое, что из прошлой жизни, а именно, книги о попаданцах. Я не увлекалась подобной литературой, некогда было, да и воспринималось как сказочки, но всё же, кое что слышала. Теперь эта "сказочка" приложила меня, словно обухом по голове. Даже как то обидно стало, почему не стихии, не магия крови, не знаю что ещё… Почему ментальная или как она называется, чем она мне поможет, если в меня будет лететь фаербол какой-нибудь?

То, что здесь правит балом магия, узнал от первых же жертв моего произвола, ну произвольного копания в чужой голове, поржал, думал, что всё же моя голова бо-бо, пока не увидел подтверждения. Слуга, я так думаю, что это был именно он, разпаливал жаровню, ещё сетовал на жизнь, мол, дар у него слабенький, а то бы он… О том, что бы он…, слушать не стал, так как в этот момент напоминал мышку, ага, ту самую, которая какает. Ущипнул себя за руку, больно, но этого показалось мало, щипанул за бедро, чуть не взвыл, вовремя стиснул зубы, аж на слезу пробило. Решил погулять, послушать, о чём народ думает, говорит.

Ага, погулял, послушал. Потом, посидел, стеночку поподпирал. Теперь, вот, в комнате изображаю то ли маятник, то ли умалишённого, таких ещё в фильмах часто показывают. Хреново мне как-то, может, я в коме валяюсь, и это мне всё кажется, снится, ну, а когда себя щипал, мне уколы делали или капельницу ставили. Угу.

И так, по порядку. Мир зовётся Сиер, населяют его (капец, куда я попала) демоны, вампиры, эльфы и другие "сказочные" персонажи. Я же говорил — "сказка", бля. Два континента — светлый и тёмный, как называются — не вникал и так перегруз информацией. Просто на тёмном — основным населением были вампиры, демоны, дроу, а на светлом — светлые эльфы, оборотни, феи и другие "белые и пушистые", думаю, разделение условно, так как о тех же светлых эльфах и феях было сказано много нехорошего. Некоторые расы были распространены на обоих континентах, те же гномы, к примеру. У драконов был свой остров, там же была построена академия, в которой обучали магии. Люди здесь тоже были, только их контролировали магические расы, как самостоятельное государство не отделяли, хотя и жили они обособлено, но только на тёмном континенте. Ну да, вампирам же кушать что-то надо (поржал про себя).

Удалось узнать и о себе, вернее, про себя я и так всё знаю, про тельце, в которое я попала, не много, но хоть что-то и, то хлеб. Полукровка, зовут Адилен (хоть с именем не придётся заморачиваться), смесь кого с кем — непонятно, как попал в гарем, тоже. Эту информацию придется искать у других источников или носителей, не пойму, как правильнее назвать. В кровать к повелителю демонов Ясимару, именно на него пускал слюну утром, попал один раз, не удовлетворил, как результат — забыт. Всех удивляло, почему ещё не перепродан, не подарен, не убит, в конце концов. Осталось много пробелов, много, но и если, и где искать правду о мальчишке, который теперь — я, неизвестно. Те, кто часто околачиваются в гареме, всё обо мне тоже могут не знать, а мне это стало, в данный момент, жизненно необходимо, мало ли у кого какие планы на мою тушку. Эта шкурка пусть и невзрачная, но все, же теперь моя.

Вернёмся к утреннему собранию, через несколько месяцев во дворце состоится праздник, на который приглашено множество гостей, наложникам предложено подготовиться к нему и показать свои таланты. Кстати, в гаремы отбирали не, просто, красивых, но и талантливых, обладающих магией голоса, цвета, слабеньких магов воды, огня, иллюзий, короче, у кого была неплохо развита фантазия и они, пользуясь своей магией, могли развлечь и удивить. Я только фыркал, удивили, в мою бытность ещё девушкой, мы друг другу глотки рвали и из трусов выпрыгивали, пытаясь друг друга переплюнуть и сосредоточить всё внимание господина на себе, а для того, что бы оно задержалось на тебе хоть на время, приходилось постоянно самосовершенствоваться, развиваться. Мужчина, у которого есть власть и деньги, чаще всего может позволить себе любую красавицу, но никто не даст тебе гарантии, что это не на одну ночь. Обычно такие мужчины пересыщены.

И что мне теперь делать? Сидеть на попе ровно и ждать, когда решат мою дальнейшую судьбу? Или всё же, приводить себя в порядок и завоёвывать место рядом с Ясимаром? Что делать со своим талантом, колупаться в чужих головах, насколько понял это здесь редкость? Вопросов много, где бы найти ответы.

Глава 5

Пока занимался мозговым штурмом (непонятно, кто кого брал штурмом, мозг меня или я его), не заметил, как стемнело, и наступила ночь. Двери открылись, и в мою комнату зашёл смотритель гарема Шуранар, всё это узнал, посмотрев ему в глаза, а так же счастье привалило, теперь знаю, кто я и почему нахожусь здесь. Но переварить эту информацию не дал вопрос сего великого, в прямом и переносном смысле, мужа:

— Ты ещё здесь не умер?

Моего же папу и мою же маму, ведь умер, иначе бы душенька моя сюда не заселилась. Только сия светлая мысль меня за сутки так и не посетила. Адиль, ты тупица, ещё хвалилась, что вся такая разтакая, прошла огонь, воду и медные трубы.

— Не вашими стараниями, — отвечаю, глядя в глаза смотрителю, вдруг чего мелькнёт. Ничего, кроме удивления и непонимания.

— Что ты этим хочешь сказать?

— Только то, что сутки назад очнулся на полу с дикой головной болью и слабый как новорожденный.

Шуранар аж подпрыгнул, бедняга, я хоть и не главная достопримечательность гарема, но попадёт за меня не по детски.

— Что было до того? Тебе кто-то угрожал, ты что-то пил, ел? — шестерёнки в голове смотрителя крутились с бешеной скоростью, мелькали имена, строились предположения.

— Удивительно, да? Я, как и все пью и ем, — язвил я, — Не знаю, не помню. Вообще, плохо помню все, что происходило до вчерашнего вечера, сколько провалялся — не знаю, — сжалился над мужиком.

— Сейчас пришлю лекаря, пусть тебя осмотрит, может, удастся определить, что с тобой случилось, — сказал Шуранар и вышел из моей комнаты, оставив переваривать дополнительную информацию.

Итак, папа Адилена — полукровка (возникает логический вопрос, кто тогда я?), наполовину демон, наполовину вампир (и как бабулю с дедулей угораздило?), глава тайной службы при дворе владыки демонов, сильный маг воды и крови (при допросах явно не перетруждается). Мама — смесок, предположительно, трёх рас: дроу, оборотней, драконов. Кровь драконов ставится под сомнение, так как у драконов смески бывают очень редко, такие случаи единичны, кровь должна не уступать по силе и древности драконам. Прям стало интересно посмотреть на эту даму. Ребёнок, Адилен, понятное дело, нежданный и, не совсем, желанный. Но его на улице не бросили, пристроили, в какое-то учреждение, типа интерната, где он воспитывался и обучался. До определённого момента. Папочка, в силу своей профессии, большой популярностью не пользовался, поэтому за жизнь свою переживал и судьбой своего, пусть и ненужного, ребёнка озаботился. С владыкой они были друзьями, вот папуля и попросил того позаботиться, припрятать. Владыка пообещал, что возьмёт в гарем, папашке было всё равно, а вот Адилену сия светлая мысль по душе не пришлась. Кто его родители он не знал, в "интернате", где он жил, ему преподнесли отправку в гарем, как великое счастье.

Глава тайной службы пару месяцев назад канул в лету (пропал, где его носит, никто не знал), владыка тут же взялся за исполнение обещания. Не, папулю, конечно, искали до сих пор, меня, вернее Адилена, просто решили обезопасить, предварительно затащив в кровать, ну и отрезать любые пути давления на главу, на случай, если тот сидит где-то в темнице и из него пытаются чего-нибудь выжать. Предполагаю, тайн сей славный муж знал не мало.

А теперь, если хорошо подумать, то можно предположить, что Адилена пытались убить, вернее убили, как раз те — у кого "загостился" его отец. Это как одна из версий. Мог кто-то из его "обожателей", узнав, что мальчик — сын главы тайной службы, отомстить. Предположений море, зацепок — никаких. Ладно, ждём лекаря, может чего интересного найдёт.

Ага, найдёт, тут такое началось. В комнату, помимо смотрителя и лекаря ввалился дознаватель, и понеслась, а я что, я ничего. Ага, ничего не знаю, ничего не помню. Подробно мог рассказать, только с того момента как очнулся (с правками, конечно), как себя чувствовал, какими вопросами задавался. Память, вот прям сегодня, возвращаться начала, честно-честно. О том, что теперь знаю, кто мои (теперь уже мои) родители, ничего не сказал. Попутно понял, вот он — мой шанс, скорчив личико жалостливое, попросил разрешение посещать библиотеку, мол, мозг быстрее в норму придёт. Так же сказал, что многое знаю о травках разных (надеюсь, они здесь не очень отличаются, если, вообще, есть такие) могу лекарю помогать. И себе, заодно, помогу.

Смотрели на меня недоверчиво, мысли нехорошие в головах так и мелькали, но сказали, что подумают, испросят разрешения, ответ сообщат. Вот и ладушки.

В процессе допроса, мою тушку, как только не крутили, что с ней только не делали. Был призван маг крови, который ещё и покусал. Общим собранием постановили: был отравлен, но отравитель, то ли с дозировочкой ошибся, то ли у меня иммунитет на сей яд (при этом смотрели с большим сомнением, видно штука была больно заковыриста), ещё и ментальной магией сверху бухнули, что бы уж наверняка, но маг оказался слабеньким. Мне об этом, понятное дело, не сообщили, сам прочитал. Хотелось поржать, но приходилось оставаться "в образе", так сказать. Если они так все расследования проводят, то я завтра весь гарем могу отравить, и никто не догадается. Наконец, вся чехарда закончилась, меня оставили спать, а сами отправились с докладом. А я что, я ничего, сказали спать, взял и лёг, утро вечера мудренее.

Глава 6

Утро добрым не бывает. Думаю, все об этом знают, я, вот, просто лишний раз убедился. Разбудил меня лекарь, Закар, что бы провести осмотр и отвести меня помыться, а потом было велено плотно позавтракать, мне принесут, за общий стол ни-ни. Не утруждая себя умыванием, всё равно иду купаться, пошёл куда послали, в баню. До этого приходилось пользоваться водичкой в тазике, как всё запущенно, о водопроводе и канализации здесь, похоже, ещё не знают. Или знают, но экономят, по крайней мере, на неугодных наложниках. Такие в гареме есть, видел, даже понял почему. Расслабились, забыли что конкуренция, особенно, в гареме — очень жесткая, красивые мальчики и девочки рождаются каждый день.

Закар вывел меня из общего зала, идти оказалось не так далеко. И вот наконец — баня, странная она тут какая-то, нет, банщики присутствовали, но не было того духа, атмосферы. Я удивлённо рассматривал всё вокруг, не понимая, что за… Лекарь заметил моё удивление:

— Что-то не так?

— Всё не так, это точно баня гарема? — уточняю, а то мало ли.

— Да, ты скажи, чего бы тебе хотелось и всё сделают.

Да неужели, скептически приподнимаю бровь. Лекарь хлопает в ладоши и к нам направляется туша главного банщика. Где уж ему, разжиревшему и в край охеревшему, работать.

— Милейший, мой вам совет на будущее, если не хотите потерять своё тёплое место, старайтесь выполнять свои обязанности, — смотрю на этого свина и хочется придать ему ускорения волшебным пендалем, а от мыслей в его головушке, сразу отправить в места не столь отдалённые.

— Вы чем-то не довольны? — удивительно красивым голосом, спросил банщик.

Я вздохнул, ссорится с ним мне не с руки, пригодится ещё, если до сих пор не выгнали, то на какое-то время точно задержится.

— Простите, я не со зла, просто сами подумайте, если бы на моём месте стоял кто-либо из любимых наложников повелителя? — засунь, Адиль, свою гордость и язвительность себе в одно место, и поглубже, ты не фаворитка, сейчас ты никто.

Банщик, понимающе, кивнул и пояснил:

— Обычно, они просыпаются намного позже, к этому моменту всё готово.

— Ещё раз простите, — очи долу, ну, а что, я бедная овечка.

— Подготовка много времени не займёт, Вы пока можете выпить чаю, — предложил банщик, отворачиваясь и начал раздавать указания.

Лекарь, прищурившись, наблюдал. Я же лицом всё той же овцы, хлопал глазами.

— Скажите, пожалуйста, вы не знаете, мне разрешили посещать библиотеку и Вам помогать?

— Думаю, об этом тебе сообщит смотритель, но мне хотелось бы с тобой пообщаться, оценить твои знания.

— А вы бы не могли принести мне какую-нибудь книгу о травах, что бы я убедился, что это не… — покрутил пальцем в районе виска, — в свете последних событий, я начинаю сомневаться в себе.

Кивнув мне головой и пообещав книгу, лекарь, списав все мои странности в разговоре с банщиком на «последние события», удалился. ФУХ, надо за собой следить, контролировать свой язык и поведение. Взгрустнулось, себя стало жалко до слёз. А может ну его, сбежать, мир посмотреть, интересно — магия ведь.

Опять, взвыло подсознание, это не мои мысли, я никогда не сдавалась, не пасовала перед трудностями, это депрессия, точно. Долго убиваться мне не дали, позвали пить чай, а потом и раздеваться.

Баня была отличная, народ постарался.

— Будут какие-либо пожелания, — спросил Джафаз, старший банщик, — массаж, масло с определённым ароматом?

— Да, массаж, а масло… Можно мне выбрать, какие у вас есть ароматы? — вдруг ляпну чего, а тут о таком не слухом, не духом. — Можно мне ещё скраб для тела и лица, и что у вас есть для волос?

Бедный Джафаз, завис, спустя пару минут очнулся и вопросительно уставился на меня. Говорить ему ничего не пришлось, главное, не материл меня в своих мыслях, и то радует.

— Давайте выберу аромат, а потом поделюсь своими тайнами, — с тонким намёком на толстые обстоятельства, произнёс я.

А что, я ему расскажу как делать некоторые косметические средства, а он мне потом конкурентов шлифовать ими будет, нафиг.

Передо мной выстроили кучу разных бутылочек, и старший банщик начал рассказывать, что из чего сделано, попутно давая советы. Я — любитель свежих ароматов, так же люблю запахи весенних цветов. Названия, даже не знаю, кому сказать спасибо, не отличались, хотя были и экзотические для меня, соответственно, названия тоже. В первый раз, решив не заморачиваться, выбрал грейпфрут. Потом пришлось рассказывать про скраб, лосьон, маски и другое. Один из работников бани тут же был отправлен за некоторыми ингредиентами, на мне решили ставить опыты, а я и не против, я только за.

Джафаз проверил состояние моей кожи и только головой покачал. Мне стало стыдно, ну и обидно тоже, хотя не я тому виной. Пришлось объяснить, что мол — болел, вот лекарь меня привёл после выздоровления, мне ещё и посочувствовали. Поинтересовались откуда знания, рассказал историю о старых книгах, добытых дедушкой-воспитателем, не соврал же, почти.

Когда всё необходимое было доставлено, начал заваривать, смешивать, а затем и обрабатывать волосы, лицо, тело. Банщики крутились рядом, наблюдали, проверяли, некоторые средства их разочаровали, например отвар для волос, они ждали моментального эффекта, пришлось объяснять, что сразу не получится. Радовало, что волос на моём теле не было, такое встречалось не у всех, у некоторых рас они были, и с ними приходилось бороться. Пришлось и тут расколоться. Зато будет мне в следующий раз обслуживание по высшему разряду, я же не всё рассказывал, не дурак, самое лучшее приберёг. Меня вымыли, сделали отличный массаж, натёрли маслом и я, словно заново родившийся, отправился в комнату, завтракать.

В комнате меня уже ждал Шарунар с завтраком, а также необходимая мне книга.

— Доброе утро! — пропел я, принюхиваясь к соблазнительным запахам.

— Доброе! Смотрю, у тебя отличное настроение, — ещё бы ему не быть отличным, если мне дали разрешение на любой каприз, а вот то, что объявился мой папашка, как-то не очень хорошо. — Владыка тебе позволил пользоваться библиотекой, я буду отводить тебя туда, когда пожелаешь. С лекарем договоришься сам. У тебя будут ещё пожелания?

— Мне бы комнату или небольшой зал для тренировок, — шаркнул ножкой, — И можно мне подновить гардероб и пообщаться с ювелиром?

Смотритель смотрел на меня с недоумением, пытаясь тщательно скрыть недовольство.

— Портные все заняты, как и ювелиры, сам знаешь, все готовятся к празднику, могу попросить прислать к тебе учеников, — подумав, ответил Шарунар.

— Спасибо, — думаю, с ними мне работать будет ещё проще, молодежь более склонна к экспериментам, не закостенела в правилах и традициях.

— Что ты собираешься приготовить на праздник?

— Не знаю, а что бы Вы посоветовали? — ну да, я у мамы дурочка или, правильнее будет сказать, дурак.

— Я не знаю о твоих талантах, так что выбирать придётся самостоятельно, — выкрутился Шарунар. — Если ничего не сможешь придумать самостоятельно, можешь присоединиться к группе танцовщиков.

— Если не придумаю, обязательно последую Вашему совету, — покивал головушкой.

— Ладно, завтракай, потом покажу тебе комнату для занятий, — собрался на выход смотритель, — Да, к тебе зайдёт очень уважаемый человек, будь вежлив и учтив, расскажешь всё, что помнишь об отравлении.

Вот его мне тут и не хватало, столько лет сына не видел, а тут прям, жаждет общества. Куда деваться, киваю.

За завтраком обдумываю все, что удалось узнать на данный момент. Встреча с батенькой не радовала, кто его знает, чего от этого дяденьки ожидать, таким обычно мозги не запудришь. Думаю, свой хлеб он ест недаром. О маман, конечно, узнать интересно. Везёт мне на неопределённые родословные, что в прошлой жизни крови намешали, что в этой, похмыкал я.

Так, теперь, что мы имеем: допуск в библиотеку — есть, доступ к травам — есть, комната для тренировок — будет, портной и ювелир — будут. С основным справился, как бы, не хотелось видеть родителя, но все, же благодаря ему имею некоторые поблажки, не думаю, что будь я простым неугодным наложником, получил бы так просто всё необходимое, о таких забывают, или стараются побыстрее избавиться любым способом, нафиг кормить лишний рот. Спасибо папа.

Следующее, придётся посвятить пару дней шатанию по гарему, определить «препятствия» к достижению цели (читай, владыки), а так же послушать, кто чего готовить будет к празднику, надо выделиться, привлечь к себе внимание. Так же составить распорядок дня: вставать пораньше, заниматься, затем баня, завтрак, библиотека, обед, лекарь, заниматься, ужин, баня, сон. Не будь я таким тощим и на вид не здоровым, ужин бы отдал врагу, с какой-нибудь добавкой (слабительным, например), а так без еды на кости мясо не нарастёт. Ещё портного с ювелиром, вернее их учеников, куда-то втиснуть надо, но думаю, наши встречи не будут носить ежедневный характер, расскажу чего, от них хочу, и пусть занимаются.

Отлично, план составлен, теперь можно и в люди, м-да, только вот как раз людей там и нет. Похихикав, отправился на выход.

Глава 7

Твою ж…, погулял, послушал, только настроение себе испортил. Сижу, соплю сердитым ёжиком. Ведь мужик же, да вырос без родительской любви и ласки, да отец похерил свои обязанности и не привил пацану мужские качества, но быть такой тряпкой… А я-то думаю, чего на меня пялятся как на восьмое чудо света, всё просто, оказывается эта сопля вазелиновая — тютя, нытик и тряпка. Тут я такая, вся из себя, язвлю, грублю. Хотел привлечь внимание, поздравляю, привлёк, только не тех, кого надо. Меня сейчас просто разорвёт, как представлю, как он вёл себя в кровати владыки… Побиться головой о стену, вдруг поможет.

Началось всё отлично, я гулял, составлял список соперников, определял, кто, чем будет поражать многоуважаемое общество, и вышел на небольшую компанию наложников. Они держались особняком, задирали носы, любимчики, понял я. Прочитав мыслишки, хотелось поплеваться, странно видеть конкурентов вместе, но настоящее отношение друг к другу я уже знал. Я бы пофыркал и посмеялся, далеко им до женской логики, ревности, ненависти и интриг, если бы не воспоминания одного из этих, вот прям, не знаю, как его назвать, цензурных слов нет, одни не цензурные. Эта сука слышала и видела Адилена, после ночи в постели владыки, поделился со своими "друзьями" и, понятное дело, они пацана изводили, развлекались, мать их. Удивительного для меня ничего не было, это нормальная ситуация, но злости меньше не становилось, как на них, так и на пацана. Спасибо мальчик, удружил, теперь ещё от этих гиен отбиваться.

— Ой, посмотрите, кто выполз из угла? Давно не плакал? — ехидно пропело одно чудовище.

Смотрю на них взглядом профессора на лабораторных крыс. Уж чему меня предыдущая жизнь научила, так это не расслабляться, а эти расслабились, угрозы не чувствуют, конкурируют только внутри своего кружка. Ню-ню.

— Вы бы поприседали, что ли, а то смотрю задницы, с трудом в штаны влезают, — не надо меня трогать, я зол, покусаю.

Шок, а как вы хотели, не всё же мне мышкой бегать, у неё зубки могут вырасти, получится нечто мелкое, саблезубое и опасное.

— Ты, неудачник, не забывайся, а то можно неприятности нажить. Владыке расскажем, вылетишь отсюда, — всё ещё хуже, чем я думал.

— Ну да, с такими жопами самим не справиться, — противно хмыкнул, развернулся и свалил.

Вот теперь, маюсь, с дальнейшей прогулкой пришлось повременить, настроение не то.

Двери открылись, и в комнату вошел Шарунар, следом за ним очень красивый мужчина. На вид лет тридцати, чёрные волосы, вишнёвые глаза, красивые губы, фигура — отпад. Настроение в минус, не знаю, как выглядит мама, но пацану конкретно не повезло, и мне соответственно.

Ну что ж, здравствуй папа, я так рад тебя видеть, того и гляди вцеплюсь тебе в горло.

— Добрый день, Адилен. — злость скакнула на пунктик выше, ибо и голос у этого засранца был под стать внешности.

— Добрый, — пришлось выдавить из себя, — коль не шутите.

Даритас, мой отец вопросительно, приподнял правую бровь, а потом попросил Шарунара оставит нас одних. Так и знал, что этого кровопийцу, хрен проведёшь, ну что ж, держи-лови.

— Ты знаешь?

— Знаю что? Что ты мой отец? — фыркнул я, — Или правильнее будет выразиться — спермодатель? Тогда, как же мне назвать женщину, что выносила меня и родила? Назову — носительница или кукушка, хотя, не важно, раньше я вам был не нужен, теперь не нужны мне вы. Тогда возникает вопрос, какого хрена ты припёрся?

— Ты груб и невоспитан, — нахмурился батяня, — Не удивительно, что владыка не хочет больше видеть тебя в своей кровати.

— Тебя только это беспокоит? Что я не грею кровать владыки? Извини, что разочаровал, ты ведь был мне отличным отцом: обучал, воспитывал, рассказывал о тяготах жизни, что правильно и не правильно, — заводился я.

— Тебе опасно находиться рядом со мной, было, есть и будет, — это что, попытка оправдаться, смотрю на него и понимаю…

— Уже бессмысленно об этом разговаривать, ничего не изменить. Уходи, — злость прошла, осталось сочувствие к мальчишке, которому не повезло, можно сказать с самого рождения.

— Тебя пытались убить, — не сдавался Даритас.

— Какое тебе дело? Из-за тебя же и пытались, — опять бровь поползла вверх, — Предполагаю, что кто-то знает, что я твой сын. Я не настолько популярен, что бы пытаться меня убрать.

Меня задумчиво рассматривают, как букашку через увеличительное стекло.

— Как ты узнал, что я твой отец?

— Что знают двое, то знают все, — ага, прям бегу и спотыкаюсь тебе всё рассказать, но, оказывается, рассказывать ничего и не надо.

— В тебе проснулась ментальная магия и магия внушения, — даже не спросил, констатировал он.

Что ещё за магия внушения? Да, в голове колупаться могу, не более.

— Не пытайся воздействовать на Ясимара, у него блок и попытку вмешательства он почувствует, — предупредил "беспокоящийся" родитель.

А я что, сижу глазками хлопаю.

— О твоих способностях никто не должен знать.

— Слушай, любящий родитель, я не знаю, о чём ты говоришь, ничего во мне не просыпалось, шёл бы ты, занимался своими делами, убийцу моего поискал, например.

Одарив меня "любящим" взглядом на прощание, я, наконец-то остался в комнате один. Ну и какого хрена он приходил?

Глава 8

Не скажу, что встреча меня тронула, но отпечаток оставила, зато злость согнал, а за парнишку я ещё кровь ему попорчу, надо придумать, как это сделать, чтобы, ни догадался.

А сейчас пойду, найду Шарунара, времени у меня не так много, пора серьёзно заняться собой, надеюсь, благодаря тому, что я не человек, мне не понадобятся на это годы.

Смотритель нарисовался быстро, хрен сотрёшь, хмыкнул я про себя. Выглядел не очень довольным, папуля сделал ему внушение, велел глаз с меня не спускать, а у дяденьки и без меня дел по горло.

Предоставленная мне комната, находящаяся не далеко от моей спальни, была пустой, но с выходом в небольшой, слегка уже запущенный, садик. Отлично, то, что доктор прописал. Попросил у Шарунара коврик и воды, поинтересовался, как тут с музыкой. Мужику, не смотря на внушение, со мной возиться, особо не хотелось, мысленно он распекал батяньку за дурное обращение с ребёнком и пренебрежение им же. Но всё необходимое мне предоставили, даже музыку, вложенную в кристалл памяти, даже показали и объяснили, как им пользоваться. Сомневаясь, что мелодии мне подойдут, расспросил, как её туда засовывают, постарались объяснить и это. Я удовлетворённо покивал, смогу влить в кристалл свою, чем и занялся, когда смотритель меня оставил. Вспомнив мелодии, которые мне очень нравились, и под какие я занималась в прошлой жизни, сосредоточился, сжал стекляшку в руке и представил, как музыка в него перетекает, с моими способностями должнополучится.

Когда в голове, вместо мелодий, зазвенела тишина, решил проверить. Положил кристалл в углу комнаты, провёл по одной из граней, в тишине комнаты зазвучала мелодия, а на моей мордахе расплылась блаженная улыбка, всё-таки музыка в моём прошлом играла немалую роль, я любила музыку, мне нравились и томные, тягучие мелодии востока, и некоторые рок произведения, и классика. Ладно, некогда предаваться воспоминаниям, пора браться за работу, а в том, что это будет адский труд, сомнений не было.

Истекая потом и пыхтя от натуги, я выполнял комплекс необходимых упражнений на разные группы мышц, качком становиться я не планировал, рост и кость не та, а вот выглядеть подтянуто и сексуально — необходимо, не для кого-то, для себя. Вот и стараюсь. Так, теперь на коврик, хороший, мягонький, но не ворсистый, как раз то, что надо. Дав себе пару минут передохнуть, занимаюсь растяжкой.

Когда закончил, думал не встану, хотя сегодня нагрузку большую не давал, не хватало завтра с кровати не слезть. Собрав все оставшиеся силы, встаю, "выключаю" музыку и ползу к двери, надо в спальне взять сменную одежду и идти мыться.

Дорога даётся с трудом, но я упёртый, выполняю поставленные задачи и заползаю в баню. Глаза банщиков надо видеть. Улыбаюсь, прошу помочь мне помыться и сделать массаж, что бы хорошо разогреть мышцы и не помереть завтра утром от боли. Помыли, от первых прикосновений к телу при массаже хотелось выть, но я в свою бытность девушкой, себе такого не позволяла, лежу, терплю. Через какое-то время, боль уходит и скольжение, увлажнённых маслом рук, начинает приносить удовольствие. Когда всё закончилось, благодарю, одеваюсь и топаю в свою комнату ужинать. Кормят меня, временно, отдельно, пока не разобрались с "попыткой" моего убийства.

После ужина попросил Шарунара отвести меня в библиотеку, решив, что книгу о травах пару дней у меня не заберут и смогу посмотреть её, когда вернусь, сейчас надо почитать о мире и магии, особенно хотелось найти что-то о моих способностях.

Войдя в "дом книг", обалдел, о таких библиотеках я только слышал. Смотритель и тут провёл разъяснительную работу, и отбыл. Всё оказалось очень просто, озвучиваешь, интересующую тебя тему и на столе появляются, необходимы книги. Класс, а то пришлось бы мне тут жить, и то, сомневаюсь, что нашёл бы необходимое.

— Ментальная магия, магия внушения, — произношу и, подумав, добавляю, — Магия разума.

Всё же мои способности под ментальную магию, как я её понимаю, немного не подходят, я не только читаю мысли, а выколупываю из памяти моменты прошлого, по крайней мере, то, что касалось меня, видел чётко.

Через несколько секунд передо мной на столе пять книг, всего то, честно, разочарован, но выбора нет, читаем то, что есть. Э-мм, а вдруг не читаем? Пододвигаю к себе первую книгу, фух, всё же читаем.

Со сменой тела изменились и его возможности, информация запоминается легко и быстро, но её, к сожалению, очень мало. Прочитав всё, что смог найти, пролистнул ещё раз, вдруг чего пропустил, взгрустнул, попросил убрать книги и задумался.

Итак, что я имею? А нифига я не имею. Магия внушения и ментальная магия как раз и есть магия разума, просто у каждого способности проявляются по разному, кто-то больше склонен к внушению, кто-то к чтению мыслей. Такие маги — редкость, действительно сильных магов — единицы, в основном, склонность к этому виду магии, как бы ни было обидно чистокровным, у тех, в ком смешивается кровь нескольких рас, при этом сама кровушка должна быть достаточно сильной и древней. Именно поэтому дети со смешанной кровью тут не преследуются и не угнетаются, не без исключений, конечно, некоторые рода блюдут чистоту крови, рождение полукровки — "смертный грех". Вот никогда не мог понять, почему за поступок тупоголовых родителей должен нести ответственность ни в чём не повинный ребёнок. Тем в штанах/трусах не сиделось, а потом, ой смесок, грязнокровка. Тьфу.

Ладно, сейчас не об этом. В книгах были указаны некоторые заклинания, например, как поставить блок и как его взломать, считалось, что снять его невозможно. Здесь у меня возникали вопросы, на которые ответы я не нашёл. Батенька мой, "мистер" Даритас, человек (тьфу ты, не человек, но привычка — дело такое) в сей державе не последний и блок у него, наверняка, имеется, но кое-что все, же проскальзывало, урывками. Хотя я не пытался его читать, был зол, хотел нагадить, да и меньше знаю — крепче сплю, но, тем не менее, кусочки ловил, ведь сразу понял кто передо мной.

— Адилен, что ты здесь делаешь так поздно? — вырвал меня из размышлений голос, который вызвал во мне бурную реакцию.

— Адиль. — поправил я, — Размышляю над прочитанным.

Да возьми же ты себя в руки. Со мной никогда такого не было, не на одного мужчину я так не реагировала. Даже когда стремилась попасть в гарем Гаяра. Да он красив, умён, обаятелен, мне было хорошо с ним в постели, но никогда, никогда такого взрыва гормонов, бешеного тока крови по венам, я будто чумной, не могу понять, что со мной, мозг плывёт, наружу рвётся нечто хищное. Твою мать, веду себя как животное.

— Уже поздно, Адиль, тебе пора вернуться в свою комнату, — вырывает меня из туман голос Ясимара.

ЯС, стучит в голове, мой Яс. Щипаю себя, контакт с мозгом восстановлен посредством боли. Встаю, кланяюсь, ещё не время, не привлеку, не удержу, но я подожду, но тебе, Яс, придется тоже поднапрячься, лёгкая победа настоящему охотнику удовольствия не приносит.

— Владыка, — поклон и я удаляюсь.

Топая в свою комнату, понимаю, что попал, попал и пропал, я зависим. Зависим от него. И это меня нифига не радует.

Глава 9

Каждый день я поднимался рано утром и следовал своему плану, внося небольшие коррективы. Ознакомившись с книгой по травам, понял, что сложностей возникнуть не должно, но без особенностей не обошлось, травы необходимо собирать в чётко отведённое для этого время, иначе можно вместо лекарства сделать яд.

Лекарь разрешил мне пользоваться травами для приготовления различных настоек и притираний для себя, поэтому я начал пить травки, полоскать волосы и делать другие, необходимые мне процедуры, что бы добиться нужного эффекта.

Занятия я продолжал, уже не было такого чувства усталости. Библиотека подвергалась ежедневному штурму, я прочитал про особенности строения всех рас, это было необходимо для помощи лекарю, так как некоторые травы на разные расы действовали по-разному. Ознакомился с миром, сейчас штудировал литературу по сексуальным отношениям между мужчинами. Не то что бы я не знал, как доставить удовольствие мужчине, но всё же разница между мужским и женским полом существенная, а рядом с женщиной я себя не видел, даже представить не мог, сколько не пытался.

Выкраивал время и для экспериментов со своими приобретёнными способностями, благо подопытных был целый гарем, но страдали, в основном, любимчики владыки. Внушение опробовал на следующий же день. Плетясь после тренировки к себе в комнату за сменной одеждой, столкнулся с одним из тех, кто говорил мне гадости, тот опять решил нарваться, ну и я в долгу не остался, "попросил" его станцевать стриптиз… посреди общего зала. На всякий случай подстраховался, велел забыть, кто просил. Взял одежду и пошёл в баню мыться, проходя через зал, едва сдержал хохот, этот дурень, танцуя, раздевался, в точности выполняя все мои команды, остановить его, не могли, Шарунар не понимал, что происходит. Я, чтобы ни спалиться, быстренько унёс ноги. Так и развлекался какое-то время. Потом стал гадить масштабнее, не знаю, догадался ли кто-то до меня делать внушения отсроченные, но я поэкспериментировал. Начал просить этих бестолочей, чего-нибудь отчудить в постели у владыки, спеть например, слова песен подбирал очень тщательно. Один рыженький оборотень-кот, который при владыке был очень нежен и ласков, пел "Нас не догонят" (жаль слов, кроме припева, не знал) и убегал. Жаль, не видел, как всё происходило, но ловили его пару часов. Память всегда подтирал, нафиг-нафиг.

Моё веселье продолжалось до тех пор, пока владыка не решил, что в гареме распространяется некое заболевание и нас не подвергли осмотру, и, опять, покусал маг крови, на предмет неких примесей в сей животворящей жидкости. Папахен, при осмотре присутствовал, на меня не хорошо косился, пришлось поумерить свой пыл. Зато начал эксперименты с травами, нет, я никого не травил, хотя очень хотелось пару особей отправить к праотцам, но это было бы сильно явно, постоянный доступ к травам был только у меня. Вот и страдали обитатели гарема, кто расстройством, кто сыпью, некоторые рвотой, чесоткой. Короче, скучать никому не давал.

Видя, что наложники успокоились, владыка начал раздаривать неугодных и давно забытых, меня не тронули, но путь к цели сократили.

С Ясом сталкивались ещё несколько раз, и всегда мне приходилось обуздывать своё тело и плывущее, как у сучки в течку, сознание, всё же гордость у меня имелась, да и в постель к этому демону я собирался не на одну ночь. Позволить вытирать об меня ноги и использовать только для удовлетворения сексуального желания, а потом смеяться над моей зависимостью, да никогда. Да я наложник, но я — личность и достоин большего, пусть не любви, но уважения, внимания, искренней заинтересованности и желания добьюсь, если нет… Об этом лучше не думать, ибо я реально понимаю, что тогда находится рядом не смогу, не в плане непосредственной близости, а вообще. Мне будет лучше убраться из гарема, переболеть и жить дальше, но уже подальше от Ясимара.

Глава 10

В гареме полным ходом шла подготовка к празднику, обитатели сего чудного места пели, танцевали, рисовали, играли на музыкальных инструментах, создавали иллюзии, которые вводили меня в ступор, потому как раньше я ничего подобного не видел. Мне же не получалось остановить свой выбор на чём-нибудь.

В прошлом я пела, голос у меня был не очень сильным, но приятным, многим нравилось. Играла на фортепьяно и гитаре, проверять, есть ли эти инструменты здесь, не стал. Своё выступление хотелось сохранить в тайне, это должно быть неожиданно для всех, шок, взрыв, вот чего хотелось добиться. Рисовать мне не хотелось, конкретно у меня, для этого должно быть настроение и желание, уверенности, что всё это будет на тот момент — не было. Да и куда мне тягаться с магами, у которых всё, музыка, голос, цвета на полотне, получались живыми, яркими, необыкновенными.

Остались танцы, это дело любим, знаем, практикуем. Только вот вопрос, что станцевать? Пришлось временно вливаться в "коллектив" и наблюдать, повторяться не хотелось даже в малом. Какие танцы тут существуют, я не знал, вот и болтался по гарему, вынюхивая, высматривая и перетряхивая мозг оставшимся "мышкам".

После проведённого "исследования", было смешно, я разочарован. Походили, покружились, ручками помахали, тельце понаклоняли, ВАУ, аплодисменты. То ли дело на Земле: вакс, стритденс, хипхоп, "лунная походка" Джексона и другое. Ладно, делаю скидку на их культуру и менталитет, буду поражать восточными танцами, только придумать надо что-то зрелищное, впечатляющее, а что, тоже ручками потрясу, ну ещё попой (про себя же представляю лица нелюдей и ухахатываюсь). Для осуществления плана мне нужны: костюм, украшения, неплохо бы веера раздобыть, косметика, если нижнюю часть лица могу вуалью закрыть, то глаза надо будет выделить.

Где там ученики, которых мне обещал смотритель? Я буду творить, заодно гардеробчик сменю, а то у народа никакой фантазии, как-то всё простенько, нет, я не спорю, и ткань отличная, и вышивка — глаз не отвести, но комбинировать цвета и ткани ещё не догадались, да и фасончик так себе. Отправился на поиски Шарунара, напомнил об обещании, а пока он ищет этих самых учеников, взял бумагу и карандаш, и отправился рисовать пейзаж, шутка. Пошёл рисовать костюм, украшения к нему и веера.

Думаете это легко? Ошибаетесь, у меня в одном месте убыло (мой нежно лелеемый третий размерчик, тяжко вздыхаю), а в другом месте прибыло (думаю, о том, что прибыло рассказывать не надо), и это "прибыло" надо как-то запрятать в широких штанах с низкой посадкой. Кстати, это "прибыло" доставило мне несколько неприятностей, утренний стояк, плюс встречи, мечты и реакция на Ясимара, и результат очевиден, причем, не, только, мне, пришлось, посоветовавшись с лекарем, пить успокаивающие моё буйное, как оказалось, либидо травками. Так вот, вернёмся к штанишкам, надо всё закрепить так, чтобы ни болталось и не вывалилось, а то стыда не оберусь. Сижу, думаю. Тут как раз Шарунар привёл учеников, даже ученика обувщика привёл. Отложил пока лист с начатым наброском костюма и занялся сменой гардероба. Как и предполагал, ребята молодые (относительно), с гибкой фантазией, склонны к экспериментам, то, что надо. Долго объяснять, чего хочу, не пришлось, даже вошли в азарт, предлагая свои варианты. Ткани подобрали быстро, как украсить определились. Заказал себе банный халат, бельё, тройку костюмов для тренировок, даже пару пижам. Одежду люблю удобную, поэтому были отправлены на пошив футболки с коротким и длинным рукавом, штаны мягкие, домашние, брюки, рубашки, камзол, его, немного видоизменил. С обувью тоже быстро разобрались, на улицу я не выходил, поэтому много мне не надо. Украшения отдал те, что у меня были, чтобы переделали, массивные, при моей хрупкой, мелкой фигуре смотрелись тяжеловесно.

Много не заказывал, фигура уже изменилась, а я хотел добиться большего, да и статус не тот. Когда с основным разобрались, перешли к костюму. Тут стал вопрос с цветом костюма, я хотел бирюзовый, он выделит глаза, заставит их сиять. Желаемого цвета не было, пришлось экспериментировать, наслаивая прозрачные, и полупрозрачные ткани друг на друга. Нужного эффекта добились, на нём и остановили свой выбор.

Украшения виделись мне лёгкими, резными. Вышивку на костюме я захотел серебром, поэтому и украшения должны быть серебряными, набросал на листе морскую звезду, конька, ракушки, сделал по ним резьбу, виделись мне они полыми с бубенчиками внутри. Такие висюльки попросил прицепить на браслеты на руки и ноги, пояс на талию и цепочку на невидимках в волосы. На шею короткая цепочка со звездой, в уши серьги-гвоздики с нею же, подумав, ещё заказал серёжку в пупок и нос, подробно остановился на веерах. Бедный ученик ювелира, его лицо надо было видеть. Я тихонько хихикал, что для них — шок, для других давно уже стало нормой.

Следующими в моём списке были чешки, оговорив, какими они будут, быстро решили вопрос с вышивкой, велосипед изобретать не стали, волны и та же "морская живность", от камней отказался категорически, на что получил сетования, что, мол, костюм для праздника такого масштаба бедноват. Пофыркав и "велев" никому тайны моего образа не открывать, отправил ювелира и обувщика работать, а сам с портным занялся костюмом. Идеальным вариантом была бы длинная до пят юбка, но решил остановиться на широких штанах (как юбка) с разрезами впереди по ногам, посадка низкая, пояс широкий, обильно вышитый серебром, как и низ штанишек. При движении два слоя полупрозрачной ткани будут играть, создавая эффект волн, прибоя, намекая на очертания тела. Проблема размещения моей мужской гордости (хотя, какая тут мужская гордость, я не в плане размера, просто женский ум мирился с наличием сего органа с трудом), была решена по средством вшивания плотных плавок прямо в штаны. Как это будет сидеть, будет ли мне удобно, эти вопросы будем решать при примерках. С верхом было тяжелее, у меня было, два варианта, и я не знал на каком остановиться. Короткий топ или жилет? Эту проблему разрешил портной, сказав, что сделает и то, и то, а там я разберусь. Оговорив вуаль, я и этого товарища отправил восвояси с обязательным "напутствием", а сам, профукав посещение библиотеки, отправился обедать и к лекарю. Мне ещё краску готовить для бровей и ресниц, не всегда же мне ходить бледной поганкой, хотя, глядя теперь на себя в зеркало, можно было поспорить.

Глава 11

Жизнь в гареме текла своим чередом. Я всё так же развлекался, третируя его обитателей, ну а что, нервные они какие-то. Я понимаю, праздник и всё такое, но не обязательно, же сгонять свои плохие эмоции на мне. Вот и приходилось им петь ("Соловей мой, соловей" в исполнении одного вампирчика был бы чудесен, не фальшивь он так на высоких нотах), танцевать (и ничего эльфа не молнией шибануло, танцевал он, тан-це-вал), рисовать (между прочим, рисовать своими гениталиями в общественных местах, это последний писк моды), читать стихи (то, что они с нецензурными словами, не моя вина, нет). Ну, как-то так.

Мои одежда, обувь и украшения уже готовы, но я пока не рискую в этом показываться. Каждый день я следовал своему плану, и отражение в зеркале уже не заставляло меня нервно вздрагивать. Волосы уже достигали талии, цвета лисьего меха, не ярко рыжие, но и не бледного, неопределённого. Мягкие, шелковистые, густые, расчёсывая их, получал истинное удовольствие и радовался как дитя. Кожа приобрела здоровый цвет, выровнялась, стала мягкой и бархатистой. Брови и ресницы я покрасил, и лицо в момент изменилось, глаза стали ярче, их блеск завораживал даже меня. Пытаясь судить беспристрастно, понимал, что именно глаза — мой главный козырь, в них огонь, страсть, загадка, соблазн.

Тело я привёл в соответствие собственным критериям красоты, теперь я не казался задохликом и заморышем, спина прямая, красиво вылепленные пропорции в наличии, чем не жених, посмеивался над собой. Жизнь была бы прекрасна, если бы не пристальное внимание одного товарища, читай, моего папеньки.

Жизнь моя жестянка, а ну её…

— Что ты задумал? — вспомни… (то самое), вот и оно.

— Ты о чём? — я вообще, цветочек аленький.

— Ты прекрасно понимаешь, о чём я, хватит дурака из себя корчить, — шипел на меня папашка, демонстрируя длину своих клыков. Впечатлился, проникся.

— Что тебе от меня надо? Ты думаешь я не вижу и не чувствую твоё пристальное внимание к моей персоне? Свои права на меня шипеть ты и моя маман потеряли, когда лишил меня родительской любви, семьи и отдали как животинку на воспитание в казённый дом, — решил продемонстрировать зубы и я. Пощупав кончиком языка удлинившиеся клыки, прифигел, у меня в предках пять клыкастых, а у папика только два, разница, скажу я вам, ощутима, вполне, рот хрен закроешь.

Пришлось глубоко подышать, успокоиться, а то с открытым ртом и торчащими клыками как-то не комильфо. Вся красота насмарку, в зеркало даже смотреть не хочу, вдруг ночью кошмар приснится. Стою, дышу, глазами на этого морального урода сверкаю, вспоминаю, как рассматривал картинки в книгах, где изображены расы во второй ипостаси (обороте). Все красавцы удалые, все равны как на подбор…, шучу, конечно, но впечатлило. Клыки, когти, шипы, да и размерчики не подкачали.

— Ты очень сильно изменился, и я хочу понять, зачем всё это? К чему готовиться? — умерил пыл Даритас.

— Ты сам меня сюда запер, чем теперь недоволен? Если мне грозила опасность, то не обязательно было совать меня в гарем, пристроили бы на кухню или в помощь садовнику, но ты не такой, ты на золотой дороже, тебе обязательно надо было протянуть меня через постель владыки. Какие теперь претензии ко мне? Думаешь, я не понимаю, что ты преследовал, да и до сих пор преследуешь свои цели? Мне уже тошнит от этого места, от его тупых обитателей, я, элементарно на улицу хочу выйти, на лошади покататься, погулять по улицам города. И если для этого мне необходимо подставлять зад повелителю, я это сделаю, — вылил я на спермодателя. — Ты никогда не задумывался, каково это, сидеть взаперти? Куда тебе думать об этом, я для тебя никто, разменная монета. Слушай, а может, ты заговор готовишь, метишь на место Ясимара?

Вау, какой эффект, эту глыбу льда так перекосило, зашипев, он отвернулся, пытаясь взять себя в руки. Ню-ню. Я мальчик "добрый", не тобой воспитанный, гадить умею по разному: по мелкому, по крупному, в душу, мозги тоже засирать умею. Можно сказать, у меня разряд, стаж, опыт, плюс характер.

Но внутри облегчённо вздохнул, в порыве эмоций блок приоткрылся, и мне стало очевидно, что этот идиот предан своему другу, а так, же то, что за него он больше переживает, чем за меня. И хотя я не его ребёнок, но всё равно стало больно и обидно, не за себя, за мальчишку, который так и не познал в этой жизни любви. Надеюсь, боги, демиурги, высшие силы, не знаю, кто ещё, в следующей его жизни подарят ему много любви и радости, и пацан узнает, что такое счастье.

— Я не собираюсь вредить Ясимару, никак, никоим образом. Ты наблюдал за мной, видел мою реакцию на него, думаю, от тебя этого скрыть не удалось, — горько улыбаюсь. Может как профессионал он и достиг высот, но как отец — он точно не состоялся. — Но у меня к тебе будет просьба. Если я не добьюсь, внимания Яса, если не займу достойное место возле него, ты поможешь мне уйти, скрыться и, возможно тогда, боюсь загадывать на перёд, так как, никогда не говори никогда, мы не увидимся.

— Ты не хочешь познакомиться со своей матерью? — задаёт мне вопрос, разглядывая с интересом.

— Знаешь, у людей есть отличная пословица: не та мать, что родила, а та — что вырастила. Я не знаю, что заставило её отказаться от меня, но я точно знаю — не люблю боль. Буду откровенен, видеть тебя больно, лучше бы мне не знать, я был бы счастлив в своём неведенье, — хочешь правду, получай. — Ты мне поможешь?

Эта козлина ещё и глаза отводит. Вместо цензурных слов сплошное пи.

— Я против, всё же здесь ты под моим присмотром, — убить его, что ли.

— Да не вопрос. И сколько мне надо пробыть в гареме, пока ты насытишь своё не вовремя взыгравшее "отцовское чувство"? Я под твоим "бдительным присмотром" один раз уже чуть не помер (не будем уточнять, что помер)? — моя внутренняя богиня, по имени Язва, вылезла наружу.

— Хватит пугать меня своими взглядами, я тебя всё равно не боюсь. Раз не хочешь помогать, давай договоримся, я больше не хочу тебя видеть, и, временный промежуток "никогда", меня вполне устроит, — склонив голову, набок выдаю ему "признание в вечной любви".

Стоит, смотрит, молчит. Всё, ты нарвался:

— Пошёл вон! Какого хрена тебе от меня надо, а? Что ты, бля, хочешь от меня? Ненавижу! Уходи! Видеть тебя не могу! Достал уже своими взглядами и молчанием. ВОН!

В комнату вбегает смотритель с одним из прислужников, быстро сообразив, что тут произошло, отправляет прислугу за лекарем, а меня пытается успокоить.

— Шарунар, пусть он уйдёт, очень тебя прошу, — выдаю я на одном дыхании.

Тот не теряется, о чём то, пошептавшись с папашкой, выпроваживает его из моей комнаты.

— Наконец-то, — вздыхаю я. — Козёл.

Дальше, как ни в чём не бывало, топаю репетировать танец. Ну, а смотритель, а что смотритель, смотритель в шоке, мягко говоря. Хотелось бы мне сказать, что мысли в его голове скачут словно блохи, но нет, там пустота, эфир, ни одна не засоряет, предполагаю, скачки будут потом, когда очнётся или если очнётся.

Глава 12

День Х приближался, дворец ходил ходуном и содрогался. В гареме все сошли с ума. Наложники закатывали истерики, все сбивались с ног, чтобы им угодить. Кажется, один я был спокоен как удав. Перед охотой.

Мой костюм, чешки и украшения были готовы, танец оттачивался. Лекарь, доведённый до белого каления, дал мне отставку, предварительно проколов все нужные места, поэтому у меня освободилось полдня, а так как всем необходимым я запасся, то на ежедневной к нему прогулке настаивать не стал.

Попросил мальчишку, что шил мне обувь, сделать несколько пар перчаток и занялся садом, предварительно выклянчив у садовника всё необходимое. Время-то занять чем-то надо, а то чего доброго некоторых постигнет преждевременная кончина. А так, музыка, свежий воздух, цветочки, солнышко, ляпота. Наводил порядок, создавал красоту, а потом, в этом же садике и отсиживался.

Ещё развлекался с парнями, что работали над моим костюмом. Обувщику набросал кроссовки, сапоги-ботфорты, туфли на шпильке, ботиночки. Ювелира же очень заинтересовали украшения для пирсинга, тут я разошелся не на шутку, намалевал кучу всего: серёжку в нос, которая соединяется цепочкой с серьгой в верхний хрящ уха или невидимкой в волосы; вариаций серёжек в пупок с десяток; кольца на пальцы, соединённые тонкими цепочками с браслетом. Отрывался, как мог. Ну а портной решил, что я дар богов и чуть ли на меня не молился. Выдав несколько моделей одежды, особое внимание уделил нижнему белью, никогда не видел мужские стринги, но идеей их создания загорелся. Рассказал, что бельё можно делать из кружев, главное чтобы было не только красиво, но и удобно. Так и проводил время.

И вот, завтра день моего триумфа, день, когда должна осуществиться моя мечта. О том, что будет происходить, в спальне даже думать не хотел, от одной мысли мурашки шли по коже и волосы шевелились, да и успокоительное я уже не принимал, поэтому…

Полностью раздевшись, встал напротив зеркала, рассматривая себя со всех сторон и то, что видел мне, определённо, нравилось. Цветочек, хихикал я, нежная фиалка. В зеркале отражался невысокий, хорошо сложенный юноша, с длинными, ровными, красивой формы ножками, упругой, подтянутой, круглой попкой, спинка ровная, живот с кубиками пресса, грудные мышцы хорошо подкачаны, длинная шея, лицо не поражало редкой красотой, но было приятным, малиновые губы, небольшой нос и огромные бирюзовые глаза. Волосы длинные, светлой тяжёлой волной спускаются до талии. Был бы бабой, дал бы, честное слово.

Набросив халат, сходил в баню помыться и провести привычные процедуры, завтра уделю им особое внимание, а сегодня, скорее, по привычке. Спать решил лечь пораньше, хочу выглядеть свежим и отдохнувшим, день будет тяжёлый.

Проснувшись утром, отправился на разминку, затем позавтракал, посетил купальню, где провёл кучу времени, уделяя особое внимание себе любимому. Тщательно вымыл волосы, прополоскал отваром, обработал скрабом всё тело и лицо, потом маска, маникюр, педикюр, ополаскивание, увлажнение маслами, массаж. Выплыл оттуда расслабленным и благоухающим. Время давно перевалило обед, но наедаться мне нельзя, поэтому, лёгкий перекус и я готов краситься и одеваться. Спешить особо некуда, выступаю я последним, всем остальным неймётся, не знают, бедняги, что лучше всего запоминается первый и последний выступающий. С Шарунаром оговорили все нюансы моего выхода, окончательно, ещё вчера. Присев возле столика, достал запасы приготовленной мною косметики и начал творить, когда закончил, только удовлетворённо вздохнул. Дальше, костюм, это произведение портновского искусства, надевал аккуратно, боясь помять или порвать. Украшения заняли положенные места, последний штрих — вуаль и я готов к выходу, судя по времени ждать, долго не придётся.

Засунув ноги в мягкие, удобные чешки, взяв веера и кристалл, отправился на выход, где уже ждал меня один из помощников смотрителя.

Глава 13

Свет в зале приглушён до минимума, в центре по кругу стоят зажженные лампады. Присутствующие, подуставшие от предыдущих выступлений, заинтригованы. Восседающий на своём троне владыка скептически приподнял бровь, а губы дрогнули в улыбке, он никак не мог понять, что происходит, но надо держать лицо.

Тихие перешёптывания прерывает бой барабана и замолкает, потом повторяется, начинает частить, как удары сердца. В эти удары вплетает свою мелодию ещё один инструмент, его звук льется, струится, то взлетая вверх, как волна, то рассыпаясь пеной. В центре появляется тонкая, гибкая фигурка, ноги её укутаны "морской водой", грудь прикрыта коротеньким топом, низ лица скрыт прозрачной вуалью. При каждом плавном движении браслеты на руках и ногах издают звон, который дополняет звучащую мелодию.

Вот и настал мой час. Тело привычно скользит, плывёт за мелодией, при бое бёдрами в разрезах на штанах сверкают голые ножки. Я страсть, я желание, томление и ураган, я могу быть нежным и ласковым, могу быть штормом. Одно движение кистей и раскрытые веера взлетают вверх, следуя за ритмом, шаг, ещё шаг. И они, дрожа, опадают, что бы открыть блеск бирюзовых глаз. Я отдавался музыке и ритму, как любовникам, я гнулся как тростник, тёк как вода, передвигался по кругу, играя бёдрами, животом, грудью, головой, плечами, руками. Я завораживал, околдовывал, убивал и рождал заново. И всё это я делал только ради одного разумного, ради Яса. Смотри на меня, дыши мной, желай лишь меня.

С последним ударом барабана, опускаюсь на пол, склоняя колени только для него, только перед ним. В зале тишина, кажется, её можно резать ножом, поднимаюсь и позвякиваю, бубенчиками делаю пару шагов, сзади раздаётся шорох, а за ним и шаги, сердце стучит в ушах, мешая, делаю ещё пару шагов, но тёплая рука останавливает моё дальнейшее движение, оборачивая лицом к себе. Вздыхаю с облегчением, пытаясь угомонить своё сердце и дыхание. Яс. Глаза в глаза, и то, что я в них вижу, откликается во мне.

Берёт за руку, ведёт за собой к трону, а я уже не соображаю, послушной куклой плетусь за ним. Садится на трон, усаживая меня на подушку у своих ног, притягивая и прижимая к своему бедру. Всё происходящее воспринимается, как сквозь туман, тело потряхивает. Что происходит в зале, понимаю слабо, но хоть закончилось достаточно быстро. И опять меня за руку ведут по коридорам, начинаю, постепенно, приходить в себя. Большие резные двери и вот мы в спальне.

— Сними вуаль, — хрипловатым голосом просит владыка.

Я послушно, положив веера на столик, откалываю вуаль.

— Адилен! — удивлённый выдох.

— Адиль. — поправляю я.

Глаза Ясимара вспыхивают, снимает мантию и подходит ко мне, осторожно, кончиками пальцев касается щеки. Склонив голову и приподняв плечо, зажимаю его ладонь, лащусь, как кот.

— Ты изменился, — не спускает с меня глаз.

— Вы привели меня сюда, что бы поговорить об этом? — улыбаюсь.

— Прошлый опыт был не удачен, — улыбается он в ответ.

— ПРОШЛЫЙ опыт на то и прошлый, — хватит тянуть кота за яйца. Делаю шаг вперёд, прижимаясь к его телу.

— Ты понимаешь, что делаешь? — хрипит Яс.

А я приподнимаюсь на носочки и целую этот, не в меру, болтливый рот. Вздох и моё тело, до треска костей, сжимают в объятиях, судорожно покрывая лицо поцелуями. Его желание упирается в мой живот. Слегка отталкиваю своё наваждение, давая простор своим рукам, скольжу ладонями по груди, хочу чувствовать его кожу. Начинаю расстегивать его одежду, но мне не дают, подхватывая на руки, укладывают на огромную кровать. Горячее, желанное тело опускается сверху, вдавливая, лишая возможности передумать и убежать. Глупый, я этого ждал, к этому стремился. Целую, скользя языком по его губам, ну же, не убегу. Целует, сладко, нежно, проникая языком в мой рот, сплетаясь в страстной борьбе, вылизывая. Мои руки скользят по его спине, прижимая, успокаивая.

Одна ладонь вплелась в мои волосы, фиксируя затылок, вторая скользила по щеке, шее, прошлась по груди, задирая топ, большим пальцем потирая открывшийся сосок. Ловит мой стон губами. Я горю, тело выгибается, подрагивает. Яс приподнимается и тянет с меня одежду, помогаю, снимаю с себя топ, а потом и расстегиваю штаны. Владыка быстро сдёргивает с меня чешки и тянется за штанами, но стягивать не спешит, оголяет меня постепенно, рассматривая, любуясь. Рыкнув, приподнимаю задницу и, изображая гусеницу, выбираюсь из штанов. Этот изверг только хмыкает, но отбросив мой костюм в сторону, возвращается к прерванному занятию. Опять поцелуи, но от нежности не осталось и следа, не до этого. Ласкает мочку уха, посасывая и покусывая, скользит языком по шее, опускается к груди. Гладит руками по бокам, пощипывает соски, приникает к ним губами, играет с бусинками языком. Руки, скользнув мне под спину, приподнимают, прижимают крепче.

А я схожу с ума, плавлюсь, выдернув рубашку из брюк, скольжу ладонями по коже, при особо сильных ощущениях впиваясь в неё ногтями.

— Слишком много. — Яс приподнимает голову и непонимающе смотрит на меня, в глазах туман. Поясняю, — На тебе слишком много одежды.

Улыбнувшись, быстро раздевается, а я стараюсь ничего не пропустить, ласкаю взглядом каждый миллиметр кожи. Протягиваю руки, обнимаю, прижимаю к себе обвивая ногами талию, потираюсь членом об его.

— Малыш, — выдыхает владыка мне в губы и целует.

Соскальзывает ниже, ласкает живот, бёдра, скользит языком от колена к паху, у меня всё ломит, член стоит колом. Протягивает мне пальцы, кончиками слегка надавливает на нижнюю губу. Открываю рот, всасываю один, скольжу языком, обвожу по кругу. Слегка отклонив голову и приоткрыв рот, языком цепляю второй, покусываю кончики, начинаю ритмично посасывать. С губ Ясимара срывается стон, убрав пальцы, впивается поцелуем. Изменив положение своего тела, обхватывает мой член ладонью, большим пальцем потирает головку. Один палец другой руки проникает в меня, постепенно, не спеша, раздвигая плотные стеночки. Больно не было, я не сжимался от страха, был разнежен и расслаблен. Просто было ощущение наполненности, от которого тело непроизвольно пыталось избавиться, облегчая проникновение. За первым пальцем последовал второй, но сосредоточиться на неприятном не давала рука, которая ритмично ласкала мой член. Растягивали меня тщательно, мне было пофиг, я дорвался до груди и плеч мужчины, о котором мечтал, по которому сходил с сума. Скользил руками по горячей, смуглой коже, потирая и зажимая между пальцами соски, оглаживал плечи, приподнимая и подаваясь вверх бёдрами, насаживаясь на пальцы. Когда добавился третий, я зашипел и тут же мой рот накрыли губы повелителя, целуя, дразня языком.

Оторвавшись от моего рта, губы Яса, оставив дорожку из поцелуев на моём теле, обхватили головку, втягивая в рот моё мужское достоинство. А когда пальцем нажали на точку удовольствия, я взвыл, выгибаясь. Это было нечто. Расставив шире ноги, подался вперёд, пытаясь вернуть, повторить испытанное удовольствие и меня не разочаровали. Задница хоть и саднила, но волны удовольствия перекрывали неприятное. Когда пальцы покидают моё нутро, настигает разочарование и некое чувство потери, открыв глаза, наблюдаю за действиями своего наваждения, смочив пальцы маслом и обмазав свой член, он целует меня, смазывает тщательно вход и начинает вторжение. Приятного мало, стараюсь не думать о боли, не напрягаться. Ясимар, медленными толчками, входит на всю длину, замирает, покрывает лицо, шею и плечи поцелуями, давая время привыкнуть.

Когда жжение и небольшая боль утихомирились, подаюсь бёдрами вверх, ладонью обхватывая своё подувядшее достоинство, лаская, пытаясь вернуть былое удовольствие. Ладонь перехватили, убрали, заменив своей и начиная движение в моём теле, выходя почти полностью, меняя угол при входе. Толчок и, кроме затылка и пяток, что упираются в поясницу моего любовника, с кроватью ничего не соприкасается, а с губ рвётся стон. Обхватив и зафиксировав бёдра руками, повелитель ускоряет движения, под конец просто вбивая меня в кровать. Кровь в венах кипит, в голове шум, а перед глазами цветные пятна и вот моё тело содрогается в экстазе, выплёскивая сперму на живот и грудь. Ещё пара толчков и внутри вздрагивает член, изливаясь.

— Яс, мой Яс, — шепчу как в бреду, прижимая его к себе, продолжая плавиться от оргазма.

Глава 14

Пристроив голову на плече владыки, кончиками пальцев рисую на его груди узоры. Одна рука Яса обнимает мою спину, вторая перебирает мои волосы, играя с прядями.

— Я так понимаю, у тебя есть желание? Что ты хочешь получить за танец и ночь любви?

— Ммм, а просто так в твою постель никто не стремится? — поворачиваюсь, пристраивая кулачёк на его груди и упираясь в него подбородком.

— В основном, все хотят что-либо от меня получить: богатство, власть, наложники — драгоценности и другие подарки, — фыркнув, отвечает.

— Бедняга, тяжела участь вершителя судеб, — улыбаюсь я, — Хочу прогулку, по городу или верхом, давно не сидел в седле, прогулку по саду попрошу в следующий раз.

— Ты так уверен, что он будет? — дразнится.

— Думаю, ты достаточно заинтригован, что бы следующий раз был, да и секс был отличный, — мурлычу я, потираясь об его тело.

— Почему не драгоценности, новые покои, что-либо ещё?

— Те драгоценности, что я видел, мне не очень нравятся, для моей мелкой фигуры, слишком крупные и тяжеловесные, да и куда их носить? Покои? В своей комнате я только сплю, поэтому мне без разницы, кровать есть и ладно. Ты прекрасно знаешь, что я вырос в закрытом учреждении, нигде не был, ничего не видел, мне интересно посмотреть, какова жизнь за пределами стен, которые окружают меня всю жизнь. Я не раб, не рождён наложником, в твоём гареме и постели нахожусь по прихоти моего отца и твоей, так почему бы мне не стремится их временно покинуть. Думаю для тебя это мелочь, а мне приятно, — тело подо мной напрягается.

— Ты знаешь, кто твой отец? — спрашивает напряжённым голосом.

— Здесь и узнал, даже познакомился, душевно поговорили, — язвлю я.

— Ты обижен на него, — не спрашивает, утверждает.

— Нет, не думаю. Просто прожив столько лет без него, сейчас в нём не нуждаюсь, давно привык решать свои проблемы самостоятельно.

— Ты не врёшь, — всматривается в мои глаза демон.

Я только пожимаю плечами и перекатываюсь на спину. Ясимар поворачивается на бок, подпирая голову рукой, я заворожено наблюдаю за игрой мышц на его руке и груди.

— Будет тебе прогулка, если пообещаешь, что не сбежишь.

— Ты никому не доверяешь? — спрашиваю, а рукой тянусь к его груди, прикоснуться, погладить, ощутить тепло и гладкость кожи, — Правителю нужен надёжный, крепкий тыл, поддержка и опора, нужны те, кто не предаст, кто поможет в трудную минуту.

— Нужны и они есть, твой отец, например, ему я доверяю.

— Я рад за тебя, но давай не будем о нём. — фыркаю я в ответ, — А как, же любовь? Ты веришь в любовь?

— Для правителя любовь — слабость, мой дед был влюблён в своего наложника и тогда пошли слухи, что он слаб, начались волнения, подданные, и соседи решили, что могут безнаказанно творить, что им вздумается. Деду пришлось отрубить наложнику голову, чтобы доказать всем, что он не слаб.

— Твой дед — идиот, если любовь взаимна, она даёт крылья и невероятную силу, — может я ещё никогда и не любил, но в сказанное свято верил, не смотря на свою расчётливость.

— Не хочу с тобой спорить, ты ещё слишком молод и многого не знаешь, тебя не постигло разочарование в окружающих, родных и близких.

Фыркнул, пытаясь сдержать смех, но не удалось и я захохотал, катаясь по кровати.

— Это ты мне говоришь, тому, от кого отказались собственные мать и отец, выкинули из своей жизни без сожаления, а потом, по странной прихоти притащили в гарем, где меня пытались убить? — вытирая слёзы, спрашиваю владыку.

Тот протягивает руку, проводит кончиками пальцев по моей щеке.

— Ты много не знаешь.

— Честно, знать не хочу. Со своей совестью, если она у них, конечно, есть, пусть разбираются сами и сколько хотят, убеждают себя и окружающих, что так было нужно и лучше для меня. Посмотри на животных, любая мать, будь то волчица или кто другой, будет бороться за своего детёныша до последнего вздоха, оберегая, защищая. Поэтому не надо выгораживать тех, кто этого не заслужил. И хватит об этом, — поворачиваюсь на бок, подтягивая колени к груди.

Меня притягивают, к горячему телу, крепко обнимая.

— Утром поедем на прогулку, а потом позавтракаешь со мной.

Я, уплывая в сон, только киваю.

Проснулся как от толчка, замер, прислушиваясь, не понимая, что меня разбудило. На улице раннее утро, только светает. Не почувствовав опасности, потягиваюсь и расслабленно вытягиваюсь на горячем теле, на котором спал. Ещё некоторое время сосредоточен на окружающем, но никаких звуков нет. Странно.

Просовываю ладони под бока Ясу, прижимаюсь к нему крепче, потираюсь лицом о его грудь, вдыхая запах его тела. Если во мне и есть что от оборотня, то точно от семейства кошачьих. Приподнимаю голову, рассматривая спящего. Пошалить что ли? Раз я проснулся, то нефиг спать. Напрягаю мышцы бёдер, пытаясь оценить состояние своей пятой точки, вроде всё нормально, будь я человеком, наверное, было бы не очень хорошо. Целую всё, до чего могу дотянуться, ласкаю языком, покусываю, доступно мне не много, так как руки некоего индивида крепко прижимают к себе. Сопя, что пьяный ёжик, пытаюсь скользнуть вниз.

— Если ты не успокоишься, получишь по заднице, — ставят меня в известность хриплым голосом.

В ответ высунул язык и лизнул сосок, потом куснул, а потом втянул в рот и, причмокивая, начал посасывать. Рык, рывок, переворот и вот я лежу на теле владыки вверх ногами, предоставив задницу на экзекуцию. Но важно не это, важно, что, за что боролся на, то и напоролся, перед моими глазами покачивался член, не маленький такой член, красивый, ровный, с крупной, потемневшей от притока крови, головкой. Ням. Высовываю язык и длинным мазком прохожусь по всей длине. Шипение даёт понять, что моё действие почувствовали и оценили. Облизав губы, цепляю языком головку, втягиваю в рот, посасываю, обвожу языком. Рукой тянусь к яичкам, оттягиваю, перекатываю в ладони, нежу. Голова ритмично опускается и поднимается, расслабив горло, делаю движение головой резче, впуская плоть глубже, заглатывая до основания, сглатываю и двигаюсь вверх. У самого стоит так, что аж искры из глаз, стону, ёрзая задницей, пытаюсь потереться о тело подо мной.

Когда горячие, нежные губы обхватывают мой член, выгибаю спину дугой, захлёбываясь от удовольствия. От стона, что срывается с губ, член Ясимара вибрирует в горле. Я неадекватен, ненормален, озабочен, от желания весь мой разум, точно, переместился в орган, что ниже пояса. Смазанный слюной палец проникает в отверстие между моими ягодицами и целенаправленно ласкает простату, а рот обсасывает мой член. Я же, впав в некий транс, не могу оторваться от того, что раннее поймал губами. Шумно причмокивая, скользя и обвивая языком.

Оргазм накрывает шквальной волной, вышибая воздух и мозг напрочь, мой крик разрывает тишину раннего утра, а лицо опаляют брызги горячей спермы. Я нимфоман, бля, тронутый на всю голову, озабоченный, сексуально зависимый наркоман. Лежу на своём наркотике, уронив голову на бедро, а дурные мысли вяло выдвигают диагноз за диагнозом, ещё раз констатируя мою ненормальную реакцию на данного демона.

Моё тельце перекатывают, на бок и надо мной склоняется Яс, пальцами собирает с лица сперму, перехватив его ладонь, втягиваю их в рот, слизываю.

— Целовать тебя не буду, — фыркают мне, а я, захохотав, хватаюсь за слегка заострённые уши, притягиваю к себе лицо и громко чмокаю в губы.

— Хочу кататься, — выдаю в ответ.

— Для этого надо встать, умыться и одеться, — усмехаясь, поучают.

— Что, даже не предложишь себя вместо коняшки? — дую губы, видя вытянувшееся лицо, подпрыгиваю, на постели покатываясьсо смеху.

Мне по попе прилетает шлепок.

— Поднимайся и иди собираться, даю тебе полчаса, — заявил владыка, вызывая слугу, который должен проводить меня в комнату, что бы я привёл себя в порядок.

Показываю демону язык, демонстративно заворачиваясь в простынь и собирая свой костюм, удаляюсь. Меня ждёт прогулка верхом в обществе повелителя.

Глава 15

Настроение отличное. Быстро вымывшись в купальне и выслушав кучу поздравлений, наставлений от банщиков, чуть ли не вприпрыжку влетаю в гарем. Странно, ранее утро, а некоторые обитатели сего чудного места не спят, меня ждут, что бы посмотреть в мои наглые глаза.

Фыркаю, ничего другого и не ждал. Ненависть, зависть, жажда нагадить. Ничего нового, но заставляет впредь держаться настороже. Эти гадины ничем не побрезгуют, хотя о чём я, на пути в фаворитки, сам не был паинькой. Правда, убивать не пришлось, не взял грех на душу, ну гадости делать…, куда ж без этого.

Выпрямив спину и задрав подбородок, продефилировал мимо, спеша одеться и свалить. Быстро оцениваю свой гардероб, костюма для верховой езды нет, но из вещей кое, что подобрать на замену можно. Сложив, снятые в бане украшения, в шкатулку, нацепил другие, золотые, с маленькими сапфирами. Натянул синюю футболку с длинным рукавом, узкие чёрные штаны, обул высокие, чёрные же, сапоги. Оглядел себя в зеркало, отлично, подумав, решил прихватить кожаный жилет. Заплёл не тугую косу, позволяя прядям выбиваться из плетения, создавая тщательно продуманный эффект небрежности, закрепил шнурком. Оценив свои труды, резвым козликом поскакал на выход. Меня ждут, передумает ещё вдруг.

Не передумал, мне ещё ждать пришлось, пока повелитель раздаст распоряжения. Потом, схватив меня за руку, поведёт по коридорам на выход.

Возле конюшен меня ждал "сюрприз", мой спермодатель прожигал взглядом дырки в моей тонкой и звонкой тушке. Шумно вздохнув, оставляю Яса обмениваться любезностями, а сам топаю внутрь. О необычных лошадях я читал, но вот видеть, ещё не видел. Зверюги были клыкастые, с красными глазами, шкура имела цвета, как и у Земных животных. В книгах писали, что эта разновидность парнокопытных, была разумна и с избранными могла общаться ментально. Копыта на самом деле ими не были, являлись твёрдой защитой, оболочкой для когтистых лап, которые, при необходимости животина трансформировала. Процесс мне был не очень понятен, но лошадка заинтересовала до зубной боли. И вот я здесь, огромными глазами рассматриваю огромных зверюг. И нифига мне не страшно, да я готов прыгать и визжать от восторга, такие они красивые. Пока зубы не показали. Не скажу что перепугался, но впечатлился точно. Топаю по проходу, заглядывая в стойла, отвешивая комплименты, желающих ещё и поглаживая. Пока не замечаю рыжую шкуру, которая переливается в лучах, падающего через открытые двери, солнечного света. Как завороженный двигаюсь в ту сторону.

— Не подходите близко, Пламя недаром получил своё имя, не только за масть, характер там соответствующий, — говорит мне, вошедший в двери конюх, проследив траекторию моего передвижения.

— Пламя, — мурлычу я, не думая даже отступать, — хороший мой, красивый.

Подойдя, встречаю его внимательный взгляд.

— Какой же ты красавец! — выдыхаю в восхищении. Протягиваю руку, раскрыв ладонь, даю почувствовать запах.

Фыркнув, этот засранец утыкается мордой в мою ладонь, демонстрируя в моей голове, как бы грызанул.

— Вредина, — заливаюсь я хохотом, — Кусаться не обязательно.

Склоняет голову, требуя погладить и почухать морду и шею.

— Горячий парень, — тяну я, выполняя его требование, тот только фыркает и прядёт ушами, переступая с ноги на ногу, — Не хочешь со мной погулять?

В голове вспыхивает, картинка как он несётся по полю, а я прижимаюсь к его шее. Конюх и его напарники на расстоянии наблюдают за нами.

— Можно мне седло? Мы поедем гулять. — Повернув голову, задаю вопрос.

Застывшие фигуры отмерли, мне принесли всё необходимое и я, оседлав Пламя, повёл его на выход.

— Ты на него не сядешь, — заявляют мне категорично, да ещё кто, родитель мой, что б ему.

Я, же демонстративно вставив, ногу в стремя, взлетаю в седло, умостившись поудобнее, показываю Пламя, что он может сделать. Тот довольно заржав, боком приближается к Даритасу и громко щёлкает зубами возле его уха. Опять заржав, отскакивает. Не выдержав, падаю на шею животинки, обнимаю, содрогаясь от смеха, рожу моего дорогого папа (ударение на второе "а") надо видеть. Шок — моё второе имя. Яс, отвернувшись, вздрагивает плечами.

Ему вывели чёрного, как уголь, коня, звали это чудо Смерч. Красивый, но мой лучше. Мгновение и повелитель в седле.

— Мы можем ехать, — сообщают мне, Пламя трогает с места.

Куда ехать не знаю, поэтому вперёд не вырываюсь, поравнявшись со Смерчем, просто наслаждаюсь утренней свежестью, солнцем и ездой, втягивая шумно воздух и прищуривая глаза. Ясимар наблюдает за мной, чего-то ожидая, знать бы чего.

— Ничего не хочешь спросить? — не выдерживает он.

— Ты хоть намекни о чём ты? — выползать из своего состояния неги неохота.

— Отец. О том, что сказал твой отец, — вопросительно приподнимаю бровь, это всё на что я способен в данный момент.

— Он думает, что ты что-то задумал и это может быть для меня не безопасно.

Вздыхаю, вот же, старый интриган.

— Задумал, — честно признаюсь я, — стать если не единственным, то первым, получить, хоть немного свободы, чтобы ни сидеть днями в клетке с твоими "яркими птичками".

Посидев ещё немного с задумчивой миной, сообщаю:

— Вроде больше ничего, если ещё чего надумаю, сообщу в устном и письменном виде, в трёх экземплярах: один ему, второй тебе с его резолюцией "дозволяю" или "не дозволяю", а третий будем отдавать глашатаям, что бы все были в курсе всего происходящего, — сочился я ядом. — Вот обязательно ему надо было портить мне настроение одним своим присутствием, я умолчу о его буйной фантазии.

— Согласись, что твои перемены, очень подозрительны.

— Приди я к тебе и попроси отпустить на все четыре стороны, отпустил бы? — задолбало уже.

— Нет, — категоричный ответ.

— Тогда имеете то, что имеете. Нравится мучиться догадками и страдать фигнёй, мешать не стану, только меня в это не впутывайте. Ваши дворцовые игрища меня не касаются. И так, на всякий случай, если передо мной встанет вопрос: моя жизнь или жизнь идиота, которому мешает моё существование, то я выберу свою, — отрезал я.

— Сможешь убить? — недоверчиво выдыхает демон.

— Моя хрупкость и слабость — обманчива. Я могу за себя постоять. И так, на всякий случай, твоя жизнь мне ни к чему, я уже говорил и ещё раз повторю для особо недоверчивых, какой либо вред тебе наносить не собираюсь. — За дурацким разговором не заметил, как мы выехали за ворота замка и повернули на дорогу, ведущую через огромный луг в лес. Захотелось обиженно надуться, подумав, решил так и сделать. Не надулся, но замолчал, отворачиваясь от Яса и рассматривая окрестности, любуясь красивыми цветами, вдыхая аромат трав.

— Не сердись, просто всё действительно очень странно, — пытается пойти на мировую демон.

— Если у тебя есть сомнения и вопросы, говори, я отвечу, но хватит говорить о моём спермодателе и о его домыслах, его желание видеть меня в твоём гареме, знаешь ли, тоже выглядит очень сомнительно.

— Почему ты называешь его спермодатель? — интересуется владыка.

— Потому, что звание отца он не заслужил. Куда мы едем? — делаю попытку перевести тему.

— К озеру. Если дальше свернуть направо, там будет неширокая дорога, которая и приведёт нас к нему. — Улыбнувшись, срываю Пламя с места, пытаясь получить от прогулки максимум удовольствия.

Сзади слышу топот копыт Смерча. Выбрасываю из головы дурацкую встречу и идиота-отца, об этом я подумаю потом, а сейчас — жди меня озеро, я спешу к тебе.

Глава 16

Забытое чувство полёта, когда ты несёшься, верхом на сильном скакуне и ветер бьёт в лицо, развивая волосы. Этот кайф ни с чем несравним. Пламя сильными, уверенными движениями нёс меня вперёд, делясь своими эмоциями, ему тоже очень нравился наш забег. Влетев в лес, мы притормозили, Смерч не отставал. Яс, улыбаясь, наблюдал за мной, а моя восторженная мордаха сияла. Деревья-исполины окружали нас, своим тихим, древним шепотом, приветствуя, приглашая под свои своды.

Я крутил головой во все стороны, рассматривая и восторгаясь, особая атмосфера, запах, всё приводило меня в восторг. Деревья расступились, и моим глазам показалось озеро, над ним таяли в лучах солнца остатки тумана над водой. От восторга хотелось прыгать и смеяться, что я и сделал, спрыгнув со спины своего зверя. Обмотав поводья на луку седла, отпустил его гулять, далеко не уйдёт, плюхнулся на задницу, стягивая сапоги и задирая штанины, после чего побежал к воде. Она была тёплой, ещё не остыла со вчерашнего дня, бродил по водичке, гоняя стайки мальков.

— Не хочешь искупаться? — раздеваясь и хитро щуря глаза, спросил демон, а я будто ждал приглашения, тут же начал стягивать одежду, что бы снять штаны из воды всё-таки пришлось выйти.

Но ненадолго, вернулся туда с диким визгом и, поднимая тучи брызг, забежал по пояс, нырнул, появившись над водой через несколько метров, фыркал отплёвываясь. Владыка, который до этого смеялся, наблюдая за моими чудачествами, вынырнул рядом, я, недолго думая загрёб рукой воду, отправляя ему в лицо брызги.

— Ах, так, — сгребли меня в объятья, утягивая в сторону берега, туда, где помельче, — маленький негодник.

Это была война, мы носились по берегу, поднимая кучу брызг и хохоча во всё горло. Меня ловили и кружили в воде или я сам цеплялся, быстро чмокал куда попадал и удирал. Сколько прошло времени, не знаю, но выполз на берег довольный, что слон после купания и упал на траву, восстанавливая дыхание, рядом опустился Ясимар. Улёгшись на бок, рассматривал меня, а я, приоткрыв, один глаз поглядывал в его сторону.

— Там, дальше, есть ягодная поляна, если хочешь, прогуляемся, — а я представил ягодный пирог, как ягодки лопаются на языке, заливая рот соком.

— Жаль, у нас нет с собой ничего, что бы набрать ягод, я бы пирог с ягодами приготовил, — повздыхал я, рисуя пальцами на его груди узоры.

Мою ладонь перехватили, поцеловали, потянули, притягивая к себе моё тельце, даря сумасшедший поцелуй в губы.

— Можно сделать корзинку из листьев и травы, наберём туда ягод. Пирогом угостишь? — скользя ладонями по моему телу, продолжает разговор.

— Угу, — потираюсь лицом о грудь моего наваждения.

Пламя тычет мне мордой в бок, показывая, что видел зайчиков, Улыбаюсь.

— Не поверю, что ты парочку не схарчил. — мне обиженно фыркают в ответ, унизили его охотничьи способности, — Да ладно тебе, я и не сомневался. Приятного аппетита.

— Ты его понимаешь? Значит, вот почему он подчинился, — наблюдает за нашим общением Яс.

— Я его не подчинял, мы подружились. Он такой красавчик, — хихикаю я, мне в ответ улыбаются, тянутся губами за поцелуем. Ммм, хорошо-то как.

— Одевайся, пойдём за ягодами и будем возвращаться, гости, к моему великому сожалению, никуда не делись, — тяжко вздохнув, поднимается и помогает встать мне, отряхивая травинки и песок, прилипшие к телу. Я не отказал в ответной услуге, скользя руками по желанному телу.

— Не шали, доиграешься, и мы никуда не поедем, — предупреждают меня. В ответ только фыркаю.

— Мне здесь очень нравится, я не против провести возле озера весь день.

— Как-нибудь выберемся сюда на целый день, обещаю, — ну хоть какие-то совместные планы на будущее и то — хлеб.

Одевшись, отправились, собирать ягоды. Увидев на поляне, много-много ягод, я впал в нирвану, собирал в ладонь и отправлял в рот, довольно щурясь и мурлыча, сок тёк по подбородку, приходилось облизываться и вытираться. Утолив первый голод, набрал полную ладошку и пошел кормить владыку, который сооружал из листьев и травы корзинку. Беру пальчиками ягодку, провожу по губам, заставляя открыть рот, отправляю внутрь, ммм, чистый секс. Скормив все, целую вымазанные соком губы, вкусно, отправляюсь собирать ещё, пока он заканчивает плести. Очередные ягоды скармливаю ему губами, требуя за каждую поцелуй. Глаза Яса горят. Что, хороший мой, привык общаться с наложниками только в своей спальне, не знал, что есть ухаживания, прелюдия, сексуальная игра? Что ж, научим, покажем, опутаем сетями, заманим, и куда ты денешься с подводной лодки, на других и смотреть не захочешь.

Быстро поняв правила игры, подключается, высыпая ягоды в импровизированную корзинку, старается обнять, прижаться, угостить самой крупной и красивой ягодкой, слизать с губ сок. По краю поляны ходят Смерч и Пламя, ревниво косясь друг на друга и жуя ягоды вместе с листьями. Наполнив корзинку, собираю пригоршню ягод и угощаю рыжего красавчика, демон делится со Смерчем. Довольные неспешно возвращаемся в замок, где нас уже ждут.

— Хочу видеть тебя вечером за ужином, — сообщают мне.

— Пирог будешь пробовать тогда же? — уточняю.

— Нет, принесёшь в мой кабинет к чаю? — улыбается, а я киваю, конечно, принесу.

Когда Шарунар тянет меня в гарем, я мысленно перебираю свои вещи, чай ведь можно подавать по разному, хитро щурюсь.

— Я смотрю, ты сумел завлечь владыку? — вырывает из полёта фантазий голос смотрителя.

— Вы считаете, что я не достоин?

— Нет, по сравнению с остальными, ты — чистое золото, никаких тебе истерик, завышенных требований, — эх, знал бы ты, смотритель, кому это говоришь, ведь основная твоя головная боль — это и есть я.

Заходим в гарем, где меня встречает радостным шипением клубок гадов, спелись уже, вздыхаю тяжко. Что-что? Отравить меня? Вот же суки, идея вампирёныша, он же и будет осуществлять, ну что ж кто предупреждён, тот — вооружён. Если будет очень настойчив, сам к праотцам и отправится, тем более за ним стоит кто-то из советников, вот бы ещё с ним увидеться, покопаться в его головушке. С такими мыслями отправляюсь за сменной одеждой, обмыться и печь пирог, на кухне думаю, меня покормят. Как раз все сплетни узнаю, пойму, чем кто дышит и кому встала власть Ясимара поперёк горла.

Глава 17

Кухня встретила меня жаром и гомоном. Ко мне со всех ног кинулся местный шеф-повар, кругленький мужичок, на половину оборотень, на половину демон. Интересная помесь, скажу я вам. Нет, он был вполне приятным внешне, но все, же разрез глаз, черты лица кричали о его необычности и своеобразной уникальности.

— Добрый день! Меня зовут Артизар, нас предупредили о Вашем приходе.

— Добрый, — улыбаюсь я, классный мужик, добрый, весёлый, — Меня зовут Адиль, я хотел бы немного у вас тут похозяйничать, но прежде, можно меня покормить, а, то я со вчерашнего обеда, кроме ягод, ничего не ел.

Повар подхватился, быстро раздавая распоряжения, меня усадили за стол, выставляя вкусности. Ням-ням. Поев, поблагодарил, расхвалил, решил заняться, тем, зачем, собственно, и пришёл. Мне выдали всё необходимое, даже фартук и поварскую шапочку и я начал творить, хотелось ведь не только вкусно, но и красиво. Сделал ягодный пирог и пирожные, украсил, решил быстренько обмыться и переодеться.

Влетев в гарем, опять натолкнулся на шипение, вот же ж, неймётся. Зайдя в комнату, притормозил, моих вещей не было, не понял. Меня нагнал Шарунар, препроводил в другую комнату, ну что сказать, шикарно, небольшой фонтанчик, огромное ложе, много всяких мелочей, выход в сад и даже небольшая купальня. Отлично, ею и воспользовался, вымывшись, расчесал влажные волосы, натянул "последний полёт моей буйной фантазии" кружевные трусики-шортики, сверху лёгкие шёлковые брючки, облегающую, красиво вышитую, коротенькую рубашечку, на ножки — мягкие мокасины и я готов укладывать штабелями. Пощипал щёки, покусал губы, теперь точно готов.

Пробежавшись на кухню, хотел было подхватить разнос, приготовленный к чаепитию, но мне не дали. Здоровенный детина, подхватив, приготовленное велел шагать за ним, я и пошагал. Пройдясь по коридорам, остановились возле дверей, которые перед нами отворили охранники и вошли в приёмную, а затем и в кабинет. Владыки не было, но зато восседал в кресле мой папашка. Вот же сказочное… невезение. Все планы по совращению некоторых личностей мне поломал, я тут, понимаешь, свой шедевр портновского искусства натянул.

— А где владыка?

— Вышел, сейчас вернётся, — отвечают мне, буравя дырки.

— Не надоело тебе? Глаза ведь поломаешь, — вздыхаю, усаживаясь в кресло. Склоняет голову на бок.

— Слушай, мне бы с советниками встретиться, — подумав, выдаю я. Даритас вопросительно приподнимает бровь. — Один из наложников с ним связан, у них взаимовыгодное сотрудничество.

— Всё-таки ты читаешь мысли, — выдыхает батенька.

— Всё-таки у меня есть уши и глаза, я, знаешь ли, привык ими пользоваться, хорошо слышу и вижу, — язвлю я, — Проблема в том, я знаю что советник, но не знаю — какой. Тыкну тебе пальцем, а дальше ты как-нибудь сам.

— Я что-то придумаю, завтра сообщу.

— Сожалею, но до завтра могу не дожить, сам понимаешь, жить в серпентарии, то ещё удовольствие, вокруг полно ядовитых гадов, — хмыкаю я.

— Тебя хотят отравить? Откуда ты знаешь?

— От того же наложника, что якшается с советником.

Наш занимательный разговор прерывает открытие дверей, в кабинет входит Ясимар.

— Надеюсь, ты достаточно голоден, что бы по достоинству оценить мою выпечку, потому что я очень старался, — улыбаюсь ему.

— Я очень голоден, — сверкают в ответ глазами, похоже, испытывая голод совсем другого свойства. Прияяяятно.

Встаю и начинаю разливать душистый чай, раскладываю куски пирога и пирожное, расставляя перед сидящими. Подхватив свою тарелочку с вкуснятиной, хотел было присесть рядом с Ясом, но меня усадили на колени.

— Покормишь? — хитро блестит глазами.

— Напоишь чаем? — не отстаю я.

Со стороны раздаётся фырканье.

— Не завидуй, а если завидуешь, то молча, — огрызаюсь в ответ и, чмокнув в губы демона, отламываю ложечкой небольшой кусочек пирога и, подразнив голодающего, отправляю себе в рот, хихикая.

— Мммм, вкусно, — с грозным лицом мне дают сделать глоток чая, а я отламываю следующий кусочек и отправляю в рот повелителя.

— Мммм, очень вкусно, — хвалят меня, прожевав.

Перевожу взгляд на своего создателя, творителя, мать его. Тот с удовольствием, прикрыв глаза, поглощает десерт, запивая чаем. Я же продолжаю кормить своё наваждение, не забывая и про себя любимого. Когда все насытились, я, поставив тарелку на стол, откинулся спиной на грудь Яса, сильные руки прижали меня к себе, губы скользнули по шее. Было как-то неудобно тискаться перед отцом, но с другой стороны, я — наложник, пусть ему будет стыдно, а я не буду заморачиваться.

— Тебе понравилась твоя комната? — немного переместив меня и устроив поудобнее, задают вопрос.

— Да, удобно, что теперь есть купальня прямо в комнате, не придётся теперь каждый раз бегать в баню, чтобы обмыться. И сад красивый, цветы создают в комнате непередаваемый аромат. Спасибо.

— Я рад, что тебе понравилось, — проводит носом по шее, вдыхая запах моего тела, — Завтра в городе будет ярмарка, не хочешь составить мне компанию? Правда, не смогу уделить тебе много внимания, гости, сам понимаешь.

— Ничего страшного, я с удовольствием посмотрю город и прогуляюсь, — с тобой было бы значительно лучше, но не терять, же возможность погулять и осмотреться.

— За тобой присмотрит кто-нибудь из подчинённых Даритаса, надеюсь, ты не будешь против?

— Ради завтрашнего дня я, даже, готов вытерпеть его самого, — и опять фырканье, вот же змей.

— Только от драконов держись подальше, — предупреждает батенька.

— С чего бы это? Мне интересно, — в ответ только пожимают плечами, нет, ну что за вампиро-демон, или демоно-вапир. Не важно, несносное создание и всё тут.

— Кстати, о чём вы говорили перед моим приходом? Ругались?

— Вот ещё, — фыркаю я, — У нас временное перемирие.

— Ты уверен, что справишься самостоятельно? — тоже мне, беспокоящийся отец.

— Можешь сделать всю работу за меня. Вода в графине на столике в моей комнате и вино перед ужином, сам принесёт, — уточняю я.

— Не понимаю, о чём вы? — переводит взгляд с меня на отца Ясимар.

— Мой драгоценный предок тебе всё расскажет, а мне пора, на ужине я должен поразить твоё воображение, — целую демона и быстро делаю ноги, оставляя главу тайной службы отдуваться.

Глава 18

По пути в гарем, забежал к Джафазу, предупредил, что через пару часов свалюсь ему как снег на голову, на мыльно-массажные процедуры, так как ужинаю с владыкой и резвым зайчиком поскакал в комнату, размяться надо, а то жирком зарасту, а мне ещё одного типа с ума сводить.

Зайдя в гарем, наблюдаю одну и ту же картину, шипят, скалятся. Выстроил всех в шахматном порядке и "заставил" делать зарядку, надоели. Отправился к себе, опять переоделся, схватил кристалл и потопал заниматься.

Проведя время с пользой для своего тела и душевного равновесия, взял халат и отправился в баню наводить марафет. Проходя через зал, наблюдаю следующую картину, народ на последнем издыхании делает упражнения, а те, кто к ним не присоединился, сбились в кучку и перешептываются. Мне бы поржать, но я, же мимо проходил. Отменил задание, пронаблюдал падение "лебёдушек", подправил память, ушёл. Жди меня водичка и массажик, я бегу.

Джафаз к моему приходу был уже готов, меня мыли, натирали, полоскали, массажировали. Заново рождённый, возвращаюсь в комнату, как-то шипеть никому уже не хочется, устали бедняги. Там меня ждут ученики-мученики, с обновками. Вовремя. Всё рассмотрел, похвалил, вручил ещё несколько набросков и отправил восвояси. Такс, нарисовать мордаху, потом натягиваю всё те же, не оценённые по достоинству, трусики, белую полупрозрачную рубашечку, белые же брючки, тёмно-синий короткий жилет, на ноги — белые мягкие сапожки, красавец. Фыркаю, вспоминая прикол, что бабушка рассказывала:

— Бабушка, надомной все смеются, говорят, что я чмо!

— Какое же ты чмо? Пинджачок в бручки, бручки в носочки, носочки в сандалики. Красавец!

Похихикав, красивым плетением собираю волосы в косу, перевязываю кожаным шнурком. Оценив дело рук своих, остаюсь доволен. Выхожу в зал. Меня тут ждут. Сидят, пьют вино, меня угощают, идиоты. Папашка, как чёрт из табакерки, перехватывает руку с бокалом.

— Пей, — пипец, я же после этого взгляда и голоса ночами спать не буду, — Пей, кому говорю.

Мне уже жалко этого придурка, но стою с мордой кирпичом. Вампирчик куксится, падает на колени, умоляет.

— Господин, пощадите, не губите! — воет это чудовище.

— Вы забылись, — да что же ты делаешь, я же до туалета не добегу, — смотрю, повелитель давно не устраивал показательных наказаний в своём гареме, вы расслабились, решили, что можете решать, кто достоин внимания владыки, а кому не мешало, бы убраться, навсегда. Шарунар, этим по тридцать плетей, а этого я заберу, поговорить по душам.

Мама дорогая, что тут началось, меня никогда не били, тем более плетью, но даже представлять себе не хочу насколько это больно. Вперёд выступили пять здоровенных демонов, сгребая ноющих на полу наложников, утягивали в неизвестном направлении. Я стоял, ни жив, ни мёртв.

— Слушай, в гневе ты — зверь, причём страшный зверь, — выдал я побледневшими губами.

— Приходи в себя, нам пора, — фыркает мне в ответ и протягивает стакан воды, я подозрительно на него кошусь. Очередное фырканье, ну что за манеры, я думал у меня это от оборотней, ан нет, от вампиров, похоже, конкретно от этого полукровки, точно.

Выпив немного воды, наклоняю голову из стороны в сторону, разминая шею, встряхиваю руками и ногами в попытке расслабиться и вернуть краски своему лицу. Постояв ещё немного, сообщаю, что готов выдвигаться на ужин, мне предлагают руку, на которую я смогу опереться. Теперь фырканьем отвечаю я.

— Все советники будут присутствовать на ужине, постарайся найти нужного. Если ещё что-нибудь "увидишь или услышишь" — выделяет эта сволочь клыкастая, — говори.

Вот что делать с желанием показать ему язык? Как маленький, твою ж маму, а лучше папу, причём как-нибудь позаковырестей.

Входим в зал полный людей, пардон, нелюдей. Я с интересом, стараясь не крутить головой на все сто восемьдесят градусов, рассматриваю присутствующих. Папашка подводит меня к владыке и я, опустив глазки долу, проскальзываю к нему за спину, я не раб, на колени мне становится не обязательно. Ясимар общается со светлым эльфом, заведя руку за спину, притягивая меня к своему боку. Вах, сколько эмоций у эльфёнка, высокомерная, замороженная деревяшка, бревно. А этот демонюка доволен произведённым эффектом, издевается над светленьким, по спинке меня наглаживает, по бочку, в висок целует. На ногу ему наступить, что ли, бревно тут не я, не хватало поразить всех крепким стояком, впечатлений будет на многие поколения вперёд. Пытаюсь отвлечься, мне ещё советника искать. Папаша рядом стоит, бдит.

Далеко ходить не пришлось, советника я вычислил, да не одного его. Как можно незаметнее дёргаю Даритаса за низ пиджака. Тот реагирует очень быстро и точно.

— Владыка, разрешите, я предложу Адилю выбрать напиток? — меня тут же передали ему в руки и он потопал в сторону, волоча меня следом.

— Ну?

— Они тут чуть ли не все повязаны, догадливый ты мой, один проворовался (осторожно тыкал я пальчиком); второй — соврал, покрывая проделки своего сыночка, на кол бы его; третий — способствовал резне, учинённой где-то на востоке, — папенька слушал, слегка улыбаясь, — Ещё один, похоже родственник, брат, троюродный, метит на трон, сейчас собирает сторонников, но пока их не много, в основном молодые идиоты, которым некуда деть свою бьющую через край энергию. То ли правитель настолько хорош, то ли его так бояться. Думаю, о претензиях вампиров ты знаешь больше меня, об этом можем поговорить и потом. А вот о том, что Яса собираются женить на уже беременной не от него демонесе, мы поговорим сейчас.

Рык из горла вырывается непроизвольно, это что ещё за дела, что за срань я вас спрашиваю.

— Успокойся, — шипит мне прямо в ухо, а у самого лицо аж перекашивает, — Ты уверен?

— В чём? В том, что беременна? Или в том, что не от него? — рычу, чуть не уткнувшись в грудь отцу, пытаясь спрятать клыки, порву ж, бля. — Кобель, ему, что гарема мало?

— Рано или поздно он будет вынужден жениться, смирись, наследника ты ему не родишь.

— Я ему сам жену выберу, родит наследника и, никуда не влезая, будет заниматься цветочками, например, а ты уж проследи, будь любезен, что бы он больше свой член никуда не совал.

— За этим придётся следить тебе, — фыркают мне в ответ. За что, ну вот за что мне такой отец?

— Ты как, пришёл в себя? Сейчас всех пригласят на ужин, тебе надо быть рядом с повелителем, — провожу языком по зубам. Нормально, вроде.

— Идём, — киваю я.

Подходим к Ясимару, всех приглашают к столу, держась за руку, этого… нехорошего демона, ррр, топаю следом. Соберись Адиль, ты весел и беззаботен, улыбайся.

Садимся за стол, ужин протекает за разговорами, высокопоставленные гости что-то обсуждают с владыкой, мне же прислушаться к разговору не даёт взгляд. Отпивая из бокала сок, пытаюсь взглядом из-под ресниц найти любопытного. Ага, нашёл. И чего тебе надобно, старче? Буравил мою тушку взглядом мужик, лет сорока (по моим меркам), рыжеватые волосы, цвет глаз с такого расстояния не определить, здоровый, мощный, на Руси про таких говорили косая сажень. Улыбается, понимает, что я его засёк. Ню-ню. Перевожу взгляд на ту, что метит в жёны Ясимара. Мда, да не оскудеет земля дураками. Дамочка вся в мечтах, правда, мечты все какие-то глупые, тупа как пробка, но красива, ничего не скажешь. С кем же ты согрешила, деточка? Фу как банально, садовник. Почему не конюх? Ну, её, поесть не успею, опять потом ходи сутки голодный.

Когда ужин подошёл к концу, я уже извёлся, развлекаясь тем, что колупался в головах каждого встречного и поперечного. Дамочке "дал установку" во всём признаться "отцу" ребёнка, нахрен мне этот цирк. А так просмотрел "новостную ленту", слухи, сплетни, светлых эльфов, на ком блок не стоял, заставил улыбаться и вести себя более расковано, глядишь, личная жизнь наладится, секс перепадёт.

Развлечений на сегодня, похоже не предусмотрено, поэтому после ужина мы направились в спальню, но, убью его, вот честно-честно, папаня перехватил, уводя в кабинет, мне рекомендовали полюбоваться звёздами на балконе всё того же кабинета.

Вздыхаю, любуюсь, а что ещё делать. Напевая себе под нос мелодию, стал танцевать, кружась, вскидывая руки. Сколько прошло времени, не знаю, но вывел меня из своеобразного транса голос.

— Думаю, сейчас даже звёзды замерли, любуясь твоим танцем, — мягко улыбается Яс.

— Ты выглядишь уставшим. Тяжёлый день? — вглядываюсь, подходя, в его лицо.

— Дай-ка подумать, — делает задумчивое лицо, — Просто одна маленькая вредина не дала мне выспаться.

— Ммм, — провожу пальчиком по его груди, — мне уйти и дать тебе выспаться?

— Ну, уж нет, — меня подхватывают на руки и, наконец-то, относят в спальню.

Целовать его и расстегивать одежду я начал ещё в пути, поэтому, когда мы добрались до кровати, были оба на взводе. Не в силах расстегивать пуговицы, рубашки сдёргивали через голову, штаны я успел только расстегнуть, как их уже потянули вниз. Шипение, стон.

— И ты в этом ходил целый день? — палец цепляет резинку моих трусиков. Упс, я и забыл.

— Давай я тебе их оставлю, и ты потом ими полюбуешься, — скорчил я мордаху, потому как эти труселя мне откровенно уже мешали.

Хохот, нет, ну что я такого сказал то.

— Ади, ты точно маленькая вредина, — утирает слёзы, всё ещё вздрагивая, — такой момент испортил.

Выпрямляюсь, пытаясь обуздать своё нетерпение, даю возможность меня рассмотреть. Этот изверг издевается, его как будто переключили, движения и ласки становятся тягучими и томными, а я рву горло, заходясь в стонах. Язык, губы, руки медленно скользят по телу, целуя, облизывая, покусывая и поглаживая, играясь с цепочками и серёжками. Палец цепляет резинку, проникает под неё, но не стягивает, проходиться нежной лаской, губы и язык скользят поверх кружев. Чудовище, покусаю ведь. Тянусь руками, выгибаясь в немыслимых позах, стягиваю с него штаны, отвлекается, стягивает обувь, окончательно расставаясь со штанами. Попался. Опрокидываю его на кровать и седлаю бёдра. Моя очередь. Целую, скользя открытыми ладонями по его груди, спускаюсь губами к шее, груди, лизнув сосок, наблюдаю из-под ресниц за реакцией. Ммм, отличненько. Его руки скользят по моим бёдрам, притягивая ещё ближе, вдавливая в своё тело. Пока я пирую на его груди, плечах, животе, стянув кружева, меня начинают готовить. Устраиваюсь так, что бы было удобно обоим. В неприятных моментах — кусаюсь, а потом, не выдержав пытки, седлаю его бёдра, заведённой, за спину рукой помогаю себе.

— Не спеши, — выдох на грани слышимости.

Какой не спеши, мозг мигрировал в другое место. Сегодня было легче, когда попа плюхнулась об его бёдра, наклонился и потёрся лицом о его подбородок, щёку, спустился на грудь, лизнул сосок, начиная движение. Сильные руки подхватывают, помогают, перед глазами звёздочки и катастрофическая нехватка воздуха. Ритм убыстряется, зашкаливает на грани возможного. Взрыв и капли спермы украшают живот и грудь демона. Ещё пара рывков и внутри меня, вздрагивая, изливается моё наваждение.

Лежу, распластавшись на мерно вздымающейся груди, кайфую. Мою спинку гладят, массирую кожу головы, хорошо- то как, двигаться нет желания, надо хотя бы обтереться, что ли. Ёрзаю, рука на спине тут же напрягается.

— Спи уже, вредина.

Фыркаю, устраиваюсь поудобнее и засыпаю. Завтра новый чудесный день, полный впечатлений и открытий.

Глава 19

Со всхлипом просыпаюсь. Лежу на боку с задранной вверх ногой, которую за колено придерживает, не сбиваясь с ритма, один нехороший демон.

— И кто после этого вредина? — всхлипываю, прогибаясь.

— Доброе утро, маленький! — мурлычут мне в ушко.

Поворачиваю голову, впиваясь в его губы, поцелуем, тем самым гася крик, когда тело начинает содрогаться, пачкая простыни. Пальцы крепче сжимают моё тело, и моя задница получает очередную порцию семени владыки.

Мою расслабленную тушку транспортируют в купальню, я чуть от зависти не обрыдался, у него тут целый бассейн. Когда опустились в воду, я юркой рыбкой выскальзываю из рук, ныряя и наматывая круги. Моя реакция веселит повелителя. С десятой попытки, выловив, меня начинают мыть, я увлечённо повторяю, скользя мыльными ладошками по смуглой коже. Когда же его руки добираются до моей попы и начитают мыть там, повисаю, спелой помидоркой, слабо трепыхаясь. А этот редиска, только посмеивается. Вымыв и замотав в полотенце, меня относят обратно, эх, меня столько на руках только в детстве носили.

— Я приказал принести тебе одежду, а пока, нам накрыли завтрак, идём.

Оглянувшись по сторонам, схватил его рубашку, и быстро надев на себя, топаю в гостиную кушать. Похоже, улыбку к лицу демона сегодня прибили, гвоздями, сотками. Покрутился, продемонстрировал себя в его рубашке, сел за стол, кушать хочется — жуть.

Когда заканчивали завтрак, причём ели его из рук друг друга, в комнату, постучав, вошёл слуга с моими вещами, оставив их в спальне на кровати, удалился. А я пошёл одеваться. Вещи принесли почти все, так что выбрать было из чего. Покопавшись, вытянул очередной "шедевр" и натянул его на попу. Сзади раздался шумный выдох, кошусь глазами, продолжая выбирать, что надеть, при этом оттопырив зад, ещё и язык от усердия высунул. Горячие ладони проходятся по моим бёдрам, оглаживая, сминая ягодицы.

— Ты специально? Я же весь день теперь буду думать о том, что надето под твоими штанами.

— Лучше думай о том, кто одет в эти кружева, — кручу попой.

— Одевайся, иначе из спальни мы не выйдем, а ты хотел город посмотреть, — убирают от меня руки.

Беру синие облегающие штаны, натягиваю на себя, скрывая раздражитель. Голубая футболка, тонкая, шерстяная кофта с длинным рукавом, сапожки и я готов. Яс тоже закончил одеваться. Конфетка, а не мужик, так бы и съел. Быстро расчёсываюсь и закалываю волосы, подобрав пряди впереди, остальное, оставив распущенным. Мне протягивают ладонь и я, обхватив её, следую за владыкой.

Возле конюшни собралась толпа желающих посетить ярмарку и гуляния. Из-за спин вампиров выныривает папашка, и пока они что-то обсуждают с Ясом, я иду седлать Пламя. Возле стойла моего красавчика наблюдаю интенсивное движение, смотрят, но не подходят близко, ибо зверюга изволят бесноваться.

— Ну что за представление ты тут устроил? — улыбаюсь я, проходя мимо толпящихся.

В ответ мне фыркают. Царь, просто — царь, смеюсь я, а конюх уже спешит, неся мне седло и упряжь. Оседлав красавчика, вывожу его на улицу и взлетаю в седло. В город мы поедем верхом, там коней оставим под присмотром прислуги, а сами отправимся на ярмарку.

Рядом останавливается Даритас, рядом с ним на каурой лошади оборотень, Санирик, он на сегодня назначен моей нянькой, уже сочувствую парнише. Жду когда тронемся. Яс, вскочив на своего жеребца, оглядывается, увидев меня, улыбается и кивает. Трогаю Пламя с места, подъезжая к нему.

— Не отставай, будь неподалёку, — дают мне наставления, а потом трогаются с места.

Жду пока "шишки", окружившие демона, станут в строй, двигаюсь следом за ними. Санирик бдит, а я верчу головой. Рядом приостанавливается белый жеребец, подняв глаза, встречаю взгляд вчерашнего любопытного. М-дя.

— Здравствуй, дедушка, — хмыкаю я.

— Здравствуй, внучек, — хмыкают мне в ответ.

Я с интересом рассматриваю дракона, а что, дед он мне или не дед, хочу и глазею.

— Насмотрелся? — посмеиваются надо мной.

— Я, может первый раз, дракона вижу, — пожимаю плечами.

— Смотрю, отец тебя неплохо запрятал? Если бы не цвет волос и глаз, не догадался бы, — ну да, это у меня от него.

— Хочешь сказать, ты с ног сбился, меня разыскивая? — фыркаю я.

— Не веришь. Я бы, наверное, тоже, на твоём месте, не поверил.

— Ты не на моём месте, поэтому… Ты по делу или так, познакомиться, — чего мне ждать от тебя, дедушка?

— Познакомиться и по делу. Хочу, чтобы ты знал, что если тебе понадобится поддержка, семья, дом, я готов тебе его дать, — киваю в ответ, улыбаясь.

Дальше едем, болтая о разном, стараясь обходить стороной тему моей матери, моего рождения. Дед оказался отличным мужиком, умным, много повидавшим и, думаю, много помнящим, учитывая продолжительность жизни нелюдей.

На ярмарке дед держался рядом, предварительно дав отцу возможность вытрусить из меня информацию на тему, что от меня хочет дракон. Угомонив папашу, отправился бродить и глазеть, получив от батеньки кошель с денюшкой. Выпендриваться не стал, элементарно, купить, чего пожевать, не у деда же просить. На ярмарку съехалось много народа, торговали всем, чем можно и нельзя, играла музыка, показывали представления, выступали акробаты. Я застревал то в одном, то в другом месте. К обеду готов был, с ног свалится, и голова отваливалась от постоянных разворотов.

Кушать и отдохнуть устроились в ресторане гостиницы, где под свой бок пригрёб меня Ясимар. Я расслаблено вздыхал, млея от его внимания. Меня поглаживали по спинке. Хотелось мурчать.

— Ты что-нибудь присмотрел?

— Нет, но мы не всё ещё видели, — вздыхаю я.

— А что бы ты хотел? — не отстаёт от меня повелитель.

— Не знаю, ткани бы посмотрел, каких-то вкусняшек попробовал.

Пообедав, отправились дальше. Я иногда притормаживал, рассматривал, хотел было прикупить ткани, но мне сказали что, купец завтра приедет во дворец и я пошагал дальше, прикупив вкусных, ароматных и сочных фруктов. Свернув в очередной раз, вышли на ту часть рынка, где продавали разную живность. Я бы может, поглазел и пошёл дальше, но взглядом наткнулся на клетку с котом. Вернее, котёнком, но кошка была явно не домашней. Бедной животине весь свет был не мил, мне было его так жалко. Вот зачем отлавливать диких животных и сажать их в клетку, что бы потешить собственное самолюбие. Они ведь живые, не игрушки. Подойдя к клетке, присаживаюсь, протягиваю руку, давая котёнку увидеть моё движение и почувствовать мой запах.

— Это котёнок ирбиса, — говорит мне дед.

— Его можно отправить домой?

— Да, но боюсь, теперь самостоятельно он не выживет. Где его мать — неизвестно, да назад она его не примет, а сам он ещё слишком мал чтобы обеспечить, себя пропитанием и защитится от более крупных особей, — дед был прав, но это не правильно, держать его в клетке, — Сейчас самое время его приручать и, если у тебя это получится, то преданней друга ты не найдёшь.

— Что случилось? — раздался вопрос сверху.

— Малышу жалко котёнка, он спрашивал, можно ли его вернуть? — поясняет дед Ясимару.

Тот присел возле меня, тоже рассматривая кота.

— Это кошка. Давай её купим, будет жить в дворцовом зверинце, в вольере. Ты сможешь с ней гулять. Это лучше чем просто отпускать её, она погибнет.

— Почему ты не запретишь отлов диких животных? — поворачиваю голову к владыке.

— Запрет действует до тех пор, пока животные не начинают представлять угрозу. Последнее время они очень расплодились, вот и…

— Сколько стоит эта кошка? — поднимаясь, спрашиваю я у торговца, который переминается с ноги на ногу на расстоянии.

От озвученной суммы становится плохо, у меня таких денег нет.

— Откройте клетку и отдайте котёнка, — распоряжается Яс.

И когда у меня на руках устраивается кошка, отходит решать вопросы с оплатой. Папенька, нарисовался, хрен сотрёшь, стоит рядом, наблюдает.

— Это очень дорого, зачем он её покупает, я бы что-нибудь придумал, — говорю я, глядя на отца.

Мне, как обычно, только фыркают в ответ. Сняв кофту, сооружаю что-то типа перевязи, надеваю, перекинув через шею, и укладываю туда котёнка. Дальше день проходит без эксцессов, с перерывами на кормление и прогулки Багиры, так решил назвать кошку.

Когда стемнело, гуляния перешли на новый уровень, были песни и танцы, гости включились в веселье, а я сидел, прислонившись к груди владыки, примостив, кошку на колени и засыпал от усталости.

— Спи, маленький, а я буду беречь твой сон.

Глава 20

Проснулся в кровати, голый, прижатый спиной к горячей груди, от того, что кто-то интенсивно топтался по ногам. Скосив глаза, вниз увидел кошку, которая неуклюже маршировала к краю кровати, видно ей стало жарко и она решила спрыгнуть на пол, справившись, растянулась на полу во весь свой ещё небольшой рост. Судя по тому, что она была вымыта и в ошейнике, причём явно не со стразами, кому-то ночью точно не дали выспаться.

— Вот же коврик блохастый, разбудишь ведь, — шипели за моей спиной.

Улыбаясь, устраиваю потягушки, разворачиваясь в крепких руках.

— Доброе утро! — тянусь за поцелуем.

— Разбудила всё-таки, — целуют меня нежно, — Как ты себя чувствуешь?

— Мммм, отлично, но можно ещё лучше, — опускаю руку и обхватываю орган, который не даёт приблизиться к желанному телу вплотную.

Поцелуи из нежных переходят в разряд страстных и нетерпеливых, руки усиливают нажим, площадь скольжения увеличивается. Меня переворачивают на живот, поднимая вверх бёдра, губы скользят по шее и спине, зубы прихватывают кожу. Я только постанываю, поводя попой из стороны в сторону, пока ей не занялись вплотную. Когда член проникает внутрь, находиться в данной позе нет никакого желания, поэтому раздвинув ноги шире и сильнее прогнувшись в спине, выпрямляюсь, седлая, бёдра Яса и откидываю голову ему на плечо. Поёрзав, устраиваюсь удобнее и начинаю движение, бёдра подо мной подаются навстречу, губы выцеловывают ушко и шею. Когда терпеть больше нет сил, опираюсь ладонями на колени, между моих разведённых ног и увеличиваю скорость движения, мир взлетает, рассыпаясь мелкими осколками, тело вздрагивает от удовольствия, внутри пульсацией бьется удовольствие моего любовника. Падаю вперёд на кровать, сверху накрывает тяжестью горячее тело.

— Такой нежный, такой страстный, хрупкий, красивый, — покрывают меня поцелуями, а я, улыбаясь, вяло брыкаюсь.

Спустя некоторое время, понежившись и поласкавшись, нацеловавшись до припухших губ, выползаем из кровати и идём в купальню. Там меня ждёт сюрприз. Джафаз, массажик. Пока меня моют, мажут, поласкают, массажируют, тихонько сообщают все новости. Гарем притих, все в шоке, давно никого не наказывали, тем более в таких количествах, получившие плетей страдают под присмотром лекаря, вампир так и не вернулся, как бы ни казнили. Приехали торговцы, располагаются в большом зале, господин отдал распоряжение меня пустить первым, что бы я выбрал что захочу.

Чтосказать, вау, но как-то всё быстро, я ни в чём не знаю отказа, почти живу в его комнате, меня приглашают к праздничному столу, слишком резкий взлёт, если придётся падать, то будет очень больно, а вот гиены в гареме порадуются. Но не могу же я попросить владыку притормозить, как это будет выглядеть? Ладно, плывём по течению, походу, будем его немного корректировать, мне необходимо его привязать как можно крепче именно сейчас, что бы в дальнейшем он не мыслил себя без меня. На этом и порешив, отправился одеваться. Вещи выбирал как можно красивее и сексуальнее, нет, никакого разврата, но они должны будить воображение одного демона. Поэтому, стринги, прошёлся, покрутил попой, вроде сидят отлично, никакого неудобства, шёлковые, струящиеся штаны, свободного кроя, красиво облегающие попу, такая же туника с рукавом три четверти и вышивкой по подолу и рукавам. На ножки мягкие сандалии, волосы расчесал и подобрал по бокам заколками.

Выплываю в гостиную, судя по глазам некоторых, эффект достигнут, я ещё прошёлся, наклонился кошечку почесать, приподнял тунику поправить пояс штанишек, ну и конечно, резинку трусиков продемонстрировать.

— И куда это ты собрался в таком виде?

— Ублажать взгляд и тело моего владыки? — задираю вопросительно бровь.

— Ты спрашиваешь? — улыбается он.

— Просто тебе не кажется вопрос странным? — улыбаюсь я и смягчаю слова сладким поцелуем.

Меня утягивают на колени и кормят завтраком. Багира лежит рядом, вылизывается, её уже покормили.

— Приехали торговцы, ты можешь выбрать всё что захочешь, — ставят меня в известность, — И ещё, Адрианарс, твой дед, просил позволения остаться на неопределённый срок и проводить с тобой время.

Ой, что-то мне не нравится чей-то голос.

— Тебе что-то не нравиться? Ты не доволен этой просьбой?

— Мне не нравиться что ты будешь проводить время с другим мужчиной, — бурчит недовольно. Мне бы поржать.

— А теперь отбрось все свои чувства и хорошо подумай, — предлагаю я. Несколько минут мозговой деятельности и вздох.

— Прости. Родственник, дед. Для тебя это важно?

— Не знаю, насколько это важно для меня, но знать что он не против меня и готов общаться и поддержать, это дарит мне чувство некой уверенности. Даже не знаю как объяснить. Мне нравится с ним общаться, он очень умён, много знает, предполагаю, много видел.

— Ты даже не представляешь, насколько. Он Древний и этим всё сказано, — с тихим трепетом в голосе, говорит Яс.

— Э-мм, в смысле древний? Старый что ли? — по комнате проносится хохот.

— Ты только ему это не вздумай сказать, — вытирая слёзы, — Всё время забываю какой ты ещё малыш и многого не знаешь.

— Я не маленький! — дую губы. Меня быстро целуют.

— Для своего деда ты даже не младенец, а зародыш. Ты же знаешь, мы не бессмертны, мы долгоживущие и самая большая продолжительность жизни именно у драконов. Так вот, твой дед один из самых старших драконов, — поясняют мне.

— М-дя, как ты думаешь, если я попрошу он меня покатает на себе? — загораюсь я очередной идеей.

— Думаю об этом ты спросишь у него, — смеется демон.

— Интересно, какого он цвета после оборота?

— Думаю, твоему деду надо бежать от тебя, а не стремиться к общению, ты же разберёшь его на составляющие, — хохочет эта вредина.

Возле зала меня уже ждал дракон.

— Добрый день, дедушка! — улыбаюсь я, — Я тут вот подумал, что очень мало знаю о драконах, поэтому хочу попросить, ты не обижайся на мои вопросы, если они тебе покажутся бестактными или оскорбительным, я ни в коем случае не хочу тебя обидеть.

— Доброе! — улыбаются в ответ, — Ты, похоже, всю дорогу речь готовил, выпалил на одном дыхании.

— Просто мне тут сообщили, что ты, оказывается, у меня о-го-го.

Тот только смехом заливается, вот и скажи, что мужику энное количество лет, брр, не привык я к такому летоисчислению.

— Идём, нам выделили два часа, затем будут приглашены другие желающие, — тянет меня в зал дед.

— Одну минуту.

Прошу слугу пригласить моих несменных трудяг: портного, обувщика и ювелира, а так же принести бумагу и карандаши. Вместе с драконом вхожу в зал. Владыка расстарался, здесь были ткани, кожа, меха, украшения, изделия из дерева и ещё куча всего. Багира, восседающая на моих руках, запросилась на пол.

— Не шали, ты теперь благородная кошка, — даю указания котёнку, который начинает обнюхивать всё вокруг.

А сам направляюсь к первому торговцу. Кожа, в ней я ничего не понимал, если это не обувь, сумка, пояс, куртка и другое изделие. Благо, вызванные мной помощники подоспели и мы начали осмотр. Дед подсматривал через плечо, даже давал советы, заодно присматривал за котёнком. Выбрав кожу, ткани, кружева притормозили возле очень интересных камушков.

— Это очень интересный минерал, тёмные эльфы выращивают его в своих пещерах, заранее придавая форму, а потом обрабатывают каким-то секретным способом и он становится таким, — пояснил дед, — Так как процесс выращивания и обработки достаточно трудоёмкий и долгий, то стоят эти камушки соответственно. Конечно не так, как драгоценные, но всё же.

Я был заинтригован и камушки мне нравились, с ними столько всего можно сделать, всё, пипец, фантазия заиграла и я увлёкся выбором. Наглеть не стал, а вдруг у меня лимит трат ограничен, а я пол зала скуплю. Ученики были довольны.

Дальше были изделия из дерева, я рассматривал, оценивал работу мастера, очень понравилась резная шкатулка для хранения драгоценностей.

— Она заговорена магией крови, если её настроить на тебя, то больше её не сможет никто открыть, — опять моя справочная поясняет.

Шкатулку беру, дракон тут же настраивает её на меня. Смотрю дальше и зависаю, не может быть. Не гитара, но очень похоже.

— Ты умеешь играть на этом инструменте? — интересуется дед.

— Сейчас проверим, — отвечаю я, — Играл на очень похожем, очень соскучился.

Мне передают инструмент, проверив натяжение струн и звучание, начинаю играть, почему-то на ум пришли испанские мелодии, ну, я и выдал. Пальцы помнили, бегали по струнам, извлекая чудеснейшие звуки. В зале все замерли.

— Я хочу сделать тебе подарок, этот инструмент, — тихо произносит дед, когда мелодия затихла.

Я только улыбаюсь, гладя бок гитары кончиками пальцев, инструмент сам по себе был произведением искусства, подозреваю без магии звука тут тоже не обошлось, уж слишком красиво звучал. Адрианарс договорился с торговцем и я стал счастливым обладателем чудесной гитары.

Дальше был мех, я только вздыхал, думая о несчастных животных.

— В мире должен соблюдаться баланс, никто просто так не убивает животных, это под строжайшим запретом. Подойдите сюда, уважаемый, — подзывает дед торговца, поняв мои метания, — Вы не против? Мой внук очень юн и переживает о каждом погибшем животном.

Торговец протягивает руку, на которую одет странный светлый браслет с одним тёмным пятнышком.

— Такие браслеты носят все торговцы, входящие в гильдию, он показывает честность своего хозяина. Чем темнее браслет, тем хуже репутация у торговца, у перекупщиков краденого они чёрные, некоторые ничем не брезгуют в желании получить нечто необычное и редкое. Этот торговец согрешил единожды и, похоже, его оправдали.

Я посмотрел в глаза торговцу, "копнул", действительно, у мужика была безвыходная ситуация, заболела дочь и срочно нужны были деньги, а до этого пару лет торговля была никакой, вот и взялся продать мех, добытый браконьерами.

— И всё равно, дедуль, это жестоко.

— Ты мясо ешь? — выдохнул злодей.

— Убил, — улыбнулся в ответ.

Тут начали ныть ученики-мученики, пришлось выбрать себе шкурки.

У ювелира готовые изделия не брали, у меня свой талантливый. Выбрали камушки, слитки металлов и потопали дальше. Приобрёл семена и ростки цветов себе в сад, некоторые травки, масла, прикупил фруктов и ягод, угостил страждущих, дальше просто глазел. Времени убили больше двух часов, но нам никто не мешал. Довольные, покинули зал, я нёс на руках кошку, а дед баюкал в руках мою гитару.

Обедали в общем зале, гости начали потихоньку разъезжаться, поэтому народу поубавилось.

— Как у тебя дела? Выбрал всё, что хотел? — интересовался владыка.

— Мне его ещё и уговаривать пришлось, — усмехаясь, сдал меня дед.

— Это почему же?

— Мех, — буркнул я, — мне животных жалко.

В ответ вздохнули и закатили глаза.

— Я прошу прощения, владыка, но я, не спросив Вас, сделал внуку подарок, — каялся с поклоном, дракон. Другой мужчина не может делать мне подарки, родственник — только с разрешения.

— Не Вам мне кланяться Адрианарс. И что, позвольте узнать, Вы подарили?

— Музыкальный инструмент, гитару, — ответил дед. Папенька заскрипел зубами.

— Ты умеешь на нём играть? — задали мне вопрос.

— Во мне много скрытых талантов, — улыбаюсь в ответ.

— Сыграешь вечером?

— Хорошо, — киваю я. — А после обеда можно я посмотрю зверинец?

Мне дали добро и я, прихватив деда, оставив котёнка спать, потопал осматривать зверей. Что могу сказать, территория для зверинца выделена огромная, каждый вольер был по максимуму приближён к естественной среде обитания, где необходимо холод или жара, создавались магически.

— У Ясимара нет ни одного специально пойманного животного. Некоторых подарили, но чаще всего забирал или выкупал раненых или больных. Выхаживали, лечили, теперь живут здесь, — рассказывал дедуля, — Многие считают это его слабостью.

— Ты тоже так считаешь? Похоже, о милосердии и сострадании, сопереживании и участии, тут не слышали, — возмущался я.

— Ты забываешь, что за исключением людей, ну, может быть, ещё светлых эльфов, которые позиционируют себя любителями всего живого и трепетно относятся ко всему зелёному, все остальные по сути своей хищники. Сильнее, быстрее…

— Кровожаднее, — добавил я, — Почему ты говоришь, что светлые позиционируют себя любителями?

— Среди всех рас есть как хорошие, так и плохие разумные, по этому, я считаю, деление на светлую и тёмную сторону условным. Все, без исключения, умеют любить и ненавидеть, радоваться и страдать, веселиться, смеяться и плакать.

— Дедуль, ты философ, — улыбаюсь я.

— Нет, к сожалению, это правда, жизни. Думаешь, мне нравится твоё положение? Или я хотел подобного для своего внука? Ни отца, ни матери, ни дома, — грустил дракон.

— Эй, хватит печалиться, — улыбнулся я, — Не всё так плохо, думаю, папенька раскаивается, я ему мозг чайной ложкой подъедаю, а теперь у меня есть ты. Можно казаться хорошим родителем и не быть им, а можно быть никудышным и искренне любить своё дитя.

До ужина мы гуляли в саду, я носился с Багирой, дед потешался над нашими проделками и выкрутасами. Перед ужином привёл себя в порядок и, прихватив гитару, отправился в зал.

Когда все поели, я, усевшись поудобнее, взял несколько пробных аккордов, а потом заиграл. Песня полилась сама, рвалась изнутри. Высоко не брал, не зная всех возможностей своего голоса.

Я стоял на краю Земли

Больше точно не могу лететь

И уходят наши корабли

Нам уже, наверно, не успеть

Эту песню нам вдвоём допеть

Ты моя нежность, ты моё небо

За тобой встану, где бы ты ни был

Ты моё сердце, ты моё чудо

Обниму нежно и с тобой буду

Ошибался много раз

Не хотел делать я больней

Знаю, ты не веришь больше в нас

И маршруты наших кораблей

Я не отпущу, держу сильней

Ты моя нежность, ты моё небо

За тобой встану, где бы ты ни был

Ты моё сердце, ты моё чудо

Обниму нежно и с тобой буду

Ты моя нежность, ты моё небо

За тобой встану, где бы ты ни был

Ты моя нежность, ты моё небо

За тобой встану, где бы ты ни был

Ты моё сердце, ты моё чудо

Обниму нежно и с тобой буду

В зале тишина, я не свожу глаз с того, кому посвятил эти слова. Это как признание в любви, открываешь сердце на полную и замираешь в ожидании. Ясимар встал, подошёл ко мне и поцеловал. Теперь мне пофиг всё, и хоть трава не расти.

Глава 21

Гости уехали, жизнь в дверце вошла в своё русло. Я летал на крыльях, радуя своего мужчину то чем-то вкусненьким, то танцем, то песней, красивыми нарядами и, конечно же, сексом. Здесь фантазия меня не обделила, да и знания прошлой жизни помогали. Скромностью в этом деле я не страдал, зачем корчить из себя девственницу-весталку, если таковым давно не являешься?

Вот и хулиганил помаленьку. Минет в кабинете под рабочим столом, запросто. Секс возле озера, на песочке, пожалуйста.

Гаремные гады притихли, да я там почти и не появлялся, пользуясь предоставленной мне свободой. Гулял с дедом, кусался с папенькой, играл с Багирой и, конечно, всячески ублажал владыку.

Счастье моё кончилось как-то резко, в один день. С утра ничего не предвещало беды, я, как обычно, после страстной ночи и утра, побывал в купальне, оделся, позавтракал в обществе своего мужчины, где мне сообщили что сегодня вечером ожидаются просители, я должен присутствовать. Желание повелителя — закон. Проведя день в своих обычных делах, к вечеру подготовился тщательно.

Владыка сидел на своём троне, я рядом на подушке, у моих ног лежала уже достаточно подросшая кошка. Отворили двери и в зал вошли демоны, было их около десяти, но волновало меня не это, в середине шла замотанная с головой фигура. Вот это меня насторожило. Быстро пробегаюсь глазами по просителям в попытке перехватить взгляд. Есть. Лучше бы не перехватывал, ещё несколько минут в неведенье мне бы не помешали. Наложник в подарок. Когда мальчика развернули продемонстрировать, я напрягся конкретно. Не глуп, но выбрал не те методы для достижения цели, это радует. Что совсем не радует — очень красив. Никого в гареме с ним даже сравнить не могу. Такой заинтересует, даже на некоторое время. Ну что ж, Адиль, вот и падение, но разбиваться рано, повисим над землёй, поборемся.

Перевожу взгляд на Яса, кобель. Глаза горят, слюной ещё начни капать. Держу лицо, стараясь ничем себя не выдать, ни вздохом, ни взглядом, хотя очень хочется одному морду расцарапать, другому — яйца открутить.

Этим вечером я вернулся в гарем, мне даже вещи принесли. Счастью гадёнышей не было предела. Ночью спал плохо, что в моём случае, чревато. Некрасивый, с синяками и мешками под глазами я точно ничьё внимание не привлеку, разве что кто пожалеет. Менять свой распорядок дня не стал, утром упражнения и разминка, затем баня и все необходимые процедуры, завтрак. Передвигаться по замку мне не запретили, поэтому гулял в саду с дедом и Багирой. Кошка теперь жила со мной в комнате, в зверинец я её не отдал.

Дед таскал мне книги, я копался в своём саду. Убивал время как мог, но на глаза Ясимару показывался регулярно, стараясь выглядеть при этом как можно лучше и сексуальней. На ночь стал пить травы, что бы высыпаться.

Сказать откровенно, мне было очень плохо, внутри всё рвалось, плакало и стенало. Я влюбился. Пренебрежение столь желанного мною мужчины, причиняло жуткую боль.

Так прошло несколько дней.

В отличие от меня, новенький жил в гареме, смотрел на всех свысока, вёл себя как последняя стерва, доводя всех и каждого. Ко мне он цеплялся регулярно, но влиять на него я даже не пытался, правитель должен сам разобраться и определиться, кто ему дороже.

Играя в саду с кошкой, увидел владыку с его новым наложником, тот что-то весело чирикал. Увидев меня, с Багирой в один момент изменился, надул губы и капризным голосом заявил:

— Я хочу себе эту кошку, — ты, бля, ещё ногой топни.

Протянув руки, попытался схватить Багиру, кошка зашипела и ударила лапой, даже не выпустив когти. Что тут началось, вой поднялся такой.

— Вы должны убить эту кошку, она меня поцарапала, — визжало это чудовище.

Я, опустившись на колени, прижал Гиру к себе, глядя в глаза повелителя, передал взглядом всё, что я думаю по этому поводу, пусть только попробует, не прощу.

— Она даже когти не выпустила, хватит скулить, — пытаюсь заткнуть эту сволочь.

— Да как ты смеешь со мной так разговаривать? — опять визг, — Вы что, ничего не сделаете, его нужно наказать, он непочтительно ведёт себя с владыкой и его фаворитом?

Развернулся, сучёныш, к Ясу.

— Ты забываешься, я не раб, — шиплю я, убью ведь и меня оправдают.

— Пойдём, покажем твою руку лекарю, — отмирает демон.

Тварь мелкая, ругаюсь про себя. Что он возжелает отнять у меня в следующий раз?

— Ясимар, я могу войти? — спрашивает дракон прежде, чем переступить порог кабинета владыки демонов.

— Да, конечно, проходите, присаживайтесь. Вы хотели о чём-то поговорить?

— Я хочу поговорить о своём внуке. Я хочу забрать его отсюда. Назначьте цену, я выкуплю его и увезу. — Адрианарс серьезен, как никогда.

В кабинете повисает тишина. Тяжёлый взгляд дракона буравит взглядом слегка сжавшуюся фигуру демона.

— Нет, я не могу, — наконец-то раздаётся ответ.

— Я тебя не понимаю, мальчик. Ты знаешь что он особенный, в нём кровь пяти сильнейших, он очень молод и раним, не смотря на свой острый язык и браваду. Он с детства лишён любви. Когда отдал своё сердце тебе, ты его растоптал, да ещё с кем, — брезгливо скривился дракон, — Этот истеричный интриган не стоит даже волоска моего внука, когда ты это поймёшь, может быть поздно. Я подожду ещё немного, а потом, ты сам знаешь, меня не остановишь ни ты, ни твой друг, который так неосторожно подарил тебе такое сокровище.

Двери за драконом закрылись, владыка сидел, полностью погрузившись в себя.

Глава 22

Мне снова не спалось, уже не помогали травы, я сидел в своём саду в обнимку с гитарой, у ног лежала Багира. С губ рвалась песня, почему именно она, не знаю. Видно подходила моменту и душевному состоянию.

Луч солнца золотого

тьмы скрыла пелена.

И между нами словно

вдруг выросла стена.

Ночь пройдёт, наступит утро ясное.

Знаю счастье нас с тобой ждёт.

Ночь пройдёт, пройдёт пора ненастная, солнце взойдёт, солнце взойдёт.

Петь птицы перестали,

свет звёзд коснулся крыш.

В час грусти, и печали

ты голос мой услышь.

Ночь пройдёт, наступит утро ясное.

Знаю счастье нас с тобой ждёт.

Ночь пройдёт, пройдёт пора ненастная, солнце взойдёт, солнце взойдёт

Аааа солнце взойдёт

Аааа солнце взойдёт

Аааа солнце взойдёт

Аааа солнце взойдёт

Тихонько в сад проскользнул отец, Гира только приподняла голову и, провела, его взглядом, предупреждающе рыкнув.

— Ну и долго ты собираешься сопли на кулак наматывать? Делать что-то будешь? — выдал "любящий" отец.

— У тебя есть предложение? Что я по твоему должен сделать? — отвечаю ему, — Я тут знаешь о чём подумал? Будь мне отведено сто лет жизни, я бы знал, что сейчас рассвет моей молодости и красоты. И продлится он лет десять, максимум. И я бы боролся, из последних сил боролся, потом бы ушёл, начал жизнь заново, может даже женился и родил тебе внука, состарился и умер. Но ты пойми, этот мальчик не первый и не последний. Сколько мне придётся это терпеть и бороться, сто лет, двести, триста? Мне больно, я полюбил, отдал ему своё сердце. Я сгорю, выжгу себя до дна этой болью.

— Ты решил уехать с дедом, — не вопрос, констатация факта.

— Не знаю, ещё не думал об этом, наверное, так будет лучше. Дед говорит, что я могу поступить учиться, — вздыхаю я.

— Я думаю, он на тебе женится.

— И я рожу ему наследника, мы будем жить долго и счастливо, и умрём в один день, — засмеялся я.

— После рождения наследника правитель имеет право взять мужа и обязан распустить гарем. На твоём месте я занялся бы поиском жены.

— Деминера. — жену ему я уже нашёл.

— Ты уверен? Почему именно она? — интересуется Даритас.

— Мечтает исполнить свой долг перед семьёй и обрести свободу, что бы отправиться путешествовать по свету.

— Тогда советую тебе, сын, спуститься в винные погреба и выбрать самую дорогую бутылку вина.

— Зачем? — уныло спрашиваю я.

— Что бы разбить о судно, которое повезёт Деминеру в кругосветное путешествие, оставив вам на воспитание маленькое орущее чудовище.

— Значит, я был для тебя маленьким орущим чудовищем? — задохнулся я, а эта зараза покатывается со смеху, — Ну, знаешь ли. С каждым днём всё больше и больше хочу сделать тебе гадость, большую такую гадость. Потому что словесные пикировки уже не приносят такого удовольствия.

— Когда ты был маленьким орущим чудовищем, ты гадил вполне… — покрутил рукой, и, вздохнув, продолжил, — Я люблю тебя, сын, чтобы ты не думал, я люблю тебя. Как умею, так и люблю, хотя думал что твоя мать убила во мне эту способность окончательно.

Как же поздно ты это говоришь. И не тому, того уже не вернуть, твоего настоящего сына не вернуть. Но очень надеюсь, что он это слышит.

— Мне кажется, я тоже люблю тебя, — тихо отвечаю я.

— Я в этом даже не сомневался, разве можно меня не любить, — уходя, говорит этот…, редиска.

— И почему тебя бабушка не задавила в младенчестве? — тихо шиплю я.

— Я всё слышал, — тихий ответ насмешливым голосом.

— Зараза ушастая, — на это заявление ответ не получаю.

Прошло две недели, а в моей жизни ничего не меняется. Странно, неужели владыка настолько слеп? Или этот мальчик настолько хорош, и я его недооценил? Весь, уйдя в размышления, думаю, и недосыпание сыграло свою роль, но я не заметил опасности, за что и поплатился, сумев сгруппироваться только в последнее мгновение.

Всё-таки сильно ушибся плечом и рукой. Эта маленькая тварь, которая стояла надо мной и шипела, столкнула меня с лестницы. Гиры не было рядом, воспользовался моментом, она бы-не дала ему подойти близко.

— Почему ты? Почему постоянно ты? Когда ты уже уберёшься с моего пути? — шипел "фаворит", а потом развернулся и быстро убежал.

На помощь уже спешили слуги, проводили меня в мою комнату и позвали лекаря.

— Это перешло все границы, — бушевал дракон в кабинете владыки, расхаживая туда-сюда перед Ясимаром и Даритасом, — Я забираю внука, а вы наведите порядок в своём дворце.

Припечатал дракон и вышел. Два друга, не в лучшем расположении духа, посмотрели друг на друга.

— Я не хочу его отпускать, не могу, — выдохнул демон.

— Извини, в данный момент я — отец, а не твой друг, — отправился к выходу полукровка.

— Знаешь, мой сын прав, — притормозил он у дверей, — ждать сто, а то и триста лет, пока ты натешишься и наиграешься новыми игрушками… Такой судьбы своему сыну я не хочу, это действительно его убьёт. Даже сейчас, ты не можешь сделать выбор.

Мне дали пару дней отлежаться и поправить здоровье, а пока паковали мои вещи. Я уезжал, оставляя своё сердце здесь, вместе с тем, кому его подарил.

Перед выходом из замка нас было четверо, я, Багира, отец и дед, с остальными я уже попрощался. Смотритель, банщик и даже повар, были очень расстроены моим отъездом.

— Ты уверен что поступаешь правильно? — в который раз задаёт вопрос отец.

Уверен ли я? Не знаю, внутри новый виток боли, но я привык держать лицо.

— Ты прекрасно знаешь, что сердце он уже отдал и это навсегда. С нами такое случается только раз и это на всю жизнь. Он вернётся, но когда достигнет совершеннолетия, пройдёт оборот, получит образование. Надеюсь, к тому моменту твой друг окончательно определится с выбором, женится и родит наследника. И будет готов оставшуюся жизнь посвятить только моему внуку, а не прыгать из койки в койку, — отвечает за меня дед.

Да, я уезжал, начинал новую жизнь. И не видел с какой тоской провожали меня глаза одного дорогого мне демона.

Глава 23

Спешить нам было некуда, поэтому решили путешествовать до моря по суше, а там сориентируемся на месте. Мне хотелось и на драконе полетать и по морю на корабле плыть, и у меня было одно огромное "но" — Багира. Предложил выбирать кошке: правая рука — воздух, левая — вода. Гира положила лапу на правую руку, видно вода её не привлекала никак, полёт на драконе готова была пережить. Дед, глядя на нас, только посмеивался, но точно был рад, что я не замкнулся в себе, и не лелею и пестую свою боль. Хотя первый день ему было тяжело со мной. Надавав себе мысленно подзатыльников, пообзывав демона избалованным, жадным засранцем, который не может расстаться со своими игрушками и остановить свой выбор на одной, решил оставить всё здесь, на этом континенте, в этой земле. В новую жизнь вступать только с позитивом.

На этом и порешив, достал деда вопросами так, что он и не рад был моей активности.

— Не притворяйся старой развалиной, тебя ещё можно женить раза три, а то и больше, и детей наплодить с десяток, — веселился я, глядя как дракон, закатывает глаза.

— Мне тебя с лихвой, — картинно стонал дед.

— Слушай, давно хотел тебя спросить, а какого ты цвета? Как-то не представляю себе рыжего дракона, летит по небу этакая апельсинка. — сверкал глазами я.

— Ну, я же не оранжевый, — надулся дед.

— Но и не красный, цвет какой-то странный, неопределённый.

— Шельмец, я тебе дам неопределённый. Ты так и не понял? — посмотрел на меня древнейший, — Золотой.

— Эм, вау? — растерялся я, — Как-то я о таком цвете не подумал.

— Через два года твой первый оборот, возьмёт своё кровь оборотня, а ещё через пять лет после первого, будет оборот в дракона, ты тоже будешь золотым. Но будешь отличаться от обычных драконов и оборотней, взыграет кровь вампиров, демонов и дроу.

— И что же я буду за чудо-юдо? Стану таким же здоровым, как и ты? — мне пугаться уже или ещё подождать.

— Таким большим как чистокровный дракон ты не будешь, — фух, успокоил, как-то мне не очень улыбается быть более чем двухметровой детиной с косой саженью в плечах. — А вот в остальном, определит старшинство крови.

— Я тебя понял, чуду-юду быть.

— Дедуль, а долго нам лететь? А где мы будем жить? Чем будем заниматься? А когда мне поступать в академию? А долго там учиться? — пулял я вопросами в дракона, тот только стонал, но терпеливо отвечал.

— От берега демонов до острова драконов за день долетим, только для твоей кошки придётся заказать корзину, сама она не удержится. Если готовых не будет нужного размера, задержимся в портовом городе, подождём, пока сделают нужных размеров, погуляем, посмотрим достопримечательности, там огромный рынок. Кстати, если задержимся, то нас нагонят твои…, ты их называешь учениками-мучениками, не пойму почему. И я выкупил Пламя, он будет с ними, — бля, дед, я в пожизненном долгу перед тобой.

— Жить будем в моём доме, он недалеко от академии, всего полдня пути (вопрос на ком, на коне или драконе). С занятиями думаю, у тебя проблем не будет, осмотришь остров, со своими друзьями можешь открыть магазин, твои идеи очень новы и интересны. В академию начинают приём перед началом нового года, так как занятия начинаются с наступлением, этого самого, нового года. Учится десять лет. Тебе понравится, обычно студенты народ весёлый, — улыбается хитрюга.

— А почему не осенью начинаются занятия?

— У вас так?

— Эм, прости, не понял? — подвис я, глядя ему в глаза. Понимание шибануло обухом по голове.

— Ты знаешь? — выдыхаю я.

Он только кивает, а в глазах грусть и сожаление.

— Да, но ты — мой внук, знание ничего не меняет, просто мне очень жаль, что я опоздал.

— Поверь, мне тоже очень жаль, если бы я мог что-то изменить…

— То попала бы в тело другого, не думаю, что твоё появление здесь случайно, а возможно, изначально, ты должна была быть здесь, родится в этом теле. Есть высшие силы и не нам с ними спорить, — мне осталось только кивнуть.

— Может, расскажешь мне о своём мире? — ну, я и начал свой рассказ.

Во дворце владыки демонов было не спокойно. Одна маленькая зараза, устранив своего основного соперника, очень много о себе возомнила и начала совать свой нос, куда не надо.

— Слушай, у меня работы невпроворот, решать проблемы с вампирами надо, а я тут нянчусь с твоим гаремом, вернее, с одним наложником. Он таких дел уже наворотил, а что будет дальше? Может ты, наконец, включишь мозги и подумаешь головой? — бушевал Даритас, выливая злость, обиду и разочарование на своего друга и владыку. Он скучал по одной маленькой язве, своему сыну, который, так неожиданно, принёс столько радости.

Демон тоже скучал, только сейчас он начал понимать насколько глуп и эгоистичен он был, заигрался. Не зная никогда отказа, думал, что Адиль никуда не денется, но мальчик столько раз говорил, что он не раб. Светлый, добрый, сводящий с ума. Как же теперь его не хватает. Новая игрушка не приносит той радости и уже несколько дней его постель пустует. Иногда ночью, забывшись, протягивая руку, он думает что прижмёт к себе маленькое, хрупкое, гибкое тело и не находит его, и тогда сердце заходится в испуганном ритме. Понимание настигло только теперь. А ведь дракон говорил, предупреждал.

— Я решил подарить его Варагу. — озвучивает своё решение демон, — Он сможет обуздать этого несносного. И я хочу вернуть Адиля.

— Да что ты говоришь? — язвил полукровка, пытаясь задеть побольнее, — Решил он. Жди теперь, решительный ты мой, дракон раньше чем через десять лет из-под своего крыла его не выпустит. А за десять лет многое может случиться, в академии, знаешь ли, и без тебя красавчиков полно, которые не будут так глупы и сразу предложат брак. Как ты думаешь, что выберет Адилен? Подумай.

Глава 24

В портовый город мы въехали вечером, через три дня от начала нашего путешествия в новую жизнь. Карета, в которой мы ехали, позволяла мне рассматривать окрестности, дед не скупился на объяснения и много рассказывал. И об истории, и об особенностях рас, о растениях и животных. Скучно не было. Багира, уставшая от долгой неподвижности, при остановках старалась сбросить максимум энергии, выдавая такие кульбиты, что мы покатывались со смеху. Останавливались в придорожных тавернах, не все готовы были терпеть под боком дикое животное, но моя кошка вела себя как истинная леди, поэтому мирились.

В городе дед поселил нас в гостинице, где проблем с животными не наблюдалось, поэтому поужинав, мы отправились отдыхать, завтра пойдём искать корзину для Гиры, а потом сядем деду на шею (смеялся я) и отправимся на остров, если нам повезёт.

Утро добрым не бывает, вставать не хотелось от слова — совсем. Хотелось ещё понежиться в кроватке, но злить деда не хотелось, злой дракон — чревато последствиями. Слез с кровати и потопал мыться, вечером хотелось добраться только до кровати. Вымывшись и позавтракав вкусной кашей с ягодами, Багире досталась нога какой-то животины, мы отправились на поиски нужного. Я опять крутил головой, а дед опять рассказывал. Бедный, как только не устаёт.

Выйдя к торговым рядам, начали рассматривать предложенное, удача нам не улыбнулась, поэтому придётся задержаться. Дедуля нашёл лучшего мастера, Багира была измерена, заказ обещали выполнить за три дня.

— А как мы корзину к тебе крепить будем? — задался я вопросом.

— Магией, — ну да, неуч я, магия — универсальная штука.

Дальше отправились в порт, мои "мученики" и Пламя будут путешествовать по морю. Я глазел на огромные корабли, дед искал нужное нам судно.

— А как они узнают, на какое судно им надо?

— Они остановятся в той же гостинице что и мы, если не встретимся, то хозяин передаст послание, — вздыхал дракон, поясняя. Чувствую себя маленьким почемучкой. — Корабль отходит через неделю, к этому времени они доберутся, твой отец даст сопровождающих, с твоим Пламенем мало кто может совладать.

Ну да, он у меня такой. Как же я скучаю. Договорившись с капитаном, мы решили вернуться в торговые ряды, бабская душа не давала покоя. Правда ничего не покупал, кроме фруктов и сладостей. Всё можно было купить на острове. Побродивши там до обеда, решил не дразнить себя и дедулю.

— Пошли обедать, а потом погуляем по городу. Здесь ведь есть что посмотреть?

— Конечно, есть. Обедать будем в гостинице или найдём ресторанчик на улице?

— Давай на улице.

Ресторанчик нашли быстро, уселись за столик и сделали заказ. Вертя головой, осматривался, разглядывал проходящих мимо, только теперь заметил, что на меня как-то странно реагируют.

— Дедуль, а они чего? — мотнул головой в сторону любопытных.

— Ты — редкость, в тебе чувствуется сила древних, — пояснили мне, ага, типа я что-то понял.

— Адрианарс? — поинтересовался кто-то. Поворачиваю голову и встречаю любопытный взгляд. Дракон — определяю я.

— Салвенас? А ты, какими судьбами здесь? Спешишь? Присоединяйся, познакомлю с внуком, тебе с ним десять лет мучиться, — улыбается знакомому дед, а я обижено соплю, почему это мучиться.

— Знакомьтесь, Салвенас — ректор академии, мой внук — Адилен. — отрекомендовал нас дед.

— Теперь понимаю, почему мучиться, — улыбаюсь я, — Очень приятно познакомится.

— Неужели всё так плохо? На вид, очень воспитанный молодой человек, — улыбаются мне в ответ.

— Не буду тебя разочаровывать, но думаю, ты ещё наплачешься от его проказ, — смеётся мой родственничек.

— Дедуль, — дую, губы я. Перевожу взгляд на ректора.

В голове возникает ощущение чего-то липкого, неприятного, стряхиваю это ощущение, бью, как по рукам.

— Ого, вот даже как, — выдыхает Салвенас.

— Ты опять? — возмущается дед, — Ведь говорил, уже не раз, не делай так, здесь не академия, это там ты своих студентов проверяешь.

— Вам не кажется, что это нарушение личного пространства и права на личное? — возмущаюсь я, когда до меня доходит что в моей голове пытались покопаться.

— Прошу прощения, привычка. Все студенты, вступающие, в академию проходят через ментальную проверку, маги должны быть устойчивы морально и психически, во избежание, так сказать. Если проверку не проходят, их блокируют, — поясняют мне.

— И много таких? — любопытствую я.

— Нет, но бывают. Это может быть опасно, — отвечает ректор.

— Что-то вроде бомбы замедленного действия, — бубню себе под нос и спохватываюсь, такого здесь нет.

Меня, то ли не расслышали, то ли не обратили внимания на мой бубнёж. Драконы разговорились, выясняя кто, где, когда и зачем. Я продолжал созерцать окружающее.

Обед немного затянулся. Но зато состоялось знакомство с ректором учебного заведения, где мне предстоит учиться десять лет, жуть, то какая.

Дальше мы отправились осматривать крепость, которая осталась после последних военных действий. Ректор отправился по своим делам.

— Дедуль, а в академии все преподаватели драконы? — опять прорвало меня.

— Драконам подвластна любая магия, и они являются основными хранителями знаний, но есть истинные носители магии. Например, магия крови лучше даётся вампирам и демонам, магия смерти — ещё и дроу, магов жизни больше среди драконов и светлых эльфов, какой либо стихией в той или иной степени владеют все. В академии преподают лучшие, поэтому магию крови преподаёт вампир, он сильнейший, магию смерти — дроу, водную стихию — русалка, травоведенье — дриада, — читали мне очередную лекцию.

Так мы провели три дня до отлёта. Ходили, бродили, смотрели, совали свой нос, куда нам вздумается. Ученики запаздывали, ждать их не стали, договорившись с хозяином гостиницы, что он передаст им всё необходимое. Рано утром, предварительно забрав корзину для Багиры, выехали за город. Я уже подскакивал от нетерпения, так мне хотелось увидеть настоящего дракона, да ещё и полетать. Пока дед цеплял вещи в понятном только ему порядке, я уговаривал кошку сделать все свои дела.

— Гира, если не сделаешь всё сейчас, придётся ходить под себя, — бурчал я, опять веселя деда.

— В пути будут два небольших острова, где мы остановимся, не переживай. Лучше сади её в корзину.

Когда Багира устроилась в отведённом для неё транспортном месте, дедуля подхватил корзину и начал оборот. Несколько секунд и передо мной огромный золотой дракон. Глаза пришлось прикрыть, сверкало знатно.

— Забирайся, — голос в моей голове.

— Пять минут, можно? — скорчил просительную мордаху я и, после тяжёлого вздоха, побежал вокруг этой махины, лапая, всё до чего мог дотянуться.

Дракон терпеливо ждал пока дитятко, в моём лице, натешится. Как я на него залазил, это отдельная история, всё могло бы быть намного быстрее, но мне, же больше всех надо, там взглянуть, там потрогать. Вот прилечу и терпению дедули поставлю памятник, честно причестно.

Взмах огромных крыльев и мы взмываем в воздух. Гира жалобно мяукнула, прощаясь с землёй, а я скакал бы, если бы мог, меня спеленали магией, притягивая к огромному телу. Восторгу не было предела, такой шквал эмоций.

— Ну как? — голос в голове.

— Класс, мне бы ещё очки от солнца и я в экстазе, — заявил я мысленно, в ответ получил только фырканье.

И вот, иди, пойми, от кого у меня эта привычка. Взгрустнулось как-то. Но окончательно расклеиться мне не дали, дракон, то поднимался ввысь, то опускался к воде, обращая моё внимание на стаи дельфинов под нами, играющих русалок и тритонов в волнах.

К вечеру, с двумя остановками на островах, мы добрались до моего нового дома. Уже опустились сумерки, и толком что-то рассмотреть возможности не было. Но время у меня есть, я наверстаю упущенное.

Глава 25

Со дня приезда на остров прошло десять дней. В первые три дня пришлось сидеть дома, небесная канцелярия низвергла на землю потоки воды. Поэтому занимался осмотром и изучением нового места жительства, доводил деда. Этот хитрый дракон быстро нашёл применение моей энергии, направив её в нужное русло, сделал это просто, показал библиотеку. Там-то я и окопался. Когда дождь прекратился, и на улице подсохло, меня вывели в свет, знакомили с драконами и другими жителями близлежащих территорий. Особенно мне понравились маленькие дракончики, они были такие хорошенькие, вот с ними я и отправлялся изучать окрестности. Нам бы облазить весь остров вдоль и поперек, но няньку выделили — ещё того Цербера, антрацитово-чёрный дракон был бы прекрасен, если бы не был таким вредным. Дед только сверкал очами, приходилось мириться, с невозможностью заползти во все щели, рассмотреть и потрогать.

И вот сегодня мы едем в город, встречать пребывающий корабль с моими новыми друзьями. Дед снял небольшой дом на окраине, в тихом районе, с выходом на луг и садом, давая мне и прибывающим возможность задержаться в городе и изучить его. Ещё оценить идею по открытию магазина, где могли бы работать ребята, зарабатывая себе на жизнь и воплощая мои идеи (в общем-то, идей никаких и не было, нагло тырил из своих воспоминаний, но предъявить-то претензии некому). Начальным капиталом дед обещал наделить. Приехали заранее, осмотрели дом, купили продуктов, расставили, разложили и отправились на пристань. Погода была замечательная, решили пройтись пешком, а там уже нанять извозчика.

В порт пришли вовремя, корабль уже пристал, пассажиры спускались на пристань, началась разгрузка. Я очень был рад видеть старых знакомых, они давали мне некую уверенность, всё же, новое место, новые события. Поприветствовав ребят и оставив их с дедулей дожидаться багаж, отправился на борт забирать одну несносную животину. Пламя буянил, даже не пришлось спрашивать, где искать.

— Привет, мой красавец! — улыбался я, получая в ответ тонны недовольства и возмущений. — Прости, хороший мой, но не брать, же дракону тебя в лапы.

Мне продемонстрировали, что лучше так, чем столько дней в трюме.

— Ну, всё, всё, успокойся, пойдём быстрее, раз корабль тебе настолько надоел. — Пламя, гордо вскинув голову и махнув хвостом, прошагал мимо на выход.

Спустившись на землю, начал гарцевать, оглушая всех победным ржанием. Дед смеялся, парни закатывали глаза, видно поездочка была ещё та.

Когда все вещи были погружены, все расселись по местам, я вскочил на моего красавчика без седла, честно предупредив, что если будет чудить, остригу гриву и хвост. Пламя пофыркал, но активных действий не предпринимал, поэтому спокойно отправились домой.

Пока ребята с дедом разгружали повозку, я отправился устраивать коня, вымыв его и вычистив, дал ему еды и воды, а потом отпустил на луг. Затем отправился на кухню, готовить ранний ужин, пока вновь прибывшие устраивались и мылись. Ужин прошёл весело, парни делились впечатлениями о путешествии, я рассказал о том, что уже удалось увидеть, с кем познакомиться, а так же о дальнейших планах. Идея с магазином всем понравилась, работать со мной им было интересно. Встал вопрос о поставках всего необходимого, помещении, оборудовании.

Для начала предложил прогуляться по городу, осмотреться, ознакомится с товарами будущих конкурентов, изучить рынок, так сказать. Дед смотрел на меня с удивлением, но не мешал, наоборот давал советы.

— Мы должны посмотреть, что уже есть и занять свою нишу. Не плохо бы найти того, кто умеет вязать, можно делать очень красивые вещи, украшать можно не только вышивкой и камнями, можно использовать ракушки, деревянные бусины, — выступал я.

— Где ты их возьмёшь, и как будешь крепить? — интересовался дед.

— В городе полно мальчишек, которые за скромную плату будут приносить ракушки, останется их только обработать и проделать отверстия, а бусины может делать из отходов тот же плотник.

— Бусины должны быть не большими, как достичь нужного размера? И отверстия, как делать их? — влез ювелир.

Припомнив ручную дрель, взял листок и быстро набросал устройство.

— По такому же принципу можно сделать нож для бусинок, — на другом листе набросал другой инструмент. — Ничего сложного, крутишь ручку, тоненькое сверло делает дырочку. С ножом немного сложнее, но думаю, мастер сообразит, что от него требуют.

Дед задумчиво потирал подбородок.

— С этим, — постучал он пальцем по листам, — надо идти к гномам. А вязальщица… Есть на примете у меня одна, но она хелицера. Если заинтересуется твоими идеями, то лучшего мастера не найти.

— Эм, кто? — подвис я.

— Паучиха. — пояснил дед, — Эта раса, как и наги, ведут очень уединённый образ жизни, наверное, кроме как в академии, их больше нигде не встретишь. Свои земли они держат закрытыми для всех, редко кто может похвастаться, что бывал у них.

— Но я о них нигде, ничего не читал, — возмутился я.

— Поэтому и не читал, среди этих рас маги рождаются очень редко, в случае опасности они берут другим, силой и особенностями своего строения, — пояснял дедуля.

— Яд?

— И яд тоже.

Как-то мне нехорошо, не люблю я всяких ползучих, но, как известно, в чужой монастырь… Если она действительно так талантлива, придётся смириться, а вдруг мы подружимся…

Прибрав посуду, перешли в гостиную, где я устроился на полу, на мягком ковре. Подложив твёрдый журнал под листы, начал рисовать модели. Все устроились вокруг, продолжая обсуждение.

— Площадь нужна большая, что бы разместить и торговый зал, и мастерские, — вещал я.

— А почему не каждый отдельно?

— Вы не понимаете прелесть того, что войдя в лавку, даже не так, салон,можно приобрести всё, от нижнего белья, до верхней одежды, обуви, украшений, ремней, сумочек. Выбрал платье, тут же подобрал под него обувь, серёжки, ожерелье, поясок и сумочку. Вышел полностью готовым, к какому либо событию.

— А ты хитёр, — улыбнулся дед.

— Только придётся сделать разделение на мужской и женский зал, — задумчиво обвёл всех взглядом.

— А дети?

— Дедуль, давай начнём с этого, для детей у меня тоже много всяких идей есть, игрушек одних можно кучу придумать, и мягких, и деревянных, а если ещё и магию к этому делу привлечь… — закатил я глаза. — Эх, ещё бы шляпника найти.

— Найдём, не переживай, главное что бы вы справились, а то твоей фантазии я начинаю бояться, — засмеялся дед.

— Она направлена в мирное русло, — улыбнулся я.

— Ради того чтобы ты ни снёс этот остров, я готов на всё, — хмыкнул дракон.

— Ты меня сравниваешь со стихийным бедствием, — фыркнул я.

— У меня есть подозрения, что ты оно самое и есть.

— Редиска, — показал ему язык.

На следующий день приступили к изучению города и выполнению плана поначалу собственного бизнеса. Во времени мы были не ограничены, поэтому обошли весь город до самых окраин, тягая с собой карту и бумагу, где отмечали и записывали всё важное, и нужное. Вечером приползали и валились от усталости.

Когда все конкуренты и потенциальные поставщики были разведаны и отмечены, занялись поиском помещения под свой салон. Здесь, на помощь пришел дед, показав нам несколько помещений. Когда и с этим всё было решено, я занялся интерьером и экстерьером салона, втягивая в обсуждения, иногда и споры, всех окружающих.

— Вам там работать, поэтому должно быть удобно и комфортно, я же не знаю особенности работы каждого из вас. Стеллажи, столы, места для хранения, освещение, это всё необходимо предусмотреть, что бы вы шли туда с удовольствием, а не как в тюрьму. Ваше дело должно приносить вам радость и стабильный, желательно большой, доход. Возможно, обзаведётесь учениками и помощниками. Ещё надо будет нанять продавца, вот тут придётся искать соответствующего моим требованиям.

— Позволь спросить, какие требования ты хочешь видеть в продавце? — решил уточнить дед, точно есть кто-то на примете.

— Дедуль, мы будем предлагать большой ассортимент, поэтому чувство уверенности и вкуса у него или у неё, должно быть сто процентов, честность, аккуратность, вежливость, немаловажно — приятная внешность, способность уболтать покупателя — приветствуется.

— Хмм. — задумался дракон.

Работы было невпроворот. Составив стандартный договор на поставки, отправил мучеников заключать договора на поставки. Сам занялся ремонтом, обстановкой, всё-таки выбив список необходимого из ребят. Я мотался по плотникам и столярам, малярам и стекольщикам, каменщикам и кузнецам, выбирал материалы, прикидывал сочетание цветов и оттенков. С дедом мы посетили гномов, у которых от моих чертёжиков глазки загорелись, расспросив, что, зачем и как, они взялись за работу. Перед походом к хелицере, долго себя уговаривал и собирался. Но всё оказалось не так плохо…, если не смотреть вниз. Показав Малике свои наброски, поделившись идеями, я обрёл верного поклонника и помощника. Народ начал готовиться к открытию салона, дом превратился в мастерскую, ну и дурдом одновременно. Как я и предсказывал, пришлось брать помощников.

Мы все крутились в бешеном темпе, иногда я жалел, что сутки такие короткие, что у меня всего лишь две руки и одна голова, и вообще, я не могу быть в нескольких местах одновременно. Если бы не поддержка и участие деда, наверно бы плюнул и забыл. Но на меня полагались и надеялись трое, которых выдернули из привычной им жизни, да и зависеть финансово от деда мне, откровенно, не хотелось. Я хотел чего-то добиться, стать кем-то, что бы в один прекрасный день вернуться победителем. А не быть просто наложником, которого в любой момент можно заменить.

Мысли о Ясимаре старался гнать прочь, да и за всеми заботами было не до того, но всё же иногда сердце сжималось, тоска пыталась выбраться из плена и захлестнуть меня, накрыть с головой. В такие моменты я с остервенением налегал на работу, ныряя в очередные проблемы и их решение.

Приближался день открытия моего тяжело выстраданного детища, а вместе с ним приближалось и поступление в академию, об этом мне напоминали, всё чаще встречаемые на улицах города, прибывающие будущие студенты.

Глава 26

Так как дед с моим поступлением в академию никаких проблем не видел, я сосредоточился на открытии салона. Много времени уделял витрине, заказал каменные большие горшки, куда были высажены цветущие растения и украсил ими вход. Внутри поставил столик и мягкие кресла. Много споров было по поводу названия, в итоге остановились на «Бутик», главное, что бы с ботинком не перепутали, шутил я.

Дед привёл на собеседование несколько кандидатов в продавцы, выбрал пару девушек и пару парней, предварительно, основательно покопавшись в их головах. Одна девушка была оборотнем-лисой, милое рыжее создание…, с острыми зубами. Вторая девушка — красавица вампирша с очень утончённым вкусом, приятными манерами и завораживающим голосом. У такой, хотелось купить сразу всё, о чём ей и сообщил, девушка только посмеялась. Из парней — дроу и, как не странно, наг. Ребята соответствовали моим критериям отбора и быстро сошлись между собой, включившись в работу. Вообще, коллектив подобрался замечательный, все сыпали идеями и предложениями. Пришлось организовывать что-то вроде сейфов, для хранения эскизов, набросков, рисунков и изложенных на бумаге идей, а также драгоценных металлов и камней, которые дедуля магией «организовал» и запер.

В некоторых местах приходилось забывать о воспитании и скромности, и придавать ускорение трёхэтажным посылом, народ заслушивался, но, как не странно, это их «вдохновляло», работалось с большим воодушевлением.

За неделю до открытия были готовы манекены, которые мы начали рядить и расставлять по помещению и в витрине. Ребята попросили выставить в витрину мой костюм, в котором я танцевал, как образец, и дедушке пришлось отправиться домой, что бы привезти необходимое. Вернулся он с Багирой через два дня. Мне стало стыдно, я отвратительный хозяин, мне нельзя доверить даже животное, Гира была крайне возмущена моей забывчивостью. Оправдывало меня только то, что она встретилась со своими родичами и, как бы мне не горько было с ней расставаться, но я был готов к тому, что она уйдёт. И точно оказался не готов к котятам, хотя дед меня заверил, что ещё рано, бояться нечего. Потягав за собой кошку два дня, её обиду как рукой сняло, и она отправилась к Пламени на луг.

Последний день перед открытием суетились до последнего, наводя порядок, доводя всё до совершенства. Продавцам была пошита униформа, примерив её, все остались довольны. Я думал, этой ночью спать никто не будет, но вмешался дед, и утром, все свежие, отдохнувшие и выспавшиеся были готовы к подвигам.

День прошёл как в тумане, мы выбивались из сил, пытаясь удовлетворить всех, и покупателей, и заказчиков, и просто любопытных. Я был на разрыв, не смотря на то, что ученики-мученики к моим идеям и закидонам были давно привычны, всё равно дёргали, прося подсказок и индивидуального подхода к сложным клиентам.

Вечером свалился на руки деду, попросив, дотащить домой и оставить где-нибудь в уголочке, поспать, дней… — надцать. Домой дотащили, спать уложили, но утром подняли и потащили в обратном направлении, до открытия надо было всё проверить, подготовить, обработать. Опять день прошёл мимо меня. Если я не бегал по салону, то рисовал.

На следующий день до обеда отсыпался, занимался своими делами, пусть привыкают работать самостоятельно, в дальнейшем, смогу помогать в случае крайней необходимости, а так буду передавать только рисунки. Да и в академию завтра, поэтому, не перетруждался. До вечера рисовал, вытряхивая из головы воспоминания.

Утром, следующего дня, дед отвёл меня в академию. Здесь было шумно и суетливо. Множество представителей разных рас собралось во дворе сего учебного заведения, что бы получить знания. Как объяснил дракон, обучали всех, даже очень слабых магов, потому что, даже слабые неучи могли натворить дел похлеще сильных. Просто, в процессе обучения, определялась специализация, и слабых магов обучали по узкой направленности.

Оставив меня во дворе со всеми поступающими, дедуля ушился в неведомом направлении, я же, остался созерцать окружающих и ждать своей очереди на определение вида магии. Такое скопление представителей различных рас я видел впервые, по этому, неустанно крутил головой. В стороне, отдельной группой стояли парни постарше, девушек среди них я не заметил. Что они тут делают, я понял, когда заглянул им в глаза. Они начали приставать к мелкому, худому мальчишке, окружив беднягу, как стая стервятников и дёргая в разные стороны.

— … ты понял, котёнок? — услышал я конец фразы, когда двинулся с места, решив вмешаться.

«Котёнок», который был меньше меня комплекцией и ростом, ещё больше сжался, пытаясь, стать невидимым, раствориться. Недолго думая, подхожу и обнимаю мальчишку за плечи, прижимая к себе.

— Вы что-то хотели? — делаю заинтересованное лицо.

— Посмотри, ещё один котёнок, — весело этим засранцам, смешно-то как, обхохочешься.

Один идиот дёрнулся в мою сторону, никто не успел ничего понять, как парень растянулся на земле, не в силах пошевелится. Не буду же я ждать, когда это озабоченное чудовище облапает мою тушку.

— Позвольте узнать, господа студенты, что здесь происходит? — подходит к нам ректор.

Дед пристроился позади, картинно перекатываясь с носка на пятку, сама невинность, и этому дракону, даже боюсь мысленно озвучивать, как много лет.

— Скажите, пожалуйста, господин ректор, а каковы правила учебного заведения? — Видя лёгкое недоумение на лице Салвенаса, пояснил, — Раздел сексуальных домогательств, и насилия в правилах предусмотрен? И если да, то, что в нём говорится?

— Вы уверены, Адилен, в том, что хотите сказать? — лицо дракона стало напряжённым.

Я открыл последние воспоминания, то, что видел, слышал и «прочитал» в головушках старших студентов, посмотрел в глаза ректору, давая возможность увидеть.

— Ты взломал блок у сына правителя вампиров и детей приближённых ко двору?

— Я не ломал блок, ну если ломал, то не хотел, — шаркнул ножкой я. — И сейчас речь не об этом.

— Да, конечно, — согласился со мной дракон, переводя взгляд на виновников «торжества». — В мой кабинет, быстро. Адилен, можно оживить это … бревно?

Нажав несколько точек, вернул подвижность одному идиоту, он бы в скорости и сам отошёл, не человек все-таки. Вокруг собралась толпа, которая, открыв рот, наблюдала за происходящим. Ректор, пропустив старшекурсников вперёд, пошагал следом.

— Меня зовут Ланеран, — заговорил котёнок, — я оборотень, рысь. Спасибо, что помог.

— Меня — Адиль, я смесок. И не за что, — улыбнулся в ответ, мальчишка был очень мил. — Идём, а то пропустим свою очередь.

Дед подмигнув, отправился за ректором. А мы, переговариваясь, вернулись в очередь.

— Ты уже устроился в общежитии? — задал вопрос Ланеран.

— Нет ещё, как только пришёл, сразу сюда, даже вещи не брал.

— Было бы неплохо, если нас поселят в одной комнате, — улыбался котёнок, я улыбнулся в ответ, по идее мне было всё равно с кем жить, лишь бы не был грязнулей и не мешал учиться.

В такой нехитрой болтовне подошла наша очередь, первым пропустил рысёнка, потом пошёл сам. Чего ожидать, не знал, сколько деда не пытал, как происходит определение направления магии, правды не добился. Прошёлся по сумрачному коридору и вышел с другой его стороны, там меня уже ждали ректор с дедом, недалеко стоял Ланеран, но подойти не пытался.

— Даже не думайте, — предупредил я дракона, предостерегая его от попытки покопаться в моей голове.

Тот, тяжело вздохнув, выдал мне медальон, с какими-то непонятными символами. Я нахмурился, его рассматривая, и решил уточнить:

— Это всё? И что он означает?

— Ты маг разума, судя по тому, что рассказал твой дед и что я видел, с твоего разрешения, очень сильный маг. Это и отображено на твоём медальоне. Ну и ещё всего понемногу, — вздохнул ректор. — Прав ты был, Адрианарс, поплачу я ещё с ним. Как учить прикажешь?

Этот вопрос был адресован уже деду, а я вообще нихрена не понимал. Какие проблемы? Буду, как и все ходить на лекции, читать книги.

— Удиви меня, — хмыкнул древнейший, вот жжешь, не скроешь от него ничего.

— Тебя удивишь, — буркнул я, всё так же прибывая в недоумении, похоже, пояснять мне ничего не собираются.

— Поверь, ты с этим справляешься на «отлично», — ответили мне.

— Учиться тебе придётся много, очень много, — наконец снизошли до меня, — в основном самостоятельно. Такого уровня преподавателя у нас нет, разве вот твой дед, поддастся на уговоры и решит вернуться в академию, будет сам тобой заниматься.

— Сам мной заниматься он может и дома, мне необходимо адаптироваться в обществе, привыкнуть к общению с другими расами. Я — любопытный, в конце концов.

— Иди, занимай комнату в общежитии, — махнули мне рукой, тяжело вздохнув, — надеюсь, мы переживём твой оборот.

— С этим могут быть проблемы? — повернулся я к дедуле, нафиг меня так пугать.

— Я буду рядом, постараюсь далеко и надолго не отлучаться, что бы оказать поддержку в нужное время. Для первого оборота оборотня я нашёл, осталось с ним договориться.

— Ещё один дедушка? — фыркнул я.

— Почти, — сверкнули в ответ глазами.

— И не жалко тебе совсем его, — отворачиваюсь и направляюсь к рысёнку.

— Не всё мне одному мучиться, — язвят мне в ответ.

Пипец, родственнички. Вспомнился папуля, наши словесные дуэли. Как он там, интересно?

Глава 27

К Ланерану ещё никого не подселили, по этому, пустующее место занял я. Оглядев место своего обитания на ближайшие годы, убедился что, неплохо, со временем доведём до состояния «отлично». Прихватив, рыси-ка, отправился на выход, прежде чем идти к деду необходимо уточнить несколько моментов.

— Извините, у меня есть несколько вопросов, — обратился я к оборотню, который занимался расселением.

— Да, задавайте.

— Есть ли на территории академии конюшня и можно ли здесь жить с животными?

— Конюшня есть, за отдельную плату, туда можете устроить своё ездовое животное. Проживание в общежитии животных разрешено, так как многие студенты привозят своих любимцев. Ухаживаете сами, питание — за отдельную плату. У Вас ещё вопросы?

— Нет, спасибо.

— А какое у тебя животное? — поинтересовался сосед.

— Прости, — вздохнул я, — надо было тебя предупредить и спросить, не против ли ты. У меня ирбис, зовут Багира. Ну и с моим конём мало кто может управиться, даже если оставлю его дома, боюсь, он сам придёт.

— Ничего страшного, я не против, — заверили меня.

Познакомив рысёнка с дедом, отправились обедать, а потом зашли к Малике, забрать готовые изделия. За чашкой чая, которым нас угостила гостеприимная хозяйка, я, по привычке рисовал очередные модели. Вязальщица собрала всё готовое, аккуратно завернула и отдала мне, преподнеся в отдельном свёртке подарок, алея щеками. Улыбаясь, развернул и примерил, это был белый удлинённый свитер крупной вязки, до середины бедра, мягкий, очень тёплый, от восторга расцеловал хелицеру, рассыпаясь в благодарности.

Довольный, отправился в магазин. Там, отдав вязание Малики, почухав макушку, подхватил кожаные тонкие обрезки, покопался в деревянных бусинах, сплёл браслет. Получилось красиво, и я увлёкся. Ланеран, побродив по магазину, все, осмотрев, присоединился ко мне. Свой угол в салоне у меня был, небольшая светлая студия застлана толстым ковром, возле стен валялись разноцветные подушки, стояло два стола. Один стол мне сделали под заказ, по принципу мольберта, столешница была наклонена под углом, крепилась на высокие ножки, под столешницей было место хранения для бумаг, сбоку крепился короб и стакан для хранения карандашей и всякой мелочи. Рядом с этим столом стоял высокий стул, по принципу барного. Второй стол был обычным, я завалил его образцами тканей, кружев, пуговиц, кожи, уставив его коробочками со всякой мелочью. Рысёнок, присев рядом, тоже увлёкся плетением, получалось у него очень красиво, плетение было замысловатым.

— Тебе работа, случайно, не нужна? — задал я вопрос Ланерану.

Тот удивлённо на меня посмотрел.

— Просто за эти браслеты я готов тебе платить, у тебя очень красиво получается. — Заставил я покраснеть котёнка, который смущённо мне кивнул. — Вот и отлично, а какие ещё можешь?

— Зачем тебе это? — влез дед.

— Праздник, Новый год, подарки. Хочу сделать маленькие подарки покупателям. И просто так их будут покупать, — пояснил я.

Дракон хмыкнув, чего-то намагичил, я рассмотрел браслет со всех сторон, чего он сделал, не понял.

— И что ты сделал?

— Оберег.

Вокруг собрались все обитатели салона, передавая браслеты из рук в руки, рассматривая.

— Как думаете? Не дорого, красиво, стильно, покупателям и заказчикам очень приятно, — мою идею одобрили и поддержали, — Только времени мало. Много не сделаем.

— Если покажете что и как делать, предложите скромную плату, я могу пригласить друзей, — предложил наг.

— Плату предлагаю, всё покажем и расскажем, зови. Если приживутся, подработка — вплоть до постоянной основы. Таких вывертов, боюсь, у меня будет ещё много. Если не испугаются бешеного хомячка, это я о себе, если кто не понял, то милости просим, — ребята, со смехом, разошлись.

Через час в моей студии негде яблоку было упасть, пришли, наги, Ланеран занялся обучением, подключились все свободные руки в магазине. Я же, вдохновлённый очередной шизой, засел за небольшие мягкие игрушки. Сделал наброски карандашом, побежал в мастерскую к портным, собрал обрезки, вернулся, выкроил, начал сшивать.

— Долго, — шипел я, — швейную машинку бы, всем пригодится. И не одну.

Дед посмотрел на меня с интересом, пронаблюдал за моими действиями. Дошив заготовку, высунув язык от усердия, вывернул её, набил плотно мелкими обрезками и аккуратно закончил шов. Не хватало глаз, носа и рта. Сидел, вздыхал, перебирая пуговицы.

— В чём проблема? — закатывая глаза, спросил дед.

— Глазки, носик и ротик, — потыкал я пальцем.

— Рисуй, — вздохнул дед.

А я что? Взял и нарисовал, указал размеры и количество. Дедуля, подхватив листы, умёлся в не известном направлении, я кромсал следующую заготовку. Через час дед вернулся, с полными пакетами еды и гномом. Пока готовили чай и выкладывали припасы, я описывал гному швейную машинку, я знал примерный принцип действия, знал, что на хорошей машине можно шить от шёлка до кожи, по этому, детально рассказывал и рисовал всё, что мог вспомнить.

— Через три дня принесу образец, опробуем, — сказал гном.

— А у Вас нет знакомого, который бы занимался хрусталём? — осенённый очередной идеей, спросил я, под дружный стон.

— Почему ж не быть, есть, мой брат, — ответил мне гном.

— Что ты уже задумал?

— Бусинки. Представьте эти браслеты с хрусталём.

— Получится очень красиво.

— Я сегодня же с ним свяжусь, — кивнул мне гном. — Думаю, завтра утром он будет у Вас, оговорите все нюансы.

— Спасибо Вам, огромное.

— Завтра утром принесут глазки и другое, — отчитался дракон, я кивнул головой, опять марая бумагу. — Ты бы музыкальный кристалл активировал.

— Хм, — завис я, — дедушка, а можно сделать кристалл, что бы было, не только слышно, но и видно.

— Вот, в академии, почитаешь, как и сделаешь.

— Дедуль, мне очень-очень надо, четыре, нет ещё один звуковой, в салоне музыка будет, что бы продавцы ни скучали. А дальше я сам честно-честно, — хлопнул я глазками.

— Твоим продавцам поесть некогда, о скуке даже речь не идёт. Ладно, показывай, что хочешь?

Взял деда за руку и показал. Кристалл, открываешь, всплывает экран, припомнил фантастику, прозрачный такой, на нём папочки, пальчиком нажал и посмотрел картинки, а ещё лучше трёх мерное изображение. Не пощупаешь, но со всех сторон рассмотришь. Мдя, дедуля завис, когда отмер, подхватил лист бумаги и начал чего-то на нём чертить и делать расчёты. Уууу, как всё сложно. Активировав кристалл с музыкой, пошёл насиловать бумагу и обрезки ткани. Через время отложил это занятие, нашёл плотную бумагу, расчертил и собрал коробочку с крышкой. Покопавшись в столе, достал краски и эту коробочку расписал цветами, отставил в сторону высыхать, побрёл к портняжкам, стащил обрезок ткани винного цвета, примерился и начал вырезать.

— Что опять? — спросил дед, следя за мной.

— Эм, — вынырнул я из раздумий, как бы это всё соорудить, — хочу подарок Малике сделать. А что?

Мне в ответ только мотнули головой и вышли. Вернулся дракон с камнями, я так понимаю, отобранными у ювелира, и начал опять чего-то магичить. Понаблюдав, вернулся к коробке.

— Попробуй, — опять отвлёк меня дедуля.

Взял первый камень, уселся в уголок, сосредоточился и начал формировать кристалл для портных. Сливал всё: нижнее бельё, колготы, чулки, юбки, брюки, и другое, стараясь, чтобы оно ложилось в отдельные «папки». Когда закончил, положил камушек на стол и активировал, получилось всё так, как я и хотел. Смотреть сбежались все. Портных, думал, «кондратий» хватит. Дед хмыкнул и занялся оставшимися камушками. Я, отдав кристалл на растерзание, вернулся к коробке, выстлал её изнутри, закрепил, вроде вышло неплохо, дал оценить забежавшей на минутку, вампирше, получил отметку «отлично», отправился копаться в браслетах. Остановив свой выбор на двух, положил в коробочку. Дед отдал остальные кристаллы и я, опять, отправился в уголок. Один камушек подготовил обувщику, помимо сапог, ботинок и другого, накидал туда изделий из кожи. Решил пошалить, кинул туда и очень специфические изделия из кожи, пусть развлекаются. Над камушком для ювелира пришлось попотеть, изделия мелкие, деталей много, ему тоже сюрпризов накидал. Последний камушек определил под детскую одежду, игрушки и другие идеи, которыми, в перспективе, можно будет заняться. Времени потратил много, магазин уже закрыли и приводили в порядок.

— А нам кристалл? — спросила меня лисичка.

— Завтра, хорошо? — устало выдохнул я.

Покивав, засобирались по домам.

— Ланеран, не хочешь погостить у нас, пока не начались занятия? Заодно, познакомишься с моей живностью.

Мальчишка краснел и мялся.

— Что, говори как есть? — не было у меня сил на расшаркивания.

— Ты богатый, я тебе не ровня и… — начало это мелкое чудовище, а я засмеялся.

— Лан, у меня ни копейки за душой, всё, что ты видишь, приобретено за золото моего деда, пошито и сделано ребятами. Я тут только идейный вдохновитель, так сказать. Так что, богатеть мы будем вместе, ты — делая браслеты, может, ещё что-то умеешь или придумаешь, а я — сводя с ума окружающих своими нововведениями. Вот как-то так.

Малыш расцвёл улыбкой, я, улыбнувшись в ответ, подхватил под руку и потянул на выход. Надо отдохнуть, завтра опять сумасшедший день.

Глава 28

На следующий день меня посетила гениальная мысль. Сумасшедшим день делал я сам.

В салоне звучала музыка, всех поздравляли с наступающим новым годом, и дарили браслетики. Которых катастрофически не хватало. Были привлечены, заинтересованные в заработке, студенты, меня загнали в самый уголок, но меня это не пугало, я делал игрушки. Заказанные дедом запчасти доставили утром и работа закипела. Когда пришёл гном, я носился по мастерским и от меня все шарахались. Собственно, об этого гнома я и затормозил. Поизвинявшись, озвучил необходимое, тут подключился и ювелир, ему тоже чего-то надо было, договорились о количестве, качестве и цене, подарили пару браслетов и расстались, довольные друг другом.

Дедуля озвучил проблему празднования наступающего праздника. Пообщавшись

всем дружным коллективом, решили встречать все вместе. Пришлось озаботиться столом и развлекательной программой. Составили меню, отправили деда за покупками. В бешеном ритме отработали оставшиеся дни до великого события. В день праздника решено было работать полдня, вторую половину посвятить приготовлению угощений и самому празднику. Занятие нашлось всем, кто-то украшал гостиную, кто-то тягал и расставлял мебель, кто-то готовил. Я же носился из одной комнаты в другую и попутно собирал вещи. Ну, ещё деду высказывал своё «фи».

— Знаешь, это несправедливо, Новый год надо встречать с семьёй и близкими друзьями, а все студенты в этот момент оторваны от дома.

— Это годами сложившаяся традиция, — отвечали мне.

— Плохие традиции надо менять, вот.

Дедуля только глаза закатывал.

Погуляли мы отлично, пели песни, танцевали. Я на кристалл записал воспоминания фейерверка, можно сказать, устроил салют.

На следующий день студенты должны явится в общежитие, что бы со следующего дня начать обучение. Отоспавшись, нас отконвоировали в академию. Устроив Пламя, я, Багира, рысёнок и наши новые знакомые отправились на новое место проживания.

Мы с Ланом устроили уборку, сделали небольшую перестановку. Комната стала более уютной.

— Ну что, мыться и спать? Завтра нас ждут великие дела, — улыбнулся я.

— Ты первый, я доплету ожерелье, мне немного осталось, — ответил мне рысёныш.

Вымывшись, растянулся на кровати. Новый виток моей новой жизни. Что он мне принесёт?

В учёбу нырнул с головой, первый год обучения был, действительно, общим для всех. Но мне, пришлось, много учится самостоятельно. В основном, всё своё время я проводил в библиотеке, что разрешали, брал в комнату.

С посягательством на свою тушку, недовольством, завистью, подлостью, боролся уже известными способами. Народ пел песни, репертуар подбирал по настроению, в одном случае пришлось перебрать весь репертуар про чёрные глаза. Начал с «Очи чёрные», продолжил «Как хороши те очи», «Чёрные глаза». Декламировали стихи, хитом было «письмо Татьяны к Онегину», «Я Вас любил…». Зарядка не прижилась, физической подготовкой с нами занимались серьёзно. Пришлось переключиться на танцы, в ход шло всё: танго, вальс и другое. Особенной популярностью у масс пользовалась бачата и ламбада. Причём, ведущим в танце был, не обязательно тот, кто крупнее и выше. Воспоминания никому не правил. Зачем?

Ректор, видя, какую бурную активность я развёл, вся академия сплошной полигон для моей практики, дал доступ в закрытую часть библиотеки.

Для ведения моих дел, дед нанял управляющего, я только просматривал отчёты. Слава о нашем салоне ширилась, одеваться и обуваться в нашем салоне считалось особым шиком. Украшения были вне конкуренции. Многие стремились стать учениками столь талантливых и удачливых мастеров, поступали предложения о сотрудничестве. Те, у кого заказывал для салона мебель, полки, манекены хотели работать со мной, тут выкрутился, предложил пользоваться моими идеями и платить мне часть от прибыли, обмануть меня было невозможно, если кто на это и рассчитывал, видя мой медальон, мирились с правилами. Гном, который делал для нас сверло, нож для резки дерева и швейные машинки на мои условия согласился первым. Кстати, швейные машины были опробованы и одобрены, теперь, постоянно эксплуатировались. Дедуля там ещё чего-то магией подшаманил.

Ребята уговорили меня, всё же, открыть детский магазин, по этому, в выходные и короткие каникулы занимался этим, заставляя управляющего отрабатывать своё золото по полной. Но он не жаловался, оказался, похоже, таким, же ненормальным, как и я.

Две недели летних каникул, наплевав на всё, провёл, валяясь на песочке и купаясь в море-океане. Только кристаллами запасся, под шум волн очень хорошо вспоминалось.

Но, к сожалению, не только прошлая жизнь. Иногда, по вечерам, сидя на берегу, хотелось просто выть, кричать в полный голос от тех чувств, что разрывали сердце и душу. Я не забыл, ничего не забыл.

Возвращаясь в академию, с бешеным остервенением грыз гранит науки, не для того чтобы забыть, чтобы заставить заткнуться и затаиться, до очередного раза, тоску и боль.

После возвращения с летних каникул, многие осознали мою силу (думаю, подсказали, мир не без «добрых» разумных), начался новый виток моих отношений со студентами. Теперь, под моими дверями был «ботанический сад», к ним сносили фрукты и сладости, начался конфетно-букетный период. Это раздражало меня. Иногда, кипятился и плевался. Уставил все горизонтальные поверхности в академии букетами, вплоть до подоконников. Цветы было жалко, по этому, припахал народ их сажать и проращивать, в академии получились самые шикарные клумбы. Фрукты и сладости скармливал страждущим.

Новый год встретили новым составом, коллектив разрастался. В этом году ожидался мой первый оборот. Дед познакомил меня с Рашаном, оборотнем-тигром, который должен присутствовать при обороте и в случае необходимости, помочь. Выглядел кошак чуть младше моего деда, предположил, что ему немногим меньше, чем дракону, спрашивать, как воспитанный мальчик, не стал.

Новый учебный год начался новыми предметами и новыми преподавателями. Для меня изменилось мало. Ректор был прав, сильной была во мне магия разума, всего остального досталось понемногу, возможно после полного оборота сила увеличатся, но я на это не особо рассчитывал. Мог разжечь огонь в камине, при наличии рядом воды, поднять кучу брызг, сдуть пыль и песок ветерком. Один раз пожелал издохнуть надоевшему насекомому, когда тот свалился замертво, сразу не понял, что произошло, потом полчаса рыдал, объясняя ректору, что не хотел жучка убивать. Тот вздыхал, успокаивал.

— Силы у тебя только на этого жучка и хватит. Было бы больше, с твоей энергией и фантазией, легче было бы тебя прибить.

Вот так вот и жил. Зато теперь цветы проращивал и сажал сам, создавая ими красивые узоры. Другое не получалось, но на цветы меня хватало. Предварительно, пришлось проштудировать кучу литературы.

Как и обещал дедуле, научился создавать кристаллы памяти с необходимыми мне параметрами. Многое из прочитанного сливал на них.

Наше с ребятами детище процветало, принося неплохой доход, это позволило вернуть долг деду. Бывшие ученики-мученики стали вполне самостоятельны, всё реже пользовались моими кристаллами, стали рождать собственные идеи.

Во второй половине года стал очень раздражительным, перепады настроения были очень сильными, сразу сообщил деду и мне стали давать какой-то состав из трав, прокомментировав единственным:

— Скоро.

Мой сосед по комнате похорошел ещё больше, немного вытянулся, я не раз замечал заинтересованные взгляды на него. Но, зная мои закидоны, подходить боялись. Пришлось поинтересоваться у котёнка, хочет ли он ухаживания, отношений, вдруг я отпугиваю. Малыш заверил, что сейчас не время, а если это настоящие чувства, то я им не помеха. Вот и ладушки.

В один прекрасный день осени проснулся от боли во всё теле, кажется, крутило и выворачивало каждую косточку в моем теле.

— Лан, — простонал я, — рысёныш проснись. Беги к ректору, пусть вызывает деда, кажется, началось.

Котёнок, от моих слов, резко проснулся и, как был в шортиках и майке погнал к Салвенасу. Сцепив зубы, сполз с кровати, хотелось больше пространства. Сколько прошло времени с момента ухода Лана не знаю, мне показалось пару минут. В двери вбежал ректор, за ним влетел рысёнок. Дракон, не теряя времени даром, подхватил меня на руки и куда-то понёс. Я терял связь с действительностью, что мне категорически запретили делать.

— Говорите со мной, — вырвалось хрипом из моего рта, — я буду держаться за голос.

И со мной говорили, Ланеран рассказывал о нашей первой встрече, как испугался, как рад, что я вмешался, счастлив, что обрёл такого друга. Рядом с ректором вышагивала, Багира, беспокойно мяукая. Когда прибыли на место, меня опустили на каменный пол, кошка тут же улеглась рядом, мурча и пряча морду на моей груди. Пальцами вцепился, в её шерсть, тихонько подвывая.

Деда с Рашаном почувствовал раньше, чем они преступили порог зала, в котором я метался по полу.

— Малыш, ты как? — кинулся ко мне дед.

— Тебе культурно или мне сегодня простят всё? — еле прохрипел я.

— Шутит, значит нормально, — дал заключение тигр, — Адрианарс, раздевай его. Ланеран, обернись, так легче перенесёшь происходящее или иди в комнату.

— Я останусь, — рысёныш стянул майку и шорты, и обернулся.

Что происходило дальше, помню смутно, меня держали голоса. В какой-то момент мне почудился голос отца, напрягся, хватаясь за него, пытался понять слова.

— Давай, сын, я верю в тебя, ты справишься. Мальчик мой, как же я скучал, — бормотал голос, и столько в нём было чувств.

— Отойди немного, Даритас, пора.

Сильнейшая боль ломает тело.

Открываю глаза, полумрак большого зала, рядом знакомые запахи.

— Пума, — выдох, который звоном разносится в моей голове.

Заинтересовано приподнимаю гудящую голову, пытаясь понять, где пума. Вижу сидящего рядом отца. Радостно улыбаюсь ему, пытаюсь принять горизонтальное положение, что бы обнять. Ничего не получается, в недоумении возмущаюсь, получается обиженный мяв. Перевожу взгляд на руки. Оборот, дубинушка, возвращает меня на землю память.

— Мя? — выдаю я.

По залу разносится смех.

— Я тоже рад тебя видеть, — улыбается папенька.

Ползу на брюхе к нему, утыкаюсь мордой в колени. Меня гладят, чешут ушки, прррриятно.

— Не ленись, вставай, давай, — командует Рашан, стягивая с себя одежду, мгновение и передо мной огромный тигр. Я — котёнок, я котёнок, мать вашу.

— Не совсем котёнок, почти взрослая особь, — поясняет дед в моей, кружащейся головушке.

— Это всегда будет так больно?

— Для тебя, так больно только в первый раз, следующие будут легче, — подключается тигр. — Вставай, быстрее освоишься в новом теле, быстрее вернёшься к привычному облику.

Пришлось поднимать свой хвостатый зад, поддерживали Гира и рысёнок. Дальше учился управлять четырьмя, нет, пятью конечностями, хвост так и норовил куда-нибудь встрять. Пробегал кошаком целый день, выполняя все команды Рашана, команда поддержки не отставала.

Вечером разрешили обернуться. Небольшая, слегка выкручивающая, боль в костях и вот я сижу голым задом на полу в своей комнате. Рядом обернулся Ланеран и быстренько стал натягивать штаны. Мне тоже протянули штаны, батенька озаботился.

— Откуда ты здесь? — спрашиваю, натягивая предложенное.

— Соскучился, не хотел пропустить твой первый оборот?

— Редиской был, редиской и остался, — выдыхаю я, делая шаг и прижимаясь к телу отца. — Я очень скучал, честно.

— Я тоже, сын, я тоже, — прижимают меня к себе, до хруста в костях.

Рассевшись на кроватях, делились новостями, в основном рассказывали я и дедушка, иногда подключался Лан. Нам, с разрешения ректора, принесли ужин. После, решили с отцом прогуляться по саду.

— Я рад, что с тобой всё хорошо. Ты многого достиг, — улыбался отец.

— Да, дед очень помог. А как у тебя дела? Ты молчишь, ничего не рассказываешь.

— Как всегда, работа, проблемы.

— Как он? — решаюсь задать вопрос.

— Скучает. До него дошло, насколько глуп он был. Гарем, почти весь, распущен и раздарен. Он принял твой выбор невесты, ведутся переговоры о свадьбе, когда она вступит в пору, будет заключён союз.

— Что-нибудь просил передать? — сердце сжалось в ожидании, а мозг гнал надежды вон.

— Приедет на выпускной и заберёт тебя, даже если ты будешь обещан другой или другому. Повторно совершать, одну и ту же, ошибку, не собирается.

— Без тебя не обошлось?

— Не могу сказать, что был доволен его глупостью, — помолчав, спросил, — Ты всё ещё любишь его?

— Да. Стараюсь занять себя, не думать, не чувствовать, но когда расслабляюсь.… Нет, сил терпеть, хочется волком выть.

— Не думал я, что всё так сложится, — выдохнул отец.

— Думаю, ты, просто, не думал, — хмыкнул я, получив в ответ улыбку полную яда.

— Ты не пума, ты змея.

— С тобой иначе не получается. И, тем не менее, я люблю тебя, пусть и отец из тебя отвратительный.

— Знаю. И, тоже люблю тебя, сын.

Глава 29

Стою, рассматриваю себя в зеркале, до этого не было времени, каждую свободную минуту старался провести с отцом. Сегодня утром посадил его на корабль, и он отбыл в земли демонов, увозя мой подарок владыке, красивый медальон на цепочке, внутри которого лежал локон моих волос. Как сложится наша дальнейшая жизнь, я не знаю, пронесём ли мы свои чувства через время и расстояние. Надеюсь, мой подарок послужит напоминанием обо мне.

Так вот, стою, рассматриваю, изменился, но как ещё не понимаю. Рост — тот же, тело стало более крепким, сухие, тренированные мышцы, более очерченными. Цвет волос немного изменился, стал более светлым.

— Ты изменился, — так же пристально рассматривает меня Лан, — если раньше за тобой бегали, в основном, из-за твоего дара, то теперь буду атаковать из-за твоей красоты.

— Я вижу что изменился, но не так кардинально, — фыркнул я.

— Ммм, посмотрим.

— Ладно, сегодня выходной, поехали, прогуляемся, Пламя застоялся. А потом в город.

Рысёныш оказался прав, реакция окружающих на меня изменилась, стали донимать комплиментами мимо проходящие. По началу, это было приятно, улыбался, отшучивался, но чем дальше, тем больше начинало раздражать. Помимо этого, тело, привыкшее к регулярному сексу, донимало желанием. Начал шипеть на окружающих.

— Найди себе постоянного партнёра, — советовал дед, — Думаешь, вы столько лет сможете, вытерпеть? Очень в этом сомневаюсь.

— Я всё понимаю. Умом. Но зная себя, не смогу. Не смогу, просто отдаваться. Не полюблю, но привяжусь, если партнёр будет один, а менять их.… Не хочу прослыть шлюхой. — отвечаю деду, положив голову ему на колени.

— Но и постоянно пичкать себя настоями, не выход. Проблемы со здоровьем тебе ни к чему. И это может помешать второму обороту, ты будешь не стабилен психологически. Найди того, кто согласится на один секс.

— Пойду дам объявление, прям, вижу: страдающий от недотраха студент академии, ищет партнёра для удовлетворения своих сексуальных желаний, отношения не предлагать, — съязвил я.

— Предлагаешь мне заняться поиском? — вздохнул дед.

— Я подумаю, что можно сделать, — теперь вздохнул я.

Учёба продолжалась. С каждым днём, проблема сексуального неудовлетворения давила на мозг всё круче. Боюсь, если я продолжу издеваться над студентами с тем же остервенением, проблемой поиска партнёра озаботится ректор и с ним половина преподавательского состава и студентов. Подумав и так, и эдак, решил, что пойду по девочкам, попробую. Ложится под кого-то, не было никакого желания, а если быть сверху, то почему не с девушкой. Выбирал и присматривался долго. Дроу отмёл сразу, я не фанат игр в подчинение. Драконши, рядом с ними казался мелким. Светлые эльфийки были красивы, но замороженные лица не вдохновляли. Демонесы, слишком близко, потом проблем не оберусь. Русалочки — вариант, ещё оборотни и вампирши. Орчанки и гномки — не вдохновляли, от слова «совсем». Наги и хелицеры, хоть я и привык к их внешности, наги в обороте выглядели почти как все остальные, но всё же, на такие эксперименты я не готов. А вообще, если искать себе мужчину, то именно нага, если с девушками не получится, то будет наг.

С оборотнями оказалось много проблем, у них невинность при вступлении в брак считалась обязательной, конечно народ грешил, но с теми партнёрами, брак с которыми был оговорен. Вампирши в плане выбора партнёра были свободны, вот на них и обратил всё своё внимание. Но не учёл того что я обернувшийся кот, даже не так, я оборотень. Вампиры с оборотнями не то чтобы враждовали, но и особой любви не испытывали, вампирам наш запах был очень неприятен, запах крови меня не приводил в восторг тоже.

— Как тут можно кого-то найти, если столько проблем? — стонал я деду.

Эта здоровущая рептилия только фыркала.

— Может, воспользоваться услугами дома желаний?

— Огласки не боишься?

— Правильно, лучше прибью кого-нибудь, но сохраню свою репутацию нетронутой и незапятнанной, — ржал я. — Дедуль, меня каждая собака знает. И только собаки от меня в восторге. Преподы ждут не дождутся того дня, когда я покину стены академии. Студенты, будут своим детям и внукам рассказывать про меня страшные сказки, по крайней мере, те, кто доживёт. Думаю, в тот день, когда я закончу академию, ректор уйдёт в недельный запой от счастья, если стихи и танцы ему нравятся, то похабные частушки он счёл перебором. Когда увидят что после посещения борделя я стану намного спокойнее, создадут фонд на оплату услуг работников дома желаний.

Взвесив все за и против, решил остановиться на доме желаний. Дед подобрал такой, где мне, гарантировано, не преподнесут какой-нибудь сюрприз, болезней я не боялся, но вот беременность, к этому я был не готов. И хоть какая-то защита от привязанности.

На следующих выходных вечером, приведя себя в порядок, отправился по выданному адресу. Ну что сказать, приятный интерьер, красивые ухоженные девочки и мальчики. Хозяйка заведения не навязывалась, провела внутрь, оставила выбирать. Мне понравились две девчонки-оборотни, одна кошка, другая лисичка. Как они попали сюда, старался даже не думать. Аниса и Зарика составили мне компанию за лёгким ужином, оказались весёлыми и озорными, похоже, силой их здесь не держали, по этому, решил не заморачиваться.

— Дамы, должен признаться честно, опыта в отношениях с женским полом у меня нет. Как доставить удовольствие женщине я знаю …теоретически. Прошу строго не судить и помогать, — с улыбкой винился я.

В первый вечер взял лисичку. Всё получилось очень даже неплохо, но внутреннего удовлетворения не было. Чувство вины пинками отправил вон, не настолько я наивен, что бы думать, что Яс в свою постель никого не брал. Так и повелось, что пару раз в неделю я посещал девушек, угощая их сладостями и фруктами, и, иногда, балуя небольшими подарками в виде сексуального белья. Мы, если не подружились, то вполне неплохо общались и проводили время.

А между встречами, продолжал грызть гранит науки, донимать обитателей академии, общаться с друзьями, кидаться новыми идеями. Теперь я «осваивал» ресторанный «бизнес», иногда мне очень не хватало пельменей, вареников, борща и шашлыка.

Глава 30

Прошло несколько лет моего пребывания на острове и в стенах академии, близился мой второй оборот, которого некоторые ждали со страхом, а некоторые с радостью. Почему такое разделение? Потому что многие знали, что после оборота в дракона, сила моя увеличится, а какие за этим последуют сюрпризы, не знал никто. Вот и мучились. Мне же было пофиг, сам я никого не донимал,откровенно на неприятности не напрашивался, те, кому жить надоело, лезли сами. Скрыть от меня что-то уже было невозможно, никакие блоки и защита не помогали. Кроме драконов, с этими созданиями тягаться — себе дороже. Хотя, тормоза у меня были. Я соблюдал право на личное пространство и без необходимости в голову не лез. Голова — штука тёмная и обследованию не подлежит.

Несколько раз ко мне обращались за помощью, требуя стереть или подправить воспоминания. Брался только в тех случаях, когда действительно видел в этом пользу для разумного. Брал жертв насилия, такие здесь были, тех, для кого горе стало смыслом жизни. Полностью воспоминания не стирал, корректировал, внушал веру в лучшее, настраивал на позитив. Несколько раз разоблачал преступников, вытягивая из их бедовых головушек кучу разной дряни. Для меня это не проходило бесследно. Чужая жестокость, подлость, ужас, боль не были самым лучшим из того, что я бы предпочёл видеть в своей жизни. Но поток желающих помочь своим любимым, родным и близким только увеличивался. А я горел желанием, чтобы воспоминания подправили уже мне, но сочувствие и желание помочь, потому что могу, не давали мне отказаться. Были и те, кто заинтересован в моём вмешательстве из корыстных побуждений, таким отказывал резко и быстро.

— Когда Адиль закончит академию, уйду в отставку, — делился своими планами на будущее Салвенас, за бокалом вина со своим другом, — Устал, из-за этого мальчишки, живу, словно на вулкане, не знаю, что произойдёт, в следующий момент. У меня теперь все светлые эльфы с улыбками на лице, милые и приветливые. Это, знаешь ли, потрясение для моей психики.

— Врёшь, тебе это нравится, — улыбнулся Адрианарс. — Займи его чем-нибудь. Сам говорил, выпуск не за горами, пусть форму новую для выпускников всех факультетов придумает.

— Тебе предложения уже поступают? Потому что меня уже атаковали желающие взять его к себе на службу, — задумавшись о предложении друга, сменил тему ректор.

— Да, но проблема в том, что он уже отдал своё сердце. Ты же понимаешь, что он будет стремиться туда, к нему, телом и душой, особенно остро эта проблема встанет после второго оборота. Драконы всегда стараются хранить своё сокровище, причём, чем лучше его запрячут, тем лучше себя чувствуют, — сделав глоток вина, продолжил, — Возможно, он продолжит оказывать помощь нуждающимся, хотя я вижу, что ему тяжело, для всей этой грязи он слишком чист. Но он не согласится покинуть того, кого избрал.

— Почему же они не вместе?

— Молодость, глупость, непонимание, избалованность, вседозволенность. Мне продолжить список?

— Думаешь, после того как Адиль вернётся, что-то изменится?

— Избранник знает, что я могу забрать внука в любой момент, больше не позволю его вернуть и Адилю — вернуться. Пройдут года, и Адиль встретит другого, возможно, тех чувств уже не будет, но он сможет быть счастлив, и любим. Для своего внука я хочу этого всем сердцем, он единственная моя радость и отрада.

К концу седьмого года пребывания на острове произошло моё обращение в дракона. Причём, произошло это достаточно неожиданно. Помня сопровождающую мой первый оборот боль, я ожидал чего-то подобного, но этого не было. Я просто разозлился, очень сильно. Достал меня сыночек правителя вампиров. Сей прынц с самого моего дня вступления в академию доставал меня неимоверно. Обида от посещения кабинета ректора горела в нём до сих пор. И очередной выверт его больной фантазии вывел меня из себя. Вот и метнул в его тупую голову вазу. С мечами у меня не срослось, а вот метать ножи я умел замечательно ещё до перемещения в это тело. И вообще, метать умел.… Очень метко, и всё что под руку попадётся. Я кипел, как чайник, покрывая, эту тварюшку, трёхэтажным матом и подробно объясняя почему.

— Я уже сочувствую вампирам, которым придётся жить при твоём правлении. Ты никогда не задумывался что власть это ещё и ответственность, а ты ведёшь себя как обиженная трёхлетка, неудовлетворённая сексуально, — Шипел я.

Хлоп, и смотрю на эту мелочь сверху вниз. Непонимание отразилось не только на моей морде. Быстрее всех сориентировался Лан, кинувшись к моему деду, который уже некоторое время проживал в академии.

— Пошёл вон, твоему отцу надо думать, не как нагадить демонам, а как воспитать собственного сына, — рыкнул я, этого придурка как ветром сдуло.

Дальше начался форменный дурдом. Мне надо было перелететь за стены академии, выходило у меня хреново, я был и так зол, ещё не отошел от столкновения с прынцем-засранцем, а тут злился ещё больше, от того что ничего не получается.

— Стоп. Успокаивайся, поджарить его всегда успеешь. Мне необходимо, что бы ты сосредоточился на важном, а важное, в данный момент, твой оборот. Неужели не хочешь посмотреть на себя? Для этого ты должен перелететь на поляну с озером. Давай, — вещал дед.

И я дал, криво, косо, но долетел. Полюбовался на себя в водах озера, попросив деда скрыться и не развивать во мне комплексы по поводу размеров. А так ничего, красивый, цвета светлого золота, с бирюзовыми глазами, шипами по спине, длинным хвостом и огромными крыльями. Открыл пасть, зубки — мечта стоматолога-извращенца. Хохотнул, выдав столб пламени, хорошо, что в воду, рыба немного сварилась, а так бы деревья спалил нафиг.

С этого дня ко всем моим занятиям добавились полёты, законы и правила драконов. Глядя на себя в зеркало, не знал то ли плакать, то ли смеяться. Златовласка, бля, Рапунцель. Из академии самостоятельно меня не выпускали, да и по академии приходилось перемещаться в сопровождении нагов, рысёныша угрозой и помехой не считали. Не останавливал даже мой медальон.

Дальнейшая учёба теперь прерывалась на полёты над островом. В выходные, посадив на себя Ланерана, Багиру в корзине и подхватив в лапы Пламя, мы отправлялись в долину драконов.

В начале последнего учебного года я получил заказ на форму для выпускников. Получил то я его раньше, но за выполнение заказа взялся именно теперь, до этого шла подготовка. С моделью я определился сразу, гусарские костюмы мне всегда нравились, для каждого факультета был свой цвет. Вот и занимались закупкой и заказом всего необходимого. Как раз и студенты перестали расти как на дрожжах, как ввысь, так и вширь. Мои портняжки и обувщики быстро начали снимать мерки, пока народ не разъехался на практику. Примерки и подгон по фигуре будет после их возвращения.

Меня на практику не отправили, видно боялись, что не вернусь, оставили при лекаре академии, заниматься уже привычным делом, колупаться в чужих воспоминаниях и править их.

Самым удивительным происшествием за год, было то, что прынц-засранец пришёл мириться, попросил прощения за всё. Я впал в ступор, его желание было искренним, похоже, засранец повзрослел.

День выпуска приближался, моя нервозность возрастала. Я знал, что Ясимар женился и уже должен появиться наследник. Иногда я представлял нашу с ним встречу, как замираем, глядя глаза в глаза, какие чувства будут отражаться в них, что скажем, а потом гнал всё от себя, боясь сглазить, разочароваться. Но сердцу было плевать на разум, оно ждало, надеялось, верило. Летая над островом, так трудно было остановиться, не махнуть через просторы воды, окружающие остров, и оказаться там, куда рвалось сердце и душа, а тело замирало в сладком предвкушении. Дед предупреждал о таком, просил не торопиться, закончить обучение, дать возможность и себе, и Ясу, всё ещё раз взвесить, оценить. И я терпел, останавливался, гнал от себя сомнения и страхи.

Последние пару месяцев вернули меня в прошлое, в некотором смысле. Я занялся шлифовкой своего тела и лица, волос и ногтей, тягая за собой рысика, у которого начала налаживаться личная жизнь. Другу признался в любви оборотень-лев, предложил брак, даже с женой познакомил. Данира пребывала в восторге от своего будущего второго супруга. Я не раз наблюдал, как льву влетало, за разные, чаще надуманные, провинности в отношении Ланерана. Был за него очень рад, по Лану было видно, что чувства взаимны, причём как ко льву, так и к Данире-львице.

Вот и занялся приведением котёнка в порядок. Маски, скрабы, лосьоны, ополаскивания, травки, массаж. Затянул в салон, где заказал своему другу новый гардероб и приданое. Малыш краснел и дулся.

— Лан, я не знаю, как повернётся жизнь, возможно, я не смогу присутствовать на твоей свадьбе, а это будет моим подарком, от всего сердца. Я желаю тебе только любви и счастья, ты этого достоин.

Рысёныш разревелся. Пришлось обнимать и утешать.

— Ну, ты чего? Ведь не навсегда расстаемся, я буду прилетать, и ты можешь приехать в гости в любое время. Ты теперь парень не бедный, сел на корабль и приплыл.

— Не надо на корабль, — сопел Лан, — мы планируем перебраться на тёмный континент через полгода где-то.

— Вот видишь, всё хорошо.

— Если у тебя всё сложится, мы переедем, — кивнул головой малыш.

— Так вы из-за меня, что ли? — смотрю на него в шоке.

— У тебя договор с Ваширом (львом), он решил перебраться ближе к тебе.

Вздыхаю, хорошо, но все остальные решили остаться, истребовав с меня обещание, прилетать раз в полгода и оставаться, минимум, на месяц.

Больше всего мне не хотелось расставаться с дедом, я привык, что дракон всегда рядом, всегда поможет, подскажет, расскажет, посоветует и покажет. У меня не было от него никаких тайн, ближе него у меня никого не было. Но дед сказал, что может жить где угодно, разрешив этим все мои метания.

Боялся я или не боялся, сомневался или нет, но, определённо, собирался. Собирался вернуться к тому, кого очень сильно люблю вот уже десять лет.

Глава 31

И вот день выпуска из академии настал. Все зачёты и экзамены сданы, практика засчитана, вещи собраны. Осталось выслушать торжественные речи ректора и преподавателей, хотя бы не стали плакать от радости, что я ухожу. Бои без правил были перебором, согласен, но, надо же, куда-то девать энергию здоровенным, перевозбуждённым лбам. И пережить «бал невест», где нам будут делать предложения о найме на службу. Дальше, развлекательная программа для студентов, выпускников и гостей академии и бал. В этом году был ажиотаж, съехались все правители, что бы порвать меня на много маленьких Адиленчиков. Но я ждал одного, единственного.

Выдернув рысёныша из кровати рано утром, потащил его на мыльно-рыльные процедуры, лёгкий завтрак и мы возвращаемся в комнату одеваться. Форма сидит как влитая, волосы заплетены в тугую косу. Я готов. Осматриваю костюм для выступления, мне ещё танцевать и петь под мою красавицу-гитару. Ребята расстарались, пошили нечто невероятное. Золотой, кружевной костюм на тонкой шёлковой подкладке был произведением искусства. Мягкие золотые тапочки и тончайшей работы украшения. Честно предупредил, если меня трахнут прямо в зале, убью.

Спустились в зал, где было общее построение. Бывшие студенты, одетые в новую, красивую форму, были возбуждены, заканчивался один из отрезков их жизни, впереди было много нового и неизвестного, но они шутили, обменивались адресами, приглашали в гости, стараясь не потерять приобретённых друзей.

Построились. Я бегаю глазами по залу, ища того, кто стал мне очень дорог и любим. Дедушка, отец, ОН. Сердце заходится до головокружения. Яс не изменился. Чёрные глаза сверлят меня, рассказывая, как скучал, любит, заберёт. У меня ноги подгибаются. Хочется наплевать на всё, на всю эту толпу, подбежать, обнять, что бы никогда больше не отпускать.

Поздравительные и напутственные речи начинают раздражать. Огромным усилием удаётся взять себя в руки, не хватало обернуться. Отвожу глаза, сжимаю ладони до хруста в пальцах. Жду.

Когда всё закончилось, я срываюсь с места, проталкиваясь через толпу, спешу к тому месту, где меня уже ждут.

— Яс! — выдыхаю я, влетая в его грудь, вдыхая запах.

— Любовь моя! — отвечают мне, целуя волосы, лоб, глаза.

— Эй-эй, не шокируйте общественность, — возвращает нас с небес на землю голос отца.

Прижимаюсь щекой к груди любимого, слушая быстрое биение сердца.

— Может, всё-таки, меня обнимешь? Я тоже скучал, — картинно дуется отец.

Глянув в глаза демону, улыбаюсь, тот закатывает глаза, отрывая от меня одну руку, даёт сделать шаг в сторону родителя.

— Привет папулечка! — улыбаюсь ему.

— Привет, сокровище моё, — сжимают меня до хруста в костях.

— Поздравляю, внук, — смеётся дедуля, — Оторвись от этих двоих, тебе будут делать предложения.

— Руки и сердца? — хмыкаю я.

Мою тушку, тут же, спиной прижимают к крепкой груди.

— Пусть только попробуют, — рык над ухом. А потом, тихонько, в ухо. — Своё предложение руки и сердца ты получишь немного позже.

— Мммм, это намёк? — чуть поворачиваю голову.

— По моему, это констатация факта, — отвечает, вместо Ясимара, дед, даря ему взгляд, полный предупреждения и угрозы.

Меня только крепче прижали. Взвесив все за и против, выбираюсь из объятий и иду к ректору.

— Что ты задумал? — доносится вслед вопрос деда.

Пошептавшись с Салвенасом, прошу минутку внимания.

— Мне очень жаль всем отказывать в предложении о найме на службу, но … сердце сделало свой выбор. Сердце дракона отдано.

Под шум и волнение толпы возвращаюсь назад.

— Это намёк? — улыбаясь, спрашивает владыка, а глаза сверкают, как драгоценные камни.

— Это констатация факта, — выдыхаю я ему в грудь.

— Жизнь моя, больше никогда не отпущу тебя, — шёпот в волосы.

— Придётся, у меня здесь работа, — выдыхаю я, — можем прилетать сюда вместе, ты будешь отдыхать, а я работать.

— Поговорите об этом позже. Адиль, тебе пора, — вырывает меня из нирваны дед.

Со стоном отрываюсь от такого любимого и желанного мужчины и иду в сторону небольшой сцены, беру гитару и присев на высокий стул, начинаю петь:


Как бы хотел я нарисовать мечту,
Солнце и ветер, молнию на лету.
Как бы хотел я нарисовать полёт,
Ветер свободы, что меня вдаль несёт.
Вместо слёз нарисовать цветы,
Вместо разлук — мосты,
Вместо утрат — мечты.
Но красок нет, чтоб возвратить рассвет,
Чтобы каждой минуте вслед
Не говорить: "Прощай!"
Как бы хотел я время нарисовать,
Чтоб, наконец, улыбку твою поймать.
Чтобы навечно в красках застывший свет
В рамке окна оставил твой силуэт.
Вместо слёз нарисовать цветы,
Вместо разлук — мосты,
Вместо утрат — мечты.
Но красок нет, чтоб возвратить рассвет,
Чтобы каждой минуте вслед
Не говорить: "Прощай!"
Вместо слёз нарисовать цветы,
Вместо разлук — мосты,
Вместо утрат — мечты.
Но красок нет, чтоб возвратить рассвет,
Чтобы каждой минуте вслед
Не говорить: "Прощай!"
Чтобы каждой минуте вслед
Не говорить: "Прощай!"
Не говорить: "Прощай!"

Развлекательная программа набирает обороты, быстро бегу в комнату, скоро опять мой выход. Надеваю костюм, украшения, крашу глаза и губы, расплетаю и расчёсываю волосы. Тапки на ноги и вперёд. Одна надежда на Ясимара, а то порвут.

Отзвучали последние аккорды мелодии, в зале приглушили свет, то здесь, то там вспыхивают огоньки, их зажигают теперь уже бывшие студенты. По залу, лёгкой лаской, льется мелодия. Золотая вспышка, темп музыки набирает обороты, в середине зала извивается фигурка, словно облитая золотом, чётко отбивая ритм, скользя и резко взмывая вверх.

Сотни глаз не могут оторваться от этого зрелища. Сердце же одного демона разрывается, мозг, агонизируя, твердит, каким дураком он был, какое сокровище чуть не упустил, не потерял. Светлый, нежный, такой красивый.

— Я твой раб, малыш, раб любви, раб страсти. Боюсь, даже если разлюбишь, захочешь уйти, не отпущу, — шептали губы.

Стянув с себя костюм, решил быстренько ополоснуться. Уже выходя из ванны, услышал хлопок закрываемой двери.

— Лан, что-то случилось?

— Случилось, — отвечают мне, — в моей жизни случился ты.

Мама дорогая, прикрываюсь полотенцем, если кто-то сейчас не включит голову, меня порвут, только в прямом, а не переносном смысле.

— Яс, любовь моя, осторожно, у меня десять лет никого не было, — это был предсмертный писк.

А дальше, голову заволокло туманом. Поцелуи сыпались градом, руки нежили, ласкали, скользили в попытке обхватить всё и сразу. Обхватив голову демона руками, запускаю пальцы в волосы, вспоминая забытые ощущения, фиксирую затылок, целую. Стон рвётся с губ от переполняющих эмоций и ощущений. Язык сплетается с языком, признавая жажду, нужду. Руки скользят по груди, спускаются ниже, дёргают рубашку.

— Слишком много? — смешком слетает с губ Ясимара.

— Да, — то ли стон, то ли выдох.

— Сейчас, любимый, сейчас, — рубашку резко выдёргивают из брюк.

Начинается форменный бардак, одежда срывается и летит непонятно куда.

— Наконец-то, — выдыхаю я, прижимаясь к горячей гладкой груди.

И опять поцелуи и ласки сводят с ума. Руки скользят по чувствительной коже, задевая соски, пощипывая, перекатывая между пальцами, губы стремятся вслед, поймать, ласкать. Ноги не держат, падаю, но мне не дают, подхватывают и относят на кровать, прижимаясь сверху. Забытые чувства и ощущения, как давно это было, кажется, прошла вечность.

Одна рука скользнула вниз, раздвигая мне ноги, пытаясь добраться до моего ануса.

— Масло, — выдыхаю я, протягивая руку к прикроватной тумбочке.

Руку перехватили, перецеловали все пальчики, а затем подхватили масло. Раздвигаю ноги шире, член, аж ломит от желания. Терпеть нет сил, но демон не спешит.

— Чшш, маленький, я не хочу сделать тебе больно.

Один палец проникает в меня, смазывает, начинает движение, губы скользят по шее, прикусывая, лаская языком. Стоны рвут горло. Второй палец. Мне кажется, я не доживу.

— Яс.

Губы накрывают мой рот глубоким, сладким поцелуем. Третий палец, шиплю, кусая за подбородок. Владыка меняет положение тела, обхватывает мой член губами, лаская языком. Тело гнётся дугой.

— Яс, — уже крик.

Мгновение, и член моего любимого начинает проникновение, раздвигая стеночки. Рычу. Останавливается, даёт привыкнуть, целует. Подаюсь бёдрами вперёд, не хочу ждать, не могу. Последний рывок и его бёдра шлёпают о мою попу. Выгибаюсь. Ну же. Движения начинают постепенно набирать обороты, а я мечусь по кровати, заставляя её скрипеть и просить о пощаде. Ещё, ещё немного. Перед глазами разлетается фейерверк. Член дёргается, выстреливая спермой, внутри пульсация, руки моего мужчины дрожат, подкашиваются и сверху меня накрывает тело любимого.

Я нежился на груди демона, глубоко втягивая носом его запах, скользя ладонью по груди, рисуя пальцами узоры и слушая биение его сердца.

— Ты станешь моим мужем, любовь моя? — перехватывают мою руку, целуют ладонь, пальчики.

— Да, — кладу кулачёк ему на грудь, опираюсь подбородком.

Такой улыбки на его лице я ещё не видел никогда.

— Люблю тебя, счастье моё, радость моя, — целует моё лицо. — Я твой раб, маленький, только твой.

Вытягиваюсь на его теле в полный рост.

— Яс, — тяну я, — полетели домой. У нас там сын без присмотра.

Грудь подо мной начинает мелко вибрировать. Зараза, смеётся он тут.

— Адияс, его зовут Адияс. — улыбается мне такое долгожданное счастье.

— Люблю тебя, — произносим мы вместе и заливаемся смехом.

Нам пора домой, нас там ждут.


Оглавление

  • Глава 1
  • Глава 2
  • Глава 3
  • Глава 4
  • Глава 5
  • Глава 6
  • Глава 7
  • Глава 8
  • Глава 9
  • Глава 10
  • Глава 11
  • Глава 12
  • Глава 13
  • Глава 14
  • Глава 15
  • Глава 16
  • Глава 17
  • Глава 18
  • Глава 19
  • Глава 20
  • Глава 21
  • Глава 22
  • Глава 23
  • Глава 24
  • Глава 25
  • Глава 26
  • Глава 27
  • Глава 28
  • Глава 29
  • Глава 30
  • Глава 31