Шестая жена для дракона [Нола] (fb2) читать онлайн

Нола Шестая жена для дракона

Пролог

Солнце медленно скатывалось, скрываясь в синих водах Бескрайнего моря, а его последние лучи, будто не желая уходить, хватались за массивные каменные склоны, которые стоят тут уже сотни веков и им ни буйные ветры, ни штормовые волны нипочем. Где-то там на самой вершине, куда не долетают соленые капли от высоких волн, расположился Замок.

Многие из путешественников лелеяли надежду преодолеть Бескрайнее море и посетить Драконий Остров, но их мечтам не суждено было сбыться, так как эти загадочные, могущественные существа жили отшельниками и не сильно любили впускать в свои владения чужаков, а особенно простых людей, не владеющих магией, считая их чуть ли не вторым сортом, немного более развитыми, чем животные.

И конечно же ,у них был правитель. Как и положено в стае — самый сильный и самый могущественный. На землях людей даже ходили легенды о нем, поговаривали, что глаза его горят огнем, а кожа переливается всеми оттенками пламени и дышит он не воздухом, а дымом. Одна половина, как и в любых сказаниях, была выдумкой, другая же приходилась истинной правдой.

Все-таки мужчина, который сейчас сидел за письменным столом и наблюдал за концом очередного дня, имел зрачки огненно- желтого цвета с редкими вкраплениями бордового и красного, а коротко стриженные волосы, хоть и были просто черные, но имели необычный фиолетовый оттенок, а кончики ногтей были немного длиннее и темнее, нежели у обычного мужчины. Но не стоит обманываться привычным внешним видом. Никто, даже будучи слепым, никогда бы не перепутал истинного дракона, а уж тем более их предводителя с обычным человеком. От него исходила аура властности, силы такой мощи, что даже подданные не могли долго находиться около него. Впрочем, именно поэтому все драконы вели уединенный образ жизни, предпочитая держать рядом только близких родственников: жену и детей, а последние, как только подрастали, уходили из родного гнезда и обосновывались где-то на одном из островов,  которые принадлежали драконам на протяжении веков. Правда, такое случалось крайне редко, а все потому, что у драконов редко появлялось потомство, их вид медленно, но уверенно вымирал.

В дверь кабинета постучались и после разрешения «входите» на порог ступил слуга, одетый в строгий темный костюм и белые перчатки.

— Ну, что там, Нергик?

— Мне жаль, господин… — тихо произнес слуга и вздрогнул, когда повелитель витиевато выругался и грохнул ладонью о ни в чем не повинную деревянную поверхность.

Ранее гонцов, которые приносили плохие вести, казнили и сейчас несчастный слуга захотел провалиться под землю, так как злой взгляд господина не обещал ничего хорошего.

— А как мать?

— Умерла, господин, — тихий ответ.

— Свободен.

Дверь тихо закрылась, отрезая мужчину от всех и вся, оставляя наедине со своим горем. Сегодня умерли его жена и сын, который не успел даже вздохнуть ни разу в жизни или увидеть голубое небо.

Пятая жена за последние сто лет.

Проклятье. Его личное проклятие — сила, которая не позволяет матерям выносить ребенка от него. Младенцы развиваются слишком быстро, вытягивают все силы даже у самых сильных женщин и никто и ничто не может им помочь.

Сейчас Руар видел только один выход — подготовить себе преемника и покинуть пост правителя, который занимал почти пятьсот лет. Больше рисковать жизнями любящих его женщин он был не намерен.

Часть 1

Долгожданный отпуск подошел к концу, самолет плавно взмыл в небо, оставляя позади лазурное море и белый песок, а впереди ждала шумная столица и работа с девяти до шести.

Да, когда-то, еще будучи студенткой-первокурсницей ИнЯза, которая, как и многие, приехала покорять Москву, я строила заоблачные планы и считала, что раз я тут, то моя жизнь обязательно сложится лучше, чем у родителей — учителей в маленьком провинциальном городке.

Да, в юности свойственно ошибаться.

Университет я закончила с красным дипломом и на этом мои «успехи» разом и закончились. Работа попадалась тяжелая и низкооплачиваемая, родители все чаще звали назад и я бы скорее всего и вернулась, если бы не Ленка. Она как раз и помогла мне устроиться администратором в отель, где мои знания иностранных языков как раз и пригодились. Сперва все смотрели на новенькую «деревенщину» предвзято, но потом оценили мои способности улаживать возникшие конфликты и умение держать язык за зубами и все-таки приняли в коллектив. Жизнь стала постепенно налаживаться.

— Добрый день, дамы и господа! Командир корабля Андрей Иванов и экипаж от имени авиакомпании Аэрофлот Российские Авиалинии приветствуют Вас на боту самолета Боинг 777, выполняющего рейс № TU-268 по маршруту Бангкок — Москва. Время в пути до Москвы — 9 часов 15 минут…

— Маш? — вопрос подруги перебил приятную речь из динамиков. Народу на борту собралось много и все гудели, будто пчелиный улей. Казалось, что каждый старался говорить специально громко, так, чтобы все окружающие знали о том, как он отравился ужасной едой в отеле или как у другого украли кошелек. Где-то впереди плакал маленький ребенок, а сзади стюардесса разыскивала родителей маленького потерявшегося мальчика. Думаю, подобный бардак бывает только у русских, которые дружной гурьбой возвращаются назад на родину в морозную Москву, где сейчас, если верить метеорологам, было минус десять и шел слабый снег.

— Да? — отозвалась я, оборачиваясь к подруге, которая сидела рядом. Она вцепилась в кресло так, что сейчас чуть-чуть и сломает.

Не расплатимся же потом!

— Я боюсь, Маш.

— Лен, с каких пор ты стала бояться летать? — спросила я, так как ранее подобных фобий за лучшей подругой не замечала, — мы же сюда летели и ты веселилась всю дорогу.

— Я тогда выпила, вот сдуру и полетела. А сейчас трезвая и хочу на твердую любимую землю.

Да, припоминаю, погуляли мы тогда хорошо, благо хоть вещи были собраны заранее, а таксист ждал у дома в назначенное время. Иначе бы так и остались куковать отпуск в снежной Москве. Мои родные, конечно, звали вместо Таиланда слетать к ним домой, в Екатеринбург, но я отказалась, хоть и пообещала приехать к брату на выпускной. Мама расстроилась и не спорила. Все-таки дочь уже выросла и нечего ей делать в маленьком городке и двухкомнатной сталинке, которая не видела ремонта со времен жизни того самого великого вождя.

— Домой ты на поезде собралась добираться? — насмешливо спросила я, — боюсь, тогда тебя за прогулы шеф уволит. Ехать-то долго придется.

— Ну, Маш, знаешь, это не смешно! Ты слышала, что восемьдесят процентов всех авиакатастроф происходят или в первые восемь минут, или в последние одиннадцать?

— Откуда ты только это берешь?

— Это статистика!

— Как говорят, есть правда, ложь и статистика, так что я бы не верила этой ерунде.

— Это ты у нас ничего не боишься, вот и не понимаешь!

И это говорит мне девушка, которая спасала меня от стада тараканов?

— Дамы, выпить не желаете? Нервишки успокоите, — в наш разговор встрял мужчина, который сидел в ряду справа от нас. Я сперва обратила внимание на маленькую бутылку в его руке, а потом уже на улыбчивое лицо и голубые глаза, под которыми залегли хорошие такие синие круги. Вот именно о таких персонажах ходят байки о том, что приехали в отель, где все включено, и из номера ни разу до конца отпуска и не вышли.

— Спасибо, мы вина сейчас закажем, — ответила я, но Ленка считала иначе:

— А что там у вас?

— Водочка, родимая. Не паленка, не бойтесь. В дьюти-фри брал.

Я не успела и глазом моргнуть, как моя соседка схватила предложенное угощение и опрокинула в рот, совершенно не морщясь. Вот это закалка. Меня бы скорее от такой порции вывернуло бы прямо тут в проходе.

— Спасибо. Так-то лучше.

— Не за что, милые дамы. А как вас звать? Меня Михаил, мы вот с другом вместе отдыхали…

Дальше почти час я старалась с улыбкой на губах слушать новоиспеченных ухажеров, но на втором часу мои силы и добрые намеренья иссякли — хотелось посидеть в тишине и желательно поспать. Поэтому я извинилась, надела наушники, включила какую-то спокойную музыку и постаралась уснуть.

Пробуждение мое было резким. Ленка что есть силы трясла меня за плечо и что-то кричала.

— … падаем! Мы падаем! — первое, что услышала я, как только вытащила наушники из ушей.

В салоне творилось черт знает что. Кто-то кричал, женщины плакали. Стюардессы пытались успокоить пассажиров, диктовали последовательность действий при аварийной посадке, но многие просто их не слышали, а смотрели в иллюминатор, где собрался черный дым, а это на высоте десяти тысяч метров не предвещало ничего хорошего.

— Сохраняйте спокойствие. Выполняйте наши указания…

Самолет тряхнуло так, что ящики поотрывались и некоторым вещи попадали на голову, и тут по фюзеляжу раздался ужасный скрежет, казалось, будто кто-то вскрывает огромную махину консервным ножом.

Грохот, крики и мольбы о помощи слились в одно единое целое. Хвост, а именно там мы сидели, оторвало с легкостью пушинки. Я не могла ни кричать, ни шевелиться, а как будто со стороны наблюдала за собой и не могла поверить, что это происходит со мной по-настоящему.

Если меня спросят потом, о чем я думала в мгновение гибели, я скажу «ни о чем», в голове было пусто и только на самом краю сознания трепетала мысль о том, как мою смерть переживут родители.

Последнее, что я запомнила,  были пушистые облака и пустые стеклянные глаза Ленки.

Через пять часов после катастрофы в аэропорту Домодедово собрали всех, кто ожидал рейс № TU-268 из Бангкока и сообщили им трагическую новость. Многие не верили или же не хотели верить в то, что потеряли близких, надеялись, что они могли выжить. И только когда почти во всех барах аэропорта начали транслировать кадры с места катастрофы, а диктор оповестил о том, что выжить никому не удалось, в коридорах аэропорта раздался первый душераздирающий крик.

Смерть не изменяет мир в целом, а лишь ломает судьбы отдельных людей. Впрочем, жизнь одной девушки она изменила кардинально…

Часть 2

Люди часто слагали легенды о драконах, одна из самых популярных была о том, как храбрый воин в одиночку или же при помощи смелых, верных друзей убивает дракона, спасает принцессу из плена и становится единоличным обладателем всех его несметных богатств.

Полагаю, подобные выдумки могут прийти в голову только тому, кто ни разу в жизни не сталкивался с ними. А если бы такое произошло, он бы не сражаться за честь девушки полез, а драпанул что есть силы в противоположном от этой самой дамы направлении. А всё почему? Да потому,  что размеры этих сказочных созданий были чудовищны и во много раз превосходили человека на лошади. Даже если этот смертник и решится подойти ближе, то дракон просто взлетит в небо и как не было его, ищи словно птицу в небе. Правда, птицу такую, нестандартных размеров…

По мнению самого Руара, уж лучше б люди слагали сказки о том, как чудовища, то есть такие, как и он сам, легко убивают человеческих созданий, сжигают целые поселения и едят младенцев на завтрак, да пострашнее, чтоб ни одному из них и в голову не пришло искать встречи с драконом. А то проблем после этих встреч не оберешься.

Вот к примеру, эти больные на всю голову создания в очередной раз устроили войну за какую-то территорию и перебили почти треть своего населения. Вот скажите, какое живое создание вместо того, чтобы всеми силами бороться за выживание в этом мире, будет целенаправленно уничтожать свой же вид? Понаблюдав за  ними почти триста лет, я пришел к неутешительному выводу: цель их жизни — смерть и разрушение, а никак не развитие или же процветание. Впрочем, с каждым поколением их оружие становилось все опасней и я не сомневался, что когда-нибудь найдется очередной сумасшедший, который сможет создать ТО, что уничтожит всех и сразу, одним махом.

Скажу честно,  я с томящимся сердцем ждал, когда этот день наступит, и у меня на одну проблему в виде агрессивных соседней,станет меньше.

— Повелитель, нашел.

Мой давний друг и советник по торговому промыслу Брен указал на маленькую точку среди синих вод. Корабль орков.

— Вижу, спускаемся.

— Может, я один справлюсь? А то вы со мной будто нянька.

— Сам и справишься, а я посмотрю, насколько хорошо.

— Это что, экзамен?

— Что-то в этом роде, — усмехнулся я, легко читая мысли этого слишком мягкого, но достаточно умного для его должности молодого мужчины. В принципе, когда я соглашался на его кандидатуру, меня волновало лишь одно качество — он не приемлил воровство ни в каком виде. Сейчас же было необходимо привить ему немного жесткости, чтобы все боялись и выполняли его приказы, как и подобает.

Чем ближе мы подлетали к кораблю, тем громче кричали зеленокожие, высокие, почти в два раза выше обычного человека, существа. Несколько индивидуумов сиганули в воду, позабыв и про шлюпки, и про спасательные жилеты.

Ну-ну, и сколько вы так протянете в открытом море?

Другие, видимо, самые смелые, похватали в руки китобойные гарпуны и даже попытались добросить их до нас. Эх, ну вот это вы зря, мальчики.

Деревянные зубочистки загорелись прямо в небе, а следом за ними, будто факел, зажглись и паруса. Паника на корабле достигла апогея. Ну, ничего, зато знать будут, что у нас воровать нельзя. А именно этим пройдохи и занимались несколько недель. Отыскали место, где легко можно добывать жемчуг и добывали, не спросив об этом разрешения у хозяев, то есть у нас самих. Впрочем, даже если бы спросили, с каких пор драконы богатством разбрасываются?

Брен, в отличии от меня, пожалел этих несчастных погорельцев, взмахнул несколько раз огромными пепельно-красными крыльями и бывшие паруса опали в море серым пеплом.

— Может, пусть догорят? Мороки меньше? — вмешался я, действительно сомневаясь в правильности решения своего же советника. Хотя именно их задачей было как раз наоборот сомневаться в правильности моих.

— Они собирали жемчуг почти неделю, не хотелось бы потом прилагать дополнительные силы, чтобы достать корабль со дна. А так, думаю, они сами по доброте душевной нам все отдадут. Да и штраф, конечно же, заплатят.

— Действуй, пусть будет так, — нехотя согласился я. Мне было все равно, где этот жемчуг будет лежать, в Аквамариновом море или же тут. Мы никогда не нуждались в деньгах или же пропитании. Океан прекрасно обеспечивал нас и тем, и другим.

Просто если заранее не втолковать этим ворам, что к нам лучше не соваться, то за ними придут и вторые, и третьи. А так хоть на пару месяцев тишина наступит. Позже у них страх рассеивался и они снова брались за старое. Впрочем, именно поэтому я был за то, чтобы потопить корабль-другой, может, другим неповадно к нам соваться будет.

Еще почти час ушел на то, чтобы уладить все нюансы в нашем торговом соглашении. Брен договорился о том, что они вернут нам все награбленное, сами привезут и разгрузят на одном из ближайших островов, а в качестве компенсации по-добывают нам еще пару недель жемчуг на добровольной основе. Я же лишь строго смотрел со стороны и в переговоры не лез, прикидываясь простым служащим. Мало кто из чужих знал о моей истинной должности, я никогда не любил всех этих корон, скипетров и прочих регалий, свои узнавали меня и так, просто опираясь на ощущения, другие виды иногда тоже побаивались и вот как сейчас интуитивно старались держаться подальше. Впрочем орки не самые умные существа, будь тут на их месте эльфы или же маги, то скорее всего бы уже грохнулись в обморок от моей ауры. Сила была моим даром и проклятием одновременно.

— Может, им хоть ткань прислать, чтоб смогли выполнить обещанное? — в очередной раз начал разглагольствовать мой добрый друг.

— А может, ты за них долг отрабатывать будешь? — насмешливо поинтересовался я, уже представляя себе, как этот немаленький такой монстр будет жемчуг лапками доставать. Смех, да и только.

Хотя если не перестанет вести себя как идиот, то наверное стоит провести такое мероприятие, так, в образовательных целях.

— Простите, господин. Я пришлю кого-нибудь проследить, чтобы они выполнили свою часть соглашения.

— Вот это верное решение…

Ветер шепчет на ухо и гладит крылья и брюхо. Ныряю резко вниз, подныриваю под упругую воду и довольный взлетаю снова. В зубах огромная рыбина. Если кто напомнит о том, что я человек и должен есть обработанную и хорошо прожаренную пищу, то я отвечу, что я сперва животное, а потом уже человек. И ОН хочет питаться именно так, чувствовать сырую кровь на своих губах и слышать, в какое мгновение обрывается жизнь и прекращает стучать сердце.

Вот в такие моменты, когда когти лишь слегка касаются водной глади, вызывая уйму брызг, ощущаешь себя не взрослым мужчиной, а мальчишкой, веселым, озорным и беззаботным. Тогда ничто не имеет значения, остаешься только ты, ветер и тишина.

Бамс.

Я не сразу понял, что произошло, и инстинктивно махнул мордой в сторону, чтобы скинуть непонятный свёрток, обмотанный тканью.

— Руар! — закричал в моем сознании Брен, — это же человек!

— Где? — непонимающе переспросил я, оглядываясь по сторонам. Океан. Ничего. И только спустя мгновение заметил маленькое тело, которое я, по всей видимости, стряхнул с себя.

Оно все летело к воде. Секунда и будет поздно, люди вообще хрупкие создания, им не пережить встречу с водой, особенно с такой высоты.

Выбора не осталось, пришлось пикировать вниз и хватать когтями этого человека (а человека ли?). Люди обычно не падают с неба на землю, они летать, в отличие от нас, не обучены.

— Кто это?

— Понятия не имею.

— На девушку похожа. И что с ней делать будем?

— Нужно сперва вернуться домой, а там видно будет.

Я сомневался, что это создание доживет до этого момента, и почему-то уже воспринимал как своё. Наверное, все дело в инстинкте хищника. Раз поймал — нужно съесть. Вот только голодным я вовсе не был, мне было впервые за долгое время любопытно.

Часть 3

В одной из гостевых спален Дворца, несмотря на поздний час, было оживленно, а все из-за гостьи, которая пока спокойно лежала на кровати маленькой куклой в ворохе белых кружев и всевозможных подушечек. Если бы кто-то из присутствующих заглянул под простыню, то заметил бы широкие белые повязки, которые закрывали весь живот и грудь девушки. Еще одной странностью было наличие маленькой красной сферы, которая тихо покоилась в районе сердца и размеренно мигала в такт биению сердца.

Правитель расположился около большого окна, облокотился на подоконник и стойко выслушивал брюзжание пожилого врача, почти в три раза старше его самого.

— Руар, ну как ты мог такое сделать? — журил седовласый мужчина в прекрасной спортивной форме, какой бы смело могла позавидовать половина человеческих мужчин. Все-таки кровь дракона творит чудеса и стареют они иначе — меняется лишь цвет волос и тускнеют глаза, в остальном же тело от постоянных физических нагрузок лишь крепнет.

— Почти двадцать швов на обе стороны! Еще немного и эта бедная девушка истекла бы кровью прямо в воздухе. Ты хоть думал своей глупой башкой, что она человек, а твои когти для нее неимоверно опасны?!

— Кернар, вы меня еще отшлепайте при всех, — усмехнулся молодой правитель, указывая на двух своих друзей: потухшего Брена и спокойного Рофа, которые стояли у двери и не влезали в перепалку двух сильных мира сего.

— И отшлепаю, или думаешь, раз вырос, можно творить все, что пожелаешь? Если бы твои родители были живы, то умерли бы со стыда. Ты совсем всю человечность растерял за эти годы! А таким милым мальчиком рос.

— Только не начинайте опять…

— Потребуется, буду тебе об этом каждый день напоминать!

— И что вы предлагаете? Нужно было её не ловить?

— Нужно было делать это аккуратней! — воскликнул старичок, гневно взирая на присутствующую молодежь. В принципе, только Руар и мог ТАК говорить с глубокоуважаемым старейшиной Кернаром. Все-таки родной дедушка прощал многое внуку, но и требовал от него вдвое больше, чем от других. Именно благодаря поддержке и воспитанию этого старого дракона Руар смог занять пост, который когда-то принадлежал его отцу. Но тогда, сто пятьдесят лет назад, когда случилась та ужасная трагедия, многие стремились к власти и считали, что столь молодой Руар не справится с возложенными на него обязанностями. А он удивил всех, справился, сумел объединить драконов вокруг себя, заслужить их уважение и верность.

Вот только мало кто догадывался, сколько сил на самом деле к этому приложили его дедушка с бабушкой. О чем говорить, если они два раза срывали несостоявшиеся покушения на собственного внука и делали всё возможное и невозможное ради того, чтобы он вырос сильным. У них это получилось, он стал сильным, но безжалостным.

— Аккуратнее не получилось, — развел руками черноволосый дракон, но все-таки покосился на спящую девушку. Она и правда была слишком хрупкой даже для человека, худенькая, ростом не выше его груди. Длинные русые волосы аккуратно лежали на боку, а лицо было бледным, почти как и сама белоснежная простынь. А нет, вот появилось маленькое красное пятнышко и ему все-таки стало стыдно.

— Виноват, признаю. Проверь повязки, кровь идет.

Дедушка удивился не столь признанию вины, как тому, что заметил тень беспокойства на лице своего внука. Ну что ж, раз так, то наверное он небезнадежен.

— Это сукровица, так бывает, — объяснил он уже более спокойным мирным тоном, — но я на всякий случай посмотрю. А вы идите погуляйте, нечего на голых девушек глазеть!

Спорить со его святейшеством старейшиной было себе дороже. Все вышли, только Руар обернулся, будто не хотел оставлять её одну. Или ,может, старому человеку это примерещилось?

***

— И что вы думаете? — спросил Руар задумчивых друзей, которые все вместе расположились на веранде первого этажа, где любили собираться втроем.

— Странно всё это, — начал первым Роф, молодой зеленый дракон, именно такой цвет носили его глаза и кончики черных, длинных, в отличии от самого Руара, волос, — откуда человеческой женщине взяться в небе? Может, кто подкинул специально?

— Считаешь, что это диверсия? — уточнил я.

— Глупости, откуда ей появиться на такой высоте, — уверенно перебил Брен, — а если б там кто-то был, мы бы первые услышали!

— Маги способны заглушать звуки, — парировал зеленоглазый.

— Но даже они не способны находиться в воздухе настолько долго!

— Мы можем всего не знать. Не просто же так она свалилась именно на голову нашему правителю!

— А вдруг это Боги ее прислали ему?

— Брен, ты как маленький! Какие Боги? И зачем им помогать какой-то девушке?

— А если наоборот, помощь пригодится Руару? Не просто же ее к нам отправили!

— Еще скажи, что она женой станет и ребенка выносит.

— Эй, вы, по-моему, перегибаете палку, я же говорил, что жениться больше не намерен!

— Руар, а  если она та самая? Если это подарок тебе свыше?

Какую бы глупость ни сказал Брен, но она заставила меня засомневаться. А что, если он прав?

— Чушь, человеческие женщины никогда не могли понести от дракона. Будь иначе, то наши бы каждый день летали бы на их земли за невестами. Сам знаешь, как у нас обстоят дела с рождаемостью.

— А вдруг она особенная?

— А если ее заслали?

Друзья заговорили одновременно, выдвигая кардинально разные предположения. В их спорах мне часто удавалось выудить крупицу истины и принять взвешенное решение, но сейчас я был в растерянности и не знал, как поступить. Возможно, стоит подождать и спросить лично у нашей гостьи. Интересно, что же она расскажет?

Часть 4

Когда прощаешься с жизнью, никак не ожидаешь открыть глаза снова и увидеть белый свет. Хотя нет, первым, что я увидела, была темнота, которую кое-где разбавляли тусклые свечи, а после заметила и силуэт незнакомца, который тихо сидел в кресле около кровати.

— Что-то хотите? Воды? Где-то болит? — посыпались вопросы низким, спокойным голосом, от которого веяло абсолютной уверенностью в своих силах. Казалось, что передо мной сидел ангел, ну или демон, если судить по темной шевелюре и желтым с красными пятнами глазам.

— Я умерла?

— Нет. Отчего вы так решили?

— Вы не похожи на человека.

— А я им и не являюсь, — усмехнулся странный мужчина.

В принципе мне, человеку двадцать первого века, доводилось видеть и не такие извращения над собственной внешностью. Когда-то и самой хотелось перекрасить волосы в ярко красный цвет и набить татуировку на запястье. Сперва родители не позволили, а потом желание пропало, да и на работу было бы сложно с таким имиджем устроиться.

Я заметила бинты, которые выглядывали из-под тонкой простыни. Все вопросы на миг отошли на второй план, и я медленно отодвинула ткань в сторону, желая посмотреть, насколько изуродовано моё тело.

С памятью у меня проблем не наблюдалось, я отлично помнила катастрофу и то, с какой высоты мы падали. Вероятность выжить в таких условиях минимальна, а значит, раз жива, то быть мне калекой до конца своих дней.

Помню, где-то читала, что люди после ампутации конечностей продолжают ощущать фантомную боль и даже чувствовать свои отсутствующие руки и ноги. Вот приблизительно такую картину я и ожидала увидеть. Обрубки вместо ног.

Глазам я не поверила, а начала щупать ноги руками, боясь, что зрение меня обманывает. Ноги были на месте, а пальчики с моим любимым лаком на ногтях послушно двигались по-моему желанию. Я почувствовала себя самой счастливой, ведь моим подарком в день рождения была собственная жизнь.

— Эээ… — мужчина на миг потерял дар речи, видимо, впервые так близко рассматривал голые женские ноги или же всё дело было в коротких кружевных трусиках, которые так бесстыдно демонстрировала странная гостья.

— Может, позвать лекаря?

— Кого?

— Если вам плохо, я могу позвать того, кто поможет, — будто ребенку растолковал он.

— А, врача? Да нет, не нужно, темно на улице, пусть человек отдыхает. Давно я тут? И где это «тут» находится? Со мной еще подруга была, вы её не находили? — взволнованно тараторила я, желая узнать ответы на всё сразу.

— Вы были одна, по крайней мере, других мы не находили, — ответил незнакомец и спустя секунду продолжил, — и вы у меня дома.

Руар ожидал слез, причитаний и криков, но никак не счастливого взгляда. Она как будто ничего не ощущала и не понимала, что перед ней один из самых страшных хищников в мире. Да и эти шорты, неужели женщинам позволено носить такое откровенное белье? И куда только их мужья смотрят?

— Это замок? А у вас есть телефон? Интернет? Мне нужно сообщить домой, где я, мама с отцом так обрадуются! Они же уже наверно оплакивают свою кровиночку…

Чем дальше эта девушка говорила, тем больше он убеждался, что она больна.

— Я все-таки приглашу Кернара. Пусть вас осмотрит. Не переживайте, он ответит на все ваши вопросы…

***

— И как? — спросил я, как только дедушка вышел из комнаты незнакомки.

Он пробыл там почти час, неужели все настолько серьёзно и её болезнь неизлечима?

— Хуже, чем я предполагал. Не помнишь, она нигде не могла удариться головой? — спросил врач, а потом махнул рукой сам себе, — да ты мог и не заметить…

— Она утратила разум?

— Не совсем так. Внешних повреждений нет, предложения строит правильно, вот только я не понимаю тех слов, которые она использует. Возможно, это результат шока или, как она назвала, «авиакатастрофы», нужно дать ей время, она успокоится и может, вспомнит, что случилось и как она оказалась посреди океана.

— И что мне делать сейчас? Я же даже допросить её в таком состоянии не могу, а она может быть опасна.

— Она не опасна и искренне верит своим словам, не важно, насколько странно они звучат, так что старайся её не расстраивать. Ей и так тяжело пришлось.

— Я могу сейчас войти?

— Думаю, не стоит, она сильно расстроилась, и я дал ей снотворное, она уже спит.

Старейшина развернулся и отошел на несколько метров, потом остановился и повернулся назад к внуку. Он сперва сомневался, но потом все-таки сказал:

— Руар, она обычный хрупкий человек, поэтому выбрось из головы все непотребные мысли в отношении этой девушки. Она тебе не пара…

Часть 5

Если начальнику для того, чтобы его бизнес процветал, необходимо задерживаться на работе дольше своих подчиненных, а приходить, наоборот, раньше, то правителю одного небольшого государства очень своенравных и гордых жителей ради этой же цели необходимо было бодрствовать целые сутки.

Шла уже вторая неделя, как я не мог нормально отдохнуть. Сперва проблемы с людьми, потом с орками, а сейчас еще эта человеческая девушка, которая словно дождь свалилась мне на голову.

— И? Есть результаты? — спросил я, даже не отрываясь от очередного письма с жалобой от орков. Будь неладен этот закон «О равенстве прав и обязанностей всех жителей Илларии», который около десятка лет назад состряпали ушлые эльфы. Согласно ему, перед тем, как нападать на бедных зеленых воров, мы обязаны были сообщить о межрасовой проблеме в их Департамент межрасовых отношений, а он уже потом бы выносил справедливое решение. Проще говоря, никакого самосуда. Вот только ни орки, ни эльфы не хотели слышать о том, что мы в обсуждении, а уж тем более в подписании данной бумажки участия не принимали!

Роф, мой начальник охраны и верный друг, сперва опустился на кресло рядом со столом, а потом уже ответил:

— Ничего. Место обследовано, никого и ничего не нашли ни на суше, ни на дне моря.

— Свидетели?

— Рыбаки. Видели лишь нас, испугались и убежали еще до того, как она упала нам на голову.

— Говорили с Алексом?

Алексом, или же Александром Великим, звали очередного короля людей. Они менялись каждые пятьдесят лет и я иногда забывал, как зовут очередного.

— Да, были у него. Он клянется, что занят своими внутренним проблемами и впервые видит лицо этой девушки. Предложил спросить у эльфов. Вдруг она полукровка?

— Кернар уже исследовал её кровь. В целом она человек, но он нашел странные примеси. Такого он не видел никогда в жизни и сейчас собирается её изучать.

— И как быть нам?

— Пока он не разберется, отпускать её не имеем права. Пусть обоснуется.

— Приставить к ней охрану, слуг?

— Охрана будет лишней, а слуг — да, проинструктируй всех на её счет и пусть пара девушек будет ей помогать, одеваться там, ванну готовить или с чем там еще девушки самостоятельно справится не могут.

— Будет сделано. Поиски продолжать?

— Не стоит. Иди лучше отдохни, на тебе лица нет.

— Только после тебя, друг. Скоро рассвет, а ты еще не ложился. Я виделся с Лирой. Она спрашивала о тебе. Жаловалась, что ты давно её к себе не приглашал.

— Спрашивала, говоришь...   ну передай, пусть идет, мне и правда нужно отдохнуть…

***

По глазам женщины можно понять многое. А глаза этой потрясающей брюнетки выражали одно жаркое, неудержимое желание. Впрочем, об этом говорили и яркие бордовые губы, и нагло торчащие соски, которые притягивали к себе внимание сквозь прозрачную ткань пеньюара.

Да, драконицы никогда не славились скромностью, а скорее наоборот, они были горячими, страстными любовницами, которые лучше других рас были способны утолить все желания любого мужчины.

— Чего пожелает мой господин? — тихо произнесла молодая красавица и склонила голову перед мужчиной, который даже не повернулся в её сторону и продолжал расстегивать рубашку, стоя напротив огромного зеркала в пол.

— Разденься и иди сюда.

— Как пожелаете, мой повелитель.

Только женщина имеет такую способность, как обретать уверенность в себе, раздеваясь, а не наоборот.

Я оценил её идеальный, несмотря на поздний час, вид: красивую прическу, легкий макияж, блестящую, покрытую маслами кожу. Она тщательно готовилась к этой встрече, да и к должности моей новой жены тоже. Хоть я ясно дал понять, что жениться больше не намерен.

Легкие шаги по ковру и вот она уже рядом, стягивает рубашку с плеч и целует грудь, спускаясь все ниже к члену, будоража кровь и вызывая желание. Лира была замечательной любовницей, но слишком амбициозной, чтобы держать её около себя долго.

— Хватит, — приказал я, чуть ли не отрывая красавицу от своего члена. Она последний раз лизнула головку языком и плавно поднялась, выпячивая идеальную загорелую грудь.

Раньше я любил ласкать её соски, когда вбивался в желанное тело. Она горела в моих руках, выгибалась и кричала так, что я думал, оглохну.

Воспоминания сделали свое дело намного лучше, нежели ласки, член стал будто каменный, а я, поддавшись желанию, нагнулся и вобрал сосок в рот. Она охнула, призывно застонала. Мне не нужно было трогать её там, чтобы удостовериться, я и так чуял её острое желание еще с порога.

Я приподнял её под попу и понес в кровать. Ждать дальше не было сил.

— Я так скучала, — прошептала Лира, целуя меня в губы. Противиться я не стал, завладел её губами в ответ и вместе с этим резко вошел в нее, потонув в нереальном наслаждение от соития.

Если и была женщина, способная утолить мой ненасытный голод, то это была она. Я менял позы, брал её со всех сторон, делал больно и нежно ласкал. Ей нравилось всё. Я даже сумел забыть все проблемы, находился в чистом экстазе и был готов вот-вот кончить, когда отметил одну странность — запах.

В воздухе витал легкий аромат цветочного меда, который помимо того, что входил в состав обтираний для тела, но являлся также частью и одурманивающего состава.

— Отравить меня хотела? Жить совсем надоело?! — взревел я, хватая юную преступницу за руку, пока не надумала сбежать.

— Нет, никогда. Как вы могли подумать?

Больше всего я не любил, когда из меня делали дурака.

— Охрана!

Двое парней ворвались в спальню, стоило их позвать.

— Отвести Лиру в её покои и проследить, чтобы она собрала свои личные вещи и убралась с острова. Этой леди запрещено возвращаться назад, если я не издам другой указ.

— Будет сделано, повелитель…

Отдохнул называется…

Часть 6

В моей руке лежал золотой крестик на цепочке — подарок родителей на шестнадцатилетие. Говорят, когда тебе сильно плохо, то нужно попросить у Бога сил и терпения, и если ты веришь, он обязательно поможет. Мне помогало. Именно эта вещица держала меня в шаге от сумасшествия.

Мир магии, драконы, непонятная планета и уйма рас, начиная от орков и заканчивая вампирами. И все это реально, и они сейчас в данное мгновение ходят где-то вокруг меня. Я вцепилась в крест, как в спасательный круг, и отгородилась от всего происходящего, будто то, что находится за моим импровизированным кругом, не существует на самом деле, а реальна только я и вот эта маленькая вещица, которая связывала меня с прошлым, с домом, с родителями, с Землей.

Значит, там меня нет, моё тело каким-то непонятным образом закинуло в другую реальность, которая со всеми её жителями больше сказку напоминала. Думаю, мой организм пережил меньший шок, когда собирался умирать, чем сейчас, когда эти странные нелюди убедили меня, что все это реально, а они сами (только представьте себе!) — драконы.

В дверь в очередной раз постучали и без разрешения (я утром отказывалась говорить) зашли. Молодая девушка с подносом в руках, с волосами дикого голубого цвета. На ней было надето простое темное платье до колен и смешные голубые туфли, которые будто сняли с наших кукол. Впрочем, вся девушка была похожа на куколку: милое фарфоровое личико, лента повязана на манер обруча.

— Ваш обед, госпожа, и вам просили передать одежду. Вам помочь одеться?

Я сперва с подозрением посмотрела на темные брюки и простую светлую свободную рубашку, похожую на нашу тунику, и отрицательно мотнула головой. Сама справлюсь. Потом подумала, что она не знает этого жеста.

Вот гадство!

Но девушка кивнула и замерла, рассматривая меня будто диковинную зверушку.

Та блондинка с черными прядями, что приходила утром с завтраком, вела себя точно так же. Стояла и пялилась, глупо улыбаясь.

На этот раз я не выдержала.

— Что? У меня что, рога выросли? — воскликнула я.

Хотя нет, будь у меня рога, я бы скорее казалась обычной.

Девушка вздрогнула от неожиданности и бросилась наутек к двери.

— Подожди, эй! — крикнула я, но куколка уже захлопнула дверь и я снова осталась одна. Вставать было больно, но лежать надоело, да и интересно было, что лежит под серебряными крышками. Почему—то я не сомневалась в том, что это настоящее серебро, а на кровати цветочный рисунок из настоящего золота.

Несколько шагов до стола и я опускаюсь на высокий стул, морщусь. Больно же как! Аппетит на время пропадает полностью, хочется плакать, хочется назад к маме, к её борщу и пирожкам с вишней. Слезы потекли сами собой и я еще раз, всхлипнув, вытерла их рукой, а потом уже вспомнила про наличие салфеток. Они тут были черного цвета, впрочем, как и вся посуда.

Я вымочила все салфетки, что были в наличии, а потом только начала немного успокаиваться. Первым попробовала напиток, им оказался теплый чай с травами и медом, потом отломила кусочек еще горячей булочки и наконец сообразила, насколько голодна. Организм умирать не собирался, а наоборот шел на поправку, поэтому требовал еды, да побольше.

Под серебристыми колпаками была рыба с овощами и что-то похожее на креветок и мидий под странным зеленым соусом. На вкус оно было вполне съедобно и я даже не заметила, как расправилась с обедом и уже догрызала последнюю булочку.

Теперь настало время изучить их посуду непривычного черного цвета. На ощупь она была похожа на ракушку, такая же гладкая и немного переливалась, как жемчужина, а с другой стороны даже небольшие прорези были.

Мне стало любопытно и я принялась рассматривать другие предметы, которые находились в комнате, пытаясь отыскать несоответствия. Не сразу, но они находились. Если с первого взгляда ковер был обычным, то на ощупь оказался намного мягче и пушистей, чем наши родные экземпляры. Да и многое на вид походило, а на ощупь разнилось с привычными мне вещами.

Если бы эти монстры, считающие, что я сумасшедшая, увидели меня, ползающую на коленях по полу и дотрагивающуюся до каждой «деревянной» планочки, то сразу бы убедились в своем диагнозе. Впрочем, заняться тут и так было нечем, поэтому я, будто новорожденный младенец, изучала всё вокруг.

Вот именно за этим занятием меня застал их местный эскулап — симпатичный мужчина со странными серыми волосами, заплетенными в косу, почти до пят.

— Маша', здравствуйте, — произнес он, неправильно ставят ударение. Сперва захотелось его исправить, но потом я плюнула на эти мелочи. Маша', так Маша'.

— Здравствуйте.

— Вы снова решили говорить? Это замечательно, — произнес он, ласково, будто врач психотерапевт буйному больному, — не расскажете мне, чем вы занимаетесь?

— Изучаю.

— Ах, так. И что же вас заинтересовало? — спросил он, медленно присаживаясь около меня на корточки. Наверное, мне стоило подняться, а не сидеть в позе лотоса на полу спальни.

— А из чего вы посуду делаете? Это ракушки?

— Раковины? Да, мы добываем и в море, а потом обрабатываем. Украшения из перламутра.

— Я видела море из окна. Когда мне можно будет выходить из комнаты и можно ли вообще?

— Вы не наша пленница и вправе гулять, где пожелаете. Хотите, я сейчас вас проведу к пляжу?

— Хочу, — отозвалась я, радуясь хоть каким-то изменениям.

Шли мы медленно и долго. Я быстро уставала, да к тому же Кернар, а именно так звали моего лечащего врача, по пути показывал мне замок и рассказывал истории о его жителях. Я же почти не слушала и во все глаза рассматривала странные стекла и картины, которые висели в коридорах. Мимо нас проходили слуги и военные (мне по крайней мере так показалось) кланялись моему спутнику.

— У вас высокая должность в этом замке? Тут так ценят лекарей? — спросила я, употребив привычное для них слово.

— О нет, я занимаю и другую должность — старейшина своего клана и также участвую в Совете.

— А что такое Совет?

— В него входят самые сильные и влиятельные драконы. Мы живем довольно далеко друг от друга, поэтому раз в году собираемся на переговоры, ради решения несущих проблем.

— Так и мне положено вам кланяться?

— Необязательно. Ну, вот мы и пришли.

Я и не заметила, как просторные коридоры сменились на широкую зеленую поляну с редкими деревьями и дорожкой, которая бежала мимо беседок и скрывалась где-то там впереди за склоном. Но самым очаровательным было спокойное, лазурное море, которое казалось бескрайним и уходило далеко за горизонт. С той высоты, на которой мы находились, можно с легкостью рассмотреть и дальние одинокие острова, и яркое солнышко, которое уже катилось к закату.

— Божечки, — пролепетала я, хватаясь за сердце, потому что вмиг стало темно. Огромная туша дракона заслонила солнце и быстро приближалась в нам. Жуткая вытянутая морда с клыками, шипы, которые тянулись от самой макушки до кончика длинного хвоста. Крылья были обтянуты кожей, словно у летучих мышей, вот только цвет кожи, а нет, скорее чешуи, был черный и переливался под солнечными лучами синим и фиолетовым.

Шок пригвоздил меня к месту, а в голове стучала мысль о том, что даже рыпаться не стоит — не успею.

Вот он приблизился к парапету, почти по-человечески поставил одну лапу на белоснежную дорожку и со следующим шагом зверь обернулся в мужчину (благо, одетого), который уверенно шел в нашу сторону.

— Руар, ты напугал нашу гостью, — донеслось до меня со стороны.

— Я не хотел.

— Как и не хотел ей бока располосовывать? Вот к чему была эта сцена? Мог и не паясничать словно подросток.

Значит, эти жуткие порезы его рук дело? И за что он так со мной?

Я интуитивно отступила в сторону, прячась за спину Кернара. Мой маневр не остался незамеченным. Дракон скривился,хотел было что-то сказать, но потом передумал и просто прошел мимо. Я же вздохнула с облегчением. Фух…

Часть 7

— Маша'!

— Ма’ша я, Ма'-ша! — гневно исправила я, а потом уже подняла голову от книги, которую на днях занёс Кернар.

Прошла уже неделя, как я обосновалась в новом мире. Говорить я умела (понятия не имею, как) с самого начала, но вот писать и читать нужно было учиться. Теперь помимо ежедневных перевязок мне предстояли уроки письма и чтения. Сперва я сомневалась, что это необходимо. Я же человек, значит, как только полностью оправлюсь, то смогу перебраться в королевство людей и буду жить там. Следовательно, эти знания мне бесполезны, но Кернар огорошил новостью о том, что у людей снова назревает война, а значит, тут мне будет безопасней. Спорить я не стала и взялась с усердием изучать чужую письменность, навыки изучения языков, впрочем, как и любовь к ним, были у меня всегда, да и где-то глубоко в сердце все еще тлела надежда, что я когда-нибудь вернусь и тогда смогу использовать полученные в этом мире знания, ну или стану первооткрывателем новой реальности, словно первый человек на Луне. Было бы круто еще фотки показать, но тут такой техники не наблюдалось. Драконы жили очень долго, почти не менялись внешне и надобности запоминать себя ребенком или молодым, чтобы потом в старости пересматривать, не было.

К морю мы теперь ходили каждый день, иногда спускались вниз по извилистой дорожке, которая бежала мимо острых камней прямо к воде, иногда сидели в беседке и разговаривали. Оказалось, что людей у них на острове не бывает, и я тут такая одна (это объясняло любопытство девчонок), еще выяснилось, что я буквально упала с неба и кому, как вы думаете? Да именно тому чёрному дракону! Впрочем, теперь стала ясна этиология моих ран по боках. Кернар обещал, что шрамов не останется, но я, когда первый раз увидела себя в зеркале без бинтов, расплакалась и отвернулась. Швы были жуткими: бордовые шероховатые полосы, которые начинались от лопаток и заканчивалось на бедрах, а с одной стороны была задета грудь. Любая женщина хочет быть красивой, а такое уродство сильно било по моей самооценке. Было стыдно их показывать даже при враче, не говоря о том, чтобы предстать голой перед каким-то мужчиной.

С куколкой я все-таки познакомилась. Оказалось, её звали Силин, она прислуживает в замке со своей семьей и пока не выйдет замуж, будет жить на острове. Конечно, я не удержалась и спросила, отчего у её волос такой яркий цвет волос, она объяснила, что это цвет её драконницы и он доминирует даже в человеческом обличии. Если ближе присмотреться, то и кожа у нее была легкого голубого оттенка.

— Ма’ша, — повторил мой личный кошмар и прошел в глубь комнаты. Я сидела на кровати, в руках лежала детская книжка со множеством картинок, а внутри творился переполох. Страх смешался с чем-то непонятным, новым странным желанием смотреть на этого мужчину, не отрываясь, и прислушиваться к каждому слову. Я сильно менялась в его присутствии и старалась всеми силами избегать встреч с ним. Его сила пугала.

— Да, правильно. Вы что-то хотели?

— Раньше мы уже переходили на "ты", отчего такие изменения?

В руках он держал еще одну книгу и положил её на стол около кровати, а сам принялся рассматривать любопытное существо, то есть меня.

— Я раньше не знала, что вы тут… король, — я злилась и последнее слово произнесла как ругательство.

— Повелитель.

— Это ничего не меняет.

— В целом — да, но у нас более неформальные отношения с подчиненными. Драконы не те создания, которых можно посадить на цепь и заставить выполнять свою волю. Все поступают так, как хотят.

— И как же вам тогда удается соблюдать порядок? — тихо поинтересовалась я, робея наедине рядом с ним. В его взгляде было что-то страшное, он смотрел на меня не на как равную, а на пищу.

Помню, мне рассказали, что драконы плотоядны.

— Мы уважаем силу, ум, хитрость. Драконы способны прислушиваться к мнению других и идти на компромисс. Я принимаю верные решения и они согласны следовать за мной, — закончил он и сел рядом на кровать.

Я не успела сдвинуться в сторону и попала в плен простыни, на которою его величество уселось. Ужасное чувство.

Он улыбался, нет, насмехался над моим страхом.

— Вы смеетесь надо мной?

— Увы, над собой, — дракон резко дернулся вперед, — Бу!

Я не придумала ничего умнее, как толкнуть его от себя, подпрыгнуть на кровати, вмиг вытащив ноги из простыни и завизжать:

— Что вы творите? Совсем ненормальный?!

— Ты такая забавная… Я и правда совершенно не страшный?

— Что?

— Ты меня почти не боишься, вот я и проверяю. Вдруг отсутствие страха побочный эффект твоей болезни?

— Я не больна и я вас и так боюсь!

— Нет, — дракон даже для пущей убедительности покрутил головой из стороны в сторону, — бояться те, кто замирают в моем присутствии.

— Вы не василиск, чтобы людей взглядом убивать.

Кто в моем возрасте не смотрел Гарри Поттера?

— О василисках не слышал, но убивать мы и правда можем ментально, без физического воздействия. Правда, для этого требуется уйма сил и этот способ не работает на таких же, как и мы.

— Так вы меня убить пытались! В очередной раз!

— Нет, конечно. Ты моя гостья, а гостей мы не убиваем.

Мое сердце перешло на обычный ритм, я начала успокаиваться. В голове вертелся вопрос, который мучил меня последние несколько дней, и ответить на него мог только Руар.

— Что будет со мной после выздоровления? Я же не могу пользоваться вашим радушием вечно. Мне нужна будет работа, жилье, наконец.

Он удивился, смешно так замер, будто задумался то ли над ответом, то ли над смыслом моих слов, но все-таки ответил:

— Вас не устраивает эта комната?

— Она замечательная, но не могу же я жить в замке вечно?

— Почему не можете?

Перед глазами так и поплыли картинки того, как меня на поводке, будто диковинную зверушку, заводят в зал, где собрались почетные гости и заставляют исполнять фокусы, словно мартышку.

— Это ваш дом, — начала осторожно я, не желая и пробовать на себе, каков его гнев. Такие мужчины при должностях бывают страшны, если не в духе. — А я хотела бы жить где-то в обычных, не таких богатых комнатах.

Мне и правда хотелось перебраться от короля поближе к обычным «смертным».

— Вы моя гостья и пока мой дом — ваш дом. Это моё решение и оно не обсуждается.

Он еще и упертый оказывается.

Руар лишь усмехнулся наблюдая за тем, как его девушка насупила брови и злилась. Он подумал ЕГО? Какие глупости только в голову лезут?

***

— Ну вот и все, — произнес Кернар, вынимая последнюю нить.

Я вздохнула с облегчением и наконец открыла глаза, так как было страшно смотреть за тем, как из тебя, будто из тряпочной игрушки, вытягивают нитки.

— Резких движений делать нельзя, не чесать и не тереть в ванной. Я оставлю вам мазь, которую нужно будет втирать каждый вечер перед сном, она сделает рубцы менее заметными.

— Они точно пройдут?

— Поверьте мне, это лишь вопрос времени.

Неприятные процедуры, слава богу закончились, я встала и принялась одеваться. Сейчас на мне были длинные шорты-бриджи и футболка без рукавов, но с высоким горлом. Я как-то спросила, почему мне, как и остальным девушкам, не дают носить платья, на что Кернар ответил, что платья идут на корсете, а мне стягивать ребра противопоказано, оставалось носить штаны, как мальчишке.

Один раз я поинтересовалась у Силин, бывают ли на острове холода. Как оказалось, нет, тут всегда стоит теплая или жаркая погода, после которой идут сильные дожди. У них не бывает теплой одежды и она понятия не имела, что такое шуба или же пальто. Мне оставалось только надеяться, что мой теплообмен несильно отличается от их и теплая одежда мне и правда не понадобится.

— Кернар, послушайте, а я могу на кухню попасть?

— Зачем? — спросил мужчина, делая какие-то пометки в своих записях. Последнее время он часто спрашивал меня о моём самочувствии, воспоминаниях, отношениях с местными, особенно с Руаром. Помню, тогда я сильно удивилась такому вопросу и ответила, что никаких отношений нет, а он меня пугает. Кернар остался доволен таким ответом, а я не стала интересоваться, зачем это ему нужно.

— Хотела бы приготовить что-то знакомое. Ваша кухня, конечно, вкусная, но чужая.

— Не думаю, что это будет сложно устроить. Вот только сомневаюсь, что вы тут найдете знакомые продукты, — сказано это было так, будто я соль от сахара отличить не смогу.

Ах, да, я же сумасшедшая, так что чему тут удивляться?

Трудности с продуктами все-таки случились. Сперва я задумала пожарить простой картошки (если она тут растет), ну или вареников сделать. Булочки же из муки делают, значит, она тут должна быть. Вот только ни картошки, ни творога не нашлось, зато Ви’на, замечательная девушка шеф-повар (так я её окрестила с самого начала), нашла мне мясо и целую корзину разных фруктов. Ну что ж, значит будут пельмени и вареники с фруктами.

Наверное впервые в моей жизни я с таким трепетом и любовью месила тесто и лепила аккуратный ободочек, ровняя каждую складочку вареницы. Девчонки (позже я узнала, что им больше ста лет) с интересом перенимали новые навыки и с удовольствием пробовали готовое блюдо.

Первыми варили вареники, а потом взялись и за пельмени. Лука у них тоже, к сожалению, не нашлось, поэтому просто добавила в фарш воды и приправ, коих была просто тьма и бо’льшая часть совершенно незнакомая. Вот так поэкспериментировав, осталась собой довольна. Бабушке за меня стыдно не будет, внучка не подвела и справилась на ура.

Веселое настроение девчонок на миг улетучилось, когда на кухню заглянул пренеприятнейший тип с зелеными волосами. Смотрел он осуждающе, будто уже знал, в чем ты провинилась или можешь (!) провиниться. «Законник» — решила я. Именно так выглядели наши блюстители правопорядка.

— Здравствуйте, Маша. Вы бы не могли пройти со мной?

От таких предложений не отказываются.

— Конечно, — согласилась я, улыбаясь. И что же я успела натворить?

Часть 8

Шли мы недолго, просто поднялись на второй этаж и зашли в какой-то кабинет — вычурное мужское помещение в тёмных тонах и с минимумом нужной мебели.

— Присаживайтесь, — мне указали на диванчике около стены, — воды?

— Нет, спасибо, — ответила я, садясь ровно, будто стоит мне прогнуться, и я проиграю сражение в самом начале.

Этот мужчина пугал, даже когда молчал. Интересно, тут популярны пытки, как в средневековье, или же неугодных просто сжигают прямо на месте, драконы они или кто?

— Меня зовут Роф, а вы Маша, как я понимаю?

— Мария, — автоматически поправила я, вычеркивая его из списка близких знакомых или же друзей. Таких людей держат как можно дальше.

— Значит, Мария, — правильно, четко произнес он, — старейшина Кернар утверждает, что вашему здоровью ничего больше не угрожает. Вы абсолютно здоровы.

Была, но уже начала сомневаться в том, что выйду из этой комнаты со всеми целыми конечностями.

— Почему вас волнует моё здоровье?

— Раз вы здоровы, то, возможно, наконец расскажете правду, — мужчина сложил руки на столе. Большие крепкие ладони с аккуратными, но немного удлиненными острыми коготками. Что в очередной раз напомнило о том, что передо мной не человек.

— Я рассказала всё, что знаю, — уверенно произнесла я, начиная сильно нервничать, — … и несколько раз.

— То есть вы не хотите ничего добавить?

— Нет.

— Подумайте хорошо, Мария. Будет хуже, если правда откроется позднее.

— О какой правде вы вообще говорите?

— О Руаре.

— А он тут при чем? — недоумевала я.

— Вы испытывает к нему какие-то чувства? — прошипел этот зеленый змей и окончательно меня выбесил.

— Послушайте, многоуважаемый как вас там, мне абсолютно нет никакого дела до вашего Повелителя!

— Вы обманываете. Ваше дыхание участилось, а лицо вспотело.

— Это реакция на вас!

— Пусть так, но я обязан вас предупредить, чтобы вы отказались от любых планов в отношении него. Вы ему не пара. Вы человек и как только мы разберемся, откуда вы взялись, вы вернетесь домой.

И тут Машу понесло…

— Так разбираетесь побыстрее! А то обещаю, я вашего короля к рукам приберу, не зря же он меня проведывать ходит. Видать, чем-то зацепила мужика.

Зеленоволосый аж бровь от удивления приподнял. Видимо, не ожидал такого от простой человечишки.

— Не тешьте себя надеждой о тайной любви. Даже дети в нашем мире знают, что драконы падки на все уникальное, а вы пока у нас только в единственном экземпляре.

Я, значит, ценный экземпляр? Вещь? А не обнаглели часом эти чешуйчатые твари?

— Так заберите себе или не нравлюсь?

— Я считаю, что от женщин одни беды. И уверен, что от вас мы еще настрадаемся.

— Так не нужно было подбирать. Пусть бы разбилась, умерла. Вы бы зато были счастливы! — закричала я и вылетела из кабинета, сильно загремев дверьми.

Из глаз бежали слезы. Было обидно, обидно до слез, насколько эти драконы бесчеловечны! Видите ли, им моя персона мешает, жизни спокойной не дает, проблемы, значит, на голову создает…

Бежала я, не ведая дороги, долго и остановилась только у самой скалы. На горизонте собирались тучи, море бушевало, белые гребни неслись стройными рядами к берегу, словно рота солдат.

Чужое солнце, чужое море. Да о чем говорить, если земля чужая, не моя? Я опустилась на колени и зачерпнула горсть в ладонь. Сухая, песчаная. Смогу ли я пустить тут корни и выжить? Найду ли я тут своё место? Или лучше было и вправду умереть еще тогда и не идти против матушки судьбы?

Жить мне хотелось, но сил на такую жизнь не осталось. Я отошла назад, разбежалась и сиганула с парапета высотой приблизительно двадцать метров.

Ветер свистит в ушах, дикий азарт, страх и ужас смешиваются в сумасшедший коктейль, заставляя кричать во всё горло. В такие моменты острее всего ощущаешь вкус жизни. Удар об воду и…

***

Встревоженный Нергик вбежал ко мне в кабинет, постоянно повторяя:

— Повелитель, беда! Беда, повелитель…

— Да говори уже наконец, что случилось? — гаркнул я, понимая, что вечно уравновешенного дракона могло из себя вывести только что-то крайне неординарное.

— Девушка, она… со скалы прыгнула.

Ну слов нет просто, одна нецензурщина.

— Сама? — прошипел я, желая кого-нибудь казнить. Слишком тихо у нас последнее время было, все распоясались и расслабилась.

— Да.

— Почему никто не остановил?

— Так не думали мы, что она… Она ж часто там гуляла и всё хорошо было, а тут бедняжка совсем разум потеряла, убиться решила.

— Пошли. Наказание я вам позже придумаю.

Руар собирался вылавливать труп, но когда приблизился к скале, увидел сюрреалистическую картину — его гостья плавала на спине и махала им рукой.

— Что делать, господин?

— Принесите полотенца, — скомандовал он и сам шагнул со скалы вниз.

***

— Хорошая водичка, но ты выбрала странный способ искупаться. Можно было просто спуститься по ступенькам.

Девушка гневно взирала на меня и вытирала брызги с лица. Злая, как обычно в моём присутствии. Такая забавная.

— А вам какое дело? Жалко, если бы лишились эксклюзивной игрушки?

— Не сильно понимаю, о чем ты…

— О себе, я для вас интересная игрушка, которая быстро надоест, если сломается.

— Ты не игрушка, — уверенно сказал я, двигаясь вокруг нее. Вода и правда была замечательная, холодила разгоряченную кожу и смывала усталость.

Раньше мы часто любили прыгать со скал с парнями, вот только те счастливые дни давно миновали, а я уже сто пятьдесят лет как запер себя в четырех стенах кабинета и водрузил на плечи ответственность за всех драконов.

— Зачем я тебе? — тихий, расстроенный голос.

С ней было легко и просто. Она не скрывала, когда злилась, не таила обиду или же радость. Вот именно сейчас я четко заметил, когда её горящий взгляд потух, и в голубых, словно небо за её спиной, глазах появились бусинки слёз.

— Почему ты расстроена? Из-за меня? — всполошился я, не понимая, что успел натворить за эти пару минут.

Ей не понравилось, что я обрызгал её, когда нырнул рядом?

— Вы все одинаковые, бесчувственные гады! Вам нет дела до моих чувств. Я в один день потеряла всех близких, друзей и чуть не умерла. А вы не верите и считаете, что я вру…

Она говорила и не замечала, как по её лицу стекают слезы. Драконницы не плачут. Они слишком сильные и уверенные, чтобы показывать слабость, а эта девушка казалась ребенком, малышкой, которую хотелось успокоить и исполнить любые её желания.

— Расскажи мне, что тебя тревожит, я поверю всему, неважно, насколько дико это будет звучать.

Детей положено успокаивать, именно поэтому я обнял девушку и катал на волнах, пока она рассказывала, повиснув у меня на плече.

— Мы летели с отдыха, много людей… Произошла катастрофа и все они погибли… Дети… Взрослые… Ленка. Мне до сих пор снятся её глаза. Она упрекает меня за то, что я выжила, а они нет…

Говорила она обрывками, прерывалась, вспоминала своих родных, брата. Когда она закончила, я смог сказать только одно:

— Мне очень жаль, Маша…

Мой дракон решил, что больше никто её не обидит, и я был полностью с ним согласен.

***

Поздно вечером. Кабинет Руара.

— Роф, я понимаю, что ты до сих пор хотел как лучше. Я ничего не сказал тебе о выходке с Лирой, но Маша… Если еще раз такое повторится, отвечать будешь передо мной. Ты все понял?

— Да, повелитель.

— Ступай и извинись перед девушкой. Пока она рада, рад и я.

От автора: Роф (начальник охраны, кто позабыл) не плохой. Он предан Руару. Он не согласен с тем,  что тот намерен отречься от трона. Поэтому против Маши и специально пустил Лиру в его кровать. Он надеялся на наследника.

Часть 9

Вот как бы вы поступили, если бы нашли в своей комнате красивое платье? Стали бы кого-то звать и узнавать, откуда оно тут взялось? А может, просто проигнорировали? Я поступила как обычная женщина — примерила.

Легкая струящаяся ткань опутывала меня, будто вторая кожа. Казалось, платье не весит ничего, стоит покрутиться и оно просто взлетит в небо вместе со мной.

Изящный, почти прозрачный, обшитый бисером и камнями корсет заканчивался тонким светлым пояском на талии, от которого начиналась бледно-голубая фатиновая юбка. Сейчас я как нельзя лучше сыграла бы Снежную королеву из сказки, такая же холодная и волшебная.

— Вы прекрасно выглядите, Маша, — я аж вздрогнула от неожиданности. Эти нелюди могли ходить абсолютно бесшумно.

— Вы кто?

— Брен, советник его величества Руара Дамира Кернара Третьего. — Светловолосый мужчина с яркими красными глазами театрально поклонился, а мне почему-то захотелось присесть в реверансе. Это всё платье плохо влияло.

— Что вы здесь делаете?

— Вам понравился мой подарок? — сказали мы почти одновременно.

— Ваш? — мне сразу захотелось его снять.

— Не спешите с выводами, Маша. Разве вам не наскучило сидеть тут взаперти? Вы не хотите потанцевать? Пообщаться с другими людьми? В замке намечается праздник.

— И зачем вам делать мне такие дорогие подарки?

— Считайте это извинением за нашу первую встречу. Вы наверное не помните, но именно я сопровождал Его Величество, когда вы упали с неба.

Сперва показалось, что передо мной истинный дьявол, коварный и хитрый. Впрочем, цвет глаз прекрасно подходил, но с другой стороны, этот незнакомец вызывал доверие. Уж слишком добрая была у него улыбка.

— Пусть так. Но меня никто не приглашал.

— Это будет бал масок, вас никто и не узнает.

— У меня нет обуви.

— Она в другой коробке около кровати.

— Прическа?

— Силин прекрасно с этим справится.

— Я не умею танцевать, — последняя карта.

— Я научу, — бита.

Ну что ж, будем знакомиться с другими монстрами. Не все же время мне взаперти сидеть.

***

— Объявляю праздник открытым, веселитесь, друзья, — со всеми формальностями наконец было покончено и впереди ждал вечер танцев, музыки и волшебства. Этот день принято считать особенным, так как именно сегодня в полночь  заканчивалось очередное столетие и начиналось новое.

Гости радовались, а я вспоминал другой случай, по которому собирались все эти драконы последний раз — похороны моей последней жены. Её тело, как и подобает, сожгли, а пепел рассыпали над морем. Представляете, каково это — хоронить существо, которое не прожило еще и треть своей жизни? Знать, что все это по твоей вине и ты мог всего этого избежать, просто сказав «нет»? Будь я обычным человеком, я бы никогда не допустил этого, но я их правитель и обязан поступать так, как требуется, даже если мое решение будет стоить кому-то жизни.

Пары кружились по паркету, я встал, желая уйти к себе и заняться делами, когда заметил её. Маша, одетая в бальное светлое платье, неуверенно шла мимо гостей, аккуратно ступая, чтобы не зацепить край длинной юбки. Блестящие  волосы подобраны в высокую прическу, на лице голубая маска. Она действительно думала, что я её не узнаю?

— А это кто у нас? С каких пор людей пускают на наш праздник? — холодно отчеканила леди Вилина — статная дама в алом, гневно взирая на перепуганную девушку.

Всё внимание танцующих мигом переключилось только на одну гостью. Драконы словно по велению волшебной палочки повернули головы в сторону вновь прибывшей. Кто взирал с интересом, кто с презрением. Ситуация была похожа на ту, как если бы на человеческий бал пригласили корову и завели в зал, надев парик и туфли. Если молодые драконы относились к людям лояльно, то более старшее поколение действительно презирало. Впрочем, именно поэтому Маша должна была сидеть у себя и не появляться на этом празднике.

— Что молчишь? Совсем совесть потеряла! Тебя, выскочку, даже не приглашали…

— Приглашали, — выступил я, решая прекратить скандал в зародыше. Маша, которая даже на каблуках еле доставала до лица драконницы, была готова расплакаться.

А я понял, что начинаю терять контроль, зверею, видя слезы на этом беззащитном лице. Возможно, если бы она ответила так же колко, а не отступила, я бы не стал вмешиваться.

— Повелитель?

— Я её приглашал, леди Вилина, Мария — моя гостья или вы имеете что-то против? — да, говорил я спокойно, тихо, но те, кто стоял рядом, начали медленно отодвигаться к стене, а сама скандалистка покраснела в тон своему платью.

— Нет, конечно же, нет. Как вы могли подумать?

— Да, это моё упущение, что я не успел вам её как полагается представить, — я подошел ближе к девушке, притянул ближе к себе, приобнял, чем вызвал тихие вздохи женской половины зала, — Мария Владимировна, моя гостья. Прошу почитать и уважать как равную мне.

Вот сейчас еще и челюсти некоторых присутствующих громко цокнули по полу. Да, давно я не заводил фавориток настолько официально. Даже о Лире знал лишь близкий круг, а тут при всех проявить интерес… к кому? К кому? К человеку! Невозможно. Глупо. Безрассудно. Это так и читалось на лицах поданных, которые сейчас больше, чем искать себе нового повелителя, хотели обсудить эту новость наедине.

А я улыбался. Как же хорошо, когда тебе становиться плевать абсолютно на все и ты можешь сделать то, что пожелаешь.

— Музыку! — громко приказал я. Мне, наверное, послышалось, если несколько музыкантов уронили инструменты и засуетились, спеша исправить казус. Моя рука легла на тонкую талию, а я нагнулся, чуть-чуть касаясь лицом её щеки, и предложил: «Потанцуем?»

***

— Я не знаю этот танец, — тихо ответила я, теряясь под взглядами сотен глаз. Большинство смотрели на меня, как на букашку, таракана, которого легко раздавить каблуком. Как же я ошибалась, когда считала, что жители замка относятся ко мне плохо! Просто не с кем было сравнивать.

— Я поведу, просто расслабься…

Шаг. Второй. Поворот и назад. Сперва я боялась ошибиться, дергалась, не слышала даже музыку, а потом сердце угомонилось, тело расслабилось и я смогла обратить внимание на мужчину.

Черный костюм. Черная рубашка. Дорогая фиолетовая брошь на камзоле. Голову задирать было неудобно, поэтому я лучше видела гостей, нежели своего партнера.

— Не надо на них смотреть. Ты не увидишь ничего приятного для себя.

— Почему? — пришлось задрать подбородок, чтобы посмотреть ему в лицо.

— Многие хотели бы быть на твоем месте. Моё внимание может или возвысить человека, или лишить его жизни.

— Вы хотите сказать, что меня теперь постараются убить?

— Кричать об этом не стоит. Но охрану я тебе поставлю.

— Вот вы…

— Заботливый?

— Нет.

— Предусмотрительный?

— Нет. Вы полнейший эгоист и безумец!

— Если вы сейчас танцуете со мной, значит, вам нравятся такие мужчины?

— Еще чего! Мне нравятся обходительные, вежливые и добрые кавалеры.

— Вы сейчас описываете человека, но абсолютно забываете, что перед вами дракон. Мы другие и добрыми нас точно не назовешь.

— Все мужчины одинаковы.

— Думаю, я сумею вас удивить…

Спросить, чем именно, я не успела, музыка прекратилась, танцующих пар,помимо нас, оказалось много. Все поклонились друг другу и начали расходиться. Нас первыми пропустили на выход из зала. Мне же оставалось идти вперед и счастливо улыбаться.

***

За день до последних событий. Замок. Лаборатория Кернара.

— Проблем не возникло, Брен? — спросил седовласый мужчина, записывая что-то в толстую тетрадь. Рядом стояли множество неизвестных колбочек и баночек.

— Да, Ваше Сияние. Девушка повела себя так, как и было задумано. Вся в ожидании бала, — доложил молодой дракон, нервничая, — Руару не понравится всё это. Может стоит ему рассказать? Он поймёт…

— Нет! — резко перебивает взрослый мужчина, — он не должен ничего знать. Поклянись, что будешь молчать!

Красноглазый дракон был против. Он не может обманывать своего друга и повелителя. А эта ложь может стоить ему жизни.

— Клянусь…

Часть 10

— Нет! Ни за что… — твердила я, не решаясь подойти ближе к Руару.

— Ну давай, Маш, — мысленно попросил он, протягивая мне огромное крыло, словно ладонь. Кожа между изогнутыми хрящами была до такой степени черная, что казалось, проведи по ней рукой, я выпачкаюсь, будто сажей.

— Это глупая идея. Давай вернемся назад к гостям. Ну пожалуйста… — протянула я, медленно отступая в сторону от края обрыва, над котором завис Его Величество.

— Трусиха. Как прыгать с высоты в воду, так смелая, а тут покататься боишься? — уговаривало это черное чудовище.

— Я высоты боюсь.

— Можешь глаза закрыть, — монстр даже дернул огромным хвостом, словно большая собака, — когда еще такая возможность появится?

— Страшно.

— Соглашайся…

Чудовище еще подмигнуло ко всему прочему. Он еще и так умеет?

Раз. Два. Три. Это не страшно, Маша. Шаг. Второй. Медленно ступаю к нему и делаю первый шаг по чешуйчатому крылу. Ожидала, что оно прогнется, а нет, мой вес будто пушинка для него.

— Вот и молодец. Иди на спину и найди удобное место.

Дальше пришлось двигаться быстрее, так как моя импровизированная дорожка начала слегка дергаться, видимо от нетерпения. Очень странно, когда «земля» под ногами чуть изгибается в такт с дыханием. Размеренно. Неспешно. Моё же сердце трепетало в груди словно крылья у колибри.

Место нашлось быстро. Возле огромной шеи у самого хребта. Чувство самосохранения подсказывало, что если сяду у хвоста и вдруг упаду, то меня могут и не заметить, а тут светила хоть какая-то вероятность выжить.

— Готова? — чудовищу не терпелось полетать. А вот я, видимо, совсем голову потеряла, раз решилась на такое.

— Да, — отвечаю я, усаживаясь поудобней и хватаясь за первые попавшиеся выступы от многочисленных шипов.

Рывок. Плавный, изящный, отточенный до совершенства самой природой. Ветер ударил в лицо, а уши заложило от непривычного гула. Конечно, я завизжала и решила, что вот и всё. Сейчас потеряю сознание и свалюсь, когда какая-то сила намертво притянула меня к его телу, будто незримым магнитом.

Глаза пришлось открыть.

— Не бойся, не упадешь, — прошелестел приятный голос прямо у меня в голове и меня обеспокоил совсем другой вопрос:

— Ты мысли мои читаешь, что ли? — начала возмущаться я, на миг позабыв про синий океан под нами и серое закатное небо перед глазами. Солнце медленно катилось за небосвод, отрезая сегодняшний день.

— Не все, но слишком яркие улавливать могу, уж прости.

— Подслушивать некрасиво. Я же понятия не имею, о чем ты думаешь в данный момент.

— О небе. Оно очаровательное, правда? Посмотри.

Все остальные мысли просто вылетели из головы, оставляя одну единственную «это прекрасно».

Пушистые светло-серые облака пронизывали яркие оранжевые лучи заходящего солнца, отражаясь от водной глади. Огромная туша дракона парила среди этого очарования, будто рыба в воде. Эти существа были рождены для полетов, они истинные короли неба, такие же огромные, величественные и вечные. Они созданы, чтобы править. Глупцы те, кто в разные времена пытался их поработить и использовать в своих интересах. Это все то же самое, что пытаться схватить воздух руками. Бесполезно.

Те, кто когда-то почувствовал запах свободы, никогда не станет рабом. Уж лучше смерть.

— Держись!

Я не сразу поняла, что происходит, а потом просто поздно было кричать или паниковать. Небо резко поменялось местами с землей. Я зажмурилась от страха. Мгновение длиною в жизнь и всё снова становится на свои места.

Меня затошнило совершенно не вовремя.

— Остановись… Пожалуйста, — прошу я, пытаясь удержать ужин в желудке.

Странно, но монстр снижается и замирает у самой водной гляди. Была бы возможность, я бы оценила и красоту заката, и отблески багряных лучей в воде.

— Испугалась?

— Мне плохо. Можно вернуться на землю?

***

Руар

— Мы далеко отлетели, — отвечаю я и прямо, чувствую насколько она этим расстроена, — но рядом есть одно место. Можем заглянуть туда.

— Пожалуйста…

Не проходит и пяти минут, как я приземляюсь на одном из своих островов. Это именно то место, где можно побыть одному, подумать, уединиться и наконец сбежать от ежедневных хлопот, которым не видать ни конца, ни края.

Маша сходит и почти падает на землю.

— Все хорошо? — спрашиваю, уже обернувшись назад в более привычный для нее вид. Настроение после полета замечательное, вот только эта человеческая женщина беспокоит. Отчего ей плохо? Испугалась?

— Сейчас пройдет. Я только тут немного посижу.

Присаживаясь рядом с ней на корточки. Приподнимаю лицо рукой. Кожа бледная и какого-то зеленого оттенка. Дышит слишком глубоко, но стоит её коснуться, как прекращает дышать вовсе. Смотрит настороженно. Такая маленькая, хрупкая… Красивая. В голубых глазах еле заметные крапинки коричневого, а на щеках и носу крошечные веснушки. Их стало намного больше после нашей последней встречи. Яркие бордовые губы. Интересно, она их подкрашивает или это их естественный цвет?

Провожу рукой по нижней губе. Все-таки естественный. Слышу, как участилось её сердечко. Крошечное по сравнению с моим, но ставшее для меня ценным с того самого момента, как принес её домой. Сперва запах, потом голос и внешность. Её образ намертво отпечатался в моей памяти, будто она уже близкий человек, друг или родственник. Как такое может быть? Возможно, нельзя спасти жизнь человеку и тем самым не связать свои жизни?

— Ты красивая, Маша. Солнечная обычно, но сейчас грустная. Я снова сделал что-то не так?

— Мы, люди, не привычны долгое время находиться вверх ногами. Поэтому в следующий раз лучше никаких воздушных сальто.

Сальто? Ну, ладно смысл и так понятен.

Руку убирать не хочется. Перебираюсь к щеке. Она у нее теплая и начала немного розоветь. Наверное, это хороший признак.

Касаюсь волос, вынимаю пару заколок и пряди свободно падают на плечи. Знаете, какой цвет имеют её волосы на закате? — Цвет золота с легким отливом красного. А драконы никогда не упустят шанса приобрести еще одно сокровище. Будь то драгоценные металлы или же вот такая девушка.

Я решил. Поддаюсь вперед и касаюсь ее плотно сомкнутых губ, легко, невесомо, давая ей возможность решить, нужны ли ей эти отношения, так как я отпускать её был не намерен.

Не отстраняется, вздыхает и наконец приоткрывает рот и поцелуй из нежного становится сумасшедшим, обжигающим, таким, после которого невозможно остановиться.

— Хватит, — вздыхает она, отстраняясь первой. В глазах растерянность.

— Почему? — недоумеваю я, — тебе не понравилось?

— Это неправильно.

Встает, отходит в сторону, останавливается через несколько шагов и просто смотрит на закат.

Подхожу сам, обнимаю сзади руками. Она вздрагивает.

— Я тебя не привлекаю? — спрашиваю прямо.

— Ты просто развлекаешься, а я, глупышка, ведусь, — она почти плачет.

— Ты не глупая.

— Значит, развлекаешься?

— Я не намерен жениться, если ты об этом.

Она напрягается от этих слов.

— Маш, мы оба взрослые люди. Почему мы не можем просто насладиться обществом друг друга? Или тебе нравится кто-то другой? Может, это Брен?

— Не нравится мне никто и ты не нравишься!

— Лгунья!

Ради доказательства моя рука медленно ползет к её животу, поглаживает, а второй рукой откидываю волосы со спины и слегка кусаю в шею. Оглаживаю укус языком и спускаясь чуть ниже… Она сама поворачивает голову и находит мои губы. Обманщица.

Теперь я первым прерываю поцелуй.

— Пойдем в дом, солнышко.

Кивает. Взгляд затуманенный. Хватаю своё сокровище на руки. Пока не передумала.

Часть 11

Так сложилось, что женщины всегда выбирают самого сильного и умного самца, и всё дело в естественном желании получить сильное и здоровое потомство, а также мужчину, способного вас защитить от всего на свете.

Руар был именно таким. Впрочем, я смогла найти только такое оправдание тому, что сейчас абсолютно голая лежала поверх расстеленной кровати в дорого обставленной спальне. Этот дом полностью повторял уже знакомый мне Замок, вот только размерами не удался и был раз в десять меньше оригинала.

— Нас не будут искать?

— Не раньше завтрашнего утра. Все празднуют.

Мужчина переступил через спущенные брюки и ступил ко мне уже полностью раздетым. Да, сюрпризов не последовало. Все анатомически было на своих местах. Никакого хвоста или же слишком огромных размеров у самого интересного. Обычный мужчина.

Кровать чуть прогнулась под его весом. Отступать назад поздно. Призывно развела ноги в стороны, приподнялась на локтях, наблюдая за его реакцией. Он улыбнулся.

— Думал, ты передумаешь. Испугаешься и сбежишь.

— Бояться голых мужчин? Я тебя умоляю… У тебя вроде как там все обычно.

— Обычно, значит? И много же ты повидала? — спросил он.

— Разочарован, что я не девственница? — вернула вопрос я.

Вдруг у них, как и раньше, девушек, потерявших девственность до свадьбы, считали вторым сортом, теми, кому суждено только старыми девами становиться, все равно никто таких замуж больше не возьмет.

— Нет. Это даже лучше — загадочно улыбается мужчина, нагибаясь ко мне и касаясь языком пупка. Тело непроизвольно выгнулось навстречу и я предательски застонала, когда его губы провели дорожку ниже и остановились около самого сладкого места. Томление. Ожидание.

Наконец целует, просовывает язык внутрь, играется. Стон. Кусаю губу. В каждом движении чувствуется немалый опыт и практика. Ну, это я в свои двадцать пять могу похвастаться лишь пятью партнерами, а у него их уже наверное за сотню перевалило. Злюсь. Мысль о том, что он спит в этой кровати с кем-то еще, расстраивает. Мы, женщины, наверное просто не созданы для свободных отношений, наш мужчина должен принадлежать только нам и точка.

Моя смена настроения не укрывается от него.

— Не нравится?

— Нравится, — твержу я. Вот у меня талант портить такие замечательные моменты.

— Тогда что не так? О чем думала? — спрашивает он, ложась рядом. Одна рука будто случайно приземлилась на моей груди, а вторую он положил под голову. Оба абсолютно голые в тускло освещенной спальне, в шаге от жаркого секса. В том, что он будет лучшим в моей жизни, я не сомневалась. Есть мужчины, у которых прямо на лице написано, что оттрахает тебя так, что ходить не сможешь и имя своё забудешь. Вот он сейчас смотрел именно так, обещал море удовольствия и полную страсти ночь. Стоит только согласиться.

— Неважно. Может, продолжим?  — отмахнулась я и подлезла чуть ближе. Улыбаюсь и тяну руку к подрагивающему члену. Не останавливает, откидывается назад, но допрос продолжает:

— Важно. Не хочу, чтобы ты потом жалела.

Обхватываю основание, веду по всей длине вверх, потом снова вниз, цепляю яички.

— Жалела о хорошем сексе? — переспрашиваю.

Ладонь горит от жара его тела, слишком горячо, слишком опасно. Такие игры с хищниками не приводят ни к чему хорошему. Стоит расслабиться, забыться и он откусит тебе руку по локоть.

О чем я думала, когда ложилась с таким в постель?

Он отрывает мою ладонь от своего достоинства.

— Маша, я уже понял, что ты не из тех, кто может спать с мужчинами без симпатии. Обещаю, что это будет не последняя ночь, но прошу, не влюбляйся.

— Иначе что? — дразню я, усаживаясь поперек его груди.

— Иначе тебе будет больно, солнце.

Он печально улыбается, целует меня в губы, а сам подталкивает вниз. Сползаю, не прерывая поцелуй, скольжу по животу и натыкаюсь на член.

— Хочешь?

Вместо ответа медленно впускаю его глубоко в себя. Закрываю глаза. Ощущения просто дикие. Когда это я говорила, что он у него обычный? Как же я ошибалась. Выгибаюсь, сажусь ровно и начинаю плавно качаться вперед назад, привыкая к растяжению и наполненности. Руар немного придерживает под попу, но не вмешивается, отпустив всю инициативу в мои руки. Вот только я понимаю, что это ненадолго. Еше немного и я буду уже стонать ПОД ним, ощущая немалый вес его тела и острое желание, от которого сносит крышу.

Вот. Его взгляд темнеет. Меня аккуратно укладывают на спину, ноги вокруг его талии. Секунда передышки и всё по новой, вот только сейчас ведет он, танцует, с каждым разом то ускоряя темп, то наоборот замедляя, почти вовсе останавливаясь.

Впиваюсь руками ему в спину и подаюсь максимально вперед. Больно. Хорошо. Прекрасно.

— Тебе хорошо?

— Не останавливайся, — прошу я, ощущая, что еще чуть-чуть и кончу. Все тело скручивает, ощущение, что готова убить, если он остановится хоть на секунду. Кричу. Наверное, я все-таки расцарапала ему спину.

Руар

— Ты в меня кончил! О чем ты вообще думал? — ругается Маша, вмиг из сонного состояния превратившись в маленькую голенькую фурию.

— Успокойся. Мы несовместимы в плане детей, — мирно говорю я, утыкаясь носом в её грудь. Мягко, удобно. Закрываю глаза, всё еще пребывая в цепких лапах оргазма.

Её руки зарываются в мои волосы, массажирует. А я готов кончить от этого второй раз.

— Мог хотя бы предупредить.

— Забыл.

Вздыхает, но успокаивается. Как же хорошо вот так просто расслабиться, забыться. Она даже не представляет, насколько я ей благодарен за эти мгновения. Нахожу губы, целую. Отвечает. Ложусь сверху, удобнее, её руки переползают на плечи, спину.

Чувствую, что завелся только от одного поцелуя. Развожу её ноги коленом, устраиваясь поудобней, толкаюсь вперед и внутрь. Она напрягается.

— Больно? — мурлычу в ухо и сразу переключаюсь на её шею, ласкаю.

— Нет, — тихий ответ.

Лжет. Даю ей несколько минут, чтобы привыкла, и только потом ускоряю темп. Громкий стон. Просит еще, сильнее и больше.

Желание женщины — закон. Выхожу, легко переворачиваю её на живот, пристраиваюсь сзади и заполняю её до остатка. Она не сдерживает вскрика, стонет, комкает простынь, утыкаясь носом в матрас. Сейчас с ней можно делать всё, что угодно. Брать в любых позах и в каком угодно темпе. Она скорее даже будет не против присутствия какого-то третьего.Такая отзывчивая, безотказная и полностью моя.

Если раньше я сомневался, стоит ли делать её своей любовницей, то сейчас всё решил для себя.

***

Маша

Нас уже ждали. Охрана вместе с Кернаром и еще группой мужчин стояли на зеленой террасе, встречая своего господина и его… подругу? Любовницу? Дракон плавно приземлился и я поспешила сбежать на землю. Платье моё порвалось при вполне себе понятных обстоятельствах, поэтому сейчас на мне была ЕГО рубашка и штаны, которые пришлось закатать почти до колена и подвязать шнурком, иначе бы спадали. Короче, картина маслом, «Девушка на сеновале», вот только сена в волосах не хватало, но и так старой прически и кудрей нет в помине, волосы распущены и спутанными космами падают на плечи и спину. Уверена, губы раскраснелись, а засосы на шее видны всем и каждому. Стыдно-то как! Опускаю лицо, бегло здороваюсь и скрываюсь за первой попавшейся дверью. Бегу к себе.

Дура. Кретинка. Психопатка. Ненормальная.

Новых ощущений ей захотелось? Заскучала? И что теперь? Довольна? А точнее будет сказать, удовлетворена?

Мля…

Вбегаю в свою комнату, закрываю дверь на щеколду, опускаюсь на корточки и закрываю пылающее лицо руками.

Моё самоистязание прерывает громкий стук в дверь. Приходится вставать.

— Я не хочу никого видеть!

— Это я.

Хм. А прогонять хозяина вообще можно?

— Уйди, я хочу побыть одна.

— Не могу. Открывай.

Игнорирую. Дверь открывается самостоятельно. Руар входит в компании своего дедушки. Один очень зол, второй крайне доволен.

— Нам нужно переговорить. Это срочно.

— О чем?

— О том, что ты можешь быть уже беременной…

Часть 12

— И? — нетерпеливо спрашиваю я, как только Кернар заканчивает свои манипуляции. Яркая красная сфера мигает, зависнув над девушкой. Внутри нее еле заметный черный шарик.

— Да, она беременна, — подтверждает дед, отстраняясь от пациентки. Маша лежит на кровати. Растерянная, но уже не такая испуганная, как раньше. Я же хочу совершить страшный грех и убить своего уж слишком ушлого родственника, который без моего ведома на протяжении месяца подливалчеловеческой женщине экспериментальное зелье с совершенно непредсказуемыми свойствами и все ради чего? Ради эфемерных внуков. Плевать ему на жизнь этой девушки, он как всегда только о политике печется, за место моё беспокоится. Будет ему место… И внуки в том числе.

— Еще можно убить плод? —тихо спрашиваю я, сжимая руки в кулаки. Голос натянут, будто стальной канат.

— Убить? Зачем? — вскрикивает Маша, подпрыгивая на кровати.

— Я не буду его убивать. Все идет наилучшим образом. У нее есть шансы выносить, — вмешивается Кернар.

— Шансы? Она умрет в первый месяц! — кричу я.

— Не факт!

Роф появляется будто из воздуха и хватает меня поперек груди, пресекая попытку ударить старшего дракона.

— Успокойся. Это не конец света.

— Да что тут вообще происходит? Объясните немедленно! — кричит Маша, становясь между нами. Она такая маленькая. Как? Как у нее может получится выносить чудовище вроде меня? Даже если и проживет достаточно долго, чтобы плод сформировался — он просто её убьет еще в утробе, так как драконы всегда рождаются в своем истинном обличии, а уже потом учатся оборачиваться в подобие человека.

— Руар долгое время не мог завести потомство, матери погибали, кто сразу после зачатия, кто на последних месяцах. Поэтому шансы, что ты выживешь, очень малы, — спокойно и обстоятельно объясняет Кернар, — но я с самого начала, как узнал о твоей уникальной крови, давал тебе специальный отвар, который на некоторое время сделал тебя способной к зачатию. Ты сейчас стала намного выносливей и сильнее обычного человека. В виде осложнений возможна тошнота, головокружение и остановка сердца.

— Отвар? Анализы крови? Вы меня обманывали? — вскрикивает Маша, медленно отходя от нас обоих в сторону, — предали?

— Я узнал только, когда мы вернулись, — оправдываюсь я.

Машет головой, не верит. Слезы медленно текут из её глаз.

— Мария, не стоит так переживать. У вас всё будет хорошо. Вы сможете выносить. Родить. Вы никогда не будете не в чем нуждаться, — твердит Кернар мирным спокойным тоном.

По комнате будто гром среди ясного неба раздается звук пощёчины.

— Ай, — вскрикивает Маша, прижимая ушибленную ладонь к груди, — больно-то как! Вы что, каменные, черт возьми?

Первым, что странно в себя приходит Роф, ловит девушку и усаживает на кровать осматривает ушибленную ладонь.

— Ауч. Больно!

— Перелом, — выносит вердикт он, легко удерживая её запястье в своей руке.

— Мария, не дергайтесь, вы можете сделать хуже.

Она прекращает сопротивление, сникает и уже даже не плачет, терпит. Смелая. Кернар наконец приходит в себя идет за всем необходимым, чтобы снять боль и вправить кости, если потребуется. Кисть обездвижат на несколько недель.

Всё это я отмечаю в голове просто на автомате, мозг отказывается воспринимать действительность. Наверное, стоило успокоить девушку, все-таки переубедить Кернара уничтожить это существо еще в зародыше и не дать ему убить мать. Я не сделал ни того, ни другого, а просто сбежал из замка на несколько дней.

***

Роф

— Я не хочу есть, — твердит девушка в сотый раз, презрительно взирая на меня, сложив руки на груди. Вернее, одну руку. На правой находится плотный корсет, чтобы случайно не сдвинуть сломанную кость.

Вздыхаю.

— Мария, вам надо поесть. Я не уйду, пока вы не позавтракаете.

— Я все равно больше разливаю левой рукой, чем до рта доношу, так что это бесполезно.

— Я вас покормлю.

— Вы?

— А что тут удивительного?

— Вы не прислуга.

— Да, ну вот забыл свой чепчик одеть. Сходить переодеться или и так в костюме сгожусь?

— Не смешно.

— Я и не смеюсь. Будет нужно — и на колени перед вами стану, лишь бы вы поели.

Она шокирована. Не верит.

Уверенно подхожу к её кровати и опускаюсь на колени. Немая сцена.

Молча подвигаю поднос ближе, беру крем-суп, зачерпываю ложкой и подношу к губам этой упрямицы.

— Вы серьезно? Или это изощренная шутка такая? — она скептически приподнимает одну бровь.

— Абсолютно серьезно. Ваша безопасность и здравие сейчас превыше всего. Вы наверное пока еще не поняли, какое значение имеет для нас этот ребенок.

— Если он меня раньше не убьет. Кернар довольно ярко описал муки, в которых мне предстоит умирать.

— Он хочет как лучше. Без наследника его род прервется. Руар станет последним черным драконом.

— То есть моя жизнь ничего не значит, правильно? Главное — этого выродка выносить?

— Вы пока злы и расстроены. Эти чувства притупятся и вам понравится быть беременной и вы будете рады впервые взять его на руки.

— Это будет дракон! Дракон! С хвостом и в чешуе! Это слишком даже для меня.

— Это вы сейчас так говорите. Невозможно носить его столько месяцев и не прикипеть душевно.

— А если я решусь его убить?

— Вам никто не позволит.

— Руар?

— Его нет в замке. Когда вернется, неизвестно.

— Трус, — бурчит она себе под нос, но спор все-таки прекращает, послушно открывает рот, глотает. Потом снова. И еще. Молча заканчиваем с супом и подаю ей ложку с десертом — фруктовым мороженым.

— Я сама.

— Как пожелаете, — отвечаю я, ставя поднос к ней поближе.

Крайне сосредоточенно и медленно набирает немного в ложку и несет ко рту. Глотает. Закрывает глаза от удовольствия. А я отмечаю, что за ней так интересно наблюдать! Такая простая, открытая и беззащитная. Можно понять, почему Руар не устоял перед ней.

— Что-то беспокоит? Может, позвать Кернара?

— Разве что вы, а в целом все замечательно.

— Прекрасно. Я тогда пойду. За дверьми будут дежурить ребята, вдруг что-то потребуется, скажите им — они меня позовут.

***

Маша

— Черт! Вот блин! — ругаюсь я, пытаясь справится с ночной рубашкой всего одной рукой. Пока получается плохо, не могу попасть в нужное отверстие необходимыми конечностями. Теперь вот попала и запуталась. Стою, будто приведение посередине спальни, закутана в белую ткань.

Помощь приходит неожиданно.

— Спасибо, Роф, — благодарю, но вместо уже привычного зеленого дракона вижу хмурого чёрного.

— Роф? И что же он делает в твоей спальни в такой час? — интересуется Руар.

— Не твое дело и вообще, где ты все это время пропадал?

— У меня были дела.

— Как мне уже успели объяснить, важнее этого ребенка у тебя ничего быть не может!

— Есть вещи поважнее.

Молчит. Устало опускается на кресло около кровати. Достает из сумки пузырек.

— Что это?

— Яд. Он убьет мое семя и с тобой ничего не случится. Ты будешь жить как раньше. Хочешь тут, хочешь отправлю тебя, куда скажешь. Не место тебе среди нас.

Я за последние дни уже почти привыкла к мысли, что мне предстоит скоро умереть. А тут шанс, возможность остаться в живых.

— А Кернар? Он будет против.

— А что он? На кону твоя жизнь и только тебе решать, как ей распоряжаться.

Не знаю, что сказать. Страшно. Страшно умереть, страшно испытывать боль. Смогу ли хоть когда-то назвать это существо своим ребенком? Любить его? Будет ли у него мама вообще или он даже не увидит меня никогда? Будет тут хоть кто-то оплакивать мою смерть? Скучать?

— Ты веришь тому, что говорит Кернар? Что я особенная? Что это моё предназначение?

— Нет. Он говорит о таком не первый раз и не единожды его предсказания не сбывались. Девушки умирали.

— И сколько их было?

— Пять.

— То есть я — шестая?

— Ты последняя. Я дал себе слово больше не жениться и не рисковать жизнями других людей.

— Так ты останешься последним в своем роду?

— Маша, живем мы долго, к тому же я еще молод. Всякое может случиться, может, и эту проблему сумеют решить и я наконец стану папой.

— Я должна принять решение прям сейчас?

— Нет, конечно. Я его оставлю. Нужно будет две капли развести в стакане воды и выпить. Обещали, что никаких осложнений быть не должно, но лучше позови сперва кого-то из нас.

— Хорошо.

Молчу. Он встает. Ну, вот и все. Уходит.

Да, иногда случается так, что все трудности ложатся на хрупкие женские плечи, а мужчина трусливо удаляется в сторону.

Часть 13

Заснуть мне так и не удалось, до утра промучилась с камнем на сердце, в виде зеленого флакончика с темной искристой жидкостью. Пара капель и никаких проблем и рисков. Все будет хорошо для меня. А для него? Он даже не родится никогда.

Ох, как же тяжело это.

Моя жизнь или его, что дороже? Моя, конечно же. Но вот если бы я была на его месте без права голоса? Знала, что меня вот-вот убьют? Конечно же, боролась бы за жизнь всеми силами. И как же быть?

Говорят, когда принимаешь верное решение, то становится спокойно на душе, отступают все сомнения и появляются силы, чтобы исполнить то, что было задумано. Я для себя все решила, вот только где найти сил, чтобы все это пережить, пока не знала.

Рассвет еще не наступил, когда я попросила позвать Руара. Мужчина явился спустя пару минут, бодрый, в простых брюках и рубашке. Ощущение складывалось, будто он и не ложился вовсе.

— Маша? Решила все-таки выпить?

— Нет, — говорю как можно уверенней, а уверенности на самом деле ноль, — я оставлю ребенка и постараюсь выжить сама.

— Уверена?

— Да.

Ложь. Блефую, но вида не подаю. Ну, не смогу я потом нормально жить, зная, какой грех сотворила. Пусть это и будет чудовище, но МОЁ, я его мать и сделаю все возможное, чтобы он стал хорошим «человеком».

Руар устало вздыхает, видимо, набирается сил, чтобы спорить со мной.

— Твоя жертва может быть бесполезной, вы можете умереть вдвоём.

— Я понимаю.

— И все равно хочешь рискнуть? Чего они тебе тут наговорили за время моего отсутствия? — он почти кричит. — Подкупили? Обманули?

— Мне ничего не обещали. Кернар описал то, как будет проходить беременность. Я знаю, чего мне ждать.

— Матери не могли ходить. У них сил глаза открыть не было! — разоряется он на всю комнату. — Думаю, они сами ждали смерть, как спасение.

— Кернар позаботился об этом. Я пью его отвары каждый день и пока они действуют. Я не чувствую усталости.

— Твоё тело не предназначено для вынашивания драконов, он просто может разорвать тебя изнутри, как только станет сильнее.

— Значит, будете шить. У вас достаточно методов, чтобы останавливать кровь.

Стою на своём, но чувствую, что если он продолжит, то я сдамся.

Молчит. Подходит ко мне, берет в свои объятия. Ожидаю, что он будет меня трясти, чтобы пришла в себя, очнулась, наконец, но он прижимает к своей груди и нежно гладит по спине.

Черт. Как же его не хватало.

— Все будет хорошо, у нас всё получится, — твержу я, не зная, как еще его поддержать.

Знаете, это страшно, видеть в глазах взрослого мужчины настоящий животный страх. Он знает, что его женщина и ребенок в опасности, но ничего не может сделать. Такой всесильный, могущественный, но в тоже время совершенно бессильный исправить то, что уже произошло.

— Мне жаль, Маша. Поверь, я бы никогда не стал рисковать твоей жизнью таким образом.

— Я знаю. Но уже ничего не изменить.

— Тебе что-то нужно? Может, что-то принести?

Его рука аккуратно убирает одну прядь с моего лба. Взгляд такой теплый, обволакивающий. Не знаю, сколько мне еще осталось, но пока я должна использовать каждое мгновение.

— Тебя, — отвечаю я и тянусь к его губам.

Все плохое, что могло произойти, уже случилось, так что дальше можно расслабиться и не переживать.

***

Руар

Давно на драконьем острове не было слышно рева его хозяина. Все его жители и позабыли, насколько Его Величество может быть страшен, и никак не ожидали, что этот день наступит так скоро.

— Ты! Ты знал и молчал. Как ты посмел решать за меня, что мне положено знать, а что нет?

Брен вжался в кресло под давлением живой, ничем не сдерживаемой мощи. Она давила на волю, лишала жертву возможности шевелиться и думать. Этой способностью обладали только чёрные драконы и другим оспаривать их право на власть всегда было довольно сложно.

— Вы бы никогда не согласились…

Тихо бормочет красноглазый дракон, начиная дрожать от ужаса. Бывали случаи, когда Руар убивал и за меньшую провинность. А тут предательство.

— Руар! Прекрати! Мальчишка не виноват, он только исполнял мой приказ. — Вмешивается Старейшина, который не хуже внука может пугать, если потребуется. Младший силен, не поспоришь, но старший умён в силу своего почтенного возраста.

— С каких пор твои приказы считаются важнее моих? Совсем позабыли, кто главный?

Все присутствующих были настолько заняты разбирательством, что не сразу обращают внимание на то, что охрана, поклонившись, пропускает красивую женщину с серебристыми, будто сталь, волосами и такими же серыми глазами. Дама уверенно заходит и громко спрашивает у присутствующих:

— Дорогие мои, потрудитесь объяснить, почему о своём правнуке я узнаю в последний момент?

Часть 14

Дверь в спальню без стука открылась. Я лишь успела схватить халат и неуклюже набросить его на голые плечи, когда на пороге появилась очень красивая женщина в белых свободных одеждах, улыбнулась и уверенно направилась ко мне.

Я интуитивно отступила назад и задумалась над тем, стоит ли звать охрану или нет.

— Вот значит ты какая, — начала говорить незнакомка, — здравствуй, Мария, меня зовут Илира, ну рассказывай, что тут мои мальчики успели натворить, пока меня не было дома?

— Кто? Простите, но Вы о ком говорите?

— Мой муженек с внуком. Полагаю, что ребенка ты от второго носишь. Или я ошибаюсь?

Бабушка Руара? Ей нельзя было дать больше тридцати! Идеальная, без единого изъяна загорелая кожа, густые длинные волосы и серые глаза, в которых сиял ум, проницательность и немалый жизненный опыт.

— Эмм, — растерялась я, не зная с чего начать.

Дама же подошла ближе и осмотрела меня со всех сторон.

— Человек, значит. Как говорят, не из нашего мира. К магии отношения не имеешь, но зато с сильной кровью, — бормотала она, с любопытством осматривая меня, — нравится мой внук? Любишь его?

Я немного спешила от резкой смены темы вопросов.

— А вам что до этого? Правнука получите и все. Выношу, рожу… Я же уже обещала. — Злилась я.

— Ох, как всё запущено. Эти мужчины абсолютно не умеют вести переговоры. Рубят головы с плеча совершенно необдуманно.

Дама присела на краешек стула. Спина идеально ровная, взгляд располагающий, спокойный. Приятная улыбка.

— Тебе какой цвет больше нравится, белый или золотой?

— Что? — опешила я, не поняв смысла заданного вопроса.

— Платье свадебное какого цвета хочешь? Ребенок есть, а кольца на пальце нет. Неправильно это…

Свадьба? Какая к черту свадьба, если я до следующего месяца могу не дожить?

— Зачем вам это? Я же человек!

— Хоть орк, — дама усмехнулась и положила одну ногу на вторую, так что стал виден изящный изгиб стопы и золотой браслет на щиколотке, — лишь бы внуку нравилась. Да и у тебя прав побольше станет. Жена звучит лучше нежели любовница, не находишь?

Я задумалась над её словами.

— Руар сказал, что не женится, — отвечаю.

— Я с ним поговорю. Он сейчас окутан горестными мыслями. Считай, уже смерть твою оплакивает, глупец.

— Я и так умру. Зачем все эти сложности?

Гостья на миг посерьезнела, в глазах появилась какая-то сталь. Это наверное стало видно внутренний стержень, который не дает сломаться в сложных ситуациях, держит нас ровно при любых ветрах и невзгодах. Сложившаяся ситуация была из таких, безвыходной, вот только в глазах у этой женщины я впервые увидела поддержку и понимание. Она наверное единственная, кто могла понять, что я сейчас чувствую и чего хочу.

— Мария, — тихо начала она, будто не сомневалась, что наш разговор могут подслушивать, — этого никто не должен знать, но есть вероятность, что всех жен убили специально.

Пауза. Я пытаюсь осознать то, что она сейчас сказала. Если это так, то я на очереди. Проблемы растут, будто снежный ком, ничего не скажешь.

Бабушка, хоть так язык не поворачивался её назвать, продолжила:

— Мой муж достаточно талантливый лекарь и ученый. Он способен и мертвого оживить, а тут обычная беременность, пусть и с осложнениями, и он не справился? Пять раз подряд? Быть такого не может…

— Значит, и за мной станут охотиться? — уже с долей безразличия произношу я. Из огня да в полымя. Какая разница?

— Новость о ребенке уже докатилась до меня, хоть я была по ту сторону Моря. Сплетни что ветер. Их не остановить.

— А почему муж не поделился замыслами с вами сразу? Он вам не доверяет?

А можно ли мне тогда доверять её словам?

— Сообщил, конечно. Вот только я не видела причины возвращаться ранее, чем будут видны результаты. Моего присутствия требовали иные дела. А вот почему он мне сразу, как только про беременность узнал, не сказал — да просто всё, с внуком ругался. Тот плохо новость о том, что его обманывали, воспринял.

Ну что ж, похоже на правду. Вот только меня беспокоил еще один вопрос:

— Как Вы не смогли найти убийцу за столько лет? Пять претендентов и никаких улик?

— Ты очень странно говоришь, дорогая, но общий смысл вопроса я уловила. Дело в том, что подозреваемых как раз слишком много. Любой из нашего клана мог подстроить эти смерти, подкупить, запугать или же просто отравить самих женщин.

— И вы ничего не делали? — взорвалась я.

— Делали, конечно! Увозили их в тайные дома. Тщательно проверяли прислугу и охрану, но ничего не помогло. Именно поэтому Руар не верит в эту версию. Он винит только себя. Уж слишком сильная была его мать, сиреневая драконница из очень старого рода. Сын в несколько раз в размерах превзошел своего отца и до сих пор растет.

— Но он же обычного роста…

— А, ты об этой иллюзии. Конечно обычный. Легко ли нам было бы передвигаться, будь каждый из нас размером с небольшую скалу? Мы бы даже жилье найти не смогли бы! Пришлось бы захватывать земли  у соседей и селиться там.

— То есть это иллюзия? Вы иллюзия? А как же мы тогда…

— Любовью занимались? Ну, у нас с тобой разные представления об иллюзиях. Мы внешне и на ощупь ничем не отличаемся от людей, они, впрочем, как и все остальные расы, видят привычную для них оболочку, такую, как и ты сейчас, но драконы могут, если необходимо, увидеть что-то наподобие уменьшенной копии нашего истинного облика.

— А вы наверное серая драконница? — полюбопытствовала я.

— Ледяная, если точнее, но с возрастом цвет глаз тускнеет и теряется. Когда-то я и правда могла взглядом замораживать. Наверное именно поэтому Кернар не смог мимо пройти.

— Очаровали?

— Не без этого, — смеется, а на душе становится спокойней, умиротвореннее, что ли. Будто эта женщина не только замораживать, но и растапливать лёд способна.

— А зачем вы всё это мне рассказали?

— Ты, мне кажется, сможешь поверить в невозможное и будешь вести себя аккуратней, бдительней.

Предупреждение принято к сведению. Буду осторожней.

— Простите, а можно поинтересоваться, какая у вас должность? — спрашиваю ради интереса.

— Советник по внешним отношениям.  — Улыбается Илира, — ну что, звать швей?

— Зовите, — нехотя соглашаюсь я.

Если ваша привычная жизнь разбилась на осколки, то возможно, стоит станцевать на них? Если сильно стараться, можно и в пыль стереть.

Итак, музыку! И танцуем…

***

Руар

— Что-то с Машей? — интересуюсь я у Рофа, который нашел меня на самой вершине замка, на террасе. Отсюда расстилался просто невероятный вид на море и ближайшие острова. Высота дурманит, а ветер свистит в ушах. Родная стихия.

— Все хорошо. У неё Илира. Ты же знаешь, как она способна решать такие проблемы. Сейчас успокоит девчонку, настроит на правильный лад. Да и тебе не мешало бы с родственниками переговорить, а не скрываться тут.

— Я не скрываюсь.

— Но и говорить с ними не спешишь.

— Бабушка всегда была за Кернара и никогда не сомневалась в его решениях. Она не поймет.

— Она хорошая жена, — говорит Роф, присаживаясь рядом, и смотрит вместе со мной на водную гладь. Она изменчивая и непредсказуемая по натуре. Может обласкать, а может и жизнь запросто отобрать.

— Я всегда завидовал их отношениям. Столько лет вместе. Они сейчас даже понимают друг друга без слов, за то время, что прожили вместе, слились в единое целое.

— Твои родители могли бы стать такими же, если бы не тот несчастный случай.

Сто пятьдесят лет назад, а кажется только вчера ко мне пришел дед и сообщил о том, что родители погибли. В ту ночь был страшный шторм, много кораблей потонуло, города людей смывало волнами и рушило. Мама с отцом как раз возвращались домой, да, погода была жуткая, но не настолько чтобы отказаться от полетов. Водная гладь бушует, а в небе лишь ветер, пусть сильный, но не смертоносный. Жизнь матери забрала простая молния, которая вмиг пробила её огромное тело, лишив сознания, и она утонула. Отец пытался её спасти и погиб сам. Что ни говори, но мы никогда не станем сильнее самой природы. Если ей захочется, то враз сотрёт с лица земли, как бы высоко мы не летали.

— Что думаешь делать теперь? Кернар настаивает на официальной церемонии. Ребенок должен родиться в браке, иначе могут быть сложности с наследованием…

Роф, видимо, подготовился и мог сыпать аргументами всю ночь, но я перебил:

— Я знаю и уже отдал распоряжения готовить праздничный зал к церемонии. Свадьба состоится через три дня…

Часть 15

Руар

Свадьбу было решено провести в узком кругу и как можно быстрее, но несмотря на то, что всем было строго-настрого приказано молчать о предстоящем празднике, новость о моей женитьбе просочилась в массы, драконы были недовольны, многие требовали моей аудиенции и интересовались, кто же эта избранница и к чему такая спешка. После третьего подобного разговора я приказал никого к себе не пускать, замок закрыть, а церемонию провести сегодня же ночью.

Свадебное платье пошить так и не успели. Машу просто вырвали ночью с кровати в том, в чем она была, и сопроводили в зал для бракосочетания. Именно там находился святой огонь, перед которым мы должны были произнести клятвы и впервые назвать друг друга мужем и женой. Кернар, как самый почтенный член рода, проводил всю церемонию и в конце именно он подал нам кольца, которые навсегда свяжут наши жизни.

Пустынный огромный зал, где посередине стоят всего несколько человек. Слабый свет освещает каменные образы драконов, которые расставлены по всей комнате. В середине зала из самого пола вырывается столб черно-красного пламени, которое достает до потолка. Оно никогда не гаснет. Считается, что с помощью него наши предки могут посмотреть на мир живых и благословить молодоженов на счастливую совместную жизнь.

— Не передумала? — тихо интересуюсь я у своей сонной невесты.

— Нет. — тихий равнодушным ответ и зевок.

Улыбаюсь. Беру ее ладонь в свою и произношу древние слова, адресованные Богам, приглашаю их присутствовать на нашей церемонии. Маша ни слова не понимает из забытого языка, но ни о чем не спрашивает, доверяет.

Кернар читает молитву и в конце подает два аккуратных зачарованные ободка. Вот и самый главный момент. Беру кольцо и надеваю ей на безымянный палец левой руки. Правая до сих пор в корсете.

— Твоя очередь. — вручаю ей такое же кольцо, но большего диаметра. Маша делает все быстро, без капли волнения.

Задерживаю её руки возле себя. Беру за ладонь.

— Закрой глаза.

— Зачем? — упирается.

— Как хочешь.

И отпускаю наши руки в святой огонь.

Маша вскрикивает, когда вместо обычной человеческой ладони проявляется животная с длинными когтями и в черной чешуе, только в уменьшенном размере.

— Не бойся. Оно ничего тебе не сделает. — уверяю я, но держу ее ладонь крепко.

Пламя ласкается, чувствуя родную душу.

— Печет.

— Это недолго.

Черные всполохи обволакивают наши руки, оставляя на них ритуальные татуировки. Обычная процедура для драконов.

— Вот и все. — Вынимаю наши ладони.Маша с интересом рассматривает на руке черно- красную татуировку, которая заканчивалась на запястье.

— А где кольцо?

— На коже.

Учитывая особенность нашей внешности, ни один метал не сможет приспособиться и не разломаться при воплощение в животного. Поэтому во веки веков драконы носили кольца, впаянные в кожу в виде рисунка.

— А зачем так? Я бы и от обычного кольца не отказалась.

— Таковы правила и не нам их менять.

— Понятно. Это все? Я могу быть свободна?

Смотрит на меня зло и устало. Ни капли счастья в глазах или же нежности, как тогда, в ту ночь. Тяжело ей дается ее выбор. Заметны и круги под глазами от усталости, и руки будто успели похудеть за эти несколько дней. Жалко ее. А это только начало. Что же будет через неделю? Месяц?

— Да, ты можешь идти. Тебя проводят.

— Спасибо, — сухие слова, и девушка выходит через парадные двери в компании Рофа и еще четверых парней. Они не оставят ее ни на секунду, будут защищать ценой собственной жизни.

— Руар, ты готов обсудить наши дальнейшие действия? — интересуется дед.

Киваю. Свадьба — это лишь начало длинной и трудной дороги, а к ней предстоит еще приготовиться.

Часть 16

На утро после так называемой свадьбы я в компании Кернара, Рофа и отряда охраны покинула замок. Отправились мы не по воздуху, а просто прошли порталом в один из дальних уголков драконьего королевства. Как ни странно, но тут не было воды и скал, наоборот, вокруг дома были густые, дикие леса. Воздух стал намного холоднее, видимо, переместились мы далеко от старого места.

— Долго мы тут пробудем? — поинтересовалась я, рассматривая свой новый временный дом.

Драконам было неуютно в маленькой гостиной с низкими потолками и разной мебелью, которая так и норовила попасть им под ноги. Они нервничали, а я наоборот, почувствовала себя словно на даче у бабушки. Деревянные стены прикрыты белыми узорчатыми гардинами, на полу плетеный яркий коврик. Все слишком просто и как-то по домашнему. Создавалось впечатление, что еще вчера тут жили люди, а их просто в одно мгновение выселили и привезли меня. Впрочем, судя по игрушками во дворе так скорее всего и произошло.

— Мы останемся тут до тех пор, пока тут безопасно.

— Тут раньше кто-то жил? Люди?

— Гномы.

— Надеюсь, вы не выгнали бедняг на улицу?

— Не говорите глупости, дом у них купили. Драконы никогда ничего не крадут.

— А где это место находится? Мы на территории гномов?

— Вам не нужно этого знать.

Ответила бы я вам, что мне нужно и не нужно делать!

— Покажите мою комнату. Я устала и хочу отдохнуть.

— Пройдемте, — предложил Старейшина, указывая вглубь дома. Ну что ж, будем осваиваться на новом месте.

Руар

— Ты? — воскликнула моя супруга, заглянув в гостиную. В руках поднос с чаем, а на часах уже почти полночь. Кто ж ей позволил самой бродить ночью по дому? А вдруг что произошло, а рядом никого? — Я думала, что меня отправили в ссылку.

— Мне нужно было закончить кое-какие дела, а тебе было небезопасно оставаться в Замке.

Остановилась, поставила поднос на стол, села и посмотрела на меня так, будто я дитя малое, неразумное.

— Да что ты за правитель такой, у которого в собственном доме небезопасно?

— Плохой по всей видимости, — честно признался я, тяжело опускаясь в глубокое кресло у камина.

В нем непривычно горел зачарованный костер, согревая небольшую комнату. Дыма не было, так как привлекать к себе внимания мы не могли.

— Как твоё самочувствие? Устроилась на новом месте или подыскать что-то новое?

— Я смотрю, вам не впервой жен прятать. А не приходила тебе такая мысль, что это мог быть кто-то из близких, тех кому ты доверяешь?

— Ты подозреваешь кого-то? Есть основания?

— Не бери в голову, так, глупости маленькой женщины, — она отвлеклась от разговора и принялась наливать себе чай в маленькую аккуратную чашку с вишенкой на боку.

Остальные мои жены сразу начали бы роптать о том, насколько беден дом и его внутреннее убранство, Маша же молчала. Ей, по-моему, тут даже больше нравилось, нежели в замке.

— Ты хочешь, чтобы я приставил к тебе других людей?

— Я хочу, чтобы ты был рядом.

— Это пока невозможно.

— Ну, тогда нам не о чем говорить. Я пошла к себе. О здоровье ребенка можешь узнать у Кернара, он обследует меня по три раза на дню.

— Маш?

— Да?

— Я подумаю, как это можно сделать.

***

Злость, отчаянье и вечная слабость стали преследовать меня каждый день. Настроение от хорошего резко менялось на отвратительное и снова назад. Я кричала, била вещи, не хотела ни с кем разговаривать. Возможно, кто-то скажет, что перепады настроения это нормально для беременной женщины, но вот золотистые чешуйки на шее и длинные черные когти, которые даже ножом кухонным не отрежешь (пробовала), это ой как ненормально! Кернар же уверял, что все идет хорошо и он очень доволен результатом. Объяснял, что таким образом моё тело перестраивается и все изменения, ВОЗМОЖНО, исчезнут сразу после родов. А возможно и нет, и я навсегда останусь в образе недодракона. Знаете, как удобно одевать брюки и разрезать их просто одним случайным движением? Это нормальные драконы могут контролировать длину и остроту их когтей, я же управлять всем этим не умела! Оставалось злиться и ждать, когда уже я рожу и все это исчезнет само собой. Иначе как жить дальше, я не представляла!

За внешними изменениями последовали и внутренние. Кожа обрела необходимую крепость и эластичность, чтобы удержать внутри маленького монстра. Температура тела росла с каждым днем, приближаясь к идеальной для драконов, но никак не человека. Тело горело изнутри. Меня лихорадило как при ГРИППе. Я находилась в бреду почти неделю, а потом просто провалилась в кому.

Руар

— Вы что, охладить её тело не можете? Лед? Вода? Да что угодно, — разорялся я, наблюдая за тем, как девушка медленно умирала по моей вине.

— Этого нельзя делать. Плод замрет в холоде. — возражал Кернар.

— Она не выдержит. Какая разница?

— Выдержит. Она необычный человек, у нее очень сильный организм. Она справится. А как только плод разовьётся, температура спадет до 38 и опасность пройдет.

— Долго ждать?

— В ее ситуации я не могу сказать точно. Но опасность не критична. У нее сильное сердце…

— Вытягивай ее! Сейчас же! Плевать я хотел на этого ребенка.

— Но…

— Значит, я сам это сделаю.

Мгновение, и я стою на руках вместе с женой. Кернар кидается в мою сторону, чтобы отобрать драгоценную ношу.

— Не смей, — угрожающе предупреждаю я, чувствуя, как магия собирается на кончиках пальцев. Воздух наэлектризовался.

— Это неправильно. Ты все испортишь.

— Увидим, — бросаю напоследок и направляюсь к дверям. Видел на карте, что тут поблизости есть небольшое озеро.

Роф молча направляется тенью за мной, пока я быстро бегу среди густого леса, обходя пушистые ветви елей.

Через минут десять показалась большая открытая поляна, где внизу блестела гладь лесного озера. Не медля больше ни секунды, захожу в воду, удерживая свою ношу на руках.

А вдруг бесполезно? Вдруг поздно уже?

Как же давно я не обращался к Богам.

— Прошу, помогите. Спасите ее и лучше накажите меня, — прошу тихо, опуская девушку полностью в воду, оставляя лишь лицо на поверхности.

Ничего не происходит. Лежит безвольной куклой, только слабое биение сердце говорит о том, что она еще жива. Ткань ночной рубашки намокла и облепила худенькую фигурку, обрисовав уже довольно выпуклый живот, где обитает мой ребенок.

Кернар прав. Холод не позволит ему развиться. Но и позволить ей умереть я не мог. Она мне доверилась, значит, я должен оправдать ее ожидания любым способом.

— Есть изменения? — спросил Роф, откуда-то из-за моей спины.

— Температура спадает. Но больше ничего.

— Думаешь, она очнется?

— Должна. Она сильная у меня. Справится, — говорю и сам не верю.

Сердце еще раз ударило и замолчало.

Роф услышал это вместе со мной. В лесу раздался горький печальный вой и я не сразу понял, что издаю его сам.

Нет Богов, не послушали. Решили забрать ее вместо меня. И за что? Зачем я им так нужен на этом свете? Или им нравится таким образом изводить меня раз за разом?

Шаг вперед. Еще один. Озеро глубокое. Оно навсегда скроет наши тела и упокоит души.

— Дурак! — кричит друг с берега и кидается ко мне, желая остановить.

Рычу, одна рука вмиг становится животной и я со всей силы бью мужчину по животу. Отскакивает в последний момент, падает в воду. Но отступать не намерен. Кидается повторно, почти виснет на спине, сдерживая руки по бокам.

— Это ничего не даст! Это моё решение! — кричу.

— Да дышит она, посмотри!

Удивленно отпускаю глаза и встречаюсь с голубыми. Она молчит, мокрые волосы облепили лицо и плечи.

— Жива, — твержу не своим голосом, прижимая ее к своей груди.Это брызги воды тогда бежали по моему лицу, но никак не слезы.

Часть 17

Кернар

— Да говори уже наконец, что с ней! — требует Руар, нависнув надо мной грозной тучей.

— Будешь мешать — не скажу. Иди лучше выйди, погуляй. Я приглашу, когда закончу.

— Никуда я не пойду. Ты её чуть не убил недавно.

— Все было под контролем. Это ты устроил концерт. Теперь благодаря тебе она простудилась. Мне сейчас разве что простуды ко всему прочему не хватало!

— Все равно не пойду. Делай все при мне.

Вот упертый-то какой вырос. Молодой, резкий и упертый, будто глыба каменная, с места не сдвинешь, если захочешь.

Постоял еще немного рядом, понаблюдал и молча отошел к окну. Стоит, нервничает. Первый раз вижу, чтобы он с таким рвением спасал мать, а не ребенка. Странно это слишком. Никак на него не похоже. Будто взяли и подменили внука. Человека из него сделали.

Глупец. Стоит чужим увидеть, как он изводится — надавят на самое больное, шантажировать начнут. Это люди могут легко чувства свои показывать, а мы не можем позволить себе такой слабости. Уж слишком у всех драконов амбиции огромные. Молодежь подрастает, проявить себя хотят. Некоторые вон вообще говорят о самостоятельности. Хотят покинуть наше королевство да к эльфам или гномам примкнуть, поработить их, захватить и рабами своими сделать. Пока только страх перед истинным Правителем удерживал их от ошибки и полнейшего хаоса, который обязательно наступит, начни мы, спустя столько лет, снова воевать с соседями.

И не помнят они, что такое уже случалось ранее. Все народы воевали, пытаясь установить господство друг над другом. Тогда полегло много живых, а оставшиеся лишь мечтали или же убить врага, или умереть самому. Драконы, как самые крупные хищники, часто одерживали верх, убивали противников и с огромной скоростью двигались вглубь материка. Их подстегивал азарт погони, желание поймать и растерзать свою жертву. К сожалению, мы не воспринимали смерть других существ как трагедию. Для нас все это было лишь игрой, забавой, развлечением.

Наверное, нам стоит благодарить магов, что мы проиграли и не превратились в чудовищ окончательно.

— Она спит? Или снова без сознания?

— Да что ж такое… Молча постоять не можешь? Я сосредоточиться не могу!

Промолчал. А я попробовал снова посмотреть на девушку магическим зрением, чтобы понять, чего нам стоило это внезапное купание в холодной воде и насколько пострадал младенец.

Злость и раздражение медленно улетучивались, оставляя по себе только умиротворение и полное безразличие. Мысли прочь. Ощущения обостряются. Магия рождается в районе сердца и медленно плывет ко всем конечностям. Тепло. Приятно.

Ну вот и все. Снова вижу яркие нити энергии, которые опоясывают любое живое существо. Люди еще их душой называют, то, что вселяет жизнь в обычную плоть. Мы же расцениваем просто как дополнительный орган, как сердце там или легкие. Со своими функциями и методами лечения. Видели когда-нибудь абсолютно здоровых людей с потухшими глазами и взглядом умершего? Вот у них эти нити порваны. Ходят себе по земле, а не живут.

Машу же окутывали несколько переплетенных разноцветных лент: золотистая (её собственная), черная и фиолетовая (навязанные мною). Какая из них ребенка, а какая нашего рода пока неясно. Уж слишком крепко переплетены, не разберешься.

Касаюсь рукой золотистой. Она загорается ярче. Еще недавно была тонкой и бледной, сейчас же ярче стала, толще. Хорошо все это. С мамой все в порядке. А с ребенком? На первый взгляд тоже. Вон черная и фиолетовая ленты скрутились в жгут внизу живота и пульсируют в такт с биением маленького сердечка.

— Хорошо все с ребенком. Не навредил, слава Богу.

Руар заметно расслабился от моих слов.

— А Маша?

— В трансе. Скоро очнется. Можешь с ней побыть, а мне записать все нужно.

— Она живая девушка, а не твоя подопытная.

— Она — шанс для нас решить проблему с рождаемостью. И думаю, я близок к тому, чтобы любая женщина смогла бы выносить дракона. Это будет невероятная сенсация…

Руар

Иногда ученым нужен собеседник, чтобы поделиться новыми мыслями, а иногда, вот как сейчас, все лишние. Остается только творец со своими мыслями.

Кернар, разговаривая сам с собой, вышел из спальни. Только сумасшедшим может прийти в голову, что человек сможет родить дракона, а только такие безумцы и способны творить историю и совершать невозможное.

Мне хотелось верить, что он действительно знает, что делает.

В комнату заглянул Кир, один из парней Рофа.

— Господин, Его Святейшество прислал узнать, где вы будете обедать? Принести сюда или вы придете в гостиную?

— Сюда, — приказал я, не желая больше покидать эту спальню. Дела подождут, все-таки у меня есть несколько советников. Вот и пусть отрабатывают свои деньги. А у меня отпуск.

Часть 18

Маша

Ребенок по всем подсчетам должен был появиться на свет через два месяца. Каково же было моё удивление, когда однажды утром Кернар поднял панику и развел шумную деятельность, объясняя все лишь одной фразой: «Младенец умирает. Нужно срочно доставать его оттуда!»

Да, последнее время я чувствовала себя почти нормально, разве что не вставала вовсе и привыкла к легкому головокружению из-за повышенной температуры. А тут чуть ли не смертный приговор.

— Рано же еще!

— Ничего. Справимся.

Сперва я недоумевала, из-за чего мою комнату быстро превращают в подобие больничной палаты, а потом внутренности скрутило так, что я думала, умру на месте.

Боль. Жуткая, острая, будто меня кто резал изнутри, заставила заорать во все горло и скрутиться пополам на кровати.

— Держите её. Не позволяйте сгибаться! — кричит Кернар своим помощникам.

Мои руки отрывают от живота, а я неверящими глазами смотрю на кровь на своих ладонях.

Посмотреть на живот не дают. Кладут ровно на спину. Связывают. Хруст. Кричу. Задыхаюсь и последнее_ что вижу, перед тем как уплыть в небытие, это острие ножа, зависшего над моим туловищем.

Руар

— Руар?

— Да? — поднимаю голову от сложенных рук. Открываю глаза. Собран. Будто и не спал пару минут назад.

— Поздравляю. У тебя сын, — тихие слова.

Кернар стоит и улыбается, а я даже сказать ни слова не могу. Растерян. Не верю.

— Ты не рад?

— Где он?

— В спальне. Он недоношенный, но дышит сам. Хочешь посмотреть или уже завтра? День тяжелый был…

— Пойдем.

Выходим из гостиной и идем в спальню Маши.

— Маша жива? — спрашиваю по дороге, до сих пор чужим безразличным тоном.

— Утром смогу ответить точно. Она потеряла много крови. Некоторые кости сломаны. Мы опоздали. Ребенок успел ей навредить.

Осознаю новости, но ответить ничего умного не могу. Мысли разбежались по углам, попрятались.

— Примите наши поздравления, — кланяются парни у самых дверей. У всех лица счастливые, светятся.

Я же наверное бледен, словно мертвый.

Киваю. Молча вхожу в комнату.

Маша, окутанная коконом из энергетический сетей, лежит на кровати, укрытая простой белой простыней. Рядом с ней стоит один из учеников Кернара, наблюдает за сердечным ритмом и другими показаниями.

— Сюда, — дед указывает на небольшую кровать около окна.

Ступаю, куда указали. Вижу младенца и наконец впервые за этот день улыбаюсь.

— Он на человека похож, — скорее утверждаю, нежели задаю вопрос.

На белой пеленке лежит абсолютно голый человеческий малыш. Пять пальцев на каждой ручке и ножке. Маленький носик, губки.

— Присмотрись внимательнее.

Смотрю еще раз. И только со второго раза отмечаю небольшие сиреневые чешуйки на животике и щечках. Мой сын. Красавец.

— Полукровка? Он сможет оборачиваться?

— Пока рано об этом судить. Ранее полукровки ни разу не рождались. Он уникален.

— Сэмьюэль.

— Что?

— Его зовут Сэмьюэль. Мы с Машей решили так назвать мальчика.

— У меня уже подготовлен список кормилиц. Проверенные и образованные люди. Считаю, что их можно пригласить уже завтра…

— Не надо никого приглашать…

— Ну как же?

— Сам справлюсь. Только расскажи, что делать нужно. Чем кормить?

— Женщины с детьми лучше справляются.

— Вот Маша и займется, когда ей станет лучше, а пока это будет моей обязанностью. У нас есть все, что может пригодиться ребенку?

— Вполне.

Медлить больше я не стал, подошел к кроватке и аккуратно взял спящего ребенка на руки.

— Подготовьте нам дальнюю спальню, чтобы мы не мешали матери. И принесите бутылочку, он может захотеть кушать.

Дед было хотел начать спорить, но махнул рукой, типа хочет маяться — вперед. День помучается — и передумает.

Роф

Вечер. Луна уже появилась на небосводе, светит ярко, будто днем. Парни вокруг костра расселись. Мясо жарят, вино пьют. Праздник как-никак. Черный дракон родился!

Правда, те, кто его видел, недоумевают. Уж слишком человеческий на вид, хрупкий, слабый. Драконы таких презирают.

Вот только никто не рискнет косо на этого младенца посмотреть. Отец не даст. Даже на меня, когда я попытался узнать, отчего он так на человека похож, посмотрел так, будто сразу казнить захотел, аж дрожь пробрала. Наверное, именно так ведут себя родители. Нормально это, защищать своего ребенка.

Громкие тосты за здоровье наследника, смех и шутки.

Поздно замечаю, как тени закрываютлунный свет. Запрокидываю голову вверх.

— Тревога! Нападение! — кричу спустя секунду, — Охранять его Величество!

Пятеро вмиг кидаются в дом, а я вместе с другими тремя оборачиваюсь и поднимаюсь в небо.

В такие моменты я только рад, что у меня нет семьи и детей. Некому будет оплакивать мою смерть…

Часть 19

Руар

— Уходи с ребенком. Оборачивайся и уходи. Тебя никто не догонит,  — наставляет Кернар и уже пакует все необходимое на первое время.

И как только отыскали тут? Шакалы…

— Я остаюсь. Машу нельзя переносить. — решаю быстро.

— Тебе о ребенке думать нужно!

— Она моя жена, когда ты это поймешь наконец…

Грохот. Маленький дом вздрогнул из-за удара огромного крылатого монстра по крыше. Еще немного и он рассыплется, как карточный домик. Осталось мало времени.

— Оставайся с ними. Если я не вернусь, постарайся спрятать как можно дальше. Их будут искать.

Дед еще собирался что-то сказать, но я уже выбежал из комнаты, на ходу превращаясь. Слышен грохот от падающей стены и я уже в образе дракона взлетаю в ночное небо.

Злость, раздражение и холодная ненависть заполнили все мое сознание. Вот те люди, ради которых я жил все это время. Вот где их преданность. Собрались будто шакалы и напали на беззащитную девушку и ребенка.

Бескрайнее небо стало маленьким для такого количества его жителей. Рев, грохот от сражения больше похож на взрывы молнии, а мертвые тела падают на землю словно огромные глыбы камней, уничтожая все под собой.

Противников слишком много, раза в три больше, чем нас. Да к тому же большинство преданных мне драконов просто окружили дом и не подпускают никого близко к нему, защищают.

Моё появление останавливает весь этот хаос на пару секунд. Замерли все и на меня обернулись.

Что, удивлены? Думали, что я оставлю ее одну? Не смогу от дел оторваться?

Рев, жуткий, протяжный раздался из моего горла, разносясь по всей округе.

— Да как вы посмели! Совсем ум растеряли? — давлю на их сознание магией.

— Ты слаб и бесполезен, — бросает мне в лицо оранжевый дракон. Молодой, хоть и безумно смелый. Интересно, знает твоей дед, Асари, чем занят его внук? Или он где-то тут поблизости и тоже будет отвечать за свои поступки?

Секунда разговора, но острый глаз успевает заметить наследников и других старинных родов. Заговор, значит? Интересно, а они уже выбрали того, кого на моё место посадят? Или трон выиграет тот, кто в живых останется?

Дергаюсь вперед к оранжевому дракону, хватаю его молодое тело в лапы и с превеликим удовольствием отрываю голову зубами. Хруст. И его уже мертвое тело летит назад на землю, а я стремлюсь к следующей жертве.

Во рту вкус крови противника, сладкий, вкусный. Как же давно я не развлекался в подобных побоищах. Кабинет все, кабинет, бумаги. Глупости-то какие. Мы хищники, самые опасные и самые хитрые на всей планете. Мы рождены убивать, а никак не строить из себя человека, чем занимались до этого дня.

Наверное, я даже могу понять эту молодежь. Засиделись они на своих местах, заскучали, силы девать некуда, вот на глупость и согласились.

Второй дается сложнее, ученый уже, что близко подпускать меня нельзя, и бегает из одного угла в другой, мечется. Обманываю и его. Бью хвостом в лицо и уже слепому скручиваю шею.

Труп летит вниз.

Разворачиваюсь, ищу новую жертву. Но меня находят раньше. Сразу двое кидаются на спину, пытаясь дотянуться до шеи. Дергаюсь, заваливаюсь назад. Чешуя, она конечно крепкая, но не против наших же когтей. Они что угодно разрежут, даже металл. Чувствую, как на спине остаются большие борозды от чужих когтей.

Еще пара спереди присоединилась, кидаются, укусить за шею пытаются. Помощи ждать не от кого. Мы тут и так в меньшинстве и, судя по ситуации, не выиграем. Парней медленно оттесняют от дома. Пытаются крышу проломить. Та и так держится только на честном слове и вот-вот завалится, похоронив там все самое дорогое, что у меня есть.

Вот что делать в такие моменты? Смотришь и сердце разрывается. Или кто-то действительно достал до сердца, раз так больно?

Всегда думал, что непобедимый, а тут, оказывается, и меня убить просто, было бы желание.

Ситуация меняется резко и кардинально. Кто-то с хрустом отрывает от моей шеи одного из драконов. Открываю залитые кровью глаза. Кернар. В животном обличии.

— Ни на секунду оставить одного нельзя! Помирать тут собрался? А сына кто воспитывать будет?

Секунды передышки и бой разгорается по-новой. Лишь на мгновение среди мертвых замечаю тела моих людей. Как же так, когда одни готовы жизнь отдать ради долга, а вторые идут на преступление против своего же народа? Чудовищно все это. Искоренять это надо. В зародыше. Чтобы потом другим неповадно было.

Вот ни разу со дня своего рождения я не был настолько зол.

Кто-то проломил крышу дома и это стало последней каплей.

Я озверел.

Сколько раз повторял и снова скажу. Ну, не люди мы вовсе, животные, и инстинкты у нас соответствующие. Свое потомство защищать настроены любой ценой.

— На колени! Приказываю! — бью всех присутствующих ментальным ударом. Призывая к послушанию, используя свое древнее и давно забытое право.

Кто был ближе, растерялись. Замерли.

Не знаю, на кого я сейчас похож, но даже мои драконы посмотрели с испугом.

— Быстро!

Голова взрывается жуткой болью, но зато с десяток ящероподобных послушно опускаются на землю и, возвращая человеческий облик, падают на колени. У некоторых из носа кровь идет. Многие шатаются, будто сейчас в обморок упадут.

Мне кажется, что я скоро присоединюсь к ним. Управлять толпой, оказывается, очень сложно и неимоверно утомительно.

— Хватит, — доносятся до моего сознания слова деда, — ты всех убьешь.

Только сейчас до меня доходит, что я использую магию абсолютно на всех, не различая, где свои, а где чужие. В поле действия попали все, кто находился рядом.

Хочу остановить воздействие, но ничего не получается. Мой дракон требует крови врагов и готов вырвать их сердца сию же минуту. Я не слушаю слов родственника и будто сама смерть двигаюсь к поляне, где будто статуи замерли те, кто посмел напасть на меня и мою семью.

Ох, и пожалеют они, что на такое решились! Смерть для них слишком слабое наказание.

— Руар! Нет!

Внезапно создавшуюся тишину разрывает пронзительный детский плач.

Останавливаюсь в метре от своих жертв. Оборачиваюсь.

Плачет мой ребенок.

Пара секунд и я уже пробираюсь через завалы к тому месту, где должна быть спальня. Дом сильно разрушен, окна выбиты, в стенах зияют прогалины, крыша проломлена.

Маша все так же лежит на кровати, со всех сторон прикрыта наполовину трансформированным крылом. Стена все-таки упала и сейчас держалась только на нечеловеческой силе этого дракона, чье имя я даже не помню.

Мужчина поворачивается в мою сторону, показывая младенца на своих руках.

— Повелитель? — хрипит он, а из носа уже ручьем бежит кровь. Видимо, и его приложило моим ударом.

— Давай сюда, — протягиваю руки к плачущему ребенку.

Не препятствует, но и не шевелится, чтобы ненароком не завалить тут все окончательно.

Принимаю сына к себе. Мой зверь значительно успокаивается.

Нужно как-то расчистить тут все вокруг, передать весть о случившимся во дворец, нужно догнать беглецов… Перечисляю в голове список первоочередных дел и не сразу понимаю, что сознание играет со мной в игры. Пол покачнулся и я просто осел на землю, теряя сознание.

Вот и откат не заставил себя ждать.

Часть 20

Маша

— Машенька, доченька, ну слава богу, — донеслись до моего помутневшего мозга слова мамы. В памяти всплывали образы богатого дворца, где я когда-то жила, и видения драконов, одного из которых мне угораздило полюбить. Все это, казалось, было в другой жизни и вовсе не со мной.

Как же тяжело глаза открыть. Никогда бы не подумала, что такое простое действие, как моргание, может приносить столько боли. Изо рта вырывается хрип, а потом тихий стон.

Болит абсолютно все. Каждый нерв отзывается жуткой болью, будто умирает медленно и мучительно.

— Сейчас доктор придет. Потерпи, солнышко, — умоляюще просит мать, немного сжимая мою ладонь своей.

Рядом раздается уверенный мужской голос и я снова уплываю в небытие.

***

Снился мне сон о том, как я в потрясающем платье танцую на балу, легкие касания и невероятный полет по небу на спине у огромного зверя. Восхитительно. Непередаваемо.

Наш первый поцелуй и первая жаркая ночь. Я снова переживала те моменты, где были лишь мы вдвоем и чистая животная страсть. Неудивительно, что эта ночь имела последствия.

Моя дочь. Я почему-то была уверена, что ждала девочку. Где она? Где мой ребенок?

— Тише, Машенька. Сейчас медсестра придет, укол сделает и больно больше не будет.

Изо всех сил скидываю с себя липкую пелену забвения, заставляю открыть глаза и задать единственный важный для меня вопрос:

— Ре-бе-нок… Где?

Мать в неумении смотрит на меня:

— Какой ребенок, Машенька? — спрашивает ласково.

Рука тянется к моей голове и гладит мою щеку. Из ее глаз бегут слезы, хоть губы улыбаются. Наверное, сильно поседела за то время, пока я тут лежу, под глазами синие круги. Устала очень. Ожидание выматывает не меньше, чем активная деятельность.

Чувствую, как и из моих глаз потекли соленые дорожки. Не могу смотреть, как плачет мать.

Ребенок? Так нет никакого ребенка. Приснилось мне все это.

— Давно я тут? — успеваю спросить, когда в больничную палату входит молодая медсестра в халате. Ночь на дворе или поздний вечер. За окном горят уличные фонари, слышно, как где-то в коридоре работает включенный телевизор и звучит веселая мелодия из рекламы.

Слова я помню. Готова хоть сейчас спеть. Значит, проблем с памятью нет.

— Она проснулась, хоть врач говорил, что проспит до утра. Это нормально? — беспокоится родительница у медсестры.

— Не волнуйтесь, сейчас проверим, — уверенно отзывается девушка и смотрит куда-то на множество показателей приборов.

Я же не хочу заснуть в очередной раз, мне нужно знать, что произошло и как я тут оказалась? Есть ли другие выжившие?

— Давно я тут? — спрашиваю тихо у мамы.

— Две недели прошло. Врачи говорили, что если с комы выйдешь, то выживешь. Я верила, я всегда верила, что ты справишься.

— А другие?

— Десять человек где-то, но спасательная операция длится до сих пор. Каждый день находят новые тела…

— Я не могу ногами шевелить, — задаю еще один беспокоящий меня вопрос.

— У тебя позвоночник перебит, но все будет хорошо, обязательно будет, — уверяет мать.

Хочу спросить что-то еще, но не успеваю. Глаза закрываются сами собой. Я и не думала, что так устала.

***

— Ленка? — спрашиваю и не верю своим глазам. Стоит абсолютно невредимая в дверях, в одной руке букет держит, а во второй пакет из Пятерочки. Сквозь белый полиэтилен видны оранжевые бока апельсинов или мандаринов.

Улыбается, бежит ко мне. Охаю, когда все это добро опускается сверху на меня, будто гранаты, а не цитрусовые, ей-Богу!

— Машка! Я только узнала, что к тебе в гости можно, так сразу примчалась! Как ты тут? Вид у тебя не очень, подруга. Может, косметичку привезти, вдруг тут какого докторишку интересного подцепишь? — без умолку щебечет подруга, усевшись сбоку на узкой больничный койке.

Я уже знала, что она выжила и отделалась в отличие от меня лишь несерьезными ушибами. Правду говорят, некоторые люди в рубашке родились и даже упав в такой высоты все равно живы останутся.

Я же такой везучей не была. Да, врачи уверяют, что все поправимо и может через год — другой ходить буду, но хочется же сейчас, а не потом.

— Как я рада тебя видеть, ты не представляешь!

— Вот дуреха, плачешь чего? Хорошо все у тебя будет, на ноги поставим. Сама бегать будешь, — понимает мою печаль по-своему Ленка.

— Ну как ты тут? Чем кормят? …

Продолжает дальше бубнить девушка, которая умерла на моих глазах. Сижу, слушаю и своим собственным мыслям не верю. Что правдиво? Эта жизнь, где нас все-таки спасли, или та, где я жила среди драконов в фентезийных фильмах? Сперва хотелось забыть все. Вот родные, мать, город, до боли знакомый, одежда моя, моим любимым кондиционером для белья пахнет. Вроде правильно все, так и должно быть.

Тогда почему я каждую ночь просыпаюсь со слезами на глазах и хочу видеть свою малышку? Как же я соскучилась…

Слезы снова бегут из глаз. Ленка успокаивает, обещает что все наладится. Что вообще со мной происходит?

Часть 21

Руар

Повелитель вместе с супругой и сыном все-таки вернулся в родной дом. Тот момент ни один небожитель не забудет, так как веяло от господина чистой яростью и смертью, которая, казалось, шла за ним по пятам. Нет, она не была врагом, а скорее другом, союзником, который помогал вершить справедливость и карать неугодных. Много драконов полегло в тот черный день и еще больше оказалось под арестом до выяснения всех обстоятельств заговора. Тайная служба не теряла зря времени и допрашивала всех подряд, порой применяя методы, которые не одобрил бы Совет, но зато результат того стоил. Через неделю стали известны имена всех зачинщиков и их незамедлительно казнили. В Королевстве Драконов наступило временное затишье. Вот только всю радость от победы омрачал один важный факт. Мария все еще не пришла в себя и прогноз был неутешительным.

***

Вечер. Малый зал для советов. 

— Кернар, я понять не могу. Как такое могло произойти, что Сэм в порядке, а Маша до сих пор не может прийти в себя?

— Не сравнивай, пожалуйста, своего сына и простую человеческую женщину. Он, в отличие от Маши, может защититься от тебя, даже в таком юном возрасте. Можно сказать, он прошел проверку на родство. Не будь в нем твоей крови, то сейчас мы бы имели не одно растение, а два. Если честно, я боялся, что такое может произойти, уж слишком он непохож на истинного дракона.

Дед только усмехнулся, видя, какое у меня стало лицо из-за его слов. Сомневался он, значит? А говорит только сейчас.

Вот, значит, какой ценой удалось уничтожить врага и отбить нападение. Можно ли было поступить иначе? Усилить охрану, так, чтобы любой знал, где я скрываю свое сокровище? Или вообще остаться во дворце у всех на виду? Время назад не вернешь.

— Я пригласил мага. Может, он поможет.

— Но…

— Это моё решение и моя жена. Я хочу чтоб ее осмотрел другой человек.

Да, дед, конечно любил меня, а вот Машу… Она была лишь его любимым экспериментом, который получился. И сейчас пользы от нее он не видел никакой. Даже наоборот, я чувствовал, как он боится моей привязанности к этой девушке, думает, что она станет влиять на меня больше, чем собственный родственник.

Нужно будет задуматься над тем, чтобы отправить деда на заслуженный отдых. Хватит следить за каждым моим шагом и контролировать любое действие.

Увы, но после смерти родителей его опека просто душила.

— Делай как знаешь! Но если ей станет хуже — меня не зови!

Громко хлопнула дверь. А я тяжело вздохнул. Намного проще делами заниматься, когда в семье всё хорошо, а так мысли быстро перетекали от насущных проблем к жене, которая уже третий месяц не приходила в себя.

***

Маша

— О, как у нас тут интересно, никогда подобного не видел.

Я повернулась на кровати, чуть приподнимаясь на локтях.

— Вы кто? Я сейчас закричу, — голос немного дрожал от страха.

Посреди комнаты стоял незнакомый мужчина в длинной белой мантии и такой же длинной бородой, перевязанной разными бусинками и завязками. Голубые глаза чуть насмешливо смотрели на меня с высоты прожитых лет.

— Не стоит. Меня Джалиус зовут, а вы Мария, смею предположить? По вам в реальном мире соскучились. Назад зовут. Хотите вернуться?

— Вернуться? — воскликнула я радостно, а потом мигом сникла. Ну, очередной сон, ну дедушка какой-то странный, и не такое приснится. Бывает.

— Ну да, во дворец. К гаду этому чешуйчатому?

— Как вы смеете так о короле драконов говорить?! Он же вас убьет.

— О, значит память в порядке. Это уже хорошо.

Мужчина подошел ближе, сел на край кровати и протянул мне морщинистую худую ладонь.

— Пойдемте со мной. Опасно так долго в грезах блуждать, а то, поди, и заблудиться можно. Нехорошо это, дитя.

— Так я ходить не могу.

— Вот глупости, можешь, конечно. Бери мою руку и пойдем.

А что я теряю? Вдруг то, что говорит этот незнакомец, правда и я смогу вернуться назад? Пусть даже тот мир и будет нереальным, но зато рядом будет любимый человек и мой ребенок. Скажете, неблагодарная я дочь? Мать не жалею? Так в жизни часто приходится выбирать между семьей, в которой вырос, и той, которую сотворил сам. А выбор ровным счетом зависит оттого, повзрослел ли ты или нет? Дети возле родителей всегда остаются, шагу сами ступить боятся, а взрослые идут своей дорогой, не оглядываясь.

Уверенно кладу свою ладонь в чужую и вскрикиваю, когда все вокруг разом исчезает, заполняясь черным пустым цветом. Или в нем наоборот, слишком много можно спрятать?

Ощущения меняются. Появляются другие запахи, звуки, а вместо жесткой больничной койки ощущаю мягкую перину. Открываю глаза. Белый свет режет зрачок, моргаю, чтобы привыкнуть.

— С возвращением, как вы себя чувствуете? Голова кружится? Тошнит?

Звуки доносятся как будто сквозь глухую стену, но с каждой секундой нарастают, будто стена истончается.

— Что с ней?

— Нормально все, сейчас привыкнет.

— Выпей, деточка, легче станет.

Незнакомец из моего сна вливает мне в рот дурно пахнущую субстанцию. Удивительно, что я не выплюнула все это сразу же, забрызгав и моего спасителя, и постельное белье, на котором лежала.

— Маша, ты как? Меня узнаешь? — допытывается Его величество, нависнув надо мной грозной тучей. Красивый, как всегда. Вот только лицо уставшее, не такое кукольное, как раньше. Интересно, что произошло тут за время моего отсутствия?

Где мой ребенок?

Последний вопрос я все-таки задала вслух.

— Тут недалеко. Позвать, чтоб его принесли? — разволновался он.

— Принеси, — прошу.

Голова все еще кружится, но мысли начали проясняться. Грань между бредом и действительностью снова становится толще, ощутимей, позволяя понять где реальность, а где сон.

Пытаюсь сесть, когда в комнату заходит нянечка с младенцем на руках. Получается тяжело, в мышцах силы вовсе нет, думаю, сейчас новорожденные сильнее меня будут.

— Повелитель, звали? — обращается девушка к Руару. Тот благодарит, забирает ребенка из чужих рук, аккуратно, нежно, будто что-то хрустальные, чуть прижми и разломаешь.

Любит он его, видно. А вот сможет ли полюбить меня? Вот глупая, который раз с того света вытягивает, а я все сомневаюсь, нужна ему или нет. Женщины, мы такие, нам или прямо говори, или никак, а вот так лишь по поступкам редко судить умеем, не верим. А мужчины наоборот, слова пустыми, ненужными считают. Вот и не понимаем друг друга. Недовольные ходим.

— Это мальчик, Сэмьюэль. Малыш, познакомься со своей мамой.

Муж садится рядом и наклоняется, показывая нашего ребенка.

Все слишком быстро происходит, я и подготовиться не успеваю. Тяну руку к его щечке. Какой же он красивый! Слезы сами текут из глаз, хоть губы улыбаются. Руар молча стирает мокрые дорожки по щекам.

— Привет, малыш, — здороваюсь я.— С ним всё хорошо? Здоров?

— Абсолютно!

— Но он же совершенно на вас не похож!

Ребенок, будто понимая мои слова, надул губки, сморщился и вот-вот был готов разразиться плачем. Все присутствующие испуганно насторожились.

Секунда. И вот кульминация момента — громкий детский крик.

Нянечка кинулась к нам, чтобы успокоить малыша. Я даже не поняла, когда успела забрать ребенка себе на руки, прижать крепко к груди и начать успокаивать. Откуда только силы взялись?

— Ну, ну, не плач, любимый. Ты правда самый замечательный, не слушай глупую маму.

Сын успокаивался вместе со мной. Я и подумать не могла, что плач собственного ребенка настолько выбьет меня из колеи.

— Маш?

— Да? — я оторвалась от поглаживания маленькой, немного чешуйчатой щечки и подняла глаза на мужа.

Он улыбался.

— Спасибо за сына, любовь моя, — спокойно произнес он, лаская меня теплым обволакивающим взглядом. В этот момент я была самой счастливой женщиной на свете…

Часть 22

Спустя год

— Господин, разрешите?

— Да, Мина, входи.

Девушка переступила порог кабинета и замерла у двери, со страхом поглядывая на сидящих за круглым столом драконов. Они тоже на неё обратили внимание. В воздухе так и висел вопрос, как я допустил, чтобы прислуга вела себя настолько раскованно. У нас тут совещание вообще-то, а не вечерние посиделки за настольными играми.

Все верно, вот только эта девушка была личной служанкой моей жены, а значит, дела подождут.

— Госпожа Мария Владимировна вас к себе просит, — почти шепотом сказала горничная, рассматривая носки своих синих, как и сама одежда, туфель.

— Скажи, я подойду через полчаса.

— Это срочно.

Служанка была готова вот-вот упасть в обморок, а значит, произошло что-то серьезное. Я мысленно связался с сыном, ощущая его эмоции. Он был весел и абсолютно доволен собой. Это немного успокоило мои разбушевавшиеся нервишки.

— Хорошо, я сейчас буду.

Совещание пришлось перенести на следующую неделю. Раньше свободного времени (даже полчаса) было сложно отыскать. Все-таки работа Повелителя Драконов забирает уйму времени и сил.

Несколько этажей вверх и вот я уже напротив комнаты моей жены. Учитывая, что она каждую ночь ночевала в моей кровати, её спальня постепенно превратилась в детскую. Ни она, ни я не хотели отпускать нашего ребенка дальше соседней комнаты.

Не медля, открыл дверь.

— Маш, что случилось? — сперва спросил, а потом и сам увидел причину, почему моя жена сейчас была на грани истерики.

Сэмьюэль, а только им мог быть миниатюрный чёрный дракон, находился над потолком, в метрах пяти от пола и весело носился из одного угла комнаты в другой, не поддаваясь уговорам матери спуститься вниз.

Моё сердце чуть не разорвалось, когда он зацепил крылом люстру, потерял равновесие и завалился на бок, начиная быстро падать вниз.

Они с Машей закричали одновременно.

Тело действовало быстрее разума. Вот моя рука частично трансформируется и я аккуратно ловлю сына, который скатывается по нему ко мне под бок.

В крошечных глазках-бусинках мельтешит страх, разбавленный неимоверным счастьем и гордостью. Тут не нужно быть драконом со способностью читать мысли, достаточно быть родителем, для которого собственный ребенок словно открытая книга.

Сажаю сына на руки, так, чтобы не мешать еще очень мягким крылышкам у него за спиной. Пошатывается, с опаской поглядывая на пол. Испугался все-таки.

Вот теперь получается лучше разглядеть и фиолетовые чешуйки, которыми было усыпано тело еще совсем юного дракона, и небольшие, но уже довольно острые шипы вдоль позвоночника. Сейчас бы никто не посмел усомниться, что Сэм мой сын. Уж слишком много силы было еще в детском взгляде.

Идиллию нарушила Маша, которая по всей видимости только отошла от шока.

— Сэмьюэль, как ты посмел, — она подбежала к нам и принялась отчитывать этого непоседу, — это же опасно! А если б рядом никого не было!

Секунду назад еще грозный дракон насупился и опустил глаза вниз, понимая свою вину, будто взрослый.

Маша ругалась дальше, не обращая никакого внимания на тот факт, что наш сын научился оборачиваться, хоть мы думали, что это не произойдет никогда. Все-таки оборот требует много внутренних сил и магической энергии, которой вовсе не было в моей человеческой жене.

Хотя такой бонус, как необычайно выносливое тело, у неё так и остался после родов. Лекари твердили, что человеку легче совершенствоваться, чем двигаться в обратную сторону. То есть те навыки, что необходимы для выживания в новых условиях, сохранятся в любом случае.

Впрочем, именно сверхчеловеческая сила позволила Маше с легкостью забрать Сэма из моих рук и отшлепать по маленькой черной драконьей попе, не сломав при этом ни одного пальца.

И эта женщина раньше переживала, что будет ненавидеть и бояться монстра в чешуе и с хвостом? Не верилось абсолютно.

Наказание закончилось через пару хлопков. Я уже думал вмешаться и подсказать жене более действенные способы наказания драконов, как она осела на пол и принялась плакать, покачивая в руках тоже плачущего сына.

Нет, уверен, она не сделала ему больно. По всей видимости, он просто решил поддержать нашу слабую и нежную маму.  Для которой выходка ребенка сейчас казалась концом света.

Не знаю, кто из них ревел громче. Наверное, уже половина замка прибежала на их крик. В подтверждении моих слов в двери появился Роф с еще парочкой своих людей. Пришлось ему быстро показывать, что всё в порядке, справлюсь сам. А ты выйди и не впускай никого, пока мы сами не разберемся.

Фух. Вот теперь самое сложное.

Опускаюсь на колени перед Машей и стараюсь говорить тихо и спокойно:

— Дорогая, все хорошо. Прекращай плакать, не пугай ребенка в такой счастливый день!

— Если бы ты опоздал… — она принялась реветь еще пуще.

Вот эти женщины…

— Ничего бы страшного не произошло. Поверь мне, пять метров — не та высота, которая может быть опасна для дракона, пусть и маленького. Вот если бы он выпал из окна…

Голубые глаза женщины наполнились животным страхом, я даже начал бояться, что она придушит ребенка ненароком.

— Нет, нет, нет. Он, конечно же, никогда не упадет со скалы. Это я так, пример привел.

— Плохой пример.

— Зато ты плакать перестала.

— Я испугалась. Я не думала, что он на такое способен. Мы просто играли, а он возьми и начни превращаться. Я послала за тобой. А потом он взлетел и не хотел опускаться…

— Ну, все закончилось хорошо, все живы и здоровы. Правильно сделала, что за мной послала. Теперь нужно помочь ему обернуться обратно, так как без посторонней помощи он это сделать пока не сможет.

— Ты сможешь помочь?

— Думаю, да, в своё время отец учил меня принимать человеческий образ. Результат, конечно, разный, но вот процесс должен быть идентичным. Не переживай, иначе быть не может.

— А это не опасно?

— Это естественно для нас, как дышать. Не бойся, любимая.

Я пока не стал говорить ей о том, что ближайшие пару лет Сэмьюэль не сможет контролировать оборот и будет превращаться в свою иную форму каждый раз при всплеске любых эмоций, будь то положительные или наоборот отрицательные. Следовательно Маше придется несладко. Нужно будет приставать к ним кого-нибудь из старых драконов, дабы, если вдруг что, помогали успокоить разбушевавшегося ребенка.

Нам предстоят тяжелые времена. Очень жаль, что я не смогу быть рядом постоянно. Зато потом, лет в пять, именно я буду учить своего сына парить в небесах и охотиться. Он будет сильным драконом и настоящим мужчиной. Чёрный дракон не может быть другим.

***

Маша

— Ты чего такая смурная целый вечер?

— Все хорошо.

— Ну я же вижу, что ты грустишь, любимая. В чем дело?

— Не хочу я об этом говорить, — сержусь я и отворачиваюсь от собственного мужа. Так и хотелось сейчас развернуться и выбежать из спальни. Вот только нельзя. Сразу слухи по замку поползут, что у нас с ним не все хорошо. А их и так хватает.

— О чем? Подожди. Ничего не понимаю. Объясни нормально, что случилось? — чуть ли не в приказном порядке потребовал Руар.

Это стало последней каплей. Быстро подошла к трюмо, отодвинула нижний ящик, достала резную шкатулку, где хранились любимые украшения, и взяла белый конверт, который лежал ниже.

— Вот, — кинула письмо на колени мужу, который развалился на постели и с недовольством наблюдал за мной.

— Что это?

А сам и не знаешь? Как же захотелось запустить в него чем-то потяжелее, чтобы знал, как жене изменять.

Пару минут в комнате царила тишина, а потом муж нахмурился, поднялся и, держа бумагу, двумя пальцами помахал ею передо мной, будто красной тряпкой перед быком. Впрочем, я была готова озвереть прямо сейчас.

— Занятное чтиво. А ты, смею предположить, решила, что всё, что тут написано, истинная правда? — поинтересовался Руар чуть насмешливо.

— Ты не ночевал дома три дня.

— У меня такая работа, что я не всегда могу находится дома. Дела требуют моего присутствия.

— Ты мило общался с той блондинкой на балу, будто она твоя старая любовница!

— Она моя двоюродная сестра. Мы не спим с родственниками.

— Ты перестал говорить, что любишь меня, внимания не удаляешь!

— Люблю, моё золото, самому страшно насколько сильно.

Не поверю, не так просто.

— Зачем тебе я, если вокруг столько красавиц ходит? Я видела, как они на тебя смотрели, так что прекращай улыбаться, я серьезно говорю!

Почему-то стало очень обидно. Я тут себе места неделю не нахожу, а он смеется.

— Значит, ты думаешь, что я завел себе любовницу?

Слышать эти слова от него оказалось слишком больно.

— Да.

— Глупая…

Слезы все-таки полились из глаз. Я отвернулась и обхватила себя за плечи руками. Было до ужаса обидно.

— Да, глупая, а еще слабая, толстая и некрасивая!

— Не толстая.

— Толстая! — возмутились я и показала свой уже немного жирненький животик и бока. Как ни старалась сбросить вес после беременности, но ничего не получалось. Организм будто взбесился и не хотел забывать то время, когда я была при смерти. Калории лишь прибавлялись, но никак не собирались уходить, несмотря на то, что я сутками бегала по ступенькам за маленьким неугомонным ребенком.

— Дорогая, ты все равно очень привлекательная.

— Не ври.

— Я абсолютно честен с тобой. Всегда.

Муж медленно подошел ко мне и положил руки на плечи. Тело, несмотря на разум, вмиг раслабилось и я и не заметила, как прислонилась к нему щекой, балдея от теплоты, струящейся сквозь его кожу. Боже, как же мне с ним хорошо!

— Они просто завидуют.

— Чему?

— Тому, что у нас счастливая семья и мы любим друг друга.

— А что в этом странного? — недоумевала я.

Семья, она на то и семья, чтобы любить, баловать и поддерживать друг друга. Разве бывает иначе?

— Всё, — усмехнулся он, — ты словно кость в горле среди наших женщин. Слишком открытая, слишком простая, слишком нежная.

— Это плохо? Зачем они вообще лезут в нашу жизнь? Пусть своей лучше займутся, — будто пожилая бабушка пробурчала я, оборачиваясь к мужу.

— Жить им надоело. Надо будет самых любопытных отправить куда-нибудь подальше с важными поручениями. Негоже тебя расстраивать раз за разом.

— Я не расстроилась.

— Ты просто меня в изменники записала.

— Ты дал повод.

— Ты сама его придумала.

— Нет.

— Да. — Муж легко подхватил меня на руки и повалили на кровать.

— Как ты там говорила, не уделяю тебе внимание? Значит будем исправлять это недоразумение.

Злосчастное письмо упало на пол вместе с моей одеждой, а в голове не осталось ни одной горькой мысли, только чувство полнейшего удовлетворения. Думаю, я придумала еще один способ, как скинуть вес, и он мне нравится больше, чем физкультура.

Далее будет эпилог. История закончилась.

Эпилог

Если тебе дана могущественная сила, то для какой-то цели. И ты будешь полнейшим глупцом, если не будешь использовать её во благо.

Вот именно поэтому один очень сильный и добрый (как бы это странно ни звучало) дракон сейчас собирался в дорогу.

— Руар, ты уверен, что это необходимо? — в очередной раз допытывался Кернар.

— Мы уже сто раз об этом говорили. Я должен это сделать.

— Это может быть опасно.

— Только не для меня.

— Ты можешь умереть.

— Мне нельзя умирать, у меня жена и ребенок. Все, Кернар, я тоже тебя люблю и хватит так рьяно проявлять свою заботу. Я вырос и должен поступать так, как решил я сам… Но если не вернусь, ты отвечаешь за Машу и…

Потом по Земле будут ходить легенды, а может, байки о том, как в небе появилось огромное чудище и спасло от гибели сотни человек. Самолет, которому суждено было разбиться, смог совершить аварийную посадку в поле, возле деревни, а монстр, который чуть ли не на своей спине держал многотонную махину, просто взял махнул крыльями, взмыл в небо и растворился в синей глади.

Больше никто его не видел.

Все пассажиры рейса № TU-268, летящие из Бангкока, выжили и отделались легким испугом. Правда, спасателям не удалось найти тело одной-единственной пассажирки, которая до сих пор числиться в без вести пропавших.

Творите добро, делайте то, что в ваших силах, иначе кто это сделает, кроме нас? Можно начать с малого — пойти и накормить любимого питомца или супруга, поверьте, они будут очень рады. Всем добра, до новых творений)Ваша Нола.

П. С. События изменили свое течение лишь на Земле. В Королевстве Драконов ничего не изменилось.

Бонус (осторожно СЛЕШ!)

Кто не приемлет отношения между мужчинами, просьба не читать и не портить себе ощущения от рассказа. Для вас он закончился на эпилоге. А это так, отступление от главной сюжетной линии и совсем иная история, хоть и с известными нам персонажами.

Итак, начнем.

Некоторые мужчины просто бояться любить. Они прикрываются делами, воспитанием, работой, да чем угодно, лишь бы только не ходить на свидания и не обременять себя обузой в виде постоянной пары. Для них любовь — это скорее простуда, которая передается по воздуху и лишает в легкой стадии головы, а в тяжелой — жизни. Если бы в нашем мире продавались амулеты от любви, то один упертый зеленовласый дракон точно бы его носил (один на шее, а второй еще в ботинке, чтобы не дай Бог не потерять).

Об этом знали все. Уже миллион девушек испробовали на себе его жуткий нрав и не раз зарекались — больше никогда даже не подходить к этому красавчику.

Мне, впрочем, эта статистика только нравилась. Меньше конкуренток.

Ходил я все вокруг да около, думал, как же к нему поближе подобраться, да еще так, чтоб не прогнал и по морде не дал. Думал долго. Лет десять точно прошло.

Напоить? — Так бесполезно. Скорее сам окачурюсь, а он дальше пить продолжит.

Опоить каким-то настоем?  — Учует за три версты, да и осмеет заодно.

Обмануть? Лицо другое одеть? — Можно один раз. Вот только мне он не на день нужен, а на всю жизнь желательно. Она-то у нас долгая.

Ломал я голову, а бесполезно. Ни одного стоящего плана, как бы заполучить его, я не придумал.

Расстроился и дальше к работе вернулся. Глупости всё это и я дурак, раз до сих пор надеюсь.

Грохот в коридоре. Люди слышно как бегут. Кто-то ругается. Закрываю сейф, а потом уже спешу в коридор.

Опоздал.

Нападающие уже на полу лежат. Руар жену к себе прижимает и Рофу выговаривает.

— Что посторонние в замке делают? Чем твои люди занимаются? Уволю всех к чертовой матери…

Тот ногой придавил к полу какого-то мужчину. Слушает, склонив голову.

— Дорогой, это ж Виро, помнишь, ты нас знакомил на прошлом балу?

— И что, что знакомил? Право цветы своей жене дарить я не давал.

— А кто сказал, что я их принимать собиралась? Не нужны они мне. Пошли лучше во двор, погуляем. Тебе успокоиться не мешало бы…

— Спокоен я.

— Угу, сейчас дым из ушей пойдёт…

— Какой дым?

— Серенький. Ну, пошли, ревнивец ты мой.

Пара быстро скрывается за коридором. А Роф за пиджак поднимает бедного гостя с пола. Если бы он не успел, то Руар и убить беднягу мог. Ну и удумал. В личные покои Леди пробрался! Ухажер хренов…

— У тебя кровь.

— Где? — спрашивает Роф, передавая гостя своим людям, — Отведите пока в темницу. Завтра с ним переговорю.

Серьезный такой. Приказы отдает. Парни все его боятся, как огня. Ух, какой же он…

— Брен?

— Ай?

— Где кровь?

— Вот тут, — протягиваю руку к губе, — чуть-чуть.

Просунул язык сквозь сжатые губы, облизнул краешек рта и до моего пальца достал.

Божечки…

— Я тебя люблю, — сказал, будто скороговоркой. Испугался. Развернулся и сбежал.

Меня, увы, никто не останавливал.

Сижу вот теперь, заявление об увольнении пишу. Ну, не смогу я теперь видеть его каждый день, работать плечом к плечу, шутить, общаться, как раньше.

Испортил я всё. Крест на своей карьере поставил.

Вот последняя завитушка на подписи, дата и документ ложится на подпись к начальнику. Утром отдам Руару, как только в кабинет придет.

Теперь идти к себе вещи собирать. Куда податься, я пока и не придумал.

Закрываю кабинет и понуро бреду в свои покои. Лестница, поворот, еще одна лестница и я не глядя вставляю ключ в замочную скважину.

Дверь отворяется сама. Роф сидит на кровати, мои записи читает.

— Что ты тут делаешь? — восклицаю.

И злой, и рад, и растерян одновременно.

— Да так, целый день пытаюсь отловить одного шустрого Советника.

— И зачем он тебе?

— Поговорить хотел. Он тут в любви мне признался пару часов назад.

— Он ошибся.

— Неужто?

— Абсолютно точно. Ты мне безразличен. Совершенно.

— И увольняться ты не из-за меня надумал?

Откуда?

— Нет, родители, хотят, чтоб я домой вернулся, — вру.

Встает, идёт прямо ко мне. Отступаю назад. Вжимаюсь в дверь.

Подходит близко. Слишком близко. Наклоняется. Подсовывает руку в сторону. Щелчок.

Что-то мне не нравится его взгляд. Жуткий, голодный. Моргаю, надеюсь, что он будто видение исчезнет. Нет. Стоит. Все так же смотрит. Будто и не знакомы сто лет.

— И давно? — интересуется.

— С Академии. — признаюсь шепотом.

— Почему молчал?

— Жить охота было. Ты ж вроде как по девочкам…

— Уверен? — шепчет в самые губы.

Сглатываю. Уже ни в чем не уверен.

Лицо задержалось. Секунда на раздумьях и меня целуют страстно, жадно, именно так, как во снах. Отвечаю, обнимаю за плечи и не верю. Быть такого не может. Сон всё это. Теперь главное не проснуться.

Тянусь рукой к его брюкам. Расстегиваю пуговицы. Во сне же можно все, разве не так?

Файл создан в Книжной берлоге Медведя by ViniPuhoff

Конец

Оглавление

Пролог

Часть 1

Часть 2

Часть 3

Часть 4

Часть 5

Часть 6

Часть 7

Часть 8

Часть 9

Часть 10

Часть 11

Часть 12

Часть 13

Часть 14

Часть 15

Часть 16

Часть 17

Часть 18

Часть 19

Часть 20

Часть 21

Часть 22

Эпилог

Бонус (осторожно СЛЕШ!)