Людоеды (СИ) [гей иxoнoв] (fb2) читать постранично


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

Annotation

Что ждёт цивилизованного студента-практиканта на полевой практике, а уж такой, какая выдалась нам — впору стреляться, да нечем. Из оружия только геодезический инвентарь и орудия труда, кои приходится использовать за примитивное оружие. Благо лопаты имеются, ну и топоры — железные, а не дубинки, как у каких-то дикарей-людоедов. Но это ещё полбеды. Вслед за ними появляются настоящие ироды, а там и троглодиты на подходе — уже рыскают, аки злобные твари, чем бы, а кем поживиться. И главное интересует их, гадов, исключительно мясо — не падаль в лице дикарей — то, которое умеет отчаянно драться и сражаться не на жизнь, а насмерть! То есть мы, но тоже вроде освоились и не лыком шиты, а чем подпоясаны…  Нет не ломами, но истина где-то посередине. Приходится как-то выживать, пусть некоторые начинают потихонечку из ума. Но всё одно деваться некуда, приходится держаться всем вместе из последних сил. И что из этого выйдет, скорее нечто сродни пословицы: «Кто к нам с мечом придёт, тот в орало и получит!»… При создании обложки частично использовал старую наработку, которую делал для Андрея Стригина. И которая ему не понравилась, пришлось заменять на авторскую. Но, не пропадать же добру, потому частично она здесь…


СЕРГЕЙ МИХОНОВ

ПРОЛОГ

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

ЭПИЛОГ


СЕРГЕЙ МИХОНОВ


ЛЮДОЕДЫ


«Кто к нам с мечом придёт, тот в орало и получит!» Знай «наших», а лучше своих

ВСЕМ КТО УЧИЛСЯ, УЧИТСЯ ИЛИ СОБИРАЕТСЯ СТАТЬ УЧЕНИКОМ-МУЧЕНИКОМ — ПОСВЯЩАЕТСЯ…

Имена и клички взяты из жизни, как и типажи — всё остальное вымысел, кроме реальности

ПРОЛОГ


«Друзья познаются в… еде!» закон людоеда

Подле костра в сгущающихся сумерках стали появляться первые претенденты на звание воина. Все они уже прошли первый этап обучения и стали охотниками. На счету каждого был охотничий трофей и неважно, что не у всех он отвечал запросам племени, однако род признавал любого охотником, кто проливал кровь убиенной жертвы, будь то свирепое животное из числа хищников, являясь плотоядным или просто травоядным. Поскольку даже они в данном временном измерении не были миролюбивы и имели шипы, а порой…

Порой случалось так, что, казалось бы, безобидное на первый вид существо, оказывалось опаснее любого завзятого хищника. Отсюда и потери в племени. Род затухать и тут новая волна охотников. Молодняку не дали подрасти. Они уже справили своё совершеннолетие по обряду произведённого над ними старейшиной рода. И неважно, что едва научились держать оружие в руках, которое было тяжело для них в силу специфических особенностей военного и охотничьего искусства. И делалось из дерева или камня. Ума на то, дабы объединить их — не хватало. Зато злости и ярости сколь угодно много — хоть отбавляй.

Построение в племени было сродни пословицы: «Сила есть — ума не надо!»

А не дано.

Кто и задумывался о дальнейшей судьбе рода — старейшина. Ему это положено по статусу и оказанному почёту. Но и с него спрос велик. Того и гляди: сам ляжет в очередной костёр вместо жертвы, если её не добудут сегодня ночью его подопечные.

Подле кострища на пепелище собралось что-то около чёртовой дюжины «охотников», за коими наблюдали со стороны, не выступая из тьмы те, кто по праву мог называть себя ими и считаться воинами.

Эти дикари в полной мере оправдывали своё прозвище — головорезов. И руководил ими тот, кто в своё время нанёс смертельную рану монстру о бивнях двухметровой длины. А ещё в его трофеях числился саблезубый хищник. Череп хищной твари и украшал его голову, а шкура — тело, являясь накидкой, защищая от холода и нападок иных животных.

Сегодня он со своими варварами не охотился. Добычу принёс молодняк. Часть из общего «котла» принадлежала ему и его людям, иная — старейшине рода, а оставшаяся треть — остальным соплеменникам — всем вместе взятым.

Добыча была невелика, из-за чего великий воин-охотник скалился недовольно из тьмы, цыкая притворно языком.