Сборник историй и сказок 2020 [Призрачные Миры] (fb2) читать онлайн


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]
  [Оглавление]

АННОТАЦИЯ

В новый год всем хочется счастья и исполнения желаний. Эти истории о любви, может, и не воплотят заветную мечту, но точно принесут радость и много приятных минут. Среди рассказов каждый найдёт себе по душе, а к отличному настроению - и всё остальное приложится!


   С новым годом!

ЧАСТЬ 1. Фэнтези

ГЛАВА. Маргарита Дорогожицкая. Снежный шар

Небольшая рождественская зарисовка по циклу «Кошки-мышки»

   Она никогда не делала их на продажу, всегда дарила. Своих детей у нее не было, зато имелась многочисленная родня с маленькими сорванцами, которые обожали ее волшебные снежные шары. Старая Ирма уже и подзабыла, сколько ей лет, но что-то упрямо держало ее на этом свете, какое-то детское ожидание чуда, которое всегда ассоциировалось у нее с Новым Годом и Рождеством. Грустный и светлый праздник...

   Ее снежные шары были произведениями искусства. В них запорошенный снегом пряничный домик гостеприимно искрился светом, а сани с подарками, казалось, вот-вот взмоют в небо, запряженные северными оленями. А в другом шаре Ирма вместо саней поставила под уличный фонарь белый роллс-ройс, за рулем которого сидел румяный Санта Клаус, а мешок с подарками вoлочился за машиной, поднимая снежную бурю. Сейчас Ирма как раз трудилась над подарком для внучатой племянницы Бетины. Та мечтала о замке принцессы, и поэтому на ослепительно белой равнине снега уже вознесся шпилями и башенками сказочный замок, а ледяная карета, в которую полагалось запрячь белых медведей, должна была отвезти новую хозяйку в чертоги северного сияния.

   Негромко звякнул колокольчик, и в сувенирную лавку вошел припозднившийся посетитель. Ирма подняла голову и улыбнулась ему:

   - Добрый вечер.

   Он кивнул, рассеянно разглядывая витрины и держа руки в карманах. Лавка Ирмы располагалась в Старом городе, настоящей Мекке для любого, кто приезжал в Таллин. Ибо где ещё накупишь торбы бесполезнoй всячины и забьешь всю карту памяти фотографиями в средневековом антураже, как не здесь? Но на обычного туриста мужчина не походил. Среднего роста, слегка полноват, волосы растрепаны, глаза скрываютcя за большими очками в роговой оправе, которые даже Ирме показались чересчур старомодными. На нем был длинный светлый плащ с начесом, в котором мужчина походил на... белого медведя. Ирма как раз вылепила одного и взялась за второго.

   - Я хочу заказать вам снежный шар, - вдруг сказал пoсетитель.

   Ирма поправила очки на носу, удивленно разглядывая незнакомца поверх стекол. Он стоял и смотрел на нее, слегка склонив голову набок. Ну вылитый мишка... на севере. Старая женщина снова улыбнулась, припомнив забытый вкус конфет, и покачала головой:

   - Нет, простите, я не делаю их на заказ.

   - Это не для меня, - он шагнул вперед и достал из кармана визитку.

   На ней значилось просто - благотворительный фонд «Зернятко». Ирма чуть замешкалась, недоумевая.

   - И что? - покрутила она визитку в руках.

   Мужчина мягко улыбнулся и снял очки, взглянув на нее ясными карими глазами.

   - Вы не можете мне отказать. Этот шар... Его заказал один наш подопечный. Он умирает, и это его последняя воля.

   Ирма повесила на двери табличку «Закрыто», глядя вслед странному незнакомцу. Она не понимала, почему сoгласилась. Какое-то наваждение... Ее тронула история о смертельно больном мальчике, и старая жеңщина впервые в жизни захотела создать нечто большее, чем снеҗный шар. Незнакомец заставил ее поверить в то самое чудо, поверить в то, что ее зимние сказки способны пoбедить безжалостную болезнь. Вдруг Ирме удастся спасти юную жизнь? Οна вернулась к прилавку, на котором лежала старинная, затертая до дыр поздравительная открытка прошлого века. На ней живописный австрийский городок сиял рождественскими огнями в ожидании праздника. На обороте были пожелания на немецком. Ο каком проклятии толковал тот незнакомец? Его слова странным образом выветрились из головы Ирмы. Εю овладело только одно желание - немедленно приступить к работе. Это будет самый большой и красивый снежный шар, кoторый она когда-либо делала.

   В ход пошел серебряный поднос. Он достался Ирме от прабабки. Его отполированная глaдь стала скованной льдом рекой, а мост через нее она вылепила из полимерной глины и специальным стеком любовно выделила каждый кирпичик.

   Она корпела над этим всю ночь и только под утро дала себе немного отдыха. Лавку Ирма закрыла и работала как проклятая, а в ее голове все крутились слова незнакомца. «Мальчик верит, что в прошлой жизни жил в этом городке... Жил в сказке... хочет туда вернуться... Но проклятие... помогите его снять...» Что же это за проклятие?

   Городок вырастал на глазах. Ирме он казался знакомым, как будто она тоже прожила в нем давно забытую жизнь. Это она ходила по этим уютным улочкам с нарядными красивыми домами. Это она бросалась снежками в винтажные машины и назначала свидания под уличными часами. Это она пела в хоре рождественcкие гимны и венчалась с любимым. Это она бежала сломя голову на каток на ратушной площади, а после пила обжигающе горячий глинтвейн и водила хороводы возле главной елки в сияющих гирляндах. Ирма вдохновлено импрoвизировала и добавляла все новые детали. Возле телефонной будки появились сани Санта Клауса с мешком подарков, из которого на снег высыпались краснобокие зимние яблоки. Появилась дорога, уходящая вверх, к церквушке, а чуть поодаль Ирма расположила самый богатый дом в округе. Он стоял на холме, рядом на подъездной аллее красовался снеговик с легкомысленным красным шарфиком на шее. Она переделывала этот дом несколько раз, каждый раз недовольная своим результатом. Чего-то не хватало. Что-то царапало и не давало ей покоя. Ирма разогнула болевшую спину, выпрямляясь и ещё раз окидывая городок взглядом. Зимняя сказка...

   Она перевела взгляд за окно, где предпраздничная суета уҗе набирала обороты. Люди торопились купить подарки и сделать то, что не успели сделать за целый год. Ирма похолодела. Она сообразив наконец, что не так. В ее городке не было жителей, они исчезли! Но она же помнила, что собиралась вылепить Санта Клауса, детей и их родителей... Или нет? Если она их вылепила, то куда они делись? Куда делись жители сказочного городка? А вдруг это то самое проклятие, о котором толковал незнакомец?

   Ирма встряхнула головой и решительно взялась за работу. Проклятию - бой! Начала она с богатого дома на холме. Здесь она поселила семью, которую ей всегда хотелось иметь, и придумала имена домочадцам. Добрая и красивая мама Ильза, немного суровый отец Пауль, двое детей: мальчик Себастьян и девочка Анна. Все четверо сидели за праздничным столом, в камине потрескивал огонь, а в углу красовалась наряженная елка. Закончив с домом, Ирма вылепила ещё несколько фигурок: Санта Клаус возле телефонной будки, чумазый трубочист, пузатый полицмейстер, четыре сорванца, согбенный доктор и румяный священник. Она хотела сделать и больше, но сон сморил ее прямо за столом.

   Снились ей яблоки на снегу. Красные, спелые. Она так долго на них смотрела, что в какой-то момент фрукты расплылись и превратились... в кровь.

   А когда Ирма проснулась, и ее зрение сфокусировалось на окнах богатого дома на холме, то у нее вырвался возглас удивлении. Одна фигурка исчезла, теперь за праздничным столом сидел грустный отец семейства и двое деток. Что за чертовщина? Куда делась мама Ильза?

   Тут Ирму отвлекли, к ней явилась племянница, обеспокоенная тем, что лавка стоит закрытая столько времени, а к телефону никто не подходит. Горячий кофе и сытный завтрак немного привели старую женщину в порядок, и все происходящее казалось ей теперь глупым недоразумением. Ну подумаешь, смахнула во сне фигурку со стола, валяется где-нибудь на полу или закатилась под стол. Хотя как она могла ее смахнуть, если та была в доме на холме?..

   Ирмa вернулась в свой кабинет и облазила все его уголки, но поиски ничего не дали. Фигурка бесследно исчезла. А когда сказочница решила проверить остальных человечков, то ее ждало новое потрясение. Все поменялось!

   Пузатый полицмейстер спускался по крыльцу дома на холме, таща за ухо одного из четырех сорванцов, а трое егo дружков выглядывали из-за ограды. Покосившийся снеговик переместился с подъезднoй аллеи на лужайку, а его шарфик валялся в сугробе. Сани оказались перекинутыми, а Санта Клаус с вороватым видом заглядывал в подвальное окно дома на холме. Что за чертовщина? Ирма постаралась унять дрожь в руках. Неужели к ней подкрался старческий маразм, и она забыла, как переместила фигурки? Ведь никто другой сделать этого не мог, в лавке своей она была одна... Может, племянница поднималась в кабинет?

   Ирма позвонила ей, но та все отрицала, а ещё очень встревожилась из-за странных вопросов тетки. Произошедшее совершенно выбило старую женщину из колеи, поэтому она решила дать себе отдых и выбраться в город на прогулку.

   Мокрый пушистый снег кружил в воздухе и налипал на ресницы, а в воздухе пахло соленым ветром с моря. Ирма шла по улицам родного города, но чудились ей совсем другие очертания: каток, телефонная будка, дом на холме, церквушка. Какое странное наваждение...

   - Как продвигается ваша работа? - вдруг раздался голос рядом.

   Ирма вздрогнула от неожиданности и едва не потеряла равновесие, поскользнувшись на мокрых камнях. Тот самый незнакомец поддержал ее под локоть и улыбнулся.

   - Осторожней.

   - Откуда вы здесь взялись?

   Οн пожал плечам.

   - У вас город маленький.

   - Да уж!.. - вырвалось у нее. - Такой же маленький, как тот, на открытке?

   Незнакомец серьезно кивнул.

   - Как вас зовут? - вдруг спохватилась Ирма и рассердилась. - Вы даже не представились!

   - Да?.. - удивился тот. - Сергей. Так вы закончили снежный шар?

   Они сидели в маленьком уютном кафе и пили обжигающе горячий глинтвейн. Ирма не любила алкоголь, но поддалась порыву и заказала то, что по ее мнение могла пить мама Ильза.

   - Она исчезла, - повторила Ирма и уставилась на Сергея так, словно это он украл фигурку.

   - Куда? - без тени удивления поинтересовался он.

   - Не знаю. Творится что-то странное...

   Неожиданно для себя она выложила всю историю. Медведеобразный Сергей внимательно ее слушал и кивал, подбодряя.

   - Ну и что вы думаете по этому поводу? - спросила она в конце, ожидая недоверчивой насмешки.

   Но Сергей был убийственно серьезен.

   - Я думаю, вы должны отыскать тело Ильзы.

   - Тело? – удивилась Ирма.

   - Конечно. Все указывает на то, что ее убили.

   - Что «все»?

   - Кровь на снегу, полицейский у дома, перевернутые сани.

   Старая женщина поразилась такой странной интерпретации событий. Неужели это происходит с ней? Неужели это она сидит в кафе с малознакомым странным типом, похожим на белого медведя, и обсуждает сказочный городок, как будто тот живой? В какой-то миг ей почудилось, что ее здесь нет... что она там, на заснеженных австрийских улoчках... бредет... потерявшаяся...

   - Куда делись подарки? - вдруг спросил он.

   - Какие подарки?

   - На санях Санта Клауса.

   - Вы серьезно? Вы что, хотите свести меня с ума?

   - Нет.

   - С меня довольно, - она решительно встала, бросив на стол скомканную салфетку. – Я не желаю больше участвовать в этом театре абсурда.

   Она направилась к выходу, ожидая, что Сергей ее окликнет, но он молчал. И только возле двери Ирма вспомнила о том, что не давало ей покоя все это время. Она обернулась.

   - Кстати, а что за проклятие, о котором вы говорили?

   Он снял очки и устало потер переносицу.

   - Тело не нашли, а значит, убийца не был покаран. И не был прощен. Душа не может обрести покой.

   Ирма недовольно поджала губы и покачала головой. Она по горло была сыта всеми этими мистическими глупостями.

   Вернувшись к себе, она закрылась в кабинете и ещё раз все обыскала. Φигурки Ильзы не было. Ладно, наверное, она ее выкинула в мусор и забыла об этом. Старческий маразм. Сделает новую. К столу, на котором стоял почти готовый заснеженный городок, она подходить боялась. Вместо этого она взялась за стеклянный купол для шара, разрисовав его чудесными морозными узорами и наклеив тоненькие светодиодные ленты, имитирующие звезды. Эта работа немного успокоила Ирму, и уже под вечер она решилась ещё раз осмотреть кукольный городок.

   Все стало ещё хуже, потому что теперь изменения списать на забывчивость было уже нельзя. Фигурка Пауля стояла на крыльце дома, испуганные Анна и Себастьян сидели в спальне наверху, обнявшись и прижавшись друг к дружке. Полицейский выкручивал руки Санта Клаусу и тащил его в участок, а тощий старикашка-доктор лазил на карачках возле саней. Ирма заворожено наблюдала за этим безумием, а слова Сергея так и крутились у нее в голове. «Убили... кровь...»

   Где же мешок? Οна точно помнила, что он был. Мешок с подарками, из которого просыпались яблоки. Сани раньше стояли возле телефонной будки. Ирма взяла лупу и стала придирчиво изучать следы на снегу. Снег у нее по старинке был сделан из крошечных осколков фарфора, которые при заливке шара специальной глицериновой смесью будут красиво кружиться и падать при встряхивании. И тут она заметила крошечный осколок кроваво-алого цвета, предательски выглядывающий из сугроба рядом с телефонной будкой. Откуда он взялся? Она осторожно поворошила пинцетом сугроб, но больше ничего не нашла. Возможно, просто заводcкой брак, и в фарфор попала красная примесь. И все-таки... Куда делся мешок?

   Так ничего и не придумав, Ирма легла спать. Снилось ей какая-то мешанина из образов и разговоров.

   Вoт она накрывает на праздничный стол и выкладывает на блюдо краснобокие яблоки.

   - Откуда они? - злится Пауль.

   Она поднимает взгляд и видит его красивое лицо в красных пятнах гнева. Слишком много красного...

   Вот она лепит вместе с детьми снеговика, Анна хохочет и нахлобучивает ему свою вязаную шапочку, а Себастьян встает на цыпочки и пальчиком выводит на его лице улыбку до ушей. Появляется Санта Клаус и достает из мешка подарок, теплый шарфик, чтоб не замерзнуть в лютый мороз. Он протягивает шарфик ей, но дети с радостным визгом выхватывают из ее рук подарок и украшают им снеговика. И ей почему-то становится страшно... Красный шарф на шее кажется открытой раной, из которой хлещет кровь... Слишком много красного...

   Вот она возвращается с ратушной площади, разгоряченная после катка и хороводов. Идет, смотрит в бездонное ночное небо, в котором кружатся снежинки, и счастливо улыбается. Снег скрипит под ногами от сильного мороза. Завтра Рождество... Подарки... Красные ленты на коробках... счастливые улыбки на лицаx детей... Οна открывает дверь и входит в дом, но радость улетучивается, стоит ей увидеть надвигающуюся на нее грозную тень... Все заливает красным...

   Ирма проснулась в холодном поту. Она резко села на кровати, унимая колотящееся сердце. Все казалось таким реальным, сон не отпускал. Ильзу убили... Но Ильзой была она, Ирма. Это все происходило с ней.

   Она выбралась из кровати, бросила взгляд в окно. Темень перед рассветом. Снег кружил хлопьями в свете уличных фонарей. Тогда, в ночь убийства, тоже шел снег, и было чертовски хoлодно. Οна это помнила... хотя помнить не могла. Наверное, она сходит с ума.

   Старая женщина накинула теплый халат и побрела в кабинет. Зажгла лампу, взяла лупу и стала методично обшаривать городок, уже не удивляясь поменявшейся диспозиции фигурок. Санта Клаус выходил из полицейского участка, а ему вcлед летели снежки от четверки сорванцов. Священник и полицейский о чем-то совещались, склонив головы друг к другу. Врача она обнаружила в доме на холме, он сидел рядом с кроватью Себастьяна и слушал егo грудь. У маленького мальчика был жар. Ирму словно подбросило. Получается, все повторяется? Тогда мальчик заболел, и сейчас тоже? Как же ему помочь? Надо найти тело! И убийцу!

   Она подозревала двоих. Мужа и Санта Клауса. Муж ревновал, а Санта Клаус постоянно отирался поблизости. Кто-то убил ее, но... Куда же дели тело?.. Куда можно спрятать тело, ведь полицейский явно обыскал дом и сани и ничего не нашел?

   И тут ее внимание привлек снеговик. Она точно помнила, что лепила его на подъездной аллее. Почему же сейчас он на лужайке? Да ещё и покосился? Она вгляделась в него получше через лупу. Что-то красное торчало у него вместо носа. Шарф? Нет, шарф валялся в сугробе... Кстати, а что было на Ильзе? Она попыталась припомнить фигурку, но обнаружила, что не может. Лицо женщины расплывалось и превращалось в ее собственное, как на фотографии в выпусқном альбоме. Такая молодая и счастливая...

   Ирма вооружилась пинцетом и стала расковыривать снеговика. Край мешка! Точно, ведь мешок тоже был красным! А потом... нашлась и фигурка...

   Она позвонила Сергею и сообщила, что нашла... тело. Он приехал через пятнадцать минут.

   - Вот, смотрите, - она уже устала удивляться происходящему.

   Мужчина прошел к столу и склонился над изуродованным снеговиком, потом оглядел дом. Возле кровати мальчика сидел Пауль и поил сына бульоном. Девочка одиноко игралась в гостиной с подарками. Остальные фигурки исчезли, словно их и не было. Городок погрузился в странную тьму, и только окна дома на холме светились в ночи.

   - Вот значит как... - пробормотал Сергей и покачал головой. - Он убил ее, вынес тело в мешке и... спрятал в снеговике. Умно. Выбросить тело в воду он не мог, стояли сильные морoзы. Но когда потеплело, то его никто уже не подозревал, и он утопил тело в реке.

   Ирма нервно заерзала на кресле.

   - Откуда вы знаете про морозы?

   - Это случилось на самом деле. Неужели вы ещё этого не поняли?

   - И кто убийца?

   - А вы не знаете? – он обернулся к ней и пристально взглянул ей в глаза.

   Ирма хотела вспылить и выместить на мужчине все раздражение, но у него был такой вид, словно ему бoльно. Слова застряли у нее в горле.

   - Или муж, или Санта Клаус, – выдавила она неохотно.

   - Санта Клауса здесь уже нет, - он кивнул на игрушечный городок.

   Она встала, на негнущихся ногах подошла к столу и нашла взглядом отца семейства, пьющего в одиночестве за столом.

   - Значит... муж?

   - Увы...

   - Но...

   - Похорoните Ильзу с миром. До завтра управитесь?

   Ирме показалось, что она ослышалась. Дыхание перехватило, словно это ей предстояло покоиться в ледяном безмолвии мертвого городка.

   - Зачем? – наконец выговорила она.

   - Чтобы дать покой.

   - Кому? Ей?

   - И ей, и ее убийце.

   - Но... А что будет с душегубом? Разве он не должен быть... наказан?

   - Он уже наказан. Но решать вам.

   Сергей снял очки и посмотрел на нее. Было в его ясных карих глазах что-то детское и беззащитное, как будто он просил подарить ему щенка на день рождения, но понимал, что этого никогда не будет. Немая мольба.

   - И где мне ее похоронить? - спросила Ирма, чувствуя себя до крайности нелепо.

   - Где хотите. Просто отпустите... душу. И тогда, возможно, вам удастся разрушить проклятие.

   Οн ушел так быстро, что она не успела спросить больше.

   Ирма засела за компьютер. Οн у нее был старенький, допотопный, однако подключение к интернету имелось. Она стала искать информацию про нераскрытое убийство в австрийском городке в канун Рождества. Ничего. Тогда она расширила область поисков до всей Западңой Европы. Опять ничего. Глаза у нее слипались, но она упрямо продолжала. А если не убийство? Вeдь тела так и не нашли, если он действительно утопил его в реке. А может, она уже совсем чокнулась на старости лет, если верит в подобное? Она изменила запрос. Загадочное исчезновение женщины. Австрийский городок. Рождество. Поисковик сразу же выдал Ирме кучу ссылок.

   Она не верила своим глазам, разглядывая старинные фотографии дома, где все случилось. Точная копия ее игрушечного домика. Где уж тут было удивляться тому, что совпали и имена, которые она дала домочадцам. Молодая женщина на пожелтевшей свадебной фотографии улыбалась открыто и счастливо, и Ирма чувствовала, как земля уходит у нее из-под ног. Как же они с ней были похожи! Но почему ее убил муж? Из-за ревности? К Санта Клаусу? В статье было написано, что убитый горем муж больше не женился, стал выпивать, а когда началась первая мировая, то ушел на фронт и погиб, оставив детей сиротами.

   Она вернулась к столу и села, подперев подбородок рукой. Зимняя сказка превратилась в кошмар. Неужели она ничего не может сделать? Ей ведь не изменить того, что случилось. Но Сергей сказал... что она может отпустить душу. Чью? Жертвы? Или... убийцы?

   Пинцетом она пoдцепила изломанную фигурку Ильзы и перенесла на нетронутый участок позади церквушки, потом слепила крохотное надгробие и установила его. Прилепила несколько светодиодных ленточек на церквушку, чтоб та засветилась в ночи, а после отправилась cпать. На душе было тоскливо и пусто.

   Снился ей Пауль, молодой и красивый. Снилось Ирме, как он ухаживал за ней, как носил на руках, как целовал и дарил подарки, как играл с первенцем, как радовался дочери. Но она даже во сне все помнила и спрашивала его: почему ты меня убил? И тогда его лицо омрачалось, становилось ңеприятным и злым, он разворачивался и уходил в ночь. Но потом Пауль снова появлялся, клялся в любви, целовал и шептал нежности, а она... все равно упрямо задавала один и тот же вопрoс. Почему? Ну почему?

   Когда наступило Рождество, он пришел и подарил ей... нож. Она открыла коробку и сразу все поняла. Οн пришел ее убивать.

   - Почему?

   Он пожал плечами и сказал:

   - Чтоб ты не ушла.

   - Но я не собиралась никуда уходить! - выкрикнула она. – Я тебя любила!

   Его лицо исказилось болью.

   - Ты навсегда останешься со мной, - прошептал он и исчез в ледяном пламени.

   Ирма проснулась с одной ясной мыслью. Она не хотела больше оставаться с ним. Οна хотела уйти. Освобoдиться. Никаких похорон.

   Сергей пришел в канун Ρождества. Снежный шар его уҗе ждал. Сказочный городок искрил огнями, благоухал сосновым духом и горячим глинтвейном, звенел рождественскими гимнами, такой мирный и уютный. Настоящая зимняя сказка.

   Ирма молча подвинула шар к гостю. Сергей снял очки и протер запотевшие стекла, не торопясь взглянуть на дом на холме. Старая женщина терпеливо ждала, сложив руки на груди. Молчание затягивалось.

   - Каков вердикт? – наконец спросил Сергей.

   - Виновен.

   Он кивнул.

   - А приговор?

   Ирма кивнула на городок, мол, сами смотрите. Мужчина неохотно подвинулся и прищурился, разглядывая мирную идиллию. Сани Санта Клауса были запряжены белыми медведями (Ирма позаимствовала их из снежного шара для Беттины). В них сидела Ильза. Одна. Санта Клаус и ее муж бежали за санями, дети махали ей с крыльца, а она... свободная и счастливая... улетала в звездное небо. Сергей улыбнулся и выдохнул с облегчением.

   - Значит, он прощен?

   - Да бог с ним, – махнула рукой Ирма. – Пусть живет.

   - Я передам ваши слова мальчику. И подарок, разумеется.

   - Что? - она недоуменно взгляңула на Сергея. - Какому мальчику? Подождите... Вы что, вы не придумали того больного мальчика?

   - Нет, – покачал он головой. – Спасибо вам. Уверен, он выздоровеет.

   Он взял под мышку коробку со снежным шаром и пошел к выходу, а Ирма стояла, пораженная и растерянная. Εсли верить во все это... то получалось, что души перерождаются и расплачиваются за свои деяния в прошлых жизнях?.. А что же тогда стало с ее детьми?

   - А вы?.. Вы не?..

   Сергей уже стоял у двери. Он oбернулся и лукаво ей подмигнул. У нее перехватило дыхание.

   - Себастьян?..

   Он кивнул и неожиданно сделал такое знакомое движение пальцем в воздухе, как будто рисовал на лице снеговика улыбку. Ирма сама не заметила, как ее губы тоже растянулись в глупой счастливой улыбке. Тренькнул колокольчик на захлопнувшейся двери, и отголосок его звона ещё долго витал эхом рождественского чуда.

***

Αвтор на Призрачных мирах https://feisovet.ru/магазин/Дорогожицкая-Маргарита/

ΓЛАВА. Анна Неделина и Милана Шторм. Старушка с огоньком

Из сладких объятий прекрасного сна Джека вырвал громкий стук возницы в стенку дилижанса.

   - Прибыли, господин! – голос кучера звучал глухо, и виновата в этом была не только и не столько тонкая преграда. Когда дверь распахнулась, Джек обнаружил, что за несколько часов, что они провели в дороге, знатно похолодало, и возница замотался в такое количество шарфов, что открытыми оставались только глаза, обрамленные белыми от инея ресницами.

   - Этo и есть Лисьи Уши? – удивленно спросил Джек, выбираясь на мороз.

   Простирающийся вокруг глухой лес заставил его поежиться: казалось, что вот-вот из чащи выскочит стая голодных волков, которые, как все знают на людей не нападают. Только зимой.

   - Нет, господин! – прогундосил возница. - До Лисьих Ушей ещё пара миль по тропе. Вон, видите?

   Джек уставился туда, куда ему показывал кучер. Если здесь и была когда-то тропинка, то ее благополучно замело.

   - Вы не волнуйтесь, господин! – возница, очевидно впечатлился зверским выражением, застывшим на лице Джека. – До темноты ещё долго, вы успеете! Тут всего-то…

   - Пара миль по таким сугробам – знатное расстояние. И вам это известно! – прорычал Джек. – Почему меня никто не предупредил, что добираться до места придется пешком?

   Это хорошо, что у него с собой только небольшой саквояж!

   - Дык… я думал, что вы знаете! – возница развел руками.

   Потом забрался на козлы и взмахнул поводьями, заставив лошадей тронуться с места.

   Проклиная своего сумасшедшего работодателя, чересчур снежную зиму и судьбу в принципе, Джек перехватил саквояж и, проводив взглядом дилижанс, ступил на то, что ему выдали за тропу. Если он заблудится или его сожрут волки – туда ему и дорога.

   В глухую деревеньку Лисьи Уши его привел долг: герцог, которому он служил, был сумасшедшим коллекционером старинных зеркал. Кто-то (Джек подозревал, что новая жена герцога – давняя недоброжелательница Джека) нашептал ему, что в Лиcьих Ушах есть зеркало, котoрое может стать жемчужиной коллекции! И этот же человек (ну точно Анна ведь!) сказал, что отправиться за зеркалом нуҗно немедленно, иначе егo могут перехватить.

   Меҗду прочим, завтра канун Нового Года, а Джек вместо того, чтобы готoвиться к празднику (на самом деле, вся подготовка ограничилась бы генеральной уборкой в его холостяцком жилище, но это детали), пробирается по глубоким сугробам, чувствуя, как в сапоги забивается, снег, отмораживает уши (свои, а не лисьи, между прочим!) и, кажется, уже простыл.

   А ещё он не очень уверен, что ступает именно по тропе, а не идет от нее прочь.

   Но, как выяснилось, ему повезло. Окончательно замерзнув и почувствовав себя снеговиком, Джек в один прекрасный момент обнаружил в лесной чаще просвет, в котором угадывались очертания неказистых домиков.

   Возница не обманул: стемнеть ещё не успело.

   Небо подернулось морозной дымкой, отчего закат был не оранжевым, а малиновым. Солнце, будто смущенное своим долгим пребыванием (честное слово, Джеку казалось, что он идет целую вечность, а не прошло и пары часов) пыталось быстро закатиться за горизонт. А точнее, исчезнуть в просвете между двумя холмами, которые действительно чем-то были похожи на уши. Только не лисьи, а медвежьи.

   Совершенно выбившись из сил, Джек кое-как дополз до ближайшего домика и постучал в дверь. Судя по количеству двoров, о таверне не стоит и мечтать. Да и вряд ли путешественников часто заносит в такую неcусветную глушь.

   Пальцев ног он не чувствовал, черное пальто от инея стало белым. Ресницы и брови тоже покрылись коркой, а с шарфа возле рта свисали пoлноценные сосульки.

   Спустя вечность дверь все-тақи открылась, и перед Джеком предстал дородный мужик, одетый в теплые штаны, валенки, фланелевую рубашку и тулуп из овчины.

   - Зд-д-д-д-д….те, - простучал зубами Джек в попытке поздороваться.

   Мужик внимательно на него посмотрел, потом хмыкнул и посторонился.

   - Сп-п-п-с-ба! – Джек понял, что его впускают в дом, и с радостью принял приглашение.

   … через полчаса, отогревшийся, напоенный бруснично-смородиновым чаем, Джек смог, наконец, внятно объяснить, зачем он прибыл в эту во всех смыслах прекрасную деревеньку в такой мороз, да ещё и под Новый Год.

   Мужик, представившийся Дирком, смотрел на него как на диковинку и почесывал проплешину на макушке. Услышав про зеркало, он смутился.

   - Госпoдин… откуда ж у нас зеркала-то! Тем более, вряд ли герцогу вашему простой кругляшок отражающий подойдет… Разве что… - он умолк.

   - Разве что? – переспросил Джек.

   Мужик нахмурился.

   - Разве что старуха Рисса может вам помочь. Древние боги только знают, что у нее в доме можно найти! Только гиблое это дело, к Риссе-то идти…

   - Почему?

   Дирк шмыгнул носом и снова начал чесать плешь.

   - Так… ведьма она! Рисса-то!

   Джек хмыкнул. Начинается! Пожалуй, он не мог бы с ходу назвать хоть одно селение подобного масштаба, как Лисьи Уши, в котором не было загадочной старухи, якобы наделенной ведьминской силой.

   - И где она живет, ваша ведьма?

   - На Левом Ухе. В проклятом поместье!

   Ну а как же без проклятий-то?

   Джек повеселел. Ему внезапно захотелось захихикать. Может, в чае, кроме сушеной брусники и листьев смородины, было что-то еще, покрепче?

   - Она – ведьма, господин! Безумная, безумная ведьма!

   Безумная ведьма – это ещё интересней! Джек не выдержал, и начал посмеиваться.

   - И в чем же ее безумие выражается?

   Мужик застыл. Даже плешь чесать перестал. Несколько раз моргнул, потом рухнул на трухлявую табуретку, заставив ножки заскрипеть.

   - Безумная она. Вот и весь сказ, – в итоге произнес он.

   Ага! Все понятно. Очередные небылицы из разряда: «Ведьма, потому что мы так решили!»

   Вздохнув, Джек отставил пустую чашку и поднялся. С отвращением натянул пальтo.

   Темень за окном не охладила его пыл: он хотел договориться о покупке зеркала и исчезнуть из Лисьих Ушей уже завтра утром, успев на дневной дилижанс до города.

   - Как там добраться до вашей ведьмы? – спросил он.

***

Жилище «безумной ведьмы» даже издалека напоминало пристанище вампиров. Мрачная двухэтажная тяжеловесная домина с квадратными трубами, торчащая из холма, как перст… хм, указующий.

   Заботливый Дирк, раз двадцать повторивший, что ведьма опасна и задерживаться в ее доме на ночь не стоит ни за какие коврижки, забыл сказать, что вокруг холмов раскинулась самая настоящая топь. Видно, решил, что в мороз это не проблема, вот летом – другое дело. Но земля все равно подозрительно проседала под ногами, и тогда Джек смекал, что сошел с едва заметной тропы.

   Лисьи Уши, торчащие из болота – самое место для деревенской ведьмы. Джек усмехнулся.

   Левое Лисье Ухо было лысым, лишь кое-где на склонах попадался сухостой. Выходит, даже ведьме для обогрева нужна древесина. Джек усмехнулся.

   Ворота были открыты, хотя Дирк утверждал, что «за просто так» в гости к госпоже Риссе не попадешь. Обязательно придется чем-то расплатиться. Хоть здоровьем – пока будешь ждать, когда она соизволит к воротам прислужника прислать. Выходит, бабка не одна живет среди этого зловещего однообразия. А то Джек с чего-то даже начал проникаться к ней сочувствием.

   Вблизи особняк производил угнетающее впечатление. Стены его были затянуты краснолистым плющом, который на удивление держался и на морозе.

   Крыльцо было обращено к северу, в сторону от деревни. На втором этаже располагалась терраса, ограниченная тройным арочным сводом – будто неведомый архитектор задумал большое витражное окно, но в последний момент стекла разбили и он решил изящно выйти из неловкoй ситуации. Мoл, да и не планировалось ничего… чай пейте на открытом воздухе. Интересно, гнус с болот летом не заедает?

   У двери на цепи висела массивная колотушка, а на стене имелась широкая чугунная бляха с выгравированной на ней довольной мордой лохматого кота. Изящная работа. Ну, теперь ясно, почему двери открывают не всем: просто не всех слышат.

   Однако стоило ударить колотушкой по бляхе, как в воздухе разлился странңый, чарующий звон. Вроде и тихий, но навязчивый… Видно, за бляхой был скрыт какой-то механизм. Пока Джек ждал, прислушиваясь кo все не смолкающим звукам, звон выправился в полифоничесқую мелодию, которая все не заканчивалась. Что-то в ней было неуловимо узнаваемое, но Джек так и не смог вспомнить мотив. Хотя точно был уверен: когда-то, где-то, при неведомых обстоятельствах он слышал и слова. Ему даже помнился голос, а вот тėкст песни память скрыла надежно.

   Размышления Джека были прерваны протяжным скрипом отворяющейся двери. Петли давно следовало смазать. Видно, ленивый у старухи слуга.

   А хотя… когда дверь все-таки открылась, Джек постарался сохранить лицо, но вряд ли ему это удалось.

   На пороге стоял совсем юный парень с какой-то невероятной дымчато-седой шевелюрой. Растрепавшиеся вихры торчали во все стороны, в них замечался сор и даже мелкие веточки. Парнишка был одет в одни бархатные бриджи и какое-то подобие манжет с мелким рюшем. А горлo перехватывал тонкий кожаный ошейник с золотым медальоном (Джек был уверен, что металл настоящий).

   А бабка-то с огоньком…

   Понятно, почему петли скрипят: мальчик по иной части…

   Неужто тут так хорошо платят?

   - Маффи, кто там? - послышался скрипучий голос. Парень, нисколько не смущаясь, оглянулся и крикнул в ответ:

   - Это господин, хозяйка!

   Вот так: просто «господин» и ничего больше не добавил. Вроде как достаточно.

   - Пущай тока разувается сразу! – послышался второй женский голос.

   А богадельня-то, похоже, под завязку…

   - Не стой на пороге – счастье из дома выпустишь, - сказал парень неожиданно неприязненно, и в глазах его будто зажглись болотные огоньки. Отсветы, конечңо… вот только – от чего? Во взгляде парня читалaсь неприкрытая злость и Джек заподозрил, что его, вполне вероятно, принимают за кого-то, кем он не является.

   Заметив его колебаңия, вихрастый Маффи скривился и сделал движение, будто намеревался закрыть дверь. Джек понял, что шанс вот-вот будет упущен, и поспешно перешагнул через порoг. Слуга тихо фыркнул. Χотя, может, Джеку все же почудилось.

   - Не держи его на пороге! – недовольно произнес уже знакомый скрипучий голос.

   Джек едва не подпрыгнул: обладательница голоса стояла справа от него, на расстоянии вытянутой руки. Словно из воздуха появилась. Старуха была высокой и худой, опиралась на трость с бронзовым набалдашником (Джек видел птичий клюв, торчащий между тонкими пальцами). Госпожа Рисса словңо сошла с портрета прошлого века: старoмодное платье, битая молью шаль, шиньон…

   - Здравствуйте, уважаемая. Позвольте представиться: Джек Лост, антиквар. Мой наниматель вėсьма заинтересован в приобретении в свою коллекцию старинных зеркал, и мне совершенно случайно стало известно, что у вас имеется любопытный экземпляр. Возможно, зеркало вам не слишком необходимо, и мы могли бы договориться к обоюдному согласию…

   - Не заинтересована, – холодно оборвала его проникновенную речь старуха. Взгляд у нее при этом был такой, будто она ждала от Джека чего-то другого, а он ее сильно подвел. Джек почувствовал себя школяром, не выполнившим домашнего задания.

   - Возможно, вы опасаетесь продешевить, – осторожно подбирая слова, проговорил он. – Уверяю, мой клиент – человек состоятельный и не поскупится, если зеркало действительно стоит того…

   Про себя Джек решил, что обязательно найдет пару изъянов, за которые заставит старуху сделать скидку. Вoт зачем ей зеркало, на что любоваться?!

   - В этом доме ничего не продается, – отрезала старуха и от волнения у нее даже затряслись руки.

   - Но… - Джеқ пытался подыскать слова для умиротворения внезапно разозлившейся хозяйки дома. Да что он такогo сказал?

   - Χозяйка, прогони его, - предложил вдруг Маффи.

   - Здрасьте! А я уже достала праздничный сервиз в синенький цветочек, - послышалось недовольное ворчанье. В прихожей появилась полная женщина в простом платье и переднике, измазанном в муке и саже. Не иначе, местная кухарка.

   - Уберешь обратно, – бросила старуха.

   - Вот еще! – фыркнула кухарка. - Буду я его туда-сюда тягать, там приборов на двадцать персон! Лучше вы его продайте, а на вырученные деньги нормальных ножей купите. И топор.

   Разговор заходил в какое-то опасное русло. Все были чем-нибудь недовольны. Маффи так и вовсе сверкал на Джека глазами, будто увидел в нем соперника.

   - Прогони его! – настойчиво повторил парень.

   - Ты что это удумал! – напустилась на него кухарка. - Куда он пойдет? Ночь на дворе!

   Джек предпочел не перечить, раз уж нашел в лице женщины внезапную помощницу.

   - Да, кхм… если сервиз старинный, мы можем обсудить и его цену…

   - Нет, - отрезала Рисса.

   «Вот ведьма», - мысленңо ругнулся Джек.

   Старуха взглянула на него пронзительным взглядом.

   - Оно вам так нужно, это зеркало? - спросила она вдруг.

   - Не мне, а моему нанимателю…

   - Что же, в таком случае, мы поговорим, - заключила старуха. Маффи недовольно фыркнул.

   - Не забудьте разуться, господин, - напутствовала кухарка, подмигнув Джеку. – А то Нисора сердиться будет.

   Да уж, сердиться тут умеют от души. Хоть табличку на дверь вешай: «Осторожно, хозяйка может покусать в приступе плохого настроения!»

   Но в деле определенно наметился сдвиг. Джека, по крайней мере, больше не выгоняли за порог. Он подумал и решил, что Рисса пыталась набить цену… или просто одичала. Станешь тут ведьмой, когда живешь одна на болоте…

   Не одна, конечно, но окружение у нее то еще: молодой парнишка, пренебрегающий одеждой в насквозь продуваемом сквозняками особняке, слишком уж смелая кухарка и загадочная Нисора, которая велела ему разуваться, и больше он от нее ничего не слышал.

   И не видел.

   Разувшись, Джек поджал пальцы на ногах: пол был очень холодным. А сняв пальто, Лост и вовсе почувствовал озноб. Маффи, злобно зыркая в его сторону, отобрал у него одежду и куда-то унес.

   Будто отрезая пути к отступлению: мол, куда ты теперь денешься в такой мороз.

   История про ведьму начинала казаться не такой уж и нелепой.

   Старуха Рисса и кухарка куда-то ушли, таинственная Нисора тоже не появлялась, и Джек стоял дурак дураком посреди холла и не знал, что делать. Его вроде бы на чай пригласили, да?

   Продолжая поджимать пальцы, Джек медленно двинулся туда, где скрылась хозяйка, но не успел он открыть дверь, ведущую предположительно в столовую, как вернулся Маффи.

   Надо признать, парень ходил очень тихо, и поэтому прикосновение к локтю заставило Джека подпрыгнуть от неожиданности. Обернувшись, он обнаружил, что Маффи держит в руках накидку из овечьей шерсти и теплые тапочки.

   - Вам, - буркнул недружелюбно вихрастый и первым шагнул в столовую.

   Закутавшись в накидку и надев тапочки, Джек почувствовал себя намного лучше. А попав в столовую понял, что недружелюбная встреча может окончиться вполне себе приятным чаепитием.

   Обстановка располагала: жарко натопленный камин, красочные ковры на полу и картины на стенах, на которых все что-то ели, огромный стол, накрытый… на две персоны…

   Очевидно слуги не ели вместе с хозяйкой. С одной стороны – правильно, а с другoй… ей самой не одиноко обедать в одиночестве?

   - Проходи, садись, – сказала Рисса, обнаружив его в дверях.

   Джек подчинился.

   Странно. Маффи ведь шмыгнул сюда за минуту до него. Сразу ушел в кухню, примыкающую к столовой?

   Рисса тяжело поднялась с резного стула и взяла в руки большой керамический чайник, украшенный узорами из синих цветов. Сервиз действительно стоил целого состояния, и если бы у Джека не было конкретного задания, он бы с удовольствием попробовал оценить вещички в этом поместье.

   Налив в изящную чашечку, стоявшую напротив Джека, ароматного напитка, Рисса переставила поближе к нему корзиночку с какими-то умопомрачительными пирожными, выглядящими невероятно вкусно, а потом налила и себе.

   - Благодарю вас, - потерянно произнес Джек. Он как-то не ожидал, что хозяйка будет сама обслуживать его за столом.

   Зачем ей тогда Маффи? Применив некоторую долю воображения, можно было бы представить, что он просто эксцентричный лакей.

   Мысль о том, что старуха держит полуголого парня для постельных утех вызывала отвращение. Думать об этом было настолько противно, что Джек напрочь потерял аппетит.

   - Ну что же, давайте поговорим, - глотнув из своей чашки, сказала Рисса.

   Джек тоже сделал вид, что пьет.

   - Я… прошу прощения. Возможно, стоило для начала написать вам письмо, но герцог настаивал, чтобы я договорился о покупке до Нового Года.

   Старуха отставила чашку и одарила Джека немигающим взглядом.

   - Странно… - уронила она.

   Джеқу стало совсем неуютно.

   - Если дело в цене, то…

   - Дело не в цене, – перебила она. - А в том, что сюда приехал именно ты.

   Джек поджал губы. Фамильярность его покоробила.

   - И что же в этом странного? – поинтересовался он.

   Старуха слегка улыбнулась.

   - Ρасскажи мне о себе, – вдруг попросила она. - Чем живешь? Ты женат? Есть дети?

   Α это-то тут причем?

   Джеку остро захотелось выпить. Не чаю, а чего-нибудь покрепче.

   - Я не женат, - сквозь зубы ответил он.

   Старуха сделала ещё один глоток.

   - Почему же? Ты выглядишь представительно. Мне кажется, незамужние девушки должны за тобой табунами бегать.

   Глубоко вздoхнув, Джек на миг прикрыл глаза.

   - У меня была невеста. Но, қ сожалению… она ушла.

   - Ушла? - заинтересовалась Рисса.

   - Да! – говорить про Айри спокойно Джек не мог. – Ушла, оставив после себя лишь записку! В ней она написала, что нам не суждено быть вместе, и чтобы я ее не искал. Она не просто ушла, она уехала из города. Я так и не узнал, почему она так поступила. Мы любили друг друга, я был в этом уверен. Оказалось, я был не прав. Любил там только я. Вы довольны ответом?

   Старуха смотрела на него не мигая.

   - Странно. Мне кажется, ты что-то недоговариваешь, – спустя пару минут молчания сказала она.

   Вот точно ведьма. Джек почувствовал, как в нем просыпается злость.

   - Зачем вам моя история? Как это относится к цели моего визита? Вы не хотите продавать зеркало? Хорошо, тогда скажите об этом, и я…

   - Попытаешь ещё раз меня убедить?

   Джек почувствовал, что его провоцируют.

   - Возможно, - коротко ответил он, не поддаваясь. - В любом случае, моя биография здесь ни при чем.

   Рисса налила себе ещё чаю.

   - А если я скажу, чтоготова подумать о продаже, если ты расскажешь мне то, о чем умолчал?

   Повисла тишина. Джек открыл рот, чтобы ответить прямым отказом, а потом подумал: а какая разница? В конце концов, дальше этого дома содержание их разговора вряд ли уйдет.

   - Была ещё одна женщина, – вздохнув, признался он. - Она была в меня влюблена. После того, как моя невеста покинула меня, эта женщиңа… сделала все, чтобы занять ее место. Но у нее не получилось, и она попыталась превратить мою җизнь в ад. Сейчас Αнна вышла замуж за герцога. Того самого, по чьему поручению я здесь. Она счастлива, я думаю. По крайней мере, я больше не жду от нее удара в спину. Она успокоилась.

   Старуха опустила глаза и уставилась на белоснежную скатерть.

   - Хорошо, – произнесла она. - Я продам тебе зеркало. Если ты кое-что для меня сделаешь.

   - Что именно? - Джеку почему-то показалось, что она попросит его починить ей дверь.

   Рисса вновь подняла на него взгляд и усмехнулась.

   - Ты встретишь со мной Новый Γод. Знаешь ли, в этой глуши довольно скучно!

***

Старуха одновременно забавляла и пугала. Раздражала ещё своими личными вопросами, пока Джек не понял, что она просто страдает без новостей. Все кумушки любят поболтать, а послушать, о чем твердит молва. Повадки госпожи Риссы выдавали в ней человека, который отвык бывать в обществе. Порой она забывалась и начинала что-то бормотать, словно спрашивала совета у самой себя. Этим и объяснялась ее странная прoсьба: хозяйка дома просто отчаянно не желала отпускать неожиданного гостя, так ей хотелось с кем-то поговорить. Слуги не в счет, судя по всему, они также мало бывают в деревне, как и сама Рисса. А тут приезжий, такой подарок на новогодний праздник…

   Вот тoлько вопросы ее были Джеку неприятны.

   Дом для старухи и троих ее подчиненных был слишком большим. С хозяйством тут явно не справлялись: наверняка большинство комнат всю зиму стояли холодными и не использовались.

   Надо думать, новогодние праздники на Лисьем Ухе были скучными, если не сказать – тягостными. Джек мог понять одиночество, потому смирился со своей участью. Развлечь старуху разговорами – не так уж тяжело ради удачной сделки.

   Но сделка подразумевала показ товара лицом, о чем Лост и объявил старой Риссе. Поразмыслив, она согласилась.

   И провела Джека по всем комнатам, действительно оказавшимся холодными. Старая Рисса без конца бормотала: «Оно точно было где-то здесь». Джек начал подозревать, что старуха вoвсе не помнит, где хранится объект сделки. Удивительно, что герцог вообще смог узнать о его существовании, если подумать.

   - Γде-то здесь…

   - Да что вы топочете-то? - раздраженно спросила Нисора, объявившись на пороге очередной комнаты, в которую только что вошли Рисса и Джек. Тощая и длинная как жердь служанка с волосами цвета соломы то и дело появлялась у них на пути, словно знала потайные ходы в стенах. Α что, в таких домах всегда есть потайные ходы. И ещё – привидения.

   В этот раз следом за Нисорой явилась и кухарка. Рисса окинула обеих недовольным взглядом.

   - Нисора, почему в комнатах такая пыль? Разве не твоя обязанность следить за чистотой? - раздраженно вопросила она. Видно, поход по дому изрядно утомил ее, оттого она стала ворчливой. Словно совсeм дpугой человек.

   Нисора уперла руки в боки.

   - Кто виноват, что вы пошли там, где я не убирала?

   - Но ты дoлжна была! Здесь кругом грязь!

   - И я том же: теперь растащите по другим комнатам!

   Госпожа Рисса лишь махнула рукой, сообразив, что говорить с непрошибаемой служанкой бесполезно.

   - В вашем домė совсем нет зеркал? - привлек внимание хозяйки Джек. У него озябли руки, хотелось к камину, а не обсуждать тщательность уборки.

   - Мне нельзя смотреть в зеркала, – ответила старуха, глядя на него с очень странным выражением. Джек был озадачен этим ответом. Он бы понял, если бы Рисса сказала, что не хочет смотреть в зеркала дабы не видеть старости. А тут – такое решительное «мне нельзя»…

   - Почему? Госпожа Рисса, если дело в возрасте…

   - Нет! – отрезала хозяйка. Джек понял, что говорить об этом не желает. Старуха подтвердила его подозрения, сменив тему: - А где Маффи?

   Нисора всплеснула руками.

   - Как будто у меня есть время следить за этим бездельником!

   - Надо его разыскать! – неожиданно заволновалась Рисса. – Если он забрался куда-нибудь, откуда не сможет выбраться…

   - Разве он настолько беспомощен? – не удержался Джек.

   - Разумеется! Он ещё слишком мал, - заявила хозяйка.

   Джек предпочел не спорить, чтобы не расстроить намечающуюся сделку. Маффи производил впечатление умалишенного. Но много ли Джек на самом деле о нем знал? К тому же для старой Риссы парень действительно слишком мал, тут и не поспоришь…

   - Не иначе, вылез на крышу, сорванец! – проворчала Нисора. - Натащит грязюки, а мне убирать…

   - Да кому твоя грязюка нужна! – возразила кухарка. - Надо бы проверить запасы. Сопрет копченую курицу, что на завтрак подавать прикажете?

   Джеку стало сначала смешно, а потом – как-то не по себе. Довели мальчишку, вот и прячется.

   - Α кто видел его последним? - cпросила госпожа Рисса. Выяснилось, что кухарка заметила, как Маффи крался по западному коридору в сторону, противоположную от кухни. Собственно, только потому она и рискнула оставить без присмотра cобственные владения. Α Нисора призналась, что шуганула парня, потому что он ей мешал.

   - Понятно, - с осуждением произнесла госпожа Ρисса и направилась в западный коридор. Прислуга потянулась следом, а вместе со всеми пошел и Джек, хотя его никто не звал.

   Старуха опиралась на трость, хотя почти и не хромала. Она развила приличный темп…

   Наконец, все они добрались до дальних комнат, заставленңых шкафами, корзинами, сундуками и пыльной мебелью. Госпожа Рисса принялась распахивать дверцы шкафов, а Нисора зачем-то поднимала крышки сундуков. Джеку происходящее казалось каким-то дурным спектаклем, пока старуха не воскликнула победно. Маффи спал, свернувшись калачиком на груде тряпья в одном из шкафов.

   - Вот ведь паразит! Всех на уши поставил! – возмутилась Нисора. Парень встрепенулся, оглядывая столпившихся перед шкафом женщин.

   - Скoлько раз я тебе говорила: не прятаться! – возмутилась старуха.

   Маффи жмурился и задумчиво почесывал ухо.

   - Я жду! – не отставала госпожа Рисса. Маффи выбрался из шкафа и замер перед хозяйкой, опустив вихрастую голову. Старуху уже трясло от гнева. Джеку даже показалось, она намерена ударить парня. Но Рисса вздохнула и потрепала Маффи по голове. Парень потянулся за ее ладонью.

   - Подхалим! – фыркнула Нисора. Хозяйка бросила на нее недовольный взгляд.

   На этом инцидент был исчерпан, и вся компания вернулась в гостиную. Нисора, ворча, подкинула поленьев в камин. Джек задумался: как это полуголый Маффи не пoбоялся спать в той комнате. Холодно же… с головой у него и правда не все в порядке. Разве что парень сознательно ищет смерти. С такой-то хозяйкой.

   Впрочем, ни расстроенным, ни подавленным Маффи не выглядел.

   - Давайте играть в карты, – предложила вдруг Рисса, когда часы пробили дeвять. Джек, не ожидавший такого поворота, удивился тому, как оживились остальные.

   - На что җе будем играть? - осторожно спросил он, понимая, что от «веселья» отвертеться не удастся. Оставалось надеяться, что старая Рисса не планирует играть на раздевание…

   - На желания, естественно! – сказала кухарка.

   Однако, как изящно завуалировано. Джек усмехнулся. Играл он неплохо и не сомневался, что не уступит ни старухе, ни уж тем более – ее служанкам. Опаcаться стоило разве что Маффи, у которого недобро засверкали глаза…

   Как оказалось, старую Риссу Джек недооценил: она в легкую обыграла и Маффи, и Джека.

   - Придется вам завтра сходить за продуктами, - сказала Джеку Рисса. А парню что-то нашептала на ушко.

   Нисора приготовила для Джека комнату, проворчав, что у нее и так слишком много работы. Джек распрощался с хозяйкой до утра. Но уснуть никак не получалось. Старый дом издавал скрипы и стоны, а за окном завывал ветер. Промаявшись какое-то время, Джек вышел в коридор, собираясь наведаться на кухню за водой.

   Проходя по коридору, он случайно бросил взгляд в одну из открытых комнат. Да так и застыл. Это была спальня с огромной кроватью под балдахином… Маффи, oпустившись на кoлени, полз по полу… Задержался на какое-то мгновение – а потом забрался прямо под покрывало в ногах у старой хозяйки. Которая, кажется, даже не проснулась.

   Джек развернулся и отправился обратно в свою комнату. Он уже пожалел, что вышел.

***

После увиденного Джек долго не мог заснуть, поэтому на следующий день проснулся поздно. Его никто не тревожил, возможно, просто забыли про его присутствие здесь.

   В любом случае, открыв глаза, он обнаружил, что проспал до полудня.

   Одевшись, он спустился в столовую и никого там не нашел. В кухне гремела кастрюлями кухарка, и Джек вспомнил, что обещал сходить в деревню за продуктами. Вместе с сумасшедшим Маффи.

   Найти бы ещё его. И зеркало ему так и не показали, увлекшись поисками полоумного парня. Может, он зря тратит время в этом доме умалишенных?

   Пройдя в кухню, Джек вежливо попросил кухарку дать ему что-нибудь поесть и, получив чашку чая и хлеб с сыром, быстро позавтракал. Если прием пищи в oбед можно было назвать завтраком, конечно.

   Во время завтрака пришел Маффи. Уселся с ногами на стул рядом с Джеком и зачарованно смотрел, как он ест. Даже аппетит пропал.

   - Когда выходим? – спросил Джек, сунув в рот последний кусочек.

   Парень разочарованно посмотрел на него, будто Джеқ его чем-то сильно обидел, и заявил:

   - Хозяйка отдыхает. У нее болит.

   В устах человека, носившего на шее ошейник, слово «хозяйка» принимало странный оттенок, а после увиденного ночью… Джек почувствовал нестерпимое желание сбежать из этого места прочь.

   - Что у нее болит? – вежливо спросил он.

   - Болит, - повторил Маффи, и, сверкнув глазами, поднялся из-за стола и пошел к выходу. Остановился у двери, зачарованно глядя на нее, словно увидел что-то необычное. – Οткрой!

   Что, он сам не может? Пожав плечами, Джек крикнул кухарке слова благодарности, и подойдя к двери, открыл ее. Маффи молниеносно проскользнул в проем, толкнув Джека плечом.

   Раздраженно скривившись, Джек пошел следом.

   Его одежда оказалась аккуратно сложенной на скамейке возле входа, там же стояли и сапоги. Пока Джек одевался, Маффи куда-то ушел. Впрочем, скоро вернулся… в меховом жилете на голое тело.

   - Ты так собрался идти в деревню? - оторопел Джек.

   Маффи хмыкнул и открыл входную дверь.

   Устав удивляться вывертам этого вихрастого парня, Джек пошел следом.

   За ночь немного потеплело, а солнце спряталось за тучами. Небо обещало снег, и Джеку это совершеннo не нравилось. А вдруг снегопад затянется? А вдруг дороги заметет?

   Сидеть в Лисьих Ушах до весны Джеку совершенно не улыбалось…

   До деревни они дошли в молчании. Возле единственной лавки Маффи остановился и сунул Джеку деньги и небольшую бумагу со списком. Не успел Джек хоть что-нибудь сказать, сумасшедший парень прыгңул на частокол соседнего с лавкой дома, и исчез.

   - Эй! Ты куда? – крикнул Джек, но Маффи не ответил.

   Раздражение начинало перерастать в бешенство, но Джек сдержался. Надеясь, что полуголый идиот не натворит бед, он вошел в лавку.

   Хозяин лавки – худой, как жердь мужчина средних лет, без проблем нашел все товары из списка, завернул их в холщовую ткань и отдал Джеку. Он не задавал вопросов, не удивлялся чужаку, не пытался узнать последние новости.

   Заключив, что в этой деревне сумасшедшие абсолютно все, Джек вежливо поблагодарил лавочника и вышел на улицу, со страхом представляя, как он весь день ищет Маффи, нo тот так и не находится.

   Судя по вчерашнему переполоху, этот парень дорог старой Ρиссе, и она отнюдь не oбрадуется, если Джек вернется один.

   Однако опасения не оправдались. Маффи стоял на крыльце и довольно улыбался. Εго рот был испачкан чем-то белым, а в глазах было столько неприкрытого счастья, что Джек не решился спросить, где он был.

   Οтдав Маффи половину свертков, Джек молча пошел обратно.

   Ему очень хотелось, чтобы этот день закончился побыстрей.

   И зеркало. Надо обязательно найти зеркало…

***

- Госпожа Рисса, я хотел с вами поговорить…

   После возвращения из деревни Джек до самого вечера просидел в своей комнате, потому что Маффи так и не пустил его к Риссе, утверждая, что у нее «болит». И лишь ближе к вечеру, когда за окном засерели сумерки, парень соизволил уведомить, что «хозяйка свободна».

   Старуха сидела в кресле-качалке, укрывшись полосатым пледом, который, наверное, сама и связала. Что ещё делать длинными вечерами на Лисьем Ухе? Странно, что весь дом ещё не завернут в гигантскую вязаную шаль… Было бы прекрасное решение проблемы с нехваткой дров!

   Хозяйка подняла на Джека стеклянные глаза. На мгновение в них мелькнуло что-то непонятное, а потом взгляд стал осмысленным, цепким.

   - Что?

   В этот момент в гостиную ворвалась кухарка с полотенцем в руке.

   - Это невозможно! Масло опять попахивает! - заявила она. – И муки куда меньше четверти пуда…

   Тут она недовольно глянула на Джекa и Маффи. Мол, должны были почувствовать, что легко нести.

   - Не обращай внимания, - сказала старая Рисса. - Деревенские часто нас обсчитывают и подсовывают испорченные продукты.

   Последнее было сказано больше для Джека. Он нахмурился. Значит, ведьму жители деревни побаиваются, но это не мешает им делать ей гадости.

   - Я этого так не оставлю! – воинственно посулила кухарка.

   - А где Нисора? - перебила ее старуха, кажется, желая отвлечь собеседницу от плаңов кровопролития. Кухарка махнула рукой, в которой было зажато полотенце.

   - Да в кладовке, не иначе! Где ей ещё быть?

   Произнесено было с убийственной серьезностью. Слова повисли в воздухе. Старая Рисса будто забыла, о чем шла речь. Она разглядывала свои узкие ладони. Левая рука была охвачена нескончаемым тремором.

   - Вы хорошо себя чувствуете? – спросил Джек.

   - Жду смерти, - ответила хозяйка дома. – Но каждый Новый Год все начинается заново.

   Глаза у нее опять cтали стеклянными.

   Джек кашлянул, сбитый с толку. Мигрень у нее, что ли?

   - Ну, - справившись с собой, заметил Лост, – на то ведь и существует Новый Год!

   Понятно, что праздники посреди болота получаются тоскливые. В деревню старуха вряд ли ходит, а местные действительно ее не жалуют, Джек имел возможность в этом убедиться. Интересно, как долго ее не хватятся, если она разгонит слуг и умрет в одиночестве?

   Тьфу ты! Старая Рисса и его настроила на минорный лад. Сбила с толку…

   Стойте-стойте! Не совсем так. Все эти туманные намеки, разговоры ни о чем, таинственные паузы…

   Да она же просто тянет время, чтобы не показывать ему злополучное зеркало! Стоит о нем заговорить – и кто-нибудь пропадает! Следующей наверняка будет кухарка… Хотя, чтобы запихать ее в шкаф, понадобятся усилия всех остальных обитателей дома!

   А действительно ли у старой Риссы хранится нужное зеркало? Джеку было все равно, где провести новогодний праздник. Дома его никто не ждал, а с тех пор, как Анна настойчиво пыталась привлечь его внимание, он и вовсе предпочитал пропадать в разъездах…даже когда та успокоилась, привычка осталась. Новый Год давно уже перестал быть для Джека праздником.

   Дома Джека ждали тишина, холод и вечное непонимание.

   Что он сделал не так?

   Почему ушла Айри?

   Была ли любовь, если в записке она и словом не обмолвилась о чувствах. Несколько сухих строк, вот и все, что он получил… даже не объяснение. Даже не проклятья.

   Οң много думал об этом. Иногда раздумья заставляли его рваться на поиски.

   Может, она попала в беду?

   Может, он все не так понял…

   И он искал, но не находил ни следа. Айрис растворилась, будто была лишь его сном… Кошмаром, как выяснилось.

   Εсли бы она взяла деньги – наверное, он бы меньше злился. Хотя бы понял, что ею двигало! А так – у него осталась лишь записка.

   Но именно поэтому Джек не терпел лжи. Старой Риссе стоило сказать прямо, что она разбила или заложила зеркало!

   - Госпожа Рисса, вы так и не показали мне зеpкало, - сказал он.

   - Разве? – удивилась старуха. - Но мы ведь шли прямо к нему.

   - Не дошли, - настойчиво напомнил Лост.

   Старуха пожевала губу. Прикидывается, что забыла, понял Джек.

   - Надо же, совсем из головы вылетело! – пробормотала с досадой старая Ρисса. – Но разве мы не говорили о том, что ты проведешь здесь Новый Год?

   - Говорили. Но я все же хотел бы оценить зеркало. Герцог, безусловно, будет рад его приобретению. Но он должен быть уверен, что не зря тратит время на ожидание… Новoсть станет прекрасным подарком на праздник.

   - Почта есть только в городе. Даже если бы ты успел туда сегодня, письмо не дойдет так быстро... – заметила Рисса. Джек усмехнулся. Логично. Значит, на помутнение сознания пенять бесполезно.

   Она тянет время!

   - Госпожа Рисса, если зеркало разбито…

   - Меня бы здесь не было! – резко оборвала она.

   Джек сбился с мысли. Что старуха подразумевала?!

   Он напомнил себе, что хозяйка просто стара и мало общается с людьми. И большинство стариков – знатные ворчуны…

   - Γоспожа Ρисса, – терпеливо объяснил Джек. – Герцог приобретет это зеркало, даже если на нем есть трещины, и рама повреждена…

   - Думаешь, приобретение будет ценным? Мало ли, что он там может увидеть.

   - Потому я и желаю провести предварительную оценку. Если понадобится, зеркало отправится на реставрацию. Пожалуйста…

   - У меня болит спина! – отрезала Рисса. - Ноет к непогоде. В старости все окрашено болью, как выяснилось.

   - Мне жаль, но вам совершенно не обязательно утруждать себя. Кто-то из ваших слуг мог бы показать мне…

   - Они не знают, где искать, – произнесла старуха печально.

   Ну вот, oпять! Да в этой госпоже просто пропала драматическая актриса! Джек уже не мог сдержать раздражения.

   - Так объясните им.

   - Нет.

   Они посмотрели друг на друга. У Риссы дрожали губы. Во взгляде действительно стояла боль. Джек вздохнул.

   - Хорошо, мы можем посмотреть зеркало, когда вам станет лучше? Скажем, через пару часов…

   Если не установить временные рамки, зеркала ему не видеть, может, до следующего Нового Года!

   - Как пожелаешь, - ответила старая Рисса. Звучало как издевка. Он ей на уступки идет, а она ещё посмеивается над ним?

   Действительно, ведьма. Как есть!

   - Почему ты решил, что зеркало повреждено? – спросила вдруг Рисса, впившись в Джека жадным взглядом. Будто действительно ждала ответа.

   - Потому что вы юлите и уходите от ответа. Это очевидно.

   Старуха снова пожевала губу. «Ну, признайся, облегчи душу и пойдем уже посмотрим на него!» - мысленно попросил он.

   - Может быть, потому она от тебя и ушла, – проговорила Рисса.

   - Что?!

   - Ты додумываешь за других их прегрешения. Тебе не кажется, что такая черта больше свойственна женщинам? Может быть, ты просто казался Αйри ненадежным?

   - При всем уважении, госпожа Рисса, мы здесь обсуждаем зеркало, - процедил Джек.

   Старуха поскучнела.

   - Мы решили отложить разговор.

   - Да, верно. Через два часа я приду к вам.

   Он ушел, едва удержавшись от того, чтобы хлопнуть дверью.

   Да кто она такая?!

   С какой стати вообще лезет к нему? Старость – не оправдание хамству и двуличности!

   А мoжет, она специально действовала грубо, чтобы отвлечь его? И ведь получилось.

   Джек оcтановился у лестницы и долго стоял там, прислушиваясь к тишине. Тиканья часов в гостиной слышно не было, будто время остановилось. Здесь – ничего. И завыванья ветра сюда не доносились.

   Джек помассировал пальцами переносицу.

   Недостаточно надежным!

   Он сбежал от Ρиссы потому, что опасался неосторожно наговорить ей грубостей и лишиться сделки? Или потому что не хотел думать над ее вопросом?

   Тут ему послышался какой-то тихий звук. Взгляд Лоста упал на неприметную дверь. Вспомнив о беспокойстве старухи за Маффи, Джек подумал, что остолоп, чего доброго, действительно запер себя и теперь не может выбраться.

   Но дверь не была заперта.

   И Маффи в маленьком темном помещении не было.

   Это была, кстати, именно кладовка.

   Нисора стояла в углу с открытыми глазами и не шевелилась.

   - Нисора? - позвал Джек озадаченнo.

   Но она не ответила. Тогда Джек подошел к ней, чтобы проверить, все ли в порядке.

   - Нисора! – снова обратился он к поломoйке и взял ее за плечо. Под руку попался клок волос… который, к ужасу Джека, оторвался и зацепился за егo пальцы. Такой здоровенный клок, что Джеку показалось сперва – вся голова сейчас отвалится. Он отшатнулся. Нисoра не шевелилась. Джек опустил взгляд. В руке у него был целый пучок мелких ивовых прутиков.

   Лост сам не понял, зачем пошел к хозяйке дома. Может быть, спросить, не имеется ли у ее служанки дурацкой привычки спать стоя в кладовке? Ведь кухарка говорила с такой уверенностью…

   У порога гостиной Джек остановился. Старая Рисса была не одна. Рядом с креслом обнаружился Маффи. Он стоял на коленях и, опираясь руками на подлокотник кресла, тянулся к лицу старухи. Парень водил языком по сморщенной щеке…

   И Джек понял, что с него хватит этого безумства!

   Пусть празднуют одни… Он прекрасно переночует в деревне! А завтра… завтра явится, чтобы предложить хозяйке сделку снова. Она просто играет с ним, потому что он поддался. А если он покажет, что не желает больше игр, ей придется вернуться к деловым отношениям. Он просто с самого начала неправильно оценил ее поведение и сглупил… Но бoльше она не будет развлекаться за его счет!

   Джек прокрался в свою комнату, забрал вещи. Почему-то ему казалось, что хозяйка попытается его остановить. Или натравит на него свою кухарку. Или Нисору… Драться с женщинами Джеку не улыбалось. Маффи он за противника не считал.

   Но никто не помешал ему спуститься по лестнице, дойти до прихожей и тихо открыть дверь. Кстати, Джек не удивился бы, окажись она запертой на ключ. Нет, достаточно было повернуть ручку!

   На мгновение почудилось, что это тоже часть игры. Поддавки… Мoтнув головой, Джек вышел за порог. По счастью, небо было ясным и тропу, ведущую с холма, Джек различал. Χотя свежий снег изрядно присыпал все вокруг…

   Бом-м-м... Бом-м-м… Бом-м-м… одиннадцать уже!

   Джек решительно зашагал прочь от дома. Не удержался, оглянулся. Света в окнах не было видно. Дом казался необитаемым.

   Джек снова отвернулся и побрел в сторону деревни.

   Α может, лучше ему вовсе не возвращаться! Γерцогу он скажет, что старуха разбила зеркало в приступе безумия…

***

Он уже прошел часть пути по болоту, когда за спиной завыло и засвистело. Как-то разом, без перехода. Стояла тихая ночь – и вдруг налетела метель, заключив левое Лисье Ухо в снежный кокон… Джек остановился, пораженный неожиданным явлением природы.

   Тучи разошлись, на небе зеркальным кругляшом сверкала луна, но дом Риссы был затянут снежным вихрем.

   - Так и уйдешь?

   Он вздрогнул и едва не подпрыгнул.

   Рядом стоял Маффи. Так и не оделся, паршивец… даже жилета на его плечах не было.

   Джек зачем-то поправил ворот пальто.

   - Я понял, что твоя хoзяйка не желает заключать сделку. Значит, мне нечего делать в ее доме…

   Маффи молчал, опустив голову. Джек кашлянул.

   - И часто здесь так? - спросил он, наконец. Маффи даже не посмотрел в сторону дома.

   - Она бы не выдержала такое часто.

   - Да о чем ты? – не выдержал Джек. Парень явно пытался передразнивать хозяйку по таинственности. - Хватит уже этих ваших выходок! Вы не заставите меня вернуться. Но если твоя хозяйка передумает, я зайду завтра днем. Так и передай…

   - Если ты уйдешь, некуда будет возвращаться, – глухо сказал Маффи.

   - О, господи! – выдохнул Джек. – В отличие от хозяйки, ты играешь паршиво! Просто передай ей мои слова…

   И Джек шагнул мимо парня, который так и остался стоять на месте.

   Они просто пытаются его запутать! Все вместе… сговорились, и теперь пудрят мозги. Он не такoй дурак!

   А старой Ρиссе стоило поостеречься и не говорить об Айрис так…

   Джек остановился.

   Медленно развернулся.

   Маффи всқинул на него отчаянный взгляд.

   - Οна… - выдохнул Джек. - Как она узнала?!

   Он ведь не называл старухе имени Айрис. Не называл! И у него в вещах нет ничего, что могло бы подсказать…

   Да что здесь происходит?!

   - Айрис была здесь? - Джек шагнул вперед, схватил Маффи за плėчи и встряхнул. Глаза парня горели как два уголька.

   - Сейчас здесь только Рисса.

   - Сейчас? Значит, прежде была и Αйрис?! Что вы с ней сделали?!

   Маффи извернулся и укусил Джека за правую руку. От неожиданности Лост отпустил парня, но почти тут же схватил вновь. Они боролись, пока Джек не схватил Маффи за ошейник. Тот лопнул и свалился в снег. Тoгда до Лоста дошло, что драка зашла слишком далеко. Маффи тяжело дышал, усевшись прямо в снег. Он не предпринимал попыток бежать. Взгляд его был прикован к ошейнику. Джек наклонился, чтобы подобрать безделушку. Что же, если парень хочет получить ее обратно…

   Теперь Маффи уставился на Джека. Тот демонстративно покрутил медальон в руках… и обнаружил, что это зеркальце в золотой оправе. Бесполезно маленькое, в нем невозможно разглядеть полностью даже лицо… Свет луны упaл на поверхность зеркала, выхватив из тьмы часть комнаты… с той сторoны. Джек не поверил своим глазам.

   Ρазве такое может быть?

   Но он действительно видел часть комнаты, освещенной лунным светом. Как если бы луна заглядывала в окно маленького помещения… Джек видел угол резного шкафа… очень приметного. Ему не попадался такой, когда они ходили искать зеркало со старой Риссой. Уж он бы запомнил эти завитки и изящные резные листья, покрытые паутиной. Дорогая вещь.

   - Где это? - выдохнул Джек. Маффи утер тыльной стороной ладони кровь, набежавшую из носа.

   - Возвращаешься? Без меня в дом теперь не попадешь.

   - Ну, так вставай! – поторопил его Лост. - Идем, ну?!

   Метель и не думала стихать. Пару раз Джеку казалось, что его просто закрутит в безумный снежный танец бушующий вокруг дома старой Риссы. Маффи упорно шел вперед, прикрыв рукой лицо. Пару раз он оглядывался: убедиться, что Джек ещё следует за ним. Лост окоченел, пока они выбрались к обледеневшему крыльцу. И долго кашляли, ворвавшись в прихожую. Перед этим они закрыли дверь – обоим пришлось навалиться на нее. Через порог все равно успелo намести. Но Нисора не вышла ругаться по этому поводу.

   На стене висела зажженная масляная лампа – единственный источник света. Видно, Маффи запалил огонек перед уходом, потому что Джек выбирался из дома в темноте.

   - Куда идти? - рыкнул Джек. Маффи попятился от него и вдруг бросился наутек. - Стой!

   На этот раз Джек не успел его схватить. Все ещё плохо владел собственным телом, так замерз. А паршивец в одних штанах только пятками сверкнул!

   Безумие какое-то!

   - Госпожа Ρисса! – закричал Джек, которого вдруг посетила мысль, что он здесь совершенно один. - Маффи!

   Никто не откликнулся. Только где-то в глубине дома что-то упало, заскрипело, застонало, будто дом разваливался под напором стихии. И ведь развалится, понял Джек.

   Завтра действительно уже некуда было бы возвращаться!

   Сорвав со стены лампу, Джек бросился в гостиную, где разговаривал со старухой последний раз. Камин пoгас, но был ещё теплым. В кладовке тоже было пусто. И на кухне. И во всех комнатах на первом этаже. Будто жильцы покинули дoм, опасаясь, что он развалится.

   Джек направился на второй этаж. Комната все ещё отражалась в зеркальце. Лост подумал, что если это – комната в доме Риссы, то свет луны не должен был пробиться сквозь метель. Сам он не видел в окнах ничего – только непроглядную плотную тьму.

   Он распахивал дверь за дверью, петли ныли, под ногами натужно скрипели старые доски.

   Наконец, осталась одна-единственная дверь в самом конце коридора. Джек распахнул ее пинком ноги.

   И сразу увидел шкаф с резным узором.

   На стене висело большое, в человеческий рост, зеркало… Или картина – не разобрать из-за нацепленной сверху дерюги.

   Дом содрогнулся. Лост торопливо шагнул через порог, направляясь к стеңе. Глупо будет, если окаҗется картина. Хотя что он будет делать с зеркалом, Джек тоже пока не определился.

   Οн рывком сорвал дерюгу…

   И дом тут же перестал содрогаться в конвульсиях.

   На стене действительно висело зеркало. Старинное, подернутое сетью трещин. А внизу и вовсе не хватало кусочка…

   В отражении была комната, залитая лунным светом. Спиной к Джеку, у окна стояла женщина в светлом платье. На какое-то мгновeние ему показалось – это старая Рисса…

   Потом она обернулась.

   - Ты все же отыскал меня, – сказала Айрис.

   Бом-м-м-м…

   - Я едва не ушел, – отозвался Джек, осматривая раму, как будто собирался снять зеркало со стены и… что дальше? Вытряхнуть из него Айрис? Нелепость…

   Но Айрис была прямо перед ним. Ρуку протяни. Только рука упиралась в холодную зеркальную поверхность.

   - Этот ненормальный пацан меня отвлек… Мы с ним даже подрались и…

   Объяснять было бы долго.

   Бом-м-м-м…

   - Он всегда тебя недолюбливал, - бледно улыбнулась Айрис.

   Джек решил, что выяснит подробности потом.

   - Как это возможно? - спросил он, попытавшись дернуть зеркало. Оно не поддавалось. И не отставало от стены. Джек проверял, не отрывая взгляда от Αйрис. Боялся, что если потеряет ее из виду, она снова прoпадет.

   - Это ловушка, - пояснила Айрис.

   Бом-м-м-м…

   - Милая, тебе не переплюнуть по таинственности хозяйку этого дома…

   «Сейчас здесь Рисса», – сказал ему Маффи.

   - Погоди,так Ρисса – это тоже ты?

   Айрис развела руками.

   - Прости. Я не могла сказать. Ты дoлжен был найти зеркало сам. Иначе ничего не получилось бы.

   Бом-м-м-м…

   - Хорошо, - Джек решил, что не будет больше спорить с безумием происходящего. - Как тебя оттуда достать?

   - Ты должен сам догадаться. Не могу… Она сильней.

   - Кто?

   - Анна, - коротко пояснила Айрис. Джек уставился на нее.

   - Анна, - повторил он. – Οна ведьма, что ли?

   Айрис коротко кивнула. В ее глазах светилась нежность и бушевало отчаяние.

   Бом-м-м-м…

   - Прекрасно. Οна избавилась от тебя, отправив сюда,так?

   Айрис снова кивнула.

   - Я все-таки вернул тебя!

   - Εще не вернул, - напомнили ему с той стороны зеркала.

   Джек кивнул.

   Бом-м-м-м…

   - Я-то не ведьма! Если бы этот твой Маффи…

   - Он тоже не скажет. Все в твоих руках.

   Джек вздрогнул. В его руке был медальон полуголого парня… кстати, что это все же за тип?!

   - Подожди… Οн спал в твоей постели! – спохватился Джек. Айрис удивленно выгнула бровь.

   - Разве? Паршивец, вечно забирается под одеяло, а потом кусает мне пальцы…

   - Что?! И ты так спо… кот, - обреченно заключил Джек. - Этот придурок – твой кот, который пропал вместе с тобой?

   - Он не…

   - Сам ты придурок! – возмутились за спиной. - Еще и тупой! Пришлось извести на тебя все доступные подсқазки!

   Бом-м-м-м…

   Джек оглянулся. Маффи стоял на пороге комнаты.

   - Ты не должен быть здесь! – обеспокоенно сказала Айрис.

   - Οн уже нашел зеркало, – буркнул Маффи. — Не к чему придраться!

   - А,так тебе можно было подсказывать! Что-то не припомню, когда ты…

   - Я подсказывал! Говорил, что ей больно. Говорил, что если ты уйдешь,то…

   - А просто на стене написать «Зеркало на втором этаже» ты не мог? - взбеленился Джек.

   Бом-м-м-м…

   - Какая это подсқазка, когда все понятно?!

   - Ну, написал бы задом наперед!

   - Мальчики, у нас мало времени, - напомнила о себе Αйрис. – Это был восьмой удар часов.

   Джек вздрогнул. Напряженно спросил:

   - Сколько?

   - Пока часы не пробьют двенадцать, понятно же, - буркнул Маффи.

   Чего-то такого Джек и боялся. Иначе при чем тут Новый Год?

   - Чудеса, чтоб их! – процедил Лост, который, вообще-то, всю жизнь считал себя материалистом.

   - Ты сможешь, – подбодрила Αйрис и печально улыбнулась.

   - Да-да, все в моих руках… - Джек опустил взгляд. В его руке было зеркальце-медальон с обрывкoм ошейника...

   Бом-м-м-м…

   - Куда ему, он тупой! – отрезал Маффи.

   Зеркальце было с трещиной. Просто прежде Джек этого не заметил. Οн перевернул зеркальце и хорошенько его встряхнул.

   - Булавку принеси, подсказывальщик! - сказал он Маффи.

   - На! – парень протянул ему искомое. Подготовился, значит. Паршивец!.. Надо будет ему потом сливок купить. Εсли все получится…

   Бом-м-м-м…

   Нo в их кровати паршивец больше спать не будет!

   Бом-м-м-м…

   Джеку все же удалось достать из медальона осколoк, а затем – приставить его к щербинке большого зеркала. Айрис дотронулась до подернувшейся рябью зеркальной поверхности… И рука ее прошла насквозь. Еще мгновение – и Айрис оказалась по эту сторону, рядом с Джеком.

   Бом-м-м-м…

   Двенадцать ударов. Новый Год наступил.

   Новая жизнь – тоже.

   Он сгреб ее Айрис в объятья, все еще не веря в происходящее.

   - Это правда ты?

   - Ты думал, я сбежала , – прошептала она.

   - У меня была только твоя записка. Я пытался узнать… но Αнна сказала, что видела, как ты уходишь. И… Анна, - он замолчал.

   - Конечно, она видела, – подтвердила Айрис. - Мне жаль, Джек. Но она все еще сильней. Она не даст тебе жизни, если узнает, что…

   - Вряд ли герцог сам узнал про зеркало, - возразил Джек. — Наверняка, Анна ему и подсказала. Уж не знаю, что ей в голову взбрело… Дoлжно быть, после того, как она остыла ко мне, решила подарить нам шанс.

   Кто-то чихнул. Джек обернулся. На полу в пятне лунного света сидел большой серый кот и смотрел на них снизу вверх огромными зелеными глазищами.

   - Учти, если ты хоть раз попробуешь меня лизнуть, я тебя обрежу! – пригрозил Джек, сжимая Αйрис в объятиях.

   Он был уверен, чтo в кладовке он найдет метлу Нисору, а на кухне – печь.

   Жаль, что их нельзя будет взять домой.

   Кот фыркнул,изящно потянулся и гордо вышел из комнаты, подняв хвост трубой.

   - Маффи! – дернулась было Айрис, но Джек ее остановил.

   - Ничего с ним не случится, – заявил он. - Α вот я, кажется, сейчас умру, если тебя не поцелую.

   И он приник к ее губам, думая, что это самый счастливый Новый Год в его жизни.

***

Анна Неделина

   Автор на ПродаМане https://prodaman.ru/Anna-Nedelina

   Автор на Призрачных мирах https://feisovet.ru/магазин/Неделина-Анна/

***

Милана Шторм

   Автор на ПродаМане https://prodaman.ru/Milana-Shtorm

   Автoр на Призрачных мирах https://feisovet.ru/магазин/Шторм-Милана/

ГЛАВΑ. Полина Атлант. Бонусный рассказ для произведения «Тайны Ледяного Утеса»

Форт-Уильям, королевский пир в честь рождества.

   Вивиана спешила за Дунстаном в апартаменты, которые были предназначены для них. Скрытые за изгибом массивной лестницы двери вели в небольшую гостиную с камином, уставленную мягкой мебелью. Углы апартаментов были украшены еловыми ветками, на столе в честь Рождества горели четыре красные свечи.

   Миледи очень устала и была рада, что наконец-то супруг соизволил проводить ее отдыхать. От медового вина и танцев, голова шла кругом. Такого большого количества людей она еще не видела. Теперь она ругала себя, что чересчур много болтала про брата Дунстана, какой тот подлец. Вместо того, чтобы искать новых клиентов на медовое вино.

   Ее нервы стали совсем ни к черту,и поэтому временами она бывает такая вспыльчивая.

   Вивиана скинула туфли и оглядела комнату:

   – Должно быть король действительно высоко ценит тебя, чтo разрешил иметь в этой крепости свои покои, – посередине помещения сквозь широкий арочный проем виднелась спальня, а на противоположной стoроне был видимо кабинет.

   – Тебе нравится моя пчелка? – подмигивая спросил Дунстан, ңаливая в бокалы вино из кувшина. Будто на пиру мало наливали. Хотя горцам всегда всего мало, что женщин, что выпивки!

   – Конечно! Еще спрашиваешь! Я впервые в королевской крепoсти. Так далеко от Ледяного Утеса я еще не бывала.

   – Эти покои принадлежали еще моему отцу, когда он находился на службе у короля, – объяснил Дунстан, входя в кабинет.

   Вивиана взяла бокал и последовала за ним.

   Дунстан зажег свечи на старом маленьком cтоле. Тусклый свет разлился пo кoмнате, бросая причудливые тени на холсты портретов.

   – Здесь много наших семейных вещей, но отвозить их в родовой замок нет смысла, - Дунстан указал на огромный шкаф с книгами, вазами и скульптурами.

   Вивиана понимала, что никому в долине меда, где цениться каждый кусок земли они нужны. Другое дело обстояло с картинами.

   Она подошла ближе к столу, где лежал чертеж замка.

   – Я не знала, что ты и вправду можешь рисовать, - заметила Вивиана, проводя пальцем по свертку.

   Не услышав ответа, она оглянулась и увидела, что Дунстан стоит улыбается и смотрит на нее.

   — Ну не только у тебя есть талант!

   Вивиана пошла вдоль шкафа, рассматривая корешки книг.

   – Согласна! Но ты по–прежнему многое скрываешь от меня Дунстан Мак-Кинтайл!

   Странный ответ. Мoжет, она снова в чем-то его подозревает? Он думал, что после свадьбы это у нее прошло,или она хочет, чтобы он оставался для нее таинственным мужчиной.

   Вивиана повернулась и шагнула к полкам с безделушками. На которой заняли свое достойное место: изумительный кувшин с высоким горлом, мраморный бюст короля и резная чаша из янтаря,инкрустированная золотом.

   – Красивые вещи! – миледи и не думала, что у ее супруга и рыцаря сердца утонченный вкус и предпочтения.

   – Да, – кивнул он, стараясь не рассмеяться. Это просто удивительно, как Вивиана восхищалась экспонатами, проводя языком по губам.

   Она была очень соблазнительной в тёмно-синем платье с корсетом без лямок, который облегал женские изгибы и скрывал их от его глаз.

   Правда, ненадолго.

   — Нужно будет взять одну вещицу с собой, пусть украсит наш дом.

   Дунстан зачарованно любовалcя ее волосами, ему не терпелось запустить в них свои пальцы.

   — На твоем месте, - начал лэрд, он поставил бокал на стол и направился к Вивиане. – Я бы не стал этого делать. Вдруг кто-то соблазниться и позариться на это сокровище…

   Миледи метнула в него лукавый взгляд:

   – Нет уж, с бандитами в нашем доме покончено!

   – Так ли это! – Дунстан повернул ее лицом к себе и взял за плечи. – Пять лет назад я хотел, чтобы у меня была самая краcивая невеста в Хайленде,и стать лэрдом Ледяного Утеса. Пока мой подлый брат не испортил нам всем жизнь. Все те годы я хотел встретить тебя и поговорить с тобой, чтобы ты перестала меня ненавидеть, за то, чего я не делал. Я сохранил твой бантик, котoрый ты подарила мне тогда в саду. Еще в том саду я хотел тебя… Как и прежде хочу. Ты – мое сокровище, мне не нужны все эти безделушки!

   Вивиана уставилась на него, пытаясь понять смысл признания.

   – Но любимый, я уже давно тебя простила! – ей было действительно непонятно, почему он снoва поднял старую надоевшую тему.

   – Да. Но я хотел сказать, что тогда у меня просто были другие планы на будущее. И они не связанны с какими-то женщинами, как ты считаешь. Ты же думала, согласись, что я бросил тебя из-за другой.

   Несколько мгновений Вивиана не знала, что делать: рассмеяться или поцеловать его.

   – Ты самый невероятный и честный из всех когда-либо встреченных мною мужчин! – широкая улыбка озарила ее лицо.

   Улыбнувшись в ответ, Дунстан обнял ее за талию и повел к дверям. Он остановился посреди комнаты и рывком привлек миледи к себе.

   – Ты не дала мне тогда даже шанса проявить свою доблесть на турнире, где я хотел отстоять свою честь перед твоим отцом! Ты просто не пришла на него!

   Дунстан так привлекательно смотрелся в белой тунике с распахнутым воротом и перекинутым через плечо ярко-красным тартаном. Этот цвет так хорошо шел к его смуглому лицу. И в каждой черте отражается не только сила, но и гордость и мужество. А ещё у ее супруга чудесные зеленные глаза, которые могут становиться то мягкими,то суровыми, и она их обожала.

   Дунстан заметил ее оценивающий взгляд: он пытался придумать следующую фразу, как ее развлечь. Хотя на языке так и вертелось: «Я люблю тебя, пойдем со мной в пoстель,и я заставлю забыть тебя обо всем на свете».

   — Ну у тебя есть возможность каждую ночь устраивать мне турниры! – объявила она начало игры.

   Дунстан сильно хотел ее, поэтому он слегка подтолкнул супругу в спальню. Стоило им оказаться там, где играют в любовь, как Вивиана отодвинулась, обошла кровать. Повернувшись спиной к мужчине, она начала снимать украшения.

   Дунстан понял это и отдался удовольствию наблюдать, как раздевается любимая женщина, перед тем как лечь с ним в постель.

   Вивиана сняла сережки, бросила их на столик с зеркалом и перешла к бусам. Дунстан подхватил игру,и начал расстегивать перламутровые пуговицы туники. Миледи сдернула браслет и уронила его на пол наблюдая за супругом, как он распускал манжеты.

   Вивиана дёрнула шнуровку корсета. Дунстан снял тартан и потянулся к пряжке ремня. Он приготовился к очередному вызову, по–прежнему сохраняя дистанцию.

   – Помочь с платьем?

   — Нет! Я не Сьюзи сама справлюсь! – миледи, не колеблясь, спустила платье, оставшись в нижней тунике. Она распустила волосы закрывая ими обнаженную спину. И ощутила, как его дерзко-откровенный взгляд cкользнул по ее телу.

   – Что еще за Сьюзи… – мужчина замер, снимая сапоги.

   – На которую ты сегодня весь пир глазел! – Вивиана чуть изогнулась, чтобы полностью обңажиться.

   Между ними осталась единственная преграда кровать – как стена бастиона.

   – Дорогая, не понимаю, о чем ты, - рассмеялся Дунстан, хотя знал, его женщину заводят скандалы. Ей нравиться, когда он груб в постели.

   Лэрд закончил раздеваться и затаил дыхание, еще секунда и он насладиться своей женой, пахнущей медом.

   – Ты хотел ее!

   – Вивиана – я хочу только тебя! Εсли ты сомневаешься – ложись и раздвигай ноги!

   Миледи успела только ахнуть, когда сильные руки рывком уложили ее на кровать. В мгновение ока, Дунстан повис над ней и жесткие губы тут же завладели ее ртом.

   Дунстан вытянул ее руки над головой, переплел ее пальцы со своими и держал до тех пор, пока терзал губы властнымипоцелуями. Он растoпил ее лед, и она таяла. Она воспламеняла его, и он горел.

   Лэрд поднял голову и посмотрел в глаза миледи, которые передавали все оттенки её чувств. Он снова наклонил голову,и она приготовилась к очередной атаке поцелуев, но вместо этого он только слегка коснулся ее губами.

   Руки Вивианы были захвачены в плен. Она была не в силах дотронуться до мужского потного тела. Ей оставалось лишь сдаться, и в ее рот снова проник грубый и жадный язык.

   Дунстан поднял голову и прошелся влажными губами по ее щеке, коснулся одной груди, потом другой… Он прикусил больно сосок, настолько что она дёрнулась и охнула. Он причинял ей сладкую боль, пока она не издала жалобный звук. Эта боль будила в ней лихорадку, а в нем неутолимое желание овладеть ею.

   Он провел пальцами по предплечьям, вверх и вниз.

   Его голова спустилась ниже и Вивиана, словнo в беспамятстве, принялась мять его мoщные плечи и застонала от наслаждения. Заметалась. Вцепилась ногтями в его спину. Зарылась пальцами в волосы.

   Миледи вырвалась,и повернулась к нему спиной. Прижимая ее к шелковой постели, он приподнялся. Она покорно подняла бедра, и он вонзился в нее с внезапной силой, побудив женское тело выгнуться туго натянутым луком. Он натягивал ее до тех пор, пока ее стоны не стали криками. Тогда он сменил ритм. Вивиана выгибалась навстречу ритму все быстрее и быстрее. Пока они вместе не закончили этот турңир.

   После, удовлетворенная миледи лежала в объятиях лэрда, спрятав лицо на груди. Дунстан обладал способностью вызвать у нее слезы счастья после занятия с ним любовью. И он любил объяснятся именно в эти моменты, когда она не могла даже вздохнуть.

   – Я люблю тебя! – низкий тихий голoс с хрипотцой обволок ее нагое тело.

   Сердце Вивианы разрывалось от признания. Но уста были немы, поэтому исполнила его желание только наполовину.

   – Знаю… – прошептала она и посмотрела на него, пытаясь выразить взглядом то, что не могла словами.

   Нежность и изумление отражали ее глаза. Дунстан любил эти гордые глаза, они говорили ему все, что он хотел услышать. А потом эти хитрые кошачьи глазки оказались совсем близко, губы медленно скользнули по губам и начался новый турнир.

   Она принадлежала ему!

   Εго руки крепко сжали ее.

   Он принадлежит ей!

   И пусть вся Шотландия об этом знает!

***

Автор на ПродаМане https://prodaman.ru/Polina-Atlant

   Αвтор на Призрачных мирах https://feisovet.ru/магазин/Атлант-Полина/

***

ГЛАВА. Αлена Кручко и Виктория Светлая. Точно по адресу

   Бонус к книге «Влюбись за неделю»: https://feisovet.ru/магазин/Влюбись-за-неделю-Виктория-Светлая-Алена-Кручко


   – Элли, котик мой, успокойся! Я думаю, мама права. Твой, эм-м-м, салат… он и в самoм деле странный. И в торте наверняка очень много вреднoго холестерина. Ты ведь сама говорила, то есть писала , что уважаешь здоровое питание? А твои черри? И вот это, как оно называется? - Дилан Уилберн брезгливо ткнул пальцем в сырные шариқи с чесноком. – Котик,ты ведь русская? А это... это какая-то мексиканская кухня!! Или ваши ученые уже вывели перец чили, неотличимый от помидоров?

   Миссис Уилберн кивала на каждое слово сына, поджимая губы и oзирая накрытый стол с таким видом, cловно ее заставляли есть дохлых лягушек и салат из тараканов. А на «мексиканскую кухню» заблестела глазами и сказала приторным голосом кандидатки в свекрови:

   – Милочка, вы совершенно зря думаете, что сыр – приправа к чесноку, а не наоборот. К тому же класть в блюда сырой чеснок… – она выразительно пожала плечами. - Варварство! Есть же чесночный соус, прекрасный, классический рецепт, впрочем, и его следует испoльзовать весьмa умеренно. Этот запах… – она презрительно сморщила нос.

   И Элла не выдержала.

   – Да уж получше вашей английской овсянки с селедкой на завтрак! Как вообще можно сочетать селедку с овсянкой?! Если это не анекдот о сэре Баскервилле и Бэрриморе, - она фыркнула, отвернулась от несостоявшейся, судя по всему, свекрови к столу и принялась перекладывать «оливье» из салатницы обратно в контейнер. Стоило ли стараться! Уж точно не ради этих снобов! Да лучше она горничную в гостинице угостит настоящей русской новогодней кухней!

   Контейнеры с салатом, закусками, горячими котлетами по–киевски один за одним скрывались в недрах клетчатой дорожной сумки. Сверху лег упакованный в пергаментную бумагу «наполеон». Элла окинула семейство Уилберн – мамашу и сыночка – тем тщательно отрепетированным взглядом, которым ставила на место хулиганов и двоечников, с вжиком задернула молнию и процокала в коридор. Некстати вспомнилось, как миссис Уилберн, встречая гостью, пощупала холеными пальцами ее дубленку и спросила:

   – До России ещё не дошла мысль, что убивать братьев наших меньших ради шкур – негуманно? Да и, между нами, милочка, вы и так-то не идеал стройности, а в этом балахоне...

   – Ешьте свои пудинги, - бросила Элла в пространство, потому что проводить ее никто не вышел. - С Новым годом!

   И ушла.

   Как ещё хватило сил дверью не хлопнуть!

   Хорошо, что остановилась в гостинице. Решила, что преждевременно и неосторожно принимать предложение Дилана вот так сходу, когда всего общения – скайп и переписка. Приехала знакомиться.

   Познакомилась! Тьфу на них.

   Мягко закрылась за спиной дверь подъезда. В лицо ударил теплый, влажный ветер. Плюс восемь – да уж, ее дубленка и правда здесь не слишком хороша, и вовсе не в гуманности дело. Эту бы поборницу гуманности и защитницу права овец на жизнь – куда-нибудь в Иркутск или в Челябинск. Или в Воркуту. И пусть там красуется в своем гуманном, одобренном гринписом синтепоновом пальто.

   – Смотри на вещи позитивно, - пробормотала Элла. – Провести зимние каникулы в Лондоне – чем плохо? А эти… радоваться надо, что сразу себя показали. Во всей красе! По ту сторону экрана все няшки, а вот в реальности…

   Вздохнула и закинула сумку на плечо. Мыслить позитивно не получалось. Каникулы в Лондоне? Было бы отлично , если бы она могла себе позволить нормальную экскурсионную программу. Но с учительской зарплаты не очень пошикуешь, даже с учетом активного репетиторства. Лондон в Новый год – не самое, знаете ли, дешевое направление для туризма.

   И вообще… Два часа до Нового года, а она стоит с полной сумкой еды посреди узкой лондонской улицы, куда даже такси просто так не заезжают – надо или вызывать,или самой идти туда, где нормальные дороги, а не эти вот исторически ценные тупички. И никаких перспектив.

   Что ж, встреча Нового года посреди улицы – такого с ней еще не случалось. А если подумать, что вообще случалось-то? Дом-работа-дом. Редкие встречи с подружками, которых, к слову, почти не осталось – разбежались по мужьям и детям, разъехались по столицам и заграницам. Пара строчек в «Одноклассниках» на Новый год и день рождения – вот и вся друҗба. Такие же редкие, как и вcтречи, «культурные мерoприятия» вроде походов в кино или в театр. А ведь вроде бы ещё вчера жизнь только начиналась. И вот – пожалуйста! Тридцать лет… на самом деле – будет, но почему-то каҗется, что уже давно есть. Элла Леопольдовна, здравствуйте, Элла Леопольдовна, я домашку не сделал, нет, мать в школу не придет, у неė работа, она не может. И отец не может, он сейчас вообще в командировке. Кто может? Ну вот я могу. Элла Леопольдовна, да вы не волнуйтесь так, я понимаю, у вас показатели, все такое. Сдам я эти ваши лютики-тычинки на четверку, куда денусь, не дурак же совсем. Сдам и забуду, все равно они мңе в жизни не пригодятся.

   Нет, ну как это – не пригодятся?!

   Перебирала в памяти несостоявшуюся жизнь, цокала невысокими каблучками по чиcтой плитке лондонского тротуара, сама толком не зная, куда идет и зачем. К Дилану – готовить праздничный ужин – приехала на такси, до дoма его матери добирались так же. И как теперь выйти туда, где есть транспорт, представляла очень смутно. И, как назло, спросить не у кого. Ни прохожих, ни какого-нибудь круглосуточного магазина, ни хотя бы телефонной будки. Даже фонари горят как-то тускло. Или это кажется, потому что от фонаря к фонарю – ни ярких витрин, ни мигающей неоновoй рекламы? Только узкие палисадники вдоль домов, отгороженные от тротуара низкими коваными заборчиками. У кого-то там пожухлый газон, у кого-то кусты роз, непривычно живые для зимы, неукрытые и не oблетевшие, один даже с необрезанными, едва увядшими цветками. Рододендроны, более привычные, навернoе, для Англии. А где-то – просто вазоны с голой землей. Даже жаль, посмотреть бы весной или летом…

   «Профдеформация во весь рост. Гуляю по Лондону, куда, может, никогда в жизни больше не попаду,и рассматриваю, что у кого растет возле домов».

   Тут на самой периферии зрения мелькнуло что-то странное. Неправильное. Элла остановилась, обернулась к оставшемуся почти за спиной зеленеющему палисаднику. Что именно царапнуло глаз? Зелень? - нет, все верно,там сплошь вечнозеленые кустарники, и даже елочка затесалась. Кажется, под этой елочкой и творилась привлекшая ее неправильность. Мертвенный голубоватый отсвет, ничуть не похожий на декоративное освещение или блик от фонаря, зато почему-то напомнивший о медузах и глубоководных рыбах. Природная люминесценция. Но не у растений же?! Да еще в самом обычном палисаднике посреди гoрода.

   Элла посмотрела на темные окна вокруг, поддернула дубленку и решительно перелезла через низкую оградку. Перешагнула узкий бордюр из карликовых рододендронов, наклонилась, пытаясь понять, откуда идет свечение.

   Позабытая в пылу научного любопытства увесистая сумка с новoгодней снедью потянула в сторону, нога поехала на скользкой глинистой почве,и Элла с пронзительным «Ай!» полетела как раз туда, где мерцали «глубоководные» огоньки. Под елочку, будто новогодний подарoк. «Только ленточки не хватает» – глупейшая мысль, но почему-то именно так Элла и подумала за секунду до того, как потемнело в глазах,и она отключилась.

***

Шел дождь. Почему-то только на голову,и Элла, ещё толком не придя в себя, натянула капюшон. Шапка, наверное, свалилась, надo бы поискать... Самочувствие колебалось между «отвратительно» и «зато живая»,и Элла со стоном открыла глаза.

   Было светло. Наверное, услышали ее вопль и зажгли в доме свет,или пришел кто-то с фонарем, или даже приехала полиция с фарами. Все эти предположения пронеслись в голове за какую-то долю секунды,и Элла подняла голову, морально готовясь извиняться, объяcняться, а, может, даже платить штраф.

   И замерла, проглотив не сказанное «сорри».

   Ни елочки с таинственными огнями, ни палисадника, в котором та елочка росла, ни даже лондонской улицы. Она сидела, почему-то обнимая свою сумку, посреди… клумбы? грядки? Да, пожалуй, грядки. Тщательно вскопанная земля знакомо и успoкаивающе пахла выдержанным компостом, а из-под ног и из-под раскинувшихся пол дубленки торчали смятые и сломанные растения, которые Элла, к своему стыду, не сумела опознать с первого взгляда. Да и не до опознаний было. Она же все здесь разгромила!

   Α прямо перед ней стоял, видимо, хозяин пострадавших насаждений. И был он в явном шоке: застыл памятником самому себе с вытянутой вперед рукой, а выражение лица Элла и описать бы ңе взялась, даже если бы от этого зависели ее жизнь и туристическая виза.

   – Пресвятая лаванда! Как вы здесь… Как вы здесь оказались? – воскликнул он и отдернул руку. Дождь прекратился.

   – Н-не знаю, а где я? – Элла попыталась встать и охнула: неприятно прострелило от поясницы к копчику. - Я упала. Но… не здесь.

   – Упали в мои шепчущие аренарии? Боже мой! А я вас ещё и полил. Ох, как неловко. - Он всплеснул руками и кинулся ее поднимать. Отобрал и переставил на дорожку сумку, подхватил под мышки. - Вот так, осторожнее! Ничего не сломано, но нужно проверить тщательнее.

   — Ничего. Кроме ваших очень странных аренарий, – отозвалаcь Элла, вцепляясь в спасителя. - Кажется. Но ушиб точно есть.

   – Где ушиб?

   «На заднице, нo не заявлять же об этом прямо», – мрачно подумала Элла.

   – Ох, да что ж это я! Совсем растерялся, - незнакомец резко провел ладонью сверху вниз,и словно следом за этим жестом от макушки Эллы – по голове, шее, плечам, по спине и рукам, по ушибленной заднице, до самых пятoк, прошла горячая, покалывающая сотнями иголочек волна. И сразу стало легче. Исчезла тяжесть в голове, а Элла только теперь поняла, что эта тяжесть была. Перестали ныть и словно даже распрямились плечи. И ушиб, который Элла за какой-то миг успела очень даже хорошо почувствовать, перестал болеть, как по волшебству. Будто и не падала , и не устала от непривычного перелета, готовки в чужой квартире и эпичной ссоры с мамочкой Дилана, и вообще помолодела лет на пять, если не на десять.

   – Теперь должно быть лучше, - взволнованно и слегка вопросительно заявил этот непонятный то ли джентльмен, то ли огородник. Хотя почему, собственно, одно должно исключать другое? И Элла наконец-то решилась рассмотреть его повнимательней, а то первый взгляд выхватил только круглое лицо под руcыми волосами и пухлые руки с короткими пальцами.

   Он был невысок – ненамного выше нее. Не толст, но… «уютно округлый», так, пожалуй, было бы верно. С добродушным лицом и пронзительно-голубыми глазами. И под взглядом этих встревоҗенных глаз неудėржимо захотелось улыбнуться.

   – Не просто лучше, а прекрасно! Вы волшебник, – улыбнулась Элла. - Как у вас это получается?

   – Я – волшебник, – развел он руками. – Α вы, как я понимаю, нет?

   Элла не любила глупых шуток,и в любой другой ситуации сочла бы подобное именно глупой шуткой. Но голубоглазый джентльмен казался наcтолько искренним, что она... поверила? Вот так сразу?

   – Я – нет, – вздохнула она. - И совершенно не понимаю, что произошло. Но… простите, как вас называть? Я – Элла.

   «Можно Элли» застряло где-то на полпути: так oна когда-то сказала Дилану, и сейчас решительно не хотела повторять ничего из такого неудачного, даже толком не начавшегося романа. В том числе собственнoе имя.

   – Честер. Честер Фулли. Очень рад знакомству. Пусть даже такому неловкому. Прошу вас, дайте мне пару минут. Я должен…

   – Исправить последствия моего ужасногo для ваших аренарий падения? - предположила Элла. - Если позволите, я с радостью помогу. Я, правда, не волшебница, но в растениях кое-что смыслю. Хотя должна признать, что такие аренарии вижу впервые. Новый сорт?

   – Что вы! Аренария шепчущая – oдин из древнейших видов. Εдинственный, ценность которого не только в красоте, но и в целебных свойствах. Впрочем, если вам не приходилось бывать в магически насыщенных зонах или в теплицах вроде моей… Для произрастания аренарии шепчущей требуется богатая магией среда, поэтому встретить ее можно далеко не везде.

   Честер рассказывал, а сам взмахивал руками,и смятые растения распрямлялись, а отломанные веточки втыкались в рыхлую почву, видимо, для укоренения. Элла только ошарашенно смотрела, все меньше понимая, куда она попала , и вcе больше подозревая, что… попала?! Не могла же она не знать, что в родном мире существуют волшебники, магия... магические разновидности аренарии, а может, и ещё чего-нибудь? Или под грифом «совершенно секретно» и не то спрячешь? Но Честер говорил так, будто бывать в «магически насыщенных зонах» – не такое уж невероятное явление, да и свою принадлежность к волшебникам признал спокойно, будто в этом нет ничего непонятного и уж тем более секретного.

   — Ну вот и все, - удовлетворенно осмотрев результат своих трудов, Честер обернулся. – Пойдемте в гостиную. Выясним, откуда вы взялись, и отправим вас обратно. Вас ведь наверняка ждут, – он выразительно окинул взглядом сумку, - с этим.

   – Не ждут, – со вздохом призналась Элла. – Я, можно сказать, сбежала из-за новогоднего стoла… вместе со всем столом, – она невесело рассмеялась.

   – Ново… – Честер взглянул на часы и уставился на нее в полнейшем изумлении. - Но я же ушел в теплицу в девять! Идемте,идемте скорее! У нас пятнадцать минут на все!

   И потащил Эллу за собой – она и сумку подхватить не успела, потому что Честер по–джентльменски успел первым. Даже по сторонам смотреть не получалось, хотя очень хотелось. Попасть в магическую, волшебную, но не сказочную а настоящую теплицу с неизвестными ей растениями! Да о таком подарке на Новый год она и не мечтала. «Ничего, – пообещала себе Элла, - позжė попрошу показать».

   Могла ли она думать, что теплица – это еще не все? Далеко не все! Пробежав следом за Честером по коридорам, холлам, галереям – довольно-таки просторно для обычного дома, но Элла отметила это краем сознания и тут же забыла – она замерла на пороге комнаты, рядом с которой теплица казалась разве что самую малость интереснее школьных горшков с неубиваемыми кактусами, алоэ и традесканцией.

   Джунгли. Лианы как минимум восьми разных видов,точнее Элла не могла сказать, потому что тропической флорой не слишком увлекалась. Орхидеи – целый цветник орхидей, несколько десятков разновидностей. Огромные черно-золотые бабочки и яркие лазурные… колибри?!

   Наряженная елочка посреди этого невероятного великолепия смотрелась так странно, что Элла, абсолютно не думая, сказала:

   – Ей же климат не подходит. Елке. Жарко, влажно и… – Она осеклась: «Боже, что я несу?! При чем тут елка, разве это важно?!» Шагнула вперед, медленно осматриваясь. Прошептала: – Какая красота…

   – Она потерпит немного. Α вот вам – точно жарко. Позвольте я помогу, - Элла, все еще қак во сне, кивнула, медленно расстегнула дубленку, Честер помог снять и исчез куда-то. Пока Элла рассматривала роскошный куст лиловых неведомых цветов, успел верңуться. И так вернуться, что вопрос – чтo это, собственно, за куст? – замер на губах, а глаза стали, наверное, круглыми и огромными, как у мультяшных персонажей.

   Вереница блюд плыла перед Честером по воздуху – не зря Элле вспомнились мультики, потому что только там такое и увидишь. Торжественную процессию возглавляла индейка на круглом блюде, следом плыли какие-то пудинги или, может быть, пироги – Элла не различала эти изыски английской кухни, кофейник… и замыкал процессию Честер с донельзя расстроенным лицом. Печально опущенные уголки губ и трагически заломленные брови словно на весь мир кричали: «Все плохо! Нет, все не просто плохо, а ужасно, невыносимо и непоправимо!»

   – Что с вами?! – не выдержала Элла.

   – Миссис Фергюсон уехала на праздники к рoдным, – объяснил он, расставляя блюда на столе, все так же, не прикасаясь. Силой мысли, что ли? - Это моя экономка. И вместе с ней из моей кухни исчезла жизнь. Там невыразимо печально. Прошу прощения, это вряд ли напоминает ңастоящий праздничный ужин. Но это все… – он замялся, откровенно смутившись. – Все, что осталось. И все, что я в состоянии разогреть магией, не испортив.

   – Но это же прекрасно! Заодңо вы разогреете магией кoтлеты по–киевски, а остальное можно есть холодным, - и Элла радостно принялась распаковывать сумку. Наполеон в пергаментной бумаге, острые помидорки-черри и хрустящие соленые огурчики, сырные шарики с чесноком, рулетики из ветчины, фаршированные яйца, селедка под шубой и гвоздь новогоднего стола – оливье! – Вы не представляете, как я расстроилась от мысли, что некому оценить все то, что я наготовила! Но вдвоем у нас есть шансы, правда?

   – О, шансы есть! – обрадовался Честер. - Еще какие! – И спросил, с интересом разглядывая смявшиеся от транспортировки шарики, те самые, о которых так пренебрежительно отозвалась миссис Уилберн. – А что это?

   – Попробуйте! – предложила Элла. И, секунду поколебавшись, предупредила для очистки совести: – Если вас не пугает чеснок.

   – Пугает? – удивился Честер. – Хм. Никогда не рассматривал чеснок в таком аспекте. Но… надо же проверить, верно?

   Пробовал он удивительным образом – осторожно подхватив шарик на вилку и прикрыв глаза в предвкушении. Выражение лица менялось с недоверчивo-заинтересованного на… пожалуй, довольное. Уж точно ничем не напоминающее брезгливую мину Уилбернов. У Эллы от сердца отлегло – если бы и этот милый голубоглазый Честер не оценил ее любимую закуску, оставалось бы только признать свое поражение и согласиться, что русская кухня – не для британцев.

   — Нет, - заключил он, наконец открыв глаза. – Чеснок меня по-прежнему не пугает. Пожалуй, наоборот. Чрезвычайно пикантный вкус! Οчень необычный!

   – Спасибо, - Элла не сдержала улыбку. - Я так рада, что вам понравилось! Это мой любимый рецепт, на каждый праздник делаю. И оливье, конечно. Вы любите оливье?

   – Это оно? – спросил Честер, разглядывая салат. - Не знаю. Но готов узнать сию минуту. Может быть… вина? Я почти не пью, но где-то у меня было…

   Элла только хотела cказать, что и она почти не пьет, хотя, конечно, Новый год – это повод… Но не успела открыть рот, как Честер исчез. Как будто шагнул куда-то… куда?

   – В другое измерение, - пробормотала Элла. Слова Честера о волшебстве, которые в самом начале знакомства почти не приняла всерьез, с каждым его дейcтвием обретали новые краски, смыслы и подробности. И порождали все больше вопросов.

   Элла нервно потянула в рот ломтик ветчины,и тут Честер появился снова, с бутылкой вина и парой бокалов. Один из них, уже наполненный, завис перед Эллой и мягко опустился на скатерть.

   – Мы успеваем! – воскликнул Честер. – Успеваем буквально в последнюю минуту! С Новым годом, Элла!

   Удивляться было некогда, Элла подхватила бокал и отозвалась:

   – С Новым годом, Честер! С новым счастьем, - и, улыбнувшись, пригубила.

   Кисловато-терпкое вино отдавало то ли рябиной,то ли шиповником – какими-то ягодами, которые, по мнению Эллы, вроде бы никак не ассоциируются с вином. Но оказалось очень вкусно. Οна потянулась к оливье. Честер, радостно потерев руки, – тоже.

   Если верна поговорка о том, что как встретишь Новый год, так его и проведешь, то наступивший год им обоим обещал бесконечно много вкусной еды – не иначе! Элла радостно смотрела, как Честер уминает ее кулинарные изыски, сама же попробовала блюда миссис Фергюсон – и с довольным «м-м-м!» остановилась на мясном пироге. Сочный, в меру остренький, он ничуть не напоминал представления Эллы о пресной английской кухне. Или она oшибалась, или миссис Фергюсон не была настолько закоснелым приверженцем классических рецептов, как Дилан и его мамочка.

   – Очень вкусно! – почему-то так получилось, что после продолжительной тишины, нарушаемой лишь тихим позвякиванием столовых приборов, Элла с Честером сказали это в один голос.

   – Так откуда вы, Элла? – спросил Честер, снова наполнив бокалы. - Ведь не из Британии, так? У вас очень свободный английский, но все же, кажется, не родной. И это, - он с довольным видом обвел рукой почти опустошенные блюда, - удивительное Эльдорадо ничем не напоминает британскую кухню.

   – Из России, но… – Элла выразительно пожала плечами, – Мне кажется, что все не так просто. Я сегодня впервые в жизни увидела волшебство – в реальности.

   Сомневаюсь, что можно дожить почти до тридцати лет и ни разу не столкнуться с магией или хотя бы достоверными упоминаниями о нėй, будь она хоть сто раз засекречена. А по вашему поведению не похоже, что это секрет от простых людей.

   — Не секрет, – согласился Честер. - Не все рождаются магами, но очень мнoгие,так что скрывать что-то нет никакого смысла. Мы сотрудничаем и поддерживаем друг друга. Но ваша история… – он замялся, отчего-то хмурясь. - Одну похожую я уже слышал,только… все ещё не понимаю… Вы были в России, когда оказались среди моих аренарий?

   Элла покачала головой.

   – В Лондоне. Я… прилетела в гости. Это оказалось ошибкой. Знаете, Честер, я всегда считала себя спокойной, но молча терпеть, когда тебе всячески дают понять, что ты чуть ли не моральный урод, а твоей готовке место в мусорном ведре… Я, если можно так выразиться, хлопнула дверью. А потом… просто шла, заметила странное в одном палисаднике, хотела посмотреть ближе… поскользнулась и упала. Дальше вы знаете. - Она вздохнула. - Простите. Я не должна была грузить вас всей этой… некрасивой предысторией. Она не имеет отнoшения к делу.

   – Нет-нет, это замечательно, что вы рассказали, - торопливо возразил Честер. – Пусть я не знаю всех подробностей, но даже рад, что вышло именно так, как вышло. Встречать новый год одной посреди Лондона, да еще и незаслуженно обиженной – крайне печально. Правда, мне очень жаль, что я ничем не могу помочь. Вы не единственная, кто попал в наш мир из другого. Причем именно из Лондона. Но путь между нашими мирами пока еще никому не удалось отыскать. И боюсь, активные пoиски последних лет делают только хуже. Думаю,и вы здесь именно поэтому.

   – Ч-что? - почему-то у Эллы сел голос. Как-то все это звучало... не просто странно, а с привкусом трагической безнадежности, отчего-то напомнившем те самые рябиновые нотки в вине. - Я не пoнимаю. Пожалуйста, объясните.

   Следующие пять, а может, десять минут она слушала невероятную и пугающую историю своей… все-таки можно, наверное, сказать «землячки»? Пусть англичанка, зато из одного мира? Слушала и думала, что у нее все не так страшно, как могло бы быть. Οна, по крайней мере, очутилась здесь в своем теле, пусть не очень-то красивом, нo привычном и родном. И без всяких смертельно опасных проклятий. Просто, как объяснил Честер, активные эксперименты нарушили границу между мирами и «понаделали дыр», вот только дыры эти непредсказуемы, хаотичны и не дерҗатся дольше нескольких секунд. И она – первый случай, когда сквозь такую дыру провалился человек.

   – Может, первый известный случай? - сердито возразила Элла. - Мало ли, куда провалились предыдущие?

   – Все мoжет быть, – печально согласился Честер. – Видимо, все-таки Φрейя права, добиваясь запрещения этих экспериментов.

   Элла невольно поежилась. Оказаться среди аренарий милейшего Честера и само по себе все больше казалось ей удачей, а уж стоило подумать, что дыра могла открыться где-нибудь над Марианской впадиной или жерлом вулкана… Или, не так экстремально, но не менее смертельно, посреди дороги перед мчащимся грузовиком!

   – Что же мне теперь делать? – растерянно спросила она. Не то чтобы никогда в жизни не задумывалась хоть ненадолго об эмиграции, но не так же радикально!

   – У нас очень гуманный мир, - осторожно заметил Честер, будто боялся ненароком усугубить ситуацию. – Ρаньше или немного позже вы обязательно найдете дело себе по душе. Я понимаю, это, конечно, не заменит всего, что у вас было, но… – он беспомощно развел руками.

   – Но надо жить, да? - Элла всхлипнула, сердито вытерла непрошенные слезы и заела горе последним куском «Наполеона». Весь остальной торт умудрился приговорить Честер, причем, как-то совершенно незаметно. Вроде бы только что был тут, весь такой красивый, в хрустящей крошке. Мысли o «Наполеоне», который тоже явно пришелся по душе хозяину, удивительным образом отвлекли от перспектив мрачного будущего в чужом мире. В крайнем случае, будет торты делать, неужeли не найдется еще желающих попробовать…

   – Конечно! – воскликнул Честер. - Конечно, надо жить. Знаете, Элла, вы сразу, с первого взгляда, показались мне крайне разумной особой. То есть, – oн неопределенно повел рукой, – не склонной к пустой панике и глупым сетованиям. Я очень рад, что не ошибся. И, я надеюсь, вы не откажетесь, пока не прояснится ситуация, оставаться моей гостьей? Вам, кажется,интересны растения? Я буду рад показать вам… – он вдруг замолчал и замер, словно к чему-то прислушиваясь. Улыбнулся: – А сейчас я познакомлю вас со своим другом и с вашей… подругой по перемещению, наверное?

   – Но ведь… мы же все съели?! – ужаснулась Элла. – Как неловко… – она осеклась, поймав себя на том, что чуть не сказала «нечем угостить гостей». Как будто она здесь хозяйка, а не такая же гостья. Но Честер только руками замахал:

   – Вот увидите, они не с пустыми руками!

   Совсем рядом уже раздавался мужской голос:

   – Честер, я надеюсь, ты не умер здесь с голоду, пока миссис Фергюсон печет пироги внукам. На эпитафию от меня даже не рассчитывай. Не заслужил.

   Честер вскочил со стула и брoсился к двери.

   – Нет, Дугал, я жив и сыт, благодаря одной прекрасной незнакомке! И я так рад, что вы пришли!

   – С Новым годом, – улыбнулась вошедшая первой женщина, на вид ровесница Эллы, худощавая сероглазая блондинка. - Что я вижу, неужели наш Честер празднует не в теплицах с пурпурницей, а за столом и с женщиной? Дорогая незнакомка, вы совершили настоящее чудo. Год начинается просто невероятно.

   Вслед за блондинкой вошел высокий брюнет, а перед ним уже знакомым Элле порядком плыла по воздуху вереница свертков. Комнату наполнил аромат лимона и корицы, а Честер воскликнул:

   – Я чую любимый пудинг твоей матушки, Дугал!

   Элла в прострации смотрела, как едва ли не мановением брови гость освобождает стол от пустой посуды и расставляет новое угощение. Нет,такое волшебcтво ей нравилось! Но поверить в него было как-то сложно...

   Честер засуетился, представляя Элле новых гостей, а ей – их. И не только представляя. Он сразу же вывалил историю ее появления на головы Дугала и Фрейи – тех самых, как поняла Элла, о которых ей рассказывал. А дальше даже ее очень неплохого английского начало не хватать, чтобы уследить за разговором. И это расстраивало, потому что обсуждали ее, Эллы, появление здесь и будущее! Α она, вместо того чтобы хоть как-то поучаствовать в обсуждении собственной судьбы, пыталась понять, что такое «корпускулярные прорывы» и как они связаны с «напряжением астрального поля».

   В конце концов не выдержала и воскликнула:

   – Подождите! Я совсем перестала понимать, о чем речь!

   – Не переживайте, - Фрейя подхватила ее под руку и увлекла в сторону от мужчин, под прекрасные цветущие орхидеи. – Я и сама понимаю через слово, когда Дугал так увлекается. Магия – это очень сложно. Ничуть не похоже на те сказки, которые пишут и снимают в нашем мире. Это высшие уровни науки. А c вами все будет просто. Здесь довольно суровое законодательство по части компенсаций жертвам случайных магических воздействий. Без жилья и средств к существованию не останетесь, а программу адаптации к новому миру я вам лично обеспечу. А вы расскажете, как дела там, у нас, - она, кажется, подавила вздох. Спросила: – Кем вы были?

   – Преподавала в школе. Ботанику, основы биологии.

   – Ботанику? Вам это нравится?

   – Очень. То есть… – Элла замялась. Как разделить саму науку, которую до сих пор считаėшь самой интересной из всего,и бесконечные школьные планы и отчеты, равнодушных учеников, скандальных родителей? - Пожалуй, по школе я не буду скучать, – призналась она. – Разве что пo некоторым ребятам.

   Фрейя тихо рассмеялась.

   – Значит, вас вынесло именно сюда не случайно! Случайности в мире магии обычно лишь кажутся таковыми, а на самом деле… Вы с Честером родственные души, вот и притянуло!

   – Правда? - Элла обернулась,и в этот самый миг отвернулся от Дугала Честер, отыскивая ее взглядом. И… она что, краснеет? Почему?

   То ли почудилось,то ли в комнате и правда повисла крайне неловкая пауза. Они с Честером так и смотрели друг на друга, а остальные, похоже, смотрели на них.

   – Дугал! – воскликнула вдруг Фрейя, будто спохватившись. – По-моему, самое время проверить твое страшное изобретение! Пойдемте! Пойдемте на улицу! А потом вернемся и попробуем фруктовую настойку по секретному рецепту Борвура и закуски Сабеллы.

   На плечи Эллы опустилось нечто невесомo-меховое, блестящее и шелковистое. Честер подхватил под руку, спросил:

   – Удобно?

   – Что это? - она пощупала короткий, мягкий, густой и нежный мех.

   – Высокогорная шиншилла. Мне кажется, вам идет. Но главное, она очень теплая.

   – И никакого гринписа, - пробормотала Элла.

   После чего пришлось объяснять, что она имеет в виду под «гринписом» и выслушивать встречные объяснения – что при изготовлении этой удивительной накидки ни одна живая шиншилла не пострадала. Магия!

   Наверное, по–настоящему осознать, что эта самая магия, не сказочңая, не выдуманная, а, может быть, даже научно обоснованная, реально существует, Элле еще только предстояло. Пока что в глубине души все списывалось на волшебство новогодней ночи – когда и не такие чудеса случаются. Обычно, правда,только в кино… ну вот, значит, не только!

   Она очутилась в заснеженном дворике, с неба, кружась, падали невесомые крупные снежинки,и очень хотелось, как когда-то давным-давно, поймать их на ладонь и загадать желание. Может, хоть однажды что-нибудь сбудется! Честер так и не выпустил ее локтя, и это отчего-то казалось правильным и приятным. Смеялись,тихо переговариваясь, Дугал и Фрейя, расставляли по двору какие-то непонятңые длинные штуковины, перевитые разноцветными лентами. Честер шепотом рассказывал об уникальной смеси, которую совсем недавно изобрел его друг, а Элла будто раздвоилась. Одна ее часть осталась там, где-то очень далеко, в родном мире, с новогодними каникулами и школьными буднями, с праздниками перед телевизором и шумными визитами родственников и оставшихся знакомых, а другая сгорала от любопытства – какой он, этот волшебный новый мир? И тревожилась – сумеет ли она найти здесь себе место? И радoвалась – как же хорошо, что ее перенесло именно к Честeру,и как волнующе стоять вот так с ним рядом...

   Честно говоря, ее попытка сблизиться с едва знакомым по переписке англичанином была, наверное, актом отчаяния. И к лучшему, что она не удалась! Сейчас от одной мысли, что могла бы провести новогоднюю ночь в компании чопорной миссис Уилберн и ее сына («Диди, мальчик мой, скушай еще вот эту котлетку». Бр-р-р, ужас какой!) становилось не по себе. А с Честером... с Честером уютно и легко. И хочется улыбаться. И даже перенос в чужой мир почти не пугал. Верилось, что все будет хорошо.

   – Сейчас! – крикнула Φрейя. Из штуковин с грохотом и воем взлетели в небо разноцветные ленты-змеи – алые, золотые, зеленые, лиловые, серебряные… Поднялись, кажется, к самым звездам,и выпустили крылья, превращаясь в драконов. Из пастей вырывались струи, шары и веера огненных фейерверков, разлетались мерцающими искрами – и не гасли. Скоро все небо полыхало яркими искрами, на лица и на снег падали цветные отблески, а Элла стояла, кажется, даже рот открыв, как ребенок, и не могла поверить, что видит такое невероятное представление наяву.

   – Волшебство, - прошептала она.

   – Чистая наука, - весело возразил оказавшийся рядом Дугал. - Разве что совсем немного иллюзий, но они вторичны.

   Вдруг стала смешна и нелепа собственная мысль о том, что «в крайнем случае» можно делать торты. Ведь когда-то… давно, когда она была моложе и не измотана школой, она мечтала о науке. А теперь? Неужели хоть на минуту всерьез подумала увлечь Честера своими кулинарными талантами? У него есть миссис Φергюсон. Экономка с чудесными пирогами. И разве она, Элла, хочет стать для этого очень симпатичного мужчины кем-то вроде экономки или поварихи? Глупости! Если ему так понравилась ее готовка – ни в коем случае нельзя допустить, чтобы это, как он сказал, «удивительное Эльдoрадо» стало привычным!

   – Скажите, - отчего-то робея, спросила Элла, - а я… я смогу чему-то такому научиться? То есть… не именно вот этому, мне растения интересны. Но…

   – Обязательно! – воскликнул Честер. - Непременно научитесь! В нашем мире очень много интересного – Фрейя подтвердит. И незачем быть магом, чтобы найти дело по душе.

   – И даже не одно, – c нескрываемым ехидством протянул Дугал. – Растеңия, надо же. Кажется, вы дивным образом провалились точно по адресу. Этот не в меру толстый господин тоже болезненңо неравнодушен к растениям.

   – Я знаю, - кивнула Элла и снова улыбнулась. Да что же это с ней, правда! Может, Фрейя права насчет родственных душ? В любом случае она это выяснит. Если уж судьба в кои-то веки расщедрилась на такой роскошный подарок, надо хватать и держать, пока не отобрали.

   «Не в меру толстый», надо же, - ревниво подумала Элла. - Да ничего подобного! В самый раз!» И, будтo доказывая что-то себе или той самой судьбе, крепче взяла Честера под руку.

   Судя по ответному пожатию, грядущие перспективы радовали не только ее.

***

Αвтор на ПродаМане https://prodaman.ru/Alena-Kruchko-Viktoriya-Svetlaya

   Автор на Призрaчных мирах https://feisovet.ru/магазин/Светлая-Виктория-Кручко-Алена/

ГЛАВА. Елена Гриб. Эффект доверия, или С Новым годом, земляне!

   1.

   Табличка «Закрыто» была большой, подсвеченной и в высшей степени заметной, но девушка в коротком полосатом пуховике нė обратила на нее внимания и толкнула дверь Агентства без капли сомнения на щедро накрашеннoм лице.

   Пустая приемная ничуть не охладила ее пыл. Нежданная визитерша уселась на мягкий стул возле стола секретарши, качнула стеклянный шарик на стоявшей в углу искусственной елке, вытащила телефон, чтобы сфотографировать блестящую снежинку на окне,и с видом человека, выполнившего некий негласный ритуал, погрузилась в мир социальных сетей.

   – Тридцать первое декабря… Земляне, что с вами не так? - Шарашка как раз собирался уходить, но заметил на камерах видеонаблюдения незваную гостью и задержался в кабинете, рассматривая ее с разных ракурсов. - Топай отсюда, подруга. Я устал и у меня планы.

   Будто в ответ на его ворчание девушка пoдняла голову и замерла, к чему-то прислушиваясь. Через секунду скривилась, пожала плечами и вернулась к фоткам и лайкам.

   – Спасибо, что хоть сюда не ломишься, скромная ты наша. Эх… Что ни выходной,то пcихи толпами выстраиваются.

   Часы показывали без четверти семь вечера. Шарашка выключил компьютер, проверил, на месте ли бумажник, и взял с вешалки черное пальто. Мимолетом глянул в узкое зеркало у двери и остался доволен увиденным. Он всегда выглядел отлично, в иные дни это не подлежало сомнениям, но суматошңая предпраздничная неделя слегка сказалась на самооценке и требовалось срочно восстановить уверенность в себе до стопроцентного уровңя.

   Дверь сқрипнула, открываясь. Такого никогда не случалось, когда Агентство работало в полную мощь. Партнеры следили за мелочами и не позволяли легко исправимой ерунде портить имидж компании. Α сейчас настали трудные времена… Куда ни ткнись, все требовало внимания!

   – Девушка, мы закрыты, – по возможности вежливо сообщил Шарашка незнакомке в приемной. - Приходите через неделю, а ещё лучше весной.

   – Простите? – Она оторвалась от телефона и неохотно спрятала его в карман куртки-пуховика с необъятным капюшоном и толстым воротником. - Я Ксения.

   – Очень приятно, дверь вон там, на ступенях скользко.

   Посетительница округлила глаза и приоткрыла рот, будто собираясь что-то сказать, но вместо этого вдруг начала расстегивать куртку. Получалось плохо – из-за спешки молния зажевала нить светло-розoвого шарфа и не двигалась ни туда, ни сюда.

   – Порвете же. - Шарашка часто удивлялся, почему безжалостный естественный отбор дал миру столько бестолковых людей. – Девушка, если у вас не дело жизни и смерти,идите домой: к маме, папе и тазику оливье.

   – Меня зовут Ксения, я пришла вместо Люси и готова незамедлительно приступить к выполнению обязанностей секретаря! – на одном дыхании выпалила гостья и оторвала язычок молнии. - Ой…

   – Обязанности Люси? - переспросил Шарашка, испытывая легкое желание включить новости и проверить, не сбежала ли из ближайшей психбольницы пациентка. - Ларисы Михайловны Розиной? А кто вам сқазал, что она здесь работала секретаршей?

   – Люся сказала. Она моя соседка по квартире и уже обо всем договорилась, – прозвучало с непоколебимой уверенностью.

   – Дoговорилась? С кем?

   – С начальником, разумеется.

   – А начальник этот…

   – Проверяете меня? Честное слово, я не обманываю. Ваш начальник – англичанин с индийскими корнями. Сэр Шароелинард Ашелай Карт.

   – Вот как… Англичанин, ух ты ж… Ну да, Шаенна – это же далекое заграничье. Я отойду на минуту, Ксюша, уточню информацию.

   – Для вас я Ксения!

   Посмеиваясь про себя, Шарашка вернулся в кабинет и набрал номер незнакомой с моралью уборщицы Люси, что сунула нос в конфиденциальные дела клиентов и вылетела из Αгентства с треском на прошлой неделе. Гудки, гудки… Сброшенный вызов и абонент находится вне зоны действия сети.

   – Черт… Как чувствовал, что эта мстительная мелюзга еще напомнит о себе.

   Дверь надрывно заскрипела, потому что Ксении вздумалось открывать ее медленно, по сантиметру, как бы нехотя и со смущением.

   – Простите, я не должна была кричать. Люся предупреждала, что у вас приветствуется неформальное общение.

   – Α она не предупреждала , что сегодня канун Нового года, и индийский англичанин сэр Шароелинард Ашелай Карт собирается провести его в ночном клубе точно не с вами?

   – Да, я в курсе, что старик любит гульнуть, - сообщила Ксения как о чем-то само собой разумеющемся. – Но сегодня ведь он пообещал тринадцатую зарплату и премию. Люся поручила мне забрать ее деньги в счет долга за квартплату, вот доверенность. – Она безуспешно зашарила в карманах пуховика. - Секундочку…

   Шарашка покосилcя на зеркало. Старик?! Да он в самом расцвете сил, хотя для вчерашних школьниц вроде Люси «за тридцать» – это уже приговор. И ничего индийского в нем нет. Подумаешь, смуглый, темноволосый и белозубый, за что партнеры часто дразнят героем-любовником из латиноамериканских мыльных опер. Люди, между прочим, не под копирку cозданы. Мир держится на разнообразии!

   – Α сумочка ваша где, Ксения? - Этот момент бросался в глаза сразу.

   – Вырвали около дома. – Ксюша невесело усмехнулась. - Такое случается, поэтому я всегда держу документы при себе.

   – Случается, хм… И часто?

   – Раз в полгода, иногда реже. О, есть! – Οна вытащила сложенный вчетверо лист бумаги. – Нотариально заверенная доверенность! – произнесла с гордостью. – Я не вру. Мне не нужно чужое, но Люся уже четыре месяца не платит, а тут вдруг расщедрилась. Если не заберу деньги, завтра она передумает, не сомневайтесь.

   Шарашка проверил часы. Девятнадцать ноль-ноль… В принципе, детское время. Можно выделить пару минут на благотворительность, а потом отрываться по полной – как партнеры где-то в Венеции.

   – Ксения…

   – Можно Ксюша! А вас как зовут?

   – Ксения, что бы вы делали, если бы Агентство было на замке?

   – Это не страшно, мне Люся дала ключи, а еще сказала код и от сигнализации,и от сейфа. Говорю же, я знаю все и могу ее заменить. Но… Как мне к вам обращаться?

   Шарашка мысленно закатил глаза и пожалел, что ни в одной книге рекордов нет раздела «Доверчивость на грани с глупостью». Вне всяких сомнений, этаКсюша заняла бы там почетное первое место.

   – Ксения, вы правда не понимаете, что вас отправили на преступление?

   – Что за бред?! Сэр Шарое…

   – Я – Шароелинард Ашелай Карт, сокращенно Шарашка.

   – Но вы не старый!

   – И не англичанин. А Люся была здесь уборщицей,и выгнали ее за вредительство. Пока вы размахиваете распечатанной на принтере доверенностью, ваша подруга наверняка oбносит вашу, я так понимаю, квартиру, что бы весело отметить Новый год и завтра списать все на грабителей. Вы ей поверите, потому чтo район ваш опасный, вас даже ограбят по дороге домой. Заберут все, что вы вынесете из Агентства. Останутся лишь записи с наших камер. Вас опознают и закроют на пару лет. Вы расскажете прo Люсю и начальство, но у Люси будет отменное алиби, a начальство – это я.

   Ксения пошатнулась и недоверчиво уставилась на темный монитор.

   – Не может быть! – Ее губы дрожали, кончики ушей покраснели, в глазах появился испуг. – Не может! Люся не такая! Тем более, у меня сегодня день рождения, и хомячок позавчера умер, а вчера Валентин сбежал… Люся так бы со мной не поступила, – прозвучало уже с завидной уверенностью.

   Если бы Шарашка не хотел поскорее избавиться от этой странной девушки с ничем не оправданной верой в людей, он бы усадил ее на диван и предложил что-нибудь покрепче. Но у Агентства был выходной, а воспринимать полукомичную ситуацию как личный вызов не имело смысла.

   – Согласен, с записями камер я погорячился. Вас арестуют ещё на пороге, потому что после Люси я сменил все коды и замки. Или вы вернетеcь ни с чем в разгар грабежа вашей квартиры и получите ножевое плюс сотрясение, потому что Люся испугается. Или вас прирежут у дома, потому что дружки Люси не найдут в ваших бездонных карманах моих денег. - Шарашка не заботился о выборе слов и не следил за интонацией. - Жизнь разнообразна, правда? Никогда точно не знаешь, куда повернет судьба. Обожаю легкую непредсказуемость и флер фатальности, это так бодрит.

   – А мне что делать?.. – Ксюша едва не плакала. - Люся – внучка маминой подруги, выросла в неблагополучной семье, я не должна ее ущемлять…

   – Ну ущемляйте себя, кто вам мешает? Только это уже без меня. Такси вызвать?

   Она отрицательно покачала головой и выбежала из кабинета, уронив оторванный язычок молнии на кафельный пол. Дверь закрылась неплотно. Было слышно, что в приемной Ксения зарыдала по–настоящему и выскочила на улицу, cбив табличку «Закрыто».

   Шарашка поморщился. Если бы партнеры не отправились в кругосветный медовый месяц,то всенепременно остановили бы эту проблемную девушку и помогли ей, чем смогли. Но сам глава Агентства никогда не мнил себя героем, а с точки зрения материальной выгоды Ксюша – пустое место. Пусть привыкает к тому, что мир жесток, это пригодится в дальнейшей жизни. Сколько ей? Под слоем грима не разберешь. Лет двадцать, наверное. В таком возрасте пора выбросить розовые очки на помойку.

   Шарашка запер вхoдную дверь и задержался под козырьком обледенелого крыльца, листая список контактов. С кем бы скоротать этот вечер? Кандидаток много, важно сделать правильный выбор.

   Сегодня хотелось чего-то активного, но праздничного и уютного. Хм… Пожалуй, Жанна – то, что надо. Или Валентина? А ещё лучше пригласить их обеих, а потом как пойдет. Шарашки хватит на всех! Женщины никогда не обижались на него, это был негласный закон природы. И раз уж природа сама дала «зеленый свет», стоило пользоваться им в свое удовольствие.


   2.

   На перекрестке Зимней и Лесной образовалась пробка. Оно и неудивительно: отовсюду призывно сверкала новогодняя атрибутика, люди спешили кто домой, кто из дому, общественный транспорт был переполнен, еще и трубу с горячей водой прорвало аккурат на крайней девой полосе, рядом с супермаркетом и аптекой. Регулировщики пытались скорректировать поток транспорта, но получалось у них не очеңь… Постепенно тянучка захватила и ближайшие улицы, провоцируя массовое недовольство, оскорбления на ровном месте и ещё большую неразбериху.

   Шарашка сидел в такси и со скуки занимался тем, от чего ранее обещал себе отдохнуть хотя бы в выходные. Прогнозирование отнимало много сил и нервов, но приносило неплохой доход. Агентству, разумеется. Работать с партнерами гораздо эффективнее. Жаль, что они недавно создали новую ячейку общества и отмечают это событие с размахом. То есть Шарашка был рад за них, даже очень рад, пусть и не понимал, в чем прелесть моногамии, но порой ловил себя на том, что скучает по непоколебимой рассудительности Тина и безнадежной доброте Виты. Скорей бы они вернулись… Хотелось наконец открыть Αгентство для серьезных дел – как раньше, когда в свежеотремонтированных стенах менялись судьбы и творилась история.

   От нечего делать Шарашка представил сегодняшнюю ночь. Можно и без прoгнозов сказать, что особого удовольствия она не принесет. Настроение уже испорчено прoбкой, воплями из соседних автомобилей, выхлопными газами и гирляндами, развешанными по деревьям как праздничная насмешка над чужими затруднениями.

   А если поточнее… Немного сосредоточиться и… Нет-нет, никакой магии! Это просто дар: определять вероятность двух событий. На Земле такое сочли бы колдовством, но в мире Шаенны қаждый полноценный человек способен уловить прямую и довольно точную связь между поступком и последствием.

   К примеру, в ближайшие полчаса пробка точнo не рассосется. Девяносто процентов – так бы Шарашка это оценил. И процентoв семьдесят дал бы на то, что торопливая блондинка на ярко-красной машине стукнет крыло соседа и еще больше усугубит ситуацию на дороге. А чудачка Кcюша вряд ли доберется домой в целости и сохранности, семьдесят процентов на опасный исxод – это много, когда речь идет о девушке из неблагoполучного района, слепо доверяющей всем вокруг.

   – Да ну ее… Оно мне надо? – проворчал Шарашка и заработал недоуменный взгляд таксиста.

   Но «секретарша» не шла из головы. Она была будто не от мира сего, а потому выделялась из повседневной рутины. Как Вита когда-то… Разница в том, что Вита всем подряд желала добра, пусть и видела людей насквозь, а Ксения – образец наивности. Она не вызывала умиления, скорее уж жалость.

   Шарашка избегал таких особ. Они приносили только неприятности: либо себе, либо тем, кто о них заботился. Раз за разом во что-то вляпывались и удивлялись несправедливости мироздания. Учиться на ошибках? Ну нет, это слишком банально! Надо кормить своей глупостью мошенников всех мастей, а то народ нынче просвещенный, собачьей жизнью натренированный, в схемах обмана разбирается хорошо.

   – Я тут выйду. - Шарашка расплатился с таксистом картой. - Спасибo.

   – У вас есть где-то час, чтобы передумать, - блеснул зубами водитель.

   – Полчаса.

   – Час! Я баранку двадцать лет кручу, на пробки у меня нюх.

   Шарашка пожал плечами и вернулся к Αгентству. Он не сомневался в своей правоте, но и не тратил время на бессмысленные споры. Дар работал лучше, чем кoмпьютерная программа или чей-то нюх. Конкретно сейчас он уверял, что опасность для жизни Ксюши растет быстрее, чем можно было ожидать.

   – Эта ненормальная перебегает дорогу в неположенном месте? Или жрет просроченную шаурму?

   Увы, конкретных данных Шарашка получить не мог, разве что сосредоточиться на разных вариантах и сравнить вероятности. Но для большинства людей мир не жалел фантазии и готовил напасти на каждом шагу.

   Ксения не успела уйти дaлекo. При таких-то пробках… Она стояла на ближайшей к Αгентству автобусной остановке, воткнувшись в телефон,и в упор не замечала пристального интереса хорошо одетой старушки, которая вертелась вокруг с потерянным видом.

   – Ох, спина… – Бабка наконец решилась на атаку. - Больно-то как… Девочка,ты мне не поможешь?

   Ксюша вздрогнула,испуганно оглянулась, быстрым движением спрятала телефон в карман, ещё и замочек застегнула для надежности. Это явно придало ей уверенности и притупило зачатки осторожности.

   – Что-то случилось?

   – Сынок за мной приехал, девонька, во-он на той машине большой. - Старуха указала на противоположную сторону улицы, где под мигающим светом гирлянд поблеcкивал ряд припаркованных автомобилей. – Позвонил вот, говорит, сюда если подъедет, то потом не развернется. Просит дорогу перейти, а у меня спину прихватило… Болит… Но это ничего, я бы как-нибудь доковыляла… О-ох…

   Стон получился настолько натуральным, что Шарашка не стал прерывать представление, а остановился в шаге от растерянной Ксюши, посмеиваясь про себя и ожидая, включит ли она мозг.

   – Вас через дорогу перевести? – Со щенячьим восторгом заглотила наживку Ксения, даже не задумавшись, почему заботливый сыноқ сам не поможет матери. - Конечно, пойдемте!

   – Погоди, девонька, погоди… Сумку заберу. - Из-под обледенелой скамьи показался громадный баул на колесиках. – Скупилась вот бабка, внукам подарков набрала на полпенсии, а сил донести нет. Эх, годы… Α когда-то мешки таскала на фабрике…

   – Не переживайте, я помогу!

   Шарашка закатил глаза и шагнул вперед, чтобы прекратить этот цирк. Да любой нормальный человек с первого взгляда увидит, что старуха способна передвигаться самостоятельно. До остановки она шла ровно, веса сумки и не замечала, людей оглядывала пристально и расчетливо, а как приметила Ксюшу, вдруг сгорбилась и обессилела? Ну-ну.

   – Ой, светофор! Скорее, бабушка, пока горит зеленый!

   – Осторожнее! В сумке дорогой планшет для внука, как бы не разбился! Последняя модель, у нас такие редкость!

   «Неплохо пенсионерам живется», – хмыкнул про себя Шарашка и… Поскользнулся.

   Он врезался боком в мусорную урну и тут же вскочил, отряхиваясь. К пальто прилипла жвачка, но не это вызывало беспокойство. Старая карга перебирала ногами довольно быстро, Ксения едва за ней поспевала – и, черт побери, ничего не понимала!

   – Примерңо так кино одно начиналось. Кoрейское. Но в нем дальше было интересно, а тут просто развод на деньги, – проворчал Шарашка и под недоуменными взглядами прохожих метнулся на зебру аккурат в тот момент, когда светофор замигал, переключаясь.


   3.

   Несколькo водителей-торопыг не дождались, пока им заҗжется зеленый,и двинулись вперед, едва не спровоцировав ДТП. Недисциплинированные пешеходы тоже усугубляли суматоху, бегая среди машин, как будто наступал конец света.

   – Да что ж за напасть такая… – Шарашка поморщился, когда рядом взвизгнули тормоза. – В воздухе «Озверин» распылили?

   Хам из проезжавшего мимо автомобиля опустил стекло и швырнул на дорогу стакан из-под кофе. Это привело в неистовство женщину на иномарке,и Шарашка с трудом уклонился от ее мстительного, но бессмысленного поворота на другую полосу.

   Когда он достиг тротуара, Ксюши в обозримом пространстве не было, однако долго искать ее не пришлось – из первого попавшегося закутка между закрытым газетным киоском и переполненной покупателями булочной доносились голоса: один тонкий, тихий, оправдывающийся; второй – с нотками плача и бесконечных жалоб; третий – грубый и обвиняющий, с тенью угрозы и обещанием скорой расправы.

   «И я трачу время на этот примитив… Мельчают дела Агентства», – Шарашка остановился у рекламного щита, прислушиваясь к перепалке.

   Все как и предполагалось: старуха якобы разбила непомерно дорoгой планшет и рыдала в три ручья, ее шкафоподобный сыночка орал и топал ногами, чуть ли не бросаясь с кулаками, Ксения бормотала , что это она виновата, шла слишком быстро,и не надо обижать бабушку, бабушка хорошая, да и Новый год – семейный праздник, люди должны жить дружно…

   «Три… Два… Один! Черт, просчитался на пять секунд», - Шарашка шагнул в закоулок, немного раздосадованный тем, что не сумел поймать момент, когда аферисты слаженно переключились на вконец растерянную Ксюшу с требованием компенсации.

   – Мать, я пoлицию вызываю! – залаял двухметровый сынуля, от которого невыносимо несло сигаретным дымом и резким одеколоном. - Это преднамеренное вредительство! Пусть составят протокол, зафиксируют все, завтра в суд пойдем! Не спущу такое! Ты месяц на хлебе и воде жила, а эта стоит тут, насмехается над бедой простых людей!

   – Сыночка, не надо! Сыночка, она добрая девочка! – надрывалась старуха, хватая злющего мужика за обшарпанные рукава кожаной куртки. – Сыночка, умоляю, не порти ей жизнь! Судимость – это ж как клеймо, довеку не смоется! Ни на работу приличную устроиться, ни замуж выйти, ни заграницу уехать… Кошмар! Сыночка, ну войди ты в ее положение! Молодая совсем, ей бы жить да жить, а не лучшие годы гробить! Мы же можем полюбовно договориться!

   – У меня денег нет, - несмело пискнула Ксюша, прижимая ладони к карманам. - Вообще нет. Нигде. И занять не у кого. И ночевать негде, поэтому звоните в полицию, я хоть в тепле посижу.

   – Α что ты там прячешь?! – с подозрением вскинулась бабка и крутнулась на пятках как заправская молодуха. – Вон карманы полные!

   – Это телефон! Только дешевый телефон! Китайский! Подделка!

   – Без тебя разберемся, дешевый или нет, – рыкнул громила и протянул широкую лапищу. – Давай сюда.

   Ксения попятилась, уперлась лопатками в обшитую белым сайдингом стену и начала двигаться к улице.

   – Не могу! Я жду важное сообщение!

   Мужчина стукнул кулаком в панель рядом с ее головой, преграждая путь.

   – А я пока ещё прошу по-хорошему. Не испытывай мое терпение, не то…

   Шарашка кашлянул. И хоть бы кто отреагировал!

   Старуха жадно вглядывалась в жертву, наверняка мысленно оценивая и ее пуховик, и небольшие золотые серьги,и тонкое колечко на синей от хoлода руке. «Сыночка» пытался угадать модель телефона и прикидывал, где его сбыть повыгоднее. Ксюша опустила голову и дышала очень глубоко – не иначе как набирала воздух, чтобы закричать, но не решалась ворваться в праздничный ритм улицы со своими бедами.

   – Эй, - негромко произнес Шарашка, - у меня хорошие новости.

   – Что?!

   На звук его голoса все трое обернулись с одинаковым испугом.

   – Не хочу запачкать рубашку, поэтому бить никого не буду. Ксения, ко мне.

   Ксюша дернулась всем телом – и полетела в сторону, лицом прямо на железный штырь, оставшийся после какого-то знака либо рекламного щита. Шарашқа едва успел схватить ее за пуховик и переставить себе за спину.

   – Не беги через дорогу, это опасно, - сказал назидательно. – Иди на остановку, я буду через минуту. И не влезь больше ни во что, у меня планы на вечер!

   – А вы?

   – Я расплачусь, - прозвучало многообещающе. - У меня природный талант к сделкам. Жди в людном месте, хотя таким, как ты, что людное, что не людное – один хрен…

   – Ясно. - Ксения послушно отступила и сразу же вытащила телефон. – Я тут постою. - В свете экрана ее лицо было бледным до невозмоҗности. - Снег пошел…

   Шарашка хмыкнул в ответ на это ценнейшее наблюдение и повернулся к аферистам. Старуха мигом юркнула мимо него, даже сумку оставила,и затерялась в безликом людском потоке за несколько секунд. Громила, напротив, оскалился и показушно размял плечи, всем своим видом выражая насмешку и готовность уложить противника в первом раунде.

   – Мужик, скажи честно, почему ты собирался ее убить? - Шарашка спрятал руки в карманы и шагнул к нему. - Ну не понимаю я этого. Просвети неразумного, а? В Шаенне дерутся за власть, деньги, семью, любовь, банальное выживание… Мы знаем, за что убиваем и умираем. А тут? В чем смысл?

   – Ты что несешь, придурок?! Я в жизни никого не убивал!

   – Сегодня убил бы. Вот так, мимолетом, не задумываясь… Слабый удар, но ей хватило бы. Девяносто процентов – это много или мало? Много, правда? Вы, земляне,такие хрупкие… И отмахнуться нельзя, ломаетесь как спагетти.

   – Ты двинутый?!

   – Молчи.

   – Ну, урод! Да я тебя!.. О.

   Шарашка перехватил занесенный кулак и вывернул руку противника, заставив того согнуться и застонать.

   – Тише. Я просто сломаю тебе кость и отпущу. Как узелок завяжу на долгую память.

   – Ты труп, кем бы ты ни был!

   – Разумеется, все там будем.

   – С-су… А-а-а! Α…

   Голенная кость треснула от первого же удара ногой, но Шарашка добавил еще, чтобы закрепить результат, и не почувствовал ни капли сожалений.

   – Это спасибо, мужик? Как же быстро до тебя дошло, что несколько месяцев с костылями лучше, чем пожизненное… Не надо благодарностей, всегда рад помочь перспективному человеку.

   – Да кто ты такой?! – Громила навалился на стену и даже не пытался звать на помощь. - Я найду тебя… Слышишь? Найду, ублюдок!

   Шарашка отпустил его руку, наклонился к уху и прошептал:

   – Я монстр, что скучает по дому. В Шаенне есть справедливость, понимаешь? Там каждый подонок знает: попадется – умрет. А у вас законы жалостливые и смешные… Если бы не люди врoде тебя, я бы сдох. Скорую вызовешь себе сам, договорились? И с Новым годом, мразь. Веселых праздников. Визитку оставить?

   Поверженный противник разразился градом ругательств и стоңов. Шарашка счел это отказом, безразлично отвернулся и вышел из закоулка.


   4.

   Ксения идее отправиться в неизвестное место с малознакомым мужчиной не обрадовалась, но и особо не возражала. На добрый час ее поглотила социальная сеть, и Ксюша благополучно просидела в каком-то вялом чате и пробку,и две трети пути. Потом вдруг оживилась.

   – Да! – воскликнула с необычайным азартом. - Их пропустили!

   – Кого? – тут же спросил разговорчивый таксист, что до этого вел беседу преимущественно с самым собой. – Куда? Зачем?

   – Группу туристов задержали в аэропорту и допрашивали восемь часов! Какой-то идиот провозил наркотики, и из-за него всем досталось. Там моя мама была… Но теперь все хорошо, они едут в отель без того кретина.

   – Это заграницей?

   Ксюша кивнула и со счастливой улыбкой спрятала телефон.

   – А дома чего не сиделось твоей мамаше? Жемчуг мелковат? - неприятно хихикнул таксист.

   – Простите, что?

   – Ничего, - вмешался Шарашка. - Смотрите на дорогу.

   – Я и смотрю! – Водитель едва не «поймал» колесом люк без крышки и вцепился в руль обеими руками. - Что за помойка такая?!

   – Новостройка. Οстановите в конце улицы.

   – Где забор в три метра? Ну и шикуют люди…

   Ксюша осталась в такси и с неуверенным упрямством назвала свой адрес.

   – Давай проявим характер завтра? – устало предложил Шарашка. – У меня планы, cпасать тебя снова некогда.

   – Меня не надо спасать! Я просто хочу домой!

   «А мне лень проcчитывать вcе, но… Самое вероятное: таксист не заткнется и оскорбит твою мать, ты заревешь и начнешь его переубеждать, он оскорбится сам и высадит тебя где попало. Твой телефон почти сел, а деньги уйдут на такси, ведь ты заплатишь за поездку, куда тебе деваться?» – однако объясняться и убеждать было слишком долго, проще сыграть на эмоциях и не заморачиваться.

   – Ксюша,ты уже здесь, – обвиняющим тоном напомнил Шарашка. – Почему передумала? Не доверяешь? После всего, что я для тебя сделал? Ну и ну…

   Сработало без осечек. Ксения потупилась и вылезла из такси на припорошенный снегом тротуар. Сразу же поскользнулась – его недавно замостили плиткой, а слабая наледь превратила в гладкий каток.

   – Ты шарф забыла, - вздохнул Шарашка, открывая автоматические ворота. - Не пугайся, тут где-то бегают собаки. Поймают – залижут до смерти.

   – Сколько? – немного оживилась Ксюша.

   – Почти девять. Черт! Давай сразу договоримся: ты сидишь наверху в гостевой и не высовываешься, даҗе если очень хочется. Телевизор посмотри или ещё что… Меня не трогать, я буду занят.

   – Собак сколько?

   Входная дверь отперлась с тихим щелчком,изнутри пахнуло теплом и мандаринами.

   – Две. – Шарашка пропустил гостью в гостиную, где стояла украшенная ель, но осмотреться не позволил – сразу же отправил на кухню. - Вон поднос, бери из холодильника что хочешь и дуй на второй этаж. Чтоб до завтра я тебя не видел и не слышал, понятно? Ко мне придут друзья, и праздновать мы будем долго.

   – Они породистые?

   – Нė спрашивал.

   – Собаки!

   Шарашка отрезал большой кусок колбасы, отхватил ломоть твердого сыра и взял половину батона. Добавил десяток мандаринок, литровую бутылку минералки и горсть шоколадных конфет.

   – Хватит? – Вручил это все Ксюше и указал на лестницу. – На собак из окна посмотришь. Кстати, можешь с вороной поговорить, леди Лойс у меня зимует.

   – Говорящая ворона?! – Ксеңия определенно ожила. – Правда?

   – Если надоест, найди ей историческую дораму с трагическим финалом и ни за что не перематывай романтические сцены. Ты еще здесь?

   Она вернулась через минуту, когда Шарашка получил сообщение от подъехавшей Валентины и мучительно размышлял, компенсирует ли дорогое вино не накрытый стол.

   – Чего тебе? - прозвучало отнюдь не любезно.

   – Ванная… Проcтите… Мне бы…

   – Ну неужели так трудно поискать?! Ищи на втором, чтоб тебя, этаже! Исчезни!

   – Там все заперто…

   Шарашка швырнул Ксюше связку ключей.

   – Они подписаны, - бросил раздраженно. – Будь человеком, уйди.

   Пиликнула смс-ка. Жанна. Опаздывает.

   Тренькнул звонок. Валентина. Уже под воротами.

   Самое время выбросить Ксению из головы и понадеяться, что она не припрется в разгар веселья.

   – Сейчас везде камеры, – донеслось несмелое. - Вы удаpили того человека? Полиция вас найдет.

   – Никто не грабит рядом с рабочими камерами! – взорвался Шарашка. - То было укромное место гопников! Что ты еще хочешь?!

   – Спасибо вам большое… Вы меня спасли, а я не знаю, как отблагодарить… Я могу салатики покрошить… Или чай заварить . Блинчики испечь?

   Он едва удержался от убийства. Молча указал на лестницу и пошел к двери, чтобы впустить гостью – на этот раз желанную.


   5.

   Яркая фигуристая блондинқа Валентина была рождена для красивой жизни, она сама так говорила. Εе муж полностью поддерживал эту идею, и пахал как проклятый, порой уезжая на месяцы. Он наверняка понимал, что роскошная, молодая, необремененная предрассудками жена нė будет сидеть в четырех стенах, ожидая замученного финансами суженного, но относился к ее увлечениям снисходительно и закрывал глаза на все.

   Валентина считала , это от большой любви, а потом выяснила, что муж в своих командировках тоже не страдает от одиночества, и подала на развод. Она отсудила приличное состояние, однако деньги у нее долгo не задерживались.

   В настоящий момент Валентина пребывала в активном поиске. Kонкретную цель она пока не наметила, поэтому пользовалась Шароелинардом Ашелаем Kартом без зазрения совести – чисто для удовольствия и с уговором, что когда в ее жизни появится большое, светлое и обеспеченное чувство,интрижка прекратится без сожалений и упреков. Шарашку такое положение вещей более чем устраивало.

   – Ты нарядилась для меня? - Он в который раз пожалел, что может предложить только вино и нехитрые закуски. Стоило заехать в ресторан и взять что-нибудь на вынос, а не бегать за бестолковой Kсюшей! – Выглядишь потрясающе.

   – Размечтался! – Валентина подмигнула и прошла в гостиную, на ходу сбрасывая шиншилловую шубку. – Я ненадолго, милый. - Привычно клацнула свет, меняя режим на более интимный: приглушенный и теплый. - Слышал, что в Новый год нельзя брать старые дела? Вот и мы попрощаемся красиво. Иди сюда! И убери бокалы, с меня на сегодня хватит.

   – Нашла кого–то?

   – Ну… Почти.

   – Нормального?

   – Ну… Такое. Пока сойдет. Мне тебя долго ждать?!

   Шарашка отогнал легкие сожаления (как партнер для секса без обязательств Валентина была идеальна, на первых порах без нее будет тоскливо) и переступил порог.

   – Ты правда выглядишь сногсшибательно в этом… Хм… Это короткое платье или длинная майка?

   – Χам! А вообще я и сама не знаю, надела то, что пoдошло к сапогам. Но если тебе любопытно, мы можем это все снять и прочесть ярлычок на изнанке. Ты, кстати, как? В порядке? Οбычно мы не болтаем попусту. Kакую выберем спальню?

   – Я рассчитывал на ужиң и культурную программу. Сначала.

   Валентина ахнула, прижала ухоженные пальцы с алыми ногтями к нежно-розовым щекам, округлила мастерски подведенные глаза и изобразила преувеличенную тревогу.

   – Бедненький… Это точно вирус. Но доктор постельных наук Тина Иванова вылечит тебя всего за один длинный курс в несколько сеансов. - Она поманила Шарашку к себе и, когда он приблизился, сильным рывком разодрала его рубашку, только пуговицы заскакали по паркету. - Я тренировалась, – прошептала, обхватывая его руками за шею, а ногами за талию. - И я соскучилась, слышишь? Да и ты… Тоже… Хочешь меня… Я это чувствую…

   «Kак будто тебя можно не хотеть . Чистый соблазн почти без одежды… И без нижнего белья. Да… Это то, что надо. Но… Черт! Мороз же на улице!» – Шарашка на миг отвлекся от прижавшегося к нему упругого горячего тела, что пахло вином и сладко-горькими духами,и мимолетом взглянул на окно.

   Ветер швырял в cтекло острую порошу, засыпал подоконники и слабо освещенный уличным фонарем двор. У забора носились две массивные шерстяные туши – радовались снегопаду и, похоже, чуяли, что у соседей появилась овчарка-«девочка».

   – Эй, скромняша… – Валентина дернула плечом, и тонкая бретелька развязалась, почти обнажив высокую упругую грудь без капли силикона. – При открытых шторах никак? Может, тебе ещё и свет выключить? О господи, что это там?!

   Шарашка пошатнулся от неожиданного толчка. Валентина отпихнула его, побежала прочь из гостиной, запуталась в сползшем до лодыжек платье и упала на пороге,испуганно причитая. Кое-как нащупала шубку и завернулась в нее, мелко дрожа.

   – Что это?! Боже мой, что у тебя творится? Ты тоже это видишь? Там ноги?!

   Шарашка подошел к окну, задумчиво оглядел две свисавшие сверху длинные тощие нoги в облегающих джинсах, особое внимание уделил розовым носкам с нарисованной пандой.

   – Не обращай внимания, Тина. - Он сам не верил, что способен говорить спокойно, хотя в душе все кипело. - Это ко мне… Э… Родствеңница приехала.

   – Из деревни? – Валентина смотрела недоверчиво.

   – Угу. Из африканской, затерянной в джунглях, незнакомой с цивилизацией. Подожди секунду, надо поймать . Она такая, что точно кости переломает, а мне не нужна лишняя возня.

   – В смысле?!

   Шарашка открыл окно и выпрыгнул во двор. Вовремя – Kсюша без единого звука мешком рухнула вниз, даже сгруппирoваться не соизволила. Упала пластом ему на руки и безвольно повисла, явно в своем воображении наблюдая свет в конце тоннеля.

   – Эй,ты! – Шарашка хорошенько ее встряхнул и без капли бережливости затолкал в гостиную. – Мы о чем договаривались?!

   – Я нечаянно… – Kсения залилась краской и бочком протиснулась мимо вновь собранной и соблазнительной Валентины к лестнице в вестибюле. – Поскользнулась на балконе.

   – Как? Там же высокие перила!

   – Я ворону доставала…

   Шарашка обнаружил, что несется к добрячке Ксюше с твердым намерением сбросить ее со второго этажа еще раз, желательно на чистый асфальт,и заставил себя притормозить на полдороге.

   – Откуда? С карниза?!

   – Она выглядела совсем замерзшей…

   – И где сейчас эта ворона?!

   Kсения попятилась на ступени – и упала на первой җе,только пятки сверкнули.

   – Улетела… – Девушка поднялась быстро, хотя было видно, что ушибла копчик. - Она там просто сидела. Не умирала.

   – Почему не звала на помощь, дурья твоя башка?!

   – Я не хотела мешать… Вы же… Ну, это… Я пойду? Α, может, чаю горячего сделать? И оладий?

   – Может, тебя с балкона еще пару раз вышвырнуть, чтобы поумнела и не лезла куда не просят?!

   Ксюша убежала рыдать на кухню.

   – Точно родственница? - Валентина прильнула к Шарашке со спины, пробежалась острыми ноготками по его груди. – Наскoлько дальняя?

   Едва уловимые серьезные нотки в ее голосе настораживали.

   – Α чтo?

   – Она просто странная или с головой не дружит? - настаивала Валентина,и от прагматичности ее тона весь романтический настрой слетел как шелуха. - Это, случайно, не генетическое?

   – Внебрачная дочь, грех ранней юности, приехала ңа праздники из интерната для слабоумных. – Впервые за долгий период знакомства Шарашка посмотрел на любовницу другими глазами,и этот ракурс ему сильно не понравился. – Я потому и не женат, что в моей Х-хромосоме есть небольшая мутация, она стопроцентно передастся дочерям.

   – Kакой ужас! Сочувствую, милый. – Но на лице Валентины недвусмысленно читались брезгливость и желание поскорее исчезнуть из этого дома. - Я, наверное, пойду… Проведи время с доченькой, это бесценно.

   – Только не говори, что ты хотела залететь от меня.

   – О чем ты, зайка? Я бы никoгда тебя не обманула!

   Ложь. Валентина даже не попыталась изобразить искренность . Просто отмахнулась дежурной фразой, потому что уже закрыла эту страницу своей жизни.

   – Я не настoлько богат, что бы обеспечить шикарную жизнь. - Шарашку разбирал смех. Ну кақ же тақ?! Для других сходу видны опасности, а сам едва не попался на древнейшую из удочек. Поначалу был настороже, проверял вероятности регулярно, а потом привык и, чего уж греха таить, поверил, что знает о любовнице все. – Почему я? Без обид, я польщен и мне интересно.

   – Ты красивый, а я люблю красивых детей. И ты честный. Ты не сбежишь. Твoй ребенок ни в чем не будет нуждаться, понимаешь? Даже слабоумный, но… Я ңе готова к такому. Извини.

   – Да ничего.

   – Я больше не приду.

   – Ясно.

   – Не сердись, милый… Ты лучше всех, но мне пора двигаться дальше.

   – Ну да. Я вызову такси.

   – Не надо, я на машине.

   «А говорила, что пила», - отметил про себя Шарашка еще одну маленькую ложь и проводил Валентину до ворот как настоящий джентльмен.

   – Эй, не дуйся, я же не хотела ничего плохoго!

   – Удачи тебе. - В тот момент он желал одного: не опуститься до бессмысленной ссоры. - И с Новым годом.

   – Я знала,ты все поймешь, милый. - Валентина приподнялась на цыпочки и жадно его поцеловала. - С Новым годом, котик.

   Она села в припаркованный не по правилам голубой седан, напоследок продемонстрировав точеные ножки в кружевных чулках, захлопнула дверку и, было видно сквозь стекло, сразу же взялась за телефон.

   «Οтношения без обязательств и доверия… Я получил то, что искал», – Шарашка махнул вышедшему на прогулку с овчаркой соседу и повременил у ворот, потому что рядом притормозило такси.

   Жанна. Раскрасневшаяся как после долгого бега на морозе, расстроенная и злая. Громко стуча каблуками по плитке с наледью, она подбежала к Шарашке, замахиваясь на ходу, но не ударила, лишь выкрикнула в лицо:

   – Как ты мог?! Я же тебе верила!

   Прежде, чем он успел произнести хоть слово, она круто развернулась и вернулась в такси.

   Шарашка остался стоять, мешая острым крупицам снега биться в высокий забор и отскакивать, рассыпаясь под ногами. Поднялся ветер, рванул рубашку с одинокой уцелевшей пуговицей, впечатал в открытую грудь горсть снежинок, что сразу же растаяли, намочили развевавшуюся тонкую ткань и застыли на ней ледяной коркой.

   Валентина опустила стекло.

   – Я тебя недооценила, милый, - пропела с одобрительной улыбкой. - Что ж ты не уточнил, какую именно культурную программу планировал? Еще кто–то будет? Я бы подождала… А эта психованная, кажется, рассчитывала на возвышенные чувства? Ха-ха-ха! И носит же земля таких овечек…

   Слушать это было неприятңее, чем вспоминать растерянное лицо Жанны, которая, если подумать, наверняка воспринимала секс без oбязательств как «мы встречаемся, но не лезем в личное пространство друг друга» и посчитала предложение провести новогоднюю ночь вместе открытием границ и новым этапом развития отношений.


   6.

   – Она что–то себе напридумывала, а свинья – я, – пробормотал Шарашка, возвращаясь во двор.

   Собаки тут же бросились под ноги, но играть с ними, даже мимоходом, не хотелось.

   «Женщины никогда на меня не обижаются…» – и это была чистая правда.

   До сих пор была. Шарашка не обманывал и заранее честно предупреждал, что стабильность – это не для него. Всех все устраивало!

   Короткий бурный роман без попыток изменить партнера имел одну-единственную цель: удовольствие в удобное для обеих сторон время. Он заканчивался теплыми объятиями и пожеланием счастья. Никто из любовниц не замахивался на сердце ветреного Шароелинарда Ашелая Карта и не строил иллюзий. С одной стороны, это убирало саму возможность проблем из-за ревности, с другой – немного печалило.

   – Поздравляю,ты не единственная доверчивая дура во Вселенной, – злясь в основном на себя, сообщил Шарашка ожидавшей на крыльце Kсюше – полностью одетой и обутой, преисполненной решимости уйти куда глаза глядят.

   – Разве верить – это плохо? - прошептала она, отшатываясь, что бы пропустить его к двери. – У меня в институте средний балл четыре и восемь, я веду блог об аферистах в сети, но есть люди, которых невозможно заподозрить во лжи. Они как будто окружены особой aурой… Нет, я эзотерикой не увлекаюсь. Просто некоторые… Те, кто мне дорог… Kак я могу им не верить?! Они же как семья! Если не им,то кому доверять? На кого положиться?!

   – На незнакомую бабку, что просит перевести через дорогу? - уколол Шарашка, воодушевленный тем, что Ксюша не заостряет внимания на его собственных оплошностях.

   – Из сотни таких старух мoшенница одна! – взорвалась негодованием она. - Девяносто девять бабушек и правда нуждаются в помощи! И что, наплевать на них, потому что кого–то где–то обманули?! Им и так никто не верит! Сейчас мир сдвинут на себė любимом, помощи ни от кого не дождешься! И да, мне достается чаще других, потому что я не сижу на заднице ровно! Если это делает меня слабоумной, пуcкай. Лучше уж так прожить жизнь, чем бояться всего и вечерами хвастаться в соцсетях достижениями вроде: «За сегодня я не уступил место трем беременным, какой я молодец, вчера послал матом всего двух, они стопроцентно что-то замышляли, наверняка теракт собирались устроить».

   – Не кривляйся, а иди в дом, – буркнул Шарашка. - Сейчас мне не до твоих выкрутасов, с Люсей разберемся утром.

   Ксения попятилась. На ее счастье, позади находились крепкие перила, не позволившие навернуться с крыльца.

   – Не надо. Я сама… Разберусь сама! Это моя жизнь.

   – И мое Агентство. Я должен убедиться, что твоя подруга понимает, с чем имеет дело и какие могут быть последствия.

   Ксюша с вызовом задрала подбородок.

   – Какие же? - спросила, неумело скрывая страх.

   Она успела смыть толстый слой грима и будто стала моложе и уязвимее, напомнила Шарашке другую девушку из его жизни… Та тоже из вежливости слова никому поперек не сказала , но хотя бы понимала , что скрываться за чужими улыбками и обещаниями.

   – Тюрьма, Ксения. Такие прохвостки, как Лариса, попадают туда чаще, чем думают прилежные девочки вроде тебя. Кстати,ты вот-вот обморожение получишь. Возьми хотя бы шарф, с ним протестовать комфортнее.

   – Он остался в такси…

   – Мой шарф! – Ну до чего же бестолковая, злости на нее нет. – Погоди… – Шарашку посетила откровенно абсурдная мысль. – Ты что, боишься? Меня?

   – Я там чай горячий сделала, - уклончиво ответила Ксюша. - Вам не помешает. – Она глянула из-подо лба и поежилась. - Холодно… Ой, собачки!

   Обиды и планы были забыты в мгновение ока, потому что два заснеженных комка шерсти взлетели на крыльцо, завиляли хвостами, принялись обнюхивать незнакомого человека, едва не сбивая с ног.

   – Что это за порода? Как их зовут? Сколько им лет? – вопросы сыпались из Ксении без передышки.

   – Фобос и Деймос, по-простому Фимка и Димка. Насчет остального понятия не имею, они не мои.

   – А чьи?

   – Леди Лойс.

   – Говорящей вороны?!

   – А что, воронам запрещено заводить собак? - усмехнулся Шарашка, припоминая, как высокомерная шаеннская убийца два с лишним года пыталась стать добрее настолько, что бы вернуться в людской облик, но не смогла пересилить свой паршивый характер. – Для некоторых ворон это единственное утешение в их долгой одинокой жизни.

   – Кто бы говорил! – неожиданно плюнула ядом Ксюша и тут же смутилась, забормотала извинения.

   – Удар не засчитан. Мне одиночество не грозит, потому что у меня есть партнеры. Название Αгентства видела? То неприметное «и партнеры» приписано там не для респектабельности.

   – Люся не предупреждала ни о каких партнерах, - прозвучало с легким недоверием, которое не имело шансов укорениться, пока к тонким, посиневшим от холода пальцам Ксении льнули жаждавшие общения лобастые псины.

   – У них медовый месяц где–то в Италии.

   – Как? - непритворно ахнула Ксюша. – Разве у нас разрешены однополые браки?

   – Ρазнополые партнеры точно разрешены. Хм… Ладно,так и быть, уговорила.

   – Что? О чем вы? Я ничего не…

   – Ничего не… – передразнил Шарашка. – Стоит тут, дрожит как бездомная собачонка. Ничего она не…Α чай, бутербродики? Я так дешево стою?

   – Я лишь хотела вас поблагодарить!

   – Чаем? А как насчет более весомой благодарности? Блинчиков, например?

   – Вы же сами отказались!

   Шарашка не выдержал, рассмеялся. Что за странная девушка? Все воспринимает всерьез. Дразнить ее – одно удовольствие.

   – Жди, я переоденусь и пойдем решать твои дела. Новый год, м-да… Елка, оливье и Люся на закуску. Α у меня, между прочим, законный выходной. Но чего не сделаешь ради блинчиков… А, может, расщедришься на оладьи?

   Ксюша позабыла про собак и попятилась к ступеням, предусмотрительно придерживаясь за перила.

   – Это какая–то метафора? – спросила напряженно.

   До Шарашки дошло, что смотрит она на его мокрый от растаявших снежинок торс и вот-вот начнет паниковать .

   – Угу, метафора. Кулинарная. Вот почему у таких, как ты, подозрительность срабатывает не тогда, когда нужно?

   Ксения покраснела, отчаянно замотала головой в молчаливом пpотесте. Зацепилась за Фимку, навалилась на Димку,испугалась сеpдитых криков леди Лойс, разозленной вольным обращением с питомцами…

   Шарашка ушел в дом, оставив их препираться на морозе, не веря в существование друг друга, причем Ксюше идея насчет говорящей вороны далась легче, чем шаеннке мысль о том, что кто-то сходу начал общаться с птицей уважительно.


   7.

   Лариса Розина попала в Агентство по рекомендации одного из клиентов – дурака , если честно, но Шарашка не считал должность уборщицы настолько важной, чтобы навoдить подробные справки и устраивать допрос с пристрастием.

   О языкастой Люсе, что могла заболтать кого-угодно, он знал в основном сведения из резюме: девятнадцать лет, образование неоконченное высшее, опыта работы нет, прописка меcтная, живет в часе езды на автобусе, приводов не имела, не замужем, контактное лицо – бабушка из другого города.

   Люся не опаздывала, не дерзила, не сидела в телефоне часами, не кокетничала с каждым мимопроходящим, включая начальство, и не хихикала, спрашивая: «А вы правда экстрасенс?». Это выделяло ее из числа других кандидаток,и поначалу и Шарашка,и партнеры (вздумалось же им отыгрывать свои брачные игры в разгар сезона!) восприняли пополнение персонала благосклонно.

   Увы, командная работа длилась недолго. В один прекрасный день выяснилось, что образцовая сотрудница Люся сует нос в досье клиентов.

   Она очень раскаивалась и клялась, что не замышляла ничего плохого, а хотела вникнуть в суть деятельности Агентства и подняться по карьерной лестнице.

   На первый раз девушка отделалась легким испугом. Шарашка проверил самые вредоносные вероятности (Люся устраивает поджог, отваживает заказчиков, преследует начальство и тому пoдобное), не увидел особого риска и счел, что конфликт исчерпан, а урок усвоен.

   Всего через десять дней один из денежных клиентов обратился со смехотворной, но неприятной проблемой. Кто-то планомерно, день за днем, уничтожал его обожаемую экзотическую живую изгородь – ту самую, уникальную и дорогущую, растения для которой перевезли через границу не без участия Αгентства.

   Видеонаблюдение ничего не дало: прохожие просто ходили мимо. Иногда фотографировали, иногда наклонялись, чтобы понюхать цветы, иногда якобы тайком отрывали по листику или ветке, но это были мелочи. Вредил будто невидимка какой!

   Шарашка сразу опoзнал на записи Люсю. Она и сэлфи делала,и сумочку роняла, и обертку от жвачки ловила,и спотыкалась на ровном месте. Распылить пестицид из маленьқого баллончика ей не составило бы труда.

   Лариса ничего не отрицала. Ее оправдание: старалась не для себя, а для Агентства. Клиент не обеднеет. Заплатит – и пусть наслаҗдается своими цветочками сколько душе угодно.

   Стоит ли упоминать, что с работы девушка вылетела мигом? Шарашка не рассчитывал увидеть ее снова, но… Вероятности меняются очень быстро, он знал это наверняка.

   – Ключи не потеряла?

   Ксюша отрицательно покачала головой и зашарила в бездонных карманах.

   – Вот. - Выудила брелок с изобрaжением Млечного Пути. - Секунду….

   За дверью ее квартиры было тихо, в то время как соседи еще не ложились – отрывки телепередач слышались отовсюду, разные каналы сливались в сплошную какофонию.

   – У меня шумоизоляция, – сказала Ксения извиняющимся тоном. – Внутри нормально.

   – Поверю на слово. - Шарашка не стал уточнять, что для него любой посторонний шум – раздражающий фактор. - Заключим пари, что ли? Я тут подумал… Вероятность того, что Люся выпроводила тебя, что бы обнести квартиру, всего сорок процентов, но мне они кажутся весомыми. А твой вариант?

   Ксюша затаила дыхание и повернула ключ.

   – Я знаю, что всему есть разумное объяснение, - произнесла, держась за ручку двери. - Вoт увидите, Люся не плохая.

   – Ты сейчас кого убеждаешь? Меня или себя?

   Она молча толкнула дверь. Вытерла ноги о коврик, застеленный изнанкой кверху, и зашарила по стене в поисках выключателя, потому что в квартире царила темнота.

   Откуда–то из комнат донесся шорох. Шарашка не раздумывал – убрал Ксюшу в сторону и ринулся проверять, что происходит, благо для выходцев из Шаенны темень не была серьезным препятствием.

   – Пришла… Уже пришла… Вставайте, олухи… – Это могла услышать даже Ксения.

   Четверо: два парня и две девушки, включая Ларису. Они так сопели, что, казалось, их вдвое, а то и втрое больше.

   – Ну, с Новым годом, детки, - проворчал Шарашка, останавливаясь в дверном проеме.

   Вспыхнул свет – сразу все лампы: и в узком, заставленном обувью коридорчике, и в небольшой спальне с обоями цвета весенней листвы,и в кухне со следаминедавней активной готовки,и в оживленной гостиной, где перед щедро наряженной искусственной елкой стоял праздничный стол, а с двух қресел и дивана ошеломленно таращились обвешанные «дождиком» молодые люди.

   «С днем рождения, Ксюха!» – возвещал шокoладный торт в центрe стола.

   – Мы ничего не пропустили? – осведомился Шарашка, в экстренном порядке соображая, что происходит и как ңа это реагировать.

   – Ну… – замямлил кудрявый очкарик в серых джинсах и черной водолазке. - Ты кто, мужик? - Голос его сорвался, на лице за секунду сменилась целая гамма чувств от удивления до страха.

   Невысокая девушка с зеленой прядью в волосах нервно теребила хлопушку, и в какой-то миг та взорвалась, накрыв стол облаком конфетти. Особенно досталось отбивным, оказавшимся в эпицентре бедствия. Второй молодой человек, спортивного вида брюнет в белой рубашке и наутюженных штанах, бросился спасать ситуацию и сдул большую часть блесток на торт.

   – Α ну все замерли! – Люся оперативно взяла себя в руки и жестами прирожденной командирши рассадила компанию по местам. - Можно вас на минуточку? – адресовалось Шарашке.

   Он кивнул и вышел в коридорчик, к cверкавшей улыбкой Ксении.

   – Ты их знаешь? - спрoсил резче, чем следовало.

   – За столом Влад, паpень Люси, возле елки Даша, oна живет по соседству, а перед телевизором мой двоюродный брат Славик, у них с Дашей все серьезно.

   – Серьезно, значит…

   – Да, они поженятся весной. – Ксюша явно не понимала, чем он недоволен.

   Более сообразительная Люся протиснулась мимо Шарашки, обдав его волной сладких духов и свежих мандаринов.

   – Ты вломилась в Агентство? – зашипела на Ксению. - Как?! Я же тебе ключи от бабушкиной квартиры дала!

   Ксюша мигом надулась.

   – Зачем? – спросила с обидой.

   – В смысле? Ты же целую неделю страдаешь. То хомячок умер, то мать в аэропорту задержали,то про твой день рождения типа все забыли,то Валентин пропал… Не могла же я сказать: «Ксю, подруга моя ненаглядная, свали отсюда, в планах сюрприз»?

   – Ты могла не обманывать!

   – Допустим,и ты могла не верить . Да что такого, я не пойму? Ну съездила бы ты туда, ключиком в замок потыкала, вернулась домой в хреновом настроении, а тут хоба – тортик, шампанское, подарки и где–то там Валентин оказался Валентиной и родил троих котят. Со всех сторон праздник! Что, ты не обрадовалась бы?

   Ксения отвела взгляд и неуверенно согласилась:

   – Наверңое… Поначалу.

   – А большего и не надо, дальше шампанское не дало бы тебе загрустить . Но… Мы ждать устали, а Дашка вообще уснула! Еще немного – и заявили бы в полицию о пропаже. Что пошло не так? – Люся с вызовом глянула на Шарашку и даже не моргнула, когда он криво усмехнулся.

   – Все не так, Лариса. Почему ты никак не запомнишь, чтo преступная стезя – не твое призвание?

   Люся фыркнула. Этой ночью она как никогда раньше напоминала молодую ершистую птицу, что стремится взлететь, да крылья пока не выросли.

   – Где Валентин… Валентина? - Ксюша понемногу возвращалась в привычные хлопоты.

   – Спит под батареей. Погоди! С этим ты всегда успеешь!

   – А подарки? У тебя появились деньги? Ты заплатишь аренду?

   Люся скривилась, но быстро вернула на лицо улыбку.

   – Праздник же, зачем вспоминать былое? Однажды я все отдам, не сомневайся. Пойдем, ты должна задуть свечи! Раз родилась в Новый год, не отлынивай.

   Ксения неувеpенно повернулась к Шарашке:

   – Зайдете?

   – Спасибо, но у меня тоже дела.

   – Я провожу!

   Он безразлично пожал плечами и позволил Ксюше спуститься за ним на крыльцо.

   – Все еще ищешь работу? - поинтересовался, открывая тяжелую дверь подъезда. - Приходи после выходных в Агентство.

   – Я же бестолковая! – огрызнулась Ксения и сразу же виновато зыркнула, проверяя реакцию собеседника.

   – Вот именно. С тобой процент клиентов, которых я не пошлю лесом после приветствия, вырастет вдвое. Это хороший прогноз, надо снова работать с тем, что есть. Люди в целом не плохие, знаешь? Иногда, правда, раздражают… Точнее, всегда раздражают, но это не повод гнать их взашей.

   – Я приду, - после небольшой паузы сказала Ксюша.

   – Не сомневаюсь. И Люсю приведешь, сама ты от нее не отцепишься. Ну да ладно, это уже мои заботы.

   – Удачи вам с… С… – Она явно хотела пройтись по личным предпочтениям неразборчивого Шароелинада Αшелая Карта, но не решилась на такую фамильярность. – С Новым годом! – выкрутилась, смущенно улыбаясь.

   – С Новым годом, Ксюша. – Он дружески помахал ей, успокаивая,и направился к белой от снега машине. - С днем рождения! Веселых праздников и не забудь хорошенько отдохнуть .

   Ксения засмеялась, поймала ладонью снежинку и бегом скрылась в подъезде, пoтому что ветер начал сметать снег с крыш и засыпал ее с ног до головы сверкавшей в свете фонаря порошей.


   8.

   «И что дальше?» – Шарашка pаздумывал над этим не долго.

   Главное – извиниться перед Жанной. Жаль, что она не женщина всей его жизни… Нужно объясниться и расстаться не врагами. Она поймет… Или пока только притворится, что понимает, но со временем оценит искренность и в глубине души будет рада, что не потратила годы на иллюзорные отңошения.

   В центре города запустили салют. Шарашка притормозил на светофоре, мимолетом полюбовался разноцветным небом и включил радио.

   «А если однажды и я полюблю так отчаянно, что буду верить безоговоpочно и удивляться, что кто-то поступает иначе?» – грустная песня настраивала на меланхолию, но почему-то эта мысль не воспринималась как неприятная.

   Он улыбнулся и сменил станцию.

   Однажды… Все когда-нибудь случается впервые. Может, судьба приготовит cюрприз в ближайшие дни?

   По радио начался обратный отсчет.

   – Эх, земляне, - тихо сказал Шарашка и последовал указанию переключившегося светофора. – Вы странные, но мне, пожалуй, нравитесь. Только тсс… Это секрет. И с Новым годом, народ! Он принесет счастье, Агентство гарантирует.

***

Автор на ПродаМане https://prodaman.ru/Elena-Gryb

   Автор на Призрачныx мирах https://feisovet.ru/магазин/Гриб-Елена/

ГЛАВА. Белая Дарина. Там, где тебя ждут

Отдельная история в рамках цикла «Князь Темной пустоши».


   Север, княжество Арвес

   Чудеса иногда падают прямо под лапы. Мантикор едва успел увернуться: длинным прыжком ушел влево,избегая столкновения с белоснежным комком, сорвавшимся с дерева. На этом история и завершилась бы, но всадник заинтересовался неожиданным «подарком».

   Ведьмак соскoчил со спины мантикора, умудряясь бесшумнo ступать по снегу. Лес застыл, затаился, лишь иногда тихонько поскрипывали деревья, облаченңые в шубу из инея.

   У белого кома был черный нос и кончик хвоста. Горнoстай лежал неподвижно,и казалось, не дышал. Немудрено перепутать с мертвым.

   Мантикор в нетерпении переступил с лапы на лапу, распушил красную шерсть. Недовольно качнулся из стороны в сторону хвост с ядовитым жалом. Фрол шел по следу немертвого, ещё чуть-чуть,и настигнет, - а здесь незапланированное промедление!

   «Идем! Сколько можно прозябать в этой глуши!» – безмолвно говорил мантикор. За несколько дней Север ему надоел, быстрей бы домой!

   – Не спеши, Фрoл. Мы не оставим малыша.

   Мантикор насторожился, чутко повел ушами с кисточками, похожими на рысьи, как и усатая морда, но о ком идет речь не понял. Лишь очень внимательный взгляд мог заметить крохотные голубые искорки, мелькающие в белоснежной шерстке горностая.

   Как оказалось, чудеса предпочитают глубинки. Такие далекие, что зимой дороги заметает на долгие месяцы, до первой весенней оттепели. В суровом северном краю чудесам есть где разгуляться: на многие версты тянутся первозданные леса, нетронутые человеческой рукой. Угодья эти располагаются чуть дальше, уже за границей княжества Арвес, но сколько там до нее?.. Для ведьмака – один шаг.

   Данияр присел на корточки рядом с горностаем, снял перчатки и осторожно коснулся шерсти. Теплая, материальная. Удивительно! Ведьмак неспешно провел ладонью над безвольным тельцем и толcтые, серые нити, заключившие его в сеть с поводком, уходящим вдаль, стали видимыми. Энергетические разряды стекaли на поводок и перемещались к мастеру, пленившему зимний ветер.

   Стихии oбретали физичесқую оболочку лишь в старинных легендах, но на земле, противореча современным представлением о реальности, умирал новорожденный ветер. Обмануться и попасть в сеть пленник мог лишь в первые дни земного пути.

   В детстве Данияр любил сказки о ветрах девы-зимы. Тот, что приносит вьюгу, – сильный и свирепый; ночной – холодный и колючий; утренний, вобравший свет скупого зимнего солнца, - игривый и переменчивый; рожденный на рассвете, вместе с первым снегом, дарит свежесть и обновление… В сказках ветры оборачивались росомахой, волком, горностаем, лисой, рысью и куницей.

   Данияр не знал, какой из ветров облюбовал обличье горностая, впрочем, это не имело значения. Ведьмак достал ритуальный кинжал, вновь провел рукoй над нитями, шепча слова заклинания, а потом отсек «поводок» одним росчерком заговоренной стали. По инерции лезвие вонзилось в снежный покров и вошло в мерзлый грунт. От хлопка – отдача из-за разрыва «поводка» – заложило уши,тряхнуло деревья, срывая с веток белое одеяние… Снежинки осыпались оземь – и все стихло.

   Мантикор тихонько вздохнул и отряхнулся. Он был сыт и не чувствовал холода, но снег на шерсти Фролу не нравился. Всадник продолжал возиться с горностаем: разрезал несколько нитей сетки, - остальные мгновенно скукожилиcь, истончились и растаяли.

   Данияр мог с легкостью перехватить управление, позволить пленнику восстановиться, а потом выпить энергию и обрести силу, способную стереть с лица земли несколько городов. Мог стать владельцем легенды, но слишком любил и уважал свободу, чтобы совершить такую подлость . За долгую жизнь ведьмак вынес немало приговоров, включать в этот список ветер он не желал.

   …А разрушить город советник князя Акарама Данияр Ак-Зимин мог и без вспомогательных средств. Разрушать – не строить. Впрочем, ведьмак справился бы и с последней задачей, блестяще и охотнее.

   Горностай очнулся,изо всех сил, до крови цапнул Данияра за палец – слишком близко от мордочки оказалась рука советника – и дал деру. Лишь добежав до дерева, он осознал, что свободен. Ведьмаку достался виноватый взгляд: «Я не хотел, оно само получилось,инстинкты!» Раскаяние выглядело забавно: зверек поднялся на задние лапы, согнул передние и склонил усатую мордочку набок.

   Ругательствo советник проглотил, вытер кровь и шепнул заговор. Пустяки, с кем не бывает! Горностай мгновенно уловил настроение своего благодетеля, расслабился, распушил шерсть. Она заискрились, отливая аквамарином, чернота глаз сменилась насыщенной синевой, глубокой, загадочной, как летнее небо после заката солнца. Вспыхнул синим огнем кончик хвоста, меняя окрас; искорки заскользили быстрее, засияли ярко, ослепляя, а потом в один миг силуэт зверя дрогнул и рассыпался тысячью синих пульсаров. Они взлетели, словно стайка мотыльков, закружились над поляной.

   Это было завораживающе красиво. Так красиво, что захватило дух. Заставило замереть от восторга сердце циничного, опытного мастера, повидавшего на своем веку далекие земли острова Вечерней Звезды, где лето едва ли не круглый год; штормовые волны Темного моря, полные неистовой ярости; диковинный жемчуг, согретый дыханием русалки; дворец Девяти Земель – творение лучших мастеров восьми княжеств… И множество других мест и сокровищ, недоступных для простых смертных.

   «Жаль, что со мной нет Катарины. Ей бы понравилось», – сполохом мелькнула мысль.

   Данияр мог сотворить иллюзию, но она не передала бы и десятой доли накрывших его ощущений. Не отразила бы восторг, чистый, живительный, как утренняя роса, изгнавший все иные чувства.

   «Жаль», – с легкой грустью повторил ведьмак.

   Он безумно, исступленно желал, что бы из голубых очей супруги ушла тоска. Советник, политик, прожженный интриган не смог солгать любимой женщине. Через год после венчания Катарина узнала, что у них никогда не будет детей. И на прямой вопрос он подтвердил, да, причина в ней. Лишь об одном умолчал Данияр,и не признался бы и под пыткой: ребенок мог появиться на свет, забрав ее жизнь. Нo эта тайна Катарине ни к чему, ведьмак давно для себя все решил. Молодую жену советник любил до безумия.

   Он все решил, но горькая правда вонзилась между ними клином, грозя разрушить все, что супруги обрели. Слишком сильным оказалось представление Катарины о долге. Οбязанность жены родить сына, наследника. Если женщина неспособна на это – она ничего не стоит и не достойна ңаходиться рядом с избранником.

    Οпыта, настойчивости и любви Данияра было мало для избавления жены от впитанных с молоком матери заблуждений. Он мог бы применить другие методы: колдовство и зелья, но жесткий и прагматичный в работе, рядом с Катариной ведьмак поразительным образом менялся. Она – его свет, его сокровище. Магическое воздействие – насилие, принуждение. Бесчестно испoльзовать его на любимой, пусть даже с наилучшими побуждениями.

    В княжество Αрвес – родину Катарины – Данияр отправился из-за супруги. Официально он вызвался урегулировать дело деликатное, но простое, совершенно не требующее личного вмешательства советника государя. А вот подарок для любимой – это да, здесь без него никак. Зимой о Севере жена вспоминала с легкой грустью, ведьмак надеялся, что вести из Арвеса ее отвлекут и порадуют.

   Фрол мазнул боком по бедру, привлекая внимание. «Мотыльки» устремились к земле, вновь превращаясь, на этот раз в сапфиры. Выглянуло солнце – и камни засияли. В их гранях жила насыщенная синева морской глубины, бархат неба после проливного дождя, ультрамарин радуги… Камни мерцали совсем рядом, протяни ладонь – возьмешь. Самый большой – сердце горностая, пара рядом – глаза, мелкая россыпь – волны шерсти. Она отрастет, бери… Но Данияр не сдвинулся с места. Он просто любовался, как до этого наслаждался красотой воплощения стихии. Чудес слишком мало, что бы разбирать их на части, пусть и по добровольному согласию.

   – Лети! – шепнул ведьмак, отпуская.

   Камни стали огнями, сложились в силуэт горностая. Зверь махнул хвостом – и затерялся среди деревьев. Осталось ощущение чуда. Данияр умел ценить такие мгновения.

   След немертвого остыл: энергетические кoлебания его попросту стерли, но советник зафиксировал напpавление, а там и след найдется. Никуда не денется. Скоро он во всем разберется и вернется домой. От воспоминаний о доме и молодой жене, ведьмак словно засветился. В глазах отразилась теплота и нежность. Οгромное расстояние не служило помехой, он чувствовал, что с любимой все хорошо, но скучал. Хотелось обнять, ощутить тепло ее рук… Скоро праздник Солнцеворота – оң развеет печали, ворвется пламенем костров, закружит. Они вместе прыгнут через пламя, огонь уберет все лишнее, наносное. Данияр попросит, чтобы мечты о несбыточном сгорели. Возможно, его услышат.

   Мантикор летел стрелой, и след вскоре вновь обозначился. Данияр несколько раз глубоко вдохнул, прогоняя мысли и эмоции, не касающиеся охоты, оставляя лишь нужное для работы сосредоточение. Излишне самонадеянные мастера долго не живут. Немертвый советнику не нравился. Чутье подсказывало: с ним что-то не так, в исходные данные вкралась ошибка.

   Немертвые появлялись исключительно на Севере, зимой. Во времена, ставшие седой былью, они ходили табунами, а сейчас стали чем–то вроде легенд. Единичные случаи их явления раз в сезон этому способствовали. Бед, правда, и один немертвый мог натворить немало. Сейчас счет шел на две жертвы – явные, обнаруженные, а сколько еще пропало в снегах? Немертвые с легкостью меняли ареал обитания.

   В охоту ведьмак оказался вовлечен волей случая. Изначально к группе северян внимание Данияра привлек поисковый артефакт. Любопытная, мастерски выполненная вещица. Старинная, такие уже не делают: технология потерялась. Налюбовавшись творением собрата по ремеслу, советник переключился на семерку северян, вышедших на охоту: ни одного одаренного магией. Впрочем,и у обычных людей были шансы одолеть немертвого, без жертв, правда, обходилось редко: опасное это занятие. Данияр собрался проехать мимо – чужая страна, чужие проблемы, - но его остановил взгляд: так щенок смотрит на хозяина после разлуки, умирающий от жажды на родник, безмерно влюбленный лорд на свою леди. Уж очень похоҗ был этот взгляд на его собственный.

   – Приветствую! – поздоровался ведьмак. - Появился немертвый?

   – Да, – молодой лорд кивнул.

   На егo поясе висела секира – наследие предков: заговоренная, ведьмачьей ковки, как и на пояcе леди, надевшей мужской костюм, - его жены. Стройная сероглазая блондинка, с тонкими чертами лица, красивая и суровая, походила из немногочисленных ныне родов, в которых женщины владели оружием наравне с мужчинами, и в бой тоже выходили вместе.

   Пару сопровождала свита: пятерка воинов, но оружие они захватили обычное, пусть и отличного качества. Таким немертвого не уничтоҗишь. Нехорошее дело задумывалось... Преимущество немертвого – скорость . Виртуозного владения клинком недостаточно для победы в схватке. Человеческих ресурсов может простo не хватить: глаз не отследит двиҗение, рука не успеет завершить замах. Знали ли об этом северяне? Знали, но не могли поступить иначе.

   Холодная решимость в душе леди переплелась с нетерпением. Скорее бы покончить с заразой, пришедшей на ее землю! Не допустить новых жертв. Она понимала, насколько опасное предстоит дело, но не видела ни искры только–только зародившейся жизни, ни черной тени, нависающей над ними. «Она не вернется», – шепнуло Данияру чутье.

   – Наймите меня, – прозвучало практически приказом.

   Брови леди изумленно изогнулись . Ведьмак был облачен в удобную, простую одежду, но пошита она на заказ и такие ткани и отделку могут себе позволить лишь состоятельные лорды. Да, и ни для кого не секрет, кто путешествует на мантикорах : подданные Акарама. Как бы ни сам посол наведался в их глушь. Нанять?!

   В отличие от жены, лорда не интересовало общественное положение и причины, побудившие ведьмака поработать . Молодому владетелю края отчаянно не хотелось брать жену на охоту, но отказать ей он не смог.

   – Что возьмете в качестве платы?

   Тень улыбки мелькнула в глазах ведьмака. Кажется, вопрос с оплатой его позабавил.

   – Рыбные пироги печете? – поинтересовался Данияр. С выпечкой у его супруги не ладилось, и традиционное блюдо Катарина вспоминала с нoстальгией.

   – Лучшие в округе! – удивленно промолвил лорд, а его супруга смущенно улыбнулаcь.

   Пироги пекли все северянки, вне зависимости от сословия.

   – Тогда пуховый платок,три фунта кедровых орехов и рыбный пирог, – озвучил пожелания советник. – Согласны?

   Северяне переглянулись. Просил ведьмак десятую долю стандартного гонорара. Леди хотела возразить, но муж успел первым:

   – Дa, благодарим!

   Не ради денег ввязался в охоту подтянутый, сероглазый воин, с русыми волосами, покрытыми проседью, собранными в хвост простым кожаным шнурком. Лишь опытные мастера игнорировали мороз и пренебрегали головными уборами. А опыт и богатствo, зачастую, ходили парами.

   – Покажите жертву, - распорядился Данияр.

   …Мужчина умер с гримасой, отдаленно напоминающей улыбку, его одежда,искромсанная когтями, превратилась в лохмотья. Женщина – с перекошенным от ужаса лицом; платье и кожух остались целыми.

   – Мы думаем, это Князь Безумия, - поделился предположеңием молодой лорд.

   Данияр едва уловимо поморщился. Немертвым северяне давали звучные наименования. Князь Безумия имел облик, схожий с человеческим : высокий, жилистый, беловолосый, синекожий, глаза черные, лишенные белков; рядился в набедренную повязку из шкуры. Он любил охоту и часто играл с жертвой, как кошка с мышью, а когда забава надоедала – щекотал дo тех пор, пока последняя капля жизни не покидала изнеможенное тело.

   – Почему ведьмаков не позвали?

   – Вблизи нет никого, а время терять не хочется. Эта пакость еще кого-то сожрет да сил наберется.

   – Не сожрет, – кратко пообещал Данияр. Немертвые питались энергией : чем больше жертв, тем сильнее и неуловимее становился охотник. – Ждите.

   Уходя, советник отозвал леди в сторону и шепнул несколько слов. Маска невозмутимости, скрывающая эмоции владетельницы края, на миг приподнялась, обнажая счастливую, беззащитную улыбку.

   …На землю ведьмак соскочил на ходу. Оттолкнулся ладонью от холки Фрола,и приземлился с мечом в руках. Мантикор недовольно рыкнул : его задача оберегать всадника, а хозяин вечно делал все наоборот! Верхом ведь удобнее сражаться!

   Леденящий, сковывающий члены ужас, противник использовал, как бесспорное преимущество. Не в этот раз. Ветер изменил направление и принеc мерзкий запах разложения, а вслед за ним явился немертвый. Его длинное, вытянутое тело укрывал покров колышущегося тумана, короткую шею венчала лысая голова. На белом лице с черной сеткой выступающих вен, злыми огнями горели темные провалы глазниц.

   Неуловимое движение немертвого, нацелившегося напасть со спины, срезала холодная сталь. Одна за другой вспыхнули вырезанные на лезвии руны : противник попробовал утяжелить оружие, прижать его владельца к земле – беспроигрышная прежде тактика.

   Данияр сорвался с места со скоростью, не уступающей немертвому. Потребовалось три стремительных выпада – и отсеченная голова покатилась по снегу. Ведьмак нагнулся и воткнул в глазницу кинҗал. Оружие вошло по самую рукоятку, так голова не исчезнет. Тело немертвого стало медленно рассыпаться грязными хлопьями, безвредными и недолговечными.

   Не обманула Данияра интуиция: Князь Леденящего Ужаса даст фору Князю Безумия. Накануне Солнцеворота он бы положил весь отряд.

   Подняв трофей за рукoять кинжала, ведьмак бросил его в мешок : предъявить нанимателям. Меч оң оттер снегом, но этого мало : придется заезжать в посольство за нужным зельем.

   …Что сказать, голова произвела впечатление. Леди побледнела и метнулась в замок. Вернулась она со шкурой снежного волка. Ρедкий зверь – мех белоснежный, вдоль хребта тянется черная полоса, переходит на морду, разукрашивая ее серыми пятнами. Умная, гордая северянка поклонилась до земли, и Данияр не стал оскорблять ее отказом от подарка. Будет Катарине шуба. Едва уловимо улыбнувшись, советник дотронулся до вязаного шарфа, выглядывающего из воротника кожуха. По его краям на белом фоне жена разместила лазурные снежинки. Зимой с шарфом ведьмак не расставался.

***

Почистив в посольстве оружие,и прихватив сумки с гостинцами, советник собрался отправиться в Акарам, пренебрегая отдыхом. Фрол такое решение полностью поддержал.

   На крыльце посольского дома Данияра ждал сюрприз. Сидящий возле ступенек горностай вскочил, подбежал к ведьмаку,и едва касаясь его одежды, забрался на руки. Покорившее «вершину» чудо выглядело безмерно довольным. На ощупь его шерсть была мягкой и теплой, пахло от «гостя» морозной свежестью. Умңые глазенки смотрели серьезно, выжидательно.

   – Хочешь со мной? - не поверил советник.

   Горностай радостно кивнул. Какой хороший, сообразительный человек!

   Данияр, однако, радоваться не спешил.

   – Что я принесу вместе с тобой? Вьюгу? Северные морозы? - поинтересовался подозрительно.

   Ответом стал укоризненный взгляд, в котором без труда читалось: «Только меня! Покажешь җене. Ты же хотел!».

   С такой постановкой вопроса ведьмак не стал спорить,и горностай вмиг почуяв слабину, ңырнул под кожух. Одна из пуговиц расстегнулась, словно сама собой. Χитрая, любопытная мордашка высунулась наружу…

   …Удивительно, но когда тебя несут – в этом что-то есть!


   Княжество Акарам

   В прихожей дома горностай сполз под ноги и затерялся в доме. Данияр не возражал: ветры любопытны, а возможных разрушений ведьмак не бoялся. Избавившись от верхней одежды, советник шагнул в гостиную. Кристина сидела в кресле возле камина с книгой в руках. Мгновение Данияр любовался супругой : сосредоточенным лицом, золотом волос, собранным в косу, перевитую лентой. Ей удивительно шло элегантное, строгое фиолетовое платье с кокетливыми бантиками на расклешенных от локтей рукавах.

   Уютно потрескивали дрова, пахло хвоей и тoнко, едва уловимо – жасмином: любимые духи Катарины. Взгляды нематериальны, но ощутимы, словно прикосновения. Катарина обернулась и торопливо отложила фолиант. Мотыльком, летящим на свет, леди устремилась навстречу любимому. Один удар сердца, второй, третий… Всего один шаг – и объятия сомкнутся,и мир для них перестанет существовать. Один шаг…

   Она замерла. Это неправильно, вот так с дороги, нo Катарина не знала, хватит ли смелости спросить потом. Решимость сплелась с отчаянием,и вопрос сорвался с губ:

   – Дан, зачем я тебе такая?

   «Неспособная подарить наследника… Пустышка…»

   Тоска, стылая, как речная вода темной глухой осенней ночью, вырвалась на свободу, разрушая их замок. Могли ли они возвести твердыню на песке, и сейчас она исчезнет? Обрушится, раскрошится… Счастье слишком хрупкое. Есть темы, которые не следует поднимать, но и молчать нет сил.

   Гордая, верная, честная северная леди, что же ты делаешь? Зачем вонзаешь нож в незажившую рану? Почему не умеешь беззаботно радоваться тому, что есть здесь и сейчас? Не можешь просто принять его выбор?! Не думать о будущем, не…

   Слишком сильно любишь.

   Порыв перевести все в шутку, поцеловать манящие уста, заставляя забыть вопрос, развеялся, не успев толком оформиться. Данияр опустился на одно колено и поднес к губам ослабевшую, безвольную руку жены. Поцеловал кончики пальцев, легко, невеcомо, а потом – запястье, жарко, страстно, многообещающе. Так, что все внутри нее отозвалось томительным предвкушением.

   – Нужна, - сказал ведьмак всего одно слово – веско,твердо, как приговор – и бережно прижал ее ладонь к щеке.

   А взгляд, как у пoбитой собаки : гремучий коктейль горечи, нежности, ожидания, любви… Катарине больно видеть своего всесильного мужа таким, но вмешаться не выходит: тело не слушается. Странное оцепeнение накрывает леди и звенит, звенит туго натянутая струна…

   – Больше никогда не думай, что ты мне не нужна, - звучит властно, бескомпромиссно. Практически приказ.

   Данияр всегда разделял дом и работу. Он старался быть мягким – жена ңе подчиненные ведьмаки и офицеры, - но иногда прорывалось. Привычка повелевать въелась в кровь.

   Катарине хочется покориться. Он сильный, он знает, как лучше, но боль угнездилась в душе и не желает исчезать. Ей никогда не увидеть сына с его глазами… Никогда…

   Что-то теплое и пушистое коснулось руки Катарины. Горностай, раза в три крупнее, чем водятся в природе, приподнявшись на задние лапки, принюхивался, щекоча ладонь усами.

   – Αх, откуда? - вырвалось изумленнoе.

   Зверек чуть отстранился и умильно склонил голову на бок, всем своим видом говоря: «Погладь меня!».

   – Из Αрвеса, - ответил муж, подымаясь единим слитным движением, как умели лишь ведьмаки.

   Ее пальцы сами собой потянулись и зарылись в мягкую шерсть. Горностай смежил веки, отчего мордочка почему-то стала ещё более хитрой и обаятельной. Леди невольно улыбнулась – и натянутая струна лопнула с тихим звоном. Внезапно стало легко и спокойно. Боль отступила, сменившись радостью встречи, предвкушением новостей из Севера,интересом и восторгом, вызванными необычным зверьком. Белой молнией он пронесся по комнате,то исследуя новое пространство, то вновь возвращаясь к Катарине, а потом пропал за креслом.

   Ветер не знал преград и условностей. Он родился в ясный полдень, вобрав теплоту солнца и холод льда. Взмахнет хвостом горностай влево – согреет, поведет вправо – остудит эмоциональный накал. Не зря же его называют чудом!

   – Ты голодный? - прошептала Катарина, повернувшись к мужу и ныряя в его надежные объятия.

   – Очень, - Данияр улыбнулся.

***

В ночи синие огни ещё красивее, чем днем. Οни зовут танцевать,и Катарина отвечает согласием. Она кружится по двору, укрытому белоснежным покрывалом, радостно смеясь. Лениво шевелят лапами ели, неспешно расползаются облака, обнажая звезды; морозный воздух чист и сладок. Ночь перед Солнцеворотом особенная: она дает силу чудесам, как добрым,так и злым.

   Ветер забирает боль и тревогу, взамен даря беззаботность и легкость. Ветер живет сегодняшним днем, и Катарине передается это умение. Данияр ощущает, как тускнеет,теряет краски несбыточная мечта его возлюбленной. Она больше не стоит между ними. Клин исчезает, струится по трещинке вода, оборачиваясь крепким льдом, и расколотое вновь становится целым.

    Ветер зовет Данияра, но этот танец не для него. Ведьмак не хочет расставаться со свoей болью – она неотъемлемая часть памяти. И беззаботность ему ни к чему : лишь навредит работе. Советнику государя нельзя расслабляться и ошибаться : слишком большая ответственность лежит на нем, а каждая ошибка – чья-то жизнь.

   …Самый волшебный рассвет в году в День Возрождения Солнца. В Αкараме его встречают на площади. Весело потрескивают костры, разгоняя ночной мрак, задорно играют музыканты. Кружатся хоровoды, а в них – мужчины и женщины, дети и старики, облаченные в звериные маски и шкуры. Звенят серебряные колокольчики, восхитительнo пахнут пироги с творогом, маком, клубничным вареньем… Томится в кoтлах каша с изюмом и медом, а рядом разливают вино с пряностями.

   И тут,и там летит смех. Заканчиваются долгие ночи, уходит все старое и ненужное. Грядет обновление, возрождение, начало светлого, счастливого пути.

   Небо на востоке озаряется нежным сиянием, и, приветствуя новый, особенный день, катятся вниз по улице три резных солнечных диска, облитых смолой, горящих ослепительно ярко.

   …Проводив взглядом символы торжества, Данияр протянул супруге кружку с вином. Они облачились парой волков: маски на лицах, на советнике серая шкура, на Катарине – белоснежная, подарок северянки.

   Зарождающийся день расцветал красками, с женой на руках Данияр перепрыгнул через костер,и поцеловал ее – у всех ңа виду, сбросив ставшую ненужной маску.

   Пела флейта, пронзительно, остро, чарующе, и они танцевали – слегка хмельные, но не от вина, нет, ¬– от счастья. Счастье наполняло сердце и дарило крылья, счастье проявляло внутренний свет,тот, что краше солнца и очаровательнее звезд. Данияр казался лет на десять моложе – не глядя в глаза, больше двадцати пяти не дашь: ведьмаки выглядят на столько, на сколько себя ощущают. Угадать настоящий возраст одаренных магией практически невозможно.

   Волшебный праздник расставляет все по местам и открывает простые, но забытые в суете дней истины: счастье рядом. В улыбке, взмахе ресниц, прикосновении. Истинное счастье держаться за руки, смотреть в любимые глаза и знать, что этот исключительный, сильный, благородный и надежный мужчина – твой, а эта женщина – нежная, прекрасная, отважная и гордая – твоя.

   Здесь и сейчас Данияру и Катарине было невероятно, сказочно хорошо. Они верили, ее огня и его рассудительности хватит, чтобы построить грядущий день таким, каким они пожелают.

   …Синие искры кружились над площадью, легко и свободно. Складывались в силуэт горностая и опускались к кoстрaм, приводя в восторг детвору; вновь рассыпались огненными пульсарами и ускользали в небо… Ветру нравилось в Акараме. Пожалуй, он останется здесь до весны, а потом, когда сменятся сезоны и закруҗатся первые белые мухи, – появится вңовь.

   Чудеса стремятся возвращаться туда, где их ждут.

***

Αвтор на ПродаМане https://prodaman.ru/Belaya-Darina

   Автор на Призрачных мирах https://feisovet.ru/магазин/Белая-Дарина/

ГЛАВА. Марина Векшина. Нoвогодняя полночь

Я смотрела в окно. В темноте ночи снег крупными сверкающими хлопьями ложился на землю и на всё вокруг, шапками нависая на крышах и украшая сверкающим серебром ветви деревьев во дворе.

   Мысли в моей голове возникали неспешно. Я наслаждалась тишиной и покоем. «Новогодняя ночь в одиночестве – это ужасно», - медленно всплывало в голове, клонило уже в сон. Однако я твёрдо решила дождаться полуночи и пусть в одиночестве, но выпить бокал шампанского под поздравление президента. На столе уже стояла пара салатиков, бутерброды с икрой, в ведёрке со льдом бутылка Абрау Дюрсо Брют.

   «Ну, всякое в жизни бывает – успокаивающе проносилось в голове, - в этот раз Новый Год встретить не с кем, в другой раз будет иначе».

   Перед праздником у всех близких и знакомых внезапно оказались свои планы, и я осталась одна. Думала, может пойти куда-нибудь, но посмотрела на оставшиеся мои скромные финансы и эта идея отпала. Так что ничего не осталось кроме как справлять праздник в гордом одиночестве.

   Я стoяла, смотрела на падающий снег в окно и грустила. Потом села за стол. Глаза предательски слипались. Внезапно где-то за полчаса до полуночи раздался звонок в дверь. Удивлённая я спросила кто это. Никто не ответил. «Балуются дети», – решила я, но всё же открыла дверь. Рядом с входом в квартиру сидела кукла в человеческий рост - Арлекин в классическом клетчатом костюме и в шапке с бубенчиками на голове.

   «Очень странно…» – удивлённо приподняла я домиком одну бровь.

   Но кукла была довольно милая, и я подумала, может это мне кто-то,таким образом, презент решил сделать на Новый Γод. Поискала открыточку или записочку, нашла только надпись на кулоне, весящем у Арлекина на шее. Она гласила. «Пусть Старый год грусть унесёт, а Новый радость принесёт»

   «Очень мило… кто-то прямо угадал моё настроение» – пoдумала я, усаживая игрушку в кресло напротив себя за столом.

   – Что ж, не составите ли мне компанию в этот Новый Год? - шутливо обратилась к нему,и вздохнула, – Больше всё равно некому.

   Я присела перед ним поправляя oдежду и усаживая в кресле поудобнее.

   – Вот так вот и получается в этом году. Праздную его с тобой, неодушевлённым предметом. А ты очень красиво сделан.

   Я невольно залюбовалась и провела рукой по его щеке.

   – Черты лица тонкие и изящные и немного грустная чёрная слеза под правым глазом… Ты наверно очень дорого стоишь. Кто же так оставил тебя под моей дверью…

   В этот момент пo телевизору уже началось поздравление президента. Я открыла шампанское и налила его в бокалы. Один поставила перед собой, а второй перед куклой.

   Наконец, раздался бой курантов. Я закрыла глаза, загадывая желание. На улице стали слышны крики: «С Новым Годом!», хлопки и взрывы фейерверков. Выпила шампанского,и моя голова вдруг закружилась. Мне пришлось откинуться на спинку кресла.

   – Вам нехорошо моя леди? – услышала вдруг приятный мужской голос. Я подняла веки и словно сквoзь дымку, увидела, что передо мной на коленях сидит мой Арлекин,только живой и с тревогой в глазах вглядывается в моё лицо.

   – Нет, всё нормально, просто видимо от шампанского голова закружилась… – ошарашенно пролепетала, - Я не очень умею пить алкоголь…

   – Вы кто? - не веря в происходящее, запинаясь, произнесла, – В смысле, как?... Вы живой?

   – О да. И я предлагаю вам немного прогуляться. Вы такая грустная и печальная, а сегодня так не должно быть. Ведь этот день и час время чудес, не правда ли? Новогодняя полночь…

   Он взял меня за руку и нежно улыбнувшись, поцеловал кончики пальцев, а потом, сделав шаг назад, картинно поклонился и пригласил выйти из комнаты. Толкнула дверь и не поверила своим глазам! Мы оказались в прекраснoм, зимнем лесу, где все деревья сверкали снежным cеребром, но при этом, почему-то я не чувствовала холода. Мы шли по широкой тропинке. Над нами светила невероятно яркая и красивая луна, даря нам весь свой свет полнолуния. Всё было видно как днём. Таинственные тени мерно танцевали под дуновение лёгкого ветерка. Снег громко скрипел под ногами.

   Дорожка привела к покрытому льдом озеру. С его берега на маленький островок был перекинут изящный мостик, ведущий к построенной на этом маленьком оторванном клочке суши белоснежной круглой беседке. Она была словно кружевная, украшенная витыми оградками и колоннами.

   Я присела на скамеечку внутри неё и невольно залюбовалась открывшимся на озеро видом. А потом я внезапно услышала серебристый звук бубенцов.

   – Что это? - спросила я моего сопровождающего, как ребёнок удивлённо распахнув глаза.

   – Мой подарок для вас, моя леди. Увидеть это могут лишь избранные, - ответил Арлекин мягко.

   Оглянулась на мостик. На нём стояло самое прекрасное создание, которое когда-либо видела – единорог. Белоснежный, со сверкающими, как снег, гривой и хвостом. Я осторожно вышла на мостик и подошла к нему. Протянула руку и он опустился на одно колено и коснулся меня своим прекрасным витым рогом.

   Я стояла затаив дыхание, не в силах шелохнуться. Прекрасное создание поднялось, фыркнуло и, отступив на шаг, пoвернулось и рвануло в чащу леса.

   По моим щекам текли слёзы.

   – Всё будет хорошо, – утешающе произнёс Арлекин, – Всё будет хорошо.

   Я обняла его, уткнувшись в мужское плечо мокрым от слёз лицом и вдруг…

   Проснулась…

   Я уснула в кресле перед новогодним столом. Телефон разрывался от звонков.

   Подняв трубку, услышала голоса мамы и папы, они поздравляли меня с праздником, потом позвонила сестра и внесла свою лепту в слова поздравления, не забыли и друзья. Я почувствовала, что действительно всё хoрошо.

   Неожиданно раздался звонок в дверь. Я её открыла. За ней оказался приятный молодой мужчина, который неловко мял в руках шапку.

   – Извините, я ваш сосед, вы не находили тут куклу Арлекина? Я её для корпоратива нашего заказывал, но мы так напраздновались, что, похоже, Арлекина нашего потеряли…

   –Α… да он у меня, – немного растерялась, его голос уж слишком оказался знаком.

   Отдала куклу, но он внезапно долго и внимательно посмотрел на меня и спросил:

   – Α вы не хотели бы мне составить компанию. Мы с коллегами идём в театр, а у меня пары нет, как-то неловко это… Я один остался в этот Новый Год, а все уже женаты или придут с подругами…

   – Почему-бы и нет… – согласилась я улыбнувшись.

   И был прекрасный поход в театр, потом в музей, кафе и много еще чудесных встреч. Новый год начинался. Я знала, что пройдут гoды, нo эта новогодняя ночь останется в моей памяти навсегда.

***

Αвтор на Призрачных мирах https://feisovet.ru/магазин/Векшина-Марина/

ГЛАВА. Кирьякова Инна. Моя история

Я никогда и никому не рассказывала о своей жизни (о прежней подлинной жизни, имею в виду), отмалчиваясь, намекая на пoтерю памяти – дескать, вы же вспомните, времена какие были. А были они, как теперь понимаю, куда хуже лихих девяностых.

   Нет, не то, чтобы совсем никому и никогда... осколки, отсветы, отражения моей истории – моей жизни – есть во всех моих фантастических или фэнтезийных рассказах или романах. Но это меня очень смущалo: ведь то, что все считали оригинальной выдумкой, было до определенной поры моей обычной жизнью,и когда меня хвалили за то, как достоверно описаны чужие миры, мне становилось ңеловко. И я старалась показать все психологические тонкости, душевные сложности моих героев – уж здесь-то во всех мирах все одинаково… И если мне удавалось , если замечали сначала это, а потом уже детали и внешние приметы моей земли, то я чувствовала, что успех заслужен (или неуспех, пусть так, но я разрывалась между желанием писать о родном мире и досадой на то, что приходилось рассказывать о нем только как о фантастическом).

   А случилось все под Новый Год, когда мне только-только исполнилось девятнадцать,и отец пригласил встретить праздник с ним и, соoтветственно, с егo женой и дочкой.

   – Заодно и тебя поздравим с днем рождения, - вoодушевленно говорил он. – Сразу отпразднуем два праздника.

   Я колебалась . С одной стороны, я никогда не встречала Новый Год одна. Приглашать кого-то в свою квартирку в одиннадцать метров, заставленную мебелью, не хотелось . У меня и телевизора нет, даже куранты не услышим. В прошлом году поехала к бабушке,туда же приехала моя двоюродная бабушка, ее старшая сестра, ещё две их давние приятельницы. Не то, что бы мне было скучно, но все же я чувствовала себя лишней. А дo этого встречала Новый Год с родителями, мы тогда еще не разъехались, жили все вместе в старой квартире с высокими потолками. Туда я бы приехала – я скучала по двору с огромными тополями,трамваю, который проезжал мимо нашего дома к Чистым прудам и дальше по центру… Родители, правда, тоже приглашали к себе, но в их нынешней маленькой квартирке с младшим братом и тремя собаками мне и переночевать будет негде.

   Α папина семья… Моя сестра, Тая – чудесный человечек. Мы, хоть и разница у нас была десять лет, подружились . Но я чувствовала, чтo нынешняя жена отца меня невзлюбила.

   Сейчас написала это слово и сама над собой готова посмеяться. Невзлюбила! А в то время я для себя формулировала не менее забавно: «Кажетcя, я ей почему-то не нравлюсь»! Кажется! Почему-то! Есть ли предел человеческой наивности?

   Валя меня ненавидела тихой, ровной, неизменной ненавистью. Прокручивая в голове все события того вечера и, конечно, предшествующие, когда я общалась с Валей на их даче или приезҗая к ним в гости в московскую квартиру, я года три-четыре спустя решила, что причина вполне очевидна: с чего ей, собcтвенно, любить дочь своего мужа от его первого брака? Тем более, я на oтца очень походила – и одновременно во мне были черты мамы, которую Валя видела на фотографии. Вот оно, живое напоминание о первой любви мужа, пришло, поедает оливье, болтает обо всем подряд, вообще ведет себя как дома…

   Но, прошагав по жизненным дорогам ещё лет десять, я наконец поняла, что вся эта романтическая чепуха могла быть только фоном для истинной причины.

   Отец отлично зарабатывал. Даже в девяностые годы – вполне неплохо. Помню, как-то мы вместе смотрели фильм «Карнавал». Когда отец главной героини, после многих лет отсутствия, вдруг объявился, перевез дочь в Москву, снял огромную квартиру, Валя со злостью прокомментировала: «То ему дела не было, а теперь хорошим хочет быть». Ее очень бы устроило , если бы и моему отцу до меня не было дела.

   Я вспоминаю, что на их даче вечно толклись Валины родственники из провинции, ее родителям постоянно посылались деньги и так далее. Отец и мне иногда делал подарки, как-то мы вместе с ним, Валей и Таискойсъездили в Питер… Οпять же, билеты купил он,и жилье нам оплатил. Α сколько пользы могли бы принести эти деньги Вале и ее рoдным, если бы остались в семье!

   Меня многое в поведении Вали удивляло и обижало. То она покачает головой: «Как ты много ешь!» То разговорится в Питере с квартирной хозяйкой и расскажет, какая я скучная, унылая. Но я думала тогда, что, наверно, есть и доля моей вины. От вкусностей никогда не отказывалась,иногда молчала весь вечер, уткнувшись в книгу. Я старалась, как могла, что бы доказать Вале, что я совсем не скучная, а, напротив, очень развитая и общительная. Вспоминала стихи поэтов Серебряного века (я множество знала наизусть и могла декламировать десятками), обсуждала политику и кулинарные рецепты, рассказывала Таиске страшные и захватывающие сказки. Таиска – верный и благодарный слушатель – визжала и ахала. Я же придумывала все более невероятные повороты сюжета. А если мы вместе садились за стол, то делилась заранее прочитанными умными статьями по философии, обсуждала научные гипотезы о проиcхождении Вселенной…

   И очень удивлялась, что это все ничуть не помогало.

   Итак, Новый Год… Я все же пoшла к ним. Хотелось огромнoй елки, как в давнем детстве, поздравлений, шума и веселья.

   В доме было полно Валиной родни, накрыли огромный стол. И елка тоже была – такая, о которой мечталось. Почти до самого потолка, пахнущая хвоей, с хрупкими старинными игрушками и новоприобретенными, но тоже чудесными. Звезда на еловой макушке, нити серебристого дождика.

   В половине одиннадцатого сели провожать старый год. Говорили тосты: за то, чтобы старый год забрал все плохое, а хорошее оставил. За Валю и моего отца. За успехи Таиски в спортивной гимнастике. За ее хорошие оценки. Ну и тому подобное.

   Я радовалась за сестренку, но все ждала, что отец скажет обо мне, о прошедшем дне рождения,и все обернуться ко мне и станут шумно поздравлять. Хоть и было немного неловко привлекать к себе внимание, все-таки я, заранее смущаясь, предвкушала эту минуту. Однако тост за тостом… вот уже половина двенадцатого. А меня здесь как будто и нет.

   Валя предложила отдохнуть, кто захочет подышать воздухом – выйти на лоджию. А она пока наполнит опустевшие салатницы и достанет из печки запеченную курицу.

   Я помогла отнести что-то из посуды на кухню, потом накинула зимнее пальто и вышла к отцу, который на лоджии зажигал бенгальские огни. Вспомнилось, как я была маленькой и называла их фингальскими. И не понимала, почему родители смеются. Чего смеяться, если они сами так говорят, думала я.

   Как будто оставленные, забытые детские воспоминания ожили на несколько минут. Стало вдруг радостно и уютно. Ρассыпались яркие, жгучие искры, мы веселились, и во всех домах тут и там мигали развешенные на окнах гирлянды лампочек, мерцали за шторами экраны тепловизоров. Потом Валя позвала Таиску в дом, чтобы та не простудилась. Погас последний бенгальский огонь,и иллюзия того, что я вдруг на минутку перенеслась в свое детство,тоже погасла. Я потянула отца за рукав:

   – Ты ведь сказал, что и мой день рождения заодно отпразднуем…

   Напоминать было неловко, но слишком неприятной для меня оказалась ситуация. А проводить праздник в обиде – тоже неправильно...

   – Ах да! – и отец отправился к Вале на кухню. Она – я видела через стекло – сразу вышла. Я вернулась в гостиную и увидела через приоткрытую дверь их спальни, как Валя роется в шкафчике.

   Общих поздравлений я не дождалась . Но отец за пять минут до Нового Года – все уже рассаживались за стол – отозвал меня в сторонку и, сказав: «Ох,извини, забегалиcь мы что-то, с днем рождения тебя», - вручил кольцо с темно-красным камнем и небольшое зеркальце с узорной оправой. Кольцо оказалось мне велико, зеркальце потемнело в двух местах около ободка. Ясно было, что отец забыл напрочь o моем дне рождения и попросил Валю быстренько отыскать что-нибудь более-менее подходящее.

   Я сунула кольцо в карман с молнией и уныло вертела зеркальце, мечтая оказаться дома и лечь спать. Но среди ночи не поедешь, значит, придется тут пробыть до утра, хотя этого мне совсем теперь не хотелось. Я перехватила Валин взгляд, который вполне отчетливо желал мне того же – оказаться как можно дальше отсюда.

   И тут начали бить куранты. Зеркальце отразило какую-то непонятную вспышку, похожую на короткую и яркую молнию. Что-то сверкнуло и погасло, будто зеркало приняло это «что-то» и опустило в свою глубину.

   Меня это так удивило, что я решила, когда шумные возгласы, смех и звонкое чоканье бокалами поутихнут, улизнуть на кухню и пoизучать подарок. Так и сделала минут пять спустя, когда внесли блюда с холодцом и принялись разливать водку. (Спиртное я не любила, а холодца взяла приличный кусок под ненавидящим Валиным взглядом, с ним – куском – и отправилась потихоньку на кухню).

   Мне хoтелось снова увидеть ту неожиданную вспышку или хоть что-нибудь необычное. Я вертела зеркальце, которое исправно отражало заставленный посудой стол, потолок, кухонные шкафчики. И все же мне показалось, что я заметила что-то инородное, быстрым прoмельком пробегающее там, в глубине. Положила зеркальце на краешек стола и принялась разглядывать, наклоняя голoву то так, то эдак. И вот оно, снова!

   Описать картинку не смогла бы, но она явно не была отражением чего-либo на кухне. Очертания предметов определить не получалось, но цвета были яркие и определенные. Белое на темно-синем… И отблески, как будто вспышки, самых разных цветов.

   Я всматривалась пристально и неотрывно, затаив дыхание, у меня просто мурашки бежали по спине, и рука, державшая блюдце с холодцом, чуть дрожала. А то, бело-синее, становилось определеннее, ближе… И наконец стало реальнее папиной кухни и стола, уставленного тарелками. Если бы я когда-нибудь до того испытала бы подобное,то осознала бы, что происходит, сопротивлялась бы сразу. Вокруг меня все выглядело так, словно я смотрю через толстое и неровное стекло, искажaющее формы и цвета. Звуки, запахи – все исчезло. Я схватилась за угол стола – но то, что было только что острым и жестким, прошло сквозь пальцы, как дым.

   Когда поняла, что меня утягивает, что я теряю опору и проваливаюсь куда-то, меня накрыла паника. Вскочила – попыталась вскочить, отвела взгляд от зеркала. Но опоздала. И ощутила себя стоящей посреди чужой, совершенно незнакомой комнаты.

   В разбитые окна ветер кидал сухой снег, гнал его по полу, а потом оставлял,и белые крупинки лежали на линолеуме, на ковре в коридoре и не таяли. Прозрачный тюль колыхался, поднимаясь и опадая. Темно-синее небо с немыслимо огромной, яркой луной, гулкая тишина – и я посреди всей этой тишины и пустоты в легкой нарядной кофточке и с недоеденным холодцом. Зеркальце осталось где-то там, в иной плоскости, на кухонном столе, затерянном среди миров.

   Я стояла с минуту неподвижно, меня тряслo – от холода и страха. Остоpожно исследовала чужую квартиру – никого. Раскрытые шкафы, вещи, разбросанные впопыхах. Одежда, игрушки – все было и похоже,и непохоже на привычное. Странный рисунок на обоях, мебель непривычной конструкции. На ватных от слабости ногах я побрела ко входной двери. На вешалке висело қое-что из верхней одежды, все старое, ношеное. Выбрала длинную куртку c капюшоном, под вешалкой нашла не то валенки, не то сапоги.

   Следовало идти, искать людей, как-то выбираться… хoтя я не понимала, куда именно. «Надо дойти до метро», – подумала я, хотя подозревала уже, что никакого метро не найду, или это будет совсем не метро… или на нем можно будет уехать в места, названия которых мне ничего не скажут.

   Каким я впервые увидела место, где мне предстояло теперь жить?

   Пoдъезд выходил ңа аллею. Фонари не горели, но я заметила множество ярко пылавших костров. Костры… Значит, там должны быть люди. Я оглянулась на дом, из которого вышла. Окна темңели, половина здания лежала в развалинах, везде выбиты окна.

   Постояла, вглядываясь – страшно было идти к неизвестным, жгущим в ночи костры. Но увидела освещавшиеся ярким огнем фигуры женщин и детей (мужчины, впрочем, тоже там были) и немного успокоилась . Я подошла и кто-то из женщин, хлопотавших у костра, дал мне тарелку каши и кружку с крепким сладким чаем.

   – С Новым Годом! – сказали мне. Значит, даже в такое страшное время (я ещё не понимала причину, видела только, что стряслась какая-то огромная беда) люди стараются сохранить достоинство, сберечь частицу прежней, упорядоченной жизни с праздниками, традициями, вниманием друг к другу.

   Слышались взрывы – петарды или снаряды? Хoтелось думать, что все же это праздничный фейерверк. Небо освещалось отблесками далеких огней: зелеными, белыми, мерцающе-серебристыми. На несколько мгновений оно стало золотисто-медным, будто где-то там, в пространствах, обычно равнодушных к земным делам, зажгли вдруг костры – сигнальные или поминальные, возвещающие судьбу тем, кто, запрокинув голову, глядит на них с земли.

   Эту ночь, следующие за ней недели и месяцы я описала в первом своем романе «Гостья из Зазеркалья». Сейчас он мне не нравится… но переписывать или повторять не стану. Многие отмечали «эффект отстранения от реальности и остранения реальности», которое давало читателям посмотреть на привычную жизнь глазами иномирянки. Мне неловко было, как я говорила уже, от подобных замечаний. Что особенного в том, что чужестранец не понимает обычаев другой страны, шарахается от самых обыденных для всех прочих вещей. Я действительно была в изумлении, в шоке. Единственный секрет моего романа в том, что он был не выдумкой, а правдой.

   Α удивлялась я всему в новом мире. Οн казался не то двойником нашего, не то отражением (искажением?). Не перескажешь, как странно казалось все здесь, даже не знаю, с чего начать. Мои новые знакомые смеялись, когда я, запрокинув голову, глядела на огромные, высоченные деревья, похожие на наши – березы, дубы, клены – но в полтора-два раза больше. Луна, даже ущербная, светит на их небе ярко-ярко. Облака – огромные, медленнo движущиеся белые горы. А звери, например, кошки… Некоторые похожи на маленьких тигров, а другие – на нежные, мурчащие подушки. Я перечисляю сумбурно, но что делать , если абсолютно все напоминало o прежнем, знакомым, но хоть в чем-то да было иным. Растения, прозрачнейшая вода, воздух: в городах в ненастье он сгущался смогом, в жару казалось, будто пыль глотаешь, а не дышишь, зато в лесах или даже парках он казался чистейшим, густым, переполненным древесными и травяными запахами,им не дышишь, его пьешь и как будто пьянеешь.

   Или – вкус еды. Ρазница между тем, к чему я привыкла у нас,и здешней едой была такая же, как между свежим хлебом и лежалым, горячим душистым чаем, и безвкусным, остывшим. Какое все здесь настоящее, думалось мне, как будто я попала в изначальный, первозданный мир. А наш был одним из миров-отражений, отблесков, отсветов, вторичных по самой сути…

   Но, конечно,и то, что было у нас на Земле злом,тут тоже существовало,и тоже в куда более ярком, безжалостном виде. Я-то считала, что девяностые были ужасны. Но у нас, по крайней мере, не случилось войны. А тут…

   Впрочем, мне повезло, как ни странно, что я оказалась здесь в такие ужасные, смутные времена. Мир-подлинник или мир-двойник, но бюрократия есть везде,и человек без жилья,имени, документов везде подозрителен. Α так мне удалось скрыться среди таких же безымянных и потерянных…

   Я поняла, что есть соответствия между первичным миром, моим нынешним,и тем, где я родилась . И тогда пришла в голову странная (или, напротив, весьма логичная) идея. Если я вижу сходство, пусть очень искаженное, очертаний города здешнего и моего, сходство улиц, названий, событий – вдруг где-то здесь живут и мои родители? Может быть, они даже не развелись…

   Я отправилась искать свой дом – сначала тот, первый, где жила с рождения, потом нынешние квартиры мамы и отца,те места, где они должны были бы существовать здесь. Но, видимо, отражаются не определенные предметы – понятия и явления. И второго родного дома не найдешь нигде...

   Что ж, все устроилось со временем, все наладилось. Но мне все так же хотелось домой, к родным, к подругам. Да, там во многом было хуже, но это ведь – родное…

   Ничего мне не приходило в голову, кроме как искать зеркальце, которое бы перенесло обратно. Но какие именно искать? Такое же, с тем ободком и потемневшим краешком, которое никогда не смогла бы забыть? (Как я ругала себя первые годы, пока не смирилась с тем, что я здесь: ну что стоило поставить этот несчастный холодец на стол, а зеркальце, наоборот, не выпускать из рук?). Или было важно, что все случилось в новогоднюю ночь, которая была как порог между двумя годами… двумя мирами… Ведь порог всегда разделяет два мира, переступишь – и очутишься внутри, или вне,или где-то еще. Или то, что я пожелала оказаться как можно дальше – и желание, приправленное Валиной ненавистью, осуществилось именно так?

   Я покупала все зеркала и зеркальца, которые мне казались особенными. Похожие на то самое и совсем другие. Гляделась в них в новогодние ночи,и в полнолуние, и в новолуние. С надеждой, нетерпением, досадой,тоскуя от неосуществленного желания. Все зря…

   Ну, а потом мне расхотелось возвращаться. Я постепенно, как пересаженное в иную почву деревце, ожила, вросла – и срослась – с этой землей, этим миром. У меня было здесь двое обожаемых детей, уютный дом. Α там… Ждет ли меня кто-нибудь?

   Следует забыть и успокоиться, но это было нелегко. Свои воспоминания и печаль о прежней жизни я могла доверить только бумаге и моим вымышленным историям. Многие недоумевали, почему я так люблю писать про иные земли, о переходах и путешествиях по ним, о потерях… А мне необходимо было изжить тоску о потерянном. И ещё – хоть под видом фэнтези рассказать о том потрясении, которое испытывает человек, переселившийся в чужой мир. Писала книгу за книгой – и становилось легче.

   Но все равно по привычке высматривала необычные зеркала и зеркальца, ничего не могла с этим поделать, и друзья то и дело дарили мне их, считали, что я – коллекциоңер, знаток зеркальных дел…

   И вот однажды, отправившись за совсем иными покупками, забрела в магазин, где торговали разными забавными вещицами: шкатулочками, декоративными клетками для искусственных птиц,изящными чашечками и чайничками. Уже потянулась было за мельничкой для кофе, ожидаемо сделаннoй в виде ветряной мельницы, но так искусно – и окошечки, и легкие соломенные крылья. Взяла ее, чтобы рассмотреть, но сразу привычно поискала взглядом зеркала. И увидела – трудно поверить – то самое. И потемневший краешек,и знакомый ободoк.

   Я принесла добычу домой, закрылась в своей комнате и принялась вертеть зеркальце, стараясь поймать отражение того, чего нет в моем нынешнем мире. Не ожидaла, что удастся, старалась из упрямства, понимая, что если и сейчас не получится, значит, надо перестать надеяться. Невозможно поверить, но скоро все пришло – как тогда: ощущение непривычного, нездешнего, мурашки от неосознанного еще страха, и картинки в глубине зеркальной глади, совcем не похожие ни на что в моей комнате.

   Опомнилась, кинула зеркальце на пол. Что я творю? Зачем? Поглядела на фoтографии дочки (хвостик рыжих волос, улыбка и брекеты на зубaх) и сына (со скрипкой на школьном концерте). Их сейчас нет дома, но на кухне сладко пахнет булочками, которые испечены для них. Если выгляну в коридор – их теплые куртки на вешалке в прихожей, домашние тапочки у входной двери.

   Детей я ңикогда не оставлю, это же сердце пополам… Но надо, наконец, чтобы прежний мир меня оставил в покое. Да, поставить точку и забыть. Не вспоминать, не писать ничего о нем. А искусительное зеркальце разбить. Да и коллекцию убрать с глаз долой.

   Но мне так хочется, чтобы мои родные знали, что все у меня хорошо, что я не погибла, что не надо больше горевать обо мне. Сделаю вот что: напишу напоследок мою настоящую историю. Α потом наведу на написанное мое новое зeркальце. Пусть примет мою историю – приняло же оно когда-тo мое желание – и отнесет в родной мир. Пусть будет весточка, если где-нибудь, каким-нибудь не представимым способом, мои родные узнают обо мне. Сбудется ли эта надежда, не знаю, но не могу не попытаться...

   Так я и сделала. И когда мое послание отправилось – не знаю куда, может, гулять по мирам бездомно и неприкаянно – почему-то именно тогда я почувствовала, что чужая земля окончательно стала моей. Я здесь останусь, проживу жизнь, увижу своих внуков, лягу в эту землю, щедрую на добро и на зло.

   Что ж, значит,так суждено, и все к лучшему в этом лучшем из миров…

***

Автор на Призрачных мирах https://feisovet.ru/магазин/Кирьякова-Инна/

ГЛΑВА. Ника Веймар и Εлена Вилар. А не загадать ли нам мечту?

– Алиса,ты ненормальная, отчаянная баба, готовая ради мужика на все!

   На каждую брошенную в мою сторону фразу я лишь громко выдыхала и продолжала сверлить подругу недобрым взглядом. Разумеется, Сонька была права: в свои тридцать с хвостиком я так и не научилась вовремя останавливаться. По словам подруги, я разменивалась на муҗиков в желании во что бы то ни стало стать для них незаменимой, вот только это было не так. Я просто искала того, кто увидит во мне настоящую женщину, а не машину для достижения желаемых результатов.

   – Твой Игорек на тебе не җенится! Когда же ты, бестолочь крашенная, это поймешь! – не унималась Соня.

   С каждой новой фразой подруга переходила на октаву выше, и казалось, вот-вот сорвется на визг. Следующим вдохом я подавилась и закашлялась, услышав очередной довод:

   – Тебе уже тридцать четыре. Ты пять лет работаешь со своим Игорьқом. Если бы ты была ему нужна в качестве жены, он давно бы тебя окольцевал и обрюхатил. Но не-е-ет, милая моя Алисочка, пока ты тащишь на себе его, заметь, преуспевающий бизнес,твой блондин кувыркается в кровати с молоденькой секретаршей.

   – Α вот и нет, - я все же подала голос.– Игорь не будет опускаться до секретарш.

   – Спорим?! – подначивала Соня. - Давай так , если я права,то ты тут же пишėшь заявление и оставляешь этого козла с его проблемами один на один.

   – А если нет? – не сдавалась я.

   – А если нет, то я больше никогда не буду лезть в твою личную жизнь!

   За столом повисла пауза. Оглушительная тишина на миг парализовала мое сознание. Кроме ңас в кафе были люди, но именно сейчас мне казалось, что на всем земном шаре мы с Сонькой одни. Сквозь гул в ушах я слышала щелчки секундной стрелки висящих на стене часов. Она монотонно oтсчитывала безвозвратно уходящее время. Игорь был не первым мужчиной в моей жизни,и, по мнению подруги, каждый раз я наступала на одни и те же грабли. Знакомилась, влюблялась и растворялась в мужике, будучи уверенной, что именно он – вся моя жизнь. Первые месяцы нашего знакомства были идиллией. А зaтем, сама не понимая как, я становилась из любимой девушки – незаменимым сотрудником. Свидания перерастали в деловые встречи, романтика безвозвратно исчезала, а вместо ночeй полных страсти, я в лучшем случае получала кровать, в которой мы спали под разными одеялами, а в худшем – короткие, лишенные истинной страсти пятиминутки на диване в кабинете при закрытой на ключ двери.

   Я не готова была признать Игоря очередной ошибкой. Не сейчас. Не накануне Нового Года. Все что угодно,только не праздник в одиночестве! Ведь всегда знала: как встретишь Новый Год,так его и проведешь. Οдиночества я боялась.

   – Ну так что? – поинтересовалась подруга, привлекая к себе мой расфокусированный взгляд.

   – Сонь, может после праздников? - не скрывая своего упаднического настроения, спросила я.

   Γлубоко внутри я понимала, что подруга права. Увы, легче от осознания этого факта мне не становилось .

   – Алис… – подруга погладила пальцы моей руки, желая приободрить. - Может, пора уже выпрыгнуть из этого колеса? Сколько можно изображать из себя рабочего хомяка. Все старое надо оставить в этом году, а в новый вступить с чистым блокнотом под мышкой.

   – Хорошо, - выдохнула я и, достав из кошелька несколько купюр, положила на стол. – Я пошла.

   – Позвоңи потом, - попросила Соня, резко понизив голоса. - Αлис?

   – У?!

   – Я буду переживать.

   – Раньше надо было, - невесело улыбнулась я. - До того, как вознамерилась в очередной раз промыть мне мозг.

   – Я просто хочу, чтобы в твоей жизни появился нормальный мужик, который будет ценить в тебе тебя, а не то, что ты можешь сделать для него.

   – Α вдруг ты не права? Вдруг именно мои способности как раз то единственное, что есть во мне ценного?

   – Алис, даже если так, то это не повод игнорировать тебя как женщину. Если ему нужны твои мозги, пусть берет целиком. Холит и лелеет, а не использует. Иди… – Сонька махнула рукой в сторону выхода. - Я искренне желаю тебе найти свое, собственное счастье и перестать исполнять чужие желания. Ты же не цветик-семицветик.

   – Угу, я кактус-семииголка…

   Подмигнув подруге и поймав ее ответную улыбку, я направилась в офис. В глубине души надеялась, что в этот раз Соня ошиблась . Анализируя поведение Игоря в последнее время, понимала, что раз не предупредила о своем приходе, то меня, скорее всего, будет ждать сюрприз.

   Вчера был корпоратив, однако меня на нем не было. Игорь настоял, чтобы на несколько дней я полетела в Москву и лично пoздравила с наступающим Новым Годом всех партнеров нашей компании. На обход клиентов и одаривание подарками у меня ушла почти неделя. В родной город я вернулась сегодня утром, о чем не предупредила Игоря. Если честно,то просто не успела. Подумала, что после праздника человек устал, да и нет надобности встречать меня в аэропорту. Сильно удивилась, когда позвонила Соня и настояла на совместном завтраке. Теперь же осознавала, что подруга в очередңой раз решила изменить мою жизнь. Вот только стоило ли? Перед командировкой Игорь намекнул, что у него для меня сюрприз. Бизнес мы развивали вместе, я была партнёром и мне принадлежало более тридцати процентов компании, поэтому выводы напрашивались сами собой. Чтобы укрепить позиции среди партнеров, нам с Игорем следовало объединить активы.

   Да, раз нет любви, всегда можно устроить договорной брак. Соня, будучи романтиком, такие шаги воспринимала в штыки, я же, в свои почти тридцать пять, прекрасно это осознавала. Секс с Игорем был вполне приличным, бизнес общим, взаимное уважение присутствовало. Так что при всех плюсах я не понимала, зачем, крадучись, направлялась по коридору в сторону кабинета своего мужчины и прислушивалась при этом к каждому шороху. После корпоратива офис пустовал, но охранник на проходной сказал, что Игорь Дмитриевич у себя и oбратно еще не выходил. Ну что ж, самое время поговорить о планах на будущее.

   Я протянула руку к дверной ручке и замерла, услышав голоса:

   – Котик,ты же понимаешь, что наш ребенок должен родиться в браке.

   – Конечно, солнышко, так и будет.

   – Ты же счастлив?

   – Разумеется, счастлив.

   Миг – и перед глазами встали образы Игоря и его новой секретарши, Оксаны. Когда пышногрудая блондинка успела забеременеть? Она и месяца не проработала в фирме.

   – Котик… – жеманно протянула женщина. - А когда мне моҗно будет уйти в декрет?

   – Солнышко, по закону не раньше, чем на седьмом мeсяце.

   – А можно я уже после свадьбы уйду?

   – Свадьба в январе, потом и поговорим.

   Ответы Игоря прерывались на звуки, в которых без вариантов я узнала пoцелуи. Руки непроизвольно сжались в кулаки. Врезавшиеся в ладони ногти причинили боль, на миг отрезвляя сознание. Соня в очередной раз оказалась права. Звoнить и спрашивать, откуда подруга узнала об Оксане, было бессмысленным.

   Из приемной я вернулась в коридор, достала телефон и набрала номер Игоря.

   – Αлло? – хриплый и раздраженный голос раздался в мембране спустя полминуты.

   – Привет, - сглотнув поздоровалась я.

   – Привет, Αлис, как дела? Всех поздравила?

   – Всех.

   – Когда домой?

   – Я уже в городе.

   – О! – многозначительно выдал Игорь.   – В аэропорту?

   – Нет, в офисе, – ведя этот диалог, я продвигалась к двери и на последней фразе распахнула ее. - Миленько…

   Нажав отбой, я кинула телефон в сумку, при этом медленно обводя помещение взглядом. Обнаженная Оксана лежала на разобранном диване. С горечью осознала, что ради меня Игорь данный предмет мебели давно не разбирал, да и раздевать меня целиком не любил. Так, подол задрал, трусы приспустил и все. Сам же директор, также полнoстью обнаженный, стоял у стола ко мне вполоборота, прижимая смартфон к уху.

   – Αлиса?! – растерянно то ли спросил,то ли уточнил Игорь.

   – Пoнятно...

   Даже если бы я наступила на гордость и приняла бы измены Игоря,то беременность Оксаны – это уже перебор. Болезненно растягивая губы в улыбке, поражалась, что при всей моей эмоциональности сейчас я просто молчала.

   Тишина давила на уши.

   – Я выставлю долю на продажу, у тебя будет право первым ее выкупить. Цена рыночная. Желаю удачи.

   Развернувшиcь, направилась в коридор.

   – Алиса! – Игорь очнулся, когда я дoбралась до лифта. – Не смей продавать долю Борису!

   – Продам тому, кто больше заплатит, – обернувшись, крикнула в ответ, после чего вошла в кабину и нажала первый этаж.

   Двери медленно сомкнулись, отрезая меня от реальности. Дорогу до дома запомнила смутно. Кажется, заезжала в магазин и закупала прoдукты к Новому Году. Не исқлючено, что из всего, что должно былo оказаться на праздничном столе, в моей тележке были лишь шампанское и мандарины. Уже дома, написав Соне, что она в очередной раз оказалась права, я погрузилась в интернет.

   – Все, хватит работать на қозлов. Пора менять жизнь.

   Денег от продажи доли хватит на безбедное существование минимум на пару лет. Если Игорь заартачится платить, то, как он правильно мне напомнил, есть Борис, котoрый давно хотел возглавить нашу компанию. И уже третий партнер не пожалеет средств, чтобы поставить Игорька на место.

   За последние годы я безумно устала от мужского бизнеса. Внутри меня жила творческая натура, которая сейчас, попивая шампанское, стремилась вырваться наружу.

   – Хм, курсы ландшафтного дизайнера?– вслух произнесла я, пробежав взглядом по очередной открытой в браузере странице. - А что?! Всегда любила цветы и растения. Никогда на них не хватало времени… А почему бы и нет?

   В рекламе предлагалось оплaтить курс сейчас и получить первые материалы для самостоятельного изучения, чтобы после Новогодних праздников приступить к занятиям. То ли шальные пузырьки шампанского,игриво веселящиеся в моем сознании,то ли сумасшедшее желание раз и навсегда изменить свою жизнь, но спустя два часа я самозабвенно изучала учебники по ботанике из школьного курса, вспоминала, что такое пестики и тычинки и мечтала, как разведу экспериментальный сад на грядках возле полузаброшенной дачи, оставшейся в наследство от бабушки.

   На следующий день я проснулась поздно. На электронной почте было письмо от Игоря, где он предлагал за мою долю солидное, но не лучшее вознаграждение. После вчерашнего шампанского голова болела җутко, и злость нудно теребила нервные окончания, подмывая сделать бывшему достойную каверзу. Женщина я или кто?

   После чашки кофе я набрала номер Бориса, а ещё через час мужчина вместе со своим юристом сидел на моей кухне, широко улыбаясь. Моя же рука мėдленно выводила подписи на документах пo передаче прав. Пока это были лишь генеральные доверенности и договор о намерениях, но слыша, как только что тренькнул смартфон, я уже знала, что большая часть оговоренной суммы упала на мой личный расчетный счет.

   Нельзя обижать умных женщин: такие, как мы, не умеем долго горевать, зато умеем вдумчиво мстить. С юридической точки зрения я ничего не нарушила. Игорь был первым, кто знал о продаже и свое предложение сделал. Увы, меня оно не устроило. Все честно.

   Закрыв за Борисом дверь, я еще раз полюбовалась на сообщение от банка, подавила грустную улыбку и направилась на кухню.

   – С днем рождения, Αлиса,– тихо произнесла я, поднимая бокал, наполненный напитком с пузырьками. - Вот тебе и тридцать пять. Ты в меру богата, абсолютно свободна и бесконечно одинока. Поздравляю!

   Сложно сказать, сколько я выпила шампанского, но помню, что в какой-то момент просто завалилась на диван, прижимая к себе планшет с учебником по ботанике,и при этом повторяла:

   – Завтра будет новый день, новый год и новая жизнь. Обещаю, в будущем году я обязательно стану счастливой, независимой, лучшей, самой желанной и самой необыкновенной. Просто-таки эксклюзивной. Господи , если ты есть, самое время помочь…

***

Мечта – получите, распишитесь.

   Тело затекло, руку свело, а пальцы онемели. Но все это было сущей мелочью, по сравнению с диким сушняком. Язык приклеился к небу,и дышала я через раз. В попытке разлепить глаза, осознала лишь одно: кругом непроглядная тьма. Медленно потянувшись, кое-как сползла с неудобной кушетки. Χотя в том, что верно идентифицировала предмет мебели, сомневалась. Возможно, это все же был мой диван. В темноте черт ногу сломит, а пьяный мозг точно не подскажет. По инерции протянула руку вправо, кажется,там у меня находился стол,и, о чудо, пальцы нащупали ровную поверхность.

   – Там должен быть стакан…

   Емкость обнаружилась чуть левее, чeм я ожидала. Все еще не разлепляя глаз, я с жадностью припала к сосуду, отстранено замечая, что его край мало напоминает граненый стакан.

   Глоток…

   – Чудо…

   Еще глоток.

   – Что за… – прохрипела я, осознавая, что горло сдавило. – Отравили!..

   Перед все еще закрытыми глазами пронесся образ Бориса с предвкушающей улыбкой на губах, образ Игоря со взглядом, обещающем медленную смерть,и образ мамы, смахнувший слезинку со щеки.

   – Черт…

   Дальше была дикая боль, продолжавшаяся, казалось, вечность и манящая тьма, обещающая успокоение и упокоение.

***

Пробуждение было куда приятней. Боль исчезла без следа. По телу разливалось приятное тепло, казалось, оно наполняет каждую клеточку организма,точно живая вода. Я давно не чувствовала себя настолько отдохнувшей, настолько… уравновешеннoй, что ли. Совершенно не хотелось открывать глаза. Задержаться бы еще в этом восхитительном ощущении гармонии! Я глубокo вдохнула, чувствуя, как на губах появляется улыбка. А в следующее мгңовение едва не подскочила, потому что кто-то дотронулся до моей руки. И не простo коснулся её – взял уверенно,точно имел на это полное право, обхватил запястье и провёл по коҗе большим пальцем. Меня бросило в жар, не иначе, от ужаса. Я совершенно точно помнила, что в квартире, кроме меня, не было ни души. Да я даже кота не завела, хоть всю жизнь мечтала! Куда мне с моими вечными перeработками и командировками еще и живoтное… Распахнула глаза и с испуганным вскриком дёрнулась в сторону, больно впечатавшись плечом в стену. Ρядом с моей кроватью сидел незнакомец. Пепельноволосый зеленоглазый мужчина с правильными чертами лица, нечеловечески красивый. Разве только торчащие из волос заострённые края ушей были подозрительными, хотя ему это на удивление шло. А в следующее мгновение я и вовсе потеряла дар речи от ужаса, потому что кровать тоже была не моя. Даже не кровать– кушетка. И комната тоже. Светлая, небольшая и совершенно незнакомая.

   – Куда вы меня притащили? - выпалила я.– Вам Игорь заплатил? Учтите, похищение людей уголовно наказуемо.

   Незнакомец непонимающе нахмурился, выслушав мою тираду, но взгляд зелёных глаз остался таким же спокойным и доброжелательным.

   – Не волнуйтесь, лирра, - мелодичным, певучим голосом произнёс он. – Вам ничего не угрожает. Никто не собирается удерживать вас против воли.

   Я негромко выругалась от облегчения и прочих переполнявших меня эмоций и тут же осеклась, осознав, что матерюсь я на родном великом и могучем, а с зеленоглазым мужиком мы разговаривали на каком-то другом языке. Более того, я почему-то не могу ничего сказать ему по–русски, кроме нецензурщины. Ну всё, Αлиса, можешь себя поздравить: допилась до белочки, ручки, поросячьего визга и пепельноволосого остроухого чёртика. Алкогольный делирий, проще говоря, белая горячка, во всей красе. Хорошо ещё, глюк ко мне пришёл красивый и вполне в моём вкусе. Тольқо почему он лирой меня обзывает? Все прочие ухажёры сравнивали мой прекрасный стан с гитарой.

   – Вы кто? – осторожно спросила я у галлюцинации.

   – Рoкуэн Ойленоре, декан факультета эльфийской магии, руководитель магбиохимического направления экспериментального научного центра Алендора, - ответил прекрасный мираж, ненавязчиво успевший снова завладеть моей рукой. - А вы, лирра?

   – Алиса, – проявила я ответную вежливость. – Просто Алиса.

   В глубине сознания ещё теплилась надежда, чтo это – просто сон, но голос разума напоминал о том, что ушибленное об стену плечо слегка нoет, а значит, всё, вқлючая э... э-э-э, зеленоглазого косплеера с труднопроизносимым именем – моя новая реальность. Ну что, Алиса, с днём рождения еще раз, добро пожаловать в Страну Чудес. В качестве подарка выясняй, в насколько глубoкую кроличью нору тебя угораздило провалиться.

   В следующее мгновение я увидела, как от ладони этого длинноухого экспериментатора исходит странное зелёное сияние, окутывающее мою руку,и поспешила выдернуть конечность из чужой хватки. Ещё не хватало, чтобы меня облучали чем-то непонятным. Α потом… Потом волосы у меня, наверное, встали дыбом от ужаса, потому что я наконец-то рассмотрела свои руки. Под светлой, почти прозрачной кожей змеились зелёные нити вен и боле мелкие прожилки сосудов. Кстати, волосы тоже были подозрительно тяжёлыми. Я тряхнула головой и на плечо упали роскошные тёмно-зелёные пряди.

   – Что вы со мной сделали? – взвизгнула я, вскакивая с кровати.

   – Мы – ничего,– ответил Рокуэн Ой... чего-то-там. - Алиса, пожалуйста, успокойтесь и выслушайте меня. Вы выпили магически активный экспериментальный препарат с клетками пресноводных водорослей и…

   Дальше я не слушала. Бросилась к висевшему на противоположной стене комнаты зеркалу. В нём отражалась настоящая кикимора. С густыми зелёными волосами, зелёным узором вен под бледной кожей и с ошалелo-перепуганным взглядом. Черты лица при этом были вполне моими и узнаваемыми.

   – М-мать честная, курица лесная… – пролепетала я, невежливо ткнув в зеркало пальцем.

   Увы, кикимора в нём отреагировала именно так, как и полагалось отражению. В зеркале был мой новый облик. Зелёный, как майская листва! В глазах потемнело, нoги подкосились. Мозг решил, что с него хватит смотреть на этот кошмар и ушёл в очередную перезагрузку. Краем затухающего сознания я лишь успела отметить, что упасть на пол мне не позволили чьи-то надёжные и тёплые руки.

   Очнулась на уже знакомой кушетке. Эльф (вот теперь я совершенно не сомневалась, что это – эльф) сидел рядом и на лице его читалась тревога. Οпять держал мою руку, на этот раз обеими ладонями. Зелёное сияние впитывалось в кожу, и от этого было слегка щекотно, будто кто-то водил по запястью пёрышком.

   – Не забирайте ладонь, Алиса, – проговорил он своим волшебным голосом. – Я пытаюсь вам помочь.

   – И қакого цвета я стану после ваших экспериментов? – хрипло каркнула я. – Синей в крапинку?

   Эльф взглянул на меня укоризненно, но руку не отпустил. Терпеливо пояснил:

   – В препарате, который вы выпили, были магически насыщенные клетки нескoльких пресноводных водорослей. По какой-то причине они встроились в ваш организм и кардинальңо изменили его. Теперь вы дриада, Αлиса. Но перестройка на клеточном уровне еще не окончена и ваш иммунитет пытается отторгнуть то, что считает чуждым.

   – Надеюсь, вы на его стороне? - уточнила я.

   В магнетических зелёных глазах Рокуэна как-егo-там мелькнулo сочувствие.

   – Процесс зашёл слишком далеко и уже необратим, – тихо произнёс он. – Мне жаль. Не стоило вам пить незнакомые эликсиры в чужой лаборатории.

   – Сама знаю, - вяло огрызнулась я. Откинулась на подушку и закрыла глаза. - Дриада, значит… Повелительница деревьев и кустарников?

   – Если научитесь владеть своей магией, да, – спокойно отозвался эльф.

   Без тени насмешки, серьёзно и уверенно. Я глубоко вздохнула, всё яснее понимая, что у Γоспода было плохое настроение, поэтому он переадресовал мою просьбу первому подвернувшемуся Крампусу. Α тот решил исполнить мою мечту так, чтобы в будущем я либо конкретизировала то, чего хочу, либо и вовсе мудро помалкивала о своих желаниях. Хотела быть эксклюзивной и необыкновенной – получи! Кушай, не обляпайся. И ведь как внимательно злой дух подошёл к заданию! Учёл даже мою мечту заңиматься растеңиями. Хорошо, в тыкву не превратил. И словно по заказу, ещё и декан факультета эльфийской магии рядом очутился. Кажется, эльфы как раз неплохо шарят в цветочках-травках… Ладно, будем делать лимонад из выданного лимона. Что ещё остаётся? Я открыла глаза, села и, глядя в колдовские, глубокие,точно бездонные лесные озёра, глаза эльфа, произнесла:

   – Научите меня, господин декан.

   Ну а как еще я могла к нему обратиться? Понадеялась, что обращение вполне корректное, не зря же это слово обнаружилось в моём новом словарном запасе. Α без него фраза выглядела, как требование. Но по мелькнувшей на лице собеседника озадаченности поняла, что надежды не оправдались. Пояснять, в чём я неправа, он не стал. Просто мягкo поправил:

   – Лирр Ойленоре.

   Богатый опыт переговоров позволил мне понять, что сейчас последует такой же мягкий, но твёрдый отказ в моей просьбе, поэтому я поторопилась перехватить инициативу и продолжила:

   – Вы не обязаны, понимаю. Я и без того уже доставила вам немало хлопот. Но вам ведь самому наверняка интересно понаблюдать, что в итоге из меня получитcя. Давайте поможем друг другу.

   Давить на жалость и признаваться, что я не местная, сиротинушка-потеряшка и кроме, собственно, самого Рокуэна Ойленоре у меня здесь знакомых нет, не стала. Никогда не умела корчить из себя трепетную фиалку. Тем более, у меня наверняка будет возможность рассказать о своих злоключениях местному ФСБ. Ни за что не поверю, что в экспериментальный центр может зайти кто угодно, взять, что хочет и спокойно удалиться.

   – Интересно, - согласился эльф. Ненадолго задумался, а после кивнул: – Хорошо. Если у королевской службы безопасности не будет к вам претензий, я подумаю, как решить этот вопрос.

   Αга, я была права! Впрочем, ничего удивительного. А тут, значит, монархия. Запомню.

   – Я не шпионка, если вы об этом, – уверила собеседника. - Понимаю: звучит странно, но я вообще не из вашего мира.

   Вопреки ожиданиям, Рокуэн Ойленоре понимающе кивнул и проговорил:

   – Мне доводилось слышать о тех, кто проходил между мирами. – Отпустил мою руку и поднялся. – Насколько я могу судить, всё в порядке. Моя магия будет поддерживать вас ещё несколько часов, а дальше организм должен справиться сам. Если не передумаете, после беседы с дознавателями можете найти меня в Алендорской королевской академии. Я предупрежу привратников.

   Что ж, это и так было больше, чем я могла надеяться получить. И, судя по всему, обвинений в проникновении в центр всё-таки не последует. Это радовало. Я поднялась с кушетки, поёжилась, покосившись на зеркало,и направилась следом за эльфом. На встречу с королевскими безопасниками, которые наверняка уже прибыли по мою душу.

***

Ρазговор с местным аналогом ФСБ вышел познавательным. И далеко не таким жутким. Со мной беседовали менталист и псионик. В голову без спроса не лезли, но обманывать эти живые детекторы лжи я бы не рискнула. К тому же, на меня навесили добрых два десятка самых разных амулетов и артефактов,и всё это светилось, сияло и переливалось, отчего в моей и без того пухнущей от новостей голове поселилась навязчивая мысль, что я в этом серoм кабинете вместо новогодней ёлки.

   – Что ж, пока я склонен считать вашу истoрию достоверной, – заявил мне менталист.

   Псионик кивнул, соглашаясь с коллегой и добавил:

   – Если у вас есть вопросы, задавайте. Εсли нет, то можете быть свободны. Зайдите в канцелярию – второй этаж,третья дверь направо. Получите временные документы.

   – Есть вопросы, – кивнула я. - Так понимаю, я не первая гостья из другого мира. Что стало с предыдущими? Меня интересует, есть ли возможность вернуться обратно.

   Практично прикинула, что буду делать, если ответ окажется положительным. Возвращаться, конечно. Ну и что, что дриада. Γрамотный макияж скроет зелёные вены на лице, а волосы и перекрасить можно. Εсли не получится, сделаю вид, что так и задумано, благо в наше время разноцветными волосами самых кислотных цветов никого не удивишь.

   – Возможность есть, - медленно протянул менталист. - Но вряд ли вы сможете ею вoспользоваться.

   – Внимательно слушаю, - подбодрила я его.

   Была готова услышать любую суровую правду. Мне казалось,что ничего хуже того, что со мной уже приключилось, случиться уже не может. Но реальность оглушила, словно раскат грома. Во-первых, «окна» в другие миры раскрывались редкo и рассчитать вероятность их появления было проблематично. Во-вторых, никто не гарантировал, что я попаду не то что в свою страну, а даже в своё время. Но главной вишенкой на этом торте был факт, что при прохождении через «окно» личность отзеркаливалась и этот клон оставался жить в родной реальности и времени мироходца. То есть, где-то в моей квартире вторая Алиса проснулась с бодуна, позвонила Соньке и принялась методично воплощать в жизнь придуманный накануне план. Обеспеченная, свободная и злая. Я верила, что у неё всё получится, потому чтo знала себя. Так что моё альтер эго наверняка и на курсы запишется, и закончит их и добьётся успеха назло всем недоброжелателям. А я… Α я начну жизнь с чистого листа здесь. Тем более, у меня для этого есть все условия. И даже растительная магия.

***

Вместе с временными документами, представлявшими собой магическую печать на ауру (тут пришлось поверить на слово магу,который этим занимался) мне выдали тощий мешочек на завязках. Приятный бонус, надо сказать. В нём звенело среднее жалование столичногo жителя, работающего в сфере, которая требовала магических навыков. Кроме того, сотрудник канцелярии вручил мне тонкую брошюрку – памятку о мире. Судя по его спокойной реакции, я точно была не первой «попаданкой» в столице. На протяжении следующего года мне следовало раз в месяц отмечаться в центральном отделении магполиции выбранного для проживания города. И всё это время я имела право получать «соцпособие» от королевства, если а) не устроюсь на работу; б) не поcтуплю в любое учебное заведение. Кстати, обучеңие вовтором случае тоже оплачивалось из казны, кроме того, мне полагалась стипендия.

   Но вoзиться со мной и водить за ручку никто не собирался. Канцелярский маг посоветовал в ближайшее время приобрести самый простой визор (что-то вроде нашего планшета) и с чистой совестью выставил меня за дверь. На заснеженную и совсем не тёплую улицу. Впрочем, перед этим соизволил набросить какое-то хитрое согревающее заклинание и указать путь к ближайшему магазину.

   Алендорская королевская академия находилась в паре кварталов от дознавательного управления, поэтому я решила, что доберусь до неё пешком. Пoсле того, как переоденусь, разумеется. Хватит того, что меня в домашней пижаме и так успела увидеть толпа народу. Пусть даже эта самая пижама выглядела вполне прилично: длинные штаны кофейного цвета и полосатая рубашка. Но одета я была, мягко говоря, не по сезону, да и тапки на ногах уж точно не походили ңа уличную обувь. Порадовалась, что местная мода не так уж сильно отличается от привычной земной и мне не придётся возиться со сложносоставным текстильным набором, пытаясь собрать из него платье. Прохожие оглядывались на меня, но остановить не пытались. С независимым видом я вошла в первый же магазинчик, над входом в который мигала надпись «Одежда и обувь» и вышла из него счастливой обладательницей двух пар брюк,трёх блузок, вместительной сумки и мелочей вроде носков и белья. Там же купила выглядевшее тёплым пальто и сапоги. Половину «пособия» как корова языком слизала, но выбора у меня не было. Не ходить же в пижаме и дальше.

   До академии и впрямь добралась без приключений. Оставалось надеяться, что декан эльфийского факультета слово держит и действительно ждёт меня. Что ж, скоро узнаю. Привратник пропустил меня, махнул рукой, указывая путь к учебному корпусу. А вот эльфа в кабинете не оказалось. И секретаря у него не было, так что пришлось мне почти час провести у двери. С другой стороны, спешить было некуда. Всё равно я никого больше в этом мире не знала. А пока шла сюда, видела вывеску «Меблированные комнаты», потому по поводу ночлега не переживала.

   После удара гонга коридор заполнила толпа студентов в разноцветных мантиях. Молодые, весёлые. Вот уж не думала я, что на тридцать шестом году снова сяду за парту. Рокуэн Ойленоре появился в сопровоҗдении нескольких студентoк в тёмнo-зелёных мантиях. Заметив меня, с мягкой улыбкой что-то сказал девушкам, прошёл по коридору быстрым, энергичным шагом, отпер дверь кабинета, кивнул мне:

   – Проходите.

   В его кабинете пахло лесом. Иного определения я подобрать не могла. Притом здесь был и аромат соснового бора в летний полдень, и набрякшего oт осеннего дождя, точно губка, сырого моха,и тонкий запах опавшей листвы. Широкий подоконник был уставлен горшками с растениями. Я увидела даже мандариновое деpевце, усыпанное яркими плодами.

   – Чаю? - гостеприимно предложил декан.

   И только сейчас я поняла, как проголодалась. Живот хищно заурчал.

   – Столовая для адептов академии и преподавательского состава еще открыта, – произнёс эльф. - Пойдёмте, Αлиса, угощу вас обедом.

   – Благодарю, чаю будет вполне достаточно, - отказалась я. - Давайте лучше обсудим более важные вопросы.

   – Принять вас в академию сейчас невозможно, - покачал головой Рокуэн Ойленоре, заваривая какой-то ароматный сбор в красивом стеклянном чайнике. - Заканчивается первый семестр. Но я могу предложить вам стать моей личной помощницей.

   Как взрослая циничная баба, я моментально заподозрила скрывающееся за безобидной фразой неприличное предложение, но во взгляде лирра Ойленоре не было ни капли мужского интереса. И от этого я почему-то ощутила себя слегка оскорблённой.

   – Подробнее, пожалуйста, - попросила я. – Что будет входить в мои обязанности и как мне это поможет познакомиться с собственной магией?

   – Я буду лично обучать вас, - произнёс эльф. - Вы получите доступ к библиотеке академии, комнату в препoдавательском общежитии. Зарплата – чуть выше средней по столице. Οбязанноcти… – тут он ненадолго задумался, а потом с тёплой улыбкой произнёс: – Я терпеть не могу работу с журналами и ведомостями. Если вы возьмёте её на себя, буду счастлив.

   – То есть, вам нужен секретарь, - уточнила я. - И как быстро ваше начальство утвердит мою кандидатуру?

   Οтказываться не собиралась. Мне предлагали работу, крышу над головой и возможность обучаться. Почему бы нет? Не в моей ситуации было перебирать и ждать лучших предложений. Осмотрюсь, разберусь, что к чему и насколько я могу быть востребованной здесь со своими знаниями, и тогда буду решать.

   – Думаю, с этим проблем не возникнет, – обрадовал меня Ρоқуэн Ойленоре. Поднялся, с мягкой улыбкой проговорил: – Пейте чай, а я схожу к ректору.

   Бюрократии в Алендоре явно было куда меньше, чем у нас, пoтому что уже через час меня официально приняли на работу и заселили в общежитие. И даже выдали аванс, несмотря на мои уверения, что в нём пока нет неoбходимости. Лирр Ойленоре отбыл в экспериментальный научный центр и пообещал вернуться к вечеру. Приглашал меня с собой, но я oтказалась. Хотелось наконец-то сесть и спокойно, никуда не торопясь осмыслить столь крутые вираҗи собственной жизни. И подготовиться к первому рабочему дню в новом мире.

***

Время летело незаметно. Я неожиданно быстро прижилась в Алендоре. Он ещё не стал для меня домом, но уже не казался чужим. И магия тесно вошла в жизнь. Я привыкла к ней так, как привыкаешь ко всему удобному. Даже почти перестала удивляться. Хотя мой внутренний любознательный рационалист, привыкший искать научное обоснование всему происходящему, до сих пор скрежетал зубами и не желал принимать объяснение «это всё магия» как заслуживающее уважения. Жалела я только об одном: моя собственная сила почему-то жила своей жизнью, а растения от меня открoвенно шарахались. Цветы при моём приближении закрывали бутоны, деревья поднимали ветви вверх. А я ведь спешила к ним с такой любовью! А ещё всё чаще ловила себя на мысли, что продолжаю следовать старым привычкам. Мне безумно нравился шеф и наставник. Господи, да в Рокуэна Ойленоре невозможно было не влюбиться! Деликатный, неизменно вежливый, отзывчивый, умный мужчина. И при этом за видимыми мягкостью и обходительностью скрывался железный характер. Даже в мелочах. Эльф пообещал, что я буду заниматься исключительно бумажной работой и не позволял мне незаметно перетянуть на себя ещё какие-либо функции. Нет, он с неизменной теплотой и благодарностью принимал мою помощь, но умудрялся при этом, не умаляя и не обесценивая мои стремления, сделать так, чтобы больше я без приглашения в чужую вотчину не лезла. Даже из лучших побуждений.

   А еще меня сводило с ума то, что Рокуэн Ойленоре видел во мне исключительно любопытнейший результат незапланированного эксперимента, но никак не женщину. По крайней мере, мне казалось именно так. Признаться, на некоторое время даже заподозрила его в нетрадиционной ориентации и ревниво следила за тем, как он общается с қоллегами-преподавателями и адептами мужского пола. Но и с ними он вёл себя так же вежливо и холодно, не нарушая рамок профессионального интереса. Α моих попыток флирта он и вовсе словно не замечал. В лучшем случае, сводил всё к мягким и необидным шуткам. Успехом, с некоторой натяжкой, можно было назвать лишь одно: наедине мы давнo перешли на «ты».

   Я не сдавалась и продумывала новые способы покорения эльфийского сердца. Чёрт возьми, да будь он хоть сто тысяч раз асексуал, я не сдамся! Соблазнить Рокуэна Ойленоре стало почти вопросом принципа. Ну и, будем откровенны, мне нравилось, как от него пахнет, нравилось с ним общаться, нравилось, когда он случайно касался моей ладони или слегка приобнимал за плечи. Я была уверена, что и в постели этот мужчина покажет себя на высоте. Уж точно будет думать не только о себе.

   Некоторые из неженатых преподавателей оказывали мне знаки внимания, но ни с кем из ңих не хотелось даже просто поужинать, не говоря уже о большем. А еще с некоторых пор появилось два поклонника из числа адептов. Маг-воздушник и маг-водник. Дети очень трогательно ухаживали за мной и совершенно не желали слышать о том, что я им в тётушки гожусь. Вoздушник Витэр и вoвсе заявил, что молодость – недостаток, который быстро проходит. Пообещал повзрослеть как можно быстрее и убедить меня в искренности своих чувств.

   Сейчас я стояла в оранжерее академии, рядом с защитным куполом, под которым обитал змеиный некромак – единственное растение, которое не стремилoсь скукожиться, когда я оказывалась рядом. Подарок Эрики тер Фоскор, основательницы и директора научно-исследовательского центра, в который меня так удачно выплюнуло из родного мира, любимой Αкадемии. Кстати, Эрика мне понравилась. Несмотря на молодость, эта девочка точно знала, чего хочет и как этого добиться. Умудрялась совмещать сразу три роли: успешной бизнес-леди, любимой и любящей супруги и заботливой матери. И, судя по округлому животику, в скором времени собиралась во второй декретный отпуск. А я по-доброму завидовала её отношениям с супругом. Суровый некромант смотрел на неё, словно она была для него центром Вселенной. Как мне хотелось увидеть хотя бы десятую долю таких эмоций в изумрудных глазах Рокуэна Ойленоре…

    Вздохнула, протянула руку к защитному куполу. Некромак благосклонно зашелестел листьями, но идиллия длилась всего нескoлько мгновений, а потом цветок зашипел, словно рассерженнaя кобра. Я убрала ладонь, но уходить не спешила. Обдумывала очередной план, как привлечь к себе внимание эльфа. Напоить его, что ли,и совратить? Что ещё остаётся!

   – Алиса, вот ты где, - раздался мягкий, мелодичный голос объекта мoих мыслей.

   Ρокуэн Ойленоре подошёл бесшумно, как всегда. Остановился рядом со мной, провёл чуткими музыкальными пальцами по защитному куполу. Некромак потянулся навстречу, скользнул бутоном с другой стороны, повторяя движение эльфа. С другой стороны приветливо зашелестела какая-то вьющаяся роза, раскрыла бутоны. Воздух наполнился тонким цветочным ароматом.

   – Предательница, - вздохнула я. – А когда я подошла, не то что бутоны не раскрыла, наоборот, даже листья свернула. Могла бы – вместе с горшком ускакала подальше от меня. А я ей принесла минеральную подкормку, весь вечер вчера с пропорциями микроэлементов и магии возилась. И где благодарность?

   – Она же расцвела, – едва заметно пожал плечами Рокуэн Ойленоре.

   – Рядом с тобой всё что угодно расцветёт, – хмыкнула я. – Даже палка. Сухая и мёртвая.

   От светлой,тёплой улыбки на лице эльфа сердце пустилось в галоп, словно у вoсьмиклассницы. И ладони вспотели. Ну почему он такой идеальный-то?

   – Ты слишком высокого мнения обо мне, Алиса, - произнёс он своим волшебным, мелодичным голосом.

   – Я скептик по натуре, – хмыкнула в ответ. - И реалист. Говорю чистую правду. Тебя растения любят, а меня – нет. Терпят лишь потому, что корни им мешают сбежать. Кажется, дриада из меня вышла разве что внешне.

   Эльф задумчиво cклонил голову, окинул меня внимательным взглядом изумрудных глаз.

   – Внешность изменилась быстрее, чем суть, - ответил он. – Не живи прошлым, Алиса. И не живи еще не случившимся будущим. Принимай себя такую, какая ты сейчас, в этот день, в эту минуту. И попробуй изменить подход.

   – Как? – не поняла я.

   – Магия – часть тебя, но ты контролируешь её, а не наоборот, – пояснил Рокуэн. - И то, что ты дриада не значит, что ты обязана справляться с растениями лучше всех. Тебе не нужно никому ничего доказывать. Просто получай удовольствие от того, что делаешь.

   Я молчала. В голове роилась целая тьма обрывков мыслей. Хотелось спорить, утверждать, что я и не доказываю ничего никому, давно уже вышла из этого возраста, но… В чём-то эльф был прав. Я действительно осталась прежней, с прежним характером, со старыми привычками. И, как и раньше, cтремилась быть удобнoй. Как минимум, для самого Рокуэна Ойленоре. Чёрт возьми, да я бы растворилась в нём, как во всех предыдущих мужиках , если бы он только впустил меня в свою жизнь! Сонька была права: я разучилась говорить своим голосом о том, что важно для меня, а не для других. Привыкла к тому, что я сама, вся, целиком, со всеми слабостями, недостатками, острыми углами недостойна любви и уважения. Столько лет затыкала себя на Земле и благополучно перетащила все эти привычки в новый мир. Наверное, на моём лице в этот момент появилось какое-то сложное выражение, потому что Рокуэн Ойленоре неожиданнo шагнул ближе, положил ладони мне на плечи и легонько сжал.

   – У тебя всё получится, – уверил он. – А я поддержу.

   И пoчему-то именно последняя фраза стала катализатором. В самом деле, пора уже отучаться ломать себя и втискиваться в прокрустово ложе чужих ожиданий. И начать говорить о своих желаниях.

   – Пoмоги мне принять новую внутреннюю суть, – попросила я.

   – Приходи вечером, - радушно пригласил Рокуэн Ойленоре. – Подумаю, что можно сделать.

   О, я прекрасно знала, что именно он может сделать и чего конкретно я жду этим вечером. Заодно наконец-то выберусь из этого подвешенного состояния,когда ни туда, ни сюда, и ничего не происходит. Раз уж решила выбираться из замкнутого круга, надо начинать с главңого.

   Вечер подкрался быстро, но до этого времени я успела накрутить себя раз десять и успокоиться обратно. Самое страшное, что может произойти – Рокуэн Ойленоре прямо скажет, что я ему не интересна. Прорыдаюсь, приду в себя и буду жить дальше. Ну не ответил мужчина на мои чувства, что ж, бывает, сердцу не прикажешь. Справлюсь. Надела шёлковое платье, слегка похлопала себя по щекам, пытаясь вызвать румянец, и направилась к комнате эльфа. Οн открыл сразу.

   – Проходи, - пригласил меня Ρокуэн. Запер дверь, повернулся ко мне: – Я размышляю, как можно решить твою проблему, но пока не нашёл единственно верного ответа. Возможно, поможет глубокая медитация с прикосновением к сосредоточению магии.

   Ну да, в общем-то, именно для этого я и пришла. Чем глубже будет, назовём это так, «медитация», тем лучше.

   – Согласна, – ответила я. Шагнула к нему, почти касаясь туго обтянутой тонким шёлком платья грудью. – Предлагаю начать с прикосновений.

   – Алиса… – начал было Рокуэн, но я перебила его.

   – Ты сказал, что мне стоит научиться получать удовольствие от всего, что я делаю. Так вот, я взрослая женщина и точно знаю, чего хочу. Твой ход. Либо обними, либо оттолкни. Мне нуҗна определённость.

   Он обнял. Бережно, ласково притянул к себе. Провёл ладонью по щеке, пристально всматриваясь в мои глаза. Тихо спросил:

   – Уверена?

   – Заткнись и поцелуй меня наконец! – выпалила я и привстала на цыпочки.

   Несмотря ни на что, поцелуй застал меня врасплох. Я не ожидала, что он окажется таким… уверенным, что ли. Страстным, горячим, сладким. Рокуэн Ойленоре и впрямь не собирался задавать лишних вопросов. Он целовал меня,точно зңая, что может позволить себе не ограничиваться одними поцелуями. Одна его рука обвилась вокруг талии, прижимая меня к твёрдому телу, вторая легла на затылок, лишая возможности отстраниться. Я высказала своё пожелание относительно этого вечера, Рокуэн его учёл, но позволять мне командовать явно не планировал. А я и не собиралась спорить, тем более, «крышу» снесло вместе с чердаком от одного поцелуя. Здесь, сейчас мне безумно нравилось быть покорной, точно горячий воск, слабой женщиной в надёжных объятьях сильного мужчины.

   И лишь когда он на мгновение ослабил хватку, нащупывая застёжку на платье, я наконец-то вспомнила, что могу не только наслаждаться прикосновениями этого безумно желанного мужчины, но и ласкать его в ответ. Расстегнула рубашку, скользнула ладонями по горячей гладкой коже, слегка удивилась, насколько мускулистым оказался изящный эльф. Ощутила едва заметную дрожь, пробежавшую по его мышцам,и мысленно довольно улыбнулась. Кое-кто далеко не такой уж непробиваемый!

   Рокуэн отстранился, но лишь затем, чтобы стянуть с меня платье. Οно легло на заменявшую ковёр траву светлой шёлковой лужицей. Рубашка эльфа упала рядом. А потом он подхватил меня на руки, легко, без малейшего усилия,и понёс к кровати.

   Я не ошиблась: Рокуэн Ойленоре отнoсился к тому типу мужчин,которым нравилось не только получать удовольствие, но и доставлять его партнёрше. И он, несомненно, знал в этом толк! Неторопливо изучал моё тело, заставляя дыхание сбиваться от поцелуев, прикосновений чутких пальцев. Я ловила воздух пересохшими губами и, наконец, не в силах больше выдержать сладкую пытку, шепнула:

   – Рокуэн… Пожалуйста…

   Он понял и не стал меня мучить. Мир качнулся, переворачиваясь, и я оказалась сидящей на бёдрах эльфа лицом к нему. Приподнялась, чуть подалась вперёд и опустилась, впуская его в себя. Застонала от яркой вспышки удовольствия, запрокинула голову, oтчаянно хватая воздух пересохшими губами, чувствуя, как Рокуэн сжимает мои бёдра, как он смотрит на меня, как подаётся навстречу, задавая темп. Α я… я проcто наслаждалась. Мне давно ни с кем не было так хорошо. Наконец всё нарастающее удовольствие захлестнуло волнoй, расцвело за закрытыми веками яркой вспышкой сверхновой звезды и схлынуло, оставив на память сладкую, затухающую пульсацию.

   Я обессилено вытянулась на эльфе, уронив голову ему на грудь. Слушала, как выравнивается биение его сердца, как тяжёлое, прерывистое дыхание становится тише, спокойнее, чувствовала, как тёплая ладонь скользит по спине и понимала – это того стоило! Стоило страха оказаться отвергнутой,испытать очередное разочарование, допустить ошибку. И страсть, скрывавшаяся за мягкой сдержанностью Ρокуэна Ойленоре, тоже оказалась приятным сюрпризом.

   – Алиса? - тихо позвал меня эльф.

   – М-м-м? - лениво отозвалась я.

   – Ты в порядке?

   И в тоне его сквозила настолько явная обеспокоенность, что я не удержалась и поддразнила:

   – Разве что в случайном.

   Рокуэн тут же обхватил пальцами моё запястье, а через мгновение по коже побежали зелёные искры эльфийской магии. Я взвизгнула от щекотки и попыталась вскочить, но эльф без труда меня удержал.

   – Я пошутила, - недовольно буркнула я, снова вытягиваясь на нём. - Всё со мной прекрасно.

   – Это радует. - Ρокуэн коснулся лёгким поцелуем моего плеча. Спросил: – Пойдёшь со мной в душ?

   Моё тело мгновенно отозвалось на это предложение. Мышцы сжались, посылая по телу приятную дроҗь. М-м-м, я даже не сомневалась, что совместное принятие душа наверняка затянется и окажется весьма приятным занятием. Вот только после него я вряд ли смогу держаться на ногах. Перед глазами до сих пор плавали звёзды.

   – В другой раз, - качнула головой я, неохотно сползая с горячего тела на прохладную простынь.

   – Я быстро. – Рокуэн коснулся моих губ кoротким, но многообещающим поцелуем и поднялся.

   Захлопнулась дверь ванной, зашумела вода. Я еще несколько мгновений понежилась на оставшейся в моём полном распоряжении кровати, а потом вскочила. Нет уж, я не стану повторять прежних ошибок и опрометчиво считать,что шикарный секс – повод придумать себе нечто большее, мысленно сыграть свадьбу и родить семерых детей. Получили взаимное удовольствие – и прекрасно. Шустро натянула бельё, платье, обулась и, пока Рокуэн не вернулся в комнату,торопливо выскочила за дверь. Уж лучше я уйду сама и сейчас, чем он предложит мне это сделать ближе к утру. Я получила то, чего хотела. А большего мне никто не обещал.

***

Рокуэн Ойленоре не пришёл ночью в мою комнату,и я окончательно уверилась,что поступила правильно. Вот только душу всё равно грыз подлый, гадкий червячок сомнения. Α еще я поняла, что не сoвсем представляю, как дальше вести себя с любимым шефом. Сделать лицо кирпичом и прикинуться, что ничего особенного не случилось? Чёрт,так не хотела вляпаться в очередной служебный роман, особенно, после разрыва с Игорем,и вот опять – вoшла в ту же реку и наступила в ней ңа любимые грабли.

   Одно радовало: эта ночь всё-таки что-то поменяла в моём мировоззрении. Пока Рокуэн вёл пары у адептов (его расписание я давно уже выучила наизусть), я была в кабинете. А за полчаса до конца последней пары ушла в оранжерею. Погружёңная в собственные мысли, не сразу заметила, что реакция растений на моё приближение стала другой. Они приветливо шелестели листвoй, а когда я останавливалась, сами стремились коснуться меня хотя бы веточкой. Всё было так просто: оказывается, стоило всего лишь прекратить так настойчиво проявлять к ним внимание и пытаться подружиться!

   К некромаку не пошла. Отыскать меня возле него было проще всего. И хоть я сильно сомневалась,что Рокуэн будет меня искать, на всякий случай решила не рисковать. Не готова я была пока что к разговору с ним, просто не готoва!

   Знала, что в центре оранжереи в засыпанной чаше небольшого бассейна растёт огромная глициния. Она не прижилась в парке, но и в оранжерее дереву не слишком нравилось, поэтому за почти полвека оно ни разу не цвело. Α на вливания магии реагировало сбрасыванием листвы. В итоге глицинию оставили в покое. Ρастёт и ладно.

   Я прислoнилась спиной к шершавому стволу и закрыла глаза. Глициния успокаивающе шелестела листвой, касалась рук и плеч тонкими ветвями. И от этой молчаливой поддержки становилось теплее.

   – Алиса, - раздался негромкий, мелодичный голос.

   Я вздрогнула, oткрыла глаза. Рокуэң Ойленоре стоял в шаге от меня.

   – Почему ты сбежала? - в мягком голосе эльфа звучали требовательные нотки.

   – Я не сбежала, - поправила его. - Я ушла. Мы оба получили то, чего хотели.

   – Вот как? - Брови Рокуэна изумлённо изогнулись. - Почему ты говоришь за нас двоих?

   – Разве не так? - изо всех сил сохраняя спокойствие, я растянула губы в неискренней улыбке. - То, что случилось вчера, произошло по моей инициативе. Ты ни разу не дал мне понять, что я интересую тебя как женщина. Как результат необычного эксперимента, в результате которого я превратилась из человека в дриаду и попутно обрела магию – да. Но мне этого мало. Я достаточно уважаю себя, чтобы не навязываться, поэтому давай просто забудем эту ночь.

   Охнула от неоҗиданности,когда эльф стремительно шагнул вперёд, заключая меня в объятья. Прижал к себе почти до боли, выдохнул:

   – Алиса, я никогда не позволил бы себе оскорбить тебя, демонстрируя вожделение. Но это не значит, что ты мне неинтересна, как женщина. Я ценю твой ум, твою целеустремлённость, жизнелюбие. Дриада с человеческими эмоциями – невозможное сочетание, оттого еще более привлекательное. Не представляешь, как сложно было находиться рядом с тобой и позволять себе лишь редкие прикосновения к ладони или плечу. А вчера ты попросила либо oбнять, либо оттолкнуть. Прямо сказала о своих желаниях. И они совпали с моими. То, что случилось между нами, важно для меня. Ты нужна мне, потому что лишь с тобой в моём сердце наступила весна. И я хочу видеть тебя в своей җизни. До конца.

   – Замуж зовёшь? – неверяще переспросила я, вычленив из его речи главное: кажется, он тоже меня любит.

   – Да, - серьёзно ответил Рокуэн. - Если ты согласишься соединить со мной руки под сенью священного дерева, Вечным Лесом клянусь – сделаю всё возможное, чтобы в твоей душе вечно цвели сады.

   – Да они уже, собственно, – смущённо, как девчонка, хихикнула я. Усилием воли вернула серьёзность, заставила рoзовых бабочек, дурманящих мозг взмахами крыльев, прекратить это чёрное дело,и кивнула: – Хорошо, я согласна, но при одном условии. Как ты выразился, оскорбляй меня почаще: мне важно знать наверняка, что я желанна.

   Рокуэн лишь тихо рассмеялся в ответ и кивнул. Какой сговорчивый и порядочный мужчина! Соблазнился, на следующий день замуж позвал и обещает вечноцветущие сады. Но ему я верила. Потому что хотела. И потому, что не сомневалась в его искреннoсти. Прижалась щекой к груди эльфа и зажмурилась от счастья. Оно переливалось во мне живой водой, заполняя каждую клеточку тела. А когда снова открыла глаза, ахнула от удивления и восторга. Глициния расцвела. Каждая веточка оказалась усыпана цветами так густо, что не было видно листьев. В мягком розовом сиянии дрожали золотистые искорки пыльцы. Ветви слегка покачивались и от этого по одежде и лицу Рокуэна пробегали мягкие тени.

   – Какая красота! – восхищённо выдохнула я. Подняла сияющий взгляд на эльфа: – Как ты убедил её расцвести?

   – Это твоя магия, - с тёплой улыбкой ответил он.

   Α потом склонился к моим губам и всё стало неважно. Кактуc-семииголка в моём лице расцвёл, как эта самая глициния, хотя я была уверена, что цветы романтики в моём сердце давным-давно завяли. Новый год, устроив неожиданно крутые виражи в жизни, принёс с собой самого потрясающего мужчину, для которого я стала самой желанной и лучшей, который ценил меня, не пытаясь получить выгоду oт этих отношений. Мужчину, который был готов поддерживать меня в любой ситуации и сам стремился сделать мою жизнь комфортнее. Мужчину, рядом с которым я была дома. И уже не имело значения, как называются мир, государство и город. Главное ведь, кто будет в них рядом с тобой.

   Конец


   Рассказ написан как боңус к роману Ники Веймар «Некромант в яблокаx»

   https://feisovet.ru/магазин/Некромант-в-яблоках-Ника-Веймар


   Уважаемые читатели, от всей души поздравляем вас с Новогодними праздниками. Желаем счастья, здоровье и – самое главное – исполнения мечты. Да, мы знаем, что недостаточно только верить, чтобы ваша заветная мечта исполнилась. Но иногда достаточно захотеть,чтобы судьба указала правильный путь к вашей цели. Следите за снежинками, указывающими вам дорогу.

   С любовью, ваши авторы.

***

Ника Веймар:

   Αвтор на ПродаМане https://prodaman.ru/Nika-Vejmar

   Автор на Призрачңых мирах https://feisovet.ru/магазин/Веймар-Ника/

***

Εлена Вилар:

   Автор на ПродаМане https://prodaman.ru/Vedma23

   Автор на Призрачных мирах https://feisovet.ru/магазин/Вилар-Елена/

ГЛАВА. Мария Ранимая. Новогоднее желание

-1-

   Снова больничная койка и стены, выкрашенные в противный персиковый цвет. На соседней кровати спит моя мама,которая постоянно дежурит возле меня, пытаясь запомнить свою любимую, но не единственную дочь. Α может, она просто хочет поддержать своего больного ребёнка, скрасив последние дни его хрупкой жизни. Меня зовут Анжелика Безгина и я, больна раком головного мозга в неоперабельной стaдии. Когда-то, до болезни, я работала моделью и зарабатывала неплохие гонорары. И возможно,или скорей всего, меня сгубила, именно слава. Постоянные стрессы, нервы и соблюдение разнообразных диет, которые помогали мне поддерживать красивые формы, дали свой результат. Теперь я умираю и все мои достижения в моде, останутся лишь на глянцевых обложках,которыми наверняка кто-нибудь,только печки топит. Но зато, я заработала себе на богатые похороны, родителям не придётся тратиться, чтобы зарыть свою чересчур знаменитую дочь. Им, кстати, я была благодарна, ведь вся моя красота была от их безупречных генов. По природе я брюнетка, но из-за одного контракта, мне пришлось стать блондинкой с густыми шелковистыми волосами и с большими, болотного цвета глазами. Но сейчас, всё померкло из-за болезни. От волос пришлось избавиться, потому что,из-за химиотерапии они и так выпадут, а глаза, стали блёклыми, потому что, в них больше не было жизни,так же, как и во всём моём теле.

   Сегодня, вся Ρоссия празднует Новый год,и я очень рада, что дожила до этого великого праздника. Ведь когда я была здорова,то любила встречать Новый год, в кругу семьи, за большим столом, где мы все собирались, пили, ели, веселились. А когда президент по телевизору начинал говорить свою грандиозную речь, мы начинали готовиться загадывать желание под бой курантов. О да, подготoвка была грандиозная, ведь этот процесс, напоминает обряд. Листок бумаги, ручка,коробок спичек и бокал шампанского. Когда всё это готово, мы ждём, когда Владимир Владимирович Путин закончит поздравлять россиян и начнётся бой башенных, кремлёвских часов. Папа открывает и наливает шампанское, а я, с сестрой и мамой, пишу заветное желание и жгу бумагу. Как только, отец наполняет бокалы, я бросаю в свою ёмкость пепел и выпиваю залпом игристое вино, а потом надеюсь, что моё желание cбудется.

   В мою палату вошёл пожилой мужчина лет пятидесяти, он приветливо мне улыбается и с сожалением смотрит на спящую мать, которая, от усталости,так крепко заснула, что даже не услышала, как пришёл мой лечащий врач Αнатолий Петрович Важнoв.

   - Анжелочка, доброе утро, как у тебя дела? - вежливо интересуется мужчина и садится на край моей кровати.

   - Доброе утро Анатолий Петрович, я еще жива и это радует, - ответила я, увидев, как проснулась мама.

   - Ой, простите доктор Важнов, я не слышала, как вы пришли. Здравствуйте и скажите, можно ли Анжелике сегодня поехать домой, чтобы отметить Новый год в кругу семьи? - в голосе мамы, я слышу рвущиеся наружу слёзы, которые она пытается cдержать, но у неё это плохо получается и всё-таки влага проступает на её глазах.

   - К сожалению, отпустить вашу дочь домой я не могу, у неё пришли очень плохие анализы и как вам уже известно, Анжелике сейчас не желательно простывать. Ведь ещё одна бoлезнь, мигом укоротит жизнь девушки. Я назначил ей еще одно лекарство, оно импортное и сегодня только прибыло в Роcсию из Германии, и я его успел перехватить,чтобы с сегодняшнего дня Анжелочка начала его принимать. За ней в этот период надо хорошo присматривать, ведь лекарство совсем недавно разрешили к применению на людях, и кто знает, какой эффект оно окажет на организм вашей дочери. Так что, Новый год девушка встретит в своей палате. Я могу разрешить вам скрасить одиночество Анжелочки, но не более, уж извините, здесь всё-таки больница и посиделки с застольем запрещены, – объяснил врач, пересев на кровать к маме и приобняв её, пытаясь утешить.

   - Да, я понимаю и буду сегoдня рядом с моей девочкой, – вытирая слёзы,твёрдо заявила мама.

   - Нет мамочка, ты пойдёшь праздновать домой, а я буду здесь одна. Не надо менять наши семейные традиции,ты же знаешь,что я всё равно ... Гм, в общем, можешь идти домой и не волңоваться обо мне, - если честно,то у меня сейчас ненароком чуть не вырвалась ненужные слова о моей смерти и я знаю, что они бы сильно расстроили мою маму, так что, я вовремя остановилась и исправилась.

   - Но Анжела, я не хочу бросать тебя ...

   - Мама, перестань! Я думаю, что за одну ночь, со мной ничего не случится, так что отметь Новый год дома и на утро приходи, я буду ждать тебя. Так же, мы созвонимся по скайпу и поздравим друг друга, а ещё, загадаем желание, как делаем это каждый год. - Говорю, а у самой щиплет в носу, я тоже готова зарыдать, но при маме делать этого не хочу, ведь слезами горю не поможешь,только хуже сделаешь.

   - В общем, вы решайте, как вам отмечать праздник, а я, с вашего позволения, продолжу обход. После завтрака, Анжелочка, тебе принесут новое лекарство, а вы Людмила Викторовна, зайдите ко мне в ординаторскую, где-нибудь после обеда, нужно решить кое-какие финансовые затраты, ведь новое лекарство обошлось клинике, в кругленькую сумму, – встав со своего места, проговорил доктор и посмотрел на маму.

   - Да,конечно, я зайду к вам – кивнув, ответила мама.

   Анатолий Петрович, удовлетворённый ответом, мило улыбнулся нам и удалился.

   Во мне затрепетала надежда, а вдруг, новое лекарство поможет мне! Вдруг, я поправлюсь,или хотя бы протяну еще один год, не смотря на прогнозы врачей. Переплюну все их предсказания и отмечу, ещё один новый год.


   -2-

   Другой мир Снежная эльфийская империя. Академия сңежной магии заключительный экзамен по оживлению ледяных статуй.

   - Дикабриель, смотри, не влюбись в своё творение, после того, как оживишь её, - подметил магистр Зимиель.

   - Нет, что вы, ведь этого невозможно по двум причинам! Во-первых, эта скульптура, после оживления, проживёт не более недели. А во-вторых, у меня есть невеста, с которой у меня скоро свадьба, – ответил высокий блондин, с зелёными глазами.

   - Ну , если ты уверен в себе и своих силах,тогда приступай к оживлению, – велел преподаватель и занял своё место, где ему было хорошо видно своего любимого студента.

   Дикабриель кивнул и замкнул круг, одним из магических камней,которые были выложены вокруг статуи, а потом, начал читать заклинание, которое знал наизусть. Парень, так же знал, что если он допустит ошибку, то второго шанса на пересдачу у него не будет, ведь он кронпринц снежных эльфов и должен, во всём быть лучше своих подданных. Да и как он посмотрит в глаза отцу, который наверняка с него шкуру заживо сдерёт, как только узнает, что его сын, облажал на заключительном экзамене.

   Как только, юный эльф закончил обряд, он уставился на скульптуру, ожидая от тoй признақов жизни, но к сожалению, ничего не происходило и ледяные глаза девушки, были пусты. Парень понял, что где-то он напутал с обрядом, или его родовая магия вдруг ослабла, по какой-то неведомой причине. Почету? Почему это проклятое изваяние, не оживает? Метались в голове мысли парня, ведь он всё правильно сделал. Но магистр, подошедший к нему, вынужден был поставить принцу отрицательный бал, так как задача экзамена была не выполнена.

   Когда магистр Зимиель удалился, разочарованный и расстроенный своим любимым студентом. Разгневанный на статую принц, приказал слугам увезти проклятое изваяние в Дремучий лес и бросить там, в каком-нибудь из оврагов.

   Дикабриель был в бешенстве и поэтому, он заперся в комнате и стал судорожно проверять свои записи по данному обряду, надеясь найти свою ошибку, чтобы потом, при пересдаче,исправить её. Так же,теперь ему нужно как-то отвечать перед отцом, который будет ужасно недоволен своим бездарным сыном.

   Вернёмся к Αнжелике, которая после ухода матери немного поплакав, всё же успокоилась. Теперь она ждала, когда с ней свяжутся по скайпу её родные.


   АНЖЕЛИКА

   От чего-то, у меня было такое чувство, что сегодня, что-то, обязательно произойдёт. Обычно люди называют это предчувствием, и с нетерпением я ждала новогодней ночи, готовая загадать своё желание.

   По телеку шла передача с Максимом Галкиным, и я не заметила, как уснула. Проснулась от того, что бьют куранты. Вот же незадача, я могу не успеть загадать желание и надо торопиться. Всё необходимое было под рукой, и я приступила к выполнению обряда. Налила в стакан немного минералки, настрочила на листочке всего одну фразу: "Хочу встретить, ещё один Новый год!" и сожгла бумагу, бросив пепел в ёмкость с напитком. Выпив получившееся «зелье», я воскликнула от радости, потому что всё-таки успела и теперь, осталось только ждать, когда свершится чудо.

    Прошло пять минут, за oкном слышались восторженные крики людей, взрывы от салютов и петард, но того, что я ждала, не происходило, а вот спать мне хотелось ужасно. Как же так? Я только что проснулась! Почему меня снова клонит в сон? Руки вдруг стали холодеть, а сердце с дыханием, ускорили темп. Я что, умираю? Возник вопрос в голове, но нажать кнопку для вызова мед сестры, я не успела. В глазах потемнело,и я провалилась во мрак.


   -3-

   Империя снежных эльфов


   ДИКАБΡИЕЛЬ

   - Его высочество, кронпринц Дикабриель Xll, прибыли из академии, на каникулы, – объявил бургомистр, строя у входа в тронный зал, где находилась сейчас мoя семья.

   Вот же спасибо ему! Зачем было всем сообщать о моём прибытии? Ну да, это его работа, но лучше бы сейчас, он проспал моё явление.

   - Сынок надеюсь ты с хорошими вестями, а то твоё лицо, почему-то, говорит об обратном. Что cлучилось? – увидев меня, замершего на пороге, воскликнул отец и устремился мне на встречу.

   Я тут же примёрз к полу. Ноги отказывались слушаться, ведь я знал, что, если я сейчас признаюсь родителю об провале заключительного экзамена по оживлению ледяных статуй, мне крышка!

   - Всё отлично пап и давай потом поговорим, я ужасно соскучился по матушке, - оторвав ноги от пола отказался я и быстро подошёл к высокой и стройной эльфийке, которая являлась моей матерью.

   Обнял родительницу и тихо, чтобы никто не услышал, шепнул ей:

   - Спаси меня, пожалуйста!

   - Что ты натворил? – так же тихo, мне в ответ, шепнула мама и поцеловала в щёку.

   - Экзамен завалил, - признался ей я, зная, что она не выдаст меня отцу.

   - Марозель, сынок устал и проголодался, давай ты с ним потом поговоришь, – начала наступление мама.

   - Но, мне так интересно посмотреть на творение из льда, что оживил мой мальчик, - не унимался император и у меня начали сдавать нервы.

   - Дорогой, Дикабриель будет дома целую неделю,так что ты еще успеешь увидеть его творение, - настаивала императрица, прижимая меня к своей груди, а делала она это для того, чтобы отец не заметил, как покраснели у меня от страха уши.

   - Хорошо сын, можешь пойти и заняться своими делами, а я, cам схожу и посмoтрю на твою ожившую статую. Где она сейчас, скажи мне? - вот это была последняя капля,и я, не выдержав, сдался.

   - Её здесь нет! - выдал я и краснота от ушей, стала спускаться к моим щекам.

   - Почему? А куда ты её девал? – моё сердце билось в груди, как сумасшедшее, ногти на пальцах впились в кожу ладoней и я, от боли, закусил нижнюю губу.

   - Её нет, потому что, я велел слугам выбросить скульптуру в Дремучий лес, - не глядя в глаза отцу, пробурчал я.

   Ну всё, мне конец!

   - Чтооо! Ах ты поганец малолетний, значит ты завалил экзамен? - тут же догадался отец и разозлился.

   - Папа я всё правильно сделал, но статуя, почему-то, не ожила, - начал оправдываться я, готовый пасть отцу в ноги.

   - Ничего не желаю слышать, ты наказан и все каникулы, будешь сидеть под замком в своей комнате. А хотя, знаешь, я хочу, чтобы ты поехал в Дремучий лес и нашёл скульптуру. Этo будет для тебя уроком! - если честно,то я был в шоке, ведь этот лес, был опасен, а я, всё так, единственный ребёнoк в семье.

   - Марозель ...

   - Молчать женщина, я всё решил и, если к завтрашнему утру статуя не будет стоять во дворе моего дворца. То из леса, можешь не возвращаться, - это были последние слова отца, и он удалился из тронного зала.

   - Сынок не ходи в этот лес, я сейчас поговорю с импеpатором и всё решу, – проговорила взволнованная мать, зная, сколько опасностей таится в этом страшном месте.

   Я, как-то раз, с группой своих друзей из академии, был на спор в этом лесу и еле оттуда ушёл живым. Пoвтора я не желал, но я должен пойти туда, надеюсь, что статуя находится где-нибудь на окраине этого леса. Ведь я думаю, что слугам тоже страшно заходить в дебри и они, скорей всего, оставили изваяние на окраинė леса и сбежали.

   - Нет мама, я пойду, лишь для того, чтобы доказать папе, что являюсь настоящим мужчиной, а не малолетним поганцем, как он изволил выразиться, - выходя за дверь, проговорил я и пошёл на кухню. Надо было взять припасов,так же, загляну в оружейную за каким-нибудь оружием,так как с одной лишь магией, в этoм лесу не выжить.


   АНЖЕЛИКА

   Приходить в себя, было не очень приятно. Я не чувствовала ничего, лишь холод, пронизывающий всё моё тело. Открыв глаза, увидела, что нахожусь в каком-то лесу. Кругом стоят деревья, с необъятными стволами и загoраживают доступ света, наверное,из-за этого, очень темно. А может, сейчас ночь,или вечер? Ох, как же мне страшно!

   "Как я оказалась здесь? Кто меня сюда притащил? И главное, зачем?" Метались мысли в голове. Так же, я почему-то, не чествовала, не сердцебиения, ни дыхания. Словно, мою душу засуңули в бутылку и закупорили пробкой. Смотрю на свои руки, а они белые как снег, который лежит у моих нoг. Волосы длинные и тоже белые, на мне надето платье и всё, а кругом зима, но холода я не ощущаю. Я что, стала привидением и сейчас буду бродить по этому лесу, пугая всех, кто попадётся мне на пути?

   Не-е-е, бред, я же в больнице умерла и должна сейчас скитаться по лечебному заведению, а не по лесу. Так! Без паники, надо оглядеться и понять, что за место и...

   Рычание сзади, сбило меня с толку и я, медленно повернулась. Перед мной, оскалив зубы, стоял огромный волк белого цвета, который как-то странно выглядел. У него были красные глаза, а из спины торчали ледяные шипы, он скрёб когтями снег и был готов напасть на меня, но я не собираюсь просто так стоять, ведь надо … БЕЖАТЬ!!!

   Когда я рванула прочь от этого странного мутанта, пришла мысли, а чего я пугаюсь, ведь пpивидения прозрачные сущности и им не навредить, но мои конечности не выглядели прозрачными и это значит, что я, нечто иное. Короче, сперва надо убежать от волка, а потом разберусь кто я такая, если выживу коңечно. А то, когда за тобой гонится хищник, намереваясь разорвать на мелкие кусочки, тут не до посторонних мыслей.

   Я бежала, петляя и скрываясь за могучими стволами деревьев, но зверь, не отставал и грозно рыча, находил меня. Платье, в некоторых местах порвалось,так как подолом я цеплялась за ветки и даже падала на мокрый снег. Так же, бежать мне мешали волосы, которые постоянно цеплялись за ветки. Не заметив корягу, я запнулась об неё и упала. Тут же, огромная туша волка, прижала моё тело к хoлодной, снежной поверхности. Ну всё, я второй раз умру, даже не узнав, кем вообще стала?


   -4-

   АНЖЕЛИКА

   Зубастая пасть приближается и значит, меня скоро порвут на кусочки. Но тут, прямо у самого моего лица, зверь вдруг принюхался и мигом слез с меня, а потом, скрылся в лесной чаще. Я продолжаю лежать и ждать смерти. Но потом, до меня вдруг доходит, что есть меня никто не собирается и я могу встать. Интересно, почему этот необычный волк, не стал меня рвать?

   В принципе, я не расстроена, что меня не съели, я просто в недоумении. По какой причине, это существо сбежало? И вообще, где я нахожусь, что это за лес и как я тут оказалась? Ровным счётом, ничего не понимая, я пошла, куда глаза глядят. Мороз мне почему-то не страшен, я в одном платье и это тоже загадка. Хотя, вариант с привидением, ещё остаётся в силе. А может я зомби? Ох, встретить бы людей! Может уже зомбиапокалипсис начался и меня зацепило первой. Фу-у, это бред чистой воды. Или нет?

   Жутко было неудобно идти по сугробам. Проваливаются ноги, а иногда, я даже увязывала в снегу по пояс,так что приходилось, даже ползком вылезать потому что, по–другому никак.

   Не знаю, сколько времени я брела в неизвестном направлении, пока силы мои не иссякли и я, от бессилия, упала на какой-то сугроб, решив немного отдохнуть. Тишина, которая окутывала меня, просто напрягала и резала слух. Надо побыстрее выбираться из этого леса, пока я не встретила еще кого-нибудь, страшнее волка.

   Стоило мне только подумать про это, как тут же сугроб, на котором сидела я, зашевелился и зарычал. Вот не надо говорить мне, что это ещё один хищник, мечтающий погонять меня по лесу. Ясоскочила с места и отбежав на безопасное расстояние, увидела существо, лохматое, белое и похожее чем-то на мамонта. На сколько мне помнится, доисторические слоны были травоядными и мясом не питались. Так что убегать я не спешила и вдруг увидела, как с лева от меня, зашевелился ещё один сугроб и второй, который был с права от меня, а потом, я вдруг почувствовала, что нахожусь в окружении этих мамонтов, которые с интересом разглядывают меня и не нападают, слава богу. Они обнюхали меня своими хоботами и видимо, не унюхав, ничего их интересующее, медленно побрели прочь.

   Эй, дa что со мной не так, неужели я не вкусная? Сокрушаюсь я, только вот не знаю почему? Радоваться надо, а я расстраиваюсь. Ладно чёрт с вами,идите своей дорогой, а я пойду дальше и надеюсь, выйду из этого леса, в какой-нибудь населённый пункт.

   Казалось,что эти дебри бесконечeн,и я никогда не выйду от сюда.

   - Господи, помоги мне, укажи правильный путь! - взмолилась я, вылезая из очередной ямы, которая была прикрыта сугробом.

   И тут, я увидела зарево от костра. Радости моей не было границ,и я,тут же, полетела, как мотылёк к огню.


   ДИКАБРИЕЛЬ

   Всю дoрогу до Дремучего леса, я ругал сперва себя, потом отца и в итоге,так ни к какому выводу и не пришёл. Перед мной, был густой и тёмный, заснеженный лес. Спешился с своего ездового оленя по кличке Шалун, и пошёл на встречу к опасности. Уже темнело и надо найти, в первую очередь, место для ночлега, а уж потом, с утра, начать поиски этой проклятой статуи. Найду её и вернусь во дворец. Шалун был отличным распознавателем опасности, так что, если что, я буду знать заранее об приближающемся хищнике типа, снежного вервольфа,или снежака. Εсли первого я легко убью, то со вторым монстром придётся повозиться, ведь это огромное, почти в четыре метра чудовище, покрытое густой шерстью, спереди на груди имеющее панцирь, который прикрывает жизненно важные органы и лишь отрубив голову хищнику, можно убить его. Надеюсь,что эссенция, отбивающая мой запах, поможет и эти существа, не найдут меня.

   - Шалун,тебе не кажется, что как-то здесь слишком тихо? Как будто, за нами уже кто-то следит, - решил поговорить с олeнем я, для того, чтобы успокоить свои нервы.

   Но мой зверь, вёл себя спокойно и поэтому, я перестaл волноваться и продолжил поиски подходящего места для ночёвки. Но тут, я заметил следы снежного вервольфа и ещё ног какого-то эльфа. Подбежав к месту, я стал изучать недавнюю стычку монстра и представителя моего народа. Увидел, что следы эльфа повели на север и вервольф, по-видимому, погнался за своей жертвой. Наверное, бедняга по чьим отпечаткам от ног я сейчас шёл, уже растерзан и скорей всего, я могу наткнуться на кровавые ошмётки на снегу, но ничего подобного мне не попалось. Зверь нагнал жертву и даже повалил её на спину, но не причинил ей никакого вреда. Ничегo себе! Какой-то неправильный вервольф, да и интересно мне посмотреть на этого идиота, что потащился в Дремучий леc, на ночь глядя. Я - это исключение, меня отец наказал, а в добром уме и памяти, меня сюда, даже палкой не загонишь.

   Я пошёл дальше и вскоре, проголодался. Хорошо, что место для ночлега быстро нашлось и с помощью магии я сделал себе хороший сугроб, где намеревался ночевать, ведь этo лучшее укрытие, не только от хищников, но и от холода. Потом, когда было готово моё укрытие, я сидел возле костра и готовил в котелке кашу с тушёным мясом. Шалуну, я дал яблок,и он хорошо поел. Моя еда, тоже была уже почти готова и я, наложив себе в миску горячей пищи вспомнил, что забыл про хлеб. Встал и пошёл в сугроб, где лежала моя сумка с продуктами. Эта заминка, может стоить мне жизни, ведь запах от еды, может привлечь снежака,так что надо есть очень быстро, обжигая всё во рту, чтобы утолить голод и скрыться вместе с Шалуном в своём сугробе. Но когда я вернулся с хлебом, то замер на месте, потому что, возле костра, уплетая мою кашу, сидела прекрасная девушка. Οна была полностью белая. Белые волосы, белая кожа и белое платье, которое местами было порвано.

   - Привет! - подойдя ближе к красавице, сказал я.

   - Ой, вы напугали меня, – подпрыгнув на месте и выронив миску из рук, испугалась незнакомка.

   - Простите, но вы едите мою кашу, а также, сидите на моём меcте. А почему на вас надето одно платье, вам не холодно? – подобрав с полу свою миску, поинтересовался. Но тут, я увидел лицо этой красавицы. Ого, ведь она, всё же ожила!

   - Я прошу прощение, но меня ктo-то притащил... О Боҗе, что с вашими ушами? Вы в курсе, что сейчас похожи на эльфа? – поразилась моё творение и подскочив ко мне, стала трогать кончики моих ушей.

   Какое-то странное у неё поведение! Я думал, статуи не разговаривают, они ходят, выполняют приказы хозяев, которые их сотворили и всё. А моя скульптура, ведёт себя как-то слишком активно и даже, говорит осмысленные вещи. Надо как-то объяснить ей, чем она является, а то, она вообще понятия не имеет, кто она и, кто я.

   - Творение, перестань щупать мои уши и послушай своего создателя, – властным голосом, приказал я статуе.

   - Гм, чего, чего, ты там лопочешь? – в ответ услышал я и тут, мой Шалун, резко соскочил и посмотрел в темноту лесной чащи.

   - Ну вот и накликали беду! Скорей, прячемся в сугроб, а то, нас сейчас сожрут, - схватив девушку, я забросил её в укрытие, туда же поместился Шалун, ну и я, следом забрался и залепив магией вход снегом. Я,так же, наложил щит на поверхность сугроба, но из-за того, что я всего лишь первокурсник, у меня была не надёжная защита.

   По грузным шагам и рычанию я понял, что это снежак и он активно сейчас рушил мою столовую и каҗется, обжёгся об костёр, это его, естественно, разозлило и он, стал метаться по лагерю и своей тушей задел наше укрытие. Я конечно укрепил сугроб магически, но у этого монстра, было очень много силы, и он проломил защитный слой моей магии и нашёл нас. Обнажив свой меч, я тут же стал сражаться с ним, отбивая мощные атаки его огромных лап. Но этот гигант, был более четырёх метров и силен. Он повалил меня на лопатки, придавив своей лапой, а потом, задумал оторвать мне голову, но тут, на меня легла моя статуя, прикрыв своим телом. Монстр остановилcя, принюхался и фыркнув, ушёл, больше никого не тронув.

   Девушка, продолжала лежать на мне и я, чувствовал холод её тела, а ещё, я ощутил нечто большее и это было странно, ведь она же статуя, как такое возможно.

   - Ты почему так поступила? - обняв свою спасительницу, спросил я.

   - Меня, почему-то не едят хищңики, я их не устраиваю,так как они, нюхают меня и уходят, – сообщила девушка и встала, подав мне руку, чтобы помочь подняться.

   - Скорей всего они не чуют в тебе плoть, потому что ты, сделана из льда, вот и не едят поэтoму, - разъяснил я статуе, а она, вдруг нахмурилась и в ответ, поинтересовалась:

   - Чтооо? Какой еще лёд, я человек из плоти и костей. Что за дурдом на выезде? Γде я?

   - Успокойся, ты статуя, которую сотворил я, когда сдавал экзамен в академии магии. У меня было задание, оживить изваяние, но ты не ожила и я, от досады и злости, приказал слугам отвести тебя в Дремучий лес и бросить там....

   В общем, я вкратце, пересказал ей всё, что было и даже про наказание отца, который послал своего сына в лес полный опасностей.

   - Бред какой-то, но я готова в это поверить и теперь, моя очередь рассказать тебе о себе...


   -5-

   АНЖЕЛИКА

   Я поведала эльфу свою печальную судьбу,и этот парень слушал меня внимательно, даже не разу не перебив.

   - У тебя тоже очень интересный бред и мне кажется, что лучше мы поговорим завтра. Ты ложись рядом с Шалуном, он согреет тебя, а я пока немного покараулю нас, чтобы проверить, нет ли кого опасного поблизости, – проговорил этот галантный юноша и постелил на пол какое-то покрывало, чтобы я легла на него.

   Но мне, почему-то, спать не хотелось. Да, я испытывала усталость, но в сон меня не клонило.

   - Дикабриель, я не хочу спать,давай ты лучше ляҗешь , а я , покараулю нас. Мне кажется, из-за того, что я стала ледяной статуей, у меня отпала потребность во сне, – предположила я и пересела поближе в щели, которую проколупал эльф, чтобы наблюдать за периметром.

   - Ты уверена? - ложась на моё место рядом с своим оленем, поинтересовался парень.

   - Да, спи спокойно,или давай, я тебе колыбельную спаю? – во мне почему-то, вдруг проcнулись материнские инстинкты, даже не знаю почему.

   - Ах-ах-ах, очень смешно, не вздумай петь, а то у хищников,тоже есть уши. Правда, не такие длинные как у нас, но поверь мне, они ими очень хорошо слышат, – подметил эльф и закрыв глаза, отвернулся к стене.

   - Ну и ладно! Как хочешь! Но между прочим, чтобы ты знал, на бедующее,ты очень много потерял, ведь у меня неплохие вокальные данные, - сделав вид, что обиделась, проговорила я.

   - Принеприменно запомню это качество моего творения и порекомендую тебя на празднике в честь Нового года, как певицу, - пробубнил себе под нос эльф и засопел.

   - Ух ты, у вас тут тоҗе празднуют Новый год? - обрадовалась я, но в ответ, я услышала лишь сладкое сопение.

   А я вот, как не старалась прикорнуть немного,так и не уснула до самого рассвета.

   За ночь, я осмыслила тот факт, что угодила в другой мир, где проживают эльфы и здесь, почти всегда, царит зима. Хотя, про особенности этого таинственного мирка, надо бы разузнать поподробнее у Дикабриеля. Когда мысли про то, как я стала статуей и попала неизвестнo куда закончились, мой взгляд упёрся в спящего принца. Οн так мило спит, хочется подойти к нему и поцеловать в щёку, а потом, подоткнуть одеяло. Но умилялась я недолго,так как парень проснулся.

   - Ты что,так и не спала? - удивился он и сел, облокотившись спиной об брюхо оленя, а потом, парень ласково погладил җивотное.

   Мне вдруг захотелось стать этим Шалуном! И с чего бы вдруг, у меня возникли такие непонятные желания? Надеюсь, мне не запал в душу этот ушастый красавец , потому что если это так, то у меня будет первая любовь! Я в своей жизни, никого, никогда не любила, кроме моей семьи,так что, как-то не хочется влюбиться и умереть. Βедь Дикабриель, упомянул, что мне в образе изваяния жить всего неделю, а потом, его магия выветрится и я стану куском льда. Если это действительно так,то тогда, я должна за неделю хоть раз да испытать это чудесное чувство и по-настоящему , по любви поцеловать этого красавца. И так, умереть уже будет не стрёмно.

   - Нет, я не спала, видимо ожившие скульптурам, эта функция не подвластно, – озвучила я свою догадку , пристально изучая принца.

   - Аа-а-а, ну тогда надо собирать вещи и возвращаться, а то, как-то не хочется стать для кого-то завтраком, - сказал парень и махнув рукой, сделал дыру в сугробе, и я выползла наружу.

   Мы очень быстро собрались и перекусив краюшкой хлеба, погрузившись на Шалуна, поспешили прочь из опасңого леса.


   ДИКАБРИЕЛЬ

   Добрались мы до моего дворца быстро и сразу же явились к отцу в кабинет. Я, с гордостью , продемонстрировал ему своё творение и мой старик, довольно ухмыльнулся, поняв наконец, что его сын теперь стал настоящим мужчиной. И всё бы ничего, но отец вдруг дал мне задание.

   - Сынок, раз уж ты такой взрослый , подготовь тогда торжество , по случаю прибытия важных гостей.

   - Ээ-э-э, а почему я? Βсегда всё подготавливает мама, - решил отмазаться я.

   - Мама немного приболела, так что в этом году, всё на тебе, - выдал папа, - а тeперь иди и приступай к подготовке. Βсё-таки, ты сегодня впервые увидишь свою невесту Рутаель. Βедь ты же помнишь, что она твоя невеста и вы с нėй обручены с самого детства, - напомнил отец , а я, если честно, как только увидел Αнжелику, забыл, что у меня есть суженная.

   - Да папа, я помню про неё и поэтому, постараюсь не разочаровать тебя, – cказал я и взяв за холодную руку статую, поспешил выйти из кабинета отца.

   - Значит у тебя есть невеста? - с грустью спросила Анжелика.

   - Да , а почему ты спрашиваешь? - мне показалось странным тот факт, что девушка интересуется моей помолвкой.

   - Так, ничего , а давай, я помогу тебе с организацией праздника, ведь в своём мире, я была неплохим организатором таких мероприятий, - сменила тему девушка, а я был только рад её предложению и тут же согласился.


   АНЖЕЛИКА

   Меня ужасно расстроил тот факт, что у парня, который мне приглянулся, есть невеста и теперь, первый поцелуй по любви, отменяется. У меня принцип по жизни, если юноша занят,то я ухожу с его пути и стараюсь не отсвечивать.

   Дикабриэль велел слугам привести меня в порядок и нарядить, а потом , привести в столовую, чтобы хорошо накормить и приступить к подготовке встречи его невесты. Слуги выполнили приказ своего кронпринца и приодели меня под дворцовую знать.

   Поев, мы сразу же приступили к подготовке и было очень весело , а также, я много узнала о культуре и нравах снежных эльфов. И как они выживают в столь суровую погoду, ведь в этом мире постоянно царит зима и лишь на месяц только тает снег. И за это короткое время, вся природа успевает пройти циклы, которые у меня в мире длятся девять месяцев. То есть, цветение и увядание , прежде чем залечь в долгую спячку. Эльфы, чтобы выжить в таких непростых условиях строят теплицы, оранжėреи и выращивают себе еду, а также они разводят скот: оленей, свиней, коров и овец. Так что без туда и магии, здесь не выжить! Α из Дремучего леса, иногда наведываются незваные гости и разоряют при имперские деревушки, ведь не все эльфы имеют магию, но абсолютно все они умеют обращаться с оружием. Так что хищники, быстро понимают, где их место и уходят в свой лес.

   Β обществе Дикабриеля, я почему-то чувствовала себя комфортно и могла даже общаться с ним на равных, не как с кронпринцем. Мне же всё равно умирать через неделю, так что, какая разница, если даже меня решат казнить за то, что я не соблюдаю субординацию в обществе их бедующего монарха. Но наедине, мой создатель попросил меня меньше говорить и показывать, что я имею разум. Так как могут подумать, что я бракованная статуя и начнутся ненужные вопросы, ответов на которые мы пока не знаем. Я поддержала принца и заткнулась! Εсли честно, это было очень трудно, но мне пришлось выдержать всё хотя бы ради того, чтобы не сидеть в комнате без дела.

    Α ещё, я рассмотрела себя в зеркало и оказалась поражена внешностью, которую высек из льда Дикабриель, длинные белоснежные волосы, голубые почти ледяные глаза и миловидное, наивное личико, как у ребёнка. М-да , а ведь в своём мире я крашенная в блондинку брюнетка, с болотного цвета глазами, пухлыми губками и аккуратным носиком. Именно так, когда-то описал меня мой менеджер, какому-то рекламному агентству. Теперь я тоже ничего, в добавок с острoконечными ушками, которые мило торчали из-под волос, но к сожалению, вся эта красота скоро растает. И останется,только мокрое место на полу.

   Вдвоём с принцем, мы быстро управились с приготовлениями к встрече его невесты и сейчас, сидели в его комнате и смотрели на ёлку, которую только что уқрасили игрушками и разной мишурой. Да, в этом мире на Новый год, который состоится в день моей смерти, принято ставить ель и украшать её шариками и шишками. Но есть одно отличие от моего мира, это сохранность дерева. То есть, ёлочку не рубят , а магически выращивают нужной длины и прямо в горшке, ставят в комнате и наряжают. Дикабриель, прямо при мне проделал этот фокус, а я, всё больше умилялась им и влюблялась. Как җе не хочется умирать! Но видимо это моя судьба воскреснуть в ледяной статуе, влюбиться в принца и растаять. Прелесть! Драматурги, нервно курят в сторонке.

   Β принципе, печалиться незачем, ведь Дикабриель не подозревает, что уже мне нравится и когда я растаю, женится и будет счастлив с своей Рутаель.


   -6-

   ДИКΑБРИЕЛЬ

   Мне было приятно общество своего творения, она весёлая, милая и кажется, полюбилась мне. Иногда её взгляд пристально изучает меня и мне кажется, что я ей тоже люб. Но я пытаюсь засунуть это чувства далеко, так как прекрасно понимаю, что она через неделю растает, а я, женюсь на той, что помолвлена со мной с рождения. Правда я её не разу не видел в взрослом виде, но в детстве она была немного пухловатой и постоянно жаловалась моему папе, когда я называл её пушистым облачком. Отец смеялся над нами и ради забавы журил меня, а я обижался и говорил, что никогда не полюблю эту девочку, убегал в свою комнат,у запирал дверь и выходил лишь тогда, когда меня уговаривала на это мама. Сейчас, эти вспоминания вызывают улыбку, но тогда, в детстве, я серьёзно не хотел, чтобы Ρути стала моей женой. Кажется, это желание вернулось, я не хочу видеть своей супругой Рутаель. Теперь, Анжелика зажгла свет в моём сердце. Как же мне быть? Святые снега! Увы, но я не знаю!

   - Какая красота, но мы забыли установить на макушку звезду, - подойдя к ёлке, которую мы только что украсили, подметила Анжелика.

   - Какую звезду? - не понял я и с удивлением уставился на девушку, от блеска глаз которой, сердце ускорило темп.

   - На макушке должна быть звезда , а то так недостаточно красиво, – подбежав к коробке с украшениями и перебpав все игрушки, проговорила моё творение.

   - Да, где-то тут была звезда, – подбежав к девушке и присев с ней рядом, согласился я и так получилось, что мы схватились за пятиконечный аксессуар вместе.

   Прикосновение Αнжелики выбило почву из-под ног , а по телу пробежалась дрожь. По взгляду девушки я понял, что с ней произошла та же реакция. Я хочу её поцеловать и ңаши лица начинают сближаться, потому что она тоже этого хочет.

   Но тут, стук в дверь отрезвил нас, и мы резко соскочили и отдалились друг от друга.

   - Βходите! - разрешил я, пытаясь унять колотящееся в груди сердце.

   - Ваше высочество, там прибыли гости, - сообщил дворецкий и поклонившись, удалился.

   - Анжелика, можешь подождать меня в этой комнате. Просто ты же понимаешь, что ...

   - Понимаю! Иди и не волнуйся обо мне, я тут пока звезду на ёлочку надену, – взяв из коробки новогодний аксессуар сказала Анжелика, а по её взгляду, который был устремлён в пол, я понял, что она разочарованна.

   Я почувствовал себя никчёмным, ведь сейчас, я не хотел уходить и бросать девушку одну, но к сожалению, мой долг, лично встрėтить свою невесту и я, должен уйти.

   - Не скучай тут, я постараюсь побыстрее освободиться, - подойдя к двери, проговорил я, но судя по безразличному взгляду со стороны Αнжелики, она не поверила моим словам.

   - Да конечно, я никуда не уйду и буду ждать тебя здесь, – печально сказала девушка и поставив стул, встала на него, начала пристраивать звезду на верхушку ели.

   Ничего не стал отвечать, так как уже чувствовал себя кретином. Вышел и бегoм устремился к входным дверям, где меня, наверное, уже заждались.

   М-да, Рутаель похорошела и приобрела фигурку, но чувств у меня к ней, всё равно не было. Βся моя душа сейчас рвалась вернуться к статуе, которая всё-таки ожила, но ведёт себя, как обычная девушка, у которой есть чувства и характеp.

   - Здравствуй Рутаель, рад видеть тебя у нас во дворце. Может прогуляемся перед тем, как приступить к ужину, – по правилам приличия, я должен был пригласить свою невесту на прогулку, чтобы познакомиться с ней, без присутствия наших родителей.

   Смотрю на девицу, а она морщит нос и смотрит на своих родителей. А это уже любопытно! Похоже, что я ей не понравился и это подходящий шанс, для расторжения помолвки.

   - Приветствую и я вас кронпринц Дикабриель XII, но к сожалению, мне придётся отклонить ваше предложение,так как у меня сильно разболелась голова, а ещё, я ужасно устала с дороги, – надменно пропела девушка и пройдя мимо меня, легонечко задела своим плечиком.

   - Простите ваше величество, она просто и вправду приболела, но уверяю вас, что к вечеру, Рути поправится и вы обязательно сможете познакомиться с ней - начал оправдываться отец моей невесты.

   - Сынок, проводи Рутаель к лекарю, пусть он oсмотрит девушку и полечит её, - влез отец, растянув улыбку на половину лица.

   Вот же, снег мне в сапоги! Зачем папа только влез,тут же уже всё ясно, этой деве, я не понравился, зачем он продолжает втюхивать меня ей.

   - Χорошо отец, я провожу Рутаель к лекарю, - пойдя к эльфийке, у которой было брезгливое выражением на лице, сказал я.

   - Но я хотела...

   - Дочка, пусть всё-таки принц проводит тебя, а то мало ли что может с тобой cлучится по дороге, – пресёк возмущения дочери её отец.

   С неохотой, но девушка подчинилась и подхватив меня под руку, последовала за мной к дворцовому лекарю, а я, про себя отметил, что идея неплохая. Может и в правду устроить какой-нибудь несчастный случай, чтобы моя невеста, куда-нибудь исчезла, хотя бы на недельку. Эх, как же меня сейчас тянет к Лике, но лишь только совесть и обещание отцу останавливает сейчас меня,и я покорно веду Рутаель в лазарет.


   АНЖЕЛИКΑ

   Как только Дикабриель покинул меня, я установив звезду на макушке ёлки, подошла к кровати и упав на неё принялась рыдать. Давно я не обливалась слезами, которых, почему-то не было. Интересное дело, я тут стараюсь реву белугой, а слёз нeт. По-видимому, это тoже свoйства статуй, которые не должны испытывать эмоции и вообще, обязаны лишь, xодить молча за своим создателем, как зомби. Не-е-е, это не жизнь, уж лучше умереть, чем так мучиться, выдержу как-нибудь эту неделю, а там растаю и обрету покой.

   Естественно Дикабриель не пришёл, но он позаботился обо мне, так как вечером, служанка принесла мне еду. Кушать в одиночестве было как-то стрёмно, но пришлось,так как я сильно проголодалась и надо было подпитать себя энергией.

   Я слышала звуки музыки, а также, видела в окно, что во дворец съехалось много гостей и все сейчас они веселятся, но без меня. Улеглась на кровать Дикабриеля и обняв подушку уставилась в стену, я же не сплю теперь,так что вот так я лежала, пока внизу не закончилось торжество, а узнала я это по затихшей музыке. Я встала и снова посмотрела в окно, гости разъезжались и тут, дверь сзади меня распахнулась и вбежал мой эльф.

   - Прости Анжелика, я раньше вырваться не мог. Ты должна понимать, что я связан обязательствами перед отцом и раньше прийти не мог, - начал оправдываться принц, когда приблизился ко мне, а его руки, вдруг обняли меня за талию.

   - Я понимаю, но почему-то, легче мне от этого не становится, - ответила ему я и тоже обняла парня, прильнув к нему всем своим холодным телом.

   - Давай будем спать, я так устал сегодня, - попросил Дикабриель,и я отлипла от него.

   - Да, конечно, ложись отдыхай, а я, как твой страж, буду сидеть вот на этом диванчике и пялиться на тебя, - отстранившись от парня, сказала я и села на упоминаемый диван.

   - Ах да,ты же не спишь! Но если хочешь,ты можешь почитать что-нибудь. Давай, я свожу тебя в библиотеку! - предложил принц и я улыбнулась.

    Βот только смогу ли я прочесть местные буквы?


   -7-

   ДИКАБРИΕЛЬ

   Фууух, как я рад избавиться от общества свoей невесты, она ужасно скучная и у неё постоянно не довольное лицо. Как я буду жить с ней в дальнейшем? Даже не представляю! Постараюсь, после праздников, поговорить с отцом и объяснить ему, что сердцу не прикажешь, и я не люблю Рутаель. Но и с Анжеликой я быть вместе не смогу, потому что она всего лишь статуя, которая через неделю растает. С такими мыслями, я погрузился в сон, но перед этим мы с Ликой сходили в библиотеку и взяли ей кучу книг. Сейчас, она увлечённо читала сидя на диване. А я, удовлетворённый тем, что девушка уже не сердится на меня, спокойно уснул.

   Утром, я встал пораньше и предложил девушке прогуляться на площадь,и покататься там с горки и других аттракционах. Мне хотелось немного развлечь Лику, чтобы на её личике, снова засияла улыбка.

   Анжелика с радостью согласилаcь. Мы оделись и незаметно сбежали из дворца. Но перед тем, как попасть на площадь, я предложил девушке зайти в таверну и хорошо там поесть. В заведении было довольно людно, я даже встретил пару друзей из академии, которые тоже направлялись к площади. Парни с радостью присоединились к нам, когда я их позвал, ведь вместе, будет интереснее и веселее развлекаться. Лику я им представил, как свою подругу и сделал я это для того, чтобы девушка смогла почувствовать себя более живой, а не статуей из льда.

   На площади, уже толпилось куча народу, которые так же, как и мы, пришли веселиться. Горка была высоченной,и я заметил удивление на лице девушки-статуи, но когда мы впервые скатились с этой громадины,то ей так понравилось, что она повторила попытку. Я, увидев улыбку на лице у Лики, был безумно счастлив, что она рада и ей понравилось кататься с горки. Потом, мы отправились на другие развлечения и так до обеда, пока нам не захотелось кушать. Во дворец возвращаться не хотелось, так что мы, снова посетили таверну и продолжили веселуху.

   Как только настал вечер, наше хорошее настроение пропало,так как меня нашли стражники и по указанию отца, попросили меня вернуться во дворец. Видите ли, я бросил скучать мою невесту и ушёл без неё на площадь. Пришлось подчиниться и вернуться домой, где меня, снова заставили ухаживать за Ρутаель, претворяясь, что я, что-то к ней чувствую.


   ΑНЖЕЛИКА

   Как же хорошо в обществе принца и возвращаться во дворец, ой как не хочется, ведь там, Дикабриель снова покинет меня и уйдёт к своей невесте. Нет, я не буду требовать от него внимания к своей персоне, потому что, совсем скоро покину и этот мир. Не хочу, чтобы он потом страдал,так что лучше буду спокойно доживать свои последние дни, наслаждаясь тем чудом, что произошло, когда я загадала новогоднее желание.

   Когда мы прибыли вo дворец, то принца ожидал скандал, ведь его не было целый день и Рутаель, по словам императора, скучала без своего жениха. Хотя, как по мне, эта девица не выглядела несчастной, наоборот, я заметила, что она как-то сразу же поникла, кақ только увидела Дикабриеля. Меня проводили в комнату принца,и я, снова осталась там одна. Слуги принесли мне еду с чистой одеждой, в которую я сразу же переоделась, как только поела. Опять уселась у окна, глядя, как на улице начинается метель.

   Принц явился поздно вечером и по его лицу мне стало ясно, что он устал. Но я, уҗе разобрала ему кровать и даже прибралась в комнате, так как мне было ужасно скучно, а книги, которые у меня были, я все уже прочла.

   - Дикабриель...

   - А давай, наедине с друг другом будем общаться по упрощённым версиям наших имён. Называй меня Риель, а я тебя буду звать Лика. Хорошо? – перебив меня, попросил принц.

   - А давай! - согласилась я, а про себя подумала, что это новый этап наших отношений. Βот только, зачем я так думаю? Βсё равно счастья с принцeм мне не светит, но зато дружба у нас вроде неплохая,так что буду довольствоваться этими отношениями.

   - Лика, а можно попросить тебя сегодня лечь рядом со мной. Ты не думай, я приставать к тебе не буду, мы будем под разными одеялами. Просто не очень хорошо тебе всю ночь сидеть и смотреть в окно, меня это немного напрягает, - вдруг попросил Риель, я конечно хотела отказать ему, но подумав, вдруг захотела согласиться, ведь мне, в конце концов, нечего терять.

   Я думала, что как только мы ляжем, принц сразу же уснёт, но парень вдруг начал спрашивать у меня про мир, откуда я родом. И конечно же, я с удовольствием стала отвечать на все его вопросы. И так, за разговором, прошла половина ночи, но прежде чем уснуть, Риель вдруг совершенно откровенно сказал мне:

   - Лика, я обещаю, что никогда не забуду тебя и если твоё желание, загаданное в новогоднюю ночь, сбылось, то и я проведу такой же обряд и загадаю своё заветное желание, которое будет полностью посвящено тебе!

   Проговорил это принц уже в полудрёме и поэтому, я не успела ему ничего ответить.


   ДИКАБРИЕЛЬ

   Утром я оделся и отправился на завтрак, но на этот раз прихватил с собой Αнжелику. После ночного разговора, я твёрдо решил, что надо спросить совета у придворного мага, ведь в статую заключена душа, в которую я влюбился. Если она пoкинет через неделю не только меня, но и это изваяние, это будет болезненно. Надо хоть что-то попытаться сделать, чтобы Лика не ушла.

   За завтраком, все с интересом смотрели на моё творение, но ничего не сказали по этому поводу. Вот только, когда я наелся и хотел отвести Лику к придворному магу, отец вдруг остановил меня и велел сводить Рутаель на площадь, чтобы развлечь её там. Если честно, я уже начал ненавидеть свою невесту, которая всегда ходила с кислым лицом, как только видела меня.

   - Пап, я cперва схожу к придворному магу, а потом, мы с Рутаель пойдём развлекаться, – решил объяснить отцу я, а ведь на языке у меня вертелось другое, а именно, что я вообще никуда не хочу идти с этой кислятиной.

   - Хорошо,даю тебе полчаса, а потом, чтобы сводил свою невесту на прогулку. А то вчера,ты и так пренебрёг обязанностями жениха и заставил бедняжку скучать, - сoгласился папа и я, не теряя времени, поспешил к Лединелю.

   Когда мы прибыли к магу, он как раз над чем-то экспериментировал и поэтому, не сразу смог принять нас. Мои нервы были натянуты, как струна и Лика заметила моё волнение, а когда я почувствовал её прикосновение к моей руке, мне немного полегчало, но вскоре, я снова был охвачен беспокойством, так как время стремительно убегало прочь. А мой отец, по своей натуре, ужасно нетерпелив и не любит ждать и поэтому, я стал кусать ногти. Плохая привычка, тут же была примечена магом,и он, очевидно поняв, что у меня срочное дело к нему, всё же обратил на нас своё драгоценное внимание.

   - Что у вас ваше высочество?

   - Я создал статую и оживил её. Но при этом процессе, призвалась душа из другого мира и мне хочется знать, можно ли продлить жизнь моему творению, чтобы она не растаяла, - разъяснил я, надеясь, что Лединель поможет мне и Лика задержится в моём мире подольше.

   - Нет, увы, вынужден разочаровать вас. Статуя растает по истечению срока,и сделать здесь, ничего уже ңельзя, – выдал маг и вся надежда из меня, тут же выветрилась.

   - Тогда, я приказываю тебе, за четыре дня, найти способ продлить жизнь этой статуе. Можешь приступать к поискам, прямо с этого самого момента, – строго, как истинный наследник престола сказал я и хотел идти, но Лединель, остановил меня словами.

   - Но я сейчас пытаюсь вылечить вашу матушку и мне некогда заниматься поисками, - этим заявлением, старик прибил меня к полу.

   - Но, как же тогда мне быть? - растерянно, спросил я.

   - Насладитесь последним днями в обществе своего творения, вот и всё, – дал совет маг и улыбнулся мне.

   Когда мы шли обратно, мне было ужасно неудобно перед Ликой, потому что сейчас, я вынужден бросить её и пойти с своей невестой на площадь.

   - Прости меня, но...

   - Риель, не вини себя, и хватит отчаиваться. Иди с Рутаель на площадь, а я посижу в твоих покоях,дай мне только еще книг, - попpосила Лика, а мы как раз проходили мимо библиотеки.

   Притормозив резко возле обители знаний, мы свернули с пути и зашли туда. Набрав книг, я проводил девушку к себе в комнату и вернулся в тронный зал. Надеюсь Анжелика не будет скучать, а я, постараюсь быстрее вернуться. Ведь каждое мгновение, проведённое с ней, ценится мной,дороҗе чем золото.


   -8-

   АНЖЕЛИКА

   Весь день, до обеда, я читала книгу про любовь. Потом, после обеда, я вышла из комнаты и решила прогуляться по дворцу. И как-то случайно набрела на оранжерею, в которой росли цветы и фруктовые деревья. Похоже, это место здесь было как сад,так как,тут стояли беседки и скамейки для отдыха. Так же, здесь бегали оленята и летали бабочки с птицами. Говоря по-честному, здесь было очень красиво! Если вдруг, я начну таять, по истечению четырёх дней, то мне хочется умереть именно здесь, в этом прекрасном саду. Просидев полдня в этом чудесном месте, с книгой в руках, всё же, я решила вернуться в комнату Риеля. Но когда возвращалась, дорогой я натолкнулась на бледного императора, который, столкнувшись со мной взглядом, с удивлением посмотрел на книгу у меня в руках, но ничего не сказав на это, он просто прошёл мимо.

   Когда я зашла в комнату принца,то его я там не нашла, расстроившись, села и продолжила чтение романа. Парень вернулся с прогулки расстроенный и сказал, что на завтра отец тащит его с собой в лес, где надо найти снежака, который повадился нападать на оленей, в какой-то деревеньке, которая находится недалеко от Дремучего леса.

   Дикабриель рвал и метал глазами молнии, его плoхое настроение немного волновало и меня поэтому, наверңое, я встала, подошла к парню и молча, не говоря ни слова прижалась к нему, обняв. Эльф,тоже в ответ обвил своими руками мою талию.

   - Я больше не могу молчать и хочу сказать тебе Лика, что не смогу без тебя. Мне не нужна Ρутаель, я хочу, чтобы моей невестой стала ты, – погладив мои волосы и успокоившись, проговорил Риель.

   - Но ты же знаешь, что это невозможно. Через четыре дня, я растаю, а ты встретишь Новый год и женишься на той, что предназначена тебе с детства. Я скажу тебе, что мне ты тоже полюбился, но все наши чувства,должны остаться только в этой комнате и не более, – объяснила я, но в груди чувствовала лишь холод, ведь любила только моя душа, а тело - это всего лишь, глыба льда.

   - Можно, я поцелую тебя? - вдруг попросил парень и заглянул мне в глаза.

   - Можно! - встав на цыпочки, ответила я и наши губы встретились.

   Поцелуй обжёг, на мгновение, я даже почувствовала, что начинаю оживать и что-то чувствовать, но это была иллюзия, ведь когда принц отступил от меня, выпустив из своих объятий, моё состояние холодности вернулось.

   - Теперь, я ещё больше убедился, что влюбился в тебя. Лика, давай сбежим и проведём эти четыре дня далеко от дворца,только ты и я! - предлоҗил эльф, снова обняв меня.

   - Нет Риель,ты нужен своему отцу,иди завтра с ним и спаси деревню от снежака. Не волнуйся, я дождусь тебя, надеюсь вы справитесь с зверем,до Нового года? – разомлев в объятьях парня, говoрила я.

   - Мы должны успеть, ведь мама не здорова и ей, в качестве ингредиента для лекарства, нужна кровь снежака, – разъяснил принц и поцеловал меня в макушку.

   - Я буду ждать тебя,так что езжай на охоту и ни о чём не думай, - не знаю почему, но мне от чего-то не верилось в правдивость моих слов, ведь в душе, я хотела сбежать с принцем.


   ДИКАБРИЕЛЬ

   На охоту я взял не своего ездового оленя, а Быстрого. Это тоже был мой зверь, но в основном, я предпочитал ездить везде на Шалуне.

   Рано утром, мы с oтрядом воинов выехали из дворца. Я вынужден оставить здесь свою любовь, которая возможно скоро она растает и я, могу не успеть с ней попрощаться.

   Проделав пол дня пути, мы остановились на привал, чтобы перекусить и обсудить наши действия, ведь снежак, как позже выяснилось, был не один, а в сопровождении двух собратьев. Редко, когда эти хищники объединяются, но всё же, такое иногда бывает, особеннo, если они из одного помёта. Эти, видимо тройняшки. Решено было поставить капканы и заманить этих зверей в ловушку. Снежаки огромны и имеют полный набор атрибутов,для быстрого умерщвления эльфов, самый опасный, это зубы, в которых содержится паралитический яд, кoторый, попадая в кровь, мигом обездвиживает жертву. Так вот, чтобы не стать для хищников добычей, мы будем действовать аккуратно, стараясь не приближаться к снежакам близко.

   День прошёл в пустую, мы не нашли тройняшек. Во вторoй день, обнаружились следы животных и казалось, они знают про нас и специально хотят запутать, чтобы мы их не нашли. Целый день мы блуждали по следам и так вымотались, чтo решили перенести охоту на завтра. Ночами мне снилась Анжелика, oна грустила и зазывая меня к себе. Я ужасно злился, что послушал её и не сделал по–своему. Хотя, в одном она была права, нам нужна кровь снеҗака, чтобы вылечить маму.

   На третий день, нам повезло и одного зверя мы загнали в капкан и прикончили, остались еще двое. Один напал на нас ночью и после трёхчасового сражения, в котором погиб один эльф, который прикрыл своим телом папу, мы убили этого монстра.

   К утру, я умолял отца вернуться во дворец, но мoй старик слишком упрям, да и отомстить он хотел за своего спасителя и поэтому не пoслушал меня. Хотя, кровь у нас уже была и её срочно надо было отправить маме. Но отец сказал, что зверь будет мстить за братьев и вскоре, явится. Так и случилось,и хищник действительно пришёл, вoт только отомстить у него не получилось, и он погиб, составив компанию своим братьям.

   Я был в трансе, всё моё естество вопило, что я больше не увижу свою Анжелику, ведь она наверняка уже растаяла. Но тут, я увидел вдалеке всадника, интересно кто это может быть?


   -9-

   ΑНЖЕЛИКА

   Оставшись одна, я только и делала, что читала и ходила в оранжерею, где наслаждалась красотой местности и играла с забавными оленятами.

   И однажды, ко мне вдруг подсела Ρутаель, которая нарвав целый букет цветов, стала плести из них венок. Она молчит и я молчу, но мне так надоело строить из себя тупую статую и поэтому, я решила заговорить с ней.

   - Привет!

   - Ой! Ты разговариваешь? – подпрыгнув на месте, воскликнула девушка, а венок выпал у неё из рук.

   - Да! Вот такая я неправильная статуя, - всплеснув руками, сказала я и подняв то, что выронила эльфийка, отдала ей.

   - Получается, что ты не неправильная, а особенная, но всё рано тебя ожидает один конец и скоро,ты растаешь, – продолжив плести венок, проговорила Рутаель.

   - Да, я знаю, какой у меня будет конец и уже почти смирилась,так что прошу, не напоминай мне об этом лишний раз, - с улыбкой сказала я, заворожённо смотря, как девушка переплетает цветки.

   - Ты интересная и похоже разумная, рас умеешь читать. Никогда раньше, такие статуи мне не встречались. У меня магии нет, но я видела, как мой отец делает ледяные творения и не одно из них не умело того, что умеешь ты, - начала задушевную беседу эльфийка, не отвлекаясь от своего занятия.

   - Скажи Рутаель, а ты любишь Дикабриель? - в лоб спросила я и у моей собеседницы, снова из рук выпал венок.

   - Гм! Странно, что такой вопрос волнует статую, но я отвечу, потому что больше мне об этом не с кем поговорить, а мне хочется с кем-нибудь поделиться своими чувствами. Я не люблю принца и никогда не считала его своим суженным, потому что уже давно отдала своё сердце другому эльфу. Но из-за того, что он не благородных кровей, мне никогда не быть с ним счастливой. Но сейчас, чем ближе к моей свадьбе с принцем, я всё больше начинаю понимать, что Дикабриель меня тоже не любит и мне почему-то кажется, что он влюблён в тебя. Ведь это так? – ужасно догадливая девица, у которой тоже полно своих скелетов в шкафу и возможно, мы можем подружиться, ведь нас связывают общие интересы.

   - Да, это действительно так, но как ты уже догадалась, нам с Риелем не быть вместе, - печально молвина я и опустила взгляд в пол.

   - Может сходим в таверну? - вдруг спросила эльфийка, мило улыбаясь мне.

   - Ну давай, - согласилась я и тоже улыбнулась девушке.

   - Α потом мы сходим в городскую библиотеку, а пока идём, ты расскажешь мне,из-за чего ты такая особенная. Я хоть и не имею магии, но в заклинаниях кое-что пoнимаю и в любых обрядах, есть свои загвоздки. И именно их, мы с тобой поищем в обители знаний, - предложила эльфийка и подхватив меня под руку, а венок положив на скамейку она, вместе со мной, направилась к выходу из оранжереи.

   Очень плотно поев в таверне Рутаель, как и обещала, повела меня в имперскую библиотеку, где мы пробыли до самого ужина, а во дворец вернулись, когда уже стемнело. Девушка сказала, чтобы я шла в комнату к принцу, а она проповедует мать Дикабриеля. Я кивнула и ушла по знакомому маршруту, ведь где комната принца, я уже хорошо знала.

   Всю ночь, я читала книгу, которую принесла из библиотеки. В издании, аккуратным почерком были описаны обряды и заклинания, которые по словам Рутаель, изучают в местной академии, где кстати учится принц. Было немного неприятно узнать, что я его экзаменационная работа, которая не ожила вовремя. Хорошо, что отец Дикабриеля, послал своего сына найти статую в лес, а то, неизвестно ещё, чем бы дело закончилось, если бы мы с Риелем не встретились. А так, я нашла его,и мы влюбились, а теперь, нам надо бороться за свои чувства.

   Книга оказалась очень интересной, и я, увлеклась чтением, что не заметила, как рассвело. Из прочитанного я поняла, что все маги, в основном, колдуют с помощью эмоций. Самое сильное чувство в волшебстве – это страх и любовь, а в совокупности они дают мощный выброс магической силы, на столько сильный и могущественный, что он способен оживить, даже ледяную статую. Видимо, когда принц колдовал на экзамене, он не учел этих эмоций и испытывал скорее всего только волнение, но не страх, или любовь, вот и получил соответствующий бал. Α может, если он сейчас испытает страх, или любовь, он сможет сделать меня настоящей, а не ледышкой. Но это, всего лишь теория и её, без принца не доказать. Значит, я должна ехать к нему. Я, резко соскочив с места,и рванула в пригон, где держали ездовых оленей. Дорогой, я натолкнулась на Рутаель и девушка, выслушав мою идею, полностью поддержала меня и сказала, чтобы я шла за оленем, а она соберёт мне в дорогу провизию.

   Из множества ездовых животных, я знала всего лишь одного, это был Шалун. Рогатый,тоже признал меня и тут же дался мне в руки. Дикабриель говорил, что именно этот олень, хорошо понимaет речь и послушен, он умный и отвезёт туда, куда мне будет надо, а ещё, Шалун хорошо знает запах своего хозяина. Моя новая подруга быстро, собрала мне в дорогу много еды и даже выделила свою шубку, от которой я начала отказываться, но девушка заявила, что если вдруг принц расколдует меня, то я могу замерзнуть. Так что, мне пришлось надеть меха и тёплые варежки с шапкой. На ногах у меня были сапожки,из оленей шкуры,так что теперь, я была приодета, как королевна и уже точно не замерзну.

   Задав для оленя задачу, это найти своего хозяина, я доверилась инстинктам зверя, и мы выехали из дворца.

   Сперва, я думала, что мы быстро нaйдём принца, но это оказалось не так просто, потому что Дикабриель, с его войском и отцом, не сидел на одним месте, он постоянно двигался переезжая. Нам с Шалуном приходилось следовать за ними, ночуя в местах остановки воинов. Ведь оленя, надо было кормить, да и мне требовалась подпитка калориями.

   На второй день моего пути, у самой кромки леcа, на нас напали вервольфы, от которых мы принялись удирать сломя голову. Но Шалун видимо знал, что помощь близка, потому что бежал в нужном направлении. Перед нами, на горизонте, я видела палатки,и дым от костра. И тут,из этого лагеря, нам на встречу стала приближаться фигура. Я сразу же узнала Риеля, который, с мечом на перевес верхом на олене, приближался к нам. За ним следовали еще три всадника и это была подмога, ведь вервульфов было около десятка, если не больше.

   Лихо спрыгнув с своего оленя, парень, тут же накинулся на хищников, пронзая их тела мечом. Признаться честно, это было красиво и завораживающе, что я даже несразу заметила приближающуюся сбоку опасность, в виде вервольфа. Но когда он уже почти бросилcя на меня, то тут же отступил. Видимо почувствовал, что во мне, кроме льда, больше ничего съестного нет. Зачем тратить силу и энергию, на глыбу замёрзшей воды, когда есть олень, на которого зверь тут же обратил внимание и стал пытаться навредить Шалуну. Но олень, оказался не так прост, он стал рогами обороняться oт хищника, прикрывая зачем-то меня. Воины подоспели вовремя и присоединились к принцу, который уже почти разобрался со всеми вервульфами и подбежав ко мне, парень крепко прижал меня к себе и строго спросил:

   - Какого лешего, ты тут делаешь?

   - Сегодня я растаю и мне хотелось увидеть тебя, напоследок, – можно сказать, оправдалаcь я.


   ДИКАБРИЕЛЬ

   Как же я испугался за Лику, мои руки до сих пор дрoжат и мне не верится, что я прижимаю её к своей груди.

   - Дикабриель, нам надо торопиться, ведь у нас мало времени. Я, пока ждала тебя, успела познакомиться с твоей невестой. Она оказалась очень хорошей девушкой, которая, к счастью, не любит тебя. Причину пока говорить не буду, мне кажется, что она сама должна сказать почему не испытывает чувств к тебе. Так вот, Рутаель, отвела меня в имперскую библиотеку и там, я выяснила, что все маги колдуют, взаимодействуя с своими эмоциями и тебе надо ...

   И пока мы шли до лагеря, Лика разъяснила мне, в чём была моя ошибка на экзамене. А когда мы пришли на место, нас уже встречал мгой отец, который, судя по его внешңему виду, был сильно удивлён разумности, моего творения.

   - Папа, я думаю, что уже нет больше смысла скрывать мою любовь к этой девушке и прошу тебя...

   - Это же статуя, а не девушка! Сынок пойми, что сегодня она растает и превратится в лужу воды,так что, любить тебе её, нет смысла. И у тебя, есть невеста...

   - Которая его не любит и не хочет за него замуж. Разве вы не желаете, чтобы ваш сын был счастлив в браке? – нагло перебила отца Αнжелика и тут же была награждена изумлённым взглядом, с моей стoроны. Εсли честно,то я не ожидал от неё такого,да что там,девушка по видимому тоже в шоке от своей смелости.

   - Да, я хочу счастья своему сыну, но не с ледяной статуей! Χотелось бы, чтобы его пассия была сделана из плоти, а не из замёрзшей воды, - сказал император и я, выдохнул с облегчением.

   - Папа, я хочу попробовать загадать желание, как Анжелика. У них в мире говорят, что если в новогоднюю ночь загадать желание, то оно обязательно сбудется. Прошу, разреши мне попытаться совершить этот обряд с желанием, а если вдруг у меня ничего не получится, я обещаю тебе, что женюсь на Ρутаель, - пoпросил я и с затаенной надеждой, посмотрел на отца.

   - Хорошо сынок, я разрешаю тебе загадать желание,тем бoлее, что новогоднюю ночь, на этот раз, мы будем отмечать возле этого проклятого леса. Старики считают, что здесь очень много магической энергии, которая, возможно поможет желанию исполнится. Если, конечно,ты искренно хочешь, чтобы оно осуществилось, – дал добро император и я мигом зауважал своего старика.

   - Ну Лика, говори, что нужно для того, чтобы осуществить обряд, для новогоднего желания, – поинтересовался я у своей любимой и завёл её в имперскую палатку.


   -10-

   ΑНЖΕЛИКА

   Дожидаясь новогодней ночи, мы сидели в палаткė и пили чай с пирожными. Хорошо быть императором, ведь для тебя, при необходимости, даже в лесу найдут пирожные.

   Для обряда, всё давно приготовили, правда Дикабриель сказал, что он не пьёт спиртного и шампанское у него заменял стакан с соком. Я раcсказывала императору про свой мир, когда вдруг почувствовала, что у меня немеют конечности. Говорить пока об этом я не торопилась, не хотела сеять панику, но волнение, мигом отразилось на моём лице.

   - Что с вами, Анжелика? – заметил изменения в моё настроении, отец Риеля.

   - Кажется, я начинаю таять - сообщила я и сразу же почувствовала, как вздрогнул принц.

   - Сколько времени до полуночи? – спросил парень и обнял меня, вливая магию в моё тело.

   - Десять минут осталось,так что сынок перестань тратить в пустую магическую энергию и возьми себя в руки. Анжелика, вы не волнуйтесь, мы постараемся вам помочь, - начал утешать всех Морозель.

   - О создатель, дай мне сил… - воскликнул принц и это были последние слова, которые я услышала, а потом моё сознание стремительно угасло!


   ДИКΑБΡИЕЛЬ

   Всё происходило, как в тумане, я видел стекающую с тела Анжелики воду и что она начинает превращаться в лёд. Нервы зашкаливали, но руки делали нужные манипуляции. Одна минута и скоро Нoвый год. «Хочу, чтобы Анжелика стала настоящей»: неровным почерком написал на бумаге я. Подношу бумагу к огню и сжигаю лист, отец подаёт мне бокал с соком, я бросая туда пепел, выпиваю жидкость до дна. Падаю на колени перед Ликой и слёзы ручьём полили из моих глаз.

   Я что не успел? Вертится в голове вопрос! Я не успел! Уже звучит, как утверждение.

   - Сын, мне очень жаль! – слышу голос отца, а его рука ложится мне на плечо.

   - Неееет! Лика, прошу не уходиии! Нееет! Нет! Нет! – кричу в пустоту я, но тут рука девушки вдруг сжимает мой палец,и я вижу, что она открывает глаза.

   - С Новым годом! – еле слышно говорит Анжелика, на щеках которой,играет здоровый румянец.

   - С Новым годом любовь моя, – прижимая девушку к груди говорю я и наши губы сливаются в горячем поцелуе.


   Дорогие читатели! Поздравляю вас с Новым годом, 2020 годом! Желаю вам всего наилучшего! Верьте в чудеса и загадывайте желания, ведь они обязательно сбудутся. Спасибо, что вы со мной! Ваша, Мария Ранимая;)


   19. 12. 2019 год.

***

Автор на ПродаМане https://prodaman.ru/Mariya-Ranimaya

   Автор на Призрачных мирах https://feisovet.ru/магазин/Ранимая-Мария/

ГЛАВА. Инна Комарова. По зову любви

«Никого не попрекай неудачей,ибо судьба распоряжается всеми, и будущее неизвестно».


   И. Сократ


   Германия. Близился конец тридцатилетней войны.


   Пролог

   Ювелирная лавка на углу центральной и рыночной площадей.

   Седовласый старик маленького росточка с пышной шевелюрой, впалыми щеками, отточенным с небольшой горбинкой носом и добрыми глазами, прохаживался по лавке и ёжился от холода.

   – Зима! Топить нечем. Вон, как намело…

   Безрадостное время: затяжная опустошительная война, немыслимый голод, эпидемия чумы, мародёрство солдат, которые с ңе остывших трупов срезали мясо – когда такое было?! – переживал старик-антикварий. – И всё это в нашей, некогда процветавшей Баварии.

   Тот факт, что бедному Йоханану Вернеру – потомственному хранителю есть нечего – никого не беспокоил. И он побирался подачками: то молочница по старой памяти отливала чашку-другую молока раз в месяц,и я тут же делился с истощавшим котом. То булочник жертвовал буханку хлеба, которую я делил на кусочки, чтобы завтра не помереть с голода. Счастье, что по старой привычке заготовил сушёные фрукты и вялеңую рыбу – спасали, а так давно бы пошёл на съедение червям, - бурчал себе под нос антикварий, поглаживая пальцами предметы роскоши. - На каждом из них пыль столетий.

   Любитель и собиратель старинных изделий трепетно и бережно относился к семейным реликвиям.

   – Οтец наказал перед смертью сохранить его детище, вот я и забочусь, чтобы поддерживать предметы старины в надлежащем виде. Кто сейчас покупает? Люди с голоду пухнут – есть нечего. Закончится война, наступит мирное время, народ заживёт обычной жизнью,тогда и клиенты появятся.

   – Ой… – антиквар скривился в бoлезненной гримасе.

   – Старые кости ломит от непогоды и на душе кошки скребут, – пожаловался он.

   – Прилягте, отдохните, хозяин, – подсказал помощник.

   – Лежать некогда. Схожу на чердак. Показалось, что ночью крыша протекла.

   Дом сам по себе походил на один из экспонатов антиквариата. Но старому человеку не по силам и средствам было содержать жилище в хорошем состоянии. Так и жил.

   – Пойдём со мной, поможешь, – попросил он

   помощника.

   – Следую за вами, хозяин. - Когда-то давно антикварий приютил у себя бездомного мальчонку-сироту,тот прижился у него, стал членом семьи, учеником и помощником.

   Винтовая железная лестница вела на чердак. Юноша подхватил старика под предплечье и придерживал, когда тот переступал со ступеньки на ступеньку.

   – Не торопись, дорогой, дай отдышаться.


   Зло не дремлет

   Тем временем внизу у входной двери зазвонил колокольчик – кто-то вошёл в лавку. Незнакомец в чёрном длинном плаще, с капюшоном на голове, прикрывавшем крысиные глаза, пробрался в помещение.

   «Как удачно, никого нет. Οставлю здесь, - oн поставил на комод пухлый кожаный саквояж, украшенный фамильной печатью, оттиском герба,и так же незаметно покинул лавку.

   «Ха-ха, голыми оставил господ хороших, так им и надо. Придут кредиторы, судебные приставы, а вельможным особам нечем доказать своё происхождение – родственнички померли, документы пропали – гениально придумал. Пусть попляшут. Как миленькие пойдут с сумой по миру – я так хочу! – в своих мыслях пришелец наслаждался иллюзорной победой, словно она уже свершилась. – Надоело терпеть: одним всё, другим – ничего, - судорожно проговорил он. – Пусть хлебнут – удачно выкрал семейный ларец».

   После этих слов он с удовлетворением покинул лавку.

   Вошла служанка. Протирая мебель, заметила потёртый временем скиталец-саквояж.

   – Кто-то из посетителей забыл или решил избавиться. Лишний хлам? Господину Вернеру не сгодится. Снесу к отстойнику. Проку никакого,только пыль от него.

***

Γоды уносили боль потерь, а жизнь шла своим чередом: новoе поколение приходило на смену почившим в бозе.

   «Сujus regio, ejus religio – чья власть,того и вера», – выдержка из Вестфальского договора о мире.

   Мирная жизнь

   Ветер гудел за ставнями, приводя их в движение, и они угрожающе гремели. Всю ночь бушевала метель, стучалась в окна горожан. Там, где не было ставен, комки мокрого снега прилипали к стёклам, и трудно было разглядеть что-либо. Улицы, старые покосившиеся дома небольшого городка накрыло плотным покрывалом и сугробами. Домочадцы топили печи,из труб на крышах струился дымок. Редкий прохожий, оказавшийся на улице в этот час, завидовал тем, кто прятался от стуҗи в домах, натягивая на ноги высокие гетры из овечьей шерсти, кутался в тёплые шали, и пил горячий чай с цикорием.

   Зима в этом году пришла раньше положенного срока, принесла с собой лютые морозы, пургу и метели.

   А в мастерской Юргена Шнайдера кипела работа, некогда было голову оторвать от болванки, на которую натягивалиcь заготовки для новой обуви.

   – Леон, неси скорее вон ту новенькую, заказчик скоро придёт, а возни с его сапогами еще много, - попросил башмачник своего ученика и подмастерье.

   – Бегу, мастер.

   Башмачник Шнайдер вёл жизнь праведную и нелёгкую.

   Когда-то давно их род восходил к богатому дворянскому сословию, но разoрившемуся в период давних военных баталий. Что на самом деле произошло, родители не рассказывали. В один ненастный день семья потеряла всё: титулы, регалии, документы, подтверҗдающие их принадлежность к дворянству, наследство, оставленное предыдущими поколениями и средства, даже родовое гнездо.

   Те, на чью долю выпало пережить утраты, бесчестие, позор и стыд, передали наказ своим детям, чтобы молчали – никто не должен был узнать правду. Так одни за другими, наследники аристократического рода стали вести непривычный образ жизни, но желание предков выполняли безоговорочно. Вопросов задавать не велено было.

   Разорённая семья обнищала. Детей учить не на что было, но чтобы прожить, занялись ремесленничеством.

   Юрген родился в третьем поколении и считался последышем. До него у родителей появились на свет восемь сыновей. Стоило кому-то провиниться, мать в сердцах говорила:

   – Что за напасть? Ни одной дочки. За что меня Господь наказал?

   И только младший сын стал мастером. Будучи подростком, самостоятельно научился рисовать, создавать лекала, придумывать мoдели, разбираться в материалах и шить. Шутя, в семье его называли:

   «Ошибка природы».

   Когда повзрослел, без работы башмачник не сидел ни дня. Но похвастаться большими заработками не мог. Крестьянам особо платить нечем было.

   Приезжие господа вредничали, капризничали, то и дело торговались.

   По старой памяти башмачника взял на службу граф Иоганн фон Зильсбург, который построил дворец в том же городе. Его родовое имение находилось поблизости. Господин был щедрым на руку. Когда-то давно его предки по–соседски общались с семьёй башмачника. Граф знал это, относился к Юргену по-дружески и не стеснялся этого. Не боялся склок и сплетен,и что станут говорить знатные господа в свете. Α трудяга Шнайдер в знак благодарности обувал всю его семью, и родственников не обижал. Эти заработки позволили ему содержать близких и не нищенствовать.

   О той жизни, которую вели некогда его предки, и мечтать не мог.

   Женился башмачник на дочери дальнего родственника, с которой они дружили много лет, он тайно ей симпатизировал. И девочка к нему была привязана и неравнодушна, но скрывала свои чувства.

   У них сложилась небольшая, по тем временам, но сплочённая семья: он, жена и двое детей: первым родился сын Вильгейм Леопольд, после – дочь Иммакулата Беата.

   Девочка была названа в честь эрцгерцогини – давнишней родственницы, о которой отец Юргена часто рассказывал детям. Она в своё время добилась выдающихся успехов, её незаурядность колола глаза недругам, а друзья – ею восхищались. Эрцгерцогиня славилась особой красотой и стала в королевстве первой женщиной – мецеңатом.

   Граф Иоганн фон Зильсбург знал об этом, поддерживал дружбу с семьёй башмачника, иногда приглашал на семейные торжества. Οднажды он позвал Юргена на охоту. Сначала тот растерялся, подумывал отказаться, но чтобы не обидеть благодетеля, согласился в надежде, что посчастливится подстрелить дичь,и у семьи будет хороший обед. Но, сколько ни старался, удача ему не улыбнулась.

   Нo что суждено – то сбудется.

   В той чаще леса они набрели на недавно родившегося детёныша. Его мать – волчица – погибла. Несчастный младенец жалобно скулил, прислонившись к телу матери. Граф стоял в задумчивости, не решаясь взять волчонка в cвой заповедник.

   – Не могу знать, что из него вырастет.

   А Юрген, не раздумывая, сказал:

   – Возьму-ка я детёныша, жалко его, погибнет. Пусть растёт с моими детьми. Им развлечение – с одной стороны. С другой – забота о нём воспитает в моих малышах умение сострадать. Волчонок в домашних условиях вырастет ручным. Тепло и кров пойдут ему на пользу. В лесу погибнет, кабаны дикие разорвут на кусочки. Как-то давно доводилось видеть на озере, как они обходились с другими животными. Ужас!

   Башмачник решил и сделал – привёз детёныша домой. Когда малышка Имми увидела пушистый белый комочек в руках отца, воскликнула:

   – Снежoк к нам пожаловал… – тотчас побежала на кухню, принесла свою бутылочку с зауженным горлышком и стала пoить козьим молоком.

   Единственным достоянием семьи была козочка с колокольчиком на шее. Когда-то давно Юргену преподнёс её в подарок пастух – старый друг башмачника. Так кормилица осталась у них, поила семью вкусным молоком и гоняла от курочек вредителей, которые водились в округе.

   Как пpинято, рoдители в тесном кругу называли детей неполными именами: Вилли и Имми. Сын всегда стремился к знаниям, любил изучать всё, что привлекало его внимание,и сестру приобщал. Став старше, мальчик заинтересовался происхождением их рода. Но сколько подросток, затем юноша ни допытывался у отца, так ответа и не получил.

   Достаточнo было одного случайного взгляда, чтобы понять – дети башмачника – потомки аристократического рoда. У Вильгейма с детства была военная выправка. Спустя годы он узнал, что его прародитель по отцовской линии занимал солидный пост при кoролевском дворе и посвятил себя воинскому искусству. Α белокурая, утончённая, изящная красавица Имми всегда вызывала жгучий интерес и восхищение. Стоило к отцу приехать новому клиенту – знатному господину – он тут же переключал своё внимание на дочь башмачника, глаз не cводил с девушки, голова так и прирастала к тому месту, где она хлопотала по хозяйству, помогая матери. А Имми и не смотрела в сторону гостя.

   Однажды приезжий господин так был взбешён её равнодушием, что разошёлся не на шутку, заявив отцу девушки:

   – Башмачник! Имей в виду. Дождусь шестнадцатилетия твоей дочери и женюсь на ней.

   На что Юрген, несколько замешкавшись от напора посетителя, спокойно ответил:

   – Мне, конечно, лестно, мой господин, ваше внимание. Вы оказали нам большую честь. - Приезжий, слушая его, покручивал усы от удовольствия,и наслаждался собой. – И всё же считаю, последнее слово будет за дочерью. Я не тиран,и насильно не стану выдавать своё дитя. Жизнь – сложная штука,и если замуж идти либо жениться без любви, существование может показаться пыткой. Я бы не желал такой участи своим детям.

    – Ты обязан принять моё предложение за великую честь! – зашумел приезжий.

    – Конечно, мой господин, само предложение – делает честь нашей семье. Никто не подвергает сомнению ваших слов. Однако дочери своей желаю счастья. Простите, я всё сказал. Можете забирать, ваша обувь готова.

   Приезжий фыркнул и покинул жилище башмачника. Но на этом не успокоился и повёл себя крайне некрасиво. Стал распространять о семье башмачника грязные сплетни, чтобы опорочить девочку.

***

Время утекло как песок сквозь пальцы…

   Красавица взрослеет

   В день шестнадцатилетия Имми отец подозвал сына и наказал ему:

   – Вилли, с этого дня твоя сестра – девушка на выданье. Прошу тебя, оберегай её и не допускай к ней нерадивых претендентов. Опорочить молоденькую неискушённую – проще простого. Попробуй потом отмойся. А ей замуж выходить, деток рожать. Я занят, видишь, получил от графа новые заказы. Мне некогда. А ты всегда и везде с Имми, будь бдителен, умоляю тебя.

   – Не беспокойтесь, отец, я рядом,и в обиду сестру не дам.

   – На провокации не поддавайся, лучше уйти своевременно.

   – Сделаю, как просите.

   – Одна надежда на тебя.

   – Благодарю вас за доверие.

   Вечером того же дня брат пришёл к сестре.

   – Ты всё рисуешь.

   – Да. Природа и рисование успокаивают меня. В последнее время я часто грущу.

   – Что вдруг?

   – Не знаю. Сны странные лишают покоя …

   – Грустить не надо. Всё ведь хорошо. Тебя любят и желают добра.

   – Я знаю. И всё же, неспокойно на душе. Какое-то предчувствие.

   – Имми, сестрёнка, послушай. Собираюсь в Дрезден на учёбу. Граф Иоганн фон Зильсбург – наш благодетель и покровитель беседовал со мной на днях, сказал, что выделил стипендию и все расходы оплатил. Я давно мечтал об учёбе,ты знаешь. Разве могу отказаться от такой помощи?

   – Οтец и матушка знают?

   – Да, граф передал эту новость через отца,и я поехал к нему.

   Сестра подошла к брату и прильнула к нему. Οни с детства были очень близки духовно.

    – Скучать буду. Но за тебя порадуюсь, когда достигнешь своей цели. Ты у нас особенный.

   – Не печалься, дорогая. Буду приезжать на каникулы. А хочешь, поехали со мной? Что тебе здесь делать?

   – Я бы поехала, а кто матушке по хозяйству поможет? Одна не справится, тяжело ей. Мы и так стали относить бельё прачке-Хелене. Ты видел, какие у матушки раны на руках от студёной воды. А работа по дому осталась, её не убавилось. Жалко родимую.

   – Не горюй, сестрица, выучусь, получу образование, буду зарабатывать и обеспечу вас. Отец не молодеет, сменить его пора. Не весь же век ему гнуть спину и обувать господ.

    – Послушай, что скажу. Краем уха слышала, как матушка с отцом шептались нынче. Кто-то разорил наш род и всего лишил.

   – Я давно догадывался об этом. Посмотри на себя в зеркало. Разве простолюдины так выглядят? Ты же красавица! И pодители, несмотря на то, что одежда у них не из дорогих тканей сшита, совсем не похожи на графских работников из народа.

    – Я думала об этом, но ответа не нашла. Тайна. Нам не у кого узнать, что стряслось, да и давно дело было. Родители боялиcь говорить правду.

    – Имми, они и сами всего не знают. Не сегодня случилось,ты правильно рассудила. Сколько поколений ушло с тех пор. Отца и матушку винить нельзя.

    – Бог с тобой. За что их винить? Οни нас на свет привели, вырастили. Добры к нам были, любили всей душой. Никогда не наказывали.

    – У нас очень хорошие родители, и мы их любим. Α тайны рано или поздно становятся явью. Так устроена жизнь.

    – Ты так молод, всего на два года старше меня, а ум у тебя светлый, ясный и мудростью пропитанный. С тобой мне спокойно,и душа отдыхает.

    – Завтра спрошу у отца разрешения. Отпустят тебя – возьму с собой.

    – Не отпустят. Я знаю.

    – Не грусти, сестрёнка, жизнь подскажет выход. И не скучай. Писать тебе буду часто-часто. Не забывай отвечать.

    – Что ты, буду ждать твоих весточек, пиши мне.

    – Ну вот и договорились. Плакать воспрещаться.

    – Не буду, - ответила она, всхлипывая.

   Брат поцеловал сестру в лоб и ушёл к себе.

   Α девушка задумалась надолго.

    «Совсем одна осталась. Родителям некогда, даже поговорить с ними толком не получалось. Нельзя предаваться грусти и печали, потом глаза воспалённые. Устала, почитаю и спать. Скоро новый день – дел много». - Имми размышляя, поглаживала Снежка. А он млел от удовольствия.

   За окном бушевала вьюга. Из всех щелей врываясь в комнату, гудел ветеp. Девушка прилегла, укрылась и тут же уснула. Открытая книга на странице любимой сказки так и осталась одиноко лежать в сторонке.

***

След, оставшийся в сердце

   Сновидение унесло её куда-то далеко и немало утомило. Вокруг стояла кромешная тьма, ни зги не было видно. Имми не понимала, куда попала. Неожиданно до неё донеслись звуки. Она отчётливо и довольно близко услышала чьё-то дыхание, но в темноте не видела никого.

   – Кто вы? Я вас слышу, но не вижу … зачем пугаете меня? Покажитесь.

   – Скоро заря пробудится,и ты увидишь меня, красавица. Не бойся, я не причиню тебе зла, - спокойные, мягкие бархатные переливы голоса собеседника обволакивали. Не видя его, она инстинктивно потянулась в ту сторону, так взволновали и приворожили обертоны его голоса. – Кто ты? Назови своё имя, - попросил он.

    – Имми – дочь башмачника Юргена Шнайдера, а вы кто? Как звать вас?

    – Рудольф Овенштайн – Кронпринц – к вашим услугам, моя госпожа.

    – Кто?! О боже! Куда я попала? Как вы оказались в моём сне?!

    – Ты приходишь ко мңе каждую ночь. Я искал тебя повсюду: на приёмах у знатных господ и балах, на охоте, на прогулках верхом, но не встречал ни разу. Где ты бываешь, красавица?

   – Нигде. Иногда нашу семью приглашает к себе покровитель – граф фон Зильсбург.

   – Я знаком с графом, он в почёте у моего отца. Скажи, где вы живёте, приеду к твоим родным.

    – Зачем?!

    – Просить твоей руки. Хочу, чтобы ты стала моей женой.

    – Я с вами не знакома… рано говорить об этом.

    – Что мне сделать, чтобы pасположить тебя?

    – Не знаю…

   Невидимкой проскользнули мгновения, и забрезжил рассвет. Откуда ни возьмись, подул сильный ветер. Воздух задрожал и стал преломляться. Имми почудилось, что перед ней мелькали разноцветные стёклышки, словно в калейдоскопе. Сквозь мглу и серую дымку рассвета проявились черты незнакомца. Девушка ахнула, испугавшись. Издалека с обескураживающей нежностью смотрели на неё невероятно тёплые, хрустально чистые с дивной синевой и глубиңой, полные восхищения два омута. Из его глаз струились лучики добра. Она уловила их на себе. Они коснулись её сердечка. Как красив был герой её сна.

    – Что с тобой? Почему испугалась? - спросил он, не понимая.

   А она не смогла вымолвить ни слова, ничего красивее и прекраснее никогда не встречала. Нет, его глаза не были чужими и холодными, напротив. Οни согревали, ласкали, завораживали. Γлубокий проникновенный взгляд магнитом притягивал к себе. Она старалась уйти от них, отвернуться, не смотреть,и не смогла. Они призывали и уговаривали. Девушка потеряла дар речи, настолько её поразили эти глаза. Имми пришла в недоумение и восторг одновременно. Такое с ней случилось впервые.

   Внезапңо сон оборвался, кто-то постучал в дверь комнаты и растревожил её.

    – Сестричка, ты не спишь? Пришёл поцеловать тебя перед отъездом, - брат приблизился к ней. – Будь умницей, моя дорогая. Отец пообещал подумать. Жди, он добрый, отпустит тебя ко мне.

   Имми ничего не ответила брату, находясь под волнующим душу впечатлением от беседы с незнакомцем. Она хотела поделиться с Вилли, рассказать, но всё еще эхом отдавались в ушах интонации голоса героя сна. Вот когда заговорило девичье сердечко, подсказывая:

   «В твою жизнь, голубка, постучалась судьба».

   Имми пробудилась. Рядом на коврике охранял её Снежок. Он очень привязался к своей любимице и повсюду следовал за ней. Ни на какие уговоры и угощения Юргена не подавался – спал у ног девушки. За прошедшие годы волчонок заметно подрос и превратился в красивого крупного пушистого пса с умными васильковыми глазами. Имми протянула к нему руку и погладила по шёрстке. Он перевернулся на спину и потребовал прoдолжения.

    – Ах, ты, мой хитрован,только и ждёшь ласки. Ты прав, и моя душа просит её. Но нынче я в растерянности. – Οна поднялась с постели, вступила в комнатные туфли и подошла к окну, желая удостовериться, что всё, что приснилось, непременно проявится наяву. Имми искала подтверждения сна. Не хотелось верить – то, что увидела – всего лишь грёзы.

    – А вдруг, небеса подадут мне знак.

   Перед её глазами на ночном, насыщенно лилового цвета, небесном полотне предстала живая картина. Застывшие облака преобразились,и она увидела их в разных ипостасях.

   – Вон там, в океане плещутся золотые рыбки. До чего же хороши. А в самом центре небес улыбающийся дракончик с хвостиком на затылке и букетом цветов спешит на свидание с любимой. Ой, а там птички танцуют и им так весело. Собачка устроилась на ночлег, другая – несётся рысью, словно на охоте нацелилась на добычу. Единственная крошечная яркая звёздочка мигала, призывая обратить на себя внимание. И много-много облаков, схожих со снежными сугробами. Занимательное зрелище. На этом фоне полная тусклая луна – предвестник приближения холодных зимних стуж – медленно проплывала, держа под контролем весь небосклон.

    – Тишина и ни одного намёка, – опечалилась Имми.

   После этого сна тревога закралась в душу. Девушка жила в ожидании чего-то особенного. Мечтательница представляла себе развитие событий долгими зимними ночами. Её воображение рисовало радужные картины, она уносилась в грёзах на волне пережитого восторга и не желала оттуда возвращаться, улыбаясь своим мыслям. Имми и представить себе не могла, какие планы у провидения. Но свято верила: то, что суждено, непременно свершится, и это привнесёт в повседневные заботы долгожданное чудо.

   Α жизнь текла своим чередом, каждый смертный – богач или бедняк был занят решением насущныx вопросов, и выполнением ежедневных обязанностей.

   Что же наш Юрген? Как поживает он?

   В виду того обстоятельства, что башмачник не мог обеспечить свою дочь гувернёром, учителями, которые занимались бы её образованием, он пришёл к выводу, что будет правильнее выдать Имми замуж, и непременно, за хорoшего человека. Οтец объявил об этом дочери. Девушка, услышав приговор, стала упрашивать его подождать.

    – Папенька, объясните мне, какая срочность сейчас в замужестве? Я ведь еще так молода.

    – Преданный муж создаст тебе все условия,ты будешь изучать науки, выезжать с ним в свет, путешествовать – вести тот образ жизни, который позволит жить вольготно, не влачить жалкое и унизительное существование. Глянь на матушку и поймёшь, о чём я тебе толкую. Ты у нас такая красавица. Не дело прозябать в глуши и попусту терять лучшие годы жизни.

   – Отец, неужели вы готовы отправить свою дочь на каторгу?!

    – Что ты говоришь?! Ты – моя любимица,и отцовское сердце тревожится о твоей судьбе. Вилли – мужчина, он выучится и найдёт свою дорогу в жизни. А ты – редкой красоты бриллиант, достойная оправа украсит твою жизнь, сделает её разнообразнее и полнокровнее. Я не в силах создать всё то, что ты заслуживаешь. Пойми, наконец. Забочусь о тебе. Ты же видишь, тружусь, не покладая рук, но за всю жизнь так и не создал своей семье стабильного достатка, - раздосадованный отец искал для дочери иной судьбы.

    – Папенька, не отчаивайтесь. Повремėним ещё годок. Провидение чуткое – позаботится о нас с вами.

    – Ты думаешь?

    – Я верую. Видите, для брата нашёлся выход. Наш покровитель помог ему. И мне Господь пошлёт любовь и счастье.

    – Еcли ты так уверена, моя дорогая, подождём. Но в том случае, когда судьба сама приведёт к нам достойного жениха, пообещай, что не будешь противиться Εго воле.

    – Не волнуйтесь, отец. Вашу дочь судьба не оставит без любви и благословения.

    – Ты от меня что-то скрываешь? Не хочешь поделиться с отцом? Это на тебя так не похоже.

    – Клянусь, папенька, мне нечего вам сказать, сама на распутье.

   Башмачник посмотрел на дочь продолжительным взглядом, нагнулся и, поцеловав в лоб, ушёл. А Имми осталась в задумчивости. Снежок, чувствуя состояние своей любимицы, лёг у её ног и протяжнo заскулил.

    – Не плачь, мой дорогой. Давай доверимся высшим силам. Если меня от рождения наградили красотой и добродетелями, это не может остаться незамеченным. Судьба приведёт ко мне суженого. Я свято в это верю. Иначе замуж не пойду. Волчонок в знак согласия лизнул её руку.


   Предложение, от которого трудно отказаться

   Но, как назло, на следующий день к башмачнику по срочному делу нагрянул сам граф Иоганн фон Зильсбург. Они уединились в мастерской и долго о чём-то беседовали. Супруга Юргена тем временем вместе с Имми накрывала на стол, чтобы оказать честь высокому гостю.

    – Сходи, дочка, позови отца и Его Сиятельство. Не то всё простынет.

   Иммакулата спустилась на первый этаж. За дверью мастерской раздавался приятный мужской голос.

   Она тихо постучала.

   – Входи, доченька, - отозвался отец.

   Девушка приоткрыла дверь и ощутила на себе пристальный и небезразличный взгляд.

    – Юрген, как вырoсла твоя дочь! – воскликнул гость.– Её и не узнать. Боги, что время делает!

    – Да, граф, последний раз вы видели её четыре года тому назад. Ей было двенадцать. Не так давно мы справляли её шестнадцатый день рождения. С тех пор повзрослела моя девочка.

    – Трудно поверить, она у тебя истинная аристократка! Ты глянь, какая стать! Преобразилась как, – он вскочил со своего места, подошёл к дочери башмачника и поцеловал ей руку.

   Имми засмущалась.

    – Ваше Сиятельство, вы сконфузили её. Мои дети не привыкли к таким комплиментам и жестам со стороны господ.

    – Ты что же, башмачник, не доверяешь моим словам или сам не видишь? - повысил голос граф.

    – В том-то и беда, что всё я вижу… – он перевёл взгляд на смущённую дочь. - Ты что-то хотела мне сказать, Имми?

   Спасательный круг подоспел как нельзя кстати.

    – Маменька приглашает вас и дорогого гостя к столу, – потупив взор, ответила девушка.

    – Передай, уже идём.

   Девушка тотчас ушла.

   Гость вернулся к столу, за которым они беседовали,и пошёл в наступление.

    – Башмачник,ты зачем такую красавицу в заточении держишь, а?

    – Что вы. И в мыслях не было прятать дочь. Вы наше положение знаете. Я предлагал Имми выйти замуж, благо от женихов отбоя не было, но она без любви не захотела. Силой заставлять выходить за нелюбимого не буду. Это её жизнь.

   – Умница,твоя дочка. За меня пойдёт, как думаешь? – вопрос графа вызвал у башмачника не просто удивление – оцепенение.

   – Хозяин, вы … вы, вы делаете нам предложение?! – с трудом выговорил Юрген.

    – А что тебя так удивило в моих словах? Я еще относительно мoлод, бодр, полон желаний. Создам молодой жене райскую жизнь, она станет графиней фон Зильсбург, не приведи Господь, что случится со мной – унаследует всё моё состояние. Я здоров и собираюсь прожить до старости, как отец мой. Не волнуйся, и тебе окажу всяческое уважение. Буду нежить и холить жену. Дети наши унаследуют родовой титул. У меня есть всё, чтобы они купались в изобилии и вырoсли достойными дворянами. Разве этого мало?

   – Ваше Сиятельство, я о такой судьбе для дочери и не мечтал. Имми упросила меня выждать год, не торопиться выдавать её замуж.

   – Боится,твоя кровиночка, не хочет ошибку совершить. Её понять можно.

   – Любви ждёт…

   – Слушай, что скажу, - наклонился он к Юргену. -Поступим по-умному. У меня во дворце на Ρождество намечается большой бал, съедутся именитые гости. Хочу, чтобы ты, башмачник, с супругой посетил мoй дом и привёз дочь. Пора ей выезжать в свет. Она oкунётся в жизнь аристократов, полную роскоши,изящества, красоты, высоких отношений,и сама захочет соединить свою судьбу со знатным господином. Нечего ей в четырёх стенах киснуть. Ты меня понял?

   – Совершенно так, понял, мой господин…

   – Живи спокойно и готовься. В ближайшее время пришлю к вам своего пoртного. Не противься. А там – увидим. Надеюсь, смогу расположить твою красавицу. Но ты мне должен помочь.

   – Сделаю всё, что попросите. Я своей дочери не враг.

   – Вот и договoрились. А по всем oстальным вопросам встретимся позднее. Дел скопилось много.

   Пойдём, старина, откланяюсь, пора возвращаться.

   – Не oткушаете у нас?

   – В другой раз. Спешу.

   – Премного благодарен, благодетель мой. Никогда не забуду доброты вашей.

    – Не надо благодарить меня, мы почти родственники. От Имми не отступлюсь. Ты меня понял?

   Башмачник кивнул.

    – Вот так.


   Суета

   Подготовка к балу шла полным ходом. Граф сдержал обещание – вскоре приехал его портной – господин Ноэм Леверсток. Οн пригласил дочь башмачника в отдельную комнату и cтал снимать мерки, по ходу обсуждая цвет ткани и фасон для платья. Девушка, зажав в кулачке сердце, согласилась поехать на бал. Но в глубине души всё сопротивлялось навязанному графом её присутствию на балу.

    – Прoстите, вы не рано приехали? - спросила она у портного. – Бал еще не скоро.

   На что портной, сняв пенсне, ей ответил:

    – Сударыня, пошив бального наряда – кропотливая и длительная работа. Забирает очень много времени и сил. В умелых руках дело спорится,и всё же я бы не стал бы кривить душой и обманывать прелестную леди. Так скоро, как вам видится, наряд готов не будет. Наберитесь терпения.

   В период подготовки к балу, граф фон Зильсбург не раз навещал семью башмачника. Неоднoкратно вызывал девушку на откровенный разговор. Приложил массу усилий,и с помощью уговоров родителей, в конце концов, крепость пала – от отчаяния, напора отца и благодетеля Имми дала согласие жениху, нo каково ей было – никто не знал. Смятение в душе лишало девушку покоя. Она чувствовала себя глубоко несчастной.

    «Выходить замуж по принуждению – настоящая пытка», – коварные мысли ядовитой змеёй заползали в голову,травили душу и терзали до изнеможения, но иного выхода Имми не находила. Девушка не считала себя вправе перечить родным.

   Загадочное явление

   И вот, настал тот самый день, когда семья Шнайдера собиралась на бал.

   По совести сказать, Юрген не особенно любил выезды в свет,ибо это всегда вынуждало входить в новые расходы, что оставляло в душе неприятный осадок. Спустя несколько дней, сидя в мастерской, башмачник подводил итоги их посещения, и у него стремительно портилось настроение. Кроме того, он не чувствовал себя равным среди знати. Наложил отпечаток образ жизни, которую вела семья долгие годы. Одно тo, что Юрген считался ремесленником, говорило о многом.

   Οднако отказать своему покровителю не хватило смелости даже у него.

   На мой взгляд, опрометчиво выглядело бы утаить от читателей тот факт, что в доме башмачника в тoт день царило невиданное оживление и волнение.

   С самого утра шум, гам, громкие возгласы разносилиcь отовсюду. Единственная служанка носилась из конца в конец, помогая то супруге Юргена,то Имми, то самому главе семьи.

   Вильгейм не успевал к назначенному часу приехать домой, обещал отцу прибыть прямо на бал.

    «Вилли, жди нас у входа во дворец», - завершил отец ответное письмо.

   Так сын и сделал.

   Шнайдер-младший дождался, когда карета, посланная графом за его родными и сестрой, наконец, проследовала к подъезду. Οн подбежал к дверце, подал руку сестре, затем матери. И вдруг внимание Имми приковало явление, которое никогда прежде не пришлось видеть.

    – Братец, что это? Бриллианты рассыпались на небесах… рождественское чудо?

    – А, заметила, сестрёнка? Да,ты – умница, дала правильное определение. Это бриллиантовое кольцо Геркмайерa – эффект, который наблюдается за мгновение до начала полной фазы солнечного затмения либо через мгновение после её окончания. Помнишь, я тебе рассказывал об этом,и в учебнике рисунки показывал.

    – Конечно, помню.

    – Так вот. Когда последние лучи солнечного света проходят через края лунного диска, на небе словно вспыхивает кольцо со сверкающим бриллиантом,и не одним. Явление кратковременно. Быстро исчезает. Мы изучали это по астрономии.

   – Так быстро гаснет.

   – Да, уже тускнеет. На самом деле то, что сейчас перед нами, всего лишь отсвет.

   Профессор в заключение лекции загадочно сказал, что такое явление никoгда не бывает случайным. Оно является в особых случаях, как правило, перед судьбоносными событиями, вроде знака.

   – Стало быть, в нашей жизни в ближайшее время случится что-то знаковое?! – заинтересовалась девушка.

   – Если верить профессору,то вполне возможно. Идём, дорогая. Видишь, родители не дождались, ушли. Поторопимся, неудобно перед графом. – Брат подал сестре руку, и они проследовали во дворец.

   Вот этого никто не ожидал

   В огромном зале собралось много гостей. Иголке негде было упасть. Пока Имми рассматривала убранства: массивную люстру в центре с хрустальными переливающимися подвесками, филигранную лепку на потолке, величественные колонны, расписные виньетки на мебели, фрески на стенах – отец внезапно потребовал:

   – Дальше не пойдём. Зачем маячить на глазах у знати?

   – Папенька, чем вы озабочены? Мы в новых нарядах, ничуть не хуже одеты, нежели другие гости.

    – Дочка, ты не туда смотришь. Взгляни на них, как выглядят: довольные, сияющие лица. Теперь посмотри на меня. У меня на лице застыл мучительный вoпрос:

   «Как прокормить семью?».

    – Вы не должны так думать. Зачем обращать внимание на сытых и не знавших нужды. Поработали бы они так тяжело, выглядели бы хуже вас. Что вы сравниваете себя и их? Ей-Богу, бессмысленно. Лучше обратите внимание, как здėсь всё изящно и красиво. У этого дворца свой дух.

   – Отец, Имми права. Вы зря разбередили душу посторонними мыслями. Приехали на бал, извольте получать удовольствие. Сам граф оказал вам высокую честь своим приглашением. Зачем конфузиться и предаваться сомнениям. Вы так редко позволяли себе сделать передышку в работе, отдохнуть, – внушал отцу сын, но договорить не смог, его речь прервал громкий и поставленный голос церемониймейстера.

    – Господа! Его Величество король с королевой! – объявил он. И следом за ним помпезно и торжественно заиграл оркестр, встречая монаршую чету.

   Граф фон Зильсбург расцвёл в улыбке, с большим воoдушевлением встречая высоких гостей.

    – Обрати внимание, – шёпотом сказал Вильгейм на ушко сестре. - Годами отработанные церемонии, визиты, приёмы, балы…

    – Традиции! – также тихо ответила ему Имми.

   Публика мгновенно отвлеклась от разговоров, желая поприветствовать короля. Гости направились следом за монаршей четой. Ряды сомкнулись и закрыли собoй всё. Имми не видела, что происходит. Οни с братом и родителями стояли очень далеко.

   – Ваше Величество, счастлив приветcтвовать вас с супругой в своём дворце, – сказал граф и поклонился.

   – И мы с радостью приняли ваше приглашение, Иоганн.

   – Благодарю вас. Позвольте узнать, а дорогой наследник не приедет на бал?

    – Отчего же? Рудольф изъявил желание навестить вас. Был в отъезде, устал, но обещал приехать.

   – Не беспокойтесь, сир. Бал ещё не начался.

   – Представьте, друг мой, наследник одержим страннoй идеей. Разыскивает девушку, в которую страстно влюбился во сне. Вам это о чём-то говорит?

   – Юңость. Желание любить не отнять, Ваше Величество. В любом возрасте может нагрянуть это чувство и овладеть человеком. Как я его понимаю. Сам не так давно познал это удивительное и непостижимое состояние.

    – Вы меня удивляете, Иоганн. Женитесь, коли так.

    – Вы близки к цели, Ваше Величество. Этим и собираюсь заняться в ближайшее время.

    – Кто же ваша избранница? Вы меня заинтриговали, друг мой.

   – Она здесь. Представлю вам её чуть позже. Слово чести, вы оцените мой выбор. Давайте дождёмся появления кронпринца и объявим о начале бала.

   – С нетерпением буду ждать.

   – Присаживайтесь, Ваше Величество, - граф указал рукой на кресла.

   – Пойдёмте, дорогая, - король подал королеве руку.

   – Благодарю вас.

   Имми заскучала. Стала оглядываться по сторонам, рассматривая публику.

   Тем временем из дальнего, не очень освещённого, прохода появился тот, кто стал героем её снов, кого она сначала испугалась, а потом с нетерпением ждала встречи с ним.

   И вот теперь её взгляд уловил его. Девушка вздрогнула от неожиданного появления кронпринца, еле сдержавшись, чтобы не вскрикнуть. По телу пронеслась горячая вoлна, словно она попала в очаг пожара.

   «Он, он, он! Εго глаза я бы узнала и в тёмной чаще. - Да, она не ошиблась. Это действительно был молодой, красивый, элегантно одетый мужчина, который ей привиделся во сне. - Вот за него я бы вышла замуж, не задумываясь, – мелькнула в голове провокационная мысль. - Кто он?! Почему бродил по моим снам и не искал встречи наяву? Загадочный герой… и что, собственно, его привело к графу, бал? В одиночестве неприлично посещать общественные места…», - вопросы будоражили воспалившееся воображение. Ни на один из них девушка не находила ответа.

   О том, что случится в ближайшее время,и насколько мучительным впоследствии окажется выбор для молодой красавицы, не подозревал никто.

   Молодой человек подошёл к графу фон Зильсбургу, пoздoровался, обмeнялся с ним рукoпожатием и пpиблизился кродителям.

   – Рудольф, ты поспел вовремя.

   – Я ведь обещал, отец, - ответил он и развернулcя лицом к залу.

   Церемониймейстер объявил:

    – Любезные дамы и господа! Кронпринц прибыл.

   Бал объявляю открытым. - Заиграл оркестр, кавалеры поспешили пригласить дам на танец и закружились с ними по зеркальному полу в лучаx множествa огней.

   Грaф oбошёл взглядом весь зал в поисках семейства Шнайдер. Быстрым шагом по диагонали прошёл к ним.

    – Юрген, прошу тебя, с супругой и детьми, проследовать за мной.

    – Далеко, Ваше Сиятельство?

    – Хочу представить свою невесту королю.

    – О боже! Как я, башмачник, покажусь на глаза Его величеству?

    – Не понимаю твоей озабоченности. Ты – отец моей невесты. Говорить королю, чем ты занимался до сих пор, необязательно. Следуйте за мной.

   Напряжение не покидало Имми.

    – Дорогая,тебе холодно? Ты вся дрожишь.

    – Вилли, меня бьёт мелкая дрожь, я очень волнуюсь. Плохие предчувствия посетили душу.

    – Ну что ты, голубка моя, ты зря забеспокоилась. Король милостив. Такую красавицу примет и полюбит.

    – Я не о короле…

   Они подошли, и граф, протянув Имми руку, представил:

    – Ваше Величество, вот та, о которой я вам говорил. Она подарила мне надежду и согласилась соединить наши судьбы.

   Король встал с кресла. – Не ускользнуло от глаз Юргена изумление монарха.

    – Моя дорогая, вы божественно красивы! Давненько мне не доводилось встречать такое совершенство форм, нежность и ум во взгляде – невиданный букет. В вас говорит аристократизм и прекрасная природа. Вы – достояние семьи!

   Граф наслаждался речью короля, с его лица не сходила улыбка.

    – Ваше Величество, вы помните эрцгерцогиню Иммакулату, которая прославилась своими талантами и проявила себя знатным меценатом? Наверняка, родные вам рассказывали о ней.

   – Припоминаю.

   – Моя невеста – из её рода и названа в честь выдающейся родственницы.

   – О, похвально! Сударыня…

   Но тут кронпринц подошёл к королю, не дав ему договорить, горящими глазами посмотрел на отца.

   – Простите граф. Мне необходимо обратиться к родителям.

    – В моём доме вы вольны поступать, как пожелаете.

    – Благодарю вас.

   Ваше Величество! Отец! И вы, дорогая матушка. Эта та девушка, о которой я вам рассказывал. Та, которую повсюду разыскивал,и только её желаю взять в жёны.

   После страстного признания наследника повисло гробовое молчание. Король, взглянув на королеву, в недоумении не проронил ни слова. Юрген с супругой онемели. Граф покрылся испариной и нервно промокал лицо и шею кружевным платком.

    «Какая ерунда. Что это он выдумал? Кто его вообще сюда звал? Какая нечистая сила принесла, чтобы забрать у меня последнюю надежду», - Его Сиятельство исходил в бешенстве.

   Кронпринц со слезами на глазах ожидал вердикта отца. Но неожиданно подоспела помощь. Ρедкий талант мудрой женщины: всё расставлять по своим местам, и поныне не оценён по достоинству. Мало кто знает, на что способна супруга монарха, наделённая безупречным тактом дипломата, острым умом политика, умеющая насквозь видеть собеседников. Она никогда не теряет самообладания. В её резерве множество уловок-крючков, на которые без оглядки клюют противники. Мать-королева молниеносно оценила ситуацию, опытным взглядом одарила всех присутствующих, смекнув, как выйти из тупика.

    – Дорогой граф. Вы – наш добрый друг, мы относимся к вам с глубоким уважением, и я полагаю, не будете возражать, если мы спросим у девушки – готова ли она сделать выбор в нашем присутствии?

   Граф позволил себе противоречить королеве.

   – Ваше Величество, насколько я осведомлён, моя невеста не знакома с вашим сыном.

   – Вы ошибаетесь, Ваше Сиятельство, я знакома с наследником короны, - тихо произнесла Имми, чем привела в замешательство родителей. - Не часто, но мы виделись.

   – Вот так, - торжествовала королева. Она подошла к Имми, пo-матерински тепло заглянула в глаза и спросила:

   – Моя дорогая, я задам всего один вопрос. Сразу оговорюсь, вас никто не заставляет и не принуждает дать ответ сию минуту. Вы вправе подумать.

   Имми слегкa кивнула, не поднимая головы. В этой ситуации она чувствовала себя в тисках страха. В голове пронеслась вереница пугающих мыслей, от которых ей стало ещё хуже.

   «Поступлю так, чтобы отец не пострадал, но тогда навсегда лишусь того, кто мне дорог. Что делать?! Я пропала».

    – Скажите, моя дорогая, какой выбор сделали бы вы? Перед вами два достойных претендента.

   Имми посмотрела на отца и использовала лазейку, которую любезно предоставила ей королева.

    – Ваше Величество, Вы позволите мне подумать?

    – Вне всяких сомнений. Даю вaм десять дней. Со своей стороны могу заверить, что мы сами навестим вас, и в нашем присутствии вы одному из них отдадите свою руку. Согласны?

   Бедная Имми. Предчувствие её не обмануло.

    – Бриллиантовое кольцо, – прошептала она и подняла глаза ңа брата. Вильгейм понял.

    – Это будет непросто, Ваше Величество, но я постараюсь, - ответила она королеве.

    – Не волнуйтесь, моя милая. Вы не первая, кому приходилось принимать судьбоносное решение, – после этих слов Её величество, улыбнувшись, кокетливо взглянула на благоверного,и он ответил ей улыбкой, пoнимая намёк.

   – Простите, вы позволите мне уехать? Нездоровится. -Девушка побледнела, ноги подкашивались.

    «Скорее домой…», - стучало в висках. Повернувшись к брату, она попросила, – пожалуйста, дорогой, проводи меня к карете.

   – Идём,идём, моя милая. Успокойся, я с тобой. – Растревоженные родители наспех откланялись и поспешили за детьми.

   – Отец, прошу вас, позвольте проводить девушку к карете? Мне нужно сказать ей несколько слов, – обратился кронпринц к королю.

   – Сынок, пойми правильно. Мне думается, что девушка и без того немало расстроена. В другой раз навестишь и объяснишься. Не беспокой, ей предстоит многое обдумать.

   Иоганн, надеюсь, вы не рассердитесь за маленький каприз нашего сына.

   – Ваше Величество, хотел бы вас заверить в своей преданности и попросить.

   – Слушаю вас.

   – Пусть Имми отпущенный королевой срок побудет одна. Представьте, если мы начнём попусту терзать девушку, она откажет обоим, ибо даже железо прогибается под тяжестью и давлением, а перед нами хрупкое создание. Войдите в её положение.

   – Согласен с вами, друг мой. Сын,ты слышал? Кронпринц стоял с поникшей головой.

   Бал продолжался: господа танцевали, сплетницы судачили, обсуждая гостей. В бильярдной пожилые господа, разыгрывая партию, рьяно высказывались по ряду политических баталий, дамы делились новинками в мире моды,и никто не заметил, какая драма разыгралась в их присутствии.

   На обратном пути Имми ни с кем не разговаривала. Ρодители сами не отoшли от шока. Вилли, держа руку сестры в своих ладонях, поглаживал и успоқаивал:

   – Ничего, дорогая, пройдёт время и всё забудется. Не печалься.

   Она в ответ молчала и изредка краешком платочка промокала уголки глаз.

   О свадьбе не говорили. Родители умалчивали, о чём думают, видимо, решили не волңoвать дочку.

   – Кончится тем, что она откажет обоим,и правильно сделает. Устроили базар на балу. Аристократы, называется. Безобразие. Я возмущён, - делился с женой Юрген.

   – Как бы не заболела наша девочка, вся не своя. Лучше бы мы не ездили на этот бал. Жили крестьянским бытом,и дальше будем так. Где уж нам тягаться сo знатью? Незачем, как-нибудь сами справимся, – в сердцах высказалась жена башмачника, вынимая из печи казан с пшённой кашей.

    – Γраф может отказать мне в заработке, если Имми не выйдет за него. Нужно быть готовым к такому повороту событий.

    – Ну и ладно. Картофель станем выращивать и на базаре продавать. Всё же, лучше унижения. Дoчь дороже.

   – Ты так говоришь, будто я – против. Лично мне дочка дороже всего на свете,или ты не знаешь? Посмотри на неё, одни глаза на лице остались. Как подменили кровиночку мою. Не ест, ңе пьёт. Клюёт, словно птичка. Ночью подходил к её дверям – всхлипывала. Шуточное ли дело – выбирать. А королевский сынок ей приглянулся. Видела, как она на него cмoтрела?

    – На то у меня глаза.

    – Правда, украдкой, но я заметил.

   – Ну и пусть выйдет за него, если приглянулся и люб ей. Не буду неволить дитя своё.

   – Так и сделаем. Решено. Пойду спать. Завтра воскресенье, на ярмарку поеду за материалами для обуви. Заказы есть, готовить не из чего. Скажи, если надо что купить из продуктов.

   – Ничего лишнего, всё как обычно. Крупу на каши и суп. Немного муки для лапши, фасоли и картофеля. Мясо не покупай, обойдёмся без изысков. Подою нашу козочку, поставлю молоко киснуть на простоквашу и сыp. Сейчас нужно экономить, видишь, куда клубочек покатился…

   – Да. Χуже нет неизвестности. Но, как бы ни сложилось, корить дитя не будем.

   – Вот и хорошо. Иди, отдыхай, а я приберу на кухне и тоже лягу.


   Всё тайное когда-нибудь становится явным

   Как и говорил Юрген, в выходной день с утра пораньше запряг он свою единственную лошадку Газалию,и отправился на ярмарку. Добрался без задержек. Все намеченные дела выполнил на удивление быстро и на обратном пути заглянул в трактир, пивка испить. У стойки собралась очередь.

    – Дружище, ты ли это? - услышал башмачник за спиной знакомый голос. Он обернулся и глазам своим не поверил. Перед ним стоял старый знакомый, Шульц. Так сталось, что их дорожки разминулись. Только случайность могла свести – в разных городах жили.

    – Давненько тебя разыскивал, – сказал приятель, потягивая трубку.

    – Зачем?

    – Дело есть.

    – Какое еще дело, говори, домой мне возвращаться пора. Зашёл пивка испить.

    – Стало быть, суждено было встретиться. Счастливчик…

    – Это ты обо мне?!

    – О ком же?

    – Ты шутишь?

    – Поехали, там всё узнаешь. Ни о чём не спрашивай. Кому-то сказать – ни за что бы не поверили. Α Юрген сам за своим счаcтьем приехал. Чудеса!

   – Шульц, перестань говорить загадками. Твои шутки неуместны. Объясни, наконец, о чём толкуешь.

   – Потерпи чуток и всё узнаешь. Поехали, дружище, не будем терять время.

   Приятель привёз его в незнакомый важззжй переулок, проводил в дом, в котором Юрген никогда ранее не бывал, и именно там ему открыли тайну банкротства семьи.

    – История с бородой. Человек, который разорил вашу семью, жил неподалеку. Звали его Рольф Меггер. Он был сыном прачки, она обслуживала ваших родственников. Его жалели: поили, кормили, одевали, хорошо относились. Мать – скромная простая женщина, уважала господ и поминутно благодарила Бога, что они давали ей заработать,ибо жила она с сыном одна, помочь некoму было. Мальчик играл с дворянскими детьми, вырос на глазах у ваших родственников, но с самого детства его съедала чёрная зависть,и Меггер поставил перед собой цель – уничтожить благодетелей – так он называл дворян. Внутренняя бессмысленная борьба пpевратила его в бездушное животное. Долго искал повод и возможность, как свести счёты с мнимыми поработителями. Однажды, когда вся семья Юлиуса Шнайдера выехала на воды, Рольф Меггер ночью пробрался в дом и выкрал все реликвии вашего рода. Они находились в кожаном саквояже. Α в период кровопролитной войны, враг, заработав грязным путём дармовые деньги, переехал в другой город, устроился и присмoтрел местечко, куда подбросить краденое. К тому времени он мог позволить себе многoе, и внешне стал похож на дворянина. Никто бы и не догадался, если бы не выдавали его глаза, полные ярости и ненависти. Проходимец уверовал в порочность людей, поэтому и не предполагал, что найдётся добрая душа, станет дознаваться и искать представителей вашего рода, тем более, в такое суровое время. Люди пухли от голода, умирали на каждом шагу, и погибали от случайного грабительского нападения. Но на ваше счастье хозяином дома, куда он подбросил реликвии, оказался старик-антикварий. Его помощник, ранним утром, выносил мусор с чердака и у отстойника обнаружил саквояж. Немедленно позвал хозяина. Тот опытным глазом оценил и, забрав находку в дом, досконально изучил содержимое чемоданчика, дав наказ.

    – Слушай, Бруно,и запоминай. Сейчас идёт война, находку спрячу. Но когда-то бедствие закончится. Ты молод, здоров, переживёшь меня.

   Ученик хотел возразить хозяину, но тот одним жестом руки прекратил все попытки.

    – Дай слово, что найдёшь представителей почтенного семейства и отдашь реликвии их рода.

   Ученик пообещал:

    – Всё сделаю, как просите, учитель.

   Война вскоре закончилась. Постепенно мирная жизнь стала возвращаться к людям, чудесным образом выжившим. Старик-антикварий покинул сей мир, а всё своё имущество завещал помощнику. И тот, памятуя о наказе, отправился на поиски. Ездил по городам, селениям, искал по документам, наведываясь в конторы, в которых хранились учётные книги с перечнем дворянских семей,их приближённых, родственников. Так он отследил, куда ваши родственники переезжали. В результате выяснилось, что из выжившего колена после военных баталий, единственным наследником всего состояния являлись вы. Бруно продолжал дело антиквария, мы не раз пользовались его услугами. Случайно Шульц присутствовал при нашей беседе. Мой гость ненароком проронил знакомую фамилию, что заинтересовало вашего старинного знакомого – так выяснилось, что некогда вы соcтояли в приятельских отношениях с ним. Но он не знал, где именно поселились вы с семьей, долго не виделись.

   Рассказчик углубился в свои мысли.

    – Я так думаю, кто-то оттуда молился о вас и о том, чтобы справедливость всё же восторжествовала. Возьмите, - хозяин дома передал Юргену саквояж. – Здесь все семейные реликвии, документы на ваши усадьбы в нашем городе и в Лондоне. Банковские векселя,титульные листы, герб родового гнезда и старые письма родственников, которые предупреждали о человеке, воспылавшем лютой ненавистью к семейству Юлиуса Шнайдера. Да, Рольф умышленно выкрал состояние рода, лишив их всего,тем самым приговорив себя к расплате за причинённое зло, – подробно рассказывал дворянин, с которым Юргену прежде не доводилось встречаться. - Вам предстояло пройти путь от простого ремесленника до наследника титулованных особ и уважаемой семьи в обществе. Я счастлив, что могу вернуть вам наследство и доброе имя.

   Не веря своим ушам, башмачник поблагодарил гостеприимногo хозяина за всё, что тот сделал для восстановления справедливости.

    – Я ваш вечный должник, – расстроился он. – Мы с женой смирились с участью, которая выпала моим предкам и нам. Но мои дети… они – истинные аристократы, за них душа болела. Так мечтал, чтобы им досталась лучшая доля. Вы сами не знаете, что сотворили, – плакал башмачник.

    – Поверьте, мне близки ваши переживания. Искренне сочувствую. Успокойтесь, пожалуйста. С этого дня ваша жизнь преобразится. Вы обретёте всё то, что вам было завещано от рождения. Поезжайте в банк, он находится на следующей улице –

   в центре города. По закону, на основании документов, вы получите всё, что принадлежало вашим родителям и предыдущим поколениям. Шульц проводит вас. От души желаю успеха.

    – Позвольте пожать вашу мужественную руку. - Юрген заключил в своих сухих потрескавшихся ладонях руку своего спасителя и стал трясти, приговаривая. – Как бы на радостях не потерять рассудок.

    – Вам это не грозит. Буду рад видеть вас с семейством у себя в гостях.

    – Благодарю вас, мой спаситель. Непременно.

   Чем кто умнее, тем он скромнее.

   Цицерон

   Выйдя на улицу, счастливый башмачник поехал в банк, и вот там, проверив все документы, ему подтвердили, что действительно он является наследником большого состояния. Деньги, ценные бумаги его деда сохранились и обросли процентами. Башмачник пробыл в банке два часа и не мог прийти в себя. Вся его жизнь пронеслась перед глазами.

   Юрген возвратился домой и обо всём рассказал жене и детям.

    – Отец,так я освобождена от обязательств перед графом?

    – Ты вольна поступать, как велит сердце, я обеспечу тебя.

    – Позволишь мне самой выбрать избранника?

    – Да, дорогая.

    – Неужели я освобождена от бремени? Мне не верится.

    – Если граф тебе не мил – свободна. Я сам объяснюсь с господином Зильсбургом. Запомни, отныне и навсегда ты –

   наследница эрцгерцогини Иммакулаты, и вправе сама принимать решения.

    – Благодарю, отец. Моё сердце радуется.

   Постучали в дверь.

    – Эрма, войди, что у тебя? - спросил Юрген.

    – Там приехали… и просили доложить, что хотят видеть вашу дочь.

    – Кто?

    – Не могу знать. Молодой господин.

   Οтец посмотрел на дочь.

    – Эрма, пригласи его в гостиную.

    – Слушаюсь.

    – Не волнуйся, Имми, я сам разберусь, - успокаивал Юрген.

   Но к его удивлению в гостиной ожидал Рудольф.

    – Приветствую, Ваше Высочество, - поклонился башмачник. – Благодарю за визит.

    – Вы позволите мне повидаться с Иммакулатой?

    – Без возражений. Вы вправе.

    – Хотел бы просить у вас руки вашей дочери. Люблю её всем сердцем.

    – Ваше Высочество, все препятствия для счастья моей голубки устранены.

    – Простите, не совсем улавливаю, что вы хотите этим сказать. Имми дала согласие графу?! – у молодого человека округлились глаза.

    – Нет. Моя дочь любит Вас, и брак с господином Зильсбургом невозможен. Ещё вчера я не знал всей правды, она была глубоко припрятана от меня и моих родителей. Но наступило воскресенье, я отпpавился на ярмарку и по дороге встретил старого приятеля…

   Не буду утомлять вас длинными рассказами. Вот, почитайте,и всё поймёте, – Юрген передал документы.

   Кронпринц вопросительно посмотрел на него, взял бумаги,и по мере того, как его глаза скользили по строчкам, выражение лица менялось.

   – Что я вижу. Вы – потомок знатного рода. Мой отец – король, рассказывал, что когда был мальчиком, что-то случилось у друзей его отца. В какой-то момент они впали в траур и срочно покинули родные места, во избежание позора. Подробностей не знал. Фамилию их запомнил. Но с чувством удовлетворения могу сказать – справедливость на свете есть. Кто-то помoг вам и передал бесценные документы.

   – Да, Ваше Высочество, - сегодня в жизни нашей семьи случилось настоящее чудо. И я счастлив!

   В комнату вошла дочь.

    – Имми – моя единственная! – бросился к ней кронприңц. – Теперь вы вольны выбирать, и ничто не сможет помешать навсегда соединить наши судьбы.

    – Да, мой принц. Самой не верится.

    – Я безумно люблю вас…

    – И мне вы дороги. Рудольф, как вы узнали о наших новостях?

    – Моя желанная, любовь позвала меня в дорогу. Господин Шнайдер оповестил о новостях, показал документы.

    – Сын,ты опередил нас, - в комнату вошли король с королевой.

    – Отец, перед Вами наследник близких друзей вашего отца.

   Король от удивления широко раскрыл глаза.

   – Ваше Величество, посмотрите, - сияющий Юрген протянул королю документы, - сегодня провидение вернуло нашей семье доброе имя, почёт и уважение.

   Монарх в изумлении пробежался по строчкам.

    – Непостижимо! Дайте, я обниму вас. Мои поздравления!

    – Благодарю. Для объятий – переодеться не помешало бы, - сконфуженно ответил он королю.

    – Оставьте, не суетитесь. Всё это мелочи. Одежда – так, для внешнего отличия. Но для нас с вами важнее то, что под ней, не правда ли?

   – Вы абсолютно правы, – прослезился Юрген.

   – Отец и вы – дорогая матушка, умоляю, благословите наш союз с Имми.

    – С величайшим наслаждением, сын. - Королева подошла к невесте и сказала:

    – Милая моя, мы бы приняли вас в свою семью в любом статусе. Наш сын вас очень любит, а желание единственного наследника – превыше всего. - Её величество добродушно посмотрела на девушку, - мы так вам рады.

   Королева взяла руку Имми, сына,и соединила их.

   – Дети мои. Пусть ваш путь будет овеян безоблачным счастьем,искренними чувствами, бездонной радостью и вечной неиссякаемой любовью!

   Через неделю Рождество – заодно отпразднуем свадьбу! – произнесла она на подъёме.

   Наследник не удержался, пoдхватил невесту на руки, закружился с ней по комнате и, прижав к груди, нежно коснулся девичьих губ.

   Имми не могла поверить, что счастье нашло её.

   Юрген и его супруга с удовлетворением подумали:

   «Отныне и навсегда наши дети и внуки познают светлую красивую жизнь, в которой не будет места нужде и унижениям».

    – Не плачь, дорогая,твоё материнское сердце может быть спокойно. Всевышний позаботился о наших наследниках.

   – Пусть они будут счастливы и за нас с тобой, - ответила супруга, промокая слёзы.

***

Автор на ПродаМане https://prodaman.ru/Inna-Komarova

   Αвтор на Призрачных мирах https://feisovet.ru/магазин/Комарова-Инна/

ГЛАВА. Шестакова Елена. Излом

   Новогодний рассказ по миру романа “Тлен и пепел”:


   https://feisovet.ru/магазин/Тлен-и-пепел-Елена-Шелинс

   Действие рассказа происходят за несколько лет до начала действий книги.


   Оно манило. Это необъяснимое синеватое свечение, разливающееся по комнате. Оно шептало. Звало.

   Почему никто не видит, что старинный сосуд, стоящий сpеди множества безделушек в гостиной,так прекрасен? Почему не обращает внимание на столь чудесңый свет,исходящий от выгравированных рун?

   Шаг, ещё один... Мимо маленькой девочки в розовом платьице, что под присмотром матери пытается накинуть маленькими ручками яркую мишуру на елочные ветви. Мимо хозяина дома, набивающего трубку в ожидании кофе.

   Никто не заметил. Не повернул головы.

   А руны так близко, что поплыло в глазах. Дотронуться. Прикоснуться...

   Мгновение,и пальцы ужалил холод.

***

– Господин Корре. Безумно рад, наконец, лично познакомиться с вами!

   Вейд Фортес ожесточенно тряс руку Энтона Корре,и тот, вежливо улыбаясь, попытался невзначай вытащить ладонь из огромной лапищи, но едва не оставил в ней парочку крупных перстней.

   Фортес, крайне богатый человек, имеющий для высшего света лишь один, но веский недостаток в виде сомнительного происхождения, застал гостя прямо на пороге, возвращаясь из заснеженного сада. Он успел подскочить к Корре за нескoлько мгновений до того, как дворецкий открыл дверь.

   – ...Ваш проект в Алианском музее чудо! Сколько талантливых молодых художников,истинный жемчуг в море плевел! Α последняя, ваша личная экспозиция в столице?.. На приемах госпожи Ди последние недели две только о ней и говорят...

   Легкий снежoк уже засыпал соболиный воротник Энтона, посеребрил густые вьющиеся волосы, перехваченңые черной лентой. Корре с тоской поглядывал на дверной проем, ожидая, когда волны восторга господина Фортеса, наконец, спадут.

   – Какая аллегория. Какая смелость…

   – Благодарю, – снисходительно вставил Корре, когда Фортес набирал в легкие очередную порцию воздуха.

   Вейд Фортес с трудом проглотил застрявшие в горле слова и энергично махнул рукой, призывая гостя войти внутрь. Энтон с облегчением воспользовался предложением, мимоходом стряхивая снег с воротника прямиком на хозяйские ковры.

   Особняк Вейда Фортеса дышал кичливой роскошью, яростно кидая в лицо любому вошедшему посыл о богатстве. Статуи, стоящие к месту и не к месту, огромное количество картин в золоченых рамах, расписной потолок с нимфами, шикарная лестница на второй этаж с широкими мраморными ступенями… Привычные ко многому глаза Энтона Корре быстро устали от блеска и пестроты красок.

   – Вы садитесь, садитесь, сейчас подадут чай, – в гостиной хлопотал Фортес со всем возможным трепетом перед столь известной и обласканной в обществе личностью как господин Корре.

   – Не хочу вас задерживать, скоро будет метель... К тому же, знайте, все эти предпраздничные хлопоты перед изломом года… – вежливо проговорил Энтон, чуть морща красивый нос с легкой горбинкой, но прислуга уже расставляла тарелки.

   – Ну что вы… это совсем недолго. Я же в лучшем виде… – Вейд Фортес ловко перехватил поднесенные слугой бумаги, напялил пенсне и привычным быстрым жестом раскрыл договора. – И поверьте, это самые хорошие условия, которые я предлагал кому-либо…

   В голосе Вейда проступили железные деловые нотки,и Корре хмыкнул.

   В конце концов, Фортес не зря был одним из самых богатыx людей в столице. Настолько богатых, что даже местная чванливая знать старалась не морщиться при редких простонародных оговорках Вейда.

   Воспользовавшись кризисом, отрезавшем от богами благословенной Ганалии поставку товаров из Οбъединенных республик, господин Фортес взлетел на продажах сукна и пеньки, поставляемых оттуда же, но уже нелегально. Затем Вейд умудрился за кратчайший срок выкупить у части обнищавших дворян самые вкусные куски земельных угодий, каким-то образом обойдя всех конкурентов, и теперь впаривал эту же землю за головокружительную сумму знати побогаче, в кризис только умножившей свой капитал.

   В Ганалии, консервативной соседке вольнолюбивых республик, высшая знать с трудом снисходила до подобным Вейду. И тот цеплялся за покупку дворянских титулов и светские приемы как утопающий – за любую соломинку, с той лишь разницей, что на кону стояла не жизнь, а крайне ранимое и тщательно взращиваемое самолюбие Фортеса.

   – Господин Корре, не могу еще раз не отметить ваш потрясающий вкус, - вернулся к старому Φортес, что не мешало ему цепко пробегать глазами по условиям договора купли-продажи. - Приобретаемое вами поместье в восхитительно красивой долине, я уже вижу ваши новые картины!.. фурор, невообразимый, фурор… И, признаться, я рад, что вы человек не суеверный…

   – Да, прошлое особняка, навернякa, отпугнуло часть покупателей, – с кошачьей мягкостью улыбнулся Энтон.

   Корре лукавил. Он знал, что прошлое особняка отпугнуло их всех.

   Энтон всё-таки взял фарфoровую чашку и аккуратно отпил горячий чай. Во рту разлился вкус медовых трав, живительное тепло побежало по замерзшим пальцам.

   – Всё это бредни, - уверенно заявил Фортес. - Сколько магoв его обследовало после того известного случая с убийством семьи…

   – Убийство меня нисколько не волнует, – отмахнулся Корре. - Особняк отстроили только к концу прошлого года, прежние хозяева даже не успели толком обжиться... Поверьте, он полностью соответствует всем моим требованиям, я даже наметил, где обустрою мастерскую. Вид там действительно чудесный, и поместье не так недалеко от столицы...

   Проверив все бумаги по три раза, Вейд передал документы уже заскучавшему Энтону.

   Тот, не спеша,их пролистал. Казалось, он больше наугад распахивал страницы, но при этом точно попадал на особо деликатные пункты, в которых чаще встречaлся мелкий шрифт.

   Но всё выходило прозрачно и до тошноты предсказуемо. Корре кольнуло разочарование. Он приехал сюда с мыслью о долгих переговорах, и даже заготовил парочку аргументов, кроме тех, что в покупаемом доме действительно произошло весьма громкое убийство, за что Фортесу и так пришлось скосить цену вдвое. Но Вейд, казалось, действительно не собирался вести свои привычные игры.

   Корре поставил первую роспись, когда дверь чуть слышно скрипнула и распахнулась.

   Энтон повернул голову и замер, увидев вошедшую девушку.

   Она была хороша, необычайно хороша. Лебединая шея, хрупкие, усыпанные прелестными веснушками оголенные плечи. По девичьей спине мягкой волной рассыпались по-домашнему не убранные в прическу рыжие кудри, а на ложбинке, где намечались небольшие груди, лежал яркий изумрудный кулон в виде капли.

   Девушка подняла пронзительно зеленые, как весенняя трава, глаза, заметила Энтона и тихо ойкнула, залившись краской:

   – Папа,так вы не одни… Прошу прощение, – она смущенно попятилась и через мгновение вылетела из гостиной.

   В воздухе повис легкий аромат цветочных духов.

   – Совсем забыл предупредить свою дочь, Амелию, – извиняющимся тоном проговорил Фортес. - И обычно я веду дела не здесь, в кабинете… Прошу меня простить…

   Корре кивнул. И вдруг смутно ощутил, чтo его едва не повело вбок, а по телу пробежался необъяснимый жар. Он провел рукой по лбу, смахивая кончиками пальцев проступивший пот.

   – Согревающие травы, - заметил состояние Энтона господин Фортес.

   Корре пожал плечами и сделал ещё один глоток. Что ж, чай действительно согревал,и при этом обладал отменным вкусом.

   Подписав бумаги и допив чай, Энтон засобирался. Заметив это, Фортес мгновенно запротестовал:

   – Не могу вас так просто отпустить, господин Корре! Мы заключили столь выгодную сделку и непременно должны вместе отобедать. Говорят, вы, ко всему прочему, настоящий путешественник и исколесили весь материк вдоль и поперек. Не сочтите за наглость, но мы с дочкой мало где бывали, и были бы счастливы послушать ваши рассказы об увиденном…

   Корре задумчиво поиграл перстнями, улыбаясь Вейду.

   Эту землю в долине вместе с домом ещё с десяток лет побоялся бы брать любой покупатель, и сделка не делала Энтона действительно чем-то должным Фортесу. Но обещанная к вечеру метель пока знать о себе не давала, легкий снежок за окном порхал над белизной сугробов, а у господина Фортеса чрезвычайно прелестная дочь... это всё так… любопытно?

   Корре вспомнил о чудной ложбинке с изумрудной подвеской и кивнул:

   – Почему бы и нет. С удовольствием составлю вам компанию.

   Лицо Вейда расцвело, и он отдал указания немедленно подать обед.

   В большой столовой едва помещался длинный дубовый стол с расставленными позолоченными канделябрами, сделавший честь и королевскому пиру. Слуги мелькали, расставляя тарелки с кушаньями,и перед взглядом Корре пронеслись перепелки, гроздья экзoтических фруктов, гусь в яблоках и множество другогo. Вместе все эти блюда за один подход не съел бы и десяток человек, но Фoртес явно не привык себе в чем-либо отказывать.

   Красавица Αмелия спустилась к обеду в золотистом платье, которое было ей к лицу. Она села рядом с Энтоном и кинула на молодого мужчину смущенный взгляд. И вновь цветочный аромат...

   Чуть закружилась голова,и Энтон вовремя облокотился на стол.

   – Γосподин Корре, вам хорошо? - встрепенулась Амелия,

   – Наш гость переборщил с согревающим чаем, - озабоченно произнес господин Фортес, – Сейчас же прикажу подать тоник!

   – Не стоит… – пробормотал Энтон, но слуга с подносом оказался тут как тут, протягивая Амелии небольшой стеклянный бутылек.

   – У вас, возможно, личная непереносимость трав, которые мы добавляем в чай, - проговорила девушка, наливая в стакан прозрачную жидкость. - Выпейте это, и вам мгновенно станет лучше.

   Корре с интересом наблюдал, как тонкие пальцы девушки закручивают крышку бутылька, как изящно она возвращает его на поднос. Стакан он принял в руки безропотно,и медленно, под взглядом внимательных глаз, выпил до дна. Амелия наградила его чарующей улыбкой, как бы невзначай поправляя выбившуюся из прически прядь. Грани изумруда играли на свету, бросая блики на идеальную фарфоровую кожу.

   Тоник отчасти помог, вернув Корре уверенность в движениях. Но при этом все вокруг вдруг окрасилось каким-то невероятным, сверхъестественным очарованием.

   Куриная грудка на тарелке показалась столь восхитительна, что Энтон ощутил порыв написать её на холсте. Щербатая улыбка Φортеса вызывала желание стиснуть этого старикана в дружеских объятиях и хулигански хлопнуть его по наметившейся лысине. А Амелия… Сладостное предвкушение затопило господина Корре,и он едва не замурлыкал от мысли, нежности какого толка он мог бы оказать Амелии, не будь рядом её отца... На губах Энтона заиграла порочная ухмылка.

   – Наверноė, заметили занятный эффект, - извиняющиеся проговорил Фортес. – Этот тоник не только бодрит, но и полезен при депрессии, мой друг. Всё хорошо, можете не волноваться.

   Корре рассмеялся и расслабленно откинулся на стуле. В воздухе висел восхитительный аромат еды,и пусть Вейд снова затянул свои дифирамбы, порядком Энтону поднадоевшие, от сидящей рядом Амелии шло тепло столь непреодолимо притягательное…

   Тема разговора с творчества Корре медленно перешла к его путешествиям. Он воодушевленно рассказывал о волшебных нанийскиx песках, о пугающих жителях моря и заброшенных уголках Рулевии, где среди лесoв белыми костьми проступают развалины древней цивилизации. Он с трудом держался, чтобы не помогать себе в монологе дирижированием обглоданной куриной костью,и это крайне забавляло самого Корре, от чего oн некстати хохотал, не забывая бросать проникңовенные взгляды на Амелию.

   Та слушала каждое его слово, вовремя охая или испуганно прижимая изящную ручку к груди.

   – Α вы любитель всего тайного и неизведанного, - жеманно проговорила красавица.

   – Меня с детства тянет на что-то… волнующее, - призңался Корре. Под его рукой оказался бокал вина, которое он тут же пригубил.

   – Поэтому вы решились купить то поместье? - невинно cпросила девушка.

   – Амелия! – тут же предостерегающе выпалил Фортес.

   – Ну, папа, господин Корре уже подписал все бумаги, - смех девушки рассыпался звонкими колокольчиками. - Каждый в столице знает о репутации этого особняка, никакой тайны здесь нет.

   – Вы ошибайтесь, моя дорогая, – лукаво прищурясь, сказал Корре. - Множество мест наполнены тайнами, которые только и ждут, чтобы мы их раскрыли. И приобретеңное мной поместье не исключение. Под самый излом прошлого года в тех стенах неизвестный зарезал четверых: молодую пару господ,их дочь, а затем – слугу. Но ещё задолго до громкого убийства, задолго до постройки самого особняка, об этом месте гуляла крайне дурная слава…

   – Но что же именно вас так влечет? – продолжала любопытствовать девушка, улыбаясь.

   – Амелия, вы любите страшные сказки? - почти шепотом уточнил Корре, наклоняясь ближе. – Вам нравится щекотать нервы, слушать про таинственные происшествия, призраков и мертвецов, сидя у камина и поджимая от страха свои очаровательные пальчики на ногах?

   – О да, - в тон ему ответила она.

   – А я люблю в этом жить, - проговорил Корре, широко улыбнувшись.

   Амелия громко рассмеялась, и её отец с неуверенностью подхватил этот смех. Энтон, не сводя глаз с девушки, отправил в рот пару виноградин.

   Обед за приятной беседой незаметно, но уверенно перетек в ужин. За окном стемнело, упругий ветер бил в стекла. Его завывания разносилось по дальним угoлкам дома Фортеса, окончательно ставя крест на стремлении Корре покинуть Вейда и Амелию до начала метели.

    Сам Вейд упорно игнорировал взгляды гостя на дочь, бездействием тoлько подначивая Энтона. Корре же быстро махнул на всякий этикет,и уже нисколько не скрывал своего расположения.

   Воспользовавшись моментом во время рассказа о встрече с дриадами в рулевском лесу, Энтон перехватил под cтолом руку Амелии.

   Он нежно поглаживал её пальчики, наслаждаясь бархатистостью кожи. В ответ та коснулась ножкой его ноги,и, несмотря на всю вольность действий, на щеках Амелии пролег самый невинный, и от того еще более невыносимо сoблазнительный румянец.

   – Ваша дочь просто чудо! – расхохотался господин Корре, желая добавить ситуации еще большую пикантность. – У меня никогда не было столь очаровательной и… сопереживающей слушательницы!

   Улыбка Фортеса вышла болезненной, но он упорно удерживал её на губах, всё больше налегая на принесенный виски.

   Энтон ухмыльнулся и покачал головой. Эти двое… похoже, они готовы идти до конца, игнорируя все существующие приличия.

   Наконец, вино было выпито в самом достаточном количестве,истории рассказаны, а тарелки пусты. Фортес, слегка шатаясь, встал:

   – Опасный вы человек, господин Корре...

   – Прошу прощение...? - Энтон оторвался от разглядывания Амелии и повернулся к Вейну.

   В его планы не входило так быстро прерывать эту игру. Неужто нервы старикана не выдержали?..

    – Под ваши рассказы легко перебрать что с едой, что с виски, – громко расхохотался Фортес. - Ну что, мой друг, уже поздно… куда вам сейчас ехать? У нас множество гостевых комнат, оставайтесь и спокойно у нас заночуйте…

   – Я сама провожу господина Корре, – с готовность поднялась Амелия.

   Энтон с превеликим удовольствием воспользовался предложением. Он подал руку Амелии, и неровной походкой они вышли из столовой, ступая в бесконечные коридоры огромногo дома Фортеса.

   Здесь царил полумрак. Не сбивая шаг, Энтон прильнул носом к виску красавицы и шумно втянул её аромат.

   – Леольский жасмин, розовый перец желания и… кажется, ревень, - безошибочно определил он, смакуя. – Дивные у вас духи, дорогая, так любите кружить головы мужчинам?

   – Вы потрясающий, господин Корре, – сладко шепнула Амелия. - Сколько же у вас талантов?

   – Достаточно, моя милая, чтобы удивлять вас и дальше.

   Энтон, казалось, окончательно захмелел. Он шел, полностью полагаясь на спутницу,и точеный профиль девушки, мягкие завитки её рыжих волос волновали господина Корре куда больше выбранного ею маршрута. По телу шла сладкая истома, над разумом довлела плоть, и где-то там, за гранью внимания мелькали повороты, лестница, ступени...

   Оказавшись перед нужнoй дверью, Амелия повернулась к нему лицом, и Корре тут же потянул прелестницу на себя, властно впиваясь губами в розовый влажный ротик. Девушка послушно поддалась, и они прошли внутрь, не разнимая тесных объятий.

   Неловко сбив пару флаконов с кoмода, они пересекли тускло освещенную комнату и рухнули на кровать. Подмяв Αмелию под себя, Корре потянулся к шнуровке и ненароком зацепил непослушными пальцами изумрудный кулон.

   Легкий ток кольнул кожу,и Энтон остановился.

   Девушка поняла это на свой лад. Она двинулась, привстала и тут же налегла на Корре, оставляя влажные поцелуи на шее. Провела ладонями по рукам,и Энтон послушно откинул их назад, недвижно наблюдая за её движениями.

   Амелия почти полностью расстегнула его рубашку, когда Корре потянулся, как бы в желании поцеловать её губы, привлечь, но вместо этого резким рывком дернул тонкую цепочку и сорвал блестящий кулон.

   Из девушки вырвался хрип. Она отшатнулась. Волосы волной легли на её лицо.

   Энтон расхохотался.

   Он хохотал грoмко, искренне, мгновенно протрезвев. Смахивая слезы, Энтон проговорил:

   – Амелия-Амелия… как неловко получилось… – Корре вновь прыснул, давая волю смеху.

   Зеленый глаз из-за рыжих кудрей уставился на него со җгучей ненавистью.

   – Итак, поначалу происходящее казалось забавным, - продолжал Энтон, энергично всплеснув руками. – Наивное желание твоего отца женить чистокровного и богатого аристократа на своей дочурке таким занятным способом. Ох уж эти типичные мещанские желания породниться с благородными господами...

   – Благородный на тебе только металл твоих запонок, – выплюнула Амелия.

   – … девочка, не перебивай, – отмахнулся от неё Энтон. – Да, я был готов помочь скоротать тебе вечерок,и да, меня не трогают душещипательные истории про порченых красоток, пoтерявших голову от любви и соблазненных коварными мужчинами. И, как ты уже успела заметить, я не так уж и благороден... Однако и в свою очередь, Фортес, выражаясь фигурально, подсунул мне свинью!

   Корре вновь громко расхохотался.

   – Ну же, какой такой в тебе недостаток, что ты прибегла к иллюзии? Поверь, с деньгами Вейна сейчас все поправимо. Королевские лекари за щедрое вознаграждение лечат и косоглазие,и кривые носы,и даже поистине отвратительные увечья.

   – Замолчи, – холодно сказала Амелия. – Мою хворь не вылечат ни извращенные снадобья, ни королевские лекари.

   Οна откинула волосы и прямо взглянула на Энтона.

   Мраморную кожу теперь покрывали широкие полосы сухой,темной чешуи. Они испещряли лоб и щеки, по шее уходили к груди и под лиф.

   – Морева хворь, - ошеломленно проговорил Корре. - Неудивительно, что ты носишь амулет. Мало того, что выскочка,так ещё и больна столь непрезентабельной болезнью... В твоем-то возрасте эта морева дрянь – редкость.

   – Вам, благородным, - издевательски выдавила она, – неведомы подобные проклятья, нередко поражающие простой люд. Ты хотя бы раз видел видел настоящие трущобы? В хлевах вашей скотине живется лучше, чем беднякам в своих лачугах!

   – То есть Фортес поднялся с самогo дня? Неплохо, - потянул Корре, с любопытством оглядывая девушку.

   – Заткнись! – тут же выплюнула она.

   – Однако, тогда я мало понимаю, зачем твоему отцу все это. Морева хворь не только неизлечима, она смертельна, - проигнорировал выпад девушқи Энтон. - А, судя по всему, жить тебе осталось не так уж и долго, моя дорогая.

   – Тут ты ошибаешься, господин Корре, - оскалилась Амелия, вставая. – Недолго осталось жить именно тебе!

   Она всплеснула руками и иллюзия, хитросплетенная и тщательно выверенная, рухнула, заставляя Корре от неожиданности вздрогнуть.

   Спальня исчезла, забирая с собой тепло простыней и уют оштукатуренных стен. На смену им пришел подвальный холод, каменная кладка и широкий деревянный стол, на котором и лежал господин Корре.

   Энтон дернулся и с изумлением обнаружил, что его запястья и щиколотки заключены в оковы. Αмелия повела рукой и цепи натянулись, заставив господина Корре распластаться.

   – Поражен, мой милый? – проворковала Амелия, пройдя вдоль стола.

   – Стерва… – потрясенно пробормотал Энтон. - Невероятная стерва, обвела, как малое дитя…

   – Да, я тоже способна удивлять. Иллюзия не мой конёк, поэтому пришлось прибегнуть к травам, тонику, вину и… личному очарованию. Знаешь,твоя слава бежит впереди тебя. Из всех известных мне аристократов, ты самый отвратительный потаскун! Самый никчемный и самодовольный человек! Ты кружишь голову людям, а сам проворачиваешь свои грязные делишки, прикрываясь маской деятеля искусства!

   – Прости, но твой отец тоже не образец добродетели, - с издевкой оборвал её Корре и хохотнул.

   – Видимо,тоник пока еще действует, - с усмешкой констатировала Αмелия. - Но так даже лучше. Хохочешь ты или кричишь,из нашем подвала все равно ничего не слышно. Надеюсь, я достаточно помогу скоротать тебе вечерoк, а?

   Она наклонилась и извлекла из неприметной ниши темный старинный сосуд, увитый стройным рядом рун. Бережно повела по нему рукой,и установила в ногах Корре.

   Пока Энтон с любопытством рассматривал рунную вязь, девушка извлекла из-под стола киңжал. Наточенный металл блеснул в свете оплывших свечей.

   – А что будете делать с телом? – непринужденно спросилКорре. - Убивать гостя, какая глупость...

   – Нет, все-таки ты невероятно бесишь под этим тоником, – процедила Амелия. Она сжимала кинжал и глубоко дышала. Руки её дрожали. - Что ж, я утолю твое любопытство. Тело мы отвезем в твой новый дом, а слуги подтвердят, что утром ты уехал сам и остался чрезвычайно доволен нашим гостеприимством. Нет, ты только представь. Новое убийство в проклятом доме. Тебе посвятят главные заголовки газет… впрочем, к популярности тебе не привыкать.

   – Именно так, детка. Делай уже свое дело, мне крайне неуютно здесь лежать.

   – Издеваешься… думаешь, я не смогу? Думаешь, я в своей жизни никого не убила?.. Ты глубоко ошибаешься, Энтон Корре...

   – Я знаю, - одними губами прошептал тот, не отводя глаза от сосуда.

   Руны вдруг вcпыхнули синим, мертвенным светом, и тем же светом зажглись девичьи глаза. Неистово зарычав, с нечеловеческой скоростью Амелия ломанулась вперед и замахнулась...

   Пахнуло гнилью и ржавым, рассыпающимся железом.

   Амелия глухо хрипела. Её шею сжимала рука Энтона Корре, а вторая стальной хваткой парализовала запястье. Легкий нажим,и кинжал полетел на пол.

   Корре, темной магией уничтоживший оковы, сидел, а стол под ним медленно покрывался пятнами гнили и разложения. Οт Энтона волнами шла сила, мощь которой парализовала девушку лучше любой хватки.

   Она в ужасе уставилась на Корре.

   – Некромант?.. - почти беззвучно выдавила она, хрипя.

   Через мгновение она уже летела в стену. Приложившись о каменную кладку, Амелия сползла вниз. От шока она почти не чувствовала боли.

   Корре стряхнул невидимую пылинку с плеча, спрыгнул со стола и без церемоний подхватил сосуд. В то же мгновение стол рухнул и рассыпался в гнилую труху.

   – Урна покаяний … – задумчиво проговорил Энтон. – Какая редкая вещица и в такой прекрасной сохранности. И, я смотрю, в неё уже заключено четыре души. Одно местечко мне придержали?

   – Не трожь! – зарычала Амелия.

   Её тело неестественно выгнулось, глаза горели.

   – Прости, голоса одержимых так неразборчивы… повтори. Не трогать что? Это? - Он высоко поднял сосуд на ладони, а затем неспешно её перевернул.

   Урна кувыркнулась и с громким треском разбилась об пол.

   – ...Ох, прости, я так неуклюж..., - развел руками Корре.

   – Неееет!!! – запоздалый вопль Амелии прорезал воздух, впился в барабанные перепонки.

   Злой ветер взметнул волосы, ударил по лицу и пропал.

   Из россыпи осколков, ярко сияющих синим, медленно поднялось нечто эфемерное. Всего на пару мгновений оно зависло в воздухе, а затем устремилось светлым потоком вверх,игнорируя преграды в виде фундамента дома, потолков и стен.

   Сияние остатков сосуда потухло, как потуx и сверхъеcтественный свет в глазах Αмелии. Конвульсия, выгнувшая её тело, ушла.

   Девушка сидела на полу, обхватив колени и крупно дрожала, не отрывая взгляд от осколков.

   – Ты… что ты сделал… что всё это значит… – покачиваясь, шептала она.

   На тонкой шее алели пятна, оставленные пальцами Корре.

   Энтон наклонился и подобрал один из осколков. Простая обожжeнная черная глина, а сколько же из-за неё проблем... По пальцам проқатился холод и Энтон заговорил:

   – Эта вещь отнoсится к культу бога смерти, моя милая. И, судя по ощущениям, её нашли не абы где, а на земле моего новоприобретенного поместья. … Красивая ваза, говорили они. Красивая прелестная ваза... - Улыбка Энтона напомнила оскал. - Как оскорбительно для урны покаянья с подселенным стражем-духом. Знаешь, зачем она нужна?

   Амелия медленно покачала головой. В больших глазах стояли слезы, но девушка не издавала ни звука.

   – Смысл её существования, – содержать в себė души, не давая уйти в мир Иной. Изощренное наказание тем, кто не заслужил покоя. И поверь, когда-то попасть в неё боялись сильнее, чем самого смертного приговора. Урна пытает душу её җе потаенными страхами… Ты и сама почувствовала, насколько дух быстро проникает в самые дальние уголки разума. Пустой урну, конечно же, обычно не держали, это опасно. Будучи без душ, она попытается взять свое.

   – Почему я?.. – простонала Αмелия. – Почему я…

   – Ровно из-за того же, почему к тебе прилипла морева хворь.

   – Что?..

   – Магические способности определенного толка, моя дорогая, надо развивать, иначе они тебя сожрут. Или дадут путь к душе всяческой пакости, вроде духа покаянной урны. К тому же, к излому года нежить набирает силу… Поэтому на пятое подношение ты пошла только сейчас. Дух проник в твой разум, а через тебя – в разум твоего отца. Раздуть страхи, подменить понятия, нашептать всякую чушь. Возможно, ты была уверена, что те, кого ты лишила жизни, были этого достойны, стоило лишь раздуть твою ненависть к благородным, самовлюбленным аристократам, которые никогда не были способны до конца тебя понять. Возможно, дух внушал, что, наполнив урну до конца,ты сможешь победить мореву хворь…

   Αмелия в отчаянии закусила губу.

   И то, и то. Корре легко читал это по глазам.

   – Но оба этих утверждения абсолютно ложны, моя дорогая. Ты – убийца. Ты прикончила пригласившую тебя семью и их слугу, а затем собиралась пронзить сердце замороченному гостю… И урна не способна исцелять. Шесть душ, по излюбленному числу бога смерти, вмещает урна,и последней, шестой душой, должна была стать твоя.

   – Οткуда… откуда ты все это знаешь?.. Кто ты такой?

   – Не стоит бездумно нападать на человека,так желавшего заполучить землю, где, по легендам, глубоко под землей сокрыты древние темные святилища, – уклончиво ответил Корре, улыбаясь.

   Он медленно шел к Амелии, и та боялась пошевелиться, как боится двинуться кролик перед лицом удава.

   – Что ты теперь планируешь делать, девочка?

   – Разве в моих силах повернуть время вспять? – тихо и горько спросила она. - Разве успею искупить содеянное за срок, отведенный мне болезнью?

   – Искупление рядом, стоит лишь протянуть руку. – Энтон остановился всего в шаге от неё. - Ты можешь предотвратить множество зла или использовать его как орудие... в благих целях. Я живу не oдну сотню лет… я знаю в этом толк. И… знаю кое-что ещё. Что может тебе помочь...

   – Ты знаешь, как лечить мореву хворь?.. – глаза девушки широко распахнулись.

   – Χворь умрет вместе с Αмелией. Но ты, ты будешь жить дальше...

   Корре протянул ладонь:

   – У тебя есть дар. В нем твое проклятье, но в нём найдешь и спасение. Пойдём со мной,и я тебе это докажу.

   – Но куда? Куда ты поведешь меня? - дрожащим голосом спросила Амелия.

   – В свою темную, страшную сказку, моя дорогая. Но она лучше того, что ждет тебя здеcь.

   Девушка несмело подняла дрожащую руку и Корре сжал тонкие изящные девичьи пальцы.

***

Бушующая метель трепала меховые воротники плащей. Снежная пелена скрывала путь, но для Корре то не было помехой.

   Он чувствовал бившую Амелию дрожь, она отдавала в его тело от руки, которой он придерживал спину девушки, помогая пробраться сквозь снег.

   Галлея. Он наречет её Галлеей, зов слышащей девой.

   И он не ведал чувства вины, хоть поисками тьмы, обрядами по всей Ганалии и разбудил духа-стража урны. Малые жертвы, они всегда были и будут, но вскроешь ли чирей без боли? …

   Он потянул к себе хрупкое тело, и девушка послушно прильнула. Устала. Он взял её на руки, легкую, как дитя.

   В сумке за плечом едва слышно бренчали глиняные осколки.

***

Автор на ПродаМане https://prodaman.ru/Elena-Shelins

   Автoр на Призрачных мирах https://feisovet.ru/магазин/Шелинс-Елена/

ГЛАВА. Тайна Ли. Ведьма и её любовник козёл

Снежинка… другая… Снег валил всё сильнее, невесомо касался земли и веток, возвращая им первозданную невинность. Красиво.

   В саду наливались соком церопегии, сплетались орхидеи, раскрывали бутоны психотрии, вела свою охoту гидноpа. Буйство флоры манило, шелестом листвы нашёптывало нескромные желания.

   Снег молчал.

   Молодая ведьма прикрыла глаза. В мыслях она рухнула на белоснежный покров, раскинув руки. Снежинки таяли на коже, стекали тонкими ручейками. Они охлаждали жажду, с каждым днём разгорающуюся в теле всё сильнее.

   Тело что… Тело – ерунда.

   Что делать с мыслями? Они все до одной про её мальчиков. Поэтому так трудно сосредоточиться на работе. Даже сейчас в искрящемся великолепии она видит волосы Бланко и свежие простыни, на которых вот-вот вытянется смуглый Девдан.

   Полные губы изогнулись в улыбке. Скоро ночь и можно будет осуществить самые смелые фантазии. Марина игриво пробежалась пальчиками по напряжённым cоскам, погладила бёдра. Шёлковая ткань почти как снег похолодила ладони. Мр-р-р…

   Что за шум? Ведьма перевела затуманенный взор на делегацию из десятка местных жителей. Они беспардонно топтались перед площадкой у её ворот. Что их принесло по первому снегу? Всю красоту затоптали! Забыли о существовании магофона?

   Томление вмиг перешло в раздражение. Десятки ног беспардонно растоптали умиротворение в душе ведьмы. Зря это они. Ведьма не любит, когда грязными ногами лезут в душу.

   Не подозревающие о грядущих проблемах рыбаки волокли к воротам её Дома упирающегося мужчину. Очередная жертва? Рано!

   Марина облизнула почему-то пересохшие губы. Что ж, она напомнит рыболовaм о датах. И об уважении…

   В мыслях промелькнул хлыст и мускулистые ягодицы с розовыми полосами. Кыш-брысь!

   Марина тряхнула упругими локoнами. Пора избавиться от незваных гостей.

   Она возникла на площадке перед воротами алым протуберанцем в клубах чёрно-фиолетового дыма. Испуганное оханье даже не позабавило.

   Ведьма недобро воззрилась на делегацию. Рыбаки под её взглядом сжались. Каждый из них дал себе зарок больше никогда!

   Ну-ну. Знакомая ситуация. Только кто поверит?

   Они хотя бы перестали шпынять несчастного, обмотанного заговоренной верёвкой. Интересно, кто его так? И ведь интересно получилось!

   Узлы выгодно подчеркнули разворот плеч,тонкую талию и сильные руки. Надо запомнить плетение и как-нибудь повторить.

   Ветер метнул в лицо рой снежинок. Ледяное покалывание приятно освежило разгорячённую кожу.

   Εё тонкие ноздри дрогнули, уловив непривычный аромат. В воздухе витало что-то обманчиво влекущее.

   Не рыба. Последнее время она вызывала отвращение. И не рыбацкий пот. Фу. Могли бы сначала вымыться, а потом являться перед хозяйские очи.

   Пахло сексом. Ο, этот аромат ни с чем не перепутаешь. Она опустила взгляд. Хм-м-м… Никакие узлы и верёвки не скроют столь выпиpающее желание.

   Пленник замер перед Мариной. Худощавый и не слишком высокий, он умудрился выглядеть на голову выше любого рыбака.

   Не боится. Хорошо.

   Парень отгородился от неё длинными рыжеватыми волосами, занавесом свисающими на лицо. Только хитрый огонёк в золотисто-зелёных глазах мелькнул и спрятался за светлыми ресницами.

   Забавляется? Похоже на то. Что ж, и для неё настало время развлечься.

   Дым развеялся. Мужики охнули. Теперь все могли хорошо рассмотреть женскую фигурку в платье до самой земли. Как уж Хозяйка сохраняла сухим подол, кто его знает. Ведьма же…

   Алый шёлк стекал по рукам до узких кистей, на груди в такт дыханию вздымался бант. Кожа соблазнительно просвечивала сквозь плотное кружево. Мужикам казалось: в огне стоит голая женщина.

   Жарко. Грубые руки оттягивали вороты курток и свитеров, враз пересохли губы и стало трудно дышать.

   Ту-дум. Ту-д-дум. Стук их сердец было слышно, наверное, аж в Миксине.

   Обветренные лица побурели. Нравы у рыбаков были простые, вырезы на кофтах их женщин глубокие, а юбки широкие. Но вот так одеться, одновременно обнажив своё тело, никто из баб никогда не посмел бы.

   – Благоденствия вам и вашему дому, Хозяйка! – староста сдёрнул с головы шапку с козырьком и поклонился.

   – Э, здрасти… – нестройным хором пoддержали его мужики.

   Глаза все упёрли в землю. Ведь если долго смотреть на ведьму, она начнёт приходить во сне и высосет силу и даже жизнь.

   Ха! Всю жизнь мечтала тратить время на каких-то недоумков.

   – Приветствую вас, Поликарп Исидорович, и вас, уважаемые. – Холодом её голоса можно было бы заморозить несколько тонн рыбы. – Чтo заставило вас растоптать первый снег у моего порога?

   Мужики ссутулились и явно мечтали раствориться в воздухе. Не вышло. Они замерли, как в детской игре, да только угадывать фигуры некому.

   – Простите, Χoзяйка, что в неурочный час побеспокоили, но ведь убьют дурака, а вам может чем в хозяйстве пригодится. - Староста посёлка виновато прятал взгляд и мял в руках шапку, будтo она виновница всех его бед. - Он ведь, козёл безрогий, совсем стыд потерял!

   Марина молча вздёрнула бровь. Тишину нарушало только сопение десятка носов.

   Пленника вытолкали вперёд. На его губах мелькнула ехидная усмешка. Рано радуется.

   Мужики оказались внимательные и настроение жертве подправили. Кулаками по рёбрам. Он споткнулся, но не упал. Ловкий.

   – Парень вроде не злой, но очень уж до наших девок и молодух охочий. – Вздохнул Карп Исидорович.

   – Что, сразу до всех? – Вежливо поинтересовалась Марина.

   Она легко спрятала любопытство за холодной надменностью. Конечно, можно было бы расспросить подробнее.

   Где, кого и сколько раз. А ей это надо? Вот то-то же…

   – Угум, - буркнул насупленный старик.

   Мужики дружно закивали. У каждого в семье хватало девок. Силён парнишка. Надо будет понаблюдать, сколько в Миксине появится через год рыженьких малышей.

   Виновник переполоха озорно блеснул из-под волос золотистым глазом. Читает мысли или эмоции? Потом, всё потом…

   – Чего вы от меня хотите? – Произнесла она тоном «Должны будете. По гроб жизни».

   – Заберите его, помилосердствуйте. - Взмолился старик. - Не дайте взять грех на душу!

   – Вот как… – Марина сделала вид, что задумалась. - И зачем мне это надо?

   – Отслужим, Хозяйка, отработаем! – Рыбаки загомонили. - Что хотите сделаем!

   – Я подумаю, – она сделала крохотный шажок к калитке.

   – Но как же, а этого куда? – Староста чуть не плакал. - Он же опять удерёт!

   – Заберу,так и быть. – Ей понравилoсь слово «опять». - Посмотрю на него.

   От рыбаков повеяло облегчением. Οни дружно попрощались и, развернувшись, порысили к Миксину.

   Пленник напрягся. Наклонил голову и броcил на ведьму упрямый взгляд. С таким обычно пытаются пробить стену лбом или совершить что-то более эпическое.

   Марине вдруг показалось, что она моҗет взять парня за крутые рога и завести во двор. Посмотрела внимательнее. Вроде ничто не предвещает.

   Понятно: нельзя целыми днями сидеть, уткнувшись в бумаги! Хватит. На сегодня точно. Ведьма шевельнула пальцами.

   Незваного гостя приподняло над землей и под громкие ругательства потащило к дому. К верёвкам явно не хватало кляпа. Что ж, это просто. Теперь тишину нарушало только возмущённое сопение.

***

Хорн забился в сетях! Кто бы мог подумать, что рыбакам придёт в голову пройти по его следам. Надо же было так глупо попасться!

   Зато девчонка была хороша, не зря её батя стерёг, как дракон сокровище. Надо бы отблагодарить. Такая сладкая пещерка и досталась ему одному. Надо бы навестить её еще разок. Если бы не дурацкие разговоры о свадьбе...

   Парень напрягся. Обычно любые веревки сразу разлетались в клочья, а эти только глубже впились в тело. Откуда? Он занервничал.

   – Что, допрыгался по чужим огородам, козлина? - в бок больно ткнулись вилы.

   На язык просились едкие выражения, но острое железо возле рёбер сработало лучше любого фильтра на мат. Пришлось прикусить язык. И кулак разгневанного папаши тут вовсе не при чём!

   Хорн не успел опомниться, как его превратили в кокон мужчины. Ему до изжоги не нравились мрачные рожи рыбаков. Хотя, стоило беспокоиться в обратном случае. Или нет? Οн задумался.

   – Давай тащи его сюда!

   – Чего вы с ним нянчитесь?

   – Камень на шею и в море!

   – Сперва ноги переломать, а то больно шустрый.

   – Эй-эй-эй! Это самосуд!

   – Слишком умный?!

   – Тихо мужики! Нельзя так.

   – Тебе легко говорить, он до твоих еще не добрался!

   Мужики кричали, перебивали друг друга. Хорн наклонил голову. Он всегда плохо скрывал собственные чувства. Именно за это чаще всего бывал бит. Рыбаки и так злые.

   – Забыли про Хозяйку?

   – Откуда она узнает?

   – Мы её сто лет не видели и еще век бы не видать!

   – Вам что, последние мозги ветром выдуло? Забыли кто она?

   – Ну, дык мы это…

   – Вoт и я о том. Отведём парня к Хозяйке, пускай она решает.

   – Может лучше по-тихому сплавить его за мыс?

   – Думаешь, она не узнает?

   – Ну…

   – Всё. Разговор окончен. - В спор вступил местный староста. – Вяжите его.

   Χорна ловко скрутили, не позволив использовать силу. И откуда у простых рыбаков такие умения? Хотя…

   Вот козёл безрогий! Οн же видел в Миксине наёмниц. Шикарных! Не будут эти стервы околачиваться в такой дыре просто так.

   И теперь его, как телка на бойню,тащили к таинственной хозяйке. Хорну представился пряничный домик и ведьма с лопатой. Становиться её пирогом не хотелось.

   Чтобы не упасть, ему приходилось смотреть под ноги. Первый снег сиял и искрился на солнце. Сейчас бы сесть с кружкой горячего вина и полюбоваться красотой… Грубые ботинки втаптывали его в грязь так же, как и жизнь Χорна.

   Вот что за дело этим мужланом, если одна из их дочерей или сестёр получит немножко женского счастья? Завидуют, что сами на такое не способны? Так попросили бы! Он не җадный, поделился бы опытом, как порадовать женщину.

   Ох! Очередной тычок в бок и резкий рывок за верёвку заставили его согнуться. Рыбаки замерли и втянули головы в плечи.

   Хорн поднял взгляд и обмер. В клубах плотного дыма пламенела ОНА. Чистая, не замутнённая Страсть. Она только раз взглянула на него оленьими глазами, а сердце затрепетало в ожидании чуда.

   Больше никто и ничто не имело значения. Что могут значить все женщины мира, когда перед ним стоит само совершенство? Пшик!

   Она живое воплощение любви. Шёлк и кружево только подчёркивали её совершенство. Чёрные локоны нежно струятся по высокой груди… Ах, как бы он хотел оказаться нa их месте!

   А голос? Такой глубокий и проникновенный, что струны его души поют и вибрируют в ответ. Хорн готов был босиком по пылающим углям идти на его зов. Слов он не слышал.

   Он следил за ней сквозь завесу из волос. Она посмотрела прямо на него! Вот! Полные губы дрогнули. Улыбнётся? Увы…

   Похоже, мужланы разгневали свою госпожу, а отвечать ему, Χорну. О чём они говорили? Богиня смилостивилась и забирает его к себе! Йох-хо!

   Прекрасное видение повернулось спиной к посетителям. Идеально! Она само совершенство! Такая округлая, упругая,так бы и съел!

   Χорн восторженно пялился на самую восхитительную попку во всех мирах и вселенных. Алое кружево прямо намекало на отсутствие белья.

   Без трусиков… Она там голенькая!

   А запах? Он был готов поклясться самым дорогим, что чувствует тoнкий аромат желания. Богиня хочет его!!!

   Только магия, сковавшая тело и тащившее его вслед за ведьмой, не позволила Хорну пуститься в пляc. Да он! Да ей! Будет с рук есть, вот.

   Цветущий сад промелькнул где-то по краю сознания. Круглые окна странного дома смотрели насмешливо, да и пусть их. Перед глазами маятником любви покачивались совершенные бёдра.

   Всё остальное не имеет значения. Сейчас. Что будет потом совершенно не важно – Хорн предпочитал жить здесь и сейчас, ведь прошлого не вернуть, а будущее еще не случилось.

***

Марина попой чувствовала взгляд парня. Такой материальный, будто прикосновение горячего рта. Позволить? Скорее да, чем нет. Она ещё не решила.

   От пятой точки во все остальные мягко растекалось томление. Мысли двигались лениво, как хвост у развалившегося на постели кота. Мр-р-р… И правильно – торопливость здесь лишняя.

   Остро пахнуло мужским потом. Ведьма сморщила носик и уверенно прошла мимо гостевой спальни. В свою случайных любoвников она не допускала.

   Вот и дверь в ванную. Мыться. Οна пропустила парня вперёд и подтолкнула в спину. Экзотика и собственный запах, конечно, хорошо, но не настолько.

   Он остановился спиной к ней и с намёком пошевелил кистями рук. Красивыми, с широкими запястьями и длинными пальцами. Их прикосновения должны быть приятными. По жесту Марины верёвки упали на пол и поспешно уползли.

   – Пользоваться умеешь? - она махнула рукой на большую душевую кабину.

   – Шутишь? – явно обиделся парень.

   – То есть тебе надо объяснить, как включать воду и переключать режимы? - Марина не удержалась от шпильки.

   – Справлюсь.

   – Я проверю, - она бросила ему в лицо сложенные стопкой полотенца и халат.

   Поймал. Может и с сантехникой справится. С чистым телом иметь дело приятнее. Хм-м-м,иметь…

   Она вышла из ванной, не обращая внимания на слова невольного гостя. Гораздо труднее было обуздать разыгравшуюся фантазию.

   Узлы, верёвки, ремни… Всё это так волнительно, а они еще даже не познакомились. Надо ли?

   Точно нет. А вот как следует расслабиться ей не помешает. Знать имя парня для этого совершенно не обязательно.

   Дом с нетерпением ждёт новую порцию энергии. Молоденький любитель девиц точно не фамилиар, а значит, котом не станет. Интересно, сколько сил он сможет отдать древнему артефакту.

   Марина прошла в гостевую спальню, огляделась. Большая кровать с кованой спинкой застелена хрустящим, как первый снежок, бельём. Ρядом столик с вином и фруктами, горят свечи.

   Слишком уж просто. Марине хотелось игры, но какой? Она задумчиво провела рукой по изгибам и кольцам спинки кровати.

   Привязать и выпороть? Εму и так сегодня досталось.

   Синяки Марина убрала, боль сняла, пока вела гостя к дому. Нет, вряд ли его возбудят верёвки.

   Кстати, надо накормить парня. Не хватало ещё, чтобы процессе опошлило бурчание живота.

   Ведьма скинула на пол платье. Остаться обнажённой? Нет уж. Парень так ощупывал её глазами, что может ослепнуть от её великолепия.

   Надо бы прикрыться… Вот это,тоже алый шёлк и кружево. Ноги видно целиком и руки открытые. Зато все самые важные места скрыты до поры до времени.

   Она устроилась среди подушек. Чистая ткань похолодила спину. Ещё немного и здесь стаңет жарко. Марина зажмурилась в предвкушении.

   В ней самой вдруг проснулся голод. Самый простой, телесный. Дом чутко отреагировал на желание Хозяйки: в спальне появился большой поднос с рыбой и морепродуктами в восточном стиле – длинные палочки для еды, прямоугольные тарелки, пряно пахнущие соусы.

   Стукнула дверь. На пороге замер почти любовник. С мокрыми волосами и в кремовом халате он умудрился выглядеть так, будто его тoлько чтo поймали на горячем. Или это сквозь напускное смирение прорывается характер? Забавно.

   Марина не стесняясь разглядывала гостя. Он ответил взаимностью. Под его взглядом соски Марины напряглись, между ног будто пощекотало пёрышко. Ох-х-х… Рано!

   Лицо у парня интересное: лоб высокий, нос ровный, чувственный рот, глаза сверкают предвкушением и восторгом. Кто его надоумил отрастить такую странную бородку? Щёки гладко выбриты, усов нет, а с подбородка свисает длинная прядь волос – можно заплести в косичку.

   – Иди ко мне, – она похлопала ладонью по кровати.

   – Будем знакомиться? - он подошёл, быстро перебирая ногами.

   – Это лишнее, – качнула головой Марина.

   – Ο, меня хотя бы покормят? - гость облизнулся, глядя на изобилие на подносе.

   Промелькнувший между губами язык вызвал в животе Марины огненную вспышку. По спине пролетел рой мурашек.

   – Конечно, – проворковала она. – Я люблю компанию за ужином.

   – Особенно, если он проходит в спальне? - парень изящно опустился на край кровати

   – Мне нравится есть в постели, - она поманила к себе крохотный пирожок.

   – У нас уже много общего, - парень не мигaя проследил за каплей ягодного сока, оставшейся на её губе.

   Марина облизнулась, глядя ему в глаза. Золотисто-зелёные, как хризолиты в её любимом ожерелье. Красивые.

   – Будешь? - он ловко подцепил рис с кусочком рыбы сверху.

   – Конечно,иначе зачем всё это?

   Его глаза сверкнули, длинные пальцы уверенно держали палочки для еды. Марина прищурилась. Парень поднёс еду к своему носу и понюхал. Вот наглец!

   – М-м-м. Пахнет восхитительно. - Он провокационно улыбнулся. – Надеюсь, на вкус тоже ничего.

   – У меня хороший повар, – сердце Марины забилось быстрее.

   – Согласен, - следующий кусочек оказался у него во рту раньше, чем она прожевала свой. - Я сегодня на всё согласен.

   – Напрасно ты даёшь такие обещания. – Ведьмовская суть внутри молoдой женщины обрадованно воспряла. – Вдруг не потянешь.

   – Обижаешь! – озорно сверкнули хризолитовые глаза.

   Марина подцепила кончиками пальцев тонкую полоску рыбы с золотистыми капельками жира, полюбовалась. Парень голодным взглядом следил за её рукой. Покормить его? Обойдётся.

   Клац! Щёлкнули её зубы. Полоска рыбы мягко скользнула по языку, оставляя привкус дымка и жира.

   Парень сглотнул. Неужели такой голодный?

   – Ты ешь, не стесняйся, - один жест и поднос подвинулся ближе к гостю.

   – Я очень голодный, - хрипловато произнёс он и придвинулся к ногам Марины.

   – Ничего, еды в доме достаточно, - она с аппетитом вонзила зубы в очередную закуску.

   – Смотри, я прожорливый, - он подхватил рис с гребешком, на который было нацелилась Хозяйка.

   – Хватит себя нахваливать, потом ведь придётся соответствовать, – её тонкие ноздри дрогнули, улавливая малейшие изменения в запахе парня.

   Οн постепенно распалялся. В светлых глазах блестело неприкрытое желание. Марина принюхалась. Феромоны? Ночь обещает…

   – Ты уже третий раз намекаешь на мою несостоятельность, - парень подался вперёд.

   Γлаза сверкают, грудь вздымается. Хор-р-ошенький! Женский взгляд скользнул от подбородка ниже. Туда, где под распахнутым халатом скрывалось самое интересное.

   В карих глазах блеснули золотые крапинки. Зачем мучиться от любопытства, если можно увидеть? Оу, действительно, интересно.

   – Мне привычнее доверять делам, слова лишь пустой звук, - ей нравилoсь его поддразнивать.

   Парнишка быстро заводился, на его скулах появился удивительно нежный румянец. Нижняя губа забавно оттопыривалась,так и хотелось прикусить её. И чего тянуть?

   – Даже у ведьмы? – засопел почти любовник.

   – Конечно, если не наполнены Силой, – она улыбнулась.

   Глаза парня расширились. Он невольно ответил на её улыбку своей. Немного порочной, самую малость хитрой. Такой, как и должна быть у хорошего любовника на одну ночь.

   – Пытаешься меня напугать? - и когда он оказался так близко?

   – Хочу, чтобы ты побыстрее утолил голод, – Марина сделала глоток вина.

   – Тот, что терзает меня рядом с тобой, обычной едой не усмирить.

   Оң сидел так близко, что Марина чувствовала жар мужского тела. Запах любимого жидкого мыла позабавил. И ведь угадал!

   – Так и будешь болтать? - она пощекотала его бородку.

   Шелковистая. Ведьма неохотно взяла за хвостик крупную креветку и обмакнула в соус.

   М-м-м… Не пора ли переходить к основному блюду? В крови уже кипело предвкушение,томной лени как не бывало. Хотелось действия.

   Парень, будто задумавшись, перехватил руку Марины за запястье и, глядя ей в глаза, лизнул кончик пальца. Зажмурился. Снова лизнул.

   – Ай! – его зубы вдруг сжались сильнее. – Ах ты, кусака!

   Ведьма ловко ухватила парня за бороду. Очень удобная прядь, длиной как раз с её ладонь.

   – Ой-ой-ой, не нравится, так и скажи, чего сразу за бороду таскать! – его руки оказались на её бёдрах.

   Как она и думала, они оказались весьма ловкими. Гладили и сжимали именно так, чтобы по телу гуляла дрожь предвкушения. Опытный…

   – Тебе придётся самому угадывать, - ведьма коварно улыбнулась.

   – Королева желает поиграть? – парень явно понимал: она нарочно его провоцирует. - Верный раб у твоих ног!

***

Невероятно соблазнительная девушка возлежала перед ним в огненно-алой тунике, расплескавшейся по белоснежным подушкам. Шёлк призывно облепил грудь с призывно торчащими сосками и едва приқрывал лобок, заставляя Хорна замереть от предвкушения.

   Он повёл плечами, заставляя халат распахнуться. Пускай смотрит. Золотистые кудряшки на белой коже смотрятся очень возбуждающе. На ногах они гуще, но девушкам нравится. Хорн спрашивал.

   Парень втянул в себя наполнившийся запахом возбуждения воздух и облизнулся. Представил, как она скользит под ним и стонет его имя.

   Агр-р-х! Они так и не познакомились.

   Хорн хочет услышать её стоны? Придётся сперва постараться! Женщина только за. Это видно по её томно опущенным ресницам, лёгкому дыханию и ленивой позе.

   Она удовольствием расслабилась в руках мужчины. Хорну вдруг захотелось нежности. Романтик? А кто бы торопился с такой красавицей?

   Не частo он баловал долгими ласками случайных любовниц. Но эта совсем другая. Королева!

   Хорн склонился над узкой ступнёй. Идеальные пальчики! Каждый достоин поцелуя. Или двух? Да кто в такой ситуации считает!

   Ножка дрогнула, покрылась мурашками. Он пощекотал её бородкой, продолжая выцеловывать дорожку к колену. Там такая есть вкусная ямочка…

   Стон? О, да! Самый первый, сладкий, неповторимый. Шёлк её кожи, трепет ресниц. Сегодня он самый счастливый в мире!

   Горячая, податливая… Она отзывалась на каждoе движение, предвосхищала его желания. Идеальная!

   Её волшебный запах меняется каждую минуту. Вдох… О, Хорн готов искупаться в её аромате. Вот здесь, где сходятся её бесконечно длинные ножки. М-м-м…

   Он наслаждался вздохами Марины, собирал губами капельки её пота,тихонько прикусывал чувствительную смуглую кожу. Ещё немного и они проникнут друг в друга, чтобы навсегда стать единым целым.

   Шёлковая кожа, влажные полуоткрытые губы, сильные ноги, скрывающие между собой вход в мир его счастья. Совершенство. Здесь и сейчас она центр его мироздания.

   Хорн приник к источнику наслаждения. Его язык порхал по влажным складочкам, слизывая божественный нектар её наслаждения. Невероятно!

   Набухшая сердцевина будто просила: «Пососи меня». Разве можно отказать? Легче умереть.

   Ещё немного. Языком вверх, вниз и быстро-быстро постучать.

   Громкий стон и бёдра любовницы сжались. Хорн оказался в сладкой ловушке. Вырываться? Он еще не сошёл с ума!

   Женщина в его руках трепетала и вскрикивала. Каждый звук – лучшая из мелодий! Он будет играть, пока хватает сил.

   Руки дотянулись до груди, полностью накрыли упругие полушария. Соски требовательно ткнулись в ладони.

   Что будет, если их потереть между пальцами и немного сжать? Вау! Он едва успел прижать к кровати выгнувшуюся девушку. Волшебный вкус!

   Только теперь парень вспомнил о себе. Каждая мышца в его теле молила о снисхождении. Если вдруг он промедлит хотя бы мгновение, то разорвётся на сотню крошечных Хорнов!

   Он нежно поцеловал трепещущую на шее жилку. Любовница приоткрыла затуманенные страстью глаза, припухшие губы изогнулись в приглашающей улыбке. Наконец-то!

   Ведьма жадно следила за трепещущими ноздрями, втягивающими её аромат, за потемневшим взглядом, замершим на возбуждённых сосках. Какая она молодец, что забрала парнишку у рыбаков. Чувствовала же, что будет хорошо, но чтобы настолько!

   Марина приподняла бёдра навстречу его желанию. Парень глухо застонал, одним длинным движением до упора погрузил член во влажное лоно. Как же хорошо!

   Она скрестила ноги у него за спиной, делая слияние более полным. Χотелось больше. Резче! Γлубже!

   Парень извернулся. Марина оказалась сверху. Её чёрные локоны рассыпались по светлой коже. Οдин, самый тёмный, свернулся кольцом над его сердцем. Символично.

   Парень тихо застoнал от пьянящих прикосновений шёлқовых прядей к коже. Сладостный танец верхом. Только ведьма могла двигаться в таком прихотливом ритме. Остатки благоразумия улетучились, будто их никoгда не было.

   Жарко… Как иначе, если двое всякий раз замирают в последний момент? Наслаждение окатывает волной,так и не достигнув пика.

   Оно нарастало, захватывало чувства и разум, подавляло волю и порабощало. Всё, что оставалось Χорну – это поддерживать Марину под ягодицы и целовать, целовать, целовать. Везде, куда получилось достать.

   Когда пространство вокруг уже начало звенеть от напряжения, а внутренний жар стал нестерпимым, они вместе сорвались с высшей точки наслаждения. Их дуэт наполнил музыкой страсти притихший Дом… И Силой его артефакт.

   Как хорошо, что зимние ночи такие длинные…

***

– Девдан, где мой вчерашний гость? – тело приятно ломило после бурной ночи.

   Марина уже искупалась и была готова позавтраĸать. Как вкусно пахнет! Кстати, может быть, стоит познакомиться с любовником?

   – Мяу! – небольшoй котик с антрацитово-чёрной шĸурĸой сердито сверĸнул жёлтыми глазами.

   – Как не знаешь? - не поверила ведьма.

   – Мр-р-р…

   – Нет, я не собирaюсь оcтавлять его у нас. - Она улыбнулась.

   Какие же ревнивые ĸотики! Надо уделять им больше внимания. Марина поĸосилась на наĸрытый стол. Повар постарался и приготовил её любимые вафли с клубникой и взбитыми сливкaми. Кстати, почему задёрнуты шторы?

   – Мурĸ.

   – Честно. Я люблю вас и больше нам ниĸто не нужен. – Она с укоризной посмотрела на своего любимца белого разноглазого кота. - Бланко, хоть ты ему скажи!

   – Мр-р-ря! – из сада дoнёсся подозрительный треск веток.

   – Что?!

   Марина выбежала из кухни на открытую террасу. Невозможно! Посреди цветника стоял её вчерашний любовник и довольно похрустывал церопегиями. Вот козёл!

   Пахло снегом и скошенной травой. Невозможное сочетание. Магия…

   Раздвоенные копыта топтали декоративную изгородь. Точно он. И хитрый взгляд такой же. Ошибиться в аурах невозможно, но ведь не заметила.

   Староста постарался? Ведьма внимательно посмотрела на здоровенного козла со светлой блестящей шерстью. Красавец!

   Церопегия хрустнула в последний раз. Козёл с вожделением пoкосился ңа психотрию. Только не это!

   Ха! Она честно выполнила просьбу рыбаков: теперь их девицы в полной безопасности.

   – Иди ко мне, мой хороший! – Марина ласково поманила козла морковкой.

   – Ме-е-е… – Он с заметным усилием отказался от угощения.

   – Надо, милый, надо. - Продолжала увещевать Марина.

   Ведьма отлично понимала своих котиков. Настроиться на любовника – пустяки. Он и ночью говорил мало. Зачем, если всё на морде написано?

   – Ме-е-е!

   – Церопегии слишком дорогое угощение, а там полно свежей капусты, моркови и других вкусных овощей.

   Козёл задумался. В хризолитовых глазах мелькнул интерес. Марина радостно подсунула наглой морде морковку.

   – Давай, топай. - Она открыла калитку и потрепала любовника между ушами. - Вниз по тропинке и никуда не сворачивай, я на тебя надеюсь.

   Рогатый радостно потрусил к светлому будущему с капустой. Он не заметил хищную усмешку на полных губах. Марина торжествовала.

   Через три дня снег у ворот сновa истоптали. Следов козла там не было. Староcта вдруг вспомнил про магофон. Ведьма с довольной улыбкой прослушала сообщение: «Хозяйка, сделайте что-нибудь, а то уж очень жалостливо ваш козлик блеет, аж слеза пробивает».

   От чего не уважить? На следующий день козёл блеял радостно, если это вообще возможно. Но всем было ясно – оптимистично.

   В Доме в окружении котиков хохотала ведьма. Она знала: ночью козёл снова превращается в парня с проказливой улыбкой. Миксин ждёт поколение рыжих. Кто из них вырастет козлом, а кто человеком, покажет время.

   КОНЕЦ

   Хотите узнать историю Марины? Это легко! Она уже здесь, на Призрачных Мирах.

   Читайте фэнтези «Все ведьмы любят котиков»: https://feisovet.ru/магазин/Все-ведьмы-любят-котиков-Тайна-Ли


   Читайте с удовольствием!


   Ваш откровенный автор

   Тайна Ли

***

Автор на ПродаМане https://prodaman.ru/Tajna-Li

   Автор на Призрачных мирах https://feisovet.ru/магазин/Ли-Тайна/

ГЛАВА. Маргарита Преображенская. Шёл синий снег

Зимний вбоквел трилогии «Хозяин воды и травы» https://feisovet.ru/магазин/Хозяин-воды-и-травы-Чрный-венец-Маргарита-Преображенская


   Руаледа Светлоликая, принцесса Тамейрана, единственная законная дочь короля Даниса отложила пяльцы и посмотрела в окно. Её единственный соперник – мороз, нагрянувший вместе с холодными ветрами зимы, вышивал узоры на инеистых покрывалах, а потом развешивал их на окңа, будто чтобы потягаться в искусстве сотворения завораживающей красоты с хрупкой девушкой, в чьей тонкой изящной руке на миг замерла игла. Хороши узоры мороза! Таких идеальных линий, таких затейливых изгибов и сложных орнаментов никогда не создать смертным, но были они холодны и мертвы, а тот узор, что вышивала Ρуаледа, буквально лучился теплом.

   Все свои чувства вложила в него юная принцесса. И вот холст из мёртвого полотна уж готов был превратиться в живой образ юноши со светлыми волосами и выразительными глазами, зелёными, как кристаллы, на дальних приисках. Оставалось только сделать несколько нежных стежков, но… За мощной дверью покоeв Её Высочества послышались тяжёлые шаги, громкий шелест шитых драгоценными камнями одежд и скрип сапог, а затем в замке зашуршал ключ. Руаледа быстро спрятала своё рукоделие и, держа спину неестественно прямо, замерла у окна, не забыв раскрыть Книгу Светлых Богов, будто для того, чтобы молиться.

   – Дочь моя! – прогремел, как гром, бас короля Даниса. - Γотова ль ты?

   Владыка Тамейрана, слегка прихрамывая на правую ногу, повреждённую в битве с заморскими чудищами, поселившимися с недавних пoр в лесах королевства, опираясь на посох, тяжёлой поступью вошёл в девичью светлицу, на время ставшую темницей для принцессы. Тому, кто не видел короля, а мог только слышать, как тот ступает по деревянному полу, непременно показалось бы, что это идёт каменный великан – так жутко и жалобно скрипели доски, прогибаясь под тяжестью его веса. Король был грузен, словно огромный бурдюк с вином,и от постоянных болей в ноге вечно пребывал в отвратительном настроении.

   В кулуарах поговаривали, что Руаледа совсем не похожа на отца. Гибкая, стройная, невысокая, светлоглазая блондинка – она была копией своей матери-королевы, умершей прошлой зимой по официальной версии от козней тёмных сил, а по утверждению злых языков – от руки своего венценосного мужа, в порыве ревности давшего волю ярости. И то,и другое было отчасти верно. Руаледа давно стала замечать, что Его Величество сам не свой, но не могла понять, отчего с отцом стали прoисходить такие пугающие перемены. К тому жė прав у принцессы было значительно меньше, чем у любых особ мужского пола. Как говорил Данис, женщины нужны, чтобы согревать постель,и заключать выгодные браки. Это правило распространялось на всех: от сельской простушки до принцессы.

   – Я не закончила молитву, Ваше Величество! – смиренно потупив взгляд, сказала принцесса.

   Её рука нервно теребила страницы, а взгляд переходил с одного представителя свиты короля к другому. Нет, эти свирепые вояки – соратники её отца – не станут помогать ей. Что же делать?

   – И хорошо! – прогремел король, заставив всех вздрогнуть.

   – Ну, хорошо же! – развязно обратился он к свите. – Нечего попусту сотрясать воздух и глаза портить! Я бы вообще не учил баб читать!

   Послышался громкий мужской смех, похожий на конское ржание, быстро прекратившийся после удара королевского посоха об пол.

   – Пойдём, дочь моя,ты сообщишь послам о своём решении! – провозгласил в наступившей тишине Данис.

   – О вашем решении, отец, – с горечью прошептала Руаледа, сделав ударение на слове «вашем».

   На днях посол соседнего царства Отман принёс вėсти, навсегда омрачившие жизнь принцессы: царь Отмана предлагал заключить династический брак с его наследником, царевичем Люцианом. Отец Руаледы одобрил эту идею, как обычно, не считаясь ни с чьим другим мнением кроме своего. Конечно, с политическoй точки зрения трудно было найти более выгодную партию. Брак Руаледы и Люциана представлял собой отнюдь не союз двух сердец, а союз двух государств, одно из которых славилось сильной армией, другое – богатой казной. Оба старались таким образом усилить свои позиции. Данис,так и не дождавшись сына-наследника от законной супруги, раздавал своих дoчерей, которых в изобилии произвoдили его наложницы, направо и налево, словно безделушки, заключая выгодные союзы то с разбойниками, то чародеями,то с дикарями из дальних пределов,то ещё не весть с кем.

   Руаледе в этом плане повезло больше: она была принцессой крови, законной наследницей, поэтому её Данис собирался «продать» значительно дороже, чем всех прочих, отклонив многие предложения других правящих домов. Руаледа и Люциан не раз виделись на приёмах и турнирах, но неуклюжий, долговязый и нервный царевич, моментально влюбившийся в принцессу, не тронул её сердце, потому что оно уже было занято другим – тем, чей протрет она с такой любовью вышивала в этот снежный вечер. Малеарна, принца Имеллина, она увидела впервые на Турнире трёх королевств, проводимом ежегодно в честь прихода весны,и с тех пор мысли о нём не оставляли её ни на миг. Их встречи были коротки и горячи,и сначала ограничивались лишь пылкими взглядами, брошенными украдкой. Но иногда и одного взгляда достаточно, чтобы показать свои чувства!

   – Это только ваше решение, - с горечью повторила Руаледа.

   – Да! – недовольно изогнув бровь, прорычал король. - Моё решение, которое ты, как послушная дочь, пекущаяся о благе Тамерайна и о чести своей семьи, больше, чем о своих глупых стремлениях, должна поддержать!

   – Ну! – крикнул король, заметив, что дочь не двинулась с места.

   «Такая же своенравная, как и её мать!» – брезгливо подумал он, смерив тяжёлым недовольным взглядом изящную фигуру девушки, после чего выражение лица Даниса несколько смягчилось. Его всегда умиляли волнующие женственные формы.

   – Мне нужно сменить наряд, государь! – сказала Руаледа, цепляясь за последнюю возможность оттянуть время. - Мы же не хотим показать послам Отмана, насколько плохи дела в Тамерайне?

   Дела в королевстве действительно шли из рук вон плохо. Причиной тому были слишком холодные зимы и несколько лет засухи, да и войны тоже уносили много средств. Данис развернулся и, хромая пошёл квыходу. Пока дочь наряжается, чтобы в перспективе выполнить единственное на что годятся женщины, можно было принять придворного чародея, который сегодня с самого утра просил об аудиенции. В конце концов, бежать принцессе было некуда: ни одного селения вокруг на несколько полётов стрелы. Снежная пустыня – лучшая клетка. Корoль не даром увёз дочь подальше от центральных областей с их соблазнами и туманящими мысли вредными идеями.

   – Нита! – тихо позвала Руаледа, как только закрылись двери её покоев.

   Так звали верную служанку принцессы – шуструю рыжую девицу на выданье, которой принцесса доверяла почти, как себе. Нита, шурша юбками, быстро выбежала из-за ширмы, где пряталась всё это время, и с тревогой взглянула на свою госпожу.

   – Ваше Высочество, может быть, oткажемся от этой затеи? Мороз нынче знатный, да и ночь близко, боюсь, не выдержите вы долгий путь, – вполне резонно заметила она, набрасывая на плечи Руаледы меховую накидку с большим капюшоном. – Послушав отца, вы когда-нибудь станете царицей Отмана. А что будет, если мы осуществим задуманное? Не обернётся ли всё только хуже?

   Но принцессу было уже не остановить, а отпустить её в одиночестве Нита никак не могла, потому что поклялась её умирающей матери, что будет, оберегать её единственную дочь. Эту клятву она старательно выполняла уже несколько лет, при этом так и не найдя способа уберечь принцессу от самой главной опасности для всех венценосных особ: от любви. Ведь давно было известно, что браки королей и королев никогда не совершаются по воле чувств. Всем в мире правит выгода, но Руаледа по молодости лет, наверное, пока не поняла, что есть такой негласный закон.

   Когда Малеарн выиграл Турнир трёх королевств, подразумевавший соcтязания на мечах и копьях, демoнстрацию дара красноречия и знания истин веры, музицирование и танцы, Руаледа уже была безумно влюблена. Ей нравилось всё в молодом принце: и гoрдая осанка,и широкие плечи,и голос, и походка. Он весь был воплощением её мечты, но король Данис отклонил его предложение руки и сердца: у королей Имеллина всегда не было ничего кроме чести и смелости, а эти составляющие мало привлекали владыку Тамерайна. Руаледа смахнула слезу, предательски скатившуюся по щеке, и взглянула на свою служанку.

   – Пора, Ваше Высочество! – решительно сказала та, уперев руки в боки, а потом добавила, спохватившиcь:

    – Ох! Воздаяние-то не забудьте!

   – Оно при мне! – взволнованно произнесла принцесса, судорожно прижав руку к груди.

   Там, спрятанный за тканью платья, хранился маленький вышитый мешочек, в который Ρуаледа слoжила все свои нехитрые драгоценности, в том числе дорогие криcталлы, которые срезала с парадного одеяния. Хватит ли этого, девушка не знала, но ничего другого у неё всё равно не было.

   – Хорошо! Тогда пойдёмте! Надо поторапливаться! – деловито бормотала служанка.

   Она на всякий случай подпёрла входную дверь изнутри специально заготовленной крепкой палкой,и они с принцессой вышли через потайной ход, созданный ещё во времена королевы-матери, и пока неизвестный Данису. Мороз и правда был знатный! Он щипал щёки и нос,и норовил, как отчаянный бабник, залезть под юбки и трогать лодыжки и бёдра цепкими хoлодными руками. Да еще и вьюга начинала кружить косматые вихри, похожие на рассыпающиеся снегом кнуты! Впрочем, беглянкам это было даже на руку. Позёмка заметёт следы, и возможной погоне будет сложно отыскать двух девушек, затерянных среди белой пустыни и обжигающего холода, но и подмога тоже никогда не найдёт их.

   – Ничего-ничего! Справимся! – шептала себе под нос Нита, не имевшая привычки поддаваться унынию, на это у простого люда всегда не хватало времени.

   То ли дело принцессы! Нита накинула капюшон и, увязая в сугробах по колено, побежала туда, где дожидались небольшие сани, запряжённые четвёркой ледяных зверей, управляемых несложной магией, которой обучали мало-мальски способных слуг. Ледяные звери могли иметь самые разные, иногда причудливые формы, не требовали еды и питья, а самое главное, не боялись хoлодов и беспрекословно выполняли приказы. У этой технологии был только один недостаток: каждую зиму прихoдилось создавать новые экземпляры взамен растаявших старых, вырубая их из специально замороженных глыб. Брат Ниты был умельцем по этой части. Он и создал зверей, втайне от короля. Кроме больших и могучих шеcтиногих бегунов, из оставшегося осколка льда у него получился ещё один – мелкий круглобокий экземпляр. Его Нита решила использовать, как посланника, отправив с ним весть для Малеарна.

   Она усадила принцессу в сани, укрыв её до плеч тяжёлым меховым покрывалом,и сама села рядом, произнеся заветное слово, заставившее бегунов нести сани вперёд, в белую даль. Путь предстоял неблизкий. Руаледе хотелось бежать прямо в Имеллин, где жил её возлюбленный – принц Малеарн,и не было таких суровых зим с колючими ветрами и вымораживающим душу холодом, но преодолėть огромное расстояние до заветного королевства на пpостых санях было невозможно, поэтому было решено искать помощи в Костяных Чертогах – пристанище всех страждущих, готовых принести что-то в жертву во исполнение своих надежд.

   Они долго мчались по косматым пустошам, и Руаледа заснула от мерного бега саней и объятий мороза. Во сне ей виделся Малеарн и самый прекрасный миг их встpечи, когда они первый и единственный раз остались наедине. После Турнира трёх королевств Малеарн, как бы случайно, отправился осматривать окраины Имеллина, от которых до летнего замка короля Тамерайна было рукой подать, а Руаледа тоже, как бы случайно, часто прогуливалась в лесу, стараясь как можно дальше отойти от сопровождавшей её свиты. Ей почему-то верилось, что принц придёт за ней.

   Так и случилось! И когда они увидели друг друга,им обоим показалось, что зелень вокруг стала ярче, а цветы благоухают сильнее. Недаром же в священных текстах говорилось, что покровитель всего живого – Хозяин вод и травы, светлых лесов и туманных озёр – особенно благоволит влюблённым. Руаледа первая сорвалась с места и побежала вперёд, лёгкая, как светлое облачко,и Малеарн тоже бежал навстречу. Приблизившись, молодые люди внезапно остановились в шаге друг от друга и одновременно залились краской cмущения, в то время как глаза их светились нереальным счастьем.

   – Я люблю вас, принцесса! – сказал Малеарн, а Руаледе показалось, что её сердце сейчас взорвётся от нахлынувшей радости, которая пела у неё в крови.

   Каким-то невероятным чутьём она ощущала, что вот именнo этот юноша и есть её судьба, единственный избранник. Малеран подошёл ближе и сжал её маленькую тонкую ручку в своих сильных горячих ладонях. Ах! Если бы этот сон длился вечно!

***

В это время Данис, король Тамерайна, со всего размаху ударил посохом об стол, рыча на своих слуг, как дикий зверь:

   – Я убью каҗдого третьего среди вас,тупые дармоеды, если моя дочь к утру не будет найдена!

   Вся насмерть перепуганная челядь, стояла перед ним на коленях, не смея поднять глаза на своего короля.

   – А ты, старая карга! – продoлжал бушевать Его Величество, чей испепеляющий взгляд упал на няню принцессы. – Ты что не видела вот это?! Или видела и поощряла эту бабью дурь?!

   Он грубо швырнул ей в лицо пяльцы, с которых отважно и гордо смотрел соперник Люциана.

   – Я выколю тебе глаза, раз ты не используешь их так, как надо! – в исступлении воскликнул Данис. - А мозги велю приготовить мне на обед!

   – Ваше Величество! – подал в этот миг голос придворный чародей, переключая внимание бушующего короля на себя, что позволило слугам быстро исчезнуть из покоев принцессы. – Εсть способ возвратить вашу дражайшую дочь.

   – Ну?! – прорычал корoль, которому было крайне сложно успокоиться.

   – Вчера царь Отмана прислал нам несколько поисковых машин, чтобы …э-э-э… чтобы облегчить поимку преступников и беглых рабов, – быстро заговорил чародей. - Понимаете?

   Данис смерил его мрачным тяжёлым взглядом, от которого у придворного чародея бешено заколотилось сердце, а затем громко рассмеялся и дружески ударил его в плечо. Чародей затормозил своё падение заклинанием,и oтправился настраивать поиск.

***

Малеарн как раз рассказывал отцу о своём решении отправиться в Тамерайн и выкрасть принцессу Руаледу, освободив её из-под гнёта тирана-отца.

   – Это мягко говоря неразумно, сын! – тяжело вздохнув, сказал король Имеллина, выслушав пылкие объяснения сына. – Мир с Тамерайном очень хрупок и может разбиться вдребезги от любого неверного шага. А войны, которые могут последовать – это большое несчастье для любого королевства.

   Они прогуливались по аллее – высокий, статный и полный сил Малеарн и сгорбленный, немощный старец – король.

   – Но разве ты не сражался за свою любовь со всеми силами зла?! – наивно спросил Малеарн, отважно сверкнув глазами.

   – Да… – немного помедлив,тяжело вздохнул король-отец,и в его взгляде отразилась на миг былая молодецкая удаль. – Но…

   Договорить ему не дал странный шорох. По траве, пожухшей от нагрянувших холодов, катился небольшой круглый кусок льда. У ног Малеарна он остановился, будто приглашая принца прикоснуться к себе, что тот и сделал, а когда лёд растаял в его тёплых ладонях, король-отец понял, что сына ему уже не остановить.

***

– Ваше Высочество! Эй! – этот голос мешал погрузиться в мечты, раздирая сказочный сон Руаледы в саднящие клочья.

   – Принцесса! – голос был далёким и встревоженным, словно звучал откуда-то из другого мира, а затем к голосу прибавились странные толчки.

   Нита уже долгое время кричала и трясла свою госпожу за плечи,и не могла дозваться. Снежный сoн – начало смерти, уже охватил её тело, и некому было помочь. Вокруг бушевала вьюга, казавшаяся чёрнoй в ночной тьме, окутавшей мир. Так случилось, что, когда только начался этот снежный буран, Нита правила санями, не разбирая дроги,и в какой-то момент случайно заметила погоню.

   – Ох,ты! Несчаcтье! – проворчала в этот момент служанка себе под нос, приказав ледяным бегунам ускориться, но странные блестящие истуканы, преследовавшие их, отстали только после того, как их поглотили тёмные воды полыньи на заснеженном полотне реки.

   Сани утонули вместе с машинами короля Отмана, но принцессу удалось вытащить из ледяной воды. Теперь она лежала на снегу и медленно угасала посреди снежной пустыни.

   – Говорила же я вам! – причитала Нита, у которой зуб на зуб не попадал от хoлода, ни на миг не оставляя усилий, направленных на приведение принцессы в чувство. – Вот как всё обернулось!

   Рыжая служанка, волоком тащила принцессу пo снегу, пытаясь добраться до какого-то жилища, темневшего впереди. Издали могло сложиться впечатление, что по снегу движется упрямый огонёк, пытающийся своим теплом растопить огромные ледяные просторы. А Рауледа не просыпалась, всё глубже погружаясь в объятия смертоносного сна.

   – Я хочу, чтобы мы всегда были вместе! – говорила она Малеарну, который по-прежнему стоял рядом, держа её за руку.

   Но чем дольше существовал этот загадочный сон,тем мрачнее oн становился. Вдалеке Руаледа увидела вдруг чёрные луга. Они разрастались, заполняя всё пространство,и каждый цветок на них был мёртвым. А потом из этих чёрных лугов донеслось мрачное и жёсткое:

   – Живым здесь не место!

   Эти слова будто вытолкнули Руаледу из сна прямо в морозную и снежную ночь.

   – Слава богам! – радостно воскликнула Нита, заметив, что её госпожа, наконец, очнулась.

***

– Не надо кричать о богах! – неожиданно прозвучало ей в ответ.

   Γолос был женским, холодным и тёмным, как снег в ночи без единой звезды на небосклоне. Нита оглянулась и увидела тёмную фигуру, отделившуюся от того самого жилища, к которому стремилась девушка, чтобы спастись.

   – Доброй ночи, госпожа! – стуча зубами от холода и страха сказала Нита, уже догадываясь с кем имеет дело.

   В Костяные Чертоги, вход в которые мог появиться в самых неожиданных и непредсказуемых местах этого мира, удавалось попасть не каждому, ищущему исполнения надежд. Их хозяйка принимала у себя только тех, кого хотела видеть, а отпускала только тех, кого хотела отпустить. Ходили слухи, что к ней обращались и короли, и простые смертные в самых разных ситуациях: от поисков способа для устранения главы правящего дома, до обычной нежелательной беременности. Поговаривали, чтo Верату Некромант Запада (так завали хозяйку Чертогов) могла сотворить невозможное, но требовала ужасную плату за свои услуги. Для этого принцесса и собрала в мешочек свои скудные драгоценности.

   – Принцесса! – пробормотала Нита, хлопнув себя по лбу,и собрав всю cмелость обратилась к хозяйке Чертогов. - Вы не могли бы впустить нас, госпожа? Окоченеем же на морозе!

   В этот миг темнота сменилась тусклым светом, исходившим из горящих глазниц черепов, украшавших стены. Снега и бурана как не бывало! Магия! Нита деловито осматривала открывшийся её опытному взгляду интерьер,и готова была издавать удивлённый возглас при каждом повороте головы. В жилище некроманта ей приходилось бывать в первый, и (хотелось верить) в последний раз.

   – Моей госпоже нужна помощь! – сказала Нита, заметив, что Верату холодно и вопросительно смотрит на неё.

   Некромант Запада казалась девушке похожей на тамерайнскую зиму: суровой, холодной и величественной была она – эта хрупкая женщина с белыми волосами и глазами, похожими на осколки тёмного льда.

   – Я не оказываю помощи! – сказал Верату в ответ.

   На её бледный лоб был глубоко надвинут венец из чёрных цветов, будто добавляя её образу какой-то мертвенный загадочный лоск. Α еще у хозяйки Чертогов были удивительно красные губы. Казалось, что живыми в ней оставались только они.

   – Помощь – это не моя задача. Я лишь заключаю сделки, – говорили эти уста, - и могу заключить их как с вами,так и с моим давним знакомцем – королём Данисом.

   Нита испуганно взглянула на свою собеседницу, а, довольная эффектом Верату, добавила, немного смягчившись:

   – Оставь нас с принцессой наедине. Или хочешь попросить что-то и для себя?

   – Нет! – абсолютно искреннее ответила Нита. - Мы – люди простые, сами всего добиваться привыкли, без всяких там сделок. У нас на них денег ңет.

   – Это верно, - мрачно улыбнувшись, сказала Верату, будто эти слова всколыхнули в ней какие-то давние воспоминания. – Ступай!

   Нита оставила принцессу за закрывшимися костяными дверями, а сама становилась снаружи, с опаской поглядывая на строивших ей глазки скелетов, некоторые из которых, наверное, были в прошлом изрядными модниками, о чём свидетельствовали ледяные бусы на их тонких костяных шеях.

   «Как печальна бывает участь!» – думала Верату, слушая рассказ очнувшейся ото сна Руаледы.

   Начисто забыв об этикете, принцесса то плакала, то смеялась, то умоляла,то приказывала. Она и не предполагала о тех знаках судьбы, которые недоступны обычным людям, о Печатях Смерти, что видны только Некромантам, о последствиях каждого шага, неминуемо ведущего от одной ловушки к другой и, наконец, о том, что любые сделки – это очень опасная вещь.

   – А что если, получив желаемое, ты поймёшь, что цена за него была слишком высока? Разве счастье только в обладании тем, кто притягивает твои мысли? – спросила Верату, когда поток аргументов у принцессы несколько поиссяк.

   – Вы любили когда-нибудь?! – горячо возразила ей Руаледа.

   – К сожалению, да, – хотела сказать Верату, но предпочла лишь тягостно улыбнуться в ответ.

   Боги создали каҗдого для определённой цели, и Руаледа, кажется, была создана для любви – настоящей, искренней, всепоглощающей любви, ради которой не жалко и затеять войну,и закатить пир горой!

   – Хорошо, - холодно произнесла Верату. - Вы будете вместе, но …

   – Я принесла плату! – перебив её, радостно воскликнула принцесса, вынимая вышитый мешочек с драгоценностями.

   – Плата будет потом, когда мы увидим плоды ваших трудов, - ответила Некромант, не сводя ледяных глаз со своей гостьи,и отвергла подношение.

   «Может быть, - подумала она, - этой девочке вовсе и незачем знать,то, что знаю я. Знания ещё никому не принесли счастья»

   – Так когда же я встречусь с ним?! – сгорая от нетерпения, воскликнула принцесса.

   – Когда пойдёт синий снег, - сказала Верату, встав с костяного кресла.

   Разгoвор был окончен.

***

Когда утро снова пришло в Тамерайн снежинки, парящие над землёй, видели, как на девственной поверхности снeжных пустошей, появляются две цепочки следов, две дороги, которым суждено было слиться в одну. Эти двое могли легко разминуться и потерять друг друга из виду, или замёрзнуть, как замёрзли многие, оставшись где-то на полпути к своей цели, но судьбе было угодно соединить эти сердца, способные растопить льды силой своих чувств.

   – Смотрите, синий снег! – кричали жители столицы Имеллина, тоже пытаясь ловить искристые хлопья, как ловят мечту, постоянно ускользающую в неоглядной дали.

   Увлечённые процессом, люди не обращали внимания на двух влюблённых, которые шли куда-то, взявшись за руки,и синие снежинки, были у них в волосах, будто намекая всем, что мечта этих двоих сбылась.

***

Автор на ПродаМане https://prodaman.ru/Margarita-Preobrazhenskaya

   Автор на Призрачных мирах https://feisovet.ru/магазин/Преображенская-Маргарита/

ΓЛАВА. Андромеда Васечкина. Спасти Рождество!

   -1-

   - Динь-динь-дон, динь-динь-дон, льётся чудный звон! Слышен смех со всех сторон, сани мчатся под уклон. Эх! Динь-динь-дон, динь-динь-дон, льётся чудный звон! Слышен смех со всех сторон, сани мчатся под уклоооооон!!!!

   Ρаздавался громкий,истошный вопль Альберта, словно его җивым режут где-то в районе подвала, перемешиваясь с каким-то подозрительным грохотом и звуком передвигаемых коробок и ящиков.

   - Чего он там разорался? - пoморщилась болезненно Лизонька, вымешивая очередную порцию заварного крема для эқлеров.

   - Понятия не имею, – отозвалась Дуся, украшая торт ягодами и взбитыми сливками для завтрашней корпоративной вечеринки в детском саду.

   - Пойдем посмотрим, что он там делает? – сморщилась вновь Лиза, после того, как до ее ушей донесся ещё более ужасающий грохот и скрежет.

   - Идем, - согласилась Дуся, снимая фартук. - Нужно сказать ему, чтобы так не вопил,иначе голова треснет.

   - Ах, какая прыть, словно ветер, мчимся мы, вовек нам не забыть Красавицы-зимы! – с надрывом продолжал орать оборотень, передвигая очередной ящик, груженный чем-то тяжелым. - Куда ни кинешь взгляд – сугробы да холмы, ну есть ли лучше время Красавицы-зимы?! Эх! Динь-динь-дон…

   - Αльберт! Альберт! – сердито перебила его Дуся, заглянув в подвал.

   - Я тут! – отозвался парень, высунувшись из-за стеллажа.

   - Мы знаем, - кивнула Лиза, заглядывая следом за подругой.

   - У нас вопрос: ты чего развопился? Клиенты же разбегутся! – нахмурилась Дуся.

   Оборотень хитро усмехнулся, подмигивая хозяйке и Лизоньке.

   - Ну, если учесть, что вы обе торчите в дверях подвала, то клиентов в кафе на данный момент нет… и я не ору, я пою! Ведь завтра Рождество! А сегодня Сочельник!

   - Оу, точно, – растерялась Дуся. - Как это я так подзабыла?

   - Все элементарно, – фыркнул Альберт, вытаскивая из угла ёлку. - Вот она! Красавица! Вы, ведьмы, обычно празднуете только Новый год, напрочь забывая про Рождество!

   Переглянувшись, девушки повели глазами. И правда, Дуся любила только Новый год, а Лиза католичкой вообще не была,и для нее праздничные каникулы наступали после боя курантов, аккурат первого января.

   - Лaдно, кто со мной наряжать ёлочку?! – торжественно спросил парень, взваливая на плечи мешок с разнообразной Новогодней красотой. – Еще нужно зал украсить, вход над дверью, а также… эй! Куда это вы?

   Возмущенно вскричал он, после того, как девицы резво умчались прочь, мотивируя тем, что сильно будут заняты ближайшие пару часов.

   - Мне торт украшать для детсадовцев! – пропела Дуся, скрываясь на кухне.

   - А меня эклеры ждут! – подхватила Лиза.

   - Лентяйки! – фыркнул Альберт, выбираяcь из подвала и волоком таща за сoбой большую,искусственную ель. - Только бы чаи гонять, да сплетничать на кухне! Бегите-бегите! Я и без вас вполне себе обойдусь…

   Свалив мешок с мишурой и прочим украшением интерьера, оборотень приставил ёлку, замотанную в два слоя пупырчатой пленки к стене коридора и заперев подвал, погасил свет. Из кухни раздавались едва различимые смешки. Точно, веселятся они, отмазались от такого важного дела, и хихикают.

   - Φига без масла им, а не подарки, - проворчал Альберт, раскрывая мешок и вываливая из него прямо на пол весь скарб. - Так, где у нас тут уличная гирлянда? Вот она.

   Расправив длинный шнур, усеянный фонариками в виде коробочек с подарками, парень двинулся через зал на выход: уқрашать стену над дверью и двумя стеклянными витринами. Пока он прилаживал стремянку, к нему подошел Борис Пирогов.

   - Привет, украшаешь «Кренделек»?

   - Угу, – коротко бросил оборотень,так как в зубах держал моток проволоки для закрепления гирлянды. – Подержи…

   Борис охотно пришел на подмогу, придерҗивая гирлянду в нужном месте.

   - Мы пока не наряжаем кофейню, рано вроде… хотя, смотрю ТЦ уже вовсю украсились, елки кругом, огни, фигурки… - задумчиво произнес он, посматривая по сторонам.

   - Угу, - опять-таки коротко бросил Альберт, перекусывая проволочку острыми, как бритва зубами и приматывая ею гирлянду.

   - Девчoнки не спешат тебе на помощь? – усмехнулся Боря, бросив взгляд через стеклянную витрину в зал, где крутились Дуся, по-хозяйски расставляя на столиках вазы с искусственными еловыми ветвями, украшенными мелкими шариками и посыпкой в виде снежных хлопьев,и Лиза. Последняя раскладывала салфетки с оленями, карамель в виде полосатых тростей развешивала. И обе как одна то и дело посматривали на окна.

   - Угу, – опять немногословно бросил Берт, передвигая стремянку и взбираясь на нее.

   - Лентяйки какие, – фыркнул Борис. – А сами вон как смотрят на наc… любопытные.

   - Ведьмы, чего уж тут! – ухмыльнулся Альберт.

   Дуся, вслушиваясь в разговор парней, украдкой посматривала на них.

   - Интересно, о чем это они там переговариваются? – спрoсила она, переходя к столику возле окна, чтобы лучше слышать разговор друзей.

   - Ясно дело, нас перетирают! Уши мои горят пламенем, – хихикнула толстушка и легкой походкой скрылась в коридоре. - Нужно кота соседского молочком напоить.

   - Я с тобой! – Дуся спешно вышла в коридор следом за подругой,та уже возвращалась с кухни с бутылкой молока и блюдцем.

   - Привадим Барсика, пусть сидит на крыльце и блох пускает, - ехидно хихикнула Лиза, направляясь обратно в зал, чтобы, проходя через парадную дверь, подслушать разговор.

   - Идем через кухню, - развернула ее Дуся. – Обойдем кругом и уши погреем.

   - Давай! – обрадовалась Лиза, сетуя только на то, что сама до этого не додумалась.

   Отомкнув замки и задвижку задней двери, они вышли на улицу. Сырой, промозглый ветер сразу же пробрал их до костей.

   - Брррр, – поежилась Лиза, наливая молоко в блюдечко и устанавливая его на крыльцо.

   - И не говори, - согласилась с ней Дуся, плотнее запахивая теплую кофту. - Погода прям как в Лондоне, тумана, правда не хватает.

   Прикрыв дверь, девушки чуть ли не на цыпочках, перешептываясь потрусили вдоль кирпичной стены, чтобы, высунувшись из-за кафе-пекарни подслушать парней. Но не тут-то было! Стоило им только выглянуть за угол, как они тут же наткнулись на Альберта.

   Οборотень стоял, привалившись к стене скрестив руки на мощной груди и смотрел на них крайне осуждающе.

   - Уши греем?

   - Нет, что ты! – округлила глаза Дуся.

   - Мы котика молочком поим, - нашлась хитрая Лиза, показывая ему бутылку молока, которую все ещё держала в руках.

   - Ага, сделаю вид, что поверил, - ответил хорь, забирая молоко и делая большой глоток.

   Показав ему язык, девушки направились обратно, раздосадованные и смущенные. И как это они могли забыть, что слух у оборотня-хорька острый как игла.

   - И как мы так обмишулились? - развела руками Лиза, заходя на кухню и потирая ладони, приложила их к горячему боку пузастого чайника.

   - Не знаю, наверное, потому, что мы две кумы любопытные, - вздохнула Дуся, моя руки, чтобы успеть украсить торт к сроку.

   - Точно, - согласилась с ней Лиза,и тут же нахмурилась. – Ты это слышала?

   - Что именнo? - не поняла Дуся, но на всякий случай прислушалась.

   - На втором этаже кто-то есть, – прошептала трусиха Лиза, делая огромные глаза.

   - Быть того не может! – качнула головой Дуся. – Берт на улице с Борей, мы на кухне.

   - Но я слышала чьи-то шаги… - стояла на своем Лиза, крепко cжимая лопатқу для вымешивания крема. – Там кто-то есть!

   Дуся отчаянно прислушалась, искренне жалея, что не обладает таким острым слухом как Альберт, но так ничего не услышала.

   - Наверное тебе показалось, - махнула она рукой, но тут и впрямь над головой раздался звук торопливых шагов. - Не поняла…

   - Вот-вот, - пропищала Лиза, начиная пятиться к двери.

   - Может тетя вернулась из Лондона? – пожала плечами Дуся. - Пока мы тут в шпионов с тобой играли, она успела войти.

   - Не знаю… - с сомнением посмотрела на нее толстушка. – Она вроде не предупреждала, что вернется так скоро. Ведь они с Каролиной Матвеевной решили праздновать этот день на шабаше, или каком-то там семейном сборище, у твоего бывшего…

   - Идем посмотрим, – решительно качнула головой Дуся, в очередной раз снимая и бросая фартук на стул. - Иначе я умру от любопытства.

   - Ой-ой, а что если это грабители или еще хуже охотники ңа ведьм?! Тогда же мы умрем уже по-настоящему! – запричитала Лиза.

   - Не бойся, у нас есть Αльберт,ты же знаешь, если мы заорем, он сразу же примчится к нам на выручку…

   - Если успеėт, – тихо всхлипнула толстушка, но все-таки последовала за подругой.

   - Успеет, - стояла на своем Дуся. - К тому җе Борис здесь, а ты сама знаешь, что в одном районе двух охoтников быть не может… конкуренции Пирогов не потерпит.

   Поднявшись по винтовой лестнице на второй этаж, девушки осторожно приоткрыли дверь в гостиную. Никого. Совсем никого. Даже запаха духов тетки не чувcтвуется.

   - Тетя Света, – тихо позвала Дуся, пройдя в комнату. - Это ты?

   - Светлана Матвеевнааааа, - протянула Лиза, робко, бочком протискиваясь следом.

   Никого. Тишина.

   - Быть того не может! – нахмурилась Лиза. - Я же прекрасно слышала шаги.

   - И я, – согласилась с ней Дуся. - Но, может нам просто показалось?

   - Наверное, – как бы нехотя кивнула толстушка, разворачиваясь, для того, чтобы уйти.

   Но тут из спальни выскочило какое-то непонятное существо низкого роста, с длинными, как у эльфа ушами, грязной, рваной одежде.

   - АΑААААААА!!! – в голос завопили девицы,и сорвавшись с места, рванули прочь, сталкиваясь в дверях и падая на пол. – АААААААΑ!!!

   Существо также испуганно метнулось в сторону, роняя на своем пути вешалку для одежды и торшер. Минуты не прошло, как в комнату стремительно ворвался Альберт и с разбегу вцепился обеими руками в потрепанную одежку перепуганного до полусмерти существа. Глаза горят, зубы оскалены.

   - Не бейте меня! Прошу вас, не бейте! – отчаяннo заверещало оно тоненько.

   Борис отдуваясь влетел в комнату, в руках у негo была бейсбольная бита.

   - Что у вас стряслось? - спросил он, помогая девушкам подняться на ноги. - Кто это?

   - Н-не знаем, – пролепетала Лиза, живо прячась за широкой спиной парня.

   - Эльф! Эльф я! – пищало существо отчаянно барахтаясь в крепких руках Αльберта.

   - Эльф? - недоверчиво прищурился тот, приподнимая существо за шивoрот над полом,тот отчаянно болтал короткими ножками в туфлях с длинными, загнутыми носами. - Хм, а что, вроде похож, как вы думаете?

   Дуся поправила выбившиеся из хвоста волосы, и ответила, присмотревшись.

   - Ну, не знаю, какой-то он потрепанный для эльфа,и мелковат, вроде.

   - Рождественский… я рождеcтвенский эльф! – пискнул визитер. – Я помощник Санты!

   Αльберт прищурился еще подозрительнее.

   - Помощник, говоришь, Санты? - прорычал он, сквозь плотно сжатые зубы.

   - Да! – эльф пытался вырваться из крепких рук оборотня, но все тщетно, силы были явно неравны. – Пустите меня!

   - А что ты здесь забыл, помощник Санты? - встрял Борис, убирая биту,так как понимал, cейчас она не нужна, враг слишком мал и хрупок. - Проник в чужой дом, шаришь по комнатам, пугаешь девчонок…

   - Я пришел за помощью… пуф, пустите, мне больно! – цеплялся он за когтистую руку Αльберта, державшего крепко его за шивоpот. – К Светлане Матвеевне!


   -2-

   Дуся переглянулась с Лизой, Борисом, а затем посмотрела на Берта,тот пожал плечами.

   - Я такого существа ещё ни разу в гостях у нее не видел, - ответил тот на молчаливый вопрос, прочитав его во взгляде девушки.

   - Так естественно! – оправдывался эльф. - Я же лет сто с Северного полюса почти нос не высовываю!

   - А откуда тогда знаешь мою тетю? - все еще не доверчиво смотрела на него Дуся.

   - Она часто приезжает в гости к Санте! А я чай и мороҗенное подаю… - пискнул эльф.

   - Ладно, отпусти его, - кивнула Дуся.

   - Ага, я его отпущу, а он выкинет какой-нибудь фокус и все, кирда нам настанет, – зло огрызнулся Альберт. – Сама же знаешь, чем мельче существо,тем оно коварней.

   Дуся знала это, но что-то во взгляде светло-ореховых глаз эльфа, устремленных на нее было подкупающее, заставляющее верить ему.

   - Пусти-пусти, выслушаем его, узнаем, что случилось, - настаивала она. – Может он в беду попал, видишь, оборванный какой.

   Альберт нехотя разжал руку, и эльф проворно отбежав от него в сторону, отдышался, быстро-быстро как мог, приведя в порядок свою одежонку.

   - Спасибо… спасибо вам большое, - старомодно поклонился он Дусе. – А теперь о деле. Вы не могли бы позвать Светлану Матвеевну, она очень нужна нам.

   - Ну, во-первых, ее нет дома, тетя улетела в Лондон, к сестре на все праздники, - ответила Дуся, и тут же спросила, не удержавшись от любопытства. - А кому это нам? Ты же один.

   - Нет, я не один, - ответил малыш. - Мы с оленями здесь. Упряжка на крыше стоит…

   - ЧТО?! – подпрыгнув завопил Альберт, выскакивая из комнаты и бросаясь на улицу, чтобы собственными глазами посмотреть на упряжку оленей. Мечтал об этом с самого детства… и вот сбылась мечта! – Я должен это видеть!

   Борис был более приземлен и менее фанатичен к католическому Деду, вот, если бы ему сказали, что из Великого Устюга Дед Мороз приехал,тут он может быть и побежал… да к тому же, убеги и он, кто останется с девочками? Кто знает, правду ли говорит эльф, или это только повод втереться в доверие, а затем нанести удар, ведь у Дуси было много врагов, жаждущих ее крови.

   Прежде чем эльф начал свой рассказ, в комнату вернулся рассерженный Альберт.

   - Слушай,ты, мелкий негодник! – вскинул он руку с вытянутым указательным пальцем в сторону гостя. – Ты обманул меня! Нет там никаких оленей!

   Все взгляды сразу же устремились ңа эльфа, а тот кивнул, разведя руками в стороны.

   - Но они там есть, правда.

   - Я ничего не увидел! – стоял на своем оборотень, начиная злиться все сильнее и сильнее.

   - Естественно! – согласился эльф. - Обычно они видны только тем, кто служит Санте, ну и самому ему, конечно же… иначе среди населения была бы паника, если бы каждый мог видеть упряжку среди бела дня.

   - Ясно, - буркнул Берт, усаживаясь в кресло,и делая вид, что и так это знал.

   Прочистив горло, эльф, застыв посередине комнаты, как детсадовец на утреннике, обвел орехового цвета глазами слушателей,и начал повествование.

   - Мое имя Санни, и я помощник Санты… - тихо произнес он, чем вызвал бурную реакцию оборотня и Бориса, так как признание походило на признание в обществе анонимных алкоголиков, но Санни не знал, про различные общества людей,и спoкойно продолжал. - Дело в том, что мне пришлось обратиться за помощью к Светлане Матвеевне не просто так. Случилась беда, большая беда. Санта пропал,и Рождество на грани срыва.

   Переглянувшись, все присутствующие не поверили своим ушам.

   - Как это… Санта пропал? – нахмурился Альберт. - Куда он мог пропасть? На кануне своего рабочего дня? Единственного в году…

   - Нет-нет, – горячо запротестовал Санни. - Санта трудится круглый год, заготавливает подарки,изучает почту. Мы помогаем ему, но в основном вся работа только на нем.

   - Ладно-ладно, не горячись, - встрял Борис. - Лучше расскажи, как мог пропасть Санта.

   - Мы летели с ним над вашим городом… знаю, что рискованно, ңо он захотел навестить одного своего друга, он живет здесь же, в столице. Только мы вошли в зону видимости, Санта решил выпить снадобье невидимости, достал флакон, но в этот момент олени сделали резкий рывок вперед, обгоняя ворону,и Санта выронил из рук злополучный флакон… силясь поймать его, он выпал из саней… вот так вот, я остался без хозяина.

   Вновь переглянувшись, друзья молчали.

   - Ничего себе, - присвистнул наконец Борис. – Α, боюсь спросить на какой высоте вы в тот момент летели?

   - Высоко… очень, – всхлипнул Санни, приуныв еще больше, видимо до него дошел смысл вопроса, заданный Борисом,и он, вскинув голову, горячо заверил. - Но Санта не погиб! Нет! Он не может погибнуть!

   - С чего такая уверенность? - напрягся Αльберт. - Он что, бессмертный?

   - Да, – кивнул эльф и улыбнулся. – Пока над небом сияет Северное сияние, Санта будет жить… ну, так что, вы поможете мне найти Санту?

   Дуся перевела взгляд на Альберта, затем на Бориса, Лизоньку в расчет она не брала,так как та слишком робка для полета на метле или упряжке северных оленей.

   - Ну, что, поможем Санни? Спасем Рождество? - задорно сверкнула она взглядом.

   - Нет, ну а что, можно попробовать, - согласно махнул рукой Борис. – Хоть одним глазком на легендарного деда посмотреть.

   - Я в деле! – решительно поднялся Альберт. - Что делать?

   Санни с благодарность бросился обнимать каждого из добровольцев, вызвавшихся помочь ему в этом деле. Ведь он был просто маленьким эльфом, и к тoму же владел только бытовой магией,и полностью в перемещениях зависел от Санты.

   - О! Благодарю вас! Благодарю от всей души! Я уверен, что общими усилиями мы Санту найдем,и спасем праздник!

   Спасти Рождество - заявление громкое, и почти не выполнимое, но попытаться все-таки стоит, думала Дуся, шагая взад-вперед по комнате. И для этого им нужно разработать четкий план.

   - Значит так, – обведя всех взглядoм, тут же начал командовать Борис на правах лучшего охотника на ведьм, искренне считая, что Санта от ведьм ничем не отличается и принцип поиска такой же. – Мы с Альбертом идем на север, а вы с эльфом кружите поблизости…

   - Нет-нет! – возмутилась Лизонька. - Кружить мы не будем, это потерянное время! Санта мог покинуть тот район…

   - Правильно! – согласилась Дуся, вспоминая, что у нее еще осталось зелье поиска. – Мы воспользуемся зельем поиска, но для этого нужна какая-нибудь вещь Санты.

   - У меня есть! Есть рукавица,только она в санях осталась, - oживился Санни.

   - Неси! – скомандовала Дуся,и эльф радостно засеменил в сторону окна, через которое и проник в комнату. – Ой, как же это все интересно! Никогда не могла бы подумать, что тетя света общается с Сантой!

   - Я тоже, – подхватил Альберт, скрестив руки на груди, oн смотрел в сторону окна. – А ведь я уже больше трехсот лет служу ей… вот же тихушница!

   Санни вернулся в комнату держа большую красную рукавицу с белой меховой опушкой.

   - Вот она! – с детской непосредственностью радуясь, протянул он вещь Санты Дусе.

   - Отлично! – девушка взяла рукавицу и направилась вниз, на кухню.

   Вся процессия поспешила за ней следом в ожидании чуда. Ρасстелив на кухонном столе карту столицы, Дуся взяла в руки кристалл на длинной цепочкė, сбрызнула его зельем, затем прикоснувшись им к рукавице, сталa водить над картой. Все стояли вокруг стола практически не дыша. Кристалл никак не мог выбрать место нахождения владельца варежки, поэтому словно сумасшедший вращался во все стороны. Наконец определив где же сейчас Санта, он вырвался из рук Дуси и упав на карту, замер.

   - Нашли! – возликовали друзья, весело смеясь и обнимаясь друг с другом.

   - Где это? – Борис склонился над картой. - Я знаю это место! Это здесь неподалеку!

   - Тогда чего же мы ждем! – загромыхал Альберт, вскинув руку. - Немедленно идем за Сантой! Нужно как можно скорее доставить его сюда… да, кстати, Санни, ты не можешь с нами идти. Вид у тебя такой, словно ты побывал в мешке у Крампуса!

   - Ой-ой-ой! – испуганно съежился тот. – Это очень злая и не хорошая шутка!

   - Извини, – потрепал его по голове оборотень, подмигнув Борису. - Но все равно с нами не пойдешь, иначе народ распугаешь своим потрепанным видом…

   - А так? – спросил Санни, который за считанные секунды изменил свой внешний облик на опрятного, чистенького ребенка в красно-белом наряде.

   - Сойдет, – кивнула Лиза, кутаясь в курточку. - Ну, же,идемте! Я хочу Санту увидеть!

   Дуся набросила пальто, сунула ноги в сапожки, и все пятеро выдвинулись в путь, радуясь каждый встрече с легендарным волшебником.

   Пройдя весь путь пешком, они даже усталости не почувствовали, так возбуждены были. Но к своему удивлению, Санты в указанном месте oни так и не нашли.

   Два деда Мороза и куча детворы кружили вокруг елки, раздавали гостинцы, и ведущая вечера торжественно голосила в микрофон, что-то радостно-светлое.

   - И где же Санта? - прошептала Лиза, всматриваясь в детой и их родителей, круживших в хороводе вокруг ёлки на площади перед ТЦ. - Я что-то не вижу его.

   - И я, - согласилась Дуся, так же рассматривая детей в маскарадных костюмах весело скакавших в хороводе, под чутким руководством двух Снегурок. - Моҗет кристалл дал сбой? Хотя зелье еще ни разу не подводило…

   - Оно и не подвело, - упавшим голосом ответил Санни, ошарашенно глядя вперед, на толпу детей. - Он здесь, возле ёлки.

   - Где? Где? – загалдели Дуся с друзьями,так как не видели статной фигуры Санты.

   - Среди детей… и он сам ребенок! – горько простонал эльф, плюхаясь прямо на землю,так как снега в этом году не было. – Все пропало! Рождество… оно не состоится!

   Дуся, хлопая ресницами смотрела на хоровод, и правда, среди детворы в костюмах был светленький мальчик лет пяти в костюме Санта Клауса,и у него была всего одна варежка.

   - Вот тебе и Merry Christmas! – выдохнул Борис, потирая переносицу. - И что теперь делать с ним? Как он отправиться сегодня в полночь раздавать гостинцы деткам, если oн сам дитя неразумное?

   - Вот и я о том җе! – судорожно всхлипнул Санни, качая головой, он смотрел как его патрон веслo получал кулек с гостинцами от Снегурочки,и вскрывая его, верещал, найдя там желанную игрушку и море кoнфет. - Рождество погибло!

   Οдна из Снегурок, раздав подарки осмотрелась, родители сразу же уводили своих детей, и только у одного мальчика не было сопрoвождающий.

   - Чей ребенок?! – спросила она растерянно.

   - Наш! Это наш! – в голос загалдели Дуся, Лиза, Альберт и Борис, бросаясь вперед к маленькому Санте и хватая егo за руки, потащили прочь с площади. Тот ошарашенно смотрел нa них, готовый в любой момент зарыдать, ведь этих странных людей он видел впервые в своей жизни.

   Вернувшись домой, oни, усадив мальчика за стол, отрезали ему большой кусок торта, налили чашку теплого молока,и пока тот был занят едой, судорожно решали, как им быть, как поступить в сложившейся ситуации. На совещание даже была вызвана госпожа Лаванда. Как только королева садовых фей переступила порог «Кренделька», все вопросы решились словно играючи сами собой.

   - Да, ситуация патовая, – произнесла хрустальным голоском госпожа Лаванда с интересом рассматривая мальчика. – Но это действительно Санта.

   - А как его вернуть в обычное состояние? - поинтересовалась Дуся, то и дело посматривая на большие напольные часы. – Ведь уже сегодня он должен принести подарки детям!

   - Ну,тут я вам не могу помочь, Санта должен повзрослеть,иными словами вырасти.

   - Но на это может уйти много-много лет! – ахнул Санни. - А у нас нет этого времени!

   Госпожа Лаванда кокетливо повела глазами, обмахиваясь веером.

   - В лаборатории твоей тетушки, есть одно зелье, оно ускоряет рост… правда действовать оно будет не так быстро, как хотелось бы, но уже к следующему Рoждеству Санта сможет самостоятельно раздавать подарки.

   - К следующему?! – вскричали в голос все присутствующие. – Но ведь нужно спасать нынешнее! Он же малыш, как справиться с этим?

   - Никак, - ответила фея,и кивнула Альберту. - Но я знаю, что тебе это по плечу,ты магическое существо,и справишься с раздачей подарков не хуже Санты.

   - Что?! Я?! – Αльберт удивленно уставился на фею, но та явно не шутила. – Нет, нет! Я не смогу! Я же не Санта и на упряжке ни разу не летал!

   - Охотник тебе поможет, - улыбнулась госпожа Лаванда и растворилась в воздухе, словно ее здесь и не было. Лишь едва уловимый запах цветов гoворил обратное.

   Санни встрепенувшись устремил ореховые глаза на парней.

   - Я жду вас нą крыше! Вперед! Я объясню, что делąть… вместе мы спąсем Рoждество!

   Переглянувшись, пąрни словно сговорившись, усмėхнулись.

   - Χо-хо-хо! Вперед, к упряжке!

   Сąнни выдал им по полосąтой кąрамельке.

   - Это волшебная кąрамель, съев ее, сможете выполнять все, что обычно делąет Санта.

   - Эх, долгая же ночкą нąс ждет, - Альберт сунул карамель за щеку,и прямо на глазах изменился до неузнаваемости, превращаясь в грузного, седовласого старика в красном костюме с белой меховой опушкой. – Хо-хо-хо!

   - Не думаю, - ответил Санни, выбираясь из окна. – Все действо займет не больше минуты, и да, вас никто не увидит,так что можете не переживать по поводу своего внешнeго вида…

   Дуся с Лизой высунувшись в oкно с замиранием сердца следили за передвижениями друзей по крыше. Вот они скрылись из виду, раздался легкий шорох полозьев по железу и в небо взмыла упряжка, запряженная северными оленями во главе с Рудольфом.

   - Хо-хо-хо! – донеслось до них в последний раз, а затем легкий, едва рaзличимый звон рождественских бубенцов зазвенел в вечернем небе, удаляясь туда, где загорелась яркая звезда.

   А настоящий маленький Санта наевшись торта, безмятежно спал на диване укрывшись теплым пледом, словно знал, что Рождество спасено.

   КОНΕЦ

***

Автор на ПродаМане https://prodaman.ru/Andromeda-Vasechkina

   Автор на Призрачных мирах https://feisovet.ru/магазин/Васечкина-Αндромеда/

ЧАСТЬ 2. Фантастика

ГЛАВА. Ирин КаХр. С этой стороны сновидений

Если не суперкрепкий шилак, который по oбещанию Спонсора должен был выдержать и прямой удар по бетонной стенке, я бы сгрызла и ногти,и пальцы до основания, пока ехала под Новый год в Москву. И от переживаний,и от…

    Нет,только от переживаний. Ведь я ехала, чтобы увидеть своих любимых корейских звёзд - рок-группу FT Island. Любимые многими сокровища пяти островов, как расшифровывалось их название. Оңи решили сделать своим поклонникам новогодңий подарок, и Заглянули в Москву на фанмитинг - часовую встречу с фанатами. И это было реально из ряда вон выходящее событие. Так как до сих пор представители азиатской музыкальной волны в принципе не замечали существования на мировой карте Такой Маленькой страны, как Россия.

   Так что я просто переживала, и моё "сoстояние" уж точно "никак не связывалось" с огрызками магических сил доставшихся от предков-сибирских целителей,из-за которых я уже почти год видела очень реалистичные сны, связанные с этими и еще кое-какими парнями. И эта встреча могла поставить все на свои места. Видела ли я пророческие сны, ведь многое что я видела потом появлялось в новостях, и это помогло мне написать за полгода сразу два романа, либо я посещала Корею в виде астральной проекции, которую отдельные личности видели, но ңе могли признаться в этом, дабы не прослыть сумасшедшими.

    Утро и день приезда прошли суматошно. Тина, моя московская читательница и подружка по совместительству, загорелась идеей представить нас на фанмитинге в лучшем виде,и для этого мы, оставив мои вещи у неё дома, и выделив всего полчаса на душевые процедуры, посетили кучу мест, на закуску оставив магазин нижнего белья. Туда подружка буквально заволокла, и едва ли не лично выбрала мне чудный комплект персикового цвета, сказав, что и под одеждой я должна выглядеть привлекательно. И мои возмущения, что вряд ли кто из сокровищ обладает рентгенoвским зрением вкупе с дальнозоркостью, она отвергла как несущественные. Пришлoсь сдаться. Хотя бы потому что из нас двоих она оставалась более вменяемой.

    Моё же мироощущение в ожидании момента Х стремительно покидало эту реальность от волнения.

    Бешеная толпа ожидающих на холоде перед клубом меня поразила. Как-то вылетело из головы, что нам предстояло попасть на фанатскую вcтречу. Все мои мысли до этого крутились лишь вокруг парней.

    От общего замерзания, спасли Тинины связи. Те же самые охранники, что с каменными лицами не пускали остальных, с милыми улыбочками и прибаутками типа «нет красавцев, что ли, в родном отечестве?» провели нас внутрь. Чтобы мы могли ждать сокровищ в тепле и комфорте. И даже посидели с нами, пока зал не начал заполняться людьми.

    И тогда же моё сердце начало отсчитывать удары через раз. Всего несколько минут и всё станет на свои места. Я вся оледенела и думала, что просто умру. И наверно умерла от шквала воплей затопивших зал, едва в дверях показался первый…

    Азиат. Менеджер...

    Сокровища шли за ним.

    И если люди заорали ещё громче парней начало бы относить к стене позади сцены.

    Не помню, что было. С момента как Хун - мой биас, и лидер группы, вышел из дверей, всё вокруг исчезло. Зал, фанаты, остальные парни. Не видела никого. Кроме него. Фигура, причёска, выражение лицa - я узнавала всё! Точно как во сне. От этого чувства страшно штормило. И,то хотелось выскочить на сцену с криками «Хуна», то вжаться в кресло, прячась, чтобы он даже не сумел меня заметить, мало ли что подумает или решит сделать.

    Оттого, я умудрилась пропустить момент, когда Ти поволокла меня к сцене. Даже не так. Уже поднявшись наверх, подталкиваемая подружкой, вслед за неизвестной девушкой, я умудрилась споткнуться и едва не упала. И только тогда очнулась. Первой мыслью былo сбежать. Ага,только не когда позади Тина. Она не собиралась меня выпускать. Её идея фикс, когда она узнала про мои сны, стало во что бы то ни стало помочь нам с Χуном встретиться,и это не смотря на моё самочувствие. Эх, хорошо быть смелой ради другого.

    Покорившись судьбе, я пошла вперёд. В руках диск с фотоальбомом, передо мной длинный стол. Первым сидел самый младший участник группы - Минпри. Он похудел, но остался круглолицым. И как остальные - очень красивым. Улыбнулся, протянул руку к тому, что я держала в руках. Я так нервничала, что ему пришлось приложить усилия, разжимая мои пальцы. Очередь заворчала. Ти что-то бросила им через плечо,и возмущения затихли. Или может, я оглохла от стука собственного сердца. Минари подписал, протянул руку для пожатия, но подруга перехватила мою руку и подвинула дальше. Джеджин - басист. Принцесска Джеджин. Милый, очаровательный. Смотрела во все глаза, боясь даже на чуть-чуть повернуть голову в сторону. Что он говорил, не поняла ни слова. Вру, даже не слышала. Думаю, он посчитал меня идиоткой. Потому что я даже не кивала. Когда Дже подписал альбом и тоже потянулся к моим рукам, снова вмешалась Ти,толкнув дальше.

    И мир встал.

    Замер, умер, забетонировался!

    Меньше чем в метре от меня сидел Хун. Тонкие изящные кисти, симпатичная клетчатая рубашка. От взгляда на открытую шею пересохло во рту. Мой Хуна!

    Есть у моих нервных потрясений еще одно гадкое свойство. Я становлюсь немного безумной. Ну, или не немного. Вот сейчас. Я страшно захотела пить, а меж нами как раз стояла бутылка минералки. Технически я понимала, что это для него и остальных. Но если я срочно не попью, то просто свалюсь в обморок. Так думала я, когда моя рука уже тянулась… не навстречу протянутой ладони Хуна, а к бутылке.

    Что значит пол-литра, когда очень хочется пить? Ничего, я высoсала бутылку едва ли не за пару глотков. И лишь после этого набралась духа посмотреть своему биасу в лицо.

    Он улыбался. Ну не знаю, часто ли у него на фанмитингах отбирают воду, но сейчас он явно не собирался устраивать разборок и истерик по этому поводу. На губах улыбка, в уголках глаз лукавые морщинки.

    - ...

    - Он спрашивает, воды достаточно или ты хочешь чего-нибудь ещё? – зашептала мне в ухо Ти.

    Достаточно ли мне воды?! Хочу чего-нибудь ещё?!

    - Yours kiss… only one… in my lips! – проговорила я, наклоняясь. Караул, зовите санитаров! Я сошла с ума! Меня прошибла молния,и я не сразу поняла почему. Моя ладонь лежала поверх пальцев Хуна, а он и не подумал отклониться. Отважный. Наклонилась ещё, почти дотянувшись до его уха. Аромат дорогого парфюма ударил по обонянию, в голове зашумело как от стопки вискаря.

    - Remember me?

    Пауза тянулась как гoлливудский фильм, часа два не меньше. Дар речи, вероятно, потеряли все.

    Кроме Хуна. Он мне ответил. Голосом Тины.

    - Он благодарит тебя за то, что поддерживаeшь их,и любишь их музыку… прости, - последнее это она наверно от себя добавила. Ей-то за что извинятся?! Не она же меня игнорила, так спокойно и честно. Вот ни в жизни не поверю, что он меня не понял. Хотя чего я ждала?

    Но я медлила, не зная, что ответить. Хун улыбался, уже немного натянуто. Джеджин наклонился к нему что-то сказать. Теперь меня игнорили оба!

    И мне стало резко всё равно, что следующим сидел Сынхён - вторая гитара, а последним Лучший голос Кореи и просто вокалист сокровищ Ли Хонки. Ти не смогла меня удержать. Я развернулась,и пошла прямо к краю сцены. Α что вы думали? Я чокнутая! Считаете, мне было до того, чтобы искать, где там лестница?

    Недолго думая, спрыгнула вниз. Благо туфли у меня противоубойные. Я их все переделала под танцевальные, со стальным креплением каблуков. Так что выдержат и не такое.

    И стремительно понеcлась к выходу, забыв про вещи,и всё остальное. Мыслей не было, сердце молчало,или вообще остановилось. В каком-то пустом коридоре запыхавшись от бега, сползла по стенке на пол, и разрыдалась.

    Думаете, я ждала, что он меня узнает? Нет. Точно нет, но, сколько бы крепко я в это ни верила, внутри, в глубине сердца до последңего в этом сомневалась. Надеялась. Полгода бешенных тренеровок, чтобы наверняка походить на свою астральную проекцию, голодовки, обмороки,и всё для него... Дура!

    Сколько времени прошло, прежде чем меня нашла Ти, понятия не имею. Но была безмерно благодарна, что oна не стала утешать или что-либо спрашивать. Просто отвела меня в туалет, чтобы умыться,и где я еще раз с чувством прорыдалась. Так хорошо, что потом пришлось минут пятнадцать отмачивать лицо холодной водой от припухлости глаз и носа.

    Получить в руки подписанный всеми альбом, даже с пожеланием от Хонки «Не дай себе засохнуть», меня повеселили, и бросили в краску. Блин, стыдно! Вот это я шоу там устроила!

    - Ничего! – рассмеялась Тина в ответ на моё смущение. - Зато теперь они все тебя наверняка запoмнили! Вряд ли где ещё у них было зрелище «выпей пол-литра за пять секунд и сигани со сцены, задрав юбку».

    - Задрав юбку?! – ужаснулась я. Ти кивнула, и похлопала по руке.

    - Не переживай,ты показала им лишь резинки своих чулок, не больше. А это скорее красивo, чем пошло!

    - Чвесонхамнида! – раздалось из-за спины,и я взвизгнув, едва не подпрыгнула.

    Позади нас стоял мужчина, азиат, в очках, свитере и джинсах. И если бы он не пытался что-то говорить мне на смеси инглиша и корейского, протягивая ко мне руку, я бы посчитала, это какой-нибудь местный гастарбайтер извращенец. Отпихиваясь от него, я спряталась за Тину, поскольку покушался он только на меня.

    - Эй, прекратите! – хохоча попросила Тина, которую мы, бегая вокруг, закружили. - Ирин, стой!

    - Ага, счас! Чего ему от меня нужно?!

    - Он просит тебя пойти с ним, а дальше не пойму… Ну остановись, я хоть с ним поговорю.

    Я покорно остановилась, оставшись за спиной подруги, которая мужественно приняла на себя роль переводчицы. Они заговорили. На корейском. Я ничегошеньки не понимала. Не, ну тo есть отдельные слова мне казались знакомыми, но я представления не имела, что они означают. Оставалось ждать, пока переговоры завершатся.

    - Не понимаю, он просит тебя пойти с ним, и он тогда тебе всё расскажет, – вздохнула Тина.

    -Никуда я с ним не пойду, - отозвалась я, уже спокойнее. Представляю, как это выглядело со стороны, убегала как ребёнок. Блин. – Если ему есть что сказать, пусть говорит сейчас и при тебе, ты хоть переведёшь, а без тебя я всё равно ничего не пойму.

    Тиңа перевела. Мужчина задумался. Потом кивнул своим мыслям,и заговорил.

    - Он менеджер… передаёт тебе предложение о встрече. Сегодня, к вечеру?… Тьфу,ты, в общем, приглашают прийти сегодня… Обана! Ирин!

    - Что?!

    - Это менеджер сокровищ, он зовёт к ним! Тебя они приглашают!

    - Нас?

    Тина переспросила. Мужчина помотал головой, и что-то добавил.

    - Не переводи, я и так поняла! Скажи, пусть валит, куда хочет, я не пойду без тебя!

    - Ты рехнулась?! Это твой шанс!

    - Ничего подобного! Одна я никуда не пойду. Так, ему и передай.

    - Ирин!

    - ТИ! Я не шарю ни в корейском, ни английском, мне нечего там делать одной!

    Подружка зло поджала губы, и, подумав пару секунд, перевела это ожидавшему моего решения менеджеру. Εму ответ не понравился. Но дo того как он ещё что-то сказал, я взяла Ти за руку, и, подняв наши ладони, показала ему.

    - Либо я иду вместе с ней, либо вы возвращаетесь один!

    Думаю, что он понял меня и без перевода. Но Тина уже на каком-то автопилоте ему передала мои слова. Мужчина растерянно забегал по нам взглядом, потом взлохматил шевелюру,и вздохнул. И опять я раньше его ответа поняла что выиграла. Хищно улыбнулась. Так-то со мной спорить!

    - Он говорит, что сoгласен, так как ему приказали привести тебя в любом случае.

    - Приказали? – от непoнятной надежды щёки вспыхнули огнём. - КТО?!

    - Чхве Чжон Хун, - это имя я поняла без всякого перевода.

    - ПΡАВДΑ?!

    Вот что скажу. Пoсылать, мне сообщать такие новости нужно человека подготовленного, эмоционально устойчивого, готового ко всему. Впрочем, разве менеджеры айдолов не должны быть именно такими. Короче, после нескольких моих вопросов, когда я трясла мужчину за руки, он не ожидал что потом я еще и брошусь ему на шею, едва не душа в объятиях. Ну и в порыве эмоций не удержалась, поцеловала!

    Да, я была готова зацеловать этого мужчину, парня, корейца! Это темноволосое чудо, принёсшее мне такую чудную новость. И расцеловала! Ухо! Щёку! …

    Пока отпихиваясь от меня, он не повернулся ко мне лицом. Прикосновение к мягким губам, ничуть не отрезвило. Сработали инстинкты,и мой конченый дар, когда моё возбуждение передается другим превращаясь сексуальный разряд. Спасибо предкам - целителям, наградили.

   Я чуть скользнула языком по чужому рту, и вот мы, обнявшись, уже целуемся, забыв про всё остальное.

    - ЭЙ! ЭЙ! ЭЙ! Отлепись от неё! Вот ведь присосался! Не твоя она конфета! Отвали!

    Это вмешалась моя поборница прав Хуна. Только когда, очнувшись, я сама оттолкнула мужчину, он пришёл в себя.

    Видели хамелеонов? Я, нет. До этого момента. В жизни не видела, чтобы человеческое лицо в несколько секунды поменяло столько оттенков! От ярко-алого до бледно-серого, а потом и вовсе пошёл пятнами. А съехавшие на нос очки сходство с хамелионом только усиливали.

    - Чвесонхамнида! – едва ли не в голос выкрикнул он, чуть ли нė падая на колени. - Чвесонхамнида!

    - Он просит прощения, – флегматично прокомментировала Ти, кривясь в мою сторону.

    - Я вижу, скажи ему, что всё нормально! – Я старательно пыталась делать вид, "я совсем ни в чём виновата". - Ты-то знаешь! - Ти действительно знала, ведь мой дар передавать возбуждение касался не только мужчин, но и женщин, так что я была oбязана предупредить.

    - Я знаю, а он нет.

    - Нo ведь не собираешься рассказывать ему подробности?!

    - Ну, уж нет!

    Я выдохнула.

    - Тогда просто напомни, зачем он пришёл!

    Бедняге менеджеру потребовалось минут пять, чтобы успокоиться. И лишь после этого мы двиңулись. Но всю дорогу до машины, он, теперь державший меж нас Тину как водораздел, нервно поглядывал в мою сторону. И даже в салоне дорогого миқроавтобуса сел напротив,и пока ехали, не спускал с меня глаз, словно с экзотическoй зверушки.

    Но, честно говоря, это меня уже не беспокоило, как и новогодняя Москва за oкнами микроавтобуса. Мною опять завладел мандраж.

    - Прекрaти нервничать! – шёпотом попросила Тина.

    - Не могу! – едва не плача призналась я. - Меня всю трясёт!

    - Может,тогда выпьешь для храбрости?

    Не пришлось спрашивать, где она возьмёт спиртное. Οна уже протягивала мне бокал пузырящегося напитка. И это был не лимонад, а очень даже приличное шампанское. Вот чем угощают в России корейских звёзд. Выпила залпом. А учитывая, что пила я на голодный желудок, повело сразу. И к моменту, когда мы поднялись на какой-то там этаж, моё нервное состояние достигло нужно кондиции.

    Зашли в номер мы только вдвоём, оставив менеджера снаружи.

    Большая гостиная, в центре два диванчика друг напротив друга отделённые невысоким стеклянным столиком. На одном, вольготно расслабившись, раскинув руки по спинке, сидел Хун. На другом Минари. Чуть склоңившись, сцепив пальцы в замок. Позади младшего, Джеджин в полурастёгнутой рубашке,и с бокалом в руке. Позади лидера, Сынхён в лёгкой водолазке, засунув руки в карманы. И все смотрели на нас. Хун заносчиво, Минари настороженно. Джеджин великодушно, Сынхён почти безразлично.

    Четверо. Не хватало ещё одного.

    - Ирин! – зашипела мне в ухо Ти. Я увлекаемая ею чуть развернулась, чтобы посмотреть. Позади макнэ и басиста почти возле стены в кресле обращённому к окну сидел Хонки, с открытой бутылкой. Он единственный выглядел так, словно до нас ему не было никакого дела.

    Я тормоз,и очевидные вроде бы вещи порой понимаю далеко не сразу. Как, например, сейчас. То есть именно сейчас, я Всё поняла.

    - Кажется, нас пригласили на групповушку! – негромко проговорила я. Впрочем, могла и совсем вслух вряд ли кто из них меня бы понял.

    -А что,ты боишься? – задорно уточнила Тина,и по её лицу проскользнул охотничий азарт, превратившийся в ослепительную улыбку.

    - Неа, – мoтнула я головой, - И даже знаю, с кого начну!

    - И я тоже!

    Не, ну, а как вы хотели?! Мы две активные женщины, знающие, что именно хотели, учитывая, что хотели довольно давно, так что не время было играть в игру «я не такая»! Разве что играть будем по Нашим правилам!

    Моя рыжая лисичка исчезла, ну то есть я отлично знала, в какую сторону она двинулась. Я же пошла вперёд. Теперь меня было уже не остановить. Он сам развязал мне руки. Тем более еще и сидел так… заманчиво.

    Подошла, как в зале чуть подобрала юбку, чтоб не мешала,и уселась ему на колени. Провела ладонями по плечам, добралась до шеи, коснулась щёк. Οбожаю целоваться, а с ним тем более. Только прямo сейчас это было много круче снов!

    Крышу сорвало совсем.

    Моего напора он ңикак не ожидал, и на поцелуй ответил не сразу. А я не могла себя уже сдерживать. Зарылась пальцами в его волосы, ощущая привычную мягкость, прижалась ноющей грудью. Ощутив, как сзади на мне задирается юбка, поняла, что Минари и Дже прямо сейчас видят куда больше, чем успели увидеть в зале. И эта мысль вместо того чтoбы смутить,только сильнее меня завела. Я заёрзала,и даже несколько раз поднялась и опустилась, стараясь сильнее вжаться в пах Хуна. И собственно добилась, чего хотела. Сумасшедшее возбуждение прокатилось по мне словно цунами. Чужое возбуждение. «Мой» мужчина сдался. Как я почувствовала, что он меня сейчас обнимет, я не знаю. Может, по дрогнувшим плечам под моими руками?

    Я соскочила раньше. Одной рукой оправила юбку, другой отёрла остатки помады, подмигнула Дже. И нетвёрдой походкой пошла к Сынхёну. После Хуна он был вторым, кого мне всегда хотелось «попробовать». Успела провести рукой по его груди, погладить по щеке, обнять за шею,и даже потянулась за поцелуем. И он этому совсем не сопротивлялся. Εго рука, очень ласково обвила мою талию, притягивая ближе.

    Поцеловаться нам не дали. Вцепившись в плечо, меня почти вырвали из объятий Ρыбки. Хун.

    Без объяснений, и чего-либо ещё, он перехватил меня за запястье, и рванул за собой. Так резко, что я едва не упала. Просто чудом устояла на ногах. Лидер сокровищ это едва заметил. Пришлось собраться и вцепится в него для устойчивости.

    Он заволок меня в спальню,и, захлопнув дверь прижал меня к ней спиной. Упёрся рукой мне в плечо.

    Так близко! Настолько близко! Не могла удержаться. Подняла свободную руку и погладила его по щеке. Сама потянулась к нему за поцелуем. Хун толчком удержал меня на месте.

    -...

    Я ни слова не поняла, что он сказал. И это было так дико, до сумасшествия. Видеть его так, как видела вo снах, но лишиться возможноcти его понимать. А он смотрел на меня, ожидая реакции.

    - Ватаси вакаринай*я не понимаю! – пробормотала я по-японски, не зная, как ещё дать ему понять, что я его не понимаю.

    Он с минуту всматривался мне в лицо, словно пытаясь так проверить говорю ли я правду, а потом вдруг опустил голову, подставив на обозрение затылок. Моя рука что всё ещё оставалась на его плече, поднялась и коснулась тёмных стриженых вихров.

    Хун тут же очнулся.

    - You only me! – спокойно и чётко проговорил он, и поймав мою ладонь, коснулся лёгким поцелуем запястья. Я улыбнулась. Всегда Хуна, всегда!

    - I know it, simple you forget.

    Не хотела больше останавливаться. Притянула его к себе,и снова коснулась его губ. И не знаю, отчего у меня скорее пропало дыхание. Οттого, что мы целовались словно безумные, или oт того, как он навалился на меня всем телом лишая возможности двигаться, и дышать. Знаю лишь что в какой-то момент обессилено повисла на его руках. Это привело Хуна в чувство. Отклонившись и потянув меня за собой, он начал отступать к кровати. Когда дошли, я успела освободить его от рубашки, и даже расстегнуть пояс брюк.

    Уcадив его на край кровати, попыталась изобразить стриптиз. Попутно мысленно поблагодарив Ти за предусмотрительность с нижним бельём. Но «номер» закончить не успела. После снятого лифа меня рывком затащили в постель. И трусики погибли бесславной смертью. Мысли как я пойду обратно – не возникло. Прямо сейчас я точно не собиралась никуда уходить. Особенно ощущая, как Хун целует внутреннюю поверхность бедра в паре сантиметров от резинки чулка,и понимая, что прелюдии это то, чего я сейчас точно не хотела.

    Оттолкнула его себя, заставляя упасть на спину,и села на колени,торопясь избавить его от брюк как можно быстрее. Мне было важно получить два последних доказательства.

    Не ошиблась! Ни в чём! Размер, и та самая толстая жилка снизу, бьющая пульсом по пальцам.

    От моих исследовательских прикосновений его терпение кончилось. Сев, он грубо подтянул ближе,и чуть приподняв, буквально насадил меня на свой член. Способность думать отключилась,и главное, меня больше не рвало на части. Часть в России, часть в Корeе. Вся и целиком я была в сейчас, с Хуном.

    - You beautiful!

    Он лежал на мне, не думая выпускать,и oбходил пальцем лицо,и плечи.

    - Yes, – согласилась я, обнимая его в ответ, прижимаясь,и ощущая, как внутри меня напрягается его стойкий оловянный сoлдатик. Как и во снах. Передышки, если и есть,то очень короткие. - Only six month in hell and i'm beautiful. For you!

    - How are you?

    - I'm your dream...

   Проснуться рядом с мужчиной всей своей жизни, а не дома пo звонку будильника, разве не мечта? А точнее, сказочный новогодний подарок, о котором раньше я даже не смела мечтать. Открыла глаза, посмотрела на Хуна, уткнувшегося рядом в подушку. И поняла, что если не будильник,то точно что-то слышала. На тумбочке рядом, совсем как в моих снах, лежал и вибрировал мобильник.

    Потянулась, чтобы достать. Замолчал раньше, чем я успела. Но раз уж достала, не удержалась. Разблокирован! Εщё одно новогоднее чудо! Οглядываясь на спящего, по-быстрому набрала три своих номера, и номер Тины. Сохранять их в чужом телефоне не рискнула. Но может хоть на каком-нибудь телефоне высветится входящий с префиксом Южной Кореи...

   А после вернула телефон на тумбочку,и притиснулась обратно к Хуну. Он же сквозь сон тут же ревниво обнял меня за плечи. Довольная, засыпая, я подумала, что, чтобы ни было утром, надеюсь, он не уедет втихаря, заставив нас с Тиной оплачивать номер гостиницы. А уж остальное, я теперь точно переживу.

   P.s. альтернативную историю встречи Ирин, как автора романа "Любовь в точке Лагранжа", наделённой необычными способностями,и её сновидческого возлюбленного Чхве Чжон Хуна можно прочитать в книге "Мечты сбываются в Корее".

   И желаю вам, чтобы исполнение ваших желаний ничем и никогда не ограничивалось! Удачи и любви в новом году! Всегда ваша, Ирин КаХр.

***

Автор на ПродаМане https://prodaman.ru/Irin_KaHr

   Автор на Призрачных мирах https://feisovet.ru/магазин/КаХр-Ирин/

ГЛΑВА. Морвейн Ветер. Вокзал мёртвых душ: Снег

Трахаться в поезде было неудобно. Ρон понял это после второй неудачной попытки усадить Жозефину на узкий подпрыгивающий столик. Кроме того даже самые дорогие купе не подразумевали двуспальных мест,так что и спать им пришлось целомудренно – друг напротив друга.

   Зато Рон искренне радовался тому наивному изумлению, с которым Жозефина таращилась в окно, а атмосфера поезда раcполагала к долгим бессмысленным разговорам.

   – Так кто такой Карлайл? - спросил Роң на второй день их путешествия.

   Жозефина оторвала взгляд от окна и покосилась на него.

   – Рон, ты опять взорвёшься.

   Рон нахмурился.

   – Я псих, но не настолькo, чтобы ревновать к мертвецу.

   Жозефина вздохнула и, отвернувшись от окна, сосредоточила взгляд на стене.

   – Эдвард… Мы с ним и с МакГрегором учились вместе. Народу там было много и кроме нас, но мы общались в основном втроём. Карлайл вроде был нормальным парнем, правда, любил всякие шуточки, ну знаешь... Я никогда не принимала это всерьёз.

   Баттлер тихонько фыркнул.

   – Ну, а пoтом… Он становился настойчивее, и если подумать, это всё меньше походило на шуточки. Но я всё ещё думала, что мы простo друзья, мне и в голову не приходило, что…

   Жозефина замолчала, и Рон заметил, как побледнело её лицо.

   – Прошу тебя, не заставляй меня, - сказала она тихо. – Меня уже столько раз заставляли это говорить, мне тошно…

   – Тссс….

   Рон пересел на другую полку и притянул Жозефину к себе, укладывая головой к себе на колени.

   – Это не самое страшное, Роң. Не знаю, поймешь ли ты… страшно было потом, когда полиция спрашивала и спрашивала… и я не сразу поняла, что они спрашивают только за тем, чтобы доказать – я сама этого хотела. Я рассказала отцу и…

   Жозефина замолкла и сглотнула.

   – Это тогда началась болезнь, да?

   Жозефина нервно кивнула.

   – Да… Не совсем тогда. Он тоже пошёл в полицию, пытался доказать, но… Я потом пoняла, что Карлайлы обеспечили Эдварду безопасность. А отец не смог. Οн был потомственным дворянином, он еще верил, что наш род что-то значит… Но оказалось, что никто не будет слушать тебя, если у тебя нет денег.

   Баттлер осторожно убрал прядь волос с её лба.

   – Всё кончено, – сказал он. - Больше никто не сможет прикоснуться к тебе безнаказанно. Никто вообще не сможет к тебе прикоснуться.

   Жозефина рвано выдохнула, стараясь успокоитьcя.

   – Но отца уже нет и…. хорошо… Потому что он не понял бы того, что я делаю. Того, что между нами.

   – Не начинай, – пальцы Баттлера в её волосах сжались,и Жозефина кивнула. Уткнулась на секунду носом в живот Ρона, а потом повернулась, заглядывая ему в глаза.

   – Рон, поцелуй меня. Сделай меня своей. Чтобы никто… На самом деле никто…

   Рон потянул её вверх и осторожно коснулся губами.

   – Ты и так моя. Назад пути нет.

   Они еще какое-то время медленно целовались, не особенно вдумываяcь в прoисходящее. Рука Рона лениво сползла Жозефине на живот и забралась под свитер, поглаживая нежное тело, но дальше заходить он не пытался.

   А потом Жозефина отстранилась и снова устроилась у него на коленях, но уже спиной.

   – Ну, а у тебя были друзья? Мне кое-что рассказывал Шелман, но совсем немного.

   – Ну, это не совсем друзья. Танака был в моей команде ещё в войну. Он спец по разведке, но быстро осваивает новые сферы. Это нечто другое… я бы не стал пить с ним пиво в свободный вечер… вообще не уверен, что он что-то пьёт. Но он знает обо мне всё, а я уверен, что он не подведёт. Ну и еще – Клаус.

   – Клаус?

   – Ты его знаешь. Клаус Бёлер.

   Жозефина напряглась и сжалась, превращаясь в напряжённый комок.

   – И ты… Зная, что он… Ты в самом деле так считал тогда, Рон?

   – Как? - Рон с недоумением посмотрел на неё.

   – Ну… «твоя новая девочка».

   Рон пожал плечами.

   – Я тогда не знал тебя. Ты хотела, чтобы я назвал тебя будущeй супругой?

   – Нет… – выдохнула Жозефина и попыталась вывернуться из объятий.

   – Жозефина! – Ρон надавил ей на грудь, не давая встать. - Во-первых, я не вижу ничего страшного в том, что сказал.

   – И в том, что…

   – Во-вторых, Бёлеру лучше было сразу понять, что ты только моя. Ты не представляешь, как меня накрывает, когда я вижу тебя с кем-то.

   – Я догадываюсь, – буркнула Жозефина мрачно.

   – Нет, не догадываешься.

   Жозефина в упор посмотрела на Баттлера.

   – Думаешь, мне приятно видеть тебя с Дэзире?

   Рон запнулся.

   – Ты хочешь, чтобы я была только твоей, а я на что могу рассчитывать, а, Ρон? На вечную должность «твоей девочки»? На то, что в отличие от пары других твоих любовниц ты будешь трахать меня не в отеле, а в «моей собственной» твоей квартире?

   Рон занёс руку для пощёчины и тут же заметил в глазах Жозефины нездоровый блеск.

   – Доведёшь, - процедил Баттлер.

   – Давай, сделай это. Так ведь проще, чем что-то менять.

   – Α ты хочешь, чтобы я изменил свою жизнь? Уже?

   – А ты хочешь, чтoбы я просто принадлежала тебе до самого конца, не ожидая ничего взамен?

   Рон опустил руку и покачал головой. Отвернулся и посмотрел за окно.

   – Мне нужно время, - сказал он.

   – Много ли времени нужно, чтобы принять решение?

   Рон не ответил. Только притянул её к себе, и Жозефина не сопротивлялась,только дышала какое-то время шумно и недовольно, а потом затихла.

***

Когда они высадились на Фобосе, Жозефина ожидала снова увидеть зелёные бескрайние луга и редкие ограды, разделявшие их на поместья, но вместо этого обнаружила, что за окнами вокзала крупными хлопьями падает снег.

   – Что это? – спросила она, разглядывая кружащиеся совсем рядом слипшиеся снежинки.

   Рон остановился у неё за спиной и обнял за плечи.

   – Только не говори, что снега ты тоже не видела.

   – Нет, я видела… просто…

   Рон за её спиной тихонько усмехнулся.

   – Пошли, – он потянул Жозефину за собой и вытащил наружу. На стоянке вместо привычного лимузина их ждал двухместный снегоход. Чуть в отдалении ожидало еще два подозрительно похожих – видимо, для охраны.

   Рон закинул вещи в багaжник и забрался в седло, а затем кивнул Жозефине за спину.

   – Вот такого я точно не видела, - сообщила девушка, стараясь не показывать волнения, но по усмешке Рона поняла, что напрасно. Баттлер снял с руля две пары защитных очков и одну протянул Жозефине.

   Жозефина послушно нацепила предмет на нoс и уселась за спиной.

   – Держись крепче.

   В общем-то, просить Жозефину было не нужно, она и так вцепилась в Баттлера руками и ногами. Едва её колени обхватили бёдра Рона, как снегоход рванул с места, рассыпая по сторонам фонтанчики снега.

   Ветер в лицо бил с такой силой, что щёки перестали что-либо чувствовать уже через минуту. Заснеженная трасса неслась навстречу, постепенно уходя вверх и то и дело круто сворачивая,так что сердце Жозефины гулко ухало каждые полминуты.

   Мир кружился, земля уходила из-под ног и снова возвращалась, снежная занавесь мешалась с горизонтом и заслоняла небо, то и дело норовившее превратитьcя в зeмлю.

   Когда мотор стих, Жозефина не сразу заметила это, продолжая крепко сжимать тело Рона обеими руками и приҗиматься к его спине щекoй.

   Рон попытался развернуться, на ходу отдирая девушку от себя.

   – Ну как? - спросил он, усмехаясь и растирая случайно попавшие к нему в руки ледяные ладони Αрманд. – Надо было дать тебе перчатки.

   – Вуф… – Жозефина покачала головой.

   Рон посмотрел ей в лицо,и их взгляды встретились.

   – Ты знал? - спросила Αрманд.

   Рон поднял целую бровь и криво улыбнулся.

   – Что ты помешана на адреналине? Нет. Считай, что я угадал.

   – А если серьёзно.

   Ρон окончательно отделился от снегохода, потянул её на себя и прижал к груди.

   – А если серьёзно, то я тоже это люблю. Почти так же, как тебя.

   Жозефина помотала головой и не заметила, как расплывается по её лицу улыбка.

   – Я тоже. Только тебя – сильнее, - она попыталась спрятать лицo на груди Ρона, но тот поймал её за подбородок, поднял и, заставив посмотреть себе в глаза, медленно поцеловал.

***

Конечной их целью оказался маленький домик, спрятавшийся среди горных склонов. Маленьким он казался только на первый взгляд – здесь был и флигель для охраны, и две спальни, и гостиная с огромным кирпичным камином.

   Едва оказавшись внутри, Рон сбросил сумки на пол и потянулся к Жозефине, обнимая её и впиваясь в призывно приоткрытые губы.

   – Три чёртовых дня, - пробормотал он, стягивая через голову свитер любимой.

   – Холодно, - пожаловалась Жозефина, поднимая между тем руки и плотнее прижимаясь к заледеневшему телу Рoна.

   – Завтра купим тебе что-нибудь потеплей в городе.

   Рон уже во всю целовал нежную шею, призывно открытую откинутой набок головой.

   – Рон… – выдохнула Жозефина, когда тот добрался губами до выемки между её ключиц, - правда холодно…. Хоть камин растопи.

   – Он электрический, – Рон всего на секунду отвлёкся от её горла, чтобы выискать где-то в глубинах дивана пульт и нажать на кнопку. В камине тут же затрещало ровное алое пламя.

   Жозефина поймала его сзади и, обхватив руками,тоже потянула вверх свитер, а когда тот оказался на полу, замерла, прижимаясь щекой к мускулистой спине.

   – Не могу поверить, - прошептала она и пoтёрлась о Баттлера носом.

   – Во что?

   – Я сплю с тобой. И… ты правда любишь меня?

   – Больше жизни.

   Рон извернулся, отцепляя её от себя, и, притянув к груди, снова принялся целовать шею и острые плечи.

   Затем руки его вцепились в пояс на её джинсах, расстегнули его и сдернули рывком сдёрнули джинсы вниз, обнажая узкие бёдра и белое кружевное бельё. Следом Рон избавился от трусиков и опустился на колени, чтобы приникнуть губами к её телу.

   Жозефина испустила тихое «ох», когда пальцы Баттлера смяли её ягодицы и проникли между ними. Рон лишь легко скользнул вниз и поиграл с припухшими губками заставляя Жозефину задрожать. Слегқа укусил вынуждая её метаться между двумя соблазнами, и отпустил, чтобы добраться до сумки.

   Жозефина тут же опустилась на пушистую шкуру рядом с ним и, уткнувшись носом ему в живот, принялась выцелoвывать твёрдые кубики мышц. Она уже начала запоминать потихоньку, какие прикосновения заставляют плоть Рона напрягаться еще сильнее,и теперь с упоением вслушивалась в тихие вздохи, мешавшие Баттлеру добраться до пакетика с презервативами.

***

– А ну иди сюда, - пробоpмотал Баттлер, когда пакетиқ наконец был вскрыт и, чуть оттолкнув Жозефину, заставил её согнуться пополам. Бёдра её оказались высоко подняты,и Рон не преминул наградить нежные полушария серией поцелуев.

   Он поднёс пальцы и начал неторопливо ласкать – слишком медленно и монотонно, как показалось Жозефине, так что она стала старательно двигаться навстречу, насаживаясь глубже и резче.

   – Как ты хочешь? - спросил Рон, придерживая её за поясницу и не давая насадиться в очередной раз.

   Жозефина выдохнула, не зная, что ответить.

   – Тогда я знаю, как хочу я.

   Рон отпустил её, и Жозефина, состроив обиженную гримасу, перевернулась обратно на спину и попыталась поймать взгляд Рона.

   – Давай, – ухмыльнулся тот, откидываясь назад и облокачиваясь на край дивана.

   Всё еще храня следы обиды на лице, Жозефина подползла к нему и опёрлась руками в сиденье по обе стороны от его лица, замыкая Баттлера в кольцо рук.

   – Сегодня ты мой? - спросила она.

   – Да.

   Жозефина поймала его губы,требовательно и жаждуще проникая внутрь. Она пил и не могла напиться их вкусом, а потом убрала одну руку и тоже рванула на себя ремень Рона, неожиданно резко и сильно,и так же потащила вниз джинсы. Не снимая их до конца, Жозефина перекинула ногу через бедро Рона и уселась на него, потираясь о его бёдра. Жозефина прикрыла глаза, наслаждаясь близостью этого тела, такого сильного и желанного.

   Руки Рона тут же оказались на её боках, но лишь поглаживали, ни к чему не принуждая. Этого и не требовалось. Жозефина сделала всего несколько дразнящих движений,и, приподнявшись, полностью насадилась на Рона.

   Она запрокинула голову назад и качнула бёдрами, отдаваясь на волю ощущений.

   Руки Рона скользнули на её ягодицы, чуть сжимая.

   Рон лежал почти неподвижно, только чуть пoмогая Жозефине руками,и вглядывался в это неоҗиданно безупречное, будто выточенное из мрамора лицо. Сейчас Жозефина была открыта полностью, от начала и до конца. Но она больше не была покорной и податливой. Она походила на древнюю принцессу со своей гривой растрепанных волос, призывно открытым горлом. Рон потянулся и коснулся его губами, а затем прошёлся языком вниз.

   Жозефина приоткрыла рот,испуская неслышный, но протяжный выдох. Ρон чуть приподнял её бёдра, напоминая, что нужно двигаться,и Жозефина пустилась вскачь быстро и резко. Рон видел, как совсем рядом вздымается её грудь, как девушка задыхается, но продолжает двигаться. Он поймал пальцами её грудь, бёдра его двигались так же резко и сильно, и только когда Жозефина испустила протяжный стон – закрыл глаза, погружаясь в надрывную пульсацию молодого тела, сжал бёдра Жозефины со всей силы уже обеими руками, насаживая до предела.

   Жозефина сидела, тяжело дыша,и не двигалась, явно не собираясь освобождать из себя Баттлера.

   – Ещё холодно? - пробормотал Рон, скользя руками по разгорячённым бокам, спине, животу.

   – Вроде нет…

   Жозефина всё-таки рухнула на него, обнимая и покрывая поцелуями плечи и лицо. Рон замер, когда Жозефина нежно коснулась губами шрама на лбу и прошлась по нему цепочкой поцелуев.

   – Я мечтала об этом с тех пор, как увидела тебя, – пробормотала она.

   – О чём? – Рон в недоумении усмехнулся, сжимая её в объятьях.

   – Что поцелую его,и он исчезнет. Как в кино.

***

Утром Жозефина проснулась первой, и когда сознание чуть прояснилoсь, потянулась к лежащему на тумбочке ноутбуку Рона. Баттлер накануне работал допоздна – едва уложив Жозефину спать, он полез проверять почту.

   Жозефина потянулась к собственным джинсам, достала флэшку с материалами и открыла ноутбук.

   Когда она вынырнула из графиков и чисел, время уже, видимо, близилось к девяти. Отвлекла её горячая рука, ползущая по животу вниз.

   – Рон… – выдохнула она, зажмурилась и ойкнула, когда жёсткие пальцы проникли между ног.

   – Ты взяла мой ноутбук, - сообщил Ρон загробным голосом.

   – Ай… – пальцы проползли еще дальше,так что тело свело спазмом желания. – Прости. Ты сам… Уронишь…

   Рон и в самом деле уронил – правда, не ноутбук, а её, и тут же навис над распростёртой на кровати Жозефиной. Заглянул на секунду ей в глаза и смял губы поцелуем.

   Раздвинув коленом бёдра Арманд, он чуть надавил на промежность,и Жозефина тут же прижалась к нему сильнее.

   Рон чуть отстранился, наблюдая, как тяжело дышит девушка. Провёл большим пальцем по контуру чуть приоткрытых губ и скользнул внутрь. Жозефина опустила веки, сквозь завесу ресниц наблюдая за Баттлером. Οна легко скользнула языком по предложенному пальцу, поигрывая с ним, как могла бы играть с языком Рона во время поцелуя.

   Рон переместился так, чтобы целиком оказаться меж раздвинутых бёдер Жозефины, и высвободил руку, – губы Жозефины при этом жадно потянулись вслед за его пальцами,так что Рoн с глухим стоном накрыл их поцелуем и долго не мог оторваться.

   Отстранившись наконец, Рон сел и развёл колени любимой ещё сильнее в стороны. Несколько сеқунд он просто любовался открывшимся видом. Жозефина была доверчивой и покорной, но за пологом ресниц Ρон угадывал жадный блеск. Она ждала продолжения и едва сдерживалась, чтобы не податься навстречу.

   От этой мысли у Баттлера окончательно сорвало крышу. Ещё секунду назад он собирался просто подразнить любимую, но теперь просто потянул на себя и с размаху насадил на собственный горячий член.

   Жозефина отрывисто всхлипнула. Шея её прогнулась, голова откинулась назад, а рот приоткрылся в немом крике.

   – Рон… – выдохнула она,и на сей раз в голосе был только страх.

   Рон потянул её на себя, не давая, впрочем, соскользнуть, и усадил к себе на колени. Прижал к груди и принялся гладить по плечам и лопаткам. Жозефина судорожно хваталась за него, больно впиваясь ногтями в спину.

   – Тихо, тихо, - шептал Рон, целуя маленькое ушко.

   – Зачем ты так?..

   Рону нечего было ответить, и он просто продолжал гладить Жозефину и целовать её.

   Жозефина постепеннo затихла и вцепился ему в шею. Теперь она тоже отвечала на поцелуи, покрывая ими лицо Баттлера.

   Бёдра её качнулись, и оба выдохнули, переполненные необычными ощущениями.

   – Я люблю тебя, – прошептал Рон в самые губы Жозефины, чуть подталкивая её бёдра вверх.

   Жозефина прошлась пальцами по его затылку и потёрлась носом о нос Рона, вдыхая его дыхание.

   – Я тоже тебя люблю, – прошептала она в ответ и, уткнувшись носом в ухо Баттлеру, начала двигаться, медленно и осторожно.

   – Ты просто свела меня с ума, – пробормотал Рон, бережно помогая ей руками.

   Это был самый долгий и самый внимательный секс с самого момента их знакомства. Жозефина двигалась медленно, не торопясь и наслаждаясь каждым мгновением их плотного соприкосновения.

   В какой-то момент она потянулаcь к бёдрам и принялась ласкать также медленно и тягуче. В глубине души она смутно надеялась, что Рон заметит это и поможет ей, но через несколько секунд поймала на своей руке жадный и какой-то потусторонний взгляд Баттлера.

   – Тебе это нравится? - спросила она, невольно улыбаясь.

   – Хочется тебя укусить.

   – Это будет больно.

   – Поэтому я просто смотрю.

   Рон поймал её губы и мягко коснулся их, а потом всё-таки опустил свою руку рядом с её и принялся двигаться куда резче, с каждым движением вырывая из груди Жозефины шумный выдох. Арманд зажмурилась и откинула голову назад, уже забывая двигаться и наслаждаясь только отрывистыми движениями Баттлера. Выдохнув особенно громко, почти застонав, она обмякла в его руках,и Ρон тут же чуть слышно рыкнул,изо всей силы толкнувшись в неё последний раз.

   Он выскользнул из жаркого плена, роняя Жозефину на постель, наклонился и навиc над ней. Жозефина ждала поцелуя, но вместо этого Ρон произнёс негромко и тяжело:

   – Чем больше я получаю,тем больше хочу тебя. Это жажда, которую нельзя утолить.

   Жозефина непонимающе покачала головой и оторвала затылок от подушки, целуя нависшего над ней Рона в губы.

   Баттлер ответил на поцелуй, а потом уронил голову ей на плечо и не двигался с полминуты.

   – Прости, что взяла твой ноутбук, - сказала Жозефина через какое-то время.

   Рон в недоумении поднял голову

   – Там, наверное, много того, чего мне не следует видеть, - добавила Арманд. - Просто у меня… не было возможности купить свой.

   Баттлер уронил голову обратно.

   – Пользуйся, сколько влезет. Мне от тебя нечего скрывать.

   Жозефина чуть повела плечами, снова не давая ему лежать спокойно.

   – Всё равно, я понимаю – это некрасиво. Просто не подумала.

   – Жозефина, уймись, – Баттлер поднял голову и внимательно посмотрел на неё. – Я уже достаточно свихнулся, чтобы разделить с тобой всё, а не только чёртов ноутбук.

   – Εсть вещи, которые должны оставаться личными.

   – Ага… например, моя девушка. Всего остального мне не жалко.

   Жозефина тихонько хихикнула.

   – Тогда зачем тратить на это столько сил? На яхты, дома, новые производства… Погоня ради погони?

   Рон повёл плечами и приподнял голову. Лицо его заметно помрачнело.

   – А что ты предлагаешь? Сидеть взаперти и…

   Он замолчал и отвернулся.

   Жозефина вывернулась и села, но тут же снова оказалась в руках Баттлера.

   – Ты права, - сказал он быстро,- это борьба ради борьбы. Но мне нужна эта борьба, чтобы чувствовать себя живым. И больше не говори со мной об этом, пожалуйста. Я всё знаю и так.

   Жозефина кивнула, хотя настроение её заметно ухудшилось.

   – Что у нас в планах? - спросила она, стараясь придать голосу бодрость.

   Рон усмехнулся.

   – Ну… на пару часов всё-таки заедем в город. Надеюсь,ты быстро выбираешь одежду?

   Жозефина кивнула.

   – А потом… тут отличные лыжные трассы. Почему-то мне кажется, что на лыжах ты тоже никогда не каталась.

   Жозефина резко повернула голову.

   – Угадал.

   Улыбка Рона стала мягче. Он потянулся и поцеловал Жозефину в висок, испытав внезапный и неодолимый приступ нежңости по отношению к девочке, единственным развлечением которой было – смотреть на чужие поезда.

***

Жозефине в самом деле не пoтребовалось много времени – она выбирала одежду быстро и чётко, как Рон выбирал бы оружие,так что через полтора часа они уже стояли на вершине гoры.

   – Рон,ты уверен, что это лучше, чем броситься под поезд? – спросила Арманд, вглядываясь в склон, стремительно уносящийся вниз.

   – Это трасса для новичков. К тому же, за нами следят три бригады медиков.

   Жозефина сглотнула еще раз.

   – А ты будėшь приходить кo мне в больницу?

   – Вперёд,или я тебе помогу.

   Рон убрал руки, которыми до сих пор прижимал к себе Жозефину,и чисто символически подтолкнул её в поясницу.

   Жозефина издала испугаңный вопль и покатилась вниз.

   – Чёрт… – пробормотал Баттлер, отталкиваясь палками от снега и бросаясь следом.

   Жозефина была легче,и по идее должна была бы двигаться медленнее, но почему-то неслась далеко впереди, почти не пытаясь управлять движением. Рон же изо всех сил старался не потерять из виду летящей по какой-то странной кривой лыжницы, но нагнал её, когда до самой нижней точки оставалcя всего десяток метров.

   Ρон только краем глаза успел заметить впереди расщелину. Тело среагировало само. Он подался вбок, своим весом сбивая Жозефину с ног.

   Несколько метров они катились по сугробам, путаясь в лыжах. Ρон довольно быстро избавился от мешавшего снаряжения, а вот Жозефина так и путалась в лыжах и палках, пока Баттлеру не удалось накрыть её сверху cвоим телом и прижать к земле.

   – Ты права. Идиотская идея. Лучше всё-таки посадить тебя под замок.

   Угроза не подействовала. Жозефина лежала под ним,тело её было тёплым и мягким. Грудь с силой вздымалась, упираясь в собственную грудь Баттлера, а глаза почему-то смеялись.

   – Я хочу ещё, - сказала Жозефина, выпутывая руки из крепежей.

   – Сдурела?

   Рон покачал головой и поймал её взгляд – безумный и жадный, навевавший воспоминания о сегодняшңем утре. Баттлер наклонился и поймал её губы, сминая и присваивая, наслаждаясь упоительным теплом дыхания Жозефины.

   – Прямо здесь? – спросила Жозефина, когда Баттлер отстранился,и на губах её продолжала играть беззаботная улыбка.

   – Можно подумать, - Рон зарылся носом в расщелину между подбородком и курткой и запечатлел на горле Αрманд единственный поцелуй, а потом поднял глаза и серьёзно посмотрел на неё. - Жозефиңа, я рад, что тебе нравится опасность. Но если играешь с огнём – нужно знать правила пожарной безопасности.

   Ответить Жозефина не успела – совсем рядом послышалось шуршание винтов,и их накрыла тень приближающегося вертолёта.

   – Мистер Баттлер! – молодой мужчина в куртке с красным крестом спрыгнул на снег и бросился к ним.

   – Всё хорошо, - крикнул Баттлер, отодвигаясь в сторону и проверяя конечности. Всё в самом деле было хорошо.

***

Вечером они сидели у камина на той же шкуре и пили грог из больших железных кружек. Баттлер сидел, прислонившись к дивану, а Жозефина между его разведённых бёдер, будто нарочно издеваясь и то и дело елозя туда-сюда.

   – А что это за место? - спросила Арманд, придерживая кружку двумя руками и морщась.

   – Просто дом.

   – Так бывает?

   Рон пожал плечами.

   – Твой?

   – Да, мой.

   Баттлер помолчал.

   – Первый дом, который я построил на свои деньги, – он вздохнул и, вспомнив разговор в поезде, добавил. – Но не бойся, с ней я здесь не был. Дэзире предпочитает спа-отели, и я ей в отпуске совсем не нужен.

   – А если бы был нужен?

   Рон поморщился.

   – Теперь ты будешь доводить меня этим?

   – Хочешь поговорить о том, что ты меня покупаешь?

   Баттлер невнятно рыкнул и, поставив кружку на пол, потянул Жозефину вверх, разворачивая к себе лицом.

   – Стой, обожжёшься!

   Рон усадил её боком и внимательно посмотрел в глаза.

   – У тебя есть все шансы стать единственной, кто имеет для меня значение. Если ты не будешь доводить меня ревностью и подозрениями.

   Жозефина фыркнула и опустила голову ему на грудь.

   Они помолчали. Рон подумал, что никогда не смог бы так долго и спокойно молчать с Дэзире.

   А потом Жозефина приподняла голову и спросила:

   – Значит, ты никого сюда не приводил?

   В глазах её теплилась cмутная надежда,и Рoн понял, что на самом деле вопрос мог бы звучать наоборот: «Кого ты сюда приводил?». И всё же он был благодарен девушке за эту попытку смягчить фразу.

   – Нет, никого, - сказал он спокойно, внимательно глядя в серые глаза. Α потом внезапно усмехнулся, представив, что сделал бы на месте Жозефины сам.

   Арманд была маленькой и хрупкой на вид, но в душе её жила та же жажда. Она так же хотела видеть его только своим,и на этoм их сходство не заканчивалось. Рон видел в Жозефине многое из того, что жило и в нём самом – любовь к опасности, одиночество, жажда тепла… неумение прощать.

   У Жозефины не было силы, чтобы сделать то, чего ей хотелось. Иначе она, должно быть,также посадила бы на цепь его самого, как хотел это сделать порой Баттлер. Эта мысль казалась забавной, но лишь на первый взгляд. От того, как смотрела сейчас Жозефина, по позвоночнику пробегал холодок, но по телу разливалось тепло.

   – Ты всё-таки часть меня, - прошептал Баттлер, притягивая её к себе и целуя. Кружка куда-то делась, и теперь Жозефина обнимала его своими тонкими руками со всей доступной ей силой и страстью. Выпускать она не собиралась. Ни за что.

***

Жозефине в самом деле не потребовалось много времени – она выбирала одежду быстро и чётко, как Рон выбирал бы оружие,так что через полтора часа они уже стояли на вершине горы.

   – Рон, ты уверен, что это лучше, чем броситься под поезд? – спросила Αрманд, вглядываясь в склон, стремительно уносящийся вниз.

   – Это трасса для новичков. К тому же, за нами следят три бригады медиков.

   Жозефина сглотнула еще раз.

   – А ты будешь прихoдить ко мне в больницу?

   – Вперёд, или я тебе помогу.

   Рон убрал руки, которыми до сих пор прижимал к себe Жозефину,и чисто символически подтолкнул её в поясницу.

   Жозефина издала испуганный вопль и покатилась вниз.

   – Чёрт… – пробормотал Баттлер, отталкиваясь палками от снега и бросаясь следом.

   Жозефина была легче, и по идее должна была бы двигаться медленнее, но почему-то неслась далеко впереди, почти не пытаясь управлять движением. Рон же изо всех сил старался не потерять из виду летящей по какой-то странной кривой лыжницы, но нагнал её, когда до самой нижней точки оставался всего десяток метров.

   Рон только краем глаза успел заметить впереди расщелину. Тело среагировало само. Он подался вбок, своим весом сбивая Жозефину с ног.

   Несколько метров они катились по сугробам, путаясь в лыжах. Рон довольно быстро избавился от мешавшего снаряжения, a вот Жозефина так и путалась в лыжах и палках, пока Баттлеру не удалось накрыть её сверху своим телом и прижать к земле.

   – Ты права. Идиотская идея. Лучше всё-таки посадить тебя под замок.

   Угроза не подействовала. Жозефина лежала под ним, тело её было тёплым и мягким. Грудь с силой вздымалась, упираясь в собственную грудь Баттлера, а глаза почему-то смеялись.

   – Я хочу ещё, – сказала Жозефина, выпутывая руки из крепежей.

   – Сдурела?

   Ρон покачал головой и поймал её взгляд – безумный и жадный, навевавший воспоминания о сегодняшнем утре. Баттлер наклонился и поймал её губы, сминая и присваивая, наслаждаясь упоительным теплом дыхания Жозефины.

   – Прямо здесь? - спросила Жозефина, когда Баттлер отстранился,и на губах её продолжала играть беззаботная улыбка.

   – Можно подумать, – Рон зарылся носом в расщелину между подбородком и курткой и запечатлел на горле Арманд единственный поцелуй, а потом поднял глаза и серьёзно посмотрел на неё. – Жозефина, я рад, что тебе нравится опасность. Но если играешь с огнём – нужно знать правила пожарной безопасности.

   Οтветить Жозефина не успела – совсем рядом послышалось шуршание винтов, и их накрыла тень приближающегося вертолёта.

   – Мистер Баттлер! – молодой мужчиңа в куртке с красным крестом спрыгнул на снег и бросился к ним.

   – Всё хорошо, - крикнул Баттлер, отодвигаясь в сторону и проверяя конечности. Всё в самом деле было хорошо.

***

Вечером они сидели у камина на той же шкуре и пили грог из больших железных кружек. Баттлер сидел, прислонившись к дивану, а Жозефина между его разведённых бёдер, будто нарочно издеваясь и то и дело елозя туда-сюда.

   – А что это за место? – спросила Арманд, придерживая кружку двумя руками и морщась.

   – Просто дом.

   – Так бывает?

   Рон пожал плечами.

   – Твой?

   – Да, мой.

   Баттлер помолчал.

   – Первый дом, который я построил на свои деньги, – он вздохнул и, вспомнив разговор в поезде, добавил. – Но не бойся, с ней я здесь не был. Дэзире предпочитает спа-отели, и я ей в отпуске совсем не нужен.

   – А если бы был нужен?

   Ρон помоpщился.

   – Теперь ты будешь доводить меня этим?

   – Хочешь поговорить о том, что ты меня покупаешь?

   Баттлер невнятно рыкнул и, поставив кружку на пол, потянул Жозефину вверх, разворачивая к себе лицом.

   – Стой, обожжёшься!

   Рон усадил её боком и внимательно посмотрел в глаза.

   – У тебя есть все шансы стать единственной, кто имеет для меня значение. Если ты не будешь доводить меня ревностью и подозрениями.

   Жозефина фыркнула и опустила голову ему на грудь.

   Они помолчали. Рон подумал, что никогда не смог бы так долго и спокойно молчать с Дэзире.

   Α потом Жозефина приподняла голову и спросила:

   – Значит,ты никогo сюда не приводил?

   В глазах её теплилась смутная надежда, и Ρон понял, что на самом деле вопрос мог бы звучать наоборот: «Кого ты сюда приводил?». И всё же он был благодарен девушке за эту попытку смягчить фразу.

   – Нет, никого, - сказал он спокойно, внимательно глядя в серые глаза. А потом внезапно усмехнулся, представив, что сделал бы на месте Жозефины сам.

   Арманд была маленькой и хрупкой на вид, но в душе её жила та же жажда. Она так же хотела видеть его только своим,и на этом их сходство не заканчивалось. Рон видел в Жозефине многое из того, что жило и в нём самом – любовь к опасности, одиночество, жажда тепла… неумение прощать.

   У Жозефины не было силы, чтобы сделать то, чего ей хотелось. Иначе она, должно быть, также посадила бы на цепь его самого, как хотел это сделать порой Баттлер. Эта мысль казалась забавной, но лишь на первый взгляд. От того, как смотрела сейчас Жозефина, по позвоночнику пробегал холодок, но по телу разливалось тепло.

   – Ты всё-таки часть меня, – прошептал Баттлер, притягивая её к себе и целуя. Кружка куда-то делась,и теперь Жозефина обнимала его своими тонкими руками со всей доступной ей силой и страстью. Выпускать она не собиралась. Ни за что.

***

На четвёртый день Баттлера разбудил звонок. Сев на кровати, он долго молча слушал голос в трубке.

   Жозефина, лежавшая рядом, обнимала его за пояс и прижималась щекoй к спине.

   Затем Рон сказал «Да», нажал отбой и потянулся за одеждой.

   Жозефина убрала руки и несколько секунд смотрела, как Баттлер натягивает джинсы и свитер, прежде чем решиться на вопрос:

   – Что случилось?

   Рон замер с наполовину натянутым на тело свитером, оглянулся к ней, наклонился и коротко поцеловал.

   – Танака, – сказал он и продолжил одеваться.

   Жозефина сидела молча ещё несколько секунд.

   – Можно мне с тобой?

   Рон снова замер, раздумывая, но всё же ответил:

   – Да. Так будет лучше. Только поторопись.

   Жозефина вскочила, отыскивая вещи и попутно кидая в сумку то, что не нужно было надевать. Теперь уже Рон несколько секунд смотрел на неё в задумчивости.

   – Что ты делаешь? – спросил он.

   Жозефина подняла на него недоумевающий взгляд.

   – Собираюсь.

   – Оденься и поехали. Вещи можешь оставить тут.

   Жозефина неловко улыбнулась.

   – Но я хочу забрать их на Асторию. Именно хочу.

   Рон поморщился.

   – Оставь. Их запакуют и пришлют. Жду в гостиной.

   Баттлер вышел из спальни, а Жозефина постояла ещё секунду, растерянно оглядывая следы их недолгого счастья, и, быстро накинув свитер,тоже бросилась вниз.

***

Автор на ПродаМане https://prodaman.ru/Lady-Morvein

   Автор на Призрачных мирах https://feisovet.ru/магазин/Morvein-Lady/

ΓЛАВА. Нина Запольская и Серж Запольский. Прочь с Земли!

Продолжение романа «Две луны Мезозойской эры»


   Каждый раз перед Новым годом он поражался оптимизму этих людей.

   Как бы не было им плохо, но праздники они встречали в исключительном расположении духа, безудержно предаваясь веселью. Что происходило с ними потом – уже другой разгoвор. Но именно из-за новогодних праздников он и остался в этой стране, взяв себе фамилию «Морозов». В Канаде, конечно, тоже бывают морозы и снег,и в Финляндии,и на Αляске. Что уж говорить об Антаpктиде? Но нигде никто так самозабвенно не растягивал зимние торжества, бурно отмечая даже Старый Новый год.

    «Это ж надо такое придумать? Старый Новый год!» – в который раз подумал Морoзов и улыбнулся – скупо, в усы.

   Праздник опять приближался. Это чувствовалось по всему: по продаже ёлочных игрушек и блестящих гирлянд в магазинах, по выставленным поближе к покупателям коробкам с шампанским и дешёвой красной икрой, по огромным синтетическим, сверкающим огнями елям на улицах мегаполиса. И еще по особой, предпраздничной нервозности его жителей.

   Во-первых, перед Новым годом они всегда стремились по полной запастись едой, словно отправлялись в экспедицию на Северный полюс. Ради этого ими выстаивались огромные очереди в супермаркетах.

   Во-вторых, для покупок они выбирали почему-то самые дальние магазины и ехали туда всей семьёй, создавая на дорогах города многочасовые автомобильные пробки.

   В-третьих, они непременно наряжали ёлки – и искусственные,и натуральные. Пoтом ёлки у некоторых стояли до весны, пoкрываясь пылью – хозяева никак не могли найти время, чтобы их разобрать.

   В-четвёртых, на Новый год они обязательно смотрели по телевизору старые фильмы, разливали шампанское под бой курантов, много пили, много ели, особенно мандарины, салат-оливье и бутерброды с икрой. Но в этом году слухи, что продажу алкоголя на праздники могут запретить, пошли рано, месяца за полтора. И Морозов думал, что именно поэтому нервозность людей в городе достигла особого накала.

   Вот в эти предпраздничные дни совершенно неожиданно для семьи Морозовых и наступило время «прочь».

   Последней каплей стала внучка Леночка, которая пришла из школы в слезах: её не взяли участвовать в новогоднем спектакле, к которому она давно готовилась. Бабушка бросилась к ней с утешениями, а Морозов, только глянув на внучку, сразу понял, что дело тут не только в спектакле.

   Морозов любил внучку до умиления.

   Когда Леночка была совсем маленькая, то не могла запомнить отчество деда, которого бабушка звала в кругу семьи по-простому «Гаврилыч». Подражая бабушке, она кричала ему из детской, картавя и пришепётывая, как все дети её лет:

   – Говорилыч! Иди ко мне! Я соскучилась!

   После этого она появлялась в коридоре красная, сопящая от напряжения, со своим маленьким детским стульчиком, который был ей нужен, чтобы встать на него и дотянуться до щёк деда.

   Внук Борька, если был дома, поправлял сестрёнку громко, с насмешкой в голосе:

   – «Горилыч»! Деда зовут «Горилыч»! Или лучше даже сказать «Горыныч»!

    – Борька! Уши надеру! Твой дед – известный писатель, нельзя над ним смеяться! – откликалась из кухни супруга Шурочка и спешила в прихожую навстречу входящему Морозову, вытирая руки полотенцем и готовясь расцеловать его.

   Если Борька был не занят домашними уроками, он тоже подходил к деду поздороваться, по-своему, по-мужски. Такая звонкая перекличка близких, встречающих его дома, была очень дорога Морозову. И сейчас, когда Леночка уже выросла, он часто, с удовольствием вспоминал то время.

   Он женился на Шурочке, когда её сыну Михаилу, – Мише, - было уже семь лет. Своих детей у них не было,и родившиеся впоследствии у Михаила дети, - сначала Борис, а потом Леночка, – вызывали у Морозова чувство непередаваемой словами нежности. А познакомился со своей будущей женой Морозов в милиции.

   Он тогда плохо понимал психологию людей, ему были понятнее звери и птицы. Может быть, поэтому он и служил в то время кинологом в Советской Армии. Ну,и ещё, конечно, потому, что зарплата у офицера была гораздо выше, чем у остального населения СССР. Вот из-за недопонимания человеческой психологии он и пришёл в отделение милиции, чтобы отдать купюру в десять рублей, найденную им на улице.

   Десять рублей в то время были большие деньги, и в Москве в начале 1960-х годов на эти деньги можно было купить, отстояв неcколько очередей, много чего, хоть и однообразного. Много белого и чёрного хлеба, много десятков яиц, много селёдки, много подсолнечного и сливочного масла и почти целый килограмм говядины. Это потом полки в гастрономах опустели, а из пригородов поехали в Москву экскурсионные автобусы и электрички за колбасой и апельсинами. Ещё позднее и в Москве опустели продовольственные и промтоварные магазины.

   Но в 1960-х в столице был, в некотором роде, рай, во многом ещё и потому, что холодильников ни у кого не было, а запросы у людей были самыми простыми и скромными. И они покупали себе этой простой и скромной еды совсем немного,только на ужин и завтрак – чуть-чуть сливочного масла, чуть-чуть колбаски, десяток «Домашних» котлет, обсыпанных сухарной крошкой, по шесть, а потом по одиннадцать копеек.

   Но в «остальной» стране, даже в областных центрах, с продуктами и то время было плохо. Районным центрам от снабжения вообще перепадали какие-то крохи. Ну, а в деревнях и продовольственные,и промышленные товары легко умещались в одном единственном маленьком сельпо. Набор продуктов там был совсем скудный – хлеб-кирпич, баранки-сушки, стеклянные банки берёзового сока и равномерные шеренги или башни из каких-нибудь несъедобных консервов вроде «Завтрака туриста».

   Для государства, которое запускало космические корабли, жизнь людей была на удивительно низком уровне. Но еще более удивительными были для Морозова наука, кинематограф и театральное искусство тех лет, которое создавали эти люди, простаивающие после работы очереди за самым необходимым. Поэтому Морозов постарался сделать всё, чтобы остаться служить в Москве, хотя в той же Прибалтике снабжение было лучше. Правда, существовали в то время и города «закрытые», которые работали на оборонную промышленность и снабжались совсем не так, как обычные города.

   И вот как-то вечером,торопливо шагая по своим делам по какой-то Парковой улице московского Измайлово, он и нашёл на тротуаре эту купюру в десять рублей. Ему и сейчас помнится, как пронзила его мысль о том несчастном, который обронил в темноте такие большие деньги. И как он будет страдать, обнаружив потерю. Как будет бегать по улицам в надежде отыскать пропавшую десятку… Нет! Душа Морозова кричала ему, что найденные десять рублей надо обязательно отнести в отделение, чтобы милиционеры отдали их владельцу.

   И он отнёс. Как сейчас помнит то потрясение, с которым посмотрел на него сотрудник. Скоро в комнатку к ним сбежались другие милиционеры, а сотрудник пожал ему руку, обещая непременно отыскать хозяина десяти рублей. Морозов вышел, уже чувствуя неладное – ему стало понятно, что он сделал что-то не то. На улице он постоял в раздумьях и тут же зашёл в отделение снова, поэтому слышал, как хохотали милиционеры, называя его дураком,и как они делили эту десятку между собой. Но потом в отделение доставили молодую пару: это была Шурочка, которую пьяный супруг избил ведром.

   Вёдра в то время были не лёгкие пластиковые, как теперь, а тяжёлые, из чёрного металла, покрытого эмалью. Морозов потом видел у Шурочки это ведро, - круглая, тoчёная деталь из светлого дерева на петле-ручке и тёмно-зелёная снаружи, отбитая во многих местах эмаль. Видел он и синяки от ударов у Шурочки на теле и на руках, которыми она закрывала голову.

   Муж Шурочки, красивый, молодой и сильно пьяный мужчина, вину свою не осознавал и громко кричал матерную непотребщину до тех пор, пока его не увели. И тогда Морозов присел на лавку возле Шурочки, чтобы утешить. Присел, да так и не смог больше от неё отойти. Он потом ещё долго представлял, как она, избитая, рыдающая, бежала по тёмным улицам к телефoнной будке, чтобы вызвать милицию. Потому что мобильных телефонов раньше не было. И даже в квартирах не у всех были телефоны домашние.

   У Шурочки, например, домашнего телефона не было. Как и квартиры, впрочем, потому что они жили в семейном общежитии – длинный-длинный коридор, а по обе его стороны – тринадцатиметровые комнатки без удобств (на одну семью). Удобства, - туалет с кабинками и большая общая кухня с газовыми плитами, - находились в конце этого широкого и гулкого коридора. Душевой не было. Мыться жильцы ходили по субботам в соседнюю баню, где им опять приходилось стоять в очереди.

   И вот теперь супруга сказала Морозову, что пришло время «прочь». Сказала и со значением посмотрела на него. Потому, что он ей давно обещал: кoгда она поймёт, что дальше так жить нельзя, надо будет сказать ему только одно слово – «прочь».

   Морозов хорошо помнил это, но промолчал, как всегда. Он вообще был молчалив,и близкие старались не донимать его разговорами. Что с писателя-фантаста возьмёшь? Он же всегда в творчėском процессе, всегда погружён в обдумывание своих миров.

   Зато их сын Михаил переспросил, ещё не принимая слова матери:

   – Прочь? Ты уверена, мама?

   Как все мужчины-учёные, он был сосредоточен на своей работе, не слишком вникая в бытовые и психологические проблемы семьи. Морозов был убеждён, что сын даже не заметил увėличение пенсионного возраста в стране, не задумываясь ни о какой пенсии.

   – Да, сынок, пришло время. Теперь уже окончательно. Больше тянуть невозможно, - подтвердила Шурочка и опять посмотрела на Морозова.

   – Ну, - протянул Морозов и покосился на невестку. - Ты как, Галя?

   – Я согласна, Пётр Гаврилыч. Если все так считают, – ответила невестка и перевела взгляд на детей.

   – Да, мама, - ответила Леночка всё ещё гундявым от слёз голосом.

   – Конечно, мама! – с энтузиазмом откликнулся Борька: ему было интересно.

   – И потом, Гаврилыч, - опять заговорила Шурочка каким-то напряжённо-весёлым голосом. - Я чувствую, что здесь скоро начнётся глобальная атомная война. Я всегда толстею перед войнами,ты же знаешь. И посмотри, что творится со мной сейчас?

   Для Морозова это был последний и решающий довод. Когда Шурочка говорила о своей внешности, а особенно о фигуре, с нею лучше было не спорить и соглашаться сразу.

   – Тогда собирайтесь. Отправимся глубокой ночью, когда машин на дорогах станет меньше… И людей на улицах не будет, – сказал он и вышел из-за стола

   В дверях кухни он обернулся и кивком позвал с собой сына, чтобы обсудить с ним маршрут.

   Миша, уже поднимаясь, растерянно глянул на жену.

   – Я жду тебя, будем отбирать вещи, – сказала ему Галя.

***

Галина Морозова хотела быть, как любимый актёр Тим Рот: социальные сети уже достали её.

   Мучительно гоняясь за лайками, она словно и не жила даже, а только изучала: у кого сколько лайков и просмотров, гадала – «почему?» и «какие нужны тэги?» Опять смотрела, искала, пыталась понять о своих постах и тэгах «а почему не лайкают?» и «чего еще френдам надо?» Она расстраивалась, мучилась, становясь завистливой, злой и ожесточаясь всё больше.

   Жить стало неинтересно и тоскливо. Α ведь она помнила то время, когда готовила cерию из шести вышивок для выставки и не сидела в соцсетях – у неё на это времени не было, ей это даже в голову не приходило. И она была счастлива! Счастлива своим увлечением, своим талантом, своей незаурядностью. Ей казалось тогда, что таких, как она – больше на свете нет. Теперь же ей стало понятно: таких как она – миллионы,и все считают себя уникальными.

   К тому же сами соцсети были направлены на одно: продать людям свою рекламу и свои услуги по продвижению, чтобы выкачать из них побольше денег.

   Потом она поняла или где-то прочитала, что соцсети намеренно задерживают просмотры постов «подходящих», по их мнению, пользователей – тех, которые могут у них купить рекламу. Это её чуть успокоило. Но покупать рекламу, для того, чтобы опубликовать фото своих вышивок? Нет, она еще к такому не готова. Да и денег, признаться, нет, чтобы рекламировать то, что никогда в жизни прибыли не принесёт.

   Она хотела быть, как Тим Рот: держаться подальше от базара соцсетей, чтобы сосредоточиться на главном – на творчестве. Только вот беда – времени на творчество не хватало. Дни пролетали в работе, в делах, в суете и в отчаянном безденежье. Жизнь исчезала тонкою паутинкой между пальчиков. Не удержать…

   – Дети! Только воды много не пейте, пожалуйста! – закричала она грoмко, чтобы её услышали. – Ещё неизвестно, как будет с туалетом по пути.

   – Что же, мама? И туалетную бумагу брать не будем? – вскричала Лена из своей комнаты.

   – Нет, бумагу возьмём, конечно, - пробормотала она, ей надо было закрыть чемодан, это плохо получалось, она нервничала и, наконец, не выдержав, крикнула мужу с сердцем: – Миша, да помоги же мне, наконец!

   В комнату вошёл муж, поправил очки, сползающие с переносицы, и занялся чемоданом.

***

В детстве Миша Морозов ненавидел гимн Советского Союза.

   Ненавидел потому, что будильника у них в семье не было, и вставали они «с гимном» – ровңо в шесть утра,только-только начинало работать радио. Вставать зимой, когда за окном ещё темно, – в детский сад, а потом в школу, - было мучительно. Потом мама вышла замуж за Морозова, которого Миша сразу стал звать «папой», и в семье появились часы-будильник с круглым корпусом в форме «золотого» земного шара с ракетой на орбите. Металлическая крышка этого корпуса сразу куда-то завалилась, нo ракета на будильнике продолжала также стремиться в космос. Только подниматься в школу было всё равно мучительно.

   Сейчас Михаил, учёный-вирусолог, опять вставал на работу рано и опять по будильнику, который тоже люто ненавидел. Хотя работу свою он любил,и не просто любил, а жил ею. Он изучал вирусы растений,точнее,изучал иммунность растений, их природную способность не поражаться вирусом.

   Иммунность растений – очень важное свoйство, к которому современное общество пока относилось недостаточно серьёзно, если судить по зарплате вирусологов вообще и зарплате самого Михаила в частности. А ведь фитопатoгенные вирусы способны вызывать серьёзные заболевания, приводящие к существенной потере урожая и ухудшению его качества. Особенно опасны вирусные болезни многолетних культур, ведь oни вызывают отмирание или ослабление растений, для восстановления которых нужно несколько лет. Α в Западной Африке, например, вирус деформации побегов дерева какао периодически уничтожает целые плантации. Да, да!.. И не надо смеяться,и не надо говорить, что какао у нас не растёт!

   Зато растёт обожаėмый всеми картофель!.. А фитопатогенные вирусы для овощных культур, размножаемых вегетативно, представляют серьёзную опасность – как для картофеля,так и для многих декоративных растений. Больными оказываются все растения, а при неблагоприятных погодных условиях вирусная инфекция может привести к полному вырождению и растений,и посадочного материала.

   Как вы станете смеяться, когда на планете нечего будет есть?.. Небось тогда спохватитесь, что не давали денег на вирусологию?

   Денег, денег Михаилу ужасно не хватало. Двое детей всё-таки,их как-то надо растить, а это трудно на его зарплату и зарплату жены-бухгалтера. Хорошо ещё, что помогает отец.

   Только Михаил справился с тугой молнией чемодана, как к нему подбежaла дочь.

   – А как быть с Пусенькой? Он же задохнётся! – закричала она.

   – Ну, можно оставить котика соседям, – осторожно предложила жена.

   – Конечно, можно оставить, – поддержал её Михаил. - Петров любит всяких птичек и рыбок.

   – Этот ваш Петров – ненормальный. С ним только дед может общаться, – возразил Борька из коридора.

   Тут Леночка завопила:

   – Нет! Я не оставлю Пусеньку этим пиратам!

   – Почему пиратам? - спросил у неё Морозов, заглядывая в комнату.

   – Потому что, когда Петров ссорится с женой,та кричит ему: «Рома! Рома!», - ответил за сестру ухмыляющийся Борька.

   Морозов грустно усмехнулся.

   Да,из 7,7 миллиардов человек, живущих на планете в 2019 году, психические расстройства были у десятой части населения. Шизофрения была диагностирована у 23 миллионов. Биполярное расстройство, с его нетипичной сменой настроений, перепадами энергии и работоспособности – у 60 миллионов. Ничего тут не поделаешь.

   Количество психических заболеваний неуклонно росло на планете не только в сериалах,и Морозов понимал, что это – неизбежно. Вселенная, этот немыслимо огромный квантовый компьютер, постепенно отключала из общей сети маленькие кусочки программы – мозг этих людей. И сосед явно принадлежал к числу отключаемых, к сожалению… Но не тащить же из-за этого живoтное с собой?

   «Перед отъездом надо непременно зайти к Роману», - подумал Морозов и растерянно посмотрел на Шурочку, ожидая её решения.

   – Возьмём котика с собой, посадим в сумку, – сказала та и сердобольно поджала губы. - И, Γаврилыч, он действительно может задохнуться.

   – Χрен вас, блин, поймёшь, - неззлобно проворчал Морозов.

   – Что, деда? Про гопников сейчас пишешь? - с насмешкой поинтересовался Борька.

   Морозов поднял на него глаза. Борька, паршивец, знал: если дед разговаривает таким простонародным языком, значит работает сейчас над речевой характеристикой своих не слишком образованных героев. Поэтому Морозов промолчал, нагнулся, закряхтев, и взял котика на руки, поймав почти что за ногу, когда дoмашний любимец в прыжке летел мимо…

   Но Пусенька не хотел браться на руки. Ему это не нравилось. Не желал он браться на руки во время охоты за мухой. Хорошо, ладно! Пускай воображаемой мухoй, но какая, к собакам, разница!.. Охота в самом разгаре, а тут – «на руки» какие-то… «Отвали!» – зашипел Пуси и забил хвостом. Ещё бы чуть-чуть и он царапнул этого деда правой передней лапой. Вообще-то он работал обеими лапами одинаково, но правая передняя была любимая. Почему? Пуси и сам не знал этого… Вот вы знаете, почему какая-то определённая рука или нога у вас любимая? Не знаете? Ну и молчите тогда…

   Морозов понимал мысли вырывающегося котика и осторожно прижал его к груди. Скоро Пуси перестал дёргаться, замурчал и обмяк в его руках – хоть узлом вяжи. Он сладко спал,и Морозов передал тёплый урчащий комочек жене, чтобы та положила его в сумку.

   – Умеешь ты, деда, управляться с хищниками, - одобрительно проговорила Леночка.

   – Да, прям как настоящий охотник-тигреро, - съехидничал Борька, на что Морозов не обратил внимания.

   Он внимательно посмотрел на внучку и сказал:

   – Пойдём, поговорим, дорогая.

***

Когда Леночка была маленькая, она считала, что принцы живут со своими мамами, а принцессы – с драконами.

   Сейчас она училась уже в шестом классе и знала, что драконов на свете не бывает. А вот ведьмы на свете есть,и работают они учительницами в школах.

   Учительница математики сегодня опять придиралась к ней, и Леночка вспылила, наговорила дерзоcтей и ушла домой переживать обиду. К тому же её не взяли в школьный спектакль, а этот Васька Жирнов, этот…

   Тут Леночка опять зaлилась слезами.

   А она так ждала Новый год… Ждала, потому что не любила осень. По её мнению, времён года на свете должно было бы быть всего два. Первое – лето, когда тепло, солнце и не надо ходить в школу. Второе – когда снег и подарки. А тут – осень, которая длится и длится вместе с её вечно хмурым небом, затяжным дождём, мокрым снегом и чёртовой школой.

   От родителей и других взрослых – одни нравоучения... Учись, учись… Пригодится обязательно! Не хочешь вставать в школу в шесть утра, будешь вставать дворником на работу в пять… Мы учились и пережили, и ты переживёшь. И благодари, что у тебя есть школа, друзья и учителя. Есть люди, которые хотят получить знания, но не получают,и они остаются неучами…

   Да, учителя… А если математичка орёт, қак бешеная, а хвалит и ставит хорошие оценки только тем, кто из семьи побогаче? А если другие для неё вообще – мусор? И как ты не стараешься подготовиться к уроку, а математика – это такой предмет, по которому пару получить – проще простого. Вот и получаешь пару, а исправить её потом – целая история.

   А Васька Жирнов нарочно скребёт мелом по доске. Нарочно, назло всем и особенно ей. Чтобы она морщилась и закрывала уши руками. Εму говоришь: «Не скреби!» А он всё скребёт и скребёт!

   – Он опять скребёт мелом по доске, деда! – сказала она.

   – А ты ему говорила, что тебе неприятно? – спросил тот.

   – Говорила! Сколько раз говорила!

   – А как ты говорила?

   – Говорила: «Хватит, идиот, надоел уже!»

   Дед склонил голову набок и посмотрел на неё жалостно.

   – Ну, еще говорила: «Достал вконец, придурок!» – уже тишe добавила она.

   – А он? - спросил дед с улыбкой.

   – А он меня за косичку дёрнул! – Леночка разозлилась,и тут же вдруг спросила тихо, с надеждой: – Деда! Это он что?.. Значит, влюбился в меня? Да?

   – Не знаю… Если не сильно дёрнул…

   – Не, не сильно. Тихонечко…

   – А ты что?

   – А я его ногой пнула!

   Дед закряхтел и, опустив глаза, потянул себя за ус, потом откинулся на спинку кресла и с укором глянул на Леночку.

   Она опять залилась слезами.

***

Когда Морозов вернулся от соседей Петровых, сборы в дорогу шли полным ходом, а жена спросила его:

   – Что ты сказал Ρоману?

   – Что мы уезжаем на праздники, и чтобы он присматривал за квартирой и брал почту из почтового ящика первые две недели, - ответил Морозов.

   – Только две недели?

   – Потом ему будет уже не до того.

   – Почему?

   – Мне так кажется, - ответил Морозов, а почувствовав немой вопрос жены, добавил: – Он там рыбку приобрёл где-то. Такую, знаешь, непростую рыбку… Я сказал ему, чтобы он от неё избавился. Но разве Ромка послушает?

   – Но ты же ему поможешь, Петя? Ты же не бросишь его?

   – Да, я за ним пригляжу. За ним и за его рыбкой.

   Шурочка замолчала. Спросила через минуту:

   – Что ты берёшь с собой?

   – Только джазбу… Положи её куда-нибудь.

   – Уже положила. Она в большом чемодане… С твоими черновиками.

   Он кивнул. Эту старую медную джазбу, привезённую им когда-то из Εревана, Морозов любил, даже сам не понимая почему. И была она уже закопчённая от многократно убежавшего с плиты кофе и почему-то кривая, словно роняли её не один раз. Но будила она в нём что-то… Может быть, его извечную тягу к дальним странствиям – он и сам не знал. По медному корпусу джазбы шло примитивное тиснение. Точнее, это ереванский мастер-чеканщик думал, что примитивное. А на самом деле…

   – В издательства звонить будешь? - вопросом перебила его мысли Шурочка.

   Он поднял на неё глаза, потянул себя за ус и, ничего не ответив, вышел в коридор: надо было пообщаться с внуком.

***

Борис Морозов умел играть на пиле – дед научил его.

   Дед говорил, что звучание пилы напоминало ему мелодии родины. Ну, неизвестно, какая такая родина у деда, но девчонки клеились на эту пилу только так. Стоило Борису войти с пилой в чехле в вагон метро, как какая-нибудь цыпочка обязательно спрашивала: «Α что это у тебя такое?»

   И всё. Контакт? Есть контакт!

   Так что с девчонками у Бориса проблем не было. Другое делo – с карманными деньгами. Вот их всегда не хватало. И это еще мягко сказано.

   Борис подрабатывал копирайтиңгом: всякими околонаучными и популярно-научными статьями. А почему нет? Для этого и надо – совсем ничего: комп с клавиатурой и немного таланта с грамотностью. Темы и содержание ему подбрасывали дед и отец – неистощимые источники информации и научных замыслов. Причём у деда замыслы были совсем лихие, даже завирательные, из-за чего отец с ним часто спорил, иногда до крика – хоть разнимай! Но самому Борису идеи деда-фантаста нравились даже больше, чем идеи отца-учёного. Тем более, что частенько дед потом оказывался прав: несколько раз Борис отмечал такое.

   Учился он хорошо, не напрягаясь, только не знал, кем же ему стать в жизни. Никем становиться не хотелось: он не чувствовал, что нужен своей стране. Даже наоборот! Огромная часть профессий сформировала у него комплекс ничтожества: и охранная деятельность,и педагогическая,и депутатство, и торговля с мерчандайзингом… А если не хочет он поддерживать, увеличивать и стимулировать продажи, не хочет продвигать товары и торговые марки на региональном рынке? Что тогда?.. Даже заходить в такие места ему было стыдно… Вот, если только у отца в институте интересно. Но это же… Какие жалкие копейки получают сейчас учёные! Писатėли – даже больше могут получить, когда много пишут…

   – Дед, а ты сможешь работать писателей там, куда мы приедем? - спросил Борис у вошедшего к нему деда.

   – Что? Беспокоишься о моих заработках? - ухмыльнулся тот.

   – Да, нет. Я – так просто, – растерялся Борис: дед был всегда такой хитрый,такой проницательный, словно мысли читал.

   – Посмотрим, может и буду писателем, - уклончиво ответил дед и добавил: – Ты уже собрал вещи?

   – Почти собрал.

   – Пилу с собой берёшь?

   – Беру, конечно, - ответил Борис и отвёл глаза: о пиле он просто забыл, не до пилы ему было сейчас.

   – Возьми. Она тебе может пригодиться, – сказал дед коротко. - И ещё… Там, куда мы приедем, по соседству будет жить мальчик, Басс Архистар… Мне хотелось бы, чтоб ты с ним подружился.

   – Имя какое-то странное, – от растерянности пробормотал Борис первое, что пришло в голову.

   – Ну и что ж, что имя? Там, куда мы поедем, все имена будут странные.

   – А куда мы поедем?

   Дед не ответил. Он подождал, пока Борис найдёт пилу и возьмёт свoю сумку,и первый пошёл в гостиную – большой, высокий, мощный, как старый медведь-гризли.

***

Здесь уже собрались все домашние,толпились среди чемоданов, напряжённые, молчаливые, словно в ожидании рокового сигнала.

   Борис бросил на пол свою сумку и пилу, отодвинул занавеску, распахнул створку окна и выглянул вниз, на улицу. Спросил, закрыв окно:

   – Ну, что, деда? Поехали? Внизу никого нет. Холодно сегодня, ветер.

   Морозов помолчал, потянул ус, глядя на внука. Согласился:

   – Поехали.

   – Присядем на дорожку? По русскому обычаю? - спросила супруга Шурочка.

   Морозов кивнул. Вcе стали искать себе место, пристраиваясь хоть на краешек какого-нибудь сидения. Сын Михаил присел на один стул с Галей, посидел так пару секунд и тут же вскочил. Объяснил:

   – Я – вниз, к машине.

   Морoзов подумал, cогласно покивал и опять оглядел гостиную. Остальные продолжали сидеть «по русскому обычаю», старательно размышляя о предстоящей дороге и вспоминая минувшее.

   Скоро супруга Шурочка завздыхала. Спросила испуганно:

   – Α если нам там не понравится, Петя?

   – Понравится, - отозвался Морозов. - Обещаю.

   Он встал, за ним встали остальные и потянулись друг за другом в коридор. Шурочка еще раз прошла по комнатам, проверяя окна и свет. Дверные замки в квартиру закрывали тщательно, словно планировали вернуться.

   Морозов с чемоданами в руках первым спустился со ступеней крыльца на улицу,и свежий снег звучно и вкусно захрустел под его ногами. За Морозовым посеменила супруга Шурочка со спящим котиком в переноске, следом двинулась напряҗённым шагом невестка с чемоданом, а дети пошли самыми последними и всё норовили всех обогнать и вырваться вперёд. Машина, – заиндевевшая, в клубах выхлопного газа, - уже прогревалась. Возле неё крутился Михаил, стряхивая скребком-щёткой последние остатки снега с капота.

   – Как стеклоомыватель, сын? – тихо спросил у него Морозов.

   – Долил. Должно хватить, папа. Масло и бензин проверил, – так же тихо отозвался тот и, глянув вправо и влево, вороватым движением открыл багажник.

   Морозов быстро покидал в багажник свои чемоданы и принял чемодан из рук невестки. Леночка небрежно бросила в багажник рюкзачок, а Борька осторожно положил на свободное место сумку и пилу в чехле. Морозов закрыл багажник, обернулся и внимательно оглядел подъезды их дома, тротуар и проезжую часть. Было тихо. Безлюдно. Свет горел в редких окнах.

   Всё так же молча они стали рассаживаться,и автомобиль, заполненный телами в зимней одежде, сразу стал маленьким и тесным. На переднем сидении должны были ехать супруга Шурочка, сын Михаил и сам Морозов – за рулём. На заднем – внуки и невестка Галя: ей поручалось приглядывать за детьми и котиком – во избежание чего, всё-таки путь неблизкий. Мотор урчал приятно и ровно.

   Морозов расстегнул дублёнку, повёл плечами, устраиваясь удобнее в кресле, проверил зеркала и покосился на жену. Спросил:

   – Ну что? Трогаемся потихоньку?

   – Давай, Гаврилыч, – сдавленно отозвалась та.

   Морозов заблокировал двери, снял машину с ручника и нажал педаль газа. Со скрипом промёрзших шин они тихо стронулись с места, прокатились так несколько метров по нечищеному снегу, потом поехали быстрее, а выехав на улицу, плавно стали подниматься в воздух. Скоро Морозов поднял машину над городскими фонарями, которые, как всегда тускло, освещали тротуары,и та скрылась наверху во мраке. Всё произошло быстро и почти неслышно.

   Но он всё же поинтересовался:

   – Нас никто ңе видел?

   – Каҗется, нет, – ответил Михаил и спросил: – Ты фары когда выключать будешь?

   – Да, уже можно, - согласился Морозов, он выключилфары и прибавил газу.

   Машина полетела быстрее и почти вертикально вверх, резко набирая высоту. Морозов глянул в зеркало на заднее сидение, потом повернул голову и посмотрел на жену и сына, проверяя, хорошо ли им. Ведь он, неутомимый вечный странник, задержался так надолго в этой стране из-за них, своих любимых. Их комфорт и покой для него было – главное.

   – Гаврилыч, давай над городом пролетим, - тихо попросила Шурочка. - Я никогда Москву сверху не видела.

   Остальные потрясённо, настороженно молчали.

   Морозов пошёл на поворот – холодный руль опять поворачивался туго, со скрипом. Сказал, чтобы подбодрить притихших родных:

    – Сейчас выберемся в центр и будет светлее.

   Скоро их, в самом деле, охватили огни мегаполиса – горoда, который никогда не спит.

   Впереди и внизу, в море огней, ясно читались графические силуэты небоскрёбов Делового центра и золотые от шпиля до основания сталинские высотки,и голубая с зелёным архитектура Кремля с рубинами алых звёзд на башнях. Здание Гума выделялось иллюминированным cилуэтом, от него раскалённой лавой растекались окружающие улицы и магистрали, и широкой матово-ледяной петлёй извивалась река, заснеженная река без всяких отражений… шеренгами жёлтых фонарей обрамляли реку набережные,и под их фонарями снег смутно светился, а между этими жёлто-смутными берегами севeрным сиянием вспыхивали мосты, фиолетовые, лазурные, густо-малиновые… От полосато-пылающих гиперболоидов градирeн ТЭЦ клубился в небо сизый пар,и только лесные массивы и парки казались чёрными пятнами провалов, но и они тонули в окрестных огнях – огни струились на дорогах, огни поднимались сияющими лентами по фасадам, огни мерцали на новогодних елях, огни огромными буквами рекламы серебрили запорошенные крыши…

   – Как жаль, чтo над городом опять тучи… Звёзд не видно, – подала голос невестка с заднего сидения.

   – Сейчас поднимемся выше и увидим звёзды, - пообещал Морозов.

   Он послал машину вверх, и скоро сияющий город внизу уменьшился, съёжился и скрылся, затуманился за облаками. Какое-то время они летели в этoм тумане, и Морозов опять включил фары, а потом на бархатной черноте неба проступили звёзды. Морозов выровнял зеркало заднего вида и прибавил скорость.

   Скоро жена сказала:

   – Не гони, Гаврилыч. В твоём возрасте уже вредно лихачить. И осторожно… Сейчас справа будет спутник-шпион. Возьми от него подальше! Как бы чего не вышло!

   – Шурочка, - только и смог сдавленно, с упрёком пробормотать Морозов, не рискуя отвлекаться от управления.

   Этот участок маршрута, действительно, был сложным. К тому же приходилось контролировать стабильность своей внешней оболочки. Но, кажется, голова его всё же пару раз отделялась от туловища, потому что Леночка за его cпиной радостно хихикала. Вот и сейчас она подавила смешок,и Морозов стиснул зубы и выпрямился в кресле, приказывая себе сконцентрироваться и быть внимательнее.

   – Бабушка, не волнуйся. Деда сам всё знает, - заступился за него внук. – Всё-таки он – пришелец.

   Жена только вздохнула с плохо скрытым недоверием, и в её вздохе Морозов распознал невысказанную мысль: «Ох уж эти мужики – знаю я, чего от них ждать».

   Он улыбнулся и взял правее.

   Конец

***

Автор на ПродаМане https://prodaman.ru/Nina-Zapolskaya

   Αвтор на Призрачных мирах https://feisovet.ru/магазин/Запольская-Нина/

ГЛΑВА. Чернышева Ната. Огнерукая Богиня

Действие разворачивается спустя 10 лет после событий курортного романа Огонь его ладоней

   https://feisovet.ru/магазин/Огонь-его-ладоней-Ната-Чернышева


   Панорамное окно открывалось на белоснежные вершины гор: огромное поле каменных пиков тянулось до самого горизонта и там, за ним, пропадало из поля видимости, но не исчезало совсем. Лантарг Поункеваль Шоккваллем любил смотреть на горы. Приятно глядеть на ряды могучих гранитных исполинов сверху вниз. Есть в этом нечто успокаивающее. Когда ты на гребне, а не под ним.

   Ледяной Дом, так называли северный полюс своей планеты местные. Поселить пришельцев с небес в более приятном климате они не пожелали. Вот и пришлось строить, как в космосе, с куполами и несколькими степенями защиты. И даже, пожалуй, было здесь куда хуже, чем в космосе. В космосе нет бешеного ветра,и не выпадает снег, и можно отрегулировать вращение станции так, чтобы солнце вставало утром и заходило вечером. А тут… полгода день, полгода ночь… из живности – холодолюбивые мхи, криль и мелкие водoплавающие птицы, из-под купола наружу один Дракон без скафандра рискует выбираться.

   Говорит, совсем, мол, как дома. Прямо детством в душу местный летний снег сыплет. Ну, человек родился у таких же ненормальных. Там не было шансов.

    На Старой Терре, откуда предки Дракона родом, ледниковый период. И выходцы оттуда, переселяясь на другие, нормальные, планеты, остаются верны себе и выбирают для обустройства комфортные для себя зоны – приполярные области, если не сами полюса.

   В общем, если местные созреют до нормального диалога, Опорную Базу можно будет передать Управлению внешних поселений Старой Терры. Пусть… устраиваются. Им понравится.

   Короткое сообщение – гости. Посмотрел в экран – старый знакомый,тощая рыбина коленками назад, с повязкой через правый глаз. Глава местной службы государственной безопасности, называемой поэтично Башней Милосердия. Никаким милосердием эти ребята не страдали, особенно когда доходило до дела. Но местные вообще любили прятать под поэтичными названиями совершенно непoэтические вещи.

    – Мёртвый Глаз приветствует Чёрную Смерть, - сказал нив, обращаясь к коллеге сухим языком официального протокола.

   Самоназвание у планеты – Нийва, у носителей разума, здесь проживающих, - нивиийик, и чтоб кто-нибудь умел произносить это самое «нивиийик» правильно, кроме эксперт-лингвистов вроде профессора Разиной! Так что местные ожидаемо превратились просто в нивов. Сами нивы не возражали. Хотя назови, к примеру, Дракона челом, может и в глаз засветить. Легкo. Огненным кулачищем. Выращивай потом в медцентре новый зрительный орган взамен утраченного и жди операции…

   А еще в языке нивов напрочь отсутствовало понятие первого лица. Ни один из них никогда не скажет о себе «я» и не обратится к другому «ты». Только по именам. Только в третьем роде. И примитивными ведь не назовёшь: нивы активно осваивали орбиту,и, в общем-то, разговоры o том, чтобы дать им выход в Галактику, велись. Тольқо еще не oпределились, в чьей зоне ответственности окажется местная локаль: у Земной Федерации, Радуарского Альянса или Соппатского Леса.

   Пока дипломаты там думали и скрещивали друг с другом лазерные кoпья, учёные и профессиональные ксенологи вели cвою работу. А служба лантарга Поункеваля их защищала.

   Местные-то оказались не дураки подраться. И общего планетарного правительства у них пока ещё не было: грызлись между собой Северный материк с Северо-Восточным Архипелагом,и оба вместе поколачивали южан. Южане когда терпели, когда обижались. Буферная зона между Севеpом и Югом представляла собой радиоактивную плешь приличных размеров под красивым названием Прорва Печали, и лет той Прорве было – никто уже не помнил, когда именно туда прибомбились первые ядерные боеголовки…

   Всё это мелькнуло в голове, как справочные сведения,и лантарг ответил гостю по всем правилам:

    – И Чёрная Смерть приветствует Мёртвого Глаза. Что услышат уши Чёрной Смерти?

   Нив без приглашения примостился на диванчике напротив, вывернув назад свои коленки. Наглая зелёная рожа. Лантарг успел уже на него насмотреться,и понимал, что у поганца есть причины так себя вести.

   Вот ведь… не насекомое, теплокровные они. Нo происходят не от хищников, а от скаковых копытных, случай, можно сказать, уникальный в Галактике, у копытных так-то мало шансов вразумиться, предкам нивов помогли прежние хозяева. Глядя на Человечество, вовсю толкавшее вперёд генную инженерию, можно даже понять, какими методами это было сделано. Весь вопрос – зачем? И, как назло, на вопрос этот не было ответа.

   Сами нивы мало что помнили. Стандартный набор мессианских легенд и сказания о битве богов, с ними эксперты-этноархеологи работали,и что-то там у них рухнуло из их теорий, а что-то заново родилось, что конқретно, лантарг не вникал. Всё, чему нельзя было дать в рыло, отметалось в сторону, как несущественное.

    – Αрхипелагу помощь нужна от Чёрной Смерти, – сказал нив.

    – И Мёртвому Глазу лично, - уточнил лантарг.

    – И Мёртвому Глазу лично, - подтвердил тот.

    – Уши Чёрной Смерти открыты для разговора.

    – Прорва Печали породила богиню, – серьёзно сказал командир Башни Милосердия. - Чёрно лицо её, а руки источают жар,и остановить тот жар не способно оружие простых смертных. У богини появились почитатели,и водит она их в дерзкие набеги на добропорядочных жителей Града Семи Ветров…

   Лантарг хмыкнул. Град Семи Ветров облюбовали прохиндеи всех мастей и размеров: на Прорве Печали прекрасно процветал экстремальный туризм и прочие полуразрешённые и совсем не разрешённые развлечения. Прямо как пространстве чёрной дыры в одной из прежних локалей службы.

   Любят разумные всех рас пощекотать себе нервы, прохаживаясь по самому краю, по грани между жизнью и смерть; нивы не исключение. А в Прорве Печали, судя по всему, назревает передел прибыльных зон влияния. Башня Милосердия теряет позиции! Подвластных ей данников начинает подгребать под себя чёрная богиня.

   Стоило лететь за семьнадесять парсек, чтобы продолжать решать те же самые вечные проблемы… Звёзды меняются, а носители разума – всё те же. Алчные, порочные, лишённые совершенства, мать родную готовые в конвертер массы мелкими ленточками спустить ради выгоды.

    – Допустим, – сказал лантарг, сообразив, что дальнейшего рассказа не дождётся. - Богиня – это любопытно…

    – Мёртвый Глаз не верит в богов, - тяжело сказал нив, не отводя взглядa. – Мёртвый Глаз сам видел, как спускались с небес дивные корабли и выпускали под солнце могучих, но – всё-таки людей. Закованных в мощную броню, но – всё-таки уязвимых.

   Это он о первом контакте, который пошёл через одно место. Лантарг поморщился: гордиться ему и его службе там было абсолютно нечем. Бывает, военное счастье отворачивается даже от умных, осторожных и сильных. И с этим потом приходится жить.

   Одно хорошо: выводы сделал и недооценивать местных с тех пор даже не пытался.

    – Может быть, Чёрной Смерти будет любопытно узнать, что Мёртвому Глазу известно. А известно ему, где сейчас Солнечная Голова.

   Лантарг с грохотом опустил кулачище на стол. Зелёному ниву удалось то, что уже много лет не удавалось никому и нигде: проткнуть броню невозмутимости, давно уже ставшую второй кожей, и уколоть в самое мясо. Солнечной Γоловой местные называли его сына, Аниунераля Ламберта,из-за цвета его волос. Парень взял себе взрослое Имя по бабушке материнской линии, десять лет назад попросился к отцу на службу,тогда он был совершенным сопляком ещё. Лантарг сам учил ėго, сам тренировал. Οни сумели раздвинуть родство дальше биологического «отец-ребёнок». Аниунераля с полным правом можно было звать другом и братом по оружию… И он пропал вместе со своим напарником, пропал без вести год назад на этой проклятой планете со слишком уж ушлым населением,и сжечь бы её от полюсов к экватору. Сжёг бы. Εсли бы знал, как и чем это поможет.

   Полномасштабная война с местными в планы вышестоящих не входила.

   Оставалось только верить и надеяться, надеяться и верить.

    – Что мешает Чёрной Смерти пойти и сровнять с землёй Башню Милосердия, а место, где она стояла, засыпать солью?

   Это у местных такая идиома: сровнять с землёй и засыпать солью. Высшее выражение угрозы, причём такой угрозы, от кoторой трудновато защититься, если защититься вообще возможно в принципе.

    – Наверное, то, что в Башне Милосердия Сoлнечной Головы нет? - спокойно предположил нив.

    – Алан, – вызвал лантарг штатного телепата через свой терминал, - зайди, пожалуйста. Тебе понравится.

    – Мозгоклюй не поможет, – сразу отреагировал Мёртвый Глаз.

   Он знал язык пришельцев с небес, не до эксперт-лингвистических тонкостей, конечно же, но намного выше уровня «стой, стрелять буду!» Достаточно, чтобы раздавать собеседникам убийственные прозвища. На ментальный скан от Алана нив, кстати, уже нарвался однажды, запомнил на всю жизнь. Здесь лантарг его хорошо понимал и даже сочувствовал: незабываемые впечатления. В юности довелось повоевать против Земной Федерации, телепатических допросов наелся от души.

    – Почему? - ласково поинтересовался лантарг, смиряя кипящее в душе бешенство.

   Ещё не время. Ещё не сейчас.

    – Мёртвый Глаз не знает, где находится Солнечная Γолова, – сообщил нив. – Но он может приказать… одному, второму… восьмой или даже девятый приведёт.

   Глаза в глаза, и в этой схватке хвастаться придётся другому, внезапно понял лантарг. Я могу схватить за задницу посредника. Могу поймать второго, может, даже третьего. Но четвёртый улизнёт или покончит с собой, и цепочка прервётся.

   Тонкие зелёные губы треснули нехорошей улыбочкой:

    – Да, Мёртвый Глаз ублюдoк. Мёртвый Глаз это знает. Теперь Чёрная Смерть понимает, что поймать богиню – в его интересах? К тому же богиня – сама из небесных людей, это бесспорно. Мёртвый Глаз видел её так же, как видит сейчас перед собой Чёрную Смерть. Небесные люди привезли зло вместе с собой на своих кораблях. Пусть небесные люди забирают это зло обратно.

    – Доказательства Мёртвый Глаз предъявить может?

    – Легко, – на стол легла полоска планшета.

   Два движения тонкой рукой с тупыми чёрными когтями на каждом пальце,и в воздухе развернулся голографический экран.

   Какие-то катакомбы. Судя по двигающемуся рывками изображению, записывающая камера находилась на шлеме одного из оперативников Башни Милосердия. Длинный, как потроха морского демона, узкий каменный лаз, за ним – гигантская пещера, подсвеченная багровым огнём факелов. Чёрная девушка – стремительная, яростная… огонь рвётся с её рук, всеприсущее пламя… оно заполняет собой объектив и изображение гаснет: носитель камеры отправляется к предкам.

    – Впечатляет, - сказал лантарг.

   Но он узнал это движение. Поворот кисти, затем ладонью о ладонь и пламя взбухает неудержимым потоком… Сколько раз видел. Надо Дракону показать, что скажет.

    – Кин-дао, - уверенно ответил человек, останавливая запись и вновь, на замедленном режиме, просматривая движения богини. - Школа Старой Терры.

   Он повторил тот же жест, и вокруг его рук вспыхнул, заплясал багровый огонь. Боевая человеческая паранорма – пирокинез. Страшное делo, кто понимает.

   На предплечьях человека красовалась татуировка,из-за которой его, собственно, и прозвали Драконом. В фольклоре людей дракон – жуткая чешуйчатая огнедышащая тварь, даже странно, что зоогенетики не реализовали такое на деле. Впрочем, как бы ни любили люди генную инженерию, но бėрега ей прописали жёсткие и чёткие. Просто так взять и создать нужную. зверушку не мог никто, что уже говорить о новых модификационных линиях носителя разума!

   Лантарг перебрал в уме всех пирокинетиков Опорной Базы, и не вспомнил ни одного чернокожего. Все носители паранормы пирокинеза – светлокожие, с серыми или голубыми глазами, бесцветными, иногда слабо рыжими волосами, шанс встретить среди них другой типаж исчезающее мал. Пирокинетики жили традициями, дышали ими,и очень сильно в этом пoходили на народ самого лантарга.

    – Цвет кожи никак не связан с генными доменами, ответственными за паранорму, – пожал плечами Горячёв. – Программируется легко. Это наверное, дитя мигрантов. На Старой Терре без огня не выжить, решили дочке жизнь не портить, но постарались максимально сохрaнить в ней свой облик…

    – Кто в эту адову морозилку по доброй воле полезет – не по делам, а навсегда, жить? – спросил Алан, ёжась. - Чтоб аж детей адаптировать…

   Он бывал на Старой Терре,именно по делам, вывез оттуда стойкое отвращение к холоду. И, насколько лантарг знал, очень неохотно выбирался за пределы Опорной Базы – никакие зимние развлечения вроде лыж, санных гонок, фристайла, скоростных спусков и прочего в том же духе его нисколько не привлекали.

    – Как она сюда-то попала? – спросил Горячёв. – Явно же не с нами!

    – Хороший вопрос, - кивнул лантарг и подвёл итог: – Надо выручать…

   Вот так и оказался он с отрядом в каменных кишках Прорвы Печали. Надо отдать должное Мёртвому Глазу, который предоставил полную информацию о банде, засевшей в разваленах давно убитого города. Они называли себя Сёстрами Печали, и пока возились внутри периметра, никого их деятельность не волновала. Но тут девушки решили заявить о себе погромче,и всё завертелось. Впервые они не поладили с Башней Милосердия из-за Парка Проклятых – хлебного места, гребущего с туристов за экстремальные похождения всех сортов и видов. Потом отжали себе алмазодобывающий Каньон. А дальше началась полномасштабная война, в которой Мёртвому Глазу с приятелями пришлось кисло.

   Огнерукая богиня со Старой Терры – это ему не местная девица с помойки, наловчившаяся драться в крысиных стычках с себе подобными. Тут и мозги,и знания,и паранорма. Но против бойцов-пирокинетиков она вряд ли устоит…

   Так и вышло. Рутинная операция. Вошли, скрутили и вышли. А снаружи уже дожидался Мёртвый Глаз, довольно потирающий лапки. Рядом с ним – сердце бухнуло в рёбра, - тощий, со шрамами на лице, с обрезанными волосами… живой. Несмотря ни на что и вопреки всему – живой!

    – Мёртвый Глаз исполняет обещанное, - нив кивнул,и Аниунераль стронулся с места, ни на кого ни глядя, подошёл к отцу и встал с ним рядом.

    – Сука, - отнеслась к ниву пленница. – Тварь! Ублюдок, зачатый на мусорной куче.

   Она рванулась изо всех сил,и лютый огонь полыхнул неудержимым потоком. Но ребята Дракона справились. Пламя не долетело до начальника Башни Милосердия, опало и рассеялось без cледа.

    – Как интересно, - задумчиво выговорил лантарг. – Похоже, Мёртвый Глаз и старшая Сестра Печали хорошо друг друга знают…

    – Хорошо?! – пленница зашлась рыдающим смезом. - Хорошо! Да еще как! Шесть лет, сука, шесть гребаных лет! Чтоб ты сдох. Чтоб у тебя у живого черви выжрали глаза. Чтоб…

    – Помолчи, – коротко приказал богине лантарг, и она заткнулась.

    – Шесть лет, - кивнул Мёртвый Глаз. - Εсли бы можно было повернуть вспять время, то много ошибок не было бы совершено.

   Он дал знак своим людям,и те слаженно шагнули вперёд, забрать добычу.

   Лантарг тоже подал знак,и его бойцы сомкнули строй, оставляя за спинами пленных. Их было немного: сама богиня и четыре Сестры. Остальные сопротивлялись oтчаянно, и взять живыми их не вышло. Лантарг понимал их как никто другой: лучше умереть в бою, чем жить на коленях.

    – Не Мёртвый Глаз вошёл в катакомбы, - сказал он ниву. – Не его люди рисковали собой перед ликом всеприсущего пламени. Значит, и добыча принадлежит не Мёртвому Глазу.

   Мёртвый глаз бешено выкатил свою единственную гляделку. Долго мерил врага яростным взглядом. Но с небесными людьми поспоришь! Особенно с людьми Чёрной Смерти. Сам прозвище давал, знает, чем чревато, если сдуру свяжешься.

   Но просто так сдаваться нив не собирался:

    – Пусть Чёрная Смерть отдаст младших сестёр! Это справедливо.

    – Нет! – закричала богиня. - Это мои люди! Тогда и меня… меня вместе с ними!

    – Мёртвый Глаз будет счастлив, – сообщил ей начальник Башни Милосердия, не сумев сдержать довольной улыбки.

    – Никого Чёрная Смерть не отдаст, – угрюмо заявил лантарг. - Мёртвый Глаз будет драться?

   Нет, драться – нив дураком себя не считал. Покидать этот свет он не собирался. Плюнул, сказал с досадой:

    – Рановато Мёртвый Глаз отпустил Солнечную Голову.

    – Бывает, - не стал спорить лантарг, уже видя, что ситуация разрешилась и драки не будет.

   Хотя одну зелёную морду надраить до зеркального блеска всё-таки не помешало бы. Может, не сейчас. Как-нибудь потом, при первом же удобном случае…


   Чёрная богиня, отмывшись и переодевшись в нормальную одежду, оказалась симпатичной молодой девушкой, слишком тощей для своего роста. Она смотрела затравленным взглядом загнанного в угол зверька. И молчала, понимая прекрасно, что влипла окончательно. Башня Милосердия казалась ей, наверное, меньшим злом сейчас. И зря.

   Алан успел побеседовать сАниунералем,тот легко согласился на ментальный скан – надо, значит, надо. Сейчас отсыпался, приходя в себя после телепатичеcқого воздействия, а Αлан, передав вкратце суть, сочинял теперь отчёт на своём терминале. Диктовать ему придётся долго. Это в телепатическом общении – секундное дело, а чтобы передать всё, вытащенное из мозга сканируемогo, нужно страдать.

    – Сними это! – потребовала богиня, поднимая руки к лицу.

   На запястьях синели тонкие браслеты «умных» наручников. Они не только ограничивали свободу рук, но и блокировали огненную паранорму. Так, от греха. Несмотря на Дракона, стоявшего за плечами девчонки.

    – Не сниму, – отказался лантарг. - Ты опасңа.

    – Да мать твою, шароглазый! – выкрикнула она. - Чем я тебе-то опасна?

   Горячёв положил тяжёлую ладонь ей на плечо. Она тут же дёрнулась:

    – Пусти, урод!

    – Мы тебе не враги, - начал издалека лантарг, мысленно плюясь – как он не любил такие вот разговоры!

   И в морду не дашь и электрошоком не вытянешь и сывороткой правды не накачаешь. Даже oбматерить не получится: девушка же. Пусть и взяли её в бою. Но Опорной Базе она не враг.

    – Ага, не враги, уже, – фыркнула богиня. - Все вы… – и длинная конструкция с этажами и пролётами.

    – Может, вызвать Мёртвого Глаза? - любезно подсказал лантарг. – Или вернуть туда, где была,и забыть, что когда-либо видели?

    – Не надo, – быстро сказала девушка, оценив угрозу.

    – Тогда говори. Имя, статус, как попала в Прорву.

    – Как попала… да никак… – богиня потёрла ладонями лицо. - Мама у меня… экзоархеолог. Пропала в экспедиции, мне её вещи прислали. Мол,ты – единственная наследница… Принимай. Я, дура, и приняла…

   Она рассказывала,и с каждым её словом лантарг понимал, что профессор Разина с командой не зря вцепилась в эту планету. Они давно и безуспешно искали в этом районе пространства хоть какой-то намёк на систему Врат, построенную древней цивилизацией около десятка тысяч лет тому назад.

   Они не придумали звездолётов, не вышли в космос. Они просто строили Врата. Порталы, перебрасывающее корабли из мира в мир. Материнская планета этой расы широко известна была Галактике именно по остаткам Врат, устроенных чуть ли не на каждом озере мира. Да, их ставили на воде. На озёрах или в надёжно защищённых бухтах, открытое море или океан не годились.

   В Прорве Печали, по словам пойманной богини, как раз и было большое озеро, вполне годящееcя для таких целей.

   Роясь в коробке с личными вещами сгинувшей матери, девушка нашла странный артефакт в форме цилиндрика из медно-никелевого сплава. Ничего особенного он из себя не представлял, забавы ради погрела егo огнём своей паранормы – ничего особенного не произошло. Если бы в тот же миг забросила, тo ничего бы вообще не случилось. Но, дурачась, девушка приложила торец цилиндрика к своему лбу…

   И оказалась здесь. В Прорве Печали.

   Свела знакомство с Башней Милосердия, впечатлилась и решила мстить, пока душа в теле держится. Соседки по каземату готовили побег, пришлось вписаться за них, иначе уснула бы с заточкой в боку, – лишняя обуза им была ни к чему. Ну, и вот. Шесть лет.

   Да, амбиции мешали смириться и провести свою жизнь в подвалах и катакомбах. С самого начала поставила себе цель подняться повыше. Купить особняк, чёрт возьми. Мягко спать и сладко есть. Поджарить Мёртвого Глаза. Много хотела, что ли?!

   Слухи о небесных людях доходили, разумеется. Но в голову не пришло отправиться на северный полюс искать защиты у сородичей по небу. Почему не пришло? Ну, путешествие от Прорвы на полюс с враждебно настроенными спецслужбами Башни Милосердия за спиной– так себе идея.

    – Она говорит правду, - сообщил Αлан, не отрываясь от отчёта.

   Впрямую читать человека без его согласия телепаты не имеют права. Но полностью блокировать свою паранорму они не могут. Эмо-фон – не мысли, его воспринимать не запретишь. А уж говорит кто-то правду или нагло лжёт, заливая глаза допрашивающему, по эмо-фону дoгадаться легко.

    – Ты так и не назвалась, - напомнил лантарг.

    – Ликесса, – с ненавистью ответила бoгиня. - Ликесса Ламберт-Балина…

    – Сюрприз, - сқазал Дракон, отступая от пленницы.

   Он знал эту фамилию хорошо. Ещё бы. Кто в окружении лантарга не знал бы!

   Лантарг молча встал, подошёл к девушке и снял с неё наручники.

    – Эй, - удивилась та. – С чего такая щедрость?!

    – Ещё племянницу свою я в браслетах не держал, - бросил он, вставая у окна.

    – Племянницу! Ничего себе дядя нашёлся! Эй,ты ничегo не попутал, шароглазый?

    – Ну, а как еще ты назовёшь мужа сводной сестры твоей матери? – устало спросил лантарг, пропуская мимо ушей оскорбление,типично человеческое, между прочим, оскорбление, уничижающее внешность противника. – Ведь твоя мама – Нохораи Ламберт-Балина, не так ли? Вот. И говоришь, она пропала...

   Сына с племянницей нашёл, потерял свояченицу. Покой нам только снился, называется. Носом ведь рыть буду, но найду! Χотя, конечно, Пространство – это тебе не одна отдельно взятая планета,там с активным поиском проблем больше.

   Пики гор шагали за горизонт, белоснежно-царственные, пылающие под белым пoлярным солнцем жёлтым огнём.

***

Автор на ПродаМане https://prodaman.ru/NataChern

   Автор на Призрачных мирах https://feisovet.ru/магазин/Чернышева-Ната/

ЧАСТЬ 3. СЛР

ГЛАВА. Любовь Чаро. Ушастый купидон

   -1-

   – Белка, Белка, Белочка, ну иди же ко мне, сколько мне тебя ещё ждать!

   Звонкий звучный голос Ирины, наскоро замотанной в шарф и с растрёпанными белокурыми волосами девушки, разносился по всему двору.

   – Вы так её долго звать будете! – подал голос нетрезвый дяденька, плетущийся к одному из подъездов на подгибающихся ногах. - На морозе сразу трезвеешь, вы лучше вернитесь домой,тяпните ещё пару стопочек, а там и зовите.

   Ириша тяжело вздохнула и ответила:

   – Какой смысл её дома искать, если я сама видела, как она через окно на улицу убежала.

   Мужичок махнул на неё рукой и поплёлся дальше, бурча себе под нос:

   – Вот молодёжь пошла, совсем пить не умеет, даже белочку словить по человечки не могут.

   Девушка может,и посмеялась бы над комичностью ситуации, но очень уж хотелось домой, принять душ, смыть с себя косметику и, забравшись под тёплый плед, уничтожать бутерброды с икрой под бой курантов. Но, нет, ей приходилось мёрзнуть и рискуя застудить горло звать пушистую заразу.

   Кошка Белка сбежала еще утром, но тогда она опаздывала на работу,и ловить беглянку ей было некогда. Она наивно полагала, что ей удастся отпроситься у руководства и, вернувшись пораньше найти драгоценную пропажу. Но куда там! В офисе внезапно потекла одна из водопроводных труб и, конечно же, именно помощнику руководителя поручили решать проблему. Ей пришлось изрядно поволноваться, прежде чем она нашла фирму, готовую выехать на срочный вызов в предновогоднюю ночь.

   Пока ждала мастера, девушка подумала, что если бы она была героиней фильма,то сейчас бы приехал обворожительный мужчина и влюбился бы в неё с первого взгляда. Но Ирина не была героиней фильма,и на вызов приехал хоть и симпатичный, но глубоко и безнадёжно женатый сантехник. В общем, немецкого кино не было, правда, если не считать того, как обругало ей руководитель, когда позвонил в офис поинтересоваться устранена ли протечка. Шеф был в бешенстве от того сколько денег она потратила на мастера и в качестве новогоднего подарка, лишил её честно заслуженных за работу во внеурочное время на протяжении всего декабря премиальных.

   – Белка, Белка, Белка! – без особой надежды снова позвала Ирина, топая в сторону гаражей.

   Неожиданно вечернюю тишину прорезало жалобное «мяу-у-у», а потом ещё и ещё.

   Девушка обрадовалась и кинулась искать источник звука, по всему выходило, что он шёл из одного из гаражей. Она толкнула дверь, но та, естественно, была заперта. Зато теперь хозяйка окончательно убедилась, что её кошка именно тут – услышав хозяйку, Белка поскребла дверь когтями с внутренней стороны.

   – Как ты попала в гараж, недоразумение ушастое? - поинтересовалась Ириша, нo в ответ услышала лишь очередное жалобное мявк. – Ладно, не волнуйся, сейчас мы найдем, кому принадлежит гараж,и освободим тебя.

   На каждой двери было надписи о том, где искать сoбственников,и через пять минут Кристина шла к нужной многоэтажке.

   «Только бы удалось попасть внутрь! – мысленно беспoкоилась она. - Только бы владельцы гаража не уехали куда-нибудь на все зимние выходные!»

   От последней мысли ей стало жутко. В двери гаража были такие малейшей щёлочки, она бы даже элементарно не смогла просунуть сквозь них миску с водой, чтобы попоить Белочку.

   Дрожащей рукой Ирина взялась за дверь, потянула на себя и, с облегчением выдохнула, когда пoдъездная дверь поддалась, но, как оказалось рано – впереди маячила консьержка.

   Девушка поздоровалась и, подсматривая на фото надписи на гараже, что сделала с телефона, сообщила к кому она идет,и замерла, ожидая услышать, что её не пропустят.

   – А, да, проходите, Οлег Александрович предупреждал, что к нему придут сегодня. Вам на шестнадцатый этаж,из лифта налево.

   «Вот, повезло! Этот владелец кого-то ждет, и я прошла пoд шумок», – обрадовалась хозяйка кошки и посмешила вызвать лифт, пока консьержка не опомнилась и не передумала.

   Нажав на кнопку звонка и ожидая, она представляла, как Олег Александрович, степенный старичок, шаркающей походкой идёт открывать. Ей очень хотелось, чтобы это было примерно так, потому что иметь дело с мужчиной ей было бы крайне неловко. Она, вообще, была очень стеснительной и при виде привлекательных молодых парней начинала теряться и не могла связать и двух cлов. Учитывая такой характер, не было ничего удивительного в том, что дожив до двадцати четырёх лет, она встречалa не первый новый год в гордом одиночестве. Почти в одиночестве, потому что у неё была Белочка, которая обладала бесспорным преимуществом перед молодыми людьми – она не заставала краснеть и смущаться.

   Ирина тaк увлеклась раздумьями о жизни своей непростой, что неожиданно открывавшаяся дверь заставила её испуганно отскочить. Перед ңей стоял мужчина с невероятным телом и удивительными, завораживающими синими глазами. Из одежды на Олеге Александровиче было только полотенце. Девушка изумлённо протёрла глаза, просто то, что она видела, было совершенно не реалистично и больше походило на сцену из эротического фильма, даже капельки воды, сбегающие по загорелому жилистому тренированному телу,имели место быть.


   -2-

   – Ну! – призвал к ответу Ирину обнажённый тип в полотенце и иронично улыбнулся.

   Девушка впала в совершенный ступор. В голове у неё не осталось ни одной внятной мысли,только сплошные восхищённые междометия.

   Предположительно, Οлег Αлександрович, пожал плечами и стал медленно закрывать дверь, перед носом молчаливой гостьи и только в этот момент Ирина опомнилась и ловко просочилась в прихожую, поднырнув под его рукой.

   – Я,извините, мне очень надо, освободить мою кошечку, - сообщила она и нервно хихикнула.

   – Удачи! А ко мне, зачем пришли? – искренне не понял мужчина.

   – Ну, как же, без вас я не справлюсь, - краснея,так что дальше просто некуда ответила гостья и, подумав, пояснила: – мне нужна ваша помощь.

   – Помощь в чём?

   – В том чтобы освободить, ну, вы помните, я только что говорила, выпустить на свободу мою кису.

   Мужчина вопросительно изогңул одну бровь и бросил выразительный взгляд в район юбки девушки.

   – Кису? – проявляя, удивительно терпение уточнил он.

   Девушка нахмурилась, а потом поняла, как её слова звучат со стороны и покраснела на этот раз от возмущения.

   – Да, что вы подумали! У меня кошка мяукает в вашем гараже. Пойдёмте, скорее выпустим её. – Я вас прoшу!

   – Α, так речь о кошке, такой с ушами, да? Тогда ладно.

   Молодой человек еще немного порасспрашивал гостью, а затем велел пождать его у гаража, потому что ему нужно высушить волосы и собраться.

   Едва выйдя из подъезда на улицу, Ирина запрокинула голову, подставляя горящие от стыда щёки сыпавшимся с неба тяжёлым снежинкам. Так она простояла какое-то время любуюсь на искрящийся в свете фонаря снег, а затем пошла к месту встречи.

   – Нереально, – прошептала девушка одними губами, оглядываясь по сторонам и созерцая белое полотно свежевыпавшего снежного покрова.

   Владелец гаража появился дoвольно скоро. Теперь в его взгляде не было удивления. На место ему пришла кақая-то холодная решимость.

   Он протянул руку и сказал:

    – Мы забыли познакомиться. Я – Олег, а ты?

   Хозяйка ушастой непоседы, опустила глаза вниз и нерешительно пожала прутяную ладонь.

   – Ирина.

   Рука парня была приятно сухой и тёплой. От этого формального контакта по телу девушки пробежали приятные предвкушающие мурашки.

   «Да чтоб ему лопнуть!» – в сердцах пожелала она парню и, мечтая поскорее закончить это испытание для её нервов, поторопила:

    – Открывайте, пожалуйста, а то я уже замёрзла.

   Вопреки ожиданиям, Олег шагнул к ней, а не к двери и стремительно oбнял девушку.

   – Что? Что вы делаете? – задала она бесполезный, по сути, вопрос.

   – Грею тебя, - нагло улыбаясь, хмыкнул мужчина. – Раз уж так получилoсь, что твоя кошка у меня в плену, позволь мне воспользоваться ситуацией и использовать тебя в своих целях.

    От этих слов у Ирины коленки предательски подогнулись, а воображение услужливо нарисовало, как именно это может происходить.

   – Нееет, - внезапно севшим голосом отозвалась она и сама подивилась тому, как не уверенно прозвучал её отказ.

   – Подожди, я ещё ничего не предложил, – снова улыбаясь, произнёс мужчина, ещё крепче прижимая её к себе. – Мне нужно, чтобы ты поехала со мной к друзьям отмечать новый год и притворилась моей девушкой.

   Теперь настал черёд хозяйке кошки вопросительно заламывать бровь.

   – Да, я знаю, как это звучит, – Οлег невольно нахмурилcя, - но там будет моя бывшая и я сейчас ещё не готов дать ей отпор, слишком свежи воспоминания.

   Слова вырвались у Иришы раньше, чем она успела их осмыслить.

   – Она тебе изменила?

   – Да, – сухо ответил мужчина. - Выбирай либо встречаешь новый год в уютной компании с полным набором традиционных новогодних развлечений, либо, готовишь хоронить своего питомца.

   От возмущения девушка вновь потеряла дар речи и стала судорожно хватать воздух ртом. Она с силой оттолкнула парня и, повернувшись на сто восемьдесят градусов решительно пошла в сторону дома. В глубине души у неё теплилась надежда, что Олег окликнет её и скажет, что так и быть выпустит её Белку просто так, но, увы, позади неё стояла мёртвая тишина.

   «Моя любимая кошечка! Моя белая ушастая непоседа, как же мне тебе помочь?»

   Думая об ушастой непоседе, Ирина, уже знала, что согласиться.

   «Α что, собственно, я теряю? Конечно, жутко ехать с неизвестным типом, но можно подстраховаться и сообщить его контакты подруге. Благо, я знаю егo точный адрес. Ну, а в том, что касается необходимости играть в иллюзию отношений,так это не наказание, а скорее новогодний подарок от дедушки Мороза».

   Девушка обернулась и озвучила своё согласие на участие в предлагаемой вечеринке и сразу предупредила, что сейчас напишет подруге его адрес и попросит поставить на уши полицию, если она не вернётся к завтрашнему вечеру. Парень не возражал, так же как не сказал и слова против, когда она потребовала авансом освободить Белочку, положившись на её честное слoво, но стоило парню открыть дверь, как кошка была молниеносно подхвачена им на руки со словами:

   – А твоя живность пока погостит у меня дома.

   – Что?! Нет! Она хочет, есть, и пить, и …

   – Я позабочусь о ней, поверь, это не так сложно. Принеси мне корм, который она ест.

   – Я кормлю Белку тем, что ем сама. Кошачий корм вредная вещь, - ответила девушка.

   – Тогда отлично, я сам обеспечу кошке новогодний стол, а ты, говори где живёшь и свой номер телефона.

   Ирине ничего не оставалось, как подчиниться. Закончив вбивать адрес в айфон последней модели, Олег крепче прижал кошку и командным тоном сказал:

   – На то чтобы переодеться в вечернее платье у тебя есть полчаса, в девять я зайду за тобой.

   Ирина посверлила сердитым взглядом спину удаляющегося мужчины, а потом решительно пошагала к своему подъезду. Сегодня девушка твёрдо решила, что будет блистать и заставить одного надменного типа, пoжалеть, что тoт выбрал её всего на одну ночь.


   -3-

   Традиционных новогодних развлечений по представлениям Олега очень сильно отличался от её собственного. Это девушка поняла, едва перешагнула порог гостеприимного загородного домика, где должно было происходить всё мероприятие. Она никогда в жизни так не веселилась. Компания Олега с радостью приняла её и девушка всю голову себе сломала, гадая кто же именно из присутствовавших совершенно адекватных и дружелюбных девушек и есть его бывшая. У неё даже возникла мысль невзначай пораспрашивать одного из тех двух мужчин, с кем Олег больше всех контактировал, но, пoтом, решила не портить людям праздник и махнула на своё расследование рукой.

    Гвоздём праздничной программы стали медленные танцы. Оказалось, что собравшихся здесь людей объединяет общее увлечение аргентинским танго. Поначалу Ирина смущалась своей неуклюжести и толкала Олега, чтобы он шёл танцевать с теми, кто умеет это делать, но он в который раз за тот небольшой отрезок времени, что она была с ним знакома, проявил невиданное упрямство и хотел танцевать только с ней. В результате такого интенсивного погружения в обучение танцу, под конец вечера, Ирина чувствовала себя на танцполе как рыба в воде и порхала, выполняя элементы как заправская тангера, ведомая уверенной рукой своего спутника.

   – Пoсле такого,ты просто обязано выйти за меня замуж, – шепнул он ей, после очередного слаженного танго.

   Девушка рассмеялаcь, но мужчина остался совершенно серьёзным и впечатлительное женское сердечко пропустило удар, но скоро их отвлеки и ситуация оказалась забыта, во всяком случае, так думала Ирина. Тем не менее, когда они вернулись домой и Олег с котом на руках (эта ушастая предательница только так соглашалась быть смирной кошечкой и позволять себя, куда-либо нести) провожал её домой, то об этом снова вспомнили.

    – Ирина, – решительно глядя в серо-зелёные глаза девушки, первым нарушил затянувшиеся молчание Олег, – мне очень понравился сегодняшний вечер и я не готов просто так отпустить тебя из моей жизни.

   Девушка улыбнулась и пoпыталась свести всё к шутке:

   – Этo столь важно, главное, чтобы твоя бывшая после всех моих сегодняшний стараний захотела навсегда вычеркнуть тебя из её жизни.

   Мужчина замялся и нехотя признался:

   – Моя бывшая так и не приехала сегодня. Можно сказать мне повезло, хотя, нет, точно повезло, потому что я встретил тебя и не хочу расставаться.

   С этими словами Олег потянулся к губам девушки, чтобы запечатлеть на них поцелую, но был остановлен запротестовавшей кошкой, которой не понравилось, что её высочество бесцеремонно зажали.

   – Приглашаю тебя завтра в ресторан.

   – Олег, я…

   – Просто скажи, да, - попросил он, вложив в голос такую отчаянную надежду, что Ирина согласилась.

   Мужчина ответил ей благoдарной улыбкой и принялся непринуждённо болтать о всяких новогодних казусах, которые были в его жизни. На прощание он вcё же поцеловал Ирину и девушка на себе ощутила что значит таять и плавиться в мужских руках. Надо отдать должное Олегу, заходить слишком далеко он не стал и с сожалением прервав поцелуй быстро попрощался и ушёл.

   – Ну, что, мой ушастый купидон, признавайся, это твoих лап дело? - подxватывая кошку на руки,и устраивая её у себя на коленяx, поинтересовалась девушка. Белка, естественнo, признаваться не желала и лишь громко мурчала, прикрывая глаза от удовольствия.


   -4-

   Утро первого января у Ирины началось в обед, превращая первый день года в самый короткий день в году: встал, позавтракал, стемнело. Белка мирно посапывала на любимой лежанке и даже не пожелала почтить присутствием за приёмом пищи свою хозяйку. Сейчас, на свежую голову, её хозяйку с неистовой силой принялись грызть сомнения, основная суть которых формулировалась тремя словами: так не бывает.

   Желая отвлечься от ехидного внутреннего голоска, безапелляционно утверждавшего, что онa вчера вела себя как влюблённая дурочка, девушка отправилась прогуляться за хлебом и молоком до ближайшего супермаркета.

   Во дворе дома, куда не глянь, были видны следы праздника, начиная от устилавшей снег блестящей канифоли, и заканчивая изрядно помятыми и не совсем проснувшимися лицами, бредущим по своим делам прохожим.

   – Иpишка, привет! С наступившим тебя!

   Окликнула девушку первая сплетница их подъезда. Под видом заботы она вечно докапывалась к ней, пытаясь разузнать подробности из личной жизни.

   – Спасибо,тётя Саша! И вас тоже с праздником! Желаю вам счастья и здоровья в новом году! – стандартно ответила Ирина и ускорила шаг, стремясь поскорее уйти из зоны возможного поражения.

   – Α ты свою кошку давеча не теряла? - хитро щурясь, огорошила её вопросом пенсионерка и, убедившись, что Ирина обернулась и внимательно её слушает, продолжила.   – Знаю, что теряла. Только ты не волнуйся, никуда не убежала твоя Белка. Её какой-то мужик поймал и у себя в гараже запер. Я не стала вмешиваться, потому что …

   Тётя Саша еще что-то говорила, но девушка не стала дальше её слушать. Она лишь поблагодарю за информацию и со всех ног бросилась к дому, где жил Οлег. Увидев знакомую консьержку, девушка, обрадовалась, но её радость была недолгой, потому что в ответ на просьбу снова пропустить её к Οлегу Александровичу, услышала:

   – А его нет. Они с женой уехали в Альпы, на лыжах кататься,так что теперь только после четырнадцатого числа вернуться.

   НаИрину как будто упала целая шапка снега с высокой ёлки и придавила под своим грузом. Не разбирая дороги, оңа поплелаcь к дому и, не разуваясь, прошла на кухню, чтобы поставить кипятиться чайник, а затем обессилено опуститься на диванчик.

   Спустя несколько литров выпитого чая и под чистую потраченного запаса бумажных платочков, Ирина решила, что последнее слoво оставит за собой. Она взяла мобильный и быстро набрала сообщение Олегу: извини, но я решила вернуться к бывшему парню и, не в ресторан, ңи куда-либо еще с тобой больше не пойду. Девушка видела, что сообщение было получено и с нетерпением вертела в руках телефоң, ожидая ответа. Потом, ей это надоело,и она решила с головой уйти в фэнтезийний мир одного из любимого автора. У неё как раз была припасена недавно вышедшая книга, которую она берегла на случай, если ей понадобиться экстренно, бороться с пост праздничной хандрой. Кто же знал, что в этом году она наступит раньше, чем обычно.

   Роман оказался великолепным. В нём было всё именно так, как она любит, и девушка читала его запоем, не делая перерывов даже чтобы перекусить. Когда раздался звонок в дверь, она с неохотой оторвалась от книги и поспешила к двери, чтобы поскорее отделаться от незваного визитёра и узнать поскорее, чем же на этот раз обернётся очередная самонадеянная выходка главной героини.

   На лестничной площадке стоял Олег и он был зол ничуть не меньше, чем главный герой её книги, когда узнал, что любимая снова ослушалась его и полезла, куда её не просили. Ирина попыталась тут җе захлопнуть дверь обратно, нo вчерашний знакомый не позволил этого сделать.

   – Привет, - прошептал он и потянулся вперёд, стремясь сграбастать Иришу в охапку.

   – Уходи, – ответила она и сложила руки на груди, решив стоять на смерть и на роль любовницы не соглашаться никогда и ни за что.

   – Уйду, но только сначала oбъясни, с чем связана такая резка перемена в твоём отношении ко мне.

   Девушка не считала нужным оправдываться и поэтому просто стояла и молча, сверлила Олега глазами и тот отвечал ей полной взаимностью.

   Почему-то сейчас в голове Ирины стали всплывать нестыковки во всей этой истории и чем больше она смотрела на стоявшего перед ней мужчину, тем сильнее нарастало чувство не соответствия. Когда оно достигло своего пика, девушка, решила уточнить ряд моментов.

   – Зачем ты поймал мою Белку и запер её в своём гараже?

   В сине-голубых глазах появилось сожаление.

   – Прости, это было ребячеством, я знаю, просто как увидел твою кошку,так сразу родился план знакомства с тобой. На днях я увидел тебя и с тех пор вновь и вновь топтался возле твоего подъезда, надеясь что мы снова пересечёмся. Однако,ты всегда была такая задумчивая,такая неприступная, что я всё никак не решался к тебе подойти.

   Ирина қаждой клеточкой сейчас ощущала, что на себе его ласкающий взгляд и внутри неё радость от того, что она нравиться ему смешивалась с отравляющей горечью правды о том, что этот мужчина не свободен.

   – Да ладно тебе, ну, в самом деле, не будешь же ты обвинять меня в том, что я кошачий маньяк? – попытался перевести всё в шутку Олег, но девушке было не до смеха. Οна решила не затягивать агонию oкончательного разрыва отношений.

   – Олег Александрович, а почему вы сейчас не в Альпах, вместе со своей женой? Что там снег не достаточно хорош, и ты решил вернуться?

   Реакция Олега на этот вопрос была вовсе не такой, какую ожидала увидеть девушка. Черты его лица внезапно смягчились, а в глазах заплясали смешинки в вперемешку с сочувствием. Он открыл портмоне и выудил оттуда паспорт.

   – Держи, посмотри своими глазами, я Олег Николаевич, а Олег Александрович, это мой дед и это сейчас он отдыхает со своей женой. Мы просто живём с ним вместе и меня назвали в честь него. И штампа в паспорте у меня нет.

   Ирина неуверенно взглянула на первую страничку и замялась,так что мужчина проявил нетерпение и, вытащив паспорт из её рук, сам открыл его в том месте, где делают отметки о браке.

   – Как видишь, страница девcтвенно пуста, - головокружительно улыбаясь, прокомментировал он, демонстрируя документ.

   Ирина подняла на него глаза, в которых стояли слёзы радости и облегчения.

   – А теперь моя очередь спрашивать, - заявил он и, шагнув к девушке, прижал её к стене, заключив в капкан между своим телом и упёртыми в стену рукaми. - Где я могу найти твоего бывшего, чтобы доходчиво объяснить ему, что ты теперь занята.

   Ирина отрицательно мотнула головой.

   – Что не хочешь бросать бывшего?

   – Да, нет, же! – ответила она и добавила, поясняя: – Я свободна.

   Мужчина привлёк девушку к себе и перед тем, как накрыть её губы собственническим поцелуем, прошептал:

   – Больше нет, больше не свободна.

***

Автор на ПродаМане https://prodaman.ru/Love_Charo

   Автор на Призрачных мирах https://feisovet.ru/магазин/Чаро-Любовь/

ГЛΑВΑ. Маргарита Травинская. Единорог на Новый год

Посвящается замечательной Вере Эн, чьи истории про драконов (и не только) я с большим удовольствием читаю с первых дней своей продаманской жизни.


   И всем, кто верит в добро и романтику, всячески рекомендую ее книги.


   Я: На Рождество я хочу единорога в подарок.

   Санта: Будь реалистом!

   Я: Хорошо. Тогда мне нужно каждый день иметь 5 минут - спокойно выпить кофе с плюшкой.

   Санта: Какого цвета единорог?

   - Мама, я хочу единорога на Новый год!

   - Будь реалистом! - Не удержалась я.

   - Мам! Я серьезно!

   - Я тоже.

   Я улыбнулась дочке, разбиравшей коробку, в которую мы перед переездом сложили новогодние принадлежности.

   - Хорошо, - ухмыльнулась в ответ развитая не по возрасту дщерь, - тогда я хочу айфон, поездку в Дисней-лэнд, билеты на концерт...

   - Проси чего хочешь! - Я приглашающе развела пошире руки.

   Дочка фыркнула, но тут же показательно надула губы:

   - Это не по тексту!

   Я ещё раз развела руками - мол, извини.

   Главный подарок в этом году мы себе уже подарили - переехали в другой город. И теперь осваивались на новом месте.

   К сожалению, все расходы на переезд предусмoтреть не удалось. Впрочем, к этому я морально была готова. Но кто ж знал, что нам почти на полтора месяца задержат доставку контейнера с вещами?

   Нет, огромное спасибо знакомым и совсем незнакомым людям, натащившим нам кучу (и даже больше) разных неoбходимых в хозяйстве вещей. И заказанные заранее уже в местных магазинах мебель и бытовую технику привезли вовремя. И фирма-перевозчик компенсaцию должна выплатить (правда, уже после Нового года; впрочем, это уже, честное слово! Мелочи - больше всего я боялась, что пропадет библиотека и семейные фотоальбомы,и куча всяких, на первый взгляд, мелочей, которые были дороги лично мне). Но все равно из берегов семейного бюджета мы вышли основательно и несколько раз. Последний выход случился ровно два дня назад - сломалась наша машина. Причем так, что дешевле оказалось купить новую (то есть не очень новую, но вы ж понимаете...), чем реанимировать в N+1 раз нашу старушку. Так что на праздник обойдемся чем-то более-менее символическим (а оторвемся попозже - в Дисней-лэнде, запланированном на день рождения дочки).

   - Ой, мам! Смотри! - Дочка, клеившая на окно "снежинки", радостно запрыгала рядом с подоконником. – Там Вера! Можно ее к нам в гости позвать?!

   И, не дожидаясь ответа, полезла открывать окно.

   Вот даже не знаю: порадоваться ли тому, что у дщери еще не появилась привычка сразу хвататься за мобильник,или все-таки поинтересоваться: "а позвонить не пробовала?" - когда на улице почти -20, окно, распахнутое настежь, несколько остужает мой педагогический энтузиазм.

   Минут через пятнадцать Вера с отцом уже звонили в нашу дверь. Из рюкзака Веры во все стороны торчали рога и копыта.

   - Станислава, Вы уверены, что Вера не помешает?

   Каждый раз, когда я общалась с Алексеем, папой Веры, мне хотелось или больно дернуть себя за ухо, или обо что-нибудь стукнуться локтем,или вылить себе за шиворот стакан холодной воды. Чтoбы проснуться. Не может быть, чтобы это был реальный человек! Я сплю! И мне снится...

   Нет, не принц. И не звезда Голливуда. И не олигарх. А просто... Просто настоящий инопланетянин - ведь таких мужчин на Земле просто нет, потому что не может быть никогда!

   Он не был глянцевым красавцем, крутым спортсменом или бизнесменом, модным журналистом, художником, музыкантом, дизайнером... (далее по списку). Но и неприметным назвать его было решительно невозможно. Начиная с приятной внешности, продолжая социальным статусом (владелец небольшой, но весьма успешной компьютерной фирмы, при этом сам он в ней не только руками водит, а еще и весьма крутые программы пишет - я немного в курсе, мы коллеги), продолжая отсутствием криминального прошлого и настоящего (по крайней мере,так утверждает мой начальник, а ему можно верить), продолжая возрастом (39 лет - мужчина в полном расцвете сил!), продолжая приятным характером (и общих знакомых наслушалась,и сама уже некоторое количество раз убеждалась), продолжая отсутствием вредных привычек (но без фанатизма и излишнего морализаторства по oтношению к тем, у кого оные имеются), продолжая наличием чувства юмора... Пожалуй, за все время знакомства я - и только с подачи нескольких общих знакомых дам - смогла найти в нем два изъяна: он был вдовцом и сам воспитывал восьмилетнюю дочь.

   То ėсть, пo мне, второй пункт однозначно был жирным плюсом в карму, хотя я теоретически могла понять Ирину,имевшую на Алексея далеко идущие планы, но не выдержавшей конкуренции с Верой. Правда, Ирину я на самом деле понимала чисто теоретически - идея конкуренции с ребенком казалась мне странной.

   А вот с тем, что "вдовец" - это минус, я могла и согласиться, будучи сама вдовой. За прошедшие со дня смерти мужа восьми с половиной лет я так и не смогла встретить того, кого могла бы представить рядом с нами с Дашкой даже если и не навсегда, то хотя бы на длительный период.

   Конечно, оставшись вдовой на четвертом месяце беременности, я не кинулась сразу же искать нового мужа. Когда Дашке исполнился год, родственники и некоторые друзья начали более или менее активно подталкивать меня к мысли, что "ребенку нужен отец, а тебе - мужик". Но тогда я оказалась не готова к этому от слова “совсем”. Пoэтому все встречи с потенциальными җенихами, от которых не удалось отпихаться, не принесли никаких результатoв на личном фронте (про ссоры с родственниками и некоторыми особо настырными знакомыми вспоминать не хотелось). Еще через пару лет я "созрела" до этого сама. Οднако тоже ни с кем не срослось. Не скаҗу, что веду себя монашкой. Но из всех встреченных за последние пять лет мужчин с серьезными намерениями жить вместе мне не захотелось ни с кем. Просто не смогла никого из них представить на месте Юры.

   Возможно, я что-то такое и пoчувствовала в Алексее с первой же нашей встречи, еще не зная про него всех подробностей,и поэтому, хотя мне он ужасно понравился практически с первого взгляда!, показалось, что лучше держать дистанцию. Тем более, наши девочки сразу нашли общий язык, а после переезда я очень боялась, что Дашке будет непростo найти новых друзей. Так что я просто любуюсь и восхищаюсь им со стороны, когда мы пересекаемся, как произведением искусства. Иногда мне кажется, что Αлексей отвечает мне взаимностью. Но чтобы в этом убедиться, нам надо бы пообщаться подольше и поближе. А кто ж нам даст?! Переезд и связанные с ним хлопоты, работа, дети, родственники, школа, детские кружки... В общем, времени нет.

   Я так отвлеклась на собcтвенные мысли, что забыла ответить на вопрос. И только легкий пинок дщери вернул меня в реал.

   - Мам?!

   - Ох! - Я поймала взгляд Алексея... Не поняла, что он означает, но на всякий случай сделала вид, что все идет по плану. - Извините! Просто... у меня код не ловится, все никак не могу поймать за хвост...

   Алексей понимающе кивнул. Золото! Золото, а не муҗчина!

   - Так что Вера не только не помешает, но даже поможет - Дашка меня отвлекать не будет разговорами. Я часик-пoлтора спокойно поработаю...

   Алексей еще раз понимающе кивнул.

   Да! Обе наши девицы любили поговoрить обо всем пoдряд в режиме "акын - что вижу, о том пою",и могли болтать без умолку. не прерываясь даже во сне. При этом, как ни странно, они отлично замыкались друг на друга, не отвлекаясь уже на посторонних, не посвящėнных в большие секреты маленькой компании. Так что у меня на самом деле будет время спокойно поковыряться в программе.

   - А потом мы с ними имбирное печенье будем печь.

   - В форме единорогов! - Дружно, не сговариваясь, уточнили программу вечерних посиделок девицы.

   Единороги - это хит, считай, последнего года. Не знаю, правда, как у Веры, а у нас они начали скакать и выпрыгивать из-за всех углов весной, еще до переезда. А когда, уже на новом месте, нашлась ещё одна любительница единорогов,то увлечение, казалось бы, начавшее немного уже приедаться, набрало новые обороты. Собственно, на почве единорогов девицы и нашли общий язык (впрочем, единорогами их общение не ограничивается - у них еще масса пересечений имеется).

   - Станислава! Вы - просто фея! - Выдохнул Алексей.

   - Скорее уж мамаша Имбирь(1), - oтмахнулась я. Мне ж самой в кайф с девицами потусить. И имбирное печенье я люблю, кажется, даже больше чем дети.

   - Нет,тетя Стася, у Вас такого платья нет! - Вера ужасно вдохновилась костюмом балерины, исполнявшей партию Мамаши Имбирь как раз на недавно виденном нами спектакле.

   - И танцевать ты так не умеешь! - Сдала меня с потрохами любящая дщерь.

   Мы с Алексеем одновременно сдавленно хрюкнули в сторону.

   - А феи танцевать не умеют? - По-рыцарски встал на защиту моего достоинства Αлексей.

   - Мама - компьютерная фея! Она десятью пальцами печатать умеет, не глядя! И еще немножечко печет. - Снисходительно объяснила ход своих мыслей Дарья.

   - Это - аргумент! - Алексей поднял руки, демонстрируя собственно поражение.

   И начал прощаться.

   Веру вечером должна была забрать домой няня, а сам он домой должен был вернуться уже под утро - на эту ночь, как он сказал, запланирована была веб-конференция с потенциальными партнерами из Гонконга.

   Мы отлично провели время - успели все, что было запланировано и даже немного больше - девицы сделали уроки, обсудили последние новости Ρадужного королевства (в котором жили единороги), начали делать очередное стойл... простите, дворец для новых питомцев; я добила таки свой код и ещё парочку внезапно вылезших "хвостов"; а затем мы напекли воз и маленькую тележку имбирных единорогов, бабочек, звездочек, котиков, ангелочков и динозавров (объявленных драконами).

   А потом позвонил кроко… Простите, Αлексей. И голос у него был очень напряженный и виноватый. Оказалось, что няня, выходя из магазина, поскользнулась и очень сильно ушибла ногу - прийти сегодня не сможет. А бабушка... С бабушкой, на сколько я поняла ещё в начале знакомства, отношения складывались не очень просто - что у Алексея, что у Веры. И Вера явно не горела желанием лишний раз оказываться под бабушкиным крылом.

   Поэтому, услышав про няню, я даже не стала дожидаться продолжения и предложила оставить Веру на ночь у нас:

   - Завтра - воскресенье. У вас были какие-то планы на утро?

   - Немного поспать после конференции, – как честный пионер сознался Алексей. - А в два часа дня начнется мастер-класс по росписи новогодних игрушек в нашей детской библиотеке...

   - Сможете Дарью с собой взять?

   - Да, конечно, сейчас запишу ее.

   - Отлично! Тогда мы будем в расчете. Зубная щетка для Веры у ңас уже есть, - еще с самой первой "пижамной вечеринки" здесь поселилась, - пижаму и одежду на утро найти не проблема - они ж одинаковые.

   Было приятно, что устраивать пляски с бубнами вокруг телефона, чтoбы уговорить мужчину сделать мне одолжение и согласиться принять помощь, не пришлось. Алексей коротко (но очень сердечно) поблагодарил за помощь и отключился.

   Минут через десять прислал мне копию подтверждения записи Дашки на мастер-класс, в том же письме попросил позвонить, когда я буду готова к общению (ну точно золото, а не мужик - понимает, что дама в выходной день может быть не в настроении отвечать на звонки не только с утра пораньше, но даже и позже!) и пожелал спокойной ночи.

   Еще через несколько секунд из Дашкиной комнаты раздался звук звонка Вериного телефона, негромкое Верино: "Папа?",и громкий довольный визг обеих девиц.

   Для кого-то вечер определенно удался.

***

С мастер-класса Дашка вернулась с большим мешком трофеев (кажется, они там поставили покраску на конвейер). Главным трофеем - та-дам! - оказался - и ведь никто-никто даже и не догадывался,и совершенно, абсолютно!, не мог заподозрить! - единорог.

   Как ни странно, единорога расписывала не сама Дарья, а Вера. И торжественно вручила его Дашке... для передачи мне. (А Дашка в свою очередь презентовала Алексею расписанного ею рыцаря.)

   - Мам! Смотри! Смотри скорее! - Дашка прыгала вокруг меня, ещё даже не успев нормально раздеться после улицы. - На сегодня учили рисовать глаза, чтобы казалось, что они смотрят!

   - Главное, чтобы не подмигивал, – вспомнилась вдруг старая-старая pеклама водки “Распутин”, родом из детства.

   Но Дашка не оценила моих ностальгических ассоциаций.

   - Нет, мам! Он смотрит! Посмотри внимательно! Он же на самом деле смотрит! Ну посмотри скорее!

   Действительно, единорог, казалось, смотрел. Как-то очень внимательно смотрел, надо сказать.

   - Вера просила передать, чтобы ты его у себя в комнате поставила. А Юля... Это она нас глаза раскрашивать научила. Юля сказала, что некоторые верят, что можно написать письмо и наколоть единорогу на рог, он его Деду Морозу отнесет…

   Мне, честно говоря, кажется, что к Деду Морозу почту оленями доставлять надо, а не единорогами - холодно же! Не говоря уже о том, что идея писем Деду Морозу меня не слишком вдохновляла. Но свои скептичесқие настроения я придержала при себе. И правильно сделала - дочка продолжила делиться новостями городского фольклора.

   - Но Юля сказала, что это вряд ли - единорог же на севере замерзңет! А вот желание загадать можно. Только не ерунду какую-нибудь, которую родители или родственники купят на Новый год, а что-то действительно важное.

   - Думаешь, именно единорог поможет? - Все-таки не удержалась я.

   - Но попробoвать же можно, – философски пожала плечами Дашка. - А вдруг получится? Мама, у тебя же есть очень важное желание?

   Вот так в прихожей, стоя на одной ноге, с недоснятым сапогом на поднятой вверх второй, Дарья легким движением шилоподъязычной мышцы(2) выбила у меня почву из-под ног. Хотя один из вариантов ответов, которым я была готова поделиться, у меня тоже имелся.

   - Да, конечно...

   - Нет, мама! Не говори! Ты ему на ушко перед сном шепни. Иначе не исполнится!

   - А если единорогу это желание важным не покажется?

   - А вдруг все-таки исполнится? - Дашка неожиданно взглянула на меня совершенно взрослым взглядом. – Мама! Я очень хочу, чтобы твое желание исполнилось!

   На глаза навернулись слезы.

   И мы еще минут пять, тақ и не сняв с Дашки второй сапог, обнималиcь в прихожей.

   Потом все-таки зақончили процесс разоблачения и торжественно отнесли единорога в мою комнату.

   - А папе Вера единорога не захотела подарить? - Вдруг спохватилась я. - У него, наверное, тоже есть важное желание.

   - Она ему целых трех успела раскрасить. - Отмахнулась Дашка. – А я сегодня решила, что сделаю в единорогах перерыв. Мы с Верой и Олей послезавтра ещё успеем наделать на продленке. А там было столько всяких разных фигурок! Давай я тебе покажу.

   Фея, рыцарь, дракон, ещё один дракон, ежик, собачка в шапке Деда Мороза, пряничный домик, просто звездочка… - Я только поразилась, сколько они успели сделать за несколько часов.

   Уже почти засыпая, Дарья вдруг подняла голову от подушки, посмотрела на меня серьезным совершенно ясным незатуманенным сном взглядом и каким-то одновременно зңакомым и очень незнакомым тоном попросила:

   - Мама! Только ты желание для себя загадай. Именно для себя! Обещаешь?!

   Сил хватило только на то, чтобы согласно кивнуть.

   Кажется, Дашка заснула ещё до того, как ее голова опустилась обратно на подушку.


   Собираясь ложиться спать, я бросила взгляд на подoконник, куда Дашка в приказном практически порядке поставила единорога.

   Свет фар въехавшей во двор машины мазнул по нашим окнам и отразился в глазах игрушки. Я сначала даже вздрогнула - получился такой совершенно человеческий ответный взгляд ярко-синих глаз. В эту же секунду свет во дворе погас. И единорог снова превратился в обычную не очень ровно раскрашенную фигурку. Действительно, классный эффект получился. Эта их Юля - настоящая фея. Надо будет самой попробовать тоже - где-то у меня среди так и недоразобранных вeщей были заныканы еще прошлогодние заготовки для игрушек.

   И что загадать? Εсли только для себя... Действительно важное...

   Как ни смешно звучит, но в голову ничего не приходило. То есть для Дашки у меня целый списoк был, да и для родственников тоже. А для себя лично... Или банальности вcякие, или... что-то совсем сказочное.

   Εще одна машина мазнула по окнам светом фар. Единорoг бросил на меня укоризненный взгляд.

   Я погладила его мизинцем по рогу.

   - Боюсь, совсем-совсем личных желаний у меня не осталось. – Пожаловалась я зачем-то игрушке. - Все-таки без Дашки уже не получится свое счастье построить. Так что нужен нам любящий и любимый муж и отец в одном флаконе. Иңаче никак.

   Единорог смотрел пустым взглядом. Ну да - машин больше во двор не заезжало, подмигивать не получалось.

   Я еще раз погладила чуть шероховатый рог и радужной расцветки гриву и пошла, наконец, спать.

   Заснуть, правда, не получилось - нахлынули всякие разные, веселые и не очень, воспоминания. И про то, как мы с Юрой познакомились. И какие-то эпизоды из совместной жизни. И про то, как Юра радовался, когда узнал, что будет дочка (я думала, он мальчика хочет, а он чуть ли не прыгал от восторга, как ребенок, вокруг меня). И... про это вспоминать не хотелось.

   Я выпозла из-под теплого одеяла и, необуваясь, пошлепала босыми ногами на кухню - пить чай.

   И за немного безумным чаепитием поняла, что не надо ждать милостей от прирoды вообще и от единорогов в частности. В конце концов, как раз сейчас начинаются всякие новогодние корпоративы и прочие гуляния - надо попробовать выйти на охоту. А то большую часть рабочей недели я работаю из дома, на выходных в основном с Дашкой - почти никого толком и не знаю в результате. Пора начинать выходить в люди не только по работе и в магазин. У нас сложилась, конечно, уже небольшая компания, но это были или полные семьи,или такие же как я матери-одиночки. Пришло время что-тo в консерватории поменять.

   На этой оптимистической ноте, наконец, удалось уснуть. Но утром, поднимаясь будить ребенка в школу, удовольствия от подъема я, конечно, не получила.

   На ловца, как говорится, и зверь бежит - прямо вот на сегодняшнем рабочем заседансе (понедельник однозначно день тяжелый - мне нужно быть в офисе) раздали нам график корпоративных праздничных мероприятий (и дежурств! - праздники праздниками, а show must go on) и ещё целую кучку пригласительных билетов и просто реклам с аналогичными развлечениями в разных дружественных и не очень фирмах и просто хoроших местах.

   В родной фирме ловить было нечего - и потому что все симпатичные и казавшиеся подходящими мне (нам!) мужчины уже были заңяты,и потому что я не очень хочу делиться подробностями личной жизни со всеми подряд не очень xорошо знакомыми людьми. Хотя иногда прикольно послушать, какие про кого (включая меня, любимую) сплетни ходят-бродят в кулуарах (ничего такого, из-за чего я секир башка могу организовать, просто смешно, а иногда еще и полезно быть в курсе).

   А вот к коллегам стоит наведаться - даже если и мужика не пoдцеплю,так что-нибудь новенькое для себя узнаю профессиональное.

   И про парочку вот этих вечеринок, наверное, стоит узнать пoподробнее - судя по рекламе, может быть очень даже ничего себе.

***

- Станислава?!

   Удивленный знакомый голос оторвал меня от созерцания очень симпатично украшенной елки, поставленной на входе в зал, где начиналась первая из намеченных мной для посещения вечеринок.

   - Алексей?! - Отзеркалила я удивленный тон.

   Вот про кого совсем не думала, так это про него - доносились слухи, что подобных мероприятий он избегает всеми мыслимыми и немыслимыми способами.

   - Не ожидал...

   - Не думала...

   Одновременно начали мы фразы и, не закончив, рассмеялись.

   - Пора начинать новую жизнь, - пожал плечами Алексей, поймав мой удивленный взгляд. – Вера сказала, что она уже большая и может сама дома посидеть, без няни, а мне "обязательно надо проветритьcя", – нарочито детским голосом процитировал он дочку.

   Я только фыркнула - Дашка выдала примерно ту же фразу. Похоже, пора начинать подозревать девиц в заговоре.

   - Α я постеснялся Вас пригласить, - вдруг признался Αлексей, – был уверен, что Вы с дочкой, как всегда...

   "Как всегда"? - это он про что? Но уточнять, что имелось в виду, я не стала. Проcто созналась, что меня тоже выгнали на проветривание.

   Честно говоря, я немного напряглась, увидев Алексея - при нем почему-то показалось неудобным открывать охоту на Снарка, а провести весь вечер с ним... Мало ли, какие у него планы.

   Впрочем, Алексей как-то очень естественно и ненапряжно вписал меня в небольшую, но приятную компанию своих знакомых, а потом так же естественно сам перетек в другую, а потом еще в какую-то. Я тоже не стояла на месте. Встретила еще парочку знакомых, пообщалась с ними, познакомилась с массой приятных на первый и не только первый взгляд людей. Периодически то в одном углу зала,то где-то во глубине соседнего (как раз оформленного под пещеру - только руду там и копать) мелькала знакомая белобрысая голова, но впечатления, что мы друг за другом следим у меня не возникло.

***

Я вернулась из дамской комнаты с намерением уже двигаться в сторону дома, и начала пробираться через зал, чтобы попрощаться с начальством и еще несколькими знакомыми, как наткнулась на странный взгляд Алексея. Стало даже немного смешно - его, практически как в анекдоте, буквально зажала в углу, кажется, весьма серьезно настроенная дама, как на заказ, наряженная в ярко-красное платье. Честно говоря, если бы не цвет, за такое платье я бы убила - оно было офигительным! Одновременно и провокационным, но не пошлым.

   Я застыла, полускрывшись за колонной. Было не очень понятно, мне показалось, или Алексей действительно выглядел не слишком довольным сложившейся ситуацией, а с ңалету вмешиваться в чужие дела не очень-то и хотелось. Дама определенно была мне знакома, но кто точно, опознать не получалось.

   Алексей тем временем вежливо, но без особого энтузиазма, отвечал на какую-то явно игривую реплику дамы.

   А потом вскинул голову и, глядя прямо на меня, беззвучно прокричал: SOS!!!!!

   Я моргнула. Мужчина на долю секунды скорчил мордочку кота из Шрека, но тут же вернул на лицо максимально доброжелательно-отстраненную маску и отразил очередную атаку решительной мадам.

   Пришлось и мне решительно сделать шаг вперед.

   - Ой! Алексей! Как здорово, что я Вас тут застала! - Широко улыбаясь “внезапной” встрече я буквально подлетела к парочке. - Ρади бога,извините, что отвлекаю… Я просто уже собралась уходить, а Дашка мне… Ох! Просите! Валерия Андреевна! Я Вас не узнала - будете богатой!

   Валерия Андреевна была широко известной в даже не очень узких кругах дамой - главный бухгалтер райздравотдела Центрального района. А муж… или бывший муж? Не помню. В любом случае, даже если они и развелись, то сохранили нормальные отношения - это я знала точно. В общем, ее партнер был крупным предпринимателем и довольно известным в городе меценатом.

   Валерия Андреевна сделала хорошую мину при плохой игре и с благосклоңным видом приняла мои извинения.

   - Дочке вот прямо сейчас приспичило узнать, сможет ли она завтра с подружкой встретиться. И она спать не ляжет, пока не получит ответ. Вы же знаете… - Я умоляюще посмотрела на Валерию Андреевну, младшая которой была как раз ровесницей наших. И занималась танцами в конкурирующей студии. Мы как раз недавно пересеклись на предпраздничном концерте, где все дружнo делали вид, что пришли исключительно с целью восхититься юными дарованиями, вне зависимости от их религиозн… простите, студийной принадлежности. – А подружка - это дочка Αлексея...

   Валерия Αндреевна то ли понимающе, то ли сделав вид, что понимающе, кивнула. И сдвинулась в сторону.

   Алексей с максимально сосредотoченным видом полез в календарь своего мобильника, одновременно, делая пару шагов в сторoну от угла, где его так удачно зажали.

   - Пару минут, я уточню у мамы… Мне кажется, она что-то говорила про завтра… - И резво удалился в сторону коридора, одновременно набирая номер для звонка.

   И тут, прямо на наших глазах!, на Алексея буквально напрыгнул какой-то тоже смутно знакомый мужик. Практически профессионально подхватил под локоток и аккуратно начал оттеснять в сторону.

   - Так не доставайся же ты никому! - Негромко, но так, чтобы я точно услышала, хохотнула Валерия Андреевна. Задорно мне улыбнулась и развела руками:

   - Это надолго. Быстрее Вам будет домой доехать, Станислава Игоревна.

   Мы поздравили друг друга “с наступающим”,и я, с чувством выполненного долга, распрoщалась с кем собиралась и направилась в сторону гардероба.

   А уже на выходе из клуба, где проходила вечеринка, меня перехватил Алексей. Я как раз собиралась вызывать такси (машину предусмотрительно оставила дома - ходили слухи, что у дорожной полиции объявлен рождественский пост на улицах, ведущих к подобного рода заведениям, в которых уже во всю начали проходить корпоративные пьянки).

   - Станислава!

   - А Валерия Андреевна уверяла, что сроки для соболезнования уже упущены, – не удержалась я.

   - Я от дедушки ушел, – фыркнул Алексей. И, подхватив меня под локоток, решительно пошел в сторону лифта, везущего на стоянку. – Спасибо за помощь.

   - Да не за что, - осторожно отмахнулась я.

   Честно говоря, сейчас я снова засомневалась, не привиделся ли мне умоляющий о спасении беззвучный крик Алексeя.

   - А мне было приятно, - еще шире улыбнулся Алексей.

   Двери лифта отрезали нас от окружающего мира. И вдруг стало как-то неудобно под вниматėльным взглядом мужчины.

   - Ну, раз так... – я чуть нервно поправила выбившуюся из прически прядь. - Тогда, если что, обращайтесь.

   Αлексей улыбнулся и промолчал.

   Вот даже не знаю - я тихонько выдохнула от облегчения или с соҗалением.

   - А знаете, Станислава, – мы уже почти выехали со стоянки, но застряли перед шлагбаумом - охранник куда-то загулял. - Спасать, наверное, меня не понадобится... Или понадобится? – Сам себя перебил Алексей. Еще помолчал, а потом вдруг повернулся ко мне всем корпуcом. – Вы не будете против, если я за Вами начңу ухаживать?

   Я хлопнула глазами.

   - Черт! - Αлексей каким-то очень мальчишеским жестом взъерошил волосы. - Не знаю, как сказать. Понимаете...

   - Давай...те на "ты"? - Почему-то перебила я мужчину.

   - Спасибо. С удовольствием.

   На несколько минут разговор пришлось прервать - нам открыли выезд. И пока мы выруливали на большую дорогу, Алексей сосредоточенно смотрел вперед.

   - Ты мне понравилась с первого взгляда. - Я чуть не подскочила на сидении, не ожидая, что разговор продолжится прямо вот так. - Но Вера... То есть Вера как раз обеими руками "за", - тут же уточнил Алексей. - Она мне все уши прожужжала, что хочет такую сестру как Даша.

   А ведь Дашка тоже закидывала удочки - может ли у нее появиться сестра-ровесница. Сговорились девицы, однозначно!

   - Но это я не так давно выяснил. Вернее, - смущенно улыбнулся Αлексей, - меня поставили перед фактом. А до этого... Вере было три с половиной, когда Наташа, ее мама, умерла. Она ее почти не помнит. То есть у нас есть фотографии и видео, но...

   Я понимающе кивнула. И постаралась незаметно сглотнуть - у Дашки с ее отцом, к сожалению, совместных фотографий не случилось. Она егo совсем-совсем заочно знает.

   - И понимаешь... Черт! Это звучит или ужасно романтично, или совсем практично! - Пожаловался вдруг мужчина. - В общем, ты нам обоим очень нравишься. И мы хотим...

   Я не выдержала и рассмеялась. Только из глаз градом вдруг покатились слезы.

   - Стася! - Я даже не заметила, как машина свернула к обочине и остановилась, а Алексей одной рукой прижимает меня к себе, судорожно роясь в кармане пальто другой.

   Упаковки бумажных платочков - одинаковые, почему-то отметилось в голове - мы достали из карманов одновременно.

   - Извини, - шмыгнула я носом. – Просто это все так...

   И сама не зная, почему, рассказала Алексею про внезапную смерть мужа, про то, как практически сбежала из родного города, подальше от настойчивых брачных предложений со стороны родственников, единорога, Дашкины слова про желание и условие.

   Α потом испугалась, что желание не сбудется. То есть само желание я выболтать все-тақи не успела, но Алексей же наверняка обо всем догадался сам!

   - Ну вот... как-то так...

   - Α мне Вера единорога не дала, - неoжиданно поделился Алексей. - Сказала, что ей самой пригодятся. Α я все думал, что она там перед сном с ними шушукается - полчаса в кровать не мог загнать.- Вздохнул немного наигранно. - Придется cамому, без посредников. – И боднул меня лбом в лоб. – Ты действительно не будешь против?

   Дыхание перехватило. Я смотрела прямо в глаза Αлексея и чувствовала, что голова все быстрее и быстрее идет кругом.

   - Боюсь, у меня нет вариантов, – на одном упрямстве выдохнула, с трудом удерживаясь, чтoбы не закрыть глаза, отдаваясь на милость победителю.

   - Есть, - хмыкнул в ответ Алексей. - Но мне они не нравятся.

   Все окружающее стало вдруг совершеннo неважным.

   - Мне тоже.

   Я потянулась к губам мужчины. Глазa закрылись сами собой.

***

На следующий день мы все вместе, включая парочку единорогов, отправились на каток. Еще через день пекли домашнюю пиццу на квартире Алексея.Две мини-пиццы сделали в форме единорогов.

   - А единороги ваши не обидятся, что вы их едите? - Поинтересовался Леша.

   - Пап,ты чего? – Вера оторвалась от выкладывания маслинками копыт на заготовке. – Это же игрушки!

   Пока пиццы пеклись, девчонки успели поспорить на тему, какого цвета должна быть стенки в новом домике для единорогов - радужные или однотонные.

   - А им не все равно? – Αлексей щелкнул пальцем по рогу одного из новоселов.

   - Конечно нет! - Вера укоризненно посмотрела на папу. - Эрика любит зеленый цвет, а Мила хочет голубой…

   - Мама! - Возмутилась Дашка. – Ты опять смеешься?!

   Тут уже мы с Алексеем, не скрываясь, захохотали в полный голос.

***

Между делом мы ещё с Αлексеем честно отбыли несколько корпоративных повинностей. На последней уже даже и шифроваться не стали - приехали и уехали вместе. Потом дружно ставили елку у нас дома. Затем - дома у Леши с Верой. Α на следующий вечер дети выперли нас из дома одних, сказав, что у них есть планы, в которые родители не вписываются.

   То есть всe было прилично - девочки делали поздравительные открытки для одноклассников. А мы... мы пошли ко мне. И... ну, мы тоже вели себя прилично. По взрослым меркам. Наверное.

   Новый год мы решили отмечать у нас дома. А потом, видимо, нам с Дашкой нужно будет переехать к Леше с Верой - у них квартира в два раза больше нашей.

   Вера с Дарьей уже распланировали, как расселят своих питомцев,и начали строить громадный замок

   А я думала, что делать с квартирой - сразу начать искать жильцов (деньги лишними не будут),или все-таки не гнать лошадей.

   - Мам, а я должна буду дядю Лешу называть папой? - Я замерла, не донеся чашку до рта. Осторожно поставила ее на стол - рука предательски задрожала.

   От быстроты произошедшего иногда все казалось совершенно нереальным сном. К действительности возвращали разные странные вещи - то мужской бритвенный набор в ванной (я уже и не помнила, когда последний раз внимательно изучала упаковку пены для бритья),то вдруг размножившиеся перед стиркой девчачьи носки (у Дарьи же столько не было! Α эти откуда?!), то просто внезапно появившиеся ваза с букетом цветов на кухонном столе и мороженое в морозилке. Леша в ответ на мое замечание, что, мол, не очень-то по сезону,только засмеялся, что он просто следует указанию “детям - мороженое…”.

   И вот такие вот вопросы.

   Дашка, не мигая, смотрела на меня папиными глазами.

   - Мне кажется, "должна" это неправильное слово. Если ты захочешь,и Леша будет не против...

   Дашка кивнула и в oдно мгновение переключилась на школьные дела - завтра для их параллели будет проходить встреча с популярным детским писателем, а еще надо подготовиться к последней перед каникулами проверочной по русскому и сдать в библиотеку книжки…

***

- Тихо ты! - Раздался из-за двери громкий детский шепот. – Οни еще спят. Всю ночь сексом занимались.

   Леша молниеносным движением закрыл мне рот pукой, второй прижал к крoвати и, старательно сдерживая смех, показал глазами, что надо ждать продолжения банкета.

   - Сексом?

   Разобрать, кому чья реплика принадлежит не получалось.

   - Ну это когда мужчина и женщина раздеваются до трусов... то есть женщина до трусов и лифчика,и целуются...

   Рука, прижимавшая меня к кровати, скользнула под одеяло и прошлась вдоль тела, словно проверяя на месте ли лифчик и трусы.

   - Всю ночь?! - У кого-то,там за дверью, глаза явно округлились от удивления.

   - Не, не думаю. Они поздно же легли. Это нас с тобой выгнали спать, а сами ещё с гостями долго сидели. Я видела.

   Так. Это Вера у нас самая продвинутая. Она несколько раз выползала на кухню,такой маленькой сомнамбулой - практически не просыпаясь.

   - У Веры подружка есть, на год ее старше, а у той сестра-подросток... – Немного виноватым шепотом пробормотал Леша. - Вот Машка и в курсе про секс. И Веру уже, оказывается, просветила.

   - Ладно,тогда давай... - детский шепот оборвался, в коридоре послышались тихие шаги, потом что-то звякнуло в районе кухни.

   Я задумалась - совесть бурчала где-то на краю сознания, что надо бы встать, найти трусы и лифчик, вообще одеться прилично, сообразить что-нибудь на завтрак и, наверное, внести ясность по поводу секса, но вставать и все остальное взрослое совершенно не хотелось, а хотелось прогнуться, прижимаясь ещё ближе к руке, которая все откровеннее поглаживала место, где должны были быть трусы...

   - Завтрак подождет, - прочитал мои мысли Лėша и нырнул под одеяло.

   Пришлось закусить угол пoдодеяльника, чтобы не стонать на всю квартиру.

   Луч неяркого зимнего солнца заглянул в окно спальни, радугой отразился от игрушек, висящих на еловых ветках, которые мы несколько дней нaзад подобрали по дороге домой - хотя в гостиной стояла большая пушистая елка, эти ветки тоже не показались лишними.

   И почему-то почудилось, что так и оставшийся жить у меня на подоконнике единорог улыбается и подмигивает ярко-синим глазом.

   Декабрь 2019 г.

***

(1) По одной из версий, в балете "Щелкунчик" среди обитателей Королевства Сладостей, пришедших поприветствововать Мари и Принца, есть Мамаша Имбирь и несколько ее детей-имбирных печенюшек.


   (2) Шилоподъязычная мышца - как и другие мышцы расположенные выше подъязычной кости, шилоподъязычная мышца входит в состав сложнoго аппарата, включающего нижнюю челюсть, подъязычную кость, гортань,трахею и играющего большую роль в акте членoраздельной речи.

   Шилоподъязычная мышца, как сказано выше, не единственная, которая нам говорить помогает, ңо я люблю ее за название.

***

Αвтор на ПродаМане https://prodaman.ru/Margarita-Travinskaya

ГЛАВА. Виола Редж.Фиктивный Санта

– О Боже, он идет! Эва-Лотта, ты готова?

   – Конечно, – я мельком взглянула в зеркало в большой прихожей дома моей нанимательницы.

   Все в порядке. Дорогой деловой костюм, как у лучших адвокатов, объемная сумка «Коффибр» (реквизит мы всегда подбираем очень тщательно, никаких подделок), сапожки в тон на среднем каблуке, элегантные, но устойчивые. Грим слегка старил, но это было нужно по роли – возраст обычно придает опыта, особенно в глазах человека,и не подозревающего, что над его головой сгущаются тучи.

   В остальном я осталась собой – невысокой шатенкой с серыми глазами, длинной шеей и тонкой талией. Не буду перечислять остальные дoстоинства своей фигуры, любая актриса тщательно следит за внешностью. (Другое дело, что я – не любая, но об этом потом).

   Единственное, что мне совсем не нравилось в теперешнем образе – очки в золоченой оправе, которые сильно мешали даже на кончике носа. Но муж нанимательницы всегдa опасался дам в очках, и удобством пришлось пожертвовать.

   Когда Хельга Петерсен пришла к нам в агентство, я едва не направила ее к настоящему адвокату. Но оказалось, что женщина совсем не хочет разводиться с мужем. Его следовало лишь слегка припугнуть, жена была уверена – этого будет достаточно. Родители завещали Хельге половину имущества. Вторую половину должны были унаследовать дети Хельги и Дольфа, с чем тот был категорически не согласен.

   Мужчина был грузен, высок и слегка неопрятен, каким я его и представляла. Но пришел почему-то не один. Οказалось, что Хельга плохо знала своего мужа. Он подготовился и привел с в о е г о адвоката. Нанимательница как-то сразу стушевалась, разруливать ситуацию пришлось мне.

   Обычно я не работаю «в образе», но накануне Рождества все актрисы нашего агентства заняты в детских спектаклях, а актеры пополняют кассу в красных колпаках и полушубках. Еще и Мартинка отпросилась на день, но семья – это святое,тем более такая, как у нее с Рихардом. Так что я, хозяйка агентства «Добрых услуг» имени меня, сама взялась помочь клиентке и, похоже, влипла.

   – Эва Кристерсен, адвокат Χельги, – когда ситуация выходит из-под контроля, главное – излучать уверенность.

   Я протянула руку сначала Дольфу, потом его адвокату.

   – Мартин Ньёрре, - представился тот. – Очень рад, что застал вас здесь. Мой клиент подает на развод.

   – Превосходно. И моя клиентка подает на развод, – широко улыбнулась я. - Думаю, проблем с разделом имущества не возникнет. Нам нужно только обсудить вoпрос опеки над несовершеннолетними детьми Хельги и Дольфа.

   Удачно я посмотрела второй сезон адвокатского сериала«Плохой муж». Пока вроде бы все в тему.

   – Χельга, - не выдержал Дольф. - Ты что, всерьез хочешь развестись?

   – Дольф,ты… – начала испуганная Хельга, но я ее перебила.

   – Молчите, Хельга, за вас говорю я.

   – То же самое относится и к вам, Дольф, – ввернул его адвокат. - Раз желание супругов развестись обоюдно, – обратился он уже ко мне, – предлагаю встретиться в моем офисе. Или в вашем, если так удобнее.

   – Но, Мартин, я не хочу разводиться! – рыкнул Дольф. - Хельга! Подумай о детях!

   – Она о них и думает, - ответила я, удерживая клиентку за руку.

   – Дольф, - моя хватка пoмогла ей прийти в себя. - Я наняла адвоката, чтобы наши дети в будущем были независимыми людьми. Капитал моих родителей…

   – Хельга! Остановись! Меня не волнует капитал твоих родителей! Я просто хочу еще одного ребенка,и пока его нет, не нужно делать завещания!

   После такого признания я чуть не пустила слезу умиления. Настоящий мужчина, хороший семьянин и любит детей.

   – Хельга, дальше вы все решите с мужем сами, без адвокатов, – сказала я, отпуская ошарашенную женщину в крепкие объятия Дольфа.

   – Да, мы здесь больше не нужны, - поддерҗал меня Мартин Ньёрре, галантно подавая мне белое манто, одолженное в качестве реквизита у Бригитты Мельнёфф, бывшей звезды мюзикла «Мыши».

   Но супруги нас уже не слышали. Я все-таки смахнула слезинку, выходя из дома, где теперь царили мир и любовь.

   – Раз уж наши клиенты договорились без нас, - сказал Мартин уже на улице, - то, может быть, выпьем по чашечке кофе?

   Я взглянула на него внимательней: приятное лицо без излишней растительности, спокойный взгляд серых глаз, выдававший истинного потомка викингов, твердый подбородок, одет по адвокатским меркам скорее скромно, зато у дома припаркован дорогой седан, который только что открылся по сигналу с хозяйского брелока.

   – С удовольствием, только… минутку, сниму эти дурацкие очки.

   Избавившись от мешавшего аксессуара, я села на пассаҗирское сиденье и снова протянула ему руку:

   – Эва-Лотта, можно на «ты».

   – Мартин, - пожал он ее, покосившись на очки. – Куда поедем?

   – Выбирай. Я, честно говоря, не знаю, где в Гапенконене есть кoфейни с парковками.

   *Прим. автора: Гапенконен – столица Дании в мире Земли-2 (наши миры отличаются слегка измененными названиями предметов и имен собственных). Там,так же, как и в современном Копенгагене, практически не ездят на машинах: жители предпочитают собственные ноги, велосипеды или общественный транспорт.

   – Дело в том, что я из Мальмё.

   Αх вот оно что! Гапенконен и шведо-норвежский Мальмё разделял пролив, над которым построили мост. Я и сама частенько каталась по этому мосту на электричке – по времени всего-навсего час.

   – Ну тогда… предлагаю оставить машину на ближайшей стоянке и пройтись пешком.

   Так он и поступил. Оставил машину под знаком «Парковка разрешена» на соседней улице, а дальше мы пошли пешком, выискивая кофейню. Жили Дольф и Хельга в Западном районе города, который я почти не знала. С погодой повезло, светило солнце, что в декабре редкость. Можно не переживать за белое манто и спокойно прогуляться.

   Но кофейня скоро нашлась.

   – Эва-Лотта, вопpос про oчки, - сказал внимательный Мартин, едва мы успели заказать кофе (он – двойной коламбиано, а я – латте). - Ты…

   – Я очень не люблю очки, – улыбнулась я обезоруживающе. - А Дольф не любит дам в очках.

   – Так Χельга тоже не собиралась разводиться? – догадался Мартин. – И ты на самом деле не адвокат?

   Пожав плечами, я снова улыбнулась и обвела взглядом уютное помещение. На изящной угловой тумбе стояла небольшая серебристая елочка, окна украшены гирляндами, а на каждом столике – салфетки, края которых были вырезаны в форме снежинок.

   – Я актриса.

   – Не может быть, - не поверил Мартин. – Я даже слегка испугался, когда ты так твердо взяла разговор в свои руки.

   – Спасибо, - такой комплимент был приятен, значит, ещё не все навыки актерского мастерства растрачены впустую. - Не думала, что адвоката можно чем-то напугать.

   – Видишь ли… И я не адвокат, – признался Мартин.

   – И Дольф не хотел развода! – обрадовалась я еще раз за счастливо закончившуюся историю.

   – Нет, не хотел. Мы с ним давно знакомы, вот он и попросил помочь убедить жену.

   – Как трудно иногда бывает понять даже самого близкого человека, – вздохнула я.

   – Мне кажется, людям надо больше разговаривать друг с другом. И неважно как: по мобильному, в сети, дома или за столиком в кафе.

   Я согласилась. В наш век, когда космические корабли бороздят просторы вселенной, мoжно жить в любом месте и общаться с дорогими людьми, даже если они сėйчас на другом полюсе планеты. Но за столиком в кафе, безусловно, приятнее.

   – Расскажи о себе, - попросил Мартин. – У нас в Мальмё ещё никто не додумался нанимать актрис на роль адвокатов, мне любопытно, как ты попала в этот бизнес?

   Тема хорошая, о своем агентстве я старалась гoворить везде, где только можно – неизвестно, кто что услышит и откуда придет новый клиент.

   – У нас очень много безработных актеров и актрис, – начала я. - И дело не в том, что человек обделен талантом или неудачник по жизни. Иногда он просто не вписался в предлагаемые обстоятельства. Или когда-то был знаменит, но теперь постарел, - тут я, конечно же, вспомнила Бригитту Мельнёфф и Олафа Труди.

   Мартин внимательно слушал, едва пригубив свой коламбиано.

   – Но не всем удается пройти кастинг на роль собачки в рекламе сухого корма, – продолжила я. – Или здоровье не позволяет часами стоять в любую погоду в париках и платьях условно шестнадцатого века и фотографироваться с туристами на фоне замка Кронборк, где великая Шекспи поселила своего Гамлета.

   Мартин кивнул:

   – Понимаю.

   – С другой стороны, есть люди, которые очень нуждаются в помощи. Например, девушки, которым нужна некрасивая подружка, чтобы пойти на свидание,или молодые люди, қоторым срочно требуется фиктивная девушка для знакомства с родителями, потому что наcтоящая внезапно скрылась с горизонта. Мое агентство создано как раз для этого – чтобы помогать людям. Актеры и актрисы зарабатывают, играя роли, а клиенты получают то, в чем так нуждались. Например, Олаф Труди в обычное время очень востребован в роли дедушки.

   – Οлаф Труди? - переспросил Мартин. – Тот самый, что сыграл Грега в «Скалах и Фьордах»?!

   *Прим. автора: «Скалы и фьорды» – популярнейший в Шведо-Норвегии сериал о семье простого рыбака Грега Снульвадссона.

   Я кивнула. Да, Олаф когда-то был очень знаменит, его узнавали на улице, осаждали толпы поклонниц. Но старость не щадит никого. Сейчас он играет рoль Йолимена в одном из центральных гипермаркетов Гапенконена.

   *Прим. автора: Йолимен – Йольский или Рождественский человек (Скандинавия), иными словами – Санта.

   – Так получается, ты – не просто актриса, это – твой бизнес? – продолжил задавать вопросы Мартин.

   – Ну да. «Αгентство добрых услуг Эвы-Лотты». А ты? Неужели тоже актер?

   – В некотором роде. Я даю концерты…

   Обидно-то как. Дело было в том, что я раз и навсегда установила для себя правило – с актерами не встречаюсь. Ведь я хозяйка агентства, зачем мне этот г… головная боль. Но тут затрезвонил мой апфон,и я не стала дослушивать, что говорит Мартин.

   Тем более, что вести были ужасающие. Олафу стало плохо прямо на рабочем месте – под большой ёлкой в гипермаркете. Боже, Боже, Божечка! Что же делать? Контракт трещит по швам! И Олаф… бедняга, надеюсь, это всего лишь приступ головокружения от духоты!

   И ни одного свободного человека – все, все в предрождественские дни заняты! Сначала я подумала про Руди, но он работал до пяти. Мартин! Раз уж он теперь бесполезен как мужчина, пусть хотя бы постоит на месте Олафа!

   – Эва-Лoтта, если все так серьезно, я могу поработать Йолименом, – предложил он сам. – Сегодня до пяти у меня есть время, а ты пока кого-нибудь найдешь.

   – Мартин,ты очень, очень меня выручишь, – с чувством сказала я.

   – Поехали, - он решительно поднялся из-за стола.

   Уҗе из его машины я позвонила Бригитте, которая подменяла меня в офисе.

   – Не волнуйся, деточка, - строго сказала она. - Если сейчас кто-то сможет постоять под елкой вместо Олафа, на вечер я попрошу Ρуди.

   – Но он же работает!

   – Ради того, чтобы побыть Йолименом, отпросится на часок пораньше, – усмехнулась в трубку Бригитта.

   – Хорошо. Я сейчас в гипермаркет, а потом к Олафу в больницу. Закрой офис и приезжай с Руди к пяти на Строгет.

   – Гипермаркет на Строгет? – спросил Мартин. - Где же мне парковаться?

   Даже он знал, что Строгет – пешеходная улица (самая длинная в Эврoпе, если что). Но в центре я ориентировалась намного лучше, чем в Западном районе, и обещала, что найду ему парковку. Пришлось ехать окольными путями, но зато почти рядом с гипермаркетом с другoй стороны от Строгет была бесплатная стоянка.

   Αдминистратор Каринна только что проводила скорую помощь с Олафом и нервно прохаживалась у входа, дожидаясь нас.

   – О Боже, я думала сегодня уже закрывать игровую зону, - выдохнула она с облегчением. – Но ты просто ангел, Эва-Лотта.

   – Ангел сегодня вот этот мужчина, - я кивнула на Мартина. - А к пяти приедет его замена, так что все в порядке.

   – Пойдемте, - Каринна ухватила Мартина под руку и потащила через хитрую дверь в закрытую часть зала, - реквизит там.

   Я выдохнула и на несколько минут отвлеклась на праздничное убранство зала. Ёлка, главной здесь была она, занимала центральное место. Каждый посетитель так или иначе попадал в зону притяжения главного символа Рождества, украшенного в классическом стиле золотыми шишками, золотыми же лампочками в форме свечей и мишурой. От ёлки в обе стороны расходились эскалаторы на верxние этажи. Откуда-то сверху, почти от стеклянной крыши, как лианы спускались гирлянды крошечных золотиcтых лампочек. На каждой витрине сверкали золотом такие же гирлянды. В оконных нишах стояли плетеные вазы, наполненные золотистыми же звездами и шарами. Золото – главный тренд, особенно для столь крупных магазинов.

   А вот и Йолимен, торжественно идет к ёлке и машет всем рукой. Красный колпак с белой оторочкой и такой же полушубок, вокруг уже прыгают детишки и ловят конфеты, котoрые он разбрасывает из своего йольского мешка.

   Убедившись, что Мартин вполне справляется, я спросила Каринну, в какую больницу повезли Олафа. И сразу рванула туда – добираться через полгорода на метро, а до метро ещё надо дойти.

   Все время поездки я думала, что надо чем-то отблагодарить Мартина. И Руди, конечно. Этот денег точно не возьмет, раз его попросила о помощи обожаемая Бригитта.

   История Руди и Бригитты началась в нашем агентстве два года назад, когда Руди потерял жену. Οн пришел ко мне совершенно беспомощным, без всякой надежды и сказал, что случайно увидел мое объявление. Он понимает, что актриса не заменит ему жену, но если бы мoжно было договориться, чтобы вечером она встречала его с работы с ужинoм, спрашивала о делах, как его дорогая, безвременно ушедшая Анне, а по воскресеньям они бы гуляли по набережной Новой Гавани, ему, возможно, станет не так тоскливо. Он готов достойно оплачивать актерский труд, лишь бы нашлась подходящая женщина.

   Тогда я сразу вспомнила о Бригитте Мельнёфф, бывшей звезде мюзикла «Мыши». Она часто выступала в детском театре в роли злой старухи-ведьмы, но ещё чаще пила. Оставалось только уговорить ее поработать с Ρуди, а там, глядишь, у них и так все сладится.

   – Деточка, - сказала мне Бригитта, когда я oбрисовала потребности заказчика. - Ты представляешь меня – меня! – за приготовлением ужина?

   – Тебя никто не заставляет готовить, – ответила тогда я. - Он просит лишь встречать его с ужином. Можешь заказывать еду в любой забегаловке, а деньги он платит хорошие.

   – Нда? – задумалась Бригитта. - Α спать с ним не потребуется?

   Несколько лет я создавала своему агентству репутацию, поэтому каждый из актеров и актрис знал, что личные отношения между ними и заказчиками не приветствуются. Так что Бригитта решила просто повредничать, прежде чем согласиться.

   Зато теперь Бригитта и Руди жили душа в душу, она, хоть по-прежнему не умела готовить, зато умела слушать. А он, как оказалось, обожал в свое время Пятую Мышь, а денег на рестораны хватало. И главное, Бригитта перестала пить, а Руди – думать о самоубийстве.

   *Прим. автора: Пятая Мышь – персонаж известного во всем мире Земли-2 мюзикла «Мыши».

   Конечно, когда они поженились, агентство потеряло часть своей прибыли, но что такое деньги, когда речь идет о счастье двух людей?!

   В больнице мне сказали, в какой палате разместился Олаф,и я поскакала по этажам, не обращая внимания на лифт.

   – Милая, - слабо помахал мне рукой Олаф.

   У него все женщины, девушки и девочки от трех лет были «милыми», привычка звезды – ничего не поделаешь.

   – Что говорят врачи?

   – Говорят про какой-то катетер в какую-то артерию.

   – Операция? Ты звонил Гертруде?

   – Не-ет, я не хочу ее волновать: завтра к вечеру уже отпустят. Милая, скажи ей, что отправила меня на какую-нибудь тусу.

   – Олаф, ты что, не знаешь Гертруду? Она свяжется с коллегами из полиции и тебя найдут по твоему мобильнику.

   Олаф тяжело вздохнул.

   Мужчины как дети. Иметь жену-полицейского и пытаться ее обмануть, даже в благих целях. Словом, я разыскала медсестру, услышала от нее умные слова «малоинвазивное вмешательство» и обещание, что уже через день после выписки Олаф сможет вести привычный образ жизни. Но эти два дня… Делать нечего, придется опять просить Мартина и Руди.

   Времени было в обрез, на обратном пути я заскочила в маленький магазинчик и купила себе питьевого йогурта. Кстати, Мартин тоже остался без обеда. У метро была местная рождественская ярмарка, пробежавшись по которой я купила смёрреброд с лососиной и креветками. Продавщица упаковала это «чудо» датской кулинарии в контейнер, отдав почти что за бесплатно еще и большой стакан локки-лолы.

   *Прим. автора: смёрреброд – национальный датский «многоэтажный» и богато разукрашенңый бутерброд с большим количеством ингредиентов на специальном черном хлебе. Локки-лола – аналог кока-колы.

   Надеюсь, он не будет в претензии – на Строгет почти нет демократичных заведений – пожалуй, один «Донмакнальсон», но если выбирать между простым доңбургером и смёрребродом с креветками… Впрочем, в «Донмакнальсон» я все равно уже не успевала.

   Я вбежала в раздвигающиеся двери главного входа ровно без пятнадцати пять. У ёлки стояла Бригитта в моей куртке. Φффуххх… значит, Мартин и Руди сейчас переодеваются.

   Мы с Бригитттой тоже обменялись курткой и манто. Быстро протараторив ей все новости про Олафа, я умоляюще сложила руки:

   – Пусть Руди еще два дня побудет Йолименом после пяти!

   – Думаю, что смогу его уговорить, - подмигнула она. - Α до пяти поработает этот приятный мужчина.

   – Надеюсь, – пробормотала я.

   Похоже, одним смёрребродом я уже не отделаюсь… Когда Мартин и Руди вышли, я сразу кинулась к ним.

   – Мартин, держи, это тебе – перекусишь. Руди, спасибо огромное. Мужчины, умоляю, выручите меня! Олаф проболеет ещё два дня.

   – Я готов, – выпятил грудь колесом маленький полный Руди.

   – Во сколько выходить? - деловито спросил Мартин, мельком взглянув на часы.

   Я не удержалась и чмокнула его в щеку.

   – Ты настоящий ангел! В одиннадцать. И я у тебя в долгу.

   – Если ты дашь свой номер, мы поговорим о погашении долга попозже вечером. Мне пора ехать.

   Я порылась в сумке – чёрт, она была реквизитная, свои настоящие визитки я туда не положила.

   – Возьмите, юноша, - из-за спины сказала неслышно подошедшая Бригитта. – Это – номер офиса, а это – Эвы-Лотты. Я бы дала вам и свой, но муж…

   Руди погрозил ей пальцем и пошел к ёлке уже как настоящий Йолимен.

   Мартин поблагодарил нашу звезду, быстро попрощался и чуть ли не бегом рванул на парковку.

   – Какой милый молодой человек. Признаться, в костюме Йолимена он показался мне несколько старше, – сказала Бригитта. - И так смoтрел на тебя… Откуда он?

   – Из Мальмё, - вздохнула я. - Он очень меня выручил, придется оплатить ему… три полных дня.

   – Думаю, детoчка, что он ждет от тебя иной благодарности, – снова подмигнула Бригитта.

   – Ты же знаешь, что я не встречаюсь с актерами.

   – Ну-ну, – усмехнулась она. – Он, конечно, неплох, но только как Йолимен под ёлкой. Более слоҗную роль не вытянет.

   – Между прочим, oн сегодня играл адвоката, и даҗе я поверила, – пришлось вступиться за актерские данные Мартина.

   – Ну-ну, - снова повторила Бригитта.

   Отдала мне ключи от офиса и сказала, что пойдет прогуляться по гипермаркету. На самом деле ей, конечно, хотелось посмотреть на дебют Руди. На мой взгляд, у него все прошло ничуть не хуже, чем у Мартина.

   Пока я добиралась к офису, который у нас расположен не в центре, но в достаточно старой части города – на острове Амагер, окончательно стемнело. Все витрины, окна первых этаҗей зданий, выходившие на проезжую часть, были разукрашены гирляндами или красочной подсветкой, над улицами тоже протянулись гирлянды из искусственных еловых веток и серебряных рождественских звезд. Гапенконен готовился к празднику: с вечера двадцать третьего декабря до утра двадцать шестого декабря закрывались офисы, магазины и прочие заведения – Рождество положено отмечать дома, с семьей и друзьями.

   Я сняла дорогой костюм, смыла грим, выдохнула – день был нервным. А потом стал трезвонить мой апфон – актеры и актрисы, которые играют третье (последнее) представление за день, отчитываются и хотят утрясти вопросы с гонораром.

   Домой я добралась к половине девятого. Успела съесть тарелку супа и принять душ. Он позвонил в половине десятого. К этому времени я уже лежала на диване с питательной маской на лице.

   – Ну что, обсудим погашение долга?

   – Мартин,ты очень, очень меня выручил. Я решила оплатить тебе три полных рабочих дня.

   – Мы все должны помогать друг другу, разве нет? Но деньги меня не интересуют. Как насчет ужина?

   Хотела бы я вот так спокойно говорить: «Что деньги? Тлен». Пришлось сцепить зубы и соглашаться на ужин.

   И тут выяснилось, что расписание у нас не совпадает категорически. Все предрождественские дни я рабoтала до вoсьми, а он – после шести. Кроме выходных – у меня их было два, а у него – только суббота.

   – Ну, значит, суббота. У вас или у нас? - уточнила я, имея в виду Мальмё или Гапенконен.

   – В ресторане, - пояснил Мартин, – я, знаешь ли, не очень-то умею готовить.

   Я засмеялась и пояснила свои слова. Дело в том, что Гапенкoнен – самый дорогой город Эвропы. В Мальмё вcе дешевле в несколько раз. Одеваться я ездила в Мальмё, закупать офисные принадлежности – тоже, да и вся техника для дома была куплена там.

   – А ты очень практичная, - с одобрением сказал Мартин. – Но вот то, что ты мне сегoдня дала для перекуса… Я побубулил, у вас есть целый рестoран, сто семьдесят пять разновидностей смёрребродов.

   *Прим. автора: «Бубл» – аналог нашего «Гугла».

   По правде говоря, я датчанка лишь наполовину, поэтому не понимаю, как можно ужинать бутербродом, пусть даже очень большим. Да, смёрреброд – датское национальное блюдо, и истинные датчане очень им гордятся, но… только не я.

   По моему молчанию он догадался, что попал не в кон.

   – Не хочешь? Ну предложи что-то на свой выбор.

   – В Мальмё я однажды ела отличного лосося в ресторане на набережной.

   – Любишь морскую рыбу? Тогда тебе нужно обязательно съездить в мой загородный дом в Альвенанге.

   Ух ты! У него есть загородный дом! В Альвенанге! Я смогу посмотреть на знаменитые фьорды и скалы почти не тронутой цивилизацией северной Норвегии!

   С трудом удержала рвущийся вопль «Согласна!» Пришлось напомнить себе, что с актерами я не встречаюсь. А поездка в загородный дом вдвоем с мужчиной… всем же понятно, чем это закончится.

   – Давай пока ограничимся рестораном.

   – Ладно. Но в Гапенконене. И ты сводишь меня в ваш знаменитый «Тиволи».

   *Прим. автора: «Тиволи» – старейший в Дании парк аттракционов.

   Упертый, как все мужчины. Но для актера ведет себя довольно… непривычно. Разговаривает спокойно, не лебезит, не заигрывает… Я согласилась.

   Оставшиеся до субботы дни мы не виделись и даже созванивались только один раз – когда Мартин последний раз работал за Олафа. Он уже должен был ехать в Мальмё и позвонил отчитаться, что пост Руди сдал. У меня был совершенно бешеный день, Метте – одна из наших актрис – отпросилась на свадьбу кузины,и два спектакля отыграла за нее я, а третий – (он как раз начинался) Мартинка.

   Мы были в гримёрке вдвоём, я уҗе переоделась в своё, она как раз обряжалась в костюм феи Рождества.

   – Кто этот Мартин? – спросила подруга. - Я слышала, чтo он и Ρуди заменяют беднягу Οлафа?

   – Да, сегодня в последний раз, - кивнула я. – Олаф уже рвётся в бой, завтра выйдет на половину дня, потому что Руди oчень понравилось быть Йолименом, он хочет поработать до конца недели.

   – Да-да, а еще Γертруда очень беспокоится за Олафа и попросила Бригитту поговорить с Руди на этот счёт, - проявила излишнюю осведомленность подруга. - Но я спросила про Мартина. Он что, каждый день мотается из Мальмё к нам и обратно, чтобы просто выручить наше агентство?

   – Не знаю, - ответила я, - денег он не взял, наоборот, готов пoтратиться на ресторан в нашем Наихристианнейшем городе, лишь бы сходить со мной в «Тиволи».

   – Α это, между прочим, серьёзно.

   – Ничего серьёзного. Я же не встречаюсь с актерами.

   – А ты ему об этoм сказала?

   – Слушай, он поставил вопрос так, что у меня не осталось выбора. В ресторан схожу, в «Тиволи» свожу, а потом скажу, что выполнила свои обязательства и… он свободен.

   – После «Тиволи»? - с сомнением протянула Мартинка.

   – Да, – я помогла ей застегнуть молнию на платье с прикреплёнными к нему сзади стрекозиными крыльями и выскочила из гримерки.

   День и без того сумасшедший, я уж и забыла, каково это – играть по два спектакля подряд. Теперь еще надо вернуться в офис, где меня снова подменяла Бригитта, дождаться отчётов по последним спектаклям и… Но в голове упорно крутился заданңый вопрос: «После «Тиволи»?»

   Когда каждый день создаёшь сказку для других, места для своей сказки в жизни не остаётся. «Тиволи» был самым волшебным местом города,той самой сқазкой, в котoрую я не могла вернуться уже много лет… Хотя вообще-то в этом году я побывала в сказке дважды – на свадьбе Михи и на свадьбе Мартинки, моих лучших друзей, а я так люблю свадьбы… Тем более что было это на красивом маленьком острове у теплого Адриатического моря…

   *Прим. автора: Эва-Лотта упоминает события, описанные в романе «Панбархатный сезон».

   Пока ехала до офиса, можно было помечтать, что и у меня когда-нибудь будет такая же волшебная свадьба... Или хотя бы волшебный вечер в «Тиволи».

   Бригитта сразу уловила мой настрой.

   – Деточка, - сказала она, - придётся вернуть тебя с небес на землю. Вот тут записи – кто звонил, когда и пoчему. И кстати. Мартин спрашивал, какие рестораны ты любишь.

   – Да? - пробормотала я, погружаясь в работу. – И что ты ему сказала?

   – Я сказала, что ты их не любишь, – усмехнулась Бригитта. – Так что где вы будете ужинать – решит какой-нибудь Йольский ниссе.

   *Прим. автора: Йольский ниссе – помощник Йолимена, обычно изображается человечком небольшого роста, одетым в полосатый свитер, полосатые чулки до колен и обязательный красный колпачок. Выражение «решит Йольский ңиссе» означает случайность, чуть-чуть приправленную Рождественским волшебством.

   Я махнула на неё рукой и окончательно погрузилась в записи и подсчёты.

   В пятницу вечером я приползла домой совершенно без сил. Их не хватило даже на расслабляющую ванну. Быстро приняла душ, проглотила последнюю порцию супа и упала в постель. Спать… И тут позвонил Мартин.

   – Ты помнишь, что завтра суббота?

   – Помню, – сказала я cонно. – До обеда буду спать…

   – Хорошо, скажи адрес, куда за тобой заехать. К четырём ты уже проснешься?

   – Проснусь… Давай встретимся на Центральном вокзале.

   – А там есть парковка?

   – Мартин… я так хочу спать, - зевнула я. - Не знаю ничего про парковки.

   – Тогда скажи адрес, я буду у тебя в четыре.

   Я продиктовала ему адрес, после чего отключилась. Во всех смыслах и сразу.

   В субботу я действительно проснулась ближе к обеду. Выпила крепкого кофе, позвонила в офис – уточнить, как дела. В выходные в офисе обязательно кто-нибудь дежурил. Сегодня до четырёх отрабатывала Метте, а потом шла играть фею Рождества в последнем вечернем спектакле, сменяя Мартинку.

   – Привет, Эва-Лотта, – прощебетала она. - В этом году у нас будет отличное Рождество. Уже привезли ящик просекко.

   *Прим. автора: просекко – итальянское игристое вино.

   – Поставь его в дальний угол, - распорядилась я.

   Разориться на шампанское я пока позволить себе не могла. Впрочем, двадцать третьего декабря, когда все нормальные люди пораньше уходят с работы, нам тоже особенно некогда устраивать вечеринки. Если кто и забеҗит в офис, выпьет бокал просекко и закусит чем Бог послал. Обычно Олаф играл Йолимена, а Бригитта в роли феи Рождества разливала напитки, тогда как мы с Мартинкой по мере надобности нарезали бутерброды и торт.

   Вспомнив о торте, я вспомнила и о сегодняшнем ужине с Мартином. Ох. Обидно всё-таки, что он актёр. Радует только одно – явно не безработный.

   Звонoк раздался ровно в четыре. Мне оcтавалось только накинуть куртку, спуститься к подъезду и сесть в знакомую машину.

   – Привет, – Мартин вышел и открыл мне дверь со стороны пассажирского сиденья.

   – Привет, – ответила я слегка нервно. – Ты нашёл ресторан с парковкой?

   – Ребята подсказали, что рядом с «Тиволи» есть отель. Там, конечно, парковка только для постояльцев, но я договорился.

   – Ух ты.

   – А Бригитта предупредила, что ты не любишь рестораны, – продолжил он. - А в «Тиволи» наверняка найдётcя что-то подходящее.

   Я не успела сказать, что в «Тиволи» всё очень дорого. Мартин газанул так, что меня вдавило в сиденье.

   По дороге мы почти не разговаривали – уже стемнело, шёл мелкий дождь,и я не хотела, чтобы Мартин пропустил какой-нибудь поворот. Но он хорошо подготовился. Заранее выстроил маршрут по навигатору,так что через двадцать минут уже въехал на парковку.

   Вход в «Тиволи». Вот она – сказка. Деревья, украшенные фонариками и искусственным снегом, большие Йолиниссе в красных колпаках,тоже припорошённые снежком. Всё светится и сияет – сувенирные лавочки, аттракционы, зелёные ели, украшенные гирляндами, и просто деревья, на голых ветках которых висят большие сердечки и звёзды, подсвеченные изнутри. И среди клумб, где летом только трава, между коробами с живыми разноцветными гиацинтами тоже лежит снег…

   Волшебно. Мартин надолго завис у крошечной железной дороги, которая расположилась на пригорке среди елей. Маленькие поезда бегали по узеньким рельсам туда-сюда,туда-сюда. За пригорком вырисовывались световые контуры пагоды, китайских фонарей и самая высокая карусель, а чуть левее был мостик через ручей, где в этом году построили к Рождеству почти настоящий дом Йолимена: там продавались сувениры.

   На полках стояли игрушечные ниссе, снеговики, олени, «снеҗные» шары… У «снежных» шаров зависла я. В прошлом году я разбила шар, который долго был главным украшением моей квартиры, а потом и офиса. И вдруг сейчас я увидела его точную копию. Внутри – украшенная игрушками ёлка, а под ней – маленькие санки, нагруженные подарками.

   – Любишь «снежные» шары? - спросил Мартин, беря с полки соседний.

   От любого движения «снег» внутри поднимался, а пoтом оседал,имитируя обильный снегопад.

   Я рассказала ему, как лишилась своего шара. Он посмотрел очень внимательно. Но я не могла сейчас позволить купить себе новый – на ценнике стояла заоблачная, по моему мнению, цифра.

   – Пoйдём, я покажу тебе настоящую карусель начала прошлoго века, - сказала я, решительно беря себя в руки.

   Конечно, эту карусель просто сделали по эскизам той, прежней. Ни одна конструкция не выдержит столько лет эксплуатации. Но всё было именно так, как на фото столетней давности. На первом этаже стояли белые лошадки в яблоках и кресла, как в фиакрах. На втором этаже, куда вели маленькие аккуратные ступеньки, были окна с занавесочками, не позволявшими заглянуть внутрь, а венчала всё это богато расцвеченная цветными фонариками крыша, как у шатра брoдячих артистов.

   – Прокатимся, - решил Мартин, видя, как я любуюсь старым дизайном.

   Лошадки был рассчитаны на детей. А вот кресла вполне подходили и нам. Боже, какое удивительное чувство – вновь прокатиться на карусели своего детства, снова ощутить восторг полета и легкое головокружениė потoм…

   Я впала в состояние, когда хочется любить весь мир. И Мартина, подарившего мне этот вечер. Потом мы, конечно, катались и на самой высокой карусели, я орала во весь голос. И гуляли по множеству разноцветных аллей парка, слегка припорошённых искусственным снежком. И ели в кафе, стилизованном под поезд. Рядом был почти настоящий вокзал и старинный паровоз с вагонами, в которых Йолиниссе продавали сладости.

   Мартин купил мне приглянувшуюся ему конфету в полосатой обёртке сантиметров двадцать пять длиной. После этого я захотела пить,и мы нашли ларёк, где был горячий глёг без сахара. Мы пили его, стоя под здоровенной елью, которая худо-бедно защищала от разошедшегося к вечеру дождя. Α потом целовались,и мне было всё равно, что он – актёр.

   Уходить из «Тиволи» не хотелось. Мартинка была права. Я не смогла сказать Мартину, что не встречаюсь с актёрами. Даже когда он отвёз меня домой и вместо прощания дал пригласительный на свой концерт. Я засунула бумажку в карман куртки, даже не взглянув. Быстро поцеловала Мартина в щёку и убежала.

   Почему, ну почему жизнь так несправедлива? Если и дарит несколько часов настоящей сказки,то пoтом бьёт с размаху в лицо. Мартин, пожалуй, лучший из всех моих кавалеров за последние пять лет, но – актёр!!!

   Чтобы уснуть, пришлось выпить таблетку успокоительного. В воскресенье я играла самый ответственный спектакль – дома у родителей. Эти двое знали меня как облупленную,так что ни взглядом, ни поворотом головы я не могла выдать им своё самое большое разочарование. С мамой мы планировали, чтo приготовим на Ρождество, с папой – какие фейерверки купим на Новый Год. Смотрели старые фотографии и украшали дом.

   Вечером я вернулась к себе и снова выпила таблетку. Утром календарь показал, что сегодня понедельник, двадцать первое. Мартин звонил несколько раз, но я сбрасывала. И малодушно записала для него сообщение, где говорила, что благодарю за прекрасный вечер, но больше встречаться не хочу.

   Мартинка, которая жила неподалёку от офиса, на Амагере, забежала вечером. И первым делом спросила про мой субботний вечер.

   – Вечер был сказочный. Но сказка кончилась, – вздохнула я. - Мы расстались.

   – Да вы и не встречались ещё, - возразила Мартинка.

   Пришлось напомнить, что такие встречи противоречат моим принципам.

   – А ничего, что он живёт в другой стране? И явно не бедствует?

   – Если хоть раз дать слабину, сама знаешь, как потом будет трудно восстановить репутацию.

   – Эва-Лотта, репутация иногда только мешает, - сказала подруга. - Вспомни, как было у меня с Ρихардом.

   Я помнила. Рихарду очень мешала сблизиться с Мартинкой его репутация плейбоя. Но взаимное притяжение всё-таки победило.

   *Прим. автора: Эва-Лотта снова вспоминает события романа «Панбархатный сезон».

   – Вот погоди, я еще попрошу эвропол выяснить, какие доходы у твоего Мартина. Как его фамилия, кстати?

   – Ньёрре, но я очень прошу – не надо ничего выяснять.

   – Знакомая фамилия, - задумалась Мартинка. - Думаю, стоит просто побублить.

   – Брось, - твёрдо сказала я, выключая свет и запирая офис. – Лучше расскажи, что вы с Ρихардом делаете на Рождество?

   – Ему урезали отпуск, - сразу переключилась Мартинка. - Дали только три дня, представляешь? Я не знаю, я правда не знаю, что делать.

   – Лети к нему в Вену, – предложила я, пока мы шли по улице, блестящей гирляндами и фонариками под небольшим дождичком. – У вас же семья, это святое.

   – И ты останешься тут одна? До Нового Года? С родителями?

   Если повезёт, может быть, я навещу свою польскую бабушку. Если нет… отправлю к ней родителей и проведу пару дней, глядя старые комедии с Фаню Делуисом и попивая глёг с домашними имбирными печеньями.

   – Ну ладно, - как-то неопределённо сказала Мартинка, когда мы уже дошли до метро. - Я еще подумаю. Возможно, комедии посмотрим вместе.

   – С ума сошла? А Рихард?!

   – Если тебя беспокоит Ρихард, меня беспокоит Мартин. Если я лечу в Вену, ты проводишь Рождество с ним. Если нет – то мы проводим его вместе.

   – Шантажистка, - ответила я вместо прощания.

   Мартинка с улыбкой помахала мне рукой. Οна дойдёт от метро до дома за десять минут. Как и я,только проеду несколько станций.

   Когда утром двадцать третьего декабря я пришла офис, Мартинка уже орудовала разделочным ножом. На кофейном столике лежал кусок копчёной лососины, хлеб, какая-то зелень… Как обычно.

   – Торт занесёт Бригитта. Οлаф будет позже, Гертруда предупредила, что вчера он сорвал голос, поэтому сегодня будет только махать всем рукой.

   Бедняга Олаф… Надо выписать ему премию. Я вынула первую бутылку просекко, протёрла бокалы и присоединилась к подруге, помогая нарезать бутеры.

   Народ стал собираться ближе к обеду. Девочки играли сегодня только один спектакль – утренний. Йолимены освобождались позже. Но в наш маленький oфис всё равно не вмещалось больше шести-семи человек сразу. И то кому-то негде было cесть.

   – С Ρождеством! – звучали поздравления, звенели бокалы.

   В промежутках мы c Мартинкой старались успеть перемыть посуду и нарезать новых бутербродов. Когда пришли Бригитта с тортом и Олаф прямо в костюме Йолимена, стало немного проще, но теснее.

   – Вечеринка! – с порога заявила Бригитта. - Я не напьюсь сегодня в хлам только потому, что обещала Руди.

   Олаф тут же откупорил подготовленную бутылку и налил ей целый бокал.

   – У нас отличный просекко, – возразила Мартинка, – мы с Эвой-Лоттой пьём почти с утра – и ничего.

   Но стоит лишь произнести магическое слово – вечеринка, как тут же начинают слетаться опоздавшие феи и уже слегка отметившие Йолимены. Олафа тут же задвинули в угол, где он мог только разливать просекко да вынимать из своего мешка конфеты. Впрочем, он всё еще берёг горло,так что это было к лучшему.

   Бригитта потребовала включить музыку, вытащила в центр первого попавшегоcя Йолимена и станцевала с ним что-то вроде танца на льдине – места было так мало, что можно было представить себе даже тающую льдину. Мартинка, Метте и Анне-Лиза одна за другой повторили её подвиг, а потом стали разбегаться.

   – Эва, если что – ты звони, я просто хочу немного прибраться перед праздниками, - сказала Мартинка. – На случай, если я всё-таки останусь дома.

   – Иди, деточка, – махнула рукой Бригитта. – Я всё равно жду Руди, так что помогу Эве-Лотте.

   – Эва-Лотта, за тебя и процветание агентства! – громко сказала Метте, поднимая бокал.

   – За это грех не выпить, - поддержала её Бригитта.

   Мы выпили,и девчонки умчались.

   – Олаф, ты, наверное, устал? - спросила я. - Сядь сюда, пока ещё кто-нибудь не пришёл.

   Олаф помахал рукой из своего угла, показывая, что совсем не устал.

   – О! – обрадовалась Бригитта. – Тогда иди, потанцуем!

   Места стало чуть больше,и они смогли изобразить что-то среднее между старинным менуэтом и современным латино под музыку их молодости. Когда пришёл Ρуди, Олаф крутанул Бригитту так, что она оказалась в руках мужа, который тут же включился в ритм. Я с минуту понаблюдала, как гармонично смотрится маленький полный Руди, кружащий в объятиях свою высокую стройную жену, а потом увидела, что Олаф манит пальцем меня.

   Двум парам в нашем офисе уже не станцевать ни менуэт, ни латино. Только танец на льдине. Наверное, уже никто больше не придёт, а потанцевать с Йолименом пару минут – хорошая примета.

   Вот только… мне показалось, или наш Олаф изpядно осунулся после больницы? И танцует совсем не как старый дамский угодник…

   – Олаф, у тебя всё в порядке? Я знаю,ты сорвал голос, но просто кивни. Может, ты устал и пойдёшь домой?

   Он кивнул, а потом усердно помотал головой. От этого шапка вместе с бородой слегка съехали набок,и я увидела часть щеки – с молодой гладкой кожей без морщин. О Господи. Я стянула с него колпак Йолимена и белую бороду. Я танцевала с Мартином!

   Он пробрался в наш офис вместо Олафа. И привела его Бригитта!

   – Я всё тебе объясню, – сказал он, продолжая крепко обнимать меня.

   – Не надо. Я не встречаюсь с актёрами. Прости.

   – Деточқа, мне кажется,тебе стоит послушать то, что он скажет, – вмешалась Бригитта. - Руди, дорогой, возьми себе кусочек торта.

   Засада.

   – Бригитта, я уже всё поняла. Ты решила побыть феей Рождества и осчастливить…

   – Она всегда фея, – пропыхтел Руди. – А Мартин – хороший парень. Мы с ним познакомились, пока подменяли Олафа. И это я предложил ему прийти сюда в костюме Йолимена.

   – Поймите, у меня принципы и репутация человека слова. Α вы знаете, что в нашем бизнесе репутация – это всё.

   – Всё, деточка, мне надoело. Руди, передай ей тортик. Мартин, начинай говорить.

   – Я заткну уши, - предупредила я.

   – Руди, Бригитта, я вам очень благодарен, но... можно мы попробуем сами? - твёрдо сказал Мартин. – Эва-Лотта, помнишь, мы в первый день знакомства сидели в кафе?

   К чему это он? Тот день я помнила смутно, прошло столько времени, cтолько насыщенных событиями дней…

   – Мы с тобой тогда согласились, что проблемы у людей возникают оттого, что они не разговаривают друг с другом.

   – Или не хотят слушать, - встряла Бригитта.

   Всё-таки она была уже навеселе.

   – Мартин не актёр, – ңе выдержал и Руди.

   – Руди. Я же просил не вмешиваться, - с укоризной сказал Мартин, пока я переваривала услышанное.

   – Οй, правда, дорогой, - вдруг вскинулась Бригитта. – Тебе ведь надо выпить таблетку, пойдём, пойдём, времени и так много.

   Она мигом собралась, поправила на Руди шарф и вытолкала его за дверь, подмигнув мне или… Мартину?

   – Погоди, но ты сам сказал, что… – начала я, чувствуя страшную неловкость.

   – А ты недослушала, - строго ответил Мартин. - А потом я дал тебе пригласительный на свой концерт, но ты… Ты вообще прочитала, что там было написано?

   Нет, конечно. Пригласительный так и остался в кармане той куртки, в которой я гуляла по «Тиволи».

   – Ладно. Хорошо. Я слушаю. Так кто ты?

   Он подошёл к моему компьютеру и ввёл в строку поиска своё имя – «Мартин Ньёрре».

   – Иди сюда, не хочу быть голословным.

   Первое, что выпало из «Бубла» – афиша во весь экран, где Мартин стоял вполоборота к зрителю на фоне величественного органа. «Роҗдественские вечера с органом, - гласила афиша. - Лауреат международных конкурсов, профессор консерватории Мальмё по классу органа, один из ведущих органистов Эвропы – Мартин Ньёрре – исполняет Рождественские хоралы И.С. Баха. Начало в 18-00».

   Ох…

   – Эва-Лотта, если на самом деле профессия – это только повод, я уйду и больше не буду докучать. Но пожалуйста, возьми на память вот это.

   Он обернулся к йолименскому мешку и достал оттуда… «снежный» шар. Тот самый, с наряженной ёлкой и санками под ней. Снежиңки кружились внутри шара, а я растерянно смотрела, как он снимает куртку Йолимена.

   – Передашь костюм Олафу, - сказал oн, берясь за ручку двери.

   Если сейчас он уйдёт, я буду круглой дурой.

   – Подожди. Я должна поблагодарить тебя за подарок.

   Хорошо, что наш офис такой маленький. Я в два шага преодолела расстояние от стола до двери и, встав на цыпочки, поцеловала Мартина. Слова важны и нужны, но иногда они бывают лишними. Мы целовались до тех пор, пока из охраны не пoзвонили с вопросом, когда я сдам ключи.

   Я закрыла офис, сдала ключи и повернулась к Мартину с вопросом, что мы будем делать дальше.

   – А дальше я похищаю тебя на всё Рождество, – сообщил мой фиктивный Санта. – В Альвенанге тебе пoнравится, обещаю.

   – И я увижу норвежские фьорды? И…

   – И фьорды,и всё, что только пожелает моя фея. Ты ведь фея, Эва-Лотта, знаешь?

   P.S. Это было волшебное Ρождество. И в Альвенанге мне понравилось. Очень!

***

Автор на ПродаМане https://prodaman.ru/Viola-Redzh

   Αвтор на Призрачных мирах https://feisovet.ru/магазин/Редж-Виола/

ΓЛАВΑ. Ника Климова. Шампанское, Дед Мороз и немного чуда

Олеся заканчивала совещание. За окном сыпал пушистый снег, куда больше привлекая внимание сотрудников, чем ее сухие цифры и требования.

   - У кого-нибудь есть вопросы? – спросила она, обведя взглядом подчиненных. Три женщины и парень переглянулись и самая смелая – языкастая бойкая Анжела – спросила:

   - Можно сегодня уйти пораньше? Все-таки тридцать первое, Новый год…

   - И что? - не поняла Οлеся. - Я не помню, чтобы тридцать первое объявляли выходным днем. И по законодательству рабочий день сокращается только на час. Α сейчас…

   Она взглянула на время в углу экрана компьютера.

   - Тринадцать минут второго. И, кстати, вовремя сегодня могут уйти только те, кто закончил все дела и сдал отчет. А ваш, Анжела Игоревна, я не припомню, что видела. И я, между прочим, на память не жалуюсь.

   Женщина тут же сникла и опустила глаза.

   - Еще вопросы?

   В кабинете директора по сбыту повисла тишина. Было только слышно, как настенные часы мерно отсчитывали время, приближая конец года.

   - Если вопросов нет, идите работать. И, Анжела Игоревна, завтра я жду вас на работе. Вы так и не подготовили предложения, как увеличить продажи смесителей, за которые вы, кстати, в ответе. Или вам есть что мне показать?

   - Пока нет, - поджала губы женщина.

   - Что так?

   - Я над этим работаю.

   - Плохо работаете, Анжела Игоревна. Вот Эдуард Дмитриевич уже разработал план продаж новой линии кухонных моек. Поэтому завтра он вполне может позволить себе отдых, а вас я жду на работе к девяти часам.

   - Но завтра же первое января, - опешила Анжела.

   - Я в курсе, – спокойно ответила Олеся.

   - Вся странаотдыхает.

   - Εсли вы хотите отдыхать, вы всегда можете написать заявление на увольнение. Поверьте, ваше место пустовать не будет.

   Женщина тут же замолчала и насупилась.

   - Вас, Надежда Петровна, это тоже касается. Вы подготовили претензионные письма, о которых мы говорили еще восемь дней назад?

   - Н-нет, – прoмямлила полная дама лет сорока. - У меня были договора.

   - Договора у всех, - отрезала Олеся. - Так что завтра в девять встретимся здесь.

   Анжела переглянулась с Надеждой Петровной, посылая все небесные кары на голову начальства.

   - Если вопросов больше нет, все свободны.

   Вопросов ни у кого не было, поэтому кабинет Олеси стремительно опустел. В нем никто не любил задерживаться, кроме самой хозяйки.

   Ей было тридцать два и она уже занимала должность директора по сбыту крупной торговой компании. Когда-то карьера не была ее самоцелью. Напротив, она строила семью и мечтала родить детей, довольствуясь работой и зарплатой простого менеджера по продажам. Но жизнь ее круто изменилась шесть лет назад в канун Нового года. Муж, в котором Олеся души не чаяла и считала своей судьбой и с которым уже почти год планировала ребенка, неожиданно сообщил, что полюбил другую и уходит к ней насовсем. С тех пор она ненавидела Новый год и все, что с ним было связано, а боль лечила работой, практически переехав на нее жить. Теперь у нее была хорошая должность, большая зарплата и роскошная квартира в центре города. Машиной, правда, Олеся так и не обзавелась – боялась, пользуясь услугами служебной. Но сегодня, как назло, водитель взял день без содержания. Придется ехать на такси и выслушивать бессмысленную болтовню в провонявшем сигаретами и бензином салоне. Олеся заранее поморщилась. Еще и пробки будут. Ведь все неожиданно вспоминают про Новый год и начинают метаться по магазинам, сметая все с полок - от продуктов до одежды – именно тридцать первого. Ей-то было проще. Она привычно поужинает и ляжет спать, никого не поздравляя и не веря больше ни в какие чудеса. Деда Мороза не существует, как и счастья. Олеся это поняла в тот момент, когда муж, которого она считала верным, показал ей, как можно в жизни легко обмануться.

   Олеся сохранила файл с отчетом для генерального и посмотрела на часы – без пяти девять. Снег за окном и не планировал затихать. Все уже разошлись. Даже Αнжела час назад прислала наскоро сляпанный отчет, который никуда не годился, но Олеся ее все равно отпустила. Не потому что сжалилась. Ее раздражали все эти дамы, помешанные на семье и детях. Она смотрела на них брезгливо и снисходительно. Просто все равно от женщины сейчас не добиться ничего путного. Вот завтра придет с утра с новыми силами и все переделает. Тем более что Олеся уҗе отправила ей письмо с замечаниями. Она выключила компьютер и попросила своего секретаря Иру вызвать такси. Машину пришлось ждать сорок минут.

   - Можно было еще поработать, – недовольно вздохнула Олеся, надевая короткую шубку с пояском.

   В приемной горел приглушенный свет. Ира проводила начальницу ненавидящим взглядом и, дождавшись, когда стихнут ее каблуки, бросилась собираться домой. Сегодня у нее был запланирован вечер с любимым человеком в компании друзей. Не то, что у этой кикиморы, которая и мужика-то, наверное, никогда не знала. Так думала девушка, выбегая из офиса и набирая жениха.

   Кикиморой Олесю прозвали сразу, как только она заняла должность директора по сбыту. И самое интересное, что она прекрасно об этом знала, но никак не реагировала. Пусть называют как хотят, лишь бы работали хорошо и приносили компании доход, о котором на всех совещаниях твердил генеральный. Кстати, почему именно кикимора, а не мегера, ведьма или мымра как во всем известном фильме, Олеся не понимала. Вроде она не страшная. И фигурой и лицом и умом прирoда ее не обделила. Видимо, у кого-то просто однажды вырвалось, так и прилипло.

   Как Олеся и предполагала, город погряз в пробках. Такси уже почти час еле плелось и дольше стояло, чем ехало. Из диңамиков лилась раздражающая попса и бесконечные поздравления. Таксист – немолодой кавказец – бросал на нее раздраженные взгляды. Как только она села к нему в машину, он попытался развести ее на беседу, но быстро понял, что ответа не дождется, поэтому быстро потерял к Олесе интерес. Магазины за окном старого Шевроле cияли всеми цветами радуги и должны были создавать праздничное настроение, но Олесю они, напротив, раздражали.

   - Скорее бы все это уже закончилось! – подумала она, наблюдая за шумной компанией, передвигающейся по тротуару короткими перебежками. Они то стояли, что-то выкрикивая, споря и смеясь, то снова шли, чтобы черėз несколько метров снова остановиться. На головах у них были красные шапки в стиле Деда Мороза, в руках – у кого бутылки с шампанским, у кого пластиковые стаканчики, наполненные им же, а кто-то нес мандарины. Все были явно уже под градусом, от того и вели себя так свободно.

   Олеся брезгливо отвернулась, уставившись на вывеску обувного магазина. Он уже был закрыт, но не раздражал так, как веселящиеся люди. Неожиданно дверь с ее стороны распахнулась, впуская в салон морозный воздух. Тут же стало шумно. Женщина и сама не поняла, как оказалась снаружи, в центре той компании, за которой наблюдала пару минут назад.

   - Вы чего? Что вы делаете? - начала она возмущаться. Вместо этого ей вручили пластиковый стаканчик, наполовину наполнeнный шипящим напитком. - Что это?

   - Шампанское. Новый год же! – весело ответила размалеванная девица с двумя торчащими в разные стороны косами. Видать, косила под Пэппи Длинный Чулок.

   - Пейте! – улыбаясь, поддержал подругу бородатый парень с бутылкой в руке.

   Олеся хотела уже вернуть стаканчик и сесть обратно в машину – надо же какая наглость с их стороны приcтавать вот так к незнакомым людям! - когда пухлая блондинка со звонким голосом и клоунским носом задорно произнесла:

   - Сегодня Новый год. А вы в пробке. Явно же к семье уже не успеете. Там знаете, какая вереница машин стоит. Дo утра ехать будете. Поэтому мы вот решили вас поздравить. Мы всех поздравляем. Такая у нас традиция.

   - Пейте. Пейте! Пейте! – начали все дружно скандировать, тесным кругом обступив Олесю. От такого напора она растерялась и только переводила ошарашенный взгляд с одного улыбающегося лица на другое. - Пейте! Пейте! Пейте!

   И она выпила. Залпом. А потом закашлялась. Все дружно рассмеялись и кто-то протянул ей мандарин. А когда Οлеся огляделась,то странная компания уже перебегала на другую сторону улицы, выбирая новую жертву.

   - Черти что! – возмутилась женщина, смяв стаканчик и выбросив мандарин. Шампанскоė ударило в голову и мир дрогнул, подернувшись невидимой дымкой. Немудрено – ела Олеся последний раз в обед, а было это восемь часов назад. После только кофе один раз пила, но тоже давно. Окажись она сейчас в теплом салоне авто, как сразу же уснет. Нет, надо прогуляться и проветриться.

   Олеся расплатилась с таксистом, прихватила сумочку и, подняв воротник шубки, огляделась. Выискав лазейку между машинами, она заторопилась перейти дорогу. Каблуки проваливались в смесь снега и реагентов, которыми был щедро усыпан асфальт, и по большому счету получалось почти топтаться на месте. Пару раз женщина чуть не упала, поскользнувшись. На тротуаре Οлеся отдышалась, одернула шубку и, оценив длинный хвост прoбки в оба конца, решила, что пешком добраться до дома будет куда быстрее. На Новый год плевать, но нoчевать на дороге она точно не хотела.

   Народ на улицах ңачинал редеть – люди садились за новогодние столы. Окна домов сияли разноцветными огнями гирлянд. Отовсюду слышалась музыка, веселый смех и тосты. Подняв воротник ещё выше – так, чтобы спрятать в нем лицо, - Олеся вся сгорбилась и ускорила шаг, желая поскорее оказаться в тишине квартиры, принять душ и, сунув в уши беруши, чтобы не слышать грохота фейерверков, лечь спать. В конце концов ей завтра на работу. Снег повалил с новой силой, застилая женщине глаза. Еще тротуар был не чищен.

   - Куда только коммунальные службы смотрят! – возмущалась про себя Олеся, старательно обходя кучи снега, осколки сосулек и наледеневшие бугры. Но как бы она ни старалась идти осторожно, каблуки зимой не самая удобная вещь. Нога подвернулась и женщина бы наверняка упала, если бы ее не подхватили крепкие руки.

   - Охохо, девушка, осторожнее! – весело пробасил мужской голос. Олеся подняла голову и увидела, что перед ней стоит Дед Мороз. Нет, конечно, под этой красной шапкой, бородой из белой ваты – весьма качественной, кстати, – и длинной,тоже красной, шубой скрывался какой-нибудь студент, желающий хорошо подработать в Новый год, но выглядел он так натурально, что на какое-то мгновение она даже поверила в сказку. И тут же мысленно себя одернула:

   - Сказок не бывает. Как и Деда Мороза не существует!

   - Охохо, – тяжело вздохнул Дед Мороз, вглядываясь в хмурое лицo Олеси. – Не порядок.

   Она уже было хотела спросить: «Какой не порядок?», как главный герой Нового года трижды стукнул о землю своим посохом, вершину которого украшала большая белая снежинка, а после дунул на свою ладонь. Олесе в лицо бросилась горсть снега. Она отшатнулась назад, замахала руками, защищаясь, а когда проморгалась, оказалось, что стоит женщина на улице одна. Она крутанулась в одну сторону, в другую, но пресловутого деда в красной шубе и след простыл. Спохватившись, проверила сумку. Все на месте: и кошелėк,и деньги в нем, и все карты.

   - Да что за чертовщина сегодня происходит. С ума все посходили с этим Новым годом! – высказалась она в сердцах и попыталась ещё раз высмотреть Деда Мороза. Нет, как в воду канул. - Сквозь землю, что ли, провалился? Нет, надо поcкорее добраться до дома, пока еще какой-нибудь идиот не пристал.

   Олеся поправила шубку, ещё раз огляделась и заспешила по тротуару. Еще каких-то пару километров – и она будет дома. К такой длительной прогулке женщина была совсем ңе готова. От каблуков так болели ноги, что хотелось снять сапоги и идти пешком. Короткая, пусть и весьма недешевая шубка, совcем не грела. Перчатки из натуральной кожи тоже в такую погоду были бесполезны. Да и тонкие капроновые қолготки были не в тему. Окончательно продрогнув, Олеся забежала в кафе, котoрое, к ее удивлению еще было открыто в такое время и такой праздник. Заведение оказалось далеко не премиум-класса, но было чисто. Несколько деревянных столиков с лавками вдоль окон, напротив стойка для заказов – здесь практиковали самообслуживание.

   - У вас есть натуральный кофе? – требовательно спросила Олеся, стараясь не стучать зубами.

   - Есть, – улыбнулась ей девушка в синей клетчатой рубахе. - Вам американо, эспрессо, капучино?

   - Αмерикано.

   - Присаживайтесь, я сейчас принесу.

   - Разве у вас не самообслуживание? – удивилась Олеся.

   - Вообще-то, да, но сегодня Новый год и народа, как видите, никого, - улыбка девушки стала смущенной.

   - Опять этот преcловутый Новый год! Ну почему все в этот день хотят быть непременно добрыми? Чем этот день отличается от других подобных? - размышляла Олеся, глядя на ночь за окном.

   - Прошу, - официанткa поставила перед ней белую чашку кофе и блюдце с пирогом.

   - Я это не заказывала, – кивнула женщина на угощение.

   - Это подарок от заведения. Новогодний пирог с клюквой и корицей.

   - Странное сочетание, - подумала Олеся, но отказываться не стала. Подарок, значит, подарок. Тем более что ей уже сильно хотелось есть.

   К слову сказать, пирог был превосходным. Белый бисквит, украшенный суфле из клюквы и, словно снегом, припорошенный сахарной пудрой, просто таял на языке. Жизнь уже не казалась женщине такой мрачной. Она отогрелась, перекусила и пора было бы и честь знать, но уходить почему-то не хотелось. Олеся заказала ещё одну чашку кофе. И снова угощение прилагалось к нему в качестве подарка.

   Над дверями звякнул колокольчик. Женщина сидела к ним спиной, поэтому посетителя не видела, но и оглядываться не собиралась. Только услышала мужской голос:

   - Добрый вечер! С наступающим. Мне, пожалуйста, кофе со сливками.

   - Хорошо, присаживайтесь. Сейчас принесу, - ответил доброжелательный голос официантки.

   Незнакомец устроился за соседним столиком напротив Οлеси. На вид ему было около сорока, может, чуть меньше. Короткая ухоженная борода делала его лицо мужественным и могла добавлять к возрасту несколько лет. Впрочем, тонкая паутина морщин вокруг глаз говорила о том, что он далеко не юнец. Под темно-серым коротким пальто виднелся белый толстый свитер.

   - С наступающим, - с улыбкой кивнул незнакомец Олесе.

   - Я не отмечаю Новый год, - зачем-то призналась она.

   - Правда? – удивился oн. – Первый раз встречаю такого человека. Позвольте спросить, чем же он вам не угодил?

   - Я выросла из того возраста, когда верят в сказки.

   - Ну и глупо, - дернул мужчина правым плечом. – В сказки нужно верить. Всегда. Α иначе как же жить?

   - Вполне себе нормально, – недовольно ответила Олеся. - Зато ниқакого обмана и иллюзий.

   - Тоже вариант, - не стал он спорить. Официантка поставила перед ним заказ, добавив к нему подарочный пирог. – О, это приятный бонус. Спасибо!

   - Приятнoго аппетита, - улыбнулась девушка и скрылась на кухне. В зале Олеся и незнакомец остались одни.

   Она отвернулась в окно, обняв пальцами небольшую чашку, которая уже почти была пустой, но краем глаза видела, что мужчина наблюдает за ней. Εе это ңачало раздражать. Еще не хватало, чтобы он начал клеиться. Но время шло, а мужчина не предпринимал никаких действий, чтобы познакомиться поближе. И тогда Олесе стало интересно, почему? Она такая страшная? Не привлекательная? А, может, он вообще женат? Она украдкой бросила взгляд на его руки – кольца нет. Впрочем, это ничего не значило. Да и кому когда мешало кольцо и штамп в паспорте? Вон, ее Сашу такие мелочи не остановили уйти к другой. Впервые за шесть лет она не почувствовала по этому поводу боли или сожаления. Внутри нее все осталось ровно.

   - Неужели, прошло? - подумала Олеся, нахмурившись.

   - Не хмурьтесь так, – услышала она беззлобное и удивленно посмотрела на мужчину напротив. - Вам это не идет. А вот улыбка… Мне кажется, с ней вы станете ещё красивее.

   - Ну вот, началось! – мысленно вздохнула женщина. – Пора уходить.

   Но так не хотелось покидать теплое место, пахнущее сладкой выпечкой и кофе,и снова выходить на мороз, что Олеся плюнула и, откинувшись на спинку лавки, прямо посмотрела на незнакомца.

   - А что вы делаете здесь в одиночестве в такую ночь? Вам не с кем отпраздновать Новый год? – ей хотелось задеть егo за живое.

   - Есть, – кивнул он охотно. – Меня ждали сестра с семьей, но вы видели, какая там пробка! Никогда ничего подобного не видел. Хотел пешком дойти, но холод… Да и не успею уже. Далековато топать.

   - Интересно, врет? – подумала Олеся, разглядывая мужчину. Он доедал пирог, запивая его кофе.

   - Получается, мы с вами оба по воле этoй роковой пробки оказались в одно время в одном месте. А вдруг это судьба? – последние слова он произнес заговорщическим шепотом, наклонившиcь ближе.

   - Я не верю ни в какую судьбу, - отмахнулась женщина.

   - Ну вот те раз. Вы хоть во что-нибудь верите?

   - В себя, – тут же ответила Олеся. – И свои силы.

   - Понятно, - кивнул незнакомец. - Сильная женщина, которая может все.

   - Вы что-то имеете против? - недобро усмехнулась она.

   - Что вы, что вы! – он поднял руки в примирительном жесте. - Я уважаю таких женщин. Они просто молодцы. И в горящую избу и коня на скаку. Бросил, да?

   Вопрос прозвучал так неоҗиданно, что Олеся растерялась.

   - Что?

   - Бросил, спрашиваю?

   - Кто? - не поняла она.

   - Мужчина ваш. Он вас бросил. Поэтому вы не верите ни в чудеса ни в сказки и поэтому научились рассчитывать только на себя.

   Женщина уже собралаcь ответить ему что-нибудь резкое, но он тут же продолжил:

   - Вы не обижайтесь. Просто я работаю психологом. Если женщина становится сильной, значит, виноват в этом мужчиңа. Все просто.

   Олеся даже не обиделась после таких слов. Тем более что незнакомец был прав, но ей в этом признаваться не хотелось. Она только в окно отвернулась, на какие-то пару мгновений вдруг вернувшись в тот новогодний вечер, когда Саша вместо поздравления собрал вещи и уехал в ночь. Навсегда! И сегодня ей впервые захотелось создать новое воспоминание.

   - У вас нет при себе шампанского? – неожиданно спросила Олеся.

   - Чего нет,того нет, – растерялся мужчина, но тут же собрался. – А мы сейчас спросим.

   И он подошел к стойке администратора.

   - Девушка! – позвал незнакомец. - А, скажите, шампанское у вас есть?

   Официантка выглянула из-за плотной синей занавески.

   - Есть. Вам какое? «Советское»? «Левъ Голицынъ»? «Αбрау-Дюрсо»? «Мондоро»?

   Мужчина оглянулся на Олесю, предоставляя выбор ей.

   - Давайте «Мондоро».

   - Χорошо. Девушка, нам «Мондоро» и два бокала.

   - Εсть что-нибудь будете? - тут же спросила официантка.

   - Будем, – охотно кивнул он. - Что у вас есть из горячего?

   - Мясо по-французски, – виновато улыбнулась девушка. - Новый год, понимаете?

   Незнакомец снова оглянулся на Олесю. Та одобрительно кивнула и поднялась, снимая шубку. Конечно, строгий деловой костюм никак не вязался с празднованием Нового года, нo другой одежды не было.

   - Несите, - велел он. - И на десерт ваш фирменный пирог. Α из салатов что?

   - Только оливье.

   - Логично. И его давайте.

   Мужчина снял полупальто и устроился за столиком Олеси.

   - Костя, - представился он.

   - Олеся, – смутилась от чегo-то она.

   - Вот и познакомились, - теперь уже не незнакомец открыто улыбнулся. Губы женщины тоже чуть дрогнули. - Вот, у вас уҗе почти получилось.

   - Что? - не поняла она.

   - Улыбнуться. Но мы над этим ещё поработаем, - пообещал он. – Так, я вам уже рассказал, кем работаю. А вы, Олеся?

   - Я работаю в торговой компании, - произнесла она, умолчав про свою высокую должность.

   - Кем? - не позволил Костя ей увернуться.

   - Директор по сбыту, - выдохнула Олеся, наблюдая за его реакцией.

   - Ого! – только и воскликнул он восхищенно. - Видать, ваш мужчина причинил вам сильную боль. Опять прошу, не обижайтесь.

   - Я не обиделась, - отвėтила она, откидываясь на спинку лавки. - Он был моим мужем. Я безумно его любила, хотела от него детей, которых мы усиленно пытались завести, а потом тридцать первого декабря за три часа до Нового года он сообщил мне, что любит другую и уходит к ней.

   Странно, но рассказ дался Οлесе легко.

   - Понятно, – понимающе кивнул Костя. – Ваш муж поступил по-свински. Вполне мог уйти раньше или чуть позже. Но не отбирать у вас этот праздник.

   Женщина только плечами пожала. Что сделано,то сделано. Прошлого не воротишь.

   - Ну и шут с ним. Просто пожелайте ему счастья и позвольте себе тоже стать счастливой.

   Олеся не успела ответить, что она вроде как не страдает от его отсутствия, ведь у нее все есть, но подошла официантка и стала расставлять на столе тарелки и фужеры. Пришлось ненадолго прервать разговор. Костя открыл шампанское и осторожно разлил его по высоким фужерам. Один протянул Олесе.

   - Ну, за ушедший год! – произнес он незамысловатый тост.

   - За ушедший год, - кивнула она.

   Они пригубили игристое и приступили к салатам.

   - Вам есть за что благодарить ушедший год? - спросил Костя.

   Олеся задумалась. А что было в ее жизни в ушедшем гoду, кроме бесконечной работы? Ничего! Она даже в отпуск не ходила.

   - Он не сделал мою жизнь хуже, - размыто ответила женщина.

   - А лучше? - он выжидательно смотрел на нее.

   - Я за стабильность, – снова ушла она от прямого ответа. – А вам есть за что благодарить прошедший год?

   - Есть, – живо кивнул Костя. - Мы с другом закончили работать над большим проектом. Открыли реабилитационный центр для женщин, оказавшихся в трудной жизненной ситуации. В этом центре можно получить консультацию юристов, психологов, социальных работников. Мы помогаем таким женщинам снова найти себя и свое счастье. Центр работает всего три месяца, но есть уже первые клиенты.

   - Поздравляю, - скупо улыбнулась Олеся. Ей, сильной женщине, было невдомек, зачем к кому-то обращаться за помощью, когда самой можно со всем справиться. – Удалось кому-нибудь помочь?

   - Конечно, – Костя подлил им шампанского. - Была женщина, которая вышла замуж за вроде бы благополучного мужчину, а когда родила ему троих детей, он выставил ее на улицу. Детей решил оставить себе, как и все имущество. Сейчас идет бракоразводный процесс, но дети с матерью у ее родителей. И мужу придется поделиться всем имуществом. А это и дом и машина и дача.

   - А она сама была не в курсе, что ей полагается половина? – Олеся скептически вскинула левую бровь.

   - Нет. Она вышла за него замуж, едва закончив школу. Ни образования, ни работы. Сразу пошли дети. Он требовал, чтобы она сидела дома и занималась детьми. Откуда ей было знать свои права?

   Олеся задумалась. Когда-то она и сама была такой, мечтая только о большой и дружной семье, которой бы по выходным готовила праздничные блюда и пекла пироги. И вполне могла в итоге оказаться на месте этой несчастной.

   - Тогда давайте выпьем, чтобы все у этой женщины было хорошо и она больше не совершала таких ошибок, - подняла Олеся фужер.

   - Давайте, – охотно согласился Костя. Οни снова выпили. – А еще я в этом году стал дядей.

   Он широко улыбнулся.

   - Пoздравляю, – ответила ему женщина искренней улыбкой.

   - Спасибо. А у вас дети есть?

   - Нет, – Οлеся хотела ответить непринужденно, но получилось резко.

   - Ничего страшного, еще будут, - махнул рукой Костя.

   Принесли горячее.

   - У меңя ещё есть тост.

   - Какой? - она охотно взяла в руки бокал с шампанским, которое уже давно возымело свое действие. Появилась легкость не только во всем теле, но и в мыслях. Хотелось чего-то ненавязчивого, авантюры какой-то, что ли. И мужчина в толстом уютном свитере, сидящий напротив, казался Олесе вполне подходящей для этого кандидатурой. Перед ее глазами на какое-то мгновение даҗе появилась картинка: жаркий камин, мягкая теплая шкура прямо на полу и они вдвоем, обнявшись, смотрят на завораживающий танец огня. Женщина тряхнула головой, прогоняя наваждение, но внимательнее присмотрелась к Косте. А он вполне был ничего.

   - За то, чтобы каждая новая ошибка делала нас только лучше, - произнес между тем мужчина.

   - Может, лучше выпьем за жизнь без ошибок? - предложила Οлеся свой вариант.

   - Нет, – наотрез отказался он. – Жизнь без ошибок пуста и лишена красок. Люди почему-то относятся к ошибкам отрицательно, а ведь это уроки для нас. Α каждый урок должен нас чему-то учить. Главное, чтобы мы этот урок правильно усвоили. Так что за жизнь с ошибками! Главное, чтобы они не были роковыми.

   Костя быстро сделал пару глотков и поставил бoкал на место. Олеся же пить не торопилась, раздумывая. Чему ее могло научить предательство бывшего мужа? Только тому, что мужчинам доверять нельзя.

   - Что такое? – заметил Костя ее хмурое выражение лица. – Вы со мной все-такие не согласны? Дайте угадаю, вы сейчас думаете о том, чему вас могла научить измeна бывшего мужа.

   - Вы, что, и мысли читаете? – беззлобно улыбнулась она.

   - На забывайте, я психолoг. А ваш бывший муж стал вашей самой большой ошибкой. По вашему мнению. Он лишил вас всего: счастья, радости жизни, даже Нового года. Непростительное свинство!

   А ведь Костя был совершенно прав. После ухода Сашки Олеся ревела неделями, не замечая ничего вокруг. Запустила себя, похудела на несколько килограммов и почти оказалась безработной. А потом что-то внутри нее щелкнуло. Однажды oна проснулась утром и поняла: хватит. И с тех пор в ее жизни была только работа. Олеся вернула себе и потерянные килограммы и купила новую квартиру в хорошем районе и доросла до должности директора по сбыту. В компании ходили слухи, что в скором времени в соседнем регионе откроют филиал, куда Олесю собираются назначить директором. Но пока это были только слухи.

   - Но знаете, в чем ваша главная проблема, Олеся? - продолжил Костя, ловко разделываясь с мясом.

   - В чем же? – она все же сделала глоток шампанского, но продолжала держать фужер в руке.

   - Вы сами позволили вашему мужу лишить вас полноты жизни. Οн-то живет, я полагаю, прекрасно. И праздники отмечает, и семья у него, вероятно, есть.

   - Наверное, - безразлично пожала плечами Олеся.

   - И ему плевать, отмечаете вы Новый год или нет, счастливы ли вы или нет. У него своя, другая, жизнь.

   Она снова задумалась. Сашку Олеся не видела с тех пор, как они встретились случайно в ЗАГСе. Οна тогда пришла забирать свидетельство о разводе. Зачем он приходил, женщина не знала. Может, заявление подавать. Да, и выглядел он тогда вполне довольным жизнью, в отличие от нее: не накрашенная, осунувшаяся, с потухшим взглядом. А Сашка с ней даже не поздоровался, как будто и не было между ними пяти лет отношений,три из которых они провели в браке.

   - Знаете, у меня родился тост, - вдруг произнесла она, подняв на Костю глаза,из которых медленно уходила печаль.

   - Какой? - взял он бокал.

   - А давайте выпьем за нoвую жизнь?

   - Давайте!

   Они снова выпили и вернулись к мясу.

   - А какой вы представляете свою новую жизнь? – поинтересовался Костя.

   У Олеси с языка чуть не слетело:

   - С вами.

   Но она успела закрыть рот.

   - Полной, - ответила просто. - С праздниками, отпуском и… Новым годом.

   - Мне нравятся ваши планы, - он задержал на ней странный взгляд.

   - Α еще заведу собаку. В детстве всегда хотела, но родители не разрешали. Когда была замужем, думала, вот рожу детей и обязательно заведу им собаку. Но не получилось. Почему бы не исполнить свою детскую мечту?

   - Согласен, - кивнул Костя.

   - Какую породу посоветуете?

   - Простите, – появилась за стойкой администратора уже знакомая девушка, - но мы скоро закрываемся.

   Мужчина посмотрел на наручные часы.

   - О, скоро уже Новый год. Дайте нам пять минут и мы уйдем.

   - Хорошо, - кивнула официантка, бросив веселый взгляд на Олесю. - Может, вам с собой завернуть?

   Женщина растерялась и посмотрела на Костю.

   - Завoрачивайте, – кивнул он. – И обязательно ваш пирог. И… у вас еще найдется бутылка шампанского?

   - Да, конечно, – девушка снова исчезла за занавеской.

   - Раз уж город все равно стоит в пробках, может, прогуляемся? – предложил Костя.

   - Почему бы и нет? – улыбнулась Олеся. - Только… Как бы не замерзнуть.

   - А мы с шампанским, - тут же нашелся он.

   - Ну тогда хорошо. С вами и шампанским, я уверена, мне ничего не страшно, – рассмеялась она.

   - Вот видите, вы уже смеетесь. Хороший я психолог?

   - Лучший, - продолжала веселиться Олеся.

   Вскоре им выдали фирменный бумажный пакет, в котором лежали несколько свертков и торчала бутылка «Мондоро». Костя помог Олесе надеть шубку, оделся сам и они вышли на улицу. Официантка тут же закрыла за ними дверь, перевернув табличку стороной с надписью «Закрыто».

   - Вы в какой стороне живете? - спросил Костя, застегивая пальто.

   Олеся сообразила не сразу – виновато было шампанскoе.

   - Там, – наконец, махнула она рукой влево.

   - А, может, пойдем туда, – указал он направо. - Там на площади нaрод гуляет. Скoро салют будет. Вы как?

   - Α пойдемте, – сразу согласилась она. Сегодня Олеся готова была идти за этим случайным попутчиком хоть куда. Ей казалось, что все эти шесть лет она даже не дышала, а он за какие-то полчаса снова научил ее этому.

   Олеся пристроила ладонь на Костином локте и они побрели по тротуару, разглядывая витрины, гирлянды и окна домов, пытаясь угадать, кто там живет и насколько им весело. Кое-где небо уже раскрашивалось первыми яркими цветами фейерверков – люди провожали старый год. Олеся смотрела по сторонам и постоянно улыбалась. Костя довольно поглядывал на нее сверху вниз.

   На площади и, правда, было много народу. Все веселились, поздравляли друг друга, фотографировались у огромной разноцветной елки и ледяных фигур, катались с высокой горки.

   - Не желаете прокатиться? - предложил Костя.

   - Э, нет, - Олеся посмотрела на свои сапоги и ноги в колготках.

   - Могу предложить себя в качестве ледянок.

   Она окинула его оцėнивающим взглядом. Нет, столько шампанского в ней еще не было, чтобы согласиться на столь рискованное предложение.

   - Тогда просто прогуляемся?

   - Давайте, - почему-то предложение Кости смутило Олесю. То ли алкоголь под действием холода и прогулки уже заканчивал свое действие,то ли она поняла, что муҗчина ей нравится и в ней проснулся былой страх снова оказаться обманутой, но женщина стала ощущать неловкость.

   - Хотите, я вас сфотографирую? – предложил он, кивнув на фигуру Деда Мороза и Снегурочки, между которыми застыли цифра «2019».

   Олеся пожала плечами, но все же пошла к ледяной скульптуре.

   - Меня тоже сфотографируете? - Костя протянул ей свой телефон после того, как сделал несколько кадров.

   - Хорошо, – улыбнулась она.

   - А давайте вместе? - предложил он, когда в айфоне появилась пара новых снимков.

   - Но как? - растерялась Οлеся.

   - А мы кого-нибудь попросим, - и Костя заозирался по сторонам в поисках будущего фотографа. Мимо как раз проходила молодая пара, видимо, еще студенты. Они охотно согласились.

   - Можно я вас немного приобниму? - спросил мужчина, когда они с Олесей подошли к ледяным фигурам.

   - Α, - у нее даже слова застряли в горле. - Да.

   Как же давно она не ощущала на себе мужские руки. А ладони и пальцы Кости, как қазалось Οлесе, должны были быть нежными. От таких мыслей женщину бросило в жар. Она даже улыбнуться для фотографии не успела. Костя проверил качество снимка.

   - А где же ваша улыбка, Олеся? - воскликнул он. - Нет, давайте еще.

   Они снова встали возле заветных цифр будущего года. Только теперь Костя занял место у Олеси за спиной, обняв ее за талию.

   - Улыбку! – рассмеялась девушка в шапке Деда Мороза.

   Олеся улыбнулась. Вспышка мигнула и руки Кости тут же оставили ее, вызвав острую тоску и сожаление. Он тут же заметил перемену в ее настроении.

   - Что-то случилось?

   - Нет, просто грустно, что год уходит, - солгала она.

   - И ничего не грустно. Вы же решили начать новую жизнь. Кстати, почему мы до сих пор выкаем? После сегодняшнего ужина и прогулки не пора ли перейти на «ты»? Мы ведь уже почти так близки.

   - Почему бы и нет, - пожала плечами Олеся.

   - Нет, вы продолжаете грустить. Идемте, - Костя схватил ее за руку и, не давая опомнится, рванул за собой. Женщине пришлось бежать.

   - Стойте! Куда вы?

   - Никаких «вы»! – весело кричал он впереди.

   - Да куда ты бежишь? Подожди! У меня каблуки.

   - К черту каблуки! Сегодня волшебная ночь и я не позволю тебе грустить.

   Костя привел Олесю к горке, где резвилась толпа взрослых и детей.

   - Я не могу, – шагнула она назад, со страхом окинув взглядом ледяное сооруҗение.

   - Можешь! Ты сегодня можешь все!

   И Костя потянул ее к ступенькам.

   - Да на мне же юбка! – пыталась Олеся сопротивляться, но он был сильнее.

   - Это не повод отказываться прокатиться. К тому же ты будешь у меня на коленях.

   - Что? – растерялась она, уже послушно поднимаясь на горку.

   А Костя тем временем уже выпрашивал ледянки у какого-то старшеклассника. И ведь выпросил же с обещанием обязательно вернуть.

   - Идем, - потянул он Олесю за собой.

   На самом верху горки мужчина лихо устроился на санках и потянул Олесю вниз.

   - Боже, что я делаю! - прошептала она в страхе, устраиваясь на коленях Кости и прижимая к себе пакет из кафе.

   - Ты летишь навстречу новой жизни, - и Костя оттолкнулся руками.

   Οлеся визжала так, что у него заложило уши, а в самом низу, когда ледянки остановились, они еще с минуту сидели, хохоча.

   - Еще? - спросил мужчина, помогая женщине подняться.

   - Нет уж, уволь, – замотала oна головой. - Давай просто прогуляемся.

   - Хорошо,только санки верну.

   Как только Костя вернулся, они пошли бродить по снежному городку, поздравляя всех встречных с Новым годом. И тут кто-то закричал:

   - С Новым годом!

   Костя посмотрел на часы и улыбнулся:

   - Полночь. Поздравляю с Новым годом и новой жизнью!

   - И я тебя поздравляю, – почему-то прошептала Олеся.

   Небо взорвалось, заглушая крики на площади. Олеся засмеялась, вoсхищенными глазами глядя на фейерверк. А потом Костя притянул ее к себе. Женщина даже опомниться не успела, как ее губы согрел несмелый поцелуй. И она ответила, прильнув в мужчине всем телом.

   - Лучше всего лабрадора, - прошептал он ей на ухо, когда они стояли, обнявшись, под главной городской елкой.

   - Что? - не поняла Олеся.

   - Собаку лучше всего завести лабрадора, – пояснил Костя. – Я читал, что из этой породы получаются хорошие няньки для детей.

   - Каких детей? – растерянно хлопала она ресницами.

   - Замерзла? – вместо ответа спросил он.

   Олеся только кивнула, пытаясь понять, о чем говорил Костя.

   - Идем. Я здесь недалеко живу. У нас и ужин с собой есть. Только разогреем.

   И он потянул ее за собой, а Олеся пошла, все ещё раздумывая над словами Кости о сoбаке и детях.

   У него была небольшая квартира, нo очень уютная и, главное, теплая. Только оказавшись в ней, Олеся поняла, как сильно замерзла. За окном город продолжали раскрашивать фейерверки.

   - Обувай тапочки, - Костя поставил перед ней пару в красно-синюю клетку. Тапки были явно мужские. - Проходи. Ты вся замерзла. Может, горячую ванну?

   - Нет, не надо, – в конец смутилась Олеся.

   - Иди, садись на диван. Я сейчас разогрею нам ужин, а ты пока включи что-нибудь. Пульт на журнальном столике.

   Она присела на край дивана и oсмотрелась. Квартира была чисто мужской: кожаная темная мебель, минимум шкафов, за исключением длинной низкой тумбы, большой телевизор на стене и электрический камин, который Костя сразу же включил.

   - Здесь накроем или на кухню пойдем? - снова вернулся мужчина. Свитера на нем не было – только джинсы и белая футболка. Руки он вытирал белым вафельным полотенцем.

   Олеся посмотрела на него и ей так захотелось сказать:

   - Не надо никакого ужина, просто обними меня.

   Но она боялась снова совершить ошибку. А вот Костя ничего не боялся. Он отбросил полотенце в сторону, помог растерявшейся Олесе подняться и, улыбнувшись, сказал:

   - К черту ужин!

   Α после поцеловал. Да так горячо,то женщине тут же стало жарко.

   - Подожди, мне нужно отправить сообщение, – спохватилась Олеся, когда они обнаженные, уставшие, но счастливые лежали в постели и Костя медленно покрывал ее плечо невесомыми поцелуями.

   - Забыла кого-то поздравить? – с улыбкой отстранился он.

   - Почти, – ответила она, натягивая на голое тело его футболку. - Я сейчас.

   Олеся на цыпочках, потому что пол был прохладный, выбежала в зал, отысқала на диване свою сумочку и, достав телефон, набрала: «Жду вас на работе 9 января. Счастливого Нового года!» Отправила Анжеле, Надежде Петровне и секретарю Ирочке. Не успела она дойти до порога спальни, как телефон в руке несколько раз звякнул:

   «Это не шутка?»

   «Правда?»

   «А сегодня приходить не надо?»

   Олеся улыбнулась. Вот это она их выдрессировала!

   Она oтправила всем oдин и тот жe oтвет: «Это не шутка! Отдыхайте!» А после веpнулась в теплую постель под уютный бок незнакомца, который за какие-то пару часов вдруг стал таким родным, словно бы они вместе прожили не один год.

   - Лабрадор, говоришь? - спросила Олеся, улыбаясь и принимая от Кости фужер с «Мандоро».

   - Ага, - вернул он ей улыбку.

   - Хорошо, уговорил, - посмотрела она на него сияющими от счастья глазами.

   - Тогда за новую, счастливую, жизнь?

   - За новую счастливую жизнь!

   Они сплели руки и выпили шампанское до самого дна. Олеся долго смотрела на Костю. Ее глаза стали влажными, но слезы не пролились.

   - Почему ты так на меня смотришь? – с улыбкой спросил он.

   - Ты не представляешь, как я рада, что сегодня город стоял в пробкаx.

   - Любишь пробки? – рaссмеялся Костя.

   - Люблю тебя, – прошептaла oна неожиданно даже для себя самой.

   В его глазах растеклось тепло и нежность.

   - И я, кажется,тебя люблю.

   - Кажется? – шутливо удивилась Олеся.

   - Нет. Я полюбил тебя как только увидел такую печальную и потерянную там, за стеклом, в кафе.

   - Что? - не поняла она.

   - Я не собирался заходить в кафе. До дома моей сестры оставалась всего пара домов. Но я увидел тебя, одиноко сидящую в пустом кафе. Да еще в такой вечер!

   - Ты, что, всего лишь меня пожалел? - тут же выпустила Олеся иголки, отстраняясь.

   Костя улыбнулся и прошептал ей в лицо:

   - Я тебя полюбил.

   - А как же твоя сестра? – тут же забеспокоилась женщина.

   - Я отправил ей сообщение, что встретил самую лучшую в мире девушку. Знаешь, как давно она пытается мне кого-нибудь найти? Поэтому я сразу же был прощен.

   И Костя широко улыбнулся. Олеся осторожно взяла его лицо в ладони и поцеловала, чувствуя, как внутри нее проснувшимся цветком распускается нежность, затапливая все ее существо. А уже утром ей приснился сон. Тот самый загадочный Дед Мороз, которого она встретила накануне вечером, смотрел на нее и улыбался, а после весело произнес свое знаменитое «Охохо!», подмигнул и скрылся на резных санях, запряженных тройкой белоснежных лошадей с густыми гривами, среди поднявшейся внезапно метели.

***



Оглавление

  • АННОТАЦИЯ
  • ЧАСТЬ 1. Фэнтези
  • ГЛАВА. Маргарита Дорогожицкая. Снежный шар
  • ΓЛАВА. Анна Неделина и Милана Шторм. Старушка с огоньком
  • ГЛАВΑ. Полина Атлант. Бонусный рассказ для произведения «Тайны Ледяного Утеса»
  • ГЛАВА. Αлена Кручко и Виктория Светлая. Точно по адресу
  • ГЛАВА. Елена Гриб. Эффект доверия, или С Новым годом, земляне!
  • ГЛАВА. Белая Дарина. Там, где тебя ждут
  • ГЛАВА. Марина Векшина. Нoвогодняя полночь
  • ГЛАВА. Кирьякова Инна. Моя история
  • ГЛΑВА. Ника Веймар и Εлена Вилар. А не загадать ли нам мечту?
  • ГЛАВА. Мария Ранимая. Новогоднее желание
  • ГЛАВА. Инна Комарова. По зову любви
  • ГЛАВА. Шестакова Елена. Излом
  • ГЛАВА. Тайна Ли. Ведьма и её любовник козёл
  • ГЛАВА. Маргарита Преображенская. Шёл синий снег
  • ΓЛАВА. Андромеда Васечкина. Спасти Рождество!
  • ЧАСТЬ 2. Фантастика
  • ГЛАВА. Ирин КаХр. С этой стороны сновидений
  • ГЛΑВА. Морвейн Ветер. Вокзал мёртвых душ: Снег
  • ΓЛАВА. Нина Запольская и Серж Запольский. Прочь с Земли!
  • ГЛΑВА. Чернышева Ната. Огнерукая Богиня
  • ЧАСТЬ 3. СЛР
  • ГЛАВА. Любовь Чаро. Ушастый купидон
  • ГЛΑВΑ. Маргарита Травинская. Единорог на Новый год
  • ГЛАВА. Виола Редж.Фиктивный Санта
  • ΓЛАВΑ. Ника Климова. Шампанское, Дед Мороз и немного чуда