Сослуживец – Основной путь [Дамир Басангович Харинов] (fb2) читать онлайн

Дамир Харинов Сослуживец – Основной путь

Основной путь.

ПОЛНОЕ ИЗДАНИЕ.

Автор: Харинов Дамир Басангович.

Вступление.

На протяжении всей своей жизни человек делает выбор.

Этот выбор – зависит от его взгляда на жизнь и окружающую

действительность. Буквально каждый его малый шаг определяет

грядущую действительность. Но уверенно стоит сказать, что любому

осознанному представителю социума приходила мысль, если бы он поступил иначе или двинулся по другому выбору.

Это скромное произведение является повествованием истории такого человека, которому приходилось совершать выбор, о правильности которого он мог судить длительное время. Его, казалось, неизменные взгляды подвергались обоснованным изменениям.

Данное повествование является вымыслом, но при этом основанным на реальной истории и взгляде лишь одной личности на происходящее в его жизни события. То, что он забыть уже не сможет.

Этот мир. Он же наблюдатель, не помнит не своего рода, ни как он попал в эту реальность. Всё кажется ему столь реальным, что отброски прошлой жизни не дают ему усомниться в действительности нового мира, в котором он оказался.

В этом мире не ощущается того самого воздуха и атмосферы, которую он мог возможно ощущать некогда недавно.

– Признаться, не знаю я, но я видел всё ранее иначе…

Оказавшись посреди руин некоторого городка, в котором когда-то могла течь бурная активная человеческая жизнь, неизвестный путник начинает своё продвижение вперёд, изредка, оглядываясь.

Том первый – Первые мгновенья.

Часть первая.

Этот город, эта улица, здания. По внешнему виду можно определить,

что здесь некогда шла спокойная мирная жизнь. Едва ли можно найти некоторые уже поломанные временем машины. Куча мусора повсюду, словно здесь демонстрации проходили.

На своём пути по исследованию этого городка путнику на встречу попадает один вооружённый человек.

– Встречный: Стой! Ты вступил на нашу территорию. Кем будешь?

Не зная, что и ответить, путник отвечает:

“Я…я не знал, что это чья-то территория принадлежит кому.”

Изумлённо, встречный ответил.

– Встречный: А да ты один из них? Ну, тех, что неизвестные?

Как понять неизвестные? И где я вообще, почему я ничего не помню, как я здесь вообще оказался?

– Встречный: Ну ладно, видать и вправду. Да ты не остерегайся, пойди за мною, мы таким, как ты всегда помогаем, а дальше уж вы сами.

Я совершенно не знаю кто этот человек. Не знаю не своего имени, абсолютно ничего, что могло бы мне дать ответ по происходящему вокруг. Абсолютная практически безлюдная тихая среда.

По-крайней мере, именно мне так наверняка и кажется.

Пока вместе со встречным незнакомым человеком мы двигались в сторону того места, куда он меня и ведёт, прошло уже внушительное время, я терял свои силы.

– Встречный: Да, разные вы бываете. Вон, недавно я с Забиром в отряде находили ещё, такого как ты, так он просто бежал от нас. Вот только..

“Что только?”– Посмел поинтересоваться.

– Встречный: После этого инцидента наши разведывательные отряды стали пропадать. А ведь до этого всё гладко было. Лично я считаю, что в этом замешан тот самый неизвестный. Так что ты уж пойми, после такого мы настороженно следим за новичками.

Да не сказать, что сам имею к ним какое-то доверие, но чувствую, что

пойдя за ним, то получу хоть некоторые ответы.

“А вот мы уже и пришли!” – Послышался радостный голос.

– Встречный: Тебе нужно к главным, вот иди прямо и можешь спросить. Меня если чего Данислав звать, а ты?

– Я не знаю своего имени.

– Данислав: Ах да, ты же неизвестный. Слушай, а давай тебе дадим оригинальное прозвище? Вот теперь ты будешь "Известный". Я всем по рации сообщу, что вот у нас новый неизвестный получил прозвище такое, ни у кого такого не было. Да и ты сам запомни это

Значит, теперь у меня есть первый знакомый, Данислав. И сам я теперь "Известный" по прозвищу.

Недолго блуждая по коридорам здания, найти ту самую комнату с главным не составило весомого труда. На удивление, окружающие встречные оказались довольно дружелюбными, и отвечая на мои глупые вопросы куда теперь идти, с пониманием указывали путь.

Зайдя в ту самую комнату, меня встречает за столом на вид человек простой. Простой, но возможно, бывалый взгляд виден был в нём.

– Главный: Ну, здравствуй. Известный?

Кивнул.

– Главный: Ну, значит, меня Илеевским зовут. Забирон Илеев, Илеевский проще говоря, района Илеевский родом. Знаешь такой?

Где это вообще?…

– Забирон: Отлично. Ну, значит, у нас таких много было. Данислав ведь тебя сюда привёл, так и он сам будет подобно тебе! ХА. Явился он к нам в дом, так буянил на всех, пока не усмирили. Но притом за пару дней совместной работы оказался в последствие таки общительным и верным общему делу человек, вот и стал одним из наших. Ну да ладно. У тебя ведь есть вопросы, где ты вообще находишься, ведь верно?

“Верно,” – не уверенно ответил я.

– Забирон: Сейчас ты на базе нашей группы Свободных. Так мы себя и зовём – Свободные. Расположились в этом заброшенном городе, на территории бывшей Республики Блокстан. Ну, в смысле, Блокстан общее название всех областей и нашего, края скажем. Я сам родился в этом городе, ещё до глобальной катастрофы.

Республика Блок… Блокстан? Свободные… Что за чертовщина?

Всё это не хотело укладываться в моей голове. Ощущение, что я жил когда-то другой забытой жизнью никак не покидало мой разум, но в ответ я никак не мог ответить на эти вопросы в голове. Сказанные Забироном слова ещё следовало переварить и принять.

– Забирон: Вот я тебя и оповестил обо всём. Вроде бы всё, а более мелочи говорить я не стану, узнаешь сам. Я не думаю, что сейчас ты способен самостоятельно принимать решения. Пока сходи в тир к нашим, там тебе выдадут вооружение, в этом городке не особо безопасно.

И с чего он за меня решил? Ладно.

Найдя тир, Известный встречает уже знакомого ему Данислава.

– Данислав: О, ну здоров будешь. Сейчас гляди, Григорский даёт свой мастер класс.

Взглянув в сторону дальних встроенных мишень, так называемый Григорский действительно отлично стрелял. Ну, почти некоторые мишени всё равно не успевал зацепить.

– Данислав: Ну, ты как обычно, Григор. Вроде хорош, да не в точку!

– Григорский: Ага, а движущийся объект ты и сам не можешь убрать.

Если бы я был вместо тебя на том походе, так точно бы беглого устранил, не пропадали бы наши.

Молча наблюдая, по Даниславу видно было, что Григорский затронул его до души.

Напряжение между ними нарастало, пока не вмешавшись, я обратился.

– А… Мне сказали сюда прибыть, тир осмотреть…

– Григорский: Ну так держи! Только не вырони, не забывай нажимать, и целься в мишень.

Взяв в руки пистолет, создавалось ощущение, что я держал его тысячу, если не более раз. Держать его в руке казалось обыденным для меня явлением, хотя вроде взял его впервые.

Первая мишень была поражена в центр. Вторая соответственно. Следующие после обычных мишеней оказались подвижными.

Их было четыре, но из них зацепил лишь три, на четвёртом пистолет заел, что не позволило выстрелить.

– Данислав: Известный, да ты новый рекорд у нас поставил! Всё, теперь Григор больше не самый точный среди наших.

Эта похвала была очень приятной.

– Григорский: А что с пистолетом? Повредил?

– Известный: Да никак заел он…

– Григорский: Он никогда не заедал! Ну, проверь, покажи, как взаимодействовать с механикой можешь.

Разобрав пистолет с лёгкостью, было отчётливо видно повреждение пружины.

– Данислав: На нашем складе не осталось таковых пружин. Придётся идти на другой склад, он недалеко в этом городке. Раз вижу, стрелять можешь, мы тебе дадим вооружение. Пойдёшь со мной.

Нам удалось прибыть до того самого склада. Не особо примечательное здание, как и подвал.

Повсюду коробки, полки, и почти все пустые.

– Известный: Разве здесь ещё что-то да осталось?

– Данислав: Если попытаться найти, то конечно. Здесь раньше военный склад местной Блокстанской дружины был.

– Известный: Что за дружина?

– Данислав: Забир про это рассказывал, дальше я не знаю, меня не особо это интересует сейчас, других проблем хватает в группе. Чувствую, что не очень добром от этой истории пахнет.

А вот собственно и запчасти для вооружения!

Действительно, в этих коробках было достаточно запчастей.

– Известный: А чего вы не заберёте эти коробки себе?

– Данислав: Хотели однажды, да только склад нужен не только нам, но и людям Феникса.

– Известный: Что за Феникс?

– Данислав: Это ещё одна группа. Только в отличие от нас, они с неизвестными построже, иногда предпочитают стрелять по ним. В общем, негативные они. Потому лучше не встречайся с ними, пока у тебя нет нашей опознавательной униформы.

Вернувшись на базу, Данислав отвёл меня к местному пункту выдачи униформы и снаряжения.

Выдав пружину, предоставляющий спросил, не являюсь ли я тем Известным. Ответив положительно, в ответ он предоставил униформу, вооружение, рацию, снаряжение.

– Предоставляющий: Забир сообщил, что теперь ты наш участник. Добро пожаловать.

– Данислав: Ожидаемо, Забир без особых проблем набирает проверенных людей.

Теперь, я стал одним из бойцов группы Свободных.

Шло время, и прозвище “Известный” действительно становилось более чем Известным по всей группе.

Наша группа ставила одной из своих целей не только обеспечение коллективной безопасности и свободы участников, но и проводила вылазки вглубь города, с каждым разом продвигаясь дальше, и находя всё больше неизвестных.

Дело продвигалось неплохо, пока наша милосердная миссия по спасению неизвестных не принесла обратного результата.

Часть вторая.

Некоторые представители вида неизвестных, поступая в наши ряды, стали действовать в своих интересах.

Они объединялись в общие индивидуальные формирования и под видом имени нашей группы совершали диверсии.

Один из таких, по прозвищу Пойко, со своими людьми украл кучу оружия из нашего склада.

Так, со своими людьми они отделились и начали убивать остальных налево и направо, и всё под нашей униформой, создавая неверное впечатление, и разрушали нашу репутацию в других глазах.

Каждая вылазка стала превращаться больше во встречу с остальными группами, а равно город превращался в место, активных боевых действий. По календарю группы, наступил 3017 год…

Мы жили простой жизнью, если выживание группы таким можно назвать из-за сложившейся вокруг ситуации. Мне удалось узнать, что прочие участники группы подобны мне. Никто из нас не помнит, кто мы есть, кем мы были, в каком месте мы обитаем. Но стремление выжить – объединяло нас.

– В ходе очередной вылазки отряда Известного и Данислава с Григорским, на базу было совершено организованное нападение новой группы. Они зовут себя – Профессионалы, и ставят своей целью овладение важными пунктами города, а также подчинение под свою власть остальные группы, включая нашу.

Забирон Илеев оказался ранен в результате обороны базы, а большая часть группы на базе понесла весомые потери, но атака была отбита. Тем не менее, пришло время менять место дислокации Свободных.

Отряд Известного и его товарищей смогли найти новое место дислокации и вернувшись на базу, сильно пожалели, что не послушали Забира перед уходом. По своей численности отряд вместе с силами базы смог бы обеспечить достаточную оборону, чтобы база не понесла таких потерь, как сейчас. Учитывая, что в составе отряда находились более опытные бойцы группы, шансы на победу в обороне базы были меньше.

Перед атакой противника Илеевский смог засечь по рации сигнал от Феникса, что в сторону базы Свободных идёт значительная группировка сил.

Данислав не верил Фениксу. Никто не сомневался, что база Свободных являлась едва ли, не лучшей базой во всём городе.

Тут и склад, и помещение по типу казармы, и куча мебели, и даже продовольственный запас в подземелье, наличие независимого

запасного источника энергии на многие годы.

Оказав помощь раненным, и собрав все необходимые вещи, группа Свободных всем составом решила двинуться в сторону нового места. Благо, отряд Известного смогли найти хорошее укромное место. Это конечно не такая по площади база как прежняя, но также с наличием проводки энергии с местной электростанцией, работающей во благо группы Феникса. Да, группа Феникса смогла разобраться, как работать с такими сложными объектами.

Однако по пути Григорский и Данислав сильно поругались.

– Григорский: Знаешь Даник, если бы Феникс действительно желал нас просто выгнать и выжить с той позиции, он бы не стал

нам помогать разведданными, смекаешь?

– Данислав: То есть это ты меня винишь в гибели наших людей?! А сам-то всё недолюбливал людей Феникса, считал их-то грубыми слишком, с которыми не стоит взаимодействовать и переплетаться!

– Григорский: Я хотя бы объективно относился к ним и предлагал остаться на базе, обеспечить оборону, а не просто забить на эту информацию и оставлять базу без значительных сил группы!

– Илеевский: Прекратите вы… Когда прибудем, нашей целью станет устранение Пойко. Феникс уже доложил, что Пойко стремится уничтожить нашу группу, потому он и организовал нападение на базу, вступив к ПРО. Помнишь Данислав, как он тебя ранее травил?

– Данислав: Прекрасно помню. Ещё тогда мне казалось, что он что-то затевал.

По мере времени мы успели прибыть на новое место. Но уже в этом здании оказались люди Феникса.

– Григорский: Вы чего здесь забыли?

– Боец Феникса: Вообще-то это наша позиция и территория. Вы чего здесь забыли, да ещё и в таком количестве?…

– Григорский: Это теперь наша база и территория. Мы раньше сюда приходили и поставили метку, что это наша часть.

– Боец Феникса: Мы пришли сюда от Феникса, нам было велено занять эту позицию. Однако мы не запрещаем вам здесь находиться, вы можете здесь расположиться. Феникс предупредил, что вы могли сюда прибыть.

Всё это было странно, но выбора не оставалось. Наша группа решила расположиться в этом здании, однако, под знаменем группы Феникса.

Несмотря на наши просьбы и претензии, бойцы Феникса неуклонно отказывались признавать эту территорию нашей.

Прошла ночь.

На следующий день я увидел нечто…, пока я спал до обеда, люди Феникса предлагали нашим людям вступить в их группу, указывая на все плюсы нахождения в Фениксе.

– Боец Свободных: Да как вы можете то, ребята?! Мы весь год бились бок о плечо за общую свободу и дело, а в этот сложный час вы…

– Бойцы: У нас нет даже своей базы. И виноваты в этом далеко не мы. Раз уж так сложилось, в Фениксе нам предоставят условия получше, обеспечат достаточным снабжением и безопасностью с новыми участниками.

Люди нашей группы стали уходить к Фениксу. Ни я, ни Григорский не могли противостоять этому. Забир Илеев же спокойно сидел.

– Данислав: Илеевский, почему ты молчишь?

– Илеевский: На этом путь наших прежних завершается, друг. Видимо, Феникс прав. Лучшим исходом для них станет вхождение к Фениксу. Остальные, верные нашей группе останутся. Не все ведь ушли. Теперь меньшей, но группой верных и надёжных мы найдём другое место.

Не успел я дослушать Забира, как ко мне подошёл боец из Феникса.

– Боец Феникса: Известный, так ведь тебя зовут? Сейчас мы набираем людейс. Многие люди из твоей группы уже ушли к нам. Мы тебя не заставляем, но с нами ты можешь получить большее расположение, сейчас Феникс восстаёт из пепла, скажем так.

– Известный: Я подумаю.

– Боец Феникса: Вот, код нашего радио эфира. Здесь ты сможешь связаться с нами и узнать расположение наших позиций в городе, если что мы поможем тебе. А если задумаешь вступить, так милости просим.

По мере нового продвижения мы часто натыкались на местные вооружённые отряды, что желали забрать что-либо у нас, либо убить. Этот мир, как и город, меняются на глазах – ещё в прошлом 3016 году он был больше спокойным, а теперь едва ли пройдя улицу, встречаешь целую битву между группами вооружённых людей.

Найдя новое здание с достаточными запасами продовольствия в ней и с хорошей позицией, наша группа решила установить здесь временную базу.

– Данислав: Не подходящее место для базы, долго мы здесь не задержимся.

– Илевский: Это уже лучше. Сейчас важно разведать окружающую местность и закрепиться здесь покрепче.

– Известный: Я могу с нашими людьми и Даниславом разведать местность. А ты Григорский и остальные останьтесь.

Григорский: Как знаешь, только недолго там будьте.

Покинув окружающий двор здания, Известный рассказал Даниславу о предложении Феникса.

– Данислав: И что, хочешь вступить к ним?

– Известный: Я не вижу особых проблем их просто посетить и посмотреть, что да как. Может даже смогу договориться, наладить отношения, чтобы они нам помогли. К слову, я желаю сейчас именно к ним лично и сходить. Они предоставили мне свой канал, по мере продвижения к ним я уловлю их сигналы, координаты.

– Данислав: Ну, хорошо значит, мы будем возвращаться без тебя… Ладно, это дело твоё, дружище.

Звучало это подобно тому, что Данислав уже со мною прощается…

Пообещав охранять дело Свободных, он с остальными бойцами отряда двинулся в сторону базы, разведав местность улиц.

В свою очередь я находил разные блокпосты Феникса. Определяя, кем я являюсь, они указывали мне маршрут до их базы, куда я затем и прибыл. На входе во двор базы меня встречают пара бойцов.

Осмотрев меня, и проверив каждую половину одежды и карманов, они изъяли вооружение и пропустили. Уже в пункте выдачи снаряжения мне сразу выдали униформу Феникса и потребовали надеть, хотя я ещё официально не вступил в их ряды.

Прибыл я сюда по делу. Дабы получше узнать, почему мне сразу предоставили снаряжение и чтобы попытаться наладить отношения группы со Свободными, я двинулся к самому главе – человеку, по прозвищу Водолей. Найти его кабинет было не сложно, в отличие от нашей базы, здесь они целые указатели поставили.

– Водолей: Ну, привет.

– Известный: Здрасьте.

– Водолей: Известный, гляжу ты уже и в нашей униформе. Добро пожаловать в Феникс!

– Известный: Погодите, но я ещё не давал одобрения на вступление.

– Феникс: Но на пункте выдачи то ты принял наше снаряжение, а значит уже наш боец. В чём проблема быть с нами, Известный? Помимо того, что ты пришёл, ты что-то хотел ещё?

– Известный: Да… Я хотел обсудить отношения вашей группы с нашими, со Свободными.

– Феникс: А что ты хочешь обсудить? Здесь всё предельно понятно. Ты уж извини, но сейчас мне нужно удалиться, у нас обсуждение намечено. Поговорим потом об этом, ты можешь по нашей базе осмотреться, с нашими бойцами познакомиться заодно, может и передумаешь.

Да уж, в плане навязывания они просто лучшие. Ладно, мне придётся подождать его возвращения, а поговорить с местными идея неплохая.

Как раз недалеко на улице находился костёр, за которым сидело множество бойцов Феникса.

Все они о чём то разговаривали, различные истории поговаривали… Подойдя к ним, они даже не обратили особого внимания. Но краем уха я расслышал одно.

– Боец: И что у тебя за имя такое дурацкое? Люцер. Ха-ха! Вот умора, у кого ещё такое имя есть? От такого можно от смеху помереть. Вот смотрите, его зовут Люцер… Соболезнуем тебе.

– Люцер: Да пошёл ты!

– Боец: Ну-ну, скажи ещё чего-нибудь.

Видя, как тот, что зовут Люцером, беспомощно отвечал, я решил вступиться.

– Известный: Да нормальное у него имя, вполне даже красивое. Значение известно?

– Люцер: Значение то есть конечно. Люцер, есть осколок и другая версия

полного имени Люцифер. А тот есть олицетворение зла и греховности.

Ведь он согрешил, обратившись в змея, соблазнил Еву съесть запретный плод. Бред чистейший на самом деле, но осуждать меня за такое имя – это просто глупо. Всё равно книги из библиотек интересно бывает почитать, жаль, что здесь не все к этому склоняются…

– Боец Феникса: А ты кем будешь, раз вмешался? Не видно тебя здесь было раньше.

– Известный: Известным буду.

– Боец Феникса: Ты будешь известным здесь, как побитый, согласен?

Если лезть в такие разговоры станешь, на счету списка потерь группы окажешься.

– Известный: А ты, видать, чрезмерно наглый в этой группе, раз своих же сослуживцев оскорблять и можешь?

Такой напряжённый диалог не мог не привести к ожидаемому результату.

Получив вызов с его стороны, Известный вместе с ним и другими бойцами наблюдателями решили отдалиться подальше от базы, чтобы решить проблему силовым путём.

В ходе непродолжительного боя на равных, на удивление я знал, как действовать. Потерпев своё поражение, боец отошёл от меня, а остальная изумлённая публика лишь удивлённо наблюдала за этим, кто-то оказал ему своевременную помощь.

– Боец Феникса: Теперь осматривайся. Надо будет мы тебя устраним, как последнего!…

Не расслышав его последние слова, я вернулся к базе.

Такие навыки, заставляли меня задуматься, а кем я вообще являюсь?

Я по прежнему, всё тот же неизвестный, но с прозвищем "известный"…, как же это иронично. Вот теперь ещё успел и вражду нажить с местными.

– Люцер: Ты не беспокойся, здесь такое стало часто происходить. Эти ушлепки, есть так можно сказать, сами бывшие из группы Профессионалов. Просто они чего-то откололись от них, а Феникс их принял. Но ты здесь, словно не в своей тарелке, кто ты?

– Известный: Вообще-то я из группы Свободных и пришёл сюда поговорить с Фениксом по делу. Но он занят оказался и попросил поговорить позже. Вот и решил с местными познакомиться, замечательно впрочем, как видно.

– Люцер: Я слышал о Свободных. И Забира видел… Не очень дружелюбным мне показался, как и другие его. Но в прошлом 3016 вы были самой доброй и милосердной группой к остальным, а сейчас о вас практически не слышно, почему?..

– Известный: Нашу базу атаковала организованная группа из Профессионалов. Мы понесли сильные потери. Сложное время ныне.

– Люцер: А как же будете теперь?

– Известный: Сейчас мы нашли новую базу. Вот и о взаимоотношениях с вашей группой я прибыл поговорить.

Неожиданно по рации сообщили общий сбор всех бойцов группы Феникс в центре здания. Прибыв, по центру стоял Водолей.

– Водолей: Ребята! Вот и пришло время нашего восхождения. Все эти месяцы наши отряды успешно занимали местности этого города. Теперь наша группа по численности является целым кланом, звать теперь мы себя будем ЗВЕРИ. А теперь прошу принять нашу новую униформу и снаряжение, наши умельцы долго готовились к этому моменту.

Так вот чем Феникс оказался занят. Новое снаряжение казалось немного лучше. Когда выступление подошло к концу, я двинулся к нему, чтобы обсудить намеченный вопрос.

– Известный: Водолей, поговорить нужно сейчас.

– Водолей: Я слушаю тебя.

– Известный: Я из группы Свободных, как ты помнишь. Со своим визитом к вам, я хотел обсудить вопрос взаимоотношений наших групп. Не очень красиво получилось, когда я со своими людьми нашли новую базу для нашей группы, а вы просто её заняли, так ещё и начали забирать наших людей к себе.

– Водолей: Ты назвал нас группой? Мы уже клан, если ты забыл.

– Известный: А что это меняет?

– Водолей: Ну как минимум, что теперь мы не особо признаём неизвестные группы вроде вашей. Мне честно плевать, какое будущее ждёт вашу группу. Наше будущее я знаю точно. И уж Забир тоже.

– Известный: В таком случае мне здесь нечего делать. Счастливо оставаться.

Покинув базу, я вернул выданное снаряжение и надел прежнее, из Свободных. На выходе меня встретил Люцер.

– Люцер: Это… ты уходишь, не вернёшься?

– Известный: Мне больше не о чем говорить с Фениксом. В Свободных я нужнее буду.

– Люцер: Я могу пойти с тобой. Хочу вступить к Свободным. Новый боец вам не помешает?

– Известный: Без проблем, сними только опознавательные шевроны на униформе. Прибыв на новую базу Свободных, Данислав радостно встретил меня.

– Данислав: Известный! Я уж начал сомневаться, вернёшься ли, не поддался али в эго Феникса! А это кто…

Как увидев Люцера, так Данислав мгновенно направил на него своё оружие.

– Люцер: Вот так встреча..

– Данислав: Это же ты, беглец!

Схватив Люцера за одежду и прижав к стене, Данислав начал допрос.

– Данислав: Куда девались наши люди?! Как ты убежал, так они и по исчезали!

– Известный: Отпусти ты его! Это наш новобранец из Феник… Зверей уже.

– Данислав: Да ты что? А может это шпион, посланный ими?

– Люцер: Ну, убежал я да, а что мне делать надо было? А люди ваши, откуда же мне знать?

– Известный: Данислав, отпусти его, не знает ведь, видно.

Отпустив, вместе с Люцером мы двинулись к Забиру.

Илеевский изумлённо глядел на Люцера. Выяснив обстоятельства и не найдя вины Люцера в исчезновении разведывательных отрядов группы в 3016 году, Люцер был принят в группу.

Однако Григорского не было видно. Забир объяснил, что тот отправился по следам отряда Пойко.

Как оказалось, в ходе очередного разведывательного похода уже после Данислава, а с людьми Григорского, они наткнулись на людей из группы Профессионалов, которых они смогли одолеть и взять в плен нескольких. В ходе допроса удалось выяснить, что их послал Пойко. Затем, взяв людей, Григорский отправился на поиски Пойко, чтобы либо взять его живым, либо ликвидировать на месте. Более мы о нём ничего не слышали…

3017 год запомнился всем нам непростым. Особенно тем, что теперь никто из нас не мог быть твёрдо уверен в безопасности завтрашнего дня. Поход Григорского не давал надежды – на связь не выходил, а равно тому, что возможно его уже и нет в живых. Теперь наша группа не могла совершать такие же глубокие вылазки в город, как некогда в 3016.

Этот год – стал годом войны городских групп-формирований за овладение важными пунктами, даже улицами. Каждая группа, а теперь по нынешним меркам названий – клан, стремился подчинить себе больше территорий и овладеть городом. Не все, конечно, некоторым было достаточно наживаться на неудачных вылазках других представителей кланов, то есть просто грабить, создавая в городе свои сети криминала.

Люцер же, мой новый друг, успешно познакомился с нашими людьми. Он чувствовал себя частью всего нашего дружного коллектива Свободных. Но наша идея о коллективной безопасности и уюта для неизвестных стала всё более отдалённой от наступившей реальности.

Со временем все мы чувствовали угасание огня нашей группы. Всё больше возникало мыслей, что наступил тот самый заветный закат нашего совместного движения. Сам же Забир Илеев признался, что не видел смысла в дальнейшем существовании нашей группы. Наступила новая реальность и новая жизнь, в которой "Свободные", оказались чуждыми.

Наши люди стали покидать группу. Некоторые уходили в другие группы, решая продолжить свою жизнь с новыми товарищами, то другие своими группами стали странствовать сами.

3017 – был последним годом для Свободных.

Эти изменения затронули и нас. Я попрощался с Даниславом, ныне был я намерен двигаться в своём направлении самостоятельно.

– Илеевский: Теперь, ты можешь принимать самостоятельные решения. Не одного такого, как ты, нам пришлось вырастить, однако.

В словах Забира чувствовали нотки сдерживания слёз и грусти…

– Илеевский: Закат постигнул нас. Наверное, мы ещё встретимся, друзья. Берегите себя и помните нашу историю… котята вы мои.

– Данислав: А почему котята-то?

– Илеевский: Я всегда хотел назвать нашу группу Котиком. Ну, знаешь, если бы сейчас у нас был целый клан, то назвал бы – клан Котик. Ведь мило же и миролюбиво.

– Данислав: Что за глупое название?

– Люцер: Абсолютно бредовое название, как не поглядишь.

Часть третья.

Вот и поступает время к концу 3017 года. Этот год оставил печать на моей памяти. Спустя продолжительное время начинаешь понимать, насколько равнодушное становится отношение у многих бывших бойцов к своей бывшей группе Свободных.

Лишь для немногих, включая меня, Данислава, Люцера и Забира история Свободных не является пустым звуком.

В городе постепенно наступали новые порядки. С возникновением мощи новых групп, зовущих себя кланами, на многих улицах наступали периоды затишья. Мало того, кланы стали взаимодействовать друг с другом и налаживать соблюдение режима без огня. Таким образом, определённые улицы и районы города представляли собой мирные места, где не просто не вёлся огонь, но где уже налаживалась, казалось, мирная жизнь. Каждый клан, взяв за собой важную точку, предоставлял на этих площадях свою продукцию.

Вооружением почти никто не продавал. Предметом продажи стали продукты продовольствия, снаряжение и одежда от производителей своих кланов, обсуждались вопросы создания независимого жилья для людей. Так как за кланами уже под владением находились многие даже целые здания города, провести небольшой ремонт из имеющихся ресурсов на складах, было вопросом времени и можно открывать отели для посетителей.

Многие случайные ребята обсуждали вопрос более глубокого обустройства мирной жизни города. Вот только на этом практически никто к компромиссу не приходил. Предполагалось, что для этого потребуется создание единого кланового пространства города, дабы не существовало никаких границ и разницы между жителями одного-то города. Однако ни один клан не соглашался к такому исходу, ведь за этим стоит вопрос поглощения в состав другого.

Не менее интересными были рассказы бывалых бойцов, которые якобы проникли в местность за городом. Действительно, практически никто из знакомых мне людей даже не задумывался, а что находится за городом…

Это не являлось основной проблемой, ведь тогда просто стоял вопрос выживания собственной группы.

Теперь, когда кланы имеют между собой статус мирного отсутствия огня, при инициативе клановых главарей и остальных удальцов создавались специальные группы совместного исследования города, а также проникновения за его границы.

За всем этим стояли перспективные планы кланов – развитие местной географии, создание карты города, выяснение безопасных проходов – не все улицы города были под контролем кланов и там могли быть представители теневой стороны кланов, тех, кто за спиной своего клана действовали в своих корыстных целях – настоящий криминалитет.

Вместе с Люцером Известный решил вернуться в ряды Зверей.

Это не составило весомого труда. Будучи снова в клане с прошлой весёлой историей, те самые бойцы, что дразнили Люцера за его имя – просто исчезли.

По рассказам Феникса, их группа просто покинула клан и ушла, куда их глаза глядят. По-прежнему нет никаких вестей от группы Григорского. Нет даже уверенности в том, находится ли он в живых. Аналогично обстоит вопрос с группой Пойко. Никто из бойцов даже звука не поднимает о его людях и клане Профессионалов. По слухам "Профы", как их стали звать в простом люде, контролируют теневые районы города, где не особо ступает нога известных кланов.

По собственному каналу рации бывшей группы Свободных нам удавалось узнавать как обстоят дела у Забира с Даниславом.

Данислав с Забиром решили присоединиться к исследовательским группам кланов. Несмотря на то, что они сами не вступали к ним – их не осуждали за это. Хоть Свободных больше не существует как группы, память о ней осталась у многих. Да что уж говорить, если "неизвестные", выросшие и окрепшие в рядах Свободных, и есть те самые бойцы ныне существующих кланов! Уж конечно память будет хорошей. Зная, что с ними всё в порядке, Люцер и Известный спокойно занимались обустройством своей жизни в Зверях.

Говоря о жизни Известного.

Находясь в Зверях, Люцер и остальные бойцы клана увлекательно слушали его выдуманные истории.

– Боец Зверей: И откуда же у тебя такая фантазия, а? Известный?

– Известный: Признаться, и сам не имею представления. Наверное, от природы дано..

– Люцер: Да ты не останавливайся, продолжай!

Не сказать, что каждая история давалась одобрением большинства. Как у каждого автора таких заумных фантастических и бредовых историй, есть моменты ухода своего вдохновения, и тогда произведения становятся не такими интересными.

В остальном жизнь шла своим спокойным ходом. Очень любили Известный с Люцером создавать теории политического устройства города, а то и всего Блокстана. И вправду, множество бойцов пришли

к выводу, что такие темпы развития кланов могут привести к чему-то подобному. Но сейчас всё это лишь бесполезный, но забавный плод фантазий.

Не приходится уже как когда-то постоянно уходить в дальние вылазки. Уже составлена карта местности половины города.

Ближайшие районы города уже известны и находятся под контролем то Зверей, то других.

Это и не важно, вопросы высоких отношений кланов не являются нашей работой. Может и хочется, да и статуса нет для этого.

Да и работы у нас особой не было! Мы, то ли дело просто существовали, стабильно жили. Никто из нас не нуждался в чём либо.

Но мне никак не давала покоя мысль, а кем же я являюсь?

Из такого равновесия вывела весть наших бойцов. В ходе очередной вылазки города, боец обнаружил удостоверение какого-то человека. В нём сохранилась фотография человека, который был очень на меня похож… Здесь не сохранилось ни имени, ни отчества, ни даты рождения и никаких либо других букв, сведений.

Лишь еле видная фамилия – Сидоров.

Находилось уже повреждённое временем и еле видное удостоверение в здании бывшего управления ведомства оперативных дел.

Согласно оставшимся записям архива в здании, сотрудники этого ведомства стояли на страже законности в Блокстане.

Информации чрезвычайно мало, в документах говорилось о каком-то Указе №628 Правительства Республики Блокстан от 20 июня 2016 года. Немного упоминалось о достижении Государственного Научного Сообщества Республики Блокстана (ГНС) по исследованию окружаемой информационной сферы нашей планеты, учёные планируют подробнее изучить этот феномен природы.

И что это значит? Если верить нашим календарям, в Блокстане тысячу лет назад что-то готовилось? Если до этого меня постигали мысли, а кем же я являюсь, то теперь здесь вопросы касаются всей нашей общей истории, всех жителей. Эти руины, этот город, как и история Забира… А ведь я так и не узнал о тех изменениях, что постигли этот город по рассказу Илеевского.

Близился новый 3018 год. Я рассказал об этом Люцеру.

Видя то, как меня заинтересовала данная тематика, Люцер решил помочь мне.

Мы не видели дальнейшего смысла находиться в Зверях. Выслушав наше обращение, Феникс без особого сопротивления одобрил наш второй уход из клана.

Теперь нашей целью стало найти Забира с Даниславом.

Они уже давно не выходили на связь по нашему каналу. Предположительно, вместе с исследовательской группой они ушли довольно далеко. Я должен был найти Забира… Из всех людей, которых я мог спросить ещё в Зверях, даже Феникса, ни один не мог ответить на мои вопросы. Их это не интересовало, кроме как собственной клановой наживы. Лишь Забир что-то упомянул о глобальной катастрофе, которая изменила его жизнь.

Так, вместе с Люцером мы двинулись на поиски Данислава с Забиром.

Наши блуждания без намеченного точного маршрута по районам города продолжались не долго.

Запасы продовольствия мы собирали у местных клановых лавок, когда проходили их территории.

По рации канала общих вестей кланов нам сообщили, что кланы прекращают свои исследовательские вылазки за город, а точнее свои попытки. Не все группы смогли вернуться, более подробно

не разъяснялось. В городе снова наступила война.

– Известный: Клановые войны начались… А я уж думал, что такое останется лишь в 3017.

– Люцер: Человек – он подобен животному, если не хуже. Как возьмётся за захват богатства или власти, так и переходит к насилию. Закон джунглей, кто сильнее – тот и выживает. В нашем случае – это закон Блокстана, какой клан сильнее – тот и выживет в этой клановой войне.

– Известный: А ты когда успел стать таким философом? Человек – он не животное, если сохраняет свою человечность. А человечность это то, что и делает его тем самым человеком.

– Люцер: Хорошо, я заберу свои слова назад. Но моего мнения это никак не меняет, ты наивен.

– Известный: Если исследовательские вылазки закончились, то и Данислав с Забиром должны были закончить свои походы с ними. Я не думаю, что они погибли. Нет, этого просто не может быть.

Пройдя ещё несколько дней, мы поймали сигнал по рации.

– Сигнал: Помо… Помогите выйти из этого чёртового коридора! Он не заканчивается…

– Люцер: Сигнал идёт из того самого здания!

– Известный: Давай проверим.

Зайдя в здание, герои увидели измождённого безумца, что ходил по коридору туда и сюда.

Но как только он подходил к выходу с той стороны, он попадал обратно в центр здания. Паранормальщина…

Мы совершенно не понимали, как ему это удаётся. Недалеко лежали куча хлама, но и трупы…Профессионалы, видно по униформе.

– Известный: Эй! Ты чего здесь, что происходит?

– Безумец: О, вы?! Помогите…Помогите мне выбраться из этого коридора!

Мы решили взять его за плечо с двух сторон и понести к выходу. Несмотря на серьёзные опасения, нам удалось его вывести наружу.

– Известный: Тебя хоть как звать? И как ты здесь оказался?

– Безумец: Я… Меня Пойко звать… Я со своими людьми бежал от группы головорезов, что гнались за нами… Ещё с прошлого года мы бежали от них…Всё, что они хотели – так это убить нас…

Эти слова словно молнией ударили в мой мозг.

Крепко ухватив и приставив этого Пойко к земле, я начал допрашивать его.

– Известный: Так это ты самый Пойко! Где Григорский?! Зачем ты напал на нашу группу тогда, что мы сделали тебе такого?

– Пойко: Я… я не понимаю… не имею о чём ты! Какой Григорский? Какая группа? Отпусти…

– Известный: Ага, сам с Профессионалами ходил так ещё и рейд совершил на наших. Да ты знаешь, к чему привело твоё нападение?

– Пойко: Какие Профессионалы? Мы сами от них уже давно ушли, они нас чуть не подстрелили!

– Люцер: Известный, ты сам не свой.

Не успели мы задать ещё вопрос, как Пойко был застрелен.

Мы быстро двинулись в укрытие, но Люцера успело ранить.

Пристально наблюдая из укрытия, откуда же мог идти выстрел, мы затаили дыхание. Вскоре мы услышали шаги людей, что двигались в сторону нашего укрытия.

– Люди: Выходите, вы окружены!

Голос казался очень знакомым. Этот голос я слышал ещё год назад…

"Ага, а движущейся объект ты и сам не можешь убрать.

Если бы я был вместо тебя на том походе, так точно бы беглого устранил, не пропадали бы наши." – сразу вспомнилась эта реплика.

А неужто это Григорский?!

– Известный: Вы кто такие? Каковы гарантии, что не застрелите?

– Возможно Григорский: Нам был нужен только Пойко, а не вы. Выходите, даём слово Свободных.

Выйдя из укрытия, Григорский остолбенел.

– Григорский: Из…Известный! Это ты?! То-то голос знакомый! А кто это с тобой? И вообще, почему вы в другой униформе? Я разве не просил вас сохранить униформу опознавания?

– Известный: Это Люцер, наш новый боец. И твои люди подстрелили его.

– Григорский: Но это не страшно, наши люди ему окажут помощь. Вот как придём на нашу базу Свободных, так Забиру я принесу весть о выполненном задании. Пойко ликвидирован, месть прошла.

– Известный: Погоди, ты почему на связь не выходил?

– Григорский: Так вы сами не выходили на связь! Канал то один, а вы просто даже не выходили в эфир. Решив, что нам тем более не следует пользоваться рацией с базой, так как группа Пойко могла нас так засечь, мы решили не выходить больше на связь. И ещё, что с вашей униформой? Известный, когда у тебя успела появиться бородка?..

– Известный: Нашей базы уже давно не существует, как и группы в целом. Ты разве не в курсе событий нынешнего года?

– Григорский: Чего? Сейчас вторая половина 3017 года, вот прошло пару месяцев как мы покинули нашу базу и ликвидировали сейчас Пойко.

– Известный: 3018 год уже как идёт.

Ну и чертовщина. Григорский совершенно не понимал, как мы можем быть в 3018 году.

По его словам, как только я вместе с Даниславом ушли на разведку, а затем Данислав вернулся, в моё отсутствие с разрешения Забира, Григорский с остальными бойцами начал своё продвижение по разведке местностей в другую сторону, но встретив людей Пойко, некоторых взял в плен и допросил. Не дожидаясь моего возвращения и не теряя времени, он ушёл со своими людьми на поиски Пойко по полученным данным о его местоположении от пленных.

То есть он, не выходя на связь, застрял в том времени? Или пропустил все события в городе и сбился со счёта дней?

Рассуждали над этим мы много времени. Обескураженный Григорский, как и остальные его люди, едва ли верили моим словам.

По итогу, приняли решение двинуться вместе на поиски Забира с Даниславом.

Наше странствование продолжалось дальше. Люди Григорского все

они в старой родной униформе Свободных. Когда другие кланы встречали нас, то удивлённо смотрели в наш след.

Каждый раз мы расспрашивали кланы про исследовательские группы и знакомы ли они с Забиром или Даниславом.

Информации было мало. Как выяснилось, Забир и Данислав ещё и в разные кланы обращались. Походя с одной группой и вернувшись, они присоединялись к другим.

Наконец, мы сумели разузнать про последнюю исследовательскую группу, в которой Забир и Данислав двинулись к краю города. Но с началом клановых войн, об этой группе все и позабыли. Ей был лишь послан сигнал о том, чтобы они вернулись на базу. С тех пор, так и нет их. Ни самой группы, ни Данислава с Илеевым.

По выданным координатам, мы двинулись по следу этой группы.

Часть четвёртая.

Единой группой мы проходили одну улицу за другой. Уже давно перейдя границу клановых владений, впереди нас ждали неизведанные области города.

На нашем пути встречались банды ренегатов. Так мы их и называли, потому что ходили они в разных униформах своих кланов. Они действовали своими группами и в своих интересах, предпочитая совершать как вылазки в тылы кланов, так и просто заниматься

мародёрством в неизведанной части города.

Но самое интересное, когда на нашем пути встретились люди с униформой Свободных.

Все они утверждали одно – они из 3016 года, отправились на разведку территорий по велению Забира.

Да вот только заблудились и вышли на другие участки города Блокстана.

Сначала ситуация с Григорским, а теперь с ними… И ведь всем приходится объяснять, в каком году и реальности они теперь находятся. Больше всего труднее было объяснить положение группы Свободных, что и нет уже группы как таковой.

Но хорошая сторона всего этого – мы большим составом двигались на поиски Забира и Данислава.

Маршрут этой последней исследовательской группы, по которой мы шли, становился всё меньше. Всё ближе и ближе становилась та самая последняя точка не возврата.

– Люцер:Известный, у меня плохое предчувствие.

– Известный: Давай без своего пессимизма. Сколько раз я уже услышал это от тебя с того момента, как ушли от Зверей?

Григорский: Действительно, прекрати ныть. Нам и так не особо весело от таких путешествий по времени, ты ещё нагнетаешь.

Точкой не возврата является здание в лесостепи.

Да, мы уже покинули этот город. Вокруг нас встречает изредка открытая степь, но в основном леса. Леса эти, скажем, густые во многих местах.

Вот мы и дошли до этой точки. Какое-то каменное здание посреди леса, но при этом с хорошей позицией. Вокруг и забор кирпичный, да здесь словно раньше фабрика была. Да какая была, это фабрика и есть!

Вокруг здания и двора усечено множество трупов бойцов группы Профессионалов. Здесь была крупная битва.

Войдя внутрь, мы засекли сигналы по рации. Это сигнал SOS о помощи.

Внутри были тела недавно убитых людей этой исследовательской группы. Но затем мы всё-таки увидели его.

– Забир! Живой!

Крикнул один из наших людей. Илеев был серьёзно ранен…

Мы сразу же, кинулись к Забиру. Пока мы с Люцером и Григорским оказывали ему помощь, а остальные бойцы осматривали здание и занимали соответствующие позиции на случай возможного нападения. Свежие следы крупного столкновения давали понять, что сюда может прийти новый визит этих негодяев.

– Илеевский: Известный…Григор? Люцер? И вы тоже?..Я ведь говорил, что встретимся…

– Григорский: Чего тоже? Где встретимся?

– Илеевский: Вы разве не умерли?…

– Известный: Во дурак, умирать собрался. Живы мы все!

– Григорский: Вы здесь бились с Профами?

– Илеевский: Оно самое. Как пришла информация, что в Блокстане войны кланов начались, так и начала сыпаться наша группа исследовательская. Сразу начали уходить люди обратно. Но потом мы поняли, что всё это время за нами шли Профы, выследили наше местоположение. Нужно было найти точку для обороны. Мы стали отправлять сигналы о помощи в город… но видимо бесполезно.

Найдя эту заброшенную фабрику, вместе с Даниславом и нашей группой мы закрепились здесь. Профы всё-таки нашли нас и мы дали бой. Только с Даниславом мы и выжили. Решив, что нас ещё много, профы решили отступить. Но я думаю, что они ещё вернутся.

– Известный: А Данислав где?

– Илеевский: Он двинулся в сторону города. Я уже ранен, а медикаментов здесь и в памяти не было. Я сказал Даниславу оставить меня и спасаться самому.

– Григорский: А зачем сигнал помощи подавать? Вас, может, профы так и вычислили.

– Боец группы: Они уже здесь!

Послышалась стрельба. Сильная стрельба.

– Григорский: Ну, покатилось!

Начался бой. Эти профессионалы получили своё название клана не просто так. Мало того, что по навыкам они хороши, так и по численности велики были в городе.

Неожиданно прогремел сильный взрыв, прошла взрывная волна.

– Боец Профов: Жарь их шмелями!

– Григорский: У них шмели! Все, мы должны покинуть здание! Известный и Люцер возьмите Забира, остальные бегом!

Сквозь пули и обломки мы сумели выбраться наружу.

– Григорский: Уходите, я их отвлеку!

– Бойцы группы Григорского: Мы пойдём с тобой. Вы уходите!

– Люцер: Вы же умрёте, не надо геройствовать!

– Известный: У нас нет другого выбора. Прощай, Григор…

Медлить было никак нельзя. С Люцером и Забиром мы двинулись в сторону города. Григорский и его люди успешно отвлекли все силы Профессионалов. Своими вскриками он создавал иллюзию, что он уводит всех нас к отступлению по своей стороне, в сторону леса.

Мы же двигались обратно в город, более идти нам было и некуда.

Спустя три часа, шум стал угасать. Мы ушли на достаточное расстояние.

– Люцер: Да у тебя не прекращается кровотечение!

– Забир: Знаю, заражение уже пошло. Лучше оставьте меня и спасайтесь сами, вы сделали для меня слишком многое…

– Известный: Почему… Почему мы не можем тебя спасти?

– Люцер: Он бледнеет. Получил ранение он ещё до нашего прихода, заражение крови действительно могло пройти.

– Известный: И что? Ты предлагаешь его бросить?

– Забир: Известный, успокойся. Подойди ко мне, я скажу тебе немного.

К этому моменту я вспомнил о тех самых вопросах, что терзали меня и заставили отправиться на поиски Забира с Даниславом. Но неужели всё так и должно было кончиться?

– Известный: Забир, у меня всё ещё есть вопросы к тебе.

– Забир: Вот каво, ну давай.

– Известный: Я нашёл это удостоверение, ты ещё говорил про глобальную катастрофу в Блокстане. К чему это?

– Забир: На удостоверении ты. Ты и есть тот самый Сидоров. Ну, сам подумай, точь в точь это ты! Ха-ха. А катастрофа… В один день в городе началось безумие… Толпы людей ринулись к центру. Это перешло в крупное городское столкновение… Тогда я не понимал, зачем

всё это и почему. Мне оставалось лишь наблюдать за тем, как мой город вот-вот… Выкрики, какие-то требования звучали из толпы в сторону того центра… Это касалось всего Блокстана. Потом прошла сильнейшая невидимая волна… От этой волны я потерял тогда своё сознание. Очутился уже в другом месте…

– Люцер: Ему всё хуже!

– Забир: Теперь ты знаешь… Кто бы мог… знать… что так я..

– Известный: Покойся с миром, старый друг.

Забир Илеев потерял сознание, я лишь закрыл его глаза в последний раз. В них не было видно того самого огонька весёлого и озорного лидера группы. Всё кончено.

Теперь я узнал и удостоверился, что моя настоящая фамилия Сидоров.

Люцер также как и я не особо понимал слова о катастрофе в Блокстане со слов Забира.

По мере нашего продвижения к городу, Люцер своим рассказом подтвердил, что он подобен мне. Тоже был неизвестным, пока не придумал себе прозвища. Ни я, ни он не знаем о себе ничего.

Лишь узнав свою фамилию, я теперь немного знаю о себе.

Больше Известным меня Люцер не звал. Для него я стал Сидоровым. На самом деле, мне это было даже по душе.

Как-то роднее эта фамилия мне, должно быть так и есть, я ведь и есть тот самый Сидоров.

До города оставалось ещё немного. Григорский снова не выходил на связь. В данном случае это уже было очевидно – теперь его точно нет в живых.

А те самые несовпадения во времени не давали героям покоя. Что если они и сами могут попасть в такую западню? А как же Пойко, что не мог уйти с того проклятого дома?

Озарённый войной кланов Блокстан становился всё ближе. Остаться в тени глобальных событий города уже не получится – все кланы были вовлечены в эту войну. Осталось найти Данислава…

Конец первого тома.

Том второй – Клановые войны.

Часть первая.

С момента последних событий прошло уже несколько месяцев. Горечь сожаления, оставшаяся от истории конца существования Свободных, гибели её главы Забира всё ещё оставалось в душе у героев.

Изменив своё имя на Сидорова, былого Известного мало кто узнавал. Это имя начисто исчезло из общего общения.

Вместе с Люцером Сидоров скитался по городу, друзьям удавалось находить ночлег и обеспечивать себя продовольствием и средствами для существования, выполняя различную работу для кланов.

Работа не сложная – сходить за грузом, охранять какой либо объект и выполнять прочие безобидные задачи, в награждение за которые предоставляли, будь-то паёк, то детали для вооружения и дальнейшего выживания в Блокстане.

Несмотря на начало клановых войн, это не помешало развитию клановой и частной торговли. Те, что держали между собой нейтралитет, активно занимались обменом своих товаров. Мало того, клановые войны привели к открытию и разведыванию новых земель уже вокруг города. Кругозор людей становился всё шире, а за городом находились и другие города. Всем нам предстояло увидеть новые неизведанные земли Блокстана. Ринувшиеся за новыми территориями кланы, встречали в других городах новые группы вооружённых.

Масштаб войны становился всё больше, ведь за овладение территорий боролись кланы не только нашего города, но и представители остальных населённых пунктов. Анархия, постоянные конфликты, отсутствие законности даже в отдельных клановых образованиях, равнодушное в большинстве отношение участников к своему же коллективу, когда наступает период его затихания – яркий пример почти каждого клана, участвующего в наступившей борьбе.

По неподтверждённым слухам, некоторые главы кланов были заинтересованы в тайнах Блокстана.

Существование огромного количества неизвестных и отсутствие памяти о прошлой жизни – было стимулом для общего содействия кланов по расследованию истории этого края.

Да, многие прибегали к дипломатии. Но такие вопросы не всех интересовали, однако кланы тайно отправляли спецотряды для нахождения необходимой документации и хроники истории городов.

В связи с появлением новых населённых пунктов, наш город все принято назвали Сити-16. По крайней мере потому, как именно с 3016 года отсчёт нашей жизни и начался, так считалось в большинстве.

Уже к весне 3018 года город Сити-16 отлично наладил связь с остальными населёнными пунктами.

Наиболее известными и проходимыми пунктами стали:

Большое Подземелье, Район подземелья Слизняк, Пустыня, Цитадель, Деревня-1, Деревня-2, Атомная станция Сити-16, Форпост-1, Форпост-2, старый Замок.

Территория Блокстана на момент 3018 года.

Активное взаимодействие кланов приводит к открытию дорог всё больше в новые и новые местности Блокстана. Находиться просто в Сити-16 стало не только глупо, но и не дальновидно для крупных объединений. Именно потому события начинают разворачиваться уже за пределами Сити-16.

Найти Данислава так и не представилось возможным. Никто из встречаемых участников формирований не знал о таком человеке. Но расспросить о Даниславе удалось лишь в единице кланов, знают ли о нём в других кланах и группах людей – достоверно неизвестно.

Скитание продолжалось с зимы 3018 вплоть до начала лета. За это время Сидоров пришёл к выводу, что вероятно, Данислава тоже нет в живых, либо он окончательно пропал без вести и искать его больше нет смысла.

Противоположного мнения придерживался Люцер. По его мнению, главной их задачей найти Данислава, а дальше как будет.

Исходя из сложившегося обстоятельства, Люцер и Сидоров поругались.

– Сидоров: Данислав скорее уже мёртв. Даже если и нет, нам пора налаживать свою новую жизнь. Пора забыть прошлое.

– Люцер: И ты так просто бросишь его? Ну, уж нет. Я не оставлю его и найду, чего бы мне этого не стоило.

– Сидоров: Тогда счастливо оставаться, Люцер. Я ухожу. С тобой, или без тебя.

С наступлением весны 3018 года, мы оба героя закалились духом и опытом ведения как одиночных боевых действий для самообороны, так и во взаимодействии и общении с другими людьми. Запомнив кодовый канал рации для связи, друг с другом каждый двинулся в своём собственном направлении.

Сам Сидоров ещё некоторое время скитался по улицам как самого Сити-16, так и уходил в другие места Блокстана по мере своего продвижения.

Проходя случайные улицы, Сидоров мог заметить кучу листовок, развешенных по столбам и стенам зданий. На листовках отображались предложения клановых представителей вступить к ним, а также новостная информация. Одной из отличающихся – было обращение прозванного в народе генерала Гриферса и его клана, их цели, их мотивы и предложение вступить.

Каждая была похожа на другую, за исключением одной.

ОСД – такая аббревиатура присутствовала на листовках нового клана, о котором Сидоров узнаёт впервые.

Заманчивый текст агитации, призывающий неравнодушных и вынужденно вооружённых людей Блокстана к сплочению для создания братского, действительно всенародного союза для построения единого,

без всяких границ сильного объединения, не могли оставить Сидорова равнодушным.

Часть вторая.

Непосредственно, но ему приходилось попадать в различные боевые стычки, в которых Сидоров либо принимал участие – оказывал помощь одной стороне и получал вознаграждение и долю, либо вовсе отказывался и старался пройти мимо.

Однако в тот день, 1 июля 3018 года, Сидоров проходил местность недалеко от старого Замка.

Раньше это был культурно-исторический объект Республики Блокстан, из информации заржавевшей вывеске на его входе, но он превратился в настоящую крепость для засевшего там отряда клана, что стремился взять этот пункт под свой контроль.

Но больше всего завлекал именно голос с микрофона Замка. Бойцы этого клана быстро взяли средство агитации под контроль и передавали остальным проходящим эту местность бойцам информацию, что в случае оказания поддержки людям замка со стороны мимо проходящих, то им будет чем с ними поделиться.

– Микрофон: Да здравствует ОСД!

Узнав, что это те самые бойцы из заинтересовавшего Сидорова объединения, он решает оказать им поддержку.

Постепенно, к замку подтягивались новые подкрепления из других районов области. Отражая одну волну враждебно настроенных бойцов за другой, Сидоров воевал плечом к плечу с новыми товарищами.

Когда битва подошла к концу, и Замок успешно перешёл под влияние ОСД, командиры отряда серьёзно заинтересовались добровольной помощью со стороны Сидорова.

– Командир отряда: Товарищ, мы очень благодарны тебе за помощь. Как же тебя звать?

– Сидоров: Сидоров, Сидоров я.

– Командир отряда: А я Арсен. Арсен Фидо. Знаешь, а ты славный малый. Не хочешь примкнуть к нам?

– Сидоров: Я даже не знаю…

– Арсен Фидо: Перед нами стоят важные планы. Все мы боремся за правое дело, за наше будущее.

– Сидоров: Подобное я уже видел на ваших листовках.

– Арсен Фидо: Да ты ещё и нашу агитацию читал? Да тебе точно место среди нас.

– Сидоров: Хорошо, я согласен.

– Арсен Фидо: Вот и отлично. Следуй за нами, а пока объявим, что у нас новобранец.

Неожиданная встреча с интересным кланом для Сидорова обернулось вступлением. Сидорову удалось отлично наладить общение с Арсеном. Но с остальными он боязливо предпочитал не разговаривать.

Прибыв на базу ОСД, Арсен направил Сидорова в отдельное здание.

"Пункт для новобранцев" – такая вывеска стояла на стене у входа в здание. Вокруг здания находилась целая площадка, полоса препятствий и все остальные припасы военной службы.

Войдя в центральную комнату здания, Сидоров услышал голос с рации у встречного ему человека.

– Рация: Призывной уполномоченный, прошу принять новобранца. Он нам при взятии Замка хорошо помог, а потому курс молодого бойца для него окажется не сложным, я уверен.

– Призывной: Сидоров ты?

– Сидоров: Так точно.

– Призывной: Вот тебе униформа новобранца, сейчас полосу препятствий проходить будешь! Мы время засечём. После неё ты придёшь на место тира, там будут мишени. Мы выдадим тебе оружие, и ты знаешь, что будешь делать. Если всё пройдёт хорошо по нашим нормативам, то ты уверенно станешь рядовым. Если же нет, так и будешь пока новобранцем до следующей проверки. Бегом!

Такая непростая проверка новобранцев на их навыки была неожиданной для Сидорова. Пройти полосу препятствий оказалось не так просто, как оказалось на первый взгляд

– Призывной: Это тебе не по заброшкам вещи собирать! Бегом! Бегом!

Пройдя зону препятствий с особым лимитом времени, пришло время стрельбы по мишеням.

– Призывной: Огонь по мишеням! Сначала стоящим, затем двигающимися!

Сидорову удалось поразить все стоящие мишени. Из подвижных было целых 6, поразить удалось лишь 3. В остальном оружие заклинило.

– Призывной: Вот неумеха! Как тебе вообще удалось ствол то сломать?

Проверка подошла к своему концу. Создавалось ощущение, что всё это уже когда-то было…

– Призывной: Значит так, твои результаты. Полоса препятствий пройдена не совсем удовлетворительно, за такое время враг уже убежит на другой конец, пока ты за ним гонишься. А вот стрельба. Ты стрелял точно, попадая в цель, но вот ты первый, у кого оружие заклинило, да ещё на курсе молодого бойца!

– Сидоров: И что, я всё ещё буду новобранцем?

– Призывной: Не перебивай! Сегодня будут учения, вот там и посмотрим. Выживешь – станешь рядовым.

Усмехнувшись, призывной предоставил бумаги о результатах Сидорову, а в качестве дополнения было дано вступление по общим правилам участия на учениях.

– Призывной: А теперь марш на базу, покажешь бумаги и тебе выдадут оснащение.

А дальше всё по схеме. Как и раньше, предоставляющий сотрудник склада отдал снаряжение и новую рацию.

Разница лишь в том, что все присутствующие без оружия ходят, плюс вещи выдавались строго по предписанному тексту в бумагах.

– Предоставляющий: Это наша рация. Она нового поколения – позволяет общаться на больших расстояниях, и независима от антенн в населённых пунктах, не потеряй её, новобранец.

– Сидоров: А где оружие?

– Предоставляющий: Да что вы заладили… Оружие берём только по приказу! На базе обычным рядовым, а тем более тебе пушки давать нельзя без предварительного разрешения.

Получив в отместку кучу указаний и недочётов, Сидоров продолжал удивляться выстроенной военной системой в клане, в который решил вступить.

Шло время, и Сидоров направился в комнату казармы, куда добрался по информации в бумагах. Около койки напротив, лежал другой солдат, а по виду даже старше чем простой рядовой.

– Солдат: Товарищ, ты новенький да?

– Сидоров: Ну да.

– Солдат: Меня Василием зовут. Ты как сюда попал?

– Сидоров: Я помог людям у Замка, оттуда и вступил сюда. Меня Сидоровым зовут.

– Василий: Сидоров. Но ладно, с чего решил помочь? Ну, тип просто или по идеалам?

– Сидоров: Я листовки видел, меня заинтересовало. Как увидел людей ОСД так и бросился.

– Василий: Ага, у замка. Арсен тебя принял, да?

– Сидоров: Он самый.

– Василий: Я с ним знаком.

Странный диалог. Но, не успев задать новый вопрос, по микрофону здания сообщили о сборе на проведение клановых учений.

Как по тревоге Сидорову, как и остальным бойцам, выдали вооружение. Всем общим составом они двинулись в сторону района учебного полигона, который был построен при непосредственной инициативе и участии людей клана. Полигон назвали кордоном.

– Командир отряда: Товарищи новобранцы! Вы на учениях, не забываем про правила. Никаких дорогостоящих и невнятных пушек! Только надёжные и стандартные оружия. Сейчас наша задача занять центр полигона. Не волнуйтесь, выданное вам оружие не способно навредить кому либо, оно стреляет лишь краской. Сейчас мы будем учиться взаимодействовать с приказами. Вам надлежит показать свои умения маневрировать и заставать противника врасплох.

– Сидоров: Как же не привычно двигаться по приказу…

По мере продвижения отряда, Сидорову удалось ранее всех добраться до центра и поднять своё знамя. Но помимо этого, было необходимо ещё и удержать данную точку.

Во время самого продвижениям, новобранцам пришлось пройти своеобразную полосу препятствий и постоянно отстреливаться от сил сопернических отрядов.

Когда учения подошли к концу, все стали расходиться. Пожав друг другу руки в знак дружбы и солидарности, бойцы отправились в казармы, куда отправился и я. Приближался вечер и всем нам выдали книжечки – Устав братства и что-то ещё, едва прочитав и просмотрев страницы устава, меня сильно клонило ко сну. Но в эту ночь мне приснился необычный сон.

Огромное пшеничное поле, к горизонту видны отблески какого-то города.

Яркое солнце, чистое и синее небо, приятная и прохладная погода.

Я просто лежу на пшенице, но рядом со мной прекрасная, черноволосая дева. Я не вижу её лица, но я чувствую её необъятное тепло и прекрасное чувство, которое до этого я никогда не ощущал, никогда.

– Девушка: Ты чего?

– Сидоров: Любуюсь тобою.

– Девушка: И долго будешь?

– Сидоров: Сколько захочу, если ты не против.

– Девушка: Уже время. Тебя же курсовой поругает!

И в правду, мне было пора. Сейчас как раз курсанты собираются на площади, будет выпускной парад в честь окончания института, и наконец, получение диплома о высшем образовании, эти пять лет ада подошли к своему заветному концу.

– Сидоров: Но я так туда не хочу…, а ты?

– Девушка: Если ты не хочешь, то пошли со мной? Сходим в одно место, а потом ты пойдёшь на площадь к своим, время ещё есть.

– Сидоров: Ты же придёшь?

– Девушка: Конечно. Так что, ты пойдёшь со мной?

Сон прерван будильником в комнате. Все срочно одевались и куда-то бежали. Того Василия больше не видно.

Одевшись и выйдя из казармы, все уже вышли на улицу. Расспросив окружающих людей, мне объяснили, что сейчас по микрофону кланчасти передавалась речь генерального командующего клановым ополчением ОСД – Генерала Язовского.

Из того, что мне удалось понять, это то, что больше мы не зовёмся ОСД.

– Язовский: Братья! Долгое время нам приходилось укрываться за тенью Блокстана и скрывать всю жизнь нашего объединения. Спустя год мы можем смело раскрыть все карты открыто и приступить к исполнению нашей великой миссии. Анархии, разгулу неприемлемых элементов общества, негласным врагам нашей братской, поистине благородной идеи – придёт конец. Этот день запомнит весь Блокстан, мы снимаем с себя шкуру миролюбиво-податливой, скрывающей своё настоящее предназначение имя. Все запомнят этот день, когда мы возвращаем своё истинное имя – Народное Движение Освобождения Блокстана! Наше Братство НДО выходит из тени забвения. Скоро наши вооружённые силы начнут всестороннее продвижение в новые территории. Не согласные с нами – либо сдадутся и подчинятся, либо будут полностью уничтожены. Да здравствует НДО, братья!

Знамя Братства НДО.

Какие красноречивые слова. Очевидно, что Блокстан уже не будет таким, как был прежде. Весь вдохновлённый состав кланчасти вернулся в столовую. Кормят здесь не очень, понятно, почему здесь людей с лишним весом не особо разглядеть, да и улыбки после принятия пищи тоже. Но на голодный желудок – пойдёт.

Нам предоставили новое обмундирование и новые книжечки. Теперь, у нас был целый день, чтобы это изучить!

Практически ни с кем Сидоров не желал разговаривать. Погружённый частично и в книгу устава, и в рассуждения о прошлом, единственным такого рода сна, он думал.

– Сидоров: Что это за девушка? Что за курсовой, какие пять лет…

Дело шло к вечеру. Странно, но в этот раз в эфире рации полная тишина. До этого по рации то ли дело шла агитация с центральной базы НДО, а теперь ни звука. Но нас новобранцев это мало смущало.

Наступила ночь. И снова сон, снова она.

Дух смущения, стыда и сжатия всей души терзало меня.

– Девушка: Мне казалось, я тебе всё ясно дала понять.

– Сидоров: Но…

– Девушка: Мы сохраним отношения однополчан. Всё это неправильно.

– Сидоров: Хорошо. Забудем об этом. Но разве тебя я смогу забыть?

Проснулся я от шума с улицы. На дворе глубокая ночь, но свет ламп, яркий разожжённый костёр, и громкие слова разбудили меня. Одевшись, я вышел наружу.

Столпилась целая толпа людей из казармы. Посередине среди всей толпы бойцов выступал Арсен Фидо, а рядом с ним стоял Василий.

– Арсен: Бойцы! Все вы были на прошлых учениях. Интересно, сколько из вас уже получило повышение до рядового? Неужели никто? А вы в курсе, что все вы показали превосходящие ожидания командования результаты? Скажу вам так, никто не собирается вас повышать до рядовых. Нашим, а точнее этим циничным генкомом Язовским, намечено новое наступление нашей части в неизведанный Сити-18.

Всех вас хотят отправить на убой, пока они, эти командиры – будут сидеть в своих ставках и строить дальше свои захватнические планы! Я лично стал свидетелем и узнал об этих намерениях, о которых молчать я не смогу.

– Василий: Уже куча кланчастей перешло на нашу сторону. Сотни бойцов уже осознали всю правду о верхушке НДО и Язовском.

Пока этот царёк несёт откровенную ложную пропаганду всем нам, в это время десятки отправленных, подобно вам, погибают в бессмысленных и заведомо пораженческих сражениях за этого царька.

– Арсен: Мы не хотим, чтобы эта судьба постигла и вас. Все, кто хочет положить конец тирании и царизму Язовского – прошу в наши ряды! Мы формируем свой новый союз – Объединённое Братское Движение.

Вот это дела. Я полностью выслушал Арсена и искреннее верил его словам. Многие из остальных тоже поддерживали слова Арсена и Василия. Но были и те, что не согласились со словами выступивших. Они отошли и ушли в казарму, пытаясь наладить связь с центром. Действительно, эфир рации до сих пор молчит. Но один офицер подошёл ко мне.

– Офицер: Ты вступишь к ним?

– Сидоров: Да, я намерен покинуть этот клан.

– Офицер: Твой выбор, брат.

Недолго думая, я согласился вступить в ОБД, последовав за Арсеном.

К утру, мы собрали свои вещи и двинулись в своё направление.

– Арсен Фидо: Друг мой, Сидоров. Ты не представляешь, как я рад, что ты пошёл за нами. Вместе мы восстановим справедливость.

– Сидоров: Да, Арсен. Но всё-таки, куда мы идём?

– Арсен Фидо: Мы идём на старую заставу. Там ждут наши люди. Скоро канал рации мы изменим. Вместе с Василием мы придумали даже новую кодовую сеть, назвали её Фидо. Кстати, её невозможно взломать.

– Сидоров: Интересно.

Старая застава. Она представляла собой очередной лагерь, похожий на нашу прошлую кланчасть. Новое знамя, новые нашивки, новая идеология. И здесь политика находит себе место.

Наше движение продолжало набирать обороты до одного момента.

По полученным данным, Руководство НДО приступило к ответным действиям. Уже оперативно были задержаны куча агитаторов ОБД в кланчастях НДО. Наказание было суровым – расстрел. Силы НДО уже начали оттеснять наши позиции, признав нас предателями.

Часть третья.

Состав нового клана представлял наполовину собой беженцы из НДО в поисках лучшей новой жизни, а другой половиной простые новички.

Между тем, Арсен и Василий заявили, что в ОБД не будет такой иерархии командования как в тоталитарном клане НДО, не будет ни правил, ни какого-либо устава.

– Арсен: Товарищи. Я же вас знаю, вы все хорошие и добрые люди. Искренне веря в вас и наше движение, мы достигнем победы наших идеалов.

Что сказать о деятельности участников ОБД.

Мы все занимались практически тем, чем захотим. Эта ситуация мало чем отличается от групповых занятий в далёком 3016 году. Но в большинстве во главе с Арсеном добровольные отряды выходили на прогулку и разведку окружаемой территории и приступали к набору в наш состав новых людей. По сути, мы работали на территории влияния НДО, что даже удивительно.

Руководство НДО так и не решило начать контрнаступление против нас. Вместо этого они пошли на переговоры с Арсеном.

Тем временем я активно принимал участие в агитации нашей идеи среди остального люда. По моей инициативе была воссоздана новая символика. Конечно, она терпела изменение за изменением, но в конце концов мы всё таки пришли к итоговому варианту.

Флаг ОБД.

Занимался и рисованием агитационных плакатов, выстраивающих взгляд об НДО. А чтобы посмеяться, Арсен часто на переговорах показывал эти плакаты их представителям. Арсен рассказывал:

– Турмад: И что это за дерьмо?

Такова была реакция высокопоставленного командарма из НДО на переговорах.

Однажды в наших рядах оказалась девушка. Она была неизвестной. Надо же, они ещё существуют.

Ей дали имя – Аня. Начали обучать всему, чему умели. Это и владение самообороной, и выстраивание взгляда на настоящую ситуацию.

Так, она обратилась ко мне за помощью, пока я был у костра.

– Аня: Сидоров… Тебя ведь так зовут?

– Сидоров: Да. Тебе что-то нужно?

– Аня: Я не совсем понимаю, что такое вообще НДО. Арсен не объяснил толком мне. Можешь объяснить?

Это стало ударом для моего сознания. Вдохновение так и попёрло.

Началом рассказа стала история вхождения в НДО и участие в нём первые дни. Затем великое восстание с Арсеном и Василием.

– Сидоров: Арсен – он хороший человек, уж поверь. Я ему верю.

– Аня: Согласна. Но ты прирождённый писатель! Всё это так интересно, и я это пропустила получается…

Во время разговора с нею, я лишь тогда заметил, насколько же она мила и прекрасна. Эти глаза – полные чистоты, наивности. Она настолько искренняя и легкая, что мысли о ней не переставали исчезать. Нельзя сказать, что она как девушка была здесь единственной, вовсе нет. Но для меня – она была самой лучшей и близкой.

Я видел, что схожие чувства чувствовала и она сама, но мы старались не выражать этого друг к другу.

Ситуация продолжала оставаться напряжённой. В связи с неудачными переговорами, НДО готовило наступление.

Арсен предложил мне и нескольким людям отправиться на поиск новой предполагаемой базы. Было необходимо выстроить путь возможного отступления.

Этот канал рации ФИДО действовал с низким радиусом действия по сравнению с рацией НДО.

В связи с этим мы легко потеряли связь с базой, а потом понесли потери от местных вооружённых формирований, а также случайных отрядов НДО, что нагрянули в эти территории.

Но найдя приличное место для базы и отступления, мы утеряли путь обратного маршрута. По-прежнему не удавалось выйти на связь с базой, если раньше боец терялся – то чем ближе он подойдёт к позициям канала группы, то тем сильнее сигнал исходил от рации. Да даже от позиций других кланов или групп рация не ловила никакого сигнала! Всё это было печально, но к счастью запас провизии позволял нам выжить. Скитание продолжалось около месяца вплоть до начала августа 3018 года.

Вернувшись на базу, Сидоров не узнавал своих людей, которые здесь остались. Снят был даже флаг, а вместо него висела жёлтая тряпка,

означающей за собой, вероятно, нейтральную территорию. Куча мусора, свежие остатки пепла от костров в лагере.

На лестничке неподалёку сидел одинокий Арсен.

Подойдя к нему, Сидоров не знал и чего сказать.

– Арсен: О Сидоров, ты вернулся?

– Сидоров: Да, мы нашли новую базу и выстроили маршрут. Из-за нападений различных групп мы понесли потери. Прибыв туда, мы ещё и утеряли путь обратного маршрута, а твоя рация ФИДО не работала. Целый месяц мы скитались.

– Арсен: А мы уже подумали, что вы погибли. Но теперь это уже не имеет значения.

– Сидоров: Что случилось?

– Арсен: За ваше отсутствие в клане произошло восстание. Совсем недавно я поругался с Василием. Наши разведчики доложили, что войска НДО вот-вот подойдут к нашим границам. Я велел готовиться к переговорам с НДО, ведь в случае сопротивления мы все здесь ляжем. Василий же приказал всем готовиться к жесточайшей обороне. Понимаешь, когда мы с ним обсуждали тему нашего мятежа в НДО, то решили, что будем вдвоём управлять ОБД. Вдобавок, бойцы теряли интерес и дух безопасности, находясь у нас. По моему приказу Василия задержали и увели в тёмную комнату. Но его сторонники освободили его, и это едва не привело к боевому столкновению между нашими людьми в лагере. За время его нахождения в изоляции, я провёл переговоры с НДО. Они решили сюда не идти.

– Сидоров: Но как? Почему здесь никого нет, если опасности больше нет?

– Арсен: К моменту мятежа Василия угроза исчезла. Но видишь ли, это была сделка с Язовским. В ответ на безопасность и жизнь наших людей, я одобрил расформирование нашего объединения. Если честно, наши участники были совсем не против этого, и все ушли.

Не веря своим глазам, я едва мог верить в произошедшее. По рации удалось выслушать информацию в истории о событиях недавних дней.

– Арсен: Знаешь, когда я был в клановой библиотеке, то заметил одну книгу. Я даже её полностью прочитал. В ней говорилось про вымышленное, первое в истории государство рабочих и крестьян. Оно была построено на руинах великой империи в результате революции и гражданской войны. Оно просуществовало целых 70 лет, пережило и победило в мировую войну, расширяла свою идею на остальной мир. Однако ей противостояла половина остального мира, что не хотели признавать эту идею.

И спустя 70 лет – это государство прекратило своё существование из-за предательства. Буквально развалилась как она, как и сама идея, указанной утопичной. И вот что я думаю. Выходит, что наше объединение тоже было такого рода. Тоже через восстание и революцию вышла из оков империи, начала продвигать идею свободы и равенства в остальной мир. Но менее чем за 70 дней также развалилась, и тоже, из-за предательства руководства.

– Сидоров: Это всё конечно интересно, но что теперь ты будешь делать?

– Арсен: За меня не беспокойся, друг. Я найду, чем заняться.

– Сидоров: А где она… Аня?

– Арсен: Ха. С ней всё в порядке. Надеюсь. Как и остальные она ушла. Аня была единственной, что не верила в нашу версию о твоей гибели. Сам-то что будешь делать?

На этот вопрос не было утвердительного ответа. Но ясно было одно – оставаться здесь было уже бесполезно.

Заменив рацию ФИДО на старую добрую, общую и ранней модели устройство, Сидоров двинулся обратно в Сити-16.

Совсем недавно смысл моей жизни обрёл новые краски, как тут же весь спектр разноцветности сложился в один серый лист, ведущий в никуда. ОБД – был единственным кланом, в котором я смог проявить новые навыки, о которых и не знал. Время, которое я провёл там, до сих пор держало тепло в моём сердце. Искренне веря в правильность намеченного пути и идеи, я шёл за человеком, которого считал своим другом и вдохновителем.

Теперь же я остался ни с кем. Ещё и Люцера потерял, и даже Аню. Где-же они все один бог знает. За что мне такая кара?

Вернувшись в Сити-16, скитания продолжились. Язовский был прав, армия НДО начала наступление во многих местах.

Именно потому снова встретить их было не трудно. Но в этот день отряд НДО возглавлял сам генком.

И снова этот старый замок. Место, на котором моя жизнь изменилась. Силы НДО недавно были выбиты с этого места, но теперь они снова заявились сюда.

Заметив меня в зоне периметра замка, Язовский велел не стрелять, и попросил меня зайти к нему, что было странно с его стороны.

Войдя в очень знакомый мне замок, пройдя в центральную его крепость, я встретил генерала лично.

– Язовский: Приветствую.

– Сидоров: Здравствуйте. Вы хотели со мной поговорить?

– Язовский: Да, Сидоров, хотел. Ты сделал неверный, но наивный выбор. Такому как тебе – это простительно. Раз ты ушёл за красной речью Арсена, то ты видимо и нашу идею не совсем понял, я прав?

– Сидоров: Возможно.

– Язовский: Пожалуй, я тебе расскажу, за что же наше братство борется, и чем является наша идеология. Времени у тебя много, я в этом уверен. Итак.

Наша общая цель – это построение общества на равных принципах справедливости и братства. Вдохновителем этого стремления стало произведение, которое полностью изменило наше мировоззрение. Для кого-то эта книга простая бредовая сказка, но уже на основе нашей практики и плану её исполнения – это не сказка, это наше будущее, к которому мы стремимся полным ходом.

– Сидоров: Но оно утопично.

– Язовский: Согласен, это чистая утопия. Но наша цель не выстроить абсолютную копию этой модели, а прийти к первой стадии её построения. Ты же читал наши старые листовки, как я слышал. Тебе такая идея довольно близка.

– Сидоров: Да, с этим соглашусь. Но вы – чёртов гений.

Разговор подошёл к своему концу. Генерал Язовский велел проводить своим людям Сидорова к выходу и обеспечить ему охрану, вплоть до ухода из области их влияния. По пути Сидорова остановил один человек.

– Солдат: Сидоров! Постой!

– Сидоров: Что?

– Солдат: Ты же бывший участник ОБД?

Ну, надо же неужто припомнить решили? А какой смысл, сам Язовский принял и ничего такого не осудил.

– Сидоров: Ну да, коим я являлся раньше.

– Солдат: Я тоже оттуда и помню тебя. Среди всех ты был настоящим бойцом ОБД. Всегда проявлял инициативу в работе, а потом, ты ещё на задание сразу же согласился идти, это очень смелое решение.

– Сидоров: Что было, то было.

– Солдат: Важно, что будет. Я к чему клоню. Товарищ Генком предлагает тебе вернуться в наши ряды Народного Движения Освобождения. С тебя будут сняты все обвинения, мы отнесёмся к этому с пониманием.

– Сидоров: Нет, я отказываюсь.

После распада ОБД мне больше не хотелось быть с каким-либо кланом и становиться его частью.

Какой теперь во всём этом смысл? Не хочется никакой политики кланов. Я остался один, а что делать решу сам.

– Солдат: В таком случае я хочу тебе помочь, а вернее ты поможешь нам, меня Илья зовут. Давай отомстим за ОБД? Ты ведь помнишь, что причиной его распада послужил именно НДО. Я предлагаю тебе примкнуть к нам. Мы давно боремся против гегемонии Язовского и его клана, а ОБД является лишь очередной его жертвой. Так что, ты согласен?

– Сидоров: Ну, допустим мне просто интересно. Кто же вы?

– Илья: Мы зовём себя львами Блокстана. Лев – это царь зверей, король джунглей. В нашем случае мы установим в Блокстане свою власть над народом под покровительством нашей империи. Император предвидел распад ОБД, и видел, каково тебе было это пережить. Его воля несгибаема, а наша победа только вопрос времени.

Империя в Блокстане?… Они с ума сошли? О каком монархе может идти речь в нашем-то мире… Да ещё и власть императора. Они точно сожалеют о распаде ОБД.

– Сидоров: Ты скажи мне, вы боритесь лишь за власть?

– Илья: Да, а за что же ещё? За сильную и наполненной волей силу, которая принесёт всем нам мир и процветание.

– Сидоров: А как же равенство? Где коллективная доктрина?

– Илья: Мы не признаём эти ложные принципы от Язовского, которыми он прикрывает свои истинные мотивы. Вступая к нам, ты получишь возможность отомстить за ОБД, в которое ты влил буквально душу. Ну что, ты согласен?

– Сидоров: Нет. Иди ты к чёрту со своей империей!

– Илья: Ты безнадёжен. Кидалово. Ладно, я пойду.

Получается, что кроме этого НДО, существуют ещё и монархисты… Этого я точно не ожидал. Как люди смогли в такое поверить и устремиться? К чему катится вообще наш полудохлый мир?

В Блокстане не осталось ничего кроме непробиваемого мрака истории, подлости его жителей и безнадёги для честных, кому действительно небезразлична судьба этой страны.

Думаю, об этом всём можно забыть как о страшном сне и вернуться к обыденной жизни.

Часть четвёртая.

Время шло без особой истории, наполненной ранее энтузиазмом для меня. Абсолютно ничем примечательным время с лета 3018 года мне не запомнилось. Дальнейшие одиночные движения из пункта в другой,

разовые разминки в перестрелках, получение ранений, но и нахождение в безопасных нейтральных лагерях.

Клановые войны в очередной раз уходят в тень. Заключив перемирие, кланы продолжили осваивание и обустройства своих территорий.

Начинают формироваться устойчивые и укреплённые границы. Теперь, когда разведанная зона Блокстана стала гораздо больше, чем в 3016-3017 годах, кланы свели к минимуму свои разведывательные миссии.

Упор делался на выстраивание внутренней жизни. Что-то напоминает времена 3017 года, но уже в большем размахе, как никак на дворе уже 3019 год.

Жизнь текла своим обычным ходом для рядовых участников Блокстанских формирований. Так казалось и Сидорову.

В мире Блокстана появился новый слой населения.

Мирное население – так назывались люди, что сложили оружие, находясь в состоянии мирного времени. Кланы начали процесс постепенного разоружения и демилитаризации своих обществ. Клановые войны подошли к концу и судя по всему временному перемирию. Достаточно новой искры – как произойдёт глобальный пожар.

Но люди снова вернулись к идее создания подобия государства в Блокстане. Это должно стать надеждой на мирное сосуществование и привести к содружеству Блокстанской нации, такого мнения придерживались в нескольких малых кругах Сити-16.

Найти Данислава так и не представилось возможным. Постепенно, но обыденная жизнь скитаний стала надоедать Сидорову. За собой он пропустил половину 3019 года, наступила осень.

Скитаясь около местной атомной электростанции в Сити-16, где раньше была территория Зверей, я уловил очередной сигнал рации.

Очередная агитация клана. Почему же я сразу не догадался? Уже столько времени здесь живу, а к этому привыкнуть так и не можем. Но он попросил встретиться около кранов реки.

– Агитатор: Боец, привет!

– Сидоров: Ну, привет.

– Агитатор: Хей, как долго ты бродяжничаешь? Выглядишь одиноким.

– Сидоров: Это ещё почему?

– Агитатор: Да вид у тебя такой, потерянный в этом мире. Ладно. Пойдёшь в клан?

– Сидоров: Не твоё дело, какой у меня вид. Зачем мне клан?

– Агитатор: Ну, так, клан – это семья. У тебя появится семья, понимаешь? Находясь с ней вместе, ты не будешь одинок.

Не знал, что и ответить. Неужели это новый луч света, посланный мне? Новая надежда? А если в очередной раз отказать? Тогда вся эта обыденность, серость и трухлеть продолжит жить во мне.

Да и что такого? Это не НДО, не имперцы те, господи. Обычный клан и боец их обычного вида.

– Агитатор: Так что думаешь? Ну, смелей.

– Сидоров: Ладно, я не против.

– Агитатор: Здорово! Ну, пойдём за мной, я отведу тебя к нашей территории. Тебе правда придётся пройти некоторые тестирования, но это очень лёгкое дело, ты во всём разберёшься.

Где-то я это уже видел.

Совсем скоро мне по рации сообщил один знакомый голос.

– Голос рации: Сидоров! Наконец-то я смог с тобой связаться, видимо ты недалеко от меня сейчас. Как же я рад, что ты жив. Я в клане Сарказис сейчас, если чего мы находимся у Форпоста-1. Ты заходи если чего!

Конец второго тома.

Том третий – Клановые войны II.

Часть первая.

Осень. Октябрь 3019 года. И всё-таки, Блокстан продолжает меняться на глазах. Незнакомые и чуждые здания, которые ранее такими казались, становились чем-то родным и знакомым.

Теперь это наш новый дом. Дом, которому требуется ремонт. Вопрос лишь в другом – капитальный или поверхностный? И по какому плану следовать? И ведь нельзя не согласиться, что каждый из получаемых вариантов строительства хорош по своему, но фактом остаётся то, что требуют они затрат таких, что исполнить можно лишь один выбор.

– Агитатор: Вот мы и пришли. Тебе к нашему генкому надо, там тебе всё выдадут.

И он ушёл. Находимся мы у городка, у которого недалеко под землёй располагается большое подземелье.

Ещё неизведанная никем локация, но на поверхности она изучена уже полностью.

"Пункт призывников" – стояла вывеска у входа. Некоторое дежавю прошло по мне.

Найти Генкома в здании пункта не оказалось трудным, впрочем, как и бывало.

Разные люди, все о чём-то разговаривают с другими, более старшими, как видно по их нашитым знакам различия.

Найдя кабинет генкома, и зайдя внутрь, меня ждал чётко сглаженный, наверняка знающий своё дело человек, в чьих глазах можно было увидеть скрывающийся в жилах огонь. А сзади – плакат Блокстанского революционера Ле Бевары, под чьим командованием была совершена великая Блокстанская революция в далёком веке, если верить описанию уплаката.

– Генком: Приветствую. Будем заполнять тебя. Как зовут?

– Сидоров: Я Сидоров.

– Генком: А имя? Больше ничего? Ну, понятно, так и запишем. Вот держи анкету, как заполнишь, дай мне знать.

В анкете были вопросы касаемо навыков, примерного возраста, наличия опыта, вопрос о состоянии здоровья и прочие мелочи.

– Сидоров: Я закончил.

– Генком: Отлично. Теперь ознакомься с нашими документами. Как всё осмотришь, дашь мне знать.

К моим рукам Генком подал Устав Красного Союза. Всё по стандарту. Кем они являются, какими правилами обложены.

После полного осмотра документа я пришёл к выводу, что текст кажется мне несколько сильно знакомым, практически всё те же нотки, но другие предписания и наименования.

– Сидоров: Знаете, здесь прямо как в НДО.

В лице Генкома можно было разглядеть сильное удивление и замешательство, видимо, он явно не ожидал такого ответа.

– Генком: Ты бывший боец НДО?

– Сидоров: Да, я был в нём. Это таки лето 3018 года, малое время пробыл там. Потом прошёл мятеж Арсена, к которому я примкнул, дольше я провёл время в ОБД, пока он не развалился. Я храню память об ОБД, помню его историю, как и последние мною услышанные слова Арсена.

– Генком: Знаю Арсена. Да, ОБД был такой клан. Приходилось разговаривать с Фидо, очевидно, что ошибки его и поспособствовали такому итогу.

– Сидоров: Я прочитал устав.

– Генком: Отлично. Тебе бы ещё курс молодого бойца пройти, но по тебе видно, что ты и так вполне опытный. Это конечно ничего не меняет, но курс ты пройдёшь потом. Сейчас нам не хватает рабочих рук. Держи направление, получишь необходимую униформу, и тебя занесут в реестр.

– Сидоров: Хорошо, товарищ Генком.

– Генком: Если чего, меня Алексей Вернинский зовут, но обращаться по уставу.

А дальшё всё по заданной схеме. Новая униформа, новый канал рации, но теперь одежда с нашивкой звания.

Во время случайного гуляния по коридорам здания, я встретил местного уполномоченного. На его одежде было видна надпись – А. Шклямов.

– Шклямов: А ну стой. Ты кто?

– Сидоров: Я Сидоров.

– Шклямов: Новенький что ли? И ты чего расстёгнут не по уставу? Не читал что ли его?

– Сидоров: Читал, но не видел этой заметки… Виноват.

– Шклямов: Это в последний раз, рядовой. За такое отношение к уставу тебя в батальон штрафной отправлю, ты понял?

– Сидоров: Понял…

– Шклямов: Свободен.

Надо же, первое знакомство и уже упрёк. Много себе позволяет этот Шклямов.

На удивление, по рации шло активное общение остальных. И нет, это не агитация или пропаганда, а обычные бытовые разговоры.

Ко всему прочему сегодня в кланчасти видимо реорганизация сил, что-то готовится.

Тем не менее, некоторые находились на улице и занимались своими служебными делами, другие оставались в казармах при отсутствии указаний, где собственно предпочёл находиться и я сам.

Бойцы вели между собой общение, и приметив меня, решили познакомиться в первую очередь.

– Боец: Братец, ты присаживайся. Меня Козловским зовут. Ты новенький да?

– Сидоров: Да, я Сидоров.

– Козловский: Ну, новых видеть мы всегда рады, и знакомству тоже. Расскажешь чего-нибудь, или не хочешь, али нечего?

– Сидоров: Я могу рассказать вам о своём, как попал сюда. Скрывать то нечего, что имею, то имею.

– Боец: Общительный будешь. Я Иван Диганов, рад знакомству..

И рассказал я о том, как пришёл в настоящее положение.

Про то, как прошёл путь от простого неизвестного человека через бремя дружбы в группе, как мне пришлось увидеть гибель близких бойцов, увидеть гибель первого главы – моего друга, давшим мне право на жизнь в этом не спокойном мире, как оказался вдохновлён идеей всеобщего братства, затем ушедший в другую степь по своему внутреннему зову справедливости.

Как всё рухнуло в один момент и смысл дальнейшего был затуманен вновь, как в первые мгновенья.

Сказать то, что меня все слушали – значит, ничего не сказать. Вроде недавно все разговаривали о своём, как с моим рассказом все вдруг умолчали и внимательно слушали каждый мой момент истории. Но рассказать всё было нельзя за один только присест.

– Козловский: Всё это интересно, Сидор. А кто этот боец был, ну этот, предлагавший остаться в НДО, а не уходить к Арсену?

– Сидоров: Да я не знаю.

– Козловский: Случаем не Кесминос? В той кланчасти был такой боец, знаю я его и его манеру общения. Но ладно, не знаешь, так не знаешь.

– Диганов: А тот случай с Пойко? Мы слышали о таких случаях в Сити-16, но на деле это не только там. Все называют это Багами – параномальными областями, выбраться оттуда реально не просто. А ты очень, везучий, раз не попал в неё сам-то.

День прошёл без особых проблем. Вот и новый клан, новые люди.

К утру, мы построились общей ширенкой, и всем нам объявили о начале набора кадров в Исполнительный Комитет.

– Сидоров: А что такое Исполнительный комитет?

– Диганов: Иди к Генкому и спроси, мне лень тебе это объяснять. И так в Пропагите работы валом…

Пришлось идти к Вернинскому.

– Сидоров: Здрасьте, а чё таки быть исполнительный комитет?

– Вернинский: Будешь таким говором обращаться, мы тебя быстро в штрафбат отправим! Нормально говори.

– Сидоров: Товарищ генком… а чем является исполнительный комитет? Для чего он нужен, и что за набор?

– Вернинский: Другое дело. Исполком – это такой орган, в котором находятся служебные офицеры. Из них у каждого

по отделу есть свои задачи. Сейчас нашему исполкому требуются новые кадры, места пустеют, без нормальной работы исполкома мы не сможем жить и работать нормальным чередом. Ты хочешь поступить в Исполком?

– Сидоров: Так-то не против… А что делать нужно?

– Вернинский: Ну, гляди, у нас есть свободные вакансии в отдел внутренней безопасности, отдел пропаганды и агитации – Пропагит,

отдел политической работы, отдел чрезвычайной безопасности, отдел внешних дел.

В отделе внут.безопасности офицеры занимаются надзором за соблюдением устава на территории Красного союза, в Пропагите офицеры занимаются агитацией наших идей среди как наших бойцов, так и за пределами.

В отделе политической работы во главе стоит Политический комиссар и остальные политофицеры.

Отдел ЧБ занимаются контрразведкой и вопросами более глубокой безопасности клана, отдел внешних дел занимается

вопросами нашей внешней политики и диалога с остальными кланами. Сейчас бы мне потребовался Политком…

– Сидоров: Чем он занимается?

– Вернинский: Он помогает генкому, обладает хорошей переченью полномочий.

– Сидоров: Хорошо. Я бы в Пропагит хотел пойти.

– Вернинский: Уверен? Хорошо, запишу. Снаряжение тебе выдадим и текст агитации вместе. Работа трудная – тебе следует выходить за пределы наших территорий и агитировать наше дело.

– Сидоров: Вполне устраивает.

Спустя пару минут мне действительно выдали всё необходимое. Я вспомнил о том обращении из Форпоста-1, этот знакомый голос.

Это же вроде Люцер, больше то некому такое говорить. Да и знакомых с прошлого у меня не так много!

Находимся мы в одной из кланчастей недалеко от Цитадели. Когда был сигнал, я был недалеко от Деревни-1. Теперь же я так далеко…

– Диганов: Чего задумался, Сидор?

– Сидоров: Да вот думаю, где агитацию вести и как…

– Диганов: А. Да ты в наш отдел поступил. Ну, в общем, ты можешь к Форпосту-1 двинуться, потому что остальные наши офицеры уже в ближайших районах и так работают, а в этом форпосте мало людей. Боец ты матёрый видно, не пропадёшь.

– Сидоров: А как же связь с центром?

– Диганов: С нашими ближайшими людьми в районах ты сможешь связаться, но и сам береги себя. Там НДО недалеко ошиваются, у нас с ними сейчас хрупкий мир, так что если будут постреливать – можешь и в ответ.

– Сидоров: Так точно.

Пройти расстояние пришлось немалое, хотя это очевидно часть моей новой работы.

Прибыв к форпосту-1, я увидел позиции некого Сарказиса. Без каких либо проблем мне удалось войти в их

лагерь, очевидно, что к представителям других невраждебных им формирований они относятся вполне спокойно.

Человек, которого я искал, находился неподалёку в своём месте лагеря.

А устроился он здесь неплохо. Надо же, отдельная комната, свои принадлежности. Как увидел меня, так рот до ушей.

– Люцер: Сидоров! Сколько лет, сколько зим!

– Сидоров: И тебя рад видать старина.

– Люцер: О, ты уже в другом клане?

– Сидоров: Знаешь ли, у меня такой же встречный вопрос.

– Люцер: Да ты из Красного Союза, а я в Сарказисе. Кстати, между нашими кланами заключён союз, это же хорошо!

– Сидоров: Угу, вполне неплохо. Данислава отыскал?

– Люцер: Не поверишь! Отыскал. И не только его.

– Сидоров: А кого же ещё?

Ответ поразил меня до мурашек. Как это может быть возможно?!

– Люцер: А вот так, я тоже не мог поверить своим глазам. Но они живы, спокойно сейчас живут. Ты ведь знаешь, что в Блокстане прошли глобальные перемены. Люди стали заживать своей мирной жизнью! Кланы разоружаются, ведь

особых то и причин нет стреляться между собой. Создаются местные правила и дружины порядка.

– Сидоров: Впервые слышу.

– Люцер: Слушай, да ты на целый год пропадал, я тебя отыскать тоже не мог. Когда я Григорского и Данислава нашёл, так они сразу про тебя расспрашивать стали. А мне было совершенно нечего считай ответить, как то стыдно, что ли… Я с тобой так разошёлся тогда, как чужой вообще.

– Сидоров: Ну, что было, то было. Я клановыми делами был занят. И я совсем не уверен, что люди мирной жизнью заживают.

– Люцер: Ты чего такой пессимистичный? Вон взгляни на наших, да они словно потомки Свободных! Такие же мирные, вот даже сейчас мы ни с кем не враждуем, лагерь стоит тихо и мирно, тебя вообще пропустили без проблем.

Это я-то пессимистичный?

– Сидоров: А для чего Сарказису нужен союз с нашими?

– Люцер: Ну, чтобы дружить, вероятно, это так.

Диалог подходил к своему концу. Печалиться о прошлых друзьях мне больше не придётся, как видимо.

Всё-таки не всё так плохо в этом мире! Всегда находится место хорошим новостям и концам. Хотелось бы их снова встретить, да смысл. Работы сейчас и своей хватает. Но для чего эта работа?

– Сидоров: Грядёт буря…

Узнав, что с Люцером здесь всё в порядке, можно было приступать к своей работе отдела ПропАгита.

Стоит сказать, что работа шла с переменным успехом. Одни люди соглашались при словах агитации, но могли потеряться в координатах направления, потому им приходилось помогать, передавая от одного человека к другому, чтобы они привели его к пункту призывников.

С другими ситуация могла выходить хуже на самом пункте, ведь они сильно тупили, а таковые нам не нужны.

А ещё распространённее было явление "всемирного игнорирования" бойцами к агитационным обращениям по рации и даже личному зову.

Служебная обыденность ПропАгита продолжалось до следующей половины данной осени, вплоть до срочного вызова на Цитадель, в наш центр.

Часть вторая.

Прибывши на Цитадель, можно заметить, что она несколько даже преобразилась, как и сам Красный Союз.

Мне сообщили о том, что теперь я стал заместителем секретаря Пропагита – Ивана Диганова. Получить такое повышение, ещё и с коротким временем службы в этом отделе было удивлением для меня.

Позже, как стало известно – мой новый знакомый Козловский стал Политкоммиссаром, я был рад за него.

Основное знамя Красного Союза Блокстана.

Состоялось собрание всех офицеров Исполнительного комитета, тема была важной, видя всю тревожность в лице Вернинского.

– Вернинский: Товарищи! Все вы уже в курсе недавних новостей. Силы НДО перешли в новое наступление, выйдя из состояния давнего годового упадка. За это время нам удалось подкрепить наши ряды. НДОшники уже овладели пунктами Сити-15, Сити-18, заняли местность у закрытой АЭС возле Сити-18 и пытаются наладить её работу для своих нужд, и конечно вышли к Восточному порту. Всё это сопровождалось террором по отношению к местным жителям и кланам, Язовский и его люди ни перед чем не останавливались в воплощении своих античеловеческих идей. Какие у вас есть мысли по этому поводу?

ТАКТИЧЕСКАЯ КАРТА ВОСТОЧНОГО БЛОКСТАНА.

– Вадим Поляров: Язовский явно готовится к наступлению на запад. Нельзя забывать, что в Сити-16 уже давно как находятся силы Империи. Занимая такие стратегические позиции и получив энергию АЭС, Язовскому наверняка удастся сломить оборону имперцев.

– Вернинский: Это понятно, но что предложите делать?

– Диганов: А ведь хорошо, что исполком в полном составе. Я ещё раньше говорил тебе пораньше объявить набор, вот теперь как здесь людно!

– Вадим Поляров: Нам стоит просто поджать имперцев у подходов на Сити-16. Основные места Большого подземелья может взять оказаться не просто, согласимся. Ещё НДОшники могут после севера двинуться на юг, к Южному Блокстану. Там местность недавно стала открываться, всё больше людей туда суются.

– Вернинский: Да, верно. Наши товарищи из отдела строительства под руководством товарища Жучковского уже построили мост к побережью Южного Блокстана. Если НДО посмеют двинуться на юг, то смогут получить отпор.

Мысль о том, что к югу от НДО находятся Сарказис и Люцер, пробудило меня.

– Сидоров: А что если занять южные территории сразу нам?

– Вернинский: Дорога туда ещё не разведана.

– Сидоров: Ну, так чего терять? Если сверить карту, то расстояние здесь не шибко огромное, вряд ли будет что-то сильно непредвиденное. Во всяком случае, это лучше, чем идти напролом против имперцев в Сити-16 через большое подземелье.

– Вернинский: Ладно, это вполне разумно. Голосуем, товарищи.

За моё предложение проголосовало большинство. Решение было принято.

Наши силы перейдут в наступление на южный Блокстан, хоть и придётся пройти неразведанную местность. Что ж, будем первооткрывателями.

И снова он.

– Шклямов: А ну Сидоров подойди.

– Сидоров: Что-то не так?

– Шклямов: Уже и заместитель в Пропагите будешь. Ты уж не зазнавайся, какая бы должность не была – ты обычный рядовой Красного Союза. Были уже такие заместители, как думаешь, куда делся прошлый?

– Сидоров: Я понятия не имею.

– Шклямов: А его уже нет. Вот представляешь, он шпионом оказался. Так наши из отдела ЧБ его и повязали. Знай, что люди твоего отдела довольно склонны к предательству – ходите за границей, непонятно, чем вы там вообще занимаетесь.

– Диганов: Они занимаются своей работой, товарищ Шклямов. И тебе бы стоило заниматься СВОЕЙ работой.

– Шклямов: А вы разве?

– Диганов: Сидоров скоро главным секретарём Пропагита станет, а за твои вмешательства я могу обратиться куда нужно. Не мешай работать остальным людям и приступай к своим делам.

– Шклямов: Я лишь уточнил некоторые детали.

Наконец Шклямова приставили к месту.

– Сидоров: Товарищ Диганов, а как наши офицеры будут идти на юг?

– Диганов: Вы будете продвигаться туда вместе с основными силами. Как возьмём населённые пункты, так вы приступите к своей работе. Важно ввести население и других в курс дела и дать понять, что мы не враги.

А руководителем взводов назначен Всемиров, Сёма зову я его всегда. Он опытный боец, при его участии и командованию нам удавалось

отбивать Цитадель от атак имперцев с Большого подземелья и НДОшников с деревни-1. Рискованный парень он, уважаю его. Наши портные даже униформу создали, так и назвали – Сёма.

С наступлением ноября 3019 года войска Красного Союза заняли побережье Южного Блокстана. Получив в распоряжение удачную, стратегическую позицию и встретив лояльных людей в пунктах, Исполком пришёл к выводу, что наступление можно продолжить и к востоку, в сторону НДО. С пересечением моста к Деревне-2 и выйдя как на Форпост-1 и сельхоз поля неподалёку, мы встретили значительные силы НДО. Поляров был прав.

Бои шли здесь ожесточённо, но состояние войск НДО были видны на лицо – если верить, что они находились в годовом упадке, то неудивительно, что им не удаётся дать отпор. Да, выбить НДОшников с Деревни-2 и Форпоста-1 нам удалось.

Это конечно не означало их полное изгнание с этих позиций, ведь из время в время они могли совершать рейды. Но всякая попытка не была окончена успешно.

Время за временем наши бойцы набирались боевым опытом. Но забавнее всего было лицезреть, как передали новости о поражениях сил НДО в своих кругах. По полученным данным разведчиков, руководство НДО никогда не называло свои поражения – поражением.

Всякое сражение, в котором НДОшники терпели крах – не признавали поражением, а лишь небольшой стычкой.

Важно отметить и то, что в Блокстане стала появляться техника. Простые автомобили и прочие машины, что давно лежали бесхозно в заброшенных городках стали ремонтироваться и применяться. Встал вопрос о существовании военной техники, есть ли она вообще. Наличие данной техники является железным аргументом в победе любого клана за свою идею.

Тактическая карта восточной операции.

Как и говорил Иван Диганов, со временем я официально стал Главным Секретарём Пропагита.

Не сказать, что работа изменилась. Как и раньше продолжаешь пахать ударным темпом. Со временем я пришёл к выводу, что работа в Пропагите одна из самых недооценённых, трудных и жизненно важных среди остальных отделов. А ещё она из самых опасных работ! Прогуливаться ещё приходится за границей клановых территорий, и взаимодействовать с неизвестными лицами. Есть, конечно, и те, что просто занимаются агитацией на подконтрольной территории, но для большего успеха опытным кадрам давали указание двигаться за рубежи.

Так, под агитацию попал и Люцер.

– Сидоров: Друг мой, не хочешь ли в Красный союз вступить? Сарказис сейчас не в лучшем состоянии, на грани исчезновения даже. Союз, уже расторгнут с ним, потому как глава Сарказиса скончался и нет определённости в выборе нового.

– Люцер: Ну, хорошо, я посмотрю, чем ты так стал заинтересован. Может тоже пойдёт мне.

Конечно,нужно сказать, что у Люцера не очень наладились отношения с Генкомом, а особенно со Шклямовым.

Зная уже по себе, что Шклямов любит докапываться до мелочей, то в случае с Люцером всё пошло по наклонной.

В его случае Люцер нарушил один из пунктов клановых правил – использование сквернословия, а затем и неуважительное отношение к офицеру.

Получив офицерское предупреждение с особой манерой речи, Люцер был взбешён отношением Шклямова к нему.

Это привело к увеличению количества предупреждений до 1/3, когда после реформы, лимит был увеличен до 1/4, и Шклямов видимо совсем забыл об этом изменении.

В порыве гнева Люцер послал Шклямова к чёртовой матери, а затем и вовсе был намерен покинуть клан.

В свете этих событий в дело вмешались Политком Козловский, Генком Вернинский и Диганов. Диганов с Козловским выступили в поддержку позиции именно Люцера, объяснив, что произошло простое недоразумение. Однако Генком встал на защиту Шклямова и попросту изгнал Люцера из объединения, что вызвало ожидаемую реакцию в его сторону от Люцера.

Мой друг Люцер попрощался с кланом и просто возненавидел Генкома за такую несправедливость.

– Диганов: Да так всегда было Люцер. Я Вернинскому всё по указанным фактам разъясню и поясню дело, так он просто берёт и поступает по-своему. Вот вроде у него уже приличный взрослый возраст, а ведёт себя как ребёнок.

Если говорить о моём взаимодействии с сослуживцами, то был я очень общительный человек.

Действительно, это чистая правда. Когда у нас появлялось свободное время, я всегда находил общий язык практически со всеми.

Когда-то я любил рассказывать различные выдуманные истории в других кланах до этого, то теперь я рассказывал новые уже в коллективе Красного Союза.

Эти "байки", как стали называться среди моих товарищей, заинтересовали Козловского, затем Полярова, Конграмова, Всемирова, Диганова

и даже Вернинского, уж настолько они были "годны". За время нахождения в клане я, как и остальные, увлекался книгой про сталкерство. Суть этой выдуманной вселенной такова – в одном из уголков планеты произошла атомная катастрофа, из-за чего её периметр был обращён в зону отчуждения. Позже, на этой территории возвели комплекс лабораторий для таинственных экспериментов. Эти эксперименты привели к плохому исходу – произошла вторая катастрофа на Чёрной земле (Так называлось место происшествий), что привело к появлению нового типа "Зоны". Вся эта задумка книги была немного похожей на наши реалии, что было даже забавно, и очень интересно.

Именно потому мне дали новое прозвище – Сидорович. Так звали торговца на Чёрной земле, что обладал своей харизмой жадного, корыстного персонажа.

Но и, конечно же, за то, что я стал инициатором создания Консервного завода Красного Союза. Создание консерв для солдат было задачей

не самой сложной, но и сама продукция была очень практичной. Питательная продукция, ещё и в удобной упаковке. Пока что консервный завод оставался обычным предприятием клана, но все мы видели его будущие возможные перспективы развития.

Показывал своим товарищам и различные рисовки. На рисунках я часто изображал политическую карту, её границы, её выдуманные страны.

Причём для каждой страны было не сложно придумать какую-либо свою историю, и я мог с лёгкостью любого товарища поставить на место

её правителя и продвигать эту историю дальше. Такие посиделки очень пришлись Козловскому, Всемирову, немного Диганову и Полярову, а также новому знакомому Конграмову.

Очень любил я рассказывать анекдоты и прочие юмористические вещи. Но зачастую это шло в разрез исполнению пунктов устава по сквернословию и засорению эфира рации, из-за чего меня приводили к ответственности за такие нарушения.

Один из известных случаев произошёл тогда, когда в первый раз лимит предупреждений зашёл к 4/4, и с указом Вернинского меня

передислоцировали в штрафной батальон на исправительные работы.

Ах, как же Козловский тогда ругался с Вернинским, пытаясь оправдать мои действия, утверждая, что в моих анекдотах и шутках не было

никаких нарушений и скверных слов. Но Генком был непреклонен.

Да, место на весёлое, как могло показаться на первый взгляд.

Довольно темно и сыро, а в случае чего офицеры отдела внутренней безопасности могли привлечь к определённой работе, в котором ты не имеешь статуса полноценно дееспособного участника Союза. Были здесь помимо меня и другие люди – люди, также как-то нарушившие Устав.

Однако меня выпускали из штрафбата довольно быстро. Порученную мне работу я выполнял на отлично, а по состоянию политического взгляда я и вовсе здесь не должен находиться. Стоит сказать, что в штрафбате я бывал часто, я любил такие "приключения". За всё проведённое время здесь я смог сделать несколько тайников с консервами, которые смог сюда пронести. Да ещё и офицеры, работающие здесь, были уже тесно знакомы со мной и знали меня.

– Диганов: Сидор, ну хорош уже. Частенько здесь бываешь, я уже 30 раз насчитал, кажется. Не надоело?

Но помимо такой мутной работы я не мог забыть о творческом начале. Как раз совсем недавно Козловский продемонстрировал всем нашим офицерам интересную вещь – паспорт. Сделан он был конечно в потешном стиле, в прямом смысле этого слова лишь для забавы и взят как копия с другого паспорта выдуманной страны. Это стало вызовом для меня.

Имея при себе высокую должность и ресурсы, в свободное время я занимался разработкой рисунка нашего оригинального паспорта.

Помимо паспорта я решил сделать наброски клановых награждений, то есть медалей. Конечно, в клане они были и так. Но являлись не более чем первыми набросками чтобы заполнить пустоту их отсутствия. Я считал, что у нас должны быть СВОИ оригинальности.

Я не сильно верил в успешный итог моего увлечения. Ну так, я хотел как Козловский просто показать всем по шутке, а потом и забыть. Продемонстрировав новый паспорт серии №1 Вернинскому, он внимательно рассмотрел всю структуру и схему документа.

– Вернинский: А сделай-ка этот паспорт всему Рукбюро.

– Сидоров: Ладно.

Сделать паспорт для узкого круга лиц не составило большего труда.

– Вернинский: А теперь сделай для всех офицеров Исполкома.

– Сидоров: Ладно.

Это уже оказалось труднее. Все офицеры Исполкома получили свои настоящие клановые удостоверяющие документы, в которых указывались их имена, серийный код паспорта, должность, отдел, звание. Но сказанное им позже, повергло меня в шок.

На очередном собрании Исполнительного Комитета Красного Союза Генеральный командующий высказал свою речь касательно

нововведений.

– Вернинский: Товарищи! Недавно, товарищ Сидоров создал наш прототип паспорта, который вы все уже получили. Эта идея по созданию

паспортов станет новой прогрессивной затеей нашей деятельности. Каждый наш участник, а позднее гражданин – должен иметь удостоверяющий документ. Я предлагаю начать серийный выпуск паспортов для всех участников Красного Союза.

Согласен, работа не лёгкая и длительная, но чрезвычайно важная. Вместе с процессом печатания паспортов, мы начнём реформирование Устава, в котором будет внесено понятие не просто участника, а гражданина объединения. Мы перейдём из стадии клана в настоящее государство Блокстана.

– Тарасим: В таком случае нужно создать новый отдел. Паспортный отдел вот. Сидоров же не будет один работать над паспортами, потребуются ещё кадры.

– Всемиров: А я помогу Сидору, почему бы и нет? Мне даже нравятся эти паспорта. Их перспектива видна на лицо.

– Вернинский: Согласен. Но помимо паспортов у нас появились новые образцы медалей. Ресурсы у нас есть, чеканить их уже можно начать. А за прошедшие бои нашим бойцам награды полагаются. Ведь верно?

– Всемиров: Конечно! Мы там с товарищем Колхозником… то есть Козловским таки хорошо провели время.

– Тарасим: Может товарищем Политкомом?

– Всемиров: Вай, да какая разница? Все равны.

– Поляров: Ха-ха.

– Вернинский: А ну прекратить! Всемиров, разница есть.

– Козловский: Да ладно, ничего страшного то.

По итогам каждого собрания отделам выдавался новый план работы, уже после выдачи их секретарями результата работы по прошлому плану. Но результатом этого собрания стало создание нового отдела, чья задача будет исключительно работа над паспортами.

– Тарасим: Знаете, лучше будет, если Сидоров оставит пост главного секретаря Пропагита и станет Главсекретарём в паспортном отделе.

– Сидоров: Я согласен!

– Вернинский: Да, идея хорошая.

В результате я сменил должность с главы Пропагита на главу паспортного отдела. Могу с уверенностью сказать, что этим я вполне доволен.

Уже поднадоели постоянные вылазки за пределы границы, теперь было нужно разъезжать по остальным местам наших подконтрольных территорий и вносить изменения в местные секретариаты исполкома.

Близился конец 3019 года, наступил декабрь.

Боевые действия в районе Восточного Блокстана против сил НДО продолжались.

К этому моменту наши силы продвинулись к Старому замку, тому самому. Появилась легенда, что неподалёку от замка был заложен драгоценный клад, в котором находились предметы роскоши, историческое достояние Блокстана. Исследователи из остальных кланов желали найти это сокровище, но начавшаяся клановая война не могла позволить им этого позволить. И тем не менее они попытались в этот раз. Битва за Старый Замок была довольно трудной и кровопролитной.

НДОшники не желали уступать ни клочка земли за эту позицию. Оно и понятно, отсюда идёт дорога на Сити-16 и Сити-18.

Получить исторические драгоценности желали и мы.

Поскольку это является предметом истории, то получивший это в своё распоряжение клан заметно повысит своё расположение, как клан, приступивший к исследованию истории Блокстана. Но произошедшее после, ввело не только нас в гнев, но и остальных нейтральных бойцов в районе боевых действий.

Нам всё же удалось найти этот клад. Узнав об этом и поняв невозможность взятия этого клада своими руками, командование НДО отдало приказ уничтожить данный объект с помощью оружий наведения и взрывчатки.

Без какого либо угрызения совести, бойцы НДО заминировали ближайшие позиции и взорвали местоположение клада. Как выяснилось позже, в кладе были не просто предметы роскоши, а целые бумажные документации, и всё это было уничтожено, настоящий артефакт, пасхалка.

Представители бойцов из других групп решили вступиться на нашу сторону в этой битве. Однако бой продолжался ещё длительное время и наше командование отдало приказ оставить замок, к месту прибыло подкрепление НДО.

Нам так и не удалось перекрыть пути НДО к центру Блокстана –

Сити-16, дабы ограничить их позиции.

Но оттеснив НДОшников с южных территорий, нам придавалась уверенность на успех в дальнейших операциях.

Другим событием заслужившего всекланового внимания стала отставка Политкома Козловского.

В разгар нового года, 31 декабря 3019 года он принял собственноручное решение покинуть пост Политического комиссара Красного Союза и уйти на пенсию, перейдя в статус обычного гражданина.

Несмотря на многие разговоры с Генкомом и даже уговаривания товарищей, Козловский остался неприклонен.

"Я ухожу, я сделал всё что мог" – пошутил с долей иронии Козловский перед своим уходом.

На пост нового Политического комиссара был назначен Вадим Поляров.

Часть третья.

С наступлением зимы 3019 года клан смог доработать доктрину полноценной связи на расстоянии, стали возводиться крупные антенны, но помимо всего, эта прогрессивная отрасль имела своё развитие и в телефонах, теперь исполкомы дальних пунктов могли с лёгкостью связаться с Центральным Исполкомом в Цитадели.

Система связи ещё не была столь совершенной как в войсках НДО, но теперь на порядок лучше, чем прежде.

Я очень часто рассказывал своим товарищам про ОБД. Однажды я даже провёл собственное расследование, пытаясь создать взаимосвязь тех событий лета 3018 года.

Так как Старая застава уже находилась под нашим контролем, я смог найти те самые места, где когда-то мы проводили время. Тут же я снова вспомнил и об Ане, и об Арсене Фидо. Про Аню я уже слышал, наши разведчики смогли её найти. Она живёт благополучно и работает как мирный житель в Сити-16.

А вот об Арсене новостей практически не было, пока однажды наши бойцы не смогли его найти как случайного подозрительно мимо проходящего человека.

К моменту второй половины декабря 3020 года мне был поручен в управление Первый клановый взвод. Мои бойцы нашли Арсена случайно вовремя прогулки по Старой заставе вместе со мною.

– Сидоров: Арсен, неужели это ты?

– Арсен: Сид..Сидор?

– Сидоров: Как же я рад тебя видеть! Как ты здесь оказался?

– Арсен: Да живу, выживаю, как видишь. А ты не один?

– Сидоров: Я уже в Красном Союзе состою, здесь продвинулся. Сколько уже времени прошло со времён ОБД…

– Арсен: Ага. Я тоже помню о нём. Хотел даже его возродить, но не получилось. Вот и хожу теперь, ищу, на что жить…

– Сидоров: Послушай, а не хочешь со мной в Красный Союз вступить? Быстро найдём тебе работу, и со мной работать будешь!

– Арсен: Почему бы и нет… Вернинский ведь у вас там?

– Сидоров: Абсолютно верно, а ты откуда знаешь?

– Арсен: Ну, я как минимум наслышан.

Вот так встреча. Мой старый товарищ и друг Арсен Фидо оказался жив и вполне здоров. Его вступление в клан вызвало некоторые вопросы от отдела чрезвычайной безопасности, но опираясь на мои слова и ручаясь за него, его пропустили без особых вопросов.

Арсен проводил время в клане тихо. В это время мы все находились на старой заставе, пока меня не отправили к Форпосту-1 по приказу.

Как мне сообщили позже, Арсен даже разнимал драку на старой заставе из-за возникшего конфликта между участниками.

Но странным оставалось то, что НДОшники прекратили свои атаки на Старую заставу, они так и остались на Старом замке. Почему?

В один день Генком срочно вызвал меня по звонку. Я связался с Цитаделью.

– Вернинский: Сидоров, что ты наделал?!

– Сидоров: Что случилось?

– Вернинский: Что случилось?! Войска НДО уже овладели старой заставой, заняли Порт-1 и штурмуют деревню-1! Они скоро могут высадиться на деревне-2, чтобы отрезать Форпост-1 от основных сил Юга, или вообще начать контрнаступление на твой форпост, где наших сил даже нет практически! Ты понимаешь, что из-за тебя вся Юго-восточная операция на грани провала?!

– Сидоров: Но причём здесь я?..

– Вернинский: Арсен… Это ты его пустил. Это он собрал все разведданные наших позиций и помог диверсантам врага проникнуть на старую заставу, а затем заблокировать линии связи с остальными пунктами. Исполком узнал об этих сводках фронта только сейчас, а НДО уже идут в наступление!

Арсен… Но как он мог? Неужели я собственными руками пустил в свой стан врага?

– Вернинский: Сейчас враг скоро подойдёт к Форпосту-1, они начнут наступление из всех почти доступных дорог, форпост может попасть в окружение. Тебе даётся выбор, либо вы уйдёте из форпоста и отступите к Деревне-2 – последнего плацдарма этого побережья с юга, либо вы останетесь в глухой, но скорее безнадёжной обороне. Наши войска из Южного Блокстана уже в срочном порядке направляются к Деревне-2 вам на подмогу, но есть риск, что они попросту не успеют. Решать тебе, Сидоров.

Когда звонок завершился, следом поступил новый, из неизвестного центра.

– Звонящий: Сидор…Сидор! Ответь.

– Сидоров: Я слушаю…

– Звонящий: Это Арсен. Вот что друг, лучше тебе бежать из форпоста, наши уже скоро подойдут и возьмут Краснопёрых в кольцо, у вас не будет шансов.

– Сидоров: Арсен, это правда?..

– Арсен: Ты про что? Если ты про мою помощь Язовскому – то верно. А что ты хотел от меня? Язовский – единственный адекватный и мудрый предводитель, только с победой нашего движения в Блокстане наступит великое будущее. Я хотел тебе сказать, что ты был не прав насчёт Язовского и НДО в общем.

– Сидоров: Как ты мог так поступить, Арсен?! Я же верил тебе, в нашу борьбу против НДО! Ради чего существовало ОБД?

– Арсен: Хей, чего злишься? Ты всё-таки веришь этому упёртому вруну Вернинскому? Наверное, ты думаешь, что действуешь по зову своего сердца. Но ты не понимаешь одной вещи. Иногда приходится так поступать и жертвовать ради заветной цели, и ты должен закончить дело, начатое нами с тобой. Даже не надейся, Вернинскому не удастся отбить форпост, даже деревня-2 не выстоит перед нашей мощью. Я постараюсь сделать всё, чтобы тебя оставили в живых, ведь Язовский помнит тебя. Ну что думаешь? Я предлагаю тебе и твоим людям добровольно сложить оружие, мы ценим людей, которые трезво могут оценивать ситуацию, включая своё критическое мышление, и видят на лицо где лютый обман, а где истина.

– Сидоров: …

– Арсен: Пока ты молчишь, время идёт, и земля дрожит.

– Сидоров: Ты предал всё, за что мы с тобой боролись тогда вместе, и теперь ты говоришь о заветной цели, ради которой нужно жертвовать?!

– Арсен: Я не понимаю, о чём ты говоришь. О чём была борьба? Она уже давно закончилась, это была лишь небольшая моя оплошность. Или ты хочешь идти к своему Вернинскому? Я прав?

– Сидоров: Пошёл ты…

Человек, которого я считал своим ближайшим другом и верил в него как лидера, работал с ним бок о бок, искренне верил ему и был готов идти куда угодно за ним – оказался простым последователем Язовского, но при этом человеком подлым, и слепо верящим в его идеи, просто безумец.

Исходя из предположений Генкома и слов Арсена, нам следовало отступить с форпоста как можно скорее, как мы и поступили.

Но выяснилось позже, что Генком явно преувеличил опасность, которая наступила. Конечно, войска НДО хоть и перешли в контрнаступление, но они смогли одержать победу при взятии Старой заставы и порта-1 исключительно благодаря внезапности, обрыву связи между частями, таким образом, используя превосходство в неожиданности.

Уже при подходе сил НДО к Деревне-2, они получили утвердительный отпор, из-за чего наши силы вернули контроль над Форпостом-1 уже в январе нового 3020 года.

3019 год быстро и незаметно подошёл к своему концу.

Из всего, что в нём произошло – он запомнился мне лишь вступлением в новый клан и знакомством с новыми прекрасными на мой взгляд людьми, обрезание связи с прошлым, с положительной памятью об Объединённом Братском Движении, конечно же из-за действий Арсена.

Теперь пришло время обострить взгляд именно на настоящем положении и глядеть в будущее, как гласила официальная идеология Красного Союза.

Наступил март 3020.

Наш высокопоставленный офицер – товарищ Амерон Хаус предложил свою идею касательно дальнейшего развития паспортной системы.

Являясь председателем отдела чрезвычайной безопасности Красного Союза, он запросил разрешение на подробное использование кланового архива с целью создания нового механизма распознавания личностей участников клана наряду с паспортами. За этим стремлением не было видно какого либо подвоха, ведь Хаус находился на данной

должностью ещё раньше, как только я попал в этот клан, он уже был председателем.

В ночь на 7 марта 3020 года произошла страшная диверсия людьми Хауса.

Благодаря официальному указу на одобрение использования всех файлов кланового архива всех доступов секретности, Хаус с его людьми занялся кражей и сжиганием всей важной бумажной документации. После практически успешного выполнения своего плана, так как в Цитадели к утру была поднята тревога, Хаус со своими людьми сумел выбраться из Цитадели, находясь под маскировкой, и двинулся к пересечению границы.

Тогда Исполком издал чрезвычайный приказ о срочном закрытии границ пограничными блокпостами. Хаус ехал в сторону Деревни-1, покуда уже прибыли силы НДО. Блокпост не смог задержать беглого преступника. Даже ещё не успев прибыть к мосту на деревню, бойцы блокпоста оказались убиты новоприбывшими солдатами Братства.

Такой результат давал очевидную оценку деятельности Амерона Хауса – он был шпионом НДО. Вопрос был в другом, как ему удалось вообще проникнуть в Красный Союз за стол участника Руководящего Бюро? (Руководящее Бюро – Эшелон руководящей части Исполнительного Комитета Красного Союза)

Именно тогда я высказал неудачную шутку, чуть не стоившей мне всей должности и возможно жизни.

– Сидоров: Надо же… Ловушка Язовского? Ха-ха

– Вернинский: Заткни свой рот! Сейчас не время для твоих идиотских шуток, замолкни! Ещё одно нелепое действие с твоей стороны и ты будешь безоговорочно приговорён к расстрелу.

– Сидоров: Ладно.

Никакой обиды или что-то подобного я не чувствовал к Генкому, ведь в сложившейся ситуации было действительно не до шуток.

На уши были подняты абсолютно все офицеры и командующие Красного Союза, отдел чрезвычайной и внутренней безопасности занимались расследованием произошедшего.

Но узнать обо всех деталях происшествия мне так и не довелось узнать.

В апреле 3020 года Генком Вернинский впал в отчаяние. Причиной стали неутешительные вести как с фронта – НДО начали новые успешные атаки, так и с работой Исполкома. Заданный план не был исполнен в промежутки даже нескольких собраний, из-за чего Вернинский даже объявил свою отставку. Тут проявилась другая обёртка офицеров Исполнительного Комитета.

Будучи Политкомом, Поляров поднял вопрос о назначении нового Генерального Командующего Красного Союза, состоялось закрытое заседание Руководящего Бюро.

– Поляров: Всем сохранять спокойствие, товарищи. Вы все знаете, что ныне Алексей не при делах руководства. Я не вижу смысла его дальше уговаривать, пришло время нам самим решать, как действовать дальше. Если следовать Уставу, то пост Генкома может перейти или мне, либо другим членам Рукбюро. Я предлагаю голосование.

Голосование в Рукбюро окончилось ничем, никто не набрал значительных превосходящих голосов.

– Поляров: В таком случае я предлагаю провести голосование среди офицеров Исполнительного Комитета.

Все, как и я, словно оказались парализованными и ослеплёнными этими событиями, мы не знали как действовать.

Предложения Полярова о назначении нового Генкома выглядели заманчивыми, но непредвиденными и несущими непредсказуемый результат для всего клана. Но провести голосование среди Исполкома, ему так и не было позволено из-за рокового момента.

В зал закрытого заседания вломился Иван Диганов вместе с остальными офицерами отдела внутренней безопасности.

– Диганов: Вы о чём тут переговариваетесь?!

– Поляров: Мы обсудили вопрос голосования за нового Генкома и приняли решение провести следующее голосование уже среди Исполкома, так мы точно сможем определиться.

В этот момент Диганов огляделся по остальным.

– Диганов: Тарасим? Сидоров?! Вы чего здесь? Никаких возражений даже не видно по вам! Значит так. Никакого голосования за избрание следующего Генкомандующего не будет. Алексей Вернинский скоро вернётся к делам.

– Поляров: Так он уже подал обращение о своей отставке! Мы действуем по уставу!

– Диганов: По уставу? Да ты действуешь как предатель! Ну, скажи ещё. Мы не позволим внести раскол в законность и порядок. А вы, я просто не понимаю вас. А ты Сидор, как можешь спокойно сидеть?

Весь этот балаган прекратился только с приходом Диганова. Своей твёрдой офицерской рукой он ударил по столу и остановил весь начавшийся хаос власти, а черту беззаконности мы так и не смогли пересечь.

Как и было им сказано, Вернинский вскоре действительно вернулся к посту Генкома и вернулся к делам.

Вся эта ситуация оставила след на наших отношениях, особенно на отношениях Полярова с остальными людьми Исполкома, когда слухи о его действиях стали распространяться.

Часть четвёртая.

Нельзя сказать, что вражда шла исключительно с НДО. Имелись и общие враги. Как уже упоминалось ранее на первых собраниях, в районе Сити-16 находились силы Империи, те самые львы, о которых когда-то Сидоров мог услышать о них ещё в 3018.

На этот раз им даже удалось связаться с командиром целого полка в НДО – Командармом Ващеренским.

Полк, под его командованием принимал участие в некоторых боевых столкновениях против наших бойцов, однако даже с его участием НДОшникам не удавалось одержать победу.

Такие постоянные поражения вызывали чистки в рядах командования армией НДО. Под эту чистку рисковал попасть и сам Ващеренский, который был обвинён во множестве ошибок в военном планировании.

Оказывало давление в его сторону и идеологическая разница.

Если Язовский и его люди, такие как: Николай Турмад, Роман Георгиев, Михаил Устюжев, Арсен Фидо и многие другие

высокопоставленные командующие в иерархии НДО придерживались всех постулатов "Народнической идеи", то Ващеренский не был полностью лоялен этому.

Вызвано такое противоречие было засекреченнойинформацией о тёмной истории НДО, как бойцы братства поступали с несогласными, вводя против них высшие меры принуждения, а также стремлением верхушки НДО построить прототип мирового порядка на основе выдуманного государства одного тоталитарного периода его времени в известном произведении, в котором Ващеренский придерживался совсем иных взглядов, в которых он начисто критиковал развязывание кровавой революции и гражданской войны, выступая на стороне контрреволюционных элементов и дореволюционного порядка.

Оказался разочарован Ващеренский и состоянием рабочего класса в НДО. По его мнению, рабочие обладали недостаточными демократическими правами, когда же в официальных документах Братства они являлись, чуть ли не носителем всей власти и суверенитета Братства НДО. Исправление этой ситуации он видел в ликвидации повышенного влияния Партии Братства на пролетариат и создание свободного статуса для рабочих.

И если говорить обобщённо, то есть создание анархического режима, но с имением рабочих конфедераций и профессиональных союзов, среди прочего должна была быть полностью ликвидирована конкуренция, но уже без помощи партийного аппарата Братства и средств её принуждения.

Император Берзихов – он же предводитель империи львов, смог завербовать на свою сторону Ващеренского и его ближайших людей.

Уже к февралю 3020 года полк под командованием Ващеренского перешёл границу и отказался подчиняться приказам командования НДО, нарушив присягу.

Созвав своих людей и получая активную материально-политическую поддержку от Берзихова, Ващеренский провозгласил новое объединение – Свободный Синдикат.

Ващеренский был мгновенно объявлен народным врагом в НДО и подлежал немедленной ликвидации.

Наблюдая за развитием этих событий, на обсуждениях Исполкома наши офицеры принимали решения о дальнейших действиях.

Тем не менее, Ващеренский старался пойти с Красным Союзом на контакт. Он видел в нас в первую очередь врагов НДО, и потому

стремился поддержать с нами нейтралитет, с чем не были согласны ни сторона Империи, ни наше руководство.

Таким образом, помимо НДО наращивало свою мощь и старая, явленная Империя.

После воссоединения полка Ващеренского с силами имперцев, они начали разностороннее наступление на два фронта.

Несомненно, такая тактика не имела за собой существенного успеха.

Но особенностью этой клановой войны, получившей название Вторая война, было то, что происходили случаи, в которых наши силы временно заключали перемирие с войсками НДО, когда в отдали от нас находились крупные скопления имперцев. Это положило свою черту на возможные переговоры между нами.

Конец зимы 3020 года. Наступила весна, апрель, май.

Наш консервный завод приобретал всё больший размах, строились новые. Но помимо выпуска пищевой продукции, завод приобрёл ещё и печатные станки. Стали создаваться наши собственные клановые книги, а по ним и свои картины рисовки, налажен печатный станок паспортов,

завод мог также создавать медали нового образца, введённый ещё давним собранием Исполкома. Позднее, по моей же инициативе Паспортный отдел переименовали в Печатный отдел, поскольку его задачи заметно увеличились.

– Вадим Поляров: Сидор. Слушай, а если все заводы объединить в единую компанию? Как считаешь? Всё это основано на твоей инициативе и получило своё начало благодаря твоим рукам, ну и конечно же нами, потребителями.

– Сидоров: Идея вполне интересная, но мне кажется, сложно выполнимая.

– Вадим Поляров: Я могу тебе помочь. Видишь ли, я тоже занимаюсь подобного рода предпринимательством, как ты. Конечно, в моём случае ещё до вхождения в Красный Союз я основал свой клуб Средств массовой информации Блокстана, но опыт по организации такого типа я имею. Только представь, а если твои заводы начнут выпуск продукции за пределы клана?

– Сидоров: Не знаю, Вадим. Им это может, не понравится, или наши заводы не смогут произвести столько продукции, сколько требует спрос.

– Вадим Поляров: Всё это мелочи, Сидор!

Вадим давал верную зацепку. Уже через некоторое время, я издал соответствующий указ о присоединении заводов в единое русло и дал название всему этому комплексу предприятий – Кам.

Заводы по производству консерв – Камцех; Заводы печатные, производящие книги и вырисовки – Камбериз.

Говоря о Вадиме Полярове.

После отставки Козловского с поста Политкома, его место занял Поляров. Имея при себе полномочия политического комиссара, он направил свою печать против пропаганды НДО.

Важно упомянуть, что вместе с Козловским они являлись бывшими участника Народного Движения Освобождения.

Вступили в ряды НДО они предположительно в 3017-3018 годах, а затем покинули его ряды, получив бремя предателей Братства.

Согласно их делу, они организовали собственный клановый взвод, от которого веяло автономией и отступничеством от Народнической идеологии НДО.

Политком Братства Турмад вынес Полярову и его людям предупреждение, чтобы они расформировали данный полк, под предлогом того, что полк "Германис" – есть ревизионистское формирование внутри НДО, вносящее раскол в вооружённые силы Братства.

Поляров отказался и старался пойти на компромисс для существования собственного полка, но встретил лишь непоколебимую позицию Язовского.

Находясь в таком угнетённом положении, Вадим Поляров со своими людьми принял решение покинуть ряды НДО.

Осенью 3019 года командование полка Германис пошло на сближение с руководством Красного Союза, был заключён договор о взаимопомощи,

а затем полк вовсе полным составом стал частью Красного Союза. Произошло это до моего прихода.

Так, Поляров и Козловский оказались в Красном Союзе.

В Феврале 3020 года Поляров способствовал началу сотрудничества Красного Союза с нейтральным кланом Делиг, что

привело к подписанию совместного договора о взаимопомощи. Это был довольно крупный клан, состоящий из нейтральных жителей Блокстана.

К маю 3020 года бои против НДО стихли значительно. По информации нашей разведки, в НДО наступил новый период упадка.

Исполком издал соответствующий приказ войскам прийти в новую стадию боевой готовности для финального наступления, и перешло к разработке плана новых действий в сложившейся обстановке Блокстана.

Карта территории Блокстана в первой половине 3020 года.

В это время я очень хорошо сдружился с Генкомом Вернинским. Вместе с ним мы решили посетить компанию Полярова. Как уже указано им ранее, он является руководителем своего творческого клуба.

Клуб не находился под полным надзором Исполкома, поскольку мы не хотели нарушать границы Полярова на автономность.

Клуб представлял собой не только компанию СМИ, но и имел при себе внушительное количество клиентов и рабочих Блокстана,

конечно же, здесь имели место и алкогольные напитки.

С наступления периода затишья на фронте было неплохо расслабиться, но для всех оно выглядит по-разному.

Алексей Вернинский предпочитал употреблять спиртное в баре компании большими объёмами, после таких сеансов слетала вся маска строгости и упорядоченности Генерального командующего, что во всей красе доводилось видеть лишь мне.

– Вернинский: Да ты Сидор мой “кореш”! Не беспокойся ни за что, расслабься!

Но однажды Алексей позволил себе большее. Помимо распивания напитков с ним, мы всегда говорили остальным о том, что все наши шутки здесь являются не более чем безобидным бредом и потому, не стоит серьёзно обращать на нас внимание, никому никакого зла мы здесь не желаем.

Присутствовали в баре компании и представители женского пола, к которым Вернинский обратил свой особый взор.

В этот день, 6 мая 3020 года у него завязалась перепалка с одной девушкой. Дошло это и до откровений с его стороны.

Обо всём этом, будучи в слезах, она пожаловалась Полярову, который и встал на её сторону.

Произошедшее далее оказалось неожиданным. В зал компании явился Амерон Хаус. Он о чём-то постоянно разговаривал с Поляровым, и разговоры эти по их мотиву разговора были вероятно направлены против целостности Красного Союза.

Хаус постоянно говорил, что зная обо всех секретах Вернинского, он потому и совершил свою диверсию, чтобы весь Блокстан знал правду о нём. Поляров же, слепо во всём ему и верил.

– Поляров: Мда, да такими темпами пора из Красного Союза уходить.

Уже 8 мая Вернинского выгнали из зданий компании и занесли его в её чёрный список, я же ушёл вместе с ним добровольно, делать мне здесь было уже нечего. Присутствие Амерона Хауса в компании Полярова говорило лишь о плохом.

9 мая нас повергло новое потрясение.

7 офицеров Исполкома, во главе с Поляровым покинули Красный Союз, прихватив за собой остальных солдат. Вадим Поляров совершил предательство, но так ли оно было по его мнению и взгляду?

Со своими людьми они создали новый клан.

Находясь в подполье и отправляя своих людей к нашим кланчастям, они проводили вербовку наших людей для присоединения к ним, на борьбу с "незаконным" руководством Красного Союза. Мы перешли к ответным мерам.

Нашим агентам удалось раскрыть их местоположение и совершить диверсию на их базе, проведя поджог. В качестве знака оставили надпись на стене – Блицкриг.

Так назывался термин молниеносной войны одного захватнического государства в фантастической книге, которой мы увлекались.

Оставалось сложным положение для Камбериза. Поляров занимал административную должность в нём.

Ни Исполком, ни его отдел чрезвычайной безопасности не издал никаких приказов в отношении людей Полярова в Камберизе.

Не знал как действовать и я, надеясь на возможное разрешение конфликта и нейтралитет Камбериза в этом.

Пока однажды в мой кабинет не зашёл Вячеслав Конграмов. Он являлся другом Полярова и Козловского, одним из участников их подпольного объединения, один из участников Камбериза.

– Конграмов: А что же будет с Камберизом?

Как известно, Конграмов был ещё тот юморист. Он очень любил шутить, и я ценил его шутки, из-за чего ответил тем же.

– Сидоров: Камребиз станет частью Красного Союза, если уже не сейчас. Ха-ха.

– Конграмов: Да ну? Шутишь что ли? Ладна.

– Сидоров: Посмотрим, увидим, Конграм.

В ночь на 9 мая меня срочно вызвали к Генкому. Явившись к нему, он показал мне одну бумажку, напечатанную в Камберизе с её печатью.

– Генком: Сидоров, это что?

На бумажке была изображена эмблема Блицкрига, с видом на горящую Цитадель Красного Союза, а снизу надпись – Наш ответ Вернинскому.

– Сидоров: Я не знаю…

– Генком: А кто знать будет? Станком Камбериза это напечатано.

Тут меня поразил страшный домысел. Поляров ведь так и не был отстранён от администрации Камбериза и мог спокойно действовать.

– Сидоров: Я, кажется, знаю, как это могло произойти…

– Генком: Ну и как же?

– Сидоров: Товарищ Генком, нам нужно проверить главное здание Камбериз.

Как и ожидалось, на комплексе заводов Камбериз была проведена диверсия Поляровым.

После напечатания кучи таких бумажек и развешиванию по стенам, главное здание Камбериза, наряду с остальными заводами были подожжены. Сожжены были и бумажные склады Камбериза с новинками для новых выпусков.

На мысли было лишь одно – Конграмов сообщил Полярову о неверном статусе Камбериза, в следствии чего, Поляров,

находясь в состоянии гнева и жажды мести, решил нанести удар по инфраструктуре нейтрального Камбериза.

Описать всех эмоций, полученных, от такого удара в спину было невозможно.

– Сидоров: Чёрт..!

– Генком: Мы всё восстановим, Сидор. Время есть, и исправить это будет не сложно.

Вскоре мы узнали, что клан Полярова стал звать себя Блицкригом. Выходит так, что мы им и придумали это название.

Борьба против Блицкрига шла не на поле боевых действий и фронта, вовсе нет, она шла подпольно и информационно. Однажды Поляров даже позвонил мне по телефону, проведя со мной разговор.

– Поляров: Ты же помнишь, как Генком оскорбил тебя. Да он всех нас держал за послушных рабов ради его личной забавы! Когда произошёл саботаж Хауса, Вернинский так тебя грязью полил, как не знаю кого. Что ты на это скажешь, а Сидор? А то, как он довёл невинную девушку до слёз?! Ты до сих пор после всего это продолжаешь верить ему и поддерживать его?

Не осталось никакой документации хроники разговора, но я точно помню, что свою клановую позицию отстоять я сумел, разговор длился почти весь день.

– Поляров: Да, ты воин. Ладно, тебя я понял.

Наш Исполком также направил в Блицкриг своего агента, у которого были поводы ненавидеть Вернинского. Им был Всемиров.

– Всемиров: Да я там гляну, как есть.

Правда, операция длилась недолго, Поляров сумел его раскрыть.

Само же движение Полярова получало поддержку от Делига, а о наших событиях вскоре узнали в кругах командования НДО.

Тогда, Язовский позвонил Вернинскому.

Начало лета 3020 года. 19 июня.

Алексей Вернинский созвал срочное собрание Исполнительного Комитета для обсуждения важного вопроса.

Как выяснилось, ему позвонил Ненком Братства НДО Генерал Язовский.

Их разговор шёл на тему возможного заключения мира между нашими кланами, для содействия в идеологической борьбе против империалистов Блокстана, в лице Империи Львов и Синдиката, а также содействии НДО в борьбе против Блицкрига Полярова.

– Вернинский: Товарищи. Язовский предлагает мир. Сейчас, или никогда. Условия таковые. Заключая мир с НДО, мы сразу же переходим к заключению совместного союза и к формированию Конфедерации Народных Республик.

– Сидоров: А просто заключить мир нельзя?

– Вернинский: Язовский говорит, либо мир с созданием КНР, либо продолжение войны.

– Тарасим: Вот уж придумано.

– Диганов: А если откажем?

– Вернинский: Либо заключить мир сейчас, или никогда. Я напоминаю, что сейчас НДО не в лучшем состоянии, наши войска продолжают их оттеснять с южных земель. Потерянные нами позиции уже возвращены. Но всё это стоит военным положением для обеих нас.

– Сидоров: Да, нам стоит пойти на мир. Пора закончить эту войну! Или сейчас, или никогда.

Исполком сделал свой выбор. НДО получили одобрение на предложение по заключению мира.

Война с НДО подошла к своему концу. Но теперь мы приступили к формированию нового союзного блока между кланами,

согласно междусторонней договорённости о создании Конфедерации.

Людьми НДО был написан Устав КНР, с которым мы ознакомились и согласились.

Согласно данному уставу, Генеральным руководителем Конфедерации был назначен Язовский. Помимо этого, Красный Союз не имел права на ведение собственной внешней политики. Теперь все вопросы касательно дипломатии нужно было обсуждать в Совете КНР.

Также, обязательным условием для кланов была непосредственная поддержка и помощь друг другу в войне против Империи.

Наш исполком также избрал некоторых людей как представителей Красного Союза в Совете конфедерации.

Представителями оказались выбраны я, Диганов, Всемиров, Тарасим.

Но во время первого же заседания Совета, Всемиров позволил себе выразить нотки эмоций.

Как уже мы пытались объяснить Язовскому о нецелесообразности создания конфедерации, между нашими людьми всё ещё существует сильный дух недоверия. Этот дух должен был побеждён через заключение мира и определённой договорённости о ненападении, а уже потом можно было говорить о создании Конфедерации.

Но позиция Язовского была непреклонна, как и наше стремление к миру. В результате чего пришлось пойти на такую уступку.

Решением Рукбюро, Всемиров был изгнан из Совета конфедерации.

– Всемиров: Ребята, им же нельзя доверять! Сами ведь видите, они лицемеры в чистом виде!

– Диганов: Успокойся, Сёма.

– Вернинский: Тебе здесь явно не место, Сёма.

Так и закончилась вторая война. Наступило долгожданное мирное, но как оказалось, беспокойное время.

А пока НДО провело перегруппировку своих войск против Империи, наш клан начал период реформирования всей системы командования и остальных мелочей.

Мы искренне верили в окончание этой последней войны, занявшись обустройством мирной жизни, но при этом держа рубежи обороны на границе с Империей.

Конец третьего тома.

Том четвёртый – Клановые войны III.

Часть первая.

Вторая война подошла к концу. Великие сражения, в которых я со своими товарищами принимал своё участие, остались уже позади, превратились в наши славные воспоминания, мы получили статус ветеранов.

С момента образования Конфедерации Народных Республик, наша сторона начала совершать свои уступки.

После заключения мира и союза между нашими сторонами, были практически открыты границы между кланами.

Участники Братства хоть и не могли передвигаться по всей территории Красного Союза, но имели право на въезд и туризм по некоторым объектам, аналогичными правами обладали и наши участники.

Как упоминалось в Совете, всё это должно стать началом для клановой интеграции в единый состав.

Но чтобы хотя бы иметь представление о таком возможном процессе, было необходимо решить насущные проблемы и противоречия между кланами.

Одно из первых проблем было переименование идеологической основы Красного Союза.

– Николай Турмад: Я слышал, что у вас есть своя идеология. Давайте же приступим к её "исправлению". Прошу не забывать, что в Конфедерации приемлема лишь одна идеология – Народническая, провозглашённая нами.

У нас всех здесь общие цели – это скорейшая ликвидация Империализма и монархии в Блокстане, несущая за собой открытую эксплуатацию рабочего свободного населения нашей Родины.

Второй проблемой являлись основные документы Красного Союза, он же Устав.

Когда-то агитаторы НДО в период второй войны громко утверждали о том, что якобы Генком Вернинский «украл» Устав, идеологию и другие документы Братства.

Это стало становиться со своей стороны чистой правдой, но было делом далёкого прошлого. Ведь вся эта правда, какой бы ни была, зародилась ещё до моего прихода.

Ещё до заключения соглашения о КНР, Исполком приступил к созданию новых документов, в том числе Устава.

А с началом переговоров в Совете КНР касательно этих документов, то процесс заметно ускорился.

К этому моменту, будучи Главным Секретарём Печатного отдела, я оказывал небольшую помощь и консультацию

по созданию нового Устава, находясь непосредственно в Руководящем Бюро.

Наконец, 8 августа 3020 года после долгой работой и анализа, с учётом голосования в Рукбюро Устав был официально введён и вступил в силу.

Третьей проблемой стало возвращение Полярова в НДО.

18 июня 3020 года клан Блицкриг прекратил своё существование. После этого Поляров и остальные люди обратились к Язовскому, с просьбой принять их.

Язовский поднял данный вопрос на Совете КНР.

– Вернинский: С чего это вам их принимать?

– Язовский: Алексей, я всё понимаю. Но почему бы их не принять? Они поступят естественно в штрафной батальон и будут проходить исправительные работы для НДО, а значит и для Конфедерации. Работы у них хватит, это наш Исполком уже решит.

– Сидоров: Хорошо, пусть возвращаются, война то уже закончилась.

Четвёртая проблема.

Арсен Фидо. Довольно громкая личность, знакомая мне непосредственно. Он заслужил в НДО особое уважение от командования.

Сейчас он основал свой клан – Технократический Союз (ТехСоюз). По своим идеям, ТехСоюз двинулся по доктрине развития преобладающе науке и техники, как уже было довольно понятно по названию. Их особенностью было то, что они контролировали некоторые пункты на территории Братства, но обладающие промышленным потенциалом. Фактически же, эти области Братства добровольно вошли в состав ТехСоюза.

При всём этом, Арсен тесно сотрудничал с Язовским, и сторона НДО одобрила вхождение ТехСоюза в Конфедерацию Народных Республик, но не на основных правах, подобно Красному Союзу.

После решений этих проблем мы снова вернулись к вопросу интеграции. Но этот вопрос нашей стороной оттягивался, обосновываясь на недостаточном уровне взаимного доверия между участниками, для этого требовалось время.

А времени было предостаточно. Сейчас имперцы вовсю наращивают свою мощь, а Язовский об интеграции настаивает.

Тем не менее, я был искренне счастлив, рад за приход наших сторон к компромиссу и миру в отношениях между нами.

Под программой интеграции входило полное открытие границ, создание общих законов и армии, что должно усилить силу Конфедерации, обратив её в новую единую клановую формацию.

Я видел это заманчивым, но лишь небольшой мечтой. Справиться то можно и без этого.

«Лучше десять лет переговоров, чем один день войны»,

– как говорится.

Вместе с Уставом встал вопрос об изменении структуры кланового руководства.

Предпосылкой этой реформы стало моё путешествие.

С заключением союза Конфедерации и частичного открытия границ, я посетил города Братства. Вместе с этим я получил свои впечатления об этой поездке.

– Сидоров: Крайне выстроенная и строгая, упорядоченная военная машина, поставившей собой пламенную идею всеобщего воссоединения под единым началом. Наряду с внешне сильной, оснащённой армией, которую они стали заметно укреплять и реформировать её структуру с момента заключения мира с Красным Союзом, она даже отдавала некоторым опасением, страшные люди.

Очень сильный и грамотный пропагандистский аппарат, так и хочется верить каждому слову.

В библиотеках Братства ещё сохранились былые статьи об их взгляде на Вторую войну и общее разглашение о личности Вернинского.

Довольно странно, ведь эта «литература» должна была быть уничтожена в связи с заключением Конфедерации.

А помимо вышеуказанного, структура власти Братства была заметно преобразована и изменена в более эффективную модель руководства.

(С) Старший Лейтенант Сидоров в своём докладе Исполнительному Комитету Красного Союза о своей дружеской поездке по Братству НДО.

Ознакомившись с моим докладом, Рукбюро приступило к созданию новой структуры кланового правительства.

Как уже было сказано на давнем собрании Исполкома, следующей стадией развития Красного Союза станет её преобразование в государство Блокстана. Эти реформы должны изменить облик клана и придать ему заметный характер новой государственности.

Пришло время формировать точную структуру правительства Красного Союза, будет изменена иерархия командования.

Наконец, 14 августа 3020 года прошло XI (11) собрание офицеров РукБюро, на котором объявили переход на новую структуру клана,

одобрив важнейшую реформу за всю историю кланового существования.

Какие изменения нас коснулись:

В связи с преобразованием иерархии, я покинул Руководящее Бюро, оставшись в Исполнительном Комитете на должности Министра Средств Информации. Полномочия и обязанности остались абсолютно те же: работа над СМИ, прописывание истории клана, отмечая её важные события, работа над паспортной системой и ответственность по клановым награждениям, то есть работа с доской почётных граждан Красного Союза.

Изменились название бывших отделов и изменены их статусы.

Да, были введены министерства, именно потому в истории эта реформа получила название – Реформа Министерств.

Министерство Средств Информации, Министерство Оперативных Дел, Министерство Строительства и Инженерии -

входили в состав Ведомства Кланового Надзора.

Министерство внешних дел и Военное министерство входили в состав Ведомства Внешнего Надзора.

Во главе каждого Ведомства стоял Председатель. На данный момент в Ведомстве внутреннего надзора место пустовало, пока его быстро не занял быстро растущий по карьерной лестнице Оливер Бромс.

Сам Оливер являлся ярко выраженным дизайнером. По правде говоря, я не совсем понимал, как ему удалось так быстро подняться до верхушки, оказавшись в РукБюро.

Продержался на этом стуле он недолго. Вскоре ему было вынесено обвинение во вредительстве и саботаже работы

Исполкома, а также вовлечению офицера Кайдаровского к вынужденной отставке, из-за его неприязни к нему.

После вынесения обвинения и требования к Бромсу явиться в зал заседания Клановой Комиссии, он не явился, попросту сбежав за границу Красного Союза.

Но это были министерства в рассмотрении только Исполнительного Комитета, а было ещё и Руководящее Бюро.

Тогда отдел чрезвычайной безопасности был упразднён и заменён на Ведомство Клановой Безопасности (ВКБ),

отдел политической работы остался тем же.

Факт в том, что председатель ВКБ, Политком, Председатели ведомств, и сам Генеральный командующий входили в состав РукБюро.

Структура Исполнительного Комитета Красного Союза.

Пост председателя ведомства внешнего надзора занял товарищ Кайдаровский.

Новичок, новоявленный молодой офицер, с явной юношеской жизненной позицией. Товарищу все мы доверяли, свою работу он начал в Военном министерстве. Забавно, что отдел Пропаганды и Агитации стал теперь Военным министерством, при этом суть работы почти совсем не изменилась.

Будучи бывшим главой этого отдела, я давал советы и рассказывал

разные рабочие ситуации Кайдаровскому, а он в свою очередь с уважением прислушивался к моим словам.

За свой ударный труд и организацию офицеров в Военном министерстве, Кайдаровский был присуждён ко многим клановым наградам.

У него сложились хорошие дружеские товарищеские отношения с Иваном Дигановым, Тарасимом, Всемировым, а также с новой участницей, как Анастасия Хуборова.

А вот пост председателя ведомства кланового надзора пустовал, после бегства Оливера. Но его место занял мой близкий друг.

Часть вторая.

Лето. 3020 год. Главное здание Камбериз.

С момента теракта Полярова прошло уже пару месяцев, и за это время всё было восстановлено, отстроено по новой, а выпуски книг и рисунков продолжились как в былое время.

Развитие Камбериза привело к заинтересованности нашей продукцией не только внутри клана, но и за его пределами.

Заинтересованными стали мои друзья, как Григорский, Люцер и Данислав. Дойти до главного здания по указанному адресу им не составило труда. Все мои друзья пришли в мой кабинет Камбериз.

– Данислав: Как же ты изменился то, Известный…

– Сидоров: Это моё старое прозвище, Даник. И я рад тебя видеть! Мы с Люцером вообще думали, что ты прилёг. Про Григорского так подавно считали…

– Данислав: Прозвище актуально до сих пор, ты и в правду теперь известный, Сидор! А я, знаешь ли, сам по себе ходил. Забирон ещё… Я хотел помощи позвать, да. Но, в конце концов, он мне сказал просто спасаться, ведь да.

– Люцер: И всё же я счастлив, что все мы снова вместе и живы, здоровы!

– Григорский: Меня вы вообще похоронили все, вот прям все. А я взял и выжил, во второй раз. Сначала оказываешься застрявшим во времени, а теперь все снова считали, что я сгинул.

– Сидоров: Да не обижайся, Григор. Сам понимаешь, главное, что сейчас все живы и полном здравии…

Данислав и Григорский решили осмотреться дальше по зданию и рассмотреть подробнее имеющееся здесь продукцию Камбериз.

А между этим Люцер подошёл ко мне, и как видимо, хотел поговорить о чём то важном.

– Люцер: Сидор… Как-то неловко всё вышло тогда.

– Сидоров: Ты про что?

– Люцер: Ну, про Красный Союз.

– Сидоров: Если хочешь, ты можешь вернуться, я сделаю всё для этого.

– Люцер: Что ты? Я-то хочу, но навряд ли получится, Вернинский всё помнит же.

– Сидоров: Люцер, я обещаю, что ты вернёшься в Красный союз, ничто меня не остановит.

После этого Люцер немного замялся, но ответил ещё.

– Люцер: Я вот Полярова видел…

– Сидоров: А что с ним? – ответил с нервным голосом.

– Люцер: Он пригласил меня к нему присоединиться. Вверив меня в то, в чём они не уважают Вернинского и почему начали свою борьбу.

– Сидоров: И ты присоединился??

– Люцер: Что ты, нет! Но я разговаривал с его людьми из Блицкрига и они могли быть рады меня видеть. Всё бы ничего, если не их символика и идея, которая меня… пугает. "Да здравствует нация Блокстана, Слава Блицкригу – нации слава".

– Сидоров: Ясное дело, узнал, ты кто они есть.

– Люцер: Но это не всё. Я с Ващеренским было встретился.

– Сидоров: Ужас, а с ним ты чего забыл?!

– Люцер: Он пригласил меня в Синдикат. Тогда я им чуток помог, заработал себе паёк. Так Ващеренский и предложил мне присоединиться к ним.

– Сидоров: Ну, а ты что?

– Люцер: Я отказался. Синдикат и Львовцы вроде против Красного Союза, да? Я помнил о тебе, не хотелось мне тебя в такое положение ставить.

– Сидоров: Заботливый нашёлся.

– Люцер: Ну, честное слово, Сидор! Я не примкнул ни к одному из них и не собирался даже.

– Сидоров: Хорошо, тебе я верю. Обещаю, ты вернёшься в Красный союз.

На одном из собраний Исполнительного Комитета я выдвинул своё предложение.

– Сидоров: Уважаемые товарищи! Я ходатайствую о возвращении Люцера в наш клан. Он сам желает этого, и я полностью ему верю. Поверьте, он не предатель и не плохой человек, а очень даже надёжный, я его знаю лично с 3017 года, мы вместе через многое прошли.

– Тарасим: Хорошо, это будет на твоей ответственности, раз ручаешься за него.

– Сидоров: Да, я полностью ручаюсь и готов взять ответственность за него.

– Вернинский: Ладно, Сидоров, пусть возвращается.

Все офицеры Исполкома поверили мне и одобрили моё прошение. Люцер благополучно вернулся в ряды Красного Союза, а все притеснения по Уставу в его сторону были сняты.

Через некоторое время во время очередного набора в Исполком, Люцер изъявил своё желание поступить в Мин.Опер.Дел.

За связи с Синдикатом и Блицкригом им некоторое время занимались сотрудники отдела чрезвычайной безопасности, но продолжалось это не долго.

Этим летом в Камбериз были приглашены многие представители Братства НДО. Ими оказались Георгий Романов, Евгений Устюжев, да даже Язовский.

Были возвращены Вадим Поляров, Козловский, Вячеслав Конграмов.

Поляров и Козловский вернулись в ряды НДО, Поляров вовсе отработал заслуженный срок и стал полноправным участником Братства.

Первое время НДОшники не особо понимали, что к чему в этом Камберизе, о чём собственно книги, что хотят им показать в этих рисунках. Поляров же с особым желанием приступил к изучению нововведений.

Если вспомнить моменты забав, то однажды Тарасим выдвинул идею создания в произведениях такой идеологии, которая бы соединяла в себе идею монархизма с всеобщим равенством, назвав это Тарасизм.

– Вадим Поляров: Что за бред?

– Вячеслав Конграмов: Ого, он умный.

Но позже я перешёл одну черту моей миролюбивости.

Надеясь на правила Камбериз, что сохранят на территории Камбериз

законность, веря в возможность дальнейшего разрешения конфликта, я пригласил в Камбериз Берзихова, Ващеренского и их людей.

Удивительно, что Берзихову и Ващеренскому очень понравились произведения Камбериз.

– Берзихов: Твои произведения… Они очень интересны! Такой захватывающий сюжет, такая атмосфера.

– Сидоров: Да господин Берзихов, вы, наверное, правы. Но сейчас я ещё учусь писать такое.

– Ващеренский: Да нет, ты превосходишь уровень ученика, если не учителя в разы! Мы обязательно это предоставим остальным моим сослуживцам, это очень круто!

В случае с НДОшниками ситуация обстояла иначе. Язовский очень критиковал содержание книг. Однажды это выразилось даже в открытую полемику со мной по отношению к Камберизу.

Но вместе с этим монархисты питали сильную неприязнь к Язовскому, что однажды привело к их словесному столкновению, чуть не переросшее в настоящую драку.

Монархисты первыми начали говорить оскорбления в отношении Язовского.

– Сидоров: Прекратите!

– Язовский: И это всё, на что ты способен, Сидоров?

– Ващеренский: Этому НДО здесь не место, Сидоров! Они здесь всё портят!

– Язовский: Говори за себя, Ващук.

– Ващеренский: Что ты сказал?!

Охрана вывела всех конфликтующих из здания. И Берзихова, и Ващеренского с его людьми, и Язовского.

– Язовский: Сидоров, серьёзно?…

– Сидоров: Всё согласно правилам Камбериз.

– Язовский: Отлично. Ну, твои с тобой разберутся, никто молчать не будет, прощай.

Он был прав. Следом моментально Язовский позвонил Вернинскому и рассказал об этом инциденте, из-за чего было созвано срочное собрание Рукбюро Красного Союза.

– Вернинский: Сидоров, слова Язовского – это правда? Ты запустил монархистов в Камбериз?

– Сидоров: Да, это правда.

– Диганов: Готовь валерьянку.

– Вернинский: Выгоняй их, на этом закончим.

– Сидоров: Нет, ну вы подождите. Камбериз – это нейтральная компания. Всё было по правилам.

– Вернинский: Не понял? Это монархисты, им вообще не место в Камберизе.

– Диганов: Сидор. Либо мы, либо они. Выгоняешь монархистов из Камбериз и всё, либо уходишь отсюда вообще.

Пошло некоторое молчание, явно я не ожидал такого.

– Байгужиров: Чего вы давите на него? Дайте ему подумать хоть, видите же, что не такое простое это решение. Сидоров, монархисты они враги, не забывай. Законность в Камбериз с их участием не получится никак обеспечить. Отнесись к этому с пониманием, соглашение КНР нужно всё-таки соблюдать.

Говоря о товарище Байгужирове.

После диверсии Амерона Хауса и освобождению поста председателя отдела чрезвычайной безопасности, этот пост занял Байгужиров.

Что-то узнать подробно о его деятельности мне не удавалось, не моё это дело. Сам Байгужиров был человеком тихим и малоговорящим, ему каждый раз давалась какая-либо работа по итогам собраний Исполкома или Рукбюро.

Решение было принять действительно непросто. Приглашение Ващеренского и людей Синдиката привело к их заинтересованности в проектах Камбериз, является выражением нейтрального статуса компании и могло стать точкой компромисса между враждующими сторонами.

На деле Камбериз стал полем боя для сторон, нейтральный статус ознаменовал собой анархические образование без толковой

системы порядка, а о каком-то компромиссе не могло идти и речи.

– Сидоров: Хорошо, монархисты будут убраны.

– Вернинский: Вот и отлично.

После закрытия собрания, Иван Диганов подошёл ко мне.

– Диганов: Сидоров, ты не обижайся. Никто из нас тебе зла никакого не желает. Просто монархистам в Камберизе реально не место. Это враги, они легко в спину могут ударить, им нет никакого доверия.

– Сидоров: Хорошо Иван, я понимаю.

Говоря об Иване Диганове.

Человек он крепкого телосложения, пример сильного волевого офицера Красного Союза. Знаком с Алексеем Вернинским ещё с самого основания Красного Союза. Боец он со своим нравом и взглядом. В нужный момент готов с лёгкостью ударить по столу так, что все замолкнут и будут готовы слушать его. Вместе с этим преданный клановому делу человек, за что многие, в том числе и я, очень уважали его. Для меня он был даже примером стойкости кланового офицера.

С возвращением в главное здание Камбериз, я издал указ об изгнании Ващеренского с его людьми из поля зрения компании, теперь никакая продукция не будет поступать к ним, они занесены в чёрный список.

В этот момент Ващеренский в последний раз зашёл ко мне в кабинет поговорить.

– Сидоров: После недавнего инцидента, мы приняли решение вас убрать из Камбериз.

– Ващеренский: Ты всё-таки выгоняешь нас… Да мы единственные, кто серьёзно заинтересовались твоим Камберизом!

А… а этот Язовский вместе с остальными даже не заинтересовался, а напротив, критиковал и презирал твои творения. Мы к тебе с добром, а ты!

– Сидоров: Я действовал по клановому долгу. Ты, наверное, можешь понять меня. Если потребуется, то я буду готов пожертвовать своими проектами ради клана и его благополучия. Мне кажется, что в этом мы с тобой схожи, ведь так?

– Ващеренский: Нет, если такой выбор встанет, я встану с лёгкостью против клана за своё авторство, клан в рознь с этим вообще не стоит! Какая же ты гнида!

С таким возгласом Ващеренский и покинул кабинет. Более я с ним лично не разговаривал и не встречал его…

Попав в чёрный список, Берзихов с остальными людьми ушли и прекратили закупку товаров компании.

Камбериз теперь был нацелен в основном на аудиторию Конфедерации.

– Язовский: Гляжу, теперь монархистов нет, да?

– Сидоров: Да, мы их убрали.

– Язовский: Очередное решение партийной номенклатуры?

– Сидоров: Нет, всё было согласно правилам, они были виновны, разбирательство было проведено. Одно лишь печально,

что у нас стало меньше читателей и пользователей, участников…

– Язовский: Погоди… Так тебе люди нужны, что ли?

– Сидоров: Ну да…

– Язовский: А чего раньше молчал? Я дам указание в Братстве, поток пойдёт, насчёт этого ты вообще не беспокойся.

Слово дал, слово отстоял. Уже за считанные дни в Камберизе оказалось куча людей из НДО, все они приступили к изучению наших произведений. Не сказать, что абсолютно всех их заинтересовало это.

Но один из них выразил особый взгляд и вступил со мной в дискуссию. Имя его – Степан Ильев.

В свою очередь он раскритиковал методы механики печатания моих произведений, немного затронул сам сюжетный вопрос, важным делом затронул вопросы издержек производства компании.

Поначалу я не особо его понимал и подавляюще отвечал. Я очень не любил критику.

Но в скором времени я понял, о чём он пытается донести, и почему это действительно было важно.

Так, Степан стал моим товарищем по работе в Камберизе. Предоставив ему соответствующие полномочия по руководству, вместе с ним мы приступили к реформации системы компании.

Работа шла бурным ходом. Явные ошибки и недочёты ликвидировались. Был решён вопрос касаемо старой механики

производства и планирования созданий книг, она была заменена на более совершенную и современную модель.

Такие изменения не всегда приветствовали положительно, поскольку именно с этим увеличивалась сложность производства,

но наряду с этим заметно возрастало само качество продукции Камбериз.

Одним из критиков нововведений стал постоянный клиент нашей продукции Леонид Сухов.

– Сухов: Вы с каждым разом всё усложняете и усложняете. Работать в вашей компании становится невыносимо, а сама продукция

стала мало того, что повышаться в цене, так ещё срок созданий новинок стал больше, чем раньше. Всё это только вредит.

– Сидоров: Вы не понимаете. Эти изменения как раз улучшают Камбериз и настраивают его на больший охват.

– Сухов: Ага, а инцидент с теми, ну монархистами? Они чего вам сделали? Да ничего абсолютно. Кланы эти, никогда не любил их.

Все они лицемерны и надменны… Поминай моё слово, Камбериз загнётся из-за этих кланов. Камбериз – вне политики! Иначе что

было провозглашено в официальных правилах компании?

Леонид Сухов был словно совестью Камбериза, или просто представителем реакционного крыла. Но я был верен в первую очередь именно клановому долгу.

Часть третья.

Как уже известно, Люцер вернулся в Красный Союз. К моменту его возвращения, в клане была выстроена система офицерского

образования. Теперь чтобы стать офицером – требовалось пройти обучение в Школе офицеров. Люцер поступил туда.

В обучение входило изучение Устава и документов. Исходя из выбранного ими министерства, им выдавался почти индивидуальный подход. Но для всех офицеров было равно одно – знание основных документов.

Сдав все клановые экзамены, Люцер стал офицером Исполкома, находясь на должности Первого офицера Мин.Опер.Дел.

Наши товарищи не с особым доверием относились к нему, но все эти сомнения я всячески развеивал, как и развеивал их Люцер своею трудоспособностью.

Работал он вместе с Анастасией Хуборовой и Иваном Дигановым в своём министерстве.

Позже в клан изъявил желание вступить Данислав. Уж его видеть я был очень рад. Зарекомендовав его во время своего выступления в Исполкоме, Даниславу предоставили белую дорогу для становления офицером.

В отличие от остальных, он не занял определённое министерство. Напротив, его работа не была отмечена в схеме структуры управления.

Он решил заняться проблемной частью Красного Союза, прямо связанной с целостно-территориальной безопасностью клана.

А именно связью. По состоянию на первую половину 3020 и вторую половину 3019 годов, наша армия, как и прочая клановая инфраструктура явно отставали от связных аналогов в НДО. Отлично налаженная система связи срочного мгновенного оповещения войск – есть залог успешного взаимодействия боевых частей.

Генком Вернинский выслушал доклад Данислава о состоянии Центрального Управления Связи и доклад о его предложениях по преобразованию, нововведениям в эту систему.

Мои предположения по Даниславу были верны.

– Данислав: Сидор, да тут во всю работу кипит, мне это очень нравится! Нам столько предстоит построить и изменить.

За успешное выполнение задач и компетентность в решении проблемы связи, Данислав занял место председателя Ведомства Кланового Надзора, заметно обогнав меня, пройдя в состав Руководящего Бюро Красного Союза.

Уже ко второй половине 3020 года система связи была налажена совсем не хуже чем в НДО. Сам же Данислав нередко посещал кланчасти Братства и активно общался с ними. Аналогичное взаимодействие с ними он проявлял и будучи в Камберизе.

Зачастую это приводило к разглашению некоторых внутренних клановых особенностей в документах, однажды он вовсе объяснял бойцам НДО о новой структуре власти Красного Союза. Всё это напрягало меня, в частности его халатное отношение к клановым тайнам, а как оказалось и к результатам работы.

– Данислав: Наша армия очень велика по своей численности и как можете заметить, крайне боеспособна, способна к ведению любых боевых действий и уверенно прийти к успеху.

– Поляров: Сейчас важна не численность, а мастерство, опыт и навыки армии. Способности её к общему взаимодействию и содействию в выполнении поставленных задач, выстроенная система командования – вот основной принцип ведения современной войны.

– Данислав: Да что ты говоришь! У нас есть и то, и другое!

– Поляров: А ты докажи.

– Данислав: А вот и докажу! Я в клане Председатель Ведомства Кланового Надзора, Сидоров вообще даже мой подчинённый. Мы же недавно структуру поменяли.

– Поляров: Интересно.

– Данислав: Ещё как!

Я отдельно поговорил с Даниславом.

– Данислав: Что ты так заморочен? Ничего страшного же не произойдёт. Я знаю, о чём говорю, это же наши друзья.

– Сидоров: Что-то "наши друзья" не так болтливы, как ты.

– Данислав: Ой, обижаешь Сидор.

Если говорить о о Григорском, то он остался лишь участником в Камберизе, а в клан вступать не собирался. Он продолжил свои похождения по регионам Блокстана, на что имел таковое право, периодически посещая наши части.

Всё было спокойно ишло своим чередом. Ничего не давало повода для беспокойства.

Часть четвёртая

К наступлению осени 3020 года, множество важнейших реформ остались уже позади.

Ещё весной настоящего года Генеральный командующий Алексей Вернинский предложил создать новый клановый орган, обязанности которого будет регулирование автономных воинских клановых частей в клане, то есть создание общего совещательного оперативного собрания.

В него должны были входить командующие воинскими частями, к чьему списку относился я сам.

Практически все руководящие офицеры в Исполнительном Комитете являлись командующими своими взводами.

Теперь речь зашла о создании Комитета Обороны, в чей состав будут входить командующие с их заместителями.

Конечно, Комитет Обороны был воссоздан уже 19 апреля 3020. Но к полной полномасштабной работе он перешёл только летом и осенью этого года.

С образованием взводов, стали формироваться роты.

В состав роты могло входить сразу несколько взводов.

Но вместе с образованием Комобороны, пришли к идее создания взводов специального назначения, иными словами взводы Спецназа.

Итогом данного стремления стало проведение первых учений взвода спецназа "Красные ястребы" от 25 сентября 3020 года.

Командующим взводом первого спецназа был назначен товарищ Кайдаровский. Он был профессиональный боец, стоял у основания этого подразделения, и подняв идею о создании этого взвода на собрании Исполкома, он добился своего.

Но не стоит говорить лишь о Красных ястребах, ведь помимо них были созданы и другие подразделения специального назначения.

Речь идёт о роте и её взводах Радиационно-Химической Биологической защиты (РХБЗ).

Прошедшие изменения должны были показать свой результат и боеспособность наших сил на союзных учениях Конфедерации с НДО

на старой заставе. На учениях принимало участие довольно внушительная по численности группировка войск Братства.

Вначале все мы приступили к навыкам построения. Длилось это долго, уже потом перешли к основным задачам союзных клановых учений.

Бойцы совершали марш-бросок в тыл условного противника. Им требовалось отразить нападение "диверсантов", преодолеть «заражённую» местность,

и затем перейти к действиям в городе. Старая застава хоть и называется таковой, но на деле здесь располагались здания, хоть и меньше, но похожие как в Сити-16.

На моих глазах была видна таковая картинка.

За всё время мира на восточных землях, когда НДО наконец смогло расслабить свои границы с Красным Союзом, они смогли провести необходимые грамотные изменения в своей армии. Армия Братства, которую

я увидел на учениях – отличалась от той, что я лично видел на полях сражений Второй войны. Это уже больше организованная и уверенная в своих стремлениях сила.

В свою очередь наша армия также претерпела преобразования по требованиям современности. Но мы важным делом могли уступать

союзнику по манёвренности, тактике боя, несовершенная система связи командования с бойцами, стремления молодых командиров

вести свои взводы в лобовые атаки, что приводило к ловушкам на учениях, занижая балл.

Также в ходе тренировок мы применили современные средства цифровой связи и навигации.

Сошло на нет и численное превосходство армии Красного Союза над Братством НДО. Наш союзник успешно собрал свою численность в большем размахе.

Такие показатели я не считал страшными или очень плохими, напротив, искренне радуясь за наших братских товарищей.

С таким союзом мы точно сможем ликвидировать империалистическое иго Блокстана, обеспечив мир на земле. Ведь если

верить документам как нашей, так и истории НДО, то можно заметить важную деталь – первым войну развязал Берзихов.

В октябре 3020 года в рядах Красного Союза появилась фигура – Владимир Ундаш.

Боец весьма зарекомендовал себя как офицера командующего оперативными подразделениям в условиях действующих боевых действий. Хоть мирное время с НДО и наступило, но война фактически продолжалась, но уже на другом фронте.

Монархисты активизировались и перешли в наступление. Если Братство НДО вело активные бои именно против сил Империи Львов,

то наши силы совершали атаки против Синдиката, союзника Львов.

Ундаш был очень активный командующий и принимал участие практически во всех ключевых военных операциях, наряду с Кайдаровским,

за время работы они неплохо поладили.

Синдикат занял позиции к западу от центрального побережья Блокстана, именно на нашей границе.

Здесь, наши основные силы и совершали вылазки против сил Синдиката, полагаясь на план оттеснения сил монархистов к Сити-16, для её окружения и взятия.

Сити-16 самый крупный известный город в Блокстане, настоящая столица.

Что касается плана армии НДО, то они действовали на востоке, оттесняя армию Империи к Сити-16.

Согласно плану военной операции, вместе с НДО мы должны были отогнать монархистов к Сити-16 с целью их окружения и закрытие северных дорог к Северным заводам. План был прекрасен, если не определённые нюансы.

1. Смена доктрины Исполкома Красного Союза.

С наступлением мирного времени, наше руководство устремилось к проведению важных клановых реформ. Если ранее весь план был нацелен на обеспечение в первую очередь клановой безопасности и действовал крепкий режим военного положения, то с созданием Конфедерации, войска пришли в расквартированное состояние. В армии наступил период перевооружения и реорганизации. Всё это, конечно, не означало утрачивание всей боевой инициативы у Красного Союза, напротив, войска продолжали боевые действия уже против Синдиката. Но основные силы действовали именно против сил Синдиката на западе, когда само Братство НДО нуждалось в нашей поддержке на востоке против имперцев. Эта ситуация создавала в глазах Братства неверную картинку, в которой мы нарушаем основные положения Устава КНР о взаимопомощи.

2. Вопрос спорных территорий.

Взятые под контроль войсками Красного Союза населённые пункты на юге являлись предметом споров между нашими кланами.

Братство НДО считало эти области своими, потому как ранее туда заходили и разведывали местность, до прихода наших сил в эту местность.

С началом второй войны и хода её развития, эти области окончательно закрепились за нами.

Наше командование скептически относилось к возможности передачи контроля этими областями в руки Братства, несмотря на создание мира и заключение союзного договора. Точкой компромисса в этом вопросе стало создание свободного статуса этих территорий, а также частичное открытие границ. Но дух недоверия между нами продолжал оставаться.

3. Вопрос интеграции.

Одним из основополагающих принципов существования Красного Союза является суверенитет и независимость.

Таким принципом обладает любой уважающий себя клан, если он хочет иметь право на достойное существование и развитие.

Иначе состояло положение в Синдикате, когда Ващеренский объявил себя гетманом Блокстанской Освободительной Армии, при этом "прислушивался" – по его словам к воле императора Берзихова, когда на деле прямым контекстом он ему подчинялся в любом приказе.

Здесь речи о каком-то суверенитете Синдиката не могло идти и речи.

В случае с нами, то мы не собирались идти на дальнейшие соглашения об интеграционных действиях с Братством, ссылаясь на нестабильное время и внешнеполитическую обстановку.

А тем временем исследование территорий Блокстана продолжалось тем же ходом. Удалось даже выйти к границам до моря!

Центральный Блокстан. Осень 3020 года.

Северо-западный Блокстан.

Северо-восточный Блокстан.

Юго-западный Блокстан.

Юго-восточный Блокстан.

Особое внимание заслужили научные комплексы на восточных землях, постепенно переходящих под контроль Братства.

Наша сторона в Совете Конфедерации также выражала заинтересованность Красного Союза по вопросу расследования научного комплекса. Основными вопросами, которыми тогда задались, состояли в том, какова вообще была цель для строительства этого комплекса.

По словам официального представительства Братства НДО, комплекс представлял собой заброшенный пункт, в котором ещё сохранились различные предметы и документации.

Ситуация по Блокстану и нашей истории со следующими годами постепенно начинает проясняться. Раздобытые документы Братства в этом научном комплексе, предоставленные позже на стол Совета КНР, придавали

наиболее чёткий взгляд на события прошлых лет.

Да, государство Республика Блокстан действительно существовало. Согласно найденным сведениям, а именно указу №650 Правительства Республики Блокстан от 10 декабря 2018 года, бюджет республики увеличивал своё финансирование проектов Государственного Научного Сообщества за успешное создание и утверждённые доказательства теории об информационном поле земли.

Что за информационное поле? Первое упоминание об этой сфере я узнал ещё… осенью 3017.

Да, тогда я с Люцером были в Зверях. Тогда наши сослуживцы клана в ходе вылазки нашли документ с этим сведением.

Дата документа вызвала у меня тогда много вопросов, неужели мы живём в будущем, на тысячу лет вперёд?

Я хотел разобраться во всём этом, поэтому с Люцером мы отправились на поиски Забира. Забирон Илеев подтвердил свои слова насчёт глобальной катастрофы, но точную её дату и более подробную информацию не успел рассказать, он был сильно ранен…

Именно Забир подтвердил мою настоящую фамилию Сидоров.

Как же я быстро забыл об этом… Вся эта политика настоящего Блокстана и войны начисто отвлекла меня от этих глобально-исторических вопросов. А это удостоверение, где оно?

Я потерял его! Когда я в последний раз видел его? Да в году таком 3018, а сейчас вообще 3020 заканчивается…

Свои опасения и вопросы, которыми я задавался в этой новой жизни, я выразил во время личного разговора с Алексеем Вернинским.

Тогда он тоже был погружён в свои загадки.

– Вернинский: Сидоров, вот недавно наши люди разведали западные шахты. Там нашли крупные месторождения угля, ты слышал об этом?

– Сидоров: В курсе.

– Вернинский: Я туда лично приезжал посмотреть. Надо же, эти места казались мне такими знакомыми. Чувство дежавю словил прям! Наши товарищи из Министерства Строительства и Инженерии сразу же приступили к обследованию шахт, находящихся там. Они оказались вполне в рабочем состоянии, и теперь там идёт полным ходом работа. Налаживается клановая экономика, а с этим можно идти и дальше торговать, поставляя уголь за пределы, зимы в Блокстане не тёплые.

Я внимательно послушал Вернинского. Он с такой радостью сообщал об этих шахтах, считая их для себя очень родным местом. Как минимум это выглядит странно, но и забавно. Хотя мои вопросы тоже не самые адекватные.

– Сидоров: Алексей, а ты не задавался вопросом о прошлой жизни?

– Вернинский: О какой?

– Сидоров: А как же… Сколько лет ты живёшь в Блокстане? Ну хотя бы те, которые помнишь.

– Вернинский: Лет 5-4.

– Сидоров: Тебя это совершенно не волнует?

– Вернинский: Волновало. Раньше. Но откуда мне знать, что было раньше? Жить нужно настоящим.

– Сидоров: Про недавний доклад НДО в совете помнишь ведь?

– Вернинский: Ну, припоминаю много чего непонятного, работы много тут, а война продолжается.

– Сидоров: Я к чему клоню. Ещё в 3017 году, когда я был в другом клане, мои соклановцы находили очень похожий документ! Но там упоминался 2016 год, немного другой указ Правительства Республики Блокстана.

Я потом ещё нашёл удостоверение сотрудника Ведомства оперативных дел Блокстана, там была моя фотография.

Там был действительно я, полная копия. И фамилия Сидоров. Тогда же я взял себе эту фамилию на заметку.

– Вернинский: Надо же… А оно при тебе? Ведомство оперативных дел… Напоминает наше министерство.

– Сидоров: К сожалению, оно у меня не сохранилось, в последний раз видел два года назад…

– Вернинский: А документ 2016 года?

– Сидоров: Его бойцы Зверей забрали себе, Феникс себе оставил.

– Вернинский: Ни то, ни другое доказать не можешь. А не паникёр ли ты случаем?

Повисло молчание. Генком решил обвинить меня в разведении паники. А за такое у нас не щадят.

– Вернинский: Да я же шучу, Сидор! Вот ты конечно. Я прекрасно помню про Неизвестных людей по Блокстану, сам же был таким. Но что с того? Наступила новая жизнь, новые проблемы. Не подумай лишнего, но наши офицеры из ВКБ занимались этим вопросом. Да много кто из кланов этим занимался.

– Сидоров: Ну, помню. Раньше слухи бывали, что кланы крупные отправляли отряды на исследования.

– Вернинский: То-то и оно! Именно потому я не очень верю Язовскому, что в научных комплексах не было людей. Там они ДОЛЖНЫ БЫЛИ БЫТЬ. Куча отрядов отправлялось в эту сторону, и они могут так пропасть? Пусть он, пожалуйста, не держит меня за дурака.

– Сидоров: Но вот, с чего произошёл обрыв памяти? Я знал одного человека, когда ещё в группе Свободных был.

– Вернинский: Свободные? Ну слыхал, весёлые ребята были. Продолжай.

– Сидоров: Там был глава Забир Илеев. Здесь же я познакомился с Даниславом, но это к слову. Забир один раз упомянул о глобальной катастрофе в Блокстане, когда я только ознакомлялся во всём.

Второй раз он упомянул её перед своей смертью в 3018 уже подробнее, как оказался очевидцем этих событий.

– Вернинский: Я ничего не знаю об этой катастрофе, даже не слышал. До этого момента. И всё? Больше ничего?

– Сидоров: Ничего. Когда я осознал, что он многое знает и стоит его спросить обо всём это подробнее – он оказался в сложном положении… Ранили, а от ранения и заражения крови то и помер.

– Вернинский: Не простой был он. А где умер он?

– Сидоров: Это на старой фабрике, по дороге к северным заводам, ныне контролируемые Имперцами. Тогда он с Даниславом и остатками исследовательской группы попали под атаку Профов, что охотились за ними и желали уничтожения нашей группе.

Первые клановые войны тогда начались, а их исследовательская группа попала в такую западню. По ходу первого боя с Даниславом он получил ранение, и оставшись лишь с Даниславом, велел ему уходить, спасаться. Потом уже подошли мы, Люцер, Григорский и ещё люди бывшей группы Свободных… Тут столько много можно рассказать.

В общем, нашли мы Забира, он был ранен. Только начали осматриваться, как к нам пожаловали новые силы Профов, побольше.

Григорский и остальные люди взяли огонь на себя, чтобы я, Люцер и Забир смогли спастись бегством к Сити-16.

Но Забир был ранен и вскоре скончался, сказав последние слова о катастрофе.

– Вернинский: Знаешь, а мне Язовский предлагал недавно изменить цели плана по окружению Сити-16. Поставить первоочередной задачей захват Северных заводов и Фабрику. Забавно, правда? Объясняя это стратегической инициативой.

– Сидоров: Ты их в чём-то подозреваешь?

– Вернинский: Язовский не пускает наших людей осматривать научный комплекс. Предоставляет мало документов. Не даёт

внятных объяснений по комплексу в целом, что там есть, как обустроено. Постоянно настаивает на интеграции и

объединению в единое целое, а теперь ещё по совпадению меняет планы операции на эту местность. Они намеренно что-то скрывают от нас, Сидор. Такие вещи подрывают наше доверие к ним.

– Сидоров: Да, это немного странно.

– Вернинский: Вдоволь строить теории, у меня уже голова мало варит. Пойдём, выпьем, а Сидорович?

А как отказать? Самому уже как хочется расслабиться.

После проведённого вечера с “Лёхой” в баре и дороге на “автопилоте” домой, мне приснился сон, знакомый сон.

Утром я уже не очень помнил детали, в последнее время сны снятся вообще с плохой детализацией. Но из того, что я помнил:

“Комната. Простая комната, из окружающего интерьера я не припоминаю ничего особенного. Снова она. Я догадался, что эта девица всё та, как из снов прошлого 3018 года. В этот раз я не чувствовал при себе ощущения счастья или притеснения изнутри, просто пустота. Я о чём-то с ней говорил, тогда дело шло ко сну, потому диалог был практически как подведение итогов рабочего дня.

– Девушка: Нет идеальных людей. Просто пойми, таких нет. И я совсем не идеальный человек, коим ты считаешь меня. Нет ничего идеального в нашем мире, а ты всё идеалы строишь.

Это всё, что я помню об этом сне. К чему такие обращения? За время прошедших месяцев клановой работы я уже и забыл об этом, как вдруг снова она решила встать в моих сновидениях.

Но мои слова Генком услышал и к ним прислушался.

Вступил декабрь 3020 года.

Операция по окружению монархистов в Сити-16 так и не была выполнена, восточное наступление НДО было приостановлено.

В результате удачной мобилизации и контратаке имперцев, армия НДО так и не смогла овладеть Сельхоз-полями около Сити-16, её пригородом и АЭС.

Но НДО удалось взять под контроль Деревню-1.

Что касается наших успехов, то нам удалось овладеть Большим подземельем и районом Слизняк, отрезав имперцев от дороги на северо-запад.

Результаты операции на декабрь 2020.

13 декабря мне, как и остальным представителям Красного Союза в совете Конфедерации Народных Республик отправили документ с указом о изгнании наших представителей из Совета.

Что это значит? Неужели война?..

Я обратился к Вернинскому. Находясь на должности министра средств информации, я проживал в Цитадели, главной базе Красного Союза. Будучи в здании Исполкома, найти кабинет Генкома не сложно.

– Сидоров: Товарищ Генком, что-то случилось?

– Вернинский: Если ты про КНР, то она упразднена. Я сейчас с Язовским поговорил.

Дело такое. Нам были предъявлены претензии касательно отсутствия нашей поддержки в восточном наступлении. Исполком

Братства пришёл к выводу, что возможно у нас наблюдается упадок боеспособности боевых частей и заметно снизилась

оценка исполнения задач на собственных учениях.

"У того же Синдиката оценка своих учений повыше будет, чем у вас.

Причём наша разведка эти оценки, связывая с реальными показателями, подтверждает"

– Язовский, оценивая наше положение.

На основе этого предположения, офицеры Исполкома практически большинством дали добро на усиление действий Братства

в Совете КНР по вопросу интеграции кланов. Это создание общего законодательства, полное открытие границ, создание общих вооружённых сил.

– Сидоров: Затеи заманчивые.

– Вернинский: Ага, но зачем нам это? Во-первых, мы теряем свою независимость и суверенитет. А во-вторых, навязывается вопрос, а кто будет командовать всем этим? Язовский с ВерхБюро НДО? Генрук в КНР именно Язовский. В любом вопросе воссоединения встаёт вопрос, кто в чей состав будет входить и под чью власть переходить. В их предложении же, нам попросту предлагают влиться в них. Тут буквально означает, что мы будем ходить под их знаменем.

– Сидоров: Действительно.

– Вернинский: И это ещё не всё. Репутация Красного союза заметно пострадала в кругах обычных нейтральных людей.

Нас считают пособниками Язовского и вовсе признают чуть ли не частью НДО. Это ли не странно? Язовскому я разъяснил причины затормаживания процесса проведения операции. На полученный мной ответ, он предложил в таком случае расформировать Конфедерацию и дал нам время на приведение боевых частей в исправление, закончить

работу над другими реформами, ставшие причиной меньшего внимания армии. Теперь конфедерации больше нет.

Подходил конец 3020 года. Будучи министром средств информации, мне поручали работу по моим полномочиям.

Потихоньку развивался навык писательства. За всю работу уже не сосчитать, сколько под моей редакцией было написано статей, иных документальных фрагментов, сколько работы было проделано над новой клановой историей.

А теперь была впервые получена задача написать огромную статью о итогах уходящего 3020 года.

Часть пятая.

Мирное время продолжается. Конфедерации, а значит и настоящей действующей договорённости, которая могла бы значительно регулировать отношения Красного Союза с Братством НДО – нет. Как и было задано Язовским, на предоставленное нам время мы приступили к военным реформам.

18 января 3021 года с указом Исполкома была начата программа по укомплектовании взводов новой униформой.

14 февраля 3021 года при непосредственной инициативе и работе Данислава был создан новый связной канал для войск, заменив старый, менее совершенный.

Говоря о ситуации на фронте, то НДО перешли к собственному плану боевых действий. В конце концов, к весне 3021 НДО выбили имперцев из АЭС и Сити-16, заставив их отступить к северу. На полях сражений с НДО между нами оставался статус хрупкого нейтралитета.

Не знаю, как воспринимали расформирование Конфедерации в Братстве, то в нашем коллективе, находясь на своей должности Министра

средств информации, я призывал всех наших людей к солидарному отношению к Братству НДО, напоминая, что это наши товарищи и собратья.

К февральской зиме, мы заметили странное наименование солдат Братства по каким-то идентификационным кодам.

Эти позывные обозначали звание и взвод солдата. Такие позывные позволяли сохранять анонимность бойцов и быстрее

координировать действия в условиях войны.

Тогда, Генком Вернинский предложил ввести в наши ряды свою систему позывных. Поначалу это вызвало ярое негодование в рядах Исполкома. Против решения выступали Кайдаровский, Люцер, Данислав и многие другие. К слову, Люцер занял должность Министра оперативных дел, став наравне со мной по главенству.

Генеральный командующий был незыблем и держался за одобрение этой идеи исходя из голосования в Исполкоме. Вскоре из-за этого, Люцер, Кайдаровский и Данислав решают общим составом подать в отставку, протестуя против такого нововведения в войска.

Генком, приняв их заявления об отставке, задал громкую истерию, яро дав им понять, что за этим следует для кланового будущего.

Это подействовало, вскоре они отказались от отставки, передумав.

В этом случае Алексей Вернинский объявил всеобщий клановый опрос среди всех бойцов о введении позывных. Результат был положителен за введение.

Это стало частью наших военных реформ. Введение таких кодов как обозначение имени бойцов позволило бы оперативно знать о статусе бойца в войсках, знать какому взводу он относится, и заметно эффективнее действовать в боевых действиях.

Другим событием этого периода стал расцвет юмористической газеты "Культ Личности", издаваемый под руководством Козловского

в Братстве НДО. Эта газета яро высмеивала монархистов, и иных врагов Братства, служила некоторым аппаратом пропагандистского юмора.

Каждый боец мог предложить туда свою идею или шутку, и даже я это делал. Но принимали мои предложения не всегда.

Тогда, Вернинский предложил создать собственную оригинальную юмористическую газету, дав ей название “Бар 100 Блоков”.

Для этого мы с Алексеем возглавляли строительство нового здания, Бара в Цитадели. Успешно и быстро завершив его, мы запечатлели его в новых новостных газетах издательства Бара 100 Блоков. Постепенно, наше издание развивалось.

Козловский и остальные подписчики газет Культа Личности были заинтересованы и также подписались на рассылки Бара.

А предприятия Кам процветали.

КамЦех уверенно производил пищевые консервы для людей уже за пределами границ Красного Союза.

Камбериз приобретал больше фанатов и подписчиков.

К апрелю 3021 реформы, инициированные совместно со Степаном Ильевым полностью завершились, проблемы были решены. Очень поддерживал эти преобразования Вадим Поляров, который являлся ярым фанатом Камбериза.

В один день Алексей Вернинский решил зайти ко мне в кабинет главного здания Камбериз, чтобы обсудить дело.

– Вернинский: Сидоров, я вот думаю, что для Красного Союза можно расширить список таких гражданских проектов.

Вот уже Бар находится под юрисдикцией клана, что насчёт Кам? Камцех понятно, он под кланом. А что насчёт Камбериз? Его можно подключить в состав управления Красного Союза, сделать его частью клана. Понимаешь, это расширит статус Красного Союза, и клан в свою очередь более уверенно начнёт финансирование проекта. При этом Красный Союз обеспечит гарантированную безопасность Камберизу, предоставляя свои услуги по охране. Ну что думаешь?

– Сидоров: Но зачем? Это может не понравиться некоторым.

– Вернинский: Кому? Врагам? Только им это может не понравиться. А так появится юридическая основа по защите Камбериза нашей стороной, к тому же это будет явный предмет санкций нашей внешней политики, что важно.

– Сидоров: Вполне можно. Я предлагаю тогда создать декларацию, в ней будет описаны основные положения отношений между Камберизом и Красным Союзом, определяя статус принадлежности. Но при этом право авторства всё равно будет оставаться за мной. Соглашение можно будет легко расторгнуть решением одной из сторон. Сейчас приступим к её

написанию и предоставлю Рукбюро для подписания.

– Вернинский: Отлично, мы ждём Сидор.

Вскоре Камбериз уже юридически стал частью Красного Союза. Такое решение мгновенно получило реакцию в кругах фанатов.

– Вадим Поляров: Сидор, меня это вообще не устраивает. Почему Камбериз теперь часть клана?

– Леонид Сухов: Камбериз вне политики! Почему он, часть какого-то клана? Всё это не к лучшему, эти ваши реформы ещё.

Но поменять курс намеченного дела я не собирался, в этом я видел безусловную пользу для кланового благополучия, ради которого я работал уже, получается два года.

Многие могут сказать в мой адрес, что я лично предан Алексею Вернинскому и потому возможно абсолютно следую его воле. Как пример приводят присоединение Камбериз, моя неотъемлемая позиция в политике за его поддержку и постоянная работа в клане.

На деле же я был предан клану, больше именно этому. Генеральный командующий Вернинский является главой Красного Союза

и вполне под его руководством Исполком, как и остальные механизмы "кланодарства" работали благополучно.

Алексей всегда ценил преданность офицеров к общему коллективному делу и их трудолюбие, действуя в ответ таким же трудом и инициативой, проявляя уважение. Аналогичная ситуация могла проявляться в Братстве НДО.

К весне 3021 года Генерал Язовский подал временно в отставку, предоставив место Генкома решению ВерхБюро.

Тогда новым Генкомом Народного Движения Освобождения стал Амерон Хаус. Несмотря на это, Язовский всё равно оказывал помощь новому Генкому в работе над кланом, помогая решать проблемы внутри.

Тем временем в соседнем Синдикате произошло восстание офицеров. Люди, недовольные проводимой политикой Ващеренского,

на фоне общего кризиса внутренних экономических отношений и провалов во внешней политике, включая поражения на обеих

фронтах, подняли мятеж. Перед этим восстал целый морской корпус Синдиката, вскоре покинувший состав объединения.

Теперь же офицерский состав объявил о своём протесте. Ващеренский решил пойти на встречу и дал им право выбора.

Офицеры решили, что хотят пойти по пути Народной идеи, нежели монархической. Сделав свой выбор, офицеры со своими полками вышли из Синдиката.

Всё это сопровождалось диалогом с нашим Рукбюро. Красный Союз оказал весомую материально-политическую и консультационную помощь новому объединению офицеров – Красное Движение. Главой нового клана стал Глеб Приходин, со своим заместителем Егором Ефиренко.

В связи с ликвидацией Конфедерации Народных Республик, в нашем клане была возрождена собственная внешняя политика.

Таким образом, с Краснодвиженцами был заключён союз и договор по взаимной помощи. Это также сопровождалось диалогом непосредственно с Ващеренским, который полностью согласился с предоставленными нами условиями.

Краснодвиженцы признаются Синдикатом, а Красный союз соглашается пойти на заключение перемирия.

Нашими глазами это выглядело как успешная дипломатическая операция по снижению влияния монархистов в Блокстане, то когда как в Братстве НДО это видели как сговор Вернинского с Ващеренским, направленное против исполнения непоколебимой идеологической борьбы против эксплуататорского монархизма, ввиду заключения перемирия.

Красный Союз я видел как объединение, основанное на равенстве, добровольном союзе рабочих людей вместе с остальными

представителями классов, поддерживаемой крепкой силой в лице наших вооружённых сил и командно-административным аппаратом управления.

В отличие от Братства НДО, с которым мы имели общую идеологию, мы не стремились к расширению нашей идеи на остальной мир, заставляя развязывать войны против нейтральных представителей.

Напротив, Вернинский выступал за построение нового государства отдельно в нашем спектре влияния. Конечно, я не был на должности дипломата, но безукоризненно поддерживал метод мирных диалогов Красного Союза с прочими объединениями, веря в возможность нахождения компромисса.

Найти компромисс гораздо тяжелее, чем развязать войну. В этом и есть удел воистину сильных людей.

Язовский выступал за расширение влияния Братства и идеи на весь остальной континент для предотвращения большей войны. Это противоречие вскоре стало становиться всё больше видным и открытым.

Однажды в известной независимой газете "Привет Блокстан" просочилась информация об отношении офицеров НДО к Красному Союзу. Как было указано в газете, здесь достоверно предоставлялся весь диалог высокопоставленного офицера в Верховном Бюро Братства Георгия Романова с обычным рядовым. Со слов самого рядового, поинтересовавшегося отношениями с Красным Союзом, Роман Георгиев ему ответил:

"Сначала у Вернинского произошло восстание. Этот мятеж привёл к сильному кризису, из-за которого наше командование решило пойти на встречу к Вернинскому и помочь ему. Заключили КНР. А потом они так и не помогали нам в борьбе против имперцев и видимо находились по-прежнему в состоянии кризиса. “Мы тогда предложили объединиться, чтобы помочь им.

Вернинский отказался. А сейчас он пошёл на сговор с Синдикатом, обратив свою политику в ревизионизм".

Такое заявление вызвало мгновенный резонанс в отношениях. Вернинский лично обратился к Язовскому с вопросами.

В качестве ответа Язовский объяснил этот диалог как небольшой опечаткой, в которой Алексей может спросить Романова лично, в чём состоит собственно проблема. В этом плане руководство НДО не принесло никаких извинений за свои слова в адрес Красного Союза, а Язовский просто бросил трубку.

Между тем, Комитет Обороны получил известия о несанкционированном открытии огня со стороны пограничников Братства НДО по позициям войск нашего клана. Происходили эти выстрелы и атаки на спорных территориях южной границы с НДО. По всей видимости, НДО по-прежнему считает эти пункты своими, и потому начали вестись провокационные действия. Мало того, простые выстрелы перерастали в настоящие перестрелки с летальными исходами для наших солдат.

Такое нельзя было оставить без ответа.

Провокации на границе весной 3021 года.

Во второй половине апреля 3031 года прошло запланированное собрание Исполнительного Комитета, на котором следовало определить наши дальнейшие действия. Мирное время уходило в тень…

Конец четвёртого тома.

Том пятый – Красное возмездие.

Часть первая.

Началось запланированное заседание собрания Исполнительного Комитета Красного Союза.

Среди участников были не все офицеры, некоторые не смогли прибыть в Цитадель по причине неотложных служебных дел по своим обязанностям.

Все мы были в курсе недавних событий на границе, как и стали в курсе от информации в провокационной газете.

Предварительные предположения о сути собрания были в головах у всех, этот съезд должен решить всю дальнейшую судьбу Блокстана. Присутствовали на заседании и представитель союзного клана Красное Движение – Глеб Приходин.

– Вернинский: Всех приветствую, товарищи. Я начну наше заседание, начиная с одного вопроса, как нам действовать дальше? Пограничные силы НДО атаковали наши блокпосты, и инцидент, причём далеко не единичный.

По подробным предоставленным данным с границы, стрельба и диверсии длились не один раз. Это происходило в течение нескольких дней. Кроме того, ни Язовский, ни Хаус, ни любой другой представитель командования

НДО не принесли никаких извинений за мало того как чистого рода оскорбление в газете, так и не прокомментировали события на границе. Я могу предполагать, что вы знаете, что я хочу предложить, товарищи.

– Глеб Приходин: Вполне осознаем.

– Владимир Ундаш: НДОшники просто не признают нас как таковых, и всё.

– Вернинский: В связи со сложившимися обстоятельствами, я предлагаю приступить к выполнению операции, направленной на обеспечение безопасности наших восточных границ и сохранению суверенитета Красного Союза на свои же исконные территории. Случай на границе нельзя назвать случайным, как и подтверждённую информацию об отношении офицерского состава к нашему объединению. Они хотят войну – они её получат. Мы обладаем всеми доступными средствами и силами, чтобы доказать им, с кем они возымели иметь дело. Мы не уничтожили эту заразу в 3020 – уничтожим сейчас и навсегда. Это будет абсолютная, непримиримая борьба с врагом всего остального мира.

Как вы считаете, товарищи? Мы не позволим оскорбить и обратить в грязь нашу честь, нашу историю, нашу особенность и идею, с которой Язовский с его людьми пытаются сделать.

– Владимир Ундаш: Полностью согласен с вами, товарищ Генком. Наши силы наготове. Для этого необходимо составить план наших боевых действий, дабы уничтожить скопления противника как можно скорее.

– Кайдаровский: Поддерживаю.

– Тарасим: Не поддерживаю, не слишком ли круто?

– Вернинский: Что-то не так, товарищ Политком?

– Тарасим: Да, не так. Развязывание войны с НДО приведёт к необратимым и непредвиденным последствиям.

– Вернинский: Предложишь бездействовать?

Тут я вступил в диалог, рассмотрев вариант, предоставленный Алексеем Вернинским. Его замысел горд и непредсказуем, у него есть чёткая задача по нашей вынужденной защите. Но разве лишь это единственный путь в этой ситуации?

– Сидоров: Нам не стоит сразу начинать войну, последствия будут необратимы. Но даже если она неизбежна, то мы должны пойти именно по дипломатическому пути. Да, мы все знаем об этих обстоятельствах, но я предлагаю настойчиво пойти на диалог с руководством НДО, обеспечить переговоры касаемо сложившейся ситуации. Я уверен, в НДО люди не глупые и знают, к чему всему ведёт эта череда.

– Вернинский: О чём же вести диалог?

– Сидоров: Для начала подробнее обсудим эти инциденты, как на границе, так и с газетой. Необходимо будет настоять на заключении нового документа, который бы регулировал наши отношения. Договор о ненападении, с которым мы сможем действовать и регулировать возможные конфликтные ситуации без войны. Поскольку Конфедерации больше нет, которая обеспечивала нам дипломатическую ловушку, нужно настоять на альтернативе, без Конфедерации. Если НДО пойдёт на встречу, то это положительный знак. Если откажутся – то показательный знак.

Тем не менее, за время переговоров и после их возможного показательного отказа, мы мало того, что подготовим свои силы, так ещё и возымеем достаточное основание для начала боевых действий по защите своих прав и границ.

Поймите, я как ветеран второй войны, а равно как и остальные немногие офицеры здесь, понимаем, что есть война вообще.

Сейчас уже другое время, другой масштаб. Нас могут просто обратить в тактическое бегство, если сочтём пойти на нападение, следуя решению, вынесенному на эмоциональной почве!

– Вернинский: У нас и так достаточно оснований для такого судьбоносного решения. С НДО разговаривать уже не о чем, переговоры с Язовским тому подтверждение. Война неизбежна. А подготовиться и медлить незачем, мы и так обладаем достаточными силами и возможностями.

– Тарасим: Я не поддерживаю такое решение, Алексей. Слишком неразумно и созданная на эмоциях затея!

– Ундаш: Это единственно верное решение. Мы не можем бездействовать, а идти на разговор с ними очень сомнительная и наивная идея. Вряд ли НДО пойдут на диалог, либо просто будут тянуть в разговоре, или вовсе заведут “дискуссион”, как они любят.

Болтают, развивают навыки ведения спора, доказывают свою сомнительную истину, используя агрессивный метод общения в результате. Но как реально решать проблему и пойти на встречу, так они никто. Мы должны показать им, и всему остальному Блокстану,

с кем тут имеют дело.

– Кайдаровский: Братство НДО должны ответить за гибель наших людей! Я получал личные известия о гибели наших людей при обороне пунктов. Начать переговоры – значит наплевать на подвиг наших солдат.

Начинался спор. Вскоре к этому присоединился ещё один офицер, выступавший против начала войны. Но свою позицию он мало чем мог поддержать против весомых аргументов воинственных офицеров, которые начисто верили в единственно верное своё решение.

– Вернинский: Ты говоришь как предатель и трус!

– Офицер: Нет… но война это плохо! За этим будут и жертвы!

– Ундаш: Они уже принесены.

– Вернинский: Наступает время возмездия. Историю пишут победители, а лично я считаю, что мы победим.

Началось голосование.

Вместе с Тарасимом и небольшим количеством остального состава собрания Исполнительного Комитета мы выступали

против решения о начале боевых действий на востоке против НДО.

Мы словно старая гвардия ветеранов, пытались образумить молодое поколение воинственных и гордых офицеров, которые были убеждены в победе.

Такой дух у командования всегда похвален, но в данном случае чрезмерно безрассудный.

Очевидно, что итогом голосования стало принятие решение о начале войны. Тогда я вышел из кабинета заседания, словно выжитый лимон. Я не смог образумить своих товарищей и сохранить мир…

А каковы будут последствия для Камбериза?

В Камбериз есть много людей из НДО, они активные фанаты. Тот же Поляров, Козловский, и Степан Ильев. Мой товарищ в компании, с чей помощью Камбериз стал совсем другим.

К вечеру мне пришла решительная идея в голову. Конечно, я не обладаю как прежде должностью в Руководящем Бюро и не имею права навести сомнение на итоги голосования, но будучи министром в Исполкоме и имея дружные отношения с товарищами, могу начать внеплановый новый съезд Исполкома, на котором будет вынесено другое, разумное решение. Всё это будет ради мира.

Как только я собрался приступить к действиям, то решил явиться к Люцеру. На сегодняшний момент именно он Министр Оперативных Дел и имеет за собой в распоряжении внутренние клановые войска. Далее следовало подключить Политического Комиссара Тарасима, Диганова, образумить Кайдаровского, подключить Председателя ВКБ Байгужирова и привести на свою сторону остальных офицеров. План вполне возможный, требовалось лишь решительности и уверенности, которой мне было достаточно.

Но Люцер не согласился со мною.

– Люцер: Сидор, друг. Я всё понимаю, что голосование привело к такому итогу, и меня, как и многих других опытных людей старичков не было на собрании. Но ведь это не повод к таким действиям! Ты хочешь пойти против закона. Утверждаешь, что если даже новое голосование не удастся в твою пользу, то ты готов применить силовой метод.

Ты хочешь перейти границу беззакония, но забываешь, что за одним беззаконием следует другое и более масштабное не только в размере, но и в количестве.

– Сидоров: Если мы будем бездействовать, то начнётся война, Люцер! Будут жертвы.

– Люцер: А от твоих действий жертв не будет? А если Вернинский прав? Знаешь, раньше я его ненавидел, считал надменным и несправедливым человеком. Но за время всей службы в Министерстве я видел столько, что теперь понимаю его. Желая образумить остальных, ты становишься безумным сейчас сам. Прости, но я не могу тебе помочь в этом, Сидор.

Мой ближайший друг не согласился со мной.

– Люцер: Как думаешь, кто глупее? Глупый, или тот, что следует за ним?

– Сидоров: Люцер пойми, что это может работать в обе стороны.

Разговор подошёл к концу, Люцер не согласился мне помогать в этом. Его слова сильно подбили всю мою решительность и уверенность, обратив её в мои размышления о правильности таких действий.

Конечно, далее я связался с остальными людьми.

– Диганов: Сидор, я, когда вернулся, то отдал голос против войны. Жаль, что меня не было на этом заседании. Ну, глупая это затея.

С внешней стороны наша атака будет выглядеть как вторжение и практически с недостаточными основаниями нападение. У этого гарантировано будут последствия.

– Данислав: Я поддерживаю это решение. НДО должны ответить, Сидор. Раз большинство так решило, то я согласен. Хоть меня тоже не было на собрании.

Решение было вынесено, а я решил сдаться. Не имея таковой сильной поддержки, но главным образом утеряв собственную веру в правильность такого плана, я решил смириться. Смирение, конечно, дело людей волевых. Но так ли оно нужно и верно сейчас?

Оставались считанные часы до начала нашего наступления. К этому моменту я вернулся в здание Камбериз, чтобы поразмыслить над дальнейшими действиями. В случае с составом Камбериз здесь всё предельно очевидно, какова судьба сулит для участников из НДО.

17 апреля 3021 года состоялось первая битва между силами Красного Союза против НДО за пункт, с новым названием Клазмор.

Результат сражения был положителен для наших войск. Войска НДО не ожидали нашего нападения и были вынуждены оставить пункт.

Далее наступательной операцией был взят Порт-1, уже оставленный.

Но что следовало дальше…

В следующей операции я лично принимал участие. Здесь участвовала объединённая армия Красного Союза совместно с силами Красного Движения.

Стоит упомянуть, что в любых боевых действиях принимали участие почти все наши офицеры, мы не сидели просто в тылу. Мы могли находиться в тылу лишь по своим служебным особенностям или по приказу.

В битве 25 апреля за Деревню-2, куда прибыли основные силы Братства НДО, перед этим заняв Форпост-2. Я увидел то, чего уже представлял ранее в голове.

Мои худшие опасения касаемо этой войны оправдались.

НДО подтянули свои значительные силы для нанесения ответного удара.

Эта битва, её не назвать битвой. Это было избиение. Наши войска напросто не могли продвинуться к центру пункта и занять оборону в нём.

Солдаты НДО выносили практическую каждуюатаку. Потери были у обеих сторон, но у атакующей нашей стороны преимущественно.

Бои делились на несколько этапов. По мере времени к Деревне подходили всё новые подкрепления, как с нашей, так и с вражеской стороны.

В результате мы приняли решение оставить Деревню-2, потеряв связь с остальными пунктами на том побережье, как Старая застава, Клазмор, Порт-1.

Обстановка на фронте требовала изменений и доработок в наших вооружённых силах.

14 мая решением собрания Руководящего Бюро Красного Союза, на основе просьбы офицерского состава Красного движения, весь состав союзного клана вошёл в состав Красного Союза.

Алексей Вернинский планировал создание автономной области в Красном Союзе, либо автономной отдельной части для участников бывшего Красного движения, однако все эти предположения казались мне не более чем обычной иллюзией.

Часть вторая.

Отдельного внимания стоит реакция в Средствах Массовой информации.

Война идёт не только на поле боя, вовсе не только здесь. Она идёт в головах людей. Чем больше людей поверят правде одной стороны, тем сильнее и быстрее эта правда станет общепринятой истиной. Если же она победит, была бы она подлинна или неверна, она станет истиной.

С особой силой начала работу пропаганда Братства НДО. Активно писалось об агрессии Вернинского, осквернение его личности, о чрезвычайно плачевном положении войск Красного Союза, о сговоре Вернинского с монархистами, о том, как он обратился в ревизиониста.

Было ожидаемо увидеть, что НДО начнёт заявлять о том, что Красный Союз сам начал войну и оказался агрессором, и во всём виновным.

События в Камбериз.

После битвы за Деревню-2, решение по людям из НДО ещё не было вынесено. Но оно было очевидным.

Вадим Поляров решил зайти ко мне в кабинет, чтобы сказать видимо последние слова. Мне оставалось лишь наблюдать за неизбежным.

– Поляров: В связи с событиями на фронте, всё предельно ясно. Ты нас выгоняешь?

– Сидоров: Это мой долг.

– Поляров: Ты действуешь против интересов своей же компании, Сидоров. Решаешь, конечно, ты, а может даже вовсе не ты, а за тебя.

Красный Союз будет разгромлен, первые бои показательны. Я, как представитель людей НДО в Камберизе, требую снять статус Камбериза с его принадлежности к Красному Союзу на свободный, иначе мы покидаем компанию.

– Сидоров: Без проблем, милости просим, уходите.

– Поляров: И ты… Покуда будешь дальше подчиняться этому Вернинскому, ничего хорошего не выйдет ни в Камбериз, ни в Красном Союзе! Но раз ты так решил…

После выхода Полярова, ко мне нагрянул Конграмов.

– Конграмов: Всё-таки выгоняешь нас?

– Сидоров: Это мой долг. Камбериз часть клана, вы сами понимаете.

– Конграмов: Камбериз – это результат твоей умственной и трудовой работы, а не часть клана. Когда ты это поймёшь? Наверное, никогда.

Но более сложный диалог был со Степаном Ильевым. Его я позвал по телефону сам, чтобы поговорить.

– Сидоров: Ты обо всём знаешь, Степан. Сейчас я хотел с тобой поговорить на эту серьёзную тему.

Ты очень помог Камберизу, став на русле его руководства и оказав существенное влияние на его преобразование в то успешное

предприятие, что мы имеем сейчас. Но наступившая война заставляет меня поступить так, что придётся принимать меры в отношении твоих людей.

Хочу сказать, что я, как и остальной Камбериз благодарны тебе за всё. Я бы мог предложить тебе остаться в Камбериз и перейти на сторону Красного Союза, тогда бы ты смог остаться.

Но это будет твоё решение, и какое бы оно не было, я его приму с уважением.

О тебе в любом случае будет упоминание в истории Камбериз. Ещё во время работы над новыми Правилами Камбериз я закрепил, что все авторские

права закреплены исключительно за мною. Ты был согласен с такими условиями, но я не забуду твой вклад в компанию.

– Степан Ильев: Хорошо. Мой выбор ты знаешь. Да, к авторству претензий не имею. Я рад проведённому времени с тобой.

Прощай, удачи тебе, Сидор.

Мы без применения силы начали депортацию участников НДО, занеся их в чёрный список и изъяв все наши произведения с их рук.

За считанное время на территории юрисдикции Камбериз не осталось ни одного врага Красного Союза.

После всего, ко мне в кабинет зашёл Алексей Вернинский. По моему лицу было видно всё, что я тогда чувствовал.

Я прекрасно осознал свои действия, свой выбор в этом. За выбор в пользу родного клана мы лишились половины аудитории.

Какое светит будущее Камберизу? Туманно. Неизвестно. Будет ли оно вообще? Конечно, не нужно драматизировать, всё может наладиться.

– Вернинский: Сидоров, я понимаю. Но ты поступил, как был должен.

– Сидоров: Как будет обстоять вопрос с участниками?

– Вернинский: В Красном Союзе начнётся усиленная акция по Камберизу, новые участники будут, гарантирую.

После разговора с Генкомом я поговорил с Люцером.

– Сидоров: Я сделал выбор. Надеюсь, он был верным.

– Люцер: Сидор, я ничего не имею против твоего выбора, ты поступил, как должен.

– Сидоров: Меня терзают сомнения насчёт правильности такого решения, но вспоминая о более важном, я понимаю, что выбор абсолютно единственно верный.

Активно шла работа НДО над высмеиванием наших действий в уже известной газете "Культ Личности".

Все эти юмористические и сатирические изображения были созданы по сути пропагандистского содержания.

Наша сторона решает приступить к ответным действиям. Издательство Бар 100 Блоков начинает выпускать подобного рода изображения, но уже с целью высмеивания действий НДО, а их было тоже не мало для сатирики.

Как Вернинский и гарантировал, вскоре в Камбериз вступало больше новых участников из Красного Союза.

– Новичок: А чем Камбериз занимается, в чём вся соль?

– Сидоров: Это наш клановый проект. Является частью общего предприятия Кам. Если КамЦех занимается производством пищевых консерв для клана и за его пределы, то Камбериз это скорее творческая компания.

Мы ранее выпускали книги, а ныне теперь что-то вроде комиксов, они, конечно, все политического характера. Всё это вымышленные истории. Истории народов, их стран, картины карт, и тому подобное. Их мы называем Кампании. Можно сказать, вымышленная вселенная. Если разобраться, то затянет, как следует.

– Новичок: Надо же, интересно. Над всем этим ты работал?

– Сидоров: Да, основателем стал я, на мне тут всё и держится… Мои выдумки нравятся людям из клана, как нравится и мне самому, это и устраивает. Многое нам пришлось пережить.

– Новичок: Я уже рассмотрел некоторые отрывки. Это очень интересно! Меня Фёдор Викторенко зовут. Вот недавно в Красный Союз я вступил.

Наш разговор продолжался всё дальше. А Фёдор, весьма продвинутый человек оказался! Уже с первых мгновений ознакомления с Камберизом, он быстро ловил на лету всё содержание и элементы понимания.

Шло время. Уже спустя недели Фёдор стал разбираться в работе Камбериз не хуже обычного опытного фаната или работника.

Как оказалось, после вступления в Красный Союз, он стал активным военным деятелем. Его способности, наличие военной стратегии и тактики во многом оказались полезны нашим силам.

За короткое время он занял должность в Комитете Обороны, и находясь в нём, указывал на недочёты в тактике наступательных операций, создавая новые, которые применялись на практике и давали заметно хорошие результаты.

В августе 3021 Товарищ Викторенко занял должность офицера в Ведомстве Клановой Безопасности.

Таким образом, чисто военный человек, приступил ещё и к работе по обеспечению контрразведки.

Наряду с этим, я рассказал Фёдору об истории Камбериз. Его очень заинтересовали предпосылки создания, а далее ход разработки и работы над Камбериз.

– Сидоров: И таких людей приходилось видать в проекте. Сомнительные, спорные и поистине интересные личности были знакомы со мною.

А тем временем события на фронте менялись. Первый месяц войны оказался не очень предвиденным нашим командованием.

НДО продолжали оттеснять наши позиции, хоть мы и вышли на предельно укреплённые районы обороны. Было принято решение использовать тактику обороны, с целью подтягивания к фронту новых резервов и сил, а также исправление ошибок всей нашей наступательной операции.

Одним из тех людей, кто решил коренным способом изменить положение в рядах нашей армии изнутри, был Владимир Ундаш.

В чём заключалась его идея.

Наша армия представляла собой совокупность автономных подразделений, состоящая из рот и взводов.

Для каждого взвода, а равно командующему взвода и его заместителю, дан приказ о проведении еженедельной проверки на способность всех бойцов к активной деятельности. Так, определялся потенциал автономной части для боевых действий.

Похожая система наблюдалась и в армии НДО, но в их случае, автономные части проводят между собой учения, что позволяло значительно повышать потенциал их активности и навыки взаимодействия, которые так важны на современной войне.

Владимир Ундаш дал предложение Алексею Вернинскому воплотить эту идею в нашу армию, чтобы наши взводы тоже приступили к таковым учения.

Но другой стороной эта идея могла обернуться тем, что наша армия может потерять множество людей, как и могли потерпеть

развал автономные части. Не все командующие обладали достаточной активностью, как и их бойцы. Сложно, но это важно признавать.

Присутствовала такая атмосфера не во всех частях, но в целом преобладала. Ундаш желал радикально изменить это, искоренить проблему неактивности, заставить командующих принудительно приказом к исполнению учений ради улучшения ситуации на фронте, что конечно, могло привести к массовым отставкам командующих от частей, а замену им найти практически не представлялось возможным.

Генеральный командующий выслушал Владимира, но ответил отказом, указав на возможные последствия такого метода.

Но Ундаш пришёл в ярость. Это превратилось в настоящую ссору между Вернинским и Ундашем.

В результате Ундаш временно покинул пост командарма Военного министерства. Однако вскоре конфликт разрешился, и Владимир вернулся на свой пост.

Так, нам казалось на первый взгляд. На деле же, Владимир приступил к исполнению своего заговора.

В июне 3021 года, части под его командованием терпели некоторые поражения от атак НДО, происходили неполадки в снабжении. Бойцы были недовольны действиями командования, указывая на объективные причины.

Вместе с этим, Владимир Ундаш сплотил на свою сторону некоторых молодых офицеров Красного Союза. Своими действиями, он желал поднять недовольство в армии к Генкому, а заодно с верными людьми организовать незаконный клановый переворот, сместить Вернинского.

Ему это не удалось, ВКБ быстро раскрыли детали его деятельности. Расследовав проблемы со снабжением в армии, была замечена откровенная причастность Командарма Военного Министерства.

26 июня Владимир Ундаш был арестован, передислоцирован в Штрафной батальон, но перед этим был организован его допрос, на котором я принимал своё участие.

Согласно полномочиям по уставу, министру средств информации вообще не надлежит вести допрос над подсудимым в Красном Союзе.

Этим должны заниматься офицеры ВКБ, отдела политической работы, министерства оперативных дел, сам Генком, но тут мне поручили эту задачу.

Ундаш не давал показаний в первых вопросах. Какой бы вопрос ему не задавали, он чисто уходил от него. Тогда, я решил сам приступить к допросу, в этом мне никто дорогу не преградил. Видимо, для этого я здесь и нужен.

– Сидоров: Ну, здравствуй Володь. Мне не очень приятно видеть Командарма в таком положении какого-то преступника мятежника, как сейчас.

– Владимир Ундаш: Ага.

– Сидоров: Ты же был выдающимся клановым офицером, почему ты оказался здесь? Я прекрасно помню тебя, как ты создавал новые планы наступлений, как вдохновленным отдавал приказы армии. Почему ты здесь, что вовлекло тебя в такую сомнительную глупость?

– Владимир Ундаш: Да, я был таким офицером. Но как видишь Сидор, меняется всё. Вот я и оказался здесь.

– Сидоров: Почему ты решил пойти на такое?

– Владимир Ундаш: Так сложилось.

– Сидоров: Хорошо, но что теперь ты собираешься делать?

– Владимир Ундаш: Не знаю, это как "сверху" решат, тут от меня ничего не зависит.

– Сидоров: Нет, от тебя зависит многое. Как ты ответишь и поступишь сейчас, зависит всё остальное. Никто не вправе решить за тебя твоё будущее.

– Владимир Ундаш: Ошибаешься. Ты просто этого ещё не осознал. Дай волю случаю, и ты поймёшь меня.

– Сидоров: Что я должен понять? То, что ты пошёл на глупый шаг на эмоциях?

– Владимир Ундаш: О, да тут я не один, который так двинул вперёд! Оглядись, ты его увидишь.

Допрос шёл дальше, но Ундаш попросту уходил от заданных ему вопросов.

– Диганов: Сидоров, хватит. Ты своё дело сделал. Теперь оставь его.

Иван сказал мне уходить. Я не смог провести нормально допрос и узнать важное…

После меня к допросу приступил председатель ВКБ Байгужиров, Генком Вернинский и сам Диганов.

Их допрос был гораздо жёстче, чем проводил я. Может Ундашу следовало дать ответы сразу? Не стали бы они сильнее давить сейчас и побивать слегка даже.

Вскоре остальные участники мятежа также были отправлены в розыск. Но им удалось сбежать за границу.

Среди них была даже девушка, Александра Чернина. Больше информации мне не удалось узнать о них.

А после допроса, мне был дан приказ выпустить газету с информацией по данному мятежу, а позже оказать помощь Министерству Оперативных Дел создать документ со сведениями по делу Владимира Ундаша.

Странно, что эту задачу не поручили министру оперативных дел Люцеру. Явившись в здание их управления, во время работы над документом я встретил его.

– Люцер: Просто Вернинский мне не поручает такой работы. Понимаешь, даже за это время службы, я не особо опытен в составлении такого документа. А вот тебе он предоставляет сразу, говоря, что ты опытный очень.

– Сидоров: Ну, тогда понятно. Мне не сложно будет.

После составления документа, я узнал, что Владимир Ундаш был отправлен естественно в штрафной батальон на исправительные работы. Однако следующим днём нас повергла другая новость. Ундаш сбежал.

Вернинский был в ярости. Проводилось расследование по побегу. Причастные к побегу также бежали.

– Сидоров: А он не промах значит.

Между тем наши разведчики приносили весомый вклад в победу. Да, на фронте ситуация менялась по ходу развития боевых действий далее, но наша разведка утвердительно побеждала. Нам удавалось узнать, где находились скопления противника, чтобы иметь возможность либо удара по ним, либо знать

о вероятном наступлении противника, зная, где нужно укрепить рубежи.

Разведка отлично работала в сборе важной клановой информации. Руководителем разведки был Николай Шебров. Именно его компетентность и преданность клановому долгу играли важную роль в войне.

Так, однажды мне пришла замечательная идея. А если создать новый клановый орган, ответственный за разведку?

Это позволит соединить всех разведчиков в единую сеть, дабы было намного проще и организованно отдавать следующие приказы. Новому органу дано название: Управление клановой разведки – УКР.

На самом деле, идея изначально была шуточной, подобно идее паспортов и клановых награждений – медалей.

– Вернинский: Интересная идея.

Генеральный командующий выслушал меня. Состоялся очередной съезд Исполнительного Комитета.

– Вернинский: Товарищи. Появилась идея создания нового органа в клане. Вы наслышаны об успехах наших разведывательных миссий, непосредственно благодаря компетентности, как самого руководителя её, так и самих разведчиков. Но эта работа усложнялась тем, что не имеет единой сети своей работы. Я предлагаю создать специальное Управление клановой разведки (УКР), позволяющей объединить все сети воедино.

Ну, надо же, ещё одна шутка, обратившаяся в действительность. Председателем УКР стал Николай Шебров.

Мой новый друг и товарищ потом оповестил меня о своих успехах.

– Фёдор: Сидор, я теперь сотрудник УКР.

– Сидоров: Угу, знаю об этом. Представляешь, я это как шутку придумал, а Вернинский решил предложить это всерьёз.

– Фёдор: Да?

– Сидоров: Так и есть. Не первый случай на самом деле! Ещё до твоего прихода, я занимался паспортами, ввёл новые медали, некоторые из которых уже есть на тебе.

– Фёдор: А я даже не знал… С какого же года ты тут?

– Сидоров: С октября 3019 как. Мне тогда один человек предложил вступить, отчего я согласился.

Тут я решил вспомнить, кто же был этот человек? После того, как стал участником Красного Союза, я вообще забыл о нём. И только сейчас я вспомнил о его существовании в моей истории. Кто он?

Затем я спросил Вернинского, далее обратился за помощью в Мин.Опер.Дел, изучил документы с историческими сведениями, а также рассмотрел историю клановых офицеров. Но нет, не нашёл.

Я не помню ни его внешности, даже его имени… Неужели это был подарок судьбы? Ведь действительно, я заметно изменился за эти два года. Скоро осень, да, скоро будет годовщина двухлетия. Я не знаю, кто был этим агитатором, убедивший меня прийти сюда, но я очень благодарен ему за это. Человек сделал добро и исчез… Ну, как же так…

Помимо этого, наш Бар 100 Блоков организовал собственный юмористический конкурс. Название было ему дано: Космические войны. Основан этот конкурс на произведении известной фантастической книге в Блокстане. Название говорит само за себя. Сторона зла в конкурсе принято было считать НДО, стороной добра – Красный Союз.

Если говорить честно, то конкурс имел за собой и миротворческую миссию. По моей мысли, он был создан с целью высмеивания существующего конфликта в Блокстане и сатирически, отобразить его. Однако НДО никак не одобрили эту затею, просто наплевав на него, что конечно, должно было быть, вероятно, очевидным.

Часть третья.

Данислав являлся офицером трудящимся, довольно быстро занявший пост фактически председателя внутреннего Правительства Красного Союза. Но было ему свойственна и другая сторона, которая вышла наружу в этот момент.

К августу 3021 года, Данислав потерял всякую мотивацию для клановой работы. Постоянные служебные звонки от Генерального командующего стали ему яро надоедать, из-за чего он переставал на них отвечать, ссылаясь на служебную занятость. Вернинский верил его оправданиям, и работа передавалась то мне, то остальным офицерам Ведомства.

Но в роковой день августа, Алексей Вернинский в очередной раз позвонил Даниславу. На этот раз, вопрос касался приостановки работы по снабжению воинских частей новыми аппаратами связи. Самая совершенная модель, которая применялась в армиях любого из клана – аппаратура Дискерон.

Данислав стал создателем нового канала этой аппаратуры,

отчего до подобные рации остались, позади в прошлом. Но к этому моменту он прекратил дальнейшую работу и доработку этой аппаратуры в силах Красного Союза, чем вызвал негодование со стороны Генкома.

В этот раз Вернинский с особыми претензиями обратился к Даниславу, расспросив о причине приостановке работ.

Разъярённый и утерявший всякую мотивацию к работе Данислав, ответил ему всем грубым отказом к дальнейшей работе.

Находясь в кабинете рядом, мне удалось слышать весь его повышенный тон. После завершения скандального звонка, я зашёл к Даниславу, дабы расспросить его о том, что случилось.

– Данислав: Ты прекрасно всё знаешь, Сидор. Если ты не заметил, то я уже как несколько дней не работаю вообще, мне больше не хочется ничего делать. Зачем, какой во всём этом смысл?

– Сидоров: Данислав, ты чего? Ну да, не работаешь, ну отдохни. За тебя и так работу выполняли эти недели твои сотрудники. Сам же захотел пройти на верхушку.

– Данислав: Зачем мне это? Что мне даёт этот мундир звания генерала армии и должности? Я потерял свободу. Свободу, которой мы с тобой жили и боролись.

– Сидоров: Данислав успокойся, прекрати.

– Данислав: Нет, я не хочу больше работать на этого Лёху! Это видно на лицо, как он всех нас использует, в особенности меня. Знаешь, как он ответил мне сейчас?

Данислав был в ярости после звонка, что же ему такого Вернинский наговорил?

– Сидоров: Как же?

– Данислав: Грубо. Будто я раб какой-то для него.

– Сидоров: Вероятно, он просто пошутил, так ответив. Мне тоже бывает отвечает так, а я ему в ответ. Ничего страшного ж…

– Данислав: Я не позволю к себе так относиться! Он мне никто. Меня здесь не держит ничего, я ухожу. Сам найду себе путь к проживанию, ничего мне не стоит перейти линию фронта.

– Сидоров: Что ты намерен сделать?

– Данислав: То, что считаю нужным, Сидор. Ты меня не остановишь, уйди с дороги.

Данислав покинул здание, собрав свои вещи. Он сел в служебную машину и велел водителю его отвезти. Куда, мне было неизвестно. Было понятно одно – он поссорился с Генкомом. Много же людей с ним поссорилось так-то.

Но у меня всегда были благополучные отношения с Алексеем. Как-никак у нас общая идея по клановому обустройству.

На следующий день Данислав так и не вернулся. Начались разбирательства, к делу подключились ВКБ, УКР, Мин.Опер.Дел.

Мне выдали удостоверение участника Руководящего Бюро, поставив на должность Данислава – Председателя Ведомства Кланового Надзора.

Спустя время остальные участники Рукбюро узнали об этом и поздравили меня.

– Тарасим: С возвращением, Сидоров.

– Кайдаровский: Поздравляю вас, товарищ Сидоров.

– Сидоров: Я совсем не так представлял своё возвращение в Рукбюро, но благодарю, я тоже рад вас снова видеть.

Заняв должность, я не успел, и насладиться её праздником. Нагрянули новые дела, новые проблемы. Вернинский позвонил мне.

– Генком: Я ещё раз поздравляю тебя, Сидоров. С возвращением в Рукбюро.

– Сидоров: Благодарю.

– Генком: Давно тебя хотелось видеть на этом посту, ты его полностью достоин. Но став во главе этого Ведомства, твои полномочия, а равно задачи расширяются.

– Сидоров: Звучит замечательно.

– Генком: В общем, я надеюсь, что ты поднимешь министерства на новый уровень под своим руководством.

После разговора с Вернинским, мне было дозволено узнать о новостях по Даниславу.

Как выяснилось, он пересёк линию фронта с НДО, и перешёл под их юрисдикцию. Это стало шоком для нас, и для них.

На что он надеется? Вот чего я понять никак не могу.

Но это были его проблемы. После этого мне удалось узнать о конфликте Вернинского с другим офицером. Об этом уже мне поведал Люцер.

– Люцер: Сидор. Анастасию Хуборову арестовали.

– Сидоров: За что?

– Люцер: По приказу ВКБ. Она обвиняется в клановой измене и подстрекательству к мятежу.

– Сидоров: Каким образом?

– Люцер: Я не знаю… ВКБшники не дали никаких разъяснений помимо приказа. Сегодня будет заседание Клановой Комиссии, на которой будет вынесено решение касательно её судьбы, утверждение наказания за содеянное.

– Сидоров: Я буду там. Не верю, чтобы она была виновна в чём-либо!

К вечеру состоялось заседание Кланкомиссии. На нём присутствовали Генком, сама Анастасия, сторона обвинения, наблюдатели, и остальные сотрудники ВКБ, Мин.Опер.Дел.

Сторону защиты решил занять я. На стороне обвинения же присутствовал Глеб Приходин, бывший глава Красного движения.

По ходу заседания, Приходин разъяснил обвинения в сторону Хуборовой.

– Приходин: Анастасия Хуборова обвиняется в измене и вредительстве

Красному Союзу. Во время разбирательства по делу Данислава, она выступила с протестом, выступив на стороне предателя. Он, как известно, к врагу перебежал, а она пытается его оправдать.

В своём разговоре с товарищем Генеральным командующим, она отвечала ему с особой ненадлежащей грубостью и заверяла его в неправильности своих действий по отношению к Даниславу. В ходе дальнейшего разбирательства удалось узнать, что она находилась на связи с Даниславом и лично с ним разговаривала. Напоминаю, поддержка и одобрение действий предателей – может приравниваться к клановой измене. Помимо этого, она оказала воздействие на работу Министерства средств информации и связалась с остальными офицерами, подрывая работу Исполкома, что является откровенным вредительством.

Исходя из вынесенной вам информации, ей надлежит высшая мера наказания в условиях военного времени.

Сама Анастасия находилась в состоянии депрессивном и подавленным. Видимо ей уже столько понавешали, что она уже и смирилась с тем положением, в котором она находится. Когда сторона обвинения начала задавать ей вопросы касательно показаний, она без особого энтузиазма и желания сохранить свою жизнь, давала согласие и подписывала всё, что ей предоставят.

Я не мог это оставить просто так.

– Сидоров: В таком случае сторона защиты приступит к вопросам по делу ваших показаний, товарищ Приходин.

– Приходин: Я не вижу особых причин для перекрёстного вопроса товарищ Сидоров, здесь и так всё понятно и очевидно, но я вас слушаю.

– Сидоров: Выходит, что Хуборова замешана по делу Данислава. Каким образом она выступила в поддержку Данислава?

– Приходин: Нагрубила товарищу Генкому, поругавшись с ним и обвинив во всех бедах.

– Сидоров: Хорошо, это звучит как обычная служебная перепалка. Сам товарищ Генком это подтвердит?

– Вернинский: Да…

Далее Алексей рассказал подробно о его диалоге с Анастасией в этот день. По записанному звонку удалось узнать, что она спрашивала его о возможной судьбе Данислава, и почему он так неуважительно относится к своим подчинённым, как Даниславу.

Алексей объяснял ей, что Данислав отказался работать дальше и занимался, таким образом, лишь вредительством. Говоря о себе, Алексей подчеркнул, что относится к трудящимся офицерам уважительно. В ответ, Анастасия припомнила ему шутку и обращение к Даниславу в виде претензии, а также грубое заявление в сторону Сидорова на момент диверсии Хауса в 3020 году,

указывая на предвзятое отношение Вернинского к своим товарищам.

По итогу их разговор перешёл в ссору. Вернинский начал доказывать Анастасии, каково быть на посту руководителя и как приходится взаимодействовать с людьми, какие проблемы приходится решать, а Анастасия в свою очередь не успокаивалась, и на эмоциях выговорила Алексею всё её мнение о нём на основе своих заявлений.

Генеральный командующий дал соответствующий приказ остальным органам на арест Хуборовой. Так, мы и пришли к этой ситуации в виде заседания.

– Сидоров: Хорошо. Однако я не считаю слова Алексея на момент событий той диверсии Амерона Хауса в 3020 проявлением его предвзятости к своим офицерам, то есть ко мне, тогда было такое положение. А исходя из диалога Анастасии с Алексеем по телефону прихожу к выводу, что это была простая служебная ссора. По этому случаю Хуборовой максимум надлежит лишь небольшой срок на исправительных работах, или отстранение от служебных дел, понижение в звании и должности, не более.

– Приходин: А как вы объясните её связь с предателем Даниславом и вредительство Исполкому?

– Сидоров: Вероятно, она хотела узнать детали конфликта Данислава и Алексея. Разговор с предателями говорите? Да тут остальных тоже надо пересажать за такие поступки. Нам приходится разговаривать с предателями по уважительным обстоятельствам, здесь важно не сколько сам разговор с ними, а дальнейшие наши действия и поступки.

– Приходин: Говорите за себя, товарищ Сидоров, умный нашёлся, здесь заседание по делу Хуборовой, а не остальных…

– Сидоров: А вы не грубите человеку выше по званию и должности, товарищ Приходин. Не забывайтесь.

– Приходин: Уж извините. А что по вредительству?

– Сидоров: А у вас есть доказательства её вредительства и подстреканию к забастовкам в Исполкоме? Свидетели, приказы, любой факт?

Повисло молчание. Глеб Приходин начал рыскать в бумагах на его столе, но по виду можно было определить, что чего-либо весомого он не находил.

– Приходин: Она приостановила свою работу в Министерстве средств информации, покинув пост.

– Сидоров: Наверняка потому, что её арестовали.

– Приходин: Она разговаривала с Кайдаровским.

– Сидоров: О чём?

Снова молчание. Как видимо, стороне обвинения было уже нечего сказать. Молчала сама Анастасия, как и рядом сидящий Генком. Все находились в пассивном состоянии, утеряв весь виток смысла заседания.

– Сидоров: Что ж. На основе моих заявлений мы пришли к выводу, что в этой ситуации произошла обычная служебная ссора из-за предательства Данислава. Что будет с ним дальше – вопрос следующего заседания или его дальнейших действий, это вопрос другой. А в этой ситуации, ни Хуборова Анастасия, ни Вернинский Алексей не виновны.

– Приходин: Я протестую. Она начала всю эту ссору, поддержала предателя. Это…

– Сидоров: Вы лишь подтверждаете мои слова о служебной ссоре, не более. Даже если придраться к этому, то тут

далеко не до смертной казни, не так близко и к исправительным работам. Я требую её освобождения и снятия всех обвинений в её сторону. Ни она, ни Генком ни в чём не виноваты.

Все смотрели в мою сторону. Никто ничего не делал, погрузившись в молчание.

– Сидоров: Товарищ Байгужиров!

– Байгужиров: Слушаю?

– Сидоров: Освободите её.

– Байгужиров: А как же…

– Сидоров: Вы и так всё слышали, она не виновна. Отпустите.

– Вернинский: Да отпустите же её.

Заседание подошло к концу. Сторона обвинения неудовлетворённо покинула зал комиссии, Алексей был не разговорчив, на мои слова ничем не ответил.

Тогда, я подошёл к Анастасии.

– Сидоров: Скоро тебя снимут со списка заключённых, вернут все права, восстановят в звании и должности. Это вопрос скорейшего времени. Как ты?

Анастасия уныло подняла свою голову, услышав мой голос.

– Хуборова: Ты спас меня, да?

– Сидоров: Ну, возможно. Это был лишь мой долг.

– Хуборова: Сомневаюсь, что меня восстановят. Меня уже не интересовало конечное решение комиссии.

– Сидоров: Не говори так! Тут шёл вопрос между твоей жизнью и смертью. Скоро ты выйдешь из этого состояния, всё будет хорошо.

– Хуборова: Я не знаю, в один миг всё казалось, что подошло к концу. А теперь, всё будет как обычно? Не думаю…

– Сидоров: Всё нормально, Настюш.

Она улыбнулась, услышав такую форму имени. Ну, наконец-то её лицо изменилось, сменив то печальное унылое выражение.

– Хуборова: Данислав говорил, что он в НДО решил уйти.

– Сидоров: Думаю, это и так понятно. О чём он думает, я не знаю.

– Хуборова: А Глеб. Не нравится мне он, как и его друг Ефиренко.

– Сидоров: Только не говори, что они тебе не нравятся лишь из-за их обвинений в твою сторону.

– Хуборова: Да нет же, у меня дурное предчувствие насчёт них. Они предали Ващеренского, ушли к нам. Не надёжные они, чувствую, что предадут они нас.

– Сидоров: Сомневаюсь. Приходин сегодня, конечно, был подавлен. А Ефиренко стал новым фанатом Камбериз. Я не думаю, что они предадут как-то нас.

Далее случилось неожиданное. Анастасия. Она протянулась ко мне ближе…

и поцеловала.

– Хуборова: Спасибо тебе, я не знаю чем тебя отблагодарить даже…

– Сидоров: Ничего, пожалуйста. Завтра приступай к работе обратно, министерство тебя ждёт.

– Хуборова: Ты как обычно! Ну, хорошо. Ой, так точно!

Генкома я не нашёл, он просто куда-то ушёл. Понятное дело, от сегодняшнего эмоционального впрыска, чуть не был казнён верный и проверенный офицер.

Я отправился в бар, чтобы немного отдохнуть, много событий за этот день уже прошло. Рядом сидел новичок, по значку видно, что постоянный посетитель Камбериз.

– Новичок: Товарищ генерал?!

– Сидоров: Да сиди, тише. В Камбериз ходишь?

– Новичок: Так точно, очень интересно там.

– Сидоров: Я рад.

Повисло молчание. Опять. Да что за день сегодня такой? Пришлось разбавлять.

По ходу дальнейшего употребления напитков и пищи, новичок разговорился.

Зовут его Маркиз. Нам удалось хорошо так душевно поговорить. Я ему рассказал о своей истории в Красном Союзе и пути становления, а он о своём прибытии сюда, как пришлось ему выживать в анархии Блокстана.

К ночи мы вместе добрались до своих домов. Этот день закончился.

На следующий день мы узнали, что Данислав и в правду намеревался вступить в Братство НДО.

Теперь он состоит в штрафном батальоне НДО и работает. Верхбюро НДО в смятении и не знает, что с ним делать.

Периодически ему проводили допросы, задавали вопросы. Вот в этом и заключалась проблема.

Неужели Данислав совсем не понимает что, будучи в ранее Рукбюро Красного Союза, он теперь не сможет спокойно быть в рядах НДО? С одной стороны это выглядело будто, мы отправили шпиона, и мы очень неумелые. На деле же, безрассудный офицер беглец решил уйти в стан к врагу.

Но не менее забавно это было отображено в издательстве газет Бара 100 Блоков, с учётом проводимого конкурса.

Это было изображено в одном оригинальном виде.

Я в роли учителя кричу своему бывшему ученику, поверженному в ходе схватки: Ты был избранным! Предсказывали, что ты уничтожишь зло! Восстановишь справедливость и мир в галактике, а не ввергнешь её в пламя войны!

Это было забавно.

Не менее забавным было и то, как Данислав вскоре сбежал из штрафного батальона, снова пересёк линию фронта и перебежал к нам. Естественно, его арестовали.

По ходу разбирательства приняли решение его оправдать. Да. Он принёс все извинения, провёл достаточное время на исправительных работах. Но позже он вернулся к работе, но уже в министерстве внешних дел, но по-прежнему

обладал важной информацией по средствам связи.

– Данислав: Вот что ни говори, а место председателя ты занял удостоено, давно было пора.

– Сидоров: Я не таким образом представлял себе такое возвращение в Рукбюро.

– Данислав: Но оно должно было быть, хоть и в таком виде. А вот прикол в газете Бара, это вообще.

– Сидоров: Рад, конечно, что тебе понравилось. В НДО тебя допрашивали же наверняка?

– Данислав: Да, но я ничего им не рассказывал толкового, потому в штрафной отправили.

К вечеру этого дня, Анастасия решила зайти в мой кабинет. Рабочий день подходил к концу.

– Хуборова: Товарищ председатель.

– Сидоров: Насть, добрый вечер?

– Хуборова: Добрый. Как твои дела?

– Сидоров: Я завершил сегодняшние дела, уходить скоро.

– Хуборова: До сна ещё рано. Не хочешь провести вечер, вместе?

– Сидоров: Ну, не против, если настаиваешь.

Вместе с Анастасией мы посетили вечерние заведения Цитадели. Время провели хорошо. Имея при себе достаточно средств с моей заработной платы, я оплатил наши вечерние похождения. Позднее, я решил пригласить её к себе домой, на что она согласилась. Мы провели эту ночь вместе.

Произошло то, что было должно произойти. То есть ничего. На следующий день мы все вернулись к своим служебным обязанностям.

Строить отношения на основе благодарности не лучшая идея, это понимал и я, и она. Но проведённым совместным временем мы были довольны, как никак это было по дружески, не более.

Остальное время наши отношения стали более дружеские и товарищеские, но я поступил на заседании по зову своего служебного долга и справедливости, не более чем.

Часть четвёртая.

Вот и вступила осень 3021 года.

Обстановка на фронте стала кардинально меняться. Благодаря изменениям в тактике наступления, основанные на исправлении прошлых ошибок и недочётов, инициированные Фёдором Викторенко, поступлением новых сил и резервов, мы возвращали утерянные позиции и обращали противника назад.

Нельзя сказать, что всё было идеально отлично, хватало и других бед. НДО не останавливали натиск, на этот раз "маски были сброшены", все мы в открытую давали враждебные заявления в сторону друг друга.

Помимо самого НДО, были под его руководством и другие формирования. Новоявленные полки-кланы, входящие в состав федеративной системы НДО Южный Союз Блокстана ЮСБ, Братский кровный союз БКС. Но наше командование не видело особой разницы в обозначении этих формирований на карте фронта, все они лишь марионетки Язовского.

По своему устройству, Братство НДО представляло собой федеративное формирование, в отличие от унитарного Красного Союза.

Это позволяло им присоединять в свой состав остальные кланы, создавая видимость их прав и свобод под лояльностью к НДО. Недавно, нам довелось узнать о новостях из пределов Братства. Технократический Союз, созданный печально известным Арсеном Фидо был присоединён в состав Братства. Нам довелось узнать, что присоединение произошло по указу Язовского.

Арсен без всяких вопросов одобрил этот указ и ТехСоюз прекратил своё существование, став аннексированным НДО.

Промышленность, которой владел ТехСоюз, была национализирована Братством, что придавало им больше мощи.

Этот спокойный ноябрьский день. Мне поступил звонок из неизвестной линии, когда-то это уже было.

Я решил поднять трубку и ответить.

– Позвонивший: Алло, Сидоров?

– Сидоров: Да?

– Позвонивший: Это Арсен. Ты же рад меня слышать снова, мой старый друг?

– Сидоров: Что тебе нужно?

– Арсен: Слышу, что не очень-то рад. А вот я очень рад тебя снова слышать!

– Сидоров: Я тебя спрашиваю, что тебе нужно?

– Арсен: Знаешь, я хотел просто поинтересоваться. Как друга спросить скажем. Вот недавно, ваши войска напросто бегали трусливо от нас, помнишь? Как Лёша тогда злился наверное, даже забавно было смотреть

за твоей собачьей верностью к нему, и за ним самим, и вашими бойцами. Вопрос в чём состоит, собственно. Вы чего бегали то от нас? Испугались что ли?

– Сидоров: Вспомни НДОшников твоих, которые бегали от наших частей на днях у Деревни-1.

После чего я сбросил трубку, отключив телефон кабинета далее на время. Это уже откровенная провокация. Но зачем это ему?

Войска НДО действительно сами обратились в бегство, в ходе очередной наступательной операции нашей армии.

Если ранее в издательстве "Культ Личности", НДО высмеивала летние события на фронте, а именно действия нашей армии, то теперь этот шум прекратился.

Важно отметить, что к ноябрю 3021 года вооружённые силы Красного Союза были уже совсем другие, нежели были летом этого года в начале третьей войны.

20 ноября был проведён очередной съезд Исполкома. На данном собрании обсуждались успехи Военного министерства в обеспечении достаточных резервов и наличия обученных подразделений. С инициативой Фёдора Викторенко, командование Красного Союза приступило к формированию трёх фронтов.

Учитывая, что война шла не только против НДО, но также против монархистов Синдиката Блокстана и Империи Львов,

разделение армии приведёт к большей упорядоченности и конкретизации в приказах, заметно меняя наше отношение к этому.

После сброса звонка, на заголовках газет Культа Личности мне довелось увидеть нечто. Этот фрагмент мне принёс лично Алексей Вернинский.

Здесь был записан весь диалог звонка Арсена со мною. Вдобавок, тут оказался вопрос заглавными буквами:

А ТЫ УЖЕ ПРОДАЛ ДРУЗЕЙ ЗА ПРАВО ЛГАТЬ?

Рассмотрев, волна негодования прошла по моему телу. Это я продал своих друзей? Но кого именно, и были ли они действительно мне друзьями?

Арсен. Предавший наше общее с ним дело, и вступив на вражескую сторону, прекрасно понимая моё положение, он объявляет меня как старый друг, обвиняет в предательстве своих друзей. Каких друзей?

Его? Или может Полярова, Козловского, Конграмова, Ильева? Про кого он чёрт возьми говорит?!

– Вернинский: Мы не можем оставить это без ответа.

– Сидоров: О каких друзьях он смеет говорить? Все мои друзья – остались со мною, не предали меня, как я не предал их. А он, не стоит ничего, продав себя Язовскому и гегемонии НДО.

– Вернинский: Знаю, Сидоров.

Бар 100 Блоков приступил к ответным действиям в своих газетах. Теперь в мою поддержку активно в диалоге обсуждения выступал Глеб Приходин. Проведя со мной определённого рода интервью, Приходин узнал многое.

Но всё это было откровенной мелочью, не стоящего существенного внимания.

В ноябрьской осени нас осенила новая угроза. Об этом слагались лишь малые легенды, не получившие доказательств.

Но то, что пришлось увидеть нашим солдатам и нейтральным на фронте, причём с обеих сторон войны и даже за пределами её действий,

привело нас к срочным мерам. Это даже сложно объяснить исходя из законов физики или генетики, что-то в таком духе.

Наши солдаты встретили на своём пути людей, которые выдерживали собственным телом обычные смертельные пулевые пробивания.

Конечно, с применением большего боезапаса и использованием тактик заманивания, таких мутантов удавалось ликвидировать.

Эта серьёзная проблема коснулась не только Красного Союза, но и всех остальных бедолаг, которым пришлось их встретить.

19 ноября 3021 РукБюро Красного Союза издало приказ №541 о борьбе с мутированными людьми. Соответствующий приказ был дан органам ВКБ и УКР,

естественно их целью было расследование возникновения этих существ.

28 ноября 3021 года северная армия Красного Союза под командованием Викторенко овладела половиной города Сити-16, взяли Деревню-1 и Порт-1, взяли Клазмор. Южная же армия Кайдаровского укрепилась на Деревне-2 и

вернула контроль над Форпостом-1. Это был успешный манёвр и отличное исполнение плана Комитета Обороны, войска НДО были обращены в бегство из-за неожиданной контратаки с предварительными операциями в тылу противника.

Исключительной особенностью этой атаки является то, что в своих кругах связи, как удалось узнать нашим разведчикам, бойцы Братства сами признали собственное поражение. Эта дата стала одной из самых символичных в истории

третьей войны.

Результат успешной наступательной операции от 24 ноября 3021 года.

Пока большая часть Блокстана находилась в пламени клановых войн, все нейтральные формирования стали вынужденными очевидцами

боёв и столкновений. В связи с большим масштабом воздействия глобальных клановых конфликтов, некоторые кланы и группы решили сформировать собственный демократический союз.

Флаг Соединённых Штатов Блокстана.

Соединённые Штаты Блокстана – демократическое клановое федеративное формирование, расположившееся в некоторых одиночных частях Блокстана. Свою столицу и штаб они установили в Новосити.

СШБ активно взаимодействовало в сфере сотрудничества с монархистами и другими нейтральными объединениями, как на подобии Фламингов.

Старо известный клан Феникса, некогда горячо представлявший своё величие и будущее, был вынужден смириться с глобальными событиями вокруг и сохранять нейтралитет ради собственной безопасности. ЗВЕРИ – как звался клан в 3018 году, сменил название на Фламинго.

Группа Профессионалов, а ныне целый клан, действовал в своих интересах, будучи словно наёмная банда,но сотрудничает с СШБ.

Президент Соединённых Штатов Блокстана провозгласил альтернативу для населения, заявив о возможности демократического развития и создания нового государства, с которым не будет каких-либо войн, ибо государству с народовластием во главе не в интересах развязывать войны, ведь всё станет решать народ благодаря демократическому институту. Нежели существующая авторитарная система в Красном Союзе и Народническом блоке НДО, в котором такой институт и элементы являются проявлением для буржуазной эксплуатации народа.

4 декабря произошли самые сильные волны мутированных солдат на группы всех людей Блокстана, включая наши позиции фронтов.

Появилось больше случаев паранормальщины – багов, когда люди просто застревают в одном пространстве, без возможности покинуть его.

При попытке выйти за её пределы, их неизбежно откидывает обратно в прошлую точку. Некоторым удавалось порвать этот баг и выйти из его воздействия.

Помимо этого, произошла масса террористических актов. Подверглись взрывам, пожарам и спланированному разгрому множество элементов инфраструктуры кланов. Террористы оставляли свой знак и даже листовки: Око Блокстана. Однако их требования в этих знаках были невнятные и даже скорее неадекватные. От призыва сложить оружие, они призывали остальных объединиться против одной силы, будь это НДО, будь это мы или кто-то другой.

Основываясь на этих событиях, президент СШБ Рейгис инициировал начало переговоров с Красным Союзом, и другими формированиями.

Всем сторонам Рейгис предложил принять участие на январской конференции, с целью решить вопросы мирным путём и прийти к всеобщему компромиссу, если не прекратить войну, то хотя бы сократить её масштабы и установить акты, по защите прав населения, находящихся в зоне боевых действий.

Наша сторона согласилась принять участие в январской конференции, на неё должны были отправиться Министр внешних дел Янкиров и его заместитель Данислав.

Но особенностью диалога Рейгиса с Вернинским в Новосити является то, что руководство СШБ подозревает именно Красный Союз в минувших событиях. Рейгис аргументировал это тем, что на территории

Красного Союза терактов практически не было. В ответ, Вернинский объяснил это отлично налаженной работой Ведомств Кланбезопасности и Управлением разведки, что позволило предотвратить все попытки диверсий террористов.

Говоря об Алексее Вернинском.

Этой осенью ещё 4 октября 3021 Генком созвал внеплановое собрание офицеров Рукбюро.

Причиной такой внезапности собрания стали многочисленные срывы запланированных собраний по служебным обстоятельствам.

На этом собрании Алексей заверил нас в оправдании такой особы, как Александра Чернина. Она замешана по делу в участии в сговоре Владимира Ундаша. Совершив явку с повинной, она дала свои показания. Вернинский лично узнал о ней и лично допросил. В результате полученной информации он пришёл к выводу, что таковой вины за Черниной нет. Ундаш обманул её, воспользовавшись служебным положением в армии.

Единогласно Рукбюро согласилось оправдать Александру и снять обвинения в измене.

После этого Александра Чернина была восстановлена в своей должности среднего офицера Военного министерства.

За это время она хорошо лично сблизилась с Алексеем. Они ответили друг к другу взаимностью. Но мне пришлось стать посредником их отношений, о которых знали все офицеры Рукбюро и даже Исполкома.

Практически всегда Вернинский и Чернина находились вдали от друг друга, вызвано это было служебными обстоятельствами.

Генкому требовалось то разъезжать, то находится в штабе командования. Чернина зачастую находилась на передовой.

Общались они по связи и даже письмам. Генком отправлял ей подарки.

Удалось познакомиться и мне с Александрой, так как в этот раз моя командировка располагалась в её военной части.

Так, я стал посредником в их отношениях.

Мне приходилось передавать письма Черниной, а её Вернинскому. Отправлял я их, пользуясь должностью Председателя.

Отличительная особенность этих отношений в том что, несмотря на ярко выраженную взаимность в них, они были обрушены ещё в самом начале. Алексей и Александра постоянно не могли найти компромисс в своих отношениях.

О каких отношениях в грядущей совместной жизни могла идти речь, если они ссорятся на пустом поводе уже в переписке?

Они действительно искренне находились в гневном и подавленном состоянии по ходу каждой новой ссоры, которую мне приходилось видеть. Если произошла ссора, то Вернинский начисто закроется ото всех, что могли заметить наши офицеры, при попытке зайти к нему по определённому делу. Но однажды слова Алексея во многом удивили меня.

Конечно, все его товарищи, включая меня, знали его бывалую эмоциональность. Наряду с этим, человек он требовательный.

Являясь руководителем крупнейшей в Блокстане фракции, он начинал с малого бойца скромной группы. В этой группе её прежний лидер совершил предательский шаг, сдав своих на угоду другим, ради собственного выживания.

Молодой Вернинский решил возглавить остатки группы и основал новую, назвав её Красный Союз. Постепенно, но им удалось мало того, что выжить в реалиях непростых 3016-3017 годов первого становления, но и подняться дальше.

Да, на пути Красного Союза встали монархисты Берзихова, которым Вернинский отказал в ультиматуме присягнуть императору.

Во времена первой войны против НДО 3018-3019 годов Красный Союз сохранил свою идентичность и право на суверенитет.

Вернинский показал себя как абсолютно преданный своему клану человек с лидерскими качествами, но показавший своим бывшим товарищам не самые лучшие свои качества, из-за чего куча людей за пределами клана его осуждают, и даже ненавидят.

В декабре 3021 года, мне пришлось зайти к нему лично в кабинет, поскольку меня он самостоятельно вызвал.

Увиденное позже, удивило меня. Стойкий офицер, прямо передо мною находился в упадочном положении, всяко потерявший смысл жизни.

Алексей рассказывал мне об очередной ссоре с Александрой, о том, как она даже не попыталась понять его.

– Вернинский: Сейчас бы выпить чего-нибудь такого крепкого или вкинуть наркотики, забыть обо всём и помереть…

– Сидоров: Алексей, всё закончится. Сейчас тебе просто нужно пройти этот небольшой временной период.

– Вернинский: Что закончится?

Приходилось видеть и такое. Но, как и с очередной ссорой, она закончилась и пара пришла в нормальное состояние.

3021 год подходил к концу. Уже по годовой традиции, мне поручили написать статью для граждан Красного Союза об итогах уходящего года.

Из этого можно выделить непосредственную явную клановую пропаганду, которой хватало абсолютно везде. Каждый хвалил себя на фоне остальных. Но пропаганда всегда основана на определённой правде. Это определяет её. Чем больше информация правдива по своей сути и чем больше пропаганда указывает именно суть передачи своей информации, тем эта пропаганда ближе к истине.

Но каждый из нас ограничен границами допустимости пропаганды. Если ты стремишься сказать правду со своим уклоном, то ты больше парализован, чем тот, кто менее ограничен этой допустимостью, ибо он говорит ложь в чистом виде.

Но чем чудовищнее ложь – тем охотнее бывает в неё верить, и чем сильнее она распространяется, тем сильнее разгорается мировой пожар.

3022 год. Этот год я считал новой надеждой. Он должен был стать финальным, показательным. Что-то я чувствовал в нём. Он должен стать особенным. Возможно, я был прав.

2 января нас потрясла новая новость. Центр информации подвергся атаке диверсантов, канал связи войск фронта

оказался под угрозой, но благодаря внимательности ВКБ и УКР, диверсия была сорвана, а зачинщики задержаны.

Ими оказались люди из Синдиката. Их цель и мотивы понятны, нанести существенный удар по связи фронта.

Но найти кодовый доступ, местоположение главного центра, а самое главное проникнуть в охраняемый объект. Как им это удалось?

Мой друг, самый первый человек, который помог мне выжить в этом новом мире, оказался замешан в этом. Данислав снова бежал из Красного Союза.

Из полученных данных из допроса удалось узнать, что Данислав оказался завербован сторонниками Ващеренского. Как стало ясно,

Данислав дал диверсантам всю необходимую информацию для проникновения на объект и его взлома.

Это второе его предательство.

Если человек предал один раз, что ему мешает это повторить вновь?

Мне удалось связаться с Даниславом по телефону со скрытого источника звонящего.

– Сидоров: Данислав, это ты дал Синдикату наводку?

– Данислав: Нет, Сидоров, просто мой кабинет с важными документами смогли обокрасть.

– Сидоров: Ты можешь это доказать?

– Данислав: Нет… Этого доказать я не могу, но это правда.

– Сидоров: Факты говорят о другом. Даже если документы и взяли, то использовали приказ, без него на объект проникнуть без штурма невозможно.

– Данислав: Сидор…

– Сидоров: Мне же придётся составлять дело на тебя, Данислав!

– Данислав: Меня это совершенно не волнует, я тебе ещё раз говорю, мне это безразлично. Сейчас я среди других людей, кто действительно борется за свободу. Помнишь, как мы с тобой за это вместе бок о бок жили и ходили по Сити-16?

– Сидоров: Данислав, это было так давно. Свободных больше нет.

– Данислав: Да, их более нет. Но Ващеренский и его люди действительные потомки этого дела, но с более совершенным взглядом на реальную действительность.

– Сидоров: Данислав… Ты что, ушёл в Синдикат?

– Данислав: Я ещё думаю. А что?

Это легкомыслие. Прошлым летом он спокойно перебегает к НДО, а теперь вовсе к монархистам.

– Данислав: Сидор, ты слишком зациклен на этом клане, Красном Союзе котором. Это того не стоит.

– Сидоров: Ты сейчас понимаешь, что говоришь?!

– Данислав: Что Сидор? Я же говорю, ты зациклен. Сам поверил во всю пропаганду, которую сам и пишешь. Здесь всё не так, как пишется у вас. Здесь нет анархии, нет постоянных бунтов, нет вечного беспорядка. Здесь живут свободные люди на свободной территории, для которых самый главный смысл жизни – их свобода.

– Сидоров: Это всё после того, как ты проработал в Красном Союзе? Скажи мне, ради чего ты так трудился в верхушке власти? Ради чего?

– Данислав: Было весело и интересно, пока Лёха не начал давить. Он на тебя кстати тоже давит, если не замечаешь.

– Сидоров: Я не хочу больше слышать о тебе…

– Данислав: Мне печально видеть то, в кого ты превратился, Сидоров. Жаль. Я ушёл из Красного Союза потому, что с его победой будет полностью уничтожена вольность и свобода, которая была нам дана. Ты ей жертвуешь, а потому и страдаешь, теряешь своих друзей. Вспомни мои слова в нужный момент. Пойми, на чьей ты стороне.

Звонок подошёл к концу. В этот момент Люцер решил навестить меня. Он в курсе всего дела по Даниславу. Выслушав меня о звонке, он добавил свои нотки про Данислава.

– Люцер: Ты бы знал, как он ругал Вернинского ещё прошлым летом. Анастасия его поддерживала в этом. А мне приходилось лишь наблюдать. Но теперь уже ничего не скажешь.

15 января прошёл очередной съезд Исполкома. Алексей Вернинский поздравил всех с наступившим 3022 годом и отметил новые грядущие цели.

Но помимо этого, важной частью собрания была новость об успешном выполнении операции агентов Управления Клановой Разведки в Синдикате. При непосредственном участии и спланированном исполнении Николая Шеброва с Фёдором Викторенко удалось полностью уничтожить центр связи войск Синдиката и провести взрывы важных объектов инфраструктуры, в том числе заполучить важные документы. Эта операция является ответным ударом за попытку людей Ващеренского взломать нашу систему связи.

Эта новость обошла весь Блокстан. Реакцией НДО стало усиление надзора над призывниками, и вступающих людей в Братство.

Новость прошла и в Камбериз.

– Сухов: Ну и гады…

– Сидоров: Кто?

– Сухов: Ну, этот, Красный Союз.

– Викторенко: Ты бы повежливее обращался?

– Сухов: С кем повежливее? С такими чертями, как вы?

Леонид Сухов явно разозлил Фёдора своими словами и мнением об этой операции. После, Сухова едва не арестовали и не приговорили к соответствующей ответственности, если бы я не вмешался.

– Сидоров: А когда совершали такие диверсии в нашем клане, это тебя не волновало?

– Сухов: …Своими кланами ты испортил Камбериз.

– Сидоров: Почему? Сближение Камбериз с Красным Союзом напротив, улучшило положение.

– Сухов: И привело к изгнанию известных личностей? Я помню Полярова, Конграмова, Козловского. Как же с ними было весело и уютно, пока их не изгнали. А выгнали их из-за клана.

– Сидоров: Их выгнали за дело.

– Сухов: А ещё эти реформы… Зачем они?

– Сидоров: Ты так ничего и не понял, Лёня!

Такой душераздирающий диалог продолжался довольно внушительное время, но далее мне удалось успокоить Сухова.

Он был один из первых пользователей и фанатов Камбериз, которых я не хотел терять. Или может потому, что у меня достаточно терпения?

Говоря о Григорском.

Вскоре после своих загулов по Блокстану и попытке жить по прошлому образу жизни, он решает вступить в ряды Красного Союза.

Как это бывает с любым вступающим – он проходил проверку, и ему предоставили к изучению клановые документы, в виде Устава.

Но спустя пару дней он нарушил основные постулаты общения.

Сквернословие является ненадлежащим для кланслужащего гражданина

Красного Союза, которое свойственно лишь недостойному обществу.

– Диганов: Хорош ругаться, а?

– Григорский: Да ты не указывай мне! Как считаю, так и буду говорить. Я прошёл через многое сквозь огонь и воду, и ты, будешь мне ещё указывать?!

– Диганов: Понятно. Товарищи, уведите его.

Недолго Григорский был на клановой службе, уже следом он подал заявление об уходе. Он снова надумал вернуться к прежнему образу жизни. Помешать ему в этом мы не смели. В отличие от Данислава он не пошёл на предательство.

Зима подходила к концу. Вернинский постоянно говорил, что клановая война скоро подойдёт к концу с победным концом для нас.

В это хотелось верить. Бои против НДО уже не такие, как в первые месяцы войны. Наша армия обрела необходимый боевой опыт и главным образом приобрела плановую тактику наступлений и обороны, обрела новое компетентное командование.

Я, как и многие офицеры чаще оставались в тылу боевых действий. Но именно мне первым, после Генкома, приходили сводки о произошедшем наступлении или столкновении. Сравнивая сводки конца зимы 3022 с сводками лета 3021 разница видна на лицо.

Но одно не давало мне покоя. Что если я не прав в своих действиях? Сомнения в правоте моих действий я опровергал собственным самоанализом.

Но слова Данислава, моего самого близкого друга, но уже предавшего меня, повергли меня в новые витки сомнений.

Однако работы по службе хватало, думать о таких мелочах было попросту некогда. До очередного сна.

Конец пятого тома.

Эпилог.

И снова сны. Снова она. Ныне сны уже не так запоминаются, как это было ранее.

Вместе с ней я находился в комнате аудитории университета. Мы отпросились по важному делу, но открыв дверь и выйдя наружу, мы оказались в метро.

Она кричит мне, чтобы я следовал за ней в поезд. Но она быстра и легка, что я едва мог догнать её.

Поезд тронулся, она уже в нём, а я не могу добраться до него, переходя, словно бесконечное пространство до него.

Я проснулся. Очередная бессмыслица.

Первая зима нынешнего 3022 года прошла довольно быстро, уже вступила весна.

Работы становится меньше, наступает период затишья на фронте.

Все эти съезды, собрания, учения клановых войск, на которых я по своему статусу обязательно должен быть.

Фанаты Камбериз, которые ждут и не дождутся новинок от своего автора.

За прошедшее время пост председателя ведомства внешнего надзора Кайдаровский уже покинул. Оставив за собой заявление об отставке с желанием уйти на пенсию, его никто не остановил. Он принялся жить

спокойной мирной жизнью в одном из восточных населённых пунктов, в Западной Деревне.

Иван Диганов следом подал своё заявление об отставке. Он был намерен устроиться на работу в Западную деревню и мирно существовать, даже этому мы не могли помешать.

Мирная жизнь вдали за линией фронта продолжает налаживаться. С развитием клановой экономики, мы уверенно двигались к государственному устройству. Ассортимент рынка смешанной экономики, появление первых услуг Жилищно-коммунальных услуг, магазины одежды. Создание подобных государству институтов власти, развитие судебной и исполнительной системы.

Появляются первые предметы обмена, валюта, деньги.

Однажды Глеб Приходин поднял вопрос о большем расширении имущественных отношений, расширение понятия рынка, закрепление частной собственности законодательно. Проще говоря, стал инициатором рыночных реформ.

Привлек Приходин также сотрудников Министерства Строительства и Инженерии, для дальнейшего обустройства Цитадели, чтобы обратить её в крупный город наподобие Сити-16.

Всё шло успешно до тех пор, пока на процесс его реформ и строительства не обратили внимания из отдела политической работы.

Комиссар Щерменков всерьёз начал расследование дела по реформам Приходина. По итогу он пришёл к выводу, что реформы, а равно

следующие строительные работы по Цитадели являются отходом от постулатов Красной идеологии, и есть реставрация эксплуататорского

буржуазного режима.

Щерменков подал соответствующий рапорт к Политкому Тарасиму и Генкому Вернинскому. Вскоре Приходиным занялись офицеры ВКБ.

Вернинскому не удалось отговорить Приходина от работ по Цитадели и реформ. Даже проведя разговор с ним лично, по поручению

Алексея, мне не удалось образумить Глеба от таких стремлений.

Вопрос был очевидным, уже вскоре Приходин покинул ряды служебных обязанностей в Красном Союзе.

Кажется, что слова Хуборовой становились явью.

Пока был решён вопрос с Приходиным, комиссар Щерменков продолжил свои копания в работе и биографиях остальных офицеров.

Так, он угрожал подать соответствующий распорт в Рукбюро на Викторенко, за его неординарный взгляд на войну.

Своим наблюдением я заметил, что он желает докопаться и до меня.

– Сидоров: Алексей знаешь, если этот Щерменков решит докапаться до меня, то я дам приказ в Мин.Опер.Дел на его арест за злоупотребление уставом.

Правда, позже Щерменков таинственно исчез. Как видимо, решил сбежать. Почему? Не было ясно. На душе лишь было спокойнее,

что не будет этого нарушителя порядка.

Между тем, друг Приходина Егор Ефиренко внезапно покинул пост в Исполкоме. Оставленное им письмо обратило самого Вернинского

в шок от такого поворота.

Ефиренко ушёл к Ващеренскому. Свои действия он оправдывает тем, что там находятся его друзья, которых он не смог оставить.

С этим мне пришло воспоминание о нём, как я когда-то вёл с ним разговор ещё в Камбериз.

– Сидоров: Они могут звать меня кем угодно. Но разве они мне друзья, раз так поступили со мной? Я не вступал ни в какое восстание в Красном Союзе, а стойко и верно исполнял свой клановый трудовой долг, нежели они, поддавшиеся страстям.

После такого они меня предавшим считать станут? Их предал не я, они сами предали меня.

– Ефиренко: Для тебя Красный Союз дороже друзей?

– Сидоров: Вовсе нет. Все мои друзья рядом со мной, мы вместе. Они не предали меня, а я не предал их. Весь Красный Союз

для нас общая цель. Я бы мог пойти за Поляровым, поддержать его. Однако нет, я не предавал самого себя, и не предам.

– Ефиренко: Я восхищён тобою, Сидор… Я бы не смог, наверное, такой выбор сделать в эту пользу.

Ефиренко сделал свой выбор в пользу своих друзей в Свободном Синдикате. Для него это оказалось важнее.

В шоке находился сам Викторенко, который тоже с ним хорошо сдружился. Совершенно неверно сказать, что у Ефиренко не собралось товарищей в самом Красном Союзе.

Хуборова оказалась права и проницательной.

Но война продолжалась.

Ради чего она идёт? Ради уничтожения неверных нашей идее?

Но в чём она заключается? Все мы руководящие офицеры Красного Союза должны с точностью понимать, за что ведём борьбу и ради чего трудимся. Мы работаем во благо торжества равного и справедливого общества, которое нужно построить, чтобы вновь не опрокинуться в грязь анархии 3016-3017 годов. Но разве мы только одни?

Народное Движение Освобождения – стремятся к воссоединению всего континента под властью пролетарской вооружённой силы. Но если говорить точнее, то тоталитарной профессионально-вооружённой силы.

Монархисты Империи Львов – стремятся к созданию монархического государства в Блокстане, с абсолютной властью своего монарха Берзихова.

Всё ещё остаётся некоторой загадкой, почему бойцы империи так верны своему императору. Хотя большое количество

заговоров в его власти и не высокая мотивация его армии говорят о не лучшем всеобщем настрое.

Свободный Синдикат – их цель создание свободной территории в Блокстане. Очередной осколок наследия анархии, но Ващеренский заставляет поверить ему остальных, что модель кланового устройства Синдиката заключается в том, чтобы не приходить к государственной стадии развития, а остаться на прежней, но совершенствуя её.

Соединённые Штаты Блокстана – совершенно другая модель. Они считают, что уже перешли стадию “кланодарства” к государству.

Их экономика основана на свободной частной собственности, наличие конкуренции, борьба с монополией. Под собой они объединили многие нейтральные кланы, которые оказались по неволе в огне наступившей третьей войны.

Провозгласив за собой штаты, кланы решили объединиться в единую формацию.

Красный Союз не стремился к воссоединению всего континента под своей властью, в этом наше основное отличие от гегемонии Язовского. Мы стремимся к созданию отдельного государства на территории Блокстана, которое бы могло взаимодействовать с прочими формированиями. Но этому нам мешают идеологически настроенные НДО, а также монархисты империи. Неужели среди всего нельзя найти компромисс?

Со временем я понимаю, насколько длительным будет идти процесс движения к определяющему нашу реальность будущему.

За уходом старых офицеров приходили новые, не менее подававшие надежду на дальнейшее развитие.

Однажды Вернинский обратился ко мне, мы решили обсудить вопрос войны, что она представляет собой и ради чего она идёт.

Алексей твёрдо убеждал меня, что любая война ведётся в интересах властвующего капитала. Гибель солдат, людей в драке за территорию – есть доход для финансирующих эту войну людей. И пока во всём мире рабочий класс не возьмёт власть в свои руки, то войнам не придёт конец.

Как аргумент, Вернинский пользовался содержанием книги о вымышленном мире. Та же самая книга, которой увлекался Арсен.

В ней говорилось о том, как в настоящем современном мире вспыхнул новый конфликт на пространстве, развалах былой страны.

Одна республика погрязла в переворот и хунту, чем вызвала сепаратизм на другом краю своей территории. Не согласных на краю новая власть решает устранить, на это она тратит года, пока ближайший сосед не решает вступиться за этот край.

Генком уверяет, что это является примером яркой войны буржуазного типа. Я тоже увлекался этой фантастикой, но оказался категорически не согласен с Вернинским.

– Сидоров: А как же война, которую мы сейчас? Она что из себя представляет?

– Вернинский:. Это идеологическая война.

– Сидоров: Но в обеих вариантах всё началось из-за обстрелов на границе. Только здесь устраняют несогласных, а в нашем варианте…тоже несогласных с идеей.

Впервые, но с Генкомом прошёл спор на повышенном тоне, пока я не обратил его к спокойствию.

– Сидоров: Спорить будешь? Спор не решает проблему и не даёт ответов.

Но эта ситуация оставила на мне значительный осадок. Никогда меня не притесняли здесь по этому взгляду, до этого момента.

С тех пор, как Данислав дал мне свои слова, мне пришла мысль принять новое, важное решение. Над этим я раздумывал целые месяцы, начиная со 2 января до наступившего осеннего апреля.

30 апреля 3022 года стало для меня важной датой. Я уже сообщал Алексею о намерении уйти, но мне не одобряли.

Теперь, я был намерен просто уйти. Я не хочу, чтобы я упоминался в истории. Перед уходом я встретил Фёдора, увидев меня с вещами и понимая, что я желаю сделать, он смотрел на меня шокировано, но понимающе.

– Викторенко: Сидор?…

– Сидоров: Я ухожу.

– Викторенко: Почему.

– Сидоров: Я прошу без шума.

– Викторенко: Без шума.

– Сидоров: Я давно хотел покинуть это место, на самом деле говорил об этом ещё товарищу Генкому.

Я хотел уйти тихо и без особого шума, мне не нужно какое-то особенное обращение или добавляющая суета касательно моего ухода.

Ухожу, потому как работу считаю завершённой и не хочу более здесь находится.

– Викторенко: На самом деле это было видно ещё тогда, когда ты сделал заявление о прекращении работы над Камберизом.

– Сидоров: Значит, ты всё понимаешь.

– Викторенко: Куда ты теперь?

– Сидоров: На запад. В степной. Я займусь фермерством. Для этого у меня есть средства.

– Викторенко: Я пойду за тобой.

– Сидоров: Я не собирался идти туда с кем-то ещё.

– Викторенко: Сейчас я сам потерял смысл нахождения здесь. Подам в отставку, уйду в Камбериз работать.

– Сидоров: Дело твоё, но я бы не хотел твоего ухода из армии. Ты ещё нужен здесь. Одна просьба к тебе.

Сообщи о моём уходе остальным офицерам сам. Не нужно поднимать тревоги или что-то в этом духе, чтобы никто мне не преградил дорогу.

– Викторенко: У меня создаётся ощущение, что после всего, ты меня просто отталкиваешь, Сидор.

– Сидоров: Тебе кажется. Выполни мою последнюю просьбу.

Сказав свои слова другу, я ушёл. Люцера я так и не встретил. В последнее время у него наблюдаются проблемы со здоровьем,

из-за чего он чаще проводит время в больнице. Но должность министра за ним всё ещё стоит, судя по всему временно.

Уехать за пределы Цитадели оказалось просто. Видимо, Федя выполнил мою просьбу. Проверяя мои документы, пограничный пункт востока без проблем пропустил меня.

Он заселён не так сильно, как огромный Сити-16, или как город Цитадели.

Теперь я начинал новую жизнь. Я присматривал это место ещё ранее, во время своих поездок по командировке.

Степь. Вокруг одна степь и небольшой городок. Реки вокруг, не такие крупные, как к северо-западу.

Пришлось развивать навыки земледелия с нуля. Благо сразу нашёлся человек опытный, решивший мне помочь.

За быстрые недели я овладел средними навыками работы на ферме. Позже, я решил трудиться над этим один.

Периодически, но появлялись воспоминания яркой службы, мои прошлые товарищи. Теперь я оставил их, уйдя сам.

Начинал с простой походки по неизвестному городку, а теперь собственноручно покинул его и живу в глуши равнин.

Однако меня это вполне устраивало. Покой. Пожалуй, вот чего я желал найти.

Моё спокойствие прерывали кошмары, которые мне периодически снились. А снились мне они часто.

Отголоски воспоминаний, яркие жизненные события часто сверкали в них.

Но я никак не могу избавиться от неё!

Что ей от меня нужно? Я даже не знаю, как её зовут, не запоминаю её отличительную внешность, кроме её кажущегося прекрасного лица и чёрных волос.

За такое время я даже научился действовать сам во сне, стал задавать ей вопросы. Спросил, как её вообще зовут, но ответа мне не подавали.

В очередном сне мне приснился клановый парад, но совсем не такой, какой мог быть. Это больше похоже на выпускной какого-то училища.

Все вокруг молодые ребята и девушки собрались, чтобы провести последний танец перед уходом во взрослую жизнь и работу.

Тогда, я должен был выполнить важную роль. Но я отошёл ото всех и стоял один, сам наблюдая за ходом событий. Вспоминая моё самочувствие и настроение, я желал поскорее закончить всё это и уйти, из-за разговора с одним человеком во сне моё настроение резко ухудшилось.

Но в один момент все стали вдруг переспрашивать друг друга, пока их взгляд не дошёл до меня самого.

– Девушка: Эй, ты же должен участвовать в этом?

– Сидоров: Ну…

– Девушка: ТАК БЫСТРЕЕ ИДИ ТУДА!

Девушка меня толкнула в спину, указав куда идти. На этом сон закончился, опять. В этот же день 19 июля, к моему домику приехала служебная машина.

Вспомнили что ли?

Но её вёл исключительно один человек. Я думал, что это будет Викторенко. Но это оказался совершенно не он. Всемиров. Это был он.

– Всемиров: Хорошо устроился, Сидор. Так тихо вокруг. Рад тебя видеть, дружище.

– Сидоров: Ну, здоров будешь Сёма. Здесь спокойно.

– Всемиров: Я бы тоже хотел так отдохнуть, правда, не здесь, а на море. Жарковато в Степном летом.

– Сидоров: Я привыкну.

– Всемиров: Так ты в отставку ушёл, выходит?

– Сидоров: А по мне видно?

– Всемиров: Вроде как…

– Сидоров: Что-то случилось Сёма, раз приехал?

– Всемиров: Навестить тебя я пришёл. Хорошо ты так карьеру закончил.

– Сидоров: Ты бы лучше консервных банок принёс с КамЦеха, давно их не пробовал.

– Всемиров: Сам съезжай в Цитадель и купи их. Ну, извини, конечно. Хотел сказать, что ты был самым лучшим нашим участником. Как сослуживца тебя мы всё равно все помним. Меня-то самого Вернинский лишил удостоверения офицера Исполкома, потому я в гражданке. Но по связям у меня хорошо. Мне кажется, что тебя это заинтересует.

– Сидоров: Что это?

Всемиров предоставил мне документы. В документах фигурирует чрезвычайный приказ Ведомства оперативных дел Республики Блокстан

от 26 июня 2018 года. Помимо всей остальной воды, моя фамилия здесь чётко указывалась, наряду с моей фотографией.

"Дело было поручено Майору Внутренней Разведки ВОД Сидорову Антону Павловичу", – выделено в конце, что привлекло моё внимание.

– Всемиров: Антон.

Тут меня осенила память, это имя мне кажется сильно знакомым. Выходит, что это и есть моё имя!

– Сидоров: Откуда у тебя это?

– Всемиров: Викторенко подогнал, просил передать тебе.

– Сидоров: У него тогда это откуда?!

– Всемиров: Ты же знаешь, в Управлении Кланразведки он важная персона. Сейчас он уже в Комитете Обороны работает в основном, но до резкого перевода в должности его резидентура в НДО раздобыла этот документ. Язовский был очень заинтересован в научном комплексе на востоке. Но проникнуть вглубь всего комплекса им не удалось, не найдены входы.

– Сидоров: Был?

– Всемиров: Забыл ещё упомянуть. НДО исчезло начисто.

– Сидоров: Чего?

– Всемиров: Говорю же, НДОшники исчезли начисто.

– Сидоров: Как это исчезли, сквозь землю провалились?

– Всемиров: Похоже на то. С их позиций просто исчезли люди, ставка НДО пуста. Ощущение, что они все испарились в воздухе.

– Сидоров: Сёма, ты шутишь или что?

– Всемиров: Я бы не стал шутить над этим, Сидор. Потому я и здесь.

НДО исчезли? Очередная паранормальщина. Не может человек, а именно целая куча исчезнуть.

– Сидоров: И что ты от меня хочешь?

– Всемиров: Этот документ разгадка к этим процессам. УКР и ВКБ занимались вопросами паранормальщин в Блокстане. Мы полагаем,

что эти процессы косвенно связаны и исчезновением НДО. Наши войска исследуют эти пустые территории, оставленные после НДО.

Всё как обычно, простые мирные жители. Жизнь налаживаем, хоть монархисты тоже приступили к разведке.

Ты – не просто так здесь упомянут. Нам нужна твоя помощь Сидоров, как никогда.

– Сидоров: Я вообще-то тут отшельничеством занимаюсь, гляди?

– Всемиров: Мы это знаем. Но ты нужен, должно быть, ты наверняка знаешь что-то.

– Сидоров: Я только сейчас узнал своё возможное имя, что я могу ещё знать?

– Всемиров: Всем осознающим своё прошлое так кажется. Но если показать на детали, то память будет приходить. Она не стёрта

полностью, Антон.

– Сидоров: Теперь ты меня этим недоказанным именем зовёшь?

– Всемиров: Отпечатки совпадают, между прочим. Что в этом документе, что в официальных документах в Красном Союзе о твоей биографии. Это точно ты.

Слова Сёмы не давали весомых ответов на вопросы, которыми я задавался годами ранее. Освободив себя от кланового бремени, я снова могу приступить к поискам ответов. Сёма в этом хочет помочь, но теперь моя роль гораздо важнее, чем тогда.

– Всемиров: Я должен тебя отвезти на западный научный комплекс. Перед этим мои люди дадут тебе больше документов. То, что я сейчас тебе принёс лишь малая часть информации о тебе.

– Сидоров: О себе хоть что-то находил?

– Всемиров: Да. Я гражданский. Был.

– Сидоров: Что значит был?

– Всемиров: До глобального сброса. Поехали уже, Антон. Наплюнь на это хозяйство.

Я решил согласиться. Сев в машину с Сёмой, он продолжил свой рассказ и погрузил меня в их план.

Управление Кланразведки подверглось резким кадровым изменениям. Фёдор Викторенко совсем недавно с Николаем Шебровым раздобыли эту важную документацию, выхватив её из рук НДО. Но едва ли Фёдор начал выстраивать линию хронологии, как Рукбюро издало указ о его переводе в Комитет Обороны, якобы по причинам его повышенной значимости на фронте.

На Шеброва же было совершено неудачное покушение, о котором, как оказалось, он предполагал. После этого он ушёл в подполье.

Сейчас Викторенко сделал вид, что забыл об этих документах. Хоть Сёма не является офицером Исполкома, он связан с УКР, будучи её агентом. Находясь под видом гражданского Красного Союза, он продолжал свою работу в агентуре.

Сейчас он везёт меня на научный комплекс, где с отрядом УКР мы начнём продвижение вместе. Мне он даёт особую роль, считая, что я смогу разгадать эту тайну.

Откуда мне знать обо всём этом? Но чем отшельничать на западной степи, лишний раз прогуляться на другом краю не такая уж и плохая идея!

Авантюризм просыпается во мне. Наш путь практически никто не преграждал, всякий пропускной пункт просто не останавливал

нас надолго, как увидят удостоверение, которое им показывал Всемиров.

– Всемиров: Это Федька мне удостоверение сотрудника ВКБ достал. С ним мы без проблем доедем до Сити-18.

Всё было так, как уже договорил Сёма. Нас действительно пропускали бойцы Красного Союза. К моменту приезда в Сити-18, Сёма связался с остальными людьми по рации. В комплекс мы едем не одни.

– Всемиров: Мы будем подниматься в гору.

– Сидоров: В какую гору?

– Всемиров: В Пиромс. Так она названа. НДОшники что-то пытались там исследовать, может даже смогли зайти внутрь бункера в горе.

– Сидоров: Бункера?

– Всемиров: На самой вершине горы расположена установка. Язовский ничего про неё, правда, не говорил, как и его люди. Сейчас, когда все они с Братством загадочно исчезли, нам ничто не преграждает путь до этого бункера. Мы должны узнать, что там находится, Антон.

В районе пригорода Сити-18, где мы смогли найти остальных людей отряда, пограничный пункт нас не желал пропускать.

После предоставленных документов, сотрудники попросил Сёму выйти из машины для тщательного осмотра, это касалось и меня.

При себе у меня не было документов. В машине у нас лежало много оружия и снаряжения, которое Всемиров собрал для нашей экспедиции в восточный комплекс.

Однако меня можно было узнать по внешности, как-никак бывшее руководящее лицо.

– Боец: Вы товарищ Сидоров?

– Сидоров: Верно.

– Боец: У нас приказ на ваш арест.

– Всемиров: Это ещё почему?

– Боец: Не двигаться, вы как соучастник этой диверсии тоже арестованы. Вы оба подозреваетесь в клановой измене. Прошу вас не оказывать сопротивления.

Нас окружили, даже оружие вытащить не получится.

– Всемиров: За что?!

– Боец: У нас приказ.

Неожиданно, на окруживших нас бойцов обрушился огонь. По ним началу стрельбу люди из соседнего холма. Перебив всех, они подошли к нам.

– Диганов: Мы от Викторенко.

– Всемиров: А я всё думаю, когда вы появитесь. Но тебя Иван, я не думал увидеть. Ты же в деревню уехал. И что это было?

– Диганов: Викторенко сам ушёл в подполье. По Красному Союзу пошли чистки. Мы даже не имеем объяснения, почему.

Но задачу мы выполним, как только наши заинтересовались комплексом, так стали появляться преграды. Викторенко всегда считал, что это неспроста. А в деревне меня чуть не расстреляли пришедшие за мной офицеры ВКБ.

– Всемиров: И я того же мнения. Теперь нам некуда отступать Антон?

– Сидоров: Верно…

Люди Викторенко конфисковали машину из этого пограничного пункта, и мы вместе поехали дальше.

Приехав на территорию комплекса, здесь располагались маленькие городки. Согласно данным Язовского ещё в Совете КНР, здесь никаких людей не было, и не должно быть. Но увиденное нашими глазами и услышанное ушами заставило нас считать иначе.

Зачастую по мере исследования города и движения по маршруту к Пиромсу нас встречали разные видения и голоса. Они звали нас в другие переулки. А видениями были люди, обычные мирные жители. Они просили нас подойти к ним поближе. Некоторые пытались нас прогнать. Но у них даже нет физической оболочки! Это уже большая паранормальщина, чем была раньше.

Блуждание длилось длительно, приходилось устраивать ночные привалы с дежурством. Благо, набранных припасов Сёмой нам хватало всем.

Между тем мы уже близко приблизились к Пиромсу, минуя АЭС.

Вход в гору находился под дозором вооружённых людей, охранявших огромные двери-ворота вовнутрь горы. Судя по нашивке – это были солдаты Свободного Синдиката.

– Всемиров: А они, что тут, чёрт возьми, делают?!

– Диганов: Ну не только мы интересуемся наукой, Сёма!

– Сидоров: Как прорываться будем?

– Всемиров: Можно взрывчатку скрытно заложить, под прикрытием. Взорвать и двинуться. Либо скрыто, под прикрытием скажем.

– Диганов: У меня есть идея получше. Шмеля хотите?

– Сидоров: Что-то знакомое.

– Диганов: Ага! Я ещё, когда в Профах был, стрелял со шмеля, убойная штука. Мы старую фабрику штурмовали. Вот дураки там были. Но беглые ещё те.

Погодите. Так Диганов был среди Профов?

– Сидоров: Это ты стрелял в нас?

– Диганов: В кого нас?

– Сидоров: 3018 год, зима, старая фабрика. Мы остатки группы Свободных с Забиром и Григорским сидели в крепости, отстреливаясь от Профов. Как выстрелили со шмеля, мы разделились.

– Диганов: Это получается, я в тебя стрелял тогда? Никаких Забиров и Григорских я не знаю, мы выполняли заказ.

– Сидоров: Какой заказ?

– Диганов: От заказчика, от кого же ещё? Нам обещали приличные условия проживания и местоположение в Профессионалах за голову лидера Свободных.

Диганов был из Профов, которые чуть не убили нас тогда. Из-за них погиб мой друг Забир. Злость переполнила меня, я направил пистолет в его сторону.

– Всемиров: Антон, не время сейчас это разбирать! Дело годовой давности, сейчас он уже..

– Диганов: Я не убивал Забира, Сидор! Не убивал! Мои люди подошли тогда уже после первого отхода. Мне реально стыдно за прошлую тёмную работу, пока Алексей не вывел меня из этой дыры.

– Сидоров: Вернинский тоже из Профов?

– Диганов: Нет, это вообще не так. Опусти оружие, прости, но я не виноват в гибели Забира, если он тебе так важен.

Иван Диганов был моим товарищем и примером для подражания за время службы, а теперь я узнаю, что он мог быть потенциальным

моим убийцей. Но они были правы, дело прошлого.

– Сидоров: Забирон знал многое, возможно даже мог бы объяснить об этом комплексе. Именно он упомянул о глобальной катастрофе.

– Диганов: Так вот почему заказ на него представлял такую важную роль. Ну ладно, я приступлю к нашему плану. Отойдите, шмель сжигает всё.

Выстрелив шмелем во вход по позициям людей Синдиката, все враги сгинули на месте.

– Диганов: А я что говорил?

– Всемиров: Отлично, но двери по-прежнему закрыты.

– Диганов: А тут уже твоя взрывчатка поможет, Сёма.

– Сидоров: Обвала горы не будет?

После подрыва большой двери, появилась дырка. Нам удалось войти вовнутрь. Видимо, это был лишь охранный отряд Синдиката, поскольку внутренний коридор горы был пуст.

– Диганов: Да уж, мы тут не одни будем.

Далее следовало разделение дороги. Мы решили разделиться, Диганов влево, Всемиров прямо, я направо, за нами шли также люди отряда.

Не знаю, как обстояла ситуация у остальных, но на нашем пути мы встречали элементы заброшенности, свидетельствующие о государственной важности этого объекта. Нас удивило знамя, которое было навешано на стену. Судя по описанию, это государственный флаг Республики Блокстан, а рядом его герб. Государственные символы всегда остаются в почёте.

Наконец, этому коридору приходил конец. Новая дверь с ещё одной охраной Синдиката.

– Сидоров: Видимо Синдикатовцы здесь засели хорошо, но почему они не отправили подмогу или начали проверку той охраны, что мы перебили?

Путь был преграждён, ничего не оставалось кроме того, чтобы открыть по ним огонь и начать штурм.

Обычная перестрелка. Правда, это годовое время времяпровождение в пыльных клановых кабинетах поспособствовало, держать оружие, целиться и стрелять теперь стало несколько проблематичнее.

Перебив охрану, мы двинулись дальше. Нам очень повезло, что люди Викторенко оказались мастерами своего дела, настоящий спецназ, без потерь идём.

Следом за дверью был коридор, но с несколькими железными платформами в виде этажей. Здесь наблюдаются большие трубы, провода. Кажется, мы всё ближе к цели.

Подозрительная тишина. Синдикатовцы уже прошли это место, или их здесь уже нет? Этот вопрос оставался открытым.

Неожиданно, вокруг нас появился десяток враждебных бойцов, открывшие по нам огонь из своих тёмных щелей. Из-за такой внезапности, куча бойцов отряда погибло на месте.

Мы успели сокрыться к позициям, но враг уже превосходил нас по численности. Тогда, кто-то из людей Синдиката предложил нам сложить оружие в обмен на гарантированную жизнь. Соглашаться на это полностью глупо, но голос был слишком знаком.

Это же Данислав, его говор, эта манера речи…

– Данислав: Последнее предупреждение. Или сложите оружие, либо мы продолжим огонь.

– Сидоров: Каковы гарантии?

– Данислав: Слово Свободных.

Где-то знакомое это я уже слышал…

– Нам был нужен только Пойко, а не вы. Выходите, даём слово Свободных.

Как и в тот раз, я смело бросил оружие и вышел. Им действительно оказался Данислав.

– Данислав: Сидоров?! Ты чего здесь забыл?

– Сидоров: Тебя забыл спросить.

– Данислав: Эта территория под контролем Синдиката. Ты ещё и перебил моих людей, зачем ты сюда пришёл, Сидоров?

– Сидоров: Мне нужно выяснить кое-что.

– Данислав: Нечего выяснять, этот комплекс скоро взлетит на воздух. Мои люди минируют его.

– Сидоров: На кой чёрт?

– Данислав: Здесь хранится то, о чём знать никто не должен, ибо оно уничтожит нашу свободу. А тот, кто последний знал о ней всё, уже давно убит, с ним покончено.

– Сидоров: Ты про кого?

– Данислав: Уже не важно. Вот, что Сидоров. Тебе, как старомудругу я даю жизнь, а вот те кто? Им я не доверяю.

– Сидоров: Мои люди.

– Данислав: Которых меньше. Ради великой цели мы всегда жертвуем, ты знаешь об этом без меня. Поэтому прости.

Данислав взял в руки пистолет и очень быстро выстрелил в меня, я получил ранение в бронежилет.

Когда же он направил ствол снова в мою сторону, по нему выстрелили сзади. К нам зашёл кто-то ещё.

– Диганов: А вы уже тут веселитесь без нас?!

Снова стрельба. Мне ничего не оставалось, кроме как уйти в укрытие. Раненный Данислав бежал с малым числом оставшихся Синдикатовцев, понес потери и наш отряд, стрельба шла в тёмном помещении.

– Всемиров: Ты цел, Антон?

– Сидоров: Почти.

– Всемиров: Не страшно, хорошо же, что я запасы так собрал? Пришлось своровать.

– Диганов: Конечно, хорошо в другом случае арестовал бы.

– Всемиров: Не шути так Вань, я не хочу, как Антон в штрафном сидеть.

Мы двинулись дальше. Кажется, это конец всего пути.

Войдя в огромную комнату, перед нами стояла огромная капсула. К ней вели куча проводов, шлангов, труб от рядом находящихся генераторов. Судя по карте, они питались от местной неподалёку АЭС. Но откуда там персонал, мы не узнали, потому, как решили прийти именно в этот бункер.

Внутри капсулы располагалась жидкость, трубки были присоединены к человеку, находящемуся в этой капсуле. По своему виду, находится это тело внутри колбы здесь продолжительное время, тело практически безжизненно.

Вокруг куча столов с компьютерами, их мониторами. Присутствуют бумаги, документы. Видимо, Синдикат ещё не успел добраться сюда.

– Диганов: Ну и махина, никогда такого в жизни не видел. Я побуду на выходе, на шухере, вдруг Даник ещё придёт.

Мы решили осмотреть документы.

– Всемиров: Антон, ты погляди. Здесь про НДО говорится. Они здесь были, значит! Приказ о К-лабораториях, Язовский. А вот ещё. Проект Блокада. Что за блокада?

– Сидоров: Вот у меня описание об этом. Блокада – в простом понимании изолированная территория, созданная путём силового ограничения её связи с остальным миром. Информационное поле, ввергнутое в режим Блокады, склонно к изменениям источника связи с нею изнутри. По своей сути поле информации вокруг Блокстана является огромным архивом всей информации и мыслей людей, которые воздействуют на их сознание, а следовательно действия и поступки. Сфера информации сформировалась в результате вековой человеческой эволюции разума и сознания. Чем выше становился человеческий тип в своём развитии, тем больше закреплялось в сфере пониманий о нормальном существовании. Каждый новорождённый получал навыки и понимание мира именно от воздействия сферы не только от процесса социализации, что важным образом вносит изменения в понимание социальной сферы.

– Всемиров: Какая муть. А дата?

– Сидоров: 29 сентября 2019 года, начало ОТУ (Открытое тестирование установки). Профессор Викторович.

– Всемиров: И кто это?

В этот момент раздалась сильная невидимая волна, мы невольно упали на пол, а я потерял сознание.

Видение.

Я нахожусь в Сити-16, центр города. Мы вооружены, в нашей базе установлен флаг Республики Блокстан, знакомый уже мне.

Мы готовимся к атаке повстанцев.

– Солдат: Товарищ майор, разведчики сообщили об отсутствии расположения врага неподалёку.

– Антон: Это успокаивает.

После разговора с солдатом, я двинулся к главному штабу. Но по пути меня остановила девушка, которая казалась мне знакомой.

– Антон: Повстанцев на подходе нет, нам сейчас ничего не угрожает.

– Девушка: По моим расчётам скорости передвижения, они должны были уже прибыть сюда. Ты уверен?

– Антон: Сомневаешься в разведке?

– Девушка: Лиана сомневается во всём, кроме физики. Ты цел? После недавней западни я слышала, тебя ранили.

– Антон: Да я же в броне, Лиаша. С чего это ты волнуешься за меня?

– Лиана: Я хотела тебе кое-что сказать. Или сейчас, или никогда…

– Антон: Ты ведь дала свой ответ тогда, что ты изменишь теперь? Я уже смирился с тем.

– Лиана: Антон.

В этот момент она замялась, что-то хочет сказать, не может. Мне было некогда её слушать, дела есть неотложные.

– Антон: Я пойду, Лиана.

Двинув вперёд, она не остановила меня, но стояла на месте. Но потом резко кинулась ко мне.

На ней рана! В неё выстрелили! Выстрелил тот самый солдат, который предоставил мне информацию от разведки. Совершив неудачный вероятно выстрел, ближайшие солдаты его уже обезвредили, задержали.

Она была ранена в спину, на ней не было никакой брони! Видимо, она прикрыла меня от пули.

Ко мне подбегали остальные немногие.

– Антон: В лазарет её, немедленно!

– Лиана: Прости меня, Антон… Прости за ответ тогда, я не должна…

Эти слова тронули меня. Вскоре её унесли на носилках в сторону лазарета. Прогремел взрыв.

Поднялась тревога, все стали бежать к позициям.

Протестующих становилось всё больше, некоторые из них оказались вооружены. Задержанный солдат смог выйти на свободу и бежал в неизвестное направление.

Начался бой посреди улицы. Всё это продолжалось не в нашу пользу, повстанцев всё больше. Я попытался запросить подкрепление,

но связь с восточными воинскими частями была оборвана. Наша судьба теперь предрешена. Протестующие не оставляют таких, как мы в живых

и не берут в плен, они словно озверели. Гражданская война шла не в пользу правительственных сил.

Как внезапно… Прошла невидимая сильная волна, которая будто ударила с силой в мой лоб. Все мы повалились на землю.

Я очнулся. Где я?

– Неизвестный 1: Что это было, чёрт возьми?! Антон! Иван!

– Неизвестный 2: Я живой. Тут Синдикат уже пришёл, нам бы уйти отсюда или не знаю!

– Неизвестный 1: Антон, ты живой?

– Ты кто?

– Неизвестный 1: С ума сошёл?! Сёма я!

– Я не знаю никаких Сём…

– Неизвестный 1: Не валяй дурака! Бери оружие, Синдикат уже здесь!

Какой синдикат, о чём этот человек вообще говорит? Где мы находимся… Потихоньку я очухался.

– Всемиров: Ложись!

По нам попали из орудия. Нас контузило. Иван, вероятно, уже сгинул.

В комнату зашёл Данислав, только он. Все мы лежим, еле живые. Всемиров оказался на другом углу комнату в результате взрывной волны,

он в худшем состоянии. Скоро, ко мне подошёл Данислав.

– Данислав: Осталось отключить последние генераторы, хотя это и не зачем. Остался ещё час

– Сидоров: До чего?

– Данислав: До взрыва. Хотя выход уже завален… Мне терять нечего. Ты в очередной раз встал на моём пути, Палыч. Раз нам осталось жить недолго, то я тебе поведаю. Забир был ранен мною.

Он просто не заметил, что выстрел шёл с моей стороны. Профессорская выскочка, которая оружие держало впервые.

Он пытался держать меня за дурака, а в итоге за дурака держал его я сам. Помнишь меня, Антон? Ну, меня, Даниила Гамарина?

– Сидоров: Вспоминаю… Сержант Гамарин?

– Данислав: Он самый, ты всё помнишь. Не получилось застрелить тебя тогда, надо было в самом начале. Не мог только тебя опознать, ты ли это. А потом остальное время думал, может, ты другим станешь. Но нет, никто из нас так и не поменялся.

– Сидоров: Ты убил её?!

– Данислав: Кого? Ты про ту самоуверенную? Случайно получилось, Антон. Вместо неё должен был быть ты. Пора бы пристрелить тебя сейчас, но я уделю тебе последние минуты. Ты зачем сюда пришёл? Я сюда пришёл, чтобы уничтожить эту установку. Со взрывом, гора станет не такой высокой, как прежде. Учёные ГНС решили построить установку здесь из-за её высоты, тогда связь со сферой будет менее затратной, АЭС не обеспечивает достаточно, но запасные генераторы на десятилетия помогают.

– Сидоров: Зачем ты стрелял в Забира?

– Данислав: Он один из тех, кто много знал. После глобального сброса, все потеряли память кроме него, и частично меня.

Этот сброс должен был привести всех нас к свободе, то, к чему стремился человек всю жизнь. Забир стоял на пути. Я хотел его застрелить, но он двигался, и я промазал, отчего ему пришлось помучиться. Ещё вы подошли потом.

– Сидоров: Жаль, что ты так с ним поступил. Ты его предал, он тебе дал шанс выжить, как всем нам.

– Данислав: Думаешь, я не искал пути без его смерти? Тогда Профов мы выбили, но действовать нужно было уже сразу.

БЛОКАДА НЕ МОГЛА БЫТЬ СВОБОДНА, ПОКА ОН ЖИЛ!

Ты бы посмотрел на неё, как только Забир сгинул. Я ошибся, посчитав лишь

его виновным во всём, ещё этот профессор в колбе остался. Блокада дала мне новую жизнь, жизнь которую я готов вернуть обратно, если потребуется!

Я не отдам её никому, слышишь? Я буду защищать её, всегда. Забир мучался, а ты не должен. Прощай, Антон.

К моменту направления пистолета Данислава в мою сторону, по нему открыл огонь кто-то со стороны выхода. Выстрелов было несколько, отчего Данислава окончательно застрелили.

– Григорский: Не доверял я ему с самого начала. Ты цел, Сидор?

– Сидоров: Цел. Бункер ещё и заминирован.

– Григорский: Я обезвредил. Эх, если бы я пришёл раньше, не дали бы мы Забира убить.

– Сидоров: Как? Откуда же ты здесь?

– Григорский: Люцер отправил данные о Пиромсе до своей отставки от дел Министерства. А обезвреживать бомбы я умел и раньше, ещё во время службы в вооружённых силах Блокстана.

– Сидоров: Ты тоже помнишь?

– Григорский: Люди просыпаются, осознание приходит. Но эта установка всему виной. Нам нужно её уничтожить. Стекло не пробить обычной пулей, но можно отключить генераторы, тогда её работа прекратится.

К этому моменту все мониторы бункера включились, на них было изображено человеческое лицо, пиксельное.

– Монитор: Не нужно. Выключишь генераторы, и все снова потеряют память, даже вы.

– Григорский: Это ещё что за чёрт?!

– Монитор: Профессор Викторович вас беспокоит. Вы уже знаете и почти вспомнили о прошлой жизни. Прошу вас выслушать меня.

– Григорский: ХА, Что за видеозапись?

– Монитор: Я тебе не видеозапись, а полноценный интеллект! Слушайте же меня! Если вы отключите генераторы, то я потеряю контроль над сферой. Тогда последствия окажутся необратимы. Она только начала восстанавливаться, а вы хотите обратить её к полному нулю, чтобы люди

превратились обратно в до подобных существ своей эволюции?

– Григорский: Да что ты несёшь?

– Сидоров: Отключим установку – нам конец.

– Григорский: И кто этот профессор чёкнутый?

– Монитор: Меня зовут Виктор Викторович. Я не могу связаться с вами как обычный человек, потому что я уже далеко не человеческого образа, то тело в колбе, уже не способно на ранее возможные действия. Но мой мозг связан со всей лабораторией, но главным образом контролирует Информационную Сферу. В 2019 году было проведено Закрытое тестирование установки, следом открытое, вплоть до полного

включения всей установки на полную мощность. Наша цель благородна. Мы хотели преобразовать информационную сферу в более совершенную, чтобы изменить облик сознания людей. Всё шло отлично, пока не случился роковой момент, когда мой сотрудник решил отключить установку, прямо

во время её запуска.

– Сидоров: Это из-за тебя мы потеряли память?

– Монитор: Не совсем. Это следствие недостаточной связи со сферой, отчего она решила защититься, сбросив память всех людей.

Это остановило гражданскую войну хоть на какое-то время. Если бы последний генератор не был отключён, то нам бы удалось воплотить свой план в исполнение, так как правительство возлагало на нас большие надежды. Связаться со сферой решил я сам, пожертвовав собой.

Но профессор Илеевский резко усомнился в подлинности моих стремлений, отчего решил действовать по-своему.

В глобальном сбросе виновен именно Илеевский. Из-за того, что сфера не до конца контролируется установкой, она даёт сбои, а мне не удаётся

всё исправить. Активируйте последний генератор, тогда всё встанет на свои круги.

На той стороне генератора как раз лежал Всемиров. Находясь там, он всё слышал. Мы подошли.

– Всемиров: Не вздумай включать.

– Сидоров: Почему?

– Всемиров: Подумай логически, а не слишком ли сомнительны его стремления? За благими намерениями укотана дорога в ад.

Почему Илеевский решил свернуть проект?

– Монитор: Потому что он никогда не верил в меня до конца, он завидовал мне! Ещё когда он работал на комплексе острова северного,

его конкурирующая нам организация не смогла провести успешное исследование сферы, в отличие от нашей. Когда правительство решило

объединить весь коллектив в единое целое, он желал подсолить мне.

– Григорский: Каковы гарантии, что ты действительно хочешь изменить разум людей к лучшему? Если ты можешь это изменить, значит имеешь власть.

– Монитор: Сомнения – преграды прогресса. Если бы я действительно желал этого, то сделал бы это давно.

– Всемиров: Но ведь из-за не полной работы генераторов, ты не полностью контролируешь сферу.

– Сидоров: Забирон просто раскусил тебя.

– Монитор: Вы не верите мне. Тогда отчего вы оказались здесь? С помощью моего воздействия, вы здесь и оказались. Я помогу построить мир в Блокстане с помощью сферы, если полностью возьму её в Блокаду.

– Сидоров: А если мы отключим генераторы, закончим то, что не смог Илеевский?

Повисло молчание.

– Монитор: Тогда сфера начнёт работать самостоятельно, я не смогу её корректировать. Велика вероятность полного сброса человеческой памяти и разума, тогда у нас точно не останется шанса на достойную жизнь личности.

– Сидоров: Тогда мы получим свободу, ты не будешь нас контролировать.

Я решил отключить генераторы. Забирон неспроста решил свернуть всю работу установки, но ему что-то помешало. Нам же не помешает ровным счётом ничего.

Как только я принялся отключить первый, меня остановил Григорский.

– Григорский: Не стоит, Сидор. Он прав, тогда мы точно превратимся в животных.

– Сидоров: Если включим последний, то его власть будет безгранична над сферой. Их связь со сферой – это не контакт, а попытка штурма.

– Григорский: Я тут подумал, что это не совсем так.

– Сидоров: Что за сомнения, Григор?

– Григорский: Данислав и его люди заминировали лишь входы сюда. Хотя он говорил, что хочет, чтобы взлетел на воздух весь остальной бункер.

Вероятно, он хотел шантажировать Викторовича. Что мешает это сделать нам?

– Сидоров: Нет, во всём виновен как раз профессор. Из-за чего началась гражданская война? Правительство Блокстана перестало в большей степени финансировать жизненно важные отрасли, развело коррупцию, но поддерживала только ГНС.

– Григорский: Безрассудно отключать установку? Это убьёт нас!

– Сидоров: Как убьёт? Ты…

Убьёт нас? Разве отключение генераторов может привести к нашей гибели? Если колба не будет работать, как и остальные мониторы, то технически Викторович умрёт. Это значит…

– Григорский: Не спеши. Оставь генераторы.

– Всемиров: Да не стой ты, Антон!

Всемиров выстрелил в ногу Григорского, отчего тот упал.

– Всемиров: Быстрее отключай генераторы! Иначе…

Я успел отключить первый генератор. Сёма открыл огонь по мне. Увернувшись, его пули попали во второй генератор. Начались искры, столы загорелись.

– Сидоров: Ты чего творишь?

– Всемиров и Монитор: Оставь генераторы!

Это не остановило меня, вскоре запас патронов у Всемирова закончился. Следом отключился третий и четвёртый генератор. Остался последний.

Послышался голос, женский, знакомый голос.

– Лиана: Постой Антон.

– Сидоров: …

Обернувшись, я увидел её. Она стоит и смотрит на меня, её глаза и выражение лица ни с кем не перепутаешь.

– Лиана: Я хотела тебе сказать… но не отключай её. Да, она изменила нашу жизнь.

– Сидоров: Нет, она сломала нам жизнь.

– Лиана: Но лишь с наступлением этого кризиса я поняла, насколько ты мне дорог, Антон.

– Сидоров: Это уже не важно, пора покончить с этим.

– Лиана: Не отключай, ты ведь знаешь о последствиях…

– Сидоров: Каких?

Резко прогремел шум выстрела. Пуля прошла буквально сквозь неё!

– Диганов: Вырубай последний! НЕ ОСТАНАВЛИВАЙСЯ!

– Лиана: Не оставляй меня одну, Антон!

– Сидоров: Ты бы никогда такого не сказала.

Последний генератор отключён. Колба перестала отдавать звуками, кислород туда уже не поступал.

Все остальные мониторы отключились, наступила тьма, всё темно.

– Всемиров: Вот так бы и сгинули мы, если бы я фонарь не взял с остальными запасами!

– Диганов: Помолчал бы, Сём.

Диганов взял Сёму за плечо, держа фонарь в руке.

– Диганов: Бери того ненормального и уходим отсюда!

К тому моменту, как мы вышли из того бункера и двинулись по коридору, прогремел взрыв.

– Григорский: Значит не тот провод…

Потолок стал обваливаться.

– Диганов: Чёрт!

Сквозь грязь и пыль, но нам удалось выбраться наружу. Спустя десяток минут, выход также оказался завален от дальнейшей серии взрывов изнутри горы.

Неужели конец? Мы решили отдалиться от событий в Блокстане и не быть в рядах какого-либо клана, недавние попытки ареста не очень благоприятно

свидетельствуют.

Ко второй половине 3022 года, оставшиеся кланы заключили между собой мир. Исчезнувший НДО по-прежнему не даёт ответа на вопрос о его таинственном уходе.

Тем не менее, с заключением перемирия, наступило долгожданное мирное время. Постепенно, но верно кланы создавали единое пространство, организовав Конфедерацию Блокстана.

Гонения прекратились. Я, Всемиров, Диганов и Григорский приступили к работе в условиях мирного времени. Каждый из нас выбрал свою профессию.

Всемиров предложил мне написать мемуары о том нестабильном периоде жизни.

Найденная информация в бункере Пиромса была передана властям Конфедерации Блокстана.

Вскоре весь остальной народ узнал подробности глобальной катастрофы в 2019 году. Наш календарь оказался не верным, гражданская война в Блокстане началась в 2018 году.

Сколько прошло времени после катастрофы я не знаю, но мы точно провели 6 лет в тумане неизвестности о своём прошлом. Было принято решение откатиться к правильному календарю, но добавить ещё шесть лет, у нас наступил 2025 год.

Однако не все кланы согласились на такое решение, кому то полюбилась дата 3022 год, и они её оставили.

Своей целью конфедерация ставила обеспечение мира в Блокстане, мирное урегулирование спорных вопросов между формированиями. Как только воздействие установки на сферу прекратилась, люди стали менее враждебные, начался путь к усердному содружеству.

В один обычный день я решил сходить в магазин, я теперь живу в Сити-16. Моя книга набрала широкую популярность, что придало мне известность.

Во время покупки и пути к кассе, я заметил одну девушку, её внешность кажется мне знакомой, неужели это Аня? Она обратилась ко мне и попросила достать продукт с верхней полки, ибо она не достаёт из-за своего роста.

Предоставив ей то, что она просила, я решил задать ей вопрос.

– Сидоров: Как вас зовут?

– Девушка: Лиана. А вас?

– Сидоров: Антон. Антон Сидоров.

Она осенилась.

– Лиана: Сидоров? Так это вы автор книги про “Сослуживца”?

– Сидоров: Верно.

– Лиана: Это через что вам пришлось пройти?

– Сидоров: Через многое. А ты всё так же прекрасна, как в тот последний день, когда мы виделись.

– Лиана: Какой день, вы о чём? Мы знакомы?

– Сидоров: Возможно. Вон улица за окном, там раньше база оперативного ведомства была. Помню, тогда и виделись. Хотя это не единственное.

Как же тот костёр у старой заставы?

Молчание. Что-то часто люди молчат, когда что-то вспоминают.

“Мутно припоминаю, но от ранения всё равно спина немного побаливает, а те посиделки ещё как нагружали мою спину.” – усмехнулась Лиана.

– Сидоров: Лиана!

Мы обнялись. За эти 6 лет, я наконец-то её нашёл! Пусть ранее я не помнил её и не мог распознать во снах, но теперь она рядом. Она жива. Я живой.

Пробыв 6 лет в аду, мы наконец-то оказались в раю. Не совсем раю, конечно. Проблем в новой стране хватало, но власть конфедерации, которая вскоре превратилась в Федерацию Блокстана, подавала новые надежды на светлое и мирное будущее. Народу возвращалась память, отчего все стали воссоединяться со своими семьями, если они к счастью оказались живы.

Территории, подконтрольные кланам, превращались в законные субъекты Федерации. Ново созданные Республики обладали своими отличиями и национальными особенностями.

Столица Федерации была установлена в Сити-16.

Новое руководство стало получать неизвестные сигналы за морем, к нам шли на контакт зарубежные континенты. Скорее всего, отключение установки в Пиромсе тоже содействовало их освобождению от тумана забвения.

Конец.

Оглавление

Вступление.

Том первый – Первые мгновенья.

  Часть первая.

  Часть вторая.

  Часть третья.

  Часть четвёртая.

Том второй – Клановые войны.

  Часть первая.

  Часть вторая.

  Часть третья.

  Часть четвёртая.

Том третий – Клановые войны II.

  Часть первая.

  Часть вторая.

  Часть третья.

  Часть четвёртая.

Том четвёртый – Клановые войны III.

  Часть первая.

  Часть вторая.

  Часть третья.

  Часть четвёртая

  Часть пятая.

Том пятый – Красное возмездие.

  Часть первая.

  Часть вторая.

  Часть третья.

  Часть четвёртая.

Эпилог.