Прототип [Георгий Арамаисович Веролайнен] (fb2) читать онлайн

Георгий Веролайнен Прототип

Отражение иногда показывает больше, чем отражающий его объект.

Москва, 2055 год

***

Глухая темнота окутывает ее. Не слышно ни единого звука. Зияющая пустота вакуума.

– Дыши! – Его тихий уверенный голос в этой звенящей тишине возвращает ее в реальность.

Вдох. Выдох. Она вне времени и вне пространства.

– Не спеша открывай глаза, – продолжает он. Она улавливает едва заметную тревогу в его голосе. Дрожь в связках, которую только ей под силу распознать.

– Не бойся, все в порядке! – говорит он ей. Но явно успокаивает самого себя.

Она медленно открывает глаза. Свет взрывает тьму вокруг. Она стоит посреди залитой солнцем поляны, наполненной звуками леса. Пение птиц, тихое перешептывание листвы, звенящий озон воздуха.

Она видит себя – свое отражение в огромном зеркале, будто на прозрачных нитях левитирующем над землей. Испуганные голубые глаза, слегка вздернутый нос, тонкие губы, поджатые от волнения.

Краем глаза она улавливает едва заметное движение. Синий мотылек кружит рядом, меняя свой окрас с каждым взмахом крыльев. Взмах – и синий цвет переходит в нежно-голубой. Еще взмах – голубой в зеленый. Описав дугу, мотылек садится на ее вытянутую руку. Она подносит его к своим широко открытым глазам и улыбается. Искренне, нежно, как умеет только она.

Перебрав весь цветовой спектр радуги, мотылек становится огненно-красным. Она пристально наблюдает за ним, почти не моргая. И вдруг прищуривается, словно что-то попало в глаз. Пытается проморгаться. Ее веки двигаются быстро-быстро, то открываясь, то закрываясь. Она начинает резко трясти головой, пытаясь избавиться от чего-то невидимого. Стремительно взмахивает руками. Мотылек едва успевает взлететь и теперь кружится рядом.

Она трет глаза, все сильнее и сильнее. Что-то в них причиняет ей невыносимую боль. Они нестерпимо горят – как от песка, или от черного перца, или от жара огня.

Поляна вокруг начинает полыхать, искривляясь в пространстве в алых языках пламени. Огонь стремительно пожирает красоту, которой она только что наслаждалась. Рама зеркала лопается от жара, стекло темнеет и расслаивается. Паутина трещин покрывает всю его поверхность. От боли она кричит. Все громче и громче, пока крик не сливается с треском огня. Ее искаженное от боли и ужаса лицо отражается в осколках зеркала.

Мотылек летает вокруг, резко взмахивая крыльями. Они меняют свой окрас и искрятся помехами, как плохо настроенный телевизор. Помехи становятся все сильнее. На очередном взмахе мотылек вовсе теряет цвет и рассеивается в воздухе бесцветными пикселями.

Она продолжает неистово тереть глаза. Наконец отдергивает ладони от лица, поднимает голову к небу, и из ее груди врывается крик боли, ужаса и отчаянья.

Все вокруг горит, рассыпаясь на пиксели технических помех.

– Варя! Варя! – его голос растерял всю напускную уверенность. Только страх и тревога.

Она оборачивается – в материи леса зияет дыра. Будто что-то прожгло ее в визуальной проекции природы, нарушило целостность виртуальной ширмы. Он стоит посреди этой бреши, окруженный проводами, мониторами, людьми в белых халатах. Она не видит их глаз, скрытых за обезличивающими пластиковыми визорами. Только его глаза. Он смотрит на нее c ужасом. Их взгляды встречаются, и она снова кричит. В последний раз…

Макар резко открыл глаза, пытаясь понять, где он. Вокруг была полная темнота. Он все еще слышал крик. Несколько мгновений потребовалось, чтобы понять – это не крик вовсе: снова сработал предупреждающий сигнал тревоги. Он слился во сне с фантомом из прошлого.

Осталось несколько секунд, пока они будут здесь. Макар заставил себя вскочить с кровати, весь мокрый от тревожного сна. Схватил с подушки визоры, накинул на лоб, не опуская на глаза. Включил ночник. Светлее стало ненамного. Но тусклого луча хватило, чтобы в два прыжка добраться до окна. На подоконнике стояло что-то, скрытое защитным куполом. Макар резко поднял купол: под ним оказалась пустая клетка для грызуна.

– Опять убежал, засранец. Как ты это делаешь? – в голосе звучало беспокойство.

К счастью, зверек сидел рядом с клеткой. Серый любопытный мышонок с черными глазками-точками. Невозмутимый, словно он – хозяин этого дома. Макар нежно взял любимца, привычным движением открыл клетку, отправил туда мышонка и снова накрыл ее куполом.

– Кхм.

За спиной послышался чей-то кашель. Макар повернулся на пятках, и визоры сами упали ему на нос. Емельянов, собственной персоной. Как всегда, в своем дурацком сером кителе. Одновременно сливается с темнотой ночи и будто вырезан по своим очертаниям, как телекартинка со сбитой настройкой контрастности. Подтянутый. Руки за спиной. Старается держать лицо, быть максимально отстраненным.

– Уже с утра не даешь нам расслабиться.

– Мне казалось, вы любите ранние подъемы.

Им обоим явно было неловко от этого разговора.

– Пришло сообщение о запрещенной форме жизни.

– Возможно, это я.

Ни тени улыбки на его лице. Неловкая тишина. Напряжение в воздухе.

– Система сбоит. Больше такого не повторится.

– Пожалуйста, я очень не хочу высылать к тебе группу чистильщиков.

– Не придется, обещаю.

Еле заметно Емельянов кивает. И растворяется в воздухе, как еще один кошмарный фантом этой ночи.

Облегченно выдохнув, Макар снял визоры и подошел к окну. Одернул плотную серую занавеску. Сквозь мутное стекло едва можно было разобрать мрачные очертания старого города: полуразрушенные дома, голые деревья, тусклое зарево солнца над ними. Макар прислонился лбом к стеклу, и визоры больно впились ему в лоб.

Простояв так несколько секунд, Макар снова снял защитный купол с клетки. Мышонок невозмутимо грыз печеньку.

– Засранец, погубишь нас обоих.

– Мне кажется, ты опять опаздываешь. – Нежный, но звонкий голос неожиданно громко звучит в пустоте комнаты за его спиной.

– Который час?

– Семь часов сорок семь минут. Ближайший поезд будет через двадцать три минуты, – покорно отзывается она, – тебе нужно торопиться, чтобы успеть на поезд, – ее голос звучит умиротворенно, без лишних эмоций, контрастируя с его резким тоном. – Пожалуйста, надень их.

Он не отвечает. Надевает визоры и переводит взгляд на окно. Стекло перестало быть мутным, теперь оно прозрачно-чистое. Ни намека на серые дома и голые деревья. Вместо них – яркое солнце и чистейшее голубое небо, не свойственное Москве. Между башнями домов светло-песчаного цвета мчится сверкающий в лучах солнца скоростной поезд. Совсем без звука. Город вообще потерял все свое техническое дыхание, будто кто-то включил бесшумный режим. На месте защитного купола с клеткой на подоконнике красуется нарочито зеленый фикус в кадке.

– Варя, какая погода сегодня? – сухо спрашивает Макар, словно не доверяя тому, что видит.

– Сегодня в Москве от 5 до 7 градусов тепла. Небольшой дождь, – ответ резко контрастирует с солнечным безоблачным утром за окном.

Макар проводит рукой перед собой. Появляется интерактивное меню «Выбор пейзажа». В выпадающем списке он нажимает на «Актуальный».

– Реальная картина за окном может вогнать тебя в тоску, – с нежностью отзывается Варя.

Но Макар не отвечает, и пейзаж за окном меняется. Вместо яркого солнца появляется серое небо мегаполиса.

– Включить утреннее шоу? – все так же бодро, будто заученно, спрашивает Варя.

Макар продолжает игнорировать ее. Закрывает окно интерактивного меню и отворачивается от окна.

– Включи основное освещение, – продолжает общаться командами Макар.

Помещение постепенно наполняется светом. За его спиной появляется просторная светлая комната. Двуспальная кровать в углу, скомканные простыня и одеяло – следы тревожного сна. Кухонный гарнитур в нише противоположной стены. Только самое необходимое: мойка, холодильник, микроволновка, плита. Перед ними обеденный стол и два стула. Единственный декоративный элемент на серых стенах – скрытая дверь, ведущая в санузел. Спальню и кухню разделяет узкая интерактивная мигающая панель метра два в высоту. Четвертая стена – абсолютно пустой кусок бетона, выкрашенного в белый цвет.

Взгляд Макара случайно падает на интерактивную панель. Она незамедлительно реагирует.

«Хотите подобрать себе образ? Загрузите вашу одежду в каталог», – мелькает надпись поверх отражения. Яркие светящиеся буквы на фоне его осунувшейся фигуры в пижамных штанах и мятой футболке. Макар делает нервный жест рукой в воздухе, смахивая надпись куда-то за границы панели.

– Что будешь на завтрак? – кто-то проводит рукой по щеке Макара и целует его в шею. Макар отстраняется, увидев за собой в отражении голубоглазую девушку. Варя. Его Варя. Она стоит прямо перед ним. Та же девушка из сна. Та же улыбка, голубые глаза, чистый взгляд, не прикрытый визорами.

– Просто кофе, – выдавливает из себя Макар и застывает, встретившись глазами с девушкой. Едва заметная улыбка озаряет его лицо. Варя улыбается в ответ. Он протягивает к ней руку, но потом одергивает себя, снова хмурится и отворачивается. Это не она и никогда не будет ею. Не заменит, как бы он ни пытался.

– Попробуешь новый ореховый капучино? – радостно предлагает Варя.

– Просто черный кофе, – все так же сухо отвечает он. Зачем она мучает его этими лишними пустыми вопросами? Зачем он мучает себя ее образом?

Кофейная машина отзывается техническим писком, загорается таймер на 30 секунд. Этот писк возвращает Макара в реальность. Он делает глубокий вдох, поворачивается на носках и направляется к серой двери, равнодушно проходя мимо Вари с ее неестественной улыбкой. Если она и обижается на его поведение, то не подает вида.

Темнота. Лишь мигание часов на руке. Комната медленно наполняется мягким светом, идущим от огромного зеркала над умывальником. Макар смотрит на себя – на свое помятое лицо с утренней неровной щетиной, впалыми щеками, бездонными мешками под глазами. Вокруг глаз – едва заметное синее свечение визоров. Неожиданно его уставшее отражение перекрывает мигающая светящаяся надпись: «НАСТРОЙТЕ УТРЕННЮЮ ДИАГНОСТИКУ ОРГАНИЗМА ЗА 399 РУБЛЕЙ В МЕСЯЦ». Лицо Макара искажается от отвращения, он смахивает надпись влево, снова оставаясь тет-а-тет со своим отражением. Устало щурится. Снимает визоры и кладет их на край раковины.

Темнота снова наполнила комнату. Зеркало исчезло, а на его месте оказалась пустая стена с потрескавшейся штукатуркой. Единственный источник света – на часах Макара. Глаза снова слезились. Такая ирония: родители мечтали, чтобы Макар стал изобретателем. Он выучился, попал в Корпорацию, даже создал несколько прототипов визоров, получивших широкое распространение. Да что уж скромничать – он лично приложил руку к самой распространенной модели последних лет, которой и сам пользовался. Но ни ему, ни другим корпоративным новаторам так и не удалось обойти врожденный дефект кристаллика глаза, не позволявший некоторым людям постоянно носить визоры. Таких было лишь полпроцента от всего населения. И Макар, как назло, оказался частью этого меньшинства.

Он взял с полки над раковиной пузырек с жидкостью и закапал ее себе в глаза. Затем вынул из стакана зубную щетку, выдавил немного пасты. Ритмично почистил зубы, безмолвно уставившись в пустую серую стену. Закончив, сплюнул, промыл раковину струей воды из крана. Почти все. Осталась последняя рутина. Открыл ящик под раковиной и достал продолговатый предмет, похожий на триммер, но без единой кнопки.

– Ну чтоб тебя, – в сердцах сквозь зубы процедил Макар. Мир был устроен так, что большинством вещей можно было воспользоваться, только надев визоры. Он сам долгое время создавал этот мир. Но теперь это его ужасно угнетало. Мало того, что все были обязаны носить визоры вне дома, так теперь и дома без них даже в туалет не сходишь. Он словно был в заложниках у этих очков, не мог и шагу без них ступить. Вот и сейчас пришлось схватить визоры с края умывальника и водрузить на нос.

Стерильный искусственный белый свет снова наполняет ванную комнату. Зеркало появляется на своем месте с отражением лица Макара, помятого ночными кошмарами. На триммере в руках мигают кнопки. Моторчик начинает издавать механическое жужжание. Макар подносит движущееся лезвие к подбородку и аккуратными, но резкими движениями избавляет себя от утренней щетины. Но зеркалу мало раздражающего неестественного света, оно не оставляет попыток вступить в диалог с Макаром. «ПРОТЕСТИРУЙТЕ ДИАГНОСТИКУ СЕГОДНЯ. БЕСПЛАТНАЯ ДНЕВНАЯ ВЕРСИЯ», – мигающая надпись снова перекрывает отражение. Слева появляются показатели температуры тела, сердечного ритма и других жизненных функций. Оно действительно думает, что он еще жив? Помигав несколько секунд, надпись сменяется еще более навязчивой: «НОВИНКА! ПЕРСОНАЛЬНЫЙ СТИЛИСТ». Зеркало всеми силами пытается достичь своей цели – обратить на себя внимание, вывести Макара из равновесия, из того летаргического, безэмоционального восприятия окружающей реальности, в котором он находится. В доказательство этого надпись сменяется светящимся интерфейсом. Внешность Макара принудительно меняется: вместо копны смоляных волос появляется фиолетовый ежик. Затем на его месте возникают рыжие кудри, а после – зеленый ирокез. Но Макар проигнорировал эти метаморфозы и смотрит равнодушно на все издевательства дополненной реальности. Наконец, с щетиной покончено. Он выключает и откладывает триммер, проводит рукой по подбородку. Но зеркало не дает насладиться гладкой кожей после бритья. На лице Макара появляются усы, затем бакенбарды, финальной точкой становится темная борода. Это вырывает его из раздумий. Макар переводит взгляд на свою новую небритость, осматривает себя и улыбается. Делает свайп вправо и получает эспаньолку на подбородке. Еще один свайп – и элегантная эспаньолка превращается в многодневную щетину горца. Макар ухмыляется еще больше. И делает свайп выше, на уровне макушки. Тут же появляются прилизанные локоны хиппи. Поймав его позитивный настрой, зеркало предпринимает еще один шаг в налаживании общения: «Вы можете подобрать любой образ СРЕДИ ЛЕГАЛЬНЫХ ФИЛЬТРОВ ВНЕШНОСТИ. А с пакетом Premium стаНЕТЕ моложе на несколько лет. Просто выберите свое старое фото».

Не дожидаясь ответа, зеркало открывает страницу Макара ВКонтакте, проматывает ленту резко вниз и останавливается на фотографиях пятилетней давности. Там он и Варя. Счастливая, улыбается, обнимает его. Образ с фото переходит на его лицо, убирая не только цифровую бороду, но и следы давней бессонницы. Никаких мешков под глазами, впалых щек и вялого подбородка. Но попытка сыграть на ностальгии не срабатывает. Улыбка пропадает с его лица. Макар раздраженно снимает визоры. Какая жестокая реальность! Бьет по самому больному. Он и так делает это каждый день. Во сне, наяву. Может быть, уже хватит? Хватит возвращаться к образам прошлого. Мучить себя…

Макар сделал глубокий вдох, вышел из темной ванной и надел визоры.

Снова свет, снова белые стены, снова солнце за окном. Визоры магически возвращают всю яркость и дистиллированную чистоту вокруг. Макар нажимает на стену и из выдвигающегося ящика берет свой рабочий костюм. Рубашка и брюки. У него еще с десяток таких. Серых. Из жесткого хлопка. Он скидывает с себя пижаму и облачается в робу. Когда он отказался от своего белого халата, на шее появились следы раздражения от грубой ткани нынешнего воротника. Это неприятное ощущение в области шеи навсегда стало ассоциироваться у него с прошлыми временами. Словно след от веревки, на которой он так и не повис. Не решился.

Макар наливает себе кофе. «НАПОЛНИ МЕНЯ. ЗАКАЖИ ПРОДУКТЫ»,– почти вульгарно взывает нутро холодильника через интерактивную переднюю панель. На ней красным светом мигает шкала, показывающая 15%. Он игнорирует и это. Глоток кофе. В полной тишине. Почти не моргая. Уставившись в серую стену перед собой. Живой мертвец в этом доме разговаривающих гаджетов.

– Может быть, включить утреннее шоу? – не оставляет Варя его в покое.

Макар переводит взгляд на нее, смотрит изучающе. Знает ли он этого человека? Знает ли она его? Два незнакомца в бетонной коробке с несуществующими предметами.

В глазах Вари все те же нежность и преданность, на тонком личике – пугающе зафиксированная улыбка.

– Можем посмотреть новый сериал. Про будни зачищиков, – игриво предлагает она.

– Хватит, – резко обрывает ее Макар, – просто включи новости.

Стена перед ним озаряется светом проектора. Практически на всю ее видимую область транслируется новостное окно.

– Продолжается рост доставки товаров народного потребления на дом, – бодро вещает экран, показывая виды многоэтажного общежития – огромного человеческого муравейника, одного из тех, что построили после наводнения. «Улей» – так ласково называли их в народе.

– Варя, напомни мне вечером заказать еду, – приказывает Макар.

– Хорошо, напоминание установлено, – с иронией отвечает Варя.

Напряженное дыхание. Очередной глоток кофе.

– Вечером будет футбол. Я могу заказать чипсы и пиво, – Варя делает очередную попытку завести разговор.

– Я это не люблю, – так же сухо и отстраненно произносит он.

– Хорошо, ставлю дизлайк, раз ты такой скучный, – неожиданно дерзко отзывается Варя. Макар переводит на нее недоуменный взгляд, смотрит изучающе. Она нежно улыбается в ответ. Ни тени дерзости или вызова, лишь невинный блеск голубых глаз.

– Как поднять тебе настроение? Мы можем посмотреть твой любимый фильм вечером, – предлагает Варя, как будто пытаясь сохранить хрупкое ощущение внимания, которое наконец получила.

С раздражением Макар выдыхает и со звоном ставит чашку на стол. Хватит. К чему эта наигранность, этот симулятор счастья? Несколько движений пальцами над циферблатом часов на руке, и он открывает вкладку «Вовлеченность» в меню настроек «Интерактивного помощника». Макар передвигает бегунок к нулю. Нажимает на «Сохранить». Давно пора было покончить с этой театральщиной.

– Вовлеченность помощника установлена на минимум. Вы всегда сможете изменить уровень вовлеченности в меню, – неожиданно, на одном выдохе выпаливает Варя холодным, почти металлическим голосом. Макар не отводит глаз от ее пустого взгляда. Вечером он, конечно, вернет все настройки обратно. Будет долго корить себя за несдержанность. Она же ни в чем не виновата. Просто код, плод его нелегальных действий. Единственное напоминание о счастливых днях прошлого. О Варе. Его любимой Варе. Но сейчас он хочет побыть в трауре.

Несколько мгновений они сидят, не моргая и не двигаясь. Заглядывая в пустоту друг друга. Пытаясь понять, кто из них теперь более ненастоящий. Искусственный. Придуманный. Не существующий в реальности.

«ОФОРМИ ПОДПИСКУ НА ВСЕ РАЗВЛЕКАТЕЛЬНЫЕ КАНАЛЫ СРАЗУ, – снова привлекает к себе внимание транслятор на стене, – СОТНИ ПЕРЕДАЧ И СЕРИАЛОВ, ПОДДЕРЖАННЫХ МИНИСТЕРСТВОМ КУЛЬТУРЫ, В ПАКЕТЕ «НАШЕ ДОСТОЯНИЕ» ВСЕГО ЗА 599 РУБЛЕЙ В МЕСЯЦ».

Макар резко смахивает мелькающий рекламный баннер. На стене появляется логотип канала «Наука ТВ».

– Государственная корпорация «А-Ана», отвечающая за развитие системы улучшенной реальности, готовит анонс своей новой революционной разработки, – начинает вещание новая говорящая голова.

Макар внимательно слушает. Затем резко сжимает руку в кулак и так же резко переводит ее куда-то влево, разжимая пальцы. Пустая серая стена комнаты взрывается яркими красками новостной программы.

– Пресс-служба корпорации не уточнила, разработку в какой именно сфере они готовы представить на суд публике. Но обещают, что новое предложение повлияет на нашу жизнь во всех ее областях.

Макар пристально всматривается в стену, ловит каждое слово. Что они придумали? Почему он ничего не знает? Что это за разработки?

– Ну и напоследок. Москва продолжает готовиться к годовщине победы над коронавирусной инфекцией. С тех пор наша реальность поменялась кардинально и безвозвратно.

Картинка становится слишком яркой. Рваный монтаж архивной хроники прошлого. Множество звуков. Совершенно невыносимо. Лицо Макара искажается от боли. Он отворачивается и снимает визоры.

Выдохнул. Протер слезившиеся глаза. Белки покрылись тонкой красной паутинкой лопнувших капилляров. Достал из кармана пузырек с каплями и аккуратно закапал их в глаза. Перевел взгляд на подоконник. Мышонок мирно сопел в углу своего жилища.

– Пожалуйста, ничего не натвори, приятель, – отстраненное лицо Макара на мгновение озарилось нежной ухмылкой. Снова надел визоры.

– Поезд будет через 5 минут 37 секунд, – железным голосом декларирует Варя, появившись у него за спиной.

– Хорошего тебе дня! – бросает она нежно напоследок.

Макар подходит к узкой медиа-панели, подносит руку к сияющему кругу справа от нее. Нарисованный замочек открывается, а вместе с ним и сама медиа-панель, раскрывая проход в широкий светлый коридор. Макар выходит в него, панель за его спиной закрывается.

***

Замочек снова отображается закрытым. Макар остается один на один с этим чертовым коридором. Он ненавидит каждый его сантиметр. Каждый божий день он должен проходить этот путь, наполненный шумным потоком из бессмысленных статусов, сообщений, уведомлений, размещенных на интерактивных дверях людьми, которые скрываются за ними от реальной жизни.

 Вот и сегодня ненавистный коридор сиял и переливался палитрой неоновых красок, как дешевый билборд кинотеатра «Октябрь». Картинка школьницы, расчесывающей собаку, статусы «Ушел на работу, только рабочие звонки», «Болею. Ищите в WOT», «Умер 45 дней 3 часа 15 секунд назад». Почему всегда так ярко? Почему каждый считает, что именно его послание что-то значит? Почему оно вообще должно быть значимым? Макар переводит взгляд на свою дверь: белое световое полотно, резонирующее с буйством красок вокруг. Он так и не устанавливает никакого статуса, не ведет дневник, не размещает актуальное из своей жизни. Да и нужно ли? И есть ли что размещать? Его жизнь тоже оборвалась, когда он потерял ее.

Неожиданный удар в бок. Соседский мальчик в визирах. Макар часто видит его, но все сведения о ребенке, как это и принято, скрыта. А с его родителями Макар не общается.

– Ни с места! – радостно кричит малыш, целясь в Макара виртуальным пистолетом. Подыгрывая, Макар поднимает руки и замирает. Мальчик водит ладонями вправо-влево, затем одной рукой словно выкидывает предмет под ноги Макара.

– Поймал! – Макар опускает руки, в разочаровании от не случившейся дружбы. Малышу он безразличен. Очередная виртуальная игра полностью владеет его разумом. Макар знает сотни таких игр. Сам раньше ими увлекался. Сам создавал их раньше в свободное время. Еще одно «раньше».

Поймав всех монстров в коридоре, мальчик исчезает за одной из дверей. Макар снова остается один в этой какофонии шумов и миганий. Но есть способ немного облегчить страдания. Макар вызывает интерактивное меню на циферблате часов. В появившемся меню выбирает музыкальный потоковый сервис.

– Что хотите послушать? – сервис вываливает набор ярких картинок последних музыкальных синглов. Но Макару интересен единственный плей-лист в его библиотеке – «Белый шум». Какофония вокруг прекращается, в голову проникают только звуки помех. Еще несколько шагов – и Макар оказывается перед дверьми лифта.

– Попробуй новый бургер. Полностью из отечественных продуктов, – буквально требует очередная молодежная звезда с кричащими волосами, яркими ногтями и неестественно горящими глазами. Макар делает движение рукой в воздухе, вызывая меню лифта. 105 этажей, его – 55-й. Если вся эта махина в какой-то момент захочет сложиться вдвое, он окажется в самом центре. В открывшемся меню Макар выбирает пункт «Монорельсовая станция Улей № 84». Появляется окно сканирования. Луч проходит по лицу. Доступ разрешен.

На боковой панели можно наблюдать, как с огромной скоростью лифт несется сквозь здание. Цифры стремительно меняются, пока не доходят до 55. Молодежная звезда разъезжается пополам, и Макар входит в широкий лифт. Сквозь прозрачные стены он наблюдает красивейший пейзаж зеленой весенней Москвы. Затем решает дать себе немного передохнуть и снимает визоры.

Пейзаж исчез вместе с солнцем. Реальность была не такой яркой и красивой. Обычный серый лифт. Четыре глухие металлические стены в полумраке. Единственное свечение, отражавшееся от стен лифта, исходило от визоров. Лифт мягко остановился, двери открылись.

Визоры снова водружены на переносицу.

– Вы не имеете права! – первое, что он слышит, выходя. – На каком основании?

Двое пожилых людей. Он и она. Как-то пробрались на перрон.

– На основании закона. Нет разрешений – сидите дома, – охранник непреклонен. Макар не успевает увидеть, чем закончится перепалка. К нему приближается сияющий состав. Серебристый вагон с красной эмблемой РЖД плавно останавливается, двери открываются, и Макар входит внутрь.

***

Макар прислоняет руку к сканеру.

– Доступен весь путь перемещения, – отзывается вагон мягким женским голосом и зеленой стрелкой на экране. Одно из преимуществ работы в Корпорации. Но зачем оно ему теперь? Для чего ему свободный доступ? Последние пять лет его маршрут стандартен: дом – вагон – «А-Ана». Вечером такой же путь в обратном направлении. Выход в нерабочие дни для него закрыт. Не того полета он корпоративная птица.

Светлый сияющий салон. Свободное место.

– Как красиво! – Старушка приближает пейзаж на торце здания: бушующее море. Это одна из многочисленных движущихся картин на высоких стенах зданий и заборов, их окружающих. Старушка приближает каждую из них и с наслаждением изучает. Мимо проплывают зеленые деревья с цветами в кронах. Макар оглядывается. Шпиц с высунутым языком на коленях девочки. «Запрещенная форма жизни», мелькает в голове. Раздается громкий смех. Парень и девушка на заднем сидении играют в какую-то виртуальную игру с самолетами, перед каждым из них – текстовый чат, через который они общаются. Сообщения размыты для окружающих, но по смеху ребят понятен общий неформальный тон их беседы. С тех пор как вышел сборник запрещенных в публичном пространстве слов, общаться через чат стало безопасней.

Исследовательский взгляд Макара переходит в виртуальную газету, которую читает мужчина сбоку. На развороте Макар видит живую, движущуюся картинку с какими-то бродягами и заголовок «Ужасы пустоши. Рассказы тех, кто не вернулся». Над фотографией бегут слова: «Общее количество обнуленных, отправленных в зону отчуждения достигло 350 тысяч человек». Мужчина косится на Макара, вызывает контекстное меню и включает «Режим инкогнито». Макар начинает видеть не новости, а рекламу: «Новая разработка от компании «А-Ана». Анонс уже скоро».

У него снова начинает кружиться голова. От ярких красок и громких звуков, от навязчивых рекламных посланий. Он снимает визоры и оказывается в тишине.

Только гул мотора присутствовал в этой реальности. Мир снова стал блеклым и серым, но не таким навязчивым и назойливым. Макар потер воспаленные глаза. Нужно немного восстановиться перед следующим марш-броском в визорах.

– Молодой человек, с вами все хорошо? – рядом стояла молодая взволнованная девушка. Ее визоры едва светились голубым огоньком. Е-0-35. Модель прошлых поколений. На такую уже и половину обновлений не поставишь.

– Ой, наденьте визоры, – вид незащищенных глаз Макара привел ее в ужас, и она отскочила к противоположной стороне вагона, украдкой бросая на него взгляды. Но затем отвлеклась на что-то в виртуальной реальности. Поняв, что к нему потеряли всякий интерес, Макар огляделся. Зрелище показалось бы неподготовленному человеку весьма странным. Старушка водила пальцем по грязному стеклу окна. Девочка рядом гладила механическую пластиковую собаку, которая периодически двигала головой со скрипом и треском. Пара молодых людей на заднем сидении взмахивали руками в воздухе, а мужчина сбоку время от времени проводил ладонью перед собой, смотря вперед абсолютно стеклянными глазами. Все они были похожи на безумцев, дирижирующих невидимым оркестром по только им известной партитуре.

Макар отвернулся и посмотрел в окно. Состав проплывал между серыми угрюмыми зданиями с черными пустыми глазницами окон. Большинство первых этажей было погружено в воду. Новая реальность после наводнения. Их окружали бетонные заборы с огромными QR-кодами. Деревьев почти не было, зато повсюду торчали высокие столбы, увенчанные камерами. Частью этого мертвого пейзажа были многочисленные графити: «Зачем?» «Кто ты?» «Обнуление уже произошло». Задумывались ли авторы этих слов, что их послания так и остались невидимыми для большинства населения? Философские вопросы улиц редко пробивались сквозь виртуальную реальность визоров.

На оконную раму вагона приземлилась божья коровка. Макар подставил палец, и насекомое перебралось на него. Удивительно: столько лет разработок виртуальной реальности, когда любая человеческая фантазия могла быть визуализирована, самыми прекрасными существами все равно оставались те, кого можно было назвать по-настоящему живыми. Макар с улыбкой рассматривал черные пятнышки на красных крыльях, пока божья коровка не взлетела. Сделала круг над головами пассажиров и пропала в зобе системы кондиционирования, захваченная потоком воздуха. Инцидент с насекомым стер блаженную улыбку с лица Макара. Он оглянулся, но никто не заметил трагедии. Все были заняты виртуальным миром, где нет места смерти и другим проблемам.

Макар в очередной раз натянул на себя визоры, возвращаясь в мир изобретенной реальности – красивых картинок и искусственной радости. Глаза медленно закрылись, и он провалился в тревожный сон.

«КОНЕЧНАЯ. ШТАБ-КВАРТИРА КОРПОРАЦИИ "А-АНА"», – яркая мигающая надпись перед глазами вырывает Макара из состояния полудремы. Он отмахивается от надписи, открывая себе обзор пункта прибытия.

Состав замедляет ход, подъезжая к огромной стеклянной башне с буквами «А-Ана» на фасаде. Сразу под ними располагаются буквы поменьше: «Мы стоим на страже вашей реальности». «Мы создаем вашу реальность» – так было бы вернее написать. Еще ниже красуется рекламный баннер: «Революция – совсем скоро!». За такой копирайт можно и реальный срок получить. Если ты, конечно, не создаешь слоганы для Корпорации.

Поезд въезжает в саму башню. Состав останавливается, двери плавно открываются, и пассажиры, не отрываясь от своих виртуальных дел, начинают выходить из вагона. Макар ждет, пока состав полностью опустеет, и выходит последним, снимая на ходу визоры.

Красивое стеклянное здание превратилось в уродливый кирпичный завод, разрисованный граффити. Сверху была многоэтажная надстройка-новодел, сверкающая верхними этажами. Еще один символ новой Москвы, вынужденной расти за счет увеличения этажности уже существующих зданий.

***

Свернув за угол, Макар нырнул под табличку «Только для персонала» и оказался в узком светлом коридоре, заканчивавшемся двумя турникетами. За стойкой ресепшена рядом с ними, развалившись, сидел паренек лет девятнадцати в синей форме. Такая же синяя кепка была надвинута на лоб, что придавало ему одновременно грозный и отчего-то комичный вид. Глаза под светящимися визорами были закрыты, грудь плавно вздымалась и опускалась в ровном дыхании. Он беззаботно спал на рабочем месте. Макар давно не наслаждался таким спокойным сном. После ухода Вари его жизнь наполнилась постоянной тревогой. Теперь он отдыхал урывками, от одного тревожного видения до другого. Поэтому к чужому сну относился с трепетом и уважением. Даже с завистью. Как к чему-то прекрасному, чем сам владеть не можешь.

– Петя, прием! – Макар попытался полушепотом разбудить охранника.

Петя дернулся, открыл глаза и уставился на Макара, возвращая свое сонное сознание в реальность.

– Макар Алексеич! Опаздываешь опять? – Его лицо озарила улыбка. Он вскочил и протянул Макару ладонь. Макар пожал ее двумя руками, с какой-то отеческой теплотой.

– Проспал. Подкрутим время?

– Макар Алексеич, не положено. – Предложение явно не пришлось по душе парню. Улыбка сошла с его лица. Оглянувшись, он снова сел за стол и начал копаться в каких-то бумажках. Как-то наигранно, по-детски оттопырив нижнюю губу, словно ему предложили что-то совсем непотребное.

– Ну, родной, пропусти. Не могу в этом месяце больше штрафоваться. С голоду помру, – продолжил попытки Макар. Он наклонился над стойкой ресепшена, понимая, как тревожно чувствует себя охранник.

– Не положено, сам знаешь. А если проверка?

– Да не будет ничего. А я тебе ID американский настрою. Сможешь адоны для своего Покемона раньше всех скачивать.

– Точно настроишь? – предложение явно заинтересовало Петю. Он откинулся в раздумье, запрокинув голову на спинку стула. На лице появился хитрый прищур. Совсем еще юнец. Все коррумпированные схемы выстроены на виртуальных монстриках.

– Мне как два пальца, ты же знаешь!

– Тока не как в прошлый раз!

– Не боись, больше казахского интерфейса не будет, – засмеялся Макар.

Это стало последним аргументом для Пети. Он наклонился над своим столом и залез на серверы службы безопасности.

– Щас подхимичим – еле слышно прошептал Петя, меняя в настройках часовой пояс, – давайте, прикладывайте быстрее.

Макар только и ждал команды. Поднес визоры к турникету, услышал характерный писк. Загорелась зеленая стрелка, и он прошел за ограждение. Если бы визоры были на нем, он увидел бы сейчас очередную приветственную надпись, определенно вызвавшую раздражение его глаз и разума.

– Кстати, как папа? – Макару не хотелось уходить. Не хотелось начинать очередной бесконечный день, где он сидел в пыльной каморке с сотнями сломанных визоров и паял их, паял, паял. В совершенном беспамятстве. С Петей ему было спокойней. Не нужно было закрываться, вспоминать прошлое. Можно было даже обсудить будущее – о чем еще говорить с девятнадцатилетним парнем?

– Очень хорошо! Он все не нарадуется новым ушам. Все время слушает этого, как его… Фейса! По мне, полный кринж, но ему нравится.

– Отлично. Если что-то еще будет нужно – пусть напишет.

– Спасибо, Макар Алексеич!

 Макар подмигнул Пете и уже собрался уходить, но Петя окликнул его.

– А можно тебя еще об одной услуге попросить?

– Давай! – не раздумывая, отозвался Макар. Он знал парня с пеленок, буквально нянчил на руках, когда они еще работали вместе с его отцом. Славные были времена. Полные надежд и жизни. В память о них Макар всегда приходил на помощь этой семье, особенно когда отец Пети потерял слух, а единственной помощью от Корпорации стало предложение устроить Петю охранником на проходной. Его зарплаты едва хватало, чтобы содержать себя и больного отца. Ни о каких лицензионных гаджетах против глухоты и речи не шло.

– С утра не курил. Может, посидишь вместо меня? – совершенно по-детски попросил Петя.

– Так не положено же? – усмехнулся Макар.

– Сейчас тихо, жопа в полдесятого начнется. А я быстро метнусь.

Макар еле заметно кивнул и сел на место вскочившего охранника.

– Только визоры надень! А то и тебе, и мне выговор, – с тревогой в голосе попросил Петя. Бедное, запуганное поколение.

 Макар снова остался наедине с самим собой. На часах без пятнадцати девять. Белые воротнички еще только на подъезде к офису. Когда-то он тоже был частью этого мира. Проходил через главный вход с кофе в многоразовом стаканчике. Обменивался шутками в лифте. Без нее все потеряло смысл. Все его идеи, разработки, предложения. Все обнулилось. Быков, глава всей этой технологической богадельни, упрашивал остаться, заверял, что без его придумок прогресс встанет. Ничего не встал. Вот уже революцию обещают. Все, на что согласился Макар, – полставки в отделе поддержки. Но даже это его тяготило, и каждый месяц он порывался оставить место. Останавливало его лишь то, что идти ему было некуда. И делать больше ничего не хотелось.

Неожиданный грохот и звон разбитого стекла прерывают раздумья Макара. Он вскакивает и оглядывается, силясь определить источник шума. Пустой коридор и дрожавший турникет. Разбитая в хлам основа, железная рама погнута от сильного удара. Стекло со звоном осыпается из левой лопасти. Словно огромный невидимый кулак ударил по конструкции. В коридоре раздается писк сканера, мигает сообщение «Требуется повторная проверка». Пока Макар осматривает последствия, турникет получает еще один нокаутирующий удар. Снова звон металла и хруст стекла. Из крепления вылетает шуруп. Железная рама прогибается еще больше, вторая лопасть турникета трескается паутиной, осколки стекла летят в разные стороны, оголенные провода раскуроченной конструкции искрятся.

Что происходит? Может быть, это все ему лишь кажется? Очередной VR тест. Та революция, о которой говорят с самого утра. Макар снимает очки.

Разрушение турникета не было виртуальным вымыслом, оно никуда не исчезло. Однако перед глазами Макара появился невысокий человек в синей робе, лежавший на полу. Лицо его скрывал бесформенный капюшон, виднелись голые ступни. Разорванные полы робы и осколки в ткани красноречиво говорили: это он, тот невидимый кулак, который прошелся по турникету. Макар надел визоры – коридор в виртуальном мире снова пуст. Снял их – незнакомец пришел в себя и начал подниматься на ноги. Но это невозможно. Визоры добавляли красок в реальность, но не могли убирать ее часть. Это так не работало. Макар никогда не имел дела с подобным парадоксом. Он знал, что визоры не позволяли видеть лиц обнуленных. Но все равно от обнуленного оставался силуэт фигуры и хоть какие-то идентификационные данные. Да и откуда здесь взяться обнуленному? Им было запрещено даже по улицам передвигаться, не то что заходить на территорию госкорпорации.

Макар хотел было подскочить к человеку, но остановил себя, не понимая, какой уровень угрозы можно от него ожидать. Хотел снова нацепить визоры, чтобы позвать на помощь Петю, но незнакомец уже встал и даже сделал два шага назад в очередном разбеге. Следующая попытка штурма стала бы для турникета летальной.

– Что вы делаете? Остановитесь! – не выдержал Макар.

Незнакомец в робе замер и повернулся на голос.

– Пожалуйста, помогите мне выбраться! – произнес женский голос. Девушка. Капюшон соскользнул с ее головы.

У Макара перехватило дыхание. Голова закружилась. Он попятился. Как? Как это возможно?

– Вы меня слышите? Мне нужно выбраться отсюда!

 Ее голубые глаза были наполнены страхом. Тонкие черты искажал ужас. Такая же, какой он видел ее в последний раз. Какой он запомнил ее, какой она теперь приходила к нему во сне и в виртуальной реальности.

– Варя? – сумел выдавить из себя Макар.

 Неожиданно глаза девушки закатились, и она упала навзничь у его ног. В следующую секунду несколько сотрудников службы безопасности подлетели к ней, подняли на руки.

– Унесите! – услышал Макар знакомый голос Емельянова. Он накрыл лишенное каких-либо эмоций лицо девушки капюшоном. Макар заметил лишь не сфокусированные ни на чем, широко открытые глаза.

– А ты надень визоры! – с раздражением в голосе Емельянов обратился к Макару.

– Что? – Макар никак не мог выйти из ступора. Попытки рационально объяснить все, что происходило, не увенчались успехом.

– Визоры надень! – рявкнул Емельянов.

Макар послушно надел визоры, крепко сжатые в его дрожавшей руке.

Сникшая фигурка Вари вместе с безопасниками исчезает. По коридору уже бежит Петя.

– Что происходит?

– Ничего, Петр. Мы чуть не потеряли ценную вещь. Но Макар Алексеевич нам помог. – Макар слышит еще один голос из прошлого. Быков. Вернее, его виртуальная проекция. Еще бы, станет он спускаться сюда из своего огромного кабинета на верхних этажах. Быков закрывает собой удаляющихся безопасников вместе с обездвиженной девушкой.

– Мне показалось… – заплетающимся языком процеживает Макар.

– Вам показалось, – категоричен Быков, – давайте все вернемся на свои рабочие места. Макар Алексеевич, по-моему, вы должны быть не здесь.

– Но я видел… – Макар замолкает и напряженно смотрит в сторону разбитого турникета.

– Вы ничего не видели, – вмешивается Емельянов, крепко сжимает руку Макара и пристально смотрит тому в глаза. С тревогой и даже с какой-то мольбой.

– Так что вы видели? – как будто искренне интересуется Быков.

– Ничего.

– Отлично.

Напряжение повисает в воздухе. Быков пристально смотрит на Макара, пытаясь понять, уловил ли собеседник послание. Емельянов еще сильнее сжимает руку Макара. Что он хочет?

– Закончили! Готовить к отправке? – краем уха слышит Макар слова безопасника в наушниках Емельянова.

– Спасибо. Всем хорошего дня, – натужно улыбается Быков.

– А что с ней будет? – не выдерживает Макар. Емельянов до боли сжимает его ладонь.

– С кем? Вы же ничего не видели? – резко спрашивает Быков.

– Не видел, – опускает глаза Макар.

Виртуальный образ Быкова растворяется в воздухе. Емельянов отпускает руку Макара.

– Забудь это. Ничего не было, – бросает он и удаляется по коридору вслед за своими людьми.

Макар заходит за угол. Садится на корточки, обхватив голову руками, и тяжело дышит. Снимает визоры и снова зажимает переносицу пальцами.

– Че случилось-то? – услышал он тревожный голос Пети.

– Ничего не понимаю, – Макара продолжало мутить, голова невыносимо кружилась. Это действительно была она или ему показалось? Еще один кошмар, вырвавшийся наружу, слился с реальностью.

– Почему такой кипиш?!

Макар уже не слышал приятеля. Голова невыносимо кружилась, а от потока мыслей заложило в ушах. Он молча встал и ушел.

***

В своей каморке Макар сел за стол, надел визоры.

В появившихся на столе полях вводит свое имя и пароль. Смахивает вылетевшее сообщение «Доступ предоставлен». На окне появляется расписание дня, список тех, у кого сегодня день рождения, важные новости компании. Надпись «Революция уже скоро». Макар берет визоры из кучи на столе и начинает работу. Перед глазами возникает сообщение «Диагностика системы». Появляется отсчет: проверено 0%, затем 1%. Есть ли хотя бы 1% вероятности, что это была она?

Макар смахивает все технические сообщения и заходит в корпоративный чат. Вводит фамилию «Быков» в поиске. Нервно печатает: «Василий Викторович, добрый день!» Ответит? Появляется бесчувственная надпись: «Сообщение не доставлено. В доступе отказано».

Макар сворачивает чат. Что дальше? Пойти к нему? Неожиданно окно чата снова разворачивается, появилось изображение Быкова.

– Да, Макар Алексеевич! – сама приветливость. Аж светится.

– Мне нужно с вами поговорить. Про девушку.

– Так не было же никакой девушки?

– Кто она?

– Макар Алексеевич, это была местная проблема. Мы ее решили. Вас она не касается.

– Она просто очень похожа…

– Макар Алексеевич, мне кажется, вы выглядите уставшим. Опаздываете постоянно. Не знаю, как на вас повлияла утренняя ситуация, но она не должна вас беспокоить. Мы все уже обсудили.Хорошего дня!

Быков отключается. В ушах Макара все еще звенит холодный голос начальника. Не было никакой девушки… Он уже слышал от него эти слова, когда погибла Варя: «Не было такой девушки, забудьте ее. Нам всем нужно двигаться дальше». Ну уж нет, дальше он двигаться не будет. Он и так слишком далеко уплыл за последние пять лет, влекомый течением жизни.

Варя. Это точно была она. Макар узнал ее голубые глаза, светлые волосы, уголки губ, взволнованный взгляд – как тогда, когда потерял ее. Он не может ошибаться. Но как? Как она вернулась? Она была реальной. Прикосновение рук, дыхание – он чувствовал все это. По-настоящему чувствовал. Но как? Ни одна виртуальная система, ни один гаджет – ничто не может передать касание человека. Тем более, он был без визоров. Один на один с ней, с ее голубыми глазами. А в визорах он почему-то ее не видел… Значит, все было настоящим. И она все еще есть. И она у них!

Но как это может быть?! Как она может быть… живой? Значит, ему показалось? Он мог спутать. Столько ночей без сна. Столько попыток вернуть ее, хотя бы образ, хотя бы виртуальный слепок.

Макар проходит по циферблату часов, и перед ним возникает виртуальный образ Вари.

– Да, милый. Ты что-то хотел? Я думала, мне нельзя появляться у тебя на работе.

Макар всматривается в этот образ, пытаясь понять, его ли он видел двадцать минут назад.

– Интересно… Нелицензированный софт? – Емельянов незаметно входит в его каморку.

– Ты знаешь, что там произошло?

– Это не важно и нас не касается. – За его спиной появляются два сотрудника в форме службы безопасности.

– Я почти уверен…

– У меня приказ – отправить тебя домой, – не дает он договорить Макару.

– Зачем? Что там произошло? – сотрудники безопасности приближаются вплотную.

– Мне очень жаль. Мне действительно очень жаль!

– Где она? – делает Макар последнюю попытку достучаться до старого друга. – Что-то же в тебе осталось человеческое!

– И нелицензионный софт нам придется уничтожить, – Емельянов кивает на безмолвное изображение Вари.

– Нет! Зачем?! – Макар проводит рукой по циферблату. Они не могут забрать ее. Не могут снова…

Но это бесполезно. На руке одного из безопасников возникает виртуальная панель. Быстро перебирая пальцами по записям, он обнаруживает исходный код Вари и стирает его.

– Виртуальный помощник был установлен без лицензионного соглашения и будет удален, – весело вещает Варя, будто не понимая, что безвозвратно исчезнет через несколько мгновений, – вы всегда можете установить лицензионную версию помощника в официальном магазине ВКа-а-а-а-а-а-а-а-а…

Она не успевает закончить. Ее изображение пульсирует, голова начинает неестественно дергаться. Последний звук «а» превращается в длинный механический крик боли, вырывающийся из открытого улыбающегося рта.

***

Макар резко открыл глаза. Полная темнота. Подушка и простыня мокрые от пота, одеяло смято после борьбы с демонами прошлого. Она снова приходила к нему во сне. Снова доверилась ему. А он снова все провалил. Ее крик боли все еще стоял в ушах. Несколько мгновений потребовалось, чтобы он понял – это не крик вовсе: сработал предупреждающий сигнал тревоги.

Макар заставил себя вскочить с кровати, весь мокрый от тревожного сна. Схватил с подушки визоры, накинул их на лоб, не опуская на глаза. В два прыжка добрался до окна. Резко поднял защитный купол и встретился глазами с мышонком. В лапках – кусочек печенья. Невозмутимый взгляд маленьких глазок. Но что-то в них не родное, не настоящее, не живое. Макар наклонился ближе к клетке, стремясь лучше рассмотреть своего друга. Мышонок не двинулся с места, ритмично пережевывал лакомство, его усы двигались вверх и вниз, вверх и вниз. Словно под ритм сигнала тревоги. Наконец мышонок подошел к краю клетки. Макар всмотрелся в него и на мгновение заметил, как окрас зверька изменился. На долю секунды. Из серого в бурый, словно текстура не успела за виртуальной моделькой, как в игре с плохой графикой. Макар оглянулся. Его комната. Темная, серая, без прикрас. Или не его? Он резко повернулся обратно. Краем глаза успел захватить… фикус – прикрытие клетки в виртуальном мире. Он поднял глаза к окну и, всматриваясь в предрассветную темноту, увидел образ Вари. Где она настоящая? Где он настоящий?