Игра в Реальность. Сказка о смерти [Елена Райдос] (fb2) читать онлайн

Елена Райдос Игра в Реальность. Сказка о смерти

Вступление

Была середина дня, самый солнцепёк. Мутноватая, местами заболоченная речка неспешно несла свои воды вдоль зарослей ракитника, заполонившего весь восточный берег. Ярко-жёлтые цветочки усыпали склонившиеся к воде ветки кустарника и, казалось, светились под полуденными лучами солнца, соревнуясь по яркости с самим светилом. Западный берег был высокий, обрывистый, река делала в этом месте крутой поворот и намыла что-то вроде небольшого пляжика из мелкой гальки и песка. Местечко было очень уютное и уединённое, скрытое от посторонних глаз кромкой высокого берега. Добраться сюда можно было только с воды, спуск с обрыва был чреват падением с десятиметровой высоты. Поэтому посетителей у пляжика было немного, особенно, учитывая удалённость этого места от населённых пунктов. Только отчаянные энтузиасты и любители уединения были здесь нечастыми гостями.

Однако именно сегодня покой заветного местечка был грубо нарушен. Над ленивым водным потоком гремели раскаты тяжёлого рока, в воздух поднимался дым от костра, разнося по округе запах жареного мяса. Время от времени в мерный ритм ударника не к месту вклинивался девчачий визг, радостные вопли и хохот. Четверо подростков, едва вышедших из школьного возраста, оккупировали уединённый пляжик и отрывались по полной. Двое девушек и двое парней плескались в тёплой речной воде после внушительного банкета, пустые бутылки и остатки еды валялись горкой на расстеленной прямо на песке клеёнке. Небольшая пластиковая лодочка качалась у берега на волнах, поднятых не в меру раздухарившимися любителями пикников.

Вскоре весёлая компания, утомившись от водных процедур, потянулась на берег загорать. Однако, как только четыре тела распластались на полотенцах, солнце словно выключили. Все четверо, как по команде, сели и с удивлением уставились на невесть откуда взявшееся облако. Облако было плотное, словно слепленное из ваты, ровной круглой формы, оно не двигалось, как будто его приклеили к небу, что выглядело совершенно неестественно. Но самое странное было то, что настырная помеха солнечным ваннам была единственной, от края до края остальной небосвод был чист.

– Что это за фигня? – не то удивлённо, не то возмущённо спросил один из подростков. Он был огненно-рыжий с лицом, усыпанным веснушками, его белая кожа заметно покраснела под жарким солнышком, что он беспечно игнорировал.

– А пофиг,– махнула рукой его подружка, полноватая маленькая брюнетка в нескромном ярко-зелёном купальнике, едва прикрывавшем её прелести. – Толик, достань пивасика из сумки.

Тощий длинный парень по имени Толик подскочил как на пружине и бросился исполнять приказание брюнеточки. Рыжий тоже нехотя поднялся и поплёлся вслед за приятелем. Как только дамы остались одни, вторая девушка что-то яростно зашептала на ухо подружке.

– Ну Ксюш, ты даёшь,– не стесняясь аудитории, громко отозвалась брюнеточка,– даже не знаю, что посоветовать. Плыви на тот берег, этот – сплошной обрыв.

Лицо Ксюши было бледным, похоже, изрядные возлияния не пошли ей на пользу. Она кусала губки и морщилась, её глаза лихорадочно бегали в поисках отсутствующего укромного уголка.

– Хочешь, я Толика попрошу тебя свозить на лодке,– предложила брюнетка.

– Нет, я лучше сама вплавь,– отозвалась Ксюша и решительно поднялась с полотенца.

Вернувшиеся с пивом и закусью парни равнодушно посмотрели вслед удаляющейся девушке и понимающе отвернулись, чтобы не смущать страдалицу. Речка была неширокая, отдыхающая компания едва ли сделала по паре глотков, когда тоненькая фигурка Ксюши показалась из воды на противоположном берегу и нырнула в кусты ракитника. В этот момент круглое облако бесшумно раскололось пополам, сверкнула молния, потом сразу ещё три. Трое подростков недоумённо переглянулись.

– Дождь, что ли, собирается? – пожал плечами рыжий.

– Спятил? – возмутилась брюнетка. – Одно облако на всю округу, и то не грозовое.

Все трое задрали головы к небу. Прямо у них на глазах облако начало быстро таять, и вскоре яркое солнце снова засияло в небе.

– А это что ещё за хрен нарисовался? – возмутился Толик, указывая пальцем на кромку обрыва.

Там стоял мужчина, одетый в чёрный облегающий комбинезон. На вид ему было лет сорок, может, чуть меньше. Высокий, крепкий мужик, похоже, военный, по крайней мере, у его пояса висела кобура с оружием. Мужик сдвинул на лоб тёмные очки, из-под чёрных бровей, как две синие молнии, сверкнули на солнце его глаза. Он брезгливо поджал губы и покачал головой, словно собирался выразить своё неудовольствие творящемуся внизу пикниковому разгулу. Тут же рядом с первым мужиком появились ещё трое, тоже одетых в чёрные комбинезоны.

– У них тут учения, наверное,– вяло заметил Толик,– сейчас нас попрут.

Четверо мужчин переглянулись, и стоявший ближе всех к обрыву кивнул остальным. Яркую вспышку Ксюша скорее ощутила, чем увидела, поскольку сидела в кустиках спиной к реке. Однако адекватно среагировать на необычный световой феномен она не смогла ввиду физиологическое несовместимости её занятия с любопытством. Только через десять минут бедняжка выползла на берег и с ужасом обнаружила, что пляжик опустел. Ни лодки, ни весёлой компании, даже мусора от пикника видно не было. Девушка похлопала глазками, зашла в воду по пояс и осмотрела русло реки в надежде увидеть лодку с приятелями. Но на воде тоже никого не было, даже шелест вёсел не нарушал почти мёртвую тишину.

– Уроды,– выругалась Ксюша и поплыла на пляжик.

Как она будет добираться домой, пока оставалось для неё загадкой, но как минимум нужно было забрать свой сарафан и сланцы, если, конечно, эти шутники не утащили её одежду с собой. Яростно разгребая воду руками, девушка выбралась на берег. В первый момент, обуреваемая праведным гневом, она даже не заметила тонкого слоя серого пепла, покрывавшего жёлтый песок пляжа. Лишь через пару секунд, разглядев на месте, где были разложены полотенца, пепельные контуры трёх тел, она осознала, что случилось нечто необъяснимое и оттого особенно пугающее. Её первым порывом было заорать во всё горло от ужаса, но остатки здравого смысла включились вовремя. Девушка зажала себе рот ладонью и спиной попятилась обратно в воду. Через пару минут её тоненькая фигурка уже продиралась через кусты ракитника на противоположном берегу.

Земля

I

Узкие стрельчатые окна давали мало света, комната выглядела мрачновато, особенно под вечер, но Эйвис она нравилась, наверное, именно за эту аутентичность, имитирующую интерьер старинного замка. Впрочем, замок тоже имелся в наличии, только располагался он по соседству с домом. Всего полсотни лет назад клан Саттори обитал в фамильном замке, и никому из членов знатного семейства даже в голову не приходило жаловаться на бытовые неудобства. Так было принято, чтобы правящие кланы сохраняли древние традиции. Современную пристройку к замку соорудил дед Эйвис, и семья с облегчением переехала в благоустроенное помещение с отоплением, водопроводом и канализацией.

Пристройка неплохо вписалась в средневековый антураж, строители бережно сохранили внешние архитектурные атрибуты. Преобразования коснулись только внутренних помещений, но даже они были хорошо закамуфлированы толстыми дубовыми панелями, тяжёлой мебелью, каминами и портьерами. В замке теперь располагался только главный зал для приёмов, кухня и складские помещения. Даже прислуга теперь обитала в тепле и комфорте современного здания.

Со стороны подъездной аллеи раздался рёв мощного движка, и Эйвис подскочила к окну. Сегодня в замке ожидался очень необычный гость, про него ходили легенды и нелепые слухи. Люди называли этого человека Некромантом, хотя, судя по тем же слухам, никакими чёрными гримуарами он не баловался, зато он якобы умел вызывать души умерших людей. Девушка относилась к этим рассказам с солидной долей здорового скепсиса, в свои пятнадцать лет она уже знала достаточно, чтобы не вестись на подобные дешёвые разводки.

Наследникам клана Саттори давали очень хорошее образование, которое включало, в числе прочего, основы магических знаний, правда, в основном из области боевой магии. В условиях постоянно ведущихся клановых разборок знание методов защиты и нападения были необходимым условием для выживания. Однако никто из учителей Эйвис ни разу не упоминал о контактах с загробным миром, поэтому девушка была немало шокирована, когда отец пригласил этого шарлатана. Нет, она понимала, конечно, что подобные действия главы клана были продиктованы отчаянием, но это же не причина, чтобы пускать в дом всяких тёмных личностей.

Впрочем, мнения Эйвис никто особо не спрашивал, да ей бы даже в голову не пришло встревать со своими советами в дела старших, к тому же она и сама уже готова была на всё, чтобы только найти брата. Обращение отца к услугам Некроманта однозначно свидетельствовало о том, что он уже не надеялся отыскать Рупера живым. Десять дней назад брат уехал в Эльдисвил, где располагался Урицкий Университет, и как в воду канул. Поиски ничего не дали, нанятый отряд ищеек прочесал всю дорогу до Эльдисвилля и близлежащие поселения, но следов Рупера так и не обнаружил. Парень словно бы растворился в тамошних дремучих лесах.

Эйвис не верила в смерть брата, и приглашение Некроманта вызвало в её душе бурю негодования. Как мог отец смириться? Десять дней – это же совсем немного. Мало ли, что могло случиться, к чему такая спешка? Однако, похоже, в семье она была единственной, кто ещё продолжал надеяться. Хотя мама Эйвис никак не показала своего отношения к решению мужа, но в последние два дня, сказавшись больной, перестала выходить из своей комнаты даже к столу, видимо, она тоже поверила в смерть сына. И это было обидней всего.

Узнав о скором приезде Некроманта, девушка потихоньку проникла в комнату брата и с его студенческого терминала залезла в информаторий Урицкого Университета. Самой ей пока не полагался доступ к тамошней базе данных, но Рупер, не будучи жлобом, посвятил сестричку во все тонкости работы с терминалом. Любопытной девчонке хотелось разузнать побольше о необычном госте, но, к её удивлению, сведения о таинственном медиуме были весьма скудные, скорее, их вообще практически не было, ничего, кроме слухов, леденящих кровь баек и откровенного вранья. Даже нормального изображения не нашлось, только парочка расплывчатых снимков, сделанных издалека и при плохом освещении. Вот это было уже совсем странно. Если этот тип зарабатывает услугами медиума, то уж рекламу-то он должен был себе сделать. Как же клиенты выходят с ним на связь?

– Ну ничего, сейчас всё тайное станет явным,– злорадно прищурилась Эйвис. – Наверное, он просто старый урод и стесняется своей внешности, вот и шифруется, как шпион.

Судя по рёву, раздававшемуся с подъездной аллеи, тачка у Некроманта была нехилая, наверное, ещё и бронированная. Эйвис уже успела нарисовать себе картинку въезжающего на парковку перед домом огромного мощного драндулета, похожего больше на слона, чем на транспортное средство, однако реальность преподнесла ей неожиданный сюрприз. Из-за кустов боярышника, росших вдоль аллеи, с рёвом выскочил красный спортивный аксель. Гравий брызнул из-под колёс, словно шрапнель, и сверкающий лакированными поверхностями механический конь остановился как вкопанный у главного входа.

Смолк рёв движка, лобовой экран замерцал и погас, но прежде, чем это случилось, в его левом нижнем углу отчётливо высветился синий круг с изображением пикирующего сокола. У Эйвис натурально отвисла челюсть, это было клеймо мастерской Двано, а значит, такой аксель мог стоить как небольшой замок. Нет, личный транспорт в империи вовсе не был роскошью, во всех провинциях были мастерские, изготовляющие на заказ средства передвижения для тех, кто пока не научился трансгрессировать или просто любил быструю езду, но только из мастерской Двано выходили настоящие шедевры. Эйвис ни на секунду не усомнилась, что движок в лёгком двухколёсном акселе Некроманта по мощности не уступал многоместному боевому гридеру гвардии Совета кланов.

Наездник легко соскочил на землю и снял защитные очки. Нет, он вовсе не был старым уродом, и стесняться своей внешности ему тоже было ни к чему, скорее уж, наоборот. Высокий, стройный мужчина под тридцать, чёрные вьющиеся волосы до плеч, уверенные движения, даже издалека в нём чувствовалась внутренняя сила. На Некроманте был обтекаемый защитный комбинезон с изображением пикирующего сокола на спине, судя по красивому матовому блеску, тоже не из дешёвых, как и его аксель. Разглядеть лица вновь прибывшего Эйвис не удалось, из её окна главный вход просматривался плохо, но она почему-то была абсолютно уверена, что он красавчик.

Горничная, посланная отцом, застала девушку стоящей в глубоких раздумьях у распахнутого шкафа с одеждой. Несколько кофточек, уже забракованных привередой, валялись у её ног.

– Госпожа, Ваш отец приглашает присоединиться к нему в главном зале,– вежливо откашлявшись, произнесла посланница.

Девушка подняла страдальческий взгляд на прислугу и тяжко вздохнула. Горничная понимающе улыбнулась и, обойдя юную хозяйку, вытащила из шкафа строгое тёмно-синее платье. Эйвис скривилась, она терпеть не могла платья в целом, а уж тем более такие пафосные. Хотя в данном случае, пожалуй, стоило согласиться с выбором добровольной помощницы, синий цвет очень хорошо сочетался с каштановыми волосами и голубыми глазами девушки. Это несколько сгладило её недовольство, в общем, спорить с опытной женщиной она не стала и безропотно переоделась. Буквально через десять минут наследница клана Саттори вплыла в распахнутые слугами двери главного зала. В дополнение к платью горничная заставила её распустить волосы и надеть неудобные замшевые туфельки, так что Эйвис чувствовала себя разряженной куклой и заранее злилась на весь белый свет за этот фарс, в котором её принуждали участвовать.

В зале было довольно темно, электричества тут предусмотрено не было, предполагалось, что старинное помещение должно освещаться дюжиной факелов, развешанных по стенам в железных обручах. В тех редких случаях, когда главный зал использовали по назначению, для официальных приёмов, так оно и было. Для частных посиделок слуги просто расставляли на полу масляные светильники. Сейчас не было даже их, свет шёл только от жарко пылающего камина. Впрочем, вечерние сумерки ещё не сменились ночным мраком, и в высокие стрельчатые окна лился тусклый свет, наполнявший зал холодным зыбким сиянием. В этом неверном свете фигуры родителей и их гостя чем-то напоминали мраморные статуи, в их лицах присутствовала какая-та отрешённость, словно они уже отринули мирскую суету и готовились к встрече с вечностью.

– А вот и моя дочь Эйвис,– приветливо произнёс отец, но даже не повернул головы в сторону вошедшей, всё его внимание сейчас было обращено на гостя. – Иди к нам, знакомься. Это мастер Зандер.

Эйвис неуверенно кивнула и, глядя в пол, прошла к камину. Она скромно примостилась на краешке дивана рядом с мамой и только тогда решилась поднять глаза на Некроманта. Тот со спокойной и слегка снисходительной улыбкой наблюдал за смущённой девушкой, но не сделал ни единого жеста, чтобы разрядить пафос официозного представления. Эйвис сделалось очень неуютно под этим изучающим взглядом. Вообще-то, лицо Некроманта ей сразу понравилось, хотя и вызвало небольшое разочарование, ей казалось, что человек с такой зловещей репутацией должен иметь как минимум демоническую внешность. Увы, ничего демонического или злодейского в нём не было. Ясные синие глаза, высокие скулы, нос с небольшой горбинкой, аккуратная бородка и усы, смахивающие скорее на недельную небритость. Растительность на лице, пожалуй, немного старила этого довольно молодого мужчину, но это ему даже шло, придавало значимости, что ли. Впрочем, облегающий дорожный комбинезон отлично подчёркивал достоинства его атлетической фигуры и исключал крамольные мысли о старческой немощи на корню.

Первое смущение прошло, и Эйвис принялась беззастенчиво разглядывать гостя. Тот насмешливо ухмыльнулся и повернулся к её отцу.

– У тебя очень красивая дочь, Торин,– произнёс Некромант с таким видом, словно обсуждал стати лошади или достоинства транспортного средства.

Девушка вспыхнула. Да как он смеет обращаться к отцу, главе одного из правящих кланов, на «ты», да ещё по имени? Однако отец воспринял такое панибратство как должное, даже не покривился, напротив, похвала, высказанная в адрес дочери, была ему откровенно приятна. Похоже, помощь этого типа папе была нужна позарез, раз он не обратил внимания на неуважительное обращение. Вместо того, чтобы указать грубияну на дверь, глава клана Саттори заулыбался и ласково посмотрел на Эйвис, словно собирался побахвалиться своей собственностью. Губы мамы тоже расплылись в вежливой улыбке, хотя в её глазах, устремлённых на медиума, застыл страх. Понятно, чего она боялась, видимо, мама всё ещё надеялась, что Рупер жив, а этот парень с синими насмешливыми глазами мог сейчас вдребезги разбить её хрупкую надежду.

– Что ж, давайте начнём,– распорядился Некромант. – Сразу хочу предупредить, что ритуал сработает только в том случае, если ваш сын действительно мёртв.

Эйвис скептически поджала губки. Ну разумеется, начались отговорки. Сейчас этот шарлатан устроит красочное представление, а когда ничего не выйдет, просто заявит, что брат жив, заберёт положенный гонорар и смоется на своём красном акселе. Однако на маму слова Некроманта произвели впечатление оглашённого приговора.

– Что нам делать? – засуетилась она и вскочила с дивана, как нашкодившая кошка.

Некромант тоже поднялся из своего кресла, развернул его к центру зала и снова уселся.

– Ничего не нужно делать,– спокойно произнёс он,– просто немного помолчите. Я не смогу держать его долго, так что не теряйте времени.

Эйвис слова и интонация мастера Зандера показались довольно непочтительными, если не сказать, грубыми, однако родители послушно поднялись со своих мест и застыли, устремив глаза на середину зала. Девушке ничего не оставалось, как тоже изобразить из себя наивную зрительницу вульгарного представления. Несколько долгих минут ничего не происходило, в зале стояла какая-то неестественная тишина, словно он погрузился в вату, даже дрова в камине перестали потрескивать и пускать искры. Некромант сидел в кресле с закрытыми глазами и не шевелился.

– Плохая игра,– подумала Эйвис и снова состроила презрительную гримасу,– а где же цирковые эффекты, где таинственные пасы руками и чтение фальшивых заклинаний? Хоть бы устроил фейерверк или изобразил какого-нибудь туманного призрака. Дилетант!

В этот момент воздух в центре зала заискрился и там образовался переливающийся купол примерно трёх метров в высоту и метров пяти в диаметре. А ещё через несколько секунд под куполом появился Рупер. Мама вскрикнула и закрыла лицо руками, Эйвис впилась взглядом в фантомную фигуру, пытаясь понять, в чём тут подвох. Но никакого подвоха не было, это действительно был брат, причём не туманный призрак, а вполне материальный молодой парень. Только одет он был не в дорожное платье, в котором уехал из дома, а в свой любимый охотничий костюм, тот, что сейчас спокойненько висел в его шкафу. Почему-то именно этот странный феномен с одеждой сразу же заставил Эйвис поверить в реальность происходящего, и она закусила губу, чтобы не разреветься, подобно маме.

Рупер с недоумением огляделся, а потом ощупал руками свои плечи, словно проверяя своё тело на материальность.

– Странно, я вроде умер,– задумчиво произнёс он.

Парень сделал несколько шагов в сторону стоящих у камина родных и упёрся в мерцающий купол. Заинтригованный странной преградой, он провёл ладонью по поверхности купола, и его удивлённый взгляд впился в лицо отца.

– Здравствуй, сынок,– срывающимся голосом произнёс тот. – Мне очень жаль. Если ты появился здесь, значит, ты действительно мёртв. У нас мало времени, малыш, я должен знать, кто тебя убил, и где нам искать твоё тело.

Рупер на секунду опустил голову, видимо, чтобы скрыть нахлынувшие чувства. Потом он провёл ладонью по глазам, как будто пытался отогнать наваждение или смахнуть некстати выступившую слезу. Когда парень снова поднял голову, его взгляд был твёрдым, а губы плотно сжаты.

– Это была женщина,– спокойно произнёс он,– она попросила подвезти её до Вирмута. Когда мы оказались на просёлочной дороге, ей вдруг стало плохо, пришлось остановиться и вытащить её на свежий воздух. И тогда из леса выскочил отряд Дергов. Я ничего не успел сделать, прости меня, отец.

Когда Рупер замолчал, переводя дух, Эйвис невольно бросила взгляд на Некроманта. Тот сидел в кресле в напряжённой позе, его лицо было очень бледным, бисеринки пота блестели на лбу, глаза были закрыты, но глазные яблоки быстро двигались, словно он видел сон.

– Я не помню, куда они дели моё тело,– продолжал брат. – Кажется, я провёл рядом с ним несколько дней, но память об этом почему-то стёрлась. Там вроде бы была белая башня и ещё река рядом.

– Не беспокойся, мой мальчик,– губы отца уже откровенно дрожали, но глаза его были сухими,– мы вытрясем правду из Дергов. Покойся с миром.

Рупер перевёл взгляд на мать, та пребывала буквально в полуобморочном состоянии, она тяжело опиралась на руку отца, ноги у неё подгибались. Похоже, только присутствие постороннего человека не давало ей сорваться в истерику. Эйвис обняла маму за плечи и с тоской посмотрела на брата, прощаясь с ним теперь уже навсегда. Он почувствовал её взгляд, их глаза встретились.

– Держись, сестрёнка,– Рупер печально улыбнулся,– теперь ты единственная наследница. Береги маму.

Он хотел сказать что-то ещё, но в этот момент мерцающий пузырь защитного поля словно бы лопнул. Голубая вспышка на мгновение ослепила всех в зале, и стало темно. Огонь в камине потух, только из окон сочился сумрачный свет. Из-за этого света лица родителей и Некроманта стали похожи на посмертные маски. Эйвис невольно поёжилась, ей сделалось немного страшно. Некоторое время все сохраняли неподвижность, а потом отец хлопнул в ладоши, призывая слуг. Пока снова разжигали камин, мастер Зандер сидел в кресле без движения и чем-то неуловимо напоминал сломанную куклу. Его голова свесилась на грудь, волосы полностью скрыли лицо, кисти рук свисали с подлокотников, словно бледные обрывки пакли.

– Зандер, может быть, принести вина,– отец озабоченно положил руку на плечо медиума.

Тот медленно поднял голову и сделал жалкую попытку улыбнуться.

– Лучше горячего шоколада,– просипел он едва слышно.

После чашки шоколада лицо Некроманта слегка порозовело, и он сделался больше похож на живого человека.

– Ты ведь заночуешь у нас? – гостеприимно предложил отец. – Я распоряжусь насчёт комнаты.

– Нет, дружище, мне нужно вернуться домой,– покачал головой оживший медиум,– лучше расскажи, что ты собираешься делать.

– Думаю, нужно начать с отлова и допроса Дергов,– начал деловито рассуждать отец. – Наверное, имеет смысл сразу захватить кого-то из верхушки их клана, нижние чины могут и не знать про убийство Рупера.

– Зачем они это сделали? – Зандер с недоумением покачал головой. – Дергам ведь всё равно не светит войти в Совет кланов, не говоря уж о том, чтобы занять кресло наместника.

Вопрос гостя остался без ответа, отец только опустил глаза и покачал головой. На мгновение Эйвис показалось, что отец специально не смотрит в глаза Некроманту, чтобы скрыть какую-то важную информацию. Увы, в нынешних реалиях скрытность стала необходимым атрибутом выживания. Борьба кланов за власть вспыхнула как пучок соломы, брошенной в костёр, стоило только Создателю Гору покинуть империю. Почти шестьсот лет правитель поддерживал относительный мир и равновесие между кланами, и казалось, что так будет всегда. Кто бы мог подумать, что буквально через пару лет после его ухода неутолённые амбиции отдельных родовитых честолюбцев сметут давно устоявшийся порядок, словно крошки со стола, и поставят Империю на грань войны всех против всех.

Учителя рассказывали, что в правление Гора и Анары Империя выросла раза в три, территории присоединялись к ней постоянно, причём не за счёт завоеваний, а вполне добровольно. Ещё бы, процветание имперских кланов было настолько очевидным, что у соседних правителей не оставалось никакого шанса на конкуренцию. Однако теперь пошёл обратный процесс, то одна, то другая область пыталась отделиться и объявить о собственной независимости. Это, понятное дело, тоже не способствовало установлению мира, только подливало масла в огонь клановых разборок.

Эйвис не довелось застать на Земле Создателя ангелов, она родилась через пять лет после его ухода. О том мирном времени она знала только из рассказов учителей и от своих родителей, с самого раннего детства война была неотъемлемой частью её жизни. Девушка знала, что после ухода Гора Анара какое-то время жила в поместье правителя, но вела уединённый образ жизни и в политику не лезла, так что увидеть её тоже не представилось случая. А недавно и правительницы не стало. Нет, Анара не умерла, просто исчезла. Эйвис очень хотелось верить, что она соединилась со своим любимым Создателем ангелов.

– Что ж, мне пора,– прервал размышления девушки мастер Зандер. Он поставил свою чашку на стол и вылез из кресла. Однако стоял на ногах Некромант недолго, сильное головокружение заставило его опуститься обратно. – Похоже, мне придётся принять твоё предложение о ночлеге, Торин,– с усмешкой прокомментировал свои манёвры обессиленный медиум,– я немного переоценил свои силы.

Отец не стал звать слуг, вдвоём с Эйвис они дотащили гостя до его комнаты и уложили в постель. Мама так и осталась сидеть в зале, где ей довелось в последний раз увидеть своего сына.

Райдо

На город опускались сумерки, мостовые и стены домов уже тонули в сизой мгле, только остроконечные шпили башен ещё сверкали медью в закатных лучах двух солнц. Вместе с сумерками на город наконец опустилась тишина, и мирное течение жизни, бесцеремонно нарушенное вторжением четвёрки неизвестных, начало возвращаться на его узкие улочки. Все четверо сейчас лежали на площади города, своими нелепыми позами смущая взоры собравшихся горожан. Увы, смерть не желает дожидаться, пока мы сподобимся принять благородную позу, она застаёт нас подчас в весьма неподходящий момент, особенно смерть насильственная.

Четверо мертвецов были одеты в облегающие чёрные комбинезоны, словно бы срисованные с комикса про астронавтов, а их руки всё ещё сжимали странного вида оружие. Судя по чёрным обугленным следам на стенах домов, оружие это было энергетическое. Таких продвинутых технологий у жителей города не было, да и вообще в мире Райдо технологии были не в почёте, ангелов гораздо больше заботило состояние их душ, чем комфортное существование их тел. Видимо, в таком подходе имелся определённый смысл, поскольку явное техническое превосходство не помогло пришельцам захватить мирный город, и убили их обычным холодным оружием.

Вертер вытер лезвие меча пучком травы и привычным движением забросил его в ножны за спиной. Убедившись, что все его противники точно мертвы, он не спеша направился к кучке горожан. Несколько человек с понурыми лицами толпились вокруг двух изуродованных тел, которые всего несколько минут назад принадлежали молоденьким парнишкам, почти мальчикам. Одного паренька энергетический луч буквально разрезал пополам, а у второго вместо головы была чёрная обугленная головешка. Несмотря на трагическую ситуацию, горя и отчаяния на лицах любопытствующих горожан заметно не было, ведь уничтожение тела в мире Райдо не отправляло его жителей на перевоплощение.

– И зачем нужно было лезть под руку,– попенял Вертер, обращаясь к невидимым ангелочкам. – Теперь будете летать без тел, пока Создатель вам новые не сделает. Может быть, это научит вас благоразумию, впрочем, сильно сомневаюсь.

Словно в ответ на слова Защитника, мёртвые тела двух юношей растаяли, а вместо трупов, появились смущённые, но вполне материальные ангелочки. Все, как по команде, развернулись к незаметно подошедшему Антону. Отдавать почести Создателю в мире Райдо было не принято, но горожане всё равно склонили головы в уважительном поклоне.

– Всё в порядке,– мягко произнёс Антон, обращаясь к взволнованным жителям,– можете заниматься своими делами, в ближайшее время вас никто не побеспокоит.

Горожане послушно начали расходиться, с жаром обсуждая только что закончившееся сражение. Впрочем, длилось оно буквально несколько минут, так что очевидцев нашлось не так уж много. Помимо непосредственных участников схватки, главными свидетелями были двое юношей, которые первыми встретили пришельцев и попытались их остановить голыми руками. Результат этой авантюры был вполне предсказуем, пришельцы не стали церемониться с безбашенными юнцами и уложили их двумя прицельными выстрелами. А вот расправиться с Защитником Райдо оказалось им не под силу, хотя Вертер был вооружён одним мечом. Впрочем, меч этот был совсем непрост, да и Защитник тоже.

Антон с Вертером подошли к четырём телам в чёрных комбинезонах.

– Странные типы,– прокомментировал Защитник представшую перед их взорами кровавую сцену,– но как бойцы вполне неплохи. Были,– добавил он с усмешкой.

– Не обольщайся, дружище,– вздохнул Антон,– они вернутся, ты уничтожил лишь трёхмерные проекции. Как только эти типы восстановятся, так объявятся снова, к гадалке не ходи.

– Буду ждать с нетерпением,– хохотнул Вертер,– хоть какое-то развлечение.

– Вер, а тебе этот тип никого не напоминает? – спросил Антон, разглядывая одно из тел.

– Ты тоже заметил,– Защитник одобрительно кивнул. – Я в первый момент даже подумал, что это Сабин к нам в гости пожаловал. Типичный венн.

– Вот это действительно странно,– Создатель задумчиво поднял глаза на друга,– все венны, обитавшие в нашем пятимерном мире, по идее, должны были развоплотиться. Откуда же этот взялся? Жаль, ты его убил, я бы с удовольствием с ним пообщался.

– Ладно, в следующий раз доставлю тебе языка для допроса,– кивнул Вертер. – Тоха, ты не мог бы приказать своим ангелочкам, чтобы не лезли под руку, от них всё равно никакой пользы, только отвлекают. Из-за этого пацана, что лишился головы, я чуть сам под луч не угодил.

Только тут Антон заметил, что левое плечо друга сильно обожжено. Похоже, энергетический луч прошёл по касательной, но рана всё равно выглядела серьёзной. Впрочем, её оказалось явно недостаточно, чтобы вывести из строя бравого вояку, скорей всего, он вообще не обратил внимания на такую мелочь, как обожжённое плечо.

– Давай я тебя подлатаю,– предложил Создатель,– присядь на скамейку.

– Брось,– отмахнулся Вертер,– уж с такой ерундой я как-нибудь сам справлюсь, даром, что ли, меня дрессировали в Убежище больше десяти лет. Идём отсюда, нечего тебе народ смущать своей царственной особой. Вон они носы повысовывали из каждой щели, любопытствуют лицезреть Создателя собственной персоной.

– Что же мне, прятаться от них теперь? – хмыкнул Антон.

– Мог бы соорудить себе какую-нибудь величественную внешность, как вариант,– предложил Вертер, – Создатель ты или где? Народу требуются чудеса, а ты выглядишь как-то слишком буднично. Я бы на твоём месте обернулся драконом и улетел, размахивая крыльями.

– Да ну тебя,– Антон невольно улыбнулся, представив нарисованную другом картинку. – Давай лучше к нам на остров, Лиса будет тебе рада, про гнома я вообще молчу, без тебя ему своё остроумие оттачивать не на ком. И Лику позовём, устроим посиделки за самоваром, как в старом мире.

Долго упрашивать Вертера не пришлось, через несколько минут друзья уже сидели за столом на просторной открытой веранде Антонова жилища. Вертер немного задержался в городе, чтобы залечить своё плечо и не пугать открытой раной впечатлительную Алису. А Антон тем временем сгонял за Ликой и волчонком по кличке Волк, его подарком другу взамен развоплотившегося волка. Вскоре на столе уже пыхтел самовар, посверкивая медным боком в мягком свете лампы, гном суетился, расставляя угощения, а волчонок крутился у всех под ногами, норовя внести свою лепту в радостную возню предстоящего застолья.

Естественно, в центре стола красовалось расписное блюдо с ватрушками, любимым лакомством Антоши, однако и для остальных гостей было достаточно всякой снеди, даже Волку нашлось, чем перекусить. Но всё это было лишь фоном к неторопливой беседе, которая лилась словно полноводный поток. Обсуждали в основном жизнь в новом мире, эта тема всё ещё была животрепещущей, хотя с момента переселения прошло уже больше года. Но мир Райдо всё время менялся, он рос и развивался, этим он очень сильно отличался от старого мира Земли, уже давно прошедшего стадию расцвета и бурного роста.

Антоша бросил заинтересованный взгляд на плечо Вертера и состроил ехидную гримаску, явно намереваясь порушить мирную беседу очередной колкостью. Дело в том, что Защитник легкомысленно не позаботился о том, чтобы заделать дыру в сорочке, проделанную лучом пришельца, и это не укрылось от гномьего взгляда. Антон перехватил взгляд своего тёзки, и дыра мгновенно заросла, но это не остановило настырного коротышку.

– Эй, вояка,– фамильярно бросил гном,– гляжу, тебе сегодня свезло подраться.

Алиса тут же встрепенулась и с беспокойством бросила взгляд сначала на Вертера, а потом на Антона.

– Не волнуйся, милая,– успокоил любимую Создатель,– Вер отлично справился со своей миссией, в этом мире у него нет конкурентов.

– Ангелочки взбунтовались, али как? – гном всё никак не унимался. – Неужто заскучали в раю?

– Нет, это были пришельцы из того мира, в котором обитает моё сознание,– спокойно пояснил Антон.

– О как! – восхитился Антоша. – Ты что же, теперь с человеков на богов переключился, Вер? Гляди, покарают святотатца.

– Никакие они не боги,– огрызнулся Вертер,– просто бандиты, только пятимерные, к тому же на Райдо были всего лишь их проекции. Кстати, Тоха, я так и не понял, зачем им нужно было тут проявляться, качать энергию, на мой взгляд, гораздо удобнее из пятимерной Реальности.

– Да, ты прав,– согласился Антон,– их истинные намерения неясны, что-то им тут нужно, помимо энергии.

– Отец, а откуда вообще берётся эта энергия для роста Райдо? – спросила Лика, чтобы перевести разговор в более мирное русло. – Это ты его питаешь?

– Нет, милая, не только,– Антон потрепал девушку по щеке,– это все мы вместе, все жители Райдо.

– Не понял,– возмутился Вертер,– ты, что ли, нас всех доишь по-тихому?

– Не говори глупостей,– Антон весело рассмеялся,– никто тебя не доит. И дело тут не столько в энергии, сколько в самом акте сотворения.

– Хочешь сказать, что мы сотворяем этот мир вместе с тобой? – Вертер с интересом подался вперёд.

– Точнее не скажешь,– одобрительно кивнул Создатель. – Не нужно забывать, что мы все являемся проявленными формами единого сознания. Тот факт, что конкретно тебя сотворил какой-то конкретный Создатель, сути не меняет, просто единое сознание проявилось не напрямую, а через этого Создателя. Тут важно другое, любая проявленная форма сознания имеет ту же природу, что и само единое сознание, то есть является сознанием. А что является неотъемлемым свойством любого сознания? – Антон обвёл взглядом притихшую аудиторию.

– А я знаю,– Лика радостно пискнула и подняла руку, как первоклашка на уроке,– это способность проявляться в различных формах.

– Совершенно верно,– подтвердил Антон,– собственно, проявление – это и есть способ существования сознания, оно по-другому существовать не может. Проявление может происходит осознанно, и тогда на свет являются миры Творцов, а может и бессознательно, тогда сознание проявляется в соответствии с алгоритмами того мира, в котором оно функционирует.

– То есть хошь-не хошь, а всё одно будешь сотворять Реальность,– гном недовольно насупился.

– Такова наша природа,– согласился Антон,– мы по-другому не умеем.

– Тоша, если это мы все вместе сотворяем Райдо,– Алиса задумчиво наклонила головку,– тогда в чём состоит твоя роль?

– Я этот мир придумал и создал изначальный пятимерный образ,– начал объяснять Антон. – Этот образ постоянно обновляется, потому что все жители мира Райдо вносят в него свои коррективы.

– И как часто ты его обновляешь? – заинтересовался Вертер. – Это как-то внешне отражается? Ну там цунами, землетрясения и прочие катаклизмы.

– Видишь ли, дружище,– Антон понимающе улыбнулся,– полный цикл функционирования сознания состоит не только из проявления, но и из растворения проявленной формы. Сознание постоянно как бы совершает циклические движения, проявляя и растворяя различные формы. Это то, что мы всуе называем вибрациями. Чем более развито сознание, тем тоньше эти вибрации. В моём случае частота настолько высокая, что для жителей Райдо этот процесс неуловим. Так что ни о каких катаклизмах и говорить не приходится.

– Минуточку,– гном упёр ручки в толстые бока,– это что ж такое деется? Мы что же, всё время мигаем?

– Расслабься, коротышка,– Вертер положил свою ладонь на плечико Антоше, отчего тот слегка присел,– это ж Тоха про бессознательную Реальность говорит, а ты можешь вибрировать, как тебе твоя левая нога подскажет.

– Совершенно верно,– подтвердил Антон,– как только проявленная форма сознания обретает ум, она перестаёт быть частью сознания Создателя. Другой вопрос, что она всё равно функционирует по законам того мира, где она проявлена, и поэтому автоматически проявляет Реальность в соответствии с образом, который сотворил Создатель. Но если ты Творец, то это правило тебя не касается, можешь сотворять свой собственный мир.

– Тогда как же мы растим мир Райдо,– удивилась Лика,– если мы только копируем то, что создал ты?

– Нет, милая, это не так,– Антон помотал головой,– вы все сотворяете СВОЙ мир, только делаете это по определённым законам, которые зашиты в алгоритмы данной Реальности. Поэтому мир остаётся неизменным по сути, но как бы расширяется. И кроме того не нужно забывать про альтернативные Реальности.

– А в мире Райдо тоже есть альтернативные Реальности? – Алиса удивлённо наклонила головку.

– Конечно, это же основной механизм роста,– пожал плечами Антон. – Новые миры растут именно за счёт создания множественных Реальностей.

– А старые миры уже не растут? – полюбопытствовал Вертер.

– Да, их рост сначала замедляется, а потом они начинают сокращаться,– пояснил Антон. – Всё когда-то должно закончиться, в том числе, миры Создателей.

– А почему? – Лика обиженно надула губки. – Что же их разрушает?

– Карма,– просто ответил Антон,– кармические отпечатки сокращают количество вариантов для каждого жителя старого мира до одного единственного, и их сознания прекращают сотворять альтернативные Реальности.

– Ладно, с ростом понятно,– вклинился Вертер,– а почему же миры сокращаются?

– Ты ведь, наверное, слышал, что альтернативные Реальности постоянно стремятся к слиянию? – задал Антон риторический вопрос. – Это обязательный алгоритм для любого мира, без него Реальности множились бы, как кролики, и мир бы просто взорвался. Вот поэтому в старых мирах альтернативных Реальностей становится всё меньше, пока не останется одна, тогда мир вернётся в ту точку, с которой начал свой рост.

– А нельзя как-то развернуть этот процесс? – спросила Лика. – Всё ведь зависит только от Игроков, правда?

– Да, милая,– подтвердил Антон. – Думаю, Создатель нашего старого мира именно поэтому время от времени заменял Игроков, веннов на людей, к примеру. Но закон кармы ведь не прекращает своего действия, так что люди тоже со временем прекратят множить Реальности. Может быть, для этого и нужны были мои ангелы? Пришла пора менять Игроков? Как говорится, карма не дремлет,– с хитрой улыбочкой добавил он.

– Так ить закон кармы не сам по себе вылезает,– гном снова возмущённо запыхтел,– это ж Создатели его в свой мир впихивают. А пошто? Неужто без него не обойтись?

– Представь себе, не обойтись,– подтвердил Антон,– если бы его не было, то развитие мира носило бы взрывной характер, так как каждое сознание ежесекундно порождало бы бесчисленное количество альтернативных Реальностей. Образ такого мира не удержать ни одному Создателю. Карма – это своеобразный механизм регулировки роста мира, но он же в конечном счёте приводит к его гибели. Вот такая неприятность.

– Значит, если какому Создателю взбредёт на ум создать мир сразу с большим количеством жителей,– прикинул Вертер,– то он тупо может не справиться.

– Открою тебе великую тайну, дружище,– Антон понизил голос до зловещего шёпота,– никто не создаёт сразу всех Игроков, в любом мире есть первый житель, с которого всё начинается. Этот житель очень важен, он как семя, из которого вырастает древо мира. Угадай, кто был первым жителем Райдо.

– Лика,– Вертер заулыбался,– ты же сам говорил.

– Да, Вер, береги свою любимую,– с нажимом произнёс Создатель,– она – ключ к жизни нашего мира.

Земля

II

Кофе уже давно остыл, но Сабин в задумчивости продолжал помешивать ложечкой бурую жидкость, словно пытался растворить в ней не сахар, а свои невесёлые мысли. В последнее время он что-то зачастил в эту кофейню, хотя до того годами не выбирался в базовую Реальность. Собственно, смотреть тут стало особо не на что, зрелище постепенно деградирующего города было довольно удручающим. За те пятьсот лет, что Творец-отступник исподтишка управлял этой Реальностью, ему пришлось повидать всякого. Цивилизационные взлёты сменялись периодами упадка и даже полного разрушения, когда казалось, что жизнь навсегда покинула обезлюдевшие развалины. Но затем на руинах, как феникс из пепла, цивилизация возрождалась вновь, чтобы опять зачахнуть, как забытый на подоконнике цветок.

В этом смысле Москве досталось по самое не балуйся. Несколько раз её разрушали практически до основания, но этот вечный город так просто было не угробить. На месте трущоб и убогих развалюх снова вырастали величественные здания, улицы заполнялись транспортом, быт горожан облагораживали всяческие удобные технологические приспособления, вроде дармового освещения и обогрева домов. В общем, жизнь начинала бурлить, и так до следующего апокалипсиса. В настоящий момент уже не нужно было быть Творцом, чтобы распознать очевидные признаки деградации. Грязные улицы, обшарпанные дома, пыльные разбитые стёкла, оборванные провода и толпы странного вида личностей с ищущими глазами. Вот таков был антураж нынешней Москвы.

Нет, кое-где в городе ещё сохранились остатки былого процветания, в отдельныхблагополучных районах пока действовали подвесные бесконтактные дороги, в парочке летающих парков пока вымерли не все представители флоры и фауны. Но обыкновенным горожанам доступ в эти места был закрыт высокими непроницаемыми заборами с вооружённой охраной. Так что о наличие другой жизни они могли судить только по случайно залетавшим в их трущобы мобилям, ярой раскраской напоминавшим экзотических птиц, да по видневшимся из-за заборов стеклянным крышам дворцов местной элиты.

Кофейня, в которую повадился заходить Сабин, ничем не отличалась от сотен таких же замызганных ветхих строений на этой улице, но, несмотря на это, Творца тянуло сюда словно магнитом. Было у этой кофейни одно качество, отличавшее это заведение от множества ему подобных. Дело в том, что именно в этом районе старой Москвы когда-то жил Антон, а эта развалюха стояла аккурат на том месте, где раньше была его любимая кофейня. Да, нынешнее убожество уже ничем не напоминало тот аккуратный и стильный домик со стеклянными дверями, солидной дубовой мебелью и прозрачными витринными окнами, былой шарм канул в небытие. Но для Сабина это было несущественной деталью, тем более, что кофе здесь по-прежнему делали совсем недурной, если не добавлять в него ту мутную жидкость, которую хозяева по ошибке именовали молоком.

Он брал чёрный кофе, садился за столик у окна и сквозь пыльные стёкла принимался наблюдать за прохожими. У этих наблюдений не было никакой особой цели, просто ему нравилось тут сидеть. На людях Сабин всегда был спокоен, держал свои эмоции в узде, не позволял себе расклеиться и показать своё отчаяние, но здесь, в кофейне, один на один со своим отражением в стекле он давал волю чувствам, и его тоска по брату вырывалась из зажатого в кулак сердца.

Когда Сабин понял, что Кора не покинула своего мужчину, давая ему шанс на развитие своего сознания, то первое время буквально летал как на крыльях от счастья и практиковал чуть ли не сутки напролёт. Заветное стремление загнать свой ум в фазу трансформации, чтобы вырваться из этого мира, заставляло Творца пахать без отдыха. Однако минул год, не принеся никаких изменений, воодушевление сменилось разочарованием, которое постепенно начало скатываться в уныние и чёрную меланхолию. То, что заставило сознание брата совершить прыжок и уйти в трансформацию, похоже, имело какую-то иную природу, не связанную напрямую с упорными занятиями.

Из истории веннов Сабин знал, что трансформация ума его сородичей веннов обычно занимала несколько десятков лет, а то и не одно столетие. Так с чего же он решил, что ему удастся сократить этот срок? Неужели только с того, что Гор прошёл этот путь стремительно, меньше, чем за пять лет? Но брат, он ведь совсем другой, ему не приходилось убивать и мучить людей, он не умел ненавидеть даже своих врагов, зато умел любить, как умеют любить только люди. Веннам, увы, это чувство недоступно, своих женщин они удерживают чувством долга и хитрыми ритуалами, вроде кармических узлов. Так какого же чуда он ждал?

За окном начал накрапывать дождик. Мелкие капли, больше похожие на брызги, забарабанили по стеклу, прочерчивая тоненькие прозрачные ниточки по отражению мрачного Сабина. Отражение расплывалось, затуманивалось, так что иногда казалось, что человек, сидящий с чашкой остывшего кофе, беспечно улыбается.

– Извините,– услышал он женский голос за спиной,– Вы позволите?

Девушка стояла у столика и смотрела в сторону окна поверх его головы. Сабин на автомате кивнул и снова отвернулся, ему совершенно не хотелось отвлекаться от своих мыслей, но не гнать же теперь настырную посетительницу, пусть садится. Однако она никак не прореагировала на его согласие, так и продолжала стоять в ожидании, устремив взгляд в окно.

– Пожалуйста, присаживайтесь,– вежливо пригласил Сабин,– я скоро ухожу.

Девушка поблагодарила и уселась на диванчик напротив неприветливого посетителя. Только тут он заметил, что в кафе было полно свободных столиков. Почему же эта девица решила навязать ему свою компанию? Странное поведение незнакомки вызвало у Сабин неподдельное любопытство, и он принялся беззастенчиво разглядывать свою соседку по столику. Ничего особенного в ней не было, типичная москвичка, деловитая, сосредоточенная и с виду неприступная. Хотя нет, это только на первый взгляд она казалась обыкновенной, если не приглядываться. Внешность незнакомки была изысканной в своей простоте, как маленький бриллиантовый перстенёк, такой скромный и простенький, пока не узнаешь его стоимость. Девушку нельзя было назвать красоткой, однако среди людей редко можно было встретить такие правильные черты лица. Ничего слишком, всё в меру. Только длинные шёлковые волосы тёмно-коричневого цвета, пожалуй, были слишком хороши и ухожены.

Сабину отчего-то захотелось узнать, какого цвета у неё глаза, но девушка, к сожалению, носила довольно тёмные очки. В полутёмном помещении это смотрелось как минимум странно. Но самое странное было то, что её совершенно не смутило его навязчивое внимание, незнакомка спокойно размешала сахар в чашке и принялась с удовольствием лакомиться пирожным, прихлёбывая чай. Такое тотальное игнорирование его персоны было для Творца внове, тем более, что девушка сама напросилась к нему за столик. Пока Сабин обдумывал, как бы завязать непринуждённую беседу, сладкоежка оторвалась от своего пирожного и подняла голову.

– Вы не обижайтесь, что я не реагирую на Вас,– спокойно сказала она, глядя куда-то мимо,– просто я Вас не вижу.

Только тут Сабин заметил тоненькую тросточку, прислонённую к диванчику, и ему стало неловко. Девушка была слепая.

– Что Вы, у меня и в мыслях не было обижаться,– смутился Творец,– извините, если помешал.

– Это я Вам помешала,– возразила девушка, однако в её голосе вовсе не было раскаяния. – Дело в том, что я знаю дорогу только к этому столику. Вы потерпите несколько минут, я скоро уйду.

– Вы мне вовсе не мешаете,– поспешил заверить свою соседку Сабин и отвернулся, чтобы её не смущать, как будто она могла это видеть.

Он уставился в окно и попытался вернуться к своей набившей оскомину рефлексии по поводу тяжкой судьбы веннов в целом и отдельного, брошенного братом венна, в частности. Однако его мысли помимо воли всё время возвращались к незнакомке, которая как ни в чём ни бывало продолжала уплетать своё пирожное. По всему было видно, что девушка давно свыклась со своей слепотой и с реакцией на неё посторонних людей, присутствие публики её никак не трогало и не задевало. Её поведение было абсолютно естественно, словно она находилась в одиночестве. Может быть, именно так она себя и ощущала.

Сабин поймал себя на подсознательном желании, чтобы слепая девушка подольше посидела за столиком напротив него. Он даже прикинул, не заказать ли для неё ещё пирожное, но пришёл к заключению, что это, пожалуй, будет выглядеть слишком навязчиво, а вот предложить ей помощь, проводить до дома, например, будет вполне уместно. Решительно обернувшись, Сабин уже открыл рот, чтобы осчастливить слепую девушку своим благородным предложением, но место напротив оказалось пусто. Звякнул колокольчик, и дверь кофейни закрылась за незнакомкой. Сквозь мокрое стекло Сабин с досадой наблюдал, как она раскрывает голубой зонтик, ощупывает тростью бордюр и, дождавшись пиканья светофора, решительно шагает на переход.

В этот момент что-то произошло с его зрением, он одновременно увидел сразу несколько картинок, словно кадры, вырезанные из киноленты. Вот девушка идёт по переходу, её случайно толкает какой-то мальчишка на самокате, вот она роняет трость, и та отлетает на пару метров в сторону, вот девушка нагибается и шарит руками по тротуару, пытаясь нащупать беглянку, а потом слепящие фары автомобиля, визг тормозов и удар, девушка лежит на боку, из-под её плеча вытекает ручеёк крови и расползается уродливой кляксой по мокрой мостовой.

Сабин оказался на улице раньше, чем успел сообразить, что он собирается делать. Энергетический щит возник между девушкой и летящей на неё машиной как бы сам собой. Свет фар на мгновение заиграл на мерцающей поверхности щита, а потом с жутким скрежетом автомобиль врезался в призрачную преграду. В последний момент водитель всё-таки заметил препятствие и успел немного притормозить, но удар всё равно получился очень сильный. Сработали системы безопасности, водитель уткнулся лицом в защитный пузырь и остался без движения. Девушка выпрямилась и начала неуверенно топтаться на месте, не понимая, от чего этот грохот, и почему вокруг все вдруг засуетились и загалдели.

Первым делом Сабин бросился к водителю, он быстро оценил его травмы, которые, к счастью, оказались неопасными для жизни, и занялся починкой тела нарушителя дорожного движения. Тем временем кто-то подал слепой девушке трость и перевёл её через дорогу. Когда Сабин закончил возится с раненым, она уже уверенно шла вниз по улице, ощупывая тростью дорогу перед собой. Благородный спаситель почему-то не решился подойти и навязаться спасённой девушке в попутчики, он просто пошёл вслед за ней. Отпустить её сейчас он никак не мог. Дело в том, что ему уже и раньше приходилось сталкиваться с предвидением, и опытный практик сразу сообразил, что конкретно с ним произошло. Его сознание на мгновение увеличило свою мерность, и он увидел будущее, как когда-то его брат увидел катастрофу, в которой погибли родители Алисы, и должна была погибнуть она сама.

Это был серьёзный прорыв в практике Творца, который без сомнения свидетельствовал о том, что его сознание всё-таки вошло в фазу трансформации. Почему это произошло с ним именно сейчас? И как слепая девушка связана с этим феноменом? Это, конечно, могла быть просто случайность. А вдруг нет? Вдруг она окажется ключиком от той заветной дверцы, за которой его ждёт брат? Отворачиваться от пассов Игры было не в характере венна, и он последовал за своей путеводной, хотя и слепой звёздочкой.

Сабин где-то слышал, что у слепых обычно обостряются остальные чувства, например, слух, поэтому он не стал тупо волочиться вслед за девушкой, чтобы её не испугать. Он просто ждал, пока она не удалится на сотню метров вперёд, переносился вслед, используя свои способности к мгновенному перемещению, и снова ждал, чтобы сделать очередной прыжок. Игра в попрыгунчика длилась довольно долго, где-то с полчаса, наконец девушка свернула в узкий проход между двумя домами из красного кирпича и остановилась перед мрачноватого вида железной дверью. Она деловито повозилась с замком и вошла, а Сабин с интересом уставился на неприглядное здание с грязными обшарпанными стенами и высокими окнами в металлических рамах. Этот дом совсем не напоминал жилое помещение, скорее, это была какая-то фабрика.

Творцу не было нужды карабкаться по лестнице, он просто подождал, пока слепая незнакомка ни доберётся до места своего обитания, и сразу перенёсся в нужную комнату, которая оказалась мансардой. С первого же взгляда незваный гость понял, что оказался в художественной мастерской. На столе и верстаках стояли несколько бюстов и более мелких статуэток, по стенам висели большие однотонные рисунки, нарисованные пастелью, в середине просторной студии ожидаемо располагался мольберт с пока ещё чистым сероватым листом бумаги, рядом стоял столик с горкой пастельных мелков.

Сабин застыл у дверей, удивлённо озираясь и пытаясь сообразить, какое отношение слепая девушка может иметь к этому помещению, рисование в его представлении никак не вязалось с отсутствием возможности видеть. Слепой скульптор – это ещё куда ни шло, но слепой художник – это уже просто нелепо. Видимо, в этой студии работал кто-то ещё, а девушка была просто его музой и по совместительству женой или любовницей. Это логичное умозаключение почему-то вызвало у Сабина какое-то незнакомое, но очень неприятное чувство.

– Я, что ли, ревную,– с удивлением подумал он,– только этого не хватало. Спас незнакомку и уже готов заявить на неё свои права. Да что это со мной?

Пока Творец рефлексировал, стоя в дальнем углу студии, девушка надела халат и подошла к мольберту. Она взяла в руки цветной мелок и замерла перед листом бумаги с поднятой рукой. Так она простояла где-то с минуту, а потом её рука начала быстро двигаться, нанося на бумагу уверенные штрихи. Сабин с недоумением наблюдал, как прямо у него на глазах рождался рисунок, слепая девушка действительно рисовала, причём совсем неплохо, даже талантливо. Это было удивительно само по себе и вызывало естественное подозрение, что её слепота – это просто спектакль, что на самом деле она отлично видит, но зачем-то прикидывается слепой.

– Нет, это уже паранойя,– одёрнул себя Творец. – Кому ты нужен, чтобы разыгрывать перед тобой сцену с автомобильной аварией? Но если она действительно не видит, то какой толк от рисования? Она же не может даже оценить результат своего творчества.

Тем временем отдельные пастельные штрихи начали складываться в интересную картинку. На первом плане был холм, на котором располагались две фигуры: мужчины и большой собаки. Они сидели рядом на вершине холма и смотрели вниз в долину, где сквозь утреннюю дымку проступали очертания небольшого города. Город тонул в зелени садов, из пышных крон выныривали только башни с остроконечными шпилями, на которых развивались длинные узкие флаги. Мелок продолжал уверенно скользить по листу, проявляя всё новые детали рисунка. На какое-то время Сабин отвлёкся от созерцания работы слепой художницы, а когда снова взглянул на мольберт, то чуть не охнул от неожиданности. За плечом сидящего мужчины явственно виднелась крестообразная рукоятка меча, а в небе сияло два солнца.

Ошеломлённый Творец повнимательней присмотрелся к развешенным по стенам листам сероватой бумаги, и у него натурально отвисла челюсть. На всех рисунках был изображён один и тот же мужчина, в разные периоды своей жизни, вернее, жизней. Где-то он был совсем молоденьким парнишкой, а на других рисунках – матёрым мужиком под полтинник. Но не было никаких сомнений в том, что вдохновителем слепой художницы был один единственный человек, пусть даже в разных своих воплощениях. И всё-таки Сабина обескуражил не столько тот факт, что слепая каким-то мистическим образом проникала за пределы одного воплощения своего кумира, как то, что этот кумир был ему очень хорошо знаком. Это был Вертер.

На некоторых рисунках, помимо Вертера, были изображены и другие персонажи. Чаще всего это была собака, а ещё женщина и девочка. Женщина чем-то неуловимо напоминала саму художницу, а девочка… Сабин, казалось, перестал дышать. Ясные глазки, светлые кудряшки, пухлые щёчки и упрямо сжатые губки. Девочке на рисунке было лет десять, но Сабин готов был поклясться, что когда она подрастёт, то будет как две капли воды походить на Дали, его покойную дочь.

– Как Вы сюда попали? – раздался спокойный голос от мольберта. Художница не обернулась, она продолжала водить мелком по листу бумаги, словно появление в студии незнакомого мужика было для неё в порядке вещей.

– Простите, что нарушил Ваш покой,– промямлил Сабин,– я сейчас Вас покину.

– Это вы спасли меня там, на дороге,– она не спрашивала, просто констатировала факт. – Как Вы остановили машину?

– По сравнению с теми чудесами, что творятся в этой мастерской, мои действия – это просто игра в куличики в детской песочнице,– завороженно произнёс Творец. – Как Вы можете рисовать? Вы ведь ничего не видите.

– Я вижу, но не то, что видите Вы,– спокойно ответила художница,– просто научилась правильно водить мелком по бумаге.

– Извините мою назойливость,– Сабин подошёл поближе к мольберту,– но откуда Вам известно, что изображено на рисунке?

– Вы всерьёз решили, что являетесь первым, кто увидел, как я рисую? – девушка весело рассмеялась. – Это забавно.

Сабин промолчал, его отчего-то задели её слова. И с чего он взял, что слепая художница была затворницей? Разумеется, у неё должны быть друзья и родственники, а то и муж.

– Не обижайтесь,– девушка повернулась лицом к бесцеремонному посетителю. – Я действительно знаю, что изображено на рисунке. Вот, проверяйте. Высокий холм, внизу город с башнями, на холме сидит воин и его волк. Правильно?

– Ну конечно же, волк, а не собака,– ошеломлённо подумал Сабин. – Только таких пейзажей в нашем мире нет. А почему в небе два солнца? – спросил он вслух.

– Это не наш мир,– в голосе художницы была непоколебимая уверенность. – Разве Вы не знаете, что наш мир не единственный?

– А вот это совсем интересно,– Сабина захватил азарт детектива. – Да кто же ты такая? Кто он Вам,– задал он следующий вопрос,– тот мужчина, которого Вы постоянно рисуете?

– Никто,– она беспечно пожала плечами,– просто образ, который я вижу. А почему Вы спрашиваете?

– Я его очень хорошо знаю,– голос Сабина слегка дрогнул,– вернее, знал, пока год назад он не переселился в другой мир.

Его слова, похоже, вызвали у художницы что-то вроде ступора, она застыла с открытым ртом, не в силах произнести ни слова. Осознание того, что её видения были, оказывается, вещими, вызвало суеверный трепет в её душе.

– Я Вас испугал? – заволновался Творец. – Простите мою бесцеремонность.

– Вы ведь не шутите? – с подозрением спросила девушка.

– Ну что Вы,– Сабин подошёл вплотную и взял её за руку,– я бы не посмел шутить такими вещами.

От прикосновения к руке слепой художницы Творца буквально ударило током. Он вздрогнул и с удивлением заметил, что лицо девушки заметно порозовело, словно она тоже испытала какую-то неловкость.

– Как странно,– задумчиво проговорила художница и подняла голову.

Только тут Сабин посмотрел ей в глаза и сразу понял, почему на людях она носила тёмные очки. Вместо радужки в глазных яблоках зияли две чёрные дыры, словно колодцы, ведущие в потусторонний мир. Зрелище было пугающим, и Сабин невольно отвёл взгляд. Словно почувствовав его реакцию, девушка опустила веки, потом нащупала висящие на цепочке очки и быстро надела.

– Отвратительно, да? – она закусила губку и тяжко вздохнула. – Что поделать, я такой родилась.

Сабину стало неловко за свою несдержанность, захотелось как-то загладить свою вину. Нет, не то, он с удивлением понял, что ему хочется обнять эту незнакомую девушку, а может быть, даже поцеловать. Но всё, на что он решился, это коснуться губами её руки.

– Можно я на Вас посмотрю? – спросила художница и снова рассмеялась, видимо, представив себе его обескураженный вид.

Она высвободила свою руку и легко прикоснулась к лицу своего незваного гостя. Холодные пальчики мягко заскользили по его щекам, носу, подбородку. От удовольствия Сабин зажмурился и чуть ли не заурчал. А потом неожиданно для себя самого поймал её ладошку и прижал к своим губам. Она не отдёрнула руку и, похоже, совсем не испугалась его порыва. Грустная, даже какая-то отрешённая улыбка мгновенно преобразила лицо самоуверенной художницы, превращая её в хрупкую беззащитную девочку. И хладнокровный венн потерял голову. Куда только подевалась его природная сдержанность? Его тело перестало подчиняться рассудку, казалось, оно принялось действовать по собственному разумению. Руки сами обняли податливое тело девушки, губы слились с её губами. Она не сопротивлялась, но и не отвечала на его ласки. Впрочем, Сабину и не требовался стимул в виде ответной страсти, ему хватало собственных страстей.

Кровать обнаружилась за пёстрой ширмой в дальнем углу студии. Венн отнёс туда свою добычу на руках и принялся раздевать застывшую в шоке девушку. Где-то на задворках его сознания всё ещё вертелась здравая мысль о том, что его действия очень сильно напоминают вульгарное насилие, но его тело проигнорировало эту нелепицу, как неуместное занудство. Сабин был опытным любовником, шестьсот лет практики со счетов не сбросишь, даже если вдруг очень захочется. А ему, понятное дело, не хотелось, и через несколько минут испуганная девчонка превратилась в изнывающую от страсти тигрицу. Их тела сплелись в экстазе, тёмные очки полетели на пол, и Сабин с мазохистским удовольствием позволил себе утонуть в двух чёрных колодцах её распахнутых глаз.

Жертва неконтролируемой веннской страсти лежала на спине, раскинув руки, и на её лице снова блуждала безмятежная улыбка. А до потерявшего самообладание Творца наконец дошло, что он только что совершил насилие над девушкой, которая ему очень нравилась. Нет, похоже, она не обиделась, но сам факт привёл Сабина в ужас. Такого с ним не случалось никогда, чтобы тело взяло верх над разумом. И было в этом что-то ещё, что-то неправильное, запретное, только он никак не мог сообразить, что именно. Привычка анализировать свои мысли и чувства всё-таки сработала, и Сабин понял, что его смутило. Он уже был с этой женщиной раньше, её тело, её энергетика были ему знакомы. С запоздалым раскаянием Творец обследовал её ауру.

– Ани,– прошептал он в шоке от увиденного.

– Да,– с улыбкой подтвердила его нечаянная любовница,– вообще-то, Анна, но некоторые знакомые зовут меня Ани. А как твоё имя?

– Санни,– почему-то соврал Сабин.

– Смешно,– хихикнула она,– Ани и Санни. А кто ты, Санни?

– Я Творец,– машинально ответил он,– создаю свои миры.

Она весело рассмеялась, приняв его слова за остроумную шутку, и Сабину тут же захотелось похвастаться своими способностями, как подростку новым байком. Он взял за руку свою недоверчивую любовницу, и через секунду, вместо смятых простыней, под ними уже расстилалась шелковистая трава эльфийского леса. Только тут Сабин понял, что его спутница не сможет по достоинству оценить его мир, она же его не увидит.

– Да что это со мной в самом деле,– одёрнул себя Творец,– совсем разучился соображать,– он привычным жестом положил правую руку на глаза Ани и отключил её сознание.

Земля

I

Эйвис проснулась среди ночи, ещё не понимая, что её разбудило, но сразу же инстинктивно собралась, готовая к действиям. Правильный сон был залогом к выживанию, и детей Саттори учили этому чуть ли не с младенчества. Девушка могла спокойно спать под звуки громкой музыки и даже канонады, если эти звуки расценивались сознанием, как естественные, а, следовательно, безопасные, но стоило листу бумаги слететь со стола, например, от того, что кто-то прошёл мимо, или качнуться занавеске около закрытого окна, как отточенные долгой тренировкой инстинкты буквально выбрасывали её сознание из сна.

Эйвис продолжала лежать неподвижно, сознательно сохраняя видимость спокойного дыхания, только чуть приподняла веки. Была глубокая ночь, и в комнате было слишком темно, чтобы разглядеть что-либо из-под полуприкрытых век. Только включив ночное зрение, она смогла засечь какое-то движение около письменного стола. Разбираться с природой нарушителя её сна Эйвис не стала. Их с братом учитель по тактике любил повторять, что не случится большой беды, если обезвредить горничную, выносящую ночной горшок, а вот если, вместо горничной, окажется убийца, то заминка запросто может стоить жизни. Следуя мудрому совету преподавателя, девушка левой рукой откинула одеяло, а правой послала парализующее заклятие в направлении неясной тени. Потом она скатилась с кровати и ловко вписалась в специально оборудованную для этой цели нишу у окна, закрывшись энергетическим щитом. Мало ли что, а вдруг нарушителей было больше одного.

Только после этого девушка позволила себе осмотреться как следует. Ночное зрение сработало идеально, так что фигура застывшего в параличе мужчины была видна во всех подробностях. Этот здоровый детина в боевой амуниции, вооружённый ножом, явно ничем не напоминал горничную с ночным горшком. Больше в комнате никого не было. Эйвис злорадно ухмыльнулась и привычным жестом нажала на потайную кнопку, запрятанную в нише под картиной с её портретом в пятилетнем возрасте. Стенка ниши ушла в сторону, открывая небольшой шкаф с одеждой и оружием. Девушка бросила ещё один взгляд на убийцу, проверяя, что заклятие работает как надо, и принялась не спеша облачаться в боевой комбинезон. Торопиться особо было некуда, паралич продержится ещё как минимум полчаса, даже если этот громила обладает навыками магической защиты, что было весьма маловероятно.

Застегнув ремни высоких ботинок, Эйвис надела поверх обтягивающего комбинезона плотную кожаную куртку, которая служила одновременно защитой от холодного оружия и ножнами для двух коротких мечей, которые тут же заняли своё место за спиной воительницы. Открыв вторую дверцу шкафа, девушка задумчиво посмотрела на солидный арсенал смертоубийственных игрушек, заполнявших его почти до самого верха. Лучевик в кобуру под правую руку, один метательный нож под левую и ещё один в правый ботинок, плюс два коротких меча, для нейтрализации одного убийцы этого было больше, чем достаточно. Впрочем, Эйвис имела достаточно боевого опыта, чтобы не поверить в покушение одиночки. Скорее всего, это было очередное нападение на замок, остальные бандиты просто где-то прячутся.

Такие нападения случались с завидной регулярностью, держа охрану замка в здоровом тонусе. Богатое владение было лакомым куском для зарвавшихся предводителей мелких кланов, отчего-то возомнивших себя бессмертными. Правящие кланы старались открыто не воевать, это было чревато объединением нескольких кланов против агрессора, а вот безродная шелупонь, которой всё равно было нечего терять, бывало, слетала с катушек от блеска чужого богатства и кажущейся беззащитности замка. Охрана поместья действительно была немногочисленная, всего три десятка воинов, но все они были профессионалами, каких поискать, и поголовно владели боевой магией. Для этого небольшого отряда толпа вооружённых чем попало бандитов была не страшнее кучки малолетних детей.

Сняв энергетический щит, Эйвис подошла к убийце и первым делом вывернула из его сведённых параличом пальцев нож. Оружие было дорогое, что никак не вязалось со статусом наёмника, и это было подозрительно. Девушка обошла вокруг неподвижного тела и едва не зашипела от злости, на правом плече убийцы красовалось огненное сердце – герб клана Дергов. Значит, это вовсе не бандитское нападение, Дерги начали войну в открытую.

– Что ж, будет интересно допросить этого типа, прежде чем повесить,– подумала девушка,– вот и узнаем, куда они дели тело брата.

Она уже направилась к нише за наручниками, когда во дворе грохнул взрыв, и яркое пламя, взметнувшееся в ночное небо, едва не ослепило юную воительницу, которая всё ещё пользовалась ночным зрением. Эйвис бросилась к окну, на ходу переключая зрение в дневной режим. То, что она увидела, заставило девушку заскрипеть зубами, с её губ сорвалось выражение, имевшее мало общего с нормами поведения высокородных девиц. Флигель, где располагались комнаты охраны, пылал так ярко, словно там образовалось ещё одно солнце. Несколько человек в боевых комбинезонах поливали из лучевиков все выходы из флигеля, не позволяя находившимся там охранникам покинуть грозившее обвалиться здание. Хотя предположить, что в этом пекле кто-то мог выжить, было трудновато.

С каждой минутой нападавших становилось всё больше, они, словно тени, выныривали из-за деревьев парка и тут же вступали в бой. Эйвис с удивлением поняла, что нападавший отряд уже насчитывал не меньше полусотни бойцов и продолжал увеличиваться. Ситуация складывалась довольно серьёзная, но пока ничего катастрофического, даже десяток охранников разметают нападавших, как кегли, если их, конечно, столько осталось в живых.

– Ладно,– усмехнулась юная воительница,– придётся помочь своим. Повезло тебе, урод,– добавила она, подходя к парализованному убийце,– мне сейчас будет не до допросов,– с этими словами девушка аккуратно всадила нож убийцы ему в горло.

Тело мужчины так и осталось стоять, только взгляд потух, словно в его голове выключили свет. Убедившись, что убийца мёртв, Эйвис сняла парализующее заклятие и выскользнула за дверь. Первым делом нужно было удостовериться, что мама с папой находятся в безопасности. За отца она не особо переживала, тот и в одиночку мог уложить эту полусотню тварей, напавших на их дом. Но мама родилась ещё в мирное время, когда женщин не учили боевой магии, просто не было нужды. После ухода Создателя Гора и начала смуты чему-то её, конечно, обучили, но ни в какое сравнение с навыками самой Эйвис возможности мамы не шли. И дело тут было не в её умении владеть оружием, юная воительница сама по себе была смертоносным оружием.

Эта техника называлась длинная рука, и состояла она в том, что энергетические удары наносились и парировались на расстоянии до пяти метров и были как бы продолжением рук. По сравнению с мощным прессом, который буквально сшибал с ног всех, угодивших в зону его действия, длинная рука была техникой изящной и действовала с ювелирной точностью, разумеется, если вы ею владели. Прелесть данной техники состояла в том, что она была очень мало затратной по ресурсам, но при этом могла нанести неслабый урон противнику. В бою это было немаловажным преимуществом. Ну сколько раз вы сможете использовать пресс, пока не рухнете от энергетического истощения? Десятка два-три от силы. А длинная рука практически не расходовала энергию, этим оружием можно было пользоваться, не боясь остаться без сил, хоть часами напролёт.

Ещё одним преимуществом этой техники было то, что ею владели буквально единицы, так как она требовала длительного обучения и постоянных тренировок. Среди мастеров даже проводились закрытые турниры, и вручались солидные призы. Эйвис была одной из немногих, кто владел длинной рукой, причём на очень достойном уровне. В последних соревнованиях полгода назад она заняла шестое место из двадцати участников, обойдя даже своего брата, который, между прочим, был на пять лет старше. Вспомнив о Рупере, девушка невольно сжала зубы.

– Дерговские ублюдки ещё очень сильно пожалеют, что подняли руку на брата,– эта мысль подстегнула её словно плетью, и Эйвис стремительно взлетела по ступенькам в покои родителей.

Перед входом не было охраны, что ввиду нападения было естественно, присутствие охранников было более уместно во дворе, где шёл бой. И всё же хотя бы один из них должен был дежурить здесь, у хозяйских покоев. Может быть, мама с папой перебрались в бункер? Девушка приблизилась к двери и прислушалась. Тихо, даже как-то слишком тихо. Неужели они не слышали взрыва? Такого просто не могло быть.

На всякий случай, прежде чем толкнуть дверь, девушка постучала и позвала отца. Никто не ответил. Она осторожно приоткрыла одну створку и проскользнула внутрь. В первой комнате никого не было, но и беспорядка тоже не наблюдалось. Значит, нападавшие сюда пока не добрались, и это не могло не радовать. Видимо, всё-таки охрана отвела родителей в бункер. Решение было вполне здравым, особенно, учитывая количество бандитов. Эйвис с облегчением вздохнула и уже собралась уходить, но на всякий случай всё же заглянула в спальню.

Отец стоял на коленях у кровати, уронив голову на грудь, его руки безвольно висели вдоль тела. Он был в боевом комбинезоне и вооружён до зубов, но почему-то не спешил на помощь своей гвардии. На появление дочери предводитель клана никак не отреагировал, словно и не слышал, как скрипнула дверь. Уже предчувствуя беду, Эйвис сделала несколько быстрых шагов в сторону застывшего в трансе родителя, и сама замерла на месте. На кровати, утопая в мягкой перине, лежала мама, её лицо и руки были белее снега, и на фоне залитых кровью простыней и платья, казалось, принадлежали мраморной статуе, а не живому человеку. Впрочем, остаться в живых после того, как твою грудную клетку буквально разорвали пополам, было невозможно. Какому извергу пришло в голову так убивать беззащитную женщину? Это просто в голове не укладывалось.

Отец медленно поднялся и, не глядя на дочь, накинул простыню на растерзанное тело своей жены. Эйвис рванулась к матери, но папа её перехватил и прижал к своей груди. Она немного подёргалась и затихла, уткнув лицо в его плечо. Нет, она не плакала, ронять слёзы Эйвис отучили в самом раннем детстве, наследница правящего клана не имела право проявлять слабость.

– Почему ты не защитил маму? – спросила она, и голос девушки совсем не дрожал. – И где была охрана?

– Спокойно, малышка,– отец погладил дочку по гладко зачёсанным волосам. – Все наши защитники сейчас отражают атаку во дворе, и нам с тобой тоже следует быть там. Мама осталась на ночь в главном зале, хотела помолиться за Рупера в одиночестве. Кто же мог такое предвидеть?

– Почему они напали именно на неё? – вспылила девушка. – Мама ведь не может претендовать на кресло наместника.

– Это не клановые разборки, детка,– вздохнул отец,– на самом деле им нужна ты. Только они плохо изучили древние рукописи и решили, что хранительница и есть семя жизни.

– О чём ты говоришь? – Эйвис вырвалась из рук отца.

Тот молча расстегнул ворот комбинезона и снял с шеи шнурок, на котором висел небольшой голубой кристалл, по форме и размерам напоминающий зернышко миндаля.

– Надень это,– отец протянул дочери подвеску. – Не бойся и не удивляйся, будет немного больно.

Девушка приняла подарок из рук отца и поднесла кристалл поближе к глазам. Тот, словно только того и ждал, начал мягко светиться, постепенно набирая яркости.

– Этот артефакт называют семя жизни,– отстранённо произнёс отец,– он указывает на своего хозяина. Видишь, он указал на тебя. Мама была его хранительницей, пока тебе не исполнилось двенадцать. Мы хотели передать тебе кристалл на твоё совершеннолетие, да видно, придётся сделать это раньше. Надевай.

Эйвис послушно надела шнурок себе на шею. Кристалл был тёплым на ощупь, словно это был не камень, а живое существо. Она вопросительно подняла глаза на отца. Тот с улыбкой поглядывал на дочь, словно чего-то ждал.

– Я что-то должна сделать? – спросила девушка, не понимая, чего от неё требуется.

– Да, милая,– вздохнул отец,– не дай себя убить, по крайней мере, пока ты не найдёшь достойного хранителя,– добавил он.

В этот момент Эйвис почувствовала странное жжение в груди, только через пару секунд она поняла, что жжение идёт от голубого кристалла. Она рванула застёжку на комбинезоне с явным намерением сорвать с шеи шнурок с кусачим кулоном, но отец схватил её за руки.

– Терпи,– спокойно произнёс он,– сейчас пройдёт.

Дочь подчинилась, хотя, судя по сильной боли, результатом её терпения должен был стать нехилый ожёг. Где-то с минуту боль продолжала усиливаться, девушка закусила губу, чтобы не застонать, а потом, как и обещал отец, боль пошла на убыль. Ещё через минуту она практически сошла на нет, осталось только ощущение стянутости. Отец отпустил руки Эйвис и снял с её шеи пустой шнурок. Она недоумённо посмотрела на свою грудь. Там в районе сердца алел маленький шрамик. Только тут девушка вспомнила, что точно такой же шрамик был и у мамы.

– Этот кристалл прожёг дырку в моей груди,– возмутилась она.

– Он выйдет наружу, когда придёт пора передать кристалл хранителю,– заверил её отец,– но отметина, увы, останется на всю жизнь.

– Они думали, что кристалл всё ещё находится в маминой груди,– догадалась Эйвис,– поэтому её так варварски убили. В чём смысл этого ритуала?

– У меня сейчас нет времени рассказать тебе это старое предание,– ответил отец,– нужно защищать наш дом. Потом я дам тебе книгу, сама обо всём прочтёшь. Иди, попрощайся с мамой, нам пора вступить в бой.

Райдо

– Тоха, а почему мы вообще умираем? – задумчиво произнёс Вертер.

Создатель и Защитник мира Райдо сидели на берегу озера у хрустального башмачка, как в шутку Антон называл дом друга, и наслаждались утренней прохладой. Над остроконечными верхушками елей всходило голубое солнце, превращая прозрачный воздух в томную сиреневую дымку. Волчонок, прижав ушки, жался к своему хозяину, похоже, недавние события произвели на него пугающее и гнетущее впечатление.

– Это второе нападение, что ли, настроило тебя на философский лад? – подколол друга Антон.

– Если б ни мой зачарованный меч, на этот раз они б меня сделали,– Вертер говорил совершенно спокойно, как бы анализируя произошедшее, но сразу было видно, что ему не по себе.

– Ну ты бы в любом случае не умер,– пожал плечами Антон,– конечно, если б сам ни принял решение уйти на перевоплощение.

– Хочешь сказать, что выход из мёртвого тела в мире Райдо не автоматизирован? – Вертер удивлённо уставился на друга.

– Разумеется,– подтвердил Создатель,– а как бы иначе соблюдался закон свободы воли? Я не могу запретить кому-то уйти на перевоплощение, если этот кто-то сознательно примет такое решение. Отсутствие жёсткой привязки к телу – это просто возможность, а как воспользоваться этой возможностью, каждый решает сам.

– Да, ангелочки постоянно шастают без своих тел,– Вертер задумчиво покачал головой,– а вот у переселенцев из старого мира, боюсь, в самый неподходящий момент может сработать врождённый инстинкт, типа, если тело получило несовместимые с жизнью травмы, то перевоплощение неизбежно.

– Из всех переселенцев только Марика и Алиса не достигли уровня Мастера,– успокоил друга Антон,– остальные уже давно освоили технику выхода из тела ещё в старом мире, включая тебя самого.

– Не уверен, что в случае насильственной смерти эти навыки сработают,– голос Вертера был по-прежнему задумчив. – Если честно, в тот момент, когда меня поймали в ловушку, я был готов умереть и о выходе из тела даже не подумал. Говорю же, это инстинкт, только Творцам дано его обуздать. Думаю, Макс тоже находится в зоне риска. Помнишь, как погибла Дали? А ведь она тоже была Мастером. Да и Амара его способность к мгновенным перемещениям не спасла от смерти.

– Наверное, ты прав,– Антон озабоченно нахмурился,– нужно будет позаниматься с вами четырьмя и, в первую очередь, с тобой. Боюсь, это нападение было не последним.

Друзья замолчали, прокручивая в памяти схватку, что произошла на этой поляне всего час назад. То, что четвёрка пришельцев из пятимерной Реальности рано или поздно совершит очередную попытку нападения, не вызывало сомнения. Однако то, что они объявятся так близко от дома Защитника, стало неожиданностью даже для Создателя. Он смог засечь локальное возмущение в поле своего творения, но определить точку проявления с точностью до нескольких десятков метров было не в его силах.

К счастью, Вертер оказался начеку. Лика вместе с Волком, несмотря на сопротивление, были отправлены в специально оборудованный для подобных целей бункер, а Защитник с мечом в руках отправился на встречу с незваными гостями. Он не сомневался, что справится с шайкой пятимерных мерзавцев, как сделал это всего месяц назад в городе, и был совершенно спокоен, даже можно сказать, беспечен. Однако пришельцы, по-видимому, усвоили преподанный им урок и на этот раз вступать в открытую схватку не спешили, они прятались за стволами деревьев, окружавшими поляну перед домом, лишь изредка прощупывая прочность защиты Вертера одиночными выстрелами из лучевого оружия.

Так продолжалось довольно долго, энергетические лучи уже прожгли несколько дыр в стене дома и даже подожгли куст жасмина, росший около веранды. Вертеру в конце концов надоело играть с пришельцами в прятки, и он демонстративно вышел на середину поляны, как бы приглашая своих противников на открытый бой, и даже убрал защитный экран, будучи уверенным, что, либо увернётся, либо отразит луч мечом. Однако противники и не подумали принять вызов, они продолжали прятаться в лесу, и Защитник уже было собрался без затей выкурить их из укрытия по одному, когда случилось кое-что непредвиденное.

В сущности, Вертеру повезло, что, приняв решение о наступательных действиях, он снова установил энергетическую защиту. Невидимая сеть упала сверху прямо на его защитный кокон. В первый момент Вертер даже не понял, что произошло, просто почувствовал, что расход энергии на поддержание защиты скачкообразно увеличился. Только через пару секунд он смог разглядеть саму сеть, поскольку её ячейки начали светиться красным. Такая техника Защитнику была незнакома, и, чего ждать от этой красной пакости, было совершенно неясно. Впрочем, выглядела эта конструкция довольно зловеще, и игнорировать её явно не стоило.

На пробу Вертер убрал часть щита перед собой и швырнул в сеть горсть травы с землёй. Сказать, что трава загорелась, было бы явным преуменьшением, она просто испарилась, как и комки земли на её корнях. Следом за травой последовал метательный нож. Результат был прежним с той только разницей, что на этот раз на землю упали несколько капель расплавленного металла. Ситуация выглядела не слишком оптимистично, особенно, учитывая то, что Вертеру всё труднее стало удерживать энергетический щит, поскольку красная сеть явно питалась за его счёт. Однако снять защиту было равноценно самосожжению заживо, запасов энергии сети явно должно было хватить для такого простенького действия, как устроить факел из его тела.

– Ладно,– ухмыльнулся Защитник,– поиграем в прятки, даром, что ли меня десять лет учили трансгрессии.

Он прикинул, куда бы ему переместиться, чтобы не попасть под смертоносные лучи, и прыгнул, вернее, попытался сместиться под защиту веранды, но сразу же понял, что его способность к мгновенному перемещению заблокирована, сеть надёжно удерживала своего пленника на месте. Вертер выругался сквозь зубы, больше гениальных идей у него не было, а придумать что-нибудь нужно было срочно, его силы таяли с каждой минутой. В этот момент он увидел, как из-за деревьев не спеша выходят четверо пришельцев в чёрных комбинезонах. Тот, что был похож на венна, сделал знак товарищам, и они убрали оружие в кобуру.

– Понятненько,– пробурчал Защитник,– значит, стрелять сквозь эту красную дрянь будет себе дороже, даже пробовать не стоит.

Пришельцы, издевательски ухмыляясь, окружили пленника и застыли в ожидании. Спешить им действительно было некуда, рано или поздно силы Вертера закончатся, и его энергетический щит схлопнется сам собой, вот тогда можно будет по полной насладиться зрелищем живого факела. Понятное дело, живым он останется недолго. Собственно, выбор у Вертера был небогатый, либо дожидаться, пока он ослабеет настолько, что больше не сможет удерживать щит, либо снять его самому и попытаться забрать с собой в могилу хотя бы одного чёрного, например, похожего на венна мужика, что стоял прямо перед ним. Для воина это даже не было настоящим выбором, уж всяко лучше умереть сражаясь, чем оттягивать неизбежный конец.

Вертер поудобнее перехватил меч и, прежде чем снять защитный экран, на пробу ткнул лезвием в сеть. Результат, похоже, оказался неожиданным для обеих противоборствующих сторон, меч не только не оплавился, наоборот, он играючи разрубил ячейку зачарованной сети. Правда, та тут же восстановила свою целостность, но это уже было несущественно. Злорадно усмехнувшись,Вертер крутанулся, одновременно снимая защиту и вращая меч, так что ошмётки сети полетели во все стороны. Его противники быстро сообразили, что расклад в этой игре кардинально изменился, дичь прямо на их глазах превратилась в охотника. Все четверо потянулись за своими лучевиками, но было поздно, через минуту их тела уже корчились в траве в предсмертных судорогах, а Защитник стоял в центре круга с мечом в руке и скалился в тридцать два зуба.

– Эх, опять забыл оставить одного для допроса,– досадливо поморщился он,– что за куриная память. Ладно, в следующий раз узелок себе завяжу.

Он подошёл к похожему на венна парню и наступил на его руку, всё ещё сжимавшую оружие. Впрочем, пришелец и не собирался пускать его в ход, из раны на его горле хлестала кровь, заливая траву лужайки.

– Ты действительно венн, что ли? – спросил Вертер умирающего. – Только извращённый ум синеглазых способен придумать такую подлую ловушку.

Вопрос, понятное дело, был чисто риторическим, и спрашивающий не ждал ответа от человека с перерезанным горлом. Но умирающий всё-таки умудрился по-своему ответить, его синие глаза сверкнули ненавистью, и губы скривились в усмешке, обещая новые пакости Защитнику Райдо.

– Что ж вам неймётся,– вздохнул Вертер и отвернулся.

В этот момент на поляну выкатился серый взлохмаченный клубок, и волчонок с визгом вцепился в ногу ещё живого венна. Вертер поднял на руки своего бесстрашного малыша и чмокнул его в мокрый нос.

– Спокойно, серый,– растроганно проговорил он,– этот поганец уже не опасен. Как же ты выбрался? Это тебя Лика выпустила? – только тут до Вертера дошло, что его любимая может с минуты на минуту появиться на поле боя. А зрелище было явно не для слабонервных, тела четырёх пришельцев уже перестали биться в агонии и застыли в самых нелепых позах, но от этого совсем не стали выглядеть безобидными или смешными. – Тоха, сейчас тебе самое время явиться в образе чистильщика,– пробурчал Вертер себе под нос,– моей девочке совершенно ни к чему смотреть на трупы.

Словно в ответ на его слова, мёртвые тела сделались полупрозрачными и растворились в сиреневом воздухе, и вскоре поляна была снова нетронутой, даже следы крови и копоти исчезли. Дверь в дом отворилась, и Лика выпорхнула на веранду.

– Ты вовремя,– Вертер хлопнул по плечу материализовавшегося из воздуха Создателя. – Прости, опять не оставил ни одного в живых, в следующий раз обязательно.

Он закинул меч за спину и подхватил на руки подоспевшую любимую. Волчонок, вынужденно спущенный на траву, затравленно прижался к ноге хозяина и больше уже от него не отходил. После обязательных обнимашек и поцелуев Лика отправилась готовить завтрак, а друзья с комфортом расположились на берегу озера.

– Так почему же мы умираем? – вернулся Вертер к своему вопросу.

– Просто кончается завод, и сознание переключается в фазу посмертного существования,– Антону явно сейчас не хотелось говорить о смерти, и он понадеялся, что его примитивное объяснение устроит любопытствующего друга, но не тут-то было, после пережитого стресса Вертера тянуло поговорить.

– Завод? – он с сомнением покачал головой. – Ну ладно, со старостью или болезнью понятно, а вот если бы эта красная сеть меня сожгла, тогда как? Какой завод у меня бы кончился?

– Вер, ты не путай картинку, которую слепит твой ум, с реальной причиной ухода на перевоплощение,– пояснил Антон. – Причиной всегда является потеря энергии, а уж как наш ум проинтерпретирует эту потерю, в виде неизлечимой болезни, старости или смертельной раны, по сути, неважно.

– Но у меня же было ещё полно сил,– возразил победитель красной сети,– однако огонь меня убил бы, я думаю.

– Давай разбираться,– Антон смирился с неизбежным и приготовился к долгому разговору. – Все мы являемся проявленными формами единого сознания, не так ли? А чем форма отличается от бесформенного? Можешь не отвечать, и так понятно, у формы обязательно имеется в наличии какая-то структура. В данном случае мы говорим об энергетической структуре, которую наш ум интерпретирует как тела́.

– В каком смысле «тела́»? – вклинился Вертер. – Ты, наверное, хочешь сказать «тело».

– В общем-то, ты прав,– Антон одобрительно улыбнулся,– ум интерпретирует энергетическую структуру как единое тело, содержащее различные вибрации, границы между наборами частот весьма условны. Просто так принято во многих учениях разделять наше тело на отдельные тела. В индийских ведах их насчитывают семь, а в славянских – девять. Наиболее грубое тело мы называем материальным или физическим, именно это тело является для большинства Игроков единственным, которое они отчётливо воспринимают. Эфирное и астральное тела воспринимаются уже далеко не всеми, а уж ментальное и выше – вообще, единицами.

– Понятно,– рассмеялся Вертер,– а я сначала решил, что ты говоришь о телах в разных воплощениях. Так что там с насильственной смертью? Почему раны нас убивают?

– Раны ломают энергетическую структуру тела,– Антон с неохотой продолжил объяснение,– что автоматически приводит к катастрофической потере энергии. Если сознание в состоянии эту потерю возместить, то человек выживет, а если нет, то извольте на перевоплощение.

– А почему сознание не может восстановить свою структуру без перевоплощения? – возмутился Вертер. – Зачем для этого умирать?

– Теоретически ты прав, можно и без перевоплощения,– легко согласился Создатель,– вопрос лишь в том, сколько такое восстановление займёт времени. Насколько мне известно, в нашем старом мире раньше существовали техники, позволявшие сознаниям Игроков обновляться без перевоплощения. Они погружались на несколько месяцев в состояние, близкое к анабиозу, а потом продолжали жить в обновлённом теле. Но сейчас о таких техниках ничего не известно, поэтому Создатели включают в свои миры алгоритм перевоплощения.

– А как этот алгоритм вообще связан с восстановлением? – Вертер продолжал возмущаться с таким видом, словно его друг был лично виноват в том, что люди умирают.

– Всё очень просто,– спокойно пояснил Антон,– смерть уничтожает ум, что позволяет сознанию Игрока слиться с сознанием Создателя. Слияние длится считанные мгновения, но этого оказывается достаточно, чтобы Создатель мог восстановить энергетику Игрока до положенного по статусу уровня. А затем сознание создаёт себе новый ум и снова воплощается.

– Прикольно,– Вертер одобрительно кивнул. – А Творцы, значит, сами справляются, им нянька в лице Создателя не требуется.

– Любое сознание рано или поздно исчерпывает свой запас энергии и обречено уйти на перевоплощение,– возразил Антон,– даже сознание Творца. Я уже рассказывал тебе, что существуют определённые реинкарнационные циклы, и избежать их действия невозможно. Только в нашем старом мире никто уже давно не доживает до конца своего естественного цикла, нас убивает карма.

– И как же она это делает? – в голосе Вертера Антон без труда уловил нотки разочарования. – Вынуждает тратить больше энергии?

– И это тоже,– подтвердил он,– но не только. Карма ведь действует и в посмертии тоже, она не позволяет сознанию создать прочное и надёжное тело, способное служить хозяину весь реинкарнационный цикл. Так что у нас с самого рождения обстоятельства не способствуют долгой жизни.

– Получается, у ангелочков условия воплощения заведомо более выигрышные, чем у нас, переселенцев,– вскинулся Вертер. – У них-то с кармой пока всё в порядке.

– Да, у ангелов больше шансов на долгую жизнь,– согласился Создатель,– но они быстро сравняют счёт, вот увидишь. Увы, мы очень не любим держать свои мысли и чувства под контролем, а потому создаём множество кармических отпечатков.

– Но ведь смерть физического тела для ангелочков не критична,– Вертер никак не мог смириться с такой несправедливостью. – Что же может их убить чисто теоретически?

– Дело не в ангелочках, а в алгоритмах мира Райдо,– Антон хитро подмигнул другу. – Ты тоже можешь выходить из тела, просто никак сам с собой не договоришься использовать эту возможность. Запомни, отправляет сознание на перевоплощение всегда только одно – критически низкий уровень энергии. Ангела тоже можно убить, выкачав из него энергию. Вспомни, как погиб Дэлвиг.

– Да, не спасла нашего ангелочка способность выходить из тела,– сокрушённо заметил Вертер.

– Грубые вибрации, ответственные за физическое тело, составляют лишь малую часть энергетической структуры,– Антон проигнорировал ехидное замечание друга и продолжил своё объяснение,– сознание и без них может спокойно существовать. Кроме того, ничто не мешает перераспределить энергию внутри структуры, превратив тонкие вибрации в грубые. Кстати, именно так Творцы и воссоздают свои физические тела. Что касается ангелов, то разрушение физического тела так же, как у людей, приведёт их к значительной потере энергии, но потеря эта будет не настолько критичной, чтобы отправить ангела на перевоплощение, поскольку речь идёт лишь о грубых вибрациях. В отличие от Творцов, ангелочки пока сами восстанавливать свою энергетическую структуру не умеют, это за них делаю я.

– Не понял,– возмутился Вертер,– тогда почему мы умирали в старом мире от болезней и ран?

– Таков уж алгоритм перевоплощения в том мире,– Антон успокаивающе похлопал друга по плечу. – Там триггером для ухода на перевоплощение является потеря именно грубой физической энергии. А чтобы исключить перераспределение энергии внутри структуры сознания, доступ к более тонким энергиями заблокирован, хотя и не полностью. Например, владея определёнными техниками, можно внушить себе всё, что угодно, в том числе и залечить рану или вылечить болезнь, можно даже омолодиться. Это есть ни что иное, как перекачка ментальных энергий в физическое тело. Но так мало кто может, этот процесс в нашем старом мире искусственно усложнён, и обойти запрет на перекачку энергии там непросто.

– Зачем же усложнять людям жизнь? – надулся Вертер. – Жалко ему, что ли, в смысле, Создателю старого мира?

– Нет, конечно,– Антон весело рассмеялся,– жадность тут ни при чём. Алгоритмы нашего старого мира, разумеется, здорово сокращают продолжительность жизни Игроков, однако в такой структуре есть своя логика. Тонкие энергии гораздо более мощные и ценные для сознания, чем грубые, и расходовать их таким варварским способом, перегоняя в физическое тело, слишком расточительно, проще отправить сознание на перевоплощение и сохранить тонкие энергии для будущей жизни.

– А тебе, выходит, не жалко ангельских тонких энергий,– хмыкнул Вертер.

– И мне жалко,– Антон хитро подмигнул другу,– только ангелы ведь и не расходуют тонкие энергии на восстановление своих физических тел, это я их восстанавливаю. Разве ты не заметил? А пока они меня дожидаются, то просто обходятся без тел, энергии для бестелесного существования у них достаточно.

– Гуманно,– согласился Вертер. – А почему же ты не скопировал земной механизм перевоплощения на Райдо? Не нужно было бы лично возвращать каждого облажавшегося ангелочка.

– Разве тебя никогда не угнетала жёсткая привязка к своему физическому телу? – вопросом на вопрос ответил Создатель. – Я просто дал моим творениям свободу.

Миры Творца

Сабин уже давно восстановил зрение своей гостьи, но не спешил привести её в сознание. Он лежал рядом с ней среди цветов эльфийского леса и наслаждался созерцанием её безмятежного лица и расслабленного тела. Сейчас ему вовсе не хотелось близости с этой женщиной, а хотелось просто любоваться ею, как любуются произведением искусства. Однако бессознательное состояние пациентки не могло длиться вечно, пора было привести её в чувство. Сабин сотворил одежду для неё и для себя, чтобы сразу же не вызвать неловкость у своей гостьи, и на всякий случай завязал ей глаза шарфиком. Мало ли, как она будет реагировать на свет после кромешной тьмы прошлых лет.

Ани пошевелилась, её пальцы привычно ощупали свои плечи и лицо, а потом пробежались по шелковистой траве, на которой она лежала.

– Не снимай пока повязку,– перехватил её руку Сабин, видя, что девушка потянулась к узлу на затылке.

– Зачем завязывать глаза слепой? – Ани печально улыбнулась, и тут же улыбка стекла с её губ. – Я что-то вижу,– испуганно прошептала она.

– Я вернул тебе зрение,– Сабин поднёс её руку к губам и нежно поцеловал,– только не спеши, тебе нужно привыкать постепенно.

– Это невозможно,– голос девушка звучал жалко, словно она просила не устраивать такой жестокий розыгрыш,– у меня практически нет глаз, там нечего лечить.

– Я же Творец,– усмехнулся Сабин,– и это мой мир, здесь я могу делать всё, что душе угодно.

– А можно воды,– попросила Ани,– у меня в горле пересохло.

Сабин вложил ей в руку стакан с водой, и девушка с жадностью осушила его буквально в один глоток.

– Давай, я сниму повязку, и ты попробуешь приоткрыть глаза,– предложил Творец,– или лучше сделать это в помещении, в полутьме. Впрочем, здесь, под деревьями нет солнца.

Она не ответила, только нерешительно кивнула. Повязка упала в траву, но Ани продолжала сидеть с закрытыми глазами, ей было страшно. Наконец она решилась и подняла веки, но тут же с криком закрыла глаза руками.

– Не бойся,– подбодрил её Сабин,– с твоими глазами всё в порядке, это ум никак не может адекватно проинтерпретировать непривычные образы и создаёт иллюзию, что тебе больно. Просто скажи себе, что всё в порядке, и открой глаза.

Долго уговаривать пациентку не пришлось, она аккуратно приподняла одно веко, потом второе, и наконец её глаза распахнулись. Несколько минут Ани завороженно осматривалась, а потом её взгляд остановился на Сабине. Она снова закрыла глаза и пробежалась кончиками пальцев по его лицу, так видеть ей было пока привычней. Он рассмеялся, и девушка сконфуженно заулыбалась.

– Пойдём, я покажу тебе мой мир,– предложил Творец.

Взявшись за руки, они пошли по тропинке вглубь леса. Прогулка затянулась до позднего вечера, потому что им то и дело приходилось останавливаться. То лесное озеро соблазняло их своей прозрачной глубиной, и нужно было обязательно искупаться, то на опушке леса вдруг обнаруживались заросли спелой малины, то им попадалась уютная беседка с накрытым для пикника столом, то мягкая шелковистая трава манила поваляться, причём без одежды. Но главное, Ани всё время приходилось закрывать глаза и познавать мир Творца наощупь, чтобы установить связь между новым и привычным способами восприятия.

В общем, день пролетел как один миг, а на ночь Сабин перенёс свою гостью в ангельский мир, где гораздо лучше было созерцать звёздный хоровод, в эльфийском лесу могучие деревья заслоняли небосвод почти полностью. Они лежали на берегу озера у хрустального водопада и смотрели на звёзды. Небо было безоблачным, а ночь безлунной, Творец постарался на славу, чтобы ничто не помешало его гостье наслаждаться зрелищем усыпанного мерцающими огоньками тёмно-синего небесного свода. Было очень тихо, только шелестела падающая в озеро вода, да цикады затянули свою вечернюю песню, даже ветер не шумел в густых кронах. Внезапно крона одного из деревьев засветилась, и на фоне толстых ветвей стал явственно виден небольшой домик. Ани от неожиданности вздрогнула и приподнялась, чтобы как следует разглядеть чудесное жилище.

– Кто там живёт,– полюбопытствовала она,– эльфы?

– Нет, не эльфы,– Сабин весело рассмеялся,– всего лишь один ангел. Его зовут Дэлвиг, но я зову его Та́ши, он мой лучший друг.

– Про ангела – это ты так шутишь? – Ани недоверчиво наморщила лоб.

– Вовсе нет,– Творец постарался, чтобы его голос звучал убедительно,– он не совсем человек, может покидать своё тело и летать, а ещё он очень добрый. Я вас завтра познакомлю, он тебе обязательно понравится.

Ани не стала спорить, за прошедший день она увидала столько всего чудесного, что ещё один ангел погоды уже не делал. Она снова улеглась рядом с Сабином, и звёзды засияли в её распахнутых глазах. Ани казалось, что она могла бы смотреть на ночное небо целую вечность, счастье от обретённой способности видеть было так огромно, что могло бы потягаться в своей грандиозности со звёздным простором. Увы, человеческие силы не беспредельны, а переживания утомляют, даже радостные переживания. Глаза утомившейся женщины закрылись сами собой, и она сладко заснула под колыбельную водопада и цикад. Сабин аккуратно, чтобы не потревожить её сон, поднял на руки спящую и понёс в дом.

Поначалу он хотел просто переместиться в свою спальню, но, прижав к своей груди хрупкое тёплое тело, понял, что ему безумно нравится держать Ани на руках, как ребёнка. И Творец пошёл в дом пешком, наслаждаясь каждым своим шагом. Он уже давно перестал рефлексировать на тему своего странного поведения в присутствии слепой художницы, эта тема стала ему неинтересна, он просто жил и радовался каждой прожитой рядом с ней минуте, незатейливо и без интеллектуальных изысков. Для многомудрого венна это был абсолютно новый опыт, и он был полон решимости получать этот опыт как можно дольше, желательно вечно.

Предательская половица скрипнула под ногой Сабина, когда он вскарабкался по лестнице на второй этаж, где располагалась его спальня. Он замер со своей ношей, как нашкодивший школяр, но Ани продолжала безмятежно посапывать во сне, и Сабин перевёл дух. Однако рано он обрадовался, раздался лёгкий скрип, и на пороге соседней спальни появилась Кора. Увидав своего мужчину со спящей женщиной на руках, она застыла словно в ступоре, её синие глаза превратились в две холодные ледышки. Кого другого этот ледяной взгляд заморозил бы насмерть, но Сабин его даже не заметил, сейчас его надёжно защищала броня тихого, но такого безбрежного счастья.

– Доброй ночи, Кора,– прошептал он, проплывая мимо шокированной женщины в свою комнату. Та проводила его недоумённым взглядом, но не ответила на приветствие, поскольку от негодования у неё пересохло в горле.

Отношения между Корой и Сабином были странными для людей, но типичными для представителей расы веннов, кем они оба и являлись. Мужчины этой практически сгинувшей расы обладали очень высоким интеллектом и выдающимся творческим потенциалом, но это был именно потенциал, энергии для претворения своего творчества в жизнь у них не было. Зато этой энергией в избытке обладали женщины веннов, поэтому перспектива для развития была только у пары: мужчины творили, а женщины помогали им воплощать свои творения. За многие тысячи лет сами собой сложились определённые традиции и ритуалы, которые связывали мужчину и женщину веннов на всю жизнь. Более того, женщины обладали способностью завязывать кармические узлы, так что даже смерть и перевоплощение не могли разлучить венна и его женщину.

Кора была женщиной Сабинова отца, она прожила с ним около тысячи лет, добровольно подчиняясь и выполняя все его распоряжения. Сабину она, можно сказать, досталась по наследству после того, как сознание отца развоплотилось, слившись с сознанием Создателя. Такая судьба постигла не его одного, а всех веннов, которые к тому времени прошли трансформацию и обитали в пятимерном мире. После смерти своего мужчины Кора осталась совсем одна, её участь была довольно незавидной, поскольку сама она не обладала способностями Творца и не могла восстанавливать своё тело, а значит, очень скоро должна была состариться и умереть. Поэтому предложение стать женщиной Сабина оказалось для вдовы очень кстати, а для самого Сабина это был просто подарок судьбы, шанс на своё творческое развитие, ведь веннских женщин в нашей Реальности совсем не осталось. Раньше была ещё Алиса, но она ушла в мир своего любимого Гора, и теперь Кора была единственной надеждой Творца.

Нужно честно признать, что Сабин никогда не питал к Коре романтических чувств, хотя бы потому, что она была его старше как минимум лет на триста, но он её очень ценил и был ей безмерно благодарен за преданность. Год назад Кора получила возможность уйти в мир его брата и стать ангелом, она даже не скрывала того, как сильно ей этого хотелось. Сабину тоже хотелось отправиться с Гором. Нет, не то, на самом деле, это было его самое заветное желание, но увы, Игра распорядилась по-своему. Создатель не позволил Гору забрать в мир Райдо созданных им ангелов, и Дэлвигу пришлось остаться, а вместе с ним остался и Сабин, поскольку не мог бросить друга одного. Если б Кора ушла, то для Сабина это был бы конец развития, как Творца, собственной созидательной энергии у него почти не было. Но Кора осталась и дала ему шанс когда-нибудь снова увидеть брата, пройдя через трансформацию сознания, чтобы покинуть этот мир, как это сделал Гор.

Они с Корой никогда не обсуждали её самоотверженный поступок. Наверное, для веннской женщины этот поступок был даже естественным, преданность мужчин и женщин этой расы была просто феноменальной, собственно, именно преданность была основой выживания и развития всего их сообщества. То, что Кора осталась верна своему долгу, вовсе не было для неё каким-то подвигом, она просто не умела по-другому. А вот Сабин никогда толком не жил в среде веннов, если не считать первых двадцати с небольшим лет после своего появления на свет, веннские традиции были ему чужды, поэтому поступок своей женщины он расценил как жертву с её стороны и старался всячески компенсировать ей потерю.

Впрочем, это касалось только эмоционального фона их отношений, на формальной части их совместной жизни рефлексии Сабина никак не отразились, Кора была его партнёром по практикам и одновременно любовницей. Интимная связь между веннами была не просто прихотью, а необходимым атрибутом совместной практики, без этого просто невозможно было достичь необходимой степени слияния их сознаний. Сабин относился к сексу со своей женщиной, как к полезному упражнению, позволявшему усилить эффект от их с Корой занятий, и ему даже в голову не приходило поинтересоваться, как относится к этому Кора. Увы, эта невнимательность сыграла с Творцом злую шутку.

Дело в том, что отец Сабина обращался со своей женщиной как с прислугой, это ещё в лучшем случае, он её тупо использовал, нимало не заботясь о её чувствах. Для веннов это было совершенно нормальное поведение, и Кора принимала своё зависимое и униженное положение как должное. Почти тысячу лет она влачила это жалкое существование, удовлетворяя все прихоти своего хозяина, а потом в одночасье всё переменилось. Сабин не был типичным венном, он был заботливым и внимательным, он старался сделать жизнь своей женщины радостной и счастливой, и Кора впервые в жизни почувствовала себя не просто нужной, но желанной.

Возможно, если бы ей было свойственно анализировать факты, то она бы поняла, что побудительным мотивом Сабина является вовсе не любовь, а благодарность. Но интеллектуальные упражнения никогда не были сильной стороной веннских женщин, их ипостасью были чувства, чисто женское сознание совсем не было предназначено для аналитики. И Кора ошиблась, а может быть, ей просто очень хотелось поверить в чудо. Ведь она же видела, как брат Сабина любит её дочь, Анару, почему же это не может случиться и с ней самой. Нет, поначалу она сомневалась, уж больно невероятным казался сам факт того, что венн способен кого-то полюбить, но время шло, и Кора наконец поверила в своё счастье, а поверив, всем сердцем ответила на то, что приняла за любовь.

Сцена, которую она увидела сегодня, стала для любящей женщины не просто шоком, а прямо-таки катаклизмом вселенского масштаба. Как бы отец Сабина ни помыкал своей женщиной, но он всегда был ей верен, это было незыблемой основой их совместного существования. Она даже не стала связывать их жизни в кармический узел, в этом не было необходимости, веннов осталось в нашем мире так мало, что оставшиеся единицы держались друг за друга, как за спасительную соломинку. Измена в их среде была делом немыслимым, а Сабин с лёгкостью сломал древние устои и, кажется, даже не понял, что натворил. Интимные отношения с Корой были для него просто частью практики, эта верность до гроба из чувства долга никак не укладывалась в его голове. В его представлении они были не более, чем напарниками, которые вдвоём выполняли определённую работу. Так что у Сабина даже мысли не возникло, что он изменил своей женщине. Возможно, он даже ожидал, что Кора порадуется за своего мужчину, коли уж тот обрёл свою нежданную любовь. Как же он ошибся, и цена этой ошибки оказалась непомерно высокой.

Земля

I

За окном уже начало понемногу светать, сероватый свет, льющийся с неба, как бы лишал мир объёма и создавал ощущение нереальности. И это было к лучшему, так как картина, открывшаяся взору Эйвис и её отца, могла бы посоперничать своей кровавостью с самыми отвратительными фильмами ужасов. Взрыв флигеля охраны унёс жизни большинства защитников дома Саттори, оборону продолжали держать всего шесть человек. Впрочем, они неплохо справлялись, хотя противников было более полусотни, всё-таки профессионализм не сбросишь со счетов.

Дочь и отец не сговариваясь зашли в тыл к нападавшим и сходу бросились в атаку. Оба были мастерами техники длинной руки, так что им даже не потребовалось сближаться с бандитами для рукопашной. При этом сами они оставались неуязвимы, так как энергетический щит совершенно не мешал дистанционным ударам. Охранники, воспользовавшись нежданной подмогой и временной дезорганизацией в стане врага, перешли от обороны к атаке. Численное преимущество нападавших моментально обернулось для них тактическим проигрышем, зажатые с двух сторон на пятачке замкового двора, бандиты оказались отличной мишенью для метких стрелков и опытных фехтовальщиков.

Через десять минут боя от отряда нападавших осталось не больше трёх десятков бойцов, которые пока ещё вяло отбивались, то и дело спотыкаясь о трупы своих бывших соратников. Было видно, что им уже не до победы, унести бы ноги из этого коварного замка. Первым бросил оружие молоденький пацан в пижонском боевом комбинезоне с большим горящим сердцем на спине, явно из верхушки клана Дергов. Увы, первопроходцам всегда не везло по жизни. Здоровенный бугай, стоявший за его спиной и, видимо, не привыкший сдаваться, рубанул юнца по горлу своим коротким мечом. Удар был так силён, что снёс голову незадачливому трусишке. Кровь фонтаном вырвалась из перерезанных сосудов, заливая алым потоком находившихся рядом бойцов.

Если бугай рассчитывал таким образом подбодрить своих соратников, то явно просчитался. Похоже, убитый мальчишка был каким-то важным членом клана, а может быть, его просто искренне любили его товарищи. Так или иначе, но убийца сразу же отправился вслед за своей жертвой, а оставшиеся в живых бандиты начали один за другим бросать своё оружие. Через минуту три десятка здоровых мужиков стояли на коленях посреди двора, положив руки на затылок, и стыдливо прятали глаза, как нашкодившие щенки. Сценка была прямо-таки захватывающая в своей сюрреалистичности.

– Интересно, на что они рассчитывают? – подумала Эйвис. – Неужели решили, что после всего, что они тут устроили, мы их пощадим?

Видимо, остальные защитники дома также пребывали в полном недоумении, никто из них не спешил выйти из укрытия, чтобы арестовать бандитов. Такого ещё не бывало, обычно, враги дрались до последнего, предпочитая пасть в бою, нежели болтаться в петле, да ещё после допроса с пристрастием. Что же могло их так напугать при том, что нападавших всё ещё было в четыре раза больше, чем защитников? В сцене боя наступила неловкая пауза, нападавшие стояли на коленях с поднятыми руками, а защитники прятались по углам, не понимая, что им делать с внезапно привалившей победой. Расстрелять безоружных коленопреклонённых людей было как-то неловко, а что ещё с ними делать?

Долго так продолжаться не могло, трагический спектакль требовал соответствующей логической развязки. Инициативу взял на себя отец Эйвис, закрывшись энергетическим коконом, он вышел на середину двора, намереваясь принять сдачу вражеского отряда. Слишком поздно до защитников дошло, что это была просто подлая ловушка. Все взгляды были устремлены на хозяина замка, поэтому, когда воздух над его головой слегка замерцал, по рядам защитников сразу прокатились предупреждающие крики. Увы, сам объект магической атаки не мог видеть нависшей над ним угрозы, он просто не ожидал нападения сверху.

Наверное, если бы он сразу бросился бежать, то ему удалось бы выйти из зоны поражения, но вместо этого, бывалый воин, наоборот, застыл на месте в попытке оценить, откуда грозит опасность. Невидимая сеть опутала его энергетический кокон и начала наливаться красным светом. Это, по всей видимости, послужило сигналом для нападавших, они снова похватали своё оружие и вскочили на ноги. Четверо гвардейцев Саттори бросились на выручку своему командиру, хотя было совершенно неясно, чем они могли бы ему помочь. Эйвис тоже было сорвалась с места, но отец, предвидя её порыв, резко выбросил руку в её сторону, останавливая дочь. Это, конечно, было разумно, и девушка это понимала, но как же можно стоять и смотреть, когда твоего папу убивают у тебя на глазах? Эйвис стоило немалых усилий, чтобы взять себя в руки и остаться на месте под прикрытием деревьев.

А события между тем развивались стремительно. Как только четверо смельчаков, бросившихся на помощь предводителю клана Саттори, оказались на открытом пространстве, воздух над их головами очень узнаваемо замерцал, и четыре магические сети упали на их головы. Вот только последствия магической атаки для отважной четвёрки оказались гораздо более трагичными, чем для их предводителя, поскольку воинов не защищал энергетический щит. Сети облепили их тела, словно вторая кожа, и засветились, прожигая доспехи и добираясь до живой плоти. Эйвис с ужасом увидела, как один за другим защитники падали за землю и катались, пытаясь избавиться от магической напасти. Всё было тщетно, через несколько секунд, вместо четырёх здоровых парней, на земле остались лишь четыре пылающих факела.

Ужасное зрелище приковало к себе внимание всех, кто находился сейчас во дворе замка, даже бандиты застыли в шоке от увиденного и не делали попыток приблизиться к отцу Эйвис. Девушка перевела полный отчаяния взгляд на родителя, чья участь была ничуть не лучше, чем у его гвардейцев. Вечно держать энергетический щит невозможно, рано или поздно силы воина иссякнут и тогда… Глава клана смотрел прямо в глаза своей дочери, спокойно и уверенно. – Ищи,– прошептали его губы.

В первый момент оглушённая кошмарной перспективой девушка даже не поняла, чего хочет от неё отец, но навыки, вбитые упорными тренировками, сработали безотказно, и холодная логика пришла на смену панике.

– Это не может быть кто-то из боевиков,– сообразила Эйвис,– для такого заклятия нужна мощная концентрация, которой не достичь в гуще боя. И магу обязательно нужен прямой зрительный контакт с жертвой, значит, он должен быть где-то поблизости.

Девушка спряталась за стволом дерева и обежала внимательным взглядом окрестности, стараясь засечь подлого колдуна. Однако вокруг никого, подходящего на эту неприглядную роль, не было, все нападавшие вроде бы находились сейчас во дворе замка. Эйвис безнадёжно обшаривала глазами замковый парк, а времени оставалось всё меньше. Отец не станет ждать, пока его силы закончатся, да и бандиты не будут долго стоять сложа руки. Юная воительница почувствовала, как паника снова начала закрадываться в её душу.

Наверное, если бы в этот момент из-за кромки парковых деревьев ни выглянуло солнце, она так бы и не обнаружила колдуна, ей просто повезло, что рассветный луч коснулся его доспехов и отразился солнечным зайчиком прямо в то место, где затаилась наблюдательница. Маг прятался вовсе не в парке, он вообще не прятался, неподвижная фигура мужчины в боевом комбинезоне застыла в проёме окна главного зала. Он стоял в напряжённой позе и в упор смотрел на защитный кокон хозяина замка, расчерченный полыхающими ячейками красной сети.

Выстрел из лучевика буквально разрезал пополам подлого колдуна, его тело рухнуло вниз на каменные плиты двора, и в тот же миг алая сеть растаяла. Эйвис и двое оставшихся в живых охранников одновременно сорвались с места и бросились к окружённому врагами предводителю клана. Толпа бандитов сомкнулась вокруг одинокой фигуры воина, стремясь разделаться с главной боевой силой до подхода подкрепления. Эйвис чуть притормозила, чтобы раскидать ближайших боевиков длинной рукой и в просвет между их телами увидела, что защитного кокона вокруг отца больше нет.

Обдумывать его мотивы сейчас было совершенно недосуг, и девушка припустила к своему родителю, как выпущенная из лука стрела. Втроём спасатели быстро пробились к предводителю и встали спина к спине в круг. Бандиты расступились, окружив четвёрку защитников плотным кольцом и потянулись за лучевиками. Их намерения были очевидны, зачем тратить силы в рукопашной, когда можно просто расстрелять отчаянных, но абсолютно беззащитных бойцов с близкого расстояния, как глухарей на токовище. Однако насчёт беззащитности – это они погорячились, мерцающий купол защитного поля раскрылся над четвёркой защитников как раз вовремя.

Вспышки выстрелов расцвели на его поверхности яркими цветами, и в тот же миг отец Эйвис рухнул на землю, из-под его плеча выползла тоненькая струйка крови и заструилась по каменным плитам двора. Двое охранников склонились над своим предводителем, а девушка даже не пошевелилась, она из последних сил держала защиту. Нужный размер купола был слишком велик для неё, да и сил к этой минуте она уже потратила немало. В общем, врагам нужно было только немного подождать, и вожделенный плод сам упадёт им в руки. Видимо, они это тоже поняли, так как прекратили бессмысленную пальбу и молча сгрудились вокруг защитного купола.

Один из охранников занялся перевязкой раненного, а второй подошёл к Эйвис.

– Госпожа,– деловито распорядился он,– снимайте защиту по моему знаку. На счёт три.

Воин спокойно отсчитывал последние секунды своей жизни, а девушка почувствовала, что у неё перед глазами всё расплывается, то ли от потери сил, то ли это слёзы затуманили её взор. Да нет, не может быть, она же не плакала с пяти лет, откуда же взяться слезам? На счёт три мерцающий купол растаял, чтобы сомкнуться вновь за спиной воина. Сразу несколько лучевиков выпустили по нему свои заряды, но смертника это не остановило, он врезался в толпу бандитов, словно таран, пробивая просеку в их рядах. Толпа на миг расступилась и сомкнулась за его спиной. Эйвис почувствовала, как по её щеке потекла одинокая слезинка, наверное, что-то попало в глаз.

– Я готов,– раздался у её плеча голос последнего охранника. – Ваш отец жив, госпожа. Пора.

Купол снова растаял, выпуская последнего воина, и битва закипела с новой силой. Увы, длилась она недолго, через несколько минут всё было кончено, и толпа бандитов снова сомкнулась вокруг купола. Последние защитники дома Саттори прилично проредили ряды нападавших, но это принципиально ничего не меняло, врагов всё равно оставалось почти два десятка. Если б Эйвис была одна, то она не задумываясь бросилась бы в бой. Шансы у неё, кстати, были совсем неплохие, длинная рука плюс защитный кокон – это было убийственное сочетание, по крайней мере, попробовать стоило. Но для отца это было равносильно смертному приговору, он по-прежнему оставался без сознания, наложенная охранником повязка промокла от крови.

Эйвис сидела на плитах двора, положив голову отца себе на колени и тоскливо смотрела, как лопаются кровавые пузыри на его губах с каждым выдохом. Держать защитный купол стало легче, собственно, именно поэтому охранники и пожертвовали собой. Они вовсе не надеялись её спасти, просто давали ей немного больше времени. Вот только что ей делать с этим временем? Конец ведь всё равно неизбежен.

Бандиты молча стояли вокруг значительно уменьшившегося купола и разглядывали Эйвис жадными, полными вожделения глазами, наверное, они бы дорого дали за то, чтобы захватить её живой и отыграться по полной за свой позор. Девушка бросила презрительный взгляд на хмурые лица врагов и злорадно ухмыльнулась. В глазах стоявших прямо перед ней вояк вожделение тут же сменилось неуверенностью, если ни паникой. Да, бандиты отлично понимали, что живой они свою добычу не получат, а кроме того, ещё и заплатят за её смерть и смерть отца. Наверное, сейчас они как раз прикидывали, кому из них повезёт выйти живым из этого её последнего боя.

– Эв, наклонись ко мне,– услышал она тихий шёпот. Отец смотрел на неё грустными глазами и улыбался. Девушка приблизила своё лицо к его губам. – Прости меня, малышка,– едва слышно прошептал умирающий,– эта красная пакость выдоила меня досуха, я не смог защитить тебя.

– Не надо об этом, папа,– горячо прервала его девушка,– мы выберемся.

– Я уже никуда не выберусь,– голос отца звучал спокойно, почти безмятежно,– тебе придётся рассчитывать только на себя.

– Я тебя не брошу,– Эйвис закусила губу, чтобы не разреветься.

– Ты должна выжить,– с нажимом произнёс отец,– это не обсуждается. Помнишь про семя жизни? Они не должны тебя получить.

– Их слишком много,– вздохнула девушка,– а у меня уже силы на исходе. Как мне уничтожить этот кулон?

– Его невозможно уничтожить,– отец положил холодную ладонь на её руку,– даже если эти неучи выпотрошат тебя как курицу, то ничего не найдут. Эта голубая безделушка растворилась в твоей крови, ты и есть семя жизни, малышка. Запомни, ты – самое ценное, что существует в нашем мире.

– Зачем мне это? – девушка с обидой посмотрела на отца. – Я не просила делать меня какой-то особенной.

– Эв, милая,– отец ласково погладил дочь по щеке,– кулон лишь указал на тебя, не больше, ты и без него особенная. Такова твоя судьба.

Эйвис подавленно молчала. Семя жизни, видите ли. Что бы ни значило это звание, но груз ответственности за весь мир сейчас был весьма некстати. Маму и брата она уже потеряла, отца тоже не спасти, это очевидно. Узнать хоть какие-то подробности о своей вселенской миссии после неизбежного разграбления замка будет уже не у кого. И что же со всем этим делать одинокой пятнадцатилетней девчонке? Впрочем, вряд ли ей удастся выбраться живой из этой заварушки.

– Хватит расходовать свои силы на защитный купол,– прервал отец её депрессивные мысли. – Давай, приподними меня и вложи мне в руку лучевик, я постараюсь немного проредить этот сброд, когда ты снимешь щит.

Эйвис послушно взяла отца за плечи и с трудом оторвала его безвольное тело от земли. Удержаться в сидячем положении без опоры раненному предводителю было непросто, но он сжал зубы и всё-таки уселся лицом к замку.

– Давай, милая, уходи к воротам,– не то попросил, не то приказал он,– а я прикрою твою спину. Снимай щит.

Эйвис задержала дыхание. Вот сейчас она потеряет ещё одного, на этот раз последнего родного человека. Несмотря на непрекращающиеся распри кланов, мир всё же раньше казался ей надёжным и относительно безопасным местом, поскольку отец стоял на страже покоя её самой и всей семьи Саттори. Ещё несколько секунд, и этот привычный мир рухнет, его больше не будет никогда. Юной воительнице, пожалуй, в первый раз в жизни стало по-настоящему страшно. Нет, лучше остаться тут с отцом и умереть вместе, пусть уж клан погибнет целиком. Никуда она не побежит, и плевать ей на миссию, да и шансов выжить практически нет, даже если отец успеет уложить парочку этих уродов, прежде чем его самого убьют. Лучше вступить в бой и забрать с собой побольше их мерзких жизней. Приняв решение, Эйвис сразу успокоилась, смерти она не боялась, с самого нежного возраста её приучили к мысли, что жизнь среди войны не может быть долгой.

– Пообещай мне, что выживешь,– отец словно подслушал её крамольные мысли.

Девушка растерялась. Нарушить слово, данное умирающему – это было за гранью её представлений о добре и зле, но и отказать отцу в последней просьбе было невыносимо. Из растерянности её вывел рёв приближающегося акселя. Стоящий напротив Эйвис здоровяк с лучевиком в одной руке и тесаком в другой вдруг выронил свою саблю и схватился за горло. Между его пальцев тут же показалась алая кровь, глаза детины закатились, и он рухнул прямо на защитный купол. Бандиты быстро сообразили, откуда пришла опасность, и принялись поливать огнём летящий, словно ангел возмездия, красный аксель. Над ангелом возмездия тут же предусмотрительно расцвёл защитный купол, вспышки попаданий превратили его в весёлый пятнистый фонарик.

– Давай, девочка моя,– обрадовался отец,– это рука провидения.

– Этот Зандер – предатель,– возмутилась Эйвис. – Почему его не было с нами, когда каждый человек был на счету?

– Зандер – мой друг,– отец устало улыбнулся,– верь ему, как мне. Снимай щит.

– Я тебя не оставлю,– упрямо заявила девушка,– мы выберемся вместе, теперь у нас появился шанс.

– Нет, милая, это твой шанс,– отец покачал головой,– не упусти его. Прощай, малышка,– добавил он и приставил лучевик к своей груди.

Эйвис на автомате бросилась к отцу, уже понимая, что не сможет ему помешать. Всё, что она успела, это подхватить падающее мёртвое тело. Девушка аккуратно уложила отца на землю и закрыла его глаза, безмятежно смотревшие в равнодушные небеса, потом спокойно поднялась и потянулась за мечами. Сейчас больше всего на свете юной воительнице хотелось убивать, причём не на безопасном расстоянии длинной рукой, а вот так, лицом к лицу, в рукопашной. Однако враги вдруг, как по команде, бросились в рассыпную. Красный аксель, укрытый защитным полем, нёсся прямо на её защитный купол. Реакция бандитов была понятна, столкновение двух энергетических щитов грозило неслабым взрывом. В самый последний момент оба мага одновременно сняли защиту. Не останавливаясь Некромант схватил девушку за руку и забросил её, словно пёрышко, на заднее сиденье. Защитный купол снова замерцал над несущимся прочь с поля боя спасателем.

Райдо

– Давай, Вер, не фелонь,– с усмешкой попенял другу Антон.

Вертер затравленно огляделся и с усталым видом прикрыл глаза. Он сидел на берегу моря, прямо на нагретом за день песке. Солнце медленно тонуло в облаках у самого горизонта, обещая заслуженный отдых всем, кто утомился под его жаркими лучами, всем, кроме бедняги Защитника, его ждал ещё один тягостный вечер, полный разочарований.

– Тоха, давай отложим до завтра,– Вертер скорчил жалостливую мину,– ты же видишь, что не получается.

Как и обещал, Антон взялся научить выходить из тела пока не достигших уровня Творца переселенцев, чтобы те в полной мере смогли воспользоваться преимуществами жизни в мире Райдо. Опасения Вертера оказались не напрасны, даже для Макса, который был Мастером Игры, выход из тела, как выяснилось, вовсе не был естественной процедурой. То, что для ангелочков было впорядке вещей, представляло для жителей старого мира непростую задачу. Они слишком привыкли считать своё тело чем-то фундаментальным, без чего жизнь просто невозможна. Разубеждать их не было смысла, каждый должен был получить этот опыт самостоятельно.

Антон собрал четырёх неофитов на своём острове и после вводной лекции выдал им задания. Все четверо с азартом принялись претворять в жизнь инструкции Создателя, однако не тут-то было, целый день прошёл в бесплодных попытках. Хотя практикующие за всё время занятий едва ли сделали пару десятков движений, они так выдохлись, словно таскали мешки с цементом. С закатом солнца все расползлись по своим норам, даже не остались на чаепитие, чтобы наутро опять собраться на острове Создателя. Дни потянулись за днями, не принося изменений, только через месяц в группе переселенцев произошёл долгожданный прорыв. Как ни странно, первой, кто освоил технику выхода, стала Алиса. Налетавшись вволю, она вернулась в своё тело, и на неё тут же с расспросами набросились остальные неумёхи.

– Сама не понимаю, почему у меня раньше не получалось,– недоумевала счастливица,– это же так просто и естественно.

Первый успех в группе вдохновил отстающих, они поверили, что выйти из тела возможно и даже просто. Буквально через пару дней Макс тоже выпорхнул из своей бренной оболочки и отправился в первый радостный полёт. Вертер и Марика с завистью наблюдали за отличниками и продолжали упорно заниматься. Прошло ещё две недели, и Марика смогла присоединиться к своему брату, один Вертер никак не мог освоить технику, которую все с милой улыбкой называли простой и естественной. Он не бросал попыток, но чем дальше, тем всё более тоскливым становился взгляд его карих глаз.

– Вер, я просто не понимаю, что тебе мешает,– вздохнул Антон,– ты ведь можешь мгновенно перемещаться, а выход из тела – это просто часть этого более сложного процесса. Когда ты перемещаешься, то тоже выходишь из тела в одном месте и воплощаешься в другом. Проделай только первую часть и остановись, вот и всё.

Вертер безнадёжно вздохнул и снова закрыл глаза. Он понимал, что овладеть этой техникой просто необходимо, причём именно ему, для остальных это был просто дополнительный бонус, а для Защитника – способ выживания. После ловушки с красной сетью он отбросил свою самонадеянность и стал относиться к пришельцам со всей серьёзностью. О способностях веннов изобретать всякие смертоносные пакости Вертер знал не понаслышке и не верил, что этот пятимерный венн ограничится одной единственной ловушкой. Следовательно, к следующему нападению ему, кровь из носа, нужно было обеспечить себе дополнительную выживаемость.

– Что, вояка, не выходит,– ядовито проблеял приковылявший на своих кривых ножках гном. – Знамо дело, енто ж ты просто не хошь расставаться со своим брутальным телом.

Вертер с удивлением взглянул на всезнайку, такое простое объяснение его неудачи раньше просто не приходило ему в голову.

– Антоша, сгинь,– прикрикнул на гнома Создатель,– нам тут и без тебя отрицательных эмоций хватает.

– Тоха, а ведь этот шут дело говорит,– задумчиво проговорил Вертер,– для меня ценность моего тела практически безусловна, я ведь воин.

– Вот-вот, мотай на ус, воин,– гном обиженно поджал губки. – Мне, к примеру, ентого матеряльного тела ваще не жалко, так меня и учить, стал быть, не пришлось, сам из него выскочил как ошпаренный, даром, что оно у меня не хуже твоего было.

– Что ж, я допускаю, что диагноз Антоша поставил правильный,– усмехнулся Создатель,– только как это тебе поможет?

Вертер поднялся на ноги и, задрав голову к розовеющим облакам, принялся что-то обдумывать. Впрочем, много времени ему не потребовалось, уже через минуту он решительно повернулся к другу.

– Тоха, можешь сварганить мне пистолет? – деловито осведомился Защитник.

– Ты чего задумал? – Антон ухватил друга за плечо. – Решил застрелиться с горя?

– Не насмерть,– спокойно пояснил Вертер,– но так, чтобы в этом теле находиться было некомфортно.

– Спятил, бугай?! – возмутился гном. – Повеселее себе развлечения не придумал? А потом обвинишь меня, что надоумил тебя, бестолковку.

– Гном, заткнись,– отмахнулся Вертер. – Тоха, я ведь всё равно попробую, только без тебя это будет рискованно.

– Вер, я не думаю, что боль поможет тебе сосредоточиться,– с сомнением отозвался Антон,– скорее, наоборот, будет отвлекать.

– Остальные способы я уже пробовал,– Вертер нетерпеливо протянул руку ладонью вверх,– давай, дружище, не тяни. Ты же будешь рядом, вытащишь меня, если что.

Пистолет материализовался в ладони воина, тот спокойно проверил наличие зарядов и передёрнул затвор.

– Вер, только не убей себя,– взволнованно произнёс Антон,– а то оставишь Райдо без защиты, нам без тебя тут не справиться.

– Не нужно капать мне на мозги,– огрызнулся Защитник и приставил пистолет к своей груди.

– Совсем рехнулся,– пробормотал гном отворачиваясь.

Грянул выстрел, и тело Вертера рухнуло в песок. Антон тут же наклонился над другом и пощупал его пульс.

– Тоха, не лезь,– прошипел тот, не открывая глаз,– не вздумай вмешаться раньше времени.

Антон судорожно вздохнул, но всё-таки отвёл руку от головы друга.

– Кабы ещё знать, когда оно наступит, то самое время,– жалобно проскулил гном.

Со стороны дома раздался истошный вой, и серый мохнатый клубок буквально врезался в истекающего кровью хозяина. Волчонок подскочил к лицу Вертера и принялся его вылизывать. Как ни странно, раненый никак не прореагировал на столь беспардонное вмешательство в его отчаянный эксперимент, его глаза были закрыты, и дыхания совсем не было заметно.

– Божечки,– запричитал гном,– никак, помер наш вояка. Создатель, сделай чего-нибудь, может, ещё не поздно.

Он забегал вокруг бездыханного тела на своих коротких ножках, но Антон почему-то даже не дёрнулся, чтобы помочь другу, он стоял, задумчиво глядя на то ли умирающего, то ли уже мёртвого Вертера, а потом вдруг весело расхохотался. Гном от неожиданности плюхнулся на попу прямо в песок.

– Надо же, у него всё-таки получилось,– Антон наклонился и поднял на руки визжащего волчонка. – Вы, оба, перестаньте паниковать,– добавил он, передавая гному вырывающийся комок серой шерсти,– это тело не мёртвое, просто сознание Вертера его покинуло,– с этими словами Создатель не спеша восстановил тело друга и поднялся. – Давай-ка устроим сегодня застолье,– предложил он всё ещё ошарашенному гному,– кажется, нам есть, что отпраздновать.

Антоша, ворча себе под нос, отправился накрывать на стол, а волчонок, уловив спокойную волну, идущую от Антона, перестал паниковать и уютно пристроился у Вертера под мышкой. Создатель уселся рядом, дожидаясь, пока другу надоест летать, и он вернётся в свою телесную оболочку. Ждать пришлось недолго, вскоре ресницы Вертера дрогнули, и глубокий вздох возвестил о том, что тело Защитника снова обрело своего хозяина. Волчонок тут же подскочил и полез лизаться.

– Круто! – с чувством произнёс вернувшийся хозяин, сгребая в охапку пришедшего в неистовство от радости волчонка. – Что ж я раньше-то не заморочился выходом из тела? Тоха, ты бы хоть намекнул, какой это кайф.

– Если честно, мне как-то в голову не приходило, что ты не покидаешь своё тело только потому, что не умеешь,– пожал плечами Антон. – Пойдём, призрачный летун, отметим твой первый полёт.

– Ща, дай отдышаться,– попросил Вертер и неосознанно потёр место, куда несколько минут назад сам же всадил пулю.

– Дыши, не жалко,– рассмеялся Создатель. – Методы у тебя, конечно, брутальные, но нужно признать, действенные. Я бы до такого не додумался.

Некоторое время друзья расслабленно сидели на тёплом песке и любовались закатом. Солнце спряталось за облачной грядой на горизонте, и небо сразу же превратилось в пылающий всеми оттенками розового костёр, лёгкий ветерок налетел со стороны моря и взъерошил серую шёрстку на спине волчонка.

– Чем больше я об этом думаю,– задумчиво проговорил Вертер, приглаживая волчью шерсть,– тем более странным мне это кажется.

– Ты о полётах или о чём-то другом? – уточнил Антон.

– Я о том, что оба нападения на Райдо произошли рядом с моим домом,– защитник развернулся к другу лицом. – А тебе это не кажется странным?

– Согласен, на совпадение не похоже,– Антон смущённо улыбнулся. – Есть какие-то догадки?

– Ты же сам говорил, что это из-за энергии растущего мира шакалы сюда повадились,– припомнил Вертер слова друга. – Ты по-прежнему так думаешь?

– Нет, Вер, больше не думаю,– Создатель покачал головой. – Ты только не психуй, но похоже, это они из-за Лики сюда явились.

– Чего мне психовать? – ухмыльнулся Защитник. – Я тоже думаю, что дело в ней, она же была первым жителем Райдо. Что будет, если они её всё-таки убьют?

– Лика уйдёт на перевоплощение, как любой другой житель Райдо,– Антон удивлённо пожал плечами,– мир не рухнет, если ты об этом, хотя нам с тобой будет её очень не хватать.

– Тогда в чём же особенность первого Игрока новой Игры, – удивился Вертер,– если от него ничего не зависит?

– Тут ты не прав,– Создатель задумчиво покачал головой,– первый Игрок – это как бы семя из которого растёт мир. Именно Лика породила первые альтернативные Реальности, которые начали ветвиться и размножаться как дерево, и во всех них она обязательно присутствует. А ещё от неё во многом зависит, сколько этих Реальностей будет в конечном счёте. Если сольются самые первые, то и все поздние ответвления ждёт та же участь.

– Ого! – присвистнул Вертер. – Даже озноб пробил от такой ответственности. Так, может быть, эти уроды задумали изничтожить наш мир на корню? И для этого им нужно что-то сделать с Ликой?

– Всё возможно,– Антон неуверенно пожал плечами,– только я никак не пойму, что им может дать её убийство. Смерть и перевоплощение – это естественные процессы в Реальности Райдо, они никак не повлияют на развитие нашего мира в целом. Создать условия, при которых жизнь Лики во всех альтернативных Реальностях будет совершенно одинаковой, в принципе невыполнимо, значит, слияние этим Реальностям не грозит.

Друзья замолчали, обдумывая причины странных нападений пришельцев из пятимерного мира, никакой логики в них не было. Но не от скуки же эти мерзавцы пустились во все тяжкие? Причина точно была, только она оказалась не столь очевидной, как предполагалось вначале.

– Тоха, а может, тебе посоветоваться с более опытными товарищами? – выдал предложение Вертер.

– Это ты кого имеешь ввиду? – Антон с недоумением покосился на друга.

– Например, Создателя нашего старого мира,– пояснил Защитник. – Попроси его помочь по старой дружбе. За спрос, как известно, денег не берут.

– Нет, дружище,– Создатель покачал головой,– берут, да ещё как. Ты напрасно примеряешь человеческие критерии на мир, в котором я нынче обитаю, там всё по-другому. Например, там отсутствует такая вещь, как разговоры, никто не пользуется речью для общения.

– А чем тогда? – заинтересовался Вертер.

– Общение происходит путём слияния сознаний,– пояснил Антон,– в этом случае слова не нужны.

– Ну это несущественные детали,– Вертер небрежно махнул рукой. – Что же тебе мешает слиться с нашим бывшим Создателем? Неужели не любопытно пообщаться на равных?

– Ни о каком равенстве между нами и речи не идёт,– Антон печально вздохнул,– он сильнее меня в разы.

– Ну тем более,– продолжал давить Вертер,– пусть поделится создательским опытом с неофитом.

– Видишь ли, дружище,– усмехнулся Антон,– наше общение может иметь весьма плачевные последствия для Райдо. Во время слияния сознаний более мощное может просто поглотить слабака. Слабак – это я, если ты не понял. Я не стану удовлетворять своё любопытство такой ценой.

– Ни фига себе, у вас там порядочки,– Вертер аж привстал от возмущения,– зверинец какой-то. Я, пожалуй, приторможу со своим развитием, что-то мне туда не хочется.

– Вер, ты неправильно меня понял,– Антон поспешил исправить свою оплошность. – Я же не говорил, что все только тем и заняты, что едят друг дружку, просто такая вероятность существует, и она не нулевая.

– А зачем вообще нужно поглощать чужие сознания? – Защитник явно никак не мог смириться с услышанным.

– Разные причины могут быть,– замялся Антон,– личная вражда, например, ну и, конечно, жизненная сила.

– То есть какой-нибудь маньяк может запросто напасть на тебя, и Райдо конец,– продолжил логическую цепочку Вертер.

– Нет, всё не так просто,– рассмеялся Создатель,– чтобы насильно поглотить чужое сознание нужно быть на порядок его сильнее, и всё равно это будет весьма сложное мероприятие с сомнительным исходом. При этом полученная энергия не покроет энергозатраты на подавление сопротивления, в общем, овчинка выделки не стоит. Другое дело, если я сам откроюсь кому-то, кто гораздо сильнее меня, например, Создателю нашего старого мира, тут, как говорится, возможны варианты.

– Да уж, варианты те ещё,– Вертер невесело усмехнулся. – Ладно, сами разберёмся с нашими проблемами, чай, не дети малые, чтобы за мамкин подол цепляться. Пошли, что ли, отмечать мой первый полёт?

Друзья поднялись и не спеша направились к большому дому на взгорке, что уже призывно манил проголодавшихся обитателей запахом самоварного дымка и ароматами кушаний.

Мир Творца, Земля

II

Буквы расплывались перед глазами и никак не желали складываться в осмысленные предложения. Сабин устало провёл тыльной стороной ладони по глазам и ещё раз перечитал записку Коры. Красивый ровный почерк совершенно не соответствовал содержанию, женщина явно не спешила и совершенно не нервничала, когда писала свою прощальную записку. Но как такое возможно? Они двадцать лет жили вместе, Сабин привык считать Кору своей семьёй. Как же она могла уйти, даже не попрощавшись? Эту нелепую писульку вряд ли можно было считать полноценным прощанием.

Нет, они никогда не клялись друг другу в верности, формально Кора была совершенно свободна, но веннские женщины не уходят от своих мужчин, такого просто не бывает. Даже когда представилась волшебная возможность переселиться в ангельский мир Гора, Кора осталась ему верна, не бросила Сабина одного. Что же заставило её оставить своего мужчину именно сейчас? Элементарная логика подсказывала, что она сделала это из-за Ани. Неужели это просто глупая бабская ревность? Смешно. Сабин никогда не давал своей женщине повода думать, что испытывает к ней какие-то романтические чувства, они были, скорее, партнёрами, нежели любовниками. Однако, судя по категоричной реакции, Кора всерьёз полагала, что её мужчина не имеет права на личную жизнь, считала его свой собственностью.

«Прощай, Сабин. Не ищи меня, не трать время, всё равно не получится.» Вот и всё, до чего снизошла женщина, прожившая с ним двадцать лет. А ведь она отлично понимала, что, покидая своего мужчину, она обрекает его на остановку в развитии и всё-таки сделала это.

Сабин прижался лбом к холодному оконному стеклу. Там на лужайке в компании шестерых ангелов сидела Ани. Молодёжь что-то весело обсуждала, разговор то и дело прерывался взрывами смеха. Глаза девушки сияли, на щеках снова появился румянец. Сабин невольно вздрогнул, вспомнив, как она выглядела всего час назад, когда он сподобился устроить этот дурацкий сюрприз. Осунувшееся лицо, трясущиеся губы, и страх, застывший в глазах словно ледяная завеса. Кто же мог подумать, что милая шалость обернётся кошмаром в стиле анекдотов из разряда чёрного юмора?

Этот сюрприз Сабин задумал ещё вчера, когда нёс свою сонную гостью в постель. Пробуждение с видом на самый прекрасный в этом мире рассвет, идея показалась ему просто блистательной. К сожалению, ни в эльфийском лесу, ни в ангельском мире красочных рассветов не имелось, зато зрелище, которое открывалось каждое утро на высоком обрывистом берегу в бывшем мире Дачи, было достойно кисти самого гениального художника. Ани должно было понравиться. Правда, это место давно уже стало частью базовой Реальности, так что организовать хорошую погоду по заказу там было невозможно. Оставалось только надеяться на удачу и заранее убедиться, что дождь не испортит удовольствия от рассветного спектакля.

Сабин поднялся, когда небо только-только начало сереть за окном. На всякий случай он погрузил Ани в глубокий сон, чтобы она случайно ни проснулась в его отсутствие. Быстро одевшись, Творец перенёсся на заветный обрыв. Удача явно сопутствовала его замыслам, небо было ясное, только парочка полупрозрачных облачков неторопливо тянулась вдоль берега. Испортить красочное представление они никак не могли, напротив, сиреневые облака будут замечательно смотреться на розовом небе. Сабин быстренько сотворил непромокаемую циновку, пару тёплых пледов и корзинку с бутербродами и соком. Немного подумав, он добавил термос с кофе и отправился обратно за главным зрителем предстоящего спектакля.

Когда он перенёс сладко посапывающую Ани на обрыв, первые лучи невидимого пока солнца уже раскинули золотой веер над далёким горизонтом, пора было будить спящую красавицу. Сабин усадил её на циновку лицом к восходящему светилу и снял усыпляющее воздействие. Он специально не стал ничего говорить, просто уселся рядом, давая женщине возможность без помех насладиться своим первым в жизни рассветом. Ани проснулась, подняла голову и застыла, словно солнечные лучи превратили её в камень. Сабину не терпелось увидеть её лицо, но он отлично понимал, что только вчера прозревшей женщине нужно время, чтобы переварить восторг завораживающей сцены, она просто ещё не готова общаться. Меньше всего влюблённому Творцу хотелось испортить ей впечатление своими назойливыми репликами, поэтому он затаился как мышка и даже не смотрел в сторону своей гостьи, устремив взгляд к горизонту.

Незаметно эта, казалось бы, привычная картина всё-таки захватила его, и Сабин на минуту потерял связь с бренным миром, растворившись в сиреневом мареве небесного простора. На землю его вернул какой-то странный звук, только через пару секунд Сабин сообразил, что это были тихие всхлипывания. Что ж, похоже, эффект от сюрприза оказался даже сильнее, чем он предполагал. Но это не страшно, женские слёзы – это словно утренняя роса, если это, конечно, слёзы радости. Ещё несколько секунд режиссёру понадобилось на то, чтобы осознать, что в его спектакле что-то пошло не так, как-то не слышалось радости в этих звуках. Встревоженный Творец развернулся к своей гостье и увидел, что девушка скорчилась на краешке циновки и горько плачет, закрыв лицо ладонями.

– Ани, милая, что с тобой? – с недоумением в голосе воскликнул непутёвый режиссёр.

Она не ответила, можно даже сказать, что она вообще проигнорировала его слова. Слёзы лились ручьём, тихие всхлипывания сменились уже настоящими рыданиями. Сабин прижал бедняжку к своей груди и принялся её утешать. Вскоре рыдания стихли, девушка выпрямилась и подняла к нему лицо.

– Зачем ты со мной так? – тихо произнесла она.

Вместо ясных серых глаз, на Сабина смотрели два чёрных бездонных колодца. На мгновение Творец буквально онемел, такого просто не могло быть, материализация необратима, по крайней мере, именно так было до сих пор. Сабин снова сжал Ани в объятьях, от жалости у него разрывалось сердце, и ему стоило большого труда придать своему голосу толику оптимизма и уверенности.

– Этого не должно было случиться, милая,– он ласково погладил Ани по голове,– со мной впервые произошёл такой прокол, правда. Я обязательно разберусь, где же я напортачил, и всё исправлю. Ты приляг, я сейчас всё проверю.

Он уложил дрожащую от нервного стресса девушку на циновку, укрыл её пледом и отключил её сознание. Спустя полчаса, взмокший от напряжения Творец наконец оставил тщетные попытки вернуть зрение своей гостье, зато он понял, почему не может этого сделать. Полученные знания, конечно, можно было бы расценить как позитивный результат, если бы не одно «но», Сабин однозначно выяснил, что в базовой Реальности Ани не сможет видеть. Никогда. Эта возможность была кармически перекрыта, вот такая засада.

Солнце уже давно выплыло на небосвод и жарило не по-детски, видимо, в отместку за полное игнорирование его стараний со стороны этой странной парочки на высоком обрыве, а Сабин всё никак не мог решиться вернуть слепую девушку в сознание. Он сидел, уставившись невидящим взглядом куда-то в сторону леса, и пытался собраться с мыслями, чтобы принять сложное решение. Наконец облажавшийся Творец словно очнулся, тряхнул головой и взял Ани на руки. Через секунду он уже укладывал её на мягкую травку лужайки перед домом в ангельском мире, ещё секунда, и её ресницы дрогнули, объявляя о том, что их обладательница пришла в себя. Видимо, Ани почувствовала, как свет проникает сквозь её прикрытые веки, и удивлённо распахнула глаза. Её губы тронула несмелая улыбка и сидящий рядом Сабин тоже улыбнулся, только его улыбка получилась какой-то вымученной.

– Значит, у тебя всё-таки получилось меня вылечить,– радостно пролепетала Ани,– а я уже решила, что вчера это был просто морок, что-то вроде сна.

– Мне очень жаль, милая,– вздохнул Сабин,– но ты сможешь видеть только в моих мирах: в эльфийском лесу и здесь, в ангельском мире. В базовой Реальности ты будешь по-прежнему слепой, и с этим ничего нельзя поделать.

– Что ты имеешь ввиду? – женщина удивлённо воззрилась на своего целителя. – Что это значит, твои миры?

– Я же тебе говорил, что я – Творец,– грустно улыбнулся Сабин. – Эти миры сотворил я, вернее, только эльфийский лес. Ангельский мир сотворил мой брат, но он ушёл из нашей Реальности, и теперь это тоже мой мир.

– Ты не шутишь? – Ани аж поперхнулась. – Я думала, это просто розыгрыш. Ты действительно кто-то вроде бога?

– А за кого же ты меня приняла вначале? – ехидно усмехнулся Творец. – За демона? Решила, что за иллюзию нормального зрения я теперь потребую взамен твою душу?

Ани откровенно смутилась, похоже, она действительно вообразила, что стала объектом нападения потусторонних сил, но ведь не отказалась же от заманчивого предложения. Неужели она действительно готова была заплатить своей бессмертной душой за возможность увидеть этот мир хотя бы ненадолго?

– Нет, милая, мне твоя душа ни к чему,– Сабин весело рассмеялся и вдруг резко оборвал свой смех. – Я сам готов отдать тебе свою душу, если ты захочешь принять мой дар.

Ани удивлённо подняла глаза на странного человека, так запросто предложившего ей свою душу. Он спокойно встретил её взгляд, не отвёл глаз. Нет, в его взгляде не было вызова, но у Ани почему-то ни на секунду не возникло сомнения в том, что это была вовсе не шутка. Торжественность момента была беспардонно нарушена громкими весёлыми голосами, донёсшимися со стороны ближайшего озера. Шестеро ангелочков наперегонки бежали к дому, что-то задорно выкрикивая и оглашая окрестности звонким смехом.

– Похоже, завтракать мы сегодня будем в шумной компании,– с усмешкой констатировал Сабин. – Пойдём на веранду, эти непоседы всё равно спокойно поговорить не дадут.

Полгода назад Дэлвиг, как и планировал, организовал в ангельском мире что-то вроде клуба для перевоплотившихся в базовой Реальности ангелочков, чтобы у них было место, где полетать без своих материальных тел. С этих пор спокойное и умиротворённое течение жизни мира ангелов время от времени прерывалось буйным весельем дорвавшихся до полётов членов клуба. Сабин не имел ничего против спорадических праздников, случалось даже, что он тоже сбрасывал свою материальную оболочку и присоединялся к общему веселью, правда, в данный момент он предпочёл бы остаться наедине с Ани, но, как говорится, выбирать не приходится.

Бесшабашная компания вкатилась на лужайку, и вскоре всех закружило в весёлом хороводе ангельского веселья. Не прошло и пяти минут, как Ани уже стала своей в кругу общительных ангелочков, она буквально расцвела, словно цветок под солнечными лучами. Сабин с умилением наблюдал, как она смеётся над их шутками и смешными рассказами, как уже сама решается рассказать какую-то забавную историю.

– Надо же, как быстро она отошла от утреннего шока,– подумал Творец,– удивительно устойчивая психика. А, впрочем, какая ещё может быть психика у слепой женщины, которая живёт совершенно одна и привыкла во всём полагаться только на себя.

Отсутствие за завтраком Коры Сабин заметил, только когда Ани вместе с ангелочками уже выскочили из-за стола и отправились поваляться на лужайке. Он решил проверить, всё ли в порядке с его женщиной, и поднялся к ней в комнату, где его ждал весьма неприятный сюрприз. Вместо Коры, обескураженный Творец обнаружил короткую прощальную записку. Её поспешное бегство выглядело нелепо и больше было похоже на каприз, чем на обдуманное решение. Странно было уже то, что женщина не взяла с собой никаких вещей, даже косметика и шкатулка с бижутерией остались на месте. Куда же она могла пойти в одном платье без документов, не имея в базовой Реальности никаких знакомых? Ответ напрашивался сам собой, разумеется, туда, где Кора прожила последние годы с отцом Сабина, в глухой индейский посёлок на склоне вулкана в Перу.

– Напрасно ты меня недооцениваешь, моя милая,– Сабин хитро улыбнулся,– найти тебя будет совсем несложно, возможно, уговорить вернуться будет сложнее, но и с этим я как-нибудь справлюсь.

Он бросил прощальный взгляд на Ани, азартно спорящую о чём-то со своими новыми знакомыми, и перенёсся в индейский посёлок. Сабин не был здесь почти двадцать лет, последний раз он наведался в бывшее обиталище отца, когда провожал брата. Уже тогда следы упадка были видны невооружённым глазом, половина хижин пустовала, и джунгли принялись распространять свои щупальца на облагороженную территорию затерянного в горах поселения. За двадцать лет посёлок уменьшился как минимум ещё вдвое, Сабин насчитал не больше полутора десятков убогих хижин. Никто уже не заботился о том, чтобы расчищать центральную площадь, и она заросла травой и кустами, по сути, превратившись в маленькую рощицу. От бывшего мира отца вообще ничего не осталось, северная растительность не выдержала натиска тропиков и вымерла, а дома из кедра сгнили в местной сырости.

Творец осмотрелся и с удивлением осознал, что в посёлке нет жителей. Все они куда-то ушли, причём совсем недавно. Над кострами ещё вились тоненькие дымки, на верёвке сушилась какая-то одежда, в загоне блеяли тощие козочки, куры важно расхаживали перед хижинами, подбирая крошки. Посёлок продолжал жить своей жизнью, только без людей. Сабин заглянул в несколько хижин в надежде отыскать хотя бы кого-то из обитателей, но тщетно.

– Неужели это из-за Коры? – спросил он сам себя. – Судя по всему, она опередила меня часов на пять – шесть, не больше. И куда же эта неугомонная барышня увела индейцев?

Сабин озадаченно пробежался взглядом по пустовавшим хижинам, и его взгляд упал на длинный шест, на котором полоскалась на ветру какая-то грязно-белая тряпка. И тут до него дошло, традиция вывешивать белый флаг, если в посёлке кто-то умирал, пришла из далёкого прошлого, когда племя юкагиров ещё обитало на плато Путорана. Несмотря на жару, Сабина зазнобило, он судорожно вздохнул и быстро перенёсся к вулканическому озеру, в котором обитал дэв, выполнявший роль утилизатора трупов. Догадка оказалась верна, всё племя, включая детей, собралось на берегу. На вновь прибывшего никто не обратил внимания, поскольку взгляды всех присутствующих были обращены на середину озера, где мощный водоворот уже почти поглотил маленький плотик с покоившимся на нём телом.

Сабину не нужно было сильно вглядываться, чтобы узнать покойника, вернее, покойницу, он уже понял, куда сбежала от него Кора. Что ж, слова в прощальной записке были вполне справедливы, найти её действительно не получится. Похоронный плотик встал вертикально и опрокинулся в жерло вулкана. Проглотив свою жертву, воды озера разгладились, и жители посёлка потянулись по тропинке вниз, с вялым интересом оглядываясь на чужака. А тот застыл на берегу, напряжённо вглядываясь в изумрудную зелень озерных вод, словно ещё чего-то ждал. Может быть, надеялся, что похоронный ритуал был просто глупой шуткой, и умершая женщина сейчас вынырнет из пучины и вернётся к своему мужчине.

Творец отрешённо смотрел на место упокоения Коры и на его губах призрачной тенью бродила печальная улыбка. Он не осуждал её, вовсе нет, каждый человек имеет право сделать свой выбор. Наверное, Сабин даже где-то её понимал. Кора прожила с его отцом почти тысячу лет. Да, за такой срок можно уже устать от жизни и пожелать забыть прошлое, чтобы начать всё снова, с чистого листа. Скорей всего, она оставалась со своим мужчиной только из жалости и чувства долга. Приведя в дом другую женщину, венн сам освободил Кору от её обязательств, некого винить, кроме себя.

Солнце выглянуло из-за края кальдеры и заиграло на поверхности озера, разбрызгивая вокруг яркие блики. Только в этот момент до Сабина дошло, что он совсем не испытывает того отчаяния, которого подспудно ожидал от себя. Смерть Коры означала лично для него тупик, собственной энергии у него хватит разве что на мелкие чудеса, даже поддерживать свои миры он не сможет, придётся привыкать жить в базовой Реальности, а о том, чтобы снова увидеть брата, можно просто забыть. Но депрессии, естественной для столь безысходной ситуации, в душе Сабина не было и в помине, ничего, кроме сожаления о прервавшейся жизни близкого человека.

Появление в его жизни Ани в один момент изменило всё, инициировав своеобразную переоценку жизненных приоритетов Творца. Наверное, впервые Сабин по-настоящему понял своего брата, который всегда предпочитал смерть разлуке с любимой. Если бы сейчас Гор явился с небес и предложил забрать его с собой, но без Ани, то ещё не факт, что Сабин бы согласился. Вот только одна беда, когда миры Творца схлопнутся, то любимая женщина снова ослепнет, а этого Сабин допустить никак не мог. Значит, придётся найти способ поддерживать свой энергетический баланс, только и всего, а если для этого потребуются действия, не совсем отвечающие высоким нравственным стандартам Творца, то так тому и быть. Сабину не впервой было оправдывать неприглядные средства благородством цели.

Бросив прощальный взгляд на озеро, он вернулся в комнату Коры, всё ещё хранившую вещи своей умершей хозяйки. Сабин недовольно поморщился и убрал её вещи из Реальности, не дожидаясь, пока дом сделает это в автоматическом режиме, напоминание о Коре всё-таки было пока очень болезненным. Бросив взгляд на весёлую компанию на лужайке, Сабин заметил, что со стороны скворечников к ангелочкам приближается улыбающийся Дэлвиг. Ангел весело помахал рукой своим родичам, и тут его взгляд остановился на Ани. Это было похоже на колдовство, Дэлвиг вдруг застыл, не доходя до ангелочков буквально десятка метров, словно его заморозили, улыбка сползла с его лица, руки безвольно повисли, и в глазах появилось тоскливое выражение. Весёлая компания не обратила внимания на эту метаморфозу, им было весело, только Сабин заметил произошедшую с другом перемену и поспешил вниз.

Земля

I

Зандер снял защитный экран и сбросил скорость. Красный аксель плавно съехал с дороги в лес, прелые листья и мелкие сучья зашуршали под его колёсами. Попетляв между деревьями метров триста, он остановился на небольшой полянке, окружённой орешником и низкорослыми ёлочками. Эйвис первая соскочила с заднего сиденья и тут же прошлась по периферии полянки, чтобы удостовериться в безопасности убежища. Некромант кряхтя сполз на землю, не обращая внимания на девушку, он улёгся на спину и закрыл глаза.

– Надо же, притомился, болезный,– юная воительница презрительно хмыкнула. – С чего бы это? Можно подумать, что всё утро сражался вместе с нами, а не валялся в тёплой постельке.

Убедившись, что в окрестностях поляны никого нет, она тоже уселась на траву спиной к своему спасителю. Позади осталась погоня, перестрелка и три факела на обочине дороги, в которые меткие выстрелы превратили транспорт преследователей. Остальные, видимо, включили соображалку и сделали разумный и очевидный выбор в пользу грабежа замка, вместо преждевременной встречи с Создателем. Нужно признать, что Зандер оказался классным наездником, да и стрелок из него вышел неплохой, только это всё равно никак не извиняло его отсутствие на поле боя, когда каждый боец был на вес золота. То, что он, в сущности, спас ей жизнь, в глазах Эйвис было явно недостаточной компенсацией прогула.

– Мы так и будем здесь прохлаждаться? – с презрением бросила она через плечо.

Ответом ей была полная тишина, прогульщик даже не потрудился ответить, не то чтобы подняться. Эйвис резко повернулась к Зандеру, намереваясь высказать ему всё, что она думает о его предательстве, и только тут обратила внимание, что мужчина как-то странно неподвижен, даже дыхания не было заметно. Она придвинулась поближе и несмело потрясла его за плечо. Никакой реакции.

– Вот чёрт,– выругалась воспитанная в лучших традициях девица,– похоже, его таки зацепило.

Она приподняла безвольное тело своего спасителя, ожидая увидеть кровь на траве, но трава была девственно чиста. Тут девушка встревожилась уже не на шутку, она быстро и профессионально обследовала всё его тело и не обнаружила никаких ран. Что же это? А вдруг у мужика тупо остановилось сердце? Эйвис расстегнула дорожную куртку и приложила ухо к груди Зандера. Она старательно вслушивалась, но бешеный стук её собственного сердца заглушал все остальные звуки. Так и не выяснив, жив ли её спаситель, девушка подняла голову и тут же наткнулась на насмешливый взгляд его синих глаз.

– Не думаю, что в сложившихся обстоятельствах ты бы решилась покуситься на мою невинность,– ехидно прокомментировал Зандер довольно двусмысленную сцену,– а жаль, это было бы забавно. – Только тут девушка осознала, что она всё ещё сидит на нём верхом, и резко вскочила на ноги. – Видимо, я был в отключке, чёртова материализация выпила из меня все соки,– пояснил Некромант.

– Какая ещё материализация? – буркнула Эйвис, чтобы скрыть своё смущение.

– У тебя не найдётся чего-нибудь сладкого? – вместо ответа попросил Зандер.

– Разумеется,– съязвила Эйвис,– это же так естественно, набивать конфетами карманы боевого комбеза, все так делают.

– Значит, придётся просто поспать,– мужчина обречённо вздохнул и снова закрыл глаза.

– Нам нельзя тут оставаться,– вскинулась юная воительница,– рано или поздно они пойдут по нашим следам. Давай я поведу, я умею.

– Тебе есть, где укрыться? – спросил Зандер, приоткрыв один глаз. – Можешь забрать мой аксель, я обойдусь.

Девушка покачала головой и отвернулась, именно в этот момент до неё наконец дошло, что она осталась совсем одна на всём белом свете, у неё больше не было родных и даже крыши над головой. Этот странный мужик спас ей жизнь, но что теперь ей с этой жизнью делать?

– Ладно, придётся отложить заслуженный отдых,– в голосе Некроманта прорезались командирские нотки. – Помоги мне подняться.

Привычка выполнять приказы сработала, и рефлексия на тему загубленной молодости на время отступила. Они снова оседлали красный аксель, только поменялись местами, теперь на месте водителя оказалась Эйвис. Зандер стянул свою куртку и привязал себя к девушке.

– Ты же простудишься,– резонно заметила та.

– Лучше простужусь, чем свалюсь в кювет на полном ходу,– последовал логичный ответ.

Больше они не разговаривали, если не считать указаний Зандера, касающихся дороги. Эйвис не знала, куда они едут, да ей было и всё равно, азарт схватки и погони схлынул, и боль утраты начала вгрызаться своими острыми зубками в её душу. В горле застрял какой-то шершавый комок, не давая нормально дышать, мысли, одна тоскливей другой, закрутились в бесконечном хороводе в её головке, доводя бедняжку до исступления. От полного отчаяния Эйвис сейчас спасала только быстрая езда, поскольку требовала должной концентрации. Наверное, сидящий сзади в одной сорочке полуживой Некромант не раз про себя проклинал бездушную девицу, которой, по всей видимости, было глубоко наплевать на своего пассажира, однако он никак не комментировал её манеру езды. Может быть, просто ему было настолько плохо, что бодрящий ветерок оказался очень даже кстати, по крайней мере, сознания он больше не терял.

Через три часа сумасшедшей гонки аксель наконец затормозил у кованых ворот, за которыми виднелся довольно большой и не особо ухоженный парк, а в глубине – старый респектабельный особняк. Вид этого монументального строения сильно удивил привычную к замковой архитектуре девушку, по её представлениям человек столь загадочной профессии должен был бы обитать в какой-нибудь замшелой башне старинного замка или, ещё того круче, в таинственной пещере. Однако особняк Зандера совершенно не походи на замок, ни тебе высоких стен с бойницами, ни крепостного рва, просто большой красивый дом, хотя и слегка запущенный.

Ворота открылись автоматически, видимо, на них была установлена какая-то следящая аппаратура. Как только аксель затормозил у дверей, к ним подскочили двое здоровых парней, экипированных так, словно намеревались идти в бой, а не встречать своего хозяина. Они быстро подхватили закоченевшего Зандера под руки и потащили его в дом, на Эйвис никто не обратил никакого внимания, словно она была просто шофёром, доставившим драгоценного пассажира до места назначения. Лишь через десять минут ожидания из дверей вышла пожилая женщина и жестом пригласила её войти. Наверное, если бы ни депрессия, в которой пребывала несчастная девушка, она бы уже давно устроила скандал нерасторопным слугам или просто укатила на Зандеровом акселе куда подальше. Однако сейчас происходящее было ей настолько безразлично, что она только кивнула и последовала за провожатой.

Комната на втором этаже оказалась светлой и просторной, даже больше, чем её спальня в родном доме. В бывшем родном доме. И эта комната была явно предназначена для женщины, о чём недвусмысленно намекали светло-зелёные обои с розовыми цветочками, обтянутые розовым шёлком креслица на тонких резных ножках, а ещё изящный столик с огромным зеркалом в серебряной раме и кучей каких-то пузырьков и баночек. Кровать под розовым балдахином своими размерами больше напоминала посадочную площадку коптера, нежели место для сна. Верхнего света в комнате не было, но по всем стенам были развешены изящные светильники с плафонами, напоминавшими своей формой подснежники.

Провожатая молча открыла дверцу рядом с кроватью и зажгла свет в соседней комнате, которая вполне ожидаемо оказалась ванной. Интерьер ванной, естественно, был под стать спальне, тоже всюду розовые тона, хрустальные светильники и золочёные краники. Эйвис в своём боевом комбинезоне, перемазанном кровью и грязью, выглядела среди этого розового великолепия абсолютно чужеродным элементом. Провожатая, видимо, пришла к тому же заключению, её губы скривились в глумливой усмешке, однако никаких замечаний не последовало, женщина просто молча вышла за дверь.

– А мне плевать,– громко бросила Эйвис куда-то в сторону кровати, когда дверь за прислугой закрылась.

Она с остервенением содрала с себя комбинезон, бросила всё своё добро, включая оружие, прямо на ковре посреди спальни и голышом отправилась в душ. Горячие тугие струи немного успокоили её ярость, непонятно отчего вспыхнувшую в душе воинственной сиротки при виде неуместно роскошной спальни. Эйвис и сама не понимала, что это на неё нашло, но гнев оказался весьма кстати, он был явно более здоровой реакцией на стрессовую ситуацию, чем та чёрная тоска, в которой пребывала девушка последние несколько часов. Молодой организм инстинктивно включил защиту психики, помогая Эйвис излить свою боль через пусть негативные, зато сильные эмоции.

Напарившись вволю, Эйвис влезла в тёплый халат, предусмотрительно повешенный на двери ванной, и отправилась в постель. Только забравшись под одеяло, девушка осознала, насколько же она вымоталась, всё тело ломило от усталости, глаза закрылись сами собой, стоило только её голове коснуться подушки. А вот дальше всё пошло не так, сон почему-то не шёл, сцены боя и смерти родных крутились перед внутренним взором Эйвис, не давая ей уплыть в объятья морфея. Когда бедняжка уже в сотый раз прокручивала в уме произошедшие события, тщетно пытаясь вообразить иной, более позитивный финал, дверь в спальню тихо отворилась. Пожилая прислужница тенью проскользнула к кровати и протянула Эйвис стакан с какой-то прозрачной жидкостью. Девушка с подозрением уставилась на неприветливую тётку, она и не подумала взять предложенное питьё.

– Это снотворное,– бесстрастно пояснила прислужница,– Вам сейчас нужно.

– Надо же, она, оказывается, говорящая,– зло подумала Эйвис,– кто бы мог подумать.

Однако отказать вредной тётке в логике было невозможно, сон девушке действительно был просто необходим. Она одним глотком осушила стакан со снотворным и через пять минут уже спала безмятежным сном без сновидений. Проснулась Эйвис под вечер, когда за окном уже сгустились сумерки, и сразу же ощутила зверский голод. Ну конечно, у неё же за целые сутки маковой росинки во рту не было, если не считать снотворного. Сначала был жестокий ночной бой, который плавно перетёк в погоню с перестрелкой, а потом бесконечная гонка от собственных горьких мыслей на красном акселе и наконец сон под действием снотворного зелья.

– Интересно, меня тут кормить планируют? – хмуро подумала голодная гостья розовой спальни.

Словно услышав её безмолвную мольбу, давешняя прислужница проскользнула в комнату и зажгла свет. Она повесила на кресло длинное бледно-розовое платье и повернулась к затаившейся под одеялом Эйвис.

– Ужин будет накрыт в библиотеке,– надменно проговорила старая тётка,– одевайтесь, я провожу.

Эйвис не заставила просить себя дважды, урчание в её пустом животе не вызывало ни малейшего желания покапризничать. Платье оказалось великовато, но это девушку ничуть не смутило, сейчас она готова была влезть даже в свой грязный боевой комбинезон, лишь бы поскорее оказаться рядом с едой. Кстати, комбинезона на ковре уже не было, всё её оружие кто-то аккуратно разложил на столе у окна, а комбез бесследно исчез, видимо, отправился в чистку.

– Ладно, будет ещё время поискать свою амуницию,– подумала девушка, примеряя розовые туфельки.

Увы, туфли оказались безнадёжно велики. Эйвис обескураженно уставилась на свои ноги, раздумывая, не пойти ли ей босяком. В это время дверь опять открылась, и предусмотрительная прислужница протянула ей пару толстых шерстяных носков.

– Простите, обуви Вашего размера в доме нет,– сочувственно вздохнула она.

Эйвис бодренько натянула носки и пошлёпала вслед за странно проницательной для простой прислужницытёткой. В библиотеке жарко пылал камин, столик, накрытый на двоих, обнаружился в небольшой нише у окна, там же в мягком кресле под тёплым пледом расположился хозяин дома. При виде гостьи Зандер радушно улыбнулся, но даже не сделал попытки подняться.

– Извини, что не встаю, милая,– проворковал он,– силы пока не восстановились. Ты ешь, не стесняйся, а меня накачали горячим шоколадом до такой степени, что я, наверное, неделю есть не смогу.

Упрашивать гостью не пришлось, она без всякого стеснения наложила себе полную тарелку и принялась насыщаться. Зандер одобрительно улыбался, но сам не ел, только прихлёбывал какой-то напиток из кружки.

– Ну что, тебе уже лучше? – участливо спросил он, когда Эйвис сытая и довольная откинулась на спинку кресла.

– Спасибо за гостеприимство,– вежливо поблагодарила она.

– Ты можешь жить у меня сколько захочешь,– заверил свою гостью хозяин,– места много. Думаю, тебе сейчас придётся некоторое время скрываться.

– Я не собираюсь прятаться,– Эйвис горделиво выпрямилась,– мой долг – отомстить этим мерзавцам и вернуть назад наш родовой замок, а ещё я должна отыскать тела моих родных и похоронить их по-человечески.

– Я знаю, милая, как тебе больно,– вздохнул Зандер,– но будь благоразумна, одной тебе с этой задачей не справиться, а мне потребуется не меньше недели, чтобы прийти в себя.

Эйвис промолчала, она уже не пылала праведным гневом из-за того, что её спаситель не принял участия в сражении, понимала, что в бою от обессиленного Некроманта толку бы всё равно не было. Но стрелять же он мог, да и попытаться спасти отца тоже. Почему же он явился так поздно? И как можно полагаться на такого непредсказуемого помощника?

– Ты, наверное, гадаешь, почему я не подоспел на помощь раньше,– проницательно заметил хозяин. – Не вини меня, я очнулся, когда вы с Торином уже сидели под куполом, окружённые бандитами.

– Хочешь сказать, что взрыв во флигеле тебя не разбудил? – с жаром набросилась на него гостья, разом забыв про правила приличия.

– Нет, не разбудил,– Зандер грустно улыбнулся,– потому что это был не сон, а обморок.

– Извини,– Эйвис покраснела до кончиков ушей, ей сделалось очень стыдно за свои подозрения в отношении человека, который спас ей жизнь, истратив на это свои последние силы. Только было совершенно непонятно, почему ритуал вызова брата отнял у него столько энергии. Как же он может работать медиумом, если каждый сеанс буквально выпивает из него все жизненные соки? – Почему ты сказал, что все твои силы ушли на материализацию? – озвучила она свои сомнения.

– Ты же не думаешь, что можно взаправду вызвать дух умершего? – Некромант насмешливо прищурился.

– Так это был просто трюк,– разочарованно отозвалась Эйвис.

– Окстись,– замахал на неё руками Зандер,– Торин был моим другом, мне бы такое и в голову не пришло. Просто мне пришлось создать для сознания твоего брата временную Реальность, чтобы он смог визуализировать своё тело.

– Выходит, ты вовсе не медиум,– догадалась Эйвис.

– Нет, я ур,– улыбнулся Зандер,– правда, совсем слабый.

У девушки перехватило дыхание. Урами или Управляющими Реальностью называли людей, способных материализовать свои мысли. Встретить живого ура было необычайной редкостью, во всём мире их было едва ли больше десятка, даже слабых.

– Почему же тогда тебя зовут Некромантом? – в голосе Эйвис послышалось откровенное недоверие.

– Кто тебе это сказал? – рассмеялся ур. – Так звали вовсе не меня, а моего отца. Вот он был настоящим медиумом, отец действительно мог общаться с ушедшими на перевоплощение сознаниями, правда, материализовать их тела он не умел.

– Но тогда как же ты вызвал моего брата с того света? – удивилась девушка.

– Эв, милая,– Зандер снисходительно покачал головой,– ты ведь уже большая девочка. Как же можно верить в эту чушь? Нет никакого того и этого света. Свет, он один единственный.

– В таком случае мёртвые ходили бы среди нас,– с жаром возразила большая девочка.

– Что ж, в логике тебе не откажешь,– усмехнулся Зандер. – Открою тебе великую тайну, малышка, ты абсолютно права, мёртвые действительно живут в том же мире, что и живые. Страшно?

Девушка презрительно дёрнула плечиком, но при этом невольно оглянулась, как бы проверяя, не прячется ли где-то рядом мертвец. Её жест вызвал у хозяина приступ прямо-таки гомерического хохота. Эйвис надулась и поднялась с кресла с явным намерением покинуть не в меру смешливого ура.

– Постой, не обижайся,– Зандер примирительно протянул к девушке руку,– давай я тебе всё объясню. Вот представь, что ты – Создатель Реальности. В твоей Реальности время от времени сознания жителей перевоплощаются. Стала бы ты создавать два отдельных мира: один – для воплощённых сознаний, а другой – для тех, что проходят процесс перевоплощения? В этом же нет никакого смысла, это неоправданно затратно в плане расхода энергии и к тому же структурно чрезвычайно сложно.

– Но как же тогда отделить живых от мёртвых? – с вызовом спросила Эйвис.

– Гораздо проще создать алгоритм, управляющий механизмами восприятия,– пояснил мудрый ур. – Пока ты жив – один механизм, а помер – другой. В итоге мы все функционируем в одном мире, но как бы в разных реальностях. Поэтому мёртвые не воспринимают живых, а живые – мёртвых. Разумеется, в этом отлаженном механизме случаются сбои. Если такой сбой происходит с мёртвым, то появляется призрак, а если с живым, то медиум. Мой отец как раз и был таким сбоем в системе, причём весьма существенным.

Эйвис уселась обратно в кресло и с независимым видом уставилась в окно. Слова Зандера её очень заинтересовали, но не настолько, чтобы без последствий спустить ему насмешку.

– И чем же механизм восприятия живых отличается от мёртвых? – спросила она, старательно делая вид, что просто поддерживает светскую беседу.

– Ты ведь, наверное, слышала про вибрации,– Зандер вопросительно взглянул на девушку и, дождавшись высокомерного кивка, продолжал. – Так вот, частоты вибраций у живых и мёртвых не совпадают, именно поэтому живые и мёртвые друг друга не воспринимают. Кроме того, спектр вибраций у мёртвых как бы обрезан, причём с двух сторон. Их сознания не могут функционировать в области грубых вибраций, поэтому не в состоянии создать себе материальное тело. С другой стороны, и тонкие вибрации им недоступны, в результате, их осознанность находится на очень низком уровне. Я думаю, это сделано с умыслом, чтобы автоматизировать процесс перевоплощения по максимуму и не дать возможности уму умершего вмешаться и что-нибудь испортить.

– Но как же тебе удалось отыскать Рупера, если ты не мог воспринимать его вибрации? – девушка подозрительно зыркнула исподлобья на всезнайку.

– Ответ очень прост, деточка,– усмехнулся ур,– я знал твоего брата при жизни, поэтому смог сотворить для его развоплотившегося сознания материальное тело, на время, конечно. Увы, даже краткосрочная материализация отнимает у меня столько сил, что потом приходится довольно долго их восстанавливать. Так что не проси о встрече с родителями, на такой подвиг я ещё не скоро буду способен.

Эйвис пожала плечами, словно эта гениальная идея даже не пришла ей в голову. А ведь именно об этом она и собиралась попросить в следующий момент, если б умудрённый опытом ур её ни обломал. Тоска по потерянным родным сжала её горло словно удавкой, не давая нормально дышать, и поддерживать светскую беседу с хозяином дома стало совсем невмоготу. Похоже, для проницательного ура состояние девушки не составило никакой тайны, он сочувственно посмотрел на свою гостью и покачал головой.

– Тебе ведь все мои разглагольствования совершенно безразличны,– Зандер грустно улыбнулся. – Всё, что тебе сейчас нужно – это хорошенько выплакаться.

– Я не собираюсь ронять слёзы в то время, когда враги празднуют победу,– Эйвис гордо выпрямила спину.

– Удивляюсь я на вас, Саттори,– вздохнул Зандер. – Из чего вас только делают? Из стали? Твой отец был такой же упёртый.

– Я вовсе не упёртая,– вспыхнула Эйвис.

– Если б ты была не упёртая, то твоему отцу не пришлось бы убивать себя, чтобы заставить тебя отступить,– взгляд Зандера внезапно сделался жёстким. – Видимо, он точно знал, что иначе тебя не спасти.

– Ты мог бы увезти его, а не меня,– зло отозвалась девушка,– а я бы как-нибудь сама отбилась.

– Нет, милая,– вздохнул Зандер,– его рана была смертельной, и жить ему оставалось считанные минуты. Было бы гуманней, если б ты его сама застрелила или позволила это сделать врагам, ведь самоубийство ведёт к тяжёлым кармическим последствиям.

– Я не ожидала, что папа выстрелит в себя,– Эйвис судорожно втянула воздух через плотно сжатые зубы, и неожиданно слёзы сами собой полились из её глаз. – Что теперь будет? – жалобно простонала она, хлюпая носом.

– Ну слава богу,– Зандер облегчённо вздохнул,– я уж думал, что ты так и не сможешь заплакать. Извини за эту провокацию, но такую боль просто нельзя держать в себе. Ты поплачь, я не буду тебе мешать, могу даже глаза закрыть, если ты стесняешься. Извини, встать и уйти без посторонней помощи я пока не сумею.

Он без остановки нёс какую-то успокоительную чушь, но Эйвис его не слушала, она уткнулась в спинку кресла и с упоением рыдала впервые за последние десять лет своей короткой жизни.

Райдо

Вечер выдался на удивление романтичным, тёплый ветерок доносил с моря запах соли, смешанный с ароматом хвои и росшей по склонам лаванды, с наступлением темноты голоса птиц смолкли, уступив место песне цикад, шум прибоя изящно дополнял этот природный концерт, создавая атмосферу плывущего по океану корабля. Впрочем, собравшаяся за столом компания не слишком прислушивалась к звукам ночи, им было что обсудить сегодня. Не удивительно, что главной застольной темой стал первый бестелесный полёт Вертера, вернее, придуманный им способ преодоления своей естественной привязки к телу.

У гнома хватило ума похвастаться, что это именно он подсказал Защитнику правильный ход, за что едва не был разорван на мелкие лоскутки Ликой и Алисой. Женщины, словно фурии, набросились на недальновидного коротышку за его длинный язык, который едва не довёл доверчивого Вертера до беды. Нужно сказать, что сам Вертер, невинная жертва коварных гномьих происков, в нападении не участвовал, он только ехидно посмеивался, наслаждаясь разбором своего давнего оппонента на запчасти со стороны.

– Это ж надо, как некоторым хвастунишкам вечно не хватает почестей, так что они даже готовы рисковать своей уродливой башкой ради минуты славы,– задумчиво произнёс Вертер в пространство. Гном зло зыркнул в сторону насмешника, но ответить не решился, дабы не усугублять свою и без того незавидную участь. Видимо, именно эта сдержанность завзятого забияки и убедила его оппонента в том, что экзекуция уже зашла слишком далеко. – Всё, дамы, прекращайте избиение коротышки,– примирительно заявил он,– гном ведь и вправду подкинул мне правильную мысль.

Антоша недоверчиво покосился на Защитника, от которого никак не ожидал поддержки, однако нападки со стороны женской аудитории действительно прекратились, и он с облегчением перевёл дух. Почувствовав, что обстановка разрядилась, Волк вылез из-под дивана и полез к Лике целоваться.

– Ты глянь,– тут же воспрянул духом гном,– как будто мысли читает, животинка.

– Он и читает,– спокойно прокомментировал его замечание Антон,– Волк – телепат, как и его предшественник, для защитника это очень полезная функция. В основном Волк настроен на Вертера, но и мысли остальных людей он тоже улавливает.

– Тоша, а как ты это сделал? – заинтересовалась Алиса. – Ты создал ему какой-то особый ум?

– Нет, милая, ум он создал себе сам,– улыбнулся Антон. – Ум – это просто инструмент, который каждое сознание создаёт себе сугубо индивидуально. Я могу работать с алгоритмами сознания, но доступа к уму у меня нет. Телепатия – это просто один из алгоритмов работы дешифратора.

– Какого-такого дешифратора,– вскинулся гном,– чай, мы не компьютеры.

– Ну это ещё бабушка надвое сказала,– меланхолично заметил Вертер,– на твой счёт я бы не был так уверен.

Гном тут же набычился, готовый идти в атаку на своего вечного оппонента, однако Антон успел перехватить инициативу.

– Дешифратором называют тот раздел нашего сознания, который переводит вибрации в символы, понятные уму,– объяснил он,– и, наоборот, наши мысли, чувства и ощущения – на язык вибраций. От того, как работает дешифратор, в конечном счёте зависит, как мы воспринимаем себя и весь мир вокруг. Вот для Волка, к примеру, наши мысли так же понятны, как для нас слова, произнесённые вслух.

– Тоха, я вот чего не понимаю,– вклинился Вертер,– если Создатель не имеет доступа к уму своих творений, то кто же тогда принимает решение этот ум уничтожить, когда сознание уходит на перевоплощение?

– Тот, кто этот ум создал,– Антон пожал плечами. – Что ж тут непонятного?

– Енто что ж такое получается, люди добрые,– Антоша возмущённо хлопнул пухлой ладошкой по столу,– выходит, это мы сами решаем помереть, так, что ли?

– А почему тебя это удивляет? – улыбнулся Создатель. – Закона свободы воли никто не отменял.

– А ежели я несогласный,– продолжал буянить гном,– вот не стану помирать, и всё тут.

– Боюсь, у тебя осознанности не хватит, чтобы управлять этим процессом,– Антон с сожаление покачал головой,– к тому же такое твоё самоуправство создаст риск для твоего существования в качестве проявленной формы единого сознания. Для поддержания структуры твоего сознания может тупо не хватить энергии.

– Значит, смерть – это что-то вроде защитного механизма для продолжения существования? – заключил Вертер.

– Точно,– Антон одобрительно кивнул,– хотя звучит слегка абсурдно, но, по сути, так оно и есть. Когда структуре сознания грозит опасность распада из-за критически низкого уровня энергии, то сознание отбрасывает ум и сливается с единым источником, чтобы восполнить потери.

– А почему нельзя оставить свой ум при себе? – удивилась Лика.

– По двум причинам,– Антон снова одобрительно кивнул теперь уже ангелочку. – Во-первых, ум – это энергетически очень затратный инструмент, и если уж чем жертвовать, то именно им. А во-вторых, ум создаёт иллюзию разделённости с единым сознание и делает слияние невозможным.

– А наши сознания сливаются прямо с единым сознанием или с сознанием Создателя? – спросил Вертер.

– Правильный вопрос,– похвалил друга Антон. – Наверное, возможно и слияние с единым сознанием, но боюсь, это будет означать окончательное развоплощение. Обычно происходит слияние с сознание Создателя того мира, где конкретное сознание Игрока обитает.

– Так ить и Создатель может запросто свои творения развоплотить в такой-то момент,– гном с подозрением уставился на Антона. – Вон, веннов изничтожили на корню, как тараканов. Неужто и ты так делал, Лексеич?

Все, как по команде, уставились на хозяина дома, словно ожидали, что он прямо сейчас проглотит кого-то из сидящих за столом.

– Расслабьтесь, паникёры,– рассмеялся Антон,– не нужно судить Создателей человеческими мерками. Поверьте, я физически не могу нарушить свои собственные законы, например, закон свободы воли. Если сознание намерено продолжать своё существование, то так оно и случится. Хотя, насчёт веннов, ты прав, гном, их развоплотили насильно.

– Можно подумать, что все люди настолько продвинутые, чтобы осознанно формировать подобное намерение,– фыркнул Вертер,– да ещё в момент смерти.

– Не все,– согласился Создатель,– но если представление о реинкарнации в сознании имеется, то это срабатывает как намерение. К сожалению, это представление есть далеко не у всех. Я даже больше тебе скажу, в нашем старом мире у очень большого числа Игроков присутствует подсознательное намерение закончить своё существование.

– Это из-за веры в рай и ад? – догадалась Алиса.

– Да, авраамические религии сыграли с человечеством очень злую шутку,– Антон в один момент утратил всю свою весёлость. – «Отменив» реинкарнацию, эти учения обрекли огромное количество Игроков на развоплощение, так как Создатель просто обязан учитывать их волю.

– Но ведь они вовсе не желали развоплощаться,– голос Алисы дрогнул,– они просто поверили в ложь про вечную загробную жизнь.

– Да, они желали того, что, увы, не существует,– подтвердил Антон,– и в то же время не представляли себе возможности возвращения в мир живых. Что же в таком случае делать Создателю?

За столом повисла тягостная пауза. То, что ни один из присутствующих не оказался втянутым в опасное, но чрезвычайно популярное в старом мире учение, можно было считать чистым везением. Это же так просто и естественно следовать за большинством. Трудно кого-то осуждать за веру, и неважно, во что вы верите, если эта вера искренняя. Это казалось таким несправедливым, что расплатой за ошибку могла стать окончательная смерть.

– А я вот слышала, что верующие в богов попадают в посмертии в их эгрегоры,– прервала затянувшееся молчание Лика.

– Возможно,– Антон неуверенно пожал плечами,– Создатель нашего старого мира, конечно, мог создать специальные отстойники для верующих, когда тех стало слишком много, но мне об этом ничего не известно. Сам я там не бывал, а он, как ты понимаешь, со мной своими наработками не делился. В мире Райдо таких отстойников нет.

В этот момент Волк вскочил на свои тонкие лапки и навострил уши. Вертер и Антон переглянулись и поднялись из-за стола.

– Это они? – задал Защитник риторический вопрос. – Как эти уроды её находят?

– Что случилось? – всполошилась Алиса и тоже вскочила на ноги. – Кого и кто находит?

– У нас гости,– Антон успокаивающе погладил любимую по щеке,– незваные пятимерные гости.

– Может быть, нам с Ликой быстренько слинять домой и увести их за собой? – спросил Вертер.

– Они пришли за мной,– догадалась Лика. – Почему?

– Не беспокойся, милая,– Вертер задумчиво огляделся в поисках своего заветного меча. – Нет, пожалуй, нам нельзя сейчас уходить, тогда Лиса с гномом окажутся совершенно беззащитны, ты ведь не сможешь вмешаться. Кстати, а как далеко распространяется этот запрет на вмешательство? Защищаться-то ты можешь?

– Нет, Вер, я не могу принять сторону какого-то определённого Игрока,– печально ответил Антон. – Это всё равно, что поддерживать сердце против печени или лёгкие против желудка. Кто бы ни победил, результат будет один – организму в любом случае наступит конец.

– Засада,– прокомментировал Вертер слова друга,– а бункер ты можешь соорудить под домом? Это же просто элемент интерьера.

– Могу, но что в нём толку,– Антон с сомнением воззрился на Защитника. – Что им стоит перенестись внутрь бункера?

– Вот чёрт,– выругался тот,– я как-то об этом не подумал. В прошлое нападение я как раз в бункер Лику и спрятал. Хорошо, что они не такие умные, как ты.

Некоторое время Вертер стоял в задумчивости, в его позе совершенно не чувствовалось напряжения, которое, казалось бы, было вполне естественным в сложившейся ситуации. Зато остальные, включая Создателя, пребывали в состоянии натянутой струны: чуть дотронься, и зазвенит.

– Так, похоже, придётся нам опробовать свои новые способности,– ехидно ухмыльнулся Защитник и принялся раздавать команды. – Дамы, вам нужно будет вальяжно расположиться на диванчике, словно вы сплетничаете о своих мужиках, и отправиться немного полетать, причём так, чтобы вас не засекли с западного берега, короче, улетайте туда, где темно. – Лика с Алисой хитро переглянулись и направились к дивану. – Тоха, забирай гнома с Волком и вали отсюда куда-нибудь подальше,– последовала следующая команда.

– Я, между прочим, могу и помочь,– возмутился гном.

– Брысь,– цыкнул на него Защитник, и гном сразу же стушевался.

Через минуту на веранде остался один Вертер, да и то ненадолго. Прислушавшись к уже явственно слышным звукам шагов, он привычно забросил свой меч за спину и, перепрыгнув через перила, скрылся в ночи. Приманка, оставленная Защитником для нежданных гостей, была сработана идеально, тела двух женщин выглядели очень натурально, словно они просто немного притомились и присели отдохнуть. Вертер ожидал, что пришельцы просто сожгут их из своего оружия, но, похоже, у тех были совсем другие планы. Четыре тёмные фигуры бесшумно окружили веранду, словно призраки, и застыли, видимо, в ожидании команды главнюка.

Защитник не стал дожидаться, пока пришельцы раскусят его обман, он выскочил из своего укрытия и подобно коршуну набросился на занятую созерцанием прекрасных дам четвёрку незваных гостей. Бой длился буквально пару минут, скорее, это был даже не бой, а жёсткая расправа. Только один из нападавших успел сделать выстрел, прежде чем Вертер отрубил руку, державшую оружие. В отличие от прошлого нападения, когда пленённый красной сетью Защитник пребывал в стрессовой ситуации, на этот раз он никуда не торопился, действовал хладнокровно, без неуместного азарта, поэтому, вместо смертельной раны, венн заработал только оплеуху, которая отправила его отдохнуть на несколько минут.

Очнулся командир разбойничьего отряда уже на веранде, привязанный к креслу, его победитель расположился в соседнем кресле и с интересом разглядывал свой трофей. Пленник был типичным венном, плотный, мускулистый мужчина лет сорока, красивое волевое лицо, чёрные жёсткие кудри, ну и конечно, синие, как осеннее небо, глаза. Пришелец тоже с неприкрытым интересом смотрел на сидящего напротив него воина и, похоже, ничуть не волновался о своей участи. Вертера это обстоятельство слегка озадачило, но он быстро нашёл объяснение столь вызывающей храбрости пленного.

– А чего ему волноваться,– мысленно заключил он,– убить гадёныша у меня ведь возможности нет. Вот только зря он так расслабился, смерть – это не самая большая неприятность, есть вещи и похуже.

На правах победителя Вертер решил начать разговор, который по его представлениям должен был, скорее, напоминать допрос с пристрастием, однако венн его опередил.

– Кто ты такой? – капризно бросил пленник. – Зачем ты лезешь в дело, которое тебя не касается?

– Это ты с чего такой глубокомысленный вывод сделал? – съязвил Вертер, которому такое начало разговора совсем не понравилось, именно с такого вопроса он сам собирался начать допрос.

– Ты мне не нужен,– пленник попытался пожать плечами, но верёвки ему помешали,– перестань болтаться у меня под ногами и останешься жив. – От такой наглости Вертер едва ни подавился, а потом расхохотался прямо в лицо сердитого венна. – Зря смеёшься,– прокомментировал тот его реакцию,– ты не сможешь причинить мне вреда, а вот я рано или поздно с тобой разделаюсь, трёхмерная букашка.

– Это смотря, что ты подразумеваешь под словом вред,– меланхолично заметил Защитник, взяв себя в руки. – Окончательно тебя убить я не могу, это правда, но могу сделать твою жизнь долгой и очень неприятной.

– Ты угрожаешь мне пытками? – пришелец презрительно скривил губы. – Не выйдет, я могу остановить своё сердце в любой момент.

Вертер досадливо поморщился, похоже, ситуация складывалась патовая. Заставить говорить этого наглеца, судя по всему, не получится, если только насчёт остановки сердца – это не блеф.

– Что ж не останавливаешь? – ехидно поинтересовался он, чтобы проверить своё предположение.

– Думаю, нам нужно поговорить,– спокойно ответил пришелец.

– Согласен,– Вертер даже не стал скрывать свою радость от подобного предложения. Чтобы пришелец сам напросился на откровенный разговор, на такую удачу он уже не рассчитывал. – Давай для начала познакомимся. Как тебя зовут? – Однако дальше всё пошло не так, как он себе представлял. Вен открыл рот и произнёс что-то длинное и совершенно нечленораздельное, некоторые звуки ухо Вертера вообще отказалось различать. – Это что? Имя? – удивлённо спросил он.

– Непривычно звучит для твоего убогого слухового аппарата? – съязвил пленник.

– Ладно, неважно,– Вертер махнул рукой,– я буду звать тебя Вилли, не возражаешь? А я Вертер.

– Мне всё равно, как ты будешь меня звать,– венн презрительно ухмыльнулся,– главное, уйди с моей дороги, ты мне не нужен.

– Знаю, тебе нужна Лика, моя любимая женщина,– ответил Вертер, глядя на пленника в упор,– а ещё ты зачем-то стремишься разрушить мир Райдо, который создал мой друг.

– Вот оно что,– пришелец задумчиво поднял глаза к потолку. – Жаль, тогда придётся тебя убить.

Вертер начал терять терпение, его уже порядком достали угрозы связанного и беспомощного пленника. Этот нелепый обмен оскорблениями нужно было как-то направить в рациональное русло.

– Ты действительно венн? – подтверждения дознавателю было не особо нужно, просто надо же с чего-то начинать допрос.

– Откуда тебе известно про веннов? – вопросом на вопрос ответил пленник.

Нет, положительно этот тип имел очень слабое представление о вежливости. Впрочем, что взять с венна, Сабин был точно таким же наглецом. Ну и как такого заставить говорить? Может быть, стоит его слегка шокировать?

– Откуда ты взялся? – попробовал новую тактику Вертер. – Все твои сородичи из пятимерной Реальности развоплотились. Почему ты остался жив?

– Ого, а ты много знаешь,– удивился Вилли,– ладно, удовлетворю твоё любопытство, я никогда не жил в том убогом мире, из которого вышли все венны, мой отец создал меня сразу в пятимерной Реальности. Это случилось задолго до того, как его сознание было поглощено убийцей.

– Неожиданно,– подумал Вертер,– хотя чего-то подобного вполне можно было ожидать. – Так это просто месть за отца? – вслух спросил он. – А почему ты мстишь этому миру? Чем он тебе не угодил?

Вертер напрягся, ожидая услышать что-то интересное, но в этот момент взгляд пленника упёрся в тела Лики и Алисы, всё ещё пребывающие в бессознательном состоянии.

– Это муляж? – брови венна поползли вверх от удивления.

– Нет, просто их хозяек сейчас нет дома,– отмахнулся Вертер в попытке вернуть разговор в прежнее русло.

– Вот как,– Вилли недовольно нахмурился,– это же всё меняет. Спасибо тебе, Вертер, за ценную информацию.

Защитник скрипнул зубами с досады. Кто тут кого допрашивает? Каким-то образом этот наглый тип умудрился не сказать ничего существенного, хотя вроде бы и ничего не скрывает, а сам, видите ли, получил ценную информацию. Как же так?

– Рад, что оказался полезным,– Вертер расплылся в притворной улыбке,– может быть, и от тебя будет хоть какой-то толк?

– Что ж, баш на баш,– согласился пленник. – Спрашивай.

Вертер занервничал, вопросов в его голове толпилась целая куча, но было ясно, что щедрость Вилли вряд ли распространится на них все. Нужно было выбрать что-то самое существенное.

– Как ты собираешься с помощью Лики уничтожить наш мир? – наконец сформулировал он.

– Разве ты не знаешь, что альтернативные Реальности всегда стремятся к слиянию? – насмешливо усмехнулся Вилли. – Нужно просто им немножечко помочь, подправить жизненный путь первого творения, и дело сделано.

– Чушь собачья,– взорвался Вертер,– добиться полного повторения жизни Лики в нескольких Реальностях просто невозможно, так что эти Реальности ни за что не сольются.

– А ты мне всё больше нравишься,– заулыбался пленник. – Ладно, дам тебе подсказку, раз уж самому тебе не догадаться, это уже ничего не изменит, поверь. Для того, чтобы погубить дерево, не нужно отдельно срубать каждую ветку.

– Пижон,– фыркнул Вертер, откладывая обдумывание этой очевидной сентенции на потом.

– А вот тебе ещё загадка,– насмешливая ухмылка снова расцвела на губах венна. – Какое событие есть в жизни каждого человека? Угадаешь и получишь ключ к судьбе твоего любимого Райдо. До встречи, Вертер.

Глаза пленника вдруг закатились, и тело его обмякло в кресле, видимо, насчёт остановки сердца он всё-таки не врал. Защитник с досады рубанул ребром ладони по столу, так что чашки жалобно зазвенели, даже самовар слегка подпрыгнул. В следующую минуту радостный визг волчонка возвестил о прибытии Антона.

– Хоть тут повезло,– вздохнул Вертер,– Тоха успеет убрать трупы до возвращения чувствительных барышень.

Мир Творца

Дэлвиг сидел на веранде и безучастно смотрел в сторону лужайки, где в кругу бесшабашных ангелочков веселилась девушка с пышными каштановыми волосами. Она задорно смеялась над ангельскими шутками и бойко отбивалась от дружеских подколок своих собеседников, в общем, ей было вполне комфортно, её глаза сияли, а на щеках алел румянец. А вот самому Дэлвигу было тошно, вид симпатичной девушки наполнил его душу непонятной пока тревогой, ощущение надвигающейся трагедии обрушилось на голову бедного ангела подобно цунами. Сабин увёл своего расстроенного друга из суматошного круга его сородичей под предлогом завтрака, чтобы без свидетелей поговорить с ним по душам, но разговор никак не клеился, ангел молчал и не проявлял ни малейшего желания делиться своими печалями, даже не решался обратить свой взгляд на обеспокоенного его состоянием друга.

– Таши, дружище,– Сабин потрепал ангела по плечу,– какая муха тебя укусила? Ты словно привидение увидел.

Дэлвиг снова украдкой бросил взгляд на улыбающуюся девушку и скорчил тоскливую гримасу. Говорить ему не хотелось, сначала нужно было самому переварить ту невероятную и пугающую информацию, что пришла к нему от высшего источника, стоило ему бросить взгляд на новую знакомую Сабина. Однако тупо молчать в ответ на дружескую заботу было невежливо.

– Кто она? – наконец нарушил молчание ангел.

Сабин удовлетворённо кивнул, теперь можно было спокойно обсудить фрустрации Дэлвига, никаких истерик, похоже, не предвиделось. Возможно, его первая реакция на Ани была вызвана просто неожиданностью.

– Ты не поверишь,– Творец хитро подмигнул,– это бывшая жена Вертера, Ани. Её и сейчас так зовут.

– Та самая Ани, которую ты совратил в прошлом воплощении? – заинтересовался Дэлвиг. – Это от тебя она родила дочь, похожую на первую любовь Вертера?

– Вовсе я её не совращал,– Сабин сделал вид, что обиделся,– просто надел личину её мужа.

– Это, конечно, меняет дело,– съязвил ангел. – Зачем она здесь?

Сабин промолчал, но ответа, собственно, и не потребовалось. Взгляд Творца, устремлённый на объект бурного обсуждения, вдруг затуманился, на губах появилась глупая мечтательная улыбка. Дэлвиг, с удивлением наблюдавший эту метаморфозу, не мог поверить собственным глазам, когда хладнокровный и подчас суровый Творец вдруг превратился во влюблённого подростка. Более забавного персонажа, чем влюблённый венн, нужно было ещё поискать, однако ангелу отчего-то было совсем не смешно. Ситуация явно запутывалась всё сильнее, и то, что поначалу казалось просто неприятностью, медленно, но верно превращалось в неразрешимую проблему.

– А как же Кора? – с показным возмущением вскинулся ангельский поборник нравственности.

Он, разумеется, не надеялся своим вопросом образумить витавшего в амурных мечтаниях друга, просто хотел вызвать у Сабина чувство раскаяния или хотя бы неловкости, чтобы было от чего оттолкнуться в дальнейшем разговоре. Однако такой реакции ангел никак не предвидел, из самоуверенного Творца будто выпустили воздух, взгляд его синих глаз стал жалобным, да и весь его облик сделался каким-то несчастным.

– Кора меня покинула,– отстранённо произнёс Сабин. – Навсегда,– добавил он после небольшой паузы.

Дэлвиг на мгновение опешил, ещё один грузик упал на чашу весов, разворачивающую сценарий Игры в сторону трагедии. Впрочем, ухода Коры следовало ожидать. То, что она искренне любила своего непутёвого Творца, было ясно даже младенцу, только такой непробиваемый венн, как Сабин, мог этого не замечать. И вот доигрался, любящая женщина его покинула.

– Может быть, ещё не поздно её вернуть? – Дэлвиг с надеждой заглянул другу в глаза. – Ты же знаешь, я умею убеждать.

Сабин только горько усмехнулся. Да, об этой удивительной способности ангела он знал не понаслышке. Когда Дэлвиг принимался уговаривать, спорить с ним было бесполезно. Это была какая-то словесная магия, даже Творец не мог ей противиться.

– Поздно,– Сабин отвернулся, чтобы скрыть некстати заблестевшие глаза,– оттуда не возвращаются, Кора решила уйти на перевоплощение.

Дэлвиг ахнул и закрыл свой рот ладонью. Похоже, поначалу он явно недооценил ужас сложившейся ситуации, это была даже не трагедия, а откровенная катастрофа. Для венна потеря своей женщины однозначно означала конец его развитию, своей творческой энергии у него было совсем мало. Значит, Сабин теперь никогда не сможет пройти трансформацию сознания и покинуть этот мир, чтобы встретиться с братом. Дэлвиг очень хорошо знал, что только надежда на эту встречу давала Творцу силы жить. Что же он станет делать, лишившись последней надежды? Ангел потянулся к Сабину, чтобы попытаться как-то его утешить, однако тот не сделал никакого движения навстречу, и Дэлвиг сконфуженно съёжился в своём кресле.

– Вот только не нужно устраивать мне преждевременные похороны,– зло процедил Творец,– я, как видишь, жив, это Коры больше нет. – Дэлвиг поднял вопросительный взгляд на друга, намереваясь задать очевидный вопрос, но Сабин его опередил. – Да, это из-за Ани, если тебе интересно,– пробурчал он. – Кора увидела нас вместе вчера вечером, а час назад ушла из жизни.

– Она умерла назло тебе? – у ангела от жалости перехватило дыхание.

– Не думаю,– голос Творца уже снова обрёл спокойную уверенность,– просто сочла себя свободной от обязательств передо мной. Наверное, она уже давно хотела уйти, но долг не давал.

– Долг…,– Дэлвиг горько усмехнулся, но промолчал,– да, именно так Сабин и воспринимал свои отношения с Корой. Ему даже в голову не приходило, что женщина его просто любила, и пережить предательство своего мужчины оказалось выше её сил. Видно, что он расстроен из-за её смерти, но вовсе не потому, что потерял свою любовь, просто уход из жизни близкого человека естественно воспринимается как утрата. Что ж, не стоит его расстраивать ещё больше, рассказывая о Кориной любви. – Как же ты теперь? – вслух спросил Дэлвиг.

– Переживу, не сахарный,– Сабин криво усмехнулся,– однако придётся придумать, как бы разжиться энергией для поддержания хотя бы одного мира.

В голосе Творца вовсе не было того патетического настроя, какой, по мнению ангела, в полной мере отражал бы безысходность ситуации, в которой друг оказался. Его рассуждения были вполне рациональными, даже прагматичными. Может быть, он просто ещё не осознал, что произошло? Наверное, нужно его как-то поддержать.

– Ничего,– улыбнулся ангел,– в базовой Реальности тоже живут и совсем неплохо.

– Знаю,– Сабин досадливо отмахнулся от участливого ангелочка,– ещё скажи, что и без брата можно спокойно обойтись, я ведь уже большой мальчик.

Дэлвиг с удивлением воззрился на своего друга. Очевидно, что Сабин очень хорошо осознавал, что его развитию, как Творца, пришёл конец, но это почему-то не привело его в уныние. Неужели это из-за той девушки? Выходит, Сабину теперь и брат не нужен, он нашёл свою любовь и покидать этот мир больше не собирается. Это было хуже всего, ангелу на миг показалось, что прямо у его ног разверзлась бездонная пропасть, и весь мир в шатком равновесии завис над чёрной бездной. Как же так получается, что именно любовь оказалась самым весомым аргументом в пользу его гибели?

– Тебе непременно нужно поселить свою гостью в мире Творца? – спросил Дэлвиг, чтобы просто не молчать.

– Дело не в этом, малыш Таши,– Сабин вздохнул и посмотрел в сторону лужайки, где милая девушка весело щебетала с ангелочками,– в базовой Реальности Ани слепая.

– Как это? – вскинулся ангел, тоже невольно устремляя взгляд на девушку.

– Вот так, кармический запрет на зрение,– синие глаза наполнились печалью. – Это из-за меня она не может видеть. – На этот раз Дэлвиг не стал лезть к другу с вопросами, он почувствовал, что тому и самому хочется поделиться своими переживаниями, и оказался прав на все сто. – Понимаешь, она ведь не могла не заметить разницы между мной и Вертером,– начал своё объяснение Творец,– пусть даже на интуитивном уровне, но сомнение должно было у неё зародиться. Ани могла бы расспросить своего Охотника и всё выяснить, но она, видимо, очень сильно боялась его потерять. А вдруг бы Вертер счёл её ошибку изменой?

– Разве это повод, чтобы наказывать слепотой? – не выдержал Дэлвиг.

– Карма – это вовсе не наказание,– вздохнул Сабин,– просто логичное развитие жизненного сценария. Наверное, Ани смогла как-то себя уговорить, что её подозрения – это не более, чем мнительность, и постаралась о них забыть. Но когда у неё родилась девочка, совсем не похожая ни на неё, ни на Вертера, а вылитая погибшая возлюбленная её мужа, она уже никак не могла списать такое совпадение на разыгравшееся воображение. Ани просто обязана была поделиться с Вертером, и тогда у меня не было бы шанса осуществить свой кровавый план. Но она закрыла глаза на явную подсказку Игры, не захотела её увидеть, и в результате её муж и дочь погибли.

– За это карма закрыла ей глаза по-настоящему,– завороженно прошептал ангел,– раз уж она сама не пожелала видеть очевидного.

– Да, теперь она не видит никого, кроме Вертера и своей дочери,– добавил Сабин,– внутренним зрением, понятное дело. Она их постоянно рисует. Ани – художница.

– Это жестоко,– Дэлвиг с жалостью посмотрел на смеющуюся девушку,– наказание кажется несоразмерным.

– Таши, я тебе ещё раз повторяю,– Творец устало покачал головой,– карма – это не наказание, это ограничение возможных сценариев.

– Ага, только почему-то она сводит все сценарии к самому негативному,– хмыкнул ангел.

– Это вовсе не так,– возразил Сабин,– просто на негатив мы обращаем больше внимания, а позитивное развитие событий списываем на удачу, милость богов или собственную гениальность. Кармический след оставляют все мысли и эмоции, как хорошие, так и плохие, и ограничение возможностей возникнет даже в результате самых что ни на есть возвышенных чувств и мыслей. Просто в этом случае карма, наоборот, исключит все негативные сценарии, и единственным открытым путём окажется райское блаженство. Понятно?

– Ты хочешь сказать, что у позитивно мыслящих людей жизнь наполнена радостью,– ангел удивлённо наклонил голову,– а у негативно мыслящих – печалью.

– В целом верно,– согласился Сабин,– только не нужно забывать, что кармические последствия могут наследоваться с прошлых воплощений, когда твоё мышление, возможно, не было столь уж позитивным. Так что внешняя, видимая логика событий может и отсутствовать.

– Понятно,– задумчиво произнёс Дэлвиг и отвернулся.

Ему сделалось грустно от того, что возлюбленной Сабина оказалась девушка, родившаяся слепой из-за происков коварного Творца в прошлом воплощении. Любовь, усугублённая чувством вины – это была просто ядерная смесь. И что можно этому противопоставить? Неясные мысли, скорее даже, ощущения. Не слишком весомые аргументы, не так ли.

– Что, ищешь причину своей подозрительности по отношению к Ани? – проницательно заметил Сабин, возвращая разговор в исходной теме.

Ангел невольно вздрогнул, друг словно прочитал его мысли, что ж, на то он и Творец. И как ни крути, а поделиться своими страхами всё равно придётся. Дэлвиг глубоко вздохнул и жалобно посмотрел в глаза Сабина.

– Санни, мне нужно кое-что тебе сказать,– промямлил он,– эта женщина принесёт гибель всем нам.

Своё первое естественное желание послать паникёра куда подальше с его пророчествами Сабин усилием воли задавил в зародыше. Он отлично знал, что Дэлвиг просто так запугивать его не станет, способность друга видеть скрытые течения Игры была ему хорошо известна, поэтому Творец взял себя в руки и настроился на конструктивное обсуждение, вместо скандала.

– Кому конкретно? – спросил он с безразличным видом. – Тебе и мне?

– Всем нам, всему нашему миру,– ответ, казалось, огорошил самого ангелочка.

Только когда Дэлвиг произнёс это вслух, до него самого в полной мере дошёл смысл полученной информации. Гибель грозила не каким-то отдельным людям, а целому миру. От этой милой и в общем-то несчастной девушки зависели судьбы всех сознаний, функционировавших в Реальности Создателя. Но самое страшное, им грозила вовсе не смерть, а развоплощение, полное небытие. От ужаса у Дэлвига перехватило дыхание, а вот Сабина его ответ, наоборот, привёл в игривое настроение, слишком уж невероятной показалась ему возможность разрушения целого мира одной слепой девушкой. Гораздо более вероятным было то, что ангелочек просто неверно растолковал полученное послание. Не напрямую же с ним беседует Всевышний, можно и напутать чего-нибудь.

– Это тебе Создатель нашептал? – ехидно поинтересовался Сабин.

– Думаешь, он способен ошибаться? – вопросом на вопрос ответил Дэлвиг.

– Ну, со мной же он ошибся,– Творец беспечно улыбнулся,– он же мне гарантировал встречу с братом. А что вышло?

Ангел ошарашенно уставился на друга. А ведь действительно, послание Создателя было однозначно: Сабин должен объединиться со своим братом. Самое странное было то, что Дэлвиг и сейчас был в этом совершенно уверен, но ведь это невозможно, без Коры у Творца нет шансов. Может быть, ему суждено отыскать свою веннскую женщину в её следующем воплощении? Но если Кора добровольно ушла из жизни, то этого следующего воплощения можно ждать столетиями. И всё же в своей правоте ангел не сомневался ни минуты.

– Санни, поверь, я ничего не придумываю,– с чувством произнёс он,– ту информацию, что я получаю, я передаю без искажений.

– Что ж,– насмешливо хмыкнул Творец,– если уж Ани суждено угробить наш мир, то стоит использовать оставшееся время с пользой. Кстати, сколько там осталось?

Сабин откровенно ёрничал, и Дэлвиг отлично понимал почему. Признать, что кто-то имеет право распоряжаться его жизнью, было для венна унизительно, даже если этот кто-то был Создателем мира, в котором он существовал. Увы, уязвлённые чувства Сабина никак не могли изменить трагический сценарий Игры, а вот его действия как раз могли.

– Всё зависит от тебя,– честно признался пророк.

– О как! – Сабин уже не пытался скрывать своего скептического отношения к пророчеству. – Выходит, мне отведена роль спасителя мира. И что же я должен буду сделать?

– Ты не должен с ней видеться,– хмуро ответил ангел.

– И всего-то? – расхохотался спаситель мира.

– Санни, послушай,– начал Дэлвиг, но продолжить своё увещевание ему не удалось.

– Нет, Таши, это ты меня послушай,– голос Сабина зазвучал резко и неприязненно. – Мне плевать, что там задумал наш Создатель, я сам определяю свою судьбу и не позволю никому вмешиваться в мою жизнь, даже ему. Если за это мне на голову рухнут небеса, что ж, так тому и быть. Даже не пытайсяиспользовать свой дар убеждения против меня, я просто не стану тебя слушать.

Произнеся эту пафосную речь, Сабин поднялся и отправился на лужайку к той, что должна была принести погибель целому миру, а несчастный пророк остался сидеть в одиночестве на веранде. Он с тоской наблюдал, как друг уселся рядом со своей любимой, как уверенно обнял её за талию и нежно поцеловал в висок, как Ани доверчиво прильнула к своему Творцу, и её глаза засияли словно две звёздочки.

– Да что же это за поганая роль,– с досадой подумал ангел. – Зачем мне эти знания? Может быть, я вовсе не хочу знать, как всё будет.

Он уже понял, что должен сделать, чтобы спасти мир. Вот только стоил ли этот мир того, чтобы ради его спасения предать своего лучшего друга?

Земля

I

– Похоже, тут ещё один,– безнадёжно вздохнул Зандер, указывая на кучку пепла на обожжённой земле.

Эйвис наклонилась над останками, стараясь разглядеть хоть что-то, что помогло бы их идентифицировать. Увы, магический огонь красной сети не щадил свои жертвы, ничего, кроме пепла, от них на оставалось.

– Зачем эти колдуны уничтожают своих же союзников? – в который уже раз задала вопрос юная воительница.

И снова вопрос остался без ответа. Дергов и их наёмников изводили буквально под корень. Судя по методам, убийцами были те же маги, что участвовали в нападении на замок Саттори. Что ж, ответ на вопрос Эйвис был очевиден, эти маги и были истинными виновниками трагедии, а Дерги являлись лишь наёмниками, а ещё опасными свидетелями, которых теперь безжалостно зачищали их же наниматели. Заказчикам расправы над кланом Саттори очень хотелось остаться в тени, чего они и добивались, причём весьма успешно. Самое удивительное, что они даже не стеснялись использовать ту самую магию, которую продемонстрировали во время боя во дворе замка. А ведь Эйвис готова была поклясться, что собственными руками уничтожила колдуна, управлявшего красной сетью. Неужели магов такого уровня было больше одного? В подобное чудо верилось с трудом, но не верить собственным глазам было невозможно.

Дней через десять после нападения, когда Зандер восстановил свои силы, небольшой отряд мстителей отправился ловить Дергов. Для начала они наведались в замок Саттори. Увы, там уже некому было мстить, да и спасать тоже было нечего, замок был разрушен до основания, и никаких тел среди обуглившихся обломков разыскать не удалось. Зачем Дергам понадобилось разрушать захваченный замок, так и осталось неразрешимой загадкой, ведь они вполне могли бы в нём поселиться по праву сильного. Если это, конечно, было делом их рук. После всего увиденного позже у мстителей появились вполне обоснованные сомнения в такой версии произошедшего.

За месяц поисков отряду Зандера не удалось найти ни одного живого Дерга, только кучки пепла, в лучшем случае полуразложившиеся тела. Обиталище их захудалого клана тоже было разрушено, причём не менее основательно, чем замок Саттори. Это однозначно свидетельствовало о том, что Дерги для заказчиков нападения были просто орудием их коварных замыслов, причём орудием разовым, так сказать, расходным материалом. А вот кем же были сами таинственные заказчики, определить так и не удалось, никаких следов, кроме кучек пепла, они не оставляли.

Однако сказать, что поход оказался совсем безрезультатным, было бы неверно. За месяц рейда по вражеской территории два десятка отчаянных вояк Зандеровой охраны превратились в спаянный отряд, готовый выполнить любое, даже самое сложное задание. И заслуги самого Зандера тут не было никакой, ну почти никакой, отрядом командовала Эйвис, причём слушались её беспрекословно, здоровенные бугаи млели от одного только вида бойкой девчонки и готовы были идти за неё на смерть.

Разумеется, так было не всегда. В начале похода бывалые воины отнеслись к малолетке снисходительно, даже с ноткой пренебрежения. Понятное дело, хозяин завёл себе новую пассию. Пусть развлекается, пока не надоест, а потом, может быть, и остальным что-нибудь перепадёт. То, что Зандер вёл себя с этой пигалицей уважительно и, похоже, даже не пытался покушаться на её невинность, вызывало у вояк неподдельное удивление, которое вскоре переросло в недоумение, а потом и в откровенное раздражение. В результате, трое особо наглых и изголодавшихся по женским ласкам рубак решили провести разведку боем.

Они вломились в палатку беззащитной сиротки среди ночи в надежде, что она даже не успеет проснуться до того, как они сунут ей кляп в рот и завяжут глаза, чтобы не смогла опознать насильников. Но тут их ждало жестокое разочарование, сиротка встретила их вполне бодрой и даже с мечом в руке, впрочем, разглядев нападавших, она презрительно отбросила своё оружие. Увы, участь насильников это никак не облегчило, беспомощная, казалось бы, девица отделал их длинной рукой так, что они даже не смогли сами стоять, когда на следующее утро их вешали.

После этого случая остальные воины прониклись к малолетке искренним уважением, а когда впоследствии выяснилось, что Эйвис отлично умеет командовать, обладает недюжинными познаниями в тактике боя, да ещё и настоящий спец в области боевых искусств, то уважение сменилось откровенным обожанием. К концу рейда отряд отчаянных головорезов ходил по струнке и готов был идти за своей юной командиршей хоть в пекло. Как ни странно, Зандер ничуть не ревновал к своей малолетней гостье оплачиваемых им же наёмников, он как бы устранился от командования и только с любопытством наблюдал со стороны за взаимоотношениями в отряде.

В отличие от Зандера, Эйвис приняла роль командира как должное, она же была Саттори, а правящие кланы именно потому так назывались, что им полагалось править, так что ей даже в голову не пришло, что ситуация выходит далеко за рамки нормальной. Девчонка, не достигшая ещё шестнадцати лет и, в сущности, не имевшая за душой ничего, кроме имени своего клана и соответствующего воспитания, заняла место самого Зандера так естественно, словно именно для этого и родилась. Когда через месяц отряд вернулся в поместье, то как-то само собой так сложилось, что Эйвис взяла на себя командование всей его охраной и через полгода превратила вальяжную усадьбу в неприступную крепость.

Она сама занялась отбором и обучением охранников. Теперь их служба из откровенной синекуры превратилась в тяжёлую работу, но охранники не жаловались, свою начальницу они готовы были носить на руках. Проницательная прислужница, оказавшаяся дальней родственницей Зандера, тоже сменила гнев на милость, старая женщина прониклась к воинственной сиротке искренней симпатией и теперь относилась к ней, скорее, как к дочери, нежели как к временной постоялице. Кстати, прислужница на деле оказалась сильной эмпаткой, что логично объясняло её необычную осведомлённость о потребностях хозяев.

Для Зандера Эйвис по-прежнему оставалась гостьей и дочерью его погибшего друга, он относился к девушке уважительно, правда, с некоторой ноткой снисходительности. Впрочем, именно так он относился ко всем окружающим, так что это вовсе не выглядело вызывающим. Они много времени проводили вместе, но их отношения редко выходили за рамки формально-дружеского общения, в присутствии Зандера Эйвис постоянно чувствовала себя как первоклашка со строгим учителем. Конечно, он был уром, высшим существом, способным материализовать свои мысли, так что уважительное отношение окружающих было совершенно оправдано, и всё-таки девушке порой так недоставало хоть немного тепла и ласки от этого неприступного и такого загадочного человека. Разумеется, Эйвис не раз подкатывала к хозяину, пытаясь выпытать чего-нибудь интересное про его прошлое, но обычно тот отшучивался, и этот день ничем не отличался от всех прочих.

– Зандер, а сколько тебе лет? – Эйвис подняла любопытные глазки на стоявшего у окна хозяина дома.

– Зачем тебе,– Зандер ехидно усмехнулся,– замуж за меня собралась?

– Вот ещё,– вспыхнула девушка,– просто отец называл тебя другом, а ты ведь лет на двадцать его моложе. Как такое может быть?

– Ишь ты, какая наблюдательная,– Зандер покачал головой,– увы, это просто видимость. Не забывай, я ведь ур, хоть и слабый, но уж на то, чтобы поддерживать своё тело молодым и здоровым, у меня сил хватает. В действительности я всего на пару лет моложе Торина, деточка. Знаешь, твой папа провёл в этом доме пять лет своей жизни, мы вместе учились у моего отца, когда нам было по двадцать. Вот тогда и подружились.

– Понятно,– разочарованно протянула Эйвис,– вот поэтому ты такой спокойный и рассудительный, просто ты уже старый.

– Не дерзи старшим,– с напускной строгостью отозвался Зандер,– а то поставлю в угол и лишу сладкого.

Эйвис рассмеялась, ей нравилось, когда хозяин дома изредка утрачивал свой величественный вид и позволял себе более панибратское общение со своей гостьей. Его обычная почтительная манера приводила девушку в уныние, хотя она и сама не понимала, отчего её так расстраивало то расстояние, на котором Зандер держал бойкую малолетку. Так ведь даже проще, не нужно отбиваться от навязчивого внимания чужого мужика, который к тому же тебя содержит. Но расстраивало, это точно.

– Зандер, а что за женщина жила в моей комнате раньше? – любопытная девица решила воспользоваться игривым настроением хозяина по полной.

Улыбку словно стёрли с лица легкомысленно расслабившегося ура, его синие глаза превратились в две ледышки.

– Это тебя не касается,– отрезал он,– если тебя что-то в этой комнате не устраивает, могу переселить другую.

– Не нужно,– буркнула Эйвис,– просто спросила.

Хозяин дома остыл так же быстро, как перед этим вспыхнул, он подошёл к расстроенной девушке и ласково взял её за руку.

– Извини,– Зандер заискивающе улыбнулся,– это тяжёлые воспоминания, не хочу об этом думать. Давай лучше прокатимся, ребята наконец довели твой аксель до ума.

Эйвис с благодарностью приняла предложение, и два наездника, облачившись в дорожные комбинезоны, спустились в гараж. Чёрно-синий блестящий красавец стоял рядом со своим красным собратом, дожидаясь новую хозяйку. Эйвис пискнула от восторга и запрыгнула в седло. Оглушительно ревя, два акселя сорвались с места и вылетели за ворота.

Этот обрыв Эйвис присмотрела уже давно, он находился всего-то в десятке километров от дома Зандера, но, стоя на высоком скалистом выступе, нависавшем над рекой, вы словно бы оказывались в ином мире. С высоты открывался захватывающий вид на долину, отсюда бесконечный сосновый бор казался прозрачным, словно бы явившимся из призрачного мира. Постоянный довольно сильный ветер заставлял молодые сосенки гнуться и льнуть к своим более матёрым сородичам, так что создавалось впечатление, будто деревья разговаривают. Внизу под обрывом быстрая извилистая речка прорезала себе путь сквозь толщу красноватых скал, вскипая белоснежной пеной на крупных валунах и извиваясь блестящей змеёй в закатных лучах. И над всем этим великолепием неспешно плыли ленты розоватых облаков, расчерчивая невероятное голубое небо небрежными мазками.

Два акселя стояли рядышком на самом краю обрыва, водители сняли защитные очки, подставляя свои разгорячённые гонкой лица тёплым закатным лучам, их восхищённые взгляды были устремлены куда-то за горизонт, где алый солнечный диск тонул в перине сизых облаков.

– Удивительно,– пробормотал Зандер,– я живу здесь всю жизнь, а об этом месте ничего не знал.

Эйвис скосила хитрые глазки на своего нелюбознательного попутчика и уже приготовила снисходительную реплику, чтобы его слегка позлить, но вместо того, чтобы сразить его наповал своим остроумием, она вдруг испуганно вскрикнула. Над головой Зандера прямо из воздуха образовалась такая знакомая призрачная сеть. Не теряя времени на слова, Эйвис, словно пантера, прыгнула на зазевавшегося наездника, сбросив его с седла акселя. Два тела, пролетев несколько метров, приземлились на землю и чувствительно приложились об довольно твёрдую поверхность скалистого утёса. Естественно, больше всего досталось спине Зандера, девушка упала на него сверху и осталась совершенно невредима. Хорошо ещё, что она была довольно худенькой, и падение не завершилось для ура серьёзной травмой.

И всё-таки удар на какое-то время оглушил Зандера, так что в последовавших за падением событиях участия он уже не принимал. А события понеслись, словно выпущенный из пращи камень. Магическая сеть рухнула на опустевший аксель и начала наливаться красным. Одновременно с этим Эйвис, всё ещё лёжа на спасённом уре, выхватила лучевик и выпалила куда-то в сторону небольшой рощицы, что покрывала склоны ближайших холмов. Сеть сразу же растаяла, видимо, подлый колдун, управлявший заклятием, отправился к праотцам. Тут же три энергетических луча со стороны рощи прорезали закатное небо, однако только один из них достиг утёса, промелькнув над головой Эйвис, словно огненная птица. Остальные два уткнулись в поставленный юной воительницей щит и расцвели яркими вспышками в полуметре над головой Зандера.

Едва оглушённый ур успел подивиться скорости и меткости своей спутницы, как совсем рядом прогремел взрыв. То ли сеть всё-таки успела прорезать топливный контейнер его акселя, то ли единственный выстрел, достигший утёса, оказался удачным, так или иначе, транспорт Зандера с жутким грохотом разорвало на куски. Это мгновенно выдернуло его хозяина из состояния шока, вызванного падением. Не дожидаясь, пока враги успеют воспользоваться достигнутым успехом, Зандер сбросил с себя вальяжно разлёгшуюся на нём девицу и открыл огонь по затаившимся в роще стрелкам, благо Эйвис успела убрать щит вовремя. О том, что мог сделать с ними взрыв топливного контейнера под непроницаемым куполом силового поля, даже думать не хотелось. Выпустив пяток зарядов, Зандер прекратил пальбу и установил свой защитный экран.

– Поднимайся, лежебока,– шутливо бросил он в сторону Эйвис,– похоже, к нам пожаловали заказчики, пора выяснить, кто же они такие.

Он встал на ноги и протянул руку своей спутнице. Только в этот момент Зандер заметил, что девушка пребывает в бессознательном состоянии, её глаза были закрыты, а лицо могло бы потягаться в бледности со свежевыпавшим снегом. Взволнованный ур приподнял Эйвис за плечи и тут же почувствовал влагу на своей руке, вся спина бедняжки была в крови. Причина ранения была понятна, видимо, её задело осколками от разлетевшегося на куски акселя. Похоже, самого Зандера спасло только то, что в момент взрыва он находился под телом Эйвис, которое и приняло на себя главный удар.

Убедившись, что девушка жива, ур быстренько просканировал её тело. Увы, результаты обследования были неутешительны, какой-то болт пробил её комбинезон и вошёл в спину рядом с позвоночником, чуть-чуть не дойдя до сердца. Помощь требовалась срочно, пока девушка не истекла кровью. Для ура восстановление повреждённого тела вовсе не было проблемой, он делал подобную процедуру множество раз. Одна беда, заниматься регенерацией тканей и одновременно держать довольно солидный защитный экран Зандер не мог, вернее, мог, но гарантировать, что он не отключится во время восстановительной процедуры от энергетического истощения, было нельзя. Снять экран он тоже не решался, между деревьев рощи явственно мелькали тени нескольких человек.

Лёгкая паника впрыснула солидную дозу адреналина в кровь Зандера, что заставило его ум работать быстро и рационально. Для спасения раненой нужно было срочно найти безопасное место, где он сможет снять защитный купол. Зандер подхватил на руки бесчувственную девушку, оседлал её аксель и, прикрывшись щитом, рванул в сторону своего поместья. За его спиной тут же взревели моторы каких-то транспортных средств, несколько попаданий расцвели яркими цветами на поверхности щита, но ур даже не обратил на них внимания, сейчас самое главное было довезти Эйвис живой до укрытия, а уж там будет время разобраться с преследователями.

Райдо

Алиса с Ликой недоумённо огляделись. Мирная картина, представшая перед глазами вернувшихся из бестелесного полёта женщин, никак не вязалась в их представлении с нападением пришельцев из иного мира. На столе пыхтел самовар, Антон с Вертером тихо о чём-то разговаривали, вальяжно развалясь в креслах, Волк, пристроившись в ногах у своего хозяина, уютно посапывал во сне, только гнома нигде не было видно. Как выяснилось в последствии, Антоша, обидевшись на неуважительное обращение Защитника, демонстративно удалился в свою мансарду, так сказать, в знак протеста против произвола бугаёв с мечами.

– Что здесь произошло? – Алиса подошла вплотную к беседующим друзьям. – Куда делись бандиты?

– Не волнуйся, родная,– Антон поднялся и обнял Алису,– они уже ушли. Вертер, как всегда, отлично справился со своей задачей. Налить тебе чаю?

– Вы от нас что-то скрываете,– выпалила Лика. – Куда это они ушли? И когда объявятся снова?

– Тише, милая, ты чего это разбушевалась,– Вертер примирительно поднял руку. – К себе домой они ушли, в свой мир. А ждать их теперь следует не раньше, чем через месяц. Так что расслабьтесь, дамы, ситуация под контролем.

– Знамо дело, ситуация,– проворчал гном, выглядывая между балясин лестницы, ведущей на второй этаж,– небось, поубивал их всех, вояка. Сколько человек положил на этот раз?

– Не бузи, Антоша,– приструнил своё творение Создатель,– они не люди, и убить их в мире Райдо невозможно.

– Так что ж, ентот бугай с ними в лапту играл, что ли? – не унимался гном, обиженный на то, что его лишили возможности поучаствовать в отражении нападения, да ещё в такой грубой и унизительной форме.

– Мы просто беседовали,– Вертер лупал невинными глазками и ехидно улыбался.

– Тьфу, глядеть тошно,– пробурчал Антоша и уполз обратно в свою нору.

Женская часть компании тоже не купилась на невнятные объяснения своих мужчин, но, привычные им доверять во всём, Лика с Алисой не стали допытываться, здраво рассудив, что, по всей видимости, лучшей половине человечества лучше вовсе не знать о том, что здесь произошло в их отсутствие. Даже когда эти самые мужчины вдруг срочно захотели прогуляться перед сном, дамы только пожали плечиками и занялись своими делами. Друзья с виноватым видом бочком выскользнули из дома и, спустившись с холма, расположились на берегу океана, откуда их голоса уже не достигали чутких ушек любопытных дам. Им действительно нужно было многое обсудить. Ночь была тёплая, а песок ещё не успел остыть после захода солнца, в общем, обстановка для задушевной беседы была самая подходящая. Волк уютно пристроился под бок к Вертеру и ткнулся мокрым носом ему в ладонь, как бы намекая чтобы его почесали за ушком.

– Ты же, по идее, дикий зверь, серый,– посетовал Защитник,– что ж ты ластишься как болонка? – он что-то ещё ворчал себе под нос, а его ладонь уже привычно пригладила взлохмаченную шёрстку волчонка, и тот умильно заурчал.

– Вер, зачем ты скрываешь от Лики правду? – спросил Антон. – Ты ведь не делаешь ничего предосудительного, ты защищаешь наш мир.

– Тоха, ты действительно хотел бы, чтобы женщины увидели все эти трупы и кровищу? – Вертер передёрнул плечами.

– Наверное, ты прав,– согласился Создатель,– но когда-нибудь я не успею за тобой прибраться, и что тогда?

– А ты старайся,– Вертер хитро подмигнул,– или на крайняк научи меня этим фокусам.

– Здравая идея,– одобрил предложение друга Антон,– вот завтра и начнём, а пока расскажи-ка мне, дружище, что ты вытряс из пленного пришельца, прежде чем отправил его обратно.

– Это не я, это он сам,– хмуро отозвался Защитник,– наш венн, оказывается, умеет останавливать сердце.

– Значит, он всё-таки венн,– Антон задумчиво покачал головой. – И как же ему удалось избежать развоплощения?

– А он не из нашего старого мира,– объяснил Вертер,– его один из древних веннов создал прямо в твоей пятимерной Реальности. Так что наш венн теперь стал сироткой, совсем как ты.

– Месть за отца? – Антон внимательно посмотрел другу в глаза.

– Бери выше,– усмехнулся Вертер,– за всю расу веннов. Вот только я не понял, почему он мстит твоему миру. Насколько я знаю, ты в уничтожении веннов не участвовал.

– Нет, напрямую не участвовал,– подтвердил Антон,– но трагедия в конечном счёте произошла именно из-за меня.

– Объясни,– Защитник шутливо нахмурил лоб,– что-то я не догоняю.

– Мой отец наделал кучу ошибок и в результате не смог выполнить свою миссию. А всё потому, что не решился от меня избавиться, когда я стал угрозой его планам,– Антон грустно улыбнулся,– он ведь любил меня.

– Кто?! – совсем не шутливо возмутился Вертер. – Этот хладнокровный убийца?! Тоха, включи голову, о какой любви ты говоришь? Сколько раз он посылал тебя на смерть?

– Думай, что хочешь, Вер,– Антон пожал плечами,– но я это знаю точно. Поверь, Создателю ничего не стоит избавиться от своего творения. Даже когда я сам стал Создателем, он мог бы без особого труда меня прикончить. Да я бы особо и сопротивляться не стал, отец всё-таки. Но он предпочёл это сделать руками брата, самому было невмоготу, вот и пустился во все тяжкие со своим проектом по подмене памяти Сабина. Ведь именно это в конечном счёте и не позволило ему превратить своего преемника в хранителя веннских сознаний. А всему виной любовь к сыну.

– Полагаешь, наш выживший венн сподобился разобраться во всех тонкостях вашей семейной истории? – Вертер с сомнением покачал головой. – Думаю, у него какие-то свои резоны нападать на Райдо. Одно могу сказать: это точно месть.

– А он с тобой этими резонами случайно не поделился? – полюбопытствовал Антон.

– Нет,– Защитник сконфуженно потупился,– всё, что я из него вытащил – это пара идиотских загадок. У меня пока не было времени над ними поразмыслить, может быть, тебе они больше скажут.

– Излагай,– распорядился Создатель.

– «Для того, чтобы уничтожить дерево, не нужно рубить все ветки»,– процитировал Вертер по памяти,– как-то так, кажется.

Несколько секунд Антон сидел неподвижно, уставившись на серебристую лунную дорожку, а потом вдруг вскочил на ноги и схватился за голову.

– Вот я идиот,– простонал он,– это же лежит буквально на поверхности.

– Поделиться не хочешь? – ехидно поинтересовался Вертер. – Это он про мир Райдо, как я понял.

– Ну разумеется,– Антон уже успокоился и снова уселся рядом с другом. – Чтобы уничтожить мир, не нужно добиваться того, чтобы все его альтернативные Реальности слились в одну достаточно провернуть этот финт с первыми двумя. Остальные схлопнутся сами, они же, как дерево, растут из единого корня. Все миры строятся по этому алгоритму, по-другому не бывает.

– А какая Реальность Райдо была первой,– насторожился Защитник,– уж не эта ли, в которой мы с тобой так мило беседуем?

– Угадал,– криво усмехнулся Создатель.

– А какая вторая? – продолжал выпытывать Вертер. – Там тоже есть Лика?

– Лика есть во всех альтернативных Реальностях,– подтвердил Антон,– по-моему, я тебе уже это объяснял. Чтобы первые две Реальности слились, нужно сделать так, чтобы жизни двух Лик совпали хотя бы в основных чертах. Думаешь, это возможно? Эти Реальности разошлись уже очень давно, и вторая Лика совершенно другая. Она – Мастер Игры, а ещё она одинока.

– Ого,– присвистнул Вертер,– Мастер – это круто! Ты только моей Лике об этом не говори. Кто ж этих женщин разберёт, вдруг ей тоже взбредёт в голову заняться карьерой.

– Эгоист,– Антон шутливо ткнул друга в бок,– устроил тут домострой. Как видишь, вероятность того, что жизни двух Лик совпадут, минимальна.

– «Что обязательно есть в жизни каждого человека»,– процитировал Вертер вторую загадку венна.

– Что? – Антон удивлённо воззрился на своего друга. – Что ты имеешь ввиду?

– Это смерть, Тоха,– Вертер глухо застонал,– этому уроду нужно убить обеих женщин одинаково и в одно время, а ещё лучше, каким-нибудь экзотическим способом, чтобы исключить случайные совпадения. Вот в чём причина этих идиотских нападений, они хотят её не убить, а похитить, чтобы потом разыграть свой живодёрский спектакль.

Открывшаяся внезапно правда о намерениях мстительного венна буквально оглушила как Антона, так и самого Вертера. Друзья подавленно замолчали, пытаясь оценить серьёзность создавшейся ситуации. Волчонок учуял идущую от них волну тревоги и вскочил на лапы. Он тревожно повёл ушами, принюхался и сделал пару кругов вокруг мрачной парочки, однако никакой опасности мохнатый защитник не обнаружил и жалостно завыл. Вертер сгрёб малыша в охапку и принялся его успокаивать.

– Вер, ты очень много узнал сегодня,– голос Антона был совершенно спокоен,– теперь нам гораздо проще будет противостоять угрозе. Должен признать, угроза вполне реальная.

– О чём ты говоришь, Тоха? – Вертер с досадой взмахнул рукой. – Я же не могу разорваться на два мира. Вторую Лику ведь защитить некому, да и я не бессмертный. Он же венн, придумает в конце концов какую-нибудь смертоносную пакость, от которой не спасёт даже мой зачарованный меч.

– Эй, не вешай нос, вояка,– Антон хлопнул друга по плечу,– побольше оптимизма. В мире Райдо живут, между прочим, целых три Творца.

– Это ты так шутишь? – фыркнул Вертер. – Да Творцы и мухи не обидят, вы же все просто патологические пацифисты, скорее уж, Макс возьмётся за оружие, всё-таки в своих прежних воплощениях он был весьма бойкой дамочкой.

– Не тупи, Вер,– усмехнулся Антон,– тебе бы только мечом помахать. Чтобы защитить двух женщин, совсем не обязательно головы рубить, можно просто создать для них надёжное убежище, например, мир Творца.

– Лихо,– обрадовался Защитник, но тут же снова нахмурился. – Что ж ты тогда сам свой мир от вторжения этих пятимерных тварей не защитил? Похоже, создать надёжное убежище, куда они не смогут просочиться, не так уж просто.

– Вообще-то, я уже давно понял, где прокололся с защитой Райдо,– Антон досадливо скривился,– теперь я знаю, как избежать этой ошибки, нашим Творцам не придётся сильно голову ломать.

– Не понял,– возмутился Вертер,– так чего ж ты просто ни закроешь Райдо, раз во всём разобрался.

– Видишь ли, дружище,– Антон примирительно похлопал друга по руке,– защитные алгоритмы лежат в самой основе структуры этого мира. Да, они недостаточно надёжны, но я же их создавал в предположении, что внешняя опасность отсутствует, помнишь? Если я начну эти алгоритмы менять, для Райдо наступят не лучшие времена. Боюсь, это принесёт гораздо больше разрушений, чем четверо пришельцев.

– Ты имеешь ввиду природные катаклизмы,– догадался Вертер,– всякие там цунами и землетрясения?

– Как бы не хуже,– Антон тяжко вздохнул,– лучше оставить всё как есть, зато убежища для наших Лик можно будет сделать уже с учётом новых вводных.

– А Тарс с Атан-кеем справятся за месяц? – с сомнением покачал головой Вертер. – Ты же не сможешь им помогать.

– Не беспокойся, справятся,– уверенно подтвердил Создатель,– им же не нужно будет создавать полноценные миры, небольшого коттеджа будет вполне достаточно, а то и просто лужайки в лесу.

В этот момент Волк вывернулся из рук Вертера и заворчал, уставившись в сторону дома. На фоне освещённой веранды ясно нарисовался силуэт незнакомого мужчины. Мужчина не торопясь приближался к беседующим друзьям, и не похоже было, чтобы он пытался делать это скрытно.

– Странно,– заметил Антон,– дорогу сюда знают только свои.

– Ага, и ещё четверо пятимерных придурков,– хмыкнул Вертер,– что-то твой остров, Тоха, превращается в очень популярное местечко.

Незнакомец тем временем приблизился достаточно, чтобы можно было в неверном свете луны рассмотреть его лицо. Первым, что в его облике сразу бросилось в глаза, были длинные пепельные волосы, они развевались за спиной молодого стройного мужчины призрачным покрывалом и делали его чем-то похожим на эльфа из фэнтезийных фильмов старого мира. Эдакий Леголас Райдовского розлива. Только когда мужчина подошёл буквально вплотную, друзья его узнали.

– Даня! – Вертер вскочил на ноги и сжал сына в объятьях. – Ах ты, пропащая душа. Где тебя носило целый год?

– По миру, где же ещё,– рассмеялся Даня, с трудом переводя дух в крепких отцовских объятьях. – Соскучились?

– Тебя просто не узнать,– Антон тоже обнял загулявшего Творца. – Ты насовсем или так, погостить в отцовском доме?

– Я понял, что тоже хочу создавать миры, как ты, Создатель,– Даня смущённо опустил глаза. – Возьмёшь меня в ученики?

– А я всё ждал, когда же ты дозреешь до этого решения,– усмехнулся Антон. – Что ж, на ловца и зверь бежит.

– Какой зверь? – Даня с недоумением посмотрел на отца.

– Лохматый,– рассмеялся Вертер и потрепал сына по спутанным волосам.

Земля

II

В ритуальном зале из девяти сидений было занято всего пять. Увы, давно прошли те времена, когда Творцы собирались тут каждое полнолуние для проведения огненного ритуала, после того, как Атан-кей с Тарсом покинули этот мир вслед за Гором, древняя традиция сама собой сошла на нет. Школу в Убежище тоже пришлось закрыть, так как никто из оставшихся Творцов не был готов бросить свой мир на произвол базовой Реальности, чтобы взять под контроль мир Убежища, а поддерживать сразу два мира никому из них было не под силу. Теперь Творцы собирались вместе очень редко, сидели безвылазно по своим миркам и практически не интересовались, чем живёт Земля.

Сабин с интересом оглядел унылое собрание и уселся на сидение, которое когда-то принадлежало его брату. Творцы прислали ему срочный вызов, чем немало удивили безразличного к чужому мнению венна. Даже после его смерти и перевоплощения участники огненного ритуала продолжали избегать падшего Творца, считали его предателем и злодеем. Нет, открыто они не выказывали враждебности, просто старались свести общение с Сабином к минимуму. А тут вдруг сами его позвали, да ещё срочно. Что же такое должно было случиться, чтобы эти снобы снизошли до приглашения? Любопытство Сабина было возбуждено в полной мере, поэтому он явился точно в назначенное время и постарался засунуть свой скепсис в отношении бывших собратьев поглубже, чтобы снаружи его не было заметно.

Шесть языков рыжего пламени свились с тугую спираль и взметнулись под самую крышу, стоило только Сабину опустить свой зад на подушки. Творцы удивлённо переглянулись, им было неприятно воочию убедиться, что священный огонь признал в нём Творца, хотя благородному собранию было доподлинно известно, что Сабин в настоящее время поддерживал сразу два мира, что никому из присутствующих было недоступно.

– Приветствуем тебя, Сабин,– открыл совещание Орэй. – Благодарим, что согласился с нами встретиться.

– Да я и не отказывался никогда вроде,– пожал плечами падший Творец,– просто меня раньше не звали. Помнится, в нашу последнюю встречу вы меня судили и приговорили к пожизненному заключению, но я не в обиде, это было заслуженно. Так что стряслось?

Сбив таким нехитрым образом пафос приветственной речи, Сабин с садистским удовольствием принялся наблюдать, как раздосадованные Творцы заёрзали на своих сиденьях, пытаясь вернуть себе утраченную инициативу. Наконец Тасилгиру надоело играться в богов, когда он заговорил, в его голосе уже совершенно отсутствовали торжественные интонации.

– Наш мир подвергся нападению,– мрачно заявил он,– мы с таким раньше не сталкивались.

– И кто же на нас напал,– Сабин скептически хмыкнул,– космические пришельцы, рептилоиды?

– Всё может быть,– без тени улыбки подтвердил Свароин.

– Мне кажется, или вы это всерьёз? – Сабин в миг сделался серьёзным. – Как конкретно выглядит это нападение?

– Куда уж серьёзней,– вздохнул Берфейн. – Идём, сам увидишь.

Все поднялись и взялись за руки. Берфейн на секунду прикрыл глаза, и картинка Реальности переменилась, вместо ритуального зала, теперь была опушка берёзовой рощи. Здесь стояла поздняя осень, холодный ветер гнал по жухлой траве охапки сухих листьев, голые ветки деревьев жалобно тянулись к серому небу, где тяжёлые свинцовые тучи набухали ледяным дождём. Пейзаж, прямо скажем, был не особо привлекательным, и любоваться тут было нечем, однако все шесть Творцов, как завороженные, уставились на видневшийся вдалеке за рекой еловый бор. Там, прямо над верхушками мохнатых ёлок чернела огромная дыра. Нет, пожалуй, дырой это явление называть было бы неправильно, у дыры есть хоть какая-то форма, тени, оттенки, а здесь была абсолютная чернота, словно кто-то взял и стёр кусочек Реальности, а за этим кусочком ничего не оказалось, ну просто совсем ничего.

– Надо же,– восхищённо произнёс Сабин,– я думал, что никогда больше такого не увижу.

– Так ты уже сталкивался с этим явлением? – с надеждой спросил Шандивар.

– Да, что-то похожее чуть не уничтожило Убежище сотню лет назад,– Сабин невольно поёжился.

– Ты ведь тогда справился с этой напастью,– в голосе Орея звучало откровенное облегчение,– и знаешь, что нужно делать.

– Нет, я просто погрузил мир Убежища в стасис,– охладил его неуместный энтузиазм Сабин,– а справился с этим мой брат, собственно, он сначала это и породил.

– Значит, это конец,– отстранённо произнёс Тасилгир,– базовую Реальность в стасис не погрузишь.

В его голосе совершенно не было естественного для сложившейся ситуации трагизма, но остальные Творцы всё равно восприняли его слова как приговор. Их взгляды потухли, как будто они в один миг из живых людей превратились в бестелесных призраков. Сабин краем глаза наблюдал за этой похоронной командой, наслаждаясь кислым видом давешних самоуверенных всезнаек. Наконец ему надоело созерцать их вытянутые физиономии, и он решительно повернулся лицом к трагической пятёрке.

– Зачем же так пессимистично,– небрежно бросил падший Творец,– это веннская техника, мне она знакома. Отец перед смертью передал свои знания брату, а брат поделился со мной, чем успел. Этим, к счастью, успел.

Творцы мгновенно оживились, они окружили Сабина, словно дети воспитательницу в детском саду, и принялись забрасывать его вопросами. Венну стало смешно от того, как быстро эти зазнайки утратили свой величественный вид, впрочем, без него они гораздо больше стали походить на нормальных, можно даже сказать, на вполне симпатичных и милых людей. Сабину очень захотелось сказать им что-то ободряющее, успокоить, вселить уверенность, но врать не было смысла.

– Пожалуйста, помолчите пару секунд,– попросил он,– всё не так просто, я действительно знаю, как залатать эту дыру, только сделать этого не смогу.

Наступившую тишину можно было бы назвать мёртвой, если бы не жалобное завывание осеннего ветра.

– Ты не хочешь спасать наш мир? – наконец нарушил тишину удивлённый голос Берфейна.

– Причём тут мои желания,– разозлился Сабин,– у меня тупо не хватит на это энергии.

– Я слышал, что венны черпают энергию у своих женщин,– аккуратно заметил Шандивар. – Мы все знаем, что ты практикуешь с Корой. Что же тебе мешает привлечь её для спасения мира?

– Её смерть,– отрезал венн,– Коры больше нет, а своей энергии у меня недостаточно, именно потому, что я венн, если кто не понял.

Он был откровенно груб, но на Творцов его резкость не произвела никакого впечатления, их лица сделались задумчивыми, даже как будто отрешёнными. Сабин с удивлением воззрился на эту метаморфозу. Вот стоят пятеро немолодых уже мужчин под пронизывающим ветром и мечтают о чём-то возвышенном. Это было похоже на дилетантскую постановку бездарной пьесы. Венна так и подмывало процитировать Станиславского: «не верю». Он с раздражением переводил взгляд с одного одухотворённого лица на другое, пока до него не начал доходить смысл этой сюрреалистичной сцены.

– Нет, я не могу забрать ваши жизненные силы,– решительно заявил падший Творец.

– Не нужно ничего забирать,– спокойно произнёс Тасилгир,– мы сами тебя подпитаем. По очереди.

Идея показалась Сабину вполне рабочей, но он для проформы всё-таки немного поупирался, прежде чем согласиться на их план. А ведь действительно, чего они теряют? Даже если кто-то из добровольных батареек лишится слишком большого запаса энергии, это не будет означать для них окончательного развоплощения. А вот если эта веннская пакость разъест базовую Реальность, то хана наступит всем, не разбирая, Творец ты или обыкновенный смертный. Вскоре все шестеро спасителей мира переместились поближе к дырке в небе, прямо к границе елового бора, там находилась очень удобная площадка, на которой было рассыпано с десяток больших гладких валунов. Сабин сотворил себе тёплую накидку и уселся на камень. Сзади подошёл Орэй и положил свою ладонь ему на затылок.

– Вы уж там сами разбирайтесь, когда наступит время меняться,– деловито распорядился Сабин,– я буду в трансе и не смогу вас отслеживать.

– Ты занимайся своим делом,– напутствовал его Берфейн,– удачи тебе, Творец.

– Удачи всем нам,– отозвался Сабин и прикрыл глаза.

Чернота расступилась, превратившись в сияющую сферу, мерцающий свет исходил от тысяч маленьких светлячков, которые усеяли всю её внутреннюю поверхность. Сабин висел в самой середине, подобно застывшей в янтаре мухе, и наблюдал за тем, как светлячки плавно, словно в медленном танце, перетекают по вогнутой поверхности. Да, что-то похожее можно было бы, наверное, наблюдать в Убежище, когда расщеплённое сознание созданного Гором волка превратилось в стаю злых и очень агрессивных ос. Только в Убежище появление разрушительной стаи стало следствием ошибки и стечения обстоятельств, а тут явно прослеживалась чья-то злая воля.

Светлячки действовали весьма слаженно, словно ими руководил кто-то, обладающий разумом. Возможно, так оно и было, однако с точки зрения спасателя мира детали процесса были вторичны, изощрённый алгоритм слияния, которому его научил брат, должен заставить осколки раздробленного сознания соединиться в единое целое, вне зависимости от причины, приведшей к его распаду. После слияния уничтожение разрушителя было просто вопросом времени и количества направленной на него энергии.

Сабин зачерпнул солидную долю жизненной силы у Орэя, который сейчас стоял за его спиной в базовой Реальности, и запустил алгоритм слияния. Стаю светлячков охватило быстрое хаотичное движение, через несколько секунд уже невозможно было разглядеть отдельные точки, сфера равномерно засветилась, словно лампа. Сабин на мгновение зажмурился, поскольку мелькание световых пятен вызвало у него приступ тошноты, а когда открыл глаза, то чуть было не выпал из своего трансового состояния. Хаотичное движение прекратилось, и светлячки как ни в чём ни бывало снова принялись исполнять свой завораживающий танец. Запущенный Сабином механизм слияния не сработал. Теоретически это было невозможно, но с фактами не поспоришь.

Нужно было либо срочно разобраться с причиной странного поведения светлячков, либо признать свою несостоятельность и не расходовать понапрасну заёмную энергию. Естественно, самоуверенный венн вариант сдаться без боя даже не стал рассматривать, не выходя из транса, он принялся анализировать свою неудачу. Анализ занял несколько минут и привёл к неутешительным выводам, светлячки не были осколками сознания разрушителя, они были его проекцией. Поэтому алгоритм слияния на них и не подействовал, они и так были одним целым, только в Реальности с большей мерностью.

Такого облома Творец не предвидел. И как прикажете доставать пятимерного агрессора? Да, у Сабина случались прорывы, когда его сознание на короткое время начинало функционировать в пятимерной Реальности, но это были очень редкие и неуправляемые всплески. А в данном случае требовался осознанные выход, причём на время, достаточное для обнаружения и нейтрализации разрушителя, если его вообще можно уничтожить, конечно. Ещё несколько минут острый ум венна перебирал и отбрасывал различные варианты, пока ни остановился на одном, который показался ему наиболее перспективным и, главное, безопасным.

Сабин зачерпнул очередную порцию жизненной силы и приказал своему сознанию воспринять разрушителя как единое целое. Прямо скажем, получилось не сразу, однако на какой-то бессчётной попытке его намерение, подкреплённое солидной энергетической подпиткой, всё-таки сработало, мир изменился мгновенно и до полной неузнаваемости. Рисковый экспериментатор пожалел о своей самонадеянности практически сразу, его трёхмерный ум, будучи не в силах интерпретировать картинку пятимерной Реальности, буквально взбесился. Сабина накрыло волной неуправляемой паники, странные образы, больше похожие на галлюцинации, замелькали перед его взором, внутренности скрутило невыносимой болью.

Хорошо ещё, что Творец был хорошо знаком с теорией и мог адекватно расценить окружающую его кошмарную действительность как реакцию несовершенного ума, а не как истинные реалии пятимерного мира, иначе его ждало бы безумие и мучительная смерть. Немного отдышавшись от первоначального шока, Сабин попытался всё-таки обнаружить объект своих поисков в мельтешении несуразных картинок, и оказалось, что это как раз совсем не сложно, разрушитель был единственной неподвижной фигурой в бесновавшемся хороводе образов. Это была несомненная удача, и потенциальный спаситель мира, наверное, должен был бы искренне ей порадоваться. Увы, то, что он увидел, вызвать радости не могло в принципе.

Неясно, как разрушитель виделся его хозяевам, но для Сабина он предстал в виде гигантского монстра, чем-то напоминавшего помесь жабы со скорпионом, по крайней мере, жало у него имелось, и выглядело оно довольно устрашающе. Очень хотелось верить, что это была просто галлюцинация, плод фантазии свихнувшегося ума, вот только одна беда: сражаться придётся именно с этим экзотическим плодом. Судя по всему, монстр тоже заметил чужака, так как его острое жало развернулось в сторону Сабина. Отступать было поздно, впрочем, самоуверенный венн и не собирался бежать с поля боя, он зачерпнул очередную порцию жизненной силы и долбанул со всей дури по кошмарному уродцу.

Яркая вспышка на мгновение ослепила бойца пятимерного фронта, а когда зрение к нему вернулось, то он невольно выругался с досады. Если б на месте скорпожаба был человек, то от такого удара его бы отбросило метров на двадцать и расплющило в лепёшку, а монстр только засветился как лампочка и даже вроде бы подрос. Похоже, энергетический удар он воспринял как дармовую кормёжку. На мгновение Сабин растерялся, такой неадекватной реакции он никак не ждал. Из замешательства его вывело острое жало размером с полноценную пику, которое воткнулось в землю буквально в метре от его ноги.

Дальше события разворачивались стремительно, дичь в мгновение ока превратилась в охотника и принялась гонять Творца, как цирковую лошадку по манежу. Уворачиваясь от смертоносного жала, Сабин не раз с благодарностью вспомнил уроки Вертера. Если б он ни был в хорошей физической форме, торезультат скорпионьей охоты был бы легко предсказуем. При формировании новых образов наше сознание всегда опирается на уже существующие мыслеформы, и если б в представлении Сабина, он бы был рохлей, то подсознание с готовностью сформировало бы образ насаженного на жало хлюпика, дёргающего ножками в предсмертной агонии.

Однако долго эти акробатические упражнения продолжаться не могли. Монстр, похоже, совсем не утомился играться со своей потенциальной жертвой, а вот венн начал понемногу уставать, нужно было срочно придумать какой-нибудь действенный способ укрощения разбушевавшегося уродца. Как назло, ничего путного в голову Сабина не приходило, боль, скрутившая его внутренности, тоже не способствовала концентрации и рациональному мышлению. Несколько раз мысль о том, чтобы плюнуть на эти салочки со смертью и свалить в свой мир, уже мелькала в его голове, приобретая всё большую весомость с каждым ударом смертоносного жала. И тут внезапно он вспомнил, как в детстве отбивался от нападения защитника бонского храма. Это было словно прозрение, знак свыше.

– Что ж, если силой тебя не взять, то, может быть, поможет слабость,– усмехнулся Сабин.

Он развернулся лицом к разрушителю и вскинул левую руку, тонкий голубой луч вырвался из его ладони и уткнулся монстру прямо между его жабьих глаз. От неожиданности тот застыл на месте, а потом резко отпрыгнул в сторону, луч последовал за своей жертвой как приклеенный. Некоторое время уродец обдумывал сложившуюся ситуацию, а потом с удвоенным азартом бросился на обидчика. Теперь всё решала ловкость и скорость Сабина, ему нужно было продержаться некоторое время и не дать себя убить, пока жизненные силы разрушителя не перетекут к нему.

Мощь мерзкого создания оказалась просто ошеломляющей, Сабин давно уже отключился от внешней подпитки, так что Творцам уже не требовалось расходовать свои силы, тем не менее вскоре ему начало казаться, что его сознание просто не выдержит такого количества энергии и взорвётся. И всё-таки силы разрушителя оказались конечными, скорпожаб начал двигаться медленней, потом перестал нападать и даже попытался уползти с поля боя. В конце концов мерзкая туша распласталась без движения, жабьи глаза наполнились страданием. Сабин подошёл поближе, так было легче выкачивать энергию из монстра. Где-то в глубине души ему даже стало жалко убивать животинку, но на его решимости покончить с угрозой миру эти неуместные переживания никак не сказались.

Вскоре всё было кончено, Творец устало улыбнулся и с облегчением вернулся в свой мир. Главное дело было сделано, залатать разрыв можно будет и чуть позже. Сабин поднялся со своего валуна и, приняв подобающий случаю величественный вид, победоносно обернулся к ожидавшим его Творцам. Самодовольная улыбка победителя скорпожаба мгновенно погасла, на промёрзшей земле лежали пять мёртвых тел, и холодный осенний ветер беспрепятственно трепал их одежду и спутанные волосы. Позы погибших Творцов слегка отличались, но одно в них было общим – безмятежное выражение, застывшее на их бледных лицах.

Земля

I

Солнце робко выглянуло из-за крутого обрыва и заиграло золотистыми бликами на поверхности водного потока, просвечивая сквозь закрытые веки Зандера. Значит, уже наступило утро. Это было довольно странно, солидный отрезок времени буквально выпал из памяти ура, последнее, что он отчётливо помнил, был зябкий холод от мокрого комбинезона, а потом всё, провал. Его сознание пока полностью не прояснилось, но воспоминания о прошлом вечере же начали всплывать в памяти Зандера яркими картинками. Он припомнил, как пытался прорваться на акселе к дороге, ведущей в его поместье, раненой девушке нужно было срочно оказать помощь, это был для неё вопрос жизни и смерти.

Как назло, у его преследователей имелся не менее мощный транспорт, чем его собственный, что ставило успех спасательной операции под большой вопрос. Дополнительная нагрузка в виде бесчувственного тела, понятное дело, отнюдь не облегчала задачу спасателя, как он ни давил на рычаг ускорителя, а прорваться так и не удалось. Тройка вражеских наездников отрезала Зандера от дороги, и он был вынужден двигаться по бездорожью вдоль обрывистого берега реки. Скорость пришлось сбросить, чтобы не свернуть себе шею в каком-нибудь незаметном овраге.

К счастью, дорога отошла от берега, и его преследователям тоже пришлось съехать в поле. Это несколько уравняло шансы, и если бы Зандер был один, то он с удовольствием погонялся бы с достойными противниками. Увы, в тот момент ему было не до развлечений, просканировав тело Эйвис, ур понял, что на то, чтобы её спасти, у него остались считанные минуты, нужно было срочно найти безопасное убежище. Пока что безопасность Зандеру обеспечивал только энергетический купол над акселем. Его преследователи ни на секунду не прекращали пальбу, поэтому защитный купол регулярно расцветал яркими вспышками метких попаданий, впрочем, не причинявших гонщику никакого вреда. Однако долго держать щит такого размера было занятием весьма расточительным в плане расхода жизненной силы, так и на восстановление тела раненой могло не остаться энергии, в общем, продолжать гонку было бессмысленно.

Зандер выругался сквозь зубы, снял щит и, не сбрасывая скорости, направил аксель к кромке обрыва. Стальная птица по инерции пролетела несколько метров по воздуху, а потом камнем рухнула вниз. Падение было долгим, так как в этом месте река прорезала себе путь сквозь сплошную скалу, образовав очень глубокое ущелье. Вынырнув с бесчувственной девушкой на руках, прыгун сразу же оценил своё вопиющее безрассудство, а ещё необыкновенную везучесть. Они вошли в воду буквально в пяти метрах ниже солидного порога, где поток образовал что-то вроде небольшой запруды, и было достаточно глубоко, чтобы обеспечить мягкое приводнение. Их бедному транспорту так сильно не повезло, аксель рухнул прямо на камни и остался там лежать бесформенной грудой железа, хорошо ещё, что не взорвался.

Быстрый поток подхватил беглецов и понёс их вниз по течению со скоростью выпущенной из лука стрелы. Обернувшись, Зандер заметил трёх преследователей в одинаковых чёрных комбинезонах на кромке обрыва, они молча провожали взглядами ускользающую добычу, прыгать со скалы никто из них не отважился. Спасительная отмель объявилась всего через десять минут вынужденного купания, Зандер едва её ни пропустил, настолько неожиданно песчаная полоска вынырнула из-за поворота реки. Он выгреб на берег, уложил бесчувственную девушку прямо на мокрый песок и тут же приступил к восстановлению её тела, нельзя было терять ни минуты. Эта процедура вполне ожидаемо выпила из спасателя последние силы, поэтому, закончив свою работу, он перетащил свою пациентку под защиту скального выступа и прилёг передохнуть.

Это последнее, что Зандер помнил более или менее отчётливо, помимо холода от мокрого комбинезона. Нет, пожалуй, была ещё мысль, что спать никак нельзя, преследователи, если они не идиоты, найдут лодку и пустятся в погоню, и мало вероятно, чтобы сгустившиеся сумерки надёжно укрыли беглецов на крохотном клочке песчаного пляжа. Мысль была здравая, но Зандер, судя по всему, ей не последовал, вместо того, чтобы охранять бесчувственную девушку, он вырубился и благополучно проспал всю ночь. Следовало честно признать, что матёрый воин облажался по полной, и тот факт, что он всё ещё был жив, можно было объяснить только желанием преследователей допросить своего пленника, прежде чем его прикончить.

Несмотря на раскаяние и злость, у Зандера всё-таки хватило выдержки, чтобы не показать потенциальным врагам, что он уже проснулся, он продолжал лежать в расслабленной позе, лишь слегка приподнял веки, чтобы осмотреться. В поле зрения никого не было видно, но это вовсе не означало, что враги не болтались где-то поблизости. Зандер незаметно напряг мышцы рук, чтобы определить, связаны они или в наручниках. К его удивлению, руки оказались свободны. Неужели эти парни настолько уверены в своих силах, что даже не удосужились связать своего пленника? Таким проколом врагов следовало воспользоваться. Зандер аккуратно перенёс тяжесть тела на левую сторону, чтобы было сподручней отбиваться, но в этот момент солнечный луч дотянулся наконец до его лодыжки и мазнул тёплой лапкой его обнажённую кожу.

– Стоп, почему я чувствую солнечное тепло сквозь кожаный сапог? – эта мысль мгновенно прочистила ему мозги, и Зандер резко вскочил на ноги.

– Проснулся, соня? – раздался со стороны берега насмешливый голосок Эйвис.

Обессиленный ур тут же пожалел о своей опрометчивости, от слабости голова у него закружилась, и перед глазами поплыли разноцветные круги. Зато это спасло беднягу от культурного шока, поскольку увиденная им сцена могла бы загнать в краску даже портового грузчика. Зандер был совершенно голый, а на берегу такая же голенькая Эйвис деловито раскладывала для просушки их комбинезоны. Оставалось только гадать, как же девушке удалось стянуть со спящего мужчины мокрый комбинезон так, чтобы его не разбудить. Похоже, его сон больше напоминал обморок.

– Выспался? – с улыбкой поинтересовалась обнажённая нимфа, ничуть не стесняясь своей наготы. – Опять упадок сил, да? – добавила она с искренним сочувствием.

Зандер аккуратно, чтобы не спровоцировать новый приступ головокружения, уселся на песке и с интересом посмотрел на свою спутницу. Она двигалась совершенно естественно, словно каждый день общалась с мужиками в наряде Евы. А ведь он совершенно точно знал, что в замке Саттори эта девушка воспитывалась в атмосфере строгости и целомудрия.

– Теперь я понимаю, как ты умудрился проспать бой в нашем замке,– усмехнулась Эйвис. – Это потому, что ты меня лечил, да? Всё было плохо? У меня на комбезе вся спина разодрана.

– Мой аксель взорвался, и тебя накрыло осколками,– откашлявшись пояснил Зандер. -Рана была очень серьёзная, пришлось срочно искать безопасное убежище. Самым безопасным оказалось сигануть с обрыва в реку вместе с твоим акселем, извини за незапланированное купание. Кстати, странно, что эти типы не стали нас искать, я бы на их месте взял лодку и обшарил берег вниз по течению.

– Они так и сделали,– девушка откинула со лба волосы и показала взглядом на привязанную к камню лодку.

У Зандера перехватило дыхание, это же просто чудо, что они ещё живы. Если бы Эйвис ни очнулась вовремя… дальше думать не хотелось.

– Ты с ними разделалась? – от стыда за свою несостоятельность, как защитника беспомощных девушек, Зандер покраснел до ушей. – Жаль, нужно было одного оставить для допроса,– добавил он, чтобы скрыть своё замешательство.

– Я тоже так подумала,– кивнула головой голенькая воительница,– он в лодке связанный.

И снова она заставила Зандера краснеть. Это же он должен был охранять покой Эйвис, а вместо этого проспал всю ночь как сурок, даже не проснулся, когда она сдирала с него мокрый комбинезон. Если бы Эйвис вовремя ни пришла в себя, эти типы взяли бы их тёпленькими, вернее, мокренькими.

– Ты не расстраивайся,– проницательно заметила юная воительница, делая вид, что не заметила красные уши ура,– меня специально учили вовремя возвращаться в сознание, так что нам ничего не грозило.

Это было вдвойне обидно, вот только сочувствия Зандеру сейчас и не хватало, чтобы окончательно сгореть со стыда.

– Ладно, показывай свой трофей,– пробурчал посрамлённый ур, с трудом поднимаясь на ноги.

Они подошли к лодке, на дне лежал связанный мужчина. Зандер подивился, насколько профессионально эта малышка обездвижила здорового мужика, впрочем, он уже устал удивляться её навыкам, довольно странным, кстати, для столь юной девушки.

– Ой,– всплеснула руками Эйвис,– он, кажется, умер,– она приложила пальцы к сонной артерии пленного и через несколько секунд скорчила обиженную гримаску. – Я же его пальцем не тронула,– возмутилась она,– только парализующее заклятие. Как он умудрился умереть?

– Остановил сердце, когда понял, что не сможет освободиться,– пояснил Зандер, просканировав тело мертвеца.

– Круто! – похоже, самоубийство пленника совершенно не огорчило Эйвис. – А я так не умею.

– Научу, если хочешь,– пообещал многоопытный ур. – Кстати, а ты бы действительно стала его пытать, если б он оказался жив? Или на меня рассчитывала?

– Вот ещё,– Эйвис возмущённо дёрнула плечиком,– я умею причинять боль, можешь мне поверить. Меня учили проводить допрос, ничего сложного.

– Да уж,– подумал Зандер,– не хотел бы я оказаться врагом какого-нибудь взрослого члена правящего клана, если уж даже такая малышка не видит в пытках ничего сложного.

– А ты наших гостей встретила прямо так, голышом? – ехидно поинтересовался он. – Я бы на их месте сдался без боя.

– Вообще-то, я очнулась, когда они уже вылезали на берег, так что раздеться не было времени,– Эйвис выдала эту фразу на полном серьёзе, как будто не поняла, что Зандер просто прикалывается.

– А что, если бы было, то разделась бы? – расхохотался тот.

– Думаю, ты даже близко не представляешь, как обучают отпрысков правящих кланов,– Эйвис горделиво расправила плечи. – Мы ведь должны управлять людьми, а значит, всегда поступать рационально и сообразно обстоятельствам.

– Считаешь, сверкать голым задом перед здоровым мужиком – это поступок, сообразный обстоятельствам? – Зандер уже буквально задыхался от гомерического хохота.

– Всё лучше, чем дрожать от холода в мокрой одежде,– фыркнула девушка. – Полагаешь, мне есть чего стесняться? – она демонстративно выпрямилась и развернулась лицом к означенному здоровому мужику. Зандер поймал себя на том, что совершенно неприлично пялится на её острые соски, и отвёл глаза. – Не думаю, что в данный момент тебя можно назвать здоровым,– Эйвис скептически поджала губки,– к тому же ты ведь мне в отцы годишься.

Это небрежное замечание в один миг оборвало веселье самодовольного ура, ему вдруг сделалось очень обидно, что эта пигалица сочла его беспомощным и старым. Хотя, следовало честно признать, что в её словах всё было правдой до последнего слова. Физически он сейчас был далеко не в лучшей форме, а что касается возраста, то он же сам признался, что является ровесником её погибшего отца. Чего же теперь обижаться? Чтобы скрыть своё замешательство, Зандер поковылял проверять состояние комбинезонов. Что ж, вода с них уже не капала, но до сухости им было ещё далеко. Эх, если бы у него ещё оставались силы, он бы высушил одежду и обувь за пару секунд, но чего нет, того нет, придётся просто немного подождать.

– Зандер, ты когда-нибудь видел такое оружие? – спросила Эйвис, протягивая ему странного вида лучевик, явно принадлежавший ранее одному из преследователей. – Похож на наши, только гораздо мощнее. Я попробовала,– она указала на оплавленный песок на краю отмели.

– Нет, милая, такого оружия мы делать не умеем,– отозвался Зандер, просканировав оружие преследователей,– у него совершенно иной принцип действия. Похоже, эти парни не из нашего мира. Что же им тут нужно?

– Уничтожить всех Саттори,– хладнокровно предположила девушка.

– Тогда почему магическая сеть появилась над моей головой? – Зандер задумчиво склонил голову. – Нет, им нужна именно ты, причём живой. Есть идеи?

Эйвис смутилась и быстро отвела взгляд. Да, идеи у неё имелись, она почти не сомневалась, что причиной этого нападения, как и нападения на замок Саттори, была её странная миссия, о которой поведал отец перед смертью. Однако девушке почему-то ужасно не хотелось делиться с кем бы то ни было тайной волшебного кристалла под названием семя жизни. К тому же ничего конкретно она не знала, отец погиб, так ничего толком и не объяснив, только сказал, что она должна найти хранителя для этого артефакта, и всё. Может быть, Зандер и есть тот самый хранитель? Нет, вряд ли, кристалл ведь должен сам выйти из её груди, когда такой хранитель появится. Хотя в самом конце отец сказал, что семя жизни – это сама Эйвис. Тогда зачем нужен хранитель? Сплошной туман.

– Зандер, ты что-нибудь слышал про семя жизни? – осторожно спросила девушка.

– Почему ты спрашиваешь? – полюбопытствовал ур. – Это имеет какое-то отношение к этим пришельцам?

– Не знаю,– Эйвис задумчиво покачала головой,– возможно, имеет.

– Отец мне рассказывал, что много веков назад один маг по имени Меродин сотворил артефакт, который позволял найти первое проявленное сознание нашего мира,– начал рассказывать Зандер. – Вроде бы его называли семенем жизни, в смысле, артефакт.

– А для чего нужно искать это первое сознание? – Эйвис приняла безразличный вид, как бы она просто любопытствует, хотя сразу навострила ушки.

– Как это для чего,– вскинулся Зандер,– чтобы оберегать, разумеется. Только этот артефакт давно утерян, так что теперь больше никто не сможет найти первое сознание.

– Я так и не поняла, в чём ценность этого сознания, чтобы его нужно было оберегать всем миром,– девушка озадачено уставилась на рассказчика.

– Если честно, я этого тоже не знаю,– смутился Зандер,– но в этом точно есть смысл. Нужно будет покопаться в старых текстах, может быть, найду что-нибудь путное, а пока давай собираться, нужно добраться до жилья засветло.

– Мне кажется, нас довольно далеко снесло вниз по течению,– заметила Эйвис,– и придётся спускаться дальше на лодке, поскольку на скалу ты в таком состоянии не влезешь.

– Можно подумать, что ты влезешь,– проворчал себе под нос оскорблённый ур. – Нам и не нужно лазить по скалам, в устье реки живёт мой хороший друг, вернее, теперь уже его брат со своим сыном. Он будет рад нас приютить и пошлёт кого-нибудь в моё поместье за транспортом и охраной.

Девушка не стала спорить, она натянула мокрый комбинезон, сбросила в воду труп самоубийцы и села на вёсла, Зандер с комфортом расположился на корме. Водный поток подхватил лёгкую лодочку и понёс её вниз по течению. Грести особо не требовалось, течение было быстрым, если не сказать, стремительным, Эйвис только направляла лодку вёслами в центр стремнины, остальное делала вода. Через четверть часа монотонного плавания девушке стало скучно.

– Зандер, можно задать тебе вопрос? – решилась она нарушить молчание. – Почему Рупер в твоём куполе был в охотничьем костюме? Ведь костюм в это время висел у него в шкафу.

– Всё просто,– Зандер с готовностью поддержал разговор,– дело в том, что тот образ был, скорее, воспоминанием, чем реальным отражением состояния сознания твоего брата.

– Значит, ты всё-таки устроил какой-то трюк? – обиделась Эйвис.

– Что за навязчивая идея,– Зандер покачал головой,– нет, это действительно был Рупер. Похоже, устройство нашего мира не включили в список наук, которым обучают девочек из правящих кланов. Давай разбираться, пока есть время. Ты ведь знаешь, что в момент смерти наш ум уничтожается? – судя по выражению ужаса на лице девушки, это была для неё новость, причём шокирующая. – Ты чего так перепугалась? – рассмеялся Зандер. – Ум – это же просто инструмент, который создаёт наше сознание с целью познания себя в контексте той Реальности, где оно функционирует. Не слишком для тебя сложно?

Эйвис фыркнула и гордо отвернулась, однако буквально через секунду она снова с любопытством уставилась на своего невольного учителя.

– А зачем уничтожать ум? – поинтересовалась она.

– Долго объяснять,– отмахнулся Зандер,– так уж устроен наш мир. Дело не в этом, а в том, что сразу после уничтожения старого ума, сознание создаёт себе новый.

– И какое отношение это имеет к охотничьему костюму? – Эйвис ехидно заулыбалась.

– Прямое,– Зандер даже не обратил внимания на её неуважительный тон. – Сразу после создания ум находится в зачаточном состоянии, ему требуется время, чтобы развиться до полноценного инструмента, а сознанию ждать некогда, ему постоянно нужна самоидентификация.

– И как же наш малыш выкручивается? – Эйвис состроила умильную мордашку.

– Черпает инфу из архива,– усмехнулся Зандер. – А что ему ещё остаётся? Поэтому в течение нескольких дней после смерти сознание ощущает себя прежней личностью, оно представляет своё тело таким, каким оно было до смерти, видит свой дом и родных. Видимо, твой брат очень любил этот костюм, вот и воспроизвёл знакомый образ.

– И долго это длится, в смысле, воспоминания,– поинтересовалась девушка.

– Неделю, максимум две,– ур задумчиво посмотрел на быстро проносящийся мимо скалистый берег,– а потом новая личность начинает затирать старые образы. Этот процесс не кончается даже с новым воплощением, очень многие маленькие дети помнят свою предыдущую жизнь, правда, воспоминания эти уже неполные, лишь осколки.

– А почему нужно создавать какую-то другую личность? – Эйвис смешно нахмурила бровки. – Чем старая плоха?

– Тут много причин,– усмехнулся Зандер,– во-первых, повторить личность в точности нереально. Представь, что ты вытащила иголку из огромного куска полотна и должна с закрытыми глазами воткнуть её обратно в то же место. Получится? – девушка только помотала головой, ей не хотелось отвлекать лектора своими замечаниями. – Во-вторых, в этом нет никакого смысла,– продолжал ур,– наши сознания должны совершенствоваться, развивать различные свои аспекты и грани. Какая польза может быть от бесконечного повторения пройденного? Нужно делать новые ошибки и разбивать себе лоб о новые препятствия.

– А я вот слышала, что некоторые люди могут помнить свои прошлые воплощения,– с вызовом заявила Эйвис.

– Не нужно путать личность с доступом к архиву прошлого знания,– спокойно пояснил Зандер. – В знаниях нет ничего плохого, но часто и хорошего тоже нет,– добавил он мрачно.

– Значит, ты помнишь,– у Эйвис засверкали глазки. – Ну конечно, ты же ур. Почему в твоём голосе столько печали?

– Потому что не все воспоминания приносят удовольствие,– в голосе Зандера было столько горечи, что Эйвис захотелось заесть его слова чем-нибудь сладеньким. – В прошлом моя раса правила в нашей Реальности, а теперь практически никого не осталось.

– Ты разве не человек? – девушка удивлённо уставилась на рассказчика. – Внешне вроде бы ничем от людей не отличаешься.

– Я венн,– пояснил Зандер,– сейчас у нас такие же тела, как у людей, главное отличие между нами заключено в структуре сознания. У людей мужские и женские энергии перемешаны в каждом индивиде вне зависимости от пола, а у веннов они разделены, мужчины обладают творческим потенциалом и интеллектом, а женщины – энергией творения. Только соединившись вместе, мы можем управлять Реальностью, зато гораздо эффективнее любого человека. Разве тебя не удивляло, что у меня энергии меньше, чем даже у простого человека, хотя я – ур?

– Я как-то об этом не задумывалась,– вздохнула Эйвис. – Наверное, это горько уметь творить Реальность и не иметь возможности это делать.

– Да, весёлого мало,– согласился ур,– но мне ещё повезло, я ведь не чистокровный венн, так что кое-что могу. Тебя вот починил, правда, теперь придётся долго восстанавливаться.

Девушка с благодарностью подняла глаза на своего спасителя, ей стало стыдно за свои давешние обвинения Зандера в трусости, а ещё жалко его до слёз.

– Это твоя веннская женщина жила в моей комнате раньше,– предположила она. – Что с ней стало?

– Нет, она не принадлежала к расе веннов,– взгляд Зандера затуманился,– она была ангелом.

Райдо

Луч солнца заиграл на серебряном обруче и увяз в пепельных волосах самопального эльфа. Несмотря на ехидные подколки Вертера, его великовозрастный сынок продолжал щеголять белокурыми локонами, наотрез отказываясь сменить свою эльфийскую причёску на что-нибудь более строгое. Максимум, на что он согласился – это заплести несколько мелких косичек на висках, чтобы пышные пряди не лезли в глаза. Обучение блудного Творца шло полным ходом, времени до очередного нападения пришельцев оставалось совсем немного, и Антон взялся за Даню всерьёз. Через неделю Тарс с Атан-кеем, прослышав про дармовые курсы повышения квалификации, тоже прибыли на остров. Пришлось Создателю увеличить свой дом, чтобы вместить всех гостей, которым после изнурительных практик было невмоготу возвращаться по своим норам.

Поначалу Антон не хотел делиться с Творцами Райдо веннскими техниками, уж больно тесно эти техники были связаны с манипуляцией сознанием и подавлением воли, однако создать надёжный алгоритм защиты от проникновения пятимерного венна без этого было невозможно, так что пришлось ему открыть своим коллегам доступ к запретным знаниям, полученным от отца. Макса и Вертера тоже пригласили на тайные посиделки, но те отказались. То, что Вертер не горел желанием обучаться на Творца, всем было хорошо известно, и его отказ не вызвал удивления, а вот то, что и Макс оказался в числе отказников, стало для Антона настоящим сюрпризом, учитывая, что в предыдущих воплощениях он был амбициозной карьеристкой, желавшей только одного – стать Творцом Реальности.

А всё объяснялось просто, следуя совету Сабина, который тот дал начинающему искателю истины, когда им обоим было по семнадцать, Макс прошёл по пути Творца до его логического конца, беспощадно отметая всё, что не являлось его внутренней сутью и искренним стремлением. Этот путь был непростым и потребовал немалых жертв, но в его конце искатель сделал для себя удивительное открытие, изменившее его жизнь. Обнаружилось, что сотворение Реальности вовсе не было его предназначением, стремление к обретению могущества Творца было лишь проявлением амбициозной натуры прежних воплощений Макса. Отбросив свои амбиции, парень стал свободным и, как ни удивительно, счастливым.

Оказавшись на Райдо среди ангелочков, он совсем забросил свои практики, просто наслаждался жизнью, путешествуя и изучая обычаи нового мира. Нет, Макс пока ещё не определился с тем, в чём состояла его персональная истина, но, по крайней мере, осознал, в чём она точно не заключалась, а ещё он всерьёз занялся музыкой. Со временем его песни утратили тот депрессивный настрой, что раньше доводил его слушателей до чёрной меланхолии, теперь они были полны светлой печали и не лишены философского содержания.

– Ещё немного, и начнешь петь частушки,– частенько подсмеивалась над братом Марика.

Макс не обижался, просто сочинял очередную лирическую балладу специально для сестрички. Аудитория у него была благодарная и, главное, постоянная. С началом обучения веннским практикам каждый рабочий день на острове теперь заканчивался застольем, неотъемлемой частью которого стали сольные выступления Макса, сопровождаемые нестройным подвыванием остальных любителей хорового пения. Гном от этой новой традиции прямо-таки расцвёл, он священнодействовал с самоваром так самозабвенно, словно каждый вечер мог стать последним для мира Райдо. Впрочем, это было не такое уж неправомерное заключение, если пятимерным мстителям таки удастся их замысловатый план, то разрушение Реальности, сотворённой Антоном, станет просто вопросом времени. Ни для кого из участников застолья это уже не было тайной.

– Тоха, ты вот скажи прямо,– как-то раз Вертер решил расставить все точки над ё, – что будет со всеми нами, если Райдо и впрямь наступят кранты?

– Ничего хорошего,– пробурчал Создатель, явно не желая распространяться на предмет подробностей предполагаемого апокалипсиса.

– Антон, к чему темнить,– пожурил коллегу Атан-кей,– уж лучше нам знать заранее.

– Я этого не допущу,– отрезал хозяин Райдо. Все молча уставились на Создателя в ожидании продолжения, даже волчонок подкрался к Антону и положил свои мохнатые лапки ему на колени. Тот некоторое время делал вид, что не замечает этой немой сцены, но потом не выдержал и принялся объяснять. – Вы поймите, проявленная форма сознания не может существовать без того, чтобы познавать себя, ей просто необходимо как бы самоидентифицироваться, а сделать она это может только с помощью ума. Сознание создаёт ум в процессе перевоплощения, причём такой ум, который годится специально для той Реальности, в которой данное сознание функционирует. Если эта Реальность трёхмерная, как Райдо, то и ум будет трёхмерным. Такой ум просто не позволит сознанию осознать себя в контексте пятимерной Реальности. Если Райдо погибнет…,– Антон не стал продолжать.

– И что будет, если мы всё-таки окажемся в пятимерной Реальности? – хмуро поинтересовался Вертер. – Ведь именно это случится, если Райдо не станет.

– Проявленная форма сознания не сможет сохранить свою структуру и распадётся,– Антон опустил глаза, чтобы не видеть, какой эффект произвели его слова на окружающих.

– Тоха, не темни,– Вертер продолжил давить,– мы-то что почувствуем при этом?

– И охота тебе нагнетать? – уныло отозвался Создатель. – Хреново будет, врагу не пожелаешь, паника, безумие, боль. Кто знает, как поведёт себя свихнувшийся от бессилия ум?

В наступившей тишине было слышно, как волны с шипением накатывают на песчаный берег. Антон обвёл глазами участников застолья и остановил свой взгляд на Алисе. В глазах любимой он с болью прочитал неприкрытый страх, впрочем, остальным тоже стало не по себе от его откровений, только они постарались это скрыть.

– Этого не случится,– твёрдо пообещал Создатель,– для того мы тут и собрались, чтобы предотвратить такой сценарий.

– Так это,– проблеял гном,– вы уж постарайтесь, вас ажно трое Творцов туточки слетелось. Как дела-то ваши продвигаются? Ужо сварганили убежище для дамочек, али как?

– Мы работаем над этим,– солидно ответил Даня. – Кстати, не пора ли нам предупредить вторую Лику?

Все тут же уставились на Вертера. Тот заёрзал под пристальными взглядами, но ничего не сказал, и без объяснений было понятно, что ему вовсе не улыбается встречаться с альтернативной версией любимой женщины, мало ли, как может закончиться такая встреча. Кстати, сама Лика номер один совершенно не беспокоилась за исход этого сомнительного мероприятия, она любила своего Вертера вне зависимости от его поступков.

– Это совсем необязательно должен быть отец,– поддержал папочку Даня,– любой из нас может поговорить с девушкой.

– Я не могу,– тут же встряла Лика,– и Алиса с гномом не смогут, только Творцы и Мастера умеют перемещаться между альтернативными Реальностями.

– Не нужно спорить,– Макс примирительно улыбнулся,– давайте, я с ней поговорю.

На том и порешили, и наутро доброволец отправился знакомиться со второй потенциальной жертвой козней пятимерных пришельцев. Отправился и пропал. Целую неделю о Максе ничего не было слышно. Антон, конечно, знал, что с ним приключилось, он вообще знал всё, что происходило в его мире, только не вмешивался, чтобы не нарушать закон свободы воли его обитателей, но Создатель молчал, только посмеивался, когда взволнованные обитатели острова начинали доставать его вопросами. А через неделю Макс вернулся и тут же потребовал, чтобы Вертер обучил его боевым искусствам. Оказывается, наш субтильный бард решил заделаться телохранителем Лики номер два.

Мастер не стал возражать, он привычно взялся за обучение очередного неофита, всё равно постигать веннские техники он не собирался, а свободного времени было полно. Вот так и вышло, что оба отказника теперь по полдня развлекались физическими упражнениями, пока Творцы пыхтели над мозгодробильной теорией и выматывающей практикой, а вторые полдня Макс теперь проводил в альтернативной Реальности. Чем он там занимался, оставалось загадкой, сам путешественник о своих приключениях не распространялся, а остальные очень быстро поняли, что спрашивать бесполезно. Впрочем, мечтательный взгляд и отрешённая улыбка выдавали добровольного телохранителя с головой. Вертер некоторое время с подозрением поглядывал на то, как Макс общается с его возлюбленной, однако очень скоро стало ясно, что парень никак не переносит свои взаимоотношения с Ликой номер два на номер первый, видимо, девушки очень сильно отличались, и ревнивец со временем успокоился.

Прошёл месяц, и убежища для двух Лик были закончены, оставалось только дождаться очередного нападения и проверить их на вшивость. Оба телохранителя теперь неотступно находились рядом с девушками, чтобы при необходимости дать им время на перемещение в убежище. В напряжённом ожидании прошла неделя, а пришельцев всё не было. Как-то вечером Антон зашёл в хрустальный башмачок навестить своего друга. Волчонок с радостным визгом выскочил из дверей и бросился под ноги своему Создателю, за этот месяц он сильно подрос и уже совсем не напоминал серый мохнатый комочек. Выглядел защитник Вертера довольно комично, длинные мосластые ноги, толстое пузико и торчащие, словно антенны, острые ушки. Зато чувствительность Волка выросла значительно, Антона он почуял за сотню метров, если не больше.

– Тоха, привет,– Вертер сжал друга в объятьях так крепко, словно они не виделись много лет,– здо́рово, что зашёл, а то я уже извёлся в ожидании этого веннского придурка. Какого лешего он тянет?

– Потише, бугай, раздавишь,– прошипел Антон. – Проявиться в чужом мире без позволения хозяина – это не такое уж простое дело, для этого требуется довольно много энергии. Не забывай, что как минимум один из пришельцев – венн, значит, с энергией у него должны быть проблемы, веннских женщин в пятимерной Реальности нет, если только его отец заодно не создал ему и спутницу жизни. Но это вряд ли, насколько я знаю, создать чисто женское сознание практически невозможно. Так что пришельцам нужно время, чтобы накопить энергию для насильственного проникновения.

– А откуда он вообще берёт энергию? – полюбопытствовал Вертер.

– А откуда брал её Сабин,– Антон криво усмехнулся,– тырит помаленьку, я думаю. Как накопит достаточно для того, чтобы взломать защиту Райдо, так жди гостей.

– Интересно, а кто его подельники? – Вертер вопросительно поднял одну бровь. – Они-то уж точно не венны, мстить Райдо им вроде бы не за что, а ведут себя эти парни так самоотверженно, словно сражаются за правое дело.

– Это странно, согласен,– кивнул Антон,– возможно, наш мстительный венн их нанял.

– Не, не похоже,– Вертер покачал головой,– они сражаются как идейные.

– Вот и спроси его при следующей встрече,– Антон хитро улыбнулся,– ему же нравится загадывать тебе загадки. Думаю, ждать недолго осталось.

– Знаешь, Тоха,– вздохнул Вертер,– что-то мне не по себе, какое-то у меня тревожное чувство осталось после нашего прошлого разговора с этим венном, словно я упустил что-то важное.

– Хочешь, помогу тебе вспомнить всё в деталях,– предложил Антон.

– Да я и так всё помню,– Вертер с досадой махнул рукой,– только не могу понять, что же меня зацепило. Что за фигня у меня с памятью? Ум вообще не пашет.

– Вообще-то, ум тут ни при чём,– Антон хитро подмигнул,– воспоминания хранятся в сознании, только не в виде образов, а в виде вибраций, так сказать, нерасшифрованными. Иначе ты не смог бы вспомнить свои предыдущие воплощения, ум ведь уничтожается во время смерти.

– Ну положим, это не я сам вспомнил,– усмехнулся Вертер,– это ты вернул мне память. Кстати, а почему мы не помним свои жизни? Почему нужны специальные техники, чтобы восстановить память?

– Младенцы помнят,– заметил Создатель,– не всё, конечно, но кое-что, а со временем воспоминания о прошлой личности затираются новой личностью. Человеку ведь непросто жить с несколькими личностями. Вот скажи, тебе не было сложно, хотя бы поначалу.

– Было, конечно,– Вертер пожал плечами,– но оно того стоило. Кстати, а если ты заранее знал, что мне будет хреново, зачем же вернул мне память? Не гуманно как-то для Создателя.

– Из чистого эгоизма,– Антон ехидно хихикнул,– я просто не готов был потерять друга.

– Ладно, это я так, не в качестве упрёка,– рассмеялся Вертер,– вообще-то, это весьма полезная информация.

– Нет, Вер,– в голосе Антона проскользнули грустные нотки,– мы не должны цепляться за воспоминания. Это только Творцов заставляют всё вспомнить, чтобы исключить неосознанное влияние прошлых личностей. Слишком уж Творцы могущественны, чтобы позволить им случайно попасть под действие каких-нибудь фобий или скрытых инстинктивных реакций.

– Думаешь, ты меня таким образом тормознул? – Вертер с любопытством посмотрел на друга. – А мне кажется, что, наоборот, подтолкнул.

– Увы, этого мы никогда не узнаем,– пожал плечами Создатель.

– Слушай, а почему детки помнят свои прошлые жизни? – полюбопытствовал Вертер.

– Не прошлые, а прошлую,– пояснил Антон,– последнюю. Я ведь уже говорил, что ум во время смерти уничтожается, а новый ум не сразу набирает силу, ему требуется время, чтобы сформировать личность. Вот он вынужденно и обращается поначалу к воспоминаниям, причём начинает с самых последних, до них проще всего добраться. Поэтому сразу после смерти сознание воспринимает себя, как того человека, которым оно было до смерти, визуализирует своё тело и окружение прежними. Оно как бы продолжает существовать в месте своего последнего обитания, видит людей, с которыми общалось в последние дни. Именно на этом эффекте основаны практики медиумов, они устанавливают контакт не столько с самим умершим человеком, сколько с его воспоминаниями.

– А куда они потом деваются, эти воспоминания? – Вертер недовольно нахмурился.

– Ум набирается силы и создаёт новую личность, которая постепенно затирает старую – пояснил Антон. – Чем сильнее ум, тем быстрее он сможет сформировать новую личность.

– Получается, что более развитые сознания вообще ничего не помнят о своих прошлых жизнях в новом воплощении,– в голосе Вертера слышалось откровенное недоверие.

– Все младенцы что-то помнят,– возразил Антон,– но в одном ты прав: более развитые сознания быстрее забывают свои прежние воплощения.

– Надо же,– Вертер смущённо опустил глаза,– мне всегда казалось, что это так круто, когда люди помнят, кем были раньше, а оказывается, что у них просто слабый ум.

– Либо они владеют специальными техниками, чтобы искусственно вернуть себе воспоминания,– добавил Антон,– но в этом случае доступ будет ко всем воспоминаниям, а не только к последним.

– Слушай, Тоха,– Вертер с тревогой посмотрел на друга,– значит, после смерти сознание помнит и сам момент смерти.

– А как же,– усмехнулся Создатель,– это самое главное воспоминание, именно на него опирается ум, когда начинает формировать новую личность, поэтому во всех более или менее истинных учениях моменту смерти придаётся очень большое значение. То, о чём ты думаешь, что чувствуешь в этот момент, и сформирует твою новую личность.

– А как же самоубийцы? – Вертер озабоченно посмотрел другу в глаза. – Почему они долго потом не перевоплощаются?

– А что тут удивительного? – пожал плечами Антон. – Последним осознанным намерением самоубийцы является уход из жизни, то есть самоубийца как бы отказываются от воплощения. Вот ум и старается избежать нового рождения. Если это мощный ум, то у него очень даже может получиться. Ты вот, к примеру, после самоубийства не воплощался несколько сотен лет.

– А как же тогда ты сам решился на этот шаг,– Вертер аж задохнулся,– если знал, чем всё кончится?

– Вер, мне тогда казалось, что у меня нет другого выхода,– горько усмехнулся Антон. – Мне даже в голову не могло прийти, что я смогу создать свой мир в пятимерной Реальности, да ещё перетащить в него своих близких. Поэтому мне виделся только один путь – любыми способами зацепиться за наш старый мир, даже если придётся не воплощаться много лет.

– Да, повезло тебе, что вовремя подвернулся тот дэв с вулканом,– покачал головой Вертер.

– При чём тут везение,– удивился Антон,– это Создатель не дал мне совершить глупость.

Земля

II

Запасами энергии, которую Сабин выкачал из пятимерного монстра, можно было бы спалить полмира, однако колени Творца бессильно подогнулись, и он опустился прямо на холодную землю, рядом с телами погибших Творцов. Сабин всегда относился к своим бывшим соратникам с лёгким презрением, считал их снобами и зазнайками, полагал их жизнь бессмысленной и бесполезной. И вот эти пять бессмысленных жизней оборвались. Ради спасения мира Творцы пожертвовали собой, и сделали это без всякого пафоса, буднично и хладнокровно. Судя по всему, никто из них не колебался ни секунды, иначе сам Сабин был бы уже мёртв. Он не раздумывая расходовал их жизненные силы, ему было не до того, чтобы рассчитывать, сколько энергии он забирает, и остаётся ли хоть что-то хозяину. Наверное, его добровольные доноры и не надеялись на его бережливость, они знали, чем для них закончится эта спасательная операция.

Сабин неподвижно сидел на холодной земле в окружении застывших тел и мысленно проклинал того сценариста, который сочиняет сюжет его неприкаянной жизни. Если Создателю так уж хотелось наказать отступника за его прошлые преступления, то он мог бы отыграться лично на нём, а не карать огульно всё его окружение. Но нет, Сабина все беды отчего-то обходят стороной, зато близкие люди начали вдруг уходить из его жизни, сначала брат, потом Кора, а теперь ещё пятеро Творцов. Скольких ещё он должен будет потерять? А что если это плата за то, что в его жизнь вошла любимая женщина? Ани ведь должна была умереть под колёсами автомобиля, а Сабин её спас, причём использовал для спасения свои силы Творца. Может быть, этим он нарушил какое-то равновесие? И теперь, вместо обречённой девушки, умирают другие. Разве такое бывает?

Сабин запрокинул голову и с тоской посмотрел в хмурое небо, словно пытался прочесть там ответ на свой вопрос. Небо молчало, ему не было дела до фрустраций несчастного Творца. В какой-то момент ему вдруг показалось, что косматые свинцовые тучи высосали из мира все звуки, он словно потерял слух и погрузился в тишину, как под воду. Внезапно громкие хлопки за спиной раскололи эту тишину на осколки. Сабин вскочил на ноги и резко обернулся.

– Ты венн!? – два удивлённых возгласа слились в один.

Перед Сабином стоял крепкий черноволосый мужчина с типичными веннскими синими глазами, на вид ему было где-то под сороковник. Незнакомец был одет в облегающий чёрный комбинезон, на поясе висела кобура с оружием. И оружие, и комбинезон выглядели необычно, как-то не по земному, словно принадлежали астронавту из комиксов про пришельцев.

– Браво, браво,– астронавт весело рассмеялся и снова хлопнул в ладоши,– вот уж не думал, что в этом трёхмерном захолустье найдётся венн, способный уничтожить моего снука. Ты ведь местный житель, не так ли?

– Судя по вопросу, сам ты не из этого мира,– мрачно отозвался Сабин. – Значит, это был твой монстр. Пытаешься уничтожить нашу Реальность?

– Да, была такая идея,– не стал отпираться незнакомец. – Как же ты добрался до снука? Он ведь находился в пятимерной Реальности. Впрочем, чего тут гадать, и так всё ясно. Не знаю, обрадую ли я тебя, венн, но, похоже, твоё сознание уженаходится в фазе трансформации. Возможно, ты ещё успеешь отсюда сбежать, прежде чем эта Реальность придёт в полную негодность с моей помощью,– он сделал несколько шагов вперёд, и его взгляд упёрся в распростёртые на холодной земле тела погибших Творцов. – Вижу, победа далась тебе недёшево,– в голосе пришельца не было ни капли сочувствия, просто голая констатация факта.

– Зачем?! Что тебе плохого сделали люди? – а вот в голосе Сабина было столько боли, что пришлый венн удивлённо вскинул голову.

– Люди – ничего,– пришелец беспечно пожал плечами,– а вот Создатель этой помойки сделал, он уничтожил всю мою и, кстати, твою расу и за это поплатится.

Сабин грубо выругался, ему ли было не знать, как венны относились к людям, в лучшем случае, как к дикарям, а то и вообще, как к животным. Этому пришельцу было совершенно наплевать на несколько миллиардов сознаний, он с лёгкостью готов был бросить их в топку своей ненависти к Создателю этого мира. Сабин и сам мог запросто стать таким же скотом, если бы его братом ни был человек, а лучшим другом – ангел. Наверное, ему следовало поблагодарить судьбу за то, что он не стал типичным венном.

– Правильно Создатель их уничтожил,– зло подумал Творец,– таким уродам не место в нашем мире. Вот только убить этого конкретного мерзавца не получится, к сожалению, уничтожить его можно только в пятимерной Реальности.

Сабин сразу понял, что перед ним находится лишь трёхмерная проекция пятимерной сущности, собственно, даже не понял, а увидел. После приключений со снуком его сознание как бы расширилось, и ему стало гораздо легче воспринимать объекты большей мерности. Однако способность видеть никак не могла помочь Творцу спасти мир от такого неуязвимого монстра. Снова нырять в это кошмарное местечко было бы полным безумием, для пришельца пятимерная Реальность – это родная стихия, а для Сабина – изощрённая пытка. Ему тупо не справиться с таким врагом, это же не безмозглая животинка, вроде снука, функционирующая на инстинктах и примитивных реакциях.

– Странно,– прервал размышления Творца пришелец,– ты явно очень сильный маг, но не Создатель, иначе не смог бы убить живое существо.

– Ты, судя по всему, тоже,– огрызнулся Сабин. – Как же ты пролез в пятимерный мир?

– Я там родился,– пришелец весело рассмеялся. – И да, я не Создатель и не планирую им становиться.

Сабину стало досадно, какой-то мерзавец может обитать в том заветном мире, где живёт сейчас брат, только по праву своего рождения, а несчастный Творец из кожи вон лезет, чтобы хоть на шаг приблизиться к такой возможности. Впрочем, сегодня он сделал действительно гигантский шаг, грех жаловаться.

– Ты меня очень серьёзно обломал, венн,– посетовал пришелец,– я копил энергию для снука почти десять лет, а ты в два счёта его выдоил. Нехорошо.

– А ты заплачь,– Сабин насмешливо ухмыльнулся.

– Нехорошо брать чужое без спросу,– продолжал пришелец, словно не слыша слов своего собеседника,– придётся вернуть то, что тебе не принадлежит.

На какое-то мгновение Сабину показалось, что выключили свет, однако уже через несколько секунд знакомая боль вернула его в сознание, однозначно указывая на то, что он снова оказался в пятимерной Реальности. Видимо, пришлый венн каким-то образом затащил его в свой мир. Это несомненно был очень интересный феномен, о такой возможности Сабин даже не подозревал, однако время для обдумывания этой удивительной техники было явно неподходящее. Вряд ли пришелец решил устроить экскурсию своему нежданному сородичу, скорее, собрался тупо его прикончить без лишних сантиментов.

Ум Творца, немного освоившийся с местной спецификой во время его прошлого визита в это поганое местечко, на этот раз уже не ударился в неуправляемую панику. Несмотря на наведённые галлюцинации, Сабин мог довольно легко различать реальные образы и звуки. Он сконцентрировался, готовый отразить атаку пришельца, вот только того почему-то нигде не было. Некоторое время Творец удивлённо оглядывался по сторонам, которых было явно больше четырёх, и прикидывал, как должен выглядеть пятимерный венн в своей естественной среде обитания. Однако ничего, похожего на живое существо, рядом не наблюдалось. Сабину потребовалось несколько минут, чтобы понять, в чём подвох. Оказывается, пришелец не стал заморачиваться созданием какого-то конкретного тела, оно ему было без надобности, его сознание как бы окутало сознание невольного пленника и принялось поглощать его жизненную силу.

– Ну нет,– возмутился Творец,– этот фокус у тебя не пройдёт.

Он мгновенно создал себе защитный кокон и перешёл в атаку. Много лет назад Сабин создал алгоритм, который позволял проникнуть в сознание другого человека и подчинить его своей воле. Этот алгоритм действовал примерно так же, как вирусный червь на взламываемую программу. Вообще-то, Сабин создал его, чтобы убить своего брата, когда под действием наведённых отцом воспоминаний проникся уверенностью, что Гор его предал. Тогда это не сработало, по крайней мере, убить брата, к счастью, не удалось, а вот теперь давнее изобретение оказалось очень кстати. Недолго думая, Сабин запустил червя в сознание агрессора. Когда червь установил канал между двумя сознаниями, Творец послал по этому каналу мощный импульс боли.

Мир раскололся на тысячу осколков, на мгновение свет в глазах Сабина погас, а потом мир снова собрался в единую, на этот раз трёхмерную картинку. Он снова стоял под серым небом своего мира, а его давешний противник корчился на земле от боли. Впрочем, это продолжалось недолго, вскоре недобитый венн поднялся на ноги, окинул удивлённым взглядом своего противника и вдруг весело расхохотался.

– Надо же, а ты не так прост, трёхмерная букашка,– отсмеявшись пробормотал пришелец,– кусачая такая букашка попалась. Можешь гордиться, сделал меня на моей же территории. Впрочем, это ненадолго, дружок.

Сабин не стал дожидаться, пока его противник придумает ещё какую-нибудь пакость, белый луч из его правой ладони ударил пришельцу в грудь, отбросив того шагов на десять и приложив спиной о валун. Творец немного подождал, поскольку не имел ни малейшего представления, насколько могущественной может быть трёхмерная проекция вне своего мира. Однако пришлый венн не двигался, похоже, в трёхмерной Реальности он был не так уж всесилен. Победитель подошёл к распластавшемуся на земле бесчувственному телу и уже занёс ногу, чтобы раздавить горло врагу, но остановился. В условиях, когда миру грозит гибель, дармовая энергия не может считаться лишней, сколько бы её ни было.

– Пусть пособирает энергию для нового снука ещё с десяток лет,– усмехнулся Сабин поднимая левую руку. Место белого луча занял голубой, однако пришелец этого уже не почувствовал, он так и не пришёл в сознание до самой смерти. – Слабак,– презрительно бросил Творец, когда жертва его энергетического вампиризма перестала дышать.

Немного отдохнув после встречи с сородичем, Сабин занялся починкой разрыва в небе, который проделал снук. Несмотря на фантастические запасы энергии, провозился он до позднего вечера. Оставалось ещё одно дело, нужно было похоронить погибших Творцов. Сабин уложил их тела рядом на вершине холма и встал в изголовье. Вскоре под чёрным осенним небом вспыхнул белым пламенем гигантский погребальный костёр. Через несколько минут огонь погас, оставив на земле только серый пепел. Налетевший ветер закрутил этот пепел в тугую воронку и унёс куда-то ввысь, к небу. В целом, ритуал был хоть и короткий, но торжественный, даже, можно сказать, величественный. С похоронами убитого им пришельца Сабин не стал заморачиваться, просто убрал труп из Реальности и отправился домой.

Поначалу он хотел вернуться в ангельский мир, но было уже очень поздно, не хотелось будить Ани, и главное, ему нужно было сейчас немного побыть одному. В итоге, Сабин отправился в эльфийский лес, постоял немного над разобранной постелью, понял, что не уснёт, и отправился бродить по ночному лесу. Ему было откровенно тошно после всего, что произошло сегодня, хотя вроде бы он одержал победу, и следовало радоваться. Да, пятеро Творцов этого мира погибли, что несомненно было трагедией, но они погибли с честью, защищая жизнь. Наверное, они даже были счастливы, когда умирали. Так почему же Сабину сделалось так паршиво? Ответ напрашивался сам собой: без Творцов этот мир сделался беззащитным. Когда пятимерный веннский урод заявится снова, а в том, что венн вернётся, не могло быть сомнений, Сабину уже неоткуда будет зачерпнуть энергии, чтобы с ним справиться. И что тогда делать?

– Братишка,– взмолился Творец,– как же мне нужна твоя помощь. Ты же Создатель, услышь меня из своего райского уголка. Ведь этот мир для тебя тоже не чужой, ты просто обязан почувствовать, что ему скоро придёт конец.

Сабин, конечно, понимал, что брату никак его не услышать, но на что ещё ему оставалось надеяться, кроме чуда. Да, это несомненно был просто эмоциональный срыв, и Творец это отлично понимал, однако после того, как он выплеснул своё отчаяние, ему сразу полегчало. Правду говорил отец, что для венна он слишком эмоционален. Что ж, может быть, это и к лучшему, после встречи с этим пятимерным уродом Сабину совсем расхотелось быть венном.

Когда начало светать, Творец отправился на любимый обрыв брата в бывший мир Дачи. Он уселся на самом краю, свесив ноги вниз, и уставился на линию горизонта. Волшебный театр рассвета угодливо поднял перед единственным зрителем свой занавес, но зритель, казалось, вовсе и не замечал буйства красок, его взгляд был пустым, словно хозяин смотрел внутрь себя. Сабин думал про слепую девушку, которая невзначай перевернула всю его жизнь, и про сражение с монстром, которое так дорого обошлось миру, и про встречу с хозяином монстра, чьего следующего нападения этот мир уже не переживёт. Что ж, Дэлвиг был прав насчёт того, что нашей Реальности грозит уничтожение всё-таки этот ангелочек ещё ни разу не ошибся в своих предсказаниях. Но причём тут Ани? Почему для сохранения мира Сабин должен с ней расстаться?

– А если б знал почему, то расстался бы,– спросил себя влюблённый Творец,– ради спасения мира?

Увы, у него не было ответа. Сабин снова с тоской подумал о брате. Сам Гор всегда был готов на всё ради своей Анары. Или не на всё? Он создал целый мир для своей любимой, но смог бы он ради неё пожертвовать этим миром? Самому умереть – это запросто, даже не просто умереть, а совсем развоплотиться, но смог бы он принести в жертву жизни других людей, пусть даже чужих? Нет, брат на такое не способен.

– А на что способен я ради Ани? – задал себе вопрос Сабин.

Не обращая внимания на красочный рассвет, он поднялся и перенёсся в ангельский мир, ему срочно нужно было поговорить с Ани, почему-то он чувствовал, что этот разговор нельзя откладывать. Сабин ворвался в свою спальню словно смерч, створка двери хлопнула о стену, проделав в ней солидную вмятину. Только в этот момент до Сабина дошло, что он ведёт себя как безумец, так ведь можно сделать бедную девушку заикой. Мало ей слепоты, что ли? Но он зря волновался, комната была пуста, кровать застелена, никаких вещей Ани не осталось. Разгорячённый Творец застыл на пороге, словно его парализовало, а потом сорвался с места и бросился обшаривать весь дом. Следы пребывания девушки исчезли, словно она была просто волшебным сном, который развеялся под утро.

Набегавшись по дому, Сабин взял себя в руки и попытался успокоиться. Ясно ведь, что без вмешательства Дэлвига тут не обошлось. Сама по себе Ани не смогла бы покинуть мир ангелов, значит, ей помогли, и совсем нетрудно догадаться, кем был этот помощник. Поверить в то, что друг мог так подло действовать за его спиной, было непросто, это было за гранью допустимого в их отношениях. Выходит, ангел решил пожертвовать дружбой ради того, что он полагал своим долгом, ради спасения мира.

– Что же это? – вслух произнёс Сабин. – Теперь у меня никого вообще не осталось. Единственный друг меня предал, а любимая меня бросила, даже не попрощавшись. Что же такого я сделал, чтобы заслужить полное одиночество?

Увы, ответ был очевиден. Что бы ни говорил брат про отсутствие кармических отпечатков в прошлых преступлениях Сабина, а наказание за грехи всё-таки догнало Творца. Наверное, это было справедливо. Сабин опустился на пол веранды и уронил голову на руки. Ему сейчас очень хотелось заплакать, но слёз не было, только чёрная тоска, словно облако, окутала его сознание. Он даже не заметил, как провалился в пятимерную Реальность, на этот раз душевная боль напрочь заглушила физическую. И тот мир, что совсем недавно представлялся ему безумным кошмаром, вдруг показался почти родным, по крайней мере, знакомым.

– Братишка,– донёсся до Сабина голос брата,– это правда ты?

Земля

I

Быстрый речной поток вынес лодку из тёмного ущелья под ласковые лучи заходящего солнца. Течение замедлилось, и Эйвис пришлось налечь на вёсла, поэтому некоторое время она молчала. Однако любопытство всё же пересилило стремление поскорее добраться до тёплого и, главное, сухого места.

– Насчёт ангела – это ты так образно выразился? – поинтересовалась девушка, глядя исподлобья на своего спутника.

– Вовсе нет,– Зандер вдруг как-то сник,– ты должна была слышать про ангелов Гора, я уверен.

– Да, мне рассказывали,– подтвердила Эйвис,– вот только встречаться не довелось. Какие они были?

– Внешне такие же, как мы, ты бы даже не заподозрила, что увидела ангела,– голос Зандера прозвучал отстранённо, но от собеседницы не укрылось, что эта тема задевает его за живое. – И всё же они были совсем другие, человеческие устремления были им непонятны и чужды. Богатство, власть, могущество для ангелов не представляли никакой ценности.

– А что для них было ценным? – Эйвис даже слегка обиделась, для представительницы правящего клана власть над людьми представлялась ей вполне себе ценностью.

– Все они были совершенно бескорыстными,– задумчиво проговорил Зандер. – Бескорыстное служение было для них естественной потребностью, а ещё все они стремились к познанию себя и мира и умели любить без каких-либо условий. Леона тоже так любила,-он замолчал, было видно, что воспоминания о любимой женщине не на шутку растревожили душу венна.

– Что с ней случилось, с твоей женой,– у Эйвис от возбуждения заблестели глазки,– она умерла?

– Во-первых, она так и не стала моей женой,– обессиленный венн улёгся на дно лодки и уставился в небо.

Эйвис сделала несколько гребков, ожидая продолжения рассказа, но Зандер молчал, синие глаза смотрели прямо на солнце не мигая.

– А что во-вторых? – не выдержала девушка.

– Эв, я не знаю, что с ней сталось,– Зандер устало улыбнулся,– она меня бросила. Это было давно, больше двадцати лет назад.

– Как же она могла тебя бросить? – возмутилась Эйвис. – Какой же из неё тогда ангел?

– Не нужно её судить,– отстранённо произнёс венн,– ангелам было очень непросто в нашем мире.

– А мне рассказывали, что они как раз очень даже стремились сюда к нам из своих райских кущ,– фыркнула девушка.

– Так оно и было поначалу,– Зандер кивком головы подтвердил её версию. – Когда Создатель Гор открыл своим ангелочкам доступ в базовую Реальность, то они все ринулись к нам, уж очень им хотелось попробовать нормальной человеческой жизни.

– Не понравилось? – Эйвис скептически подняла одну бровь.

– Не знаю, на что рассчитывал их Создатель,– усмехнулся Зандер,– возможно, хотел, чтобы ангелы подтянули остальное человечество до своего уровня, да только ничего не вышло. Людей было больше, и ангелы ничего не смогли изменить, но и сами измениться, стать людьми не захотели, они так и остались чужими для нашего мира.

– Ну и проваливали бы обратно в свой ангельский мир,– Эйвис с досады хлопнула веслом по воде.

– Так оно и случилось в конце концов,– спокойно подтвердил Зандер. – Гор не стал уничтожать ангельский мир, и все ангелочки, пожелавшие сбросить свои человеческие тела, могли вернуться туда в любой момент. И очень многие вернулись. Не все, конечно, а только те, что смогли вспомнить свою прошлую ангельскую жизнь.

– Значит, твоя Леона вспомнила и вернулась,– догадалась Эйвис.

– Нет, она ничего не помнила,– Зандер грустно покачал головой,– она случайно узнала. Так уж случилось, что на нас с Леоной напали сыновья главы одного из правящих кланов, которого казнили из-за моего отца. Я же тебе рассказывал, что мой отец был медиумом, вот он и выяснил, что тот глава клана был замешан в убийстве. Его детки решили отыграться на нас и устроили засаду. Леона была серьёзно ранена и инстинктивно покинула своё тело, вот так мы и узнали, что она была ангелом.

– И что же, она сразу сбежала в ангельский мир? – губы Эйвис скривились в презрительную усмешку. – А как же любовь?

– И не подумала сбегать,– одёрнул её Зандер,– это мой друг заморочил ей голову. Алекс ведь тоже был ангелом, но в отличие от Леоны, он знал о своём ангельском прошлом. Я помню, как он первый раз побывал в мире Гора, потом неделю ходил сам не свой. Я даже боялся, что он покончит с собой от безысходности.

– А что ему мешало остаться там навсегда? – удивилась Эйвис. – Не приняли?

– Не говори глупости,– голос Зандера сделался холодным и чужим,– это всё ваши клановые заморочки. Алекс ведь был старшим в семействе Варзов. Знаешь такой клан?

– Ещё бы,– Эйвис послушно кивнула,– Алекс Варз ведь должен был стать наместником. Так вот почему его не выбрали, он просто сбежал.

– Эх, если бы всё было так просто,– вздохнул Зандер,– ты же лучше меня знаешь ваши правила. Что ждёт отступника, отказавшегося от сомнительной чести возглавить Совет?

– Смерть,– отрезала наследница правящего клана.

– Вот-вот,– подтвердил Зандер,– и не только его самого, но и его ближайших родственников.

– Постой-ка,– возразила Эйвис,– насколько я знаю, кланом Варзов сейчас управляет Стагрин Варз.

– Да, младший брат Алекса,– Зандер невесело улыбнулся,– к нему-то мы сейчас и плывём. Не забывай, в то время нашим миром ещё управлял Гор, только благодаря его вмешательству Совет кланов согласился отпустить Алекса и передать управление кланом его брату. Повезло.

– Я что-то не поняла,– Эйвис бросила грести и выпрямилась,– он что же, увёл твою женщину?

– Можно и так сказать,– пожал плечами Зандер,– но на самом деле, я не знаю, что там произошло. Леона попросилась проводить Алекса в мир Гора, просто чтобы хоть раз увидеть его своими глазами, они ушли и больше не вернулись.

– Но ведь этого мира больше нет,– Эйвис удивлённо нахмурилась. – Куда же они делись?

– Когда Гор ушёл из нашего мира, я ждал, что Леона с Алексом вернутся,– Зандер устало прикрыл глаза,– ведь они прожили там совсем недолго, меньше десяти лет.

– Наверное, не терпелось отдать должок,– Эйвис кровожадно сжала губы.

– Как же вас там жёстко дрессируют в ваших кланах,– Зандер с жалостью посмотрел на воинственную девицу. – Я давно простил и его, и её, мне просто хотелось вновь увидеть близких людей, пусть бы даже они были мужем и женой, но они не вернулись. Вот такая история.

Над водой повисла гнетущая тишина, даже плеск вёсел больше не нарушал её муторного потока. Эйвис бросила грести и отвернулась от трагической фигуры на дне лодки, ей сделалось невмоготу смотреть на молчаливое страдание своего спасителя. Тот факт, что сам Зандер, похоже, вовсе не погибал от неразделённой любви, был вторичен, девушка никак не могла принять предательства, да к тому же, если это предательство касалось близкого человека. У неё просто в голове не укладывалось, как можно было предпочесть какого-то ангела такому человеку, как Зандер. Эта вертихвостка крылатая не заслуживала даже того, чтобы о ней помнили, а уж тем более, чтобы тосковали.

Внутри Эйвис кипела от возмущения, как вода в чайнике под плотной крышкой, но внешне сохраняла полное спокойствие, её фигура застыла на носу лодки в полной неподвижности, а взгляд не выражал ничего, кроме равнодушия. Что ж, её действительно очень жёстко дрессировали в родном замке, которого больше не было. Вот так, в полной тишине они и доплыли до пристани у большого и в меру ухоженного замка.

– Знаешь, Зандер,– задумчиво произнесла Эйвис, когда они выбрались на берег,– как только вернёмся, сразу пересели меня, пожалуйста, в другую комнату.

Зандер ничего не ответил, просто кивнул, соглашаясь с просьбой своей гостьи. Он отлично понимал её чувства, хоть и не разделял их.

Хозяином замка и главой клана Варзов оказался невысокий пухлый человечек сильно за сорок с бородкой клинышком и солидной лысиной. Он всё время улыбался, его движения были резкими, суетливыми и, по мнению наследницы рода Саттори, совсем не соответствовали его высокому званию. Эйвис мысленно сравнила этого клоуна со своим покойным отцом и невольно поморщилась. Не удивительно, что Совет не хотел передавать ему бразды правления кланом. Ну какой из него правитель? Однако демонстрировать своё пренебрежение человеку, от которого ждёшь помощи, явно не стоило, поэтому девушка вежливо раскланялась с главой клана Варзов со всеми подобающими случаю церемониями. От такого спектакля мастер Стагрин застыл с открытым ртом. Зандер заметил его замешательство и решил внести ясность в эту нелепую сцену.

– Грин, позволь тебе представить Эйвис Саттори,– важно произнёс он, пряча улыбку,– она последняя из погибшего славного рода.

Лысый человечек смешно заохал и принялся витиевато выражать свои соболезнования. Это могло бы продолжаться ещё долго, если бы Зандер опять ни вмешался.

– Дружище, ты не мог бы дать нам чего-нибудь перекусить,– с наглой улыбочкой попросил он,– а ещё переодеться в сухое, нам пришлось немного поплавать прошлой ночью.

Мастер Стагрин закудахтал ещё громче прежнего, но теперь уже по делу, раздавая поручения слугам. Мокрых беглецов препроводили в комнаты, где горячий душ смыл все последствия их ночных приключений. Выйдя из ванной, Эйвис обнаружила, вместо мокрого комбинезона, какое-то невнятное одеяние из бархата, больше похожее на пижаму. Одевать его она совершенно не собиралась, мало того, что хозяин сам походит на клоуна, так ещё и свою гостью хочет нарядить в шутовской наряд. Девушка гордо завернулась в одеяло и уселась в кресло, всем своим видом выражая презрение к местным порядкам. В таком виде её и застал Зандер.

– Эв, вообще-то, нас ждут в столовой,– с досадой заметил он,– я, если честно, голоден как волк. Ты не могла бы поторопиться? – только тут он разглядел бархатную пижаму и расхохотался. Девушка надулась и отвернулась от насмешника к окну. – Ты не сердись на Грина,– примирительно попросил Зандер, отсмеявшись,– в замке совсем нет женщин. Думаю, он просто голову себе сломал, пытаясь нарыть какой-нибудь костюм, соответствующий твоему статусу. Сейчас пойду покопаюсь в гардеробной Доминика, сына нашего хозяина, он должен быть примерно твоего возраста.

Зандер ушёл, весело посмеиваясь, а расстроенная наследница правящего клана запихала бархатную пижаму под кровать и принялась ждать. Несмотря на уверенность Зандера в успехе предприятия по поиску подходящей одежды, вернулся он расстроенный и с виноватым видом. Оказывается, он совершенно не представлял, сколько лет может быть местному наследнику, а ему было почти восемнадцать, и был он парнем крепким и довольно высоким. Так что его одежда годилась разве что самому Зандеру, но никак не хрупкой шестнадцатилетней девушке. Пришлось Эйвис отказаться от участия в званом обеде, еду ей принесли прямо в комнату, а хозяин и его гость уединились в малой столовой.

– А где Доминик,– спросил Зандер, когда слуги, накрыв на стол, удалились,– он к нам не присоединится? Я помню его совсем ещё ребёнком, ему тогда было лет десять, наверное. Интересно посмотреть, каков сейчас твой наследник.

– Знаешь, Зандер,– Стагрин тяжко вздохнул,– я даже рад, что мы можем поговорить наедине. У меня серьёзные проблемы с сыном, Никки сбежал из дома.

– Что произошло? – с тревогой спросил гость. – Он замешан в чём-то предосудительном?

– Лучше б был замешан,– снова вздохнул хозяин. – Нет, Зандер, просто мальчик не желает становиться главой клана.

– Ты уже говорил об этом с Советом? – Зандер озабоченно склонил голову. – Это ещё можно как-то скрыть?

– Они всё знают, дружище,– с тоской откликнулся Стагрин. – Ты же, наверное, помнишь, что они отпустили Алекса с условием, что мой сын займёт моё место в день своего совершеннолетия. Остался ровно месяц.

– А если Доминик не найдётся к тому времени? – Зандер посмотрел в глаза своему собеседнику.

– Помоги мне,– Стагрин положил ладонь на плечо своему гостю. – Если я его не найду, то это сделают они, Совет не прощает отступников, мальчика казнят, да и меня тоже, но это уже неважно.

– Какой помощи ты от меня ждёшь? – Зандер опустил взгляд, вид у хозяина дома был жалкий, и это было неприятно.

Некоторое время Стагрин молчал, уставившись в свою тарелку, словно надеялся найти ответ на вопрос своего приятеля в супе. А может быть, он просто собирался с силами, чтобы поделиться ещё одной непростой новостью.

– Я помню, как тебе было больно, когда Алекс увёл твою женщину в ангельский мир,– голос Стагрина звучал отрешённо, словно он только что ни умолял о помощи. – Что бы ты сделал, если б он вернулся?

– Почему ты спрашиваешь? – вскинулся Зандер. – Он правда вернулся?

– Ты его убьёшь? – вместо ответа холодно спросил Стагрин.

Пару секунд Зандер сидел молча, ошарашенный таким диким предположением, а потом расхохотался.

– Думаешь, если я венн, то готов убивать направо и налево? – отсмеявшись спросил он.

– Именно так про вас говорят,– начал оправдываться хозяин,– прости, если я тебя обидел, Зандер.

– Не юли, Грин,– в голосе венна прорезались командирские нотки,– где Алекс?

Стагрин немного помедлил, словно набирался храбрости для признания.

– Доминик – это реинкарнация твоего бывшего друга,– дрожащим голосом промямлил он. Несколько секунд венн молчал, а потом снова расхохотался. – Ты мне не веришь? – обиделся озабоченный папаша.

– Грин, дружище, что-то я раньше не замечал за тобой пристрастия к мистике,– насмешливо отозвался Зандер. – Поверь мне, Алекс не стал бы таиться, я был бы первым, с кем бы он поделился, он был кем угодно, но только не трусом.

– А что, если он сам не подозревает о своём ангельском прошлом,– тихо произнёс Стагрин.

– Возможно, но маловероятно,– рассудительно заметил гость,– он ведь помнил о своём прошлом воплощении. С чего бы ему сейчас забыть?

– Я думал об этом,– согласился Стагрин,– мне кажется, что он просто не захотел помнить, может быть, потеря ангельского мира была настолько болезненной, что он предпочёл всё забыть, раз уж этого мира больше нет. Но себя не переделаешь, наши человеческие дела всегда были для Доминика скучны и обременительны. Знаешь, чем старше он становится, тем больше напоминает Алекса, даже внешне. Ты ведь видел его всего раз, и то почти ребёнком, не удивительно, что он не показался тебе знакомым.

Чем дольше Зандер слушал аргументы Алексова брата, тем более вероятной казалась ему версия Стагрина. Если Доминик был Алексом, то его отказ становиться во главе клана был понятен, ангелы всегда старались избегать политики, они совершенно не видели смысла во власти над людьми, а тем более, в манипулировании и подавлении их воли. Алексу в своё время не удалось откосить от должности главы клана по одной единственной причине: это была воля его отца, высказанная перед смертью, и старшему мужчине в семье пришлось пообещать умирающему родителю, что он примет бразды правления. К тому же тогда Алекс ещё не побывал в мире Гора и не осознал своего истинного предназначения. А что же теперь? Неужели его реинкарнация решилась пожертвовать своим отцом ради собственных интересов? Как-то это непохоже на поведение ангела.

– Зандер, я знаю, что у вас с Алексом были свои потайные места,– прервал его размышления Стагрин. – Ты ведь можешь туда наведаться и проверить?

– Если его там не будет, то это ещё ничего не докажет,– высказал предположение венн,– он ведь может и не помнить про эти, как ты говоришь, потайные места.

– Зато если он там, то ты точно будешь знать, что твой друг вернулся,– твёрдо произнёс Стагрин. – Объясни ему, что от судьбы не спрячешься.

– Хорошо, я выполню твою просьбу,– пообещал Зандер.

На том они и порешили, отобедав, гость отправился в свою комнату отдыхать. Его состояние было ещё весьма далеким от нормального, но после сытного обеда, затянувшегося до позднего вечера, и нескольких чашек шоколада Зандер явно оживился, ему даже спать расхотелось. Ночь была тёплая и безветренная, светила полная луна, она была такая огромная, что заслоняла собой полнеба. Бледно-жёлтый диск висел совсем низко, едва не касаясь пышных крон парковых деревьев, и заливал всю округу загадочным млечным светом. Зандер вытащил кресло на балкон и уютно устроился на свежем воздухе, укрывшись тёплым пледом. Через какое-то время, мерный стрекот цикад убаюкал уставшего венна, и он сладко задремал. Однако спал он недолго, вскоре его разбудил голос Эйвис, раздававшийся с соседнего балкона, девушка говорила сама с собой, явно даже не подозревая, что у неё имеются слушатели.

– Ну что ты за человек, Зандер,– с обидой вещала она,– второй раз уже спасаешь мне жизнь, едва сам не помер, но хоть бы ласковое слово от тебя услышать. Почему ты совсем не видишь во мне женщину? Я, конечно, тебя сильно моложе, но разве это недостаток? Вон мама вышла за отца в шестнадцать, и ничего, всю жизнь прожили душа в душу. А ведь он тоже был её старше лет на пятнадцать. А я для тебя всё равно, как дальняя родственница, племянница, что ли, опекаешь, заботишься, но даже мысли не допускаешь, что и у племянниц бывают чувства. Что же мне нужно сделать, чтобы ты меня заметил? Голой я уже перед тобой выступала, куда уж дальше?

Зандер с недоумением слушал этот незатейливый монолог, боясь пошевелиться. Ему даже в голову не могло прийти, что эта удивительная девушка может испытывать к нему какие-то чувства, он помогал ей совершенно бескорыстно, без каких-либо надежд на награду. Да и чем она могла бы его отблагодарить? Кстати, а почему он так близко к сердцу принял судьбу сиротки? Только ли потому, что она была дочерью его покойного друга? А если бы на её месте оказался, к примеру, Рупер? Как бы он поступил? К гадалке не ходи, пристроил бы парня к кому-нибудь из правящих, его бы с удовольствием приняли, такими кадрами не разбрасываются, но уж точно не поселил бы в своём доме.

– Чего я тут философию развёл,– сам себя приструнил Зандер,– как дитя малое, ищу оправданий своим поступкам. Мне эти оправдания сроду не сдались. Да, Эйвис мне нравится, пора это признать. А кому бы она не понравилась? Вон, все охранники в доме слюни пускают за её спиной и смотрят на девчонку с немым обожанием. И чего я жду?

Зандер резким движением откинул плед и поднялся. Только тут он заметил, что Эйвис стоит на балконе, завёрнутая в полупрозрачное покрывало с кровати, видимо, её комбинезон ещё не успели привести в порядок. Лунный свет просвечивал это сомнительное одеяние насквозь, так что стройная фигурка казалась одетой в ночное облако. От такой картины у Зандера перехватило дыхание, одним движением он перемахнул на соседний балкон, откуда только силы взялись. Эйвис от неожиданности охнула, и её правая ладонь взметнулась вверх, исполняя защитный приём из арсенала техники длинной руки. Тело Зандера словно бы наткнулось на стену, ощущение было такое, словно ему в грудь ударило пушечное ядро, вышибая дух из незадачливого ухажёра. Последнее, что он помнил – это испуганные глаза девушки, а потом свет в его глазах померк.

Райдо

На этот раз пришелец был один, он стоял не таясь на берегу озера у хрустального башмачка эдаким воплощением неминуемой беды и мрачно ухмылялся. Поза пришлого венна была расслабленной, оружие покоилось в кобуре, он даже не пытался к нему потянуться, и именно это заставило Вертера всерьёз напрячься. Если венн не собирался сражаться, значит, придумал какую-то пакость, а веннские пакости были куда страшнее открытой агрессии. Это Защитник хорошо прочувствовал на собственной шкуре, когда оказался в центре игры, затеянной Сабином против своего брата. Мало тогда ему не показалось. Не подавая виду, что ему не по себе, Вертер спустился с пригорка, на всякий случай прикрывшись энергетическим щитом. Он остановился в пяти шагах от незваного гостя, и его рука сама потянулась к мечу.

– Расслабься, Вертер,– венн паскудно ухмыльнулся,– я уже знаю, что вы смогли спрятать семена так, что мне не добраться, можете гордиться собственной изобретательностью.

– Какие ещё семена? – смутился Вертер, и тут же вспомнил, что Тоха называл Лику семенем жизни мира Райдо. – Это ты про Лику?

– Догадался, хвала Создателю,– насмешливо прокомментировал венн замешательство Защитника,– да, я про них обеих. Должен признать, не ожидал, что вы тут такие шустрые.

– С чем пожаловал? – Вертер решил прекратить этот обмен любезностями и перейти к сути.

– Нужно поговорить,– тут же откликнулся венн.

– Ну говори,– милостиво разрешил Защитник.

– Не с тобой,– венн хитро подмигнул,– мне нужен твой дружок.

– Какой ещё дружок? – удивился Вертер.

– Это он про меня,– раздался за его спиной голос Антона,– Вер, оставь нас одних, пожалуйста.

– И не подумаю,– Защитник возмущённо вскинул голову,– мало ли, что у этого пройдохи на уме? Он же венн, а значит, тот ещё подонок. Вспомни своего братца.

– Вер, не глупи,– Антон устало улыбнулся,– ты не забыл, что это мой мир? Лучше проведай Лику, пусть пока не покидает убежище.

Вертер что-то проворчал себе под нос, бросил злой взгляд на пришельца, и его тело растворилось в полуденном мареве.

– Надо же, как он тебя слушается,– восхитился венн,– хотя оно и понятно, всё-таки Создатель.

– Я не его Создатель,– спокойно уточнил Антон и замолчал.

– Ты ни о чём не спрашиваешь, Создатель,– венн внимательно посмотрел в лицо своему собеседнику,– значит, ты уже знаешь.

– Я знаю обо всём, что происходит на Райдо,– в голосе Антона, казалось, полностью отсутствовали интонации.

– Наверное, нелегко быть гостем в своём же мире,– с наигранным сочувствием произнёс пришелец,– всё знаешь, а вмешаться не можешь. И в чём тогда смысл становиться Создателем?

Антон не ответил, его лицо превратилось в ничего не выражающую маску, словно он спал, только с открытыми глазами.

– Знаешь, твой брутальный дружок очень вовремя проговорился, что в твоём мире жители умеют покидать свои тела,– венн продолжал разыгрывать светскую беседу. – Представляешь, Создатель, какой мог бы произойти конфуз? Я похищаю твою женщину, а она вылетает из своего тела, словно бабочка, вот бы ты, наверное, повеселился. Но теперь буду веселиться я,– добавил он жёстко,– потому что для выхода из тела нужно как минимум быть в сознании, а твоя женщина сейчас сладко спит и будет продолжать спать до тех пор, пока ей ни придёт время умирать.

Антон резко вскинул голову, но опять не проронил ни слова.

– Давай, я расскажу, как это будет,– продолжал венн. – Нет, ты послушай, Создатель,– он резко поднял руку, видя, что Антон собирается его прервать. – Если ты думаешь, что я просто её убью, то не строй иллюзий, я утащу её сознание в мой мир, в пятимерный мир, если ты ещё не понял. Знаешь, что с ней случится, когда, я её там разбужу?

– Уверен, что тебе это удастся? – Антон глянул на своего собеседника с неприкрытым интересом, о таких его способностях он, похоже, не подозревал.

– Хочешь проверить? – вопросом на вопрос ответил тот. – Не заблуждайся на мой счёт, Создатель, я гораздо старше тебя, твой отец мог бы быть моим пра-пра-правнуком. Да, я уже проделывал этот финт множество раз, последний раз буквально вчера, это совсем несложно, если знаешь как.

Антон опять промолчал, его лицо было спокойным, если бы не мертвенная бледность, вмиг покрывшая его щёки, можно было бы подумать, что он о чём-то глубоко задумался.

– Я не буду ждать твоего ответа целую вечность,– зло процедил веннский мститель.

– У нас нет предмета для торга,– холодно произнёс Создатель,– я не пожертвую целым миром ради Алисы.

– Красивое имя,– усмехнулся пришелец. – Это весьма недальновидное решение, должен заметить. Когда ты лишишься свой женщины, венн, твой мир всё равно погибнет, только медленно и мучительно, тебе просто неоткуда будет черпать энергию для его поддержания. На месте жителей твоего мира я бы предпочёл быстрый конец. Подумай ещё раз, Создатель, ты, возможно, ещё успеешь создать для своей Алисы маленький мирок, пока этот мир ни схлопнется.

– Ты всё отлично рассчитал, пра-пра- и так далее- дедушка,– Антон в упор посмотрел на пришельца,– однако в твои расчёты закралась одна ошибка. Дело в том, что я не венн, а значит, смогу поддерживать мир Райдо в одиночку.

Несколько секунд пришелец молчал, переваривая услышанное, а потом презрительно сплюнул прямо под ноги своему оппоненту.

– То, что ты отказался от своей расы, понятно без объяснений,– зло процедил он,– об этом говорят твои поступки. Ты даже внешность свою изменил, чтобы походить на людей, только на твою природу это никак не повлияло, без женщины ты всё равно никто.

– Ты меня не понял,– покачал головой Антон,– я не венн и никогда им не был, отец создал меня человеком.

– Ложь! – буквально выкрикнул пришелец. – Может быть, ты ещё скажешь, что твой отец и Создатель не был хранителем, жалкий предатель?

– Был,– согласился Антон,– и он провалил свою миссию, впрочем, это ты и сам знаешь.

– Да, и теперь знаю почему,– с ненавистью бросил мститель. – Как же ему могло прийти в голову сделать своего преемника человеком, а не венном? Конечно, что для тебя судьба расы, к которой ты не принадлежишь? Дождался, пока из тебя сделали Создателя, и смылся, создал себе райский мирок, а сотни ни в чём не повинных сознаний из-за этого погибли. Какое тебе до них дело?

– Ты просто безграмотный профан,– Антон грустно улыбнулся,– хранителем мог быть только венн, защита не позволила бы невеннскому сознанию проникнуть внутрь. Чему вас там только учили?

В наступившей тишине, казалось, было слышно, как шевелятся извилины в голове многомудрого венна.

– Ты хочешь сказать, что у твоего отца был ещё сын? – наконец выдал тот своё заключение. – Но никаких других Создателей, кроме тебя, в последнее время не появлялось.

– Вот поэтому миссия отца и провалилась,– Антон покачал головой,– мой брат так и не стал Создателем.

– Но почему?! – венн, казалось, готов был взорваться от возмущения. – Такого просто не могло быть.

– А ты почему до сих пор не Создатель? – с усмешкой спросил Антон. – Ты же намного старше моего брата.

– Меня никто не прочил в хранители,– отмахнулся пришелец.

– А может быть, тебе просто не хотелось быть Создателем,– проницательно заметил Антон,– как, впрочем, и всем веннам.

– Да, это не моё,– согласился венн,– но у меня было право самому решать, как жить, а у преемника нет, это был его долг.

– Право выбора есть у любого Игрока,– вздохнул Антон,– но в случае с братом это была просто трагическая ошибка, причём не его, а нашего отца. Сабин даже не знал о том, что ему предназначено судьбой быть хранителем веннских сознаний. Пока он не стал Создателем, говорить об этом не имело смысла, а он им так и не стал.

Венн зло зыркнул на Антона и отвернулся, наступила неловкая пауза, собеседники стояли молча, словно актёры, вдруг забывшие свои реплики. Наконец пришелец резко вскинул голову, в его глазах легко можно было прочитать досаду и боль.

– И как же ты сможешь жить дальше, Создатель,– он словно бы не спрашивал, а обвинял,– после того, как обрёк на мучительную смерть свою женщину?

– Никак,– просто ответил Антон,– попробую найти Создателя, способного поддерживать жизнь Райдо.

Венн удивлённо посмотрел на своего собеседника, похоже, такого ответа он не ожидал.

– Ты ведь создал этот мир для своей женщины,– догадался он,– я прав?

– Прав,– спокойно подтвердил Антон.

Пришелец снова надолго замолчал. Антон его не торопил, чувствовал, что тот принимает сейчас непростое для себя решение.

– Что ж, можешь спать спокойно, Создатель,– венн горько усмехнулся,– я не караю невиновных. И брату своему передай, чтобы не опасался мести.

– А вот этого я сделать никак не смогу,– произнёс Антон,– Сабин остался в старом мире, мне туда нет ходу,– его голос был по-прежнему спокоен и невозмутим, и всё же в нём явно чувствовалось облегчение.

– Что так? – съязвил венн. – Не случилась братская любовь у человека и венна?

– Нет, брат меня любит,– возразил Антон,– просто не смог оставить своего друга.

Пришелец понимающе кивнул и уже поднял руку в прощальном жесте, но вдруг резко вскинул голову.

– Сабин, говоришь,– буквально прошипел он. – Он ведь сильный маг, не так ли, даром, что не Создатель. Надо же, какое совпадение.

– Ты его видел,– догадался Антон. – Как он там держится?

– О, он в прекрасной форме,– зло бросил венн,– настолько, что уже успел стать моим персональным врагом. Так что это я зря сказал, что ему нечего опасаться,– пришелец громко расхохотался, словно рассказал смешной анекдот. – Говоришь, братик тебя любит, Создатель,– губы венна скривились в кривой усмешке,– это же просто замечательно. Прощай, здесь мне больше делать нечего, твоя женщина к тебе вернётся невредимой, а вот насчёт брата не обещаю.

С этими словами венн повернулся к Антону спиной и растаял в воздухе, а совершенно сбитый с толку Создатель ещё долго стоял, глядя на сверкающую под двумя солнцами гладь озера. Он так глубоко ушёл в свои мысли, что, когда рука Вертера легла на его плечо, Антон невольно вздрогнул как от удара.

– Какой-то ты нервный, Тоха,– заметил друг,– совсем тебя этот придурок замучил. На чём порешили-то?

– Он больше сюда не вернётся,– машинально ответил Антон, всё ещё думая о своём.

– Класс! – восхитился Вертер. – Всё-таки ты умеешь убеждать.

– Кажется, я обрёк на гибель наш старый мир,– упавшим голосом проговорил Антон,– а ещё подставил под удар брата. Пока не понимаю, как именно, но точно подставил.

– Это ты о чём сейчас? – Вертер помотал головой, пытаясь осмыслить слова друга. – Причём тут Сабин?

– Этот пятимерный мститель не только на Райдо нацелился,– пояснил Антон,– его главной целью всё-таки является наш старый мир и его Создатель. На Райдо он напал по недоразумению, решил, что я отказался стать хранителем веннских сознаний, а про брата он вообще ничего не знал. Зато теперь знает,– он болезненно скривился.

– Ну знает, и что такого? – пожал плечами Вертер. – Как это ему поможет?

– А как он умудрился использовать твои откровения про способности жителей Райдо покидать свои тела? – вопросом ответил Антон.

– Точно,– Вертер хлопнул себя по лбу,– вот что меня всё время тревожило. Так онэто использовал?

– Усыпил Алису, прежде чем похитить,– Антон произнёс эту фразу на автомате, он явно думал сейчас о чём-то другом. Зато Вертера от таких заявлений чуть удар не хватил, он открыл рот, да так и застыл в позе немого вопроса. – Расслабься, Защитничек,– усмехнулся Антон, видя какое впечатление произвели его слова на друга,– венн понял, что я ни при чём, и отпустил мою девочку с миром, Лиса уже дома и ничего не помнит. Так что ты уж будь добр, не проболтайся и гнома предупреди, чтобы держал свой ехидный язык за зубами.

– Как же ты его убедил? – пробормотал Вертер.

– Никак,– Антон пожал плечами,– просто нам давно нужно было поговорить и прояснить ситуацию. Жаль, что мы столько времени угробили на войнушку.

– Нет, не зря,– Вертер в упор посмотрел на друга,– мы многое выяснили касательно его планов, а ещё отвлекли силы этого горе-мстителя на себя. Зато теперь он сможет полностью сосредоточиться на нашем старом мире, и боюсь, мало им не покажется.

– Он уже успел столкнуться с братом,– подтвердил Антон его догадку,– и, похоже, Сабин всыпал нашему мстителю по самое не балуйся.

– Это он может,– Вертер злорадно ухмыльнулся,– я в твоего братца очень даже верю, Сабин – злодей со стажем.

– Вер, не говори глупостей,– огрызнулся Антон,– как может трёхмерное существо в одиночку противостоять четырём пятимерным? Мы должны как-то помочь спасти наш старый мир. Наверное, мне всё-таки придётся рискнуть и пообщаться с нашим Создателем, если, конечно, мы ни придумаем, как связаться с братом.

– Тоха, мне тут в голову пришла одна мысль,– Вертер задумчиво поднял глаза к голубому солнцу. – Вряд ли у этих пришельцев есть много разных методов уничтожения миров, значит, они будут нападать не только на мир, в котором обитает Сабин, но и на ещё какую-то альтернативную Реальность, про которую мы вообще ничего не знаем. Её-то как будем защищать?

– Вер, дружище, нам бы с одной Реальностью разобраться,– вздохнул Создатель,– но ты прав, этот вопрос ещё станет актуальным. Давай-ка мы соберём наших Творцов, пусть поломают голову над тем, как бы помочь нашему старому миру.

Радостный визг возвестил о том, что Лика вместе с Волком вернулись домой, и действительно, вскоре серый мохнатый клубок подкатился под ноги защитнику и обернулся смешным и неказистым волчонком, Вертер нагнулся и потрепал его за ушками. На этот раз Волк не впал в щенячий экстаз, он степенно уселся у ног хозяина и поднял свою мордочку вверх, чтобы лучше видеть своего кумира.

– Смотри-ка, взрослеет твоя животинка,– рассмеялся Антон,– будет тебе классный помощник.

Вертер никак не среагировал на его слова, он не отрываясь смотрел на бегущую по склону Лику.

Мир Творца

Зрение никак не хотело фокусироваться, Сабин уже понял, что находится в пятимерной Реальности и совсем не удивился, что органы чувств принялись его подводить, однако раньше такого эффекта с расфокусировкой с ним не случалось. Да, галлюцинации – это было в порядке вещей, но снижения остроты зрения быть не должно. Сабин несколько раз моргнул и почувствовал влагу на своих щеках. Зрение сразу прояснилось, оказывается, его глаза просто были наполнены слезами.

– Чего это я так расчувствовался? – удивился Творец, и только тут до него дошло.

Он резко обернулся и встретился глазами с братом, ну не совсем с братом, это существо было огромным и величественным, однако обознаться было трудно, тем более, когда тебя называют братишкой. Губы Сабина несмело раздвинулись в улыбке, Гор тоже заулыбался весело и открыто и раскрыл свои объятья. Такого облегчения Творец не чувствовал уже много лет, то, о чём он мечтал так страстно, вдруг случилось само собой. Брат явился на помощь миру во всём блеске истинного Создателя, но главное, Сабин больше никогда не будет одинок, он нашёл своего Ангела. Не в силах сдержать нахлынувших чувств, он буквально рухнул в объятья брата и… провалился в ничто.

Сколько прошло времени, прежде чем Творец снова смог внятно мыслить? Секунда или тысячелетие? Ответить на этот вопрос было невозможно, ввиду полного отсутствия каких-либо ориентиров. Сабин находился в полной темноте, где не было ни верха, ни низа, его слух не мог уловить ни одного звука, своего тела он тоже не ощущал. Кроме хаотичных и, прямо скажем, панических мыслей, никакие другие функции его организма зависшему в ничто Творцу отчего-то не были доступны. Впрочем, это утверждение было не совсем верно, ещё имелись эмоции, скорее даже, так – волна самых разнообразных эмоций буквально накрыла беднягу с головой. Увы, это были отнюдь не те эмоции, которые ему следовало бы испытывать от встречи с братом, основным его чувством сейчас был неуправляемый страх на грани истерики. Длилось это неуютное состояние, однако, недолго, вскоре привычка к самоконтролю одержала верх над паникой, и Сабин заставил себя успокоиться.

– Так вот, значит, как пятимерная Реальность расправляется с не в меру ретивыми практиками,– горько подумал он,– стоит на секунду потерять контроль, и ум сдох. Хорошо ещё, что я пока могу думать, видимо, это тоже ненадолго. А вот эмоции можно было бы и выключить, умирать в страхе – не самый перспективный путь с точки зрения перевоплощения. Хотя то, что со мной случилось – это, скорее всего, не смерть, а развоплощение, так что без разницы.

– Эй, кончай тут разводить похоронные стенания,– услышал Сабин знакомый голос,– тоже мне, плакальщица.

В первый момент сознание Творца захлестнула волна безбрежного счастья от такого явного опровержения его замогильной версии произошедшего, но уже в следующий момент счастье сменилось ужасом, он узнал голос и понял, что с ним случилось на самом деле. Это было гораздо хуже развоплощения, он оказался пленником пришельца, с которым совсем недавно так славно разделался в своём мире, а вот теперь тот взял реванш за своё поражение. Как же это произошло?

– Вижу, тебе скучно сидеть в темноте,– промурлыкал пришлый венн,– ладно, включу тебе свет, если обещаешь вести себя хорошо.

Сабин услышал ехидный смешок, а затем перед его глазами появилась картинка. Он стоял перед собственным домом в ангельском мире, было уже позднее утро, и солнце, почти достигнув зенита, било ему прямо в глаза, однако Сабин совершенно не чувствовал тепла солнечных лучей. Он попробовал поднять руку, чтобы заслониться от света, но это ему почему-то не удалось.

– Ну всё, осознал своё положение? – услышал он голос своего тюремщика.

Положение было, прямо скажем, незавидное, Сабин находился в своём теле в качестве пленника, и этим телом полностью управлял пришелец. Творец с тоской вспомнил, как сам когда-то устроил подобную пытку для своей дочери, подселив в её сознание паразитическую сущность, в задачу которой входило убийство Вертера. Вот и отлились кошке мышкины слёзки, теперь он сам оказался на месте Дали.

– Бедная девочка,– жалость к давно погибшей дочери буквально затопила сознание Сабина,– поделом мне, чтобы прочувствовал на собственной шкуре, что я тогда с тобой сделал. Наверное, это можно было бы принять как расплату за грехи и насладиться самобичеванием, одна беда: самобичевание не поможет спасти наш мир от этого урода, так что придётся побороться.

– Милашка, ты не забыл, что я слышу твои мысли? – голос пришельца прямо-таки сочился ехидством. – Впрочем, давай, борись, чем раньше ты убедишься в полной бесперспективности своих попыток, тем быстрее мы найдём общий язык. Хотя, зачем мне твоё сотрудничество? Просто отключу твоё сознание, и дело с концом.

– Как мне тебя называть? – Сабин понял, что открытое сопротивление бесполезно и решил попробовать договориться.

– Извини, твой речевой аппарат не годится для того, чтобы воспроизвести моё имя,– насмешливо отозвался пришелец. – Один воин из мира твоего брата называл меня Вилли, но мне это имя не нравится. Пусть будет Мститель,– решил он после недолгого раздумья,– коротко и по существу.

– Зачем ты влез в моё тело, Мститель? – задал следующий вопрос Сабин.

– Дорогой сородич,– продолжал ёрничать пришлый венн,– если бы ты только мог себе представить, как непросто проявляться в мире против воли его Создателя. Я работал над этой техникой почти пятнадцать лет после того, как принял решение мстить за наших с тобой родственников.

– Но почему именно я удостоился такой чести? – Сабин решил поддержать игривый тон беседы.

– А тебе известны какие-то другие жители вашей трёхмерной помойки, способные выходить в пятимерное пространство? – ехидно полюбопытствовал Мститель.

– Получается, я сам подставился,– с горечью констатировал Сабин.

– Ещё как подставился,– захватчик весело рассмеялся,– это же надо, как ты, оказывается, любишь своего братишку, только увидел смутный образ и сразу потерял контроль, а ведь мою открытую атаку ты отбил весьма успешно. Похоже, ты гораздо больше человек, нежели венн, подобная чувствительность нашей расе совсем не свойственна, знаешь ли.

– Я уже столько раз жалел, что отец создал меня венном, что и не сосчитать,– огрызнулся Сабин и сразу же пожалел о своей несдержанности. Его сознание снова погрузилось в темноту и полную тишину, захватчик его тела решил наказать отступника самым простым и наглядным способом.

– Почему бы тебе просто меня не убить? – зло бросил Сабин в черноту.

– С чего бы мне отказываться от такой кладези информации и неслабых способностей,– тюремщик весело рассмеялся,– да и созданный тобой мир мне очень нравится в качестве временного жилища. Но главное, ты каким-то образом умудрился подцепить нужную мне девчушку, на такую удачу я даже не рассчитывал, как говорится, дополнительный бонус.

– Причём тут Ани? – машинально спросил Сабин и тут же вспомнил, как Дэлвиг предупреждал его об опасности для мира, связанной с девушкой. – Выходит, ангелочек предвидел такое развитие событий? Или не такое? Он хотел, чтобы я больше никогда с ней не встречался. Неужели только потому, что это буду уже не я?

– Трудно не думать, правда? – посочувствовал Мститель, намекая на то, что Сабин только что выдал важную информацию. – Не переживай, в любом случае, твоя память для меня всё равно, что открытая книга. Но за подсказку спасибо, этого Дэлвига тоже придётся, как бы это помягче, изолировать.

– Не трогай его, пожалуйста,– Сабин не на шутку испугался, за жизнь друга он уже готов был унижаться перед этим уродом, даже, наверное, упал бы перед ним на колени, если б мог. Но его коленями в данный момент командовал как раз вышеназванный урод, так что подобные манипуляции были Творцу, увы, недоступны.

– Да какая разница,– фыркнул Мститель,– когда этот мир схлопнется, конец придёт всем местным жителям, весьма неприятный конец, между прочим. Чуть раньше, чуть позже, не имеет значения. Впрочем, ты, может быть, и выживешь, если сможешь адаптироваться к пятимерной Реальности, в которой вы все окажетесь после гибели этой трёхмерной помойки. Интересно, сколько ты там протянешь?

– Если я выживу, то ты точно сдохнешь,– Сабин очень постарался, чтобы его мысли звучали убедительно, хотя никакой уверенности вовсе не испытывал. Но что ему ещё оставалось? Пришелец сделал своего пленника невольным пособником, своей памятью, мыслями и даже способностями Творца Сабин против воли помогал этому разрушителю миров. Единственное, что ему оставалось в данной ситуации – это вынудить подселенца убить своего носителя. – Кстати, если в момент распада Реальности моё собственное сознание будет находиться в процессе перевоплощения, то шанс на то, что сознание сформирует пятимерный ум, отнюдь не нулевая,– по инерции сделал вывод Сабин,– ведь именно это произошло с братом в своё время.

– А что, это возможно,– подтвердил его догадку Мститель,– будешь хорошо себя вести, устрою тебе комфортную трансформацию сознания, отправишься в гости к своему братику, он там обустроил себе райский уголок. Ну, соглашайся сотрудничать, Сабин, всё-таки мы не чужие.

Сабин с тоской констатировал, что его главная сила, его интеллект, сейчас превратилась в точку его уязвимости, захвативший сознание Творца пришелец слышал все его мысли и не стеснялся их использовать.

– Значит, придётся не думать,– решил пленник.

К счастью, эта техника была для Творца отнюдь не внове, так что сложностей с тем, чтобы очистить свой ум от мыслей у него не возникло. Поначалу тюремщик демонстративно проигнорировал капризы арестанта, мол, пусть помучается, разговорчивей станет, когда надоест, однако вскоре он понял, что тот устроил забастовку всерьёз, и рассвирепел. Несмотря на состояние глубокого транса Сабин уловил волну ярости, идущую от сознания Мстителя. Он не стал сразу анализировать этот феномен, однако отметил, что какая-то энергия может просачиваться к нему помимо воли захватчика. Это, наверное, можно было бы как-то использовать, знать бы ещё как.

– Ладно, сейчас я тебя немного взбодрю,– злорадно прошипел Мститель.

Зрение и слух тут же вернулись к Сабину, но это его отнюдь не обрадовало, потому что он увидел, как к нему подходит Дэлвиг. Ангел смотрел прямо, не пытался прятать глаза, однако на этот раз его лицо не было привычно освещено улыбкой, Дэлвигу явно было не по себе, но в нём всё равно чувствовалась готовность принять последствия своих действий, какими бы ни были эти последствия. Он остановился в трёх шагах от Сабина и застыл, ожидая обвинений или ещё чего похуже. Однако Сабин, вернее, пришелец молчал, видимо, просто не понимал сути конфликта, очевидцем которого являлся. В памяти Сабина никакой информации о том, в чём провинился его друг, не было, так как тот и сам толком не знал, что произошло, а вывести своего пленника из транса Мститель не мог.

– Санни, я не оправдываюсь,– нарушил молчание Дэлвиг,– так было нужно, ты сам всё поймёшь со временем.

– Эй, Сабин,– попробовал достучаться до своего пленника тюремщик,– о чём это он говорит? Слушай, давай баш на баш, обменяемся информацией. Хочешь знать, что особенного в твоей девчушке?

Предложение было интересным. Неясно, правда, как Сабин мог бы воспользоваться этой информацией, но терять ему всё равно было нечего.

– Ты первый,– отозвался он.

– О, проснулся! – обрадовался Мститель. – Ну, лови. Эта девушка является семенем жизни данной Реальности.

– Что ещё за семя такое? – напрягся Сабин.

– Это уже второй вопрос,– ехидно заметил тюремщик,– теперь твоя очередь.

– Ладно,– согласился Сабин,– я понятия не имею, что сделал Дэлвиг,– это, конечно, была не совсем правда, он догадывался, что ангел причастен к исчезновению Ани, но формально он не произнёс ни одного лживого слова.

– Ты пожалеешь,– новая волна ярости обрушилась на сознание пленника.

Дэлвиг тем временем уже начал нервно топтаться перед своим другом, молчание и неподвижность которого начали вызывать у ангела откровенное беспокойство.

– Санни, скажи хоть что-нибудь,– жалобно попросил он.

Вместо слов Сабин поднял правую руку, и из его ладони вырвался белый луч. Луч ударил Дэлвига в центр груди, и тот, отлетев на несколько метров, распластался без сознания на лужайке.

– Ух ты, как я, оказывается, могу,– восхитился Мститель. – Надо будет при случае покопаться в твоей памяти, думаю, там ещё много чего интересного можно нарыть.

– Ты сломал ему рёбра,– откликнулся Сабин,– если немедленно не окажешь помощь, Дэлвиг умрёт.

– Так ты ведь, наверное, и лечить умеешь,– усмехнулся пришелец. – Если не хочешь, чтобы твой друг умер, придётся мне помогать.

Сабин никак не отозвался на это предложение. Не то, чтобы судьба Дэлвига была ему безразлична, напротив, она сейчас была его главным приоритетом. Но именно поэтому Сабин и не собирался спасать его от смерти, так как смерть в мире Творца была для ангела спасением. Она ведь не отправит его на перевоплощение, тем более, что ангел в любой момент способен вылететь из своего тела, зато даст ему понять, что происходит нечто странное, может быть, Дэлвиг даже догадается, что его друг попал в плен в собственном теле. Как бы ни был Сабин разозлён на неуместное вмешательство своего друга, но покалечить его для собственного удовольствия было далеко за гранью его предполагаемых реакций, и Дэлвигу это было хорошо известно.

Вот только думать об этом было никак нельзя, поскольку все его мысли тут же становились доступны захватчику, поэтому Сабин постарался очистить свой ум и снова погрузиться в транс. Однако что-то всё-таки до Мстителя дошло, не обращая больше внимания на строптивого пленника, он наклонился над раненым и как следует его тряхнул, чтобы привести в сознание. Дэлвиг застонал и открыл глаза, на его губах показалась кровь, видимо, энергетический удар был так силён, что смял его грудную клетку и пробил лёгкие.

– Что ты сделал? – требовательно спросил пришелец. – Отвечай.

Дэлвиг отчаянно пытался сделать вдох, но травма была слишком серьёзной, так что он даже застонать толком не мог, только ловил воздух посиневшими губами.

– Эй, Сабин, твой дружок сейчас окочурится,– с угрозой прошипел Мститель,– не время идти на принцип.

Сабин не отозвался, в состоянии транса он мог воспринимать информацию, в том числе звуки, но как бы за ними не следовал. Слова Мстителя отражались в его сознании и тут же растворялись, не формируя никого эмоционального или мысленного отклика. Эта техника была нетипична для Творцов, скорее уж, она годилась для Наблюдателей, однако Сабин некоторое время практиковал её просто из любопытства. И гляди ж ты, пригодилась.

– Что ж, смотри, ты сам этого хотел,– зло бросил тюремщик, видя, что от пленника добиться ответа не удаётся.

Это оказалось гораздо более сложным и жестоким испытанием для психики Сабина, чем тот мог себе представить. Мститель молча смотрел, как бедный ангел бился в агонии, и даже не моргал, чтобы пленник не пропустил ни единой детали мучительной смерти друга. Только когда сердце Дэлвига остановилось, он снова погрузил сознание Сабина в чёрную пустоту. То, что ангел так и не покинул своё умирающее тело могло говорить о многом, например, это могло означать, что он предпочёл лишиться доступа в ангельский мир и оказаться в базовой Реальности подальше от своего друга-убийцы. Сабину очень хотелось верить, что так оно и есть на самом деле, но также возможно, что ангел просто позволил разъярённому Творцу отомстить за своё предательство, считал, что заслуживает такой участи. Впрочем, на данный момент причина поведения Дэлвига была не так важна, как сам факт того, что он убрался подальше от опасности.

Сколько длилась изоляция на этот раз, Сабин не понял, просто в какой-то момент снова услышал голос тюремщика.

– Знаешь, я должен извиниться, что наезжал на тебя, Сабин,– задумчиво произнёс Мститель,– на самом деле ты – типичный венн. Это ведь был твой единственный друг, ты ради него остался в этом мире, хотя жаждал уйти с братом аж до дрожи в коленках, но даже не дёрнулся, когда он тут задыхался. Браво, я тобой прямо-таки горжусь, жаль, что волею обстоятельств мы стали врагами.

Зрение снова включилось, теперь Сабин находился на берегу озера в ангельском мире. Похоже, Мститель решил не отказывать себе в плотских удовольствиях, их общее тело было обнажённым и мокрым. После купания захватчик принимал солнечные ванны.

– Да, что-то в этом есть,– в его голосе явно слышались нотки удивления,– я начинаю понимать, зачем Создатели сотворяют трёхмерные миры и накачивают их грубыми вибрациями, таких забавных и приятных ощущений в нашем мире не получишь. Может быть, я даже поселюсь у твоего братишки, когда разделаюсь с этой помойкой, он не откажет, не сможет нарушить свои же законы,– после этих слов пришелец злорадно захохотал. – Что ж, пойдём искать твою девчушку,– вздохнул он, натягивая одежду на мокрое тело,– пора ей умирать.

Земля

I

После столь неудачного начала ухаживания ни о каких интимных ласках по понятным причинам речи даже не шло. Собственно, Зандера спасло от серьёзного увечья только то, что Эйвис в последний момент смогла разглядеть нападавшего в неверном свете луны и успела смягчить удар. В результате, вместо сломанных рёбер, наш герой-любовник отделался парой трещин и сильным ушибом. Когда он очнулся после столь горячего приёма, девушка уже успела перетащить его тело на свою кровать и сварганить охлаждающий компресс из подручных материалов.

– Прости меня, Зандер,– промямлила юная воительница, когда её ухажёр очнулся,– это у меня на уровне безусловных рефлексов.

В ответ тот только рассмеялся, с такой страстью на его ухаживания, пожалуй, ещё ни разу не отвечали.

– Надо же, я всё-таки оказался в твоей постели сегодня,– заметил Зандер, морщась от боли,– причём быстрее, чем рассчитывал.

– Ты подслушивал, да? – даже в полутьме было видно, что Эйвис покраснела.

– Не специально,– отмазка была не очень убедительной, но, похоже, сработала, девушка улыбнулась и без всякого стеснения улеглась рядом с невинной жертвой своей случайной агрессии.

– Вот и хорошо, что ничего больше не нужно объяснять,– заявила она, аккуратно обнимая раненого ухажёра, чтобы не причинить ему дополнительных травм.

Да, эту ночь они провели вместе, хотя и не так, как рассчитывали. После спасения Эйвис сил у Зандера было совсем мало, на то, чтобы восстановить собственное здоровье, их явно недоставало, пришлось ему ограничиться тугой повязкой и, вместо акселя, вызвать из поместья транспорт побольше. Эйвис в знак солидарности тоже поехала пассажиром.

По приезде домой, Зандер, как и обещал, переселил свою гостью из спальни, ранее принадлежавшей Леоне, однако готовить для Эйвис новую комнату не пришлось, поскольку она поселилась в покоях хозяина. Пару дней после возвращения вся охранная команда ходила с вытянутыми от огорчения лицами, каждый из бравых вояк в тайне рассчитывал, что их прелестная командирша отдаст своё предпочтения именно ему. Однако никакого бунта не случилось, то, что Эйвис выбрала хозяина поместья, было логично и совсем не унизительно, поэтому охранники быстро смирились с положением дел.

Эта ночь была совсем безлунной, комната тонула в темноте, словно в чернилах. Пальцы Зандера нащупали маленький шрамик на груди Эйвис. Он заметил его в самую первую ночь их интимной близости, но почему-то постеснялся спросить, а вот сейчас его разобрало любопытство.

– Эв, откуда этот шрам? – Зандер погладил пальцами едва заметную полоску на коже девушки. – Это же не из лучевика? Тебя бы тогда уже не было в живых.

– Нет, это не луч, это кристалл,– слова Эйвис только добавили вопросов, – голубой кристалл в форме миндального зёрнышка,– она хитро посмотрела на удивлённое выражение лица Зандера и расхохоталась. – Это тот самый артефакт, про который ты говорил, помнишь?

– Этот артефакт должен указывать на первое проявленное сознание нашего мира,– пробормотал ур,– его ещё называют семенем жизни.

– Я и есть семя жизни,– гордо заявила девушка,– только понятия не имею, что это значит. Кристалл меня признал и залез в мою грудь, теперь он выйдет обратно, только когда я найду достойного хранителя для этой реликвии.

Зандер посмотрел на свою малолетнюю возлюбленную с удивлением, а ещё с печалью, что для Эйвис было совсем уж непонятно и даже обидно.

– Что не так? – с вызовом бросила она. – Почему ты смотришь на меня как на смертельно больную?

– Удивительно,– задумчиво произнёс Зандер. – За двадцать лет после побега Леоны я впервые сошёлся с женщиной, а она оказалась семенем жизни нашего мира.

– Ты теперь меня бросишь? – в голосе Эйвис уже не было вызова, скорее, боль и страх.

– Что ты, малышка,– Зандер прикоснулся губами к шрамику на груди своей возлюбленной,– теперь я буду тебя охранять. Ты ведь самое ценное, что есть в этом мире.

– А что во мне такого ценного? – девушка сразу успокоилась, и в ней проснулось любопытство.

– Я ведь порылся в старых книгах, как и обещал,– начал Зандер,– но там совсем нет никакого объяснения, только говорится, что семя жизни требуется всячески защищать от насильственной смерти. Так что готовься жить долго,– добавил добровольный телохранитель и рассмеялся.

Удивительно, как часто мы даём обещания, которые не можем выполнить просто потому, что у Игры приготовлен для нас совсем другой сценарий. Временами так и хочется вмазать этому божественному сценаристу от всей души, а он только посмеивается над нашими грандиозными планами и небрежным движением переворачивает страницу нашей жизни.

– Зандер, скажи, мой отец теперь будет проклят? – Эйвис приподнялась на локтях и заглянула в глаза своему мудрому уру.

– С чего ты взяла? – мудрый ур чуть не поперхнулся от такого умозаключения своей возлюбленной. – Это оттого, что он застрелился?

– Ты же сам сказал, что самоубийство имеет очень тяжёлые кармические последствия,– вздохнула девушка.

– Нет, милая, это я просто хотел вывести тебя из твоего шокового состояния,– пояснил Зандер,– чтобы ты смогла заплакать. Не обижайся на этот невольный обман, с Торином всё будет хорошо.

– Странно, я уже и раньше где-то слышала про карму самоубийц,– возразила Эйвис,– это неправда?

– Тут важно не то, кто формально спустил курок, а мотивы этого поступка,– Зандер грустно улыбнулся. – Если человек уходит из жизни потому, что его в этой жизни что-то не устраивает, то он и есть истинный самоубийца, тогда его ждёт ад. А если мотивом является спасение чьей-то жизни, то какое же это самоубийство?

– А что ты подразумеваешь под словом «ад»? – смутилась девушка.

– Ты же помнишь, что я рассказывал про то, как наше сознание создаёт себе новый ум после уничтожения старого,– Зандер вопросительно поднял одну бровь,– и что поначалу этот ум ни на что не годен, разве что покопаться в архивах? Так вот, самым доступным воспоминанием для ума является момент смерти, к нему-то он и обращается в первую очередь.

– Так самоубийцы после смерти всё время переживают этот момент? – Эйвис с ужасом выпучила глаза.

– Не обязательно этот конкретный момент,– пояснил Зандер,– но сопутствующие мысли и эмоции. Обычно это не слишком приятные переживания, и длится это состояние очень долго, в общем, настоящий ад.

– А почему долго? – удивилась Эйвис.

– Самоубийцы могут не перевоплощаться веками,– Зандер печально улыбнулся,– веками крутятся они в этом своём персональном аду. Оно и понятно, это же было осознанное намерение самоубийцы, перестать жить. Вот наше покладистое мироздание и идёт ему навстречу, получите в полном соответствии с тем, что заказывали.

– Б-р-р,– поёжилась девушка,– ужас какой-то. А почему момент смерти важен только для самоубийц?

– Я такого не говорил,– возразил Зандер,– этот момент очень важен для всех. Представь, что ты сажаешь семя в землю, чтобы вырастить какое-то растение. Конечно, от качества почвы и ухода многое зависит, но в конечном счёте растение, которое ты вырастишь, определяется именно сортом семени. Из семени лебеды не вырастет роза, как его ни поливай. Момент смерти и есть такое семя.

– Это несправедливо,– надулась Эйвис,– получается, можно всю жизнь быть героем, но если в момент смерти ты испугаешься, то в следующей жизни станешь трусом?

– И наоборот,– Зандер хитро подмигнул,– можно быть отъявленным мерзавцем, а умереть, пожертвовав своей жизнью ради других людей, и мироздание воздаст тебе сторицей. Только почему-то так не получается, мерзавцы, как правило, умирают в страхе, а герои принимают свою кончину мужественно. Жизнь – это путь, который ведёт к логичному концу. Всякое случается, конечно, но на то и правила, чтобы существовали исключения.

– Не знаю,– Эйвис задумчиво разглядывала потолок,– мне кажется, что умирать всем страшно. Страшит, наверное, даже не то, что ждёт тебя в посмертии, об этом как-то не задумываешься, а сам процесс умирания. Всё неизвестное вызывает опасение, разве нет?

– Какое же оно неизвестное? – удивился Зандер. – Да мы тренируемся умирать всю свою жизнь, каждый день, вернее, каждую ночь.

– Это ты про сон, что ли? – Эйвис даже привстала на локтях, чтобы убедиться, что её возлюбленный не шутит, но тот был совершенно серьёзен.

– Да, милая,– Зандер чмокнул свою непоседу в нос,– сон – это маленькая смерть, по сути, это тот же процесс. Во сне сознание отключает ум, чтобы восстановить свою энергетическую структуру, только, в отличие от случаев катастрофической потери энергии, когда ему приходится просто уничтожать ум, во время сна ум блокируется на время. Но ощущения очень похожи, засыпающий человек перестаёт осознавать себя, он как бы умирает. Однако мы почему-то совершенно не боимся засыпать, желаем друг другу спокойного сна и приятных сновидений.

– А откуда же эти сновидения берутся, если мы как бы умерли? – ехидно спросила Эйвис.

– Я же тебе говорил, что наше сознание не может долго существовать без ума,– Зандер укоризненно посмотрел исподлобья на двоечницу,– вот оно и выдёргивает свой ум из спячки время от времени, тогда мы видим сны.

– Нет, всё-таки смерть нельзя сравнивать со сном,– Эйвис упрямо надула губки,– смерть – это трагедия.

– Да, трагедия,– покладисто согласился Зандер,– но только не для покойника, а для его близких. Умерший тупо не сможет уже ни о чём пожалеть, потому что этой конкретной личности уже нет и не будет никогда, а новая личность ещё ничего не знает о смерти.

– Но ты же говорил, что новый ум сразу же обращается к моменту смерти,– возразила девушка,– значит, умерший понимает, что умер, и может по этому поводу переживать всяческие неприятные эмоции.

– Нет, Эв, осознать, что ты умер, весьма непросто,– Зандер покачал головой. – Вот ты, к примеру, можешь во сне понять, что ты спишь.

– Меня обучали таким техникам,– похвасталась Эйвис,– но да, соглашусь, пожалуй, это сложно.

– А в посмертии осознать себя ещё сложней,– прокомментировал её утверждение Зандер. – Во сне у тебя хотя бы есть твой привычный ум, пусть и частично отключённый, а в посмертии твой ум находится в зачаточном состоянии, он только начинает формировать новую личность. Эта личность ещё слишком незрелая, чтобы самоидентифицироваться, особенно вначале, так что все эти воспоминания, к которым обращается вновь созданный ум, мы воспринимаем так, словно видим сны. И чем дальше, тем эти сны становятся менее яркими и подробными, и, вместо них, приходят видения новой личности.

– А почему же у самоубийц этого не происходит? – голос Эйвис выдал её волнение. – Отчего их новая личность не затирает воспоминания о смерти?

– Всё просто,– Зандер грустно улыбнулся,– их новый ум не создаёт новой личности, ведь именно такую установку он получает при сотворении. Тому, кто не хочет воплощаться, личность не нужна.

– Но как-то они всё-таки воплощаются,– возразила Эйвис,– пусть через сотни лет.

– Воплощаются,– согласился Зандер,– но далеко не все, а лишь те, кто сумел понять, что пребывает в посмертии, и сформировать осознанное намерение снова воплотиться. Тогда его ум сформирует новую личность. Остальные продолжают смотреть бесконечный сон про свою смерть.

– Это ужасно,– Эйвис невольно передёрнула плечами. – А вдруг папа окажется в такой ситуации?

– Нет, милая,– Зандер обнял дрожащую девушку,– он ведь не хотел уходить из жизни, просто давал тебе шанс выжить. Ты бы его ни за что не оставила, ведь правда?

– Да, я тогда уже не надеялась выжить,– Эйвис благодарно прижалась к своему спасителю. – Если бы не ты, меня бы уже не было на свете.

– Скажи, Эв, разве в тот момент тебе было страшно? – задумчиво спросил Зандер.

– Пожалуй, только поначалу,– вздохнула девушка,– а когда я поверила, что выхода нет, то страх прошёл. Интересно, почему так?

– Просто мы боимся не смерти,– Зандер горько усмехнулся,– мы боимся упустить шанс выжить, трусливыми нас делает надежда. Когда терять уже нечего, то и страх потери отсутствует.

– Мне казалось, что надежда даёт нам силы жить и бороться,– Эйвис удивлённо посмотрела в глаза своему философу.

– Всё, что мы имеем, всё, что называем словом «моё», делает нас зависимыми,– философ разошёлся не на шутку. – Надежда – это просто желание сохранить и преумножить это самое моё. Если ты однажды решишь для себя, что ничего твоего нет, вот просто не существует, то это сделает тебя свободной, в том числе и от страха. Как можно бояться потерять то, чего у тебя нет?

– Как это нет?! – возмутилась девушка. – Это моя жизнь, и она мне дорога.

Зандер не ответил, только с грустью посмотрел на сдвинутые бровки и поджатые губки маленькой собственницы. Та немного поворчала и затихла.

– Знаешь, почему мой друг Алекс ушёл в мир Гора? – вдруг спросил Зандер. – Потому что в ангельском мире не было физических тел. Тело делало его зависимым от тех ощущений, которые оно давало, а он хотел быть свободным даже от них. Думаю, ему совсем не страшно было умирать.

– Почему ты считаешь, что он умер,– спросила Эйвис.

– Грин считает, что его сын Доминик – это реинкарнация Алекса,– пояснил Зандер,– и мы с тобой должны это выяснить. Давай спать, завтра с утра мы отправимся в одно интересное место, где, по мнению его отца, скрывается Доминик. Очень надеюсь, что он ошибается.

Райдо

– Тоша, что случилось? – Алиса резко обернулась и упёрлась взглядом в глаза Антона.

– Ничего не случилось,– голос Создателя звучал фальшиво и не смог бы обмануть даже ребёнка.

– Хватит юлить,– строго попеняла Алиса,– ты не отходишь от меня ни на шаг вот уже два дня. Мы ведь договаривались, что ты не станешь защищать меня от правды, но именно это ты делаешь постоянно.

Антон хмуро молчал, глядя в землю, он понимал, что ведёт себя глупо, но ничего не мог с этим поделать. Расстаться с любимой хоть на минуту сейчас, когда она только чудом избежала мучительной смерти и развоплощения, он был не в силах, особенно перед тем, что ему предстояло сделать.

– Ты словно прощаешься,– в голосе Алисы страх смешался с болью.

Эффект этой взрывоопасной смеси оказался убойным, Антон порывистым движением притянул к себе любимую и сжал её в объятьях.

– Я так и знала,– теперь из голоса Алисы исчезли все интонации, и это было намного хуже, чем страх.

– Мне придётся пообщаться с Создателем нашего старого мира,– признался Антон.

Два дня назад он уже произнёс эту фразу, когда мужская половина переселенцев собралась на веранде его дома на совещание. Женщин предусмотрительно отправили кататься под парусом в сопровождении гнома и Волка. Оба сопровождающих поначалу слегка поартачились, но под нажимом общественности быстро сдали свои позиции. Создатель заранее обеспечил солнечную, но не жаркую погодку с лёгким ветерком и небольшое безобидное волнение, чтобы дамы не заскучали. В общем, мужчины хорошо подготовились к обсуждению планов по спасению старого мира, но это им не помогло. Самовар давно остыл, а к решению они так и не пришли, на веранде витала гнетущая атмосфера полной безнадёги. Ни у кого из присутствующих, похоже, не было ни одной рабочей идеи.

Предупредить об опасности жителей старого мира можно было только одним способом – отправить посыльного. А сделать это можно было опять же только одним способом – уговорить Создателя старого мира этого посыльного пропустить. Понятное дело, возможность пообщаться с ним имелась исключительно у Антона. Казалось бы, что может быть проще? Однако такое общение могло закончиться для жителей Райдо именно тем, что собирался с ними сделать мстительный пятимерный венн, а именно, развоплощением. Конечно, вероятность того, что старый Создатель вдруг решит покончить со своим молодым коллегой, была невелика, однако она была ненулевой. И в свете сложившейся критической ситуации предугадать, на что может решиться отчаявшийся хозяин старого мира, не взялся бы никто.

– Ну не станет же он уничтожать новорожденный мир, чтобы спасти свой старый,– Атан-кей покачал головой.

– Беда в том, что мы о нём совершенно ничего не знаем,– откликнулся Тарс. – Антон, ты его хотя бы видел там, в своём мире?

– Я как-то не особо стремился попадаться ему на глаза,– вздохнул хозяин Райдо,– мы общались один единственный раз, когда я только воплотился в пятимерном мире, но мне тогда совершенно нечего было терять.

– И как он тебе показался? – полюбопытствовал Вертер.

– Никак,– Антон пожал плечами,– он даже не позволил мне себя почувствовать, прочёл мои мысли и сразу закрылся, а потом я услышал его условия, ну насчёт ангелов и времени пребывания в старом мире. Никаких эмоций и сантиментов, как будто с автоматом пообщался.

– А может быть, его сознание уже стало подобно машине,– предположил Макс. – Сколько он уже тем миром рулит? Всё человеческое в нём, должно быть, уже давно умерло, если оно вообще имелось изначально.

– Это меня и напрягает, если честно,– признался Антон. – А вдруг из каких-то чисто рациональных, с его точки зрения, соображений он придёт к заключению, что меня нужно уничтожить?

– Как это ему поможет справиться с разрушителем, Тоха? – Вертер скептически ухмыльнулся. – Это ты загнул.

– Такие сущности нельзя мерить человеческими мерками,– Атан-кей обвёл хмурым взглядом невесёлое сборище. – Ты, Вер, к примеру, можешь объяснить, чем ему венны помешали? Его миру они не угрожали, жили себе тихо, никого не трогали, однако он с ними разделался, причём такую интригу завернул, писаки обзавидовались бы, если б узнали.

– Тоха, ты ведь тоже Создатель,– Вертер повернулся к другу всем телом. – Ты можешь объяснить эту веннскую сагу?

– В том-то и засада, что я вообще не понимаю, как Создатель мог уничтожить несколько сотен своих же творений,– с тоской отозвался Антон,– я на такое не способен, можешь мне поверить.

– Выходит, и Создатели бывают разные,– философски заметил Даня. – Я вот тоже никого убить не смогу, и Атан-кей с Тарсом, я думаю, не смогут.

Все Творцы согласно кивнули, даже Макс невольно присоединился к общему выражению согласия, хотя его в списках пацифистов вроде бы не было. Вертер только презрительно фыркнул и отвернулся.

– Просто мы все принадлежим к человеческой расе,– Антон невесело улыбнулся,– а он, судя по всему, нет. Давайте честно признаем – мы не сможем заранее оценить его логику и мотивы, придётся тупо рискнуть, либо бросить эту авантюрную затею и положиться на то, что он и без нас справится.

– Он же, наверное, как и ты, не может напрямую вмешаться в дела своего мира,– предположил Вертер. – Кстати, я как-то не замечал, чтобы наш Создатель напрямую общался со своими творениями, так что, в отличие от тебя, Тоха, он даже помощи просить не станет. А этот мстительный сукин сын, похоже, в коварстве обошёл даже твоего братца, тоже веннская натура, и знает побольше нас всех вместе взятых.

– Предлагаешь рискнуть? – спокойно уточнил Тарс. – Что ж, я поддерживаю. Если наш старый мир погибнет, когда мы могли бы его спасти, мы себе этого никогда не простим.

– А не слишком ли высокая цена? – Атан-кей с сомнением покачал головой. – Сколько миллионов сознаний обитают сейчас в твоём мире, Антон?

Создатель обвёл взглядом всех участников совещания, в его глазах была тоска, но и решимость тоже. Всем сразу стало ясно, что решение принято и дальнейшему обсуждению не подлежит.

– Мне придётся пообщаться с Создателем нашего старого мира,– голос Антона был спокоен, словно он говорил о прогулке по берегу океана, а не по краю пропасти, ведущей в никуда.

Алиса с удивлением взглянула на поникшую голову своего любимого Создателя, и на её губах заиграла улыбка.

– Тоша, он же Создатель,– она погладила Антона по щеке точно тем же движением, каким он сам обычно успокаивал свою девочку,– он не причинит вреда целому миру. Ты ведь просто хочешь помочь, правда?

– Правда, Лиса,– согласился Антон, и ему сразу стало легче. – И как только я мог сомневаться в своём Создателе? – мысленно спросил себя божественный парламентёр. – Действительно, что это я распереживался, словно девица на выданье. Я же ни о чём не прошу, напротив, предлагаю помочь. Ведь в старом мире у меня не будет ограничений в степени вмешательства, как в мире Райдо, там у меня руки будут развязаны. Но даже если Создатель поостережётся допускать в свой мир пятимерное существо, то кого-то из местных Творцов он точно может пропустить. Ни один из троих не откажется рискнуть, я даже не сомневаюсь. В конце концов, если уж он решит меня убить, предположим, от недостатка энергии, то мир Райдо ему уничтожать нет никакого смысла, он сможет забрать его себе, и с жителями ничего плохого не случится.

Вот примерно так Антон себя и настраивал, отправляясь на встречу со своим Создателем. Он ожидал контакта на уровне ментальных вибрации, как было в прошлый раз, но вышло иначе. На мгновение сознание Антона словно бы отключилось, а потом он с удивлением обнаружил себя в мягком кресле у горящего камина. В соседнем кресле восседал седобородый старец в белоснежной мантии, в руке, вместо скипетра или, на худой конец, волшебного посоха, старец держал обыкновенную кружку с чаем. Его величественный вид настолько не сочетался с уютной, но такой банальной обстановкой, что Антон невольно прыснул.

– Что не так? – лицо старца скривилось в недовольной гримасе. – Мне казалось, что вы там, на Земле, именно так меня себе и представляете. Ошибся, значит,– вздохнул он.

– Прости меня, Создатель,– смиренно произнёс насмешник,– я не хотел тебя обидеть.

– Я не умею обижаться,– отмахнулся старец, прямо на глазах превращаясь в мужчину средних лет и ничем не примечательной наружности,– к тому же здесь только один Создатель, и это не я. – У Антона от такого заявления буквально отвисла челюсть, он завис, словно компьютер, заражённый вредоносным вирусом, позабыв про все свои домашние заготовки к этому сакраментальному разговору. – Я решил, что тебе будет комфортнее пообщаться вот так, с помощью слов,– между тем продолжал его собеседник,– ты же недаром постоянно живёшь в своём трёхмерном мире, наверное, так тебе привычней.

– Вообще-то, мне без разницы,– пробормотал Антон,– но спасибо за заботу. Я тебя с кем-то перепутал? – предположил он, намекая на то, что, вообще-то, планировал побеседовать со своим Создателем. – Нет, это невозможно,– тут же оборвал он сам себя,– мы ведь уже общались, и это именно ты пропустил меня в мир, где я раньше обитал. Ты его тоже называешь Землёй?

– Не нужно так нервничать,– мужчина в кресле напротив снова скорчил недовольную гримасу,– у меня от твоих эмоций зуд по всему телу. Земля – это местное название, разве ты не знал? Я свой мир никак не называю, считаю это лишним.

Он внимательно посмотрел на своего гостя и снова изменил внешность. Теперь это был широкоплечий богатырь в кожаных штанах, сапогах и белой рубахе с распахнутым воротом. В его руке, вместо чашки, появился серебряный кубок, видимо, с алкоголем.

– М-да, кем же он меня считает, если так упорно продолжает приноравливаться к моим вкусам? – подумал Антон, но промолчал, пряча улыбку.

– Яименно тот, с кем ты хотел поговорить,– важно промолвил богатырь, оглаживая бороду,– просто я не создавал мой мир, я им только управляю. Так что из нас двоих только ты являешься Создателем.

– Как же мне к тебе обращаться? – поинтересовался Антон успокаиваясь.

– Вот так-то лучше,– его собеседник одобрительно кивнул. – У меня много имён: бог, господь, дьявол, Демиург. Выбирай любое на свой вкус, лично мне Демиург нравится больше остальных, но не настаиваю.

– Извини мою настойчивость,– вклинился Антон,– но разве это не ты создал людей, веннов и всех, кто был до того?

– Давай я тебе кое-что объясню,– предложил Демиург,– такие, как ты, Создатели, подобны художникам, их роль в Игре состоит в чистом творчестве. Если привести аналогию с садом, то они – ландшафтные дизайнеры, создают образ будущего сада, готовят почву, сеют семена, сажают деревья, прокладывают дорожки, обустраивают прудики и фонтанчики и так далее. Потом Создатели дожидаются, когда сад обретёт задуманный ими вид, некоторое время наслаждаются своим творением и… угадай что? Переключаются на новый проект.

– Хочешь сказать, что мы бросаем свои творения на произвол судьбы? – обиделся Антон.

– Вовсе нет,– отмахнулся Демиург,– ваша задача – творить, и это очень достойная роль, на мой взгляд. Но ведь за садом нужно ухаживать, не так ли? Вот для этого и существуют такие, как я, садовники. Вы ведь по самой своей природе не в состоянии рационально управлять, для вас идеал – это полная свобода без ограничений.

– Как-то справлялся до сих пор без садовников,– насупился ландшафтный дизайнер.

– Да, ты – странный Создатель,– согласился Демиург,– возишься со своими ангелочками, словно наседка с утятами.

– С цыплятами,– поправил Антон с улыбкой.

– Неважно,– Демиург тоже улыбнулся. – Но рано или поздно тебе это надоест, я уверен. И дело тут даже не в твоём чувстве ответственности за своё творение, а в неспособности им управлять так, чтобы оно не загнулось от изобилия и вседозволенности. Садовники умеют управлять хладнокровно и рационально и в случае необходимости действовать жёстко. Случается и траву стричь, и сорняки выпалывать, и ветки у деревьев и кустов подрезать, а то и заменить одни растения другими. Главное, чтобы сад в целом был жив и благоденствовал, а конкретные растения в нём играют вторичную роль.

– Значит, венны оказались теми самыми сорняками,– уточнил Антон, стараясь не выдать голосом свою неприязнь к собеседнику.

– Нет, венны на сорняки совсем не были похожи,– со смешком ответил Демиург,– скорее уж, они были слишком разросшимися деревьями, которые своими раскидистыми ветками заслоняли от солнца всю малорослую растительность. А большие деревья, хоть и живут долго, но всё равно умирают. Вот только их мёртвые стволы так и продолжают торчать среди живых, и получаем мы, вместо сада, кладбище.

– Что-то я совсем запутался в твоих аллегориях,– Антон помотал головой. – Мёртвые стволы – это венны, переселившиеся в пятимерную Реальность?

– Извини, это я так пытаюсь оправдать своё непростое решение насчёт этих опустившихся деградантов,– горько усмехнулся Демиург,– а если серьёзно, венны были ошибкой, на мой взгляд. Создания, наделённые фантастическим творческим потенциалом и абсолютно не желавшие творить, они обладали таким чудом, как веннские женщины, но были неспособны их любить, а ещё это их презрение ко всем остальным творениям и жестокость, сравнимая разве только с их равнодушием. Полагаешь, нужно было дать им шанс переделать всю Игру под себя?

– Так зачем же ты создал таких монстров? – как мог, вежливо поинтересовался Антон.

– Я их не создавал,– Демиург брезгливо поморщился,– мне они достались в наследство от отца, который управлял этим миром до меня, но он тоже их не создавал, похоже, венны существовали с самого рождения этого мира. Ты ведь, наверное, догадываешься, что Земля – это очень старый мир, такой старый, что сведений о его Создателе не сохранилось.

– Выходит, ты тоже венн? – Антон наклонился вперёд, чтобы не пропустить ни слова своего собеседника.

– Нет, я вообще никогда не жил в трёхмерном мире,– пояснил Демиург,– и даже ни разу не спускался в него в виде трёхмерной проекции. Отец целенаправленно создал меня как своего преемника здесь, в мире, где мы с тобой обитаем.

– Что-то мне это сильно напоминает,– усмехнулся Антон,– мой отец то же самое сделал с моим братом. Но людей-то кто создал?

– Людей создал я, правда, по проектам веннов,– признался Демиург. – Кстати, та версия, к которой принадлежишь ты, была пятой по счёту, предыдущие четыре оказались неудачными, впрочем, вас тоже нельзя назвать венцом творения.

– Так это правда, что ты делал из веннов Создателей и поручал им создавать новых Игроков? – полюбопытствовал Антон. – Мне отец рассказывал.

– Тебя это почему-то обижает,– удивился Демиург. – Что же в этом плохого? Ты тоже создавал новых Игроков, возможно, лучших.

– Получается, что венны создавали своих же могильщиков,– задумчиво проговорил Антон. – Жёстко, не находишь?

– Рационально,– Демиург небрежно махнул рукой. – Что поделать? Способность проявляться в виде независимых сознаний и способность к творчеству не всегда ходят рука об руку, а создать новых Игроков было жизненно необходимо, мир начал быстро сжиматься, в общем, была нужна молодая кровь. Не стану тут перед тобой притворяться, я – хороший управленец, но творец из меня неважный, зато у веннов с творческим потенциалом всё в порядке. Было,– добавил он тихо.

– И как же ты теперь без веннов? – ехидно спросил Антон.

Демиург не ответил, его взгляд сделался задумчивым и даже каким-то отрешённым. Антону сразу сделалось стыдно за свои неуместные подколки, у бедняги Демиурга мир вот-вот погибнет, а он тут со своими нравоучениями. И всё-таки веннов он угробил, не пожалел своих верных слуг. Какими бы мерзавцами они ни были, но всё равно живые существа. Кстати, непохоже, чтобы этот способный управленец раскаивался в содеянном, порубил все высокие деревья на радость цветочкам и зелёной травке. А кто сказал, что цветочки важнее? Или так было задумано истинным Создателем мира Земли? Чтобы клумбы и ровный стриженный газон, а Демиург просто следует исходному замыслу. Но зачем тогда было сажать могучие дубы посреди зелёной лужайки? Видать, не всё можно предусмотреть заранее.

– Зачем ты хотел со мной поговорить, Создатель? – прервал размышления Антона Демиург.

– Твоему миру грозит смертельная опасность,– визитёр наконец-то добрался до цели своего визита, и то с подачи хозяина.

– Это ты про одинокого веннского мстителя? – ехидно усмехнулся Демиург. – Не беспокойся, я с ним справлюсь, и не такие напасти случались.

– Он хочет принудительно заставить слиться две первые Реальности,– Антон решил внести ясность в суть нависшей над миром опасности.

– У этого ма́лого полно всяких пакостей припасено,– Демиург небрежно махнул рукой,– эта, кстати, не самая мерзкая.

– Но ты же не можешь напрямую вмешаться,– упрямо давил Антон,– иначе будет нарушен закон свободы воли, а это не меньшая угроза миру, чем одинокий мститель.

– Поверь мне, мой юный Создатель, я умею обходиться косвенными воздействиями,– настроение Демиурга почему-то вдруг резко ухудшилось,– ты мог бы это и сам понять из истории с веннами.

Антон пригляделся к своему собеседнику и тоже помрачнел.

– И сколько растений в твоём саду пойдут под нож в результате этих косвенных воздействий? – жёстко спросил он.

В следующий момент сознание Антона погрузилось в темноту, он почувствовал, что задыхается, и рванулся на волю изо всех сил, вот только сил этих было явно недостаточно.

– Думаешь, способность сотворять миры автоматически делает тебя могущественным, Создатель? – услышал он насмешливый голос Демиурга.

– А ещё говорил, что не умеет обижаться,– некстати прилетела крамольная мысль зарвавшемуся Создателю. – Остаётся утешаться тем, что я недаром опасался этой встречи,– его сознание уплывало, сосредоточиться становилось всё сложнее, а ведь от его способности к концентрации сейчас зависела судьба целого мира. Антон отбросил все лишние мысли и эмоции и постарался очень ясно сформулировать своё последнее послание к всесильному Демиургу. – Прежде чем ты меня убьёшь, позволь передать тебе образ мира Райдо,– мысленно произнёс он,– мой мир не должен погибнуть из-за наших разборок. Считай это моим наследством и последней просьбой.

Земля

I

Маленький домик, сложенный из дикого камня, притулился под выступом скалы. Вокруг этого незатейливого строения росли дикие яблони и кусты жимолости, отделяя его от пологого травянистого склона такой густой стеной, что с расстояния в двадцать метров домик уже было не разглядеть. Никаких тропинок сквозь дикий сад видно не было, пробраться к дому можно было только по узкой каменистой полочке, протянувшейся вдоль практически вертикальной скалы. Кое-где самодельная каменная дорожка обвалилась, так что желающим посетить дом требовалось немало храбрости и ловкости для преодоления преграды.

Пологий и с виду безопасный склон перед домом резко обрывался в глубокую пропасть, превращая это скромное жилище в неприступную крепость, эдакий изолированный со всех сторон островок безопасности. Вокруг этого небольшого зелёного пятачка вздымались снежные пики, громкий шум воды свидетельствовал о том, что где-то рядом находится либо бурная река, либо водопад, однако из-за плотного кольца плодовых деревьев и кустарников разглядеть водный источник было невозможно.

В какой части империи находилось это заветное местечко, Эйвис понятия не имела, она перенеслась сюда мгновенно, вернее, её перенёс Зандер. Просто взял за руку и приказал закрыть глаза, а когда через пару секунд она получила разрешение снова смотреть, то уже стояла рядом с домом, внутри плодово-ягодного кольца. Пока Эйвис с любопытством разглядывала детское убежище Зандера, тот ещё пару раз слетал за четырьмя охранниками, видимо, на радушный приём со стороны своего потенциального бывшего друга ур не особо рассчитывал.

– Что ж, прошу в моё тайное убежище,– наконец заявил хозяин, склонившись в шутливом поклоне,– здесь мы с Алексом провели большую часть нашего детства.

Первыми в дом, естественно, отправились охранники, они быстро проверили его от чердака до подвала и сделали приглашающий жест хозяину и его гостье. Эйвис переступила порог Зандерова убежища и остановилась у входа, с любопытством оглядывая интерьер. Дом был пуст, но отнюдь не заброшен, похоже, ур время от времени сбега́л сюда от суеты будней, чтобы побыть в одиночестве. В шкафчике на кухне хранились запасы еды, на столе стояли наполовину прогоревшие свечи, а от камина всё ещё шло слабое тепло.

– Это ведь не ты разжигал камин? – поинтересовалась Эйвис, протягивая руки к потухшим, но пока не остывшим углям.

Зандер не ответил, он медленно двигался вдоль периметра помещения, словно бы прислушиваясь к собственным ощущениям. Время от времени он прикасался ладонями к стенам и мебели или трогал что-то из вещей, поправил зеркало в прихожей, потом сдвинул в кучу подушки на диване. В его движениях было что-то от плавного полёта сокола, он словно кружил над своими владениями и высматривал добычу. Внезапно Зандер замер на месте, а затем наклонился и пошарил под столиком у дивана. Когда он разогнулся, на его ладони лежал небольшой серебряный диск.

– Это твой медальон? – Эйвис с любопытством протянула руку к диску. – Я его видела у тебя ночью. Когда же ты успел его здесь обронить?

Зандер молча расстегнул куртку и снял с шеи серебряную цепочку с точно таким же медальоном. Он положил оба медальона на стол и сделал шаг назад, словно хотел полюбоваться на дело своих рук. Два светлых диска лежали рядышком и на фоне тёмного дерева чем-то напоминая два светящихся глаза.

– Я не приходил сюда уже больше года,– задумчиво проговорил хозяин дома.

– Этот второй медальон принадлежал твоему другу-ангелу? – Эйвис завороженно смотрела на серебряные глаза. – Значит, он действительно вернулся.

– Алекс не стал бы от меня прятаться,– вздохнул Зандер,– видимо, Доминик пока не понял, кто он такой.

– Думаешь, мастер Стагрин прав? – Эйвис осторожно заглянула в глаза своему уру. – Его сын – это реинкарнация твоего бывшего друга? – её вопрос остался без ответа, впрочем, ответ девушке был и не нужен, и так всё было предельно ясно. Откуда не ждали, явился гость из прошлого, укравший невесту Зандера. – Интересно, а сама Леона тоже теперь явится из небытия? – мелькнула паническая мысль. – И что в таком случае станет делать брошенный жених? А я что тогда буду делать?

– Эв, я хочу поговорить с ним наедине,– голос Зандера был отстранённым, словно он думал о чём-то другом.

– Он ведь может и не вернуться в этот дом,– прагматично заметила девушка.

– Сделай так, чтобы он не смог сбежать, если вернётся,– распорядился Зандер,– расставь охранников на тропинке, чтобы перекрыли парню отступление, но сюда пусть пропустят, и сами не показываются. Справишься?

Эйвис презрительно пожала плечиком и отправилась устраивать засаду на гостя с того света. Вскоре маленький отряд уже уверенно двигался в сторону поросшего лесом склона соседней горы. Узкая каменистая полочка вскоре перешла в пологую тропинку, петлявшую между низкорослыми деревьями, под ногами теперь мягко пружинила короткая жёсткая травка, под густыми кронами сделалось прохладно. Лес выглядел необычно, даже загадочно, коренастые стволы с корявыми ветками переплетались в замысловатом узоре, образуя узкий зелёный коридор, солнечные лучи, просвечивая сквозь кружево мелких листочков, превращали тропинку в пятнистый ковёр. Рядом с тропинкой журчал, облизывая скалистое русло, прозрачный ручеек. Эйвис зачерпнула воды, но пить не смогла, вода была просто ледяная, даже в ладони её держать было больно.

– Интересно, откуда в лесу взялась такая холодная вода? – удивилась девушка.

Она задрала голову вверх, пытаясь разглядеть источник, но заросли надёжно скрывали склон горы, по которому стекал ручей, так что любопытство Эйвис осталось неудовлетворённым, поэтому, расставив и проинструктировав охранников, она отправилась исследовать окрестности. Немного пройдя вдоль тропинки, юная натуралистка обнаружила небольшое ответвление, ведущее наверх, и, недолго думая, полезла в гору. Всё равно делать ей было нечего, не навязывать же своё общество Зандеру, коли он так откровенно выразил своё желание побыть в одиночестве. Если честно, Эйвис было немного обидно, что у её возлюбленного имеются секреты. Нет, она понимала, что встреча бывших друзей будет, скорее всего, не особо благостной, возможно даже, что дело кончится членовредительством, но почему это должно быть тайной для неё. Зандер же уже всё ей рассказал про свою несчастную любовь и предательство друга. Или не всё?

Лениво обдумывая эту щекотливую ситуацию, Эйвис всё дальше удалялась от дома. Тропа шла круто вверх и была довольно скользкой от воды, сочившейся буквально из всех щелей между камнями. Подъём требовал усилий и внимания, что вовсе не располагало к рефлексии, поэтому настроение Эйвис постепенно улучшилось. Вскоре она выползла за кромку леса, и солнце сразу же принялось поджаривать отчаянную исследовательницу, как бифштекс на сковородке. Она скинула куртку и намотала её себе на голову, чтобы уберечься от теплового удара, но с кожаными штанами и сапогами ничего поделать было нельзя, и очень скоро они сделались обжигающе горячими. Через полчаса подъёма среди раскалённых скал девушка уже всерьёз начала подумывать, не пора ли вернуться. А вдруг она заблудилась? Но нет, тропа, хоть и не очень хоженая, была отчётливо видна на фоне белых камней.

Наверное, если бы вскоре тропа не нырнула в ущелье, девушка уговорила бы себя бросить это глупое и довольно опасное путешествие и спустилась бы к дому, но та оказалась хитрей и заманила раскрасневшуюся скалолазку в тенистую расщелину. Первым делом Эйвис набрала полные пригоршни ледяной воды, умылась и прополоскала рот, пить такую холодную воду после жары было чревато больным горлом. Немного передохнув в тенёчке, Эйвис двинулась вдоль ущелья, по дну которого тёк уже довольно полноводный ручей. Тропа петляла вдоль ручья, плавно поднимаясь вверх. Чем дальше шла Эйвис, тем ущелье всё сильнее сужалось, и становилось заметно прохладней, если не сказать холодней. Девушка уже вновь надела куртку, но ей всё равно было зябко.

– Так и замёрзнуть недолго,– озабоченно пробормотала Эйвис, но даже не замедлила шага, азарт исследователя гнал её вперёд.

Неизвестно, сколько бы ещё времени она продолжала двигаться по тропе с упорством, достойным лучшего применения, но тут внезапно дорога закончилась, уперевшись в чёрную отвесную скалу, из-под которой и вытекал ледяной ручей. Скала, перегородившая ущелье, вовсе не казалась каменным обломком, свалившимся сверху, она составляла как бы единый монолит с его стенами и выглядела несколько искусственно, хотя следов механической обработки видно не было, если, конечно, не считать дверь. Да-да, тропа, петлявшая вдоль ущелья, упиралась в металлическую белую дверь с мощным засовом. С двадцати шагов Эйвис даже показалось, что створки двери сделаны из серебра, только они почему-то не блестели. Подойдя поближе, она поняла свою ошибку, на самом деле дверь была покрыта толстым слоем инея. Девушка с удивлением уставилась на это необъяснимое явление. Да, в ущелье было холодно, но не настолько, чтобы иней не таял, однако не верить собственным глазам было невозможно.

– Что же там такое, за той дверью? – Эйвис несмело дотронулась до засова и тут же отдёрнула руку, металл был таким ледяным, что пальцы обожгло холодом.

Однако это обстоятельство не остановило отважную исследовательницу, она сняла куртку и обмотала руку, намереваясь таким образом избежать обморожения при отпирании засова. О том, что за ледяной дверью её может ждать ещё больший холод, бесшабашной девице даже в голову не пришло.

– Не трогай дверь,– раздался незнакомый мужской голос за её спиной.

Эйвис резко отпрыгнула в бок, одновременно разворачиваясь в сторону незнакомца, а заодно ругая себя за рассеянность. Это ж надо было так увлечься, чтобы напрочь забыть об осторожности. Ещё в полёте она засекла высокую мужскую фигуру с рукой, лежавшей на ремне, где, по всей видимости, находилось оружие. Девушка ещё не успела встать на ноги, а её правая рука уже метнулась вперёд, исполняя классическую подсечку длинной рукой. Незнакомец, явно не ожидавший такой прыти от безобидной с виду девицы, смешно взмахнул руками и шлёпнулся на спину. В следующую секунду Эйвис уже сидела на нём сверху, метательный нож привычно скользнул из-за голенища сапога в её руку, и остриё замерло в миллиметре от сонной артерии нарушителя девичьего спокойствия.

Только тогда юная воительница соблаговолила рассмотреть свою жертву. Светловолосый парень был старше самой Эйвис где-то на пару лет, не больше. Он был красив, но не брутальной мужской красотой, было в его чертах что-то утончённое, что гораздо больше подошло бы женщине, но при этом смотрелось вполне органично в купе с его спортивной фигурой. Высокие скулы, прямой нос, бледная, чуть тронутая загаром кожа выдавали его благородное, а скорее всего, ангельское происхождение, только откровенная небритость слегка портила эффект. Однако Эйвис почти не обратила внимания на внешность своего пленника, она буквально утонула в его глазах, таких же голубых, как летнее небо, как её собственные.

Парень, вопреки ожиданиям, и не подумал сопротивляться, похоже, он даже не заметил, что у его горла находится острый клинок, а может быть, заметил, но полностью проигнорировал. Он смотрел на Эйвис так, словно никогда раньше не видел молоденьких девушек, потом улыбнулся, и его лицо словно начало светиться изнутри.

– Так не бывает,– удивлённо прошептал пленник, он медленно поднял руку и убрал выбившуюся прядку со лба девушки.

Оружие выскользнуло из руки юной воительницы и упало на землю, словно в трансе, она поднялась на ноги и протянула руку странному парню. Он тоже встал, но не отпустил её руки, вместо этого, он прижал ладошку Эйвис к своей щеке. Всё это время их взгляды ни на секунду не отрывались друг от друга, словно между их глазами кто-то построил невидимый мостик. Некоторое время оба стояли неподвижно, как будто кто-то наслал на них парализующее заклятие, им казалось, что время остановилось, и наступила вечность. Внезапно какая-то нахальная пичуга издала громкий свист, разрушая волшебство. Эйвис смущённо высвободила свою пленённую конечность и опустила глаза, она никак не ожидала от себя столь неадекватного поведения, но ей почему-то ни капельки не было стыдно.

– Ты Доминик? – пробормотала она, не глядя на парня.

– Наверное, теперь мне правильнее будет называться Алексом,– в его голосе была такая тоска, что Эйвис невольно вздрогнула,– так меня звали в прошлом воплощении.

– Ты ангел,– девушка завороженно подняла взгляд на парня, его глаза притягивали её как магнитом.

– Это так плохо? – Алекс снова взял руку Эйвис и поцеловал серединку ладошки.

Она доверчиво улыбнулась и закрыла глаза, наслаждаясь нежным прикосновением его губ. Что случилось потом, она смогла вспомнить довольно смутно, только мягкие губы, сильные и нежные руки, а ещё бешенный стук сердца. Сколько они пребывали в этом блаженном ничто, кто знает? Может быть, пару минут, а может быть, вечность. Эйвис очнулась внезапно, словно кто-то со всей силы ударил её по лицу. Пугающая своей безысходностью мысль буквально выдернула её в реальность.

– Тебе не выбраться отсюда,– испуганно прошептала она,– Зандер желает тебя видеть.

– Вообще-то, я как раз собирался к нему,– улыбнулся Алекс,– ждал, пока вы уйдёте, чтобы пообщаться наедине, а потом увидел, как ты идёшь к ледяной пещере, и бросился вдогонку. Эту дверь нельзя открывать, это очень опасно.

– А что там, за дверью? – Эйвис оглянулась к таинственной пещере.

– Там колодец, очень глубокий,– Алекс обнял любопытную девушку, вроде как согреть,– из него идёт такой холод, что за несколько минут можно замёрзнуть насмерть. Если бы дверь за тобой случайно захлопнулась, ты могла бы погибнуть.

– Значит, ты ринулся меня спасать, а я чуть тебя не убила,– Эйвис недоверчиво посмотрела на взволнованного ангела и рассмеялась, но в следующую секунду она вдруг снова сделалась серьёзной. – Боюсь, это за меня сделает Зандер, он считает тебя предателем, тебе нельзя с ним встречаться. Я знаю, где стоят охранники, мы сможем их обойти по скалам, выше кромки леса.

Заявление прозвучало довольно нелогично, всего час тому назад Эйвис сама расставляла ловушку на ангела, а теперь судорожно прикидывала, как бы её обойти. Где-то на задворках её сознания едва слышно звучал гнусный голосок, который занудно твердил, что она только что сама предала своего ура, и, когда она придёт в себя от этой нежданной встречи, ей будет мучительно стыдно. Возможно, это был голос разума, а может быть, совести, но Эйвис отмахнулась от зануды, как от надоедливого комара. Всё это теперь стало совершенно неважно, главное было спасти Алекса от гнева его бывшего друга.

– Я должен увидеться с Зандером,– беззаботно отозвался Алекс,– он был моим лучшим другом в прошлой жизни, и я его не предавал, его невеста решила остаться в мире Гора не из-за меня. Идём вниз, ты вся дрожишь,– Алекс подобрал с земли оброненную Эйвис куртку и помог ей одеться, потом он снял свою куртку и заботливо укутал в неё дрожащую девушку. – Ты назовёшь мне своё имя? – попросил он, но тут же сам себя поправил. – Хотя это неважно, я могу звать тебя просто любимая. Не возражаешь?

– Я – Эйвис,– девушка закусила губу, чтобы не расплакаться. – Алекс, не ходи к нему, пожалуйста, я и Зандер, мы вместе… были,– добавила она тихо.

Алекс застыл на месте, словно сам оказался пленником ледяной пещеры. С секунду он молча смотрел в глаза Эйвис, а потом виновато улыбнулся.

– Если ты скажешь, я уйду,– твёрдо произнёс он,– только поговорю с Зандером, я ничего ему не скажу, не бойся.

Эйвис всё-таки не удержалась, её глаза наполнились слезами, два блестящих ручейка заструились по её щекам.

– Я не хочу, чтобы ты уходил,– прошептала она. – Не уйдёшь?

Алекс приподнял плачущую девушку и губами собрал солёную влагу с её щёк.

– Никогда,– ответил он с улыбкой, от которой Эйвис захотелось подпрыгнуть и взлететь высоко в небо, прочь из этого мрачного ущелья.

Они спускались со склона горы, взявшись за руки, словно первоклашки на первой школьной линейке. Зандер наблюдал за этой идиллией, стоя на крыльце дома, и его лицо с каждой минутой становилось всё мрачней. Когда влюблённая парочка подошла к дому достаточно близко, и Эйвис встретилась глазами со своим любовником, её лицо побледнело до синевы, но глаз она не отвела.

– Эв, ты не оставишь нас одних,– не то попросил, не о приказал Зандер, потом не дожидаясь ответа развернулся и зашёл в дом.

Эйвис и Алекс переглянулись, в глазах девушки застыл неподдельный испуг. Нет, она боялась вовсе не за себя, а за парня, которого знать не знала всего час назад, которого готова была силой притащить на расправу к своему любимому уру. Как же всё могло поменяться столь стремительно?

– Мы быстро,– Алекс ободряюще улыбнулся и обнял перепуганную девушку,– ты даже соскучиться не успеешь. Только в пещеру не залезай. Обещаешь?

Эйвис уныло кивнула и отвернулась, чтобы не видеть, как тот бодро взбегает по ступенькам крыльца. Сердце её рвалось вслед за этим незнакомым, но в одно мгновение ставшим таким родным парнем, больше всего на свете ей хотелось вцепиться в него всеми конечностями и не пустить в этот страшный дом. Увы, делать этого было никак нельзя, мужчинам нужно поговорить наедине, оба ждали этой встречи долгие годы и не собирались её больше откладывать. Вот только чем закончится их разговор, не знал никто.

Не то чтобы Зандер когда-то демонстрировал Эйвис какую-то особую жестокость, да, случалось, что он убивал, причём расчётливо и хладнокровно, и никогда не рефлексировал на эту тему, но убивал врагов. У неё самой ведь тоже рука не дрогнет расправиться с каким-нибудь бандитом, если тот станет угрозой. Дело вовсе не в жестокости. Разве можно назвать жестоким камнепад, несущийся на тебя с горы? Такова уж природа камнепада – разрушать. Однако было в этом спокойном и насмешливом венне что-то жуткое и от того ещё более притягательное, даже не эти его способности по вызову духов. Зандер был просто воплощением опасности, как спящая на солнышке змея, с виду такая безобидная, словно кусок верёвки, но способная в одно мгновение превратиться в молниеносную смерть.

До встречи с ангелом Эйвис искренне считала, что любит своего ура, она восхищалась его умом, его храбростью и способностью подчинять себе людей одним взглядом. А ещё в нём чувствовался какой-то надлом, то ли из-за его трагической любви, то ли из-за невозможности для венна реализовать свой творческий потенциал. Так или иначе, это придавало ему дополнительную притягательность, осеняя ореолом мученика. Эйвис видела, что Зандер давно смирился со своей судьбой, принял её такой, как есть, но от этого не стал счастливей. Девушка искренне надеялась вернуть ему утраченное счастье бытия, она правда очень старалась, и Зандер вроде бы действительно начал меняться, Эйвис всё чаще замечала, что он улыбается и даже смеётся.

И что теперь? Ещё одно предательство? Лучше бы между ними ничего не было, лучше бы она продолжала втихомолку сохнуть по невозмутимому венну и не лезла к нему со своими признаниями. Но откуда Эйвис было знать, что однажды в её жизнь ворвётся это наваждение, ломая все преграды и сметая в мусор рациональные рассуждения? Алекс, похоже, тоже не был готов к этому урагану, который мы всуе называем любовью, так и сказал, что такого не может быть. Но это случилось, и то, что родилось, когда они посмотрели друг другу в глаза, уже невозможно было просто отбросить и забыть, наверное, гораздо легче было бы отбросить саму жизнь. Нет, влюблённые вовсе не раскаивались и готовы были отвечать за свои действия, а у Зандера было полное право предъявить им счёт, давний и новый счёт за предательство.

Земля

II

В мастерской Анны царил полный разгром, оказалось, она совсем разучилась обходиться без зрения. Всего несколько дней блаженного пребывания в мире Творца сделали её совершенно беспомощной в родной и, казалось бы, такой знакомой обстановке. Бедняга постоянно натыкалась на мебель, спотыкалась об коврики и неровности пола и роняла различные предметы на пол. В конце концов, зацепившись за стойку стеллажа, она умудрилась обрушить на пол половину гипсовых статуэток. Теперь под её ногами постоянно хрустело, создавалось такое ощущение, что ходишь по костям, давя скелеты несбывшихся надежд на счастье. А вдобавок, вместо привычного образа мужчины, которого Анна обычно рисовала, ей начала мерещиться какая-то странная дверь в скале.

Поначалу слепая художница пыталась отделаться от этого навязчивого видения, даже попробовала нарисовать знакомый мужской образ по памяти, но у неё ничего не вышло, рука просто не желала подчиняться её воле. Это было какое-то гнусное колдовство, дурацкая дверь постоянно маячила перед её внутренним взором, не давая отвлечься на что-то более полезное. В конце концов Анна сдалась и, достав свежий лист сероватой бумаги, принялась наносить на него образ, не дававший ей покоя. Буквально через полчаса рисунок был закончен, и о чудо, стоило последнему штриху занять своё место, как навязчивый образ двери словно бы растворился.

Анна с облегчением вздохнула и принялась за уборку. Битый час она с остервенением оттирала пол мастерской, стараясь с головой погрузиться в эту рутинную работу, чтобы только не думать о том, что она наделала. Обратной дороги всё равно уже не было, попасть в мир, где она могла видеть, без помощи его Творца было нереально. Увы, помощи ждать не приходилось, Анна собственными руками разрушила своё счастье. Теперь, спустя буквально пару дней после своего побега из рая, она уже была не в состоянии понять, что же ею тогда двигало, что заставило её бросить любящего и любимого мужчину, отказаться от возможности видеть и снова погрузиться в вечную ночь. Как же она жила раньше без солнечного света, без ярких красок, без Санни? И ведь совсем не чувствовала себя ущербной, даже наоборот, питала вдохновение в смутных образах незнакомого мужчины, наверное, даже была по-своему счастлива. Но всё это в прошлом, теперь, когда Анна узнала, как живут остальные люди, ей больше никогда не обрести душевного покоя.

Самое ужасное заключалось в том, что она разрушила свою жизнь совершенно добровольно. Дэлвиг её совсем не уговаривал, они просто мило беседовали, этот странный ангел даже не особенно много говорил, в основном слушал. И что в результате? Анна сама пришла к решению вернуться домой, отказаться от чудом обретённого счастья. Почему?! И что подумал Санни о своей неблагодарной гостье? Что она променяла его на смутный образ, маячивший перед её внутренним взором? Но это же бред. Анна в который уже раз по секундам прогнала в уме разговор с Дэлвигом, пытаясь понять, что же подвигло её принять такое безумное решение, но ясности эти воспоминания не прибавили. В то утро Санни куда-то уехал по своим таинственным делам, и они остались с ангелом наедине, сидели на веранде и мило беседовали.

– Ты уже пробовала рисовать после того, как обрела зрение? – как бы между прочим поинтересовался Дэлвиг.

Вопрос застал художницу врасплох. Дело в том, что она совершенно забыла о своём творчестве здесь, в ангельском мире. Это было странно, ведь раньше рисунки были неотъемлемой частью её жизни, она и помыслить не могла о том, чтобы не рисовать хотя бы один день. И вот, пожалуйста, забыла о рисовании напрочь.

– Попробуй,– подзадорил свою собеседницу ангел,– я тебе сейчас принесу твой мольберт из мастерской,– он исчез буквально на минуту и вернулся с её мольбертом и горсткой мелков. – Можешь для разнообразия нарисовать меня,– предложил коварный искуситель,– я тебе с удовольствием попозирую.

Анна с энтузиазмом взялась за дело, однако очень быстро её запал угас, рисунок не получался, хоть плач. Она попробовала, как раньше, рисовать с закрытыми глазами, но стало только хуже, вслепую выходила совсем уж откровенная мазня. Через полчаса мучений художница наконец сдалась и, бросив мелок, уселась обратно в своё кресло.

– Это совсем небольшая плата за способность видеть, правда? – меланхолично заметил ангел.

Анна вспыхнула, она совершенно не готова была принять тот факт, что утратила свой талант художницы вместе со слепотой. Пока она рефлексировала на тему несправедливости жизни, ангел начал что-то рассказывать про карму и те странные пути, которыми она восстанавливает баланс энергий в мироздании. Расстроенная женщина его почти не слушала, но, как оказалось, его слова всё же застряли в её памяти.

– Возможно, всем нам придётся вскоре вернуться в базовую Реальность,– между тем вещал Дэлвиг,– тогда твой талант может восстановиться, ведь ты снова станешь слепой. Вот уж воистину, нет худа без добра.

На Анну эти отвлечённые рассуждения оказали эффект ледяного душа.

– Почему?! – в её голосе прозвучал неприкрытый ужас. – Зачем нам возвращаться?

– У Санни просто не будет сил, чтобы поддерживать свои миры,– объяснил Дэлвиг в своей непринуждённой манере. – Он ведь венн, а венны не обладают собственными запасами энергии для воплощения своих творений, они заимствуют энергию у своих женщин.

– Я не видела тут никаких женщин,– вспыхнула Анна. – Как же Санни до сих пор обходился без заёмной энергии?

– Да, не видела,– ангел опустил глаза и вздохнул,– Кора умерла совсем недавно. Она покончила с собой,– добавил он после минутной паузы.

– Это из-за меня,– ахнула девушка.

Дэлвиг промолчал, но его молчание было красноречивей любых слов. В голове Анны мысли понеслись галопом, хотя больше они напоминали стаю мышей, прыснувшую во все стороны при появлении кошки. Она судорожно пыталась осознать свою драматическую роль в жизни Санни, и от этого осознания её натурально зазнобило.

– Ты не волнуйся,– ангел беспечно потрепал девушку по сжатой в кулак руке,– Санни придумает, как разжиться энергией. На свете столько людей, которым их энергия и не нужна вовсе.

– Хочешь сказать, что он станет отбирать жизненные силы у других людей? – Анна с ужасом уставилась на беспечно развалившегося в кресле ангела.

Под её взглядом Дэлвиг выпрямился, в его глазах веселье мгновенно сменилось печалью.

– Он тебя очень любит,– тихо произнёс хитрый манипулятор.

Анна молчала долго, ангел не мешал ей обдумывать полученную информацию, он отлично знал, к какому выводу она придёт, нужно было просто дождаться, когда чувства одержат верх над естественным эгоизмом. Что ж, знаток женской психики оказался совершенно прав, не прошло и пары минут, как Анна решительно вскинула голову, в её глазах, как и ожидалось, загорелся жертвенный огонь.

– Я не хочу, чтобы из-за меня Санни становился вампиром,– твёрдо произнесла невинная жертва ангельских манипуляций,– мне нужно вернуться домой.

– У каждого из нас свой путь,– задумчиво произнёс ангел, как бы намекая на художественный талант своей собеседницы,– отказываясь от своего пути, мы совершаем предательство.

Весь дальнейший разговор был уже не столь важен, решение Анна приняла именно тогда. Сборы были недолгими, нужно было успеть покинуть ангельский мир до возвращения Сабина. Дэлвиг благородно предложил замороченной его проповедью женщине помощь по перемещению её в базовую Реальность, и сразу же смылся обратно, не дожидаясь, пока она придёт в себя и одумается. Что ж, хитрый ангел и тут оказался весьма предусмотрительным, Анна начала жалеть о своём решении уже через несколько минут после возвращения слепоты, да было поздно. Всё, что ей осталось – это полная темнота, да грязный, усыпанный осколками гипса пол.

Она механически двигала руками, водя тряпкой по покрытым белыми разводами доскам, а по её щекам текли слёзы, целые реки слёз. Наверное, это было для неё спасением, слёзы смывали горечь с души несчастной женщины, и боль понемногу стихала, уступая место смирению и принятию своей судьбы. В конце концов Анне даже пришло на ум, что, возможно, Дэлвиг был прав насчёт пути и предательства. Что если утрата художественного таланта действительно была кармической расплатой за то, что она отказалась от своего пути?

– Но кто сказал, что мой путь – это вечная тьма? – эти слова Анна произнесла вслух и вздрогнула, услышав свой голос, настолько глухо и жалко он прозвучал.

– Прости, я должен был это сделать,– ответило эхо у неё за спиной.

Женщина испуганно вздрогнула и вскочила на ноги, собираясь не то бежать, не то звать на помощь, но в следующее мгновение она узнала голос и замерла словно в трансе с опущенной головой. Дэлвиг подошёл к Анне и взял её за руку, она никак не отреагировала, стояла безвольной куклой, только плакать перестала.

– У меня не было другого выхода,– Дэлвиг легонько сжал руку женщины, словно просил прощения.

Анна подняла голову и привычным движением нацепила очки, чтобы скрыть чёрные провалы незрячих глаз. Слова ангела никак не хотели обретать доступный её пониманию смысл.

– Я не понимаю, о чём ты говоришь,– пробормотала растерянная женщина.

– Это я заставил тебя сбежать от Санни,– пояснил Дэлвиг,– тебе нельзя быть рядом с ним.

– Теперь это уже неважно,– вздохнула Анна,– он мне этого никогда не простит.

– Он будет тебя искать,– на этот раз Дэлвиг с силой сжал её руку,– я должен тебя спрятать.

Анна усиленно пыталась переварить услышанное, но речь ангела была лишена для неё всякой логики. Почему она должна скрываться от любимого человека? Да она на коленях готова его умолять о прощении, не то что прятаться от него. Стоп. А какова во всей этой трагедии роль Дэлвига? Ведь никто не заставлял её покидать ангельский мир, она сама приняла такое решение. Или не сама? Похоже, этот паскудный ангелочек заморочил ей голову, а теперь пришёл извиняться. Но чем же она ему помешала?

– Зачем ты разрушил мою жизнь?! – голос Анны сорвался на крик.

Она выдернула свою руку и быстро отступила на шаг от незваного гостя, едва не свалив мольберт с рисунком двери в скале, Дэлвиг едва успел подхватить падающую деревянную конструкцию. А вот мелкам не повезло, они разлетелись во все стороны, добавляя художественного беспорядка итак не особо прибранной мастерской.

– Странно,– заметил ангел, поправляя перекосившийся рисунок,– а Санни говорил, что ты рисуешь только Вертера. Что это?

– Я не знаю,– раздражённо отозвалась художница,– какая-то дверь.

Наступило неловкое молчание, Дэлвиг с любопытством рассматривал рисунок, а Анна пыталась сообразить, в чём состоял смысл сегодняшнего явления ангела. Ясно было одно: тот явно пришёл не для того, чтобы исправить свой отвратительный поступок. Впрочем, Анне были глубоко безразличны как мотивы, так и нравственный облик коварного ангелочка, всё, что ей требовалось – это чтобы тот помог ей вернуться в ангельский мир.

– Ты прости меня, Ани,– голос Дэлвига прозвучал виновато,– я поступил с тобой подло, но это было необходимо для спасения нашего мира.

– Дэл, перестань морочить мне голову,– Анну уже начали злить эти непонятные оправдания,– просто отведи меня к Санни. Мне необходимо ему всё объяснить, он поймёт, я знаю.

– Нет, он не поймёт,– вздохнул ангел,– с ним случилось нечто ужасное.

– Это из-за меня? – Анна всплеснула руками словно крыльями. – Боже, что я наделала!

– Нет, похоже, ты тут ни при чём,– остудил её порыв Дэлвиг. – Знаешь, я ведь раньше не понимал, зачем должен вас разлучить, просто знал, что иначе наш мир погибнет, зато теперь всё понял.

– Что ты понял? – неприязненно бросила жертва ангельского коварства.

– Это уже не наш Санни,– ангел тяжко вздохнул,– в него словно бес вселился.

– Что же он такого натворил? – Анна скептически хмыкнула.

– Убил меня,– спокойно пояснил Дэлвиг.

С минуту Анна молчала, переваривая услышанное, а потом расхохоталась.

– И с кем же я тогда разговариваю, с призраком? – ехидно спросила она отсмеявшись. На всякий случай женщина как бы невзначай дотронулась до плеча Дэлвига, ангелочек оказался вполне материальным.

– В мире Творца невозможно уйти на перевоплощение, меня просто выкинуло в базовую Реальность,– последовало ещё одно мало вразумительное объяснение, причём сказано это было так буднично, словно речь вовсе не шла о смертоубийстве.

– Ты меня считаешь совсем уж легковерной дурочкой,– вспыхнула Анна,– ангелы ведь могут покидать свои тела, когда захотят. Как же ты позволил себя убить?

– Ани, ты напрасно злишься,– Дэлвиг попытался взять женщину за руку, но она отшатнулась от него, как от прокажённого,– я говорю чистую правду, ангелы просто не умеют врать. Я просто решил, что мне лучше быть подальше от Санни, вот и не стал бороться за жизнь. Понимаешь, мой друг ни за что бы так не поступил, не дал бы мне умереть. Значит, это уже не он, его телом управляет чужая воля.

– Им овладел демон? – с ужасом прошептала Анна.

– Можно и так сказать,– Дэлвиг покачал головой. – На самом деле я не знаю, что за сущность подчинила себе его сознание, но это должна быть очень могущественная сущность. И она желает твоей смерти,– добавил он после паузы.

– Откуда ты это знаешь? – голос Анны сделался едва слышным. – И как ты понял, что нас нужно разлучить?

– Ты только не смейся,– попросил Дэлвиг,– я умею различать послания высшего разума, того, что управляет нашей Реальностью. Нет, он со мной не разговаривает,– видя скептическое выражение лица своей собеседницы, ангел поспешил упредить её реплику,– просто приходит понимание того, что нужно сделать, намёки, подсказки, не более того. Как только я тебя увидел, сразу понял, что быть большой беде, а ещё то, что вам с Санни нельзя быть вместе, это грозит разрушением всему нашему миру, вот поэтому я и уговорил тебя вернуться. Но этого оказалось мало, та сущность будет тебя искать.

Анна промолчала, ей вдруг сделалось жутко. Отчего-то это спокойное, даже деловитое объяснение заставило её поверить словам ангела, и предчувствие неминуемой гибели обрушилось на несчастную женщину словно цунами. Она уже видела себя мёртвой, убитой этой ужасной и могущественной сущностью, что завладела сознанием любимого. Ей ведь негде укрыться, никто её не спасёт, без зрения она даже не заметит приближение опасности.

– Ани, скажи, когда ты впервые увидела эту дверь? – прервал её рефлексию ангел.

– Как только оказалась в мастерской,– на автомате отозвалась художница, думая о своём.

– Что ты чувствовала, когда на неё смотрела? – ангел как нив чём ни бывало продолжал свой допрос.

Анна на секунду задумалась. Несомненно, навязчивое видение вызывало у неё раздражение, тут не поспоришь, но только ли его. Художница постаралась воспроизвести мысли и эмоции, посетившие её во время рисования, и на её лице появилось выражение крайнего удивления.

– Холод,– задумчиво произнесла Анна,– и покой.

– Покой – это хорошо,– обрадовался Дэлвиг. – Я думаю, эта дверь является подсказкой, возможно, ты сможешь за ней укрыться от Санни, то есть, от той сущности.

– Я не знаю, где она находится,– вздохнула Анна.

– Это ничего, на то есть интернет,– в голосе ангела слышалось явное облегчение. – Я загружу картинку в сеть, и мы обязательно что-нибудь нароем, а пока нужно отсюда уходить. Скорее всего, та сущность имеет доступ к памяти Санни, так что очень скоро он будет здесь.

Анну не пришлось долго уговаривать, она резво побежала в душ и переодеваться. Пока женщина собирала свои пожитки, Дэлвиг сделал несколько снимков рисунка двери. Через двадцать минут, закинув за плечо Анин рюкзачок, он уже выводил испуганную женщину из дверей мастерской. А рисунок так и остался висеть на мольберте, впопыхах они совсем забыли забрать его с собой.

Райдо

Песок под ногами был мягкий, словно пластилин. Волны лениво накатывали на пологий берег и уходя оставляли за собой тонкую водяную плёнку, в которой, как в зеркале, отражались бегущие по голубому небу облака. Атан-кей с Вертером медленно брели вдоль кромки прибоя, утопая в мягком песке. Это было так забавно – ступать прямо по мокрым облакам, словно земля и небо поменялись местами. Вертер остановился и нашёл взглядом крохотный белый парус, маячивший у горизонта, дамы в сопровождении гнома и волка опять бороздили океан. Представить себе, что эта благостная картинка вдруг растает и превратится в адскую карусель, было очень сложно, просто немыслимо, но прошло уже несколько часов, а Антон так и не вернулся со встречи с Создателем.

– Думаешь, нам кранты? – небрежно бросил Защитник.

– Гадать бессмысленно,– отозвался Творец. – На мой взгляд риск не оправдан, я бы ни за что не стал так подставляться. Наверное, Антон надеется, что его коллега не станет уничтожать целый мир, в крайнем случае, заберёт его себе, так что у нас может появиться новый хозяин Райдо.

– Крайний случай – это если он решит убить Тоху? – уточнил Вертер.

– Вер, ну зачем ты травишь себе душу? – вместо ответа, попенял Атан-кей. – От нас сейчас ничего не зависит.

Они побрели дальше в молчании. Ожидание было тягостным, в особенности, с учётом непредсказуемого исхода переговоров двух Создателей, поэтому вскоре Вертеру опять приспичило поговорить, чтобы хоть как-то отвлечься от тревожных мыслей.

– Слушай, Атан-кей,– заявил он, и теперь в его голосе совсем не ощущалось беспокойства,– а почему именно Тоха стал Создателем? Ты ведь вроде даже старше.

– Хочешь знать, почему я не Создатель,– усмехнулся Атан-кей,– наверное, мне не хватает любви к своим творениям.

– И всего-то? – скептически хмыкнул Вертер. – А может быть, всё дело в веннских техниках? Тоху ведь им обучали с самого рождения.

– Никакие техники не сделают тебя Творцом,– твёрдо произнёс Атан-кей,– и уж тем более Создателем.

– Что-то я не понял,– возмутился Защитник,– а какого ж рожна тогда вы с Сабином десять лет из меня верёвки вили? Дрессировали, словно цирковую лошадку.

– Я же не говорил, что практики совсем бесполезны,– пошёл на попятный Атан-кей,– просто одних практик мало, только твоя воля и осознанное намерение способны реально изменить твоё сознание. Это если карма не будет против,– с усмешкой добавил он.

– А можно поподробней,– Вертер слегка повысил голос,– а то общие слова как-то не канают.

– Практики могут стать очень хорошим подспорьем в деле развития сознания,– Творец совсем не обиделся на неуважительный тон своего собеседника. – Главное, что они дают – это опыт подъёма частоты вибраций, собственно, именно на это и нацелено большинство практик. Чем тоньше вибрации, в которых функционирует сознание, тем больше возможности по управлению Реальностью.

– Так в чём засада? – ухмыльнулся Вертер.

– Да, засада, как ты выразился, имеется в наличие,– Атан-кей весело рассмеялся. – Дело в том, что эффект от практики весьма кратковременный. На короткий срок практикующий становится волшебником, а потом очень скоро скатывается к своему привычному уровню.

– А как же накопительный эффект? – поинтересовался Вертер.

– Сработает,– согласился Творец,– но опять же только при наличии воли и намерения сохранять достигнутый уровень концентрации. Стоит практику чуть отвлечься, например, разозлиться или испугаться, как эффект от его занятий мгновенно нивелируется. Это в лучшем случае, а в худшем – его вибрации опускаются ниже исходного уровня.

– С чего бы это? – удивился Вертер. – Что-то же должно остаться.

– А ты никогда не замечал, что участь отступников всегда более незавидная, чем у тех, кто никогда осознанно не вставал на путь развития? – в голосе Атан-кея не было и намёка на насмешку. – Видимо, отступление от своего намерения вносит серьёзный дисбаланс в энергетическую структуру Реальности, а потому кармически наказуемо.

– То есть, если не уверен, то лучше даже не пробовать,– резюмировал Вертер,– а то можно огрести не по-детски.

– Понимаешь, в чём весь фокус,– задумчиво произнёс Атан-кей,– если в твоей душе царят покой и любовь, то ты никогда не сорвёшься в злобу, даже если ты о специальных практиках вообще ничего не знаешь.

– Выходит, хорошим людям практики не нужны? – Защитник вопросительно поднял бровь.

– Вот опять ты переворачиваешь мои слова,– насупился Творец,– я только хотел сказать, что для хороших, как ты выразился, людей практики безопасны. Они могут принести много пользы, да хотя бы конкретные навыки управления Реальностью. Вот сколько б ты бился в одиночку, пока догадался бы, как осуществлять мгновенное перемещение?

– Да я не жалуюсь,– Вертер смущённо отвернулся,– я правда тебе очень благодарен за науку, Творец.

– А кроме того,– продолжал Атан-кей, словно не замечая слов кающегося защитника,– практики дают нам почувствовать, на что способно наше сознание при правильном обращении. Кого-то этот опыт вдохновляет и даёт силы для усердной работы, а кого-то наполняет высокомерием и завистью к чужим успехам. Эффект не всегда однозначный.

– Согласен,– кивнул Вертер,– это не всем идёт на пользу. Я вот чего не понимаю, если практики не сделают тебя хорошим человеком, то что сделает?

– И как ты умудрился стать таким могучим воином при полном отсутствии внимания? – рассмеялся Атан-кей. – Я ведь в самом начале нашего разговора сказал, что самое главное – это воля и осознанное намерение, в данном случае намерение меняться к лучшему. Осознанное, ты уловил? А это подразумевает постоянную концентрацию, контроль всех своих мыслей и эмоций, даже ночью во сне.

– И в посмертии? – заинтересовался Вертер.

– Боюсь, в первое время после смерти осознанность недостижима,– Атан-кей грустно улыбнулся,– только что созданный ум не в состоянии обеспечить сознанию самоидентификацию. Но если у тебя есть опыт осознанных сновидений, то тебе будет гораздо легче и в посмертии, эти состояния очень похожи.

– Ух ты,– восхитился Вертер,– значит, можно и к этому заранее подготовиться?

– Это ты уже настроился на провал миссии своего друга? – хихикнул Атан-кей. – В данном конкретном случае практика осознанных сновидений нам не поможет, мы не умрём, а развоплотимся, причём весьма болезненно.

– Типун тебе на язык,– сплюнул Вертер,– чего ты каркаешь? Тоха справится, даже не сомневайся.

Он остановился и снова отыскал глазами белый парус, скользящий по морской глади. Вертер был уверен, что они приняли правильное решение, по-другому и быть не могло, но в глубине души его всё же грызли сомнения, а имели ли они право решать за всех. Ведь если Тоха ошибся со своей оценкой личностных качеств Создателя, то расплата за ошибку будет весьма жёсткой. И расплачиваться будут не только те, кто принял это непростое решение, но и все жители Райдо, включая тех, кто сейчас так весело летел по волнам на быстроходном паруснике. Невольно Защитник зажмурился, к горлу подступил душный, шершавый комок.

– Да что я мандражирую, словно подросток перед первым свиданием,– сам себя одёрнул Вертер,– Тоха нас не подведёт.

Он снова открыл глаза и посмотрел на далёкий парус. В этот момент на носу яхты диковинным цветком распустился алый спинакер. Яхта сделала крутой разворот и понеслась к берегу словно на крыльях.

– Красиво идут,– прокомментировал манёвры яхтсменов Атан-кей. – Интересно, с кем это они вздумали посоревноваться? Соперников что-то не видно.

– Просто развлекаются,– отмахнулся Вертер. – Пойдём, что ли, к пристани.

Они медленно двинулись обратно. Идти было тяжело, из-за прилива их ноги утопали в мягком песке аж по щиколотку. Впрочем, спешить было абсолютно некуда, Вертер был даже рад оттянуть момент встречи с Ликой, боялся, что невольно выдаст своё волнение, и тогда дотошный ангелочек вытянет из него всю невесёлую правду. Пусть уж лучше ничего не знает до самого конца. Вот опять он подумал о возможном развоплощении как о чём-то решённом. Что за неуместный пессимизм на него сегодня напал?

Вертер разозлился сам на себя и прибавил шагу. Только тут он заметил, что Атан-кей остановился и пристально наблюдает за швартовкой яхты. Пытаясь понять, что же привлекло внимание его спутника, Вертер тоже остановился и сразу заметил, что на борту яхты сейчас было на одного человека больше, чем при отправлении. Антон первым спрыгнул на причал и галантно подал руку дамам, потом он перескочил обратно на борт и на руках перетащил гнома, Волк сиганул через борт сам.

– Что я тебе говорил,– самодовольно заявил Вертер, глупо улыбаясь от уха до уха,– это ж Тоха, у него всегда всё получается.

Заявление было весьма спорное, проколов по жизни у хозяина Райдо было предостаточно, но Атан-кей не стал спорить. В его сердце разливались покой и безмятежность, и ему совсем не хотелось сейчас думать о плохом. Всё-таки угроза развоплощения была реальной, и когда она миновала, наступившее облегчение в момент стёрло все страхи, словно тряпкой. Он с умилением наблюдал, как Антон подхватил на руки Алису и закружился вместе с ней по мягкому песку пляжа. Потом они взялись за руки и вприпрыжку побежали к застывшим наблюдателям, поднимая целые облака брызг. Заходящее солнце, отражаясь в разлетающихся во все стороны капельках, превратило этот водяной кокон в переливающуюся всеми цветами радуги сферу. Впрочем, не исключено, что Создатель сотворил этот световой эффект искусственно, в любом случае появление смеющейся парочки было весьма эффектным.

– И как он умудряется сохранять эту вечную молодость? – подивился Атан-кей.

– А ты тоже попробуй порадоваться жизни,– посоветовал бывалый вояка,– может быть, понравится.

С этими словами Вертер сорвался с места и побежал навстречу другу. Встреча была довольно бурной, так что все трое оказались мокрыми до нитки. Очень скоро к ним присоединились остальные участники регаты, сначала прискакал волчонок, за ним появились Лика с Марикой, только гном проигнорировал всеобщее веселье и поковылял домой, с него на сегодня было уже достаточно воды.

– Всё хорошо,– ответил Антон на молчаливый вопрос Вертера и Атан-кея,– Райдо ничего не грозит.

Вертер радостно хлопнул друга по плечу и тут же потребовал устроить небольшой шторм, плавать в спокойной воде ему было неинтересно. Марика отправилась в дом, её вроде немного укачало на яхте, и Лика взялась её проводить, а Алиса решила немного попрыгать на волнах у берега. В итоге, Антон с Атан-кеем остались на пляже вдвоём, если не считать Волка. Проигнорировав призывы присоединиться к молодецким забавам, они с комфортом расположились на горячем песке. В этой полной идиллии только поведение волчонка выбивалось из картинки всеобщей блаженной расслабленности, серый крутился ужом вокруг Антона, заглядывал ему в глаза и скулил.

– Что это с ним? – удивился Атан-кей и повнимательней пригляделся к своему коллеге. Только тут он заметил, что Антон больше не улыбается, счастливая улыбка стекла с его лица, подобно шутовскому гриму под струёй воды. – Всё так плохо? – озабоченно спросил Атан-кей.

Антон промолчал. Он сидел в напряжённой позе, уставившись куда-то за горизонт, но на самом деле ничего не видел. Перед его глазами снова и снова прокручивалась сцена разговора с Демиургом. После того, как он попросил не уничтожать мир Райдо, обстановка резко изменилась, он снова сидел в кресле у камина и больше не задыхался, а напротив него с презрительной улыбочкой расположился давешний невзрачный мужичок, правда, теперь он больше не вызывал желания пошутить над его внешностью.

– Странный ты, Создатель,– задумчиво произнёс Демиург. – Что тебе дался какой-то один мир? Ты их можешь создать тысячи.

– Может быть, дело в том, что я не садовник и, наверное, даже не ландшафтный дизайнер,– голос Антона звучал хрипло после того, как он едва не задохнулся в объятьях Демиурга,– потому что для меня самым ценным в моём мире являются его жители.

– Жители,– фыркнул невзрачный мужичок,– они же просто расходный материал.

Антон не стал возражать. Во-первых, не хотелось снова нарываться на агрессию, а во-вторых, переубедить своего собеседника он даже не надеялся. Хоть Демиург и утверждал, что ничего общего не имеет с веннами, но вёл он себя точно как типичный представитель этой расы, агрессивно и надменно.

– Чего ты от меня хочешь? – Антон твёрдо посмотрел в глаза агрессора.

– С чего ты взял, что мне от тебя что-от нужно? – усмехнулся тот. – Это же ты напросился на встречу, разве нет?

– Ты на меня напал, причём практически без причины,– пояснил Антон,– но не убил, а только продемонстрировал свою силу, типа, показал, кто тут главный, видимо, хочешь, чтобы я выполнил твоё задание без возражений.

– Ишь ты, какой проницательный,– мужичок весело рассмеялся,– а может быть, я просто хотел научить тебя осторожности. Очень у многих Создателей после первого настоящего мира появляется иллюзия собственного могущества, вот только способности и могущество не всегда ходят рядом.

– Да, ты уже это говорил,– напомнил Антон.

– Не перебивай,– Демиург раздражённо махнул рукой. – Послушай, что я тебе скажу, Создатель, не вздумай тягаться в могуществе с веннским мстителем в нашем мире, ты ведь не способен проявить агрессию даже для самозащиты. Жалкое зрелище, если честно. Он с тобой разделается в два счёта, особенно в том случае, если будет обладать достаточным запасом энергии. Так вот, сейчас как раз такой случай.

– Не беспокойся, мне никогда даже в голову не приходило устраивать тут поединки,– пожал плечами Антон. – И всё-таки чего ты от меня хочешь?

– Не сейчас,– мрачно проговорил Демиург,– ещё рано об этом говорить. Придёт время, и я позову тебя, Создатель, и тогда ты сделаешь то, о чём я тебя попрошу.

– Откуда такая уверенность? – Антон невольно вздрогнул.

– Я же твой Создатель,– усмехнулся Демиург,– я наблюдал за тобой во всех твоих воплощениях, Гор, возможно, я знаю тебя даже лучше, чем ты сам себя знаешь. Ты мне не откажешь.

– Тогда почему ты отказался от моей помощи сейчас? – удивился Антон.

– Именно поэтому,– мужичок ехидно захихикал,– ты бы только всё испортил, потому что попытался бы спасти всех, а это приведёт к разрушению моего мира. Так уж случилось, что в данном случае спасти всех не удастся, кто-то должен будет умереть.

– Кто? – вскинулся Антон, уже догадываясь, кого имеет ввиду Демиург.

– Не забивай себе голову ненужной информацией, Создатель,– мрачно отозвался тот,– зачастую наше счастье и покой обусловлены неведением.

Мужичок тяжко вздохнул и поднял глаза на своего коллегу. Антона от этого взгляда буквально бросило в дрожь, столько в нём было боли и смертной тоски.

– Что с тобой случилось? – пролепетал он.

– Прощай, Создатель,– Демиург криво усмехнулся,– скоро мы снова увидимся.

На мгновение сознание Антона погрузилось в темноту, а потом он оказался в своём привычном мире один. Разговор был окончен.

– Он принял твоё предложение о помощи? – вклинился в воспоминания Создателя Атан-кей.

– Нет, у него есть свой план по спасению мира,– Антон невесело усмехнулся,– и этот план подразумевает наличие сакральной жертвы. Мне кажется, я знаю, кто станет этой жертвой,– он невольно сжал кисти рук с такой силой, что было слышно, как хрустнули суставы,– это мой брат.

Земля

I

На фоне ярко горящего камина фигура Зандера казалась чёрным провалом в огненную бездну. Он стоял спиной к двери, так что Алекс мог видеть только его спину, а ему так хотелось заглянуть в глаза своему другу, видимо, уже бывшему.

– Здравствуй, Зандер,– едва слышно произнёс он, чтобы разрядить гнетущую тишину. Фигура у камина даже не пошевелилась, словно была отлита из непроницаемой тьмы. – Я не знал, правда,– голос Алекса прозвучал жалко, он сам себе сделался противен за тот трепет, что невольно испытывал сейчас рядом с этой неподвижной фигурой.

– А если бы знал? – Зандер резко обернулся, и его глаза впились в лицо бывшего друга.

Тот промолчал, но взгляда не отвёл. Действительно, зачем себе врать, знай он о том, что Эйвис является женщиной Зандера, это его бы не остановило, разве что она сама бы его прогнала.

– Ты уже второй раз отнимаешь мою женщину,– грозный голос Зандера, казалось, заполнил всё пространство дома. Он сделал шаг вперёд, и Алекс поймал себя на инстинктивном желании вжаться в стенку. Разумеется, он ничего такого не сделал, но это стоило парню серьёзного напряжения воли. – Интересно, это у тебя такая ангельская миссия, обеспечивать мне одинокую жизнь,– насмешливо поинтересовался Зандер,– или у нас с тобой просто вкусы одинаковые?

При взгляде на обескураженного его предположениями Алекса венн весело рассмеялся, он сделал ещё пару быстрых шагов в сторону застывшего в шоке парня и крепко сжал его в объятьях. Алекс с облегчением уткнулся в плечо вновь обретённого друга, на его глаза невольно навернулись слёзы.

– Ты когда-нибудь сможешь меня простить? – прошептал он.

– Нет,– серьёзно ответил Зандер,– не смогу.

Алекс замер, словно его парализовало, что сейчас было на уме у Зандера, оставалось для него загадкой. Но, как ни странно, ангел перестал трепетать перед грозным уром, да и чувство вины как-то само собой растаяло. Пусть мстит, если считает, что без этого не обойтись.

– И как ты поступишь? – спокойно и даже с любопытством поинтересовался он.

– Я не смогу простить тебя когда-нибудь, потому что я уже давно тебя простил,– усмехнулся Зандер,– и тебя, и Леону.

– А как же…,– Алекс запнулся, пытаясь подобрать слова тому, что недавно произошло между ним и Эйвис, но Зандер не дал ему закончить мысль.

– Мне не за что тебя прощать,– грустно произнёс он,– Эйвис не моя собственность, она сама решает, с кем ей быть. Я видел, как она на тебя смотрит,– продолжал Зандер после секундной паузы,– на меня она так ни разу не взглянула.

– Спасибо, друг,– с чувством прошептал Алекс. – Можно, я пойду её успокою? Эйвис, похоже, здорово тебя боится.

– Погоди,– Зандер снова стал серьёзен,– ты должен кое-что узнать. Эйвис – семя жизни нашего мира. Знаешь, что это значит?

– Нет,– улыбнулся ангел,– но звучит загадочно.

– Она – первое сознание нашей Реальности,– торжественно произнёс Зандер,– её нужно защищать. Если она погибнет насильственной смертью, наш мир погибнет вместе с ней.

– Ты это серьёзно? – губы Алекса раздвинулись в недоверчивой улыбке. – А мир-то почему погибнет?

– Понятия не имею,– пожал плечами многомудрый ур,– но так написано в древних рукописях, а я этим текстам верю. Так что теперь ты у нас защитник семени жизни, а заодно всей нашей Реальности. Страшно?

– Да ну тебя,– отмахнулся Алекс,– я бы и без великой миссии её защищал.

– Дело в том, что на Эйвис идёт охота,– Зандер внимательно посмотрел другу в глаза,– в последний раз их было четверо, из них один был очень сильным колдуном. Судя по оружию, эти парни были не из нашего мира.

– Были? – Алекс вопросительно поднял одну бровь.

– Колдуна и ещё двоих Эйвис убила,– Зандер невольно хмыкнул, видя, какое впечатление его слова произвели на друга,– а последний остановил своё сердце, когда понял, что ему не избежать допроса с пристрастием.

– Я отвезу её в свой замок,– тут же нашёлся наследник рода Варзов.

– Именно это я и хотел тебе предложить,– согласился Зандер. – Есть ещё одна вещь, которую тебе нужно знать, Эйвис является последней представительницей рода Саттори. Те, кто за ней охотятся, устроили нападение на замок, и вся её родня погибла. Так что она является законной претенденткой на место в Совете кланов,– при упоминании о Совете Алекс невольно вздрогнул и отвёл глаза. – Ал, ты ведь не собирался снова сбежать от ответственности, подвергнув опасности жизнь отца? – с напором спросил Зандер.

– Нет, я бы и так вернулся домой,– в голосе наследника явственно слышалась горечь,– просто память восстановилась, и мне нужно было немного побыть в одиночестве.

– Вот и славно,– Зандер хлопнул друга по плечу,– устроим вам династический брак. Собирайся, я вас с Эйвис перенесу в твой замок.

– Постой,– Алекс смущённо опустил глаза,– можно сделать это утром?

Зандер расхохотался, он даже толком не мог злиться на этого влюблённого ангелочка, который был не в состоянии сдержать свои чувства хотя бы для приличия. Ему настолько не терпелось остаться наедине со своей возлюбленной, что ждать окончания неизбежной церемонии знакомства с отцом со званым ужином и прочими ритуалами, он был не в состоянии.

– Ладно, я вернусь завтра утром,– усмехнулся Зандер,– не слишком рано. Охранников заберу с собой, чтобы не мешались,– он развернулся к двери, но на полпути его остановил голос Алекса.

– Я не отнимал твою Леону,– тихо произнёс ангел,– она осталась в мире Гора не из-за меня.

– Вот как,– Зандер скептически скривил губы,– позволь узнать, кто же соблазнил мою женщину.

– Его звали Кай,– спокойно ответил Алекс,– он был единственным уром среди ангелов.

– Неплохая статистика,– вклинился веннский ур,– один к трём сотням, людям такое и не снилось.

– Леона только его увидела, и память сразу же к ней вернулась,– продолжал рассказывать ангел,– оказывается, они были вместе с самого начала. – Зандер хмуро посмотрел на друга и покачал головой. – Я этого не знал,– вскинулся тот, хотя никаких обвинений и не прозвучало,– я ведь постоянно воплощался в мире людей, до меня ангельские новости просто не доходили.

– И как же так вышло, что Леона ничего не помнила о своём вечном возлюбленном? – ехидно поинтересовался Зандер.

– У них произошла серьёзная размолвка,– с готовностью принялся рассказывать Алекс. – Дело в том, что Леона сознательно воплощалась в мире людей, она считала помощь людям своей миссией, а Кай практически сразу отказался от этой мысли. Ты же знаешь, что, когда отец открыл нам доступ на Землю, мы все ринулись сюда пожить человеческой жизнью, а потом наступило разочарование, и мы начали возвращаться один за другим. Кай был первым, кто вернулся. Какое-то время Леона металась между любимым и долгом перед человечеством, они жили то на Земле, то в ангельском мире, а потом у них родилась дочь. Возможно, ты слышал, что родившийся у ангелов на Земле ребёнок является человеком, так что девочка физически не могла жить в мире Гора. Для Леоны решение остаться в мире людей навсегда было вполне естественным, а для Кая это был приговор. Не знаю, сколько он продержался, но в конце концов бросил её вместе с ребёнком и вернулся домой. Думаю, теперь ты понимаешь, почему твоя Леона постаралась всё забыть в новом воплощении.

– Она его простила? – голос Зандера звучал печально.

– Да, простила,– подтвердил Алекс. – Пока её не было, Кай научился управлять Реальностью и создал свой мир, как две капли воды похожий на их последнее место жительства на Земле. Там Леона могла, сколько вздумается, наслаждаться наличием материального тела.

– Где они сейчас? – Зандер постарался, чтобы голос не выдал его волнения. – Я хочу её увидеть.

– Это невозможно,– Алекс покачал головой и сочувственно посмотрел на друга.

– Не бойся, я никому не причиню вреда,– заверил его Зандер.

– Дело не в этом,– глаза ангела подозрительно заблестели,– её больше нет. Когда отец покидал нашу Реальность, он всем нам предложил создать тела по нашему выбору, но не все согласились, кто-то не захотел жить в мире людей и предпочёл слиться с сознанием Создателя. Кай был одним из таких отказников, и Леона последовала за любимым.

– Почему же твой мудрый Кай просто не взял управление миром Гора на себя? – зло бросил Зандер. – Он же был уром, как ты утверждаешь.

– Он попытался, но не смог,– Алекс провёл рукой по глазам, смахивая невольную слезу,– алгоритмы этого мира оказались для Кая слишком сложными.

– Как благородно,– саркастически ухмыльнулся Зандер,– не справился с задачей и развоплотился, заодно утащив с собой любовь всей своей жизни. Камикадзе хренов. – Алекс не ответил, похоже, решение Леоны, которую он тоже искренне любил, было для него тяжёлым ударом. – А ты почему сразу не вернулся,– обрушился на него Зандер,– зачем тебе понадобилось перевоплощаться?

– Ты себе даже не представляешь, каково это жить с памятью о навсегда потерянном рае,– грустно отозвался Алекс. – Я хотел всё забыть.

– Я с этим живу постоянно,– Зандер сжал зубы,– я помню все свои воплощения, в которых у меня была сила Творца, я мог сотворять целые миры и даже проявляться в виде независимых сознаний. Наша раса когда-то господствовала в этом мире, а я был Создателем, как твой отец. А теперь я, похоже, единственный венн, оставшийся в нашем мире, у меня едва хватает энергии на то, чтобы поддерживать молодость своего тела. А ведь моя тяга к творчеству никуда не делась, и желание творить тоже. Людям даже невдомёк, какие же они счастливые, что не помнят свои прошлые жизни.

– Возможно, они точно так же завидуют тебе,– вздохнул ангел,– твоей способности помнить.

Он подошёл к другу и обнял его за плечи. Наверное, именно в этот момент Зандер наконец поверил в то, что его давно оплаканный друг вернулся. Ему стало легко и спокойно, словно и не было всех этих лет разлуки, боли утраты, предательства любимых людей и одиночества, от которого хотелось выть.

– Ладно, беги к своей Эйвис,– он хлопнул Алекса по плечу и растворился в воздухе.

Как и обещал, Зандер не спешил возвращаться за влюблённой парочкой на следующее утро, ночка у них, наверняка, выдалась бессонной. Он с удивлением поймал себя на том, что совсем не ощущает горечи или ревности. Это было странно. Зандер отлично помнил, как несколько лет назад метался, когда понял, что его друг и любимая сбежали от него в ангельский мир, как собирался мстить за обиду, как потом замкнулся в своём одиночестве, ища спасения от бушевавшего в душе гнева в книгах и практиках. Тогда ему очень помог отец. Мудрый венн ведь поначалу не хотел открывать сыну знания о его природе, верил, что мальчик станет гораздо счастливее, если не будет знать о своих творческих талантах. Однако по мере погружения Зандера в древние учения его таланты начали проявляться сами по себе, и отец изменил своё решение, он всерьёз взялся за обучение сына, помог вернуть его память о прошлых воплощениях, передал ему все свои знания и опыт. Наверное, именно это переключение на веннские практики помогло Зандеру не свихнуться и впоследствии даже принять и простить предательство своих любимых.

Позавтракав на следующее утро, отвергнутый ур первым делом отправился к отцу Алекса, чтобы предупредить того о возвращении сына, да не одного, а с потенциальной невесткой. Беседа со Стагрином заняла не меньше часа, хозяин замка был так растроган исходом поисковой операции, что никак не хотел отпускать своего гостя. Наконец Зандеру всё-таки удалось вырваться из цепких объятий своего приятеля и вернуться домой. Прихватив на всякий случай пару охранников, он перенёсся к тайному домику. И тут его ждал неприятный сюрприз – дом исчез. Всё остальное было на месте: и скала, и яблони с жимолостью, и зелёный склон перед садом. Не было только дома, на его месте мохнатым одеялом лежал толстый слой пепла. Странно, но вокруг совсем не пахло горелым, даже трава перед домом не пожухла. Создавалось такое ощущение, что каменное строение просто рассыпалось в прах.

Отослав охранников проверить окрестности, Зандер уселся на камень и постарался хладнокровно проанализировать имеющиеся факты. Первый приступ паники при виде пепла он задавил в зародыше сразу, но мыслить рационально ему всё ещё было пока сложно. Снова потерять дорогих ему людей он был совершенно не готов. Однако тратить время на жалость к себе было совсем уж глупо. Если они ещё живы, то каждая минута может оказаться критичной для их спасения.

Кто мог превратить каменный дом в кучку пепла, гадать не приходилось, в мире Зандера такого оружия не имелось, разве что вмешался кто-то из уров. Эту версию, конечно, не стоило сразу сбрасывать со счетов, разозлённые члены Совета кланов запросто могли нанять сильного ура для поисков Алекса. Однако ур не стал бы стирать все следы своего пребывания, эти ребята вообще ничего и никого не боятся, скорее уж, наоборот, специально оставил бы какой-нибудь знак, чтобы по нему можно было опознать разрушителя. Гораздо более вероятно, что это дело рук тех пресловутых пришельцев, которые давно уже гоняются за Эйвис, по крайней мере, клан Дэргов они зачищали очень похожими методами.

Зандер обругал себя, что не настоял на возвращении Алекса с Эйвис в замок отца под защиту прочных стен и надёжной охраны, однако рефлексия сейчас была слабым подспорьем для то, чтобы разобраться, что же здесь произошло. Нужно было хотя бы выяснить, есть ли надежда, что кто-то из обитателей дома ещё жив. Ур несколько раз обошёл кучу пепла, прислушиваясь к своим ощущениям. Нет, не похоже, чтобы здесь кто-то умер, значит, их взяли в плен. Вопрос: зачем? Если эти пришельцы с таким упорством гонялись за Эйвис, то почему не убили сразу? И что им нужно от Алекса? Его самого колдун попытался убить своей красной сетью без лишних сантиментов, а вот Алекса почему-то пощадил. Неужели это потому, что он ангел, или есть другая, более рациональная причина?

Куча пепла молчаливо покоилась на своём каменном ложе и совершенно не собиралась откровенничать. Понятно почему эти типы тут всё сожгли, никаких улик, по которым можно было бы определить дальнейшую судьбу пленников, не осталось. Зандер бросил взгляд на лесистый склон горы, по тропинке быстрым шагом приближались охранники. Судя по их унылому виду, они тоже ничего не обнаружили. Оставался один единственный способ узнать правду, способ, которым ур хотел бы воспользоваться в последнюю очередь. Зандер вздохнул, поудобнее устроился на траве, прислонившись к стволу яблони, и закрыл глаза.

Земля

II

– Ну и что это такое? – Мститель с раздражением швырнул рисунок на пол мастерской. – Какого чёрта она рисует этого парня? Он же живёт с другой женщиной и в другом мире, я с ним лично встречался. Сабин, хватит молчать, я ведь всё равно докопаюсь до ответов, только мне для этого придётся раскурочить твою память. Поверь, будет больно, лучше ответь по доброй воле.

Сабин уже давно понял, что могущество его тюремщика не было абсолютным. Да, он имел доступ к памяти своего пленника, но в этих воспоминаниях ещё нужно было разобраться, а это ничуть не легче, чем копаться в чужих файлах на компьютере, информации хоть отбавляй, а нужная никак не попадается. Такое положение дел вселяло некоторый оптимизм и надежду на то, что планы захватчика могут и не осуществиться. Впрочем, судить о перспективах было преждевременно, Сабин пока даже не понял, каким образом Мститель собирается разрушить базовую Реальность. На взгляд Творца, это можно было сделать одним единственным способом – убить Создателя. Но, судя по всему, до Создателя этот тип добраться не мог, вот и обрушил свой праведный гнев на ни в чём не повинных жителей мира своего врага. И у него явно имелся план, который, как ни странно, был связан с Ани, вернее, с её убийством.

Как смерть одного Игрока может погубить целый мир? Это было за гранью понимания, хотя подсказка всё-таки имелась. Пришелец назвал Ани семенем жизни, правда, не объяснил, что это значит, но тут можно было сделать некоторые предположения. Семя – это источник, начало, то, с чего начинается жизнь растения или жизнь мира. Не в этом ли суть? Может быть, Ани была первым Игроком в базовой Реальности? Ну и что? Почему её смерть должна эту Реальность разрушить? Или речь идёт не об одной Реальности, а о мире в целом? Если она была первой, то, значит, должна присутствовать во всех, без исключения, альтернативных Реальностях. И что это нам даёт? Убьёшь её в одной Реальности, она останется в остальных. А что будет, если одновременно убить её во всех Реальностях?

– А это что такое? – прервал его размышления Мститель. Перед глазами появилось изображение какой-то двери, закрывавшей проход в скале. Рисунок был прикреплён к мольберту, а значит, Ани нарисовала его совсем недавно. Похоже, это было важно, если художница отступила от своего обычного амплуа. – Сабин, давай меняться,– в который раз предложил тюремщик,– ты мне рассказываешь про эти рисунки, а я расскажу про семя жизни. Идёт?

– Я и так знаю, что Ани – первое сотворённое сознание в нашем мире,– решил поторговаться Сабин. Он пока не понимал, как сможет использовать полученную информацию, будучи полностью во власти пленившего его сознание пришельца, но сама по себе загадка манила его словно сладким пряником.

– Уважаю,– обрадовался Мститель,– как же ты смог догадаться, не думая?

Вообще-то процессу мышления медитация, которую практиковал Сабин, совершенно не мешала. Тут было важно не столько не думать, сколько не следовать за мыслями и уж тем более не рефлексировать, то есть не давать им оценки. Мысли как бы проплывали сквозь сознание практика, не оставляя следов, словно письмена в воздухе. В результате, образовывалась не логическая цепочка, характерная для обычного интеллектуального мышления, а весь паззл складывался целиком и мгновенно. Вот только что его не было, и вдруг разрозненные кусочки уже сами построились в осмысленную картинку. Такой способ постижения был даже более эффективным, чем обычное мышление, только он требовал постоянной концентрации, причём не на объекте, а на собственном состоянии, что было под силу далеко не каждому.

– Ты собираешься её убить одновременно во всех альтернативных Реальностях,– продолжил излагать свои умозаключения Сабин и вдруг почувствовал эмоциональный отклик от своего тюремщика, Мститель явно злорадствовал.

Похоже в своих рассуждениях, мудрый венн ошибся. Это было, конечно, досадно, но в данном случае не столь уж существенно, важен был сам факт того, что пленник получил доступ к энергии захватчика. Разумеется, первое, что сделал Мститель, пленив сознание Сабина, это лишил его доступа к энергетическим запасам, которые после победы над снуком и его хозяином были весьма значительны, и вот теперь у пленника появился слабенький шанс слегка перераспределить эти запасы в свою пользу. Ведь любая эмоция – это просто вибрация определённой частоты, то есть энергия, и эту энергию можно копить про запас, чтобы при удобном случае использовать против захватчика, причём чем сильнее эмоции, тем больше энергетический всплеск.

– Не расстраивай меня, Сабин,– проворчал Мститель с притворным сочувствием. – Ну как можно одновременно убить определённого человека во всех альтернативных Реальностях? Да тут армии убийц не хватит. Хочешь расскажу? А ты мне расскажешь про эти странные рисунки.

Вообще-то Сабину самому хотелось догадаться. Он чувствовал, что в своих рассуждениях уже встал на верный путь. Но не это сейчас было главным, Мстителя нужно было раскрутить на сильные эмоции, а для этого требовался диалог.

– Ладно, говори,– согласился коварный манипулятор и тут же пожалел о своей поспешности, потому что в этот момент паззл сложился сам собой.

– Ты же понимаешь, что все Реальности растут от одного корня? – ехидно поинтересовался пришелец. – Когда-то, очень давно первое сознание породило первую альтернативную Реальность, а дальше они уже пошли ветвиться, словно дерево.

– Достаточно уничтожить первую развилку, чтобы все остальные перестали существовать,– закончил вместо Мстителя Сабин.

– Вот именно,– подтвердил тот. – Просто, не правда ли? Я создам двум первым сознаниям совершенно идентичные и уникальные условия смерти, и первые две Реальности сольются, а вместе с ними и все остальные. На какое-то время останется только одна Реальность, а это очень шаткая конструкция, которая может рухнуть в любой момент, особенно, если её немного подтолкнуть. Как тебе мой план?

Видимо, веннский мститель был очень одинок, если ему требовалось одобрение его интеллектуальных потуг, пусть даже от врага. Но Сабин вовсе не собирался рассыпаться в комплиментах, в его задачу как раз входило разозлить зарвавшегося пришельца, поэтому он совершенно проигнорировал этот откровенный пас.

– Неужели наша базовая Реальность была первой? – притворно удивился пленник.

– Нет, второй, но в первой у меня тоже всё на мази,– Мститель беспечно рассмеялся. – Твоя очередь. Откуда эти рисунки?

– Ани по-своему гениальная художница, она же слепая,– начал издалека Сабин,– это какая-то кармическая отработка. Вертера она рисует потому, что он был её мужем в его прошлом воплощении, он погиб из-за её страха и нежелания видеть правду.

– А дверь? – капризно потребовал Мститель.

– А вот про дверь я ничего не знаю,– Сабин специально подпустил злорадства в свой ответ, чтобы вызвать ответную эмоциональную реакцию.

И реакция не заставила себя ждать, пришелец пнул мольберт так, что тот сложился и рухнул на пол, следом полетели сорванные со стен портреты Вертера. Когда погромщик успокоился, пол был покрыт, как ковром, сероватыми листами бумаги, а кубышка Сабина пополнилась неслабым запасом энергии. Однако бушевал разъярённый Мститель недолго, буквально через минуту он снова поднял мольберт и с любопытством начал рассматривать рисунок двери.

– Слепая, говоришь,– пробормотал он,– значит, она никогда не встречала этого воина в текущем воплощении, и всё же смогла его увидеть каким-то мистическим образом. Что нам это даёт?

– Ты скажи,– огрызнулся Сабин, уже догадавшийся о выводах своего сородича.

– Эта малышка видит будущее,– резюмировал Мститель,– и нарисованная ею дверь непосредственно связана с её скорой смертью. Полагаю, нам следует выяснить, что это за архитектурное излишество. Как вы тут храните информацию?

Сабин не ответил, помогать наглому захватчику он не собирался. Впрочем, невелика сложность откопать в памяти пленника нужную информацию, если знаешь, как правильно задать вопрос. Была, правда, одна загвоздка – компьютера в мастерской слепой девушки по понятным причинам не было, зато в ангельском мире у Сабина имелся неплохой ноутбук, и Мститель очень быстро сообразил, как им пользоваться. Вскоре он уже с интересом изучал нужные данные из википедии.

Дверь, изображённая на рисунке Ани, оказалась довольно известным ранее, но давно заброшенным туристическим объектом под говорящим названием «Ледяная пещера». Сообщалось, что в этой пещере находится чрезвычайно глубокий подземный колодец, из которого идёт прямо-таки космический холод, так что температура в пещере не поднимается выше минус сорока пяти градусов. После нескольких несчастных случаев местные власти заделали вход в пещеру стальной дверью, и паломничество туристов сошло на нет. Любоваться на промёрзшую дверь было неинтересно.

– Любопытно,– задумчиво пробормотал Мститель,– минус сорок пять – это, должно быть, очень холодно. Сабин, сколько человек может прожить при такой температуре?

Если б Сабин сейчас управлял своим телом, то от этого вопроса его, наверное, бросило бы в дрожь.

– Ты собираешься запереть Ани в этой пещере? – спросил он, пытаясь не выдать своего волнения.

– Вообще-то, у меня был другой план,– усмехнулся Мститель,– но тебе он бы понравился ещё меньше. Жаль, ты не видел моей красной сети, это просто гениальное изобретение. Главное, оригинально и не оставляет от объекта применения ничего, кроме кучки пепла. Одна беда, это весьма болезненный способ умерщвления, да к тому же требует серьёзных энергетических затрат.

– Что за садистские фантазии? – Сабин постарался, чтобы его голос звучал насмешливо, хотя на самом деле ему хотелось кричать от ужаса.

– Ты и сам можешь ответить на свой вопрос,– снисходительно заметил Мститель. – Условия смерти двух семян должны быть не просто идентичными, но ещё и оригинальными, чтобы подтолкнуть две альтернативные Реальности к слиянию.

Сабин промолчал, больше всего ему сейчас хотелось, чтобы его сознание стало бомбой, которая, разорвавшись, превратила бы самого тюремщика в кучку пепла.

– С другой стороны, эти девушки ведь не виноваты, что являются первыми Игроками,– продолжал рассуждать Мститель,– их не за что мучить. Так что я готов пересмотреть свои планы, пусть будет пещера, тем более, что это не менее оригинальная смерть. И энергию тратить не придётся, красная сеть – это по ресурсам довольно затратный алгоритм,– пришелец захлопнул крышку ноутбука и откинулся в кресле, обдумывая свой новый план. – Сабин, ты ведь умеешь перемещаться в нужное место внутри одной Реальности? – задал он риторический вопрос. – Вот и славно. Давай-ка мы посмотрим на эту диковинную дверь. Помогать, я так понимаю, ты не собираешься, что ж, обойдёмся своими силами.

Пользоваться чужими способностями захватчику было не слишком сподручно, но, к сожалению, он очень быстро обучался, тем более, что в своём мире этими способностями он, по-видимому, обладал в полной мере. Не прошло и минуты, как перед глазами Сабина возникла белая от изморози дверь, запертая на солидный висячий замок. Мститель не стал тратить время на отпирание замка, просто убрал его из базовой Реальности и отодвинул массивный засов. Как ни странно, в пещере было не так уж темно, мягкий сероватый свет лился из отверстия в полу, расположенного в десяти шагах от входа. Насколько там было холодно, Сабин определить не мог, своего тела он не чувствовал, однако, судя по той скорости, с какой пришелец вылетел из пещеры, там был настоящий ледяной ад. Впрочем, он пробыл в этом аду достаточно долго, чтобы рассмотреть детали обстановки, и эти детали его не порадовали. Прямо около колодца лежали тела двух мужчин,больше похожие на глыбы льда. Видимо, Мститель был не первым, кому пришло в голову убивать свои жертвы подобным способом.

В то время, как пришелец релаксировал после посещения местных достопримечательностей, в далёкой Москве кто-то другой изучал означенный туристический объект на своём ноуте. Дэлвиг тупо пялился на экран, уже по третьему разу перечитывая описание Ледяной пещеры, и никак не мог взять в толк, зачем Ани вздумалось рисовать эту чёртову дверь. Убежище, говорите? Наверное, шутите. Да эта пещера, скорее, похожа на могилу, чем на убежище. Но зачем-то некие высшие силы всё же внушили слепой художнице этот образ. Спрашивается, зачем? Не затем же, чтобы она заперлась в этой пещере и замёрзла там насмерть на радость той сущности, что захватила сознание Санни. Может быть, настоящее убежище находится где-то поблизости? Но тогда она бы и рисовала его, а не дверь в ледяной ад.

Дэлвиг смущённо обернулся к девушке, свернувшейся калачиком на диване в бывшей квартире Антона. Он выбрал именно это место в качестве временного укрытия не только потому, что Сабин здесь никогда не был, но и ради сервисной магии, что продолжала работать в жилище Создателя даже после его ухода из этой Реальности. Ни пыли, ни мусора, в холодильнике всегда полно еды и напитков, в общем, благодать. Впрочем, поначалу Дэлвиг собирался увезти Ани в бонский монастырь Тингри, где он провёл почти двадцать лет своей жизни. Ему казалось, что местные защитники могут послужить надёжным щитом от нападения вредоносной сущности, желающей разрушить этот мир.

Однако немного подумав, Дэлвиг отказался от своего плана. Во-первых, демоны, охранявшие Тингри, были не столь уж могущественны, даже Сабин, будучи двенадцатилетним подростком, играючи справился с нападением одного из них. А во-вторых, ещё неясно, на чью сторону встанут защитники бон. Бонпо ведь положено испытывать отвращение к сансаре, все проявления которой они считают страданиями. Основной мотивацией для монахов является избавление от этих страданий, вот сущность и устроит им полное избавление от всего, включая существование, как таковое. А то ещё коронуют этого разрушителя, вместо того, чтобы гнать его в три шеи. С монахов станется.

Ани мирно посапывала под тёплым пледом, а добровольный спасатель юных дев сидел с глупой улыбкой и наблюдал эту мирную картинку. Однако, чем дольше Дэлвиг смотрел на спящую, тем мрачнее становилось выражение его лица, в глазах ангелочка уже без труда можно было прочитать признаки не просто страха, а самой настоящей паники. Понимание замысла Создателя в отношении его подопечной пришло внезапно и буквально оглушило несчастного пророка. Голова закружилась, к горлу подступила тошнота. В конце концов он сорвался из-за стола и выскочил на балкон, ему на мгновение показалось, что из его лёгких кто-то выкачал весь воздух. Дэлвиг опёрся ладонями на перила и свесился вниз, тяжело дыша, холодный воздух постепенно привёл его в чувство. Он выпрямился и поднял глаза к небу, затянутому сплошными облаками. Серая противная муть, и ни единого просвета, ни намёка на голубизну.

– Нет, я не буду этого делать,– твёрдо произнёс ангел куда-то в пространство двора,– я не поведу её в ловушку. Мне же нужно было спасти Ани, а не губить её, я не убийца, в конце концов.

Последние слова ангел практически выкрикнул. Сидящие на лавочке у подъезда старушки испуганно задрали головы в поисках хулигана. Дэлвиг от греха отступил в дверной проём балконной двери и уселся за кухонный стол, уронив голову на руки. Раньше он никогда не спорил с замыслом Создателя, он следовал ему с радостью и вполне осознанно, даже если это грозило лично ему смертью. Но одно дело подставить собственную голову под удар судьбы, и совсем другое – отвести на заклание ни в чём не повинную женщину. А ведь именно этого от него ждал Создатель.

– А как же угроза гибели для нашего мира? – снова воззвал непонятно к кому ангел,– ведь жизнь Ани как-то с ней связана, разве нет? Или я зря совершил эту подлость по отношению к Санни? Заморочил несчастной женщине голову и заставил сбежать из ангельского мира. Зачем тогда всё это?

Дэлвиг ещё долго продолжал спорить сам с собой, пока Ани спокойно спала в гостиной. Постепенно его речь утратила обвинительный задор, его возмущение улеглось и превратилось в смирение, видимо, Создатель умел убеждать не хуже сладкоречивого ангела.

– Это будет в последний раз,– наконец произнёс Дэлвиг,– я больше не хочу играть роль пророка.

Неясно, что ответил ему Создатель, похоже, согласился с условием своего паладина, так как Дэлвиг поднялся и направился к обречённой женщине.

Земля

I

, Земля

II

– А не прогуляться ли нам в альтернативную Реальность,– мечтательно произнёс Мститель. – Нет, я не сомневаюсь, что эта морозилка в ней тоже присутствует, но проверить стоит, а вдруг там пещеру разрушил какой-нибудь катаклизм. Что думаешь, Сабин?

– Попробуй,– отозвался пленник не без некоторого злорадства.

Ещё в прошлом воплощении, когда он пытался избавиться от своего брата, Сабин обнаружил, что очень многие альтернативные Реальности для него закрыты, так как он в них уже присутствовал в иной версии воплощения, так что шансов на перемещение в его теле у пришельца было немного. Да что там, немного, вероятность того, что именно первая Реальность будет ему доступна, откровенно приближалась к нулю. Но, как оказалось, эта вероятность всё-таки отличалась от нуля в положительную сторону, спустя всего несколько секунд после своего скептического высказывания Сабин уже рассматривал покрытую инеем дверь в ином мире. Это было уже откровенное издевательство насмешницы-судьбы.

Новая дверь была очень похожа на свою сестричку, только на ней не было замка. Засов, правда, имелся, надо сказать, весьма внушительный засов. Отсутствие замка могло говорить о многом, например, о том, что место это настолько глухое, что опасность проникновения в пещеру случайных путников практически отсутствует. Оценить, хорошо это или плохо, Сабин не успел, потому что следующие слова Мстителя напрочь опровергли его смелое предположение.

– Знакомое местечко,– заявил тот,– кажется, я тут уже был, только ниже, на плато, там ещё домик такой неказистый прилеплен к скале. Ты поспи пока,– добавил тюремщик, отключая Сабину зрение и слух.

Пленнику ничего не оставалось, как снова погрузиться в свою медитацию, и времени даром он не терял, Сабин принялся тщательно изучать свою тюрьму, пытаясь определить её границы и прочность стен. Дело в том, что при насильственном захвате одного сознания другим сохранить полную изоляцию пленённого сознания невозможно, особенно, если оно принадлежит весьма продвинутому практику, способному уловить даже самые незначительные вибрации. Иначе говоря, Сабин теперь постоянно перекачивал энергию своего тюремщика. Это происходило очень медленно и совсем незаметно для последнего, поэтому большими запасами пленник пока похвастаться не мог. Однако эти запасы постепенно росли и ждали своего часа, когда выпадет подходящий случай нанести удар.

В следующий раз зрение вернулось к Сабину, когда была уже ночь, собственно, даже не ночь, а раннее утро. Мститель стоял напротив входа в небольшой дом, сложенный из обломков скалы. На этот раз он был не один, рядом переминались с ноги на ногу трое здоровых мужиков в чёрных комбинезонах и с оружием.

– Первый, ты блокируешь окно,– деловито распоряжался пришелец,– второй и третий идут в дом, я жду снаружи. Помните, что она нам нужна живой,– добавил он с нажимом.

– Я что-то пропустил? – насмешливо поинтересовался Сабин.

– Нет, самое интересное впереди,– весело отозвался Мститель,– я специально тебя вернул, чтобы ты полюбовался.

– А что там, в доме? – Сабин продолжал играть в светскую беседу, хотя уже начал подозревать, что план его тюремщика вошёл в завершающую фазу.

– Там семя жизни вместе со своим любовником,– с готовностью пояснил Мститель. – Надо же, как удачно всё сложилось. Я за этой девицей уже полгода гоняюсь, а тут всё само прямо в руки плывёт. Может быть, это ты мне принёс удачу, Сабин?

Их светскую беседу прервал громкий стук, словно что-то тяжёлое упало на пол. В следующее мгновение чьё-то тело вышибло дверь изнутри и скатилось по ступенькам лестницы. Молоденький белобрысый парень, одетый в одни штаны, распростёрся на траве лужайки без движения.

– Не боец,– тут же отметил про себя Сабин,– сразу бросился надевать штаны, вместо того, чтобы хвататься за оружие.

– Согласен,– отозвался Мститель и не спеша направился в сторону вяло шевелящейся фигуры дилетанта.

В этот момент в проёме двери показался один из его помощников с ножом в правой руке, во взгляде громилы явственно читалось намерение добить белобрысого паренька. Однако убийца даже не успел спуститься с лестницы, какая-то неведомая сила швырнула его на землю словно футбольный мяч. Он упал буквально в метре от своей жертвы и застыл без движения.

– Всё приходится делать самому,– проворчал Мститель, подхватывая белобрысого под мышки.

Следующей из дома на лужайку вылетела невысокая стройная девушка с развивающимися каштановыми волосами. В отличие от своего парня, она была совершенно голой, и, похоже, это её совершенно не смущало. Не нужно было сильно приглядываться, чтобы увидеть, насколько эта валькирия была похожа на Ани. Те же черты лица, та же фигура, только жительница первой Реальности была немного моложе своей версии из второй. А ещё она была как бы ярче, что ли, пышные каштановые волосы, пухлые губки и глаза цвета летнего неба. Сабин невольно залюбовался её точёной фигуркой, хотя обстоятельства вроде бы не располагали к праздному созерцанию.

Едва приземлившись на траву лужайки, девушка встала в бойцовскую стойку, и вокруг неё тут же возник мерцающий купол защитного поля. Малышка оказалась вовсе не беззащитна, и безумная надежда на миг вспыхнула в сознании Творца. А что если она сейчас расправится с этими шакалами? Вон одного приложила так, что тот до сих пор не шевелится.

– Что за ребячество,– посетовал Мститель, про которого Сабин даже на минуту забыл, настолько ярким было явление голенькой воительницы. Ещё один защитный купол раскрылся над лужайкой, накрывая пришельца, державшего в болевом захвате оглушённого падением паренька. Глядя в глаза изготовившейся к нападению девушки, Мститель достал свободной рукой нож и приставил лезвие к горлу беспомощного пленника. – Мне нужна только ты, девочка,– меланхолично промурлыкал он. – Я даже готов отпустить этого мальчишку на все четыре стороны, если ты прекратишь сопротивляться, а могу просто перерезать ему горло. Тебе выбирать.

– Эйвис, не вздумай,– прохрипел белобрысый,– ты же знаешь, он не сможет меня убить.

– Становится всё интересней,– прокомментировал слова парнишки пришелец. – Похоже, ты считаешь себя бессмертным, малыш,– он на несколько секунд замолк, обдумывая ситуацию. Девушка тоже пока не предпринимала никаких действий, видимо, слова возлюбленного были ей не очень понятны. – А, ты, должно быть, ангел,– догадался Мститель,– можешь покидать своё тело, так? Что ж, я такое уже видел в одном прелестном мирке под названием Райдо и даже нашёл способ прикончить ангела,– с этими словами он ткнул указательным пальцем в точку за ухом своего пленника, и тело бедняги мгновенно обмякло, словно тряпичная кукла. – Видишь ли, Эйвис,– Мститель вздохнул с притворным сочувствием,– для того, чтобы покинуть своё тело, нужно как минимум быть в сознании, что никак нельзя сказать про твоего возлюбленного. Впрочем, может быть, это к лучшему,– он демонстративно запрокинул голову парнишки и занёс руку с ножом,– по крайней мере, он ничего не почувствует.

– Не надо,– тихо попросила девушка, и защитный купол вокруг её тела схлопнулся.

– Боже, какая наивная,– подосадовал Сабин.

– И не говори,– поддакнул Мститель.

Через пару минут связанные пленники уже понуро стояли рядышком на лужайке, а победитель приводил в порядок свою команду, изрядно пострадавшую от рук безобидной с виду малышки.

– Третий, перестань пялиться на её задницу? – прикрикнул начальник на одного из своих вояк. На девушке тут же образовался какой-то невнятный балахон наподобие пижамы. Соорудить для её парня рубашку скупердяй даже не подумал, не говоря уж об обуви.

– А почему ты зовёшь их по номерам? – полюбопытствовал Сабин.

– Потому что это мои слуги,– последовало наглое заявление.

– Ну и что? – возразил пленник. – Это не повод их унижать.

– Они мне служат не потому, что я их нанял,– объяснил Мститель,– а потому что такова их природа, такими их создал мой отец. Эти парни с радостью умрут за меня, даже не сомневайся.

– Мерзость какая,– проворчал Сабин, но пришелец на этот раз полностью проигнорировал его реплику.

– Тащите их к пещере,– приказал он своим слугам, указывая на связанных пленников,– но внутрь пока не запирайте, дождитесь рассвета, мне нужно ещё отыскать сестричку нашей красавицы. Думаю, пары часов мне хватит, в крайнем случае, я вас тормозну. Если будут артачиться, можете чего-нибудь сломать парню. Только не шею,– Мститель весело рассмеялся своей шутке.

Колонна из пяти человек не спеша двинулась по тропинке вверх по склону. Пленники шли покорно, видимо, разрешение что-нибудь сломать белобрысому подействовало на их поведение самым позитивным образом, а может быть, просто уже смирились со своей участью.

– А сейчас я покажу тебе действие красной сети,– азартно провозгласил Мститель, когда цепочка людей скрылась из виду за стеной леса. – Это очень древняя веннская техника, смотри внимательно, не пропусти.

Сабин действительно пришлось приглядываться, в предрассветных сумерках тонкая мерцающая паутинка была едва заметна на фоне серых облаков. На секунду она зависла над каминной трубой, а потом рухнула вниз с такой скоростью, словно была сделана из железа. В первые несколько секунд ничего не происходило, а потом ячейки сети начали наливаться красным светом и без труда резать крышу дома, видимо, сеть создавала такой жар, что камень вскоре перестал плавиться, он просто испарялся. Очень быстро строение начало складываться внутрь наподобие карточного домика, где-то внутри белым протуберанцем вспыхнуло пламя, но пожар продолжался недолго просто потому, что нечему стало гореть. Когда от домика остался только слой пепла, Мститель злорадно ухмыльнулся и отвернулся от устроенного им апокалипсиса местного розлива.

На Сабина демонстрация разрушительного веннского интеллекта произвела неизгладимое впечатление, в самых своих мерзких начинаниях в прошлом воплощении он не мог даже подумать, чтобы сотворить нечто, подобное красной сети. И это кошмарное оружие пришелец собирался опробовать на двух молоденьких девушках, чья вина или, лучше сказать, чьё несчастье состояло только в том, что они оказались первыми сотворёнными сознаниями этой Игры. Да есть ли хоть какая-то справедливость в этом мире? Вот так и теряешь веру в Создателя. Впрочем, возможно, высшие силы и вмешались, заставив Мстителя изменить свой план, откуда-то же взялся рисунок двери в ледяную пещеру.

– Что ж, пора заканчивать этот спектакль,– прервал размышления Сабина пришелец. – Где предлагаешь искать нашу беглянку? Пожалуй, я начну с её родственников и друзей.

– Неужели ты думаешь, что они настолько глупы, чтобы прятаться у знакомых,– презрительно бросил Сабин.

– «Они»? – в голосе Мстителя прозвучало неподдельное изумление.

Сабин едва не застонал с досады. Как же можно было так проколоться?

– Какой же ты скрытный, Сабин,– без всякой злости попенял своему пленнику тюремщик. – Значит, твой дружок жив и помогает твоей девушке избежать своей участи. И как ему это удалось? Сам расскажешь, или мне применить силу?

Поскольку пленник не выразил желания сотрудничать, тюремщик беззастенчиво принялся, как он сам выразился, курочить его память. Нужно признать, это действительно было больно.

– Как любопытно,– пробормотал он через несколько минут,– в твоём мире, оказывается, нельзя умереть окончательно. Какой-то ненастоящий мир, не находишь? Хотя, мне плевать, он исчезнет вместе со всей этой помойкой,– Мститель обвёл окружающие его величественные горы брезгливым взглядом и поморщился. – Итак, куда мог сбежать твой ангелочек,– это был не вопрос, а, скорее, мысли вслух. – Он ведь живёт в твоём ангельском мире постоянно, в базовой Реальности у него своего жилья нет. Может быть, в монастырь, где вы с ним провели своё детство?

Идея была несомненно здравая. Наверное, Сабин и сам бы выбрал Тингри в качестве укрытия, если бы был уверен в лояльности монахов, но именно их лояльность и вызывала сомнение. Чего им вмешиваться в мирские дела? Гибель мира, говорите? Ну наконец-то, эта сансара уже в печёнка сидит, никак не кончается, а тут разом такое избавление. Нет, Дэлвиг не станет прятать Ани в монастыре.

– Как ты думаешь, Сабин,– вклинился в его размышления Мститель,– они специально оставили для нас подсказку в мастерской?

Если честно, Сабину этот вопрос уже давно не давал покоя. Почему рисунок с дверью висел в мастерской на самом видном месте? Кто позаботился о том, чтобы пришелец его обязательно увидел? Ответ напрашивался сам собой, причём такой ответ, который Мстителю знать не следовало. Только благодаря этому рисунку тот решил отказаться от сожжения своих жертв, и это явно была чья-то хитрая махинация. Дело в том, что задуманный им вначале способ казни не оставлял жертвам никакого шанса выжить, чего не скажешь о медленной заморозке в ледяной пещере. Тоже не подарок, конечно, но всё-таки более гуманно, и главное, у потенциальных спасителей мира остаётся некоторое время для экстренных действий. Впрочем, всё это из области фантазий, пока спасителей что-то не видать.

– Если твой ангелочек способен общаться с Создателем,– блеснул Мститель насильно приобретёнными знаниями,– то, может быть, это была подсказка для него?

И это, конечно, было возможно. Но что в таком случае хотел поведать своему верному пророку Создатель? Скорее всего, просто предупредить, чтобы не совался в это гиблое место. Но Дэлвиг – не дурак, он без сомнения залез в сеть и разузнал всё о Ледяной пещере. Ну и какому идиоту придёт в голову лезть в эту ловушку, да ещё добровольно? На свете полно мест, где можно укрыться от злобного захватчика. Так ведь нет, именно на это место указал Создатель, если, конечно, это его рук, вернее ума, дело. Значит, именно туда он Дэлвига и послал. Но зачем? Может быть, ему надоел его мир, и он возжелал от него избавиться? Бред собачий. Тогда в чём тут смысл?

– Не понимаю, почему,– между тем продолжал рассуждать Мститель,– но мне кажется, что твой дружок отправится к Ледяной пещере.

Видимо, пришлый венн рассуждал так же, как местный, если пришёл к тем же выводам. Сабин сделал над собой усилие, чтобы не выдать свою панику.

– Конечно, Дэлвиг же круглый идиот,– язвительно заметил он.

– Надеешься сбить меня с толку? – в голосе Мстителя звучала откровенная издёвка. – Я думаю, мы чего-то не разглядели в той пещере, может быть, там скрыто какое-то оружие против меня? Что скажешь?

– Ага, танк,– хохотнул Сабин,– причём из чистого льда.

– А давай-ка мы покараулим немного у пещеры,– как бы предложил Мститель,– и посмотрим, что из этого выйдет.

Это, разумеется, было вовсе не предложение. Через секунду перед глазами Сабина уже возникла пресловутая заиндевевшая дверь, а прямо перед дверью стояли две легко узнаваемые фигуры. Дэлвиг держал за руку слепую художницу и плакал. Нет, он не издавал ни звука, видимо, чтобы не пугать свою спутницу, но по его щекам непрерывно текли ручейки слёз. Когда фигура Сабина возникла прямо из воздуха буквально в двух шагах от бедного ангела, тот даже не вздрогнул, только поднял на друга заплаканное лицо. Было очевидно, что он ждал своего палача и не сомневался в том, что последует дальше.

– Дай мне с ним поговорить,– забыв про здравомыслие, взмолился Сабин.

– Ещё чего,– хмыкнул Мститель,– я и сам умею разговаривать. Здравствуй, Дэл,– обратился он к ангелу.

– Санни, это ты? – тут же вскинулась Анна. – Ты нашёл меня. Я так хочу…

– Нет, милая, это не Санни,– Дэлвиг так сильно сжал руку своей спутницы, что она невольно вскрикнула.

– Какой умненький ангелочек,– умилился пришелец. – Давай так: ты мне всё рассказываешь про это место, а я тебя отпускаю. Идёт?

– Я никуда не уйду,– твёрдо произнёс Дэлвиг и посмотрел в глаза палачу.

– Как знаешь,– Мститель пожал плечами,– мне в общем-то без разницы, что у тебя на уме.

Ангел внимательно смотрел в глаза пришельца, словно пытался разглядеть в них что-то очень важное. Впрочем, так оно и было, Дэлвигу нужно было увидеть хотя бы отблеск сознания своего друга. Увы, на него смотрели холодные синие глаза, словно два бездонных колодца. Ангел невольно поёжился, он уже встречал этот взгляд раньше, в прошлом воплощении, когда Сабин безжалостно выпил его жизнь.

– Санни,– позвал Дэлвиг,– я знаю, что ты где-то там. Прости меня, если сможешь, я должен был это сделать, ты ведь понимаешь, почему.

– Что-то мне поднадоело разгадывать ваши ребусы,– скривился Мститель. – Хватит, вам пора.

Замок на двери в пещеру растаял, и щеколда легко, словно по маслу, выскользнула из скобы.

– Санни, ты только не сдавайся,– прошептал Дэлвиг и опустил глаза, потом он обнял Ани за плечи и мягко развернул её лицом к двери.

– Дэл, что происходит? – заволновалась ничего не понимающая женщина.

В этот момент дверь со скрежетом распахнулась, и из неё дохнуло холодом. Взгляд Дэлвига сразу же наткнулся на два обледеневших тела в глубине пещеры, и он невольно порадовался, что Ани слепая и не может этого видеть.

– Идём, милая,– спокойно произнёс он, подталкивая девушку ко входу в пещеру. В первый момент Ани ещё не сообразила, чего хочет от неё ангел, и даже сделала пару неверных шажков, и тут волна холодного воздуха накрыла её с головой. В панике женщина рванулась из рук ангела, но тот держал её крепко.

– Дэл, ты сумасшедший! – выкрикнула она, уже вырываясь изо всех сил. – Куда ты меня тащишь? Мы же там погибнем.

– Да, милая,– согласился ангел, не разжимая своих цепких объятий,– так уж случилось, что другого пути нет. Не стоит показывать этому монстру свой страх, это всё равно ничего не изменит.

Женщина перестала вырываться, но вывернула шею так, чтобы её лицо было обращено к Сабину. Пока она пыталась сопротивляться, очки свалились на землю, и чёрные провалы её зрачков уставились в пространство.

– Санни,– жалобно позвала она,– я не хочу умирать. Не нужно, прошу тебя, это же была просто ошибка.

Сабин держался уже из последних сил, он отлично понимал, что сейчас самое неподходящее время для нападения, что его тюремщик на чеку и отслеживает каждую реакцию своего пленника, что у него ещё недостаточно энергии, чтобы можно было рассчитывать на победу. Но все рациональные рассуждения в один момент растворились в двух чёрных колодцах Аниных глаз. Он сконцентрировался и… исчез. Нет, не исчез, просто его жизненное пространство вдруг сократилось до размеров укола булавки. Сабин почувствовал, что задыхается, что было принципиально невозможно, хотя бы потому, что пленённое сознание не имело контакта со своим телом, но ощущение недостатка воздуха было таким острым, что перед глазами всё поплыло. А потом пришла боль, она буквально взорвала его сознание, и наступила благословенная темнота. Когда Сабин очнулся, дверь в ледяную пещеру уже была закрыта на засов.

– Ещё раз рыпнешься,– процедил сквозь зубы пришелец,– придушу как цыплёнка.

– Сделай одолжение,– устало отозвался пленник.

– Сабин, не будь дураком,– Мститель презрительно усмехнулся,– у тебя достаточно много шансов выжить в этой заварушке. Я даже тебе помогу пройти ускоренную трансформацию, если оставишь свои рыцарские замашки и просто не будешь мешать, твоя помощь мне больше не требуется. Обещаю, я отпущу тебя, когда всё кончится, просто потерпи немного.

Это была довольно необычная речь для хладнокровного убийцы, почти дружеская. Что же такое с ним приключилось? Может быть, близость победы вскружила ему голову и настроила на лирический лад? Или понял, что убивать молоденьких женщин – это не такое уж забавное приключение? Вряд ли. Сабин с тоской смотрел на запертую дверь, которая прямо на глазах обрастала инеем, и ему хотелось выть. Он отлично понял, почему Дэлвиг привёл Ани в западню, у ангела на подобную подлость могла быть только одна причина – замысел Создателя. Уже не в первый раз Сабин задумывался, а точно ли Дэлвиг получает указания от Создателя? Нет, до сих пор он ни разу не ошибся, но жестокость этих указаний порой вводила бывалого Творца в ступор. Что же это за Создатель, если он с такой лёгкостью обрекает на смерть ни в чём не повинную женщину? И что это за мир, ради спасения которого требуются подобные жертвы?

– Так, тут мы закончили,– деловито провозгласил Мститель. – Осталось проконтролировать, как там дела у моих слуг.

Картинка мигнула, но изменилась не сильно, та же чёрная скала, та же дверь, покрытая инеем, вот только на этот раз около двери спиной к наблюдателю стоял высокий черноволосый мужчина и явно собирался отодвинуть засов. Уловив движение за спиной, мужчина резко обернулся, в лучах утреннего солнца блеснули синие глаза.

Земля

I

Мерцающий купол вырос на лужайке возле кучи пепла, оставшегося от дома, который когда-то служил укрытием для двух неугомонных подростков, того самого дома, где провели свою последнюю ночь Алекс и Эйвис. Сказать, что Зандеру не хотелось материализовать их сознания, пребывающие сейчас, судя по всему, в фазе посмертия, это, считай, вообще промолчать. И дело было вовсе не в том, что этот процесс выпьет из венна все его жизненные силы, просто смотреть в глаза своей женщине, пусть бывшей, которую он клялся беречь больше собственной жизни, было для него невыносимо. За Алекса Зандер в общем-то не особо переживал, во-первых, это не он был целью странных пришельцев, так что убивать его не было никакого резона, но главное, его друг был ангелом, а значит, мог покинуть своё умирающее тело в любой момент.

Именно поэтому Зандер в первую очередь занялся материализацией сознания Эйвис, это ей грозила смерть. Время шло, купол матово переливался под косыми утренними лучами и пока оставался пустым. Двое охранников недоумённо переглянулись за спиной своего хозяина, но не посмели прервать своими замечаниями его медитацию. Наконец раздался хлопок, и купол бесследно растаял, словно его и не было. У Зандера отлегло от сердца, значит, Эйвис была жива, и ещё оставался шанс её спасти, правда, неясно как, но это уже второй вопрос. Материализовать сознание Алекса, по правде говоря, не имело смысла, у ангела шансов выжить было в сто раз больше. И всё же Зандер решил повторить свой опыт, просто для проформы, чтобы быть уверенным, что использовал все возможности для поиска пропавших.

Новый купол вырос на лужайке, вызывая невольный трепет зрителей, расположившихся за спиной ура. Пять секунд, десять, этого было достаточно, чтобы убедиться в тщетности попытки. Губы Зандера сложились в довольную улыбку, и тут под куполом появилась фигура Алекса. От неожиданности опытный ур едва не потерял концентрацию, однако быстро взял себя в руки, только лицо его побледнело как у покойника. Алекс огляделся, и на его губах появилась виноватая улыбка.

– Я знал, что ты догадаешься применить свой козырный метод,– одобрительно прокомментировал он этот условный сеанс спиритизма. – Они нас схватили и заперли в Ледяной пещере. Это совсем рядом, ты успеешь спасти Эйвис.

– Но почему?! – Зандер едва мог связно говорить от шока, который вызвало явление друга с того света. – Ты же ангел, ты мог выйти из своего тела.

– Нет, не мог,– Алекс покачал головой, но дальнейших объяснений не последовало.

– Ты же…,– Зандер запнулся и внимательно посмотрел в ангельские глаза. – Ты перекачал в неё всю свою жизненную силу,– прошептал он.

– Ты бы сделал то же самое, правда, Зандер? – вздохнул ангел. – Я дал Эйвис небольшую фору, но тебе нужно торопиться, там очень холодно, просто настоящий ледяной ад.

Зандера вдруг зазнобило, словно он сам оказался в Ледяной пещере. Жалость и восхищение смешались в его душе в убийственный коктейль. А ведь всего несколько часов назад он готов был собственными руками свернуть шею этому соблазнителю чужих женщин, своему другу, которого он столько лет считал предателем. Зандер думал, что ещё будет время повиниться и простить себя, а оказалось, что времени больше нет.

– Да, недолго ты прожил с любимой женщиной, Алекс,– в голосе ура слышался не то упрёк, не то сострадание, не понять.

Ангел поднял на него глаза и улыбнулся, правда эта улыбка больше напоминала гримасу боли.

– Это ничего,– прошептал он,– я не в обиде на судьбу. Не трать на меня больше силы, Зандер, они тебе ещё понадобятся, чтобы вытащить Эйвис с того света.

– Прощай, Алекс,– Зандер закрыл глаза, и мерцающий купол исчез.

Было очень тихо, казалось, даже кузнечики перестали стрекотать в траве. Зандер сидел под яблоней и не двигался, он не стал огорчать умершего друга известием о том, что его жертва была совершенно напрасна. Сейчас у обессиленного сеансом материализации ура энергии едва бы хватило на то, чтобы просто доползти до Ледяной пещеры, о том, чтобы вытащить замёрзшую девушку с того света, не могло быть и речи.

– Хозяин,– один из охранников решился прервать затянувшееся молчание.

Зандер словно проснулся. Кто знает, а вдруг Эйвис и сама выживет, если её перенести в тепло?

– Вы всё слышали,– отрезал он, не оборачиваясь,– быстро идите в Ледяную пещеру, вытащите её и попытайтесь согреть, может быть, разложите костёр. Не ждите меня, мне сейчас в гору не забраться.

– Хозяин,– снова раздался голос за спиной Зандера,– без Вашей помощи она всё равно погибнет.

– Если вы тут будете стоять, то точно погибнет,– огрызнулся Зандер.

– Вы же можете забрать наши силы,– не то спросил, не то предложил второй охранник.

– Того, что я смогу забрать, не убив вас, всё равно не хватит,– Зандер горько усмехнулся. – Лучше не теряйте времени.

– Вы ведь и сами не верите, что нам с Заком удастся спасти нашу девочку,– в голосе охранника слышался откровенный упрёк. – Я готов умереть за неё, а ты, Зак?

– Чего ты спрашиваешь? – отозвался тот, которого звали Заком. – Что нам нужно делать, Зандер?

Охранники подошли к своему хозяину и молча встали перед ним, полные решимости идти до конца. Зандер посмотрел каждому в глаза и кивнул. Через несколько минут полный сил ур уже стоял перед покрытой инеем дверью, ведущей в ледяную пещеру, его лицо было бледным, губы превратились в тонкую полоску, но глаза Зандера были сухи. Перед его внутренним взором всё ещё стояли два молодых парня, такие, какими они были в последние минуты своей жизни. Наверное, второму было даже страшней, чем первому, он же видел, как умирал его товарищ, но парень не дрогнул, даже улыбнулся на прощанье. А ведь охранники даже не знали, какие ставки были сейчас на кону, им ничего не было известно о семени жизни и об угрозе для всего мира, и всё же они пожертвовали собой ради молоденькой девушки, почти девочки, которая не могла предложить им ничего, кроме дружбы.

Зандер старался сейчас не думать о том, что он сделал, ещё будет время каяться и время оплакать безвинно загубленные жизни двух молодых и сильных мужчин. Сейчас нужно было просто успеть, иначе все жертвы были бессмысленны, иначе миру придёт конец.

Земля

I

– Ещё один венн! – возмущённо воскликнул Мститель. – Ну это уже перебор, явная безвкусица. Ты слышишь меня, Создатель,– крикнул он, задрав голову кверху.

Зандер с недоумением уставился на своего сородича, он тоже не ожидал увидеть около пещеры венна, да ещё беседующего с Создателем в столь пренебрежительной манере. Что за странный сюжет Игры свёл в этом сакральном месте двух веннов? Удивительное совпадение. Наверное, не нужно было быть большим интеллектуалом, чтобы догадаться, что дело тут не чисто, но мудрый ур отчего-то даже не сделал попытки укрыться за энергетическим щитом. Незнакомец ничем не напоминал давешних пришельцев в чёрных облегающих комбинезонах с нездешними лучевиками, он выглядел вполне буднично, да и агрессии вроде бы совсем не проявлял. Но главное, Зандер не мог себе позволить расходовать заёмную энергию на собственную безопасность, она предназначалась исключительно для спасения Эйвис.

Увы, неуместная беспечность Зандера очень быстро обернулась трагедией. Пришлый венн выбросил вперёд правую руку, и из его ладони прямо в грудь простофиле ударил белый луч. Мститель вложил в свою атаку столько энергии, что её, наверное, хватило бы, чтобы убить троих, незадачливого спасителя мира буквально расплющило о дверь Ледяной пещеры, он стёк вниз бесформенным мешком и остался лежать без движения.

– Сдаётся мне, что Создатель этой помойки переиграл сам себя,– презрительно усмехнулся Мститель. – Сабин, неужели ты и в правду решил, что я настолько тупой, что даже не догадался, кто подбросил мне эту идею с Ледяной пещерой, не удивился тому факту, что мне даже не пришлось искать вторую девушку? Нет, дружок, я ни секунды не сомневаюсь, что именно по приказу Создателя твой ангелочек привёл бедняжку ко мне, словно агнца на заклание. Похоже, этот профан ожидал, что я от радости потеряю голову и не проконтролирую всю операция до конца. Вот тут-то он по-тихому и пришлёт какого-нибудь спасителя мира, ещё одного рыцаря на белом коне, вроде тебя.

Пришелец говорил громко, хотя Сабин мог отлично слышать его мысли, однако тот, похоже, даже не замечал, что произносит свою обвинительную речь вслух. Эмоции свершившего благородную месть венна били через край, и ему просто необходимо было их выплеснуть. Ядерная смесь злорадства, презрения и упоения своей победой прорвалась сквозь его защиту мутной волной. Сабин, уже не скрываясь, впитывал мощный поток энергии, что сокрушал сейчас стенки его тюрьмы, как весенний ледоход, ему нужно было успеть пополнить свои запасы, прежде чем празднующий окончание свой миссии Мститель осознает, что происходит.

– Нет, я всё понимаю,– между тем продолжал тот уже немного спокойней,– одну девушку гарантированно убить, а другую спасти – это хороший план и надёжно разведёт две Реальности. Но почему опять венн? Оксюморон какой-то: венны – спасители человечества. Хоть плач, хоть смейся. Да это же именно люди похоронили нашу цивилизацию. Как же можно быть настолько циничным ублюдком?

Можно было бы, конечно, поспорить, кто тут в действительности был циничным ублюдком, однако Сабин здраво рассудил, что для дискуссии на столь животрепещущую тему, пожалуй, следует подыскать более подходящее время, а сейчас нужно было как следует подготовиться к атаке на расслабившегося тюремщика. В этот момент тело веннского спасителя человечества, которое по всем расчётам должно было быть мёртвым, вдруг пошевелилось. Зандер с усилием втянул воздух в лёгкие и перевернулся на спину. Выкачанная из двух добровольцев энергия позволила ему выжить и даже слегка подлатать своё тело, но только самые жизненно важные органы, на большее его не хватило, а уж на ответный удар и подавно. Разумеется, Зандер понимал, что ему не следует демонстрировать агрессору, что он ещё жив, однако дожидаться, пока напавший на него венн уберётся, увы, уже не было времени. Если Эйвис не вытащить из этой ледяной могилы прямо сейчас, то дальше можно не заморачиваться, будет бесполезно.

– Смотри-ка, а наш спаситель не так прост,– удивился Мститель. Он подошёл к распростёртому на земле телу и внимательно посмотрел в глаза раненому. Два синих взгляда встретились. Трудно сказать, что такого пришелец увидел в глазах поверженного врага, но он первым отвёл свой взгляд. – Знаешь, Сабин,– задумчиво произнёс победитель,– я полагаю, небольшой фейерверк в честь завершения нашего предприятия будет вполне уместен, только придётся отойти на безопасное расстояние.

Он отступил на несколько шагов от тела раненого венна и застыл. Сабин сразу почувствовал, как мощный поток энергии начал исходить из сознания его тюремщика и концентрироваться в трёх метрах над обречённым спасателем. Нетрудно было догадаться, о каком фейерверке говорил Мститель. Да, красная сеть действительно требовала серьёзных энергозатрат. В этой жестокой расправе совсем не было необходимости, раненый и так едва дышал, и добить его не составляло никакой проблемы, но Мстителю, видимо, нужен бы полноценный триумф, достойный его победы над Создателем. Тонкая паутинка замерцала над телом его сакральной жертвы, становясь всё более материальной. На губах обречённого венна появилась горькая усмешка, похоже, ему уже приходилось видеть раньше действие этого оружия, и он отчётливо понимал, что сейчас произойдёт.

Лучшего момента для нападения на захватчика придумать было сложно. Мститель сейчас был полностью поглощён своими манипуляциями с алгоритмами красной сети, и пленник на короткое время остался без должного присмотра. Сабин сконцентрировал всю собранную по крупицам энергию и послал свой заряд ровно в тот момент, когда призрачная сеть рухнула вниз. Он отлично понимал, что второго шанса Мститель ему не даст, поэтому не экономил. Удар получился неслабый, впрочем, как и отдача, которая буквально свалила Сабина с ног, приложив спиной об острый скальный выступ. Но Творец только радостно рассмеялся, это уже была его спина и его боль. Стены тюрьмы рассыпались в прах, впуская внутрь такой упоительный воздух свободы. От этого воздуха бывший пленник буквально впал в эйфорию, как от наркотика.

Однако долго наслаждаться счастливым освобождением времени не было, неудачливый спаситель едва дышал. Сабин на трясущихся ногах подошёл к распростёртому телу и тяжело опустился рядом с ним на колени. Он расстегнул на венне пропитанную кровью куртку и уже занёс правую руку над его грудной клеткой, когда буквально споткнулся об удивлённый взгляд синих глаз.

– Что ты делаешь? – прохрипел раненый.

– Спасаю тебе жизнь,– улыбнулся Сабин.

– Но ты же…,– в голосе венна слышалось откровенное недоумение.

– То был не я,– пояснил Сабин,– эта тварь захватила моё сознание. Не беспокойся, я знаю, что делаю, и не причиню тебе вреда.

– Не надо,– прошептал Зандер едва слышно,– лучше спаси её.

– Уже слишком поздно,– Сабин отвёл взгляд, чтобы не видеть отчаяние в глазах умирающего.

– Нет, она должна быть ещё жива,– уверенно прошептал тот,– мой друг перекачал в Эйвис всю свою жизненную силу, ты ещё успеешь, должен успеть.

Сабин на мгновение застыл, от безумной надежды у него буквально закружилась голова. А что, если Дэлвиг сделал то же самое для Ани? Вдруг она тоже ещё жива?

– Нет,– остановил он сам себя,– ангел не посмеет ослушаться приказа Создателя. Ани больше нет, а вот та бойкая малышка ещё имеет шанс выжить, у неё оказались более строптивые друзья, чем у её сестрички из другой Реальности.

Сабин поднялся и отодвинул засов, волна ледяного воздуха едва не сбила его с ног. Он шагнул в сероватый полумрак и огляделся. Белобрысый парень сидел, прислонившись к покрытой льдом стенке пещеры, а девушка покоилась у него на руках, словно спала. Правая рука мёртвого ангела всё ещё лежала на её груди, и он улыбался так беззаботно, как могут улыбаться только очень счастливые люди.

– Надо же,– с горечью подумал Сабин,– а с виду просто хлюпик. Никогда не следует судить о людях по первому впечатлению.

Он выволок бесчувственную девушку наружу и с облегчением захлопнул дверь в ледяной ад. Да, она была ещё жива, но едва дышала. Сабин скинул куртку, укутал девушку, как мог, и приступил к реанимации, однако уже через несколько секунд стало ясно, что ему не справиться, просто тупо не хватит энергии. Сабин уже почти жалел, что не пожадничал, нанося свой удар по сознанию Мстителя. Может быть, если бы он был не столь расточительным, то хватило бы и на замёрзшую малышку.

– Мне её не вытащить,– печально проговорил он, обращаясь к раненому,– не хватит сил.

– Давай попробуем вместе,– предложил тот.

– Ты и так еле дышишь,– Сабин бросил скептический взгляд на распростёртое на земле тело венна.

– Тем более,– ответил Зандер,– не о чем жалеть, я всё равно умру.

Резон в его словах, конечно, был, кто знает, может быть, именно эта последняя капля и станет решающей для спасения жизни девушки. Сабин подтащил бесчувственную пациентку поближе к раненому и помог тому повернуться на бок, чтобы он смог положить правую руку на грудь девушки, а сам улёгся с другой стороны, подсунув правую ладонь под её голову. Некоторое время оба венна молчали, они отчётливо понимали, что живыми из этой переделки не выйдут, чтобы малышка ожила, потребуется вся их жизненная сила. Это если повезёт.

– Скажи хоть, как тебя зовут,– Сабин решил нарушить это похоронное молчание, пока вообще ещё мог говорить.

– Я – Зандер,– представился его товарищ по несчастью,– а ты, видимо, Сабин. Я слышал, как пришелец к тебе обращался.

– Рад знакомству, Зандер,– Сабин улыбнулся, представив себе эту нетривиальную сценку встречи двух веннов, которых во всём мире днём с огнём не сыщешь. – Жаль, наше знакомство продлится недолго.

– Как знать, возможно, судьба ещё сведёт нас вместе в следующем воплощении,– в тон ему ответил Зандер.

– Я из другой Реальности,– возразил Сабин.

– Но умрёшь в этой,– отозвался его собеседник,– значит, здесь и воплотишься.

Эта простая мысль почему-то не приходила раньше на ум Сабину. Оказывается, цена, которую ему предстояло заплатить за спасение мира, была даже выше, чем он предполагал, он даже не сможет воплотиться в одном мире с Ани. Это было досадно, но уже не имело значения.

– Зандер,– позвал он, но его невольный напарник не откликнулся, видимо, провалился в обморок, который вскоре плавно перейдёт в смерть.

Сам Сабин, по всей видимости, протянет немного дольше, но конец всё равно один. Творец устало улыбнулся и закрыл глаза. Что бы ни произошло дальше с этим миром, это теперь была не его забота, он уже отдал для его спасения всё, что мог.

Райдо

Переход оказался стремительным, вот только что Антон прогуливался по берегу океана вместе с Алисой, а в следующий момент он уже сидит в знакомом кресле у камина, и невзрачный мужичок в кресле напротив старательно делает вид, что пьёт чай.

– А нельзя было как-то поделикатней,– проворчал Антон,– ты, наверное, Алису насмерть перепугал. Можно ведь было предупредить заранее.

– Не беспокойся за свою женщину, Создатель,– беспечно отозвался Демиург,– она не заметит твоего отсутствия, сегодня около нашего камелька время не движется.

– А как ты вообще это сделал? – Антон успокоился и его разобрало любопытство. – Как ты меня так лихо выдернул? Я так не умею.

– Незабывай, что я твой Создатель,– усмехнулся Демиург,– между нашими сознаниями существует тесная связь. Кстати, ты тоже можешь так поступать со своими ангелами, только блокируешь это знание, потому что не желаешь ими манипулировать. Обычная история с вами, Создателями, уж больно вы все щепетильные.

– Ладно, проехали,– Антон махнул рукой,– лучше скажи, как обстоят дела со спасением твоего мира.

– Всё просто замечательно,– Демиург состроил умильную гримасу,– мой мир живёт и процветает.

– И скольким Игрокам пришлось заплатить своей жизнью за это процветание? – осторожно прощупал почву Антон.

– Не бери в голову, Создатель,– Демиург снисходительно улыбнулся,– они же просто умерли, а не развоплотились, значит, вернутся. Впрочем, совсем без развоплощений всё же не обойдётся.

Демиург вдруг враз осунулся, словно его поразила внезапная смертельная болезнь. Его глаза словно выцвели, кожа на щеках обвисла, на лбу залегла тяжёлая складка. Он смотрел не мигая в огонь, но весёлые язычки пламени почему-то не отражались в его глазах. В целом, видо́к у хозяина этого странного места стал довольно отталкивающий, и Антон решил от греха найти более подходящее время для трудных вопросов.

– Я тебя слушаю, Демиург,– вежливо обратился он к поникшему в кресле человечку,– поведай, зачем ты меня позвал.

– Ты знаешь, как мы умираем? – невпопад спросил тот. – Я имею ввиду умираем здесь, в нашем с тобой мире. Хотя о чём это я,– мужичок махнул рукой,– тебе ведь ещё не приходилось здесь умирать.

– Бог миловал,– Антон беспечно улыбнулся.

– Никто нас не милует,– зло процедил Демиург. – Где-то за месяц до смерти мы начинаем видеть. Видеть свою смерть. А ещё мы видим, где и как перевоплотимся. Поверь, худшей пытки врагу не пожелаешь.

– Ты умираешь? – Антон невольно вздрогнул. – Но почему?

– Я вовсе не умираю,– Демиург изобразил брезгливую гримасу,– но я скоро умру. Я знаю, как это будет до мельчайших деталей, но ничего не могу с этим поделать, таковы правила Игры в нашем мире. Отвратительно, не правда ли?

– Почему ты умрёшь? – продолжал настаивать Антон. – Расскажи, если это не секрет.

– Какие уж там секреты,– Демиург тяжко вздохнул,– меня убьёт наш одинокий мститель. Он уверился, что ему удалось осуществить слияние всех Реальностей моего мира и решился пойти ва-банк.

– А это не так? – заволновался Антон.

– Нет, но у него создалась подобная иллюзия,– продолжал свой рассказ Демиург,– не без моей помощи, разумеется. И этот дилетант сподобился совершить отчаянный шаг, чтобы добить мой мир. Наш венн оказался просто гением по изобретению всяких смертоубийственных техник, впрочем, они все были такими, эти венны. Так вот, он изобрёл вирус, который способен уничтожать Реальность, любую Реальность, он даже его уже опробовал, доставив мне немало головной боли. К счастью, твой брат смог каким-то образом этот вирус нейтрализовать. В тот раз заражение происходило снаружи, из нашей пятимерной Реальности, а потому было не слишком эффективным. Похоже, наш мститель сделал правильные выводы из своей первой неудачи и изменил тактику, он запустил вирус в своё собственное сознание, чтобы, проникнув в мой мир, самому стать источником заражения.

– Но ведь он неизбежно погибнет от своего же вируса,– Антон не мог поверить, что кто-то мог быть способен на такую дикую авантюру.

– Конечно, погибнет,– подтвердил его предположение Демиург,– только перед смертью успеет разрушить одну из Реальностей моего мира, первую, если быть точным.

– Постой,– Антон невольно подался вперёд,– но у него просто не хватит энергии на ещё одно насильственное проникновение в твой мир. В мире Райдо проходило не меньше месяца между его нападениями, а ведь он только что вернулся, если я правильно понял.

– Всё верно,– Демиург устало прикрыл глаза,– но он не может ждать, ему нужно напасть, пока Реальность существует в единственном варианте, как он считает, поэтому он выкачал жизни из трёх своих воинов. Теперь наш одинокий мститель на самом деле остался один.

– Дикость какая-то,– возмутился Антон. – Как же они ему позволили себя убить? Их же трое.

– О, эти ребята с радостью отдали хозяину свои жизни,– Демиург презрительно скривил губы,– они ведь были просто его слугами, такими уж их сотворил его отец, обеспечил, так сказать, защиту для сыночка.

– Ясно,– Антон от отвращения передёрнул плечами. – И что ты намерен предпринять?

– Его нельзя пропустить в мой мир,– мрачно ответил Демиург,– поэтому мне придётся перехватить его здесь, в нашей пятимерной Реальности.

– Ты собираешься его убить? – в голосе Создателя явственно слышалось недоверие.

– Я собираюсь его развоплотить,– отрезал Демиург,– вместе с его вирусом.

– Но для этого тебе нужно насильно поглотить его сознание,– Антон никак не мог поверить, что его собеседник собирается совершить убийство,– и ты тоже заразишься этим вирусом.

– Да, так оно и случится,– подтвердил Демиург,– этот вирус меня и убьёт.

– Постой, но если ты об этом знаешь, то можешь же всё переиграть,– у Антона такой махровый фатализм его собеседника просто в голове не укладывался.

– Нет, если я это уже вижу, значит, это единственный кармически не закрытый вариант сценария Игры,– пояснил Демиург,– иначе я бы наблюдал различные варианты. – В наступившей тишине было слышно, как потрескивают дрова в камине, выпуская снопы алых искр. Новость о скорой и, судя по всему, неизбежной смерти хозяина его старого мира буквально оглушила Антона. – Не переживай,– ободрил его смертник,– мы все когда-то умрём, и не раз. Меня такой вариант вполне устраивает, по крайней мере, я умру как герой-мученик, сражаясь за свой мир. Тьфу, аж самому противно,– добавил он.

– А что, если мститель не позволит тебе поглотить своё сознание? – спросил Антон.

– Позволит,– Демиург уверенно рассмеялся. – Как только он решился заразить себя вирусом, для него путь к отступлению отрезан, так что он с готовностью ухватится за такую замечательную возможность меня прикончить. В конце концов, он ведь желал отомстить за смерть своих сородичей не столько моему миру, как мне лично, вот только достать меня не мог, поэтому и напал на мой мир.

– А зачем же тогда ты разыграл весь этот спектакль со спасением мира,– возмутился Антон,– если можно было сразу всё решить один на один с агрессором?

– А ты бы решился на крайние меры с твоей гарантированной гибелью, если бы ещё оставались другие варианты? – вопросом на вопрос ответил Демиург. – Вот и он не решался, умирать никому не хочется, а уж тем более развоплощаться. Нашего одинокого мстителя нужно было подвести к этому гибельному решению, он должен был поверить в свою победу, пойти ва-банк и, как следствие, подставиться под мой ответный ход.

– Но какой во всём этом смысл? – поразился Антон. – Без тебя мир Земли всё равно погибнет, выходит, мститель своей цели всё-таки добьётся.

– А вот для этого я тебя и позвал, Создатель,– Демиург внимательно посмотрел в глаза своему гостю,– тебе придётся на некоторое время взять на себя управление моим миром,– от такого заявления у Антона натурально отвисла челюсть, он даже не нашёлся, что ответить. – Ты справишься,– отмёл Демиург его невысказанные возражения,– у тебя ведь есть твоя веннская женщина. Я много раз наблюдал, как вы вместе практикуете. Если честно, то мне порой бывало не по себе от того могущества, которое тебе давали ваши практики. Иногда мне казалось, что мой мир не выдержит такого напора и лопнет по швам. Но ты молодец, умеешь ограничивать своё стремление к могуществу, знаешь меру.

– Нет у меня никакого стремления к могуществу,– вскинулся Антон. – С чего ты взял, что я себя ограничиваю?

– Что ж, тем лучше,– улыбнулся Демиург,– значит, опасность того, что тебе захочется перекроить мир Земли под свои идеалы, отсутствует. Ты готов?

– Постой,– снова заволновался Антон,– а можно поподробнее насчёт продолжительности этого «некоторого времени». Когда ты вернёшься к своим обязанностям?

Демиург открыл было рот, чтобы ответить, но слова застряли у него в горле, он закашлялся и снова стал похож на тяжело больного человека. Антон не стал его торопить, было видно, что этот вопрос для Демиурга не праздный.

– Я не вернусь,– он выдавил из себя эту фразу, словно пасту из тюбика.

– Ты тоже развоплотишься? – с ужасом прошептал Антон.

– Нет, но лучше бы развоплотился,– горько посетовал Демиург. – То, что мне предстоит, гораздо хуже развоплощения.

– Что же это? – Антон искренне удивился, хотя всего несколько дней назад и сам думал о развоплощении, надо сказать, без особого трепета.

– Не торопись,– одёрнул его Демиург,– сам всё узнаешь, когда станешь хозяином моего мира.

– Тогда что такое «временно» в твоей интерпретации? – насупился недовольный собственник.

– Я дам тебе помощника,– пояснил Демиург,– которому со временем ты сможешь передать бразды правления. Он пока не готов стать Демиургом, но с твоей поддержкой и с тем количеством энергии, что я в него волью, он очень быстро обретёт нужную форму.

– Кто он? – напрягся Антон. – Я его знаю?

– Хороший парень,– Демиург меланхолично улыбнулся,– тебе понравится. И кстати, он венн. Ты же ничего не имеешь против веннов? Хотя, уже не совсем венн, я немного подправлю его энергетическую структуру, чтобы он мог обходиться без веннской женщины для набора энергии. Ну всё? Успокоился? Может быть, приступим к передаче образа моего мира?

Антон кивнул и сразу же оказался в родной пятимерной Реальности, в его сознание мощным потоком полились образы его старого мира, его структура, задействованные алгоритмы, законы и правила. В какой-то момент невольному правителю Земли показалось, что он тонет в водовороте этих образов, и поток немного ослаб, но как только он вынырнул, поток усилился снова. Так повторялось несколько раз, пока образ мира целиком не запечатлелся в его сознании.

Вскоре Антон снова обнаружил себя сидящим у камина с чашкой в руках. Он жадно, обжигаясь, выхлебал свой чай, и чашка тут же исчезла. Демиург, теперь уже бывший, внимательно наблюдал за своим преемником, и на его лице, словно изображение на фотобумаге, всё отчётливее начинала проявляться улыбка.

– Вот и славно,– наконец подвёл итог своим наблюдениям бывший,– я знал, что ты справишься.

– Мне правда жаль, что тебе придётся пройти через это,– отозвался Антон, который, став хозяином мира Земли, сразу же увидел участь своего собеседника во всей красе.

– Я знал, что рано или поздно мне придётся расплатиться за уничтожение веннской расы,– бывший горько усмехнулся,– но по-другому было нельзя, они стали помехой. Так что всё справедливо.

– Ты действительно думаешь, что расплачиваешься за развоплощение веннов? – удивился Антон.

– Других грехов я за собой не знаю,– раздражённо бросил его собеседник.

– Мне кажется, что с твоей стороны это был акт милосердия, а не расправа,– Антон невольно поёжился. – К тому же они сами не справились, разве нет?

– Тогда за что я расплачиваюсь? – это был, скорее, не вопрос, а откровенный скепсис в отношении логических способностей своего преемника.

– Разве не понятно? – Антон пожал плечами. – Ты нарушил закон свободы воли, веками заставлял веннов становиться Создателями против их желания.

– Очень смешно,– прокомментировал заявление своего коллеги бывший Демиург. – А ты не забыл, что в то время закон свободы воли на Земле не действовал? Это я вписал его в структуру мира.

– Да, я об этом слышал от отца,– согласился преемник. – И кому только могло прийти в голову создать такую извращённую Игру? Согласен, ты не нарушал законы мира Земли, поэтому этот мир и не развалился на части. Но это же фундаментальный закон мироздания, и в пятимерной Реальности, где ты сам обитаешь, его никто не отменял, поэтому с точки зрения нашего мира ты являлся злостным нарушителем. Вот ответка и прилетела не Земле, а тебе лично.

– О чём ты говоришь?! – возмутился нарушитель. – Это же просто растения в моём саду. Разве садовник спрашивает цветы, где им хочется расти? Он просто сажает их на грядку по своему разумению.

– В том-то и дело, что они не твоя собственность,– возразил Антон. – Жители Земли – это такие же проявленные формы единого сознания, как и мы с тобой. Принципиальной разницы между людьми и Демиургами нет, у нас просто разная работа и разные возможности, вот и всё.

– Странные рассуждения,– прокомментировал бывший,– впрочем, вы, Создатели, вообще особая каста, не от мира сего.

– Скажи, а почему ты заставлял веннов создавать самим себе замену? – поинтересовался Антон. – Это же довольно жестоко, не находишь?

– А у меня не было другого выхода,– невзрачный человечек выпрямился в кресле и стал чем-то неуловимо похож на суслика. – Земля – это очень древний мир, он стал съёживаться, нужна была свежая кровь, новые Игроки.

– Но ты ведь мог и сам их создать,– недоумевал Антон.

– Я пробовал,– вздохнул суслик,– но у меня не получилось, вернее, получилась откровенная халтура. У веннов выходило гораздо лучше, они по натуре своей были Творцами.

– А меня Создателем тоже ты сделал? – Антон горько усмехнулся. – Нет, я не в претензии, просто интересно.

Недоумённый взгляд бывшего Демиурга говорил сам за себя, так что ответа и не требовалось, однако он всё-таки ответил.

– Никому не нужно было делать из тебя Создателя,– бывший насмешливо поджал губы,– даже твоему отцу, поэтому он и создал тебя человеком. Ты стал Создателем не благодаря, а вопреки моему замыслу. Меня бы гораздо больше устроило, если бы твой отец создал венна для стимулирования Сабина к познанию, тогда бы борьба за веннскую женщину была гарантирована. Но ты и с этим справился лучше любого венна.

В голосе бывшего Демиурга было столько горечи, что Антону невольно захотелось глотнуть сладкого чаю, чтобы её хоть как-то нейтрализовать. Однако нерадивый хозяин не озаботился удовлетворением пожеланий своего гостя, поэтому Создатель просто решил перевести разговор со щекотливой темы на что-то более нейтральное.

– А кто создал Наблюдателей? – полюбопытствовал он. – Они как будто прибыли из другого мира.

– Это ты про Игроков с ограниченным количеством каналов восприятия? – уточнил бывший. – Вот их-то я и создал.

– Отчего же ты посчитал их неудачей? – удивился Антон. – По-моему, совсем неплохо получилось.

– Цветы, которые не желают расти в твоём саду,– горько усмехнулся неудачник,– которые вообще не желают быть цветами, да что там, цветами, которые просто не желают быть. Считаешь, это было удачное творение?

Антон не ответил, ему было искренне жаль бывшего Демиурга, но в данном случае он, пожалуй, полностью разделял его мнение.

– Тебе пора встретиться со своим подопечным,– невзрачный человечек поднялся с кресла,– а мне пора умирать. Прощай, Создатель. Прими напоследок совет, начинай воспитывать Демиурга для Райдо. Как бы ты ни любил свой райский уголок, но рано или поздно тебе снова захочется творить. И лучше, чтобы к тому времени у тебя был надёжный помощник, которому ты сможешь доверить свой мир. Да и не дело Создателей возиться с управлением, у вас это плохо получается.

– Спасибо за совет,– начал Антон и осёкся.

– Какой совет? – удивлённо спросила Алиса.

– Извини, Лиса, это я что-то задумался,– Антон обнял свою любимую и с облегчением спрятал лицо в её золотых локонах,– просто мысли вслух.

Земля

I

, Земля

II

, Райдо

Если бы в этот момент кто-то пролетал над ущельем, упиравшимся в сплошную чёрную скалу со странной заиндевевшей дверью, то он мог бы наблюдать довольно странную картину. В десяти шагах от двери прямо на голой земле лежали три человека: двое мужчин и между ними совсем молоденькая девушка. Правая рука одного из мужчин лежала на груди девушки, а её голова покоилась на правой руке другого. Создавалось впечатление, что все трое крепко спали, по крайней мере, никто из них не двигался. Мужчины были немного похожи: оба довольно смуглые, одинаковые чёрные жёсткие кудри, выразительные черты лица, прямой нос, яркие губы, а ещё оба были бледны прямо-таки до синевы. Девушка тоже была бледненькая, но её цвет лица даже сравнивать было нельзя с той мертвенной бледностью, что покрывала лица и руки мужчин.

Ресницы Эйвис задрожали, и её глаза уставились на голубой лоскуток неба между нависающими скалами.

– А в посмертии не так уж плохо,– лениво подумала девушка,– только холодно, а ещё мокро.

Она ощупала руками свой промокший от оттаявшей изморози балахон и наткнулась на чью-то холодную руку. От неожиданности Эйвис вскрикнула и подскочила на месте. Поначалу представшая её взору картина привела бедняжку в полное недоумение, однако ей понадобилось совсем немного времени, чтобы разобраться в происходящем, ведь Эйвис и раньше могла наблюдать, как Зандер восстанавливал тела раненых и больных. Именно этим он и занимался, судя по тому, что его рука лежала у неё на груди. Но что тут делал этот тип, который заставил её сдаться, угрожая перерезать горло Алексу, а потом приказал своим людям запереть их в Ледяной пещере? Он, что ли, тоже спасал ей жизнь? По всему выходило, что так и есть. Невероятно, однако с фактами не поспоришь.

То, что оба спасателя, по всей видимости, пребывали без сознания от серьёзной потери жизненных сил, было в порядке вещей, обычно Зандер неделю приходил в себя после подобных процедур, поэтому поначалу Эйвис не встревожилась. Она деловито перевернула тело Зандера на спину, чтобы привести его в чувство, и только тут заметила, что его куртка на груди вся пропитана кровью. Девушка быстро и аккуратно расстегнула куртку и ужаснулась, рана была не просто серьёзная, она была, скорее всего, смертельная. Оказать помощь раненому нужно было немедленно. Эйвис в панике осмотрелась в поисках перевязочного материала, но тут поняла, что останавливать кровотечение вовсе не требуется, рана уже не кровоточила. В тщетной надежде девушка прижала пальцы к сонной артерии Зандера, уже понимая, что не нащупает пульса, и всё же она ждала и надеялась на чудо. Увы, чуда не случилось, венн был мёртв.

Эйвис оставила мертвеца и склонилась над вторым спасателем, помочь своему бывшему возлюбленному она уже не могла. Второй вроде бы не был ранен, но признаков жизни тоже не подавал, по крайней мере, нащупать его пульс Эйвис тоже не смогла. Она поднялась с земли и застыла, уставившись невидящим взглядом на тела двух мужчин, распростёртые на холодной земле. Ужасная правда начала медленно доходить до её сознания, эти двое заплатили своими жизнями за то, чтобы она продолжала жить. Они сделали это потому, что Эйвис является семенем жизни этого мира, потому что, если бы она умерла там, в пещере, то это привело бы к его гибели. И тут Эйвис буквально подбросило. Там же Алекс! Если она выжила, то, возможно, и он ещё жив. Путаясь в балахоне, девушка бросилась к пещере.

– Не трогай дверь,– раздался за спиной незнакомый голос, когда её рука уже ухватила щеколду.

– Дежавю,– промелькнула мысль в голове Эйвис.

То же самое случилось вчера, когда она хотела заглянуть в пещеру. Тогда её остановили те же слова, и слова эти произнёс Алекс. Эйвис резко обернулась, ожидая невесть чего, может быть, чуда и… упёрлась взглядом в синие, как осеннее небо, глаза незнакомца, который чудесным образом вдруг воскрес из мёртвых и стоял сейчас в пяти шагах за её спиной. Надо сказать, ожившим мертвецом синеглазый отнюдь не выглядел, напротив, его лицо порозовело, глаза сияли, да и вообще от него исходила такая сила, что Эйвис сделалось не по себе.

– Ты ему уже не поможешь,– твёрдо произнёс Сабин,– твой парень давно умер.

– Откуда ты знаешь? – вскинулась девушка.

– Видел, когда вытаскивал тебя из пещеры,– Сабин старался говорить спокойно, чтобы не испугать малышку, хотя его так и подмывало броситься вперёд и оттащить её от двери силой.

– Зачем? – Эйвис вдруг стало ужасно жалко себя. – Ты же сам меня туда запихнул. Это ты убил Алекса, а теперь и Зандер тоже умер.

– Нет, милая, это был не я,– Сабин начал оправдываться как двоечник за невыученный урок, хотя каяться ему вроде бы было не за что,– просто один мерзкий тип захватил моё тело, но я его прогнал. Не бойся, я не причиню тебе вреда.

Он сам себе сделался противен за этот невнятный лепет, но девушку нужно было успокоить, она явно была на грани нервного срыва, несмотря на своё показное хладнокровие.

– Вред! Мне! – Эйвис всё-таки сорвалась на крик. – А что ещё ты можешь сделать мне такого, чего уже не сделал? Мне плевать, кто ты такой на самом деле,– Эйвис снова повернулась к двери и взялась за щеколду,– все, кого я любила, умерли.

– Ну нет, так не пойдёт,– Сабин сделал пару быстрых шагов и ухватил самоубийцу за руку,– ты ведь семя жизни, малышка, тебе никак нельзя умирать, тем более, когда столько хороших людей погибли, чтобы тебя спасти. Нельзя быть такой безответственной.

Эйвис уже открыла рот, чтобы послать этого моралиста куда подальше с его проповедями, но внезапно её лицо исказила гримаса боли, она охнула и схватилась за грудь.

– Что, сердце? – заволновался моралист.

Эйвис помотала головой и жалко улыбнулась. Через минуту, когда она отняла руку от своей груди, на её ладони оказался небольшой голубой кристалл в форме миндального зёрнышка, а маленький красный шрамик в районе сердца прямо на глазах бледнел и сливался с остальной кожей.

– Это мой тёзка,– горько пошутила Эйвис,– его тоже зовут семя жизни, а ты, похоже, теперь его хранитель. Держи,– она протянула кристалл незнакомцу.

– И что мне с ним делать? – удивлённо спросил новоиспечённый хранитель. – Запустить себе под кожу?

– Не знаю,– девушка пожала плечами,– попробуй.

Сабин с сомнением осмотрел кристалл, связываться со всякими непонятными артефактами ему совершенно не улыбалось. Но малышка, похоже, всерьёз верила во всю эту мистику, недаром она сразу передумала убивать себя после явления этого семенного кристалла, так что для установления доверительных отношений, видимо, придётся рискнуть. Творец осторожно поднёс кристалл к своей груди и сразу почувствовал, как от него пошла волна тепла. Через секунду он в свою очередь шипел от боли, пока наглый артефакт прожигал дырку в его коже. Вся процедура заняла не больше минуты, шрам тут же затянулся, но совсем не рассосался.

– Как твоё имя, хранитель? – торжественно спросила Эйвис.

– Сабин,– представился неофит,– и сколько я должен его хранить?

– Он сам выйдет из твоей груди, когда придёт время передать его моей реинкарнации,– пояснила девушка со знанием дела,– камень начнёт светиться рядом со мной.

– Забавный алгоритм,– пробормотал Сабин,– надо будет его доработать слегка, упростить, что ли. Распознать первое сознание Игры можно гораздо проще, без глупых кристаллов.

Эйвис стояла потерянная, словно ребёнок, заблудившийся в чаще леса. Она уже не делала попыток покончить с собой, голубой камешек враз вправил ей мозги, напомнив о её миссии и ответственности за жизнь мира, но и как жить дальше, она пока не знала. Сабин отлично понимал её состояние, ему и самому довелось испытать нечто подобное, когда брат вернул ему память, и он вспомнил все свои отвратительные поступки.

– Тебе нужно отдохнуть, Эйвис,– Сабин снова взял девушку за плечи. – У тебя есть спокойное место, где имеется горячая ванная и мягкая подушка, чтобы выплакаться? Представь его себе как можно ярче, а я тебя туда перенесу.

– Я не умею плакать,– Эйвис упрямо сжала губы.

– Конечно, умеешь,– Сабин нежно, но твёрдо прижал хрупкое тельце к своей груди и держал свою пленницу так до тех пор, пока она не перестала отбиваться.

Вскоре его сорочка уже насквозь промокла от солёной влаги. Эйвис плакала навзрыд, с упоением отдаваясь своему горю, а доморощенный психолог гладил её по головке, но молчал, понимая, что любые слова сейчас будут лишними. Возможно, позже, когда острая боль немного утихнет, малышка захочет поговорить, узнать подробности трагедии, но сейчас ещё рано, сейчас ей просто нужно излить свою боль в слезах. Когда солёный поток почти иссяк, Сабин уловил образ просторной комнаты, явно принадлежавшей мужчине. Выбор Эйвис, на его вкус, был довольно странный, но Творец не стал допытываться о его причине, скорее всего, эта комната принадлежала одному из погибших мужчин. Значит, девушка приняла решение, как ей жить дальше, по крайней мере, в ближайшее время, и это был хороший знак. Как только они оказались в заказанной комнате, входная дверь скрипнула открываясь, и на пороге показалась пожилая женщина.

– Эв, милая, да что такое с тобой стряслось? – запричитала она. – Давай я сделаю тебе ванну. Сейчас пошлю кого-нибудь за горячим чаем. Или лучше молока?

Эйвис безразлично кивнула, и тётка выскочила за дверь, однако через минуту она вернулась и принялась хлопотать в ванной. На спутника своей подопечной тётка не обратила никакого внимания, словно тот вдруг стал призраком. Сабин понял, что тут и без него есть кому позаботиться о вернувшейся с того света девушке, и быстренько ретировался.

Первым делом он вернулся к пещере и затащил тело Зандера внутрь. Ещё будет время позаботиться о достойных похоронах, но позже, а пока имеются более неотложные проблемы. Исполнив свой траурный долг, Сабин перенёсся к близняшке Ледяной пещеры в своей родной Реальности. Он, конечно, понимал, что Ани не спасти, она уже давно умерла от лютого холода, но ему просто необходимо было ещё раз её увидеть. У Сабина не было возможности проститься по-человечески со своей любимой, пятимерному мстителю было глубоко наплевать на его чувства, так хотя бы просто побыть немного рядом с её телом. Никаких чудес он не ждал, только надеялся, что любимая не страдала перед смертью, что Дэлвиг помог ей смириться и принять действительность, это ангелочек умел как никто другой.

Однако чудо всё-таки произошло, правда не чудо воскрешения, а чудо исчезновения. Тело Ани Сабин обнаружил сразу, она лежала на ледяном полу у стены пещеры, свернувшись калачиком, её лицо и руки уже начали обрастать тонкой корочкой льда, а одежда была белой от инея. А вот тела Дэлвига в пещере не оказалось. Спрятаться тут было негде, разве что спрыгнуть в ледяной колодец. Но с чего бы Дэлвигу совершать подобное безумство? Может быть, просто поскользнулся и упал вниз? Маловероятно, у колодца был достаточно высокий бортик. Значит, ангел жив? У Сабина перехватило дыхание, на мгновение он поверил, что пришелец действительно выполнил своё обещание и отпустил Дэлвига, но быстро осознал беспочвенность подобного предположения. Мстителю нужно было в точности повторить обстоятельства смерти обеих девушек, и если Эйвис в пещере сопровождал ангел, то и Ани должна была иметь ангела в попутчиках на тот свет.

Этот извращенец просто не мог себе позволить отпустить Дэлвига, тогда бы его план не сработал. Так куда же делось его тело? Понимание пришло внезапно, и от этого понимания Сабина бросило в жар, несмотря на жуткий холод. Никакого чуда не было, а было развоплощение, полная и окончательная смерть. Обрекая на гибель любимую женщину своего друга, Дэлвиг и себя приговорил к высшей мере, потому что не мог поступить иначе. Какую бы глупость ни сделал непутёвый ангел, но его намерения точно не были эгоистичными, он просто хотел спасти этот мир и для этого спасения пожертвовал самым дорогим – своей ангельской сущностью.

На минуту Сабин впал в ступор, оглушённый известием о судьбе лучшего друга, однако долго оставаться в пещере было опасно, холод уже начал сковывать его движения и замедлять биение сердца. На прощанье Сабин провёл пальцами по лицу и волосам мёртвой женщины и покинул гиблое место. Пришла пора перейти к главному пункту его плана. Сабин пока не разобрался, как он умудрился выжить, но раз уж ему подарили второй шанс, то нужно было его использовать во благо, а именно, избавить мир от мерзавца, который стал причиной стольких смертей. Самым странным было даже не то, что Сабин был до сих пор жив, а то, что его прямо-таки распирало от избытка энергии. Откуда пришло это могущество, можно было только догадываться, но в данной ситуации оно было очень кстати, потому что Творец собирался сразиться с пришельцем на его территории в пятимерной Реальности. Вот так вот, без изысков, найти эту тварь и придушить как цыплёнка. Кажется, именно это тот собирался сделать с ним самим.

Рациональные рассуждения на тему неравных возможностей при выборе места поединка были уже давно отброшены самоназначенным воином света как несущественная деталь, главное было проникнуть в пятимерную Реальность, а там будет видно. Сабин нашёл себе тихое укромное местечко рядом с пещерой, в которой покоилась Ани, и уселся под деревом в позе медитации. Переход в пятимерную Реальность прошёл как по маслу, словно это была прогулка в парке. Сабин огляделся, и у него захватило дух от невообразимой красоты и величия места, в котором он оказался. И почему же раньше местная обстановка представлялась ему такой унылой, а подчас даже пугающей? Конечно, немного непривычно видеть все объекты как бы снаружи и изнутри, да ещё во временной проекции, но зато как информативно.

Сабина захватил азарт исследователя, ему захотелось рассмотреть какую-то ажурную конструкцию, которую он сначала принял за дерево. С первого взгляда, конструкция располагалась метрах в ста от точки его входа, и Сабин по-деловому направился в её сторону, однако буквально через мгновение он уже оказался рядом с конструкцией, причём с её противоположной стороны. Странное сооружение прямо на его глазах начало меняться, послушно принимая вид обычной берёзки. Нет, это не была галлюцинация, Сабин понял это сразу, на сей раз его ум почему-то вообще прикинулся паинькой и больше не доставал паническими атаками и глюками, да и боли Сабин больше не ощущал, что было приятным дополнительным бонусом. Абстрактный объект пятимерной Реальности действительно подстраивался под его случайное представление. Берёзка, между тем, начала раскачиваться, будто под ветром, листики пожелтели и начали осыпаться вниз.

– Так, пора взять свои фантазии под контроль,– подумал Сабин, любуясь золотистым ковром из опавших листьев. Только тут до него дошло, что у него, оказывается, нет ног, рук тоже не наблюдалось, да и остальное тело напрочь отсутствовало. – А чем же я тогда придушу этого подонка? – сам себя спросил экспериментатор. – Эй, кто там? Мне нужны руки.

Реальность отреагировала вполне адекватно, через мгновение Сабин уже с любопытством осматривал своё материальное тело. Обычное тело, его родное, только без внутренностей вроде сердца, лёгких и желудка, просто материализованный образ, который можно было рассмотреть как снаружи, так и изнутри. Стало очевидно, что пятимерная Реальность чрезвычайно пластична и подчиняется мысленным приказам.

– Да, здесь никак нельзя терять контроль над своими мыслями,– отметил про себя Сабин.

Он чувствовал себя в этом мире всё более уверенно, но что-то его всё-таки смущало. Вот только что? Ага, его материальное тело, оказывается, висело в пустоте. Сабин сосредоточился и вскоре ощутил под ногами ровную поверхность утоптанной тропинки, которая извивалась между могучих деревьев, закрывавших свет светила, если оно, конечно, имелось там, за пышными кронами. Обстановка теперь очень сильно напоминала его эльфийский лес, что, впрочем, было неудивительно, ум в первую очередь воспроизводит знакомые образы. Лесная тропинка так и манила нашего исследователя прогуляться, соблазняя перспективой новых открытий, однако у Сабина были иные планы, далёкие от идеалов первооткрывателя, его ждала встреча со смертельным врагом. Впрочем, тропинка была ничем не хуже любого другого направления, тем более, что воин света понятия не имел, где искать злодея.

– Видимо, направление движения не имеет значения,– догадался он,– главное – это задать объект поиска,– Сабин попытался вспомнить, как выглядел пришелец, но образ почему-то не складывался. Может быть, потому что этот тип всё время был разным, то он представал в виде венна средних лет, то прикидывался братом, то бестелесным призраком, а потом вообще стал самим Сабином. – Так кого же следует искать?

Пока Сабин раздумывал над этой задачкой, что-то в его окружении неуловимо изменилось, деревья словно бы расступились, стало гораздо светлее, тропинка перестала петлять и устремилась в даль почти идеальной прямой линией. В следующее мгновение на тропинке возникла человеческая фигура, условно человеческая, понятное дело, с учётом особенностей восприятия в этой Реальности, зато она была вполне узнаваемая, к Сабину лёгкой походкой приближался брат. Пока Творец рефлексировал на тему материализации своих тайных фантазий, Гор уже оказался совсем рядом.

– Здравствуй, братишка,– произнёс он и улыбнулся своей фирменной ангельской улыбкой.

Однако на Сабина на сей раз это явление никакого радостного эффекта не произвело, память Творца очень живо воспроизвела его прошлый прокол, который начался точно такими же словами пришельца, а закончился пленением его сознания. Вероятность того, что перед ним на этот раз действительно стоял брат, конечно, была не нулевой, но, давайте признаем честно, исчезающе малой. А вот то, что это материализовалось его намерение найти веннского мстителя, было как раз весьма вероятно.

– Повторяешься,– презрительно бросил Сабин вместо приветствия и от греха отступил на пару шагов. Псевдо-Гор изобразил на своём лице такое искреннее недоумение, что впору было обзавидоваться его актёрским талантам. – Не приближайся,– предупредил лицедея Сабин,– иначе я тебя просто убью без лишних разговоров, а поговорить всё-таки надо.

– Бустер, я не понимаю, какая муха тебя укусила на этот раз,– ехидно заметил мнимый братец,– вроде бы я ничего плохого тебе не сделал, но, в любом случае, я не позволю себя убить, иначе сразу два мира погибнут, твой и мой.

В голосе брата было столько искренней радости, что Сабин невольно улыбнулся, но тут же стёр улыбку со своего лица.

– Интересно, чему же этот тип так радуется,– задумался он,– тому, что самоуверенная трёхмерная букашка сама приползла к нему в руки? Ну это мы ещё посмотрим, чья самоуверенность окажется более оправданной. – Это когда же я успел разжиться ещё одним миром? – насмешливо бросил Творец.

– Совсем недавно,– с готовностью отозвался мнимый братец,– только пока что я за ним присматриваю, так сказать, регент при малолетнем короле.

Слова этого странного типа совершенно выбили Сабина из равновесия, разговор явно отклонился от темы преступления и возмездия, которая, по его мнению, была сейчас наиболее уместной и актуальной. Какие ещё короли и регенты? И при чём тут его миры? А ещё Сабина страшно раздражало то, что с губ его так называемого брата не сходила фирменная ангельская улыбочка. Сейчас он, пожалуй, смог бы понять отца, который эту улыбочку тихо ненавидел.

– Разве ты не заметил, что сейчас у тебя энергии больше, чем было за все твои жизни? – между тем продолжал братец. – Это подарок от бывшего хозяина твоего мира.

Ситуация запутывалась всё сильнее. Да, Сабин действительно никогда раньше не ощущал такого могущества, как сейчас, тут братец попал в точку, но означает ли это, что и остальные его слова правдивы? Может ли этот тип действительно быть Гором, или это ещё одна ловушка для излишне чувствительного венна? Нужно было срочно взять себя в руки и хладнокровно взвесить все за и против, но в голове Сабина, как назло, был полный сумбур. Одна только мысль, что его брат, возможно, стоит всего в шаге от него, вызывала такую бурю эмоций, что о хладнокровии не могло быть и речи.

– Ты бы принял свой нормальный вид,– попросил Сабин, искренне надеясь, что его голос не прозвучал жалобно.

И опять на лице мнимого брата появилось выражение полного недоумения, улыбка погасла, словно свеча, и глаза сделались печальными. Однако уже через пару секунд недоумение сменилось пониманием, и Гор снова заулыбался.

– Этот мститель прикинулся мной, да? – в голосе брата звучало искреннее сочувствие. – И ты угодил в ловушку. Прости, Бустер, это моя вина, это я сказал ему, что мой брат меня искренне любит. Вот он и разыграл перед тобой спектакль, а теперь ты уже не веришь своим глазам. Я понимаю, каково тебе.

Сабин уже пребывал в полной растерянности, броня его подозрительности трещала как орех, он ясно осознавал, что уже начинает верить стоящему перед ним человеку. Но главное, ему так хотелось поверить, просто до мурашек. А вот этого делать было никак нельзя, он пришёл сюда не для того, чтобы снова оказаться во власти коварного пришельца, а для того, чтобы его убить. Одна беда, убить его прямо сейчас точно не получится, и не потому, что тот так крут, просто рука не поднимется. Значит, дольше оставаться на территории врага бессмысленно, ещё, чего доброго, опять подставишься. Ни слова не говоря, Сабин вернулся в свой мир. Прежде чем предпринимать какие-то дальнейшие действия, ему нужно было выдохнуть и обдумать всё на холодную голову.

– Лучше всего будет сейчас оказаться дома,– прикинул Творец,– только не в ангельском мире, где всё напоминает об Ани и Дэлвиге, а в эльфийском лесу. А ещё лучше отправиться сейчас на любимый обрыв Ангела, где тот так любил встречать рассвет. Да, это будет правильней всего,– решил он.

Через секунду Сабин уже усаживался на знакомом обрыве. Правда, с рассветом не задалось, день клонился к закату, но солнце ещё не скрылось за острыми верхушками елей, и в косых закатных лучах морская вода казалась красной, как кровь. Подобные ассоциации не особо располагали к меланхоличному созерцанию, зато вызывали здоровое чувство тревоги, столь необходимое сейчас Творцу для правильной оценки случившегося.

– Можно, я сяду рядом? – раздался за его спиной знакомый голос.

От неожиданности Сабин вздрогнул, но даже не обернулся. Здесь, в его родной Реальности возможности трёхмерной проекции Мстителя и в подмётки не годились его мощи Творца, особенно, сейчас, когда его прямо-таки распирало от избытка энергии. Пусть попробует напасть, это сразу всё расставит на свои места. А то, что это был Мститель теперь стало абсолютно ясно.

– Зря ты прокололся,– Сабин насмешливо ухмыльнулся,– моему брату вход в наш мир закрыт.

– Я же говорил, что временно этот мир принадлежит мне,– заявил мнимый братец, усаживаясь рядом с Сабином,– я буду им управлять до тех пор, пока ты не будешь готов его принять. Знаешь, Бустер, а ты продвинулся гораздо дальше, чем я мог надеяться, долго натаскивать тебя не придётся.

– Это просто слова,– огрызнулся Сабин,– я им больше не верю.

– Чем же мне доказать, что я есть я? – резонно возразил Гор. – Может быть, рассказать какую-нибудь историю, о которой знаем только мы с тобой?

– Очень смешно,– Сабин деланно рассмеялся. – Отличное доказательство, особенно, после того, как ты выпотрошил мою память. Лучше расскажи мне что-нибудь, чего я пока не знаю.

Мнимый братец на секунду задумался, а потом его ангельская улыбка снова засияла, как маленькое солнышко.

– Тогда, может, лучше показать? – он протянул руку Сабину. – Это для тебя совершенно безопасно, братишка, никакого слияния сознаний, простое перемещение между мирами.

– И что же ты мне хочешь продемонстрировать? – Сабин скептически ухмыльнулся.

– Райдо, конечно,– как само собой разумеющееся ответил братец,– ты же там ещё не был. Теперь путь открыт, не у кого спрашивать разрешения.

Мысли Сабина разбегались как тараканы. Ему безумно хотелось поверить, что наконец случилось чудо, и брат к нему вернулся, но уж больно невероятно всё это выглядело. Он заявился в логово врага во всеоружии и готовый сражаться насмерть, а его встречает любимый братишка и приглашает к себе в гости. Ау, очнись, придурок, так не бывает. А если это всё-таки правда, и он сейчас откажется от собственного счастья? Нет, если это действительно брат, то он так просто не отстанет, всё равно будет пытаться заслужить его доверие и рано или поздно своего добьётся. Вот только сколько же времени будет потеряно? Тогда почему бы не сейчас? И будь, что будет.

– Да какого чёрта,– пробурчал Творец и вложил свою ладонь в руку брата.

Мир на секунду раскололся и тут же собрался вновь. Теперь они стояли на пологом склоне перед большим деревянным домом, за спиной шумел прибой, и ветер качал высокие стройные сосны, совсем как в мире Дачи. Нет, разница всё-таки была и существенная, на лужайке совсем не было одуванчиков, только густая зелёная трава и редкие кустики лаванды. Вечерело, и на открытой веранде уже зажгли лампу над накрытым к чаепитию столом, вовсю пыхтел самовар, и Алиса с гномом расставляли какие-то тарелочки с закусками.

– Мне это просто снится или это морок,– подумал Сабин,– точно, больше всего это похоже на внушение, слишком уж благостная картинка, в настоящей жизни так не бывает. Возможно, я всё ещё нахожусь в пятимерной Реальности, и наглый Мститель злорадно потирает руки, дожидаясь пока я совсем увязну в наведённых видениях, выкачанных из моей же памяти,– он тряхнул головой, чтобы разогнать наваждение.

Алиса заметила движение на лужайке и посмотрела в их сторону, на её губах тут же заиграла радостная улыбка, а в глазах заплясали знакомые золотые искорки.

– Тоша, я же говорила, что Сабин жив,– весело прощебетала златовласка. – Вот видишь, а ты сомневался.

– Классный сон,– подумал Сабин,– даже не хочется просыпаться, а придётся, если, конечно, мне не хочется закончить своё бренное существование, растворившись в этой блаженной нирване. А что, тоже вариант. Надо подумать, стоит ли так уж стараться вырваться из рая, пусть и виртуального.

В этот момент гном оторвался от своего любимого самовара и глянул на нежданного гостя исподлобья.

– Ну наконец-то наш злодей пожаловал,– проворчал Антоша,– а то мы уж заждались, соскучились, стал быть, без твоей мрачной физиономии, Сабин. Ты бы хоть изредка перед зеркалом тренировался улыбаться.

– Заткнись, коротышка,– Вертер выскочил из-за угла дома словно чёртик из табакерки,– не видишь, что ли, у человека шок случился от смены обстановки. Санни, не бери в голову, можешь даже выругаться или заплакать, мы поймём.

Почему-то именно в этот момент Сабин наконец поверил, что он действительно находится в мире брата, что это не сон, а просто обыкновенное чудо. Несмотря на всё своё недавно приобретённое могущество, Творец почувствовал, что ноги отказываются его держать, и опустился на траву лужайки. Антон тоже опустился на колени рядом с братом. Всё это время он, оказывается, так и держал его за руку.

– Ну что, теперь уже можно тебя обнять, братишка? – хитро улыбнулся он. – Драться не будешь?

Земля

I

После похорон всех погибших от рук веннского мстителя Сабин дал себе зарок, что ноги его больше не будет рядом с этими проклятыми пещерами, однако судьба распорядилась иначе,где-то через год после трагических событий брат буквально насильно привёл его к Ледяной пещере в первой Реальности. За этот год много чего случилось. Нет, Сабин пока не стал Демиургом Земли, но уже серьёзно продвинулся к этой цели. Антон щадил своего братишку, которому и так досталось по самое не балуйся, и передавал ему бразды правления постепенно, в комфортном режиме, спешить-то было некуда. Сознание Сабина пока не полностью встроилось в структуру его мира, даже в информационную, не говоря уж про энергетическую, однако процесс был запущен, и его окончание было уже не за горами.

Братья остановились в десятке шагов от двери в пресловутую Ледяную пещеру, вернее, того места, где ей положено было быть. Дверь исчезла, вместо надёжной стали, вход в обитель смерти теперь преграждали только густые заросли плюща. Когда-то мрачное ущелье претерпело такую трансформацию, что в первый момент будущий Демиург даже его не узнал. Во-первых, тут стало непривычно тепло, у подножия скал пробивались сквозь трещины в камнях побеги какого-то цветущего кустарника, под ногами расстилался ковёр из густой травы с мелкими розовыми цветочками, а площадка перед входом в пещеру, где Сабин год назад готовился встретить свою смерть, вообще изменилась до полной неузнаваемости. Там, где раньше была только голая холодная земля, теперь раскинулась соблазнительная земляничная поляна, алые ягодки так и манили опуститься на колени и собрать горсточку сочных плодов.

– Вот это сюрприз,– усмехнулся будущий Демиург. – Ангел, зачем ты это сделал? Ты просчитал последствия своего вмешательства? Всё-таки это место сыграло неслабую роль в жизни данной Реальности, а вдруг без адского колодца в ней что-то сломается.

– Это не моих рук дело,– беспечно отозвался Антон,– я как раз привёл тебя сюда, чтобы познакомить с автором этих перемен. Зайдём? – предложил он.

Отодвинув плети плюща, братья проникли в пещеру. Не сказать, чтобы здесь было жарко, но смертельного холода не было и в помине, просто прохлада скрытого от солнечных лучей помещения, не более того. Пол в пещере был ровный, словно кто-то совсем недавно его подремонтировал, колодец исчез, и ничто не напоминало о его недавнем присутствии. Сабин прошёл к тому месту, где раньше располагался источник холода и пару раз топнул ногой по гладкой поверхности. Камень отозвался гулким эхом.

– Ты бы пока не усердствовал с проверками,– предостерёг брата Антон,– я думаю, защитный слой ещё довольно тонкий.

– Кто же это постарался? – полюбопытствовал Сабин.

– А ты постой минуту тихо и прислушайся,– Антон хитро улыбнулся.

Сабин замер и действительно очень скоро уловил какие-то вибрации, исходившие от стен пещеры. Они были едва различимы, так как не отдавались в костях скелета, поскольку пол совсем не вибрировал. И всё-таки Сабин узнал этот странный рваный ритм, чем-то напоминавший музыку, двадцать лет назад он уже слышал такое, когда провожал брата к вулканическому озеру.

– Это дэв,– сообщил он результат своих наблюдений. – Чего ж он только теперь спохватился? Мог бы и раньше заняться ремонтом дырки в преисподнюю.

– А он новенький,– объяснил Антон,– только что воплотился.

– Новорожденный дэв – это что-то,– заулыбался Сабин,– к подобным существам такие эпитеты как-то не клеятся. Откуда они вообще берутся, не знаешь?

– Про этого знаю,– Антон снова состроил хитрую гримаску,– ты его наследник, братишка.

С минуту Сабин ошарашенно смотрел на брата, в его взгляде сквозило откровенное недоверие.

– Это бывший Демиург Земли? – наконец разродился он догадкой. – Как же так? Демиург воплотился дэвом в трёхмерном мире? Да, неслабо его приложили,– Сабин немного помолчал, прислушиваясь к странной музыке каменных стен, выражение его лица сделалось мрачным, взгляд синих глаз, казалось, мог бы заморозить обиталище дэва не хуже адского колодца. – Знаешь, Ангел,– наконец произнёс он,– будь моя воля, я бы его вообще развоплотил. За Дэлвига.

– Пойдём отсюда,– Антон ухватил брата за рукав,– дэвы понимают человеческую речь. Ни к чему будущему Демиургу ссориться со столь могущественным существом своего мира.

Сабин позволил вывести себя наружу, хотя его так и подмывало высказаться на тему того, куда этот новорожденный дэв может засунуть своё могущество. Братья побрели к выходу из ущелья, Сабин мрачно сопел, переваривая неожиданную встречу, а Антон тревожно оглядывался и тянул наследника подальше от обиталища дэва. Когда тропинка вынырнула наконец на крутой каменистый склон, Антон остановился и облегчённо вздохнул.

– Извини, Бустер,– виновато произнёс он,– мне казалось, что ты захочешь его поблагодарить, всё-таки он спас тебе жизнь и перекачал в тебя почти всю свою энергию. И вообще, ты же его наследник.

– Наверное, ты прав,– Сабин криво улыбнулся,– просто я не могу понять, почему он это сделал, зачем нужно было развоплощать ангела?

– Я знаю, что для тебя значил Дэлвиг,– вздохнул Антон,– мне тоже очень плохо без него, но это решение принял не Демиург, а ангел. Если б было не так, то перевоплощением в дэва он бы точно не отделался. Я думаю, таково было условие, которое поставил Демиургу его верный пророк, когда согласился выполнить приказ своего, как он думал, Создателя. Пойми, то, что сделал Дэлвиг, для ангела просто немыслимо, этот поступок в любом случае разрушил бы структуру его сознания, просто наш малыш решил прекратить своё существование добровольно, не дожидаясь, пока это случится естественным путём.

– Не нужно оправдывать этого подонка,– зло процедил Сабин, инстинктивно оборачиваясь к нынешнему месту обитания бывшего Демиурга,– он отлично знал, чем всё кончится, когда строил свои козни.

– Да, знал,– Антон опять тяжко вздохнул,– и я его не оправдываю, однако не нужно забывать, что для Демиурга сохранность его мира является первым приоритетом. Да, тот план, что он разработал для его спасения, нам с тобой даже в страшном сне бы не приснился, но следует признать, что он достиг желаемого результата, мир остался цел и невредим, а агрессор уничтожен, тоже развоплощён, кстати. Бывший Демиург отказался посвящать меня в детали своего плана, но я сразу понял, что без сакральной жертвы не обойдётся. Только я думал, что этой жертвой будешь ты, братишка, а оказалось, Дэлвиг.

– Так я тоже едва не стал этой самой жертвой,– усмехнулся Сабин,– он же вытащил меня буквально в последний миг. Ты мне вот что скажи, всезнайка, зачем нужно было так рисковать? Этот великий стратег играл на грани фола, и грань была такой тонкой, что дунь, и порвётся.

– Мастерство не пропьёшь,– Антон похлопал брата по спине,– тебе ли этого не знать. Бывший Демиург был настоящим мастером интриги, тут не поспоришь, стоит только вспомнить, как он разделался с веннами. Я думаю, на случай непредвиденного провала у него всё-таки имелся запасной вариант, но всё действительно выглядело так, словно мир Земли спасло только чудо. На самом деле Демиургу нужно было создать иллюзию у нашего мстителя, что тот всех обманул и выполнил свою миссию на отлично, иначе он бы не решился на отчаянные действия, и мы бы ещё долго отражали атаки этого изобретательного венна.

– Но я ведь вышиб мерзавца из своего тела ещё до того, как мы с Зандером устроили этот самоубийственный сеанс воскрешения,– вскинулся Сабин. – Если уж Демиург всё равно задумал вмешаться, то почему не вмешался раньше? Почему нужно было дать умереть Зандеру? Теперь у бедной малышки совсем никого не осталось.

– Кстати, как она поживает? – с сочувствием спросил Антон.

– Плохо,– Сабин сокрушённо покачал головой,– Эйвис так и не смогла смириться с потерей, замкнулась, живёт уединённо в поместье Зандера, собирается отказаться от титула, когда ей стукнет восемнадцать, в общем, её жизнь, даже толком не начавшись, пошла под откос. Да ещё эти правящие кланы, они ведь ей не простят отступничества, прикончат малышку ни за что.

– Бустер, ты только не вмешивайся, ладно? – попросил Антон. – Твоё сознание уже частично встроилось в структуру этой Игры, так что у твоего вмешательства могут быть самые непредсказуемые последствия.

– Да я знаю, можешь не предупреждать,– Сабин с досады махнул рукой,– только от этого не легче.

– Да, всё как обычно,– Антон невесело усмехнулся,– понимаешь, но при всём своём могуществе вмешаться не можешь, просто моя жизнь на Райдо. Если честно, я не знаю, почему Демиург не вмешался раньше, может быть, хотел тебя испытать, убедиться, что ты готов идти до конца, прежде чем передать тебе свой мир.

– Наверное, ты прав,– согласился Сабин,– кстати, его сомнения были вполне оправданы, я теперь и сам не очень уверен, что готов.

– К чему? – Антон удивлённо уставился на брата.

– Идти до конца,– пояснил Сабин. – Слушай, братишка,– его голос вмиг сделался ласковым, даже заискивающим,– а давай оставим всё, как есть, не нужно полностью передавать мне управление Землёй, а? Давай я помогу тебе с управлением Райдо, будем работать в тандеме: ты – хозяин этих миров, а я – управляющий. У тебя будет даже больше свободного времени в итоге.

– Стоп, прекрати истерику,– Антон резко оборвал брата. – Дело вовсе не в моём свободном времени, но таким образом это не сработает, невозможно эффективно управлять миром, если ты не обладаешь всей полнотой власти над ним. Что это с тобой, Бустер? Чего ты вдруг запаниковал?

– Тебе же известно, что я творил в прошлом,– грустно улыбнулся Сабин,– похлеще бывшего Демиурга номера откалывал. Знаешь, мне бы очень не хотелось, чтобы из-за моих необдуманных решений когда-нибудь снова пришлось развоплощать ангела.

– Этого не случится, я уверен,– Антон ободряюще хлопнул брата по плечу,– из тебя получится отличный Демиург.

– И это говорит человек, которого я на протяжении столетий убивал каждые двадцать лет,– саркастически усмехнулся Сабин.

– Это был не ты, братишка,– Антон взял брата за плечи и развернул к себе лицом. – Как можно принимать взвешенные решения, когда ты не можешь чувствовать боль других людей, не в состоянии сопереживать? Голый интеллект – это слабое подспорье в сложных жизненных ситуациях, тут нужен баланс. Ты ведь не от хорошей жизни заблокировал свою способность чувствовать.

– Да, я сделал это, чтобы не свихнуться,– согласился Сабин,– только это не оправдание. Я это решение принял вполне осознанно и вовсе не спонтанно, так что тот монстр, который родился в результате, это был всё-таки я. Если бы ты оказался тогда на моём месте, то твой выбор был бы иным, ты бы предпочёл безумие.

– Да, я бы ни за что не отказался от способности любить,– Антон задумчиво улыбнулся. – Зачем ты сравниваешь? Конечно, мы с тобой разные, глупо это отрицать, Игре всякие Игроки нужны, не только такие, как я. Из Создателей, кстати, получаются хреновые управители, если ты не в курсе, так что возьми себя в руки, Демиург, тебе уже давно пора научиться себе доверять.

– Ангел, а почему отец так со мной поступил? – после недолгого молчания спросил Сабин. – Неужели исковеркать мне жизнь – это для него был единственный вариант от тебя отделаться?

– Ты можешь не верить, братишка, но на это преступление отца толкнула любовь ко мне,– в голосе Антона послышались нотки горечи. – Ему нужно было меня убить, но сделать это собственными руками у него духу не хватило, вот он и заменил свои руки твоими. Ты бы простил его, что ли, отца нет уже больше двадцати лет, не держи в своём сердце обиду.

– Ладно, проехали,– Сабин беспечно махнул рукой,– никуда я уже не денусь с этой подводной лодки, не беспокойся. Да и, если честно, стать Демиургом Земли – это круто, я эту одёжку на себя уже давно примерял. Ты же помнишь, как я лихо управлял нашей Реальностью целых пятьсот лет, причём без всякого особого могущества? Правда, Реальности от этого моего управления сделалось слегка хреново, но это уже вторично, главное, опыт имеется. Ты только присматривай за мной, Ангел, чтобы я чего ни натворил от излишнего усердия.

– Когда это ангел мог справиться с венном? – усмехнулся Антон.

– Ты смог,– весёлость Сабина вдруг увяла, как цветок на морозе,– и Дэлвиг тоже.

После этого разговора по душам Сабин больше не пытался устраивать разборки по поводу неправедных действий бывшего Демиурга. Через год он полностью принял у брата управление миром Земли и с тех пор нёс своё бремя без жалоб и неуместных сомнений в своих способностях. Антон поначалу немного беспокоился за психическое состояние новоиспечённого правителя, но со временем убедился, что его тревоги были беспочвенны, Сабин выполнял свою работу так, словно родился Демиургом.

По молчаливому согласию братья не стали делиться сведениями о судьбе Дэлвига с близкими, чтобы никого не расстраивать, по крайней мере, пока воспоминания ещё были яркими и болезненными. Создатель был уверен, что эта тема закрыта навсегда, но он ошибся, не прошло и трёх лет после тех трагических событий, как развоплощение ангела снова стало поводом для бурных обсуждений.

Райдо

Традиция была ещё очень молода, тем тёплым весенним днём Создатель, Демиург и Защитник собрались в мире Райдо, чтобы помянуть погибших и обсудить планы на будущее, всего лишь в третий раз. Четвёртым членом их тёплой компании был Волк. За прошедшие три года Волк вырос и заматерел, он уже больше ничем не напоминал смешного мосластого щенка, крутившегося у всех под ногами, его густая тёмная шерсть приобрела благородный оттенок угля и молотого перца, изумрудные, почти человеческие глаза смотрелись на этом фоне очень эффектно. Ростом Волк значительно превосходил своих сородичей, впрочем, как и его развоплотившийся предшественник. Когда они сидели рядом с Вертером, то их макушки были как раз на одном уровне, а учитывая торчащие, как антенны, острые уши, Волк был даже выше.

Однако напарник Вертера развился не только физически, но и в гораздо большей степени ментально, его способность к телепатии выросла и стала просто феноменальной. Теперь Волк уже не жался к своему хозяину и не вздрагивал от каждого эмоционального всплеска окружающих, он вёл себя важно и степенно, но при этом беспрекословно слушался каждой мысленной команды своего кумира. Да и не только команды, Вертер на полном серьёзе утверждал, что они с Волком частенько ведут мысленные диалоги на отвлечённые темы, даже порой философские. Трудно сказать, сколько в этих утверждениях было похвальбы, а сколько правды, однако никак нельзя было отрицать того факта, что Волк с Вертером сделались неразлучны, и отказать Серому в присутствии на мужском междусобойчике никому даже в голову не пришло.

Работы у нашей парочки было много, защищать бурно растущий мир от любителей поживиться дармовой энергией приходилось постоянно. Конечно, по коварству и могуществу эти хищники-любители даже в подмётки не годились веннскому мстителю, но они брали количеством, так что скучать защитникам было некогда. Где-то года полтора назад Вертеру надоело постоянно возиться с одними и теми же трёхмерными проекциями нарушителей, и он снова всерьёз занялся самообразованием, чтобы иметь возможность искоренять зло там, откуда оно пришло, а именно в пятимерной Реальности. И надо признать, что за полтора года воин достиг значительных успехов. Нет, его сознание пока не прошло трансформацию и не переселилось в мир с большей мерностью, как это сделали его друзья, но он уже мог свободно выходить в этот мир и находиться там значительное время.

Волк на подобные подвиги, понятное дело, способен не был, но от этого их тандем не стал менее эффективным. Теперь Серый превратился в загонщика, он блокировал трёхмерные проекции нарушителей в мире Райдо и либо убивал их, либо вынуждал убраться восвояси, где их уже поджидал карающий меч Вертера. Защитник отлавливал загнанную дичь в её родной стихии и приступал к разъяснительной работе, порой весьма болезненной для дичи. А если его доводы не находили отклика в душе отдельных, особо наглых шакалов, то в дело вступал меч. Удивительно, но в отличие от Волка, у меча не возникло ни малейших трудностей с переходом в пятимерную Реальность, там он был столь же эффективен, как и в родном мире Защитника.

Заинтересованный этим феноменом Сабин решил всё-таки отыскать, откуда появился сей загадочный артефакт, он перерыл чуть ли не всю ноосферу своего мира, но никаких упоминаний и создателе меча не нашёл. Создавалось впечатление, что волшебный клинок существовал как минимум с момента сотворения мира Земли, однако он никак не мог быть частью его структуры, иначе меч не смог бы последовать за своим избранником в мир Райдо. Скорее всего, это магическое оружие принадлежал какому-то иному миру, возможно, даже более древнему, чем Земля. В любом случае, меч Вертера совершенно точно обладал развитым умом и собственной волей, тут ни у кого сомнений не было.

Новая тактика охоты на нарушителей спокойствия Райдо оказалась настолько эффективной, что очень скоро количество желающих рискнуть жизнью ради дармовой энергии резко поубавилось, и Защитник начал всерьёз задумываться о дальнейших перспективах своего трудоустройства. Появление три года назад нового клиента в лице свежеиспечённого Демиурга Земли пришлось Вертеру очень кстати, и было воспринято им с радостью и энтузиазмом. Хотя добавление ещё одного мира в орбиту деятельности Защитника серьёзно увеличило его нагрузку, но всё же не столь сильно, как можно было бы ожидать.

Дело в том, что, во-первых, древняя Земля была не столь лакомым призом, как юный мир Райдо, а во-вторых, её Создатель, в отличие от Антона, видимо, не питал особых иллюзий относительно моральных и этических качеств жителей пятимерной Реальности, а потому защищён старый мир был не в пример лучше нового. И всё же Вертер чувствовал, что вдвоём с Волком им будет непросто защищать два мира, и начал подумывать об увеличении штата защитников. Именно этот вопрос он и собирался обсудить сегодня с правителями подшефных миров на их очередном сборище, но вышло всё иначе.

Как обычно, они расположились недалеко от хрустального башмачка на пологом зелёном холме, с которого открывался замечательны вид на городок, раскинувшийся в долине внизу. Близилась летняя пора, пряный аромат разнотравья кружил голову, два солнца ласково согревали землю, но жары пока не чувствовалось даже в середине дня, в общем, это была самая подходящая погодка для небольшого пикника на природе. Яркий день начал постепенно клониться к закату, трое мужчин уже успели помянуть погибших, и пора было переходить к насущным вопросам, но ленивая нега тёплого вечера не располагала заниматься делами, поэтому они просто болтали о пустяках.

Братья расположились около разложенной на траве скатёрки с остатками трапезы, а Вертер разлёгся прямо в траве, положив голову на спину Волку. Тот не возражал, Серому нравилось, когда хозяин прикасался к его шкуре, пусть даже своей кучерявой головой. Разговор тёк спокойной полноводной рекой, и ничто не предвещало резкого перехода к болезненным темам, когда Сабин вдруг повернулся к брату, и в его синих глазах как будто блеснула молния.

– Нет, я всё понимаю,– произнёс он с таким видом, будто продолжал прерванный разговор,– его план был логичен: убить одну девушку и спасти другую, чтобы две Реальности гарантированно разошлись. Я не хочу сейчас обсуждать моральный аспект этого плана, но почему он выбрал мою девушку в качестве жертвы?

– Он же не человек, Санни,– лениво отозвался Вертер,– не пытайся приписать ему человеческий способ мышления. Тупо рассчитал, у которой шансов меньше, и отправил на смерть.

– Но почему же у Ани было меньше шансов? – вспылил Сабин. – Да этот Мститель вообще не знал, где она пряталась, когда Эйвис уже была в его руках.

– Ты сам знаешь почему,– Антон успокаивающе похлопал брата по спине.

– Из-за Дэлвига, да? – горько усмехнулся Сабин. – Этот мерзавец точно знал, что ангел ему не откажет и приведёт намеченную жертву на заклание.

Антон с удивлением глянул на разбушевавшегося Демиурга. Ему казалось, что брат уже давно сумел смириться с потерей друга, однако его бурная реакция свидетельствовала об обратном. Впрочем, это было неудивительно, Дэлвиг был для Сабина не просто другом, только благодаря ангелу тот смог вернуть себя прежнего. Это Дэлвиг не дал ему свалиться в бездну отчаяния, когда воспоминания о его прошлых художествах начали возвращаться, и позже, когда сам Антон ушёл на перевоплощение. Наверное, только то, что все свои юные годы Сабин провёл в обществе Дэлвига, в конечном счёте, не позволило ему нажать на курок и снова убить брата, как запланировал их отец.

– Да, не хотел бы я оказаться на месте Дэлвига, когда он начнёт всё вспоминать,– пробормотал Вертер. – Санни, я понимаю, что ты на него злишься, но может, ты всё-таки заблокируешь его память, так, из чисто гуманных соображений.

– Не беспокойся, Вер,– вздохнул Сабин,– он уже ничего не вспомнит, Дэлвиг развоплотился.

В наступившей тишине было слышно, как нервно вздохнул Волк, уловив волну растерянности от своего хозяина. Вертер с подозрением зыркнул в сторону Демиурга, и его лицо помрачнело как грозовая туча.

– Поверить не могу! – наконец взорвался он. – Это ты его развоплотил? В отместку за свою погибшую женщину?

– Это сделал бывший Демиург,– решил вмешаться в разгоравшийся скандал Антон,– но решение принял сам Дэлвиг, брат тут ни при чём.

– Видимо, ангел счёл себя недостойным дальнейшего существования,– горько добавил Сабин.

– Что ты мелешь, Демиург хренов,– ничуть не успокоился Вертер. – Если уж кто и достоин существования, так это Дэл. Тоха, как ты можешь спокойно слушать этот бред? – перекинулся он на друга.

– Не буянь,– спокойно осадил его Создатель,– Бустер прав, наш ангел сам себя приговорил. Видишь ли, какая штука получается, у каждого из нас есть вещи, которые мы не сделаем ни при каких обстоятельствах. Мы сами проводим эту черту, за которую не можем переступить, но от этого грань дозволенного не становится менее жёсткой. Дэлвиг пересёк свою грань, и его дальнейшее существование стало невозможным. Не сомневаюсь, что он это сделал в результате манипуляций бывшего Демиурга, но сути это не меняет.

– Но ведь он просто пытался спасти мир,– горячо возразил Вертер.

– Вер, давай честно,– вмешался Сабин,– у Дэлвига не было достаточно знаний, чтобы достоверно судить, насколько подобные действия были необходимы для спасения мира, он просто подчинился тому, кого считал Создателем.

Вертер не ответил, ему было больно слышать такое об ангеле, но отрицать очевидное тоже было бессмысленно.

– Это очень важный урок для всех нас,– задумчиво проговорил Антон,– нельзя постоянно жить, подчиняясь чужой воле, даже если это воля Создателя. Нарушение закона свободы воли, увы, приводит к удручающим последствиям.

– Но ведь Дэлвиг никого не принуждал,– снова вскинулся Вертер,– это его принудили, он же просто жертва манипуляции.

– Зачем ты сам себя обманываешь, Вер? – Антон покачал головой. – Тебе отлично известно, что его выбор роли пророка был вполне осознанным, Дэл где-то даже гордился своим смирением перед волей Создателя.

– Закон свободы воли действует в обе стороны,– голос Сабина был спокойным, даже отстранённым,– не только принуждение является нарушением, но и отказ от права управлять своей жизнью тоже. Свобода воли даётся нам вовсе не затем, чтобы мы выбрасывали её на помойку, это величайшая ценность.

– Раскудахтался,– огрызнулся Вертер,– сам знаю, что нужно жить своим умом. Ты-то чего завёлся, Санни, если тебе про Дэлвига всё и так ясно?

Сабин не ответил, только иронично взглянул на своего штатного оппонента.

– Каждому из нас даровано это несравненное право – управлять своей жизнью,– продолжил философствовать Антон, тоже игнорируя выпад Вертера,– даровано не каким-то конкретным богом или Демиургом, а самим мирозданием. И никто не может это право у нас забрать без кармических последствий, а даже если и попытается, то непреклонные законы Игры в Реальность всё равно рано или поздно восстановят баланс, потому что закон свободы воли находится в самом фундаменте структуры мироздания и пронизывает все его миры.

Создатель ненадолго замолчал, как бы собираясь с мыслями. Никто из его собеседников на это раз не стал вставлять свои замечания, все ждали продолжения.

– Увы, зачастую мы по незнанию или по глупости сами добровольно отдаём это право тем, кто знает больше и умело манипулирует нами для своей выгоды,– не обманул ожиданий своих слушателей лектор,– а кому-то просто становится невмоготу нести бремя ответственности за свою жизнь. Ведь это так соблазнительно, взвалить этот груз на какое-нибудь более могущественное и мудрое существо – на бога, дьявола, а то и просто на политика или религиозного лидера, и блаженно погрузиться в нирвану безответственности. Можно даже гордиться своей покорностью и смирением, превозносить их как высшую добродетель и, соответственно, ожидать награды за отречение от себя.

Антон снова умолк, его глаза наполнились печалью, привычная улыбка исчезла с его лица.

– Одна беда,– продолжил он свой монолог,– отказавшись от свободы воли, из творцов своей жизни мы превращаемся в рабов, а то и просто в чью-то вещь, тогда с нами можно делать, что угодно, мирозданию мы становимся безразличны. Увы, нарушение одного из основных законов мироздания не может остаться без последствий, и за покорность, вместо награды, нас ждёт наказание. Наверное, нас немного извиняет то, что приходится играть в Игру, правил которой мы не ведаем, а порой даже не понимаем, что находимся в Игре, но это никак не снимает с нас ответственности за свою жизнь.

– Как-то очень категорично получается,– заметил Вертер,– словно каждый из нас один во всём мире.

– Нет, я не призываю игнорировать послания от высших сил, да и советы мудрых людей тоже, особенно тех, кто своими делами доказал истинность своих слов, просто окончательное решение следует принимать самостоятельно, без оглядки на авторитеты.

– А Дэл отдал право решать Демиургу,– Вертер покачал головой,– и тот без зазрения совести воспользовался игрой ангела в пророка. Но бывшему ведь тоже перепадёт за эти подлые фокусы?

– Ему уже перепало, не волнуйся,– зло бросил Сабин,– только совсем не за это. Он ведь не заставлял Дэлвига идти на предательство, просто воспользовался его добровольной покорностью. И всё-таки этот манипулятор мог бы дать ангелу просто уйти на перевоплощение. Почему обязательно нужно было его развоплощать?

Сабин и сам понимал, что пошёл в своих вопросах по второму кругу, но не смог удержаться от возмущения. Ему очень не хотелось демонстрировать друзьям своё отчаяние, просто вырвалось. Демиург опустил глаза и сжал кисти в кулаки с такой силой, что костяшки побелели.

– Бустер, я понимаю, что тебя изводит,– Антон сочувственно улыбнулся,– и ты совершенно напрасно тревожишься. Я уверен, что Дэлвиг был с твоей любимой до самого конца, она умирала не в одиночестве. Не сомневайся, ангел помог ей правильно уйти: без страха и проклятий в адрес убийцы, а ещё без ненависти к тебе, брат. Дэл умер вместе с ней, и только тогда его сознание слилось с сознанием Демиурга, не раньше.

– Тогда почему Ани до сих пор не вернулась? – с отчаянием воскликнул Сабин.

– Прошло всего три года, братишка,– в голосе Создателя была непоколебимая уверенность. – Она обязательно вернётся, она же семя жизни твоего мира.

– А разве Демиург не имеет права вмешаться в реинкарнацию какого-то Игрока в своём мире? – поинтересовался Вертер. – Ну там, помочь, поддержать?

– Я не хочу вдаваться в вопрос о правах,– Антон сделался очень серьёзен,– но возможность у него без сомнения есть, реальность посмертия – это всего лишь ещё одна Реальность его мира. Вот только стоит ли? Подобное вмешательство может иметь непредсказуемые последствия.

Сабин молчал, казалось, он вообще не прислушивался к комментарию брата, его мысли витали где-то очень далеко. Однако Антона не обманула эта отстранённость, остановившийся взгляд, застывшая напряжённая поза и плотно сжатые губы Демиурга совсем не понравились его брату. Это были явные признаки того, что Сабин затеял какую-то аферу, и с этим лучше бы было разобраться прямо сейчас, пока не стало слишком поздно. Однако провести воспитательную работу ему не позволил всё тот же Вертер.

– Кстати, как ты назвал свою женщину, Санни? – ни с того, ни с сего поинтересовался он тоном дознавателя на допросе. – Мне не послышалось? Её звали Ани?

Вопрос Вертера буквально выкинул Сабина из его транса, он удивлённо посмотрел на ревнивца, а потом громко расхохотался.

– Представь себе, вояка, твоя бывшая жена является семенем жизни моего мира,– насмешливо отозвался Демиург.

– Какого чёрта ты полез к моей жене? – продолжал бушевать Вертер. – Других женщин, что ли, нет?

– Ты, кажется, ревнуешь, Вер,– Сабин снова расхохотался,– может быть, ещё гарем заведёшь? То-то Лика будет рада.

При упоминании своей любимой Лики Вертер сразу сник, видимо, представил себе, что сделают с его жизнью две женщины, если, не дай бог, объединятся. Однако молчал он недолго, буквально через минуту он снова полез к Сабину с вопросами, только тему сменил на более нейтральную.

– А как там второй ангел,– небрежно поинтересовался Защитник,– тот, что спас другую девушку? Он уже воплотился?

– Это ты не по адресу,– огрызнулся Сабин,– твой дружок всех ангелов перетащил с Земли на Райдо. Этого тоже.

– Только тех, кто был согласен,– возразил Антон.

– Ну конечно, как же без этого,– Демиург презрительно фыркнул,– вот только почему-то они все и согласились. Хоть бы немного оставил на Земле.

– Это что за дискриминация,– поддержал Сабина Вертер,– ангелам, значит, можно переселиться, а людям нет?

– У людей есть свой мир,– Антон устало вздохнул,– а ангелам на Райдо лучше, этот мир создавался специально для них.

– Но Алекса ты мог бы оставить,– возразил Сабин. – Как же можно разлучать влюблённых?

– Что за бред ты несёшь, Санни,– вскинулся Вертер,– его бывшая возлюбленная ведь теперь почти на двадцать лет старше своего ангелочка. Думаешь, она стала бы возиться с малышом?

– Нет, Вер, она не старше,– Сабин исподлобья посмотрел на насмешника,– Эйвис погибла месяц назад, защищая замок Алексова отца от банды наёмников, посланной Советом правящих кланов.

Вертер сразу сделался серьёзным, его насмешливая улыбка растворилась без осадка в искреннем сочувствии.

– Так может, сделать для неё исключение? – предложил он вершителям судеб двух миров. – Пусть она тоже воплотится в мире Райдо.

– Она не может покинуть Землю,– Сабин горько улыбнулся,– она же семя жизни моего мира.

– Бустер, не дави на жалость,– огрызнулся Антон,– если твой Алекс захочет вернуться на Землю, никто его держать не станет.

– Непростой у него, однако, будет выбор,– хмыкнул Вертер.

– Дело не в конкретных судьбах,– Сабин с надеждой уставился в глаза брату. – Неужели тебе самому неинтересно будет посмотреть, какую цивилизацию могли бы создать совместно люди с ангелами?

– Неинтересно,– отрезал Антон,– я это уже и так знаю. Такой эксперимент уже имел место, и результаты были негативными.

– И кто же его провёл, этот эксперимент? – поинтересовался Вертер.

– Я и провёл,– Антон устало улыбнулся,– только в первой Реальности. Там не было Сабина, поэтому ангельский мир не был разрушен, и триста ангелочков благополучно выросли и отправились в базовую Реальность. Только ничего путного из этого не вышло, ангелы не смогли никак изменить человечество, но и сами становиться людьми не захотели, в итоге, они все вернулись к папочке. Не получилось у меня скрестить ежа и ужа, извиняйте.

– Тоха, ты так говоришь, как будто это ты сам был Гором из первой Реальности,– удивился Вертер.

– Ну да, а как же иначе? – Антон снова заулыбался. – Вер, ты же знаешь, что во всех альтернативных Реальностях функционирует сознание одного и того же Игрока, только оно как бы расщепляется. А когда происходит трансформация, то сознание опять становится единым, поскольку расщепление по альтернативным Реальностям происходит исключительно в контексте какого-то определённого мира. Если сознание этот мир покидает, то покидает его целиком, а не частями.

– Ты хочешь сказать, что ты теперь уже не тот Антон, которого я знал,– высказал подозрение Вертер.

– И ты не тот Вертер, которого я знал на Земле,– подтвердил Антон,– поскольку ты тоже покинул тот мир. Что тебя так смущает? Я ведь тебе уже рассказывал, что наша жизнь – это путь, а не райские кущи, мы всё время движемся, меняемся. Наш путь то становится широким проспектом, то петляет словно заяц, может разделиться на несколько потоков, а потом слиться воедино. Так ведь даже интересней. Разве нет?

– Не знаю,– Вертер пожал плечами,– я вот совершенно не чувствую, что во мне живут несколько личностей.

– Так и я не чувствую,– успокоил его Антон,– сознание отлично справляется со слиянием всех этих личностей в одну.

– Ладно, поверю тебе на слово,– Вертер невольно поёжился, представив, как сотни личностей борются в его сознании за право доминировать. – Насчёт пути я помню, что ты говорил, только ты тогда мне так и не ответил про нашу конечную цель. Вот ты, к примеру, уже всего добился. Ты Создатель, живёшь, как хочешь, Алиса с тобой, да и остальные близкие тоже. Чего тебе ещё желать? Неужели ты пришёл к концу своего пути?

Вместо ответа Антон весело рассмеялся, Сабин тоже не удержался и присоединился к веселью своего брата, только Вертер обиженно сопел, да Волк слегка рыкнул в поддержку хозяина.

– Вер, извини, не хотел тебя обидеть,– смущённо проговорил Создатель,– просто я абсолютно уверен, что нахожусь где-то в самом начале своего пути, у меня ещё много чего впереди.

– Например, новый проект,– хитро подмигнул Сабин. – Как ты назовёшь свой новый мир, брат?

– Новый мир? – у Вертера натурально отвисла челюсть. – А как же Райдо?

– Не беспокойся, ничего с ним не случится,– усмехнулся Создатель,– я же не собираюсь его пока бросать.

– Что-то мне это твоё «пока» совершенно не нравится,– с подозрением воззрился на него Вертер.

– Маловероятно, что Ангел сможет создавать образ нового мира и одновременно держать в сознании образ Райдо,– пояснил Сабин.

– Если ты этим думал меня успокоить, Санни, то промахнулся,– зло бросил Вертер. – Кто же будет поддерживать образ Райдо?

– Демиург,– просто ответил Антон.

– Этот, что ли? – Вертер небрежно кивнул в сторону Сабина.

– Нет, два мира для одного Демиурга – это перебор,– вместо брата ответил тот,– просто Ангел решил подготовить себе смену заранее.

– Понимаешь, Вер,– улыбнулся Антон,– мне ещё три года назад прежний правитель Земли посоветовал воспитать себе Демиурга. Создатели ведь не особо годятся для управления мирами, у нас другая работа.

– Это я согласен,– кивнул Ветер,– ты тут развёл такую вольницу и анархию, что, если б это были ни ангелы, мир бы уже трещал по швам. К счастью, эти ребята – патологические миротворцы, с людьми бы твоё правление не проканало, тут требуется твёрдая рука, вон, как у твоего братца. А у тебя уже есть кто-то на примете?

– У него есть,– подтвердил Сабин,– думаю, ты будешь очень удивлён, узнав, кто это. Хочешь угадать?

– А чего тут гадать,– Вертер небрежно махнул рукой,– кандидатура ведь только одна. Это Макс.

– Ну, вояка, ты не перестаёшь меня удивлять,– Сабин одобрительно заулыбался. – Я думал, ты назовёшь Атан-кея, ну на крайняк своего Даню. Макс ведь даже ещё не Творец.

– Так из Творцов Демиурги ещё хуже, чем из Тохи,– усмехнулся Вертер,– то есть вообще никакие, а Макс – классный парень.

– А вот я был просто поражён этим выбором, если честно,– покаялся Демиург. – Ангел, ты ведь никогда не доверял ему, причём и в предыдущих его воплощениях тоже: ни Дали, ни Дэвике. Что же изменилось?

– Кое-что действительно изменилось,– Антон мечтательно закатил глаза,– он научился любить.

– И только? – в голосе Сабина слышалось откровенное недоверие.

– Ты что, Санни,– встрял Вертер,– даже я понимаю, что без этой способности никто тебя к управлению миром и на пушечный выстрел не подпустит. Кстати, а как там Макс поживает?

– А почему бы тебе самому его ни навестить и ни узнать? – поинтересовался Антон.

Вертер замялся, ему явно не хотелось распространяться на эту тему. Сабин внимательно посмотрел на прячущего глаза Защитника и снова расхохотался.

– Это же он из-за Лики номер два,– озвучил результат своего изучения Демиург,– боится, как бы девица в него ни влюбилась и ни послала бы своего Максика куда подальше. – Вертер опять не ответил, только отвёл глаза, как бы заявляя, что тема закрыта. – Слюни-то подбери, вояка,– насмешливо бросил Сабин. – Думаешь, если у тебя есть волшебный ножик и собачка, то все женщины сразу должны вешаться тебе на шею?

От такого наезда Вертер буквально онемел. Волк, почувствовав настроение хозяина, глухо заворчал, а сам хозяин набрал в лёгкие побольше воздуха, чтобы дать наглецу достойный ответ, но не удержался и от души расхохотался.

– Надо же, Санни,– удивлённо прокомментировал он,– оказывается, ты умеешь острить. Помнится, последний раз я слышал от тебя что-то вроде шутки в пыточной башне, правда, мне тогда почему-то не хотелось смеяться над твоими остротами, наверное, настроение было неподходящее.

Упоминание о пыточной башне в момент стёрло усмешку с губ Сабина, образы тех кошмарных денёчков порой до сих пор мучали его во сне.

– Ладно, не буду капать тебе на мозги, Демиург,– Вертер хитро подмигнул своему давнему оппоненту,– но и ты полегче с эпитетами, а то ведь и нарваться можно.

– Слушайте, мне иногда кажется, что я нахожусь в младшей группе детского сада, ей богу,– остановил обмен любезностями Антон. – Почему бы вам ни прекратить эти взаимные подколки? Не солидно как-то.

– А ведь ты опять ушёл от ответа, Тоха, – набросился на миротворца Вертер. – Новый проект – это, конечно, круто, не спорю, но твоей Создательской сущности он не меняет. Ты уже достиг максимально возможного статуса. А дальше-то что?

– Вер, ты не совсем правильно понимаешь суть этого вопроса,– голос Антона сделался мягким, словно он объяснял ребёнку, что ломать игрушки нехорошо. – Нет никакого высшего статуса, и стать Создателем – это вовсе не та цель, к которой все должны непременно стремиться, это просто мой персональный способ самовыражения. Кто-то печёт хлеб, кто-то растит детей, кто-то управляет мирами, кто-то их защищает, а я их создаю, только и всего. Вернее, я создаю Игроков и обеспечиваю им оптимальную среду обитания.

– Неплохой такой способ ты выбрал,– хмыкнул Вертер.

– Да уж, чтобы так самовыражаться, ресурсы нужны немеряные,– поддакнул Сабин.

– А вот и неправда,– Антон хитро улыбнулся,– я и без нынешнего могущества отлично справлялся. Вы ещё не забыли, как я был программистом? Тогда я тоже создавал аватаров и наделял их сознанием, и для этого мне всего-то нужен был ноутбук и свободное время. Кстати, Вер, наш способ самовыражения вовсе не сделан из гранита и стали, он может со временем меняться. Возможно, когда-то наступит время, когда ты станешь злостным пацифистом, а я возьму в руки меч.

Вертер представил своего друга с мечом и покатился со смеху, Сабин тоже присоединился к своему давешнему оппоненту.

– Ну заходи, я покажу тебе с какой стороны берутся за меч,– сквозь смех предложил Вертер.

– Зря скалитесь,– с осуждением заметил Создатель,– всякое может случиться, никому не дано предугадать всех поворотов в сценарии Игры, всех её течений и сюрпризов. Тебе, к примеру, может казаться, что ты уже оседлал свою судьбу и вовсю мчишь в сторону с указателем «безбрежное счастье», а на самом деле через пару шагов тебя ждёт крутой обрыв, а то и вонючая выгребная яма. Или, наоборот, ты уже простился с жизнью, летя вниз головой с этого обрыва, и тут у тебя на пути оказывается удачно расположенная ветка дерева. Ты за неё цепляешься и оказываешься у входа в пещеру, полную сокровищ. Ко всему нужно быть готовым.

Пока Антон говорил, смех в его аудитории постепенно затих. Вертер задумчиво посмотрел на бегущие по небу облака и вздохнул.

– Странно это,– отрешённо заметил воин. – С одной стороны мы должны жить своим умом, брать на себя ответственность за свою жизнь, а с другой стороны, получается, что перед Игрой мы абсолютно беспомощны, как она повернёт, так и будет. Мне одному кажется, что тут заложено какое-то противоречие?

– Я бы не назвал это противоречием,– заметил Сабин,– скорее, это гармония. Всё в Игре должно находиться в балансе: добро и зло, любовь и ненависть, свобода воли и предопределённость. Ни одна из сил не должна подавлять свою противоположность, иначе Игре придёт конец.

Антон, не ожидавший от категоричного и властного Демиурга подобного смирения, близкого к фатализму, с удивлением воззрился на брата и только тут заметил, что глаза Сабина светятся словно два сапфира на солнце, светятся ничем не замутнённым счастьем.

– Извините, мне пора,– пробормотал Демиург и поднялся,– срочное дело.

– У нашего правителя, похоже, случилось прибавление в его мире,– пояснил Антон в ответ на удивлённый взгляд Вертера.

– Ани, что ли, родилась? – догадался тот. – Поздравляю. Ладно, беги, Демиург, поработай ангелом-хранителем. Благословляю, друг.

Теперь уже Сабин с удивлением воззрился на Вертера, это был первый раз, когда Защитник назвал его другом. Правда когда-то давно они уже были друзьями, но эта дружба очень дорого обошлась самому Вертеру, да и Антону тоже.

Райдо

Сабин буквально взлетел на вершину соседнего холма, восторг и счастье несли его словно на крыльях. Хорошо ещё, что Демиургу хватило мудрости, чтобы воздержаться от каких-либо действий в этом состоянии эйфории, сперва нужно было унять бьющий до небес фонтан радости, а потом уже приступать к выполнению своих обязанностей, поэтому, простившись с Вертером и братом, Сабин отправился прогуляться, просто чтобы немного успокоиться. Он взобрался на соседний холм и оглянулся. Жёлтое солнце уже явственно клонилось к закату, бросая косые лучи на высокие башни далёкого городка. Вертер по-прежнему валялся в траве, положив голову на спину Волка, а вот Антона на соседнем холме уже не было.

– Ты всё-таки это сделал,– раздался печальный голос брата за его спиной.

Сабин от неожиданности вздрогнул и резко обернулся. Брат стоял рядом и смотрел на витавшего в облаках Демиурга с непонятным сожалением. У Сабина неприятно засосало под ложечкой.

– Что ты имеешь ввиду? – промямлил он, отлично понимая, что его слова звучат фальшиво.

– Не прикидывайся,– Антон посмотрел в глаза зарвавшемуся Демиургу,– ты всё-таки вмешался в перевоплощение Ани.

– Не беспокойся,– Сабин постарался, чтобы его голос звучал убедительно,– никакого насилия, просто немного помог.

– Ну ещё бы,–хмыкнул Антон,– насилие Демиурга обычно кончается гибелью его мира. Что конкретно ты сделал?

– Да ничего особенного,– отмахнулся Сабин. – Оказалось, что ей было страшно снова воплощаться, сам понимаешь, прошлое воплощение Ани было довольно сложным. Я просто напомнил ей о том времени, когда она жила в моих мирах, когда мы были вместе. Как видишь, сработало.

– Вижу,– вздохнул Антон,– а ты просчитывал последствия своего воздействия? Похоже, что нет,– добавил он, видя растерянный взгляд брата.

– Я чего-то не знаю? – с тревогой спросил Сабин. – Почему это так тебя расстроило?

– Бустер, ты знаешь, отчего процесс реинкарнации в мирах, вроде наших, автоматизирован по максимуму? – вместо ответа спросил Антон.

– Если честно, то я даже не знал, что он автоматизирован,– ответил Сабин,– мне же ни разу не приходилось сотворять мир с реинкарнацией.

– А мне приходилось,– Антон снова вздохнул,– сначала в Тюрьме, а потом здесь, в мире Райдо. Правда, когда я делал Тюрьму, то времени у меня было мало, чтобы во всём разобраться и, к счастью, хватило ума не изобретать колесо, я просто создал алгоритм связи с базовой Реальностью на случай смерти в мире Тюрьмы. Зато для Райдо пришлось попотеть и изучить этот вопрос досконально. Так вот, во всех мирах, где сознания ещё недостаточно развиты, чтобы осознанно управлять процессом реинкарнации, всё пребывание в Реальности посмертия автоматизировано. И для этого есть причины.

– Не тяни,– попросил Сабин. – Что я нарушил?

– Сознание начинает формировать новую личность практически сразу после смерти и создания нового ума,– как ни в чём ни бывало продолжал свою лекцию Антон,– и использует для этого то, что имеется в наличии, а именно, незрелый, находящийся в зачаточном состоянии ум. Ни о какой осознанности в этом случае даже речи не идёт, одни инстинкты и базовые реакции. Разумеется, сначала личность формируется на тонких планах, а к тому времени, когда доходит до воплощения в базовой Реальности, ум уже набирает силу, но всё же недостаточно, чтобы на свет появился взрослый человек. Поэтому существует этап беременности и пребывания в младенческом состоянии. Это не потому, что Создателям нравится возиться с малышами, а оттого, что материальное тело должно соответствовать уровню развития ума.

– Ангел, я-то не младенец,– обиженно произнёс Сабин,– со мной можно говорить как со взрослым человеком.

– Бустер, ты замечал, как легко дети поддаются внушению? – спросил Антон, игнорируя обиженный тон брата. – Это от того, что их ум недостаточно развит. Так вот, в состоянии посмертия ум ещё более податлив к внешнему воздействию, чем ум ребёнка, на него может повлиять любой, даже самый незначительный раздражитель и кардинально изменить формирующуюся на тонких планах личность. А ведь материальный план – это лишь отражение тонких планов, личность формируется раньше, до рождения. Вот поэтому посмертие автоматизировано, чтобы никакие случайные раздражители не смогли бы повлиять на этот процесс. Только объективные параметры: общий уровень развития сознания, незавершённые планы и неосуществившиеся намерения на момент смерти, мысли и чувства непосредственно перед смертью и тому подобное. Всё это создаёт как бы вектор формирования личности.

– Но чем же могло помешать воспоминание обо мне? – удивился Сабин. – Что в этом плохого?

– А знаешь, что является самым мощным фактором для формирования личности? – Антон продолжал игнорировать истеричные реплики Сабина. – Это осознанное намерение. Так вот, ты своим вмешательством побудил сознание Ани сформировать осознанное намерение воплотиться.

– И что в этом плохого? – Сабин уже начал раздражаться. – Ведь она бы всё равно сформировала это намерение, без этого воплощение невозможно.

– Правильно,– Антон одобрительно кивнул,– только она бы это сделала, основываясь на объективных, так сказать, внутренних факторах, а ты подкинул ей постороннюю идею, и в результате её личность сформировалась непредсказуемым образом. Если её намерение воплотиться основывалось на желании снова увидеть любимого человека – это одна личность, а если на желании снова оказаться в комфортной обстановке, вроде мира ангелов – то совсем другая. Ты понимаешь, в чём разница?

Сабин ненадолго задумался, но вскоре он снова поднял глаза на брата.

– Неужели сам ты ничего не делал, когда умерла Алиса? – спросил он. – Ты, конечно, не был Демиургом Земли, но возможность повлиять на её реинкарнацию у тебя была, я уверен.

– Да, была,– согласился Антон,– и я её использовал, я очень сильно постарался загнать свою тоску по любимой в самый дальний уголок моего сознания, чтобы она никак не мешала её перевоплощению. Вот только я, наоборот, убрал посторонние факторы влияния и сделал это исключительно для неё, а ты вмешался ради себя самого, брат, без соответствующих расчётов, чисто на эмоциях. О своей любимой ты в этот момент не особо думал.

Сабину на мгновение показалось, что внезапно наступили сумерки. Но нет, оба солнца ещё вовсю сияли в вечернем небе, просто та темнота, что окутала сознание Демиурга, как бы выплеснулась наружу. Брат был прав, он действовал эмоционально и, что греха таить, эгоистично, а ведь хотел как лучше. Вот только для кого?

– Что ж, согласен,– Сабин понуро опустил голову,– я совершил ошибку и готов за неё отвечать.

– Ответишь,– Антон положил руку на плечо брата,– даже не сомневайся. Прощай, братишка, лети к своей малютке, а мне пора заняться Максом, он меня уже заждался.

Фигура Антона растворилась в сиреневой закатной дымке, а Сабин продолжал стоять с опущенной головой и тяжёлыми мыслями, от его радости не осталось и следа. Немного погодя, он поднял глаза к небу, как бы прося не то прощения, не то поддержки, и его взгляд случайно упал на соседний холм. Там Вертер и Волк сидели, прижавшись друг к другу, и любовались, как два солнца Райдо, опускаясь за горизонт, превращают раскинувшийся внизу город в загадочный мираж, как будто явившийся из мира грёз.

– А ведь я уже видел эту картину,– удивился Сабин,– именно её рисовала Ани, когда я забрался в её мастерскую. Что это за мистика? Что же ты задумала, Игра в Реальность? Ты шаг за шагом отнимала у меня всё: брата, Кору, любимую женщину, друга, даже собственное тело мне не принадлежало, его захватил пришелец. И когда осталось последнее – забрать мою жизнь, вдруг, как из рога изобилия, на меня посыпались подарки. Брат вернулся в мою жизнь, сам я стал Демиургом Земли, Вертер называет меня другом. Но мне этого показалось мало, захотелось использовать своё демиурговское могущество в личных целях. Не слишком ли я разогнался, приняв тупиковую тропинку за главную дорогу? И как бы вовремя понять, когда стоит остановиться, чтобы не свалиться в пропасть, а то и в выгребную яму?

Тонкий луч голубого солнца коснулся отполированной рукоятки меча, выглядывавшей из-за плеча воина, и голубой зайчик прыснул в глаз Волку. Тот тряхнул головой и раскрыл пасть, словно улыбнулся.

Райдо

Зрелище шторма было захватывающим. Величественные чёрно-синие валы, увенчанные белыми шапками пены, надвигались на остров словно лапы морского чудовища. У са́мого берега волны слегка замедляли свой бег, вздымаясь над отмелью кипящей разверстой пастью, и с грохотом обрушивались вниз, слизывая пенными языками мокрый песок с пляжа. Антон очень любил наблюдать за подобным буйством стихии и время от времени устраивал маленький армагедон на своём острове. Алиса не особенно одобряла брутальные вкусы своего любимого Создателя, но относилась к его выходкам снисходительно. Разумеется, это не означало, что она считала своим долгом присутствовать на продуваемом всеми ветрами острове во время светопреставления. Если кому-то по душе ураганный ветер и грохот волн, то это его дело, а хрупкой женщине не пристало участвовать в этих оргиях. Вот примерно так рассуждала Алиса, отправляясь в гости к Лике пережидать непогоду.

Антон не стал удерживать свою милую, ему сейчас как раз нужно было побыть в одиночестве, чтобы ещё раз не торопясь осмыслить недавние трагические события без эмоций и по возможности объективно. Вроде бы прошло уже три года с нападения веннского Мстителя, да и закончилось всё хорошо для мира Земли, но Антон до сих пор не мог смириться с теми методами, которые использовал бывшего Демиург, всё пытался мысленно переиграть осуществлённый сценарий в попытках отыскать более позитивный исход. При этом резоны бывшего правителя Земли были ему понятны, но принять их он был не в состоянии. Неужели для спасения мира действительно нужны были жертвы, да ещё в таком количестве? Ведь обошлось же без жертв на Райдо.

Нет, тут Создатель явно лукавил, мирный исход нападения на Райдо вовсе не был следствием его мудрой политики. Антон невольно поморщился, вспоминая свой давний разговор с веннским Мстителем. Следовало честно признать, что Алиса избежала ужасной участи буквально чудом. А ведь если бы этот сумасшедший пришёл к выводу, что Антон тоже виновен в гибели веннов, то любимой женщины уже не было бы в живых. Нет, её вообще бы больше не было, а значит, не было бы и самого Антона, жить без своей любимой он не смог бы, даже если бы и попытался для общей пользы, нашёл бы какого-нибудь Демиурга, чтобы управлять миром Райдо, и развоплотился бы. Получается, без жертв всё-таки не обошлось бы, просто повезло, что у Мстителя оказались твёрдые моральные принципы. Так что осуждать бывшего Демиурга Земли, пожалуй, не следовало, по крайней мере, его план сработал.

Апокалиптические раздумья Антона внезапно были прерваны самым беззастенчивым образом.

– Привет тебе, Создатель,– раздался за его спиной голос Атан-кея,– не помешал?

– Привет, Атан-кей,– отозвался Антон, пряча свою досаду за дружеской улыбкой.

– Вижу, что помешал,– Творец добродушно ухмыльнулся,– я тебя надолго не задержу. Может быть, пойдём в дом, здесь очень шумно, а у меня к тебе разговор есть.

– Не сто́ит,– Антон покачал головой,– я сейчас сделаю потише. И действительно через пару минут ветер стих, лапы морского чудовища превратились в мягкие лапки игривых котят, а из-за туч выглянуло голубое солнце.

– Что у тебя за любовь к разгулу стихии? – посетовал Атан-кей, опускаясь рядом со своим коллегой на песок пляжа. – Ты ведь и в мире Дачи постоянно устраивал непогоду.

– Люблю разнообразие,– улыбнулся Антон. – О чём ты хотел поговорить?

– Мы недавно встречались с Тарсом,– начал издалека Атан-кей,– он, как и я, не стал создавать мира Творца на Райдо, в общем, нас тут ничто не держит.

– Хотите вернуться на Землю,– проницательно заметил Антон. – Я предполагал, что рано или поздно кто-то из вас захочет вернуться, оказывается, оба решились. Если честно, я не понял, зачем вы вообще покинули наш старый мир, там у вас было полезное занятие, Школа, Совет в конце концов, а здесь всё чужое, ангелочкам Школы сроду не сдались, про Совет я вообще молчу.

– Если ты думаешь, что это время прошло для нас с Тарсом впустую, то ошибаешься,– возразил Атан-кей,– лично я очень многое для себя понял, хотя вопросы, конечно, остались.

– Это какие, например? – Антон хитро подмигнул коллеге.

– Вот гляжу я на тебя и не в силах понять, зачем тебе всё это нужно,– Атан-кей неодобрительно покачал головой. – Ты ведь в своём же мире просто гость, даже не можешь вмешаться, чтобы его спасти от разрушения, твои ангелочки делают всё, что им вздумается, а ты только наблюдаешь. Зачем же нужно было становиться Создателем? Да, ты можешь позволить себе немного подкрутить погоду или поменять ландшафт, и только, но это же твой мир, ты его хозяин.

– Знаешь, Атан-кей, почему ты до сих пор не стал Создателем? – задумчиво произнёс Антон.

– Потому что не хочу,– отрезал тот,– сотворять миры я и без того могу.

– Нет, хочешь,– Антон посмотрел в глаза собеседнику,– но тебе кое-чего не хватает.

– И ты, конечно, знаешь, чего именно,– Творец скептически усмехнулся.

– Знаю,– подтвердил Антон,– тебе нужно понять одну очень простую вещь, только не интеллектуально понять, а прочувствовать, чтобы проняло до глубины души.

– Не тяни,– одёрнул его Атан-кей. – Что же это за вещь?

– Дело в том, что мы сотворяем наши миры вовсе не для себя, а для других Игроков,– Антон перестал улыбаться и в упор посмотрел на Атан-кея. – Миры вообще вторичны, они – просто среда обитания для сотворяемых сознаний, именно Игроки и есть главный объект творения. Если ты сумеешь осознать этот факт, то уже очень скоро я буду приветствовать своего нового коллегу.

– Ты считаешь, что Творцы в нашем старом мире выбрали ошибочный путь? – спросил Атан-кей после небольшой паузы.

– Ты и сам так считаешь,– подтвердил Антон,– иначе не отправился бы со мной на Райдо. Вот ответь, почему ты не сотворил себе здесь маленький уютный мирок, наподобие того, что был у тебя в старом мире? Наверное, ты и сам себе не раз задавал этот вопрос, правда? А ответ прост: ты понял, что зашёл в тупик. Кстати, Тарс разобрался в этом вопросе лучше остальных Творцов, недаром Школа появилась именно в его Убежище.

– У меня такое ощущение, что я слышу обвинения в твоих словах, Создатель,– обиженно проговорил Атан-кей.

– Давай на чистоту, Творец,– Антон решительно развернулся к своему собеседнику. – По сути, те, кого мы называем Творцами, таковыми не являются, они мало чем отличаются от обычных Игроков. Сознание и тех, и других проявляется в виде индивидуальной Реальности, только Творцы умеют немного подкручивать результат в свою пользу. Это всё равно, как одни живут в многоэтажках, построенных кем-то третьим по своим планам, а другие сами строят себе комфортабельные дома по своему вкусу. Вот и вся разница.

– Что ж,– усмехнулся Атан-кей,– позволь, я продолжу твою аллегорию. Чем же в таком случае ты сам отличаешься от обычной женщины, производящей потомство?

– Ты заблуждаешься, Атан-кей,– голос Антона сделался мягким, словно пух,– женщины вовсе не порождают новую жизнь, они лишь составная часть механизма реинкарнации, которая, кстати, присутствует далеко не во всех мирах. В том мире, где я сейчас живу, работают совсем другие механизмы. На Земле и на Райдо женщины просто помогают проявиться в явном мире тому, что и так уже существует в мире посмертия, они как бы выступают проводниками из мира мёртвых в мир живых. Только Создатели порождают новую жизнь.

– А Творцы, выходит, просто деграданты? – Атан-кей уже не смог скрыть своего раздражения.

– Вовсе нет,– улыбнулся Антон,– по сравнению с обычными Игроками, Творцы несомненно – это более высокая ступень развития. Просто вместо того, чтобы карабкаться на следующую ступень, вы предпочли остановиться на достигнутом и устроить себе весьма продолжительный пикничок в комфортной обстановке. А ведь наша жизнь – это не ступенька и даже не лестничная площадка, это сама лестница. Недаром Даня отказался становиться Творцом, он интуитивно почувствовал ущербность вашего образа жизни.

– Так ведь, насколько я знаю, сын Вертера вернулся к отброшенным когда-то планам,– возразил Атан-кей,– и ты с ним опять занимаешься.

– Да, занимаюсь,– Антон кивнул,– только я сильно сомневаюсь, что в намерения Дани входит создание уютной норки на полпути к воплощению своего призвания.

Атан-кей отвернулся, пытаясь совладать со своей обидой. Он ведь когда-то был учителем этого самоуверенного всезнайки, который теперь с умным видом отчитывал своего бывшего наставника за нерадивость. Однако Творец был достаточно мудрым человеком, чтобы не отбросить сходу аргументы, которые ему не нравились. С тем, что говорил Антон, можно было бы поспорить, но сам факт явного превосходства его могущества был неоспорим.

– А как в твою стройную картину мира вписываются Демиурги? – ехидно спросил Атан-кей. – Они ведь не зациклены на создании Игроков, но их могущество подчас превосходит могущество Создателей.

– Могущество никак не связано с призванием,– Антон усмехнулся, вспоминая, как бывший Демиург Земли скрутил неосмотрительного Создателя, словно щенка,– даже у отдельно взятых злодеев возможности могут запросто превышать возможности Создателей, хотя зависимость могущества от опыта и степени развития сознания несомненно просматривается. Демиурги очень отличаются от Создателей, они воспринимают свой мир как нечто целое, как единый живой организм, не разделяя его на обитателей и среду обитания. Поэтому, в отличие от Создателей, для которых важны именно Игроки, Демиурги почитают за непреходящую ценность сам мир. Наверное, их можно было бы сравнить с родителями, чьими детьми являются их миры, они их оберегают, заботятся об их росте и процветании, воспитывают и даже могут наказать за провинность. Именно поэтому для Демиурга жертва отдельными Игроками отнюдь не является преступлением, главное, чтобы мир в целом был благополучен. Ни один Создатель не смог бы уничтожить целую расу, как поступил прежний Демиург Земли с веннами.

– Ты его вроде как оправдываешь,– удивился Атан-кей.

– Нет, но стараюсь не судить,– Антон покачал головой. – В конце концов, мой брат стал Демиургом, да я и сам понимаю, что создание миров и управление ими требует разных личностных качеств.

– А как же ты сам? – Творец неуверенно улыбнулся. – Как ты стал Создателем? Неужели просто понял всё это, и чудо свершилось?

– Главное чудо – это наше намерение, подкреплённое волей к достижению своей цели,– важно провозгласил Создатель. – А если честно, то мне просто повезло, что у меня была моя Алиса,– улыбаясь добавил он. – Это она помогла мне понять, её любовь сделала меня Создателем.

В беседе снова повисла пауза, Атан-кей обдумывал слова своего собеседника. Он сидел, уставившись за горизонт, взгляд его стал напряжённым, словно он пытался разглядеть что-то на глади океана. Антон его не торопил, ему было важно, чтобы его бывший наставник сам пришёл к какому-то выводу, и вывод не заставил себя ждать.

– Нет, ты не прав, Создатель,– провозгласил Атан-кей, немало удивив Антона своей безапелляционностью, который явно не предвидел такой реакции. – Это твоя любовь к ней сделала тебя Создателем,– пояснил Творец своё утверждение. – И даже не так,– поправился он,– любовь сделала тебя Создателем. Ты любишь не только свою Алису, ты вообще всех любишь: и брата, и Вертера, и своих ангелочков, и непутёвых Творцов, и даже своих врагов. Когда в сердце живёт любовь, в нём не остаётся места для ненависти и зависти.

– Эк тебя понесло,– Антон участливо покачал головой. – Ты стихи писать не пробовал, Атан-кей?

– Напрасно иронизируешь, Создатель,– Творец решительно взглянул в глаза собеседнику. – Порой сознания людей представляются мне в виде кувшинов с коктейлем из различных субстанций. Какие-то из них полезные и вкусные, но большинство просто яды, а в твоём кувшине яда нет.

– Мне представляется, что не только у Создателей яд в кувшине отсутствует,– улыбнулся Антон,– у Творцов в душе тоже нет ненависти и зависти.

– Согласен,– Атан-кей одобрительно кивнул,– но нельзя сравнивать пустой кувшин с кувшином, наполненным чистой родниковой водой.

– Очень образно,– рассмеялся Антон. – И что же мешает тебе наполнить свой кувшин, Творец?

Атан-кей немного помолчал, возможно, раздумывая над ответом, а может быть, просто собираясь с силами для непростого признания. Его следующие слова показали, что верным оказалось второе предположение.

– Ты знаешь, Антон, мне твоя привязанность к близким всегда казалась просто слабостью,– наконец решился Атан-кей,– чем-то вроде точки уязвимости, эдакой брешью в защите, через которую тебя в любой момент можно достать. Я ведь искренне верил, что Создатель должен быть одиночкой, что в нём не должно быть ничего человеческого, поэтому я и искал другие объяснения твоим способностям.

– Ты поменял своё мнение? – Антон с любопытством посмотрел на смущённого Творца.

– Да, теперь я думаю, что именно твоя любовь даёт тебе такое могущество,– сознался Атан-кей. – И если Творец ещё может быть одинок, то для Создателя – это немыслимо.

– Забавно слышать это от тебя, Атан-кей,– улыбнулся Антон,– видимо, пребывание на Райдо среди ангелов всё-таки очень сильно на тебя повлияло.

– Вот ведь как получается,– Атан-кей задумчиво посмотрел на бегущие по небу облака,– человечество веками копило мудрость, чтобы обрести власть и могущество, а оказалось, что любовь сильнее, чем вся мудрость мироздания.

– Нет, мой дорогой Творец, ты заблуждаешься,– Антон обнял расстроенного Атан-кея за плечи. – Любовь – это и есть мудрость.

Новый мир

Бледно-розовое холодное солнце зависло прямо над верхушками могучих кедров. Или это были не кедры? Кто их разберёт, что за деревья могут расти в чужом мире. Было холодно, но абсолютно безветренно. Снежинки, кружась и танцуя, спускались с совершенно безоблачного неба, даже не снежинки, а крохотные кристаллики льда. В алых лучах заходящего солнца они переливались словно рубиновая пыль.

– Грибной снег,– почему-то пришло на ум Сабину,– бывает же такое.

Кругом лежал снег, столько снега, что от белого цвета резало глаза. Только большая площадка перед домом да несколько дорожек, ведущих к стоявшим вдалеке строениям, были расчищены от сугробов. Сам дом, сложенный из толстых брёвен и изукрашенный резьбой, так и хотелось обозвать хоромами, он был большой, в три этажа, явно рассчитанный на проживание нескольких семей. Из крытой дранкой крыши торчало целых три трубы, одна из которых была каминная, а две других – обыкновенные печные.

Приглашая друзей в свой новый мир, Антон заранее позаботился о тёплой одежде, но Вертер и Сабин всё равно ежились и приплясывали от холода. Зато Волк от запаха снега пришёл в состояние чистого восторга, он принялся носиться по сугробам как щенок, катался на спине и даже поскуливал от удовольствия, пока Вертер не отдал ему мысленную команду прекратить безобразия. Волк состроил недовольную гримасу, но ослушаться хозяина не посмел.

– Что это за фантазии,– пожаловался Вертер. – Тоха, ты зачем такой морозильник тут соорудил? Кого ты на этот раз создал? Йети?

– Совсем ты расслабился на Райдо, Защитник,– усмехнулся Антон. – А ведь здесь ничуть не холоднее, чем было в том месте, где мы все появились на свет. Неужели забыл?

– А я-то всё думаю, что же мне этот пейзаж напоминает,– хохотнул Сабин. – Что, ностальгия заела, Создатель?

– Ладно, хватит соревноваться в остроумии,– решительно заявил Антон,– идём в дом, раз вы такие мерзлявые.

Трое друзей потянулись к воротам, а Волк застыл на месте воплощением оскорблённой невинности.

– Ладно, жди здесь,– разрешил Вертер,– только не шуми.

Волк тут же развернулся и большими прыжками полетел в лес. Нужно отдать ему должное, двигался зверь совершенно бесшумно.

В доме оказалось тепло, даже не поверишь, что на улице стоял такой дубак. Внутри всё было деревянное, никакого пластика или металла, аппетитно пахло хвоей и пряными травами. Друзья скинули куртки и через двустворчатую резную дверь прошли в каминный зал. Тут же засветились развешенные по стенам лампы, и в камине вспыхнуло яркое пламя, на столике рядом с камином появился чайник с чаем и чашки. Заметив кислую физиономию Вертера, Создатель добавил несколько тарелочек с пирожками и бутербродами.

– Ну рассказывай,– нетерпеливо потребовал Сабин, когда все трое расселись у огня. – Что ты на этот раз придумал, братишка?

– Терпение,– Антон хитро подмигнул брату,– сейчас сами всё увидите. Малыши в настоящее время ужинают, вот поедят, и Лиса их приведёт.

– Алиса тоже здесь? – удивился Вертер. – Не скучно ей в этой глуши?

– Скучно?! – Антон так и прыснул от смеха. – Да у неё свободной минутки нет, чтобы со мной пообщаться, я даже затосковал от одиночества. – В этот момент за дверью раздался шум, и Алиса выглянула из-за приоткрытой створки. – Давай, Лиса, запускай малышню,– пригласил Антон,– а то эти злобные критики от любопытства сейчас лопнут.

Двери распахнулись, и в проём тут же прошмыгнула стайка малышей лет пяти-шести. Всего их было десять: пять мальчиков и пять девочек. Увидав Антона, они с визгом ринулись к нему, но заметив, что папочка не один, на полдороге притормозили и степенно выстроились в линеечку. Детки, как на подбор, имели довольно смуглую кожу и чёрные вьющиеся волосы, мальчики были рослые, крепенькие, а девочки, напротив, хрупкие и изящные, словно эльфы. И у всех были ясные синие глазки, подобные лоскуткам осеннего неба.

Сабин с Вертером буквально онемели, а Антон как ни в чём ни бывало поднялся и направился к малышне. Через секунду вся компания уже висела на папочке верхом, галдя так, что уши закладывало. Кто-то спрашивал, кто-то рассказывал, кто-то хвалился, а другой жаловался, в общем, было весело. На прощанье Антон расцеловал каждого в отдельности, и Алиса увела перевозбуждённую ватагу спать.

– Тоха, я ничего не путаю? – с сомнением проговорил Вертер. – Это же венны!

– Не путаешь,– подтвердил Создатель. – У тебя какой-то испуганный вид, Вер. Что тебя смущает?

– Ничего,– Вертер пожал плечами,– просто мне казалось, что веннская цивилизация уже один раз доказала свою несостоятельность.

– Согласен,– поддержал друга Сабин,– люди оказались гораздо более живучими. Почему ты решил вернуться к проекту, который однажды уже провалился?

– Ты же не думаешь, братишка, что я ринулся воссоздавать веннов, не проверив досконально все факты, касающиеся их истории? – насмешливо поинтересовался Антон. – Так вот, вопреки официальной версии, это вовсе не люди похоронили цивилизацию веннов.

– А кто же тогда? – пошёл в атаку Вертер.

– Высшие силы,– произнёс Антон с таким видом, словно это была самая что ни на есть банальщина.

– Это ты так шутишь? – Вертер состроил насмешливую гримасу.

– Ни капли,– усмехнулся Антон. – Бустер, скажи честно, ты уже изучил структуру своего мира или в процессе?

– Тоха, если ты и дальше будешь разыгрывать этот спектакль, я тебя просто придушу,– пригрозил Вертер. – Что ты там нарыл?

– Помнишь, отец рассказывал, что в его время на Земле не действовал закон свободы воли,– Антон проигнорировал угрозу и продолжал наслаждаться произведённым эффектом,– а потом бывший Демиург его якобы включил. Так вот, это враньё.

– Что именно враньё? – уточнил Сабин.

– Этот алгоритм находится, как и положено, в самом фундаменте структуры мира Земли,– торжественно произнёс Создатель,– и всегда там был, просто он был искусственно заблокирован.

– Кем? – Сабин от удивления подался вперёд. – Прежним Демиургом?

– Да, но вряд ли твоим непосредственным предшественником,– пояснил Антон,– это сделал кто-то до него.

– Что за дикость? – возмутился Демиург. – Да кому это могло прийти в голову? И главное, зачем?

– Ты же знаешь своих сородичей, Бустер,– улыбнулся Антон,– они же прирождённые творцы, острый ум, железная воля, способности к управлению. Думаю, они обрели слишком большое могущество, возможно, даже больше, чем у управляющего миром Демиурга.

– И он с ними разделался,– предположил Вертер.

– Не совсем,– Антон на секунду замялся,– в ноосфере Земли есть упоминание о какой-то глобальной катастрофе, которая уничтожила большую часть населения этого мира. Думаю, это было последствие какого-то неудачного веннского эксперимента.

– А причём тут закон свободы воли? – Сабин скептически покачал головой.

– Демиург убедился, что свободное творчество веннов опасно для мира и принял меры,– объяснил Антон,– но он не мог их всех уничтожить, тогда и миру пришёл бы конец. Тогда твой коллега придумал оригинальное решение, он заблокировал алгоритм закона свободы воли, и свободные творцы превратились в рабов, в очень сильных, умных и преданных своему долгу рабов, долгу перед своим Демиургом, которого они считали Создателем.

– Выходит, за ошибку одного венна расплатилась вся раса,– прошептал Сабин.

– Ну мы с тобой уже не выясним, сколько их было, этих экспериментаторов,– Антон невесело усмехнулся,– но по сути ты прав. А дальше цивилизация начала угасать, их и так осталось немного после катастрофы, а в условиях рабства самые талантливые стали вымирать. Знаешь, не каждая птица может петь в неволе.

– Так ты решил восстановить справедливость? – насмешливо поинтересовался Вертер. – Тоха, они же снова учудят какую-нибудь катастрофу.

– Дело не только в справедливости,– Антон не принял шутку друга, голос его оставался серьёзен,– это удивительные создания, и они заслуживают второго шанса, а ещё мне очень хотелось сохранить для мироздания такое чудо, как веннская женщина.

– Санни, а тебе не кажется, что это у него семейное? – продолжал язвить Вертер. – Ну сам подумай, отец венн, брат венн, любимая женщина тоже из твоей расы, и даже я наполовину венн.

Однако Сабин никак не прореагировал на подколку друга, на его лице не дрогнула ни одна мышца, словно на него была надета маска, он пристально смотрел на брата и молчал.

– Бустер, что-то случилось? – заволновался Антон.

– Спасибо, брат,– наконец выдавил из себя Демиург,– я и не мечтал, что у меня снова появятся соотечественники. Вот только я сомневаюсь, что на этот раз у тебя получится.

– Излагай,– Антон сразу напрягся. – Что не так?

– Ангел, тебе же никогда не приходилось жить в полной зависимости от своей женщины,– грустно покачал головой Сабин. – История уже доказала, что такая структура чрезвычайно ненадёжна. Из-за этой зависимости основой цивилизации стало чувство долга, женщины должны были подпитывать своих мужчин, а те в свою очередь должны были сохранять им верность даже не на всю жизнь, а на все жизни. Ритуалы с кармическими привязками придумали ведь не спроста.

– Вообще-то, в чувстве долга нет ничего плохого,– заметил Вертер.

– Согласен,– Сабин снисходительно усмехнулся,– если оно не подменяет собой другие чувства, например, любовь. Ты же видел, каково было положение женщин в веннском обществе, их тупо использовали.

– Брат, я всё знаю,– Антон положил руку на плечо Сабина,– и поэтому немного изменил структуру сознания наших малышей, добавил мальчикам немного женских энергий, а девочкам – мужских. Принципиально это никак не изменит разделение расы по половому признаку на мужчин-творцов и женщин-источник энергии, однако позволит мужчинам познать любовь, а женщинам найти себя в творчестве.

– У меня тоже есть женские энергии,– возразил Сабин,– но пока бывший Демиург что-то там не подкрутил в структуре моего сознания, я был неспособен сам поддерживать свой энергетический баланс, а значит, в твоём мире зависимость веннских мужчин от своих женщин сохранится.

– А ты разобрался, что именно сделал твой предшественник? – поинтересовался Антон.

– Нет, копаться в собственном сознании – это то ещё занятие,– Сабин обиженно поджал губы,– да и вообще, не моё это.

– А я разобрался,– похвастался Антон. – Довольно запутанный алгоритм, надо сказать, но не настолько, чтобы его невозможно было повторить.

– Так почему же этот жлоб не делал то же самое с веннами, которые, выполнив для него работу, уходили в трансформацию? – взорвался Сабин. – Зачем нужно было их развоплощать?

– Эй, прокурор, поумерь свой праведный гнев,– рассмеялся Антон,– всё не так просто, этот алгоритм не только очень сложный, но и опасный. Для того, чтобы в процессе перестройки сознание не утратило своей целостности, оно должно обладать поистине громадными ресурсами, сравнимыми с ресурсами Демиурга. Твоё сознание сохранило свою структуру только благодаря тому, что твой предшественник предварительно перекачал в тебя почти всю свою энергию. Сделать такое можно было только один раз, как ты понимаешь.

– Выходит, этот предшественник запросто мог нам развоплотить ещё и Санни? – возмутился Вертер. – Одного Дэлвига ему, что ли, было мало?

– Похоже, он всё неплохо рассчитал,– вздохнул Антон,– как и с Мстителем.

– Я не в претензии,– Сабин с усмешкой посмотрел на возмущённого Вертера,– он сделал мне королевский подарок. Но почему ты рассказал нам про этот алгоритм, раз его невозможно использовать?

– Видишь ли, братишка,– Антон хитро улыбнулся,– всё это касается только того случая, когда необходимо перестраивать уже существующее сознание, а если встроить этот алгоритм непосредственно в процессе сотворения, то никаких особых энергозатрат не требуется. Все мои малыши вполне способны, как и ты, самостоятельно пополнять свои энергетические запасы.

– Да, Ангел, ты сделал замечательный подарок будущим веннам,– изумлённо отозвался Сабин,– только это теперь будет совсем другая цивилизация, она не будет построена на слиянии мужских и женских сознаний, каждый будет сам по себе.

– Не нужно всё валить в одну кучу,– возразил Антон. – У меня, к примеру, тоже нет насущной необходимости в этих практиках, но мы с Лисой их всё равно делаем, особенно, когда создаём новый мир. – От Сабина не укрылось это «мы» в словах брата, и он понимающе улыбнулся. – Знаешь, братишка,– между тем продолжал тот,– одно дело, когда ты умираешь от жажды и готов на всё за глоток воды, и совсем другое, когда ты наслаждаешься прекрасным напитком. И в том и в другом случае ты пьёшь, но смысл этого действия меняется кардинально. Согласен?

– Ты хочешь сказать, что, избавившись от зависимости, венны смогут относиться к своим женщинам с любовью? – уточнил Вертер.

– Вот именно,– Антон радостно заулыбался. – Бустер, ты вспомни, насколько наша с Лисой совместная практика кардинально отличается от классического веннского варианта. У вас нет этих световых эффектов, нет общей визуализации и, главное, эффект в разы более слабый.

– Это оттого, что вы с Алисой друг друга любите,– уверенно заявил Сабин,– я знаю, приходилось видеть это чудо.

– Это, конечно, весьма романтичное объяснение,– рассмеялся Антон,– но есть и сугубо научное. В обоих случаях происходит слияние сознаний мужчины и женщины, только в классическом веннском варианте это слияние происходит на уровне ментальных энергий, а у нас с Лисой на гораздо более тонких, которые мы называем любовью. В вашем случае процесс имеет однобокий характер, поскольку веннские женщины не обладают сколь-нибудь серьёзным ресурсом ментальных энергий, и получается своего рода насильственный захват женского сознания мужским, на долю женщины в этом процессе выпадает пассивная роль. А в нашем с Лисой случае мы оказываемся на равных, я только направляю этот процесс, но никакого насилия не происходит, зато происходит синергетический эффект. Так что любовь слиянию сознаний не помеха, братишка.

– Ладно, убедил,– рассмеялся Сабин,– ты, похоже, всё продумал.

– Ну не знаю,– задумчиво произнёс Вертер,– что-то я не уверен, что ангел сможет управлять миром веннов.

– Я не ангел,– возмутился Антон.

– А мне кажется, что ты создал своих ангелочков, как говорится, по образу и подобию,– Вертер скорчил насмешливую гримасу.

– Это только одна моя ипостась,– Антон скосил глаза на брата,– а по другой ипостаси я – венн. Бустер, скажи, у меня ведь даже глаза были синие при создании.

– Ага, венн,– хмыкнул Сабин,– которого даже юкагиры называли Ангелом. Нет, братишка, управлять веннами у тебя не получится.

– Да я и не собираюсь,– Антон пошёл на попятную,– конечно, мне нужен веннский Демиург. Пока это ещё не настоящий мир, только его зародыш, я справлюсь.

– Долго же ты будешь воспитывать себе Демиурга из этих малышей,– Вертер покачал головой,– лет пятьсот, не меньше.

– Нет, Вер, мне нужен уже подготовленный венн,– ответил Антон,– столько времени у меня нет.

– Не смотри на меня,– вскинулся Сабин,– я Землю не оставлю.

– Корону поправь, сползла,– насмешливо бросил Антон. – Ты, что ли, единственный венн на Земле, братишка?

– Да нет, не единственный,– Сабин с укором посмотрел на брата,– есть ещё несколько, только все они мужчины, а вот веннских женщин на Земле действительно не осталось, так что вырастить Демиурга – без шансов.

Антон не ответил, он задумчиво смотрел в огонь, и на его лице блуждала отрешённая улыбка. Вдруг он выпрямился и всем телом развернулся к Сабину.

– Ты, наверное, хочешь сказать, что на Земле не осталось воплощённых веннских женщин,– он хитро подмигнул Демиургу, и в его глазах загорелся задорный огонёк.

Сабин с секунду думал, а потом задорный огонёк вспыхнул и в его глазах.

– Эй, вы чего там удумали? – вскинулся Вертер. – Опять какая-то авантюра?

– Нужно всё как следует рассчитать,– отозвался Сабин,– но идея мне нравится. В конце концов, этот парень заслуживает лучшей участи, чем участь Творца, неспособного воплотить свои творения.

– И она тоже заслуживает лучшего,– согласился Создатель.

Поскольку Вертера в своём загадочном диалоге братья откровенно игнорировали, тот надулся как индюк. Пришлось им поделиться с обидчивым Защитником своими грандиозными планами. Когда душевный покой Вертера был восстановлен, все трое оделись и вышли на улицу. Там уже наступила ночь, но темноты не было и в помине, хотя луна ещё не взошла. Всё небо было усеяно яркими звёздами, звёзд было так много, что они сливались в сплошной сверкающий полог. Друзья стояли, задрав головы, и с восхищением созерцали звёздную феерию. Через пару минут из двери дома выскользнула Алиса и присоединилась к обществу. Антон обнял любимую и прижался щекой к её щеке. Вскоре и Волк вышел из леса и лёгкой тенью метнулся к ногам Вертера, теперь вся компания была в сборе.

Вдруг небо озарилось яркими всполохами бледно-зелёного и голубого цвета. Звёздная пыль сразу померкла на фоне переливающейся ленты северного сияния. Все четверо невольно заулыбались при виде такого знакомого по их прежней жизни зрелища.

– Тоха, а ты вот скажи,– задумчиво проговорил Вертер,– почему у тебя всё так легко получается? Другие пашут как подорванные, буквально прорубаются сквозь преграды, чтобы только продвинуться на шажок к своей цели, а ты порхаешь по жизни беззаботным мотыльком, и всё само плывёт к тебе в руки. Как так выходит?

– Это ты себя пахарем обозвал? – рассмеялся Сабин. – Тебя бы в Демиурги на денёк, сразу бы всё встало на свои места. А вообще-то, Вер прав,– добавил он после секундного размышления. – Ангел, как ты это делаешь?

– Братишка, ну ты-то должен знать, что явления и объекты проявленной Реальности не существуют сами по себе,– в голосе Антона прозвучал лёгкий упрёк,– они существуют только как интерпретации нашего ума.

– Интерпретации чего? – вклинился Вертер.

– Вибраций, возникающих как результат функционирования проявленной формы сознания, то есть нас,– Антон повернулся к Вертеру, и в его глазах заплясали хитрые искорки.

– Нет, ты эту философию оставь для своего братца,– возмутился Вертер. – Неужели нельзя просто ответить на вопрос?

– Давай я объясню на пальцах,– согласился Создатель. – Положим, кто-то споткнулся, идя по своему жизненному пути. Один, опустив глаза, увидит трещину в асфальте и посетует на плохое качество дороги и нерадивость строителей, а другой обратит внимание на росток, пробившийся из этой трещины, и восхитится силе и живучести невзрачного на первый взгляд растения. В итоге первый будет воспринимать свой путь как цепь препятствий и помех, которые и станет преодолевать с упорством, достойным лучшего применения, а для второго путь превратится в увлекательную прогулку по цветущему саду. Так понятней?

– Получается, наши цели как бы и не важны,– сделал неожиданный вывод Вертер,– главное, сам путь, которым мы идём.

– Нет, Вер, опять тебя заносит в крайности,– посетовал Антон,– цели очень даже важны, именно они формируют смыслы для идущего, а достижение цели меняет нас, подчас кардинально. Меняясь сами, мы меняем сотворяемую Реальность, а это и есть главная цель нашего путешествия по жизни. Реальность не может застыть словно монумент самой себе, она должна постоянно меняться. Таковы правила Игры.

– Тогда в чём прикол? – продолжал давить Вертер.

– Не следует абсолютизировать какой-то один аспект Игры,– улыбнулся Антон. – При всей своей важности, цели – это лишь реперные точки на пути, они – не весь путь, а его часть. Поэтому очень важно не только, куда мы идём, но и как мы это делаем, какие ощущения от своего пути мы формируем, сумеем ли мы увидеть звёздное небо над головой, или зажжём фонарик и будем тупо глядеть себе под ноги, чтобы не споткнуться. Всё зависит только от нас.

– Так уж и всё,– иронично заметил Сабин.

– Согласен, Игра в Реальность не даёт нам заскучать,– Антон покрепче обнял свою любимую и поцеловал её в висок,– но только от нас зависит, как мы воспримем её крутые виражи. Лично я предпочитаю наслаждаться этим увлекательным приключением, как бы оно ни закончилось.

Так они и стояли плечом к плечу, и отблески северного сияния плясали затейливый танец в их глазах. Им было хорошо вместе, хоть Игра в Реальность и постаралась от души, чтобы сделать из них врагов. Но они прошли через смерти, боль и предательства, чтобы через сотни лет снова стать самыми близкими и родными существами друг для друга. Каждый из них выбрал свой жизненный путь. Для кого-то выбор был естественным и единственно возможным, кого-то на этот путь привели высшие силы, а кто-то совершил свой выбор и вовсе вопреки этим могущественным силам. Неважно, как это случилось, важен лишь выбор, как таковой, важно лишь осознанное намерение идти по своему пути, подкреплённое железной волей идущего. Потому что намерение плюс воля – это и есть та самая сила, которая творит чудеса.

Эпилог

Девушка стояла около экрана информатория уже добрых полчаса, уставившись в текст скромного постера с объявлением о факультативном семинаре. Её сокурсники, проходя мимо, переглядывались за её спиной, крутили пальцем у виска и отпускали скабрезные остроты. Один симпатичный студентик, видимо, более сострадательный, чем его одногруппники, даже подошёл к ней и предложил помочь с поисками нужной информации. Но девушка проигнорировала как вульгарные реплики грубиянов, так и сердобольного студентика, она снова и снова перечитывала коротенькое объявление, не в силах поверить в его реальность. «Семинар по древним веннским техникам», вот какие слова не давали этой молоденькой девушке заняться чем-то более увлекательным, чем разглядывание объявления на экране информатория. Собственно, главным в этой фразе было слово «веннским».

– Оли, привет,– раздался радостный голос за её спиной. – Ты тоже собралась на семинар к мастеру Стигу?

Оливия наконец отклеила свой взгляд от объявления и повернулась к знакомой студентке с параллельного потока.

– У нас все девчонки в группе туда намылились,– продолжала трещать знакомая. – Ты фотку этого профессора уже видела?

– А он профессор? – спросила Оливия, чтобы хоть что-то сказать.

– Представляешь! – всплеснула руками сплетница. – А говорят, что ему всеготридцать, и вдобавок он – настоящий ур.

– Веннский? – Оливия затаила дыхание.

– Какой ещё венский,– хохотнула знакомая,– он местный, из какого-то городка неподалёку. Ну ладно, если надумаешь, там встретимся. Этот Стиг прямо красавчик.

Оливия проводила глазами болтушку и побрела в свою комнату в общаге, её настроение резко испортилось. И на что она только надеялась? Что мастер Стиг окажется венном? Размечталась. За все свои двадцать лет, прожитых в новом воплощении, она не только не встретила ни одного венна, даже упоминаний о её расе было с гулькин нос, так, пара абзацев в учебнике по магическим техникам, мол, давным-давно жили такие, что-то там колдовали, вроде бы даже неплохо у них получалось, да только ни их самих, ни их знаний не осталось. Так что и не скажешь точно, а действительно ли на Земле жила такая раса.

Память о прошлом воплощении вернулась к Оливии довольно рано, лет в пять. Поначалу это были просто отрывочные картинки и сны, потом картинки начали складываться в историю жизни, долгой жизни в тысячу лет. Оливия вспомнила всё: и то как она жила, и то, как умерла. Сейчас ей уже трудно было понять своё собственное решение добровольно уйти из жизни, но тогда боль от предательства любимого человека была слишком острой. Хотя нет, дело было даже не в предательстве, а в понимании того, что он её не любит, да и не любил никогда. Стоило ей только взглянуть в его сияющие счастьем глаза, когда он нёс на руках свою девушку, как всё стало ясно. За все двадцать лет, что они были вместе, на неё он так ни разу не посмотрел. А может быть, она просто устала, ведь тысяча лет жизни, в которой один день едва ли можно было отличить от другого, это очень долго, слишком долго.

Мир, в который Оливия попала после перевоплощения, был странным и непонятным. Хотя, что она вообще могла знать о мире? Она всю свою долгую жизнь прожила в мирах Творцов и выбиралась в базовую Реальность всего несколько раз, когда по приказу своего мужчины следила за его сыновьями. К тому же она вернулась в проявленную Реальность после самоубийства, а значит, с момента её смерти должно было пройти несколько сотен лет. За это время мир просто обязан был измениться до неузнаваемости. В отличие от прежнего места обитания Оливии, в этом мире все отлично знали о способности сознания управлять Реальностью, местные жители называли эту способность магией и использовали практически бесконтрольно. О магии писали книги, ей обучали в университетах, её использовали ежедневно для самых утилитарных нужд, но больше всего для того, чтобы убивать себе подобных.

Хорошо ещё, что в этой Реальности не было всемирных войн, однако непрекращающиеся стычки кланов уносили жизней не меньше, чем иной катаклизм. Родители Оливии, к счастью, принадлежали к захудалому и не особо родовитому клану, поэтому в общих разборках не участвовали. Удивительно было ещё и то, что увлечение магией совершенно не мешало обитателям этого мира вовсю использовать технологии, они гоняли на механическом транспорте, пользовались виртуальными информаториями и убивали энергетическим оружием, но при этом жили в старинных замках и сохраняли жёсткую клановую структуру.

С раннего детства девушка поняла, что в обществе, где ценилась сила и магия, у неё шансов нет, к управлению Реальностью веннская женщина была неспособна от природы. Поэтому, когда родители отправили дочь в университет, она выбрала факультет истории магии, чтобы не обучаться бесполезным для неё практикам. Никакой ущербности из-за неспособности даже на элементарное заклинание Оливия вовсе не ощущала, понимание того, что она способна из самого захудалого неофита сделать крутого мага, придавало ей уверенности в общении с сокурсниками. Однако никакого желания осчастливить кого-то из этих молокососов у девушки не возникало от слова совсем, ей вообще не нравились люди, по сравнению с веннами, они были слишком мягкотелыми, лживыми и безответственными.

Получив доступ к университетской библиотеке, Оливия начала искать сведения о своей расе и очень скоро выяснила, что сведения практически отсутствуют, отдельные упоминания не в счёт. Создавалось впечатление, что венны просто исчезли из мира Земли. И в этом мире ей предстояло жить, жить с существами, которые были для неё чужими, с которыми ей даже не хотелось общаться, не то что проводить ритуал слияния сознаний, который был неотъемлемой частью её жизни в прошлом воплощении. А ведь для веннской женщины потребность делиться своей жизненной силой так же естественна и необходима, как дыхание. И что прикажете делать? К тому же существовала опасность, что о её способностях узнают и устроят бойню за право обладания неисчерпаемым источником энергии. Меньше всего на свете Оливии хотелось стать призом победителю этой бойни.

Естественно, что объявление о семинаре по веннским техникам вызвало у девушки шок. В первый момент её захлестнула безумная надежда на то, что ведущий семинара окажется венном, однако беседа со знакомой студенткой быстро охладила её азарт. Мастер Стиг, оказывается, был не просто местным преподавателем, так ещё и профессором. Уж что-что, а про веннского профессора она бы знала. Наверное, это просто учёный, обнаруживший какие-то веннские артефакты. И всё же сходить на семинар стоило. А вдруг этот Стиг знает что-то о веннах, которые живут в этом мире? Может быть, они просто прячутся, чтобы люди не добили последних представителей когда-то могущественной расы. В общем, Оливия решилась и отправилась к указанной в объявлении аудиторию. Она специально явилась за полчаса до начала, чтобы занять местечко в самом дальнем ряду. Если семинар окажется профанацией, оттуда будет проще потихоньку слинять.

Ближе к началу семинара аудитория начала заполняться любопытствующими студентами, вернее, в основном студентками. Оно и понятно, веннские техники девушкам были не особо интересны, а вот молодой профессор и к тому же красавчик – это совсем другое дело. Первые ряды быстро заполнились претендентками на профессорское внимание, немногие действительно интересующие представители мужского пола расположились далее, а вот последние ряды оказались вообще свободными. В итоге вышло совсем не так, как рассчитывала Оливия. Вместо того, чтобы затеряться за спинами сокурсников, она восседала в гордом одиночестве посреди пустого пространства. Сообразив, что выбранная ею диспозиция не принесёт желаемого результата, девушка уже было поднялась со своего места, чтобы перебраться поближе, когда дверь в аудиторию открылась, пропуская преподавателя.

При первом же взгляде на мастера Стига Оливия буквально застыла в трансе, о своих планах спрятаться за спинами сокурсников она моментально забыла. Впрочем, она была не единственной представительницей прекрасного пола, на которую профессор произвёл такое неизгладимое впечатление, вся женская часть аудитории застыла в самых фотогеничных позах, пожирая глазами главную достопримечательность семинара. Реакция дам была вполне объяснима, молодой стройный мужчина в дорожном комбинезоне для езды на акселе совсем не был похож на учёного профессора, скорее уж, на крутого байкера. Мастер Стиг легко взбежал на кафедру, небрежно кинул на стол шлем и защитные очки, а потом снял куртку, оставшись в одной футболке.

Теперь сквозь тонкую ткань участницы семинара легко могли лицезреть рельефную мускулатуру профессора, и по аудитории, как лёгкий ветерок, пронёсся восторженный шёпот. Только на Оливию спортивная фигура лектора совсем не произвела никакого впечатления, она впилась взглядом в его лицо. Мастер Стиг имел правильные, немного резковатые черты лица, не то загорелую, не то смуглую от природы кожу, чёрные, как вороново крыло, вьющиеся волосы были небрежно сколоты на затылке, и из-под красиво очерченных чёрных бровей светились весельем синие, словно осеннее небо, глаза, совсем такие же, как у самой Оливии.

– Я и не представлял, что у нас так много поклонников веннских техник,– заметил профессор, с непередаваемой иронией оглядывая аудиторию,– что ж, тем лучше, начнём, пожалуй.

Однако начать семинар мастеру Стигу сегодня было, видимо, не суждено, его взгляд скользнул по дальним рядам и застыл, как приклеенный, на лице Оливии. Впрочем, застыл не только профессорский взгляд, вся его фигура обратилась в статую, словно его долбанули парализующим заклятием, даже дыхание стало незаметно. Участники семинара, неверно истолковав эту сцену, решили, что профессор решил начать с демонстрации какой-то замысловатой техники, и тоже затаили дыхание. Однако прошло уже несколько минут, а ничего не происходило, и вскоре то там, то тут начал раздаваться недоумённый шепот собравшихся.

Участники семинара принялись оборачиваться назад, пытаясь обнаружить, куда это так пристально смотрит профессор, и очень скоро объект его внимания был идентифицирован, причём этот объект находился в таком же ступоре, что и сам преподаватель. Создавалось впечатление, что между глазами профессора и девушки в заднем ряду протянулась невидимая нить, которая никак не давала им отвести взгляд, даже не нить, а стальной канат. Тихий шёпот постепенно перешёл в громкие голоса, собравшиеся, уже не стесняясь, отпускали не слишком уважительные реплики в адрес странного преподавателя и студентки. Какая-то особо обидчивая поклонница профессора пробралась к кафедре и дёрнула его за руку, привлекая к себе внимание. Мастер Стиг словно очнулся, он с видимым усилием оторвал взгляд от синеглазой девушки и смущённо улыбнулся.

– Семинара сегодня не будет,– голос его звучал как бы отстранённо. – Прошу у всех прощения, я обязательно проведу его позже. Пожалуйста, расходитесь.

Последняя фраза прозвучала как приказ, хотя профессор вроде бы говорил тихо и мягко, однако все собравшиеся быстренько собрались и, словно послушные овцы, потянулись на выход. Оливия невольно улыбнулась, она видела подобные сцены множество раз, когда слова, сказанные венном, оказывали на людей буквально магнетическое воздействие. Возможно, это была какая-то техника манипуляции сознанием, а может быть, просто сила духа. Профессор дождался, пока дверь за последним участником несостоявшегося семинара закроется, и направился к Оливии, которая, разумеется, и не подумала уходить. Он уселся рядом с девушкой за парту и взял её за руку. Она не сопротивлялась, напротив, накрыла его руку своей ладонью.

– Я – Зандер,– представился профессор,– так меня зовут уже много воплощений.

– Меня зовут Корой,– Оливия почему-то тоже назвала своё имя в прошлом воплощении, и тут же поняла, что это правильно.

– Ты ведь уже знаешь, кто ты такая,– произнёс Зандер, сжимая руку девушки,– и кто я такой,– он не спрашивал, он точно знал ответ. Кора кивнула и улыбнулась. – Как странно,– Зандер ласково погладил девушку по щеке,– возможно, мы с тобой единственные венны в этом мире, и всё-таки встретились.

– Наверное, это судьба,– серьёзно ответила Кора.

– Нет, милая,– возразил венн,– это подарок судьбы.

Кора снова улыбнулась и не стесняясь положила голову на плечо своему мужчине.

***

Демиург и Создатель с умильными улыбочками наблюдали сцену встречи двух веннов, затерянных в одной из Реальностей мира Земли.

– Неплохо получилось,– самодовольно заметил Сабин. – Что скажешь, братишка?

– Согласен,– Антон расслабленно откинулся в кресле. – Не хочешь рассказать, как тебе это удалось?

– Ничего сложного,– Сабин весело рассмеялся,– для Демиурга воплотить сознание в альтернативной Реальности – это как два пальца…

– Фу, избавь меня от этих пошлостей,– фыркнул Создатель,– ты как-то уж больно резво начал перенимать человеческие шуточки. Я вовсе не об этом спросил. Как тебе вообще удалось её воплотить? Кора же покончила с собой.

– Никакого насилия,– тут же отозвался Демиург,– всё было весьма невинно.

– Колись уже, махинатор,– рассмеялся Антон,– опять напомнил женщине про ваше совместное проживание?

– Нет, больше я таких ошибок не допускаю,– Сабин враз сделался серьёзен,– просто слегка поднял уровень её осознанности, чтобы Кора смогла понять, что происходит, и где она находится. Она бы и сама достигла этого уровня лет через двести-триста, я просто немного ускорил процесс.

– Хорошенькое у тебя «немного»,– восхитился Создатель.

– Предваряя твой следующий вопрос, сразу отвечу, что да, я всё просчитал с особой тщательностью,– ехидно заметил Сабин,– никаких негативных последствий ни для неё, ни для него, ни для мира в целом.

– Вот и славно,– Антон одобрительно улыбнулся,– через пару лет твой приятель, я думаю, уже будет готов к серьёзному разговору. А как твои дела? Как твоя подопечная?

Несмотря на удачное окончание эксперимента, весёлость Демиурга растаяла словно мартовский снег, он опустил голову, чтобы не смотреть брату в глаза.

– Ты был прав, Ангел,– произнёс Сабин куда-то в пространство,– а я облажался. Она совсем другая, моей Ани больше нет.

– Мне очень жаль,– Антон с сочувствием посмотрел на понурого Демиурга,– правда, я очень надеялся, что обойдётся.

– Брось, я сам виноват,– отмахнулся Сабин. – Эта стерва не пропускает ни одного промаха.

– Стерва – это кто? – Антон с удивлением воззрился на брата.

– Игра в Реальность,– зло процедил Сабин,– кто же ещё? Это она отслеживает каждую нашу мысль, каждое проявление чувств, каждое действие.

– А потом все эти моменты стекаются в единый поток, словно ручейки,– продолжил мысль брата Антон,– и создают неповторимый сценарий нашей жизни, временами очень болезненный.

– Красиво завернул,– усмехнулся Сабин. – А ты когда-нибудь задумывался, откуда она вообще взялась, эта Игра в Реальность? Может быть, её порождает единое сознание?

– Единое сознание,– задумчиво повторил Антон. – А что мы вообще о нём знаем? Мы можем только обозначить, чем оно не является. У него нет структуры или формы, нет начала и конца, нет направлений, оно существует вне времени и пространства, так как не меняется, в этом смысле единое сознание вечно, а ещё оно, скорее всего, не в состоянии осознать себя, так как в нём нет объекта познания, оно одновременно всё и ничто. Нет, Бустер, я не думаю, что Игра в Реальность – это порождение единого сознания.

– И всё-таки кое-что нам известно наверняка,– Сабин хитро подмигнул брату. – Чем бы оно ни было, но оно постоянно проявляется в виде самых разнообразных форм: гор, рек, растений, животных, людей и богов. Может быть, это такой способ самопознания? Само единое сознание принципиально непознаваемо, а вот проявленные формы уже можно изучать.

– Возможно,– пожал плечами Антон,– а причём тут Игра в Реальность?

– Ну как же,– усмехнулся Сабин. – Единое сознание проявляется в разных формах, но ведь эти формы должны где-то функционировать, вот оно и создаёт своим проявленным формам среду обитания, которой и является Игра в Реальность. Тебе это ничего не напоминает?

– Хочешь сказать, что я делаю то же самое? – Антон, казалось, сам удивился своему выводу. – Но ведь Игра в Реальность пронизывает всё мироздание, а не какой-то отдельный мирок.

– Это просто вопрос масштабирования,– Сабин небрежно махнул рукой. – Что наверху, то и внизу, братишка. Тебе ведь известен этот герметический принцип? Тут другой аспект гораздо интересней. Может ли нечто, неспособное осознать себя, создать такую структуру, как наша Игра?

– Но ведь как-то же единое сознание проявляется в виде объектов и явлений, таких, как мы с тобой, вполне себе осознанных, между прочим,– вопросом на вопрос ответил Антон.

– А тебе когда-нибудь доводилось встретить кого-то, кто был бы проявлен непосредственно единым сознанием? – полюбопытствовал Демиург. – Во всех известных мне случаях обязательно имелся в наличии какой-то конкретный Создатель.

– По-твоему выходит, что и Игра в Реальность – это тоже плод чьего-то творчества, а вовсе не спонтанное проявление единого сознания,– продолжил Антон логическую цепочку.

– А существует ли в нашей жизни что-то, что можно назвать спонтанным или случайным? – Сабин скептически сощурился. – Мне кажется, что так называемая рука судьбы – это просто условное обозначение чьей-то воли, скрытой от глаз наблюдателя.

– Вот только не нужно искать скрытых врагов там, где сам напортачил,– упрекнул брата Антон.

– Почему сразу врагов,– Сабин хлопнул брата по плечу. – Знаешь, как принято говорить у людей? Что не делается, всё к лучшему. Может быть, Ани была бы со мной несчастлива, а теперь перед ней открылись новые возможности, да и я, возможно, ещё найду свою истинную любовь.

Попрощавшись, Демиург отправился заниматься своими делами, а Создатель немного задержался, его взгляд снова обратился к Зандеру и Коре.

Мужчина и женщина медленно брели по университетской аллее. На улице было ветрено, моросил мелкий холодный дождик, их волосы и одежда совсем промокли, но двум веннам не было дела до непогоды. Её рука лежала в его руке, острое чувство благодарности судьбе переполняло их сердца и грело не хуже тёплого плаща.

– Судьба, да уж,– иронично заметил Создатель. – Эта идиллическая сцена уж точно не является результатом работы слепого случая. А может быть, брат прав насчёт того, что за каждой случайностью стоит чья-то воля? Может быть, Игра в Реальность – это вовсе не ткань мироздания, а творение какого-то конкретного Создателя? Но тогда это означает, что она не вечна, ибо всё, имеющее начало, обязательно имеет конец. Хотя, что мы знаем о вечности? Это не более, чем абстрактное понятие, которое мы используем, когда не в состоянии объяснить суть явления.

Создатель ещё раз взглянул на Зандера с Корой и отправился в мир веннов, где его любимая самозабвенно возилась с новой группой малышей. У веннского мира пока не было названия, но это ничуть не мешало ему расти и развиваться, а ещё терпеливо ждать своего Демиурга. Сегодняшние события давали надежду, что ждать осталось недолго.

Зандер и Кора остановились и не сговариваясь повернулись друг к другу, их глаза снова встретились и засияли как синие огоньки. Судьба мироздания была им сейчас интересна не более, чем моросящий дождик, зато вечность была для них отнюдь не абстрактным понятием, вечность для них уже наступила.

Оглавление

Вступление

  Райдо

  Райдо

  Миры Творца

  Райдо

  Райдо

  Мир Творца

  Райдо

  Райдо

  Райдо

  Мир Творца

  Райдо

  Райдо

  Райдо

  Райдо

  Райдо

  Райдо

  Новый мир

Эпилог