Эра прогрессивизма. Том I [Михаил Поляков] (fb2) читать онлайн

Эра прогрессивизма. Том I

От автора

Добрый день, дамы и господа!

Пред вами мое новое творение, книжка в очень популярном ныне жанре бояръ-аниме.

Ну, или что-то похожее на него...

И прежде чем вы начнете читать, вам следует знать, что все повествование проходит в альтернативной реальности, никак не связанной с той, в которой находимся мы. Если же вы читаете это из других реальностей, то тут я умываю руки и все совпадения случайны, имена и персонажи вымышлены!

Помните, другой мир — другие правила! И, конечно же, совсем другая история, пусть местами и похожа на нашу.

Внимание! Повествование очень неспешное и не стоит ждать каких-то невероятных приключений в первом томе. Первый том у меня как всегда — знакомство с миром и главным героем, поэтому не стоит ждать экшена сразу с первых страниц и первых строк. Все будет, но намного позже, во втором томе к примеру... А может и в третьем, тут как пойдет... У героя впереди вся жизнь, причем очень долгая, так что все будет, но потом.

P.S. Помните, что каждый из «главных» действующих лиц в этом произведении преследует свои цели, известные только ему, поэтому то, что вам кажется логической ошибкой сюжета на деле этим не является.

Дисклеймер

Все совпадения случайны, персонажи и локации вымышлены, и не имеют никакого отношения к реальности.

Строго 16+.

Пролог

— Подсудимый, желаете сказать что-то в свое оправдание перед вынесением приговора? Может, последнее слово? Или обращение к обществу?

— Желаю! — наконец-то судья обратил на меня внимание, который час уже делает вид, что меня вообще не существует.

С этим судебным процессом вообще все было странно!

Во-первых, меня судил гражданский суд, что было несколько недопустимо в отношении меня, до сих пор состоящего на военной службе и являющегося не каким-нибудь контрактным корпоративным мясом, а самым настоящим боевым государственным офицером! Ну и, во-вторых, судья — гражданский, а вот обвинитель наш! За плохо сидящим дорогим пиджаком не скрыть военную выправку, как бы он этого не старался сделать. Впрочем, разве я мог ожидать чего-то другого, особенно связи с тем, по какой статье меня обвиняют, и какие люди в этом замешаны?

— Говорите, только быстрее, у нас практически не осталось времени! — судья настолько был не заинтересован в дальнейшем затягивании процесса, что даже не стал меня поправлять и напоминать о правильной форме обращения к суду, как он это обычно делал на всех предыдущих судебных слушаниях.

— Я не признаю себе виновным ни по одной статье обвинения и требую полного ментального сканирования!

Была бы в зале незаинтересованная публика — она бы ахнула. Еще бы, после такой процедуры шанс остаться с целыми мозгами совсем невелик, поэтому никто и не спешит выбирать такой вариант проверки показаний. Уж лучше отсидеть сколько скажут, чем стать овощем. Но не прессы, ни просто зевак, что любят ходить в суды, тут не было, закрытое заседание, как-никак! Вот только у меня другой случай... Очень особый и очень расстрельный...

«Серьезное заявление, а не боишься того, что станешь ку-ку? Свободным, но без мозгов?»

«А есть ли выбор? Тут либо ку-ку, либо то же самое, но уже пулей в лоб!»

«Обычно стреляют в затылок, так считается гуманнее».

И пока я размышлял и переговаривался со своим внутренним «я», да ждал когда до судьи дойдет, что же я сказал, в монолог влез прокурор. Да не просто влез, а активно при этом начал жестикулировать, посылая невербальные сигналы судье.

— То есть, вы утверждает, что выполняли приказ? — прокурор вновь сел на своего любимого конька. — Есть ли какие-нибудь документальные доказательства существования подобных приказов, или же может быть есть свидетели? Уточню — живые свидетели! Ссылаться на каких-то там мертвецов, как вы делали это в своих показаниях, не лучшая идея...

«Из прокурора получился бы отменный мим! Вон как кривляется!»

«Тсс, не до тебя сейчас!»

— Они не какие-то там мертвецы! Они мои товарищи, с которыми я прошел не одну кампанию! А вашего генерала Вешневского, отдавшего приказ, я вообще в первый раз видел! Перевели штабную крысу на передовую, опыта получить перед тем, как в Генеральный штаб пристроят! Не так ли?

Последний вопрос был уже задан не прокурору, а старшему лейтенанту и по совместительству единственному зрителю, допущенному в зал, где проходило закрытое слушание моего дела. И лейтенант этот был ни кто иной, как Ставрасов, адъютант генерал-майора Вешневского.

И с конкретно этим лейтенантом я был хорошо знаком...

Если посмотреть на журнал посещений в следственном изоляторе, где я содержусь, то окажется что он мне и друг, и сват, и брат, и самая близкая родня! А все потому, что никто ко мне больше не ходит, так как некому ходить... Все друзья либо мертвы, либо воюют и живут на другой стороне планеты, а родне не стоит знать что со мной, не нужен им брат и сын военный преступник. Ставрасов же как по расписанию ходит — вырабатывает все возможные часы посещения, записывается на месяц вперед, да еще и через адвоката на меня давит. А это, между прочим, мой адвокат, я за него заплатил своими кровно заработанными! Был моим, с генеральским жалование кого угодно можно перекупить... Причем перекупили так, что он сегодня даже не явился! И другого было не сыскать — никто не хочет работать со мной, зная про то, на кого придется возводить хулу.

Род Вешневских оказывается местная знаменитость, которая однако не получила никакой известности за пределами столицы, иначе я бы о нем слышал. Но где я, а где столица? Особенно столица моей родной страны? Если посчитать, то выйдет, что в столицах других государств за последние десять лет я был больше раз, чем тут, в Москвии, за всю свою жизнь... Но оно и понятно, сюда надо еще билет купить, да приехать, а там сел на броню и ходу, главное чтобы не убили на подступах...

— В прошении отказано! — прокурор наконец-то смог донести свой посыл до судьи, все это время залипавшего в коммуникаторе, настолько ему была неинтересна моя речь. — Продолжайте!

«Мне показалось, или я расслышал как брякнул его коммуникатор?» — мысленно спросил я, глядя на вновь уткнувшегося в коммуникатор судью.

«Да нет, не показалось!» — ответил мой личный ангел хранитель и по совместительству самый приближенный демон-искуситель. — «Сообщение пришло от некой Малышки22, сегодня встречаются! Но он еще не знает, что у нее есть букет и почасовая оплата! И букет далеко не розовый! Наивный! Ставрасов все хорошо подготовил, и первую „случайную“ встречу, и оплатил все ее услуги. Но сегодня, а точнее завтра, расплачиваться будет уже судья. Ты это, в себя не уходи — все ждут окончания твоей героической речи! Вон, даже стенографистка проснулась! Лови момент! Последние слова как-никак, сам помрешь, а они останутся на веки пылиться в архивах! И где они только пластбумагу нашли?»

«От бумаги проще избавиться, такое пятно на репутации Вешневского должно исчезнуть сразу же после того, как исчезну и я! Это тебе не официальные серверы, куда так просто не попадешь, да еще и все копии придется вылавливать! А их будет много — ведь дело резонансное, отчеты ждут практически во всех странах».

— Когда ты плохо выполняешь приказы — тебя расстреливают за невыполнение приказов, — я вновь в реальности, где не прошло и секунды. Как бы мой личный демон не торопил меня, но наше общение всегда очень и очень быстрое и главное информативное, это тебе не характерные жесты «Отказать!» в исполнении прокурора. — Когда хорошо — все тот же расстрел, но уже за военные преступления. И как тут быть? Особенно, когда меня лишают законного права на полное ментальное сканирование!

На этот раз прокурор не выдержал и подбежал к стенографистке, где под ее громкой «Ай!» выдрал лист из печатной машинки и превратил его в кучку мятой бумаги. Но всем пофиг, особенно судье... Если вначале он еще как-то пытался отыгрывать свою роль и делать свою же работу, то сейчас я мог спокойно посылать его куда подальше, а он даже бровью не поведет! Большие деньги с одной стороны весов правосудья, а с другой жизнь военного преступника, ответственного за военные и экономические преступления в особо крупных масштабах. Что же выбрать?

Глупый вопрос — выбор уже сделан, но мне непонятно, для чего весь этот официоз? Зачем судебные заседания, идущие одно за одним? Что мешает Вешневскому избавиться от меня, как он это проделал со всеми остальными свидетелями того злополучного приказа?

Ответ прост — нужен козел отпущения, на которого можно все свалить все, а потом пулей заткнуть ему рот. Последнее так, на всякий случай, вдруг я начну письма на волю журналистам писать, а может на меня выйдут враги Рода Вешневских и смогут использовать в своих интригах? Мало ли, что еще может произойти за время моей пожизненной отсидки?

Бам! Молоток ударил по столу.

— Повторюсь, в прошении отказано! Слишком велики риски, а вам еще придется по миру поездить! Никто не должен нас упрекнуть в том, что мы лишили вас разума в целях сокрытия какой-нибудь информации! — не отрываясь от коммуникатора пояснил судья. А потом все же понял, что он мне сейчас сказал, вскинул голову и нехорошо так уставился, упершись взглядом прямо в мою переносицу.

«Не обращай внимания, он хоть и проговорился, да вот только решение суда будет совсем другим! Он его еще кстати не видел, оно в запечатанном конверте с такими подписями, печатями и фамилиями, что он побоялся вскрывать его раньше назначенного срока!»

«И что там?»

«А ты как думаешь? Не буду спойлерить, но по миру тебе не поездить даже в роли заключенного! Максимум до внутреннего кладбища СИЗО! Да и то вперед ногами! Но это ты и так знал! Мое предложение все еще в силе, не забывай!»

«Извини, но в чудесные спасения от собственной шизофрении я не верю...»

— Кхм! — кашлянул прокурор, привлекая внимание судьи, вновь ушедшего в изучение переписки с Малышкой22. — Приговор!

— Ах да! — не знаю, что там такого прислала эта малышка, от чего практически двухсотлетнему мужчине на самом закате его постельных сил не оторваться, но, видно оно того стоит! — Всем встать!

«Стоит, стоит! Две тысячи юников в час! А потом еще и лечиться нужно будет! Слышишь, как рвется бумага конверта?»

Звука я не слышал — слишком далеко от судьи, да еще и в полном аквариуме, который не имеет прямой связи с залом заседания. Вся информация только через микрофоны и динамики, что подвешены по углам. Да тут даже вентиляция отдельная, чтобы значит не дышать одним воздухом с залом.

Но зато я прекрасно видел, как изменилось лицо судьи, стоило ему пробежаться по тексту одного единственного листа пластбумаги. Сразу видно — он на такое не подписывался! Но уже поздно, юникредиты уже на счетах...

— Кхм! — прочистил горло судья и начал зачитывать мой приговор. — На основании изложенного и руководствуясь статьями 1008 и 1037 Международного военного соглашения от семнадцатого января тысяча девятьсот девяносто третьего года суд приговорил Мирковича Николу Богдановича признать виновным в совершении преступлений, предусмотренных статьями 56, 784, 11 и 34! И назначить высшую меру наказания! Приговор не может быть обжалован и пересмотру не подлежит! Решение вступает в силу в момент передачи осужденному копии приговора!

Вот последнее вообще непонятно зачем сказал судья, я ведь здесь, а не в СИЗО!, и вступить в силу он должен был в момент оглашения, да, наверное, волнуется человек, с кем не бывает? Или те, кто написал эту бумажку, не рассчитывали, что я окажусь сегодня здесь.

«Да ты вообще не должен был дожить до сегодняшнего утра! Так что я жду благодарностей! Сколько я тебя еще буду спасать?»

Бах! — грохнул по столу молоток. — Увести!

Адъютант и прокурор зааплодировали, еще бы — торжество справедливости!

«Ну, ты обдумал мое предложение? Мне вот, к примеру, умирать как-то не очень хочется! Тем более крематорий в подвале СИЗО уже проверяют на работоспособность, давненько его не запускали! Лет сто уже как... И попадешь ты в него все еще живым! А самое интересное знаешь что?»

Что там было интересного я так и не узнал — мой ангел-хранитель неожиданно утих на полуслове, а дверь за моей спиной открылась — вошли конвоиры. Да не простые, а бойцы в ранге воин. И сразу четверо! Боятся однако, ну я бы тоже боялся, ведь конвоировать придется целого ратника! Правда, без имплантов и аугментики, да закован я по самое не могу! Тут тебе и полный набор кандалов, и укрепленные Силой цепи, что и богатырю не порвать.

Боятся, однако...

Вон, даже броньку артефактную надели. Дорогая между прочим вещь, такой в войсках не встретишь... А именно там она в первую очередь и нужна... Но откуда у правительства такие деньги? Кланы и свои потребности не могут обеспечить! Хорошо хоть импланты ставят всем и всякие, без них бы неодаренные вообще не прожили бы на передовой и часа...

— Встать!

Набор оков и пут дополняется мешком на голову.

«Сейчас или никогда!»

— Я согласен!

— Молчать! — приказ подкрепляется ударом латной перчатки по ребрам.

Но боли я уже не чувствую — прилив энергии гасит ее как ураган задувает свечу.

«Сдирай путы, дурак! Времени совсем немного!»

И я следую совету своего персонального демона.

Артефактные цепи, что до этого казались нерушимыми, тянутся как пластилин. Толстые заклепки на кандалах разлетаются как пули — а я всего лишь напряг мышцы и чуть развел руки в стороны!

— Вот это мощь! — непроизвольно вырывается у меня.

«Да прекращай уже собой восхищаться! Бей давай!»

И я ударил, да так, что всех конвоиров подбросило и впечатало в стены аквариума.

Тресь — срываю мешок с головы и осматриваюсь — толстой прозрачный пластик, из которого сделан аквариум, даже не пошатнулся, а вот конвоирам досталось — они как минимум потеряли сознание. Раньше я такого проделать не мог — не хватало энергии на внешний удар. Да и чего таить — не мог я выдавить и одной капли Силы из организма, все же ратник это тебе не богатырь и даже не витязь... Мы так, ровно посередине, вроде уже и не простой человек, но и до вершины ой как далеко!

«Ой дурак, я уже жалею, что с тобой связался! За каким так тратить энергию? Я ее вообще-то не произвожу! Мог бы и руками! И вообще, ближе нужно быть к народу! Они всего лишь воины!»

— Воины? Всего лишь? Это очень хорошо!

С начала побега прошла всего секунда, может две, а конвоиры уже в отключке. Для надежности я их еще по головушкам приложил обрывками цепи, что раньше ограничивала меня.

— И куда теперь? — спросил я, рассматривая через бронепластик, как из зала суда выбегает стенографистка с печатной машинкой под мышкой.

«Да никуда — сиди, жди!»

— Эй, что за дела? Мы так не договаривались!

«Договор был предельно прост — я тебя спасу, больше ничего! Вот я тебя и спасаю! Ты же не думал, что мы возьмем и просто убежим? Куда тут бежать? Где ты был, когда тебя нашли и арестовали? На этой планете нет места, где бы нам можно было спрятаться! Особенно когда на тебя повесили всех собак!»

— Обманул меня, значит? Ну а в чем смысл? Какой тебе от этого прок?

«Ответ прост — чтобы спастись, нужно умереть!»

— Так я бы мог умереть в крематории! Зачем все усложнять!?

«Ну..., тут такое дело... Чем больше ты убьешь сейчас, тем больше вероятность того, что нам удастся выбраться из этой передряги! Да не волнуйся ты так! Спецназ уже на крыше и у всех дверей, жертв сегодня будет много! И, самое главное — они сами идут к тебе в руки, да еще как наперечет — все одаренные! Рекруты, воины, есть даже один ратник! Если хватит времени, то и витязи подтянутся... Этого нам точно хватит!»

— Хватит на что?

«На спасение, на что же еще! Просто доверься, я ведь тебя еще ни разу не подводил! Не подведу и сейчас!»

И это было правдой — голос в моей голове еще ни разу меня не подводил. Ну, практически не подводил — в любом случае от смерти спасал, а вот о мелких неприятностях обычно не удосуживался сообщать.

— Хорошо, ждем, так ждем... — пробормотал я себе под нос и принялся обирать конвоиров, попутно раздумывая о том, не совершил ли я глупость, заключив договор с собственной шизофренией? Хотя, какая разница? Все одно умирать, а тут призрачная надежда на спасение...

Голоса... Чертовы голоса... Точнее голос... Как давно он со мной? Семь лет? Или восемь? А может сорок восемь? Да, наверное, сорок восемь лет. Все началось на заснеженных пляжах Горанды... Именно тогда я впервые услышал этот голос, что преследует меня с тех самых пор, с момента десанта на побережье Цуйского Конгломерата.

«Прости, что вмешиваюсь в твой внезапный и совсем неуместный флешбэк, но все было не так! Мы, представители высокоразвитой галактической цивилизации, наблюдаем за тобой с самого момента твоего зачатия!»

«Показания не сходятся! В прошлый раз ты утверждал, что являешься ангелом-хранителем, который назначен приглядывать за мной! А в позапрошлый — рассказывал про демона-искусителя!»

«Ах да, было-было! Но, как известно, одно другому не мешает! Или в моих показаниях есть противоречия, господин детектив? Или правильно говорить следователь?»

Противоречий в показаниях голоса в моей голове не было, сколько я не пытался за прошедшие годы его подловить, тот всегда сухим выходил из воды.

«Ты это, столбом не стой! Броньку то с конвоиров сними — она нам точно сегодня пригодится!»

— Ага, сейчас... — начал стаскивать кирасу с конвоира, раздумывая о том, куда меня привел этот чертов голос в голове. А точнее, как я мог так низко пасть?

Посттравматический синдром, очередное модное слово, которым пытаются прикрыть самое простое безумие. Я болен! Я болен давно, заразился в тот самый момент, когда впервые убил себе подобного... Никогда не забуду перекошенное от ярости лицо пулеметчика, которому я влепил пулю промеж глаз. Иногда он приходит в моих снах и все так же строчит по нам из своего пулемета, раз за разом стараясь заставить нас залечь или же отступить. Глупец, что специально палил над нашими головами, веря в гуманизм и в то, что большой войны не будет, а это всего лишь очередной мелкий пограничный конфликт на стыке зон влияния двух корпораций.

И он был прав — войны не было, была лишь непрекращающаяся череда локальных стычек, что тянутся до сих пор и унесли уже миллиарды жизней. Лучше бы тогда он стрелял по нам, а не в воздух, глядишь остался бы и жив, а мы, точно такие же юнцы, копившиеся на посулы корпорации и вступившие в ее охранное подразделение, мертвы. Так было бы лучше — я бы не слышал этот чертов голос!

«Ты звал меня!?»

— Исчезни! Мешаешь переодеваться! — броня была не моего размера, поэтому пришлось скинуть тюремную робу, да натягивать кирасу на голое тело. И то, вышло с трудом, не все боковые ремни удалось застегнуть.

«Вот так значит, это твоя благодарность за все, что я для тебя сделал? Я, можно сказать, спас твою жизнь! И не раз, а как минимум тридцать два раза! И это не считая того раза, когда предупредил об охраннике, что неожиданно захотел пописать и сошел с маршрута патрулирования!»

— И в тот же раз ты чуть меня не угробил!

«В том, что у тебя столь слабые ручонки, никто кроме тебя самого не виноват, да и посмотри, что из этого вышло — висение за окном на семьдесят третьем этаже не прошло даром, и с тех самых пор ты начал собой заниматься! Вот бы еще бросил пить... Может и не попали бы в эту передрягу!»

— Пью я потому, что тебя слышу! Только напиться до полусмерти помогает от тебя избавиться на некоторое время.

«Пьешь ты потому, что жизнь свою в унитаз спустил! Записался в наемники и понеслось! За последние шестьдесят лет была хоть одна горячая точка, в которой ты не побывал? А сколько нанимателей у тебя было до того, как пойти на службу государству? Тебе бы давно уже пора смириться с тем, что ты не создан для мирной жизни! Все, хватит вспоминать былые славные деньки! Группа захвата уже здесь! На счет три бей в дверь! Три!»

Раньше с одного удара плечом я такую дверь бы не вышиб, но сейчас все получилось даже слишком легко — она не только вылетела, но и спецназовцу, что стоял за ней, не поздоровилось:

«Один готов! Осталось еще двадцать три» — проинформировала меня моя персональная Шиза, заменявшая сейчас изъятый имплант виртуального ассистента.

Фатально не поздоровилось, тяжелая металлическая дверь буквально сплющила ему грудную клетку.

А дальше пошла потеха...

Пули в пистолете, отобранным у конвоира, оказались резиновыми и никакой опасности для уже мертвого тела представлять не могли, пришлось бросить бесполезное оружие и рвануть к трупу за его пистолетом-пулеметом.

Но не тут-то было!

Стоило мне покинуть аквариум, как напарник раздавленного дверью выпустил мне в бок очередь из пистолета-пулемета. Да хорошо так зарядил — на весь барабан! А там не меньше семидесяти патронов...

И как я мог забыть, что такие Тамары всегда ходят парами!

Встал в дверном проеме как истукан!

Ведь же когда-то я у них проходил курсы повышения квалификации. Ну, не конкретно у этих, но структура похожая.

— Мог бы и предупредить, что их двое! — возмутился я, когда наконец-то справился с воином, отбросившим разряженный пистолет-пулемет и пошедшим в рукопашную с ножом наперевес.

«А что, что-то произошло?»

— В меня стреляли!

«А кираса тебе на что?»

Блин! А я про нее уже и забыл! Так и есть — нет ни одного пробития, лишь появилась впадина в районе ребер. Она и раньше была мне мала, а сейчас вообще мешает дышать. Но хорошо, что осколки пуль никуда не разлетелись — все так и висит на броне, выглядя как один большой свинцовый ком.

Вот что значит артефакт!

Для меня, простого бойца вооруженных сил страны, артефактное снаряжение вещь редкая и выдаваемая только по особым случаям, когда ничто другое не поможет выполнить поставленную задачу. И в то же время для меня, как для оператора Силы в ранге Ратник очередь из оружия под пистолетный патрон не так и страшна — да, шкуру попортит, но дальше ребер вряд ли пройдет. Но все это работает только в том случае, если оператор постоянно поддерживает циркуляцию Праны в организме, на что раньше у меня просто не хватало энергии.

Сейчас же все иначе, сейчас общее усиление и защитный покров, сосредоточенный под первым слоем кожи, я держу с момента атаки на конвоиров и не испытываю никаких проблем с энергией, в моем распоряжении ее буквально океан!

Второй труп еще падает, а я уже у раздавленного, только сейчас додумался добавить еще и общее ускорение, вещь для меня вообще запредельную, не по рангу мне быть таким быстрым. Вот ускорить там ногу или руку с ножом, сделать короткий рывок, все это я раньше мог делать, и даже пытался тренировать общее ускорение, чьей первой стадией является рывок, но не хватало энергии на полноценное и главное постоянное увеличение скорости.

Сейчас же все иначе...

Сейчас я могу и на полный комплекс усилений богатырей замахнуться, вот только не знаю самого главного — ускорения сознания, все остальные усиления, направленные на повышение физических возможностей, мне знакомы. А еще у меня нет регенерации как у богатырей, судя по боли в боку, я даже до витязей все еще не дотянул, что очень и очень печально!

Не быть мне богатырем, даже суррогатным...

А это мне бы сейчас очень пригодилось — нет ни аугментики, ни имплантов, а куда я без них? И самое главное — кто я без них? Калека, самое главное достижение которого — смог сохранить мизинец на правой руке! Свой собственный, родной и полностью из костей и мяса, без примеси пластика и стали. Удерживать оружие указательным и большим пальцем было бы совсем невозможно. Но мизинцу повезло, средний и указательные пальцы на правой руке разметало в фарш прямым попаданием, а он хоть и получил свою порцию мелких осколков, но все же остался цел и полностью работоспособен. Я как знал, когда в госпитале отказывался от полной замены мальца на протез и требовал полный курс восстановления! Чувствовал, что свои конечности в определенный момент мне будут нужны, но тогда я боялся ЭМИ бомб, нейтронных бомб и кибератак, способных нарушить работоспособность аугментики. Кто же знал, что меня объявят международным военным преступником и принудительно извлекут все импланты и снимут аугментику. От двух механических пальцев у меня остались только стандартные порты подключения, да и те заменены самыми дешевыми пластиковыми затычками, выбранными по принципу «лишь бы было и не кровоточило». Точно такая же участь постигла и тройку пальцев на ногах.

А будь я сейчас настоящим богатырем, то не только бы пальцы отрасли, но и конечности... Богатырей вообще сложно убить, при должном подходе богатыря можно и из одной головы восстановить, настолько сильна в них Прана. Главное, чтобы питательных смесей было побольше...

Но, самое главное — полностью вырезанный из мозга интерфейс прямого подключения. На затылке вместо него опять же затычки, к которым я уже успел привыкнуть. Про отсутствие стандартного набора усиливающих имплантов и аугментики и говорить не стоит, но в моем случае искусственные мышцы легко заменить общим усилением организма, ведь я все же оператор Силы как—никак, да еще и в ранге Ратник! А сейчас даже может быть и практически Витязь...

«И долго ты будешь стоять! Время не ждет!»

— Это ты прав!

Бронежилет с раздавленного меняет хозяина, со стрелявшего в меня снимать не стал — я его во-первых погнул, сделав грудную пластину похожей на глубокую тарелку, а, во-вторых, крови на него натекло. Также мне достается шлем, очки и наколенники. Ну и точно такой же пистолет-пулемет, что лежит сейчас на полу. Ну и, самое интересное — у каждого бойца на запястье была татуировка кланового герба. И этот герб мне был очень хорошо знаком! Уж в последнее время я на такое насмотрелся, хаживал ко мне один лейтенант с таким же рисуночком, прячущимся под наручными часами. Вот только интересно, что они тут делают?

И, конечно же, патроны — их беру все, что нашел, судя по звукам сирен на улице, они мне сегодня точно пригодятся!

— А еще мне пригодится твоя помощь! Без имплантов я слеп словно крот.

Импланты это ведь не только регуляторы гормонального фона, но и персональный помощник, некое подобие настоящего искусственного интеллекта, притаившегося в голове. До полноразмерного ИИ помощники конечно пока еще не дотягивают, но и без них никуда. Хорошо еще, что дело мое резонансное и на контроле у многих государств, поэтому судят меня в столице, а сам суд расположен в исторической части города, где полным полно всяких древних зданий, признанных архитектурным наследием. Окажись это суд на окраине, да в новом небоскребе, то каждую дверь на пути пришлось бы выбивать, все современные технологии завязаны на помощника, даже дверные замки. Здесь же повернул ручку, потянул на себя — и вот он, хорошо знакомый мне коридор, ведь именно по нему меня сюда и привели ранним утром.

«Да не вопрос, напоследок можно выложиться и на всю мощь! Двое за сразу первой правой дверью, один справа, другой слева!»

Разогнавшись по неширокому коридору, я собой выбил еще одну дверь, но на этот раз простую и даже не железную. Выбил спиной и, пока пролетал через дверной проем, успел прочертить очередью крест на крест эту парочку. Попал — не попал, главное, что вышло неожиданно! А дальше можно и прицельно стрелять.

«Четыре».

Пятый и шестой мне попались в небольшом холле с выходом на задний двор. Тут же подвернулся и седьмой, неожиданно оказавшийся без пары. Не скажу, что было легко от них избавиться — пятый и шестой очень хорошо работали в паре, так что пару ранений все же получил. Нога, рука, везде теперь по пуле сидит! Поэтому сразу после седьмого пришлось накладывать жгут на ногу, позаимствованный как раз у самого седьмого. И именно в этот момент я заметил тот факт, что кираса мне больше не жмет, а свободно болтается!

— Это что за дела?

«А ты как думал? Сможешь прыгнуть выше головы и нарушить закон сохранения энергии? За все нужно платить, и в данном случае ты платишь своей жизненной силой! Поэтому поспеши — не так уж много ее и осталось!»

И я поспешил, все одно в любом случае умирать! А забрать побольше бойцов клана Вешневских это очень хороший бонус, финальный аккорд моей жизни так сказать... Вот бы и самого генерал-майора прихватить!

«Генерал кстати здесь, на улице в броневике сидит, ждет, когда ему доложат об успешном провале операции!»

— Так что же ты молчал?

«А ты все равно его не достанешь! Тогда зачем пытаться? Помрешь только раньше времени! А у нас есть план, которому нужно следовать!»

И я следовал этому неведомому плану.

«Одиннадцать!»

Двенадцатый и тринадцатый оказались ратниками, очень неприятной и спаянной парочкой ратников, привыкшей работать вместе. Один под усиление теснил меня, не обращая при этом внимания ни на очереди из пистолета-пулемета, ни на пули из штурмового дробовика, подобранного мною у девятого. Но вся это стрельба так, прелюдия, я с самого начала знал, что танка дробью не остановить, не зря же таких бойцов танками именуют и очень любят нанимать в саперы — полную саперную броню они могут таскать сутками, не сильно при этом уставая, вот только скорость у них никакая, как собственно и маневренность, не будь тут такого узкого коридора, то я бы давно оббежал эту гору кевлара и металлокерамики, да добрался бы до двенадцатого, что в этой парочке выполняет роль главного застрельщика, и не переставая палит по мне из-за спины своего товарища.

— Достал! — очередная пуля из-за спины здоровяка попала точнехонько мне в лоб и промяла шлем, который вдавило мне в голову. — Шиза! Касание!

Прием касание прост как никогда — нужно прикоснуться к тому, что хочешь повредить, и выстрелить Силой. По факту, такое даже может освоить и ратник, только с условием того, что касаться нужно кожи противника, так проще передать энергию, но мне этот вариант не подходит, до кожи у сапера тринадцатого сантиметров самого разного композита, который весит под полтонны. Поэтому сейчас я попробую сделать настоящее Касание, которому и полметра брони не помеха, ведь Сила в первую очередь воздействует на живые организмы, и уже потом на мертвую материю, причем на последнее уходит намного больше энергии. В этом приеме главное чтобы потенциал моей энергии был выше, чем у противника. Он ратник, я сейчас практически витязь, должно сработать!

Касание получилось на самом деле совсем не касанием, больше похоже на лезвие, слишком широким фронтом разошлась Сила, насквозь пройдя и тринадцатого и двенадцатого вместе взятых. Плюс еще и повредило стены, прочертив на них параллельную полу полосу. И как только ничего на спине сапера не сдетонировало? Ведь там и гранаты и мины... Но ответ нашелся быстро — беглый осмотр показал что ни костюмы, ни оружие не получили никаких повреждений, в отличии от тех, кто был в них. И если двенадцатого просто порвало пополам, то что стало с тринадцатым я даже не хочу знать.

«Двенадцать, тринадцать, еще двое бегут сюда».

«Странно они себя ведут, обычно они всей толпой набрасываются. Тут же разбежались и прячутся».

«А у них нет задачи устранить тебя, после первых четырех трупов теперь их задача задержать как можно дольше, до подхода основных сил. Некоторые очень удивлены твоими истинными возможностями как оператора, прямо скажем — не ожидали такой прыти от ратника, застывшего в развитии, вот и решили перестраховаться, вызвав тяжелую артиллерию, поэтому нужно спешить!»

С тем снаряжением, что было на сапере, дело пошло быстрее. До этого все встреченные мной гранаты были либо дымовыми, либо с самым разным набором газов, включая нейропаралитики. Но тут самые настоящие, боевые, большие, сделанные специально под руку в саперской перчатке! Прямо мечта! Вот бы у них еще что-нибудь серьезнее пистолетов-пулеметов было бы, ружья не в счет, от дробовых патронов них толку мало, только замки на дверях выбивать, а пулевые больше не попадаются.

«Шестнадцать!»

Четырнадцатый и пятнадцатый пали от взрыва гранаты-переростка, хорошая штука, особенно с контактным взрывателем. Правда, и мне досталась своя порция осколков, хорошенько потрепало и так битый бронежилет, но вот артефактную кирасу пробить они уже не смогли. Что же до ранений конечностей, то на них я даже не стал обращать внимание — боль есть, но небольшая, да и кровь не течет, слишком она стала густой.

Не убьют сейчас, убьет инсульт.

«Двадцать один!»

Бойцы из них были так себе — их бы в муравейник Тибета забросить. Те, кто смог бы продержаться неделю в вырытом в горном массиве городе, точно стал бы настоящим профи в условиях боев в городской застройке и внутри зданий. Я вот смог продержаться целых шесть дней — на седьмой день нас эвакуировали, но опыта приобрел на весь месяц! С тех пор больше подавлять тамошние бунты я не подписывался! А бунты там дело частое — население воинственное, поэтому наемники нужны всегда.

«Двадцать восемь!»

— Стоп, их же всего было двадцать четыре!

«Пока ты вспоминал о Тибете и о его тоннельных крысах, к ним подмога подоспела! Еще два броневика и один грузовик, их там не меньше сотни! И даже не стесняются — клановые гербы абсолютно везде! Эти хоть переоделись для приличия! Но главной ударной силы все еще нет, поэтому продолжаем!»

— И сколько еще нужно?

«Я же уже говорил! Чем больше, тем лучше!»

— А генерал где?

«Толкает речь пред бойцами! Оказывается, суд захватила целая банда террористов-сепаратистов! Но тут как всегда — погибшим при штурме уважение и почет с посмертной медалью, выжившим премия и внеочередной отпуск! Классика!»

— А если...

«Ну, в принципе, стоит попробовать, может повезет! Все равно — необходимый минимум уже есть»

План у меня простой — пробежаться по всем трупам и собрать дымовые шашки и слезоточивые гранаты, они вроде были у некоторых в разгрузках. А дальше на крышу, здание суда древнее и тут всего четыре этажа, прыгать невысоко.

«Двадцать девять, тридцать!» — еще одна двойка караулила на крыше, перекрывая единственный выход на нее. Не будь у меня Шизы, то я бы точно заблудился в этих переплетениях узких коридоров и бесконечных лестниц.

По пути удалось собрать всего четыре гранаты, возвращаться за всеми я не стал, незачем терять впустую время. Они-то и пошли в дело, улетев за высокий парапет в сторону столпившихся на инструктаж бойцов Вешневского. А следом уже прыгнул я, приземлившись прямо на крышу бронеавтомобиля, за которым собственно и вещал генерал.

Дальше пистолеты-пулеметы в моих руках начали жить своей жизнью, выбирая только им видимые цели. Все заволокло сначала дымом, а потом добавился нервно-паралитический и слезоточивый газ. Вначале было просто не видно, а потом чертова черемуха начала разъедать роговицу. Но я не моргнул — внимательно смотрел, где же прячется причина всех моих бед.

И нашел ее под бронеавтомобилем — и как она только туда забилась? Тут дорожный просвет всего в двадцать сантиметров! У него же только пузо в три раза больше! Не лежи рядом кепка с огромной золотой кокардой — никогда бы не догадался!

— Это тебе за пацанов, паскуда! — последние пули в барабанах полетели в испуганное лицо генерала.

Кираса, что была на мне, не выдержала и сдалась, начав пропускать смертоносный свинец.

— У нас получилось? — прохрипел на последнем выдохе я.

«Да, практически получилось!» — демон не хотел расстраивать человека, который к данному моменту уже и не был похож на человека — рядом с живым и совершенно невредимым генералом лежала практически невесомая мумия...

Мумия, в которую еще очень и очень долго стреляли клановые бойцы, стараясь таким образом компенсировать свой страх... Все дело в том, что еще до прыжка с крыши, Никола уже мало походил на человека...

В то же время, но совсем в другом мире, один из тех, кого посчитали покойником, и уже готовились выбросить за борт, вдруг ожил и пошевелился, что напугало матросов, как раз решавших, кто берет за ноги, а кто за руки труп очередного бедолаги, который не смог пережить долгое плаванье через Атлантический океан.

Том I ИММИГРАНТ

Вместо пролога

Мне снился сон.

И видел я настолько завораживающее зрелище, ради которого стоит и умереть...

Стоп!

Я умер?

Да не может такого быть? Как я мог умереть? Ведь я...

А собственно кто этот я?

Про имя помню и про то, что оно у меня есть тоже, а вот само имя — уже нет! Что за дела? Почему вокруг серое море? И почему я нахожусь в самой толще этого моря? И откуда я знаю о том, что мне снится сон? А почему я еще не нахлебался воды и не утонул? Что вообще такое это море? И почему я должен был утонуть?

Я вспомнил и запаниковал, задергался, старясь вырваться из удушающих объятий воды и рвануть вверх, к спасительному кислороду. Но всплыть не получилось — что-то удерживало меня на месте и не давало вырваться из потока, который нес меня вперед. И это что-то находилось надомной, оно давило, тянуло на глубину и держало, не давая мне всплыть.

А еще это что-то говорило!

«Не дергайся! Себе же хуже делаешь!» — раздалось где-то рядом и продублировалось у меня в голове. Я послушался и прекратил трепыхаться, а что мне еще оставалось? Ведь призрачные когти, что схватили меня за загривок, причиняли реальную боль.

Стоп! У меня есть голова и шея? А что еще у меня есть?

«Успокойся, все нормально!» — казалось бы, всего одна фраза, а истерика, незаметно подкравшаяся, исчезла так же быстро, как и появилась, оставив меня один на один с мерным течением серых вод. Пытаюсь осмотреться — но ничего, кроме бесконечного серого моря рядом нет. Куда не взгляни — всюду непроглядная серость и далекие огоньки, что невозможно воспринять иначе как тусклые звезды.

Я в космосе? На одной из станций? Или же я рядом с Луной?

Да нет, какой космос! Это море! Серое море, в глубине которого я плыву.

Стоп! А почему я вижу все и сразу? И со всех сторон от себя? Почему для меня нет ни низа, ни верха? Где я вообще нахожусь?

На этот раз когти страха сжали уже мой разум и вновь истерика...

«Да не вертись же ты!»

Вновь тот голос, что успокоил меня и погасил зарождающуюся истерику.

«Не смотри по сторонам, только перед собой, не хватало, чтобы ты еще с ума сошел от такого зрелища! Все нормально, мы практически добрались!»

Смотри прямо! Смотри прямо! Не крути головой!

Стоп! А почему такое зрение мне кажется неправильным?

Все же нормально, не так ли?

Приснится же такое! Ограниченное зрение и невозможность дышать под водой, что за бред! Вон, мои соплеменники резвятся в восходящем потоке, и никто из них не собирается тонуть! И тем более нам не нужно дышать! Единственное, чего стоит бояться в этом море — хищников, таящихся в самых темных местах и поджидающих нас у самых быстрых водоворотов. Но такие места мы оплываем десятой дорогой.

Стоп! Мы? Кто это мы?

Я здесь один!

Плыву сквозь серый туман, где ласковые потоки носят меня из стороны в сторону по огромному пространству, наполненному бесчисленным количеством светлячков, также плывущих по течению. И где-то я это уже видел, но вспомнить не могу. Кажется, что я уже плавал в море, заполненном светящимся планктоном, но тогда все было иначе.

Стоп! А тогда это собственно когда? И почему туман? Туман это неправильно! Я знаю, что туман — неверно!

Новый рывок течения и новые вопросы.

Я уже бывал тут и видел все это! Точно знаю! Вот только когда это было?

Мне казалось, что я наконец-то смог понять и вспомнить свое прошлое плаванье в этом море, но все было тщетно! Попытки вспомнить точную дату и место не увенчалось успехом. Бесконечное серое море не только несло меня по течению, но и убаюкивало, заставляло разум уснуть и полностью довериться инстинктам. Про фитопланктон вспомнил, а дальше все — ни одной мысли в голове!

Да и не нужно в этом месте мыслить, как и прилагать усилия для движения. Нужно лишь смириться и просто отдаться потоку, который вынесет меня в нужное место и в нужное Сущему время. Так я и сделаю — ведь сопротивляться бесполезно, серый туман не победить...

«Очнись!» — чужой и такой знакомый голос ударил по моему разуму, и возможность мыслить рывком вернулась к моему уже практически погасшему сознанию.

Где-то я уже его слышал, вот только вспомнить бы где... Но чертово течение, опять уносит меня и не дает сосредоточиться! Спать, я хочу спать...

«Да очнись же ты! Слушай меня! Меня слушай! А не завывание ветра!»

Ветер? Какой еще ветер? Мы в море! Плывем в потоке течения и...

Стоило подумать о ветре, как все вокруг вновь поменялось.

Теперь никакого моря — лишь серый туман и пронзительный ветер, что своими порывами пытается снести меня с выбранного направления. Нисходящие и восходящие потоки ветра несли меня то вверх, то вниз, стараясь запутать и сбить с пути, заставив навечно остаться здесь, в этом море спокойствия. Остаться и утонуть, став еще одним светлячком, что бесцельно летает туда-сюда...

А еще я начал слышать далекий и практически неразборчивый шепот, который звал меня. Отдельных слов было не разобрать, но вот посыл был ясен сразу. «Иди сюда», «Сюда», «Ко мне!», «Приди и получи» — чего только не сулил и не приказывал этот шепот, доносившийся с разных сторон и проговариваемый самыми разными голосами. Он просил, он молил и приказывал, но отчетливее всего я слышал совсем другие призывы и приказы: «Да не дергайся же ты!», «Замри!» и «Терпи, осталось совсем чуть—чуть!»

И голос, доносившийся до моего сознания сквозь серую вату тумана, был мне знаком! В любом случае мне так казалось, ибо никаких подробностей я вспомнить так и не смог, как и не смог ослушаться его, и рвануть резвиться на серых просторах с остальными светлячками. А еще знакомый голос был рядом, когда все остальные были невероятно далеко и боялись приближаться, ощущая во мне угрозу их существованию.

Странный сон, особенно если учесть что я умер...

Стоп! Я вспомнил! Я действительно умер! Вот только как? И когда?

«Смерть, это не то, о чем ты сейчас должен думать! — вновь тот самый, знакомый голос, источник которого находился совсем рядом, но при этом я никак не мог его разглядеть. — Сейчас главное доплыть, остальное не так и важно! Поэтому не дергайся и не иди на зов — сожрут! Или еще что похуже произойдет!»

И я послушался — причин не доверять голосу у меня не было, как собственно и поводов доверять...

«Держись прямо, мы практически на месте!»

И я держался, стараясь не выпасть из воздушного потока и не попасть в воронки из тумана, которые часто встречались на моем пути. А еще японял, что вокруг никакой не ветер — не знаю откуда, но точно уверен, что не может так себя вести воздух! И тем более туман! Неправильное место — здесь торнадо соседствует с полным штилем, а воздушный поток может без потери скорости развернуться на сто восемьдесят градусов и продолжить свой путь как ни в чем не бывало! А еще разная скорость течения — то ускорение, то замедление, порой рывками чередующееся.

Странное место, но чего я ожидал, ведь я умер!

Стоп! А я действительно умер? А жил ли я вообще? И что такое эта жизнь? Ведь я плавал в этом море всегда, и буду плавать, ведь это мой дом! Не было бы этих противных голосов и хищников, так вообще было бы прекрасно! А вон и моя стая, резвится в участке ускорения потока... Помнится, я тоже так делал — резкий переход с медленного участка в ускоренный любимая игра моей стаи! Моментальное ускорение, швыряющее вперед как выстрел из пушки, мне всегда нравилось... Мне нужно к ним!

Мне нужно к моей стае!

«Да сиди ты уже спокойно! Какая нафиг стая! Ты что, совсем ку-ку? Не дергайся! И чего я с тобой только связался?»

— Отпусти! Отпусти! Я не хочу! — закричал я.

Попытка вырваться из лап хищника, который все это время меня держал за загривок, не удалась. Но и сдаваться было рано — силы еще есть, осталось подгадать правильный момент для побега.

«Обмани, обмани! Смирись! Притворись!» — хор далеких голосов завыл в унисон.

И я их впервые послушал, затаился и смирился, престал дергаться и рваться из потока.

«Жди! Жди! И лети к нам! Мы рады тебе! Мы встретим тебя! Мы — твоя стая!» — нашептывали голоса со всех сторон.

Я принял их план, смирился и затаился, ожидая, когда же мне повезет.

Удобный случай для побега представился слишком быстро. Видно Сущее сегодня на моей стороне!

В один из моментов, когда я, как ракета, пролетал огромное скопление светлячков, резкий порыв ветра швырнул меня вверх и закружил по спирали, унося на огромной скорости в гигантский тумановорот, что был подсвечен изнутри еще большим столбом разноцветного сияния, своими переливами бившего не по глазам, а сразу по сознанию. И меня начало засасывать в это смерч, с каждым оборотом свечение становилось все ближе, так же увеличивалась и скорость, с которой я летел. А еще исчез и голос, что все время командовал мной и держал меня в заложниках!

Мне удалось!

Я вырвался! Теперь нужно вернуться в стаю! Но где она? И почему я не могу покинуть водоворот? Почему мне не хватает сил перебороть течение и выплыть в спокойную воду? Раньше же я проплывал такие препятствия насквозь и даже не замечал их! А еще раньше был голос, который мне помогал... Или не помогал?

Точно! Голос!

Исчез голос — громче стал шепот, что звал, манил и требовал. Вот только уже было поздно, торнадо поглотило меня, прокрутило, прожевало и выбросило в самый центр, где было спокойно, и царствовал полный штиль.

И в самом центре штиля я оказался не один.

Вокруг столба света, что и был центром данного смерча и его основной движущей силой, слонялось множество самых разнообразных животных, что лишь издалека казались живыми, при ближайшем же рассмотрении это оказались самые настоящие монстры, вышедшие из кошмаров душевнобольных и занятые очень интересным делом — они без боязни запускали свои лапы, щупальца и языки в столб света, после чего выдергивали из него однотонные клочки тумана, который и пожирали, запихивая себе в пасти, ну или в то, что служило им пастями.

Страх парализовал меня, сам того не ожидая я попал в засаду к хищникам, которые пока еще не обратили на меня внимания, но сколько мне осталось? Мгновенье? Два мгновенья?

«Вот ты где!» — от рассматривания пиршества мне отвлек знакомый голос, что вновь появился рядом со мной. И я его еле смог вспомнить, то, что было секунду назад уже начало забываться! Странное место! Стоп! А где я?

«Далеко же тебя занесло! Ты главное не дергайся, сейчас я тебя вытащу!»

Мне кажется, или я умер?

Резкий рывок и я оказался в самой верхней части столба света, который тут больше и не был столбом, а уже распался на отдельные потоки и смешивался с туманом, превращаясь в этот самый туман. Столь быстрый подъем не остался для меня без последствий — все вокруг начало терять четкость, а мое сознание угасать. Хотя, какое мое? Какое сознание? Кто я вообще? И я ли я?

«Терпи! Чуть-чуть осталось!» — вернул меня из забытья все тот же голос, вновь показавшийся мне знакомым и таким родным. И в то же время таким опасным...

А после нас затянул очередной тумановорот, только очень маленький и взорвавшийся в конце салютом бесчисленных красок и звуков. На этот раз мы не сопротивлялись, а покорно летели в самый центр торнадо, где и умерли, разлетевшись миллиардами мелких блесток, опавших серебристым дождем на неспокойные морские волны.

Но и это еще не конец!

Больше не было тумана и светлячков, вокруг было бесконечное свинцовое море и столь же темное небо, настолько похожее на водную гладь, что если бы не желтые паруса корабля, то невозможно было бы понять, где верх, а где низ. И именно в сторону этого корабля я и летел, как коршун падая с небес. Но о том, что я могу разбиться, даже не думал — воспоминания нахлынули бурным потоком и я наконец-то смог точно сказать, кто я такой и что здесь делаю. А самое главное — голос, что я слышал в тумане, был голосом Шизы, моего давнего раздвоения личности. И от этого стало легче, я даже и не заметил, как упал точно в одно из тел, что лежали длинным рядом на палубе корабля.

Упал и сразу же услышал Шизу:

«Шевелись быстрее! Еще секунда и отправишься за борт! Оживай давай!»

Но я так и не понял, что от меня хотели... Я все еще не смог осознать тот факт, что я действительно мертв...

«Да что же ты? Эх, я об этом наверняка пожалею, но придется сделать все самому! Будешь мне должен!»

— О, смотри! Этот живой! — реальность стала четче, и слух вернулся, а голос, едва различимый на фоне скрипа такелажа и плеска волн, говорил на английском. На вполне приличном английском с легким восточным акцентом.

— Пока еще живой! — ответил уже на плохом языке Туманного Альбиона первому голосу второй. — Но надолго ли? Хватай за ноги!

— Неправильно как-то это, живого за борт кидать! — возразил первый. — Тем более он с тем итальяшкой, за которым нам приказано приглядывать! И ты сам знаешь, кто приказал! Отнесем обратно?

— Тебе нужно, ты и неси! А мне мелкие гангстеры не указ — все равно это последний мой рейс, придем — схожу на берег! Хватит с меня контрабанды! Да и разве этот дохляк сможет дожить до берега? Хватит маяться дурью, хватай и тащи его за борт!

— Ты может больше и не будешь плавать! — голоса уже перешли на крик. — А мне проблемы в Неаполе не нужны! Сказано присмотреть — мы присмотрим, тем более нам за это уплачено! И ты что, думаешь, что они тебе на другом континенте не достанут? Даже если он уже и труп, но его все равно нужно довести до берега, таков уговор! Берись!

— Ух, как я тебя ненавижу! — раздраженно прошипел «второй» над моих ухом, но все же схватил за руки. — Понесли!

Зрение вернулось в самый последний момент моего пребывания на верхней палубе. Я успел рассмотреть огромные косые паруса желтоватого цвета, столь же высокие мачты, что своими концами распарывали серо-сизое подбрюшье огромного грозового вала, заполонившего все небо от горизонта до горизонта. И собственно само низкое небо, заполненное настолько тяжелыми тучами, что даже при сильном ветре они еле двигались, неспешно проплывая над нами.

— Ты смотри, глаза открыл! — закричал второй, пытаясь пересилить завывание ветра.

— Значит, жить будет! — радостно прокричал первый, несущий меня за ноги. — Слава Посейдону!

Затянутое свинцом небо сменилось деревянным потолком и неярким источником света, подвешенным на стене. Захлопнувшаяся за нами дверь отсекла часть штормовых шумов и дальнейший разговор я слышал прекрасно:

— Зачем притащили обратно? — третий голос и по интонациям мелкий начальник, у нас так обычно всякие ефрейторы и сержанты поучали рядовых.

— Так живой же! — ответит второй и старший в паре носильщиков.

— Живой?

— Вон, смотри, как глазами ворочает! Да в разные стороны сразу!

— И вправду, живой! — изумленно прошептал «начальник», склонившийся над моей головой. Зрение еще полностью не вернулось и не было никакой четкости вблизи, но бороду, отсутствие некоторых передних зубов и огромный нос картошкой я все же успел рассмотреть. Как и почувствовать запах перегара напополам с табаком, а это значит, что обоняние тоже вернулось!

А еще это значит, что все нормально и я буду жить! Жить второй раз!

— Я буду жить! — прохрипел я из последних сил, прежде чем потерять сознание.

— Ты смотри, как захрипел болезный! Может все же за борт его? — не унимается второй.

— Тащи давай, а то тебя за борт отправим! Тем более у тебя как раз последний рейс! А нам свидетели не нужны! — вступается за практически покойника боцман.

Часть I Мне снился сон...

Глава 1

Мне снился сон.

Слишком реалистичный и слишком пугающий.

— Такого не бывает! Ведь это просто сон! — шепотом убеждал я себя, в деталях рассматривая, что же творится вокруг. — Игра сознания, занявшего уже мертвое тело, не больше! Или проделки Шизы! Вот только почему все такое реальное?

Но самовнушение не помогло — все вокруг было реальностью! И в самом центре этой реальности находился я, совсем еще мальчишка, но уже успевший на собственной шкуре ощутить, что такое война и ковровые бомбардировки.

— Это сон, просто сон! Но почему все так реально? Почему я?

Почему я видел то, что точно не мог видеть? Почему моя душа боялось этого?

Я видел закатное Солнце, чьи кроваво-красные лучи с трудом пробивались через тяжелые свинцовые облака, опустившиеся практически до самой земли. И чувствовал ветер, что гнал бесконечным потоком по закатному небу те самые облака. Ветер тоже был реальностью, ведь от его порывов мне было холодно. Слишком холодно для простого сна — ветер трепал мой видавший виды плащ и задувал в прожженные дыры столь же поношенного костюма, который был мне велик. А еще он пинал из стороны в сторону по небосводу редкие аэростаты, что кружили в воздухе над городом. Именно на эти несуразные сосиски в оплетке из веревок и сетей я и смотрел, решая про себя, сколько из них сегодня упадет на землю и уже больше никогда не взлетит обратно. Вчера ночью от вражеского огня рухнули сразу восемь штук, что моментально ополовинило весь воздухоплавательный парк. Ну и еще один сорвался и улетел, но его нельзя записывать в потери — он все еще бороздит воздушные просторы и пугает вражеские дирижабли и аэропланы. В любом случае, мне бы хотелось в это верить, ведь должен хоть кто-то сбежать от войны и остаться целым? Раз это не удалось сделать мне, так пусть уж это будет аэростат, неуклюжий покоритель воздушного моря...

Я и сам бы хотел взлететь и полностью отдаться на волю ветрам. Пусть несут меня в любую сторону, главное, чтобы подальше отсюда и вообще — подальше от фронта, который преследовал меня уже не первый год и все никак не желал отставать, постоянно наступая на пятки, стоило мне только закрепиться в новом для себя городе.

«Война! Европу разрывает война!» — наконец-то вспомнил или понял я, все так же заворожено смотря на то, как прожекторы резали тучи, и там, куда попадал их свет, появлялось чистое звездное небо, по которому летела бесконечная орда темных сигарообразных дирижаблей. Да и не тучи это были — а серый дым, который показался мне таким знакомым и родным, но что-то в нем все же не хватало.

Не хватало светлячков, что кружили тут огромными стаями. Но и их не пришлось долго ждать — вот только летали они всего в двух направлениях, с земли в воздух и обратно.

А еще появился звук.

Теперь я слышал то, что никогда не мог слышать. Тревожный звон колоколов и гудки сирен, взрывы авиабомб и длинные пулеметные очереди. Но самое страшное — свист смерти, что падала с небес на головы людей. Людей, на множестве языков кричащих об очередном налете вражеских дирижаблей и аэропланов. На улицах же в этот поздний час было многолюдно, что странно для военного времени, особенно при наличии комендантского часа. Ведь не зря же ходят слухи, что австрияки уже на Марне и до Парижа им остался всего один дневной переход. И это было правдой — послезнание, доступное сейчас мне, говорило о том, что французы и англичане выиграют это битву. Но сейчас я еще не знал этого, сейчас я смотрел, как огромное количество огненных росчерков зажигательных бомб падает с неба и приносит с собой грандиозные пожары, терзающие столицу республики уже не первую ночь.

Я был там, где точно не должен был быть. Париж, я во французской столице, в месте, в котором я точно не бывал! Да и не был Париж столицей! Берн — столица Евросоюза! Тогда откуда знания про Французскую Республику? Откуда мысли о войне, что неотрывно следует за мной? Что вообще происходит!? Откуда эти видения и знания?

Ах да, я же умер...

Все нормально! Это теперь мой персональный Ад, который я вынужден переживать раз за разом! Сначала море, потом корабль, теперь вот это...

А что это? Собственно где это я? И почему я ребенок?

Соберись, нужно вспомнить, как я тут оказался! Я же плыл на корабле! Видел паруса!

Стоп! Какие паруса? Какой корабль? Я же умер! И плыл в море! Там была моя стая и мне нужно вернуться к ним! Эти огоньки так похожи на мою стаю, нужно подобраться к ним поближе! И почему вокруг какие-то развалины? Где туман, по которому так легко плыть?

Стоп! Война! Шиза! Реальность! Смерть!

— Война! Точно! Война! — мысли путались и скакали с одной темы на другую, но главное я вспомнил. В Европе сейчас война таких масштабов, что воюют все и против всех. Началась она всего чуть больше двух лет назад, но уже большая часть континента в нее втянута. Однако, и до этого тут было неспокойно, пограничные конфликты стали в последнее время частым явлением, разросшимся до этой войны. Так же бои идут и на территории Африки, где колониальные корпуса борются за власть над колониями. Но все это лишь общий фон для меня, на который я не сильно обращал внимания, скитаясь по Европе в поисках мира и сытой жизни.

А вот что было действительно важно для меня — рост цен на продукты и общий экономический кризис, вызванный переориентацией производства на войну. Жизнь в столице Франции и до этого не было слишком богатой, но с началом войны стало еще хуже. Жаль, что я не особо интересовался, кто с кем и почему затеял войну, меня больше заботил вопрос о том, чем набить брюхо на сон грядущий. Но я точно знал, что воюют все и против всех, и нигде нет сейчас тихой гавани. Бои идут по всему континенту, как таковых общих фронтов нет, а лишь локальные, порой расположенные на старых границах между странами.

— Стоп! — закричал я. — Откуда я это могу знать? И кто этот я?

Люди, спешащие найти убежище, даже не обратили внимания на меня, очередного городского сумасшедшего, который начал говорит сам с собой. Таких в последнее время становилось все больше и больше — боль от потери близких и имущества многих лишила рассудка. А тут еще и все эти ночные налеты...

Наверное, мой крик сработал — я понял самое главное.

Я тот, кем быть точно не мог. А все, что вокруг меня, это точно не сон, скорее это воспоминания о тех моментах, которые я пережил. Но почему я в теле мальчишки? И кто этот мальчишка? Как там тебя? Богдан? Знакомое имя, где-то я его уже слышал...

Стоило вспомнить имя Богдан и сразу же стало понятно, что это точно не я. Меня зовут Никола.

— Слышишь, небо? Я Никола! Не Богдан! — еще один крик, потонувший в вое сирен и в звоне колоколов.

И это сработало!

Стоило вспомнить свое реальное имя и вспомнить кто я, и главное — откуда, как все вокруг стало блеклым и нереальным. Ну и на этот мир я больше не смотрел глазами Богдана, а висел у него над левым плечом, наслаждаясь видом от третьего лица. А еще я ощущал его чувства, но спутать их со своими уже никак не мог — слишком чуждыми они были для меня.

Наваждение схлынуло и осталось только решить вопрос с тем, как вообще убраться отсюда, ведь все это нереально! В реальности я плыву на корабле! На парусном судне, с которого меня хотели выкинуть за борт, посчитав за труп!

Ах! Я же и был трупом! Я же умер!

Стоило опять предаться самокопанию и потерять нить реальности, как я вновь смотрю на мир глазами мальчишки, которого завораживал вид того, как смерть неслась к нему с небес, а он даже не мог пошевелиться! Смерть, что совсем недавно забрала у него мать, сейчас летела прямо в него. А он только этого и ждал.

Секунда, две и его не станет — но нет!

Флашетты стальным дождем сыпались на землю, пробивая черепицу крыш и сбивая с ног не успевших спрятаться людей, а он все стоял и стоял, боясь пошевелиться. Да и стоит так испытывать судьбу? Дирижабль уже пролетел, стоит всего лишь подождать пару секунд и дождь закончится.

Мне было страшно слышать свист последних и уже порядком припозднившихся стальных стрелок, а вот Богдан уже не боялся — его даже вдохновляли эти бомбежки. Да и сейчас лучшее время для того, чтобы раздобыть немного еды. Все жители близлежащих домов спешат в подвалы и коллективные бомбоубежища, так что даже есть шанс перехватить чего-нибудь горячего. Вдруг воздушная тревога вырвала кого-то прямо из-за стола с ужином? Такое уже встречалось и не раз, и ни два Богдан ужинал как белый человек под звуки трещащего от огня дерева и взрывы авиационных бомб. Нужно лишь подождать, пока все разбегутся по убежищам и тогда можно будет начать обходить квартиру за квартирой, проверяя, не оставил ли кто недоеденную тарелку горячего супа на столе.

— Нужно лишь немного подождать, — шептал я себе. — Тем более, огненный дождь из зажигательных бомб все ближе и ближе, а это значит, что осталось совсем немного и улицы скоро опустеют. А точнее — вымрут.

Богдан уже практически ничего не боялся — жизнь отучила. Ни близкие взрывы авиационных бомб, ни длинные пулеметные очереди, проливавшиеся на землю свинцовым дождем, не могли его испугать. Единственно, что его настораживало — применение зажигательных снарядов, от которых тут и там вспыхивали яркие пожары. Умереть от близкого взрыва бомбы ему было не страшно, а вот участь сгореть в пожаре его немного пугала. Слишком уж глубоко засел в его памяти тот пожар в Берлине. Подробностей произошедшего он не помнил, но вот настороженное отношение к огню останется у него навсегда. В особенности те капли белого фосфора, что разлетаются на десятки метров от места падения и прожигают все на своем пути...

Улицы опустели, и лишь Богдан все так же неподвижно стоит и смотрит в уже пустое небо. Но сигнала отмены воздушной тревоги все еще нет и долго не будет — значит, пришло время пройтись по ближайшим домам. Тут он еще не был, слишком богатый квартал и если бы не суматоха с немцами у самого Парижа, то он бы сюда и не попал — жандармы всегда сторожат богатые районы города, охраняя их от бродяжек. Но сейчас такого количества жандармов просто нет — большая часть полицейских охраняют уже сам Париж от немцев, так что нет и никаких проблем с тем, чтобы бродить где хочешь. И в первом же доме по правую руку не закрыта входная дверь, а на столе остатки трапезы, уже успевшие остыть.

— Ну, луковый суп, так луковый суп... — шепчет себе под нос Богдан, рассматривая содержимое керамической супницы. — Бывало и хуже.

Именно такими были бомбардировки Парижа, пропущенные через призму восприятия тринадцатилетнего пацана. Вдохновляющими и богатыми на добычу. Лишь огонь пугал пацана, бегущего от войны.

Суп был вкусным, а вот реальность в очередной раз разочаровала.

Индикатором того, что видения закончились, стала боль. Тупая, ноющая и в то же время пульсирующая боль. И болело все тело, начиная от пятки и заканчивая макушкой. А еще непроглядная темнота и мерное качание корабля на волнах. Ну и что, кроме реальности, это могло быть? Даже капли от зажигательных бомб жалили не так сильно, как морская качка, каждое колебание которой словно кувалдой било мне по голове.

Я лежал на чем-то очень мягком и на столько же вонючем. Пахло тухлой рыбой, морской солью и нечистотами. Последнее вполне возможно и от меня, вряд ли тут найдется сестра-сиделка, что будет ухаживать за больным. За борт не выбросили — и на том спасибо!

Воспоминания нахлынули неудержимым потоком, ломая все на своем пути и вновь стирая грань между реальностью и вымыслом. Но я смог удержаться и не свалиться в водоворот видений и галлюцинаций. Я выдержал и остался здесь, в реальности, или же в очередном видении, казавшимся мне реальностью. После собственной смерти я уже не был ни в чем уверен... Мне нужен маяк, который будет служить индикатором того, где именно нахожусь, так почему бы кораблю не стать той самой путеводной звездой?

Это реальность, это точно реальность!

После белых вспышек фосфора глаза очень долго привыкали к темноте. Казалось, что серебристые росчерки намертво отпечатались у меня на сетчатке и теперь со мной до самой смерти, но нет. Чем больше я был в сознании и надеюсь что в реальности, тем четче становилось мое зрение. Белые полосы исчезали одна за одной, давая возможность подробнее осмотреть свое окружение. И это определенно был трюм корабля, что в очередной раз намекало на реальность всего происходящего.

Тут еще и звук включился — скрип корпуса судна и удары волн. Попробовал сжать кулаки и пощупать на чем же я лежу, как все вышло с первого раза. Грубая ткань, сплетенная из толстых ниток, слабо поддавалась моим попыткам скомкать ее, но главное я узнал — осязание есть и работает. Осталось только попытаться сесть.

Но сесть и вообще поднять туловище, оказалось для меня непосильной задачей.

А вот голову я поднял и даже немного поводил ей из стороны в сторону, рассматривая интерьер. Темнота отступила и стали видны подробности. И если тюки и ящики, чьи очертания я с трудом различал, мне были не интересны, то вот человек, что лежал буквально в метре от меня, привлек мое внимание. И как я его только рассмотрел? Ведь он во всем темном, лишь белое лицо и кисти рук слегка видны. Чудо, не иначе. Вот именно его внимание я и попробовал привлечь, прочистив горло. Вот только я и не заметил, как все звуки вновь исчезли, оставив меня в абсолютной тишине. Пропало все — и скрип корпуса и удары волн и даже мое надсадное дыхание. Очередные фокусы этого тела, не иначе! Однако, обижаться все еще рано — я жив, а это главное! Для того, кто совсем недавно умер, я итак слишком хорошо себя ощущаю!

Не получилось позвать — дотронусь рукой.

Дотронуться рукой оказалось еще сложнее, чем встать.

Сначала ее нужно было хотя бы почувствовать и поднять, что удалось со второй попытки. Но стоило мне рассмотреть тыльную сторону ладони, как рука упала, вновь превратившись в безжизненный кусок плоти. А все дело в пальцах! У меня теперь полный набор пальцев, все пять на месте. И это действительно страшно, даже не верится, что вокруг все еще реальность, анне очередной сон. Страшно от того, что через мгновенье декорации сменяться и мои пальцы исчезнут, вновь станут обрубками с пластиковыми заглушками портов подключения аугментики. Но еще страшнее было попытаться пошевелить средним и безымянным на правой руке — вдруг они не откликнуться? Вдруг за годы жизни без них мой мозги забыл, как ими нужно управлять?

Пальцы согнулись и разогнулись безо всяких проблем, что сразу же принесло мне облегчение. Осталось разобраться со всей остальной рукой и привлечь внимание соседа.

И с этим были небольшие трудности.

Нужно было не только вытянуть руку в сторону, но и повернуться на левый бок. И если поворот дался мне относительно легко, то вот забросить правую руку прямо в лицо соседу... Именно забросить, потому как рука не слушалась и обвисла словно плеть. Не знаю, сколько времени у меня ушло на то, чтобы выбросить правую руку из-за спины и попасть в намеченную точку, но в определенный момент на мгновенье контроль над рукой вернулся и я сделал это. Хлопнул ладонью прямо по лицу, чем напугал парня, который вскочил на ноги и ударился головой об низкий потолок.

— Porca vacca! — воскликнул он, и я это прекрасно услышал, как и шлепок по лицу и удар головой о доски потолка.

— Богдан? Это ты? Богдан? — прохрипел я, тратя все свои силы на попытку привлечь внимание моего соседа. Не знаю, почему я назвал его Богданом, это имя первое, что пришло мне в голову. И кстати последнее — за это попытку я поплатился сразу же. Исчезло зрение.

— Сербо? Ты очнулся? Сербо! — по дыханию на моем лице я понял, что Богдан склонился надо мной. — Sancta Maria, Mater Dei, ora pro nobis peccatoribus...

Слова молитвы заворожили меня, и я вновь начал терять контроль над телом:

— Нет! Нет! Нет! Не нужно! Прошу! Прекрати! — взмолил я что есть сил. — Замолчи! Только не опять эти сны! Не надо! Умоляю!

Но реальности было плевать на мои мольбы. Вновь серый водоворот и вновь новое видение, неотличимое от реальности.

***

Мне вновь снился сон про безбрежный океан серого тумана и монстров, что в нем живут. А еще там был голос, что звал меня к себе. Но, я точно знал, что это не тот голос, который мне нужен, с этим голосом нужно быть поосторожнее, и, ни в коем случае, к нему не приближаться, иначе быть беде. Знал это и новый голос, поэтому он никак от меня не отставал и был слышим везде, в какую бы часть бесконечного серого моря я не плыл, стараясь оторваться от назойливого преследователя. Лишь попытки плыть против течения давали результат — голос отдалялся и с каждой секундой становился все тише и тише, но надолго уже не хватало меня — плыть против течения было невероятно тяжело. И вот в один из таких моментов, когда я, борясь с потоком, удирал от практически нагнавшего меня голоса, внезапное боковое течение выбило меня из потока, да ни куда-нибудь, а вновь в реальность!

В реальность, которая опять была нереальной. Но на этот раз я хотя бы точно знал, что все это уже случилось со мной. Да и как можно забыть тот злополучный приказ, из-за которого я умер? Такое даже после смерти не забывается!

— Господин майор! Вам понятна поставленная задача? — тучный генерал, сидящий напротив, переспросил уже кажется в третий раз, настолько сильно я ушел в себя, обдумывая только что услышанное.

— Так точно, господин генерал! — против своей воли ответил я.

— Выполнять!

— Есть!

Еще одна столичная шишка и еще один глупый приказ, сколько таких я уже видел? Не он первый, не он последний! У нас тут настоящее паломничество из генералов и полковников — все хотят повышение, а получить его можно лишь приняв участие в боевых действиях. Покомандовал войсками на передовой — получил отметку в личное дело — пора возвращаться. Обычно это занимает один, от силы два дня, никто даже не спешит исполнять откровенно глупые приказы, все ждут, когда очередной самодур покинет расположение части, но этот генерал тут уже целую неделю, и по внешнему виду пока сваливать домой не собирается. Он что, в главнокомандующие всей армией метит? Даже тот же министр обороны до своего назначения на этот пост был всего день, большую часть из которого бухал со своим «штабом».

Но этот что-то засиделся, даже не спешит собирать чемоданы и возвращаться в столицу. То, что отвертеться не получится, похоже уже поняли абсолютно все. Какую бы глупость генерал не говорил, а выполнять все равно придется. И сейчас мне придется рассказать парням, какими глупостями мы будем заниматься в следующие двое суток. Хорошо хоть разведка местности проведена и никакого серьезного сопротивления на нашем участке не предвидится. Раз генералу нужны медали и ордена за успешно выполненную задачу, то он их получит, а там и нам что-нибудь обломится, может даже изношенные импланты заменят, как это бывало не раз...

Состояние интегрированных систем: Хорошее.

Работоспособность интегрированных систем: 100%.

Ну вот, стоило подумать про импланты, как подсказка об их состоянии сразу всплыла перед глазами.

— Ну чего там, Кэп? Что за тревога в столь ранний час? — Себастьян уже не спит, хоть и ночь на дворе. Ждет меня у входа на этаж и одновременно исполняет обязанности часового.

— Еще один столичный самодур, да, Колян? Сколько мы таких видели? — а вот и Марик, напарник Себастьяна

— Самодур или нет, но подчиняемся мы теперь ему. Вон как наш полковник преданными глазками на него смотрит, и слова лишнего сказать боится!

— Да, на полкана это не похоже — обычно он за словами в карман не лезет! Что делать-то будем?

— Выполнять приказ, что же еще! Собирай наших, посмотрим, что можно сделать...

На сборы отряда ушло непозволительно много времени — расслабились, почувствовали себя в безопасности. Фронт далеко, а систем ПВО к приезду генерала нагнали столько, что сразу и не понять, кто лучше защищен, наш новый командир или столица? А еще гвардия на каждом углу, посты, патрули и часовые. И зачем мы ему понадобились, вон у него сколько придворных шаркунов двери охраняют...

Наконец весь отряд в сборе.

Сорок два человека, прошедших за свою жизнь все круги Ада и отправившиеся доживать свой век в государственные войска. Так же когда-то сделал и я — только предложили контракт с государством, как я сразу же согласился. Наемничество удел молодых и рисковых, а я и так слишком долго был в строю. Практически тридцать лет в наемниках это очень большой срок, не все и половины от этого могут отслужить... Правильно говорит Шиза — без нее бы просто не дожил, сколько раз она мне жизнь спасала...

Однако, тихое местечко, в котором можно накопить на пенсию и получить социальные льготы, оказалось не таким уж и тихим. Хотя, сам виноват — надоела рутина заштатного пограничного гарнизона, и я перевелся на передовую. Операторы всегда нужны, особенно в зоне боевых действий. А если учесть, что работаю я на самою большую корпорацию мира, по какому-то недоразумению все еще называемую «государством», то и проблем со снабжением всем необходимым не было. Как и не было проблем с поддержкой в любое время дня и ночи, предыдущие мои наниматели не могли похвастаться таким качеством сервиса. Нужен орбитальный удар? Всегда пожалуйста! И никаких гигабайтов отчетов после этого самого удара. Отчеты тут только в одном случае — если провалил задание, а так — победителей не судят.

Я смотрю на парней, парни смотрят на меня... Как же я давно не видел их! И к своему стыду некоторые лица уже успел позабыть! Четыре года прошло как-никак... Сорок два оператора в статусе «Ратник» это настоящая сила, способная на равных потягаться с парой богатырей или десятком витязей.

Сорок два ратника, из которых через сутки тридцать восемь станут трупами...

Чертов Вешневский!

Но сейчас я лишь сторонний наблюдатель и на этот раз сознание не дает мне вмешиваться. Видно, я вновь должен пережить этот момент и смириться со всеми смертями. А тем более осознать последствия своих действий.

Да нет, бред какой-то! Сколько гражданских полегло от наших рук? Тысячи? Так почему же за именно этих меня приговорили к смертной казни? Что было на том проклятом острове, из-за которого всех раненных тихо и без затей придушили в госпиталях? Кому мы перешли дорогу и Вешневский вынужден был зачистить вообще всех, кто хоть как-то имел отношение к приказу и тем более слышал, как генерал его отдавал?

А ведь ничего не предвещало беды — обычный вулканический остров и столь же обычный бункер времен Пятой Мировой Войны, выстроенный в жерле уже давно потухшего вулкана. И первый и второй — остатки былых неспокойных времен, когда небо было не таким чистым, а термоядерных взрывов больше...

Обычное экологическое поселение, сколько мы таких уже видели? Живут себе, небо коптят, за воздух и солнечный свет не платят. Обычно за такое конфискация и отправка в один из муравейников для прохождения трудотерапии. Миллиарды дронов, что парят в небе, чистят воздух и по мере сил своих латают озоновые дыры, работают не за бесплатно и каждый, живущий на поверхности, должен оплачивать их труд. Но вот же — встречаются такие дикари, которые нелегально пользуются всеми благами обновленной Земли.

Обычно с ними разбирается корпоративная полиция, именно она отвечает за поиск таких вот неплательщиков, проживающих на территориях, подконтрольных той или иной корпорации. Но иногда для конфискации у особо настырных привлекали и нас — наемников. Пару раз даже я учувствовал в таком. Вот только в статусе государственного служащего — впервые. Как и впервые на такое казалось бы плевое задание посылают отряд операторов Силы.

— Ой, неспроста все это! Неспроста! — озвучил мои мысли старший лейтенант Говрилкин, рассматривающий галограмму местности, в которой нам предстоит действовать. — А еще эти надзиратели...

Под надзирателями он имел ввиду наблюдателей от Вешневского, которые должны были отправиться с нами и проверить, все ли мы сделали. Они кстати тоже не выжили — переть на артиллерийские турели среди нас дураков не нашлось, а вот они думали, что на склоне вулкана их ждут дикари, промышляющие скотоводством и земледелием.

Дикарей там не оказалось, а вот вполне работоспособный комплекс полевых укреплений был. Причем комплекс новый и никак не относящийся к Пятой Мировой. А еще там были операторы, очень много операторов, из которых и состоял поселок. Я, конечно, слышал про такие секты, что уединяются от общества и практикуют там всякое, развивая свои навыки оперирования Праной, но думал что это сказки.

Оказалось далеко не сказки!

Но это будет потом, сначала до тех операторов нужно добраться, преодолев шесть рядов полностью автоматических укреплений. Сейчас мне представилась возможность вновь увидеть своих товарищей, поэтому я буду смотреть на них не моргая, запоминая каждое лицо и каждое их движение.

Но видения меня вновь подвели — не было никакого общего сбора, вокруг опять темнота.

Темнота и буквы, разгорающиеся ярким пламенем в ней.

С возвращением в реальность!

Состояние интегрированных систем: Удовлетворительное.

Работоспособность интегрированных систем: 100%.

Состояние организма: Удовлетворительное.

Внимание! Перехват управления интегрированными системами!

Внимание! Временная блокировка интегрированных систем!

Внимание! Включен режим внешнего управления интегрированными системами!

Какие знакомые надписи, видно все не так просто с имплантами, раз пришлось перейти на внешнее управление.

Пора бы уже и глаза открыть, не все же на надписи в искусственный хрусталик пялиться?

Вновь этот белый потолок, сколько я таких видел? Мобильный госпиталь, в какой раз я в нем оказываюсь? В сотый? В двухсотый? Вот только сегодня что-то новенькое — вместо врачей в белых комбинезонах рядом со мной стоят люди в форме внутренних войск. Такого еще со мной ни разу не было, и кто их сюда пропустил? Стерильная зона же! И почему у одного из них в руках пневматический инъектор, который медленно движется к моей шее?

А самое главное, почему ничего не могу сказать?

— Господин майор! Вы арестованы! Вас обв... — в чем именно меня обвиняют я так и не расслышал, чертов инъектор пшикнул так громко, что заглушил слова целого подполковника. А дальше мне стало не до реальности — содержимое капсулы было отнюдь не простым, иначе как объяснить тот галлюциногенный мир, что меня поглотил без остатка. И это при полностью работающем комплексе имплантов! Они же должны фильтровать всякую опасную дрянь, что может попасть в организм...

Темнота.

Странное видение — память склеила два события в одно. Причем по времени между этими событиями целый год, полный. Но так даже интереснее, не дает забыть, почему я тут и кого нужно благодарить за мою смерть.

Темнота и далекий голос, что завет меня к себе...

А стоит ли лететь на его зов? Наверное слетаю, посмотрю, что там и как...

***

— Сербо? Сербо? Ты очнулся? — к мальчишечьему голосу, что шептал мне на ухо, добавилась еще и легкая тряска. — Сербо! Тебе нужно поесть! Потерпи, чуть-чуть осталось, сегодня капитан сказал, что скоро будем на месте! Неделя-две, не больше!

У меня же не было сил открыть даже глаза, не то, что есть.

В прошлой жизни я морской болезнью не страдал и качку вообще не замечал, а тут вот так... И еще, я неожиданно выучил итальянский, на котором мальчишка и убеждал меня съесть размоченный в воде сухарь. То, что это был сухарь, я понял по его внезапно знакомому вкусу и огромному количеству чуть солоноватой воды, что он впитал. А то, что это был не Богдан, я понял по его голосу. В видениях, что мучили меня в последнее время, я часто слышал его голос, так что даже стыдно стало от того, что я спутал их в свое второе пробуждение. Но там можно и нужно делать скидку на мое состояние — чувства сбоили, тело не слушалось, ощущение температуры окружающей среды могло смениться десять раз за одну минуту, да еще и эти странные кошмары про смерть и воскрешение в новом мире и в новом времени, тут кто угодно спутает...

Стоп! Это же все реально! Я уже умер и воскрес! Практически воскрес...

Новая жизнь, новый мир и новое время — мне ничего из этого не привиделось! Все вокруг реально! Значит, Шиза не подвела! И пока я вспоминал подробности, копаясь в своем сознании, мое тело обедало:

— Молодец Сербо, молодец! Давай еще кусочек! — для более хорошего усвоения сухаря мой «кормилец» активно помогал себе пальцами, запихивая склизкую кашицу прямо в глотку.

— Ешь, Сербо, Ешь!

— В-во-ды! — промычал я, когда сухарь наконец-то провалился в желудок.

Промычал и сам удивился тому факту, что я неожиданно не только выучил итальянский, но и заговорил на нем. Причем заговорил правильно и даже можно сказать отлично, во всяком случае, у меня более правильная речь и произношение чем у моего попутчика. И откуда про эту правильность я знаю?

А я ведь даже не итальянец!

Стоп! Откуда я знаю, что итальянский для меня не родной?

— Сейчас, Сербо! Сейчас принесу! — кормилец еще что-то сказал, но его слова потонули в скрипе корпуса судна и в звуках ударов волн о борта.

Хорошо, что он ушел, иначе ему бы не понравилось то, что со мной произошло. Я вспомнил кто я и откуда, вот только возвращение памяти владельца тела сопровождалось судорогами, кашлем и рвотой. Все это сверху были приправлено острой головной болью, как будто топором по голове ударили... И, я знаю о чем говорю, меня в прошлой жизни били топором по голове, только тогда я был в шлеме.

— Пха! — кашица из сухаря разлетелась по всему трюму, но это малая плата за осознание нового себя. Точнее новой личины, которой мне придется придерживаться ближайшее время. Ведь сейчас темные времена и неизвестно, как окружающие воспримут изменения в моем поведении. Вдруг на костре сожгут как одержимого демонами? В школе нам говорили, что религия в этом времени верховодила всем и вся, на что и намекают с пару десятков молитв на самых разнообразных языках, которые я не без труда отыскал в памяти моего донора. Как зовут бывшего хозяина тела не могу сразу вспомнить, а молитва от зубов отскакивает, о ней даже думать не нужно! Это ли не показатель культурного и технического развития общества, в которое я попал?

— Sancta Maria, Mater Dei, ora pro nobis peccatoribus... — я без труда выговорил на итальянском первую строчку молитвы. А потом повторил на сербском и на русском, добавив в конце французский, испанский и даже немецкий вариант обращения к Деве Марии.

Чудеса! С ходу не нашлось только на английском, но у них вроде бы какая-то своя церковь, особая, значит и молитвы особые, нужно узнать какие...

Парусные корабли, инквизиция и сожжение на кострах неугодных! Вот это я попал!

Стоп! А как же дирижабли и бомбардировки городов? Что-то не сходится! Наверное, все же показалось, и сознание смешало все в одну кучу, не делая разделений на страны и эпохи. Еще один факт, подтверждающий мою теорию — корабль, на котором я плыву. Он полностью деревянный и с парусами. И он, в отличие от дирижаблей, реален, я его даже пощупать могу!

На дворе точно Темные Времена.

Вот же угораздило меня!

Спасибо Шизе! Хотя, без ее помощи я бы получил второй шанс...

Поэтому действительно спасибо.

— Спасибо, Шиза, спасибо... Где бы ты сейчас не была — спасибо!

Но корабли и дирижабли не главное — теперь я серб по происхождению и выходец из российского дворянского рода. А еще я, судя по всему, свой собственный прапрадед, иначе такое совпадение никак не объяснить...

Зря я упомянул своего деда — новая порция знаний и боли, что скрутила меня и сбросила с тюка, служившего мне кроватью. Но на этот раз никакого далекого прошлого из прошлой жизни тела. Лишь то, что происходило со мной с момента подселения в новое тело.

И, судя по всему, лежу я тут уже давно, и это не первое мое пробуждение, когда я разговариваю со своим попутчиком и по совместительству медбратом. В сознание я приходил довольно часто, но урывками и на очень короткий срок. Ел, пил, и иногда рассказывал такие вещи, о которых местным точно не стоит знать, а то скинут в море и не поглядят, что я живой. Но хорошо, что говорил на русском, а его, как мне подсказывает новообретенная память тела, мой напарник не знает. Он вообще мало чего знает на самом деле, ведь кроме писать, считать и читать его ничему и не учили, в отличие от меня и от того тела, которое я занял. Темные времена, что тут сказать... Лишь его уже бывшее положение в обществе заставило меня к нему примкнуть. Положение, которого теперь не было... Положение, которое он потерял...

А вмести с ним потерял и я...

Новая порция знаний и боли, но на этот раз падать было уже некуда, как и нечем блевать...

Воскрешение умершего тела путем подсадки новой души — то еще занятие, даже с помощью Шизы. И если с еще не успевшим остыть телом проблем особо не было, относительный контроль над ним у меня уже был ко второму пробуждению, то вот мозг, а в особенности память предыдущего владельца...

С памятью определенно были проблемы.

И эти проблемы были связаны не с тем фактом, что памяти не было. Нет, она-то как раз и была, вся проблема была в том, что все воспоминания предыдущего владельца тела без всяких «проблем» слились с моими! И именно это раздвоение моей молодости доставило больше всего проблем! Мое сознание просто не смогло справиться с наплывом новых воспоминаний из детства и постоянно уходило на перезагрузку! Хотя такого не должно было быть — уж после не одного года соседства с Шизой! Ну а из-за сознания страдало и новое тело, и так находившееся не в лучшем состоянии.

Не знаю, сколько прошло времени с того момента, как я впервые очнулся на палубе, нонаверное много — я помню лишь череду бесконечных видений о моем новом прошлом, которые сначала были просто ведениями, а после стали моими воспоминаниями. Если вначале я не всегда ощущал себя главным действующем лицом воспоминания, а лишь смотрел через его плечо, то под конец мои глаза стали его, что вызвало некоторый диссонанс в моем сознании, и оно начало брать все больше и больше таймаутов для того, чтобы разобраться со всем непонятным и рассортировать все по полкам. Радовало одно — с каждым разом перерывы становились все короче и короче, а время пребывания в сознании все длиннее и длиннее. А сейчас так вообще! Уже как десять минут точно прошли, а я еще вижу, слышу и чувствую!

Определенно прогресс! Осталось только встать! Тем более, руки теперь вполне прилично слушаются. Да, пальцы практически не гнутся, но кому какое до этого есть дело? Тем более, когда у меня теперь полный набор пальцев? Для практически трупа это прекрасный результат! Я же ведь с самого настоящего того света вернулся! За попытками вскарабкаться обратно на мою лежанку меня и застал мой попутчик:

— Сербо! — кинулся ко мне парнишка и попытался поднять с пола. — Давай я тебе помогу.

На пару нам удалось встать и я вновь на своей лежанке, а парень пытается меня напоить.

— Ай! — прохрипел я, когда железная кружка больно ударила меня по зубам, но под напором холодной воды боль сразу же испарилась.

— Пей, Сербо, пей! Мы уже практически добрались! — повторил парень в очередной раз. «Практически добрались» стало для него самой настоящей мантрой.

Вода была соленой, но ее температура компенсировала этот недостаток, поэтому кружку я проглотил за один глоток.

— Вот и хорошо! Сразу видно — на поправку идешь! Сейчас я тебя укрою!

Мальчишку, который все это время за мной ухаживал, зовут Энрико Альфано, но только не тот самый великий и ужасный Энрико Альфано Эрриконе, а просто Энрико Альфано, что, впрочем, не мешало ему быть единственным сыном и наследником Эрриконе, названным в честь отца. Почему его отец был великим и ужасным я так вспомнить и не смог, но вот точно знал, что мой донор до ужаса боялся его, как и большая часть населения Неаполя. А это уже само по себе что-то да значит! Ну а когда Эрриконе и его подельников арестовали и осудили на сорок лет каторги в серных рудниках, то весь город вздохнул спокойно. Да что там город — вся провинция Кампания возликовала! Я лично был этому свидетелем, хотя меня тут еще и не было. Мой донор все это видел своими глазами, вот только я, а с этого момента я решил не разделять себя и донора, так как его воспоминания полностью стали моими, в тот момент не ликовал, так как не было повода для радости. У Энрико, или по простому Рико, арестовали отца и он лишился всего, начиная с положения в обществе и заканчивая всем имуществом, принадлежащим его Роду, плюс еще власти объявили охоту и на него самого, как, впрочем, и на всех остальных выживших представителей Рода Альфано. Ну а я лишился покровителя, так как состоял в банде малолетних преступников под руководством сына того самого Эрриконе.

Хотя, какой я малолетний преступник? Этому телу уже скоро пятнадцать! А вот Рико только-только стукнуло шестнадцать. Но он думает что мне тоже шестнадцать — я сознательно добавил себе годик при нашем первом знакомстве в одной из грязных подворотен Неаполя, куда меня занесла бродяжничая судьба. Давно это было, мне тогда едва стукнуло четырнадцать.

— Сербо! — вновь толчок в плечо. — Ты как, живой?

— Живой, Рико, живой! — с трудом подбирая слова на итальянском ответил я. — Ты сам как?

— Все нормально, Сербо, все нормально... Практически добрались! Ты главное потерпи, немного осталось! А там у моего Рода есть друзья, они нам помогут!

— Хорошо, Рико, хоро... — но договорить я не успел, сознание вновь покинуло меня.

Но на этот раз никакой спасительной тьмы. Опять сны и видения из прошлого. Мои и парня, тело которого я занял.

Глава 2

Мне снился сон.

А я ведь наивный думал, что все — память Богдана стала полностью моей, как же я ошибался! Спасительная темнота вновь сменилась отрывком из моей прошлой жизни...

И выглядел он как небольшая пиктограмма огня, что призывно мигала на внутренней поверхности забрала моего шлема. Но на этом все не закончилось, был еще и голос виртуального помощника, что раз за разом повторяла:

— Покиньте зону возгорания! Срабатывание систем индивидуального пожаротушения возможно только при эвакуации из десантного отсека! Покиньте зону возгорания! Срабатыва...

И в этом сне я вновь горел.

Но, опять же, ничего необычного — все это когда-то уже происходило со мной, вот только фон в очередной раз сбоил и отображал все совсем недостоверно. Горел я в джунглях Французской Гвианы, а сейчас вокруг был Тибетский Муравейник. Не спорю, декорации похожие — и там и там сталь да бетон, да вот только на этот раз сознание или подсознание, которое отвечало за поставку картинки, дало сбой. Сильный сбой, который помог сразу же отличить правду от вымысла и понять, что все вокруг нереально. Но самое главное — этот сбой в матрице помог понять, что ради разнообразия сейчас я буду копаться не в памяти своего донора, а в своей, собственной. А поняв это, и огонь стал не таким уж и страшным, и крики местных повстанцев не такими угрожающими...

Огонь, еще с прошлой жизни мои отношения с ним не заладились. Впрочем, и с повстанцами у меня были несколько натянутые отношения, не считая тех случаев, когда у них находились деньги и наш отряд выступал уже на стороне сопротивления. Но такое происходило совсем нечасто — обычно деньги и повстанцы вещи несовместимые. Ну а нас идеологией и бедственным положением населения тайваньского муравейника, строгающего от очередного тирана-самодура, не пронять — мы же наемники, давно отбросившие мораль и предпочитающие воевать за звонкую монету...

Кто платит, тот и заказывает, не так ли?

Эх, давно это было! Что Гвиана, что Тибет. Но почему сейчас все это вместе? Сценарии конечно похожи — и там и там восстания и бои в узких коридорах. Неужто так все плохо, что моя память не делает различия между двумя этими событиями? Но почему? Ведь я отчетливо помню и Гвиану и Тибет! И точно знаю, что наш броневик подожгли в Гвиане, а вот повстанцы в видении определенно тибетские...

— Ник! Долго ты будешь сидеть! — голос в шлеме вернул меня в реальность. А после владелец этого самого голоса рывком вытащил меня из десантного отсека бронетранспортера и обдал из штатного автомобильного огнетушителя, сбивая пламя с бронескафандра.

Пфф! — запоздало сработала индивидуальная система пожаротушения, встроенная в скафандр.

— Да не стой же ты столбом! В укрытие! Тебя что, контузило?

— Пит, это ты? — прячась за уже догорающим остовом бронетранспортера и на автомате постреливая из винтовки куда-то в сторону соседней галереи, я вспомнил, кому принадлежал голос. Практически самостоятельно вспомнил, лишь двадцать третий номер на груди скафандра помог, он как раз и принадлежал Дяде Питу. Питу, моему товарищу, лицо которого я уже не помнил, но вот трафаретное 23 останется со мной навсегда. Питу, который так и не вернулся с нижних этажей этого муравейника...

— А кто же еще! Очухался наконец-то! Вроде не бронебоем нас приложили, а простой зажигалкой! Ты чего?

— Да нет, я ничего... — что не видение, то прямо парад мертвецов. — Все нормально, Пит, все нормально!

— Тогда не теряйся! Парни уже на той стороне! Пошли! Ты первый, я прикрою!

Понятно, что все вокруг лишь видения моего больного сознания. Но почему все так реалистично? Импульсная винтовка как настоящая — тяжелая и отдача реалистичная. И ведь этого точно не было! Да, я горел в броневике, было дело. Вот только Пита со мной тогда не было... Он был в другой группе зачистки, которая сразу отправилась вниз, на самые опасные и в то же время самые спокойные этажи муравейника. А в Тибете ни о какой зачистке речи и не могло быть! Там мы были крысами, загнанными в угол и вынужденными отбиваться от наседающих со всех сторон местных.

И если Тибет был Адом из-за своего населения, то вот Гвинея прославилась своими особыми условиями, в которых без полностью герметичного скафандра находиться было нельзя. Чем ниже мы спускались, тем агрессивней становилась внешняя среда. Про нормальный воздух можно было забыть еще на поверхности, сразу после входа на территорию муравейника.

Странно все это, за стенами города первозданные джунгли и чистейший естественный воздух, а тут отрава, что медленно разъедает воздуховоды и титановые лопасти вентиляторов системы кондиционирования муравейника. А что этот воздух делает с людьми, живущими тут... Тогда этот вопрос меня мало волновал — нам платят, мы делаем. Но теперь, спустя целую жизнь и одну смерть, мне даже стало жалко повстанцев, которые хотели лишь одного — чистого воздуха или на крайний случай ремонта системы очистки воздуха на жилых этажах. Однако, для правителя города это было слишком дорого — наш отряд обошелся ему в десять раз дешевле. А может и в тысячу раз дешевле, если говорить о полной реконструкции вентиляционных систем. И работали мы быстрее, тем более у нас и опыт был — промышленные города это всегда проблемы с рабочей силой, которые мы с радостью брались решать за скромную плату. А что до «естественной» убыли работников после нашего визита — то планета огромна и желающих подписать контракт с корпорацией всегда много. Тем более никакой особой квалификации тут и не нужно, вся образованная элита живет высоко над уровнем земли и на покупку для них забортного, естественного, воздуха, правитель города не скупится. Автоматизация и роботизация всего и вся привели к тому, что на столь огромное производство нужны были лишь разнорабочие, с которыми нам и приходилось воевать.

34...32...30...28

Цифры на забрале неумолимо стремились к нулю, показывая, сколько еще патронов у меня есть. А я все бежал и стрелял в тибетцев, что лезли из всех щелей. Бежал в открытую, и даже не стараясь спрятаться за укрытиями, которых было много на моем пути. Мне было плевать на попадания и раны, что я получал от точно таких же винтовок повстанцев. Очередной сбой — у тибетцев таких винтовок точно не было, если бы были, то мы из их муравейника не выбрались бы... Сейчас же их бояться вообще не было смысла — это уже было и прошло, тут я точно не умру, ведь это мое видение, не больше! Лишь бред сознания, которое умерло и неожиданно воскресло в новом теле и в новом мире, от такого у кого хочешь крыша поедет...

Еще одним отличием был тот факт, что воспоминание полностью мое, и это сразу исключает все чувства и эмоции Богдана, которые мне нужно раз за разом переживать. Пацан при жизни конечно мало чего боялся, но все же... Гореть заживо от близкого взрыва зажигательного снаряда и звать при этом маму то еще удовольствие...

Но и лезть грудью на пулемет не стоило, ведь не зря же сознание объединило эти два Ада в один, персональный для меня. В этом точно есть какой-то смысл, пока мне непонятный! С одной стороны бешеные тибетцы, с радостью идущие в самоубийственную атаку, если это сможет навредить нам. А с другой — столь же убийственная внешняя среда, где без противогаза и резинового плаща лучше не ходить... И в центре этого великолепия я, вынужденный вновь переживать те моменты моей жизни... Вот только нет еще одного действующего лица — Шизы. Тогда она мне сильно помогла, но где она сейчас? Страшно это признавать, но я уже начал скучать по его тупым подколкам и несмешным шуткам.

— Пит! Я на месте! — я, добравшись до перекрестка, сменил картридж и приготовился прикрывать напарника. — На счет три! Три!

Про мою привычку говорить сразу «Три» Пит знал и был готов рвануть по моей команде. Я же перевел винтовку в одиночный режим, так как стрелять двойками сейчас не было смысла — на тибетских повстанцах, в отличие от гвинейских, не было никакого защитного снаряжения и тем более дыхательных систем, что уже само по себе должно было убить их без нашей помощи.

Но мне пришлось помочь местному воздуху и сделать часть работы за него. И это только первые подземные уровни, дальше и глубже будет только хуже. К отраве в воздухе добавится отрава в виде луж на полу и капель тумана в воздухе. И почему мы сейчас не там? Видел я, что делает тот туман с незащищенными участками кожи, люди буквально плавятся на глазах... Тибетцам хватило бы пары секунд, чтобы полностью лишиться всей кожи. Но вместо этого их воздух не травит и ядовитые капли, что капают и льются из пробитых пулями трубопроводам, не жгут. Лишь мои пули отправляют их на тот свет, и что может быть хуже, чем столь живучий противник?

3...2...1...0

Картридж с пулями пуст, все триста двадцать игольчатых снарядов нашли свою цель. Я не промахнулся ни разу. Стрелял так, как никогда не мог сделать это в реальной жизни ни до обретения Силы, ни тем более после... И Пит уже рядом, осталось всего два шага до меня. А тибетцев все больше и больше, откуда они только берутся? Хотя о чем я? Это же просто галлюцинации, не больше...

Острая боль пронзила мне спину, и я полетел вперед, разминувшись в полете с Питом, который практически добрался до угла. Прямое попадание зажигалкой прямо в спинную пластину брони это вам не шутки... Вот только непонятно, как враг появился у меня за спиной, да еще и на расстоянии вытянутой руки? Там точно никого не было, Шиза бы мне подсказала и предупредила об опасности! Ах да, ее же больше нет...

Вновь пиктограмма пожара и языки пламени, что быстро разбегаются по моему скафандру. Зажигалка та еще сверхтекущая дрянь, предназначенная для борьбы с техникой. Понятия не имею, на основе чего ее делают, но если в броне будет щель в один микрон, то она легко проникнет внутрь и сожжет там все дотла. А рваных ран от пуль у меня в скафандре сейчас много, тут ни о каких микронах речи не идет...

— Внимание! Множественные повреждения термозащитного слоя скафандра! Внимание! Система пожаротушения неисправна! Внимание! Установите новые картриджи системы пожаротушения! — голос виртуального помощника все не унимался, повторяя одни и те же сообщения раз за разом.

И если поначалу я пытался не обращать внимания на то, что буквально превратился в живой факел, как это делал с пулями, что порой дырявили меня насквозь, то чем дольше я горел, тем хуже мне становилось. Огонь вдруг стал реальным, но жег он не тело, а само сознание плавилось под его напором.

— Сейчас, Ник! Сейчас! — еле слышимый крик Пита в наушниках и резкий толчок в спину, после которого я полетел в огромный бассейн с жидкими производственными отходами. Это не было водой, но и не горело, как и не давало гореть остаткам зажигательной смеси на моем скафандре. А еще в бассейне были волны, что качали меня из стороны в сторону и не давали сконцентрировать взгляд на лице Пита, который склонился надомной.

— Спасибо, Пит... — еле слышно прошептал я. — Спасибо, я твой должник...

— Терпи, Сербо, ты весь горишь! У тебя жар! — ответил он на итальянском. — Потом поблагодаришь, когда доплывем...

На этот раз не было никаких видений, лишь спасительное черное Ничто, которое с радостью приняло меня в свои объятия.

***

Спасительное Ничто еще долго чередовалось с видениями и воспоминаниями из прошлого. Не знаю, через сколько я вновь вернулся в реальность, где уже не было никакой сумасшедшей качки, лишь тихий плеск волн за бортом, да свежий морской воздух, что попадал в трюм через крошечное окошко под самым потолком. Да и не окошечко это было, а скорее всего бывшие пушечные порты, так как судно застало еще времена гладкоствольной артиллерии. Как я понял из воспоминаний Богдана такое тут не редкость — берется старое судно, пушки долой и вместо них пару новых палуб. Все — корабль, способный мотаться с континента на континент не тратя на это уголь и мазут, готов! Долго конечно плыть, это тебе не пароход, но зато дешево. Да и не возят такие корабли пассажиров — тут в основном только нескоропортящийся и не боящийся воды товар, на одном из тюков которого я собственно и лежу. Богдан вообще много знал про это судно, до морской лихорадки он успел поболтать с некоторыми членами команды корабля. Да и в порту часто терся, успел понахвататься перед смертью.

Сейчас день, а в последний раз я вроде бы приходил в себя ночью, значит, как минимум двенадцать часов забытья прошли. И самое главное — я не умер! Теперь умереть мой страх номер один. Точнее не умереть, а навсегда остаться в моем персональном Аду, где я должен раз за разом переживать события своего прошлого, смешанные и переплетенные самым причудливым способом. И, ладно бы это были только галлюцинации, ведь нет! Места и обстановка может меняться, а вот основное действо остается прежним — я всегда на грани смерти. Сюжет один и тот же — то пули, то взрывы, то огонь! Меня этот огонь уже достал! Сколько раз горел уже и не счесть! И хорошо бы что только во сне! Но нет! С трудом поднимаю левую руку и подношу к лицу — так и есть, шрам на месте. Значит, в прошлое возвращение в реальность мне не показалось и действительно на обратной стороне ладони у меняя гигантское пятно ожога, доставшееся по наследству от Богдана. И я знаю, как он его получил — видел в одном из видений! А это значит, что и другие ожоги есть, как бы мне их только посмотреть, ведь большая часть на спине и ногах, знатно тогда меня обдало фосфором... Не будь я слабосилком — не пережил бы!

Стоп! Слабосилок? Это еще что такое?

-Кх! — хрип, полный боли, сам вырвался из легких, зря я об этом подумал...

Новое погружение в пучину своего сознания принесло новые воспоминания и интересные факты, один побег из Неаполя чего стоит! Дворяне серьезно взялись за искоренение Рода Альфано, раз даже не пожалели нас, сообщников сына Эрриконе. Из двенадцати человек, что входили в банду Рико, до порта, а потом и до корабля, смогли добраться только он и я. И это было страшно! То, что это другой мир, я понял сразу, но вот то, что этот мир так похож и одновременно не похож на мой родной — это никак не укладывалось у меня в голове даже сейчас! Это точно не путешествие в прошлое, так как в моем мире точно не было официальной охоты на детей, пусть даже и преступников, с последующим их развешиванием по фонарным столбам!

Тут мне не хватает Шизы, уж он бы точно ответил на все мои вопросы, ведь благодаря именно ему я здесь! Но мой личный демон искуситель молчит с того самого момента на палубе, когда я чуть не отправился за борт.

Но мир, в который я попал, вторичен! Главный вопрос, который я хочу задать Шизе — как так получилось, что среди тысяч других тел только умерших или находящихся на пороге смерти он выбрал именно это, являющиеся моим родственником, ну или как минимум однофамильцем?

— Кхе! — вновь реальность и мой надсадный хрип, за окном все еще солнце, совсем недолго я отсутствовал. Пересиливаю слабость и запускаю руку за пазуху, где у Сербо хранится самое дорогое — память о славном прошлом его предков.

Выглядело это наследие как давно нестиранный платок, сохранивший кое-где элементы ручной вышивки. Но память подсказала мне, как он выглядел в оригинале до всех печалей и невзгод, что высыпались на голову Мирковичу Богдану Ивановичу.

Из великого родового наследия у Сербо остался только герб, вышитый на платке. Самый простой французский двухцветный щит, поделенный белым шевроном. Верх — расшит синими нитками, низ — черными. А вот верхней части нет — она не сохранилась. В один момент донору захотелось есть так сильно, что он распословинил платок и продал кусок с вышитым на нем рыцарском шлемом и короной из страусовых перьев. Да и как продал... Сменял на еду...

Но он не первый, кто портит герб — еще при жизни его маменьки, та спорола всю серебряную нить, из которой был сделан намет, и продала ее. Давно это было — отец уже умер, а мать еще была жива... С тех пор и все остальные и недрагоценные части намета расплелись и растерялись. Потом серебра лишился и сам щит со шлемом, но тут цветная нитки выдержали и смогли дожить до момента обмена шлема на еду.

И сейчас я внимательно рассматривал единственное, что осталось от наверное уже моего рода. А слезы сами текли из уголков глаз... Что было странно, ведь не было больше никакого Мирковича Богдана Ивановича. Он умер, не пережив морскую лихорадку. А его место занял я — Миркович Никола Богданович. И герб мне этот был знаком — точно такой же, как и у моего рода, что вымарали из всех дворянских книг в конце позапрошлого века. Но именно такой подход последнего императора и спас моих предков — когда грянула революция мы уже были простыми лавочниками средней руки. Конечно, и моему прапрадеду, так же именовавшемуся Богданом Ивановичем, досталось от разгулявшейся черни, но тогда только разграбили лавку, а вот всех носителей подобных гербов развесили по плахам да по фонарным столбам. Плюс потом еще и половину следующего века выискивали недобитых дворянчиков и их потомков, участь которых тоже была незавидна. Вот тут-то такое тщательное затирание всей истории моего рода нас и спасло.

Таких совпадений не бывает! И я знаю, кто может дать ответы!

«Шиза? Отвечай! Ты где!»

Но сколько я не кричал ни мысленно, ни вслух — в ответ лишь тишина.

И именно эта тишина заставила меня разреветься как ребенка. Потеря боевого товарища, с которым мы прошли ни один десяток военных конфликтов и даже практически смогли обмануть смерть, всегда горе... И не важно, был ли он реальным ангелом-хранителем или лишь голосом в моей больной голове, помогавшим пережить самые трудные моменты в жизни...

Не знаю, сколько времени я провел рассматривая вышивку на платке и переводя драгоценную влагу на слезы, но когда очнулся за окном уже начало темнеть. Однако, мы близко к экватору, а это значит, что темнеет тут рано. Ну и плюс оказалось, что я не уже не один — на соседнем тюке восседал Рико.

— Очнулся! Наконец-то! — стоило мне пошевелится и убрать платок обратно за пазуху, как Рико заговорил. — Ты чего, Сербо? Прекращай пялиться на свою тряпицу! Все у нас будет хорошо! А может даже лучше, чем раньше! Друзья и родственники моего Рода нам помогут! Главное только добраться до Америки!

Ага, друзья его Рода! Как же! Какой же он все еще мальчишка, хоть и уже взрослый по сегодняшним меркам. Да и нет у него никакого Рода — его отец, очередной глава мелкого неаполитанского преступного клана, возомнил себя ровней дворянам и провозгласил себя главой Рода Альфано, за что собственно и поплатился. Но это мелочи — в Неаполе что не побирушка, то глава Рода или даже целого Клана, а может и целый итальянский император. Всяких там простаков и простофиль напополам с отпетыми и отъявленными мошенниками хватает...

А вот что точно не мелочи, так это тот факт, что Богдан принадлежит к настоящему дворянскому роду, что насчитывает не одну сотню лет подтвержденной истории и ведет свое начало от каких-то там Рюриковичей, что позволило им претендовать на трон императора Руси. И тут история повторяется! В моем мире попытка государственного переворота и тут переворот. Там лишение всех титулов и имущества, и тут изгнание проигравшей политической партии из страны. Но дальше идут различия — там была революции, тут же еще один переворот, во время которого власть отошла брату бывшего Императора. Но все это так — лишь фон, описывающий, почему остатки Рода Мирковичей скитались с начала века по всей Европе, боясь даже смотреть в сторону своей Родины. А с ними скитался и я, теперь уже точно Миркович Богдан Иванович, простолюдин тысяча девятисотого года рождения.

Вот и доскитался до иммиграции в Америку!

— Сербо! Да очнись же ты! Ужин уже! — вновь голос Рико отвлек меня от копания в памяти, которая теперь не хотела показывать мне разные отрывки жизни Богдана и приходилось тянуть одно воспоминание за другим, пытаясь при этом составить цельную картину произошедшего с парнем. — Кости только не выбрасывай!

На ужин все те же размоченные в воде сухари, да пару кусков вареной рыбы. И это была лучшая еда, что я пробовал за все свои две жизни. И плевать, что вода соленая, а рыба горькая — я ем и пью сам, без посторонней помощи! А это о многом говорит! Конечно, руки трясутся, и челюсть еле-еле двигается, но все же! Если так пойдет дальше, то к моменту прибытия я смогу самостоятельно ходить!

— Поел? — спросил у меня Рико, который давно расправился со своей порцией и теперь зачем-то сдвигал тюки и ящики, освобождая дощатый пол трюма.

— Да.

— Тогда сейчас начнем!

Что начнем стало понятно в момент, когда пол был расчищен. Два выжженных на досках круга с вписанными в них иероглифами. Один больше, другой меньше, плюс еще и небольшие вырезанные в досках лунки, расположенные на пресечении линий, связывающих руны и круги. В лунках же все, что удалось собрать на корабле, начиная от песка и земли и заканчивая костями рыбы с моей тарелки.

Без материального воплощения ритуалы не сильно работают...

Круг сбора и круг лечения — подсказала мне память Богдана. А еще она мне подсказала, что команда корабля будет не очень рада такому самоуправству, от которого эти доски слишком быстро придут в негодность. Наговоры, заговоры и прочий ритуалистический бред — вот удел Рода Альфано. Да и не только его, так же такой бытовой магией пользуются и все остальные крестьяне и мещанин, у кого есть дар, но нет денег на его развитие. Правда, у этих ритуалов есть один несомненный плюс — они работают и не для одаренного, нужен лишь аккумулятор с энергией, и не важно, живая курица это или кварцевый кристалл, заряженный настоящим магом. А уж в совсем трудные времена, когда под рукой не оказалось даже мыши для принесения в жертву, можно воспользоваться еще одним ритуалом, который будет медленно собирать в себя силу из окружающего нас эфира и копить ее в себе, создавая примитивную батарейку. Заряжается схема конечно долго, но ведь работает же! Эхх, и почему таких ритуалов не было в моем мире?

— Все, зарядилось! Пора на лечение! — Рико подхватил меня под мышки и поволок к малому кругу, который и отвечал за лечение. — Жаль, что только вода кругом и кроме как от нее магию взять неоткуда! Поэтому ты готовься, будет укачивать.

Так вот с чего меня так дико штормит в последнее время! Да и выжженные линии рисунка говорят о том, что в этом круге я оказываюсь далеко не в первый раз, ведь все начиналось просто с царапин! И, судя по своему состоянию, я еще долго буду посетителем данной «больницы»!

***

— Рота подъем!

Мне снился сон.

Но на этот раз, видимо ради разнообразия, это опять было мое прошлое, а именно учебка, куда я попал сразу же после подписания контракта с корпорацией «...». А вот с какой именно корпорацией подписал свой первый контракт я так и не смог вспомнить — давно это было, а корпорация недолго прожила, кажется, она обанкротилась еще до окончания моего контракта, то есть и трех лет не продержалась. Да и будь я тогда немного поумнее, то смог бы и сам догадаться, что ей осталось совсем немного. Ну кто, как не корпорация на пороге банкротства, будет вербовать шестнадцатилетних детей и почти сразу же отправлять их в бой?

Но мне было все равно — взяли и прекрасно, для выходца из очередного практически полностью ушедшего под землю промышленного города-муравейника контракт с поверхностью был чудом. Именно подписав контракт, я впервые побывал на поверхности и увидел Солнце. И именно это Солнце мне сейчас и снилось. Такое желтое и теплое, при этом ни капли не похожее на холодный свет ламп и фонарей, что освещали улицы и дома муравейника. Эх, Прокопьев-Кузнецк, ведь с того момента я больше никогда и не был в своем родном городе, не видел свою семью вживую... Да и городом его назвать тяжело — один сплошной гигантский завод по производству всего и вся, занимающий тысячи квадратных километров площади. Еще тогда, щурясь от Солнца и вдыхая воздух, наполненный запахами заповедной тайги, я понял, что сделал правильный выбор и «домой» точно больше не вернусь. Мир слишком огромный, чтобы прожить целую жизнь взаперти за бетонными стенами, работая при этом оператором гидравлического пресса.

И я был не один такой!

Нас были тысячи парней и девчонок от шестнадцати и старше, что впервые поднялись выше естественного уровня земли и увидели Солнце, вдохнули естественного воздуха, не прошедшего через долгие циклы очистки и ионизации.

А бесконечное зеленое море заповедника, тянущееся за горизонт? Настоящие деревья, растущие в земле, а не в кадках! И животные — вокруг было огромное количество животных, от мелких насекомых до огромных птиц, что величественно парили в высоте. Птиц, которые облюбовали стены города и свили на его уступах гнезда. Конечно, о жизни за стенами нам рассказывали и раньше, даже показывали галограммы, но они не идут ни в какое сравнение с реальностью! И эта реальность стала для меня на тот момент главным аргументом того, что я сделал правильный выбор. Ну и что с того, что из всех знакомых, завербовавшихся вместе со мной, первый год пережило от силы треть, а до развала корпорации дожила всего жалкая сотня? За все нужно платить, особенно за свободу! Особенно за возможность сбежать из места, где твоя жизнь уже расписана еще до твоего рождения и занесена в центральный компьютер города? А стоять всю жизнь за пультом пресса, как делали это мой отец и его отец, я точно не хотел!

— Рота! Подъем!

Странно, мне снился сон про то, как мне когда-то снился сон про то, как я покинул свой родной город. Правда, в то время мне это снилось практически каждую ночь, даже тогда, когда инструкторы особо сильно лютовали и некоторых из нас приходилось буквально тащить да койки, настолько они были вымотаны. И я не был исключением — жизнь в замкнутом пространстве не подразумевает многокилометровых кроссов. Да и Солнце оказалось не очень хорошим — вон как жарит целый день и портит кожу, а кондиционер только в казарме и только ночью. Но все же, тот, самый первый, вид, который я увидел, впервые покинув муравейник, будит мучить меня еще не одну ночь, оттеснив на задний план даже Лерку Шеплеву, мою одноклассницу и первую любовь...

— Свиная отрыжка! Ублюдки! — мерный и можно даже сказать размеренный крик дневального сменился ревом раненого кабана, имевшего звание инструктор-сержант. Ну и добавился звук переворачиваемых им кроватей, что проделывалось вместе с лежащими на них новобранцами. Слишком много у сержанта было аугментики, вместо рук — протезы, усиление скелета и отсутствие одной стопы, также замененной протезом. Но если руки были с виду нормальные и всего лишь чуть бледные, то вот правая стопа была выполнена в виде армейского ботинка и не о какой анатомической копии ноги речи тут даже идти не могло. И вот сейчас именно этим ботинком он и пинал кровати, что стояли ближе всего к проходу.

— Никчемные твари! Подъем! — я еще не открыл глаза, но даже сквозь десятилетия прекрасно помню, как краснело лицо сержанта Кутца в такие моменты. А еще я помню, что у меня есть пару десятков секунд, пока он не доберется до моего ряда, самого последнего в казарме, а это значит, что можно поспать!

Сон.

Как мне его тогда не хватало...

И как мне его не хватает сейчас, организм только начал восстанавливаться после морской лихорадки, а меня кто-то вновь пытается разбудить!

— У вас есть две секунды, чтобы построиться! — кричит красный как рак инструктор. А это, между прочим, любимое упражнение сержанта, но мы-то не первый день здесь, поэтому все спят в форме и не снимая ботинок

— Раз! — шорох откидываемых одеял и скрип кроватей, с которых курсанты буквально перемещаются на взлетку. Причем перемещение мгновенное — вот только ты спал, а сейчас уже стоишь в строю, не сделав при этом ни шага. Прыгать как сайгак — первое, чему мы тут научились.

На счет «Два» быстро оправиться и обычно на этом все заканчивается — сержант остывает и нас ждут мыльно-рыльные процедуры.

— Эй! Боец! Не спать! — но сегодня все идет не по плану — сержант остановился прямо напротив меня и кричит мне в лицо. А я ведь не сплю и все хорошо вижу и слышу!

— Глаза открой! На меня смотри! — инструктор хватает меня за подбородок, но хватка какая-то слишком слабая, он своими руками показательно куски бетона обратно в песок превращал!

Что-то здесь не так!

— Да проснись же ты, Сербо! — голос больше не похож на Кутца, да и не звали меня тогда Сербо, тогда я был Мальком, так как был самым младшим во всей учебной роте.

Хлобысь! — сержант пробивает мне пощечину, от которой мне должно было как минимум свернуть шею или как максимум оторвать голову. А тут ничего — лишь легкий хлопок по щеке.

— Давай, приходи в себя уже! Ритуал готов!

Теперь уже голос точно не принадлежит Кутцу, а сознание подсказывает, что меня зовет Рико, мой капо или правильно капореджиме, глава солдат по-итальянски, капитан то есть. А я у него солдат, так что ничего в принципе не поменялось за прошедшие годы и жизни.

— Очнулся? — в трюме вновь светло, пушечный порт горит намного ярче, чем Солнце из моего сна.

— Да...

— Сам встать сможешь?

— Сейчас попробую!

И у меня получается — ноги трясутся, пальцы цепляются за выступы на корпусе корабля, но я поднимаюсь с тюка и даже делаю два шага в сторону рисунка на полу, который уже готов и ждет только меня.

Но дальше — падаю.

— Чертова качка! — у меня кроме этой фразы вырывается еще много чего, причем на самых разных языках. Но нецензурная лексика мне сейчас не поможет перебороть качку, хотя, Рико я похоже впечатлил — тот аж застыл от моих слов.

— Мы на корабле, Сербо, мог бы уже и привыкнуть! Тут так всегда! — капо подхватывает меня под руку и поднимает.

Вторая попытка и опять эта чертова качка! Не сказать, что сильная, но на ногах все же не устоять! А ведь потом, после ритуала, еще хуже будет — опять энергия воды! Вещь для меня пока непонятная, но однозначно рабочая — силы восстанавливает и даже немного лечит тело. Правда, штормит после таких процедур!

Чертова магия! Здесь есть чертова магия! Как я про это мог забыть? Чертовы видения!

И кто бы вообще мог подумать, что тут есть магия? Что вообще есть то, что в нашей культуре именовалось «магией»? Хотя, о чем это я? Ведь у нас была «Сила» или «Прана», вещь очень похожая на магию по своей паронормальной природе, но не имеющая с ней ничего общего, уж я бы точно смог почувствовать... Все же дорос до статуса «Ратник»! Но наша Сила внутри, а эта местная магия снаружи. Сила идет из тела человека, магия приходит извне. Маг засасывает ее как пылесос из окружающего нас эфира. Вот что мне удалось вспомнить про магию, пока пытался на четвереньках добраться до рисунка на полу. Многое мне про магию рассказывала маменька, точнее не мне, а Богдану, да вот только воспоминания обрывочны и полностью несистемные, да парой так сильно скачут с первое на десятое, что голову сломаешь, пытаясь понять, что же это сейчас было?

Вот, взять к примеру магию бедняков — ритуалы. Нам, дворянам, до такого опускаться как минимум зазорно, как собственно и другим магам, но ведь работает же! Главное знать правильную последовательность действий. И Рико ее знает — это как-никак наследие его «рода». Или правильнее сказать преступного клана, который из столетия в столетие собирал и аккумулировал все эти знания по крупицам, создавая вот этот шедевр лекарской мысли.

— Давай, помогу! — на последних сантиметрах меня подхватывает Рико и затаскивает в малый круг.

А дальше сразу же становится легче. Стоит только Рико активировать передачу энергии из большого круга в малый, как по телу сразу же расползается пьянящая прохлада, отдающая в мозг морской свежестью. И эта свежесть и пьянит и бодрит одновременно, наполняя меня на короткий промежуток силой.

Но это не Сила — похоже, но не она.

Сила рождается в нас и является частью нас, а магия приходит извне и приносит в организм частички своей предыдущей среды обитания. И здесь это вода, которой бесчисленное количество за бортом. Наверное, есть способ очистить магию до приемлемого уровня, от которого потом не будет плохо, но мне он незнаком, как и Рико ничего такого не знает. Да и нельзя пользоваться только одной стихией! Это вредно, но у меня нет особого выбора, тут либо так, либо вообще никак и повторная смерть. И Рико тоже прекрасно это знает, как и знает о последствиях, но все равно повторяет сеанс раз за разом, видимо все намного хуже, чем мне кажется.

Богдан не раз и не два был свидетелем таких ритуалов, да в некоторых бывал еще и пациентом, попавшим в круг после особо сильных переделок, в которые влипала банда Рико на улицах Неаполя. И всегда самым сложным было найти подходящее место для проведения ритуала. А еще оно должно быть свободным, что еще сложнее найти в городской черте, вот и приходилось отправляться в пригород на лечение. Идеальным местом была заброшенная каменная мельница с приводом от водяного колеса — там было все, земля, камень и вода с воздухом. Три стихии уже хорошо, а если еще и зарезать курицу над рисунком сбора энергии, то добавится и жизнь напополам со смертью, что гарантированно ускоряло заживление любых ран. Вот только про то место знали не мы одни, и собственно пользовались также не в одиночку. А порой попытки выбить конкурентов из мельницы оборачивались еще большими потерями, чем в стычке, из-за которой мы отправились на лечение.

Веселое у Богдана было детство... Сначала скитания по Европе, после жизнь мелкого уголовника в банде подростков...

Заряд в круге сбора закончился, легкость в теле пропала и опять навалилась ломота. Заболели суставы и закружилась голова. Но и это все еще цветочки — сейчас начнется единение со стихией, именно так называл откат Рико.

— Вставай! Нужно успеть вывести тебя на палубу! Пока совсем не прихватило!

Рико буквально взвалил меня себе на спину и поволок через весь трюм к лестнице, ведущий наверх. Ну а я как мог ему помогал — подталкивал себя ногами. Наверху все то же море от горизонта до горизонта, и несильный ветер, еле надувающий паруса корабля. Ну и чайки, куда же без них! А все дело в том, что мы плывем рядом с маленькими островами, заселенными птицами. Да и не острова это — стоило сфокусировать зрения, как сразу стало понятно, что это лишь обточенные водой скальный пики, что верхушками торчат на поверхности.

Дальше еще интереснее — мне повязали веревку поперек туловища и выкинули за борт. И сделал это никто иной, как тот самый «второй» которые еще в первое мое пробуждение хотел от меня избавиться. Уж его-то голос я на всю жизнь запомнил!

Но я не утонул — вода встретила меня как родного, мне даже не нужно было дышать! А все дело в остаточной энергии этой чертовой магии, которая одновременно разрушала неподготовленный к таким нагрузкам организм и в то же время делала меня частью стихии, не давая мне пойти ко дну. Ну и в воде весь неприятный осадок магии воды выходил из организма быстрее, выравнивался потенциал так сказать... В любом случае штормить перестало, не придется всю ночь мучиться! А когда я стал тонуть, то веревка натянулась и я вновь на палубе. Причем вытянул меня опять же тот самый «второй».

— Ну вот! Хотя бы теперь не воняешь! Но еще пару раз нужно процедуру повторить! Но это завтра — ответил он мне на мои разумные претензии по поводу недавнего внезапного заплыва. — А то развели в трюме свинарник!

Про свинарник это он конечно прав, да вот только команда корабля еще тот образец гигиены! Может если бы они почаще мылись, то не заболели морской лихорадкой? И самое главное — не заразили меня? Но эти размышления я оставил при себе, так как сил говорить больше не было. Я лишь вырвал веревку из рук второго, да примотал себя ей к ограждению на краю палубы. Понятия не имею, как этот парапет называется, все же я ни разу не моряк, да и где бы я смог увидеть в своей жизни парусный корабль? Их наверное даже в музеях не осталось! Вот про десантную баржу могу много рассказать, причем про любую и неважно от какого производителя — смело могу утверждать, что плавал на всех и каждой, начиная с седой дизельной древности и заканчивая последними новинками отечественного военно-промышленного комплекса, оборудованными реактором холодного синтеза. А здесь, наверное, у каждого, даже самого маленького паруса, есть свое имя, и если его неправильно произнести — то моряки непременно очень сильно обидятся. Корабли и технологии меняются, а моряки остаются все так же суеверными и чванливыми что здесь, что через двести лет...

Вспомнил про паруса и они начали опускаться!

Да еще и якорь за борт бросили, остановились мы как раз напротив самого высокого куска скалы во всей гряде. А за якорем за борт отправилась и лодка с Рико и двумя матросами на борту. Все это как раз на моем, правом, борту и происходило. Дальше я стал свидетелем того, как Рико ловко вскарабкался на отвесную скалу и стал разорять гнезда, ну или делать что-то похожее, зачем ему еще там лазить и отбиваться от нападков птиц?

Птицам такое поведение людей не понравилось! Причем не понравилось всем, а не только жителям этого небоскреба. Со всего скального архипелага начали стягиваться пернатые, которые сначала кружили над Рико, а потом ринулись на корабль. Но никто физически не пострадал — лишь морально. Нападать на людей птицы не рискнули, а вот загадить все смогли! Как будто специально целились! А может и на самом деле специально, кто их знает, может они магические мутанты какие? Правда, насчет магических не уверен, но вот вонь точно ненормальная, не могут настоящие птицы так вонять!

Да и есть ли тут магические мутанты? Память молчит, но лучше готовиться к тому, что они существуют. У нас были радиоактивные мутанты, так почему тут не могут быть магические? Вон как дерьмо воняет и пузырится — это точно неспроста!

Что самое плохое в этой ситуации — мне пришлось второй раз отправляться на помывку. Правда, никто меня больше за борт не кидал, а Рико, вернувшийся с парой огромных корзин, забитых яйцами, окатил меня пару раз из ведра забортной водой. Ну и себя так же прополоскал, ибо если тут вся атака растянулась по площади корабля, то вот на скале ему досталось намного больше, как и бедным матросам, что сидели на веслах в лодке. И под конец мне еще пришлось помогать убирать гуано с палубы, но тут трудилась вся команда корабля, отчищая поверхности от склизкой массы.

На ужин была яичница с жареной рыбой. И было ее много — я ел и ел, не обращая внимания ни на странный зеленоватый цвет, ни тем более не на странный вкус, отдающий все тем же гуано.

— А жизнь-то налаживается, да Сербо? — спросил у меня Рико, сидевший напротив.

— Налаживается, Рико, налаживается! — ответил довольный я.

Глава 3

Мне снился сон.

Иначе ине могло быть, слишком все нереалистично и слишком вычурно, как будто в виртуальную реконструкцию позапрошлой эпохи попал. И стоит признать, что декорации хороши, как и игра актеров — все на высшем уровне и не к чему придраться. Даже запах и тот соответствует этому времени.

Вот только есть одна проблемка — я не помню, когда и где именно я заснул!

Казалось бы, только вчера я подавлял очередной мятеж, вспыхнувший в очередном промышленном муравейнике, а сейчас я вновь на поверхности планеты и смотрю на такой близкий восход.

Солнце!

Как давно я его не видел?

Как давно я так долго на него смотрел?

Безнаказанно глазеть на звезду, что подарила нам, людям, жизнь, это привилегия, для которой я рожей не вышел... Даже перелеты с места на место и то на транспорте, лишенном окон и только в ночное время, чтобы значит не раздражать жителей экопоселений своим видом и тем грохотом, которые издают военные флаеры.

— Солнце! — непроизвольно вырвалось у меня. — Чертово Солнце! Как же я рад тебя видеть!

Раньше мне часто снились открытые просторы и палящая звезда, всей своей горячей натурой желающая спустить шкуру с нас, с рекрутов, только что попавших в учебку.

Точно!

Учебка!

Полгода под палящим Солнцем где-то на экваторе!

Чистый воздух, чистая вода и бесконечные тренировки, что может быть лучше для молодого растущего организма? В первые дни обучения мне все казалось нереальным, как и сейчас. Тогда был ласковый теплый ветер, запах моря и Солнце, на которое я готов был смотреть до ожога сетчатки. Сейчас все то же самое, да только наоборот — пронизывающие потоки холодного ветра, несущего влагу с океана, и вонь, невыносимая вонь. Смрад разложения органики, гниющие водоросли, канализация, сбрасывающая все прямо в воду, и бесчисленное число судов, сочащихся техническими жидкостями из многочисленных ран, нанесенных морскими обитателями. А поверх всего этого безобразия Солнце, такое красное и такое близкое, ничуть не изменившееся со времен моей молодости.

Нет! В моем прошлом все было иначе! Здесь же люди еще не поняли, что своими действиями губят планету, загоняя себя в огромные муравейники! Каждая капля мазута, попавшая в воду по вине неосторожного моториста, приближает конец спокойной жизни человечества. Каждый кусок угля, сжигаемый в топках, каждая капля топлива, детонирующая в цилиндрах, все это всадники Апокалипсиса, которые уже здесь, на нашей Родине, на Земле!

И их призвали именно мы!

Сами того не желая наши предки разрушили и без того хрупкую экосистему планеты.

Промышленная революция, парниковый эффект, атомная бомба и бесчисленное количество химических отходов, сливаемых прямо в землю и в воду.

Все это убило мир.

Все это изменило мир.

Все это изменило человека.

Но не сразу.

Даже когда грянул гром люди не изменились...

И даже когда находиться на поверхности без респиратора стало невозможно, а каждый дождь стан бедствием, разъедавшим устойчивый к кислотам пластик, то все равно ничего не поменялось. Лишь закипела стройка, призванная отделить людей от экологической катастрофы, сотворенной им же.

Тут и там, во всех уголках не такой и большой планеты рылись котлованы и возводились фундаменты того, что в скором времени станет муравейниками. Гигантскими рукотворными куполами, порой закрывающими целые города крышей из стали и бетона.

Но и это был только первый этап.

Закрыться от мира мало, да и бесполезно! Ядовитая атмосфера везде найдет дорогу под купол, а едкие грунтовые воды разрушают все, к чему прикасаются. С каждым годом муравейники только разрастались как вширь, так и вглубь. Первые надземные этажи, бывшие когда-то городами старого мира, становились пятыми, десятыми, и даже двадцатыми, так глубоко приходилось закапываться людям чтобы избежать воздействия отравленной среды.

Так больше не могло продолжаться.

Решение стало собрание всех глав городов и план по возвращению Земле прежнего вида.

Для простого народа эти десятилетия стали каторгой.

Бесконечная работа и миллиарды погибших во время локализаций того или иного очага загрязнения окружающей среды. Работали все, от мала до велика, ведь трудились они ради благой цели — благоприятного мира для себя и своих детей.

Так нам говорили в школе, так им говорили в пропаганде.

Однако, не всем хватило места на возрожденной Земле.

Те, кто собственно и спас планету, так и остались гнить в муравейниках, поверхность только для избранных! Для тех, у кого хватило денег и влияния выбить себе место в экологическом поселении той или иной корпорации, в которые превратились города-муравейники.

Вторым этапом стал рост муравейником ввысь, атмосфера больше не прожигала легкие насквозь, да и вечно недовольным работягам надо было дать цель в жизни. И этой целью стали верхние этажи.

Хорошо работаешь на заводе, передовик производства латунных гаек? Скопил приличную пенсию? Трудился на корпорацию восемьдесят лет? Добро пожаловать на поверхность! Но только учти — смотреть можно, вон сколько окон, а вот дышать только по ежемесячной подписке! Хочешь забортного воздуха — плати! Хочешь чистой воды, не являющейся в прошлом чьими-то продуктами жизнедеятельности, прошедшими через систему древних фильтров и опреснителей? Плати!

Жить на поверхности мечта для каждого жителя муравейника, очень дорогая мечта...

Но цена была оправдана — я видел и радиоактивные джунгли, выросшие на месте радиоактивных пустошей, и тех мутантов, что породила радиация. Все это было наследием людей, наследием, которое не смогли победить ни миллионы жизней ликвидаторов, ни последние открытия в науке и технике. Я видел моря из едкой химии, одна капля которой легко прожигает защитный скафандр третьего уровня, и даже плавал в них... Таких язв еще много на планете, и даже появляются новые места экологических катастроф, ведь война за ресурсы и влияние между корпорациями не заканчивается никогда. И десятилетия не проходит, чтобы не появилась новая язва и новый ожог, ликвидация которых потребует новых многомиллионных жертв простых работяг с нижних уровней муравейника.

Я много чего видел и много где был, но здесь, в еще нетронутом и комфортном для человека мире, оказался впервые...

Странный сон, но такой реальный...

Солнце как настоящее, только слишком красное, кроваво-красное я бы сказал...

Интересно, цвет крови это намек?

Наверное да, кровь постоянный спутник наемника, как своя, так и чужая...

Мне снился Неаполь, в котором я никогда не был...

Реальность вернулась совсем незаметно, только стоял на пирсе и рассматривал далекие паруса, а вот уже в чреве этого самого парусного корабля.

Чудеса.

А еще надомной склонился Рико, смотрящий на меня очень злым взглядом, да и уголки его глаз странно блестят.

Понятно.

Такую мину я у него уже видел — видимо я опять говорил во сне и говорил на итальянском, раз он смог понять о чем было мое видение. Воспоминания о Родине всегда расстраивали и злили его.

И я даже точно знал о чем он сейчас думал.

— Чертовы дворяне! — в сердцах выговорил Рико, раздраженный своим воспоминаниями о побеге из родного города.

Всю его семью загнали как лис на охоте, всех, кто был связан с ним — убили. Из рода лишь ему и удалось спастись, конечно, может, и остались совсем дальние родственники, которые забились в убежища и переждали облаву, начавшуюся после суда над его отцом, но никакой погоды они не делали. Теперь только он, Энрико Альфано, может восстановить семью, только он сможет все спасти.

И от осознания того, какой груз упал ему на плечи, Рико становилось тошно.

Отец готовил Рико к практически всему, с чем может столкнуться глава преступного клана в этой жизни, но вот про полный разгром ничего точно не было! Да, отец вполне возможно подозревал что-то такое в стиле облавы, и на всякий случай подготовил пути отхода, одним из которых Рико и воспользовался, рванув в порт со всей своей бандой, как только личные дружины дворян взяли город в кольцо и начали зачистку.

Но чтобы возрождать род с нуля — нет, для этого Рико точно не был готов! И я прекрасно понимал всего его тревоги, слишком много неудач отсыпала ему Судьба.

И некоторые отрывки того побега я уже видел и помнил, о чем мы тогда говорили.

Время ожидания нужного корабля, проведенное в тайном убежище в порту, добавило Рико еще больше сомнений. Он был типичным человеком действия — сначала делал, потом думал, а тут нужно было сидеть тихо как мышь под лапой у кошки и ждать. Причем непонятно чего ждать — либо должники его отца выполнят все свои обязательства, либо сдадут и его и Богдана, ставшего единственным его солдатом, выжившим в погоне. И для того, чтобы не вздрагивать от каждого шороха, раздающего за фальшстеной Рико начал думать.

Начал и не закончил до сих пор.

С одной стороны он хотел все бросить и вернуться в старую беззаботную жизнь, руководствуясь принципом «Главное — ввязаться в бой, а там решение найдется само собой». А с другой — на нем теперь лежит небывалая ответственность, предки надеются на него! И глупо умереть в первой же драке точно не входит в его планы! Особенно сейчас, но половине пути в Новый Свет.

Филиалы Семьи были практически на всех континентах и во всех крупных странах. Рико помнил их все, как и помнил имена глав отделений и их небольшой словесный портрет, в основном описывающий особые приметы в виде родинок, бородавок и шрамов. Отец хорошо его научил, но на его беду первое судно, на котором им удалось сбежать, плыло в Америку, на противоположную сторону планеты.

Выходило очень далеко от родных мест и самое главное — сразу не отомстить! А Рико не раз и не два при мне клялся отомстить всем, кто был причастен в бедах его семьи. Но с другой стороны были и плюсы — на другом континенте его никто не будет искать, в отличие от той же Италии и даже Европы.

Ох, как Рико ненавидел дворян! Прямо до зубного скрежета и до ногтей, впивающихся в ладонь до крови, настолько сильно он сжимал кулаки, вспоминая тот злополучный день.

Ненавидел и в то же время помогал выжить одному из их «общества», что было странно.

Ненавидел и в то же время завидовал, ведь сам бы он точно не смог бы вернуться с того света!

Не только Богдану плаванье далось тяжело, досталось и Рико, который, как и вся команда, заразился морской лихорадкой и пару дней неподвижно валялся в трюме. А когда очнулся и полностью пришел в себя, то оказалось, что жизнь в Богдане уже еле теплится.

Ему повезло, а его соратнику нет.

И Рико было плевать, что Богдан происходит из дворянской семьи, так быстро он еще не рисовал ни один ритуал в своей жизни. Вокруг было море, проблем с энергией не будет.

Но он опоздал, к моменту, когда рисунок был закончен и вобрал в себя достаточное количество энергии, Богдан был уже мертв. Ему ничего не оставалось, как вытащить тело на верхнюю палубу, да положить его в ряд к тем неудачникам из команды корабля, кто так же не смог пережить лихорадку. Моряки похоронят его по своим, морским, обычаям, а у Рико оставалось еще одно дело — нужно было как-то избавиться от рисунка на досках пола, и придется разряжать ритуал своим телом.

Ох, как его будет штормить!

Рико знал, к чему приводит несбалансированное использование только одного вида магии в ритуалах, но и просто разрушить запитанный рисунок не мог — высвободившаяся энергия испортит доски, вполне возможно они даже рассыпаться в труху, что определенно не понравится команде корабля. Да и никто не должен знать, что наследие рода Альфано все еще живо и находиться в его голове. Поэтому пришлось спуститься и сесть вкруг, мысленно готовясь к тому, что откат от лечения будет очень сильным.

Так и вышло — тошнота, головные боли, галлюцинации, одной из которых оказался Богдан, что опять вернулся в трюм, но на этот раз был жив. Уж как тогда Рико этому удивился!

А потом удивился еще раз, уже на следующее утро, когда оказалось, что Богдан на самом деле жив и пока умирать не собирается!

К ненависти к дворянам добавилось чувство стыда, из-за того, что Рико своими собственными руками чуть не избавился от своего самого верного солдата. Ведь вчерашняя смерть могла ему всего лишь показаться! Не расслышал сердцебиение из-за ударов волн, не ощутил дыхание, да много его еще! Нужно было ждать, а не сразу избавляться от тела дворянчика.

Рико было стыдно за свой импульсивный поступок.

Не знаю, откуда у Богдана, к тому моменту уже ставшего трупом, были все эти знания, но я точно был уверен, что они правдивы на все сто. Ведь та же Шиза легко могла предсказывать бедующее, так почему же все это не очередное видение, которое я видел в лихорадочном бреду? Первое видение, не связанное со мной и с Богданом.

А может это эмпатия? Богдан слышал, что есть такие одаренные, которые могут чувствовать отголоски мыслей других людей и безошибочно определять их настроение. А может я все это видел собственными глазами и слышал своими новыми ушами в мгновенья прояснения сознания? Я помню не все, но судя по словам того же Рико приходил в себя я часто, может чего и мог расслышать из его слов?

Морская лихорадка та еще дрянь, симптомами похожая на пищевое отравление, но с изрядной долей галлюцинаций, мало ли что я мог видеть и слышать? И мало ли что мог болтать сам Рико в бреду, ведь болезнь не обошла и его. Вообще, лихорадка сильно ударила по кораблю — заболевание выкосило треть команды, что сразу усложнило плаванье в разы.

Мало ли что мне могло показаться?

Да и если это внезапное осознание правда, и капо меня ненавидит за мое происхождение, то какая разница? Хотел бы от меня избавиться — то не возился бы со мной.

Сейчас мне нужно его успокоить.

— Рико! Слышишь, Рико! — зову я отстранившегося парня. — Расскажи еще раз про Америку, как там?

— Про Америку? — парень поворачивается ко мне. — Так слушай! Америка это земля возможностей, где любой человек может стать кем угодно! У них даже король и тот простолюдин, никакого магического дара! Там правят деньги, а не магическая сила! У кого их больше, тот и на коне!

— Деньги? — притворно удивляюсь я и для пущего эффекта приподнимаюсь на локте с лежака. — Но у нас их вообще нет!

— Не волнуйся, Сербо, у нас как раз все будет! Семья обязательно поможет! А сейчас пойдем-ка на палубу, посмотрим на закат.

Опять Солнце, не зря же ты мне сегодня снилось...

***

С тех пор прошло уже пару дней, я каждый вечер с горем пополам выползал на палубу, да любовался окружающими меня красотами. Но большую часть времени все еще проводил в забытье и в размышлениях о том, как я мог так влипнуть? А самое главное — что теперь делать и как вообще мне быть дальше? Хорошо хоть тело слушается, и с каждым разом управлять им у меня получается все лучше и лучше. Есть и плохое — постоянные обмороки, от которых нет спасения, и которые могут застать меня в самый неподходящий момент. Но и тут все не так уж и плохо — сразу после подселения было намного хуже, там видения шли одно за одним, и между ними редкие мгновенья пребывания в реальности. Сейчас все примерно пятьдесят на пятьдесят, где одна половина это видения и воспоминания, а вторая — реальность напополам с темным Ничто. И оказаться в Ничто это еще неплохой вариант — в воспоминаниях иногда такое происходит, что даже мне, повидавшему всякое, становится страшно или противно... Поэтому я и ценю вот такие моменты, когда можно привязать себя с деревянному столбику и предаться ленивому осматриванию всего, что попадается мне на глаза.

А мир за бортом прекрасен!

Кто бы мог подумать, что умерев, я окажусь здесь, в мире, который люди еще не успели загубить, и где птиц можно встретить за пределами заповедников и рекреационных зон? Интересно, а тут уже есть выжженные до стекла пустыни, в которых фонит как в древнем ядерном реакторе? Наверное, нет — слишком рано еще для атомной бомбы. Все же двадцатый век на дворе, какие бомбы?

Чудеса, да и только!

Этот мир точно не прошлое моего мира, это параллельная реальность. Иного объяснения произошедшему я найти не могу. Слишком много совпадений и слишком много одинакового! Языки, люди, страны, все практически точная копия того, о чем я когда-либо слышал и знал в своем мире. Да, многие из ныне существующих стран не дожили до моего времени, но они остались в истории, как и населявшие их люди. Впрочем, мировые державы были, есть и будут, они точно не исчезнут. Будут менять формы правления и границы, но идеи населяющих их народов еще долго будут будоражить всю планету. И уничтожать, куда же без этого....

Я умер и воскрес, это мысль не первый день набатом бьет в моей голове и не дает успокоиться.

«Смерть, жизнь, старый мир и новый, что за дела? Мог ли я подумать, что несерьезная сделка, заключенная с Шизой, окажется правдой? — спрашиваю я сам у себя, и тут же отвечаю: — Конечно, не мог!»

Но вот, вопреки всему, сейчас я смотрю на чистое море иного мира, и понимаю, что мой ангел-хранитель мне не врал. Или она была демоном-искусителем? В горячечном бреду морской лихорадки о таком я не задумывался, там бы пережить еще одно забытье и вернуться в реальность... Да еще и эти чертовы сны, слишком реалистичные по ощущениям и слишком сюрреалистичные по содержанию. Вывод тут у меня всего один — сознание пытается приспособиться к новому телу, вот и мешает все в одну кучу, а мне мучайся, вспоминай то, что я усердно старался забыть. Иного объяснения всего происходящего я пока не смог придумать, да и зачем что-то выдумывать? Работает — не лезь! Работает — значит — иду на поправку! Что не может не радовать!

Избавиться бы только от этих чертовых видений, который порой приходят и наяву... Как иначе объяснить что порой вместо моряков парусного корабля я вижу своих знакомых из прошлого мира? Причем все они уже давно мертвы, но мертвы там, а не в моем сознании. Здесь они ходят по кораблю, шутят и смеются, занимаются своими обязанностями, без выполнения которых мы не смогли бы продолжать наш путь...

Страшное зрелище, еще раз напоминающее о том, как же мне повезло...

Сейчас, когда мне стало намного лучше, и я смог вполне нормально стоять и не шататься при этом, то я даже стал помогать Рико в его повседневных делах. Занимался он ничем иным, как рыбной ловлей. Все пойманное шло сразу на камбуз, а на ужин нас уже ждала вездесущая яичница с вареной или жаренной рыбой. Всяко лучше, чем размоченные в воде сухари и куски соленого мяса.

А еще я занялся совсем не свойственной для себя деятельностью — я начал думать и самое главное анализировать все увиденное, услышанное и почувствованное. Ни один разговор моряков не прошел мимо меня, тем более те не особо скрывались и думали, что я не знаю английского языка. Богдан английский конечно не знал, а вот мне пришлось в прошлой жизни выучить, причем выучить не на офицерский минимум, а по-настоящему, ведь до поступления на государственную службу я был наемником, а в их среде английский главный язык. И очень тяжело приходится всему отряду, когда один из его членов не понимает ни команд, ни общих сообщений. Тут хочешь не хочешь, а выучишь! Впрочем, базовый минимум дался мне легко, а потом само собой добавилось все остальное, тридцать лет как-никак по всему миру меня носило. Это тут английский еще даже близко не подобрался к статусу языка международных переговоров, и, как подсказывает память Богдана, все болтают на французском, а в моем мире он стоит во главе всего.

Но моряки моряками, о чем они могут говорить? О бабах, да о том, куда спустят зарплату за этот рейс. Чего еще от них ожидать? Ну, посмеиваются они над нами, называют всякими нехорошими словами за глаза, но честно сказать они и на итальянском особо не стесняются сказать что-нибудь такого, да прямо Рико в лицо, после чего последний лезет в драку. И самое главное Рико побеждает. Все это глупости — самое главное это знания о новом мире, которые мне удается собирать по крупице. И если вначале обрывки памяти Богдана я считал не более чем галлюцинацией умирающего сознания, то после разговоров с Рико все изменилось. Вокруг реальность, в которой мне предстоит жить. И с которой мне нужно смириться, иначе ничего хорошего не выйдет. А еще нужно выстроиться в эту реальность и найти свое место. Жаль, что Шиза исчезла, мне ее советы сейчас ой как нужны!

Странно все это!

Странный мир, странное время и странные люди, которым невдомек, что живут они в самую счастливую для всего человечества эпоху. Один налог на «естественный» воздух только чего стоит, причем этот воздух даже чище чем тот, «естественный»! Ну и никаких глобальных потеплений и гигантских озоновых дыр, парникового эффекта и огромных островов из пластика. Здесь даже воду можно пить из «естественных» источников, прокипятить конечно надо перед употреблением, чтобы холеру не подхватить или морскую лихорадку.

Хоть я и не особо слушал учителей в школе, но историю того, как человечество загубило Землю, я знаю прекрасно. Точнее та история называется немного по иному. Как человечество сначала сгубило экосистему, а потом как избранные спасли планету и теперь мы должны их боготворить. Собственно, все эти лекции и нужны лишь были для того, чтобы потешить эго спасителей «человечества». Но стоит признать, они хоть и привирали насчет самих спасителей, но вот про смерть Земли все было чистой правдой. И я сейчас в конце первого периода этой самой смерти, которая началась в момент, когда какой-то Ватт изобрел паровой двигатель. Промышленная революция, кажется так это называлось. И кажется я сейчас в той самой точке времени и пространства, когда пар уже практически умер, а вот все остальные машины на ископаемом топливе только начинают жить.

Время возможностей и свершений.

Смутное время, пережив которое можно стать очень богатым и влиятельным, или же просто и незатейливо умереть, ведь наступает пора Мировых Войн, как же без них... Помнить бы, когда они точно будут, где эта Шиза? Он бы мне точно ответил на все эти вопросы! Чертов ангелок, где он, когда его так не хватает? Впрочем, до пятой или четвертой войны мне пока боятся нечего — там никто стесняться не будет и начнет лупить из всего, что есть в арсеналах. Земли, выжженные до стекла, появятся как раз после третьей, четвертой или пятой мировой войной, как и бесчисленное количество искусственных вирусов и бактерий, что из сезона в сезон начнут убивать миллионы людей.

Но до этого еще далеко, как и сегодняшней войне далеко до статуса «мировой». Из памяти Богдана прекрасно понятно, что дальше Евразии и Африки война пока не расползлась, да и вряд ли расползется, какой же это мир? Вот когда все против всех и спрятаться можно только у пингвина под крылышком — вот это уже мировая война.

А это значит, что время еще есть.

Время для того, чтобы стать частью этого мира и время для того, чтобы исправить этот самый мир. Ведь я знаю, что будет и знаю как это предотвратить. Отказ от фреона — минус дыры в озоне. Меньше водяного пара и скота — меньше парниковый эффект. Что же там еще говорили? Контроль выхлопа автомобиля? До этого еще пока рано — вон, плыву на самом экологичном транспорте из всех доступных. Но все же основы закладывать уже нужно сейчас.

В этом мире точно есть пароходы, что без труда преодолевают расстояние между континентами. Есть самолеты и дирижабли, что также летают с континента на континент, но мы плетемся на парусной посудине! И самое главное не мы одни — пару раз на горизонте я видел точно такие же паруса. Прямо эпоха контрастов какая-то! Жаль, что я плохо слушал уроки истории в школе, может быть понял в происходящем сейчас намного больше. И на память Богдана нет никакой надежды — ему все это было не интересно. Все эти хитрые механизмы для него это элемент какого-то совсем другого и параллельного мира, в котором не нужно драться за еду и за место для ночлега, вот он и не интересовался ничем, кроме того, что ему могло пригодиться в жизни. И очень зря на самом деле, слишком уж необычное поведение для мальчишки, которое настораживало всех его временных и не очень друзей. И из вех этих «чудес» технической мысли мне повезло попасть на парусное судно, пусть даже на столь совершенное как это.

Моряки часто рассказывала нам о самом корабле, который относился к классу «Выжиматель ветра», так и вообще о современной истории парусного флота. Ну как рассказывали... В основном они жаловались на тот факт, что в скором времени парусного флота не останется вообще, все торговые маршруты подомнут под себя пароходы, сеть угольных бункеров для которых разрастается с каждым годом все больше и больше. Да и оказывается, что даже этот корабль уже нельзя считать чисто парусным — на нем есть двигатель! Самый обыкновенный бензиновый двигатель от автомобиля с приделанным к нему напрямую винтом. Однако, не для какого длительного плаванья этот мотор предназначен не был — его задача завести корабль в порт, так как паруснику без буксира это сделать сложно, а буксир может прийти через сутки, а может и через неделю, все зависит от прихоти его капитана и от количества банкнот в конверте, преданном для начальника порта. Но все это справедливо лишь для портов, расположенных в устье рек, с морскими и океаническими портами таких проблем не было.

Еще одной проблемой парусных судов была постоянная нужда в ветре, которая заводила суда парой в такие места, куда даже в полный штиль, который там никогда не бывал, заходить опасно. Этим можно описать тот факт, что мы постоянно ныряем в грозовой фронт и испытываем свою судьбу, надеясь на то, что очередной шторм не раскатает нас ровным слоем по всему океану. Но зато палубу после шторма не нужно мыть, да и мачты полностью стальные, такие ветру так просто не обломать. Наверное, это самый совершенный экологичный транспорт за всю историю человечества, о котором я только слышал.

И мне посчастливилось попасть на него, что это, если не чудо?

Жаль, что я многое позабыл из школьной программы, а еще больше просто пропустил мимо ушей. В свое оправдание могу сказать, что никто из преподавательского состава и представить себе не мог, того, что знания о такой седой древности могут кому-нибудь из учеников школы пригодиться.

Практически чистая планета, еще не убитая человеком! Какое же это чудо! А ведь наверняка и большинство животных, считавшихся в моем времени вымершими, до сих пор живы! Нужно будет обязательно посмотреть на слона и узнать, реально ли они такие большие, как на галограммах! Да и вообще, нужно на все посмотреть!

Стоп! Чему это я так радуюсь? Подумаешь, попалась мне на крючок новая, невиданна доселе мной рыба, это же не повод расплываться в улыбке от уха до уха! А еще ее вообще лучше не трогать — рыбы оказывается бывают ядовитыми, о таком в школе нам не говорили! И уж тем более не все из них съедобны, у некоторых просто ужасный вкус, уж я-то знаю, сам попросил кока зажарить мне парочку из тех, которых он забраковал.

А вот черепахи мне понравились, за что я себя корю. Про исчезновение черепах я помнил, но опять же — никто не сказал нам, ученикам муниципальной школы, насколько вкусные эти живые консервы! Теперь понятно, почему их истребили подчистую. Или там было загрязнение пляжей, на которых они рожали? Не помню точно, но кроме мелких болотных черепах, способных выживать в луже мазута, на планете никого из их семейства не осталось. Конечно, позже, когда океаны пройдут тотальную чистку, из этой мелкотни постараются сделать настоящих гигантов в пару сотен килограмм веса, и даже что-то из этого выйдет, но к жизни в океане они не будут приспособлены и вернутся в свои любимые лужи промышленных отходов, где будут доживать свой век.

Во всем виноват человек — так нам говорили в школе.

И сейчас я с этим полностью согласен, только человек мог довести мир до такого! И волей судеб, а так же с помощью моего раздвоения личности я попал в тот самый момент истории, когда еще не поздно все изменить и исправить. Осталось только определиться, стоит ли мне это делать и самое главное, каким путем пойти?

Правда, путь я знаю, вот только уместно ли его применять именно сейчас? Этот путь — сокращение численности населения. Разве не это стало тем самым фактором, который позволил возродить планету? Когда двадцать миллиардов едоков, то ни о каком восстановлении речи идти не может, так выходит что мировые войны не такие уж и плохие? Как показывает практика и на ядерном пепелище есть жизнь, да еще какая... Если выбирать, куда отправиться, в стеклянную пустыню или в джунгли, что выросли на месте воронки от ядерного взрыва, то я выберу первое, там шанс умереть меньше. Но с другой стороны именно такие джунгли стали тем самым местом, которое очищает всю остальную планету. И без Великих Родов тут конечно же не обошлось, ведь именно они и создали ту самую растительность, которая поглощает отраву как из земли, так и из воздуха. Ну а что до тамошних животных, то эти скорее всего уже сами по себе, непонятно зачем кому-то создавать таких мутантов. Слишком они нестабильные и неуправляемые, да еще и за пределами джунглей жить не могут...

Да, мировые войны это самый быстрый способ уполовинить человечество, как таким не воспользоваться. Вот только пока мне эта проблема не грозит — нет тут еще столько населения. Максимум миллиард, полтора, не больше, что вполне вписывается в понятие золотого миллиарда. А тут еще и войны с естественными эпидемиями, так что пока все нормально.

Но только пока.

Точно! Сейчас же начинается индустриализация и заканчивается промышленная революция. И кажется все самое интересное с индустриализации и началось. Интересное время и интересные возможности, осталось только этими возможностями воспользоваться.

— О чем думаешь, Сербо?

Стандартный вопрос от Рико, который он задает каждый вечер с того момента, как я стал подниматься на палубу.

— О новом мире, о чем же еще! — столь же стандартный ответ, являющийся чистой правдой. — И о моем месте в нем.

— Правильно говорить Новый Свет, а не новый мир. Ну а насчет места — держись меня, уж я-то точно не пропаду! Да мы даже еще лучше заживем, чем в Неаполе! Не зря же плывем в страну возможностей.

Ну, все — Рико сел на своего любимого конька, сейчас начнет рассказывать о том, как у нас все будет хорошо в месте, свободном от Родов, Кланов и Семей. Вот только ему всего шестнадцать и он до сих пор еще не понял, что свято место пусто не бывает. Если в новом Свете нет дворян, то это не значит того, что там нет своих капиталистов, наживающихся на простом люде. Уж я-то знаю, что люди везде и всегда одинаковы... Но и обламывать правдой Рико пока еще рано — эти разговоры единственное, что делает его хоть чуть-чуть живым и похожим на себя. Охота на семью и смерть близких кого угодно заставит впасть в депрессию, поэтому новый свет для него это не просто другой континент, но можно сказать, что это земля обетованная, где все будет иначе. Стоит только доплыть.

Однако с «доплыть» есть некоторые проблемы — нет ветра, нет и плаванья. А ветра нет уже второй день. Точнее ветер то есть, да вот только слишком он слабый. Мы конечно плывем, делаем это даже в нужную сторону, но слишком медленно, поэтому земля обетованная хоть и приближается, но до нее еще ой как далеко.

— Весь мир у наших ног, Сербо!- стандартное окончание разговора. Рико так говорит в конце каждой своей речи о Новом Свете, после чего замолкает и начинает вспоминать Родину. Сейчас его лучше не беспокоить — посидит пару часов и снова станет нормальным.

Ну а мне пора и отдыхать, я и так практически целый день на ногах — настоящий рекорд и завистливые взгляды со стороны команды судна, ведь все «выжившие» из их состава все еще лежат по кроватям и пока даже встать самостоятельно не могут. Но тут у меня есть прекрасная отговорка — я еще молод и полон сил, в отличие от в среднем тридцатилетних моряков.

Подумать только! Мне пятнадцать и я уже практически дожил до половины своей жизни! Всего два века разницы, а какой разрыв в продолжительности жизни? Сорок лет — вот на что может рассчитывать здесь простой человек. А в моем мире это минимум сотня, да еще и вся эта сотня будет полностью трудоспособной, правда последующие пятнадцать-двадцать лет будут быстрым угасанием, но за все надо платить. Хочешь быть в самом расцвете сил сотню лет — пей лекарства и проходи процедуры. Не хочешь — медленно старей и проживи всю ту же сотню лет. Ну а если есть деньги, то можно прожить и две сотни, вот только пока все это только в проекте, так как два века, пока просто нет людей, доживших до двухсот лет, но они обязательно будут. Раз удалось сохранить молодость до ста пятидесяти, то и до двухсот дотянут, в этом нет проблем. Жаль, что я этого не увижу. И жаль, что у меня нет доступа к тем волшебным препаратам, которые можно было купить в любой аптеке без рецепта. Остается надеется только на Силу, ведь ее операторы и без препаратов живут дольше любого среднестатистического человека. И чем сильнее носитель, тем дольше продолжительность жизни, вот только старение организма никто не отменял...

Сила, странная вещь для моего родного мира и для этого.

Тут такого точно нет, тут правит всем магия. Ну, или Сила все же есть, но ее мало и никто не обращает на нее внимание. Да и не буду себе врать, зачем она нужна, когда есть Магия? Будь у меня выбор между магией и Силой, то я выбрал бы первое. Но выбора у меня нет, как нет ни первого, ни второго. В теории у меня есть и Магия и Сила, да вот только пока в теории. Насколько я понял из воспоминаний Богдана, Магия завязана на кровь. И эта кровь у меня есть, вот только после неудачного переворота от магии в моем Роду не осталось ничего. Так, жалкие крупицы, которые ничего не дадут. Подробностей Богдан не знал, но точно был уверен, что магом ему не стать. Настоящим магом конечно же, а не слабосилком, которых много.

Ну а у меня есть Сила, точно есть, осталось только эту Силу припаять к этому телу и я в любом случае переплюну любого слабосилка, не являясь при этом магом. Вот как-то так, жаль, что Шизы нет, он бы более подробно все объяснил.

За размышлениями о магии я и не заметил, как уснул прямо на палубе и с удочкой в руках.

Глава 4

Мне снова снился сон.

Но на этот раз никаких морей, бомбежек и туманов — лишь отрывки уже теперь «моего» прошлого. И чего только в этом прошлом не было. Хотя, я точно знаю, чего не было — радости. Вечные переезды из страны в страну, скитания по постоялым дворам и по съемным хибарам. И голод, что постоянно терзал меня.

Кажется, что голод был всегда. Но нет — когда отец еще был жив, то мы даже и не думали над тем вопросом, где и что мы будем сегодня есть. Может быть нас и изгнали из страны, отрезав от магических сил, но все же отец был сильным магом, как собственно и мать, поэтому с наймом на разовую работу проблем не было. Богдан тогда даже и не догадывался, чем занимаются его родители, слишком он был мал, а я вот понял с первого раза, стоило мне только посмотреть на них, только что вернувшихся с очередного «задания».

Богдан был слишком мал для того, чтобы понять.

Каждое такое задание начиналось всегда одинаково — новый город и новая страна, съемный дом или номер в гостинице, и слова матери, укладывающей меня в постель:

— Спи, Богдан, мы скоро вернемся.

После чего родители надевали темные плащи и растворялись в ночной тьме, оставляя меня одного. Но я не боялся — уже привык, вот только уснуть никак не получалось и большую часть ночь я пялился в потолок, ожидая, когда же лязгнет замок на двери и родители войдут в номер.

Все повторилось и в этот раз — родители ушли, а я остался лежать на кровати. Послезнание подсказывало мне, что вернутся они только утром, значит, время уточнить кое-какие детали еще есть.

Нужно порыться в вещах. Не сказать, чтобы от Богдана что-то скрывали, но был один чемоданчик, к которому настоятельно рекомендовали не подходить, так почему бы и не проветрить, что же в нем! Богдан и так прекрасно знал, что в нем, все же замки с защитой от детей еще не придумали, да и не получилось бы у меня рассмотреть что в нем находится, если бы мой донор не знал его содержимого.

А содержимое было интересным.

Для начала пистолет, самый настоящий пороховой пистолет! Большой и тяжелый, приходится держать двумя руками, иначе детских силенок не хватает. Маузер — название пистолета само всплывает в памяти, все же это как-никак любимая игрушка Богдана. Да и не просто игрушка — это его оберег на случай непредвиденных обстоятельств, мало ли кто прячется во тьме под кроватью? А с такой пушкой сам черт не страшен! Нет, Богдан не боялся монстров, что живут под кроватью и в платяном шкафу, но осторожность лишней не бывает.

Обычно на этом исследование чемодана заканчивалось — Богдан перебирался с маузером на кровать, клал его под подушку и ждал, когда же вернутся родители. Родители же на такое самоуправство сына смотрели с пониманием — никто его за пистолет не ругал и обычно после их возвращения он магическим образом исчезал из—под подушки и вновь оказывался в чемодане. Но сегодня я за главного — нужно посмотреть, что там еще есть.

Все, что видел, слышал и знал Богдан, теперь доступно и мне.

И если пистолет родители специально оставляли на самом верху, среди небольшой стопки одежды, то вот под вторым дном, занимавшим больше половины всего объема чемодана, начиналось самое интересное. А именно патроны, разобранная винтовка, бинокль, гранаты и документы. Весь арсенал Богдан видел и до этого, и ничего необычного в нем не было, кроме желания открутить колпачок в ручке гранаты и дернуть за него. Богдана всегда волновал вопрос, насколько же громким будет взрыв гранаты, но он даже не подозревал, что совсем скоро, примерно через десять лет, на эти взрывы он уже не будет обращать внимания. Лишь самые большие из авиабомб будут заставлять его нервно вздрагивать, да и то, только в самое первое время.

А вот документы это совсем другое дело! И если понять, что же написано на желтых листах бумаги невозможно, так как Богдан их не читал, да и не умел он тогда еще читать на французском, поэтом весь текст для него это полоски каракуль, среди которых изредка попадаются знакомые буквы. Но вот стопку фотографий он помнил отлично, родители часто давали ему с ней поиграться. Однако, рассматривая мужские и женские лица, я так и не смог вспомнить, кому же они принадлежат. Что-то такое крутится в голове и некоторые из них мне кажутся знакомыми, но дальше дело не идет — просто лица и ничего больше. В самом же низу чемодана лежит тот самый платок, с вышитым на нем гербом моего Рода, который до сих пор со мной. Только тут он все еще белоснежно бел и полностью цел. Его я и раскладываю на полу, пытаясь запомнить на будущее то, что я далеко не простой человек и даже изгнание не лишило меня силы Рода.

Сила Рода? Это что-то новенькое! Какая еще сила!?

— Богдан! Собирайся! — рассматривая шлем и вспоминая про силу Рода я не услышал, как лязгнул замок входной двери и в комнату вошла мать. — Мы уходим.

Черт, как я мог забыть о том, что это та самая ночь?

Именно сегодня был последний раз, когда я видел отца живым. О чем красноречиво намекает огромное кровавое пятно на одежде матери и ее глаза на мокром месте.

И пока я как могу одеваюсь, на столе разгорается маленький костер из тех самых документов и фотографий.

Точно! Гостиница же сегодня сгорит дотла! А завтра мы уже будем в Испании! Я помню этот момент и еще помню, что именно сегодня я услышу, как на самом деле тихо взрываются гранаты!

В костер отправляется большая часть наших вещей, все остальное в виде документов, драгоценностей и денег в маленькую дамскую сумочку, все необходимое мы купим потом.

— Маузер! — перед самым выходом вспоминаю я про пистолет, оставшийся под подушкой. Странно, ведь я его сегодня туда не клал — но он оказался именно там! Все же это сон, не более... Правда, слишком реалистичный сон.

— Сейчас! — вся комната уже в дыму, в который мама бесстрашно входит и через мгновенье появляется с маузером в правой руке. И не знаю, чему больше радуется Богдан, пожару в гостиничном номере или тому, что первой на лестничный проем отправляется граната.

Тихий врыв где-то на первом этаже и мы спускаемся дальше.

— Посиди здесь, сынок. Хорошо? — мы останавливаемся на площадке между первым и вторым этажами гостиницы, где мама оставляет мне сумку. — Я сейчас вернусь.

Звуки выстрелов маузера ни с чем не спутать, как и взрывы новых гранат. Обычно у матери Богдана в кобуре был небольшой револьвер, собственно в реальности она из него и стреляла, а Маузер сгорел в пожаре, но сегодня все иначе. Сегодня внизу стреляет настоящая пушка, эхо от которой еще долго гуляет по зданию и трясет стены. Но ничего не поделать — ни Богдан, ни я не слышали, как на самом деле звучит этот пресловутый Маузер, поэтому грохочет он как пушка.

— Богдан, — доносится снизу голос мамы. — Спускайся, только смотри прямо перед собой, хорошо?

— Хорошо, мам!

Конечно же, Богдан и не думал слушаться маму. Пороховой дым, кислый запах и трупы, слишком много трупов. Служащие гостиницы, полицейские, пару постояльцев и с десяток людей в военной форме. В немецкой военной форме, хотя мы вроде бы сейчас во Франции. Тогда это видел Богдан, посмотрел сейчас и я, но ничего такого! Богдана трупами не испугать — он их уже видел, а меня тем более.

На улице нас ждет полицейский экипаж, владельцы которого погибли в холле отеля. Именно на нем мы и выберемся из города, никто даже и не подумает остановить нашу конную упряжку. Мне кстати придется всю дорогу трястись в отделении для задержанных. Но, похоже не в этот раз — только сел и за мной закрылась дверь, как она сразу же открылась! Никакой больше ночи и города, уже день и бесконечные поля, засаженные желтой пшеницей! Сон все же...

Яркое солнце и такой знакомый свист авиационных бомб!

Поднимаю голову — так и есть, высоко над нами плывут гигантские дирижабли, и от них отеляются рои черных точек, что так противно свистят. Но, мама будто этого и не замечает, а все спрашивает у меня, цел ли я?

— Мам! — кричу я.

Но уже поздно...

Взрывом меня отбрасывает куда-то в сторону. Когда же прихожу в себя, то нет больше никакой Франции, вокруг Южная Италия и предместья Неаполя. Вот только я все тот же пятилетний малыш, что опять заставляет вспомнить меня тот факт, что все вокруг не реально. Память Богдана совместила два воспоминания о смертях его родителей в одно, а между ними целых шесть лет реальной жизни! Да и в Южную Италию я попал только год назад! Но скитаться по югу Италии для меня милое дело — круглый год тепло и с продуктами нет проблем, на любом огороде и в любом саду можнопоужинать. Главное, чтобы хозяин огорода не поймал, или же не спустил собак...

— Сербо! Вставай! — вновь смена декораций и предо мной стоит Рико со всей своей бандой. Это наша первая встреча, да вот только слова он произнес совсем не те! Да и не разговаривали мы с ним, а сразу начали драться.

Вновь скачок вперед по времени и теперь я лежу на земле, а прихвостни Рико бьют меня ногами. Тут все оригинально — так наша первая встреча и закончилась, дальше меня будут лечить. Именно тогда я впервые и познакомился с ритуалом исцеления в исполнении Рико. Тогда еще пришлось подраться за место у старой мельницы, этот момент и был моим боевым крещением и экзаменом для принятия в банду.

Вот только экзамен я опять не увидел — вновь скачок и ритуал уже завершен. Исцеление сработало, но вот побочки в виде повышенной чувствительности к воде за бортом тот еще геморрой! И мне еще повезло, что раньше я не приходил в сознание после каждой процедуры, иначе бы точно не пережил столь сильное давление со стороны морской стихии. Стоило только покинуть маленький круг, как тут же накатило!

— Черт! Это уже реальность! — я и сам не заметил, как оказался вновь на корабле. — Чертовы сны! Понамешают же!

— Сербо, говори на итальянском, я тебя не понимаю! — Рико занят тем, что закидывает тюками рисунок на полу.

— Воды, Рико, воды... — говорю я в ответ. Странно, как ругаться от резкой смены сна на реальность, так силы есть, а как воды попросить — еле-еле смог сказать!

— Сейчас принесу, подожди немного!

Но воды я так и не дождался — сознание покинуло меня раньше.

***

Мне снился сон.

Или правильно говорить — я видел свое прошлое?

Не имею понятия, какой вариант верный, но одно знаю точно — накрыло меня сильно, прямо как в первые дни после подселения. Иначе такую реалистичность окружения я не могу объяснить!

Опять я маленький мальчик.

Но на этот раз я совершенно один.

Уже два года как сирота.

Уже два года как в одиночку скитаюсь по Европе.

А еще это война, от которой нигде нет спасенья! Причем когда я говорю нигде, то это так и есть — воюет весь мир. Уж мне-то не знать, газеты я читаю постоянно, благо знаю языки и постоянно учу новые слова и ворожения. Для меня возможность сойти за своего и буквально стать местным главная стратегия выживания. К чужаку все относятся с пренебрежением, но если ты говоришь на превосходном итальянском, то тебя примут за своего, к примеру за беженца с севера страны.

Стоп! Какой это я? Это же Богдан! Именно Богдан долго скитался по всем уголкам Европы и сразу понял главное — для того, чтобы выжить, нужно сойти за своего. К чужакам везде натянутое отношение, а вот если ты похож на местного, ведешь себя как местный и говоришь на местном языке — то все не так уж и плохо. Вот откуда такие познания в культуре и самое главное в языках у Богдана. Конечно, нужен еще и талант к этому делу, но у Богдана он был, а вот у меня нет — все новое дается мне тяжело, в особенности языки.

Стоп! Я осознал себя, но почему я все еще в теле Богдана? Почему не смотрю через его плечо, как это обычно происходит? И почему из цветущего апельсинового сада я в мгновенье ока перенесся в город?

Опять эти игры разума!

— Он побежал туда! Туда! — кричит кто-то совсем рядом.

Я прячусь за кучей сгнивших досок, которые кто-то стащил в закоулок между двумя домами и забыл про них. Давно это было — все они уже поросли травой и плющом, лучше укрытия просто не придумать! А прячусь я потому, что за мной гонятся местные, дорогу которым я перешел! Кажется, я что-то украл, не помню что, но скорее всего еду, вот они за мной и погнались.

— Он здесь! Все сюда! — спрятаться не вышло — меня нашли. Да ни кто-нибудь, а сам Рико, уж его-то голос я узнал сразу.

Боль пинком ударила в голову. Но это даже еще не драка — я просто вспомнил, что будет дальше. Это же наша первая встреча! И сейчас меня будут бить! Ну я им покажу, как меня задирать!

Восемь мальчишек, но все в драку не полезут, двое останутся на стреме, еще двое будут просто наблюдать. Среди парочки наблюдателей будет Рико и его правая рука Марк. Разобраться с чужаком, промышляющим на их территории, доверят рядовым бойцам, ничего особенного из себя не представляющим. С ними я разделаюсь легко, все же опыт кое-какой у меня есть, не первый день на улице...

Но ведь можно все ускорить и накостылять сразу всем! Так чего стесняться? Нужно лишь перехватить контроль над телом, участь независимого наблюдателя не по мне.

Облом! Ничего не вышло! Как я не пытался взять все в свои руки — ничего! Сегодня я сторонний наблюдатель и не больше! Какое разочарование! Однако, Богдан и сам неплохо справился с четверкой солдат, вон они лежат на земле, скулят да зовут маму.

Только это еще не конец — история повторяется, сейчас меня будут бить Рико и Марк, а против них, приученных работать в паре, мне и секунды не выстоять...

Странно, помню, что проиграл, но не помню, что именно там произошло! Ладно, что об этом думать, все равно сейчас и посмотрю, да еще и от первого лица.

— Марк, разберись! — командует Рико.

Вон оно как, оказывается, что все началось с Марка. Кстати, жаль парня, он ведь практически смог добраться до убежища в порту, когда мы драпали от дворянской гвардии. Ему оставалось всего метров сорок до спасительного трапа рыбацкого корабля, который увезет нас на пару дней в море, как пуля из мушкета пробила его грудь насквозь, обдав меня и Рико кусками легкого.

Жаль парня, ведь мы с ним даже практически нашли общий язык...

— Ну иди сюда, Марк! — обычно Богдан молчит, но сейчас даже он понимает, что противник серьезный. — Мамочка же разрешила? Или она тебе не мамочка? Тогда почему ты ее слушаешь?

Слова попали точно в цель — Марк не выдержал и вместо обычной подсечки попытался разбить мне нос кулаком. Тут нечего сказать — умеет Богдан чувствовать противника, Марка давно уже тяготит место помощника капо, а ведь его семья не уступает по силе семье Рико. Но обо всем об этом Богдан узнает намного позже, сейчас же просто уличная драка.

Уличная драка в которой я применил совсем не уличные умения!

Марк на две головы меня выше и на тридцать килограмм тяжелее, и это только на первый взгляд, на деле он еще и опытный борец. Про опытного я конечно соврал — но в его объятья даже взрослому мужчине лучше не попадаться — выдавит как тюбик с питательным гелем. Такого бей не бей — ничего не остановит, он расставил руки и прет вперед, не обращая внимания на достаточно сильны пинки и удары от Богдана.

И отступать некуда! Позади стена!

Но ничего — мы еще побарахтаемся!

Капкан захлопнулся и толстые руки обхватили мою грудь, после чего начали душить, медленно выдавливая воздух из легких.

Этот отрывок из прошлой жизни я вижу впервые, поэтому даже для Богдана стало шоком то, что произошло дальше.

Левая рука, которой Богдан пытался выдавить глаз Марку, окуталась огнем и начала жечь плоть. Сначала это были небольшие искорки, потом они превратились в маленькое пламя, которое в конце вспыхнуло, отбросив от меня здоровяка.

Так вот откуда у его ожог в половину лица! Магия! И вот почему он меня недолюбливал!

Все это продлилось не больше мгновенья, даже сам Богдан не успел понять, что же произошло на самом деле, а вот я рассмотрел во всех деталях.

И это было великолепно!

У меня есть магия! Я это и раньше конечно знал, но вот живое применение вижу впервые. Да и не учил Богдана никто такому, все случилось само собой. Вон он и сам виновник торжества в сметании, нет бы сбежать, пока все в замешательстве и не знают, что делать дальше, а он застыл как истукан и на руки свои смотрит, да на Марка, что валяется на земле и воет.

За такую беспечность я и поплатился. Прямой удар в нос от подскочившего ко мне Рико и спасительная темнота...

На этот раз мне не снилось ничего — лишь Тьма. Закрыл глаза — увидел Тьму — открыл глаза. Все это заняло мгновенье, но в реальности точно прошли часы. И никаких неожиданных переходов из сновидений в реальность, я сразу понял, где оказался. Впервые на моей памяти меня разбудил не Рико, а один из матросов, впервые за все плаванье спустившийся к нам в трюм:

— Закопайтесь в товар и сидите тихо, таможня! И дружка своего разбуди!

— Рико, вставай, досмотр! — впервые я бужу Рико, а не он меня. — Спрятаться нам надо!

За коробки и тюки я заполз сам, силы для этого нашлись. После чего мы просто сидели и ждали, когда же дадут отбой. То, что мы единственные нелегальные пассажиры на судне, я уже догадывался. Но вот зачем прятаться от таможни, если мы не будем сходить на берег? Или все же будем?

— Это получается что, мы уже приплыли? — шепотом спрашиваю я у Рико.

— Не должны были, рано еще, штиль нас задержал...

То, что мы еще далеко от конечной точки путешествия, я понял по разговору тех самых таможенников, спустившихся в трюм:

— Что в тюках? — спросил кто-то на французском.

— Хлопок, лен, — ответил матрос из команды судна.

— Ага, ты мне еще сказок расскажи! В Америку хлопок везете, будто там своего мало!

— Месье, давайте поднимемся на палубу и мы предоставим вам все возможные документы на товар!

— Меня интересуют только франки, никаких бумаг мне не надо! — в открытую заявил таможенник. — Тут даже ослу понятно, что дело нечисто! Я похож на осла?

— Хорошо, месье, пойдемте наверх!

Проворящий ушел, мы выбрались обратно. И хоть до конечной точки маршрута было еще далеко, но вот такие досмотры стали повторятся изо дня в день. Правда, этот был в открытом море, а все последующие уже в портах. День плывем — ночь в порту какого-нибудь островного государства или чьей-то колонии. С каждым днем места становились все населеннее и населеннее, а это значит что мы уже близко

На шестые сутки с момента первого досмотра мы наконец-то прибыли на место. И на этот раз нам не нужно было прятаться, все тот же матрос позвал нас на палубу, ведь мы приплыли. В порт заходили уже в сумерках, ориентируясь на огни маяка.

— Америка, Сербо! Америка!

«Итак, что я пропустил? О, смотри! Статуя Свобода! Вот только вместо факела меч!»

И я так и не смог себе ответить, чему же я больше рад. Тому, что путешествие закончилось или тому, что мой ангел-хранитель вернулся?

-Америка! Америка! — от моего радостного и неожиданно громкого крика чайки взлетели даже со Статуи Свобода. — Встречай!

И Америка встретила — меч статуи вспыхнул самым настоящим огнем, который пробежал от гарды до самого острия, где и остался гореть, освещая путь кораблям, все же по первому предназначению это маяк как-никак, а уже потом символ свободного и демократичного, но очень кровавого мира...

— Встречай, Америка! — радостно повторяет за мной Рико.

Часть II Нью-Йорк, Нью-Йорк...

Глава 1

И Америка нас встретила! Еще как встретила!

Не было ни фанфар, ни почетного караула. Даже из пушек никто не стрелял... Лишь долгое маневрирование на двигателе внутреннего сгорания и швартовка у пирса.

Разве так встречают будущего покорителя континента? Особенно очень радостного покорителя, к которому вновь вернулась его Шизофрения?

На очередную парусную посудину, что привезла из Европы очередных иммигрантов, никто даже не обратил внимания. Никаких тебе паспортных контролей, виз и вообще таможни — мы немного подождали после швартовки и просто сошли с корабля, после чего сразу же попали на бурные улицы Нью-Йорка. Точнее попал я один, Рико все еще на борту и решает какие-то вопросы с капитаном судна. Но мне по статусу об этих вопросов знать не положено, вот и стою на пирсе, радуюсь земле под ногами и отсутствию качки, думаю о том, что делать дальше и смотрю по сторонам, пытаясь понять, чем живет этот город. К слову очень грязный город с такими же грязными жителями, которые о мыле никогда и не слышали. Впрочем, чего это я? Ведь и сам сейчас такой! Сколько не мойся забортной водой, но без мыла чище все равно не станешь.

Вокруг порт, в котором, несмотря на вечерние сумерки, снуют сотни человек, и у каждого из них какое-то свое дело, выполнением которого они заняты. Давненько я не видел столько людей разом — даже в тех портах, где корабль останавливался на ночь, даже близко не было столько служащих. Интересно, можно сюда устроиться на работу? Ведь грузчики в любом времени и мире всегда нужны. Платят наверняка мало, но и работа простая — знай себе таскай да таскай! Это Богдана по его малолетству не беспокоил вопрос о том, на что они будут жить в САСШ, а вот мне нужно решить, что мы будем делать дальше. И я знаю, кому стоит задать этот вопрос! Шиза вернулась, но времени поговорить с ней у меня пока не было, не хотел пропустить ни мгновенья долгожданного прибытия в город, но сейчас все иначе, время есть, так зачем же терять драгоценные секунды!?

«Ты где пропадала?!»

«Скучал? Хмм, не ты ли не так давно кричал, что я худшее, что случилось с тобой в жизни?»

«Отвечай!»

«Жизнь твою спасал, где же я еще мог быть! И, как видишь, спас! Как тебе новый мир и новое время? Необычно, правда ли? Особенно это соседство парусных шхун и первых пароходов! Где такое еще увидишь! Можешь не благодарить — у нас уговор, поэтому чисто деловые отношения!»

— Это чертов новый мир! Новый Мир! Новая планета! Новое время! Мы так не договаривались! Ты мне соврал! — я с этим уже конечно смирился, но и не высказать все, что у меня накипело, не мог. Тем более сейчас, когда Шиза вновь со мной!

«Эй, я обещал тебе жизнь, но насчет всего остального никакой конкретики не было! Ты жив — я свою часть договора выполнил, теперь дело только за тобой! Или скажешь, что все было не так?»

— Все так, и формально ты абсолютно права, но смириться с этим не так уж и просто! Поэтому я буду еще долго ворчать! И что это за жизнь такая в мертвом теле? Можно ли это вообще считать жизнью?

«Ну..., так и я тебе все еще не бросил! Не беспокойся, к тому моменту, когда ты сможешь выполнить свою часть сделки, у тебя будет нормальное, живое тело, это и в моих интересах! И вообще — труп Сербо это полностью твоя вина, как и место и время, в которое мы попали! Из-за твоих выкрутасов пришлось крутиться как хомяк в колесе и брать то, что дают, а не то, что хочется! Не сорвись ты тогда, в Море Душ, то у нас все было бы совсем по-другому! И другой мир и другое время! Другая судьба и самое главное другое тело! Это конечно тоже неплохое, можно сказать, что лучшее из всех возможных, но чертов мальчишка и чертово единение со стихией! Чертова вода все испортила! Да и долго мы добирались, мозг уже умер... Я прекрасно понимаю, что стартовые условия не фонтан, но сделанного не воротишь и придется играть с теми картами, которые у нас уже на руках. Еще претензии будут? Нет? Вот и хорошо! Вопросы, пожелания?»

«Я даже и не знаю о чем тебя спросить! Столько всего!»

«Понимаю, понимаю! Умирать в первый раз всегда тяжело! Смерть прекрасно прочищает мозги и выметает все лишнее из головы, весь тот мусор, что вы зовете культурой, этикетом и законом... Но ты жив и это главное!»

«И что мы будем делать дальше?»

«Что делать, что делать? Не рано ли ты об этом задумался? Да ты радоваться должен, что каким-то чудом корабль попал прямиком в порт, а не на остров Эллис! Там бы ты и двух секунд не продержался! Сразу бы в чумные палаты определили бы, а оттуда в крематорий!»

«Что еще за остров?»

«А вон тот, справа от статуи с большим таким огненным мечом! Карантин, медицинский осмотр, регистрация прибывших, таможня — все в одном месте и сразу. Не прошел контроль — отправляйся обратно. Ну или в крематорий... Подумать только, меч! Да еще и горит всю ночь!»

Но на меч в руках Свободы я не обратил никакого внимания — другой мир и другие правила, да и с мечом Свобода смотрится солиднее, это тебе не факел... Меня же мучил совсем другой вопрос:

«Контрабанда?» — что еще может без проблем и досмотров помочь нам проникнуть в порт. До этого чуть ли ни каждый остров высылал при нашем приближении досмотровую группу, а тут, в САСШ, никто даже и не заметил нашего появления.

«Конечно же контрабанда, но все в доле, да и не людей же они сюда возят! Поэтому без всяких досмотров и сразу к берегу. Вы так — по очень большой просьбе от их партнеров на том берегу. Тут груз особый и очень дорогой, иначе бы не стали возить на таких посудинах».

«Наркотики?»

«Может быть и наркотики, хотя сейчас они вроде как все еще законны и большую часть известного тебе ассортимента можно легально купить в аптеке. Начало двадцатого века как-никак! Даже рецепт от врача не нужен. В случае с наркотиками плюс только в том, что налоговые сборы не платишь, а это на сверх прибыль не похоже! Тут что-то другое!»

«Радиоактивные материалы?»

«Их также без проблем можно купить в любой аптеке! Говорю же! Благословенное время! Сейчас фунт радия обойдется дешевле, чем стейк в ресторане! Какое раздолье с твоими-то знаниями?»

«Вот только зачем нам грязные бомбы? Кого тут взрывать и главное зачем? Хватит и тротила. В Европе сейчас война, что оттуда можно вести? Никакой промышленности, кроме военной! Не снаряды же они сюда тащат?»

«А вот насчет тротила ты хорошо вспомнил — он уже изобретен, но взрывать его пока не додумались! Как краску что ли используют... Глупцы! Нужно будет выкупить все лицензии и патенты... Свой динамитный заводик нам не повредит... И насчет войны ты неожиданно прав! В Европе много тех, кто желает сохранить свои сбережения от оккупантов, так почему бы не везти через океан фамильные драгоценности? Или еще лучше — предметы искусства? Тут у Швейцарии нейтралитета нет, воюет наравне со всеми, так что спрятать в САСШ это хорошая идея! Помнится, я про что-то такое слышал! Через сотню лет местные банки будут выставлять на продажу предметы искусства, считавшиеся утерянными во время Второй Мировой Войны. Да, я что-то определенно про это слышал!»

«Второй Мировой Войны? Получается, что у нас еще есть практически сотня спокойных лет до Третьей Мировой?»

«Вообще-то сейчас идет Первая Мировая, умник! Учиться нужно было, а не в потолок смотреть и ворон считать!»

«Да кому вообще нужна такая древность? У нас уже Третью Мировую давно забыли! Если бы не порядковой номер — я бы ее и не вспомнил! Слишком слабо она смотрится на фоне Пятой и Седьмой Мировой войны! Но, кажется, именно тогда появились радиоактивные пустоши...»

«Большинство пустошей появилось в четвертую, но начало было положено именно в третью, тут ты прав! В общем — учиться тебе надо, тупые солдафоны обычно ничем хорошим не заканчивают — прошлая твоя жизнь тебе в пример! Но ничего, сейчас раскрутимся, срубим деньжат, а там глядишь и репетитора тебе наймем! За пару лет сделаем настоящего джентльмена, а то басота басотой!»

«Допустим, учиться нужно, но а на корабле-то что везли?»

«Золото, что же еще! Артефакты, да мало ли чего можно везти? Ну, или что-то равное ему по стоимости, а может даже и немного дороже! Драгоценные камни к примеру... Предметы искусства... Возят они сюда определенно что-то ценное, причем делают это на постоянной основе! И все в доле, раз мы без всяких досмотров встали к пирсу! Точно золото! И рубины!»

«Вот так, просто везут золото и алмазы через океан? Да это бред какой-то! Что мешает команде присвоить его себе и затеряться где-нибудь в Карибском море?»

«Охрана, что же еще?»

«Какая охрана?»

«Та, которая всю дорогу просидела у себя в каюте! Причем у них там полностью автономное проживание — своя вода, пища и отдельный гальюн! Обернись!»

Послушал Шизу и оборачиваюсь, пытаясь разглядеть, что же происходит у корабля. Но сегодня сумерки мне не помеха, хоть нет Силы и имплантов, но все прекрасно видно из-за фар подъехавшего прямо к трапу автомобиля. И еще видно, как в этот автомобиль загружают небольшие, но судя по усилиям, которые прикладывают грузчики, очень тяжелые ящики. Самое главное, никто из мимо проходящих работников порта, не обращает на это внимания, да и вообще делает вид, что ничего не происходит! Для них это наверное обычное зрелище...

«Точно тебе говорю, золото! Решение всех наших проблем... Но, в ближайшее время нам его не взять, видишь герб на двери?»

«Какой герб? Я в этой темноте и двери-то не вижу! Да и нет там дверей, водитель на открытой лавочке сидит!»

«Все время забываю, что сейчас ты практически пустышка! Есть там дверь в пассажирский отсек, в него все ящики и носят! А что до водителя — то прислуга должна знать свое место. Привыкай — пустышки тут не люди! Но это не важно — главное то, что машина принадлежит какому-то роду или клану, с которым нам пока рано тягаться. Даже если все сделаем незаметно и по-тихому — все равно найдут, мало ли какая у них родовая магия?»

«А что мешало команде избавиться от охраны и присвоить все себе? Или навести на корабль пиратов?»

«Охрана, кто же еще! Там такие зубры, что даже мне страшно! Все маги, да не какие-то там неофиты и адепты, а именно настоящие маги! Про магию ты уже наверное знаешь, ведь так?»

«И откуда ты все это знаешь? Охрана, магия, золото, маги, контрабанда? А самое главное — когда мы уже поговорим обо всем, что произошло с момента моей смерти! Смерти в другом мире, между прочим! Этот мир точно не может быть моим родным!»

«О! Вот и первые толковые вопросы! А говорил, что не знаешь о чем меня спросить! Терпение, только терпение и все будет! Ты и так за время плаванья уже успел смириться с тем, что ответов не будет, так как я больше не вернусь, а это значит, что готов еще немного подождать. Вот и подождешь, сейчас других проблем навалом! Ну а что до обстановки на корабле — я же все время приглядывал за тобой, а точнее за этим телом, вот и насмотрелся и наслушался всякого, в том числе и разговоры капитана. И он тот еще говорун, много чего наболтал в моменты, когда думал, что никто его не слышит!»

«Ладно, подождем — тем более вон, Рико уже идет».

Погрузка ценного «товара» уже закончилась и автомобиль, чадящий из всех щелей удушливым дымом напополам с маслом, медленно покатил по набережной и скрылся за первым поворотом. Рико с сумкой наперевес появился на верхней палубе как раз в тот момент, когда груз покинул пирс.

«Зачем мы его ждем? Два шага в сторону и мы растворимся сначала на территории порта, поживем тут пару недель — дальше уже можно и в город. Мальчишка будет лишь обузой».

«Я ему должен, он мне все же жизнь спас...»

«Жизнь я тебе спас, а все его „целительские“ ритуалы только подпортили тело, очень сильно подпортили! Так что это он тебе должен! Я столько времени потратил на подбор идеального донора!»

«Жалко пацана, помрет же. Или вляпается по глупости в какое нехорошее дело...»

«Вот это уже похоже на правду. Но если ты еще не понял, то твой дружек далеко не прост. И ничего общего с молодым тобой не имеет. Такому палец в рот не клади, откусит по самые не могу!»

«Итальянская Мафия? Ну, это я уже понял, спасибо остаткам памяти Богдана».

«Мафия, вот только не та, которая нам нужна! С этими ребятами нам точно не по пути! И я тебе настойчиво советую во второй раз держаться от них подальше, ибо быть большой беде...»

«Как это не та? Разве их много вариантов?»

«Ну..., как минимум четыре крупных организации, но в Италии что не деревня — то своя мафия!»

«А разве мафия зародилась не здесь?»

«Ога, именно здесь! Значит жили себе итальянцы не одну тысячу лет, потом некоторые эмигрировали в Америку, их осенило и они решили „А давайте-ка мы создадим преступную группировку! И как мы у себя на Родине до этого не додумались!“ Что за глупости? Некоторым криминальным традициям уже тысяча лет!»

«Ну..., я этого и не должен знать — дело это настолько древнее, что в школе ему уделяется всего пару строк в учебнике! Как-никак два века прошло! Так почему нам не повезло?»

«Это Каморра, а не Коза Ностра!»

«А какая разница?»

«Разница в том, что про Коза Ностру в Нью-Йорке знают даже пару столетий спустя, а вот про Каморру забудут уже через тридцать лет! И знаешь почему?»

«Почему?»

«Они, как организация, не переживут десятые! С сицилийцами шутки плохи! И все, кто переходит им дорогу — рано или поздно умрут. А мы по факту своего знакомства с Рико и его семьей уже прошли все возможные точки невозврата!»

«Все плохо?»

«На самом деле не так уж и плохо, тебе бы все равно рано или поздно пустили пулю в затылок, и неважно, кто бы это сделал, Каморра или Коза Ностра. Ты чужак, а с чужаками у них в данное время разговор короткий — ты жив пока нужен. Платишь дань — ты нужен, выполняешь поручения — ты живешь. Но даже если ты очень полезен Семье, все равно между тобой и „родственником“ в случае если встанет такой выбор, он будет не в твою пользу. Ты чужак, и этим все сказано... В семью чужаков начнут принимать в двадцатых, да и то, выше соучастника не подняться. Или еще позже, через десять лет начнут брать итальянцев не с Сицилии, до иных народностей понадобятся еще десятки лет!»

«И что делать?»

«А почему ты спрашиваешь меня? Своей головы нет?»

«А кто у нас тут оказался неожиданным специалистом по мафии?»

«Я не специалист, я просто подготовился на все случаи жизни! И кое-что еще осталось в памяти!»

«Ну, тогда рассказывай все, что знаешь! Будем вместе решать, что делать дальше!»

«А нужны ли тебе эти знания? И самое главное насколько они применимы в новом и для тебя и для меня мире? Да и дружок твой уже начинает на тебя нехорошо таращиться, ведь ты застыл как истукан. Может пора вернуться в реальность?»

Блин! Я и сам не заметил, как разговор с Шизой отключил меня от реального мира и затянул в серое ничто. Серый туман перед глазами и лишь самые громкие звуки порта могли пробить эту пелену.

— Сербо! — Рико не только таращился на меня, но при этом еще и активно тряс мое новое и еще такое непривычное тело, пытаясь выдернуть меня из разговора с моей Шизой.

— Да, Рико?

— Все нормально? Можешь идти?

— Да, могу. Вот только куда?

— В Маленькую Италию, куда же еще!

— А ты знаешь дорогу?

— Нет, но спросим по пути!

«Вам придется долго идти, раз вы собираетесь добираться пешком, ведь сейчас вы в Бруклине, нужно еще и Ист-Ривер перейти по мосту, так что топайте вдоль побережья до первого моста, он кажется в Квинсе должен быть, но это не точно, его могли и не построить еще, все же я тут бывал намного позже...»

«Это ты так пытаешься задобрить меня, чтобы я не задавал неудобные вопросы? Даже не надейся!»

«О нет, ничего такого! Все ответы будут, но потом! А вот сейчас нужно пресечь ночью практически весь Нью-Йорк, что дело само по себе опасное. И чем меньше вы будете плутать, тем больше шансов мне и тебе дожить до утра».

«Хорошо, на этот раз я поверю. Но только на этот. В любом случае, ты у меня в голове, никуда не убежишь».

— Сербо, да что с тобой? Ты опять странно себя ведешь! Тебе опять плохо?

— Все нормально Рико, все нормально! Нам вон туда, ну я так думаю... Маленькая Италия, она же на острове? Ведь так? Кажется, я слышал разговор моряков, так что приблизительно знаю в какую сторону нам нужно идти...

***

Как и обещала Шиза, идти пришлось долго.

Лишь на рассвете мы добрались до нужного места, что на самом деле оказалось очень сложно — если рядом с портом жизнь кипела круглые сутки, то вот в городе ночью найти человека, способного рассказать куда нам идти — сложная задача! В лучшем случае прохожие шарахались от нас, один даже убежал, стоило Рико заговорить с ним на итальянском. В худшем случае мы сами шарахались от прохожих, порой пьяных до потери пульса и штанов и настолько же агрессивно настроенных. Поэтому и шли большую часть пути по подсказкам Шизы, которая знала примерное направление движения.

А еще я слишком сильно переоценил свои физические возможности — оказывается, гулять по палубе корабля и пройти через весь город это две совсем разные вещи. И Шиза не врала — ночной город та еще клоака, в которой нужно осторожно относиться ко всему, что встречаешь. Особенно когда вас всего двое подростков и один из них практически труп. Если в начале пути я был настроен решительно, то вот к середине решимость стала таять как снег под июньским солнцем. Все дело в теле, которое начало сдавать буквально на втором километре. И с каждой минутой каждый шаг становился все тяжелее и тяжелее, дошло до того, что Рико несколько раз нес меня на себе. После этого даже Шизе пришлось признать, что сейчас мальчишка может быть нам полезен.

Но к утру мы практически добрались...

И если с заходом солнца город вымер, жизнь была лишь на центральных и освещенных улицах, то с первыми лучами светила жизнь вернулась.

«А здесь всегда так было грязно? Город всегда был такой помойкой? Все же главный город САСШ?»

Город откровенно меня не впечатлил... Я думал, что нижние уровни муравейников та еще клоака, но чтобы встретить такое на поверхности... Это уже перебор!

«Всегда и самое главное везде! Не забывай, какой сейчас год, тут какой город не возьми — всюду нечистоты и мусор, гниющий на улицах. Но Нью-Йорк та еще помойка во все времена! И даже через полторы сотни лет здесь ничего не поменяется — вонь канализации и гниющего мусора, плюс еще и запах практически мертвого моря... А уж забастовки мусорщиков, проходящие практически каждую неделю, так что он таким был всегда и будет, пока не потонет!»

«Потонет?»

«Лет через сто шестьдесят примерно начнется Нью-Йоркский потоп, остров начнет медленно уходить под воду и, кажется к девяностому году тут останется всего пару клочков суши, торчащих над водой, а еще лет через двадцать исчезнут и они, лишь самые высокие шпили небоскребов будут возвышаться ржавыми крестами над морской гладью».

«Да, у нас такого точно не было! У нас вся эта территория сначала один сплошной муравейник, потом заповедник, возведенный на его руинах. И воды в океане меньше в разы!»

«Тут все просто, откуда у вас маги, способные потопить Манхеттен?»

«Так это не природная катастрофа?»

«Нет конечно, лишь немного усилий и очень много магов, вот и все дела!»

«А смысл топить целый остров?»

«А почему бы и нет? Делаем просто потому что можем! Ну и грязь немного смыть, как же без этого!»

«Глупости какие-то! Опять врешь, как тогда в Марокко!»

«И ничуть я не вру, но стоит делать поправку на другой мир и на другую историю, что его знает, какие тут отличия. А что до Марокко, то сам виноват! Я тебе говорил не садиться с ними играть? Говорил? Вот и получай!»

«Два пулевых это знаешь ли перебор! Мог бы меня и как-нибудь по-другому наказать!»

«Сам виноват! Я тебя предупреждал, каталы там еще те собрались! И им очень не понравилось, что их раз за разом обыгрывает какой-то пьяненький инструктор местных сил самообороны!»

Но кроме мусора и пары трупов, просто лежащих на обочине дорог, было и много другого, на что можно было посмотреть:

«Конные экипажи! Смотри! Я такие только в кино и видел! И настоящие лошади!» — моей радости при виде самого раннего извозчика не было предела.

«Ага, лошадки! Нашел, чему удивляться! И вообще, ты ведешь себя слишком странно для взрослого человека, наверное, все же переселение в новое тело не обошлось без последствий. Гормоны играют или еще чего, кукушка слетела, лошадку он блин увидел! Ты лучше посмотри, какие тут автомобили носятся по улицам!»

«Ты и сам прекрасно знаешь, почему я так себя веду — воспитание! Мне десять лет вдалбливали в голову все грехи человечества перед природой! Заставляли заучивать все виды растений и животных, что вымерли по нашей милости! А тут... Тут все...»

«Здесь все живое и такое настоящее, но мне тебя все равно не понять! Лошадку он блин увидел! Ты сам еще та лошадка, причем уже загнанная и ожидающая, когда же ее пристрелят».

Автомобилей было на самом деле много, конечно не так много, как лошадей, но все же достаточно для того, чтобы восхититься разнообразием форм и расцветок. Очень странным разнообразием, как по мне... Человеческий гений сейчас свернул куда-то не в ту сторону, иначе такие конструктивные решения сложно как-либо объяснить и вообще понять.

«И это прародители всех автомобилей?»

«Собственно, а чего ты хотел? Эра прогрессивизма как-никак! Инженеры пробуют, ошибаются и снова пробуют! Через десять лет все будет уже нормально — в любом случае у автомобилей появится настоящая крыша».

«И даже для водителя?»

«И для водителя, но чуть попозже... Сейчас же автомобиль это уже и не новинка, но и не все еще к нему привыкли. Едет без лошади — уже прекрасно и чудно, ну а слуга может и потерпеть дождь, ведь не зря же ему столько платят? Не зря же ему вообще платят?»

«Неужели водители так хорошо зарабатывают?»

«Шофер, правильно говорить именно так. И заработки у них точно повыше, чем у большинства возниц. Намного выше, ведь автомобили только-только пошли в массы и людей, умеющих ими управлять не так уж и много. А ремонтировать — еще меньше, хотя они и просты как велосипед — даже ты разберешься. Кстати, не желаешь поработать шофером? Или механиком? Официальная работа и столь же легальный заработок, чем не мечта для иммигранта, который только что ступил на американскую землю?»

«Спасибо, не надо! Умереть и вернуться к жизни ради работы шофером — это уже перебор. Я лучше в солдаты пойду, ведь наемники всегда нужны, что сейчас, что через двести лет».

«Знал бы, что перерождение ничему тебя не научит, то даже не стал бы пытаться! Бросил бы еще там, под броневиком. Какая война? Ты что, совсем ку-ку? У тебя такие возможности и перспективы, а ты все в солдаты рвешься! Учиться тебе надо, а то как был солдафоном, так им и останешься, и новая жизнь ничего не исправит!»

Видно мы я слишком долго болтал с Шизой, раз Рико без всяких слов подхватил меня и поволок по нужному нам адресу. Я же поспешил вернуться в реальность и идти дальше самостоятельно, тем более мы уже на месте. Вот эта улица, вот этот дом, долго же мы до него добирались.

«Но только сейчас, как только ты вернешь себе контроль над телом — сразу же валим, желательно на другое побережье».

«Вернуть контроль над телом? А я его сейчас что, не контролирую?»

«Не совсем, но пока и об этом рано говорить, ты лучше в реальность вернись, вон, твой дружок что-то тебе рассказывает».

— Подожди меня здесь, Сербо. — Рико оставил меня на ступеньках трехэтажного дома из красного кирпича, а сам убежал искать каких-то своих знакомых, которые предположительно жили тут. Да и где им еще жить? Название района говорит само за себя. И она оказалась на самом деле маленькой, от силы десять кварталов, которые мы прошли насквозь, застроенных трехэтажными и шестиэтажными кирпичными зданиями.

— Хорошо, Рико...

«Так что там с контролем и самое главное, почему я выпадаю из реальности, стоит начать с тобой говорить?»

«Все дело в том самом контроле тела и сознания, которое продолжительное время было мертво. Когда получишь все под свой полный контроль, тогда и сможем общаться как раньше — без отрыва от реальности. А пока я активно помогаю тебе рулить этим телом, но не нужно благодарностей, это в наших общих интересах. С нашим же общением стоит пока завязать — слишком заметно со стороны и у меня уходит много сил на пустые разговоры. Мне еще и телом нужно управлять, поэтому больше никаких глупостей про шоферов и водителей, только по делу и коротко. Тело примет тебя — тогда и поговорим по-настоящему, и я отвечу на все твои вопросы. Договорились?»

«Договорились».

«Вот и хорошо, а то ты опять пропустил явление Рико, он тебе сказал ждать здесь, скоро вернется».

Но Рико не вернулся ни через полчаса, ни через час.

Я же просто ждал и смотрел по сторонам, как-никак в прошлое попал! И если путешествие на парусном судне еще могло быть очередным видением моего умирающего сознания, то город двухсотлетней давности точно был реальностью...

И этот город был живым!

И таким похожим на меня...

Ночью он умирает, но вновь оживает с первыми лучами Солнца, которое только-только показалось на небосводе и разогнало тяжелый туман. Несмотря на столь ранний час народу на улицах было много, и каждый из местных считал своим долгом подойти и спросить, кто я такой и что здесь делаю. Как мне рассказывал Рико, Маленькая Италия — чисто итальянский район, все друг друга знают и чужаков тут определяют сразу. Тут все говорили на итальянском, все вывески и надписи были на нем же, причем знающих английский можно было пересчитать по пальцам. Но самое главное — никого лишнего, только свои. Однако, стоило мне ответить на чистом итальянском «Жду друга», как все сразу же отставали и начинали делать вид, что меня не существует.

Первую проверку прошел — меня приняли за своего, за итальянца. Я для них точно не местный, не из этого района, но мало ли итальянцев в городе? И не все же они живут в Маленькой Италии? Рико упоминал еще один район города, где его соотечественников даже больше чем здесь, но там уже много выходцев из других стран и континентов. Впрочем, как мне уже рассказала Шиза по пути сюда, Нью-Йорк сейчас это огромный плавильный котел наций и культур, в котором варятся иммигранты со всего света, забывая при этом про былые обиды и культурные разногласия. Соседство еврейской общины с арабской это норма здесь и повод для резни там, за океаном...

Окончательно стать своим мне помог Рико, который судя по здоровому лбу, сопровождающему его, все же нашел знакомых своего отца. Или родственников — тут я не совсем понял, разве столь далекие родичи вообще могут быть родственниками? Седьмая вода на киселе, не более. Но нам, а именно «итальянцам», нужно держаться вместе, где бы мы не оказались, поэтому лоб без всяких вопросов и после первой команды от Рико взвалил меня на спину и поволок, доставив сначала в баню, где нас отмыли, а после обед и в кровать.

Все же какой-никакой, но авторитет у Рико есть... В Неаполе спать среди дня нам не давали — день нужен человеку для того, чтобы работать! И как не в кровати лучшее место для того, чтобы определиться наконец, что же делать дальше?

«Эй, пришло время поговорить! Нам нужен четкий и точный план. Как, когда и что именно делать! Умирать на полях очередной мировой войны я не хочу!»

«Вот — общение со мной тебе не проходит даром. Уже начал задумываться о том, что мы будем делать! Раньше бы так делал — был бы уже полковником, а не трупом! Помни — сил для поддержания разговора у меня не так много, поэтому давай по существу»!

«Да я и так прекрасно знаю что делать — нужно устроиться в этом мире, да желательно получше, так чтобы жить себе и в ус не дуть. А так как ты слишком хорошо осведомлен о местной жизни, то должен знать все ходы и выходы в этом варианте Земли.»

«Правильно мыслишь, мой дорогой друг! Поэтому слушай меня и все будет нормально, вырастешь большим и важным».

«А поконкретнее?»

«Тебе нужен конкретный план? Хорошо! Начнем с того, что для начала нужно привыкнуть к телу и начать его хотя бы немного тренировать. Когда оно будет сидеть как родное — можно переходить ко второй части плана — нужно вернуть тебе твою Силу, не забыл еще про нее? Обычно потеря возможности манипулировать Праной для одаренного это большая трагедия — некоторые даже жить не хотят после такого! Депрессия их мучает, понимаешь ли... Но ведь ты не из таких? Да и умер уже разок, помнишь, что тебя ждет, поэтому не будешь делать всяких глупостей, ведь так?»

«Точно! Сила! А я про нее и забыл уже! И убиваться я не собираюсь — не для того мне дана вторая жизнь!»

«Рад это слышать, на третьем месте у нас пройти инициацию. И последнее желательно сделать как можно быстрее, энергетическая сеть тела с каждым днем становится все хуже и хуже. Каналы забиваются от большого объема прокачиваемой через них манны, некоторые даже рвутся. Все же это долгое время был труп и началось разрушение энергосистем».

«Какая еще инициация? Это что за зверь?»

«Пока еще рано об этом говорить — разберешься с телом, и мы вернемся к этому разговору».

«Не-не-не! Так не пойдет! Мне нужны подробности! Это магия?»

«Ты же профессиональный солдат, тебе говорят — ты делаешь! Разве не так? Вот и делай что я говорю! В первую очередь развитие тела и возвращения Силы. Все остальное потом».

«Эй, так не пойдет!»

«Пойдет, еще как пойдет! Ты же хочешь стать магом? У тебя же есть отрывки памяти Богдана, и ты уже кое-что знаешь про магию?»

«А кто не хочет? Это же считай как сразу стать богатырем!»

«Вот и стимул прилежно тренироваться — не выполнишь все три пункта вовремя, о магии можешь забыть. На этом все, пока еще рано даже думать об инициации...»

«Хорошо, не хочешь рассказывать об инициации, тогда расскажи об истории этого мира? Это параллельная реальность? И давай про магию, общую историю магического дела, ведь ты же в ней тоже понимаешь, ведь так?»

«Всему свое время, а сейчас тебе нужно отдохнуть. Да и мне нужно сил набраться, слишком выматывают эти наши разговоры. Не волнуйся, к ужину я верну тебя в реальность».

«Что значит реа...»

Глава 2

Мне снился сон.

Вот только это был не мой сон, как и не моя жизнь, а переплетение несвязанных и вообще нелогичных действий, которые я повторял раз за разом, стараясь при этом угодить невидимому «хозяину».

Я был собакой! Точно! Я был собакой! И ничего не мог с этим сделать!

Мне говорили «Сидеть!» — я садился, «Лежать» — лежал. И так раз за разом, цикл за циклом, повторение за повторением...

Но я точно знал, что понимание того, что команды нужно выполнять быстро и беспрекословно пришло ко мне не сразу. Первые пару сотен попыток я просто и незатейливо рассматривал окружающую меня белесую муть, и выполнять никакие команды вообще не собирался.

Пока не пришло время «наказания».

Не знаю, что это за наказание было, я его не запомнил — мир просто погас, но вот острое послевкусие боли и унижения дали понять, что лучше слушаться.

И я сел, а потом и лег.

Потом повторил всю эту последовательность пару тысяч раз и был вознагражден. Процесс наказания я не запомнил, а вот награду — да, тяжело забыть прикосновение щупальца из мути, после которого я буквально попал в Рай. И ради такой награды стоило стараться — это было ни с чем несравнимое ощущение эйфории и счастья, что длилось буквально пару мгновений. Такое даже самые лучшие боевые коктейли не могли сделать...

Награда перевесила наказание, и теперь я старался не из-за страха перед болью, а из-за зависимости от поощрения. Всего одна порция награды и мое тело готововыполнить любую, даже самую сумасшедшую команду, лишь бы получить еще.

И неведомый «хозяин» щедро делился наградой после каждой правильной серии команд и упражнений. К «лежать» и «сидеть» добавились команды «стоять» и «прыгать», после них были «идти» и «бежать». А когда и с ними было покончено, то упражнения перешли на новый уровень сложности — я встал на две ноги и престал ощущать себя собакой. Тело стало человеческое, но вот сознание не изменилось. Все то же заискивание перед «хозяином» и желание ему всячески угодить. И самое главное — я никак не мог на этот процесс повлиять! Либо я ничего не делаю и получаю наказание, либо пытаюсь сделать хоть что-то, и, если удается, то награда моя.

Других вариантов просто нет.

Передвигаться на двух уже точно ногах оказалось еще сложнее, необходимо было как-то держать равновесие, и именно этому меня и начал учить «хозяин», чьи команды долетали из-за белесой пелены, за которой никого и ничего не было, я проверял это, когда еще бегал тут на четвереньках. Вокруг, куда не беги, вся та же белесая муть, расступающаяся при моем приближении.

Не знаю, сколько наказаний и поощрений я получил, прежде чем смог самостоятельно стоять на двух ногах, но точно уверен, что больше тысячи как первых, так и вторых. Дальше я перестал вести подсчет, все равно от него не было смысла.

Тут либо ты выполняешь команды, либо страдаешь.

Все началось по новой.

«Сидеть!», «Лежать!», «Стоять!»

И я старался выполнить все, молясь при этом, чтобы этот чертов сон как можно быстрее закончился, и я вернулся в спасительную реальность. Или хотя бы попал в Темное Ничто, где точно не было «хозяина» и его приказов.

Но никто на мои мольбы так и не ответил. Пришлось подчиниться и раз за разом повторять одни и те же команды, стараясь при этом выполнить все в точности и как можно быстрее. Ведь теперь не только правильность выполнения, но и время начали влиять на выдачу наказаний и поощрений. Справился быстро и с первого раза — получай дозу блаженства, слишком долго возился — вот тебе наказание, о котором ты ничего не будешь помнить, но неприятное ощущение останется, и еще долго будет напоминать о себе фантомной болью. Но тебе и не нужно помнить — тело само начнет трястись от одной мысли о том, что наказание может повториться. И вот, когда я вполне прилично смог стоять на двух ногах и не падать при приседаниях, настал черед новых упражнений.

Это стало полным провалом.

Столько наказаний подряд я еще ни разу не получал. А ведь все предельно просто — равновесие на одной ноге, прыжки опять же на одной ноге и смена ног в прыжке.

«Правая!»

Слишком рано я радовался тому, что научился стоять на двух ногах. Слишком рано...

«Левая! Прыжок!»

Кое-как, но у меня получилось подпрыгнуть вверх на левой ноге и не упасть при приземлении.

«Левая, прыжок вперед!»

С прыжками в длину также были проблемы, от меня хоть и не требовалось бить олимпийские рекорды, так как результат не имел значения, но вот справится с инерцией тела и устоять после приземления я просто не мог. Очень долго не мог, получая после каждой неудачи свою порцию пугающего до дрожи наказания.

Не знаю, сколько эти прыжки длились, попытки считать повторения я прекратил еще на первом этапе, когда прыгал на двух ногах. Наверное, это продолжалось целую вечность, не меньше. Но даже вечность имеет свойство заканчиваться, закончились и мои мучения — я прыгнул и во второй раз не упал! Устоять на одной ноге после прыжка мне удавалось и раньше, но чтобы два раза подряд, да еще и на разных ногах — такое было впервые. И «хозяину» это понравилось — упражнения с прыжками сразу же прекратились.

Но и это не было концом...

«Правая рука вверх!»

«Левая рука вверх!»

Теперь настало время рук, к которым чуть позже подключились и ноги... Ох, как же я ненавижу этого невидимого физрука...

— Очнись Сербо, проснись! — новая команда от «хозяина» слишком странная и невыполнимая, именно так подумал я, прежде чем понять, что спасение близко, нужно лишь приложить небольшое усилие и рвануть со всех сил в сторону такого знакомого голоса...

А вот и реальность, неведомого «хозяина» больше нет, но я этому факту даже не рад — с ним исчезли и поощрения, к которым я так сильно привык и не мог уже жить без очередной дозы «награды».

— Не обращай внимания, дядя. Он еще не отошел от морской лихорадки, но даже сейчас уже готов к работе! — рассказывал кому-то Рико, стоя надо мной.

Фраза «Готов к работе» мне точно не понравилось, какая еще работа? Я на такое не подписывался! Меня что, продают в рабство? Хоть бы не в бордель! Вот это подстава! Рико, как ты мог! Мы же друзья!

А вот и зрение вернулось — точнее адаптировалось к темноте, ведь за крошечным окном, наполовину забитым досками, уже глубокая ночь. Подробностей конечно не видно, но не заметить силуэт человека, который раза в два больше чем Рико, очень тяжело. И это точно не тот лоб, который на себе меня сюда тащил, тот шкаф, а этот шкаф с установленными сверху антресольками, не уступающими объемом самому шкафу.

— Это хорошо, — ответил «шкаф». — Нахлебники мне не нужны. Утром чтобы уже были на работе. А пока наслаждайтесь моим гостеприимством.

Сказал, рассмеялся и вышел, вот тебя и родственничек. Но я пока не в рабстве, что радует, я даже от испуга о поощрении забыл, просто представил как буду сбегать от новых хозяев в таком состоянии, я же и пары сотен метров без перекура не пройду!

Черт! Еще один хозяин, а не пророческий ли это сон был?

— Рико, это кто? — собравшись с силами, спросил я.

— Дядя Антонио... — и в ответе Рико не было ни капли радости.

— А где дядя Ренцо, ведь ты же к нему плыл!

— Нет больше Ренцо, упокой Дева Мария его душу, теперь Антонио тут главный...

— И ни о каком отдыхе после долгого плаванья нам и не стоит мечтать, ведь так?

— Да, придется начать работать прямо с завтрашнего утра, иначе выгонит. Но, ты не волнуйся — я все сделаю сам, посажу тебя где-нибудь в сторонке, подождешь меня там, заработаем деньжат и сразу домой! Эта комната наша на целый месяц.

Видимо не все так радужно в благословленной земле возможностей под названием «Америка».

Из памяти Богдана я прекрасно знал что значит «работать».

В нашем случае это совершать мелкие преступления. Воровать, грабить и даже крышевать, но сейчас все это слишком сложно сделать нам вдвоем, а точнее одному только Рико, так как я ему пока не помощник. Вот и остается у него всего один возможный вариант — какое-нибудь несложное и совсем простое воровство напополам с ограблением. Булку там у лавочника с разноса стащить или схватить какую-нибудь вещь с прилавка торговца. Весь остальной набор приемов и уловок пока просто не применить, нужно больше людей и самое главное эти люди должны уметь делать определенные вещи, которым ни я, ни Рико не обучены в достаточной мере, чтобы не попасться. В предыдущей команде был и профессиональный карманник, и два бугая для силового решения вопросов, и бегуны, которых лошадь не догонит. Так же в банду малолетних преступников входили практически профессиональный шулер и так же практически профессиональный взломщик замков. Конечно, Рико, как наш капитан, в той или иной мере владел всеми этими навыками, но против отца не шел. Тот велел ему командовать, он и командовал, наблюдая за всем со стороны. Я же, точнее Богдан, так же немного был обучен всему этому, и даже кое-что делал получше остальных бойцов, но, показывать и тем более хвастаться этим не спешил. Богдан был чужаком, белой вороной и не итальянцем, в котором отец Рико что-то разглядел и приставил к своему сыну. Я был простым солдатом без всякой специализации, все время работающим на подхвате. И выше этой должности мне было не прыгнуть — никто бы просто не взялся меня учить, а бить людей ума много не надо. Все же внутри Каморры, а Богдан не знал этого названия, для него все это было Семьей, специальность обычно передавалась от отца к сыну, ну или от ближайшего родственника, если отца не было. А какие родственники у сироты? Был бы местным — родственники нашлись бы сразу, какие-нибудь восьмиюродные дяди и тети, которым нужен бесплатный работник, а так чужакам в Неаполе не рады, самим не очень сытно живется...

Вот и выходит, что опять придется работать...

Впрочем, почему это опять? Для меня все будет в первый раз! Всякое делал, но вот булки еще ни разу не воровал, как и карманы беспечных гуляк, упившихся до поросячьего визга, не обчищал...

Но все бывает в первый раз, первая кража, первая смерть...

— Ладно, Сербо, давай есть и спать! — оказывается, пока я вспоминал, Рико успел принести нехитрый ужин в виде куска хлеба и кашеобразного варева, в котором чествовалось присутствие лишь пар крупинок соли, вся остальная часть была полностью безвкусной. Не знаю, может это тело сбоит, но все же, я съел все до последней капли, так и не поняв, что же это такое.

— Спокойной ночи, Сербо!

— Спокойной ночи, Рико!

Рико уже спит, а я вот боюсь закрывать глаза — вдруг опять тот сон? Или вообще любой сон, не важно какой. Кто бы мог подумать, что сны станут для меня таким пугающим событием. Но вот у тела было свое мнение на свое счет. Я просто в очередной раз моргнул, и свет звезд из окна пропал, сменился на бездонную темноту.

«Повезло, на этот раз просто Ничто!» — обрадовался я.

«Лежать!»

Похоже, я рано начал радоваться...

***

— Сербо! Вставай! Пора на работу!

Ох, знал бы Рико, как я рад слышать его голос!

Да я его даже расцеловать готов — ведь он спас меня от физрука. Теперь именно физрука — приказы стали похожи на упражнения из разминочного комплекса и никаких больше «Лежать!» и «Сидеть!». Правда, наказаний стало больше и меньше поощрений, но хоть двойки в журнал не ставят... Знай себе бегай по кругу, да прыгай время от времени.

— Да вставай же ты! — голос Рико был для меня путеводным маяком, на который я несся, выбираясь из серой мути «тренировочного центра».

Настолько спешил, что буквально выпрыгнул из кровати, которая при свете дня оказалась самым простым лежаком, сколоченным из грубых досок. И как я только вчера его мог принять за кровать? Да еще и очень мягкую кровать, с великолепным матрасом и с функцией запоминания формы? Тут же просто кривые доски и мешок с травой вместо матраса, а за невероятной тяжести одеяло выступал тоненький и местами прожженный плед, на котором, в придачу были подозрительные пятна, похожие на кровь. Пятна были и на матрасе, но там кровью и не пахло! Кстати — вообще не пахло, я не чувствовал запахов! Ох уж это тело! И как мне эта каморка могла показаться царскими хоромами? Видно, совсем утомило меня наше путешествие. Но, с другой стороны, кругом все натуральное! Даже доски — и те настоящие, а не фактурный коричневый пластик муравейников.

Выпрыгнул и даже смог устоять на ногах — все же «тренировки» не прошли даром. Да вот только на большее энергии у меня просто не хватило — тело ослабло и завалилось обратно на лежак. Что-то опять неладно со мной, на корабле таких проблем не было! Там под конец плаванья я спокойно мог ходить туда-сюда и подниматься по лестнице в трюм без посторонней помощи. А сейчас все начинается сначала...

Но впечатление я все же произвел — вон как Рико застыл с открытым ртом, видно что не ожидал от практически покойника прыжков. А что вид у меня как у несвежего мертвеца, то это даже лучше — будет полезным для дела.

Осталось только убедить Рико заняться этим самым делом, так как тут могут быть проблемы — гордость и «знатное» происхождение моего капо могут не позволить ему так низко пасть.

— Готов? — паралич у Рико спал, и он заговорил.

— Готов. Куда идем? — медленно и с большим трудом ответил я, разминая одубевшую за ночь челюсть. Видимо так сжимал зубы во сне, что мышцы окаменели, или другой вариант — я все же труп, окоченение мышц для трупов обычное дело.

— Пока никуда — походим, посмотрим, нужно же знать, как тут люди живут...

Разведка это дело хорошее, а главное нужное! Прошлая жизнь научила меня без разведки никуда не соваться, особенно в таком состоянии, когда каждый шаг это бесконечное превозмогание и целое приключение.

Сейчас я выгляжу как скелет, обтянутый пепельной кожей с пятнами старых шрамов и ожогов. Морская лихорадка превратила пышущего жизнью подростка в еле живую мумию. От былых семидесяти килограммов живой массы осталось от силы сорок, да и рост уменьшился, в видениях Богдан определенно был выше сантиметров на пять себя сегодняшнего. Вообще, новый рост стал для меня еще одной проблемой — в предыдущей жизни я был ниже, но шире, на первых порах это доставляло немало дискомфорта. Но сейчас вроде привык смотреть на всех сверху вниз, особенно на итальянцев, которые и так от природы не очень высокие, а тут еще и всяческие проблемы с питанием в раннем возрасте, когда идет самый бурный рост. Хочешь определить дворянина или богатого господина в толпе итальянцев — смотри кто самый высокий и широкий. Богдана это правило также касается, не зря же к своим пятнадцати годам он вымахал под метр восемьдесят! Но тут могла сыграть и наследственность — его родители также были высокими, отец так вообще под два метра как в высоту, так и в ширину. И Богдан от него не отставал, а может быть даже бы и перегнал во взрослом возрасте, не случись с ним ни бродяжничества, ни морской лихорадки. И если с периодическим голодом все еще можно было смириться, то вот лихорадка подорвала организм кардинально, не помог даже магический дар парня, который из каких только его передряг не вытягивал.

Чертова лихорадка!

И никто не может конкретно рассказать, что же это за болезнь такая! Просто моряки время от времени болеют и умирают, да все — дальше наука пока не зашла. Причем эта болезнь считается тут профессиональной и нигде, кроме как в море не встречается. Спросил у Шизы — та тоже о таком не слышала, еще одна загадка этого мира.

Загадка, которая поможет нам сегодня заработать немного деньжат.

Свой рабочий день мы начали с Маленькой Италии. На полный обход всего района у меня не хватило сил, но по всем главным улицам мы прошлись и посмотрели все, что можно было, и даже немного того, что было нельзя. Казалось бы, ничего необычного, мелкие уличные торговцы, лавочки и магазины на первых этажах жилых домов, кабаки и бары, полные даже в столь ранний час, кучки ребятни, играющих в пыли, и проститутки, стоящи в дверях множества борделей. Убрать из этого уравнения лошадей, небо и, наверное, на этом все, как сразу же получится типичный жилой этаж любого города-муравейника. Даже местные автомобили, которых тут неожиданно целых четыре на всю Италию, и то вписываются в картину муравейника, в особо отсталых городах местные и не на таком ездили...

Что до людей, то опять же — никакой разницы. Одинаковые лица, одинаковые желания и поступки. Когда вопрос выживания стоит превыше всего, то все люди становятся одинаковыми, и не важно, где они живут, в гетто начала двадцатого века или же на нижнем уровне города-муравейника двадцать второго...

— Мужчины на заработках, — поясняет мне Рико после вопроса о том, почему вокруг одни женщины и дети. — До вечера тут будет тихо. Ну что, пойдем дальше?

— Куда дальше, капо?

— Походим по острову, посмотрим, что да как, может, что и подвернется...

Но ничего так и не подвернулось. Ни одного зеваки с карманами, полными звонких монет и тем более ни одного банка, который можно было ограбить и моментально разбогатеть. Весь остальной Нью-Йорк мало чем отличался от Маленькой Италии. Все тот же мусор и все те же суровые лица прохожих, которые за цент готовы кого угодно удавить.

Гетто, она и в Африке гетто. И не важно, кто в этом гетто живет, итальянцы или негры.

Да, в своих поисках «где бы поработать» мы забрели в район, где живут негры. Видно свернули куда-то не туда. Но и никаких проблем бывшие рабы нам не доставили, отголоски рабства все еще живут в их разумах и до вольницы угнетенного народа двадцать первого и тем более двадцать второго века им еще далеко, если она, конечно, тут будет, эта «черная» вольница. Другой мир — совсем другая история, может и не будет никаких бунтов против «белых» угнетателей, тысячелетиями державших «черных» за скот. Ну, это по словам «черных» опять же, а тот факт, что их собственные царьки и продавали их направо и налево по всему миру уже никого и не волнует... Но здесь все еще не так плохо, здесь еще есть пресловутая «власть белых», местные не смотрят в нашу сторону и уступают дорогу, чуть ли не в ноги кланяются...

А так все как везде, мусор, грязь и вонь испражнений, я уже и не рад такой прогулке....

О! обоняние вернулось! И как я этого раньше не заметил!

На квартале черных наша разведка и закончилась, дальше только небольшой порт, расположенный на острове, да и все, мы, считай, дошли до самой южной части Манхэттена. Обратный путь до Маленькой Италии оказался неожиданно долгим — подвело мое состояние, на которое наложилась долгая прогулка, с каждым шагом приходилось делать все больше и больше остановок на отдых, все же половину дня уже ходим по улицам, Солнце уже в зените.

— Куда теперь? — позади азиатский район, примостившейся к Италии с юга и востока.

— Поближе к центральным улицам, пройдемся по ним! — отвечает Рико.

Центральные улицы это как раз то, что мне и нужно, где, как ни на них, попрошайничать?

Ничего кроме как просить милостыню в нынешнем состоянии я просто придумать не мог. И тут у меня был козырь в рукаве в виде последствий лихорадки, всяким калекам и прочим убогим ведь больше подают? Осталось найти хорошее место, чем я и занимался все это время. Смотрел по сторонам и оценивал, но рабочие кварталы для дела совсем не подходили — там за нечаянно показанный медяк готовы прирезать, что уж тут про благотворительность говорить? В любом случае мне именно так и показалось, единственным местом, где можно было хоть что-то заработать, были самые разнообразные церкви, храмы и святилища с алтарями. Но там уже были свои просители, да и разгар рабочего дня совсем не то время.

А вот центральные улицы мне понравились!

Вся та же грязь, но меньше, отсутствие мусора и множество дворников, что в меру своих сил чистят улицы. Запах стал совсем другим — к вони сточных канав добавились нотки парфюма и выпечки пополам с удушливым дымом автомобилей и мотоциклов. Именно тут я впервые увидел местный мотоцикл на бензиновой тяге и влюбился в сие чудо техники. В прошлой жизни мне все больше приходилось ездить на технике четырехколесной и гусеничной, да и нет просторов на нижних уровнях в муравейниках, чтобы там можно было разогнаться по прямой и понять, для чего же ты отвалил тридцать тысяч юникредитов и что такое полторы секунды до сотни. Здесь же до таких скоростей все еще далеко, но мотоциклиста и его стального коня с функцией дымовой завесы и с громоподобным воем такое не огорчало — на фоне всех остальных автомобилей и тем более гужевых повозок он буквально был живой ракетой, несущейся, по словам стоящих рядом со мной прохожих, сразу на тот свет. Видимо и для местных такие бешенные скорости и игра в шашки с повозками, автомобилями и пешеходами, были в диковинку, вон как одни кричат нехорошие слова в сторону наездника, а вторые радостно улюлюкают, наслаждаясь зрелищем. Рико тоже впечатлился, вон как глаза загорелись, а ведь тут от силы километров сорок-пятьдесят в час, не больше! Понравилось и мне — хоть сам не ехал, но адреналину привалило, как будто увернулся от пулеметной очереди! А может быть на самом деле понравилось именно Богдану, все же он теперь часть меня.

— Куплю себе такой! — говорю я, почему бы и не порадовать своего внутреннего мальчишку? — Буду так же гонять!

Рико в ответ лишь рассмеялся, но и сам наверняка захотел прокатиться. Оно и понятно — это тебе даже не автомобили, которые чуть быстрее лошади, это — весчь!

— Купит он, а как же! — встрял в наш разговор какой-то мальчишка примерно наших лет. — Ты сначала одежку приличную купи, а потом о мотоциклах думай! Оборванцы!

Говорил он на английском, поэтому мне пришлось перевести его слова Рико, для которого знание мной еще одного языка не стало откровением — он уже привык.

— Ты кого назвал оборванцем! — на этот раз не понял уже мальчишка, видимо не знал итальянского. А вот кулак в живот ему все дословно и самое главное подробно перевел, вон как его согнуло пополам, интересный метод обучения языкам...

Мы же поспешили удалиться подальше, нам проблемы с очередной подростковой бандой не нужны. И только чрез пару кварталов до меня дошло, что в этой небольшой истории было неправильно, на которую в другой день я бы даже внимания не обратил, — говорили мы на итальянском, а вот пацан влез на английском, при этом он понял о чем была речь, значит и фразу Рико он должен был понять с первого раза, но говорил «Не понимаю!» и «И говори на правильном языке, коротышка!». Это я переводить не стал, а то бы Рико взбесился еще сильнее, но все равно, странно все это!

Очень странно!

Впрочем, несостыковки в поведении случайного прохожего быстро забылись. И даже пару раз, когда мне казалось, что он все еще идет за нами, и я видел его силуэт, оказались всего лишь очередным помутнением моего больного сознания, не больше. Зачем ему за нами ходить? Грабить нас не имеет смысла — брать у нас просто нечего, а мстить уже поздно, да и было бы за что мстить.

Бродвей, Седьмая и Шестая авеню — эти улицы мне понравились больше всего! Здесь даже сточные канавы были чистыми, точнее без заторов и засоров, что позволяло содержимому постоянно течь и не застаиваться. И самое главное — публика совсем другого уровня достатка, то, что мне и нужно! Рико я свой нехитрый план вкратце обрисовал, он согласился, но работать буду только я — ему положение просить милостыню не позволяет, осталось найти место. Плюсом еще стало то, что все изменилось с наступлением сумерек — фонарщики начали разжигать газовые фонари, под одним из которых я и устроился, вытянув пред собой кепку. Рико остался прикрывать и смотреть, не идет ли полицейский патруль. Не знаю, как они отнесутся к попрошайке, да еще и на самой главной улице города, поэтому надо быть наготове — других нищих я не увидел.

— Помогите, люди добрые! Подайте на прокорм! Сами мы не местные! Сгорела хата... — говорил я на самых разных языках каждому прохожему и иногда даже попадал. Один немец кинул монетку, потом мужчина, знающий французский, добавил еще две. Чуть позже раздался знакомый свист, который я слышал впервые, а вот тело уже к нему успело привыкнуть. Кепку на голову и встать с земли, прислоняюсь к столбу, да жду, пока патруль из двух полицейских пройдет.

Так повторялось еще два раза, пока совсем не стемнело, и Бродвей полностью не ожил, наполнившись весельем и пьяным угаром. Монеток стало больше, как и желающих их отобрать, пришлось даже сменить место.

— Смотри, как мумия, он хоть живой? — эти слова, брошенные какой-то проходящей мимо меня девицей, буквально кувалдой ударили меня по голове.

«Мумия!»

«Сойдет, но нужно немного порепетировать, и я сейчас не про тебя, а про Рико», — без вопросов поддержала меня Шиза, наконец-то удосужившаяся появиться, целый день ведь молчала. А я ее с самого утра зову!

Условный знак и Рико уже рядом со мной.

— Вот, держи! — ссыпаю в ладонь капо все монетки. — Найди мне белой ткани, ну или желтой, можно даже грязной, главное чтобы много! Очень надо! Простыню, или еще чего!

Рико даже не стал спрашивать зачем мне все это нужно — без слов взял деньги и убежал, я же остался ждать, да глазами подыскивать место для представления.

Еще через час я уже был замотан в полоски из серой ткани, бывшей когда-то простыней. Причем, если судить по Рико, сейчас пересчитывающем монетки, за реквизит он ни цента не заплати — видно свистнул у кого-то с бельевой веревки.

— Рико, готов? — я отвлек парня от бухгалтерских дел.

— Готов! Слова помню!

— Тогда пошли! — так я начал свое первое театральное представление в обоих жизнях.

— Люди! Смотрите! Чудо-чудное! Самая настоящая мумия из Египту! Живая! Лучше чем в Лондоне! — именно так должен был говорить Рико, а вот что на самом деле вылетало из его уст даже я не смог понять, его английский был невероятно ужасен.

Но, как бы не было странно, это сработало! Тут не понять, кто виноват в таком интересе, таинственная мумия, на которых сейчас по словам Шизы должен быть сумасшедший спрос, или же выражения лица мальчишки, который будто саму смерть увидел, да теперь бегает, пристает ко всем, да лепет что-то непонятное, показывая в переулок пальцем.

Промоутер из Рико так себе!

Однако, народ потянулся, правда, сначала хотели побить и пришлось немного побегать от разъяренной толпы, да покричать о том, что я мирная мумия. Непонимание и нападение так же пошли на пользу — на шум погони стянулись еще зрители, что позволило выйти из переулка и стать под фонарем.

Дальше моя лекция пошла на ура — я просто повторял все, что знал и про Египет, и про мумий, попутно дополняя речь подсказками Шизы, уж она точно знала намного больше меня и наверняка намного больше всех местных египтологов вместе взятых.

Подобный перформанс я успел провернуть целых два раза — зрителей становилось все больше и больше, даже нашелся один ученый, который подтвердил некоторые мои слова, что сразу же добавило мне веса в глазах толпы. Правда, большую часть моих высказываний этот «ученый» критиковал и называл выдумками, пытаясь растолковать толпе как там, в Древних Египтах, было на самом деле, но его никто не слушал, да и откровенную ересь он нес, это я и сам, без Шизы, понимал. Пока шел антракт, который опять же был за счет зрителей, поделившихся с мумией съестным, я успел в ближайшем переулке немного поболтать с ученым и уговорить его подыгрывать нам, причем тот даже денег не взял — попросил ему рассказать все, что я знаю про Египет, вот я и вещал в перерывах между кусания пирожков с ливером и рыбой, рассказывая настающую историю, а не выдуманные события, подсмотренные в развлекательных фильмах и сериалах.

Второй сеанс получился еще интереснее, как-никак небольшой репертуар, выдуманный во время первого уже был, да и древний сериал про дикарей-операторов Силы, попавших в Рим, я вспомнил, пока болтал с ученым, так что представление зашло!

Людям нравилось, люди были готовы отдельно платить и заказывать повтор понравившихся им частей, особенно за мои пантомимы, на которых я изображал египетские фрески и позы людей на них. А уж про часть с пивом, придуманном в Египте, да с мифологией и богами, так вообще — вызвало фурор.

Особенно зрителю пришлась по вкусу финальная часть, где я рывком срывал бинты со своего лица и говорил:

— Позвольте представиться, Фараон Египта Тутанхамон! Проездом в ваших местах! Признаться, поиздержался я со своим слугой за время этого путешествия, помогите, кто чем может! Нам на билет до родных пирамид не хватает!

И, если от первой части фразы, а в особенности от моего лица, некоторые самые нестойкие и впечатлительные девицы ахали и даже падали в обморок в заботливо подставленные руки кавалеров, то вторая часть фразы тоже неплохо работала — монеты и даже целые купюры падали в кепку, что проносил по рядам зрителей Рико.

Очень неплохой вышел заработок — вот только третье представление я дать не успел, вмешались представители власти...

— Чего это тут у вас происходит? — через толпу, расталкивая всех деревянной дубинкой, в первый ряд протиснулся тучный полицейский. — Не положено!

Последним, что увидели зрители и полицейский, наверняка не купивший билет но точно видевший последнее шоу, стала мумия, бодро улепетывающая через переулок, благо пути отхода были намечены заранее, и теряющая на ходу бинты.

Вот такое знакомство с городом у нас сегодня вышло.

Что сказать — было интересно, но быть бедняком в любое время плохо, что сейчас, что через сотню лет. И это нужно как-то исправлять, причем срочно!

Глава 3

— Сегодня чем займемся? Опять на Центральные улицы?

Вновь утро, точнее уже полдень — все же вчера мы допоздна давали представления, вернулись точно после полуночи, благо идти «домой» было совсем недалеко. И опять Рико меня спас из объятий «физрука», что всю ночь меня душили и заставляли делать всякое...

— Нет, сегодня у нас другое дело, задание от главы! Пока ты дрых, Антонио примерно рассказал, куда нам нужно идти, так что не заблудимся! Пора уже и за дело взяться... Отдохнул? Идем?

— Идем! — с радостью согласился я, мне сейчас вообще все равно что делать, главное чтобы в реальности и без физруков и сновидений...

И мы пошли, на этот раз я даже смог самостоятельно пройти до конца Маленькой Италии и чуть-чуть выбраться за ее пределы, не требуя при этом остановок на отдых каждые пять минут. Хороший результат, но в день, когда мы сошли с корабля, все равно было лучше. Похоже, радость от твердой суши под ногами дала мне сил не упасть в первые часы после прибытия.

— Все, отдых! Сколько нам еще идти? — спросил я у Рико на очередном «привале».

— Еще столько же, считай на другую сторону острова, — ответил он не задумываясь. — Ты как, готов? Там ничего сложного, посмотрим, подождем, никаких забегов...

— Еще чуть и пойдем... Сколько вышло вчера?

— Практически десятка наша, — нехотя ответил Рико. Тема денег и в особенности та часть денег, которые необходимо было с каждого дела отдавать Семье, была для него слишком серьезной. А тут еще я — по сути чужак, лезу с расспросами.

— И мне еще шесть накидали... — вчера, после позорного бегства от полиции, которая за нами даже не гналась, мы как убитые рухнули на лежаки и забылись тревожным сном, времени на подсчет и дележку добычи просто не было, как и не было сил. — Поедим?

— Поедим... — нехотя согласился Рико, но тему того, что я должен отдать часть денег в общак, поднимать не стал. — Есть тут одно место, я его вчера видел...

От предложения пообедать выпечкой с первого попавшего лотка и запить все водой из ближайшей реки я милостиво отказался и настоял на том, чтобы пищу мы принимали в «приличном» заведении, где, во-первых, есть столовые приборы, а во-вторых, подают цельный кусок мяса, а не рубленный фарш, который раньше либо мяукал, либо по ночам грыз зерно в амбаре и надеялся на то, что сегодня он не попадется в лапы кошке. Но попался ее хозяину, как собственно и кошка за пару дней до этого...

Рико был недоволен такой растратой средств, но ничего не говорил, а молча жевал кусок запеченного мяса, неотличимый по консистенции от подошвы моего ботинка и гордо именуемый официантом «бифштекс». Мне же все понравилось, после лоточников и прочих мелких лавочников позавтракать пусть и холодным мясом, но в приличном заведении, да под холодный сидр — прямо бальзам на душу.

— Дорого! — стоило нам выйти из настоящего «салуна», как Рико сразу же прорвало.

— Зато вкусно! И точно того стоило! Когда мы еще говядину поедим? — ответил я — Конечно, содрали целый доллар двадцать, переплатили точно, но марку надо держать! Мы же теперь не голь какая-то! А уважаемые люди!

«Это было мясо бизона, если что!» — вмещалась Шиза.

«Ага! А вот и ты! Какого не отвечаешь мне!? Я ведь звал!»

За прошедшую ночь и утро я не раз и не сотню раз звал Шизу, но в ответ было лишь молчание, а сейчас ни с того, ни с сего он заговорил...

«Ой, чего ты там звал? Ничего же серьезного не произошло! Всего лишь экскурсия! А вечером кто тебе помогал? Кто про Египет рассказывал? Я, между прочим тоже устаю! Общение с тобой так выматывает, что сил нет! И это я про твой интеллектуальный уровень! А если добавить сюда еще и затраты энергии, которая поддерживает наше с тобой существование, то мне вообще стоит молчать! Или помрем раньше времени, запас маны в теле совсем не резиновый!»

«Да какая разница, что это было! — поспешил съехать с темы я, ибо знал, что шизу лучше не злить, потом будет долбить что тот дятел. — Говядина, бизонятина, главное вкусно! И во...»

Я забыл, что хотел сказать дальше. А произошло это потому, что увидел знакомый силуэт, который стоял к нам спиной и делал вид, что читает газету. Вряд ли вчерашний мальчишка, получивший от Рико, умел читать, но смотрел в газету он внимательно, и даже когда мы прошли рядом с ним, не отвлекся ни на секунду, что впрочем не помешало ему пойти вслед за нами. Рико на хвост никакого внимания не обратил, он был полностью сосредоточен на поиске нужных улиц и домов, через дворы которых нам нужно пройти на дело от Антонио.

«Странно все это...»

«Тоже его заметил?»

«Ладно бы еще вчера, подумаешь — отомстить хочет! Но два дня подряд? Таких совпадений не бывает! Расспроси-ка дружка на счет того, куда там его отправил Антонио!»

«Это еще зачем?»

«Для этого времени итальянские преступные организации очень редко работали не в своих районах и не среди своих же соотечественников. Все же время мафии от побережья до побережья еще не пришло. Вот это и есть самое странное. Думается мне, что от вас хотят избавиться! Может даже засада есть, Антонио еще тот жук, ему конкуренты не нужны. Так что поосторожнее..., и смотри в оба!»

«Эй, какие еще конкуренты? Ты вообще о чем! Поподробнее!»

«Самые простые, ведь Рико сын главы Семьи, а кто такой Антонио? Правильно — никто! И в семейном бизнесе все обычно передается по наследству, да и главу Семьи, как мне помнится, до середины века будут выбирать на той стороне океана, пока местные мафиози не порвут все ниточки, связывающие их с исторической Родиной, и не станут полностью самостоятельной преступной единицей. Вот и выходит, что у Рико всяко больше шансов пройти отбор и стать боссом, чем у того же Антонио, который родился и вырос уже здесь».

«И он хочет от нас избавиться?»

«Не знаю, что он там хочет, но похоже на то. Слишком все гладко — пошли на дело, забрели в чужой квартал, там местные их и порешили. Чем не вариант? Можно потом еще и мстить на законных основаниях».

«Все так плохо?»

«Нью-Йорк сейчас это лоскутное одеяло из разных народностей и культур, которые хоть и смешиваются, но все же еще сторонятся друг друга. И одной итальянской мафией все не заканчивается — есть тут и еврейская, и немецкая, и болгарская, и русская. И..., вспомни любой народ, и ты легко найдешь их общину в городе. А где община, там и криминал... И этот криминал очень враждебно настроен к конкурентам, особенно из других районов и народов. Конечно, есть тут и смешанные кварталы, где живут все, но и там не принято болтать с представителями не твоей национальности. Такое уж сейчас время, а про афроамериканцев и говорить не стоит...»

«Значит, это все же ловушка?»

«Скорее всего нет. Это просто первая попытка избавиться от Рико чужими руками, в любом случае я именно так и думаю... Хотели бы убить — вы бы не проснулись. Или Антонио дурак и еще не понял, кто попал к нему в руки. В любом случае конкуренты никому не нужны...»

К словам Шизы стоило прислушаться, уж слишком она осведомлена о жизни в данном месте и в данное время. Но и верить на слово не стоит — мало ли какую игру он ведет? У всех в этом теле есть свои собственные интересы, которых мы пытаемся достичь любой ценой...

Поэтому я начал с острожных расспросов, пытаясь подвести Рико к мысли о том, что Антонио ему совсем не друг, а наоборот. И это сработало! Начал я с вопросов о том, как вообще ведут себя «гангстеры» по эту сторону океана. Рико за последние дни уже успел поболтать с некоторыми представителями семьи и выложил мне все как на духу. Конечно, никакой конкретики, но мысль о том, что работать за пределами родного квартала и не с итальянцами опасно, проскакивала не раз и не два. На этом я собственно его и подловил:

— Так, а зачем мы идем на другую сторону города, если там могут и побить?

— Антонио так сказал, — не задумываясь, ответил Рико.

— А кто такой, этот Антонио? — из обмолвок Шизы я и так знал, кто он такой, но все же стоило уточнить.

— Глава Семьи...

— А кто его назначил главой? Разве главы Семей Неаполя подтвердили его назначение?

— Нет, ведь предыдущий глава только недавно умер. Но он уже отправил письмо за океан.

— То есть он никакой не глава, а всего лишь временно исполняет его обязанности? Так?

— Так! — Рико уже начал злиться, не понимая, к чему я его подвожу. Была у него такая черта, бесился он от того, что собеседник подводит его к главной теме разговора через словесные заросли, порой никак не связанные с самым главным.

— А с местной почтой ответное письмо можно ждать и год, и два? Ведь так?

— Еще и пока все главы соберутся для приятия решения, так что и год, а может и два...

— А если добавить охоту дворян на них, и вакуум власти, который образовался после поимки твоего отца и еще двух глав Семей.

— Три года, или четыре! — раздраженно ответил Рико. — Сербо! Давай уже говори прямо, что ты там хочешь! Сейчас мы вдвоем и скрываться не зачем! И отец велел прислушиваться к тебе...

Оп-па! Скрываться и говорить прямо? Такого в памяти Богдана я не видел! Но, судя по всему, Богдан и раньше давал советы Рико, когда они были наедине. И делал то же самое опосредованно и через глупые наводящие вопросы, когда вся банда была в сборе. Интересно все складывается...

— Антонио хочет от тебя избавиться! — быстро выпалил я.

— Объясни!

— Он же местный? Тут родился?

— Да!

— И кого тогда выберут Главой? Тебя, сына самого Эрриконе, или какого-то местного, который даже в Неаполе ни разу не был? Он вообще из какого рода?

— Главы проголосуют в мою пользу, как бы им не был ненавистен мой отец, но кровь важнее... — задумавшись, ответил Рико. — А это значит, что я для него конкурент! И слишком много народа из Семьи знало, что я приплыву со дня на день, верные люди отца подсуетились и предали весточку и пароходом и телеграфом.

— Поэтому он тебя и отправил в чужой район, чтобы не своими руками... — закончил я за него. — Да еще и дело это секретное, о котором ты даже не хочешь говорить!

— Нужно найти одного человека, он и скажет что делать и за кем следить! — наконец-то посветил меня в детали предстоящей миссии Рико.

— А еще помнишь того мальчишку, которому ты заехал кулаком в живот? Так вот, только не оглядывайся, вон он, на углу стоит, с газетой! Не оглядывайся, кому сказал! Со вчерашнего дня за нами хвостом ходит! — дальше я пересказал все неувязки в поведении наблюдателя, а именно про итальянский, который он как бы совсем не знал.

— Возвращаться нам никак нельзя... — испуганно резюмировал Рико. — Не убьют сегодня, так его костолом придушит во сне!

«Вернуться все же нужно, пусть Рико признает Антонио Главой и публично отречется от права на престол, со всеми вытекающими из этого ритуалами».

«И зачем ему это делать?»

«Каморра по эту сторону океана обречена, как собственно и по ту. Но там она просто будет влачить жалкое существование, то тут от нее не останется и следа — сицилийцы постараются. Остатки сбегут в Канаду и Мексику, но и там их потеснит Ндрангета. Кажется, я тебе об этом уже говорил! И шансов уцелеть в бойне будет больше у простого солдата, чем у претендента в Главы и тем более у Главы. И те, кто переживут зачистку, добровольно-принудительно будут включены в состав Коза Ностры. Так у Рико, и у тебя, шансов выжить будет больше».

«Это я помню, вот только как все Рико объяснить? Он точно не захочет отказываться от семейного наследия!»

«Мое дело предупредить и избавить тебя от долга жизни, который ты сам и выдумал! Он тебя не спас, а только загубил твой магический потенциал! Но это твое дело! Что делать дальше — решай сам. Свалить сейчас не такой уж и плохой вариант...»

Общение с Шизой опять затянулось, и я пришел в себя в каком-то засыпанном мусором закутке между двумя домами. Видимо Рико оттащил меня сюда с дороги, где я в очередной раз вырубился. Самого капо рядом не было, не знаю, куда он пошел, но я уверен, что ему хватит ума не соваться в расставленную ловушку.

Вышел из тупика, огляделся, а хвоста то нет! И это уже плохо! А куда идти я не знаю — Рико конечную точку маршрута не говорил. Раз я ничего не могу сделать, и Шиза опять замолчала, делиться информацией не спешит, то пришло время заняться тренировками тела. Начал с малого — сгибание и разгибание пальцев на руках и ногах. Начал и сразу же закончил — мелкая моторика вообще отсутствует как класс, в кулак руку я еще могу сжать и что-нибудь схватить получается, а дальше ахтунг — по отдельности пальцы не слушаются.

Пришлось вспоминать команды «хозяина» и начинать с основ. Стоять, сидеть и лежать, пока не закончатся силы. После чего отдыхать и повторять все раз за разом. Занимался оздоровительной физкультурой я долго — часа два, не меньше. Мимо, по улице, проходили люди, проезжали конные и автомобильные экипажи, даже промчался один мотоциклист, вполне возможно тот же самый, восхитивший своим пролетом меня вчера, а я мучил свое тело. Некоторые, особо любопытные личности из числа прохожих, даже пытались зайти ко мне в подворотню и разузнать, чем же таким я там занимаюсь. Но видя мое состояние и плюс те звуки, которые я издавал во время упражнений, надолго они не задерживались. А во время отдыха я наблюдал за жизнью города. Рассматривал наряды на людях и подмечал особенности их поведения, глазел на пролетающие на бешенной по нынешним временам скорости автомобили и на извозчиков, которые матом крыли водителей машин, напугавших их лошадей. Рассматривал и ранее невиданную технику — у тротуара остановился двухместный трицикл с одним ведущим задним колесом, такого я еще не видел! Да и вообще, трициклы и в моем мире были редкостью, тем более сделанные шиворот на выворот.

«Это мотоколяска, считается тут за мотоцикл и льгот при владении таким средством передвижения намного больше, чем у полноценного автомобиля. Странное время, не правда ли? Паровые машины, двигатели внутреннего сгорания и самые настоящие кони, где ты такое еще увидишь?»

«Паровые машины? Такого я еще сегодня не видел! Да и не должны они уже умереть как класс?»

«Паровозы будут еще долго использовать, века полтора как минимум. Но это будет не здесь, а в самых отсталых странах мир, да и там их будут использовать в качестве стационарных приводов электрических генераторов.. Что же до здешних машин на пару, то всякая строительная и специальная техника еще полвека точно будет в строю. Да и на дорогах общего пользования она еще долго будет встречаться, как и в фермерском хозяйстве. Бензин есть не везде, в отличие от дров и угля. Да и не все же пару колеса автомобилей крутить? Кто-то же должен электричество вырабатывать и приводить в действие заводские станки. Спешу тебенапомнить, что на ближайшие пару столетий вся ядерная энергетика это большая паровая машина, операторы которой подбрасывают в топку уран и молятся всем богами и демонам, чтобы не рвануло!»

«Хм, нашел что вспомнить! Где сейчас такие реакторы? Везде безопасный дейтерий!»

«Но принцип все тот же — реактор греет воду, вода греет внешний контур, который крутит турбину. А реакторы на уране все еще используются, в Гвиане например, или в Тибете. Но мы сейчас не об этом... Кажется, у тебя были вопросы? Все равно приседать ты больше не можешь, подождем твоего дружка, куда бы он не запропастился... Кстати, куда он рванул я не знаю, как и не знаю что ему там наговорил Антонио, я не всеведущ, поэтому начни с чего-нибудь простого».

«Что это за место?!»

Вопросов у меня было много, но начать я все же решил с основ.

«Земля, что же это еще может быть?»

«Что-то я не помню такой Земли, где была бы магия!»

«Это параллельная версия того мира, в котором жил ты, так что удивляться тут нечему. Альтернативная вселенная, где есть магия, если тебе так будет понятнее».

«И много таких вселенных?»

«Бесчисленное множество и чуть больше».

«А Сила, здесь есть Сила?»

«Прана? Прана есть, да вот ей никто особо не пользуется, зачем, если есть магия?»

«Что за место, куда я попал после смерти?»

«Море Душ, ну я так его называю. А что до его предназначения — то это самое обыкновенное чистилище, где слабые души растворяются в Небытие, а сильные получают возможность прожить еще одну жизнь. Больше я ничего не знаю, да и это лишь мои предположения».

«И через это Море Душ можно попасть сюда, в параллельную реальность?»

«Как видишь да, ты сам этому живое доказательство!»

«И ты местный, раз так прекрасно знаешь историю мира?»

«Не совсем, скорее я немного изучил все возможные варианты по твоему спасению и немного подготовился. Я все же хорошо тебя изучил за эти годы, знал что ты согласишься, поэтому заранее подготовил фундамент. Вот только кто-то взбрыкнул при перелете и отправился в свободное плаванье, отчего мы оказались не в том мире и не в том времени! Так что гарантировать сто процентную точность моей информации не могу — все же миры разные».

«Ога, значит ты жил, не тужил, потом умер и пройдя через Море Душ вселился в тело того пулеметчика на моей Земле? А потом и ко мне подселился, ведь так? Проделал то же самое, что я сделал с Богданом!»

«Не совсем, так, но в первом приближении может сойти за правду».

«Мне нужна правда!»

«А кому она не нужна? Всему свое время и будет тебе правда! Терпение, только терпение! Кстати, вот и твой друг пришел, пора возвращать тебя в реальность».

В реальности я оказался даже раньше, чем в проулке появился Рико. Выглядел он неважно, весь красный и дышит как загнанная лошадь, но улыбка от уха до уха.

— Вот, на! — протягивает он мне половину буханки хлеба, извлеченную из-за пазухи.

— Украл? — спрашиваю я, аккуратно отрывая кусочки хлеба и отправляя их в рот.

— Зачем сразу украл, купил! А вот это уже украл!

Из внутреннего кармана на штанах, больше похожего на мешок, пришитый к причинному месту, появляется несколько монеток, среди которых хорошо различимы пара крупных серебряных кругляшков

— На пару кусков мяса деньги теперь точно есть! Два четвертака, десятка и все остальное медь, доллара на полтора будет!

— И что, никто даже и не заметил? — интересуюсь я не зря, обирать карманы дело сложное, больше похожее на театральное представление. И Рико на актера моноспектакля точно не тянул — умений нужных у него нет, не виртуоз он в чистке карманов от лишней наличности.

— Еще как заметили! Я же мелочь прямо с прилавка схватил и бежать! Продавец как раз выручку начал пересчитывать, олух!

— Гнались?

— Всей улицей бежали!

— И чему же ты тогда радуешься? Ведь могут и найти.

— Так не догнали же! Да не волнуйся, я все правильно сделал! Тебя оставил и пошел куда глаза глядят, но не в ту сторону, куда говорил идти Антонио! Долго шел, практически до залива, а там этот сидит, считает монетки, да по прилавку их стопочками раскладывает! Ну и как тут не схватить? Сама Дева Мария на нашей стороне! Он за мной, его дружки тоже! Я бежать, но не сюда, а на север, куда Антонио говорил, так и оторвался! Потом покрутился по городу, купил еды и к тебе! Да и не будут меня искать — это точно не местные, фермеры какие-то урожай свой привезли на продажу! Так что ты там говорил, про Антонио?

— Избавиться он от тебя хочет, вот что.

— Это я уже понял, но что делать дальше? Возвращаться опасно, но и все мои вещи остались там.

— И нужны нам эти тряпки, жизнь дороже!

— Эх, если бы там были одни тряпки, то да, но вот...

А вот что вот Рико не стал рассказывать, значит, помимо вещей в его тревожном чемоданчике были и ценные штуки, о которых мне знать не положено.

— И сейчас все это у Антонио, а мы здесь? Я думаю, что он уже все забрал себе.

— Нет, не у него, все у надежного человека, который никому не отдаст и сохранит, пока меня нет.

— Если только этот надежный человек не отнес все Антонии или не оставил себе.

— Нет, она не такая... — возразил Рико и тут же замолчал, поняв, что сболтнул лишнего.

— Тебе повезло, я знаю, что нужно делать.

— И что же мне делать?

— Тебе нужно публично отказаться от всех претензий на место Главы.

— Я на такое пойти не могу! — Рико не сдержался и прокричал мне в ответ, чем привлек внимание прохожих к нашему месту обеда.

— Тогда смерть, если повезет — быстрая и безболезненная. Уж тебе-то не знать, на что готовы пойти, чтобы стать главой Семьи.

Богдан к примеру не знал на что, но догадывался, ведь не зря же отца Рико боялся весь Неаполь. А ведь тот даже не устраивал никаких переворотов, только как мог удерживал власть в своих руках.

— Еще можно сбежать.

— И куда мы побежим? Без Семьи нам не выжить, — я специально выделял «мы» и «нам», ведь без меня Рико может вполне неплохо устроиться. Зачем ему обуза?

— И что ты предлагаешь? — похоже, он и сам уже думал об отречении от власти. Возможной власти, все же долго его не было, было время подумать о возможных вариантах.

— Заключить сделку с Антонио, ты признаешь его главой в обмен на жилье, документы, оплату обучения и полное содержание, — идея была не моя, а Шизы, но звучала разумно. — И в качестве свидетелей сделки пригласить юристов и представителей других Семей.

— Сицилийцев? Ну уж нет! — идея привлечь исконных врагов Каморры Рико не понравилась. Так не понравилась, что он вскочил и быстрым шагом покинул тупик.

Не было его с час, не больше. Я успел дожевать хлеб, немного потренироваться и поглазеть на прохожих, которые даже и не подозревали что рядом с ними, в заваленном мусором и загаженным тупике находится самый настоящий путешественник во времени. Прямо фантастика какая-то!

— Хорошо, сицилийцы, так сицилийцы! — быстро же он согласился.

— Куда ходил? — интересуюсь я.

— К дому, про который мне Антонио говорил...

— Ждут?

— Ждут... Слишком много знакомых лиц ошивается поблизости! Половина вчера либо возле нашего дома крутилась, либо по Маленькой Италии гуляла, а сегодня все здесь!

— Я конечно не специалист, но здесь не Италия, особой вражды между «нами» и сицилийцами нет, в одном районе же живем, так почему бы и нет? — продолжил я убеждать Рико. — Конкуренция есть, но не более! И всех старейшин общины к этому нужно привлечь! Я понимаю, это сложно понять и тем более принять, но есть только ты и я, а против нас целая семья, которая наверняка поддержит Антонио. Ведь кому может нравиться, что Главу назначают из-за океана? И особенно тот факт, что он не может быть местным? Сейчас в Семье большинство родились уже здесь, а старики из-за океана не считаются, их слишком мало.

— Да, такое может быть... — нехотя согласился Рико. — Но ведь никто не даст гарантий того, что Антонио не нарушит договор.

— А как насчет клятв? — вот я и добрался до того, о чем мне рассказывала Шиза.

Ведь вся эта Мафия что в этом мире, что в моем это не только преступная организация, но соответствующие ритуалы и традиции, нарушение которых карается смертью. И если в моем мире это практически не работало, тот тут есть магия, которая является гарантом того, что все договоренности будут соблюдены. В любом случае так рассказал мне мой демон, самого же Богдана никто во внутренние дела Семьи не посвящал, и посвящать не собирался, чужак же.

Ритуалы работают, я сам тому свидетель, значит, и клятва может сработать, так почему бы и не попробовать? Именно это я и рассказа Рико.

— Но я если я дам клятву, то никогда уже не смогу возглавить Семью! — Рико такой поворот не понравился. — И как уговорить Антонио тоже дать клятву?

— Ты ему свою полную поддержку в обмен на всякие блага и на клятву о том, что ты не будешь претендовать на звание Главы именно в «этой» Семье. Так же не будешь присягать ему на верность, а останешься простым соучастником. Вот примерно так я вижу решение этой проблемы.

Соучастники — низшая ступень иерархии Мафии, куда берут всех подряд, невзирая на национальность и возраст, но и карьерного роста там нет. Солдатом, который идет следующим в иерархии, без соответствующего ритуала и буквально вассальной присяге своему капитану и Главе не стать. Чужаку вроде меня вообще дальше соучастника не продвинуться.

— И в чем смысл? Всю жизнь на побегушках? — с каждым сказанным мною предложением Рико начинал все сильнее и сильнее злиться. — Это не достойно Рода Альфано!

Про то, что из всего рода остался он один, я упоминать не стал, не зачем его еще больше злить. Поэтому сразу перешел к козырю:

— Я сейчас тебе кое-что расскажу, но об этом ты должен молчать до конца своих дней и никому не говорить под страхом смерти! Клянешься?

— Клянусь! — не раздумывая, согласился он.

— Когда мы били на корабле, то в одну из ночей ко мне явилась Дева Мария и сказала, что не стоит держаться за старое. Новая жизнь — новые правила.

— Не врешь?

— Не вру, вот тебе крест!

— Поклянись, что это правда! — Рико от волнения даже перешел на шепот.

— Клянусь, что держаться за старое нет больше смысла — грядет эпоха перемен и только от человека зависит, кем он станет! И ты вполне можешь стать главой сначала Рода Альфано, а потом и всей Семьи! Нужно лишь быть гибче и податливее! Ты спас меня от смерти, а Дева Мария явилась ко мне и сказала эти слова, наказав передать их тебе в нужный момент в качестве благодарности за твой подвиг. Когда наступит тот самый момент я пойму сам, — сейчас не доверять Шизе у меня уже не было повода, слишком многое сказано, поэтому врал и не краснел, ведь предела всего и вся все равно не избежать. И этот предел коснется как всех стран, так и отдельные криминальные семьи.

— Хорошо, будь по твоему... — мне показалось, или Рико даже рад такому повороту?

«Мда, по-всякому ты меня называл, но вот Девой Марией впервые, однако, прозвучало убедительно!»

«То ли еще будет...»

***

Маленькая Италия странное по меркам Большой Италии место. Там, за океаном, местных соседей разделяют сотни километров моря и суши, но здесь они умудряются жить в соседних домах. И эта скученность заставляет поумерить пыл и практически забыть старые обиды. Здесь даже случается немыслимое — глава семьи сицилийцев и практически новоиспеченный глава семьи неаполитан сидят за одним столом и играют в карты, не пытаясь при этом убить друг друга.

Невиданное зрелище!

А если учесть, что третий за столом это представитель Ндрангеты, основного конкурента Каморры на Итальянском полуострове, и все еще до сих пор живы — вообще чудо! Но на представителях трех самых крупных итальянский преступных организациях игроки не заканчиваются. Четвертый игрок — вообще женщина, представляющая здесь и сейчас интересы ведьм, знахарок и проституток. Увидь такое кто-то из Старых Семей — инфаркт был бы гарантирован. Но где они, эти самые Старые Семьи, и Америка, земля возможностей?

— Повышаю! — Антонио пододвинул в центр стола стопку серебряных четвертаков.

— Пас! — сбросила карты Христина, а вот все остальные уравняли.

Новости о том, что Неаполитанская часть Семьи понесла невосполнимые потери и практически перестала существовать, добрались до Нового Света быстро. Еще не все участники суда доехали до серных шахт, а тут все уже все знали.

Знали и предвкушали, как они возьмут власть в свои руки.

Предвкушал и Антонио, украдкой смотря на карты на столе, еще одна дама и у него будет каре. И это очень радовало его — хорошие новости в последнее время редкость, да еще и этот чертов мальчишка все испортил! И надо же было ему явиться! Ублюдка даже морская лихорадка не взяла! От погони дворянской гвардии он ушел, полмира проплыл и от смертельной болезни не умер, и как тут быть!? Ведь все только начало налаживаться — Ренцо мертв, не без его, Антонио, помощи, и теперь казалось бы он Глава этой ячейки Семьи, но нет!

Чертов мальчишка!

— Колл! — на этот раз девятка, уже вторая на столе, но надежда на даму все еще есть!

— Повышаю! — Антонио взялся за купюры, так как монеток у него больше не было — начало сегодняшнего вечера было не совсем удачным, во всем виноват чертов мальчишка, который никак не шел у него из головы! Антонио думал о нем и пока не опрокинул в себя половину бутылки дрянного самогона, почему-то разлитого в бутылки от настоящего шотландского виски, не мог успокоиться. Хорошая доза алкоголя не только притупила все его тревоги, но и практически заставила забыть о том поручении, которое он дал своим людям сегодня утром. А вот тут было о чем беспокоится — слишком фартовый этот сосунок! Обманывает смерть на раз и всюду ему везет! Такой может и почувствовать засаду, да дать деру из города, лови его потом по всему континенту!

Тут как не крути, но сынок Эрриконе сейчас единственный приемлемый наследник дел Семьи как по ту сторону океана, так и по эту, и слишком много внимательных взглядов за ним сейчас следят, не зря же вся эта троица приперлась сегодня? Нет, конечно, они и раньше играли вместе, но чтобы они в открытую пришли в его дом — такое впервые, обычно их как бы «случайные» встречи происходили в кабинетах борделей и в игорных домах. Пока верхушка Каморры в Италии существовала, им нельзя было встречаться в открытую, враги как-никак! И, когда Антонио узнал из телеграммы о гибели всех стариков на той стороне, то впервые спокойно вдохнул и начал действовать сам, это там они враги, а здесь распри между представителями одного народа лишь вредят делу, да и конкурентов из инородцев хватает, которых врознь просто не задавить!

Последняя карта легла на стол.

— Вскрываемся! — картой была дама, и Антонии смело уравнял ставку Джо Месерия, главы сицилийцев Нью-Йорка, что была сделана прямо пред ним. Повышать сейчас не было смысла — он и так в любом случае выиграл бы, пусть знают, что он и без блефа способен выигрывать.

Мятая пятерка присоединилась к стопке четвертаков и кучке долларовых купюр, заняв свое место рядом с лампой, стоящей на столе и служившей единственным источником света в комнате. Электричество все еще не добралось до Маленькой Италии, но в свете последних событий и возможного союза всех трех банд и магов, которых представляла Христина, это дело можно было и ускорить, ведь они сами мешали электрификации — продавцы масла и керосина платили им дань, а вот крупные электрические компании шайкой в пятьдесят человек не запугать, те сами кого хочешь запугают! Но, если они будут вместе, то смогут диктовать свои условия, например поставка энергии по сниженным ценам. Конечно, для конечно потребителя электричество будет идти по стандартной цене, а всю разницу они будут забирать себе. И таких планов у Антонио было море — новый век и новые возможности заработать и расширить свое влияние! Жаль, что старик Ренцо этого не понимал и держался за старое, за что и поплатился собственной жизнью.

— Пассс! — скинул карты Доменико Макри, глава ячейки Ндрангеты в Нью-Йорке.

Остались только Антонио и Джо, но все торги были уже сделаны, осталось только вскрыться, и новоиспеченный глава Каморры уже начал поднимать карты, когда его остановил сицилиец:

— Тони, не спеши... Сначала ответь — чего это ты такой грустный? Весь вечер сам не свой, пьешь виски как воду, что-то случилось?

Оставшаяся двойка игроков поддержала Джо заинтересованными взглядами и замерла, ожидая ответа.

— Ведь ты как и мечтал — стал главой Семьи! Разве тебе этого мало? — продолжил сицилиец. — А тут тебе еще и такой подарок с неба свалился!

— Подарок? О чем это ты? — Антонии положил карты обратно на стол, но сделал это рубашкой вниз — теперь было видно бубновую даму, лежавшую сверху. Впрочем, его карты не были никому из присутствующих интересны, они пришли сюда не играть. — Говори сразу, что надо!

— Мы имеем ввиду мальчишку, — закончила за сицилийца ведьма.

— А, не берите в голову! Я уже дал приказ от него избавиться! — отмахнулся Антонио и бросил свои карты вперед. — Ка...

Сказать каре он так и не успел — женский кулак, усиленный магией, молниеносно пролетел через стол, попутно опрокинув лампу, и ударил его прямо в лоб. Удар был не сильным, но от неожиданности Антонио откинулся назад и упал вместе со стулом на пол.

— Ты что сделал! — громоподобный рев Христины.

— Чегоссс!? — возмущенный возглас Доменико.

— Ну и дурак же ты, Тони! — тихое высказывание Джо, положившего на стол две девятки. — Сет!

— Да чего вы? — непонимающе спросил Антонио, все еще лежащий на полу. — Бить-то зачем? Сами же говорили, что от конкурентов нужно избавляться!

— Где он сейчас! — Христина уже над Антонио и хватает его за грудки. — Где? Ты хоть понимаешь, что сделал?

— Отстань, ведьма! — отталкивает ее Тони, но та вцепилась в полы пиджака словно клещ.

— Ай!

— Да чего вы все? — Антонио наконец-то смог откинуть ведьму и встать, отправив последнюю в полет к стене. — Хотите уже меня заменить и вертеть мальчишкой? Конечно, он же сын самого Эрриконе!

Полупустая бутылка оправляется в полет в окно, пролетая над головой ведьмы, сидящей под подоконником, настолько Антонио сейчас зол.

На звон стекла и громкие проклятия Христины Антонии не обратил внимания — его поглотила еще одна бутылка, которую он хотел отправить в след за первой, только взять чуть ниже, чтобы расстояние между снарядом и головой ведьмы было минимальным, но вовремя остановился — в бутылке было еще больше половины, раскидываться даже таким самогоном — грех!

— Что же ты наделал, идиот! — проклятья ведьмы сменились причитаниями и слезами, смешанными с непереводимой лексикой.

И лишь сицилиец с Доменико оставались спокойными. Первый — потому что знал, что сделанного не воротишь, а второй был на побегушках у первого, хотя это и скрывал. Время самостоятельной Ндрангеты еще не пришло — все знают, что она появилась как попытка лимонников противостоять неаполитанцам на материке.

— Что ты сделал? — спокойно спросил Джо.

— От парня избавятся, потом все скинем на евреев или ирландцев, — нехотя ответил Антонио.

— Отправил его на север, значит? А кто?

— Не волнуйся, они болтать не будут, проверенные парни! И свидетели будут, скажут, что напали чужаки, — Антонио продумал все так, чтобы отвести от себя и тем боле от всех итальянцев подозрения, но такой реакции других боссов он точно не мог ожидать. — И зачем он вам понадобился? Такого не сломать — он лучше умрет, но вашей марионеткой не станет! Гордости у него на троих хватит...

— Идиот! Сын ишака! Да ты хоть знаешь, что сделал! — повысила голос ведьма. — Прокляну, так прокляну, что сифилис покажется простудой!

— Да что вам от него нужно! — опять не выдержал Антонио и отправил в полет бутылку, что держал в руках. Второй снаряд выбил остатки стекол из уже разбитого окна и заткнул ведьму, облив ее самогоном.

— Нам нужны его знания, — неспешно поведал Джо, рассматривая каре из дам, которое поглощала лужа масла, вытекающего из опрокинутой лампы. — Ты же знаешь, что мальчишка маг?

— У нас есть вон она! — Антонио показал на ведь, что все еще сидела под подоконником и что-то беззвучно шептала.

— Мальчишка знает всссе, ведь отец готовил его как приемника! Ты понимаешь — всссе! — наконец в разговор вступил Доменико. — Всссе ритуалы! Всссе знания! Всссе! Всссе это было в его голове! Вессь полутысячелетний опыт его Сссемьи! И ты, сын прос-с-ститутки, от него взял и избавился! — по окончанию эмоциональной речи в разбитое окно отправилась фарфоровая чашка, из которой Доменико прихлебывал самогон. Но и на этом все не закончилось — звона разбившейся посуды не было, а лишь глухой удар и обиженный визг собаки, оказавшейся не в том месте и не в то время.

— Мальчишка мог бы нам сильно помочь, укрепить наше положение и наконец-то избавиться от поводка! — закончил за Доминико Джо. — Ладно, это еще не трагедия, просто уйдет чуть больше времени, десять лет, может двадцать, но мы все равно это сделаем.

— Да какое ладно? — ведьма вмиг оказалась у стола и ударила по нему ладонями. — Какое ладно! Да вы хоть представляете? Да вы... Ты! — Христина показала пальцем на Антонио. — Чтобы даже не смел приближаться к моим девочкам! Увижу — прокляну! Не попадайся мне на глаза!

Финалом угрозы стало то, что Христина решила уйти, сделав это почему-то через разбитое окно, что, впрочем, никого и не удивило — во-первых, первый этаж, а во-вторых, ведьмы они такие, с прибабахом.

Что же до Антонио, то сейчас он находился в некотором ступоре, сквозь алкогольное опьянение до него наконец дошло, что ему сейчас говорили и что он сделал, приказав избавиться от мальчишки.

Бам! — Антонио ударил кулаком по столу. — Чертова магия!

О ней-то он и не подумал! А ведь мог, но нет! Возможный конкурент затуманил его сознание и он даже смирился с тем, что у мальчишки могли остаться счета в банках и знания о тайниках отца. Деньги он и сам заработает, но вот в магии и с магией все слишком сложно...

Вся собравшаяся здесь четверка не зря переживала о магии, и на то были существенный причины — магия с каждым годом становилась все доступнее и доступнее для самого простого обывателя! Конечно, насчет увеличения доступности с каждым годом было сказано слишком нереалистично, но вот с десятилетием уже да. Магия уже проникла в среднее сословие и начала экспансию в низшее, таким темпами через двадцать лет уличные грабители будут пугать жертв фаерболами и душить неугодных воздушными удавками. Но заклинания для бедноты это пока что мечты, не более, а вот ритуалы — уже реальность! И мальчишка точно знал все семейные секреты, ведь бы магом. Конечно, тут, в Америке, были люди, посвященные в семейные ритуалы, но их набор был невероятно скуден — в основном простенькое лечение и ритуалы, необходимые для принятия в Семью, больше с той стороны океана им никто ничего не давал, да и это необходимо было буквально выпрашивать, моля прислать знающего человека из Италии.

В такой обстановке ни о какой самостоятельности американской Семьи речи и не могло быть, Антонио слишком зациклился на деньгах и упустил чертову магию!

Тук, тук, тук! — Антонио уже собирался от злости опрокинуть стол, но тут в дверь постучали.

— Кто там! Я же велел никому нас не беспокоить! — закричал хозяин дома.

— Дядя Антонио, это я, Рико!

От такого заявления за столом неожиданно материализовалась ведьма, уже успевшая вылезти на улицу и пройти до угла дома.

— Входи! — Джо ответил за Антонио и на пороге появился целый и невредимый Рико, отчего Антонио стало еще хуже — его люди даже не смогли справиться с мальчишкой! — Так ты и есть сын самого Эрриконе? Проходи, садись! Меня зовут Джо Месерия, это Доменико Макри и Христина.

— Как удачно! Я-то вас как раз и ищу! — заявил мальчишка, усевшийся на стул, на котором раньше сидел Антонио. И этим заявлением он смог удивить абсолютно всех. — Я должен кое-что сказать, и как не в присутствии глав других Семей это делать.

— Мы тебя внимательно слушаем, мальчик! — лести в голосе ведьмы было столько, что все в комнате почувствовали себя облитыми сиропом. — Говори, я сделаю все что угодно для тебя!

— Я хочу отказаться от претензий на место Главы этой Семьи! — продолжил Рико, чем еще больше удивил собравшихся в комнате, Антонио даже рот открыл от такого. — А вас попросить стать свидетелями моего отречения от всех притязаний на место Антонио!

Последняя фраза далась Рико совсем тяжело, но, судя по лицам здесь присутствующих, не зря Сербо заставлял его учить все эти сложные и непонятные слова, нужное впечатление он точно произвел.

— В чем подвох, чего ты хочешь? — первым очнулся Антонио.

— Я хочу... — Рико начал перечислять все, что они смогли с Сербо придумать, попутно увеличивая все в два а то и в три раза, вдруг прокатит?

— Нам нужно подумать, — ответил Джо. — Выйди пока, мы поговорим, сходи, узнай полное имя своего солдата!

— Соглашайся! — Рико еще не закрыл за собой дверь, а Христина уже набросилась на Антонио.

Ведьму поддержали Джо и Доменико, но Антонио все же уперся:

— Чего это соглашаться? Не жирно ему будет столько денег? Будем торговаться, пусть думает, что мы делаем ему большое одолжение! Пусть будет нам обязан! — Антонио не зря стал новым боссом Семьи, когда нужно было, то он умел думать и просчитывать ходы наперед, однако некоторые части картины все же выпадали из его поля зрения. — Привяжем его еще сильнее!

Троица тут же согласилась с неаполитанцем, никогда не бывшим ни то, что в Неаполе, но и в Италии.

Рико вернулся быстро, но на этот раз его отправили за семейным нотариусом, который должен был заполнить все официальные бумаги. А когда с отказом было покончено, и юрист удалился, то настало время самого интересного — ритуала отречения, проводить которой взялся сам мальчишка, потому как никто больше на этой половине мира его не знал. И, судя по горящим глазам ведьмы, сделка с ублюдком уже окупилась. Антонио не удивится, если Христина перед уходом снимет все доски с пола и унесет с собой, ведьмы, особенно те из них, кому удалось сохранить свой дар после наступления совершеннолетия, те еще чудачки и никогда не знаешь, чего от них ожидать.

Через пару часов все разошлись, и в комнате остался один Антонио с полным стаканом самогона в руке, рассматривающий догорающий рисунок ритуала на полу.

— Все же удачная сделка вышла! — прихлебывая самогон словно воду произнес он.

Удачная сделка, это та, где каждый думает, что он смог обмануть своего «партнера». Антонио считал что сделка с мелким ублюдком с той стороны океана была удачной — тот мало того отказался от должности главы, так еще и согласился на все их условия, а ведь мог отказаться... Ведь мальчишка сам понимал, что самое главное в нем это не его происхождение и кто там у него отец — самое главное это его знания, о чем сразу же и сказал. Но, похоже, что ублюдок даже не подозревает, что сейчас он один знает больше, чем все оставшаяся в живых Семья во всем мире! Слишком он привык ко всей этой магии за время жизни в Неаполе и до сих пор не понял, что тут с ней туго, но тут ничего удивительного — не зря же его столько лет готовили стать хранителем знаний Семьи.

И эти знания очень сильно пригодятся теперь уже его, Антонио, Семье, ради такого он даже был готов терпеть балласт по имени Сербо, который все никак не хотел умирать и из последних сил цеплялся за жизнь.

— М-да, что не говори, но кровь действительно не вода! — произнес Антонио, вспомнив про ходячий труп, что поселился на чердаке вместе с Рико и также являвшийся слабосилком. — Магия, черт тебя дери! Чертов дворянчик! И почему у меня нет и половины его сил! Почему некоторым все, а мне ничего! Сын ишака!

А чуть выше, на чердаке этого же дома, энергетический паразит как мог старался оживить давно умерший организм...

Глава 4

День прошел, вот мы уже и на пороге своего жилища, расположенного на самом чердаке. Просидели в том самом тупике до сумерек и сразу обратно. Пробрались наверх как мышки, стараясь не привлекать внимание жильцов и тем более Антонио, обитающего на первом этаже дома и судя по звукам сейчас активно отдыхающего. Рико пока не спешит бежать отчитываться перед «главой», сидит на свое лежаке, да смотрит в одну точку. Я его не тороплю, все же непростое для него решение, добровольный отказ от трона криминального Босса. Но если выбирать между скорой смертью и долгой жизнью в любом статусе, то я выберу второе. Точно так же решил и Рико, я прямо по его мимике видел, как он наконец-то пересилил себя и пошел разбираться.

— Не забудь про свидетелей! — крикнул я ему вслед, а то дойдет до Антонио и все, пропал человек — дверь закрылось и больше его никто не видел.

— Да знаю я! — донеслось откуда-то с лестницы.

Рико на самом деле знал к кому стоит идти, слухами Земля полнится, а своих врагов он должен был знать в лицо, поэтому выучил к какому дому не стоит подходить и в чью сторону лучше не смотреть еще в первый день в Маленькой Италии.

«А точно Антонио хотел от него избавиться?» — спросил я, как только шаги Рико затихли на лестнице, а внизу скрипнула входная дверь.

«А нам теперь какая разница? Дело сделано, обратно не воротить! Да и если даже не хотел, и Рико бы действительно стал Главой в ближайшие лет так десять, то конец у него был бы все тот же. Не свои, так сицилийцы. И, если про внутреннею кухню Каморры я знаю мало, то вот про Коза Ностру точно уверен. Не переживет „семья“ двадцатые, сицилийцы всех вырежут. В любом случае мы спасли мальчишке жизнь, так что вы в расчете и ты ему больше ничего не должен!»

«А если он не доживет до того славного момента, когда сможет основать свою Семью? Войны банд и все такое!»

«Что ты о нем так печешься? Все, что мог, я сделал! А помрет по своей глупости — так мы и не виноваты! Грядут смутные времена для мафии, и скоро кровь польется ручьями по улицам Нью-Йорка».

«А для нас? Какие времена наступают для нас?»

«Ты и сам прекрасно знаешь ответ — самые лучшие! Где, как не в мутной воде, ловится самая лучшая рыба? Это ведь не только Эра прогрессевизма, но еще и большая эпоха социальных перемен, волна которых может закинуть тебя на самый верх элиты этой страны».

«А Европа?»

«Там все сложнее — там просто денег уже не хватит, там нужна личная сила и поддержка Рода. Без этого на вершину не забраться, и королем не стать...»

«Азия, Африка, Южная Америка?»

«Все это лишь колонии, до независимости которых еще очень и очень далеко, так что можно не обращать на них внимания...»

«То есть, по какому-то неведомому стечению обстоятельств я оказался в нужном месте и самое главное в нужное время, так?»

«Что это сразу по какому-то стечению обстоятельств! Я, между прочим, старался как мог, тело тебе искал подходящее! А вот слушайся ты меня в Море Душ, так вообще бы все было прекрасно! Но нет, своды он захотел! Теперь вместо двадцать первого века двадцатый! Но это мы еще обсудим, твой дружок уже поднимается по лестнице».

— Договорились! — радости Рико, буквально влетевшего в комнату под аккомпанемент скулежа собаки с улицы, не было границ. — Вот только документы нужны, без них никак!

В реальность я вернулся буквально за мгновенье до его появления. Чертова Шиза, чем дольше с ней болтаешь, тем сложнее вырваться, даже непонятно, сколько времени я с ней болтал...

«Вот видишь, все же не зря ты его инструктировал всю дорогу до дома!»

И пока я вновь отвлекся на общение с Шизой, Рико уже успел достать свою заначку, спрятанную под самым потолком, попутно рассказывая мне о том, что для Антонио достать документы не составит проблем — были бы только деньги. А деньги у Рико были. Тут как бы дружба дружбой, но махорка врозь. И, на сколько бы Антонио не был ему родственником, но платить все равно придется. Были бы у него документы, так сразу бы можно было заключить договор и провести ритуал, но раз нет — и спроса нет. Потому как ты вообще кто такой и как сюда попал? Вот примерно такие претензии и выкатил Антонио, еще раз повторив при этом про то, что при должной сумме с документами не будет проблем.

— Вот же гад, решил в последний момент нажиться на своем племяннике! — поддакивал я, слушая сбивчивый рассказ парня. Да рассматривал, что же там такое он прячет в небольшом узелке.

Нужная сумма у Рико была.

Причем собирался он расплатиться не зелеными бумажками, а золотом в виде украшений. Не знаю, врал ли ему Антонии по поводу того, что доллары в пункте приема иммигрантов не берут или нет, но за одно золотое кольцо, больше похожее на перстень, и столь же массивную желтую цепочку он должен был получить все желаемое. И, наверное, Антонии все же не врал — ну откуда у только что прибывшего в страну сброда доллары? Франки, унты и марки вполне возможно, но и курс обмена точно грабительский, а вот золото и драгоценные камни — валюта стабильная, как и серебро.

— Тебе какое имя вписывать? — найдя нужное и спрятав зеленые бумажки обратно, спросил у меня Рико.

Мне почему-то казалось, что я в сделку не входил, но все равно приятно!

— Николас.

— А как же Деодат? — удивленно переспросил меня Рико, упомянув итальянский вариант Богдана, которым мой донор когда-то ему и представился.

— Новая жизнь и новое имя! — ответил я, но мой ответ не нашел у него понимания.

Для местного необразованного человека, воспитанного суевериями и религиозным невежеством смена имени — отказ от ангела хранителя, да вот только не нужен мне никакой ангел-хранитель, у меня уже есть! И, в отличие от местных эфемерных ангелов, мой был настоящим, и пока прекрасно справлялся со своей работой.

«Приятно конечно такое слышать, но лучше тебе в ближайшие пару десятилетий самому разбираться со всеми своим проблемами, ибо слишком я сильно вымотан. Сначала переход с твоими выкрутасами, потом поиск нужного тела, следом оживление этого самого нужного тела, а теперь еще и поддержание его в работоспособном состоянии! Нет, разбирайся со своими проблемами сам! Мне, чтобы вернуть былую форму, и трех десятилетий не хватит!»

«Эй, а поподробнее? Как-то можно ускорить процесс восстановления? Сам говорил, что грядут большие перемены и мне без тебя нельзя!»

«Можно, почему нельзя? Нужно лишь пройти инициацию!»

«Пройти что? Опять ты о ней!»

«Но сначала нужно освоиться с телом, потом вернуть себе Силу, а после и в маги можно податься!»

«А сейчас я разве не маг?»

«Если ты про свою прошлую жизнь, то нет — таких тут именуют воинами, силовиками, бойцами, гвардейцами, богатырями, вообще это не магия, а всего лишь усиление собственного организма за счет энергии, генерируемой самим организмом. А вот когда ты научишься манипулировать эфиром за пределами своего тела — тогда ты маг. Вот у Богдана были все задат...»

— Сербо! — Рико отвлек меня от разговора со своим демоном. — Да что с тобой! Ты постоянно теряешь сознание!

— Да, я тут, Рико, я тут! — поспешил ожить я, лишь бы он больше меня не тряс, мне и без него тошно.

— Какую фамилию писать?

— Миркович.

— А второе имя?

— Богдан

— Сейчас принесу бумагу и карандаш — сам напишешь, я еще напутаю!

Рико убежал, а я поспешил ввернуться к разговору с Шизой, тем более тема была интересной:

«Но Богдан из магического рода, значит и сам маг!»

«С Богданом все намного сложнее, чем тебе кажется. Для начала ты не Богдан, а всего лишь занял его уже мертвое тело, поэтому пока точно не маг и не понятно, сможешь ли им вообще стать! Но тело попалось на самом деле приличное — родовая магия как никогда сильна в этом поколении, и ничего, что они изгнанники! Вот только из-за тебя мы немного опоздали и тело слишком долго было мертвым, поэтому теперь никаких гарантий».

«Это с чего это мы опоздали? И почему виноват именно я!?»

«Ну а кто в Море Душ не выдержал и полетел на зов голоса? Еле успел тебя догнать и поймать! А приключения в тумановороте? А когда тебя чуть не разорвали твари, обитающие у этого самого тумановорота? Пришлось тратить драгоценную энергию на твое спасение! Сидел бы тихо, то мы как раз бы и оказались в реальности в момент смерти Богдана, таких бы проблем не было бы! А так он, считай, часов за пять до нашего подселения умер!»

«Так это был не сон! Все эти голоса и полеты! Все было на самом деле?!»

«Конечно же, ты же не думаешь, что обмануть Смерть так просто? Пришлось попотеть!»

«А все остальные сны!? В которых я вижу и чувствую то, что со мной точно не происходило! А именно отрывки из жизни Богдана! И с каждой ночью сны становятся все реалистичнее и реалистичнее! Это проблема, если раньше я еще мог понять, что это сон, ну или на крайний случай вспомнить, что такое я уже переживал, то сейчас все происходит как наяву!»

«Ну а что ты хотел? Сознание адаптируется и срастается, делая из двух личностей одну единственную».

«А до этого что было? Разве не вся память Богдана это уже моя память?»

«Помнить и пережить это две разных вещи. Плюс еще и твое сосредоточение магии давит на сознание, заставляя как можно скорее раскрыть весь свой потенциал».

«И когда все пройдет?»

«Да кто его знает? В таких делах я не специалист, как и не специалист в переселении душ. Одно скажу точно — пройдешь инициацию и сразу станет легче».

«А моя душа точно срастется с этим телом?»

«На своем опыте ответственно заявляю, что да! А вот после второй смерти уже могут быть проблемы, но об этом думать пока рано. Выход со снами всего один — терпеть и переживать их раз за разом, причем, чем глубже погружение, тем лучше приживление».

«Какая-то ересь! Инициация, магия, сознание! А еще и эти команды, мне что их теперь каждую ночь выполнять?»

«Какие еще команды?»

«Лежать, сидеть, стоять и прыгать! Этого вообще нет ни в моей памяти, ни в памяти Богдана! А значит, что что-то постороннее!»

«Интересно, а поподробнее? Вот такие команды: „Лежать!“?»

Вновь серая муть и вновь тот самый голос, что дарует и наказывает. Но все это лишь одно мгновенье, после которого сразу реальность.

«Так это был ты!»

«Это был я, но в свое оправдание готов сказать, что тебя там быть точно не должно! Это тренировка для восстановления моторных функций организма и отвечающих за них мозговых центров! А это значит...»

«А это значит, что я сейчас разбегусь и ударюсь головой об стену, посмотрим, как ты повторную смерть переживешь!»

«А это значит, что процесс соединения этого тела и твоей души уже начался! И продвинулся довольно далеко! Прекрасная новость! И головой в стену я тебе просто не дам сделать — если ты забыл, но тело под моим полным контролем. Попробуй сделать хоть что-то без меня, встать, пройтись!»

Вновь реальность, вот только не та, к которой я уже успел привыкнуть. Сейчас я как во сне — всего лишь сторонний наблюдатель в этом теле, который может слышать, видеть и чувствовать, но не шевелиться. И что самое страшное — легкие перестали дышать, а сердце биться.

«Мда, рановато я обрадовался, думал все — спихну тренировки на тебя, но, видно, придется продолжить. Теперь ты понял, зачем нужно выполнять мои команды? Не будешь тренироваться, так и останешься трупом. А теперь тебе пора обратно, в реальность — твой дружок уже практически поднялся по лестнице».

— Пиши, Сербо! — Рико сует мне газетный лист и карандаш, оказавшийся неожиданно тяжелым. Точнее это просто кусочек металла, которым мне и нужно написать.

«Еще бы он не был тяжелым — настоящий свинцовый, где такой еще увидишь?»

«А помолчать нельзя? Отвлекаешь!»

«Пока ты не отвечаешь, то все нормально, реальность с тобой, так что сам молчи!»

Кое-как, зажав карандаш в кулак, вывожу строчными буквами свое «новое» имя, отчество и фамилию прямо поверх газетных букв. Но если сильно давить на кусочек свинца, то вполне прилично видно что же я хотел написать. После чего Рико забирает газету и вновь убегает, оставляя меня наедине с Шизой, практически догоревшей сальной свечой и карандашом.

«Раньше ты не был таким разговорчивым! Бывало, месяцами молчал, я уже радоваться начинал, что наконец-то от тебя избавился!»

«Так магия же кругом, благодаря ей только и живу! Все же практически родные места! Это тебе не твоя Родина, где концентрация энергии столь ничтожно мала. Вообще Море Душ странное место — бесчисленное количество копий одного и того же мира, но стоит покинуть пределы этих копий, как открывается целая Вселенная, заселенная самыми разными существами от и до...»

«Ты мне зубы не заговаривай, Вселенная у него открылась! Сразу ответь — я стану магом или нет?»

«Ты нет, а вот тело, которое я тебе подобрал и за которое ты должен меня благодарить, вполне может. Ведь не зря же он в отличие от тебя дворянин! Вот только никакую инициацию он не проходил, да и как бы он это сделал? Из страны Род сбежал, в Европе ни к кому в слуги родители Богдана не пошли, а без высокой крыши тебя никто не допустит до магов, занимающихся проведением инициаций у подростков! Да и знания такие негде взять — все хранится в строжайшем секрете. Но даже раздобудь ты схему ритуала, то навряд ли бы добился много — первичная инициация проходит в одиннадцать-двенадцать лет, а тебе уже пятнадцать. За пять лет дар успел заметно потухнуть и скоро совсем перегорит, сделав тебя пустышкой или в лучшем случае слабосилком».

«А Сила? Она вернется?»

«Сила останется с тобой, ведь она не принадлежит телу, она пришла с тобой из другого мир. Нужно лишь научиться ее производить, перезапустить реактор, если тебе так будет понятнее. Она в твоем сознании, а тело местного человека никак не отличается от людей твоего мира, так что должна вернуться. Она и сейчас уже есть, просто ее ничтожно малое количество. И правильнее не называть ее Силой, а считать еще одной практикой манипуляции энергией Мироздания. Тут опять же нужно вернуться к Морю Душ, там все копии Земли расположены в определенном порядке, от плюса к минусу. За плюс Первый Мир — место, состоящее из чистой энергии, ну или магии, я называю его Абсолютным Всем. За минус — Абсолютное Ничто, поглощающее все. Ну а дальше копии идут по убывающей, от Всего к Ничему. И с каждой копией концентрация энергии падает, в определенный момент сначала исчезнет магия, а потом и так тобой любимая Сила, после чего начнутся миры без Силы. Таково Мироздание, ну насколько я это успел понять и изучить!»

«Значит, мы после смерти сдвинулись к Плюсу, но энергия везде одинакова и Сила вернется?»

«Если совсем просто, то да. Но это если прямо очень просто, наделе все иначе. Впрочем, тебе пока еще рано думать о Силе и магии, научись для начала управлять собственным телом без моей помощи. Научишься — тогда и поговорим».

«Хоть что-то успокаивает! Еще бы имплантов набор!»

«Мечтать не вредно, но даже через сотню лет ни о каких имплантах тут не может быть и речи, если проживешь две сотни — тогда возможно».

«Стоп, откуда ты все это заешь?»

«Как я тебе уже не раз говорил, я готовился, изучал и запоминал. Вот только время было совсем другое! Мир тот же, что и первоначально выбранный мною для переселения, точнее его альтернативная копия с незначительными изменениями и со значительным сдвигом по временной шкале. Да и собственно это и твой родной мир Земля, просто сдвиг дальше и копия появилась раньше, отсюда и столько различий с тем вариантом, в котором родился ты».

«Чего?»

«Карты ты мне все спутал, вот чего! А у меня был такой план! Стать во главе только зарождающейся информационной индустрии! И где сейчас та глобальная сеть? Одни конские орехи по улице разбросаны... Умеешь же ты испортить мне жизнь...»

«Вот так бы сразу и сказал! А то начал опять затирать про сдвиги! У меня уже скоро сдвиг по фазе будет от твоих объяснений! Ладно, что это копия моего мира, я уже понял, но вот про твою подготовку к переселению все же стоит прояснить! Ты собственно кто такой, мать его за ногу так? Значит, рассказывал мне десятилетие за десятилетием о том, что ты то демон, то ангел, то инопланетянин, то моя шизофрения, а сам оказывается практически местный! И самое главное — как ты мне в голову попал? Я же тогда не умер!»

«И не забывай про брата-близнеца, которого ты поглотил в утробе! Ведь я именно он! А как попал? Тут все просто! Помнишь того пулеметчика? Ну, первый твой настоящий контракт и первая высадка? Гренада вроде бы? Так вот, до этого я жил в нем, а когда ты его убил, то мне пришлось искать нового хозяина для паразитирования. И я не виноват, что единственным оператором на том пляже оказался именно ты!»

«В то время моя Сила еще не проявилась, и я был обычным человеком! Да и следующие десять лет точно и намека на Прану не было!»

«Как бы тебе это сказать, для моего существования нужна энергия, а постоянно тянуть ее из неодаренных — верная и скорая смерть для последних. Поэтому я предпочитаю носителей Силы, они не так быстро мрут. Да и ты только тогда вылупился, ты же до сих пор помнишь лицо моего прежнего хозяина, не так ли? Оно приходит к тебе во снах? А ведь до него было не меньше километра, а то и больше! Ты его точно не смог бы рассмотреть без бинокля! Импланты ты тогда тоже еще не заслужил, как собственно и нормального шлема с набором оптики! Вот тебе и первое твое усиление сразу после пробуждения Силы. А как ты влепил ему промеж глаз? Да с километра, да из пороховой винтовки, которая даже в теории не могла прицельно выстрелить на такое расстояние! Задатки хорошего оператора и мага уже тогда были в тебе, вот только окружающий энергетический фон подвел — дальше усиления организма и небольших фокусов на твоей Родине не пройти! Слишком слаб Эфир, слишком мало энергии в Астрале и в окружающей тебя тогда среде. Но здесь же все иначе! Тут можно развернуться по полной! Не зря же я так глубоко нырнул! Старался, тащил тебя к Плюсу, а тут такая неблагодарность!»

«Стоп! Стоп, стоп! Какая неблагодарность, помедленнее! И все самого сначала и по порядку! Ничего вообще не понял, кроме того, что ты паразит и все это время питался моей Силой, тормозя меня в развитии! Не будь тебя я бы уже был бы...»

«Мертвецом бы ты уже был бы! Причем, случилось бы это на вторую неделю после моего подселения к тебе! Помнишь того разведчика, что спрыгнул на тебя с дерева и пока летел неудачно зацепился за ветку? Упал он тогда еще прямо перед тобой, а ты от страха немного в штаны припустил? Ты же не думаешь, что опытный ветеран, прошедший столько локальных конфликтов, специально так подставился и свалился пред корпоративным новичком, который в первый раз в жизни попал на настоящее боевое патрулирование? И ветка, на которую он налетел, там конечно же сама случайно отогнулась под действием ветра? Ну и наивный же ты!»

Не сказать, чтобы я не помнил того эпизода, особенно с мокрыми подштанниками, но такое обычно хочется забыть побыстрее и поэтому воспоминания задвигаются как можно дальше, от чего теряются детали и подробности произошедшего.

«Допустим, — я пошел на попятную. — Но кем бы я был, если бы не ты? И если бы дожил до суда?»

«Ну как минимум витязем это точно».

«Целый ранг? Чертов ранг? Да я бы уже полковника получил! А может и даже генерала!»

«Пулю бы ты получил или нож, не будь меня!»

«Ладно, проехали! Рассказывай дальше и по порядку! С момента твоего рождения и до подселения к пулеметчику! Я надеюсь, ты же родился? Или все же существовал всегда, с момента зарождения Вселенной? Ты вообще что такое?»

«Ты точно уверен, что хочешь слушать? Это может занять много времени, которого у нас между прочим просто нет! Чем ближе твое совершеннолетие, тем меньше шансов на то, что инициация пройдет успешно! Может, займемся чем-то более полезным, например подготовкой? А все подробности я расскажу потом, когда ты станешь магом?»

«Ладно, уболтал! — как бы мне не хотелось вывести Шизу на чистую воду, но сейчас действительно не то время и место для долгого ухода в себя, неизвестно как там Рико договорился с Антонио и не хочет ли последний прикарманить ценности и избавиться от мальчишки? — Что нужно для этой твоей инициации?»

«Много чего, ой как много! Но для начала ты должен наконец освоиться в этом теле, поэтому пришло время выполнять команды. Не бойся, зная, что ты тут, наказывать сильно я не буду...»

«Ах ты ж су...»

***

— Сербо! Сербо! Сегодня никуда не идем, у меня есть дела... — сквозь белесую муть донесся до меня голос Рико.

Окончание фразы потонуло в липком тумане, поэтому я так и не узнал что там за дела у него внезапно появились. В реальность я вернулся лишь в тот момент, когда за Рико уже захлопнулась входная дверь.

Всю ночь я как заведенный бегал по полигону.

Да, теперь это не просто серая муть, а самый настоящий полигон, выполненный из все той же серой мути. Даже присутствуют такие спортивные снаряды как брусья и турник. Мне не понравилось, но стоит признать, что дело того стоило — в реальности мне удалось самостоятельно пошевелить пальцем! А это уже значительный прогресс по управлению мертвым телом.

«Ну и куда он убежал?» — спросил я, рассматривая солнце за окном. И его положение намекало на то, что сейчас часов так девять утра, что было неожиданно поздно для Рико.

«Учиться, куда же еще! Он же теперь первый раз в первый класс».

«Значит, с Антонио все выгорело? А тоя вырубился и не дождался его».

«Они, конечно, вчера немного поскандалили, но да — в основном все сработало. Оплата обучения, оплата жилья и продуктовое обеспечение, ты, кстати, в сделку не входил, „дядя“ Тони наотрез отказался кормить труп, сославшись на то, что ты и так скоро помрешь, незачем продукты впустую переводить. Все это на три года, которые Рико должен прослужить под началом Антонио. Не совсем то, что мы хотели, но все же... И, главное — был представитель от сицилийцев, который официально признал Антонио временным главой Семьи и засвидетельствовал отказ Рико от всех возможных притязаний. Последнее кстати сделано документально и копии отречения разосланы всем уважаемым людям как тут, так и за океан».

«И откуда ты все это знаешь?»

«Разве это имеет значение? Знаю и все! И не пора ли нам уже отправиться на „работу“? еда сама себя не купит!»

«И что я смогу? Бегун из меня никакой, воровать не выйдет. Опять милостыню просить? Не нравится мне это...»

«Смочь можно все, было бы желание! Как раз и потренируемся в реальности».

«Мне нужны ответы! И не нужно увиливать как вчера!» — стоило мне отдохнуть и проанализировать свой вчерашний разговор с Шизой, как я сразу же понял — меня надули! Этот чертов паразит путал мое сознание и просто не отвечал на вопросы или вообще говорил что-то не связанное с темой вопроса, а я этого и не замечал.

«Будут тебе ответы, но сначала стоит задуматься о хлебе насущном, в таком состоянии телу нужно много пищи, а тут кормить нас точно не будут».

В подтверждении слов Шизы засосало в желудке, да так сильно, что пришлось согласиться.

«И что мы будем делать?»

«Ничего такого, чего бы не смог такой калека как ты!»

«Дай-ка угадаю, опять попрошайничать?»

«Ты смотри, с первой попытки! Видок у тебя подходящий, так что деньги потекут рекой».

«Я и сам об этом думал, но ведь все попрошайки работают с разрешения от местных криминальных боссов, не так ли? Без человека на стреме дело совсем плохо, поймают — будут проблемы!»

«А ты не попадайся! И чего тебе бояться? Ты же труп!»

«Труп?»

«Труп. Еще вчера этого что ли не понял? Сердцебиение, дыхание и все остальные естественные потребности не более чем простая маскировка. Это я заставляю почки фильтровать, а кишечник всасывать питательные вещества. Мозг мертв и тут ничего не поделать — если и удастся вернуть тело к самостоятельной жизни, то это будет жизнь парализованного овоща. Поэтому не думай об этом — мозг тебе вообще сейчас не нужен, все равно ты думаешь другим местом. А вот взять под контроль тело нужно как можно скорее».

«И ты об этом молчал?»

«Не хотел тебя пугать, сам знаешь — узнал бы ты раньше, наделал бы глупостей».

«Это каких еще глупостей?»

«К примеру, убил бы команду корабля и попытался бы повторить попытку переселения. Скажи еще, что такие мысли тебя не посещали? И впредь не советую таким заниматься — Море Душ без меня тебе не пройти».

«Море Душ это тот серый туман?»

«Он самый, он самый! Туда попадают все души после смерти».

«И одному мне там не выжить?»

«Да нет, выжить ты выживешь, и вполне возможно найдешь новое тело, да вот только никакой памяти о прошлых жизнях и все с чистого листа».

«Так вот что ты сделала? Но как?»

«У всех свои секреты, ты мне еще долг за прошлое не отдал, все потом — рассчитаешься, и мы обговорим новые условия».

«А как же наши дружеские отношения и все такое?»

«По-дружески могу только подзатыльник отвесить, не больше! Все остальное — услуга за услугу! Точнее за услуги, возможное бессмертие дорого стоит!»

«Подожди! Мне кажется, или ты мне все это уже рассказывал? Про Море Душ и про переселения, там еще что-то про электроны было. И про электрический ток?»

«Нет. Тебе определенно показалось. Ну, так мы дело делаем, или болтаем?»

«Идем».

— Эй, как там тебя? — далеко мы не ушли, незнакомый мужской голос окликнул нас у самой двери на улицу. — Сербо кажется, ведь так? Ты куда собрался?

Молодой мужчина среднего роста, среднего веса и среднего всего, что казалось хоть каких-то особых примет его внешности, стоял в дверном проеме одной из квартир, расположенных на первом этаже.

— Иду на прогулку.

— Хорошо, иди, — дверь квартиры захлопнулась, а я вышел на улицу, оказавшуюся неожиданно пустой.

«Ну а что ты хотел, полдень, все на работе, некогда по улицам шататься! Как тебе Антонио?»

«Так это был он? В первый раз он был в три раза больше и голос совсем другой».

«Не обращай внимания на эти выверты сознания — это в тебе сначала гормоны играют, а потом сверху добивает переселение в труп, вот и кажется всякое. Еще и провалы в памяти наличествуют... Ты хоть помнишь что это такое, гормоны?»

«Регулятор гормонального фона — основной и первый имплант, что устанавливается любому государственному военнослужащему!»

«Молодец, прямо как по уставу! Это ты не забыл! А что вчера было не так уж и важно... Вот тебе все эти тридцать или сколько там лет этот самый имплант гормоны и регулировал, делая тебя спокойным и расчетливым как змея. Понятное дело — сознание подстроилось и привыкло к монотонным будням, в которых нет ни радости, ни страха! А сейчас импланта нет, да еще и тело молодое, можно сказать, что только сейчас половое созревание в самом разгаре, вот и бьет тебе либидо по башке, поэтому и мерещится всякое. Ну и магический дар играется, пытается напомнить о себе и сказать что он у тебя есть, правда уже на последнем издыхании, но все же... Еще и я играюсь, пытаясь настроить все так, чтобы тело нормально работало... Поторопиться бы нужно! Как у тебя с английским? Не забыл еще?»

«Что за глупые вопросы, я же недавно тут лекцию про Египет читал!»

«Хорошо это ты еще не забыл, но все равно как у тебя с английским? В особенности с местным английским?»

«Прекрасно, понимаю практически все, о чем говорят прохожие. А отсутствие какой-либо мимики не дает им понять, что я понял, о чем они говорят», — именно это замечание Шизы было главным, местный и мой английский уж очень сильно разнились. Слишком много новых слов и понятий, слишком много акцентов и сленга в речи людей. Иногда и со второй попытки не разобрать, чего от тебя хочет старый ирландец или молодой немец.

«Ты руками и ногами сначала научись управлять, мимические мышцы лица это уже высший пилотаж! А вот английский сейчас тебе пригодится, как и все остальные языки, ты же у нас теперь полиглот... Впрочем, ты и сам все знаешь, если говоришь, что помнишь лекцию!»

Английский на самом деле пригодился, как и французский, и итальянский и даже русский. Обошли практически все ближайшие районы, где я уже просил милостыню. И это даже сработало — главное было убраться до того момента, пока местные попрошайки не заприметят чужака-конкурента. Особо прибыльными местами были церкви — там прихожане чаще кидали в дорожную пыль передо мной монетки, а не еду, как в других местах. Но к полудню я уже был сыт, один раз бит и с практически долларом в кармане. Восемьдесят шесть центов, если быть точным!

Тут цент, там цент и уже половина дня работы грузчиком в порту!

Все же церкви золотое дно для попрошайки, основа благосостояния — молиться погромче и во всеуслышание восхвалять щедрость благотворителей. Молитв Богдан знал много, да еще и на всех выученных им языках. Ну и внешний вид не последнее дело — рассматривая себя в отражении витрины магазина легко было понять, почему подают именно мне и при этом не обращают внимание на соседей по паперти. Скелет, обтянутый серой кожей — вот лучшее описание мое внешнего вида. Лишь глаза не к месту — слишком они живые и слишком голубые, никакого потухшего взора... А еще и большие оспины, испахавшие всю кожу лица, но далее это была не оспа, а ожоги от фосфора, снаряд с которым взорвался слишком близко от Богдана и обдал его горстью горящих белым капелек. И как только глаза остались целы? Но теперь понятно от чего девицы падали в обморок при виде моего лица, самая настоящая мумия, смотрящая на тебя невероятно голубыми и живыми глазами, что может быть страшнее?

«И как я только раньше не додумался посмотреть в качественное зеркало?»

Увиденное в витрине испугало меня. Я, конечно, знал, что выгляжу как мертвец, но вот чтобы настолько! Все дело в памяти Богдана, именно из нее я знал, как выглядит его лицо, поэтому и особо не стремился узреть воочию нового себя. И, наверное, напрасно было полагаться на воспоминания из тех времен, когда Богдан еще был цел... С тех пор он повидал слишком много всякого дерьма... А вода в луже не лучшая отражающая поверхность, далеко не лучшая.

«Отдохнул? Насмотрелся? Топай дальше!» — оторвал меня от витрины голос Шизы

Отдыхал я от очередного забега. Рванули нищие, и я рванул с ними, так как появились сборщики налогов. И в этот раз я уже ученый — правильно говорят, что за одного битого двух небитых дают. В первый раз слишком сильно замешкался и лишился всей выручки, сейчас же успел слинять до того, как начнутся проблемы.

«Куда идем дальше?» — вопрос на самом деле интересный, ведь в округе не осталось ни одной церкви, возле которой мы не успели посидеть.

«Ищем старьевщика, нужно купить тебе одежду».

Старьевщика мы нашли на ближайшем торговом перекрестке — гора одежды, наваленная на битые жизнью деревянные столы, была видна издалека. Продавец обнаружился рядом — старик в очках с очень толстыми линзами и огромной трубкой, полной табачного дыма.

«Спроси про военную форму».

— Военная форма есть?

— Тебе зачем? Мал ты еще в армии служить! — понятия не имею, как он определил мой возраст. — Да и не берут туда таких дохляков! — похоже, как клиент я старика не интересую.

«А зачем нам форма?»

«Не задавай глупых вопросов, или ты хочешь вырубиться от моих долгих объяснений прямо здесь? Просто найди форму, можно любых родов войск, главное чтобы сидела на тебе не как мешок, а чуть лучше...»

— Старик, у меня есть деньги, у тебя товар. Так есть или нет?

— Сейчас посмотрю, — недовольно пробурчал он, отложил трубку в сторону и начал рыться в горе вещей.

И, лишь переворошив всю кучу, он нашел только один элемент военной формы:

— Вот, кавалерийские штаны, больше ничего! Мерить будешь?

Мерить не стал, не было смысла, они даже на глаз были большие в талии, но вот по длине прикинул — сантиметров на десять короче моих.

«Сгодится, пусть отложит, если не найдем ничего лучше — вернемся!»

Продавца мои слова очень разочаровали — он тут понимаешь целый час искал нужное, а я вернусь позже! Собственно он все это мне и высказал, в основном нецензурными словами... Однако, кидать штаны обратно в кучу не стал, а положил рядом с собой, что было хорошим знаком.

«Что дальше?»

«Китель и шляпу с ремнем, ботинки и твои сгодятся, они как раз с какого-то мертвого французского солдата сняты. Ну что встал, вон еще одна лавочка, ищи!»

Китель и шляпу нашел быстро, все видавшее виды, латаное перелатаное и прожженное в нескольких местах, но зато отдали совсем недорого — всего за пятьдесят центов, а это считай как килограмм свинины, я специально приценивался. Но вот за штаны пришлось поторговаться —старик не хотел их отдавать дешевле чем за доллар.

— Да ты посмотри! Ни одной заплатки! Они же новые! И что, что в паху потертые и нестиранные? Сорок центов! Не меньше!

— Тридцать пять и ни центом больше!

— По рукам!

«Отдал практически все, что у меня было. Лишь один цент остался, надеюсь, что не напрасно?»

«А сам как будто не догадался?»

Чем планировал заниматься Шиза я уже понял, попрошайкам в военной форме точно будут подавать больше, чем всем остальным. Все же война и все такое, добровольцы отсюда каждый день плывут в Европу, бороться за «мир». И, самое главное, еще никто из местных пока до этого не додумался — сегодня я видел много попрошаек, но вот покалеченных военных прямиком с полей Первой Мировой Войны еще не было. Именно все это я и рассказал Шизе, но вот ответ был немного не таким, какой я ожидал:

«Я был лучшего мнения о тебе! Ладно, знал же, что будет непросто... Слушай, чем же мы на самом деле сегодня займемся!»

Объяснения затянулись надолго, как и репетиция, в конце которой был самый настоящий экзамен. Надеть на себя форму и кое-как привести себя в порядок это полдела, но вот научиться правильно и не запинаясь говорить — это уже совсем другое...

«Сгодится... Пошли».

Глава 5

— Госпожа, к вам гость!

Дворецкий шагнул в сторону, освобождая мне дорогу.

— Добрый день, мэм! Позвольте представиться — капрал Николас Смирноф! Я являюсь представителем общества добровольной помощи ветеранам боевых действий, мы собираем пожертвования для наших парней, что сейчас воюют в Европе!

— Пожертвования? — это уже не первое поместье, которое я посетил, поэтому прекрасно знаю, как домохозяйки реагируют на мое лицо.

— Да, пожертвования! Позвольте, я вам все расскажу! — дальше начинается часть про то, как я «воевал» и был ранен, какое сейчас бедственное положение в госпиталях, где лечат добровольцев и еще много всякой чепухи, которую Шиза иногда выдумывал прямо на ходу. И обычно все это проходило за чаем, так как местом для сбора пожертвований был старый и очень богатый район, населенный англичанами. Это, кстати, уже восьмой чай с выпечкой за последние два часа! И не только с булками, но иногда и перепадает что-то более серьезное, кусок ветчины там или копченый угорь.

«Вкусно? А ты хотел на паперти сидеть!»

«Но посидеть все же пришлось...»

«А где бы мы взяли деньги на приведение тебя в соответствующий вид? Ведь свои, честно заработанные актерским трудом, ты не взял, под лежак спрятал! Нашел место для тайника! Непростительная простота! Цирюльник и прачка за просто так не работают! И спасибом с ними не расплатишься!»

Кроме стрижки и глажки мне так же пришлось заработать на блокнот и карандаш. Причем немного бывшие в употреблении не подходили, Шиза настаивала на всем новом. И еще заставил исписать первые пару страниц несуществующими именами и адресами. Но, посетив первый дом, я понял, что он был прав, слишком уж людям нравилось, когда их имена записывали в новенькую книжицу, обещая при этом, что каждый спасенный солдат будет знать имя своего спасителя и даже молиться за него Деве Марии. Не всем нравилась Дева Мария, но пожертвовать немного денег еще никто не отказался. Тут доллар, там пятерка, потом двойка, вот и набралась уже двадцатка — тщеславие играло на нашей стороне.

Но самое главное — место проведения аферы, богатый район старого города, расположенный в Джерси, где никто и не думал жертвовать монеты, только купюры! К вечеру в карманах кавалерийских штанов уже была внушительная сумма в сорок долларов, считай половина месячной зарплаты разнорабочего на стройке. Не знаю, что сработало — мой внешний вид восстанавливающегося после тяжелого ранения солдата, или то, кем я представлялся, дворяне они ведь и в Америке дворяне, своих чувствуют за версту и не прочь поговорить с образованным человеком. Последнее без Шизы бы не вытянул, но она помогла, подсказывая в самым трудных моментах.

Так что я сразу сошел за своего.

А может быть помог мой английский из будущего, слишком необычным он был в это время. Великобритания это же та еще страна в плане языка, даже в моей прошлой жизни жители севера с трудом понимали жителей юга и наоборот, у меня же классическое произношение «отовсюду понемногу», этакий универсальный язык, понятный всем и сразу. Плюс еще огромное число заимствований из латинского, греческого, французского и немецкого — сразу видно, человек образованный, да еще и маг, ну как такому отказать? Не удивлюсь, что мое появление здесь еще долго будут обсуждать, ведь для дворян и магов Америка то еще захолустье, где слухи и пересуды об одном событии могут ходить в высшем обществе годами. Но, да и плевать — главное деньги!

«И не забывай посматривать, где что плохо лежит!»

«Да помню я, помню!»

Очередное пожертвование и очередное имя с адресом, вписанное в блокнот. Плюсом к этому списку идут мои воспоминания о самых ценных вещах, выставленных хозяевами дома на всеобщее обозрение. Но для верности рядом с самыми жирными усадьбами и поместьями я ставлю полосы обратной стороной карандаша, вдруг память опять подведет, и я забуду у кого именно на стене висит оригинальный Гойя, причем сразу две картины, голая баба и баба одетая... Сам я в этом не разбираюсь, но если Шиза сказала, что через сто лет они будут стоить как небоскреб, значит надо ее слушать и запоминать...

Но самым сложными клиентами были мужчины, которые в россказни о бравых солдатах не верили и сразу просили подробности. Кто с кем воюет, на каких фронтах и вообще, ты из какой части, сынок? Штаны кавалерии, китель пехота, уж не мошенник ли ты часом? Однако, Шиза и тут не подвела — нужный ответ находился всегда. Штаны — какие были в госпитале, те и дали, вот, видите, они даже мне малы! Мы кстати деньги и на одежду собирает, не поделитесь парой долларов? Мне так-то ноги осколками посекло, штаны вообще испарились, вот и пришлось надевать что было, не с голым же задом бегать. А воюем мы в Американском экспедиционном корпусе, бьем немчуру во Франции, есть и второй фронт, где тоже наши, но они где-то в Италии, про них я ничего рассказать не смогу.

А вот про Париж, и во что он превратился после начала войны, я мог рассказать и сам, без помощи Шизы, ибо видел и даже горел. О чем я собственно и рассказывал, показывая при этом на самые глубокие шрамы, оставшиеся от зажигалок. И мужчины верили, особо эмоциональные даже приглашали в кабинет, где наливали выпить и начинали рассказывать о своих похождениях то в гражданскую, то в войну за независимость, встречались тут и такие кадры, которых ничуть не смущал тот факт, что воевали они на стороне Англии. Я, было, пытался поправить старика, ненавязчиво уточнив что с войны за независимость прошло уже полтора века, но вовремя вмешалась Шиза и напомнила, что для мага это не такой уж и большой срок. Про продолжительность жизни магов я уже слышал, но видеть и слышать две разные вещи! Правда, по комментариям все той же Шизы, старик тот был не очень сильным, поэтому и выглядел в свои практически двести как древний старик. А что говорить про сильных мира сего? В двести они могут и как подростки выглядеть, были бы только силы...

Очередное имя в блокноте и очередной доллар в кармане. А делов-то! Всего лишь надо было сделать морду кирпичом перед полицейскими, что дежурили на входе в квартал, да пройти так, будто самый огромный особняк мой.

«Все, больше не могу! Прячь деньги и ходу отсюда! Да не в трусы, дурак! Тут где-нибудь спрячь, с твоими постоянными обмороками обыскать кому-то постороннему не составит труда!»

«Эй, что за дела? Ведь только все пошло! Люди только с работы начали возвращаться, вон, сколько машин появилось!»

«Ага! Попробуй сам лицом шевелить, да улыбки корчить! Сорок три мимических мышцы, и за каждую нужно дернуть в строго определенный момент! Непростая это работа! На мою помощь больше не рассчитывай — каждый разговор требует энергии, а брать ее не откуда. В тела запас магии ограничен и если сильно налегать, то обряд инициации тебе просто не понадобится, зачем он пустышке?»

«А если Сила вместо магии? Ведь между ними нет разницы, все дело в подходе к оперированию ей, не так ли?»

«Источник Праны в этом теле еле-еле справляется с поддержкой тебя в рабочем состоянии! Все же тело было мертво продолжительное время, так что ядро дара практически погасло. Как собственно и начала утихать магическая сеть, что раньше пронизывала каждую клеточку организма, а сейчас скукожилась до самых толстых линий! И это плохо, но тут и отсутствие инициации могло повлиять, все же шестнадцать лет уже как-никак! Четыре года просрочки, тут что угодно скукожится!»

«Богдану пятнадцать, если что».

«Не важно, сколько ему на самом деле — энергетической сети на это все равно. Поэтому спину прямо и ходу, а то вон как на тебя полицейские глазеют! Чувствую, что до добра их внимание не доведет!»

Полицейские, который патрулировали этот район, на самом деле на меня странно посматривали, но, видя, как ко мне относятся домовладельцы, подходить не спешили. Впрочем, это было раньше, сейчас уже сумерки и свидетелей на улице не так и много.

— Ваши документы! — ну вот, не успел сбежать, хоть и шел быстрым шагом.

— Офицер, какие-то проблемы?

Патрульный, в одиночку нагнавший меня, отшатнулся как от мертвеца, который неожиданно заговорил.

— Да нет, никаких проблем, сэр! Идите!

«Вот видишь, и без тебя могу справиться!»

«Ага, ему твой оскал до скончания дней будет в кошмарах сниться, так что беги. Сейчас он расскажет напарнику и они рванут вдвоем за тобой».

Не доверять Шизе не было смысла, я и сам видел, как молодой паренек испугался моей «естественной» улыбки. Поэтому и побежал что есть сил, стараясь при этом не упасть.

«Все, не беги, никто за тобой уже не гонится».

Еще час ушел на то, чтобы добраться до места на набережной, где я оставил свою старую одежду. Переоделся, припрятал деньги в одном месте, форму в другом, и радостный двинул в сторону Маленькой Италии.

Но дойти мне было не суждено — практически у своего схрона меня огрели чем-то тяжелым по голове, после чего я опал как осенний лист.

— Видел я его. Милостыню просил у церкви сегодня, так что деньги точно есть, ищи! — зашептал кто-то совсем рядом. И шептал он на немецком, который Богдан знал, но не так уж чтобы хорошо. Говорить умел и понимал, этого хватит.

Тело не слушалось, но вот глаза видели, хоть и не шевелились, поэтому по изменению картинки я понял, что меня обыскивают, даже перевернули.

«Эх, плакал мой доллар в кармане, зря я его взял!»

— Слыш, да он не дышит! Ты его что, того? — а вот и новое действующее лицо в этом ограблении. — Прямо рядом с домом? Полегче не мог бить?

— Кто же знал, что он такой хилый! Может живой!?

— Да какой живой! Смотри! — поле моего зрения появился палец, который нажал мне на глаз. — Разве с живым такое можно сделать?

— Дай я попробую! — а вот и второй палец!

«Вот нехорошие люди, они мне так глаз поцарапают!»

«Спокойствие! Сейчас я тебя вырублю!»

«Что значит вырублю?»

«Перестану передавать сигналы от тела тебе. Эти молодчики тебе черепно-мозговую травму обеспечили, будто мне старых проблем было мало! Полежишь так немного, а потом, когда нас оставят наедине, — я тебя включу обратно».

«А если расчленят и закопают?»

«Включу в момент расчленения, сможешь увидеть все своими глазами. Я тебя уже кстати отключил, так что не дергайся, да и должен был уже привыкнуть, я тебя каждую ночь отключаю».

«Каждую ночь?»

«Ну а ты думал как? Срастить подсадную душу и энергетику старого тела та еще задачка, при которой тебя нужно было бы привязывать за руки и ноги к операционному столу. Такие операции по восстановлению аурных травм вообще под полным наркозом делают. Или когда пациент в искусственной коме, а никак не во сне! А вот, кстати, и сон, приятного сновидения!»

Мне снился сон.

Но на этот раз это был отрывок из моей жизни. Немного искаженный, но все же...

Где я оказался на этот раз понял сразу — Йоханнесбург, Южная Африка. Такую жару ни с чем не спутать. И это ночью, практически перед самым рассветом. А что тут будет днем? Но вот воспоминаний о дневной температуре у меня не сохранилось. А может их вообще и не было — я там просто не бывал днем, а был пролетом и всего на одну ночь.

Очень жаркую ночь...

Вновь смена картинки и теперь я смотрю на себя не через плечо, а от первого лица, к чему наверное уже должен был привыкнуть, ведь каждую ночь переживаю такие моменты. Но все равно — момент переноса самое страшное, что происходит со мной. И вроде знаю, что все это сон о далеком и не очень прошлом, но все же — страшно как в первый раз!

— Кэп? Что делать будем? — спрашивает меня Вова Волчков, мой подчиненный и по совместительству человек, который так и не вернулся с этого задания. А тут он еще живой и вполне себе целый...

Странно, почему все эти сновидения сводят меня с людьми, которые умерли? Может в этом есть какой-то смысл? Может это плата за то, что они растворились в Небытие, а я все еще жив? Стоп! Это всего лишь проделки Шизы, и ни о каких расплатах говорить не стоит! Все это нереально, а вот тот факт, что меня сейчас закапывают, это вполне возможно чистая правда. Хотя, кто меня будет закапывать посреди города? Бросят где-нибудь в тупике и закидают сверху мусором, и это в лучшем случае. В худшем просто бросят там же, где и ограбили, что тоже неплохо...

Но все это там, в реальности, здесь же совсем другой бой.

Мы штурмуем последнюю коммуну на Земле. Такое невозможно забыть — ведь это первое поселение таких размеров под открытым воздухом, которое я увидел. Никаких тебе куполов и гигантских муравейников, а самый настоящий город под открытым небом. Точно такой же, какими были всего города сотню лет назад. Конечно, сейчас есть поселения под открытым небом, но там все слишком экологично, а здесь даже есть производство, которое отравляет своими отходами воздух, воду и землю.

И именно из-за такого пренебрежительного отношения к экологии планеты мы здесь. Совет по экологии устал ждать, когда же Йоханнесбург начнет меняться, и нанял нас. Нас — это больше сотни тысяч наемников со всего света. Да, к утру город падет, а через десять лет тут будет еще один муравейник, в котором будут жить и работать все те, кому сегодня посчастливится выжить. Ну а за стенами муравейника раскинется девственная саванна, заполненная восстановленными в генетических лабораториях животными. Кажется, лет так через двадцать, я проездом буду здесь, и тогда мне все понравится...

Но сейчас не время вспоминать свою первую миссию на государственной службе.

— Кэп, так что делаем? Идем или нет? — Вова все не унимается.

— Куда идем? — в прошлый раз нам никуда идти не нужно было, наше дело взломать оборону и впустить пехоту, что мы собственно и сделали, если судить по звукам городского боя, что доносится со всех сторон.

— К местному правителю в гости, куда же еще! Я тебе говорю, он сейчас сидит на тревожном чемоданчике, набитом юникредитами, и ждет, когда его заберет эвакуационный флаер! А флаер-то у нас! Ребята из восьмой роты захватили! Подлетим чисто, ни одна система защиты дворца не докопается!

— Ладно, идите, кто хочет! — нехотя разрешаю я.

— А ты? — Вовка все не отстает.

— На этот раз без меня, я подожду вас тут, — моим словам вторит близкий взрыв артиллерийских снарядов, бьющих из все еще неподконтрольного центра города по окраинам.

И один из таких снарядов падает где-то совсем недалеко от меня. Так недалеко, что крупный осколок буквально пробивает мне грудную клетку насквозь.

Болевой шок и потеря сознания. Но все это не больше, чем пара секунд — дальше я все вижу и слышу, да вот пошевелиться не могу, видимо позвоночнику конец.

— Выкинем его в реку, а течение его до залива пронесет! — кричит над моим ухом на немецком Волчков.

Какую реку? Вы что, не видите, что еще живой! Парни! Я живой!

— Хороший план! Так и сделаем! — отвечает ему кто-то на все том же немецком. — Полиция даже не подумает на нас, мало ли бродяг по реке плавает?

Но как я не кричал и не звал их — они не обращали на меня внимания. Вместо того, чтобы отвезти меня на точку эвакуации, мои подчиненные запихнули меня в багажник древнего, еще бензинового, автомобиля и повезли в сторону моря. Где собственно и выбросили с берега в морскую пучину.

Вода оказалась не такой уж и теплой для такой погоды...

Холод обдал кипятком и сразу же проник до самых костей, после чего отпрянул. И все сразу же стало нормально — я вернулся в реальность и вновь мог видеть и слышать, холодные гудзонские волны лениво толкали меня в сторону океана, а я смотрел в бесконечное звездное небо. Давно не видел звезд — световой шум человеческой цивилизации лишил людей такой возможности...

«Ты так и будешь пялиться в небо, или все же начнешь грести? Мы уже между прочим Джерси проплыли, еще чуть-чуть и будем у острова Эллис, но на этот раз в хоспис тебя уже точно не отправят, отъелся за сегодня на булках, чае и ветчине!»

«Почему я все время влипаю во всякого рода неприятности?»

«Ты сам в этом виноват — натура у тебя такая, ищешь себе на зад приключений. Причем находишь их буквально на ровном месте! Хотел бы спокойной жизни — остался бы в своем муравейнике, продолжил бы семейное дело, чем вы там занимались?»

«Операторы гидравлического пресса мы... В третьем поколении между прочим! Могли бы быть в третьем...»

«Ну вот, стоял бы у этого самого пресса и оперировал им, чем не прекрасная жизнь? Никаких тебе приключений и неприятностей, прессуешь от звонка до звонка всю смену, а потом домой, к Ленке Шеплевой! Ах, простите, она же вроде бы как тоже подалась в наемники, мы ее даже потом встречали пару раз! Да, точно! Это она тебе два пальца отстрелила! Боевая баба, такая бы за оператора пресса точно бы не пошла... Жаль, не пережила последний контракт... Ну ничего, сколько таких Ленок обитает на нижних уровнях? Выбрал бы любую, да к тебе бы очередь из желающих выстроилась бы! Жених же завидный — оператор пресса в каком-то там поколении, должность предается по наследству... И это с учетом полной автоматизации производства! А ты в наемники, да в наемники! Приключений ему захотелось!»

«О своем решении записаться в наемники я не жалею. А вот о встрече с тобой уже начинаю жалеть».

«Так что тебе не нравится? Заключать договор я тебя не заставлял, умер бы ты да все — с концами! Разнылся он тут понимаешь, приключения ему не нравятся! Такова плата за то, что ты обманул саму Смерть! Это можно даже назвать проклятием — теперь всякие нехорошие события будут тебя постоянно преследовать».

«Но вторая жизнь того стоит...»

«Конечно стоит, уж поверь мне...»

— В какую сторону плыть? — вслух спросил я.

«Влево, куда же еще!»

Шиза вернулась в тот самый момент, стоило мне выбраться на берег.

«Дорогу-то обратно помнишь?»

«Помню, как такое забудешь!»

Утром, перед самым рассветом, когда я все же добрался до Маленькой Италии. Рико уже не было на месте, видно опять в школу ушел. Жаль, я хотел с ним поговорить о том, на что же они договорились с Антонио. Но и отсутствие моего друга было плюсом — никто не стал задавать глупые вопросы о том, почему я мокрый, и почему волосы на затылке слиплись в один большой кровавый ком? Даже купание в заливе не смогло их расцепить. В таком виде я и завалился спать, а точнее тренироваться — ведь польза от тренировок была, да еще какая! Ну и Шиза обрадовала — полигон для тренировок расширился и получил простенькую полосу препятствий, состоящую из ям и бугров, по которым мне нужно было бегать туда-сюда, стараясь при этом удержать равновесие и не упасть. Да и занимался я теперь полностью сам, без команд хозяина и поощрений, все же осознал полезность данного мероприятия. А еще меня дико злила беспомощность тела и моя неспособность им управлять, шевеление пальцами в драке не особо поможет...

«Все, на сегодня хватит, Рико пришел!»

И пока Рико поднимался по лестнице, я успел встать и одеться.

— Достала эта школа! — сумка, что была в руках у Рико, полетела в стену, после чего упала на его кровать. — И чего я тебя послушал? В школу тебе надо, Рико, в школу! Учиться! — передразнил он меня. — Вот сам иди и учись!

«А ведь это его второе занятие, что дальше то будет?»

— Без английского в стране никуда... — начал я повторять все те же самые аргументы, которые втолковывал ему совсем недавно. — Ты же даже не знаешь, что люди вокруг говорят! Как ты собираешься становиться Главой? Расскажи, что за школа!

— Да глупость все это! Ходим в церковь... — Рико принялся рассказывать о своем первом сентября, не скупясь вставлять в повествование едкие комментарии и чересчур точные описания всего происходящего на таком итальянском, о котором даже Богдан не знал, а ведь он жил считай на самом дне! Видно плаванье для Рико тоже даром не прошло — понахватался у моряков их знаменитого сленга...

Я же слушал и думал о том, чтобы сказал Рико про нормальную школу, а не про местное убожество, в котором учат детей иммигрантов писать и читать на английском. Ну и собственно английскому языку? Писать, читать на итальянском, а точнее на том диалекте, на котором говорят в Неаполе, Рико умел. Как и знал основы арифметики, поэтому и думал, что знает все на свете и большего ему не надо. И в его словах был смысл — его отец и то меньше знал, в любом случае со счетом у него было совсем плохо, но все же стал Главой Семьи и грозой всего Неаполя, о чем мне Рико в очередной раз и поведал.

— Допустим, наймешь ты счетовода, а если он тебя обманет? — все еще не составляю попыток его переубедить, но никакой добродетели, а лишь голый расчет! Первая половина дня будет свободной, а это значит, что я могу и тонироваться и делом каким полезным заняться...

— Отнесу другому, пусть проверит!

— А если они в сговоре?

— Это с чего это они все в сговоре?

— Так ты посмотри, кто тут за бухгалтеров? Одни евреи! Да ещё и родственники наверняка! Обуют тебя, как пить дать обуют!

Отношение к евреям на всех материках сейчас было настороженное, поэтому мой аргумент сработал, и полезность арифметики Рико все же признал.

— А английский мне зачем?

— Посмотри в окно, сколько там людей? Тысяча, полторы, две? И это вся Маленькая Италия! У твоего отца только тысяча солдат была! А здесь всего тысяча населения! Про сицилийцев и общество доблести не забывай! И все они пасутся на этой тысяче населения? Разве тут можно стать настоящим Главой?

— Итальянцы живут не только здесь, есть еще и Квинс, Бруклин, Джерси!

— И там уже сицилийцы с Ндрангетой! А где их нет, то славяне, ирландцы, англичане и евреи окучивают их! Не итальянцев намного больше, и если работать с ними, то только тогда можно стать настоящим Сapo di tutti Сapi! — уж кому как не мне знать, кем на самом деле хочет стать Рико.

Про то, что мафия, паразитирующая только на своих, это тупик я уже Рико рассказывал, но и сейчас никакого результата я не добился — устоявшуюся парадигму мира не так просто сломать. Особенно когда этой парадигме не одна сотня лет. А уж про принятие в семью чужаков — так это вообще что-то за гранью понимания Рико, о таком ему пока еще рано знать. Тут бы о сотрудничестве с другими итальянскими преступными группировками его уговорить...

— Все равно, не хочу учить английский! Буду ходить с переводчиком! — Рико встал в позу и я уже прекрасно знаю, что его не переубедить.

— Пойдем на работу? — переключаюсь я.

— Пойдем!

— Есть у меня один план! — начинаю рассказывать, что придумал на этот раз, опуская тот момент, что один раз эту аферу я уже провернул.

— А что, может сработать! — выслушав меня до конца, соглашается враз повеселевший Рико. — Общество добровольной помощи Армии, говоришь?

— И Флоту, про него тоже не надо забывать! Наши доблестные добровольцы бьются с врагом не только на земле, но и на воде!

— Тогда и про воздух забывать не стоит! — резонно замечает Рико. — Ладно, пошли, проверим, может чего и заработаем.

Вместо эпилога

— Мэм, к вам посетители! — дворецкий отвлек молодую женщину от размышлений, которым она предавалась сидя у окна в сад.

— Мисс! Сколько тебе говорить! — в старика, всю жизнь работавшего в этом доме, полетела маленькая подушка.

— Мисс Мэм, к вам посетитель! — повторил Джеронимо.

— То, что я тебя помню еще мальчишкой, не дает тебе право называть меня мэм! Сколько тебе раз повторять?

Но для престарелого индейца егогоспожа навсегда останется «мэм», как тогда, пятьдесят лет назад, когда они впервые встретились в поселении его племени.

— Так кто там? Очередные комивояжоры? Гони их в шею, Джеронимо!

— Военные мэм!

— Военные? Это может быть интересно! — скука враз покинула мисс «Мэм», стоило ей только услышать что-то новое, что может разбавить серость однотипных дней. — Давненько к нам не захаживали военные! С войны за независимость, не так ли? И тогда они пришли грабить! Ах какое прекрасное время тогда было! Не то, что сейчас...

Америка теперь казалась для Джоан Фицалан слишком скучной.

Первые пару сотен лет было еще интересно, неизведанный континент, новые люди, новая магия, но потом все вернулось на круги своя. Никакие новые эмоции надолго не давали ей забыть о своем супруге, Джордже, погибшим практически пятьсот лет назад.

Скука, рутина и незаметное возвращение к жизни обычной жены английского лорда. Огромное поместье, слуги, великолепный сад и настолько же красивый садовник, ничего не понимающий в растениях, но неплохо разбирающийся в том, что хочет женщина... тем более женщина, погрязшая в очередной рутине и женщина, которой больше не осталось места, куда можно сбежать! Вся планета открыта, никаких тебе новых континентов и стран!

Обычная жизнь обычной английской дамы из высшего общества Англии. Точно такое же существование, как и у всех ее соседей, которыми она обросла за эти годы. Подобное тянется к подобному, вот и осели вокруг выходцы из ее Родины. Не от этого ли он когда-то сбежала? И вновь она в этой трясине бесконечной рутины...

Она даже уже стала забывать, что когда-то ее звали Шальной Виргинией, приплывшей сюда с самим капитаном Дрейком, или Гаклюйтом? Точное имя того храброго капитана стерлось у нее из памяти. Но вот побережье, названое в ее честь, осталось. Так что пусть эта напыщенная императрица Елизавета I, думает что хочет, но байки о том, что побережье назвали в ее честь лишь глупые слухи.

Но о покойниках либо хорошо, либо только правду.

Могла ли Джоан подумать, что переживет их всех? Не являясь при этом сильным магом? Наверное, нет, тогда, в конце шестнадцатого века ей захотелось просто развеяться, да умереть где-нибудь на противоположном конце света, только долгим мореплаваньем она могла заглушить тоску о Джоне.

Но годы складывались в десятилетия, десятилетия в столетия, и вот, через восемьдесят с небольшим лет уже будет половина тысячелетия, как она живет здесь, в Америке. Внушительный срок даже для магов, постоянно находящихся подле своих источников. А уж для слабосилка, оторванного от родного источника, оставшегося в Абергавенни, так и вообще невероятная.

Однако, вот она, Джоан Фицалан, собственной персоной, живая и здоровая, и, тем более, никак не выглядящая на полтысячи лет. Максимум на двадцать пять, если в полумраке и на тридцать пять, если на дневном свету.

Менялись эпохи, имена и места жительства, но рано или поздно наскучивает даже бессмертие.

Наскучило оно и Джоан, даже попытки покончить с собой ввязавшись в очередную смертельную передрягу или в первых рядах идя в атаку, не помогли. Сколько бы повреждений не получало ее тело — оно всегда восстанавливалось до изначального состояния. Смерть для Джоан лишь краткий миг, который в реальности может длиться десятилетиями. В любом случае ей понадобилось одиннадцать лет чтобы восстановиться из пепла костра, на котором ее сожгли как мерзкую ведьму. После этот случая попыток вернуться на Родину она не предпринимала, ей хватило и этого гостеприимства.

Для себя она уже давно нашла ответ таким способностям — она была Истинным магом, тем самым, о которых рассказывают сказки. Вот только с силой не повезло — невероятная регенерация, не зря же ее прозвали Виргинией. Во всем остальном она была самым обычным магом, оторванным от своего родного источника. Не более чем слабосилок, которых полно что здесь, что на той стороне океана.

Причем в этот раз все было слишком серьезно — обычно, когда начинала подкатывать грусть, то она переезжала в другой город или страну, а вот здесь засиделась — уже сто лет как она живет в этом поместье, изображая из себя то дочку, то внучку сильного мага-затворника, привязанного к своему источнику. Слишком долго она на одном месте, короткие вылазки в мир по год-два не в счет.

— Пора переезжать, Джеронимо! Говорят, в Европе сейчас весело! — после долгой паузы закончила Джоан, чем нисколько не смутила дворецкого, который уже привык к тому, что без интересных событий его госпожа теряет интерес к жизнь, бремя бессмертия, так это он называл про себя.

— Сейчас же велю паковать чемоданы, мэм!

— Хорошо, иди... — ответила Джоан и снова уставилась в окно.

— А этих жуликов я прогоню! — Джеронимо сказал это себе под нос и уже за дверью, но мэм все равно услышала:

— Жулики? Какие жулики?

— Вам про них рассказывала мадам Мария Коллет, ваша соседка!

— Напомни? — в глазах Джоан впервые за пару последних дней зажегся интерес, что не могло не радовать старика-дворецкого, всю жизнь посветившего на служение своей госпоже.

— Из фонда добровольной помощи Армии и Флоту, собирают пожертвования! — продолжил Джеронимо. — Но я навел справки и никакого фонда нет, очередные жулики!

— Жулики говоришь? Давай их сюда! — огонь в глазах девушки превратился в жаркое пламя. — Повеселимся напоследок! А то совсем скучно, из последних новостей только мумия, пугающая прохожих на Бродвее! Интересно, кто тот актер, что так правдоподобно сыграл? А самое главное — откуда знания?

— Сейчас приведу их, мэм! — ответил Джеронимо и по пути к входной двери заглянул в оружейную комнату, ведь с мошенниками никогда не знаешь чем может закончиться разговор. Два деллинжера заняли место в его карманах, причем все вышло слишком обыденно, старик прекрасно знал, что подразумевается под веселием госпожи.

— Идите за мной! — дворецкий впустил в дом двух молодых людей, никак не тянувших на звание военных, как бы они не старались замаскировать свою молодость за обожженным лицом капрала и за бинтами, скрывающими нижнюю половину лица рядового солдата. — Госпожа примет вас!

Джеронимо специально повел «гостей» длинным путем, стараясь показать все возможное в поместье. Но демонстрация ценностей самого разного рода не была главной целью — главное это реакция фальшивых солдат на роскошь, за которой он и наблюдал.

И именно здесь представления Джеронимо о мошенниках в первый раз дали трещину. Если молодого рядового можно было сразу списать со счетов, ведь бинты на лице, это единственное что удерживало его челюсть от встречи с полом, то вот капрал показался ему интересным. В любом случае на позолоченную лепнину и горы наличности с драгоценностями, лежащими на кофейном столике, он не пялился, а лишь мазнул их холодным незаинтересованным взглядом. А вот картины, которые всю свою долгую жизнь собирала госпожа, произвели на него впечатление! Да какое!

— Простите, это оригинал? Для копии уж слишком хорошо! — капрал резко остановился у очередного полотна, с которого на идущих по коридору глазел сам Рафаэль.

— Все картины, представленные в доме госпожи — оригинал! — скучающим и надменным тоном ответил дворецкий.

— Не может этого быть! Она же сгорела в усадьбе князей Чарторыйских! — возмущенно ответил капрал, да скорчил такую рожу, что даже Джеронимо, повидавшему много чего за свою долгую жизнь, стало страшно.

— Так и есть! Но не совсем! — в коридор из ближайшей двери вышла Джоан, которой уже надоело ждать мошенников. — Моя бабушка гостила в их поместье как раз перед пожаром и собственно она и стала причиной того поджара. А эта картина — единственное, что ей удалось спасти из объятого пламенем замка. Веселые были времена, а уж как ругался князь Чарторыйский когда наконец-то проспался! Но... — Джоан замолкла, увидев реакцию дворецкого на ее слова. — Именно так мне рассказывала бабушка!

— Добрый день, мэм! — первым пришел в себя капрал.

— Добарть ммым... — промычал солдат с перевязанной челюстью.

— Миссис! — поправила молоденького капрала Джоан.

— Позвольте представиться, капрал Николас Смирноф со своим адъютантом.

— Джоан Смит к вашим услугам, господа! А что с вашим адъютантом? — такое количество старых шрамов и свежих ран разожгло в миссис интерес к мошенникам, которых она уже собиралась познакомить со своим вместительным подвалом, в особенности с пыточной камерой, оставшейся от прежнего владельца дома.

— Контузия, ранение горла и челюсти, пока он не может говорить! И именно поэтому мы сегодня здесь! Мы представитель общества добровольной помощи ветеранам боевых действий, собираем пожертвования для наших парней, что сейчас воюют в Европе!

— Пожертвования? Ах да, я что-то про вас слышала! Проходите! Проходите! — условный знак и дворецкий вместо того, чтобы оглушить ударами сзади эту парочку, выдающую себя за военных, несет чай.

— Присаживайтесь! Сейчас принесут чай! Джеронимо! — от почему-то радостного крика Джоан сотрясаются стекла малой гостиной. — Трубочку для раненого!

Капрал, а Джоан со скуки выучила все звания современных армий, ведь никогда не знаешь, что может пригодиться?, уверенно плюхнулся в кресло напротив нее и положил фуражку на колени, а вот солдат долго мялся, не зная куда сесть, пока не получил недвусмсыленный приказ от старшего по званию.

— Итак, расскажите про ваше общество! Признаться, я о нем никогда раньше не слышала! Или слышала? Да, точно! Слышала! Говорят, что вы мошенники и лишь прикрываетесь формой!

Капрал на ее слова даже ухом не повел, а вот солдат закашлялся, подавившись чаем, который он тянул чрез трубочку.

— Мисс Джоан, ув...

— Можно просто Джон, ведь мы с вами одного возраста и сословия! — перебила капрала хозяйка поместья, впервые за разговор вызвав у Николаса эмоции, отразившиеся на лице. И э ту эмоцию она хорошо поняла, там было что-то вроде: «Ага, как же, одного возраста! Ври больше!»

— Джоан, я вас уверяю, мы на самом деле представляем благотворительный фонд, созданный для поддержки ветеранов и инвалидов нашей армии! Организация мы новая и только что созданная, поэтому о нас многие не знают. Но скоро все изменится — мы уже заказали статьи в газетах и на выпуски на радио, да и плакаты уже печатаются. Позвольте я вам расскажу о нас!

Рассказ о фонде растянулся на час, во время которого гости еще успели и отобедать. Но тут обедали только Джоан и Николас, безымянный солдат лишь пожирал голодными глазами блюда, да потягивал уже восьмую чашку чая с молоком. Закончилось все передачей чека на тысячу долларов и новой записью в блокноте. Но даже после этого хозяйка не спешила их отпускать:

— А хотите я вам расскажу, как я путешествовала по Бразилии!? Я даже была у подножья Мирового Дерева!

— Простите, мисс, но нам нужно спешить, — раскланялся капрал. — Парням по ту сторону океана нужна наша помощь! Нам нужно обойти за сегодня как можно больше домов, еще раз простите!

— Все хорошо, я понимаю! У вас такое ответственное дело, а тут я со своими рассказами! Джеронимо! Проводи гостей!

— Точно мошенники, но какой мужчина! — рассматривая в окно уходящую парочку, произнесла Джоан. — Похож на молодого Френсиса! Такая харизма, такая сила! Точно! Дрейк! Именно с ним я уплыла, когда нас разбили индейцы! Ах, как вспомню, — голос магини моментально изменился с нежного девичьего на ведьмин. — Аж тошно становится, могла ли я представить, что переживу их всех?

В конце фразы не хватало только каркающего смеха, но он будет, совсем скоро будет...

— Джеронимо!

— Да, моя госпожа! — в гостиной буквально материализовался дворецкий, использовав магию духов своего племени. Причем сделал он это во все оружии — мэм за последние десять лет ни разу так громко и весело его не звала, вдруг эти мошенники что-то успели украсть из дорогих ей вещей?

— Отставить переезд! Мы остаемся! Подготовь мой мотоцикл! Я хочу кататься! Его жу уже доставили?

Еще через полчаса из огромного гаража, большая часть которого буквально до верха была забита поломанными и покореженными двухколесными монстрами, со свистом сгорающих шин и дымом лихо выкатил мотоциклист, с ног до головы одетый в кожу, лицо которого скрывали очки авиатора и платок. А Джеронимо пошел звонить в представительство Харлей и Девинсон, чтобы заказать на завтра еще один мотоцикл, ведь он прекрасно знал, чем обычно заканчивается катание госпожи — смертью. Вот только варианты смерти были разные, вчера — прыжок с обрыва, сложивший и мотоцикл и госпожу пополам; позавчера ее всмятку переехал паровой грузовик; на прошлой неделе Джоан на полной скорости слетела с моста в Гудзонский залив, и так каждый день!

— Каждый чертов день...

— Простите что? — раздалось на той стороне телефонного провода. — Опять розыгрыш? Сколько раз вам говорить — мы серьезная компания! Прекратите нам звонить! Мы Харлей и Девинсон!

— Георг, ты ли это? — Джеронимо узнал клерка по голосу, ведь он говорит с ним практически каждый день. — Это я, Джеронимо! Дворецкий семьи Фицалан!

— Джеронимо! Как я рад тебя слышать! — гнев моментально сменился на радость. Еще бы, ведь именно госпожа и делала большую часть выручки компании, дела которой пока шли плохо — общественность еще не распробовала мотоциклы, тем более быстрые мотоциклы. — Как всегда? И что на это раз?

— Падение с обрыва...

— Доставим через час! И как ей только удается выживать?

— Эх, если бы я знал... — дворецкий прекрасно знал тайну своей госпожи, но ни с кем делиться ей не собирался. — Ты же знаешь, что ее дед сильный целитель, он и с того света может вернуть!

— Конечно знаю, дорогой друг конечно знаю... Но расценки у него невероятные! Только семью и лечит! Кстати, у нас сейчас запуск новой модели, как насчет предзаказа скажем так сразу на пятьдесят штук?

— Давай сотню... — Джеронимо вспомнил завал в гараже и сразу же удвоил количество мотоциклов. — И весь металлолом из гаража идет в зачет по цене запчастей!

— Конечно же, конечно же! — клерк еще долго рассыпался любезностями, а в это время по мосту на Манхеттен промчался мотоциклист, чье ведьмино карканье не было слышно из-за рева нещадно разогнанного мотора.

На остров вернулась гроза пешеходов и извозчиков...

И, кто бы мог подумать, что этим неуловимым хулиганом, уже удостоившимся пары порицающих статей в газетах и всеобщего негодования от перепуганной общественности, окажется женщина из высшего общества?

Эра прогрессивизма подходит к своему пику, и этим все сказано!

От автора:

Добрый день, дамы и господа! Вот и закончился первый том, который по факту им не является, а всего лишь две главы из книги. Впереди еще четыре главы схожего размера, а может и чуть больше, так что готовьтесь! Насчет дробления на более мелкие главы - все вполне возможно, но точно не в этом году! Как собственно и редактура, у меня на это просто нет времени. данная книга написана еще год назад и сейчас я и так трачу слишком много времени на ее редактирование и вычитку, которая все равно не помогает. Очередная идея поглотила меня с головой, и я отдаю ей все свободное время, отведенное на мое писательское хобби, уж простите!

Приятного чтения и удачи!

Оглавление

От автора

Дисклеймер

Пролог

Том I ИММИГРАНТ

  Вместо пролога

  Часть I Мне снился сон...

    Глава 1

    Глава 2

    Глава 3

    Глава 4

  Часть II Нью-Йорк, Нью-Йорк...

    Глава 1

    Глава 2

    Глава 3

    Глава 4

    Глава 5

  Вместо эпилога