Созидательный труд [Денис Ядров] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (13) »
Денис Ядров Созидательный труд
Артём Павлович Оптимистов любил созидательный труд. Любил настолько самозабвенно, что говорил о нём везде. Он говорил о созидательном труде своим сотрудникам в газете "Вечерний ЛПК", говорил о нём директору ЛПК, мэру города и депутатам городской думы. Он говорил пассажирам автобуса, в котором специально ездил с нового города на старый, чтобы поближе с народом быть. Обратно Артём Павлович возвращался на такси, и речи о созидательном труде слушал дядя Федя, потому что во всех службах такси телефон Артёма Павловича внесли в чёрный список и все таксисты, кроме дяди Феди, отказывались везти Оптимистова. А дядя Федя был глух на правое ухо, и ему рассказы о труде созидательном даже нравились. Большую часть сказанного дядя Федя не понимал и был уверен, что его хвалят за то, что у него такая хорошая семёрка семидесятого года и он такой хороший седой водитель со стажем шестьдесят лет. И однажды Артём Павлович, который любил дачу и картошку на ней, но не любил выкапывать её, стал рассказывать дяде Феде о созидательном труде на даче, хорошем урожае и о том, что хороший урожай вознаграждается ужином и даже шашлыками. И дядя Федя как-то незаметно согласился на ужин с шашлыками после созидательного труда. А он, хотя был стар и глух, всё ещё мог носить мешки с картошкой, копать, и даже семёрка у него была, на которой Артём Павлович увёз бы урожай в свой гараж, потому что на своём лексусе картошку возить некрасиво, глупо и самой природе лексуса противно. В пятницу на той же неделе заехал дядя Федя за Артёмом Павловичем, женой его и дочкой в нарядных дачных платьях и новых сандалях. Женщины сопротивлялись, не хотели по ухабам трястись в автопроме, а Оптимистов им говорит: – Если лексус дядя Федя увидит, сами будете картошку копать и носить. А так он подумает, какие мы бедные, несчастные и как любим созидательный труд, что увезёт в гараж нам картошечку, а мы её потом на маслице пожарим и с компотом вкусно поужинаем. К тому же на шашлык потратился, а значит на бензин денежек не осталось. Артём Павлович привык так в редакции говорить, когда зарплату выдавал и премию начислял. Только шашлык менял на шоколадки сотрудникам. Однажды Гена Шоколовский, зам. редактора, сказал Оптимистову: – А ты нам шоколадки не покупай, а лучше премию дай в полном объёме. Заулыбался Артём Павлович и дал Гене шоколадку. Маленькую такую "Алёнку". И премию тоже дал. И тоже маленькую такую. На ту самую "Алёнку" и хватит. Жена с дочкой Оптимистова знали, чем бунт на корабле заканчивается, и решили не спорить. Сели они в семёрку, едут и на кочках подпрыгивают. И чем дольше и больше подпрыгивают и едут, тем всё меньше и меньше жареной картошки хочется им. В середине поездки дочка Оптимистова и говорит: – А я вообще картошку не люблю. Ни жареную, ни варёную, ни с мясом, ни с грибами, ни с пончиками. А жена Оптимистова спрашивает: – Когда это ты картошку с пончиками ела? – Да всю жизнь ем. Пирожки называются. – С картошкой? – С картошкой – пирожки. А без картошки – пончики. Без картошки вообще всё – пончики. И без мяса тоже. – И без капусты, – добавил радостный Артём Павлович. А дочь на него посмотрела так нехорошо, что будь Оптимистов немного догадливей, понял бы, что ей что-то не понравилось, но вместо того, чтобы понимать и догадываться, он подсел поближе к дяде Феде и снова стал ему про созидательный труд рассказывать и на шашлык намекать после труда созидательного. А дядя Федя головой своей седой всё кивал и кивал и делал вид, что слышит отлично, что ему рассказывают, и на кочках подпрыгивал. А когда приехали, Оптимистов побежал за лопатой сразу и дяде Феде с речью задушевной о труде вручил её. Дядя Федя лопату взял, посмотрел на дочь Артёма Павловича надутую и жену его с лицом от кочек и воспоминаний о пончиках без картошки перекошенном и говорит: – А пойдёмте в баню. Лопату бросил и широкими шагами побежал дрова рубить и баню топить. Оптимистов разволновался, засуетился, ногами засеменил. – Какую баню? – говорит. – А как же труд созидательный? А дядя Федя не слышит ничего, а только дрова рубит и в баню их относит. А там уже печка натоплена и веники в тазиках от жары млеют. Артём Павлович бегает вокруг дяди Феди и причитает: – Как в баню? Как в баню-то пойдём? – Голышом, – отвечает дядя Федя. Оптимистов посмотрел на своих жену с дочерью и совсем ему плохо стало: – С кем ты, дядя Федя, голышом в баню собрался? С женой моей и дочерью, что ли? Дядя Федя задумался, почесал затылок поленом и говорит: – Правильно говоришь. С женой твоей и дочерью. Голышом в баню пойдём. А ты пока выкопай картошку и шашлыки приготовь. А шашлык сначала газированной водой залей, чтобы мягче был, а потом газировку сольёшь и майонезом замаринуешь. Рассердился Оптимистов и как закричит: – Вон с моего огорода! Без тебя как-нибудь картошку выкопаю и шашлыки съём. Дядя Федя бросил печь топить, топор бросил, дрова тоже бросил,- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (13) »
Последние комментарии
8 часов 13 минут назад
17 часов 5 минут назад
17 часов 8 минут назад
2 дней 23 часов назад
3 дней 3 часов назад
3 дней 5 часов назад