Слова беспомощной девочки [Оксана Швалова] (fb2) читать постранично

Декламация № 1

Странно, как время меняет значения слов

неделя – не делать

день

ничего не делать

теперь —

семь дней делать всё

этимология

в эти слоги

сложные

ложное

значение вло́жила

вначалебылосло́вошное

брошено

и я

тоже на

софе́

как софист

в со́фте

мягкая

тявкаю

на этимологию

моих смыслов

многих

опять

мне четырнадцать

и я говорю —

«лучше бы меня в этом мире не было»

что значит —

лучше меня в этом мире не было

никого

такого, как я

израненного жизни ножами

в ножнах

и вынутыми из ножен

умноженными

на гордость

а теперь —

мне двадцать два

и я говорю —

«лучше бы меня в этом мире не было»

что значит —

если бы меня в этом мире не было

всем было бы лучше

и мне

хоть гореть в огне

хоть страдать от камней

стать на тон темней

от теней

поглощающих каждый из двадцати одного грамма моей души¹

всё равно

всем было бы удобней

без меня

чуть меньше неловкости

глупости

меньше овец пасти

оберегая от волчьей пасти

пастырю

напастей

у брата меньше —

он один в семье

все квартиры его

и от сестры непутёвой

не надо ждать три года обещанного

сестра уже забыла

а ты помнишь в точности, как всё было

и всё ещё обижен

а теперь —

ты один в семье

хоть уже есть своя семья

а нашей

и нет давно

меня нет – семьи нет

и маме не надо

терпеть папины побои

словесные

не лестные

«честно —

я всегда тебя стеснялся

разгонялся

а ты не давала разбиться

а я так хотел

(говорила – дети

нет, ребёнок)

но он уже взрослый

своя семья

пора разводиться

я так устал биться

с этой жизнью

я так устал»

и мама

не злится, что пьяный

просто меняет планы

«умрёт – и ладно

без комментариев»

у папы авария

а она уходит

живёт счастли́во

без нервных срывов

но только совсем одна

я с вами я здесь папа мама

пусть будет всё меньше граммов

весить моя душа

пусть её поглощают

тени мыслей моих

она будет большая

она будет большая

пока вы остаётесь в живых

Запись № 1

Для чего люди в семьях рожают второго ребёнка? «Заводят», как говорят. Её мама как-то, когда она была маленькая, рассказала ей:

– Чтобы твоему старшему брату не было скучно.

Когда она стала старше, ответ тоже повзрослел:

– Чтобы, когда нас с папой не станет, вы были друг у друга.

Ему – семь, тебе – полгода.

Он поёт тебе колыбельные и качает на руках.

Ему – девять, тебе – три.

Он случайно прищемляет дверью твой палец. Ты кричишь от боли, но мама быстро тебя успокаивает, и ты молча, полными слёз глазами наблюдаешь, как она раскатывает тесто для пирога. Через какое-то время ноготь чернеет и отваливается, но тебе скорее интересно, чем страшно.

Ему – одиннадцать, тебе – пять.

Он не даёт тебе играть в ВАШ Денди. Он даже не даёт смотреть, как кидается ящиками в железных бульдогов с огромными челюстями в «Чип и Дейле»² по очереди с друзьями (потому что джойстик один). Перед твоим носом захлопывается дверь его комнаты. А когда он в школе, все дискеты спрятаны. Ты читаешь книги.

Ему – двенадцать, тебе – шесть.

Ты знаешь наизусть ВСЕ песни ВСЕХ его любимых групп, ведь они круглосуточно орут на всю квартиру из слабеньких колонок его магнитофона, у которого сломана кнопка перемотки. «Тёща моя – злая свинья!»³ – скандируешь ты. Мама в ужасе гремит кастрюлями на кухне. А когда брату не хочется слушать какую-то песню, он отдаёт тебе кассету и вооружает карандашом, и ты счастливо перекручиваешь плёнку с одной катушки на другую.

Ему – двенадцать, тебе – шесть целых восемь двенадцатых.

Новый год. Ты выучила новое слово «миллениум», хоть и не совсем понимаешь, что это. По телевизору, как обычно, президент произносит воодушевляющую речь, а в конце, после курантов, – Кремль, снегопад и