10 лет спустя [Имран Муса оглы Магеррамов] (fb2) читать онлайн

ОТДЕЛ 3

Мало кто знает, почему человечеству удалось пережить вторжение торусов. Нас не спас избранный миссионер, о нас не споткнулись, как это обычно описывалось в различных фантастических романах и фильмах. Захватчикам просто стало не нужно колонизировать нашу планету, поэтому они совершили исход, оставив выживших в неведении.

У захватчиков были все шансы уничтожить нас как вид, но их офицеры оказались отвергнуты командованием и Правителем, который отправил их на Землю воевать в один конец. Осознав это, они решили покинуть Землю.

В этой истории был и еще один момент: 40 лет назад они отправили на Землю своих спящих агентов, которые вели разведывательную работу. Они жили как обычные люди и даже давали потомство. Когда началось вторжение, они вышли из тени и стали открыто действовать против сил сопротивления. Я был одним из детей спящих агентов.

Был и другой момент: индорианцы. Они колонизировали их планету перед Землей и позволили небольшой группе этих гуманоидов бежать на Землю. Они хотели сделать из них вестников Апокалипсиса, но гуманоиды не растерялись и, вступив в контакт с людьми, влились в сопротивление, передав армии и ополчению часть своих технологий. Так, армия торусов вместо триумфа военной мысли в виде молниеносной победы (они отписывали Земле 3 дня на полную колонизацию) получили дорогую и ресурсоемкую кампанию, ставшую причиной массовых протестов и беспорядков на их Родине. Вкупе с военными репрессиями это пошатнуло власть их Правителя, который решил всех неугодных его режиму солдат и офицеров отправить на Землю.

Его план был прост, как мир: он хотел сжечь Землю вместе со своими солдатами и нами, чтобы закрыть вопрос с поддержкой армии ресурсами. Для этой цели он выслал свой мощный ударный корабль на орбиту.

К счастью, офицеры торусов, осознав свое истинное положение, прекратили воевать с людьми. Один из их командиров нашел меня и передал мне технологию усилителя телепатического импульса, с помощью которого нам удалось остановить приближение ударного корабля, дав их армии время на эвакуацию.

Он помог мне добраться до первого патруля. Дальше я передал технологию офицерам, и устройство было собрано меньше, чем за 1,5 часа. Я воспользовался им, выпустив энергетический луч в направлении указанной им при контакте цели. Скорее всего, это и был тот самый корабль, который должен был уничтожить Землю.

Судя по всему, цель была накрыта, потому как увидев луч от импульса, армия торусов стала организованно покидать Землю. Бои с ополченцами и остатками армии на улицах городов прекратились. Люди выжили как вид.

После этого наши лидеры решили создать структуру, которая бы не зависела напрямую от какого-либо правительства и обеспечивала бы людям паритет в технологиях прогнозирования и предотвращения инопланетных вторжений. Структура получила название Отдел 3, ее деятельность стала регламентироваться Советом Безопасности ООН. Организация была построена на принципах равного участия всех стран, поэтому результаты работы отдела стали доступны всем разведслужбам Земли, а их оперативники оказывали отделу посильную помощь.

Поскольку я участвовал в операции по саботированию планов торусов на Земле (против своей воли, но мне пришлось), меня в добровольно-принудительном порядке милитаризовали, пожаловав офицерское звание и награды нескольких стран. СовБез настоял на том, чтобы я стал главой Отдела 3. Мне выделили хорошую подземную базу во льдах Арктики и порядка 1000 с лишним оперативников.

Мы занимались разными делами: как оказалось, нашествие торусов открыло наше существование другим цивилизациям, каждая из которых имела свои планы на нас и нашу планету. Было продуктивное сотрудничество, были и угрозы вторжения. В обоих случаях мы собирали информацию, технологии и вырабатывали меры возможного противодействия. С этой целью мы организовали небольшой лепрозорий, где испытывали оружие на биоматериале предполагаемого противника.

Я не одобрял такой подход, мотивируя это тем, что испытания оружия на живых разумных существах противоречат нормам международного права. Кроме того, в случае продуктивного сотрудничества с другой стороной ее представители могут потребовать от нас открытости в тех или иных вопросах. Технологии борьбы с внешними захватчиками могут стать одним из таких вопросов, и тогда наша цивилизация создаст себе неблагоприятный образ на космической политической арене.

Мои многочисленные требования прекратить опыты отклонялись особой комиссией СовБеза. Основной мотивирующий фактор заключался в том, что вторжение торусов показало нашу слабую боеспособность. В случае дипломатического провала мы не сможем дать агрессору достойный отпор и поставим себя на грань биологического вымирания как вида. Такое положение дел оправдывает нарушение норм международного права. Если наш партнер с другой стороны попросит открытости в этом вопросе, мы ограничимся отчетом о работе отдела. Лепрозорий никто показывать не будет. Что ж, не по себе мне от этого, но у нас и, правда, пока нет альтернативы этим бесчеловечным опытам. Иногда мне кажется, что зря я согласился помочь тому торусу и дать людям шанс. Мы и правда примитивны, как…тараканы.

Контингент отдела – это дети спящих агентов вроде меня, представители дружественно настроенных к людям инопланетных цивилизаций, действующие и отставные офицеры разведслужб, армии, полицейские, врачи и другие. Все отчеты об их работе стекаются мне, я же консолидирую информацию и отправляю ее в СовБез, председателю особой комиссии.

Помимо опытов и разработок оружия мы также занимаемся отслеживанием космической активности. С этой целью на нашей базе организован центр космической связи, который отслеживает с помощью мощных радиотелескопов переговоры других цивилизаций. Прослушивание передач делает возможным изучение языка и культуры потенциальных противников или дипломатических партнеров. С этой целью у нас работает филологический отдел, где эксперты-языковеды вместе с лояльными нам пришельцами изучают языки других существ.

Также у нас есть группа археологической разведки. Ее специалисты ищут древние артефакты, свидетельствующие о ранних контактах людей с другими цивилизациями. Изначально этот департамент казался мне лишним центром затрат для нашей организации, однако уже в первые месяцы работы были получены ценные находки, подтвердившие самые разные уфологические теории. Мы были открыты для других миров намного раньше. Майя, атланты, ацтеки и другие древние цивилизации имели опыт контактов с пришельцами. Записи в их храмах и летописях были разгаданы нашим шифровальным отделом, в результате чего мы восполнили пробелы в своих знаниях.

Вторжение торусов обозначило серьезную брешь в нашем тылу. Необходимо было сосредоточиться на спящих агентах и законспирированных шпионах других цивилизаций, чтобы своевременно обнаруживать их и предотвращать диверсии. Для этого мы организовали полевые посты слежения в столицах и крупных городах по всей Земле. Их экспериментальные установки отлавливали телепатические импульсы и другие всплески энергии, плазмы и другие выбросы (радиация, химические вещества, газы) с точностью до метра. Сообщение об импульсе передавалось в наш командный центр, о чем я немедленно ставился в известность. Я высылал в зону импульса усиленную оперативную группу с поста слежения, которая наводила разведку наблюдением и действовала по ситуации. Так, нам удавалось предотвращать диверсии, а также вербовать новых агентов в отдел, получать биоматериал и даже технологии.

В общем, мне досталась интересная и опасная работа. Однако, оно того стоит. Я помогаю людям защищаться от опасных угроз и получаю новые знания о мире, которые до этого были довольно скудны.

У меня появилась семья. Вопреки опасениям генетиков, у нас родился самый обычный человек, без телепатических способностей и признаков инородного генома. Тем не менее, девочка имеет явно ускоренное развитие (в свои 10 лет она имеет поразительные способности к точным наукам, механике, изобразительному искусству и музыке: она решает в уме системы линейных алгебраических уравнений методами Гаусса и Крамера, использует Бином Ньютона, собирает сложные механизмы и приборы, пишет поразительные картины и классическую музыку; также у нее хорошие способности в области программирования систем и модулей; так, наша информационная система использует написанный ею модуль голосового и текстового синхронного перевода речи на все известные нам инопланетные языки – Полиглот, как она его называет). В связи с этим, ребенок наблюдается у наших врачей. Пока, к счастью, патологий и изменений в ее организме не обнаружено.

Возможно, наш с женой «особый» геном дал такие последствия, но мне нравится, что моя дочь в свои 10 умнее меня в 35. Она даже учит меня – на выходных мы с ней музицируем. Мой внутренний слух и техника владения инструментом постепенно развивается, и Wind Of Change Scorpions уже не потолок моего инструментального мастерства. Мне нравится играть те вещи, которые она пишет – увертюры, прелюдии, романсы, симфонии. У нас в комнате для занятий стоит белый Steinway & Sons, на котором мы занимаемся. Также есть синтезатор Yamaha, на котором она пишет свои фантазии. Иногда мы играем в 4 руки, но чаще всего в две или три – одной она наигрывает мне, а я уже повторяю за ней обеими руками. Жена с умилением наблюдает за этим мероприятием. Иногда мы поем вместе, но в последнее время я редко захожу к ним. В основном, живу в кабинете, просматривая сводки и отчеты. В общем, жизнь продолжается…

20 июля 2031 года, командный центр Отдела 3, дежурный пульт

– Шеф, у нас тут срочное сообщение с пункта слежения в пустыне Наска. Зафиксировано вхождение инопланетного корабля в плотные слои атмосферы.

– Принадлежность корабля?

– Торусы.

– Купол активен?

– Так точно, если корабль продолжит снижение, его электроника вырубится, он станет видимым для всех приборов слежения наземных комплексов ПВО и ПРО, его могут сбить любые военные, посчитав за угрозу. Ваше решение?

– Сигнатура шифрования корабля нам известна? Можно его классифицировать?

– Судя по размеру, это большой корабль, по сигнатуре похож на транспортный, не боевой. Возможно, разведка?

– Возможно. Имеется возможность связи с ним?

– Шифрование закрытое, но я уже запустил процедуру подбора ключа. Мы сможем соединиться с ними…сейчас.

– Отлично, включите Полиглот. Пусть он переведет мое сообщение.

– Все готово, диктуйте.

– Внимание, вы входите в воздушное пространство Земли. Прекратите снижение и сообщите Ваши намерения.

– Так, они отвечают, запускаю перевод. Готово. Они говорят: «Это дружественный визит. Позвольте нам приземлиться в пустыне. Есть вещи, которые нужно обсудить лично. Приезжай к месту посадки и поднимайся на борт». Шеф, Вы знаете контактера?

– Догадываюсь, кто это. Отключите купол под мою ответственность. Оцепите место посадки и подготовьте ретранслятор. Я скоро там буду.

– Но, шеф, мы не можем отключать купол без санкции СовБеза.

– Включите его сразу же после того, как они пройдут плотные слои. Исполняйте.

– Есть. Ваша камера уже готова. Она доставит Вас прямо к посту наблюдения в пустыне. Оттуда Вас на машине доставят к месту посадки аппарата.

– Спасибо.

– Рад стараться.

Наблюдательный пункт особого Отдела 3 ООН, пустыня Наска

– Шеф, рады, что Вы прибыли. Они уже приземлились.

– Прямо на рисунок, надо полагать?

– Да. Место посадки оцеплено нашими оперативниками. Я могу Вас подвезти.

– Лучше дайте мне ключи, я поведу сам.

– Как скажете. Может, мне поехать с Вами?

– Нет, наблюдайте за контактом с расстояния. Если что-то пойдет не так, я дам Вам знать.

– Хорошо.

Я оседлал Land Rover Defender и погнал его к точке посадки наших незваных гостей. Я догадывался, кого увижу: командира торусов, который помог мне бежать из индорианского комплекса в 5 день вторжения и передал мне технологию усилителя телепатического импульса. Благодаря нему мы смогли восстановить потери и разрушения, а не вымерли как вид.

В точке посадки (ей оказался один из тех рисунков в виде птицы) было уже много оперативников с оружием наготове, направленным на их корабль. Мне пришлось ударить пару раз по клаксону и включить сирену, чтобы специалисты пропустили мою машину.

Я остановил джип у кормы корабля. Как только я вышел из кабины, грузовой люк аппарата начал медленно открываться. Когда он открылся, ко мне вышел мой старый знакомый в сопровождении свиты:

– Смотрю, ты теперь новый Правитель? Удалось поднять революцию на Родине?

– Да. – Улыбнулся он. Простому человеку трудно увидеть в этой гримасе улыбку, но я уже общался с его сородичами, поэтому понял его настроение. – Вижу, ты тоже теперь у власти?

– Да, наши лидеры поняли, что инопланетное вторжение – это новая угроза, против которой нужно вырабатывать контрмеры. С этой целью они и создали новую структуру, а меня сделали ее начальником.

– Я прилетел сюда не для того, чтобы разговаривать по душам, человек.

– А для чего же?

– Твои люди не будут возражать, если мы с тобой пройдемся?

– Если под «пройдемся» ты понимаешь то, о чем я думаю.

– Да, просто пройдемся. Никаких трюков.

– Хорошо. – В этот момент у меня заскрежетала рация:

– Шеф, у Вас все в порядке?

– Да, все нормально. Мы тут немного прогуляемся с нашим гостем. Не переживайте. Конец связи. – Тут я выключил рацию. – Пошли.

Он велел своим телохранителям остаться у корабля. Мы же медленным шагом направились вглубь пустыни. Когда корабль превратился в маленькую точку, он заговорил:

– Как Вам?

– Что?

– Живется после нашего исхода.

– Могло быть и хуже.

– Я знаю. Вы, люди, сильный народ.

– Так, что ты хотел обсудить?

– Наш Правитель…в общем, его рассудок был затуманен. Он искал контакта с Фантомами – инфернальными сущностями из плазмы, которые являются носителем знаний о мироздании. Наши древние предки писали о них в своих хрониках. Проблема заключалась в том, что Фантомы не делятся знаниями безвозмездно. Их главная особенность – отсутствие физического тела, но они могут завладеть любой оболочкой. И наш Правитель стал такой оболочкой. Он искал могущества для своей нации. И взамен, видимо, согласился стать их рабом. По телу и по разуму.

– Поэтому Ваша цивилизация и стала воевать, в надежде задобрить народ?

– Да. Именно поэтому мы стали сеять хаос в чужих мирах. В Вашем тоже.

– И как они выглядят…Фантомы?

– В том-то и дело, что у них нет конкретной физической оболочки. Они могут предстать как частицы света, светлячки и другие существа. Их нельзя убить, нельзя прогнать. Не попасть под их контроль можно, только если Вам от них ничего не нужно, но они могут соблазнять жертву исполнением грез. Стоит расслабиться на миг, и Вы уже в их власти. Никакие купола, ракеты и пункты слежения не защитят Вас от них.

«Даже опыты на других пришельцах Вам не помогут». – Зазвучало у меня в голове.

– Прости, у нас…

– Нет другого выхода, понимаю. Вы боитесь всего неизведанного. Это в Вашей природе. Даже сейчас я чувствую твой страх. Это нормально, но если Вы хотите стать полноправными членами космического сообщества, Вам нужно уйти от этих варварских рудиментов.

– Я говорил им об этом, но они…

– Не слушают, понимаю…

– Это все, зачем ты проделал такой путь? Рассказать нам о Фантомах?

– Не только. Я хотел повидать старого знакомого.

– Торусам известно, что такое дружба?

– Торусы верят в Бога, верят в любовь и семью, верят в братство, в дружбу, верят в долг. Мы разумны и человечны. Немного, но человечны.

Тут я понял, что мы вошли в пещеру:

– Зачем мы здесь?

– Я покажу тебе, как все начиналось. Как мы посещали Землю, как следили за Вашим развитием.

– Но почему здесь?

– Сейчас узнаешь. – Он дотронулся до меня, после чего я увидел, что это место было храмом древних людей, существовавших еще до первых цивилизаций, где восхвалялись торусы, раз в месяц посещавшие земли в пустыне. Когда-то этот край был плодородной долиной, развитой именно за счет технологий торусов (наша археологическая группа находила здесь много вещей из обихода торусов). Люди, жившие в долине, прогрессивно мыслили, однако их верования были примитивными. Именно для торусов на скалах пустыни были выбиты эти рисунки птицы, паука и людей, ставшие своего рода посадочными огнями для кораблей торусов. Гуманоиды хорошо относились к людям, однако древние, принимая своих развитых покровителей за богов, стали приносить им жертвы, в том числе и человеческие. Разочаровавшиеся торусы покинули Землю и больше не посещали ее до самого вторжения в 2021 году.

Когда я вернулся в реальность, то спросил у своего знакомого:

– Полагаю, если запустить сюда археологов, они и летописи древних откопают?

– Думаю, да. Мы подарили их жрецам вечную бумагу и чернила. Думаю, что под слоем пыли и песка здесь можно найти их фрески и звездную карту, по которой они пытались найти нашу Родину. Это место было еще и обсерваторией. Они изучали движение небесных тел и пытались понять, что за аппараты мы используем, чтобы преодолевать большие расстояния. К счастью, мы скрывали от них эти технологии. Думаю, и Вам еще рано ими владеть.

У меня снова заскрежетала рация:

– Шеф, прием. Надвигается буря. Вам нужно вернуться на наблюдательный пункт в ближайшие 40 минут.

– Да, я еду. – Я выключил приемник.

– Что ж, было приятно повидаться.

– Мне тоже. – Внезапно он испарился. Чуть позже я понял, что он воспользовался своим личным ретранслятором. К несчастью, наши возможности не позволяли нам сделать мобильные устройства для телепортации, и мы пользовались стационарными установками. Именно с помощью такой установки я преодолел путь из Арктики в Наску за 2 минуты.

Я поспешил выйти из пещеры и увидел, как корабль торусов совершил пространственный скачок (мы научились воспроизводить его, но нам все еще не хватало ресурсов, чтобы сделать устройства надежными) и исчез в небе. Повернув голову влево, я увидел приближение бури. К счастью, машина была недалеко. Я прыгнул в кабину, завел, двигатель и, тронувшись со второй передачи, погнал джип к наблюдательному пункту.

Я загнал Land Rover в ангар, ворота которого поспешил за мной закрыть начальник наблюдательного пункта. Когда он подошел к машине, я уже вышел из кабины:

– Все успели эвакуироваться?

– Да, шеф. Мы ждали Вас. Как прошел контакт?

– Потом расскажу. Купол активен?

– Как Вы и распорядились, его включили после их приземления, а затем снова отключили, когда они стали покидать Землю. Как только мы потеряли контакт с их кораблем, мы включили его снова. Таким образом, сейчас он работает.

– Хорошо. Я обнаружил древний храм с обсерваторией. Координаты в навигаторе джипа. Вышлите туда команду из археологического отдела, когда буря стихнет. Это касается ранних контактов людей и торусов.

– Сделаем. Что-то еще?

Я задумался, стоит ли ему рассказывать о Фантомах. Может, он сам находится под их контролем?

– Нет, ничего. На посту происшествий не было?

– Нет, шеф. Все в порядке.

– Хорошо. Я возвращаюсь в центр.

– Я уже подготовил Вашу камеру для телепортации.

Командный центр, зал совещаний

– То есть Вы считаете, что мы стоим перед новой угрозой?

– Именно так, председатель. Угроза, против которой наши меры противодействия не сработают.

– У Вас есть основания доверять этому торусу?

– Все.

– Поясните.

– Мы «победили» благодаря тому, что он передал мне технологию усилителя импульса. Это он помог мне добраться до военного патруля.

– То есть, Вы хотите сказать…

– Именно, председатель. Он помог нам выжить.

– Тем не менее, он не передал Вам никаких воспоминаний по этим Фантомам, никаких веских доказательств. Просто рассказал на словах. Мы не знаем, насколько эти данные достоверны.

– Думаю, ему нет резона подкидывать нам дезу.

– Что ж, посмотрим.

– Какие наши действия, председатель?

– Добудьте больше информации по этим Фантомам. Как можно, блин, больше. Но, если по-честному, мне следует отстранить Вас от руководства Отделом.

– Политические соображения?

– Они самые. К счастью, мы никому напрямую не подчиняемся, поэтому пока спокойно работайте. Других происшествий больше не было?

– Никак нет.

– Тогда занимайтесь поиском информации по Фантомам. Я разрешаю любые экспедиции и поисковые операции. Если они были на Земле, не исключено, что они могли притащить и этих существ с собой. Если Вам не будет хватать людей, вербуйте местных силовиков из спецназа и разведки. По конфиденциальности мы решим с ними. Достаньте мне все по этой форме жизни. Предварительный отчет через неделю. Конец связи.

Кабинет начальника Отдела 3, вечер 20 июля

После отчета председателю особой комиссии я вернулся в кабинет. Я сделал несколько звонков и отправил сообщения исследовательским группам конторы по всей Земле, чтобы они начали сбор информации по Фантомам и отчитывались мне о своих успехах. Я также сообщил о готовности председателя поддержать исследовательскую экспедицию в любую точку планеты, если это будет необходимо. Оперативники поняли мое задание и обещали добыть первые результаты через неделю.

После этого я стал изучать оперативные сводки с пунктов слежения. Этот день был на удивление спокойным, если не считать контакта с Эо Тойей и мой внеплановый визит в Перу, в пустыню Наска. Кажется, можно поспать. Я откинулся на спинку стула и позволил себе задремать.

Мне снилась древняя цивилизация Наска и сцены ее контактов с торусами. Снилась древняя обсерватория, сцены жертвоприношений, обмена технологиями. Потом мне снилось лицо Тойи. Он говорил мне что-то невразумительное. Чуть позже я смог разобрать его речь:

– Просыпайся, работяга.

Открыв глаза, я увидел свою жену. Она была одета, как секретарша из фантазий офисного босса: обтягивающая юбка, блузка, расстегнутая до уровня декольте (благо, фигура ей позволяла), туфли на высоком каблуке (я подарил ей их на годовщину свадьбы). На шее, на длинной цепочке у нее висел кулон с нашей семейной фотографией, подаренный ей на день рождения (на оборотной стороне была гравировка «С днем Рождения, милая», а в сам кулон был встроен маячок, который позволял мне отслеживать ее передвижения; кроме того, она могла отправить своеобразный сигнал SOS, если бы я был им срочно нужен; сигнал передавался по спутнику через защищенный канал, поэтому перехватить его никто не мог; она знала об изюминке этого подарка и приняла его с радостью).

Она сидела на столе, легкомысленно покачивая ножкой и смотря на меня с улыбкой. Я решил спросить у нее:

– Соскучилась?

– Да, мне надоело видеть тебя в экране и слышать по телефону. Ты нужен нам с дочкой.

– А как ты прошла?

– Ты забыл, что у меня высокий уровень доступа? Забыл, что все меня здесь знают?

– Виноват. Исправлюсь.

– Еще как виноват. – Она подалась вперед и кокетливо чмокнула меня в щеку. После этого она смущенно улыбнулась, будто школьница на первом свидании.

– С огнем играешь, дорогая. – Ответил я, положив ей руку на колено. Боже, она вся горела.

– Может, я именно этого и хочу, не думал? – Спросила она, озорно поведя бровью.

– Меня по-другому воспитывали.

– То есть? – Она взяла меня за руку.

– А как же выпить, поговорить, потанцевать, кино, вино, домино и прочая мишура?

– Брось, мы не на первом свидании. – Она провела пальцем по моему подбородку. – Слушай, а ты одичал. Щетину отпустил. Так ты мне нравишься больше. Мой дикарь.

Я себя обманывал, ища повод отправить ее домой. Я сам хотел ее. Давно:

– Я люблю тебя, дорогая. – Я встал со стула, взял ее за талию и принялся целовать. В губы, в шею, все ниже и ниже, постепенно теряя рассудок от красоты и тепла ее тела. Нам обоим это было нужно, поскольку в последний год мы стали отвыкать друг от друга. Теперь же нам ничто не мешало уединиться и насладиться моментом.

И снова я обманул себя: нас могли прервать в любой момент. Звонок, сообщение, письмо, что угодно. Так было не один раз, когда она хотела устроить мне «свидание в офисе». Чтобы это не произошло сегодня, я выключил телефон и выставил в рабочей консоли статус «Не беспокоить». Конечно, кто-то мог физически придти и позвонить в дверь через интерком, но я уже не хотел об этом думать.

Мы растворились друг в друге. Все, что происходило за пределами моего кабинета в тот момент, не имело никакого значения. Время, пространство, люди – всего этого не существовало, были только мы, вечно влюбленные, вечно молодые и пьяные друг другом.

Я видел много красивых и свободных женщин. Некоторые работали у нас в конторе, но ни к одной из них я не испытал того, что чувствовал к своей жене – желания находиться рядом как можно дольше, как можно чаще. Именно поэтому я всегда хранил ей верность. Многие женщины мечтали бы получить такого мужа, но мне была нужна только она:

– Боже, как же я люблю тебя! – Закричала она, когда мы достигли пика наслаждения. Мы едва не перевернули мой рабочий стол из дубового массива. Документы, планшет, канцелярские принадлежности – все это давно уже было разбросано по полу вперемешку с ее одеждой.

Пожалуй, так страстно мы занимались любовью 10 лет назад, когда зачали нашу дочь. Тогда все тоже происходило в моем кабинете, но на диване в зоне отдыха рядом с аквариумом. Эти крохотные пестрые рыбки – единственные, кто могли безнаказанно подглядывать за нами.

Она уже поднялась со стола и начала собирать вещи, как я снова почувствовал непреодолимое желание (то ли случайно, то ли нарочно она наклонилась за туфлями, отставив ягодицы). Я взял ее на руки и понес в зону отдыха. Там, на диване, мы снова насладились друг другом:

– Как насчет того, чтобы ты работала со мной, как в старые времена? – Спросил я у нее, когда снова доставил ей удовольствие.

– Ты ведь прекрасно знаешь, что работы не будет. Будет сплошной секс. – Ответила она, поцеловав меня в шею.

– Меня устраивает. – Я положил руки ей на бедра. – Единственное, что ребенок будет один.

– Нашему вундеркинду нравится творить в одиночестве. – Она подложила руку под голову и начала массировать шею. Каждое ее движение, каждый вздох, каждый раз, когда ее груди поднимались и опускались, во мне разгорался огонь:

– Но ты сказала, что я вам нужен. Что-то случилось? – Я заскользил руками к ее ягодицам, подумывая о третьем подходе.

– Да, кажется, у нее стали проявляться наши способности. Но, гораздо сильнее. Сегодня она музицировала на рояле силой мысли.

– Может, она сделала из него механическое пианино?

– Нет, потом я сняла крышку и увидела, что с механизмом она ничего не сделала. Клавиши играли сами. Ни ты, ни я на это не способны. Это был телекинез.

– Господи.

– Я сказала ей, что это было красиво, но предупредила, чтобы она так не делала при посторонних людях. Я боюсь за нашу девочку. А что если это только начало? Как нам учить ее пользоваться всем этим?

– Гораздо страшнее то, что она может пользоваться своими способностями неосознанно. Я не рассказывал тебе о телепатическом выбросе?

– Выбросе? – Она резко поменялась в лице.

– Да, я хотел защитить свою мать от индорианцев, тогда, когда на Земле были торусы. Я произвел выброс, сам того не понимая. Погибли индорианцы и целый поселок невиновных людей. Мать была там и уцелела, потому что причиной моей агрессии были индорианцы и тот патрульный, что раскрыл нас. Их разорвало, а людей в домах испарило как от нано-пушки.

– Скажи мне, что ты шутишь.

Я промолчал. Резко на ее глазах проступили слезы, она прижалась ко мне и, всхлипывая, произнесла:

– Пожалуйста, защити нашу девочку. Если это произойдет, из нее сделают подопытного для твоего лепрозория. Я не хочу, чтобы это произошло. Сделай что-нибудь, прошу.

Я обнял ее и почувствовал себя виноватым:

– Единственное, что я могу для вас сделать, это отправить жить в безлюдное место. Она не должна знать страха и злости. Не должна знать ненависти. К 18 годам есть вероятность усиления. Может появиться телепатия, дар предвидения и Бог еще знает что.

– А реакция?

– Реакция только у первого поколения спящих агентов, у детей и потомков ее не будет.

– Тоже самое я слышала и от наших генетиков. Они говорили, что у нас родится монстр, но они ошибались. Они могут снова ошибаться. Мне страшно. – Она начала дрожать.

– Послушай, мне это тоже не нравится.

– А что скажет СовБез? Они ведь узнают, что ты нас выслал. У тебя у самого могут начаться проблемы.

– Я с ними разберусь.

– И что нам делать? Что нам сейчас делать?

– Успокоиться и жить так, как будто ничего такого не происходит. Поговори с ней и узнай, что еще она уже умеет.

– Почему бы тебе самому не поговорить с ней? Ребенку нужен отец. Поговори с ней прямо сейчас. И не по телефону. Приди домой и поговори с дочерью. Ты же мужчина, в конце концов.

– Хорошо. Давай. Я иду с тобой домой. Прямо сейчас.

– Пошли.

Мы встали с дивана, помогли друг другу одеться и вышли из кабинета. Спокойно, словно ничего не произошло, мы взялись за руки и направились к апартаментам. Я предупредил своего заместителя, чтобы он взял на себя руководство конторой на несколько часов, переадресовал все звонки и корреспонденцию на него, чтобы текущие вопросы не мешали мне побыть с семьей. Я был им нужен.

Апартаменты семьи начальника Отдела 3, поздний вечер 20 июля

– Итак, дочка, покажи папе, что ты умеешь. Мама сказала, что ты научилась играть на рояле силой мысли. Покажи.

– Мама сказала, что так плохо делать.

– Правильно, так плохо делать для посторонних людей. Никто не должен знать, что ты это умеешь.

– А почему?

– Потому что есть люди, которые могут тебе навредить, если они узнают, что ты так можешь. Ты ведь знаешь, что мы с мамой не совсем люди. У нас есть инопланетные гены в цепочке ДНК. Их присутствие и стало причиной твоего ускоренного развития. Твоих способностей в области математики, программирования, механики и музыки.

– Я догадывалась, что не такая, как все. Поэтому вы не давали мне играть с другими детьми?

– Да, принцесса.

– И что нам делать? Это ведь только начало, надо понимать?

– Да, это только начало. У тебя могут появиться и другие способности.

– То есть?

Тяжело разговаривать с родным ребенком о таких сложных вещах. Однако, это было необходимо. Я рассказал ей о выбросе, о телепатии, о предвидении. Она долго слушала меня, а потом спросила:

– Но ведь я могу стать таким, как ты. Работать на контору и защищать людей.

– Пойми, крошка, проблема в том, что ни ты, ни мы с мамой не знаем, на что еще ты можешь быть способна. Тебе надо учиться всем этим пользоваться. Ты можешь произвести неконтролируемый выброс в приступе агрессии, как это сделал в свое время я, погубив невиновных людей. Ты понимаешь, какими могут быть последствия?

– Пап, у меня другой вопрос: вы оба знали, что ребенок может родиться с «секретом», зачем же вы…

– Господи, не говори так. Мы хотели семью, хотели детей, мы были абсолютно здоровы, и ничто не мешало нам зачать тебя. Мы любим тебя и желаем тебе всего самого лучшего. Иначе я бы не затеял с тобой этот разговор.

– Я все понимаю, папа. Я не хочу, чтобы у вас из-за меня были проблемы. Я готова уехать. Куда скажешь.

– Одну я тебя никуда не отпущу. Ты поедешь с мамой. Куда – скажу в ближайшее время. Вам нужно быть наготове. Еда, одежда, средства связи, может, даже оружие на первое время. Я достану вам документы и транспорт, если это будет нужно. Будьте начеку.

– Ясно.

– Вот, возьми. – Я дал ей подарок: часы с передатчиком и функцией SOS, как в кулоне жены. – Так, я всегда буду знать, где ты, а если нажмешь на кнопку – я приду к вам на помощь.

– Спасибо. Пап.

– Что?

– Я люблю тебя. – Она обняла меня и поцеловала в щеку. Она очень быстро взрослеет.

– Ну, что? – В дверях показалась жена. Она сменила образ секретарши на домохозяйку, надев красное летнее платье в крупный горошек и завязав на голове платок – чистая девушка с обложки. – Вы поговорили?

– Да. Ждите моего сигнала. Я скажу конкретно, куда ехать и что брать с собой.

– То есть плана, как такового, у тебя нет?

– Пока нет, но я обязательно что-нибудь придумаю.

– Не нравится мне это.

– Мне тоже, дорогая.

– Останешься на ужин? Или как обычно, пора спасать мир?

– Останусь.

– Тогда за стол. У нас сегодня жаркое и макароны с сыром.

РЕПОРТЕРША

Пустыня Наска, недалеко от места посадки корабля Эо Тойи

– Камера работает?

– Да, ты в эфире. Работаем.

– Итак, мы ведем репортаж из пустыни Наска в Перу. Здесь, по свидетельствам очевидцев, несколько часов назад приземлился инопланетный космический аппарат. Корабль совершил посадку на одном из рисунков в виде птицы. Это место относится к Всемирному Наследию ЮНЕСКО и каждый год привлекает толпы туристов. Сегодня в 15 часов по местному времени участок с геоглифом в виде птицы был оцеплен оперативниками из Отдела 3 ООН.

Как известно, эта структура занимается предотвращением угроз инопланетного вторжения. Согласно свидетельствам местных жителей, в это время они наблюдали приземление крупного космического корабля прямо на геоглиф. Таким образом, сегодня мы получили подтверждение очередной уфологической теории, объясняющей предназначение легендарных рисунков, как визуальные ориентиры для посадки космических кораблей пришельцев.

Поскольку местные жители говорят о том, что контакт оперативников Отдела с представителями внеземной цивилизации прошел мирно, данное событие можно классифицировать как дружественный визит внеземной расы на нашу планету.

Напомним, что 10 лет назад подобные визиты были нанесены главам сверхдержав, а также лидерам стран Большой Восьмерки, ЕвроСоюза и НАТО. Безопасность контактов обеспечивалась также Отделом 3, оперативники которого в очередной раз отказались от официального комментария данного события. Что ж, мы будем следить за дальнейшим развитием ситуации в пустыне Наска, Перу, оставайтесь с нами.

– Готово. Хорошо. Все уже в эфире.

– Молодые люди, предъявите, пожалуйста, Ваши аккредитационные удостоверения на съемку. В этом районе работает ООН.

– Ты снимаешь?

– Да, да, все пишется в эфир.

– Так, значит, Вы из Отдела 3? Можете прокомментировать ситуацию? Пару слов для наших зрителей.

– Выключайте камеру. Вы мешаете нам работать.

– Вы отправили джипы с оперативниками к скалам на окраине пустыни. Вы там что-то нашли?

– Выключите камеру и покиньте район проведения оперативных мероприятий. Это последнее предупреждение. Покиньте район, или мы применим силу.

– Вы не имеете права. Мы действуем в рамках закона «О свободе СМИ», прекратите.

– Я изымаю камеру.

– Что? Не отдавай им камеру! Прекратите.

– Черта с два я тебе ее отдам, мужик!

– Центр, у меня тут любопытные журналисты. Аккредитации нет, камеру отдавать и покидать район отказываются. Распоряжения? Есть задержать. Прошу прощения, но Вам придется поехать со мной.

– Да никуда мы не поедем.

– Я прошу Вас сделать это добровольно, не вынуждайте меня применять силу. Садитесь в машину и следуйте за моим джипом. Вздумаете дернуться – вообще забудете о том, кто Вы такие и что здесь делаете.

– Это угроза? Вы понимаете, что…что Вы со мной сделали?

– Это для Вашего же блага.

– Я…не чувствую…ног…Господи, что со мной?

– Мужик, какого черта ты…делаешь?

– Центр, я их нейтрализовал транквилизатором. Везу посылку к Вам. Я отметил местоположение их фургона с аппаратурой на карте. Вышлите команду зачистки для изъятия записей и других компрометирующих материалов. И пусть они пока подежурят тут. Кто знает, кого еще посетит безумная идея рассказать обществу о том, что сегодня здесь было. Конец связи.

Пустыня Наска, Перу, Наблюдательный пункт Отдела 3 ООН, комната для допроса

– Итак, Вас обнаружили на месте посадки инопланетного аппарата без аккредитационного удостоверения. Мы связались с руководством Вашего канала и, знаете что? Они понятия не имеют, кто Вас надоумил сюда приехать. Они не отправляли Вас в рабочую командировку.

– Я Вам и слова не скажу без адвоката.

– Не смешите меня. Мы не на суде, обвинения Вам никто не предъявляет, пока… Это не более, чем светская беседа в неформальной обстановке.

– Ваш сотрудник вырубил нас транквилизатором, он угрожал нам силовым воздействием. И это все под эгидой ООН. Да Вы знаете, что я могу с Вами сделать? Завтра же здесь будут ребята из CNN, Times и других авторитетных СМИ, Вас уничтожат, понимаете?

– По-моему, сейчас Вы угрожаете мне. Я пытаюсь понять, насколько Вы адекватно мыслите. Пока кроме истерии я от Вас ничего не слышу.

– Где мой оператор? Что Вы с ним сделали?

– Он будет возвращен.

– Что это значит?

– Вы скоро узнаете.

– Где мое оборудование? Где фургон?

– Вам все вернут, но без записей.

– Ха-ха, все отправлялось сразу в эфир. Вы облажались.

– Не думаю. Ваш материал был изъят из эфира прямо во время выпуска новостей.

– Что? У нас тут авторитарное общество? Как у Оруэлла в «1984»?

– Не совсем. Знаете, меня утомляет оправдываться перед Вами.

– Что Ваши люди делают в таких случаях? Стирают память? Делают лоботомию? А, может, вообще пускают в расход?

– Господи… как с Вами разговаривать?

– Никак. Верните мне оператора и оборудование. Сделайте мне кофе и отпустите нас.

– Пока из всех Ваших требований я могу только решить вопрос с кофе.

– Уже что-то.

– Вот, возьмите. Латте, как Вы и любите. Думаю, пока Вы пьете его, я могу Вам кое-что разъяснить.

– Сделайте усилие, пожалуйста.

– Я изучил Ваше досье. Знаете, Ваш стиль подачи информации, Ваше стремление к правде для спасения человечества – это как раз те качества, которые нам нужны.

– Прошу прощения, Вы вербуете меня в свою банду мальчиков по вызову?

– Да, вербую.

– Это будет…

– Дорого стоить, я знаю. Мы готовы платить Вам втрое больше, чем Вы получаете на должности спецкора на своем канале.

– Знаете, журналисты – представители второй древнейшей, но у всех есть принципы. Я не продаюсь.

– Странно, но я вижу, что Вы задумались.

– Что еще Вы видите?

– Я вижу, что Вам еще нет 40. У Вас нет детей и не может их быть после неудачного аборта, сделанного в молодости. Вижу, что у Вашего оператора были проблемы с наркотиками. Вы подобрали его на улице и сделали из него человека, отучили курить травку и колоться, помогли ему с работой и семьей, но сами при этом несчастны. Я знаю, чего вы хотите. Вы хотите опубликовать мемуары о своих злоключениях во время семидневного вторжения, но боитесь цензуры и боитесь, что все это слишком свежо в памяти людей. Вы думали так 10 лет назад и думаете так до сих пор.

– Откуда вы знаете о мемуарах?

– Мне положено все знать. Я даже знаю код от сейфа в Вашем офисе, где лежат рукописи. Знаю героев всего этого действа. Знаю всю Вашу историю – от магазина до подводной лодки. Я даже знаю, что их настоящий автор не Вы, а тот парень, что был совладельцем магазина. Он отдал Вам рукописи, когда Вас высадили из вертолета при эвакуации с плавучей базы в места временного размещения беженцев. Вы захотели издать это произведение под псевдонимом, чтобы не приписывать себе чужой труд.

– Вы следили за мной? Или это все написано в моем досье? Папка не такая уж и толстая. Откуда Вам все это известно?

– Я знаю о Вас все, милая девушка. Все от Вашего рождения до Наски. Все. Нам нужны такие, как Вы. Аполитичные, не верующие, критично мыслящие, борцы за правду. Я хочу, чтобы Вы стали работать на нас.

– Но что я должна делать? Мое оружие – это ручка и камера, я больше ничего не умею. Да, и Ваша подкованность, Ваша технологическая база, все это создает впечатление, что простой смертный вроде меня Вам ни к чему.

– Вы ошибаетесь. Нам нужны именно простые смертные. Для работы на земле. Оперативников не хватает как воздуха.

– Но я не солдат. Я не смогу воевать, если это будет нужно.

– О войне сейчас речи не идет. Нам хватило того, что торусы сделали с Землей. Мы не лезем на рожон. Ваша работа будет заключаться в поиске информации. Вы также будете ездить по миру, общаться с людьми, собирать сведения. Также с помощью ручки и камеры, как Вы выразились. Оператор и фургон с оборудованием останутся при Вас, только Вам придется покинуть канал. Я надеюсь, Вы не сильно к нему привязаны?

– Нет, но то, что Вы предлагаете, может быть опасно. Кто нас вытащит в случае чего? Я так понимаю, Вы просто от нас откреститесь, если что-то пойдет не так?

– Нет, мы Вас не бросим. Вы станете рядовой штатной единицей. Вам будут доступны ресурсы Отдела в рамках Вашего уровня доступа. По мере продвижения по службе Ваш уровень доступа будет повышаться. Сейчас, как младшему оперативнику, Вам будут доступны специальные средства связи и нелетальные средства самообороны.

– Оружие?

– Да, но только для самозащиты, не более.

– У оператора есть жена и двое детей. Он, наверняка, захочет быть с ними. Слышать их голос. Ваши условия это позволяют?

– Да, мы выделим Вам и Вашему оператору недвижимость и перевезем туда его семью. Он сможет видеться с ними, когда пожелает. С Вас, оператора и его семьи будет взята подписка о неразглашении. Нарушение повлечет за собой прекращение сотрудничества и, как следствие, мы не сможем гарантировать его семье безопасность. Что скажете?

– А у него Вы спросили, хочет ли он этого?

– Он уже дал свое согласие. Вот. Теперь дело за Вами.

– Что произойдет, если я откажусь?

– Мы малость подпортим Вашу репутацию. Вас не захотят видеть ни на одном телеканале или газете, мы уничтожим Ваше оборудование и фургон, то есть канал выставит Вам неустойку за порчу имущества. Ничего страшного, мелочи. Неприятные мелочи.

– Я это переживу.

– Знаете, этот процесс не доставляет мне удовольствия, не подумайте. Контора нуждается в Вас. Когда я передал начальнику Отдела, кого мы задержали, он распорядился, чтобы я завербовал Вас.

– То есть Вы просто отрабатываете рабочее поручение? И я должна на это купиться?

– Мне очень нравится Ваша внешность, но Ваш характер просто невыносим. Я чувствую, что в Вас горит огонь. Что Вы хотите помогать людям. Вы все еще чувствуете вину за гибель людей в городе в первый день вторжения торусов. Именно поэтому Вы продолжили заниматься журналистской работой. Не ради денег или сенсаций, не ради славы, Вы просто хотите, чтобы такое никогда больше не повторялось. Наш Отдел преследует именно такие цели. Я не хотел вдаваться в конкретику, но, вижу, мои пафосные речи начали Вас утомлять, поэтому приготовьтесь слушать.

– Я вся внимание.

– Появилась новая враждебная форма жизни. О ее существовании известно очень мало, поэтому мы и вербуем новых оперативников, которые бы помогли нам со сбором информации по ней.

Мы узнали о новой угрозе от прибывших сегодня в Наску пришельцев. Они рассказали нашему начальнику о том, что это за существа и на что они способны. Самипришельцы с ними почти не сталкивались и знают о них только из летописей своих жрецов.

Также нашему начальнику стало известно о ранних контактах пришельцев с людьми здесь, в пустыне Наска. Визитер показал ему древний храм с обсерваторией, куда мы и выслали машины с нашими археологами.

Основная причина, почему мы хотим собирать информацию на Земле, это предположение, что пришельцы могли привести эту форму жизни с собой, в эпоху ранних контактов с цивилизацией Наска. В дальнейшем существа могли распространиться по всей Земле. Задача вербуемых нами специалистов – это максимально возможный сбор информации. Мы готовы взять на себя любые расходы на транспорт и проживание оперативников, лишь бы добытые ими сведения были применимы.

– Применимы для чего?

– Для выработки мер противодействия этой новой угрозе.

– Есть хоть какие-то вводные данные? С чего начинать?

– Для начала подпишите согласие на сотрудничество и подписку о неразглашении. Я и так Вам достаточно инсайда выдал.

– Где подписать?

– Здесь и здесь. Подпись и расшифровка. Отлично.

– И? Что дальше?

– У нас есть много теорий, но мы боимся, что нам не хватит времени их все проверить.

– Дайте любую зацепку. Думаю, я смогу понять, что делать дальше.

– Прошу за мной.

– Куда?

– В комнату для переговоров. Там Вас введут в курс дела, поставят первичные задачи и назначат куратора. Вы идете?

– Да, иду.

14 часов спустя, 21 июля, в небе над Мексикой

– Нам еще долго лететь?

– Мы уже почти добрались. Скоро сядем.

– А что мы ищем?

– 15 дней назад рядом с руинами Теотиуакана был зарегистрирован всплеск телепатической энергии. Мы выслали оперативную группу с поста слежения, но они ничего не нашли. Чуть позже всплеск повторился, и развернутый там полевой лагерь ушел под землю. Образовалась гигантская впадина. Паре сотрудников удалось уцелеть, остальные же разбились или были раздавлены породой и деревьями.

– И как им удалось уцелеть?

– Они взяли джип и уехали в город, взяли номер в гостинице, чтобы уединиться. Во время обвала они были в гостинице.

– Это, конечно, интересно, но разве кто-то разрешал покидать им пост?

– Формально, они договорились о подмене. Мужчина дежурил у ретранслятора, а женщина была геологом. Они попросили коллег подменить их на время свидания. Мы вынесли им выговор и на время отстранили от оперативной работы. Сейчас они уже оба в строю.

– Не боитесь, что они могут Вас подвести снова?

– Нет, не боимся. Мы перевели их на штабную работу.

– И, все-таки, что мы ищем?

– Вам ведь рассказали на брифинге о Фантомах?

– Да, думаете, это были они?

– Это нам и предстоит выяснить. С того времени мы обследовали и просканировали впадину всеми доступными средствами. Оказалось, что там целая система подземных коммуникаций, соединенная с древним городом. Не исключено, что Фантомы посещали Теотиуакан и контактировали с его коренным населением. В истории живших там после этого ацтеков нет ничего о Фантомах.

– То есть, Вы хотите, чтобы мы спустились туда и обследовали туннели?

– Нет, для Вас это слишком опасное задание. У Вас нет опыта оперативной работы и соответствующей подготовки, а Ваш уровень доступа недостаточен для того, чтобы позволить Вам спуститься туда. Вам предстоит пообщаться с местным населением. В пустыне полно кочевников. Кто-то мог что-то видеть или слышать. Пообщайтесь с ними, но осторожно – они могут быть вооружены или враждебно настроены к подобного рода вопросам.

– И ради этого Вы привезли меня сюда? Ради пары интервью?

– Не совсем. В ближайшее время с Вами свяжется начальник местного наблюдательного пункта. Он будет Вашим куратором на время работы в Мексике.

– На время?

– Да. Понимаете, наш Отдел сейчас проверяет самые различные теории и догадки. По мере отсечения некоторых из них наши поисковые приоритеты будут меняться, а, следовательно, и направления оперативной работы. Вполне может оказаться, что Вам придется в ближайшем будущем перебраться в другой регион. Но пока Вы работаете в Мексике.

– Вы что-то сделали с моим фургоном. Он выглядит иначе.

– Да, мы форсировали его двигатель, установили скрытое бронирование и защиту подвески, стекол, увеличили дорожный просвет и подвели шноркель для того, чтобы Вы могли преодолевать на нем водные преграды. Также мы установили модернизированное оборудование для закрытой видеосвязи с нами. Теперь это мобильный оперативный центр, который позволит Вам быть в курсе всего, что происходит в регионе, а также быть на связи с нами. Также, если что-то пойдет не так, эта машина сможет спасти Вам жизнь. Броня выдерживает хороший обстрел из пулемета Калашникова, а под днищем может взорваться связка гранат, и Вы этого не почувствуете. Подвеска крепкая, вы можете совершать прыжки на этой машине. Шины изготовлены из прочной резины, даже будучи простреленными, они позволят Вам проехать пару километров на высокой скорости. И да, мы установили ловушки для ракет. На случай, если по Вам будут стрелять из РПГ или Стингера.

– Здорово, но как всем этим пользоваться?

– Мы все показали Вашему оператору. Думаю, он с Вами поделится.

– Он спит. Кажется, его укачало.

– Ну, скоро он проснется.

– Скажите, а все настолько плохо, что тут можно ездить только на броневике?

– Мексика – территория картелей, не знали? Здесь в каждом доме есть пистолет или АК, военные и полиция насквозь коррумпированы. Как Вы считаете, к кому пойдет местное население, когда им надоест, что назойливая журналистка задает им вопросы по поводу взрыва и провала рядом с древними руинами? К картелям. Мы всегда будем с Вами на связи, но если местные захотят развязать войну…

– Вы меня не знаете, я так и думала.

– Нет, это будет очень проблематично вытащить Вас отсюда. Нам придется расхлебывать бюрократическую хрень, чтобы нам позволили забрать Вас, поэтому Ваш фургон так сильно упакован. Длительное время Вам придется рассчитывать на себя. Так вот, чтобы за это время Вы не погибли, мы сделали из него крепость на колесах. По-хорошему, Вам нужен танк и отряд пехоты, но мы не военная организация. Начнутся вопросы, на каком основании мы вводим в суверенные государства войска, бла-бла-бла.

– Ясно. Бак заправлен?

– Полностью. Да, мы установили дополнительный бак, чтобы Вы не заглохли в пустыне.

– Вам не кажется, что если картели будут искать меня, они в первую очередь будут искать серый фургон с символикой ООН?

– Вы можете изменить цвет и номер машины легким движением руки. Серая матовая расцветка с эмблемой ООН установлена по умолчанию. На приборной доске есть специальный экран, где Вы можете изменить цвет машины и номерной знак.

– Ого.

– Да, мы делаем все для безопасности своих агентов. Чувствуете? Кажется, пилот повел машину на посадку. Можете перебраться в фургон. Как только сядем, и откроется люк, включайте задний ход и выезжайте на полосу. Оперативная сводка с контактами Вашего куратора, координатами явочной квартиры и приоритетными задачами загружена в консоль фургона. В бардачке Вы найдете ключи от машины и квартиры, а также конверт с документами и деньгами на первое время. Аренда жилья оплачена на полгода вперед, деньги Вам понадобятся на еду, подкуп чиновников и бойцов картелей и другие цели. Как только Вы выедете из самолета, приступайте к первой задаче из списка. Не тратьте время на знакомство с куратором и его командой. По мере выполнения задачи будут исчезать с экрана консоли или же дополняться новыми поручениями. Также с помощью консоли Вы сможете обмениваться данными с куратором. Удачи.

– Секунду, а Вы куда денетесь?

– Мы не будем задерживаться на полосе. По плану у нас прием особо важного груза. Мы высадим Вас, примем груз и полетим обратно. Советую не задерживаться на полосе.

– Ладно.

– Постарайтесь не влезть в какую-нибудь историю. Действуйте в рамках задач операции, но не переусердствуйте. Не идите на лишний риск, если оно того не стоит. В оружейном шкафчике в фургоне Вы найдете шокеры скрытого ношения, пневматическую винтовку с оптическим прицелом, стреляющую транквилизаторами, а также светошумовые и дымовые гранаты.

– Класс, в меня будут стрелять из АК, а я буду отбиваться шокерами.

– Вас предупредили, что на текущий момент Вам положены только нелетальные средства самозащиты и отвлечения внимания. Также в шкафчике будут скрытые камеры повышенной четкости и профессиональное оборудование для слежения. И да, не доводите до того, чтобы в Вас начали стрелять.

– Что насчет языка? Я не знаю испанский.

– Здесь говорят на английском. Плохо, но говорят. Если хотите, можете купить словарь и начать изучать язык, но я бы не стал тратить на это время.

– Ладно. Разберусь. Просыпайся.

– А? Что? Мы уже прилетели?

– Да, садись за руль, в фургон.

– Да, сейчас.

Мехико, полдень, 21 июля

Что ж, вот я и добралась до своего дневника. Буду записывать все, что происходит в моей жизни, по дням, как тот парень из Хроник. Я не узнала его имя, я даже не потрудилась его найти, если честно. Боюсь, я так и не смогу это сделать.

Итак, нас с оператором перехватили в Наска и завербовали в качестве оперативников Отдела 3 ООН. Наш фургон нафаршировали модными примочками и отправили в Мексику собирать информацию о новой агрессивной форме жизни, называемой Фантомами.

Мой уровень доступа недостаточен, чтобы увидеть ту самую впадину, возле которой нас высадили на мексиканскую землю, и лепрозорий, где они анатомируют пришельцев и испытывают на них оружие (наверняка, у них что-то такое есть, 100%), из оружия мне дали только шокеры, светошумовые и дымовые гранаты и винтовку, стреляющую шприцами с транквилизатором. При этом мне намекнули, что здесь правят бал картели и вооруженные банды, поэтому работать надо аккуратно.

К слову о работе: она ничуть не поменялась. Общение с людьми, сбор информации, свидетельств очевидцев, документальных данных и других сведений, только уже не для канала, а для ООН. Оружие и модные примочки для фургона выдали по правилам жанра, опасаясь, что нам придется какое-то время действовать автономно, если что-то пойдет не так, пока они решают бюрократические вопросы с мексиканским правительством.

Мы не военные, эмблема ООН на фургоне и на наших бейджах только для вида, мы действуем исключительно как частные лица. В любой момент нас могут перевезти в другое место, как только оперативная работа в этой стране потеряет смысл.

У нас есть явочная квартира в центре города, также нафаршированная оборудованием для слежения. У нее есть тайный ход за город, чтобы эвакуироваться в случае чего. Пока все спокойно, и я не хочу об этом думать, но кто знает, с чем мы здесь столкнемся…

На сегодня у нас запланирована встреча с семьей фермеров, работавших неподалеку от руин, когда там образовалась впадина. Ранее они были опрошены оперативниками Отдела, но мне хочется увидеться с ними еще раз. Судя по протоколу допроса, они были напуганы, их речь была сбивчивой. Я хотела нанести им сегодня визит, куратор поддержал мое решение, но предупредил, что один из братьев хозяина плантации работает на картель, поэтому если нас попросят за дверь, нужно уходить, без возражений. Что ж, посмотрим, насколько хорошо мой оператор знает испанский.

Он уже помогал одной старушке на улице читать газету (она забыла очки и попросила его прочитать статью на первой полосе; как оказалось, статья была написана нашими коллегами по цеху и как раз была посвящена событиям в пустыне Наска), читал и говорил он довольно бегло. Когда я спросила у него, откуда он так хорошо владеет языком, он сказал, что брал онлайн-уроки перед поездкой в Перу. Похоже, надо все-таки потратить время на работу со словарем, потому что мы не всегда сможем работать вместе. Кому-то придется оставаться в машине, чтобы стоять на стреме или координировать работу по рации. Чувствую, мы еще наиграемся в Индиану Джонса и Лару Крофт. Как говорится, если есть вероятность, что что-то плохое произойдет, оно все равно произойдет. Ну, посмотрим…

Ферма братьев Родригес, Мехико, вечер 21 июля

– Говорю же Вам, мы ничего не видели. Никаких всплесков, никаких выбросов или тому подобного. Земля просто разошлась. Мы едва удержали скот, когда это все началось.

– Скажите, а Вы давно здесь живете?

– Больше 10 лет. С тех самых пор, как это чертово вторжение закончилось. Мы взяли землю у мексиканского правительства и построили здесь ферму. Земля оказалась плодородной, и очень быстро мы отбили затраты, выкупив землю. Теперь эта ферма принадлежит нам. Как там говорят американцы, это частная собственность.

– Скажите, а Вы когда-нибудь замечали огни в небе, подозрительный шум со стороны руин? Все-таки, Вы здесь 10 лет.

– Если не считать самолеты и вертолеты, что частенько снуют туда-сюда, то ничего подобного мы с братьями не замечали.

– Сколько Вас в семье?

– Четверо. Я и Хорхе работаем на земле, Пабло работает в городе. Конторским служащим, как он говорит, а от Диего уже давно не было вестей. Мы отправили его лечиться от наркотиков в Вену. Собирали средства всей семьей, лечение пошло ему на пользу, он даже получил работу в Европе и стал учиться заочно на инженера и программиста. У него с детства был технический склад ума. Жаль, что он испортил свой мозг дурью.

– А давно он пропал?

– Мы отправили его в Европу 5 лет назад. Последнее письмо от него мы получили…года…3 или 4 назад. На телефонные звонки он не отвечает, письма возвращаются обратно. Мы пробовали разыскать его через друзей Пабло, но они также вернулись ни с чем. Хозяйка квартиры, которую он снимал, на тот момент не видела его уже 9 месяцев. Мы обращались в полицию, обращались к федералам, но в этой стране федералам плевать на простых фермеров. Пробовали разыскивать Диего через Интерпол, но также безрезультатно. У меня предчувствие, что он вляпался во что-то неприятное. Если у Вас будет возможность, разыщите его. Я заплачу Вам любые деньги. Знаете, мы с Пабло старше Хорхе и Диего, наш отец погиб вместе с матерью во время вторжения, поэтому нам надо заботиться о братьях. Прошу Вас, найдите нашего младшего.

– Хорошо. Мы попробуем найти по нему информацию. Если у нас что-то появится, я дам Вам знать.

– Gracias, seniora! Вот, возьмите, это моя визитка. Можете звонить в любое время, если что-то узнаете о Диего.

– Хорошо. И все-таки: Вы ничего не наблюдали в тот день, когда образовалась впадина?

– Нет, сеньора, не видел.

– Не видели или не помните?

– А…

– Можете сказать точно, где Вы были в тот день?

– Я…не помню…

– Могу ли я попросить Вас пройти в мою машину?

– А зачем?

– Мы проведем сеанс регрессивного гипноза. Ваш мозг мог подсознательно заблокировать ненужные воспоминания. Именно поэтому я здесь, Ваши показания, которые наши сотрудники записали почти месяц назад, сбивчивы. Вы можете отказаться, если не хотите. В этом случае мы просто уйдем.

– Это может помочь найти Диего?

– Я не знаю. Меня прислали узнать о том, что Вы видели на самом деле, когда образовалась впадина. Вполне может быть, что во время сеанса Вам откроются некоторые обстоятельства по поводу исчезновения Вашего брата. Итак, Ваше решение?

– Я прошу Вас уйти, сеньора.

– Но…

– Никаких но, уйдите. Уйдите, прошу Вас.

– Пошли, пойдем в машину.

– Да, уже иду. До свидания.

– Всего хорошего.

Старший Родригес определенно что-то скрывает. Он побоялся моего предложения пройти сеанс гипноза. Видимо, у него состоялся контакт с Фантомами и, будучи неподготовленным к встрече с непознанным, его разум отверг саму возможность того, что с ним могло произойти что-то подобное.

Весьма странно, что связи с картелем и обращения в Интерпол не помогли ему найти пропавшего брата. Это может быть связано с тем, что Диего Родригес никуда не пропадал, а был похищен. Кем или чем – неизвестно. В архиве ООН и Интерпола, помимо заявлений самих Родригесов, есть информация, что Диего пропал во время дежурного похода в магазин за едой. Магазин находился через дорогу от его дома, буквально в 10 метрах. Он вошел в магазин, взял с полки продукты, рассчитался за них и, когда вышел, не вернулся домой, а пошел вниз по улице. Как только он свернул за угол на перекрестке, его больше никто не видел.

Никаких следов крови, никаких криков, никаких брошенных вещей Диего на месте последнего исчезновения и в шаговой близости найдено не было – чистая абдукция. Район, в котором он жил, отличался пониженным уровнем преступности. Сам Диего после курса реабилитации стал законопослушным гражданином, даже начал задумываться о женитьбе. Он был на хорошем счету у хозяйки квартиры, где он жил последние 2 года.

Случай с Диего и его братьями не единственный. Отдел 3 начал фиксировать множество подобных исчезновений людей по всей Земле. Судя по всему, кто-то наверху нами всерьез заинтересовался. Поскольку с торусами у нас теперь нейтралитет, то вполне возможно, что это происки тех самых Фантомов, за которыми мы гоняемся. Как говорили Малдер и Скали, истина где-то рядом. Что ж, пойду искать эту истину…

ОТДЕЛ 3

Апартаменты семьи начальника Отдела 3, ночь 21 июля

– Ты серьезно? Хочешь отправить нас к ним?

– Да. Только там Вы будете в безопасности. Только там девочку научат пользоваться всеми способностями.

– Я боюсь. А что если они нас не примут?

– Он обязан мне своим положением. Благодаря тому, что я согласился ему помочь, он теперь сидит в кресле Правителя. Он сам сказал, что понятие долга им не чуждо. Так вот, он должен мне.

– А ты с ним об этом говорил?

– Пока нет. Но я обязательно поговорю с ним.

– Когда?

– Скоро, милая, скоро.

– Я хочу верить, что ты знаешь, что делаешь.

– Я знаю, милая, знаю. – Я прижал ее к себе и, поцеловав в шею, закрыл глаза. Скоро я с ними надолго расстанусь. С моими девочками.

Они увидят другой мир, не менее таинственный, чем наша планета, они будут общаться с существами, намного разумнее нас и учиться у них. Жаль, что я не смогу это увидеть…очень жаль.

В свое время мне это предлагала моя мать, но я отказался, решив остаться человеком и прожить остаток жизни с людьми. Теперь же я понимал, что оставлять дочь на Земле до ее совершеннолетия опасно. В любом месте их найдут и сотворят с ними что-то ужасное. Я не мог этого допустить, не мог:

– Как бы вы далеко ни были, сколько бы Вам ни пришлось там пробыть, знайте, что я очень вас люблю. – Прошептал я ей на ухо.

Она тяжело вздохнула:

– По-другому и быть не может. – Она взяла меня за руку. – Давай спать. У тебя завтра много дел.

– Мое самое главное дело – это вы. – Я снова поцеловал ее. – Ужин был просто замечательный.

Я почувствовал, как она улыбнулась:

– Спи, давай.

– Не могу.

– Хочешь поговорить?

– Нет, я хочу свою жену.

– Ребенок услышит.

– Она уснула в наушниках.

– Ладно. – Она повернулась ко мне. Я поцеловал ее, и мы снова растворились друг в друге, как вчера вечером в моем кабинете. Мне будет не хватать ее тепла и ласки, будет не хватать таких моментов.

Когда кровать начала предательски скрипеть, мы оба не выдержали и засмеялись:

– Это кровать или наши кости? – Съязвила она, еле дыша.

– Брось, мы еще не настолько старые.

– Скажи мне.

– Я люблю тебя.

– Я тоже люблю тебя. – В этот момент мы добрались до вершины наслаждения, после чего откинулись на подушки. Я взял ее за руку и провалился в сон.

Кабинет начальника Отдела 3, раннее утро 21 июля

Я ушел от них в пятом часу утра. Секретаря не было на месте, и мне не пришлось объяснять ей, почему я решил начать свой рабочий день так рано.

Я приложил руку к биометрическому сканеру под столешницей, после чего открылся потайной ящик, в котором лежало то, что мне было нужно – усилитель телепатического импульса с защитой от слежения.

Это был портативный приемник и передатчик телепатических сообщений, который позволял связываться с известными нам мирами в обход системы слежения Отдела. Таким образом, я мог постучаться в гости к Эо Тойе, не боясь быть обнаруженным.

Устройство было выполнено в виде куба и имело голосовое управление. Пользоваться им мог только один владелец – аутентификация осуществлялась по отпечатку ладони и голосовому профилю.

Чтобы начать диалог, достаточно было представить себе собеседника и, при наличии у последнего аналогичного устройства (Тойя всегда носил его с собой), тут же устанавливался контакт.

Я положил куб на стол, после чего на нем загорелись символы, до которых нужно было дотронуться, чтобы активировать его. После активации над кубом в виде голографической карты были показаны все миры и цивилизации, с которыми у нас был установлен мирный контакт.

Торусы находились на вкладке «Нейтральные». После того, что я рассказал военным, было решено отнести расу Тойи к нейтральной цивилизации, не представляющей угрозы человечеству.

Я закрыл глаза и представил его себе. Должно быть, он сидел в своем троне и издавал указы или, быть может, уже спал. Наконец, я услышал его голос у себя в голове:

– Здравствуй, человек. – Сказал он. – Тебе что-то нужно?

– Да, мне нужно, чтобы ты забрал мою семью к себе на Родину. Можешь это организовать?

– У твоей дочери начали появляться способности?

– Они были у нее с самого рождения. Мы надеялись, что она не станет телепатом и телекиником.

– Ты опасаешься выброса?

– Да. Нужно учить ее. Твои жрецы и солдаты ведь могут тренировать ее.

– Да, но, боюсь, она не выдержит нагрузки. Ее организм слишком слаб для наших тренировок.

– Я прошу тебя помочь мне.

– Помнишь, 10 лет назад я воевал против двоих друзей? И сейчас ты просишь меня о помощи. Спасибо за доверие.

– И каков твой ответ?

– Я могу кое-что сделать. В нашей системе есть звезда, на которой периодически тренировались наши солдаты. Сейчас там тихо. Климат максимально приближен к Земному, они практически не заметят разницы. Отличный полигон для тренировок. В свое время я скрывал там свою семью, когда был в опале. Я могу выделить им охрану и наставника из ветеранов армии и флота. Я скажу ему, чтобы он был помягче с твоей дочерью. Думаю, через пару лет она будет в совершенстве владеть всеми способностями. Как твоя мать.

– Как насчет знаний?

– Там есть небольшая библиотека. Я наслышан об ее эрудиции в изучении инопланетных языков, думаю, это книгохранилище будет ее любимым местом.

– Что нужно делать?

– Я могу их забрать только под предлогом очередного контакта. Нужно, чтобы они поднялись на борт корабля. От тебя также требуется временное отключение купола, чтобы корабль мог приземлиться и улететь. Если мы заберем их через ретранслятор, это будет выглядеть как похищение, а тебе, насколько мне известно, не нужны проблемы с начальством. Ты ведь уже придумал, чем объяснить их долгое отсутствие?

– Путешествие автостопом по миру. Жена давно хотела.

– Автостоп – это автомобильное перемещение на попутном транспорте?

– Да.

– Не знаю, как твоему начальству, но мне в это слабо верится. Ладно, автостоп, так автостоп. Я передам тебе координаты точки контакта. Пусть они будут начеку. У тебя все?

– Да, все.

– Тогда закрываем канал.

– Да. – Куб прекратил светиться и выполнять свою функцию, превратившись в декоративную игрушку. Немного покрутив его в руках, я убрал устройство в потайной ящик и заблокировал его.

Я сделал себе кофе и включил планшет, чтобы просмотреть оперативные сводки с постов слежения. Куб сделал свое дело, и ни на одном посту не сработала тревога, однако стали появляться другие, не менее опасные сообщения.

Так, в Латинской Америке, Европе, Мексике и других регионах участились случаи контактов четвертого вида. Доподлинно установить расовую принадлежность похитителей не представлялось возможным, поскольку купол не фиксировал проникновений, а устройства слежения на постах не отмечали выбросы излучения:

«Фантомы?» – Подумал я, глотнув кофе и продолжив изучать сводки.

Развернутые оперативные группы стали получать первые разведданные по этой форме жизни. Их отчеты оперировали малым количеством фактов и, в основном, опирались на догадки.

Тем не менее, был один отчет, который заслуживал внимания. Его составила группа из двоих недавно завербованных нашими оперативниками в Наска журналистов – женщины-репортера и ее оператора.

Она работала по эпизоду образования провала рядом с древним городом Теотиуакан в Мехико. Образованию провала предшествовал ранее зарегистрированный телепатический всплеск.

Единственными живыми свидетелями произошедшего были два фермера – братья Мануэль и Хорхе Родригес, которые, как оказалось, вследствие стресса не смогли на плановом допросе вспомнить, что произошло у древних руин на самом деле. Журналистка довольно быстро поняла, что они забыли все в результате защитной реакции мозга не непознанное и предложила братьям пройти сеанс регрессивного гипноза. Они долго отпирались, но в итоге они сами пришли на наблюдательный пункт в Мехико и попросили провести сеанс гипноза. Так Мануэль хотел найти одного из младших братьев – Диего, пропавшего в Европе после того, как он прошел курс лечения от наркотической зависимости в одной из престижных клиник Вены.

Как оказалось, сеанс гипноза не прошел даром – Мануэль и Хорхе вспомнили, что произошло на самом деле в тот день.

У братьев действительно состоялся контакт третьего вида с Фантомами. По их описанию, эти существа были тощими и высокими гуманоидами без лиц. Их тела были прозрачны, а руки и ноги – непропорционально длинными по сравнению с туловищем.

Одно из существ (согласно протоколу сеанса, братья видели десяток гуманоидов) протянуло обе руки к парням, после чего те провалились в состояние небытия. Они потеряли чувство собственного тела («Я словно умер и отделился от тела», – Говорил Хорхе), пространства и времени (судя по всему, имел место один из самых характерных признаков абдукции – Оз-эффект, заключающийся в потере чувства реальности, однако их контакт нельзя было классифицировать как похищение, поскольку братья физически не покидали Землю и все это время находились рядом со своим стадом коров, быков и овец).

Хорхе сразу смог выбраться из-под контроля Фантомов, внушив себе, что все, что они передали ему во время контакта (возможность встречи с погибшими во время вторжения торусов родителями братьев), было нереальным. После этого контактеры покинули его сознание, однако, он все еще пребывал в небытии рядом с Мануэлем, который почти стал пленником Фантомов, поверив в их обещание воссоединить его с пропавшим в Вене Диего:

– Я крикнул брату: «Они тебя обманывают! Не верь им!» – Рассказывал Хорхе под гипнозом.

– Я слышал их голоса у себя в голове. Многоголосый шепот: «Мы приведем тебя к нему. Доверься нам». – Рассказывал Мануэль. – Голос брата звучал приглушенно, словно он пытался пробиться через толстую стену. Лишь через пару минут я смог разобрать его слова.

Тогда Мануэль понял, что это была манипуляция с целью похищения:

– Я сказал им: «Прочь из моей головы, черти! Мой брат мертв! Я никогда не встречусь с ним!» После этого они исчезли, а мы пришли в себя на том же месте, рядом со скотом, словно ничего этого и не было.

В соответствии с процедурой, братьям Родригес были выписаны блокаторы воспоминаний, чтобы в дальнейшем их не мучили ночные кошмары или навязчивые галлюцинации. Они подписали соглашение о конфиденциальности, после чего наши оперативники отвезли их обратно на ферму.

Аналогичные случаи наблюдались и в других районах Земли. Кому-то удавалось отделаться от похищения, а кто-то верил в то, что инфернальные сущности действительно помогут ему исполнить навязчивую мечту или грезу, в результате чего бесследно исчезал.

Под влияние Фантомов попадали самые разные люди – от фермеров (как например, братья Родригес) до чиновников (в Германии при аналогичных обстоятельствах исчез помощник Министра Финансов).

Некоторые случаи исчезновения становились общественным достоянием быстрее, чем регистрировались нашими оперативниками. С этим надо было что-то делать, но проблема заключалась в том, что мы не могли отследить неорганическую форму жизни, не имеющую конкретной физической оболочки (разные жертвы видели Фантомов в разных обличиях, гуманоиды без лица являлись самой распространенной формой, в которой они представали перед своими жертвами). Они могли быть повсюду – даже в офисе Отдела 3:

– Да уж, вляпались, так вляпались. – Сказал я, прикончив свой кофе.

Уже в первый день своей работы на контору эта репортерша со своим оператором добыла больше знаний о Фантомах, чем все наши оперативники. Я решил связаться с ней, чтобы поблагодарить за ценные сведения и справиться об ее впечатлениях от работы в нашей организации. Я набрал номер ее рабочей консоли и стал ждать, когда она снимет трубку.

Наконец, я услышал ее сонный голос на другом конце провода:

– Слушаю. – Зевнула она.

– Это директор Отдела 3. Что там у Вас в Мехико? Вечер?

– Да, я уже собиралась засыпать. Заработалась в фургоне. Что-то срочное?

– Нет, я просто сейчас изучал Ваш отчет по братьям Родригес. Серьезная работа для первого дня на новом месте.

– Спасибо.

– Как Вам у нас?

– Я еще не поняла. Пока я не вижу особых отличий, разве что добываемая информация не предназначена для СМИ. Надеюсь, меня в ближайшем будущем не отправят обследовать древние руины и катакомбы? Ваш вербовщик говорил о мелких неприятностях в случае отказа продолжать сотрудничество, я хочу задать Вам тот же вопрос: я могу уйти в любой момент?

– Вы ведь читали соглашение о сотрудничестве. Вы можете покинуть нас не раньше, чем через год. Однако, я надеюсь, что Вы у нас надолго задержитесь.

– Почему?

– Впереди много нового и интересного, девушка. Разве Вы не за этим гонялись всю свою жизнь? За ответами на самые каверзные и сложные вопросы. Разве не ради этого Вы согласились работать на нас?

– Знаете, сегодня я слышала стрельбу в городе. Это бойцы картеля казнили семью торговцев за отказ платить за «защиту» магазина. Он убили всех – отца, мать и двоих детей – девочку и мальчика по 5 и 6 лет. Они расстреляли их из АК, а потом сожгли магазин с помощью Молотова. Контора занимается защитой человечества от внешних угроз, но скажите мне, эти люди заслуживают нашей защиты? Они творят хаос и насилие прямо на улицах, а мы ищем способы защитить их от Фантомов, порой рискуя жизнью и сталкиваясь с неизведанным. Ответьте честно, мы как вид заслуживаем спасения?

– Вы хотите пофилософствовать на сон грядущий? – Я сделал себе еще кофе. – У Вас нет заданий?

– Есть, просто мой куратор дал мне временный отдых. Можем пока поговорить по душам. – У нее был очень приятный голос.

– Что ж, смею предположить, что Вы сейчас записываете наш разговор на диктофон. Он лежит на приборной доске Вашего фургона. Вы, как и я сидите на кофе и живете на рабочем месте.

– Откуда Вы узнали о диктофоне? – Смутилась она. – В машине камера?

– Нет, просто я Вас вижу.

– Интересно, как? Силой мысли?

– Да.

– Это возможно?

– Да. Как Вы сегодня уже успели убедиться, в нашей организации возможно и не такое. Выключите диктофон, я хочу Вам кое-что рассказать.

– Конечно. – Она меня обманула. Я все еще видел, как таймер на диктофоне наматывал секунды записи.

– Не обманывайте меня, пожалуйста.

– Хорошо. Всё. Я Вас слушаю. – На этот раз она остановила запись по-настоящему.

– Отлично. Итак, к вопросу о философии. Да, Вы правы, мы как вид чертовски примитивны и по всем законам естественного отбора не заслуживаем права на место под солнцем. Во Вселенной существуют такие силы, против которых мы даже на текущем уровне развития, со всеми доставшимися нам инопланетными технологиями, к которым Вы непременно получите доступ, если останетесь работать в конторе, совершенно бессильны. Да что там внешние угрозы – мы не можем победить элементарный страх. Страх неизвестности, боязнь всего того, что выходит за рамки нашего мироздания. Мы бежим от этого, чем и отсекаем возможности продуктивного развития. Мы – ошибка природы, которая существует только благодаря череде счастливых случайностей.

– Например?

– Я расскажу Вам об этом, когда Вы дослужитесь до старшего оперативника. У нас богатая база знаний по различным областям. Со временем это все достанет доступно Вам, и мне не придется отвечать на такие вопросы, потому как Вы сами найдете ответы.

– Как насчет лепрозория?

– Официально его не существует. Мы не ставим опыты на пришельцах, забудьте об этом.

– Тем не менее, Вы затеяли со мной беседу. Я не могу понять зачем? Я задаю Вам вопросы, а Вы отвечаете что-то в духе «У Вас недостаточно полномочий». Мне некомфортно общаться в таком ключе.

– Вероника, – Я прочитал ее имя в списке контактов в консоли, – поймите, я пытаюсь подготовить Ваше незрелое сознание к тому, что Вы можете увидеть или услышать в ближайшем будущем. По сравнению с ним сцена допроса братьев Родригес под гипнозом покажется Вам детской сказкой.

– Скажите, а Вы со всеми новыми агентами так болтаете? Или проблема в том, что я женщина?

– Перестаньте мыслить примитивными категориями, Вероника. Мы имеем дело с мирозданием, в основе которого лежат силы, совершенно нам не знакомые. Мы пытаемся их изучить, но, несмотря на страх неизвестности и осознание собственной ничтожности, мы пытаемся подчинить их себе, превратить в свое оружие. Задача Отдела 3 состоит в том, чтобы все страны, все лидеры и правительства были в равной степени снабжены этим оружием.

– Именно поэтому Вы не подчиняетесь напрямую ни одному правительству или спецслужбе?

– Да. Только так мы можем обеспечить паритет. Примитивно мыслящие дипломаты и их начальники слишком увлечены игрой в политику, чтобы понимать, что все мы, все человеческое сообщество, едины и равны перед лицом опасности извне.

– И какие технологии Вам уже известны? Или этот вопрос опять относится к категории запрещенных на текущий момент?

– Вы все быстро схватываете, Вероника.

– О чем я могу Вас спросить? У Вас все сводится к одному.

– Позвольте мне задать вопрос, Вероника.

– Я слушаю.

– Я Вам тут долго объяснял, за что стоит наша контора. Могу ли я надеяться, что Вы поняли status-quo?

– Да, шеф. – По ее голосу я почувствовал, как она улыбнулась. Ей это очень шло.

– Отлично. В таком случае, buenos noches, señora, или как там у Вас в Мексике говорят?

– А у Вас, сейчас утро?

– Да, раннее утро.

– Тогда просто до свидания.

– До свидания. – Я переключился на телепатию и передал ей:

«Берегите себя, Вероника».

– Это что, очередной трюк?

– Можно сказать и так. До встречи.

– Всего доброго. – Она положила трубку.

Думаю, я разжег в ней энтузиазм работать на нас дальше. На фотографии в досье она очень мило выглядела, несмотря на свой возраст (39 лет, через месяц она разменяет четвертый десяток и будет уже почтенной женщиной, но она всегда следила за собой, поэтому при живом общении ей было трудно дать больше 30; я не удивлен, почему начальник наблюдательного пункта в Наска, вербовавший ее, проговорился, что она ему понравилась – правильное лицо с серыми, неземными глазами, рост 180, естественный рыжий цвет волос, почти идеальное тело – в такую особу трудно не влюбиться, особенно если ты в поиске смысла и радости жизни в виде прекрасной спутницы; думаю, ему стоило бы построить общение так, чтобы и она заинтересовалась им, но он предпочел сыграть в плохого полицейского – фатальная ошибка; с другой стороны, сейчас ей ничто не мешало работать; она была мобильна и свободна – как раз то, что нужно).

Внезапно я поймал себя на мысли, что и мне она тоже понравилась:

– Так, старик, похоже, ты начинаешь портиться. – Сказал я себе, помыв чашку после кофе и повесив ее на вешалку на барной стойке в зоне отдыха в кабинете.

Прогнав шальные мысли, я снова сел за планшет. Оперативные группы постоянно узнавали что-то о Фантомах. На тот момент из всей имеющейся информации можно было бы составить хороший доклад и зачитать его на заседании Генеральной Ассамблеи ООН, чтобы все эти политики, чересчур увлеченные давлением друг на друга, наконец, поняли, что представляет из себя истинное зло.

Однако, я держал ответ только перед особой комиссией, которая выдавала Ассамблее информацию порциями, доступными для восприятия. В комиссии работали адекватные люди с чистым разумом, не запыленным всей этой политической возней. С ними можно было работать, а с политиками – нет, ибо они все переиначивали на свой лад и старались выставить все так, будто их несчастное государство обделяют в технологиях, а от силовиков и разведслужб скрывают важную информацию, затрагивающую вопросы их национальной безопасности.

Пожалуй, мы добились максимальной открытости в результатах своей работы, но лидерам стран этого все равно было мало. Часто мы засекали на своих объектах или рядом с ними агентов спецслужб, которых забрасывали для сбора информации о работе конторы изнутри. Мы выдворяли пойманных агентов и предупреждали в письменной форме их правительства о том, что в случае повторения подобного мы перестанем делиться с ними информацией.

Нам отвечали в ультимативном тоне, грозились прикрыть, устранить и так далее. Да, все же мы очень примитивны…

Мои размышления были прерваны слабой вибрацией, исходившей из нижнего ящика моего стола. Я догадывался, что это было – ответ от Эо Тойи. Разблокировав ящик и активировав куб, я увидел входящее сообщение на языке торусов. Включив на планшете Полиглот, я отсканировал иероглифы, после чего на экране появился человеческий текст:

«25 июля, 63°13' ю. ш. , 57°00′ в. д., 18 часов 45 минут по местному времени. Приезжай с ними один и помни об отключении купола. Корабль будет ждать 3 минуты. Не успеете – улетит обратно. Да хранит тебя Всевышний. Э.Т.»

А ведь мы с ним не договорились насчет времени возвращения моей семьи. Речь шла о двух годах примерно, но там могло произойти что угодно. Тем не менее, я не стал снова связываться с ним – это могло быть опасно. Куб был надежен, но внутри комплекса кто-то мог заметить телепатический всплеск, могли начаться вопросы.

Я проверил координаты по карте. Это был мыс Сифре, Антарктида, крайняя северная точка. Там неподалеку располагался наш пост слежения. Это всего в паре сотен километров от нашей базы.

Я догадывался, что во время контакта он передаст мне сведения о Фантомах, чтобы оправдать свое приземление. Так мы бы решили вопрос с объяснением необходимости очередного контакта.

Единственное, в чем была сложность, это в том, как незаметно вывести их из комплекса, чтобы ни у кого из оперативников не возникло вопросов, куда делась моя семья. Решение пришло само собой – ретранслятор. Я мог высадить их прямо на посту слежения, откуда бы они на снегоходе доехали до корабля. Этот пункт слежения был автоматической станцией, управляемой с пульта в командном центре, поэтому никаких оперативников там не было. Зато там были запасы теплой одежды, снегоходы, вездеходы, оружейный склад и другие запасы. Им ничто не мешало незаметно добраться до корабля:

«Молодец, Тойя». – Подумал, было я, как вдруг кто-то позвонил в интерком.

Я переключился на внешнюю камеру. Удивительно, но там никого не было. Что странно, свет в коридоре внезапно погас. Я покрутил камерой – никого. Тогда я подключился к камере в конце коридора и увидел, что под дверью кабинета стояла коробка без опознавательных знаков.

Я позвонил на пост секретарши, к этому времени она уже должна была проснуться и быть на рабочем месте:

– Виктория, у меня тут под дверью коробка стоит. Не видела, кто ее принес?

– Нет, шеф, я отходила в дамскую комнату. – Ответила девушка, поправив прическу. – Вы ждали подарка от семьи?

– Не знаю. Возможно, я что-то упустил, и это шутка жены. Проверь по датам – я ничего не упустил?

– Нет, шеф. – Ответила она, пролистав журнал, в котором она вела заметки о важных встречах и других событиях. Может, вызвать сапера?

– Нет, я открою ее сам. На всякий случай, отойди на безопасное расстояние.

– Шеф, я боюсь за Вас. Что если это бомба?

– Сейчас выясним. Почему ты еще на месте? Я же сказал тебе уйти. – Она напряженно смотрела на коробку, не в силах оторваться от стула. – Пошла вон, кому сказал!

Она резко вскочила и побежала прочь. Я достал из-под столешницы крупнокалиберный пистолет, аналогичный тому, что использовали офицеры торусов во время вторжения на Землю (естественно, его мощность была в полтора раза меньше оригинала, ибо у нас не было такого крепкого металла и столь мощной взрывчатки, на которой работали их пули), вставил в него обойму и взвел его. Включив фонарь на оружии, я открыл дверь кабинета и вышел в коридор.

Я осмотрелся по сторонам через прицел – никого не было поблизости. Офис словно вымер. Лишь где-то вдалеке я слышал всхлипывания Виктории:

– Шеф, что там у Вас? – Прошептала она сквозь слезы.

– Пока ничего. Где ты?

– Я у колонны в конце коридора. – Я посветил в ее сторону фонарем и на секунду выхватил из темноты ее золотистые кудри, она была напугана и почти неслышно плакала в свой платок. – Да, я здесь. Прошу Вас, не открывайте коробку.

– Ты знаешь, что там? – Спросил я, уменьшив мощность фонаря, чтобы не слепить ее.

– Понятия не имею, но у меня дурное предчувствие. Давайте вызовем саперов.

– Я заберу ее в кабинет. Если через полчаса ты не услышишь взрыв или хлопок, и я к тебе не выйду или не закричу, вызывай всех. Саперов, химиков, биологов – всех. Если это то, о чем я думаю, оно не должно выйти из моего кабинета. Тебе ясно?

Она молчала, продолжая рыдать. Тогда я подошел к ней и обнял ее:

– Все будет хорошо, Виктория. Просто оставайся здесь и следи за временем.

– А как я пойму, что Вы это Вы, если… – Я прервал ее:

– Все будет хорошо.

– Прошу Вас, не делайте этого.

– Проверь телефон и консоль.

– Посветите мне. – Сказала она, освободившись от моих объятий и направившись к своему рабочему месту. Я усилил мощность фонаря и проводил ее светом. Она сняла трубку с аппарата и побледнела:

– Шеф, связи нет. Я не смогу вызвать помощь.

– А консоль?

– Одну секунду. – Она включила консоль. – Консоль пишет, что нет связи с сервером. Господи, что происходит?

– Что-то ужасное. Попробуй мобильный.

Она достала из кармана своей юбки маленький дамский телефончик и показала аппарат мне. Его экран словно зациклило – он показывал помехи в виде черных и белых полос. Телефон не реагировал на нажатия ее изящных пальчиков с красным маникюром. Тогда она вскрыла телефон и вытащила батарейку:

– Шеф, взгляните, он работает без батарейки. – Она показала телефон мне. На нем все также светились помехи. – Мне страшно.

– У тебя есть оружие?

– Да, ПП тип 2. Боекомплект полный.

ПП тип 2 – это опытный образец пистолета-пулемета с крупным калибром. Его очередь может превратить человека в фарш (патрон использует индорианское взрывчатое вещество, применяемое в их гранатах). На автоматустановлены компенсаторы отдачи, откидные сошки и штурмовой прицел малой кратности, так что такая хрупкая девушка как Виктория могла справиться с этим зверем, спроектированным отнюдь не для ее изящных ручек. Автомат состоял на вооружении подразделений специального назначения, охраняющих особо важных персон по всему миру. Он показал свою надежность, высокую кучность стрельбы, легкость (мы получили технологию приготовления их оружейного сплава) и компактность (в походном положении автомат был не больше кинжала, который можно было носить в пиджаке или, что делала Виктория, в подвязке чулка на бедре).

Она ловко вытащила автомат из чулка и привела его в боевое положение. С ее лица исчез страх, но она все еще дрожала. Дрожь пробивала все ее тело – от рук, в которых она сжимала автомат, до ее аккуратных тоненьких ножек:

– Что будем делать? – Наконец, выдавила она из себя.

– Я этого крайне не хочу, но кому-то из нас придется отправиться пешком на командный пункт. Я останусь здесь с этой коробкой. А ты предупреди их о том, что у нас тут проникновение, если… – Она прервала меня:

– Если они еще живы? Вы это хотели сказать?

Я тяжело вздохнул:

– Да.

– Господи, а если нет?

– Тогда найди мою семью. Вот. – Я дал ей листок бумаги, на котором незадолго до этого записал условия рандеву с кораблем Тойи. – Сделай все, как там написано. Не теряй времени. Если это будет возможно, уходи с ними.

Она взяла листок и внимательно изучила его. Я догадывался, что она спросит о времени:

– Шеф, тут написано 25 июля. Что нам делать все эти четыре дня?

Я быстро вернулся к себе в кабинет за кубом. Я отдал устройство ей и рассказал, как им пользоваться. К счастью, у нее в роду были агенты торусов, и она владела телепатией:

– Как только будете на месте, вызывайте Тойю. Он заберет вас. Обязательно заберет, таков наш уговор. Скажешь ему, что на центр напали. Возможно, он согласится помочь нам в защите, но первая задача для тебя – это спасти себя и мою семью. Если ты увидишь, что на командном посту никого нет, не трать на это время и не рискуй. Иди к моей семье. Спаси их, прошу тебя.

– Я не подведу, шеф. – Сказала она.

Конечно, не подведет. Она хороший оперативник. В ее активе предотвращение похищения и убийства премьер-министра Великобритании во время «дружественного» визита норкианцев в Лондон. Ей просто надоело бегать по миру, поэтому она попросилась на штабную работу.

Ее обманчивая хрупкость и ранимость давали ей преимущество в более лояльном расположении сильных и властных мужчин, которым она, несомненно, пользовалась. Она могла собраться и сделать невозможное, она уже выживала в трудных условиях (до Лондона был эпизод с обследованием древних руин в Месопотамии, где она оказалась заперта между пребывающей водой и кровожадными хаторами – ящероподобными гуманоидами, которые под предлогом «дружбы» заманивали в руины местных и ставили на них свои ужасные опыты – она выбралась оттуда, сровняв руины с землей с помощью спровоцированного взрывом обвала и через тайный ход выплыв на поверхность воды; оставшиеся в живых хаторы преследовали ее в джунглях, но она выжила):

– Соберись, как ты можешь, и сделай то, о чем я тебя прошу.

– Да, шеф, сделаю. – Она спрятала листок с инструкциями по контакту в декольте блузки, а куб прикрепила к поясу на юбке (на одном из углов у него было кольцо, за которое она его и подвесила). Она проверила автомат и уже, было, собралась уходить, как вдруг я решил остановить ее, передав ей по телепатии:

«Береги себя, агент Виктория».

«Не волнуйтесь за меня, шеф». – Ответила она, приложив палец к виску и улыбнувшись. Я запомнил эту улыбку, с которой она растворилась в темноте, отправившись к командному центру, а потом – на помощь моей семье.

Так я остался один на уровне… Один с этой таинственной коробкой. По размеру она была массивной. Туда могло вместиться что угодно.

Верный своему обещанию, я отнес коробку в кабинет и заблокировал дверь. Медленно я вскрыл ее лежавшим на столе канцелярским ножом. После этого я спрятался за своим рабочим креслом и взял коробку на мушку, приготовившись к встрече с тем, что, как я ожидал, находилось внутри нее…

РЕПОРТЕРША (АГЕНТ ВЕРОНИКА)

Мехико, 22 июля 2031 года, конспиративная квартира Отдела 3, 22 часа 45 минут по местному времени

С Отделом 3 никаких связей за последние сутки. Возможно, возле впадины что-то произошло или, как говорил тот парень в самолете, Мексика перестала представлять оперативный интерес и в ближайшем будущем мне дадут распоряжение переезжать в другое место, не знаю.

Оператор начал нервничать. Он опасается, что нас попросту бросили. Говорит невразумительную чушь про то, что бойцы картелей придут за нами. Я пыталась его успокоить, но вечером он сбежал и напился в хлам в местной кантине, подрался с парой посетителей. К счастью, те оказались простыми смертными, без связей в наркомафии. Они его крепко избили и бросили на улице. Вот оно, истинное мексиканское гостеприимство. Я вовремя нашла его, парня могли добить местные мародеры или подобрать полицейские. Тогда бы я ничем не смогла помочь ему, но, к счастью, все обошлось.

У меня появились новые данные, но они касаются не Фантомов, а ситуации в регионе в целом. На черном рынке за хорошие деньги теперь можно достать инопланетное оружие. Понятия не имею, откуда они его достали, но теперь у каждого уважающего себя оружейного дилера есть два-три образца подобных пушек.

Полиция изымает стволы при рейдах, но такое впечатление, что дилеры размножаются почкованием – их становится все больше и больше. Ходят слухи, что картели задумывают физическое уничтожение местной администрации и установление в регионе своих порядков. Господи, куда я попала…если это произойдет, начнется массовая резня, которую можно будет прекратить только военным вмешательством. Армия может быть хорошо упакована инопланетными технологиями, но совокупная численность бойцов и информаторов картелей в десятки раз выше, чем численность солдат и полицейских в городе.

Возможно, армию перебросят из соседних городов, но это все будет очень долго и медленно. За это время картели успеют несколько раз навести в городе свой порядок. Что делать нам? Оператор говорит, что надо бежать из страны. В любое консульство или посольство и просить дипломатического убежища, иначе мы просто не выживем.

Отдел 3 молчит не только в Мексике, как оказалось. Я пыталась звонить директору – его телефон недоступен, об этом уже стали говорить по телевизору – ни одно правительство или разведслужба не может наладить с ними контакт. Господи, что происходит? Неужели эти Фантомы решили ударить по ним? Я начинаю жалеть, что ввязалась во все это.

Картели уже начинают провоцировать местных на действия против полиции. Сегодня покупные СМИ, сидящие в карманах у наркобаронов, растиражировали новость о том, что во время рейда на притон был убит 18-летний парень. Что он делал в притоне и почему у него оказалось в руках инопланетное оружие, из которого он взорвал целый броневик с бойцами спецназа, конечно же, не рассказывалось, зато акцент делался на его возрасте и на том, как хладнокровно полицейский снайпер вкатил ему пулю между глаз.

Малограмотные народные массы подхватили это настроение и пошли громить полицейские патрули в трущобных районах. Мирные акции протеста, прошедшие под лозунгами «Наши защитники – наши убийцы» и «Они убивают наших детей», закончились подтасовками. Не обошлось без жертв. Начинается заварушка…

МАРТА И МАРГО

В комплексе творится что-то невразумительное. На этажах погас свет. Электронные приборы и устройства взбесились – телефоны не работают, а компьютеры, планшеты и телевизоры показывают помехи из черных и белых полос, при этом, не реагируя на отключение сети.

Я достала пистолет из тумбочки у кровати и велела Марго одеться в теплую одежду. Что-то происходит. Возможно, в комплекс проникла враждебная форма жизни. Нужно было вытаскивать девочку отсюда.

Где-то ближе к полудню в дверь апартаментов постучали. Я воспользовалась наружной камерой и увидела у порога Викторию – секретаршу мужа. Девушка была потрепана – ее одежда была измята и изорвана, на лице были царапины, на плече у нее была повязка из шейного платка, прикрывавшая колотую или резаную кровавую рану, в руках у нее был ПП тип 2 с включенным фонарем; она стояла на полу без туфель, переминаясь с ноги на ногу:

– Марта, это Виктория. Меня прислал Ваш муж. Откройте, пожалуйста.

Я открыла дверь, девушка вошла. Боже, к ранам и ушибам на ее теле добавился неприкрытый страх, который легко читался на ее лице:

– У нас проблемы.

– Проникновение? – Спросила я.

– Да, вероятно, Фантомы.

– Вероятно?

– Я не смогла разглядеть их в подробностях, но по силуэтам они похожи на Фантомов.

– А где все?

– Вероятно, были похищены ими. В комплексе никого, кроме нас и Вашего мужа нет.

– А где он?

– Заперся в своем кабинете с коробкой, которую неизвестные подбросили ему под дверь. Он опасается бомбы и биологической угрозы, поэтому забрал коробку к себе в кабинет, а меня отправил за Вами.

– Что с тобой? Они напали на тебя?

– Нет, не успели. Мне пришлось срезать путь через вентиляционную шахту. Я неудачно приземлилась, когда спускалась. Ничего серьезного. Просто кожа свезена.

– И что нам делать?

– Ваш муж передал мне инструкции по поводу того, что нужно делать. Я выведу Вас отсюда к торусам. Они назначили рандеву у мыса Сифре, думаю, я могу доставить Вас туда.

– А ты не полетишь с нами?

– Посмотрим.

Марго увидела Викторию и подбежала к ней:

– Привет, Виктория. – Она обняла девушку, Виктория ласково потрепала ее волосы:

– Привет, звездочка. Мама сказала тебе, что нужно уходить?

– Да. Но что происходит? Где папа?

Она закусила губу, не в силах что-либо ответить ребенку. Ее учили многому, но не общению с детьми. Однако, она все же попыталась:

– С папой все в порядке. Просто сейчас он не может быть с вами. Он прислал меня, чтобы я помогла вам с мамой выбраться отсюда. Делайте все, что я скажу, и все будет хорошо.

– А папа?

– Он любит вас. И хочет, чтобы вы выбрались.

У ребенка на глазах проступили слезы. Каждый раз, когда она начинала плакать, мне становилось мучительно больно. Я освободила ее из объятий Виктории и прижала к себе:

– Мы вернемся за папой, слышишь? Мы его не бросим, принцесса. – Прошептала ей я на ухо. Кажется, девочка успокоилась. – Итак, Виктория, что нужно делать?

– Я смотрю, Вы уже оделись. Прошу за мной.

– Подожди, а ты сама не хочешь переодеться? Твой офисный прикид секретарши отнюдь не для сорокаградусного мороза. У меня в шкафу есть вещи твоего размера. Возьми себе что-нибудь.

– Спасибо, Марта. Я не хотела терять время, мы могли бы…

– Ретранслятор может не работать, возможно, нам придется добираться до точки рандеву пешком. Не упрямься и переоденься.

– Ладно.

Она быстро сменила одежду, надев теплую куртку на лебяжьем пуху с капюшоном, теплые штаны и альпинистские ботинки на меху. Также она взяла лыжные очки с красным светофильтром, теплую шапку и перчатки. Она выбирала самые легкие и удобные вещи, чтобы быстро бегать, но во всей этой арктической амуниции она раздулась примерно в полтора раза. Тем не менее, она была нужна мне живой. Двое телепатов с оружием это, конечно, хорошо, но трое лучше. Ее навыки выживания и ориентирования на местности могли сохранить нам жизнь. В случае необходимости долгого ожидания контакта с торусами, мы бы смогли протянуть на морозе.

Иногда я ревновала мужа к Виктории. Она была красива, умна, какое-то время она работала с ним в полях, им даже приходилось выживать вместе (он руководил операцией в Лондоне десять лет назад). Марго радовалась каждому ее приходу в наш дом, а я чувствовала себя лишней на их празднике жизни (она учила девочку литературе, они вместе писали стихи), но все-таки я понимала, что муж никогда не обратит на нее внимания. Он любил только меня, и все его поступки подтверждали это. Я нисколько в нем не сомневалась:

– Я готова. – Отчиталась Виктория, застегнув молнию куртки. – Прошу за мной.

– Пойдем. – Ответила я, взяв Марго за руку.

ЭО ТОЙЯ

23 июля 2031 года, Кантерра, дворец Правителя

– Адмирал Линн, мое почтение. Вы с какими-то срочными вестями?

– Да, Правитель. Мы получили сообщение с Земли по закрытому каналу с помощью куба.

– Странно. Я думал, тот человек все поймет и не станет задавать вопросы. А если станет, то мне напрямую.

– Он понял условия рандеву. Проблема в другом. Контакт был осуществлен секретаршей директора Отдела 3. Она с семьей директора добралась до мыса. Они просят экстренной эвакуации.

– До назначенного времени еще два дня. Что там у них случилось?

– Судя по первичным разведданным, все объекты Отдела 3, включая пункты слежения по всей Земле, подверглись нападению Фантомов. Все работавшие там оперативники были похищены. Секретарше и семье директора удалось бежать. Они скрываются во льдах и не протянут больше полутора суток, если мы их не заберем.

– Судьба директора известна?

– Он должен был выжить. Проблема в том, что с Отделом 3 никакой связи. Ни радио, ни телепатической.

– А что до купола?

– Купол был отключен. Сейчас Земля может быть свободно захвачена любой агрессивной цивилизацией.

– А посылать туда флот для защиты опасно, ибо нас самих могут принять за агрессивную цивилизацию и отстрелять по нам весь ядерный запас.

– Именно. Какие наши действия, Правитель?

– Семью директора и его помощницу необходимо эвакуировать. Пошлите туда наш фрегат. Во избежание проникновения Фантомов на корабль дезактивируйте их одежду и личные вещи.

– А что делать с директором и объектами Отдела 3?

– При возможности директора надо эвакуировать. Теперь его организация скомпрометирована и, скорее всего, уже не будет иметь такого веса в человеческом сообществе. Нужно восстановить активность купола. Отправьте туда наш элитный отряд и проинструктируйте их насчет мер предосторожности.

– Правитель, я хотел спросить.

– Да, адмирал.

– Насколько мне известно, в командном центре Отдела 3 ставились опыты на пришельцах, в частности и на наших соотечественниках, которых мы не смогли в свое время эвакуировать с Земли. Если бойцы спецназа найдут свидетельства опытов, смогут ли они выполнять цели миссии?

– Вы правы, адмирал, они не смогут это проигнорировать. В таком случае я полечу один.

– Я возражаю, Правитель.

– Хотите полететь со мной?

– Да.

– Лучше возьмите на себя руководство народом в мое отсутствие. Если я не вернусь, придерживайтесь моего политического курса. Придумайте что-то, чем оправдать мое отсутствие. И позаботьтесь о моей семье.

– Как экипаж корабля должен себя вести? Дожидаться Вашего возвращения или нет?

– Нет, пусть улетают сразу, как только подберут семью директора и его помощницу.

– Но как Вы вернетесь?

– Я вызову капсулу.

– Хорошо. А как быть с эвакуированными? Мы увезем их на J12, но кто будет заниматься с дочерью директора? Они будут предоставлены сами себе?

– Нет, перевезите туда жреца из Храма Времени. Думаю, он поможет ребенку освоить способности.

– Хорошо. Будут еще поручения?

– Дальше действуйте по ситуации. Да поможет Вам Всевышний.

– Когда корабль будет готов, я свяжусь с Вами, Правитель.

Адмирал ушел, оставив меня одного в зале для приемов. Линн был моим начальником на Земле, теперь же он командовал всем нашим флотом. Он получил тот пост, который так давно заслуживал. Офицеры флота были готовы идти за ним, а он – за мной. Я в нем нисколько не сомневался.

Единственная проблема заключалась в том, что как политик, Линн был не так удачлив, как полководец, но, надеюсь, Совет подстрахует его, если нужно будет принимать серьезные политические решения.

Я догадывался, что рано или поздно в Отделе 3 что-то такое произойдет, но я надеялся, что люди смогут сами противостоять этой угрозе, однако, они не справились. Отдел 3 был скомпрометирован, а купол отключен. Они снова поставили себя на грань вымирания как вида.

Разумеется, они могли бы сровнять все объекты Отдела с землей, погубив и тех, кто еще был жив, но это бы не решило проблемы – люди были открыты для вторжения всех агрессивно настроенных к ним цивилизаций: ватосы, перуноиды, хаторы – они могли атаковать Землю в любой момент. Думаю, Фантомы бы не растерялись и взяли бы захватчиков под свой контроль. Сначала бы они уничтожили людей, а потом друг друга. А Фантомы получили бы технологии и несколько свободных планет. Этого нельзя было допустить.

В свое время наши предки свезли всех Фантомов на Землю. Это было еще в эпоху ранних контактов. Сначала существа скрытно наблюдали за своими новыми сожителями, а потом начали активно действовать. Так была порабощена и уничтожена цивилизация Наска, коренное население древних городов в Мексике и другие центры древних цивилизаций. Насытившись кровью и технологиями, Фантомы ушли в тень. И вот, они снова дали о себе знать.

Если бы наши предки не покинули Землю, разочаровавшись в примитивности древних людей, Фантомы, наверняка были бы уничтожены, но тогда у нашего народа был другой приоритет – поиск достойного и разумного народа, который мог бы вступить с нами в продуктивный контакт.

Теперь же мне, как Правителю, обещавшему своему народу начать писать новую историю, предстояло ответить за ошибки наших предков, отправившись на Землю.

Адмирал Линн был прав: в одиночку я мог только эвакуировать директора и восстановить работоспособность купола. Ни о какой войне с Фантомами речи и не шло, но я мог передать уцелевшим оперативникам Отдела 3 технологию квантовой пушки, которой существо можно было поймать и расщепить до уровня элементарных частиц. Быстрый серийный выпуск этого оружия помог бы людям победить новую угрозу.

Проблема заключалась в том, что после случившегося с вероятностью 99,9% Отдел 3 перестал бы быть достойной политической силой в человеческом сообществе. Ни директора, ни его оперативников не стали бы слушать, мотивируя это тем, что Отдел 3 не смог защитить себя от вторжения, чего говорить о Земле. В человеческом сообществе начались бы разногласия, и люди пришли бы к тому, от чего они ушли 10 лет назад – к бесконечным политическим тяжбам и противоречиям, подрывающим их коллективную безопасность.

Мы не могли откреститься от людей и продолжать держать нейтралитет, равно как и не могли помочь им броском своего флота к их орбите. Мой план был наиболее оптимальным с позиции затрат боевых ресурсов. Кроме того, одиночная высадка сняла бы все вопросы с объяснением причин опытов, свидетелями которых, непременно, бы стали наши специалисты. Наши офицеры были не готовы это увидеть, адмирал был прав.

Через несколько часов после нашего общения с адмиралом он доложил мне о том, что корабль готов. Он приземлился прямо у дворца. Перед тем, как подняться на борт, я попрощался со своей семьей и проверил, понял ли адмирал мой наказ. Он кивнул, сказав:

– Я сделаю все, как задумано, Правитель. Берегите себя там и возвращайтесь как можно скорее. Вы нужны народу.

Я ничего не сказал, пожав ему руку и поднявшись на борт корабля. Он все прекрасно понимал: эта была чистая игра с судьбой. Я имел все шансы погибнуть там, равно как и все шансы вернуться домой. Один, без поддержки армии и флота, только с личным оружием я планировал войти в гигантский комплекс, кишащий Фантомами. Из людей там был только директор, но мы ничего не знали об его состоянии – Фантомы экранировали комплекс, исключив все входящие и выходящие передачи. Тоже они сделали со всеми объектами Отдела на Земле. Нельзя было доподлинно утверждать, остались ли там живые люди…

Экипаж корабля поприветствовал меня, его командир проводил меня в кабину, где я занял пустовавшее кресло второго пилота:

– Давно сидели за штурвалом, Правитель?

– Последний раз это было 10 лет назад, когда я облетал наши города с дружественным визитом. Я не забыл, как это делается.

– Что ж, тогда активировать двигатели вертикального взлета.

– Есть активировать двигатели. – Я дал малую тягу на двигатели.

– Тягу на максимум. – Сказал он, пристегнувшись.

– Есть тягу на максимум. – Я постепенно нарастил мощность двигателей, тяжелый корабль начал медленно набирать высоту. Когда мы вошли в верхний эшелон, он приказал:

– Перейти на маневровые двигатели.

– Есть перейти на маневровые двигатели. – Я перевел мощность взлетных двигателей на маневровые, корабль начал ускоряться.

– Идем в плотные слои.

– Есть в плотные слои. – Я медленно потянул штурвал на себя, как и он, мы стали выходить на орбиту.

– Включить главный маршевый двигатель.

– Есть включить главный маршевый. – Я активировал главный двигатель, корабль начал преодолевать притяжение. Мы ощутили легкую тряску, через секунду мы уже были в открытом космосе.

– Курс 25689, приготовиться к скачку.

Я выставил указанное значение на гироскопе и положил руку на экран управления генератором скачка.

– Правитель, у нас тут входящее сообщение от адмирала Линна.

– Давайте послушаем.

Он включил воспроизведение сообщения на своей консоли:

– Да поможет Вам Всевышний. – Прозвучало из динамика.

– Будем отвечать? – Спросил командир корабля.

– Не стоит. – Ответил я. – Прыгаем?

– Одну секунду, я передам команде, чтобы они приготовились.

Связавшись с командой, он передал им распоряжение занять свои рабочие места и пристегнуться, приготовившись к скачку. Далее он начал обратный отсчет:

– Скачок через 5…4…3…2…1, пуск. – Он дал мне знак, и я активировал генератор.

Корабль вошел в портал, образованный генератором, и начал перемещение в потоке частиц. По всему корпусу ощущалась легкая вибрация:

– Красиво? – Спросил командир, указав рукой на прекрасный вид Горизонта Событий, к которому мы неумолимо неслись на сверхзвуковой скорости.

– Да, это поразительно. – Ответил я, откинувшись на спинку кресла.

– Никогда к этому не привыкну. Когда я смотрю на это, у меня возникает ощущение, что мы очень мало знаем о Вселенной. Даже со всеми нашими технологиями и историей.

– Так и есть. Мы беспомощны перед силами природы. Перед вечностью Вселенной. Если мы уничтожим себя или станем жертвами какого-то катаклизма, природа найдет, чем заполнить пустую эволюционную ячейку.

– И это страшно, Правитель.

– Главное – не позволить этому страху затуманить рассудок.

– Это верно. Включайте форсаж, скоро мы выпрыгнем в Солнечной системе.

– Включаю форсаж. – Я нажал на экран управления мощностью двигателей и активировал форсаж.

С той стороны Горизонта Событий мы уже видели планеты Солнечной системы, в частности, и Землю. По моим расчетам, мы могли приземлиться в Антарктиде через пару часов.

Когда корабль выпрыгнул из портала, я понизил мощность двигателей и покинул кресло пилота:

– Я буду в офицерской каюте на верхнем уровне. Дайте знать, когда мы будем над точкой рандеву.

– Конечно, Правитель.

МАРТА И МАРГО

Мыс Сифре, 24 июля 2031 года, 12 часов 45 минут

Мы выбрались. Вместе с Викторией. Мы оборудовали временное убежище в скале рядом с точкой рандеву. Тут относительно тепло.

Марго в последнее время спит и слушает музыку. Ей очень нравится стиль Людовико Эйнауди (фортепианные фантазии на вечные темы для соло и оркестра), кажется, она что-то пишет в своей тетради. Краем глаза я заметила, что это ноты. Что-то большое и серьезное, как и все написанные ею вещи:

– А как ты пишешь без инструмента? – Спросила Виктория, накипятив котелок с водой на костре (вместо воды мы использовали снег, который сначала растапливали, а потом кипятили).

– Я помню весь диапазон рояля, все его звуки. – Ответила Марго, что-то добавив к своей партитуре.

– А как же ритм, тональность, акценты, оркестровка?

– Я учитываю это все. Звуки в массе своей повторяются, так что вариантов сочетания нот не так уж и много, а тех, что подходят под общую конструкцию, – еще меньше. – Девочка убрала тетрадь в свой рюкзак и посмотрела на огонь. – Что у нас на обед?

– Консервы, как обычно. Ну, и лапша.

– Я уже не могу это есть.

– Другого ничего и нет.

– Виктория, скажи, а костер не выдаст нас? – Спросила я.

– У этой пещеры сложная система ходов. Дым от костра выходит наружу в паре километров отсюда, так что не думаю, что мы себя выдадим. – Она бросила лапшу в воду и накрыла котелок крышкой.

– Скажи, а этот куб… ты правильно им воспользовалась?

– Да, Ваш муж рассказал мне, как передать сообщение.

– Просто мы здесь уже вторые сутки, и нас до сих пор никто не забрал. Скоро запасы еды и горючего кончатся, мы можем замерзнуть насмерть. Надеюсь, ты это понимаешь?

– Да, Марта, я все понимаю. К сожалению, кроме как ждать прибытия контактеров, нам ничего не остается.

– Они могут не прилететь.

– Ваш муж говорил, что они придут.

– Мне это не нравится.

– Мне тоже.

– Скажи, а мой муж… у тебя с ним…

– Бросьте, Марта, Вы прекрасно знаете, как он к Вам относится. Никакая другая женщина ему не нужна, это все знают.

– Прости, я не хотела тебя обидеть.

– Ничего страшного. – Она открыла крышку и попробовала одну макаронину. – Кажется, готово. Доставайте тарелки, открывайте консервы и садитесь.

– А ты не будешь обедать?

– Отложите мне немного. И накройте крышкой. Я попробую подняться на вершину скалы и осмотреться в бинокль. Если я их увижу, я выстрелю из ракетницы. Если услышите выстрел, выходите.

– Береги себя, Виктория. Ты нужна нам.

– Не переживайте за меня. – Она взяла свой рюкзак со снаряжением и направилась к карнизу, взобравшись на который, можно было подняться на второй уровень пещеры. Оттуда можно было выйти на поверхность и, карабкаясь по отвесной стене с очень маленькими уступами, добраться до вершины скалы. Я бы не рискнула туда лезть без страховки, но Виктория рискнула. С собой у нее были ледорубы и немного троса с карабинами, которыми можно было пристегиваться к уступам для создания импровизированной страховки. Проблема заключалась в том, что при каждом поднятии нужно было отстегиваться от старой страховки и пристегиваться к новой, чего Виктория не хотела делать, чтобы не тратить время. К тому же, можно было запутаться в тросах, поэтому девушка предпочла рассчитывать на силу своих рук, ног и осторожность, с которой она делала каждый свой шаг.

Я наблюдала за ее восхождением с замиранием сердца. У нее несколько раз соскакивали ноги, часто она бралась не за тот уступ, клюнув на его обманчивую прочность. Марго тоже смотрела на то, как девушка лезет вверх. Я решила, что десятилетней девочке не стоит на это смотреть и прижала ее к себе:

– Не смотри туда, крошка. Не мешай Виктории.

На высоте тридцати метров она едва не разбилась. Узкий карниз, на котором она стояла обеими ногами, треснул под ней. К счастью, она успела схватиться рукой за уступ и повисла на нем. Она устала, но не собиралась сдаваться. Ей оставалось пройти десять метров до второго уровня, где на просторной площадке она могла перевести дух. Я болела за нее.

Она решила остановиться на достаточно крепком карнизе за пять метров до второго уровня. Девушка села и свесила ноги:

– Ничего, передохни. – Сказала ей я.

Она тяжело дышала, ее руки тряслись, лицо было красным. Она вымоталась, а ей предстоял аналогичный путь:

– Это очень трудно. – Сказала она.

– Ничего, все нормально. Отдышись. – Утешала ее я.

– Марго, – прошептала она, девочка повернулась к ней:

– Да, Виктория.

– Держи. – Она достала из кармана куртки конфету и бросила ее вниз. Девочка поймала ее и улыбнулась:

– Спасибо, Виктория. Возвращайся.

– Я вернусь. Все будет хорошо. – Она медленно встала, выдохнула и продолжила восхождение. К ней вернулись силы, но ненадолго – когда она добралась до второго уровня, то с трудом перелезла через край, а там и вовсе легла на спину и растянулась на площадке у стены, что вела на вершину скалы. Лишь теперь я поняла, насколько тяжело ей дался этот путь. Со своего ракурса я видела только ее трясущуюся руку, свешенную с края площадки. Я слышала, как она тяжело дышала и видела пар, что выходил из ее рта:

– Жесть, жесть, жесть. – Еле слышно произнесла она.

– Не торопись. – Сказала я. – Ради Бога, не торопись. Ты вымоталась.

– Да. Хорошо. – Она попыталась встать, но не нашла в себе силы.

– Еще рано. – Ответила я. – Полежи еще чуть-чуть.

Она боялась вовсе не подняться. Ее мышцы были перенапряжены, тело измучено. Она вся тряслась. Наконец, она нашла в себе силы подняться:

– Так, уже хорошо. – Сказала она сама себе и подошла к стене.

– Между стеной и пиком нет таких площадок? – Спросила у нее я.

– Увы, нет. Это был последний привал.

– Господи. – Ужаснулась я.

– Все в порядке. – Ответила она, начав подъем.

Тут она вовсе исчезла из виду. Периодически мы с Марго окликивали ее и слышали ее приглушенные ответы о том, что все в порядке.

Через 10 минут она перестала отвечать. Мы верили, что она не сорвалась, иначе мы бы услышали крик. Скорее всего, она забралась слишком высоко.

Внезапно на землю упала конфета. Марго подняла ее и улыбнулась. Виктория была жива.

Через 40 минут она уже должна была быть на вершине скалы. Я хотела в это верить, но снаружи была сильная метель. Внезапно я поняла, что если она там сорвется, мы не услышим ее. Господи, помоги ей добраться.

Через час после того, как мы получили от нее последнюю конфету, я услышала хлопок. Громкий и резкий, словно выстрел:

«Ракетница», – подумала я. В другое я отказывалась верить. Виктория не могла сорваться, просто не могла.

Мы вышли наружу и убедились, что это была ракетница. На вершине скалы стояла фигура женщины в красной куртке. Она справилась. Я верила в нее. Она выпустила красный сигнальный заряд, который обозначил наше местоположение:

– Вот же умница. – Сказала я вслух.

Согласно уговору, она должна была выстрелить, если что-то увидит, но мы не заметили ничего, похожего на корабль, поблизости. Может, ей показалось? Нет, такой человек, как она, не мог ошибиться. Она определенно что-то увидела.

Наконец, из слепящей белой мглы появился гигантский корабль торусов, что завис над скалой. Они включили прожектор-искатель на корпусе и осмотрели наше убежище, сначала заметив Викторию, а потом и нас, стоявших у подножия скалы:

– Это за нами? – Спросила Марго. – Друзья папы?

– Да, принцесса, это они.

Я переживала за Викторию совершенно без причины. Торусы развернули корабль и подошли к скале задним ходом настолько близко, насколько это было возможно. Они открыли грузовой люк в задней части корабля, который, опершись на скалу, стал трапом, по которому девушка спокойно поднялась на борт.

Приняв Викторию, торусы снова развернулись и аккуратно посадили корабль рядом с нами. К тому моменту в грузовом отсеке уже стояло несколько гуманоидов с оружием, Виктории среди них не было.

Один из гуманоидов, одетый не так, как другие, вышел прямо к нам и указал рукой на корабль, попросив нас подняться на борт. Мы не стали задавать лишних вопросов и вошли вовнутрь. Дальше я словно выключилась. Будто умерла или впала в кому…

Я пришла в себя в белой комнате, похожей на операционную. Я лежала на холодном металлическом столе. Виктория и Марго лежали рядом. Они еще не пришли в себя.

Я спокойно встала и обнаружила себя без одежды, замотанной в какую-то легкую простынь. Я догадывалась, что они изъяли нашу одежду для дезактивации, но зачем было усыплять нас?

– Здравствуйте, Марта. – Сказал противный механический голос. Похожим голосом со мной общался гуманоид, который принял нас на борт.

– Здравствуйте…Тойя? – Спросила я, с трудом вспомнив имя того торуса, про которого говорил муж.

– Правитель Тойя предпочел остаться на Земле, чтобы исправить Ваши ошибки.

– Чьи это Ваши? – Спросила я, безуспешно пытаясь привыкнуть к слепящему белому свету и отыскать своего собеседника.

– Ошибки людей. И торусов. Это все очень долго объяснять, но суть в том, что он решил остаться, чтобы помочь людям победить Фантомов, спасти Вашего мужа и восстановить активность купола, который Фантомы отключили, когда напали на все объекты Отдела 3 на Земле.

– Господи.

– Мы выдадим Вам новую одежду. Ваши вещи было решено сжечь, чтобы Вы не могли принести с собой частицы излучения Фантомов.

– Я это поняла. А куда мы летим?

– В безопасное место. Звезда J12 в Туманности Овна. Там Вашу дочь научат пользоваться всеми ее способностями. При желании Вы и Виктория можете тоже поучиться.

– И надолго все это?

– В лучшем случае – на два года, в худшем – до совершеннолетия Вашей дочери.

– А Тойя сможет спасти моего мужа?

– Он великий воин и полководец.

– А почему он пошел один? Почему не взял с собой Вас?

– Из-за Вашего лепрозория. Он боялся, что наши офицеры, увидев то, что Вы и Ваш муж сделали с пленными пришельцами, не смогли бы ему помочь.

– Я к этому не имею никакого отношения.

– Но Ваш муж имеет. Все программы опытов, все распоряжения об испытаниях подписаны его рукой.

– У него не было выбора.

– Выбор есть всегда, Марта. Он мог уйти из Отдела или договориться с нами об эвакуации ранее, чтобы мы забрали Вас.

– К сожалению, произошло то, что произошло.

– Вы правы. – Внезапно в стене открылся потайной ящик, где лежало три комплекта белых пижам из такой же легкой ткани, как и простынь, в которую меня замотали. – Вот Ваша одежда на первое время.

– Спасибо. А такой вопрос: зачем Вы нас усыпили?

– Мы совершали пространственный скачок. Во избежание неблагоприятных воздействий на Ваш мозг мы решили усыпить Вас. Кроме того, мы осмотрели Ваши тела и залечили Ваши травмы. У Вас с Марго были только легкие царапины, а у Виктории были множественные растяжения мышц и связок, колотая рана на плече, ушибы рук и ног. Посмотрите, она совершенно здорова. Скоро она и Марго пробудятся, и Вы сможете пообщаться с ними. Покажите им, где одежда, и, когда будете готовы, выходите из медблока. Вы можете пройтись по нашему кораблю, подняться на смотровую площадку, отужинать в пищеблоке (наш экипаж умеет готовить человеческую еду, если Вы их попросите, они сделают все по Вашему вкусу) или пообщаться с членами команды в БИЦ. Экипаж сориентирует Вас по планировке корабля. Я понимаю, что здесь все для Вас чуждо, но прошу, чувствуйте себя, как дома.

– А нам долго еще лететь?

– Около суток.

– Хорошо. Спасибо за то, что Вы для нас сделали.

– Не стоит благодарностей. – Сказал голос, после чего в комнате воцарилась тишина. Я так и не поняла, кто со мной разговаривал, но я была почти уверена, что в комнате никого не было, кроме нас. Возможно, мне казалось, что я общалась с ним речью, и все это происходило в моей голове, но факт был фактом – кроме нас в этой комнате никого не было.

Через пару минут проснулась Марго, а чуть позже – Виктория. Мы оделись, поделились переживаниями и мыслями по поводу происходящего и отправились на смотровую площадку. Есть нам не хотелось, разговаривать с инопланетными существами, мыслящими более серьезными категориями, чем мы, тоже, нам было нужно умиротворение и покой. Его-то мы и пытались найти, поднявшись на лифте на смотровую площадку, где были установлены гигантские панорамные окна, через которые открывался прекрасный вид на соседние планеты, звезды и спутники.

Однако, этот вид лишь нагонял депрессию. Мы понимали, что находимся далеко от дома, с моим мужем неизвестно что произошло, как и со всей Землей, от которой мы все больше удалялись с каждой секундой полета на этом корабле. В какой-то момент я пустила слезу:

– Мама, ты плачешь? – Спросила Марго.

– Да. – Ответила я.

– Из-за папы?

– Да, крошка.

– Но мы ведь вернемся за ним?

– Обязательно, звездочка. – Поддержала меня Виктория, стоявшая рядом и не сводившая глаз с космической панорамы. – Почему это все происходит с нами? – спросила девушка.

– Может, потому что мы это заслужили? – Сказала я.

– Интересно, чем? – Спросила Марго.

– Наверное, тем, что мы не умеем обращаться с тем, что нам неведомо. Постоянно гоняемся за личной наживой, местом под солнцем, при этом не понимая, насколько мы ничтожны.

– Марта, Вы нагоняете тоску. – Сказала Виктория. – Смотрите на это под другим углом. Мы живы, здоровы, летим в безопасное место.

– Да, но…

– Вы хотели, чтобы вместо меня с Вами был Ваш муж?

– Нет, что ты, не смей так думать. Я рада, что ты с нами. Я просто волнуюсь за него. Я хотела, чтобы он был с нами, да, но не вместо тебя.

– Я понимаю. – Кажется, она обиделась. Она пошла к лифту, бросив через плечо. – Если понадоблюсь, Вы знаете, где я.

– Давай. – Сказала я. – Не принимай мои слова на свой счет.

Войдя в лифт, она натянуто улыбнулась:

– Что Вы, все нормально. – Она выбрала этаж, после чего двери кабины захлопнулись, и мы остались одни на смотровой площадке. Кажется, это все надолго.

Дорогой, любимый, если ты еще жив, знай, мы любим тебя. Пожалуйста, выберись оттуда живым. Умоляю…

ОТДЕЛ 3

Кабинет директора Отдела 3, вечер 24 июля

В этой коробке оказался груз, который должен был доставить особый рейс с поста слежения рядом с Теотиуаканом, Мехико. Рядом с постом была высажена агент Вероника со своим оператором и переоборудованным для оперативной работы на контору фургоном.

Груз представлял собой большую сферу из неизвестного материала. Сфера была идеальной, без каких-либо шероховатостей. Внутри сферы постоянно возникали электрические разряды, а ее поверхность переливалась разными цветами.

Поначалу я думал, что коробка пуста, уж больной легкой она была. Сфера была помещена в опилки, чтобы избежать повреждений при транспортировке. Рядом с грузом лежала записка:

«Найдено в провале рядом с Теотиуканом. Это своеобразный носитель знаний о Фантомах. Материал сферы не радиоактивен, никаких излучений не производит. Воздействует на электроприборы и другие устройства, не экранированные от импульсов. Прикоснитесь к сфере и узнаете все. Это безопасно».

Вот, почему комплекс оказался обесточен. Это сделала сфера, но кто ее принес? На камеру никто не засветился, Виктория, работавшая на посту, никого не заметила, на наш аэродром никто не приземлился, мне никто не доложил о том, что груз прибыл. Как это понимать?

Судя по всему, мне ничего не оставалось, кроме как прикоснуться к этому артефакту. Я медленно встал с кресла и пошел к коробке.

Внезапно я заметил длинные тени у двери. Существ было пятеро. Они смотрели на меня сквозь матовое стекло.

Я бросил беглый взгляд на монитор камеры. Он ничего не фиксировал, но я ясно видел их за дверью. Тут в моей голове зазвучали голоса:

– Ты не достоин наших знаний.

– Верни это нам.

– Это не твое.

– Раз уж Вы так переживаете за эту штуку, значит, там действительно что-то серьезное, да? – Я взял на себя смелость заговорить с ними.

– Верни нам сферу.

– И что мне за это будет?

– Мы вернем тебе твою мать.

– Чушь! Моя мать погибла 10 лет назад. Сгорела заживо. Перестаньте пудрить мне мозги. Лучше верните всех, кого Вы похитили сегодня.

– Не смей нам указывать!

– Да? А то что?

– Ты шутишь с тем, что тебе неведомо, человек. Отдай нам сферу, и мы уйдем.

– Черта лысого!

Внезапно я начал испытывать дикую головную боль. Боль сопровождалась сильным звоном в ушах. Я опустился в кресло и стал массировать виски, но это не помогло – боль все усиливалась и усиливалась. Не было сомнений – это делали они:

– Я тоже кое-что могу, ублюдки! – Я произвел импульс, но они и с места не сдвинулись. В наказание за мое упрямство они усилили воздействие на мой мозг:

– Ты слаб, человек. Ты только на половину торус. Мы все о тебе знаем. – Тут сквозь стекло двери я увидел яростный блеск их желтых глаз. Видимо они начинали светиться во время таких вот контактов.

– Прекратите, или я уничтожу сферу! – Я уже лежал на полу и корчился от боли, но все же я нашел в себе силы поднять пистолет и навести его на коробку. – Я…считаю…до трех.

– Ты этого не сделаешь. – Внезапно моя рука перестала меня слушаться и приставила пистолет к моему виску. – Не вынуждай нас. Твоя смерть нам не нужна.

– Да, пошли Вы! – Ответил я, осознав, что для меня все уже было кончено. Мне не помог импульс, поскольку они были инфернальными сущностями – он просто прошел сквозь них, не причинив им вреда. Выброс имел бы такие же последствия. Они все равно бы убили меня.

– Прости, человек, но ты слишком упрям. – Было последнее, что я слышал.

Видимо, они заставили меня нажать на спуск, а, видимо, я уже давно перешагнул болевой порог и умер или потерял сознание. В моих глазах все померкло, боль прекратилась, и я резко почувствовал нахлынувшее тепло. Будто я лежал на берегу, а нежный прибой ласкал мое тело. Видимо, это было оно – жизнь после смерти, тот свет в конце туннеля, который описывают те, кто смог вернуться оттуда, но, к сожалению, я уже не хотел возвращаться – мне было хорошо…даже слишком хорошо:

– А как же Марта и Марго? – Спросил себя я. – Может, я еще не умер? Может, это только агония? Может, есть вариант вернуться?

Я себя обманывал: вернуться было невозможно, я уже не контролировал свое тело и ничего не видел…ничего…пустота…безысходность.

Внезапно меня что-то ударило в грудь. Через секунду снова. Боже, прекратите, оставьте меня в покое.

Снова удар. Я что-то услышал. Какой-то жуткий голос. Боже, замолчи.

Еще удар:

– Давай, я знаю, что ты не умер. Давай!

Я слышал этот голос раньше, не мог вспомнить, где. Такой же неестественный, нечеловеческий:

– Ты не мог так просто сдаться. Очнись уже, чтоб тебя! – Серия ударов вернула меня к жизни. Надо мной стоял Эо Тойя. В руках у него было два оголенных провода от какого-то прибора. Он соорудил примитивный дефибриллятор и реанимировал меня. Сделав глубокий вдох, я медленно поднялся:

– Долго же ты.

– Старался как можно быстрее. Мы подобрали твою семью и помощницу. Они скоро будут на J12. С ними все хорошо.

– Как ты прогнал их?

– Наши инженеры создали квантовую пушку, которая затягивает Фантомов в воронку и расщепляет их.

– Эта штука нам понадобится.

– Поэтому я здесь. Твое оружие и телепатические способности бессильны против них. Думаю, ты уже это понял.

– Да. Импульс прошел сквозь них.

– Я предвидел, что ты выживешь, поэтому взял с собой две пушки. Если выберемся, ты сможешь отдать свою пушку военным.

– Вообще-то, я уже был там. – Я показал пальцем вверх.

– Нет, ты испытал состояние клинической смерти. Защитная реакция организма, не более. В противном случае, ты бы умер от кровоизлияния в мозг. Представляю, что они с тобой вытворяли.

– Это было невыносимо.

– Это уже неважно. Давай выбираться отсюда.

– Да. – Я застегнул рубашку, что он распахнул, когда реанимировал меня, и встал. – Я готов.

– Держи. – Он снял с пояса устройство, похожее на наше орудие Тесла, и вручил мне. – У него сильнаяотдача, но специально для тебя мы установили на него компенсаторы, чтобы ты мог им пользоваться без специальных перчаток.

– Куда нажимать, чтобы поджарить ублюдка?

– Там есть гашетка. Не ошибешься. Дави сильнее, не стесняйся. За прицел можешь особо не переживать – линза-ловитель автоматически наводит излучатель на ближайшее существо, но если хочешь бить точнее, можешь целиться. Наверху есть планка. Как только ты посмотришь на нее, баллистический компьютер покажет тебе оптимальную точку на прицеле, куда нужно стрелять. Все интуитивно просто.

– А как с боеприпасами?

– Я поделюсь с тобой. В снайперском режиме показывается текущий уровень боезапаса. Капсула с частицами для излучателя вставляется в приклад сбоку – ты увидишь это, когда отстреляешь первую капсулу. Помимо боезапаса следи и за температурой излучателя. Боевая часть блокируется, когда температура становится критической. Охладить излучатель можно двумя способами – подождать, пока охлаждающая жидкость понизит температуру, или заменить излучатель. Второй вариант отнимает много времени, так что советую стрелять точно, не увлекаться и смотреть по сторонам. У тебя не будет шансов, если Фантом зайдет сзади.

– А что он делает с людьми?

– Кто?

– Фантом. Они бесследно исчезают. Без криков, без крови. Что происходит с жертвой?

– Нам это неизвестно, человек.

– Серьезно?

– Я не шучу.

– Даже предположений никаких нет?

– Нет. Мы знаем только о порабощении, природа исчезновения нам неизвестна.

– Жесть.

– Поверь, нам много чего неизвестно. Мы обуздали далеко не все силы во Вселенной.

– Поговорим об этом, когда выберемся.

– Согласен.

– Как ты добрался до меня?

– Через вентиляционную шахту. Думаю, уходить нужно также.

– А потом куда?

– Я вызову капсулу со своей Родины.

– И?

– Я доставлю тебя, куда ты пожелаешь. Хочешь – к семье, хочешь – еще куда-нибудь. Для начала нам нужно восстановить работу купола.

– Они его отключили?

– Да, и взяли все объекты Вашей организации под свой контроль.

– Господи. А что нам делать с этой сферой?

– Насколько мне известно, в случае уничтожения она произведет сильный выброс, который сравняет весь этот комплекс с землей.

– А их знания?

– Думаю, люди не готовы к ним.

– Я правильно понимаю, что ты хочешь восстановить купол и взорвать этот комплекс вместе со всеми Фантомами, которых мы не успеем убить?

– Да.

– Тут могут быть уцелевшие.

– Когда я попал в комплекс, то просканировал его всем, что у меня было. Тут нет никого, кроме нас и порядка пяти тысяч Фантомов.

– Зачем они принесли сферу сюда?

– Думаю, они хотят построить здесь новый храм взамен того, что был в Теотиукане.

– Как думаешь, какова природа того выброса, который мы засекли во время обвала?

– Думаю, сфера дала знать, что ее энергия на исходе. Это был сигнал к новому циклу уничтожения очередной цивилизации, которой станет человечество, если мы им не помешаем. Ваши оперативники повезли сферу на самолете в этот комплекс, но Фантомы настигли их в воздухе, похитили их, а сферу принесли к твоему кабинету.

– Ужас. Пульты управления куполом находятся на всех постах слежения. Если мы взорвем командный центр, они смогут отключить купол в любой момент.

– Нет, энергия от взрыва сферы передастся по всем коммуникационным каналам Отдела 3 и уничтожит все Ваши объекты вместе с захватившими их Фантомами.

– А как же внештатные сотрудники?

– Их оборудование выйдет из строя, но они останутся живы. Вы сможете восстановить Отдел, если, конечно, Вам будут также доверять.

– Хорошо, давай сделаем то, что задумано. – Я покрутил пушку в руках, привыкнув к ее весу, опробовал прицел и чувствительность гашетки. Ее привод действительно был очень тугим, поскольку оружие было спроектировано для крепких торусов.

– Привык к оружию? Тогда пошли. – Он направился к выходу из кабинета. Шаг торуса был в три раза шире шага обычного человека, поэтому мне пришлось перемещаться короткими перебежками, чтобы не упускать его из виду. В офисе было темно, и эти кровожадные существа могли настигнуть нас в любой момент. Нужно было держаться вместе, чтобы выжить.

Почти как 10 лет назад, когда он помог мне выбраться из индорианского комплекса. История повторялась. Полностью. Только теперь мы воевали не с его сородичами, а с Фантомами, будь они неладны. Кажется, он тоже испытал déjà vu:

– Спираль Истории в действии. Чувствуешь, что такое уже было?

– Да, Тойя, 10 лет назад.

– Только теперь все немного иначе.

– Да. – Я нашел на пушке фонарь и включил его, чтобы не выпускать Тойю из виду, но ему это не понравилось:

– Погаси его, если не хочешь, чтобы они нас нашли.

– Но я ничего не вижу. – Я погасил фонарь.

– Твои глаза скоро привыкнут, человек.

– Надеюсь. – Я прищурился и продолжил движение.

РЕПОРТЕРША (АГЕНТ ВЕРОНИКА)

Мехико, центр, вечер 24 июля

В городе началась настоящая война. Полицейские не справляются. Подогретые картелями горожане крушат полицейские участки, убивают патрульных на улице и задирают мирных жителей. У бунтовщиков много инопланетного оружия. В их рядах я видела и силуэты существ, похожих на Фантомов – инфернальных гуманоидов без лиц. Господи, это какой-то кошмар.

Мы покинули конспиративную квартиру и перебрались в фургон. Да, на улицах сейчас опасно, но вряд ли кто-то рискнет нападать на транспорт ООН. Мы двигаемся в плотном потоке людей, в час по чайной ложке. Однако, это лучше, чем торчать в квартире, в которую в любой момент могли ворваться бойцы картелей или эти ужасные существа.

С Отделом 3 по-прежнему никакой связи. Мы решили отправиться в ближайшее посольство и просить убежища. Надеюсь, мы доберемся. Господи, если ты есть на свете, помоги нам пережить все это.

12 часов 50 минут

Я ошибалась: народным массам было все равно, кого громить. Кто-то швырнул в нас коктейль Молотова. К счастью, сработала система пожаротушения. Чтобы люди не лезли под колеса, оператор включил сирену и мигалки на крыше. Кажется, это сработало: на время нам освободили путь.

Я проверилась по карте: ближе всех к нам находилось британское посольство. Думаю, мы смогли бы договориться с англичанами, но сперва нам нужно было добраться до них.

Кто-то дал очередь из Калашникова по фургону. Броня выдержала, но от глухого стука пуль по обшивке у меня сердце в пятки ушло:

– Черт возьми. – Оператор свернул в переулок. – Они совсем не смотрят, куда стреляют.

– Думаю, им все равно. – Ответила я. – Почти уверена, что они все под кайфом.

– Жесть. – Он снова вырулил на площадь. – Это полная жесть.

– Знаю.

– Надеюсь, оно того стоит.

– Да уж.

Снова выстрел в фургон. Судя по звуку, это была снайперская винтовка. Машина резко остановилась, и раздался протяжный сигнал клаксона. Оператор упал на рулевое колесо. Со своего места я посмотрела на него – у парня от головы практически ничего не осталось. Вероятно, это был крупный калибр, без труда пробивший закаленное стекло. Мерзкое зрелище.

Снова выстрел. Эта пуля была для меня, но в последний момент меня что-то заставило отвернуться, и свинец со свистом пронесся мимо моего уха. Нужно было выходить из фургона. Если этот снайпер меня не достанет, то его друзья почти наверняка взорвут машину. Взрывчаткой, РПГ – неважно, нужно выходить. В толпе больше вариантов спрятаться и уцелеть, чем в этой жестяной банке.

Я открыла оружейный шкафчик и взяла оттуда все, что смогла бы унести с собой – винтовку, плюющуюся дротиками с транквилизатором, пару коробок с боеприпасами к ней, фонарь, который я тут же приладила к винтовке с помощью изоленты, электрошокер с парой запасных батарей и зарядным устройством. Винтовку я взяла в руки, а все боеприпасы сложила в переметную сумку, в которой я носила свой фотоаппарат. Пришлось выложить пару объективов, запасные линзы и прочую мишуру.

Из аптечки рядом со шкафчиком я взяла вату, бинты, шприцы с морфием и адреналином.

Аккуратно, чтобы не дразнить снайпера, я подползла к оператору и вытащила у него из-за плеча мачете, который он приобрел в местном магазине за пару дней до всего этого ужаса.

Также я захватила карту и компас, чтобы ориентироваться на местности, взяла еду на первое время и, собравшись с духом, медленно отодвинула дверцу фургона. Выстрел. Пуля пробила обшивку рядом со мной. Чертов стрелок еще был там и, похоже, сменил позицию, задавшись целью достать меня.

Я достала пудреницу. Я видела такое только в кино, но решила попробовать вычислить его. Я примотала пудреницу к селфи-палке своего оператора изолентой, раздвинула ее, повернула так, чтобы боковым зрением видеть, что показывает зеркало, и высунула палку на улицу. Через секунду раздался выстрел. Он ударил не в зеркало, а в обшивку примерно на уровне моей головы. К счастью, в момент выстрела я съежилась, и он едва не зацепил меня.

Я увидела, где он сидел – балкон второго этажа, площадь. Удачная позиция. У него был крупнокалиберный AS-50 с усилителем. Это объясняло, почему броня нашего фургона пробивалась словно картон – пуля получала большее ускорение за счет усилителя Гаусса, что повышало ее пробивную способность и, что было мне на руку, отдачу. Несмотря на то, что он работал с сошками, его винтовку серьезно мотыляло после каждого выстрела, так что у меня было в среднем полторы-две секунды, чтобы сменить укрытие или взять прицел и всадить ублюдку дротик между глаз…или прямо в глаз. После того, что он сделал с оператором, я хотела убить его.

Дождавшись очередного выстрела (он был близок к тому, чтобы снести мне голову, но удача снова оказалась на моей стороне – я рухнула на пол в момент выстрела), я подползла к выходу из фургона, сняла винтовку с плеча, прицелилась на скорую руку и нажала на спуск.

Мы с отцом упражнялись в утиной охоте, так что я знала, как обращаться со снайперской винтовкой. Хоть я и целилась быстро, я все же смогла взять поправку на ветер и рассчитать упреждение, предположив, что стрелок дернется, когда увидит меня. Дротик вошел ему прямо в глаз…с дистанции в 150 метров, пройдя между пластинами рекламного щита как раз в тот момент, когда на нем менялась реклама.

Я передернула затвор и осмотрела окрестные дома. Похоже, этот стрелок был единственным на площади. Путь был свободен.

Я повесила винтовку себе на плечо, встала с пола и выбралась из фургона. Перед тем, как раствориться в толпе, я непроизвольно бросила взгляд на то, что осталось от моего оператора…они за это заплатят…клянусь…

13 часов 22 минуты

Кто-то полоснул меня ножом в толпе. По животу. Кто-то, кто шел мне на встречу. Я спряталась в проулке и наскоро перетянула рану. На всякий случай я глотнула аспирина, что был у меня с собой. Никогда не видела столько крови…меня тошнит.

Сверилась по карте – до посольства оставалось идти 3 часа. Сомневаюсь, что я протяну, но у меня нет другого выхода.

Попробую не выходить на большие улицы, чтобы не словить пулю, но здесь все пахнет смертью.

Прошу Вас, если Вы найдете эти записи рядом с моим телом, опубликуйте их. Люди должны это прочитать.

13 часов 45 минут

Чудом не погибла. Вооруженные инопланетными пушками отморозки собирают обитателей трущоб и казнят их. Я пряталась за мусорным баком и принимала очередную порцию обезболивающего, когда они поставили их к стене. Я понимала, что у меня было мало шансов помочь им – я находилась слишком близко к ним, а моя винтовка не была полуавтоматической. На передергивании затвора и выборе цели я бы потеряла много времени. Была бы я на крыше – сняла бы всех, не задумываясь. Но я позволила этому случиться.

Они не успели даже закричать – лучи от оружия испарили их, словно бедняг и не было. Господи, за что ты это делаешь с нами?

Я подождала, пока они вдоволь нарадуются тому, что только что сотворили с этими несчастными и уйдут, после чего тенью проскользнула в подъезд соседнего дома. Осознав всю безысходность происходящего, я опустилась на колени и позволила себе заплакать. Меня могли услышать, но в тот момент мне было все равно.

Я в чужой стране, без помощи, истекаю кровью, а вокруг творится торжество безумия и насилия…Господи…

Внезапно одна из дверей квартир на этаже открылась. На пороге стояла женщина, вооруженная обрезом охотничьего ружья:

– Что Вы здесь делаете? – Спросила она.

– Рыдаю. – Ответила я, утирая слезы. – Не видно?

– У Вас кровь.

– Я знаю.

– Позвольте мне осмотреть рану, я врач.

– Но… – Я уже и не знала, верить этому или нет.

– Прошу, входите.

Я вошла в ее квартиру. Захлопнув за мной дверь, она подперла ее доской.

Она указала мне, куда я могу положить вещи, а потом провела в спальную комнату. Показав рукой на двуспальную кровать , она сказала:

– Ложитесь.

– Но я запачкаю Ваше белье. – Меня отпугнули ее белоснежные простыни, наволочки и покрывала.

– Вы истекаете кровью, еще чуть-чуть, и Вам понадобится священник. Ложитесь, не испытывайте мое терпение.

– Ладно. – Я не без труда забралась на кровать и растянулась на ней. Какое блаженство.

Она куда-то ушла и вернулась с ведром воды, бутылкой чего-то спиртного и кофром, в котором обычно носят хирургические инструменты. Она ввела мне что-то, после чего по моему телу разлилось тепло, а я начала плавно проваливаться в коматоз…

20 часов 47 минут

Я взглянула на часы и поняла, что проспала больше семи часов. За это время я могла добраться до посольства и вернуться обратно несколько раз.

Я закатала майку, она не соврала: на месте моего ужасного пореза теперь были аккуратные стежки хирургической нити, по кругу рана была обработана йодом. Я провела пальцем по стежкам – такие прочные и такие тонкие:

– Как Вы себя чувствуете? – Спросила она.

– Нормально. Большое спасибо. Как Вас зовут?

– Мария. А Вас? – Теперь я смогла разглядеть ее лицо. На вид ей было чуть больше пятидесяти, смуглая кожа, черные как смоль волосы, правда, поредевшие, но все еще не лишенные блеска, глубокие зеленые глаза, волевой подбородок, правильный нос, примерно мой рост. У нее были сработанные руки и натруженные ноги. Было видно, что ей приходится нелегко. Вспомнив об ее вопросе, я ответила:

– Меня зовут Вероника.

– Очень приятно. Итак, что Вы делали посреди всего этого ужаса?

– Пыталась спастись.

– От этого невозможно спастись. Если дон Домингес что-то замышляет, он этого добивается. Учитывая, что сегодня кто-то убил его сына, думаю, он жаждет крови, и он ей насытится…сполна.

– Сын? А как он погиб? – Я медленно встала с кровати и приняла из ее рук чашку с водой, которую она принесла мне. Вода была чистой и очень вкусной. Давно ничего подобного не пила.

– Кто-то оказался более удачливым стрелком, чем он. Бедняге засадили пулю, вернее дротик прямо в глаз. Он умер от потери крови. Собаке собачья смерть. Кстати, у Вас я видела как раз ружье, стреляющее дротиками, это не Вы его сняли?

– Да. Я. Он убил моего друга.

– Хороший выстрел, но, думаю, теперь дон Домингес назначит за Вашу голову награду и не выпустит Вас живой из страны.

– По дороге сюда кто-то полоснул меня ножом прямо на улице.

– Не исключено, что для этого дела уже нашлись энтузиасты. Ваше ружье – оно Вас выдает. Если у Вас нет другого оружия, я могу дать Вам кофр от гитары, сложите его туда. Так у Вас будет больше шансов дожить до завтра.

– Гитара, почти как El Mariachi? Только в юбке?

– Кстати, об одежде. Думаю, Вам не мешало бы переодеться. Ваш красный топ и джинсовые шорты также выдают Вас. Присмотрите что-нибудь из моего гардероба. Что-нибудь, что позволило бы Вам завершить образ музыканта и оправдать наличие кофра. Кстати, о музыке. Вы на чем-нибудь играете?

– В свое время бренчала на струнах, но это было давно.

– Это умение Вам пригодится. Если Вас захотят проверить. В кофре двойное дно. Когда я занималась музыкой, то попросила, чтобы мне сделали такой. Эта штука сама по себе была тяжелой, а мне порой приходилось таскать тетради и прочую мишуру. Чтобы не быть обвешенной как ослик, я попросила сделать в нем двойное дно. Сверху лежала гитара, а снизу – такие вот мелочи, как ноты, тетради, деньги, которые мне удавалось насобирать во время выступлений на улице и прочая ерунда. Думаю, Вы можете положить туда ружье, а сверху – мою гитару.

– Сколько в ней струн?

– Шесть.

– Мне повезло. Я как раз училась на шестиструнке.

– Вот и славно.

Я представила ее молодой и с гитарой. Думаю, это была настоящая девушка-мечта и все парни были от нее без ума, но она была одна:

– Где Ваша семья?

– Мой муж умер, а сын уехал в Европу. Он не стал хирургом как я, у него открылись хорошие музыкальные способности. Гитара оказалась мелковата для него, ему было нужно фортепиано. Я собрала деньги, все, что у меня были, и заплатила за его учебу. Он пишет мне письма, иногда я вижу его по телевизору, он стал дирижером большого оркестра в Вене. Он купил мне эту квартиру на свои первые заработанные деньги.

– А почему Вы не поехали с ним?

– Мне отказали в визе.

– Почему?

– Картель постарался. Я лечу их бойцов за хорошие деньги. Не такие хорошие, что сын зарабатывает на своих концертах, но на жизнь хватает. Так уж получилось. Я попыталась дернуться, но они дали знать, что могут добраться до сына. Он единственное, что для меня дорого. – На ее глазах проступили слезы. – Простите.

– Это Вы меня простите. Мне не следовало.

– Все нормально. Пойдемте, я покажу Вам гардероб.

– Да, пойдемте.

ЭРНАНДО ДОМИНГЕС

24 июля 2031 года, 21 час 42 минуты, Мехико, Центр

По улице плелась женщина около сорока лет, одетая как El Mariachi: кожаная куртка со стразами, кожаная юбка, серебряный крест на шее. В руке она несла кофр от гитары.

Это была настоящая рыжая бестия. Сразу было видно, что она не из местных: другие пропорции тела, другой макияж, другая походка, все другое. Она шла очень уверенно и будто не замечала, что творится вокруг. Она не замечала, что мы уже как 10 минут медленно ехали за ней:

– Хуан, посигналь ей. – Сказал я своему водителю.

Хуан был верным подданным и тут же нажал на клаксон. Услышав его, незнакомка остановилась и обернулась. Я опустил стекло со своей стороны и сделал ей жест, чтобы она подошла к машине:

– Привет, красотка. – Сказал ей я.

– Здравствуйте, – ответила она.

– Что у тебя в кофре?

– Гитара.

– Покажи. Только без глупостей, милая. – Сидевшие рядом со мной Андрес и Зеко рефлекторно запустили ладони под свои пиджаки и взялись за пистолеты.

Она отошла от машины и положила кофр на скамейку. Медленно она открыла его, и мы увидели роскошную шестиструнку, сделанную искусным мастером. По ее грифу тянулись божественные рисунки, сам корпус гитары был покрыт отменным лаком и древесной краской. Это был очень дорогой инструмент:

– Сыграешь нам что-нибудь?

– Вы хотите… – Она закусила губу, видимо, мы ее смутили. Я был плох в общении с женщинами:

– Да, прошу, сыграй что-нибудь на свой вкус.

– Ладно. – Она повесила инструмент на плечо и робко взялась за струны. – Можно, я буду петь?

– Конечно. – Ответил я, дав парням знак расслабиться.

Она прокашлялась и начала петь, подыгрывая на гитаре. Она пела любимую песню моего сына «White Dove» из репертуара Scorpions. Она хорошо держала ритм, у нее был великолепный голос. Думаю, она могла бы потягаться с нашим врачом, Марией во всем: и в молодости, и в красоте, и в пении, и в игре на инструменте.

После второго куплета я прервал ее:

– Красиво поешь. И играешь тоже здорово. Моему сыну бы понравилось. Вот, держи, – я протянул ей одну из своих «визиток» – стодолларовую купюру с моими контактами. – Если тебя кто-то обидит, тебе будет нужна моя помощь или ты захочешь встретиться со мной – позвони по телефону на обороте.

– Спасибо. – Она спрятала купюру в карман куртки. У нее на лице все еще читалось смущение и испуг, она откровенно боялась меня:

– К слову о помощи. Мы могли бы подвезти тебя туда, куда тебе нужно. Пешком нынче опасно по улице шагать. Я бы не хотел, чтобы с таким бриллиантом что-то случилось. Где ты живешь?

– Я…я…только приехала и не успела еще остановиться в гостинице.

– Странно, у тебя из вещей только одна гитара, ты явно не из местных. Ищешь приключений?

– Нет, просто… – Я снова смутил ее:

– Мы могли бы выделить тебе место в моем доме. Не «Шератон», конечно, но жить можно. И безопасно. Не бойся, денег я с тебя не возьму.

– А…

– Как расплачиваться? У нас сегодня мероприятие, сыграй что-нибудь вроде этого, будем считать это твоим задатком. У меня есть младший сын, он хотел стать El Mariachi, как и ты, возможно, если ты найдешь с ним общий язык и кое-чему научишь, я позволю тебе остаться. Что скажешь?

– Я…согласна.

– Ты не пожалеешь. Хуан, открой дверь. И помоги девушке собрать инструмент.

– Конечно. – Он вышел из машины и открыл дверь со стороны переднего пассажирского сидения, а потом открыл багажник и, дождавшись, пока красавица соберет свою гитару, попробовал поднять кофр, но тут же нарвался:

– Позвольте мне самой.

– Конечно. – Ответил он, проводив ее к багажнику. Музыканты – тонкие натуры, не любят, чтобы к их вещам кто-то прикасался. Понимаю. Мария тоже злится, когда кто-то берет ее инструмент. К слову, инструмент девушки был похож на гитару Марии, отличался только фактурой рисунка на грифе и цветом ремня. Может, тот же мастер? Нет, она сказала, что только прибыла в Мексику, хотя…всякое может быть. Она могла заказать инструмент и оставить все свои деньги у мастера – творческие натуры на это способны. Могла купить реплику гитары этого мастера в Интернете, но…не знаю. Завтра попрошу парней проверить историю ее инструмента.

22 часа 52 минуты, особняк семьи Домингес, комната для приемов

– Фернандо был настоящим мужчиной, нам всем будет его не хватать. Прости, Роза, что я не сберег нашего мальчика. Я буду молиться за упокой его души до конца своих дней. Простите меня все.

В этот ужасный для нашей семьи день я хочу, чтобы все мы, здесь собравшиеся…я не могу говорить.

– Ничего, дон Домингес, отдохните, пусть музыканты что-нибудь сыграют.

– Да, я забыл представить Вам наших музыкантов. Марию Вы знаете, а вот Вероника – человек новый. Я слышал, как она поет на улице, – чистый ангел. Слушайте и наслаждайтесь, а я…пойду. Мне нехорошо.

– Ну, и чем ты думала, когда согласилась на это?

– Что мне было делать? Он сам заметил меня на улице. Я не смогла ничего путного придумать на ходу.

– Но спеть-то смогла.

– Мастерство не пропьешь.

– Прошу прощения, милые дамы, музыка сегодня будет или нет?

– Да-да, одну секунду, нам надо настроиться.

– Стареешь, Мария. Раньше ты могла играть весь вечер без остановки.

– Что поделать. Ладно, мы начинаем.

– Отлично. Тишина.

– Повторяй за мной, никакой самодеятельности, на похоронах здесь играют только эту песню.

– Ладно, начинай.

– Складно звучите, очень красиво. Ладно, гости, я пошел.

– До завтра, дон Домингес, примите наши соболезнования.

– Держи ритм.

– Стараюсь.

– Плохо.

– А сейчас?

– Правильно. Так и держи, не соскакивай.

– Хорошо.

– Прошу прощения, а петь нам сегодня будут?

– Да, это был проигрыш. Сейчас пойдет куплет. Повторяй за мной. За акцент не переживай, они пьяны, им все равно, что звучит, главное, не пропускай фразы.

– Хорошо.

– Начали.

– У них хорошо получается.

– Да, даже очень.

РЕПОРТЕРША (АГЕНТ ВЕРОНИКА)

24 июля, ночь, особняк семьи Домингес

Я играла скверно, даже очень, все вытягивала Мария, но пьяная публика смогла переварить мою посредственность. К счастью, голос меня не так подводил, как руки, поэтому нас там не пристрелили на месте.

Мне выделили комнату во флигеле. Отсюда открывался вид на внутренний двор этого поместья. Двое снайперов на воротах, один на балконе прямо напротив моего окна, внизу пулемет, даже два. Это чертова крепость. А сколько вооруженных головорезов внутри. Я насчитала двадцать, но это только на первом этаже.

Я не могла убрать барона по-тихому и сбежать. Даже если бы я осталась жива и мне бы удалось скрыться, боюсь представить, что бы сделали с бедной Марией и ее сыном. Я не могла пожертвовать ими ради удовлетворения желания мести. Единственный вариант решить вопрос – это сравнять это место с землей. Но как?

Где-то в час ночи в дверь постучали:

– Да?

– Вероника, это Мария. Открой, пожалуйста.

– Да, входи, конечно. – Я открыла дверь.

Войдя в комнату, она схватила меня за шиворот и прижала к стене:

– Ты хочешь, чтобы меня и моего сына убили? Что ты задумала?

– Пока ничего.

– Не делай из меня дуру. Ты хочешь убрать его? – Она указала взглядом на пресловутое окно. Тебя за этим прислали?

– Господи, Мария, перестань.

– Я стара, но не настолько. Я тебя насквозь вижу. Скажи, что задумала. Я могу помочь, только если они не смогут добраться до моего сына.

– Нужно спалить эту клоаку к чертям собачьим.

– Сложно, но можно, если взорвать газопровод.

– А где он?

– Главная труба проходит под домом на уровне цоколя, но забудь об этом – там внутри два пулемета. Ты и пикнуть не успеешь, как они превратят тебя в фарш.

– А что насчет проводки?

– Дом будет гореть медленно, они смогут сбежать. Все до единого.

– А ты хочешь убить всех?

– Только если все это чертово семейство сгниет, я смогу быть свободна. Иначе – никак.

– И ребенок, и жена?

– Все, Вероника. У нас нет другого выхода.

– Мне нужен только он.

– Это ничего не изменит. Придут другие, а его родня убьет и меня, и сына. Это не годится.

– Отравление?

– Его повара пробуют еду перед подачей на стол.

– Газы?

– У него тут хитрая система пожаротушения, которая фиксирует концентрацию газа в воздухе. Не сработает. Думай еще.

– Как насчет отвлекающего штурма через парадный вход?

– Никто не согласится быть пушечным мясом. Сообщникам проще сдать нас и получить от него деньги за «бдительность», чем умирать.

– Ты все это пробовала?

– Я видела и слышала, как погибают все, кто это пробовал. Это все не то.

– Как насчет гипноза?

– Что?

– Есть такая штука, называется регрессивный гипноз. Думаю, я смогла бы внушить им мысль о самоубийстве.

– Верится с трудом.

– Я сама не верю.

– Тогда брось.

– Слушай, я ведь ему понравилась. Я могла бы…

– Не думай об этом. Не смей, ты еще слишком молода, чтобы жертвовать собой.

– Да, но…

– Что?

– Эта молодость ни к чему, когда не можешь иметь детей.

– В наше время все лечится. Главное быть живым.

– Скажи мне, ты здесь часто остаешься на ночь?

– Когда попросят, а что?

– Ты не слышала ничего подозрительного?

– Какие-то голоса. Жуткие, похожие на шепот. Пару раз видела длинные тени. Но я думала, что это все мой бред. Сонный бред, а что?

– Меня послали собирать информацию об этом. Эти существа похищают людей. Они зовутся Фантомами.

– Пособники Сатаны?

– Можно и так сказать.

– И что? Я не понимаю, к чему ты о них заговорила.

– Организация, на которую я работала, подверглась нападению этих тварей. Здесь в Мексике я видела несколько экземпляров таких существ в толпе, что громила полицию сегодня.

– Твоя организация – Отдел 3?

– Да, именно.

– Рассказывай дальше.

– Я видела, что у мародеров на улицах появились образцы инопланетного оружия. Пушки, которыми владел только Отдел 3 или вообще никто. Думаю, это они дали им оружие, а Домингеса они выбрали, чтобы он возглавил народное восстание и подарил им Вашу страну.

– Как они выглядят, эти Фантомы?

– У них нет конкретной физической оболочки, они влезают в голову жертве, соблазняя ее исполнением грез, и подчиняют их волю себе, получая сильных воинов. Других же они похищают в неизвестное измерение.

– О, Мадонна. Если он стал их приспешником, его будет непросто убить. Наверняка, если он начнет проигрывать в честном бою, его хозяева вступятся за него, и мы погибнем. Это слишком опасно, Вероника. Где твои сослуживцы из Отдела?

– С конторой нет связи третьи сутки. Моего друга и помощника убили, я сама по себе.

– Ну, у тебя есть я.

– Но что могут две женщины против полсотни вооруженных охранников, одурманенного наркобарона и призрачных существ, контролирующих его?

– Мы что-нибудь придумаем, Вероника. Что-нибудь обязательно придумаем. Ложись спать, завтра у тебя занятия по сольфеджио с Сальвадором, его младшим сыном. После занятий приходи в сад во дворе, мы с тобой об этом еще поговорим.

– Доброй ночи, Мария.

– Buenos noches, Вероника. Спи спокойно, они тебя не тронут, пока ты сама не дашь им повод. – Женщина поспешила уйти, оставив меня в одиночестве.

Когда она ушла, в окне напротив загорелся свет. Домингесу тоже не спалось, и он решил понаблюдать за мной. Чтобы не вызывать подозрений, я решила помузицировать на инструменте, дабы завтра не опозориться перед его сыном так, как на похоронах. Сегодня мне помогла Мария, но завтра я буду одна с его отпрыском. Нужно было привыкнуть к этой крутой гитаре.

Я взяла инструмент и начала наигрывать «Volare». Эта вещь должна была быть близка им по духу.

Разбирая аккорды, я вспомнила о тех вещах, что могут меня выдать с потрохами – винтовка во втором дне моего кофра и швы на животе. Я догадывалась, что барон может пригласить меня к себе, где начнет приставать и сможет увидеть шрам, а что до винтовки – ее могут найти те же члены прислуги, что решат прибраться в моей      комнате. Если до приглашения в покои барона было далеко – он еще не настолько доверял мне, то от случайного обнаружения винтовки меня отделял лишь случай, который мог выпасть или не выпасть на мою долю.

После второго куплета свет в окне барона погас. Я убрала гитару и вынула винтовку. Выбросить ее просто так было нельзя, кажется, я придумала, что сделаю – подброшу ее кому-нибудь из его свиты. Если дело выгорит, а по-другому и быть не может, мы с Марией обезопасим себя.

Наверху лежал старый кожаный чемодан со сломанным замком. Я вскрыла его шпилькой и положила винтовку туда, а потом взяла чемодан и украдкой вышла из флигеля. Чемодан был тяжелым, а с винтовкой на борту он будто весил тонну. Приходилось часто делать передышки, прячась за стенами в арках, чтобы часовые на стенах меня не увидели. Я также и не забывала о камерах, что попадались на каждом углу. Они вращались и могли заметить меня в любой момент. Приходилось осторожно выбирать укрытия.

Через пару часов я уже была на кухне. Я нашла шкафчики с личными вещами поваров, замки на них также легко открывались шпильками. Вскрыв первый же шкафчик, я бросила туда чемодан и заблокировала замок.

Я перемещалась босиком, чтобы не создавать много шума и все же мне казалось, будто я топочу как слониха – мои передвижения были слишком громкими. К счастью, все обошлось.

Когда я поднималась по лестнице в свою комнату, я услышала те голоса, о которых говорила Мария – жуткий шепот. Мне стало так страшно, что я прижалась к холодной стене и не двигалась, пока они не стихли:

– Ты все делаешь правильно, человек. Скоро ты получишь награду за свои старания. – Говорил первый голос.

– Эта страна станет твоей, человек. Не оглядывайся назад и не осуждай себя за то, что тебе пришлось сделать. – Добавило второе существо.

Тут я услышала Домингеса:

– За все время я не проливал столько крови. Надеюсь, оно того стоит. Я потерял сына.

– Да, человек, стоит. Впереди новые времена. Мы вернем тебе утраченное, не сомневайся.

– Ладно, я пойду спать.

– Да, спи, человек. Набирайся сил.

– Скажите, а Вы не нашли того, кто убил Фернандо?

– Скоро ты сам с ним встретишься.

– Надеюсь. Я даже не знаю, что с ним сделаю, если увижу. Обещайте не мешать мне творить возмездие.

– Мы не будем вмешиваться. Доброй ночи, человек.

– До встречи. – Он ушел, а эти существа были там. Они могли видеть меня, могли прочитать все мои мысли и узнать, что мы с Марией задумали, но по какой-то причине они обещали не вмешиваться в его семейные дела. Это был наш шанс.

– Боже. – Я опустилась на пол и зарыдала. Это место было настоящим Адом с демонами, Сатаной и непрерывной оргией насилия и хаоса. Мария была права – нужно было уничтожить весь род Домингесов, чтобы положить всему этому конец и освободить таких людей, как она.

Я понимала, что это будет ненадолго, что скоро их место займут другие, но я просто не могла стоять в стороне, уже ввязавшись в это. Мы осуществим задуманное, у нас нет другого выхода.

Я крепко сжала свой крест в руках и сказала вслух:

– Боже, помоги мне. – Я не была особо верующей, но в тот момент я как никогда ощутила потребность в вере. В Бога, в себя, в правду, – во что-нибудь, что помогло бы мне найти силы пережить все это.

Внезапно с другого конца коридора мне ответил этот противный голос:

– Бога здесь нет.

– Кто Вы? Покажитесь. Я Вас не боюсь.

Ответа не последовало. Им не было дела до меня.

Я вернулась в свою комнату и записала это в свой дневник.

У меня слипаются глаза…завтра будет новый день. Я переживу его, это точно.

ОТДЕЛ 3

Утро 25 июля, штаб-квартира ООН, Копенгаген

– Господин председатель, у нас тут инопланетный аппарат завис над зданием. Одноместная капсула. Какие будут распоряжения?

– Пусть сядет. Я догадываюсь, кто там. На всякий случай выставьте оцепление на площадке, я скоро поднимусь.

– Есть.

Посадочная площадка

– Господи, я думал, что Вы погибли. Что случилось с конторой?

– Мы скомпрометированы. Все наши объекты захвачены Фантомами, штатные сотрудники оказались похищены или убиты. Выжили только работники в полях. Пришлось действовать по плану Судного Дня.

– Мне доложили о том, что вся Ваша инфраструктура на Земле уничтожена. Множественные энергетические взрывы. Это сделали Вы?

– Нет, это сделал Тойя. Его солдаты спасли мою семью, а он отправился на помощь мне.

– И где он сейчас?

– Он взорвал сферу изнутри. Объект был накрыт куполом, который не пропускал ни радиоволны, ни какое-либо другое излучение. Взорвать заряд дистанционно было невозможно.

– Они снова помогли нам, так?

– Да, он погиб за нас.

– Как Вы выбрались?

– Он дал мне квантовую пушку. Она в капсуле. С ее помощью ублюдков можно затягивать в воронки и расщеплять. Никакое другое оружие, в том числе и телепатия, против них не эффективны. Нужен срочный серийный выпуск этих пушек.

– Но как? Вся Ваша инфраструктура уничтожена.

– Вынесите этот вопрос на всеобщее голосование в Ассамблее.

– Хорошо. Что-то еще?

– Мне нужно вытащить всех внештатников. Они наш резерв, с ними я смогу восстановить контору.

– Боюсь, ООН это не поддержит. Вы скомпрометировали себя, не в силах защититься от вторжения изнутри. Даже не знаю, станут ли Вас слушать.

– Боже, я не могу их бросить. Это люди, председатель! В регионах сейчас жара, они могут погибнуть в любой заварушке. Прошу Вас!

– Мы попробуем что-нибудь сделать. Но я ничего не обещаю. Кстати, куда торусы увезли Вашу семью?

– Они не на Земле.

– Интересно, почему?

– Сейчас это неважно. Спасите моих ребят и решите вопрос с пушкой.

– Отвечайте на вопросы, директор.

– Господи, к чему этот цирк?

– Я так и понял. Арестовать его.

– Черт возьми, что за дела? Наш вид на грани вымирания, а Вы…

– Может, из-за Вас он на грани вымирания?

– Не порите ерунды, председатель. Каких доказательств Вы хотите?

– Мне достаточно того, что все Ваши объекты уничтожены, все кто был внутри, погиб, купол был отключен несколько суток. Вы дискредитировали себя. Ваша семья не на Земле, Вы единственный, кто выбрался из командного центра живым. На инопланетном корабле. Все играет против Вас.

– Вы не можете так просто махнуть на все, председатель, Вам придется отвечать.

– Перед кем?

– Перед человечеством. Перед Богом, если Он существует.

– Бога здесь нет.

– О, нет, Вы тоже с ними.

– Это они со мной. Спасибо, что привезли пушку сюда. Думаю, мы ее уничтожим.

– Нет, нет!

– Вы сделали все, что могли, директор, но Ваших сил и самопожертвования торусов оказалось недостаточно, чтобы что-то изменить. Прощайте.

– Я не сдамся просто так, ублюдок.

– Хорошая попытка, но моя будет лучше.

ИЗ ВЫПУСКА НОВОСТЕЙ НА ДАТСКОМ ТЕЛЕКАНАЛЕ ОТ 25 ИЮЛЯ

– Сегодня, на крыше штаб-квартиры ООН в Копенгагене стали происходить невероятные вещи. Взгляните на запись с нашего вертолета: директор Отдела 3 ООН и председатель особой комиссии дерутся как герои из комиксов Marvel, швыряя друг друга на стены и перестреливаясь сгустками энергии.

Сама штаб-квартира оказалась накрыта куполом, который не подпускает вертолеты и наземный транспорт ближе, чем на 500 метров. Место титанической схватки оцеплено правительственными войсками и полицией.

Напомним, что тремя днями ранее Отдел 3 ушел в тень и перестал поддерживать контакты с внешним миром, породив массу теорий относительно судьбы его агентов и директора. Вчера нам стало известно, что все объекты Отдела 3 оказались уничтожены, вероятно, по протоколу Судного Дня. Также нашим корреспондентам стало известно, что все эти три дня защитный купол, предназначенный для обездвиживания инопланетных кораблей, входящих в плотные слои атмосферы Земли, был отключен. Теперь же он работает, и человечеству извне ничто не угрожает. На прямой связи с Копенгагеном работают наши корреспонденты. Мы будем держать Вас в курсе.

К другим новостям: сегодня, в пригороде Мехико в результате взрыва бытового газа был уничтожен особняк семьи известного наркобарона Эрнандо Домингеса. По предварительным данным, вся семья находилась в доме в момент взрыва. Информации о выживших нет. На месте взрыва работает полиция.

Ранее сообщалось, что сеньор Домингес спровоцировал народные массы в городе на активные действия против полиции. В город были введены правительственные войска, но они не смогли справиться с беспорядками, переросшими в настоящее национальное восстание. По предварительным данным, у некоторых бунтовщиков было инопланетное оружие, вероятно, похищенное с одного из объектов Отдела 3 в Мексике.

В первые дни восстания в результате незаурядного снайперского выстрела был убит старший сын Домингеса, Фернандо. Все выглядит как спланированная операция или народная месть мексиканцев злому тирану. В любом случае, сейчас ситуация в регионе стабилизирована в результате переброски резервных частей армии и полиции в Мехико, проводятся совместные рейды на явки заговорщиков, у них изымается оружие. В регионе работают миротворцы ООН.

Одну секунду, мы получили сообщение от наших корреспондентов в Копенгагене. Здание штаб-квартиры ООН ушло под землю, на месте провала образовалась гигантская воронка. Тем не менее, купол над улицей еще активен, и пробиться за него все еще невозможно. Оставайтесь с нами, мы вернемся после перерыва

-–Конец выпуска–

МАРТА И МАРГО

J12, Туманность Овна, древняя библиотека, 27 июля 2031 года

Виктория замкнулась. Она почти не разговаривает с нами, есть предпочитает в одиночестве. Кажется, я все поняла: ей нравился мой муж и, понимая, что он никогда не будет с ней, она все это время гнала от себя мысли о нем, но поскольку мы все были рядом, я и Марго напоминали ей о нем. Кажется, я видела, как она плачет. Вчера вечером. Нужно поговорить с ней, но я и понятия не имею, что ей сказать.

Марго сидит в библиотеке, изучая древние манускрипты и скрижали. Кажется, она их понимает и пытается переводить. Утром с ней на свежем воздухе занимается жрец торусов. Он помогает ей освоить способности. Она начала видеть будущее во сне, правда, сама еще не понимает, как толковать свои видения, жрец ей в этом помогает. Что до телепатии, он обучил ее импульсу и выбросу, а также занялся ее телекинезом. Она в надежных руках. Жрец старается не давить на нее, понимая, что она еще дитя и если у нее что-то не получается, дает ей отдых.

Помимо занятий жрец еще и беседует с ней на вечные темы. Девочка тянется к знаниям, и ему это льстит:

– У Вас очень способное дитя. – Как-то сказал он мне.

– Я знаю.

– Беспокоитесь за мужа?

– Да, очень.

– Насколько мне известно, он сильный и справится с тем, что взял на себя.

– Хочу в это верить.

– Хотите, я поговорю с Вашей подругой, Викторией? Она выглядит подавленной. Думаю, мне известна причина.

– Мне тоже. Не нужно быть провидцем, чтобы не замечать очевидного.

– Да, но Вы откладываете разговор. Я же могу найти нужные слова.

– Попробуйте. Это выше моих сил.

– Понимаю. – Он направился к Виктории, что в это время сидела рядом с Марго и пыталась разобрать неземные иероглифы в лежащем на столе свитке:

– Прошу Вас, уделите мне пару минут. Древнее письмо от Вас никуда не денется.

– Конечно. – Она поднялась, поправив сборки на своей тунике.

– Не хотите пройтись?

– Давайте пройдемся. – Они направились к выходу из библиотеки, он ей что-то говорил, она лишь молча кивала, играя желваками. Было видно, что ей некомфортно с ним беседовать, но она нашла в себе силы дослушать его:

– При всем уважении, Вы очень плохо знаете человеческую породу. – Ответила она.

– Достаточно хорошо, чтобы попытаться образумить Вас. Поймите, своим скрытым гневом Вы ничего не добьетесь.

– Я не хочу это обсуждать.

Он вернулся ко мне. Я плохо разбиралась в их мимике, но было видно, что он чувствовал себя проигравшим:

– По крайней мере, Вы попытались. – Утешила его я, позволив себе дотронуться до его локтя. Он тяжело вздохнул:

– Она права. Я плохо знаю Ваш вид.

– Просто ничто не в силах запретить женщине любить.

– Но ведь она сама причиняет себе боль. Сама, осознанно. Я не могу это понять.

– У Вас есть семья?

– Да.

– Вы любите друг друга?

– Да.

– И почему вы не с ними?

– Потому что меня попросили быть с Вами.

– Вы по ним скучаете?

– Я могу видеть их каждый день.

– А она не может. У нее нет семьи. Единственный человек, которого она любит, безразличен к ней.

– Я видел, как она играет с Марго. Думаю, она любит Вашу дочь.

– Это другое. В ребенке она реализует свои скрытые желания к материнству, но чтобы быть по-настоящему счастливой, ей нужен мужчина. Тот, которого любит она и тот, кто полюбит ее. Сейчас эти вещи не совпадают.

– У Вас все очень сложно.

– Потому что мы привыкли все усложнять.

– Возможно, именно поэтому Ваш муж не смог справиться с новой угрозой, а Вас самих выслал к нам?

– Да, как раз поэтому. Из-за нашей несовершенной природы.

– Я не могу видеть, как Ваша подруга страдает. Это выше моих сил. Я уже пробовал говорить с ней, но у меня не вышло. Попробуйте сами. Я буду на улице с Марго.

Он направился к девочке и попросил ее выйти из библиотеки. Когда они покинули здание, я подошла к Виктории:

– Догадываюсь, что Вы хотите мне сказать. Не утруждайте себя. Я сломалась. Пуленепробиваемая Виктория дала слабину. – Сказала она, даже не повернувшись ко мне. Видимо, она снова плакала и не хотела, чтобы я видела ее такой слабой.

– Виктория, ты нужна нам. Прошу, прекрати себя мучить.

– Не могу, Марта. Не могу. Я только и делала, что мучила себя последние 10 лет, притворяясь, что ничего не чувствую кнему. Я люблю Вашего мужа. Всем сердцем люблю.

– Прошу, перестань. Ребенок чувствует, что ты истощена. Прекрати себя истязать. Найди в себе силы.

– Когда это все закончится, я уйду из конторы. У подруги есть приют в Испании, думаю, я смогла бы ей помочь там.

– Ты все решила?

– Да, не пытайтесь меня переубедить.

– А как же Марго? Девочка привязалась к тебе. Ей будет тебя не хватать.

– Думаю, она это переживет.

Мне было больно на нее смотреть. Она и вправду сломалась. Я боялась, что она что-то с собой сделает. У нее было все: красота, ум, выучка, но не было самого главного – человеческого счастья. Мне было откровенно жаль ее.

Тут она не выдержала и зарыдала. Я развернула ее к себе и обняла:

– Ну-ну-ну, девочка, не плачь, ты просто запуталась, такое бывает. Пройдет время, и ты обо всем этом даже не вспомнишь.

– Как мне найти силы, Марта?

– Я помогу тебе.

– Вы слишком правильные для меня. И Вы, и Ваш муж, и Марго.

– Мы все имеем свойство ошибаться. Я не исключение.

– Что нам делать, Марта?

– Жить. Просто жить.

– А как же… – я приложила палец к ее губам, не дав договорить, но тут и я сломалась. Я чувствовала, как бьется ее сердце в груди, разгоняя тепло по ее телу. На секунду я увидела его в ней. В ее глазах. Столько тепла, любви и преданности. Я не смогла устоять, поцеловав ее прямо в губы:

– Боже, Марта, что мы делаем? – Кажется, она была уже не в силах сдерживаться. Ее руки были уже у меня на пояснице и начали скользить вниз, под подол моей туники.

– Ничего не говори. – Через секунду мы уже лежали на полу, растворившись друг в друге так, как мы это делали с мужем в его кабинете, в нашей кровати. Мы нашли утешение, поддавшись секундной слабости:

– Марта, я не могу. – Сказала она, когда мы уже почти добрались до пика наслаждения. Она встала и, застегнувшись, выдохнула. – Нет, я не могу.

– Прости, Виктория. – Я поспешила подняться и застегнуться. – Я не хотела.

– Это было помутнение рассудка. – Она поправила прическу.

– Да, легкое помутнение, не более.

– Ну, Вы поговорили? – Спросил жрец, показавшийся на пороге библиотеки вместе с Марго. Думаю, ему не пришлось напрягаться телепатией – все читалось на наших лицах.

Виктория решила взять слово:

– Все в порядке.

Он скорчил некое подобие улыбки на лице:

– Вот и славно.

ЭО ТОЙЯ

Я думал, что погибну во время взрыва, но этого не произошло. Взорвавшись, сфера образовала портал в другое измерение, неведомое торусам и нашим партнерам по дипломатической коммуникации.

Здесь холодно, темно, здесь слабая гравитация. Повсюду установлены столбы идеальной формы, которые отрываются от пола, если подойти к ним слишком близко. Столбы испещрены неведомыми мне иероглифами.

Где-то вдалеке впереди стоит ступенчатая пирамида, покрытая такими же символами. Она не стоит на полу, а парит над ним. На ее вершине установлена параболическая линза, которая отбрасывает яркие лучи.

Тут полно Фантомов. Однако, они не спешат атаковать меня. Они наблюдают за мной и не вступают в контакт. Неудивительно, мы с директором выкосили полторы сотни этих тварей в командном центре Отдела 3.

Я включил фонарь на своей квантовой пушке и перезарядил ее. Фантомы и с места не сдвинулись. Я понимал, что не смогу убить их всех, поэтому решил попытаться изучить иероглифы на ближайшем столбе, просканировав их лучевым анализатором.

Надпись на столбе принадлежала древней расе матонианцев, чье могущество в десятки раз превосходило наше. Они исчезли задолго до того, как мы освоили технологию межзвездных перелетов. Древние иероглифы гласили:

«Вы в царстве призраков. Берегитесь их пустых обещаний. Верьте в свет своей души и спасетесь».

Я подошел к другому столбу. Тут была надпись на языке пирусов:

«Пространство и время здесь сильно искажены. Одна минута здесь – это полгода в Вашем мире. Идите к свету и вернетесь домой».

Следующий столб, человеческое письмо:

«Не слушайте этих тварей. Они могут обманывать Вас, заманивать, не слушайте их. Свет – вот Ваш путь к спасению».

Судя по всему, под светом имелись ввиду лучи от линзы на вершине пирамиды. В ту сторону шли многочисленные следы различных существ. Пол, по которому я шел, был эластичным, словно резина. После каждого шага на его плитах оставались следы от моих ботинок.

Внезапно впереди я увидел мерцание. Последовательное мерцание, словно сигнал. Три коротких, три длинных и снова три коротких. Три точки, три тире, три точки. Азбука Морзе. Это был человек, он подавал сигнал бедствия.

Прежде, чем идти туда, я навел фокус на место сигнала с помощью своей тактической линзы. Это был директор Отдела 3, он спрятался между столбами и подавал сигналы в надежде встретить здесь кого-то, кроме Фантомов.

Я медленно пошел в его сторону, постоянно оглядываясь по сторонам через прицел пушки. Фантомы стояли на своих местах, не шевелясь. Они боялись нас. Судя по всему, мы были единственными, у кого была технология их уничтожения. Единственными, кто мог постоять за себя:

– Тойя, Господи, я думал, ты погиб. Как ты здесь? – Спросил он, когда увидел меня.

– Взрыв сферы открыл портал в этот мир. А ты что здесь делаешь?

– Аналогично. Наш председатель оказался их агентом. Во время схватки я что-то зацепил выстрелом из пушки, меня затащило в портал, и вот я здесь. Читал надписи на столбах?

– Да. Сколько ты уже здесь?

– Два часа. А ты?

– Где-то час. Пробовал добраться до пирамиды?

– Да, меня отбрасывает назад. Там какое-то энергетическое поле или нулевая гравитация. Если я правильно понял их намек на свет, то нам туда, но…

– Здесь много кто был до нас. Никаких трупов, костей или других свидетельств того, что кто-то не добрался до пирамиды, нет. Все следы от столбов идут туда, никто не возвращался назад.

– Мы до сих пор не знаем, что они делали со всеми, кого похитили.

– Думаю, теперь ответ тебе ясен – они затаскивали их сюда. И ждали, получится ли у кого-то выбраться.

– Да, но никто так и не вернулся.

– Ошибаешься, они вернулись. Только в другое время. Согласно записям пирусов на одном из столбов, течение пространства и времени здесь искажено. Одна минута – это полгода в нормальных физических условиях.

– То есть, один час – это тридцать лет? – Его глаза едва не выскочили из орбит, когда он это осознал.

– Да, человек. Ты еще можешь застать свою семью. Давай попробуем пробиться к пирамиде. Твоя пушка с тобой?

– Да, но излучатель перегрелся. Я не могу стрелять.

– У меня есть запасной. – Я выдал ему катушку излучателя, он быстро сообразил, как его заменить на своем оружии. – Частицы есть?

– На исходе. Две капсулы осталось.

– У меня примерно столько же.

– А как мы преодолеем сопротивление у пирамиды?

– У меня есть магниты в подошвах ботинок. Я просканировал пирамиду и увидел, что она примерно на треть состоит из металла. Нам хватит этого, чтобы спокойно перемещаться по ее поверхности.

– Но у меня такой обуви нет. – Возразил человек.

– Я дам тебе пару пластин со своих ботинок. Этого должно хватить, чтобы взобраться на нее.

Я отстегнул две пластины и выдал ему наручный пульт управления электромагнитами, чтобы он мог включать и выключать магниты. Мой размер обуви был ему явно велик, но он сумел прицепить пластины к своим ботинкам:

– Какой у тебя размер ноги? – Сыронизировал он.

– 54, если считать по Вашей классификации.

– Проклятье, у меня только 43. Ну, ладно, спасибо.

– Пошли.

РЕПОРТЕРША (АГЕНТ ВЕРОНИКА)

Лондон, 29 июля 2031 года, больница Святой Мэри

– Как ее состояние, доктор?

– Она больше измучена психологически, чем физически. Пара ушибов, вывих, ожоги первой и второй степени, заштопанная на скорую руку резаная рана на животе. Мы ее починили, но понятия не имеем, как быть с ее рассудком. Она говорит ужасные вещи о Фантомах, голосах, инопланетном оружии.

– А откуда она?

– Внештатный сотрудник Отдела 3 ООН. Доставлена особым рейсом из Мексики. Она пришла в посольство и попросила убежища.

– Неудивительно, что она рассказывает такие вещи. Думаю, это было на самом деле, с ее рассудком все в порядке. Она ведь прошла тесты?

– Да, никаких нарушений не выявлено.

– Тогда пусть отлежится, и можно выписывать. Известите ООН о том, что их сотрудник у нас.

– Уже сделано, доктор.

– Тогда продолжайте наблюдать за ней. Если она почувствует, что способна самостоятельно передвигаться, выпишите ей обезболивающие и отпустите. Только проверьте лишний раз ее состояние. Не хочу, чтобы она потеряла сознание под нашими окнами.

– Я сделаю все, что в моих силах. Кстати, с ней была еще одна женщина. Мария Торрес, мексиканка с аналогичными травмами.

– Скажите, а они не из того взорванного особняка сбежали?

– Понятия не имею.

– Ладно, это не наше дело. Со второй пациенткой поступите также. Нам тут не нужны вопросы с полицией, ООН и Скотланд-Ярдом.

– Хорошо, доктор.

– Кажется, она просыпается.

– Да, я вижу. Зайти к ней в палату?

– Можете поговорить с ней. Я Вам больше не нужен?

– Нет, доктор. Я разберусь.

– Что ж, удачи.

– Здравствуйте, как Вы себя чувствуете?

– Гудит голова, все тело ноет. Я чувствую слабость. Где Мария?

– В соседней палате.

– Мне нужен телефон.

– Мы уже проинформировали ООН о Вашем присутствии в нашей больнице. Хотите связаться с кем-то еще?

– Нет. Дайте мне воды.

– Вот, возьмите.

– Эта вода другая, не та, что я пила в Мексике.

– Помните, что случилось в Мексике?

– Да, но я Вам и слова не скажу об этом. О, моя голова.

– Это последствия Вашего нервного перенапряжения. Ваши травмы были не смертельны. Ладно, не хотите рассказывать, Ваше право. Могу ли я что-нибудь сделать для Вас?

– Пусть Марию переведут в мою палату. Я хочу поговорить с ней.

– Госпожа Торрес еще не пришла в себя. Она старше Вас, ее организм восстанавливается медленнее, но если хотите, я могу провести Вас к ней. На время.

– Прошу Вас.

– Вы уже пробовали вставать?

– Да, но я плохо стою на ногах. Потребуется трость или коляска.

– Предоставьте это мне.

– Вы очень любезны.

– Это моя работа.

– О, Вы добыли коляску.

– Да, позвольте я Вам помогу.

– Конечно.

ДОКТОР ШТАЙНЕР

Мюнхенский Технологический Университет, Мюнхен, 31 июля 2031 года

– Таким образом, используя технологию сингулярности, можно путешествовать на большие расстояния без серьезных затрат на топливо, разработку технологии приостановки жизнедеятельности и других сложностей. Вопросы?

– У меня вопрос, доктор Штайнер.

– Слушаю.

– Насколько мне известно, на Земле нет такого металла, который позволил бы нам собрать корабль, устойчивый к нагрузкам у Горизонта Событий. Более того, у нас нет материалов, чтобы сделать устройство перемещения в пространстве надежным, не то, что мобильным. Что Вы на это скажете?

– Возможно, научные изыскания ребят из Отдела 3 помогут моей идее стать реальностью. Пока это только математические вычисления и чертежи, не более.

– Если бы это все было реальным, Вы бы сейчас здесь не стояли.

– Молодой человек, позвольте мне напомнить Вам формат нашего сегодняшнего занятия – научная дискуссия. Не лекция, не семинар, а научная дискуссия. У Вас есть предложения или гипотезы – выдвигайте их, мы с радостью Вас заслушаем. Следующий вопрос.

– Доктор Штайнер, мой вопрос, наверное, не из области науки, а скорее, ближе к философии. Что мы собираемся найти на той стороне? Прошедшее 10 лет назад вторжение торусов подтвердило опасения Вашего кумира Хокинга относительно опасности контактов с внеземными цивилизациями. Готовы ли мы к межзвездным перелетам?

– По-хорошему, я должен проигнорировать Ваш вопрос. Но я отвечу: мы уже давно выдали себя. Радиотелескопы, «Пионер», «Вояджер», Аресибо – другая сторона уже давно знает, что мы существуем. И визит торусов это только подтвердил. Также, девушка, Вы, наверное, слышали о теории палеоконтактов, которая предполагает, что мы общались с внеземным разумом задолго до появления первых цивилизаций. Майя, атланты, ацтеки, викинги, финикийцы – в их мифологии читаются туманные намеки. Мы откроем Америку разве что для себя, а не для них. Так что, не думаю, что мы сильно рискуем. Теория относительности работает в нашей системе мироздания, следовательно, не исключено, что в этой аудитории уже сидит представитель другой стороны.

– У меня есть вопрос.

– Звонок. Запишите свои вопросы, и мы продолжим завтра. Всем спасибо за занятие. Напоминаю, что на следующей неделе у Вас контрольная работа, не забудьте подготовиться.

– До свидания.

– До свидания.

Я рассказал им не все. Устройство уже давно было готово. Я смог переместить яблоко из одной комнаты в другую, при этом оно не потеряло в размерах, вкусе, цвете и форме. Нужны были масштабные разработки.

Мне не хватало мощности преобразователя, чтобы перемещать гораздо более крупные предметы, чем яблоко на более далекие расстояния. Нужен был мощный элемент питания, гораздо более мощный, чем солнечная батарея. Реактор сойдет, но не в моей квартире.

Помимо яблок я смог перемещать столовые приборы, бумагу, канцелярские принадлежности и другие мелкие вещи.

Нужно было выходить на контакт с Отделом 3, чтобы передать им технологии и начать работать в нормальных условиях, но я боялся, что Отдел 3 уже владеет этими разработками, и сумасшедший профессор из университета им не нужен.

Учитывая то, что я узнал об их конторе из новостей, у них там сейчас ужас творился. Надо было подождать, пока это все не уляжется.

Где-то в пятом часу вечера в дверь кабинета постучали:

– Да, входите. – Ответил я, не посчитав нужным посмотреть, кто зашел в аудиторию. Я увлекся газетой. Надо же, а Копенгаген был всего в тысяче километров от Мюнхена:

– Доктор Штайнер? – Спросил приятный женский голос. Отложив газету, я посмотрел на свою гостью: рыжеволосая женщина, около сорока, ухоженная, стильно одетая, но с пластырем на виске. Видимо, поранилась или упала.

– Да. Чем могу помочь? – У нее были красивые серые глаза, в которых хотелось раствориться.

– Меня зовут Вероника, Отдел 3 ООН. Мне нужно с Вами поговорить. Вы можете уделить мне время?

– Да, конечно.

Она закрыла дверь и села на стол рядом со мной. Боже, она была безумно красива:

– Мне известно о Ваших разработках. Думаю, конторе пригодились бы Ваши таланты.

Я взял со стола газету и показал ей на первую полосу, где была напечатана статья о событиях в Копенгагене:

– Насколько мне известно, Ваша организация сейчас переживает не лучшие времена.

– Именно поэтому я здесь. Нам нужна Ваша помощь.

– Я слушаю.

– Я хочу, чтобы Вы помогли нам вытащить директора из Кротовой Норы.

– Я не понимаю.

– Во время событий в Копенгагене был открыт портал в неизвестное измерение, куда затянуло директора. Мы не знаем природу этого портала, не знаем, как выглядит мир, в который он попал, но мы знаем, что он жив.

– Интересно, откуда? – Спросил я, поправив очки.

– Мы получили сигнал SOS от его наручных часов. Координаты не определяются. Вернее, они постоянно меняются, будто он движется, однако, траектория его движения хаотична. Такое впечатление, что он перемещается в потоке частиц, или… – Я не дал ей договорить:

– Преломление пространства и времени. Чистая червоточина. Он так и будет блуждать, пока мироздание не позволит ему найти выход из воронки.

– Он вернется, доктор?

– Вернется, но есть очень большой риск, что не на Землю и не в наше время.

– Есть возможность вытащить его оттуда?

– Мы можем отправиться туда, если Вы отвезете меня в Копенгаген. Если вход открыт, мы сможем попасть в его мир.

– А выйти назад?

– Чтобы выйти на той же остановке, нужно, чтобы автобус отвез Вас обратно. Другими словами, точка входа и выхода должна совпасть, чтобы он вернулся на Землю, в наше время и вышел прямо в Копенгагене, но вероятность этого ничтожно мала.

– То есть Вы нам помочь не можете?

– Могу, если Вы дадите мне осмотреть руины здания ООН в Копенгагене.

– Конечно. Моя машина у главного входа. Я уже взяла билеты на самолет. Рейс через час. Я буду ждать Вас через минуту. – Она слезла со стола и покинула аудиторию. Я стал собирать вещи.

Я понятия не имел, как мы вернемся обратно. Возможно, мне дадут доработать ретранслятор, возможно, ее контора мне поможет. Сейчас это было неважно. На границе между мирами застрял человек. Его было нужно спасти любой ценой. Я был готов меньше, чем через минуту и выскочил из университета, даже не закрыв аудиторию.

У входа стоял серебристый Porsche Cayenne с символикой ООН. Она посигналила мне и открыла дверь. Я быстро сел в салон и закрыл дверь:

– Вы все взяли?

– Да.

– А Ваши рабочие прототипы из дома? Мы не будем за ними возвращаться?

– Все мои прототипы здесь. – Я показал на свой портфель. – И здесь. – Я приложил палец к виску.

– Тогда в аэропорт?

– Да, в аэропорт.

– Пристегнитесь.

Я пристегнулся, она вырулила со двора задним ходом, потом плавно развернулась на месте и, переключившись на передний ход, придавила педаль газа с такой силой, что машина резко рванула с места. Вдобавок ко всему, она еще была и гонщицей: мы полетели по шоссе с бешеной скоростью. Она быстро перестраивалась из ряда в ряд, пользовалась спецсигналами, чтобы ее пропускали. Она мне очень понравилась. Ее стиль, ее драйв, ее красота. После расставания с Анной мне была нужна такая женщина.

Она уловила краем глаза, что я не сводил взгляда с ее ног. Идеальных, ровных, гладких. Перед очередным поворотом она сказала:

– Вы мне тоже очень симпатичны, доктор.

Я ухмыльнулся и позволил себе взять ее за руку. Она не возражала. У нас есть все шансы на продолжение нашего знакомства, но сначала нужно было помочь ей спасти директора. Одному Богу было известно, что творилось в том мире, в который он попал…

ОТДЕЛ 3

Неизвестное измерение, точная дата и время неизвестны

Мы с Эо Тойей добрались до пирамиды, поднялись на ее вершину и подошли к этой пресловутой линзе, что все это время слепила нас своим ярким блеском.

При ближайшем рассмотрении линза оказалась порталом. Если мы правильно истолковали записи на столбах, то нам было нужно прыгнуть в линзу, чтобы попасть домой, но что-то меня останавливало. Тойя тоже не торопился бросаться в неизвестность:

– Кажется, я понял, человек. – Сказал он. – Мы не попадем домой.

– Почему? – Спросил я.

– Эта линза имитирует поведение Черной Дыры. Мы можем выпрыгнуть в неизвестном мире, в неизвестном времени, а можем вообще не выбраться. В любом случае, вероятность того, что точка выхода совпадет с нашими родными мирами, ничтожно мала.

– И что ты предлагаешь?

– Мы можем сидеть здесь и ждать, что кто-то из наших родных миров также попадет сюда, но ты прекрасно понимаешь, что так может пройти целая вечность. Если мы правильно истолковали записи на столбах, то по естественным меркам мы здесь уже больше 100 лет.

– Господи, Тойя, скажи, что ты шутишь.

– Мне не до шуток, человек. Решать тебе.

– А тебе удалось понять, что это вообще за место?

– Думаю, так выглядит граница. Граница между сущим и нетленным. Между обыденным и непознанным. Фантомы затащили нас сюда специально, чтобы понять, хватит ли у нас духу броситься в неизвестность. К сожалению, я пас, как говорят у Вас на Родине. Я хочу попасть к себе домой, а не провалиться в бездну.

– У нас нет другого выхода, Тойя.

– Предлагаю подождать еще чуть-чуть. Слишком мало входных данных, чтобы решаться на такое.

Кажется, наши подопечные Фантомы решили, наконец, выйти из тени и подавить нам на мозг:

– Прыгайте, иначе не попадете домой. – Сказал первый голос.

– Прыгайте, если хотите увидеть свои семьи. – Добавился еще один.

– Не тяните, или Вы их не застанете. – Прошептало третье существо.

Через несколько минут все населявшие это место существа окружили нас и стали внушать нам мысль о прыжке:

– Не слушай их, человек. Они бы не стали советовать нам прыгнуть, если бы это действительно был наш шанс. Замолчите! – Закричал Тойя, выпустив несколько лучей в рой Фантомов, что собрался над нами. Похоже, они разозлились:

– Вы пожалеете! – Прошептал многоголосый хор, после чего Фантомы стали атаковать нас, пытаясь сбросить с пирамиды. Мы жгли их лучами из пушек, пока у нас не кончились боеприпасы:

– У меня больше нет зарядов. – Отчитался я. Через секунду Тойя сказал:

– У меня тоже. Похоже, это конец, человек.

– Нет, это только начало. Давай попробуем телепатию.

– Она неэффективна против них, ты же знаешь. Зря только силы потратим.

– Лучше так, чем позволить этим ублюдкам залезть к нам в головы.

– Ладно.

Мы стали бросать в противников импульсы и выбросы. Мы не жалели себя, поскольку понимали, что для нас уже все кончено.

Первым выдохся я. Я потратил все свои силы и сорвался с пирамиды. Тойя прыгнул за мной. В полете он схватил меня за руку, а потом накрыл своим плащом и продолжил биться с Фантомами. Он сражался как истинный воин, до последнего. Даже когда несколько существ захватили контроль над его ногами, парализовав Тойю, торус продолжал сражаться, размахивая своим мечом:

– Получите, твари! – Он занес свой меч в последний раз и застыл в такой позе. Они его парализовали или заморозили. Теперь это была статуя, неподвижная и безжизненная, но с яростной гримасой на своем и без того недоброжелательном лице. Все его мышцы застыли в напряжении. Казалось, еще чуть-чуть, и он закончит свой смертельный удар, но он замер.

Кто-то из существ подошел ко мне, заслонив вид парализованного Тойи. Великого воина, с которым я сражался плечом к плечу. К тому моменту я уже был не в силах что-либо предпринять :

– Только не тяните, прошу. – Сказал я Фантому, что дотронулся до моего лица свой тощей рукой. После этого я окончательно потерял сознание.

ДОКТОР ШТАЙНЕР

1 августа 2031 года, Копенгаген, руины штаб-квартиры ООН

– И что, никто не выжил?

– Никто. Мы не нашли никаких тел. Возможно, их расщепило в результате импульса после взрыва, но директор жив. Мы в этом уверены.

– Уверенность – не научная категория, Вероника. Думаю, я знаю, как нам попасть в его измерение.

– И как же?

– Утиной охотой увлекались?

– Было дело в детстве.

– Что самое главное?

– Взять упреждение.

– Именно. Мне нужны вводные данные: координаты точки, из которой Вы получаете сигнал, периодичность, с которой они меняются, и координаты Копенгагена, именно этого места. Если я пойму закономерность, которой подчиняется смена его координат, я смогу спрогнозировать, где он будет в следующий промежуток времени.

– И?

– Мне нужна помощь в доработке ретранслятора. Нужна большая мощность, большая вариативность в обработке координат точки выхода и входа. Я могу доставить нас к нему, если в конструкцию ретранслятора я смогу заложить вариативность.

– Я поняла, Вы хотите научить ретранслятор прогнозировать координаты цели через расчетный промежуток времени, чтобы точнее открывать выход, так?

– Именно, Вероника.

– Мы попадем к нему и сможем выбраться обратно, основываясь на заложенную Вами, доктор, вариативность, так?

– Да, но есть одно но: закономерности в смене координат может не существовать в принципе. Его перемещение в пространстве может быть абсолютно хаотичным, тогда у нас ничего не получится.

– Каковы наши шансы, доктор?

– 50 на 50. Либо выгорит, либо нет.

– Это хорошие шансы.

– Но риск слишком велик, Вероника. Я не хочу, чтобы Вы, Ваш директор или кто-то еще бесследно пропали в мироздании.

– Знаете, в Мексике мои шансы выжить тоже были 50 на 50, но я выжила.

– Так это Вы убили всю семью того наркобарона?

– Мне пришлось, иначе я бы не выбралась живой оттуда.

– Я…у меня нет слов.

– А слова и не нужны, доктор. Вам нужна рабочая среда? Думаю, я знаю, где Вам ее обеспечить. Прошу в машину.

– Конечно.

РЕПОРТЕРША (АГЕНТ ВЕРОНИКА)

Резервный испытательный комплекс Отдела 3, Копенгаген, 5 августа 2031 года

Я нисколько не сомневалась в Рихарде: у него все получилось. Он смог разгадать закономерность, с которой меняются координаты сигнала от часов шефа, заложить вариативность в логику работы своего ретранслятора, который теперь был в несколько сотен раз больше его домашнего прототипа на солнечной батарее и питался сразу от нескольких реакторов, и научить свое творение с погрешностью в один случай из ста прогнозировать координаты цели через расчетный промежуток времени.

Он боялся за меня. За последние несколько дней у нас с ним закрутился роман. Хоть он и сумасшедший ученый, но мужчина он отменный. Настоящий. Добрый, честный, нежный – я давно не встречала никого подобного. С ним мне было хорошо, и хоть я и не хотела привязываться к нему, я все же дала слабину – я уже не могла дышать без него, он стал частью моей жизни. Я снова почувствовала себя женщиной, будто родилась заново.

Я разрешила ему отправиться со мной. Завтра мы прыгнем в измерение шефа и попытаемся его спасти. Одному Богу известно, с чем мы там столкнемся – с Фантомами или еще с чем-нибудь. Мы можем привести этих тварей с собой на Землю, сами того не подозревая. Теперь я боюсь за него. За Рихарда, моего сумасшедшего гения, за людей, за себя, за шефа – Господи, в очередной раз прошу тебя, дай мне силы…

ОТДЕЛ 3

Из зашифрованной радиопередачи мобильного устройства оперативной связи директора Отдела 3, неизвестное измерение, точная дата и время неизвестны 

Ни в коем случае не пытайтесь меня найти. Здесь полно этих тварей. Они жестоки, как никогда. Это их мир. Холодный, темный, безжизненный, существующий на границе мироздания. Оставьте меня, равно как и попытки добраться сюда. Здесь обитает Смерть и Страх. Пустота…

P.S.: если Вы получили это сообщение, прошу Вас, передайте моей семье, когда сможете с ними увидеться, если Вы, конечно, земляне, что я их очень люблю. Конец связи.

ДОКТОР ШТАЙНЕР

Резервный испытательный комплекс Отдела 3, Копенгаген, вечер 5 августа 2031 года 

Устройство было готово к броску. Наконец, я смогу проверить все свои теории и расчеты. Если мы с Вероникой сможем попасть в тот мир, куда попал ее шеф и вернуться обратно, значит, человечество уже готово. Готово к межзвездным перелетам и контактам с братьями по разуму. Не думал, что доживу до этого момента.

Я пил кофе на рабочем месте у консоли, как вдруг  услышал знакомые шаги. Я знал, кто это был: моя муза, моя Вероника. Она подошла ко мне сзади и начала массировать мне плечи и шею. Боже, какое блаженство:

– Ты просто чудо, Вероника. – Сказал ей я.

– Спасибо. – Ответила она. Я услышал, как она улыбнулась. Она сразу же молодела на 15 лет минимум, когда чему-то искренне радовалась. Я взял ее за руку и поцеловал:

– Что-то случилось? Или ты решила просто навестить заработавшегося ученого?

– И то, и другое. – Она села на стол, обнажив свое аппетитное бедро. Я тут же положил ей руку на колено и едва не обжегся – она горела, все читалось в ее глазах. Я поцеловал ее в губы. – Боже, прекрати, нас могут увидеть.

– Мне все равно. Я люблю тебя, Вероника.

– Я тоже. – Она подарила мне еще один поцелуй. Когда я привстал, чтобы быть ближе к ней, она взяла меня за руки и продолжила. – Прошу, выслушай меня. Это касается нашего завтрашнего мероприятия.

Я медленно опустился на стул и сделал глоток кофе:

– Рассказывай.

– Шифровальщики смогли разгадать его послание.

– Почему так долго? – Я захотел сделать еще один глоток, но она меня опередила, завладев кружкой. Вот же чертовка.

– Из-за искажений текст послания пришлось собирать как Кубик Рубика. Они провозились с этим неделю. – Она вытерла след от губной помады на кружке и поставила ее на мою половину стола.

– И что там? – Спросил я.

Она сняла с меня очки и протерла их своим платком:

– Смысл таков: нам не стоит туда отправляться. Есть риск привести с собой Фантомов и пропасть самим. Он ведь так и не успел передать ООН технологию квантовой пушки из-за того, что председатель особой комиссии оказался их агентом. Именно поэтому на крыше штаб-квартиры завязалась эта эпическая битва. – Она потупила глаза в пол.

– Ты не знаешь, что делать? – Спросил ее я, забрав очки и положив их на стол.

– Да, Рихард, не знаю. Если бы это была просто туристическая прогулка во имя науки, я бы согласилась, но там полно этих тварей, а у нас нет оружия против них. К тому же, мы можем привести их на Землю, сами того не ведая. Риск слишком велик. Я боюсь.

Я встал со стула и подошел к испытательной камере. Устройство занимало половину комплекса. Это было впечатляюще:

– Мы не можем так просто бросить человека в Черной Дыре. Ради чего я тут работал? Чтобы просто развести руками?

Она слезла со стола и подошла ко мне:

– Мы не можем отправиться туда, Рихард. Это верная смерть. Я не для этого выжила в Мексике. Прошу, взгляни на ситуацию трезво: мы оба хотим, чтобы человечество…– Поняв, куда она клонит, я перебил Веронику:

– Сейчас ты будешь говорить, что иногда нужно пожертвовать малым, чтобы спасти миллионы. Будешь убеждать меня, что это вынужденная жертва, что мы не забудем его подвиг. Избавь меня от этого, Вероника. Лучше скажи прямо, чего ты хочешь. Хочешь, чтобы я ушел? Чтобы забыл о том, что сделал для твоей конторы и о том, что между нами было? Я это переживу. Только скажи.

– Я не знаю, Рихард.

– Я могу начать конструировать квантовую пушку, если ты позволишь мне остаться.

– Без чертежей? Без опытного образца? Без подопытных? И как мы доверим этому изделию свои жизни?

– Но ты же собиралась доверить наши жизни моему ретранслятору…

– Я знаю, что он работает. Я видела испытания. Видела тесты. У тебя были свои наработки. Ты знал, что делаешь, а так это будет чистой игрой в лотерею.

– Если ты боишься, я могу прыгнуть один.

– Нет, я не переживу, если ты не вернешься… – Она обняла меня. Я чувствовал, как она дрожит. Ей действительно было страшно. Хотя на вид она и казалась женщиной, повидавшей многое, в душе она была маленькой девочкой…пугливой и ранимой:

– Позволь мне остаться. Я найду способ его вытащить без опасности захватить этих существ. У тебя есть информация по этой форме жизни?

– Достаточно, чтобы просидеть всю ночь и все утро, изучая ее. Я уверена, что данных было еще больше, чем сейчас, поскольку их собирали по всей Земле, но теперь в нашем распоряжении только документы из архива.

– Отлично, я как раз под завязку заправился кофе. Принеси все, что есть. Я хочу понять, что это такое и как к этому подойти.

– А что насчет прыжка?

– Если это будет нужно, мы перенесем его, но ненадолго. У нас очень мало времени. Поторопись, Вероника.

– Уже бегу. – Она широким шагом направилась на верхний уровень комплекса. Вероятно, там располагался архив Отдела 3 или то, что от него осталось после того, как их инфраструктура на Земле была уничтожена.

Через несколько минут она подъехала ко мне на погрузчике, под завязку набитом папками с документами:

– Ты, что, вынесла весь стеллаж? – Спросил я, когда она аккуратно припарковала погрузчик к моему столу.

– Всего лишь пару полок. – Ответила она. – Ну, тебе помочь?

– Я был бы тебе признателен.

– Ладно. Давай разбираться. Тут все документы разложены по месяцам и странам, в которых были получены те или иные свидетельства. Здесь протоколы допросов тех, кто вступал с ними в контакт, чудом избежав похищения, записи самих сотрудников, сведения об археологических находках на местах древних руин по всему миру и некоторые наработки нашей технической службы. С чего ты хочешь начать?

– С истоков. – Ответил я. – С самого начала.

– Ладно. – Она сгрузила несколько коробок с документами на пол. Одну из коробок она по неосторожности уронила, и ее содержимое рассыпалось по полу. Увиденное повергло меня в шок.

Это были рентгеновские снимки торуса, подвергшегося испытаниям лучевого оружия. К снимкам были прикреплены его ежедневные анамнезы, где в деталях описывалось, как он умирал. На секунду я даже спроецировал в своем сознании те оглушительные вопли, которые он издавал в агонии:

– Господи. – Я опустился на стул, не желая верить в то, что только что увидел.

– Что там? – Спросила она. Проследив за моим взглядом, она тут же поменялась в лице. Теперь от ее лучезарной улыбки не осталось и следа. Она была бела как смерть. – Прости, ты не должен был это видеть.

– Убьешь меня? – Спросил я, не отрывая глаз от разбросанных веером снимков.

– Нет. Я не могу. Ты нужен нам.

– Скажи, а ты знала? Знала об этом?

– Догадывалась, но когда я спросила об этом директора, он вежливо намекнул, что такие вопросы задавать не комильфо.

– И чем же мы лучше них?

– Ничем, Рихард. Мы жестоки и примитивны. Понятия не имею, каким чудом нам удалось пережить их вторжение. Ходят слухи, что к этому приложил руку директор.

– К этому – точно. – Я указал на документы. – На всех заключениях его подпись. Господи, Вероника, скажи мне, что это все сон. Скажи мне, что я скоро проснусь и забуду об этом. Прошу, скажи.

– Прости Рихард, но это все правда.

– Я вижу. И отказываюсь верить. – Я взял ее за руки.

– Смотри, тут его письма в СовБез. – Она указала на соседнюю коробку. – Он просил разрешения прекратить опыты. Однако, ему отказывали. Думаю, я знаю, почему.

– Из-за предательства председателя?

– Да, будучи подчиненным воле Фантомов, он хотел дискредитировать Отдел 3, а также создать человечеству неблагоприятный политический облик. Он понимал, что в случае продуктивного контакта с другой цивилизацией вся эта история с опытами всплывет, и людям придется несладко, ведь среди подопытных могли оказаться и представители дружественных нам рас.

– То, что он хотел прекратить это, – похвально, но он не прекратил, пока Фантомы не уничтожили все объекты Отдела. Что ты знаешь о своем шефе?

– Мало. Только то, что он стал руководить Отделом, когда ему еще не было тридцати.

– Похоже, он действительно имеет отношение к отступлению торусов.

– Это еще не все. Насколько мне известно, у него семья. Жена и дочь. Дочь никто не видел, но все в конторе судачили о том, какая она способная в свои десять лет.

Что до жены – ее биография также никому неизвестна. Говорили о том, что они познакомились на задании, но доподлинно никто ничего не знает.

– Итак, у нас молодой парень, ставший руководить секретной конторой под эгидой ООН. Такие посты не дают просто так, и путем несложных размышлений мы приходим к тому, что он каким-то образом заставил торусов отступить десять лет назад. Возможно, тот самый красный луч, после которого они стали собирать вещи, и был его работой, за которую он получил место начальника.

Крайне одаренная в свои десять лет дочь. Этот факт приводит нас к тому, что, возможно, причиной всему инопланетные гены в его ДНК. Таким образом, получается, что твой горячо любимый шеф – генетический гибрид человека и пришельца, его дочь тоже, скорее всего, но… – Я задумался:

– Но, что, Рихард?

– По законам генетики первое поколение всегда самое здоровое и сильное. Самое способное. В случае с его дочерью мы видим проявление способностей во втором поколении. Такое может быть только если и второй родитель – гибрид.

– То есть, ты хочешь сказать, что и его жена имеет такие же гены?

– Именно.

– Да, но что это нам дает?

– Известно, где его семья?

– Нет. Они словно исчезли.

– Нет, они не исчезли. Он сдал их.

– Кому?

– Своим друзьям с другой стороны. Увидев, что его сотрудники делают с пришельцами, он испугался за свою дочь и решил спрятать ее, но не на Земле, а в другом, более отдаленном и безопасном месте.

– Но где?

– Ответ следует искать у торусов. На тот момент нам была известна только их раса. Возможно, во время их вторжения он чем-то заслужил лояльность одного из них, в результате чего получил возможность экстренной эвакуации членов своей семьи. Узнав о нарастающих способностях дочери, он отправил ее вместе с женой к своим друзьям, а сам продолжил спасать мир, работая на посту директора.

– Тебе бы книги писать, Рихард. Целую сказку придумал.

– Это не сказка, Вероника. Это не более, чем продукт дедуктивного мышления. Я сопоставил факты и сделал выводы. Ничего от себя. Сухая аналитика.

– Мы сможем спросить у него, где на самом деле его семья и как он стал директором, если найдем способ вытащить его оттуда без риска для Земли. – Она стала собирать разбросанные снимки и документы. – Я уберу это от греха подальше. Твою бурную мозговую активность будем считать разминкой перед веселой ночью за учебниками.

Когда она закончила, то направилась к кофемашине, захватив свою и мою чашку. Нам предстояла долгая ночь…

ОТДЕЛ 3

Неизвестное измерение, точное дата и время неизвестны

Фантомы бросили нас у подножия пирамиды и разбежались в разные стороны. Теперь у нас не было пушек, и мы не могли им навредить, Тойя оказался обездвижен и так и остался стоять с высоко занесенным мечом.

Я попробовал подняться. Боже, все мое тело болело так, словно меня переехал грузовик – последствия излишнего расхода сил на телепатические импульсы и выбросы. Я передвигался очень медленно – мои кости будто превратились в желе. Даже магнитные подошвы на ботинках, что дал мне Тойя, не помогали мне лучше стоять на ногах.

Подойдя к его застывшей фигуре, я тяжело вздохнул:

– Прости, старик, ты не должен был жертвовать собой ради нас.

Я понимал, что отсюда нет выхода. Линза на вершине пирамиды оказалась лишь приманкой, куда стягивались все, кто попал в это жуткое, пропитанное хаосом измерение. Это была дверь в никуда, в которую прыгали все, кто больше не мог здесь находиться.

Я взглянул на часы. Да, мы правильно поняли смысл иероглифов на столбах. Время действительно здесь текло по иному – стрелки часов и календарь бешено наматывали дни и года, рядом с циферблатом мигала пиктограмма, сигнализирующая о низком уровне заряда батарей. Если часы разрядятся, я это переживу – думаю, мой сигнал бедствия уже облетел много миров. Надеюсь, люди тоже его перехватили и им хватит ума не соваться сюда. Это место было жутким, гиблым, отсюда был только один путь – смерть.

Где-то вдалеке я увидел довольно большую группу Фантомов – порядка сотни существ наблюдало за мной с небольшого возвышения. Я посигналил им фонарем, они и с места не сдвинулись:

– Почему Вы не убили нас? – Спросил у них я.

– Вы сами идете к смерти. – Ответил многоголосый шепот. – Вы отказались прыгать в портал, теперь же ждите своего часа.

– А когда он придет?

– Это нам неизвестно. Через час, век, два века, тысячелетие – времени может пройти довольно много, человек.

– Почему я не чувствую голода?

– Здесь твой метаболизм замедлен, и ты можешь чувствовать сытость до самого конца.

– Конца чего?

– Своих дней. – Они совершили резкий бросок прямо ко мне, посмотрели мне в глаза, а потом исчезли.

Я вернулся к застывшему Тойе. У него в набедренном кофре торчал пистолет, с которого был скопирован мой личный пистолет, оставшийся в командном центре. Одной пули хватит, чтобы прекратить все это. Одна пуля на двоих. Надо же, все это время мы шли бок о бок. Все эти десять лет, несмотря на то, что он был далеко от Земли, он переживал за нас, как за вид. Помогал принимать трудные решения, делился технологиями – он болел за нашу команду. И теперь его превратили в статую. Он должен был умереть от пули или меча, как настоящий воин, как истинный торус, но судьба распорядилась иначе. Теперь же я мог все исправить. Нужно было стать к нему спиной и выстрелить себе в рот. Мощный заряд разорвет мою голову и раскрошит его череп. Он ничего не почувствует, как и я. Наши земные пути прекратятся:

– И умерли они в один день. – Сказал я, вынув пистолет из его кофра. Эта штука весила в три раза больше, чем мое личное оружие, пришлось доставать его двумя руками.

Оно использовало такую же систему, как и мой пистолет, так что я довольно быстро сообразил, как взвести его. Я стал к нему спиной. Нужно было собраться с духом, чтобы сделать это.

За мной по-прежнему наблюдали Фантомы. Я ехидно им улыбнулся:

– Счастливо оставаться, ублюдки. – Я нажал на спуск, но выстрела не последовало. – Что за черт? – Я посмотрел на пистолет и увидел, что на его стволе мигало два символа – низкий заряд индуктора и зачеркнутая пиктограмма спирали ДНК. – Вот оно что. Я не торус и не могу застрелиться из твоего пистолета. – Я понял это слишком поздно, иначе я бы вложил пистолет в его руку перед тем, как выстрелить. Пистолет рассыпался на мельчайшие частицы прямо у меня в руках. – Нет, только не это. За что?

– Твое время еще не пришло, человек. – Ответил знакомый голос сзади. Я обернулся. Это был Тойя, он сумел вырваться из их плена:

– Я оказался слишком силен для них. Они не смогли меня поработить и решили оставить это бесполезное занятие, освободив меня. Ты, я вижу, совсем отчаялся?

– Да. Я говорил с ними, пока ты был в отключке. Они сказали, что мы сами идем к смерти.

– Меньше слушай их, они только этого и добиваются. Полагаю, теперь у нас много времени, и мы можем тщательно обследовать это место. Мы поняли, что на пирамиде делать нечего, можем отправиться куда угодно. Выбирай направление.

– Давай посмотрим, что у них на севере.

– Хорошо. Идем на север. – Он сориентировался по своему КПК и резко зашагал вперед, я едва успевал за ним.

Мы шли очень долго, часто делая остановки. Наконец, мы уперлись в глухую отвесную стену высотой в небоскреб:

– Хм. – Задумался Тойя. – Интересно, что на другой стороне. Сканер ничего не показывает. Видимо стена слишком толстая, экранирована от излучения или…

– Или там ничего нет? – Спросил я.

– Да. Попробуем другое направление?

– Юг.

Он снова сверился по КПК, после чего развернулся и зашагал своей широкой походкой:

– За мной.

Через такой же промежуток времени мы уперлись в аналогичную стену. Тойя возмутился:

– Думаю, проверять остальные направления бессмысленно. Кажется, я понял, что это за место. Это куб. Пирамида – это центр масс, линза – это поворотный механизм, открывающий порталы в другие миры. Это гигантская копия Вашей любимой головоломки. Напомни мне ее название.

– Кубик Рубика?

– Да, точно. Это гигантский вращающийся куб. – Тут, словно в подтверждение его слов, мы почувствовали, как пол под нами завибрировал и плавно повернулся на 90 градусов. – Видишь, это линза открыла новый мир, и одна из граней куба переместилась.

– Мы можем его разрушить?

– Только если уничтожим пирамиду и линзу. Тогда связь элементов и граней нарушится, и мы сможем вырваться, но куда? Это за гранью моих знаний, человек. Последствия могут быть непредсказуемы. Мы можем нарушить естественные силы мироздания, нарушить естественный ход событий. Одному Всевышнему известно, к чему это может привести.

– Мы можем не дождаться помощи, Тойя. Нужно что-то предпринимать.

– Пару часов назад ты был готов пустить себе пулю в лоб, теперьстроишь планы нашего спасения?

– Я думал, что ты уже мертв.

– Я думал то же самое и о тебе, когда они копошились в моей голове, но мы оба живы.

– Поэтому нужно выбираться.

– Я боюсь тревожить то, что мне неведомо, человек. По сравнению с вещами, на которые мы собираемся покуситься, моя и твоя жизни ничего не стоят.

– Ты не хочешь увидеть семью?

– Я уверен, что о них позаботится адмирал Линн, а что до твоей жены, дочери и помощницы, то за ними присмотрит жрец Хатос.

– Я хочу увидеть, как Марго становится женщиной, матерью, а не торчать здесь.

– Я не верю, что ты не понимаешь, насколько все серьезно, человек. Это место – центр мироздания, Фантомы его охраняют. Они не пришельцы в полном смысле слова, они лишь служители порядка. Они следят за тем, чтобы во Вселенной сохранялся баланс сил, это место поддерживает его. Если мы разрушим куб, ты можешь никогда не увидеть свою семью, потому что они погибнут. Наверняка, в центре пирамиды есть артефакт, аналогичный той сфере, что я взорвал в твоем командном центре, только больше и мощнее. Можешь себе представить, что произойдет, если мы его уничтожим?

– Разрыв материи?

– Может, еще хуже.

– И что нам делать?

– Наслаждаться вечностью. Если не боишься, можем попытаться наладить контакт с Фантомами и узнать больше об их истории от них самих. Главное, сохраняй волю и ясность ума, тогда они не завладеют тобой. Ну, что ты решил?

– Ты хочешь отправиться к ним?

– Я спрашиваю твое мнение.

– Раз мы больше ничего не можем предпринять, то я за.

– Тогда возвращаемся к пирамиде и начинаем им сигналить твоим фонарем.

– Хорошо. – Мы развернулись и пошли обратно к пирамиде.

ДОКТОР ШТАЙНЕР

Резервный испытательный комплекс Отдела 3, Копенгаген, утро 6 августа 2031 года

Я позволил себе уснуть лишь на пару часов, ближе к утру. Перед этим я отнес Веронику на диван в комнату отдыха – она вырубилась в третьем часу и уснула за своим столом, даже пять чашек кофе, что она выпила, не помогли ей сохранить бодрость. Сам же я задремал в своем рабочем кресле, но затекшая шея дала о себе знать, и уже в восьмом часу я снова был на ногах.

Я прочитал все, что она принесла из архива – от обилия информации у меня раскалывалась голова, но у нас не было другого выбора. Нужно было изучить все, что ее контора нарыла по этим существам, чтобы составить адекватный план действий. Кажется, я понял, что нужно делать.

Насколько я понял, Фантомов нельзя было убить в полном смысле слова. Их можно было только расщепить на элементарные частицы или же затащить в другое измерение. Оружие должно было использовать одну из этих технологий, чтобы быть эффективным средством самозащиты.

Разработками в области расщепления занимался мой давний друг – профессор Фридрих Паттерсен. Он жил здесь, в Дании, недалеко от нас. В коммуне Баллеруп находился его загородный дом и испытательный полигон, где он проверял свои теории. Фридриху было за шестьдесят, он был почетным ученым, но в последнее время о нем ничего не было слышно. Вероятно, у него появились проблемы со здоровьем – говаривали, что он уже забывает некоторые вещи и не узнает людей, с которыми общался всю жизнь. Мне были нужны его теории, его взгляд на происходящее. Я очень хотел надеяться на то, что он жив и все еще может ясно мыслить и рассуждать.

Я подошел к дивану, где спала Вероника. Я помог ей снять туфли и укрыл ее своим пиджаком каких-то пять часов назад, теперь же она крепко спала, почти не шевелясь во сне. Я хотел лечь с ней рядом, обнять ее, но у меня были дела. Нужно было встретиться с Паттерсеном в Баллерупе. Я аккуратно поцеловал женщину в лоб и натянул пиджак ей на плечи. Она даже и не шелохнулась, разве что сонно улыбнулась.

До коммуны от Копенгагена было всего двадцать километров пути. Я бы мог взять ее машину, но я едва стоял на ногах, поэтому решил добраться до дома профессора общественным транспортом – пригородным скоростным поездом, билет на который я заказал несколько минут назад. Я хотел уйти тихо, но, похоже, я недооценил ее выучку – в глубоком сне она все слышала:

– Куда ты? – Спросила она, даже не повернувшись в мою сторону.

– В Баллеруп.

– На машине?

– На поезде.

– Не стоит. Я могу тебя подвезти. За деньги не переживай. Мы вернем билет.

– Я не хотел тебя будить.

– Ты такой себе конспиратор. Если ты хотел уйти тихо, не нужно было меня целовать.

– Прости, я не удержался.

Она встала с дивана и надела туфли. Улыбнувшись, она спросила:

– Как тебе чтиво? – Она показала на кипу беспорядочно раскиданных документов на моем рабочем столе. – Помогло?

– Да. Есть человек, который может нам помочь сконструировать оружие. Это мой наставник, профессор Паттерсен.

– Тот чудаковатый старик?

– Да. Я хочу навестить его. Если он жив и в своем уме, он может быть нам полезен.

– От него не было вестей в последние несколько месяцев.

– Я знаю.

– Не исключено, что он мог быть похищен Фантомами. Возможно, его дом кишит этими тварями. Одного я тебя туда не отпущу.

– Я уже взрослый мальчик, Вероника.

– Нет, я поеду с тобой.

– Возражения не принимаются?

– Нет. Собирайся. Я буду ждать тебя в машине.

– Слушаюсь, генерал. – Я отдал ей честь. Она рассмеялась:

– Скажешь тоже. Ладно. – Она взяла мой пиджак и накинула его на меня. – Я внизу.

Когда она спустилась и вышла на улицу, я собрал кое-какие вещи. В основном, это были мои расчеты и конспекты. Беспорядочные мысли по поводу того, как должно работать оружие, которое поможет нам выжить на другой стороне. Я очень надеялся, что профессор Паттерсен систематизирует мои мысли и предложит свои идеи. Главное, чтобы он был жив и в своем уме. Господи, помоги нам…

Мы сдали билет на вокзале, потом полетели по шоссе в Баллеруп. Дорога была на удивление свободной, что в сочетании с экстремальным стилем вождения Вероники помогло нам добраться до коммуны меньше, чем за 40 минут. Я позволил себе задремать в пути. Проснулся я лишь, когда она уже остановила свой серебристый Mercedes S-класса у лужайки перед маленьким загородным домиком профессора:

– Просыпайся, приехали. – Сказала она, установив рычаг на автоматической трансмиссии в положение «Парковка» и натянув рычаг ручного тормоза.

– Так быстро?

– С тобой ведь лучший водитель. Мы прилетели за 36 минут.

– Как быстро ты ехала?

– Неважно. – Она заглушила двигатель и погасила фары. – Открой бардачок. Хочу, чтобы ты это взял. Неизвестно, с чем мы там столкнемся.

Я открыл бардачок и вытащил оттуда крупнокалиберный двуствольный пистолет. Модель и система были мне незнакомы, так что я предположил, что это оружие было собрано по инопланетной технологии:

– Серьезная машинка. – Сказал я, покрутив пистолет в руках. – Инопланетная технология?

– Да, торусы. Фантома не убьет, но любую другую живность запросто размажет. Держи крепче, целься точнее, а дальше – ты ведь тоже стрелок по уткам?

– Было дело, состоял в охотничьем клубе.

– Ну, значит, мне не нужно объяснять тебе, как этой штукой пользоваться.

– Думаю, разберусь, но я надеюсь, что мне не придется им воспользоваться.

– Кто знает. – Она указала на распахнутые настежь двери домика и разбитые стекла на первом этаже. – Не нравится мне это. Держи ствол наготове, не прячь его в пиджаке. Серьезно, Рихард, это может быть опасно.

– А твое оружие где? – Спросил у нее я.

– В багажнике. – Она надавила на рычаг открытия крышки багажника и вышла из машины. Через минуту она вернулась с тяжелой штурмовой винтовкой или карабином с оптическим прицелом. Модель также не была мне известна. Она повесила оружие себе на плечо и захлопнула багажник, а потом дождалась, пока я выйду из салона, и поставила машину на сигнализацию.

После этого она сняла оружие с плеча, привела его в боевую готовность и подошла к дверям домика. Мне она дала знак держаться рядом. Я взвел пистолет и, пригнувшись, пошел за ней. Когда мы оказались на крыльце, она включила фонарь на своей винтовке и медленно зашла в дом:

– За мной. – Прошептала она.

Мы вошли в зал. Боже, тут был настоящий погром: разбитая мебель, посуда, подранные обои:

– Что здесь случилось? – Спросила она, остановившись в центре комнаты.

– Профессор! – Закричал я, после чего Вероника возмутилась:

– Черт, не шуми! Мы не знаем, здесь ли они. Те, кто сотворил весь этот ужас. Кто они, зачем они это сделали, а ты выдаешь нас. Хочешь проверить дом – поднимись на второй этаж, я пока тут побуду.

Я включил фонарь на пистолете и побежал наверх по лестнице. Комната профессора была на мансарде, если мне не изменяла память…

РЕПОРТЕРША (АГЕНТ ВЕРОНИКА)

Загородный дом профессора Паттерсена, Баллеруп, утро 6 августа 2031 года

Рихард поднялся на мансарду, а я осталась в зале, осматривая все то, что осталось от некогда богато убранного загородного дома профессора Паттерсена.

Тут будто побывали мародеры или вандалы: все было перевернуто вверх дном, обои содраны со стен, мебель и посуда разбиты. Даже подушки на диване были вспороты, будто кто-то пытался здесь что-то найти. У меня были смутные сомнения насчет того, что профессор был жив – он не выходил на связь с цивилизацией уже больше двух месяцев. Тем не менее, Рихард настоял на том, чтобы мы приехали к нему домой. Что ж, мы приехали, только вот увиденное не внушало нам никакой надежды застать ученого живым и в своем уме.

Внезапно меня оглушил дикий, нечеловеческий высокочастотный крик, близкий к визгу. Он был настолько громким и высоким, что на время мне заложило уши. Пожалуй, подобные звуки я слышала от той жуткой машины торусов, что нам удалось убить на камбузе подводной лодки десять лет назад. Но этот звук был еще страшнее.

Звук донесся с уровня мансарды:

«Рихард». – Первое, что пришло мне в голову. Забыв обо всех мерах предосторожности, я побежала по лестнице наверх. Когда я открыла дверь в комнату профессора, то с трудом поверила в увиденное.

Комната была вся испещрена чертежами, математическими выкладками и прочей технической информацией. Прямо на полу лежал профессор, вернее, то, что от него осталось: это было наполовину разорванное и на половину разложившееся тело, опознать которое можно было только по истлевшим останкам вельветового костюма, в котором профессор посещал занятия в университете.

Гораздо страшнее было то, что стояло над телом профессора. Это был гигантский (под три метра ростом) гуманоид с молочно-белым телом, длинными руками и ногами. Это не была инфернальная сущность, какими по своей природе являлись Фантомы, это было настоящее, живое существо. В этом можно было убедиться по выходившему из его пасти пару (каким-то образом он создал в комнате профессора область пониженной температуры – видимо, в этих условиях ему было комфортнее находиться) и пульсирующим венам под его законестелой кожей. У чудовища не было глаз – природа наградила его лишь полостями в лицевой части черепа, которые придавали его виду еще большую агрессивность. Я понятия не имела, был ли он разумен, что он собирался делать с нами, но одно я знала точно: чтобы выйти отсюда живыми, нужно убить эту тварь.

Существо держало Рихарда за горло и поначалу не обращало на меня внимания:

– Беги, Вероника. – Прошептал Штайнер, похоже, смирившийся со своей участью.

– Ну, уж нет. Я тебя здесь одного не оставлю. – Похоже, существо хорошо ориентировалось по звуку и запаху, потому как стоило только мне подать голос, как он тут же бросил Рихарда, швырнув его в другой конец комнаты словно надоевшую игрушку, и широким шагом направился ко мне. Он был довольно крепким и массивным – толстый дощатый пол под ним скрипел как несмазанная телега:

– Господи, ну ты и урод. – Позволила себе сказать я, когда он прижал меня к стене и принялся осматривать своими пустыми глазницами. Я словно повидалась со смертью.

Рихард быстро оправился после падения, подобрал свой пистолет и, прицелившись, приготовился стрелять. Он хотел размазать твари голову, но боялся зацепить меня. Существо, похоже, почувствовало нашу связь и решило этим воспользоваться: гуманоид схватил меня за горло и принялся сдавливать мою глотку:

– Прекрати! – Крикнул Рихард, выстрелив из пистолета в ногу чудовищу. Удивительно, но мощный заряд из крупнокалиберного пистолета просто отрикошетил от его икры и разрушил угол комнаты, не причинив гуманоиду никакого вреда. Кажется, монстр оказался возмущен такой дерзостью: он швырнул меня в образовавшийся проем, а сам отправился убивать Рихарда.

Я перелетела через перила лестницы и чудом не раскроила себе лицо, упав на пол всего в каких-то полутора метрах от стеклянного журнального столика в гостевой комнате. Мое оружие осталось наверху, а Рихард бился там один на один с этой тварью. Я слышала выстрелы, звуки драки и его крики:

– Нравится? Получи, ублюдок! – Похоже, он сообразил, как перевести свой пистолет в режим стрельбы короткими очередями. – Мало? Получи еще! – Снова очередь.

Оправившись после падения, я снова побежала наверх. Не успела я войти вовнутрь, как неизвестная сила вытолкнула меня наружу. Я с трудом удержалась на ногах и не скатилась по лестнице вниз. Я подошла к двери в комнату, но она захлопнулась прямо перед моим носом. Оттуда все еще доносились крики Рихарда и звуки стрельбы, но это все звучало тише, чем каких-то пару минут назад. Затем еще тише, и еще… они будто отдалялись от меня.

Я взялась за дверную ручку и едва не осталась без руки – меня обожгло холодом. Создалось впечатление, что существо, поняв, что не одолеет вооруженного Рихарда в честном бою, решило заморозить его насмерть.

Я оказалась права: через минуту из-под двери стали выползать ледяные дорожки. Еще через какое-то время эти дорожки поползли по всему дому. Вскоре все внутри дома покрылось тонкой коркой льда. Постепенно корка утолщалась, и через десять минут я и вовсе перестала слышать что-либо за дверью. В доме резко стало холодно.

Я подошла к двери:

– Рихард. – Ответа не последовало. – Ты жив?

В ответ лишь многообещающая тишина:

– Скажи мне, что ты жив. Что убил эту тварь. – Тишина. – Рихард, ты там?

– Твой мужчина с нами. – Ответил жуткий голос с другой стороны двери. – Если хочешь присоединиться к нему, входи.

– Что Вы с ним сделали?

– Просто охладили его пыл.

– Отпустите его.

– Не смей нам указывать. – Добавился многоголосый шепот. Тот самый, что я слышала в коридоре особняка семьи Домингес в Мехико. Теперь со мной говорили Фантомы.

– Зачем Вы это делаете? Зачем мучаете его?

– Он знает слишком много для текущего положения дел.

– То есть? – Спросила я.

– Ваш вид не готов к путешествиям сквозь пространство и время. А твой мужчина и этот ученый хотят нарушить естественный ход вещей. Вы жалки и несовершенны. Вам не место в других мирах.

– Это не Ваше дело. – Я спустилась и попробовала выйти наружу – к сожалению, они превратили дом профессора в ледяную тюрьму – двери и окна оказались крепко заморожены.

– Не смей дерзить нам! – Судя по всему, они что-то сделали с Рихардом, потому как теперь я услышала его крик. Ему было больно и страшно:

– Вероника! Не слушай их! Оставь… – они не дали ему договорить. Я была в бешенстве:

– Отпустите его. Отпустите, прошу Вас. Чего Вы хотите?

Дверь внезапно открылась, и ко мне вышли эти существа. Мерзкие, слизкие, без лиц, с длинными руками и ногами. Их было семеро. Они окружили меня:

– Вы должны оставить попытки спасти своего директора. Должны оставить попытки изобрести оружие против нас. Прекратить изучение вопроса межзвездных перелетов. Забыть о том, кто мы такие. Только на этих условиях мы можем выпустить Вас.

– Почему Вы не убили нас сразу, как Паттерсена?

– Он не хотел нас слушать. Пришлось действовать радикально. – Ответил один из них.

– Он был близок к созданию оружия, способного уничтожить нас, но мы прервали его исследования. – Подхватил другой Фантом.

– У нас не было другого выхода. Что до Вас, то в случае Вашего возвращения, Вы станете на нашу сторону. Вы будете делать все, что мы Вам скажем, без вопросов. Отдел 3 будет восстановлен, но его истинными руководителями станем мы. Вы с Вашим мужчиной будете нашими исполнителями.

– Я хочу предложить Вам обмен. – Сказала я. – Я соглашусь быть здесь, стану Вашей рабыней, а Вы отпустите Рихарда. Без этих Ваших дурацких условий.

Это их разозлило: они оторвались от пола и начали хаотично кружить надо мной, словно призраки:

– Ты мыслишь примитивно, женщина. – Сказали они хором.

– Как есть.

– Нам не нужны пленники. Нам не нужны рабы. Не нужна пища, не нужно все то, за чем Вы гоняетесь всю свою жизнь. У нас другие приоритеты.

– И какие же?

Один из них совершил резкий бросок ко мне. Посмотрев на меня своими пустыми черными глазами, он сказал, вернее, передал мне прямо в голову:

– Мы следим за порядком в этой Вселенной. Есть вечные и нетленные вещи, есть Замысел, согласно которому Великая Спираль Истории движется только так, как задумано.

– Задумано кем? – Спросила я. – Богом?

– Бога здесь нет. – Все семеро существ бросились ко мне. – Все намного сложнее, чем ты себе можешь представить.

– Что это за существо, что заморозило дом?

– Это Голем. Один из похищенных нами пирусов, неудачно сбежавший от нас. Прыгнув в Зеркало, он подвергся искажениям и вернулся обратно в этом виде, но с более богатым набором способностей.

– А почему Вы не убили меня там, в Мехико? Почему Вы не вмешались?

– Мы знали, что Домингес слишком испорчен властью, чтобы стать нашим верным помощником. Увидев Вас и предвидев, что произойдет в ближайшее время, мы решили не вмешиваться. С одной стороны, нам нужно было избавиться от нелояльного агента, а с другой – присмотреть ему достойную смену. После того, что Вы, вместе с той пожилой женщиной, сделали с его особняком, мы решили, что продуктивнее нам будет работать с Вами.

– Отпустите Рихарда.

– Для начала согласитесь на наши условия.

Это была сделка с Дьяволом. Во всех смыслах. Они хотели получить Отдел 3, вернее, то, что от него осталось. Только на этих условиях они были готовы отпустить Штайнера и меня вместе с ним. В противном случае, нас обоих ждала верная смерть. Они не собирались делать для него исключение – в случае моего отказа они бы убили нас обоих. Все же, он попытался меня образумить, выдавив из себя:

– Прошу, не верь им.

– У нас нет другого выхода, Рихард. – Неожиданно для себя произнесла я. – Они убьют нас обоих.

– Я согласен. – Он уже терял сознание от недостатка кислорода, вызванного тем, что Голем сильно сдавил ему глотку. – Пусть убьют.

Я взяла крест, который подарила мне Мария. Эта вещь стала для меня источником веры, источником силы. Сжав крест в ладони, я сказала:

– Я не буду Вам служить.

– Что ж, это твой выбор. – Цепочка на моей шее превратилась в удавку, которая стала стягиваться все сильнее и сильнее. Это делали они. Все, что мне оставалось делать, это лишь молча ждать, когда все закончится…

Когда я уже стала задыхаться, а в глазах начало темнеть, я услышала жуткий и нечеловеческий крик. Это кричала та тварь. Голем. Вероятно, он начал потрошить Рихарда. Я уже была не в силах что-либо предпринять:

– Ну же, не тяните. – Мои ноги подкосились, и я упала на пол, но внезапно цепочка прекратила давить мне на глотку. Жуткий шепот Фантомов стих, и я почувствовала тепло. Много тепла. Наверное, это был уже конец:

– Слава Богу, это закончилось быстро. – Сказала я себе. Внезапно меня кто-то взял за руку:

– Вероника. – Прозвучал знакомый голос.

– Кто Вы? – Я пыталась вспомнить, кто это. Голос звучал приглушенно:

– Ну же, поднимайся. – Кто-то бил меня по щекам и пытался поставить на ноги, но я вовсе не чувствовала своего тела. – Вставай, надо выбираться отсюда. Поднимайся.

– Оставьте меня.

– Вероника, это Рихард. Ты не умерла.

Знакомое имя заставило меня распахнуть глаза. Надо мной стоял Рихард. Его одежда была изорвана, под глазом у него красовалась сизая гематома, вероятно, это существо крепко приложило его лицом к полу или стене. Правый глаз у него был наполовину закрыт от кровоподтека, на плече красовалась чудовищная резаная рана, которую он перетянул галстуком от своего костюма:

– Я убил их. Всех. – Сказал он.

– Но как? – Спросила я.

– У профессора под кроватью был опытный образец пушки. Ее излучение помогло мне уничтожить Фантомов. Увидев смерть своих хозяев, Голем выпрыгнул в окно и сбежал.

– Но они сказали, что уничтожили его прототип.

– Один образец они действительно уничтожили – Голем забил его пушкой, словно дубиной, насмерть, а потом распотрошил. Пушку он разбил о спинку кровати, но этой твари было невдомек, что профессор создал два прототипа.

– Странно, что Фантомы об этом не узнали. – Прокашлялась я.

– Да, странно. Возможно, они пытались влезть профессору в голову, но он отказался сотрудничать, за что и поплатился.

– Нужно догнать эту тварь. – Я нашла в себе силы подняться. – Он может устроить в коммуне бойню. Могут погибнуть люди.

– Наше оружие, в том числе и пушка профессора, против него не работают. Как ты собираешься преследовать его?

– Пойдем к машине. Думаю, я могла бы связаться с местной разведкой. Теперь это их забота. Они эвакуируют гражданских, оцепят район и устроят ублюдку охоту. Надеюсь, у них получится схватить его.

– Да, пойдем. – Он взял меня под руку и помог выйти из дома. Когда мы подошли к машине, он вытащил у меня из кармана ключи, выключил сигнализацию и посадил меня на пассажирское сидение. Он хотел повести сам. Я не возражала:

– Одну секунду, я заберу пушку. – Сказал он, захлопнув дверь. Пока он был в доме, я достала рацию и связалась с местным отделом Службы разведки:

– Это агент Вероника, Отдел 3 ООН. В Баллерупе была обнаружена враждебная инопланетная форма жизни. Требуется эвакуация гражданских и оцепление района. Существо очень агрессивно и опасно. Возможно, потребуется участие армии и спецназа. Существо устойчиво к крупному калибру. Как слышите?

– Вас поняла, агент Вероника. – Ответила девушка-диспетчер. – Мы начинаем спецоперацию. Оперативные группы прибудут в район через две минуты. Вы не ранены? Помощь нужна?

– Нет, мы возвращаемся в Копенгаген.

– Хорошо. Будьте осторожны.

Рихард подошел к машине сзади и положил какой-то большой предмет, похожий на пушку, в багажник, после этого, громко хлопнув его крышкой, открыл дверь и сел за руль:

– Как ты? – Спросил он у меня, когда завел двигатель и включил фары ближнего света.

– Бывало и хуже. – Я посмотрела на его раны и травмы. – Тебе крепко досталось. Сможешь вести машину?

– Смогу. – Он снял Mercedes с ручника, включил задний ход и плавно развернул машину. – Я за рулем с пятнадцати лет.

– А я с десяти.

– Оно и видно. – Он включил «Движение» на автоматической коробке и, аккуратно тронувшись, повел машину к выезду из коммуны. – Носишься как гонщица.

– Тебе ведь это нравится.

– Да, но сейчас я не хочу торопиться. – Он принял вправо, пропустив броневики спецназа, грузовики с пехотой и пару танков местной армии, что прибыли в Баллеруп по моему вызову. – О, кавалерия. Это ты их вызвала?

– Да. – Ответила я. – Думаю, танки и броневики смогут размазать эту сволочь.

– Уверена? Мне казалось, пистолет торусов и пушка профессора мощнее того, что у них есть.

– Поверь, у них игрушки посерьезнее. Они убьют эту тварь, не сомневайся.

– Ладно. – Когда последняя военная машина проехала мимо нас, он снова тронулся и в такой же свободной и спокойной манере повел автомобиль в Копенгаген.

Мы ехали в полной тишине. Дорога была свободной. Впервые я увидела, как Рихард водит машину – спокойно, ровно, уверенно. Он не был любителем агрессивных маневров, как я, поэтому во время поездки у меня создалось впечатление, будто меня везли на лимузине:

– Красиво едешь. – Сказала ему я, когда он аккуратно вписывался в поворот на загородной трассе. Дорога шла на подъем, поэтому он усилил нажатие на педаль газа, чтобы машина не теряла в скорости.

– Спасибо. – Улыбнулся он, закончив поворот. – Вероника.

– Да. – Я взяла его за руку.

– Скажи, это все происходит с нами на самом деле? Или это всего лишь сон? – Он аккуратно перестроился, чтобы объехать фургон.

– Ты чего-то боишься? – Спросила у него я.

– Да, боюсь. Боюсь за тебя, за твоего шефа, за людей. – Он вернулся на свой ряд. – Я и представить себе не мог, что все то, что я увидел за последние несколько дней, возможно. Это было за гранью моих знаний. Теперь же нет. Я видел это все: доказательства опытов на пришельцах, агрессивные формы жизни, инопланетное оружие, телепатию – все то, что традиционная наука считает домыслами.

– И?

– Я отказываюсь в это верить. Равно как и отказываюсь верить в то, что ты ввязалась в это по своей воле. Тебя принуждали к сотрудничеству?

– Нет. Просто я оказалась не в то время и не в том месте.

– То есть? – На дороге образовался затор, Рихард остановил машину и включил «Парковку», а затем повернулся ко мне. – Расскажи мне.

Я рассказала ему о вербовке в Наска, о работе в Мексике, об убийстве оператора, своем «удачном» выстреле и обстоятельствах гибели всех членов семьи Домингес. Он долго слушал меня. Когда я закончила, он спросил:

– Как ты считаешь, оно того стоило?

– Этот же вопрос мне задал оператор пред тем, как Фернандо снес ему голову выстрелом из своей винтовки.

– Я должен бояться?

– Нет, Рихард, ты не должен ничего бояться. Ты должен жить. Просто жить с осознанием того, что каждый мирный день, подаренный людям, это лучшее, что мы можем для них сделать.

– Скажи, а почему они выбрали тебя? Насколько мне известно, в Наска работало много журналистов.

– Есть еще кое-что. – Я стала ему рассказывать о своих злоключениях во время вторжения торусов, но дорога впереди освободилась, и он снова повел машину по шоссе:

– Рассказывай, я слушаю. – Он предпринял вынужденное перестроение из-за того, что нам было нужно поворачивать.

Я не хотела тревожить память тех ужасных дней, но мне нужно было выговориться. Я выложила все как на духу. Дослушав меня, он сказал:

– Ого. Выходит, именно поэтому они решили тебя завербовать.

– Да, Рихард. Поэтому. – В его глазах читался вопрос, который он, будучи человеком интеллигентным, задать не мог: были ли наши чувства настоящими, или же это была красивая подделка, необходимая для того, чтобы удержать его светлый ум в конторе. – Я знаю, что ты хочешь спросить. Нет, я не умею играть с судьбами людей. Я влюбилась в тебя по-настоящему, без притворства.

– Я верю, Вероника. Верю.

Остаток пути мы ехали в полном молчании. Я позволила себе задремать, откинувшись на спинку кресла. Рихард пристегнул меня ремнем безопасности и взял за руку.

ДОКТОР ШТАЙНЕР

Резервный испытательный комплекс Отдела 3, Копенгаген, вечер 6 августа 2031 года

Вероника крепко уснула в машине. Чтобы не будить ее, я аккуратно отстегнул ее, вытащил из кресла и на руках отнес в комнату отдыха на втором этаже. Я также укрыл ее пиджаком, как и прошлой ночью, а сам отправился в ванную. Едва увидев себя в зеркале, я ужаснулся: от интеллигентного ученого практически ничего осталось. Теперь я был одной сплошной гематомой, одним сплошным синяком. Нужно было срочно приводить себя в порядок.

Я нашел кое-какие лекарства в аптечке и начал залечивать свои раны. На скорую руку, непрофессионально, но эффективно. Что-то замазал йодом, на что-то приклеил пластырь, что-то продезинфицировал спиртом и наложил повязки, что-то даже поставил на скобы:

– Так-то лучше. – Сказал я себе, вновь посмотрев в зеркало.

В гардеробе я взял новый комплект одежды. Через час доктор Рихард Штайнер был уже в строю.

Жаль, что мое тело отказывалось работать: руки, ноги, голова – все гудело и требовало отдыха. Будто меня пропустили через мясорубку – такие ощущения у меня были. Однако, у меня еще были дела.

Вероника сделала доброе дело, добившись от ООН разрешения на эвакуацию внештатных сотрудников – теперь у меня была команда специалистов. Моя версия ретранслятора увидела свет именно благодаря их кропотливой работе.

Теперь же нам предстояло еще одно дело: нужно было разобрать прототип пушки профессора Паттерсена и, поняв принцип ее действия, запустить оружие в серийное производство. Только так мы могли обеспечить безопасность группы, в составе которой мы с Вероникой собирались войти в измерение Фантомов, чтобы эвакуировать директора Отдела 3. Также это оружие могло уничтожить Фантомов, уже попавших на Землю.

Я спустился на парковку и забрал из багажника машины Вероники прототип пушки. Эта штука была довольно увесистой, поэтому мне приходилось делать частые передышки. Я зашел в лифт и поднялся на этаж лабораторного корпуса, где располагалась испытательная камера с ретранслятором. Именно там работала команда Отдела 3, моя команда:

– Добрый вечер, доктор Штайнер. – Сказал кто-то из лаборантов, едва заметив меня. – Помочь Вам с грузом?

– Да, подержите дверь.

– Конечно. – Он открыл дверь и пропустил меня. Я подошел к своему ассистенту и положил пушку ему на стол.

– Что это, доктор? – Спросил он в недоумении.

– Пушка профессора Паттерсена. Мы нашли ее в его загородном доме.

– Она работает?

– Да. – Ответил я. – Иначе мы бы не выбрались из Баллерупа живыми.

– Я видел отчет оперативной группы Службы разведки Дании. Там была целая операция с танками, броневиками и спецназом. Они убили ужасную гротескную тварь, сбежавшую из его дома.

– А до этого была схватка с роем Фантомов. Эта штука помогла нам выжить. – Я достал из кармана фотографии записей профессора на стенах его комнаты. – У профессора был отвратительный почерк, а когда он стал писать мелком на стене, так и вообще нечитаемо. Сможете разобрать?

– Да, конечно. – Он взял снимки, отсканировал их и стал проводить какие-то манипуляции со сканами на своей консоли. – Что-то еще?

– Да. – Ответил я. – Оружие необходимо разобрать и понять, как оно работает. Если технология воспроизводима, нужно запустить образец в серию.

– Сложно, но можно. Кстати, где профессор? – Спросил он, даже не повернувшись ко мне. – Вам удалось его вытащить?

– Нет, та тварь, что была убита датскими спецами, выпотрошила его. Мы застали только его труп.

– О, это прискорбно. Я слышал, что он был Вашим другом. Примите мои соболезнования.

– Спасибо.

– Я хотел спросить у Вас насчет прыжка. Сегодняшнее мероприятие в силе?

– Нет, мы его отложим до тех пор, пока у нас не появятся эти пушки.

– Хорошо. Я закончил разбор его записей. Да, это формулы и расчеты, но тут есть кое-что еще. Небольшой текстовый фрагмент. Хотите посмотреть?

– Да.

– Вывожу на печать. – Он нажал что-то на своей консоли, после чего из соседнего принтера вылез листок. Я прочитал текст:

– Физика частиц, Черные Дыры, сингулярность – все это – ничто по сравнению с абсолютным злом, что идет на Землю. Есть только один путь к спасению – путь к свету. Мы не готовы и никогда не будем готовы к встрече с непознанным. Прошу Вас, Штайнер, защитите людей. Мое время на исходе, я не успеваю завершить работу. Эти записи помогут Вам добраться до истины. Да хранит Вас Господь.

Дальше шла дописка. Видимо, ее профессор сделал, уже будучи под контролем Фантомов:

«Бога здесь нет. Оставьте пустые надежды и грезы. Вы несовершенны. Вы – ошибка бытия».

– Довольно пафосно, не правда ли? – Спросил он, наконец, повернувшись ко мне.

– Слишком пафосно, черт возьми. – Я не выдержал и выругался на немецком.

– Да. Будут ли еще какие-либо поручения?

– Нет, занимайтесь пушкой.

– Хорошо.

– Если понадоблюсь, я буду у себя.

– Конечно.

Я отправился к Веронике. К этому времени она уже проснулась и сидела в моем кресле. Увидев меня, она улыбнулась:

– Ну, что?

– Они расшифровали записи профессора и начали работать с пушкой. Если у них все получится, то скоро мы отправимся на помощь к директору.

– А если нет?

– Нужно надеяться на лучшее.

Она посмотрела на меня своим томным взглядом:

– Кто тебя починил? – Спросила она.

– Я сам. В ванной. Плохо?

– Нет, очень профессионально.

– Спасибо. – Я обнял ее за талию и притянул к себе. – Я люблю тебя.

– Я тоже. – Ответила она, поцеловав меня в губы и начав медленно расстегивать пуговицы на моей рубашке. Я же запустил руку ей под юбку. Я не мог дышать без нее. Она стала смыслом моей жизни. Да что там – она стала моей жизнью. Настоящей.

Мы переместились на диван и стали наслаждаться друг другом, слившись в единое целое. Забыв обо всех насущных проблемах – в тот момент существовали только мы. Две родственные души.

Когда мы достигли экстаза, то так и остались лежать на диване, обнявшись и погрузившись в состояние легкого забытья, как после хорошей выпивки:

– Теперь ты веришь, Рихард? – Спросила она, вытянув ноги.

– Во что? – Я положил ей руки на бедра.

– В то, что это происходит с нами.

– Верю.

– Я тоже. – Она была уставшей, измученной. Ей был нужен отдых, хороший и долгий сон.

– Возьми отдых, Вероника. Ты устала. – Я поцеловал ее в шею.

Она улыбнулась:

– А кто будет помогать моему любимому ученому спасать мир?

– Ученый уже взрослый мальчик. Теперь нам остается только ждать заключения рабочей группы по поводу применимости технологии Паттерсена. Все, что от нас зависело, мы уже сделали. – Я начал массировать ей плечи, так, как это делала она, когда навещала меня по вечерам:

– Господи, что ты делаешь со мной, Рихард.

– Свожу тебя с ума. – Я переключился на ее ноги.

– Ты уже давно это сделал. – Она приподнялась и обхватила меня ногами. Она ловко завладела ситуацией, оказавшись сверху. Я взял ее за талию, и мы продолжили нашу идиллию, снова растворившись друг в друге.

Не знаю, сколько мы пробыли вместе, но во время близости с ней я чувствовал, что время течет по-иному. Окружающее резко утрачивает значение, становясь лишь декорацией:

– Ты невероятная женщина, Вероника. – Прошептал ей я, когда мы вновь добрались до пика наслаждения.

– А ты самый лучший мужчина из всех, кого я когда-либо встречала, Рихард. – Она поцеловала меня в губы. – Я люблю тебя.

Мы оба устали от сегодняшних злоключений, поэтому мы так и заснули на диване, накрывшись моим пиджаком. Нам было нужно набраться сил для того, чтобы закончить начатое.

ОТДЕЛ 3

Неизвестное измерение, точное время и дата неизвестны

Каждый раз, когда мы подходили слишком близко к очередной крупной группе Фантомов, эти существа отбрасывали нас назад при помощи неизвестного импульса:

– Похоже, они не настроены на общение с нами. – Сказал я Тойе, которому это все тоже порядком надоело:

– Да, человек, похоже на то. – Ответил он. Он совсем отчаялся. – Чего Вам нужно? Почему Вы не убиваете нас, а играете с нами в игры? К чему это все?

В ответ Фантомы лишь высокомерно посмотрели на торуса и промолчали. Этим существам не было до нас дела:

– Сколько мы уже здесь? – Спросил я у Тойи, решив сменить тему.

– По моим подсчетам, около 500 лет. Прости, человек, ты должен был встретиться со своей семьей. Я не думал, что все так произойдет.

– Путешествие во времени на 500 лет вперед тоже не входило в мои планы. – Ответил ему я, надеясь, что он оценит иронию. К сожалению, он скорчил на лице некое подобие раздраженной ухмылки:

– Отсюда нет выхода, человек. Мы будем сидеть здесь, пока наш организм не умрет от голода. Учитывая, что здесь наш метаболизм замедлен, мы сможем протянуть еще пару тысячелетий. Все это время Фантомы будут наблюдать за нами, пресекая любую попытку вступить с ними в контакт. Это их мир, это их дом. Здесь хозяева они.

Мы сели на пол у одного из столбов как раз в тот момент, когда куб, внутри которого мы находились, осуществил еще один поворот своей грани. Новый мир, новая история:

– Хочешь услышать нашу музыку, человек? – Спросил Тойя.

– У торусов есть музыка?

– Да. – Впервые я смог прочитать смущение на его лице.

– Ну, давай.

– Хорошо. – Он достал из-под плаща инструмент, похожий, на дудку, и начал дуть в нее, искусно перебирая ее клапаны своими тонкими и длинными пальцами без ногтей.

Это было божественно. Никогда я не слышал ничего подобного. В их музыке читалось все – и вечность Вселенной, и тленность бытия, и осознание беспомощности перед природой, несмотря на технологический прогресс – все это звучало в его незамысловатой мелодии.

Его дудка по тембру была близка к органу, при этом в размере она была немногим больше нашей губной гармошки:

– Такая маленькая, и столько звука. – Удивился я.

– Хочешь попробовать? – Он протянул свой инструмент мне. – Это не сложнее, чем играть на Вашем рояле или синтезаторе.

Я робко взялся губами за мундштук, который он протер краем своего плаща перед тем, как отдать дудку мне. Затем я прошелся по гамме этого инструмента – она действительно была похожа на стандартную гамму:

– Секунду, это Вы придумали? – Спросил у него я, дав свой первый аккорд на его дудке.

– Что? – Спросил он, оживившись.

– Тональный язык, музыкальную нотацию, ритмику.

– Нет, мы позаимствовали это у пирусов.

– Они ведь посещали Землю в эпоху Возрождения, верно?

– Доподлинно нам это неизвестно. Однако, учитывая то, как легко ты освоил мой инструмент, я могу предположить, что да – они познакомили Ваших предков с нотацией и теорией звуков, которую Вы называете… – Я прервал его:

– Акустикой. – Я продолжил музицировать на его дудке. Она звучала божественно. – В чем секрет этого инструмента? С виду обычная дудка.

– Да, но только с виду. Инструмент настраивается на частоту твоего мозга, подбирая оптимальный тембр. Она может звучать как орган, клавесин, арфа, рояль, гобой, фагот или саксофон. Могут быть и другие тембры, все зависит от твоего настроения. От того смысла, которым ты хочешь наполнить мелодию.

– Здорово. – Я, было, продолжил музицировать, но он дал мне знак замолчать и прислушаться:

– Погоди, кажется, я что-то слышал. – Сказал он. Я тоже прислушался.

Это был вопль. Истошный, первобытный и невероятно противный. Противным он был по причине своего высокого диапазона, что роднило его с визгом:

– Фантомы? – Спросил я, вернув Тойе дудку.

– Нет, они так не кричат. Это что-то другое. Более древнее, жестокое и, в отличие от них, материальное. То, что можно убить. И то, что может убить.

– Что же это может быть?

Он убрал дудку в карман своего плаща:

– Понятия не имею, человек.

Каждый раз, когда он говорил, что чего-то не знает или не понимает, мне становилось не по себе. Такое умное и древнее существо как Тойя должно было знать все о мироздании, но, к сожалению, даже он был не совершенен.

Мы встали с пола. Мой товарищ по несчастью обнажил свой меч и выдал мне кинжал из своего ботинка:

– Другого оружия у меня нет, человек. – Сказал он, подав мне кинжал. – Мы потратили все свои телепатические силы и отстреляли весь боезапас пушек. Пистолета у меня, если ты помнишь, тоже теперь нет. Если оно решится напасть на нас, придется драться в рукопашную. Ты ведь не забыл, как это делается?

– Что-то помню. – Ответил я, покрутив кинжал в руках. Он был острым и легким, словно перо. При желании, его можно было метнуть в противника – он был идеально сбалансирован и удобно лежал в руке.

– Вот и славно. – Вздохнул он. – Попробуем перейти в другое место, подальше от этого чудовища.

Тут вопль снова повторился. На это раз он прозвучал достаточно близко, чтобы мы с Тойей встрепенулись и, перейдя на быстрый шаг, стали убираться от этих столбов. Этого еще не хватало. Мало этих призрачных Фантомов, теперь тут еще и эта тварь объявилась.

Это существо следило за нами. Я это чувствовал каждой клеточкой своего тела. Оно было рядом и готовилось к броску исподтишка.

Внезапно в Тойю на полной скорости что-то врезалось. Он был не готов к столкновению, поэтому рухнул на пол. Теперь же я увидел эту тварь.

Высокий (в полтора раза выше Тойи) монстр с вытянутым черепом, пустыми глазницами и молочно-белым телом стоял над торусом, внимательно изучая его. У существа были длинные руки и ноги, однако что-то в его анатомии показалось мне знакомым:

– Пирус. – Сказал я себе вслух. – Это видоизмененный пирус.

– Получи. – Сказал Тойя, вонзив свой меч этой твари в живот. Боевые мечи-штыки торусов имели свойство раскаляться до высокой температуры внутри тела жертвы. Этому способствовал специальный реппелент, который сбрызгивал клинок перед каждым ударом. Так те, кто осмеливались драться с сородичами Тойи в рукопашную, получали все шансы умереть от первого же удара. Слабые противники могли даже взорваться от излишнего перегрева внутренних органов.

Существо издало истошный вопль и попятилось назад, опустив свой пустой и безжизненный взгляд на чудовищную рану, нанесенную твердой рукой моего спутника. Тойя быстро встал с пола и, подойдя к чудовищу, резко выдернул свой меч из его тела, а потом одним ударом снес твари голову. После этого массивное тело его противника рухнуло на пол, растянувшись в луже собственной синей крови, перемешанной с частями разорванных внутренних органов, выпавших из раны на его животе.

Тойя вытер меч о свой плащ и вставил его в ножны:

– Похоже, мы могли превратиться во что-то подобное, если бы решились прыгнуть в портал в линзе на вершине пирамиды. Этот пирус пережил искажение и вернулся в измерение Фантомов. По счастливой случайности, прямо в наше время, прямо к нам, где и прекратил свой земной путь.

– У меня нет слов, Тойя.

– Слова здесь излишни, человек. Мы поступили правильно, что не стали прыгать. Мы все еще живы, с этими тварями можно биться в рукопашную, ты сам это только что увидел. Если, конечно, Фантомы так и будут стоять в стороне и молча наблюдать за нами.

Внезапно поблизости раздался целый хор этих адских воплей. Повернувшись в сторону звука, мы увидели порядка сотни этих монстров. Они неслись к нам на встречу. Они ненавидели все живое за то, что мироздание сделало с ними (по поведению поверженного Тойей монстра я понял, что они все-таки сохранили немного разума):

– Приготовься. – Он вытащил меч из ножен и стал в стойку. Я стал рядом с ним.

Внезапно снова прозвучал этот жуткий хор. Только теперь вопли доносились…сзади. Обернувшись, я увидел еще сотню этих монстров, выбравшихся из ночных кошмаров, из самой Преисподней:

– Они окружают нас. – Заметил я.

– Я знаю. – Ответил Тойя, похоже, выбрав для себя цель номер один. – Мы будем драться, у нас нет другого выхода.

– Господи, помоги нам.

– Ваш Бог бросил Вас. – Прошептали Фантомы, все это время наблюдавшие за нами с небольшого возвышения рядом со столбами. – Прекратите звать Его.

– Это делают они, Тойя. – Сказал я, полоснув первого монстра, попытавшего броситься на меня.

– Что? – Он пронзил своим мечом сразу двоих чудовищ.

– Призывают этих тварей. Это делают Фантомы. – Я уклонился от размашистого удара руки своего оппонента.

– Я знаю. – Ответил он,отрубив голову монстру, что пытался обойти его сзади.

– Мы не выживем. – Я проскользнул под ногами у чудовища, распоров ему брюхо, а затем вонзил ему кинжал на уровне седьмого шейного позвонка. – Они не позволят нам.

– Я знаю. Но попытаться стоит. – Он отрубил какой-то твари руку, а затем метнул свой меч, словно копье в монстра, что пытался сбить его с ног.

Это был пир во время чумы. Мы дрались не ради того, чтобы выжить, а просто потому, что могли драться. Мы оба хотели отправить добрый десяток этих тварей туда, откуда они пришли. Поэтому мы не жалели сил на их истребление, хотя понимали, что рано или поздно они задавят нас численностью…

МАРТА И МАРГО

J12, Туманность Овна, древняя библиотека, 7 августа 2031 года

Кажется, Виктория пришла в норму. Она все также мило беседует и играет с Марго. О том, что случилось почти две недели назад, ни я, ни она предпочитаем не вспоминать и не говорить. Так будет лучше для нас обеих и, что самое важное, для Марго.

Жрец не посещал нас уже три дня. Однако, мы не были предоставлены сами себе. За нами постоянно следили коммандос торусов. По ним было видно, что возня с нами не доставляет им особого удовольствия, однако они старались относиться к нам с почтением и уважением, как тот жрец, который почему-то перестал наведываться к нам:

– Вас что-то тревожит, Марта? – Спросил однажды командир наших охранников.

– Да, этот жрец…Хатос. Он не посещал нас уже три дня. Что-то случилось?

– Нет, все под контролем. Просто у жреца Хатоса появились срочные дела на нашей Родине. Он вернется к Вам, как только закончит. Не переживайте.

Не нужно было быть провидцем, чтобы понять, что он лукавил. Язык торусов был точен и сух, они всегда выкладывали все как на духу, теперь же мне стали подсовывать откровенную дезу:

«Срочные дела. Интересно, какие могут быть срочные дела, если их Правитель велел жрецу находиться рядом с нами». – Подумала я. Я была в курсе их телепатических трюков, поэтому я заранее заблокировала свое сознание от проникновения:

– Спасибо. – Я вернулась к Марго и Виктории. Они дышали воздухом на балконе библиотеки. За все время, что мы здесь находились, мы успели обойти всю территорию этой звезды несколько раз. Поэтому у нас отсутствовало желание куда-либо выходить на прогулку без надобности:

– Марта, на пару слов. – Сказала Виктория, едва услышав мои шаги. – Марго, побудь пока тут, нам нужно поговорить с твоей мамой.

– Конечно. – Ребенок остался на балконе, а мы же перешли в читальный зал, где Виктория начала общаться со мной при помощи телепатии:

«Марта, тут что-то не так». – Передала она.

«Поясни». – Ответила я.

«Эти коммандос. У меня сомнение, что это наша настоящая охрана». – Продолжила она. – «Они не патрулируют территорию. Они не установили посты наблюдения за нами. Они не сопровождали нас во время прогулок. Они не носят оружие в боевом положении. Это могут быть агенты Фантомов».

«Брось», – отвечала я. – «Им это все не нужно, они и так видят, где мы».

«А как быть с исчезновением жреца?» – Спросила она. – «У меня версия, что он раскусил их и попытался передать начальству, за что и поплатился жизнью. Они ведь не объяснили Вам истинных причин его отсутствия. Я слышала Ваш разговор с их командиром. В его речи прослеживаются туманные намеки».

«Ты заблокировала наш канал?» – Поинтересовалась я.

«Да. Они нас не слышат. Так, что будем делать?» – Не унималась девушка.

«Если ты действительно считаешь, что нам угрожает опасность, попробуй узнать больше об отсутствии жреца. Только прошу, будь осторожна. Ты нужна нам с Марго». – Ответила я.

«Хорошо. Я постараюсь добыть информацию». – На этом наше общение было прервано появлением Марго:

– Что вы тут обсуждаете? – Спросила она. Виктория улыбнулась:

– Ничего, звездочка. Мы вспомнили, что жрец Хатос говорил, что на верхнем этаже этой библиотеки, прямо под куполом располагалась древняя обсерватория. Хочешь посмотреть?

– Сейчас? – Оживилась девочка.

– А почему нет? – Поддержала я.

– Хочу, но кто откроет нам дверь?

– Думаю, мы смогли бы найти способ ее открыть. Ну, ты идешь? – Спросила Виктория.

– Конечно, иду.

Мы все начали подъем к куполу библиотеки на старом механическом лифте. Его кабина двигалась медленно, а шестеренки подъемного механизма дико трещали. Тем не менее, это лифт был прочным. Мы несколько раз поднимались и спускались на нем. Бояться не было смысла.

Поразительно. Виктория так привязалась к девочке, что забыла о своих чувствах к моему мужу. Она нашла умиротворение и покой для своей растерзанной души. Теперь я могла быть за нее спокойна.

Мы поднялись под купол и вышли из лифта. Дверь в обсерваторию действительно была закрыта, только это был не замок в полном смысле слова, это была шарада, которую нужно было решить, чтобы открыть дверь.

Шарада представляла собой механическую звездную карту какой-то системы, но явно не Солнечной. Насколько я поняла, нужно было расположить небесные тела в правильном порядке, однако ни я, ни Виктория не знали этой системы.

Марго подошла к головоломке и стала уверенно перемещать планеты и звезды по орбитам. Через минуту массивная раздвижная дверь открылась, показав нам богатое убранство обсерватории:

– Как ты это сделала? – Спросила я.

Марго улыбнулась:

– Все просто, мама. Это не система, это карта мироздания. Нужно было расположить элементы в порядке их важности. Вы видели, что планеты и звезды разного размера. В их размере просматривается тенденция последовательного расширения. Таким образом, мы получаем модель строения Вселенной, основанную на усложнении материи – от элементарных частиц – самых маленьких планет и звезд – до атомов и молекул – самые большие небесные тела на карте. Как-то так.

Мы с Викторией переглянулись. Десятилетняя девочка умнее двух взрослых женщин. Невероятно:

– Ты чудо. – Я потрепала ее за волосы. – Беги, обследуй там все. Мы сейчас подойдем.

Девочка вошла в обсерваторию, мы же с Викторией остались у входа:

«Мне нужно четко знать, что ты собираешься сделать, чтобы в случае чего помочь тебе». – Передала ей я.

«Вообще-то, я и сама не знаю, с чего начать». – Ответила девушка. – «Если он был убит или похищен Фантомами, мы не сможем найти его тело».

«Тогда что нам остается?» – Спросила я.

«Нужно попробовать связаться с ним с помощью куба. Если он нам ответит, значит, действительно, нам нечего бояться. Если же нет – используем план Б». – Ответила Виктория.

«И в чем заключается твой план Б?» – Я заглянула в дверной проем, чтобы проверить Марго. Девочка изучала древние записи на стенах и пробовала развернуть массивный телескоп из золотистого металла, стоявший посреди комнаты. К сожалению, древние механизмы насквозь проржавели, и телескоп уже невозможно было вращать по горизонтальной оси, только по вертикальной, меняя угол возвышения прибора:

«Действовать по ситуации – вот мой запасной план». – Наконец, ответила Виктория.

«Только прошу, будь осторожна». – Передала ей я.

«Конечно, Марта». – Ответила она.

Мы вошли в обсерваторию. Она была обустроена намного богаче и ярче, чем читальный зал библиотеки: по стенам тянулись фрески, все было отделано аналогом золота или платины.

Телескоп стоял в центре вращающейся звездной карты, которая начинала подсвечиваться, когда в обсерватории гас свет. Это было впечатляюще:

– Красиво. – Сказала Виктория, подойдя к телескопу. – Такое впечатление, что все это было построено недавно.

– Да. – Марго достала какой-то древний свиток со стеллажа, развернула его и принялась читать. – Все будто дожидалось нас. Жаль, что телескоп нельзя развернуть и посмотреть на Землю.

– Может, тут стоит какой-то блокиратор? – Спросила Виктория. – Может, механизм просто застопорен?

– Я не видела ничего, похожего на рычаг. – Марго вернула свиток на место.

– Хм. – Виктория подошла к стеллажу и начала перебирать стоявшие на полках книги и свитки. Внезапно раздался щелчок, проржавевшие шестерни пришли в движение, и телескоп совершил медленный оборот вокруг своей оси. Механизм был разблокирован. – Входите.

– Как ты догадалась? – Спросила я.

– Если хочешь что-то спрятать, положи это на видное место. – Улыбнулась девушка. – Марго, можешь воспользоваться телескопом.

– Спасибо, Виктория. – Девочка сориентировалась по звездной карте, определив нужный угол возвышения и поворота телескопа, чтобы увидеть Солнечную систему. После этого она села в кресло наблюдателя и, ловко управляясь с поворотными кранами, навела фокус на Землю:

– Ну, видно что-нибудь? – Спросила я.

– Ничего. Только звезды. – Ответила девочка. – Возможно, нужно сделать что-то еще с телескопом? Мы ведь не в Солнечной системе и не можем видеть ее планеты отсюда, верно?

– Да. Насколько я помню, торусы говорили о скачке. – Сказала я. – Возможно, нужно что-то еще, чтобы прорваться сквозь пространство.

Я осмотрела телескоп на предмет скрытых рычагов или кнопок. К сожалению, кроме резного орнамента, на его корпусе ничего не было видно:

– Я такой себе искатель потайных дверей и рычагов. – Сказала я вслух. – Виктория, можешь помочь?

– Конечно, Марта.

Мы стали вместе обследовать обсерваторию. Мы перебирали книги и свитки на стеллаже, осматривали звездную карту, поворотный механизм телескопа – ничего. Судя по всему, это был обычный телескоп с оптическими линзами, который не позволял видеть то, что находилось за пределами этой системы:

– Ничего. – Мы сели на пол рядом с телескопом. – Это просто обсерватория, без каких-либо секретов.

– Тут должно что-то быть. – Сказала Марго, покинув кресло наблюдателя. – У римеанцев (так назывался древний народ, населявший эти земли) не было ничего простого. – Она закрыла глаза и прикоснулась к телескопу.

Внезапно все здание обсерватории завибрировало. С телескопа слезла вся его помпезная обшивка, а он сам увеличился в несколько раз. Его линза стала издавать голубоватое свечение, а по всему корпусу телескопа проступили светящиеся красным древние символы. В комнате погас свет, и теперь темноту освещала только звездная карта:

– Ха, я знала. Знала. – Обрадовалась Марго, снова сев в кресло наблюдателя. – Я вижу. Вижу Землю, мама.

– Здорово. Можно посмотреть?

– Да. Садитесь. – Она уступила место сначала мне, а потом Виктории.

Мы увидели нашу планету. Она ничуть не изменилась. Наша Земля, такая родная и такая далекая. Он был там. Мой муж, ее отец. Он был там, а мы сидели здесь, не в силах чем-либо ему помочь. Господи, я даже не знала, жив ли он:

– Папы там нет. – Сказала девочка. – Я его не чувствую.

– Что? – Спросила я, не поверив в услышанное. – Как это?

– Я не чувствую, что он там.

– Господи. – Я опустилась на пол. Виктория похлопала меня по плечу:

– Все хорошо, Марта. Это не значит, что он… – Я не дала ей договорить:

– Мертв? Господи, скажите, что это все неправда. – Я с трудом сдерживала слезы.

– Успокойтесь, Марта. Вы сильная. Вы справитесь. – Она подошла к Марго, сидевшей в кресле. – Что еще ты чувствуешь или видишь, Марго? Скажи нам.

– Да, крошка, скажи. – Произнесла я.

– Он жив, но в другом мире. Не на Земле. Это другое место.

– Какое? – Я уже была на грани.

– Телескоп не видит этот мир. Я просто чувствую, что он далеко. Очень далеко.

– Где?

– Я не знаю, мама. Я не вижу.

– Марта, Вы давите на ребенка. Жрец крайне не советовал этого делать. – Выпалила Виктория.

Я подошла к девочке и взяла ее за руку:

– Покажи мне, принцесса. Покажи мне, где папа. – Я бросила взгляд в сторону Виктории. Теперь ее присутствие рядом раздражало меня. Думаю, она поняла мой намек, поскольку тут же поспешила покинуть обсерваторию:

– Я буду внизу.

– Хорошо. – Я вернулась к ребенку. – Итак, покажи мне.

Она встала с кресла и обняла меня, закрыв глаза:

– Закрой глаза, мама. И ты все увидишь.

Я закрыла глаза. Передо мной предстал иной мир. Холодный, пустой, кишащий этими Фантомами и их приспешниками – какими-то уродливыми гуманоидами, намного страшнее, чем торусы, хаторы и пирусы, вместе взятые. Это были свирепые твари. Мой муж дрался с ними. Вместе с ним был Тойя, который помогал ему сражаться. Они бились достойно, но этих существ было слишком много:

– Господи, помоги им. – Сказала я.

– Бога здесь нет. – Ответил жуткий шепот. – Вам не место в этом мире. Убирайтесь.

Прямо перед нами предстал Фантом. Он протянул к нам свои тощие и длинные руки, после чего мы снова оказались в обсерватории. Девочка потеряла сознание:

– Я держу. Держу. – Я не дала ей упасть. – Виктория! Виктория, помоги мне! Скорее! Сюда!

Девушка быстро поднялась наверх. Увидев бездыханную Марго у меня на руках, она сказала:

– Я предупреждала. Это слишком большая нагрузка для нее.

– Что нам делать? – Я старалась держать ребенка так, чтобы она не задохнулась.

Она приложила руку ко лбу девочки:

– Она вся горит. Нужно отнести ее вниз и обеспечить покой. Жрец предупреждал, что от высоких нагрузок она может надолго терять сознание.

– Господи. – Мы поспешили вниз. Там нас уже ждал начальник охраны:

– Вам не стоило этого делать. Вы могли убить ребенка, Марта. – Сказал он, достав из-под своего плаща некое подобие шприца. – Это поможет ей восстановить силы. Позвольте сделать инъекцию.

– Конечно. – Ответила я, проигнорировав опасения Виктории относительно возможного предательства охранников. Я хотела спасти Марго.

Он аккуратно ввел содержимое шприца в вену ребенка. Я почувствовала, как жар, охвативший все ее тело, пошел на спад. Она начала ровно дышать:

– Скоро она очнется, но я попрошу Вас впредь       не вытворять ничего подобного. Если, конечно, Вам дорога жизнь Вашей дочери.

Я положила ребенка на кушетку у балкона и укрыла ее своим дорожным плащом для прогулок. Начальник охраны сказал:

– Если понадоблюсь, я буду на улице. – Он поспешил удалиться.

– Конечно. Спасибо Вам. Большое. – Я поставила стул рядом с кушеткой и села на него, взяв девочку за руку. Ко мне подошла Виктория:

– Оно того стоило, Марта? Вы видели что-нибудь?

– Да. Он жив. – Ответила я. – Жив…пока.

– Это хорошо. Вам что-нибудь нужно?

– Мне нужно побыть с дочерью. Наедине.

– Я поняла. – Она тоже покинула библиотеку. Я поцеловала Марго в лоб:

– Прости меня, принцесса. Я не должна была заставлять тебя это делать. Виктория была права.

– Все нормально, мама. – Ответила она, открыв глаза. – Мы увидели папу.

– Да, но ты могла погибнуть от перегрузки. Прости меня.

– Все хорошо, мама. – Ответила она улыбнувшись. – Не надо извиняться.

– Хорошо. – Я подбила плащ, чтобы ребенку было тепло. – Отдыхай. Набирайся сил.

АДМИРАЛ ЛИНН

Кантерра, оперативный штаб командования флотом, 8 августа 2031 года

Фрегат «Миротворец» выполнил все цели своей миссии, эвакуировав особо важных персон с Земли и доставив их на J12. Тойя остался на Земле, чтобы помочь директору и дать людям оружие для борьбы с Фантомами.

От Правителя не было вестей уже больше двух недель. Судя по разведданным, купол был восстановлен, и людям больше ничто не угрожало извне, однако люди лишились защиты в лице такой структуры, как Отдел 3 – в результате множественных энергетических взрывов все их объекты на Земле оказались уничтожены. Выжили только внештатные сотрудники и полевые агенты. Не было сомнений, это было дело рук Тойи.

Председатель особой комиссии, которому подчинялся директор, оказался агентом Фантомов. В результате неудачного выстрела из квантовой пушки на Земле был открыт портал в их измерение, куда затянуло директора.

Судьба Тойи была неизвестна. Спасательную капсулу для эвакуации вызвал директор, а не Правитель. Я отказывался верить в то, что он был внутри командного центра Отдела 3, когда сфера взорвалась, но все указывало на это. Судя по всему, мы потеряли великого воина и выдающегося политика. Реальность была такова.

Совет принял на себя ношу руководства народом. Старейшины беспокоили меня лишь по особо важным вопросам, все остальные решения они принимали самостоятельно. Народ отнесся к отсутствию Правителя с пониманием, беспорядков и акций протеста зафиксировано не было.

Меня крайне беспокоило длительное отсутствие отчетов о развитии дочери директора, что представлял мне жрец Хатос, отправленный на J12 после эвакуации семьи директора. Он сообщал мне о своих успехах каждый день, теперь же сообщений от него не было. Начальник охраны на J12 доложил, что три дня назад жрец покинул звезду по причине «срочных дел на Родине». При этом наши системы слежения не зафиксировали сигнал от его капсулы, а в пространство нашей системы не вошел аппарат, похожий по сигнатуре на спасательную капсулу. С ним определенно что-то произошло.

Люди начали собственные разработки квантовой пушки и поиск способа эвакуации директора из измерения Фантомов без опасности провести этих существ на Землю. Они делали большие успехи, но им предстояло еще много работы. Я хотел надеяться, что жертва Тойи (если он действительно погиб, а не повторил судьбу директора, прыгнув в портал) не будет напрасной, и люди смогут защитить себя от новой угрозы, но…одному Всевышнему было известно, что уготовила нам судьба.

Мои размышления прервал адъютант, вошедший в кабинет:

– Адмирал Линн, у нас новости с J12.

– Слушаю. – Ответил я, заложив руки за спину.

– Вчера жена и дочь директора воспользовались римеанским телескопом в древней обсерватории и смогли при помощи специальной телепатической техники увидеть измерение Фантомов.

– Они увидели директора? Или Правителя?

– Обоих, адмирал. Правитель и директор живы, они сражаются с превосходящими их по силе и численности искаженными пирусами, пережившими путешествие по Черной Дыре. Их призывают Фантомы. Орды этих тварей атакуют их, но они сражаются достойно, без трусости и милосердия к врагу.

– Есть возможность попасть в это измерение?

– Нет, адмирал. Его координаты довольно быстро меняются. Можно заложить вариативность в работу ретранслятора и попытаться перехватить их, но Вы сами понимаете риск.

– Да, мы можем привести Фантомов к себе на Родину. Это опасно. Что по жрецу Хатосу? Удалось определить его местоположение?

– Нет, он бесследно исчез. Начальник охраны на J12 не нашел ничего – никаких следов крови, одежды или других свидетельств силового похищения.

– Это Фантомы. 90-процентная вероятность. Нужно эвакуировать семью директора с J12. Свяжитесь с начальником охраны, пусть подготовятся к извлечению.

– Адмирал.

– Да.

– С J12 больше нет связи. Она накрыта аналогичным куполом, который экранировал все объекты Отдела 3. Мы не можем пробиться к ним.

– Да, мы даже высадиться не сможем, чтобы эвакуировать их.

– Бросать их тоже опасно. Фантомы могут совершить бросок к Кантерре, если мы не дадим им отпор на J12.

– Там есть ретранслятор?

– Нет. Они не смогут выбраться самостоятельно. Однако, мы можем попасть туда при помощи ретранслятора на любом из наших кораблей      .

– Вы думаете о том же, о чем и я?

– Да. Мы могли бы доставить туда небольшой отряд для уничтожения Фантомов и тех, кто попал под их влияние. А особо важных персон спасти.

– Действуйте, только будьте осторожны.

– Вы будете руководить операцией отсюда?

– Давно хотел развеяться. Эта штабная работа сводит меня с ума.

ДОКТОР ШТАЙНЕР

Париж, Эйфелева башня, 9 августа 2031 года

Мы стали наращивать команду. Знаний вытащенных Вероникой специалистов стало не хватать, и мы начали вербовать ученых по всей Земле. Сегодня у меня была встреча с очередным кандидатом.

Это был местный городской сумасшедший, сумевший воспроизвести технологию пространственного скачка. Его устройство было несовершенно, однако, его знания были нужны нам. Вдобавок, технология могла попасть в руки бандитов или террористов, что дискредитировало бы Отдел 3 еще больше, чем события в Копенгагене, Мехико и других городах по всему миру.

Я стоял на смотровой площадке и наслаждался прекрасным видом на Марсово поле и Сену, когда ученый обозначил себя паролем:

– Прекрасный вид, не находите?

– Пожалуй, прекраснее только танцовщицы в кабаре, исполняющие канкан. – Отозвался я, даже не повернувшись. По условию уговора, я не должен был видеть его лица, в противном случае, он мог сбежать, воспользовавшись своим портативным ретранслятором. – Здравствуйте, Жюль.

– Здравствуйте, Рихард. Ваша контора нуждается в моих знаниях, верно?

– Да.

– Насколько все серьезно? – Спросил он.

– Настолько, что наш директор застрял в Черной Дыре, а человечество стоит перед новой угрозой, против которой все имеющиеся технологии бессильны.

– Я гуманист, я болею за людей, но иногда мне кажется, что мы сами ведем себя к гибели, доктор Штайнер. Мы заслуживаем это. Заслуживаем как никакой другой вид во Вселенной.

– Мне нужно, чтобы Вы стали работать на нас.

– Это дорого обойдется Вашим хозяевам.

– Я слышу это уже не первый раз. Мы готовы пойти на дополнительные затраты.

– К сожалению, я не готов продаться Вам. Есть люди, заинтересованные в моих технологиях. Они предлагают мне гражданство своих стран, роскошную жизнь, а что можете предложить Вы?

– Спасение для Вашей дочери. Мы наслышаны о том, что у бедняжки плохо диагностированный рак. Последняя стадия. Вы возили ее в Израиль, в Германию, но все без толку. У нас есть прогрессивные технологии лечения злокачественных опухолей. В этом мы преуспели. Просто примите наши условия, и девочка будет спасена. Она сможет жить как все нормальные люди. Влюбляться, рожать детей. Она сделает Вас дедом, подарив Вам долгожданных внуков. Просто согласитесь с нами работать.

Башня и Марсово поле были под контролем французской полиции и спецназа. Мы санкционировали операцию с ними и попросили обеспечить нам прикрытие, поскольку опасались, что до Жюля могут добраться радикальные террористы, заинтересованные в его технологиях, а также законспирированные агенты Фантомов. Полицейские, агенты разведки и офицеры спецназа были повсюду, но меня не покидало ощущение, что что-то не так.

Дурные предчувствия не подвели меня: краем глаза я заметил блеск где-то внизу:

– Снайпер! – Крикнул я, развернувшись и сбив своего собеседника с ног. Это сохранило нам обоим жизнь, потому как через долю секунды раздался громкий выстрел. Пуля попала в борт площадки и отрикошетила вверх.

Жюль не растерялся и, закатав рукав своей рубашки, ввел какие-то символы на своем наручном ретрансляторе, после чего бесследно исчез. Мы гонялись за ним уже третьи сутки, это была уже пятая проваленная явка. Он был готов к сотрудничеству, но нам вечно кто-то мешал:

– Рихард, Рихард, ты жив? Ответь. – Заскрежетал голос Вероники в моей рации.

– Чертов стрелок опять спугнул его. Жюль исчез. Снова. Похоже, у силовиков здесь крот. – Я попробовал подняться, но снайпер снова выстрелил. – Ты его видишь?

– Стрелок сидит внизу, на лужайке. У него Barret с усилителем. Не дразни его, я постараюсь тебе помочь.

Вероника оборудовала снайперский пост на крыше административного здания к востоку от башни. Она использовала полуавтоматическую винтовку G3 с увеличенным калибром, тактическим блоком для стрельбы особыми боеприпасами и термальным прицелом. С ней на посту работало еще два снайпера – один полицейский и один военный из местного спецназа, руководивший своими людьми:

– Так, я попробую вырубить его. – Прозвучал выстрел. – Готов. Погоди, не высовывайся, тут могут быть еще стрелки.

Через пару минут она отчиталась:

– Похоже, это был единственный снайпер. Можешь подниматься.

Стоило мне только стать на ноги, как я услышал у себя за спиной тот самый звук, с которым Фантомы совершали свои броски к жертвам:

– Рихард, сзади! – Только и успела заметить Вероника, как я услышал голос сзади:

– Вы слишком упрямы. Мы разочаровались в Вас. – После этого у меня в ушах начало звенеть, как во время контузии. Звон был просто невыносимым. Сначала я опустился на колени, а потом и вовсе упал на пол. Похоже, это существо задалось целью взорвать мой мозг:

– Рихард, держись! Пару секунд, прошу. – Скрежетало у меня в рации. После этого прозвучал мощный выстрел, и звон в моих ушах прекратился. Вероника использовала специальный патрон, который расщепил существо. – Ты жив? Рихард, ответь.

– Да, я в норме. – Я достал пистолет из своего пиджака и поднялся. – Поблизости еще есть твари?

– Нет, во всяком случае, аппаратура не фиксирует их излучение. Можешь спускаться. Я подберу тебя внизу.

Я пошел к лифту. На время проведения операции все туристы были эвакуированы с башни во избежание жертв среди мирного населения, поэтому по пути я не встретил удивленных лиц – башня была пуста. Там должны были быть только мы с Жюлем, но нет – нам в очередной раз помешали. И заинтересованные в его технологиях вооруженные радикалы, и, собственно, сами Фантомы, решившие прислать своего палача за нами. К счастью, в арсенале конторы уже было оружие против этих существ. Расщепляющие патроны для снайперской винтовки, одним из которых только что воспользовалась Вероника, были одной из мер противодействия.

Энергетическая пушка Паттерсена не вышла в серию по причине ненадежности и несовершенства конструкции – ее излучатель быстро выходил из строя при интенсивной стрельбе, она использовала тяжелый и опасный элемент питания – контейнер с обогащенным ураном, что делало солдата, вооруженного таким оружием, источником угрозы для окружающих. Прототип весил 45 кило и имел сильную отдачу, с которой не справлялись даже штатные компенсаторы – когда я стрелял из него в доме профессора, меня швыряло по комнате, я боялся, что останусь без рук или ног. Высокая отдача способствовала излишнему расходу боеприпасов, что резко снижало выживаемость стрелка в открытом бою с крупной группой Фантомов (в доме профессора мне повезло выжить, поскольку существа кружили надо мной роем, и у меня практически не было шансов промахнуться). Таким образом, область применения оружия профессора ограничивалась только использованием в качестве станкового орудия на бронированном транспорте, морских или воздушных судах. Для пехотного применения требовались существенные доработки конструкции. Жюль мог внести эти доработки, но нам вечно мешали:

– Кажется, я знаю, что нам нужно сделать. – Сказал я, когда сел к Веронике в машину. Во Франции ей выдали новый транспорт – Jaguar XJ 7 – эта машина была намного динамичнее, чем S-класс, на котором мы колесили по Дании.

– Хочешь забрать его дочь? – Спросила она, повернув ключ и включив фары.

– Да. Забрать и вылечить. Думаю, после этого он сам придет к нам.

– Я тут кое-что выяснила, пока ты играл в Джеймса Бонда. – Она включила «Движение» и плавно тронулась.

– Я слушаю. – Я убрал пистолет в бардачок.

– В общем, София – не его дочь. Он подобрал ее на улице и воспитал как родного ребенка.

– Это ничего не меняет, Вероника. Он оплачивал ее лечение, часто навещал ее, возил в Германию и Израиль. Он любит ее. И если мы ее вылечим, он сам придет к нам. Больше никаких проваленных явок, никаких рисков. Удивлен, что ты не додумалась до этого раньше.

– Я думала об этом, Рихард…

– Но? – Спросил я, уловив ее настроение.

– В этой методике лечения нуждаются тысячи людей по всему миру, а мы спасем только одну девочку просто потому, что ее отец нам нужен. Это слишком…неправильно для меня.

– Не знал, что ты ярая моралистка. – Я откинулся на спинку кресла.

– Я просто считаю, что это было бы неправильно. Жюль не дурак, он довольно быстро поймет, что мы вытащили его девочку с того света не просто так.

– Во всяком случае, Вероника, он перестанет думать о том, чтобы продать свои разработки «Аль-Каиде» или «ИГИЛ». Ты много сделала для того, чтобы восстановить контору. Жюль может запросто это все разрушить, переметнувшись на сторону плохих парней.

– Мне показалось, что он нестабилен, Рихард. Вылечив Софию, мы можем спровоцировать его. – Она свернула на авеню и остановила машину у обочины. – И, все-таки, ты хочешь сейчас поехать к ней?

– Да, Вероника, хочу.

Она плавно тронулась и, молча, повела Jaguar к больнице.

МАРТА И МАРГО

J12, Туманность Овна, древняя библиотека, 11 августа 2031 года

Виктория достала куб и стала крутить его в руках. Она думала, стоит ли связываться со жрецом. Она считала нашу охрану источником опасности, я же, наоборот, полагала, что угрозой являлся Хатос. Он научил девочку таким вещам, которые не подвластны обычным торусам. Теперь Марго знала и умела гораздо больше, чем эти коммандос…поразительно и очень странно.

Если бы все жрецы торусов умели силой мысли пробиваться сквозь пространство в другие миры, этой расе не пришлось бы совершать длительные перелеты для дипломатических переговоров или других целей. Куб, что Виктория крутила в руках, стал бы ненужной игрушкой, но он все еще активно использовался торусами. Возникал вопрос: если их жрецы действительно владели той техникой, с помощью которой Марго смогла показать мне измерение Фантомов, почему они не увидели этот мир раньше? Действительно ли Хатос был тем, за кого себя выдавал?

Виктория, наконец, решилась воспользоваться кубом. Она положила его на стол и закрыла глаза. Тому, что произошло дальше, было трудно найти объяснение: девушка получила мощный удар током в грудь, после чего упала со стула на пол и начала биться в конвульсиях. К счастью, Марго была в обсерватории – теперь она проводила там все свое время – и не увидела всего этого ужаса:

– Господи. Виктория! – Я подбежала к девушке. Ее всю лихорадило. – На помощь! Кто-нибудь! Сюда!

Мои крики услышал начальник охраны. Он ворвался в библиотеку с оружием наготове. Увидев Викторию на полу, он сказал:

– Отойдите, Марта.

– Что? Ей нужна помощь.

– Я знаю. Отойдите от нее.

Я повиновалась. Торус сел на пол рядом с ней и достал из-под своего плаща шприц, аналогичный тому, с помощью которого он делал Марго инъекцию. После этого он ввел девушке в вену жидкость яркого кислотного цвета. Конвульсии Виктории сразу же прекратились, ее тело вообще перестало подавать какие-либо признаки жизни:

– Она жива? – Спросила я у начальника охраны.

– Да. – Ответил торус. – Она получила сильный заряд. Я ввел ей сыворотку, которая перезапустит ее организм. Интересно, кому понадобилось портить куб?

– Вообще-то, я хотела спросить это у Вас. – Сказала я. – Вы ведь отвечаете за нашу безопасность, не так ли? Не хотите доложить об этом своему начальству?

Торус вопросительно посмотрел на меня. Я решила не отступать:

– С этим какие-то проблемы, командир? – Он старался сохранять самообладание, но я провела с этими существами достаточно времени, чтобы научиться различать их эмоции. На его лице отчетливо читался страх. И отчаяние. Я взяла на себя смелость вступить с ним в телепатический контакт:

«Можете сказать мне, что происходит? Марго видит другой мир, где мой муж и Ваш Правитель дерутся с ордами адских тварей, Викторию едва не убивает мощный заряд при попытке воспользоваться кубом и связаться с пропавшим жрецом. Что происходит, командир? Скажите мне. Честно».

«Боюсь, истина Вам не понравится, Марта». – Наконец, ответил он.

«Скажите хоть что-нибудь». – Негодовала я.

«С командованием нет связи уже третьи сутки. Попытки разыскать жреца на J12 не увенчались успехом – его здесь нет. Это все, что мне известно». – Он бросил беглый взгляд на Викторию. Кажется, девушка начала приходить в себя. Тут он перешел на речевое общение:

– Кажется, она приходит в себя. У нас есть опасения, что в ближайшем будущем нам придется покинуть J12. Всем нам. Есть вероятность, что Фантомы уже здесь.

– Нет, этого не может быть, командир.

– Может, Марта. Я наслышан о способностях жреца Хатоса, но то, что он демонстрировал Вашей дочери…то, чему он научил ее – эти навыки неизвестны ни одному торусу. В противном случае, мы бы уже отправили спасательную команду в измерение Фантомов для эвакуации Вашего мужа и Правителя.

– Надо же. А Виктория, наоборот, подозревала Вас в предательстве.

– Не безосновательно. Не исключено, что кто-то из моего отряда уже попал под контроль Фантомов. Возможно, их агент ждет удачного момента для скрытой атаки. Однако… – он запнулся:

– Однако что, командир? – Спросила я.

– Если у них был такой сильный агент, как Хатос, зачем было избавляться от него? Его способностей хватило бы на то, чтобы уничтожить весь наш отряд за несколько минут. Зачем они избавились от него?

– Может, он стал неуправляем? Может, он вышел из-под их контроля, и они решили завербовать кого-то более покорного? – Спросила я.

– Может, Марта. Может. В любом случае, я попрошу Вас, Викторию и Марго не покидать библиотеку ни при каких обстоятельствах. Что бы Вы ни увидели или не услышали, прошу, оставайтесь внутри. Я знаю, что у Вас с Викторией тоже есть способности. Но Ваших сил может не хватить для того, чтобы противостоять угрозе. Запритесь внутри и не выходите наружу.

– Здорово. И долго нам так сидеть? Как мы поймем, что наши спасатели действительно те, за кого себя выдают?

– Вы поймете, Марта. Поймете. – Он покинул библиотеку и запер ее массивные двери снаружи, оставив нас внутри. Одних…

Виктория уже сидела на полу и кашляла. Я подошла к ней:

– Ну, как ты? Что произошло?

– Не знаю. – Ответила она, взявшись за голову. – Я приготовилась к связи со жрецом, и тут меня ударил этот заряд. Я потеряла сознание.

– Ты что-нибудь видела?

– Нет.

– А слышала?

– Нет, Марта. Ничего.

Я взглянула на куб. Теперь это был оплавленный кусок металла, а не средство телепатической связи. Устройство обуглилось и покрылось трещинами. Куб был сломан и непригоден к дальнейшему использованию:

– Как думаешь, это неполадка куба, или тебе помешали с другой стороны?

– Похоже на второй вариант. – Она медленно встала с пола. – Я ранее пользовалась им для связи с нашим начальником охраны во время прогулок. Он был исправен. Все это время устройство было со мной. Его никто не мог испортить.

– Это мог сделать жрец?

– Думаю, да. – Она отряхнула пыль со своей туники. – Я видела угрозу в охранниках, а оказалось, что настоящей угрозой был этот жрец. Простите, Марта.

– За что? – Удивилась я.

– Я не разобралась в ситуации.

– Ничего страшного. Ты слышала наш разговор с начальником охраны?

– Да. Он разделяет мои опасения насчет своей команды.

– Да. Он велел нам оставаться здесь, пока они не восстановят связь. Возможно, нам придется покинуть эту звезду.

– Главное, чтобы Вы с Марго были в безопасности.

– И ты тоже.

– Обо мне не беспокойтесь.

Снаружи стали доноситься звуки стрельбы и жуткие истошные вопли. Начальник охраны был прав: это докатилось до нас. Нужно было срочно спрятать Марго…

АДМИРАЛ ЛИНН

Кантерра, Храм Времени, 11 августа 2031 года

– Адмирал, мое почтение. Чем обязан Вашему визиту?

– Я хочу осмотреть покои жреца Хатоса. Это возможно?

– Конечно, адмирал. Прошу за мной.

Жрец отвел меня к покоям Хатоса. Как только мы открыли дверь, нам в нос ударил резкий запах гнили. Создалось впечатление, будто здесь разлагался труп:

– Ну и вонь. – Сказал жрец. В комнате было темно, поэтому я расчехлил свой пистолет и включил на нем фонарь. То, что мне удалось выхватить из темноты его лучом, повергло меня в шок:

– О, Всевышний. – Выпотрошенное тело жреца лежало на полу. Судя по запаху, он находился здесь больше двух недель. С самого начала операции «Миротворца» по эвакуации семьи директора Отдела 3 с Земли и одиночной спасательной высадки Тойи. – Выходит, Хатос был уже мертв, когда корабль прилетал за ним. Вместо него на борт «Миротворца» поднялся самозванец, агент Фантомов. – Я обратился к сопровождавшему меня жрецу:

– Почему Вы не проверили его покои?

– Зачем, адмирал? Он сам, своими ногами, вышел из храма и поднялся на Ваш корабль. Мы все это видели. Посещение покоев других жрецов у нас запрещено, поскольку обитатели покоев могут медитировать или заниматься другими практиками…

– Я знаю. Меня возмущает другое. У Вас под носом разлагается труп, а Вы ни сном, ни духом, как говорят люди. Это вопиющая халатность может стоить жизни всем, кто сейчас на J12. Я должен арестовать Вас.

– За что, адмирал?

– За то, что Вы позволили этому случиться. Вы допустили это. В своей обители. Я не могу судить Вас, поскольку Вы правы, у меня нет оснований для обвинения, но задержать я Вас могу. На неопределенный срок. Своей властью.

– Ваше право, адмирал. – Он покорно вытянул руки вперед, я надел ему на запястья магнитные наручники и вывел его из храма, где нас уже ждал мой адъютант:

– Возьмите жреца под стражу. Пусть посидит и подумает над своим поведением. Обследуйте храм. Каждый кирпич, каждую колонну. Нет сомнений, здесь были Фантомы или их приспешники. Убедитесь, что это место по-прежнему безопасно. При малейшем сомнении сровняйте храм с землей. На период операции всех обитателей храма эвакуируйте.

– Будет сделано, адмирал. «Деструктор» готов к вылету на J12. Экипаж ждет Вашего прибытия.

– Штурмовая команда на борту?

– Да, бойцы вооружены, экипированы и проинструктированы насчет мер предосторожности.

– Отлично. Тогда я лечу к ним, а Вы закончите здесь.

– Будет сделано. Адмирал. – На его лице читался вопрос.

– Да.

– Мы потеряли Правителя в Черной Дыре. На время его отсутствия Вы осуществляли регентство. Как нам быть, если… – Я понял ход его мыслей:

– Если я не вернусь, передайте все полномочия Совету. Тойя хотел провозгласить республику. Не будем отступаться от его курса.

Он кивнул и повел арестованного жреца к своему кораблю. Я же вызвал капсулу и отправился к орбите, где «Деструктор» готовился к броску на J12.

Этот корабль был жемчужиной нашего флота. В свое время его прибытие на Землю должно было ознаменовать конец человеческого рода и всех наших солдат, бившихся на Земле, но Тойя смог остановить это. Он передал нынешнему директору Отдела 3 усилитель импульса, при помощи которого человек сорвал планы прошлого Правителя и дал нашей армии возможность организованно покинуть Землю.

Поврежденный и обездвиженный «Деструктор» был отбуксирован обратно на Кантерру. Его команда не сопротивлялась нам, поскольку почти никто не разделял планов Правителя относительно погребения нашей армии заживо на Земле. После свержения Правителя и демократических выборов нового Совета Тойя распорядился восстановить и перевооружить «Деструктор». Этот корабль стоил целой эскадры, он мог в одиночку уничтожать целые миры и противостоять вражеской армаде. Его команда была закалена в боях и беспредельно предана своему долгу. Это были настоящие солдаты, я был уверен в каждом из них.

К сожалению, несмотря на системы защиты и внушительную огневую мощь, «Деструктор» был лишь боевой единицей, которая могла быть задействована только в одном конфликте, только один раз. Перебрасывать такой корабль с одного театра боевых действий на другой было очень дорого, поскольку его экипаж составлял 2500 солдат и офицеров. Использование такого серьезного боевого ресурса должно было быть обосновано. Ситуация на J12 давала нам веские основания, но я бы нашел «Деструктору» более достойное применение, отправив его прямиком в измерение Фантомов, на помощь Тойе и директору.

К сожалению, мы еще не закончили строительство «Суперновы» – второго корабля, аналогичного «Деструктору». В противном случае, мы могли бы осуществить две операции одновременно. Вероятность успеха составляла 65%. Потери минимальны. Однако, у нас был только один корабль и только одна операция, которую мы могли позволить себе.

Тойя придерживался политики невмешательства, что позволило нам сократить расходы на военный сектор в 15 раз. Строительство «Суперновы» было единственным капиталоемким военным проектом. Инженерные разработки опытных образцов вооружения и техники запускались только по мере необходимости в рамках программ перевооружения для защиты от возможных внешних угроз. Тойя добился максимальной демилитаризации нашей экономики и общества в целом. Он был выдающимся политиком:

– На связи корабль объединенного флота «Деструктор». Ваш курс пересекается с нашим. Смените его во избежание столкновения или сообщите Ваши намерения. – Донеслось из динамика приборной консоли.

– Командир, это адмирал Линн. Запрашиваю разрешение на стыковку. Как слышите?

– Стыковку разрешаю. Направляйтесь к пятому шлюзу у кормы.

– Понял. – Я перевел капсулу в ручной режим и повел ее к шлюзу. Во время полета я смог осмотреть корабль с нескольких ракурсов. Он был огромен. Эта была настоящая космическая артиллерийская батарея, напичканная пусковыми установками, пушками, лазерами и другим вооружением. Кроме того, у «Деструктора» было собственное звено разведчиков, которое размещалось в ангарах по всему корпусу корабля. В случае одиночных действий в малоизученном и освоенном районе эти одноместные боевые корабли могли обеспечивать ему огневое прикрытие.

Из шлюза выдвинулась стыковочная мачта, которая притянула к себе капсулу с помощью магнита. Через некоторое время мачта начала складываться, плавно затаскивая мою капсулу в шлюз. Когда капсула полностью укрылась в шлюзе, его массивные переборки захлопнулись. В отсек стал подаваться воздух, а к кабине подъехал робот-трап. Крышка кабины открылась, я отстегнулся и по трапу спустился на платформу.

Последний раз я поднимался на борт «Деструктора» десять лет назад, когда мы с Тойей отправились на переговоры с командой. Их было в тысячу раз больше, чем нас, они могли запросто убить нас обоих, но они выслушали нас. Выслушали и приняли нашу сторону.

На платформе меня встретил почти не изменившийся за все это время вице-адмирал Рант:

– Адмирал, мое почтение. Командуйте.

– Для начала отведите меня на мостик.

– Прошу за мной. – Он повел меня к БИЦ.

– Не скучали по былым временам, Рант?

– Я рад тому, что у Тойи все получилось. Мы перестали рисковать жизнями просто так, я смог больше времени проводить с семьей. В последнее время у нас проходили плановые учения и испытания: стрельбы, броски, тренировки команды – скучные, но очень нужные вещи. Тем не менее, мы с командой всегда готовы исполнить долг. Нам предстоит не легкая прогулка, верно?

– Да. Нам нужно забрать особо важных персон из Преисподней. То, что теперь творится на J12, по-другому и не назовешь.

– А когда мы отправимся спасать Тойю?

– Давайте посмотрим, чем закончится эта операция, а потом уже будем загадывать.

– Насколько мне известно, Правителю там несладко. Почему мы летим на J12, а не к Фантомам?

– Считайте операцию на J12 репетицией.

– Хорошо. – Он разблокировал дверь, и мы поднялись на мостик.

Внизу работали члены команды, проводившие последние приготовления к броску на J12. Увидев нас на мостике, они оторвались от работы и отдалинам честь:

– Что ж, адмирал, командуйте. Теперь «Деструктор» Ваш. – Сказал Рант, заложив руки за спину.

ОТДЕЛ 3

Неизвестное измерение, точная дата и время неизвестны

Мы дрались с ними из последних сил. К пирусам присоединились также искаженные индорианцы, торусы и люди. Эти твари не давали нам отдыха, а Фантомы, наблюдавшие за нашими жалкими потугами выжить, не шевелились. Они напоминали мне почетных зрителей на гладиаторских боях в Древнем Риме. Мы развлекали их, а они, молча, спорили, сколько мы еще продержимся. Это было невыносимо. Лучше бы они убили нас.

В какой-то момент я заметил, как Тойя упал. Твари окружили его и принялись сдирать с него броню и дорогие одежды Правителя, он почти не сопротивлялся им:

– Прочь, сволочи! – Я нанес несколько ударов своим кинжалом по этим монстрам, заставив их отойти от поверженного торуса. Он был совсем плох:

– Похоже, это конец, человек. – Он прикрывал руками свои чудовищные раны на животе. Надо же, а я и не заметил, как он пропустил несколько ударов. Одного было достаточно, чтобы убить человека, но он был крепче и потому все еще дышал. – Прости меня. Я не смог доставить тебя к семье, не смог помочь тебе защитить людей. Прости. – Он начал кашлять, захлебываясь кровью, я решил подбодрить его:

– Так, ты не умрешь. Ты не можешь.

– Почему? Я смертен, как и ты. Мой путь закончен. Прости меня. – Он закрыл глаза. Это был конец.

Какое-то время я пытался реанимировать его с помощью непрямого массажа и тех шприцов, что он носил при себе. Все было тщетно:

– Как ты можешь умирать? Очнись! – Я начал бить его по щекам. – Поднимайся! Ну же!

Когда ко мне пришло осознание, что я остался один в этом жутком мире, я сказал:

– Все. Это все. – Я опустился на пол рядом с ним. – Вот так.

Искаженные твари издали громкий многоголосый вопль и ринулись ко мне. Я закрыл глаза, а когда открыл, то увидел, что от всей этой адской армады остались только мелкие куски плоти. Похоже, я нашел в себе силы на выброс. Я попробовал подняться и тут же упал. Меня покинули последние силы:

«Марта, Марго, я иду к вам…» – было последнее, что я подумал перед тем, как потерять сознание.

– Шеф, шеф, очнитесь. – Кто-то бил меня по щекам. – Шеф, Вы слышите меня? Шеф. – Это был знакомый голос. Приятный. – Шеф, возвращайтесь. Мы пришли за Вами.

– Кто Вы? – нашел в себе силы спросить я. – Оставьте меня.

Меня снова начали бить по щекам:

– Шеф, это Вероника. – Я открыл глаза и увидел ее лицо. Она ничуть не изменилась. Ее рыжие волосы горели огнем на фоне общего мрака. – Мы заберем Вас:

– Зачем? – Я взял ее за руку. – Зачем Вы пришли сюда? Я ведь…предупреждал, что это…гиблое…место. – Я едва ворочал языком.

– Поберегите силы, шеф. Они Вам понадобятся. Вы идти можете?

– Нет. – Мои глаза закрылись, а по телу разлилось приятное тепло.

ДОКТОР ШТАЙНЕР

Неизвестное измерение, точная дата и время неизвестны

У нас получилось. Мы попали в измерение Фантомов, как раз в то время, где был директор. Он был совсем плох. Мы подобрали его вместе с тяжело раненным торусом, погрузили на носилки и понесли к точке эвакуации.

Здесь было полно этих существ, но по какой-то причине они не атаковали нас. С нами было сорок специалистов с оружием наготове. Мы смогли доработать пушку Паттерсена и многократно протестировали ее. Теперь это было эффективное средство против Фантомов и их искаженных приспешников:

– Рихард, – ко мне подошла Вероника. – Они совсем плохи. Тот торус потерял много крови, а шеф впал в некое подобие комы. Нам нужно срочно выбираться отсюда.

– Боюсь, это будет сложнее, чем попасть сюда.

– В чем сложность?

– Время, Вероника. Нам просто повезло попасть сюда и застать шефа и его друга живыми. На нашей стороне был случай.

– Не понимаю.

– Мы угадали координаты, но не время. Взгляни на свои часы. Каждую минуту наш мир стареет на полгода, а этот мир вечен.

– Ты знал об этом?

– Догадывался, но мы еще не изобрели машину времени, чтобы путешествовать не только сквозь пространство.

– Боже, Рихард. – Она взяла меня за руку. – Нам следовало остаться на Земле.

– И потратить еще пару лет на доработку ретранслятора? Мы и так сильно задержались.

– Да. Сильно. Что будем делать?

– Попробуем выйти в ту же дверь. Со временем нам, может, и не повезет, но мы выйдем в Копенгагене. Или в том месте, что от него останется, если нас сильно отбросит во времени.

– Веди нас.

МАРТА И МАРГО

J12, Туманность Овна, древняя библиотека, 11 августа 2031 года

Ко второй половине дня звуки стрельбы и крики стихли. Несколько раз эти гротескные твари пытались взять библиотеку штурмом, с разгона врезавшись в ее массивные двери, заблокированные как изнутри, так и снаружи. К счастью, крепкая древесная порода сдерживала их удары. В противном случае, у нас просто не было шансов уцелеть – судя по звукам, их там были сотни, если не тысячи.

Мы спрятали Марго в зоне хранения. Там было сухо, тепло, тихо и, что самое главное, это помещение было надежнее всех банковских хранилищ Земли. Только там девочка могла чувствовать себя в безопасности. Что же касается нас с Викторией, то мы остались в читальном зале:

– Они мертвы, Марта. – Сказала девушка, когда помогала мне укреплять двери при помощи той скудной мебели, что была в нашем распоряжении.

– Кто? Эти твари или наша охрана?

– Охрана. Мы больше не слышим ни криков, ни стрельбы. Никто из них не стучится в дверь и не просит впустить. Для них все кончено. Теперь мы сами по себе.

– Ты уверена? Помнишь, как ты ошибалась с источником опасности? Может, ты и сейчас ошибаешься?

– Не верите – можете открыть дверь и убедиться. – Она проверила надежность нашей импровизированной баррикады, которой мы заблокировали двери.

– И что ты предлагаешь нам делать?

– У нас тут есть все, чтобы долго не выходить наружу. Здание крепкое, защищенное, наша баррикада надежная. Они не пройдут. – Я прочитала в ее глазах сомнение и тревогу:

– Ты в чем-то сомневаешься?

– Да. Я сомневаюсь, что нас кто-то будет искать. Начальник охраны говорил, что они лишились связи, следовательно, они не смогли позвать на помощь.

– Брось. Нас не могут так просто забыть.

– А какой им резон с нами возиться, Марта?

– Мой муж не рассказывал тебе?

– О чем?

– О том, как он стал директором.

– Нет. – Она оживилась. – А какое это имеет отношение к нашей ситуации?

– Ты вроде умная девочка. Сопоставь факты: мы здесь, потому что…

– У Вашего мужа были единомышленники в рядах торусов?

– Один. Один очень верный друг, с которым он пропал в этом жутком измерении. – Я начала рассказывать ей все, что мне в свое время поведал муж. Девушка, молча, слушала, в ее голове плавно выстраивался пазл – это было видно по ее взгляду, который с каждым моим словом становился все яснее. Она не задумывалась об этом, она не спрашивала меня, почему торусы решились эвакуировать нас – ей было достаточно знать, что здесь мы будем в безопасности, что здесь нам не откажут в помощи, но теперь же она заслуживала знать все.

Когда я закончила, она заключила:

– Теперь понятно, как человечеству удалось пережить их вторжение.

– Да, Виктория. Странно, что муж не рассказывал тебе об этом. Ты ведь… – Я поймала себя на мысли, что снова хочу упрекнуть её в том, что она проводила с ним больше времени, чем я, и вовремя удержалась, не закончив фразу. Девушка, видимо, поняла мои намерения и лишь ухмыльнулась:

– У меня не такой высокий уровень доступа, как у Вас. Теперь это все неважно, Марта. Нужно пережить этот ужас. И защитить Марго.

– Да, ты права. Это уже неважно.

Внезапно за дверью снова прозвучал этот дикий вопль. Нас обеих пробил первобытный страх. Теперь эти существа карабкались по стенам библиотеки и пытались пробить их своими мощными ударами. С потолка начала обсыпаться штукатурка, а все здание завибрировало:

– Что они делают?

– Пытаются поломать стены. – Ответила Виктория. – Я попрошу Вас перейти в хранилище к Марго. Этих тварей слишком много. – Они снова оглушили нас своим криком. – В любой момент у них может получиться. Прошу, спуститесь вниз, в хранилище.

– А ты?

– Кто-то должен остаться здесь и задержать их.

– Пойдем с нами, Виктория. В хранилище много места. Ты сможешь спрятаться вместе с нами. Пойдем.

– Не беспокойтесь за меня. Спускайтесь вниз. – Она подошла к стенду, где было выставлено римеанское холодное оружие – мечи, стилеты, боевые топоры, копья, ножи и прочие вещи. Ее взгляд упал на пару кинжалов скрытого ношения из обсидиана или аналогичной магматической породы. Она всегда любила легкие и компактные вещи, даже в оружии у нее были такие же предпочтения. – Эти крохи сойдут. – Она взяла с полки массивный фолиант и разбила им защитное стекло, после чего вытащила оружие из стенда.

– Ты с ума сошла? Собралась драться с ними? Ты и секунды не протянешь. Оставь эту затею и иди с нами. – Последний раз попыталась образумить ее я.

– Идите. – Сказала она. – Я останусь здесь.

– Четыре руки лучше, чем две. – Неожиданно выпалила я. – Присмотри мне что-нибудь на свой вкус.

– Марта, Вы можете погибнуть. Ребенку нужна мать. Прошу, идите вниз. – Одна из тварей врезалась в дверь и издала вопль, который подхватили другие ее сородичи. Мы снова едва не лишились слуха от этого жуткого визга. – Быстрее, спускайтесь. Они могут вынести дверь в любую секунду. – Я стояла на месте. – Прошу Вас, Марта.

– Ты слишком молода, чтобы жертвовать собой, Виктория. Либо ты идешь с нами, либо мы обе остаемся здесь. Одну я тебя с этими тварями не оставлю.

Она тяжело вздохнула:

– Топор, копье, стилет или меч? Что Вам по вкусу?

Поняв, что ее бесполезно переубеждать, я ответила:

– Дай мне меч.

– Хорошо.

СОФИЯ БЛАНШЕ

Резервный испытательный комплекс Отдела 3, Копенгаген, 12 августа 2031 года

– Как Вы себя чувствуете?

– Намного лучше. А что Вы сделали?

– Подарили Вам жизнь. Ваша опухоль была ликвидирована.

– Но как? Врачи давали мне полторы, максимум две недели. Поездки в Израиль и Германию не дали результата, а Вы…

– Да, мы немного волшебники.

– Но почему я?

– Скажите спасибо своему отцу.

– Не понимаю.

– Не нужно ничего понимать, София. Просто примите новую данность – Вы будете жить. Вам больше ничего не угрожает. Вам только 24 года, у Вас все впереди. Радуйтесь.

– Это похоже на шутку и очень плохую. Вы ввели мне сильную химию?

– Вот, взгляните.

– Что это?

– Снимки коры Вашего головного мозга. Узнаете? Все злокачественные образования были удалены, проведена реставрация нервных тканей. От рака не осталось и следа, София.

– Я не верю.

– Попробуйте встать.

– Что?

– Попробуйте встать, София. Пару дней назад Вы могли передвигаться только в инвалидной коляске из-за поражения нервных центров и дикой боли. Встаньте. Ну, же.

– Это…невероятно. Я стою на ногах. На своих ногах. Я не чувствую боли.

– С возвращением.

– Как мне Вас отблагодарить? Это…просто…чудо.

– Ваш отец уже отблагодарил нас. Вы можете быть свободны.

– Так просто? Без реабилитации, без обезболивающих, без химии? Просто выйти отсюда своими ногами? И все?

– Да. Вы абсолютно здоровы.

– Я хочу увидеть папу.

– Мы известили его о том, что Вы уже пришли в себя. Скоро он навестит Вас. Если Вам что-то понадобится, просто воспользуйтесь кнопкой. Разрешите откланяться, у меня еще есть дела.

– А как Вас зовут?

– Штайнер. Доктор Рихард Освальд Штайнер.

– Спасибо, доктор Штайнер. Большое спасибо. Вы подарили мне жизнь.

– Право, не стоит, София. Это наша работа.

Я жива и абсолютно здорова. Я видела анамнез, видела снимки, несколько часов назад прошла рентгенографию и томографию – они не лгут, опухоли больше нет. Я буду жить.

Как оказалось, это все было не просто так – Отделу 3 нужны были знания моего отца. Он подумывал над тем, чтобы продать свои разработки кому-то из левых радикалов, вроде «Аль-Каиды», чтобы заработать еще больше денег на мое лечение, чем он уже потратил на Израиль и Германию.

К счастью, доктор Штайнер со своей группой ученых перехватили его в Париже. Отец не хотел идти на сделку, тогда они тайно вывезли меня из клиники, доставили в Копенгаген и провели эту операцию. Через несколько часов отец сам пришел в контору. Я была уверена, что это все спланировал Штайнер – в его внешности есть что-то такое, прагматичное и последовательное. Не было сомнений, что он продумал эту операцию от начала до конца.

Теперь отец работает на Отдел 3, а я живу с ним в этом испытательном комплексе. Я сама изъявила желание остаться в конторе, чтобы как можно больше времени проводить с отцом – мы с ним практически и не общались с самого начала моей болезни. Теперь же все по-другому. Жизнь налаживается…

РЕПОРТЕРША (АГЕНТ ВЕРОНИКА)

Неизвестное измерение, точные дата и время неизвестны

Мы уже несколько часов ходили кругами, пытаясь найти то место, в котором мы вышли из портала. В этом гадком и неизвестном мире все было одинаковым.

К слову, измерение Фантомов напоминало гигантский кубик Рубика, центром масс которого была огромная ступенчатая пирамида с параболической линзой наверху. По периметру пирамида была окружена слабым гравитационным полем, которое отбрасывало назад всех, кто пытался подняться на нее. Мы не подумали о том, чтобы оборудовать свою обувь магнитными пластинами, поскольку точно не знали, с чем нам придется иметь дело на другой стороне. В противном случае, у нас была бы возможность осмотреть все это место с высоты и найти пресловутую «точку входа», о которой говорил Рихард.

В какой-то момент мне надоело наматывать круги, и я подошла к нему:

– Рихард, мы тут блуждаем уже несколько часов. Я поняла, что ты потерялся. Скажи, у нас есть какой-либо альтернативный план? Нам обязательно нужно совершать обратный прыжок в «точке входа?»

Он и сам понимал, что мы потерялись, но мои слова заставили его придти в чувство:

– Да, ты права. Здесь все очень быстро меняется, и координаты сбиваются. Вдобавок мы получаем искажение времени. Дальше блуждать бесполезно. Разворачиваем ретранслятор здесь.

Внезапно Фантомы, все это время молча наблюдавшие за нами, решили вступить в контакт. Несколько существ совершили быстрый бросок к нам и окружили всю нашу группу. Наши помощники расчехлили пушки и нацелили их на пришельцев. После этого мы стали вновь слышать их голос, противный, древний и холодный, как и весь этот мир:

– Отсюда нет выхода. Мы предупреждали Вас о необходимости оставить попытки найти этот мир, но Вы осмелились придти сюда. Теперь же Вы в нашей власти.

– Что это значит? – Спросила я.

– Это значит, что теперь мы решаем, будете ли Вы жить или умрете.

– Кто Вы такие? – Спросил Рихард.

– Мы – те, на кого возложена обязанность поддержания баланса сил в этой и других Вселенных. Мы – те, кто следит за осуществлением Великого Замысла и устраняет любые отклонения от него.

– Боги? – Спросил кто-то из членов группы.

– Нас зовут по-разному. Ваше определение одно из многих.

– Откуда Вы взялись? – Спросил, наконец, Штайнер.

– Много миллионов лет назад произошла цивилизация Наблюдателей. Эти существа были вершиной эволюции разумной жизни. Они заняли свою нишу благодаря случайности – Большому Взрыву, который дал жизнь Вашей Солнечной системе. Однако, их происхождение сильно отличается от Вашего.

– Чем же? – У Рихарда заиграло научное любопытство.

– Тем, что Вы, как и все другие представители разумной жизни в Вашей Вселенной, были проектом Наблюдателей.

– То есть? – Спросила я.

– Наблюдатели долго изучали историю развития других видов и цивилизаций, ими была сформирована идея Великой Спирали. Они неоднократно убедились в том, что процессы зарождения, развития и исчезновения жизни цикличны. Катализатором этой цепочки событий является Большой Взрыв. За тысячелетия эволюции Наблюдатели смогли подчинить себе природу этого явления. Они стали создавать собственные миры с уникальными видами разумной жизни и следить за их развитием.

Со временем, Наблюдатели поняли, что крах ждет и их цивилизацию. К тому моменту они создали десятки тысяч планет, Галактик и Вселенных. Они опасались, что своим развитием новые цивилизации нарушат ход истории и во избежание этого они построили этот куб и создали нас.

Наблюдатели были хорошими провидцами и не ошиблись в предсказаниях собственного краха. Вот уже полторы сотни миллионов лет мы существуем без них, продолжая служить им.

– Зачем? – Спросила я.

– Чтобы закончить их исследования. – Существа подошли к нам вплотную. Боже, они были ужасны – чистые порождения ночных кошмаров.

– Подождите, – начал Рихард. – Каждая из граней куба в определенный момент времени поворачивается на 90 градусов, а линза выбрасывает неизвестный луч куда-то в пустоту. Что это?

– Мы продолжаем изыскания своих создателей и даем жизнь новым мирам при помощи этого сооружения.

– Господи…

– Бога здесь нет. – После этого черные глаза наших собеседников загорелись багровым светом, а мы все начали испытывать сильную головную боль и звон в ушах. Кто-то из членов группы выстрелил в одно из существ, на что его сородичи отреагировали усилением воздействия на наш мозг:

– Прекратите. – Я упала на пол и накрыла голову руками, но боль и шум от этого слабее не стали. – Прошу Вас.

– Мы предупреждали Вас. – Они усилили воздействие. У меня пошла кровь из носа. – Вас не должно было быть здесь. Теперь же испытайте наш гнев. – Я начала терять сознание от боли…

АДМИРАЛ ЛИНН

J12, Туманность Овна, 12 августа 2031 года

Мы стали с боем прорываться сквозь орды Искаженных к библиотеке. Отряд охраны, отправленный вместе с особо важными персонами, был уничтожен. Мы нашли все их тела. Они дрались достойно, но суммарной огневой мощи и численности солдат оказалось недостаточно для длительного противостояния этим монстрам. С воздуха нас поддерживал «Деструктор», однако для ситуации, в которой каждая секунда промедления могла стать фатальной ошибкой, мы все же очень медленно продвигались.

Эти существа были жестоки, свирепы, быстры и очень сильны. Некоторые особи могли замораживать противника в бою, какие-то существа могли ловко разорвать своего оппонента на части – мы убивали их всех. Давно я так яростно не сражался: мне приходилось орудовать и мечом, и пистолетом, и штурмовой винтовкой, и телепатией – они не хотели сдаваться или отступать…

– Адмирал, осторожно! – Передал мне Рант, после чего обрушил на небольшую стаю этих тварей, пытавшуюся напасть на меня сзади, огонь крупнокалиберных пушек с «Деструктора». У существ не было шансов – мы шли через открытое поле. – Путь свободен. Можете двигаться дальше.

Со мной был отряд из пятидесяти офицеров флота и десяти машин поддержки. У нас не было потерь или серьезных повреждений техники…пока…

12 часов 45 минут по местному времени

Видим библиотеку. Здание располагается на высоте, на подступах к которой раскинулся густой лиственный лес с минимальной видимостью и проходимостью. Придется оставить машины поддержки и рассчитывать только на собственную огневую мощь и поддержку корабля. Да поможет нам Всевышний.

12 часов 58 минут по местному времени

Осмотр леса показал отсутствие противника…не нравится мне это…

13 часов 15 минут по местному времени

Организовали построение «Коробка» и вошли в лес, оставив машины поддержки. Пока все тихо…слишком тихо…

13 часов 19 минут по местному времени

Боец из взвода огневой поддержки доложил о визуальном контакте с противником:

– Адмирал, вижу крупную группу Фантомов на 3 часа. Есть возможность поражения. Разрешите открыть огонь.

– Тут могут быть еще Фантомы. Вступление в бой раскроет нас. Пока ничего не предпринимайте.

– Понял.

– Адмирал. – Обратился один из снайперов. – С флангов к нам идут Искаженные. Порядка пятисот особей. Приказы?

– Начать работать по целям. Бойцам отряда перейти на расщепляющие боеприпасы и… – я не успел договорить, потому как на меня прямо из чащи выпрыгнул Искаженный. Столкновение было неожиданным, и я оказался сбит с ног. – Огонь! Открыть огонь! – Я вынул пистолет из кофра и всадил твари четыре пули в голову. Сбросив ее бездыханное тело с себя, я поспешил подняться и едва не получил удар от следующей твари. К счастью, я быстро перевел пистолет в режим стрельбы короткими очередями и дал две очереди монстру в грудь.

Я решил больше не тратить пули на Искаженных, убрав пистолет обратно в кофр. Они неплохо истреблялись в рукопашную. Нужно было только вовремя их замечать:

– Внимание снайперам! Приоритетная цель – Фантомы. С Искаженными мы сами разберемся. – Передал я, пронзив сразу двоих существ.

13 часов 24 минуты по местному времени

Я вырвался далеко вперед, оставив отряд позади. Сквозь густые кроны деревьев, почти полностью заслоняющие солнечный свет, проступают очертания «Деструктора», периодически бросающего лучи из своих пушек вниз. Каждый выстрел сокращал численность Искаженных в среднем на сто особей. Что до Фантомов, то я их больше не видел. Победа была за нами, главное, чтобы семья директора не оказалась похищена, иначе все это было зря…

13 часов 32 минуты по местному времени

Я вышел из леса и начал карабкаться по утесу вверх, к библиотеке. Внизу все еще звучали выстрелы, взрывы и крики Искаженных:

– Адмирал. – Со мной связался кто-то из штурмовой группы. – Скоро мы тут закончим и присоединимся к Вам. Я выслал к Вам несколько машин для поддержки на время, пока мы тут работаем. – Я услышал у себя над головой гул двигателей одной из машин.

– Спасибо. У нас есть потери?

– Легкие ранения двоих специалистов. Жить будут.

– Хорошо. Продолжайте в том же духе и прорывайтесь к библиотеке. Тех, кого не успеете убить, оставьте, пусть о них позаботится Рант. Выведите солдат и технику из леса и запросите массированный обстрел.

– Принято. Прорываемся.

– Действуйте осторожно. Потери нам ни к чему.

– Понял.

13 часов 45 минут по местному времени

Я поднялся на утес. От входа в библиотеку меня отделяло всего двести метров, которые нужно было пройти по открытой мостовой, вымощенной древней плиткой с геометрическим орнаментом. Повсюду стояли статуи древних римеанских полководцев и политиков, выполненные из более крепкого аналога золота. Несмотря на почтенный возраст, статуи сохранили свой роскошный вид. Рядом с этими металлическими исполинами, что были втрое выше нашего стандартного роста, я чувствовал себя ничтожным. Тем не менее, они были увековечены в металле, а я стоял там, живой, из плоти и крови…

Когда ко мне подошли машины, присланные командиром штурмового взвода, я дал им команду рассредоточиться и закрепиться по периметру. Что-то подсказывало мне, что эта пара сотен метров не будет легкой прогулкой.

Я осмотрел здание библиотеки: оно было серьезно разрушено. Окна и двери были выбиты, стены раздроблены. Судя по всему, Искаженные пытались взять древнее книгохранилище штурмом. Я видел тела пятидесяти существ, лежавшие у входа. Они погибли от множественных колотых, резаных и рубленных ран, нанесенных, судя по всему, римеанским холодным оружием – кристаллическими кинжалами и тиопировым двуручным мечом. Также среди трупов были и существа, погибшие от телепатических выбросов и импульсов – их останки были разбросаны повсюду:

«Они пытались драться». – Было первое, что я подумал. – «Но где же они?»

Я попытался связаться с ними при помощи телепатии:

«Марта, Марго, Виктория, Вы живы? Это адмирал Линн. Я здесь, чтобы забрать Вас. Если Вы живы, пожалуйста, отзовитесь».

Ответа не последовало. Я просканировал здание библиотеки, внутри было пусто. Неужели их похитили?

Внезапно прямо передо мной открылся портал, из которого выпрыгнуло полторы сотни Искаженных и два десятка Фантомов. Один из них совершил резкий бросок ко мне:

– Их здесь нет, торус. – Прошептали Фантомы.

– Вы порядком рискуете. Мы выкосили пятьсот Ваших сородичей и, непременно, убьем и Вас, если Вы не уйдете с дороги.

– Твое поведение дерзко. Тебе придется ответить. – Они попытались воздействовать на мой мозг, но я заблокировал свое сознание. Старый трюк пришелся как нельзя кстати. – Как?

– Тяжело, когда сталкиваешься с тем, что не можешь контролировать, да?

Они стали кружить надо мной:

– Забирай свою армию, садитесь на корабль и уходите. Мы даруем Вам жизнь.

– Даруете? Вы не в том положении, чтобы преподносить дары. Я уйду отсюда только с ними. – Я указал на библиотеку.

– Их здесь нет.

– Да, а если я убью Вас и зайду туда, что я там найду?

– Смерть.

– Я так часто смеялся над ней, что забыл, как она выглядит.

– Мы можем напомнить тебе.

К тому моменту большая часть нашей группировки преодолела утес и добралась до площади. Бойцы взвели оружие и направили его на Фантомов. Что касается Искаженных, то они давно уже были на прицеле артиллеристов «Деструктора». Один мой знак мог закончить этот бой еще до его начала:

– Я могу даровать Вам жизнь, если Вы позволите мне и моим бойцам войти в библиотеку.

– Вы там ничего не найдете.

– А почему тогда Вы защищаете это место?

– Ты не достоин знать это.

– Зато я достоин отправить Вас в небытие. – Я согнул руку в локте. Теперь от смерти их отделяло лишь движение кисти. – Итак, Ваше решение.

– Позволь нам кое-что объяснить.

– Я слушаю. – Я дал бойцам знак быть начеку.

– Это дитя, Марго, это ведь из-за нее Вы перестали отстраняться от людей. Из-за нее Ваш Правитель отправился на Землю и попал в наш мир.

– И?

– Ты знаешь, кто она, знаешь, кто ее родители, но ты не знаешь главного – это дитя – колыбель Вселенной.

Сфера, которую Тойя взорвал на Земле, была вместилищем наших знаний и наблюдений об истории развития других цивилизаций из проекта Наблюдателей.

– Кто такие Наблюдатели, и что это за проект такой?

– Наблюдатели появились по аналогии со всеми представителями разумной жизни во всем пространственно-временном континууме. Отличие заключается только в том, что Большой Взрыв, ставший катализатором их эволюции, действительно был случайностью, ошибкой мироздания. В Вашем случае взрыв был управляемым. Наблюдатели смогли понять и подчинить его природу себе.

Они создали устройство – Куб, который и стал создавать новые миры при помощи Большого Взрыва.

– Зачем? Ради спортивного и научного интереса?

– Да, торус. Они боялись своей смертности, конечности своего бытия. Они решились на это, чтобы заполнить пустоты мироздания разумной жизнью, каждая из которых несла бы их частицу в себе.

Эксперимент был полностью контролируемым. Наблюдатели поняли цикличность истории, и когда каждая из созданных цивилизаций достигала в своем развитии критической точки, они уничтожали ее одним из дочерних явлений – взрывом Сверхновой, вспышками на Солнце в их системе. Все выглядело как обычный космический катаклизм. Через определенный промежуток времени на месте старой цивилизации рождалась новая.

Наблюдатели предвидели свой крах и создали нас, чтобы не прерывать эксперимент. Теперь мы его контролируем.

– И когда наступит критическая точка?

– Для людей она уже наступила. Что касается твоего мира, то до нее еще 1500 лет.

– То есть все наши походы, политические перевороты и другие события были лишь маленькой частью Вашего плана?

– Не все. Мы надеялись на продуктивное сотрудничество с Вашим Правителем, что ускорило бы приближение критической точки, но события на Земле все изменили.

– Почему Вы не вмешались?

– В других мирах критические точки наступили намного быстрее, что помогло нам избежать отклонения от плана Наблюдателей. Ваше отступление с Земли и переворот на Кантерре мало что изменили. По крайней мере, для эксперимента в целом. Вы породили лишь массу несущественных частностей.

– Вот оно что.

– Ваша реакция предсказуема. Все это время Вы считали себя венцом эволюции, но это не так. Вы можете убить нас всех прямо сейчас, но… – я не дал ему договорить:

– Вы не ответили, какова роль девочки.

– Она – живой аналог сферы. Мы послали к ней своего жреца под видом Хатоса, который передал ей все наши знания. Энергия Зеркала на исходе, оно больше не может поддерживать Куб и продолжать эксперимент. Наблюдатели спроектировали устройство так, что в случае достижения критического уровня энергии Куб разрушится и выбросит весь оставшийся заряд в пространственно-временной континуум. Погибнут сотни миров, миллиарды разумных существ. Мы не можем этого позволить. Эксперимент должен продолжаться. Вечно.

– И Вы хотите использовать девочку в качестве реактора для своего Куба?

– Она не знает, на что способна. Жрец показал ей лишь то, чем она в состоянии овладеть. Мы объединим ее силы со сферой. При недостатке энергии мы задействуем Марту и Викторию, таков был план.

– Однако, Вы споткнулись о нас, верно?

– Именно. Своими действиями Вы препятствуете осуществлению Замысла. Для людей все уже кончено. Нам нужен лишь катализатор – источник энергии. Когда это произойдет, эксперимент продолжится. У Вас будет полторы тысячи лет, чтобы насладиться жизнью. А об этом примитивном виде можете забыть. Идите, адмирал, здесь Вашей власти и силы недостаточно. – Портал снова открылся, и существа стали поочередно растворяться в нем.

– Стойте! – Крикнул я, заставив одного из Фантомов обернуться.

– Я слушаю.

– Где они?

– Вам не нужно это знать. Возвращайтесь на Кантерру.

– А Тойя? А директор?

– Они сами выбрали свой путь. – Он растворился в портале, после чего тот закрылся. Ко мне подошел один из офицеров штурмовой группы:

– Адмирал, какие наши действия?

– Мы можем отправиться в их мир. Вице-адмирал Рант давно хотел выгулять «Деструктор». Полагаю, и Вы тоже.

– Еще одна операция?

– Да, командир, еще одна операция. Последнее, что мы можем сделать, чтобы что-то изменить.

– Возвращаемся на корабль?

– Да, возвращаемся. Готовимся к путешествию в Преисподнюю.

ОТДЕЛ 3

Неизвестное измерение, точные дата и время неизвестны

Я снова пришел в себя. Фантомы или их искаженные приспешники перенесли нас в пирамиду. Всех нас положили в какие-то капсулы с матовым стеклом, внутри которых было намного холоднее, чем снаружи.

В соседних капсулах находились в неком подобии анабиоза Вероника, Виктория, тот ученый, Штайнер (одного взгляда на него оказалось достаточно, чтобы увидеть всю его историю от вербовки в Мюнхене до прыжка в этот мир, включая и бурный роман с Вероникой), Марта, Марго, Тойя и все специалисты из группы Вероники, попавшие сюда вместе с ними.

Подняв голову вверх, я увидел, что все стены пирамиды оснащены платформами, на которых закреплены блоки с аналогичными капсулами. Среди пленников я смог разглядеть нескольких оперативников из Отдела 3, похищенных во время нападения Фантомов на наши объекты на Земле. Мы все были здесь, в этом жутком месте, в ожидании, что с нами сотворят нечто ужасное.

Гораздо больнее мне было видеть рядом с собой Марту и Марго, моих девочек, о безопасности которых должны были позаботиться торусы, но они были здесь. Усыпленные, заточенные в эти капсулы…Боже…

Я попытался пошевелиться, но тут же понял, что у меня совсем не осталось сил – я мог только крутить головой, да и то с трудом. Я чувствовал себя намного хуже, чем когда Вероника и Штайнер нашли нас с Тойей. Опустив глаза, я понял причину своего состояния.

Ко мне были подключены какие-то шланги, которые закачивали в мое тело серую вязкую жидкость, по консистенции похожую на нефть или моторное масло. С каждым закаченным кубом все мое тело сковывал сильный спазм, отдававшийся звоном в ушах. Все это мешало мне трезво воспринимать происходящее…они что-то делали со мной…они делали это и с Мартой, и с Марго, и со всеми, кому не повезло попасть сюда.

Один из Фантомов приблизился к моей капсуле. Он стер ледяной налет на стекле, чтобы лучше меня видеть. Наконец, в моей голове зазвучал его голос:

«Ты пытался, но ты ничего не смог изменить. Такое не по силам никому. Тебе больно, ты страдаешь, но скоро ты перестанешь ощущать боль. Скоро все закончится. Для тебя, твоей семьи и друзей. Люди скоро станут историей. Вы нам в этом поможете. Против своей воли, но поможете. По-другому и быть не может. Так предначертано». – Он оторвался от платформы и собрался улетать. Я нашел в себе силы заговорить с ним силой мысли:

«Стой, сволочь! Я выйду отсюда, слышишь? Я выйду отсюда и спалю это место к чертям собачьим! Плевать на мироздание, плевать на этот Ваш долбанный Замысел. Вы похитили мою семью. Я выйду отсюда и не оставлю от Вашего логова и камня на камне. Ты слышишь меня, тварь?»

Его глаза загорелись красным, звон в моей голове усилился, я начал терять сознание от этой боли:

«Все сказал, человек? Ты забыл, что хозяева здесь мы».

«Лучше убей меня прямо сейчас, тварь. Другого шанса у тебя не будет». – Я почувствовал прилив сил. Наверное, это была агония. Может, отчаяние. Не знаю.

Мой собеседник приблизился вплотную к стеклу:

«Да, мы в Вас ошиблись. Столько первобытной ярости. Столько бестолковых эмоций. Вы должны были стать эталоном разумной жизни в этой части мироздания, но Вы оказались примитивны. Что ж, мы это исправим». – Он резко рванул вверх, после чего бесследно исчез, оставив меня наедине со своей злостью:

«Вернись, сволочь. Мы не закончили. Мы не…» – я снова потерял сознание.

Я снова очнулся от какого-то невнятного шума. Открыв глаза, я увидел, что Марго пришла в себя. Она пыталась говорить со мной, но толстое стекло капсулы гасило звук ее речи. В отличие от меня, она была в состоянии двигаться – она размахивала руками и стучала своими ладошками по стеклу, пытаясь привлечь к себе внимание. Они заплатят за то, что заперли ее здесь.

Увидев меня, она начала рисовать пальцем на стекле своей капсулы. Присмотревшись, я увидел, что это не рисунок, а фраза. Девочка написала на стекле:

«Это конец, папа?»

При виде такого прямого вопроса и осознании, что его задала маленькая девочка, моя дочь, у меня навернулись слезы на глазах:

«Нет, это не конец. Мы выберемся отсюда, слышишь?» – Передал ей я.

«А почему ты плачешь?» – Вполне резонно спросила она.

«Потому что я не хотел, чтобы вы с мамой попали сюда». – Ответил я. – «О вас должны были позаботиться. Что пошло не так?»

«Они нашли нас, папа. Жрец оказался их агентом. Пришли Искаженные и похитили нас. Сил охраны оказалось недостаточно, и вот, мы здесь».

«Ты давно очнулась?» – Ее голос в моей голове вернул мне ясность ума. Я перестал чувствовать себя беспомощным. Она дала мне надежду:

«Не знаю, папа. Часы здесь работают не так, как на Земле. Наверное, давно».

«Ты пыталась выбраться?» – Спросил я, осмотревшись по сторонам. Платформы не были соединены лестницами или переходами – Фантомам они были просто не нужны, поскольку существа могли парить в воздухе, как привидения из плохого мистического кино:

«Да, мне удалось отсоединить эти шланги. Они что-то делают с нашим мозгом. Эта жидкость – наркотик или что-то вроде этого. Я могу помочь тебе». – Она приложила палец к виску, после чего шланги отсоединились от моего тела. Я резко почувствовал прилив сил, равно как и сильное головокружение с тошнотой. – «Да, меня тоже стошнило, когда я их отсоединила. Фу, гадость».

«Не то слово». – Ответил я, вытерев рот. – «Ты пыталась разрушить капсулу?»

«Да, но она устойчива к импульсам и выбросам. Нужно что-то больше, чем то, что у нас есть».

«Квантовая пушка подойдет?» – Спросил я, вспомнив об оружии, которым мы с Тойей жгли Фантомов. Аналогичные пушки были и у людей из группы Вероники и Штайнера.

«Не знаю, папа», – ответила она, разведя руками. – «Надо попробовать. И большой вопрос, где их найти».

Кажется, я понял, что сделаю. Давным-давно моя мать научила меня двум телепатическим приемам – Око и Тень. Око позволяло взглянуть на свое местоположение с высоты птичьего полета, а Тень – отделяться от тела на непродолжительное время и путешествовать сквозь пространство. Я пользовался этими приемами только один раз, когда моя мать учила меня, но я еще помнил, как это делается. Проблема была в том, что на эти приемы требовалось много сил, которых у меня не было. Они могли быть у Марго, равно как и навыки использования этих приемов. Если, конечно, тот жрец-самозванец показал ей их:

«Тот жрец, который оказался предателем…скажи, а он показывал тебе, как пользоваться Оком и Тенью?» – Спросил я.

«Нет, папа». – Вполне ожидаемо ответила она.

«А как делиться силами с другими телепатами? Это он тебе показывал?» – Я был готов услышать аналогичный ответ, но вместо него в моей голове прозвучало:

«Да, он показывал мне. Тебе нужны силы?»

«Да, я хочу осмотреть это место с высоты птичьего полета и прогуляться по нему. Око и Тень помогут мне, но я слишком слаб. Я думал, что ты сама справишься, но ты не владеешь этими приемами. Так, что?»

«Конечно, папа». – Ответила она. – «Я поделюсь с тобой».

«Спасибо, Марго».

Девочка приложила руки к стеклу своей капсулы и закрыла глаза, после чего я стал чувствовать себя лучше:

«Еще?» – Спросила она.

«Хватит». – Прервал ее я. – «Этого достаточно».

Она отошла от стекла и открыла глаза. Улыбнувшись ей, я расслабился и вошел в глубокий транс:

– Сначала смотрим, потом ходим. – Сказал я себе, когда перестал чувствовать свое тело.

Я увидел пирамиду сверху. От платформы на ее вершине, где располагалась линза, по всей высоте сооружения тянулась сложная система трубок и шлангов, соединявшаяся с нашими капсулами. Эта противная жидкость поступала от линзы, в свою очередь обратно к ней возвращалась синяя субстанция, получавшаяся от смешивания нашей плазмы с какой-то присадкой, добавлявшейся по пути к линзе:

«Они подпитывают эту штуку нами». – Подумал я. – «Вот, зачем они похищали людей. Мы уничтожили сферу, и теперь им нечем питать все это сооружение. Вот же твари».

Надо было найти способ разблокировать капсулы и вооружить всех, кто был внутри пирамиды, пушками. Кажется, я заметил некое подобие машинного зала. Эта просторная комната была усеяна голографическими панелями, взаимодействуя с которыми, Фантомы управляли нашими капсулами и линзой. Вероятно, если обесточить машинный зал, сработает экстренное открывание капсул, и мы сможем освободиться. Однако, я не знал, как на самом деле работала вся их система и потому мог подвергнуть всех нас смертельной опасности:

«Слишком опасно». – Подумал я. – «Мы можем все погибнуть».

Я продолжил осмотр пирамиды. У подножия я нашел помещение, в котором было свалено все конфискованное Фантомами оружие:

«А вот и арсенал». – Заключил я.

Я снова переместился на уровень машинного зала. Существа что-то вводили на своих консолях, после чего происходил очередной оборот грани куба и выброс энергии линзой:

«Мне бы понять, как Вы это делаете». – Я мысленно подошел к одной из консолей и стал разглядывать символы и пиктограммы на дисплее. Ничего понятного, доступного для человеческого восприятия…сплошная абракадабра.

Тут я столкнулся лицом к лицу с одним из Фантомов. Судя по всему, он почувствовал мое присутствие, потому как в тот момент его пустые черные глаза смотрели прямо на меня. Эффект неожиданности был на моей стороне, и мне удалось залезть в его инфернальную голову. Я увидел все:

«Вы, наверное, считаете себя богами?» – Передал ему я, захватив контроль над его телом.

«Ты борешься с тем, что тебя создало. С тем, что породило весь твой вид. Как ты смеешь?» – Он взбесился от того, что я смог завладеть им и повел его прямо к консоли.

«Все просто – Вы похитили мою семью. Моих друзей. Простите, но я не могу это стерпеть». – Я заставил его ввести на консоли команду на разблокировку капсул и пробуждение пленников.

«Примитивный вздор! Ваши эмоции, переживания, чувства – это все ничтожно». – Он ввел команду. – «Доволен собой?»

«Конечно, куда нам до Ваших создателей. Изобретать целые миры из спортивного интереса, а потом выбрасывать их вместе с цивилизациями на помойку как ненужные игрушки. Нет, я еще не закончил». – Я повел его в центр машинного зала. Большая часть населявших это место существ находилась там. Нужно было заставить его атаковать своих сородичей, чтобы выиграть нам время. – «Дерись с ними».

«Я не стану».

«Станешь». – Я заставил его начать воздействовать на своего соседа, что работал на консоли рядом с ним. План сработал, и между Фантомами завязалась схватка. Это был наш шанс.

Я запрограммировал сознание порабощенного Фантома на продолжение схватки, а сам мысленно направился к арсеналу. В мозгу этого существа был код от двери в это помещение. Я ввел последовательность символов на наборной панели у двери (я воздействовал импульсами на контакты панели), после чего просочился в арсенал. Тут была целая гора оружия:

«Нужен телекинез, чтобы вынести это отсюда». – Подумал я, после чего вновь услышал голос Марго:

«Я могу помочь тебе, папа».

«А ты что здесь делаешь? Разве ты не должна помочь пленникам?»

«Мы уже выбрались из капсул и ждем твоего возвращения».

«А как ты…» – она не дала мне закончить мысль:

«Жрец показал мне, что такое Интеграция. Я могу видеть, где сейчас твое сознание и на непродолжительное время приходить к тебе. Ты не владеешь телекинезом, верно?»

«Мать не научила меня. А ты?»

«Владею в совершенстве». – После этой фразы оружие в арсенале медленно оторвалось от пола и повисло в воздухе. – «Идем? Мама уже ждет».

«Да, дочь идем». – Я повел ее сознание по коридорам пирамиды. Нам по пути встречались Фантомы и Искаженные – никто из них не мог противостоять нам. Мы влезали в их головы и стравливали их между собой, после чего продолжали нести оружие.

В какой-то момент я отключился и очнулся уже на платформе у своей капсулы. Надо мной на коленях стояла Марта – все это время он держала меня за руку:

– С возвращением, милый. – Из ее глаза выкатилась серебряная слеза. Надо же, а я думал, что это конец:

– Ты не представляешь, как я ждал этого.

– Представляю. – Она поцеловала меня в губы. Я запустил руки ей в волосы и продлил момент. Она была со мной – настоящая, любимая, моя жена. Я был готов отдать все, чтобы снова ее увидеть…я и отдал…почти:

– Папа. – Прервал нашу идиллию голос Марго. – Смотри. У нас получилось.

Я не без помощи Марты встал на ноги и увидел возле капсулы девочки все оружие, что мы выкрали из арсенала:

– Умница. – Я подошел к краю своей платформы и посмотрел на всех пробудившихся пленников: на Веронику, на Штайнера, на их команду и на Викторию. Все были напуганы и подавлены. Когда я снова столкнулся взглядом с Вероникой, женщина спросила:

– Что будем делать, шеф?

– Возьмите оружие и приготовьтесь.

– К чему? – Спросил Штайнер.

– Понятия не имею. – Я едва не сорвался в пропасть из-заслабости своих ног. Марта вовремя спохватилась и помогла мне устоять. – Они не дадут нам выйти отсюда живыми. Придется драться. До тех пор, пока последняя из этих тварей не умрет.

– А что потом, шеф? – Спросила Виктория.

– Не знаю. – Я с трудом ворочал языком. – Не знаю, Виктория. – Я повернулся к Марте. – Это все?

– За исключением твоего друга из торусов. – Ответила она.

– Что с ним? – Оживился я.

– Он не приходит в себя. Пульс есть, дыхание тоже, но он не просыпается.

– Что с ранами на его теле?

– Раны были залечены, наверное, самими Фантомами. Сейчас он чист, и мне вдвойне непонятно, что мешает ему очнуться.

– Мы не можем бросать его здесь, Марта. Возьми четверых самых крепких…мужчин. – У меня в глазах начало темнеть, ноги стали подкашиваться. Она снова схватила меня за локоть:

– Что с тобой?

– Силы…у меня…больше…нет…сил. – Я отключился.

МАРТА И МАРГО

Неизвестное измерение, точные дата и время неизвестны

Мы соорудили импровизированные носилки и положили на них Тойю и моего мужа. После этого мы проделали дыру в стене пирамиды, воспользовавшись пушками, и вышли наружу.

Фантомы и Искаженные начали атаковать нас. Теперь у нас были пушки, и мы могли держать их на расстоянии, однако им было все равно. Они бросались на нас и погибали…один за одним. Во избежание воздействия на нас мы с Марго и Викторией экранировали сознание всех наших товарищей по несчастью. Больше никаких смертей…никаких.

Мы смогли отойти от пирамиды на значительное расстояние. Штайнер хочет доставить нас всех на Землю, но у меня несколько иные планы на все это. Я хочу истребить этих существ, заигравшихся в Бога. Всех до единого, как и хотел мой муж…

Когда мы добрались до столбов, испещренных древними символами, нас всех ослепил яркий свет. Луч был большим и мощным, как от прожектора-искателя. Прищурившись и подняв голову, я увидела корабль торусов. Эта штука была в несколько сотен раз больше того корабля, который забрал нас с Земли. Корабль начал методично отстреливать Искаженных и их хозяев из пушек и лазерных установок:

– Они пришли за нами, Марта? – Спросила Вероника, перезарядив свою пушку.

– Нет, Вероника. – Я сняла Искаженного, пытавшегося наброситься на Марго. – Они пришли за своим хозяином. Тем торусом, что лежит в носилках. Из-за него они здесь.

– Вот оно что. – Женщина прикрыла Штайнера, менявшего излучатель на своей пушке. – Осторожно, Рихард.

– Это…гиблое место. Не нужно нас спасать. – Бредил муж. Он был совсем плох. Его силы были на исходе, ему была нужна помощь, но мы ничего не могли сделать. Только стоять здесь и отстреливаться от нападавших на нас орд этих мерзких тварей – единственное, что мы могли.

Дав еще несколько залпов по наступавшим силам Фантомов, торусы заставили их отступить. Однако, пришельцам этого было мало. Они хотели истребить их, также, как и я. С этой целью они выпустили звено быстрых одноместных кораблей по типу истребителей и отправили их добивать Фантомов и Искаженных. Еще через какое-то время внизу корабля открылся бомболюк, из которого на тросах были спущены боевые машины поддержки в виде шагающих паукообразных роботов. Чуть позже рядом с роботами материализовалось полторы сотни коммандос торусов, облаченных в тяжелую броню и вооруженных более крупными аналогами наших пушек.

Один из гуманоидов подошел к нам и снял свой шлем. Никогда не привыкну к их уродливым лицам и механическому голосу:

– Здравствуйте, Марта. – Он дал знак своим бойцам, после чего те вместе с машинами отправились к пирамиде. Эта битва уже была выиграна ими, но, похоже, они решили действовать наверняка.

– Кто Вы? – Я повесила пушку себе на плечо.

– Адмирал Линн. Я здесь, чтобы закончить все это.

– То есть?

– Я заберу Тойю, а Вас и Ваших друзей доставлю на Землю.

– А как быть с этим местом?

– Мы возьмем его под свой контроль. Мы подключим пирамиду к нашим реакторам и изучим ее. Возможно, это место можно уничтожить без риска для остальных миров.

– Вы можете начать играть в Бога, как они. Такой инструмент управления мирозданием не каждый день выпадает получить.

– Вы правы, соблазн велик. Однако, это не в наших правилах – играть с тем, что трудно постичь.

– Правила могут меняться, адмирал.

– Пока Тойя жив, он принимает решения. – Он бросил взгляд на носилки со своим Правителем. – Кстати, что с ним?

– Ему крепко досталось в последней схватке. Раны были исцелены, однако, он не приходит в себя. Я не знаю, что с ним, адмирал.

– Похоже на исцеляющий анабиоз. Некоторые торусы, в том числе и жрецы, владеют этой техникой. Организм приостанавливает свою жизнедеятельность на время восстановления. Раз Вы говорите, что раны регенерировались, значит, он скоро проснется. Стойте здесь, сейчас Вас поднимут на борт.

– Поднимут? – Не успела удивиться я, как из бомболюка корабля в нас выстрелил яркий красный луч. Когда мои глаза оправились от вспышки, я уже была на борту. И снова нас усыпили, как перед поездкой на J12…

ЭО ТОЙЯ

Корабль объединенного флота «Деструктор», офицерская каюта, система Борланд, 18 августа 2031 года

Меня разбудил голос адмирала Линна:

– Правитель, Вы меня слышите?

– Да, Линн. – Я медленно поднялся с кровати. Все мое тело жутко болело. – Какой сейчас день?

– 18 августа по людскому календарю.

– Год?

– 2031.

– О, Всевышний. Я что, пробыл там месяц? – Я взялся за голову.

– 27 дней, если быть точным. – Поправил меня адмирал. – Я к Вам с докладом.

– Докладывайте.

– По Кантерре: на время моих действий по спасению семьи директора и Вас власть была передана Совету, за все время операций беспорядков, акций протеста или других актов проявления гражданского несогласия с Вашим отсутствием зафиксировано не было.

По J12: предпринятые меры предосторожности не спасли нас от проникновения агента Фантомов на звезду под видом жреца. Настоящий жрец Хатос был найден зверски убитым в Храме Времени. К моменту нашего прибытия на J12 семья директора уже была похищена, и я посчитал целесообразным провести вторую операцию.

Касаемо итогов второй операции: мы уничтожили Фантомов как вид и захватили контроль над Кубом и пирамидой с Зеркалом. Семья директора и другие люди, оказавшиеся там, включая самого директора и похищенных оперативников Отдела 3, были эвакуированы вместе с Вами. Вы можете поговорить с ними, если посчитаете нужным. Они здесь, на «Деструкторе». Директор был замечен с семьей на смотровой площадке, оперативники – в медблоке. Они получили ранения легкой и средней степени тяжести. Сейчас их жизни и здоровью ничего не угрожает.

Что касается питания Куба, то во избежание выброса мы подключили к нему несколько реакторов. Я ждал Вашего пробуждения, чтобы решить судьбу этого устройства.

– Хорошая работа, адмирал. Что с потерями? Много солдат погибло?

– Ни одного. Мы действовали осторожно. Несколько машин поддержки получили легкие повреждения, а пять специалистов из группы наземного штурма – незначительные травмы.

– Все-таки, Вы решили вопрос по-военному.

– У меня не было выбора, Правитель. У каждого из нас есть свое место. Мое на флоте, а Ваше – там, где долг велит.

– Достойно сказано. – Ухмыльнулся я. – Что касается судьбы Куба, то мы не можем решить ее в одностороннем порядке. Мне нужно поговорить с директором. Вы сказали, что он на площадке, верно?

– Да, Правитель. Вы еще плохо стоите на ногах. Разрешите проводить Вас.

– Не стоит. Лучше дайте мне трость или любой другой предмет, на который можно опираться.

– Конечно. – Он снял с пояса свой наградной адмиральский меч. Его ножны имели цилиндрическую форму, а их длина позволяла использовать клинок в качестве трости. – Возьмите мой меч.

– Благодарю. – Я застегнул свой китель и, опираясь на меч, направился к лифту.

ОТДЕЛ 3

Корабль объединенного флота «Деструктор», смотровая площадка, система Борланд, 18 августа 2031 года

Я стоял у окна вместе с Мартой и Марго. Обняв их, я любовался на звезды. Мы молчали, потому что слова были излишни. Впервые за все это время мы смогли быть вместе, как нормальная семья. Однако, к сожалению, все имеет свойство рано или поздно заканчиваться. Нашу идиллию прервал Тойя:

– Здравствуй, человек. – Марта вздрогнула от его голоса. Она еще не привыкла к металлизированному тембру торусов. – Нам нужно поговорить. С глазу на глаз, как у Вас принято выражаться.

– Конечно. – Ответил я, с трудом расставшись со своими девочками. – Пройдемся?

– Я не в том состоянии, чтобы совершать прогулки, однако, для тебя я сделаю исключение. Пошли, пройдемся. – Он тяжелой походкой зашагал по переходам и галереям корабля. Он был еще слаб и потому передвигался медленно, что было мне на руку – наконец-то, я мог не бегать за ним.

Мы путешествовали по кораблю в полном молчании несколько минут. Лишь когда мы подошли к БИЦ, я нарушил тишину:

– Я знаю, что ты хочешь обсудить – судьбу Куба. Ты не знаешь, как его уничтожить и понимаешь, что он не должен никому достаться. Это очень мощное и серьезное оружие.

– Да, ты прав, человек. Однако, я не могу принять такое решение самостоятельно. Мне нужно официальное лицо от людей. Ты идеально подходишь на эту роль.

– Я обеими руками за его уничтожение. Если твои солдаты найдут способ его разрушить без риска для остальных миров, считай, что решение уже принято.

– Другого ответа я и не ждал. Надеюсь, ты понимаешь, что ни одно людское правительство не должно узнать о том, что это место и это устройство существуют. О том, на что оно способно.

– С этим может быть проблема, Тойя. Я отсутствовал почти месяц. За это время контора потеряла свои позиции. Нас больше не поддерживают на Востоке и в сверхдержавах. Лояльной осталась только Европа. Вероника поведала мне текущий status-quo. Все очень плохо. Не знаю, станут ли меня слушать. Особенно, когда я выйду на трибуну Ассамблеи и зачитаю доклад формата «Мы победили очередную угрозу». В моем положении это будет звучать как очевидное оправдание.

– Я могу как-то помочь со своей стороны? – Кажется, он устал наматывать круги по длинным коридорам. Он остановился и облокотился на перила.

– Ты и так много сделал для нас, Тойя. Кстати, зачем?

– Зачем что?

– Зачем все это? Рисковать жизнью, брать на себя проблемы другой цивилизации. Зачем все это? Если ты хотел рассчитаться за мою помощь десять лет назад, то ты уже заплатил за это сполна помощью моей семье и передачей технологий. Зачем ты продолжил возиться с нами?

– Я догадывался, что рано или поздно ты спросишь меня об этом. Боюсь, мой ответ тебе не понравится.

– Я слушаю, Тойя. – Я тоже был не в лучшей форме. Длительные пешие прогулки давались мне с трудом, хотя я и не показывал вида. Торусы прописали мне лекарство для быстрого возвращения сил, но я периодически забывал принимать его.

– Я увидел в тебе то, что есть далеко не в каждом из нас – самопожертвование, готовность идти до конца, преданность делу. Ты бы мог сделать хорошую военную или политическую карьеру у нас на Родине, но ты предпочел человеческую жизнь. Я уважаю твое решение и не берусь тебя переубеждать, но все же, я чувствую ответственность перед тобой и твоим народом. Именно поэтому, а не из желания рассчитаться за трон я вожусь с тобой и твоими сородичами.

– Из твоих уст это звучит немного…– я выдержал паузу, чтобы подобрать определение, – странно.

– Я говорил, что ты можешь не поверить.

– Я и не верю, Тойя. Вы слишком умны. Слишком. Может, все дело в Марго? Я наслышан об ее способностях и о тех успехах, что она смогла достичь, занимаясь со жрецом-самозванцем на J12. Больше скажу – благодаря ее телекинезу, мы смогли выбраться из этой пирамиды. У Фантомов на нее были планы. Я не верю, что у тебя этих планов нет.

– Их нет, человек. Никаких подвохов. Мы доставим тебя, твою семью и всех твоих оперативников на Землю, когда ты посчитаешь нужным.

– Ты прекрасно знаешь, что у девочки не будет нормальной жизни на Земле. Учитывая мое положение и ту репутацию, которую контора заработала себе событиями в Копенгагене и по всей Земле, могу предположить, что меня и мою семью уже разыскивают все спецслужбы. На мой статус директора наплюют с высокой колокольни. Нас всех арестуют. Оперативникам сотрут память, а меня с семьёй отправят на опыты.

– Такая вероятность есть, да, но ты все еще директор Отдела 3. Ты все еще отвечаешь за коллективную безопасность человечества. Ты все еще можешь принимать решения и влиять на политику своих правительств.

– Вы следили за ситуацией на Земле? Я владею только теми сведениями, что мне передала Вероника и этот ученый, Штайнер.

– Все знают, что ты не на Земле, поэтому тебя никто не объявляет в розыск. Что до твоей семьи, то кроме устных свидетельств перевербованных оперативников у спецслужб ничего нет на Марту и Марго. Они не спешат строить какие-либо планы. В первую очередь, они пытаются понять, где ты и жив ли ты. Мы зафиксировали несколько попыток связи с помощью куба. Европейские и Восточные правительства интересовались, нет ли у нас сведений о твоем местонахождении. Мы ответили отказом, чтобы лишний раз не компрометировать тебя.

– Спасибо. Однако, мне все равно придется отвечать, где я был все это время.

– Думаю, ты найдешь, что им сказать. – Он отошел от перил и снова начал расхаживать по кораблю. Боже, эта штука была просто огромна. Здесь можно было заблудиться на раз-два. К счастью, на каждом уровне можно было найти информационный стенд в виде трехмерной голографической модели корабля, по которой можно было ориентироваться. Мы как раз прошли такой стенд в жилой зоне, когда я сказал:

– Как ты себя чувствуешь?

– Адмирал говорит, что жить буду. Ты сам как?

– Пью какую-то микстуру по совету твоего лекаря. Та еще гадость, но она помогает мне. Я чувствую возвращение сил и энергии.

– Конечно, это ведь наша целебная эссенция. Повышает тонус, снимает напряжение. Ты соблюдаешь дозировку? Чрезмерное употребление может привести к бессоннице и другим осложнениям.

– Дозировку соблюдаю, правда, иногда сбиваюсь с графика приема. Не нравится мне эта штука. Больно приторная.

– Можешь добавлять ее в чай, чтобы было приятнее. Она в нем хорошо растворяется. С кофе мешать не рекомендую – чревато повышенной возбудимостью.

– Понял. Буду пить чай с этой гадостью. – Он улыбнулся.

– Я отнял у тебя много времени, оторвал от семьи. Вопрос участи Куба был единственным, который я хотел с тобой обсудить. Можешь возвращаться к ним. Как только будете готовы вернуться на Землю, свяжитесь со мной или адмиралом – мы это быстро организуем. И да. – Он потупил глаза в землю.

– Что? – Спросил я.

– Ты настоящий воин. Настоящий боец. Жаль, что ты только наполовину торус.

– Все происходит именно так, как должно быть, Тойя. Мы все на своих местах. Так должно быть и дальше. – Я взглянул на часы. Наконец-то, их стрелки начали двигаться своим обычным ходом. Часы показывали полночь по нашему времени. – Доброй ночи, друг.

– Доброй ночи, человек. – Мы разошлись в разные стороны. Он отправился к каюте офицеров, я – к жилому блоку, в одной из кают которого меня ждали Марта и Марго.

Жилой блок, каюта D3241, ночь 18 августа 2031 года

Мне снились жуткие вещи: я видел Фантомов, видел ядерный Апокалипсис на Земле, слышал крики людей, видел, как погибают и рождаются новые Вселенные, слышал вопли Искаженных. В какой-то момент я открыл глаза и осмотрелся по сторонам – Марта и Марго спали, в иллюминаторе мимо нас проплывала неизвестная планета, похожая на Газового Гиганта. Единственным источником света в каюте было сияние звезд рядом с планетой:

– Почему ты не спишь? – Проснулась Марта. – Дурной сон?

– Да. Всего лишь сон.

– Хочешь поговорить?

– Хочу.

– О чем? – Она приподнялась, подперев голову рукой.

– О нас, Марта.

– Тебя что-то тревожит?

– Меня тревожит Марго. Меня тревожит то, как она будет жить дальше на Земле. Снова прятаться от остальных людей, почти не выходить из дома. Не этой жизни я ей желал.

– Ты знал, что она будет не такой, как все. Теперь бесполезно корить себя за то, что уже сделано.

– Месяц назад ты просила меня защитить ее. И вот теперь мы здесь. В безопасности, на приличном расстоянии от Земли, от всех этих людей. Я не знаю, есть ли на Земле такое место, где она могла бы чувствовать себя также… – она приложила палец к моим губам:

– Потише, ты ее разбудишь.

– Она и так все слышит. И запоминает. Бессознательно, но запоминает.

– Прошу, у девочки был стресс. Не надо шуметь. – Она поцеловала меня и продолжила шепотом. – Мне нравится здесь. Так тихо, так спокойно.

– И вы обе здесь. Со мной. – Я запустил ей руку в волосы. Боже, ее темные пряди были нежнее шелка. – Я люблю тебя. И Марго. Больше жизни.

– Я знаю. – Она подарила мне еще один поцелуй, который завел меня. Мы растворились друг в друге, слившись в единое целое.

Мы уже почти добрались до вершины экстаза, как вдруг в моем сознании ясно предстала картина: Марта и Виктория…вместе. Человеческий мозг не рисует картины просто так – я прочел это воспоминание в ее сознании. Во время контакта сознание партнеров объединяется, и они могут видеть воспоминания друг друга. С одной стороны, это позволяло испытать большее удовольствие, а с другой – открыть тайны, которые никто бы осветил в обычном разговоре:

– Подожди. – Я поспешил встать. Возможно, я ошибся, и это была галлюцинация, побочный эффект от лекарства торусов.

– Что случилось? – Она обняла меня сзади. Прикосновение снова спроецировало эту картину в моем сознании.

– Я не могу, Марта.

– Почему? Ты ведь сам… – я прервал ее:

– Ты сама знаешь, почему.

– Прости, я… – я снова прервал ее, на этот раз телепатией:

«Иногда я жалею, что могу видеть твои мысли и воспоминания. Можешь не утруждать себя оправданиями. Я могу это понять – вы были там одни, девушка все это время безответно страдала по мне, а ты решила ее пожалеть и не удержалась, но…» – на этот раз она прервала меня:

«Что ты собираешься делать?» – Она взяла меня за руку.

«Ничего, Марта. Ровным счетом ничего. Я ничего не видел, мне просто показалось. Давай спать».

Она попыталась снова завести меня, заскользив руками по моей спине, но это лишь вновь воспроизвело эпизод в моей памяти:

«Прошу, хватит. Ложись спать, Марта». – Я почувствовал, как на ее глазах стали наворачиваться слезы. По правде говоря, я хотел, чтобы эта ночь стала нашей, но каждое ее прикосновение, каждый вздох снова и снова воспроизводили эту сцену в моем сознании. Я не мог на это смотреть, поэтому поспешил встать с кровати, одеться и направиться к выходу из каюты:

– Куда ты? – Спросила она.

– Посмотрю, чем у торусов принято напиваться. Ложись спать, Марта. Я вернусь ближе к утру.

– Прости меня.

– За что? Я ничего не видел. – Я открыл дверь и направился к пищеблоку.

Пищеблок, ночь 18 августа

– Ищешь, чем напиться? – Спросил Тойя. Он поедал свой ужин – какую-то сублимированную гадость. Чистая стряпня торусов. – На военных кораблях мы не держим выпивку.

– Засада. Может, наркотики? Сильно действующая химия или что-то в этом роде. Я увидел то, что не должен был видеть. И теперь… – он не дал мне договорить:

– При каждом ее прикосновении ты переживаешь это снова и снова. Да, неприятная ситуация. Я вижу, что ты любишь ее.

– Я готов умереть за них, если потребуется, но это… – я дотронулся пальцем до виска:

«Это сущая пытка – видеть это снова и снова. Помоги мне».

– Это нельзя забыть, человек. Старайся просто не думать об этом. Думай о том, что ты любишь ее – и больше ни о чем. – Он доел свой отвратительный ужин и выбросил посуду в урну. – Или это выше твоих сил?

– Нет, Тойя, не выше. Я в состоянии это пережить.

– Вот и славно. – Он ушел, оставив меня наедине со своими мыслями.

Я совершил несколько променадов по пищеблоку, после чего решил отправиться на смотровую площадку.

Смотровая площадка, ночь 18 августа

Спокойный и тихий мир. Красные и Газовые Гиганты, причудливые созвездия, метеоритные пояса – все это было здесь и до нас. Все это будет существовать и после нас. Войны, перемирия, политические перевороты – все это – ничтожная суета по сравнению с тем, что породило этот мир…такой спокойный…и холодный.

Тойя прав – люди не должны знать о Кубе, о Наблюдателях, об истории Фантомов. Это перевернет все – непоколебимость религий, позиции научного сообщества, политику – все. Мы не готовы к таким знаниям и переменам.

С другой стороны, торусы тоже не должны единолично владеть Кубом на период поиска способа его деактивации или уничтожения. В рядах спасенных оперативников Отдела есть люди, пострадавшие от вторжения сородичей Тойи. Они все еще видят в торусах угрозу. В случае совместного дежурства у артефакта возможны провокации с обеих сторон. Это может плохо кончиться для всех нас…никогда я не чувствовал такой ответственности…мы все увидели то, что не должны были видеть:

– Здравствуйте, шеф. – Прозвучал голос Штайнера. – Не спится?

– Здравствуйте, Рихард. Да, я решил прогуляться перед сном. – Я похлопал его по плечу. – Почему Вы не с Вероникой? Я вижу, что у Вас с ней роман. – Он смутился:

– Она крепко уснула. Впервые за все это время. Я решил не мешать ей и тоже вышел на прогулку. – Он улыбнулся. – Она великолепна.

– Я Вас понимаю. – Я увидел в его сознании воспоминания о неудачном романе с аспиранткой из его университета – Анной Брайтман. Девушка просто использовала его для написания диссертации, с Вероникой же у него все было серьезно и, что самое главное, взаимно. Они любили друг друга. – У Вас с ней все серьезно, как я вижу.

– От Вас трудно что-либо скрыть. Да, Вы правы, я счастлив с ней. По-настоящему счастлив.

– Я рад за Вас, Рихард.

– Скажите, а каково это?

– Что? – Спросил я.

– Я наслышан о Ваших способностях, да что там – мы выбрались из той пирамиды благодаря Вашей телепатии. Каково это – видеть то, что другим неведомо? Видеть людей насквозь. Вам не бывает страшно или жутко от того, что Вам порой открывается?

– Бывает, доктор. И жутко, и страшно, и больно. Я начал видеть сознание других людей в 18 лет. Тогда мне казалось, что я схожу с ума. Со временем я смог научиться этим пользоваться. Я бы отдал все, чтобы стать таким, как Вы, простым смертным, но, к сожалению, такова моя природа. От этого не убежишь.

– Это дар, шеф, нельзя им пренебрегать.

– Иногда мне кажется, что это мое проклятие. Из-за этого я не могу подарить своей семье нормальную жизнь, я сам себе не принадлежу. Какой это дар?

– Вы создали структуру, которая крупнее и сильнее любой разведслужбы.

– Эта структура оказалась не готова к вторжению изнутри. Контора дискредитировала себя, Штайнер. Вероника мне все рассказала, а Тойя снабдил свежими данными о status-quo на Земле. Все очень плохо. Теперь нас адекватно воспринимают только в Европе.

– Все к этому шло, когда мы с Вероникой готовились к прыжку в измерение Фантомов.

– Благо, Фантомов и Искаженных больше не существует – хоть что-то хорошее.

– Да. Хоть что-то хорошее. Мы спасли мир, знаете ли.

– Это наша работа, Штайнер. Здесь нет ничего удивительного.

– Ошибаетесь, шеф. Удивительно тут все. Можете представить, какова будет реакция научного и религиозного сообщества, когда мы представим на их суд истинную модель мироздания? Это перевернет мир. Такая возможность выпадает не каждый день, знаете ли.

Я тяжело вздохнул:

– Мы не будем ничего никому представлять. Никаких научно-религиозных переворотов. Мы ничего не видели, Штайнер. И нас там не было.

– Но как? Мы же едва не погибли там. Мы всё видели своими глазами. Куб, Искаженные, Зеркало, Фантомы – это все было на самом деле.

– Я придумаю другое объяснение нашего отсутствия, доктор. Вы, Вероника и все оперативники должны будете принять мою версию. Без каких-либо отклонений и возражений. Я понимаю Ваше научное любопытство и энтузиазм, но, право, здесь это все неуместно. – Я заметил в его глазах несогласие и потому решил добавить. – Могу ли я рассчитывать на Вашу лояльность, Рихард?

Он натянуто улыбнулся:

– Natürlich, herr direktor.

– Danke, Steiner.

– У Вас приятный берлинский акцент, шеф. Специально вырабатывали?

– Нет, как-то само собой получается.

– Вам идет. Что ж, вынужден откланяться. Я уже с трудом стою на ногах. Gute nacht, herr direktor. – Он медленно направился к лифту, я бросил ему вслед:

– Gute nacht, doktor Steiner.

– Danke. – Его лицо скрылось за дверями лифта.

Приятный человек. Проницательный, добрый, честный, умный. Об уровне его интеллекта говорили большие и глубокие глаза, не характерные для немца. Также об его гроссмейстерской натуре свидетельствовали и последние действия, предпринятые им на Земле – доработка ретранслятора и блестящая вербовка ученых для усовершенствования пушки Паттерсена. Один эпизод в Париже чего стоил – подло, но эффективно воспользовавшись болезнью дочери Жюля, он получил в команду ценный кадр.

Также он был хорош и в полевой работе – эпизод в доме Паттерсена показал его бойцовские качества, а битва с Фантомами и Искаженными у пирамиды лишь закалила их. Это был достойный преемник или заместитель:

«Думаю, я знаю, кому можно будет передать дела, если ООН позволит мне уйти». – Мелькнуло у меня в голове. – «Да, ключевое слово «если».

Тем не менее, он был чересчур эмоционален. Он не совсем адекватно отреагировал на случайно попавшие к нему свидетельства опытов на пришельцах. Не совсем адекватно для заместителя директора. Можно было списать это на его тогдашнюю незрелость, но, все-таки, он был еще не готов – слишком много энтузиазма и любопытства. Ученый, что сказать. Его внутреннее желание поведать всему миру о том, что мы пережили в измерении Фантомов, могло скомпрометировать нас. Ему было нужно переосмыслить свое поведение, если он действительно собирался строить карьеру у нас в конторе – в его голове проскакивали такие мысли, но неявно.

Он был сильно привязан к Веронике, как я к Марте и Марго. Определенно, он останется у нас. Я приложу все усилия к тому, чтобы он продолжил расти, но дальше все будет зависеть от него…

Я еще долго любовался на звезды и планеты, пока, наконец, не решил вернуться к семье…я все еще хотел насладиться Мартой, ее гибким и теплым телом…я найду в себе силы не думать о том, что едва не произошло между ней и Викторией на J12. Мне была нужна она…моя женщина…

Жилой блок, каюта D3241, утро 19 августа 2031 года

Марго отправилась завтракать вместе со Штайнером и Вероникой, мы же с Мартой получили целое утро для того, чтобы вдоволь насладиться друг другом. Ночи нам оказалось мало, чтобы наверстать упущенное:

– Я люблю тебя, Марта. – Шептал ей я, скользя пальцами по ее плечам и спине. То воспоминание больше не жгло мне мозг – я закопал его в своем сознании настолько глубоко, насколько это было возможно.

Мы провели в забытьи несколько часов. Я не хотел отпускать ее от себя ни на миг:

– Я тоже люблю тебя. – Выдохнула она, когда мы вошли в экстаз.

Я поцеловал ее в губы, шею, заскользил вниз к ее бедрам. Мы были счастливы. Вместе…

РЕПОРТЕРША (АГЕНТ ВЕРОНИКА)

Корабль объединенного флота «Деструктор», пищеблок, система Борланд, утро 19 августа 2031 года

– Марго, расскажи нам что-нибудь.

– А что Вы хотите узнать? – Девочка намотала макароны на вилку.

– Расскажи нам о жизни на J12. Чему тебя учили, что ты видела. Нам интересно послушать. – Рихард пригубил свой сок.

– Ну, там была древняя библиотека. Огромные стеллажи в несколько этажей, заставленные древними свитками, манускриптами и фолиантами. На верхнем уровне была обсерватория со светящейся звездной картой и телескопом.

– Интересно. – Я взяла Рихарда за руку.

– А что это был за телескоп? – Спросил Штайнер. – Оптический, радиотелескоп или что-то другое?

Девочка добила макароны и переключилась на десерт:

– Для обывателей он был оптическим. Каким-то чудом мне удалось усилить его кратность и заглянуть за пределы Туманности Овна. Сама не знаю, как – я просто прикоснулась к орнаменту на его корпусе, и он стал показывать гораздо больше, чем простой оптический телескоп. Я увидела Землю.

– Здорово. – Рихард сжал мою руку. – Скажи, а чему тебя там учили?

– Слишком много вопросов, Штайнер. – Я попыталась умерить его научный энтузиазм, дотронувшись до него ногой. – Не будем давить на девочку.

– Ладно-ладно, я молчу. – Он допил сок.

Внезапно сидевшие рядом торусы стали спешно покидать свои места. Один из гуманоидов подошел к нам и произнес своим неестественным металлизированным голосом:

– Мы просим Вас вернуться в свои каюты.

– Что-то случилось?

– Да. У нас небольшие проблемы. Не переживайте. – Он попытался улыбнуться. Боже, лучше бы он этого не делал. – Все будет в порядке. Возвращайтесь в свои каюты.

– Ладно. – Мы стали собираться. – Пойдем, Марго.

Когда мы подошли к лифту, то на уровне погас свет. Панель управления лифтом перестала работать. Девочка занервничала:

– Тут что-то не так, Вероника.

– Сейчас это неважно. Мы доставим тебя к родителям и попробуем выяснить, что происходит.

– Кажется, я знаю. Они пришли за мной.

– Кто? Фантомов и Искаженных больше не существует, Марго. – Сказал Штайнер, вытащив из инвентарного шкафчика у лифта кристаллические лампы красного и синего цвета. Одну лампу он дал мне, а другую оставил себе. – Идем к лестнице. Доберемся до жилого блока пешком.

– Нет, это не они, доктор Штайнер. – Продолжила девочка. – Это Наблюдатели.

– Они ведь исчезли много миллионов лет назад. – Не унимался ученый.

– Они просто ушли в тень, доверив руководство экспериментом Фантомам. Теперь же они увидели, что ситуация вышла из-под контроля. Люди и торусы завладели Кубом, сорвав их Замысел. Они вышли из тени, чтобы исправить все.

К тому моменту мы уже прошли несколько лестничных пролетов. Я решила поинтересоваться:

– А зачем им ты?

– Фантомы хотели сделать из меня реактор для Куба, чтобы предотвратить его распад. Думаю, Наблюдатели хотят сделать меня преемником Фантомов.

– Но почему ты?

– Мои родители – генетические гибриды человека и торуса. Я, как их ребенок, получила полный набор доминантных инопланетных генов, то есть получается, что физически я могу быть сильнее их. Возможно, именно поэтому Наблюдатели и Фантомы строили планы на меня. Других таких детей на Земле нет.

– Все как я и думал. – Заключил Штайнер, как вдруг по всему кораблю прокатился дикий гул, на время лишивший нас слуха. Меньше, чем через секунду неизвестная сила сбила нас с ног. Мы попытались подняться, но тут же поняли, что наши тела сковал паралич. Только Марго твердо стояла на ногах:

– Как? – Нашла в себе силы спросить я.

– Вы им не нужны. Им нужна я. – Гул снова повторился, отчего мы потеряли сознание…

ДОКТОР ШТАЙНЕР

Корабль объединенного флота «Деструктор», пищеблок, система Борланд, полдень 19 августа 2031 года

Вероника лежала рядом без сознания. Корабль словно вымер. Ни Марго, ни торусов, ни других людей рядом не было. Я медленно подполз к женщине – все мое тело болело так, будто меня несколько раз переехал грузовик. Каждое движение давалось с трудом:

– Вероника, очнись. Ну же. – Я побил ее по щекам, она начала медленно приходить в себя:

– Боже, моя голова. – Простонала она, открыв глаза. – Где девочка?

– Не знаю. – Ответил я. – Впечатление, что тут никого, кроме нас, нет.

Она медленно встала и едва не упала на пол – я вовремя поддержал ее за талию. Мы оба были слабы, но нужно было что-то предпринимать:

– Нужно вытащить директора с Мартой и найти Марго. – Сказала она.

– Не говори, что нам нужно разделиться. Так делают только в плохом кино. Мы едва стоим на ногах, не говоря о том, чтобы с кем-то драться.

– У нас нет другого выхода, Рихард.

– Я слышал это не раз. Мы всегда находили выход. И в этот раз найдем. – Я подобрал свою лампу с пола.

– Куда мы идем?

– Я думаю, что лучше: отправиться в арсенал за оружием или попытаться найти уцелевших торусов и попросить у них помощи.

– Обе затеи одинаково опасны, Рихард. Однако, я все же за оружие. Так у нас будет хоть какой-то шанс. Идем в арсенал.

– Хорошо. – Мы отправились на уровень арсенала по лестнице. Корабль был обесточен, работало только аварийное освещение в местах общего пользования.

Чтобы попасть в арсенал, нужно было пересечь атриум и воспользоваться специальной служебной лестницей, допуск к которой имели только торусы. Нам оставалось надеяться, что дверь автоматически разблокировалась ввиду отсутствия энергоснабжения. В противном случае нам пришлось бы искать пропуск.

Когда мы дошли до атриума и тенью заскользили по длинным галереям на его верхнем уровне, Вероника дернула меня за рукав:

– Стой, Рихард. Смотри. Ты тоже это видишь? – Она показала на какие-то тени внизу. По силуэтам они были похожи на торусов. Более тысячи теней. Она забрала у меня лампу и подошла к панорамному окну в галерее. – Смотри, они просто стоят там.

Я подошел к ней и не поверил своим глазам: свыше тысячи пришельцев застыли в каком-то оцепенении в атриуме. Я присмотрелся и увидел, что они были живы: их вены пульсировали, зрачки двигались, а грудные клетки поднимались и опускались от дыхания:

– Не может быть. Групповой паралич?

– Хуже, Рихард. – Ответила Вероника, поправив свою прическу. – Это то, что уфологи называют «сонный паралич». Они живы, в здравом уме и трезвой памяти, они понимают, что происходит, но совершенно не контролируют свое тело. Это один из симптомов абдукции, контакта четвертого вида или похищения, чтобы тебе было проще.

– Погоди, выходит, Марго была права и Наблюдатели или существа, выдающие себя за них, пришли за ней?

– Другого объяснения у нас пока нет. Как ты понимаешь, торусы нам больше не помощники. Поэтому мы идем в арсенал, а потом к каюте директора и Марты. – Она уже хорошо держалась на ногах. – Единственное, что мне непонятно… – женщина запнулась:

– Что? – Оживился я.

– Они парализовали торусов, а людей просто обескуражили. К чему такая избирательность? Они не видят в нас угрозы?

– Судя по всему. Мы слишком слабы, чтобы драться с ними.

– Но как же директор, Марта и порядка сотни оперативников со сходными способностями?

– Я не знаю, Вероника. Не знаю. – Я заметил какой-то блеск в атриуме и рефлекторно сбил Веронику с ног. – Осторожно!

Как оказалось, я не зря толкнул ее прочь от стекла: меньше, чем через секунду в галерею на большой скорости врезалось человекоподобное существо. Оно имело непропорционально длинные по сравнению с головой и туловищем руки и ноги, на его вытянутом черепе располагалось шесть глаз. Нос отсутствовал, а что до рта, то его твари заменяло узкое отверстие у подбородка. Влетев в стекло, существо поспешило распрямиться – Боже, его рост был около четырех метров. Его угловатый затылок не доставал до потолка галереи всего каких-то двадцать-тридцать сантиметров.

Я заслонил собой Веронику, когда эта тварь направилась к нам:

– Кто ты? – Спросил я у незваного гостя, на что существо ответило своим неестественным голосом, звучавшим древнее, чем речь Фантомов:

– Ты не достоин говорить со мной. – Чудовище махнуло рукой в сторону, после чего я, потеряв контроль над собственным телом, вылетел в пробитую им дыру в стекле галереи и жестко приземлился недалеко от скопления парализованных торусов в центре атриума. С трудом оправившись после такого полета, я поднялся на ноги и посмотрел вверх: Вероника была там одна. Женщина медленно пятилась прочь от этого монстра, однако он оказался быстрее и проворнее ее – через пару секунд он уже стоял над ней:

– Давай. Не тяни. – Сказала она ему, зажмурившись и вытащив из декольте своей блузки нательный серебряный крест, подаренный ей одной мексиканкой. То, что произошло дальше, можно объяснить только чрезмерной самоуверенностью нашего противника – он просто перешагнул через женщину и пошел дальше, не причинив ей никакого вреда. Когда тварь растворилась в темноте галереи, женщина подошла к дыре в стекле и посмотрела на меня:

– Ты как? Жив?

– Да. Что это было?

– Понятия не имею. Похоже, они действительно не воспринимают нас как угрозу. Может, это наш шанс?

– Может, Вероника. – Я увидел у нее за спиной еще один силуэт. – Сзади!

Она резко обернулась и приготовилась обороняться. К счастью, это оказался человек. Секретарша директора, Виктория:

– Я услышала крики и решила посмотреть, что происходит. Вы целы, Вероника?

– Да, я в порядке. Эта тварь игнорирует нас. Максимум – отбрасывает в сторону и идет дальше. Она не настроена драться. Только посмотри, что она сделала со всеми этими торусами в атриуме. – Она отошла от дыры в стекле и указала ей рукой на то место, где стоял я.

– «Сонный паралич», серьезно? – Удивилась девушка.

– Да, похоже.

– И каков Ваш план? – Спросила Виктория, помахав мне рукой. Она чем-то была похожа на мою аспирантку, Анну, с которой у меня не сложились отношения. – Вы там в порядке?

– Да, Виктория, я цел. Мы собираемся добыть оружие в арсенале, прорваться в каюту директора и по пути поискать помощь. Эти застывшие торусы – только половина команды корабля. Наверняка, кто-то смог избежать паралича.

– Затея здравая, но опасная.

– А что ты предлагаешь? – Спросила Вероника, подняв лампу с пола и отряхнувшись.

– Я хочу понять, где мы находимся. «Сонный паралич» у торусов – это признак абдукции, Вы сами это знаете. Вывод напрашивается сам собой – нас всех похитили. Вместе с кораблем. Вопрос – куда и есть ли отсюда выход?

– Погоди. Я сейчас поднимусь к вам. – Я нашел уступы на опоре галереи, по которым можно было вскарабкаться и вернуться обратно. Крепко взявшись за них, я начал взбираться наверх. Благо, я еще был в форме. Все же, Вероника решила мне помочь, затянув меня обратно через дыру в стекле. Встав на ноги, я озвучил свою мысль. – Чтобы понять, где корабль сейчас находится, нам надо попасть в БИЦ, а это совсем в другой стороне от арсенала. Вдобавок, ну узнаем мы, куда нас похитили, и что это даст?

– Понимание, доктор Штайнер. – Ответила девушка. – Понимание, стоит ли нам что-то предпринимать, или это уже конец.

– А директор? А Марта? А Марго? А все твои сослуживцы из конторы? Мы просто бросим их и перестанем бороться? Как?

– Я понимаю твой гнев, Рихард. – Добавила Вероника. – Однако, Виктория права: мы можем быть все уже мертвы. Мы уже видели и переживали что-то подобное в измерении Фантомов, но нам удалось выбраться. Теперь мы имеем дело с существом, которое создало Фантомов, Куб и Искаженных. Почему-то оно не атакует нас, а просто проходит мимо, в то время как торусов эта тварь обездвижила. У тебя не возник вопрос, почему?

– Возможно, потому, что торусы могут противостоять ему даже без оружия, в то время как мы беспомощны без пушек и телепатии.

– А еще?

– Мне достаточно только фактов: семья директора и все оперативники в опасности, а мы, скорее всего, единственные, кто может что-либо изменить. Давайте не терять время. Идем в арсенал. Дальше будем действовать по ситуации.

– Хорошо.

ЭО ТОЙЯ

Корабль объединенного флота «Деструктор», офицерская каюта, местонахождение неизвестно, полдень 19 августа 2031 года

– Адмирал! Адмирал, подъем! Вставайте! У нас проникновение! – Я стал приводить Линна в чувство. После импульса или выброса, воздействию которого подвергся корабль, все его помещения оказались обесточены, двери кают и служебных отсеков открыты. На «Деструкторе» что-то произошло.

К счастью, офицерская каюта была экранирована от излучений, поэтому мы уцелели, лишь ненадолго потеряв сознание:

– Правитель! – Он взялся за голову и медленно встал с пола. – Что случилось?

– Не знаю. Похоже на проникновение. Дайте мне оружие и приведите себя в порядок. Мы выходим.

– Куда? – Он выдал мне квантовую пушку, крупнокалиберный пистолет, штурмовую винтовку и меч.

– Нужно… – у меня в голове все звенело и плыло, – нужно найти уцелевших членов команды и разобраться с угрозой, а также защитить людей. – Я вставил меч в ножны, пистолет – в кофр, пушку повесил на плечо, а штурмовую винтовку привел в боевую готовность. Он выдал мне подсумки с боеприпасами, которые я закрепил на поясе. – Вы готовы?

– Да, Правитель. – Он вынул свой пистолет и взвел его. – Выходим?

– Да. Выходим. – Мы направились к выходу из каюты.

ДОКТОР ШТАЙНЕР

Корабль объединенного флота «Деструктор», арсенал, местонахождение неизвестно, 19 августа 2031 года

Мы не без труда добрались до арсенала: по пути нам не раз встречалось это существо. Мы старались не попадаться ему на глаза, поэтому всякий раз, когда мы слышали его шаги, мы прятались в тени. Конечно, оно видело нас, но мы посчитали, что будет лучше не мешаться у него под ногами и не испытывать его терпение.

Как я и ожидал, дверь в арсенал оказалась открыта. Торусы отнесли все наше оружие сюда и заботливо разложили его по стеллажам. Вооружившись пушками и крупнокалиберными пистолетами, мы отправились на помощь директору.

По дороге в жилой блок мы снова разминулись с этим свирепым и древним монстром, который оглушил нас своим пронзительным визгом. Нам чудом не разорвало барабанные перепонки от этого жуткого и противного звука. Его крик был похож на боевой клич Искаженных, только звучал он намного древнее и глубже. От его высокого диапазона у галерей и переходов лопались стекла, а у нас самих на время закладывало уши.

Когда существо снова растворилось во тьме, отправившись в глубь корабля, Виктория сказала:

– Идите к каюте директора, а я попробую прорваться в БИЦ и поискать помощи.

Вероника повторила мое замечание относительно опасности и бессмысленности разделения:

– Рихард говорит, что в таких ситуациях разделяются только в плохом кино. Тебе будет лучше пойти с нами. Из нас троих ты единственная владеешь телепатией.

– Правда, Виктория. Если этой твари надоест игнорировать нас, мы сможем хоть как-то противостоять ей. Надеяться только на оружие бессмысленно. Нам нужно что-то более серьезное. – Добавил я.

– Хорошо, доктор Штайнер. Я пойду с Вами. – После недолгих размышлений ответила девушка.

После этого мы втроем продолжили путь к жилому блоку.

Мы плохо ориентировались в темных коридорах корабля, часто наматывая круги или проходя мимо нужных дверей. В темноте все было одинаковым.

В какой-то момент Вероника остановилась у одного из немногочисленных иллюминаторов (торусы считали их источником уязвимости, поэтому старались использовать их в конструкции космических кораблей как можно меньше; исключение составляли лишь каюты в жилом блоке, кабина пилотов и смотровая площадка):

– Смотри, Рихард. Четыре Солнца и ни одной звезды или планеты. Что это за место?

Мы с Викторией подошли к иллюминатору: Вероника была права. В этой системе не было ни одной звезды или планеты, нозато здесь одновременно существовало четыре Солнца. Эти светила отличались от нашего Солнца, их свет был каким-то странным: на их поверхности то и дело сверкали вспышки бирюзового цвета, ненадолго освещавшие темные коридоры корабля:

– Это ведь ненормально, доктор Штайнер? – Спросила Виктория.

– После того, что нам довелось пережить в измерении Фантомов, я начинаю думать, что «нормально» – понятие спорное. Есть обыденное, а есть незаурядное. То, что мы сейчас видим, – это незаурядно. Слишком незаурядно.

– Может, так выглядит жизнь после смерти? – Спросила Вероника. Я медленно выдохнул на стекло и показал ей на влажный след:

– Видишь? Традиционная наука считает след от дыхания на стекле признаком жизни. Это значит, что мы еще живы.

Она взяла меня за руку:

– Рихард, мы пережили уже много ситуаций, где законы традиционной науки не работали. Это – она показала на необычную панораму за стеклом, – одна из таких ситуаций. Возможно, то, что мы можем дышать, ходить и говорить – лишь проекция нашей агонии. Никто не знает, как выглядит жизнь с другой стороны, потому что оттуда почти никто не вернулся.

– Нет, Вероника. Я в это не верю. Если я чувствую свое тело, дышу, могу свободно передвигаться на своих ногах и говорить, значит, я жив. В агонии люди видят все смутно, в нашем случае все довольно прозрачно – мы на большом инопланетном корабле в неизвестном измерении. На борту какая-то свирепая древняя тварь, которой по какой-то причине плевать на нас. Все слишком реально, чтобы быть иллюзией. Даже этот сюрреалистический вид за бортом слишком натурален. Прошу, отбрось весь этот суеверный бред. Мы живы. Мы все живы.

– Ладно. – Она отошла от иллюминатора. – Надеюсь, ты прав.

– Я прав, Вероника. Других вариантов нет. Ну, же, не будем терять время.

– Идемте, Вероника. – Поддержала меня Виктория.

– Я иду. – Она присоединилась к нам, после чего мы продолжили путь.

Через пару минут мы снова услышали поблизости этот противный вопль, заставивший нас рефлекторно прижаться к стене и замереть. Когда на корабле снова стало тихо, мы продолжили движение.

Мы вздрагивали от любого шороха, неважно, что это было: шум от работы вентиляции или отдаленный звук шагов этой твари. Как оказалось, этих существ на корабле было около сотни. Боюсь представить, во что они могли нас превратить, если бы им надоело нас игнорировать.

В паре метров от входа в жилой блок мы заметили двух торусов. Как ни странно, они стояли на ногах. Увидев нас, один из гуманоидов сказал:

– Хвала Всевышнему, что Вы живы.

– Вы видели, что они сделали с Вашей командой в атриуме? – Спросила Вероника.

– Мы еще там не были. Судя по интонации, могу сделать вывод, что они мертвы. Или я ошибаюсь? – Спросил один из них, поправив пушку у себя на плече.

– «Сонный паралич». – Сказал я. – Они обездвижены.

– Похоже на то, что я испытал в плену Фантомов. Они здесь только телом. Их разум пребывает в небытии. Кто это сделал?

– Мы видели это существо: выглядит, как большой Фантом, только материальный.

– Как он не убил Вас? – Спросил второй торус.

– Он просто прошел мимо. – Сказала Вероника. – А Рихарда он выбросил в окно. Благо, там было невысоко.

Пришельцы переглянулись. Возможно, они что-то обсудили между собой с помощью телепатии:

– Что ж, – сказал гуманоид, вооруженный пушкой. – Вот, как мы поступим. Мы с адмиралом отправимся в БИЦ и попытаемся определить местонахождение корабля. Вы же войдете в каюту директора и заберете их с Мартой. Как сделаете, прорывайтесь впятером в БИЦ. Дальше будем действовать по ситуации.

– Офицер. – Сказал я. Торус выпрямился:

– Я слушаю.

– На корабле около сотни этих существ. Есть предположение, что это те самые Наблюдатели.

Он потупил глаза в пол:

– О, Всевышний. Где Марго? Где девочка?

– Они… – начала Вероника, – забрали ее.

Он тяжело вздохнул:

– Я ничего не понимаю.

– Мы тоже. – Ответила Виктория.

– Погодите. – Сказал второй торус. – Вы говорите, что они забрали ее. Возникает вопрос: почему они все еще здесь? Почему они не покинули корабль и не реанимировали команду?

– Возможно, адмирал, они не покидают корабль, потому что мы у них в гостях, а не они у нас. – Сказал я.

– Поясните, Штайнер. – Удивился пришелец.

– Когда мы шли сюда, то стали свидетелями занимательной панорамы: в местной системе присутствует четыре Солнца и ни одной звезды или планеты. Скажите, Вы встречали такие системы?

– Я видел Галактики и системы с десятью светилами. – Сказал адмирал. – Однако, Вы правы, это очень необычно в сочетании с отсутствием других небесных тел.

– Похоже, этот человек прав. – Поддержал меня первый торус. – Каким-то образом они похитили нас всех вместе с кораблем.

– И что нам делать? – Спросила Виктория.

– У этого корабля есть возможность эвакуации командного состава. Кабина пилотов имеет автономный источник питания и моторный отсек с маршевым и маневровыми двигателями. Кроме того, спасательный модуль оснащен уменьшенным вариантом генератора пространственного скачка. Запаса топлива и частиц хватит на один маневр. Нужно лишь понять, где мы находимся… – Вероника прервала его:

– Вы хотите бросить свою команду?

– Если ситуация действительно настолько серьезна, как Вы описали, нам придется это сделать и оставить «Деструктор». В любом случае, мы не поймем, есть ли отсюда выход, пока не попадем в БИЦ или кабину пилотов. Мы будем ждать Вас там. Берите с собой всех, кого только возможно – мы ничего не предпримем, пока Вы не присоединитесь к нам. – Похоже, он прочитал сомнение в моих глазах. – Я даю Вам слово. Мы Вас не бросим.

– Хорошо. Мы придем.

– Будьте осторожны. Да поможет Вам Всевышний. – Они поспешили раствориться в темноте.

Мы вошли в жилой блок. Двери кают оказались распахнуты настежь. Внутри кают никого не было – мы осматривали каждое помещение. Люди словно исчезли:

– Нет, мы не могли пережить это снова. – Произнесла Вероника.

– Вы сильная, Вы справитесь. – Поддержала ее Виктория, заглянув в очередную каюту. – Проклятие! Снова пусто.

– И у меня. – Ответила Вероника, направив луч от лампы в другую каюту.

Внезапно меня осенило: мы общались не с торусами. Эти существа выдали себя за них, а то и вовсе спроецировали в нашем сознании галлюцинацию:

– Вероника, Виктория. Стойте. Я кое-что понял.

Они остановились и вопросительно посмотрели на меня:

– Что такое, Рихард? – Спросила Вероника.

– Это были не торусы. Мы разговаривали с самозванцами.

– Не понимаю.

– Включи голову, Вероника. Зачем им отдавать вопрос поиска и спасения шефа и Марты нам на откуп, если они могли это сделать сами? Зачем, если они сильнее нас? – От осознания хитрого трюка, жертвами которого мы стали, я опустился на колени и спрятал лицо в ладони. – Боже, они провели нас. Снова.

– Скажи, что ты шутишь.

– Мне не до шуток, Вероника.

Виктория заглянула в очередную каюту и, словно в подтверждение моих слов, сказала:

– Доктор Штайнер, сюда. Вы были правы. Они даже не вышли из каюты.

Я подошел к девушке и ужаснулся: двое торусов стояли в проходе, застыв в движении к выходу. Они были одеты и вооружены также как и самозванцы, спроецированные Наблюдателями:

– Господи Боже! – Воскликнула Вероника, когда подошла к нам.

В моей голове заработал аналитический компьютер, запустивший целую цепочку рассуждений, итог которых сводился к вопросу подлинности Виктории – она появилась внезапно. «Услышала крики и решила посмотреть, что происходит», – сказала она. Была ли эта девушка настоящей, или же это был очередной трюк:

«Спросить ее о чем-то, что знает только она, – так себе вариант. Они могли запросто залезть к ней в голову и узнать все ее воспоминания». – Подумал я. – «Тактильный контакт. Если она реальна, я почувствую тепло ее тела. Если нет, то они выйдут из тени». – После этих мыслей я как бы невзначай дотронулся до ее запястья. К сожалению, это была лишь маска: от миловидной девушки не осталось и следа. Теперь перед нами стояла эта тварь – адское отродье, биологический предок Фантомов, из плоти и крови:

– Против науки не попрешь, верно, сволочь? – я снял пушку с плеча, быстро взвел ее и навел на чудовище, заслонив собой Веронику. – Беги отсюда. Со всех ног.

– Я больше не буду бегать. – Она вышла из-за моей спины и тоже привела пушку в боевую готовность. – Если это конец, я хочу, чтобы мы ушли вместе.

Существо оглушило нас своим криком, но мы нашли в себе силы устоять на ногах. Когда монстр решил броситься на нас, мы вдвоем начали давить на гашетку, озарив темный коридор зеленоватым свечением излучателей наших пушек.

Лучи не убивали монстра. Они просто причиняли ему боль, замедляя его. В какой-то момент он и вовсе застыл, как и все торусы, подвергшиеся воздействию его сородичей. Мы прекратили стрельбу:

– Что с ним? – Спросила Вероника.

Я осторожно подошел к существу и осмотрел его с помощью фонаря на пушке. Его вены пульсировали, а грудная клетка ритмично поднималась и опускалась. Он был жив:

– Я не знаю, Вероника. – Я выключил фонарь и отошел от монстра. – Он жив.

– Хочешь сказать, что излучение просто обездвижило его?

– Именно. Возможно, это какая-то защитная реакция на превышение болевого порога и он скоро очнется. Давай не испытывать судьбу. Пойдем отсюда.

– Господи, Рихард, во что мы ввязались?

– У традиционной науки нет ответа на этот вопрос. – Сыронизировал я. – Давай осмотрим остальные каюты и если там все также плохо, попробуем прорваться в БИЦ.

– Хорошо. – Мы продолжили осмотр кают. Периодически мы оглядывались назад, чтобы проверить, не пришел ли наш подопечный в себя.

Когда мы подошли к каюте D3241 (торусы позаботились о том, чтобы все наименования отсеков, кают и других помещений, помимо их родного, дублировались еще и на человеческом языке), то стали свидетелями жуткой картины.

Внутри каюты все было перевернуто вверх дном, стены, пол и постель были запачканы кровью. На полу, доживая последние минуты, лежала Виктория. Девушка получила глубокие резаные раны в области живота – она закрывала их руками, но кровотечение было сильным.

Я склонился над ней и взял девушку за руку – в отличие от проекции Наблюдателей, она была живой, хоть и ненадолго. Она сама это понимала:

– Что случилось? Где Марта и шеф? – Спросил я. Вероника подсуетилась, спешно соорудив из постельного белья валики для приостановки кровотечения. Это могло продлить девушке жизнь…немного. Один валик она подложила Виктории под голову, а другим начала поочередно прижимать раны:

– Не нужно, Вероника. – Еле слышно произнесла она, взяв женщину за руку. – Скоро все закончится. – Она начала подкатывать глаза, я же поспешил продлить ее агонию, похлопав ее по щекам:

– Не отключайся. Расскажи, что произошло.

– Они пришли за нами. Всех, кто вышел, парализовали или похитили. Я… – она закашлялась, – стала сопротивляться. Я хотела защитить их, но они… – она закрыла глаза и покинула нас.

Какое-то время я пытался привести ее в чувство, но все было тщетно. Вероника положила мне руку на плечо:

– Мне очень жаль, Рихард. Она потеряла слишком много крови. У нее не было шансов.

– Медблок. – Осенило меня. – Мы можем реанимировать ее в медблоке. Там есть…капсула. – У меня на глазах стали наворачиваться слезы. – Мы можем вытащить ее, Вероника.

– Корабль обесточен. Мы не знаем, как пользоваться их капсулой.

– Знаем, Вероника. – Возразил я, вспомнив, что модуль, в котором мы исцелили Софию от рака, работал по технологии торусов. – Помнишь Софию? Мы вытащили ее с того света с помощью такой же штуки.

– Где мы возьмем энергию? – Из ее рта стал выходить пар. – Чувствуешь, как становится холодно? Это последствия отключения энергоснабжения. Скоро тут все превратится в ледник.

– Она знает, куда делись Марта, Марго и директор. Только она. Больше людей, кроме нас, на этом корабле нет.

– Чего ты хочешь? Вытащить несчастную девушку с того света, чтобы она умерла вместе с нами от холода или недостатка кислорода? Оставь ее, она уже и так намучилась.

– Тебе не нужны ответы?

– Есть вещи, перед которыми мы бессильны, Рихард.

– Ты быстро сдаешься. Слишком быстро.

Она на секунду вышла за дверь, после чего вернулась в каюту ошарашенной:

– Кажется, наш подопечный пришел в себя. Его больше нет на прежнем месте.

– Ничего удивительного. – Ответил я, встав с пола. Я стащил с кровати простынь и накрыл ей изувеченное тело Виктории. – Мы вернемся за тобой. Обязательно вернемся.

– Что теперь будем делать?

– Восстановить подачу электроэнергии, реанимировать Викторию, определить местоположение корабля и выяснить, куда подевалась семья шефа и все, кого они похитили. Надеюсь, нам хватит времени и везения все это сделать.

– Не забывай еще и о том, что корабль кишит этими тварями. Теперь они знают, что мы умеем различать их трюки и, боюсь, скоро они начнут действовать агрессивно.

– Не будем загадывать, Вероника. За работу.

РЕПОРТЕРША (АГЕНТ ВЕРОНИКА)

Корабль объединенного флота «Деструктор», медблок, местонахождение неизвестно, 20 августа 2031 года

Рихард нашел, чем запитать терапевтическую капсулу в медблоке. Мы положили в нее изувеченное тело Виктории и запустили процедуру восстановления. Операция прошла успешно, но девушка не спешила приходить в себя. Вот уже сутки мы посменно дежурили рядом с капсулой в ожидании пробуждения помощницы шефа.

Во второй половине дня на корабле загорелся свет, а температура воздуха начала повышаться. Наблюдателей больше не было видно – возможно, они снова ушли в тень, бросив нас в неизвестности, а, возможно, они решили оправдать свое название и начать наблюдать за нами с безопасного расстояния. В любом случае, мы больше не сталкивались с ними (за эти сутки мы обошли корабль несколько раз). Был еще и третий вариант – после вчерашней стычки с существом, притворившимся проекцией Виктории, они решили уйти навсегда. Рихард оказался слишком умен для них.

Штайнер был прав: на корабле больше не было людей. Только застывшие торусы в атриуме и каютах в жилом блоке были нашими единственными компаньонами по этому затяжному турне к границам мироздания.

Я наблюдала за жизненными показателями Виктории. Значения давления, пульса и температуры тела колебались в диапазоне, приемлемом для вегетативной комы. Может, зря мы это все затеяли, и нужно было позволить девочке спокойно умереть?

Мои размышления прервал внезапно появившийся Рихард. Уже по привычке я взяла его за руку – так мы проверяли друг друга на «подлинность». Почувствовав тепло его тела, я спросила:

– Это ты восстановил подачу электроэнергии?

– Да. Я был в машинном отделении. Я изучил консоль управления реактором и решил попробовать нажать пару кнопок. Риск был велик, но, как видишь, я угадал с кнопками.

– Все великие дела у нас делаются случайно. – Заключила я. Рихард посмотрел на капсулу с Викторией:

– Как она?

– Минимальная мозговая активность. Сердце работает, тело восстановлено, но она не приходит в себя.

– Подождем. Теперь нам некуда спешить.

– Ты был в БИЦ?

– Да. – Он достал из кармана своей куртки телефон и стал показывать мне снимки звездной карты, добытые им с мостика в БИЦ. – Мы здесь. Район неизвестен, по нему очень мало данных. Электроника еще не оправилась после импульса или выброса, которому подвергся корабль. Я плохо понимаю назначение некоторых навигационных приборов, они серьезно сбоят и не имеют перевода шкал на человеческий язык. Смотри. – Он показывал мне фотографии панелей у мостика. – Если я правильно понимаю, здесь выводятся расстояния до точек маршрута, посещенных ранее. Боже, без Полиглота эти иероглифы не разобрать.

– Или без торуса в здравой памяти. Может, нам сначала следовало реанимировать кого-то из команды, а уже потом пытаться вытащить Викторию с того света?

– Я не знал, получится ли у меня перезапустить реактор. Я запитал эту капсулу от портативной энергоячейки, которая использовалась для питания информационного стенда и лифта в жилом блоке.

– Ладно. Теперь у нас есть свет, есть Виктория, которая придет в себя в ближайшее время, есть звездная карта, которую мы не можем прочитать, есть тысяча с лишним торусов, застывших в жилом блоке и атриуме, и есть вопрос с отсутствием семьи директора и части нашей группы из Отдела. Что будем делать, Рихард?

– Ждать, когда девушка придет в себя. Я хочу использовать ее способности к телепатии, чтобы залезть к торусам в головы. Меня интересует вопрос, где их сознание, известно ли им что-нибудь об отсутствии наших и как управлять этой штуковиной.

– Хочешь вырваться отсюда?

– Для начала.

– Ладно. – Я расположилась на кушетке рядом с капсулой. Мне жутко не хватало хорошего сна.

– Спи, я посмотрю за Викторией. – Он в свойственной ему манере укрыл меня своей курткой, а сам стал дежурить у капсулы.

ДОКТОР ШТАЙНЕР

Корабль объединенного флота «Деструктор», медблок, местонахождение неизвестно, утро 21 августа 2031 года

В какой-то момент я не выдержал и расположился на диване в зоне отдыха, недалеко от капсулы. Я хотел вздремнуть на пару минут, а в итоге проспал целый вечер.

В двенадцатом часу меня разбудил голос Виктории в моей голове:

«Доктор Штайнер, выпустите меня отсюда. Рихард, просыпайтесь. Откройте эту капсулу, я хочу выйти».

Я резко вскочил с дивана и подошел к капсуле: Виктория открыла глаза. Она была дезориентирована и резко крутила головой, пытаясь понять, где находится. Я открыл капсулу и помог ей выбраться:

– Как ты? – Спросил я, когда она коснулась пола своими босыми ногами.

Она закрыла и открыла глаза:

– Где я?

– «Деструктор». – После того, как я произнес это, я увидел, как в ее глазах все прояснилось и стало на свои места:

– Зачем, Штайнер? Зачем Вы вытащили меня? Я ведь просила… – я не дал ей договорить, взяв девушку за руки. Это была настоящая Виктория – молодая и невероятно красивая:

– Чисто по-человечески я не мог бросить тебя.

– Бросьте, доктор. – Она прищурилась. Вероятно, залезла ко мне в голову. – В конторе Вы заработали себе репутацию человека, который ничего не делает просто так. Взять бы, к примеру, тот случай с Софией Бланше. Вы вытащили ее с того света, чтобы заполучить разработки ее отца…Жюль, так ведь его звали, верно?

– Да. – Вздохнул я. Теперь на мне клеймо «серого кардинала». – Ты права. Мне кое-что нужно от тебя. Твой мозг, твои способности.

– Что Вы хотите?

– Хочу понять три вещи: где мы находимся, куда пропали шеф со своей семьей и частью оперативников и как управлять этой штукой. – Я охватил руками все пространство медблока. – Опционально – можно ли реанимировать торусов и как.

Она поправила простынь, в которую капсула обернула ее после операции, и скрестила руки на груди:

– Сделаю все, что в моих силах.

– Отлично. – Я показал ей на комплект одежды, что мы с Вероникой подготовили специально к ее пробуждению. – Вот твоя одежда. Как будешь готова, дай знать. – Она, молча, улыбнулась. – Что такое?

– Отвернитесь, хотя бы ради приличия.

– Конечно. – Ответил я.

Когда Вероника проснулась, Виктория уже была одета:

– У нас снова все получилось, верно, Рихард?

– Да, Вероника, у нас все получилось. Виктория согласилась помочь нам.

– Однако, не факт, что это удастся. – Осеклась девушка.

– Удастся, Виктория. До этого момента нам все удавалось. – Сказал я.

– Есть такое выражение «головокружение от успехов». – Сыронизировала Виктория. – Думаю, сейчас я наблюдаю именно это состояние у Вас, доктор Штайнер.

– Вот оно что. Пока ты собиралась в путь на небеса, я смог реанимировать этот корабль и показать тварям, покалечившим тебя, кто здесь хозяин. Хочешь сказать, что это тоже было «головокружение от успехов?»

Девушка улыбнулась:

– Не знала, что Вас так легко задеть, Рихард.

– Дело не в этом.

– Я, кажется, вижу в Вашей голове мысли занять место директора. На бессознательном уровне. Вжились в роль «серого кардинала?»

– Так, – вклинилась Вероника. – Давайте оставим это бессмысленное занятие. Виктория, пойдем со мной. Я отведу тебя в атриум к парализованным торусам. Посмотрим, сможешь ли ты залезть к ним в голову.

– Конечно, Вероника.

– Я хочу пойти с вами. – Сказал я, девушка снова прищурилась. Боже, ее голубые глаза будто глядели мне прямо в душу. В серых глазах Вероники была целая Вселенная, в которой хотелось раствориться, в глазах Виктории же был сплошной холод. Ее взгляд обезоруживал:

– Для Вас это не более, чем научный эксперимент, очередное изыскание, верно? – В сердцах выпалила она. В этом была доля правды: в предстоящем контакте с пришельцами в состоянии «сонного паралича» я видел и способ удовлетворения своего научного любопытства:

– Вижу, от твоей проницательности невозможно что-то скрыть. Да, научный интерес присутствует, но, прежде всего… – я явно почувствовал ее присутствие в моей голове:

– Вы хотите найти выход из этой ситуации. Не утруждайте себя словами, доктор Штайнер. Что ж, идемте.

Корабль объединенного флота «Деструктор», атриум, местонахождение неизвестно, 21 августа 2031 года

Я включил на своем телефоне видеокамеру и дал Виктории знак. Девушка подошла к первому ряду обездвиженных торусов и закрыла глаза. То, что было дальше, невозможно объяснить с позиций традиционной науки…

Виктория упала на пол и начала биться в конвульсиях, а через минуту и вовсе перестала подавать признаки жизни. Не успел я и задуматься о том, чтобы подойти к ней и проверить пульс на ее сонной артерии, она резко поднялась. Радужки ее глаз расползлись по всей области глазных яблок и стали светиться голубоватым светом. Через пару секунд в атриуме стало темно:

– Что происходит, Рихард? – Спросила Вероника.

– Понятия не имею. – Я включил режим ночной съемки и навел фокус на девушку, медленно зашагавшую к центру атриума. На ее лице проступили какие-то символы, похожие на руны. Они горели таким же голубоватым светом, как и ее глаза.

Внезапно девушка оторвалась от пола и зависла в воздухе примерно на высоте пятнадцати метров. От каждого обездвиженного пришельца к ней стали поступать лучи такого же голубоватого цвета. Когда последний луч достиг ее, на полу атриума материализовалась гигантская звездная карта, составленная из сотен систем, Галактик и Вселенных. Наша Солнечная система была там, где-то на границе мироздания.

Удивительно, но система, похожая на тот вид, что мы заметили в иллюминаторе, располагалась на одной оси с миром, похожим на измерение Фантомов. Изображение Куба с пирамидой и линзой находилось в центре, а система с четырьмя Солнцами – за ними:

– Вот и ответ на вопрос, где мы находимся. – Заключил я.

Виктория развернулась в воздухе и произнесла неестественным голосом, по тембру близким к речи того существа, что выбросило меня из окна галереи в атриуме:

– Добро пожаловать в наш мир.

– Кто это говорит? – Спросил я, переложив телефон в другую руку.

– Наблюдатели. – Эхом разнеслось по всему кораблю.

– Зачем Вы похитили нас?

– Вы осмелились нарушить наш Замысел. Вы уничтожили Фантомов и Искаженных, совместно с торусами завладели Кубом и Зеркалом. Мы больше не могли находиться в тени.

– И что Вы собираетесь делать? – Спросила Вероника.

– Восстанавливать ход эксперимента. Нам придется пойти на некоторые отклонения. Мы собирались уничтожить человечество, но, во избежание повторения данной ситуации, нам придется распрощаться и с торусами. Сейчас, а не через полторы тысячи лет, как это было задумано ранее.

– Вы играете в Бога – это никогда ничем хорошим не заканчивалось. – Сказал я.

– Мы не играем, мы и есть Бог. В Вашем понимании. Мы создали все разумное в этой части мироздания, и только мы можем решать судьбу этих цивилизаций.

– Свою судьбу, тем не менее, Вы не смогли устроить. – Сказал я, вспомнив о том, что Фантомы говорили о крахе Наблюдателей.

Существа, завладевшие телом Виктории, заставили ее улыбнуться:

– Кто ты такой, чтобы судить нас? Человек, слабое и нелепое существо.

– Это существо победило орду Ваших приспешников в измерении Куба и на Земле. Также я парализовал Вашего приятеля в жилом блоке, правда, ненадолго.

– Именно по этой причине Вы все еще живы. Поднимайтесь на смотровую площадку. Оттуда будет очень удобно наблюдать за падением Вашего мира и концом цивилизации торусов. Считайте возможность увидеть это своими глазами нашим даром, наградой за Ваше мужество и самоотверженность. Мы не станем убивать Вас – Ваш конец будет естественным. Вы проживете на этом корабле ровно столько, насколько хватит его ресурса. Мы даже позволим Вам покинуть наш мир.

– Где директор и его семья? Где оперативники и остальная часть команды? – Вскипел я.

– Они стали инструментами свершения нашего Замысла. Вы никак не сможете им помочь. На время разработки нового элемента питания для Куба и Зеркала мы воспользуемся их биологическим ресурсом.

– Уроды! – Закричал я. – Верните их! У Вас есть реакторы торусов.

– Их мощности хватит только на поддержание стабильности Куба, а не нормальное функционирование.

– Прошу Вас. Верните их. Умоляю.

– Мы не можем выдать их Вам. Есть альтернативный вариант – мы можем дать Вам их мысли, чувства и воспоминания. Используя технологии торусов, Вы сможете синтезировать им тела – новые физические оболочки и перенести туда их сознание. Используя биоматериал Виктории, Вы сможете наделить их телепатическими способностями. Понадобится время, чтобы они развили их. Вы принимаете такой вариант? – Они заставили ее наклонить голову набок и улыбнуться.

– Других вариантов нет?

– Нет, человек.

– Что произойдет, если Вы откажетесь от своего Замысла? Это все придумано Вами, это Ваш эксперимент. Что произойдет, если прервать его?

– Мы давно размыли свой геном межвидовыми связями. Мы умираем, и только эксперимент продлевает нашу агонию. Если мы прекратим использование Куба и Зеркала, мы исчезнем как вид. Созданные нами разумные цивилизации получат инструмент управления мирозданием, инструмент воздействия на ход Великой Спирали Истории. Они погрузятся в хаос, уничтожат друг друга и оставят после себя лишь пустоту – отправную точку, из которой, в свое время, благодаря случайности произошел наш вид.

Мы не можем позволить этому случиться. Дело вовсе не в конечности нашего бытия, как тебе, наверное, уже объясняли Фантомы. Дело в поддержании баланса.

– Но ведь Куб и Зеркало можно уничтожить.

– Тогда вектор истории кардинально изменится.

– Насколько?

– Фатально. Есть вероятность, что после уничтожения устройств какая-то другая цивилизация попытается воссоздать их и подчинить мироздание своему Замыслу. В любом случае, итог будет один – обращение всего сущего в пустоту. Через тысячу, миллион или миллиард лет – неважно.

– Прекратите эксперимент. Вы уже все доказали – мирозданием можно управлять, но это не стоит таких жертв.

Они заставили ее засмеяться:

– Эти жертвы – ничто. Микрон в беспорядочном потоке частиц. Это была плохая попытка переубедить нас.

– Любое разумное существо, вне зависимости от способа происхождения, имеет право на достойную жизнь. Вы уже отжили свое, достигли всех мыслимых и немыслимых высот, дайте другим цивилизациям шанс. Позвольте им достичь этих высот.

– Нас утомляет высокопарность Ваших слов. Отвечайте на вопрос: Вы принимаете наши условия?

– А что будет с торусами? – Спросил я.

– Все, как и задумано, – они станут историей.

Мы переглянулись с Вероникой. Я мысленно прикинул, что у нас нет никаких шансов дать достойный отпор этим существам – они развивались миллиарды лет вместе с нами и другими цивилизациями, созданными по их Замыслу. Никакими пушками, телепатическими приемами или другими технологиями эту расу победить невозможно. Нужно было принимать их условия – так мы могли бы возродить похищенных людей и найти нам всем пристанище на какой-нибудь экзопланете:

– Скажите, а как же генетическое разнообразие? Мы ведь не сможем восстановить свою численность, имея в активе только полторы сотни человек. Нам этого хватит только на три-четыре поколения.

– Сначала Вы начнете думать о том, как восстановить свою популяцию, потом задумаетесь о возврате технологий, и в итоге мы вернемся к этой же ситуации – вы придете в наш мир с оружием и агрессией. Вы попытаетесь восстановить контроль над Кубом и Зеркалом. Простите, но мы не можем позволить Вам воспроизведение. Только непродолжительное проживание.

– Это полный бред. – Сказал я.

– Значит, Вы отказываетесь?

– Что думаешь, Вероника? – Спросил я. – Умрем сейчас или проживем до старости, а заодно и дадим надежду всем этим людям из конторы?

– Нужно соглашаться. – Ответила женщина.

– Ты уверена? – Спросил я, взяв ее за руку.

– Да. У нас будет очень много времени. В нашем случае, это нужный ресурс.

– Что ты задумала? – Удивился я. Неужели эта рыжая бестия решила заткнуть меня за пояс в планировании многоходовых комбинаций?

– Потом расскажу. Соглашайся.

– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь. – Сказал я, после чего обратился к Виктории. – Мы согласны.

– Мудрое решение. – Провещали через нее Наблюдатели.

После этого девушка закрыла глаза и камнем рухнула вниз. Я чудом успел поймать ее на руки. Я проверил пульс на ее сонной артерии – она была жива. Удивительно, но с ее лица исчезли эти светящиеся руны. Я положил девушку на пол рядом с Вероникой:

– Побудь с ней. – На всякий случай я подобрал с пола свою пушку и подошел к застывшим торусам в атриуме. – И что теперь?

Внезапно пришельцы обратились в пыль. Звездная карта на полу атриума исчезла – вместо нее там появился последовательный набор из шести цифр 612738:

– Что это за цифры? – Спросила Вероника.

– Похоже на координаты. – Ответил я. – Только это не широта и долгота, это другое. Лучше скажи мне, что ты задумала.

– Каков средний биологический ресурс человеческого организма?

– 85-100 лет при здоровом образе жизни и нормальной экологии. – Сказал я.

– Сколько нас, если посчитать всех, кто был похищен?

– Больше сотни.

– Это значит, что если то, место, координаты которого они тебе только что написали, пригодно для жизни, у нас будет 10000 лет. Как думаешь, этого времени нам хватит, чтобы найти выход?

– Не понимаю.

– Они предложили тебе воссоздать всех. Думай, Рихард. Это ведь твое любимое занятие.

– Я понял. – Осенило меня. – Только у меня сомнения.

– Какие? – Виктория начала медленно приходить в себя после контакта с Наблюдателями. Она была дезориентирована.

– Вероника, боюсь, вряд ли бы они нам это предложили, если то, о чем ты думаешь, было бы возможно.

– Но попробовать-то стоит?

– Да, стоит. Проводи Викторию в медблок. Я скоро подойду.

– Хорошо. – Она помогла девушке встать. Когда они исчезли из виду, я, чувствуя, что эти существа все еще были там, спросил у темноты. – И, все-таки, что дальше?

В ответ на мой вопрос из темноты материализовался большой камень, покрытый такими же светящимися рунами. Он подлетел ко мне. Это был идеальный параллелепипед из какой-то прочной породы. Я взял его в руку – изделие весило не больше ста граммов:

– Вот все их воспоминания. – Прозвучал голос Наблюдателей. – Дальше все будет зависеть от Вас. Прощайте. – После этого в атриуме снова загорелся свет.

Корабль объединенного флота «Деструктор», медблок, местонахождение неизвестно, 21 августа 2031 года

Я устроил небольшую планерку в медблоке, чтобы разделить обязанности между нами:

– Итак, вот наш план: мы синтезируем новые тела для всех похищенных и перенесем туда воспоминания из камня. Далее, мы полетим в то место, координаты которого они нам написали. Судя по всему, это какая-то экзопланета. Обосновавшись на новом месте, мы начнем исследование. Исследование длиною в несколько тысяч лет. У нас практически никаких шансов, но это последнее, что мы можем предпринять. Возражения?

– Если у нас ничего не получится, то мы просто проживем отведенное нам время? – Спросила Виктория.

– Да, Виктория. Просто проживем. Наслаждаясь каждым подаренным днем. Вероника, у тебя есть вопросы?

– Нет, учитывая, что это мой план. – Сказала Вероника, разведя руками.

– Тогда у меня вопрос. Виктория, торусов больше нет. Во время контакта с ними ты увидела что-то связанное с их технологиями, в частности, с вопросом пилотирования этого корабля?

– Да, думаю, я смогла бы справиться с этой штукой. Что до синтеза тел – в их головах было что-то такое. Нам понадобится медкапсула и биоматериал. Думаю, его можно найти в каютах похищенных людей. Волоса будет достаточно, чтобы воссоздать тело. Для переноса сознания потребуется подключить камень, что Вы крутите в руках, к капсуле. Не знаю, как это сработает, но я видела, что это работает. – Ответила девушка.

– Разберемся. Нам понадобится что-то, чтобы приостановить жизнедеятельность у восстановленных людей. Я не видел тут ничего, похожего на анабиозные капсулы. А вы?

– У торусов есть специальная сыворотка для искусственного ввода в кому. Думаю, здесь в медикаментах можно будет найти ее. – Сказала Виктория.

– Как она выглядит? – Спросила Вероника.

– Жидкость яркого кислотного цвета. Трудно спутать с чем-то другим.

– Вот, как мы поступим. – Сказал я. – Вы осваиваетесь в кабине пилотов, а я – в медблоке. Я занимаюсь телами, а вы – пилотированием корабля. Связь через Викторию. За работу.

– Есть, шеф. – Улыбнулась Вероника.

Десять тысяч лет…это просто невероятно. Вероника молодец. То, что не закончим мы, закончат они. Мы найдем способ победить Наблюдателей или, во всяком случае, приблизимся к нему. Да, мы остались единственными людьми во Вселенной. Да, мы потеряли Землю и торусов, но, как сказала Вероника, у нас есть время. Время все исправить, найти ответы на все вопросы. У нас получится…по-другому и быть не может…

Корабль объединенного флота «Деструктор», медблок, система Кайрос, утро 28 августа 2031 года

«Доктор Штайнер, кажется, это оно. Ваша экзопланета. Сканирование показывает наличие атмосферы, аналогичной Земной. Воздух чистый, можно дышать без масок, много воды. Также чистой и пригодной для питья. Грунт твердый, каменистый, преобладающий тип почвы – чернозем. Хотите взглянуть?» – Прозвучал голос Виктории у меня в голове. Я медленно сполз с кушетки и направился к кабине пилотов.

Зайдя в кабину, я увидел Викторию у центрального пульта, а Веронику – в кресле бортинженера. Эти кресла были рассчитаны на торусов, поэтому издалека казалось, что кораблем никто не управляет:

– Доброе утро, Рихард. – Улыбнулась Вероника. – Как твои успехи с возрождением людей?

– Синтезировал тела для Марты, Марго и директора пару часов назад. Двадцать человек у нас уже есть. Я ввел им сыворотку и уложил их в капсулы. Жизненные показатели в норме.

– Это уже хорошо. – Она указала рукой на вид планеты. – Как тебе? Наш новый дом.

Это был сплошной океан, усеянный многочисленными островами с густыми лиственными лесами. Климат был теплым, в некоторых широтах больше похожим на тропический:

– А как насчет жизни?

– Пара десятков видов рыб, птиц, есть млекопитающие, довольно крупные. Водятся и хищники. – Виктория что-то ввела на своей консоли, после чего стекло впереди затемнилось и превратилось в дисплей, на который вывелись крупные изображения местной фауны в разрезе.

Рыбы водились только в тропической зоне. Все остальные животные обитали везде:

– Красиво. – Сказал я, указав на одну из птиц. – А у нее есть название?

– Нет, Рихард. Здесь все без названия. – Сказала Виктория, убрав изображения со стекла и осветлив его.

– Давайте это исправим. Назовем планету Tabula Rasa. – Сказала Вероника. – Или Terra Nova.

– Nova, – произнес я. – Просто Nova.

– Мне нравится. – Сказала Вероника.

– Мне тоже. – Поддержала Виктория.

– Выбираем место для посадки? – спросил я.

– Да. – Ответила девушка. – Это будет сложнее, чем просто летать на этой штуке.

– Не торопитесь. Делайте все аккуратно. Я не буду Вам мешать. – Я поспешил покинуть кабину пилотов.

По правде говоря, мы получили больше, чем десять тысяч лет – технология приостановки жизнедеятельности, заимствованная у торусов, могла бы продлить жизни наших подопечных на несколько веков. Кроме того, у нас еще были потомки – вернее, вероятность их появления в результате связи некоторых оперативников. Судя по внешнему виду, «Нова» только начинала развиваться. Если в ближайшем будущем климат на ней не начнет меняться, мы сможем прожить там достаточно долго.

Поскольку больше не планировалось использовать корабль торусов по назначению, мы могли бы оборудовать в нем своеобразный ковчег, единственными потребителями энергии в котором были бы капсулы в медблоке и обслуживающее оборудование. Для разведки местности мы могли бы использовать одноместные штурмовики из ангара, а для самозащиты – машины огневой поддержки (думаю, их можно было бы перепрограммировать) и кое-какое оружие из арсенала торусов.

Обследуя корабль, я нашел в каюте одного из пришельцев занимательную вещицу – интерактивную карту памяти, на которую можно было бы записать анимированное послание потомкам в формате голограммы.

Для записи нужно было просто нажать на скрытые клавиши в нижней части предмета. После этого с помощью специальной линзы на встроенный накопитель начинало записываться послание. Думаю, я подготовлю речь на днях и запишу туда свое напутствие директору, Марте, Марго и всем, кому посчастливится пережить нас…

ИЗ ВИДЕОПОСЛАНИЯ ДОКТОРА ШТАЙНЕРА

– Здравствуйте. Это доктор Рихард Освальд Штайнер. Надеюсь, Вы меня помните. Если Вы смотрите эту запись, значит, скорее всего, мы уже умерли от старости. Итак, поясню Вам некоторые вещи.

Первое – людей больше нет. Мы стали историей по вине Наблюдателей. Они восстановили контроль над Кубом и Зеркалом и уничтожили Землю. Вдобавок они разделались с цивилизацией торусов. На правах почетных пленников нам позволили обосноваться на этой планете. Не знаю, в каком состоянии Вы ее застанете, но в наше время это был прекрасный оазис, полностью пригодный для жизни.

Второе – наверное, Вы спросите: «А как же мы?» Истина заключается в том, что Вы – лишь репродукции, проекции тех людей, что были похищены Наблюдателями. Им нужен был временный источник питания для устройств в измерении Фантомов, который не просто бы поддерживал их стабильность, а позволял бы использовать их по назначению. Ваши тела были синтезированы из биоматериала Ваших предков, их воспоминания – это Ваши воспоминания. Таковы были условия сделки, в рамках которой нам и позволили обосноваться здесь.

Третье – ответ на вопрос «Зачем все это?» Мы начали исследования. Поиск способа уничтожения Наблюдателей и их устройств. Все результаты Вы найдете в бортовом журнале. Конечно, мы не вернем себе Землю, не вернем себе всех, кто там был и неизбежно погиб, но мы можем кое-что сделать – найти ответы. Ради этого, собственно говоря, я и вернул Вас к жизни. Прошу, продолжите наши исследования, найдите способ победить этих существ – они заигрались в Бога, их нужно либо уничтожить, либо обезвредить.

Вы вправе осуждать меня за то, что я не помешал Наблюдателям претворить свои планы в жизнь, однако, на тот момент решение принять их условия казалось самым адекватным. Мы просто не могли противостоять этой цивилизации. У них за плечами были миллиарды лет истории и эволюции, они подчинили себе само мироздание. Мы ничего не могли предпринять. Надеюсь, что Вы сможете. Да поможет Вам Бог.

ОТДЕЛ 3

Экзопланета «Нова», система Кайрос, утро 15 апреля 2521 года

Я открыл глаза – я лежал на траве, наслаждаясь теплыми лучами местного Солнца. Прошло пять веков с того момента, как Штайнер, Вероника и Виктория посадили здесь корабль торусов. К сожалению, я не застал их – они умерли от старости через два с половиной века. Прожить так долго они смогли с помощью сыворотки торусов. Они не хотели прерывать исследования и поэтому не уходили в сон надолго. Их застали пробудившиеся после их смерти оперативники. Они нашли иссушенное тело Виктории в жилом блоке, а Веронику и Штайнера – вместе в медблоке.

Что удивительно, Вероника оказалась беременна. Для того чтобы сохранить ребенку жизнь, Штайнер сделал женщине Кесарево сечение. Недоношенного малыша он положил в капсулу, предварительно введя ему сыворотку. Теперь этот парень живет с нами – он родился без каких-либо патологий или отклонений. Удивительно здесь не только искусное спасение ребенка, но и то, что Вероника не могла иметь детей – я изучал ее досье, когда принимал решение о вербовке женщины в контору. Она была бесплодна. Возможно, восстановление репродуктивной функции стало результатом опытов Фантомов на нас, а, возможно, ее сделали фертильной и сами Наблюдатели. Мальчика назвали Виктор. Сейчас ему 23 (по биологическим признакам, физически же ему на пять сотен больше). Он пошел в отца. Когда я общаюсь с ним, то ясно вижу перед собой Штайнера – старшего – он повторил его во всем – от манеры говорить до характерных черт лица. Иногда я оговариваюсь и называю Рихардом, но он старается не замечать этого. Хороший парень.

Что касается нас, то первое время Марта и Марго плакали, не в силах свыкнуться с мыслью, что мы теперь последние люди во Вселенной – это была типичная реакция всей женской части нашего коллектива. Лишь через неделю они нашли в себе силы присоединиться к нам, чтобы продолжить исследования Штайнера – старшего. За двести пятьдесят лет на «Нове» они добыли много сведений о Наблюдателях, однако их все еще было недостаточно для возмездия. Ничего, мы дополним их и если не успеем найти ответ за отведенное нам время, передадим это бремя нашим потомкам:

– Загораешь? – Прервал мои размышления голос Марты. Она сидела рядом, потягивая из одноразового стаканчика отфильтрованную и искусственно минерализованную воду из местного океана – по-другому ее было просто невозможно пить. – Будешь?

– Нет, спасибо. – Ответил я, взяв ее за руку. – Как думаешь, у нас получится закончить то, что задумали Вероника и Штайнер – старший?

– Думаю, да. – Ответила она. – Кстати, почему бы нам не вернуть их?

– В смысле? – Я переместил руку на ее бедро.

– У вас есть их прах. Чем не биоматериал? Воспоминания записаны в камне – Штайнер был умным и предусмотрительным немцем. Почему бы не возродить их и не воссоединить семью?

– Хм, я не думал об этом.

– Конечно, ведь по большому счету они тебе не нужны: планету новую нашли, данные собрали, нас самих вытащили с того света – к чему отплачивать им той же монетой? Ты привык, что все тебе должны, что все работают на тебя, почему бы в новой жизни не отойти от этого принципа? – Я повернулся к ней: Боже, в этой тунике она была похожа на античную богиню.

– Ты забыла добавить,что Виктору нужен живой отец, а не урна с прахом. Кстати, где он?

– С Марго. В обсерватории.

– Вот как. И чем они там занимаются?

– Смотрят на звезды. Чем еще там можно заниматься?

Я чувствовал, что она лукавит:

– Может, у них там свидание? – Она заблокировала свое сознание, теперь я мог только гадать.

– Пора бы свыкнуться с тем, что твоей дочери уже не десять лет.

– Ей двадцать, Марта, и она все еще ребенок. Наш ребенок. Мы несем за нее ответственность. А что будет, если… – она поставила стакан с водой на землю, и приложила палец к моим губам:

– Ничего не будет. Не переживай. Виктор – воспитанный парень.

– Я не сомневаюсь. Просто… – на этот раз она склонилась надо мной и подарила мне поцелуй:

– Все будет хорошо.

Я запустил ей руку в волосы и сказал:

– Я подумаю над тем, чтобы оживить их. – Я поспешил встать, но она взяла меня за руку. – Что такое?

– Не хочешь ничего мне сказать?

– Ты и так все знаешь.

– Я хочу услышать.

– Слушай, нам уже по пять сотен лет, тебе не кажется, что мы…староваты для этого?

– Может быть, но телом-то мы молоды. – Она прижалась ко мне. – Так, что?

– Знаешь притчу?

– Какую? – В ее глазах появился блеск.

– В общем, старик со старушкой сидят и смотрят телевизор. Старушка упрекает старика, что уже пятьдесят лет он не говорил ей, что любит ее. Знаешь, что он ответил ей?

– Что?

– Если что-то изменится, я дам тебе знать.

Она улыбнулась и аккуратно толкнула меня в спину кулаком:

– Вот же наглец!

– Мне нравится, когда ты злишься. Тебе это очень идет. – Я поцеловал ее. – Я люблю тебя, Марта. Больше жизни.

– Я все еще злюсь. – Сыронизировала она.

– Что у вас с Марго сегодня по плану?

– Хотим провести глубоководную разведку океана. В прошлый раз нам помешал шторм, но в этот раз мы сможем запустить туда робота. Он просканирует дно и составит трехмерную карту.

– Что вы хотите там найти? Нефть? Газ?

– Нет. Мы хотим найти там древние руины или другие следы пребывания разумной жизни.

– А с чего вы вдруг решили, что они там будут? Может, это планета была только недавно создана и разумная жизнь еще не успела зародиться здесь? По-моему, Штайнер – старший говорил об этом в своем послании.

– Да, но мы хотим все проверить еще раз.

– Ты умеешь управлять их истребителем?

– Неделю назад, если ты помнишь, мы облетели этот остров на нем. Я освоилась с управлением.

– А Марго? Какая у нее задача?

– Она будет управлять роботом с земли.

– Не знаю, есть ли в этом предприятии смысл…но…попробуйте. Осторожнее там. – Я поднялся с земли.

– А ты куда?

– Посмотрю, что нарыли геологи и, да, попробую оживить Штайнера – старшего, Веронику и Викторию. Нам в скором времени понадобятся их знания об этом мире и Наблюдателях. – Я медленно зашагал к заросшему мхом, лианами и другой растительностью «Деструктору». Теперь в его огромном корпусе располагался наш оперативный штаб. Мы больше не жили в его каютах – мы построили небольшие домики из местных древесных пород и поселились в них. Освоенную часть острова мы отгородили по периметру энергетическим экраном, питаемым от реактора корабля.

Марта подкинула хорошую идею. Мы могли оживить не только Штайнера и его подопечных, но и нескольких торусов, биоматериал которых еще можно было найти в каютах в жилом блоке. Кто знает, может, нам бы удалось вернуть к жизни Тойю или адмирала Линна. Их навыки выживания, их знания о мире могли бы помочь нам закончить исследования и, наконец, взять реванш в битве с Наблюдателями…

Все это время я носил на шее картридж из КПК Тойи, что он дал мне перед тем, как покинуть Землю накануне окончания вторжения. Там была история его Земных приключений во время вторжения торусов. Козырь в рукаве для давления на политиков и спецслужбы. Теперь ни того, ни другого не существовало, и картридж был не более чем стильной бижутерией:

«Да, старик. Никто не знал, что все так обернется…никто». – Подумал я, поправив цепочку на шее. – «Ничего, мы выберемся. По-другому и быть не может». – Я приложил руку к сканеру, после чего массивная переборка открылась. Я медленно шагнул в проем. Теперь я был на «Деструкторе»:

– Здравствуйте, шеф. – Сказал кто-то из оперативников, дежуривших у входа. – Есть задания?

– Конечно, есть. И, как обычно, довольно много. Приступим?

– С радостью, шеф.

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ…

Оглавление

ОТДЕЛ 3

РЕПОРТЕРША

ОТДЕЛ 3

РЕПОРТЕРША (АГЕНТ ВЕРОНИКА)

МАРТА И МАРГО

ЭО ТОЙЯ

МАРТА И МАРГО

ОТДЕЛ 3

РЕПОРТЕРША (АГЕНТ ВЕРОНИКА)

ЭРНАНДО ДОМИНГЕС

РЕПОРТЕРША (АГЕНТ ВЕРОНИКА)

ОТДЕЛ 3

ИЗ ВЫПУСКА НОВОСТЕЙ НА ДАТСКОМ ТЕЛЕКАНАЛЕ ОТ 25 ИЮЛЯ

МАРТА И МАРГО

ЭО ТОЙЯ

ДОКТОР ШТАЙНЕР

ОТДЕЛ 3

ДОКТОР ШТАЙНЕР

РЕПОРТЕРША (АГЕНТ ВЕРОНИКА)

ОТДЕЛ 3

ДОКТОР ШТАЙНЕР

ОТДЕЛ 3

ДОКТОР ШТАЙНЕР

РЕПОРТЕРША (АГЕНТ ВЕРОНИКА)

ДОКТОР ШТАЙНЕР

ОТДЕЛ 3

МАРТА И МАРГО

АДМИРАЛ ЛИНН

ДОКТОР ШТАЙНЕР

АДМИРАЛ ЛИНН

ОТДЕЛ 3

ДОКТОР ШТАЙНЕР

МАРТА И МАРГО

СОФИЯ БЛАНШЕ

РЕПОРТЕРША (АГЕНТ ВЕРОНИКА)

АДМИРАЛ ЛИНН

ОТДЕЛ 3

МАРТА И МАРГО

ЭО ТОЙЯ

ОТДЕЛ 3

РЕПОРТЕРША (АГЕНТ ВЕРОНИКА)

ДОКТОР ШТАЙНЕР

ЭО ТОЙЯ

ДОКТОР ШТАЙНЕР

РЕПОРТЕРША (АГЕНТ ВЕРОНИКА)

ДОКТОР ШТАЙНЕР

ИЗ ВИДЕОПОСЛАНИЯ ДОКТОРА ШТАЙНЕРА

ОТДЕЛ 3