Разговор двух солдат [Михаил Андреев] (fb2) читать онлайн

Михаил Андреев Разговор двух солдат

глава

I

начало

2134 год. Декабрьская зима. Темнело, время уже ближе к полуночи. Снег падал маленькими лепестками спокойно и ненавязчиво на головы двух еще совсем молодых солдат стран нового мира. Все политические и экономические границы давно размыты, Землю охватила непрерывная волна человеческой жестокости, которая начиналась из чисто меркантильных целей глав когда-то существовавших государств. Два молодых солдата были хорошо знакомы и проверили свою дружбу годами службы.

Первый из них, Бредо, обладал хладнокровным и жестоким нравом в военном деле, благодаря которому до сих пор мог дышать морозным воздухом. Ему едва ли исполнилось двадцать семь, лицо было изрезано шрамами вдоль и поперек, но огонек в глазах выдавал в нем мальчишку-озорника, который любил пошутить со смертью. Его непослушные волосы были темнее ночи, он постоянно зачесывал их назад, благодаря чему его голова была похожа на дикобраза с острыми, торчащими шипами. Глаза, полные боли от постоянных утрат своих боевых товарищей, обладали зеленым отблеском, которые в пылу боя мерцали как огни нападающего зверя. Лицо было худым, щетинистым, впалые скулы напоминали крутые склоны опасной горы. Закуривая очередную сигарету он любил задавать себе один и тот же вопрос — «Зачем я до сих пор живу?» Не найдя ответа, он снова погружался в воспоминания прошлой счастливой жизни, когда он мог обладать свободой, так хорошо присущей его натуре.

Второй, Давид, был более живым, он радовался любой мелочи и мог даже в самых сложных ситуациях не терять энтузиазм, его активность и желание жить позволили ему дотянуть до этого скверного дня. Ему совсем недавно исполнилось двадцать пять, он обладал красивыми, яркими чертами лица. Глядя на его улыбку порой представляешь сколько девиц за ним могло бегать в когда-то мирном счастливом мире, но сейчас его красота едва ли могла пригодиться на поле боя. Находясь в отряде, Давид был лидером и боевым духом людей, он не позволял сдаваться отстающим, поощрял преуспевающих бойцов и обладал удивительным даром убеждения, который позволял ему выбираться из многих неприятных ситуаций. Лицо его было средним, щеки слегка впалые, щетина мягкая, не густая, широкий волевой подбородок выделялся на его добродушном лице, как бы предостерегая, что в случае чего этот парень готов к решительным действиям. В его идеалистичном сознании до сих пор теплилась мысль о том, что еще возможно вернуть мир к его привычному состоянию, он был упрям даже на руинах забытой цивилизации.

Два товарища сидели в наспех вырытом окопе, в нескольких километрах от военной базы противника. Весь их отряд был уничтожен в последние две недели долгих странствий по вражеской территории. Они остались одни, обессилев от долгих боев и пеших путешествий.

— Провианта едва ли хватит на пару дней. Холодные ночи не менее серьезная проблема. — озвучил печальный факт Давид.

— Да…, видимо здесь нас ждет конец пути, может это и к лучшему, меня так задолбала эта кровавая дорога — сказал устало Бредо.

Давид сидел тихо, внимание его привлекли появляющиеся звезды, которые оставались неизменны даже в такое тяжелое время.

«Хотел бы я летать среди галактик и познавать новый мир, ведь люди были так близки к научному прорыву, но все было разрушено бесконечными спорами» — с горестью думал Давид.

Они сидели неподвижно, в пустом оцепенении пытаясь сохранять тепло тела, но холодный ветер давал о себе знать, гуляя по грязной от пыли и пота коже боевых товарищей.

— Надо бы разжечь костёр, глядишь в сумке осталось еще что подходящее. — постукивая от дрожи зубами медленно произнес Бредо.

Давид раскрыл зашнурованную сумку, засунул в нее руку и нащупал пару палок и каких-то тряпок. — Сгодится. — сказал Давид, скривив рот в неприятной гримасе от безысходного положения.

Он начал складывать небольшой костёр из круглых палок, которые когда-то могли служить ножками стола или стула, затем подложил кучку рваных тряпок внутрь только что созданной конструкции.

Тем временем Бредо пошарил по карманам своей куртки и достал коробок довоенных спичек, которые обычно использовал для закуривания сигарет. На коробке было изображено восходящее солнце — когда-то символ объединенного мира и процветания. Он раскрыл коробок и достал деревянную спичку, чиркнул об тёрку коробка спичкой и она зажглась.

Подойдя к костру, он аккуратно сунул спичку внутрь будущего костра, в то место, где были скомканы рваные тряпки, поджог край тряпки и через минуту огонь заполонил созданный шалаш из палок.

Два товарища постелили рядом с костром оставшиеся тряпки и полулёжа облокотились на землю с разных сторон костра.

Минут десять оба солдата смотрели молча на огненную прирученную стихию, которая обогревала их в это холодное время года. Они наблюдали за появляющимися тут и там языками пламени, за искрами, которые выдавала трескающаяся древесина. В этот непродолжительный момент они могли забыть о всех горечах судьбы, о безжизненной действительности, о мрачности последних дней существования. Возможно, этот момент природной медитации последнее удовольствие двух покинутых душ.

Первым разговор начал Давид, последние несколько часов он много думал о прошлом, ему хотелось оказаться там, в местах, где он переживал лучшие дни своего существования.

— Иногда я вспоминаю время, когда мы были счастливы и могли любить, жаль, что никто не ценил небольшие радости обычной жизни.

Делаешь что хочешь, распоряжаешься сам своей никчемной судьбой, решаешь мелкие проблемы и задумываешься только какой холодильник тебе выбрать. — с довольной ухмылкой сказал Давид.

— Мы просто родились не в то время, все равно нашу судьбу решили большие «шишки» в правительстве, нас просто повели на убой. Теперь люди остались ни с чем, выжили единицы, да и те не рады, что живы. Нам просто не повезло было вляпаться в такое дерьмо… — полусонно сказал Бредо.

Давида увлек этот разговор, он был не согласен с Бредо и ему хотелось доказать свою правоту, это раздражение придало ему бодрости продолжать интересный диалог.

— Конечно мы в дерьме, но я бы сказал, что виноваты все, ведь люди тоже принимают участие в войне и их мнение во многом определяет ход действий, каждый сам в ответе за свою судьбу и если бы я не хотел, то меня бы здесь не было. Всю свою жизнь я принимаю решения от которых зависит моя дальнейшая судьба и во многом я определяю судьбу других людей. — сказал оживленно Давид.

— Ты слишком много на себя берешь, ты сам создал себе иллюзию ответственности за вещи, над которыми не властен и пытаешься тешить свою горделивую душонку тем, что все вокруг это твой выбор. Даже не можешь самому себе признаться, что ты всего лишь вселенская пыль. — сказал спокойно Бредо.

— Если бы не я, мы бы не пробились вглубь врага! Я принимал решения и я решал что нам делать! Будь я таким же инертным как ты, мы бы так и остались сидеть на границе! Так что не говори мне о судьбе, мы многое сделали… — сказал горячо, но затем смягчился Давид.

— В конце концов твое великолепное командование привело лишь к тому, что мы потеряли весь отряд и остались здесь сидеть с голой жопой, ты слишком увлекся игрой в войнушки. На границе возможно мы бы были целее, да и к чему ты в итоге хочешь прийти на этой войне? Убить побольше врагов? Захватить генералов в плен? Война на этом не закончится и ты сам знаешь, что когда пламя разгорается его уже не остановить, пока все не сгорит дотла. Люди слишком обижены на друг друга, чтобы искать компромисс.

Давид на мгновение притих, придумывая внутри себя аргументы, но затем вдруг осознал, что здесь правы обе стороны и доказывать нечего.

Он опять поддался воспоминаниям о прошлом.

— Вот бы сейчас лет на пять назад вернуться…Такое было отличное время, одни гулянки, ветер в голове и ничего тебе больше не нужно.

Собираешь мелочь по карманам и вперед. И ведь так быстро все это кончилось…почему эта война не могла подождать еще двадцать лет, когда нам будет плевать умрем мы или нет? После гулянок у меня появилась семья, тоже неплохое время, скучаю по жене, звали ее Арина, я ее так любил…и люблю… сына звали Глеб, последний раз его видел, когда ему исполнилось два года, не думал, что придется дать жизнь младенцу в проклятом мире…

Эти воспоминания все что у меня есть, только благодаря ним держусь до сих пор на ногах, на что-то надеюсь, ведь я до сих пор не знаю, что случилось с моей семьей. Может когда-нибудь я найду их, если не получу пулю в сердце.

Бредо устало сидел с полузакрытыми глазами, казалось он абсолютно неподвижен, но это была лишь его наружность, в голове он внимательно слушал и следил за разговором.

— Да, я тоже частенько вспоминаю прошлое, моя жизнь была совсем иной, хотя в ней было немного таких удовольствий, о которых ты сказал.

Я наслаждался каждым мгновением свой жизни, каждым рассветом и закатом, просыпаясь с первыми лучами солнца я открывал свои шторы и смотрел на местные пейзажи, которые только просыпались от ночного сна.

Много где бывал, много чего видал, в этом и было мое наслаждение, всю жизнь я странствовал и учился любить мир, за который мы так долго боролись. У меня были возможности пойти куда угодно, увидеть что я пожелаю и наслаждаться своей свободой. Как было прекрасно первый раз побывать на море, в горах…В одиночку путешествовать по горячим пескам и под вечер размышлять о разнообразии мира. Теперь у нас остались только руины и каждый человек — враг. — размышляет вслух Бредо.

Давид смотрел на Бредо удивленными глазами, его представление о нем кардинально изменилось.

— Бредо, я и не думал, что ты душевный собеседник и такой чувствительный…Ты всегда был таким немногословным и хмурым, что тебя никто и не хотел узнать получше, а может и стоило бы. — подняв брови, сказал Давид.

— Мне никогда и не нужно было внимание людей, лучше быть самому по себе. — сказал Бредо холодно.

— Без работы в команде нельзя, мы ведь должны доверять друг другу и действовать сообща, тогда может и получится что-то изменить. — сказал Давид.

— Я доверяю тебе и готов действовать вместе, просто не нужно ко мне лезть сверх того, что я позволяю. Оставь мне в скверном мире хотя бы это скромное наслаждение. — сказал нахмурившийся Бредо.

Оба товарища затихли, они размышляли о том, что только что услышали друг от друга. Обладая совершенно противоположными характерами и мнениями они осознавали всю радость возможности человеческого общения. В этот вечер их согревала не только призрачная надежда, но и связь друг с другом.

Ветер стих, наступила абсолютная тишина, только костёр выделялся звуками потрескивания. Стало намного теплее и приятнее, тепло от костра теперь грело с двойной силой и товарищи могли наконец расслабиться в полусонном состоянии.

Окоп был уютно мал, наверное, всего два на два метра. Вокруг окопа повсюду была ледяная пустыня без снега. В редких местах тихо стояли темные замерзшие кусты на безжизненно голой земле.

Бредо и Давид сидели внутри окопа и не видели окружающий мир, они копали достаточно вглубь, чтобы можно было уйти с головой ниже уровня земли. Это был неважный тактический ход, ведь они должны были наблюдать за рядом находящейся базой врагов, но оба настолько устали от постоянных кровопролитных боёв, что были достаточно равнодушны даже к собственной смерти. Все, что они когда-либо любили осталось в прошлом.

Бредо опять поддался воспоминаниям и решил разбавить молчаливую тоску.

— Помню, как я впервые увидел и почувствовал на коже летний освежающий дождь. В тот солнечный момент я чувствовал себя самым счастливым человеком. Я испытывал радость без особой причины, она просто шла изнутри, когда я чувствовал теплые капли воды, стекающие по моим улыбающимся губам. Порой даже такое явление как дождь, так часто воспринимаемое людьми как печальное и негативное, несет в себе счастье и очищение. Вот и люди, которые изначально хотели процветания и мира для своего народа любыми способами в итоге принесли только боль и страдания для всего мира. Вышла ситуация абсолютно противоположная. Может, это наказание за наши грехи. Может, это просто наша жестокая природа или банальная человеческая глупость. В любом случае верно одно — это уже случилось и это не остановить. — трагично завершил свою речь Бредо.

Давид вслушивался в каждое слово и на каждое слово в своей голове находил контраргумент, но он преисполнился уважением к своему боевому товарищу, поэтому не стал его перебивать, а спокойно выслушал и начал говорить.

— Люди ошиблись, природа порой тоже может ошибаться. Я верю, что возможно все восстановить, но пока не знаю как. Мы уже вряд ли это увидим, весь наш отряд погиб от рук врага и наша обязанность отомстить.

Все, что мы умеем — убивать, как и большинство оставшихся в живых людей, ведь все пацифисты уже давно на том свете. Жаль только не осталось никаких сил, нам осталось ждать смерти от холода или голода, а может нас найдут другие солдаты и нужно будет пустить пулю в лоб, чтобы не попасть под пытки и допросы. Лучше будет стрелять друг в друга, так проще нажать на спусковой крючок…

Давид морально опустел, он всегда верил в свои силы, но только не в этот раз, осознание собственной ничтожности сделали из него вынужденного пессимиста.

Бредо видел, что происходит со своим собеседником, он понимал всю тяжесть его бремени, ведь Давид был из тех, кто берет ответственность за других на себя, этот человек полон благородных и идеалистичных побуждений, а кроме того еще и прирожденный лидер. Бредо решил продолжить разговор, немного переведя тему, чтобы ослабить тоску Давида.

— Ну что ты, старина, вспомни сколько всего хорошего было в нашей жизни, а ведь кто-то и до наших лет не дожил! Кому-то не повезло иметь возможности даже дышать нашим воздухом, кто-то так и не увидел свет.

У нас было время, и судя по твоим, и моим рассказам мы провели его отлично. Конечно не буду нести тебе чушь, но есть небольшая вероятность, что твоя семья жива и находится сейчас где-то в подполье. Если же не жива, то, может вы встретитесь в лучшем мире, в мире, где ваша семья найдет счастливый уголок без войн и разрушений, где вы обретете вечный покой и каждый день будет сказкой.

Бредо так увлекся рассказом и мечтаниями, что невольно на изуродованном лице жестокого убийцы просияла добродушная улыбка.

Тоскливое настроение Давида ушло, он уже не тешил себя пустыми надеждами, но обрел спокойствие, так редко присущее его пылкому нраву.

глава

II

непредвиденный бой

Вдруг в тихом морозном поле рядом с ними послышались голоса и редкий шорох шагов. Оба товарища без слов поняли, что лучше бы им затаиться и прислушаться. Давид аккуратно подошел к стороне окопа, откуда больше всего был слышен шум, достал маленькое зеркальце и медленно подвёл его к высокому краю земли. В отражении он увидел две темные фигуры примерно в километре от окопа, видимо это были патрульные вражеской армии, которые вышли на проверку по своей смене. Отсутствие ветра помогало расслышать их диалог.

— Опять этот долбаный холод, когда уже зима закончится? Еще и ночная смена выпала, надеюсь сегодня мы никого не найдем. — сказал первый патрульный.

— Да черта с два мы кого-то найдем, со всех сторон в сотни километров отсюда стоят наши патрули и базы, какой безумец сможет сюда добраться? Только если сам дьявол. — ответил второй патрульный.

— Это верно, тем более уже столько лет война, должны же они хоть когда-то закончиться?!

Давид повернулся к Бредо и показал два пальца, специальный знак, показывающий количество врагов. Бредо уже стоял в готовности к нападению, он взял в руки свою винтовку нового образца, отнятую у одного из мертвецов на поле боя. Лицо его было хмурым, следы полусонного состояния будто испарились, азарт смертельной игры не давал ему чувствовать усталость.

Давид продолжал смотреть в маленькое зеркало, патрульные уже были ближе к окопу, но до сих пор его не замечая, повернули в сторону, таким образом уже шагая боком к вырытому укреплению.

Давид снова повернулся к Бредо и решительно кивнул, оба товарища приготовили винтовки, тихо проползли к верхней точке земли из окопа, лёжа с винтовками они приняли положение для стрельбы, положив локти на ровную поверхность и удобно расставив ноги. Они лежали неподвижно, выжидая лучшего момента для стрельбы. Разговоры патрульных уже были мало слышимы, все внимание товарищей теперь было направлено на подготовку к двум прицельным выстрелам, которые должны были уничтожить силы противника. Бредо и Давид в этот момент слились в единое, они должны выстрелить одновременно и с одинаковой точностью, чтобы напрочь сразить непрошенных гостей.

Наконец у них появился шанс, патрульные остановились, закуривая сигареты. Боевые товарищи на изготовке уже тщательно прицелились, задержали дыхание, держа пальцы на спусковом крючке, они были уверены в себе и своем оружии. Два громких одновременных выстрела, отдающиеся эхом в огромном ледяном пустыре, свалили пару, ничего не подозревающих, зевак. Бредо и Давид сразу после выстрелов вышли из минутного оцепенения, встали и рванули к телам. Подойдя, они увидели, что одному из патрульных пуля залетела в глаз, другому в живот. Человек с пулей в животе был еще жив, но кровь из его рта и агония, написанная на лице, говорили об адских мучениях.

— Кажись этот твой, недобитый. — равнодушно сказал Бредо, закуривая сигарету.

Давид достал из чехла на ремне охотничий нож, единственная вещь в их арсенале, которая сохраняла свою чистоту, несмотря на частое ее применение. Резким движением руки он перерезал глотку несчастного патрульного, глядя ему в глаза.

Без слов и каких-либо эмоций два собрата обыскали мёртвые тела парней примерно их же возраста в поиске чего-нибудь полезного. Нашли две обоймы патрон к винтовкам, цельный бушлат, снятый с одноглазого солдата и пару кусков хлеба за пазухой обоих солдат.

— Годы идут, а порядки не меняются. — хохоча, сказал Бредо.

— Должно быть, даже на базах уже серьезные проблемы с провиантом. Война уже всех изрядно потрепала. В любом случае нам лучше сменить место привала, мы выдали себя выстрелами и скоро они обнаружат пропажу патрульных. — задумчиво сказал Давид.

— Верно, пойдем. — сказал Бредо.

Часы спокойного пребывания в окопе закончились, товарищам снова приходится путешествовать в поиске нового места, при этом не уходя далеко от базы противника.

глава III. привал

Началась метель, они шли напролом сквозь шквалы порывистого ветра, мужественно перенося прихоти природы. Пройдя несколько километров они увидели хлипкую хижину.

— Смотри, похоже на давно опустевшую хижину. — сказал Давид.

Они подошли ближе, держа оружие наготове, обойдя с двух сторон хрупкую постройку. Никаких признаков жизни. Бредо медленно отворил входную дверь, которая крайне неприятно скрипела. Внутри была полуразваленная деревянная кровать с матрасом, пару древних стульев и некое подобие кухонного стола. Зайдя внутрь, они прикинули, что хоть это и сомнительного качества жилище, но в нем куда теплее, чем снаружи, тем более, есть где расположиться. Бредо сразу сиганул на кровать с довольной улыбкой, а Давид сдержанно сел на стул за стол, где принялся раскладывать припасы. Первым делом из зашнурованной сумки он достал пару банок консервов из говядины, пять пачек галет, повидло из яблока, пачку черного чая и двухлитровую бутылку воды, затем пошла в ход небольшая газовая горелка и две металлические кружки.

«Не густо, но чем богаты…» — подумал про себя Давид.

Многие из этих припасов они взяли из мест, залитых вражеской кровью. Тем временем уже было пол первого ночи, заметно похолодало, а очередь готовить прием пищи была за Давидом. Он взял банку консервов, ловко пустил в ход свой охотничий нож и через мгновение она оказалась открыта, затем открыл пару пачек галет и ровно распределил повидло на каждую поверхность безвкусного «печенья», достал несколько пакетиков чая и сунул их в кружки. Чай приходилось греть прямо в кружках, другой емкости у них не было. На все про все у Давида ушло примерно десять минут, на столе уже ждал готовый простенький ужин.

Бредо не спал, он задумался над двумя павшими войнами близ их прошлого места пребывания. Бредо и Давид легко могли оказаться на их месте, но опыт и сноровка снова выручили их в непростой ситуации.

— Иди. — строго сказал Давид.

Никому из товарищей не нравилось готовить еду.

Бредо с довольной ухмылкой поднялся с кровати, подошел к столу и уселся на стул. Они быстро поели скромную пищу, которая в такой тяжелый момент казалась на вкус как первоклассный обед в пятизвездочном ресторане. Чай быстро согрел слегка наполнившиеся желудки и оба собрата наконец смогли поправиться от путешествия по холодной метели.

— Отлично, было очень вкусно! — с добродушной улыбкой сказал Бредо.

— Да, да…завтра будет твоя очередь. — пытаясь парировать ответил Давид.

Пришло время сна. Обязанность поочередного приготовления пищи была далеко не единственной, они также поочередно спали. Бодрствующий должен был нести охрану, пока спящий отдыхает, на вражеской территории часто можно встретить незваных гостей. Пока отдыхал Давид, Бредо каждые пол часа выходил, закуривая сигарету и осматривая окрестности. Ветра не было, наступила долгожданная тишина. Бредо шёл и смотрел вокруг, все будто бы замерло в одно безветренное мгновение.

«Почему тот, кто управляет этой вселенной не дал мне спокойно прожить жизнь, наслаждаясь мелкими ее радостями? Я старался не ошибаться и существовать обособленно от других, но эта война лишает жизни даже таких одиноких отшельников, нигде мне уже не найти приюта, где бы я мог дышать спокойно, не заливая кровью свои руки. Теперь у меня нет выбора, судьба привела меня к двум возможным вариантам — убивать или быть убитым, и в них нет абсолютно никакой разницы.»

Бредо остановился, он всматривался в темную даль, делая очередную долгую сигаретную затяжку. Ночь всегда приносит с собой поток мыслей, заставляя осмысливать свою жизнь, Бредо наслаждался такими бессонными ночами, ведь по крайней мере в это время он мог разложить по полкам все происходящее в своей голове. Время его дежурства прошло, он лег спать, разбудив Давида:

— Теперь твоё время, браток. — сказал полусонно Бредо.

— Ага… — сказал Давид, пока еще не соображающий после сна.

Давид накинул бушлат, протёр глаза, глубоко зевнул и пошёл на ночную прогулку. Первые пол часа он просыпался, затем его захлестнул поток мыслей:

«Что же нам делать? Я не смог оставаться сильным, я сдался перед трудностями. Еды толком не осталось, время идет, а я даже не знаю, что нам делать. Весь наш отряд погиб на пути сюда, следуя общей цели, но теперь нас осталось только двое и уже не ясен смысл этой невыполнимой задачи.

Допустим, мы уничтожим одну из многочисленных баз, оставаясь в живых. Допустим, война закончится нашей победой, но что делать, если не кому будет будет наслаждаться этой победой? Столько людей положило свои жизни ради уничтожения других жизней, этому нет конца, и как я уже считаю, уже не будет… Мы можем совершить самоубийственный шаг, напав на эту базу, если повезет, мы можем забрать как можно больше врагов с собой, но я не знаю нужно ли… кажется я потерян…»

Время четыре часа ночи, оба товарищи бодрствовали, оба не могли спать, ведь у каждого из них был одинаковый вопрос в голове — «Готовы ли мы?» Они сидели молча, обдумывая каждый момент своей жизни, вспоминая что они любили, чем дорожили…

глава

IV

последний бой

Ночь закончилась, через серые небесные тучи начали пробиваться солнечные утренние лучи. Оба товарищи стояли на улице рядом с хижиной, глядя вверх на прекрасные природные метаморфозы. Они многозначительно молчали, впиваясь взглядом в неизведанное будущее нового дня, но ответа не было ни от Бога, ни от матери природы.

— В жизни и без этого-то мало смысла было… а теперь… — с тоской сказал Бредо.

— Плевать, будь что будет, нам уже ничего не осталось! — горячо ответил Давид.

Еда закончилась окончательно, остались только патроны и ружья, и жажда закончить пройденный мученический путь.

— Может, где-то там мы увидим своих товарищей, выпьем с ними чего крепкого и поговорим о том, о сём… Может, там ты наконец найдешь свою семью и обретешь гармонию, неизвестно, но конец пути у всех один. — драматично рассуждает Бредо.

— О большем я и не имею права просить. — ответил Давид.

Товарищи наспех собрали все необходимое для последнего боя: чищенные заряженные винтовки, две гранаты и патроны, этого было достаточно, хлам с собой на тот свет не заберешь.

Они шли в среднем темпе к базе противника, внимательно осматривая окрестности, никто не хотел поймать пулю на полпути. Пройдя несколько километров они были близ указанного места, вокруг было множество военных укреплений и было где спрятаться.

База представляла из себя маленький военный городок из нескольких небольших построек, военных машин, техники и охранного поста с забором.

На охранном посту стояло два часовых с ружьями. Без слов товарищи решили действовать по отлаженной схеме. Приняв позицию для стрельбы, они задержали дыхание и медленно нажали на спусковые крючки. Раздалось два громких выстрела. Пули пробили каски вражеских солдат и они рухнули на землю. Бредо и Давид резко рванули вперед, к базе. Из небольшого здания базы начали выбегать вооруженные солдаты, они еще не понимали что точно произошло, но нужно было готовиться к обороне. Не заходя за забор, Бредо побежал в левую сторону вокруг базы, Давид в правую. Таким образом, они до сих пор не выдали своего расположения врагу. Вражеские солдаты заняли оборонительные позиции в самом центре базы, прямо там, где и планировалось двумя нападавшими. Добежав до двух противоположных точек снаружи базы, они достали гранаты, резким движением руки выдернули чеку и со всей бросили снаряды прямо в глубь базы. Гранаты, упав примерно в одном и том же месте, тут же создали оглушительный взрыв, который убил трёх солдат. Создав замешательство в стаде, Бредо и Давид пробрались внутрь и были наготове. Штат базы составлял примерно 50 человек, это было шансы близки к нулю. Оказавшись за стенами, они действовали быстро — пробежав к ближайшим укреплениям в виде мешков с песком, начали яростно отстреливаться. Тут и там начали падать вражеские солдаты, неизвестно кто мёртв, а кто ранен, нужно лишь целиться и быстро нажимать на крючок. Счёт пошёл на десятки, уже около четырнадцати солдат были убиты двумя самозванцами, прижатыми к стенке. Неожиданность и боевой опыт помогли им добиться неплохого результата в уменьшении численности базы.

На секунду шум боя затих, Давид услышал один-единственный мощный выстрел снайперской винтовки. Он подумал, должно быть, это его конец, но он все еще жил и из-за этого был удивлен. Давид посмотрел на своего товарища и ужаснулся — это Бредо был мишенью той пули, а не он. Давид на секунду оцепенел от осознания того, что весь его отряд оказался убит, выжил только он, командир, насколько же это дерьмово. Ему было уже плевать на оставшихся врагов, он начал целиться в убийцу своего друга, принимая пули от остальных солдат. Вот пуля, попавшая в руку, еще одна прошла, задев ухо, одна попала в правую часть грудной клетки. Давид забыл о том, что живет, он забыл, что у него есть кровь и есть боль. В его твёрдых руках была винтовка, направленная прямо на снайпера. Наконец он грамотно прицелился, затаив дыхание, и уверенно нажал на спусковой крючок. В момент самого выстрела Давид смотрел уже не в прицел, а в глаза того снайпера, в его глазах он увидел страх, это был молодой обычный парень, у которого еще оставались надежды. У Давида их не было. Пуля убила снайпера, попав ему в глаз. Месть свершилась, оставшийся в живых товарищ получил еще несколько одновременных пуль в грудь и упал замертво с одухотворённой улыбкой на лице.

Бог его знает, сколько еще таких товарищей ждут своей участи на холодных пустырях жестокой войны, люди остаются людьми со своими изъянами и пороками до конца времен, история нас ничему не учит.

Оглавление

глава

глава

глава