Эволюция, социум и семья [Владимир Небадонский] (fb2) читать онлайн

Развитие современной цивилизации

Несмотря на взлеты и падения, которые последовали за провалом планов по улучшению мира, — планов, заложенных в миссиях Калигастии и Адама, — основополагающая органическая эволюция человеческих видов продолжала вести расы вверх по ступеням человеческого прогресса и расового развития. Эволюцию можно задержать, но ее невозможно остановить.

Влияние фиолетовой расы, хотя и менее многочисленной, чем планировалось, привело к таким достижениям цивилизации, которые со времен Адама значительно превысили прогресс человечества, достигнутый им за всё предшествовавшее существование в течение почти миллиона лет.

Колыбель цивилизации

На протяжении примерно тридцати пяти тысяч лет после Адама колыбель цивилизации находилась в юго-западной Азии: она простиралась от долины Нила на восток и чуть севернее, проходила через северную Аравию, охватывала Месопотамию и доходила до Туркестана. Решающим фактором в появлении цивилизации в этом регионе стал климат.

Именно эпохальные климатические и геологические изменения в северной Африке и западной Азии положили конец ранним миграциям адамитов, преградив им путь в Европу из-за расширения Средиземного моря и изменив направление миграций на северное и восточное, в Туркестан. Ко времени завершения этих подъемов суши и связанных с ними климатических изменений, примерно за 15.000 лет до нашей эры, цивилизация во всём мире зашла в тупик, если не считать культурной закваски и биологических резервов андитов, которых по-прежнему сдерживали горы на азиатском востоке и разросшиеся леса на европейском западе.

Климатической эволюции предстояло завершить то, что оказалось не под силу всем остальным факторам: заставить евразийского человека сменить охоту на более прогрессивные занятия — скотоводство и земледелие. Эволюция может быть медленной, однако она невероятно эффективна.

Ввиду того, что древние земледельцы повсеместно использовали рабов, в прежние времена и охотник, и скотовод свысока смотрели на фермера. Земледелие веками считалось недостойным занятием; отсюда возникло представление о том, что возделывание земли было проклятием, хотя оно является величайшим счастьем. Даже во времена Каина и Авеля жертвоприношения пастухов ценились выше, чем дары земли.

При трансформации из охотника в земледельца человек обычно проходил через стадию пастуха, что относилось и к андитам. Однако чаще, под действием климатических факторов, целые племена претерпевали вынужденную эволюцию, превращаясь непосредственно из охотников в преуспевающих земледельцев. Правда, прямой переход от охоты к обработке земли наблюдался только в тех регионах, где был высокий процент смешения с фиолетовой расой.

Эволюционные народы (в особенности китайцы) уже в древности научились сажать семена и выращивать зерновые культуры благодаря наблюдениям за проросшим зерном — случайно намокшим или же оставленным в могиле в качестве пищи для усопшего. А на территории всей юго-западной Азии, в плодородных устьях рек и прилегающих равнинах, андиты внедряли усовершенствованные методы обработки земли, унаследованные от своих предков, которые сделали земледелие и садоводство главными занятиями на территории второго Cада.

Тысячелетиями потомки Адама выращивали культивированные в Саду пшеницу и овес во всех горных местностях вдоль северных границ Месопотамии. Здесь наследники Адама и Адамсона встречались, торговали и общались друг с другом.

Именно вынужденное изменение условий жизни привело к тому, что столь значительная часть человечества стала всеядной. И сочетание пшеницы, риса и овощной диеты с мясом, которое давали стада, стало огромным шагом вперед в укреплении здоровья и физической силы этих древних народов.

Средства цивилизации

Рост культуры зависит от развития средств цивилизации. И те средства, которые помогли человеку порвать с варварством, были эффективными ровно настолько, насколько они давали человеку возможность сосредоточиться на решении более высоких задач.

Мы, живущие сегодня в условиях пробуждающейся современной культуры и начала прогресса в общественных отношениях, позволяющие себе уделять некоторое время размышлениям об обществе и цивилизации, не должны игнорировать тот факт, что у наших древних предков практически не было досуга, который можно было бы посвятить глубокомысленному созерцанию и обдумыванию социальных проблем.

Можно выделить четыре первых великих достижения человеческой цивилизации:

1. Укрощение огня.

2. Приручение животных.

3. Порабощение пленников.

4. Частная собственность.

Хотя огонь — первое великое открытие — в итоге позволил отворить дверь в мир науки, он не имел в этом отношении большого значения для первобытного человека, который не мог поверить в то, что обыденные явления объясняются естественными причинами.

Вскоре вместо незамысловатого рассказа об Андоне и кремне, объяснявшем происхождение огня, появилась легенда о том, как некий Прометей похитил огонь с небес. Древние люди искали сверхъестественные объяснения всем природным явлениям, которые не укладывались в круг понятных им вещей. Тем же продолжают заниматься и многие современные люди. Деперсонализация так называемых природных явлений продолжается веками и до сих пор не доведена до конца. Однако искренний, честный и бесстрашный поиск истинных причин породил современную науку: он превратил астрологию в астрономию, алхимию в химию, магию в медицину.

В эпоху до появления машин единственным способом выполнить работу, не делая ее своими руками, было использовать для этого животных. Приручение животных дало человеку живые орудия, разумное применение которых подготовило почву, как для сельского хозяйства, так и транспорта. Без этих животных человек не смог бы подняться со своего примитивного положения до уровней последующей цивилизации.

Большинство животных, наиболее приспособленных к одомашниванию, обитали в Азии, в особенности в области между центральными и юго-западными регионами. Это была одна из тех причин, в силу которых цивилизация прогрессировала здесь быстрее, чем в других районах мира. Многие из этих видов животных дважды приручались в более ранние периоды, и в эпоху андитов они в очередной раз были одомашнены. Однако собака жила вместе с охотниками с тех пор, как была принята синим человеком, за много, много лет до этих времен.

Туркестанские андиты первыми стали широко приручать лошадей, что является еще одним объяснением столь долгого господства их культуры. К 5.000 году до н. э. фермеры Месопотамии, Туркестана и Китая начали разводить овец, коз, коров, верблюдов, лошадей, слонов и домашних птиц. В качестве вьючных животных они использовали быков, верблюдов, лошадей и яков. Одно время человек и сам был вьючным животным. Один из правителей синей расы держал сто тысяч мужчин в своей колонии носильщиков.

Институты рабовладения и частной собственности появились вместе с сельским хозяйством. Рабовладение подняло уровень жизни хозяина и обеспечило больше досуга для развития социальной культуры.

Дикарь является рабом природы, однако научная цивилизация постепенно дает человечеству всё большую свободу. С помощью животных, огня, воды, электричества и других неоткрытых источников энергии человек освободился — и будет освобождаться — от необходимости постоянного тяжелого труда. Несмотря на временные неприятности, вызванные изобретением машин, конечные выгоды, которые можно извлечь из таких механических открытий, бесценны. Цивилизация никогда не достигнет расцвета, тем более устойчивого состояния, если у человека не будет досуга, позволяющего думать, планировать и придумывать новые и лучшие способы выполнения своих задач.

Поначалу человек просто использовал готовые укрытия, жил в расселинах или селился в пещерах. На следующем этапе он начал использовать такие природные материалы, как дерево и камень для сооружения примитивных жилищ. Наконец, он достиг творческой стадии строительства жилья, научившись изготовлять кирпичи и другие строительные материалы.

Народы туркестанских нагорий первыми из более современных рас начали использовать дерево для строительства домов, напоминавших бревенчатые бараки американских пионеров. В долинах человеческие жилища строились из кирпича, позднее — из обожженного кирпича.

Более древние речные народы изготовляли для своих хижин остов из длинных жердей, которые вбивали в круг, а вершины соединяли; получался каркас, который поперечно переплетали тростником, так что всё строение напоминало огромную перевернутую корзину. После этого его обмазывали глиной; просохнув на солнце, такое строение превращалось в весьма удобное, прочное и непромокаемое жилище.

Именно на примере этих ранних хижин позднее возникла идея плетения всевозможных корзин. В одной из групп идея изготовления гончарных изделий появилась во время наблюдения за последствиями обмазывания этих жердевых каркасов влажной глиной. Возможность закаливания керамики с помощью обжига была открыта, когда одна из таких обмазанных глиной примитивных хижин случайно загорелась. В древности ремесла зачастую являлись следствием случайных происшествий в жизни ранних народов. По крайней мере, таким, за редким исключением, был эволюционный процесс вплоть до прихода Адама.

Хотя керамика была внедрена персоналом Князя около полумиллиона лет тому назад, изготовление глиняных сосудов практически прекратилось более чем на сто пятьдесят тысяч лет. Только дошумерские нодиты Персидского залива продолжали изготовлять сосуды из глины. Производство керамики возродилось во времена Адама. Распространение этого искусства совпало с ростом пустынь в Африке, Аравии и центральной Азии; оно осуществлялось последовательными волнами, улучшавшими производственные методы Месопотамии и охватившими всё восточное полушарие.

Не всегда прогресс андитских цивилизаций можно проследить по этапам развития керамики или других искусств. Режимы Даламатии и Эдема в огромной степени усложнили спокойное течение человеческой эволюции. Зачастую поздние вазы и утварь уступают предшествующим изделиям, изготовленным более чистокровными андитскими народами.

Города, производство и торговля

Уничтожение богатых, открытых лугов Туркестана — охотничьих и пастбищных угодий, — начавшееся около 12.000 года до н. э. в результате изменения климата, заставило обитателей этого региона обратиться к новым занятиям и примитивным ремеслам. Некоторые из них начали разводить домашний скот, другие стали земледельцами или собирателями той пищи, которую находили в воде. Однако андиты, обладавшие более высоким типом интеллекта, решили заняться торговлей и производством. Стало обычным для целого племени посвящать себя развитию какой-то одной отрасли. От долины Нила до нагорий Гиндукуша, от Ганга до Хуанхэ основной деятельностью более развитых племен стало возделывание земли с торговлей в качестве побочного занятия.

Рост торговли и превращение всё новых видов сырья в различные предметы купли-продажи непосредственно способствовали появлению тех военизированных общин, которые сыграли столь заметную роль в распространении культуры и достижений цивилизации. До наступления эры широкой мировой торговли социальные общины были племенными и представляли собой разросшиеся семейные группы. Благодаря торговле различные типы людей знакомились друг с другом, что помогало более быстрому взаимопроникновению культур.

Около двенадцати тысяч лет тому назад началась эра независимых городов. Эти примитивные центры торговли и производства были окружены зонами земледелия и скотоводства. Хотя промышленное производство действительно развивалось благодаря росту жизненного уровня, у вас не должно быть превратных представлений о бытовой культуре ранней городской жизни. Древние расы не отличались излишней чистоплотностью и аккуратностью, и обычное примитивное поселение поднималось на полметра каждые двадцать пять лет в результате одного только скопления грязи и мусора. Некоторые из этих древних городов поднимались над окружающей территорией также из-за недолговечности их необожженных глиняных хижин, а новые жилища обычно строились прямо на развалинах старых.

Широкое распространение металлов было одной из отличительных черт этой эры ранних промышленных и торговых городов. Археологи уже обнаружили бронзовую культуру в Туркестане, возникшую ранее 9-го тысячелетия до н. э., а андиты уже в глубокой древности умели обрабатывать также железо, золото и медь. Однако вдали от наиболее развитых центров цивилизации условия были совершенно иными. Не существовало четких периодов — таких, как каменный, бронзовый и железный век; все три существовали одновременно в различных местах. Золото стало первым металлом, на который появился спрос: оно легко поддавалось обработке, и на первых порах из него изготовляли только украшения. Затем стали использовать медь, однако широкое применение меди началось только после того, как ее сплав с оловом дал более твердую бронзу. Возможность соединения меди с оловом для получения бронзы была открыта одним из адамсонитов Туркестана, чей медный рудник оказался по соседству с месторождением олова.

С появлением примитивных ремесел и зачатков промышленности торговля быстро превратилась в самое могущественное средство распространения культурной цивилизации. Открытие сухопутных и морских торговых путей существенно упростило путешествия и смешение культур, равно как и взаимопроникновение цивилизаций. К пятому тысячелетию до нашей эры лошадь использовалась во всём цивилизованном и полуцивилизованном мире. Кроме прирученных лошадей, у этих более поздних рас были также различные повозки и колесницы. Колесо использовалось уже в течение многих веков, однако теперь колесный транспорт получил повсеместное распространение, как в торговых, так и военных целях.

Путешествующий торговец и странствующий исследователь сделали больше для развития цивилизации исторического периода, чем все остальные факторы, вместе взятые. К движущим силам распространения культуры относились также военные захваты, колонизация и миссионерская деятельность последующих религий, однако все они имели второстепенное значение по сравнению с торговыми связями, которые всегда ускорялись благодаря быстрому развитию ремесел и прикладных наук.

Привнесение в человеческие расы адамической наследственности не только ускорило темпы развития цивилизации, но и в значительной мере усилило склонность людей к приключениям и исследованиям, так что вскоре большая часть Евразии и северной Африки оказалась занятой быстрорастущим населением, состоявшим из смешанных потомков андитов.

Смешанные расы

Приближаясь к началу исторического периода, мы видим, что вся Евразия, северная Африка и острова Тихого океана заселены смешанными человеческими расами. Эти современные расы появились в результате многократных смешений пяти основных разновидностей человеческих рас Земли.

Каждая земная раса отличалась некоторыми характерными физическими признаками. Адамиты и нодиты были узколицыми, андониты — широколицыми. Сангикские расы были круглолицыми, а желтый и синий человек — ближе к широколицым типам. При смешении с андонитами представители синей расы становились явно широколицыми. Вторичные сангикские расы были круглолицыми и узколицыми.

Хотя эти пропорции черепа полезны при определении расового происхождения, намного более надежным критерием является скелет в целом. На раннем этапе эволюции земных рас существовало пять изначальных типов строения скелета:

1. Андонический — коренные обитатели Земли.

2. Первичный сангикский — красная, желтая и синяя расы.

3. Вторичный сангикский — оранжевая, зеленая и индиговая расы.

4. Нодиты — потомки даламатийцев.

5. Адамиты — фиолетовая раса.

Ввиду широкого взаимопроникновения этих пяти основных групп, постоянные смешения выражались в тенденции к преобладанию сангикской наследственности, подавлявшей андонический тип. Лапландцы и эскимосы появились в результате смешения андонитов с синими сангикскими расами. Строение их скелета ближе всего к коренному андонитскому типу. Однако адамиты и нодиты настолько смешались с другими расами, что могут определяться только как обобщенный европеоидный тип.

Поэтому в целом — извлекая из земли человеческие останки последних двадцати тысяч лет — будет невозможно уверенно отличить пять изначальных типов. Исследования строения скелета покажут, что в настоящее время человечество подразделяется примерно на три класса:

1. Европеоидный: андитский вариант смешения нодитов с адамитами, видоизмененный первичными и (некоторыми) вторичными сангикскими примесями и существенным привнесением андонической крови. В эту группу входят западные белые расы, наряду с некоторыми индийскими и урало-алтайскими народами. Объединяющим фактором этой группы является большая или меньшая пропорция андитской наследственности.

2. Монголоидный: первичный сангикский тип, включающий изначальные красную, желтую и синюю расы. К этой группе относятся китайцы и америнды. В Европе монголоидный тип был видоизменен смешениями со вторичными сангикскими расами и андонитами, и в еще большей степени — привнесением андитской крови. В эту классификацию входят малайцы и другие народы Индонезии, хотя они содержат высокий процент вторичных сангикских рас.

3. Негроидный: вторичный сангикский тип, изначально включавший оранжевую, зеленую и индиговую расы. Негры являются лучшим примером этого типа, который встречается по всей Африке, Индии и Индонезии, где обитали вторичные сангикские расы.

В Северном Китае произошло некоторое слияние европеоидного и монголоидного типов; в Леванте смешались европеоидный и негроидный типы; в Индии и Южной Америке существуют все три типа. Скелетные характеристики трех оставшихся типов сохраняются до сих пор, что помогает установить недавних предшественников современных человеческих рас.

Культурное общество

Биологическая эволюция и культурная цивилизация не обязательно бывают взаимосвязанными; органическая эволюция может беспрепятственно продолжаться посреди упадка культуры. Однако рассматривая более длительные периоды человеческой истории, можно заметить, что, в конечном счете, между эволюцией и культурой наблюдается причинно-следственная связь. Если эволюция может прогрессировать в отсутствие культуры, то расцвет культурной цивилизации невозможен без адекватного фона — предшествующего расового прогресса. Адам и Ева не привнесли каких-либо атрибутов цивилизации, которые были бы чужды прогрессу человеческого общества, однако адамическая кровь действительно усилила внутренние способности рас и ускорила темпы развития экономики и прогресса производства. Посвящение Адама улучшило умственные способности людей, что привело к огромному ускорению процессов естественной эволюции.

За счет земледелия, приручения животных и развития архитектуры человечество постепенно преодолело наиболее тяжелый этап своей непрестанной борьбы за существование и стало задумываться над повышением качества жизни. Так началась борьба за всё более высокий уровень материального комфорта. Благодаря производству и промышленности жизнь смертного человека постепенно становится более приятной. Однако культурное общество вовсе не является великим благотворительным клубом унаследованных привилегий, куда все принимаются от рождения, имея свободный доступ и полное равноправие. Скорее, это благородная и вечно прогрессирующая гильдия земных тружеников, куда допускается только цвет трудолюбов, стремящихся сделать этот мир лучшим местом для своих детей и внуков, которым предстоит жить и развиваться в последующих веках. Эта гильдия цивилизации взыскивает высокий вступительный взнос, устанавливает суровую и жесткую дисциплину, взимает огромный штраф со всех раскольников и сектантов и одновременно с этим почти не предоставляет личных свобод или привилегий, кроме большей защиты от общих угроз и расовых опасностей.

Общественное объединение является формой гарантии выживания, выгодность которого усвоена людьми; поэтому большинство индивидуумов готовы внести плату в виде самопожертвования и ущемления личной свободы, которую общество взимает со своих членов за повышение групповой безопасности. Короче говоря, современный общественный механизм является страховым планом, который вырабатывается методом проб и ошибок и предназначается для обеспечения некоторых гарантий и защиты от опасности возврата к ужасным и антисоциальным условиям, характеризовавшим ранний период существования человеческой расы.

Общество превратилось в объединенную систему, направленную на обеспечение гражданских свобод через специальные институты, экономических свобод — через капитал и изобретательность, социальных свобод — через культуру, свободы от насилия — через поддержание общественного порядка.

Сила не равнозначна правоте, однако она действительно обеспечивает общепризнанные права каждого последующего поколения. Основная задача управления — определение надлежащего, законного и справедливого урегулирования классовых различий, а также создание равных возможностей в рамках закона. Каждое человеческое право связано с общественным долгом; групповая привилегия является страховым механизмом, неизменно требующим полной выплаты вознаграждения за услуги, предоставляемые группой. Следует защищать как права группы, так и индивидуума, причем необходимо регулировать и сексуальное поведение.

Свобода, подчиненная контролю группы, является законной целью социальной эволюции. Безграничная свобода есть тщетная и вздорная мечта неустойчивых и взбалмошных умов.

Сохранение цивилизации

Хотя биологическая эволюция всегда шла по возрастающей, существенная часть культурной эволюции распространялась из долины Евфрата волнами, которые со временем постепенно ослабевали до тех пор, пока все чистокровные потомки Адама не отправились в мир для обогащения цивилизаций Азии и Европы. Расы не были смешаны полностью, однако их цивилизации в значительной мере слились. Пусть медленно, но культура всё же распространилась по всему миру. И эта цивилизация должна поддерживаться и укрепляться, ибо сегодня не существует новых источников культуры — новых андитов, которые могли бы внести свежую струю и ускорить медленное развитие цивилизации.

Становление цивилизации, которая в настоящее время складывается на Земле, определяется следующими основными факторами:

1. Природные условия. Характер и степень развития материальной цивилизации в огромной мере определяются имеющимися в наличии природными ресурсами. Климат, погода, многочисленные физические условия являются существенными факторами в развитии культуры. На заре эры андитов во всём мире существовало только два обширных и богатых охотничьих пространства. Одно из них находилось в Северной Америке и было занято америндами, другое — к северу от Туркестана и находилось частично во владении андонито-желтой расы. Расовый и климатический факторы были решающими для эволюции более высокой культуры в юго-западной Азии. Андиты были великим народом, однако важнейшим фактором, определившим направление развития их цивилизации, стала всё большая засушливость Ирана, Туркестана и Синьцзяна, которая заставила их придумывать и внедрять новые и более совершенные методы, дабы прокормиться на этих оскудевающих землях.

Расположение континентов и другие географические факторы во многом решают, будут ли события развиваться мирным или военным путем. Лишь немногие земляне когда-либо имели столь же благоприятную возможность для продолжительного и беспрепятственного развития, как народы Северной Америки, практически со всех сторон защищенные обширными океанами.

2. Средства производства. Культура никогда не развивается в условиях бедности; для прогресса цивилизации необходим досуг. В отсутствие материального богатства отдельный человек способен выработать характер, обладающий нравственной и духовной ценностью, однако культурная цивилизация формируется только в таких условиях материального процветания, которые благоприятствуют досугу, объединенному с честолюбием.

В первобытную эру жизнь на Земле была серьезным и трудным делом. Именно для того, чтобы избавиться от этой непрерывной борьбы и непрестанного тяжелого труда, человечество постоянно стремилось перебраться поближе к благоприятному климату тропиков. Хотя эти более теплые зоны обитания несколько ослабляли напряженную борьбу за существование, стремившиеся к такой жизни расы и племена редко использовали свой незаработанный досуг для развития цивилизации. Источником социального прогресса всегда были помыслы и планы тех рас, которые благодаря своим умственным усилиям учились обеспечивать себя пропитанием при меньших затратах и более коротком рабочем дне, тем самым получая честно заработанный и полезный запас свободного времени.

3. Научные знания. Материальное развитие цивилизации начинается только с накоплением научных данных. После изобретения лука и стрел и появления тягловых животных прошло много времени, прежде чем человек научился использовать ветер и воду, а за ними — пар и электричество. И всё же, пусть медленно, но орудия цивилизации совершенствовались. Вслед за ткачеством, гончарным делом, приручением животных и металлообработкой появились письменность и книгопечатание.

Знание — сила. Изобретательство всегда предшествует ускорению развития культуры в общемировом масштабе. Наибольшую пользу наука и изобретательство получили от печатного станка, и взаимодействие всех этих видов культурной и изобретательской деятельности в огромной мере ускорило прогресс культуры.

Наука учит человека говорить на новом языке математики и приучает его мысль к высокой точности. Кроме того, наука упрочивает философию за счет устранения ложных представлений и очищает религию через разоблачение суеверий.

4. Человеческие ресурсы. Для распространения цивилизации нужны люди. При прочих равных условиях, цивилизация большого народа всегда будет преобладать над цивилизацией малого народа. Поэтому, если численность населения не достигает определенного уровня, то это препятствует полному национальному самоутверждению, однако существует определенный предел, с превышением которого рост становится губительным. Увеличение численности населения, превышающее оптимальный уровень обеспеченности землей, влечет за собой либо снижение уровня жизни, либо немедленное расширение территориальных пределов путем мирного проникновения или военного вторжения, насильственной оккупации.

Порой вас шокируют опустошения, к которым приводит война, однако вам следует осознать необходимость появления большого числа смертных, что позволяет обеспечить широкие условия для социального и морального развития. При такой планетарной плодовитости нам вскоре грозит столкнуться с острой проблемой перенаселенности. Большинство обитаемых миров небольшие. Наша Земля — типичный мир, возможно, несколько меньше среднего. Поддержание численности населения в оптимальных пределах повышает культуру и предотвращает войну. Мудрой является та нация, которая знает, когда ей следует прекратить свой рост.

Однако континент, обладающий крупнейшими природными ресурсами и самым современным механическим оборудованием, не добьется большого прогресса, если интеллектуальный уровень его народа находится в состоянии упадка. Знания могут даваться образованием, однако мудрость, обязательная для истинной культуры, приобретается только с опытом, причем теми мужчинами и женщинами, которые разумны от природы. Такие люди способны учиться на опыте; они могут стать истинно мудрыми.

5. Эффективность материальных ресурсов. Многое зависит от мудрого использования природных ресурсов, научных знаний, средств производства и возможностей человека. Главным фактором ранней цивилизации было принуждение, используемое мудрыми властителями; цивилизация буквально навязывалась первобытным людям их более развитыми современниками. Этим миром в значительной степени управляли хорошо организованные и высокоразвитые меньшинства.

Сила не равнозначна правоте, однако история действительно творилась и творится с помощью силы. Лишь недавно Земля достигла той стадии, на которой общество готово обсуждать этическую сторону силы и права.

6. Эффективность языка. Распространение цивилизации невозможно без языка. Живой и растущий язык обеспечивает развитие цивилизованного мышления и планирования. В древности были достигнуты большие успехи в эволюции языка. Сегодня существует огромная потребность в дальнейшем языковом развитии для облегчения выражения эволюционирующей мысли.

Язык возник из группового общения, причем каждая местная группа выработала свою собственную систему обмена словами. В своем развитии язык прошел стадии жестов, символов, возгласов, звукоподражаний, интонации и ударения до обозначения гласных в возникших позднее алфавитах. Язык является важнейшим и самым полезным орудием человеческой мысли, однако он достигал высокого развития только тогда, когда у социальных групп появлялся определенный досуг. Тенденция играть словами приводит к появлению новых слов — сленга. Если большинство принимает сленг, то, переходя в общее пользование, он становится частью языка. Происхождение диалектов видно на примере детской речи, которую используют члены семьи при общении с ребенком.

Языковой барьер всегда был огромным препятствием на пути укрепления мира. Прежде чем культура может распространиться на всю расу, весь континент или весь мир, необходимо изжить диалекты. Всемирный язык способствует миру, обеспечивает развитие культуры и повышает благоденствие. Даже тогда, когда число мировых языков сократится до нескольких, знание их ведущими культурными народами будет иметь огромное значение для достижения всеобщего мира и процветания.

Хотя на Земле очень мало сделано для создания международного языка (собственно, только Эсперанто), мы добились больших успехов в организации международной торговли. Необходимо способствовать развитию всех межнациональных отношений — касаются ли они языка, торговли, искусства, науки, соревнований или религии.

7. Эффективность механических устройств. Прогресс цивилизации неразрывно связан с развитием и наличием орудий, машин и каналов распределения. Усовершенствованные орудия, оригинальные и эффективные машины определяют выживание соперничающих групп в условиях прогрессирующей цивилизации.

В древности единственной энергией, затрачиваемой при возделывании земли, была энергия самого человека. Люди долго сопротивлялись использованию быков, так как это оставляло их без работы. Позднее на смену человеку пришли машины, и каждый такой успех является прямым вкладом в развитие общества, ибо он высвобождает энергию человека для выполнения более важных задач.

Направляемая разумом, наука может стать великим социальным освободителем человека. Технический век может иметь катастрофические последствия только для такой нации, которая из-за своего слишком низкого интеллектуального уровня неспособна найти мудрые методы и надежные решения для приспособления к временным трудностям, возникающим вследствие внезапного роста безработицы из-за слишком быстрого внедрения новых типов облегчающих труд механизмов.

8. Характер просветителей. Социальное наследие позволяет человеку опираться на всех предшественников, внесших свой вклад в сокровищницу культуры и знаний. Важнейшая роль в передаче факела культуры следующему поколению остается за семьей. Затем идут досуг и общественная жизнь, после них — школа, которая, тем не менее, столь же обязательна для сложного и высокоорганизованного общества.

Насекомые рождаются полностью образованными и приспособленными для жизни — конечно, жизни весьма ограниченной и чисто инстинктивной. Человеческое дитя рождается без образования; поэтому, управляя просвещением молодого поколения, человек в значительной мере способен изменить эволюционное направление цивилизации.

Важнейшими факторами двадцать первого века, оказывающими влияние на развитие цивилизации и прогресс культуры, являются глобальный рост путешествий и беспрецедентное развитие средств связи. Однако улучшение образования отстает от прогресса социальной структуры; точно так же современное признание этических норм уступает достижениям в преимущественно интеллектуальных и научных областях. А в отношении духовного развития и охраны института семьи современная цивилизация пребывает в состоянии застоя, а с признанием католиками однополых браков начался этап деградации.

9. Человеческие идеалы. Идеалы одного поколения прочерчивают пути, определяющие судьбу непосредственных потомков. Качество общественных просветителей обусловливает направление движения цивилизации: вперед или вспять. Институты семьи, церкви и школы одного поколения предопределяют характерную тенденцию последующего поколения. Моральный и духовный импульс расы или нации в значительной мере определяет темпы развития культуры этой цивилизации.

Идеалы возвышают источник социального потока. И никакой поток не может подняться выше своего источника — под каким бы давлением он ни подавался, по какому бы руслу он ни направлялся. Движущая сила даже наиболее материальных аспектов культурной цивилизации заключается в наименее материальных общественных достижениях. Разум может контролировать механизм цивилизации, мудрость — направлять его, однако духовный идеализм является той энергией, которая действительно возвышает и продвигает человеческую культуру от одного достигнутого уровня к другому.

Вначале жизнь была борьбой за существование, теперь — борьбой за уровень жизни; на следующем этапе она станет борьбой за качество мысли, что является грядущей земной целью человеческого существования.

10. Координация специалистов. Громадное значение для развития цивилизации имело раннее разделение труда и его более позднее следствие — специализация. В настоящее время общество зависит от эффективной координации специалистов. Развитие общества заставляет искать пути их взаимодействия.

В области общественных наук, искусства, техники и промышленности будут появляться всё новые специалисты, повышающие свой уровень и свои умения. И эти различия в способностях и занятости, в конце концов, ослабят и разрушат человеческое общество, если не удастся выработать эффективные средства координации и взаимодействия. Однако интеллект, способный на такую изобретательность и такую специализацию, должен быть вполне способным разработать адекватные методы контроля и адаптации в отношении всех проблем, являющихся следствием быстрого роста изобретательства и ускоренных темпов распространения культуры.

11. Способы трудоустройства. Следующая эпоха в развитии общества станет воплощением лучшего и более эффективного взаимодействия и координации в условиях постоянно растущей и разветвляющейся специализации. И с появлением всё новых форм труда необходимо найти некий путь, позволяющий направлять людей на соответствующие рабочие места. Машинное производство не является единственной причиной безработицы среди цивилизованных народов земли. Проблема трудоустройства усугубляется сложностью экономической системы и всё большей производственной и профессиональной специализацией.

Недостаточно только подготовить людей к работе; в комплексном обществе необходимо также обеспечить эффективные методы трудоустройства. Прежде чем обучать граждан высокоспециализированным способам заработка, их следует научить одному или нескольким простым видам физического труда, профессий или ремесел, которые можно использовать в случае временной потери работы по основной специальности. Ни одно общество не выдержит продолжительного содержания больших групп безработных. Существование за счет общественных средств со временем извращает и деморализует даже лучших граждан. Даже частная благотворительность становится пагубной, когда ею подолгу пользуются трудоспособные граждане.

Такому высокоспециализированному обществу будут не по нраву общинные и феодальные обычаи древности. Конечно, многие простейшие виды услуг поддаются приемлемой и благотворной социализации, однако высокообразованные и ультраспециализированные люди лучше всего управляются при помощи разумного взаимодействия. Усовершенствованная координация и благожелательное управление приведут к более долгосрочному сотрудничеству, чем устаревшие и примитивные методы коммунизма или регулятивные диктаторские организации, основанные на силе.

12. Желание сотрудничать. Одним из главных препятствий на пути прогресса человеческого общества является конфликт между интересами и благополучием более крупных и более социализированных групп и меньших, асоциальных человеческих групп, стоящих на противоположных позициях, — не говоря уже об отдельных антисоциально настроенных индивидуумах.

Ни одна национальная культура не уцелеет, если ее образовательные методы и религиозные идеалы не будут вдохновлять высокий тип разумного патриотизма и национальной преданности. Без такого разумного патриотизма и культурной солидарности все нации обнаруживают тенденцию к дезинтеграции в результате провинциальной зависти и местничества.

Сохранение мировой цивилизации зависит от способности людей научиться жить вместе в мире и братстве. Без эффективной координации, индустриальной цивилизации грозят опасности, присущие ультраспециализации: однообразность, ограниченность и тенденция сеять недоверие и подозрительность.

13. Эффективное и мудрое руководство. В цивилизации очень многое зависит от присутствия воодушевляющего и эффективного духа коллективизма. От десяти человек будет не больше проку, чем от одного, если, поднимая большой груз, они не будут поднимать его вместе — одновременно. И такая совместная работа — социальное взаимодействие — зависит от руководителей. И в прошлом, и ныне культурная цивилизация основывалась на разумном сотрудничестве граждан с мудрыми и прогрессивными лидерами; и пока человек не дойдет до более высоких уровней развития, цивилизация будет зависеть от умных и энергичных руководителей.

Высокоразвитая цивилизация рождается при разумном соотношении материального богатства, интеллектуального величия, моральной ценности, социальной мудрости и космической проницательности.

14. Социальные перемены. Общество не является божественным институтом; оно есть феномен постепенной эволюции. Развитие цивилизации всегда задерживается, когда ее лидеры медлят с внедрением в обществе тех изменений, которые позволяют идти в ногу с научным развитием эпохи. Несмотря на всё это, не следует презирать старое только за то, что оно старо, как не следует, безусловно, принимать новую идею только потому, что она необычна и нова.

Человеку не следует бояться экспериментировать в области общественных механизмов. Однако эти эксперименты должны обязательно проходить под контролем тех, кто хорошо знаком с историей эволюции общества; и таким новаторам всегда следует руководствоваться мудростью людей, обладающих практическим опытом в области продуманного социального или общественного эксперимента. Никакие крупные изменения в общественной или экономической жизни не должны быть внезапными. Для всех видов человеческой адаптации — физической, социальной или экономической — необходимо время. Только нравственные и духовные адаптации могут осуществляться мгновенно, но и в таких случаях требуется время для полного раскрытия их материальных и социальных последствий. Идеалы расы суть главная опора и гарантия в критический период перехода цивилизации с одного уровня на другой.

15. Предотвращение краха в переходный период. Общество — это результат многовековой истории проб и ошибок; оно есть то, что сохранилось в результате выборочных адаптаций и приспособлений на протяжении сменяющих друг друга стадий развития человечества — его векового восхождения от уровня животного до человеческих уровней планетарного статуса. Величайшая опасность для любой цивилизации, в любой данный момент, связана с угрозой краха при переходе от устоявшихся методов прошлого к новым и лучшим, но не испытанным процедурам будущего.

Руководство крайне важно для прогресса. Мудрость, проницательность и предвидение необходимы для устойчивого существования наций. Настоящая опасность нависает над цивилизацией только тогда, когда начинают исчезать способные лидеры. И доля таких мудрых руководителей никогда не превышала одного процента от численности населения.

Именно по этим ступенькам эволюционной лестницы цивилизация поднялась до уровня, позволившего положить начало тем могущественным процессам, которые достигли кульминации в быстроразвивающейся культуре двадцать первого века. И только придерживаясь этих фундаментальных основ, человек может надеяться сохранить свои нынешние цивилизации и одновременно обеспечить их дальнейшее развитие и гарантированное выживание.

Такова суть долгих, долгих усилий народов земли по созданию цивилизации со времен Адама. Современная культура является конечным результатом этой напряженной эволюции. До изобретения книгопечатания прогресс был относительно медленным, ибо новые поколения не могли так же быстро пользоваться достижениями своих предшественников. Однако теперь человеческое общество устремлено вперед под воздействием совокупной движущей силы всех эпох, пройденных цивилизацией в ее трудной борьбе.

Эволюция брака

Супружеские — или брачные — отношения проистекают из двуполости. Супружество является ответным приспособлением человека к своей разнополости, в то время как семейная жизнь есть совокупный результат всех подобных эволюционных и адаптационныхприспособлений. Супружество устойчиво. Оно не является частью биологической эволюции, однако оно служит основой всякой социальной эволюции и поэтому наверняка сохранится в той или иной форме. Супружество дало человеку семейный очаг — славный венец всей долгой и напряженной эволюционной борьбы.

В то время как религиозные, общественные и образовательные институты необходимы для сохранения культурной цивилизации, главным цивилизатором является семья. Большую часть самого необходимого в жизни ребенок усваивает в своей семье и у соседей.

В древности в распоряжении людей не было особо изысканной социальной цивилизации, однако та, которой они располагали, добросовестно и успешно передавалась новому поколению. И вам следует осознать тот факт, что большая часть этих древних цивилизаций продолжала развиваться при минимальном воздействии со стороны других институтов, потому что семья эффективно выполняла свои функции. Сегодня человеческие расы обладают богатым социальным и культурным наследием, которое необходимо мудро и эффективно передавать последующим поколениям. Необходимо поддерживать семью как образовательный институт.

Брачный инстинкт

Несмотря на пропасть, существующую между личностью мужчины и личностью женщины, половое влечение достаточно для того, чтобы обеспечить их соединение для продолжения рода. Этот инстинкт эффективно действовал намного раньше, чем люди начали испытывать многое из того, что впоследствии стало называться любовью, преданностью и супружеской верностью. Половые отношения имеют природный характер; супружество является их эволюционным социальным следствием.

У первобытных народов половое влечение и желание не были преобладающими видами страсти: они просто принимали их за должное. Весь репродуктивный опыт был лишен творческой идеализации. Всепоглощающая половая страсть более цивилизованных народов в основном объясняется расовыми смешениями, в особенности в тех случаях, когда эволюционная природа стимулировалась ассоциативным воображением и эстетическим чувством нодитов и адамитов. Однако андитская наследственность была усвоена эволюционными расами в столь малых пропорциях, что она не смогла обеспечить достаточное подчинение животных страстей, пробужденных и усиленных более острым сексуальным чувством и более сильным половым влечением. Из эволюционных рас наивысшим кодексом межполовых отношений обладал красный человек.

В плане брака, упорядочение половой жизни является показателем следующих факторов:

1. Относительного прогресса цивилизации. На всём протяжении своего развития цивилизация всё больше требовала того, чтобы половое влечение удовлетворялось целесообразно и в согласии с нравами.

2. Доли андитской наследственности в любом народе. В таких группах половое влечение стало выражением как высших, так и низших качеств физической и чувственной стороны человека.

Сангикские расы обладали нормальной, присущей животным страстью, однако у них было слабо развито воображение, или осознание красоты и привлекательности противоположного пола. Так называемый сексапил практически отсутствует даже у современных примитивных рас; эти чистые в расовом отношении народы демонстрируют явный брачный инстинкт, однако недостаточно сильную сексуальную привлекательность для появления серьезных проблем, требующих социального контроля.

Брачный инстинкт — одна из главных физических движущих сил человека. Это единственное чувство, которое под видом личного удовлетворения успешно обманывает эгоиста, заставляя его ставить благополучие расы и продолжение рода значительно выше индивидуального комфорта и личной свободы от ответственности.

Как институт, брак — от его возникновения в древности и до наших дней — отражает социальную эволюцию биологического стремления к сохранению вида. Сохранение эволюционирующих человеческих видов обеспечивается присутствием этого расового брачного импульса — побуждения, которое расплывчато именуется сексуальной привлекательностью. Это великое биологическое побуждение становится центральным импульсом для всевозможных связанных с ним инстинктов, чувств, и обычаев — физических, интеллектуальных, нравственных и социальных.

Побудительной мотивацией дикаря было пропитание, однако в условиях, когда цивилизация обеспечивает обилие пищи, половое влечение зачастую становится доминирующим импульсом и потому нуждается в постоянном социальном контроле. Инстинктивная периодичность сдерживает стремление к совокуплению у животных, однако ввиду того, что человек в столь большой мере самоуправляющееся существо, половое желание не является только периодичным. Именно поэтому общество вынуждено заставлять индивидуума проявлять сдержанность.

Ни одно человеческое чувство или побуждение, став разнузданным и чрезмерным, не способно привести к таким же бедам и несчастьям, как это могучее половое влечение. Разумное подчинение данного импульса ограничениям общества является высшим критерием подлинного характера любой цивилизации. Сдержанность, всё больше и больше сдержанности — вот постоянно растущее требование прогрессирующего человечества. Скрытность, неискренность и лицемерие могут заслонить проблемы пола, однако они не предлагают решений, как не способствуют они развитию этики.

Ограничительные табу

В упрощенном виде эволюция супружества есть история сдерживания полового влечения под давлением общественных, религиозных и гражданских ограничений. Природа едва ли считается с индивидуумом; она не признает существования так называемой нравственности; она заинтересована в одном только размножении видов. Природа побуждает к репродукции, равнодушно оставляя обществу решать порождаемые этим проблемы, что создает постоянные и значительные трудности для эволюционирующего человечества. Социальный конфликт заключается в непрекращающейся войне между основными инстинктами и прогрессирующей этикой.

У древних рас не было никакого или почти никакого ограничения половых отношений. Ввиду этой половой свободы отсутствовала проституция. Сегодня у пигмеев и других отсталых народов нет института брака; исследование таких народов показывает, что примитивные расы придерживаются простых брачных обычаев. Однако любой древний народ следует изучать и оценивать только в свете моральных норм, относящихся к нравам соответствующей эпохи.

Тем не менее, свободная любовь была в почете только у примитивных дикарей. Как только начали складываться общественные группы, началось формирование законов и ограничений супружеской жизни. Так брачные отношения прошли эволюционный путь от почти полной сексуальной вседозволенности до норм двадцать первого века с их относительно полным ограничением половой жизни. При этом, к сожалению, есть и извращенные «узаконенные» направления, такие как католические однополые браки, так называемой свободной Европы. Однополые связи — это связи или больных людей, у которых деформирован гендерный ген, или духовно-социальных больных, возможно, подвергшихся половому насилию в детском возрасте, и, в этом случае, нуждающихся в специализированной психиатрической помощи.

На самых ранних стадиях племенной жизни нравы и ограничительные табу, при всей своей примитивности, действительно держали мужчин и женщин порознь; это способствовало покою, порядку и трудолюбию, c которых началась длительная эволюция брака и семьи. Соответствующая полу манера одеваться, стиль украшений и религиозные ритуалы берут свое начало в этих древних табу, которые устанавливали пределы сексуальных свобод и, таким образом, в итоге создали представления о пороке, преступлении и грехе. Однако в течение долгого времени существовал обычай отменять все половые ограничения в дни больших праздников, особенно в день Первого мая, на день Ивана Купалы.

Женщины всегда подвергались более суровым запретам, чем мужчины. Древние нравы предоставляли незамужним женщинам такую же степень половой свободы, что и мужчинам, однако от жен всегда требовали верности мужьям. Первобытные супружеские отношения почти не ограничивали половую свободу мужчины; что же касается женщины, то на ее дальнейшую сексуальную свободу накладывалось табу. Замужние женщины всегда имели какой-то знак, выделявший их в отдельный класс, — например, прическу, одежду, вуаль, украшения или кольца.

Ранние брачные уклады

Супружество есть институциональная реакция социального организма на повсеместное биологическое напряжение, вызываемое непрестанным побуждением человека к репродукции — самовоспроизведению. Брачные отношения всегда естественны, и по мере развития общества от простого к сложному происходило соответствующее изменение нравов в сфере брачных отношений — развитие института брака. Везде, где социальная эволюция дошла до стадии формирования нравов, существует эволюционирующий институт брака.

Всегда существовали и всегда будут существовать две явно выраженные области супружества: нравы — законы, регулирующие внешние аспекты брачных отношений, — и интимные по своей природе, личные отношения мужчины и женщины. Индивидуум всегда восставал против половых ограничений, накладываемых обществом. Причина вековой проблемы пола заключается в следующем: самообеспечение индивидуально, однако оно осуществляется группой; продолжение рода социально, однако оно обеспечивается индивидуальным импульсом.

Нравы, если их уважают, достаточно сильны, чтобы сдерживать половое влечение и управлять им, что подтверждено всеми расами. Брачные нормы всегда служили истинным показателем могущества нравов и функциональной целостности гражданского правления. Однако ранние уклады, регулировавшие половые и брачные отношения, были нагромождением противоречивых и примитивных ограничений. Родители, дети, родственники и общество — у всех этих групп были противоречивые интересы при урегулировании супружеских отношений. Несмотря на всё это, те народы, которые придавали большое значение институту брака и внедряли его на практике, естественным образом поднялись на более высокие эволюционные уровни и увеличили численность своего населения.

В первобытные времена брак являлся платой за общественное положение; наличие жены служило знаком отличия. Для дикаря день свадьбы означал вступление в пору ответственности и зрелости. В одну эпоху брак считался общественным долгом, в другую — религиозной обязанностью, в третью — политическим требованием обеспечения государства гражданами.

Многие древние племена требовали дерзкого похищения чужого имущества для подтверждения готовности к супружеству; более поздние народы заменили такие грабительские набеги турнирами и игрищами. В качестве высшей награды победители таких состязаний получали право выбора невесты из числа лучших девушек. По обычаю охотников за головами, юноша имел право жениться только после того, как добывал как минимум одну голову, хотя иногда череп можно было купить. С постепенным отмиранием обычая купли жен их стали выигрывать на конкурсах загадок; эта практика до сих пор сохранилась у многих групп черного человека.

С развитием цивилизации в некоторых племенах женщины стали устраивать суровые испытания мужской выносливости; так они могли отдать предпочтение тем мужчинам, на которых останавливали свой выбор. Супружеские испытания включали демонстрацию искусства охотника и бойца, а также способности обеспечить семью. В течение долгого времени от жениха требовалось, чтобы на протяжении как минимум одного года он был членом семьи невесты; здесь он жил и трудился, доказывая, что достоин женщины, которую хотел взять в жены.

От жены требовалось умение выполнять тяжелую работу и рожать детей. Она должна была справляться с определенным объемом сельскохозяйственной работы за отведенное время. А если ребенок появлялся до замужества, ценность жены возрастала еще больше, ибо она подтверждала свою способность к деторождению.

Тот факт, что не состоять в браке считалось у древних народов позором, даже грехом, объясняет происхождение детских браков: раз уж человеку всё равно суждено жить в супружестве, то чем раньше, тем лучше. Кроме того, бытовало поверье, что неженатые и незамужние не попадут в страну духов. Это было еще одним доводом в пользу детских браков, заключавшихся даже при рождении, а иногда и до рождения, в зависимости от пола ребенка. Древние верили в то, что даже покойники должны состоять в браке. Для ведения переговоров о заключении брака между усопшими нанимались настоящие сваты. Кто-нибудь из родителей договаривался об участии таких посредников для заключения брака между умершим сыном и умершей дочерью из другой семьи.

У более поздних народов брак обычно заключался с достижением половой зрелости, однако развитие этой тенденции было непосредственно связано с прогрессом цивилизации. Уже на ранних этапах социальной эволюции появились особые безбрачные категории, как мужчин, так и женщин; они формировались и поддерживались индивидуумами, в той или иной мере лишенными нормального полового влечения.

Многие племена позволяли членам правящего клана иметь половые отношения с невестой непосредственно перед тем, как она отдавалась своему мужу. Каждый из этих мужчин давал девушке подарок; таково происхождение обычая дарить свадебные подарки. В некоторых группах девушка должна была заработать свое приданое, которое состояло из подарков, полученных в качестве вознаграждения за сексуальные услуги, предоставленные на смотринах невест.

Некоторые племена женили юношей на вдовах и старших женщинах, а впоследствии, когда те, в свою очередь, становились вдовцами, позволяли им брать в жены девушек, объясняя это тем, что в таком случае оба супруга наверняка не будут глупцами — что, полагали они, случалось бы, если бы в брак разрешали вступать юношам и девушкам. Другие племена ограничивали брачные отношения одинаковой возрастной категорией. Именно ограничение брака определенными возрастными группами породило идею кровосмешения. (В Индии до сих пор нет возрастных ограничений для брака.)

В некоторых культурах женщины смертельно боялись вдовства: вдову либо убивали, либо позволяли ей наложить на себя руки на могиле супруга, ибо считалось, что она должна войти в страну духов вместе со своим мужем. Оставшихся в живых вдов практически всегда обвиняли в смерти своих мужей. Некоторые племена сжигали их заживо. Если вдова продолжала жить, ее жизнь превращалась в сплошной траур и была связана с нестерпимыми социальными ограничениями, ибо повторный брак подвергался всеобщему осуждению.

В старину поощрялось многое из того, что сегодня считается аморальным. В первобытные времена жены нередко испытывали огромную гордость за связи своих мужей с другими женщинами. Девическое целомудрие было настоящим препятствием для заключения брака; рождение ребенка до замужества делало девушку намного более желанной в качестве жены, ибо мужчина был уверен в том, что его спутница не является бесплодной.

Многие первобытные племена разрешали испытательный брак, который продолжался до тех пор, пока женщина не становилась беременной, после чего можно было проводить обычную свадебную церемонию. У других групп свадьба справлялась только после рождения первого ребенка. Если женщина оказывалась бесплодной, родители должны были ее выкупить, а брак объявлялся недействительным. Нравы требовали, чтобы у каждой пары были дети.

Такой первобытный испытательный брак не имел ничего общего со вседозволенностью; это было всего лишь честное испытание на плодовитость. Вступившие в связь индивидуумы заключали брак, как только подтверждалась их способность иметь детей. Когда современные пары начинают супружескую жизнь с задней мыслью об удобном разводе в случае, если они не будут полностью удовлетворены совместной жизнью, они, по существу, заключают подобие испытательного брака, причем значительно более низкого по своему статусу, нежели честные и смелые попытки их менее цивилизованных предков.

Брак в эпоху отношений собственности

Брак всегда был тесно связан как с собственностью, так и с религией. Собственность делала брак прочным, религия — нравственным.

Первобытный брак представлял собой вклад средств, экономическую сделку. Он в большей степени основывался на деловых отношениях, чем на сексуальной заинтересованности. Древние вступали в брак ради благополучия группы; поэтому их браки планировались и устраивались группой — родителями и старейшинами. И то, что нравы, регулирующие отношения собственности, действительно укрепляли институт брака, подтверждается большей прочностью брака у ранних племен, чем у многих современных народов.

По мере прогресса цивилизации и всё большего признания частной собственности величайшим преступлением стало воровство. Прелюбодеяние считалось формой воровства, посягательством на права собственности мужа. Поэтому оно не упоминается отдельно в ранних кодексах и законах. До вступления в брак женщина являлась собственностью своего отца, который передавал свои права ее мужу, и все легализованные половые связи проистекали из этих априорных прав собственности. Ветхий Завет обращается с женщинами как с разновидностью собственности. Коран учит, что женщины являются существами второго сорта. Мужчина обладал правом одолжить свою жену другу или гостю, и этот обычай до сих пор существует у некоторых народов.

Современная половая ревность не является врожденной; она — результат эволюции нравов. Первобытный человек не ревновал свою жену; он просто охранял свою собственность. В половом отношении предъявление к женщине больших требований, чем к ее мужу, объяснялось тем, что ее супружеская неверность влекла за собой появление наследника и передачу собственности по наследству. Уже на самых ранних стадиях развития цивилизации незаконнорожденный ребенок пользовался дурной славой. Поначалу только женщина наказывалась за прелюбодеяние. Впоследствии нравы предписывали наказывать также ее партнера, и в течение многих веков оскорбленный муж или отец имели полное право убить того, кто вторгался в их владения. У современных народов сохранились эти нравы с их неписаным законом, разрешающим так называемые «преступления в защиту чести».

Так как требование непорочности появилось как один из аспектов развития нравов, регулировавших отношения собственности, оно распространялось вначале на замужних женщин, но не касалось незамужних девушек. Впоследствии в девственности был более заинтересован отец, чем жених: непорочная девушка была коммерческим имуществом отца — это давало ему возможность назначить более высокую цену. С повышением спроса на девственность появился обычай платить вознаграждение отцу невесты за то, что он вырастил непорочную девушку для ее будущего супруга. Однажды возникнув, идея женской непорочности столь завладела умами, что девушек стали буквально запирать, заточать на многие годы, дабы гарантировать их непорочность. Относительно недавние моральные и социальные нормы, а также проверки на девственность автоматически породили класс профессиональных проституток; это были отвергнутые невесты — женщины, которых на проверках, устраиваемых матерями женихов, признавали лишенными девственности.

Эндогамия и экзогамия

Уже в глубокой древности дикарь заметил, что расовое смешение повышает качество потомства — не потому, что эндогамия всегда приводила к плохим последствиям, а потому, что экзогамия всегда давала сравнительно лучшие результаты. Поэтому нравы стремились закрепить ограничения на половые отношения между близкими родственниками. Было признано, что экзогамия чрезвычайно повышает селективные возможности эволюционного варьирования и развития. Появившиеся в результате таких связей индивидуумы были более разносторонними и обладали большей способностью к выживанию во враждебном окружении; сторонники эндогамии, как и их нравы, постепенно исчезли. Этот процесс был медленным; дикарь не задумывался о таких проблемах, в отличие от более поздних и прогрессирующих народов, которые, к тому же, заметили, что общая слабость иногда является следствием чрезмерного количества браков между близкими родственниками.

В то время как при наличии хорошей наследственности результатом эндогамии иногда было укрепление сильных племен, красноречивые случаи печальных последствий эндогамии наследственно неполноценных людей оказывали более сильное воздействие на сознание человека. Поэтому формирование нравов сопровождалось появлением всё новых табу, запрещавших любые браки между близкими родственниками.

Религия уже давно служит эффективной преградой для экзогамии. Многие религиозные учения объявили брак с иноверцами нарушением закона. Женщина обычно была сторонницей эндогамии, мужчина — экзогамии. Собственность всегда влияла на брак, и иногда — в попытке закрепить собственность в пределах клана — появлялись нравы, приказывавшие женщинам выбирать мужей среди одноплеменников ее отца. Распоряжения такого рода привели к огромной популярности браков между двоюродными родственниками. Кроме того, эндогамией пользовались в стремлении сохранить секреты мастерства: умельцы хотели, чтобы искусство их ремесла оставалось в семье.

Оказываясь в изоляции, более развитые группы всегда возвращались к единокровным бракам. В течение ста пятидесяти тысяч лет одной из крупнейших эндогамных групп были нодиты. Эндогамные нравы более позднего времени были в огромной мере укреплены традициями фиолетовой расы, в которой в брачные отношения поначалу приходилось вступать братьям и сестрам. Браки между братьями и сестрами получили также распространение в древнем Египте, Сирии, Месопотамии и повсюду, где обитали андиты. Египтяне долго придерживались таких браков, пытаясь сохранить в чистоте царскую кровь, — обычай, который еще дольше оставался в силе в Персии. У месопотамцев — до появления Авраама — браки с двоюродными родственниками были обязательными. Кузены пользовались преимущественным правом на вступление в брак со своими кузинами. Сам Авраам женился на своей сводной сестре, однако более поздние нравы евреев запрещали такие союзы.

Первый отход от практики браков между братьями и сестрами произошел с появлением многоженства, ибо сестра-жена грубо попирала другую жену или жен. Некоторые племенные нравы запрещали вдове умершего брата выходить замуж, требуя, чтобы оставшийся брат заменил отца детям покойного брата. Не существует биологического инстинкта, который не позволял бы вступать в брак при той или иной степени родства. Такие ограничения являются исключительно следствием табу.

В результате, экзогамия возобладала потому, что ей отдавали предпочтение мужчины: найти жену за пределами своей группы означало обеспечить себе большую свободу от родственников жены. Чем ближе знаешь, тем меньше почитаешь. Поэтому, когда в брачных отношениях начал преобладать индивидуальный выбор, стало обычным находить партнеров за пределами племени.

В итоге многие племена запретили браки в пределах клана. Другие ограничили брачные отношения определенными кастами. Табу на брак с женщиной того же тотема привел к обычаю выкрадывать женщин соседних племен. Позднее браки регулировались преимущественно по территориальному, а не родовому признаку. Прежде чем эндогамия превратилась в современную экзогамию, она прошла через целый ряд эволюционных ступеней. Даже после того как табу распространились на единокровные браки между простолюдинами, вождям и царям разрешалось жениться на своих родственниках, что позволяло избежать разбавления царской крови и сохраняло ее чистоту. Нравы обычно разрешали монархам некоторые вольности в половой жизни.

Присутствие более поздних андитских народов имело большое значение для усиления желания сангикских рас вступать в брачные отношения за пределами своих племен. Однако экзогамия стала преобладающей только после того, как соседние группы научились жить в относительном мире.

Экзогамия сама по себе способствовала укреплению мира: межплеменные браки гасили враждебные настроения. Экзогамия вела к межплеменному сотрудничеству и военным союзам; она стала преобладающей потому, что обеспечивала большую силу; она создавала нацию. В большой степени экзогамии способствовало развитие торговых связей; путешествия и исследования вносили свой вклад в расширение географии брачных отношений и в огромной мере содействовали взаимопроникновению расовых культур.

Необъяснимые, казалось бы, несообразности нравов, регулирующих расовые браки, являются, в основном, следствием вошедшей в обычай экзогамии, а также сопутствующей ей кражи невест и покупки их в других племенах. Всё это привело к объединению нравов различных племен. То, что эти касавшиеся эндогамии табу носили социальный, а не биологический характер, хорошо иллюстрируется запретом на родственные браки, под который подпадали многие родственники со стороны жены или мужа, что вообще не имеет отношения к кровному родству.

Расовые смешения

Сегодня в мире нет чистых рас. Из числа изначальных эволюционных цветных рас в мире сохранились только две — желтая и черная, но и они включают в себя много крови исчезнувших цветных народов. Хотя так называемая белая раса в основном произошла от древнего синего человека, она в большей или меньшей степени смешана со всеми расами, что в значительной мере справедливо и для красного человека Америки.

Из шести цветных сангикских рас три были первичными и три вторичными. Хотя первичные расы — синяя, красная и желтая — во многих отношениях превосходили три вторичные, не следует забывать о том, что у этих вторичных рас было много привлекательных черт, которые могли существенно улучшить первичные расы, если бы существовала возможность ассимилировать лучшие генотипы вторичных.

Нынешние предрассудки против «метисов», «гибридов» и «полукровок» возникают из-за того, что современные расовые смешения происходят в основном между чрезвычайно низкопробными генотипами соответствующих рас. Неудовлетворительное потомство получается и при смешении дегенеративных генотипов одной и той же расы.

Если бы современные расы земли можно было освободить от бремени их низшего пласта выродившихся, антисоциальных, слабоумных и негодных экземпляров, существовало бы мало возражений против ограниченных расовых смешений. А если бы такие расовые смешения могли происходить между высшими типами нескольких рас, то возражений было бы еще меньше.

Секрет создания новых и более жизнеспособных генотипов заключается в гибридизации лучших и несхожих элементов. Это справедливо в отношении как растений и животных, так и людей. Гибридизация увеличивает жизнестойкость и повышает плодовитость. Расовые смешения средних и высших слоев различных народов чрезвычайно усиливают творческий потенциал, что демонстрируется на примере современного населения Соединенных Штатов Северной Америки. Когда такие брачные отношения устанавливаются между более низкими или низшими слоями, творческая способность уменьшается, что видно на примере современных народов южной Индии.

Расовые смешения чрезвычайно способствуют внезапному появлению новых качеств, а если такая гибридизация является союзом лучших генотипов, то эти новые качества также будут являться преимущественными свойствами.

До тех пор, пока современные расы остаются столь перегруженными низшими и дегенеративными генотипами, широкомасштабное расовое смешение было бы весьма пагубным. Однако большинство возражений против таких экспериментов объясняется скорее социальными и культурными предрассудками, нежели биологическими соображениями. Даже среди низших родов гибриды зачастую означают шаг вперед по сравнению с их предшественниками. Гибридизация ведет к улучшению вида благодаря роли доминантных генов. Расовые смешения повышают вероятность увеличения в гибриде числа желательных доминант.

За последние сто лет на земле было больше расовых смешений, чем за многие тысячелетия. Опасность появления резких диспропорций в результате смешения человеческих рас чрезвычайно преувеличена. Основные проблемы, с которыми сталкиваются «метисы», объясняются социальными предрассудками.

Питкэрнский эксперимент по смешению белой и полинезийской рас дал вполне удовлетворительные результаты благодаря тому, что белые мужчины и полинезийские женщины происходили из достаточно хороших родов. Смешанные браки между высшими типами белой, красной и желтой рас могли бы сразу же дать много новых и биологически эффективных свойств. Три этих типа относятся к первичным сангикским расам. Смешение белой и черной рас не дают столь желательных непосредственных результатов, однако мулатское потомство отнюдь не является таким предосудительным, как это пытаются представить социальные и расовые предрассудки. В физическом отношении такие люди являются великолепными образчиками человеческого рода, несмотря на их незначительную неполноценность в некоторых других отношениях.

Когда первичная сангикская раса смешивается со вторичной, последняя существенно улучшается за счет первой. Если такое жертвенное участие первичных рас в улучшении вторичных групп происходит в небольшом масштабе — и в течение продолжительного периода времени — оно не может вызывать серьезных возражений. В биологическом аспекте вторичные сангикские расы в некотором отношении превосходили первичные.

И всё же истинная опасность для людей лежит скорее в неограниченной репродукции низших и дегенеративных генотипов различных цивилизованных народов, нежели в какой-либо мнимой опасности их расового смешения.

Институт брака

Это рассказ об истоках института брака. Этот институт прошел путь неуклонного развития от случайных и беспорядочных спариваний в стаде — через многочисленные разновидности и адаптации — к тем нормам брака, венцом которых в итоге стали парные супружеские отношения: союз одного мужчины и одной женщины с целью создания семьи высшего социального типа.

Брак неоднократно подвергался опасности, и нравы, регулирующие брачные отношения, искали прочную опору, как в собственности, так и в религии. Однако действительным фактором, неизменно охраняющим брак и возникающую в результате семью, является простой и врожденный биологический факт того, что мужчины и женщины просто не могут прожить друг без друга, будь они самыми примитивными дикарями или самыми культурными смертными.

Именно половое влечение превращает эгоистичного человека в нечто большее, чем животное. Половые отношения, которые строятся на эгоизме и самоуслаждении, влекут за собой определенные последствия, связанные с самоотречением, и обеспечивают принятие на себя альтруистических обязательств и многочисленных семейных обязанностей, идущих на пользу расе. В этом отношении половая жизнь дикаря была его неосознанным и неожиданным цивилизатором, ибо всё то же половое желание автоматически и безошибочно заставляет человека думать и в результате приводит его к любви.

Брак как общественный институт

Брак является общественным механизмом, предназначенным для регулирования и управления теми многочисленными человеческими отношениями, которые вытекают из физического факта разнополости. В качестве такого института брак функционирует в двух направлениях:

1. Регулирование личных половых отношений.

2. Регулирование передачи и получения наследства, правопреемства и общественного порядка, что является его более древней и изначальной функцией.

Создаваемая в браке семья сама укрепляет институт брака, наряду с нравами, регулирующими отношения собственности. К другим потенциальным факторам устойчивости брака относятся достоинство, тщеславие, рыцарский дух, долг и религиозные убеждения. Однако, хотя браки могут одобряться или не одобряться свыше, они едва ли заключаются на небесах. Человеческая семья является явно выраженным человеческим институтом, эволюционным обретением. Брак есть общественный, а не церковный институт. Конечно, религия должна оказывать ощутимое воздействие на брак, однако ей не следует пытаться подчинить его своему исключительному управлению и контролю.

Примитивный брак был в основном производственным институтом. Да и сейчас он нередко носит социальный или деловой характер. В результате расовых смешений с андитами и благодаря нравам эволюционирующей цивилизации, в браке постепенно появляется всё больше места для взаимности, романтики, родительских чувств, поэзии, нежности, этичности и даже идеализма. Выбор партнера и так называемая романтическая любовь не были характерны для примитивных брачных отношений. В глубокой древности муж и жена редко бывали вместе; обычно они даже питались порознь. Однако личная приязнь древних мужчин и женщин не была прочно связана с половым влечением. Они нравились друг другу в основном потому, что жили и работали вместе.

Ухаживание и помолвка

Примитивные браки всегда планировались родителями мальчика и девочки. На переходной стадии между этим обычаем и свободным выбором существовали брачные посредники, или профессиональные сваты. Такими сватами вначале являлись парикмахеры, позднее — священники. Первоначально брак был прерогативой группы, затем — семьи, и только с недавних пор он стал личным делом.

Средством примитивного брака было не влечение, а принуждение. В древности женщина испытывала не равнодушие к половой жизни, а только свою половую неполноценность, как это внушалось ей существовавшими нравами. Как кража предшествовала продаже, так брак по принуждению предшествовал браку по согласию. Некоторые женщины помогали пленению, чтобы освободиться от власти старейшин; они предпочитали попасть в руки мужчин своего возраста из другого племени. Такой псевдопобег являлся переходной стадией между захватом силой и завоеванием сердца с помощью личного обаяния.

Древним видом свадебной церемонии был инсценированный побег — нечто вроде репетиции настоящего побега, который когда-то являлся повсеместной практикой. Позднее шуточное похищение невесты стало частью обычного свадебного обряда. Притворное сопротивление современных девушек «похищению», их сдержанность по отношению к браку, — всё это пережитки древних обычаев. Перенесение невесты через порог восходит к целому ряду древних традиций, в том числе и к похищению невесты.

В течение долгого времени женщина была лишена возможности свободно распоряжаться собой в браке, но самым умным женщинам всегда удавалось обойти это ограничение, умело пользуясь своей сообразительностью. На стадии ухаживания активной стороной обычно бывает мужчина. Однако иногда в явной или неявной форме инициативу проявляет женщина, и по мере развития цивилизации женщина играла всё более заметную роль на всех стадиях ухаживания и брака.

Усиление роли любви, романтики и личного выбора в период добрачных ухаживаний является вкладом андитов в мировые расы. Отношения между полами развиваются благоприятным образом. Многие прогрессирующие народы заменяют мотивы выгоды и собственности несколько идеализированными представлениями о половой привлекательности. При выборе спутников жизни половое желание и чувство любви начинают приходить на смену холодному расчету.

Когда-то обручение приравнивалось к браку; в древности половая связь в период помолвки была нормальным явлением. В последние века религия ввела табу на половые отношения в период между помолвкой и браком.

Выкуп и приданое

Древние люди не доверяли любви и обещаниям. Они считали, что залогом прочности союза должна быть материальная гарантия — собственность. Поэтому заплаченная за жену сумма считалась конфискованной собственностью, залогом, который муж неизбежно терял в случае развода или невыполнения своего долга. Во многих племенах муж, уплатив за невесту, имел право выжечь на жене свое клеймо. Африканцы до сих пор покупают своих жен. Жена по любви — или жена белого человека — сравнивается ими с кошкой, потому что она ничего не стоит.

Смотрины невест позволяли наряжать и украшать дочерей для общего обозрения, чтобы получить за них большую плату в качестве жен. Однако продажа жены отличалась от торговли животными: у поздних племен жена не могла переходить другому собственнику. Не сводилась такая покупка и к хладнокровной выплате денег: при покупке жены услуга приравнивалась к наличности. Если мужчина был подходящим во всех отношениях, но не мог заплатить за свою жену, он получал возможность жениться, став приемным сыном отца девушки. А если у подыскавшего жену бедняка не было той суммы, которую требовал алчный отец, старейшины зачастую оказывали на родителя давление, после чего тот умерял свои аппетиты — в противном случае девушка могла сбежать из дома.

Цивилизация развивалась, и отцы уже не хотели выглядеть торговцами своих дочерей. Поэтому, продолжая принимать деньги в уплату за своих невест, они ввели обычай дарить супружеской паре ценные подарки, которые примерно соответствовали заплаченной сумме. А когда обычай платить за невесту отошел в прошлое, подарки превратились в приданое.

Смысл приданого заключался в том, чтобы создать впечатление о независимости невесты, показать глубокий разрыв с теми временами, когда жены были рабынями, спутницы жизни — собственностью. Муж не мог развестись с женой, не выплатив сполна ее приданое. В некоторых племенах родители невесты и жениха делали совместный денежный взнос; если одна из сторон оставляла другую, она лишалась своей доли, которая, по существу, служила брачным залогом. В период перехода от покупки жен к получению приданого, если жена покупалась, дети принадлежали отцу; если нет, они принадлежали семье жены.

Свадебная церемония

Свадебная церемония возникла из того факта, что свадьба изначально была общинным делом, а не просто кульминацией решения, принятого двумя индивидуумами. Брачные отношения касались не только личности, но и группы.

Вся жизнь древних людей была наполнена магией, ритуалами и обрядами, и брак не являлся исключением. По мере развития цивилизации, по мере того как отношение к браку становилось более серьезным, свадебная церемония становилась всё более пышной. Как и сегодня, в древности брак являлся одним из факторов, влиявших на отношения собственности, что требовало законной процедуры, в то время как максимально широкая публичность была необходима для утверждения социального статуса будущих детей. Первобытные люди не вели записей, поэтому при заключении брака должно было присутствовать как можно больше свидетелей.

Поначалу свадебная церемония больше напоминала помолвку и заключалась в публичном изъявлении намерения жить вместе; позднее она превратилась в совместное застолье. В некоторых племенах родители просто отводили дочь к мужу. В других случаях единственным ритуалом был официальный обмен подарками, после чего отец невесты представлял ее жениху. У многих народов Леванта вошло в обычай оставлять в стороне формальности, скрепляя брак половыми отношениями. Впервые более усовершенствованная свадебная церемония появилась у красного человека.

Люди страшно боялись бездетности, а так как бесплодие объяснялось кознями духов, то желание гарантировать плодовитость привело к появлению в свадебном обряде некоторых магических и религиозных ритуалов. В целях обеспечения счастливого брака и способности к воспроизведению потомства использовались всевозможные талисманы. Советовались даже с астрологами, которые должны были удостовериться в счастливом для сочетающихся сторон расположении звезд. Одно время на всех свадьбах богатых людей приносились человеческие жертвы.

Свадьбу стремились отпраздновать в счастливый день, предпочтительно в четверг, и особенно благоприятным для брачной церемонии считалось полнолуние. У многих народов Ближнего Востока был обычай осыпать молодоженов зерном — считалось, что этот магический ритуал наделял способностью иметь детей. Некоторые восточные народы использовали в этих случаях рис.

Огонь и вода всегда считались лучшими средствами для защиты от привидений и злых духов. Поэтому на свадьбах обычно использовали огонь жертвенника и свечи, а также окропление святой водой. В течение долгого времени существовал обычай назначать ложный день свадьбы, а затем внезапно откладывать праздник, чтобы сбить с толку призраков и духов.

Поддразнивание молодоженов и подшучивание над ними во время медового месяца являются пережитками тех далеких дней, когда полагали, что лучше прикинуться бедным и несчастным на виду у духов, дабы не пробуждать их зависть. Фата унаследована с тех времен, когда считалось необходимым скрыть невесту, чтобы ее не смогли узнать призраки, а также для того, чтобы спрятать ее красоту от глаз ревнивых и завистливых духов. Перед началом свадебной церемонии ноги невесты не должны были касаться земли. Даже в двадцатом — двадцать первом веках сохраняется христианский обычай расстилать ковровую дорожку от места свадебного экипажа до церковного алтаря.

Одним из наиболее древних видов свадебной церемонии было освящение жрецом брачного ложа для обеспечения способности к деторождению. Этот обычай сложился задолго до появления официального свадебного обряда. В те времена приглашенные на свадьбу гости должны были проходить ночью через спальню, становясь законными свидетелями брачных отношений.

Элемент случайности — то, что, несмотря на всевозможные добрачные испытания, некоторые браки оказывались неудачными, — заставил первобытного человека искать гарантии от несчастного брака, обращаться за помощью к жрецам и магии. Это стремление в итоге привело к современному церковному венчанию. Однако на протяжении многих лет считалось, что брак определяется решениями родителей жениха и невесты, позднее — самими будущими супругами, в то время как в течение последних пятисот лет церковь и государство присвоили себе соответствующиеправа и в настоящее время берут на себя смелость объявлять о заключении брака.

Многобрачие

На раннем этапе эволюции брака незамужние женщины принадлежали мужчинам своего племени. Позднее в одно время у женщины был только один муж. Эта практика — один мужчина в одно время — стала первым отходом от беспорядочных стадных отношений. В то время как женщине позволялось иметь связь только с одним мужчиной, ее муж мог прерывать такие временные связи по своему усмотрению. Тем не менее, эти слабо регулируемые связи были первым шагом на пути к парным отношениям в противоположность отношениям стадным. На этой стадии развития брака дети обычно принадлежали матери.

Следующим шагом в эволюции брачных отношений стал групповой брак. Эта промежуточная общинная стадия брака была вынужденной мерой в развитии семьи, так как нравы, регулирующие брачные отношения, были еще недостаточно устойчивыми, чтобы сделать парные связи постоянными. К этому типу относились браки между братьями и сестрами; пять братьев одной семьи могли жениться на пяти сестрах другой. Во всём мире более свободные формы общинного брака постепенно превращались в различные виды группового брака. И такие групповые связи в основном регулировались теми нравами, которые касались их тотема. Семейная жизнь развивалась медленно и уверенно, ибо, обеспечивая сохранение большего числа детей, регулирование брака и половой жизни способствовало сохранению самого племени.

У наиболее развитых племен групповые браки постепенно уступили место практике полигамии — полигинии и полиандрии. Однако полиандрия никогда не была распространенным явлением, оставаясь обычно атрибутом королев и богатых женщин. Кроме того, как правило, она практиковалась внутри семьи — одна жена принадлежала нескольким братьям. Кастовые и экономические ограничения порой заставляли нескольких мужчин довольствоваться одной женой. Но и в таких случаях женщина выходила замуж только за одного мужчину, мирясь с остальными как с «дядями» совместного потомства.

Иудейский обычай, требующий, чтобы мужчина взял в жены вдову брата с целью «взрастить семя своего брата», был распространен более чем у половины народов древнего мира. Это пережиток тех времен, когда брак был, скорее, семейным делом, нежели индивидуальной связью.

В различные времена институт полигинии признавал четыре типа жен:

1. Официальные, или законные, жены.

2. Жены по любви и согласию.

3. Наложницы, договорные жены.

4. Рабыни.

Истинная полигиния, когда все жены и дети имели одинаковый статус, была весьма редким явлением. Обычно, даже в случае многобрачия, в доме хозяйничала главная жена — официальный партнер. Только она участвовала в ритуале заключения брака, и дети только такой супруги — купленной или полученной вместе с приданым — могли стать наследниками, за исключением случаев специального соглашения с официальной женой.

Официальная жена не обязательно была любимой женой; в древности, как правило, она таковой не являлась. Любимые жены, или возлюбленные, появились только после значительного прогресса рас, в особенности после смешения эволюционных племен с нодитами и адамитами.

Табу, в соответствии с которым можно было иметь одну законную жену, привело к появлению наложниц. Нравы разрешали мужчине только одну жену, однако он мог поддерживать половые отношения с любым числом наложниц. Наложничество было ступенью на пути к моногамии, первым шагом, порывавшим с откровенной полигинией. У евреев, римлян и китайцев наложницы очень часто были служанками жены. Позднее, например, у евреев, законная жена считалась матерью всех детей, родившихся у ее мужа.

Древние табу на половые отношения с беременной или кормящей матерью привели к широкому распространению полигинии. Частые беременности в сочетании с тяжелым трудом быстро старили первобытных женщин. (Такая переутомленная жена выживала только за счет того, что каждый месяц на одну неделю ее изолировали от остальных — если только она не была беременной.) Нередко, устав от частых родов, жена просила своего мужа взять другую, более молодую жену, которая могла бы и рожать детей, и помогать по хозяйству. Поэтому новые жены принимались более старшими с огромным удовольствием. Половой ревности не существовало и в помине.

Число жен ограничивалось только возможностями мужчины обеспечить их. Богатые и сильные мужчины желали многочисленного потомства, и так как детская смертность была очень высокой, для создания большой семьи требовалось большое число жен. Многие из них были всего лишь рабочей силой — женами-рабынями.

Человеческие обычаи совершенствуются, однако очень медленно. Назначением гарема было создание сильного и многочисленного клана кровных родственников в поддержку трона. Однажды некий вождь, решив, что он должен удовлетвориться одной женой и что ему не следует держать гарем, сразу же распустил его. Недовольные жены отправились по домам, и их оскорбленные родственники набросились на вождя и тут же учинили над ним расправу.

Истинная моногамия — парный брак

Моногамия есть монополия. Она хороша для тех, кто достиг этого желательного состояния, но оборачивается биологическими трудностями для тех, кто не столь удачлив. Однако, совершенно независимо от того эффекта, который она оказывает на индивидуума, моногамия является несомненно лучшим вариантом для детей.

Древнейшая моногамия возникла под гнетом обстоятельств — бедности. Моногамия культурна и социальна, искусственна и неестественна — то есть неестественна для эволюционного человека. Она была естественна для более чистокровных нодитов и адамитов и всегда являлась огромной культурной ценностью для всех развитых рас.

Племена халдеев признавали за женщиной право требовать от своего будущего супруга обещания не брать вторую жену или наложницу; как греки, так и римляне были сторонниками единобрачия. Поклонение предкам всегда укрепляло моногамию. Такое же воздействие оказывало и христианство, которое ошибочно считает брак священным. Даже повышение уровня жизни неизменно восставало против полигинии. Ко времени прихода на Землю Михаила практически весь цивилизованный мир поднялся до уровня принципиального признания моногамии. Однако это пассивное единобрачие не означало, что человечество приучило себя к настоящему парному браку.

Стремясь к моногамной цели идеального парного брака, который, в конечном счете, является подобием монопольной половой связи, общество не должно закрывать глаза на незавидное положение тех несчастных мужчин и женщин, которые не могут найти себе место в этом новом, усовершенствованном социальном порядке, тем более, если они сделали всё возможное для подчинения его требованиям. Неспособность приобретения партнеров на социальной арене в условиях конкуренции может объясняться непреодолимыми трудностями или бесконечными ограничениями, которые накладываются нынешними нравами. Воистину, моногамия идеальна для тех, кто в ней состоит, однако она неизбежно приносит огромные тяготы тем, кто остался вне ее, в холоде одиночества.

Несчастное меньшинство всегда страдало во имя того, чтобы большинство могло развиваться в условиях эволюционирующих нравов прогрессирующей цивилизации. Однако избранное большинство должно относиться с неизменной добротой и участием к своим менее счастливым товарищам, которым приходится расплачиваться за неспособность образовать такие идеальные половые союзы, позволяющие удовлетворять все биологические побуждения, одобряемые высшими нравами прогрессирующей социальной эволюции.

Моногамия всегда была, есть и вечно будет идеалистической целью половой эволюции человека. Этот идеал истинного парного брака предполагает самоотречение, и именно поэтому брак столь часто распадается только из-за того, что одной или обеим сторонам не хватает высшего из всех человеческих достоинств — твердого самообладания.

Моногамия является тем мерилом, которым измеряется прогресс социальной цивилизации в противоположность чисто биологической эволюции. Моногамия не обязательно носит биологический или природный характер, однако она совершенно необходима для непосредственного сохранения и дальнейшего развития социальной цивилизации. Она способствует изысканности чувств, очищению нравственности и духовному росту, которые абсолютно невозможны в полигамии. Женщина не может стать идеальной матерью, если она вынуждена постоянно бороться с соперницами, добиваясь расположения своего мужа.

Парный брак способствует и укрепляет то близкое понимание и успешное сотрудничество, которые наиболее желательны для родительского счастья, благополучия ребенка и социальной эффективности. Брак, который начался с грубого принуждения, постепенно превращается в великолепный институт личной культуры, сдержанности, самовыражения и сохранения вида.

Расторжение брачных уз

На раннем этапе эволюции брачных нравов супружество было свободным союзом, который мог прекращаться по желанию, причем дети всегда оставались за матерью; мать и ребенок связаны инстинктивными узами, которые не зависят от развития нравов.

У примитивных народов только каждый второй брак был удачным. Чаще всего супруги расходились из-за бесплодия, вина в котором всегда возлагалась на жену; считалось, что в мире духов бездетные жены становятся змеями. При более примитивных нравах право развода принадлежало только мужчине, и у некоторых народов эти нормы сохраняются вплоть до наших дней.

С развитием нравов, у некоторых племен появилось две формы брака: обычный, допускавший развод, и брак, заключенный священником, который не мог быть расторгнут. С появлением практики покупки жены и получения приданого, наказание за неудавшийся брак — расплата собственностью — оказало большое влияние на сокращение разводов. И действительно, этот древний фактор собственности цементирует многие современные союзы.

Социальное давление в виде общественного положения и имущественных привилегий всегда было мощным фактором сохранения табу и нравов, регулирующих брак. На протяжении веков институт брака постоянно совершенствовался, и в современном мире он достиг высокого уровня развития, несмотря на то, что над ним нависла серьезная опасность в виде широко распространенного недовольства тех народов, для которых доминирующим фактором является новый вид свободы — индивидуальный выбор, включая однополые связи. Хотя эти трудности роста возникают у наиболее прогрессивных рас вследствие ускорения социальной эволюции, у менее развитых народов брак продолжает процветать и медленно совершенствоваться, руководствуясь нравами прошлого.

Новая и резкая замена старого, существовавшего веками имущественного мотива более идеальным, но чрезвычайно индивидуалистичным чувственным мотивом, неизбежно привела к временной нестабильности института брака. Человеческие мотивы для заключения брака всегда значительно превышали бытующую мораль супружеской жизни, и в девятнадцатом-двадцатом веках западные идеалы брака внезапно значительно опередили эгоцентричные и только частично контролируемые половые побуждения рас. В любом обществе присутствие большого числа не состоящих в браке людей означает временное крушение или смену нравов.

На протяжении веков истинным испытанием брака была та постоянная близость, которая неизбежна в любой семейной жизни. Двое избалованных и испорченных молодых людей, приученных к постоянному потаканию, полному удовлетворению собственного тщеславия и эгоизма, едва ли могут надеяться на большой успех в браке и семейной жизни — пожизненном партнерстве, которое предполагает скромность, компромисс, преданность и бескорыстное посвящение себя воспитанию детей.

Живое воображение и надуманная романтика на стадии ухаживания — основная причина увеличения числа разводов у современных западных народов, что еще более усложняется повышением личной и экономической свободы женщины. Легкий развод, когда он является следствием недостатка самообладания или неспособности к нормальному личностному приспособлению, есть не что иное, как кратчайший путь назад, к тем примитивным стадиям развития общества, которые человек преодолел лишь недавно и в результате столь тяжких личных мучений и расовых страданий.

Пока в обществе не будет должного воспитания детей и молодежи, пока в нем будет отсутствовать необходимая добрачная подготовка, пока арбитром при вступлении в брак будет служить неблагоразумный и незрелый юношеский идеализм, — до тех пор развод будет оставаться распространенной практикой. И до тех пор, пока общество не начнет давать молодым людям должную подготовку, необходимую для вступления в брак, развод будет оставаться социальным предохранительным клапаном, предотвращающим дальнейшее ухудшение положения в периоды быстрого развития эволюционирующих нравов.

Очевидно, что древние относились к браку так же серьезно, как и некоторые современные народы. И многие поспешные и неудачные браки нынешнего времени не свидетельствуют об особом прогрессе по сравнению с древней практикой проверки юношей и девушек на готовность к брачным отношениям. Огромное противоречие современного общества заключается в том, что оно превозносит любовь и идеализирует брак, одновременно осуждая исчерпывающее изучение и того, и другого. Хотя такие попытки обучения предпринимались ещё в двадцатом веке. Но если в некоторых странах, как Россия, это было сделано органично, корректно, в достаточном объёме, то в других западноевропейских странах, это было сделано с извращением биологической сути, навязывая, вплоть до штрафных санкций на родителей воспитанных в христианском духе, демонстрации и особенности коитуса детям младших классов, даже биологически не способных задумываться и осмысливать эти процессы.

Идеализация брака

Брак, венцом которого является семья, действительно представляет собой наиболее возвышенный человеческий институт, однако он является глубоко человеческим по своей природе, и его никогда не следовало бы называть священным. Сифитские священники превратили бракосочетание в религиозный обряд, однако со времен Эдема на протяжении тысячелетий брак оставался чисто социальным и гражданским институтом.

Приравнивание человеческих объединений к божественным в высшей степени неуместно. Союз мужа и жены, связанных брачными и семейными отношениями, есть материальная функция смертных в эволюционных мирах. Конечно, в результате искреннего стремления мужа и жены к прогрессу можно добиться больших духовных успехов, однако это не означает того, что брак непременно является священным. Тем более, что у некоторых женатых и разведённых два раза, жениться (выходить замуж) — разводиться входит в привычку. Духовный прогресс есть следствие искреннего усердия в других областях человеческих устремлений.

Брак нельзя сравнивать ни с отношением Настройщика к человеку, ни с товарищеским отношением Христа Михаила к своим человеческим братьям. Практически ничто в таких отношениях не сопоставимо с отношениями мужа и жены. Весьма прискорбно, что ошибочные воззрения людей на эти взаимоотношения привели к такой путанице в понимании статуса брака.

Прискорбно и представление некоторых людей о том, что брачные отношения осуществляются за счет божественного действия. Такие воззрения ведут непосредственно к идее нерасторжимости брачного договора, независимо от обстоятельств или пожеланий состоящих в браке сторон, хотя сам факт расторжения брака свидетельствует о том, что Божество непричастно к таким союзам. Если когда-то Бог соединил какие-либо две вещи или личности, они будут оставаться соединенными, пока божественная воля не распорядится об их разъединении. В отношении же такого человеческого института, как брак, кто возьмется судить о том, какие брачные союзы заключаются с одобрения вселенских наблюдателей, а какие являются человеческими по своей природе и происхождению?

Тем не менее, в небесных сферах существует идеальный брак. В столице каждой локальной системы Материальные Сыны и Дочери Бога действительно олицетворяют собой высшие идеалы союза мужчины и женщины, связанные узами брака с целью продолжения рода и воспитания потомства. В конце концов, идеальный брак смертных является по-человечески священным.

Брак всегда был и остается высшей мечтой человека о временной идеальности. Хотя эта прекрасная мечта редко реализуется во всей своей полноте, она продолжает жить как возвышенный идеал, неизменно увлекающий эволюционирующее человечество и заставляющий его прилагать всё больше усилий для достижения человеческого счастья. Однако необходимо учить юношей и девушек некоторым реальностям брака до того, как они сталкиваются с суровыми требованиями, которые накладываются существующими в семье взаимоотношениями. Юношеский идеализм должен в некоторой мере ослабляться добрачной разочарованностью. Одной из таких образовательных книг я считаю книгу американского проповедника Гери Чепмена «Пять языков любви».

Не следует, однако, препятствовать юношеской идеализации брака; подобные мечты рисуют в воображении будущие цели семейной жизни. Такое отношение является как стимулирующим, так и полезным, если только оно не мешает осознанию практических и будничных требований супружеской и последующей семейной жизни.

За последнее время идеалы брака претерпели огромный прогресс. У некоторых народов женщина пользуется практически равными правами со своим супругом. Хотя бы в принципе, семья становится союзом преданных партнеров, цель которых — воспитание детей при сохранении супружеской верности. Однако даже этот новейший вариант брака не должен доходить до крайности — предоставления полной взаимной монополии на личность и индивидуальность. Брак не является только индивидуалистическим идеалом; он есть эволюционирующее социальное партнерство мужчины и женщины, существующее и функционирующее в условиях современных нравов, ограничиваемое табу и регулируемое законами и правилами общества.

По сравнению с прошлыми эпохами, в двадцать первом веке брак поднялся на новый уровень, несмотря на то, что в настоящее время институт семьи подвергается серьезным испытаниям из-за проблем, столь внезапно обрушившихся на социальную организацию в результате стремительной эмансипации женщины — предоставления ей свобод, которых она так долго была лишена в течение медленной эволюции нравов минувших поколений.

Брак и семейная жизнь

Материальная необходимость создала брак, половое желание украсило его, религия санкционировала и возвысила его, государство нуждалось в нем и регулировало его, а в последующие времена эволюционирующая любовь начинает узаконивать и прославлять брак как предшественника и создателя самого полезного и возвышенного института цивилизации — семьи. Создание семьи должно быть центральной частью и сущностью всей воспитательной деятельности.

Совокупление является только актом сохранения вида, связанным с той или иной степенью самоуслаждения; брак, создание семьи, в значительной мере относится к самообеспечению и подразумевает эволюцию общества. Само общество есть совокупная структура, состоящая из семейных ячеек. Индивидуумы весьма недолговечны как планетарные факторы; только семья является возобновляющимся средством социальной эволюции. Семья — это русло, по которому река культуры и знания течет от одного поколения к другому.

Семья является, в принципе, социологическим институтом. Брак возник из сотрудничества в самосохранении и совместном продолжении рода, причем элемент самоуслаждения был в значительной мере случайным. Тем не менее, семья действительно объединяет все три основные функции человеческого существования, в то время как продолжение жизни делает ее основным человеческим институтом, а половые отношения выделяют ее из всех остальных видов социальной деятельности.

Первобытные парные связи

Брак не был основан на половых отношениях; они имели второстепенное значение. Первобытный человек не нуждался в браке, ибо удовлетворял половую страсть свободно, не обременяя себя ответственностью за жену, детей и дом.

Из-за физической и эмоциональной привязанности к своим детям женщина зависит от сотрудничества с мужчиной, что побуждает ее искать надежную защиту в браке. Что касается мужчины, то никакое непосредственное биологическое влечение не вело его к браку, тем более не удерживало в нем. Брак стал привлекательным для мужчины не благодаря любви, а в результате голода, который впервые привел дикаря к женщине, к тому примитивному укрытию, которое она делила со своими детьми.

Не стало причиной брака и осознание обязанностей, которые накладываются половыми отношениями. Первобытный человек не понимал связи между половым актом и последующим рождением ребенка. Когда-то многие верили в то, что девственница способна стать беременной. Еще в глубокой древности у дикаря появилась мысль о том, что младенцы создаются в мире духов; считалось, что беременность является результатом вселения в женщину духа — развивающейся души. Кроме того, считалось, что беременность у девственницы или незамужней женщины может вызываться диетой и сглазом; впоследствии зарождение жизни стали связывать с дыханием и солнечным светом.

Многие древние народы считали, что духи связаны с морем; поэтому девственницы были жестко ограничены в купании: молодые женщины намного больше боялись купания во время прилива, чем половых отношений. Уродцы или недоноски считались отпрысками животных, которые проникли в тело женщины вследствие неосторожного купания или же в результате козней злых духов. Естественно, что дикари, не задумываясь, душили таких потомков при рождении.

Первым шагом на пути к просвещению стала вера в то, что половые отношения открывают путь для проникновения в женщину оплодотворяющего духа. С тех пор человек обнаружил, что отец и мать в равной степени жертвуют живые наследственные факторы, ведущие к зачатию потомства. Однако даже в двадцать первом веке многие родители, в той или иной степени, по-прежнему пытаются держать своих взрослых детей в неведении относительно происхождения человеческой жизни.

Некоторое подобие семьи обеспечивалось тем фактом, что репродуктивная функция влечет за собой отношения матери и ребенка. Материнская любовь инстинктивна; в отличие от брака, она не является порождением нравов. У всех млекопитающих материнская любовь — врожденное свойство, дар вспомогательных духов разума локальной вселенной. По своей силе и преданности такая любовь всегда прямо пропорциональна продолжительности периода беспомощности детеныша.

Отношения матери и ребенка естественны, прочны и инстинктивны; природа этих отношений такова, что они вынуждали первобытных женщин подчиняться многим необычным условиям и переносить несказанные трудности. Несокрушимое чувство материнской любви является препятствием, которое всегда ставило женщину в чрезвычайно невыгодное положение во всех ее столкновениях с мужчиной. Но это не делает материнский инстинкт человека всесильным: его могут подавить честолюбие, эгоизм и религиозные убеждения.

Хотя связь матери и ребенка не является ни браком, ни семьей, она представляет собой ядро, из которого возникло и то, и другое. Огромный прогресс в эволюции брачных отношений наступил тогда, когда эти временные пары начали сохраняться достаточно долго для того, чтобы вырастить потомство, ибо это было уже созданием семьи.

Несмотря на антагонизм этих ранних пар, несмотря на непрочность связей, партнерские отношения мужчины и женщины значительно повысили шансы на выживание. В сотрудничестве друг с другом мужчина и женщина, даже если не учитывать семью и потомство, во многих отношениях значительно превосходят как двух мужчин, так и двух женщин. Такое образование половых пар улучшило выживаемость; именно с него началось человеческое общество. Кроме того, разделение труда по половому признаку повысило комфорт и сделало людей более счастливыми.

Ранний матриархат

Еще в глубокой древности периодические кровотечения у женщины и потеря ею крови при родах внушили мысль о том, что кровь является творцом ребенка (как и обителью души), и породили понятие о кровном родстве между людьми. На раннем этапе эволюции родословная велась только по материнской линии, ибо только об этой стороне наследственности можно было судить хотя бы с какой-то определенностью.

Первобытная семья, происходящая из инстинктивной биологической кровной связи матери и ребенка, неизбежно строилась на матриархате; и многие племена в течение долгого времени придерживались этой практики. Матриархат был единственным возможным вариантом перехода от стадного группового брака к более поздней и улучшенной семейной жизни полигамного и моногамного патриархата. Матриархат служил естественной биологической формой семьи; патриархат является ее социальной, экономической и политической формой. Долгое существование матриархата у красного человека Северной Америки — одна из основных причин, объясняющих, почему высокоразвитые в остальных отношениях ирокезы так и не создали настоящего государства.

При матриархате практически высшей властью в доме пользовалась мать жены; даже братья жены и их сыновья принимали более активное участие в ведении семейных дел, чем муж. Отцов часто переименовывали в честь их собственных детей.

Самые древние расы почти не признавали роли отца, полагая, что ребенок целиком происходит от матери. Они считали, что дети напоминают отца из-за близости с ним, либо же верили в то, что дети «помечаются» таким образом, потому, что мать хотела, чтобы они были похожи на отца. Позднее, с переходом от матриархата к патриархату, всю заслугу за появление ребенка отец стал приписывать себе, и многие табу, касавшиеся беременной женщины, впоследствии распространились на ее мужа. Когда приближался срок разрешения от бремени, будущий отец прекращал работать, а с началом родов он, как и жена, ложился в постель, проводя там от трех до восьми дней. В отличие от жены, которая могла встать на следующий день, чтобы заняться тяжелой работой, муж оставался в постели и принимал поздравления; всё это было частью ранних нравов, направленных на то, чтобы утвердить право отца на ребенка.

Поначалу муж обычно уходил жить в клан жены, однако в более поздние времена — после того, как мужчина выплачивал назначенную за невесту сумму или же отрабатывал ее, — он мог забирать жену и детей в свой род. Переходом от матриархата к патриархату объясняются кажущиеся в иных условиях бессмысленными запреты на одни типы браков между двоюродными родственниками, в то время как другие браки при такой же степени родства были разрешены.

С отмиранием нравов охотничьего периода, когда занятие скотоводством позволило мужчине контролировать основной источник пищи, матриархат быстро отошел в прошлое. Так произошло просто потому, что матриархат не мог успешно конкурировать с новым укладом — патриархатом. Власть мужчин, являвшихся родственниками матери, не могла соперничать с властью, сосредоточенной у мужа-отца. Женщине было не по силам совмещать беременность с каждодневным руководством текущими делами и растущими домашними полномочиями. Появление практики кражи и позднее купли жен ускорило отмирание матриархата.

Эпохальный переход от матриархата к патриархату — одно из наиболее радикальных и резких преобразований, когда-либо осуществленных человеческим родом. Эта перемена сразу же привела к усилению социальной активности и ускорила эволюцию семьи.

Семья в эпоху патриархата

Возможно, что инстинкт материнства приводил женщину к супружеству, однако именно большая сила мужчины в сочетании с воздействием нравов фактически принуждала ее оставаться в браке. Пастушеский образ жизни вел к созданию новой системы нравов — патриархальной семьи; и основой единства семьи в период господства нравов, присущих эпохе скотоводства и раннего земледелия, была деспотичная и беспрекословная власть отца. Любое общество, будь оно национальным или родовым, прошло через стадию автократической патриархальной власти. Скупое внимание, уделявшееся женскому полу в эпоху Ветхого Завета, является истинным отражением нравов скотоводов. Все древнееврейские патриархи были скотоводами, что подтверждается фразой: «Господь — Пастырь мой».

Мужчина был не более повинен в невысоком мнении о женщине, бытовавшем в прошлые века, чем сама женщина. Она не смогла завоевать социального признания в первобытные времена, ибо не действовала в чрезвычайных положениях — не совершала эффектных подвигов и не проявляла героизма в кризисных ситуациях. Материнство было явным препятствием в борьбе за выживание; материнская любовь делала женщин плохими защитницами племени.

Кроме того, первобытная женщина неосознанно попадала в зависимость от мужчины, восхищаясь его драчливостью и мужественностью. Такое прославление воина усиливало мужское тщеславие, в равной мере подавляя тщеславие женщины и делая ее более зависимой. Военная форма и сегодня заставляет трепетать женское сердце.

У наиболее развитых рас женщины являются не такими крупными или сильными, как мужчины. Будучи слабее, женщина становилась более тактичной. Она быстро научилась пользоваться своей половой привлекательностью. Она стала более внимательной и консервативной, чем мужчина, хотя чуть более легкомысленной. Мужчина превосходил женщину на поле брани и на охоте, но испокон веков проигрывал женщине домашние сражения.

Скотовода кормила его отара, однако на протяжении пастушеской эпохи женщине еще приходилось добывать растительную пищу. Первобытный человек чурался земли: она была слишком мирной, слишком неувлекательной. Кроме того, бытовало давнее суеверие, согласно которому женщина — от природы мать — выращивает более богатый урожай. Сегодня во многих отсталых племенах мужчины приготавливают мясо, а женщины — овощи, и когда примитивные австралийские племена находятся в пути, женщины никогда не притрагиваются к дичи, а мужчины не останавливаются, чтобы выкопать корень.

Женщине всегда приходилось работать; во всяком случае, вплоть до нынешних времен женщина была настоящим производителем. Мужчина обычно выбирал более легкий путь, и это неравенство существовало на протяжении всей истории человеческого рода. На женщин всегда ложился тяжкий груз: они носили семейный скарб и присматривали за детьми, освобождая мужчину для сражения или охоты.

Первое освобождение женщины наступило, когда мужчина согласился возделывать землю — согласился выполнять работу, которая ранее считалась женской. Огромный шаг вперед был сделан тогда, когда пленников мужского пола перестали убивать и стали превращать в рабов — сельскохозяйственных работников. Это привело к освобождению женщины, которая получила возможность уделять больше времени обустройству домашнего очага и воспитанию детей.

Обеспечение младших детей молоком животных привело к более раннему отнятию от груди. В силу этого женщины стали рожать больше детей, ибо матери освобождались от наступавшего иногда временного бесплодия. Кроме того, использование коровьего и козьего молока резко сократило детскую смертность. До наступления пастушеского периода в развитии общества матери обычно кормили детей своим молоком, пока им не исполнялось четыре или пять лет.

Когда первобытные войны пошли на убыль, начало уменьшаться неравенство в разделении труда между мужчинами и женщинами. Однако женщины по-прежнему должны были выполнять настоящую работу, в то время как мужчины несли караул. Ни один лагерь или поселение нельзя было оставить без охраны ни днем, ни ночью, но и в этом деле мужчинам помогали сторожевые собаки. В целом, появление земледелия повысило престиж и социальное положение женщины, во всяком случае, до тех пор, пока мужчина сам не превратился в земледельца. И как только мужчина занялся возделыванием земли, немедленно произошло радикальное усовершенствование методов ведения сельского хозяйства, что продолжалось на протяжении последующих поколений. На охоте и на войне мужчина усвоил значение организации и использовал это знание в промышленности, а позднее, взяв на себя значительную часть труда женщины, в огромной мере усовершенствовал ее примитивные методы труда.

Положение женщины в древнем обществе

В целом, в любую эпоху положение женщины является надежным критерием эволюционного прогресса брака как социального института, в то время как прогресс самого брака является достаточно точным показателем развития человеческой цивилизации.

Положение женщины всегда было социальным парадоксом; она всегда искусно управляла мужчиной, всегда использовала более сильное половое чувство мужчины в своих интересах и для своего развития. Умело пользуясь половой привлекательностью, ей часто удавалось удерживать мужчину в своей власти — даже тогда, когда она была его полной рабыней.

В древности женщина была для мужчины не другом, возлюбленной, любовницей и партнером, а, скорее, предметом собственности, служанкой или рабыней, позднее — экономическим партнером, забавой и роженицей. Тем не менее, необходимые и дающие удовлетворение половые отношения обязательно включали элемент выбора и сотрудничества со стороны женщины, и это всегда позволяло умной женщине существенно влиять на свое непосредственное положение, независимо от общего социального положения слабого пола. Но недоверие мужчины и его подозрительность отнюдь не ослаблялись тем фактом, что во все времена женщине приходилось прибегать к хитростям в попытке облегчить свою кабалу.

Мужчины и женщины всегда плохо понимали друг друга. Мужчине было трудно понять женщину, на которую он смотрел с причудливой смесью невежественного недоверия и боязливого очарования, если не с подозрением и презрением. Многие племенные и народные легенды возлагают вину на Еву, Пандору или еще какую-нибудь представительницу женского пола. Эти повествования всегда искажались так, чтобы представить женщину приносящей мужчине зло. Всё это отражает недоверие к женщине, которое некогда было всеобщим. Первой из причин, приводимых в защиту безбрачного духовенства, приводится испорченность женщины. Тот факт, что большинство мнимых ведьм были женщинами, не улучшал традиционного представления об этом поле.

В течение долгого времени мужчины считали женщин странными, даже ненормальными. Более того, они верили, что у женщин нет души и поэтому не давали им имен. В древности существовал огромный страх первого полового сношения с женщиной. Поэтому обычно первым с девственницей совокуплялся жрец. Зловещей считалась даже тень женщины.

Когда-то бытовало мнение, что деторождение делает женщину опасной и нечистой. И многие племенные нравы требовали, чтобы после родов мать совершала сложные очистительные обряды. За исключением тех групп, где в родах принимал участие муж, рожениц остерегались, оставляли в одиночестве. Древние люди стремились не допускать родов в доме. В конце концов, пожилым женщинам было дозволено помогать матери при родах, и эта практика привела к появлению профессиональных акушерок. Во время родов, в попытке облегчить страдания, говорилось и делалось множество глупостей. По обычаю, новорожденного обрызгивали святой водой, чтобы воспрепятствовать проникновению духов.

У несмешанных племен деторождение протекало сравнительно легко и длилось не более двух-трех часов; у смешанных рас оно редко бывает столь же легким. Если женщина умирала при родах, особенно при рождении двойни, ее считали виновной в прелюбодеянии с духом. Впоследствии более высокоразвитые племена взирали на смерть при родах как на волю небес; считалось, что такая мать погибла за благородное дело.

Так называемая скромность женщины в одежде и демонстрации своей внешности порождалась смертельным страхом быть увиденной во время менструации. Это считалось тяжким грехом, нарушением табу. Древние нравы требовали, чтобы каждая женщина — с юности до окончания детородного периода — раз в месяц в течение одной недели находилась в полной изоляции от семьи и общества. Всё, до чего она могла дотронуться, на что она могла сесть или лечь, считалось оскверненным. В течение длительного времени сохранялся обычай жестокого избиения девушки после каждой менструации в стремлении изгнать злой дух из ее тела. Но когда женщина выходила из возраста деторождения, ей обычно уделяли больше внимания, предоставляя больше прав и привилегий. С учетом всего этого, презрительное отношение к женщинам не было странным. Даже греки считали женщину в период менструации одним из трех источников скверны, причем двумя другими были свинина и чеснок.

Несмотря на всю свою нелепость, эти древние поверья приносили определенную пользу, ибо раз в месяц, по крайней мере, в молодости, изможденные женщины получали одну неделю для долгожданного отдыха и полезных размышлений. Благодаря этому они могли оттачивать свой ум, что в остальное время помогало им общаться с мужчинами. Кроме того, карантин, которому подвергались женщины, не давал мужчинам чрезмерно потакать своему половому желанию, что косвенно способствовало ограничению роста населения и большей сдержанности.

Огромный прогресс был достигнут после того, как мужчина лишился права убивать свою жену по собственной воле. Таким же образом шагом вперед стало право женщины владеть свадебными подарками. Позднее она получила законное право владеть и управлять собственностью и даже избавляться от нее, но в течение долгого времени она не могла занимать церковных или государственных постов. С женщиной всегда обращались в большей или меньшей степени как с собственностью, что продолжается и в двадцать первом веке после Христа. В общемировом масштабе, женщина еще не освободилась от сковывающей власти мужчин. Даже у развитых народов стремление мужчины защитить женщину всегда скрывало под собой утверждение своего превосходства.

Однако первобытные женщины не испытывали по отношению к себе чувства жалости, как это бывает с их современными сестрами. Несмотря ни на что, они были достаточно счастливы и довольны; всё познаётся в сравнении, а они и представить себе не могли лучшего или иного способа существования.

Женщина в условиях эволюционирующих нравов

В сохранении вида женщина имеет равные с мужчиной права, однако, принимая участие в самообеспечении, она трудится в явно неблагоприятных условиях. И это ограничение, которое накладывается вынужденным материнством, могут компенсировать только просвещенные нравы прогрессирующей цивилизации, а также растущее чувство благоприобретенной мужской справедливости.

С развитием общества более высокие нормы половой жизни сложились у женщин, ибо они больше страдали от последствий нарушения нравов, регулирующих половые отношения. Нормы сексуального поведения для мужчин улучшаются крайне медленно и под воздействием одного только чувства справедливости, необходимого для цивилизованных отношений. Природа не знает никакой справедливости — она заставляет страдать от родовых мук одну только женщину.

Современная идея равенства полов прекрасна и достойна прогрессирующей цивилизации, но она отсутствует в природе. Когда сила подменяет право, мужчина помыкает женщиной; когда в обществе появляется больше правосудия, мира и справедливости, женщина постепенно освобождается от рабства и забвения. В целом, социальное положение женщины обратно пропорционально уровню воинственности любой нации, в любую эпоху.

Однако дело обстояло не так, что мужчина вначале сознательно и преднамеренно отобрал у женщины права, а затем постепенно, скрепя сердце, отдавал их ей. Всё это было неосознанным и незапланированным эпизодом социальной эволюции. Когда для женщины действительно настало время получить новые права — она их получила, причем совершенно независимо от сознательного отношения мужчины. Медленно, но верно нравы изменяются таким образом, чтобы обеспечить социальные изменения, которые являются частью устойчивой эволюции общества. Благодаря развитию нравов, отношение к женщинам постепенно улучшалось. Те племена, которые упорствовали в своем жестоком отношении к женщинам, не сохранились.

Среди адамитов и нодитов женщины пользовались всё большим уважением, и учения Эдема относительно места женщины в обществе обычно оказывали воздействие на те группы, которые подверглись влиянию мигрирующих андитов.

Древние китайцы и греки обходились с женщинами лучше, чем большинство окружающих племен. Но иудеи относились к ним с чрезвычайной подозрительностью. На Западе доктрины Павла, став частью христианства, осложнили эмансипацию женщины, хотя христианство действительно способствовало развитию нравов за счет предъявления более строгих требований к половой жизни мужчины. В исламе — в условиях особого унижения, присущего статусу женщины, — ее существование почти безнадежно, и еще более незавидная участь отводится ей некоторыми другими восточными религиями.

Наука, а не религия, привела к истинной эмансипации женщины. Именно современное производство позволило женщине в значительной мере выйти за пределы семьи. В новом механизме обеспечения средств к существованию физические способности мужчины перестали быть непременным условием; наука так изменила условия жизни, что превосходство мужской силы над женской стало менее разительным.

Эти перемены способствовали освобождению женщины от домашнего рабства и привели к такому изменению ее статуса, что в настоящее время степень ее личной свободы и половой активности практически равна мужской. Когда-то ценность женщины заключалась в ее способности производить пищу, но изобретательность и богатство позволили ей создать новый мир, новую сферу действия — сферу изящества и очарования. Так промышленность выиграла неосознанную и неумышленную борьбу за социальную и экономическую эмансипацию женщины. Эволюция в очередной раз смогла добиться того, что оказалось не подсилу даже откровению.

По диаметральной противоположности своих проявлений, реакция просвещенных народов на несправедливые нравы, регулирующие положение женщины в обществе, действительно напоминает движение маятника. В промышленно развитых странах женщина получила почти все права и освобождена от многих обязанностей — например, от службы в армии. Всякое ослабление борьбы за существование отражалось на эмансипации женщины, извлекавшей непосредственную пользу из каждого шага в сторону моногамии. Слабая сторона всегда добивается непропорционально большей выгоды при каждом совершенствовании нравов в процессе постепенной эволюции общества.

Говоря об идеалах парного брака, женщина добилась, наконец, признания, достоинства, независимости, равенства и образования. Но будет ли она достойна всех этих новых и беспрецедентных завоеваний? Ответит ли современная женщина на это великое социальное освобождение праздностью, безразличием, бездетностью и неверностью? Сегодня, в двадцать первом веке, женщина подвергается самому решающему испытанию за всю свою историю! И станет ли массовым губительная мода чайлдфри — умышленное бездетное существование? Являясь равным партнером мужчины в продолжении рода, женщина играет столь же важную роль в претворении расовой эволюции; поэтому эволюция вела к всё большему утверждению прав женщины. Однако права женщины и права мужчины — это отнюдь не одно и то же. Женщина способна преуспеть за счет прав мужчины не больше, чем мужчина — за счет прав женщины.

У каждого пола есть свои, характерные сферы существования, вместе со своими собственными правами в пределах такой сферы. Если женщина стремится пользоваться буквально всеми правами мужчины, то раньше или позже безжалостная и холодная конкуренция обязательно придет на смену тому рыцарскому отношению и особому вниманию, которым сегодня пользуются многие женщины, и которого они лишь недавно добились от мужчин.

Цивилизация никогда не сможет уничтожить пропасть, существующую между поведением полов. Нравы изменяются от века к веку; инстинкт не изменяется никогда. Врожденное материнское чувство никогда не позволит эмансипированной женщине стать серьезным соперником мужчины в промышленности. Каждый пол навечно останется преобладающим в своей собственной области — области, предопределенной биологической дифференциацией и различным складом ума.

У каждого пола всегда будет своя собственная сфера, хотя они и будут то и дело пересекаться. Только в социальном отношении мужчины и женщины будут конкурировать на равных.

Партнёрство мужчины и женщины

Инстинкт самосохранения безошибочно соединяет мужчин и женщин для продолжения рода, но одно только это не может заставить их остаться вместе для взаимного сотрудничества — создания семьи.

В каждом успешном человеческом институте присутствуют противоречивые личные интересы, приспособленные таким образом, чтобы обеспечить практическую рабочую гармонию, и создание семьи не является исключением. Брак — основа семьи — есть высшее проявление того антагонистического сотрудничества, которым столь часто характеризуется соприкосновение природы и общества. Конфликт неизбежен. Половые отношения являются врожденными, естественными. Однако брак — это не биологическое, а социологическое явление. Страсть обеспечивает сближение мужчины и женщины, но более слабый родительский инстинкт и социальные нравы удерживают их вместе.

В практическом отношении, мужчина и женщина — это две особые разновидности одного и того же вида, живущие в тесном и интимном общении. Их взгляды и весь комплекс жизненных реакций принципиально различны; они совершенно неспособны до конца и по-настоящему постичь друг друга. Полное взаимопонимание полов недостижимо.

Женщины, очевидно, обладают большей интуицией, чем мужчины, но они, по-видимому, не столь логичны. Тем не менее, женщина всегда была носителем нравственных идеалов и духовным лидером человечества. Рука, качающая колыбель, по-прежнему на «ты» с судьбой.

Различия в природе, реакциях, взглядах и мышлении между мужчинами и женщинами ни в коем случае не должны вызывать беспокойство: к ним следует относиться как к чрезвычайно полезным для человечества, как в индивидуальном, так и коллективном аспекте. Многие категории вселенских созданий сотворяются в двойных фазах проявления личности. У смертных, Материальных Сынов и мидсонитов эти различные типы обозначаются как мужской и женский; у серафимов, херувимов и Моронтийных Спутников они определяется как позитивный, или активный, и негативный, или пассивный. Такие двойные ассоциации чрезвычайно повышают разносторонность и преодолевают врожденные ограничения — так же, как и некоторые триединые объединения в системе Рай-Хавона.

Мужчины и женщины нужны друг другу как в моронтийной и духовной, так и в смертной жизни. Различия во взглядах между полами сохраняются и после первой жизни, в течение всего восхождения в локальной вселенной и сверхвселенной. И даже в Хавоне те паломники, которые когда-то являлись мужчинами и женщинами, будут по-прежнему помогать друг другу при восхождении к Раю. Никогда, даже в Корпусе Завершения, метаморфоза созданного существа не дойдет до того, чтобы стереть те личностные тенденции, которые люди называют мужскими и женскими. Две эти основные разновидности человека всегда будут увлекать, стимулировать, воодушевлять и поддерживать друг друга. Они всегда будут зависеть от взаимного сотрудничества в решении сложных вселенских проблем и преодолении разнообразных космических трудностей.

Хотя мужчины и женщины никогда не смогут рассчитывать на полное взаимопонимание, они удачно дополняют друг друга, и, несмотря на большую или меньшую антагонистичность, их сотрудничество способно поддерживать и воспроизводить общество. Брак — это институт, призванный сглаживать половые различия и одновременно с этим обеспечивать сохранение цивилизации и продолжение рода.

Брак — источник всех человеческих институтов, ибо он непосредственно ведет к созданию и поддержанию семьи, структурной основы общества. Семья неразрывно связана с механизмом самообеспечения. Она является единственной надеждой на продолжение рода в рамках цивилизованных нравов, и одновременно с этим она с большим успехом предлагает некоторые в высшей степени удачные виды самоуслаждения. Семья — это величайшее чисто человеческое достижение людей, ибо она совмещает эволюцию биологических отношений мужчины и женщины с социальными отношениями мужа и жены.

Идеалы семейной жизни

Половые отношения инстинктивны, и их естественным результатом являются дети; так автоматически возникает семья. Каковы семьи данного народа или нации, таково и общество. Если благополучны семьи, благополучно и общество. Огромная культурная устойчивость еврейского и китайского народов объясняется прочностью их семей.

Инстинкт любви и заботы о детях сделал женщину стороной, заинтересованной в появлении брака и первобытной семейной жизни. Мужчина был вовлечен в создание семьи под давлением более поздних нравов и социальных соглашений. Интерес к созданию институтов брака и семьи пробуждался у мужчины медленно потому, что для него половой акт не связан с какими-либо биологическими последствиями.

Половая связь естественна, однако брак социален и всегда регулировался нравами. Нравы (религиозные, нравственные и этические), наряду с собственностью, гордостью и рыцарским духом, упрочивают институты брака и семьи. При всяком колебании нравов нарушается устойчивость брака и семьи. В настоящее время брак выходит из стадии, на которой он регулировался отношениями собственности, и переходит в эру межличностных отношений. Раньше мужчина защищал женщину, ибо она была его имуществом, а женщина подчинялась ему по той же причине. Какой бы ни была эта система по существу, она обеспечивала стабильность. Ныне женщина более не считается собственностью, и возникают новые нравы, предназначенные для стабилизации института брака и семьи:

1. Новая роль религии — учение о важности родительского опыта, идея о порождении граждан вселенной, расширенное понимание привилегии производить потомство — давать Отцу сынов.

2. Новая роль науки — продолжение рода становится всё более добровольным, подчиненным контролю человека. В древности непонимание приводило к появлению детей безо всякого к тому желания.

3. Новое значение получают соблазны удовольствия — появляется новый фактор выживания рас: древние люди бросали ненужных детей, обрекая их на смерть; современные люди отказываются их рожать.

4. Усиление родительского инстинкта. В настоящее время каждое поколение стремится устранить из своего репродуктивного потока тех индивидуумов, в которых родительский инстинкт недостаточно сильно развит для того, чтобы обеспечить рождение детей — будущих родителей следующего поколения.

Однако семья как институт — как партнерство одного мужчины и одной женщины — обретает более конкретные очертания со времен Даламатии, около полумиллиона лет тому назад; отход от моногамной практики Андона и его прямых потомков произошел задолго до этого. Тем не менее, до появления нодитов и более поздних адамитов уровень развития семейной жизни оставался незавидным. Адам и Ева оказали устойчивое влияние на всё человечество. Впервые в истории мира можно было видеть, как мужчины и женщины работают рука об руку в Саду. Идеал Эдема — вся семья в роли садоводов — была новой идеей на Земле.

Ранняя семья представляла собой рабочую группу родственников и рабов, все члены которой жили вместе. Брак и семейная жизнь не всегда совпадали, но неизбежно были тесно связаны друг с другом. Женщина всегда стремилась к отдельной семье, и в итоге она добилась своего.

Любовь к детям всеобща и имеет большое значение для сохранения вида. Древние люди всегда жертвовали интересами матери ради благополучия ребенка. Эскимосская мать до сих пор вылизывает свое дитя вместо умывания. Но первобытные матери кормили и заботились о своих детях только до тех пор, пока те оставались маленькими. Как и животные, они бросали их, как только дети подрастали. Устойчивые и длительные человеческие ассоциации никогда не основывались на одном только биологическом чувстве. Животные любят своих детей; человек — цивилизованный человек — любит своих внуков. Чем выше цивилизация, тем выше радость родителей за достижения и успехи своих детей; так появляется новое и более высокое осознание фамильной гордости.

В древности крупные семьи совсем не обязательно основывались на любви. Большое число детей было желательным в силу многих причин:

1. Они обладали ценностью как работники.

2. Они служили страхованием по старости.

3. Дочерей можно было продать.

4. Гордость за семью требовала продолжения рода.

5. Сыновья были покровителями и защитниками.

6. Боязнь духов порождала страх одиночества.

7. Некоторые религии требовали потомства.

Для тех, кто поклоняется предкам, неспособность иметь сыновей является высшей, невосполнимой трагедией. Сыновья нужны им, прежде всего для того, чтобы те могли исполнить свои обязанности на посмертных обрядах — совершить жертвоприношения, необходимые для эволюции духа в загробном мире.

Древние дикари приучали своих детей к дисциплине с самого раннего возраста. Ребенок быстро понимал, что непослушание означает для него неприятности или даже смерть, точно так же, как и для животных. Именно ограждение ребенка от естественных последствий неразумного поведения, обеспечиваемое цивилизацией, является столь существенной причиной современного непослушания.

Эскимосские дети прекрасно обходятся без особой дисциплины и наказаний просто потому, что от природы являются послушными маленькими животными. Почти столь же послушны дети красного и желтого человека. Однако в тех расах, которые содержат андитскую наследственность, дети не столь спокойны: одаренные большим воображением и страстью к приключениям, они нуждаются в большей подготовке и дисциплине. Современные проблемы воспитания детей постоянно усложняются различными обстоятельствами:

1. Большой степенью расовых смешений.

2. Искусственным и поверхностным образованием.

3. Невозможностью воспитания ребенка через подражание родителям, которые так много времени проводят вне семьи.

В древности представления о семейной дисциплине были биологическими, проистекающими из сознания, что родители являются творцами своего ребенка. Совершенствующиеся идеалы семейной жизни ведут к представлению о том, что вместо появления определенных родительских прав, введение ребенка в этот мир влечет за собой высшую ответственность, существующую в жизни человека.

В цивилизованном обществе на долю родителей приходятся все обязанности, на долю ребенка — все права. Уважение к родителям появляется у ребенка не из сознания того, что он обязан им своим появлением на свет, а как естественный отклик на заботу, воспитание и привязанность, которые проявляются в любви к нему и в оказании помощи, необходимой для преодоления трудностей жизни. Настоящий родитель — это неизменный помощник и опекун, что разумный ребенок со временем начинает понимать и ценить.

В условиях нынешней индустриальной и урбанистической эры институт брака развивается в соответствии с новыми экономическими тенденциями. Семейная жизнь становится всё более дорогостоящей, в то время как дети, которые когда-то были статьей дохода, превратились в статью расхода. Однако судьба самой цивилизации по-прежнему определяется наличием у одного поколения желания внести свой вклад в благополучие следующего и будущих поколений. И любая попытка переложить родительские обязательства на государство или церковь окажется губительной для благополучия и развития цивилизации.

Брак, включая детей и последующую семейную жизнь, пробуждает в человеке высшие потенциальные возможности и одновременно указывает идеальный путь для выражения этих пробудившихся атрибутов смертной личности. Семья обеспечивает биологическое продолжение вида; она является естественной социальной средой, где подрастающие дети могут осознать этику кровного родства. Семья является основной ячейкой для воспитания братских отношений, где родители и дети усваивают те уроки выдержки, альтруизма, терпимости и снисходительности, которые столь необходимы для воплощения братства всех людей.

Человеческое общество могло бы стать намного лучше, если бы цивилизованные расы чаще прибегали к андитской практике семейных советов. У андитов не было патриархальной или автократической формы семейного управления. Они были дружелюбны и общительны, свободно и открыто обсуждали каждое касавшееся семьи предложение и решение. Они поддерживали идеально братские отношения по всем вопросам, касавшимся управления семьи. В идеальной семье, как детская, так и родительская любовь усиливаются за счет братской преданности.

Семейная жизнь — источник истинной нравственности, она предшествует осознанию преданности долгу. Укрепление семейных связей упрочивает личность и стимулирует ее рост, волей-неволей заставляя ее приспосабливаться к другим, самым разным личностям. Более того: истинная семья — хорошая семья — раскрывает создавшим ее родителям отношение Создателя к своим детям, а для детей такие истинные родители одновременно являются воплощением первого из длинного ряда всё более высоких постижений любви Райского родителя ко всем вселенским детям.

Опасность самоуслаждения

Огромная опасность для семейной жизни — угрожающее распространение самоуслаждения, современной мании получения удовольствий. Когда-то основным для брака был мотив экономический; половое влечение имело второстепенное значение. Брак, основанный на самообеспечении, вел к сохранению вида и одновременно обеспечивал одну из наиболее желательных форм самоуслаждения. Брак — единственный институт человеческого общества, который охватывает все три великих стимула жизни.

Изначально собственность была основным институтом самообеспечения, а брак функционировал как единственный институт сохранения вида. Хотя ублажение желудка, досуг и юмор, наряду с периодическими любовными утехами, были средствами удовлетворения личных желаний, следует констатировать, что эволюционирующие нравы так и не создали отдельного института самоуслаждения. Именно отсутствие специализированных методов получения удовольствия привело к тому, что все человеческие институты столь одержимы погоней за наслаждениями. Накопление собственности становится способом еще большего самоуслаждения, а брак часто рассматривается лишь как средство для получения удовольствия. Эта чрезмерность, эта широко распространенная мания наслаждений в настоящее время оказывается величайшей опасностью из всех, которые когда-либо нависали над социальным эволюционным институтом семьи — домашним очагом.

Фиолетовая раса дополнила эмпирический опыт человечества новым и не до конца реализованным свойством — игровым инстинктом в сочетании с чувством юмора. Эти качества были в некоторой мере присущи сангикским расам и андонитам, однако адамическая наследственность подняла эту примитивную наклонность до уровня потенциального источника удовольствия — новой, возвышенной формы самоуслаждения. Кроме утоления голода, основным типом самоуслаждения является половое удовлетворение, и данный вид чувственного удовольствия был чрезвычайно усилен смешением сангикских рас с андитами.

Свойственное постандитским расам сочетание нетерпеливости, любопытства, жажды приключений и неуемной погони за удовольствиями чревато серьезной опасностью. Духовный голод невозможно утолить физическими удовольствиями; любовь к семье и детям не укрепляется неблагоразумной погоней за наслаждениями. Даже если вы исчерпаете возможности искусства, цвета, звука, ритма, музыки и украшений, вы не можете надеяться на то, что возвысите за счет этого душу или дадите пищу духу. Тщеславие и манерность — плохие помощники в вопросах создания семьи и воспитания детей; гордость и соперничество бессильны развить в последующих поколениях качества, необходимые для сохранения жизни.

Все прогрессирующие небесные существа пользуются отдыхом и услугами управляющих реверсией. Любые здоровые развлечения и развивающий досуг хороши; освежающий сон, отдых, восстановление сил и любое времяпрепровождение, спасающее от скуки и однообразия, стоят затраченного на них времени.

Состязания, устные рассказы и даже вкус хорошей пищи могут использоваться для самоуслаждения. (Когда вы пользуетесь солью, чтобы приправить пищу, задумайтесь о том, что на протяжении почти миллиона лет единственным способом посолить еду было погрузить ее в пепел.)

Пусть человек радуется жизни; пусть люди найдут тысячу и один способ получения удовольствия; пусть эволюционное человечество испробует все законные виды самоуслаждения — плоды долгой биологической борьбы за повышение своего статуса. Человек, безусловно, заслужил некоторые из своих сегодняшних радостей и удовольствий. Однако не упустите из вида конечную цель! Удовольствия действительно губительны, если им удается разрушить собственность, ставшую институтом самообеспечения; и самоуслаждения действительно оказываются роковыми, если они приводят к крушению брака, упадку семьи и уничтожению домашнего очага — высшего эволюционного обретения человека и единственной надежды цивилизации на выживание.

Использованная литература:

Библия. Новый Завет

Чепмен Г. «Пять языков любви»

Альманах «Земля». 1934 г. изд.

Коран

«Мифы древнего мира», изд. Москва, 543 стр., 1971

На обложке: автор beesona.ru, скачено в яндекс-картинках при инструменте «с лицензией на использование и изменение»,

https://www.beesona.ru/upload/569/9fbe885a5f5d4c88e8d412f8dd645e84.jpg

https://yandex.ru/images/search?text=картинки%20о%20боге%20для%20скачивания%20бесплатно%20с%20разрешением%20на%20использование%20и%20изменение&lr=193&p=9&pos=282&rpt=simage&img_url=https%3A%2F%2Fae01.alicdn.com%2Fkf%2FHTB1viPcksrI8KJjy0Fhq6zfnpXaK%2F60X45cm-DIY-Full-Drill-Diamond-Painting-Cross-Stitch-Dream-fairy-tale-kissing-prelude-Draw-Picture-Round.jpg

Оглавление

Развитие современной цивилизации

  Колыбель цивилизации

  Средства цивилизации

  Города, производство и торговля

  Смешанные расы

  Культурное общество

Сохранение цивилизации

Эволюция брака

  Брачный инстинкт

  Ограничительные табу

  Ранние брачные уклады

  Брак в эпоху отношений собственности

  Эндогамия и экзогамия

  Расовые смешения

  Институт брака

  Брак как общественный институт

  Ухаживание и помолвка

  Выкуп и приданое

  Свадебная церемония

  Многобрачие

  Истинная моногамия — парный брак

  Расторжение брачных уз

  Идеализация брака

  Брак и семейная жизнь

  Первобытные парные связи

  Ранний матриархат

  Семья в эпоху патриархата

  Положение женщины в древнем обществе

  Женщина в условиях эволюционирующих нравов

  Партнёрство мужчины и женщины

  Идеалы семейной жизни

  Опасность самоуслаждения

Использованная литература: