Персонаж заднего плана [Елизар Федотов] (fb2) читать онлайн

Елизар Федотов Персонаж заднего плана

— Ночи доброй.

— А я думал сегодня пораньше закрыться. Привет. — Приветствовал вошедшего гостя бармен, оставшийся к половине первого ночи единственным из рабочего персонала этого небольшого, местечкового заведения.

Гость же уставши плюхнулся за барную стойку и положил на неё перед собой пачку сигарет и зажигалку.

— Так по часам-то ещё вроде работать должны.

— Людей-то нет. Среда, как бы. Чего сидеть в пустую.

— Ну извиняй. Как обычно?

— Да, со льдом.

Бармен вручил гостю стакан с жидкостью нежного янтарного оттенка.

— Благодарю, твоё здоровье! — кивнул тот свою очередь и сделал первый глоток. — Закурю?

— Так нельзя.

— Так никого нет.

Задумавшись на несколько мгновений, как бы взвешивая все за и против, бармен в итоге достал из-под стойки пепельницу.

— Вот, говоришь что нельзя, а пепельница есть ещё!

— Так сам понимаешь…

— Да понимаю.

Оба мужчины закурили.

— Чего в такое время-то, возвращаешься откуда?

— Да нет, не спиться просто. Час наверно проворочался, плюнул, решил к тебе заскочить.

— А, ну это бывает, — понимающе кивнул бармен. Его собственные циркадные ритмы тоже не испытывали восторга от того режима, который диктовал род текущей трудовой деятельности. И порой, приходя домой со смены, уснуть удавалось в лучшем случае, когда солнце давно воцарило над горизонтом.

— Да в последнее время что-то всё чаще, — печально улыбнулся гость делая глоток из стакана, а второй рукой, той что с сигаретой, потирая в области виска. — Пробовал таблетки всякие с мелатонином там, да толку от них никакого.

— Ну ты смотри, если может по серьёзке всё, так к врачу?

— Ага, понять бы еще к какому.

— Ну кто там сном занимается?

— В поликлиниках-то наших? Я тебя умоляю. Там разве что в очереди к терапевту как раз выспишься.

— Слушай, а вот без понятия, — пожал плечами бармен. — Не хожу по врачам.

— Молодой потому что, — подмигнул ему гость. — Я вроде тоже не старый, конечно. А пятый десяток уже скоро пойдёт, дела.

Словно уйдя в прострацию от собственных слов, мужчина одной затяжкой докурил оставшуюся треть сигареты, дойдя до самого фильтра.

— В частную может тогда какую клинику.

— Денег жалко. Я лучше вот, — он слегка покачал стаканом из стороны в сторону, — у тебя «полечусь».

С этими словами клиент опрокинул в себя оставшееся содержимое.

— Повтори.

— Любой каприз, за вещи деньги, — ответил ему бармен улыбкой давя окурок в пепельнице.

— Давай двойной сразу, чтоб два раза не ходить.

— Не вопрос.

— И говорю же, непонятно к какому. Потому что, вот ложишься, и мысли лезть начинают. Ты их в итоге думаешь и не спишь. И толи ты не спишь, потому что их думаешь, или же их думаешь, потому что не спишь? Пойди разбери.

Пригубив от новой порции выпивки мужчина закурил еще одну сигарету.

— У тебя может этот, кризис среднего возраста?

Клиент рассмеялся.

— Да если б все так просто было. Нет, у меня скорее знаешь что? Осознание жизни, вот.

— Пояснять придется, так не понятно, — развёл бармен руками.

— Я боюсь, что, чтобы объяснить, и тебе б неплохо соточку на грудь принять.

— За рулем я, домой ещё ехать.

— Вот всегда ты так, никогда компанию не составишь. — Помахал в шутку клиент указательным пальцем перед собой.

— Ну так ты отдохнуть приходишь, а я на работе. Разница!

— А как же эти расхожие стереотипы, мол бармен всегда за, на работе рюмашку опрокинуть?

— Знать бы откуда они взялись, — скривился бармен. — В выходные смена может, и шестнадцать часов оказаться. На трезвую-то устаешь как собака, а если ещё глаза заливать, под стойку свалишься и будет недолгая.

— Да понимаю, это ж я так.

— Так еще и с деньгами, кассой, терминалом работать. Это я понимаю на каком нибудь диком западе, твой бар, собственным, сам там работаешь и можешь пропустить рюмашку. Да и то, как-то сомнительно. А в наших реалиях нигде на рабочем месте пить нельзя.

— Если только ты не сомелье, — посмеиваясь согласился клиент.

— Разве что так, да. Ладно, так давай рассказывай, переварю как-нибудь.

Сперва мужчина как будто бы колебался, затем совершив очередной глоток огненной жидкости собрался с мыслями и приступил:

— Вот ты когда-нибудь задумывался, кто ты в этой жизни?

— Так сразу и не скажешь. Это от контекста ведь зависит.

— Да, понятно, что «Ты», это ты. Мужчина, бармен, вот с бородой красивой и татуировками.

— Комплиментики, благодарствую! — Заулыбался бармен поглаживая свою растительность на подбородке.

— Мы всегда те, кто мы есть, кого мы из себя сделали. Тут понятно. По крайней мере, звучит логично. Но что если начать копать на полный штык? Не просто перебирать уже случившиеся факты, а попытаться понять их суть и причину?

— Я кажется начинаю догадываться почему ты про сто грамм говорил. Но продолжай!

— Вот-вот, — ухмыльнулся мужчина, — не просто так предупреждал. Я, признаться, ни с кем ещё на эту тему не разговаривал. Да потому что, как-то… Давай из далека попробую зайти.

Залпом выпив имеющуюся порцию он жестом попросил повторить.

— Знаешь, я ведь по жизни, никогда не был там лентяем, или раздолбаем. На совесть всё делал, за чтобы не брался. Старался по крайней мере, да. Но как-то так получалось, что всегда знал, где мой потолок. Хоть с женщинами, хоть с работой. Вот есть девушка скажем. Умница, красавица, добрая и просто хороший человек — но я знаю, что чтобы не делал, не будет она со мной. То есть пытался ведь, по молодости конечно. Ухаживал, добивался — всё в пустую. С ней разговариваешь по этому поводу, а можно поговорить, потому как человек она и вправду хороший и адекватный. Она вот и говорит, что, мол, ты замечательный, но не теплица у неё ничего на тебя внутри. Дружить с тобой рада, но полюбить — ну ни как!

Мужчина эмоционально махнул перед собой рукой демонстрирую глубину досады.

— И ведь не поспорить с ней. Насильно мил не будешь, всё я прекрасно головой понимаю. Не понимаю только почему вот от того придурка, ну натурально придурка, не то что теплица, а горит всё адовым пламенем у неё там внутри. Вразумить не могу. Ну да к черту, это лирика. Ведь есть девушки с которыми всё будет хорошо. Я так и женился. Потому что толку-то бегать за недоступными, когда вот, есть согласные? Но уже какая-то классификация получается есть. Что как бы по статусу положено, а что нет.

— Ну любовь ведь, у каждого своя половинка.

— А когда веками человечество семьями о браках договаривались, там что ли нигде любви скажешь не было? Очень это спорная тема. Мы сейчас же ещё во время такое живём, своеобразное. Вот «любовь» и может себе позволить. Ладно, давай другой пример, из детства. У меня школа была, с художественным уклоном. У кого-то математические, у других языковые, а у меня такая была. И я, чёрт меня подери, всегда старался на рисовании. Мне нравилось, я хотел рисовать. Но никогда не был лучшим, худшим правда тоже, так в серединке болтался. И выпрыгнуть из нее никак не мог.

— Ну слушай, талант это уж тем более вещь такая…

— Вот, талант! Но ты послушай тех, кто говорит что талант это усердие. Они тебе ведь расскажут что проливали пот и кровь, чтобы добиться того, чего добились. И многие из них и правда так и делали. Есть самородки, которые могут лениво покачивать ногой, а у них всё равно всё получаться будет, но таких и впрямь единицы. А то что твоя трудолюбивая самоотдача потом будет вознаграждена некими совершениями, согласись, звучит как минимум справедливо.

— Наверное да.

— Да, только так не работает. Из всех старающихся, честно и упорно, на самом деле в итоге что-то получиться только так же у единиц. А все остальные будут где-то в середине, головой постоянно задевая свой потолок, но не имя возможности его преодолеть.

Бармен надул полные щеки воздуха, а затем с шумом выдохнул.

— Загоняешься мне кажется ты слишком. Да, не все могут этими, Малевичами стать, или Шишкиными, кому что больше нравится. Жизнь так устроена.

— Согласен, да устроена она так. И вот что достичь высот могут не все, а скорее только ну в прямом смысле избранные, эти высоты высотами и делают. Если б все могли, это ведь плато бы уже было? И глупо было бы, скажем физикам не идти заниматься физикой если уже был Ньютон и Эйнштейн, и до них будет дотянуться сложновато.

— Или химиком, раз был Менделеев. Заниматься надо тем чем хочется, да. Не всем ведь важно мировых признаний или чего-то такого, оно просто любят своё дело.

— Да, и это прекрасно! Но! Ведь есть те, кто хочет в том, что он любит достичь успеха. Разве можно такого человека в этом упрекать? В том, что он хочет что-то делать хорошо?

— Упрекать точно нельзя. Но это тоже все расплывчато у тебя. Жизнь разнообразна. Есть лентяи, есть талантливые, есть усердные, есть просто хитрые или удачливые. Что такого то?

— Наверное я и правда как-то размазано объясняю, — постучал пальцами по столу клиент и засунул в рот новую сигарету. — Не всегда с ходу получается словами объяснить что в голове вроде бы уже в единую картину сложено.

— Зато вот тебе и стереотип о философской беседе с барменом.

— Ну тогда ты мне в конце должен будешь дать такой совет, который прям всё перевернёт и на свои места поставит! — Рассмеялся мужчина.

— А вот этого обещать не могу!

— Хорошо, давай на своем примере и буду говорить. По сути, я ж свою жизнь анализируя это понял, так что в объективные истины не стремлюсь. Только в субъективные.

— Ну я так понял ты не доволен тем, чего в жизни добился?

— И да и нет, — покачал головой мужчина. — С одной стороны, да нормальная у меня жизнь. Обычная такая. Может даже найдутся те, кто бы мне завидовал. Всякое ж бывает, да?

Бармен кивнул соглашаясь, прикуривая.

— Но было у меня парочка вещей в жизни… Которые для меня очень, прям крайне были…да до сих пор важны. Как рисование, да. Но я в них упёрся в свой потолок. И любая попытка его преодолеть, вообще ничем не заканчивалась. И представь, ты что-то создаешь, вкладываешь в это всего себя, свою душу…и ничего. Просто ничего. Даже не провал. Провал это успех с отрицательным знаком. А тут именно штиль. Слышал же, некоторые любят говорить: «Попроси у вселенной, она всё услышит и даст!». Только вот я сколько не просил — она либо совсем не слышит, либо игнорирует. Ощущение, что когда приближаешься к важно какой-то точке, весь мир вокруг замирает. Или игнорирует твоё существование.

— Я даже не знаю что сказать.

— А, или немножко по другому могу. Вот ты чувствуешь, что живешь?

Бармен даже сперва задумчиво нахмурился от такого странно вопроса.

— Да, конечно.

— И что жизнь твоя, ну движется? Если такую аналогию проводить, её запустили как фильм, нажали на «пуск» и вот она пошла, кадр за кадром, да?

— Так жизнь на паузу и не поставишь. Ни вперёд, ни взад не перемотаешь, к сожалению.

— Вот, а я с какого-то момента понял что у меня жизнь, вообще не началась ещё. Несмотря на всё, что в ней уже было. Она всё еще где-то там, возле черты с надписью «СТАРТ», понимаешь?

— Н-у-у-у, так значит всё еще впереди только.

— Иллюзия такая появляется, да. Причем приятная по началу. Потому что думаешь, что ты сейчас постараешься, вложишь всего себя, и она начнется! Хлопнет стартовый пистолет, ты со всех ног рванешь вперед. Да пускай и к черте с надписью «ФИНИШ», но так все же её рано или поздно пересечём. Главное движение в ней наконец появится. И почувствуешь — вот, начал жить, а не просто существовать! Энтузиазмом это заряжает, и ты стараешься, все силы вкладываешь… А ты всё у той же черты, где всё та же надпись, уже потёртым мелком на потрескавшемся асфальте. Ты смотришь вокруг — а вокруг жизнь есть. В целом, общем, она кипит! Заглядываешь обратно в свою частность — ничего не меняется. «ФИНИШ» становиться ближе, а чертов "СТАРТ" ты так и не перешагнул. Понимаешь?

— Это очень философски как-то. Тут не то что сто грамм, пол литру надо как минимум.

— После поллитру уже все равно будет, — ухмыльнулся клиент покручивая стакан в руках.

— Я врать не буду, у меня таких ощущений нет. Но приятного в них, как понимаю, мало.

— Видишь, в том то и дело. Не ощущается это, ни как хорошо, ни как плохо. А потому что ещё как бы и не началось. От того, это скорее никак. Но знаешь, я стал думать. Как так получается. Почему я живу, а жить так и не начал? Почему этот злополучный старт-то не перешагнуть, хоть и хочу и стараюсь это сделать. Я когда и разводился, думал, может что-то изменится. Хрен там плавал. И вот совсем недавно, как-то случайно меня осенило. Всё предельно просто, я — персонаж заднего плана.

— Чего?! — Брови бармена устремились к переносице явственно демонстрируя что он не понял, о чем толкует его собеседник.

— Да-да, именно так. И это многое, если не вообще всё объясняет.

— Мне это ничего не объясняет. Скорее на оборот, путает.

— Повтори мне последний раз, а я растолкую.

Получив вновь наполненный стакан мужчина продолжил:

— Ну вот возьми любое художественное произведение. Книгу туже. Как правило, там будет самый главный герой. Реже их окажется два или три. Конечно же, его или их, окружение. Протагонист со своим кругом общения, ну и прочие персонажи второго плана. Естественно, вся история закручена вокруг антагониста и протагониста, они двигают сюжет, и весь мир, фактически вращается вокруг них. Второстепенные персонажи так же важны. Они делают мир более живым, и можно сказать, они вот это первое кольцо вращения вокруг истинных героев. За ними, уже в свою очередь идут третьестепенные. Этих уже читать не всегда запоминает. Могут появиться всего раз два, и не обязательно своим появлением что-то важное даже привнести.

— Ход мысли твоей вроде начинаю улавливать.

— За ними конечно идут четвёртостепенные, пятостепенные, ну и так далее. Каждая последующая группа больше предыдущей. Вот тебе и мандалаподобная космологическая картина мира. Всё это вместе крутится, вертится и делает собственно сам мир живым.

— Предположим.

— Но вот и представь. Ты не главный герой, и даже не второстепенный. В лучшем случае, ты был придуман автором, чтобы, скажем, у главного героя была с кем-нибудь встреча в этом баре, а ты их обслуживал. И когда эта сцена была? Может два года назад. Или будет только через год. Кто знает!

— Да брось. Каждый из нас, главный герой собственной жизни.

— С нашей субъективной точки зрения — да! А как иначе? Но я именно с глобальной говорю. Наши жизни, продуманы ровно на столько, на сколько оно надо автору, для решения каких-то задач, в истории главного героя! И всё успехи и неудачи зависят на сколько ему было лень, или на оборот важно, их указать. Ну вот есть у тебя глава, где главный герой приезжает в аэропорт. За чем нибудь, неважно. И когда это читаешь, всё естественно происходит. Ты следишь за ним, он совершает возможно что-то крайне важное для сюжета, и двигается дальше. И внимание читателя следует за ним. Да хоть в твой же бар, от туда.

— И что?

— А то что аэропорт куда-то девается, после его ухода? Нет. Он так же полон людей. Так же приземляются и взлетают самолеты, полные пассажиров. Ими управляют пилоты, которые когда-то мечтали поступить в лётное училище, еще будучи мальчишками. Эти самолеты кто-то сконструировал! И само здание аэропорта построили ведь. А значит ещё раньше для этого цементные заводы, и на них также работают люди!

Бармен принялся растирать пальцами виски:

— Что-то я опять ничего не понимаю.

— Ну это я к тому, что ради одной маленькой сцены, создается целый живой мир. С людьми и их судьбами.

— Слушай, ну реальная жизнь ведь не так работает.

— А с чего такая уверенность? Может, что как раз именно так? Во-первых, как можно это утверждать, находясь внутри? Мы видим ровно столько, сколько нам позволяют видеть. И я не исключаю, что возможно в мире параллельно существует несколько главных героев. Чьи-то сюжеты пересекаются, другие вообще никак не связаны. Но для нас то, персонажей фона, наполнения, какая разница? Да никакой. И это даже не плохо, если я существую ради того, чтобы быть третьим посетителем в кафе, когда туда заходит главные герой. Или лифт ему когда-то попридержал, знаешь. Был в кадре хотя бы секунду. А представь, ты дворник в соседнем дворе главного героя. Ты его никогда не увидишь. Он тебя никогда не увидит. Но и не быть тебя не может. Всё, ты придуман автором как часть общей картины мира, в котором функционирует этот герой. И не можешь пожаловаться, мол: «Что это мне такая роль досталась, дайте мне другую!», потому как тебя не придумывали как персонажа, которому вручили роль. Нет, это привилегия первого, второго и порой третьего плана. Нет, это для полноты мира придумались все возможные роли, и потом выполнять их функции запихали вот таких, считай что картонных, персонажей.

Глядя на своего собеседника, бармен ума не мог приложить, как ему реагировать на услышанное. Они были знакомы не первый день, и в целом могли бы именоваться приятелями. Но впервые он слышал такую «поэму» которая была либо слишком уж запутанной аллегорией, либо просто бредом сумасшедшего.

— Но, и возвращаясь обратно, мы приходим к тому, почему нам не выйти за свои рамки. Почему никак не прогремит этот стартовый пистолет, чтобы начать уже свой марафон, или на худой конец стометровку. Да всё просто — это не было прописано. А все что не было прописано, либо совсем невозможно, либо допустимо только на столько, пока не начинает пересекаться с теми, для кого прописано было. Ну вот скажем загорелся ты идеей стать актером. Но автор тебе этого никогда не давал. Он даже не думал об этом. А у тебя это желание появилось. Хорошо? Да отлично! Записался на курсы, в какой-нибудь кружок там, любительский театр. И всё, это твоя нища. Можешь вполне любить и что делаешь, можешь грезить о большой сцене, не имеет значение. Все что мог, ты уже получил. А появится персонаж, для которого автор захотел актерскую судьбы. Так он у него может на заводе пол жизни проработать, затем прогуливаться вечером по городу, там его случайно встречает режиссер, видит что это именно тот типаж который ему нужен был еще прям вчера, и уговаривает сняться! Ну и дальше блестящая карьера, золотые статуэтки, и всё такое прочее. Но и согласись, красиво ведь для художественного произведения!

— Ты мне сейчас весь мозг вынес. Я понял что у тебя тоска беспросветная в мыслях. Может к психологу тогда?

Мужчина только рассмеялся, и потянулся за новой сигаретой.

— А что он мне умного сказать может, если сам такой же? Каждый ограничен своей ролью. И не хорошо это, и не плохо, просто так есть. А я на свою голову это увидел. Когда не видел-то легче жилось наверное. Иллюзии были, надежды. А теперь их нет.

— Вот это депрессия и есть.

— Да нет, депрессия мне автором не прописана. Была б прописана, может можно было в петлю залезть да дело с концом!

— Ну ты что несешь такое, завязывай! — Бармену уже по-настоящему становилась не по себе от всего этого разговора.

— Да говорю, не предусмотрено, потому и духу не хватит. Или может я еще только мелькнуть где-то в этом сценарии должен, черт его знает!

Мужчина посмотрел на содержимое своего стакана, вздохнул и допил.

— Ладно, не буду тебя больше мучить. И в сон вроде поклонило, — произнес он чуть зевая.

— Картой?

— Ага.

Бармен достал терминал и принял оплату.

— Нет, философия у тебя конечно интересная, но какая-то больно обречённая что ли. Да и мир, не книга, нельзя так сравнивать.

— Да ты не переживай особо. Ну уж и извини что загрузил тебя. Но ты сам просил! — Улыбнулся мужчина уже собираясь покинуть заведение. — Сам придумал, мне с этим и жить, ничего страшного.

— Давай, удачи, заходи ещё.

— И тебе спокойно ночи. А мне удача — это если читать на последней странице уже, — подмигнул он бармену.

— А что тогда? — не удержался тот от вопроса.

— Тогда? Тогда он дочитает и закроет книгу.

— И нас всех, типа не станет?

— Могу только на это надеяться, — снова рассмеялся мужчина уже одной ногой заступивший за порог входной двери, — по крайней мере до тех пор, пока кто-то не возьмётся прочесть её заново!