Душа обязана трудиться [Владимир Николаевич Крупин] (fb2) читать постранично

«Ученье — свет, неученье — тьма», «за одного битого двух небитых дают» — эти истины нам с детства внушают и в школе, и дома. Действительно, без знаний мы далеко не уедем, но хочется поговорить о том, насколько я понимаю этот вопрос, что знания могут не только служить прогрессу, но и тормозить его. Любая неграмотная крестьянка, отправляя своих детей учиться, надеется, что дети выучатся, выйдут в люди… И вдруг оказывается, что образование не улучшает нравственность. Мы видим, что человек и с высшим образованием может быть плохим человеком. Более того, однажды меня в институте поразило открытие, что и профессор может быть глупым. Почему же так получается, что знания не ведут к искомому, желательному улучшению состояния жизни? Почему? Давайте поразмышляем над этим.

Знания безграничны, и есть понятие «океан знаний». Если условно представить этот безбрежный океан и рядом — свой крошечный островок знаний — как он мал и ничтожен! Мы делаем усилия — расширяем этот островок. Он увеличивается, но соприкосновение его с неизвестным становится все больше. И мы приходим к пониманию, что чем больше знаем, тем больше не знаем. Это неизбежно. Потому лично мне так смешны эрудиты из телепередачи «Что? Где? Когда?». Люди вроде чего-то начинают узнавать, а толку от этого абсолютно никакого. Это все видимость познания. Видимость. Потому что знание должно быть направленное в виде вектора в море знаний.

Но есть еще одна степень знания, которая приносит много горести и огорчения человеку. Это путь самопознания. Когда вектор указывает на самого себя, человек в ужасе отшатывается от осознания своих несовершенств. Древние мудрецы принимали за грех тень мысли о грехе. И когда человек видит, что достижение совершенства настолько недосягаемо, настолько далеко, он приходит к пониманию, что лучшим видом знаний, конечно, является знание жизни души. Хорошо, что слова «духовная жизнь», «душа» вернулись в наш обиход, но нельзя, чтобы они заштамповались.

Путь к насыщенной духовной жизни труден и долог. И он непременно лежит через знание истории. Ее необходимо знать, но не так, как она преподносилась, в искаженном, часто вульгарном смысле. История у нас, к сожалению, обслуживала власти предержащие. На моей памяти ее переписывали несколько раз в угоду все новым веяниям и модам, личностям, постоянно вытаскивались новые имена для поклонения. И в то же время элементарные факты исторической правды утаивались, оказывались недоступными для народа. Вот я спрашиваю у старшеклассников: кто арестовал Пугачева, кто привез его в Москву? Не знают. Отвечают — Державин… А Пугачева в клетке вез сам Александр Васильевич Суворов. Или мы знаем, что Каменев и Зиновьев, выступив в газете «Новая жизнь», выдали планы большевиков на захват восстания. А кто был одним из редакторов газеты «Новая жизнь»? Оказывается, Горький. Факты — упрямая вещь, с их знанием вся история представляется гораздо сложнее, чем нам ее преподносили. Знание истории развивает мышление, не позволяет пробавляться готовыми образцами чужих мнений.

Чего же ждать от молодых людей, если они в плену чудовищного количества ненужных знаний, которые абсолютно нигде не понадобятся? Тяжесть этих мешков пригибает к земле — человек от этого ничего больше не видит. От ненужных знаний человек погибает, а от нужных ему становится труднее жить. Парадокс? Вспомним: «От многих знаний — много печали, много скорбей». Да, труднее жить, но благотворней.

В прошлом я учитель, и, может быть, нынешняя моя работа сродни учительской, потому иногда занудно стараюсь убедить в своей правоте. Но в данном случае это не только моя правота, она проверена веками — знания должны быть нужными и служить, во-первых, познанию себя и, во-вторых, на пользу Отечеству. Уж где родился, там и пригодился. У нас нет запасной Родины, нужно служить ей сегодня, тут, не откладывая на потом.

Зачем живет человек? Что есть истина? Зачем мы пришли в этот мир? Зачем из миллиона сочетаний получился именно этот человек, а не какой-то другой? Значит, он зачем-то появился? И вот над этим вопросом «зачем?» мы бьемся. Берем себе в помощь великих философов древности и видим, что Аристотель, допустим, не согласен с Платоном, а их последователи спорят друг с другом. Но и они остались далеки от истины, хотя их поиски, несомненно, благотворны. Что же есть тогда приближение к истине?

Я тоже впадал в грех всезнания, тоже привлекало меня это выражение: «Он был не человек, а ходячая энциклопедия». С годами понял, что гораздо труднее быть просто человеком. Видел гигантское количество людей, которые много знали, но толку от этого не было никакого, ни для Отечества, ни для них самих. Знания начинали их тяготить, они впадали в гордыню всезнайства, забывали, что длинный ряд, начинающийся с прекрасного русского слова «знание», кончается словом «зазнайство» — то есть «за знаниями уже». Перейти эту грань опасно для человека — это