Валентинка для Валентина (СИ) [Ольга Придакова] (fb2) читать онлайн

Глава 1

Звонкий голосок переливами смеха заполнил маленькую ванную комнату, а детские ладошки аккуратно собрали с поверхности воды белую шапку воздушной пены и возложили её короной на светлую макушку молодой женщины, что сидела на корточках рядом с бортиком ванны.

Она засмеялась в ответ и подцепив со своих волос небольшой кусочек, ловко намазала им курносый носик ребёнка. А потом посерьёзнев, произнесла: — Ну хватит уже, Валюша! Водичка остыла, давай обкупнёмся и пойдём в постельку! Поздно уже.

— Угу! — пятилетняя девочка кивнула и встала во весь рост, повернувшись к матери розовой спинкой. Молодая женщина не удержалась и поцеловала дочку между маленьких лопаточек, отчего та захихикала и передёрнула плечиками: — Щекотно!

— Всё, всё! Мама больше не будет делать щекотно! Стой ровненько, я тебя оболью дождиком, чтобы ты выросла большая — пребольшая! — Беря в руки шланг душа и регулируя воду, успокоила малышку женщина.

— Как репка?

— Как репка! — согласилась женщина, а потом обернула вокруг ребёнка большое мягкое полотенце и подхватив на руки, понесла в детскую.

Там опустила на кровать и вытирая розовую мордашку с прилипшими к щёчкам русыми волосиками, промокая распаренное детское тельце, приговаривала: Сейчас наденем пижамку, выпьем молочка и спать!

— А сказку? — продевая руки в рукава фланелевой рубашки и выглядывая из прорези горловины, обиженно протянула девочка.

— А как же без неё? Сказка будет обязательно! — Щёлкнула пальцем по сморщенному носику дочки женщина, — Но после того, как ты выпьешь молочка и ляжешь, укрывшись одеялком.

Когда все вечерние процедуры были соблюдены, молоко выпито и девочка улеглась, выглядывая из под пухового одеяла и блестя карими глазами, женщина включила ночник со звёздным небом и устроилась на краю детской кровати. — Ну, какую тебе сегодня рассказать сказку?

— Про принца и принцессу!

— Ты же её слушала вчера! И позавчера! И на прошлой недели!

— Ну и что! Она мне нравится! — Обидевшись и накрываясь одеялом с головой, пробурчала Валюша.

— Хорошо, хорошо! Про принцессу, так про принцессу! — Стягивая с личика дочери одеяло, согласилась Василина. — Ложись на бочок, закрывай глазки и слушай! В тридевятом царстве, богатом государстве жила была принцесса!

— Мама, так нечестно! Сначала!

— А как сначала?

— Жили были король с королевой…

— Ах, ну да! — засмеялась женщина. — Конечно, ведь у принцессы тоже были и мама, и папа, как и у всех маленьких принцесс. Они очень сильно любили свою дочку и отдавали ей всё самое лучшее — лучшие учителя обучали принцессу, лучшие портнихи шили ей платья, лучшими игрушками она играла, лучшие повара готовили еду. Принцесса росла, становясь красивой девушкой, а король с королевой всё больше мрачнели. Папа король следил за каждым шагом своей принцессы, чтобы она не попала в беду… Они так сильно боялись её потерять, что однажды заточили в высокую — превысокую башню.

— А как же она могла попасть в беду, если сидела в башне? — удивилась девочка.

— Она могла влюбиться не в принца, а, например, в дровосека.

— А дальше?

— Дальше принцесса каждый день садилась у окна башни, смотрела на улицу и скучала. Ведь её лишили любимых занятий, а выйти и узнать что — то новое она не могла. Все книжки в башне уже были прочитаны, все танцы выучены. Куклы девушке были уже неинтересны. На улице светило солнышко и мимо башни туда — сюда ходили деревенские жители. Они занимались своими делами, которые принцессе очень хотелось научиться делать. И однажды принцесса придумала план, как осуществить свою мечту. Она переоделась в платье служанки и когда все уснули, сбежала из башни.

— А вот и неправда! Она хотела сбежать, но не получилось! Её увидела злая колдунья и разбудила короля с королевой! — с жаром воскликнула девочка.

— Да, твоя правда, солнышко! В тот раз у принцессы не вышло с побегом, но если ты не будешь спать, я перестану рассказывать, что было дальше. — Пригрозила Василина. И глядя, как дочка сильно — сильно зажмурила глазки, заулыбалась и поцеловала малышку в лобик.

— А потом? — не открывая глаз, прошептала Валюша.

— А потом за принцессой стали следить ещё сильнее и чтобы у неё не появилось больше желания убежать, выполняли любой каприз!

— Глупая принцесса! — рассердилась на сказку Валюша.

— Почему глупая? — удивилась Василина.

— Зачем убегать, если у тебя всё есть? Если бы мне мама с папой каждый день разрешали кушать мороженое и шоколад, я бы и на улицу не хотела! — объясняла матери девочка. — А у принцессы все капризы исполнялись!

— Наверное, исполнялись не те капризы? — прошептала женщина. — Но слушай дальше… Прошло много, много дней и ночей. И вот, однажды, ранним утром принцесса вновь села к окну, погоревать о своей скучной жизни, как вдруг, открылись двери и на пороге её комнаты появился…

— Король!

— Да, сам король, в сопровождении своей многочисленной свиты. За Его Величеством маленькими шажками семенил секретарь, чтобы записывать сразу же все указы, которые озвучивал король. За секретарём шествовал стражник в металлических, блестящих латах и нёс в вытянутых руках кресло — трон, чтобы король мог в любой момент сесть на него и отдохнув, принять мудрое решение. Дальше шли придворные дамы и кавалеры. Они разноцветной толпой следовали за монархом и напоминали ярких попугаев, случайно залетевших в покои к принцессе, чем несказанно её удивили.

На этом месте у девочки всегда начинали закрываться глазки, но она продолжала мужественно сражаться со сном: — А почему король сказал: "Дочь моя!"? — уже засыпая, спросила девочка.

— Потому что по другому он не умел обращаться к дочери. — вздохнув, прошептала женщина. Она аккуратно подоткнула края одеяла, чтобы малышка не раскрылась во сне, вновь поцеловала спящую дочь и вышла из комнаты ребёнка.

— Уснула? — сразу за дверью её обняли сильные мужские руки, притянув вплотную к себе и уткнувшись в шею жены.

— Ага! — захихикала от щекотки Василина. — Опять на этом же месте!

— Бедный король, никак не может изъявить свою волю! Какие у него слабые подданные! Наверное мало едят манной каши! — утягивая женщину на кухню, ухмыльнулся Валентин.

— Нет. Это король очень медлительный, так и проворонит свою принцессу!

— Уже проворонил! — притиснув женщину к столешнице кухонного стола, прошептал ей на ушко мужчина: — Она уже не принцесса, а моя королева!

— Да, мой дровосек! — обняла за шею мужа Василина и нежно поцеловала в уголок небритой щеки. — Ужинать будешь?

— А то! Серых волков сегодня не попадалось, как и Красных шапочек с их бабушками! И я сам стал голодным, как серый волк!

— Тогда садись, Волк, будешь есть! — рассмеялась Василина, положив в тарелку котлету с гарниром из гречневой каши и томатным соусом. Привычно сунула на минуту в микроволновку и вот, перед мужем уже стоит дымящаяся тарелка с ужином. Капустный салат по-корейски, ржаной хлеб, кофе с молоком — стол заполнялся посудой с едой и Валентин не выдержал, обхватив жену поперёк талии: — Всё! Хватает! Садись сама!

Василина послушно опустилась рядом на стул.

— Сама чего не ешь?

— Не хочется. Я с Валюшкой поела. Как прошёл день?

— Да вроде бы нормально. — пожал плечами мужчина, отправляя в рот первый кусочек котлеты. — Что может случиться у обычного охранника в супермаркете?

— Вот именно! У обычного охранника! — Воскликнула Василина. — Обычно и подставляются обычные охранники! Валь, уходи оттуда, а? Я боюсь. Нам, что, денег не хватает? Ну, хочешь работать, работай! Отец давно предлагает…

— Вася, не начинай! — мужчина отложил вилку и выпрямился. — У твоих родителей я не возьму ни копейки!

— А кто говорит о деньгах? — возмутилась Василина. — Ты же не слушаешь, когда речь заходит о родителях!

— Ничего нового, что мог бы предложить мне Анатолий Игоревич, за шесть лет я так и не услышал, любимая! — стараясь погасить зарождающийся конфликт, улыбнулся Валентин. Василина вздохнула, соглашаясь с мужем.

— Ладно! Ты прав, но будь, пожалуйста, осторожней. Вон, по телевизору в новостях показывали, опять какой-то ненормальный перестрелку устроил в колледже.

— Обещаю, родная! — Валя легонько сжал тонкую кисть девушки, лежащую на столе и продолжил ужинать, а Василина, подперев кулачком щеку и наблюдая с каким аппетитом ест её главный мужчина, вспоминала первый день из знакомства.

Глава 2

Вцепившись обеими руками в свою сумочку, Лина пыталась удержаться на ногах, молча сопротивляясь натиску грабителя. Но силы были неравные и воришка всё же выдернул её из рук девушки и бросился наутёк.

— Стой, гад! — от обиды и бессилия у Лины потекли слёзы, однако она сделала попытку догнать наглого вора, хоть на высоких каблуках бежать было непросто.

Итогом этого забега стал сломанный каблук и подвернувшаяся нога, а девушка окончательно разревелась, усевшись на скамейку около какой — то пятиэтажки. Вот говорила подруга, что не стоит ходить вечерами одной. Предлагала вызвать такси или хотя бы проводить. Но проводы могли затянуться надолго, ведь потом провожать пришлось бы Людмилу, а вызывать такси не было смысла. От кафе до её дома всего ничего.

— Дойду сама! — решила Лина. — Заодно прогуляюсь немного и, если повезёт, то родители к тому времени отбудут на очередной званый ужин. Не хотелось сталкиваться с вечно раздраженным отцом и обиженной матерью.

Погода замечательная, лето только — только наступило и удушающей жары ещё не было, как не было на молодых листьях деревьев толстого слоя пыли. Быстрые и лёгкие дожди освежали и наполняли воздух ароматом расцветшей сирени и белой акации. Лина шла по тротуару и не сразу обратила внимание на подозрительного парня, что шёл навстречу и сутулился, пряча лицо под глубоко надвинутым капюшоном. Всё произошло неожиданно и быстро. А ведь было совсем светло и прохожих ещё достаточно много, но на помощь к Василине так никто и не пришёл!

Лина снова всхлипнула и попыталась встать, но ногу тут же прострелило острой болью. Охнув, девушка опустилась на скамейку. Что делать? Телефон вместе с деньгами остался в сумочке, так что даже позвонить подруге она теперь не может, не говоря о вызове такси. Василина закусила губу и попыталась вновь подняться, сосредоточившись на больной ноге. Поэтому не сразу заметила, как около её скамейки притормозил велосипедист. А подняв взгляд, увидела в его руках собственную сумочку.

— Вот, возьмите! — протянул он клатч. — Вроде бы воришка не успел её распотрошить, но Вы всё же проверьте. И давайте я Вам помогу.

— Спасибо! — обрадовалась Лина и уперевшись коленом в скамейку, приняла более — менее устойчивое положение. Телефон, кошелёк, ключи, помада, перцовый баллончик… Вроде бы всё на месте. Удивлённо глянула на парня.

На невысказанный вопрос он ответил сразу же, как только прислонил велосипед к скамейке и опустился перед Линой на корточки, осматривая повреждённую ногу: — Я видел как Вас ограбили. А на велосипеде догнать грабителя не составило труда. Дольше Вас искал.

Он снизу вверх глянул на девушку и она засмотрелась на необычный цвет глаз парня — красивого дымчатого оттенка с зелёными крапинками, словно искры, вспыхивающими от смены настроения хозяина. А смоляные волосы, что прилипли ко лбу от пота и съехавшая на бок бейсболка, сейчас придавали лицу парня хулиганский вид, совсем неподобающий спасителю.

— Домой или в травмпункт?

Засмотревшись, Лина не сразу поняла, что парень обращается к ней. — Так куда? — в его глазах засверкали весёлые искры и губы растянулись в улыбку. — У тебя растяжение. Нужен лёд и покой. — Перешёл он на "ты".

Лина смутилась и резко опустив ногу, отчего едва сдержалась, чтоб не вскрикнуть от боли, буркнула: — Спасибо. Я сама.

Парень поднялся на ноги и достал из нагрудного кармана распахнутой рубахи телефон: — Такси, пожалуйста, на улицу Бородина, дом… — Он покрутил головой и обнаружив цифру на стене пятиэтажки, закончил: "150".

И уже обращаясь к девушке, усмехнулся: — Куда сама? Ты даже до такси дойти не сможешь! Так и быть, не благодари, но я доставлю тебя до дома! Далеко живёшь?

— Что, следом на велосипеде поедешь? — съязвила Лина.

— Почему следом? Впереди! Дорогу буду показывать! — не остался в долгу молодой человек.

Машина с "шашечками" на крыше приехала быстро и остановилась, аккурат, около скамейки, на которой сидела девушка. Так что далеко на одной ноге прыгать не пришлось, тем более, что добровольный помощник по — джентльменски подставил своё плечо. Помог усесться в машину, загрузил велосипед в багажник и сел рядом с водителем на переднее сидение. — Куда? — шофёр глянул на парня, посчитав его главным.

— Любимая, к тебе или ко мне? — повернувшись к Лине, с обворожительной улыбкой и смеющимся взглядом, промурлыкал этот наглец.

Лина подавилась воздухом и залилась краской, зыркнув в его сторону убийственным взглядом: — Академическая 56/2, пожалуйста!

— Значит к тебе? Это хорошо! А то у меня сегодня домработница выходной взяла! Беспорядок, знаешь ли, неудобно!

Лина решила молчать и не обращать на трёп парня внимания, уставившись в окно. Благо, ехать недалеко и через пятнадцать минут она окажется дома и забудет об этом паяце. Придётся пару дней побыть под добровольным домашним арестом, пока не заживёт нога, но нет худа без добра, не нужно будет идти с родителями на очередной обязательный светский раут.

Такси остановилось около ограды фешенебельной девятиэтажки. Неожиданный попутчик тихонько присвистнул и на попытку Лины расплатиться с водителем, так глянул, что девушка только молча пожала плечами: — Желает платить, пусть платит! Ей то что?

Но когда парень, оплатив поездку и отставив велосипед в сторонку, подхватил её на руки, Лина возмутилась: — Ты что себе позволяешь? Поставь сейчас же на землю!

На что он только хмыкнул: — А то, что будет? Скажи лучше какой подъезд и не дрыгайся! Я хоть и сильный, но ты не пушинка! Уроню, сама будешь виновата!

Василина вновь закипела от возмущения. Нет, каков наглец! Обозвал её толстой! Да, если б он знал, она самая худая из группы в универе! И ей девчонки даже завидуют — не прилипают к Лине килограммы, сколько б она не ела! Конституция такая, в маму! Та была балериной и отпечаток профессии, видимо отложился на генах дочери. Василина была стройной и худенькой, при росте в 170 сантиметров. В детстве её даже пытались прозвать "Каланчой", но пара фингалов и выбитых зубов пресекли охоту обзываться у доброхотов.

Всё это девушка не собиралась рассказывать парню, но не огрызнуться не смогла: — Смотри не надорвись! Пупок развяжется, ещё инвалидность тебе платить придётся! И кому ты нужен будешь, инвалид — то? Пострадаешь ни за грош от незнакомой толстухи! — И рявкнула: — Поставь сейчас же!

Парень, не обращая внимания на препирательства девушки, тем временем добрался до крайнего подъезда: —Этот? — мотнул в сторону двери.

— Этот.

— Этаж, надеюсь, не девятый?

— И как ты догадался? — усмехнулась девушка, но увидев округлившиеся глаза парня, рассмеялась: — Седьмой! И лифт работает, так что, спасибо за помощь и свободен!

— А как же благодарность? Чашечка кофе, чая? — не унимался парень, поставив Лину около домофона.

— Кофе закончился! — открывая дверь подъезда, буркнула она, осторожно наступая на больную ногу.

— Ну хоть имя назови, красавица! — крикнул он вслед девушки, придержав ногой дверь.

— Обойдёшься!

— Ау — у! Очнись! — Валентин дотянулся до жены и щёлкнул легонько по носу, совсем как она недавно, щёлкала маленький носик дочурки.

Василина вздрогнула и виновато глянула на мужа: — Прости. Замечталась.

— О Мальдивах или Канарах? — пошутил мужчина, а Лина тихонько вздохнула.

Зная упёртый характер своего мужа, Мальдивы и Канары им ещё долго придётся ждать! От помощи тестя он отказывается, а на зарплату охранника далеко не уедешь! Хотя Василину всё устраивает, ей нравится отдых и в деревне у родителей Вали. Воздух замечательный, река рядом, небольшой сосновый лесок. Продукты со своего подворья! Благодать. Никакой заграницы не надо!

— Давно звонил родителям? Как там Алевтина Захаровна? — перевела разговор Вася.

— Утром звонил. Отец сказал, что лучше. Давление сбили, врач лекарства выписал, завтра батя приедет с рецептом. Встретишь его? — вставая из-за стола и споласкивая тарелку под струёй воды, продолжил говорить Валя.

— Конечно! Я сама схожу в аптеку, а дед пусть пока с Валюшкой поиграет. Соскучился уже, небось!

— Пожалей деда! — засмеялся мужчина. — Эта егоза его затерроризирует так, что он ещё месяц к нам глаз не покажет!

— Ничего! Он отходчивый и выносливый, совсем как его сын! — поднимаясь следом, Василина обняла мужа со спины, прижавшись щекой к тёплой лопатке. — Помнишь, как мы первый раз встретились?

— Помню! И второй раз помню! — замерев в руках женщины, ответил мужчина.

— Ага! В деревне. Я у подруги была, а ты к родителям приехал на выходные.

— Да. Я тебя не узнал. И нахамил.

— Было дело! — усмехнулась Лина, позволяя мужу развернуться к ней лицом и перехватить инициативу в свои руки, подставляя губы для поцелуя.

— Чем мне искупить свою вину, о прелестнейшая? — нежно целуя её в уголок губ, прошептал Валентин.

— Кровью?

— Не — е, так кардинально я не готов! Может быть чебуреком?

Эта игра повторялась вот уже шесть лет, с тех самых пор, как Валентин с Василиной только пытались наладить отношения. Она повторялась слово в слово, когда речь заходила о чьей- либо вине и помогала сгладить острые углы семейной жизни у молодой пары.

— У нас сегодня вечер воспоминаний? — тая от поцелуев, опустившихся ей за ушко, прошептала Лина.

— А почему бы нет? Ты была восхитительна, когда сверкая глазами, дефилировала мимо меня в резиновых сапогах на босую ногу, которые были на два размера больше и издавали громкие звуки "чвак, чвак"! — поддразнил жену Валя. — И растянутый шерстяной джемпер бабушки Фирузы был тебе очень к лицу! — охая от тычка под рёбра, смеялся он.

— А ты? Чем ты лучше был? — не осталась в долгу женщина. — Наглый, высокомерный! Сам жил в городе, а городских девушек презирал!

— Пардон, жена! Не всех! В тебя влюбился сразу же! И хватит меня бить, синяки ж останутся! Мужики засмеют, если скажу, что жена побила! — перехватывая запястья женщины и заводя её руки себе за спину, Валентин слегка прикусил розовую мочку маленького ушка

— Ай!

— Всё, всё! Мир?

Василина молча кивнула и порозовела от смущения, потому что мириться определённым способом, за закрытыми дверями спальни, тоже стало у них традицией.

Глава 3

Когда, уставшая от горячих ласк и нежных поцелуев, закончившихся взрывом очередной сверхновой, Василина уснула, уткнувшись мужу подмышку, Валентин осторожно убрал руку и чуть отодвинулся, чтобы видеть лицо спящей жены.

Она улыбалась во сне. Упавший русый локон чуть шевелился от её дыхания и попадая в полоску света, от движущихся за окном автомобилей, отливал золотом. Валя вспомнил, что точно так же он любовался девичьим профилем в тот день, когда они встретились второй раз. Самый постыдный день его жизни.

Собиралась гроза и где — то вдалеке уже погрохатывало. А Василина, оседлав своего железного коня, спешила проститься со своей подругой Фаей и её гостеприимной бабушкой Фирюзой. Файка на Лину смотрела умоляюще:

— Может останешься? Сейчас как ливанёт и дороги враз раскиснут. Не дай бог застрянешь где-нибудь посреди поля! Кто в грозу рискнёт тебя вытаскивать?

— Не — е, поеду я. Спасибо тебе, Фай. И бабушке передай большой "рахмат". Всё было очень здорово и вкусно. Я опять на ваших харчах потолстела! Придётся брать абонемент в спортзал! — засмеялась девушка.

На этих словах Фая фыркнула: — Ты и сало? Васька, не смеши мои тапочки! Швабра и то толще тебя кажется! Ветер дунет и ты улетишь!

— Не переживай! У меня конь надёжный — она похлопала по баку мотоцикла. — Не успеешь оглянуться, а я уже буду дома. Отзвонюсь, как приеду! — заверила она подругу, заводя мотор. — Увидимся!

Лина надела шлем, закрутив свои золотистые волосы в гульку и натянув до упора ручку газа, помчалась по деревенской улице.

— Пока! — Прошептала ей вслед черноволосая, смуглая Фая, стоя у калитке и глядя, как исчезает за поворотом светлая фигурка подруги. Прежде чем зайти в дом, ещё раз посмотрела на чёрное, от грозовых туч, небо, осуждающе бросила взгляд на него, Валентина, всё это время виновато стоявшего, прислонившись плечом к забору и покачала головой. — Дурак ты, Валька!

А он и согласен, что дурак! И чего спрашивается прицепился к её подруге? Какая разница, из богатеньких она или нет? Будто он раньше не видел городских девчонок, что приезжают с папиками и боссами отдыхать к ним в санаторий. Как приехали, так уехали, на их турбазу много народа приезжает! Это же не его собственность, чтоб так задираться. Тем более, что он и сам к родителям наведывается только на выходные. Оказалось, что и Василина подругу навещает исключительно, чтобы помочь Фае по хозяйству и приглядеть за старенькой бабушкой. Ведь именно на выходные у Фаи, как у администратора турбазы "Сосновый бор", нет ни минуты свободного времени. Вот Васька и приезжает в пятницу, чтобы утром в понедельник умчаться в город и не опоздать в универ.

И надо было ему, Валентину, прицепиться к подруге, чтобы высказать своё "фи" по отношению к городским фифам! Да мало ли зачем те приезжают в деревню! Какое его дело? Пусть даже для экзотики или чтобы полежать на жёлтом песочке у реки, щёлкая себя со всех ракурсов для Инстаграма! Это их жизнь! Хотя, действительно, видя как они презрительно смотрят на местных, в груди разрасталась обида и хотелось в ответ сказать какую-нибудь гадость.

Да только он просчитался, не на ту напал! Откуда ж ему, сердечному, было знать, что Василина приезжает в деревню к ним с бабушкой не в первый раз! Практически стала родной и не боялась ни чёрта, ни дьявола. Вот только гордая да обидчивая. — Не греби всех под одну гребёнку! — Пошли, расист, будешь работу принимать! — только и вымолвила, потянув его за рукав куртки в сторону двора подруги.

А потом, так же молча, всунула ему в руки лопату, подкатила тачку и мотнула головой в сторону коровьего навоза: — Слабо? Помочь?

А когда Валька, сплюнув, взялся за черенок лопаты, усмехнулась и пошла на скотный двор, кормить живность. Шлёпая резиновыми сапогами на босую ногу, пронесла мимо него ведро пойла для Файкиной свиньи, насыпала зерна в птичьи кормушки, напоила, вернувшуюся из стада, корову Майку. И пока парень удивлённо косил на неё глазом, загружая тележку, уселась на маленькую скамейку под брюхо коровы.

Белые струи молока звонко ударили о дно подойного ведра: "Цвырк! Цвырк!"

Для деревенского жителя это равносильно музыки и Валька засмотрелся на девушку, легко доившую бурёнку, словно она всю жизнь жила в деревне. А потом он, вдруг, обратил внимание какой у девушки красивый профиль и что выбившийся из под косынки локон, отливает золотом в лучах закатного солнца. Но наваждение развеялось, когда она, отставив полное ведро молока, встала и выпрямилась, насмешливо глянув на парня: — Что? Не ожидал? И нечего пялиться, не по Сеньки шапка! Я ж городская "фифа"! — передразнила она его. А потом ушла в дом переодеваться и стартанула на ночь глядя, перед самой грозой!

Парень вздохнул: — Всё — таки безбашенная у Фаи подруга! Пока доберётся до автострады, а это без малого километров 10 от их деревни, как раз попадёт под дождь. И ведь ни в какую не захотела остаться до понедельника — гордая!

— Хорошо хоть подругу дождалась. Фая поёжилась, плотнее запахнула на груди бабушкину шаль и ещё раз глянув вдаль, зашла в дом. М ужчина тихонько вздохнул и нагнувшись, нежно поцеловал девушку, отчего она сладко потянулась и повернулась на другой бочок.

Глава 4

Утро началось с трели будильника, грохота стукнувшейся о стену двери спальни и топота маленьких ножек. Валюшка быстро забралась на кровать и юркнула под одеяло между родителями. Валентин сграбастал дочку в охапку и начал щекотать, а уже от их возни и хихиканья проснулась и Василина.

— Это кому не спится в такую рань? — повернувшись к семье и оторвав голову от подушки, нарочно строгим голосом спросила Лина. — Кто забрался в постель мамы и папы? Сейчас ка — ак поймаю! Ка — ак зацелую!! Ага, чья это розовая пяточка? — ухватив малышку за ножку, Василина стала целовать маленькую ступню и тут же получила пяткой в нос от дрыгнувшего ногами ребёнка.

— Ох, доча, ты маме нос разбила— зажав пальцами пострадавшую часть лица, смеясь прогундосила она.

День начинался как обычно… Потом был завтрак, проводы на работу отца семейства и неспешное собирание в детский сад.

— Мама, а можно я для Серёжи возьму яблоко? Он меня защищает от противного Яшки.

— Можно. А чем тебе Яша стал противен? Хороший мальчик.

— Плохой! Задавака! Хвастается, что у его папы много машин и что он видел море! А я море не видела! — обиженно засопела девочка.

— Не расстраивайся, моя хорошая, будет и у тебя море! — обняв дочку, прошептала Лина, вдыхая сладкий запах ребёнка. — Пойдём?

Хорошо, что дети очень быстро переключаются с одного события на другое и через пять минут Валюшка уже вприпрыжку бежала по тротуару, забыв и про противного Яшку, и про его папу, и про море. Чего нельзя было сказать о молодой женщине, что вновь ушла в воспоминания шестилетней давности.

— Лина, поторопись! Мы опаздываем! — крикнула дочери Нина Николаевна, стоя перед зеркалом и нанося на запястья по капле духов Clematis. Последний, самый важный штрих.

— Уже иду! — из дверей своей комнаты появилась младшая Куприянова в стильном брючном костюме и всё семейство, во главе с Анатолием Игоревичем Куприяновым, исполнительным директором ОАО гипермаркета "Семь Я", отправились на парад, посвященный дню Победы.

Анатолий Игоревич занимал почётное место на трибуне, в окружении таких же важных и значимых для их городка фигур, а его жена и дочь должны были стоять в толпе ближайших родственников этих чиновников. И если Нине Николаевне нравились такие выходы "в свет", то Василина изнывала от скуки и скрытого пренебрежения женщин, стоявших рядом. Но отказаться от таких мероприятий у неё не было никакой возможности. В их доме царил патриархат. Анатолий Игоревич не терпел не подчинения, раздавая указания куда идти, с кем дружить и чему радоваться.

Вот и приходилось каждый год, не взирая на погоду, всей семьёй отправляться на площадь, чтобы проводить приветственными криками марширующие колонны школьников, одетых в военную форму. Затем они оставляли цветы у мемориала павшим бойцам, среди которых значилось и имя рядового Куприянова Игоря Поликарповича, погибшего в 1943 году. И только после соблюдения всех традиций, Василина отпускалась на свободу (с многочисленными оговорками) до вечера, а отец с матерью отправлялись в гости к тёте Лене, маминой сестре. Иногда тётку посещала и Вася. До того самого дня, что перевернул мир девушки с ног на голову.

В тот день Василина освободилась от занятий в универе намного раньше из— за внезапной болезни преподавателя. Тётя Лена как — то на днях пообещала девушке достать билет на концерт любимой рок — группы, приезжающей с гастролями в их городок. Группа известная, городок маленький, поэтому попасть на концерт оказалось невероятно сложно. А тетя Лена работала в местном театре.

В общем, Лина решила заскочить к тётке и узнать судьбу билетов. Уже подходя к дому родственницы, она обратила внимание на знакомый автомобиль, что был припаркован на небольшом пятачке недалеко от подъезда родной сестры матери. Ну стоит, и стоит. Может быть отец заехал по поручению Нины Николаевны.

Лина поднялась на пятый этаж и нажала на кнопку звонка, но дверь никто не открыл. Она позвонила ещё раз, немного постояла и начала тихонько спускаться вниз. Наверное, никого нет, а на машине отца приехал по своим делам его водитель — рассуждала мысленно девушка. Но на следующем пролёте лестницы, она услышала, как щёлкнул наверху замок и дверь отворилась, а голос тёти Лены произнёс: — Никого! Ушли! Путь свободен.

Потом звук поцелуя и жаркий шёпот отца: — Что ты со мной делаешь, Лена? Я так никогда не уйду!

— Так оставайся! Позвони Нине и скажи, что отправили в командировку на неделю, а я в театре скажу, что заболела. Представляешь, целую неделю будем вместе!

— Нет, я не могу. А Василина? Вдруг заскочит к тебе, а тут я?

Больше Лина слушать не стала и рванула вниз по ступенькам. Её родной отец встречается с её родной тёткой! Сестрой матери! И у них роман! Ведь не вышиванием они занимаются тайком от всех? У девушки был шок. Пулей вылетев из подъезда, она рванула домой. С предателем жить в одном доме Василина не собиралась. Лицемер! Быстро побросав самое необходимое в дорожную сумку, девушка оседлала своего верного железного коня и помчалась прочь из города. В деревню к подруге Фае. Ничего, месяц как — нибудь потерпит, помотается в город на занятия, а дальше каникулы.

— Здравствуйте, тётя Лина! Привет, Валюша! — вывел её из задумчивости звонкий мальчишеский голосок. Навстречу её дочери важно приближался светловолосый мальчуган в матроске и синих шортиках. Валюша остановилась и гордо задрав вверх подбородок, фыркнула: — Я с тобой всё равно играть не буду!

— Доча, так нельзя! Мальчик с нами поздоровался, а ты грубишь.

— Это не мальчик, мама. Это Яша!

Василина улыбнулась — интересная логика у дочери. — Яша мальчик. Причём воспитанный, в отличие от некоторых девочек. Ладно, пойдёмте, а то Светлана Александровна будет вас журить за опоздание! — Беря обоих малышей за руки и кивая в знак приветствия подошедшей маме мальчугана, Василина шагнула на территорию детского сада.

Глава 5

Передав дочь и её друга с рук в руки воспитательнице со стажем Светлане Александровне, женщина поспешила на работу. С недавних пор она работала в небольшой фирме обыкновенным бухгалтером.

Амбициозные планы отца, что по окончанию университета, Василина придёт к нему и возглавит экономический отдел, разбились о категоричное "нет!" дочери. Первое время после её неожиданного бегства из дома, Анатолий Игоревич своей властной рукой пытался вернуть непокорную и молчавшую о причине неповиновения девушку. Пытался приказывать, шантажировать и угрожать, но Василина стояла скалой.

— Нет, она не вернётся! Нет, она больше не будет сопровождать их на обеды и ужины. Нет, она не приедет в гости!

Подруга только качала головой на терзания Васьки, но в отношения с родителями не лезла. А тут, как раз через пару недель, Лина вернулась из города со счастливым блеском в глазах и Фая поняла, что Василине пришёл конец.

— Кто он? — припёрла она подругу к стене.

— Кто "кто"? — сделала невинные глазки Василина.

— Не притворяйся тупой, тебе не идёт! Кто тот счастливчик, что растопил твоё сердце?

— Так уж и растопил? Просто с Валей случайно встретились и он пригласил меня в чебуречную.

— В чебуречную? — прыснула в кулак Файка. — Вот придурок! Нашёл куда девушку приглашать! — Чебуреки— то хоть вкусные были?

М-м-м-м! — закатила глаза Василина, вспоминая встречу.

Они встретились действительно случайно. Парень заливал бензин в старенькую "шестёрку", когда Лина подъехала с другой стороны колонки. Он явно обрадовался встречи: — Привет!

— Привет! — буркнула Лина, направляясь в сторону кассы.

— Постой! — раздалось сзади и её ухватили за рукав свитшота.

— Ну, чего тебе? — повернулась она к парню, отмечая, его зачётную фигуру, бугрившиеся на руках бицепсы и тонкую талию. Кажется, даже тоньше, чем у неё. Наверное.

Лина рассердилась на саму себя и поэтому следующая фраза вышла грубее, чем ей хотелось бы: — Больше не нашёл объект для презрения? Решил тренироваться на мне?

— Зачем ты так? — обиделся он. — Я хотел извиниться. Ты права, все люди разные. Сорвался. Каюсь. Прости. Чем могу искупить вину? — скороговоркой выпалил парень, заглядывая в глаза девушке.

— Кровью? — пошутила Лина, потонув в зелёном взгляде.

— Не — е, так кардинально я не готов! — засмеялся Валентин: — Может быть чебуреком?

— Чебуреком?

— Ну, да. Это такие большие пироги с мясом, жареные в большом количестве масла. — Стал объяснять Валя.

— Да знаю я, что такое чебурек! — рассмеялась Лина. — Мы же не инопланетяне, едим то же, что и остальные! Что ж, давай в чебуречную! У меня как раз время есть до следующей пары. У нас препод по "информатике" заболел, занятия отменили. Я хотела в библиотеку съездить, но это можно сделать и позже. — Объяснила она зачем-то парню, а когда увидела, что он расплылся в довольной улыбке, покраснела.

"Дура!" — опять рассердилась на себя и решила закончить разговор: — Хотя, нет. Давай встретимся лучше через полчаса на углу Пролетарской и Победы, а сейчас мне, правда, некогда.

И пока парень не успел остановить её, стремительно направилась в здание автозаправки. Заскочила внутрь и остановилась, чтобы утихомирить бешено стучавшее сердце и остудить полыхавшие маковым цветом щёки. Осторожно выглянула из-за угла, высматривая сквозь стеклянные двери машину Валентина, а убедившись, что парень уехал с автозаправки, облегчённо вздохнула и пошла оплачивать бензин.

Откуда ж ей было знать, что Валька, тем временем, сидел за рулём и улыбался до ушей, вспоминая пунцовое от смущения лицо девушки. Согласилась! Она согласилась пойти с ним в чебуречную! Конечно, если б у него в кармане не свистел ветер, он бы не стал так рисковать с чебуречной и пригласил Василину в кафе. Но, до зарплаты было далеко, а прежнюю получку он уже отправил родителям, оставив себе самый минимум. Если б знал, что встретит свою "колючку", подстраховался бы обязательно. Ведь несколько раз же подкатывал на велосипеде к дому Василины, в надежде на встречу. Но, увы, девушка не попадалась на пути. А тут, повезло! Парень счастливо засмеялся и от избытка чувств стукнул по рулю ладонями. Кажется, он влюбился!

Нервно поглядывая на часы и изнывая от того, что минутная стрелка слишком медленно двигалась к заветной цифре, Валька, то взлетал в мечтах в облака, то впадал в уныние. А вдруг девушка не приедет? Вдруг она передумала? Какой же он дурак, что сразу не спросил номер её телефона! — мысли прыгали по черепной коробки парня, как мячики пинг-понга, ни на чём не задерживаясь, а взгляд был прикован к перекрёстку, где должен был появиться ярко алый "Honda CRF450L" Василины с уверенно сидящей в седле девушкой.

В это же время Лина стояла у стеллажа с книгами и пыталась выбрать развёрнутое издание "Основы микро и макроэкономики". Однако мысли были заняты совершенно другим: "Пойти на встречу или не пойти? Если пойти, не сочтёт ли парень, что она запала на него? А если не пойти, вдруг он больше не пригласит её никуда? Они не встретятся! Не будет же она сама бегать за ним?"

Лина, в данный момент, была похожа на ослика из притчи, что умер от голода, потому что не смог выбрать к какой копне сена подойти. И она загадала. Если сейчас же под руки попадётся учебник, то она пойдёт на встречу с Валентином.

— Чего зависла? — толкнула в плечо, подошедшая однокурсница, имени которой Лина не помнила. — За "микро и макро" пришла? Держи! — сунула она в руки оторопевшей Василине учебник. — Позавчера брала. Как знала, что пригодится! Это судьба! — решила Васька и двинулась на выход.

Глава 6

Василина зашла в бухгалтерию. Поздоровалась с сослуживцами и пройдя к своему столу, включила компьютер. Электроника была старенькой, часто "сбоила" и долго загружалась, поэтому несколько утренних минут оставались на себя любимых, чем женщины отдела с удовольствием пользовались. Кто поправлял макияж, кто разговаривал по телефону, отдавая последние указания домашним, кто допивал, прикупленный по дороге, кофе.

Лина же вновь зависла, уставившись на портрет в рамке, что стоял сбоку от монитора. Валя и она. Снимок был сделан осенью, перед самым началом занятий в универе. Предстоял четвёртый год учёбы и Валентин настаивал, чтобы она переехала к нему в квартиру, которую он снял специально для них.

— Не хочешь мириться с родителями, твоё дело! — убеждал он девушку. — Но как ты собираешься мотаться из города в деревню и обратно, зимой? Хочешь часто простужаться? Чего ты боишься? Я люблю тебя!

А она и правда боялась. Было стыдно признаться, что у неё ещё никого не было. Боялась обмануться, ведь их роман был похож на стёклышки калейдоскопа, когда при повороте зеркал появлялась яркая, но неожиданная фигура. Характеры у обоих были под стать друг другу. Вспыльчивые, упрямые, горячие. Валентин, правда, старался подстраиваться под её огненный темперамент, но иногда и он взрывался, не выдерживая накала.

Первая же ссора чуть не стала концом отношений. И из — за чего? Валька ничего не видел предосудительного в том, что отремонтировал ноутбук залётной городской фифочке, обосновавшейся в их санатории без обычного сопровождения. То ли её папик с женой укатил за рубеж, то ли был занят — Валя не вдавался в подробности. Но, в очередной выходной, приехав к родителям, в просьбе девушки не смог отказать и провозился с гаджетом несколько часов. А она надулась и, через Фаю, отфутболивала парня раз за разом.

Монитор засветился голубым светом и на весь экран появилась заставка в виде большого красного сердца, пронзённого стрелой амура. Глупая картинка, которую бесчисленное множество раз слал ей тогда Валька в знак извинения и примирения. Вася простила и помирилась.

Текучие дела отвлекли женщину от воспоминаний и она втянулась в работу. Цифры, цифры, сметы, таблицы, накладные, отчёты. Всё это требовало внимательности и сосредоточенности. День пролетел незаметно. Во время обеденного перерыва она созвонилась с мужем и договорилась, что дочурку из сада заберёт сама, а Валя пусть прихватит продуктов. Какая разница в каком магазине брать? Пусть уж несёт с работы.

— Хорошо! — согласился на другом конце провода Валентин, раздумывая, как бы подготовить жену к сообщению о том, что на выходные их собираются посетить её родители. Его только что вызывал к себе в кабинет Анатолий Игоревич, чтобы "осчастливить" этой новостью.

Мужчина и узнал то впервые о том, чьей дочерью является Василина при трагических обстоятельствах, неожиданно свалившихся на него в промозглую осень 2015 года. Василина тогда так и не решилась переехать к нему, отшучиваясь и отнекиваясь глупыми отговорками. Он не стал давить на девушку, понимая, что полгода встреч для совместного проживания не такой уж и большой срок. И даже был в какой-то степени рад, что Лина не похожа на девушек, которые после первого свидания прыгают к парню в койку, а после недели встреч, съезжаются. А потом жалел, что не настоял.

Октябрь преподносил сюрпризы почти каждый день. С утра могла стоять солнечная и тихая погода, а после обеда, неожиданно, налететь ветер и нагнать дождевые тучи, которые и сами по себе не добавляли позитива. А уж если постепенно превращались в снеговые, с колкой, ледяной крупкой, настроение падало совсем. Хотелось завернуться в плед с кружкой чего — нибудь согревающего и листать ленту новостей в соцсетях или мессенджере.

В тот день Валентин не смог встретить Василину из университета. Напарник попросил подменить его на работе и Валя не решился ему отказать, здраво рассудив, что и самому в будущем может понадобиться помощь.

Он созвонился с Линой, предупредив, чтоб не ждала его. Ещё и спросил, как чувствовал: — Может останешься в городе? Хватит скакать горной козочкой, не май месяц!

А она посмеялась: — Что со мной будет? У коз шерсть длинная, тёплая, копытца цепкие! Цок, цок и я дома! Тем более, что Фая сегодня на свидание собралась с новым кавалером, а баба Фирюза совсем немощная стала. Не волнуйся, я аккуратно!

И Валентин услышал звук поцелуя в трубке, после чего Васька отключилась. Это было перед обедом, а к вечеру погода вновь испортилась. Небольшой дождь сменился сильными порывами ветра и похолоданием, да так, что тротуары в городе покрылись тонкой корочкой льда и пешеходы, дёрганными движениями с неестественной походкой, стали похожи на роботов. Валентин заволновался. Он несколько раз порывался набрать номер подруги, но постоянно что-то мешало. А когда добрался до телефона, на другом конце провода ему ответили: — А кто её спрашивает?

— Друг.

— Что за друг?

Вале не понравился допрос, который учинил ему незнакомый мужчина, вместо того, чтобы передать трубку Лине и он вспылил: — Я не обязан перед вами отчитываться! Сами — то вы кто? Почему Вася сама не подошла к телефону? Где она?

— Василина в больнице. — был неожиданный ответ, от которого у парня всё внутри похолодело от страха.

— Что с ней?

— ДТП. — Короткий ответ и звонок оборвался.

Валька тут же набрал номер Фаи и на его счастье, девушка ответила сразу же. — Наконец — то! — была первая фраза на его взволнованное: "Алло, Фая?"

— Где тебя носит? — набросилась с обвинениями подруга. — Васька в больнице. В третьей городской. В травматологии. Давай, дуй мухой!

И он полетел, с трудом отпросившись у старшего охраны, наврав, что в ДТП попала его невеста. — На свадьбу не забудь пригласить! — крикнул ему вдогонку Тимофеевич, когда Валентин уже закрывал дверь начальства.

Вот в больнице он и увидел отца и мать своей любимой. Полноватый, представительный мужчина, с зачесанными назад и чуть тронутыми сединой волосами, в тёмном костюме, явно известного бренда, разговаривал в коридоре с врачом. Рядом стояла элегантная худощавая блондинка, слегка наклонив голову и внимательно слушая то, о чём говорит травматолог. Валентин хотел пролететь мимо, но мужчина окликнул его: — Молодой человек, вы куда?

— Там моя невеста! — даже не притормозив, Валя махнул в сторону палаты.

— Там моя дочь и я не помню, чтобы она говорила, что у неё есть жених! — заступая дорогу, окатил его словесным душем отец Лины. — Куприянова Василина Анатольевна! И посторонним там делать нечего.

Шах и мат! Фамилия Куприянов была Валентину очень хорошо известна. Это был его работодатель и то, что Лина оказалась его дочерью, моглопоставить жирный крест на их отношениях. Разве согласится успешный предприниматель инвестировать заведомо провальный проект? А взрослая, красивая, умная дочь это те же вложения. И сейчас, стоя перед отцом любимой, Валя понимал, что придётся выгрызать зубами своё счастье.

Глава 7

В тот вечер его так и не пустили к Лине. Спасибо, что хоть сообщили, что ничего серьезного не случилось — ушибы, лёгкое сотрясение мозга и перелом руки. Сказали, что с недельку полежит в больнице под наблюдением врачей и её выпишут. Валентин было заикнулся о готовности помочь, но на него посмотрели таким взглядом, что он тут же замолчал.

— Моя дочь ни в чём не нуждается! — сказал, как выплюнул Куприянов. — У неё отдельная палата, лучший медперсонал, все необходимые медикаменты. Вас, молодой человек, прошу забыть сюда дорогу!

Что и требовалось доказать! Валя не стал спорить. Не в его правилах что — то доказывать человеку, который на остальных смотрит свысока. Он решил наведаться к девушке на следующий день, когда она будет одна.

А Лина в это время думала о разговоре с родителями, которые сразу же примчались в больницу (и откуда узнали о случившемся?). Уверенные и стремительные, не терпящие возражений. Мама, как всегда с безупречным макияжем, подчёркивающим её утончённость и лоск, в мутоновой жёлтой шубке и сапогах с принтом змеиной кожи, в бледно розовом трикотажном платье под горлышко, смотрелась чуждо, инородно на фоне белых больничных стен. Как и сам Куприянов старший, отпустивший для солидности бородку и усы, с благородной проседью в бакенбардах и в кашемировом пальто. Оглядев убогую обстановку общей палаты на четверых человек, он скривился и тут же покинул комнату.

— Как ты, доченька? — Нина Николаевна осторожно присела на краешек кровати, слегка сдвинув в сторону одеяло и с тоской посмотрела на Василину.

— Всё хорошо, мама! Могло быть и хуже.

— Как это случилось?

— Встречная легковушка не вписалась в поворот и её закружило, гололёд же. — Морщась от звука собственного голоса, стала объяснять девушка. — Я свернула в кювет, чтоб уйти от столкновения и влетела в кусты. Вот результат! — Она слегка приподняла загипсованную руку и попыталась пошутить перефразированной цитатой из фильма: "Шла, подскользнулась, упала, потеряла сознание, очнулась, гипс!"

Нина Николаевна шутку не восприняла и покачала головой: — Хватит дурить! Возвращайся домой! Отец уже не сердится.

А Лина в возмущении округлила глаза: — Ах, он уже не сердится? Скажите, пожалуйста! Мама, ты, что, правда не понимаешь и ничего не замечаешь? — От длинного предложения и всплеска эмоций у Лины вновь разболелась голова и к горлу подступила тошнота.

Девушка закрыла глаза и повернула голову к стене. — Лина, давай поговорим дома, когда ты поправишься! — Нина Николаевна ласково положила ладонь на больную руку дочери и тихо погладила.

— Я не дура. И не слепая. Но этот разговор не для больничных стен. — Женщина покосилась на соседок дочери, что старательно делали вид будто спят. — Сейчас тебя переведут в отдельную палату, отец договорится. Немного полежишь, отдохнёшь, а через три дня мы приедем за тобой. Дома, знаешь ли, и стены помогают!

Она поднялась. Красивая, элегантная. — Ну, пока! Выздоравливай, не буду тебя утомлять! — Женщина нагнулась и поцеловала дочь в щёку, а затем вышла из палаты, оставив девушку с закипающими на глазах слезами.

Через полчаса её, действительно, на кресле — каталке перевезли в другую палату, разительно отличавшуюся от первой.

С порога в глаза сразу же бросился небольшой телевизор новейшей модели, что висел на стене. Симпатичная тумбочка рядом с ортопедической кроватью, застеленной хрустящим бельём. На тумбочке — букет осенних цветов в круглой вазе, фрукты на блюде и настольная лампа, под стеклянным абажуром, в форме гриба. Пластиковое окно закрыто жалюзи, поверх которых мягкими волнами спускается до пола белоснежный тюль. В этой палате оказался и персональный душ, и персональный туалет. Да, деньги творят чудеса, Лина уже и забыла, что такое комфорт.

У Файки в деревне хорошо, свежий воздух, натуральная еда, свобода… Но вот кровать до ужаса неудобная! Для роста в 170 сантиметров, коим обладала Лина, она была слишком коротка. Приходилось спать поджав ноги, а когда поворачивалась на другой бок, то кровать издавала жуткий скрип, отчего просыпались и Фая, и её бабушка. Чтобы лишний раз не тревожить близких, приходилось терпеть и не слишком вертеться. Лина вздохнула и осторожно, чтобы не потревожить сломанную руку, повернулась на бок и постаралась уснуть. Но ушибы саднило, руку немного "дёргало", а после встречи с родительницей голова не переставала болеть и девушке ничего не оставалось, как прокручивать в голове разговор с матерью и последнюю встречу с тёткой.

Она позвонила Василине сама, когда девушка не пришла за обещанными билетами. — Васька, ты где потерялась? Раздумала что ли идти на концерт? Могу ведь и обидеться — я так старалась! — с шутливой интонацией налетела она на девушку.

— Извините, тётя Лена, за беспокойство! Спасибо, мне ничего не надо!

— Т-а-а-а-к! — протянули на том конце провода. — Выкладывай, что случилось?

— А вы не знаете? — съехидничала Лина.

— А я что — то должна знать? — осторожно спросила женщина, выделив интонацией слово "должна". — Давай — ка встретимся, деточка! Приезжай ко мне! Чайку попьём, я "Прагу" возьму, как ты любишь. В интонации тётушки стали проскальзывать неуверенность и настороженность.

— Спасибо. Давайте обойдёмся без чая. И встретимся в парке, около тира. — предложила Василина.

— Хорошо, как скажешь, племяшка! — По интонации тёти Лены, Василина поняла, что та догадалась о цели встречи и разговор предстоит не из приятных. Всё — таки девушка выросла на глазах сестры матери и любила её.

Тётя Лена была многогранной, артистичной натурой. Ведь сёстры Мазуровские были из семьи потомственных артистов. И если Нине Мазуровской удалось сделать карьеру балерины, то младшая Лена так и не смогла стать знаменитой артисткой, бросив всё ради любимого мужчины. А в итоге осталась и без мечты, и без любви, обманутой брошенной женщиной. Сильная, яркая, она никому не показывала, как ей больно, в одиночестве переживая свою драму. Но с тех пор, не стремилась замуж, предпочитая кратковременные связи. Лина её понимала, но простить не могла.

Встреча была тяжёлой. Глянув в глаза девушки, женщина утвердилась в своей догадке: — Ты знаешь? — Не то вопрос, не то подтверждение своим мыслям.

— Почему он? — Лина буравила тётку полными слёз глазами. — В театре закончились поклонники? Почему он? — она сорвалась на крик. — Молчишь? Ненавижу!

Слёзы всё же хлынули из глаз и Василина отвернулась, укусив себя за тыльную сторону ладони, чтоб не взвыть на весь парк. Тётя Лена молча протянула ей носовой платок, но Лина оттолкнула её руку: —Мне ничего от тебя не нужно! У меня нет больше тёти. Она умерла!

— Прости! — женщина не оправдывалась. Она виновато смотрела на племянницу, чувствуя и её боль, и стыд, и возмущение.

— Прости! Я виновата, знаю. И проступок мой тяжёлый, но это только наше дело. Нины, Толи и моё. Я люблю тебя и не хочу, чтобы ты думала обо мне хуже, чем я есть на самом деле. Жизнь сложная вещь. В ней много всего напутано и ты поймёшь это с возрастом, надеюсь, что не на своём опыте.

Она хотела вновь дотронуться до Василины, но та отшатнулась от женщины. Вздохнув, тётя Лена попрощалась: — Надеюсь, со временем ты простишь меня! Пока!

Она ушла по парковой аллее высокая, стройная, с прямой осанкой королевы и опущенной головой.

С тех пор они не виделись и не созванивались.

****** На следующий день, когда Валентин пришёл на работу, его сразу же вызвал к себе администратор и с порога задал вопрос: — Федулов, где ты успел накосячить? Тебя вызывает к себе сам Куприянов! — Он немного задумался, что — то прикидывая в уме и продолжил — Значит так, смену сдаёшь Михаилу, а сам отправляешься в офис. Если есть какой грешок, лучше покайся сейчас. Парень ты молодой, работаешь вроде бы неплохо, но против директора никто не пойдёт. И я в том числе. Если скажет уволить, уволю!

Валентин пожал плечами: — Да вроде не за что увольнять! Не прогуливал, не опаздывал, не пью, курить бросил.

— Ну, ладно, иди! — отпустил его начальник.

Валя догадывался, что внезапный вызов босса связан со вчерашними событиями в больнице и он не ошибся.

Куприянов подписывал какие — то документы, когда ему доложили о его приходе. Он кивнул, но продолжил заниматься своими делами, не обращая внимания на стоявшего около двери парня. Только покончив с документами и отложив в сторону последнюю папку, мужчина поднял голову и изучающе уставился на Валентина, сканируя того взглядом. Парень не спасовал и не отвёл глаз, продолжая стоять у двери. — Проходи! — поднимаясь из— за стола и направляясь к окну, бросил Куприянов. Остановился, засунул руки в карманы и качаясь с пяток на носки, глянул за окно.

— Сколько?

— Что сколько? — не понял Валя.

— Сколько ты хочешь денег, чтоб оставил в покое мою дочь? Сто? Двести тысяч?

Валентин оторопел от возмущения и неприкрытого цинизма: — Что ж Вы, Анатолий Игоревич, так дёшево цените свою дочь? — усмехнулся он. — Поднимайте ставку!

Куприянов обернулся: — Не паясничай! Бери деньги и убирайся, чтобы я о тебе даже не слышал! А то ведь могу сделать так, что вместо денег получишь небо в клеточку!

— Вы мне угрожаете, Анатолий Игоревич? — приподнял бровь Валя. — Это шантаж?

— Это предупреждение! Ещё раз увижу около Василины, пеняй на себя! Понял?

— Куда уж не понятнее! — хмыкнул парень. — Можно идти?

— Свободен! — Анатолий Игоревич проследил как за парнем закрылась дверь и набрал номер начальника безопасности: — Зайди ко мне! — приказал и в сердцах бросил телефон на стол. Очень уж ему не понравился взгляд парня, когда тот выходил.

А Валентин прямиком отправился в больницу в Лине. По дороге накупил всяких вкусностей, типа печенья, конфет, сока. Фрукты брать не стал, здраво рассудив, что не помыть, не почистить одной рукой девушка их не сможет. Сестричка, дежурившая в это время по отделению, поначалу, попытались его остановить, но он, обняв её за плечи и засунув в карман халатика небольшую плитку шоколада нашептал на ушко романтическую сказку о своей неземной любви к потерпевшей и о том, как злые предки пытаются воспротивиться этой любви.

— Ну, хорошо. — покраснела молоденькая медсестра и пропустила его в палату.

Валя тихонько открыл дверь и прислонился плечом к косяку, наблюдая за спящей девушкой. Та почувствовала его взгляд и открыла глаза. — Валя! Давно пришёл? А я тебя ещё вчера ждала. Мама с папой были, а ты нет! — Протягивая к нему руки, обиженно заметила девушка.

Он быстро пересёк палату и плюхнулся на кровать рядом с девушкой, наклоняясь и целуя Василину в губы. — Я был, но меня не пустили.

— Отец, да? — тая в руках парня и зарывшись здоровой рукой в его волосы, прошептала она в ответ.

— Угу! — Сил на разговоры не осталось. Валя понял, что если сейчас не отстранится от девушки, то нежный поцелуй перерастёт в нечто неконтролируемое. Он очень соскучился, да и страх потерять любимую никуда не делся.

Авария, отец девушки, оказавшийся его боссом, угроза разлучить их, всё это бурлило в крови парня и требовало выхода. Разрядки. Но он взял себя в руки и последний раз чмокнув любимую в нос, отодвинулся. — Ты как? Болит что — нибудь?

— Уже меньше. А ты пришёл и вообще перестало болеть! — На него смотрели сияющие любовью глаза. — Мне сделали обезболивающее.

— А давай я тебя украду? — вдруг пришла в голову Валентина бредовая идея.

— Давай! А как?

Парень почесал затылок: —Надо подумать! А тебя вообще куда— нибудь выпускают? Или ты, как арестант из палаты никуда? Шаг влево, шаг вправо — попытка к бегству, прыжок на месте — провокация? — рассмеялся он.

— Я не пробовала выходить. — поникла Лина. — Здесь вроде бы всё есть, даже душ и туалет. А вчера мне плохо было ещё — начала она оправдываться.

Валя вновь притянул Василину к себе, заключив в объятия, как в домик: — Бедная моя девочка! Как же тебя так угораздило? Ну, всё! Хватит! Больше никуда не отпущу! — целуя её в висок, пригрозил он. — Переезжаешь ко мне и это не обсуждается!

А Лина, уткнувшись парню в грудь и вдыхая его запах, молча кивнула. Она и сама уже согласна была съехаться. Пора признать, что без Валентина девушка уже не могла представить свою дальнейшую жизнь. — Меня родители обещали забрать отсюда завтра. — Поделилась она новостью с парнем.

— А меня сегодня твой отец вызывал "на ковёр". Оказывается, я у него работаю! Обещал устроить весёлую жизнь, если я от тебя не отстану. — Валентин не стал скрывать от любимой утренний разговор с Куприяновым.

— Значит и правда надо, чтоб ты меня украл! — Подняв голову и глядя в глаза парня, грустно улыбнулась девушка. — Как принцессу из башни от чудовища. Или ты боишься?

— Я? — Возмущённо округлил глаза Валя. — Хочешь опять на "слабо" взять? Я и без него тебя никому не отдам! — повалив девушку на подушку и прежде чем впиться в её губы, прошептал он.

— Моя! Навсегда!

— Пусти, дурак! — извиваясь под навалившимся на неё парнем и стуча по его спине загипсованной рукой, испугалась Василина. — Я верю, верю!

Освободившись и немного успокоившись, она продолжила: — Валь, а если серьёзно… Укради меня, а? Принеси мне вещи. Вечером выйду на крылечко, переоденусь и ты заберёшь меня. Я Фае позвоню, она соберёт всё необходимое, но тебе надо успеть смотаться в деревню и обратно! Валь, ты согласен?

Согласен ли он? Да он уже мысленно в деревне и летит обратно! А ещё Валентин вспомнил, что холодильник в квартире пустой, раковина полная немытой посуды и, кажется, кровать не заправлена! Ему конец!

— Всё, любимая! Я полетел! Жди вечером! — Он подорвался как ужаленный в мягкое место. Быстро украл ещё один жгучий поцелуй и на крыльях любви полетел претворять в жизнь своё самое заветное желание.

Глава 8

У Василины зазвонил телефон: — Доча, я приехал! Валька сказал, что ты поможешь с лекарствами. У тебя когда заканчивается рабочий день?

— Ой, Пётр Сергеевич! — Лина узнала голос тестя и вспомнила, что муж говорил вчера о его приезде, а она совсем забыла об этом. — А вы на машине? Можете рецепт завести мне на работу? Я вечером заскочу по пути в аптеку или Вы сегодня же обратно?

— Вообще-то я хотел Валюшку у Вас забрать. Бабушка соскучилась, а ты же сама знаешь, поездки в город её выбивают из колеи. Сразу давление подскакивает. — Будто оправдываясь, стал объяснять отец Вали. — Пусть хотя бы с недельку у нас побудет! Лето, ягоды свои. Мы с ней на рыбалку ходить будем, Мурке рыбку ловить!

Лина будто воочию увидела, как старый мужчина мечтательно улыбается. — Так, что, дочка, отпустишь внучку — то?

— Конечно, Пётр Сергеевич!

— Ну, тогда я сейчас к тебе заскочу, рецепт отдам и за Валюшкой в садик поеду, лады?

— Лады. — Василина улыбалась, прижав выключенный телефон к щеке. Как ей повезло с родителями мужа!

После того, как пять лет назад, Валентин выкрал Василину из больницы, им многое пришлось пережить и родители парня без всяких слов и объяснений приняли её в семью. Лина покраснела, вспомнив свой первый вечер и ночь в холостятской квартире своего любимого. Из палаты тогда девушка выскользнула незамеченной. Подкараулила момент, когда медсестричка отлучилась в процедурный кабинет. Осторожно спустилась на первый этаж и увидев парня, поспешила к нему. Голова ещё немного кружилась и слабость в ногах заставляла часто прислоняться к стеночке, но Лина шла, не глядя по сторонам и стараясь не привлекать к себе внимания.

Ухватив Валентина за руку, потащила в сторону общего туалета: — Покараулишь, пока я буду переодеваться! — Сказала, забирая у парня из рук сумку и чмокая в щёку.

Пока напяливала на себя свитер и джинсы, хихикала в туалете от нервного напряжения, предвкушая и в то же время боясь, предстоящей ночи. Обратной дороги не будет.

Как оказалось, Валентин тоже волновался, потому что, впустив её в квартиру, заметался по комнате, срывая с мебели разбросанные вещи и запихивая ногой под кресло, грязные носки.

— Прости! Я сейчас! — Он усадил её на диван, а сам схватил ключи и направился к выходу.

— Ты куда? — подорвалась Лина.

— Раздевайся, располагайся, можешь проверить квартиру на наличие компромата, пока меня нет! — Нервно засмеялся он — Я за продуктами. Нам же надо чем- то ужинать, а холодильник пустой. Тут рядом есть магазин продуктов. Я быстро!

И выскочил за дверь, а Лина осталась и стала оглядываться.

Да, квартира была совершенно мужская, без всяких женских штучек. Она улыбнулась — малость, а приятно! Кое-как стянула с себя куртку, ворча под нос, что мог бы и помочь раздеться, прежде чем сбегать, разулась и отправилась путешествовать по комнатам. Когда Валя вернулся из магазина с полными пакетами продуктов, Лина вновь сидела на диване, как примерная ученица, сложив руки на груди. Будто и не вставала с места, только взгляд изменился и стал совершенно спокойным. Она теперь абсолютно точно знала, что любима и собиралась показать, что доверяет Вале полностью.

****

Нежный поцелуй в шею, потом за ушком… Тёплое дыхание сместилось на лопатки и запечатлелось осторожным прикосновением губ… Лёгкие, невесомые поцелуи, едва касаясь, скользили по коже, щекоча словно пёрышко, вызывая дрожь и будоражащие мурашки. Лина хихикнула и подтянула коленки, пытаясь увернуться от незнакомого чувства. Хотелось поджать и пальчики на ногах, а от появившейся тяжести в низу живота, наоборот, выгнуть спину и упереться своей пятой точкой к напряжённому, горячему мужскому телу. От каждого прикосновения сердце замирало на миг, чтобы через секунду пуститься вскачь, до следующей остановки. Неожиданно она почувствовала, как тяжёлая рука поползла вверх по бедру, сминая короткую сорочку и воспламеняя всё её тело. Жар коснулся и щёк девушки и Лина уткнулась в подушку, сгорая от стыда и вспоминая события прошлой ночи. Её первой ночи с мужчиной.

— Ты чего сегодня какая — то задумчивая? То улыбаешься чему-то, то краснеешь? Если б не знала, что ты влюблена в своего мужа, подумала б, что завела любовника! — Толкнув её в бок, хохотнула проходящая мимо Лины сотрудница.

— Заводятся вши и тараканы! — буркнула ей вслед Василина. — Но ты права, я люблю своего мужа и не стесняюсь в этом признаться!

— Да, знаю я, что ты у нас реликт! — Фыркнула та в ответ. — На улице 21 век, свободные нравы, толерантность и всё такое… А у тебя Любофф! К мужу! В музей пора ставить!

— Отстань от девушки Зося! — заступилась за Василину главбух, женщина слегка за сорок. — Не все же такие как ты вертихвостки! И в мире по прежнему ценятся настоящие чувства и верность, а не этот твой суррогат!

— Да, ладно вам! Каждый выбирает то, что ему выгоднее. Нашей Ваське просто выгоднее держаться за мужа! Кому она нужна будет с довеском? Мужики не любят брать ответственность за чужих детей! Своих-то толком не воспитывают! — Зося, шикарная блондинка с бюстом третьего размера, пышными бёдрами и скверным характером, почему — то разозлилась.

— Выбирать надо уметь! Не красивую картинку, а то, что внутри! Кто виноват, что ты повелась на обложку, не удосужившись заглянуть в текст! — сравнила её бывшего мужа с книгой глава отдела. И всё, прекращай трепаться, а займись отчётами!

Лина благодарно посмотрела на женщину и тоже окунулась в текущие дела, поглядывая на часы в ожидании тестя.

Уже вечером, стоя в очереди в аптеке, она вспомнила злые слова Зоси про чужих детей и её память вновь подкинула картинки прошлого.

****

Целых две недели у неё было ничем не замутнённое счастье. Ровно столько времени понадобилось организму, чтобы справиться с последствиями аварии. А ещё рядом был любящий мужчина, исполнявший любой её каприз, даже кормил с ложечки, одевал и купал, как маленького ребёнка. Василина смущалась, пыталась уклониться от ласковых рук. Бормотала, что справится сама, одной рукой, но Валентин, смеясь, отводил руки девушки и целуя её, успокаивал: — Конечно сама! Сама постоишь под душем, пока я намылю твою спину. — И сверкая хитрой улыбкой, добавлял: — И всё остальное тоже!

Сломанная рука понемногу срасталась, уже не так беспокоила и девушка научилась хозяйничать с одной рукой, благо, что работы по дому много и не требовалось. Но однажды, ранним утром, собственной персоной, к ним в дом нагрянул сам Куприянов. Ничего не подозревающая, Лина открыла дверь и нос к носу столкнулась с отцом. От испуга замерла в проёме, не зная, чего ожидать от мужчины.

— Что, даже в квартиру не пустишь? — просканировав дочь беглым взглядом и отмечая, что она выглядит немного бледно, спросил Анатолий Игоревич.

— Проходи! — отступив в сторону пригласила она его. Мужчина переступил порог и скептически оглядел небольшую прихожую. Обычная деревянная вешалка, тумба с зеркалом, подставка для обуви и ковровая синтетическая дорожка. Не густо!

— Давай помогу раздеться. Вот тапочки — подала девушка шлёпанцы Валентина, который уже убежал на работу, чмокнув сонную Василину в щёчку.

Это была его первая смена после отпуска за свой счёт. Его он оформил сразу же, как привёз девушку к себе на квартиру. Поэтому она и поспешила к двери, думая, что парень что — то забыл.

— Проходи в комнату. — Обратилась Василина к отцу, рукой показав направление. И пока он раздевался и приглаживал волосы, посматривая по сторонам, Лина прошла на кухню и включила чайник. Следом на кухню прошествовал и Куприянов, устраиваясь за столом на стуле.

— Ну, рассказывай, дочь, как живёшь? К этому ты стремилась? — Он обвёл пальцем, окружающее пространство. — К этой нищете? Взрослая стала, да?

Лина замерла у шкафа, боясь повернуться лицом к отцу и посмотреть ему в глаза. Боялась, что сорвётся и наговорит гадостей, о которых потом будет жалеть. Всё же он не чужой человек… Но в ушах до сих пор звучали слова тёти Лены: "Оставайся! Позвони Нине…", от которых из самой глубины души поднималась обида и злость. Девушка несколько раз глубоко вздохнула и развернулась. Отец в упор смотрел на неё и ждал ответа.

Лина вздёрнула подбородок: — Да, взрослая! Мне уже девятнадцать, имею право на собственное мнение! — С вызовом ответила она мужчине. А это, — девушка повторила жест отца. — Временно!

— Конечно, временно! Потому что ты сейчас соберёшь свои вещи и поедешь со мной домой. — Слишком спокойным голосом проговорил Куприянов.

— Никуда я с тобой не поеду! — Фыркнула она, всё же доставая из шкафа чашки и пытаясь скрыть дрожащие от напряжения руки.

— Поедешь! — Усмехнулся отец. — Иначе твоему Федулову земля покажется с напёрсток! И можешь не заморачиваться с угощением. Я мякину не пью! Чего доброго с расстройством желудка потом майся!

— Зачем ты так? Валя же работает в твоём магазине и продукты берёт там! — обиделась Василина.

— Вот именно! Там! Берёт! — подчеркнул он последнее слово.

— Что ты этим хочешь сказать? — Насторожилась девушка.

— Только то, что у меня мало времени. А если ты не начнёшь собираться, я позвоню начальнику безопасности и твоему Федулову придёт конец. Поверь, обвинить его в воровстве, взятке или другом каком преступлении не составит труда. — Усмехнулся мужчина. — Так, что решать тебе. Быть или не быть!

— Ты не сделаешь этого! — Василина опустилась на стул, не веря тому, что услышала. Отец её шантажирует?

— Поверь, сделаю и с превеликим удовольствием! Я его предупреждал, чтоб тебя оставил в покое. Он не послушался! Его выбор. — Куприянов пожал плечами. — Теперь выбор за тобой. Хочешь, чтоб с ним ничего не случилось, уйдёшь со мной и забудешь об этом выскочке навсегда!

— Но, папа! — В отчаянии воскликнула Василина. — Я люблю его! И он любит меня!

— Пф, — фыркнул отец, — В твоём возрасте говорить о любви? Да у тебя ещё тысяча таких любовей может случится! И что? Губить свою жизнь ради этих голодранцев? Так, всё! — остановил он Лину жестом, пытавшуюся что — то возразить. — Дебаты закончились. Я жду пять минут и звоню в отдел службы безопасности! И не смей писать что— нибудь жалостливое ему! Давай сюда телефон!

Не обнаружив гаджет на кухне, Куприянов поднялся и прошёл в комнату. Квартира, что снимал Валентин, была однокомнатной, так что искомое мужчина быстро обнаружил на журнальном столике. Положив телефон в карман, крикнул, оцепеневшей на кухне, дочери: — Сумка есть? Вещи куда складывать?

Как же так? — думала Лина, механически двигаясь и складывая в Валину спортивную сумку, свои немногочисленные вещи. — Почему отец такой? Неужели он никогда не любил? Почему деньги и престиж для него важнее счастья собственной дочери? А как же тогда отношения с тётей Леной? Что их связывает? От дум и стресса у девушки заболела голова и резко затошнило, да так, что пришлось прислониться головой к холодной дверце шкафа, чтоб переждать приступ. Куприянов с кем — то разговаривал по телефону и Лина молила, чтобы это не касалось её Валентина.

Когда вещи были собраны, она подняла полные слёз глаза на отца и попросила: — Обещай, что ничего не сделаешь Вале и не уволишь его!

— Если ты порвёшь с ним отношения! — парировал мужчина.

Лина молча кивнула и вышла в прихожую. Куприянов помог дочери надеть сапоги и куртку, накинул на голову шарф и вышел вслед за девушкой, защёлкнув английский замок. — Часть плана удачно завершена — улыбнулся он мысленно, спускаясь по ступенькам.

Глава 9

Разрыв отношений похож на автокатастрофу. Жмешь на тормоза и испытываешь взрыв эмоций, потому что понимаешь — поздно, уже ничего нельзя исправить! Сначала ничего не понятно и только спустя некоторое время приходит боль.

Валя ничего не понял, когда придя домой, не обнаружил ни Василину, ни её вещи. Исчезла, словно никогда и не было. Сначала он подумал, что это розыгрыш и вот сейчас раздастся звонок в дверь и улыбающаяся Лина воскликнет:

— Ага! Испугался!

Но проходило время, а никто не звонил и не появлялся на пороге. И даже попытка дозвониться до девушки, не увенчалась успехом. Первое время никто не брал трубку, а потом и вовсе отключили аппарат. Валентин не знал, что думать, ведь все было замечательно. Он видел, что девушка счастлива, что их чувства взаимны…

Как назло, на работе к нему стали проявлять пристальное внимание и ни о каком отгуле или отпрашивании, чтобы уйти пораньше и перехватить девушку около универа, речи быть не могло. Валентин ругал себя последними словами, что до сих пор не удосужился узнать адрес любимой. Хотя, что это могло изменить? Он сразу понял, что не пришелся ко двору, когда там, в больнице, Куприянов ясно дал понять, что Валя никто и звать его никак.

Оставалась еще надежда выловить Ваську через Фаю, благо что с подругой своей невесты Валентин был в хороших отношениях. Промаявшись в неведении неделю, во время короткого обеденного перерыва он набрал номер девушки.

— Алло?

— Фая?

— Валька, ты что ли?

— Ну, а кто? Пора бы мой номер вбить себе в контакты! — Обиделся сначала парень, но тут же отмахнулся. — Ладно, забей! Ты Лину когда последний раз видела? Может созванивались? — Сразу же перешел он к сути разговора.

— Да, уж, больше недели! Что странно, телефон или заблокирован, или отключен. Сама не пойму, что могло случится! Вы поссорились что ли? — Голос Фаи неожиданно приобрел рычащие нотки.

— Нет! Я не знаю! — С горечью воскликнул Валя. — Она ушла.

— Как это ушла? Ты ее обидел? Убью!

— Никого я не обижал! — Вспылил парень. — Сам ничего не понимаю. Думал, ты что — нибудь знаешь! Утром уходил на работу — все было нормально, а вечером она исчезла. Даже записку не оставила! — Пожаловался он подруге, запуская в волнении пятерню в волосы и шагая из угла в угол в фойе супермаркета.

***

Вот уже неделю девушка вновь жила дома, однако чувствовала себя чужой среди знакомой обстановки. Пару раз попыталась заняться уборкой, но Нина Николаевна её отругала, заявив, что это дело клининговой компании. Вымыть посуду за собой ей не позволила домработница Анна Семёновна, в обязанности которой входило приготовление еды и сервировка стола. Поэтому Лина ходила по дому призрачной тенью, не зная, чем заняться. С универом сложностей не возникло, ведь сломанная рука давала медотвод и Лина бы радовалась такой возможности, если бы жила с Валентином. Дома же на неё давили даже стены и девушка попыталась отвлечься посещением лекций, но и в этой малости ей было отказано. Отец категорически запретил появляться в университете.

— С деканатом я договорился, хвостов у тебя не будет, зачёты поставят автоматом. Вот поправишь здоровье и хоть заучись! — Поставил её перед фактом Анатолий Игоревич. — Мне нужна здоровая дочь!

Но Лина догадывалась, что дело не в здоровье. Просто отец лишний раз подстраховался от неожиданных встреч, создав вокруг нее искусственный вакуум.

Лина на этот выпад отца промолчала. Она практически перестала разговаривать с ним, отгородившись безразличием и холодностью. Старалась не пересекаться, а если всё же сталкивалась, то быстро исчезала из его поля зрения.

"Доброе утро!" — Если встреча происходила утром за завтраком.

"Добрый вечер. И спокойной ночи." — Если это было после возвращения Куприянова с работы.

С матерью тоже были натянутые отношения. Всё их общение сводилось к односложным вопросам и таким же ответам с обеих сторон. Обе понимали, что долго так продолжаться не может, но первый шаг делать никто не спешил.

Вдобавок ко всему, Василину стало часто подташнивать, но она списывала недомогание на нервный срыв и недавнее сотрясение мозга. Девушка похудела, осунулась и уже не походила на ту бойкую себя, что могла словесно заткнуть за пояс любого парня.

А по ночам ей снился Валя и Василина, просыпаясь, подолгу плакала в подушку, разрываясь между чувством вины и любовью. Телефона она лишилась. Куприянов не торопился вернуть его дочери, опасаясь подвоха с её стороны, поэтому она не могла даже пожаловаться единственной подруге и спросить совета, как быть дальше. Её полностью изолировали, отделив прошлую свободную жизнь, от нынешней дорогой и благополучной, заперев в золочёной клетке. То, что она до встречи с Валентином жила именно так, как сейчас и ей, вроде как, нравилась такая жизнь, теперь вызывала протест и тоску по свободе. Однажды обретший крылья, уже не сможет довольствоваться лишь землей, мечтая о небе. А Валя для нее и был тем самым небом, без которого она уже не могла жить. И запертая в четырех стенах, медленно таяла. Девушка понимала, что у отца есть какой-то план по отношению к ней, но разгадать его пока не получалось.

План же отца начал вырисовываться спустя неделю заточения, когда Куприянов старший осчастливил родных тем, что решил устроить небольшой семейный ужин. На вопрос Василины о причине сего мероприятия, Анатолий Игоревич раздраженно ответил дочери:

— Мне уже нужен предлог, чтобы пригласить друзей? Или я обязан давать отчет по этому поводу?

И Лина, пожав плечами, уже собиралась молча удалиться в свою комнату, как отец добавил:

— Я пригласил на ужин своего непосредственного начальника — генерального директора ОАО с женой и сыном.

Тут уж не сдержала любопытства Нина Николаевна:

— Зачем?

На что глава семейства хмыкнул, загадочно улыбнулся и ответил: " В своё время узнаешь!"

Мать тоже лишь пожала плечами и больше не стала задавать вопросы. Она давно привыкла к тому, что муж всеми силами пытается пробиться наверх, чтобы открыть свою сеть магазинов. Благо, опыта уже достаточно и полезными знакомствами обзавёлся. И то, что Генеральный относился к нему по приятельски, несколько выделяя среди других, вселяло в Анатолия Игоревича надежду на что — то большее, чем просто хорошие отношения с начальством.

Василина до сего дня не обращала внимания, как себя ведет отец по отношению к более успешным людям, а теперь, глядя на то, как суетится Куприянов пытаясь показать себя лучше, чем есть на самом деле; как без конца потирает руки, словно умывает их, ей стало противно. Двуличный.

— Девочки, не подведите меня! — в который раз наставлял он жену и дочь накануне мероприятия. — От этого ужина зависит очень многое! Особенно, это касается тебя, Василина! — Он сделал ударение на местоимении и бросил сердитый взгляд, повернувшись к девушке. — Улыбайся, пожалуйста! И сделай что— нибудь со своей бледностью! На мертвеца похожа! — В сердцах закончил он, отправляясь утром на работу.

Присутствовавшая при этом разговоре Нина Николаевна, подозрительно посмотрела на дочь, но так ничего и не сказав, отправилась переодеваться для шопинга. Ведь ради этого случая Анатолий Игоревич выделил им неограниченный кредит, разрешив не стеснять себя в покупках. Чтобы, так сказать, предстать перед гостями во всём блеске. И даже настоятельно рекомендовал дочери посетить косметический салон и сделать прическу (конечно, под зорким взором Нины Николаевны). Он катастрофически боялся, что дочь ослушается и все же сбежит. А это никак не входило в планы мужчиныи категорически расходилось с его желаниями.

У Лины желания тоже поменялись. Если ей раньше очень нравилось ходить по модным бутикам и в числе первых щеголять новинками от известных брендов, то сейчас её мысли были заняты одним — как незаметно от матери дать знать о своей беде подруге Фае. Девушка была уверена, что та обязательно найдет способ связаться с ней и сможет вызволить из этого ада. Василина надеялась, что если она просто уедет в деревню к подруге, ни к Вале, а именно к Фае, отец не станет преследовать любимого. Ведь она же держит свое слово, не возвращается к нему, хотя все мысли ее только и заняты парнем с горячими руками и обжигающими поцелуями.

Как он там? Наверное считает ее предательницей! Проклинает! А может быть уже забыл и крутит любовь с другой… Лина медленно двигалась вдоль ряда вешалок, рассеянно перебирала новую коллекцию платьев от Оскара де ла Рента и незаметно наблюдала за увлеченной шопингом матерью.

Вот Нина Николаевна скрылась в примерочной кабинке, выбрав очередное платье и девушка тут же метнулась к менеджеру. Ей нужно срочно раздобыть телефон, чтобы крик о помощи дошел до ничего не подозревающей подруги. И это надо сделать, пока мать занята примеркой обновки!

Василина подскочила к девушке менеджеру, по дороге доставая из сумочки денежную купюру. Она не раз убеждалась, что против хрустящей бумажки редко кто сможет устоять. Нужно только назначить правильную цену. И ей удалось выпросить гаджет, а потом и отправить подруге короткую смс: "Спасай! Меня заперли. Я без связи. Лина."

Смска ушла и она, наконец, выдохнула. Осталось теперь только ждать результата. В подруге Васька никогда не сомневалась. Та горы свернет, реки вспять повернет, но найдет способ, чтоб откликнуться на вопль Лины. Поэтому изображать веселье, когда на душе скребут кошки, девушка не стала, вновь закрывшись в своей скорлупке и отгородившись от внешнего мира равнодушием. Вернувшаяся в зал Нина Николаевна обнаружила дочь все так же вяло перебирающую модели вечерних туалетов и женщине пришлось брать ее подготовку к ужину в свои руки. Лина не возражала. Она безропотно примеряла, выбранные родительницей обновки под ее оценивающим взглядом, не обращала внимания на суету вокруг своей персоны. Даже не восхитилась работой визажиста, когда он, источая комплименты ее аристократичной бледности, накладывал вечерний мейкап…

Все события проходили мимо, не находя отклика в душе девушки. Как бы не старалась Нина Николаевна растормошить дочь, у неё ничего не получилось и, вернувшись домой, она, наконец, оставила Василину в покое. А та воспользовалась этой передышкой, чтобы остаться одной, вновь запереться у себя в комнате и просто рухнуть на кровать без сил. Слабость стала постоянным ее спутником. А еще хотелось спать. Плакать и спать. Слёзы вновь навернулись на глаза, когда она представила, как Валентин возвращается с работы, проходит на кухню, ставит чайник на плиту. Сам. Без нее. О чем он думает? Хотя, главное, чтобы у него всё было хорошо! Пусть лучше парень ненавидит её за предательство, чем пострадает по вине Лины! Сейчас самое важное, чтобы отец не мог ему навредить, а боль, со временем, притупится и Валя ещё будет счастлив! Только вот глупые слезы и измученное сердце девушки были не согласны с таким раскладом. Одни нескончаемым потоком лились из глаз, а другое истекало кровью. Однако, представив недовольное лицо Куприянова, Василина подавила судорожный всхлип. Когда-нибудь этот кошмар всё же закончится, надо просто перетерпеть.

Вновь разболелась голова и самое большее, о чём мечтала сейчас девушка, это свернуться калачиком, подтянув коленки, укрыться пушистым пледом и уснуть. Но в таком счастье ей вновь было отказано, когда в дверь аккуратно постучали и напомнили голосом матери, что гости вот — вот подъедут и Лине пора привести себя в порядок. До часа икс оставалось совсем немного времени. Пришлось подниматься и, хоть кружилась голова, цеплять улыбку на лицо и покидать такое уютное убежище.

Начальник у отца оказался пунктуальным человеком и ровно в назначенное время в дверь позвонили. Лина даже улыбнулась, подумав, что семейство Генерального специально топталось под дверью, в ожидании, когда стрелки часов исчерпают последние секунды до встречи. Не доверив прием гостей домработнице, Куприянов старший сам бросился к двери, расплываясь в приветственной улыбке.

Крепко пожал руку высокому седовласому мужчине в чёрном полупальто, первым шагнувшим в квартиру. Следом за ним в прихожую вплыла кругленькая, сбитая чернобровая и черноглазая женщина, в которой угадывалась горячая кавказская кровь. За спинами родителей маячило еще одно тело в замшевой куртке с накинутым на голову капюшоном. Генеральный чуть сдвинулся в сторону, пропуская отпрыска вперед и представляя его отцу Лины:

— Вот, Игоревич, познакомься, мой балбес! Вернулся на Родину, так сказать.

Молодой человек сделал шаг вперед и протянул Куприянову руку для рукопожатия:

— Слава!

— Очень приятно, молодой человек! А это мои девочки! — Растекся мужчина патокой, показывая на жену и дочь. — Нина Николаевна. Лина.

Молодой человек приветливо улыбнулся и слегка склонил голову в знак приветствия.

— Что же вы стоите? Раздевайтесь! Проходите! — Засуетился Анатолий Игоревич, принимая верхнюю одежду гостей и передавая ее подошедшей Анне Семеновне. Стрельнул строгим взглядом на дочь, провожая семью Генерального в просторную столовую, где стоял накрытый стол. Помог усесться гостье и подождав, пока разместятся остальные члены вечеринки, сел между женой Генерального и Линой. Ужин начался.

У девушки уже болели скулы от постоянно напряженных мышц лица, но показывать истинное состояние или не дай бог! покинуть столовую, в будущем грозило смертельными карами в лице недовольного отца. И Лина терпела, улыбалась и отвечала на вопросы.

— Василина, вы где — то учитесь?

— Да, в университете, по специальности экономист-бухгалтер.

— И долго еще предстоит учиться?

— Нет. Последний курс.

Генеральный заулыбался:

— Значит в наши ряды вскоре вольются новые силы? Это хорошо! Анатолий Игоревич, Вы уже подумали, где будет трудится Ваша дочь? — обратился он к отцу Василины.

— Конечно, Станислав Сергеевич! Разве можно разбрасываться такими талантливыми кадрами? Мы с Линой уже обо всем договорились! Правда, дочь?

Вася в ответ только улыбнулась, предпочитая промолчать. Все это время, сидевший напротив девушки, сын Генерального бросал на Василину заинтересованные взгляды, внимательно слушая разговор мужчин. И когда ужин из столовой плавно переместился в гостиную, где мужчинам был предложен коньяк и кофе, а женщинам — чай и десерт, Слава сел рядом с Линой на маленький диванчик.

— Чем занимаешься завтра? — Сразу “взял быка за рога” парень, обращаясь к девушке.

Лина лишь пожала плечами.

— Ничем. На больничном я. Руку сломала.

— О, здорово! — обрадовался Слава и тут же смутился:

— Нет, конечно, плохо, что ты сломала руку! Но здорово, что свободна! Давай сходим в кино?

— В кино? — Опешила девушка и глянула на отца, делающего вид, что он очень занят разговором с Генеральным. — Я не знаю… — протянула она.

— Ну, не хочешь в кино, можно сходить в театр. Я тебе позво…

— Нет! — Выкрикнула Лина, невольно обратив на себя внимание всех присутствующих и не дав договорить молодому человеку. — Только не в театр!

— Ты не любишь театр? — Удивился Слава.

— Люблю! — Девушка лихорадочно пыталась придумать причину своего отказа: — Просто перелом еще беспокоит, а спектакли по времени длятся долго. Боюсь не выдержу!

Отмазка была так себе, но парень не стал ничего уточнять:

— Ладно. Но номер своего телефона хоть дашь? — Улыбнулся он.

И тут вмешался в разговор Анатолий Игоревич:

— Конечно, даст, Слава! Вот завтра вместе и сходите, и купите телефон! Видите ли, молодой человек, произошла нелепая случайность и моя дочь временно осталась без девайса. Так бывает. — Он развел руками. — Они имеют свойство неожиданно падать из рук и ломаться, правда, Лина?

Девушка только опять неуверенно пожала плечами, а Слава расцвел ослепительной улыбкой:

— Конечно! Мне будет очень приятно помочь такой красивой девушке.

Вскоре гости стали прощаться и Василина украдкой вздохнула с облегчением. Голова болела ужасно, а от витающих в комнате запахов парфюма гостей и кофе, ее изрядно мутило.

— До завтра? — Взяв девушку за руку и целуя тыльную сторону ладони, попрощался с ней Слава.

Сил говорить не было и вымучив кривую улыбку, Лина лишь кивнула парню. Скорее бы оказаться у себя в комнате и рухнуть на кровать! Но ее еще ждала нудная нотация отца, который хоть и был не слишком огорчен поведением дочери, решил провести профилактическую беседу.

— Василина! Завтра, чтоб без глупостей! Помни, что благополучие твоего голодранца целиком зависит от тебя! Я, надеюсь, что ты умная девочка и не наделаешь ошибок, из-за которых мне придется тебя наказывать! Ты поняла?

— Да, папа.

— Со Славой будь помягче. Сходите потом куда — нибудь. Не отказывайся. И улыбайся, черт тебя подери! — Вскипел он,глядя на бледное лицо дочери и темные круги у нее под глазами. Но видя, что девушке совсем плохо и она вот — вот грохнется в обморок, пожалел, немного успокаиваясь:

— Надо бы свозить тебя в клинику на обследование, Что — то мне не нравится твое состояние… Ладно, иди отдыхай! — Отпустил. И Василина поспешила скрыться с отцовских глаз.

Утро не принесло облегчения. Проспав почти до обеда, благо девушку никто не беспокоил, Вася встала совсем разбитая. С трудом добравшись до ванной комнаты, попыталась умыться и почистить зубы, но тут же бросилась обниматься с фаянсовым другом. Отдав ему весь вчерашний ужин, на трясущихся ногах встала у раковины и глянула на свое отражение. Из зеркала на нее смотрела зеленая девушка с темными провалами вместо глаз и скулами, о которые можно было порезаться.

— Анорексичка! — Горько усмехнулась Василина, ополаскивая рот и умываясь холодной водой. — Если так пойдет и дальше, скоро за швабру буду прятаться. — Пробурчала она себе под нос, вытирая лицо полотенцем.

Лина не понимала, что происходит, почему с каждым днем ей становится только хуже. Головокружение и тошнота стали, практически, постоянными спутниками, из — за чего девушка почти перестала есть.

И вдруг, она замерла, выпрямляясь. Число! Какое сегодня число? Девушка задумалась. В больницу после аварии она попала в середине октября, потом две недели жила с Валей, плюс неделю уже дома. Получается, что сейчас первая декада ноября и у нее задержка уже около полторы недели.

Она беременна? Лина заулыбалась, приложив руку к своему плоскому животику и прислушалась, словно, прямо сейчас, ее нерожденный маленький бэби должен был подать какой — нибудь знак, подтверждая свое существование.

У нее будет от Вали ребенок? С ней останется маленькая копия любимого, которую никто не сможет с ней разлучить? От такой мысли даже тошнота куда — то отступила. Но ощущение счастья тут же сменилось страхом, когда девушка вспомнила угрозу отца отправить ее на обследование. Этого допускать нельзя! Ни при каких обстоятельствах отец не должен узнать о ее беременности!

Мысли заметались в голове, обгоняя друг друга, пока Лина приводила себя в порядок. Нужно притворяться. В первую очередь сделать вид, что она смирилась. И использовать нового знакомого, чтобы иметь возможность выходить из дома. Это не сложно, ведь Славе она понравилась, а Игорь Анатольевич сам разрешил с ним встречаться. Значит, нужно сделать так, чтобы парень чаще появлялся у них дома и забирал Лину на прогулку. А когда она усыпит бдительность отца, можно будет и сбежать.

Василина не теряла надежды связаться с подругой, которая оставалась единственной соломинкой, способной вытащить ее из золотой тюрьмы, коим стал родной дом. Ведь родители совсем не интересовались, куда их дочь отправлялась с ночевкой на выходные, оседлав своего железного друга, на протяжении нескольких лет. А Лина не считала нужным рассказывать о том, что она, как обычная сельская жительница, целыми днями возилась со скотиной в близлежащей деревеньке, помогая по хозяйству старенькой бабушке башкирке и ее внучке, не боясь испачкаться. Это был ее маленький секрет и сейчас он мог стать дорогой к свободе.

От размышлений девушку отвлек стук в дверь.

— Линочка, деточка, там к тебе пришел Слава. — Нина Николаевна заглянула в комнату к дочери.

— Как ты себя чувствуешь?

— Хорошо, мама. — Девушка улыбнулась.

— Бледненькая. И круги под глазами! — Женщина покачала головой. — Давай — ка я тебе помогу! Иначе Слава подумает, что мы тебя морим голодом и держим в заточении! — Она попыталась пошутить, подходя к дочери и разворачивая ее в сторону туалетного столика.

— Сейчас. Немного потерпи и будешь выглядеть конфеткой!

— Мам, не нужно! Замажу тональным кремом и все! Неудобно парня задерживать! — Лина попробовала уклониться от материнских рук, но та слегка надавила девушке на плечи, заставляя опуститься в кресло у зеркала:

— Ничего, подождет! Не такой уж и важный гость! А ты всегда должна выглядеть на все сто! Поэтому, сиди, я быстро.

И, действительно, Нина Николаевна почти профессиональными движениями, нанесла дневной мейкап дочери всего за пятнадцать минут.

— Ну, вот! — Удовлетворенно заметила она, глядя на преобразившееся отражение Лины. — Совсем другое дело! Так, ты одевайся, а я пойду теперь развлекать молодого человека. Не задерживайся, хорошо?

Нина Николаевна ушла, а Василина, вздохнув, пошла в гардеробную. Наряжаться совсем не хотелось и она взяла первый же попавшийся ей на глаза комплект из кашемирового жакета и короткой юбки с запахом, нежного сливочного цвета. Темный топ, плотные телесного цвета колготки, полусапожки на шпильке и темно — желтое пальто из верблюжьей шерсти с коричневым шарфом крупной вязки и вот, Лина была готова к выходу, открывая дверь своей комнаты.

Увидев девушку, Слава подскочил с дивана, делая ей шаг навстречу:

— Здравствуй! Прекрасно выглядишь!

— Спасибо! — Она улыбнулась парню. — Пошли?

— Да, пойдем! Нина Николаевна, всего доброго! — Попрощался он с хозяйкой квартиры, беря Василину за руку.

— Куда пойдем? — Спросил Слава Василину, придержав дверь на улицу, когда они на лифте спустились на первый этаж. — Магазин или сначала кафе? Ты обедала?

“Я даже и не завтракала” — подумала та про себя, но вслух сказала:

— Давай сначала в магазин.

— Хорошо. Тогда лучше отправиться в Смартмир. Выбор больше. Прошу! — И он подвел девушку к припаркованному Бугатти сочного, красного цвета, вначале не замеченного Василиной из — за стоявшего перед ним джипа. — Моя малышка! — Добавил парень, глядя на Лину и открывая перед ней дверь.

А Лина и не поняла, то ли он так назвал свой спорткар, то ли ее, но решила промолчать, усаживаясь в удобное кожаное кресло автомобиля.

Время тянулось растянутой жевательной резинкой, а новоиспеченный друг из кожи лез, чтобы развлечь девушку. У Лины скулы сводило от фальшивой улыбки, что она неизменно дарила Славе, пытаясь быть вежливой и помня угрозу отца. Но в мыслях молила лишь об одном, скорее бы вернуться домой.

— Смотри, вот эта модель неплохая. — Слава в очередной раз потянул Лину к витрине, где блестели черным глянцем новенькие телефоны. — У меня такой же.

— Да, симпатичный. — Василина равнодушно глянула на предложенную марку девайса. — Не люблю “яблоко”.

— А что ты любишь?

— Андроиды. Зачем покупать слишком дорогую игрушку, если можно пользоваться теми же функциями, но по скромной цене? Не понимаю. — Девушка пожала плечами и отвернулась от витрины.

— Ну, если мы можем себе это позволить, почему нет? И, потом, как же имидж? Репутация? — Парень с недоумением посмотрел на девушку. — Ты же должна понимать, что от того во что мы одеваемся, где едим, чем пользуемся, с кем общаемся, зависит и репутация фирм, где работают наши отцы?

— Да, конечно! — Лина не стала доказывать Славе, что можно иметь хорошую репутацию при очень скромном достатке, просто живя по законам морали. И вновь перевела внимание парня на предстоящую покупку:

— У меня раньше был обычный Самсунг. Я не возражаю, если он будет у меня опять.

— Ну, пошли тогда к твоим любимым андроидам! — Пожав плечами, словно говоря, что каждый имеет право на странности, Слава взял Лину под руку и потянул в другой отдел магазина.

Наконец, покупка была совершена. Получена и вставлена сим карта и Василина заволновалась:

— Слава, я отойду ненадолго? Организм требует. — Солгала парню, свалив все на физиологические потребности и на предложение проводить, замотала головой:

— Я сама. А ты пока закажи кофе вон в том кафе и займи столик. Я быстро!

И оставив Славу в коридоре, чуть ли не бегом, поспешила к заветной букве “Ж”, спрятанной в небольшом тупичке.

— Фая? Это я, Васька! — Девушка чуть не прослезилась, когда услышала в трубке родной голос. — У меня мало времени. Слушай сюда. Это мой новый номер. Старый забрал отец, можешь выбросить, чтоб не спалиться. Он пригрозил навредить Вале. Я дома. Под замком. Не спрашивай, что и как, а лучше бегом дуй в Смартмир. Я здесь, в кафе на втором этаже.

Дав отбой, Лина выдохнула. Теперь осталось дождаться подругу и куда-нибудь спровадить парня, чтобы поговорить. Настроение немного улучшилось и вернулась она к Славе с улыбкой на губах, отыскав его светлую макушку за столиком почти в самом углу.

— Ты чего в угол забился? Боишься кого-то что ли?

— Почему сразу боишься? — Залился краской молодой человек. — Я думал, ты не хочешь быть на виду. И чтобы никто не помешал поговорить… — Быстро придя в себя, пожал он плечами.

— Так у нас серьезный разговор намечается! М — м - м! — Не удержалась от сарказма Василина, садясь за столик. — Так о чем разговор? Ты поэтому сегодня приехал ни свет ни заря?

— И поэтому тоже. Но не только. Ты знаешь, что твой отец метит в кресло директора филиала нашей компании в столице? И у него есть все шансы получить это кресло, но при одном условии… — Слава сделал интригующую паузу и Лина подыграла ему, не став разочаровывать.

— И? При каком условии мой отец осуществит столь стремительный взлет карьеры, поймав за хвост синюю птицу?

— Если мы породнимся.

У Василины от удивления чуть не упала челюсть:

— В каком смысле породнимся? У меня вроде бы нет сестры. Или у вас есть дядька, который положил глаз на мою тетю?

— При чем тут твоя тетя?

— Ну, она вроде как холостая, довольно молода, красива и работает в театре. У нее куча поклонников.

— А себя ты в расчет не берешь? — Улыбнулся парень.

— Я? — Лина испугалась. — И кто такой смелый, что хочет на мне жениться, ни разу не видев?

Сказать по правде, девушка догадалась сразу, куда клонит ее нечаянный кавалер, но прикинулась непонимающей дурочкой, пытаясь на ходу придумать причину отказа от такого перспективного замужества.

— Брось! — Молодой человек сразу же раскусил ее хитрость. — Тебе не идет быть дурой! Я вчера весь вечер наблюдал за тобой и мне подходит такая жена. В меру умна, красива, молчалива ‑ сплошные достоинства!

— Но ты же меня не любишь? И не знаешь! — От такой шокирующей новости у Василины в крови резко повысился уровень адреналина и кровь прилила к лицу девушки, а глаза заблестели, словно она приняла приличную дозу алкоголя.

— Хороший брак можно построить и без любви, на уважении и поддержки друг друга. А что касается того, что мы не знаем друг друга, так давай общаться ближе, знакомиться? Я тебя не тороплю!

— То есть ты совсем не предполагаешь отказа? — Откинувшись на спинку стула и схватившись рукой за шарф, словно ей вмиг стало душно, проговорила Василина.

— Нет. Ты мне нравишься и этого достаточно. — Перестав казаться белым и пушистым лапочкой, жестко ответил он. — Я не хочу, чтобы ты строила иллюзии. Наш брак дело решенное. Я поэтому и прилетел из Англии. И очень рад, что моя невеста оказалась симпатичной. Постельная сторона вопроса будет приятной и не придется заводить любовницу.

— Какой же ты оказывается… — Возмущению Лины не было границ.

— Гад? Ты это хотела сказать? Нет. Просто это бизнес, детка!

Лине враз расхотелось и пить кофе, что заказал Слава, и есть воздушное пирожное, сиротливо стоящее около ее чашки. Василину опять затошнило, но уже от разговора и планов, которые строил за ее спиной Куприянов. Она бы тут же встала и ушла, однако нужно было дождаться подругу и Лине волей-неволей приходилось оставаться на месте.

За столиком повисло тягостное молчание. Лина переваривала информацию, а Слава, уткнувшись в телефон, с кем-то увлеченно переписывался.

— Да, забыл предупредить! — Оторвавшись от экрана мобильника, парень нежно улыбнулся девушке:

— Перед тем, как подадим заявление в загс, нужно будет пройти обследование в клинике. Мало ли. Вдруг у тебя с генетикой не все в порядке. Ты же не против?

Это была последняя капля терпения девушки и она взорвалась, зашипев, словно змея, которой прищемили хвост:

— Может быть ты еще в зубы заглянешь и высоту холки измеришь? Вдруг по экстерьеру не подойду?

Парень усмехнулся:

— Зря ты так. Это сейчас практикуется у многих и никто не считает сие оскорбительным. Наоборот, подчеркивает, что будущая семья заботится о своем потомстве.

— Ага, я поняла. Та же селекция, улучшение породы, только названо по другому. В общем так, спасибо за внимание, за потраченное время и помощь в покупке мобильника, но я пойду, пожалуй!

Лина решила, что лучше Фаю подождет у входа, чем останется здесь еще хоть минуту. Она вскочила с места, но Слава остановил:

— Не спеши. Выпей кофе, съешь пирожное, успокойся! Я тебя не укушу и в загс прямо сейчас не потащу! Расслабся. — Невесело усмехнулся и неожиданно спросил:

— Я тебе совсем не нравлюсь?

Всплеск эмоций у Василины сошел на нет и ей стало стыдно:

— Ты симпатичный.

— Хм, ну хоть на этом спасибо! — Он кивнул головой и опустился грудью на столик, разведя руки в стороны, будто сделал поклон.

— Пожалуйста. Однако это не отменяет мое нежелание выходить за тебя замуж!

Ей очень хотелось сказать, что она занята и любит другого, но то будущее, о котором мечтала девушка, оказалось под запретом. И Василина промолчала. Молча придвинула к себе остывший кофе и так же молча начала есть пирожное. Только вот насладиться десертом девушке так и не удалось, потому что зазвонил телефон и, обрадовавшись, Лина взяла трубку.

— Алло? — Ей очень не хотелось, чтобы Слава узнал о подруге, поэтому она молча ждала, что ей та скажет, плотно прижав мобильник к уху.

— Ты где? Я пришла, но не одна! — Раздалось в трубке. — Со мной Валя.

— Что‑о‑о? С ума сошла?! — Василина разозлилась. Такой подставы от Файки она не ожидала и сбросив звонок, подорвалась с места:

— Слава, нам пора!

— Что случилось?

— Ничего. Просто немного перенервничала, разболелась голова. Прости. Пойдем? — Она виновато посмотрела на парня и потянула его за руку, все больше начиная волноваться.

— Погоди! Нужно расплатиться.

— Оставь под чашкой с кофе. Придет официантка и заберет. Пойдем! — Девушка чуть ли не пританцовывала от нетерпения, потянув парня за руку и настойчиво предлагая встать из-за стола.

— Ну, пойдем. — Слава на ходу бросил на стол денежную купюру и поспешил за Линой, которая со всей прытью ринулась к выходу.

А она торопилась и молилась, чтобы разминуться и не встретиться с предательницей подругой и Валентином. Боялась, что поддастся эмоциям и не сможет оставить его, если сейчас столкнется с ним. Слишком оголены были ее чувства, слишком мало прошло времени и слишком многое поставлено на карту.

Разминулись. Не встретились, но последние полчаса мобильник Лины разрывался от телефонных звонков, которые она игнорировала. Слава только поглядывал на нее, но от комментариев воздерживался, сидя за рулем своего спорткара.

Молча распахнул дверь авто, когда довез до подъезда ее дома. Помог выбраться из машины и когда Василина, натянуто улыбнувшись, хотела попрощаться, рывком притянул к себе, впившись в губы девушки жестким поцелуем. Будто наказывал. Василина от неожиданности покачнулась и чтобы не упасть, ухватилась за воротник его куртки, притянув парня еще ближе. А для него это словно стало сигналом к более решительным действиям и он попытался просунуть руку между пуговицами ее пальто, чтобы добраться до мягкой округлости девушки.

— Пусти! — Лина уперлась в Славу кулаками, стараясь отодвинуться как можно дальше. Выходило плохо. Нижней частью тела она, наоборот, еще теснее прижалась к парню и он усмехнулся:

— Ты сначала определись, хочешь чтоб я отпустил или стал еще ближе?

— Отпусти! — Вспыхнув от не двусмысленного намека, Василина со всей силы наступила ему на ногу шпилькой и прорычала:

— Так понятнее?

И когда Слава охнув, выпустил ее из рук, не стала мешкать и рванула к входной двери подъезда.

— Подожди! Да, подожди ты! — Вячеслав догнал ее в два прыжка, все еще морщась, схватил за рукав пальто:

— Прости! Не удержался! Обещаю, без разрешения больше целовать не буду! Мир?

— А я еще и не начинала войну! — Огрызнулась Василина, вырвав руку из захвата. — Тебе прямым текстом сказать: “Пошел на…” и показать направление, если по хорошему не понимаешь?

Она была зла и весь такт, привитый родителями с детства, слетел с девушки как луковая шелуха. — Забудь сюда дорогу! Забудь о моем существовании! О чем бы не договорились наши отцы, этому не бывать никогда!

Бегом взбежав по ступенькам крыльца, девушка быстро набрала код замка и рывком распахнула входную дверь, ни разу не обернувшись.

— Все равно будешь моей женой! — Прилетело ей в спину, когда она уже оказалась в подъезде.

***

Жена… Василина улыбнулась, выходя из аптеки. Законной женой и Федуловой Василиной Анатольевной она стала уже когда Валюшка выросла из пеленок и во всю ползала по деревенскому дому родителей Валентина. В золотой клетке своих родителей она продержалась недолго, до тех пор, пока разъяренный Анатолий Игоревич, узнавший о беременности своего “входного билета в большой бизнес”, схватил ее за руку и поволок в больницу на аборт. На ее счастье, сторону дочери приняла Нина Николаевна, встав на пути мужа:

— Отпусти Лину! Не позволю сломать и ей жизнь, как мне когда-то ее поломали вы с моим отцом! — Выдохнула она омертвевшими губами.

— Уйди с дороги! — Угрожающе прорычал Куприянов. — Знай свое место, пустышка! Не смей лезть в мои дела!

Нина Николаевна побледнела еще сильнее, сравнявшись цветом с белоснежной рубашкой супруга, но с места не сдвинулась:

— Отпусти дочь!

— Она тебе не дочь! — Скривившись, бросил глава семейства и усмехнулся, глядя как от его слов застыли обе женщины, а у Василины вытянулось лицо и задрожали губы:

— Мама, что он такое говорит?

— Да, скажи ей! — Подначил Куприянов, отпустив, наконец, руку дочери и взъерошил пятерней короткие волосы. — Расскажи ей всю правду о нашей “благополучной” семье!

Мужчина рванул ворот рубашки, словно он его душил и бросив:

— Делайте, что хотите! — ринулся в прихожую и как был, раздетый, хлопнув дверью, ушел. А Нина Николаевна молча опустилась на кресло, бездумно глядя в пустоту.

Василина замерла, оглушенная фразой, брошенной сгоряча отцом.

— Мам, что за чушь сейчас ляпнул отец? — Она передернула плечами, словно хотела сбросить с плеч липкую ложь и присела перед Ниной Николаевной на корточки:

— Скажи! Это ведь неправда? Ты моя мама!

Женщина вздохнула и тяжело подняла затуманенный слезами взгляд на девушку:

— Это правда, доча. Не я тебя родила. Наверное, пришло время рассказать тебе историю о “счастливом” браке семьи Куприяновых.

Она встала. Прошла к небольшой мобильной барной тележке. Открыла графин с кроваво красной жидкостью и плеснула в широкий бокал. Сделала несколько медленных глотков и только после этого начала говорить:

— Ты же знаешь, что наша семья Мазуровских, твой дед и твоя бабушка всегда принадлежали к так называемой, творческой богеме. С самого детства нас с сестрой окружали интересные, талантливые люди. Мой отец спал и видел, как его дочери станут знаменитыми артистками. С детского сада мы с Ленкой всегда в чем-то участвовали — маленькие сценки, танцы, миниатюры, конкурсы. Потом были студии — танцевальные, балетные, юного артиста. Просто погулять не было времени, не говоря уже о том, чтобы подружиться с мальчиком. За каждым нашим шагом зорко следили, за каждую неудачу наказывали, забывая о поощрениях. К слову сказать, что наши увлечения нам обеим нравились, поэтому мы старались изо всех сил. Но вот настала юность и все изменилось.

Кровь не водица, а гормоны не солдаты. Им не прикажешь стоять смирно! Первой влюбилась я. Толя был очень красивым молодым человеком, с хорошими манерами, щедрым и обаятельным. Мы познакомились с ним на поэтическом вечере, куда нашу семью пригласили папины друзья артисты. — Нина Николаевна вновь замолчала, медленно вращая бокал с вином, а сделав маленький глоток, продолжила:

— К тому времени я уже закончила балетную школу с очень хорошим потенциалом и мне сделали предложение выступать в довольно известной труппе, что гастролировала по стране. До примы мне было еще далеко, но в составе труппы я стала мелькать на страницах газет, на обложке журналов. Стала популярной и востребованной на различных вечерах, где частенько сталкивалась с объектом своей любви.

И мой интерес не остался незамеченным. Анатолий предложил встречаться. Если ты любишь, то поймешь меня, дочка. Чувство, когда за спиной вырастают крылья, а мир раскрашивается словно радуга, невозможно передать словами. Его нужно ощущать. Это именно то состояние, что я тогда испытывала. Все мысли были заняты Толей. Каждую минуту я старалась быть с ним. Естественно, что в один прекрасный миг я не устояла перед его обаянием и нежностью. И вскоре мое “падение” стало заметно. — Женщина вздохнула. — Но тогда мне было море по колено. Я любила и считала, что любима.

Правда открылась, когда Лена призналась, что ждет ребенка от Анатолия. Для меня это был удар под дых. Отец был в ярости. Обе его надежды вот-вот должны были потерпеть крах. Срочно собрался семейный совет. Пришел и Толя. Когда же отец налетел на него с кулаками, тот не защищался и получив кулаком по лицу, только вытер носовым платком кровь с разбитой губы и прямо посмотрел на старшего Мазуровского.

— Я хоть сейчас готов жениться на вашей дочери! — Заявил он.

— На которой? Или на обеих? — С ехидцей спросил его мой отец.

— На Лене. Я люблю ее!

От его слов я умерла на месте, а Ленка засмеялась:

— Зато я не люблю тебя! И замуж за тебя не пойду!

Отец вновь побагровел, вперив в сестру испепеляющий взгляд:

— А спать с ним любила? На случку к нему бегала?

— Коля! — Возмутилась моя мама от такого грубого сравнения.

— Что, Коля? Как еще обозначить их действия? Обе! Обе спали с одним мужиком! А этот гусь хорош! Любит он, значит, одну, а обрюхатил обеих! Как это понимать, молодой человек? Не мог своего “друга” удержать в штанах?

— Я просто пожалел Нину, потому что она страдала. Она любит меня. — Усмехнулся Анатолий.

— Это так? — Повернулся в мою сторону отец, а я не могла вымолвить ни слова. Слезы меня душили. Приходилось все выше и выше задирать подбородок, чтоб они не выкатились из глаз. Наверное со стороны это казалось гордостью, но на самом деле я была морально растоптана. Видимо мое молчание посчитали согласием, потому что отец выдал:

— В общем так, свадьба состоится по любому. С той или другой, мне неважно. Но ты, Анатолий, все равно станешь нашим зятем, иначе пожалеешь, что связался с семьей Мазуровских!

Лина видела, что исповедь матери дается с трудом, но прервать ее или сбить с мысли каким-либо вопросом, не решалась. Поэтому, как села в кресло, так и сидела, боясь пошевелиться. А Нина Николаевна все продолжала говорить:

— Свадьба состоялась через месяц. Мы просто расписались. А еще через неделю на фоне сильнейшего стресса у меня открылось кровотечение и я попала в больницу. Ребеночка спасти не удалось. И забеременеть я больше не могла. После выписки из стационара моя семейная жизнь, не успев достигнуть берегов идиллии и счастья, медленно покатилась в омут равнодушия. Я впала в депрессию.

На людях все выглядело цивильно и благополучно, а на самом деле мы так и не смогли семьей.

С Леной я прервала все отношения. Не ожидая такой подлости от родной сестры, простить не могла. Ведь она видела, что я влюблена в Анатолия и все равно позволила ему увлечься собою.

Через два с половиной месяца у нее родилась семимесячная девочка, ты. В театре, где в это время работала сестра, так никто и не узнал, что она была беременна. Слишком туго она затягивала талию, чтоб спрятать живот. Поэтому ты и родилась раньше срока. А Лена… Она написала отказ. Хотела оставить тебя в роддоме, но наш отец не позволил сделать это. С кем-то договорился, кому-то дал взятку… Тебя принесли мне. Совсем кроху. Маленький, сморщенный, красный комочек плоти. — Нина Николаевна улыбнулась, вспоминая. — И я подумала, пусть муж меня не любит, пусть я не могу родить, но ведь матерью стать мне вполне по силам! Ты не виновата в том, что взрослые запутались. И ты плоть от плоти двух близких для меня людей, что бы я не чувствовала к ним и как бы от них не отгораживалась. Я полюбила тебя, дочка! — Женщина поставила бокал с недопитым вином на журнальный столик и села напротив Василины, с напряженной спиной и виноватой улыбкой на губах:

— Прости нас, девочка!

— Мамочка, за что же мне прощать тебя? — Василина соскользнула с кресла и опустилась перед женщиной на колени. Взяла ее за руку и прижалась своей щекой к ее ладони. — Я люблю тебя! И кроме тебя у меня нет мамы! Мне не нужно других!

Нина Николаевна наклонилась над дочерью и поцеловав в макушку, стала нежно гладить по волосам:

— Прости за то, что я срывала свое недовольство на тебе, видя роман отца с сестрой и молчала. Да, да, я знаю, что они до сих пор встречаются! — Горько усмехнулась она, глядя как Лина вскинула голову, устремив на нее удивленный взгляд.

— Но почему тогда ты с ним не разведешься? И почему тетя Лена не выйдет за него замуж? — Девушка нисколько не запнулась, когда произносила ее имя. Только разозлилась на обеих. На мать, за то, что прощает измены мужа, на тетку за двойное предательство и бездушие к родной сестре.

— Я люблю твоего отца. — Тихо ответила Нина Николаевна, продолжая гладить дочь. — И он не обижает меня. Заботится. Одаривает.

— Но разве так можно? Он же просто откупается от тебя! — Возмутилась Василина.

— Можно, дочка. Я хотела, чтобы у тебя был отец. Хотела сохранить семью. Вы двое самые дорогие для меня люди и я хотела, чтобы вы были рядом со мной. Я эгоистка? — Прошептала Нина Николаевна, даже не пытаясь стереть со щек мокрую дорожку из тихих слез. — Только я, наверное, зря старалась. Толя ушел, а тебя нужно спрятать. У твоего отца есть качество, которое ему помогает в бизнесе, но очень сильно мешает в семье. Упрямство и настойчивость. Так что, дочь, давай-ка, собирайся! — Нина Николаевна похлопала девушку по спине и потянула за руку, вставая.

— Куда, мама?

— Ты же хочешь сохранить ребеночка? — Вопросом на вопрос ответила та и на молчаливый кивок дочери, продолжила:

— Значит возвращайся к мужу.

— Нельзя мне туда. — Грустно покачала головой Лина. — Отец обещал Валентина засадить за решетку, если я вернусь к нему.

— А как к тебе относятся родители парня? Кстати, где они живут?

— Я не знаю, как они ко мне относятся. — потупилась девушка. — Валя меня с ними не знакомил. Все так быстро закрутилось. Не успел. Мы даже не разговаривали на тему совместного проживания. Правда, я все же видела их, когда ездила к подруге в деревню. Издалека. — Вконец понурилась Лина.

— То есть, твой парень не догадывается, что вскоре станет отцом и возможно, даже не планирует связать с тобой жизнь? — Нина Николаевна была шокирована ответом дочери, а та покраснев, буркнула:

— Он любит меня! И я его!

— Ну, да! Ну. да! Любовь все объясняет и решает все проблемы! — Хмыкнула женщина. — Однако она не поможет тебе сохранить ребенка, если ты останешься дома! Так, Ладно… — Женщина в волнении прикусила ноготь на пальце. — У меня есть немного личных сбережений. Возьмем тебе билет на самолет и отправим месяца на два в теплые страны!

— Мам, что ты задумала?

— Был у меня по молодости один поклонник моего таланта. Все звал к себе в гости. — Улыбнулась она, кинувшись к стеллажу с книгами. — Так, где-то здесь должна быть открытка с его контактами! — Перебирая корешки разноцветных книг, она начала искать тонкую картинку, все еще продолжая улыбаться.

— Мам, так это когда было-то!

— Не скажи! — Нина Николаевна рассмеялась. — Открытку он мне прислал в прошлом году к Новому году и с тех пор мы созваниваемся иногда и общаемся! — Женщина тряхнула головой и поправила сбоку прическу исконно женским движением, словно взбила волосы. — И его предложение погостить до сих пор в силе!

— Ма‐а‑ма‑а! Ты ли это? — Развеселилась Василина.

— Ах, это такой мужчина! Такой мужчина! М‑м‑м‑ма! — Нина Николаевна, смеясь причмокнула, собрав губы гузкой и приложив к ним щепоть из пальцев. — Жгучий, горячий итальянец. Если б не любила твоего отца, согласилась бы на его предложение! — Вздохнула она, доставая из книги, спрятанный клочок картона. — Вот она!

Быстро набрала номер и замерла в ожидании.

Через три часа, по‑солдатски быстро собранная, Василина уже ехала в такси в сторону аэропорта с номером телефона сеньора Витторио в телефонной книжке, наличными, снятыми матерью со своей карты, билетом на ближайший рейс до Флоренции и чемоданом с самыми необходимыми вещами. Там ее должен был встретить сын сеньора Витторио, молодой человек по имени Алонзо. Никого из встречающих девушка не видела ни разу, но Нина Николаевна успокоила Василину, сказав, что мимо нее итальянцы уж точно не пройдут. А на округлившиеся глаза дочери рассмеялась, успокоив, что отправит ее фото по Viberу.

Уезжала она с тяжелым сердцем, словно чувствовала, что ее побег обязательно аукнется близким людям. Но желание сохранить плод их любви с Валентином, перевесил все сомнения. А еще оставалась надежда, что отец простит блудную дочь. Пусть не сразу, со временем, но примет внука или внучку.

— Как доберешься до места, поменяй сим карту и отзвонись мне. — Напутствовала ее Нина Николаевна, провожая до машины такси. — Удачи, дочь! Береги себя! — Чмокнула ее в щеку и повернулась к дому. В этот момент она напомнила Лине тетку, когда та, точно так же, уходила от девушки с прямой спиной и гордой осанкой.

“ Тетя… Женщина, которая подарила ей жизнь и чуть не обрекла на мытарства… Что было бы с ней, если б дед не проникся к крохе чувством сострадания и позволил дочери лишить ребенка своей фамилии? Что ею двигало? Почему она так поступила? “

До этого времени Лина считала, что сестра матери не выходит замуж по причине разбитого сердца. Ходили слухи, что влюбленную актрисульку перед самой свадьбой бросил жених и она так и не простила ему предательства, переложив свою неприязнь на весь мужской род. А на самом деле так ли было? Может быть тот загадочный жених узнал о тайном романе невесты и ее деликатном положении и поэтому разорвал отношения? Невеселые думы кружились в голове девушки, оседая на душу черными хлопьями пепла разочарования и обиды. Как можно обманывать самых близких людей? Как потом смотреть им в глаза? Василина не могла понять родителей, не могла понять их поступков. Понять, принять и простить. “Не сейчас. Может быть позже.” — Думала она, поднимаясь в небо и оставляя за собой руины павших надежд.

Глава 10

У Валентина уже подходила к концу смена, когда его к себе вызвал начальник охранной службы. “Что на этот раз?” — думал мужчина, шагая по коридору администрации. Он вспомнил, как пять лет назад, вот так же неожиданно, его вызвали на “ковер”, после которого предъявили обвинение в краже.

Поначалу Валентин улыбался, глядя на запись видеокамеры, как он складывает в пакет дорогую бутылку вина, коробку шоколадных конфет, фрукты, кофе, здоровенную тушку курицы и филе семги.

— Что это? — Спросил у него, нахмурив брови, его непосредственный начальник.

— Праздник! — продолжая лыбиться, ответил тогда Валя.

— Вижу, что не гуманитарная помощь! — Рассердился тот. — Федулов, вот от тебя я никак не ожидал такой наглости! Сам работаешь в охране, знаешь, что кругом натыканы видеокамеры и так наглеешь!

— Да в чем дело, Иванович? — Тоже вспылил Валя. — Я что, не могу взять немного продуктов там, где работаю?

— Отчего же? — Ехидно усмехнулся мужчина. — Бери! Только оплачивать не забывай! — Вдруг заорал он на парня.

— Не понял?

— А чего непонятно, Федулов? Ты украл. Факт зафиксировали камеры. Дело передается в органы. Уже и заявление написано!

— Я не понял, как это украл? — Возмутился Валентин. — Все было оплачено.

— Фискальный чек покажи!

— Так выбросил. Зачем он мне нужен? — Пожал плечами мужчина. — В кассе же есть? Можно проверить.

— Видишь ли, Валя, — перешел на доверительный шепот начальник, — кто‑то нечаянно разлил банку с клеем на коробку с чеками и испортил их. Они склеились. Так что, подтвердить твою версию о покупке, не может никто. — Он развел руками.

— А кассир Леночка? — Я подходил к ее кассе.

— А Леночка утверждает, что не видела тебя! — Хлопнул ладонью по столу Иванович. — Так то! В общем, жди повестку, а пока свободен!

Валентину тогда казалось, что это какая‑то шутка. А потом в голове будто щелкнуло: “Это предупреждение! Ещё раз увижу около Василины, пеняй на себя! Понял?” Куприянов! Только ведь Василина ушла в туман и даже не простилась? Единственный раз ему позвонила ее подруга и в приказном тоне велела зачем‑то быстро дуть в магазин электроники. Он как дурак сорвался! Для чего? Чтобы увидеть Лину с каким‑то мажором, выходящую из кафе? Файка подругу не заметила, а он промолчал. Психанул еще тогда на свою спутницу и нагрубил, мол все девчонки одинаковые. Чуть зашелестят перед их носами купюрами, они тут же лапки вверх поднимают или того хуже… Договаривать не стал, видя как потемнели у Файки глаза, понявшей на что он намекает. Подруга обозвала его дебилом и козлом и сбежала. А он и был дебилом. Валентин вздохнул Как хорошо, что черная полоса осталась позади.

У него сейчас есть жена красавица и лапочка дочка, которые его любят не за деньги, а потому что он есть.

— Можно войти? — Постучав в дверь и заглянув внутрь, спросил он.

— Заходи, Валентин! — Махнул ему рукой бессменный начальник охраны. — Садись. — Указал на стул и положил перед Валей пустой лист бумаги и ручку. — Пиши!

— Что писать?

— Заявление на увольнение.

Валентин ошарашенно поднял взгляд на начальника:

— За что?

— Не “за что”, а “почему”! Появилась квота на бесплатное обучение на юрфаке местного универа. Тесть твой постарался, продавил. Так что пиши, сдавай экзамены и учись! А после жду тебя с дипломом в своем агентстве! Иванович заулыбался. — Нечего перспективным молодым людям протирать штаны в охране. Да и зарплата в разы станет выше! Пиши! — Вновь ткнул он пальцем в листок.

“ Опять Куприянов лезет в нашу жизнь!” — Мысленно поморщился Валя, а вслух спросил:

— А если я не хочу?

— А твоего желания никто не спрашивает! Шеф сказал, чтоб ты написал заявление на увольнение, вот и пиши и не задавай вопросов!

— Можно хоть с женой посоветоваться?

— Вечером посоветуетесь. Кстати, на подпись заявление понесешь к Самому! Он подписывать будет.

Валя вздохнул. Наверное придется новую работу искать. Он бы давно уже ушел из этого супермаркета, возглавляемого тестем, но как всегда, вмешался Куприянов и он остался. После той некрасивой истории, в которой его сделали вором и таки посадили за кражу, между ним и отцом его любимой пролегла пропасть в глубину Сулакского каньона.

Удивительно, что тогда его почему‑то не уволили (наверное, Куприянов все ждал, когда Валя прибежит к нему с поклоном и соплями, мол, прости барин, все забыл, вырвал твою дочь из сердца и закопал любовь, соорудив над ней бетонный саркофаг). Но факт остается фактом, он продолжал числиться работником предприятия. И пока его таскали на допросы, он провел собственное расследование о так вовремя “слипшихся” чеках, разыскал внезапно уволившуюся кассиршу Леночку, нашел свидетелей, что стояли за ним в очереди в кассу. Все эти доказательства он принес в полицию, однако и они таинственно исчезли из дела, а ему назначили срок. Потом, когда Валю выводили из зала суда, Куприянов ехидно усмехнулся, останавливаясь около него:

— Зря не послушался меня! Сейчас бы был на свободе! Но так или иначе, мою дочь ты больше не увидишь!

А Валя ее и не видел уже два месяца, но говорить об этом Куприянову не собирался. Пусть побесится!

И вот, снова вмешивается! Хотя, Валентин сам подумывал пойти учиться, но побоялся, что Лине будет тяжело тянуть в одиночку семью. Все же она у него девушка хрупкая, хоть и со стальным характером. Глядя на нее Вале стыдно было проявлять слабость и только благодаря ей, он прошел круги ада тюрьмы и не сломался, не озлобился. Решившись, он написал заявление, завизировал тут же у своего начальника и решительным шагом направился на выход.

— Удачи, Федулов! — Прилетело ему в спину.

— К черту! — Мысленно послал он и Иваныча, и Куприянова с их идеями об улучшении благосостояния его семьи. Но делать нечего, пришлось тащиться на ”ковер” к шефу.

Секретарь Зиночка, натянуто улыбнулась, увидев в дверях приемной Валентина.

— Опять накосячил, Федулов? Что‑то ты зачастил в кабинет к шефу.

— Не переживай, больше не буду! — Хмыкнул он ей в ответ. — Увольняюсь. Вот, иду подписывать! — Он помахал перед девушкой листком с заявлением.

— О‑у‑ у! — У Зиночки глаза стали похожи на две плошки. — Сам или помогли?

Но Валентин лишь махнул в сторону кабинета, не желая отвечать любопытной секретарше:

— У себя? — И на медленный кивок растерянной девушки, громко постучав в дверь, вошел в кабинет начальства.

Куприянов его встретил хмурым взглядом:

— Хорошо, что хватило ума не отказаться! — Сидя за столом, он протянул руку к к листку бумаги в руках Валентина. — Давай сюда! Раз уж ты принадлежишь к нашей семье, то пора начинать соответствовать! — Скривился он, ставя росчерк подписи на заявлении. — Расчет и премиальные получишь в понедельник, а на эти выходные ждите нас с Ниной Николаевной в гости. Надеюсь, что моя дочь догадается заказать ужин из ресторана, чтобы не травить нас с матерью своей стряпней? Или прислать кухарку?

— Спасибо, не нужно! — Сквозь зубы процедил Валя. — Лина отлично готовит, а кому не нравится, пусть водичку попивает!

— Хамишь? Герой! — Усмехнулся Анатолий Игоревич. — Если бы не твоя босяцкая рожа, Васька бы у меня в золоте купалась и золотой ложкой ела! Все карты мне спутал!

— Вы тоже не подарок, Анатолий Игоревич! — Парировал Валентин. — Если бы не Ваши амбиции, Лина бы не мыкалась с крохой дочерью у моих родителей, совмещая универ, защиту диплома и уход за ребенком! Без меня! Вы же засадили меня за решетку, оставив собственную дочь без поддержки!

— Ладно, что уж теперь вспоминать! Что было, то прошло. Нина Николаевна извелась вся. Хочет внучку посмотреть и помирить нас всех, так что ждите нас. — Пошел на попятное Куприянов.

Неожиданно у Вали зазвонил телефон и он полез за ним в задний карман джинс:

— Василина! — Заулыбался он, глядя на высветившуюся заставку фото двух его главных женщин. — Так я пойду? — Кивнул он на дверь, принимая вызов и шагая из кабинета, не дожидаясь разрешения.

— Да, любимая? — Услышал Анатолий Игоревич, когда за зятем уже закрывалась дверь.

— Надо же, любимая! — Хмыкнул Анатолий Игоревич, растирая ладонями лицо и наклоняя голову из стороны в сторону, чтоб снять напряжение с шеи.

Пять лет прошло, а он все никак не мог смириться с выбором дочери, хотя последнее время и стал уважать зятя за стойкость характера. Он вспомнил, как рвал и метал, когда даже засадив ненавистного парня за решетку, не смог вернуть в семью дочь. Еще и жена встала на ее сторону, втихаря отправив Ваську с глаз долой. И ведь не говорила, куда дела дочь! Всегда была тихой и послушной женой, а тут, как подменили!

Хотя, по сути, Линка ей и не дочь совсем! Племянница.

Мысли Анатолия Игоревича тут же перескочили на сестру жены. Лена. Женщина загадка. Замуж за него идти отказывается, а спать спит. Жестокая. Не жалеет ни сестру, ни его. Нина ведь не дура, давно знает об их отношениях. Знает и молчит. Молчит и терпит. А он разрывается между двумя женщинами. Одну жалеет, другую любит. Совсем как в песне:

Ее зовут Маша

Она любит Сашу,

А он любит Дашу

И только ее.

Но Даша готова простить его снова

Опять бросить Вову…

Вздохнув, Куприянов нажал на кнопку связи с секретаршей Зиночкой:

— Зинаида, зайдите ко мне!

Через минуту, собранный и строгий, он уже отдавал распоряжение, чтобы к понедельнику был подготовлен приказ на увольнение Федулова Валентина Петровича, выдан полный расчет плюс премиальные в размере оклада.

— И вот еще что, Зиночка, позвоните в сортировочную, пусть приготовят к вечеру продовольственную корзинку, все как положено по первому разряду и отправят вот по этому адресу. — он быстро черканул на листочке адрес и передал девушке.

— Стоимость продуктов включить в доставку? — Поинтересовалась та.

— Нет, запишите на мой счет.

Отпустив секретаря, мужчина вновь подошел к окну. Лето в этом году выдалось жаркое, не спасали от жары даже кондиционеры. Хотелось скинуть ненавистный пиджак и удавку галстук, сграбастать любимую женщину в охапку и махнуть на море… Но у Лены премьеры, а у него дома жена и на работе начальство, которое после фортеля, выкинутого дочерью, смотрит на него уже не так благосклонно. Уж как не оправдывался перед Генеральным Анатолий Игоревич, как не извивался ужом, а холодок остался. Если бы не беременность Василины, можно было бы все утрясти. Сейчас большая редкость, когда девушка выходит замуж девственницей, так что этот вопрос никак не отразился бы на их решении объединиться. Но она забеременела! И уперлась делать аборт! Мужчина вновь сжал в досаде кулаки, вспоминая как его обвели вокруг пальца, пока он успокаивал свои нервы у Лены. И ведь все провернули так быстро, что когда он вернулся домой, Василины уже и след простыл. А объявилась она лишь в конце лета. Похудевшая, осунувшаяся, враз повзрослевшая и то лишь для того, чтобы сообщить что он стал дедом! А потом вновь ушла, категорически отказавшись жить дома.

— Анатолий Игоревич, через час у Вас совещание! — Заглянув в кабинет, напомнила ему секретарь.

— Спасибо, Зинаида! — Очнулся от воспоминаний мужчина, проходя к столу и включаясь в работу.

***

Василина, выйдя из аптеки, неторопливым шагом шла по тротуару, переваривая то, что сказал ей Валя по телефону.

Его уволили или он уволился сам? Что-то она не поняла. Сказал, что дома все объяснит. А еще огорошил тем, что Куприяновы собирались на эти выходные нагрянуть к ним в гости. Лина поморщилась. Отца она видеть не хотела.Познакомиться с внучкой? Серьезно? она до сих пор с содроганием вспоминала, как Куприянов, схватив ее за руку, поволок на аборт. Если бы тогда за нее не заступилась мать, Валюшка так и не увидела бы свет. Если бы не Нина Николаевна, возможно Лина и не смогла бы противостоять отцу. Мать ее просто отправила с глаз подальше, тем самым выиграв время. Девушка опять погрузилась думы, вороша прошлое.

До жаркой Италии она добралась благополучно. Со встречающими тоже проблем не было. Алонзо оказался милым, немного застенчивым подростком. Многочисленная семья Витторио встретила ее как родную дочь, не задавая вопрос о цели и времени пребывания. Сам синьор, импозантный мужчина шестидесяти с хвостиком лет, оказался вдовцом, но на старика совсем не был похож. Очень энергичный, постоянно в движении, жизнь из него била ключом, заряжая позитивом всех вокруг. И Лина не осталась в стороне, втянутая в круговерть быта итальянских друзей.

Как и договаривались с Ниной Николаевной, первым делом она поменяла сим карту на телефоне, отзвонилась родительнице, что у нее все хорошо, а потом стала знакомиться с многочисленными родственниками синьора Витторио. Скучать ей не дали. Каждый день, с самого утра, кто-нибудь из рядом живущих сестер, братьев или тетушек и дядюшек, приходил к ним, чтобы посмотреть на “молодую, красивую синьорину” и пригласить к себе на обед или ужин. Младшая дочь синьора, жгучая и яркая Эстер, старше Василины всего на полгода, взяла над девушкой шефство по знакомству с достопримечательностями, походу по магазинам и отгоняла от нее слишком настойчивых горячих итальянцев.

И все же, несмотря на заполненную новыми впечатлениями жизнь, Василина частенько грустила, сидя на террасе. Под южным солнцем на ее лицо немного вернулись краски, по утрам уже не тошнило, понемногу исчезала худоба, но настроение девушки иногда падало ниже плинтуса и в такие моменты Лина старалась никому не попадаться на глаза.

Так прошло почти два месяца. В России вовсю властвовала зима, а здесь, на юге было около восьми тепла и солнечно. Ее интересное положение стало заметно и пора было уже подумать о постановке на учет, но Лина все медлила. В Италии, конечно, хорошо и медицина на уровне, но дома все же лучше. Она тосковала по снегу, по подруге, по универу и друзьям. А больше всего по Валентину. С Ниной Николаевной общалась только когда та сама звонила и когда не было поблизости Анатолия Игоревича. Но про ее любимого, та не могла ничего сказать, потому как не знала ни его номера телефона, ни адреса, где парень живет. Да и видела его всего один раз и то мельком.

Файкин номер тоже остался на старой симке, которую Лина до сих пор боялась вернуть в телефон, опасаясь что Куприянов узнает о ее месте нахождения. И получалось, что ни друзья не могли связаться с ней, ни она с ними, пока однажды, набравшись смелости, девушка все же не вернула старую симку на место. Всего на несколько минут, чтобы быстро срисовать номер подруги, посчитать пропущенные вызовы от Валентина и заливаясь слезами, снова вытащить злосчастный модуль идентификации абонента.

У нее тряслись руки, когда Василина набирала цифры Фаиного номера.

— Алло? — Раздался на другом конце провода родной голос подруги и Лина всхлипнула от избытка чувств.

— Васька? — Удивленно воскликнула та и затараторила:

— Сволочь бессердечная! Ты куда пропала? Где ты? С тобой все в порядке? Почему не дождалась нас тогда, в кафе? Я тебя потом столько раз набирала, почему не отвечала? Ты в курсе, что Вальку твой отец за решетку пытается засадить? Через неделю суд будет!

— К‑какой суд? Как пытается посадить? За что? — Из всего словесного потока Лина вычленила только то, что Куприянов исполнил свою угрозу и ее Валентину грозят большие неприятности.

— За кражу. Будто Валентин что-то взял в магазине и не заплатил. Чушь, конечно, но Валька доказать ничего не может. Как будто кто-то специально все улики подтасовывает. — Переживала за друга Фая. — А ты разве не в курсе? Ты, вообще, где? Почему с незнакомого номера звонишь?

— Я в Италии, Фай. Пришлось уехать. Но теперь вернусь. На ближайший рейс возьму билет и прилечу. Встретишь? Мне так много нужно тебе рассказать! — Василина опять заплакала.

— Ты чего ноешь? Случилось чего? — Забеспокоилась подруга.

— Я все расскажу при встрече. И, Фая, можно я у Вас в деревне поживу?

— Конечно! Дурочка! Чего спрашиваешь? Мы с бабушкой всегда тебе рады.

Лина будто воочию увидела, как подруга сердито дернув плечами и сверкнув глазами, обиженно стала ей выговаривать:

— Могла бы и не спрашивать! Знаешь же, что ты мне как сестренка!

— Спасибо! Ты у меня самая лучшая! Я как прилечу, наберу тебя. Хорошо?

— Окей!

И Василина нажав на отбой, сорвалась с места, чтобы известить своих гостеприимных хозяев о том, что она возвращается домой.

***

Россия встретила девушку вьюжным февралем. Хорошо, что она догадалась прикупить шубку перед самым отъездом из Флоренции. И то по настоянию Эстер:

— Это у нас здесь плюс, а ты забыла, что твоя страна это сплошные контрасты? Если где-то на юге тепло, то в это же время, где-то севернее, обязательно “минус”! Расслабилась, да? Хочешь простудиться? В твоем положении это очень опасно! — С итальянским темпераментом увещевала она девушку, хватая Лину за руку и направляясь к бутику меховых манто.

И вот сейчас, накинув на голову капюшон, Василина шла к автобусу, который отвезет ее вместе с пассажирами рейса до здания аэровокзала, где ее должна встретить Фая.

Подруга увидела ее издалека и начав подпрыгивать на месте от нетерпения, замахала руками, привлекая внимание девушки.

— Привет! — Повисла на ее шее, чмокая в щеку, а потом стала тормошить и крутить в разные стороны:

— А ну, покажись! Красавица! Загорела, похорошела! И вроде бы даже поправилась!

— Как хорошо! Я дома! — Вздохнула счастливо Василина, растягивая рот в улыбке. — Как я соскучилась!

— Кто ж тебя заставлял изображать из себя тайного агента? Причем тайного для всех! — Фыркнула Фая, беря Василину под локоток и направляясь с ней на выход из здания.

— Заставили. Если б не уехала, произошло бы непоправимое. — Покосившись на подругу, выдала часть правды Лина и ошеломила:

— Я беременна.

— Как? От кого? Давно? — Фая остановившись, схватила Василину за предплечье и развернула к себе лицом, пытаясь определить не шутит ли подруга.

— Ну, ты даешь, Фая! — Обиделась девушка. — От кого я могу забеременеть?

— Ну, не знаю… Ты ж в Италии была, а там ого-го мужчины! Сплошной тестостерон и мачо!

— Тебе не стыдно? Ты же знаешь меня! — Лина выдернула руку из захвата и надула губы. На ее глаза навернулись слезы. — Уж от тебя я никак не ожидала, что будешь думать обо мне в таком ключе!

— Прости! — Покаялась Фая, беря Лину за руку. — Да, знаю, скромница, отличница и просто красавица — это все про тебя! — Но, ведь и на старуху бывает проруха! А ты исчезла на три месяца. И сейчас являешься, и говоришь, что беременна! Что я могла подумать? Кстати, срок какой?

— Четыре месяца.

— Валентин?

— Да.

— Он знает?

— Нет.

— Какая же ты, Васька, все же бессовестная! — Возмутилась подруга.

— Подожди обвинять! Ты же ничего не знаешь! — Усмехнулась Василина, вновь пошагав на выход из аэропорта.

— Так расскажи!

— Давай сначала в такси сядем. — Лина направилась к стоящим в ряд машинам с “шашечками”, но Фая ее остановила:

— Не надо такси! У меня машина. — Поиграла она ключами.

— Ну ты и скрытница, а еще меня обзывала тайным агентом! А сама? Когда успела купить и сдать на права? — Шутливо возмутилась Васька, пихнув подругу в бок.

— Где уж мне до супергероини! — Засмеялась Фая. — Служебная машина. Я ж, как-никак начальник, маленькая кочка с большими амбициями! Мне положен автомобиль! Вот моя крошка! — Похвасталась она, пиликнув сигнализацией у синего фольксвагена, стоящего в длинном ряду припаркованных машин, мимо которых они уже благополучно прошли.

— Прошу! — В шутливом поклоне распахнула дверь перед подругой и обойдя автомобиль, села за руль:

— Так, прошу не смеяться и не иронизировать! Опыта у меня еще с гулькин нос, поэтому могут быть небольшие накладки. О, не пугайся! — Видя, как у Василины округлились глаза, засмеялась Фая, выруливая со стоянки. — Просто по улицам города я еду как черепаха. Боюсь. Но за городом, прокачу с ветерком! — Пообещала она.

Какое-то время подруга была молчалива и сосредоточена на дороге. Василина ей не мешала, углубившись в свои думы.

Отец, все же исполнил свои угрозы, а это значит, что ей больше нечего бояться. Уговор был — она уходит от Валентина, он ему не вредит! Нужно узнать, где сейчас Валя. Встать на учет в женскую консультацию, потому как тянуть больше нельзя. И сказать любимому о пополнении в их семействе. Если, конечно, он ее все еще любит.

— Ну, рассказывай! — Прервала поток ее мыслей Фая, выезжая на шоссе, ведущее в сторону их деревни.

— А что рассказывать? Когда Валентин забрал меня из больницы, (помнишь, осенью в аварию попала?), отец узнал адрес нашей съемной квартиры и пришел туда. Валя был на работе. Куприянов пригрозил, что если не уйду вместе с ним, Валентину конец! Ты же знаешь, что отец слов на ветер не бросает и связей у него достаточно, чтоб испортить жизнь неугодным. Я испугалась. — Лина вздохнула. — А потом, уже дома, поняла, что беременна. Как назло, отец решил познакомить меня с отпрыском своего Генерального директора. Так сказать, объединить бизнес и семьи. Что самое ужасное, Слава совсем был не против!

— Слава, это кто у нас? — Прищурилась Файка, бросив заинтересованный взгляд на подругу.

— Слава, тот самый сынок Генерального. Мы с ним как раз были в том кафе, когда я ждала тебя после звонка! До этого мне не разрешали даже на улицу выходить! Телефон отобрали! Жила как в клетке. А тут, сразу: “ Слава поможет выбрать телефон! Ты только улыбайся!” — Передразнила она Куприянова. — Слава выгуляет тебя, как собачку! Ты только зубы не показывай! — Лина зло сжала кулаки. — Ненавижу! В общем, в один из очень не прекрасных дней, отец узнал о беременности и потащил на аборт. Если бы не мама… Разразился скандал, Куприянов хлопнул дверью, а меня в срочном порядке отправили к друзьям в Италию. — Закончила Василина.

— Да, уж‑ж‑ж! — Протянула Фая. — Прям бразильская мелодрама! Что теперь собираешься делать?

— А что делать? Рожать, естественно. Но сначала, встану на учет и попробую помириться с Валентином. Где он?

— У себя на съемной, где ж ему быть? Взяли подписку о невыезде. Даже с работы не уволили, представляешь?!

— Вот и хорошо. Завтра встану на учет, запишусь на УЗИ, хочу узнать, кто у нас будет. — Улыбнулась девушка, положив руку себе на живот. — А потом, пан или пропал!

***

Планы планами, но поездку в поликлинику пришлось отложить на пару дней. Проклятая адаптация при смене климата, свалила Лину с ног, уронив давление по максимуму. Навалилась слабость и Файка, глядя на вновь побледневшую подругу, строго настрого запретила куда-либо ехать:

— Ничего с тобой не случится, если пару денечков отлежишься! Жуй морковку, яблоки. Набивай организм витаминами!

— Да у меня эти витамины скоро из ушей полезут! — Возмущалась Васька, но дома осталась. Позвонила только Нине Николаевне, предупредила, что вернулась из Италии.

— Ты уверена, что правильно сделала, вернувшись? — Спросила женщина. — Не рано?

— Нет, мама. Пора вставать на учет. Только домой я не приеду. Пока буду у подруге. А дальше видно будет. Но отца не прощу и жить под одной с ним крышей не буду!

— Я понимаю тебя, дочка, но мне больно. Я люблю вас обоих.

— Как ты можешь любить такое чудовище? — Фыркнула Лина. — Он же обманывает тебя всю жизнь, а ты прощаешь!

— Так же, как и ты любишь своего Валентина. — Вздохнула Нина Николаевна.

— Это другое!

— Нет, Лина, поверь, это то же самое. Любовь не выбирает, она просто приходит. Кстати, как у тебя дела с отцом твоего ребенка? Ты ему сказала?

— Нет еще, мам. Я вчера только прилетела. Вот встану на учет, сделаю УЗИ и тогда пойду к нему. Ты в курсе, что Куприянов хочет засадить Валентина за решетку за, якобы, кражу? — Перевела разговор девушка.

— Нет, ты же знаешь, он передо мной не отчитывается. А что случилось? Твой парень вор?

— Мам, ну ты и скажешь! Нет, конечно! Это все отец придумал. Он пригрозил, что если мы не расстанемся, то Валя очень сильно об этом пожалеет! Поэтому я и вернулась домой в прошлый раз. А он все равно угрозу выполнил! Гад!

— Василина, прекрати говорить об отце в таком тоне! — Рассердилась Нина Николаевна.

— А кто он тогда? — Возмутилась девушка.

— Он твой родной отец!

— Это еще проверить надо! — Буркнула Лина. — Так родные отцы не поступают!

— Лина! — Ахнула мать. — Что ты такое говоришь!

— Ой, ладно, мама, пока! Просто знай, что я вернулась, у меня все хорошо и я тебя люблю! — Василина чмокнула пару раз телефонный динамик и отключилась.

Очень хотелось набрать номер Валентина, ведь старую симкарту она опять вернула на место и видя, сколько пропущенных звонков было от парня, у Василины сердце обливалось кровью. Ведь он до сих пор думает, что она предательница! Но она не была уверена, что еще нужна ему, что он любит и не забыл. А пропущенные звонки? Может он был зол и хотел выяснить отношения? Или сообщить, что между ними все кончено? Да мало ли причин найдется для сухого звонка?

Девушка решила поговорить с парнем лично. Посмотреть ему в глаза. Ведь и предлог есть, суд. Хотя Фая уверяла, что Валя продолжает любить Ваську и у парня никого нет, но Василина боялась. Последнее время она боялась всего… Она в поликлинику пошла вместе с подругой, чтобы чувствовать себя уверенней.

— Дурочка! Чего ты боишься? — Смеясь, спрашивала ее Фая. — Все будет хорошо! Тебя измерят, напишут кучу бумажек на сдачу анализов, взвесят и отправят на УЗИ! Узнаешь, наконец, кто у вас будет!

— А вдруг обнаружат какие-нибудь отклонения? Заставят делать аборт? — Паниковала Лина.

— Да все у тебя нормально! Бледненькая немного, но это акклиматизация. Ешь морковку! Повышай гемоглобин! — Советовала подруга.

Из кабинета УЗИ Лина вышла улыбаясь и держа в руке маленький черный снимок.

— Ну, кто? — Подскочила к ней Фая.

— Девочка. Дочка. — От счастья улыбка на лице девушки стала еще шире.

— Как назовешь? Или с Валентином сначала поговоришь?

— Валюшей. Валей.

— Валентинка для Валентина! Прикольно! — Хмыкнула подруга.

— Точно! Когда у Вали суд? 13 февраля? Сделаю ему подарок на день всех влюбленных! — Засмеялась Василина.

Визг тормозов автомобиля рядом с собой очень напугал Василину, выдергивая из воспоминаний. Она отшатнулась от кромки тротуара и вскинула голову на нарушителя спокойствия. Желтый ламборджини сиял лаком в отсветах вечернего солнца. Медленно поднялась вверх дверь водителя и из машины вышел Вячеслав.

— Ну, вот мы и встретились, потеряшка! Здравствуй, невеста!

— Слава? — Удивилась женщина. — Что ты тут делаешь? Ты же, вроде бы, вновь уехал в Англию! И почему называешь меня невестой? Я давно замужем.

— Разве это имеет какое-то значение? — Изогнул черную бровь молодой мужчина. Он стал еще симпатичнее, мужественнее, но все с той же ироничной ухмылкой, что изредка кривила его губы.

— Что значит не имеет значения? — Василина нахмурилась, пытаясь разгадать фразу и причину, по которой Вячеслав остановился около нее.

— Пять лет назад ты была моей невестой.

— Слава, ты ошибаешься! Я никогда не была твоей невестой! У нас даже помолвки не было! — Возмутилась девушка настойчивости парня.

— Не перебивай! — Рассердился он и тут же улыбнувшись, продолжил:

— Пять лет назад ты была моей невестой. И сбежала, опозорив меня и мою семью! Все наши родственники смеялись надо мной! Они говорили:

"Саба!" Это мое имя по-грузински. — Снизошел до объяснения молодой человек. — Так вот, они говорили: "Саба! Что ты за мужчина, если от тебя сбежала девушка? Ты слабак! Нужно было воровать невесту и везти к нам! День, два поплакала бы и смирилась!"

— Что ты несешь? — Вновь прервала его Василина, незаметно оглядываясь по сторонам. Она испугалась по настоящему. И улица, оживленная несколько минут назад, показалась, вдруг, совсем пустынной. — На дворе 21 век и за киднеппинг можно схлопотать реальный срок! — Девушка храбрилась, не показывая мужчине своего страха.

— За что? Какое похищение? Мы с тобой расстались пять лет назад! Я улетел в Англию залечивать разбитое сердце и до сих пор нахожусь там! Где ты и что с тобой мне неизвестно! — Усмехнулся этот ненормальный. — А то, что ты потерялась или сбежала… с любовником, меня каким боком касается?

— Слава, для чего этот разговор? Зачем ты меня пугаешь? Все в прошлом. Если я тебя обидела, прости! — Василина сделала еще одну попытку закончить разговор мирно.

— Ты до сих пор не поняла? Умная же женщина! Разве тебе не знакомо такое понятие, как незавершенный гештальт? Ты у меня в голове сидишь занозой, которую нужно выковырить и выбросить, чтобы рана могла затянуться. — Зло процедил Вячеслав, схватив девушку за локоть и притягивая к себе ближе. — Я хочу реабилитироваться перед семьей, друзьями, родственниками, но для этого тебе придется поехать со мной!

— Никуда я с тобой не поеду! — Выдернув руку из захвата, Лина развернулась в другую сторону. Все равно куда, лишь бы подальше от этого маньяка! Однако не успела сделать и шага, как парень обхватил ее за талию и насильно потащил к машине.

— Пусти! — Стала вырываться девушка, пытаясь наступить своим каблуком ему на ногу или хотя бы развернуться лицом к ненормальному. Но Слава оказался вертким и сильным. Он с легкостью удерживал Василину в объятиях, не давая ей развернуться и в то же время уворачивался от ее каблуков, продолжая тянуть в сторону машины.

На проезжей части появилась какая-то машина и Лина с удвоенной силой забилась в руках парня, пытаясь привлечь к себе внимание. Однако та лишь слегка притормозила и медленно проехала мимо воюющей парочки, но не остановилась.

— Успокойся! — Процедил ей на ухо мужчина. — Если не хочешь, чтобы я применил силу, сейчас же успокоишься!

Растрепавшаяся в борьбе прическа девушки, лезла локонами в рот и глаза и Лина пыталась сдуть волосы в сторону, не имея возможности убрать их с лица руками.

— Отпусти и не буду дергаться! — Ее голос дрожал от злости и страха. — Даже сделаю вид, что ничего не было и мы не встретились!

— Отпущу, но не так быстро, дорогая!

Ему, наконец, удалось подтащить девушку к автомобилю и пикнув сигналкой, он открыл вторую дверь ламборджини. А потом просто толкнул Лину внутрь и она упала на сидение. Слава тут же аккуратно подвинул ноги девушки внутрь и захлопнул дверь, заблокировав замок. Быстро обошел автомобиль, поправляя на ходу растрепавшиеся волосы, одергивая футболку поло и запрыгнул на водительское сидение.

— Если не хочешь, чтобы твоя дочь осталась без матери, будешь сидеть смирно. — Заводя мотор и разгоняясь с места, бросил он женщине, пребывающей в шоке от произошедшего. Она не верила, что такое могло произойти с ней!

Ее украл ненормальный знакомый! Почти среди белого дня! И ко всему прочему, в пылу борьбы она выронила сумочку с таблетками для свекра, ключами от квартиры и телефоном! Вот говорил ей Валя мобильник держать в кармане! А она все боялась каких-то мифических воришек! Василина закусила губу, стараясь успокоиться и не расплакаться от обиды, страха и злости на чокнутого Славу и саму себя!

А ламборджини на большой скорости неслась по вечерним дорогам города, старательно минуя оживленные перекрестки и улицы, оснащенные камерами слежения. Лина не пыталась мешать мужчине вести машину. И выпрыгивать на такой скорости тоже не собиралась. Не самоубийца. Она молчала, отвернувшись к окну и пыталась определить направление, куда ее увозит похититель.

Слава тоже больше не проронил ни слова, сосредоточившись на дороге, только изредка бросая на девушку настороженные взгляды. А когда впереди показалась окраина города с одноэтажными домиками частного сектора и кольцо, от которого лучами отходило три дороги, Василина осознала, что ее действительно похитили и увозят из города.

***

Они ехали всю ночь. За окном мелькали деревья, небольшие поселения, поля, а душа Лины металась в поиске способа дать весточку своим родным. То что они уже начали ее искать, женщина не сомневалась. Каким бы не был жестким Куприянов, он уже должен был поднять на уши всех своих знакомых, надавив где надо. Только вот женщина опасалась, что узнав, кто причастен к ее исчезновению, отец может не посметь пойти против своего босса. А Валентин вряд ли в одиночку справится, разные весовые категории у Генерального и ее мужа. Лина вздохнула и закрыла глаза, отгораживаясь от внешнего мира самым простым способом. Нужно отдохнуть и набраться сил, чтобы без потерь выпутаться из этой истории. За свою жизнь она не переживала. Не настолько Слава отмороженный, чтобы из мести пойти на убийство. Опорочить, раздавить морально, изнасиловать, в конце концов — возможно, но не убить. Поэтому она постаралась успокоиться и уснуть. И через какое-то время, действительно, задремала.

А Слава гнал машину сквозь темноту, разбивая мрак светом фар и изредка поглядывал на уснувшую в соседнем кресле женщину. Красивая зараза. За эти пять лет, что они не виделись, даже еще больше похорошела. Расцвела той красотой, что светится изнутри счастьем. А он не мог найти себе места все эти годы, вспоминая тот единственный поцелуй, что удалось сорвать с ее губ. Даже сам не ожидал от себя, что так переклинит. Может это был просто эгоизм чистой воды? Слава не анализировал. Просто, когда узнал, что девушка сбежала, разозлился. Ведь всегда все было с точностью наоборот. Это он бросал надоевших девиц, что пачками вешались на него в надежде породниться с деньгами отца. А тут… Возможно он и забыл бы девушку, ибо знакомы-то они были всего ничего. Если бы горячие кавказские родственники не напоминали об этом инциденте с регулярностью таймера, как только речь заходила о чьей либо свадьбе.

— А помнишь, Саба… — Начинали они, поворачиваясь к парню и всем своим видом выражая сожаление о недалеком уме родственника, что Славе приходилось скрипеть зубами. Из-за этого он и на малой родине, практически, перестал бывать, хотя раньше очень любил родные горы, кристально чистый воздух и особенный дух, присущий только его предкам.

Честно говоря, похищать он никого не собирался. Все произошло спонтанно. Он только недавно прилетел из Англии, где вполне успешно развивал свой собственный бизнес и собирался встретиться с родителями, сделав им небольшой сюрприз своим неожиданным появлением.

Два дня назад, общаясь с матерью по телефону, Слава был уверен, что прилететь в Россию у него не получится и на вопрос родительницы, ждать его на день рождения отца, твердо ответил отказом. Не получится. Как оказалось, слегка поспешил с ответом. Будущие российские партнеры, с договором о сотрудничестве к которым был отправлен его зам, ни в какую не соглашались на условия его компании. Зам из кожи лез, рисуя красочные перспективы работы с их фирмой, однако те поджимали губы и переглядывались друг с другом, аргументируя, что “Grobo” слишком молодое предприятие и риски потерять деньги очень велики. Славе пришлось бросать все дела и лететь в Россию, чтобы доказывать толстосумам об их же выгоде и перспективах. Вымотали они нервы ему знатно.

И вот, покончив с делами он уже направлялся к отцу с матерью, как совершенно случайно, увидел Ее! Женщина медленно шла по тротуару, о чем-то задумчиво улыбаясь, вся пронизанная лучами заходящего солнца. Сердце мужчины полоснуло жгучей обидой и какой-то тоской, а в памяти всплыли слова дядьки Георгия:

— Дурак ты, Саба! Разнежились в своей загранице, миндальничаете! Наши предки правильно делали! Родители сговорились? Значит жена у тебя, практически в кармане! Воруй и вези к себе! А ты? Э‑х‑х, слабак!

И решение пришло мгновенно. Увезет. Украдет. Посмотрит ей в глаза, а там будь что будет! Может быть, у них еще все получится…

И только сейчас, уже немного остыв, до него стало доходить, что пыталась втолковать ему Василина. Она никогда не простит его за то, что Слава заставил плакать и страдать ее кровиночку, разлучив с матерью. Никакая женщина не простит этого ни одному мужчине, какая бы любовь между ними не была, если ее насильно увезут от своего ребенка. А в их случае даже намека на сильные чувства нет.

Слава медленно сбросил скорость и съехав на обочину остановился. Опустил голову на лежащие на руле руки и зажмурился до мерцающих точек перед веками. Обида никуда не делась, но здравый смысл нашептывал вернуть женщину семье. От досады, мужчина со всей силы жахнул ладонями по штурвалу, попав по клаксону. Автомобиль коротко взревел и Василина, вздрогнув, проснулась. Спросонья сначала и не поняла с кем находится, пытаясь разглядеть в полутьме салона мужчину, сидевшего за рулем. Но дорогой парфюм, исходящий от водителя, удобные кожаные кресла, быстро расставили все по местам. Она похищена и ее увезли из города в неизвестном направлении.

— Где мы? — Пригладив волосы и поправив немного задравшуюся юбку, спросила она Славу.

— Недалеко от М…ма. Видишь, впереди огни? Сейчас будет мост над железной дорогой, потом коттеджный поселок и сам город. — Кивнул он в сторону блестевшего вдалеке марева электрических огней. И добавил:

— Прости! Завтра я верну тебя. Сегодня просто уже нет сил на обратную дорогу. Мы переночуем в гостинице, ты позвонишь и успокоишь родных и утром отправимся обратно.

— Неужели совесть замучила? — Не удержалась от сарказма Лина, пропустив удар радостно трепыхнувшегося сердца.

— Нет. Твой ребенок. — Устало усмехнулся Слава. — Скажи спасибо ему.

— Ей. У меня дочь, если ты забыл.

— Помню! — Поворачивая ключ в замке зажигания и начиная движение, пробормотал мужчина.

Он запутался, устал и хотел одного, чтобы это недоразумение быстрее закончилось. Перед глазами начинало двоиться и Слава периодически тер их руками, на несколько мгновений отвлекаясь от дороги. Город приближался и мужчина уже предвкушал белоснежное, хрустящее белье в номере отеля и свое уставшее тело на кровати, когда его ослепили встречные огни дальнобоя.

Мужчина моргнул пару раз фарами, переключая их на ближний свет и прося этого же от встречной машины. Однако его проигнорировали, продолжая ослеплять. А еще через несколько мгновений оказалось, что большегруз, виляя из стороны в сторону, захватывает и их полосу движения. Слава пытался, правда пытался, уйти от столкновения, прижимаясь к самому краю ограждения моста. Но это не помогло. Вильнув еще раз, многотонная махина впечаталась в ламборджини, разворачивая его на сто восемьдесят градусов, ломая ограждение и сталкивая автомобиль с многометровой высоты на стальные рельсы. От удара о землю машина вспыхнула, как спичка, а за несколько сот километров от места трагедии, в небольшой деревни, вдруг проснулась и заплакала маленькая девочка…

Конец.

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10