Как Василиса стала Премудрой? [Елена Владимировна Самсонова] (fb2) читать онлайн

Елена Самсонова Как Василиса стала Премудрой?

Жила-была девочка Василиса. Так, обычная девочка. Имя, конечно, сказочное, но оно то как раз и портило ей жизнь. Часто её называли прекрасной или премудрой, но не для того чтобы похвалить, а, чтобы посмеяться или поиздеваться. Мол, строит из себя мудрую или красивую, в зависимости от ситуации, говорили они. А она и не строила никогда. Что бы строить нужны строительные материалы, а как Василиса понимала, их то у неё и не было. Ну может какие-то конечно были, но так на дачный домик, ну уж точно не на сказочный дворец. Постепенно её имя превратилось из Василисы в Ваську. Просто и понятно. И отражало её сущность, немудрёную.

Поступила Василиса в Московский государственный институт культуры на гуманитарно-социальный факультет. Вокруг одни девчонки учатся. Даже не для кого приодеться и подкраситься. Зовут её сокурсницы, как она и привыкла с детства, Васькой. Ну и нормально, она и не переживала по этому поводу, да и претензий меньше. Живи себе тихонько, книжки читай. А когда читаешь, включи фантазию и стань кем хочешь.

А на втором курсе пришёл новый преподаватель. Не как в фильмах показывают, молодой и сексуальный, чтобы студентки визжали, а старенький такой. Ну, когда тебе 19 лет, то и пятидесятилетний мужчина — старик.

И привязался к ней как репей. «Василиса, а вы прочитали книгу Ричарда Баха «Чайка Джонатан Лингвистон», а Донато Карризи «Я — бездна»? Василиса, вы очень интересно пишите, я жду ваш отзыв на книгу Майкла Каннингема.»

А Василисе так было уютно, когда её не замечали. Сдаст реферат — хорошо. Не сдаст, поплачет и в следующий раз придет сдавать.

А этот преподаватель к себе подзовет, в глаза смотрит, хочет мнение ее узнать.

Какое мнение, когда уши становятся красными и пот по лбу течёт? Все мысли вылетели, ещё когда он по имени её к кафедре подозвал. Ещё и вид у нее не очень симпатичный. Волосы в хвостик собраны на голове, джемпер старенький, да и джинсы не модные совсем. В общем, сожмётся она вся в комочек, рост-то небольшой, всего 165 сантиметров. А так вообще на Дюймовочку тянет только.

И в голове мысль одна «Отстань, отпусти, можно я пойду.» А главное, про книги спрашивает, про которые она давно поговорить с кем-то хочет. В общем ситуация сложная получается и поговорить хочется и из своей ракушки, никак не вылезти. Шепчет что-то губами и выдавливает: «Я напишу лучше эссе.»

Ну все, наконец-то он отпустил. Василиса побежала домой. Но не совсем домой. Она знала, что ждет её дома. Мама будет закармливать, а папа ворчать, что она ничего в своем книжном институте (так он называл его) не достигнет и жениха не найдёт, там одни девчонки. Бухтеть будет, как всегда в её жизни, сколько она помнит, он всегда был ею недоволен.

Но до всего этого её ждёт полёт. Полёт между мучениями в институте, до мук в доме с родственниками. Он даст возможность освободиться от груза проблем, хотя бы временно.

Полёт — это поездка на лифте домой до 30 этажа. Почти три минуты свободы. В лифте, Василиса, летела к небу, не обращая внимания на тот факт, что одна коробка, поменьше, летит в другой коробке, побольше.

Она не видела стен вокруг. Если ехала вечером, то видела небо и звёзды, если днём, то солнце и облака, а в пасмурный день, летела ввысь через туман, ощущая капельки дождя на носу. Три минуты спокойствия и кайфа, ну почти три минуты. Она замеряла секунды когда-то, а потом перестала. Кто будет замерять время счастья?

Василиса доползла до дома в предвкушении полёта. Днём соседей мало, и встретить людей у лифта она не ожидала. Но там стояла женщина. Плечи Василисы, уже было расправившиеся для полёта, опять опустились, и она произнесла:

— Здравствуйте. Вам какой этаж?

— Здравствуйте. Мне на 29.

«Ну вот. Ладно бы на пятый или на седьмой ехала, а так придется сегодня без полёта.» — проворчала про себя Василиса.

Правда, соседка не занимала собой всё пространство, как бывают люди, которые умудряются так занять всё вокруг, что душат своим присутствием. Женщина была какой-то лёгкой, почти невесомой.

На следующий день, Василиса торопилась домой с занятий, надеясь на полёт, но соседка опять стояла в подъезде.

— Здравствуйте.

— Здравствуйте. Меня зовут Елена. Можно просто Лена. Мне на 29 этаж.

— Я помню. Меня зовут Василиса. — грустно вздохнула она.

Да уж, Лена, какая она Лена? Это же не однокурсница Ленка, которая в водолазке и в джинсах, смешная девчонка. Это какая-то Елена Прекрасная. Причёска волосок к волоску, маникюр свежий, сапожки блестят и аромат такой нежный от нее плывет.

Новый день в институте был тусклым, и торопясь домой, Василиса очень надеялась никого не встретить у лифта. Но все повторилось. Елена Прекрасная как будто специально стояла у лифта и ждала её.

— Здравствуйте, Василиса.

— Здравствуйте, Елена — и голос ее был не просто грустным, он был убитым.

— Что-то случилось?

— Каждый день что-то случается, и всегда есть повод для грусти.

— А когда ты в первый раз почувствовала грусть? Когда первый раз тебе было так грустно?

— Наверное первый раз в дни праздников, в детстве. Семейные встречи, или приход гостей к родителям.

— Что-же грустного в праздниках? Вот они пришли и улыбаются тебе. И что так расстраивает тебя, что делает маленькая Василиса?

— Маленькая тоже улыбается и даже читает собственный стих, чтобы порадовать родителей. А потом…

— Гостям не нравятся твои стихи?

— Гостям то как раз нравятся. Папе не нравится. Он хмурится или подшучивает надо мной и отсылает в комнату, что бы не мешала другим своими глупыми стишками.

— А что девочка чувствовала в тот момент?

Лифт остановился, и Елена вышла. Василисе показалось что эта поездка длилась не две минуты, так много вопросов осталось в ее голове. Надо было искать ответы.

Перед сном она вспомнила детские горести, и то что она испытывала тогда; страх перед людьми, неуверенность в своих мыслях и делах, очень похоже на то, что она испытывает сейчас. Эх, девочка Василиса…

Теперь она ждала встречу с Еленой Прекрасной. Уже не полёт в небо манил ее, а разговор в лифте. Вот они входят в лифт, Елена улыбается, и они взлетают ввысь.

— Как дела у маленькой Василисы? — спрашивает она, и девушке кажется, что их разговор и не прерывался.

— Я поняла, что девочка Василиса, оказывается, также чувствовала свою незначимость, как и я сейчас.

— А какие ещё чувства у девочки?

— Одиночество, неуверенность. Но ей нравится быть одной, незаметной для всех, чтобы не высмеяли. Спрятаться.

— А где эти чувства сидят у девочки Василисы? Как она это ощущает? Узнай у неё.

— В горле — когда не может говорить о том, что хочет. Какой-то комок, колючий. И в животе больно.

— А что в животе болит? На что похоже?

— На что? На болото зелёное, вонючее. Да, скорее всего на болото.

— А давай избавим девочку от этого. Пусть она вытащит и выкинет всё в мусорный бак, подальше.

Вот так дни и пошли у Василисы. Воспоминания детства, разговоры с Еленой Прекрасной. Полёты на лифте казались такими долгими, но были еще чудесней, чем раньше.

— Здравствуйте, Елена.

— Здравствуй, Василиса.

С улыбки Елены Прекрасной начинался полёт. Ей самой уже хотелось рассказывать о себе и вспоминать и что-то менять внутри. Как будто девушка путешествовала во времени, перелетая в собственное детство и возвращаясь обновленной. Каждый день стал необыкновенным, сказочным каким-то.

— Девочка Василиса выкинула в мусор комок и болото?

— Да. — девушка улыбнулась и посмотрела в глаза спутнице.

— Отлично. Но там осталось свободное место. Надо его заполнить. Чем заполним горло?

— Ветром, воздухом, чтобы говорить легко.

— Заполняй. А чем наполним живот?

— Морем.

— Мне нравится. А как наша девочка Василиса, справится с заданием?

— Обязательно. Я ей помогу.

Дни бежали, и Василиса становилась увереннее в себе. В институте слова свободно складывались в предложения, и даже на бумаге она перестала стесняться высказывать свою точку зрения. А Елена Прекрасная больше с ней в лифте не встречалась. Переехала, наверное.

Как-то в институте, Василиса уже складывала в рюкзак планшет, когда услышала разговор девчонок на задней парте.

— Слушай, а что с Васькой-то стало? Такая тихая была на первом курсе, незаметная. А сейчас даже походка изменилась, не ходит, а летает.

— Да все заметили. Она не говорит, но мне кажется, она к психологу ходила. Проработала, наверное, детские страхи, сняла неуверенность в себе. Посмотри, как она отвечает на зачётах, вообще не смущается, даже если не права. Точно кто-то ей уверенности добавил.

Василиса усмехнулась. «Какой психолог? Это просто разговоры в лифте. Елена Прекрасная спрашивала, а она размышляла. И сама себе уверенности добавила. Или не сама?»

Утром за завтраком, девушка спросила: «Мама, а у нас новые соседи снизу появились? Женщина такая, красивая.»

— Женщина красивая? Нет, не видела. Вроде всё те же. Сидоровы, многодетная семья, шумные такие, Олег с Зиной — пенсионеры, да Вера Михайловна. Новых нет.

«Удивительные дела происходят, какие-то волшебные, но мне нравится.» — задумалась Василиса и поехала в институт.

Когда она поднималась по лестнице в аудиторию, то услышала, что кто-то кричит, зовет кого-то.

— Василиса Премудрая, Василиса Премудрая.

«Но это ведь не мне» — подумала девушка, но обернулась.

— Это ты ведь Василиса? — белобрысый парень смотрел на нее и широко улыбался.

— Я, Василиса.

— Слушай, говорят, что ты звезда на факультете. Пишешь эссе обалденные. Преподаватели хвалят тебя и ребята. Дашь почитать?

— Да, не жалко. Читай конечно. Я много разного пишу. — Василиса теребила косу. Она перестала делать хвост на голове. Коса может и не современно, но зато очень идет ей.

— Скинь в ВК.

— Давай номер.

Интересно, а он правда кричал Василиса Премудрая, или ей показалось? Даже если и показалось, то она точно теперь знала, что она не просто Василиса, а Василиса Премудрая.