Агентство Околунных Дел 2 [Чинара] (fb2) читать онлайн

Агентство Околунных Дел 2 — Чинара

Глава 1. В Логове Мышиного короля

Прэми Лэ…

Я справлюсь… обязательно справлюсь… да, обязательно добегу… тут без вариантов… ты либо успеешь…, либо… ты чей-то ужин…

Дракон, чьи вцепившиеся в мое плечо коготки придают ускорение, взлетает, и я, поддавшись глупому порыву несвоевременного любопытства, кидаю короткий и торопливый взгляд за спину

«Не отвлекайся! Беги!»

Но глаза успевают заметить всю омерзительную картину, возвышающуюся позади меня … Мышей, злых, шипящих, готовых накинуться на тебя в ту же секунду, становится все больше. Они вылезают из всех возможных щелей и с мерзким звуком присоединяются к основной стае…

Мой спутник обжигает их пламенем и те, кого коснулись языки огня, пищат от боли и негодования, некоторые падают без движения, но их собратья пробираются сквозь их тела и злятся сильнее прежнего…

Ещё один пролёт лестницы

Второй…

Третий…

Давай, давай же…

«Может стоит начать их будить? — нервно обращаюсь к дракону.

Лучше на крыше! — уверенно отвечает Фей.»

Мелкие уродцы мчаться за мной безумной разъярённой волной, забираются друг на друга, пытаясь дотянуться до меня изворотливостью и хитростью.

Какой-то гаденыш умудряется прыгнуть на моего дракона, но получает порцию славного огня. Так тебе зараза! Вздумал кидаться на моего Фея!

Люк на крышу открыт. Я заранее приготовила его ещё в прошлый свой приход. Надо только толкнуть сильнее, вот так…

А вот теперь точно пора, просыпайтесь, просыпайтесь…

Давайте…

Я совсем немного посыпала вас сонным зельем, вы должны сразу среагировать при малейшем моем зове.

Крылья на моей обуви начинают медленно шелестеть, а до слуха долетают сладкие зевки. И левый, как и всегда после сна, уходит в минуты безумства и трепыхания, отказываясь ждать своего правого брата и пытаясь немного полетать в одиночку, всячески хвастаясь передо мной — смотри как я умею! А еще вот так, поворотами, пиу!

Чуть встряхиваю ногу, на которой играется непослушная обувь и назидательно произношу:

— Имей терпение, Дзах!

— Пфффф, — сразу же получаю недовольство в ответ от вздорного ботинка, но, несмотря на это, его серые крылышки немного успокаиваются.

Останавливаюсь, не доходя до края.

Да, расстояние больше, чем между домами, где мы тренировались с ребятами, но… Сзади уже выползают крысы, бесчисленные и свирепые, с озлобленными оскалами, готовые наброситься… они собираются вместе, объединяются и группируются, превращаясь в огромное, скверное и безобразное месиво…

«Сейчас! — повелительно командует голос дракона в моем сознании»

Крысиная лавина обрушивается на меня, но я, что есть силы, разбегаюсь и прыгаю. Делаю пару шагов в воздухе и приземляюсь на крышу соседнего дома. Сердце бешено колотиться, но времени на успокоительные настойки у меня нет. Разбегаюсь вновь, и, оборачиваясь, вижу, как крысы, серым свирепым водопадом падают вниз, не долетая до своей цели.

Я прыгаю ещё на одну крышу, потом ещё и ещё. Моя обувь радостно шагает со мной в воздухе, наслаждаясь возможностью полета.

Наконец, оказавшись достаточно далеко, позволяю себе немного успокоиться и перевести дыхание.

*

К ожидающим меня ребятам, я спрыгиваю с красной черепичной крыши и проделываю это, на мой взгляд, достаточно эффектно. Подходя к напарникам по «краже», поднимаю руку и демонстрируя сверкающую цепь Ялка.

Глава нашей тройки награждает меня теплой улыбкой и кивком, хотя в его глазах я читаю беспокойство.

«Ему совсем не нравилась твоя идея. — хмыкает Фей.

— Знаю. Но он в меня поверил.

— Ты была очень убедительна. — иронизирует дракона, заставляя мои щеки вспыхнуть».

— Сегодня же отправлю Лиаму отчет о наших удивительных приключениях в Мышином городе. — довольно заключает наш третий околунный агент — Джорджи. — А теперь давайте, пожалуйста, сматываться.

Глава 2. Дорога и продолжение истории Джорджи

Два года назад

Всю дорогу обратно ребята предпринимали неуверенные и короткие попытки вывести меня из состояния меланхолии, опустившейся вначале мне на плечи, а затем и вовсе плотно ворвавшейся внутрь.

Фей, устроившись на моих коленях, сладко спал.

Нил, сидевший напротив, наблюдал за дорогой. Кажущееся на первый взгляд спокойствие его лица было обманчивым. Это выдавали и хмурые глаза, и пальцы, время от времени сжимавшиеся в кулаки. Если же я ловила на себе его взгляд, мой друг преображался, в одну секунду складки дум покидали его и меня одаривали самой теплой улыбкой. Но память, не успевшая стереть воспоминание о том, как руки околунного вливали в меня мерзкое противоядие, живо представляла перед глазами неприятную картину, отчего я хмурилась и немедленно отворачивалась, бесцельно впиваясь в проносившийся мимо пейзаж. Наблюдая за зелеными лугами или озерными краями.

Джорджи совершал более героические попытки, не ограничиваясь неуверенными взглядами и улыбочками. Узнав, что я так и не дочитала его письмо, околунный выразил высшую степень оскорбления. Но его трагедия быстро сменилась радостью, ввиду открывшейся возможности подробно описать все приключившиеся с ним события. Поэтому почти всю оставшуюся нам обратную половину пути мы с Нилом, немного повеселевшим и расслабившимся от красочного рассказа Джорджи, слушали о маневренности и хитрости нашего околунного друга, сумевшего обмануть паучиху и спасти Арсина, друга мистера Бринжки, который был обнаружен обмотанным в прочную паутину — для дальнейшего маринования.

— Пела она мне на уши знатно, — кичился Джорджи, — Каких только волшебных сил и искристых утех не обещала. Но в ней было до боли много яда и злости, иначе колыхалась бы во мне мысль пожалеть, да не рубить… — пройдясь рукой по волосам, он встряхнул черными кудрями. — А хозяин по глупости полюбил ее, при этом терзал его душу страх быть однажды съеденным, отчего закрывал он глаза на ее … кхм… трапезы. Паучиха выбирала тех, кто прибыл откуда-то издалека или намеревался уехать в чужие края, да надолго. Одного маринованного тела ей вполне хватило бы на месяц два или три, но жадность… жадность карает созданий…

— Ты лучше про награды свои расскажи, — вступил в разговор Нил.

— Поведаю, конечно. Ведь и нашей красавице послал дар, да не глянула она. Да, именно тебе, красота моя. Ты же, как птичка, помогаешь мне в заданиях. Лучшая напарница, Эйрин!

— Я волшебная птичка, — злость немного ушла, и я искренне улыбнулась. — Из твоих трех-томовых отчетов составляю краткий и четкий обзор. — скрестила руки на груди. — Так что за дар?

— Арсин с Бринжкой были до того мне благодарны, что помимо золота еще и товары свои в дар отдали. Три пары высококачественной обуви! — он поднял вверх ногу, поворачивая носок то влево, то вправо, давая нам возможность разглядеть бахрому.

«Помню же, что он их не покупал, — произнес Фей»

— А одна пара оказалась волшебной, — улыбнулся мне Нил, и я ответила ему тем же, но, спохватившись, отвернулась.

— Ты спешишь, друг мой, — повернулся в сторону околунного Джорджи, — Упуская интересные детали. Арсин спросил, нет ли у меня возлюбленной, кому я желал бы преподнести подарок. Ибо есть у него пара особая, но лишь для женской ноги подходящая. Мужские ноги воспринимать отказывается, только кусает и скидывает.

— И что ты ответил? — в голосе Нила просквозил еле уловимый холод.

— Нет, — примирительно посмотрел Джорджи, — Сердце мое целиком отдано расследованиям и тайнам, не могу отыскать места для любви, но есть особа, она как сестра. И таким образом досталась мне интереснейшая модель. Маленькие, серенькие, они лежали в небольшой коробочке, привязанные ко дну, но стоило им почувствовать прикосновение, как они начали увеличиваться, брыкаться и отбиваться. Арсин пояснил, что лишь раз встречал мага-кочевника, подарившего ему эту пару, и купец несколько месяцев хранил эту удивительную обувь, надеясь продать однажды подороже, а теперь я спас ему жизнь, и ему не жалко с ними разлучиться. Они размера не имеют, принимают размер женской ноги. А в обычное время становятся маленькими, похожими на птичек.

— Обувь с крыльями?

— Летающая обувь, — пояснил Джорджи. — Не уверен, сможешь ли сразу в них взлетать, но мы поможем потренироваться.

— Мы непременно поможем. — подтвердил Нил, подчеркивая, что мы обязательно включало и его.

Глава 3. Два года назад. В Сытом Филине

Music: Jaleby Baby, Tasher, Jason Derulo

Праздник был в самом разгаре. Кошелек владельца Сытого Филина переживал в тот вечер хорошие позвякивающие золотом времена.

Иногда Фрэнк любил собрать всех околунных (ну или почти всех, так как некоторые все же были на очередном задании) и организовать для работников настоящее пиршество. Закрытое мероприятие только для своих. Например, в честь удачно раскрытого сложного дела (как, например, сегодня) или же отметить очередной год рождения агентства — только вот даты никогда не совпадали, что немного смущало, но никого и никогда не останавливало в желании праздновать.

Алкоголь и всякого рода дурманящие зелья не приветствовались в рядах околунных, поэтому никто не позволял себе лишнего ни во время работы (если подобного не требовала надетая роль) ни вне ее — исключения составляли совместные пиршества, на которых создания, изо дня в день доверяющие друг другу свои жизни, могли немного расслабиться и позволить себе, как говорила Сэльма: «славненько распоясаться».

Но кого я ни разу не видела пьяным — был Лиам. Он всегда следил и неустанно бдил.

*

Маленькие свече-фонарики были развешаны по всему периметру кабака, наполняя пространство уютом, а аромат мяса, душистых трав и печенных овощей вперемешку с крепким алкоголем и людским потом создавал причудливый и по странности приятный теплый букет.

— Наша отважная королева! — объявил Джорджи, поднимая меня на небольшую сцену. — Раскрыла опасное дело, и вы бы видели, как она отважно выхватила у меня лабрис и одним махом — напарник продемонстрировал, резко взмахнув рукой в воздухе, как можно отрубить нечисти голову. — Отправила демона в сумеречный путь!

— Требую отбор короля для прекрасной и смелой королевы! — крикнула раскрасневшаяся от нескольких коктейлей Сэльма.

— Читающая сны, как и всегда одарена интересными идеями. — тихо шепнули мне на ухо. Предложение моей светловолосой подруги определенно понравились Джорджи. Околунный кашлянул и громко обратился к залу, — Кто поборется за сердце нашей красавицы?

После раскрытых дел, собираясь на подобных попойках (давайте называть вещи своими именами), ребята устраивали викторины и конкурсы, перекликающиеся с произошедшей в расследовании историей, разбавляя их околунной щепоткой.

— Мне нужны только самые смелые ребята! — крикнул разливающийся в моем теле алкоголь, пока тело плавно покачивалось в такт музыке. В ответ послышался радостный и дружный гул.

— Не нужно отбора! — крикнул из другого конца Дилан. — Я на репетиции изображал наследника Лесолди, мне и быть королем!

— Чудно! Один кандидат у нас уже имеется! Осталось еще два свободных места!

— Джорджи, ты портишь нам отбор этим белобрысым, — запротестовала Сэльма, и Дилан, сощурив брови, помахал ей кулаком в ответ.

— Там же было четыре кандидатки? Почему мы только троих рассматриваем? — потянула, стоявшая близко к сцене Роуз.

— Одна из дам плохо закончила, — поморщился Джорджи, — Поэтому ее роль канет на дно Гипсин-океана. — зал дружно поддержал такой расклад.

— Я! — крикнул Дэрек и девушки завопили: «Ууууу!».

Дэрек был одним из самых высоких и плечистых наших агентов. Сильный боец, отбивающий у злостных неплательщиков деньги. В дальнейшем должники снова и снова приносили нам дары, хоть долг и был давно и полностью возвращен. Вот, что значит «верное применение дипломатического таланта», серьезно отмечал Лиам.

— Глаза мои полны радости! Два отборных околунных агента, а третий…

— Я! — раздался голос того, кто стоял около барной стойки.

— Друг мой, ты же слуга? — добродушно и иронично усмехнулся Джорджи.

— Намереваюсь совершить прорыв, несмотря на происхождение, — отпив из стакана, улыбнулся Нил.

— Если зрители не выступят против… — начал было ведущий, но околунные и не думали протестовать, они радостно взревели:

— Нила! Нила! Нила!

— Вторым заданием в отборе кандидаток для наследника эльфийского престола, как вам всем известно, следовал талант, в конкретном случае — пение. Но, позвольте вас заверить, голоса наших друзей, борющихся сейчас за роль короля, мне доводилось слышать вживую и, боюсь, уши наши прискорбно завянут раньше, чем они успеют закончить свои песни соблазнения для девы…

— Э! Я отлично пою! — смеясь, возмутился Дэрек. — Моя мать в восторге…

— Смею возразить, уважаемый околунный кандидат. — трагично покачал головой Джорджи, — Я как-то бывал у вас в гостях с гостинцем для твоей чуткой родительницы, заботящейся о чувствах своих бесталанных детей. И, видать, волшебные беруши оказались ей впору. — Дэрек метко кинул в нашего ведущего яблоком, но тот вовремя и необыкновенно ловко увернулся.

— Осторожнее! — возмутилась неудачному нападению. — Я стою рядом с Джорджи, между прочим.

— Эйр, да разве бы я промазал, когда на сцене ты… Я бы никогда не причинил тебе вреда. Как можно, когда именно я намереваюсь стать твоим королем!

— Попытки ублажить слух нашей королевы самоуверенными речами в очки не засчитаются. — Джорджи усмехнулся и хлопнул в ладоши. — Итак! Объявляется конкурс танца! Все три кандидата пригласят нашу блистательную Эйрин на один танец. Мы оценим их умения криками и хлопками, но именно королева вынесет окончательный вердикт! Первым честь танцевать с нашей сиятельной предоставляется Дилану, вторым испытать судьбу сможет Дэрек, а затем и слуга, проявивший желание выйти в сословие повыше, то есть наш дорогой Нил. Музыка для всех будет играть одна и та же, дабы условия оказались равными. Успехов, господа околунные!

И под радостное улюлюканье не трезвого, но крайне довольного хора началось необычное соревнование.

Дилан умудрился оттоптать мне почти все пальцы. Сразу. За несколько судьбоносных секунд дал мне абсолютную веру в поистине убийственные способности его метких ног. Теперь мне стало понятным, отчего он на каждой вечеринке злостно критикует других, но никогда не танцует сам. Все мои жалкие попытки помочь кавалеру оборачивались для меня еще большей катастрофой. Ребята вокруг дружно гудели и смеялись, а девушки открыто выражали свое сочувствие.

— Джорджи, немедленно дисквалифицируй мальчика с тетрадкой, иначе у нашей королевы обе ноги будут в крови! И эта кровь будет на твоей совести! — сострадательно кричала Сэльма.

— Оттащите его! У него что ни шаг, так точно в цель! Метко ходит по ногам бедняжки Эйрин! — возмущалась другая околунная, веснушчатая Риндис.

Белобрысый оказался настолько поглощен своими садистскими па ногами, что даже не слышал криков или же искренне воспринимал их в качестве одобрения, отчего радостно поднимал руки и хлопах сам себе. А я, уверенно отказавшись от мысли помочь своему горемычному партнеру, танцевала новый для себя танец, в котором основное правило гласило — убери вовремя свои ноги, если не желаешь вскорости начать хромать.

Джорджи, спасибо ему, мучал меня не долго и объявил о необходимости смены кандидата. В итоге, Сэльма и Риндис с силой оттащили от меня сопротивляющегося Дилана, а ему на замену пришел Дэрек.

Кажется, его я тоже никогда не видела особо увлекающимся танцами…

Сделав выводы на примере предыдущего участника, незаметно сделала два маленьких пятящихся шажка назад. Но у моего нового партнера имелись свои планы. Он широко улыбнулся, поклонился, а затем быстро сократил дистанцию между нами, схватил меня и одним мощным рывком посадил к себе на плечо. И таким образом, чуть покачиваясь из стороны в сторону — не пьяно, а вроде как танцуя — совершил со мной обход по залу. Я старалась, насколько это позволяла моя позиция, двигаться в такт высокому Дэреку и беречь голову от столкновения с потолком и свече-фонариками. Тактика околунного, не скрою, была интересной, но не отпускало ощущение пойманной добычи.

— Не слишком-то похоже на танец! — выкрикнул смельчак, оказавшийся возмущающимся Диланом.

— Лучше, чем твои оттаптывания ног бедной королевы. — ухмыльнулся второй претендент на звание короля. — Я же таким образом даю возможность очаровательным ножкам Эйрин отдохнуть. И танцую за нас двоих, как настоящий герой, заботящийся о благополучии прекрасной дамы! — меня одарили широкой улыбкой, а публика после произнесенных слов иначе расценила наш своеобразный танец, и я, между прочим, тоже. Очень мило подумать о моих ногах, переживших смертельный номер с Диланом.

— Время третьего участника! — объявил Джорджи, единственный, на кого, кажется, речь околунного не произвела должного впечатления.

Дэрек легко, словно невесомую пушинку опустил меня на землю, и, поблагодарив за танец, деликатно взял мои руки в свои и, наклонившись, едва уловимо поцеловал в пальцы.

Женская часть провожала галантного кавалера одобрительными криками.

Нил, облокотившийся об барную стойку и все это время исподлобья наблюдающий за танцем, залпом осушил новую стопку возле своей руки и, хищно усмехнувшись, направился ко мне плавной походкой.

По части танцев в нем уживались два совершенно разных создания: трезвый — не танцевал никогда, даже под дулом тео или любого другого пистолета, а вот пьяный мог с легкостью завести весь зал и собрать неслабый блеск девчачьих глаз, обещающих порой слишком многое…И нет, я никогда не ревновала.

«Да вообще никогда, — съязвил некстати дракон.»

В темных брюках и светлой рубашке, плотно облепившей сильное тело и рельефные мышцы, он поднял над головой руки и захлопал в ладоши, в такт качая головой. Женщины дико завизжали.

Это всего лишь Нил. Мой друг — Нил. Нил, на которого я сердилась целых пять дней из-за истории с Лесолди.

Приблизившись ближе, он установил между нами зрительный контакт, словно гипнотизируя и разделяя нас от всего остального внешнего мира, сердце забилось сильнее, а тело обдало волной жара.

Так пронизывающе и пылко он смотрел на меня только в минуты очень сильного опьянения. Его взгляд мутнел, зрачок становился практически черным и иногда мне казалось, что я читала в нем то… отчего мое дыхание сбивалось и щеки вспыхивали краской.

Горячие ладони опустились на мою талию, вызвав бег мурашек и мятежный трепет. Губы мужчины удовлетворенно и одновременно ласково улыбнулись. Собственнически прижав меня к своему твердому телу, Нил закружил меня в восхитительном танце. Плавные, мягкие и удивительно пластичные движения околунного идеально сливались с мелодией. Раз, и меня закружили, два — я как бабочка парю в его крепких рука, три — и я снова в кольце его рук, крепко прижатая к сильной груди.

Его дыхание слишком ощутимое на щеке, заставляло кожу пылать, а улыбка и глаза околунного, то и дело опускающиеся на мои губы, подкашивали колени.

Смотря в мои глаза и буквально растапливая мою волю, Нил требовательно и уверенно обратился к ликующей вокруг толпе с вопросом:

— Кто единственный король для нашей королевы?

— Нил! — завизжала толпа девушек. — Ни-и-ил!

Он ликующе улыбнулся и самоуверенно поднял бровь, ожидая от меня похожей реакции. Собрав всю свою волю в околунный кулак, я фыркнула и отвернула голову.

— Хватит своим задом переманивать на свою сторону женщин! — пытаясь перекричать восторженный гул, смеялся Дэрек.

— Попросим нашего горячего слугу отойти от королевы. И признаем, что в свою отчаянно-пронзительную попытку вырваться в высшие слои бедняга вложил много струн и стенаний души. — вклинился между нами Джорджи, которого Нил при последних словах одарил колюще-режущим взглядом, но ведущий сделал вид будто ничего не заметил. — Ваше Величество, прошу снова подняться со мной на сцену. — обратился он ко мне. И повернувшись к кандидатам. — А вы трое, молитесь и ожидайте решения сиятельной.

Когда мы оказались на сцене, мой недавний лже-брат обратился к залу:

— Будем голосовать.

Но это предложение казалось лишним. Зал гудел, словно одержимый, и раз за разом повторял имя только одного околунного. И это имя громыхало: «Нил! Нил! Нил»

— Выбор созданий околунного государства понятен, — обратился Джорджи к троим участникам, ожидающим итогов отбора.

Дилан, скрестив руки на груди, изображал недовольство, но его сдавали дергающиеся уголки губ, Дэрек ничего не изображал, только громко смеялся, а посередине, подбадривая толпу вновь и вновь скандировать свое имя, устроился довольный и пьяный Нил.

— Единственный король! — произнес мой друг в толпу и, повернувшись к сцене, протянул мне руку.

— Пламенный слуга, не спешите, — улыбнулся Джорджи, — Окончательный выбор за дамой, несмотря на очевидный…

Мы с Нилом посмотрели друг другу в глаза.

Секунда…

Другая…

Бесконечная уверенность скользила во всей его позе и протянутой руке.

«Он был лучшим. Бесспорно. и твое сердце тянется к нему. А его… — прозвучали в сознании слова Фея.

— А его к Элис. — закончила я за дракона»

И повернувшись к Дэреку, потянулась к нему. Околуный, не ожидавший подобного поворота, приободрился, засиял и, подойдя, поднял меня на руки. А я старалась не смотреть на третьего кандидатка, но слишком остро чувствовала его взгляд. Толпа на секунду растерялась, но быстро и единогласно приняла мой выбор, начав радостно выкрикивать новое имя.

Когда через пару минут я нашла глазами Нила, он снова стоял около барной стойки и, усмехаясь, смотрел на меня. Подняв новую стопку и жестом показывая, что пьет в честь меня и Дэрека, быстро влил темно-синюю жидкость себе в рот. Мне хотелось состроить кислую гримасу или закатить глаза, но к нему вдруг подошла Роуз, и, наклонившись, что-то зашептала в ухо мужчине.

«А чего хмуришься? — Фей появился в голове крайне не вовремя.

— Ничего подобного. — отрезала я, проверяя все окна, но дракона нигде не заметила.»

Вернувшись глазами к барной стойке, увидела, как Нил, широко улыбаясь, что-то увлеченно рассказывает девушке, а околунная наматывает свой локон на пальчик, и звонко хихикает.

Глава 4. Два Года назад. Дурманящая ночь

Провожать меня шли целой толпой околунных кандидатов, а затем как-то незаметно рядом остался один только Нил.

«Грамотно всех убрал. — улыбнулся в сознании Фей. — Даже в слегка пьяном состоянии действует искусно и четко.

— Ты, о чем? И какой «слегка»? Ты бы видел сколько стопок он поглощал…

— Я сегодня поохочусь.»

И не дав мне ничего добавить или уточнить, дракон взлетел с моего плеча, мило попрощался с моим провожатым, и в скором времени скрылся между деревьев.

Странно.

Он разве не охотился все то время, что мы праздновали с ребятами в Сытом Филине?

Нил с широченной улыбкой отсалютовал тому вслед, а затем рука околунного легла мне на плечо, и я снова почувствовала пьяное дыхание на своей щеке.

— Ты чего это делаешь?

— Объявляю свои права. — уверенно произнес он.

— Это еще какие?

— Права единственного короля!

— Ты много выпил и должно быть не заметил, но вот выбрали не тебя.

— Меня! — упрямо повторил он и коснулся носом моих волос. — Я ведь всегда все читаю в твоем взгляде, понч. — мои щеки вспыхнули, но скорее от возмущения нежели от смущения, только вот мужчина сделал свои выводы, самодовольно хмыкнул, чмокнул меня в висок и плотнее прижал к себе. Не было ни единой возможности отойти. И, говоря откровенно, мне не хотелось отстраняться.

До моей квартиры мы дошли молча. Когда я повернулась спиной, достала из кармана ключ, вставила его в дверной замок и привычным движением сделала два обора, то мужчина сзади резко втянул воздух, шагнул ко мне и я замерла, ощущая всем своим естеством близость горячего мощного тела. Сильные ладони легли на плечи, притянули к крепкой груди, а шею опалили прикосновения жарких твердых губ.

Мужские руки заскользили по спине вниз, опускаясь к бедрам и лаская их. Внутри прокатилась горячая волна, и я, испугавшись собственных ощущений, чуть отстранилась и быстро обернулась, оказавшись лицом к лицу с околунным.

— Нил… — имя слетело с губ странным просящим звуком.

Он ласковым движением убрал за ухо прядь моих волос, а затем подушечками пальцев нежно прочертил дорогу от щеки вниз к горлу, спустился к груди и, задев соски сквозь ткань рубашки, поднялся обратно к шее.

— Что ты делаешь? — непослушным, заплетающимся языком вымолвила я.

Его ладонь сомкнулась на моей талии, плотно впечатывая в крепкое тело.

— Все правильно… — шепнул он и в следующую секунду жадные губы дотронулись до моего рта, кидая сознание в горячий источник. Невероятные, сильные ощущения полностью затопили, и я смогла немного прийти в себя, только когда мы отстранились, давая друг другу возможность наполнить легкие воздухом. Как мы оказались в комнате и когда меня усадили на тумбу около кровати я не помнила, но зато остро ощущала вжимающегося в меня мужчину.

— Я все еще злюсь… — прикрыв глаза, шепотом произнесла я.

— Это я должен злиться, — прикосновение влажного языка к ключице заставило вымолвить вопрос вместе со стоном:

— На что?

— Думаешь, мне доставляло удовольствие вытаскивать тебя из-под всяких эльфийских переростков?

От этих слов внутри всколыхнулось возмущение, а гнев змейками потек по венам. Да как он смеет!

— Вон! Пошел вон!

— Размечталась! — хищно улыбнулся Нил и вновь прильнул своими губами к моему рту. Мягкий язык ласковыми движениями прошелся по напряженным губам, словно пробуя на вкус, призывая расслабиться и открыться навстречу. — Пусти меня, Эйрин. — прерывистый и нетерпеливый шепот, наполненный откровенным возбуждением, обжигал и сбивал дыхание. И я послушалась, с всхлипом потянулась к нему, обвила руками, зарылась пальцами в темные густые волосы. Он сразу отозвался и поцелуй вмиг стал более страстным и глубоким. Горячий язык ворвался внутрь, подчиняя власти окутывающего нас желания. Он забирал мою волю, и я тонула в бесконечном блаженстве, забывая обо всем, подаваясь бедрами в такт мучительно-сладостным прикосновениям.

Все происходило в таком бешенном и диком танце, что я не сразу поняла, как обнаженная легла на холодные простыни, а крепкое и горячее тело накрыло меня. Тело, к которому в вечном изнывающем трепете тянулось мое.

Я могла обвинять себя в полом отсутствии самоуважения и силы воли, ведь я прекрасно знала, что его сердце принадлежит другой, но в тот миг все казалось незначительным, далеким и смело приравнивалось к мелочи, ерунде.

Глупое мое сердце…

Глава 5. Два Года назад. Отрезвляющий день

Проснулась я с блаженной улыбкой на губах, словно накануне съела много вкусного тягуче-шоколадного мороженного, оставившего в теле сладостное послевкусие. Затем произошедшее ночью вдруг вспыхнуло яркими мазками и, ощутив накрывающий трепет, осторожно повернулась на бок и медленно разлепила веки. Рядом никого не оказалось — открытие неприятно задело, но потом взгляд поймал записку, оставленную возле соседней подушки вместе с небольшой розочкой.

«Понч, прости, мне пришлось уйти.

Не дуйся, утренний поцелуй получишь чуть позже»

Мои щеки вспыхнули, и я, счастливо промычав что-то нелепое — недостойное стойкого и серьезного околунного — зарылась под одеяло, снова вспоминая вчерашнюю ночь и уже детальнее представляя то, что происходило между нашими телами.

«Рад, что ночь оказалась для тебя приятной и невинность досталась мужчине, которого выбрало твое сердце — торжественным маршем громыхнул в сознании дракон.

— Фей… — смущенно заныла, закрывая уши ладонями, будто это могло как-то помочь. — Ты что такое говоришь…

— А чего ты стесняешься? — хмыкнули в ответ. — Естественный процесс между влюбленными созданиями. Я же не наблюдал за вашим соитием ночью и в голову к тебе не лез.

Матерь Руфь, помоги… Похоже я сегодня сгорю со стыда… Вот прямо так…

— Давай уже вылезай из-под одеяла. — нетерпеливо поторопил мой спутник, у которого оказались стерты границы стыда, — Я прилетел, когда светало. Вы крепко спали, а пару часов назад ему пришла телли. Он приложил все усилия, чтобы не потревожить твой сон.

— Правда? — высунула голову из-под одеяла.

— Если не перестанешь витать в своих плотских фантазиях, опоздаешь. — усмехался дракон, сидя на изголовье кровати. — Или желаешь поделиться с Лиамом подробностями, когда он уточнит с чем связана твоя задержка?

Пулей выпрыгнув из кровати, направилась в душ и смыла с себя дух вчерашней ночи — чего совсем не хотелось. Затем начала спешно одеваться. Заправила узкие штаны черного цвета в высокие темно-коричневые сапоги. Накинула жилетку, а на широкий ремень с одной стороны закрепила небольшой кинжал-шейв, а с другой — тэо-пистолет. Сверху надела длинный плащ с капюшоном и поспешила на работу.

«Мне пришло задание от Лиама, — предупредил Фей, — Поэтому мне необходимо улететь. Вернусь вечером или, скорее всего, завтра.

— Это что за личные дела от серого кардинала? — удивилась я.

— Какой-то всплеск магии на границах.

— Ладно. — нехотя кивнула. Это был не первый раз, когда наставник давал Фею задания и чаще всего они были основаны на принципе: прошу слетай посмотри и потом расскажи, что видел.

Практически у самого входа в здание офиса околунных, столкнулась со своей длинноногой подругой. Волосы Сэльмы были собраны в высокий хвост, при этом несколько прядей около ушей змейками спускались к шее. Увидев меня, она широко улыбнулась и по-свойски толкнула в бок.

— Привет, нашей королеве! — весело подмигнула. — Как спалось?

— Привет! Хорошо. — неловко улыбнулась в ответ, стараясь скрыть смущение. — Не видела Нила? — нетерпеливый, жадный и немного торопливый вопрос сам вырвался из моих уст.

— О! — хмыкнула читающая сны, — Твой недо-король с утра сияет, как отполированный горшок! Но я, — хитрый взгляд исподлобья, — Кажется, знаю из-за чего…

Знает?

Неужели знает?

Прэми Лэ…мои щеки сейчас сгорят…

Нил рассказал Сэльме?

— Элис сегодня приехала, — на губах околунной появилась усмешка. — Он с утра за ней ходит, как собачонка. Впрочем, как обычно.

— Элис… — выговорить имя удалось с трудом. В горле застрял ком, и я ощутила, как мир, еще недавно светлый и теплый, рушится, трескается под ногами и уносит меня в пыльном смерче. Подруга, к моему счастью не замечающая накрывшего меня мрачного состояния, поделилась еще одной деталью, открывая двери офиса.

— Я сегодня сама слышала, как он ей сказал, что его чувства к ней никогда не поменяются и он ради нее всегда и на все готов.

Слова резали, царапали и горько кромсали изнутри.

— Утреннее совещание, кстати, перенесли на пять часов. Так что я выходила купить чего-нибудь поесть. — продолжала говорить подруга. Но мне было сложно расслышать ее слова сквозь напряженный стук сердца и бурю, которая царила внутри. — Ты идешь? — ее глаза удивленно остановились на моих отказывающихся двигаться ногах и поднялись к лицу. — Что-то случилось? Ты побледнела?

В дверном проеме мелькнули шелковистые красные волосы. Девушка в кожаных одеждах и… Нил около нее

— Вспомнила об одном деле! Важное очень… Раз собрание перенесли, я успею. — проговорила на одном дыхании и выскочила из офиса.

Нет, к этому… я не готова. Не готова, матерь Руфь

Какой из меня беспомощный агент…

Все что я умею — позорно убегать…

Только не плакать…

Бесцельно идти по улицам города. Проходить мимо звонких фонтанов и смеющихся студентов, стараясь прийти в себя и восстановить дыхание. Мысли бешенными воронами бьются в голове, царапают и клюют, не щадя и не жалея.

Погода в это отрезвляющее утро, словно в усмешку, прекрасна. Чистое небо, прохладный ветерок, колышущий края плаща и теплые лучи, ласково скользящие по лицу.

На центральной площади многолюдно. Выпускники магической академии парочками сидят на скамеечках под могучими деревьями и наслаждаются разноцветными сортами мороженного. Одинокий музыкант играет на золотой трубе, собирая вокруг себя небольшие группки слушателей и довольно кивает, когда в его развернутую на земле шляпу падает очередная монета.

Неужели меня не за что любить?

Совсем не за что?

Лесолди загорелся чувством из-за действия башнэз, а затем даже видеть не захотел, не говоря об элементарном прощании… Рука Сурели, уверенно скользнувшая в его ладонь вспыхнула в сознании и кольнула неприятной иглой.

Интересно, как принц встретил утро? Проснулся, выплюнул остатки приворотного зелья, поежился от одного воспоминания обо мне и немедленно кинулся на поиски утешения. Вломился в покои к темнокожей Сурели… хотелось хлестать себя самыми болезненными предположениями, которые я по обыкновению прятала, берегла зачем-то свое сердце …

Нет, надо признаться себе…

Надо окунуть голову в ледяную воду прозрения..

Нил…Нил, в которого я влюбилась в первый же день, с первого же взгляда. В тот самый миг, когда наши глаза встретились и он улыбнулся, ловко отгораживая Джорджи и обещая, что именно он поможет мне во всем разобраться…

Нил…Нил, который стал моим самым близким другом не только в круге околунных, но и на всем белом свете… Каждый раз пребывая в пьяном настроении пытается забыться рядом со мной, готовый на утро немедленно бежать за своей настоящей и вечной любовью… за Элис… за той, на кого я хотела быть похожа…

А кто я? Пухленький пончик, можно потискать и забыть.

Слабая и глупая?

Оттого мне до сих пор после эльфийского отбора, не доверили ни одного одиночного задания.

У меня даже не хватает силы воли, чтобы покупать меньше десяти пончиков… и я боюсь кошмаров.

Из меня отвратительный и позорный околунный агент.

А слезы, с которыми я не пытаюсь бороться, лишь подтверждают мои слова.

Ни Сурели, ни Элис не вели бы себя так жалко. Они бы усмехнулись и… кого я обманываю… с ними такое просто не могло бы произойти…

«Ты впервые за долгое время закрыла от меня свои мысли. — вторгся в мое самобичевание дракон. — Что случилось?

— Фей, почему ты выбрал меня своим спутником? Тебе стало меня жаль, да?

— С чего мне тебя жалеть? — удивленно хмыкнул дракон. — Я влюбился в твои щечки.

Ну вот, пожалуйста. Слезы вновь полились из моих глаз. Быстрые, соленые, не желающие остановиться.

— Эйрин, ты почему начала плакать из-за шуток? — прозвучал обеспокоенно голос. — Твои маковые дни прошли не так давно…

— Фей!

— Хватит пытаться закрыться! Сядь и расскажи мне, что тебя гложет.

И я села. Покорно опустилась на ближайшую свободную скамейку, опустила голову, а руки безвольно легли на колени. Но подбородок вдруг вздернулся и рот упрямо заявил:

— Нет.

— Что нет?

— Я всегда тебе все рассказываю, и ты мне помогаешь найти выходы, советуешь, как лучше и правильнее поступить. А я слушаю и выполняю.

— Нет, — возмутился дракон. — Охоту на шоколад в твои четырнадцать лет я просил прекратить? Просил. И что ты сделала?

Ох, как тогда кричали слуги. Но, к счастью, никто никого не наказал. А моя уверенность в годовом запасе не оправдалась. Вскоре, как и предсказывал дракон, моя добыча испортилась и мне пришлось, удрученно вздыхая, ее закапывать в саду.

— Не важно, — буркнула я. — Мне уже не четырнадцать, и я должна сама принимать решения.

— Ты их всегда сама принимаешь. Выбрал я тебя именно за смекалку и честность сердца. И ты первый человек, кто до дрожи боится каких-то незначительных вещей, тех же кошмаров, но полностью преображается перед лицом реальной опасности.

Кажется, та горячность, с которой было сделано заявление, растопила мое сердце и продавила упрямое нежелание говорить:

— Но люди вокруг не находят во мне ничего стоящего… того, за что стоило бы выбрать меня… и я хочу доказать им…

— Ты ошибаешься. — перебил меня дракон. — И к тому же, чему я тебя учил?

— Навязанное доказательство вызывает больше всего сомнений. — нехотя повторила не раз сказанные мне слова.

— Да. — удовлетворенно ответил собеседник. — Так, что случилось? Я внимательно слушаю.

— Элис приехала. — нехотя выдавила из себя признание.

Сияющий Нил, способный ослеплять прохожих своей довольной улыбкой, возник рядом сразу же, как только мои ноги переступили порог офиса.

— Привет, мой сладкий пончик, — промурлыкал мужчина, уверенно опуская руки на мою талию и притягивая к своему телу. — Сэльма сказала, что ты ушла по срочному делу. Все в порядке? — получив от меня быстрый кивок, ничуть не волнуясь быть замеченным кем-то из околунных коллег, он вполне определенно наклонился к моим губам, но я выставила перед собой руки и проворно отошла на шаг.

— Что ты делаешь? — недовольно поинтересовалась.

— Хотел поздороваться с самой сахарной девочкой. — шепнул в ответ и внимательно посмотрел на меня. На секунду задумался и, словно озаренный возникшим пониманием, спросил, — Не хочешь, чтобы кто-то на работе знал?

— Нет.

— Тогда давай выйдем. — снова сократил расстояние между нами и многозначительно опустил взгляд к моему рту. — Обещаю поцеловать тебя незаметно, но не обещаю, что быстро отпущу…

— Забудь. — стараясь придать голосу уверенности и пресечь дрожь, произнесла я. Как ни пыталась, но поднять глаза к его лицу не получалось, и я с деланным интересом изучала пол прихожей.

— Ты о чём? — тверже прежнего спросил Нил. — Эйрин, посмотри на меня. Что случилось? Это как-то связано с твоим утренним делом?

Собрав в лёгкие побольше кислорода, я одним разом выпалила:

— Случившееся вчера банальная незначительная ошибка. — и заставила себя посмотреть в карие глаза.

Безмятежность, царившая на лице Нила, недоумевала и уступала место недоверию. Он хмуро сдвинул брови и сжал губы в одну тонкую непроницаемую линию. Глаза же двумя не верящими ищейками шарили по моему лицу и искали другого ответа.

«Эйрин, он любит тебя. — уверенно сказал Фей. — Надо быть слепым, чтобы не заметить. Тебе прекрасно удаются роли дурочек, но не тугодумов же!

— Ты сказал, что поддержишь любое мое решение! — с вызовом напомнила дракону и получила в ответ недовольный рокот.»

Мы с моим спутником не сошлись взглядами. От слова совсем. Он считал, что чувства к Элис могут иметь другой окрас, о котором нам неизвестно или же быть старым увлечением, связанным с магической клятвой. Предлагал спросить у околунного в лоб. Да, прямо вот так просто задать вопрос. Какие чувства ты испытываешь к Элис, Нил? Исключительно трепетные и возвышенно-пленительные или и для меня, пончика, найдется местечко?

Меня подобная идея возмущала. В высшей степени недостойное поведение для девушки, имеющей гордость и чувство собственного достоинства. Как никак — я дочь графа.»

— Почему ты так говоришь? — Нил сделал еще один шаг ко мне и неожиданно больно схватил за руку. В глазах мука и неверие. В эту секунду я почти поверила, что ему тоже не все равно, почти поверила, что ошиблась и быть может…

Как вдруг за спиной мужчины послышались шаги, и к нам вплыла, плавно покачивая бедрами, девушка с длинными красными волосами.

— Привет, Эйрин! — улыбнулась она мне.

— Привет, Элис! — в это солнечное утро слова приветствия давались особенно тяжело. — С приездом тебя!

— Я на один-два дня. — и обращаясь к Нилу. — Ридон, я отлучусь в гостиницу, будь добр не приходи туда и не докучай мне. — взгляд околунной скользнул к ладони мужчины, удерживающей мою руку, и ухмыльнувшись, она добавила, — Ночью тоже не приходи. Мне твоя компания и сказки давно не интересны.

Он дёрнулся, как от удара и посмотрел на неё. Столько неприкрытой боли сквозило в его глазах, провожающих ее фигуру, что я вмиг отряхнула глупые мысли о возможных «нас», и отодвинувшись, обняла себя руками.

— Эйрин? — вновь произнёс околунный, когда свидетель покинул зал. — Ты не можешь думать так всерьёз? Ошибка? Твой первый раз…

— Хватит! — зло прервала, еле сдерживая внутреннее раздражение.

Как я столько времени не замечала насколько лицемерен он может быть?

— Я была пьяна и всё. Мы можем забыть?

— Нет. — он больше не пытался придвинуться, просто стоял и прощупывал меня, стараясь найти скрытые мотивы, которые недавно были чересчур очевидны. — Ни я ни ты не сможем забыть. Ты горела в моих объятиях.

— Дело не в твоих объятиях. — почему-то хотелось сделать ему больно, дать понять, как мучаюсь я. — Я бы горела в любых объятиях. Того же Лесолди, например. Игра алкоголя в крови, не более.

Необдуманные слова, как учил Фей, словно всполохи огня изо рта неконтролирующего себя молодого дракона, вылетят и оставят на твоем собеседнике ожог, и, как бы ты не сожалел, шрамы останутся навсегда…

Я пожалела о содеянном сразу.

Лицо Нила моментально превратилось в холодную маску, и ухмыльнувшись уголком рта, он бесстрастно произнес:

— Лесолди, значит… Что ж. Я тебя услышал.

И он ушел. А мне стало ещё паршивее, чем было утром.

«Эйрин… — вздохнул в голове дракон и, как ни странно, не добавил, что он советовал совершенно иное поведение… — Давай я прилечу? Задание Лиама подождет.

— Не стоит, я сама справлюсь.»

Многие околунные агенты были вырваны со своих заданий и сейчас сидели в большой переговорной комнате, ожидая Френка с Лиамом.

— Какой-то крупный заказ, — шепнула мне читающая сны, когда мы устроились в первом ряду и поприветствовали остальных. — Иначе зачем на день созывать почти всех из разных концов Королевств?

— Может Лиам соскучился по подопечным? — сыронизировала я.

— У тебя сегодня юмор хромает, понч? — Дилан приземлился на соседний стул рядом со мной и толкнул в бок Нила, устроившегося по левую руку от тетрадочного.

— Слышал её версию? — но тот ничего не ответил и даже не повернулся в нашу сторону.

— А ты с чего стал таким хмурым? — не унимался художник, — Морского ежа проглотил? С утра сиял, как блоха на новой собаке, а сейчас… — Нил шумно выдохнул и одарил Дилана стальным взглядом. Убийственным. Нещадным.

— Ладно тебе, чего ты сразу. Не в духе, понял, бывает …

На этих словах в дверях появилось наше начальство и все разговоры и шепотки разом сошли на нет.

Шеф к приезду своих деток приоделся. Широко улыбался, стоя в новеньком темно-лиловом пиджаке и черных классических брюках, вто время как его носки радовали рисунками тео-пистолетов, вышитых золотыми нитями. Лиам выглядел повседневно, в своем неизменном сером костюме он сел на один из стульев, напротив нас, окинул всех цепким взглядом, проверяя все ли цыплята в сборе и, удовлетворившись, повернулся к боссу.

— Солнце и Луна да осветят околунным след! — радостно произнес Фрэнк и, дождавшись, когда радостный отклик околунных стих, продолжил, — Мы, как вы, наверняка, успели догадаться, собрали сегодня вас здесь не случайно. Нам доверено дело государственной важности. И оно отличается несвойственным для нас местом, а также влечет за собой длительный срок подготовки. Нам следует вернуть значимые предметы, принадлежащие королевским семьям, но, для выполнения заказа необходимо попасть в Дом Копоти. Или, как любят величать это заведение более романтизированные натуры, Дом Дыма. А также побывать на Закате Грешников.

Несмотря на хладнокровие и выдержку, которую практикуют околунные во время собраний — Дилан не в счет — дружный возглас удивления пронесся по комнате.

Дом Копоти занимал особое место в линейке мест отдыха и, если можно так сказать, деловых встреч глав преступного мира. В его стенах они могли без опасений собираться своей дружной шайкой-лейкой, не боясь вмешательства посторонних глаз. Самое охраняемое место для межличностных разговоров или расслабления душой и, кхм, телом…

Созданный с помощью магии, Дом всегда парил где-то в воздухе и открывал свои двери в определенные часы. Время входа менялось каждый день, и график получали только избранные. Любой карманник мечтал однажды попасть в это царство разврата, не говоря уже о том, чтобы участвовать в Закате Грешников. Ежегодном соревновании, в котором участвовали главари банд. Карточная игра, основанная на магии и стихиях.

Большие ставки в виде награбленного богатства — своего рода хвастовство и забава одновременно. Несмотря на возникающие в процессе игры стычки, победитель спокойно забирал доставшийся ему выигрыш и без боязни за свою жизнь уходил с места поединка.

Как ни странно, но слово вора в карточной игре надежнее слов законопослушного создания…

К тому же выигрыш на Закате грешников придавал еще больший статус и уважение.

— В Дом Копоти невозможно попасть, не получив приглашения, а чтобы оно зашелестело в руках необходимо стать одним из лучших в криминальном мире.

— Закат вроде был совсем недавно, — задумчиво потянул Дилан и дернулся под взглядом Лиама. Фрэнк же напротив широко улыбнулся и кивнул:

— Все верно. У нашего околунного агента будет чуть меньше года, чтобы создать свою банду и стать уважаемым вором в Четырех Королевств.

— И грабить разрешается по-настоящему? — тетрадочного жизнь ничему не учила…

— У нас есть списки недобросовестных граждан, одобренные правителями, чьи средства нажиты нечестным образом.

— А отстегивать с каждой кражи процент агентству можно будет? — заулыбался Дилан, но Лиам не выдержал:

— Дилан, еще одно слово и пойдешь к назначенному околунному в качестве евнуха! — и руки тетрадочного опасливо прикрыли зоны важные для продолжения потомства, тогда как губы нервно шепнули:

— Так себе перспектива.

— Мы с Лиамом единогласно пришли к мнению, что наш великолепный околунный агент, раскрывший за короткие сроки немало сложных дел, а также показавши себя отважным и храбрым борцом в особо трудные минуты прекрасно справится с уготованной ролью. Так давайте же все вместе пожелаем удачи нашему дорогому Нилу.

Под одобрительные крики своих коллег, мой друг встал со своего места. И, если обычно он всячески поощрял поддержку окружающих и радушно улыбался, то сейчас его лицо оставалось непроницаемым. Он кивнул и произнес:

— Фрэнк, Лиам, благодарю за оказанную честь.

— А вам, мои дорогие, следует в скором времени забыть о существовании своего друга. — он кивнул Лиаму и тот встал со своего места.

— Всем ясно? — грозно рыкнул наставник. — Поэтому все сегодня дадите клятву на тои-доске и даже под пытками не сможете раскрыть своих товарищей. Почему товарищей? Потому что главе воровского мира нужна правая рука, и, если Нил не будет против, я был бы счастлив предложить свою кандидатуру.

Тут уже все начали шушукаться. Лиам предложил себя на задание! Да еще и не в качестве лидера задания, а помощника! Мы с Сэльмой многозначительно переглянулись.

— А также нам понадобится девушка, которая за пару месяцев до Заката будет отправлена в Дом Копоти и будет служить нашими глазами и ушами. Нил, мы решили предоставить право выбора тебе. Нам нужна та, кто сумеет соблазнить и при этом обезвредить любого мужчину, — взгляд наставника скользнул по мне, но голос друга хлестнул холодным:

— Я выбираю Элис.

Глава 6

Гнев раскалённой лавой проносился по моим венам. Не знаю, можно ли было перенять и огненную способность дракона, но в тот миг я была уверена — стоит открыть рот и из него извергнется пламя.

Он ни на секунду не задумался и не засомневался, когда называл имя. Ее имя. Не мое. Нет.

Конечно же, соблазнять и обезвреживать уникальная и неповторимая способность только одной-единственной околунной. Остальные так себе. На одну ночь сойдут.

После совещания агенты разбрелись кто куда, а наставник вместе с околунным предателем заперлись в кабинете Лиама. Уничтожив десятку пончиков за рекордное для себя время и не почувствовав никакого вкуса, я с бушующей внутри уверенностью вернулась в офис. Слишком сильно хлопнула дверью, поймав удивленный взгляд Ди, а затем зашагала по коридору, намереваясь вторгнуться в гущу тайного собрания и опротестовать решение. И немедленно затормозила, остановившись довольно далеко от кабинета. Драконий слух позволял безупречно улавливать разговор, происходящий за закрытой дверью. И к моей удаче Лиам в этот раз не поставил никаких глушилок, которые у него каждый раз менялись и совершенствовались.

«Эйрин, ты подслушиваешь. — вздохнул Фей, констатируя происходящую действительность.

— Ничего подобного. Увидела давно интересующую меня книгу, вот взяла пролистать. — и достав с полки длинного коридорного шкафа истертую временем рукопись, я присела на стул и задумчиво раскрыла страницы.

Дракон снова вздохнул, но ничего больше не добавил.»

— Ты же сказал, что я сам могу выбрать напарницу? — вопрос прозвучал спокойно и размеренно.

Слух позволял улавливать малейшие шорохи и шумы, а еще с удивительной ясностью помогал прорисовать в сознании невидимую глазам картину.

Нил стоял около закрытого окна и с безразличием наблюдал за облаками. Напряженные плечи, неестественно прямая спина.

— Да, но с учетом вашего совместного с Элис прошлого… Не станет ли твой выбор ошибкой? — Лиам сидел в кресле, сосредоточенно и бесстрастно изучая какой-то лист у себя в руке.

— Нет. Тебе известно, что на задании мы действуем сплочённо.

— Да, но что если вам придется обыграть влюбленных?

— Обыграем.

В комнате повисла тишина. Тягуче расползлась по потолку и нависла грозовым противостоянием двух сильных мужчин.

— Я все же склонялся к кандидатуре Эйрин… — через минуту неспешно проговорил Лиам.

— Нет. — сжал кулаки. — Ты лучше меня знаешь, как именно Элис может соблазнить. Эйрин не обладает такими способностями.

В сердце вонзились колючие иглы.

Больно. Как же больно…

Значит, она может, а я только с помощью башнэз на что-то способна… не владею великим даром обольщения…

«Эйрин, — зло шикнул в сознании Фей, — Каждый околунный наделен уникальной способностью. И не всегда лишь одной. И далеко не о каждой знают его напарники. О нашем ментальном общении известно только троим, так что не спеши делать выводы.»

— Эйрин другая… — нахмурился Нил. — Она не Элис, которая может перейти черту. А в Доме Копоти…

— Все девушки, участвующие в развлечениях во время Заката должны быть кроткими и послушными, поэтому…

— Элис подойдет идеально. — с нажимом ответил будущий вор и повернулся к наставнику.

Еще одна минута, наполненная свинцом.

— Нам нужна девственница. — как бы невзначай отметил Лиам и отложил лист на стол.

— Тогда не подходят обе. — разочарованно вздохнул Нил.

«Ты представляешь! Сам Лиам предлагает мою кандидатуру! Л-и-а-м! А этот мерзкий осьминог ее отвергает.

— Нил даже в страшном сне не походит на осьминога, — задумчиво отозвался Фей. — Но, на мой взгляд, он тебя оберегает.

— Не смеши.

— Дом Копоти — очень опасное место!

— А я околунная!»

— Орхан поможет. — нехотя проговорил Лиам. — Фей был бы очень полезен для связующей цепи.

— Мы справимся без него. Эйрин не подходит. К тому же, ее не заинтересует задание в Доме Копоти на пару со мной.

«Видишь, тебя тоже отвергли за ненадобностью!

— Ревность тебя ослепила! Когда я вернусь, клюну тебя в нос!»

— А если бы Эйрин сама предложила свою кандидатуру? — вопрос наставника прозвучал невинно и Нил, расслабившись хмыкнул.

— Вряд ли.

Во время выбора агентов для очередного задания любой из околунных мог предложить свою кандидатуру, но спорить с предпочтением шефов еще никогда не оборачивалось чем-то приятным для авантюриста. Скорее наоборот…

— Но тогда ты бы не так противился… — размышляя словно сам с собой, кивнул Лиам.

«Эйрин стой. Да стой же ты… — гневно кричал Фей»

Но мои ноги несли меня сами, подогреваемые внутренним негодованием.

Да как он смеет решать за меня!

Еще и усмехаться в этой своей уверенной манере!

Я тебе докажу!

Первый раз я вошла в кабинет Лиама без стука и без желания превратиться в невидимку. Вошла и сразу же огласила:

— Прошу рассмотреть мою кандидатуру вместо кандидатуры Элис для поездки в Дом Копоти.

Нил с неприкрытой яростью посмотрел в мою сторону, сложил на груди руки и повернулся к Лиаму. Пару минут он буравил наставника темнеюще-угрожающим взгялом, затем вздохнул и криво усмехнувшись, кивнул:

— Спасибо за урок.

Глава 7. Хождения за Хавьером

Вряд ли после того случая, когда мне пришлось проглотить глаз дринока, отбивший все желания когда-либо есть мэнни, я бы сказала, что сама захочу добыть себе подобный трофей для повторного поедания. Но, кажется, этот день настал…

Не знаю, кто дергал мой язык и стоит ли ему в дальнейшем доверять, но, когда Лиам спросил, каким подвигом я могу доказать готовность ехать в Дом Копоти — я предложила достать и съесть глаз дринока без маскирующей магии. Нил в тот момент изощренно убивал меня взглядом, но я выстояла.

Фею бы не составило труда принести мне одну из этих мерзких птиц или же обеспечить меня месячным запасом вонючих глаз, но я упрямо настаивала — должна сама.

Сама.

Ну… или почти сама…

Еще мне нужен был Хавьер, нашедший место их обитания. Но околунный при малейшем упоминании о певчих становился хмурым и немедленно пересаживался подальше от меня. Я же делала новый шаг к нему.

— Ты словно русалка влюбленная его преследуешь. Без берегов и сожаления… — издевалась Сэльма, — Только вот голоса у него нет, поэтому сложно предугадать, когда вы договоритесь.

И я почти отчаялась в тот день. Шумно и раздосадовано выдохнула при очередном молчании Хавьера, собралась было найти гнездо сама, как околунный неожиданно сдался и произнес одно единственное, но такое желанное:

— Пойдем.

Счастью моему не было предела. Меня переполняла вера и отчаянное желание доказать всем, особенно же одному предателю-осьминогу, свою храбрость и решимость.

И как же поспешно я радовалась…

Прэми Лэ…

Лучше бы Хавьер и дальше избегал меня, прикидываясь беспросветно глухим и немым.

Пол дня мы скакали на лошадях, потом, спешившись, еще столько же поднимались в горы, пока не дошли до ужасно вонючего места, от приближения к которому к горлу подступал рвотный спазм и глаза начинали слезиться. Хавьер предусмотрительно достал из кармана прищепки-антибэдамбрэ и надел нам на кончики носа, а на глаза водрузил круглые очки.

— Может, я помогу? — скучающе уточнил в моем сознании Фей.

Он сидел на одном из выступов и снисходительно наблюдал со стороны.

— Нет, я сама. — уверенно воспротивилась предложению дракону.

— Удачи.

Все сведения о птицах, которые я нашла в книгах, оказались одним большим обманом. Или же вступавшие на их территорию безумцы не решались поведать миру всей правды, потому что, убедившись в цели нашего визита, дриноки мгновенно обезумели и хищно щурясь, начали с разбегу кидаться на нас. Ни к одному не удавалось подойти, не говоря уже о том, чтобы схватить. Наши движения больше походили на защиту и желание выбраться из вонючего логова живыми.

Единственное слово, которым оперировал Хавьера, было:

— Быстро! — и я не могла понять…

Что именно быстро?

Птицы в своем бешенстве быстро нас разорвут?

Мы в нервном беге быстро выдохнемся или…

Но раздумать над очередными вариантами мне не дали. Одна из мерзких певуний прыгнула на напарника, клюнула его, расцарапав руку околунного и повалила на землю. Видя, как вторая молнией подбегает и целится ему в глаз, я прикрылась от удара, влетевшего мне в руку лысого птица, схватила тео-пистолет и выстрелила. Туша упала в руки Хавьера, а остальные притихли и отбежали в сторону. Воспользовавшись минутным затишьем, я подскочила к мужчине, помогла ему подняться, и мы с остатками достоинства бежали с вонючего места.

— Ты как? — спросила друга, когда шум воинственных птиц остался далеко позади. — Извини, это все из-за меня… Не надо было тебя просить в этом учувствовать…

— Все хорошо. — улыбнулся Хавьер, позволил мне перевязать его руку, и мы начали спуск с горы.

Путь вниз давался намного легче, и мы быстро дошли до привязанных к дереву лошадей.

— Больше не пойдем. — уверенно произнес парень.

— Точно нет, — улыбнулась я, забираясь на коня. — В следующий раз, если вдруг нам понадобится вонючая птица, мы попросим Фея нам помочь. — в этот момент дракон как раз опустился на мое плечо.

— То есть… — начал было околунный, переводя взгляд с меня на дракона и осознавая сказанные мной слова.

Всю оставшуюся дорогу он не проронил ни слова, несмотря на мои многочисленные искренние извинения и объяснения, как мне было важно самой добыть дринока.

«Он еще благороден. Будь я человеком, пристрелил бы тебя из твоего же тео-пистолела, — добродушно усмехался Фей.

— Тебе следует меньше прислушиваться к словам Лиама.»

Глава 8

Хавьер, которого я считала раз и навсегда потерянным для себя околунным другом, сам подошел ко мне на следующий день, когда я гневно перебирала очередной многотомный отчет Джорджи о каком-то деле годичной давности — в котором он якобы забыл упомянуть важные детали — и хмуро задал единственный, понятный для нас обоих вопрос:

— Проглотила? — одна только мысль, возникающая в сознании от произнесенного слова, вызвала мгновенный и яростный протест всего организма, и голова сама покачалась, отвечая прямым отрицанием, но язык, сопротивляясь, вымолвил:

— Позже. — быть может односложность заразна и передается во время совместной охоты на дриноков.

— Помогу. — большая ладонь легла на мое плечо и два разноцветных глаза посмотрели в мои с дружеским сочувствием.

Но стоило ему отойти, как Сэльма, не сдержалась поехидничать:

— Решила перейти в религию не многословия?

— Понч, если так, то возьми свою подругу с собой, — тут же прилетел голос Дилана, — Она на прошлом задании своими нескончаемыми беседами проела мне в мозгу плешь.

— Ах ты белобрысый обманщик! — в тетрадочного полетело что-то круглое. Неопределенное, но по звуку столкновения определенно нечто тяжелое.

— Ты за это заплатишь! — пригрозил пострадавший.

— Ой, боюсь до звездных припадков! — закатила глаза видящая сны.

— Вы снова что-то не поделили? — в дверях возник Нил и, широко улыбнувшись, посмотрел на немногочисленных околунных. Как только наши взгляды встретились, внутри кольнуло, и я вернулась к разбирательству бумаг на столе.

Надо будет обязательно поговорить с Лиамом — желательно после сверки удачных дней календаря друидов и когда у наставника будет хорошее настроение, еще можно попросить Фея сделать пару кругов вокруг головы босса — чтобы мне дали напарника без маниакального желания исписывать несчастную бумагу.

Я отчаянно пыталась вникнуть в каракули Джорджи и поскорее закончить отчет, но уши выступали в оппозиции и старались поймать каждое слово и смех того, о ком я запрещала себе думать. С того дня, как я выгнала его из квартиры, прошла неделя и он не сделал ни одной попытки ко мне подойти. Порой я ловила на себе его взгляд, потому что только он нестерпимо жёг макушку, но стоило поднять глаза, как Нил хмуро отворачивался.

Фей, вдруг ставший какой-то приставучей свахой, уверял в необходимости нормально и честно поговорить, но это только бы усугубило мое жалкое место в этом болезненном треугольнике, в котором мне отводилась роль замены.

Он пришел ко мне один раз, точнее, с грохотом ворвался в мою квартиру в тот же вечер после того, как я предложила свою кандидатуру вместо Элис. Гневно высказался о моем глупом поведении и потребовал сходить с утра к Лиаму, прикинуться дурочкой с отбитой памятью и резко передумать. Кричал, что снимет ремень и выпорет меня, я кричала, чтобы он свалил в отрыжку тролля и больше ко мне никогда не лез.

Потом мы целовались.

То есть… меня наглым образом прижали к стене и пытали горячими губами, а я странным образом именно в ту секунду полностью забыла все уроки Кеннета и потому со злостью поддавалась. Вовсе не ради приятных ощущений, а в связи с помутнение сознания. Когда же меня повалили на кровать и практически раздели, я сумела собраться, вытолкнуть околунного с постели и потребовать немедленно покинуть мою квартиру. Зло сверкнув глазами, он собрал свои вещи, раскиданные на полу — мои руки, как оказалось, тоже сняли с него часть одежды — и вышел, громко хлопнув дверью.

«Жаль, он тебя не выпорол. — откровенно пофилософствовал Фей после ухода Нила. — Может, помогло бы…»

Я выкатила всю оставшуюся ярость на дракона, заодно выгнала и его из комнаты, пригрозила закрыть сознание, и на следующий день получила от спутника тяжелый вздох и согласие беспристрастно оценить красноволосую Элис и честно рассказать мне, чем она лучше меня. Только вот девушка успела уехать на другое задание.

Взрыв смеха ребят вывел меня из своих мыслей и вызвал противоречивые чувства. Грусть от осознания, что раньше мы всегда вместе обсуждали какие-то дела с Нилом и Диланом, вместе шутили и смеялись, а теперь все кончено. И такого больше никогда не будет.

Собрав мемуары Джорджи, стала поспешно собирать вещи.

— Уже уходишь? — прозвучал голос Сэльмы.

— Да, я… — но меня прервал вошедший Лиам.

— Девушки, завтра едете в Длор.

— В Длор? — удивилась подруга.

— Да, еще Хавьер с вами поедет. Легенда не нужна, но, если пожелаете, можете назваться сестрами, а он пусть будет старшим братом.

— Боюсь спросить, сколько по легенде у их матери было мужей? — шепотом обратился Дилан к Нилу, но тишина в комнате заставила всех повернуться на его философские размышления, и он серьезнее добавил, — Или Сэльму, как и всегда, удочерили? Тогда, вопрос снят.

Мы с Нилом сжали губы, сдерживая внутренний смех и, как и обычно в такие минуты, встретились веселыми взглядами, а затем, коря себя, я отвернулась. Лиам, сделал пару шагов к остряку и неожиданно его губы скривились в подобие хищной улыбки — определенно не самый светлый знак для околунного. Скорее прощальная метка перед кончиной. Дилан сглотнул, осознавая шаткость своего положения, но бежать было поздно, наставник впечатал его в стул, положив ладони на плечи околунного.

— Наш сообразительный мальчик с тетрадкой, за твою проницательность ты будешь вознагражден. И заменишь Хавьера. Даю вам свободу решать, кто из вас усыновлен. Жду вас троих у себя в кабинете через десять минут. Нил, уверен, ты сможешь составить отчет без своего верного товарища.

— Не сомневайтесь — кивнув, улыбнулся тот, получив от Дилана язвительное:

— Предатель.

Перед тем, как выйти, Лиам добавил:

— Нил, Эйрин, зайдите ко мне после закрытия офиса.

Наставник вышел, и никто не посмел ничего сказать.

Все понимали, что время пришло.

Значит, именно сегодня вечером Нил перестанет существовать в качестве околунного агента…

Глава 9

Мы с Лиамом привязывали Нила к стулу. Наставник с большим знанием дела затягивал ремнями одну руку околунного за другой, я же, стараясь действовать быстро, занималась ногами мужчины, прожигающего своим хмурым взглядом безразмерную дыру на моем затылке.

«Я с ним полностью солидарен. — высказался Фей, но я лишь тряхнула головой и крепче затянула веревку.»

Фрэнк нервно хмурился и пил вторую бутылочку успокоительного, которую ему в руки вкладывал хихикающий Орхан. Они с магом устроились на кожаных креслах в углу кабинета и молча наблюдали за нашими действиями.

Когда с фиксацией тела было покончено, мы с наставником проверили все еще несколько раз, и, наконец удовлетворившись, Лиам подал знак Орхану. Тот встал со своего места, потянулся, словно беспробудно спал часа четыре — не меньше — широко и без капли стеснения зевнул, потер ладони друг о друга, а затем медленно их раскрыл, высвобождая темную прозрачную кляксу. Она двинулась по воздуху к одной из стен, прижалась к ней и начала молниеносно расползаться в разные стороны, облепляя всю комнату. Затем заискрила и растворилась в воздухе.

Абсолютный полог тишины.

Теперь ни одна душа за стенами кабинета не смогла бы услышать ни единого звука.

Маг достал из своего широкого балахона склянку с тягучей синеватой жидкостью и подошел к стулу, на котором, несмотря на прочную привязанность, вальяжно устроился будущий вор.

— Обезболивающее? — участливо улыбнулся волшебник.

— Обойдусь. — скупо бросил Нил, а затем недовольно кивнул в мою сторону, — Может, ей лучше выйти?

— Нет. — невозмутимо возразил Лиам. — Эйрин должна быть готова ко всему. Вдруг придется стать свидетельницей пыток. И потом она у нас уже взрослая девочка. Правда, моя дорогая? — внимательно посмотрел на меня и, получив утвердительный кивок, довольно ухмыльнулся и продолжил, — Мы не знаем, что нас ждет в стенах Копоти. Ей следует научиться сдерживать эмоции и научится наблюдать бесстрастно. Орхан, запрети ей закрывать глаза.

— Да я и не собиралась, — вскинув подбородок, начала было я, но маг уже успел шепнуть что-то непонятное и провести своими проворными худыми руками около моего лица.

И, хихикнув, очень громко добавить:

— Сегодня вернем невинность нашей Эйрин?

Мои щеки запылали. Но, кажется, эта фраза не смутила никого, кроме меня. Наставник небрежно ответил:

— Да, но сначала изменим Нила.

Орхан кивнул, а затем с любопытством стал наматывать круги вокруг Нила. Остановившись, понюхал воздух над головой привязанного и с нескрываемой иронией в голосе спросил:

— Ты не сделал ее своей?

Скрежет зубов моего друга мог бы резать стекло.

— Нет. Может начнем?!

Маг снова засмеялся и обратился уже к начальникам:

— Красавчик, уродец?

Те одновременно ответили:

— Красавчик.

— Уродец.

Колдун хмыкнул, словно не сомневался, что их мнения разделятся, на минуту задумался, а затем закрыл глаза, поднял руки над головой, направив ладони в сторону Нила, щелкнул пальцами и начал что-то шептать на странном шипящем диалекте.

И когда это началось, я сделала непроизвольный шаг назад, но меня встретили крепкие руки Лиама, обнявшего меня и шепнувшего:

— Смотри внимательно, Эйрин. И не смей его жалеть. Сегодня важный урок для вас обоих.

Тело Нила сотрясалось, покрывалось потом, извивалось и менялось. Мы слышали хруст костей и треск кожи, видели страдание в его глазах и ощущали боль в глухих стонах, которые он, кусая до крови губы, пытался сдержать. Пару раз, друг не выдерживал боли от новой волны судороги, пронзившей тело и из его рта вырывался глухой крик. Он ничего не говорил, только раз простонал:

— Уберите Эйрин…убери…

Я хотела закрыть глаза, хотела отвернуться, хотела приставить тео-пистолет к голове Орхана и прекратить страдания того, кого любила. Но меня крепко и безжалостно держали сильные руки, а глаза не слушались, отучившись закрываться.

Наконец пытка привязанного закончилось, и я резко обмякла в руках Лиама. Он повернул меня к себе, приобнял и слегка похлопал по спине, недовольно хмыкнув:

— Околунный агент не должен рыдать при простом изменении тела одного из своих коллег. Я тебе разрешаю плакать, только если Нил не оправдает наших надежд и станет посредственным карманником.

К глазам вернулась способность моргать и, спешно вытирая слезы, я бурчала, что их появление — это, наверняка, проделки волшебника, никак не связанные с моей настоящей реакцией.

— Говорил же, ей лучше выйти. — произнес незнакомый хрипловатый голос, и мы с Лиамом одновременно повернулись к нашему видоизмененному вору.

Шоколадные волосы стали совершенно черными, скулы несколько сузились и по странности придали лицу более изящное выражение, к носу прибавилась небольшая горбинка, а карие глаза превратились в серые омуты. Кажется, только губы остались прежними и сейчас хитро улыбались.

Плечи раздались вширь, талия же стала уже…

Возможно ли, что Орхан лепил свой идеал мужчины?

«Судя по взгляду колдуна, — хмыкнул Фей. — Он удовлетворен результатом».

— Красавчик, как я и хотел. — улыбнулся Фрэнк, оказавшись около околунного. Одной рукой он допивал успокоительное из третьего бутылька, а второй держал небольшое зеркальце, позволяя Нилу разглядеть свое новое лицо.

— Сложно испортить привлекательного мужчину. — самодовольно усмехнулся привязанный.

— Какое самомнение, — язвительно шикнула я, и тут же поймала взгляды всех находящихся в комнате мужчин.

Трое непривязанных посчитали своим долгом поочередно похлопать по плечам видоизмененного, кое-кто из них что-то шептал околунному, кто-то мерзко хихикал, а затем они дружно заспешили к выходу, тогда как я не могла пошевелить ногами.

— Последнее для тебя испытание, Нил, — небрежно кинул Лиам, когда троица слаженно остановилась у двери, — Выйти из этого кабинета незамеченным.

Околунный вальяжно улыбнулся — словно это не он находился в самом защищённом кабинете агентства, и это не он был прикован ремнями и веревками по рукам и ногам к стулу — и уверенно кивнул.

— Я бы пошёл с тобой сегодня. — мои уши удивлённо млели или в голосе наставника ощущалось нескрываемое разочарование с примесью вины, — Но есть незаконченные дела. — и сухо заключил. — Присоединюсь к тебе через месяц.

— Я буду ждать. — искренне улыбнулся Нил.

— Береги себя мой мальчик. — по-отечески произнёс Фрэнк, — В твоей смекалке и отваге давно никто не смеет сомневаться. Но не забывай всегда быть на чеку.

— Постараюсь не подвести вас, Фрэнк.

И тут маг в своей манере «всегда и некстати» хихикнул и громко заявил:

— Чтобы вернуть невинность, Эйрин, тебе необходимо поцеловать Нила.

— Что? — удивлённо выдохнула я и поучила прямой, как палка, взгляд Лиама. Он, видимо, никаких преград для выполнения сказанного, не видел. Фрэнк и тот лишь едва заметно улыбнулся и заключил пальцы в замок.

— С большой страстью, — почесав подбородок, хмыкнул маг и деликатно посмотрел на моего друга, — Если Нил, конечно, не против? Можно пойти и дальше…

И этот осьминог, приняв самый серьезный вид, кивнул, словно монарх подающий золотой нищему, и вымолвил:

— Не против.

«Фей они издеваются? — внутренне негодовала я.

— Ни разу за несколько сотен лет мне не доводилось наблюдать за восстановлением невинности. И что плохого в поцелуе с тем, кого ты любишь?

— Я его больше не люблю!

— А, тогда, действительно. Тяжелая задача тебе предстоит. Хотя вы же недавно целовались у…

— Ой всё, прекрати! Думаешь, я не ощущаю иронию в твоем голове. Ты с ними заодно!

— Не понимаю, о чем ты.»

— Я согласна только поцеловать. — яростно скрестив руки, со скрежетом прошипела я, стараясь испепелить взглядом всех, кроме Фрэнка. И ещё мысленно поджечь Фея, но эта затея постоянно проваливалась лет с четырнадцати… — Для «дальше» пусть чешет малыми болотами к северным русалкам!

Орхан широко оскалился и довольно захихикал. А успокоившись, поднял указательный палец вверх и сказал:

— Но целовать следует долго. Дольше пяти минут. Обязательно.

— А вдруг задохнусь? — зло кинула магу, но тут голос подал привязанный:

— Не волнуйся, я позабочусь, чтобы у тебя не возникло неприятных ощущений.

И взорваться на мужчин гневной тирадой о вопиющем непрофессионализме мне не удалось.

Тройка удивительно быстро вышла из кабинета и спешно закрыла за собой дверь.

Оставив меня наедине с самодовольным новым Нилом.

Глава 10

Темные брови вкупе с серым игривым взглядом недвусмысленно приглашали меня присесть на мужские колени. Я старалась раздосадовано игнорировать навязчивое предложение и кружила вокруг околунного, не решаясь приблизиться.

Точнее, делала пару шагов, но затем резко останавливалась и отходила в сторону.

Во время очередного моего опасливого отступления, Нил испытующе посмотрел на меня снизу-вверх и участливо, с хорошо знакомым мне теплом, уточнил:

— Что не так, пончик?

— Я тебе не пончик! — немедленно возразила я и закусила губу.

Он недавно перенес адскую боль, и сейчас пытается понять мое странное поведение, а я в ответ сама любезность…

— Хорошо… — спокойно согласился друг, перестав на меня смотреть. Затем невесело усмехнулся какой-то собственной догадке и озвучил, — Понимаю, не хочешь меня целовать….

— Дело совсем не в этом! — поспешно перебила и тут же пожалела о том, с какой взволнованной интонацией это произнесла.

Вот мог бы не сверкать так глазами и лучше прятать свою победную улыбку…

— А в чем? — и смотрит так нежно… осьминог коварный.

— В том, что ты… Ты…понимаешь… Ты другой! — выпалила признание и немедленно отвернулась, ожидая, что меня сейчас поднимут на смех.

Ведь это просто поцелуй, а я разрываюсь на части от двоякости внутренних ощущений. С одной стороны — безумно хочется до него дотронуться и почувствовать под подушечками пальцев новое лицо друга, а с другой — целовать незнакомца как-то смущает…

— Эйр, посмотри на меня. — чужой голос ласково дотронулся до моих ушей и я, медленно повернулась.

Нехотя подняла голову и встретилась с уверенным взглядом серых глаз.

— Да, вот так. И запомни, как бы сильно я не изменился внешне, это все еще я, Нил. Твой Нил, понч.

От того с каким нажимом он произнес слово «твой», по телу растеклась жаркая волна и, чтобы отвлечь взгляд околунного от моих пылающих щек, я снова возмутилась:

— Мог бы давно развязать веревки и сам меня поцеловать. Думаешь, я не знаю, что ты можешь запросто себя освободить.

Хитрая, озорная улыбка осветила лицо друга:

— Если я сейчас сам освобожу свои руки, то простым поцелуем ты не отделаешься.

— Мы в кабинете Лиама. — нервно сглотнув, шепнула я.

— Да хоть на центральной площади.

— Прекрати… — тело не согласное со словами, странно заныло.

Подойдя к круглому столику, взяла стеклянный графин и налила в граненый стакан холодной воды. Отпила пару жадных глотков. Почувствовав, что немного успокоилась, уверенно вернула стакан на место и снова подошла к привязанному. Вздохнула, вскинула подбородок и аккуратно присела на мужские колени, сразу же уточнив:

— Тебе не больно?

— Когда ты так близко, нет. — улыбнулся измененный Нил, а затем участливо поинтересовался, — Такой я совсем тебя не привлекаю?

— Не нарывайся на комплименты.

— Значит, нравлюсь?

— Ты мешаешь мне сосредоточиться!

— Молчу. — и сказав это, он закрыл глаза и мирно задышал, словно спокойно спал, несмотря на расположившуюся на его коленях девушку.

Я неуверенно протянула к его лицу палец и, дотронувшись до виска, затаила дыхание. Но мужчина не шевельнулся. Тогда моя рука стала увереннее, и я прошлась подушечкой по его темной брови, опустилась вниз по линии носа и замерла на губе.

Закрыла глаза… Воображение нарисовало передо мной другое, знакомое и родное лицо.

Переборов волнение, я прикоснулась губами к чужому рту.

Все еще невозмутимо спал…

Тогда я нежно поцеловала его верхнюю губу.

Снова никакой реакции.

Поцеловала нижнюю и, получив в ответ очередное и полное спокойствие, потянулась еще ближе, обвила руками шею, зарылась в волосы и провела языком по мужским губам. Он неожиданно шумно выдохнул, и в ту же секунду сильные руки крепко прижали меня к мужчине, а рот смяли уверенные жадные губы.

Властные ладони гладили мое тело, забирались в потаенные дали и прожигали, заставляя забывать, где мы находимся и сколько времени прошло.

Когда он отстранился, то глухо спросил:

— Ты только моя?

— Что? — сознание все еще пребывало в эйфории и мир кружился вокруг.

— Скажи мне Эйр, — еще один легкий нежный поцелуй, — Скажи, что мы вместе, и я обещаю, что никогда не взгляну и не притронусь ни к одной женщине, кроме тебя.

То есть… чтобы быть мне верным, нужны обещания?

А раньше, раз никто никому не был должен, можно было спокойно бежать из моей постели к другой?

А так как красноволосым сказки более не интересны, можно начать их слагать мне?

Какой здравый подход…

— Мы не вместе. — язвительно произнесла я, почувствовав, как напряглась и сжалась рука на моей талии. — Можешь трогать хоть всех женщин во всех королевствах, мне все равно. Мы целовались из-за слов Орхана, для возвращения моей невинности, не более.

Кажется, целую вечность он прожигал меня свирепым взглядом, крепко держа. Без единой возможности выбраться. Затем шепнул стальным чужим голосом:

— Как пожелаешь, понч. Но напоследок мы поцелуемся из-за моего желания. — и снова впился мне в рот.

Глава 11

— Просыпайся. — настоятельно прозвучал где-то вдалеке голос Фея. — Хватит уже мять чужой плащ.

— Какой еще плащ? — пробормотала я, сладко потянувшись. И стоило без стеснения зевнуть, как неожиданно откуда-то сбоку в меня прилетели громкие приветствия:

— Доброе утро, Эйрин. Раз тебя сильно интересует — это мой плащ.

— Доброе утро, красавица. — добавил второй голос, намного более мягкий и радушный, — Принес тебе кофе и свежих пончиков.

Глаза с тревожным подозрением и неподдельным ужасом распахнулись. Я нашла себя на кожаном диване под знакомым серым плащом…

Да, определенно, это же…

Плащ Лиама!

Лиама!!!

Прэми Лэ…

Диван тоже Лиама!

И кабинет Лиама!

Лучший кошмар наяву…

То есть, Нил применил ко мне сонное зелье и уложил прямо здесь?

Ну, спасибо тебе, околунный друг…

— Ты так сладко спала, что мы не стали тебя переносить. — ласково улыбнулся Фрэнк.

— Надеюсь, — поморщился менее снисходительно настроенный наставник, сидевший за своим рабочим столом, — У вас не зашло дальше поцелуя и мне нет надобности менять диван?

— Нет никакой надобности. — вскочив, пылко заверила я.

— Отлично. Теперь иди к нам и присаживайся. Пока будешь завтракать, мы с Фрэнком расскажем тебе детали дела, а то тебе через пару часов предстоит ехать в Длор.

*

Как и всегда, выяснилось, что во время оглашения задания на общем собрании, многие детали не озвучивались и держались в тайне. И одна операция на самом деле включала в себя возврат сразу нескольких предметов для различных семей.

Но что самое интересное, основной и наиболее важной целью являлся вовсе не драгоценный камень семьи Орлид и не волшебный артефакт маркиза Нирказа…

Но для начала немного предыстории…

Фредерик Справедливый по праву считался самым благородным правителем в Четырех Королевствах. Честный, порядочный и, что немало важно, неподкупный монарх являл собой живой пример для подражания и значился любимчиком граждан. Но, как говорится, в семье не без отрыжки…

Только вот в семье человеческого короля ситуация обстояла иначе. Все его братья и сестры, как родные, так и двоюродные, и далеко троюродные, из года в года любили обозначиться не в самых лучших начинаниях и не в благовидных деяниях. Складывалось впечатление, что при распределении достоинств, боги отдали все лучшие качества первому наследнику — королю, а остальные получили сверкающие тухлятиной пороки, на которые мягкосердечный монарх закрывал глаза и постоянно спасал души своих кошмарных родственников.

Одним из наиболее часто попадающих в переделки, был кузен Фредерика — граф Эшмис.

Мужчина питал сильную слабость к азартным играм, и как бы часто его не вытаскивали из подозрительных сообществ и какими бы лишениями не грозили, все равно с настырностью слепого крота находил с каждым разом все более злачные места и все более опасно-сомнительных знакомых. Его пагубная страсть в итоге привела к плачевным последствиям. В пьяном состоянии он согласился с предложенной ставкой главаря оборотней, и на кон поставил собственную дочь.

Когда же действие алкоголя выветрилось из головы, оно не забрало с собой метку долга на руке графа. А, следовательно, при невыполнении условия, рука его сиятельства моментально бы отсохла. И на это Эшмис, если верить его пламенной речи, мог бы пойти — его нисколько не волновало отсутствие конечности, но вот позор…

Позор преследовал бы всю жизнь.

И не только его, но и дочь, и даже монарха…

— Я предложил королю отрубить Эшмису руку, — спокойно рассказывал Лиам. — Можно сослаться на болезнь, и никто не узнает ни о каких долгах. Но Фредерик, как ты сама знаешь, чересчур сострадательный…

И пока король с околунными боссами взяли себе день на раздумья, граф решил сам спасти честь дочери и, набравшись храбрости, — или надравшись? — пошел в логово оборотня, вознамерившись предложить тому несметное количество золота и драгоценных камней.

И глава банды действительно изменил свое условие.

Он дает графу год до следующего Заката. В течение этого времени Клия может жить у себя дома, но зато на будущем Закате она должна выступить с танцовщицами Дома Копоти, а затем из рук родного отца перейти в руки оборотня.

— То есть, он пошел и ухудшил положение дочери? — чуть было не подавившись пончиком, возмутилась я.

— Он нашел для себя отсрочку. — не обращая никакого внимания на мое негодование, продолжил Лиам, а Фрэнк заботливо передал мне салфетку. — А потом, как и всегда, снова направился падать в ноги Фредерику и умолять о помощи.

— Получается, нам нужно, чтобы оборотень забрал Клию. Метка исчезнет с Эшмиса. И тогда мы сможем похитить девушку…

— Да. — согласился Лиам, потянувшись к моей тарелочке с пончиками. — Но, к сожалению, в этом деле мы не можем заранее спланировать, как все обернется и когда именно мы вытащим девчонку. Похитить добычу оборотня не так-то просто. Будем действовать по обстоятельствам.

— Дочь Эшмиса, в отличие от погрязшего в пороке отца, сама невинность. — добавил Фрэнк. — Ты попадешь в Дом Копоти чуть раньше нее.

— Станешь нашими глазами и ушами. — вставил наставник, — И, если вы с Феем не будете против, мы установим между нами связь… Это будет твое первое задание, в которое ты вступишь без дракона.

— Наиболее безопасной мы посчитали для тебя роль ниски. А чтобы была возможность общаться с Клией, ты будешь представлена ниской самого Фредерика.

— Король тоже бывает в Доме Копоти?

— Эйрин, — беззлобно ухмыльнулся Лиам, — В Доме Копоти бывают почти все короли и их ближнее окружение.

— Но Фредерик туда ходит исключительно для деловых встреч. Он верен королеве. — отвечая на мой немой вопрос, произнес босс.

— Да, именно так. — подтвердил Лиам таким тоном, словно я заподозрила нелепицу, и хмуро добавил. — И потому я предлагал для тебя роль ниски… — но Фрэнк не дал ему договорить и громко кашлянул. — Не важно, мою идею никто не поддержал.

«Значит, он хотел для правдоподобия дать тебе роль ниски Эшмиса, но Фрэнк с Нилом выступили против. — задумчиво вклинился Фей.»

— К тому же мы с Нилом считаем, — тут же подтвердил босс, — Что тебе не следует участвовать в представлении девушек на самом Закате. Ты будешь прей-ниской, которой владелец предпочитает любоваться приватно. Соответственно никто не посмеет к тебе подойти.

Судя по сухому выражению Лиама, он придерживался совершенно других идей и взглядов, но в количестве голосов проигрывал…

В Доме Копоти существовала своего рода иерархия девушек.

Постоянные жительницы — груниски — девушки для утех, которые ублажали посещающих заведение мужчин не только своим видом, но и за определенную плату делили ложе, удовлетворяя разнообразные предпочтения созданий.

Накануне Заката в дом завозили новых жительниц, прей-груниск — то есть, не затронутых, невинных. Ночи с ними в первую неделю стоили дороже времени, проведенного с постоянными жительницами.

Но существовала и третья категория.

Ниски — фаворитки определенных мужчин.

Мне раскрыли глаза на детали, о которых я не ведала и, как оказалось, Дом любили посещать не только мэтры преступного мира, но и верхушка знати.

Некоторые, имея личных фавориток, желали ими прилюдно похвастаться. Показать остальным: смотри, какой красивой женщиной я обладаю. Или же сами предпочитали любоваться ими во время Заката — в основную партию играли только главы преступного мира, но за игрой могли наблюдать другие желающие. Ведь, грешники далеко не всегда существуют в одном сумеречном мире.

За то, чтобы ниска участвовала в представлениях и жила в Доме с грунисками, ее благодетель-любовник платил немалые деньги, но также он получал слово, что девушку никто не посмеет тронуть, кроме него. Если, конечно, он сам не даст на это своего согласия.

Ниски, в свою очередь, также, как и груниски, могли быть преями. То есть невинными. Клия и я должны были попасть в Дом Копоти, как раз в качестве прей-ниск.

Она — под покровительством Эшмиса, а я — Его Величества человеческого короля Фредерика.

Глава 12. Поездка в Длор

Некоторые создания утверждают, что не видят сновидения, но читающая сны в ответ на это лишь фыркает и, закатывая свои светлые глаза, уверяет — они не помнят. Но прекрасно их видят, как и все мы. На вопросы о том, что такое эти самые сны и зачем они нужны, Сэльма напускает на себя флерзагадочности и начинает раскидываться малопонятными формулировками, в которых ясны редкие части слова. Дилан в такие минуты, старательно подражает ее закатанным глазам и, усмехаясь, передразнивает:

— Выпендривается.

Мне чаще снятся пирожные, поэтому каких-либо претензий к неизвестному для меня царству сна я никогда не предъявляю. Подруга считает, что таким образом мое сознание находит успокоение, которое получает каждое сознание, находясь в спящем состоянии и как ни странно, множество изменений можно сотворить с созданием, когда его глаза закрыты. Оттого некоторые скверные личности, пользуясь своими природными способностями, подчиняют себе более слабых, а порой и выкачивают их жизненные силы — а именно это подозревал Лиам в небольшом городке Длоре, получив от его мэра письмо с описанием происходящей ситуации.

Жители пару недель назад начали странно себя вести и перестали работать на полях, уставая почти сразу же после пробуждения. Местные лекари не видели никаких изменений в физическом состоянии, но колдун-самоучка — как называл юношу сам мэр — утверждал, что в городе завелся пожиратель видений и через них он высасывал энергию, чья нехватка со временем могла перерасти в более серьезные проблемы.

Вы спросите, почему Сэльму не отправили одну? Это же никакое не убийство? К чему ехать троим околунным?

Так вот, пожиратели снов — не всегда, но в моменты особой увлеченности, — могут переродиться в пожирателя душ, что довольно мерзко, неприятно и, откровенно говоря, погано. Необходимо обладать недюжинным самоконтролем, чтобы часто воровать сны и не захотеть покуситься на более лакомый кусок — целую чужую душу. Поэтому, осознавая возможность бесконтрольного перехода за грань, пожиратели стараются гасить в себе желания увидеть сны других и редко балуют себя единичной кражей, которая не приносит вред ни тому, у кого украли сновидения, ни самому вору, так как не провоцирует привыкание. Но, судя по тексту письма, кто-то заигрался. А перерождение в пожирателя душ, помимо всего прочего, лишает переродившегося самоконтроля и увеличивает возможность начала убийств.

Наличие Сэльмы не вызывает вопросов, она читает сны и может найти следы чужого присутствия.

Я могла бы возгордиться собственной уникальностью, но реальность сурова — мое присутствие необходимо из-за дракона. Фей может чувствовать похитителя, но только когда тот будет в своем истинном обличии.

А вот присутствие Дилана, который изначально не планировался в нашем семейном кругу, мы с Сэльмой дружно и по-сестрински списали на глупую случайность.

— Лучше бы Хавьера отправили, как и планировали. — возмущалась мне светловолосая, — А не этого!

— Да вы с Диланом жить друг без друга не можете! — пошутила я, за что тут же получила яростный взгляд и болезненный щипок.

«За правду надо платить. — загадочно хмыкнул в сознании дракон.»

Повозка медленно катилась по маленькому городку. Сэльма рассматривала последний выпуск крылатого вестника, который она заблаговременно взяла с собой, чтобы не скучать в пути, а Дилан, увлеченно высунув язык, посматривал в окно и что-то рисовал в своей тетрадке. Его быстрые и безумные штрихи, за которыми даже глаза порой уставали наблюдать, мы с особой любовью именовали в своем тесном околунном кругу «припадками тетрадочного», за глаза и очень откровенно в глаза, но друг не обижался, только смеялся вместе с нами, сокрушаясь насколько он талантлив среди кучки неучей.

Положив голову на плечо подруги я вместе с ней поглощала бесполезную информацию о новых модных веяниях и сумасбродных скандалах, когда читающая сны перевернула очередную страницу и глазам открылась королевская семья Лэнгау. Взгляд непослушно пустился на поиски вполне определенного члена этой разно-кровной семьи и по сердцу скользнула глухая тень непонятной печали. Сэльма неодобрительно буркнула и быстро перелистнула страницу.

Я ожидала, что в ту же секунду по приезду из эльфийского царства, как только подруга узнает про башнэз и мои недо-шашни с Лесодни, на моей шее в крепком захвате сомкнуться ее руки, но все прошло иначе.

Выходила я из состояния лже-влюбленности отчего-то тяжело, хоть и имела опыт связи с этим мерзким заклятием. Но в прошлые разы мерзкое чувство потери внутри улетучивалось через пару часов, здесь же опустошение мучило сильнее и дольше. Впрочем, этому имелись объективные причины — с наследником эльфов действие зелья укреплялось в организме не один день, а предыдущий максимальный срок длился только одни сутки. Нил всегда вовремя оказывался рядом со своим неисчерпаемым запасом противоядием.

И подруга, видя мое состояние, ни разу не упрекнула меня в предательской связи и не попыталась потихоньку отрезать мне волосы, которым угрожала как-то ранее. Напротив, она всячески поддерживала и старалась быть рядом, ограждая от разговоров про эльфов, а видя мою злость из-за тяжелого выхода из-под чар, искренне улыбалась, говоря:

— Ну он же такой красавчик, сама подумай, как тут возможно легко забыть чувства, даже если они не настоящие? — знаю, у нее наверняка имелся целый мешок вопросов, но она ни разу не позволила себе лишней фразы.

— И, думаю, стоит уже простить Нила, — аккуратно придвигая ко мне свежую порцию пончиков из лавки Слоя, как бы между прочим советовала читающая сны, — Он сразу после тяжелого задания, без отдыха поехал тебе на помощь, и влил он в тебя противоядье ради твоей же пользы.

— Его никто не звал. — бурчала я, беря пончик.

— Джорджи честно признал, что без помощи Нила ему бы тяжело пришлось. — тактично добавляла подруга, поправляя рукава своей светлой рубашки.

А сейчас мы с Нилом разругались, потом его призвали на опасное задание, мы пару раз под принуждением странных обстоятельств поцеловались и…Сэльма, знающая о нашей соре, но не ведающая никаких деталей, решительно не берегла мои нервы, пытаясь вытрясти из меня, как так получилось, что наша дружная парочка практически не общалась до его отъезда? Мне каждый раз удавалось вовремя уйти от ответа и покинуть здание околунных.

«Она хочет вас помирить, — подсказывал Фей истину, которую я сама ощущала, но сомневаюсь, что ее допросы Нила могли продвинуться далеко.

— Не выйдет, он надолго уехал!»

И сейчас читающая сны, пытаясь, кажется, отвлечь меня от вспыхнувшей мысли про совершенно затянувшуюся мозоль, удачно вскрывала новую, сама того не ведая и, захлопнув журнал, громко, с вызовом спросила:

— Так почему вы поругались с Нилом?

«Бежать тебе некуда, — хмыкнул дракон, заставляя усомниться на чьей он стороне.

— Спасибо, — огрызнулась в ответ.

— Эта девочка желает тебе только добра. Она твоя подруга и тебе станет легче, если ты поделишься с ней своими тревогами. Ведь сама ты не раздумывая пойдешь ради нее на многое. И она ради тебя. Но ты с детства держишь все в себе.

— У меня есть ты, Фей. — как можно увереннее ответила я, заметив, как рука тетрадочного после вопроса подруги остановилась и его ухо четко вылезло над блокнотом. — И здесь слишком много ушей, не находишь?

— А думаешь он не в курсе в чем дело? — ошарашил меня дракон и я побагровела, но возмутиться не успела, Сэльма, скрестила руки на груди:

— И чего ты покраснела? Бежать тебе некуда. — они с Феем тайно общались?

— Если, конечно, ты не захочешь спрыгивать на ходу. Но тогда мои подозрения приобретут подозрительные черты, Эйрин. И ты и Нил мои лучшие друзья, и мне больно видеть, как вы вдруг так сильно отдалились друг от друга, я раньше думала, вы влюблены, пока ты не сказала мне… — я толкнула ее в бок, еще не хватало при Дилане про Элис говорить.

— Пихаться в Сэльму нехорошо, — опустив свою конспирацию, уже открыто грел уши Дилан. — Она что-то интересное хотела сказать…

— Ничего я не хотела, — потирая бок, отвечала околунная, к счастью осознав, что при третьем лице я точно не готова делиться подробностями.

— А я может тоже переживаю и доверять мне можно. И считаю, что в случившейся ситуации пончик виновата. Из-за нее мой друг постоянно страдает.

— Так ты что-то знаешь? — не обращая внимания на мое возмущенное «чего?», обратилась читающая сны к тетрадочному.

— Может и знаю! — с азартом бросил он.

— Эй! Я вообще-то здесь! Сэльма, ты вроде моя подруга?

— Конечно! — заверила меня околунная и прилежно сложила руки на коленях. — Мне совершенно неинтересно уточнять информацию у этого… — кинула она чересчур заинтересованный взгляд на Дилана. А тот в свою очередь хитро повел бровями.

«Вот же, — досадно подумала я, — Напомни стукнуть Нила, если я узнаю, что он что-то рассказал Дилану. И этих двоих теперь нельзя оставлять вдвоем.

— Ты отвергла Нила. Не раз. Не знаю, что случилось между вами в кабинете Лиама, но, наверняка, ты снова ему отказала. — не преминул напомнить Фей. Сжав губы, я повернулась к окну. Я не отвергла его, а решила выйти из той ситуации в которой казалась бы жалкой заменой. Однако же отдаться самобичеванию мне не удалось, в окно кареты прилетел громкий возглас: «Курица!».

Глава 13. Приезд

— Это моя курица! — именно с этим восклицанием крупная жительница маленького городка, обладательница розовых щек, выхватила птицу из рук стоящего напротив худого болезненного на вид мужчины. Тот, растерявшись, выпустил добычу, но придя в себя, надулся подобно разозленному индюку и громко крикнул:

— Сама ты курица!

— Однако, какой интересный городок и колоритные персонажи для рисования. — шепнул Дилан. Мы втроем наблюдали картину из окна, и, судя по замедленному движению кареты, кучер тоже не хотел упускать представление.

— Вы только посмотрите на него! — взбеленилась захватчица птицы. — Крадет чужих кур и к тому же смеет обзывать честных граждан! Да я тебя сейчас отлуплю тапком до состояния фарша!

— Не хотел бы я оказаться на месте того бедолаги, — продолжал свои речи Дилан. — Да и силы между ними не равны. Ему бы бежать от нее, молясь Правдию, а он стоит…

— Обратите внимание, как он покачивается, — добавила Сэльма.

— Будто трое суток не спал, — заключила я.

— Ты кого лупить собралась, бесстыжая! — из-за угла дома выскочила другая женщина в потертом синем платье и, схватив качающегося мужчину, потянула его на себя, а затем и вовсе закрыла своей грудью от первой. — Мы эту курицу тебе продали два месяца назад, и ты, кстати говоря, память бы свою простирнула от забывчивости, деньги мы не все получили. А ты еще и мужа моего смеешь обзывать! Мой бедный Пит которые сутки плохо спит, его новая болезнь одолела!

И карета резко свернула на другую улицу.

*

Гостиница, в которой мы остановились, представляла из себя старое обветшавшее здание, которое маг-самоучка пытался привести в чувство с помощью любовной магии, недоумевая, что именно идет не так. Деревянные полы скрипели в одной им известной тональности, дверь при словах приветствия проглатывала несколько букв, а тяга к красным шторам главенствовала и уничтожала другие цвета.

Хозяйка заведения, встретившая нас любопытными взглядами, принявшими довольное выражение при виде Дилана, кажется, поверила в нашу легенду про братьев и сестре, но все же уточнила сколько именно комнат мы желаем занять и отчего-то хмыкнула, услышав о двух. Одну для меня и Сэльмы, а вторую для нашего тетрадочного брата.

Мы разбрелись по комнатам, желая немного отдохнуть и привести себя в порядок для вечерней встречи с мэром, и стоило нам с подругой растянуться на кровати, а дракону вылететь в окно поохотиться, Сэльма искренне заявила:

— Не нравится мне эта хозяйка. Зачем двадцать раз сообщать о том насколько далеко и как надолго уехал ее муж?

— С учетом того, как она посматривала на нашего братца, по мне так вполне по понятным причинам. Тем более он один в своей комнате.

Подруга молчала несколько минут, а затем зло шепнула:

— На придурковатых тетрадочниках только такие страхолюдины и обращают внимание.

Я с неверием повернула голову на светловолосую. Картина их постоянных словесных баталий в офисе обрастала новыми шокирующими красками. Во всяком случае, видя сейчас, как сжаты кулаки видящей сны, хотя закрытые глаза и ровное дыхание должны свидетельствовать о спокойствии, возмутилась в своих мыслях:

«То есть она….в него…того… а мне столько времени даже не заикнулась?

— И часто ты ей про Нила заикалась? — вставил Фей, которого не спрашивали и продолжил, хотя опять же, его никто не просил, — Вы обе хороши. Хоть ваша дружба и искренна, и вы на многое пойдете ради блага друг друга, все же не умеете до конца доверять. Если хочешь, чтобы она открылась тебе, сделай первый шаг сама. Ты не думала, что твое полное молчание о Лесолди после того, как ты вернулась с задания, также могло ее обидеть? Ведь для нее эльфы не пустой звук.»

На секунду стало немного стыдно…

— Сэльма, — шепнула я тихо.

— М? — последовал ответ околунной.

— Я… ну…если тебе интересно… могу рассказать про ссору с Нилом… — не успев договорить, увидела открывшиеся глаза, в которых вспыхнул не затаённый интерес. Девушка ловко повернулась со спины на живот, подперла лицо руками и, придвинувшись ко мне, пугающе закивала. Я даже засомневалась в своих словах, но язык продолжил, — И про Лесолди….

— Наконец-то! — облегченно выдохнула подруга. — Не представляешь, как долго я ждала, что ты захочешь рассказать. Понимала, что спрашивать и давить не очень красиво…и мне было важно, чтобы ты сама захотела со мной поделиться. Сама, понимаешь, Эйр? Честно говоря, мне самой уже давно хочется тебе кое-то рассказать, — она смущенно потупила глаза. — Но я не была уверена, что тебе будет интересно, раз ты сама не любишь делиться таким вещами…да и не хотела показаться нелепой и…

И последующие пару часов, которые нам графиком были отведены на отдых, мы самозабвенно предавались разговорами о черствых и удивительно недалеких мужчинах, поэтому, когда послышался стук в дверь, а за ним в комнату вошел Дилан, то он с подозрением отметил в нас очевидные, но непонятные перемены. Мы с подругой хмыкнули, переглянулись и начали собираться на встречу с мэром.

Глава 14. В гостях у мэра

Мэр оказался человеком круглым, томато-подобным и на редкость смешливым. Несмотря на договоренность о работе под прикрытием за нами заехала его личная карета, вся обвешанная разными вариациями городского герба, умело маскирующими все виды блоков от сглаза.

Хозяйка неумело изображала незаинтересованность, размахивая волшебной мочалкой, стирающей пыль с двери, но при том всячески поедала любопытством наши спины, когда мы садились в яркое брезжащее средство передвижения.

Засушенные куриные лапки, встретившие нас в салоне, никого не удивили. Хозяин виделся человеком закостенело верящим во все имеющиеся поверья в Четырех Королевствах.

Дилан, усмехнувшись, взял в руки остатки птицы и с ухмылкой протянул их моей подруге:

— Позволь преподнести тебе бесценный дар. — Сэльма, к счастью не умела убивать глазами, иначе тетрадочный трясся бы в предсмертных конвульсиях.

— Дилан. — укоризненно посмотрела на околунного.

— Посмотрим, как ты запоешь, когда я приду к тебе сегодня во сне. — угрожающе припугнула светловолосая, но художник питал немыслимую тягу к неумению вовремя прекратить разговор.

— В образе курочки придешь? — широко усмехнулся Дилан, и я прикусила губу, а Фей вдруг приблизился к руке тетрадочного и, выхватив подозрительные лапы, отправил их себе в рот и с довольной мордочкой проглотил. Мы втроем в ужасе повернулись на дракона и вполне оправданно поморщились.

«Они засушены в лимонно-тимьяновом соусе, — хмыкнул в моем сознании дракон. — Для дракона почти что деликатес.

— Ты нас пугаешь.

— Я же не заставляю вас есть их вместе со мной. Тем более я помог прервать глупые разговоры.

— Хозяин не огорчится, заметив исчезновение, кхм, деликатесного оберега?

— У него еще три штуки спрятаны под сиденьем. Потерю одного сможет достойно пережить.»

Дальнейший путь до дома мэра прошел в полнейшей тишине. В окне мелькали небольшие аккуратные дома, огороженные невысокими заборами, которые при всем желании не смогли бы спасти от воров. А значит ограждение служило для обозначения площади земли принадлежащей живущей семье.

По дороге важно прогуливались гуси и куры. Чей-то петух, перепутав утро с днем, важно кукарекал, пока на него не помчался со всех ног бесстраший мальчишка в одних коротких штанишках. Птица, ошалев от наглости ребенка, отлетела в сторону. Разместившийся на моем плече Фей усмехнулся.

Дом мэра располагался в отдалении от оживленного маленького центра и отличался от остальных домов наличием второго этажа, а также прекрасным садом, полным редких цветов. Похоже помимо нездоровой страсти к оберегам, хозяин или его супруга питала слабость к садоводству. Как выяснилось все же хозяин, так как супруга его давно покинула, и нет, не прошествовала на небеса, а сбежала с одним из слуг много лет назад, но мэр нисколько не стеснялся подобного обстоятельства, которое могло бы вызвать тоску в чьем-то ином сердце. Он откровенно об этом заявлял, вместе с тем сообщая о коварстве и вероломстве женщин. Мы с Сэльмой незаметно переглянулись, обдумывая, как интересно он воспитывает своих двух младших дочерей, которые были нам представлены по приезду.

— А вот и Сэдрик! — воскликнул мэр, гладя в окно и с гордостью продолжил. — Мой сын один из самых образованных юношей в Длоре и назначен главой местного сыска. Он расспрашивал всех пострадавших и собрал много информации, которая несомненно будет вам полезна в деле.

«Наверняка, сам назначил сына на эту должность, подвинув в сторонку всех достойных жителей…

— Сколько раз тебе повторять, что преждевременные выводы самые вредные? — недовольно вставил дракон.»

Дилан, одной рукой записывающий что-то в свою тетрадь, второй потянулся к бокалу вина и сделал глоток, когда дверь открылась и в нее вошел высокий, статный юноша с копной непослушных темных волос и на редкость отличающийся от своих родных аккуратными чертами лицами.

— Заходи, сын. — выпятив грудь, махнул ему рукой синьор помидор, — Видите, дорогие девушки, он весь в меня. Яблоко от яблони, как говорится…

Дилан, кажется, неудачно подавился вином, но Сэльма, не моргнув, хлопнула его по спине, вернув поток в нужное русло.

«Жена здешнего мэра изменяла мужу с давних пор? — поинтересовалась я у Фея, но оказалась неправа:

— Это сын мэра, кровь одна.»

И да, не только здесь меня подвела поспешность выводов. Фей оказался прав, сын не страдал многословным себялюбием, а четко и исключительно по делу описывал происшествия, акцентируя на важных деталях и даже имел подозрения в части пары жителей. Получалось, мы приехали лишь для того, чтобы Сэльма с помощью своего дара проникла в сны подозреваемых и определила их причастность к преступлениям.

— Опасно. — недовольно прервал Дилан.

— Пускай читающая сны заберет меня в чужие сны вместе с собой. Ведь это возможно? — с улыбкой посмотрев на околунную, уточнил Сэдрик.

— Возможно. — благосклонно последовал ответ.

Глава 15

Сэдрик с Сэльмой на удивление быстро нашли общий язык, и взгляд юноши часто, как бы невзначай, в задумчивости останавливался на стройных ногах моей подруги. Дилан в такие моменты пронзительно кашлял, жалуясь на странный воздух Длора и просил сына мэра продолжать его повествование.

И вот, что мы узнали…

Так как город не отличался большим размером и неконтролируемой численностью, то все жители знали друг друга в лицо, многие приходились родственниками, друзьями и старыми приятелями. Только две новые семьи поселились в округе не так давно. Семейство Грэм и Авдинки. Но Грэмы приехали уже после начала «болезни», а вот к Авдинкам стоило наведаться.

По словам Сэдрика молодая семья, хоть и могла на первый взгляд показаться странной, вряд ли имела отношение к преступлениям.

Юноша успел провести небольшое расследование и подозревал некую мисс Додо, так как именно она каждый раз мелькала в рассказах опрашиваемых пострадавших.

После полученной информации мы с друзьями, решили разделиться. Дилан с Сэдриком отправились к семье Авдинков, а мы с Сэльмой условились навестить мисс Додо. Это виделось самым рациональным решением, так как дамочка, по словам все того же сына мэра, официально числилась простой домохозяйкой, а подпольно — но всем известно — приторговывала разными снадобьями и травками.

Наша с Сэльмой легенда касалась нерадивых женихов, которые уделяли нам, прекрасным невестам, мало внимания. И мы под предлогом приобрести каких-нибудь настоек, способных воспалить интерес непутевых мужчин, приняв на себя самые благочестиво-смущенные выражения лиц, постучались в деревянную дверь.

Расположение дома мисс Додо нам подсказал Сэдрик, вызвавшийся вначале сопроводить дам, то есть, нас с Сэльмой, но Дилан что-то начеркавший в своей тетради, вырвал страницу и сунул ее под взгляд местного молодого сыщика. И тот вдруг резко передумал, покрывшись пунцовым цветом, а затем с большим удовольствием изъявил желание ехать с тетрадочным.

Прежде чем мы с подругой кинулись смотреть что вызвало перемену, околунный смял бумагу, шепнул одному ему известные слова, и лист в ту же секунду исчез. А судя по шуршащим звукам в его тетради, белоснежная страница вновь появлялась на своем месте. Он нам как-то рассказал, что количество страниц в его блокноте конечно-бесконечно. Стоит ему исписать все листы, как они немедленно вновь становятся чистыми. Книга запоминает все изображения или записи тетрадочного и при его желании проявляет их вновь.

Дверь со скрипом открылась, и мы оказались под подозрительным взглядом той самой женщины, которая отбирала у щуплого мужчины курицу.

«Надо было отправить к ней Дилана," — вздохнула я, обращаясь к Фею, которого мы не взяли с собой, дабы не привлекать лишнего внимания. Нам с Сэльмой вполне хватало любопытных взглядов местных зевак. К счастью, подруга переодела свои шорты и вышагивала в длинной юбке, иначе обвинение в сворачивании шей нам было бы обеспечено.

— Чего надобного? — не самым дружелюбным голосом осведомилась мисс Додо.

— Нам подсказали добрые создания, что здесь мы можем найти помощь в…, — тоненьким взволнованным голоском, который в жизни был абсолютно не свойственен Сэльме, проговорила околунная, — В несколько личном для нас деле…

— Мы бы не хотели говорить на улице. — смущенно добавила я.

— Я вас чей-то не видела раньше в нашем городе… — женщина не спешила нас впускать, а тем более признаваться в своих нелегальных рабочих процессах, но мы предусмотрели и это, и ответили следующей легендой:

— Мы троюродные племянницы мистера Околова — без мэра не обошлось, — И наша дорогая Нина, — средняя дочь мэра, которая по словам брата однажды пользовалась услугами мисс Додо, — Подсказала нам обратиться к вам.

— А мистер Околов в курсе? — недовольно уточнила горожанка.

— Ох нет, что вы, — шумно начали вздыхать мы, — Какой позор, если он прознает. Ох, мисс Додо, просим никому не сообщать… Иначе…

— Проходите, — кажется, наш спектакль внушил доверие и нас впустили в дом. Но пройти дальше порога не разрешили, указав рукой на небольшой сундук, расположенный около левой стены.

— Присаживайтесь, только говорите тише. У меня дети спят в соседней комнате.

— А можно попросить стакан воды? — неожиданно обратилась к хозяйке Сэльма. — У меня от волнения закружилась голова.

Женщина, не сильно довольная нашим приходом, цокнула языком и прошла в другую комнату — на кухню, а я удивленно покосилась на подругу.

— Мне надо поспать. — спешно шепотом информировала меня Сэльма, вызвав мое непонимание:

— Сейчас? Может имеет смысл подождать, пока мы дойдем обратно до гостиницы?

— Ты не поняла, — покачала головой читающая, — Я ощущаю некую странность в шлейфе сна, который сквозит в этом доме, но чтобы лучше понять, мне необходимости зайти за полог.

— Обыгрываем потерю сознания? — уже без лишних объяснений, включилась я.

— Да. — кивнула подруга, — Только в этот раз поймай меня нормально.

— А я всегда ловлю нормально, — пробурчала я, скрывая улыбку, как мисс Додо вышла к нам со стаканом в руке.

Читающая сны, тихонько зевнула, прикрыв рот ладонью, а затем жалобно охнув:

— Ах, моя голова, — покачнулась и стала мирно падать прямо мне в руки. Аккуратно придерживая ее за плечи, а лицом изображая крайнюю степень испуга, я уложила ее на сундук, отвернув лицо от ошеломленной и еще более недовольной мисс Додо.

— Сестрица, видать, перегрелась на солнце, — используя письменный жаргон Джорджи, отметила я и загородила собой спящую.

— Я сейчас дам одно средство. Сразу встанет на ноги. — хмуро предложила женщина.

«Как мне ее отвлечь? — лихорадочно обратилась к дракону, но тот отчего то весело предложил:

— Спой для нее, она сразу поймет, какой счастливой была ее жизнь до вашего появления.»

— Питье?

— Нет?

— Нюхательное?

— Да.

— Тогда прошу Вас, не стоит, моя сестра подвержена сотне самых различных аллергических реакций. Еще неизвестно, как на нее подействует Ваше средство.

— Так сидели бы дома. Зачем пришли ко мне?

— Ох, — подскочила к хозяйке и взяв ее за локоть незаметно развернула к кухне, — Дело в том, что это все из-за меня… Мой жених развратная неблагодарная увлеченная другой девушкой…

— Скотина? — сочувственно подсказала мне мисс Додо.

«Однажды я все расскажу Нилу, — хмыкнул Фей.

— Он мне не жених! — возмутилась я.

— Потому и говорю, что однажды.

— Можем ли мы проследовать на вашу кухню? Здесь неуютно говорить, — вокруг Сэльмы в любую минуту могли начать вспыхивать искры, а кто знает, каким именно зрением обладает хозяйка.

— А Ваша сестра?

— Ох, не беспокойтесь. Она часто отключается. Ей надо немного времени, и сама же придет в себя.

Женщина еще раз бросила озабоченный взгляд на Сэльму, затем сочувственный на меня и, не вырываясь из моего дружественного, но цепкого захвата, проследовала со мной на кухню.

А я лихорадочно думала, какую бы историю придумать про несуществующего жениха…

Глава 16. Кухонные откровения, незапланированные вторжения, договор и немного околунного везения

Кухня оказалась небольшой, обставленной старой мебелью, никак не гармонировавшей между собой. Стены, когда-то давно прокрашенные зеленоватой краской, со временем выцвели, создавая иллюзию причудливых рисунков, которым способствовали дети, дорисовавшие цветными мелками различные фигуры, в большинстве своем морды котов, несколько коров, отличающихся особой непропорциональностью, солнце, то круглое, то с острыми лучами, портрет матери — оригинальный, ощущалась рука двух разных мастеров, чей взгляд на одну и ту же мать сильно разнился, но сходился в пышности ее волос — коричневый мелок никто не жалел, а затем, ближе к полу, шла дорожка странноватых образов, во всей красе раскрывающая фантазию детей мисс Додо. Замыкало шествие непонятных картинок изображение мальчика и девочки, они держались за руки, а около ног каждого тянулся ряд фиолетовых кружочков.

— Рисунки Ваших детей? — спросила я.

— А, это, — она проследила за моим взглядом и недовольно поморщившись, села напротив, закрыв от меня художественный обзор. — Их отец привез им откуда-то цветные мелки, чтоб его Корес огрел, нет бы еды какой заморской прихватил. И дети с ума от них посходили, не расстаются с ними ни на минуту, чуть весь дом мне не разукрасили, но я вмиг им всыпала и запретила. Только кухню позволила каракулями обрисовывать.

— Удивительно утонченная фантазия, — приложив руки к груди, искренне восхитилась я и женщина, пытаясь скрыть довольство, хмыкнула:

— Да так, калякают что-то. Но мой Мит может и художенцем станет.

— Художником? — уточнила на всякий случай.

— Да, художенцем. — отстояла свое право на слово хозяйка и поменяла тему, — Так чего там с вашим женишком?

И я начала говорить. Безостановочно, быстро, то шепотом, то с нескрываемой долей обиды и возмущения, со множеством незначительных деталей, — письма Джорджи определенно оставили глубокий отпечаток на моей манере разговора, надо пристрелить его из тео-пистолета, пока не стало еще хуже.

Фей то и дело ухмылялся в сознании, а я все продолжала наслаивать маленький кусок правды целой многослойной горой собственного воображения, которое, вспоминая все известные ему истории, лепило из них одну единственную, тяжеловесную и заплетающую язык историю. Так как под конец, я сама уже мало осознавала к чему клоню, но хозяйка слушала с большим интересом.

«Не понимаю, как она не прогнала тебя сразу после упоминания о лучах дриады, даже дети знают о том, что это выдумка.

— Не отвлекай, иначе я собьюсь.

— Не хочу показаться придирчиво внимательным слушателем, но ты сбилась уже раза три, полностью меняя всю основу истории, не знаю, что именно понимает сейчас хозяйка, но мне странно, отчего тебе не нравятся письма Джорджи? Возможно ты что-то от меня скрываешь.

— Фей!»

Но мое внутреннее возмущение резко прервали. Женщина неожиданно схватила меня за правую руку и сильно сжала.

— Мисс Додо? — удивленно уставилась на нее и замерла. Глаза моей собеседницы закрылись, тело несколько раз дернулось, а затем веки поднялись, демонстрируя совершенно белые глазницы.

«Фей? — позвала я, но в голове стояла абсолютная тишина.

— Ну, здравствуй, спутница дракона. — отдаленно знакомый голос, не принадлежащий хозяйке дома, вылетел из уст женщины.

— Мисс Додо? — понимая, что говорю уже не с ней, попыталась прикинуться удивленной и вернуть себе руку из чужого захвата. Без толку.

— У нас мало времени, Лунд. — крепче сжав пальцы, ответили мне. — Я пришла заключить с тобой сделку.

— Ведьма. — голос принадлежал той слепой нищенке.

— Ты мне всегда нравилась. — широко улыбнулась проникшая в чужое тело. — Умная, вся в бабку свою. И такая же упрямая. Поможешь мне с торговлей на рынке гоблинов, а я подскажу, как вернуть любовь королевича?

«Фей? — позвала я снова.»

— Не старайся связаться с огнедышцем, пока наши руки скреплены, ты будешь слышать только меня. Договор должен быть заключен без третьих лиц.

— Спасибо за лестное предложение. Но только безумец согласиться торговать с гоблинами, а чувства королевича меня не интересуют.

— Торговать буду я, твое дело привлекать посетителей. Раз чувство не интересует, жизнь его тоже не захочешь спасти?

Неужели кто-то снова будет покушаться на жизнь эльфийского принца? А главное зачем? Снова кого-то ненамеренно оскорбил? Или на очередную эльфийку не обратил внимание…

— Ему что-то угрожает?

— Договор заключать будешь? — поторопила ведьма. — Скоро твоя подруга в себя придет.

— А просто так помочь нельзя? — изобразив на лице трагедию, попыталась разжалобить ведьму.

— Вот с таким лицом и стой со мной на рынке во время торговли. — не поддалась на мои провокации. — Гоблины тебя сразу съесть захотят.

— Вы умеете уговаривать. — очередная попытка вырваться не дала результата. — Ладно. По рукам.

Маленькая прозрачная красная змейка возникла около наших скрепленных ладоней, обвилась вокруг них и исчезла.

— Она забирает его сердце через глаза. Он внутри льда. Громкий зов, как бездвижная вода.

— Я ничего не поняла! Давайте нормально, без загадок.

— Я сама тебя найду, когда придет пора рынка гоблинов. — тело сидящей напротив женщины снова дернулось, и она пару раз моргнула глазами, встряхнула головой и голос мисс Додо заинтересованно спросил, — А что было дальше?

(продолжение)

«Эйрин? — встревоженно возник в голове Фей.

— Да, — быстро ответила, понимая сложность диалога с учетом многозначительно уставившейся на меня хозяйки дома. — Потом обсудим.»

Я кое-как вернула нить повествования в нужное русло, несмотря на мешающие концентрации мысли о словах ведьмы. А затем прервалась из-за раздавшегося около двери покашливания. Обернувшись, обнаружила мою очнувшуюся лже-сестру. Читающая сны смотрела на нас самым кротким взглядом, хотя в глубине ее глаз я отчетливо считывала едва заметное удивление.

— О, вам стало лучше? — обрадованно повернулась к ней мисс Додо, и Сэльма, кивнув, собралась было что-то сказать, но хозяйка нетерпеливо ее прервала, — Присядьте, вот здесь, Ваша сестра как раз рассказывает мне свою историю, сейчас самое интересное.

Насмешливую улыбочку на губах моей якобы-родственницы заметила только я. Читающая сны покорна опустилась на указанное ей место, подперла рукой щеку и изобразила глазами величайшее внимание.

Откашлявшись, я быстро, насколько позволяла моя открывшаяся любовь к слову, закончила рассказ. На радость, и не лишенные чувств бранные слова мисс Додо, уверившей меня — у нее определенно имеется необходимое мне зелье. Встав со своего стула, она спешно вышла из комнаты.

— Ты что-то узнала? — одними губами, поинтересовалась я у подруги.

— Да, — кивнула та, усмехнувшись, — И еще кое в чем у меня нет никаких сомнений. Отчеты Джорджи поработили твой разум.

Мне даже не удалось показать ей язык, так как хозяйка дома вновь появилась на кухне и всучила мне в руки одну запыленную склянку и один неприметный мешочек.

— Снадобье помогает разрушить чужую лживую привязку. Но мужчина должен сам выпить, без принуждения. И затем надобно поцелуем скрепить. А в мешочке ринпса.

Глаза моей подруги, которых не могла видеть женщина, округлились, а брови обрели невиданные ранее высоты.

— У меня всего парочка осталась, но прекраснее твоей истории я ничего в жизни и не слыхивала. Уверена он судьба твоя. Аж в грудине печет. И забудет обязательно эту красноволосую лахундру.

«Джорджи будет тобой гордиться, — хмыкнул Фей, — У бедной женщины от твоих громоздких предложений перевернулось восприятие сознания.

— Зависть плохое чувство. Захочу и пойду работать бардом.

— Боюсь, тогда мне придется начать охотиться за двоих, иначе нас либо поколотят твои слушатели, либо…

— Ты сегодня вредный.

— Лучше скажи, что вышибло меня из твоего сознания?

— Не могу сказать… — потянула в ответ.

— Значит, как я и думал. Ведьма. Тогда вспоминай все в деталях.

— Хорошо.

При заключении договора с ведьмой, скрепленного шнурком-змеей, нельзя было сообщать о нем другим созданиям, иначе они невольно втягивались в сделку и последствия могли стать самыми невообразимыми. С драконом все обстояло иначе, я ему ничего и не говорила. Лишь открывала воспоминания, думала, представляла, а он считывал. Поэтому никакие условия не нарушались.

*

После того, как мы покинули дом мисс Додо и отошли на приличное расстояние, я тихо поинтересовалась у подруги:

— Значит, тебе удалось что-то выяснить?

— Да, но мне необходимо попасть в этот дом еще раз. Придумаешь очередную историю про Нила?

— Моя история была совсем не…

— А красноволосая лахундра не Элис? Случайное совпадение?

— Все совпадения совершенно случайны.

— А вот ринпс надо поделить.

— Ничего подобного. Я заработала его честным трудом.

— Точнее, обманным рассказом. — засмеялась Сэльма.

Впереди показалась парочка жителей, и мы обе решили не говорить более о деле, пока не окажемся в безопасном месте.

«С эльфийским наследником все в порядке. — проинформировал Фей. — Возможно, предсказание еще не сбылось. В любом случае, я попросил его избегать любых подозрительных созданий. Не волнуйся, не вызвав никакие лишние подозрения.

— Рада, что с ним все хорошо. — сдержанно ответила, в глубине души обрадовавшись, что Лесолди в порядке.

— Наследник передал тебе приветствие и долгих лет процветания.

— Как мило. И ему не хворать.»

*

До дома мэра мы с подругой шли шутя и подкалывая друг друга, условившись поделиться всей информацией, когда окажемся вчетвером.

Дилан с Сэдриком уже ждали нас, вернувшись ранее, и жарко о чем-то спорили, прерываясь на какой-то веселый мальчишеский смех.

— О чем беседуете? — поинтересовалась Сэльма.

— О том, что чета Авдинков никак не может быть замешана в преступлении, — ухмыльнулся тетрадочный, а Сэдрик только кивнул и стал пунцовым, несколько смущенно проговаривая:

— Но, смею надеяться, прекрасные дамы разрешат не вдаваться в подробности, а поверят в наше мужское слово.

Дилан, хмыкнув, удивленно посмотрел на своего приятеля и пожал плечами. Он бы, наверняка, без всякого зазрения совести, рассказал нам о том, что им удалось выведать, ведь околунные с чем только не сталкиваются, но уступил просьбе Сэдрика и обратился к нам:

— А у вас есть что-то интересное?

— Да. — ответила я.

— О, да, — подтвердила подруга, вызывая во мне небезосновательные подозрения о том, что именно она имела в виду.

Глава 17

Рассказав друг другу обо всех своих наблюдениях и уточнив еще кое-какие детали у Сэдрика, мы вчетвером довольно быстро составили всю картину случившегося.

Муж мисс Додо был хорошо известен в Длоре благодаря своей уникальной способности привозить в дом редкие магические артефакты, которые в дальнейшем воздействовали не только на его семью, но и на весь городок. Например, случай с чайником, пытающимся сжечь всех в округе своим кипятком, помнили многие. А все из-за халатной невнимательности хозяина, не изучившего вовремя инструкцию, полученную от волшебника, продавшего ему кухонную утварь. Или же нападения скатерти-самобранки с ее навязчивыми предложениями отравленных яств…

Многочисленные и не самые безобидные происшествия вынудили мэра издать указ, распространяющийся только на мистера Додо.

В этом указе черным по белому прописывалось, что ввозить волшебные товары в город мистеру Додо категорически запрещается, под страхом выселения. И горожанин вроде как прилежно выполнял наложенное на него вето, и, по нашему обоюдному с ребятами мнению, новый артефакт привез не по хитрому умыслу, а по обыкновенному незнанию. Тем более мелки «укради-кошмарики» создавались специально для детей с читающими способностями, для всех остальных они оставались простым средством для раскрашивания.

Близнецы семьи Додо, которым не так давно исполнилось десять лет, обладали половинками читающего дара, имея возможность путешествовать в сны друг друга, соединять их между собой и вместе играть даже вне бодрствования.

А, получив мелки, они ощутили их силу на подсознательном уровне, и засыпая, не выпускали их из рук. В тот день к их матери заглянул уставший мистер Неко, попросить зелья от боли в боку, а пока ждал, на пару минут вздремнул на злосчастном чемодане в прихожей, и дети с удивлением обнаружили для себя новый портал. С любопытством прошли в него, беспрепятственно прогулялись внутри чужого сна и нашли сокровище — сосуд пополнения сил. Именно в нем появляется фиолетовый самоцвет, когда создание засыпает. Не подозревая о своих преступлениях, дети начали открывать для себя все новые необычные переходы — собственно именно увиденное в чужих снах они потом изображала на стенах кухни и заодно подсчитывали количество самоцветов, соревнуясь между собой и не догадываясь о том, что ежедневно крадут чьи-то силы.

Если бы не магия мелков, брат с сестрой никогда бы не смогли открыть двери в чужой сон, и, быть может, со временем, закрыли бы друг от друга и свои сновидения, поэтому мы не знали, стоит ли говорить близнецам чем на самом деле являлась их игра.

Посовещавшись не один час, решили не открывать им правду, но вот с их родителями Сэдрик серьезно поговорил, чем вызвал немалую тревогу мистера Додо, начавшего паковать чемодан, подозревая скорое выселение их семьи из города. Но, к счастью, сын мэра сумел так искусно произвести переговоры, что заимел уважение хозяев, а также незамедлительно получил все волшебные мелки и уверения горе-отца, что впредь о любой своей заморской покупке он обязательно будет сообщать главе местного сыска.

Мэр в честь столь быстро раскрытого дела пригласил нас вечером к себе на ужин, и как бы не противился Дилан, желая поскорее покинуть городок, мы вместе с Сэльмой посчитали себя обязанными откликнуться на предложение. Догадываюсь какие именно цели преследовала подруга…

Я, в отличие от нее, не скрывала свое бесконечное желание наконец вкусно поесть. Уж не знаю, что за повар готовил в гостинице, в которой мы остановились, но хуже завтраков мне не доводилось встречать. И в городе не оказалось ни одной лавки с пончиками…Отсталое захолустье….

Фей, конечно, не разделял мои страдания, а только хмыкал и шутил о беспросветной дыре, которая, кажется, навсегда вытеснила мой желудок.

Но я не поддавалась провокациям и вечером под безостановочно-хвалебную речь мэра, превозносящую чаще его сына — умильно краснеющего до корней волос — вкушала поистине прекрасные яства.

А вот план Сэльмы трещал по швам. Подруга, надев на себя роль воздушно-кроткой эльфийки, отчаянно флиртовала с Сэдриком, кидая в него недвусмысленно-очарованные взгляды — интерес, проявленный парнем к читающей сны, был заметен еще в первый день их знакомства. А его частые остановки глаз на ее длинных ногах не увидел бы только незрячий. И теперь околунная, совершенно очевидно для нас с Феем, пыталась вызвать ревность Дилана. Но. По странности Сэдрик, хоть и являл собой образец галантности, все же не проявлял к подруге никакого прежнего интереса. Больше смущался, вежливо отвечал и возвращался к своей тарелке. Тетрадочный, наблюдая за молодыми людьми, удовлетворенно хмыкал и накладывал себе очередную куриную ножку.

«Он явно в этом замешан, — обратилась к дракону.

— Определенно. — весело подтвердил тот.»

*

Повозка плавно покачивалась, унося нас все дальше от маленького городка. Подруга спала, положив голову на мои колени. Фей, устроившись на плече, тоже прикидывался спящим, а я смотрела в окно, размышляя одновременно о предсказании ведьмы, вспоминая эльфийского принца Лесолди и зачем-то перечеркивая все остальные мысли одним терпким воспоминанием о жадном поцелуе, которым меня наградил измененный Нил перед тем как исчез из агентства…

Разозлившись, тряхнула головой и обратилась к тетрадочному, сидящему напротив и в своей неизменной манере что-то рисующему в своем блокноте.

— Дилан, а что именно ты написал в тот раз Сэдрику, когда он покраснел и отказался пойти с нами к мисс Додо?

Широкая улыбка очертила рот околунного, глаза хитро блеснули и он, сдерживая смех, произнес:

— Прозрачно намекнул, что ваша любовь, девушки, далеко не сестринская, и он явно окажется лишним…

— Ах ты, паразит! — вскрикнула Сэльма, вскакивая с места и размахиваясь на Дилана.

И, если бы не мы с Феем, тетрадочному бы явно не поздоровилось…

Глава 18

Помимо Длора, мне еще пару раз перепадало несколько несложных дел, в которых следовало найти похитителя перепелиных яиц или злостного певуна, пугающего возрастную вдову своими концертами — оказалось, зря. Мужчина таким романтическим образом пытался достучаться до сердца дамы, а та, не разбирая слов картавого ухажера, подозревала у последнего желание навредить ее трепетной психике. Не прошло и двух недель, как создания обвенчались и позвали нас с Феем в качестве особо важных гостей на торжество.

«Думаешь о Ниле? — деловито поинтересовался дракон, когда влюбленные произносили клятвы.

— Еще чего!

— А я думаю. — не скрывая восхищения в голосе, не унимался спутник, — Прошло чуть больше полугода, а он сумел стать разбойником, которого обожает народ. И, если считаешь, что я не заметил, как ты только что улыбнулась, ты ошибаешься.

— Я улыбнулась, потому что они наконец закончили церемонию и теперь нас поведут к столам с угощениями.

— Мне кажется, ты слишком рьяно подошла к напутствиям Лиама.

— Ты не сможешь испортить мне аппетит.

— У меня на этот счет нет даже потаенных надежд. — хмыкнул Фей.»

По словам Лиама, фаворитка Фредерика, обязана была обладать чуть более полной фигурой, нежели была у меня. Особенно дело касалось бедер, так как крутые полушария королевы всегда впечатляли, окруженные несметными рюшами и оборочками.

Я к замечанию наставника отнеслась не безразлично, и мой верный дракон не упускал случая подколоть меня, когда мы с желудком устраивали друг другу незабываемые свидания.

Но набрать вес оказалось довольно сложным занятием, с учетом того, что помимо тренировок у Кеннета у меня появились чуть ли не ежедневные уроки танца, игры на бардувке — любимом струнном музыкальном инструменте короля, а также искусство естественного обольщения — как говорила мэтра Жаниса, к которой одним ранним утром меня привел Лиам.

Она изнуряла похлеще Кеннета, а под конец дня и вовсе могла вынуть твою душу из тела. Но, по слухам, именно мэтра готовила лучших фавориток и грунисок.

Мне, оказавшись в Доме, следовало вести себя тише болотной травы, однако наставник считал получение новых знаний обязательным условием для вступления в Копоть. Вдруг понадобиться вскружить кому-то голову одним взглядом?

*

Вернувшись вечером в офис за очередным отчетом Джорджи, я застала Сэльму вальяжно раскинувшуюся за рабочим столом и закинувшую свои прекрасные ноги на соседний стул. Держа в руках Крылатый Вестник, она с интересом читала очередную статью.

— Ты только послушай, — загоревшись, кинула мне подруга, когда я зашла в кабинет, — Ворон, как и всегда, неподражаем. Один из самых защищенных домов бывшего главы банка Лунных Алмазов был ограблен за удивительно короткое время. Отимуса Лойки не спасли ни сильные заклинания, ни волкодаки, выведенные специально для охраны территории, ни заговоренный лично на хозяина сейф. Банда вора, как и не раз до этого, раздала большую часть награбленного беднякам и домам нуждающихся. Лойки обещал крупную сумму вознаграждения за голову Ворона, но вряд ли кто-то сдаст того, кого сейчас простой люд величает не иначе, как своим благодетелем. — закончив, она с широкой улыбкой заключила, — Если и становится преступником, то таким вором, как Ворон. Чтобы тебя обожали. И не закатывай глаза, подражая мне, — рассмеялась подруга. — Я сейчас тебе еще кое-что зачитаю. Подай мне пожалуйста, пончик.

— Очередные восхваления этого самовлюбленного Ворона? — со скучающей интонацией поинтересовалась я и, проявив щедрость сердца, протянула ей открытый пакетик с парочкой оставшихся в нем пончиков.

«А самой-то интересно, притворщица. — подтрунил в сознании дракон и, слетев с моего плеча, приземлился на спинку стула читающей. А затем деловито уставился с ней в журнал.

— Но здесь уже не про Ворона…

— Умоляю, только не про наряды принцессы Дигрис. Эта спит и видит какую часть своего тела обнажить…

— Она таким образом самовыражается. И тщетно пытается соблазнить Грунуя, которого, судя по всему, женщины не интересуют …

— Тебе надо перестать читать газеты с Сэльмой на пару.»

— Вот! — воскликнула подруга, перелистнув страницу, и придвинулась ближе к Фею. — Таинственный сыщик в сером плаще помог разгадать тайну пяти сестер гоблинов. — понизив голос, зачитала околунная. — Загадочный детектив всякий раз расследует дела в магическом одеянии, скрывающем истинное лицо создания, создавая вокруг себя новые иллюзии и обрастая неожиданными подозрениями. Одна из сестер сообщила, что голова мужчины, скрывающегося под плащом была покрыта жгучими темными волосами, вторая яро утверждала обратное, вздыхая по шелковистым светлым локонам, а третья клялась сестрами, что юноша был совершенно лысым, а глаза его сияли желтоватым светом.

— Не слабый у него иллюзорный плащ, — откровенно восхитилась, успев сесть на свое место и роясь в бумагах, оставленных моим напарником.

— У меня возникала мысль, — закрыв журнал и загадочно улыбнувшись, повернулась ко мне читающая сны, — А не наш ли это дорогой околунный, пребывающий на другом задании…

— Не думаю, — нахмурилась я и наконец нашла злосчастный листок, на котором Джорджи оставил свои странные рисунки.

Новая стадия безумства его письма заключалась в добавлении иллюстраций. Теперь он не ограничивался простым текстом, но и дополнял его чертежами, непропорциональными силуэтами, схемами, примерным меню блюд таверн в картиночках… Даже просил Дилана дать ему несколько уроков. И я обещала тетрадочному, что придушу его в ту же секунду, если он согласиться.

— Почему нет? Зная, как он любит свою работу…

— Да, но он вряд ли смог бы разорвать себя пополам. Прошлый раз, когда ты зачитывала про этих двоих, расследование и кража происходили в разных концах королевств практически в одно и то же время…

«А говорила, что слушаешь вполуха, — хмыкнул Фей»

— Тоже верно. — грустно вздохнула Сэьма. — Интересно как же все-таки он выглядит.

— Тебе лишь бы повздыхать о ком-нибудь! — съязвил с порога, возникший в дверях Дилан. Тетрадочный к таинственному сыщику питал самые что ни на есть досадные чувства, так как тот месяц назад раскрыл дело, на которое отправили околунного.

На половине пути Дилану пришлось развернуться и ехать обратно. Полученная им телли коротко и сухо сообщала, что в наших услугах в городке Кавп более не нуждаются, так как нашелся более быстрый и эффективный сыщик.

И, если раньше тетрадочный отзывался о скрывающемся в иллюзорном плаще сыщике с восторгом, то после того случая, картина резко перекрасилась и видоизменилась.

Мы с ребятами шутили еще какое-то время, предполагая, что скорее всего под магией скрывается орк, чью тягу к нашей профессии не одобрило бы племя.

А затем в офисе неожиданно появился Фрэнк.

Побледневший и явно чем-то встревоженный он попросил меня немедленно пройти в его кабинет.

Глава 19

Через пару недель после того, как из околунного офиса незаметно выбрался и бесследно исчез агент Нил — словно такого сыщика никогда прежде и не существовало — исчез и околунный наставник Лиам, наводящий страх одним своим суровым видом. Никто не знал изменяли ли ему внешность, как моему другу — и, если да, то кто интересно привязывал его к стулу? вопрос нас с коллегами сильно интересовал — или же серый кардинал остался верен себе и вступил в преступный мир без боязни быть узнанным.

В его отсутствие единоличным управленцем офиса стал Фрэнк. И теперь, не опаздывать и всячески стараться прийти на работу вовремя, тебя побуждала не горящая в голове огненным факелом уверенность быть пристреленным, а банальная совесть. Хотя, признаться, строгого взгляда наставника порой очень не хватало. Не потому что с его временным уходом все вдруг распоясались, стали мечтательно плевать в потолок и злостно отлынивать, не желая выполнять свою работу, вовсе нет. Фрэнку, безусловно, подчас приходилось с нами тяжело, но он стойко и, да простит меня Правдий за мои сомнения, на удивление превосходно справлялся.

Просто, по Лиаму скучали — да, довольно неожиданно, но признанный факт.

Поэтому, когда бледный и взволнованный босс шепотом сообщил, что наставника несколько часов назад подстрелили, я сама не заметила, как вскочила на ноги и, до боли сжав пальцы в кулаки, стала лихорадочно сыпать вопросами:

— Что? Но как? Когда?

— Не волнуйся. В своей телли он написал, что уже в полном порядке. — поспешил успокоить еще более взбудораженный Фрэнк. — Рана касательная, вроде слегка его задело. Они оказались втянутыми в чужие кровавые разборки. Обманным путем некто выманил их и захотел подставить. Подозреваю, что успехи одного нашего знакомого не всех искренне радуют в преступной среде. Но Лиам заверил, что Ворон уже со всем разобрался и нет повода для беспокойства. Не переживай, красавица моя, присаживайся. — я послушно опустилась обратно на стул, а босс трогательно накрыл мою ладонь своей рукой, пытаясь при этом крайне неумело и вроде как незаметно влить в свой стакан пару капель успокоительного настоя.

Я как бы между делом задумчиво отвернулась к окну, давая мужчине возможность реализовать свой ловкий трюк с напитком.

Никто в стенах офиса не вспоминал о моем друге, используя его настоящее имя. Все применяли воровскую кличку, появившуюся у него вместе с символикой. Обчищая недобросовестных взяточников, обобравших не одно создание, благородный разбойник взамен награбленного богатства оставлял хозяевам одно черное перо ворона. То ли в качестве усмешки, то ли еще чего… Не знаю где он нахватался всей этой романтической глупости, но Фрэнк и остальные наши агенты отчего-то были в полном, я бы даже сказала, что в чересчур неиссякаемом восторге от его придумки. И мой более чем столетний Фей также находился в одном пламенном с восхищающимися ряду.

Во мне же боролись две личности, словно я тайком надышалась башнэз и теперь одна моя сторона — та, что была глубоко-глубоко внутри меня — восторженно ликовала при прослушивании очередной восхваляющей статьи, которую с жаром зачитывала Сэльма, а вторая, внешняя, опускала на лицо маску скучающего безразличия и в ряды восхищающихся вступать не желала, наоборот метко кидалась колкими замечаниями.

— Но есть еще кое-что, моя красавица. — кажется капли сумели произвести мгновенный эффект, так как цвет лица Фрэнка вернул себе здоровый оттенок и голос босса прозвучал намного увереннее. — Помнишь ли ты, что Закат уже через два месяца, а значит…

— Да, Фрэнк. И я готова. — постаравшись бойко улыбнуться, уверенно кивнула.

*

Ночь уже несколько часов как спустила темное покрывало на город, а звезды бесчисленными светлячками заполнили щемящее сердце полотно.

«Наша связь никак не изменится. — успокаивающим теплом прозвучал внутри голос дракона. — Она окрепла настолько, что присоединение не повлечет за собой никаких последствий.

— Да. Я понимаю. Но ты снова сменишь своего спутника.

— Не совсем, Эйр… Если все именно так, как я полагаю… вас просто станет двое. Помнишь, в детстве я рассказывал тебе сказку о парах, способных делить сознание. Но тебя тогда возмущала мысль, что я могу предпочесть тебе кого-то другого, — добродушно и с каким-то нескрываемым самодовольством хмыкнул Фей и добавил. — Впрочем, сейчас мало что изменилось.

— Но ты ничего такого не предлагал, когда речь шла о Лесолди…

— Потому что ваши чувства с наследником и чувства с Нилом различаются. — неторопливо вздохнул дракон. — Знаю, ты вновь воспротивишься, но не забывай, пожалуйста, что я все же сижу в твоей голове и могу временами, хоть и не всегда умышленно, испытывать твои эмоции. Да, башнэз через несколько дней усилил твое влечение к наследнику, и дева была способна на непомерно многие безумства, но ритм твоего сердца меняется по-особому без какой-либо магии именно тогда, когда ты видишь другое создание…

— Уже не поменяется. — я отвернулась к окну, но кроме обреченного вздоха ничего не получила. Желая сменить немного тему, спросила, — А как же тогда Лиам?

— Ну, стук твоего сердца при его виде тоже существенно убыстряется, — снова хмыкнул довольный своей шуткой спутник и, взлетев с изголовья стула, опустился на мое плечо. — Но его я присоединю гораздо проще. Он только касающийся, не проникающий. Пойми, все общение между участниками большей частью будет возможно именно благодаря тебе и твоему сознаю. Мой предок однажды выбрал твою пра-пра-прабабку именно из-за гибкости и чрезвычайной стойкости сознания женщин вашего рода. Не все могут услышать представителей моего вида, а некоторые, впустив нас к себе в голову, через пару дней могут сойти с ума. Если не прервать вовремя контакт.

— Значит, дело было не только в щечках? — вспомнив произнесенные им однажды слова, улыбнулась, потершись щекой о жесткую чешую крыла.

— Уверен, щечки тоже имели место быть и играли немаловажную роль.

Пару минут мы сидели молча и, наконец, я решилась.

— Я буду очень сильно скучать.

— И я. Но, Эйрин, я всегда буду в твоем сознании, как и обычно. Ничего не поменяется, пончик. Мы сможем общаться в любой момент. А через два месяца увидимся. Ложись спать, я улечу, когда ты заснешь.

— Нет. — я отрицательно качнула головой. — Лети сейчас. Не хочу, чтобы ты постоянно жалел меня, как маленькую. — дракон с какой-то неподдельной гордостью посмотрел на меня, еще раз обнял как мог своими крыльями, клюнул ласково в нос и, взмахнув крыльями, вылетел в окно.

— Я передам ему от тебя большой привет. — игриво прозвучал его голос, когда я уже легла на кровать и накрылась одеялом.

— Фей, не смей! — попыталась гневно воспротивиться, но тренировки у Кеннета и Жанисы вымотали настолько, что слова вылетали как-то смазано, вперемешку с зевком, после которого я провалилась в крепкий сон.

Глава 20

Целых три дня я планировала фразы, тщательно прорабатывала интонацию, паузы или их отсутствие. Собиралась сразу же сказать ему, что лишние разговоры между нами сейчас неуместны и только помешают делу. Но вот прошли эти дни и, быстро покончив с ужином в таверне «Без скатерти», не обремененной правилами сервировки стола, но зато знающими толк во вкусной еде, я сама обратилась к Фею.

«А соединение будет болезненным?

— Думаю, что нет. — мгновенно отозвался дракон.

Расплатившись с подошедшей официанткой, встала и направилась к выходу.

— Ты сообщишь, когда все сделаешь? — вышла на улицу и столкнулась с влюбленной парочкой, обжимающийся прямо около калитки. Вот никакого стыда в головах некоторых созданий не имеется…

— Уже. — быстро и коротко прорезал меня ответ.

Ветер именно сейчас ударил в спину, и я крепче закуталась в плащ.

То есть как это уже…

Ведь со мной до сих пор никто не пытался связаться.

— А давно? — не выдержав и не сумев сковать возникшее внутри любопытство, уточнила я. Кажется, мне плохо удалось скрыть из голоса волнение, так как Фей нехотя подтвердил неприятную догадку:

— С утра.

— М-м-м. — гордо промычала, злясь на саму себя.

Я с утра готовлю отказ, а со мной даже не захотели поздороваться.

— Эйр, он очень занят, — что-то скрывая, пытался меня успокоить дракон. — И, поверь, ему сейчас очень тяжело…

— Неужели? А вот по газетам этого не скажешь! Грабит себе в радость, и при этом все вокруг его обожают.

Фей на мое замечание ничего не стал отвечать.

Дойдя до своей квартиры, я приняла душ и, натянув пижаму, легла на кровать. Закрыла глаза, как в голове прозвучал взволнованный мужской голос:

— Эйрин? — я аж присела на кровати. Нет, я, конечно, соскучилась по наставнику, но рефлексы так просто не убивались.

— Лиам? — ответила и получила в ответ радостный почти детский смех.

Проще говоря, наставника связь впечатлила намного больше моего бывшего друга, и он зачем-то без всякой надобности любил ее проверять, вначале не раз пугая своими резкими и громкими восклицаниями-приветствиями в самых неподходящих местах, заставляя вскакивать или нервно вздрагивать. Мне понадобилось пару долгих и терпеливых дней, чтобы научить его общаться в сознании мягче и ровнее.

Прошло еще несколько недель, Лиам все больше освещал мне детали дела, хвастался их грабежами — конечно же, завуалированно, но довольно неожиданно, — а еще вскользь упомянул, что еще один околунный, возможно, — но не точно — появится в Доме Копоти.

А когда как-то раз он вместо привычного Эйрин, произнес:

— Нил? — я подумала, что он ошибся, и собралась с усмешкой намекнуть на возникшее заблуждение, когда властный голос несколько устало коротко ответил:

— Лиам.

Сердце бешенно застучало, руки поднялись к ушам, словно я могла каким-то образом сохранить этот незнакомый голос, по которому странно скучала.

Оба не произнесли больше ни звука, а я не решалась заговорить с Феем, но дракон сам почувствовал мои переживания и появившись вечером в сознании пояснил:

— Когда мы общаемся вдвоем нас никто не может слышать. Если ты сама этого не захочешь. То же самое касается моего общения с Нилом. Но всех остальных, кто также входит в круг связи слышите вы оба.

— То есть, он мог слышать наши с Лиамом беседы?

— О да, — радостно заявил дракона, в которого обязательно бы полетела куриная нога, будь он рядом. — Нас часто забавляют ваши диалоги.

— А ты раньше не мог мне сказать? — я подскочила и начала ходить по комнате взад и вперед, вспомнив вдруг привычку Мелисандра.

— Прости. — миротворчески потянул спутник и как бы невзначай заявил, — И, он тоже скучает по тебе.

— Меня это совершенно не интересует! — гордо заявила я, и абсолютно безразличным тоном, просто так уточнила, — Он сам тебе сказал?

— Нет. Он о тебе не говорит, но Эйрин он открыл мне о себе очень много и…

— И? — я застыла, боясь пошевелиться.

— И, должен признать, то на что он пошел, согласившись связать наши сознания говорит о нем, как об очень сильной личности.

Вот совсем не интересная информация. Об отваге Нила знает любой околунный.

— А об Элис он тоже думает?

— Он не пустил меня только в несколько чертог своего сознания. Они связаны особыми клятвами, как я и полагал, и касаются его семью и Элис.

— Может, они были раньше обручены? — предположила, злостно кусая себе язык.

— Вряд ли. — уверенно сказал Фей. — В отличие от тебя, он не стал скрывать от меня ваше общение в кабинете Лиама… И его слова, которые тебя оскорбили имеют совершенно иное значение для… — но договорить он не успел, у него появились срочные дела, а вернуться к оборванному на самом интересном месте разговору никак не получалось.

Мое появление в Доме Копоти затягивалось.

Наш великий вор Четырех Королевств считал, что одной недели будет вполне достаточно. Тем более, оборотень проявил какое-то волчье благородство и сократил сроки пребывания Клии в здании разврата.

Обидным стало известие, а точнее решение одного попутавшего берега — роль начальника ему глаза определенно ослепила — что моя миссия «стать глазами и ушами» полностью меняет свой формат. И становится совершенно не интересной.

Меня из высококлассного шпиона переквалифицировали в няньку дочери Эшмиса. Следовало практически постоянно находится рядом с ней и никуда одну не выпускать. И самой тоже никуда не выходить.

Желательно, запереться вместе с девушкой в комнате и ни с кем не общаться.

У меня от злости аж зубы скрипели…

Пришлось снова идти за пончиками…

Но, конечно, в Копоти не все пошло по гладкому плану…

Глава 21

В Дом можно попасть единственным способом — порталом.

Не знаком с магом, способным научить тебя открывать его с помощью специального приглашения-ключа? Или, быть может, и вовсе не получал данное приглашение? Тогда путь в мир дивного порока преступников для тебя закрыт.

Как и было обговорено заранее и не один раз, вечером в день перемещения я приехала в замок Его Величества. Около одного из тайных ходов дворца меня встретили двое неприметно одетых стражников и проводили в кабинет короля. Фредерик Справедливый стоял около окна своего просторного кабинета и с тревогой всматривался в темнеющее перед грозой небо. Как только я вошла, он немедленно повернулся, поменялся в лице и поприветствовал самой радушной улыбкой, которую может позволить себе король по отношению к простому поданному. Мне были предложены фрукты и напитки на выбор, но я учтиво отклонила угощения, хотя черешня выглядела очень аппетитно.

«Сейчас не время для еды. — шикнул мне Фей.

— Я, между прочим, отказалась!..

— Тогда пусть твой правый глаз перестанет коситься на вазу. Так и косоглазие можно заработать.»

Король тем временем обсыпал меня искренними словами благодарности за согласие пойти в Дом вместе с бедняжкой Клией. Он держался настолько учтиво и так неприкрыто волновался за племянницу, что я сразу подумала — если кто-то увидит нас двоих рядом в стенах Копоти, никогда не поверит, что Фредерик стоит со своей фавориткой.

«Мы не собираемся устраивать вам свидания в Доме, — немедленно заверил Фей, — Так что нет повода для беспокойства.

— Мы?»

Уточнить насколько прочно они там укоренили мы-связь мне не удалось, дверь в кабинет открылась и внутрь вошли Эшмис вместе с дочерью. Девушка, одетая в нежно-голубое платье, сонно моргала небесно-синими глазами — хорошая девочка, которую посреди ночи подняли с постели, чтобы отправить в путешествие по коридорам самого развратного заведения. Она что-то обеспокоенно шептала своему отцу, но тот лишь отмахивался и, как-то невесело улыбаясь, кивал в ответ. Когда они поравнялись с нами, Клия с теплом поздоровалась с королем и удивленно посмотрела на меня.

— Познакомься дочь, это Элика Новус, она отправляется в Дом Садов вместе с тобой. Вы будете отдыхать там вдвоем. А потом мы приедем с твоим дядей и заберем вас обратно домой.

«Дом Садов? Фей? — обратилась я внутренне к дракону, а сама многозначительно посмотрела на Эшмиса. Взгляд мой он считал верно, так как резко сгорбился, нервно отвернулся и, сказав дочери:

— Вы пока познакомьтесь, а мне необходимо переговорить с Его Величеством. — и он отошел с монархом к окну.

«Вот же непонятливая голова червяка, — выругался мой обычно не терпящий сквернословия дракон. — Нил ему как полному идиоту объяснил, что лучше сказать девочке правду, чтобы сидела тише воды, ниже травы, но полудурок поступил, как хотел. Решил ей соврать, что отправляет ее в особое место отдыха благородных дев, чтобы не травмировать. — Да. Два месяца вдали от меня и компания разбойников- мужчин давали о себе знать.

— Он считает, она настолько глупа?

— Скорее наивна. — недовольно разъяснил Фей.»

Слова кузена однозначно не радовали короля, он морщился, поворачиваясь в нашу сторону, но, ловя взгляд племянницы, сразу же улыбался. А я прекрасно слышала, как Эшмис уверял в том, что околунные обязательно уладят сложившуюся ситуацию. Сам заварил кашу, но взять вину и понести наказание он явно не желал.

— Ох, как это дивно! — щебетала мне тихо девушка, — Я так переживала, что мне придется ехать в пансион одной, а сейчас мы с вами вместе. Вы получается тоже наша родственница? — искренне восхитилась она, невзирая на мою смуглую кожу.

— Очень дальняя, — согласно поддакнула я, продолжая подслушивать мужчин благодаря слуху дракона.

«Видишь. Она всему поверит. — добродушно усмехнулся дракон. — Причинно-следственная связь никогда не затронет ее душу. Но при этом будь с ней аккуратна.

— Что ты имеешь в виду?

— Пока не знаю. Но она не то создание, которому я бы слепо доверился.»

Я с любопытством еще раз взглянула на девушку, но ничего кроме приятного лица и невинно хлопающих глаз не заметила.

А Эшмис все еще убеждал монарха, который с каждой секундой сомневался в организованном плане все больше и наливал себе третий кубок вина. Наконец, он прервал кузена, стремительно подошел к нам и улыбнувшись лучезарной улыбкой Клие, отвел меня в сторону.

— Мисс Лунд, — тихо произнес монарх. — Клия слишком чиста и не заслуживает страдать за грехи отца. Ваш босс предлагал отрубить руку Эшмиса. Сейчас эта идея кажется мне не такой плохой. Как вы считаете?

— Фредерик… — раздался сзади глухой голос. Мы обернулись на побледневшего виновника. Его дочь сидела на дальнем диване, поправляла оборочки платья, не догадываясь о трусливости отца.

«Отрубаем. — без тени сожаления сказал Фей.

— Отрубаем, — поддакнул Лиам.

— Отрубаем. — решительно заключил третий.»

— Мисс Лунд, Вы же позаботитесь о моей дочери и с ней ничего не случиться? — неприятно скривившись, спросил Эшмис. Какой же ты…

— Позабочусь. Но обещ..

— Вот видишь, Фредерик. Околунные все уладят. Не о чем беспокоиться.

«Портал следует открыть меньше чем через минуту. — произнес Фей»

Монарх еще раз посмотрел на меня. Решение давалось ему не легко, а подсказывать заказчикам нужный выход — к тому же не один раз — считалось дурным тоном.

«Да что там думать… Давайте я его сожгу… Все пройдет быстро…»

— Я доверяю вам мисс Лунд, наконец произнес король. Он хлопнул в ладоши, и вошедшие слуги молча занесли наши с Клией вещи и стали ждать.

Эшмис достал из кармана письмо. Как только он его вскрыл, бумага вылетела из его руки, захлопала, словно крылья птицы, а затем вспыхнула и образовала маленькую воронку, которая за долю секунды превратилась в портал. Ненавижу порталы, после них меня всегда мутит и есть несколько часов не хочется.

Монарх пожелал нам хорошего пути, и я почувствовала, как в мою ладонь острыми ноготками вцепилась тоненькая ручка.

— Порталы, это так удивительно! — воодушевленно шепнула Клия.

Да, особенно, когда ты без дракона и без какого-либо оружия идешь туда, где неизвестно чего ожидать.

Глава 22

Темнота захлопнулась за нашими спинами, затем в глаза ударила вспышка яркого света и мы ступили на мраморную поверхность.

В отличие от меня, юная леди чувствовала себя прекрасно. Она завороженно смотрела кругом и хлопала длинными светлыми ресницами. Надо признать, не так я представляла дом пагубных пристрастий. Моя фантазия рисовала темное место, заполненное зловонными запахами чьего-нибудь пота и дешевых духов. А мы стояли под аркой посреди большого светлого холла, сияющего чистотой и блеском хрусталя и мрамора.

— Приветствую, дорогой наш Эшмис. — высокая стройная женщина в длинном светло-бежевом платье, удачно подчеркивающем большую грудь и округлые бедра, протянула свою руку, выдающую истинный возраст, кузену короля, и тот моментально прикоснулся к длинным пальцам губами.

— Приветствую. — намного сдержаннее, даже я бы сказала сухо, кинул нам стоявший рядом с ней гном. Несмотря на очевидное недружелюбие, нарисованное на его грубоватом лице, он понравился мне намного больше его спутницы.

«Женщину в стенах Дома именуют мисс Дласия, — пояснил в сознании Фей. — Главная управляющая над девушками. Может казаться искренней и жалостливой, но ее интересует лишь выгода. Никакого сострадания к работницам. Если ей хорошо заплатят, она пошлет своих груниск исполнять любые, даже крайне болезненные прихоти заказчика. — я поморщилась. — Старайся держаться с ней нейтрально и ни за что не лезь в конфликт.

— А второй кто? Ее прислужник?

— Прислужник у нее действительно имеется, молодой мальчишка, любящий бесплатно развлекаться с девушками. Своевольный змей с мерзкими манерами. А рядом с Дласией, Асцы — хозяин и главный владелец. Суровый, но справедливый. Слово свое не нарушает. Именно с ним заключено соглашение по поводу Клии и тебя. Дласия прекрасно знает о его характере и не принимает важных решений без его одобрения. Ее основная работа — это груниски, а точнее, их надлежащее выполнение своих обязанностей. Она может позволить себе лишнюю власть только в случае длительного отъезда Асцыя из Копоти. В такие дни девушки ведут себя особенно тихо. Но на предстоящей неделе, пока вы будете здесь, он не покинет Дом. Нил позаботился об этом.»

— Приветствую, — церемониально кивнул Эшмис. — Представляю вам уважаемые Асцы и Дласия, мою дочь, Клию, и очаровательную Элику Новус. — мы с жертвой своего отца присели в приветственном книксене. Дамочка хищно ухмыльнулась, гном незаинтересованно кивнул и повелительно кинул кузену короля:

— Прощайся. — тот как-то неуклюже обнял дочь, вызывая во мне одни за другим чувства отвращения. Девушка в свою очередь наставляла родителя не переживать о ней и повторяла о своей к нему всепоглощающей любви. Вот как у него мог родиться и вырасти такой ребенок?

«Она его дочь?

— Чистокровная. — хмыкнул Фей. — Ты еще в этом убедишься.»

Стоило порталу увести от нас бессовестного отца, как гном несколько раз щелкнул пальцами.

Девушка в полупрозрачных одеяниях выплыла из одного из коридоров, держа в руках серебряный поднос, на котором устроились удивительной красоты хрустальные бокалы трапециевидной формы. Она остановилась возле гнома и тот обратился к нам с Клией:

— Приветственный напиток, девушки. Прошу испить. Если, конечно, не хотите оскорбить хозяина. — Он хмыкнул, исподлобья наблюдая за нами.

— Что Вы, Ваше Сиятельство, — с горячностью и не познавшей предательства искренностью, опередила меня Клия. — Разве можем мы оскорбить близкого друга отца? — она тоненькими пальчиками взяла бокал с прозрачной жидкостью, напоминающей лимонную настойку, в руки и сделала небольшой глоток. Бутон, находившийся в бокале начал на глазах распускаться.

Гном с подозрением наблюдал за девушкой, только что успешно прошедшей тест на невинность. И я прекрасно его понимала, только еще и желала придушить ее отца. Что этот мерзкий тип ей наговорил?

Взяв второй бокал, также сделала глоток, переживая, вдруг мое восстановленное целомудрие не пройдет проверку, но, к счастью, бутон раскрылся под восторженный шепот Клии:

— Какая прекрасная традиция! Как замечательно.

Рассмеявшуюся Дласию реакция моей компаньонки откровенно веселила.

— Вам у нас нравится?

— О, да! По рассказам отца я представляла себе приятное глазу и душе место, но не предполагала такой сияющей красоты.

Взгляд, которым гном одарил Клию говорил о многом. Он сейчас рассуждал не больна ли дочь Эшмиса тяжелой ментальной болезнью, в связи с которой от нее решился избавиться собственный отец.

«Ему известно про пари оборотня и проигрыш графа. — вставил дракон.»

Гном нетерпеливо снова щелкнул пальцами, но в какой-то иной звуковой последовательности. Высокие мужчины, все это время молча возвышавшиеся за его спиной, подняли наши чемоданы. Одним повелительным кивком головы Асцы велел нам следовать за ними.

Дласия с улыбкой змеи, способной ужалить в любую минуту, пристально за нами наблюдала. Ни один мужчина не позволял себе так бесцеремонно рассматривать мое тело. Непреодолимое желание обнять себя руками и неприязненно поморщиться покалывало кожу. Но я стойко шагала вперед.

«Все работающие здесь мужчины — евнухи. Асцы не приемлет, чтобы груниски отдавали свои тела без денег. Исключение касается плотских утех между девушками — это не возбраняется. Дласия сама любит пробовать новых дев. — я жгуче покраснела. И вместо того, чтобы продолжить, Фей вдруг зло спросил. — Теперь понимаешь, почему он не хотел, чтобы ты сюда попадала?

— Чтобы не познать любовь с женщиной? — попыталась пошутить я, тогда как на самом деле испытала недостойный околунного страх.

— Не волнуйся, — почувствовав мою эмоция, немедленно успокоил Фей, уверенно добавив. — Мы разорвем любого, кто посмеет тебя коснуться.

И в его голосе прозвучала незримой нитью интонация того, по кому я успела сильно соскучиться за все эти месяцы. А вместе с нею, пришло озарение, кольнувшее ревностью.

— Фей, насколько глубоко вы связались?

— Эйрин, — нехотя произнес спутник, — Он другой… потому и связь другая.

— Что это значит? — требовательно задала вопрос, на который не получила ответа ни тогда, ни после.

Глава 23

Меня поселили в небольшой светлой комнате, в которой имелась собственная ванная. Самым большим предметом являлась массивная кровать, застеленная красным бархатом. Стены украшали рисунки сочных цветов и фруктов, на полу мягкий ковер бордового оттенка, небольшой круглый столик, кресло, шкаф и туалетный столик с большим круглым зеркалом.

Мое отражение неожиданно удивленно посмотрело на меня, стоило поднять голову вверх. Потолок оказался стеклянным. М-да, тут у всех свои причуды.

К счастью дочь графа, витавшую в розовых облаках и восторгающуюся каждым коридором и вазой с высокими душистыми цветами, коими были обставлены углы здания, поселили рядом, в соседней комнате. Она даже полуголую особу вышедшею к нам с подносом в руке не заподозрила ни в каких бесчинствах, лишь шепнула мне на ухо об интересной моде… Надеюсь, завтра с утра она не решится обновить свой гардероб.

Мне было бы спокойнее, если бы нам выделили одну спальню на двоих, но о наших желаниях по понятным причинам никто не спрашивал. Ладно, в случае чего, я ее услышу. Открыв чемодан, начала аккуратно развешивать в шкаф новую коллекцию нарядов от Кэры. Мой гардероб прекрасной кандидатки в жены наследника эльфийского престола изменился, приобретя довольно фривольные черты.

В Дом Копоти нельзя было проникнуть с оружием, проверка создания происходила, когда мы проходили под второй мраморной аркой. При наличии колюще-режущих и иного рода опасных предметов, арка из белой становилась красной, поэтому все посетители обязывались оставлять свои игрушки на входе. При мне не было ни кинжала, ни тео-пистолета. И Фей сейчас грабил очередного нечестного на руку купца на пару с моим бывшим другом. Но зато на всех нарядах у меня присутствовали маленькие бусинки. Блестящие хрустальные камушки разных цветов. Противоядия от ядов, парализующие, оглушающие, галлюциногенные, успокаивающие… довольно милый набор.

Поэтому, привыкший к общению в сознании Лиам любил мне повторять суровым голосом:

— Ты все цвета и их свойства запомнила?

— Да. — неужели так уж обязательно каждый раз перед сном вклиниваться мне в мозг?

Развесив все платья, я села на кровать с каким-то тревожным ощущением, как мой желудок сообщил о голоде.

Ничего же плохого не будет, если фаворитка Фредерика пойдет на поиски позднего ужина… Мне стоило больших трудов набрать пару лишних килограмм, не терять же их…

«Эйрин! — грозно прозвучал Фей. — Если ты выйдешь из комнаты, я сразу сообщу Нилу.

— И что вы мне сделаете? — понимая его правоту и осознавая, что не выйду, все же захотела повредничать. — Вы сможете сюда попасть не раньше завтрашнего дня.

— Ты нас недооцениваешь. — хитро заявил мой дракон, использующий «нас» при упоминании вовсе не нас с ним. — И, учти, я не стану противиться, если он тебя выпорет.

— Что? — я аж подскочила от возмущения, но тут в сознании возник другой голос, заставивший замереть:

— Эйрин.

Неужели мой Фей за два месяца нашей разлуки и его работы с Нилом резко стал мгновенным стукачом?

— Как вас встретили? — но вопрос Нила разрушил мою теорию о коварстве чешуйчатого друга. — Не было ли чего-то подозрительного?

И после того, как я ему все подробно доложила, в ответ получила:

— Хорошо. Будь осторожна. В случае чего, сразу сообщай. — и все. Ни пожелания добрых снов, ни вопроса скучала ли… словно это и не Нил вовсе, а какой-то холодный и бесчувственный Ворон. Дурацкое прозвище. Ничего оригинального.

«С учетом его особенностей, очень даже оригинально. — вклинился дракон.

— Я сама с собой разговариваю.

— Тогда не открывала бы для меня разум. — хмыкнул дракон.»

Скинув с себя наряд и приняв ванну, я забралась под одеяло, стараясь не думать в каких обычно целях использовали предоставленную мне постель и под жалобные звуки урчащего желудка попыталась закрыть глаза.

«Эйрин, он не понимает твое поведение… — не знаю, зачем Фей решил поднять эту тему, но я сразу поняла, о чем он.

— Он один из лучших околунных. Мог бы догадаться!

— Твои отказы приносят ему боль.

— Какой чувствительный…

— Ты не осознаешь…

— Так объясни.

— Не могу.

— Ой, все. Иди спи со своим Нилом!

— Звучит как-то оскорбительно. — хмыкнул Фей.

— Как ты падок на мужчин, оказывается. Сначала возносил на пьедестал Лесолди, теперь вот Нила.

Наступила тишина. Прошла минута, другая… И только я снова закрыла глаза, полагая что спутник решил уйти в зону молчания, как дракон задумчиво произнес.

— Если бы мне сказали выбрать создание, чьим спутником я желаю быть до конца своих дней, то я бы без секунды раздумий назвал твое имя. Спроси меня о самом прекрасном создании, увиденном за столетия жизни, создании, подобном настоящему сокровищу, я бы назвал имя эльфийского наследного принца. А если бы мне дали выбор избрать создание, которому я готов служить и без капли сомнения подчиняться, то мой выбор пал бы на Нила.

Я зевнула как раз, когда он закончил. Для меня его слова на тот момент были не до конца понятны. А он не стал ничего более добавлять. Засыпая я все еще слышала отдаленным эхом далекие слова Фея.

Глава 24

Первые три дня в Доме Копоти прошли на удивление спокойно. Своими масштабами здание напоминало огромный дворец, состоящий из тайных коридоров, светлых залов для пиршеств и наглухо закрытых дверей, за которыми порой доносились вполне определенные звуки. Моя соседка не уставала восхищаться цветной мозаикой на окнах и огромным садом, рассоложенным на первом этаже. Девушки, смеясь и не стесняясь, купались практически нагишом в большом фонтане, вокруг которого тянулись ряды мягких скамеечек. Мне всегда удавалось вовремя уводить дочь графа в наши комнаты, до прихода посетителей, но на четвертый день Клия стала капризно сопротивляться. Ей, понимаете ли, надоели наши короткие прогулки, и она не понимала зачем сидеть в комнате большую часть дня, когда за ее стенами столько всего интересного и привлекательного. Ей каким-то образом удалось переговорить с парой девушек и теперь сердце дочери Эшмиса отчаянно мечтало найти здесь подруг. Никаких иллюзий, в отличие от своей подопечной, я не питала и пару раз, усыпив ее с помощью оранжевых капсул, покидала свою комнату одна. Побродить, осмотреться, доложить своим и познакомиться с грунисками. Девушек для разговоров следовало выбирать с особой тщательностью, меняя не одну роль наивной дурочки и увлеченной королем простушки. Насколько я поняла, самым неприятным созданием в этом месте, помимо хозяйки, считался ее молодой любовник. Асцы не посягал на его достоинство из-за просьб Дласии, а юный змей, пользуясь протекцией, не чурался втихаря пользоваться грунисками…

При этом никогда не смущался отказом, применяя не самые честные приемы. Девушки его опасались, поэтому соглашались на предложенные им игры. в противном случае парень вел себя, как самая настоящая мерзостная отрыжка. Некоторые после ночи с ним оказывались покалеченными, а те, кто смели жаловаться, получали побои от разгневанной любовницы, которую походы юноши налево сильно злили. Только вот доставалось не изменщику, а грунискам. Дласия надолго заносила их в свой список для покаяния и измывалась всеми возможными способами.

Поэтому, когда светловолосый юноша не обделенный тонкими аристократичными чертами возник возле нас с Клией и улыбнулся самой благопристойной улыбкой, я попыталась сослаться на мигрень и утащить дурочку в покои, но она очарованная Вуном, с радостью поддакнула парню на его слова о том, как воздух в саду пойдет мне на пользу.

И вот, сидя на скамейке, юный любовник Дласии развлекал нас разговорами. Паренек оказался далеко не глупым и после двух ответов Клии с легкостью распознал ее полную неосведомленность о месте нахождения. Тогда-то от меня не скрылась мимолетная едкая ухмылка, промелькнувшая на его лице и изменившая прекрасные черты на нечто совершенно иное. Моя голубоглазая подружка увлеченно что-то щебетала, не замечая ни его вульгарных взглядов, неспешно прощупывающих ее фигуру сквозь розовый атлас платья, ни огонь, недобро блестевший в глазах.

«Можно я ее вырублю и уведу в комнату?

— Нил считает, что ей стоит описать истинную картину мира. — хмуро ответил Фей. — Она определенно понравилась Вуну.

— Думаешь, я не вижу?»

Вспомнив, как пообещала королю позаботиться о его племяннице, поскрежетав беззвучно зубами, я надела роль очередной дурочки-фаворитки и вклинилась в разговор, восхищаясь ничуть не меньше Клии, смеясь бесхитростно над его шутками и восторгаясь умом. Мне с легкостью удалось переключить на себя внимание юноши, отгородив дочь Эшмиса от ненужного интереса, и, к счастью, сама девушка вскоре объявила о желании пойти в комнату. Попрощавшись с Вуном, оставившим на моих пальцах столь влажный след поцелуя, что хотелось тут же при нем, с омерзением начать оттирать руку, мы с дочерью Эшмиса двинулись к нашим комнатам. Обычно приветливая Клия шла отрешенно, даже несколько недовольно поглядывая в мою сторону.

— Клия, дорогая, у тебя болит голова?

— Забрала себе все внимание Вуна, а сейчас пытаешься казаться милой? — недовольно сморщив маленький носик, окинула меня неприязненным взглядом.

«Ты отобрала у нее поклонника. — заметил Фей.

— Я уберегла ее от страшного извращенца.

— И ты молодец. Только вот она об этом не знает.

— Все. Мне надоело, я сейчас в комнате обо всем ей расскажу.»

Только выполнить свои планы мне не удалось. Оказавшись у себя, девушка с негодованием закрыла перед моим носом дверь. Смачно так захлопнула.

Что за глупое поведение?!

И использовала внутренний замок, который демонстративно защелкнулся.

«Теперь ты нас понимаешь? — вот совсем не к месту добавил Фей.»

И я, сжав пальцы в кулак, зашла к себе. Перебрала несколько платьев, остановившись на тонком шифоне, расшитом бусинами, заполненными лечащей магией, способной по словам Орхана перебороть любую отраву.

А когда на Дом опустилась ночь, и я, забравшись в кровать, практически провалилась в сон, дверь в мою комнату беззвучно открылась.

Пара бесшумных шагов по мягкому ковру и дверь снова закрылась. Скореевсего, не будь в моей голове усиленного присутствия Фея, я бы проспала чье-то бессовестное вторжение в свою комнату. Лежа боком, спиной к двери и лицом к единственному маленькому окошку, аккуратно открыла глаза, постаравшись никак не сбивать дыхание. Нельзя, ни в коем случае нельзя показывать свое пробуждение. И бить сразу тоже нельзя. Я же трепетная фаворитка короля…

«Эйрин, — очень тихо, стараясь скрыть тревогу в голосе, шепнул в голове дракон, сдерживая от резких движений.

— Слышу. Не волнуйся.»

Матрас опустился ниже под новым телом, взобравшимся на кровать. Некто приблизился сзади, и мужская рука нахально приобняла меня, приближая к мерзкому нарушителю чужого сна, а голос воодушевленно полился в ухо:

— Спишь, красавица?

Желание незамедлительно применить на нем несколько приемов, выученных у Кеннета жгло все нутро вместе с недовольным рокотом дракона, набатом звучавшим в голове.

Вдох.

Я околунная на важном задании.

И не имею права портить нашу миссию…

Поэтому…

Вздрогнув и издав испуганный вскрик, я попыталась отбросить от себя чужие руки, но хватка парня усилилась:

— Тише, тише, дорогуша. — Вуна, кажется, мой испуг и сопротивление забавляли. Одной рукой он закрыл мой рот, предотвращая попытки кричать, а второй повернул к себе, уложив на спину. — Это я. Тот, кому ты сегодня активно строила свои зеленые глазки и демонстрировала сочное тело. Ты же хорошая девочка и не будешь кричать?

«Когда мы оторвем его яйца, он точно будет. — яростно произнес Фей.»

Я усиленно хлопала ресницами и мотала головой.

— Вот и хорошо. Вот и умница. — рука перестала закрывать мой рот, но не ушла с лица. Он провел большим пальцем по контуру губ и глухо зашептал:

— Ты у нас прея этого придурка Фредерика, поэтому вскрывать тебя я не стану. Но есть разные способы испытать наслаждение. — когда рука остановилась на моей груди, к горлу подступила тошнота и я попыталась отодвинуться. От этого пальцы парня стали грубее и жестоко сжались.

— Отпустите. — борясь с диким желанием расквасить его лицо и накаляя голос испугом, слезно попросила я. — Пожалуйста.

— Мне нравится, когда меня просят о кое-чем другом. — мерзко ухмыльнулся незваный ночной посетитель. И взяв мою ладонь, опустил ее на вздувшийся орган между своих ног. Я прекрасно знала, как доставить ему поистине прекрасную боль, способную вызвать искры перед глазами, но лихорадочно пыталась придумать, как прекратить его действия, не обнаружив, что ниска Фредерика способна избить молодого и здорового юношу.

— Вун, где ты? — вдруг прозвучал недовольный голос Дласии. И я обратила внимание на кулон, висевший на шее ее мерзкого любовника. Амулет связи.

— Эта старая дура еще не спит. — и судя по его бесцеремонным и громки рассуждениям о возлюбленной, односторонний.

Он еще раз погладил себя с помощью моей ладони.

— Я буду думать о тебе, когда сегодня заберусь на эту старуху, — хмыкнул змей, — А завтра ночью ты доставишь мне много удовольствия, дорогуша. Даже не сомневайся. — он попытался меня поцеловать, но я сумела дернуться сильнее и даже случайно и ощутимо задела его лицо локтем. Вуну это не понравилось, так как он с силой ударил меня по ягодицам. — Я не могу, к нашему общему сожалению, оставить на твоем теле следы, но, поверь, знаю другие способы причинить боль. Так что будь послушной девочкой. — с этими словами он спустился с моей кровати.

Сложно сказать от чего меня трясло сильнее, от омерзения или бешенства, когда этот подлый любовник Дласии покинул мою комнату.

Глава 25

Нашу утреннюю прогулку с Клией прервала вереница спешащих куда-то груниск. Они на ходу прихорашивались, еще более раскрепощали свои далеко не целомудренные наряды и оживленно переговаривались между собой. Одно слово слишком часто мелькало в их диалогах и задевало все мои внутренние окончания, как ни старалась я заставить себя не слушать…

Этим волшебным для моего слуха словом оказалась кличка одного моего знакомого мастера по грабежам — «Ворон».

Кажется, я несколько резче необходимого схватила за руку одну из уже знакомых мне девушек и совершенно невинно поинтересовалась:

— Аклиси, а что случилось? Куда все так спешат? И, конечно, доброго тебе утра.

Груниска определенно не желала останавливаться и отвечать на мои, нагло ее задерживающие, вопросы. Но рука фаворитки Его Величества держала крепко, и она, тоскливо провожая спину своей подружки мученическим взглядом, без зазрения бросившей ее на половине пути, спешно объяснила:

— В Дом Дыма недавно пожаловал Ворон со своими ребятами. Они явились без всякого предупреждения. Вун всех на уши поднял. Если успеть оказаться поблизости, есть шанс, что Ворон заметит и выберет тебя для сегодняшней ночи. — моя рука сама разжалась и девушка тут же побежала за остальными.

— Этот тот самый Ворон, который грабит знатных господ? — взволнованно шепнула мне дочь Эшмиса.

Я не стала больше ждать новых переломных моментов и с самого утра рассказала девушке, где именно мы находимся. Конечно, не раскрыла всех деталей. Например, умолчала, что она проиграна оборотню.

По моей версии Эшмис задолжал лишь недельное пребывание дочери в этом борделе.

После услышанного Клия тут же отдалась слезам, жалея своего бесхитростного отца, которого, наверняка, обуяли путы чужого обмана. Раскрывать глаза на благодетельные черты ее родителя не стала. Не мое это дело. Для меня главное, чтобы она понимала, где мы находимся и не создавала иллюзий в части поиска новых подруг или ухажеров и избегала никому ненужных приключений.

Но сейчас в ее глазах не было испуга, скорее любопытство.

Она неуверенно спросила:

— Может, тоже сходим посмотреть?

В моей голове тем временем настырно крутилась одна фраза: «выберет тебя для ночи».

Следовательно, он часто тут бывает и вполне с определенными намерениями.

«Эйрин, — Фей недовольно рыкнул в голове. — Прекрати немедленно думать о подобном. И сейчас же идите в свои покои!»

— Если, конечно, это не опасно, мы же можем краем глаза посмотреть? — продолжила девушка, хлопая длинными ресницами.

— Думаю, можем. — взяв Клию за руку я последовала за грунисками.

«Эйрин! Не ходи!»

Звуки музыки и смеха раздавались с первого этажа. Часть девушек успела спуститься вниз. Остальная, менее везучая, устроилась на лестницах, наблюдая за происходящим. По их лицам можно было сказать, что они все еще не теряли надежду быть увиденными и выбранными.

А внизу к барной стойке подходил глава нашумевшей банды. Я придержала Клию, которую вело любопытство и осталась за спинами нескольких девиц, устроившихся сидеть на лестнице.

Каждый раз при появлении посетителей, я вовремя уводила девушку в комнату, сейчас же наблюдала сама с каким-то взволнованным, грохочущим сердцем. Меня вчера лапали чьи-то сальные руки, а он явился каким-то образом с самого утра, чтобы удовлетворить свои потребности…

«Эйрин, уйди оттуда! — произнес в голове дракон.»

Мужская ладонь звучно опустилась на девичью ягодицу. Одаренная шлепком игриво взвизгнула, но, вместо того чтобы отстраниться, еще ближе подошла к высокому мужчине с темными волосами и хищными чертами лица. Сев на стул возле барной стойки, он привлек к себе груниску и по-хозяйски провел ладонью по ее волосам, а затем, подняв правую руку вверх, крикнул:

— Вун, мне долго жать?

На долю секунды глаза затмила влажная пелена, руки отчаянно сжались в кулаках, а тысячи холодных игл пронзили кожу. Вот он с интересом провел пальцем по ее щеке, намотал локон на палец, и она подалась, вперед прямо-таки домогаясь поцелуя. Зло тряхнув головой, я шепнула Клие:

— Давай уйдем. — но, кажется, девушка первый раз так открыто столкнувшаяся с чужими чувственными утехами — два бугая присевшие на других креслах не только волосами своих избранниц увлекались, но настойчиво мяли их губы своими, а те в свою очередь не выказывали протест, а всячески к ним прижимались — не спешила уходить.

И когда я попыталась силой оттащить свою юную компаньонку от порочного зрелища, главарь, отпивший из своего бокала, вдруг со злостью швырнул на пол кубок, отстранил от себя груниску и в одном резком прыжке оказался напротив любовника Дласии. Правой рукой схватил юношу за горло и поднял над землей.

— Травить меня вздумал, крыса? — сталь в его голосе была способна подчинить все Четыре Королевства.

Вун болтал ногами и отчаянно пытался убрать с шеи чужие крепкие руки. Тогда Ворон с силой опустил его на соседний стол и изо рта юноши брызнула кровь. Музыка смолка, шепотки между девушками прекратились. Единственным неизменным оставались страстные причмокивания, которыми один из бугаев одаривал выбранную груниску. Если второй оторвался от своей девушки и внимательно смотрел на своего главаря, то третьего, кажется, ситуация совершенно не трогала.

Последовал удар. Безжалостный. Заставивший Вруна громко вскрикнуть. За ним еще один. Третий. Что-то хрустнуло, когда Ворон с силой опустил кувшин на руку моего ночного посетителя. Он ломал ему пальцы, и застывшая рядом дочь Эшмиса прикрыла ладонью глаза, ахнув наравне с остальными грунисками.

«Фей… — только и смогла шепнуть я.»

— Что здесь происходит? — взволнованная Дласия появилась в дверях и кинулась к Вуну. Опустилась на колени около покалеченного любовника и, с ужасом посмотрев на окровавленное лицо блондина, визгливо поинтересовалась. — Ворон, что ты творишь?!

— Я не прощаю дурных поступков. — спокойно и твердо произнес глава воров. — Это известно каждому. И, как мне казалось, Дом Копоти строго придерживается определенных правил. — с непроницаемым лицом Нил вернулся на стул, на котором сидел до своей неожиданной агрессии и, взяв в руки новый кувшин, налил в чистый бокал прозрачного напитка. — И не опаивает дурманом своих горячо любимых посетителей? — выжидательный взгляд, который он бросил на хозяйку был покрыт множеством игл.

— Мы никогда так не поступаем. — в голосе только очень внимательный слушатель, коим была, наверняка не я одна, мог расслышать одну сквозную неуверенную ноту. — Ты, наверняка, ошибся.

— Дорогая, позови Асцыя. — вор ласково обратился к груснике, с которой ранее миловался.

— Зачем звать Асцыя? — понимая, что для ее любовника дело может обернуться не самым лучшим финалом, Дласия резко поменяла свой тон негодования на более миролюбивый лад. Она встала с пола и грациозно подошла к Ворону. Девушка, выбранная в качестве глашатая, неуверенно переминалась с ноги на ногу.

— Асцыя. — властно повторил Нил, и я заметила, как даже разместившиеся на втором этаже девушки, смакующие невиданное представление, дружно вздрогнули от интонации, готовые сами кинуться за гномом.

Сомнение сразу покинуло груниску и она спешно выбежала из комнаты.

Дласия зло усмехнулась. От меня не скрылся ненавистный взгляд, брошенный сначала на короля воров, а затем жалящим копьем кинутый в спину ушедшей с поручением девушки. Затем она мимолетно посмотрела на скорчившего в кровавой луже любовника и попыталась пойти на последний шаг. Подкуп. Но об этом я узнала позднее из рассказа Фея. Так как надзирательница груниск яростно крикнула:

— Немедленно все вернулись в свои комнаты!

Девушки вздрогнули, оживились и, хоть на их лицах читалось искреннее сожаление в связи с окончанием возможности лицезреть подобное представление, но все же покинули комнату.

Пока мы с Клией возвращались к своим покоям, меня не покидала череда мельтешащих в голове вопросов, но я знала, что задам их Фею позднее, сейчас следовало подумать о племяннице короля. Не слишком ли много на нее сегодня свалилось? Как она со всем этим…

— Самый красивый мужчина, которого мне доводилось встречать, — вздохнув, огорошила меня юная дочь Эшмиса. И деловито добавила, — А я, признаться, видела, в силу приближенности ко дворцу, самых разных аристократов и даже наследников других Королевств.

То есть, ни коварство отца, пустившего свою единственную дочь в Дом абсолютного разврата, ни сам разврат, царивший вокруг, ни вид крови, не произвели такого впечатления, как…

— И в нем столько внутренней силы. — она приложила ладошку к груди, прикрыв на секунду глаза. — Ему бы править страной…

— Но он грабит других созданий. Обыкновенный жулик, вор. — не согласилась с Клией, но та добавила с горячностью:

— Он помогает неимущим!

— Нечестным путем. — да что вообще на нее нашло?

«Она влюбилась. — пояснил мне дракон. — Посмотри, как мечтательно смотрит.

— Вот пускай на ней и женится!

— Эйрин! Он из-за тебя нарушил собственные правила и прямо из дома, в котором совершил ограбление открыл портал в Дом Копоти. Сразу же, как я ему сообщил о том, что ночью в твою комнату наведывался Вун. Его люди удивились, но спорить не стали. К тому же, он потратил на этот вход одно из двух исключительных писем, способных открыть дверь Дыма в любое время — а их было очень сложно достать. И они большей частью хранились для времени Заката.»

Клия, кажется, была бы не против еще поболтать, но я сослалась на головную боль и желание немного прилечь. А оказавшись в своей комнате, обратилась к дракону.

«Просила же не говорить. Сама бы справилась.

— Вун слишком подлый представитель мужчин. — неприязненно заметил Фей. — Мы не могли рисковать.»

Откинувшись на кровати, я вдруг удивительно остро захотела пончиков. Внутри отчего-то стало тепло-тепло. А затем я шутливо уточнила

«А ты разве не всегда с ним?

Ответ последовал не сразу. Минуту или две стояла тишина. И лишь затем, дракон нехотя произнес:

— Он не берет меня с собой на ограбления. Только один раз взял. Когда я только к нему прилетел.

Я задумалась, а затем озаренная пониманием причины, захохотала.

— Ты отказывался раздавать награбленное золото?

Сколько бы лет не было драконам, если в их руки попадали слитки золота, они слишком трепетно на них реагировали.

— Рад слышать твой смех. — ничуть не обидевшись, сказал Фей. — Вуна выгонят из Дома сегодня же. Поэтому ты можешь не волноваться больше о незваных ночных посетителях.

Глава 26

Все-таки четверо для одного сознания порой слишком много. Особенно, когда точка зрения спорящих никак не может прийти к консенсусу.

В основном, правда, противоречили друг другу двое. Мы с Феем молчали. Вряд ли урчания моего желудка прямо или косвенно поддерживали одну из конфликтующих сторон.

Хотя, жаркой дискуссией происходящее тоже сложно было назвать. Лиам крайне непохоже на него, без повелительных нот, предлагал мне совершить небольшую вылазку. До Заката оставался всего день, и любая информация могла иметь решающее значение. И я была полностью согласна с наставником. Но существовал, как оказалось, более властный голос, который не спрашивал твоего мнения, ничего не предлагал и не пытался уговорить, он лишь сухо и уверенно заключил:

— Эйрин будет тихо сидеть в своей комнате, как и дочь Эшмиса. Это не раз уже было сказано. Почему вам двоим нужно повторять? Всю необходимую информацию мы узнали. Необоснованный риск ни к чему.

Наставник, способный приструнить любого одним только взглядом, молчал. А я…

— Я есть хочу. — прекрасно понимая, что вызову гнев собравшихся, произнесла мысленно. — На вылазку не пойду, но спущусь вниз возьму чего-нибудь перекусить.

— Эйрин! — как хорошо, что мой друг не рядом. Аж холодом повеяло.

— Наша девочка проголодалась… — добрым папочкой подтвердил Лиам.

— Лиам! — зря наставник пошел на такой риск, они же сейчас рядом.

Сама же внутренне восхитилась тем бесстрашием, которое сквозило в голосе Нила… Лиам пугал всех, даже Дэрека, поэтому, несмотря на их роли, я все же ожидала от околунного некоторого смирения. А тут прямо «ух!». Поймав себя на нелепой мысли, и осознав…

«Он уловил твою эмоцию. — ехидно заметил Фей. — Я же предупреждал, что ваша связь позволяет считывать друг друга, если не закрывать вовремя свои чувства.

— Никаких чувств и не было! — отряхиваясь от глупого наваждения, буркнула я, как вдруг по телу пронесся жар и в голове что-то блеснуло, озаряя чье-то чужое томление, беспокойство и нестерпимую тоску по …мне. — Фей, это…

— Говорю же, он сильно скучает.»

— На сегодня связь окончена. Эйрин, будь осторожна.

— Добрых.

— И вам.

*

Честно попыталась уснуть, но успеха добилась только в шумном переворачивании с одного бока на другой. Слишком много мыслей…

«Он не притронулся ни к одной женщине после вашего соединения… — прозвучал тихий голос моего дракона.

— Правда? — первое, что спросила я, а затем вздернула подбородок. — Меня это совершенно не интересует.

— Ну, раз не интересует, — хмыкнул Фей, — Спи.

Хватило меня ненадолго. Я хотела досчитать до ста, получилось лишь до двадцати пяти.

— А ты уверен? Но он же посещает Дом Копоти и девушки говорили…

— Ему Орхан передает специальные таблетки, которые усыпляют девушек и дарят им…кхм… приятные воспоминания о времени с Вором.

— И зачем так все усложнять?

— Вас женщин, не поймешь. — вздохнул обессиленно дракон.»

С кровати я встала отчего-то очень довольная и уверенная в успехе своей вылазки. Подойдя к гардеробу достала комплект из черного шелка. Облачившись в него, проглотила чудо бусину и бесшумно покинула свою комнату. До лестницы, ведущей вниз добралась без свидетелей, а вот там оказалось уже более многолюдно. Трое рослых мужчин в окружении пяти щебечущих груниск поднимались по лестнице. Да уж, кому-то было мало одной партнерши.

Я замедлила шаг. Они пока не видели меня, и я раздумывала не следует ли мне вернуться обратно. Один из посетителей, остановившись на самой низкой ступени, чуть припустил штаны и легко приподняв над землей полуголую девушку, впечатал груниску в стену и уверенно толкнулся в ее плоть. Судя по сладкому стону и тому как именно, она вцепилась в мужскую спину, светловолосая была совсем не против. Группка остановилась, обернувшись на развернувшееся представление:

— Демон тебя дери, Эшброу. Это же я ее выбрал. — разочарованно обратился самый низкорослый, обладатель длинной тугой черной косы, спускающейся до пояса.

— Оставь его, — хмыкнул третий. Хотя Эшброу вряд ли интересовали слова друга, он неистово вколачивался в девушку, пока та царапала его спину и просила «еще». — Он неделю не трахался. Тебе что, девок мало?

— Разве мы недостаточно хороши? — кошечкой промурлыкала груниска рядом с возмущающимся и потянулась к мужчине с поцелуем. Тот удовлетворенно хмыкнул и притянул к себе девушку, которая при этом нежно опустила руку на его пах.

Вот почему мне строго-настрого запрещалось выходить после ужина…

Нил прямо-таки орал в первый наш спор и велел сидеть в комнате…

Не знаю, могли ли треснуть перепонки от голоса в сознании, но я за свои в тот раз переживала…

Неужели у этих созданий совершенно нет стыда… Это же такое личное, интимное занятие…

Батюшки, он ей платье до талии опустил и…

«Ты долго будешь наблюдать за чужими плотскими утехами или свернешь наконец в другой коридор? — назидательно и с какой-то огромной долей ехидства произнес Фей.

— Я как-то не ожидала… вот и застряла… — покраснев до корней волос произнесла я.

— Ты в Доме Копоти. Пончик, это самый популярный бордель. Если ты сейчас не уйдешь, я заподозрю тебя в скрытых стремлениях подсматривать…

— Фей! — возмущенно шикнула я, развернувшись, чтобы уйти, как громкий голос, словно дамоклов меч, произнес:

— А вот и еще одна цыпочка! Искмон, тебе кажется недоставало внимания?

Но прежде чем ему успели ответить, какая-то тень притянула меня к себе, и я даже охнуть не успела, как на мои губы обрушился чужой рот.

Первые попытки сопротивляться были жестко пресечены. Меня впечатали в стену и жадно, неистово целовали. Сдавшись, я обхватила его за шею и отдалась прокатившейся по телу волне жара.

— Эй, приятель, мы ее первые заметили! — со смехом заметили успевшие подняться на второй этаж мужчины.

Скрывающийся под капюшоном вжал меня сильнее в тень, не давая зрителям возможности увидеть наши лица и с усмешкой кинул:

— Вряд ли. — и голос, звучавший добродушно таил слишком много затаенной угрозы, которую, очевидно, ощутила не только я.

— Ладно. — отмахнулся друг Искмона и Эшборна. — Нам девок хватает. Разгульной тебе ночи! — и повернувшись к обладателю косы. — Ну, не твой сегодня вечер. Ничего не поделаешь.

Затем меня крепко схватили за руку, быстро повели по левому коридору, в котором мне до сих пор не доводилось бывать, резко остановились перед одной из комнат, открыли дверь и запихнув меня внутрь, зашли следом и бесшумно закрыли за собой дверь.

Я гневно отдернула руку и вскинула подбородок.

Он опустил капюшон и даже в тусклом свете с любопытством наблюдающей за нами луны, я заметила, как яростно вспыхнули его серые глаза. Затем взгляд потерял всю ярость, стал на миг таким родным и теплым. В голове прозвучал голос:

— Этот урод не обидел тебя? Фей не показал мне ничего, только описал и убедил, что ты не пострадала, но… — он с беспокойством сделал шаг ко мне и через секунду заключил в крепкие объятия. Сейчас это был не умелый вор — гроза взяточников, а мой такой родной и близкий Нил. И я, как-то не задумываясь, подалась ему в ответ.

— Все хорошо. Правда, — быстрая нежная тропинка поцелуев накрыла мой лоб, спустилась к виску. Меня еще раз крепко прижали к твердой груди.

— Я чуть с ума не сошел, когда Фей рассказал. Если бы с тобой хоть что-то случилось…

— Но все же хорошо…

Поцелуй. Не похожий на тот, что был в коридоре. А нежный, чувственный, отдающийся в каждой клетке. Но как только я полностью отдалась, он вдруг резко отстранился, вновь покрылся колючим холодом и как ребенка начал меня отчитывать:

— Я же сказал не выходить из комнаты?! Что непонятного?! Хорошо, Фей предупредил

Вот же предатель…

— Я такой же околунный агент, как и ты, а не фарфоровая девочка, за которой надо следить!

— Неужели! Может хотела к этим ребятам присоединиться? Потому не двигалась, стоя на месте? Ждала, чтобы забрали?

— Да как ты смеешь?!

— Ты околунная на задании под моим руководством! — громыхнуло в сознании. Желваки на его скулах играли гневный мотив, а глаза подчиняли. А можно как-то Лиама присоединить к нашей беседе? И почему молчит дракон? — А значит обязана беспрекословно выполнять мои приказы? Разве не так?!

Так-то оно так…

Теперь я осознавала глупость поступка, несмотря на то что, совесть просила списать часть вины на вероломное подначивание Лиама. Но Нил безусловно сейчас прав. Главный на этом задании не наставник, а мой друг и его околунные коллеги не имеют права действовать, как я, и подставлять тем самым под удар всю операцию.

— Извини. — одними губами произнесла я, и он вмиг оказался рядом прижал к себе и в сознании вдруг измученно и тревожно прозвучало:

— Понч, я люблю тебя до самой темной глубины. Как ты не понимаешь…

Но тогда я не понимала, что он имеет в виду. Только сильнее прижалась к нему и на секунду разрешила себе забыть, где именно мы находимся и почему я на него сержусь.

Спину приятно гладили крепкие ладони, мужские горячие губы целовали лицо, с такой нежностью и трепетом, что внутри растекалась лава. Мне отчаянно захотелось большего, тело заныло от приятного предвкушения. Я потянулась к нему сама, желая найти чужой рот, И Нил не заставил себя ждать.

Постель скрипнула под нашими телами. Мы словно обезумели, накрылись куполом страсти и начали лихорадочно раздевать друг друга, забыв кажется обо всем на свете.

Я дрожала, забываясь в приятных ощущениях.

Рука сама любопытной змейкой проскользнула к его штанам и остановилась на твердой плоти. Он рвано выдохнул и хрипло шепнул:

— Эйр…

— Нил…

А потом вдруг…

— Вам нельзя сейчас совокупляться! — прямо-таки без зазрения совести громыхнул в сознании Фей, заставив нас с околунным вздрогнуть от неожиданности.

— Это еще почему? — вопрос, спотыкаясь, бежал впереди меня, и я не сразу поняла, что озвучила его. И не сразу осознала, что слышал меня не только дракон.

Нил, самодовольно улыбаясь, отполз от меня на другой край кровати и украдкой хитро поглядывая, спешно одевался.

Вот же осьминог… Мне что больше всех надо…

Оскорбленно натянула на себя покрывало и потянулась к разбросанным вещам.

— Потому что иначе мазь Орхана не сработает и его запах все равно останется на тебе.

— Ах, тогда конечно. — злобно ответила я. — Как хорошо, что ты всегда появляешься прямо-таки вовремя и оттаскиваешь от меня неудавшихся любовников. А они послушно тебя слу…

Но договорить не удалось, меня прервали. Молчавший все это время, вдруг сердито уточнил:

— Это каких еще любовников?

— Не важно. — застегнув последнюю пуговицу я встала с постели, но околунный, оказавшийся рядом, стиснул мой подбородок и заставил посмотреть в гневные глаза:

— Выпорю! — за угрозой последовал собственнический поцелуй, который кажется несколько утихомирил разбушевавшуюся в нем из-за моих слов бурю, и он, удовлетворенно хмыкнув, вкратце рассказал план действий.

Нам следовало осмотреть первый этаж, а точнее зал для игры. Проверить не установлены ли ловушки для игроков, а затем вернуться в мои покои, из которых новый глава воров открыл бы портал к своей банде.

До этого мне только один раз, еще в самом начале моей работы в агентстве доводилось бывать с Нилом на задании. Точнее, он вызвался тогда на собрании помочь мне. До сих пор помню удивленный взгляд Лиама, затем снисходительно-насмешливый, обращенный уже ко мне, и короткое:

— Действуйте.

Мое первое более или менее серьезное дело прошло идеально. Нет, он не задвинул меня за шкаф и не проделал за меня всю работу. Только очень умело направлял, незаметно оберегал, отшучиваясь, если я замечала проявленную заботу — ссылаясь, что внимание направлено к Фею, а я что-то не то подумала — и искренне радовался, когда я раскрыла личность преступника. Потом нам не удавалось поработать вместе, его часто отправляли на опасные миссии, на которые я сама вначале не решалась, а затем и он находил тысячи поводов не брать меня с собой или же Лиам так опасно смотрел на меня, если я вдруг восхищалась заданием — что мне оставалось лишь ниже опуститься на стуле и молить богов снять с меня его пугающие очи.

И сейчас я восторгалась мужчиной, скользящим рядом со мной в тени Дома. Он не шел, не передвигался, он будто искусно, бесшумно и до невозможности грациозно танцевал в тенях, сливая нас с порождениями ночи. Одаривая меня временами до бесконечности нежными, но невыносимо короткими поцелуями. Конечно, я тоже умела ходить в тишине, как и все околунные, но не так мастерски…

Зал мы проверили довольно быстро, разделившись и поделив периметр. Никаких ловушек или порочащих игру воров хитросплетений не обнаружилось. Довольные проделанное работой, мы стали продвигаться обратно, как вдруг дверь одной из комнат открылась и оттуда с криком выбежала девушка.

Глава 27

Нил тихо и емко ругнулся, одним бесшумным быстрым движением подскочил к девушке и, притянув к себе, закрыл ей рот ладонью. Та нервно дернулась. Чувство ревности вдруг всколыхнулось внутри, когда мне показалось, что его рот подозрительно близко прошелся около шеи груниски, но тут вмешался Фей и, многострадально вздохнув, подсказал несмышлёной мне:

«Сонное зелье, Эйрин. А говоришь все равно…»

Тело девушки тут же обмякло в руках вора и мужской голос, прозвучавший в сознании, спросил:

— Пончик, не подержишь ее, а я проверю комнату?

— Нил, я и сама могу.

— Понч…

Но слушать я не стала. И так слишком мало времени, спасибо удаче Правия, что нас еще не застукали в довольно щекотливом положении. Аккуратно открыв дверь, скользнула внутрь и сразу же послала в сознании сигнал для Нила.

Пока он заходил следом за мной, неся на руках девушку, я подскочила к гному, чье тело лежало на полу возле кровати и тряслось в стремительных конвульсиях. Асцы бешеными красными глазами посмотрел на меня и захрипел. Изо рта владельца борделя пошла зеленая пена. Затем взгляд его лихорадочно повернулся на околунному, успевшему опустить груниску на матрас, и сесть напротив меня около ног трясущегося главы Дома Копоти.

«Цензура. Цензура. — серьезно произнес Фей, перекрывая голос Нила.

— Он нас видит. — прозвучали слова подавленного друга и снова…

— Цензура.»

— Ты знаешь кто тебя отравил? — уже вслух обратился вор к Асцыю, который вдруг яростно схватил мою руку и попытался, прилагая немало сил, проговорить:

— Сссуккк…

Околунный тем временем незаметным движением оторвал оранжевую бусинку с моих брюк. Но не спешил засунуть ее в рот гному. Вместо этого он нагнулся к хозяину Копоти и с холодным взглядом проговорил:

— Запомни, Асцы, лицо того, благодаря кому ты все еще будешь дышать горелым воздухом порока. Запомнил?

И лишь когда я нервно подумала, что гном больше не протянет, Нил засунул тому в рот палец вместе с противоядием. Судя по всему, раздавил на языке и более участливо повелел:

— Глотай. Глотай, Асцы, если хочешь жить.

Только сейчас я заметила, что мужчина валялся на полу с расстёгнутыми штанами из которых торчало вполне себе внушительное… Но тут я поймала на себе иронично-гневный взгляд околунного, чья загнутая бровь отчетливо спрашивала «нашла что-то интересное?». Не говорить же, что я никогда не видела полуголых гномов, вот и стало интересно. Да что там гномов, я голым только его видела, чего он сердится. Нил почему-то удовлетворенно кивнул. А к моим щекам хлынула кровь.

«Как интересно, — задумчиво произнес Фей. — Ваша связка не дает вам обоим всегда закрывать мысли, если вы рядом…

— Что? И как это пересилить?

— Пока не знаю…»

Асцы пришел в норму минут через пять. Все-таки, надо признать, Орхан приготовил чудесный набор противоядий. И теперь гном сидел на стуле и с любопытством поглядывал на нас. Нил с совершенным спокойствием и без единой тени тревоги на лице устроился в бежевом кресле и смотрел в упор на хозяина Дыма. Я же стояла чуть поодаль от друга и нервно заламывала руки, как мне подсказали дракон с околунным.

— Я люблю эту женщину. — просто произнес Нил. — И мне плевать, что она сейчас ниска короля. Она моя. Я намереваюсь забрать ее отсюда в ближайшее время. Пришел сегодня сюда, воспользовавшись особым приглашению, чтобы увидеть ее. В мои планы не входило пересекаться ни с тобой, ни с кем-то из твоих посетителей. Но слава Вечному, тебе несказанно повезло, что я оказался здесь, и ты смог продолжить свою грешную жизнь.

Асцы ухмыльнулся. Перевел взгляд с Нила на меня. Медленно так. Изучающе. Не спеша. Хитро.

«Асцы обвешан гномьими артефактами. — пришел мне на помощь Фей. — Среди которых древний шиер, считывающий ложь, и многие другие интересные экземпляры. Поэтому гости Дома избегают с ним долгих бесед.»

— Мы гномы подобной услуги не забываем, ты это знаешь, Ворон. — медленно произнес Асцы. — И любая груниска в моем Доме, стоит тебе только захотеть, сразу же окажется в твоей постели. Но, другое дело ниски… Откуда мне знать, что женщина, которую ты называешь своей, с тобой сейчас по собственному желанию. И не получу ли я еще больше проблем от Фредерика, если эта красавица потом настучит на меня. В ее ответном чувстве ты уверен? — ехидно поинтересовался гном и, несмотря на то, что ни один мускул не выдал Нила, я ощутила, как он внутренне напрягся. — Уверен, что она тебя так же любит? Но, что волнует меня больше, так это, будет ли она держать свой миленький ротик на замочке-примподи?

Мужчины сверлили друг друга глазами. Абсолютная тишина, прерывалась только дыханием присутствующих, и возможно оттого мой взволнованный ответ прозвучал хоть и коротко, но нервно и несколько громко:

— Любит. — и когда гном снова посмотрел на меня, добавила. — И Фредерику никогда не пожалуюсь. Прошу, не сомневайтесь.

Гном довольно хохотнул.

— Тогда зачем же дело встало? Вам комнату выделить? Мое слово, Ворон, вас никто не потревожит.

— Благодарю, но у меня сегодня есть еще незавершенные дела. — он расслабленно откинулся на спинку кресла. — Асцы, если желаешь, я могу помочь найти того, кто пытался тебя отравить.

— Не стоит. — махнул рукой гном и, поднявшись, спешно подошел к кровати и, взобравшись на нее, посмотрел на все еще спящую девушку. — Это мою Айну хотели убить. Одна ревнивая сучка, к которой я перестал захаживать сразу же как попробовал мою малышку. Сладкая и узенькая. Может, я старею, но других последнее время не хочется. — он без стеснения проник рукой под девичью юбку и довольно простонал. — Все еще мокрая. — когда я заметила, что он расшнуровывает брюки, спешно отвернулась. — Нам помешали, и, если мы друг друга поняли, я бы хотел остаться с малышкой наедине.

Нил постарался вывести меня из комнаты до начала активных действий, но стон полусонной девушки все-таки успел долететь до моих ушей.

К моей комнате мы шли молча.

Я — оглушенная пороками созданий, которые могли, оказывается, даже с сонными… А Нил какой-то глубоко окрыленный. Похоже на нас по-разному влияют чужие утехи.

«Ты подтвердила свои к нему чувства. — удовлетворенно хмыкнул Фей.

— Я поддержала легенду. — воспротивилась я, но не смогла так же выстоять, когда меня аккуратно завели в комнату, а затем повернули к сильному телу и поцеловали. Столь нежно, что закружилась голова.

— Понч, обещай, вести себя тихо весь завтрашний день. Без лишней инициативы, прошу тебя. А послезавтра пройдет Закат, и я вытащу тебя отсюда. — еще один поцелуй. Требовательный. Будоражащий внутри волну. — Хорошо?

— Хорошо. — улыбнулась я, тая как шоколадное мороженое в его руках. И почему мне сладкого захотелось? Я же съела розовую бусину, их Орхан специально для подавления моего аппетита сделал. — И спасибо, что пришел мне помочь…

— Я не могу иначе, если на тебя ложится тень опасности. К тому же… — он что-то достал из своего плаща, подозреваю, что из магического отделения, и протянул мне. — Это тебе.

Несколько маленьких бумажных пакетиков оказалась у меня в руках. Не успела ничего сказать, как около стены открылся портал и мой друг, шагнув в него, исчез. Воронка перемещения закрылась, и я, расстроено вздохнув, взглянула внутрь пакетов. Аппетит при виде еды, не заставил себя ждать. Тем более, что в третьем я нашла свои любимые пончики. Кажется, розовые бусинки нашего офисного мага не так эффективны, как бы мне того хотелось…

«Или твоя черная дыра, удачно заменившая желудок, воспринимает их в качестве лакомства, — добродушно хмыкнул дракон.»

Глава 28

Из ласковых пут сна я вынырнула не из-за яркого луча солнца, упавшего на мое лицо, и не благодаря сильным рукам мужчины, подарившего мне вчера страстные и нежные поцелуи…

Как жаль, что его образ ускользнул сразу же, как только до слуха донёсся грохот открывшейся двери. А затем хмурый голос груниски, требовательно пробасил:

— Срочный сбор в главном зале. Чтобы через десять минут была внизу. — она недовольно, даже как-то озлобленно оценила мое спросонья удивленное лицо и хмыкнула, — Срочно, ниска! Ясно?

Я уже давно обратила внимание, что девушки этого Дома строго делились на два вида. К немногочисленному островку относились сострадающие и пытающиеся всячески помочь новеньким, а вот основа состояла из опытных и безжалостных дев, недолюбливающих вновь прибывающих прей, способных забрать часть их драгоценных клиентов…

Та, что ехидно смотрела на меня, определенно придерживалась принципов второго вида. Не сострадательного вообще. Вот стервопричастного, да. Определенно.

Натянув на лицо испуг вместе с волнением и непониманием, я нервно закивала, выдав сонно-взволнованно:

— Хорошо. — и прибавила легкий кивок.

Моя реакция полностью удовлетворила девушку. Она неприятно ухмыльнулась. Свысока кивнула, как начальница своей глупой рабе и вышла наконец из комнаты. Дверь за собой закрыть груниска посчитала слишком большой для меня честью. Но так даже лучше. Теперь я спокойно могла слышать ее бесцеремонные речи в комнате Клии. Бедняжка наверняка испугается.

Вскочив с кровати, я спешно подошла к шкафу, наугад вытащила один из нарядов, и только после того, как надела, поняла, что выбрала чересчур открытое платье. Но деваться было некуда. Потянулась к бусинкам, оторвала парочку, отправила себе в рот и вышла в коридор.

Как и ожидала, Клию в ее комнате я нашла в глубоко потрясенном и чересчур взволнованном состоянии. Я нисколько не жалела, что раскрыла девушке глаза на место нашего пребывания, иначе она сейчас сбор в главном зале могла воспринять в качестве светского приема. Но пугать дочь Эшмиса тоже не входило в мои планы. Конечно, не хотелось, чтобы она без моего ведома выходила из комнаты на прогулки — в идеале, если бы целыми днями сидела взаперти. Но и видеть ее нервно трясущейся не радовало.

— Клия, послушай, — взяв ее руку, я уверенно посмотрела в голубые глаза. — Ничего плохого не случилось. Нас просто собирают в главном зале. Тебя никто не тронет. Будь в этом уверена. Во-первых, никто не посмеет. А во-вторых я этого не допущу. Слышишь? — она испуганно кивнула. И попыталась слабо улыбнуться.

— Давай, вставай и пойдем уже. Возможно нам огласят какие-то новости, касающиеся Заката, но к нам они не имеют никакого отношения. Поверь, тебе совершенно не о чем переживать.

И нам действительно поведали новости о Закате.

Но переживать еще как стоило. Некто очень прыткий, не ограничился отравлением одного только Асцыя. Уж не знаю, как сильно хотели убрать его новую молодую любовницу, но покушавшаяся — которая по злой ухмылке и словам Дласии была найдена и справедливо наказана — удосужилась отравить еще и половину грунисок Дыма, добавив отраву в основное блюдо ужина. Мы с дочерью Эшмиса ограничивались завтраком и обедом.

Яд оказался не смертельным, но повлек за собой несколько дней постельного режима. А это в свою очередь стало проблемой для Дома, так как в число корчащихся сейчас в постели, входили танцовщицы, два месяца назад выбранные для развлечения участников во время игры. Кого-то сумели заменить, кого-то спешно учили, но одной все равно не хватало.

Потому, хотели того присутствующие ниски и преи или нет, но отобрать еще одну девушку собирались среди них.

Стоило Дласии пройти около меня, как Асцы качнул головой, что свидетельствовало о том, что я не подхожу.

А вот по поводу Клии такой уверенности у гнома не возникло.

— Тебя же, наверняка, с самого детства учили танцам? — полив свое ехидство медом — но только глухой бы его не услышал — обратилась к племяннице короля начальница грунисок.

— Да. — подписав себе приговор, кивнула дочь Эшмиса, не понимая, что, если я сильнее сжимаю ее локоть, это значит — следует помалкивать. А не смотреть на меня удивленно хлопая светлыми ресницами.

— Тогда сегодня порепетируешь вместе с девочками. А завтра выступишь в одной из клеток над столом игроков. — девушка побледнела, а Дласия уже не обращая на нее внимание, обратилась к гному. — Асцы, не против? Личико у нее миленькое, да и оборотни любят похвастаться своим добром.

Тот безразлично пожал плечи. И собирался было уходить, как я сделала шаг вперед, стараясь при этом придержать почти теряющую сознание дочь Эшмиса.

— Позвольте, выступить мне.

Гному моя инициативность не понравилась, у его напарницы, напротив вызвала хищную и до отторжения недобрую ухмылку.

— Неужели? Считаешь, раз ниска короля, то танцуешь лучше его племянницы?

— Не хочу показаться самонадеянной, но все же, считаю.

— Асцы, может проведем небольшой конкурс?

Хозяин Копоти продолжал хмурится. В его немом укоре я читала вполне определенно: «Идиотка» и «Ты совсем дура?».

«Цензура. — вставил дракон. — Но, возможно, тебе не следовало заступаться за нее?

— Это еще почему?

— Порой создания сами должны преодолевать препятствия. — философски заметил дракон. — Иначе они остаются пусты, так и не…

— Да бедная девочка трясется. — протестующе перебила спутника. — Воровская среда на удивление быстро сделала тебя до неузнаваемости черствым.

— Эта девочка не скажет тебе спасибо, Эйрин.»

Но я его уже не слушала. Ожидала реакции гнома. Тот молчал, раздумывал. Еще раз прошелся по мне взглядом, оценивающим мои умственные способности крайне низко. Скорее всего причислил меня к глупым фавориткам, желающим одного лишь внимания. Точно не нашел ответа что такого во мне нашел король, и тем более вор. А затем махнул рукой и кинув Дласии, без эмоциональное:

— Выбирай, кого хочешь. — покинул зал.

— Чудно. — хлопнула в ладоши Дласия и повелела. — Сейчас вы обе станцуете, и мы выберем ту, кто попадет на представление Заката. Кавус, сыграй нам. Вначале посмотрим на дочь нашего дорого гостя Эшмиса, а затем и на фаворитку самого короля.

— Постарайся, станцевать, как можно хуже. — попыталась тихо шепнуть племяннице Фредерика, но та отчего-то резко вырвала свою руку из моей и, кинув на меня презрительный взгляд, отошла к центру зала, куда ее жестом позвала Дласия.

Моего совета никто не послушал. Девушка плавно станцевала, откровенно стараясь произвести хорошее впечатление. А я, кажется, переняв способность Нила смачно ругаться, не понимала, зачем напуганная до смерти дочь аристократа сейчас проявляет какую-то отчаянную попытку выступить перед главами преступного мира.

«Она мила, но глупость и ограниченность виденного ею мира, способствуют выработке яда. — прозвучал голос дракона. — Несмотря на позор, она не желает быть на вторых ролях. Вспомни недавнюю историю с любовником Дласии.

Настала моя очередь. Уроки Джаниси не прошли даром. Как только музыка заиграла вновь, мое тело полностью проследовало ритму. Но когда я закончила, меня неожиданно пронзила волна ярости. Гнев. Раздражение. Негодование. Как они смеют смотреть на нее… Как только смеют…

И вдруг осознала, что это не мои эмоции…

Напротив небольшой сцены стояли пятеро мужчин. Двое на шаг впереди остальных. Один из них смотрел на меня завороженно. Он почти пожирал мое полуголое тело глазами, ничуть не стыдясь проявлять свой интерес.

«Глава оборотней, Дулсир. — сухо проинструктировал Фей.»

— Что за прелесть появилась в твое дивном саду? — обратился двуликий к Дласии, не переставая восторженно за мной наблюдать.

А рядом с двуликим стоял менее восхищённый.

Его лицо являло собой непроницаемую маску безразличия. Только вот глаза нераз успели метнуть в меня гнев и раздражение.

Нил.

Глава 29

— Зачем так злиться, — гневно обратилась к Фею, пока мы в полной тишине шли с Клией к нашим комнатам. — Когда я всего лишь выполняла свою работу, оберегая девочку от чудовищного позора! Племянница короля, танцующая перед главами преступных миров — нестираемое клеймо позора.

— Он зол не на тебя. Ты улавливаешь его эмоции, но не научена вникать в них. — не слишком убедительно уверял меня дракон. — Он негодует из-за сложившейся ситуации. Пойми, оборотень обратил на тебя внимание.

— Обратил и обратил, какая разница.

— Эйрин, ты определенно ему понравилась. Вызвала бурный интерес. А, значит, у нас появилась новая головная боль.

— Тогда примите оба какую-нибудь настойку от Орхана и успокойтесь.

Я ожидала, что они меня похвалят, отметят инициативность и то, как ловко смогла уберечь дочь глупого Эшмиса, которая, к слову сказать, вновь молчит и выглядит чем-то крайне недовольной.

Может она испугалась? Особенно, когда появился оборотень и Ворон.

— Клия, дорогая, все хорошо? — мне не ответили. Сильнее поджали губы и одарили несколько неприязненным взглядом.

Да что сегодня со всеми?

— Если тебя взволновала ситуация, ты можешь поделиться со мной, как со своей подругой? — мягко произнесла, улыбнувшись.

— Подругой? — приправив нежный голосок язвительной нотой, племянница короля, сверкнув глазами, повернулась на мне. — Ты всегда хочешь быть лучшей среди своих подруг? Если они, конечно, есть у такой, как ты… — последние слова она почти выплюнула.

— Что? — о чем она вообще говорит?

— И так ловко изображаешь неосведомленность? Возможно, у меня нет всего того опыта с мужчинами, который имеется у тебя. Ведь, не зря ты смогла охмурить моего дядюшку! Верного столько лет своей супруге! — говорить о том, что я околунная, не стала. Ограничилась разоблачением места. И сейчас убеждалась, что поступила верно. — Ты вероломная и лживая проходимка! Дласия ведь выбрала меня, а ты, ты, ты знала, что он тоже будет на Закате. И захотела завладеть его вниманием, а ведь в прошлый раз он улыбнулся мне! Стало завидно, да? Как же ты коварная и противная! Мне мерзко от одного твоего общества! Ненавижу тебя, ненавижу! — и выкрикнув свои трепетные на мой счет эмоции, она забежала в свою комнату и с грохотом захлопнула за собой дверь.

«А ведь она мне сразу не понравилась. — недовольно выдал дракон.

— Да что снова на нее нашло?

— Вначале ты отобрала у нее поклонника в лице Вуна. А сейчас прямо из-под носа уводишь того, в кого, кажется влюбилась жертва оборотня.

— Теперь она в оборотня влюбилась? — непонимающе уточнила я, пораженная непостоянством аристократки.

— Нет, — хмыкнул мой дракон, — Она все еще увлечена Нилом.

— Но Нил не проявлял ко мне интереса. Он просто прожигал меня взглядом. Немигающим и пугающим.

— Вот именно. Тогда как на дочь Эшмиса он ни разу не взглянул. Ты коварно отбираешь у нее ухажеров, — хохотнул Фей, а потом серьезнее добавил, — Теперь надо еще и с ней быть на чеку.

— Что ты имеешь в виду? — опустившись на кровать в своем номере, я удручено положила лицо на ладони и глубоко вздохнула.

— Влюбленные девочки могут совершать необдуманные, странные, а под час и опасные поступки.

— Я постараюсь пойти чуть позже в ее комнату и попробовать переубедить.

— Будь осторожна, пончик. — ласково произнес дракон, когда его голос перекрыл другой. Более властный, но при том наполненный безграничной нежностью:

— Эйрин.

— Нил.

— Что бы ты не думала. Я не сержусь на тебя… — опять же, не очень убедительно. Но все равно приятнее, чем выслушивать тираду недовольства. — Ты поступила правильно, пончик. Главное, ни о чем не беспокойся. — ощущение, что не меня убеждает. — Я никому, слышишь, ни-ко-му, не дам к тебе прикоснуться.

— Я и сама могу за себя постоять. — вставила решительно я.

— Не сомневаюсь, — хотелось ухватится за сквозившую в его речи ласку. — Береги себя. Мне пора идти. Позже свяжусь.

Какое-то время я лежала на кровати, пытаясь воспроизвести его голос. Потом, посчитав, что Клия, наверняка, уже успокоилась, прошла к ней. Вежливо постучалась. Тишина. Снова постучалась. И вновь не получила никакого ответа. Неужели она так сильно обиделась? Или боится даже дверь открыть?

Беззвучно открыла сама, заглянула внутрь и замерла. Девушки нигде не было. Спешно зашла, проверила всю комнату вместе с купальней, но, дочери Эшмиса нигде не нашла.

«Ее наверняка тоже не пороли в детстве. — пронеслось в сознании. — И очень зря.»

Глава 30

Выйдя из комнаты Клии, я подумала вернуться вначале к себе, переодеться в менее откровенный наряд и пуститься на поиски. Но, к моему великому облегчению, фигура дочери Эшмиса возникла в коридоре. Она медленно шла ко мне на встречу, смущенно опуская глаза и кусая губы. В руках держала две кружки.

— Я долго думала… — произнесла Клия, поравнявшись со мной. — Прости меня за те слова, которые я произнесла ранее. Не знаю, что нашло на меня. Захотелось хотя бы как-то искупить свою вину… Знаю клубничный звар не сотрет те мои речи… но, быть может, ты сумеешь меня извинить?

— Я рада слышать, что ты сама пришла к верному выводу и поняла, что я не позволила тебе выступать для твоей же репутации. — мы вошли в ее комнату. — Слухи в преступном мире могут с легкостью дойти и до мира аристократии. Как ты будешь смотреть в глаза будущему супругу, если он узнает, что ты танцевала перед преступниками?

— А ты? — немного обиженного выдала дочь Эшмиса, стерев во мне всякие сомнения. Я усмехнулась и посмотрела на содержимое кружки. Аромат клубники, приправленный щедрой горсткой специй, затейливо проникал в нос, соблазняя на большие глотки. Но мой нюх улавливал и скрытые семена.

— Клия, я всего лишь ниска. Пойми, что сравнивать нас не имеет смысла. Мне никогда не получить предложения руки от кого-то, кто приближен к королевской семье или даже к самой бедной части знати. У нас слишком разная судьба и разные круги общения.

— Да, я понимаю… — племянница короля смотрела в пол, не решаясь поднять на меня глаза. Еще раз взглянув на кружку в своей руку, я поднесла ее к губам и сделала большой глоток. Второй, третий… и влила в себя весь напиток. Вкусно и… больно.

— Я пойду в свою комнату. Если что-то понадобиться, приходи. — она кивнула, но не ответила.

«Мы можем ошибаться, — произнес Фей, когда я закрыла за собой дверь в свои покои. — Но на всякий случай проглоти бусину перед сном.

Порывшись в вещах и найдя на одном из платьев нужный мне цвет, я оторвала маленький кружок, оттряхнула глупую горечь и быстро отправила бусинку себе в рот.

Лежа в постели и закрывая глаза, убеждала себя, что мое околунное чутье слишком далеко зашло в своих фантазиях, и не может дочь Эшмиса поступить со мной подобным образом. У юных девушек не должно быть таких мыслей… Абсолютно не должно.

Но когда я проснулась ранним утром от осознания немедленной потребности посетить туалетную комнату, сомнения рассеялись. Вовремя проглоченные таблетки Орхана спасали от всего на свете. И от отравления в том числе. Единственный их недостаток заключался в том, что они помогали организму самым быстрым и безболезненным образом избавиться от отравы… ну и заодно от всего другого в твоем желудке.

Поэтому после того как какой бы то ни было яд покинул мое тело, я подошла к шкафу и выбрала серебрянную бусину. Проглотив ее, тут же ощутила прилив сил и направилась в свою небольшую купальню. Как следует помылась, натерла тело маслом из трех видов роз и стала выбирать наряд.

В дверь моей комнаты постучались, когда я уже сидела при полном параде и удовлетворенно наблюдала за своим отражением в зеркале.

Та самая девушка, разбудившая меня в прошлый раз, созывающая на общий сбор. Ее брови несколько поползли вверх при моем виде, но вовремя остановились — а вот и второй соучастник. А этой я интересно чем не угодила?

«Она несколько раз пыталась оказаться в постели Ворона, — помог мне Фей.

— Отлично, меня теперь все его воздыхательницы будут травить?»

Вошедшая покосилась на кого-то за своей спиной, и я заметила фигуру дочери Эшмиса.

— Клия, дорогая, — ласково произнесла я, — Как ты сегодня рано поднялась? — Лиам всегда учил, что излишняя привязанность на задании только мешает. Трезвость ума и четкое понимание итоговой цели — говорил он.

Сегодня мне довелось понять, что он имел в виду. Как бы не болело сердце от осознания случившегося, я не собиралась больше брать на себя лишние обязательства.

— Я не могла заснуть, — потупилась девушка, одновременно опуская встревоженно-нервный взгляд и при этом то и дело поднимая на меня заинтересованные глаза. — Вот и встала… Ты чудесно выглядишь

— Благодарю. А ты, — обратилась я к груниске и надула губы, — Совершенно не помню, как тебя зовут… Не стоило беспокоиться, я прекрасно знаю в какое время и куда мне надо подойти.

— Мне было велено проверить. — зло ответила девушка.

— Тогда твоя проверка, надеюсь, закончена. Прошу тебя покинуть мою комнату. — она хотела еще что-то возразить, но слушать ее не было никакого желания. — Немедленно.

«Эйр, ты сейчас отыгрываешь злобную королеву красоты? — хмыкнул Фей.

— Фей, надеюсь, ты не сказал Нилу о случившемся?

— Нет, иначе дочь Эшмиса вряд ли покинет пределы Копоти.

— Хорошо.»

Глава 31

Большой зал порочного Дома Копоти сверкал блеском магических кристаллов, алкоголь лился рекой по пирамидкам хрустальных бокалов, груниски в полупрозрачных нарядах покачивали бедрами и встречали высший свет преступного мира. Разодетые короли грабежа, устрашающие одним холодным бесчувственным взглядом наемники, держатели картелей и вся прослойка порока — сюда бы сейчас жалующихся на отсутствие работы сотрудников госслужб. Уверена, при большом и верно направленном желании, они бы смогли придумать, как проникнуть на территорию этих светлых сияющих стен. Значит, существовали лица, кому данная прерогатива была не нужна.

Вот, например, что здесь потерял глава Золотого банка?

А собиратель налогов какими судьбами?

Неужто дорога прошла не туда и запихнула его нерадивого в портал?

С кем он, посмеиваясь, раскуривает сигару и о чем-то радостно разговаривает? А вон там дальние родственники Фредерика и категорично неприятный Эшмис собственной персоной — Ваше Величество, не везет Вам на родственные связи…

Я стояла в крохотной тени колонны и наблюдала за гостями, стараясь не привлекать ничье внимание. Девушек, развлекающих присутствующих мужчин было достаточно, и можно было не бояться стать чьей-то подругой. Большой стол для игры был отделен лентами и ждал своего часа, над ним висели большие клетки в человеческий рост — в одной из них мне следовало в скором времени оказаться.

Мужчины, судя по всему, не меньше женщин, любили облачаться в дорогие наряды. Не было ни одного создания, ни среди одной расы, кто бы выглядел повседневно. Дорогие костюмы из плотных, преимущественно темных материалов, перстни с крупными драгоценными камнями, некоторые не брезговали широкими цепями, а кое-кто щеголял в очках с золотой оправой.

«Вы тоже будете с камушками? — иронично обратилась к Фею.

— Конечно, — хмыкнул мой дракон и самонадеянно добавил, — Начинай любоваться.»

Не успел он договорить, как в дверях появились они. От одного их вида сердце радостно забилось. Большим усилием воли я заставила себя не улыбаться, словно я не околунная, а глупая дурочка, и постаралась не выглядеть слишком заинтересованной особой, жадно разглядывающей только что вошедших в зал гостей. На моем друге был костюм темного цвета, тогда как наставник, кажется, никогда не изменял серому. Он стоял по левую руку от Ворона, на шаг позади, даже не на одном уровне, а за их спинами шли еще три парня. Двоих я уже видела — когда Вуна выгнали из Дома.

Мой дракон важно сидел на плече Нила — вот же актер. На плече принца Лесолди он восседал с выражением многовековой мудрости, здесь же строил из себя хищного ящера, готового сжигать неугодных без всякого промедления.

«Я и есть хищный ящер, — недовольно прилетело мне.

— О да, красавчики, вы именно такие, — улыбнулась в ответ.

— Благодарю, мой сладкий понч. — от низкого голоса, прозвучавшего в сознании, по телу тут же пробежали мурашки. Нил молниеносно встретился со мной взглядом, в котором за секунду мелькнуло слишком многое.

— Кхм, кхм, — озвучил Фей и безжалостно добавил, — Я сейчас Лиама подключу, чтобы вы оба думали о менее приятных для вас вещах. А точнее, сконцентрировались бы лучше на задании. Не заставляйте меня и Лиама разочароваться в своих фаворитах.»

Я ясно видела, как Нил очень широко улыбнулся кому-то, кто подошел с ним поздороваться, при этом отчетливо понимала, что эмоция относится не к тучному мужчине, протягивающему руку, а к словам безжалостного дракона.

— Понч, постарайся более не привлечь к себе ничье внимание, хорошо?

— Конечно, мой господин. — съязвила я.

— В дальнейшем так и обращайся ко мне.

— Погодите-ка, мне не кажется, у вас парные сережки?

— Наконец-то ты заметила. — гордо ответил Фей. — Нравится?

— Ужас орчьего хора. Вас вообще нельзя вдвоем оставлять, вы же не возлюбленные, чтобы такими вещами заниматься, мальчики… Право стыдно за вас как-то… — полыхание огня в глазах Нила и дракона я заметила сразу и еле сдержала смех.

— Говорил же надо ее выпороть. — сквозь зубы произнес в сознании мой друг.

— Ты только и делаешь, что грозишься. Я уже не раз давал тебе свое согласие…

— Ах так значит… — но договорить я не успела, в дверях появился странный гость. И я сразу поняла, кто это.

Герой любимых Сэльминых журналов и несносный похититель задания Дилана.

Высокий мужчина в сером плаще появился в зале и мигом привлек к себе вполне ожидаемое внимание. Уникальный артефакт, в который была облачена его фигура, скрывал и видоизменял всю внешность нового посетителя Заката. Вот он зашел и показался предком великана из Су, а в следующую секунду приблизился к среднестатистическому человеческому росту. Еще пара шагов в сторону гостей, и он уже стоит рядом с Асцыем, перебрасывается с ним приветственными словами, словно они старые знакомые из одной гномьей деревни.

Неужели одиночная звезда частного сыска не брезгает грабежами, когда не удается умыкнуть очередной заказ у околунных агентов?

В эту минуту скрывающий свою личность повернулся к группке, в центре которой стоял Ворон. Нет, мне не показалось, мужчины едва заметно кивнули друг другу.

«Фей! — заинтересованно воскликнула я в сознании, — Вы его знаете? Как он выглядит? — не хотелось отвлекать главу воров, беседующего о чем-то со сборщиком налогов, поэтому я обратилась только к дракону.

— С ним знаком только Нил. Однажды он привел к нам раненого Ио. Держал его строго у себя в комнате. Никого не впускал. Почти неделю от него не отходил. Даже мне и Лиаму запрещал заходить, — в голосе спутника ощущалось не сильное, но возмущение, — Сам его выходил и поставил на ноги. Когда Ио пришел в себя, он только раз ужинал с нами, а затем, тем же вечером, ушел. Говорит мало, магия плаща изменяет не только его личину, но и голос. Держится парень отстраненно. Не знаю, что именно их связывает и почему Нил с ним нянчился, но как бы то ни было, они друг другу не нравятся, это сразу ощущается. Говорить лишний раз на тему Ио Нил не любит. — многозначительно предупредил Фей, закончив свой довольно странный рассказ. Значит, сам он уже пытался поднять тему неизвестного. Интересно.

— То есть, ты его видел?

— То есть, никто его не видел, кроме Нила.»

Мужчина в плаще пожал руку Асцыя и направился к барной стойке, как вдруг резко перехватил мой заинтересованный взгляд. Вот как же я не люблю чувствительных к чужим созерцаниям созданий…

Шел бы себе мимо, но отвернуться сразу мне что-то мешало.

Странное непонятное чувство…

Под капюшоном невозможно было разглядеть ничего, кроме серого тумана.

У подобных артефактов — особенно, если они созданы магом высокого уровня, а здесь сомневаться в этом не приходилось — существовало несколько опций: искажающая образ иллюзия или глухая пустота. В первом случае все окружающие по-разному бы видели мужчину: кому-то он мог показаться блондином с голубыми глазами, а кто-то рассмотрел бы в нем орка с кроличьими ушами — но никто бы не смог разглядеть его настоящего лица. Глухая же пустота, как сказал однажды Фрэнк, таила в себе меньше вранья, так как полностью скрывала создание, не давая никаких лишних поводов фантазировать и сомневаться в чьей-то внешности.

Отвернулась. Не хватало еще дать кому-то повод заинтересоваться моим любопытством. Еще подумает, что одичало строю ему глазки.

Я ниска Фредерика и грезить могу только о короле. Кое-кому моя мысль не пришлась по вкусу, а меня позабавила реакция друга, которому я чуть-чуть позволила расслышать слова в моем сознании.

Мимо прошла груниска с подносом полным изысканных деликатесов, и я незаметно забрала одну маленькую корзиночку с икрой. Быстро отправила в рот, спешно прожевала и….

«Эйрин! — раздался в голове голос Лиама. Так и поперхнуться не далеко. — Прекрасно выглядишь. Ты, надеюсь, все необходимые бусины проглотила?

— Все.

— Чудесно. Будь наготове. Игра скоро начнется.»

Глотать после такого стресса икру оказалось непростым занятием.

«Нашла время есть! — не смог пройти мимо и не отчитать меня Фей.

— Мне скоро предстоит пару часов висеть в одной из клеток над игровым столом. Пополняю запасы.

— Тебе Нил целую корзину еды приготовил. Поешь, как только выберемся отсюда. — от этого заявление по грудной клетке разлилось тепло, но дракон никогда не умел вовремя промолчать, — Только там так много всего, даже не знаю, хороши ли, когда мужчина думает, что его женщина может столько съесть за раз… — я демонстративно промолчала. — Не дуйся, мы оба любим твои щечки.

— Ага.»

В дверях появились оборотни. Тот самый вожак стаи и несколько его людей. Он вел себя также, как и все гости, появляющиеся до него, пока не втянул носом воздух, не осмотрел помещение и не остановил взгляд прямо на мне. Неприятно и самодовольно усмехнулся.

Стальное напряжение прошлось по позвоночнику, уверенное и бесстрашное желание отгородить и защитить свое любым способом, даже ценой собственной жизни…

Что это за…

Сглотнула тугой ком, переваривая чужие ощущения, опустила глаза, отвернулась от компании оборотней и быстро нашла среди гостей Нила. Его лицо безмятежно улыбалось, но внутренние эмоции каким-то образом бились во мне разгоряченным фонтаном.

И мне до какого-то дикого безумия хотелось ощутить его в своих объятиях и поцеловать. Обещать всегда заботиться и никогда-никогда не отпускать. И вот здесь возникала самая большая для меня странность. Я не могла понять, мои это желания или нет, так как они полностью откликались чувствам в моей душе.

Глава 32

Хищно усмехнувшись, главарь стаи оборотней начал двигаться ко мне.

Бежать было некуда, да и жалкая тень, в которой я притаилась, вряд ли могла укрыть меня от создания, способного на много миль учуять мой запах.

Неприятные мурашки промчались по телу. Нет, меня не пугали двуликие, но с самого детства отталкивали эти их всякого рода особые животные способности, которых никогда не будет у человека или другого создания без животной ипостаси.

Об этом я как-то в нетрезвом состоянии рассказывала Нилу, и мой друг пытался убедить меня в ошибочности опасений, с пеной у рта доказывая, что особенности имеются у любого создания, а, следовательно, бояться никого не нужно. Можно изучить, присмотреться и, возможно, все окажется не столь устрашающим, а очень даже….

— А момент с их истинностью? — возмутилась я. — Вдруг бедная девушка начнёт встречаться с оборотнем, отдаст ему лучшие годы жизни, а потом он где-нибудь, совершенно внезапно, почует свою истинную и ускачет, как настоящий мурдейский козел?

— А если эта девушка и есть его истинная? — поинтересовался мой друг, сделав большой глоток из своей кружки, а затем заинтересованно и несколько настороженно уставился в мои глаза.

— Ещё хуже, — уверенно махнула рукой, — Это как навязывание. Будто отобрали право выбора. Как понять, он правда любит или ему природа велит?

— Как можно сомневаться в его чувстве, если он даже дышать без тебя не может?

— Ты так говоришь, словно сам оборотень, — усмехнулась тогда я.

— Я не оборотень, я намного хуже, понч. — подмигнул мне Нил.

*

На половине пути оборотню перегладила путь груниска, остановившись перед мужчиной с подносом алкогольных напитков. Взяв два бокала, волк продолжил неспешно ступать в моем направлении. Когда я была уверена, что встреча неизбежна, к двуликому подошёл Ворон.

Не теряя времени, я развернулась и предпочла скрыться в глубине толпы.

К счастью, вор занял все время двуликого.

Вспыхнув, голубовато-сиреневые огни огласили о скором начале турнира.

*

За огромным столом сидело десять участников. Около каждого на столе сияла эмблема и высвечивались очки. Чьи-то стопки фишек увеличивались в размерах, чьи-то спешно редели, а когда незадачливого игрока настигало поражение, красное пламя вспыхивало и сжирало оставшиеся мелкие монетки, эмблема пару раз мигала и тускнела, сообщая о том, что очередной участник покидает игру. Надо отдать должное, никто не начинал исступлённо биться головой об стол и не проклинал своих конкурентов — во всяком случае ни из одного проигравшего рта не сыпались слова брани. Быть может, они негодовали в глубине души, но умело держали эмоции при себе. Без подобной способности они вряд ли смогли бы занять влиятельные позиции в криминальном мире.

Я аккуратно наблюдала за каждым и действительно не видела сожаления у тех, кто терял крупные суммы или лишался редких артефактов. Для них все было забавой, веселой шалостью. Они усмехались, покидали игорный стол и брали с серебряных подносов новые стеклянные фужеры, щедро наполненные крепкими спиртными напитками.

В редкие перерывы между игрой клетки с грунисками опускались на уровень стола и девушки, в числе которых была и я, исполняли танцевальные номера. Ничего сложного, пару соблазнительных покачиваний телом и много улыбок. Все. Но как же каждый раз неприятно кололо тело.

Он странно смотрел на меня. Этот оборотень доводил меня до бешенства, и я был готов расквасить ему лицо, несмотря на то, что успел с ним сдружиться…. Я встряхивала головой и благодарно выдыхала, когда клетки вновь поднимали вверх — эмоции Нила согревали и настораживали меня одновременно.

Когда стол поредел, осталось всего несколько игроков.

Глава оборотней, за его спиной стояли три амбала.

Мерзкий отец Клии, в сопровождении пяти грузных мужчин, расположившихся в паре шагов от него и часто хмуро переминающихся с ноги на ногу. Если это королевская охрана, то я незаконная дочь орка.

Нил, на чьем правом плече сидел Фей, а около левого стоял Лиам.

Тролль-фальшивомонетчик, которого охранял двуликий из медвежьего рода.

И Ио. Тот самый мастер магических перевоплощений, один, без сопровождения и охраны.

— Эшмис, — опасно ухмыльнулся оборотень, громко обращаясь к родственнику короля Фредерика. — Увеличим ставки?

(продолжение)

Эшмис чуть дёрнулся, услышав вопрос оборотня. Он широко улыбнулся и кивнул волку в знак согласия, озвучил предвкушение большого куша и даже попытался самонадеянно хохотнуть. Но, если зрители и могли поверить в его азартную готовность, то вряд ли двуликий принял решительность Эшмиса за чистую монету. Мне со своего места было отчётливо видно, как напряглась спина отца Клии и как у него на лбу проступили капли пота.

Оборотень подозвал к себе Дласию и что-то шепнул той на ухо. Женщина понимающе кивнула и тут же отошла к одной из груниск с указанием, когда же девушка спешно покинула зал, один из оставшихся за столом игроков обратился к волку.

— Дулсир, мы чего-то ждём? У вас с Эшмисом есть от нас тайны? Или ты раздумываешь над тем, стоит ли пожертвовать своим единственным оставшимся чёрным кинжалом?

— Друг, — усмехнулся оборотень, беззлобно повернувшись к Ворону, задавшему вопрос, и я удивлённо отметила, что обращение звучало искренне, без показной едкости. Они действительно общались между собой по-приятельски. — Дай мне пару минут, мне необходимо повысить свою ставку.

— Что ж, — самоуверенно ответил Ворон, пожав плечами, — Мне лишь придётся выиграть еще больше золота, которое один из вас проиграет. Ничего против не имею.

«Но он же испытывал к нему сильную неприязнь, Фей. — обратилась к дракону. — А сейчас нет…

— Нил даже к Дэреку тебя иногда ревнует, если ты не знала. — хмыкнул спутник. — А оборотень, в отличие от околунного помощника Лиама, смотрит на тебя далеко не невинным взглядом коллеги.»

Между наблюдающими рядами зрителей пронёсся смешок.

А затем в зал вошла недавно ушедшая с поручениями груниска. Но вернулась девушка не одна. Ее рука крепко держала за руку другую особу. Хорошо знакомую мне.

Стало понятно, что именно главарь оборотней прошептал Дласии.

Цвет лица Клии был бледен, глаза взволнованно осматривали открывшееся девушке пространство, и я видела, как на ее щеках вспыхивали алые краски стыда — несомненно, она ловила в присутствующих знакомые для себя лица из аристократии и понимала, что, скорее всего, и они, в свою очередь, прекрасно ее узнавали. Когда груниска повела Клию к оборотню, племянница короля и вовсе потеряла всякий цвет лица.

— Милашка, ну здравствуй. — оборотень радушно поприветствовал только что пришедшую на Закат гостью и, одним рывком притянув девушку к себе, словно куклу усадил к себе на колено. Клия предприняла слабую попытку встать, но волк лишь усмехнулся, он крепко ее держал. Его скорее позабавило ее стремление, нежели разозлило. Бледное лицо дочери Эшмиса вновь покрылось яркими алыми пятнами. — Ну-ну, малышка, стеснение ни к чему. Ты же теперь моя, ты не знала? Нам с тобой будет так весело вдвоем.

Эшмис нервно сжимал в своих руках игральные карты. Он опустил голову сразу же, как только Клия зашла в помещение, и до сих пор ни разу ее не поднял.

— Но твой отец может попытаться забрать тебя. Хочешь расскажу как? — волк явно наслаждался происходящим, не щадя втаптывая Эшмиса в грязь сплетен, которую несомненно вынесут с собой присутствующие. — Например, я соглашусь поставить на кон тебя, если он предложит что-то столь же прелестное. Понимаешь? — его ладонь довольно бережно обхватила подбородок девушки, — Милая, кивни, если понимаешь. Вот так, молодец.

Закат состоял из чередующихся конов — раундов карточной игры. Первый проходил между всеми игроками, а следующий охватывал только двоих, в зависимости от того около кого в хаотичном порядке загорались эмблемы — при желании, другие тоже могли присоединиться, либо остаться в стороне и войти снова при последующем общем коне. Таким образом, игра продолжалась до тех пор, пока за столом не оставался лишь один участник. Победитель.

— Так что, скажешь, Эшмис, сможешь найти что-то столь же прекрасное, как твоя милая доченька, и попытаться выиграть?

— Я ставлю все. — не задумываясь, незадачливый отец Клии продвинул все имеющиеся у себя фишки к середине стола.

«Идиот. — слаженно произнесли двое в моем сознании.»

Те, кто ставили на кон все, всегда рисковали. Им могли ответить лишь такой же ставкой и при проигрыше они немедленно покидали стол, не имея более возможности продолжать игру.

— Интересно. — широко улыбнулся оборотень. Одной рукой он стал брать имеющиеся у себя стопки и кидать их на фишки противника. Когда последняя достигла цели, чуть нахмурил бровь, сказав, — Как видишь, я тоже поставил все. Но у меня на коленях ещё и прекрасная дева, а у тебя ничего нет. Не равнозначно как-то… Что подумают наши зрители? Что наш Эшмис жалеет для спасения дочери средства? Неужели папенька не сильно любит тебя, милашка?

Шёпот в рядах зрителей, кажется, оглушил и несколько дезориентировал кузена короля.

Он спешно снял со своих пальцев два перстня и кинул на стол.

— Это рубины из Ишана.

Оборотень тоже снял кольцо с мизинца и отправил его к груде фишек.

— Изумруд Асрии.

Ещё один взволнованный гул прошёлся между зрителями.

— Как видишь, твоё предложение все еще не перевешивает мое, я бы даже сказал уступает ему. Поэтому я, наверное, погорячился. — вздохнул оборотень, — Не могу я играть на такую милашку, когда напротив ничего стоящего ей не предлагают.

Эшмис нервно заерзал на месте. Нил со скучающим видом делал глоток из стакана и терся головой об крыло Фея. Эти двое блестяще исполняли роли незаинтересованных наблюдателей. Но больше я поражалась тому, как Лиам себя контролирует рядом с драконом и не расплывается в блаженной улыбочке.

Оборотень, исчерпав все свои намеки и осознав, что сам Эшмис не дойдёт до нужной ему мысли, кинул многозначительный взгляд на мою клетку и произнёс:

— Я слышал ниска твоего брата сейчас в Доме, и, если мои глаза мне не изменяют, она поистине прекрасная особа.

— Да, — сглотнул Эшмис и бросил секундный взгляд на Нила, получив нечто убийственно-нечитаемое, но грозящее впечатляющей расправой. По плану, Эшмису следовало отступить и проиграть, а Ворон в последующем коне отыграл бы его дочь себе. — Но, эмм, она под ответственностью Фредерика… я не… эм… Не могу я… У меня ещё есть цепь с финладами! — он потянулся к своей шее, начав нервно расстёгивать рубашку.

— Оставь свою цепь себе, — оборотень начинал терять терпение. — Я уже сказал тебе, что именно могло бы меня заинтересовать. Неужели Его Величество был бы против, зная, что на кону его любимая племянница?

Эшмис разом осушил весь алкоголь из своего стакана и кинул:

— Кончено нет, ставлю в ответ ниску Фредерика.

Выражение лица моего друга никак не поменялось, но в чертогах своего сознания он несколько раз и самыми разными способами делал из Клии сироту.

— Не думаю, что Эшмис может делать подобную ставку, — неожиданно вмешался подошедший Асцы. — Дулсир, — ухмыльнулся гном оборотню, — Твой интерес понятен, но ниска Фредерика под моей ответственностью, а без доверенных артефактов я не могу…

— У меня с собой печать короля, — нервно сморщился Эшмис, доставая из кармана упомянутую вещь, — А значит… могу.

Быстрый взгляд Асцыя на оборотня, Эшмиса и секундный на вора — которому он молча говорил: «я сделал все, что смог».

— Славно! — громко произнёс оборотень, — Пора открывать кар…

Но тут случилось сразу несколько неожиданностей. Над столом Эшмиса резко вспыхнули два кинжала, а затем его эмблема погасла. Это означало, что отец Клии жульничал во время Заката, а игра подобного не прощала. Она была достаточно безжалостна и, видимо, не выкинула его сразу же, чтобы дождаться нужного момента и оставить игрока ни с чем. Получалось, что она полностью приняла ставку, которую мужчина уже никак не мог себе вернуть, но при этом лишала Эшмиса шанса продолжать. Появление над игроком кинжалов — довольно позорный выход.

Но не успели зрители насладиться внезапным поворотом, как раздался шорох, и все повернулись к правому краю стола, где одиноко восседал странник в сером плаще. Он молча подвинул свои фишки — выражая тем самым желание участвовать.

— Как видишь, у тебя нет ничего… — шутливо проговорил оборотень, но закончить ему не дали.

Ио вытащил что-то из своего плаща и кинул на середину стола. Предмет заискрил, отбросил от себя несколько голубовато-желтых лучей и погас. Большая круглая монета с квадратным отверстием посередине.

— Ты в деле, друг. — хмыкнул оборотень.

— Я чего-то не понимаю в дамочках, Дулсир? — ухмыльнулся Ворон, делая очередной неспешный глоток из своего стакана.

— Определенно. — хмыкнул оборотень. — Но я рад, что ты воздержишься от участия.

Нил сокрушенно вздохнул и пододвинул свои фишки.

— Ты вынуждаешь меня принять участие. За это с тебя причитается выпивка, учти это. В следующий раз в Буйном Еноте платишь ты.

Оборотень беззлобно рассмеялся и спросил:

— Ворон, у тебя тоже в плаще припрятан редкий артефакт?

— Не совсем так, — хмыкнул Нил, — Он сидит у меня на плече.

Взлетев с воровского плеча, Фей опустился на образовавшуюся посередине стола большую груду фишек, затем деловито поправил парочку из них, оглядел сокровища под своими лапками и высокомерно посмотрел на оборотня, сообщая о своей готовности.

Глава 33

«Ты не можешь быть ставкой, Фей.

— Это еще почему? — насмешливо-возмущенно отреагировал на мою реплику дракон. — Я считаю, что внешне я намного симпатичнее, чем дочь Эшмиса. Мне кажется, у нее правый глаз косит, ты не замечала?

Несмотря на напряженную обстановку, ему удалось вызвать на моих губах улыбку и как-то сразу пришло понимание.

— То есть, вы предполагали такой исход?

— Нуу… — потянул он несколько недовольно, — Лиам обрисовал подобную возможность, а мы с Нилом просчитались в идиотизме Эшмиса. Он оказался больше и глубже Эльдского океана. — досадливо произнес ящер. — И теперь из-за этого кретина мы половину выигранного золота должны будем отдать Лиаму.

— То есть, вы разозлились не из-за самой ситуации, а из-за спора с Лиамом, в котором наставник оказался умнее вас обоих?

Дракон не стал отвечать на ироничный вопрос, только запальчиво шикнул в моем сознании, отчетливо показывая свое мнение на этот счет. Но потом сразу же добавил.

— Не волнуйся, пончик. Мы выиграем.»

— Асцы, — тем временем обратился оборотень к гному, — Не кажется ли тебе, что прелестную ниску Фредерика следует спустить вниз? Нехорошо, что ей приходится наблюдать за ходом игры с такой высоты.

Должно быть, единственным созданием, которому в действительности не нравилась моя роль в качестве чьей-то ставки, был хозяин Копоти. Но он лишь слегка кивнул в сторону оборотня и сделал кому-то знак рукой.

Через минуту моя клетка качнулась и стала опускаться вниз.

— Прон, тебе придется включиться в игру, — обратился между тем гном к троллю. — По правила ты не можешь остаться один вне Заката, если все остальные игроки присоединились к кону. Ты же знаешь.

Тролль одарил меня недовольным и прямо-таки осуждающим взглядом, когда я неспешно вышла из своего временного железного заточения прямо на игорный стол, затем усиленно зашуршал в своих карманах, снова кинул в меня взгляд чистейшего негодования, что-то пробубнил себе под нос, вернулся к поиску в пиджаке, выдохнул, зло и тихо прошептал нечто невразумительное о губительном свойстве женщин, а затем громче произнес:

— Пас. — эмблема, до этого мерно горевшая возле него, тут же погасла. И вместе с этим он перестал представлять хоть какой-то интерес для зрителей. По рядам наблюдающих прошелся шепот, где-то в левом углу кто-то чересчур громко хохотнул, а затем над залом снова повисло гнетущее ожидание.

Возле груды фишек материализовалось три небольших мягких подушки. Поблагодарив мысленно Закат за его заботу о комфорте ставок игроков, я бесшумно уселась на коленки на предложенное для меня место и, изображая высшую степень взволнованности, поправила полупрозрачную ткань темной юбки.

— Кон! — громко объявил Асцы, наблюдающий за моими действиями. К сожалению, в числе интересующихся мной зрителей был не он один.

В центре стола, рядом с фишками, на которых гордо восседал мой бесстрашный дракон, возникли волшебные карты — мишри. Магическая стопка парила в воздухе и зрелищно перемешивалась, напоминая водопад. Затем карты чинно собрались в ровную колоду и к каждому игроку полетело по три мишри. Они двигались по столу рубашкой вверх и останавливались точно напротив оставшихся за столом игроков.

После того, как каждый из участников проверил, что же прилетело ему из магической стопки, над колодой возникла сфера. В ней словно переливалась вода и жидкий огонь. Миг и оборотень дотронулся до сияющей эмблемы волка возле своей руки, а затем раскрыл свои длинные пальцы по направлению к колыхающему шару. Тот зашипел, а затем искрящиеся воздушные струйки двинулись к двум картам игрока, те вспыхнули и погасли. Значит, двуликий поменял две величины своего набора. Затем то же проделал Ио, неизвестный в плаще изменил лишь одну карту. Бездеятельным остался только Нил.

— Ты так в себе уверен, друг? — широко улыбнулся Ворону оборотень, поправляя на своем колене застывшую статуей бледную Клию.

— Под Вечным ни в чем нельзя быть уверенным, — бесстрастно ответил вор. — Особенно в себе.

— Раскрываемся. — строгим голосом вмешался Асцы.

«Не дрейфь, понч, — решил поддержать меня дракон, — В любом случае я буду рядом и спалю яйца всякому, кто просто подумает до тебя дотронуться.

— Твой словарный запас претерпел изменения, пока ты общался с преступниками, ты не замечал?

— Нет. — хитро улыбнулся в моем сознании Фей.»

Один кон состоял из трех поочередных раскрытий карт. Если мишри были равны по номиналу, то открывалась следующая карта, если же чья-то карта проигрывала, то игрок моментально выбивал из Заката.

С какой начать ход решал каждый участник.

В зале в полной тишине прозвучали три хлопка невидимых рук, и игроки выдвинули вперед по одной карте рубашкой вверх. Колода вспыхнула, тем самым подтверждая, что приняла их выбор, а затем мишри сами собой открылись.

Дракон, Гоблин, Кракен.

Кажется, первым игроком Заката, который не удержал за плотно сжатыми зубами ругательства, был оборотень. Его Гоблин слишком сильно уступал сразу двум противникам, несмотря на то, что сама карта имела большой номинал. А мой дракон аж нацепил на голову воображаемую корону, с нескрываемым блеском в глазах рассматривая карту нашего общего друга, а затем с неприязнью обернулся к третьему рисунку, изображенному на мишри таинственного Ио.

Ни один из рода чешуйчатых не любит представителей водной среды, равно как и те в свою очередь с неприязнью относятся к созданиям, в чьих жилах вместе с кровью течет огонь. Они давно не вступают в открытую конфронтацию, но стараются избегать любых возможных точек соприкосновения.

Сияющая алым цветом эмблема волка погасла, оборотень выбыл из игры и вместе с тем раздался испуганный вскрик Клии, которую резко поставили в вертикальное положение. Девушка будто пребывала где-то глубоко внутри себя, она чуть не потеряла равновесие, но, двуликий вовремя ее придержал, а затем через секунду, полностью вернув себе довольную жизнью ухмылку, несколько равнодушно заметил:

— Милочка, к сожалению, в итоге ты достанешься кому-то из этих двоих. И будем надеяться, Серый Плащ так же хорош в обращении с дамочками, как и мой друг Ворон.

Дочь Эшмиса ничего не ответила. Она стояла с опущенной головой и ее выдавали только руки, нервно сжимающие ткань юбки.

— Второе раскрытие. — скомандовал голос гнома, и тишина вновь окутала присутствующих невидимым куполом.

В руках участников оставалось по две карты, и в любой другой игре, верным ходом было бы выпустить наибольшую по номиналу, но особенность Заката состояла в том, что различные комбинации давали различные очки, и эти очки зависели также от того, какую комбинацию создавал противник. Например, если одинокая карта осла при первом раскрытии приносила лишь десять баллов, то при появлении рядом с ней кузнеца, они увеличивались до пятидесяти.

Ни по одному из противников нельзя было считать его эмоции.

Ио прикрывался своим плащом, не позволяя никому увидеть свою сущность, а Нил сидел на своем стуле, воплощая совершенный образ невозмутимости.

Я попыталась ощутить его чувства, но наткнулась лишь на глухую железную стену.

«Фей, ты с ним можешь сейчас общаться?

— Нет. — сразу пришел ответ. — Он закрылся, чтобы максимально сконцентрироваться. Лучше не отвлекай.

— Я и не отвлекала. — возмущенно пробурчала я.

— Хорошо. Иначе он не сможет себя простить, если проиграет меня этому Ио.

— хитро ухмыльнулся дракон.»

Нил пару раз прошелся своей ладонью по заросшему подбородку, затем лениво потянулся к стакану, сделал пару глотков и наконец определился с картой.

Его противник колебался еще минуту.

Когда решение обоими было принято, колода вспыхнула, и две карты одновременно раскрылись.

«Король на престоле» и «Король в бегах».

Почти равные между собой, но второму не хватало нескольких баллов. Если бы это было решающее раскрытие, то Нила можно было смело признать победителем. Но сейчас у Ио все еще имелся шанс отыграться и увеличить перевес в свою сторону третьей картой, сумей она подарить ему нужные очки.

Полную победу при текущих комбинациях противников могла дать одна единственная мишри.

Нил с легкостью поставил на стол последнюю в своей руке карту.

Стоявший чуть поодаль Лиам тут же подошел к нему и шепнул что-то на ухо вору. Сейчас он уже имел право общения, так как все карты были сыграны.

Ио опустил мишри на стол, прикрыв ее ладонью. Зрители дружно зашуршали своими предположениями, а затем резко превратились в слух и зрение. Но вместо того, чтобы продолжить игру, неизвестный в плаще ее прекратил, и эмблема около мужской руки погасла.

— Поздравляю, Ворон. — прозвучал хриплый, похожий на механический, голос из-под плаща. — Это была поистине хорошая игра.

И в ту же секунду зал взорвался громкими аплодисментами, смехом и горячими обсуждениями произошедшего.

Фей взлетел с фишек и с весьма довольной мордочкой вернулся на плечо своего спутник, получив от того моментальную ласку.

Оборотень тем временем подошел к Нилу и слегка подтолкнул к нему Клию.

— Наслаждайся добычей, Ворон.

— Спасибо, но меня не привлекают племянницы короля. — улыбнулся победитель Заката, — Эшмис! Подойди сюда. — и когда нерадивый отец засеменил к Нилу, тот, указав на Клию, произнес, — Забери отсюда свою дочь и постарайся найти таблетки грашина, может, хотя бы они подарят тебе толику благоразумия не ставить на кон собственного ребенка.

Эшмис ничего не ответил, только покрылся красными пятнами, тут же схватил дочь и потащил куда-то прочь.

— Раз ты поймал сегодня волну благородства и склонен раздавать собственные трофеи, — проговорил оборотень, когда Ворон протянул мне руку и помог спуститься на пол, — Может тогда и ниску короля отдашь своему хорошему другу?

— Благородство не сможет согреть меня сегодняшней ночью, как эта малышка. — проговорил Нил, крепче прижимая меня к себе.

— Япочти тебя ненавижу, — беззлобно захохотал оборотень. — Она столь очаровательно покраснела.

— Поцелуешь меня, красавица? — улыбнулся Ворон, опаляя кожу моего лица своим дыханием. — Поздравишь своего победителя?

И как бы сильно мне не хотелось коснуться его губ, как бы сильно не горело во мне желание кинуться ему на шею с объятиями, я все же играла роль ниски короля. А изображать ее падкой на незнакомых мужчин и крайне ветреной особой я не планировала, потому лишь гордо вздернула подбородок и отвернула голову.

За спиной раздался веселый смех двуликого Дулсира.

Глава 34

Атмосфера веселья бурлила вокруг, обласканная клубами дыма дорогих сигар и ароматами редкого и крепкого алкоголя, что плескался в стаканах мужчин, на чьих лицах давно стерлись такие эмоции, как страх или жалость.

Эти самые мужчины, одним своим видом способные напугать детей и вызвать потерю сознания приличных дев, один за другим подходили к креслу победителя. Черное и кожаное, оно было установлено в одном из углов большой залы. Главный герой Заката расслабленно восседал в нем и попивал горячительный напиток, от которого исходил аромат терпкой полыни. Я старалась не забывать, что периодически мне следует морщиться и отворачивать взгляд, а никак не любоваться им, когда он так искренне смеется при разговоре с кучкой метисов-орков.

Как-никак я сидела на его левом колене и две жалкие попытки подняться и гордо встать рядом провалились, даже не начавшись. Это была игра на публику, а также очень личная игра только между нами, в которой мы обменивались эмоциями, жадно ловя реакции друг друга. Он обжигал меня своими импульсами желания, а я со злостью метала в него молнии, так как декорации моей актерской конструкции грозились треснуть и рассыпаться осколками кривого зеркала при очередном его мысленном прикосновении к моему телу.

К Нилу выстраивались небольшие очереди, и даже те мужи преступного мира, кто был на десяток другой лет старше моего друга, при обращении к нему выказывали очевидное уважение. Он же держал себя ровно и спокойно со всеми. С некоторыми был более фриволен, с другими слегка сдержаннее, но ни при ком в нем не проскальзывало ни капли волнения или беспокойства.

И я могла утверждать с полной уверенностью — это не только внешнее проявление, ведь он раскрыл передо мной свои эмоции.

Сегодня он был здесь королем. И эти люди, эти пугающие одним своим видом создания, признавали его право, они непринужденно соглашались с его ролью лидера.

Не знаю, замечал ли свой авторитет сам глава воров, но наставник точно улавливал настрой общества, и одаривал меня едва заметным приподнятым уголком губ, когда мы, кажется, сходились с ним в единой мысли.

Фей вел себя, как самый наглый предатель, бессовестно грозя мне своим клювом — который я решительно грозилась ему свернуть — если я слишком морщила нос на коленях его Сиятельного господина.

В один миг он как-то нежно потерся о голову Нила — наверняка о чем-то шушукались, перебежчики — и, взлетев, переместился на плечо Лиама.

Ох, как же сложно было нашему серому кардиналу оставаться безучастным. Я без труда заметила краткий миг его ликования, когда его прямо-таки пронзила стрела безумного счастья, но, надо отдать должное, он тут же пришел в себя.

Затем Лиам с драконом на плече удалились беседовать с какой-то дорого-богато одетой дамой. Я оценивающе прошлась по женщине взглядом. Вряд ли она была груниской на пенсии, ностальгирующей во время Заката по былым временам…

«Она владелица винного магазина «Виноградная кровь» — поймав мой взгляд, усмехнулся в сознании Нил. Его руки, поглаживающие мою спину, стали вдруг любознательнее и решили позволить себе спуститься к моим ягодицам, помять их и вызвать мой протестующий взгляд, который склонял его пальцы сжаться сильнее.

«Прекрати, — попросила я, борясь с возникающим в теле жаром.

— Я и так еле сдерживаюсь, женщина, чтобы не плюнуть на все, схватить тебя и отнести в приготовленную для меня комнату.

— Мы сегодня ночуем здесь?

— Да. Обговорив, мы пришли к мнению, что уйти сразу же будет слишком подозрительно.

— Понятно. — слегка огорченно ответила.

— Не волнуйся, пончик, сегодня ты ночуешь со мной.»

Он пристально смотрел в мои глаза, с каким-то мальчишеским азартом сообщая мне чересчур много потаенных мыслей, которые скрывались за его словами. И мне отчего-то предательски хотелось улыбнуться ему и дать затрещину, чтобы убрать эту самоуверенную радость с его лица.

— Блестящий победитель Заката, — прощебетал рядом голос, вырвав нас с Нилом из интимного диалога. Две груниски остановились чуть поодаль от кресла и прямо-таки плотоядно уставились на моего друга. У некоторых женщин совершенно никаких понятий о гордости.

И да, я помнила про род их деятельности, но так откровенно пожирать кого-то глазами, можно лишь в случае поглощения тройной порции башнэз за раз.

— Не желаешь немного потанцевать?

— Благодарю, девушки, — ответил им Ворон, — Но я занят.

— Тогда, возможно, ночью ты захочешь поиграть втроем? — кошечкой спросила вторая, а затем спешно оценив меня, добавила, — Или вчетвером?

Это на что она вообще намекает?

Но гнев не успел добраться до мысли: Жаль, я без тео-пистолета.

— Я выбрал себе королеву. — улыбнулся Нил, притягивая меня к себе и целуя в щеку. Я конечно же театрально сморщилась и попыталась оттолкнуть его, но чуть не провалила великую роль, услышав, — Она единственное создание, с кем я намерен быть.

«Сейчас и навсегда. — продолжил мужской голос в моем сознании, и какие-то невидимые цепи внутри меня разорвались. Первый раз за весь вечер в его голосе ощущалось волнение. Он смотрел на меня и ждал. Ждал какого-то ответа, знака с моей стороны, и я вдруг, наплевав на всю свою конспирацию, сама склонилась и прикоснулась к его губам своими. Совсем невесомо, но он не заставил себя ждать и тут же углубил поцелуй. На целый миг вокруг не существовало ни звуков, ни смеха, ни других созданий. Были только мы и этот удивительный поцелуй, который плавил изнутри.

А затем я ощутила чей-то взгляд, он будто уколол меня, заставил вздрогнуть и обернуться.

Ио стоял невдалеке и смотрел на нас. Его нельзя было увидеть под магическим артефактом, но я была уверена, что интерес мужчины направлен именно в нашу сторону. Нил проследил за мной, и его пальцы на моей талии крепче сжались.

«Понч, — мысленно произнес Ворон, — На минуту отойду.

Он аккуратно помог мне подняться, встал сам, и, усадил обратно в кресло, придвинул ко мне столик с угощениями, взял маленькую вазочку, положил в нее виноград из большой стеклянной чаши, затем передал мне в руки и быстро зашагал к серому плащу.

Музык и шум, стоящий в зале, мешали расслышать, о чем беседовали мужчины, несмотря на драконий слух. Нил что-то определенно тому доказывал, а тот отнекивался. А затем произошло нечто и вовсе удивительное, Ворон почти по-дружески чуть приобнял Ио, но от меня не ускользнула его хитрость. Тот самый артефакт, монету странника, мой друг незаметно опустил в карман серого плаща.

Через некоторое время победитель Заката вернулся и снова усадил меня к себе на колено.

«Он ведь не нравится тебе?

— Не буду отрицать очевидное.

— Но тогда почему ты вернул ему артефакт, ради которого гномы как-то чуть не поубивали друг друга?

— Он ему нужнее. — перехватив мои пальцы, Нил отправил виноградину себе в рот.

— То есть, ты ему симпатизируешь? Ты мне расскажешь, кто он? Как вы познакомились? Пожалуйста-пожалуйста, Нил. Сэльма будет в ярости, если я первая узнаю. Она его фанатка. А Дилан, кстати, терпеть его не может, этот Серый плащ украл его дело.

— Да, он мне присылал телли с жалобой. — широко улыбнулся Нил. — Оно было столь длинным, что я подозревал, не замешан ли как-то Джорджи.

— Возможно. Джорджи только дай повод где-нибудь исписать бумагу.

И было так хорошо, говорить с ним вот так, как раньше, обо всем на свете, без каких-либо ограничений.

— Итак, ты расскажешь? — вернулась к интересующему меня вопросу.

— Я дал слово. — нахмурился мой друг. — Скажем так, наше знакомство состоялось при неприятной атмосфере и существует веское обстоятельство, мешающее нам друг друга обожать. — он украл у меня еще одну виноградину и уже без прежнего серьезного тона, с задором произнес, — Насчет Сэльмы я даже не сомневался. — А затем притянул меня к себе и снова поцеловал, заставив забыть обо всем.

Глава 35

Дрема неспешно отпускала меня из своих объятий, навстречу новому дню. Я чуть приоткрыла сонные глаза и слегка повернула голову влево.

Мужчина возле меня все еще сладко спал, и на его губах мелькала расслабленная улыбка, а горячая ладонь его руки уверенно покоилась на моем голом животе.

Его измененная внешность не смущала меня и не отталкивала. Оказывается, я могла смотреть сквозь нее и видеть его прежним, настоящим. И вчера, когда наши тела не раз сплетались в сладостном танце, я отдавала себя вовсе не Ворону, не вору, завоевавшему уважение преступного мира, а околунному агенту Нилу, моему лучшему другу, тому самому, к которому мое сердце потянулось с первого взгляда.

Вновь прикрыла веки, желая воскресить еще теплые и яркие воспоминания о прошедшей ночи. Матерь Руфь, скромность, должно быть, покинула меня, ведь мы лежим с ним под светлым тонким одеялом, полностью обнаженные, и все на что я способна в данную минуту — это откликаться томлению в теле от мелькающих перед глазами картин, повествующих о том, как он раз за разом делал меня своей…

Первый раз я отдала ему себя в тот день, после околунного торжества, в моей квартире. И та ночь была прекрасной. Но я не предполагала, что моя вторая первая ночь — интересно, существуют ли девушки, кто может похвастаться подобным? — может оказаться еще пронзительнее и острее, на миг он почти довел меня до потери сознания. Оно расплывалось в вязкой карамельной паутине, унося в пучину блаженства.

Мужская ладонь на моем животе вдруг ожила. Указательный палец нежно погладил кожу вокруг пупка, а затем медленно, играючи, стал опускаться ниже. Сердце сладко замерло. Прикусив изнутри щеку, я превратилась в мучительное ожидание.

Шелест простыни, жар мужского тела, ласковый поцелуй возле уха и сонное:

— Доброе утро, мой сладкий пончик.

— Доброе утро, мой король Заката. — не выдержав, я открыла глаза и оплела руками его шею. Он коснулся моего рта губами, а затем, отстранившись, обеспокоенно поинтересовался:

— Не болит? — его рука остановилась прямо там… и, кажется, я густо покраснела, но тут же отрицательно покачала головой.

— Честно? — еще один невесомый поцелуй, вынуждающий мои губы хотеть большего.

Я лишь кивнула.

— Отлично, — довольно ответил он, — У нас еще полно времени.

Беззастенчивая ладонь, кажется, потеряла всякое стеснение, разрешая пальцам начать ласкать меня, уверенно, но при том очень нежно. Моя спина непроизвольно выгнулась, а бедра дернулись навстречу его руке.

Ликование на лице Нила вызвало мгновенное желание закрыть лицо простыней и прикинуться глубоко спящей, но он не позволил. Молниеносно опередил мои действия и горячее мужское тело тут же накрыло меня собой.

— Хочу, чтобы ты кричала, как прошлой ночью. — глубокий голос скользнул по коже, вызвав волну мурашек.

— В тебе нет никакого стыда? — борясь с дрожью, шепнула ему на ухо.

— Зачем мне стыд в постели с любимой женщиной? — его слова множили бушующее во мне томление. — Я хочу узнать твои самые потаенные желания, понч. А затем воплотить их в жизнь.

— А я хочу воплотить в жизнь твои желания. — не раздумывая, на эмоциях проговорили мои губы.

Он ласково погладил меня по щеке, с теплом и откровенным желанием посмотрел в глаза и тихо произнёс:

— Мое самое большое желание — ты. — а затем толкнулся в меня, полностью наполнив собой, и я вскрикнула от сладкой боли.

Портал перенёс нас прямиком в офис, в кабинет Лиама. Фей как-то подозрительно без особой радости перелетел с плеча Нила на мое.

«Ты бываешь крайне необъективна в вопросах, если они касаются лично тебя. — ехидно прокомментировал мою реакцию дракон. — Неправильное восприятие происходящего может выйти тебе боком, потому тебе следует поработать над собой в данном ключе.

— Спасибо Ваше Умнейшество. — без зазрения совести спародировала его профессорский тон. — Начну немедленно.

Дальше проследовал возмущенно-насмешливый рокот моего спутника.»

— Вы отлично поработали, — Лиам моментально снял с себя маску правой руки удачливого вора и посмотрел на нас своим обычным взглядом: «я тут главный, птенчики».

Два больших мешка, наполненные деньгами, золотом и различными магическими артефактами опустились на пол. Вполне внушительный выигрыш.

— Свою долю получите позже. — это он говорил моим спутникам. — Сейчас за этой дверью нас ожидают околунные коллеги, и, если мы не появимся в течение ближайшего часа, они пойдут штурмовать Копоть. — он слегка усмехнулся. — Готовы к нескончаемому расспросу? Предупреждаю, Джорди тоже там, он пару дней назад вернулся из Ослиной Пустоши, так что отбросьте всякие помысли о том, чтобы утаить хоть какие-то детали.

И, конечно, Лиам оказался прав. Стоило только выйти из его кабинета, как раздался радостный хор наших друзей. Нас тут же окружили плотным кольцом и вопросы посыпались со всех сторон. Надо ли говорить, чьи отличались нездоровым интересом к мелочам?

Лиам тут же приструнил всех одним своим взглядом, Фрэнк негромко сообщил моему другу о том, что прийти и вернуть его прежнюю внешность Орхан сможет только завтра, а затем наши боссы удалились в кабинет директора околунного агентства.

А нас втроем продолжили подвергать воодушевленному допросу.

Другие девушки, заметив парные сережки Нила и Фея, реагировали иначе, нежели я — слишком бурно, на мой взгляд. Восторженно и воодушевленно. Уверяли двух перебежчиков, что «идея чудесная», «смотрится превосходно», «эффектно». А двое, как оказалось падких на комплименты спутника, считали своим долгом при каждом их восхвалении, деловито повернуть свои головы в мою сторону. Я же умело надевала роль дурочки, не понимающей чего от нее хотят. Их недовольные сопения в моем сознании прекрасно улучшали настроение.

Поправив волосы левой рукой, я скользнула взглядом на свою правую ладонь.

С тех самых пор как портал выплюнул нас, она лежала в руке Нила, и он ни разу не дал мне возможности ее отнять. Кажется, чем больше околунных с интересом косились на наши сплетённые пальцы, тем сильнее становился его захват. И если вначале меня это смущало, то позднее наоборот придавало некую уверенность.

Слушая его байки о грабежах, я смеялась вместе с остальными. Так легко и иронично слагать истории об опасных приключениях мог только он. Я любовалась им и обещала себе прекратить глупые подозрения на его счет. И даже совсем не возмутилась, когда речь перешла к Джорджи, а мой друг, воспользовавшись своим отдыхом, наклонился ко мне и слегка чмокнул в губы. При всех. Так просто. Словно ничего необычного в этом не было.

А ведь я прекрасно понимала, также, как и он, что несмотря на то, что околунные смотрят в эту минуту на Джорджи, ни от кого из них не скрылся данный жест — на то они и околунные. Это доказала Сэльма, которая чуть позже села слева от меня и заговорщически шепнула на ухо:

— С теми взглядами, что вы кидаете друг на друга, приличные создания не выходят в свет. Вам надо на неделю запереться и как следует…

— Сэльма!

— А мне потом надо будет как-нибудь заглянуть в твои сны. Кажется, там найдется кое-что интересное. Чуйка читающей подсказывает.

— Я попрошу Фея поджечь тебе твои роскошные волосы.

— Фей, я для тебя сохранила парочку очень интересных статей, — не растерялась подруга, обратившись к дракону.

А потом в расслабленную атмосферу общего веселья вернулись Фрэнк с Лиамом. Встревоженный босс объявил, что им только что поступила важная телли. Один из наших окололунных попал в беду и кому-то из агентов следовало срочно, завтра же, выехать на подмогу. Судя по всему, мужчины еще раздумывали, кого именно отправить, но по их взглядам, следовало ожидать, что счастливчик либо Дэрек, либо Джорджи.

Портал в том месте не действовал — да, как это ни обидно, но существовали территории, на которых порталы мерцали, искажались, и могли сработать ошибочно, либо и вовсе оказаться опасными для их пользователя — поэтому путь стоило проложить по морю Шептунов. А исходя из сегодняшней неспокойной погоды, отбыть следовало завтра.

Околунным агентом, кому потребовалась помощь, была Элис.

Глава 36

Первый раз за все то время, что мы оказались в офисе, рука Нила выпустила мою ладонь. Он поспешно встал, сделал шаг вперёд и громко объявил:

— Я поеду. Сегодня.

Меня словно накрыл ледяной плащ, под которым имелись острые иглы. Они ощутимо впились в мою кожу. Но особенно сильно я прочувствовала их болезненную ласку, когда поймала взгляд Роуз. В нем сквозило слишком многое.

Внутри возникло тягостное желание подняться и разбить что-нибудь с особым грохотом, а потом выйти на улицу и встать под капли холодного дождя, но, несмотря на это, я натянула на губы сияющую улыбку. Мол, да, мужчина, который недавно открыто целовал меня при всех, именно так должен вести себя, если другая девушка попала в беду. Он просто очень благородный и всегда рьяно переживает за коллег. Особенно за одну особу с красными волосами. Эти волосы, кажется, скоро начнут мне снится в кошмарах.

«Эйрин, успокойся. — Фей ласково потерся о мою щеку. — Мы не знаем всего, я уверен, что у Нила есть веские причины так себя вести.

— Ага.

— К тому же она его коллега, он поступает, как настоящий мужчина.

— В этой комнате все мужчины настоящие, но почему-то никто не выпрыгнул с места, словно ошпаренный.

— Значит, твой мужчина самый отважный. — как ни в чем не бывало тут же заключил дракон.

— Почему ты на его стороне, а не на моей?

— Я на твоей стороне. Но я жил с ним и попадал вместе с ним в тяжёлые передряги, а ещё был, и до сих пор немного прогуливаюсь в его голове. А главное я знаю о нем то, чего не знаешь ты — такой, как он, не может любить двух женщин. Это противоречит его природе. Ему нужна одна единственная. И это ты.

— Говори понятнее.

— Он скоро сам тебе все расскажет.»

— Орхан ещё не снял с тебя фальшивую личину. — нахмурившись произнёс Лиам.

— Идти с твоей нынешней внешностью может быть опасным. — добавил Фрэнк.

— Наоборот, это только сыграет мне на руку. — уверенно парировал Нил. — И я готов выехать сегодня. — с нажимом на последнем слове произнёс он.

Лиам быстрым кивком головы указал в сторону своего кабинета, и трое мужчин спешно удалились. Сэльма тут же придвинулась ближе и, взяв мою руку, крепко сжала её.

— С тобой всё в порядке? — очень тихо спросила подруга.

Околунные, оглушённые новостью о том, что их коллега в опасности, на минуту забыли о своих расспросах и теперь, кажется, перекидывались догадками о том, где могла оказаться Элис и что именно с ней произошло. Девушка с красными волосами умудрялась выходить невредимой из достаточно опасных дел, и все знали, что несмотря на изящную фигуру, она может с лёгкостью переломить хребет тому же орку. Прямых зрителей её боев не имелось, но те, кто однажды спешил к околунной на подмогу, рассказывали, как их пугала гримаса боли на телах убитых, валяющихся подле ее ног, будто их глаза вылезали из орбит, ещё когда они спокойно дышали.

А сейчас ей понадобилась помощь.

Странно. Неожиданно. Туманно.

Но мне не хотелось сейчас об этом думать. Несмотря на то, что я всегда переживала за своих околунных коллег, ставших мне вторым домом, представлять, как Нил на всех порах мчится на помощь к Элис, которой как-то говорил о своей любви… этого мне определенно не хотелось. Усталость резко навалилась на плечи, вся радость от удачно закрытого дела как-то притупилась и единственным желанием, оставшимся во мне, было добраться до дома, прикупив по пути пару десятков пончиков, забраться на кровать, накрыться с головой одеялом и…

— Я, наверное, пойду. — шёпотом сказала я подруге, — Поняла, что ужасно устала и очень хочу отдохнуть. Думаю, Фрэнк с Лиамом меня поймут.

— Конечно. Тебя проводить? — участливо поинтересовалась Сэльма. — И давай я отдам тебе свой запасной плащ против дождя, который я держу в офисе. Накинешь его поверх своего, и эта взбесившаяся вода будет тебе не страшна.

— Ты не можешь уйти, пока Нил не выйдет из кабинета наставника. — возмущённо возник рядом тетрадочный. Кто бы сомневался, что кое-кто будет подслушивать. — Он расстроится.

«Я с ним полностью согласен. — вставил свой серебряник Фей.»

— Переживет. — ответила обоим.

— Дилан отстань от неё, — тут же вступилась за меня подруга. — Ей надо отдохнуть. Нил поймёт.

— Он собирается уехать в какую-то вонючую даль, где даже блохи дохнут из-за тягостного окружения, а ты уйдёшь и даже не подаришь ему поцелуй на удачу? — тетрадочной говорил с такой обидой, словно мой поступок затрагивал непосредственно его, — Вот если бы моя девушка так поступила, я бы…

— А я не его девушка. — не вытерпев, перебила я. — Чмокни его сам. Вы же близки.

Я встала с места, а Сэльма тем временем быстро кинулась к своему столу и вернулась вместе с плащом. Но стоило мне спешно со всеми попрощаться и сделать шаг на улицу, как в сознании прозвучало:

«Понч, ты уходишь?»

Этот голос умел совершенно особенным образом доходить до самого сердца.

Я повернула голову на дракона на своём плече и прочла в его глазах: «да, я тебя сдал и ни о чём не жалею», ещё следом шло «я мудрее тебя и мне лучше знать». Это почему-то ещё больше злило. Провёл с ним два месяца и уже играл против меня. Перебежчики…

— Я очень устала. — борясь с диким желанием сказать: «пожалуйста, не уезжай», тихо произнесла я. Надеясь, что прозвучало убедительно.

— Подожди меня, минуту. — и буквально через пару секунд Нил выскочил на крыльцо и тут же обнял, прижав меня спиной к своей груди. Фей пожелал ему удачной дороги, потом улетел, сказав, что намерен поохотиться.

— Я быстро вернусь. — прошептал околунный, нежно целуя в щеку и вызывая вспышку мурашек.

— Хорошо. — спокойно ответила я.

Мне было сложно прикидываться, и, должно быть, он что-то почувствовал, потому что в следующую секунду бережно повернул меня к себе, взял за подбородок, осторожно поднял его вверх и обеспокоенно спросил:

— Что случилось?

В голове бушевали мысли, а на языке вертелась сотня едких вопросов, но сорвался с губ только один:

— Ты ее любишь?

Дождь усиленно барабанил по крышам и множил количество небольших луж. Я считала себя храбрым околунным агентом, во всяком случае надеялась на наличие в груди отваги, но трусливо отвернула голову, предпочтя наблюдать за окружающей сыростью, боясь прочесть в его глазах правду, которая могла ранить сильнее острого ножа. Только вот он снова взял меня за подбородок и аккуратно повернул мою голову на себя. Хмурясь, уточнил:

— Кого?

«Не прикидывайся, поленом, — хотелось мне сказать»

— Элис.

Тогда он нахмурился сильнее. И мне это совершенно не понравилось. А затем неожиданно улыбнулся.

— Ты… ревнуешь меня к Элис?

— Ты не ответил на вопрос. И учти, я хочу услышать правду.

— Понч, ты неверно истолкуешь…

— Нил, позволь мне самой решить. И просто ответь на простой вопрос.

— Да. — слишком быстро прозвучало слово, словно Лиам все же выполнил свою угрозу и пристрелил меня из тео-пистолета. Больно. Как же больно.

— Уходи. — сказала я, пытаясь оттолкнуть от себя его руки. — Просто уходи.

— Эйрин, моя любовь к тебе и к ней отличается. Сейчас я не могу рассказать тебе всего, но обещаю, как только мы с ней вернёмся, все тебе расскажем.

И это «мы» ковыряло дальше рану, оставленную его признанием.

Вспомнились хроники правления короля Истуина II, когда он держал нескольких жен и говорил, что одна ему для телесных утех, а другая для душевных бесед.

— Дилан сказал, что там, куда ты едешь, очень опасно. Ты любишь ее настолько, что готов отдать за неё жизнь? — меня словно прорвало, как плотину, которая до этого отчаянно держалась. Усмехнулась.

— Эйрин, — как он мог так спокойно улыбаться, когда мой мир, ещё недавно такой прекрасный, рушился, — Ты не понимаешь…

— А ты снова уходишь от ответа. — отчаянно вырываясь говорила я.

— Да. — он попытался поцеловать меня, но я оттолкнула. Не позволила дотронуться. И рассмеялась. Как немного умалишенная.

— Эйрин, я все объясню, обещаю. Сразу же, как только приеду. Просто поверь мне. Мы все тебе расскажем.

— Можешь не возвращаться. — странно, что мой голос не предал меня, он звучал словно чужой. Холодно и жестко. — Даже хорошо, что так. Я все равно до сих пор думаю о другом. Думала близость с тобой изменит это, но нет.

— Эйрин! — ожесточенно произнес Нил. — Я знаю, что ты врешь. — его руки больно сжали мою талию. — Ты все истолковала превратно и пытаешься сделать мне больно. Но я смогу тебе объяснить. Я люблю тебя. А ты меня.

— Люблю. Но, возможно, также, как и тебе, мне дорого и другое создание.

— Неужели? — он сломил мое сопротивление, крепко прижал меня к себе. Начал целовать мое лицо и улыбнулся. — И кто же этот счастливчик, о ком думает мой пончик?

— Лесолди. — сама не поняла, как сказала. Почему-то имя эльфийского принца первым пришло в голову. Оно вылетело из уст, и я даже не успела прикусить язык.

Тело обнимающего меня мужчины окаменело. Сожаление тут же обожгло мое горло кислотой.

— Снова Лесолди… — он с шумом вобрал в нос воздух, а затем его голос похолодел. — Эйр… Ты действительно думаешь о… — воспользовавшись нашей связью, он окунулся в мои мысли. Но неумение верно пользоваться чужим сознанием исковеркало истину. Околунный наугад выхватил старое воспоминание, для меня неважное и давно забытое, но истолковал его совершенно иначе.

Мое сердце сжалось в маленькую кляксу, когда я увидела его глаза. Пустые. Далекие. Отрешенные.

Что я творю? Что? Зачем?

Эльфийский принц для меня ничего не значит. Я уже много месяцев не вспоминала его и даже думать о нем не собиралась.

Нил, послушай меня!

Открыв рот, я хотела объяснить ему, но дверь агентства распахнулась и на пороге появился Лиам. Он отмерил нас внимательным изучающим взглядом и сразу скомандовал:

— Голубки, прощайтесь быстрее. Нил, у нас появилась дополнительная информация. Следует, как можно скорее, обсудить детали. Это срочно, ждать никак нельзя. — Дэрек, вышедший следом, уже подводил лошадей.

— Нил… — произнесла я, попытавшись дотронуться ладонями до его лица, но он меня остановил. Бережно, но уверенно убрал от себя мои руки. Это движение причинило мне какую-то совершенно дикую боль.

«Нил, — попыталась сказать в сознании, но неожиданно наткнулась на стену. Твердую и глухую.»

Он кивнул мне, слегка улыбнулся, провел пальцем по моей щеке, а потом спешно отвернулся и зашагал к Лиаму, успевшему оседать свою лошадь.

Я еще долго стояла и смотрела им вслед, до тех самых пор, пока они не превратились в две маленькие точки. Затем, пересилив себя, заставила свои свинцовые ноги сделать шаг со ставшего ненавистными крыльца и первые капли звонко упали на волшебный плащ.

Какое-то время совершенно бесцельно шла под дождем, а на середине пути к дому сняла артефакт Сэлмы и позволила себе полностью намокнуть.

Когда зашла в свою квартиру, то мои зубы ходили ходуном от сковавшего тело холода. Скинув одежду, направилась в ванную комнату и приняла горячий душ, а, выйдя, нашла на кресле злого Фея.

«Что между вами случилось, стоило мне оставить вас на пару минут? Он закрылся, ты закрылась. Или вы решили устроить мне забастовку?

Только его ярость мгновенно ушла, потому что я опустилась на колени и разрыдалась, открывая ему сознание и показывая воспоминание.

«Зачем он полез в твою голову, когда совсем не понимает, как это работает, — вздохнул дракон, подлетев и погладив меня своим крылом. — Вы достаточно взрослые создания, но ведете себя, как дети. Особенно ты, пончик. — Фей беззлобно улыбнулся. — Вы же сказали друг другу о своей любви, и оба ее прекрасно ощущаете. Тогда почему ты не можешь поверить, что его любовь к Элис иная? И как ты не видишь, что его убивает любая мысль о тебе рядом с другим? При этом упорно упоминаешь наследного принца Лесолди. — он шутливо посмотрел на меня. Я понимала, что дракон пытается меня взбодрить. Но в душе металась тревога. — Но ничего, не переживай, пончик. Нил вернется, и вы спокойно поговорите. Покажешь ему полное воспоминание, и он все поймет.

Но Фей ошибся.

Непогода ночью только усилилась. Гроза будто сошла с ума и намеревалась оставить разрушения после себя.

Я не поняла, как проснулась. У меня будто попытались остановить дыхание, и я резко открыла глаза. Шумно задышала, но не смогла пошевелиться. Тело не желало подчиняться.

Сознание тем временем дрейфовало между сном и реальностью, оно было заполнено мыслями о девушке: вот она смеялась, а там уже смешно надувала щеки, что-то доказывала Джорджи и закатывала глаза, она была везде, она была очаровательна и прекрасна, она была для меня всем, а вон там она прятала пончики от Лиама… а в той комнате я целовал ее, я так сладко ее целовал…

А потом грудь пронзила дикая боль. Острая. Режущая. Я вскрикнула и обоими руками схватилась за ночную рубашку. Тело вновь слушалось.

Дракон издал рык раненного зверя, затмивший грохот грома за окном — наверняка, этот душераздирающий и пугающий рев разбудил весь квартал — а затем молниеносно вылетел в окно.

Глава 37

Остаток ночи напоминал болезненный кошмар.

Я пыталась подняться с постели, но тело будто наполнилось свинцом, веки закрывались сами собой и стоило провалиться в сон, как я ощущала холод, пробирающийся под кожу, пронизывающий и колкий.

Ноги путались в лианах, словно чьи-то склизкие руки, они покрывали меня лаской и уверенно звали за собой, а я послушно следовала за ними, погружалась все дальше в темноту, не предпринимая ни одной попытки к сопротивлению.

За мутными образами наступало пробуждение. Открыв глаза, я начинала нервно дышать, хваталась за горло и уверяла себя, что моя плоть промокла лишь от пота. Отчаянно звала Фея, судорожно пыталась достучаться до Нила, но ответом была лишь тягостная тишина.

С трудом, еле двигая руки и ноги, я пыталась встать с постели, но тело не слушалось меня, падало вниз, и веки снова закрывались сами собой. Погружалась дальше, ощущая, как сердце в груди безвозвратно превращается в ледяную глыбу. Слезы хлынули из моих глаз. Нет, пожалуйста, не надо, вернись ко мне… Но картина вновь поплыла перед глазами, и я отчаянно, напрягая каждый мускул, замотала головой. Это следовало прекратить… Она не должна испытать все это… Нет! Нет! Я не позволю…Нет… Я снова тряхнула головой и почувствовала, как лиана обвила мою талию, будто успокаивая, она предлагала… Сделав еще одну попытку, я сумела добиться цели и… меня будто выкинуло…

Глаза резко открылись. Сев, часто задышала, жадно хватая ртом воздух. За окном рассвело, и тело снова полностью принадлежало мне.

«Фей! — судорожно крикнула я.»

Снова мучительное ничего.

Выругавшись, бросилась одеваться. И уже через несколько минут вышла из квартиры. Должно быть мое состояние приравнивалось к несколько нервному, так как когда дверь за мной с грохотом захлопнулась, я краем глаза заметила, как некто рядом слегка подпрыгнул от неожиданности. Повернула голову и встретилась с удивленным выражением на лице мистера Топаулса. Он преподавал астрономию в одном из местных вузов и порой мы сталкивались с соседом по пути на работу.

— Доброе утро, мистер Топаулс. — как можно спокойнее проговорила я. Получилось плохо. Немного даже зловеще.

— Мисс Лунд. — мужчина недоверчиво кивнул.

Криво улыбнувшись я спешно направилась на улицу.

Кажется, прошлой ночью гроза яростно мстила за что-то нашему городу или просто была не в духе и решила выместить свою злость в столице Второго Королевства.

На пути встречались поваленные деревья, вывески некоторых магазинов искривились, а иные и вовсе валялись вдалеке, истерзанные лаской ветра. Множество луж напоминали озера, некоторые довольно глубокие не представлялось возможным перепрыгнуть, и их приходилось обходить стороной.

Горожане этим утром были на редкость молчаливыми и хмурыми. Не удивительно. После подобного разгрома придется тратить время на восстановление разбитого и испорченного имущества.

Воспоминание о ночном кошмаре пронзило сознание, и я ощутила, как в горле образовался неприятный ком. Больше всего меня тяготила уверенность, что это был не простой сон. Где-то в глубине души я понимала, что это, но не хотела себе признаваться. Осознание могло разрушить меня.

Сейчас следовало дойти до офиса, поговорить с наставником и убедить его отправить меня за Нилом. Не важно даст он свое согласие или нет, я все равно поеду.

И почему Фей до сих пор молчит?

*

Войдя в офис, я сразу же окунулась в рабочую атмосферу. Попадавшиеся на пути околунные одаривали меня кивками и приветствиями: кто-то при этом сонно пил бодрящий чай, а кто-то уже во всю обсуждал тактику нового задания. Это чувство знакомой и родной атмосферы позволило на мгновение затушить гнетущее меня понимание. Только напрягало другое, со слов Ди, Лиам еще до крикливых петухов ушел куда-то с Френком, Дэреком и Диланом, но успел передать мне устное сообщение: Я обязательно должна дождалась его в офисе.

Стоило только подумать об уходе, как Ди добавила:

— Он сказал, что это приказ, Эйр. — было видно, что наш секретарь удивлена не меньше моего.

Наставник передавал свои просьбы без заострения внимания, так как отчаявшихся самоубийц, кто бы смело решился их ослушаться — несмотря на всю отвагу околоннух — как-то не находилось. Но если он подчеркивал очевидное, будь то приказ, условие, поручение — здесь следовало стать тихой мышкой и слепо выполнить сказанное.

Хмуро кивнув Ди, я поплелась к своему месту. На душе скребли какие-то безголосые и драные кошки. Пыталась увлечься очередным шедевральным отчетом Джорджи, приправленным десятком рисунков, но только качала головой, понимая, что улавливать пропорции человеческого тела для моего напарника не такая простая задача, как например, описание блюда дня полюбившейся ему таверны.

Сэльма была занята сборкой семейного цветка для предстоящего задания Дэрека, и моя совесть не позволяла отвлекать подругу, поэтому я старалась успокоить себя сама, но, предпринимая очередные попытки мысленно потянуться к Фею или Нилу и в очередной раз наталкиваясь на тишину, безжалостно проигрывала.

— Согласись, получилось изумительно? — Джорджи возник рядом, когда я как-раз пыталась понять почему руки мужчины на одном из его чудо-изображений доходят практически до колен.

— Нет. — ничуть не волнуясь за его душевную организацию, тут же ответила я.

— Ты как всегда пленительно честна моя дорогая напарница. — ничуть не обидевшись, улыбнулся Джорджи.

А затем в комнату вошли Лиам, Фрэнк, Дэрек и Дилан. И бледность на лице тетрадочного и босса меня не радовала. Я знала на кого следует посмотреть. Чей взгляд не будет жалеть и скажет обо всем, как оно есть.

Мы с наставником встретились глазами. Первый раз за все то время, что я его знала, я видела, как дернулись его скулы, как пролегла глубокая морщина меж бровей, как он сделал шаг на встречу ко мне и остановился, будто боясь спугнуть. И тогда, то самое осознание, которое я всячески пыталась вытеснить, взорвалось и покрыло меня невыносимым молчаливым признанием наставника. Я дернулась, словно от удара и вскочила с места. Ровно в эту минуту в окно влетел Фей и маленькие когти впились в мое плечо.

«Извини. — глухо произнес дракон. В его голосе ощущалась неизвестная для меня ранее усталость. — Я не мог ответить тебе раньше. Мне нужен был весь мой резерв.

Осознание произошедшего сковывало неприятными склизкими щупальцами. Я качала головой, смотря в упор на Лиама. Я надеялась, что он разубедит меня, скажет, что я ошибаюсь. Но мужчина молчал, он слишком тяжело и давяще сообщал мне… Но я все еще не хотела слушать, не хотела так остро читать все по его глазам. Отвернулась на других околунных возле него, надеясь, что хоть они подарят мне надежду, помогут посмеяться над глупостью, которая посмела возникнуть в моей голове. Гримаса боли змейкой скользнула по лицу Дилана, тетрадочный не мог сдерживать эмоции так же мастерски, как наш наставник. И эта гримаса вонзилась в меня острым пониманием — они не будут противоречить моей догадке. Не будут опровергать. Несмотря на то что даже одно ее предположение отдается болью во всем моем теле.

— Скажи, что это неправда. — вскрикнула я вслух, обращаясь ко всем сразу.

«Эйрин. — только и произнес мой дракон.»

Глава 38

Выслушивать про то, как затонул корабль, и вся команда ушла на дно морское, не справившись с непогодой, было сродни тому, как если бы в мое тело вбивали ржавые гвозди.

По лицу Лиама сквозило сомнение, он определенно не верил в случайность произошедшего, но никаких версий не выдвигал. Сидел мрачнее тучи, только изредка задавал вопросы или вскользь кидал взгляд в мою сторону. К счастью, поговорить со мной мысленно попыток не предпринимал.

Они наняли единственного в округе полутритона. Мужчина явился в офис чуть позднее и рассказал, что не сумел ничего обнаружить, кроме задней части корабля. Ни одного тела, ни одной зацепки, одна только вода, водоросли и потревоженные рыбы.

— Кракены любят объявиться в бурю, — замявшись, высказался полутритон. Это было правдой. И ее знали все околунные. Порождения бездны чувствовали себя гораздо увереннее в ненастье и с большой охотой нападали на судна, желая разнообразить рацион. — И порой уносят целые корабли. Здесь он мог прокусить половину и…

— Мы сами разберемся. — холодно прервал его Лиам. Голос наставника заставил рослого мужчину покрыться красными пятнами. — Спасибо за оказанную услугу. Оплату получишь у нашего секретаря при выходе. — и многозначительный взгляд, после которого полутритон вскочил со стола, спешно попрощался и выскочил в коридор искать Ди. Ну или же просто решил, что поработал безвозмездно, во благо агентства, которое стоит немедленно покинуть.

— Надо дождаться Элис. — хмуро проговорил тем временем наставник. — От нее поступила телли, что опасность миновала, задание она выполнила и через пару дней должна будет вернуться.

— Это будет тяжело… — Фрэнк, словно постаревший на пару лет, потер ладонью свой лоб.

Уточнять, что именно будет тяжело и продолжать все это выслушивать я не стала. Схватила плащ, поднялась с места и пошла к выходу. Никто не стал меня останавливать.

Оказавшись на улице, поняла, что ноги сами ведут меня.

Мне надо было лично убедиться. Не знаю, как, не знаю. Но ни слова босса, ни догадки окружающих, ничего для меня не означали. Какая-то часть меня верила, что они все могли сильно ошибаться, не понять, что-то упустить и это что-то было сейчас крайне важным.

Дракон верным спутником летел вслед за мной и молчал.

Наш недавний диалог с Нилом прокручивался в голове, снова и снова. Уничтожая меня, память все больше подталкивала к простой мысли, что во всех Четырех Королевствах не найти большей идиотки, чем Эйрин Лунд.

Оказавшись на пристани, я какое-то время бесцельно смотрела вдаль. Море немного успокоилась и будто в усмешку, при каждом приближении волн я слышала шепот собственных слов: «можешь не возвращаться».

Боль выплеснулась из меня вместе с криком, в котором рвалась на части моя душа, произнося самое важное для меня в мире имя:

— Нииииил!

«Ты ни в чем не виновата. — уверенно прозвучал голос моего дракона.»

Но я не верила. Нет. Не было нужды. Я знала. Я прекрасно знала, что он не прав. Что-то в груди подсказывало — во всем случившемся была виновата я. Все произошло из-за меня! Из-за глупой меня! Будь я менее ревнива, будь менее резка и диалог вышел бы иным. Тогда, возможно, я бы отговорила его отправляться в путь ночью, отговорила бы, думая о нем, а не только заботясь о себе и своих чувствах. И, быть может, все бы сложилось иначе. Не так. Только не так.

Было удивительно безразлично, любит ли он еще и Элис. Что между ними было… Плевать, пусть бы любил, только был жи… слово встало комом в горле, я не могла его выговорить, потому что не хотела верить в противоположность. Для меня он таким и был, не мог не быть. Он же один из лучших агентов и справлялся с, казалось бы, непосильными задачами, он просто не мог… Нет, не мог… Он не имел никакого права…

Я кричала. Кричала на волны, на ветер, снова на воду. Я сыпала угрозами и тут же отчаянно просила море вернуть его мне. Потом, будто в одержимом сне, зашла в воду и начала плыть. Борясь с сопротивлением, назло всему, рассекая волны, упорно не желающие пропускать меня вперед. Моя голова отключилась, и я потеряла счет времени, просто плыла и плыла, пока не почувствовала чудовищную слабость во всех мышцах. Захотелось отпустить себя, отдаться волнам, уйти вместе с ними на глубину, ведь, возможно, там я смогу вновь прикоснуться к нему.

Когда веки сами собой закрылись, драконьи коготки легли на мои плечи, сжали и подняли меня, как невесомого младенца.

Фей вытащил меня на берег, когда я была почти в бессознательном состоянии.

К нам подбежали пару матросов, но я сквозь пелену перед глазами отрицательно мотала головой, уверяя, что не нуждаюсь ни в чьей помощи.

Дракон умел в нужную минуту быть убедительными, а потому нас вскоре оставили в покое.

Мой спутник принес сухих веток и разжег небольшой костер. Затем стал дуть на меня своим горячим дыханием, временами переворачивая из стороны в сторону, словно крутил на вертеле, и только когда одежда полностью высохла, отпустил мое тело из своих когтей, сел рядом и произнес:

— Грейся, еще не хватало тебе заболеть.

— И ты даже не отругаешь меня за глупую выходку? — с горечью поинтересовалась я, ожидая неизбежной взбучки. Даже желая ее, но он отрицательно покачал головой.

А потом приехала она. Элис. Девушка с красными волосами.

Глава 39

Два дня после случившегося прошли словно одна серая мутная клякса. Наставник велел мне взять дни отдыха и как следует прийти в себя, но эта идея казалась мне дикой.

Фей рассказал, что его поиски той ночью оказались бесполезны, и с горечью упомянул об увиденном вдалекекракене. Тварь успела отплыть слишком далеко, чтобы был хоть какой-то шанс ее нагнать, а потом и вовсе ушла на глубину.

Лиаму он сообщил в ту же ночь, но наставник решил перестраховаться и привлек полутритона, надеясь найти тела. Безрезультатно. Такими же неожиданно оказались мои кошмарные видения. Они покрылись дымкой, и я никак не могла их нормально воспроизвести, а дракон, устроивший в моей голове часовые раскопки, не смог ничего найти. Единственное, что сохранилось в памяти — невыносимая боль в груди.

«Твое сознание защищает тебя, — произнес Фей. — Я, к сожалению, в ту ночь испытал лишь его боль. Мне было неведомо, что именно с ним происходит. Ты же почувствовала больше из-за связывающего вас чувства.»

*

Даже короткое нахождение в четырех стенах квартиры сводило с ума, поэтому, игнорируя хмурые взгляды Лиама, я продолжала приходить в агентство. Читающая сны молча обнимала меня каждое утро, а позже с тревогой в глазах протягивала пакет, на дне которого лежали свежие пончики. Я заставляла свои губы слегка улыбнуться, но от угощения отказывалась. Меня вообще мало интересовала еда. Если бы не Фей, я бы вряд ли о ней вспоминала.

Шел третий день. Полностью опустошенная, я сидела за своим рабочим столом и невидящими глазами смотрела в отчет Джорджи. Очередная жалкая попытка проникнуться текстом и позволить себе хоть на секунду забыть о случившемся. Ничего не помогало.

С одной стороны, я остро нуждалась в связи с реальностью, но с другой — мое сознание отвергало ее. Оно мечтало погрузиться в воспоминания и верить, что все происходящее лишь кошмар, который так или иначе должен закончиться. Нил сейчас переступит порог агентства и скажет, как славно всех нас одурачил.

Атмосфера, царившая в офисе, тем временем тоже перетерпела существенные изменения. Никто не смеялся, не шутил, громкие разговоры перешли в шепот, новыми делами не хвастались, все ходили с опущенными головами, а стоило мне встретиться с кем-то глазами, то они тут же одаривали меня сочувствием. Коллеги оплакивали его вместе со мной, но отчего-то, все что я испытывала в такие минуту — это злость.

Тогда я осознала, что могу быть ужасным человеком, ведь я никогда не представляла, как сильно может раздражать мир вокруг, если в нем нет одного единственного создания.

«Это нормально. — то ли утешал, то ли открыто врал мне Фей.

Мне было все равно»

— Будешь пончик, Эйр? — Сэльма присела напротив, скрестила свои длинные ноги и протянула бумажную упаковку, которую держала в руке. Как и предыдущие два дня в глазах подруги сквозила грусть наравне с испугом, пока она предлагала мне угощение.

Я понимала, что с тех пор как сорвалась и убежала, все ждут от меня нового срыва.

— Нет, — качнула головой. — Спасибо, я не голодна.

«Ты нормально не ела уже… — начал было снова отчитывать меня дракон, но я прервала его.

— Не начинай, ладно?

— Ладно. А вот я поохочусь. — оттолкнувшись от моего плеча, Фей полетел к раскрытому окну. — Если будет желание поесть свежего мяса кролика, дай мне знать.»

Сэльма какое-то время просто сидела рядом. Она ничего не говорила, не спрашивала, как другие околунные о моем самочувствии, и за это я была ей очень благодарна. Именно такого рода присутствие друга было для меня сейчас необходимым.

Когда я вроде как поняла первый абзац отчета своего напарника, в который безрезультатно смотрела почти час, дверь агентства с грохотом открылась.

— О, Элис. С приездом. — благодаря слуху дракона, я прекрасно улавливала голос Ди. — Но… боссы ждали тебя только завтра.

— В таком случае, я скорее порадую папочек. — кажущаяся на первый взгляд елейность была приправлена кинжалами злости. Они сочились из нее, как отрыжка из орчьего горла. — И Ди, не знаешь, где сейчас Нил? Он вроде вернулся с этого триумфального Заката?

— Думаю, — судя по голосу нашего секретаря, девушка немного замялась, услышав вопрос об околунном, а я, сидя в своем кресле, напряглась. — Тебе лучше поговорить с Лиамом.

— Спасибо. — громкий выдох свидетельствовал о явном неудовлетворении последовавшим ответом, но затем Элис искренне добавила. — Кстати, милая подвеска. Камни машурии всегда выгодно подчеркивают цвет глаз.

Дальше послышались шаги.

Еще немного и околунная, которая еще пару дней назад просила оказать ей помощь в трудном задании, появится в дверях, а тот кто ринулся к ней…

Меня снова все злило. Зубы до боли сжались, когда до меня донесся ее шепот: «Вот же отродье темной глубины, даже не ответил на мою телли.»

Она, определенно, говорила это сама себе, появляясь на пороге общего кабинета, но мои уши прекрасно различали гневные слова, предназначавшиеся моему другу.

— Приветули, коллеги! — девушка подняла вверх правую руку и одарила присутствующих ослепительной улыбкой. Быстро прошлась по всем оценивающим взглядом. Мне отчего-то показалось, что на мне она остановилась чуть дольше, чем на окружающих, да еще и как-то едко усмехнулась.

Может она тоже ревновала Нила ко мне?

Дурацкая мысль возникла и тут же рассыпалась в пыль, не имея никакого смысла.

Околунные дружно приветствовали красноволосую. Со свойственным радушием. Все были рады возвращению своей коллеги, особенно тому, что она явилась целой и невредимой, но никто не проявлял обычного оживления, не сыпал вопросами и не просил детальный рассказ. Это не осталось незамеченным.

— Надеюсь, вы не подхватили разом гулью хворь? — нахмурившись, спросила Элис. — Я одна выбралась из задницы орьчего кошмара, но при этом вы здесь выглядите так, будто кишки крутить пытались вам. Что за траурные мины, создания?

Кто-то попытался улыбнуться, но получилось криво.

В дверях замаячил Дилан, которого с утра не было в офисе. Увидев прибывшую околунную, тетрадочный сразу направился к ней, быстро поздоровался и попросил проследовать вместе с ним к Лиаму.

— Я сама собиралась. Кстати, тетрадочный, где твой придурковатый друг? — уточняла она у него, бесшумно следуя к двери наставника. Его ответ я не расслышала, так как они успели скрыться в кабинете, а Лиам позволял подслушивать, только когда ему это было на руку.

Фей в это время неожиданно вернулся и приземлился на мое плечо.

«Ты же собирался поохотиться? — удивилась я.

— Успел быстро перекусить. Должен же я, в конце концов, увидеть девушку, о которой столько слышал?

— Ты бессовестно присутствуешь в моей голове, не предупреждая меня об этом.

В начале он раздумывал прикинуться немым, но через пару минут добавил:

— Пончик, это для твоего же блага.»

И тогда раздался грохот. Уже не знаю насколько сильным была глушилка наставника, но она определенно не перекрывала чьи-то намерения разгромить его кабинет. Что-то тяжелое падало, за ним колкое, снова очень тяжелое. В сознании прорисовывалась картина, что первым разрушению поддался шкаф, а затем та ваза, которую наставник ценил, как трофей с одного из первых заданий, полученных агентством.

Дверь кабинета распахнулась, и Элис разъяренной фурией выскочила из него.

— Он не мог утонуть. — шептала она себе под нос. — Что за идиотизм!

За ней следом вышел Дилан. Он попытался схватить ее за руку, но она лишь отвернулась и вскрикнула:

— ААА…

Тетрадочный отлетел в стену, словно его атаковал сильный порыв ветра.

Околунная же остановилась на пороге общего кабинета и окинула нас бешенным взглядом, в нем не было прежнего дружелюбия, в нем вообще было на удивление мало человеческого, что-то дикое и жаждущее заглушить свою боль чужими страданиями.

— Элис! — голос Фрэнка прервал ее изучение, и девушка повернулась на спешно выходившего из двери и немного помятого босса, за которым следовал Лиам. Рука наставника покоилась в кармане, в котором он обычно носил часы-щегла.

— Успокойся. — ласково произнес босс, делая еще один шаг в сторону околунной. В руке Дэрека блеснула сталь. Джорджи выглядел на удивление расслабленным, но я знала, это лишь видимость, за ней кроется максимальная сосредоточенность моего напарника.

— Чтобы никто не двигался и не смел ничего предпринимать. — чувствуя напряжение и готовность околунных, предупредительно произнес наставник. Он говорил очень тихо, но вряд ли хоть кто-то его не услышал.

— Милая, успокойся, ну же. Нам всем больно, да. Мы все страдаем, — она открыла было рот, но он ее опередил, сказав тверже — Нет! Ты этого не хочешь! Здесь все друзья. Мы семья, милая, — Элис с грустью посмотрела на Фрэнка, ее колени подкосились, и она медленно опустилась на пол, — Спокойно, моя милая. Спокойно, — околунная подняла на него сокрушенный взгляд, снова попыталась было открыть рот, но босс оказался проворнее, спешно подскочил к ней и опустил свою широкую ладонь на лоб девушки. Она слабо дернулась. Лиам, не теряя времени, достал часы-щегла из кармана. Серая дымка мигом вылетела, вспыхнула красными искрами и метнулась в рот околунной, а затем на губах Элис на пару секунд возник мерцающий знак сетей. После чего девушка потеряла сознание.

Дилан поднял ее на руки и, заручившись поддержкой Джорджи, уверил, что отведет ее в гостиницу и позаботиться о ней.

«Блокировка голоса… — неверующе проговорила я. — Не может быть… Значит она…

— Только частично. — поправил догадку Фей, а затем возмутился. — Как это не может? Ты все это время не замечала цвета ее волос? В твоих человеческих воспоминаниях оттенок видится иным… Все же недоразвитое у вас людей зрение, — беззлобно поделился своими соображениями дракон, — И я думал — это салонная блажь, ведь женщины часто любят странные эксперименты. Но у нее даже структура иная. Неужели не возникало даже мысли? — я прямо ощущала, как проваливаю все возможные экзамены.

— Дэрек однажды спросил ее открыто, в шутливой правда форме. Но она улыбнулась и сказала, что салон Мадамочек Лоли творит чудеса. И Лиам был там же, он подтвердил… — ощущая себя полноценной дурой, рассказала тот случай.

— Сказал, что она не русалка? — пытал дальше дракон.

— Сказал, что салон Мадамочек Лоли действительно может творить чудеса. — конечно, наставник не стал бы выдавать секреты своего агента даже его коллегам. Это же очевидно.

— По глазам наших околунных друзей видно, что не ты одна поддалась ее чарам и умению убеждать.

— Что?

— Раз у вас даже не возникло сомнения в ее словах, значит она того хотела. Сильная девочка, хоть и полукровка. Но вот брат намного сильнее. Скорее всего от одной матери.

— Брат? Ты знаешь ее брата? — озадаченно повернулась на своего дракона, в чьих глазах мелькнула моя собственная боль. — И кто он?

Фей тяжело выдохнул.

— Нил.

Глава 40

— Но ведь они не похожи? Я бы точно заметила сходство! Они совершенно разные!

Рабочий день закончился раньше обычного, шефы распустили околунных агентов, не занятых расследованиями, по домам, и теперь я, сидя в мягком кресле своей квартиры и уставившись в стену напротив — возможно, со стороны меня можно было заподозрить в излишнем любовании обоями — сыпала на Фея нескончаемым потоком вопросов.

— Девочки с русалочьим геном всегда рождаются похожими на своих океанских сородичей, а тритона ты никогда не отличишь от любого другого мужчины, пончик. Ты сама это прекрасно знаешь.

— А ты, получается, все это время знал… — перебила я гневно. — Ты знал и не говорил мне! Фей, как ты мог молчать?! Вроде никто не вешал замок-примподи тебе на клюв?

— Я сам узнал только недавно. Правда раскрылась мне на задании. Нил сам обо всем рассказал. Он слишком силён и мог искусно изображать обыкновенного человека. А эта его трубка с травами, которые он якобы курит, на самом деле магический артефакт, умело маскирующий запах крови, который мог уловить я или некто со схожим, более чувствительным, нежели у простого человека, нюхом.

— Хорошо, предположим так. Но почему ты молчал, когда узнал? Почему сразу же не рассказал мне? И, главное, почему сам он столько времени скрывал это от меня? — догадка расползлась внутри болезненным предположением, — Неужели Нил мне не доверял?

— Дело не в этом. — дракон нежно потерся об мою щеку своей жесткой чешуйчатой мордочкой, а затем немного нехотя произнес, — Он боялся твоей реакции, Эйрин. Я был в его голове, ты же знаешь. Больше всего его страшило, что ты отвернешься от него или не сможешь продолжать общаться с ним прежним образом.

— Но разве ты не сказал ему…

— Сказал сразу же. Не раз заверял, что твоё отношение к нему никак не изменится. Он и сам понимал, что рассказать тебе о его особенностях придется, раньше или позже. Но он хотел сообщить тебе сам. И я мог понять его желание. Он часто собирался, но в последнюю минуту всегда что-то приключалось и мешало. Нил был твердо намерен признаться тебе сразу же после нашего приезда с задания. — Фей с грустью посмотрел в мои глаза, — Пойми меня, Эйр, рассказать тебе за его спиной, означало предать его доверие.

— Понимаю… Но… как ты связал с ним сознание, раз он… Вот, значит, почему ты говорил, что ему было тяжело? — сейчас, зная другую сторону Нила, многие вещи виделись в ином свете, более понятном.

— Да, — кивнул дракон, — Я смог образовать связь благодаря его человеческой крови, но из-за наличия сильных корней океанской глубины, вначале он испытывал чудовищную боль при каждом, даже малейшем, взаимодействии. Надо отдать ему должное, несмотря на это, изо дня в день Нил сам предпринимал попытки общения, и уже через неделю все стало намного лучше. — с гордостью улыбнулся Фей.

— Потому он не выходил со мной на связь? Потому что ему было больно? — а я злилась на него и обижалась…

— Скажем, не очень приятно… — попытался сгладить углы мой спутник. — Ему очень помогали ваши огненные диалоги с Лиамом, они не причиняли боли, но учили разделять слух на внутренний и внешний. К тому же вы часто дарили нам хорошее настроение.

— Почему ты мне ничего не говорил? — зачем-то снова спрашивала я, прекрасно понимая это самое почему, а также осознавая нелепость собственного вопроса. И тогда новая мысль, пленительная и, на мой взгляд, на удивление здравая сорвалась с губ, — Так, может, он уплыл? Ну там…к своим сородичам? Почему Лиам не предположил подобную версию?

— Ты неожиданно резко перестала верить в аналитические способности собственного наставника, пончик. Он первым делом отправил телли на маяк Силфи, узнать не разорвана ли сеть Оэлина и не было ли за последнее время выхода созданий Пятого Королевства за пределы их государства. Но пришедшее письмо заверило в целостности сети, а русалки последний раз выплывали два месяца назад, но все три уже давно вернулись на территорию Сирэнсши. — моя радость тут же погасла, а дракон тем временем продолжил. — Полагаю, что сестра Нила, помимо своих красных волос, переняла и некие иные способности от своих океанских сестер, и именно поэтому Лиам ждал ее приезда. Наверняка, девочка тоже должна помочь с поиском. Но от русалок никогда не знаешь, чего ожидать. — зло заключил Фей.

— Но с тритоном же ты поладил? — слабо улыбнулась я.

— Даже дети знают, как сильно русалки отличаются от тритонов, пончик.

Как гласит древняя легенда, русалки и тритоны появились на свет много веков назад. В те времена в человеческом королевстве правил король Миранит. Его единственной дочери исполнилось восемнадцать лет, и монарх устроил великий пир.

Юная Вайолет была удивительно хороша собой и каждый юноша, увидев ее, лишался сна и покоя.

Торжество было в самом разгаре, все гости желали преподнести принцессе наилучшие дары: жемчужные украшения, редкие ткани, экзотические сладости. И была среди гостей старуха, чье сморщенное временем лицо и сгорбленная, словно крюк морской, фигура необычайно страшили окружающих, увидевшие ее спешно отводили в сторону глаза и стремительно отходили от нее подальше. Стража не хотела подпускать женщину к принцессе, но юная Вайлотел сама подошла к уродливой старухе, и та прошептала ей на ухо, что самый лучший подарок, покрытый золотой чешуей, которого нет ни у одного создания во всех Четырех Королевствах, она сможет получить, если выйдет ночью к морю и искупается в холодной воде совершенно нагой.

— Но если ты испугаешься дара темной глубины, если отвергнешь его, то обретешь проклятие!

Пир давно закончился, все гости разъехались по своим домам, а юная принцесса ворочалась в своей постели и никак не могла заснуть, терзаемая словами старухи. Любопытство истязало юное сердце, Вайолет чрезвычайно желала получить то, чего нет ни у кого на всем белом свете. Ведь она единственная дочь короля Миранита и достойна владеть самым лучшим!

Эта жажда разрасталась темной кляксой в душе принцессы, она пересилила кружившийся в теле страх и затмила всякое благоразумие.

Вайолет спешно накинула на плечи плащ, тайно покинула дворец и спустилась к морю.

Вода оказалась не такой холодной, как боялась девушка, а, напротив, чуть теплой и очень приятной, она нежно ласкала тело принцессы целую ночь, а через девять месяцев юная Вайолет родила двоих малышей, одновременно прекрасных и при том ужасных, так как вместо ног у них извивались сплошь покрытые золотой чешуей рыбьи хвосты.

Принцесса в ужасе кричала и велела выкинуть детей в море.

Прошло восемнадцать лет.

Принцессу давно выдали замуж за овдовевшего герцога, у которого имелся сын, и уже пять лет как правили новые Король с Королевой. Король ни в чем не отказывал своей молодой супруге и закрывал глаза на ее частые измены, которые начались с тех самых пор, как стало известно, что Вайолет никогда больше не сможет родить.

И вот однажды на пороге замка появились брат и сестра, они были столь прекрасны, что каждый кто видел их, останавливался, лишь бы продлить минуты рядом с ними. У них не было более хвостов, перед королевой Вайолет стояли два прекрасных ребенка. Она не сомневалась, в том, что это ее дети, так как, и юноша и девушка были удивительно на нее похожи. Только вот волосы дочери были невиданного ранее красного цвета.

Королева горько заплакала о содеянном ранее поступке и приняла детей в свой дворец.

Но, если сын давно простил обиды и желал своей родительнице счастья, то дочь была иного нрава.

Она знала, что мать выкинула их, лишив всего, и пришла во дворец, намереваясь отомстить.

Вначале она отобрала у матери мужа.

Король не мог налюбоваться той, кто как две капли походила на его молодую Вайолет, но при том была еще прекраснее. Он будто обезумел от пленившей его любви. Спешно расторгнул свой брак и взял в жены русалку.

Это стало первым ударом для королевы.

Отвергнутая собственным мужем женщина страдала и искала утешения среди своих любовников, которыми за годы окружила себя.

И тогда русалка отобрала сердце каждого из них, оставив мать в одиночестве. Единственным, кто оставался рядом с ней был ее сын.

Юный тритон старался вразумить сестру, напомнить ей о чистой любви, о которой та грезила в детстве, но месть затмила глаза русалки, и она изгнала своего брата из замка.

Новая Королева правила вместе со старым мужем ровно год, пока однажды в замок не явился старший сын Короля.

Сэдрик покинул замок, когда его отец связал себя узами брака с Вайолет и приехал узнать, что за странные слухи ходят вокруг дворца.

Юноша был наделен добрым и чистым сердцем, не терпящим лицемерие и обман.

И тогда, увидев принца, первый раз в свой жизни русалочка по-настоящему влюбилась. Она умоляла его сбежать вместе с ней в водное королевство, но Сэдрик не мог пойти против отца, он не был тем, кто способен совершить подлость.

Юноша признался в своих чувствах королю и умер в ту же секунду от клинка собственного отца. Вместе со смертью принца в русалке умерла человечность. Так, во всяком случае, говорят старые байки.

Я в них мало верю, и считаю, что в каждом создании есть и плохое, и хорошее, а степень распределения зависит непосредственно от нас самих — именно так учил меня дракон.

К тому же, я никогда не понимала, почему проклятие вроде бы касалось только Вайолет. Ведь именно она, как мне кажется, погубила многие жизни. И именно она послужила причиной стольких бед, а не русалка, которую упорно обвиняют до сих пор.

*

Но все это лишь старые сказки и легенды. И непонятно, где в них правда, и есть ли там хотя бы ее крупица.

Реальность же в том, что Пятое Королевство — состоящее из бескрайнего океана и огромного острова, которым правят обитатели этого самого океана — обнесено сетью Олеана, а представителей данного государства впускают на территории Четырех Королевств лишь после печати Ваджэ.

И это не праздная блажь остальных созданий под Вечным.

Как однажды политкорректно выразился Джорджи: Русалки — личности своеобразные, очень увлекающиеся мужскими особями. Остановится на одной они не могут и находятся в постоянном поиске и последующем подчинении новых жертв. Иначе назвать попавших под их чары бедняг невозможно.

Раньше, до того, как Четыре Королевства собрались воедино и создали сети Олеана, корабли попадали под чары их пения и моряки пропадали бесследно. Девы забирали их на остров и делали своими мужьями или же вечными рабами, пока те не сходили с ума… Всем известно, что простой человек не может вечно находится под чарами и его сознание так или иначе начнёт перестраиваться.

К тому же русалки часто обманом попадали на сушу, а затем уносили за собой в море обезумевших от желания мужчин. Брошенные жены и плачущие матери сотни раз обращались к помощи королей, чтобы наконец добиться решения — ни одна русалка не имеет права гулять на суше, если на ней нет печати Ваджэ, которая лишает ее возможности применять русалочьи чары.

На полурусалок данное правило не распространялось. Считалось, что кровь иных созданий усмиряет блудливую кровь океанских родственниц.

Некоторые до сих пор верят старым легендам и уверенно заявляют, будто единственным созданием, кто способен раз и навсегда утихомирить любовный пыл русалки является принц. Только вот обязательно настоящий. Чтобы был благородный, отважный и до невозможности прекрасный.

Но и тут история знает два совершенно разных примера.

Карл Воинственный, например, женившись на русалке, к концу жизни стал окончательно безумным монархом. А обезумел он от постоянных измен жены, которой все сразу же прощал, стоило ей начать показательно плакать. Русалка Даяна Тиаму родила ему десять детей, но никто точно не знал, кто действительно от короля, а кто от ее многочисленных любовников.

А вот ее дальная родственница, появившаяся через два поколения, Жизель Тиаму вышла замуж за короля Шарниса, и, говорят, счастливее пары не было в том царстве. Правда родить Жизель смогла лишь одного наследника.

Но, помимо своей любвеобильности, русалки всегда отличались жестокостью и беспощадным нравом. Считается, что они никогда не щадили своих жертв и часто целые корабли погружали на дно морское для одного праздного веселья.

По правде говоря, если так подумать, я вполне могла понять нежелание Элис раскрывать свою генетику. Да, полутритоны и полурусалки такие же члены общества, как и другие создания, только вот порой убрать предрассудки из голов окружающих оказывается достаточно сложно.

И, кстати, о тритонах. Они отличались от русалок. Колоссально. По натуре миролюбивые, они всегда помогали заплутавшим в море кораблям и указывали им верную дорогу. Как говорит пословица: «Встретишь русалку — бывать беде, а если тритона — к верной дороге». И в отличие от своих сестёр, тритоны однолюбы. Лучше отдать сердце воде, чем забыть любимую.

Когда создания Четырёх Королевств совместными усилиями заперли в Пятом Королевстве представительниц океана, то тритонам было дано право выбора. Они могли в любую минуту покинуть Сирэнмиш, но юноши предпочли остаться вместе со своими сестрами русалками.

Стук в дверь вытащил меня из омута мыслей. Кому понадобилось прийти ко мне на квартиру? Во взгляде Фея читалось нечто недоброжелательное, но при этом он предпочитал отмалчиваться.

Открыв дверь, я удивленно застыла.

— Привет. — улыбнулась стоящая на пороге Элис. — Лиам велел взять с собой в порт одного околунного коллегу. И мой выбор пал на тебя.

— Привет. — только и смогла выговорить я.

— Так что, составишь мне компанию вместе со своим крылатым?

Глава 41

К порту мы шли молча. Я старалась не разглядывать сестру Нила, но, признаться, получалось у меня плохо.

Элис, казалось, мои взгляды совершенно не смущали. Если она и поворачивала иногда голову в мою сторону, то скорее иронично смотрела на Фея, прямо-таки источавшего недружелюбие.

Я всегда знала, что мой дракон недолюбливает русалок, но никогда не думала, что до такой степени.

«Фей, она сестра Нила. Поубавь свою враждебность.

— Она колючая, как морской еж. — выдал мой спутник. — К тому же Нил совсем другой.»

— Я знаю, что не нравлюсь ему. — ухмыльнулась Элис, будто подслушав наш разговор. — И надеюсь, он осознает насколько это взаимно. До сих пор не понимаю, как моему брату мог так сильно нравится ящер, представитель рода огня. — она вздохнула. — Всегда был мягкотелым.

— Нил никогда не был мягкотелым. — резко парировала я, и тогда она первый раз повернулась и взглянула непосредственно на меня. Прошлась по мне раскованным оценивающим взглядом. Ядовитая улыбка коснулась ее губ.

— Что он нашел в тебе, я тоже никогда не понимала, пончик, — открыто, без сожалений, смазав голос холодом, заявила околунная. — Без обид. Но за ним всегда увивались писанные красавицы, он без труда мог получить любую, но предпочел отдать свое сердце тебе, страдать и не замечать никого вокруг. Признаюсь, вначале, когда я поняла, что ты его отталкиваешь, ты мне даже понравилась. Противиться влюбленному тритону, будь он даже полукровка, не просто. Но потом я осознала две интересные вещи. Первое, мой брат всегда благородно сдерживал свои чары возле женщин, и рядом с тобой не сделал исключения. Ведь он не попытался сделать тебя своей, лишив себя головной боли, ведь так? — дожидаться ответа, который она знала и без меня, девушка не стала, — А второе, что не могло не забавлять: ты ревновала его ко мне.

— Ты знала? — ошарашенно спросила я.

— Конечно, я знала. И мне доставляло особую радость, подкидывать в костер твоего сомнения слова, которые ты бы расценила превратно. Ты отталкивала его раз за разом, а для тритона отказ любимой — это почти физическая боль. Ты должна понимать.

У меня от злости пальцы сжались кулаки. Как она могла все это время знать, видеть мучения своего брата и молчать, а сейчас таким спокойным и даже несколько ехидным тоном об этом рассуждать.

— Как ты могла так с ним поступить?

— То есть виновата была в страданиях не ты, а я? — она искусно изобразила на миленьком личике удивление и достоверно похлопала длинными ресничками. — Как ты удивительно легко сбрасываешь с себя ответственность.

«Держи себя в руках, Эйрин. Она же сестра Нила. — кажется, дракон нашел на редкость не подходящее время, чтобы поиздеваться. — Поубавь свою злость.»

— Это же была не твоя идея, взять в напарники меня? — не желая поддаваться провокации, спросила я.

Она широко улыбнулась.

— У тетрадочного порой бывают припадочные моменты, в которые с ним сложно спорить. Этот блондинистый дикобраз обещал нарисовать меня в… — она нахмурилась, — Не имеет значения… Его, понимаешь ли, достали все недомолвки, и он взял с меня слово, что я расскажу тебе правду о нас с Нилом. Так что, Эйр, готова к доброй сказке, в которой все жили долго и счастливо?

Ее интонация мне совершенно не нравилась. Я не знала насколько могу ей доверять, поэтому хмуро ответила.

— Я хочу все знать. Все. И только правду.

— Не волнуйся, — ухмыльнулась Элис. — Скрашивать что-либо я точно не собираюсь.

Несколько минут мы шли молча, а потом околунная начала свой рассказ.

— Наша мать наполовину русалка. А родительница у нее не из простых рыбьих. Бабка довольно известная личность в королевствах. Ты наверняка слышала об Алисии Тацуи?

Да, судя по удивленным глазам, молва о моей чокнутой родственнице, помешанной на мужчинах и власти, не обходила тебя стороной.

В наши дни уже правит другая, не менее неадекватная чешуйчатая дама, но все же моя ба успела наделать шуму и обзавестись сотней или сколько там у нее было мужей. Большей частью, от браков с мужчинами, она рожала русалок и тритончиков, но бракованные дети с ногами тоже попадались. Она их быстренько сдавала отцам за ненадобностью.

Надеюсь, ты знаешь, что обращаться может только ребенок, рожденный с хвостом. Тот, кто появился с ногами, никогда не сможет призвать чешую. Вот как раз одной из таких дефективных была и есть моя ненаглядная матушка.

Дедушка был неплохим человеком, с хорошей родословной, из знати, но бросать своего ребенка, которого сам по молодости нагулял в объятиях известной русалки, не стал. И если бы многие на его месте отвернулись от своей дочери или втихаря сдали бы ее в приют, то мой дед не просто не отказался, а всю жизнь посвятил воспитанию юной Маргари.

Он наивно полагал, что если воспитать дочь в любви и заботе, а также научить ее правилам приличия благородных дев, то бесстыдство обойдет ее стороной. — она зло улыбнулась, посмотрев на меня, а потом в ее холодных глазах на миг блеснула грусть. Отвернувшись, Элис продолжила.

— Каким бы хорошим и любящим родителем не был мой дед, он оказался неспособным справиться со своей дочерью. Чтобы скрыть бесстыдства, которыми она занималась со слугами, став совершеннолетней, он согласился на ее брак с графом.

Мой отец потерял голову сразу же, как только увидел мать и отказывался верить слухам, считая ее чистейшим на земле созданием. И Маргари вроде бы тоже воспылала страстью к своему жениху.

Бедный мой дед, конечно, надеялся, что это не очередная мамина мимолетная влюбленность, а на этот раз последняя.

Но папа не был принцем, а потому за пару недель до свадьбы мама снова встала на свою шаткую тропинку любовных приключений.

Она гостила в доме у своего жениха — а дом его располагался около моря. И, гуляя вечером возле воды, первый раз столкнулась с настоящим тритоном. Нужно ли говорить, что она поддалась соблазну?

Но следует отдать ей должное. Несмотря на порочную натуру, она отличалась удивительной честностью, а потому сразу же призналась жениху, что прямо у него под носом пару ночей подряд отдавалась тритону и теперь, кажется, беременна. — наступила пауза.

Мы с Феем превратились в супер-слух, боясь спугнуть историю.

— Папа был так сильно влюблен, что простил ее тогда. Как и прощает всю оставшуюся жизнь, — тише добавила она, — А ребенка обещал признать своим. Несмотря на большую вероятность появления тритона, способного обращаться. Но родился Нил, и брат никогда не чувствовал себя чужим. У них с отцом вообще особая связь, даже у меня такой нет, несмотря на то, что я его родная дочь. — она хмыкнула, — Вроде как в тот период мать не ходила налево.

И мы с братом никогда бы не узнали правды, если бы не Маргари. Она же честная. Тем более, тритон, узнав о сыне, приплывал каждый год, желая встретиться с ребенком и забрать своего наследника.

Нилу тогда было двенадцать, и у них состоялся тяжелый разговор с нашим отцом. Этот мягкотелый дурак считал, что папа от него отречется. Не знаю всех деталей, но, когда брат выходил в тот день из кабинета отца, то светился таким счастьем, будто ему весь мир подарили. Он тогда упрямо сказал матери, что ничего не желает знать о своем настоящем отце. Она часто пыталась вывести его на диалог и начинала говорить что-то о некоем правящем водном роде, но он сразу же прерывал ее, а если она не понимала намеков, молча выходил из комнаты.

Мне нравилась моя двойственность, нравилось открывать в себе способности, связанные с водой и ее обитателями. А брату — нет. Он никогда не запрещал мне говорить с водой, но как бы она не тянулась к нему, молчал. Я всегда знала, что он сильнее меня, но он упорно глушил в себе свои способности. Закрывал даже маленькие крохи. Он неуклонно желал быть простым человеком. Нещадно тренировал свое тело и разум, и даже здесь, став околунным агентом, очень редко позволял себе воспользоваться силой, которая была внутри него. — она тихо вздохнула. — Мне кажется, он всегда боялся, что иначе разочарует отца.

(продолжение)

Я любила своего брата. Я его обожала. Родители не часто находили время для своей дочери. Отца я не смела винить, он был слишком занят делами имения, вставал раньше петухов и ложился позже кухонной крысы, добывающей свой ужин. А мать… Мать всегда интересовалась лишь собой и своими любовниками, среди которых были и слуги и самое мерзкое — друзья отца.

С тех самых пор, когда она поняла по моим глазам, что я уже достаточно выросла и осознаю скверность происходящего, она стала приходить вечерами в мою комнату. Мама брала большой гребень и, расчесывая мои волосы, любила с особым наслаждением повторять, что я унаследовала не только цвет ее волос, но и саму природу русалок и однажды обязательно смогу ее понять, перестану смотреть с осуждением, ведь стану такой же, как она.

После ее ухода я всегда горько плакала. Меня пугали ее слова, я не желала вырасти подобной ей, меня начали мучить кошмары, я плохо спала и стала хуже питаться, во мне появилась нервозность и все это не скрылось от брата.

Однажды он тайно спрятался в моей комнате и подслушал наш с мамой вечерний ритуал. Не знаю, что именно предпринял после этого брат, но мама ни разу больше не приходила в мою комнату и никогда не начинала со мной свой любимый разговор. Зато стал приходить Нил. Он каждый вечер читал мне сказки или придумывал их сам. В них всегда была маленькая русалочка, которая вырастала в прекрасную деву, встречала не менее прекрасного принца. Они совместно проходили сквозь различные испытания, их любовь крепла, и в итоге они жили долго и счастливо.

Кажется, первый раз с тех самых пор, как мы шли от дверей моей квартиры до порта Элис по-настоящему тепло улыбнулась. Без ядовитого плюща и без едкой иронии. В эту минуту, на призрачное мгновение она казалось не только удивительно красивой, но и беззащитной. Младше, чем я думала. Но затем лицо девушки вновь покрылось ледяной коркой безразличия.

— Но любая сказка однажды заканчивается. Брат вырос и однажды повстречался с Фрэнком. Босс умеет уговаривать, и счастливый Нил вскоре поступил на работу в агентство. Он обещал, что будет часто приезжать, но его часто было для меня слишком редким.

Я старалась не общаться с матерью, но, почувствовав отсутствие брата, она снова начала пытаться делиться со мной своим видением относительно моего будущего. Тогда я начала думать, куда бы сбежать.

И тогда же, гуляя как-то около леса, я встретила Гектора, молодого и очень красивого двуликого. Он был ранен и нуждался в помощи. Недолго думая, я привела его в дом, и сама выходила. Отец не стал прогонять оборотня, а мать смотрела на юношу слишком заинтересованно, что порядком пугало меня.

Он был первым мужчиной, который мне понравился. Мне только-только исполнилось восемнадцать, и мне не хотелось применять никакие чары. Это виделось чем-то нечестным и противоестественным. Но я понимала, что под крышей нашего дома живет та, кто не разделяет моего мнения. К тому же мама была полурусалкой, ей ничего не стоило его соблазнить. И она попыталась. Она прекрасно чувствовала, как я отношусь к двуликому, но это, должно быть, еще больше увеличивало ее интерес. И когда я увидела ее заманивающей его, я… ничего не смогла сделать. Стояла, как полная идиотка, четко слышала в голосе матери особый тембр, который та всегда использовала, пополняя свою коллекцию любовников и даже пошевелиться не могла.

Лишь ощущала: что-то внутри меня раз и навсегда ломается, и я никогда, скорее всего, не смогу это починить, но самое неприятное — от меня ничего не зависит.

А потом Гектор встал, учтиво поклонился, сообщил моей матери, что его подобное не интересует и проследовал к себе. Во мне будто лопнул старый и прочный мыльный пузырь.

Когда двуликий полностью поправился и сделал мне предложение, я сразу же согласилась. Отец обещал купить нам дом в соседнем городе, и я, смотря на оборотня, не сомневалась, что вот он мой принц из сказки, стоит передо мной.

А потом приехал брат. Больше всего я мечтала, что два дорогих моему сердцу создания станут друзьями, но Нил повёл себя совсем не так, как я рисовала в своем воображении. С моим женихом он держался холодно, а мне при первой же возможности сообщил, что Гектор вызывает в нем некие сомнения и мне не стоит спешить с выбором. Я списала все на братскую ревность, обвинила его в отсутствии объективности, сказала, что это Околунное агентство сделало его чересчур подозрительным, и наотрез отказалась отменять свадьбу.

Мы тогда сильно поссорились, и когда мой жених предложил скорее сыграть свадьбу, я, конечно, согласилась. Мы сразу переехали и прожили вместе счастливый год. Пока в округе на стали находить тела. Конечно же, околунным, отправленным на поиски убийцы, оказался мой брат. Какое необыкновенное совпадение. И, конечно, он свалил всё на Гектора! — Элис кинула в меня яростным взглядом.

Коготки Фея чуть сильнее вонзились в мое плечо.

«Помнишь те два отчета? — спросил дракон.

Гектор из Уэлирста? — надпись на папках сразу всплыла перед глазами.

Когда я только устроилась на работу, Лиам мне доходчиво намекнул, что неплохо было бы придать отчетам Джорджи более адекватный вид, и дал мне на неделю доступ в архив, чтобы я смогла изучить, как их оформляют мои менее помешанные на деталях коллеги.

По правилам агентства все досье по раскрытым делам попадали в зачарованный кабинет, находящийся в самом дальнем конце здания, и чтобы в него проникнуть, нужно было получить особую печать доступа у Фрэнка или у наставника.

За неделю мы с драконом перечитали все. Запоем. Это помогло нам не только понять идеальную структуру профессионального отчета, но и изучить различные методы расследований, которые применяли коллеги.

И в делах Нила, которые я просмотрела первыми, имелось два разных отчета по одному и тому же делу. В первом фигурировали неопровержимые улики относительного оборотня, начавшего охоту на людей. К сожалению, двуликие, попробовавшие мясо человека, редко когда могли остановиться.

А второй отчет был намного короче и утверждал, что околунный ошибся в преступнике и отнял жизнь невинного. Я в тот же день с круглыми глазами шептала другу о находке.

— Второй отчет о моей ошибке создан специально для одного создания, которому лучше думать, что виноват был я. Поверь, пончик, так лучше.

— Но зачем марать ради убийцы свое имя? — непонимающе спрашивала я.

Он тогда ничего не ответил, только грустно улыбнулся.»

Теперь все становилось на свои места. Я смотрела на разозленную сестру Нила, но не нашла ничего лучше, чем неуверенно произнести:

— У него, наверняка, были доказательства.

— У него было лишь странное неприятие моего жениха. И, если хочешь знать, околунные тоже ошибаются. Тогда же ошибся и мой брат. И он убил! Убил своими руками того, кого я любила. Моего Гектора…

— Нил не… — когти дракона вновь впились в мое плечо.

«Эйр, не надо.»

— Я специально устроилась в ваше агенство.

— Чтобы найти отчёт и выяснить правду. — да, все именно так, как я подумала.

— А ты не так проста, пирожочек. — Хмыкнула девушка.

— Пончик, — поправила я. — Пирожочки не совсем мой формат.

— Хммм… Возможно я ошибалась, и мы сможем поладить. — мне хотелось сказать, что это вряд ли, но я промолчала, — Нил, конечно же, был против того, чтобы я выбирала себе опасную профессию, но к тому моменту мой голос полностью проявился, и воду я начла чувствовать намного лучше, поэтому вряд ли стоило за меня волноваться. Фрэнк с Лиамом согласились, что окружающим лучше не знать моего происхождения. А я взяла с них слово, что никто не должен знать о нашем с Нилом родстве. В тот день, когда он убил моего Гектора, я первый раз сказала ему, как сильно его теперь ненавижу, и что с этих пор он мне больше не брат и не имеет никакого права называть меня своей сестрой. Но он верил, что я однажды смогу его простить. Вечно таскался за мной побитой собакой и выполнял любую прихоть. — мы подошли к пристани и теперь обе наблюдали за блестящим вдалеке солнцем, ласкающим воду своими золотистыми вечерними лучами. Элис тише добавила. — Иногда боль притуплялась, и я смотрела на брата, как прежде, хотела обнять и сказать, как сильно любила его, а потом память жестоко хлестала, и я ненавидела себя за слабость.

— Элис, я думаю…

— Молчи. Я рассказал тебе все это не ради твоего понимания или ничтожной жалости. Она мне не нужна, пончик. Я рассказала лишь потому, что, несмотря на твою глупость, вы с моим братом любите друг друга, и сейчас твоё чувство может нам помочь вытащить его из любой задницы, в которой он оказался. А вытащить я его намереваюсь, потому что единственное создание, которое имеет право отправлять его растворять кости на темную глубину — это я, Элис.

Она быстро сняла с себя всю одежду, игриво подмигнула дракону и плавно нырнула в воду.

«Теперь понятно отчего эта девочка такая колючая, — вздохнул Фей.»

Прошло довольно долго времени, прежде чем околунная вновь появилась в поле зрения. Солнце почти полностью уплыло за горизонт, а прохладный ветер начал проситься проникнуть под плащ.

Когда Элис выплыла на поверхность, а затем вышла на сушу, мое тело покрылось тревожными мурашками. Она не улыбалась, не ухмылялась и не обращала никакого внимания на Фея.

Подойдя, она устало села и стала ждать, когда ее кожа высохнет.

Мой рот открылся, но так и остался безмолвным.

— Нам уже не пригодится твоя любовь, Эйрин. — бесстрастно произнесла девушка с красными волосами. Бесчувственно. Бездушно. — Море оплакивает недавнюю смерть людей и вместе с тем прощается с одним сильным тритоном.

Когти Фея до боли вонзились в мое плечо, пока я немигающим взглядом смотрела в глаза околунной, пытаясь найти в них хотя бы каплю, способную превратить ее слова в дурацкую шутка. Но вместо этого мое сердце сжалось сильнее. Красные волосы, переливающиеся особым, будто волшебным, блеском, один за другим становились совершенно белыми. Особенность русалки, чье сердце разбито.

— Знаешь, пончик, я всегда считала, что не переняла это качество от своих океанских родственниц, — Элис грустно улыбнулась и намотала на палец мокрую белоснежную прядь, — Потому что, когда не стало Гектора, ни один волос на моей голове не поменял свой цвет.

Глава 42

Я продолжала цепляться за призрачный крайускользающей надежды, ровно до тех пор, пока Элис не вошла на следующий день в офис и не встретилась лицом к лицу с Лиамом.

Никогда прежде я не видела наставника таким потрясенным. Даже известие о кораблекрушении и пропаже всего экипажа не заставило его дрогнуть, потому что он, уверена, верил также, как и я.

Мы оба верили, что Нил слишком сильный, чтобы вот так просто его потерять. Но, оказалось, некоторые вещи невозможно предугадать.

Лиам задал ей пару вопросов, будто всадил в меня и в себя пару контрольных пуль. Выслушав ответы, отстраненно кивнул, несколько раз похлопал по-отечески Элис по плечу, мазнул по нам с Феем нечитаемым взглядом, от которого болью скручивало что-то внутри, и удалился к себе.

А я совершенно не понимала, что делать дальше. Мир будто погас, развалился на непонятные части, и ни в одной из них не было ни единого смысла, так как не было его. И этот новый мир казался мне загадкой, раздражающей и нелицеприятной.

— Погружение в работу и хождение по краю помогают лучше слез и пустых дней. — голос Элис звучал тихо, но ровно. — Поверь, я знаю, о чем говорю.

И дочь полурусалки оказалась права. Единственное, что помогало отвлечься и, хотя бы иногда не думать о Ниле — это новые задания, которые Лиам с Фрэнком первое время после случившегося давали мне с Элис нехотя.

Как ни странно, мы как-то незаметно сдружились с околунной. Наши отношения нельзя было приравнять к стандартному определению женской дружбы. Мы не занимались вместе шитьем, не обсуждали новые наряды королевского двора, не сплетничали о странном ухажере Роуз — лишь раз многозначительно переглянулись на эту тему и дружно выпили за счастье новоявленной парочки. Но мы вместе раскрывали параллельно с нашими околунными друзьями их дела.

Лиам рвал и метал, грозился нам довольно болезненными наказаниями, но часто не мог доказать нашу с Элис причастность к раскрытию дела. Мы с ней слаженно приносили улики и умело подчищали собственные следы.

После удачного раскрытия чужого дела мы зависали в кабаках. Именно в них я смогла отчетливо понять, почему Нил намеревался взять в Копоть не меня, а свою сестру. Каким бы миловидным лицом я не обладала, я никогда не умела одним только мимолетным взглядом или едва уловимой интонацией заставить мужчину полностью потерять голову. А околунная умела. Она меняла слоняющихся за ней поклонников, как надоевшие перчатки, и ничуть не стеснялась своего поведения. Мои взгляды, как-то высказанные, она находила «наивными и давно устаревшими».

— Но если бы ты по-настоящему вновь полюбила, — как-то после кружки эля, уверяла я. — То перестала бы вести себя подобным образом с мужчинами. Я совершенно уверена!

— Неужели? — Элис ухмыльнулась и наигранно подняла брови. — Ты настолько хорошо успела меня изучить за один месяц? — затем послала поцелуй дракону, от которого тот недовольно фыркнул на моем плече.

— Именно. — кивнула в ответ, — Внешне ты со всеми держишься одинаково. Холодно и приветливо одновременно. Будто существует барьер, за которым мужчины столкнуться с чем-то страшным. Но, — я подалась вперед и поманила ее рукой, — На самом деле за барьером скрывается не чудовище, а прекрасное создание с добрым сердцем. Только это создание предпочитает роль стервы.

— Это не роль. — она нахмурилась. — А тебе пора прекращать пить.

«Ну хоть с чем-то я с ней согласен. — съязвил в сознании Фей.»

— Роль, — уверенно повторила я, — И она дается тебе удивительно хорошо. — наблюдая за ее реакцией, понимала, что попадаю точно в цель

— Такая же мягкотелая, как мой брат. — хмыкнула беззлобно Элис. — Вы били бы с ним идеальной пар… — она не договорила. Мы встретились глазами, а потом каждая отвернулась в противоположную сторону. Меньше всего за все время нашего общения мы говорили о нем. Если же речь все же успевала коснуться Нила, дальнейшие беседы заканчивались, так и не начавшись. Как и в тот вечер, ни одна из нас более не проронила ни единого слова.

А потом Лиам решил, что от нас двоих слишком много головной боли и без угрызений совести отправил Элис на длительное задание к гномам, а меня отчего-то предпочел держать возле себя в Человеческом королевстве.

Пришлось продолжать наше общее дело по параллельным расследованиям в одиночку. Точнее, на пару с моим драконом. Он не всегда поддерживал мои начинания, но при этом всегда подсказывал, стоит ли свернуть ненадолго в тень или держаться прямой дороги.

К тому же я увеличила количество недельных занятий у Кеннета.

Вначале, заметив, как участились мои посещения, тренер, смеясь, меня прогонял, но, видя непослушание, поступил хитрее — на одной из тренировок довел меня до полного истощения. Тело на следующий день отказывалось слушаться. Я не могла шевелить ни руками, ни ногами, ощущая боль во всех мышцах. Пришлось взять пару дней и немного отлежаться. После этого мы составили с Кеннетом плотный график, который устраивал нас обоих.

И Лиам однажды тоже сменил свой гнев на милость. Случилось это после того, как на меня в очередной раз пожаловались в кабаке троллей, как на «дамочку, вечно ищущую приключений на свою прелестную задницу» — а мне только этого и надо было.

Фей мои выходки и здесь не одобрял. Кровожадно поучал, что однажды моя задница таки получит надлежащую взбучку, и будет мне уроком, но я оказывалась проворнее и ловчее окружающих — усиленные занятия у Кеннета не проходили даром.

Меня в очередной раз выводил из заведения Дэрек, под смачные ругательства троллей и вместе с тем их искренние надежды на нашу скорейшую следующую встречу.

— Трусы! — кричала я, стараясь спихнуть с себя руки друга, — Опять околунного на помощь позвали! Слабаки вы, а не тролли! Позорите троллий род!

— Зачем ты ее снова впустил, Тод? — недовольно спрашивал Дэрек у хозяина заведения, остановившись на минуту около выхода.

— Так она тут местное достояние. На нее ребята приходят поглазеть и слюни пустить. Она же со всеми флиртует, пока кто-нибудь руки не распустит. Сама всех распаляет, а потом начинает в бочку лезть и драки устраивать. Каспина отмутузила недавно, его жена родная не признала.

— Не пускай ее больше, сколько тебе повторять!

— Снова часами воспользовался? — успокоившись, обратилась к околунному, когда мы стояли на улице.

— Пришлось, — добродушно хмыкнул Дэрек. — Тебя иначе невозможно вытащить. Почему Фея никогда нет рядом, когда ты идешь к троллям?

Я пожала плечами. Не объяснять же в самом деле, что дракон не хочет отпугнуть тролля, который все же сумеет всыпать мне по первое число.

— Извини. Дальше я сама дойду домой. Обещаю, без приключения.

— А мы не домой, — и на мой удивленный взгляд, пояснил, — Тебя хочет видеть Лиам.

Оказавшись в кабинете наставника, я ожидала очередную взбучку и многочасовые нотации. Но Лиам указал мне рукой на один из стульев, разлил калийского эля в два бокала и, протянул один мне, а затем сел напротив, отпил из своего бокала глоток и без тени иронии произнес:

— Я буду давать тебе более сложные дела. Со временем ты даже сможешь вести за собой целые группы. Но существует условие. С этого момента ты вновь начнешь неприкосновенно меня слушаться и немедленно прекратишь свои параллельные расследования. У нас и так висит на хвосте тайный агент, чьего истинного лица мы не знаем и который последнее время слишком часто удачно перетягивает на себя ушэйское одеяло.

Вот это поворот…

«Ты одна из его любимиц, Эйр, — неожиданно произнес в голове дракон, заставив степень моего удивления взмыть еще выше. — Он хочет помочь тебе и чувствует, что сейчас то время, когда ты можешь улучшить свои навыки околунного. Лиам не умеет проявлять нежность в свойственной для других созданий форме, но в его понимании он именно этим сейчас и занимается.»

— Ну и чего молчишь? Хочешь поставить свои условия? — недовольно нахмурился наставник. — Понабралась хитростей в рядах троллей?

— И вовсе нет. — осторожно возмутилась я, а потом поспешно добавила. — Да, условие одно имеется. — набрала в грудь больше воздуха, — Можно уже перестать прилюдно отбирать мои пончики во время собраний?

Лиам откинулся на спинку стула и впервые за долгое время искренне ухмыльнулся:

— Да-а, — потянул он задумчиво, — Некоторые вещи не меняются. — а затем снова принял образ серого бесчувственного кардинала и сухо заявил. — Нельзя. Это претит нашей корпоративной этике. С коллегами всегда следует делиться.

«Насчет любимицы ты, кажется, погорячился, — недовольно обратилась я к Фею, но в ответ получила только короткий смешок.»

Глава 43

Прошло еще несколько месяцев, и мы с Феем попали в число лучших околунных агентов по мнению Крылатого Вестника (в лимитированном выпуске, созданном исключительно для сотрудников агентства, список был дополнен фотографиями), и в ведущую пятерку Лиама.

Мой дракон оказался на редкость увлеченной натурой, если дело касалось разглядывания собственных снимков в журнале. Не раз предлагал повесить наше фото на стену, когда же устал постоянно слышать от меня отговорки, сделал все сам. Вернувшись как-то после позднего совещания, я обнаружила одну из стен, украшенной парочкой наших совместных фотографий. Прямо доска самолюбования, не иначе.

«Ты бы лучше со мной на собрание сходил, — иронично заметила я.

— Ты прекрасно знаешь, как мое присутствие сказывается на Лиаме. К тому же я всегда наблюдаю за всем происходящим твоими глазами.

— Знаю. Твои сегодняшние замечания не остались не услышанными.

— Не расстроилась, что дело орков досталось не тебе?

— Нет, — в моем ответе не было ни капли лукавства, — Кажется, я немного устала. Подумала, будет полезным слегка передохнуть. — достав из бумажного пакета еду, купленную в одной из таверн, находящихся по пути к дому, я довольно зажмурилась, впитывая в себя непередаваемый аромат ягненка и запеченных овощей.

— Хорошо, что ты вовремя увеличила количество занятий с Кеннетом, — заметил Фей, оценивающе рассматривая величину порции, — Иначе перестала бы влезать в любые возможные двери.

— Дай спокойно поесть, — пробубнила я, опускаясь с вилкой в руках на стул, как внутри кольнуло от воспоминания.

Его улыбающееся лицо и слова: «Каких ещё пятерых? Тебя же разнесёт. Да так, что в двери дворца влезать не сможешь.»

От Фея не скрылось резкое изменение в моем настроении. И хотя сейчас я убеждала себя, что справляюсь уже намного лучше, но, глубоко внутри, мне было все так же плохо. Подлетев, дракон сел на мое плечо и потерся мордочкой об мою щеку:

— Наслаждайся трапезой, пончик. Меня радует, что ты немного вернулась ко мне.

Прожевав сочное мясо и отправив его в свой желудок, я грустно посмотрела на своего верного спутника:

— Извини, если огорчала тебя последние месяцы и вела себя несколько дико, я…

— Иногда ты вела себя не просто дико, а безумно, — ласково заметил дракон. — Но я ощущал твою боль, Эйрин, мы же связаны, и, как бы ты сейчас не пыталась ее спрятать от меня, я чувствую ее и теперь. Ты с головой уходишь в новое задание, пытаясь хоть как-то заглушить свою утрату. И месяцем ранее, к сожалению, не всегда трезво контролировала себя. Но я обещаю всегда быть рядом, стараясь оберегать тебя насколько смогу.

— Ты совсем не старался, когда я ходила в кабак «ЛуЛу», — насмешливо запротестовала я.

— Там ты вела себя безобразно! — нежность выскользнула из уст моего собеседника, оставив на своем месте яростный рык, — И я не понимаю, как могли обмельчать тролли, что ни один не выпорол тебя за твое поведение! Все же надо было тебя тогда хорошенько…

— Все, я ем. И не слушаю про твое нездоровое отношение к порке. Садист. — демонстративно отвернувшись к тарелке, увлеченно начала жевать вновь.

— Но все же ты молодец. Твой карьерный рост впечатляет. — гордо огласил дракон. — Твой отец признался мне в недавнем телли, что его дочь лучше любого сына.

— Наш карьерный рост. — поправила его я. — Без твоих советов многие дела дались бы намного тяжелее. Уверена, отец это тоже прекрасно понимает.

Дракон деловито приосанился.

— Не зря же мы столь прекрасно смотримся на этой фотографии. — самодовольно заключил Фей, указывая коготком на один из наших снимков, отчего я прыснула.

— Никогда бы не подумала, что ты можешь так сильно влюбиться в собственное изображение.

— Во время трапезы лучше не разговаривать. С детства тебя этому учил! — шикнули на меня. — Но ты посмотри какие крылья, какой благородный цвет. Я ослепительно прекрасен.

Я улыбалась, запихивая в себя пищу, а в сознании эхом звучал его смех. Будь он рядом, он бы поддержал Фея, скрывая в уголках губ улыбку, а мне бы тайно подмигнул.

Время не помогает забыть, оно лишь слегка притупляет рану.

А еще ты обрастаешь панцирем, благодаря которому учишься скрывать то, как в действительности она кровоточит.

Глава 44

Когда я оказалась в личной Пятерке Лиама, то узнала про внеурочные собрания. Они, в отличие от обычных, проводившихся для всех свободных околунных агентов, проходили уже после того, как дневная работа в офисе заканчивалась.

— Ты заняла его место. — улыбнулся мне на первом таком совещании Дэрек и, прочитав слишком много на моем лице, с горечью в голосе поспешно добавил, — Он был бы рад знать, что это ты, Эйрин. Даже не сомневайся.

Возможно.

Возможно, Нил бы усмехнулся, и в своей обычной шутливой манере сказал что-то вроде: Подкупила Лиама пончиками? Признавайся немедленно, понч, я все равно узнаю. Лучше расскажи сама.

Но я бы предпочла до конца своих дней быть последней в рейтинге околунных, только бы он сейчас сидел рядом и беспечно улыбался.

Сегодняшнее собрание было самым обычным, еженедельным. Для всех присутствующих в офисе околунных. Но при этом оно отчего-то включало в себя слишком много агентов, которые точно должны были находиться на заданиях в других городах.

Элис правда среди приезжих не было, и я поймала себя на мысли, что меня данный факт несколько удручает. Раз в неделю мы писали с ней друг другу телли, большей частью о работе. И недавно она с особым блеском описывала заказчицу, которой ей хотелось выдрать волосы за бессовестные обвинения в том, что околунная слишком подозрительно улыбалась ее тридцатилетнему сыночку. Я зачитывала письмо вслух и смеялась под недовольные взгляды Фея. А потом на мою кровать громыхнул целый ящик со сладостями из Бусана.

«Фей считает, что твой дар — попытка испортить мою прекрасную фигуру. — тут же написала я ей, сдав без колебания дракона. — Твой поклонник оказался щедрым мальчиком?»

Ответ пришел незамедлительно.

«Маменькины сыночки меня не привлекают.

Должна в очередной раз признать, крылатый умнее тебя. Надеюсь, ты безнадежно разжиреешь.

«Уже активно начала над эти работать. — кусая булочку, писала я, — И Фей, кажется, тоже собирается набрать в весе…»

«Передай ему, что я предрекаю ему участь летающей индейки. — эту часть я предпочла не передавать дракону, — И, пончик, спасибо за вирольский платок. Он мне идет.»

*

Так как я завязала с привычкой опаздывать, а утренний обход с приветствиями и кражами, на который вчера намекнул Лиам, уже совершила, то, сидя на своем месте, хмуро ждала Сэльму и отправляла в рот очередной пончик.

— Ну чего тебе стоит поделиться! — сокрушенно вздыхал рядом Дилан.

— Я уже отдала тебе пять штук.

— Но всего-то у тебя двадцать, — маскируя хитрый блеск в глазах, размышлял тетрадочный, — А с друзьями надо делиться вкусностями поровну.

— Помимо тебя, у меня есть еще дракон, и я собираюсь оставить несколько штук для читающей сны. — спавший все это время Фей, вылез из-под плаща, и я демонстративно потянула ему пончик, на который зарился околунный.

— Привет, Фей, — горестно провожая еду взглядом, произнес Дилан. Дракон хмыкнул и протянул ему в коготках добычу. Бессовестный тетрадочный, взяв предложенное лакомство, не раздумывая, ликующе провозгласил, — Ты самый лучший дракон на свете!

— Я отдала тебе пять штук, а он только одну, — негодующе усмехнулась я, — И притом ты ни разу не назвал меня лучшей!

— Ты и так не первый месяц красуешься на страницах Вестника в тройке лучших, — показал мне язык Дилан, — Еще зазнаешься, жадина.

— Запомни тетрадочный, лично ты не получишь от меня больше ни одного пончика!

«Фей, а ты не смей отдавать ему свою долю, иначе и тебе не отдам!

— Это ограничение моих свобод, Эйр. — иронично заметил дракон.»

— Я за него! — крикнул Дэрек, подняв руку, и все околунные, наблюдающие за нашим разговором, засмеялись.

В коридоре послышались шаги. Мы обернулись к двери, и в комнате мгновенно повисло напряжение.

Лиам входил в кабинет не одни. За ним следовал странник в магическом сером плаще. Тот самый загадочный Ио, успевший украсть несколько наших дел. Именно поэтому его сейчас встречали молчаливыми изучающими и далеко не радушными взглядами.

«А этот что здесь делает? — бессознательно сжала бумажный пакет, лежащий в руках.

— Вряд ли он пришел отобрать твои пончики, Эйр. — насмешливо произнес Фей, пытаясь тем самым меня успокоить. — Скорее всего его появление связано с новым делом, которое Лиам не захотел терять. Возможно, ожидается совместное расследование.»

Лиам тем временем показывал мужчине в сером на дальнее место за его столом, в углу. Отличный обзор на каждого из нас. Какой, оказывается, наставник гостеприимный хозяин.

Фигура Сэльмы юркнула в дверь, бесшумно скользнула к нам с Диланом и тут же вдохновенно объявила:

— Этот странник совсем обнаглел! Взял себе дело в Капоре и раскрыл меньше чем за день! Про него утренняя газета пестрит! Я два раза перечитала. Надеюсь, он не косой, как описала его заказчица…

— Сэльма! — громыхнул голос Лиама, — Спасибо за ценную информацию и твои надежды, а теперь займи, пожалуйста, свое место.

Читающая сны резко повернулась, удачно заметила того, о ком только что поведала, и ошарашенно застыла. Глаза моей подруги широко и удивленно распахнулись. Я чуть склонилась, якобы поправляя свой сапог и незаметно ущипнула ее за ногу. Сэльма сразу приняла сигнал к отмиранию, тут же придала лицу самое профессиональное выражение, и немедленно опустилась на стул рядом со мной.

Дилан незаметно просунул нам записку. Развернув ее, мы с околунной прочли надпись:

«Это твой косой странник. Зуб даю.»

— Да, это тот самый странник, — шепнув, подтвердила я.

А спустя несколько минут зашел довольный Фрэнк. Босс окинул всех быстрым взглядом, чуть дольше остановился на незнакомце, засияв сильнее своей обворожительной улыбкой, а затем начал собрание неожиданно странно.

Он в своей любимой сказочной манере рассказывал нам об агентстве, будто мы слышали о нем первый раз, с гордостью напомнил о самых сложных заданиях, которые мы успели раскрыть за годы работы, а в конце вкратце, с теплом и гордостью, отметил каждого из нас, и передал слово менее разговорчивому Лиаму.

Наставник сразу приступил к делу и попросил Дэрека доложить о его недавнем расследовании, а также отметить наиболее трудные моменты — стандартная практика для перенятия опыта.

Околунный встал со своего места и под дружный гул коллег, поведал в сжатой форме об убийстве в замке Горного короля. После того, как история была закончена, Лиам обратился к Джорджи, и мой напарник, в привычной ему любви к всевозможным деталям, начал слагать историю своего похода к фейри. Каждый раз при чьем-то очарованном вздохе, я пыталась не закатывать глаза. Почему восхищаются другие, а страдать над его отчетами все равно должна я?

Джорджи завершил свой душещипательный рассказ, и тетрадочный с читающей сны многозначительно повернулись на меня. Дилан ловко передал мне очередное послание, которое гласило: «Жги, пончик».

Хмыкнув, я смяла записку в руке.

— Наш третий лучший околунный агент, — произнес Лиам. От меня не скрылось, как Фрэнк с гордостью в глазах посмотрел на странника, чей взгляд странным образом прожег меня в ту секунду, пока я вставала со своего места. — Эйрин Лунд.

— Пончик, — шепнул Дилан, но в сгустившейся за секунду тишине, его услышали все собравшиеся, поэтому околунный тут же пал под недовольным взглядом Лиама.

— В прошлом месяце наша Эйр стала воровкой, — серьезно продолжил Лиам.

Как только я услышала в тот день про задание, то тут же ввалилась после собрания в кабинет наставника. Он не стал ругать или отчитывать, сразу понял мое желание и кивнул: «работа твоя».

— Она выкрала медальон Ишии прямо на Шелковом балу. Сняла его с одного опасного создания, — наставник хитро ухмыльнулся, — Но мы не будем раскрывать всех секретов. Главное, реликвию мы вернули настоящему владельцу. Сегодня мы с Эйрин не столько хотели рассказать о деле, как желали поблагодарить вас всех за активное участие в тренировках. Эйр практиковала мастерство воровства среди самых чутких созданий, и чуть не каждый день обкрадывала вас по моей настоятельной просьбе. — головы моих околунных коллег дружно повернулись на нас с Феем. В чьих-то глазах я читала недоверие, но в большинстве своем — смех. Я послала им воздушный поцелуй, а дракон гордо приосанился.

«Пора вернуть сегодняшнюю добычу, — напомнила я своему подельнику, который был на редкость злостным держателем чужих вещей, в особенности золотых цепочек или драгоценных камней.

— Наша Эйр нас обкрадывала? — широко улыбнулся громила Дэрек.

— Но все возвращала в тот же день. — сразу ответила я. — Вы не успевали заметить пропажу.

— Наверняка не всех, — послышался голос Роуз, — Я очень чувствительна к подобному и всегда… — не стала спорить, порывшись в кармане, достала цепочку и подбросила ее в воздух. Фей тут же взлетел, схватил украшение, ухмыльнулся, и, подлетев в околунной, опустил его на стол перед глазами девушки.

— Моя фамильная цепочка!

Раскрыв плащ, я, как отменный воришка, продемонстрировала друзьям свою дневную добычу, состоявшую из их вещей. Ребята дружно захохотали. А я не могла отделаться от навязчивого чувства, будто этот странник Ио слишком пристально наблюдает за каждым моим движением.

Когда мы с Феем закончили с возвращением чужого имущества, Фрэнк снова взял слово.

— И, наконец, еще одна новость. Многие из вас сейчас задаются вопросом, отчего их потревожили с заданий и попросили явиться в офис. Дело в том, что мы с Лиамом хотели лично представить вам нашего нового околунного агента. — он кивнул в сторону Серого плаща, который успел встать со своего места. — Вы уже не раз встречали упоминание о нем в газетах, да и простая людская молва за короткий срок начала слагать легенды о его поистине прекрасных сыскных талантах, прозвав Странником. Сегодня для меня большая честь принять в нашу семью столь талантливое создание. Прошу любить и жаловать, — незнакомец сбросил с головы капюшон, и чары медленно начали рассеиваться, густой туман бледнел и растворялся в воздухе, представляя нам того, от чьего вида кровь ударила мне в голову, а коготки Фея чуть глубже впились в плечо, напоминая о поддержке, — Его Высочество, эльфийский наследный принц, Лесолди Лэнгау.

Глава 45

Простой дорожный костюм из прочного материала, позволяющего спать не только на мягкой перине, но и под открытым небом в холодном лесу, добротные сапоги, успевшие несколько поизноситься, коротко подстриженные светлые волосы, и целая туча неизвестных заклинаний, которыми он был напичкан, наверняка, не без помощи Делойса.

«А ведь во мне как-то скользнула догадка, что это может быть сокровище. — произнес мой дракон.

— Когда это она у тебя скользила? — съязвила я, — Странник же тебе не нравился? Или… это ты уже потом… — осознание неприятно кольнуло в голове, — И молчал? Фей!

— Зачем лишний раз баламутить едва успокоившееся озеро?

— Озеро сейчас закипит! — бросила на спутника злой взгляд, — И что, объясни на милость, делает наследный принц эльфов вне королевского дворца?

— Как видишь, бродяжничает… — философски предположил Фей, в чьем голосе улавливались едва вспыхивающие насмешливые нотки.»

Скрестив руки на груди, я откинулась на стуле и приняла самое бесстрастное выражение лица. Во всяком случае, именно так я оценивала себя со стороны, пока Фей не шепнул мне беззлобно.

«Ты выглядишь, как злой хоречек.»

В своем время мы расстались с наследником эльфийского престола не самым приятным для меня образом. Откровенное безразличие, которым проводил меня тогда принц, обман об отъезде, лишь бы пресечь со мной любую встречу … Золотые доспехи, в которые облачила его в тот период моя влюбленная дева, рассыпались, оказавшись поблескивающей обманом фальшивкой.

Несомненно, после того как с меня сошел последний шлейф башнэз, я, насколько мне позволяло достоинство и профессионализм околунного агента, одобрила грамотный ход Его Высочества. Но в глубине женской души не могла не признать, что была неприятно уязвлена его поведением.

Ведь Лесолди казался мне самым вежливым, чутким и утонченным из всех созданий, которых я вообще когда-то встречала в жизни. И при этом он не решился выйти и проститься со мной лицом к лицу, предпочтя прятаться от назойливой девушки, испугавшись ее, хоть и не настоящих, но все же чувств.

А потому с ласковым прозвищем «сокровище», которым без зазрения совести величал его Фей, я была в корне не согласна. Вот что-то вроде «трусля» подходило намного больше.

«В наши ряды затесались расисты» — сообщила очередная записка от Дилана. Сэльма тут же проткнула его взглядом-отмщения за всю эльфийскую братию разом и шепнула мне в самое ухо:

— Эйр, ты как? — получив мой кивок и уверения в том, что я в полном порядке, она отодвинулась и, не в силах сдержаться, завороженно произнесла, — Какой же он красивый! Матерь Руфь, помоги не ослепнуть.

Дурашливое настроение Дилана тут же сменилось колючим пренебрежением. Смерив читающую сны крайне недовольным взглядом, он оценивающе прошелся глазами по принцу и иронично сказал:

— Ты бы лучше чувство прекрасного у Матери Руфь просила, так хоть какая-то польза. А чем там восхищаться, — кинул в сторону нового агента, — Мне, как художнику и тонко чувствующему созданию, не ясно…

Отвернувшись, Дилан раскрыл свою тетрадь, тогда как на губах моей подруги промелькнула довольная и хитрая улыбка. Я же не упустила возможности одарить ее многозначительным взглядом.

— Лесолди, так как ты уже знаком с Эйрин и Джорджи, мы с Фрэнком подумали сделать тебя третьим напарником в их паре, — голос Лиама очередным раскатом громыхнул в комнате, а я, стараясь скрыть лавину свалившегося на меня удивления, пыталась просверлить в наставнике вопросительную дыру. Безуспешно. Он ответил мне таким взглядом, будто это именно я предложила ему подобную блестящую идею, а сегодня неожиданно запамятовала. Обернулась на Джорджи, в его глазах немедленно отразилось не меньшее удивление, чем в моих. А потом зачем-то посмотрела на принца. Он будто ждал этого и сразу же улыбнулся — совсем как раньше, искренне и просто — а я смогла лишь слегка поднять уголки губ и быстро кивнуть.

«Ты слишком напряжена, — прозвучал в сознании голос дракона — очевидности.

— Спасибо, что подсказал.

— Вы вполне можете стать с ним друзьями. — миролюбиво вымолвил Фей.

— Ага.

— Поверь, ему будет сложнее, чем тебе.

— Неужели? — съязвила я, уверенная, что неловко как раз будет мне. — Он даже не вышел тогда нормально попрощаться. Так сильно боялся моих приставаний, что прикинулся мертвым дровосеком, а потом наверняка появился из чувства жалости или из-за уговоров Сурэли.

— Эйрин, я уже пытался тебе…

— Не надо. — вздохнула я и ситуация резко стала незначительной. — На самом деле, это все сущая ерунда.»

— Джорджи, Эйрин, тогда покажете все Лесолди и введете его в курс дел? — обратился к нам с моим напарником довольный Фрэнк.

— Непременно. Мы с великой радостью все расскажем и покажем Его Высочеству, — отозвался улыбающийся Джорджи.

— Конечно. — скупо кивнула я.

Принц благодарно нам улыбнулся и обратился к околунным.

— Мне хотелось бы поблагодарить Фрэнка с Лиамом за оказанное мне доверие. Для меня большая честь быть принятым в ряды околунных агентов. Надеюсь, я не подведу ничье доверие и смогу оказаться полезным сотрудником. И прошу, обращайтесь ко мне без титулов, просто по имени. Лесолди.

Глава 46

— Ты его избегаешь? — Сэльма скрестила свои эффектные ноги около моего стола, и, нагнувшись, с любопытством посмотрела на меня. Я же усиленно вчитывалась в очередной шедевр детализированного отчета Джорджи, пытаясь не хмурить лоб под действием ее слов.

— Нет.

— Должна признать, ты делаешь это в высшей степени мастерски, идеально подгадывая каждый момент, когда следует уйти из офиса, чтобы не столкнуться с ним, или же, наоборот, прийти, когда они с Джорджи успели покинуть здание офиса. Многие, если не все, даже не замечают твоих уловок, но я, твоя лучшая подруга, и…

— И расист не так уж и плох, — добродушно выдал тетрадочный, как и всегда греющий свои уши там, где не следует. Он был единственным околунным, находившимся в комнате, кроме нас, поэтому мы с читающей сны, строго посмотрели в его сторону. Дилана наши взгляды ничуть не смутили, он невинно пожал плечами и вернулся к своим рисункам.

— И ты не поинтересовалась о ком я спрашиваю, прекрасно всё понимая. Вон даже белобрысый заметил.

— Как ты на него таращишься я тоже заметил! — тут же прилетело в Сэльму недовольное замечание.

«Благоговейно, — иронично подсказал Фей, и мне отчего-то стало вдруг смешно. Хмыкнув, я посмотрела на подругу.

— Я не таращилась! — возмутилась читающая сны, — Просто он очень высокий, поэтому часто приходится сильно поднимать шею…

— Смотри поаккуратнее с шеей-то, — не унимался Дилан. — Может оно того не стоит, чтобы так рисковать.

— А ты с ревностью поаккуратнее. — переворачивая страницу отчета, с улыбкой констатировала я.

— Что-о? — тетрадочный побагровел, потом покрылся светлыми пятнами. Шумно встал со своего места, уронив пару валявшихся на краю стола кистей и свернутых рулонов бумаги. Крылья его носа колыхались то ли от гнева, то ли от негодования, — Да чтобы я! Да я, — он разъяренно посмотрел на меня, а затем резко переменился и кинул в Сэльму несколько беспомощный взгляд. Отбросил кисть, которую до этого сжимал в руке, и театрально покинул комнату.

Я еле успела схватить за руку подругу. Та тоже собралась поддаться атмосфере негодования и обиженно от меня отойти.

— Извини, — примирительно произнесла я, — Я совсем не со зла, ты же понимаешь? Мне лишь непонятно, чего вы столько тянете, когда всем вокруг всё понятно и очевидно.

— Не всегда всё так просто, когда ты сам находишься в этих отношениях. — ответила читающая. — С тобой и Нилом с одной стороны тоже всем всё было понятно, но ведь… — она резко замолчала, осознав сказанное и подняла на меня обеспокоенные глаза, а моя рука тут же отпустила добычу, сама, став жертвой.

— Извини, я не…

— Всё нормально, — улыбнувшись, кивнула. — Ты права. Мне не следует вмешиваться не в своё дело, я просто хочу, чтобы два дорогих мне создания были счастливы и не понимаю, почему…

Фей влетел в окно и в моем сознании прозвучали слова:

«Они с Джорджи возвращаются»

Оставив напарникам записку, я встала со своего места, но подруга крепко вцепилась в меня:

— Ты даёшь мне дельный совет взрослого, при том что сейчас сама ведёшь себя, как ребёнок. Ты же одна из лучших агентов, Эйр! У меня в голове не укладывается одно с другим.

«Полностью с ней согласен, — поддакнул мой дракон, — Ещё и меня заставляешь в этом безобразии участвовать

— Ой, не начинай. Ты сам рад следить за своим сокровищем.»

— Твоё поведение свидетельствует о том, что он тебе не безразличен. — неожиданно серьезно выдала Сэльма.

— Что за вздор! — мой голос заледенел.

— Я ничего такого не имею в виду! — щеки читающей ярко вспыхнули, — Не в этом смысле! Просто сама подумай…

— Я и так вынуждена почти каждый день думать о том, как сократить отчёты Джорджи. Из-за его внушительных конструкций из эпитетов, мои мозги скоро начнут плавится. А еще мне пора идти. — наконец выскользнув из цепкой хватки, я спрятала пару нужных мне бумаг в плащ и направилась к выходу.

Спешка вместе с раздражением на слова подруги лишили меня бдительности, так как в дверях я чуть было не со всей силы врезалась в чужую грудь, если бы не вовремя сжавшиеся на моем плече когти дракона и крепкие мужские руки, успевшие меня придержать.

— Ты в порядке? — обеспокоенно поинтересовался давно знакомый мне голос и я, преодолевая бурю внутри себя, подняла взгляд.

Я знала, о чем говорит Сельма, рассуждая о вынужденном поднятии шеи. Когда-то под действием башнез я с обожанием смотрела в эти синие глаза, а глупая влюблённая в голове ворковала от восторга, любуясь внешностью эльфа.

— Наша прекрасная Эйрин, — возник за спиной принца Джорджи. — Не желаешь ли сходить с нами пообедать? Мы с Лесолди как раз собирались кое-что забрать из офиса и пойти в таверну «Рыба Исиина». Сегодняшнее блюдо дня представлено треской с жаренным картофелем. Смею заверить, ты по достоинству оценишь весь…

— Извините, — прервала я напарника, — Но у меня есть одно срочное дело. Вам приятного аппетита. — и сразу же ушла.

А вечером в дверь моей квартиры простучали.

Его я точно не ожидала увидеть.

Глава 47

Мои шутливые мысли, которым, как мне казалось, никогда не суждено сбыться, оказались пророческими, и Лесолди сместил Дэрека с поста любимчика Лиама. Причем хоть принц и совершил данное действо неосознанно, но сам факт перехода был очевиден даже мне, околунной, всячески старающейся не пересекаться с наследником эльфийского престола.

Помимо этого, Лесолди сумел на удивление быстро сменить подозрительно-настороженные взгляды своих новых коллег — которыми его заслуженно одарили в первый день околунные — на дружественно-восторженные. Прямо-таки сияющие.

«Почему тебя это так удивляет? — с долей странного ехидствам интересовался у меня Фей. — Ты сама знаешь, какое принц сокровище…

— Какое принц сокровище, — подражая картавым троллям, повторила я за драконом.

— А ты, став одной из лучших околунных, неожиданно вновь ведёшь себя, как в свои десять лет! И к тому же вынуждаешь меня заниматься шпионскими интригами. — и как ему не надоедало повторять это… — С завтрашнего дня я отказываюсь сообщать тебе, когда принц появляется в агентстве или, когда он его покидает. — но вот такого окончания его тирады я не ожидала.

— Это ещё почему? — поинтересовалась уже своим настороженным голосом.

— А почему ты так злишься из-за того, что твои друзья приняли Его Высочество? Почему выходишь из себя, когда я рассказываю, что Джорджи зачитывал ему свои отчеты, кривишься, если Дэрек звал принца сходить с ним вечером в кабак, и злишься, если Дилан обсуждает с Лесолди древние иероглифы?

— Если так сильно желаешь тоже проводить время с эльфийским наследником, то вперёд, я держать не буду!

— Эйрин, — спокойно отреагировал на мой выпад Фей, — Общение твоих друзей с Лесолди вовсе не означает, что они нашли замену Ни…

— Молчи! Не хочешь следить, не надо.

— Сэльма верно рассудила, — выслушивать мою просьбу никто не собирался, — Тебе не безразлично происходящее. Но в действительно ведь дело даже не в принце. Мы оба знаем, что твое сердце не меняет свой ритм при виде Лесолди… дело в другом… Тебе не безразлична память о нем. Но принц ее у тебя не отбирает, Эйр. И никто из твоих друзей, общаясь с наследником, не предает ни его ни память о нем. Тогда почему в глубине души ты считаешь их предателями?

— Я не хочу об этом говорить!

— Своим общением с Лесолди ты не предашь Нила, Эйрин! Услышь меня наконец… И начни нормально работать в паре со своими напарниками!

— Нет, это ты меня пойми! Я сама ему говорила про Лесодлди! Сама, понимаешь? И не раз! — моя личная адская колесница, которая раз за разом раскатывала меня в пыль, — А теперь его нет, и мне надо делать вид, что у меня все отлично, а еще и стать милым напарником для того самого принца, из-за которого я ранила мужчину, которого любила! И который все эти годы любил меня, наперекор моей тупости! Ха. ха. ха. Это просто успех в моих личных делах! Может мне стоит попросить Джорджи написать обо мне мемуары? А с принцем посоветоваться по поводу названия на древнем языке?

— Вы вполне можете стать с наследником друзьями. Нил был бы не против. Он был бы рад.

— Неужели?

— Я был в его голове, у меня есть представление о том, какое он создание. И в подобную минуту Нил был бы рад, что рядом с тобой есть верный друг.

— Рядом со мной уже есть один друг, — потянувшись, положила руку на голову дракона, — И других мне не надо.

— Хорошо. Но постарайся не так откровенно избегать любых встреч с принцем. Всегда помни, что у других созданий, помимо тебя, тоже есть чувства. Ты никогда не ходила и не сможешь пройти в их сапогах, не сможешь ощутить все удары ветра и теплые лучи солнца, коснувшиеся их тел, а потому не суди об их радостях, печалях и поступках.

Прищурившись, я склонила голову на бок и внимательно посмотрела на дракона.

— Это я уже не раз от тебя слышала с тех самых пор, как назвала в десять лет мадам Локрис тираном, но к чему сейчас твои слова? Есть что-то чего я не знаю?

— Есть. — ответил Фей. — Я был уверен, что, став одной из лучших околунных, ты сама увидишь некоторые вещи из прошлого в ином свете. Но что-то подсказывает мне, что ты сознательно не желаешь этого, а потому мне все же следует тебе обо всем рассказать.

И в эту самую минуту в мою дверь постучали.

На пороге стоял мой напарник с двумя бумажными пакетами в руках.

— Прекрасная моя напарница, — расплылся в широкой улыбке Джорджи, — Позволь мне войти и побеседовать с тобой?

— Если ты намереваешься на ночь глядя зачитать мне вслух свой новый отчёт, то я вынуждена буду отказаться. Поверь, в целях твоей же безопасности.

— Твой отказ говорит о потаённым желаниях, — самодовольно огласил околунный, — Но догадка твоя не верна. Я принёс тебе пончиков и все те блюда, что наиболее влекут твоё сердце и желудок.

Последнее предложение вынудило меня проявить милость и впустить к себе позднего гостя. Околунный не соврал, и уже через несколько минут, помимо пончиков на моем столе красовались все мои любимчики, особо меня пленила свиная рулька и рулетики из баклажанов

— Как ты узнал?

— Я в пятёрке лучших околунных, душа моя, к тому же негоже не знать о близких друзьях столь важные детали.

— Это подкуп? — предположила я, сглатывая предательскую слюну, образовавшуюся во рту, — Хочешь помимо слов и рисунков еще чем-то напичкать отчеты? Если так, забирай еду и уходи, я не согласна.

— Мой визит имеет несколько иную наклонность, прелестница моя, — с улыбкой произнес Джорджи, усаживаясь на мой диван.

— И о чем же ты хотел поговорить? — раз это не связано с километровыми отчетами, я потянулась к свежему хлебу и отломила кусочек, раздумывая с чего бы начать.

«Не смей съедать все это на ночь! — зло прогремел в голове голос жадного дракона.»

— О Лесолди. — ответил мой напарник, и появившийся аппетит тут же пропал. Отложив от себя тарелку, хмуро посмотрела на околунного. — Дорогая моя Эйрин, я довольно долго размышлял над твоим загадочным поведением. И видится мне, понял наконец в чём дело. Ты, должно быть, благородно заботишься о чувствах принца…

— Что?

«Соглашайся. — опередил в сознании Фей. — Я как раз об этом хотел с тобой поговорить.»

— То есть как ты догадался? — сразу же поправилась я.

— Несомненно твои зоркие очи и острый ум давно явили пред тобой настоящую картину того, как Лесолди вместе с Нилом подстроили тогда все в замке. Вначале ты посчитала наследника бесчувственным тираном, не способным проявить чуткость и вежливо проститься с девушкой, с которой он был связан узами башнез. Мы считали, что так тебе будет легче обо всем забыть и проще вернуться к нормальной жизни… Но ты наверняка, если и не сразу, то быстро осознала ту спланированную игру…

«Фей! О чём он говорит?

— Джорджи оказался не таким дальнозорким, как я полагал, и твоё поведение воспринял, как благородный жест.

— А ты, получается, все это время знал?

— Я пытался сказать тебе правду. И не один раз. Но ты никогда не хотела слушать.»

— Это, несомненно, благородно с твоей стороны, милая Эйрин, заботиться о чувствах ближнего создания. Но, боюсь, принца подобная забота тяготит сильнее ее отсутствия. Меня беспокоит, как бы он не покинул ряды околунных раньше положенного, считая себя причиной твоего дискомфорта. О, нет, прошу не смотри так своими прекрасными очами, он ни разу ни словом не обмолвился. Я всего лишь чутко следил за его реакциями, когда кто-либо упоминает о тебе…

«Лесолди, в отличие от Джорджи считает, что тебе неприятно его общество.

— Откуда ты знаешь?

— Он же открывал мне в своё время свое сознание…

— И ты с ним сейчас общаешься?!

— Сейчас нет. — спокойно, никак не реагируя на мой всплеск гнева, продолжил дракон. — Но яркие эмоции могу уловить…»

— Я более чем уверен, принц никоим образом не намерен затрагивать с тобой ту историю. Но, быть может, ты перестанешь его избегать? И вы сможете начать работать вместе? Или же подружитесь? Поверь, он создание великого ума и чуткости! — с горячностью добавил Джорджи, — Если бы наш дорогой Нил был сейчас здесь, уверен, они бы непременно нашли общий язык, несмотря на те… — околунный замолчал, пытаясь подобрать нужное слово.

— Джорджи, я действительно ценю, что ты пришел, — нахмурившись и стараясь переварить услышанное, произнесла я, — И поделился со мной своими наблюдениями. Но я правда устала и хотела бы побыть одна.

— Понимаю тебя, прелестная. — он накрыла мою ладонь своей, чуть сжал. — Отдыхай. Пускай тебе приснятся сказочные сны. — потом встал и направился к выходу.

Глава 48

Как только Джорджи покинул мою квартиру, я испытующе посмотрела на устроившегося на спинке кресла дракона.

— И что это еще за чувства принца, о которых мне ничего не известно?

— Джорджи меня разочаровал. Я был лучшего мнения о его аналитических способностях…

— Фей, не уходи от разговора!

— Могу улететь, — беззлобно хмыкнул дракон, — Это именно то, о чем я собирался тебе рассказать, пока не пришел твой напарник. Устраивайся поудобнее, так, чтобы ты могла полностьюрасслабиться. Сделай пару глубоких вдохов и выдохов.

Еще раз кинув в своего спутника подозрительный взгляд, я послушно забралась в кресло, ожидая рассказа. Попыталась, как он сказал, успокоиться, несмотря на беспорядочно скачущие в голове мысли, но неожиданно перед глазами все поплыло и пространство будто заполнилось серой дымкой, а затем из сгустившегося тумана начали медленно возникать предметы. Обстановка сильно отличалась от моей комнаты. К тому же все виделось мне чересчур резким, неестественно контрастным, слишком четким. Я могла различать любые, даже самые крохотные детали, которые были неподвластны человеческому зрению…

— Фей, что со мной происходит?

— Тебе же всегда было интересно узнать, каково это, видеть окружающий мир моими глазами? Сейчас ты это испытаешь, погрузившись в мои воспоминания, пончик. Позднее ты сможешь пользоваться моими глазами и в реальном мире. Уверен, ты уже готова принять драконье зрение.

Я кивнула и снова попыталась расслабиться. Расплывчатые формы предметов вокруг меня окончательно стабилизировались, и я поняла, почему пространство с самого туманного начала показалась мне знакомым. Это были покои наследного эльфийского принца.

Лесолди сидел за своим рабочим столом, а затем повернул голову в мою сторону, посмотрел прямо мне в глаза и одарил ласковой улыбкой.

Я нервно дернулась.

— Не бойся, — успокоил Фей. — Это всего лишь мое воспоминание. В ту минуту принц посмотрел на меня.

Я — или дракон? — взглянула на того, кто сидел напротив наследника и мое сердце дрогнуло. Оно рассыпалось на маленькие тоскливые осколки.

— Я могу до него дотронуться? — слова, опередив разум, вылетели из моего горла, и дракон с сожалением ответил:

— Можешь, но ты ничего не почувствуешь. И придвинуться к нему ближе тоже не получится. Это лишь моя память, Эйр.

Я с жадностью изучала серьезное лицо Нила, боясь упустить малейшую деталь. Сведенные в недовольстве темные брови, темные круги под глазами, щетину, покрывавшую острые скулы. Сейчас я отчетливо видела какая увесистая печать усталости лежала на друге, когда он, лишив себя заслуженного отдыха после сложного задания, сразу же приехал за мной в Эльфийский дворец…

— Вы ее любите? — прозвучал голос Лесолди.

— Да, — ни секунды не раздумывая, ответил Нил, и к моим глазам подступили слезы, а в горле образовался тяжелый ком.

— Тогда почему разрешаете заниматься столь опасным ремеслом?

— Любовь не означает золотую клетку, — парировал околунный агент, — Я готов отдать за нее жизнь и защищать насколько разрешит дарованное мне Вечным время, но никогда не пойду против ее воли.

— Вы мне нравитесь, — совершенно искренне произнес эльфийский наследник, — Настолько, насколько вообще может нравится тот, в кого влюблена любимая женщина…

— Позвольте дать Вам противоядие, Ваше Высочество, чтобы ложное не казалось Вам истинным. — с недобрым блеском в глазах Нил протянул непонятно откуда взявшуюся в его руках склянку с малиновой жидкостью.

— Благодарю, — Лесолди принял бутылек и с мальчишеской улыбкой повертел его около своих глаз, — Сегодня утром я выпил точно такое же противоядие, но для исключения всякого рода недоверия… — откупорив крышечку, он залпом осушил содержимое склянки и вновь посмотрел на своего гостя.

— Значит, Вы находитесь в периоде шлейфа.

— Смею Вас заверить, что башнэз подействовал на меня иначе. Не в той форме, в которой он обычно проявляется среди надышавшихся чарами созданий, и никого шлейфа, связанного с лже-чуством, у меня тоже нет…

— Получается… — начал было Нил, но не закончил, лишь морщинка у него на лбу стала более отчетлива.

— Да. И мне следует извиниться перед Вами, ежели я тягостным и нелепым пятном очернил ваши с Эйрин отношения…

Нил нахмурился сильнее.

— Между нами не было тех отношений, о которых Вы говорите, Ваше Высочество. Следовательно, Вам не за что передо мной извиняться.

Повисла пауза. Напряженная. Оба собеседника не отрываясь смотрели друг другу в глаза.

— Другой на Вашем месте скрыл бы данную деталь… В любом случае, я не намерен чинить между вами препятствий, лишь прошу дать мне еще один день и разрешить переговорить с Эйрин наедине. Поверьте, я не позволю себе ничего, что способно опорочить ее репутацию…

— Хорошо, — перебил его Нил. — Но чем дольше мы тянем, тем тяжелее будет для нее шлейф… Поймите, мне бы совершенно не хотелось наблюдать за ее мучениями…

— Я понимаю… поэтому не стану прощаться с ней… Пусть она верит, что чувство покинуло меня сразу же, и я даже не посчитал нужным проститься с ней.

— Готовы стать в ее глазах бездушным?

— Так она не станет мучиться угрызениями совести относительно меня и гораздо легче вычеркнет наше с ней чувство, — Нил заскрежетал зубами, — Вычеркнет свое лже-чувство из памяти… — поправил себя наследник. — По-настоящему она любит Вас, мне это известно.

Туман рассеялся, и я вновь оказалась в своей комнате. Покачала головой, затем попыталась сфокусировать зрение на стене, так как перед глазами все еще плыло. Спустя долгую минуту мне удалось прийти в себя. И тогда я сразу спросила.

— Но как он узнал, что я влюблена в Нила?

Ничего не отвечая, дракон вновь погрузил меня в свои воспоминания. Хоть бы предупредил… Снова туман, искажение, детальное зрение и вот я снова в покоях Лесолди Лэнгау. Только за окном не сгущалась ночь, а напротив, солнце игриво заглядывало в комнату, кидая лучи на кровать, на которой лежал принц, а на его плечо положила голову довольная дева — неадекватная прошлая я. Странное чувство видеть себя со стороны, да еще такую детализированную. И щеки так больше кажутся…

Наследник с нежностью в глазах смотрел на нее-меня, аккуратно. Стараясь не разбудить деву, развернулся, поменял свое плечо на более мягкую подушку и ласково поправил прядь волос мирно спящей кандидатки. Его улыбка, содержащая в себе слишком много красноречивых эмоций, вдруг застыла, когда девушка радостно шепнула, не открывая глаз:

— Нил?

Принц замер, а вместе с ним и настоящая я, просматривающая чужие воспоминания.

— Нил! — чуть громче произнесла девушка на кровати и повернулась на другой бок.

Лесолди не шевелился, он будто превратился в подобие камня. Несколько долгих минут он смотрел в одну точку, раздумывая над чем-то, а затем бросил на кандидатку полный грусти взгляд, едва заметно улыбнулся и тихо поднялся с кровати, не потревожив чужой сон.

Туман рассеялся, и я нашла себя в своем кресле вместе с ворохом мыслей, которые дружно складывались в тоскливый ряд.

— Так вот почему он показал мне в тот день зеркало правды, но не пожелал услышать мой ответ…

«Возможно, мне следовало быть настырнее и показать тебе все раньше, — огорченно проговорил дракон.

— Ты правильно поступил… Только, Фей, мне теперь крайне неловко за свое поведение. Я совсем запуталась и понятия не имею, как себя вести. — закрыв глаза руками, устало вздохнула.

— Если перестанешь его избегать, пончик, вы вполне сможете сдружиться и стать хорошими околунными напарниками.»

Глава 49

Мое появление на следующий день в агентстве никого, конечно же, не могло удивить, разве что двух моих напарников, которые на очень многозначительные пары секунд замолчали, стоило мне приземлиться на стул рядом с ними, а затем перекинувшись со мной приветствиями, как ни в чем не бывало продолжили обсуждать новое дело, посвящая меня в детали.

Джорджи только раз, когда Лесолди отлучился в кабинет к Лиаму, поднял на меня сияющие глаза и радостно шепнул:

— Рад, что теперь мы можем работать втроем. Интуиция шепчет мне, из нас получится на редкость удивительная команда!

— Для начала тебе надо перестать писать свои километровые отчеты, — страдальчески произнесла я. — Иначе вряд ли что-то получится, и я все же попрошу Фея сжечь…

— Я могу взять отчеты на себя, — послышался сзади голос принца, и стоило мне обернуться, как он, словно оправдываясь, спешно добавил, — Если ты, конечно, не против?

— Борьба двух прекрасных созданий за отчеты непревзойдённого Джорджи, — без капли иронии, с гордостью в голосе огласил виновник детальных рапортов, и мой саркастичный взгляд не смог пробить его прочную броню самолюбования, тогда как Лесолди считал меня верно и по-мальчишески мило улыбнулся. Не скрылась от меня и нежность в его глазах, когда наследник посмотрел на сидевшего на моем плече дракона. Уверена тот в ответ тоже одарил его очередной порцией обожания… а злая Эйрин, как обычно, мешает трепетным сердцам объединяться… мне стоит рассмотреть подработку у особо вредных ведьм…

«Да поздоровайся ты с ним уже, как твоей душе угодно.» — стараясь звучать спокойно и безразлично, обратилась к своему спутнику и, как выяснилось, просить два раза не пришлось.

Фей тут же взлетел с моего плеча и опустился на плечо принца, с которым они сразу наклонили друг к другу головы.

— Какое трогательное приветствие мне довелось лицезреть в столь прекрасный солнечный день, — Джорджи, видимо, обдумывал удачное начало для своего очередного шедевра.

«Если хочешь общаться с ним в сознании, — добавила я, — Дерзай. Я не буду против.

— Ты сегодня великодушна, Эйр. — хмыкнул в ответ дракон, — И на редкость не ревнива.

Кажется, во мне однажды сломалась вся ревность, подумалось мне, но отвечать я не стала.»

Фей через пару минут вновь оказался у меня, а от принца я получила взгляд, наполненный самой искренней благодарностью.

Позднее в тот день я заглянула в кабинет наставника. Серый кардинал указал мне на кресло напротив своего стола и, как только я присела, опередил все мои вопросы, огорошив ироничным заявлением:

— Рад, что ты не так долго играла в прятки, как я того ожидал. Мне в скором времени понадобится ваша тройка. Так что потренируйтесь на парочке легких дел.

Мне очень многое хотелось ответить на его заявление, но вместо этого я спросила то, что интересовало больше всего:

— Почему принца назначили третьим в нашу с Джорджи группу, когда в офисе имеется парочка одиночников, которым точно не помешал бы напарник?

Лиам усмехнулся, дописал что-то в открытой перед ним тетради, затем, не спеша отложил перо, откинулся в своем черном кожаном кресле и поднял на меня хищный вопросительный взгляд.

— Разве ты не помнишь свои твердые заявления сразу после того, как появилась в офисе после удачно раскрытого дела в Эльфийском дворце?

Прэми Лэ, он не мог руководствоваться тем диалогом… Никогда не поверю… Я же тогда была все еще не в себе…

— На мне был шлейф башнэз, — отрицательно качнула головой, — Мои слова про работу с принцем не могли быть восприняты всерьез. Нет, я в это не поверю, дело в чем-то другом, и я хочу знать в чем.

Лиам еще минуту дырявил меня лукавым взглядом, а потом довольно улыбнулся.

— Все еще думаешь, что назначил его в вашу группу из-за тебя? — а вот это была подсказка. Великодушная подачка в мой отстающий мыслительный процесс, который, к счастью, тут же подхватил намек.

— Это проверка для него, а не для меня… — прошептали мои губы.

— Тебе тоже не помешает встряска. Так что иди и осваивайся уже в новом составе. — спустил на землю наставник. Я кивнула и собиралась было уйти, когда Лиам будто шепнул сам себе, — Скоро вам предстоит поехать в необычное и опасное место…

Глава 50

— Необходимо достать цепь Ялка. Она сейчас в логове Мышиного короля. — без лишних сантиментов объявил Лиам и одарил нас троих скучающе-пренебрежительным взглядом.

«Фей, мы ему чем-то не угодили? — обратилась мысленно к дракону, поджидающему меня вне стен кабинета наставника. Для спокойствия самого наставника. — Не оправдали надежд? Потому он нас туда посылает? Предположим, мы с Джорджи разменная монета… Но принц-то в агентстве только недавно появился и ходит в явных фаворитах…

Фей многозначительно хмыкнул и откликнулся:

— Это в тебе говорит гордость за то, что Лиам выбрал вас. Он верит…

— Что мы оттуда не вернёмся. — внутренне улыбнулась я. — Сложно не разделять его веру.

В Мигринс — а именно так создания Четырёх Королевств именовали старый заброшенный город, погребенный под многолетней пылью и смрадными зловониями, в котором обитали мыши-перевертыши, отправлялись либо безумные на всю голову искатели приключений, либо безрасудные горе-смельчаки, желающие встретить окончание своих дней крайне отвратительным образом.

Если дети начинали вести себя до безобразия плохо, то отчаявшиеся родители пугали их страшилками, грозясь отправить к Мышиному королю. В качестве деликатеса. Эта угроза всегда давала мгновенные плоды, и нашкодившие чада становились шелковыми, словно ткань из Урсияма.

Никто в здравом уме — даже гоблин с помутившимся сознанием — не желал попасть на экскурсию и пройтись по улочкам заброшенного городка.

Несколько раз сильные маги объединялись и пытались уничтожить Мигринс, но всего пару сбежавших в образе человеческих созданий мышей хватало, чтобы спустя время город появился вновь. Некая бесконечная и бесполезная череда, во время которой маги бессмысленно тратили свои силы, потому было решено отгородить город от Четырех Королевств и заключить своего рода соглашение. Мыши-перевертыши не нападают на земли королевства, а создания королевств не ступают на территорию городка. Если же мыши, бесчинствуют у нас, то, будь они пойманы, наказание выносит правитель Королевства, а ежели создание само вступило в Мигринс, то мыши вольны поступить с ним так, как будет угодно их королю.

Попытки безумцев проникнуть к перевертышам всегда имели одну цель. Древние артефакты. Ведь Мигринс возник на руинах хранилища, в котором сумасшедший маг Алдрин — создатель перевертышей, которого погубили собственные эксперименты — собрал большую коллекцию редких, порой созданных в единственном экземпляре, магических предметов.

— Мы будем в роли пряных жертв, а наша прелестная Эйр сладким десертом? — оживлённо улыбнулся Джорджи. Вот его предстоящая миссия определено радовала. Не зря после суккуба жаловался, что ничего интересного не попадается. Предчувствую, он в своей голове уже сейчас строчит витиеватые мемуары.

— Пончик должна втереться в доверие к Каргуту, — наставник неожиданно послал мне такую благосклонную улыбку, будто не на верную и жуткую встречу с тёмной девой посылает, а на ограбление магазина сладостей, которое я уж точно обязана оценить. — Цепь обычно либо при нем, либо в его хранилище.

— А кто информатор? — поинтересовалась я, также сладко улыбнувшись. — Последний живой маг-авантюрист, сумевший выбраться из Мигринса, бежал без глаз, — поделилась с коллегами малоприятной информацией. Хотя они и без моих откровений, все прекрасно знали.

— Также множественные ушибы и раны, а помимо прочего у него была прогрызана в нескольких местах… — любитель детализаций вовремя поймал мой взгляд, велевший ему прекращать вдаваться в ненужные подробности, и ладонью прикрыл свой рот.

— Конечность свою маг Риан полностью восстановил, — заметил Лиам, слегка приподняв бровь, словно говорил о чем-то вполне естественном, — Как раз от него мы и узнали необходимые нам данные. Он давний друг Орхана, и на прошлой неделе Орхан ездил к нему с визитом. Так что теперь у нас имеется подробная карта Мигринса. Дилан закончил работу над ней еще утром, и пометил все основные здания. Сегодня же сделаете себе по татуировке. — он вдруг нахмурился, и его голос стал строже.

— И без фантазий тетрадочного. Пускай на каждого из вас поставит по точке. Этого будет достаточно. Никаких древних иероглифов! Потому что, если еще хоть кто-нибудь из нашего агентства начнёт самовоспламеняться на задании, как Роуз… — хладнокровие наставника дало заметную трещину. Будто по заледеневшему озеру прошлась опасная вязь. Кажется, он снова вспомнил недавний инцидент, в котором нанесенная на Роуз татуировка Дилана внесла новых огненно-ярких красок удачно закрытому заданию. И, вроде бы, с одной стороны, внезапная особенность пошла на руку околунной, а лично Фрэнка заголовки газет о «пламенном сыскном агенстве» приводили в восторг, но, с другой стороны, существовал — Лиам, и он рвал и метал. А рвал и метал наставник исключительно тетрадочного, чьи уши долгую неделю горели красным цветом покаяния.

— Получается, заказчик маг Риан? — пытаясь переключить мысли Лиама на другую тему и убрать с друга новую порцию наказаний, заинтересованно спросила я.

— Нет. Цепь нужна Орхану для одного ритуала. И ее надо добыть до конца следующей недели. Справитесь? — это, конечно же, был не вопрос, а некое утверждение, протыкающее нас троих одним уверенным копьем.

— Могу я просить отправить меня в Логово одного? — первый раз вступил в разговор Лесолди. В отличие от нас с Джорджи он обладал большим терпением и манерами, каждый раз тактично ожидая, пока Лиам полностью не выскажется, и лишь тогда позволял себе слово.

— Нет. — покачал головой наставник. — Это исключено. — а потом мазнул по мне своим холодным взглядом. — Как часто ты практикуешься со своими летными тапочками?

— Пару раз в неделю. Они порой своевольные, — честно признала особенность обуви, — Но слушаются меня намного лучше.

— Отлично. Дилан также подготовил листы-портальщики. Они перенесут вас достаточно близко от места, но при этом крысы не смогут вас сразу же заметить. Орхан подойдет вечером с зельем ишарус, чтобы ваша кожа приобрела крысиный запах, — я непроизвольно поморщилась.

Вот не зря я недолюбливаю Орхана. Он себе не пойми зачем мышиную побрякушку захотел, и нам ради этого не только жизнями рисковать, но и, наверняка, очередную гадость глотать. Лиам видимо прочел все мои мысли, так как усмехнулся.

— Это поприятнее, чем глотать глаза дринока, Эйрин. У вас будет только два дня, чтобы изобразить из себя перевертышей, а значит действовать придется быстро. Даю вам время до вечера для собственного плана, но, если он меня не устроит, будете строго следовать моему. Главным в этом задании назначаю Лесолди.

Мы с Джорджи повернулись на принца и ободряюще улыбнулись.

— Спасибо за оказанное доверие. — кивнул Его Высочество.

— Предлагаю пойти в «Утиное царство», — предложил Джорджи, когда мы покинули кабинет наставника, — И там за приятным обедом обсудить столь интересное задание, выпавшее нам.

— Обед поддерживаю и одобряю, — кивнула я, — Но в «Кастрюле Герцогини» на десерт всю неделю дают пампушки с заварным кремом.

— Мое сердце дрогнуло, — широко улыбнулся Джорджи. — Только туда. Или, быть может, у Лесолди имеются иные идеи? — мы повернулись на принца, который вообще-то был объявлен нам главным, и молча воззрились на него, давая ему право тоже высказаться.

«Принц пребывает от вас двоих в глубоком потрясении, — съязвил мой ласковый спутник. — Вам только что объявили о чрезвычайно опасном задании, но единственное, о чем вы думаете, это о еде. Ах! Кажется, я наконец начал понимать, почему именно Джорджи дали тебе в напарники. Как же я раньше не догадался! Вы оба слишком часто заостряете внимание на усладе желудка.

— Даже слушать тебя не буду. Он не только на еде его заостряет, а на всем, что видит вокруг.»

— С радостью проследую в Герцогиню. — улыбнулся принц.

«Вы испортите сокровище, — сокрушенно-иронично вздохнул Фей.»

Глава 51

Наши дни

— Под конец наша прелестная Эйр предложила нам опасную и отважную авантюру… — до моего драконьего слуха отчетливо долетали слова Джорджи, увлеченного своим рассказом о наших двух удивительно-мерзких днях в Мышином городе. Слушать об этих отвратительных грызунах, чье даже мимолетное упоминание воскрешало в голове тошнотворные картины, не было более ни сил, ни желания, а потому, улыбнувшись коллегам, я сообщила о намерении прогуляться к бару. Там я собиралась уединиться и попросить для себя еще один кубок брусничного морозного эля.

Стол, за которым расположились околунные, находился в самом дальнем углу таверны «Настойки для Любовника», на приличном расстоянии от других мест.

Молодой бармен, завидев меня, расплылся в искренней улыбке. Он выслушал мои пожелания, а затем, покраснев, предложил намешать нечто исключительное, исходя из моих предпочтений, если я, не побоюсь довериться его вкусу. Выразив согласие ответной улыбкой и небольшим кивком, я присела на самый крайний стул около барной стойки и украдкой стала наблюдать за посетителями заведения.

Выбранное мною место полностью соответствовало моему желанию, так как держало меня в густой тени, в то время как для меня открывался неплохой вид на все помещение.

Основной свет исходил от трех каменных каминов, еще от нескольких масляных ламп и кованной люстры, с наполовину оплавленными, а порой и полностью выгоревшими свечами. Приятный полумрак и запах приготовленного с пряными травами мяса, разбавленный терпкими ароматами настоек и эля царил в стенах помещения.

Посетителей в этот уже довольно поздний час осталось не так много. Троица мужчин с густыми бородами сидела за небольшим круглым столом, и, судя по долетавшим до нас с ребятами шуткам, оплакивала в исключительно грубой мужской форме уход своего четвертого друга из холостяцких кругов. Последняя их фраза, подтвердившая наши подозрения, звучала слишком горестно: «Да, Марта его на кол знатно поставит, коли он снова соизволит пойти с нами в кабак.»

Посмотрела на стол, за которым сидели ребята. Оттуда громыхнул дружный смех, и мои губы невольно расплылись в улыбке, а затем я поймала на себе слегка обеспокоенный взгляд принца, который, в отличие от меня, никак не мог разглядеть меня в тени. Подумать я не успела, Джорджи отвлек внимание эльфийского наследника, и я отвернулась, возвращаясь к своим прежним мыслям.

Мы, теперь уже с двумя моими напарниками, вернулись с задания пару дней назад, и целых два дня я отсыпалась, пытаясь забыть мерзкие картины, которые мне посчастливилось лицезреть в чересчур близком виде. Ведь мыши считали нас своими собратьями и радушно звали на трапезу в первый вечер. Надо спросить у Орхана, есть ли зелья, способные стереть определенную часть памяти. Мне бы пригодилось.

«Пончик, ты прекрасно знаешь, что я могу стереть тебе память, — добродушно и ласково произнес Фей. — Но разве ты этого хочешь?

— Нет. — вздохнув, признала я. Это недостойно околунного.

— Ты повела себя отважнее любого мужчины, и почти одна вынесла цепь из логова. Я горжусь тобой, Эйр.

— Если бы не ты и не ребята, — ухмыльнулась, качая головой, — Ничего бы не вышло. И мой план вряд ли бы сработал.

— Но ты ведь видела гордость в глазах Лиама, когда он встречал вас? Особенно тебя? Не могла не заметить.

— Нет. Я лишь видела его пугающе-безумное желание получить цепь. А, кстати, что такого может эта цепочка? На вид тонкая и невзрачная.

— Я ни разу с ней не сталкивался, подобной ей нет больше в мире. Говорят она помогает сделать выбор. Увидеть несколько возможных исходов и выбрать из них наилучший. Но каждому созданию она открывается лишь раз.

— Тогда зачем Мышиный король носил ее на себе?

— Камень адовин, который на цепи, помогает продлевать жизнь ее владельца.

— Вот почему они словно с цепи сорвались, осознав пропажу.»

Днем мыши-перевертыши любили изображать из себя самых обычных граждан, живущих вполне нормальной жизнью. Чаще всего они отдавали предпочтение человеческой личине и гораздо реже выдавали себя за представителей иных рас.

Если путники по незнанию попадали в Мигринс, небольшой миленький городок с маленькими уютными домиками, чьи крыши были прокрашены в яркие цвета, то радовались спасению и гостеприимству жителей. Единственным ярким сигналом, способным хоть немного насторожить служил запах. Жуткий, зловонный, смрадный.

Только вот жители очень убедительно уверяли в том, что причина в подорвавшейся в прошлом месяце канализации, и если создание позволяло себе потерять бдительность и оставалось на ночь…

Меня снова замутило, и я решила не думать больше об этом месте. Желательно абсолютно никогда.

Несмотря на весь тот ужас, который я испытывала на задании и всю чудовищную неприязнь к Мышиному королю, каждый раз, когда он галантно дотрагивался своей рукой до моей ладони, мне удалось убедить Лесолди отпустить меня на следующий день в дом Каргута одну.

Я заранее все приготовила и верила, что с моей летающей обувью у нас обязательно все получится. Тем более мыши не ожидали от меня подвоха. Не предвидели, что одна из них вдруг окажется настоящим человеком, злостно выкравшим украшение, висевшее на груди их короля.

Меня сильно подстегивала мысль об ожидающих меня в засаде напарниках, которые до этого удачно отвлекли основное население мышиного города. Я знала, что если не уложусь вовремя, то они вернутся за мной и тогда нам точно не выбраться без увечий. А этого я бы себе не простила.

— Ваш напиток, мисс. — вместо обычного кубка передо мной поставили стеклянный фужер. Он был украшен кусочками фруктов, а внутри, переливаясь, мерцала молочно-фиолетовая жидкость.

«Мог бы просто дать мне парочку фруктов на отдельной тарелке. Зачем ими стакан украшать? Странный юноша…

— Ты неисправима. — я прямо ощущала, как Фей сейчас где-то в лесу во время сосредоточенной охоты удрученно качает головой и нагло смеется.»

— Благодарю, — улыбнулась бармену, собираясь вставать, но, заметив, как дверь таверны — довольно скрипучая — почти бесшумно открылась, замерла, а затем меня заполнила радость. Я пригубила напиток, сделала небольшой глоток и, зажмурившись от приятного вкуса, одобрительно кивнула бармену, который, видимо, ждал моей реакции — так как сразу расплылся в крайне довольной улыбке.

Элис писала мне недавно в одном из писем, что должна вскоре приехать, но, конечно, не уточняла дату. Я была не достойна подобных знаний, в связи с сокрытием информации о затесавшихся в наши ряды принцах.

У меня не имелось никакого потайного желания скрыть от нее эту новость, я лишь оказалась не столь быстра в написании телли, как некоторые тетрадочные.

«Почему об остроухом я узнаю не от тебя? — когда я читала эту возмущенную фразу, на моих губах играла грустная улыбка. Они с Нилом не были похожи внешне и, быть может, внутренне тоже обладали не самыми схожими чертами, но совершенно точно были родственниками.

Сделала еще один глоток и с удивлением замерла. После того, как Фей показал мне свои воспоминания, я не брезговала иногда использовать драконье зрение. Правда не часто и понемногу, иначе могла начать кружиться голова или подступали рвотные позывы.

Но сейчас в полутемном помещении оно очень сильно выручало, помогая разглядеть, как ехидная улыбочка вдруг исчезла с лица моей подруги, уступив место новому выражению.

Слегка испуганному или завороженному?

И ведь мне не показалось, глаза ее смотрели на моего нового напарника.

Но это длилось всего секунду или две, потому что вскоре девушка уже уверенно шла к столу, за которым сидело несколько околунных агентов.

Мы решили напиться тесным кругом: Дэрек, Дилан с Сэльмой, Джорджи, Лесолди и я.

Обдумывая увиденное, я взглянула на эльфийского принца, чья голова тут же поднялась и посмотрела в мою сторону.

Да как он это делает?

Мы с Джорджи узнали в Мышином городе, что, оказывается, далеко не одна магия растений ему подвластна, но про перехват чужих взглядов он точно ничего не говорил. Я бы запомнила.

Подумать, как следует и нахмуриться, я не успела, Лесолди вдруг встал и направился к бару, или лучше сказать — прямиком ко мне.

Элис в тот же миг слилась с тенью, все еще никем не замеченная — или замеченная своими коллегами, которые позволяли ей играть в невидимку — неизвестно.

— Не помешаю, если присяду рядом? — спросил Лесолди, оказавшись возле меня.

— Нисколечко. — тряхнула головой и приглашающе показала рукой на бар. Его Высочество кивнул и опустился на соседний стул, а затем его взгляд скользнул по моему бокалу.

— Я пью неизвестный напиток, обладающий непередаваемым вкусом. — заговорщически шепнула напарнику, — Тебе тоже обязательно стоит попробовать. — он согласно улыбнулся, и я тут же обратилась к бармену. — Сделайте, пожалуйста, такое же вкусное нечто для моего друга.

— Непременно, мисс! Сейчас все будет. — засияв, кивнул мне юноша и стал колдовать над новым коктейлем.

— Ради твоей улыбки он сделает все что угодно, — тихо произнес рядом со мной принц.

— Имеешь в виду пьяной и косой? — весело хмыкнула, довольная своей шуткой.

— Имею в виду, самой прекрасной, — последовал ответ, и я вдруг растерялась.

Дэрек часто осыпал меня комплиментами, Джорджи чуть ли не каждую встречу называл самой прекрасной девой в его жизни, но в их голосе никогда не сквозило то, что сейчас ощущалось в голосе принца.

— Это очень мило, когда напарники поддерживают друг друга, — пытаясь не выдать своего ненужного понимания, шутливо проговорила я и тут же добавила, принижая голос до доверительного шепота, — А, кстати, меня вот очень волнует вопрос, как это тебя так просто отпустили …эммм…странствовать по королевствам… К тому же одного … да и еще и на столь продолжительное время?

— Ты хотела сказать бродяжничать? — в такой же шутливой манере улыбнулся Лесолди.

— Мелисандр не сходит с ума? Круги по дворцу не наяривает? Письмами тебя не заваливает? Как ты мог так жестоко поступить с братом? Оставить его скучать.

— Ни минуты не сомневался, что однажды ты задашь мне эти вопросы. Ты слишком добра в заботе о моем брате. — наш диалог определенно забавлял принца. — Но, смею тебя заверить, у тебя нет повода для волнения. Мы с Мелисандром договорились, что он возьмет на себя бразды правление и обеспечит помощь отцу в течение всего того времени, пока я постараюсь лучше узнаю жизнь вне стен дворца. Скука также маловероятна, с учетом его помощницы.

— Помощницы? Урсула? Добралась до власти? — вырвалось мое предположение.

— Нет. — хитро улыбнулся принц. — Найдутся ли еще версии у лучшей околунной?

— Я точно не лучшая, — широко улыбнулась я. — И многие бы засомневались в твоих словах.

— Сомневающиеся лишь глупцы. — и снова в его голосе прозвучало то, что обожгло мое спокойствие.

— Мне нужны подсказки, Ваше Высочество. Иначе мне не разгадать тайные интриги Вашего брата. — еще одна попытка увести разговор от опасного пути.

— Вы раните меня в самое сердце, переходя на Вы, — лукаво улыбался принц, — Но я смею надеяться вернуть себе «ты», уйдя от загадок и сразу открыв Вам правду о неожиданно возникшей тесной дружбе между моим братом и…

— Оклис, — уверенная в своей правоте, сказала я, и поймала утвердительный кивок эльфийского принца. — Значит ли это, что она под видом гостьи остается теперь в замке и… — краска залила мои щеки.

— И является почетной гостьей. — бармен положил перед принцем стакан, и я отметила, что украшения из фруктов отсутствовали.

Далекий теплый вечер на миг предстал перед глазами, с охающим Гогуном, и стеснительными цувинками.

— Наверняка твой необычный псевдоним придумал Мелисандр, и это было важное условие в вашем соглашении.

— Ты совершенно права. И прошу, будь со мной честнее. Мой брат выдумал очередное ужасное имя. — столько наигранного сожаления было в его голосе, что я засмеялась. И услышала тихое.

— Но сейчас я этому безмерно рад.

— Ты ведь сказал тогда, что хотел бы уйти из дворца и работать в агентстве…

— Ты помнишь…

— Конечно, я помню, — сделала еще один глоток из своего бокала, — Бедный Мелисандр, как мы бессовестно измывались над ним в тот день. Но почему ты сразу не пошел к Фрэнку? Он бы с удовольствием…

— Принял на работу наследника эльфийского престола. — внимательный взгляд Лесолди на секунду опустился с моих глаз к губам, а затем принц повернулся к своему напитку. — Фрэнк часто путешествует и сам выбирает агентов, исходя из тех или иных качеств созданий. Несомненно, они бы приняли меня, но только лишь из уважения к титулу. Королям и наследным принцам редко отказывают. Но подобной участи, сложенной из вежливости и милости, я не желал. Мне следовало доказать, что я достоин быть одним из вас. Достоин, независимо от того, что родился в монаршей семье.

Поверь, я ни в коей мере не намеревался переходить дорогу околунным агентам, забирая чужие дела, но часто так получалось, что я оказывался в тех самых краях, или находился поблизости, потому начинал собственное расследование. — он отпил большой глоток, и тут с места, где сидели наши товарищи послышался веселый дружный смех. — А однажды я был столь уставшим, что позволил себе потерять бдительность и ночью на меня напала банда дикого медведя. Темная дева шагнула в ту ночь рядом, но не забрала. Если бы не оказавшийся рядом Нил, я бы не сидел сейчас здесь. Он лично выходил меня, и признаюсь, это было несколько унизительным. Но я взял с него слово, что моя личность не будет раскрыта.

— Я очень рада, что в ту ночь Нил помог тебе и сейчас с тобой все в порядке. — искренне сказала я.

— В тот день я дал себе клятву, что отплачу ему тем же. И сделаю все возможное, если ему понадобится моя помощь. — в мое сердце воткнулись тысячи острых игл. Клятва, которой не суждено сбыться. — И я знаю, что ты давно поняла, Эйрин…что для меня ты…

— Давай вернемся за стол к нашим? — спешно предложила и залпом осушила свой бокал. Бармен одними глазами спросил «не повторить ли?», в голове прозвучал недовольный рокот дракона, означавший, что от очередной порции напитка следует отказаться, и это помогло принять нужное мне решение, я тут же кивнула юноше в знак согласия.

— Конечно. — не знаю, была ли у моего дракона еще и способность различать малейшие изменения в голосах собеседников, и перенимала ли я ее вместе со зрением и слухом, но обижать принца мне не хотелось. Я не знала, как лучше сказать ему, и сама не поняла, когда вдруг накрыла его ладонь своей.

— Ваше Высочество, Вы удивительное создание, — произнесла совершенно искренне, — И извините меня… видит Вечный, я не хочу Вас обижать, но…

— Ты никогда не сможешь полюбить меня так же, как любила его. — с грустной улыбкой на губах сказал мне наследник эльфийского престола. — Я знаю, Эйрин. Поверь, тебе не стоит извиняться. Если кому и стоит, так это мне. — он сделал знак рукой бармену, прося повторить и ему тоже. — Я видел вас в Копоти и видел, как ты смотрела на него… И осознал, что даже под действием башнэз ты никогда не смотрела подобным образом на меня. Обещаю никогда не говорить тебе о том, как сильно люблю тебя, пока ты сама мне этого не позволишь.

— Я была бы рада, если бы ты влюбился в другую девушку и прожил с ней долгую и счастливую жизнь. Я, знаешь ли, не лучший вариант. Поверь мне. Можешь даже спросить у Фея. Он обвиняет меня в явной склонности к обжорству и подозревает зачатки алкоголизма. Довольно сомнительная пара для наследника престола. — принимая второй бокал от бармена, серьезно просветила Лесолди в свои тайны, но наивный принц воспринял их в качестве шутки.

— Ты говоришь, как нормнский оракул. — тихо сказал Его Высочество.

— Он тоже про мое обжорство и алкоголизм говорил? — удивилась я, чуть не прыснув на Лесолди напитком. После подобного заявления мне теперь Фей покоя не даст.

— Нет, вовсе нет. — засмеялся наследник, видя мои широко распахнутые глаза. — Ты хотела вернуться к ребятам. Идем?

За столом у ребят царили веселье и смех. Джорджи все так же оживленно, будто я ни на минуту не отходила, рассказывал остальным околунным о нашем походе, Дилан пару раз пытался вставить слово и поспорить со словами кудрявого, но разве лавину откровений моего напарника хоть кто-то сможет остановить…

— А вот и пропащие к нам вернулись! — широкая улыбка озарила лицо громилы Дэрека, — Вы как раз вовремя! Смотрите, кто вернулась с очередного задания. Наша красавица, Элис. Дорогая ты же не знакома еще с принцем? — прозвище прочно закрепилось за наследником эльфийского трона и никакие серые плащи не могли помешать околунным так его величать.

Подруга, сидевшая к нам спиной, медленно повернулась и вначале приветливо кивнула мне, а затем бесстыдно прошлась по принцу изучающим и внимательным взглядом, в котором дребезжало неприкрытое разочарование.

— Надеюсь ему не надо кланяться? — девушка, чьи белые волосы были собраны в высокий хвост вопросительно повернулась к Дэреку, — Мои ножки устали с дороги.

Градус веселья начал быстро снижаться. Элис хоть и умела колоться острым льдом, но со всеми коллегами — особенно с мужчинами — чаще была мила и приветлива, что заставляло последних с улыбкой на губах выполнять все ее прихоти. Сейчас же она нападала сразу, без единой на то причины и без единой заминки. Будь ее интонация теплее, вопрос не звучал бы со столь откровенной издевкой.

Мы встретились с Джорджи взглядами. Напарник, кажется, намеревался перевести все в шутку, и тогда я украдкой посмотрела на стоявшего рядом со мной принца. Беззлобная улыбка едва уловимо тронула губы эльфа.

— Буду несказанно рад как-нибудь пригласить Вас в эльфийский замок и насладиться Вашим глубоким поклоном, но здесь, в кругу общих друзей, позвольте проявить милость и заботу вашим прелестным ногам, отгородив Вас от никому ненужных церемоний.

Дэрек вначале хмыкнул, а затем, не сдержавшись, громко загоготал, сказав:

— Что ни говори, а наш принц хорош!

Остальные тоже пытались подавить смешки и украдкой поглядывали на Элис, не зная, чего от нее ожидать, но околунная не стала более кидаться острыми кинжалами, и рассмеялась вместе со всеми.

— Он действительно красавчик, как ты и писал, Дилан! — громким шепотом, который должны были услышать все, обратилась она к тетрадочному. Тот шокировано захлопал глазами и стал уверять, что ничего подобного никогда не писал — взгляд Сэльмы в его сторону был неподражаем.

Затем Элис протянула руку Лесолди:

— Элис, сестра Нила.

Если эльфийский наследник и был удивлен, то виду он не подал.

— Лесолди. — пока они жали друг другу руки, я спешно вклинилась на скамью к Джорджи, оставляя принцу единственное место возле новоприбывшей.

— Кстати, дорогая, как там гномы поживают? Ты всех преступников вывела на чистую воду? Они наверняка щедро одарили свою спасительницу? — Дэрек налил в кубок Элис кудронского персикового вина.

— Не хочу стать причиной вашей зависти и дурного сна, коллеги, но у меня теперь драгоценностей на целый легион. Захочу и перекуплю замок Его Высочества, — кивком головы указала на принца.

— Чтобы не было соблазна кланяться? — хмыкнул Дэрек.

— Ты сейчас договоришься.

— Не могу молчать, когда ты рядом.

— И это всегда плохо для тебя заканчивается.

Не зря говорят, что благие намерения порой сворачивают не в те углы. Пытаясь поменять тему, я шутливо и тихо — но достаточно для ушей околунных — обратилась к Лесолди.

— Тебе нормнский оракул точно ничего не говорил о надвигающемся на меня алкоголизме?

— Нет, — ласково улыбнулся принц, — Ты совсем не…

— Ты тоже был у многовекового старика? — перебил принца Дэрек и слишком многозначительно посмотрел на Элис.

— А ведь вы с Элис тоже у него были, — вступил в разговор Дилан, обращаясь к нашему бывшему любимчику Лиама, с чьего лица не сходила пьяная улыбка, но он все еще пытался придать себе серьезное выражение, подмигивая седовласой, бросающей в него взгляды: «убью, не задумываясь.»

— Ох, как мы были. Старик не одну сотню лет будет помнить эту встречу… — Дэрек отправил в рот жаренный сырный шарик, — Лес, а что тебе оракул сказал, было что-то полезное в речах старца?

Но вместо ответа, принц вдруг повернулся к Элис и задал странный вопрос.

— Извини мою возможную дерзость, но какого цвета были твои волосы?

— Зеленые, — без секунды промедления произнесла околунная. Причем произнесла так, словно слова были чистейшей правдой, вынуждая тем самым и нас, сидящих рядом с ней околунных, придерживаться этой легенды.

— Что ж, тогда нет повода скрывать слова оракула, — улыбнулся принц, — Он сказал, что я встречу деву с редкими красными волосами. — ни один мускул на лице Элис не дрогнул, как и на лицах моих друзей. — И она отдаст мне редкий артефакт, которым способна владеть лишь она одна — уэли. — принц снова посмотрел на околунную, которая одним залпом влила в себя кудронское вино, плескавшееся на дне ее кубка.

— Не повезло тебе, — хмыкнула Элис, звонко опустив чашу на стол. — Тоже попал к этому многолетнему шарлатану. Не верь всей чуши, что помоями льется из его рта.

Дэрек звучно хрюкнул, но вмиг прикрыл рот ладонью. Элис полоснула не сдержавшегося очередным пронзительным взглядом, а принц неожиданно продолжил.

— Признаться, я тоже заподозрил в его словах обман… Он уверил, что дева та гордого и на редкость тяжелого нрава, — он вздохнул, и мы с Феем как-то сразу уверились в общей мысли — знает.

«Он прекрасно знает, что ее волосы были не зеленого цвета, — проговорила я. — Что такое уэли?

— Знает. — согласился дракон. — Уэли — это сердце русалки, заключенное в поцелуе. Не все русалки во все времена топили моряков, как принято думать, некоторые помогали утопающим. И уэли способно подарить второе дыхание. Но далеко не каждая может подарить уэли. Единицы. Так как уэли должен быть совершенно бескорыстным и притом наполненным искренней любовью. Сейчас многие считают уэли обычным поцелуем русалки.

— Но зачем он это говорит, если понимает, что это может быть она…

— А зачем бы ты так сделала?"

Дэрек переживал новый внутренний кризис и, закрыв рукой лицо, не переставая трясся всем телом, пряча громкий смех.

— А про неожиданную кончину Дэрека сегодняшней ночью, тебе оракул ничего не говорил? — невинно обратился Дилан к принцу. И если принц не мог видеть в тот момент взгляд, которым Элис одарила тетрадочного, то для нас с Сэльмой он был очевиден, как и для самого Дилана, который сразу несколько изменил свой вопрос, — Ну или про нашу общую встречу с темной девой там ничего не было? Может намеки какие? Чтобы мы успели еще выпить.

Дэрек, перестав прикрываться рукой, и пытаясь унять выпрыгивающий из его уст смех, затряс рукой то ли что-то отрицая, то ли пытаясь привлечь наше внимание.

— Нет, Дил, не так… Неужели ты не помнишь, что тогда было и какое телли оракул отправил Фрэнку с Лиамом?

(продолжение)

— Заткнись. — предупреждающе произнесла Элис, отчего смех Дэрека перешел в нервное хрюканье. И он был настолько заразителен, что вскоре за нашим столом раздавалсядружный гогот.

— Точно! — широко раскрыл глаза Дилан и без стеснения ткнул указательным пальцем чуть не в лицо полурусалки. — Это когда она его там…

— Лучше оба заткнитесь. — она единственная все еще пыталась сдержать смех и показательно ударила Дилана по руке.

— Элис, милая, друзья твои выброшены в пасть любопытства. Ни одни из нас не сумеет сомкнуть ночью глаз, если нам не будет поведано о происшествии между тобой и оракулом. — вмешался заинтересованный Джорджи.

— Дэрек, — но околунная ответила не ему, а хищно повернулась на громилу, — Я закопаю тебя за тем деревом, которое стоит напротив таверны, — всем своим видом показывая, что в словах мало шутки. Агент прискорбно вздохнул, а следом, сразу же согласно кивнул.

— Идет, красавица. Ради тебя я на все готов, ты же знаешь. Но рассказа просят наши друзья. Разве могу я пойти против их желания? — верзила пару раз ударил себя в грудь, предупреждая новые приступы смеха сдержаться, а затем залпом осушил свой кубок, — Пару лет назад Лиам послал нас с Элис на совместное задание. После него мы должны были заехать к нормскому оракулу с добытым артефактом для уточнения деталей о бывших хозяевах магического предмета. И все шло хорошо и спокойно ровно до тех пор, пока старик вдруг не вообразил себя красой тех мест и не начал подкатывать к нашей горячо любимой подруге свои сморщенные яйца. — тут выдержка Дэрека дала небольшую слабину, и он хрюкнул. Видимо воспоминания того дня ярко всплывали в его голове, — Она всячески игнорировала его намеки и отбивала все щедрые предложения по бесплатному открытию тайн ее будущего. И через некоторое время оскорбленный несговорчивостью нашей подруги оракул изменил свой сахарный тон на более надменный. Он высокомерно хмыкнул про то, что она глупа, раз не тем оборотнем увлеклась. И вот тут наша Элис словно с цепи сорвалась, — Дэрек снова загоготал, — Она вцепилась в седую бороду и волосы старика обеими руками. И оттаскала его со всей той страстью, на которую он ранее рассчитывал. Я ее еле оттащил. Думал уходить, и на миг только руки разжал. Но этот полоумный сам подошел, видимо мало ему показалось ее жарких прикосновений, и шепнул ей что-то в ухо. И тут уж вина полностью на его плечах. Наша околунная пронзила его острым, как кинжал, взглядом и произнесла… Ох как горячо она произнесла ту фразу. Наизусть помню, — он чуть откашлялся, — Она сказала: Надеюсь, ты и это видел в своих лживых видениях! — а затем голова оракула ударилась об стол, — Дэрек на секунду принял на себя задумчивое выражение, — И, быть может, познал он новые для себя образы, невиданные для себя ранее.

За столом разразился дружный смех.

— Ты избила уважаемого многовекового нормнского оракула, прелестная? — все мои коллеги определенно обладают полным букетом странностей, потому как в вопросе Джорджи не было ни намека на ужас или негодование, а скорее в нем распускалось нескрываемое восхищение, — Я бывал у него пару раз. Поистине, напыщенный тип. Уверен, правда была на твоей стороне. Так поднимем бокалы за нашу страстную Элис!

— Да ты красотка, Элис! — восторженно изумилась Сэльма. — Чего этот индюк старый добивался, петушась перед тобой своими старыми перьями! Вот и получил по заслугам.

— Я как всегда впечатлена, Элис, — широко улыбнулась я, поднимая свой бокал.

— Но это еще не все. — околунная, избившая оракула, пододвинула свой бокал к Дэреку, прося его тем самым налить себе еще вина, и он, исполняя ее просьбу, вдруг нахмурился, — А как же его слова нам вслед? Отчего же не расскажешь?

— Я не имею привычки запоминать нелепости.

— Когда мы выходили, этот очаровательный старикашка, крикнул мне в спину — «Предначертанный никогда не полюбит тебя, девочка!» — она снова осушила свой кубок и повернулась к принцу, — Так что не одному вам, Ваше Высочество известны предсказания оракула. Не бойтесь получить какие-то там уэли. От них уже давно ничего не осталось. — она встала и совершенно искренне улыбнулась, — Что ж, я пойду, друзья. И провожать меня не надо.

— Я тоже пройдусь. — тут же поднялся следом Дэрек.

— Тебе все равно ничего не светит. — лукаво произнесла Элис.

— Зачем же так сразу убивать мои надежды? — он подошел к ней и закинул руку на плечо девушки. — Столько лет лелею мечту и надеюсь, что однажды ты напьешься в хлам, зрение тебе изменит и сладким голосом споешь: «Дэрек, душа моя, где все это время были мои глаза?»

— А наутро мы найдем твое тело с перекошенным лицом. — уверенно хмыкнул Дилан. — Лиам закроет дело, даже не начав. А мы все дружно подтвердим, что это был твой личный выбор.

— С одним я не согласен. — Дэрек легонько ударил указательным пальцем по носу Элис, отчего сразу получил в свой железный бок рукой. — Не с перекошенным, а с осчастливленным.

— Пойдем уже, пьянь. — ворчливо произнесла околунная. — Почему каждый раз ты якобы провожаешь меня, а по итогу получается, что я тебя? — они удалились, и за нашим столом стало вдруг намного тише.

А потом Джорджи вспомнил очередную историю. За ней еще одну и еще.

А потом я сама не заметила, как напилась. Слишком сильно в этот раз, потому как мир вокруг мерно покачивался и плыл на веселых волнах, а драконьи злобные угрозы покарать меня огнем и клювом воспринимались сознанием колыбельными песенками.

Путь к своей квартире я преодолевала не одна. Его Высочество вызвался проводить меня сразу же, как только я простилась с ребятами и уверенной походкой, с которой отчего-то спорили слегка заплетающиеся ноги, пошла к себе.

— Элис очень красивая, — вцепившись в руку принца, дыхнула на него своим огнедышащим ароматом. Но он оказался сильнее, чем я того ожидала и не пал сразу же смертью храбрых. Лишь бережно взял меня под локоть.

На мое пылкое замечание он ничего не ответил. Что мне не понравилось. Совершенно. Я посчитала его молчание признаком собственной неубедительности, и дабы стереть все сомнения, громче добавила:

— Очень! Оооочень красивая. О.Ч.Е.Н.Ь.

— Хорошо. — согласно кивнул он, но как-то отрешенно и чересчур прохладно. Это меня определенно разозлило. Это что ж ему этот вредный оракул наговорил про мою подругу, раз он не видит, какая милашка скрывается под маской стервочки Элис.

— И хорошая. Сильная. Умная. Храбрая. — принц повернулся на меня, когда рот мой решил икнуть, и принц вдруг слегка улыбнулся. Мне показалось, что я знаю новый решительно-прекрасный аргумент, — И она никогда не напивается. Алкоголь не делает ее такой же пьянчужкой, как меня! Вот.

— Ты очень милая пьянчужка, Эйрин. — ласково посмотрел на меня принц, разгневав меня. Я ему совсем другое пытаюсь сказать, а он даже не слушает меня.

Попыталась отнять руку от этого бесчувственного околунного напарника, не способного разглядеть истинную сущность полурусалки. И моему желанию вначале подчинились, но собственное тело тут же предательски качнулось к земле, и сильные руки напарника вновь взяли надо мною власть.

Ну и ладно.

«Еще хоть раз ты так напьешься, — громыхнул молот-дракон в голове, — Я тебе не просто волосы до корней сожгу, но и клювом, как следует, узоры по лицу твоему нарисую!

— Уйди злой дракон. Кыш, плохой-плохой! Я согласна общаться только с добрым Феюшечечкой.»

— Почему ты такой немногословный? — спросила я, когда мы остановились возле моего дома. Мне удалось вернуть координацию своих движений, и, подняв шею, я стараясь вглядеться в казавшиеся бездонными глаза принца, — Я всю дорогу тебе рассказываю о том, какая она замечательная, а ты… Ты вот совсем меня не любишь, раз так плохо поддерживаешь важный разговор…

И тогда случилось то, чего я не ожидала. Не знаю, видел ли это нормнский оракул в своих видениях, но лучше бы нет.

Губы принца коснулись моих. Вначале нежно, едва-едва, а затем поцелуй стал настырнее. В нем бушевало слишком много различных эмоций, потребность, грусть, жажда и вопрос… Меня бережно и при этом крепко обнимали, прижимали к твердой груди. А когда мои губы дрогнули, наследный принц отстранился.

— Прости. — очень тихо произнес Лесолди, с сожалением и столь безграничной печалью, которая будто дублировала мою боль, что я спросила:

— Хочешь войти? У меня оставались карамельные печенья.

Глава 52

Голова болела, трещала и отказывалась выходить из омута сна. Веки не слушались, решив навек остаться захлопнутыми, но его взгляд я ощущала и без раскрытых глаз…

Он не смотрел на меня, он прожигал меня и, будь его воля, прошелся бы по мне вполне себе настоящим огнем.

А ведь если бы я не помнила того, что произошло вчера, было бы намного легче. Почему только Сэльму могут посещать пьяные провалы после трех кружок пива, а я должна мучиться и покрываться краской стыда.

Прэми Лэ…

Подняв руку, прошептала, как осипшая навечно ворона:

— Утречко, Феючечек!

Ответом служило молчание. Демонстративное, таившее в себе всю бездну того, как я должно быть низко пала в его глазах…Не желая дальше сгорать под гнетущим взглядом — и без того тяжко — я вроде как незаметно натянула подушку себе на голову. Тайным по шпионски-медленным движением, но противник был слишком хорош, чтобы не заметить моей уловки, потому как в следующую секунду, вместе с недовольным рокотом, врезавшимся в уши громким звуком, мою мягкую защитную крепость убрали с моего лица и назидательно заявили:

— На столике рядом с кроватью зелье от похмелья. Я его приготовил час назад. Пей.

Беру все свои слова про противника назад, у меня лучший дракон на свете.

Еле-еле отодрав друг от друга окаменевшие веки и раненым в боях с троллями агентом перекинув себя на край кровати, неподатливой рукой дотянулась до стакана с зеленоватой жидкостью и стала вливать в себя то, что по вкусу напоминало разведенную в воде тину. Но зато через пару минут я вновь стану человеком способным соображать предметно, а не пространно.

Допив эту гадость, поставила стакан на место и вновь упала на кровать, лицом на ту самую подушку, которую с меня стащили.

— Ты все видел… — зажмурившись прошептала я и зачем-то закрыла уши руками.

— И слышал тоже. — громыхнул в сознании голос без единой капли жалости.

«Слишком сильно хочу, Эйрин, — ответил мне вчера эльфийский наследник и снова быстро поцеловал. Быстро и нежно, — Но не твою сегодняшнюю жалость и завтрашнее сожаление. Еще раз прости. — и спешно удалился»

— Играть чувствами других созданий — плохо! — вновь громыхнуло в голове, да так сильно, что у меня перед закрытыми глазами закружились звезды.

— А обязательно так громко меня отчитывать? — язык вернулся в мое подчинение. — И какими чувствами? Ты, о чем? За поцелуй очень стыдно, да, но это все он!

— Об этом мне известно! Но кто зовет мужчину к себе в квартиру после того, как он ее целует?

— Так я его печеньками угостить хотела…

— И только?

— Это что за намеки?!

«Но не твою сегодняшнюю жалость и завтрашнее сожаление. — снова прозвучал голос принца из воспоминания»

— Ты намекаешь, будто он подумал, что я предлагала…Прэми Лэ… — краска стыда залила мое лицо, и я спешно накрыла голову одеялом.

— Мне неизвестно о мыслях сокровища, Эйрин. Но не стоит звать к себе ночью того, кто открыто проявил к тебе интерес, как женщине, если каждую ночь ты ложишься вместе со спрятанными под подушкой открытками и фотографиями от другого? И даже в пьяном состоянии, устраиваясь на кровати, проверяешь их целостность и лишь потом позволяешь себе уснуть.

— Я сгорю сегодня от стыда, когда встречусь с Лесолди. — буркнула я.

— Не переживай, — примирительно произнес спутник, — Лесолди с утра отправили в другой город на задание. Он отплыл несколько часов назад. Уверен, наследник все понимает правильно и никаких недомолвок между вами не возникнет. — сначала сказал, что не знает, что там в голове у принца, а теперь успокаивает. Коварный дракон. — И начинай одеваться. Ты, конечно, в пятерке лучших, но Лиам никому не прощает опозданий.

*

Под четким руководством и тираноподобным командованием дракона в офис я не только не опоздала, но и пришла одной из первых.

Ди сидела на своем месте с серьезным лицом короля узурпатора и вчитывалась в какое-то письмо, явно принимая решения касающиеся казни ослушавшихся. Второй рукой она бойко, не глядя, отбивалась от беспрерывно появляющихся в воздухе писем-телли. Проследив за тем, как девушка метко вбивает послания в сформированную на столе стопку, словно уничтожает назойливых мух, я искренне шепнула ей:

— Ты лучшая… — и прошла к следующей двери, ведущей в широкую комнату околунных. Из нее как раз выходили Дэрек с Хавьером. Первый немного помятый, второй, как и всегда, молчаливый, только сегодня вернувшийся с очередного задания. Мы перекинулись приветствием, немного пошутили, вспоминая вчерашние шутки — Хавьер активно участвовал в беседе кивками головы и улыбками. А когда ребята ушли, я зашла внутрь и направилась к своему месту.

С появлением Лесолди у нас теперь всегда был идеальный порядок на рабочем столе, который значительно увеличился в размере. Поговаривают — а околунные между собой те еще сплетники — что Лиам настолько потерял голову от нашего эльфийского принца, как за и в глаза называли наследника, что даже собирался выделить тому отдельный кабинет.

Но принц отказался от столь щедрого предложения и предпочел делить стол со мной и с Джорджи, который уверял, что нельзя вообразить, чтобы нас с ним променяли на одинокие сухие стены. И мне отчетливо тогда показалось, что большей частью он намекает на свою исключительную персону.

Так вот, не то чтобы мы с Джорджи отличались небрежностью, как тот же Дилан, но наш простой порядок перешел в разряд совершенства. И как ни странно, постепенно столы и остальных околунных приобретали заметную ухоженность. Особенно шокировал тетрадочный. Ему очевидно не легко давалось привести все разом в порядок, но он действительно старался. И у него либо кисти лежали ровно в ряд, либо листы, которые чаще валялись не только на столе, но и вокруг него, белыми лебедями, чей хозяин мог не вспоминать о них неделями.

Увидев Элис, я на миг застыла, ощутив внутренне укол совести.

Да, не я полезла целовать принца, но все равно мне стыдно, что не оттолкнула.

Больше ни капли алкоголя не попадет мне в рот.

— Привет. — криво улыбнувшись, я обошла свой стол и села рядом с Элис.

Девушка, чьи волосы не мог испортить даже совершенно белый цвет, оторвалась от отчета и окинула меня быстрым взглядом.

— Выглядишь ужасно, — беззлобно улыбнулась околунная.

— Ты слишком честна, — потрогала пальцами щеки, проверяя не опухла ли я. Мой вид в зеркале с утра мало напоминал объект вожделения, но и на ужасного кракена в прилив тоже не смахивал, — И выглядишь так, словно вчера весь день отдыхала, а не пила вместе с нами.

— Какие-то плюсы у недорусалок должны быть, — пожала плечами Элис и проследив, как трое околунных покинули комнату, оставив нас с ней вдвоем, пристально посмотрела на меня и задала вопрос от которого я вполне могла бы чем-нибудь поперхнуться, — Ты уже спишь с ним?

— Что? — я возмущенно встала. Но по забушевавшему внутри негодованию с новой силой ударило вновь напомнившее о себе чувство вины, ехидно намекающее «имею ли я право, после вчерашних своих пьяных вопросов, вообще так реагировать?». Но я была уверена, что имею. Мое вчерашнее предложение не содержало ничего, кроме предложения печенья и, возможно, чая, если бы я смогла что-то заварить в том состоянии. Я всего лишь не хочу, чтобы кто-то страдал так же, как и я.

— Да сядь ты, — саркастично произнесла подруга и ее пальцы, больно сжав мое запястье, с силой потянули руку вниз, заставив мою пятую точку опуститься обратно на стул.

— Вполне ожидаемый вопрос. Вы работаете в одной группе, он давно и упорно тебя хочет. Вряд ли будет действовать нахрапом, но скорее всего однажды ты напьешься в полный драбадан, захочешь полностью заглушить ту боль, которая все еще колышется в тебе, а на утро проснешься полностью обнаженной. Затем удивленно зевнешь и обнаружишь напротив щенячьи преданные глаза эльфийского наследника, который наконец реализует свои давние и, будем надеяться, оригинальные фантазии. — она произносила все это будничным тоном, даже с легкой улыбкой.

Будто говорила о чем-то естественном и очевидном. О правде, которую однажды открыл ей оракул, а мое чувство вины между тем меркло. Оно более не вибрировало во мне острым укором, а стихало, уменьшалось и рассыпалось, уступая место другой эмоции.

Вначале гневу, пламенному и, на мой взгляд, слишком праведному.

Как она может говорить все эти вещи, зная о моем чувстве к ее брату? Зная и понимая, как сильно мое сердце мучается без него.

Да, я поступила вчера безрассудно, но впредь ничего подобного точно не случится.

Но затем вдруг стихло и разгоревшееся во мне негодование. Из грозной волны оно превратилось в слабое колыхание на поверхности воды, и я уловила в ее голосе то, чего в нем не было. То, что она так умело скрывала. Не знаю, как именно описать свою уверенность. Но я накрыла ее руку своей второй ладонью, придвинулась ближе, желая крепко обнять, и тихо произнесла:

— То, о чем ты говоришь, не произойдет. Никогда. Мое сердце навсегда отдано Нилу. А теперь ответь мне ты. Ты влюбилась в принца вчера сразу, как только увидела в таверне, ведь я права?

Глава 53

Яркие лучи дневного солнца пробивались сквозь густую листву, слепили глаза и весело скользили по моим рукам. В лесу Краимун всегда царило тепло, если не сказать жара, и даже разгуливающий среди деревьев ветерок не мог подарить прохладу. Я бесшумно ступала по пышной зелени, порой оказываясь по колено в траве и снова вспоминала, как Элис застыла, смерила меня ледяным взглядом и не менее холодным «Ты видимо еще не протрезвела», а затем отдернув руку, покинула здание агентства.

Обогнула высокое могучее дерево и проследовала за тонкой мерцающей нитью.

— Собирайся, — сказал мне утром Лиам, вызвав в свой кабинет, — Поедешь к западной границе леса Краимун. На молниеносном скакуне доберешься туда часам к двум. Там у дриады какое-то дело личного характера… — скривился, затем все же нехотя добавил, — Поможешь найти потерянную заколку.

Мои брови решительно поползли вверх.

Нет, меня не настигла мания самоуверенного агента, только вот сам наставник уже на протяжении многих месяцев перестал отправлять меня на незначительные дела, всегда поручая что-то более существенное и довольно часто — опасное…

Мы ведь недавно вернулись из логова Мышиного Короля, а здесь… заколка?

— Ну или булавку. — хмуро уточнил мужчина в темно-сером костюме и неохотно признался. — Авлиния Тиникин прислала письмо. В нем она всячески настаивает прислать к ней именно тебя. Пишет, что, наверняка, из всех представленных в Вестнике околунных, у тебя должны быть самые милые щечки.

Мои брови решили подняться еще чуть выше.

Никогда не подозревала такого рода чувство юмора у наставника, но оказалось…

— Она именно так и пишет. — морщась, он поднял со стола письмо и протянул его мне.

Я быстро пробежалась глазами по красивым завиткам на белой бумаге, оставленным дриадой. Она определенно умела писать восторженные письма, но при том мастерски выдвигала свои условия.

Чуть дольше остановилась на словах «надеюсь должное вознаграждение позволит Вам выполнить мою просьбу и прислать интересующего меня агента», но уточнять у Лиама ничего не стала.

— Между прочим, — только и обронила я недовольно, — Я давно похудела.

— Это с ней обсудишь при встрече. — листок у меня бесцеремонно отобрали, но вместо него в ладонь тут же вложили крохотный слегка мерцающий сиреневый клубок. — Она прислала проводник, который должен тебе помочь ее найти. — следом в руку легла маленькая бутыль с графитовым облаком внутри, — Я попросил Орхана создать облако невидимости, на случай если дриада окажется…

— Лешим?

— Как возможный вариант. — согласно кивнул наставник, — Тогда действуй без геройства и душещипательных разговоров. Накинешь облако и, как бы он не давил на жалость, вернешься обратно. Если не вернешься после захода солнца, я отправлю за тобой ребят.

Дриады являлись хранительницами леса. Все создания относились к ним с большим уважением и трепетом, никто не знал где именно они обитают, а если находились смельчаки, решившие сами найти к ним дорогу, то они либо терялись, либо возвращались ни с чем. Дриады являлись к созданиям сами, и лишь когда они сами того желали. Некоторые могли согласиться переехать на время в город или резиденцию того или иного королевства для помощи с садами, цветниками или неурожайными огородными полями. Если они звали кого-то к себе в леса, то сами показывали путь и сами же выводили обратно, извилистыми, витиеватыми тропами, путающими чьи-либо следы.

— Хорошо. — положила предметы в карманы плаща, когда наставник вдруг мечтательно улыбнулся и произнес, — Если окажется настоящая дриада, спроси про луч…

— Луча дриады не существует, это сказка. — никогда бы не поверила, устраиваясь на работу, что когда-нибудь наставник будет мне с блеском в глазах о чем-то говорить, а я буду улыбаться в ответ прожжённой матроной и убеждать его в том, что это лишь людские небылицы.

Фей летел между деревьев, слегка отставая от меня и пару раз повернувшись на своего спутника, я уловила как его довольная мордочка ловила на себе солнечные лучи. Он всегда радовался, стоило нам оказаться в лесу, особенно зачарованном. С ним меня и леший, даже без наличия у меня облака, не сильно пугал, но впутывать дракона не хотелось. Я надеялась, что дриада окажется тоскующей вдали от общества особой, которой стало лень самой искать золотую заколку, вот она и захотела добавить розыску потерянного предмета чуть больше детективного шарма. И заодно поболтать с околунной.

Это во мне говорил опыт, периодически сталкивающий меня со скучающими богатыми аристократками, чей возраст перевалил в почтенные края. Но все же, они чаще просили прислать им мужественного агента, чтобы можно было заодно пококетничать. А здесь выбрали меня… да еще и намекнули на щечки…

Фей сомневался, что за личностью дриады скрывается сама дриада. И наставник, снабдивший меня волшебным облаком, тоже. Но кому понадобилось, звать меня в лес Краимун…

Нить вспыхнула и погасла, сообщая о том, что я достигла намеченного пути. Быстро осмотревшись, обнаружила себя на небольшой поляне, вокруг которой густо цвети лиловые и голубовато- цветы. А навстречу мне по тропинке, которая появлялась будто из неоткуда, шла женщина. Высокая, с длинными каштановыми волосами, спускающимися почти до колен, в темно-зеленом платье с широкими рукавами. С каждым шагом она приближалась все ближе, но что-то в выражении ее лица смущало меня. Смущало настолько, что я вздохнула в своем сознании.

«Это не дриада.

— Определенно, не она. — хмыкнул Фей.»

Наконец поравнявшись со мной, женщина окинула меня чересчур самодовольным взглядом. Видимо много магии пришлось потратить на образ. Всем известно, что внешность дриады напоминает безупречную и всегда чуть отрешённую маску, наполненную легкой грустью. И уж точно лесные девы никогда не позволяют себе столь снисходительных улыбочек.

— Вы не дриада, — скучающе произнесла я, ожидая метаморфоза от стоящего напротив создания. Сейчас обернется лешим и начнет мне рассказывать про свою болотную долю. Но, кто бы ни скрывался под личиной, он или она, оно лишь удовлетворенно улыбнулось.

— Я бы разочаровалась, если бы ты поверила. — поправляя платье, ответила мне лже-дриада, — Должок-то свой помнишь? Нам сегодня придется немного попотеть.

— Ведьма! — не сомневаясь в своей догадке, воскликнула я и сделала шаг назад. Мало ли, что у нее на уме. С этими дамами всегда лучше быть на чеку.

Услышала, как дракон слетел с дерева, а через пару секунд грациозно приземлился мне на плечо.

— Давай ты будешь чуть тише выкрикивать свои соображения, — недовольно поморщила аккуратный нос женщина, поглаживая свои шелковистые волосы длинными пальцами, — Я Авлиния Тиникин. Во время нашей миссии можешь звать меня Авли. Назовешь Тини прокляну. Не спрашивай почему, иначе точно прокляну.

Фей предупредительно дыхнул огнем в непосредственной близости к лицу моей новой знакомой. Она скривила губы, звучно вздохнула, а затем помахала перед головой ладонью, будто бы разгоняла дым веером, и обратилась непосредственно к моему спутнику:

— И тебе пламенный привет, огнедышец. Не стыдно? Я то и дело помогаю твоей пухленькой подопечной, а ты мне в благодарность отрыжку свою демонстрируешь? Вы бы без моих подсказок дольше в золотой эльфийской лохани расхаживали.

Так это та самая старая женщина, которая встретилась мне однажды на дороге? Она что, и слепой тоже прикидывалась?

Но спросила я не об этом. Меня возмутила другая часть ее реплики.

— Спасибо вам большое за помощь, Авлиния. Но о какой это пухленькой вы говорите? Я никогда не была пухлой. — Фей в голове предательски хмыкнул, — Была лишь несколько упитана. И щек у меня, между прочим, давно нет.

— А вот зря. Мужчинам нравится, чтобы пощупать можно было, — кажется меня еще никто так нагло и возмутительно бестактно не щупал за бок, как придвинувшаяся ближе ведьма. — А у тебя вон все каменное, будто не тело, а кочерга железная… М-да, не боишься, что при следующей вашей встрече королевич будет разочарован такими изменениями?

— Не боюсь, — сделала еще шаг в сторону от распустившей руки Тиникин и с вызовом скрестила руки на груди. Еще не хватало с ней Лесолди обсуждать. Откуда только об отъезде его узнала?

Следящий светлячок к нему прикрепила?

Одним словом — ведьма.

— Ну смотри сама, спутница дракона. А теперь приступим к делу. В свое время мы заключили сделку и теперь настала твоя очередь отплатить мне услугой. — на земле, возле моих ног, вдруг возникло бордовое и весьма откровенное на груди платье. — Переодевайся и пойдем на ярмарку.

«Фей? Почему ты все время молчишь?

— Она не враг тебе, — обрадовал меня дракон.»

— Не кажется ли Вам немного не честным тот факт, что Ваше предсказание не сбылось, а мне при этом надо облачаться в это порочное нечто и по собственной воле идти с вами к гоблинам?

— Нет, не кажется. — пожала плечами ведьма. — Я тебе наоборот ого-го насколько заранее все сказала, чтобы ты подготовилась. А не в баклуши била и слезы лила.

— Так принцу все еще угрожает опасность? — вот что больше всего угнетает меня в общении с ведьмами и теми, кто только начинает практиковать плетение чар, так это их общая любовь к тайнам и недомолвкам. Мол, я тебе и так не вполне понятный ребус огласила, о чем еще можно желать? — Мне нужно знать, когда это случится. Иначе я не сдвинусь с места. — я строго посмотрела на нее, всем своим видом давая понять, что околунный агент настроен решительно и непримиримо.

Листья на деревьях зашелестели, подул легкий ветерок и по лесу пронесся приглушенный жутковатый звук.

«Предупреждение о скором начале ярмарки. — подсказал в сознании мой спутник. — Эйрин, она не желает тебе зла.»

И словно в подтверждение его слов, женщина неожиданно широко, но все же несколько лукаво, улыбнулась.

— Говорю же, упрямая ты, вся в бабку свою. Что ж вы ослицы такие, Лунд? — она облизнула пересохшие губы и быстро проговорила, — Давай так, мы сейчас без лишних пререканий проследуем на рынок. Но только после того, как ты облачишься в это миленькое платье. И если сумеем получить ту выручку, на которую я изначально рассчитывала, то я дам еще не одну подсказку для спасения королевича. А целый план. Идет? Только давай быстрее. И дракону надо бы уже улететь, да он и сам все это знает.

«Фей, что ты думаешь?

— Я тебя всегда учил, что не следует слепо доверять ведьме. Даже самой светлой и отпившей при тебе из Лилового рудника. Но с Авли я знаком давно. Она действительно помогала в свое время твоей бабке, и они как-то вместе ходили на ярмарку гоблинов. С твоей матерью ведьма мало общалась, но видимо ты ей приглянулась. Решать тебе, Эйр. Мне и правда придется улететь. Я не могу появится при гоблинах и не спугнуть их. Но…

— Я поняла, Фей. Все в порядке. Сообщи тогда, пожалуйста, Лиаму, что мне придется немного задержаться? Пускай не беспокоится и ребят за мной не присылает.

— Хорошо. И пончик, если что, я буду поблизости и сразу прилечу.».

Когда Фей улетел, ведьма послала ему вслед воздушный поцелуй, ничуть не стесняясь моего скептического взгляда.

Если она знала о том, что должно случиться с принцем, а тем более обладала сведениями, как ему можно помочь или же и вовсе предотвратить возможную опасность — я не могла рисковать упустить эти сведения.

— Чтобы не затягивать с переодеванием, сделаем все по-быстрому, — азартно блеснув глазами, ведьма хлопнула в ладоши, и я оказалась стоящей посреди леса в легком красном платье, сшитом из тончайшего шелка, чей скупой портной пожалел ткань в область груди. На ногах у меня появились такого же цвета мягкие туфли на небольшом устойчивом каблуке, а волосы ниспадали на плечи уложенными волнами. Что же касается моей одежды, то она теперь валялась на траве одной нестройной кучей.

— Надо было попросить Фея забрать мои вещи, — нахмурилась я, думая куда деть вещи.

— Зачем? — удивленно подняла брови ведьма и снова хлопнула в ладоши. Я даже моргнуть не успела, как мой околунный костюм превратился в небольшой пушистый куст.

— Мои часы-щегла! — я потрясла то что еще недавно было на мне и звалось одеждой, а сейчас раскачивалось передо мной своей зеленью, — Верни обратно!

— Никаких магических приблуд, спутница дракона. Гоблины, если почуют, нас с позором выгонят.

— Так ты сама ведьма…

— В образе дриады, — она провела руками вдоль своего точеного тела, а затем для большей наглядности разок покрутилась, — И выпила столько колдовских настоек, что проклятая язва, скорее всего уже завтра вернется, но зато они ничего не заподозрят. — посчитав свое объяснение вполне исчерпывающим, она уверенно схватила меня за руку и потащила куда-то в глубь леса. — Я пока тебя ждала установила нам очаровательный маленький шатер. Но если не явимся вовремя, какая-нибудь паскуда болотная его прибрать к рукам захочет.

— Мы спустимся к ним в пещеры? — предполагая далеко не самое приятное путешествие и смирившись наконец с невозможностью вытащить свою руку из стального захвата, морщась, уточнила я.

Прэми Лэ, я только-только пришла в себя после задания в вонючем мышином городе, и вот сейчас мне предстоит побывать в не менее устрашающем и опасном месте.

— К этим уродцам? — тонкие черты лица моей спутницы искривились от услышанного предположения. Она окинула меня снисходительным взглядом, а затем хохотнула, несколько обнадежив, — Еще чего. Раз в несколько десятков лет они вылезают из своих вонючих подземных дыр, чтобы размять свои кости под светом ненавистного для них солнца и прикупить себе безделушек или чего нужного. Всем же хочется поразвлечься. А чтобы получить желаемое, расплачиваются ринпсой, которую добыть можно только глубоко под землей. Для них она лишь сверкающий пустяк, у них подобного добра полно, а вот для нас, плетущих чары на поверхности земли, это очень важный, а главное, редкий ингредиент.

— У меня есть немного. Может я вам отсыплю и разойдемся? Зачем зря время терять?

— В твоем жалком мешочке запаса не хватит даже на слабое заклинание, — она резко затормозила, и повернулась на меня. До слуха начали долетать звуки чужих голосов, обрывки фраз и глухого, похожего на скрежет ржавеющего металла, смеха. — Запомни, молчишь и улыбаешься. Никаких громких приглашающих слов или лишних звуков. Всякие глупцы и юные дурехи, нахватавшись искаженных небылиц, будут пытаться их заманить своим голосом, но именно так можно лишь оттолкнуть интерес гоблина. А разжечь его поможет твоя милая мордашка вместе с прелестной фигуркой. — тут ведьма драматично вздохнула, — Жаль, что щечки твои ушли, но и так сойдет. Ты у меня на ярмарке первой красотой будешь. Главное, плавно потрясывай своими прелестями и ходи вокруг нашего шатра. Да, и улыбайся. Да так, чтобы челюсть каждые пары минут судорогой от напряжения сводило. — и тут же строго добавила. — Халтуру не потерплю, ты это учти.

— Так вы вон сами похожи на идеал женской красоты. Я рядом с вами замарашка. Какой смысл брать меня с собой? Превратили бы куст какой-нибудь в деву и завлекали себе на здоровье гоблинов.

Ведьма нетерпеливо кашлянула, но все же пояснила для меня, непонятливой.

— Наведенный облик холоден, от него не веет настоящим теплом. Ты сейчас столько красоты на ярмарке увидишь, что глаза устанут. Но они не манят гоблинов, только помогают не отталкивать. А вот ты, моя дорогая, будешь свежей сдобой. Хватит языком чесать, пошли уже.

И почему все любят меня с выпечкой сравнивать? Даже когда я похудела…

Прэми Лэ…

*

Не так я представляла себе Ярмарку Гоблинов. Думала, она будет располагаться где-нибудь в темной, сырой и обязательно вонючей пещере, в которую ведет кажущаяся бесконечной лестница, и никак не ожидала увидеть то, что раскрылось нашему взору, когда мы миновали несколько густых лиственных деревьев.

Это была вполне себе обычная ярмарка: множество палаток, заполненных самой разной утварью, яркие красочные надписи, запах клюквенного морса и жаренного мяса из шатров с едой. Но были и отличия. Существенные. Куда же без них. Все продавщицы, которых я успевала поймать глазами были сплошь прелестными лесными дриадами, а толпы гоблинов, снующие между ларьками — покупателями с бесстрастными лицами. Либо полностью, либо наполовину обращенные в людей. Ни одного человека, эльфа, гнома или другого создания. Некая закрытая вечеринка: исключительно для дриад и гоблинов.

— Смею предположить, что здесь нет ни одной настоящей дриады. — шепнула я ведьме, когда мы проходили мимо палатки с тканями, чей ассортимент отличался исправной скупостью: только серые, болотные и черные тона. Видимо, розовый гоблины не особо жаловали.

— Ты внезапно однобока. Быть может, внутри мы ощущаем себя именно такими и лишь стремимся воплотить собственные идеалы в жизнь, — она даже не пыталась скрыть насмешку, скользившую в каждом произнесенном слове, а затем ее глаза злобно прищурились, и Авлиния недовольно шикнула, — Вот же скумбрия засушенная, и не боится спину надорвать, — проследив за ее взглядом я наткнулась на женщину, чья грудь плыла уверенным судном в воздухе.

Ведьма недовольно и ожидаемо бесцеремонно уставилась на мой вырез, задумчиво говоря:

— Может еще немного раскроем твои просторы или прибавим в объеме?

— Не надо ничего раскрывать и прибавлять тоже, — буркнула я сердито, — Вы же сами говорили, что главное — натуральность. А у меня все натуральное.

Парочка мужчин со сморщенной и будто обугленной в нескольких местах кожей лица, проходя возле нас, одарили меня заинтересованным взглядом, и ведьма расцвела, забыла про конкурентку и сразу же утихомирилась. Даже утешила меня:

— Не переживай, Эйрин. И так их заинтересуешь.

Интересовать этих полуобернувшихся гоблинов меня совсем не прельщало, но я только молча кивнула.

Сделав еще несколько шагов, мы остановились около небольшого красного шатра, обвешанного золотыми монетами, и я потрясенно застыла, увидев табличку, которая красовалась возле входа.

— Это что такое? — заскрежетала я от злости зубами, возмущенно буравя взглядом надпись. Та к тому же каждую секунду меняла цвет и завлекательно искрила.

«При желании — можно пощупать Деву.

Но только после гадания и оплаты!

Гадаю быстро и под ключ!»

Понимаю, конечно, что уговор уговором, и я сама пожала ей руку. Но про быть ощупанной гоблинами ничего не говорилось. Ничего.

— Вот чего ты сразу ощетинилась, как кошка драная? — недовольно подалась ко мне ведьма. — Мужчины они видные, ну а то что не все смогли полностью обернуться, разве так уж и страшно? Не смотри на лица, добавь щепотку фантазии, и тогда может тебе самой понравится.

— Тогда вот сами тут фантазируйте и предлагайте себя на радость этим видным мужчинам. А я разрываю наш договор….

— Да успокойся ты, — меня одним быстрым и резким движением запихнули в шатер, — Тебя никто и пальцем не тронет. У них даже мысли такой не возникнет после моего сеанса.

— То есть вы примените к ним магию? Но сами же сказали, что нельзя приносить никакие артефакты…

— А ты уши развесила, лучшая моя околунная? — лицо дриады приобрело самодовольное выражение, и у меня от злости сжались кулаки.

Действительно, за короткий срок я, кажется, растеряла все навыки, которые с таким трудом приобрела в стольких сложных заданиях. И ведьма неожиданно более примирительно добавила:

— Не злись. В это платье не получилось бы ничего спрятать, вот я и приукрасила немного правду. Все пройдет быстро и безболезненно. Как для нас, так и для гоблинов. Я тебя не мешки таскать притащила, а только помочь мне заманить в шатер побольше желающих увидеть свое будущее.

— А зачем гоблинам предсказания? Не проще было продать им какие-нибудь кожаные сапоги?

— И, как все эти бесталанные дуры вокруг, изводить себя лишними затратами и делами? Я единственная в своем роде, кроме этого пройдохи нормнского, могу видеть нити судьбы, и заработать собираюсь, благодаря своему дару. А привлечением клиентов займется моя помощница. Ты хоть представляешь, сколько раз на тебя хотели сглаз навести пока мы сюда шли? Скажи спасибо, я на тебя еще в лесу защиту поставила.

— Спасибо, — поежилась. Еще не хватало под недовольный сглаз ведьмы попасть. Эти, если проклинали, то делали это с чересчур радостным рвением, заключающим в себе длинное шествие из ненастий.

— А теперь выходи и начинай улыбаться, а я займу свое место и придам лицу наиболее располагающий вид предсказательницы.

— Неужели гоблины правда верят, что дриады практикуют подобное?

— Они живут в пещерах и выходят на поверхность один раз в двадцать-тридцать лет. Они и не в такое готовы поверить. Учти, чем меньше информации у твоего противника, тем изящнее может быть твоя ложь.

*

Привлечь гоблинов оказалось совсем не сложно. Несмотря на их уродливые лица, я улыбалась без насилия над собой. Вжилась в роль, как сказал бы Лиам, в самом лучшем виде.

Их злоба, прямолинейно проступающая на лицах, менялась на неподдельный интерес, стоило встретиться с ними взглядом и открыто улыбнуться.

И вскоре около нашего шатра начала образовываться очередь.

«Надо посоветовать Лиаму использовать как-нибудь твою новую способность по призыву гоблинов. — смеялся Фей.»

Ведьма не обманула. Ни один гоблин, вышедший из шатра после сеанса предсказания, не только не изъявил желания потрогать деву, но и проходил мимо меня, выказывая полную незаинтересованность.

Некоторые лже-дриады из соседних палаток поглядывали на нашу очередь из желающих с явным намерением кинуть в нас парочкой поджигающих бомб. И, судя по всему, мысленно или шепотом они все же пытались наслать на нас всякую гадость. Только вот ведьма, чей напарницей мне пришлось стать, предугадала и это. Золотые монеты на ниточках — защитные амулеты, которыми был щедро обвешан шатер, иногда кривились и трескались. Соперницы, не жалея сил, пытались своими действиями вывести их из строя, но ведьма и тут их опередила. На месте одного треснутого, тут же появлялись два. И это отчего-то делало мою улыбку шире.

Когда солнце скрылось, а прохладный вечерний воздух начал касаться кожи, не прикрытой ничем, кроме тонкой ткани платья, ведьма вышла из шатра и скорбно заявила парочке поджидающих гоблинов, что планета, открывающая ей будущее, вероломно ушла спать, а потому сеанс окончен.

— Потрогать, — не растерялись гоблины и повернулись в мою сторону. Мол, гадать не можешь, так мы и без этого готовы пощупать твою помощницу. Один еще и демонстративно ринпс к моим ногам высыпал. И глаза ведьмы вдруг загорелись. Лже-дриада призадумалась, но мой взгляд тоже умел быть в нужное время очень красноречивым, с песнями о тео-пистолетах и контрольных выстрелах.

— В другой раз. — с сожалением шепнула она и, как и прежде, без спроса схватила меня за руку и потащила в шатер.

Там она тут же рухнула на один из стульев возле небольшого круглого стола и начала пальцами разминать собственную шею. В эту минуту образ лже-дриады, ранее поддерживаемый грацией и благородной осанкой, в нескольких местах трещал по швам. Скрестив руки на груди, я ждала свое вознаграждение, наблюдая за раскиданными вокруг беспорядочными грудами сверкающего ринпса.

— Садись, — приглашающе произнесла ведьма, указав на стул напротив, — Посмотрим, что там у тебя, и решим, что мы можем сделать.

Моя ладонь легла в руки ведьмы, и в тот же миг на мои плечи будто навалилась усталость, придавила к земле. В голове испуганно всколыхнулись мысли, беспорядочно пронеслись перед глазами отрывки воспоминаний, фраз, слов, чувств, эмоций, далекого смеха, а потом раз — и пришла темнота, спокойствие, расслабленность накрыла тело теплым одеялом.

— Ты слишком о многом переживаешь, — голос ведьмы заставил вздрогнуть и открыть веки, которые я закрыла, сама того не заметив. Попыталась отдернуть руку, но мне не позволили. Мои запястья крепко удерживали, хоть и довольно бережно. — Спутница дракона, ты волнуешься о судьбе окружающих тебя созданий и готова пожертвовать своими интересами. Это, несомненно, благородно, если бы не было еще и неразумным. Пойми уже порой мы не должны мешать нашим близким выбирать их собственный путь.

— Я и не хочу никому мешать. Всего лишь желаю им счастья. Разве это плохо? — снова закрыв глаза, устало проговорила я.

— А почему не можешь быть счастлива ты? — тело напряглось, расслабленность мигом улетучилась, и я вновь дернула рукой. В очередной безуспешной попытке. У этой ведьмы была стальная хватка, не иначе. Подняв на нее глаза, я нахмурилась. Она же прекрасно все знала, и от этого ее вопрос звучал во мне издевательским перезвоном ехидных колокольчиков, только вот на ее лице не было даже намека на шутку. Авлиния пристально смотрела, а в моей голове стояла абсолютная тишина при попытке связаться с Феем — не зря она держала меня. Ей нужны были мои ответы, и мой выбор. И ничей больше.

— Это перестало быть возможным. — тень улыбки тронула мои губы. — Но я не собираюсь жаловаться и ныть о несправедливости, если вы об этом. Я прекрасно осознаю, что оказалась сейчас здесь исходя из своих собственных прошлых шагов, и мой следующий шаг также лишь мой выбор и ответственность.

— Ачто выберешь, если я скажу, что могу указать тебе путь к счастью? — ведьма провела пальцем по одной из линий на моей ладони, будто чертила дорогу, — Но либо для принца и подруги твоей, либо для тебя? Верну тебе улыбку настоящую, а?

В сердце вонзилось сомнение, причинив секундную боль … может ли она… Возможно ли поддаться краткому безумию и столь горькой надежде… Но… нет, не существовало магии, способной вернуть создание из царства темной девы. Глупая мысль, но такая обманчиво-соблазнительная, манящая…

Его улыбка и смех вдруг отчетливо прозвучали в ушах, а затем голос «Эйрин…» — такой родной, что я ошеломленная, оглушенная возможностью, обернулась, слишком поздно осознав, что моя рука все еще в стальной хватке ведьмы.

Слезы, которые давно казались навсегда высохшими, собрались в уголках глазах.

Горько смешно.

Думала, что стала сильнее и крепче, и вот одна нехитрая иллюзия от ведьмы и я снова полностью раздавлена.

Прэми Лэ, дай мне сил…

Она не дождется моей слабости, не сможет обмануть.

Сделала глубокий вдох, проглотила ненужные слезы, окутала себя безразличием и спокойствием.

— Принц и моя подруга. — снова посмотрела на ведьму. И широко улыбнулась.

Она внимательно изучала меня еще пару долгих минут, в течение которых я не позволял себе отвести взгляд. Затем она хмыкнула, вернув себе бойко-хамское выражение лица и покачала головой:

— Ты вроде поумнела девочка, но не слушаешь взрослых советов, а ведь я могу быть ровесницей твоей прабабки. Ведь буквально только тебе сказала, что в жизни других созданий лучше иногда не лезть.

— Так вы же счастье обещали, а не горстку сажи? Тогда почему нельзя желать счастья близким? И сами же сказали выбрать.

Но она не ответила, только наклонилась ближе ко мне и с усмешкой спросила:

— Не пожалеешь потерять такое сокровище? Тут и без магии моей, одно твое ласковое слово в сторону Лесика, и он навечно твой. С пожизненной гарантией. Да и эльфийский трон в придачу.

— Спасибо, не надо. Главное, чтобы Фей не потерял возможность с ним общаться, — пошутила я.

Ведьма громко загоготала, а затем выпустила наконец мою руку из плена, пригладила свои волосы и, успокоившись, строго скомандовала:

— Так, вставай давай, дела еще есть! Собери с пола весь ринпс и переложи вон в тот маленький сундук в углу. На размер не смотри, он зачарованный. Скоро мне надо будет шатер убрать и сваливать отсюда поскорее.

— А как же наш уговор и подсказки, чтобы помочь принцу? Вы же ничего мне не сказали? Что за угроза для Лесолди?!

— Ишь как руки на бока положила и встала так, будто мужа пьющим застала, — хмыкнула ведьма, — Один в один Эфрания, — имя моей прабабушки прозвучало из уст ведьмы с едва уловимыми нотами грусти. — Иди ринпс собирай, да поживее, а я как раз напишу письмо с подсказками самому эффектному мужчине вашего агентства. — перед ней на столе возник чистый лист, изящная маленькая чернильница и серебряное перо, — Человеку с поистине тонким вкусом, — промурлыкала она себе под нос, и я не сдержалась от ехидства:

— Не хочу Вас расстраивать, но Ваше предыдущее телли попало не к Фрэнку, а к Лиаму.

— А зачем мне этот попугай, крутящий шуры-муры с портнихой? — вздернула нос лже-дриада, — Мои телли всегда попадают в те руки, в которых должны оказаться. Давай займись ринпсом, и не отвлекай.

Вот же наглая женщина. Ведьма, чтоб ее.

Ринпс валялся по всему периметру шатра, словно ни гоблины, ни лже-дриада нисколько не заботились о таком дорогостоящем материале, а мне приходилось ползать и собирать каждую сверкающую ниточку, затем относить ее к сундуку, оказавшемуся совершенно бездомным. Не знаю, как ведьме все еще удавалось блокировать связь с драконом, но у меня никак не удавалось выйти с ним на связь. Но зато протирать землю юбками платья получалось на славу. Когда я измотанная и злая — кажется, она собрала волшебных ниток не на одну жизнь — отправила в магический артефакт последний кусочек, ведьма, напевая что-то себе под нос, пригласила меня вновь сесть на стул. Отказываться от предложения я не стала. И как только опустилась на сидение, передо мной тут же возникло объявление.

— Это же…

— Именно. — улыбнулась она, — Вижу ты тоже слышала. В нашем грандиозном проекте, который мы собираемся осуществить, понадобится эльфийский принц, но… Не наследник. Не он в нашем деле главная звездочка. Но вначале мне надо удивить красавчика и Фрэнка. А если еще и этот хохочущий будет…

— Орхан? — предположила я.

— Да, — кривя губы, поддакнула ведьма, — И почему твои начальники не нанимают женщин для магических консультаций. Есть же более очаровательные создания, чем этот вечно лысеющий…Почему надо изворачиваться, чтобы доказать свой острый ум и..

— Погодите, вы что хотите у нас работать?

— А как мне по-твоему завоевать внимание понравившегося мужчины?

— Так вы мне помочь хотите и дать подсказки, чтобы отвести от опасности Лесолди? Или это лишь игра, чтобы подобраться ближе к Лиаму? Я на такое соглашалась.

— Умудренные опытом женщины совмещают несколько целей в одном плане. И чего это ты взвилась? Может я счастье его?

— А то что вы ему в бабушки годитесь вас никак не смущает? — пошла я в наступление.

— Какие старомодные взгляды, — поморщилась Авлиния, — И потом я итак слишком долго ждала, чтобы он возмужал. А сейчас он как раз в самом соку. Птенчик мой сизокрылый. — меня аж передернуло от ее сравнения. Лиам — и птенчик? Она вообще в себе?

— То есть вы явитесь в чужом образе и будете соблазнять моего наставника? Не вижу никакой пользы в этом ни для себя, ни для моих друзей. Спасибо, но я лучше откланяюсь и пойду, запомнив, как меня обманула ведьма.

— Если бы не гоблины вокруг, я бы твой нрав и язык подкоротила маленько, — вспыхнула ведьма и в очередной раз мои руки оказались в ее захвате. — Слушай меня внимательно и запоминай. Через три дня ты сама будешь искать встречи со мной, чтобы просить прощения и благодарить от чистого сердца. Второе, я не стану с вами работать, если оба твои босса сами меня не попросят. А они попросят. И третье, настоящая женщина может улучшить собственную внешность, но не будет прикрываться чужой, пытаясь привлечь понравившегося мужчину. Уяснила?

Мы заключили с тобой сделку, и я собираюсь выполнить свои условия договора. Даже больше положенного намереваюсь сделать. Но для этого ты сейчас вернешь себе хладнокровие околунного агента и доверишься ведьме, чего делать обычно не следует. Но сейчас, Эйрин, у тебя нет выбора. Не пытайся перечить. Твоя пра была моей лучшей подругой, и я всего лишь хочу помочь ее внучке

— И достичь при этом своих целей тоже?

— А что в этом плохого? — весело хохотнула ведьма. — Так что слушай сюда внимательно. Ты приехала на молниеносном скакуне, и я могла бы в наказание отправить тебя сейчас в эльфийский дворец именно на нем, чтобы твоя задница наконец почувствовала надлежащее ей наказание, но мешающая боль не лучший союзник при действе, которое ты должна будешь сделать. Поэтому, как только мы окажемся в лесу, ты переоденешься, и я порталом закину тебя в дворцовый сад, а дальше он поможет тебе с этим, — и она указала глазами на яркое объявление, которое все еще лежало передо мной на столе.

— Но зачем мне это? Не вижу смысла. Никакого. И я не получу ничего, кроме позора, так как не смогу…

— Сможешь. А понимать смысл тебе пока ни к чему, иначе ты действительно не сможешь сосредоточиться. — в руке ведьмы блеснула склянка и, она, откупорив крышечку, протянула ее мне, но я лишь возмущенно скорчилась. — Глотай.

— Да вы издеваетесь? — с каждой минутой все хуже и ненавистнее становилась мне эта встреча. — Дайте угадаю, может у вас зуб на мою прабабку, и вы теперь ее долги с меня списываете? Не хорошо, между прочим, на детях отыгрываться, — она прикинулась абсолютно глухой, да еще и нагло вложила мне бутылочку в руку. На минуту захотелось плеснуть содержимое ей в лицо, согнав с нее уверенность, но я зачем-то сжала склянку и, готовясь к худшему, залпом проглотила содержимое. Только вот ничего не почувствовала, а чужие пальцы на моем запястье вдруг сильнее сомкнулись, и я с удивлением увидела, как женщина напротив меня скрючилась, начала болезненно трясти головой из стороны в сторону, извергая увесистые и смачные бранные слова, да такие, что даже Дэрек мог покраснеть.

И тогда я поняла, что именно происходило в эту секунду. Не знаю, посчитал бы кто-то другой ее действия уловкой, попыткой притупить бдительность и втереться в доверие. Но я слишком хорошо знала, что она испытывает, а потому, когда она пару раз громко рыгнула и пришла в чувство, без препирательств выслушала дальнейшие инструкции.

А через час портал выплюнул меня около эльфийского дворца.

Пробежать вперед по тропинке, свернуть влево, еще небольшой забег и нужное мне столкновение.

— Эйрин? — Мелисандр удивленно смотрел на меня.

Глава 54

Шел третий день с тех пор, как я побывала на ярмарке гоблинов.

Меня терзали смутные сомнения, а в голове зарождались невероятные догадки, но они будто играли со мной, вспыхивали где-то на краю сознания и смотрели на меня сквозь густой и плотный туман. Мне отчаянно не хватало какой-то детали. Она предательски уплывала, и выстроенная в голове цепь рассыпалась, не находя прочного стержня, в котором я так нуждалась.

Фей молчал, он внимательно просмотрел все мои воспоминания с ведьмой. Как ни странно, не выразил ни единого слова против ее дальнейшего плана, который мне следовало воплотить в жизнь, сказав лишь, что ему необходимо побыть со своей тишиной, и будет лучше, если мы воздержимся от скоропалительных выводов и дождемся того самого дня, когда ведьма откроет нам свои идеи по доброй воле. Ведь осталось всего два дня.

Я тогда нахмурилась. Мне может тоже хотелось бы увести свои мысли к колодцу тишины, чтобы они не гудели в голове роем взбудораженных пчел, но эта способность, кажется, мне не подвластна. Пришлось смириться, выполнить дыхательные упражнения для успокоения тела и лечь спать.

А на следующий день мне предстояло стать личным гонцом Авлинии, поверенным в передаче не только письменных, но и устных сообщений. Довольно сомнительного содержания.

И вот позавчера я заявилась с утра в кабинет Лиама и вручила ему, как мне и было велено, телли лично в руки. Маг, сотрудничающий с нашим агентством, оказался здесь же. Орхан со своей немного сумасшедшей улыбкой сидел напротив моего наставника и с интересом рассматривал меня. Конечно, я никогда не питала к нему теплых чувств, а после истории с дриноком и подавно, но все же было неловко от того, что я собиралась говорить мужчине, который годился мне в отцы.

Но делать нечего. Лесолди и Элис, надеюсь мои старания не пройдут даром.

Собралась, вдохнула, подмигнула магу и, добавив в голос иронии, спросила:

— Что, лысеющий, так и не научился нужные вопросы задавать? С цепью кривовато вышло? Нуждаешься в подсказке?

Лицо колдуна замерло, а затем существенно вытянулось. Он окинул меня недоверчивым взглядом, молниеносно подался чуть вперед и схватил меня за руки. Развернул настигнутые своими крючковатыми пальцами запястья к своему лицу, просиял и тут же хохотнул в своей излюбленной манере.

— С Авлинией договор заключила? — сощурившись, шумно понюхал воздух возле кожи моих рук и уверенно закивал, не дожидаясь моего ответа. — Чувствую много она ринпса у гоблинов собрала. Вот чем пахнешь, ха ха ха. Нам бы сейчас пригодились запасы…

— Славно. Пригласим ее сегодня к нам, — заявление Лиама ошарашило меня даже сильнее странного поведения мага. — Знал же, что не дриада, прямо чувствовал. — и обращаясь к довольному Орхану, — Ведьма пишет, что видела разгадку, и ее договор с Эйрин не позволяет стоять в стороне и наблюдать за твоим провалом.

Маг громко рассмеялся, будто это была лучшая шутка, которую он слышал в своей жизни.

— Очаровательная хитрая Авлиния. Ей нужна цепь Ялка. — не сомневаясь, озвучил колдун.

И мне стоило больших трудов сдержаться и не добавить: а еще Лиама.

— Она ее получит, если действительно сможет нам помочь. — дописав послание своим размашистым почерком, наставник поставил на нем печать ирги и письмо тут же исчезло. Затем он откинулся в своем кожаном кресле, поднял на меня глаза, пристально и цепко сжал меня в капкане своего взгляда и обманчиво ласковым голосом спросил. — Что тебе известно?

«Фей, кажется, нам о чем-то неизвестно. — шепнула я мысленно дракону.

— Значит, на то есть причины. — как всегда философски отреагировал мой спутник.»

— Я сейчас убедилась в том, что существует определенно что-то важное, о чем мне отчего-то неизвестно. Я права? — скрестив руки на груди, улыбнулась я наставнику, скрывая собственное негодование. — Ты мне не доверяешь?

— Доверяю. — без тени сомнения ответили мне.

— Авлиния не сказала ей, — ухмыльнулся маг. — Ох хо хо.

Лиам прожег его негодующим взглядом, но на полоумного колдуна это совсем не действовало. Или порадовало сильнее — тут мне сложно судить.

— Возможно ли, что Лесолди сейчас угрожает какая-то опасность? — не выдержала я всех этих недомолвок. — Он все еще на задании, но ни разу не прислал телли с отчетом ни мне, ни Джорджи. Это на него не похоже.

— С Лесолди все в порядке. — нахмурился Лиам, — Он не присылает вам телли, потому что я лично его об этом попросил. Мы как раз ждем его возвращения, чтобы подтвердить одну догадку, и тогда мы обо всем сообщим тебе и ребятам.

— Она давала намеки, что королевичу угрожает опасность.

И снова наставник с магом переглянулись. Напряженно. Даже дурацкая улыбка на мгновение исчезла с лица Орхана. Но по итогу я не получила никаких разъяснений. Только уверенное:

— С Лесолди все хорошо, Эйрин. — тон говорил о том, что разговор окончен и дальнейшие вопросы не приветствуются. — Можешь быть свободна.

А вечером дверь агентства открылась, и охранная сигнализация на минуту взорвалась уверенным перезвоном готической мелодии. Во мне не возникло вопросов, кто бы это мог быть. Больше меня интересовало в каком образе пришла ведьма. И если в настоящем, то насколько сморщенным будет ее лицо? Но женщина, возникшая в коридоре, не походила на старуху, и ни один язык не решился бы назвать ее чей-то прабабкой.

Она выглядела как ровесница Лиама или Фрэнка, даже чуть младше — во всяком случае внешне.

Длинное черное платье до самого пола, не болтающееся мешком, но и не полностью облегающее, одна серебряная цепочка на шее с кулоном в виде месяца и никаких иных украшений, кроме колец, сверкающих практически на каждом ее пальце. Серебряные, без камней. Волосы черными волнами опускались чуть ниже плеч, кожа лица без морщинок, а выражение лица — в высшей степени надменное, поистине ведьмовское. Взглянув на нее, сложно было ошибиться в том, кто перед тобой. Самоуверенная и опасная.

В роли слепой старушки и лже-дриады она выглядела менее холодной.

Ведьма демонстративно кивнула мне, а затем послала воздушный поцелуй, отчего мои коллеги, находившиеся в офисе, с интересом посмотрели в мою сторону. Я отмахнулась, пожав плечами, вроде как снимая с себя всякие подозрения.

Но когда ведьма скрылась в кабинете Лиама, тетрадочный не замедлил оказаться рядом, а Сэльма тут же оккупировала соседний стул.

И меньше чем через час нескончаемых расспросов, коими сыпали друзья, мне довелось первый и, кажется, единственный раз наблюдать поистине бешенный взгляд моего наставника, который, схватив ведьму за локоть, лично (Лично! Прэми Лэ…) выводил Авлинию из нашего агентства. Она не сопротивлялась. Напротив, выглядела чрезвычайно довольной.

А вечером мне пришло телли.

«Ты заметила, как в нем кипели страсти, когда он прикасался ко мне?»

«Это были не страсти, а гнев. Его глаза горели ненавистью. Безусловной.»

«От ненависти до любви один ничтожный шаг, спутница дракона.»

«Фей, она совсем чокнутая, — обратилась я к дракону, устало прикрыв глаза и развалившись на своей кровати после долгого дня.

— Они с твоей пра-бабкой в свое время в какие только авантюры не влезали. И всегда упорно добивались желаемого. — хмыкнул, — Да, были времена.

— Почему ты не рассказывал этого, когда мы встретили ее в первый раз?

— Для каждого рассказа существует свое время. — включив свою философскую пластинку, произнес дракон. — А теперь спи.»

Глава 55

Утро текло в неспешном ритме, сопровождаясь мелодичным насвистыванием Дилана, работающего над новой картой. Временами руки тянулись к чернильнице, желая утолить мучившее их стремление — кинуть в него чем-нибудь тяжелым, но Сэльма, видимо, наслаждалась звуковыми проявлениями его приподнятого настроения, а потому приходилось сдерживать свои нервные порывы.

На что только не пойдешь ради друзей.

Фей молчал, а я снова размышляла над тем, стоило ли делать все те нелепые вещи, которые я отчего-то безоговорочно выполнила, став безвольной куклой в неизвестных мне планах ведьмы.

Вчера со своего задания вернулся Лесолди. И стоило эльфу появиться в агентстве, как мы с Джорджи обеспокоенно переглянулись. Принц выглядел взволнованным. Каким-то потрепанным и чем-то сильно взбудораженным. Он даже не подошел к нашему столу, лишь спешно кивнул нам, одарив улыбкой, и сразу проследовал в кабинет Лиама.

— Не знаешь, что это с ним? — тихо спросила у Джорджи.

— Не знаю, прелестная. Но мы непременно все выясним, когда он покинет крепость нашего кардинала.

Только вот ничего выяснить нам так и не удалось, Лиам с Лесолди через час покинули здание офиса и не вернулись даже к вечеру.

— Ди, — обратилась я к секретарю. Та самоотверженно, не жалея собственную правую руку, ударяла об стол чересчур оживленное телли, не желающее успокоиться даже после получения — именно такой прытью обладали письма, чьи владельцы писали их в несколько воодушевленном состоянии. — А кто сейчас у Лиама, что к нему нельзя?

— Там не одно создание, а целое сборище с самого утра. Утром пришла офис открывать, а они уже сидели, представляешь? — я нахмурилась, а она между тем взяла в левую руку большой справочник и как следует шандарахнула им по возбужденному письму. Оно слегка дернулось после столь масштабной атаки и побеждено осело на стол. — Ну наконец-то, голубок, — хищно произнесла Ди и повернулась на меня, — Там вроде оба босса, принц, Орхан, а еще эта дамочка. — дверь кабинета за моей спиной резко открылась.

— Эйрин! — раздался сзади голос Лиама, — Пройди в общий кабинет совещаний. У нас намечается внеочередное собрание.

Внеочередное собрание отличалось от обычного. На него не были приглашены некоторые околунные, находившиеся в этот день в офисе, но при этом присутствовали не-околунные гости — Орхан еще ладно, но ведьма, которая послала мне победный взгляд «а я говорила», а затем приняла поистине холодное и ведьмовское выражение лица, являлась неожиданностью для многих.

Я, Джорджи, Дилан, Сэльма, Хавьер, Дэрек, Элис и Лесолди. Причем последние двое слишком часто переглядывались, а затем кидали в меня взволнованные взгляды.

Нет, я, конечно, не против, что ведьма так прытко взялась за работу по налаживанию личной жизни этих двоих. Но не рассказала же она им о нашем соглашении?

— Дорогие мои, — тепло улыбнулся нам Фрэнк, — Нас ждет удивительное дело. Опасное, словно убийцы кинжал, приставленный к горлу, но притом столь важное, что от его успеха зависит благополучие Четырех Королевств. И ни один из вас не сумеет остаться безразличным. — он переплел пальцы в замок. — Как бы не гонялись создания за блеском сокровищ и позвякиванием монет, многие в душе своей мечтают о любви. А о любви, способной подарить власть желают с удвоенной силой. И не столь важно, что любовь эта фальшивая, силой и хитростью приобретенная, раз она способна преумножить силу и заставить врагов склонить колени. — вот так загадочно начал наш босс, а затем кивнул Лиаму и уступил ему место.

Надо ли говорить, что мы все напряглись?

— Мы собрали вас всех, — сурово начал наставник, — Потому что у нас есть серьезные основания полагать, что вскоре нам предстоит одно из самых важных дел. У этого дела нет заказчиков, здесь мы сами себе работодатели. Фрэнк, я, и каждый из вас. На днях каждая из монарших семей Четырех Королевств получила приглашение на свадьбу, — он обвел нас мрачным взглядом, — От королевы русалок. — Сэльма сидевшая рядом со мной не сдержала тихий вскрик, но Лиам не нахмурился, а, напротив, слегка ухмыльнулся. А вот мой пульс начал убыстряться.

«Фей, — мне вдруг резко потребовалось услышать своего спутника. Ощутить его поддержку. Понять, что он рядом. Маячившие догадки сковывали тело. По позвоночнику мчались ледяные мурашки.

— Я с тобой. — ласково произнес голос дракона. По венам будто разлилось тепло.

— Спасибо.»

— Каждая русалка мечтает выйти замуж. И ищет самого достойного для себя жениха. И вот королева русалок сообщила, что отыскала наконец свое счастье. Ее избранник лишь наполовину тритон, да к тому же выходец из благородной человеческой семьи, что дает ей официальное право позвать на свадьбу высший свет Четырех Королевств, если, конечно, этот свет решится посетить столь чудное мероприятие. — Лиам посмотрел прямо мне в глаза. — Помимо королевских семей, приглашение получила еще одна семья. Семья нашей Элис. Ведь наша Элис сестра жениха королевы.

Глава 56

Подсознательно я, должно быть, ожидала этого. Интуиция околунного где-то в далеких коридорах моего сознания пару раз загоралась таким манящим для моего сердца предположением. Но я боялась обжечь саму себя неоправданными надеждами, а затем бессильно наблюдать за тем, как уже превратившееся в осколки сердце крошится еще сильнее от кривизны, выстроенной мной иллюзии. Только это оказалась никакая не иллюзия, а самая настоящая правда. И она оглушила меня реальностью. На один миг я словно отделилась от собственного тела и вспарила куда-то ввысь, наполненная чистейшим счастьем. Слезы радости образовались в уголках глаз, и я еле сдержалась, чтобы не кинуться на шею наставнику.

Он жив… Он жив… Он жив… Он жив… Он жив….

Эта мысль растекалась по венам целительным снадобьем, она согревала заледеневшие края моей души, которые казались мне навсегда потерянными.

Ласковый голос Фея отвечал мне, поддерживал. Он радовался вместе со мной.

«Я прилечу сразу, как только закончится совещание. — пообещал мне дракон. — Сейчас лучше не буду отвлекать Лиама своим присутствием.»

А затем, упорно пробиваясь к моей потерянной способности мыслить, до меня попытались достучаться и другие слова, звучавшие в речи наставника.

Сестра жениха королевы…так он нам сказал.

То есть мой Нил…собирается жениться на королеве русалок?

Я нахмурилась. Да, немного неприятно.

Но, если ревность и попыталась проникнуть в меня, то ей пришлось быстро отступить, столкнувшись с изменениями моих внутренних ворот.

Немедленно прогнала мысль о том, что все это время он коротал ночи не в целомудренном одиночестве. Об это я строго-настрого запрещаю себе думать. Иначе возникшая во мне одержимость его спасением перерастет в порку русалок.

И нет, я ни за что не поверю, что он там находится по своей доброй воле и сделаю все от меня зависящее, чтобы вытащить его оттуда. Пусть хоть кто-нибудь попытается меня остановить. Вот пусть только попробуют не послать меня на это задание.

Единственная причина, по которой я буду готова отступить — если он сам скажет мне в лицо, что больше не любит меня, а предпочитает эту хвостатую пиранью, похищающую чужих мужчин.

Ладно, ревность немного коснулась меня. Но я ее все же контролирую.

Самое главное, что он жив, а с остальным мы обязательно разберемся. И я покажу ему наконец правду о своих чувствах к нему.

— Как будем вытаскивать оттуда Нила? — спросил Хавьер, сидевший в правом углу комнаты. И это было вторым удивительным открытием за один день. Все, словно по команде, повернули на него головы. Никто не догадывался, что он может говорить такими длинными предложениями.

И, судя по вопросу, он тоже не сомневался в том, что Нил остается в Сиренсши не по своей доброй воле.

— Хороший вопрос, Хавьер, — тепло улыбнулся Фрэнк, а затем почти сразу же обеспокоено нахмурился. — Все мы знаем, что попасть к русалкам не так-то просто, как считают многие создания, а еще, что мужчин они жалуют сильнее женщин. Но даже те, кто отправлялись на их остров по своей доброй воле, не всегда могли вернуться, не потеряв частицы своего разума. Сейчас ситуация несколько иная. У нас есть официальные приглашения, и они должны стать гарантом безопасности, как это принято в Четырех Королевствах, но мы имеем дело с Пятым и не можем быть до конца уверены в поведении русалок.

Мы добыли цепь Ялка, но она не дала нам нужного ответа. И тогда уважаемая Авлиния Тиникин предложила нам свои услуги. — ведьма при этих словах послала нам, слушающим, милостивый кивок головы. Орхан вдруг несдержанно и громко хохотнул, и она метнула в него гневным взглядом. Лиам наблюдающий за безмолвной перепалкой двух волшебников, брезгливо поморщился и добавил:

— Королева русалок успела применить воздействие к сознанию Нила, но без его воли, ни у кого из нас не получится вытащить околунного с острова. Вначале мы думали отправить туда Эйрин вместе с Лесолди. У него есть приглашение, и он может взять с собой невесту, но…

— Но при таком раскладе сначала тритон избавиться от принца, не осознавая собственных поступков или осознавая? А потом королева утопит околунную, — перебила ведьма наставника, вызвав явное недовольство последнего. Невинно похлопала глазами и кокетливо поправила волосы, — Но сам по себе план чарующий, Лиам.

— У мисс Тиникин имеются свои идеи, — вступился Фрэнк, сглаживая возникшее напряжение, — Но она пожелала открыть их лишь при всех вас. Прошу Вас, Авлиния.

Ведьма благосклонно кивнула ему. Так, будто агентство было ее детищем, а Фрэнка она наняла буквально день или два назад, и теперь вполне одобряла его успехи в работе.

Сделав шаг вперед, женщина окинула нас хитрым взглядом.

— Ваш общий друг Нил является потомком трех самых сильных родов в царстве русалок. Эти рыбы бесконечно много раз пытались объединить все три крови, но никто не выдерживал силу, и икорка так и не вырастала в русалочку или ручного тритончика. А королевич не только смог принять всю силу, но и ухитрился долгое время сдерживать ее в себе, полностью подчинив и взяв под контроль. Помимо этого, он носит фамилию герцога, являющегося двоюродным внуком короля человеческого. И тем самым становится для русалки, жаждущей власти над всеми королевствами — идеальным кандидатом в мужья. Тетрадочный, Элис — она резко посмотрела на Диалана, а потом на околунную, — Аристалия разве не искала встречи с королевичем? Не звала его в морские глубины?

— Искала, — Дилан мгновенно помрачнел.

— Она несколько раз приплывала к нам, когда мы с ним были подростками. — хмуро сказала Элис. — Но брат никогда не принимал ее приглашений.

— А теперь она наконец заполучила желаемое, — ведьма пугающе улыбнулась. — И поверьте, русалка без единого промедления убьет любого, кто попытается отнять добычу из ее рук. И сделает она это сразу же, без сожалений. Единственное, что сможет остановить безумную повелительницу водной стихии, это если тритон вдруг перестанет быть замаринованным овощем и сам противостоит ей.

Хоть она не может свести его с ума, как обычного мужчину или же вызвать в нем вечное желание, что, несомненно, ее немного печалит, Аристалия вполне может покрывать его сердце льдом, чем она успешно занимается не первый месяц.

Сейчас Ваш друг наверняка не то жизнерадостное создание, каким вы его помните. Или жизнерадостное, но немного другое. Утверждать не стану. И, несмотря на то, что он может помнить вас, он вряд ли испытывает к вам прежние чувства.

Чтобы вернуть его к нормальной жизни, нужно всего лишь сломать лед. Но добраться до льда может не каждый. Во всех Четырех Королевствах существует лишь одно создание, способное достучаться до него. Та, кому тритон готов полностью отдать себя без всякой магии или русалочьего колдовства. — в эту минуту я была готова придушить тетрадочного за его глуповато-выразительные взгляды, — Но, как вы знаете, девушек русалки в свое королевство редко пускают, женщин они не любят и видят в них ненавистных конкуренток. Однако они жалуют мужчин и с радостью всегда зовут их к себе. И вот вопрос. Как бы нам сделать так, чтобы наш ключ к сердцу королевича попала на остров и при этом оставалась на земле Сиренсши живой и здоровой?

— Знаю! — воодушевленно сообщил Дилан, — Пускай Орхан превратит нашу Эйр в мужчину, и она поедет на остров вместе с Элис, в качестве ее супруга. — маг хохотнул, видимо ему идея тетрадочного пришлась по вкусу, — Но, так как мы не можем их отпустить вдвоем, это слишком рискованно, то создадим для Элис легенду многомужества. Нас здесь шестеро, включая Эйр, поэтому у нашей Элис будет шесть мужей. По одному на каждый день недели, а в седьмой день она будет отдыхать.

— Извращенец, — тихо шепнула Сэльма.

— Ради Элис я готов пожертвовать собой и выполнять супружеский долг и два дня в неделю, — смиренно произнес Дэрек, скрывая смешинки в глазах.

— Убью, — одними губами сообщила Элис тетрадочному и повернулась пылающими глазами к громиле, который тут же широко ей улыбнулся.

— Очень оригинальная и нестандартная идея. — задумчиво проговорила ведьма томным голосом, — Шесть мужей… Дилан, ты настоящая находка для девушки. — она подмигнула Сэльме, а после тотчас приняла серьезный вид. — Но есть большой минус. Вряд ли на королевича нахлынут воспоминания, если Эйрин будет в мужском теле. Лед так и не треснет, и единственная, кто, возможно, получит хоть какое-то удовольствие, будет Элис. Дэрек, ты уж постарайся не подвести, как тогда в Лурне. — шутивший громила вдруг густо покраснел.

— Твой голос — то единственное чудо, способное расколоть лед моей души… — неожиданно произнес эльфийский принц, тревожно посмотрев мне в глаза. — Если не ошибаюсь, именно так писал тритон Сеиу своей возлюбленной в одном из писем.

— Верно, Ваше Высочество, — улыбнулась ведьма, — Как же приятно и волнительно общаться с таким эрудированным и начитанным созданием. — она кокетливо поправила волосы возле лица, — Получается, надо спеть. Открыто. А кому позволяется петь на свадьбах?

— Музыкантам. — Лиам гневно буравил в ведьме дыру, но та, кажется, не замечала его к себе отношения и после слов наставника томно промурлыкала:

— Вы невозможно проницательны, Лиам. Истинный профессионал. Я очарована…

— Ближе к делу.

Ее нисколько не расстроил ни его суровый тон, ни пренебрежительный взгляд.

— Королева хочет организовать грандиозную свадьбу, раз не поленилась написать монаршим семьям. Следовательно, она желает заполучить и остальные причитающиеся атрибуты, не только же знатными гостями — которые не приедут — довольствоваться. А значит, она захочет…

— Музыкантов. — нахмурился Дилан, — Но зачем они ей, если все жители ее владений обладают удивительными голосами?

— Быть может, она желает порадовать свою гордыню голосами тех, кто услаждает жителей Четырех Королевств? — предположил Джорджи.

— В точку! — восхитилась ведьма. — Какие все же чудесные здесь представители мужского пола. Получится идеальная группа. Мужская, но с наличием одного женского голоска. Так, для разбавления и только. И тогда вопросов не возникнет.

— Если даже они сегодня же начнут гастролировать, за месяц не смогут наработать нужную для дела популярность. — строго отрезал Лиам.

— Конечно! Именно поэтому нам нужен известный певец. Тот, вокруг которого и соберется группа, — ведьма подошла ко мне сзади и опустила свои руки на мои плечи. — Забыла совсем упомянуть, что Эйрин недавно ходила на прослушивание, и ее, кажется, решили нанять.

В эту самую минуту Ди ворвалась в комнату. Извинившись, она сообщила, что в агентство прибыл эльфийский принц Филвис Лэнгау, и он просит сопроводить его к Эйрин Лунд.

Наблюдая за юным Филвисом, жарко спорящим с Лиамом, Фрэнком и своим старшим братом, я чувствовала себя виноватой. Мне и в голову не могло прийти зачем ведьма послала меня поучаствовать в отборе в группу, которую собирает эльфийский принц.

Она назначила мне в репертуар одну из самых грустных песен о потере возлюбленного и, не жалея своих сил, посылала мне образы Нила, пока я ее исполняла. Тогда мне показалось это некой садисткой прихотью взбалмошной мерзкой женщины, и к тому же мне было настолько плохо после исполнения, в течение которого я пролила немало слез, что я даже не смогла нормально проститься с Мелисандром и не стала ждать Филвиса, пожелавшего со мной встретиться. Открыла портал с помощью артефакта и спешно шагнула внутрь.

— Русалки, — уверенно сказала где-то час назад ведьма, — Любят не только петь, но и слушать. Пение является их силой, но в то же время и слабостью. А кучка красивых молодых мужчин, обладающих голосом, да еще и являющихся лакомым кусочком для дев Четырех королевств — будут чуть ли не самыми желанными гостями на острове. И они даже простят этой мускулистой группе наличие в ней одной хрупкой девушки, чей голос необходим для придания некоторым песням особой лирики. Мы спрячем наш кинжал, — ведьма ласково провела рукой по моим волосам, — На самом видном месте, и он воткнется в сердце королевича, когда этого никто не будет ждать.

Это был опасный план. Рискованный. И ведьма этого не скрывала.

— Малейшая ошибка любого из вас до того, как лед треснет, и вряд ли хоть одному из вас суждено будет вернуться. — улыбнулась ведьма и, будто устав от презентации плана, грациозно опустилась в одно из кресел. — Но вы же околунные, в конце концов, привыкли идти на риск.

— Филвис не околунный, — процедила я сквозь зубы.

Да, я хотела спасти Нила, но не хотела рисковать жизнью юного принца, чей приход сегодня к нам в офис лег на мои плечи грузом вины.

— Это же потрясающе! — подался вперед певец. — Да о таком любой артист мечтает! Получается нам за месяц нужно дать бесчисленное количество выступлений по всем Четырем Королевствам, а затем, если получим приглашение, поехать на свадьбу в Пятое Королевство и свести своим пением русалок с ума! Да такого никто раньше не делал! Если даже нить судьбы моей там оборвется, то память обо мне останется в веках! — его глаза горели предвкушающим блеском, а затем он вдруг выпрямился и перешел на более деловой и сухой тон, заявив, — Я, конечно, не против составить группу из околунных, — он окинул ребят снисходительным взглядом, — Но могут ли они петь столь же прекрасно, как милая Эйрин? Иначе нам с ней будет трудно вытягивать каждое выступление.

— А вот и пример расиста откровенного, — Дилан многозначительно посмотрел на Сэльму, и если многие, в том числе и Лесолди, улыбнулись, то Филвис подарил тетрадочному еще более надменный взгляд.

— Об этом не стоит волноваться, — хмыкнула ведьма, — Завтра они все запоют как птенчики.

— Надо определиться с составом группы. — холодно заметил Лиам, по удивлению молчавший все это время вместе с Фрэнком. На ведьму он посматривал с очевидной ненавистью, но при этом план ее одобрял.

— Нужно пять человек. Есть Филвис и Эйрин. Значит осталось выбрать еще троих.

Глава 57

— Ваше здоровье, — ухмыльнулся Дэрек. Ребята дружно чокнулись своими воняющими склянками, а затем каждый залпом проглотил содержание своего бутылька.

По их словам, ведьма не врала, когда говорила им, что после третьего глаза дринока ощущения уже не те.

— Мерзко, конечно, — поморщившись, тряс головой Дилан, — Но не выворачивает наружу, как в тот первый незабываемый раз. Всего лишь пару незначительных секунд глаза лезут в ужасе из орбит, а потом организм успокаивается.

Ребятам приходилось пить эту гадость каждую неделю. Мне, к счастью, нет. Того болезненного ритуала, который провела ведьма, оказалось достаточно, чтобы голос удачно сроднился с моими связками.

Младший принц тоже всегда присутствовал при этом, не в качестве участника, а скорее в качестве сурового надзирателя, цепко наблюдающего с зеленой прищепкой на носу. Он оказался тем еще мелким тираном, если дело касалось выступлений. Все должно было быть идеальным. Каждый танцевальный номер, каждое движение, каждая песня — как отдельная история. А потому мы тренировались чуть ли не с вечера того дня, когда ведьма огласила нам свой план.

И вот шла третья неделя нашей популярности. Хотя даже не так — мы стали мега известными исполнителями в Четырех Королевствах. Крылатый Вестник уже второй свой выпуск посвящал нам отдельный разворот, а вот редактор Эльфийских Новостей, кажется, так и не смог смириться с моим существованием и его несомненно коробило мое наглое присутствие рядом с эльфийскими принцами. Если про остальных участников группы (не эльфов, между прочим!) он отзывался благосклонно и с радушием, то про меня писали — не открыто, но довольно прозрачно намекали — что я, не сумев выиграть расположение наследного принца на отборе, никак не хочу усмирить свое тщеславие и вот теперь втесалась в группу младшего эльфа. Никак охотница за эльфийскими принцами…

— Как только мы вернемся из Пятого Королевства, я все брошу и поеду к этому писаке! Пальцы ему поотрываю! — я гневно размахивала в руках журналом перед околунными, которых считала своими друзьями, а те смиренно кивали, пряча свои наглые улыбочки. — То есть вы все описаны, как прекрасные создания, а я чуть ли не отвратительная коварная ведьма среди группы красавцев!

— Прелестная наша, — Джорджи поправил свои темные волосы и наклонился чуть ближе ко мне, — Мы не так давно познакомились с Авлинией, и хоть я склонен избегать ведьмовского общества, но не могу не признать, отвратительной мой язык не повернется ее назвать. Поэтому…

— Но сначала я прибью Джорджи! — кровожадно сказала я.

— Сделай милость, — широко хмыкнул Дэрек, — Он съел все домашние печенья от моих фанаток.

— Но, друг мой, позволь заметить, — не испытывая ни капли вины, удивленно парировал Джорджи, — Ты сам предложил угоститься ими.

— Угоститься, — подчеркнул слово громила, — А не уничтожить весь запас за пару минут.

«Говорю же, вы с Джорджи похожи, — как всегда не вовремя решил пофилософствовать в моей голове дракон. — Как брат с сестрой, потерянные в детстве.

— Еще слово, и у меня будет потерянный дракон.»

— Эйр, я все улажу с Эльфийскими новостями, — уверял меня Филвис, сев рядом со мной и взяв мою ладонь в свою руку, — Тебе не о чем переживать.

— А тебе не стоит так беспокоиться, — смешливым голосом, в котором все же сверкнул предупреждающий клинок, обратился Дэрек к принцу, — Авлиния четко сказала, что никто из группы не должен испытывать никаких настоящих романтических чувств к Эйр. Ненастоящих, пожалуйста.

— И у Эйр уже есть свой королевич, — чарующе улыбнулся Джорджи.

— Вы путаете заботу о подруге с чем-то иным, — вспыхнул молодой эльф, которого ребята втайне называли мини-тираном за его склонность доводить нас до полусмерти на репетициях.

Принц поднялся с моего дивана и вернулся к своему столу.

Мы снимали весь верхний этаж гостиницы Лафуси и сейчас отдыхали после дневного выступления, развалившись в общей комнате, которую переделали в гримерную комнату.

— Меня вчера хотели совратить сразу три девицы, — поменял тему Дэрек или же решил похвастаться между делом, — Еле от них отбился.

— А зачем отбивался? — недоуменно повернулся на него Филвис.

— Ну, — слегка растерялся громила, — Их же было трое.

— И что? — пожал плечами эльф, недоумевая.

— А у тебя… была похожая ситуация, и ты… — Дэрек теперь смотрел на самого молодого в нашей компании принца с каким-то новым интересом. Уверенные движения руки Джорджи, в которой он держал расческу, несколько замедлились.

— Кто я такой, чтобы отказывать дамам в их праве на счастье? — спокойно ответил эльф, а мои друзья ошарашенно переглянулись. Даже немного уязвленно. Будем честны -

— А где, кстати, Дилан? — пытаясь замять тему чужих постельных приключений, не вызывающих никакого отклика в моей душе, спросила я.

— Он в своей комнате… — начал Джорджи, и расческа вновь убыстрилась в его руках.

— С поклонницей, — весело сообщил Филвис.

— С давней поклонницей, — загоготал Дэрек, и я сразу вскочила на ноги. Усталости будто не было.

Вот же гад!

Убью!

Предатель!

— Эйрин, стой! — крикнул мне вслед Джорджи, но я уже вылетела из комнаты, провожаемая дружным смехом.

Он же целовался с моей подругой за день до нашего отъезда.

Я совершенно случайно их застукала, услышав романтичную фразу тетрадочного: «мне нужна только лишь ты одна».

А тут значит, вдали от офиса, ему в голову звездная болезнь ударила? Не смог как Дэрек отказать и решил пойти по стопам слов Филвиса, давая непонятным дамам право на счастье?! Да я его!

«Пончик, ты уверена в том, что делаешь? — голос дракона отчего-то не содержал в себе нотки негодование, толкло сдерживаемый смех.

— Я думала, что Сэльма тебе дорога, так же, как и мне! — свирепо ответила я».

Дойдя наконец до комнаты Дилана, с грохотом открыла дверь и зашла в полутемное помещение. На кровати кто-то взвизгнул, но моя ярость была сильнее:

— Дилан! Как ты посмел! Да я тебя на лысо побрею! И Фей тебя проклянет! Добился расположения моей подруги и при этом привел к себе …. — гнев резко погас, сменившись громадным смущением. Прэми Лэ, хорошо, что они оба были более или менее одеты, — Сэльма? Ой… Я это…Меня ребята… Все, я ухожу. Вы продолжайте, пожалуйста. Не отвлекайтесь на меня. Продолжайте с того места, где остановились. Сэльма, рада была видеть. Потом зайдешь ко мне? Или не заходи… — стоило закрыть за собой дверь, как я почувствовала себя полной идиоткой.

А чуть дальше по коридору меня уже ждали трое смеющихся ребят.

Трое бесстрашных самоубийц.

— Прелестная, — произнес мой напарник, — А ведь я пытался…

— Ты им всю эйфорию испортила? — бессовестно глумился Дэрек. — Правильно сделала. Иди и прогони ее за волосы. Тетрадочному надо беречь себя и свои связки.

— Я сейчас вам троим хорошенько покажу, как надо беречь себя. — мило улыбнулась я, и трое мужчин резко подобрались. Все замерли, стараясь предугадать, кто побежит первым.

Глава 58

Вдалеке, среди мерно покачивающихся волн, показалась сеть Олеана. Она напоминаларазноцветную радугу, упавшую на гладь воды и протянувшуюся в обе стороны, не имеющую ни начала ни конца. Лучи солнца мягко переливались с ее цветастыми прозрачными красками, будто это была блажь магов, созданная однажды для красоты, а не страшное орудие, способное превратить русалок в пепел, если они пожелают переступить за его границы в неположенное для них время.

— Волнуешься? — Дилан слегка приобнял меня сзади и положил голову на мое плечо.

За прошлый месяц мы выступили на бесчисленном количестве концертов, и мои друзья, кажется, покорили неприличное число женских сердец, от которых порой приходилось скрываться и даже несколько раз отбиваться. Стоило ребятам выйти на сцену, как девушки начинали вопить так, словно их связки всю жизнь только и ждали наступления этого мгновения.

Я, конечно же, тоже пела, но намного реже. Мой голос звучал лишь в паре песен в середине выступления или в самом его конце.

Главный мой выход ждал впереди.

— Да. — призналась, накрыв его руку своей. — А ты?

— Не-а, — его уверенная улыбочка, промелькнувшая в голосе, помогла мне расслабиться, — На палубе соседнего корабля наша коронованная парочка милуется с самого утра, они ни на минуту не отходят друг от друга.

— Им прекрасно известно, что вы бессовестно за ними наблюдаете.

— Да, но они заинтересованы в других наблюдающих. — тихий шепот проник в ухо. Чуть повернувшись, без слов спросила, заметили ли они кого-то, но тетрадочный также безмолвно качнул головой.

— Ты уже сообщил Сэльме о своих сегодняшних наблюдениях?

— Конечно, — хмыкнул мой друг и тут же возмутился, — Она в своих телли меня чаще о них спрашивает. И интересуется ими намного больше, чем мной. А недавно вообще попросила прислать ей их общение в виде рисунков с указанными рядом диалогами. Я ей что, художник-романист?

— По твоему голосу я ощущаю, что идея показалась тебе интересной. Но вот скажи, вам не стыдно шпионить за собственными друзьями, занимаясь подобными бесстыжими вещами?

Совесть тетрадочного осталась совершенно спокойна к моим словам.

— Я вчера набросал несколько рисунков, но пока не отправил их своей бесстыжей возлюбленной. — и невинно поинтересовался. — Хочешь покажу их вначале тебе?

«Конечно, мы хотим. — возник в голове дракон, которого мы не могли взять с собой в Пятое Королевство.

— И ты туда же.

— Скажи ему, пускай подарит мне портрет сокровища. Я повешу его на свою стенку рядом с моими снимками.

— Это вообще-то моя стена над моей кроватью.

— Значит, мне необходимо больше личного пространства. — не растерялся Фей.»

— Так что? — уточнил Дилан.

— Конечно, хочу. — усмехнулась я.

— Отлично. Теперь ты полноправно в наших бессовестно-бесстыжих рядах.

*

После того как мы определились с составом группы, ведьма задумчиво намотала прядь своих черных волос на указательный палец, царственно устроившись в одном из кожаных кресел, и кинула в Лиама кокетливый взгляд. Желваки на скулах наставника гневно заходили.

— Для того, чтобы наш прекрасный кинжал имел возможность начать свой полет ко льду, необходимо отвлечь внимание Королевы. Каким-нибудь лакомым кусочком. — создавалось впечатление, что на роль этой самой сладости она предлагает Лиама, если бы она плавно не повернула голову в сторону Лесолди, — А всем известно, какими заманчивыми могут быть особы королевских кровей.

— Может я смогу помочь? — Филвис гордо поднялся со своего места и воодушевленно расправил плечи.

Он казался таким милым в этот момент, что мы с Сэльмой переглянулись и не смогли сдержать улыбки. Дилан же насуплено посмотрел на нас и уткнулся в свою тетрадь, что-то спешно рисуя.

— Ты прелестный пирожочек, — ухмыльнулась ведьма принцу, — Но твоя роль в другом. Нам желательно, чтобы…

— Этот мужчина был не свободен. — хмуро заключил Лиам.

— Разрушить настоящую любовь, забрав возлюбленного из пары. Подчинив его мысли и желания себе. — с задумчивой улыбкой на губах, пояснил Фрэнк, — Одно из самых любимых развлечений для русалок.

Элис скрестила на груди руки и нахмурилась. От босса не скрылось произошедшее в околунной изменение, и он тут же подошел ней. Тепло погладил по плечу и уверенно произнес:

— К тебе это никак не относится, моя дорогая. Ты не такая, и каждый здесь знает, какое ты удивительное создание.

— Но так как ты наполовину русалка, — указательный палец ведьмы теперь чертил какие-то узоры на столе, — Отнять твоего возлюбленного покажется очень интересным времяпровождением. Особенно, если ты, например, … горишь в огне страсти с эльфийским наследным принцем. — она сделала небольшую паузу и обратилась к Лесолди, — Ваше Высочество, Вы бы идеально подошли. Наследный принц, чья слава распространена во всех Четырех Королевствах. Вы на редкость благородная личность, не запятнанная ни одним скандалом, как многие иные наследники… Вас искренне любит не только эльфийский народ, но и остальные создания. Королева Русалок будет в восторге, предвкушая заполучить Ваше внимание… Но есть небольшая загвоздка. Она маленькая, как зеленая бородавка на лице лешего. Но она все же портит общую картину. — ведьма чуть наклонила голову, и будто извиняясь, с картинным вздохом добавила, — Русалкам нравятся страстные пары. Разлучая влюбленных, они мечтают получить по отношению к себе ту же страсть, которую юноша отдавал своей девушке или жене. И я ни в коем случае не смею ни на что намекать. Только вот о нескончаемых интрижках других принцев ходят целые легенды, тогда как Вы слишком идеальны… А потому очень важно понять, получится ли у Вас убедительно сыграть…

Тишина в комнате, вместе с остальными присутствующими, с интересом посмотрела на наследника эльфийского престола. Тот безукоризненно оправдывал свой монарший статус, потому что не позволил ни единому мускулу на своем лице дрогнуть. Лесолди с легкостью встретился с каждым обращенным на него взглядом.

Все уже давно и верно любили нашего околунного принца, но как-то слабо представляли его в роли, о которой говорила ведьма.

«Необычное амплуа для сокровища, — хмыкнул Фей, — Но он справится.»

— Может позовем второго нашего брата? — робко предложил Филвис, видимо, не разделяющий уверенности моего дракона, зато не сомневающийся в другом своем родствннике, — Мелисандру даже играть ничего не придется. Если Оклис его отпустит, он…

— Да не надо никого больше звать, — громыхнул со своего места Дэрек, — Пускай Орхан придаст мне внешность Лесолди. Я согласен пойти на это и без обезболивающего снадобья. — и тут же широко ухмыльнулся, — Элис, детка, не переживай, страсть я тебе обеспечу такую, что русалки потонут от зависти.

— Спасибо, но полагаю, что справлюсь сам. — бесстрастно ответил эльфийский принц и взглянул на такую же хладнокровную Элис. Они оба выглядели так, будто речь шла о ком угодно, только не о них. — Если Элис не будет против. Я не ответил сразу, потому лишь, что не могу дать согласие за нас двоих.

Ведьма тем временем бесшумно встала с кресла, а через пару секунд оказалась напротив Лесолди, дождалась пока Элис кивнула, а затем радостно хлопнула в ладоши.

— Чудненько, пирожочки. Ваше Высочество, Вы позволите нам вместе с Орханом немного поколдовать? Вы, безусловно, блистательный представитель эльфийского рода и королева русалок захочет увеличить свою коллекцию сердец при виде Вас, но мы все же будем рады несколько помочь Вам еще больше усовершенствовать себя.

«Фей, почему я чувствую подвох?

— Потому что, несмотря ни на что, она — ведьма.»

— Авли, Авли, — неприятно захохотал Орхан со своего места.

— Орхан? — предупреждающе обратился к нему Лиам. Похоже, слова ведьмы не одну меня оставили неравнодушной.

— Снятие и искры. — пожав плечами, ответил маг наставнику и тот несколько успокоился, а затем кивнул Лесолди, давая добро на действия ведьмы.

— Делайте, что должно.

Ведьма попросила эльфийского наследника наклониться к ней и что-то тихо зашептала ему в ухо. Как ни странно, даже драконий слух, не позволял мне расслышать ее слова. Орхан между тем плавно водил рукой в воздухе и вокруг его пальцев змейкой искрился желтоватый свет. Когда Авлиния прекратила свой словесный поток, маг указал пальцем на Лесолди, и искры полетели прямиком на принца, собрались вокруг его головы, а затем миг, и будто растворились в светлых волосах.

— Как ощущения? — ласково поинтересовалась Авлиния.

— Не чувствую в себе никаких изменений. — чуть сдвинув брови, ответил околунный.

— Идеально. — хохотнул Орхан.

Через пару дней, в течение которых мы также собирались этим же составом и досконально обсуждали план действий, мы с ребятами уехали осваивать новую профессию. А спустя еще одну неделю, от Сэльмы начали приходить неожиданные телли, основной темной в них выступали отношения между Лесолди и Элис. Никто вокруг, со слов подруги, не мог понять, это лишь идеальная игра околунных или в ней таится непредусмотренная правда. Сэльма, конечно, склонялась ко второй, более романтичной, версии, утверждая, что рядом друг с другом они смотрятся слишком хорошо.

Когда в очередной раз я получила ее восхищающееся письмо, ведьма, временами приезжающая на наши выступления, как раз была поблизости. Тогда-то я и зажала Авлинию в угол. Ну, как зажала — пригласила на разговор. И печенье из вежливости предложила. Фей от угощения тоже не отказался.

— Вы сказали, что поможете моим друзьям быть счастливыми, — почти сразу перешла к интересующему меня вопросу, когда она сделала глоток чая, — Но ведь пользоваться магией неправильно. Я думала, вы что-то другое сделаете. Ведь если между ними сейчас что-то происходит, то это, получается, ненастоящая любовь.

— Это тебе кто сказал? Не поверю, что крылатик. — дракон-предатель покачал головой, соглашаясь, что он тут ни при чем, а затем взял в лапу еще одно печенье. Авлиния ухмыльнулась и, сощурив глаза, посмотрела на меня, — Нормнский оракул, например, знает, что у Лесика есть два пути. Первый из них гласит, что он всю жизнь должен страдать, мучаясь неразделенной любовью к тебе. Так как однажды не съездил в Грамэнвуд, где они должны были встретиться с Элис. И, кстати, задолго до встречи с тобой, Эйрин, и до того, как она спасла убийцу-оборотня.

В Грамэнвуде они бы провели вместе два часа. Совершенно случайная встреча, простая беседа между двумя юными созданиями. Но ее бы хватило, чтобы она не смогла ответить на чувства Гектора, а он не увлекся бы тобой столь глобально. — я удивленно, но все же с определенным неверием, покосилась на нее. Авлиния сделала еще одни глоток чая.

— Но всего этого сморщенный вредный старикан, конечно, не сказал, ни ему, ни ей. Он на редкость злопамятный и вредный экземпляр, образец гнилого создания, внушивший обоим, что им не суждено быть вместе, и тем более не суждено обрести счастье. А все почему, знаешь? Потому что в одном из его видений Элис должна была ответить на его старческие ухаживания. Но оно не сбылось, и он обозлился. Никогда не думай, что создание, обладающее силой и властью над твоими последующими поступками, будет поступать благородно. Большая часть созданий в первую очередь заботятся только о себе, пончик. Запомни.

— Но он же оракул. Должны же существовать некие этические нормы и соображения… Это же гнусно.

— Именно, гнусно, и никаких благородных соображений там нет. Главное, ему удалось добиться своей цели. Они оба смиренно приняли и уверовали в то, что должны страдать до конца своих дней. Он в вечной и неразделенной любви к тебе, а она — к нему. Поверь мы не сделали ничего, чтобы влюбить их с помощью магии. Единственное, что дало наше небольшое вмешательство, так это помогло чувствам принца к тебе притупиться. Надеюсь, ты не будешь устраивать мне истерики, узнав, что принц сейчас не убивается к тебе. Да, он относится к тебе хорошо, но никаких сильных чувств в его сердце нет, как если бы вы не встречались. Все для того, чтобы он сумел, наконец, разглядеть ту, с кем они должны были встретиться до тебя.

А когда он достаточно впустит ее в свое сердце, я верну ему остроту отношения к тебе, чтобы он сам принял окончательное решение. Быть может, ничего не получится, и он решит, что страдать по Эйрин Лунд ему приятнее. Но так у него появится какой-то выбор. — я кивнула, переваривая все услышанное.

— Это те искры с ладони мага?

— Нет, Орхан придал его натуре чуть больше страстности и огня. Наследник, конечно, хорош, но местами уж слишком благороден и держится до скуки деликатно. Орхан помог ему немного отпустить свою сдержанность… Не смотри так, если даже Орхан все тело Лесика облепит искрами, тот все равно не начнет хватать дамочек за бедра. Натура не та.

«Говорил же, ты зря волнуешься. Сокровище — сильное создание. Даже башнэз не смог сломить его волю. А раз так, то вряд ли он почувствует что-то к Элис с помощью магии. Только если его сердце само потянется к ней.

— Думаю, ты прав.»

— Спасибо Вам. — улыбнулась я Авлинии, — Вы очень хорошая ведьма…

— Лучшая. Мои зелья для поноса виртуозные. Тебе, как подружке, всегда сделаю скидку.

— Спасибо, но я, наверное, пока что воздержусь.

Глава 59

Корабль прошел сквозь сеть Олеана, и мы официально оказались на территории русалок. Перед нами простирался все тот же бескрайний океан, и несмотря на долгие дни обсуждения плана и его деталей, неизвестность была сейчас близка, как никогда. Нити судьбы порой сплетались между собой, а порой разрывались, и даже Авлиния с Орханом точно не могли сказать, что нас ожидает в Сиренсши.

— Если кто-то из вас выдаст свои намерения раньше положенного срока, — почти ласково улыбнулась нам на очередном совещании ведьма, — То вы все до единого погибнете.

— А вы умеете настроить на нужную волну, — хмыкнул Дилан.

— Я тоже прочувствовался, — хрюкнув, поддакнул Дэрек.

— Сколь поэтично оказаться во власти страсти русалки, — вздохнув, улыбнулся Джорджи.

— Это вам не шутки! — громыхнул голос Лиама, и набирающий обороты смех немедленно прекратился.

Кабинет наставника в тот день ощущался несколько тесноватым в связи с количеством в нем околунных и других приглашенных созданий.

— Я хочу, — серый кардинал смерил каждого из нас пронзительным взглядом, — Нет, я требую, чтобы каждый из вас был на задании максимально сосредоточен и ни на минуту не отвлекался. Для русалок вы будете желанной добычей, и если хотя бы одного из вас смогут пленить, то остальные потеряют шанс на спасение не только Нила, но и всей группы. Это понятно?

— Да, — стройным хором голосов ответили околунные.

«Первый раз он такой… — обратилась мысленно к Фею.

— Он волнуется за вас Эйрин.»

— Если вы меня подведете, — от голоса Лиама по позвоночнику пробежал нервный холодок. Только он так умел. Честное слово, гоблины в сравнении с ним — милые недалекие овечки. — И не вернете Нила, или же решите сами навестить темную деву, то, клянусь, я спущусь в чертоги послежизнья и лично с каждого из вас сдеру шкуру! А еще прослежу, чтобы вас там никто не щадил! Я надеюсь, это тоже всем понятно?!

— Да. — быстро и слаженно.

Ведьма тем временем пожирала наставника нездоровым взглядом, вопиюще неприличным для приличной дамы, а Филвис тихо шептал своему старшему брату:

— Лес, он меня пугает.

— А как мы вытащим Нила с острова, когда он все вспомнит? Русалки разве не взбесятся еще больше? — серьезно спросил Дэрек, чуть поддавшись вперед. — Применим паралитический газ?

— Нужны ли глушилки для ушей, если девы вознамерятся спеть нам прекрасные песни для убиения наших восхитительных тел? — уточнил Джорджи.

— Если вы разобьете лед, — поправляя темные волосы, ухмыльнулась ведьма, — То вам нечего будет опасаться.

— Нил не даст вас в обиду. — произнес Фрэнк и одарил присутствующих подбадривающей улыбкой.

— Но это же остров, кишащий русалками, каждая из которых может убить одним голосом. — нахмурился Дэрек. — Надо ли нам будет взять Нила в заложники, чтобы они нас не тронули? Или это разозлит их еще сильнее?

— Мой брат способен управлять водой. — тихо проговорила Элис.

— При желании он может контролировать все океаны и любые водные источники. — с гордостью в голосе произнес Лиам. И что-то подсказывало мне, что об этих способностях моего друга он осведомлен уже достаточно давно. Но тогда почему….

— Но тогда, как он мог утонуть и попасть к русалкам? — качнул головой Дэрек. — Здесь что-то не вяжется. Странно как-то.

— На корабль напали. — ответил Лесолди. — Мы предполагаем, что Нила сильно ранили. Намеренно. Чтобы его сердце можно было без сопротивления погрузить в лед. Тогда же вместе с командой корабля, погиб тритон из числа нападавших на судно. Они наверняка готовились заранее. Были где-то поблизости к нашему порту, зная, что когда-нибудь он выйдет в море. И распознали бы его, несмотря на измененную внешность.

«По запаху, — подсказал мне дракон.»

— Раз Нилу подвластны все воды, — задумчиво изрек мой темноволосый напарник, — То, женив его на себе, можно виртуозно управлять им и его даром. Завладев волей нашего блестящего друга, королева русалок сможет осуществить давние мечты своего рода. Напасть на Четыре Королевства и поглотить сушу, подчинить ее себе.

— И именно поэтому, — добавила я, — Увидев как-то вещий сон или подглядев в полотне судьбы возможные последствия, Авлиния Тиникин решила не стоять в стороне и помочь нам с этим делом. Ведь вы потому сами так заинтересованы? — обратилась я к ведьме.

— Не только, — многозначительно ответила она мне, улыбнувшись, — Но отчасти да. И Лиам, должна сказать, шестеренки в головах ваших учеников работают на славу.

— Дилан, ты только не обнимай нашу Эйр слишком сильно при отъехавшем в лед Ниле, — хохотнул появившийся на палубе Дэрек, — Вдруг у него лед сразу треснет, но не в ту сторону пошатнется, и он сам решит нас отправить прямиком к темной деве.

— Да помню я слова ведьмы, — отмахнулся тетрадочный. — Я ее только успокаиваю и настраиваю сейчас на нужный лад.

Джорджи, стоявший впереди нас, около самого носа корабля, обернулся с непринужденной улыбкой на губах, в то время как его правая рука, отведенная за спину, показала нам вначале два пальца, а потом пять.

Мы пробовали с ребятами связь в сознании, но не всем она давалась легко, и парни предпочитали более привычные для них знаки.

Наш корабль окружали русалки. Вначале их было всего несколько, но чем ближе мы подплывали к острову, тем сильнее увеличивалось их количество. Они могли бы с легкостью потопить и наш корабль и соседний, на котором были Элис с Лесолди. Но водные девы не показывали признаков агрессии. Она весело махали нам руками и кричали приветствия, показывая нужный путь.

Не знаю, чего я ожидала от острова, который за последний месяц представляла сотни и тысячи раз, но мое воображение оказалось не столь красочным и смелым.

Белый песок, сочная густая зелень, запах сладких неизвестных мне фруктов и бескрайние прозрачные воды кругом. Место напоминало шикарный курорт для особо богатых аристократов, если бы не населяющие его опасные создания.

Нас встречала целая делегация из девушек. Они были одеты в длинные развевающиеся юбки, а грудь прикрывали чуть прозрачные лифы. Шею каждой украшало множество бус из ракушек и жемчужин. Они с нескрываемой радостью и интересом здоровались с нами и вешали на шеи мужчин ожерелья из цветов. Меня тоже не обделили подобной чести, хоть я и была окруженная плотным кольцом своих ребят.

В темно-коричневых штанах и белой рубашке я чувствовала себя слишком одетой для такой жары, но парни даже плащ пытались на меня натянуть, когда мы спускались с корабля, чтобы я вроде как не вызывала завить у встречающих.

Но рассматривая девушек, их опасения казались мне преувеличенными и надуманными.

Все девушки были идеальны: их тела, лица, волосы и улыбки.

Становилось понятным, почему столько мужчин теряли головы, даже не услышав их пения.

Я крепче сжала руку Дилана и Джорджи, которые шли по обе стороны от меня. Друзья ответили мне тем же, а также ободряюще улыбнулись.

Тетрадочный одним коротким подмигиванием указал мне на парочку, которая появилась рядом с нами.

Я придала лицу налет уважения и восхищения, тогда как внутренне, от одного взгляда на этих двоих, хотелось безостановочно улыбаться.

Лесолди с Элис были одеты в принятые для эльфийского знатного общества наряды. Крепко держась за руки, они выглядели, как самая настоящая и удивительно прекрасная влюбленная монаршая пара.

— От имени великой королевы Аристалии мы рады приветствовать вас в Сиренсши. Меня зовут Сиийя, я одна из помощниц Ее Величества. — произнесла девушка с голубыми волосами, чей цвет бус отличался от украшений на других русалках. — Мы проводим вас к выделенным для вас домам, в которых вы сможете отдохнуть после долгой дороги. А вечером королева будет рада принять вас у себя во дворце.

Выделенных для нас домов, оказалось два. Один для ребят, и второй для меня. Это была вполне вежливая попытка расселить нас по половому признаку, которая могла повлечь за собой множество проблем, но, к счастью, Филвис очень удачно сыграл удивление и заверил, что их певица не может ночевать в отдельном доме, иначе это пагубно скажется на связи между членами группы, а также, чего очень бы не хотелось, внесет разлад в выступления, которые нам предстоят на столь прекрасном острове.

Несколько русалок хихикнули, прикрыв ладошками рты и, кажется, уже по-новому прошлись по мне заинтересованными взглядами. Не знаю, что именно вообразили их распутные головы, но меня это нисколько не волновало. Я готова была подписаться под любой их самой шокирующей догадкой, лишь бы нас никто не вздумал разлучить.

— Но там не хватит на всех спален. — попыталась возразить Сиийя. Надо отдать ей должное, говорила она без нажима, скорее, с тщательно дозированным беспокойством в голосе, — Королева желает, чтобы ее почетные гости расположились на острове со всеми удобствами.

— Нам не привыкать спать всем под одной крышей, — улыбнулся Филвис, и главная нашей приветственной делегации сдалась. Она улыбнулась приторно-сладко и кивнула, а затем дала какие-то быстрые распоряжения стоящим чуть поодаль за ее спиной девушкам. И вот здесь возникала загвоздка. Русалка говорила на языке, которого мы не понимали. Сейчас, скорее всего, она велела девушкам, перенести приготовленные для меня вещи из второго дома в первый. Но с тем же успехом она могла скомандовать им наброситься на нас или спеть песню для встречи с темной девой — никто из нас ничего не смог бы понять.

Но это пока. Дилан, чья спина и грудь оказались практически полностью покрыты татуировками, уверил, что некий знак на его теле — точное место он называть отказывался — позволит ему распознать их речь сразу же, после того, как он услышит ее первый раз. Нам татуировка помочь не могла, так как для ее активации следовало «быть близко знакомым хоть с одной русалкой, знающей их язык.» — заверил нас краснеющий тетрадочный.

Сейчас он одним движением, поправляя рубашку, сообщал, что никакая опасность нам не грозит.

Пятеро девушек удалились во второй особняк, тогда как оставшиеся бесшумно встали возле нас, тем самым демонстрируя радостную готовность устроить каждому персональную экскурсию.

— Научитесь двигаться, как лепестки одного цветка и не позволяйте никому проникнуть к сердцевине, — велела ведьма.

Я стояла в середине, Филвис впереди меня, Дилан с Джорджи по обе стороны от меня, а сзади располагался могучий Дэрек.

Часто, во время наших гастролей, мы двигались именно таким образом. Сначала было непривычно, кто-то мог сбиться с шага, или само собой мы все оказывались на одной линии, ведь так было гораздо проще общаться. Но со временем, это стало привычным.

Также мы пытались с Феем применить связь сознаний между ребятами. Но для Филвиса и Дэрека — это оказалось достаточно тяжелым, и первое время их нещадно рвало при совместном общении. У Джорджи начиналась сильная мигрень, но он стойко терпел. А самые, казалось бы, безобидные симптомы проявились у Дилана, он начинал хохотать. Не сразу, но на середине общения, в независимости от темы, тетрадочный мог начать покатываться по полу. Я сначала думала, что он таким образом шутит, но Фей заверил, что несколько раз уже встречал подобную реакцию.

— Я же не раз говорил тебе, Эйрин. — сказал дракон, когда мы вчетвером с большим подозрением успокаивали валяющегося на полу тетрадочного. — Очень редко, когда создания спокойно переносят связь. Ты отличаешься тем, что способна соединить хоть целый остров существ и при том не испытаешь никакого недомогания. Твои мысли не запутаются, и ты с легкостью отличишь любой голос в своей голове, тогда как другие могут сойти с ума.

Потому мы договорились с ребятами, что связь я буду практиковать крайне редко. И либо использую ее с каждым в отдельности, либо применю совместно, но лишь в крайнем случае, которого мы все надеялись избежать.

Заметив, что нам не понадобятся индивидуальные гиды по дому, все девушки, кроме той, что носила на шее цветные ракушки, удалились. Сиийя провела небольшую экскурсию внутри двухэтажного особняка, показав нам спальни, в каждой из которых на кровати ждали собранные из мельчайших ракушек и бусин фигурки участников нашей группы, удивительно похожие на моих друзей. Надо ли говорить, что мужчины выражали свое восхищение без единой тени притворства?

— Вашу статуэтку, Эйрин, скоро принесут вместе с приготовленными для Вас вещами. — Сиийя обратилась ко мне, когда мы закончили осматривать последнюю спальню на втором этаже, предназначенную для Дэрека, — Подскажите, в чью спальню ее лучше разместить?

— Лучше пускай оставят все в гостиной, а я позже решу, так же можно? — еще не хватало говорить ей чью спальню я предпочту.

— Конечно, — она почтительно кивнула и сладко добавила. — К каждому из вас приставлена в помощницы русалка. Они вскоре придут и помогут вам с ванными процедурами. А также принесут еду и напитки. Вы должно быть проголодались с дороги. На нашем острове существуют фрукты, которых вам не доведётся встретить нигде в другом месте. Мы надеемся сделать ваше проживание комфортным и незабываем. Верим, что вы останетесь довольны пребыванием на земле Сиренсши.

— Мы благодарны Вам за оказанный прием, и не сомневаемся в том, что эти дни останутся в нашей памяти выдающимися воспоминаниями, но не стоит беспокоиться о купании. — руки Дэрека опустились на мои плечи. — Мы привыкли рассчитывать на помощь Эйрин.

— Да, — тряхнул своими густыми волосами Джорджи, — Мне совестно одна лишь мысль, что до моего тела будет дотрагиваться иная дева, помимо Эйрин, в моменты омовения.

— Я никому растирание своей спины не доверю. Только Эйр. — невинно добавил тетрадочный.

Опустив голову, приняла самое смиренное выражение лица, слушая бессовестный смех дракона в своей голове. Как же я погорячилась, думая, что соглашусь на любую авантюру.

— Они, конечно, молодцы. — говорила я Фею. — Но я их всех поубиваю после этого задания. Мне просто придется. Моя репутация рядом с ними бессовестно уничтожается. Принц единственный, кто достоин благодарности, не распространяет небылиц. — но выводы мои не оправдались.»

— Как видите, — тут же включился в игру Филвис, — Мы не только привыкли жить под одной крышей, но и мыть тела свои предпочитаем все вместе.

Мой дракон, не сдерживаясь, громко хохотал.

И, судя по тому, как чуть сильнее сжались руки Дэрека на моей коже, а выражение лица Дилана и Джорджи еще более покрылось наивной веселостью. Я поняла, что Филвиса уберут и без моей помощи.

— Что ж, — это вопиющее заявление, кажется, нисколько не смутило русалку, а даже порадовало девушку. В ее взгляде, которым она прошлась по парням, на секунду вспыхнуло желание. Хищное и опасное. — Мы рады приветствовать столь одухотворенных свободой гостей. — Сиийя грациозно поклонилась. — На столе в гостиной комнате лежит морская раковина, если вам что-то понадобится, просто подуйте в нее. А теперь позвольте оставить вас. Желаю приятного отдыха.

Когда она удалилась, мы начали оживленно и с большой долей восхищения радоваться нашему попаданию на остров. Я восторгалась красотами и охала, как умалишенная дурочка, пока Дилан наконец не нашел подходящее место для маленькой точки, которую он поставил, использовав одну из множества фенечек, заплетенных у него на руке. Она была сделана из перекрашенных волос Элис. Орхан изменил структуру и любой посчитал бы, что это простые темные нитки.

— Готово, можно спокойно говорить. — произнес тетрадочный, выпрямившись, — Никто вне здания нас не услышит. Точнее они смогут нас подслушивать, но будут слышать только пустую болтовню. А также каждый из нас почувствует, если кто-то, помимо нас, приблизится к особняку или проникнет в дом.

— Отлично. — Дэрек кивнул и рухнул на большой светлый диван, стоявший возле полностью стеклянной стены, открывающей вид на бирюзовые воды океана.

— Отлично? — положив руки на бока, поинтересовалась я. — Готовы поочередно потонуть в ванной комнате? Или предпочитаете уйти к темной деве все вместе? Мне воду подготовить?

— Ну ты чего? — хитро высунув язык, подкрался ко мне сзади Дилан. — Мы просто побоялись оказаться в руках русалочек. Ты же нас защищаешь, пончик.

— Надо было сказать, что вы взрослые мальчики и купайтесь давно сами. А не приплетать меня и топить мою репутацию. Об этом передадут королеве.

— А значит, возможно, узнает и Нил.

— Вот именно, — буркнула им гневно, — Ведьма сказала, что он может убить Лесолди, если заподозрит его в связи со мной. А вы тут про общую ванную сочиняете. Хорошо, что мы не спим все вместе под одним одеялом!

— Прелестная, не волнуйся, — оказался рядом Джорджи, — Ведьма также говорила, что нельзя разделяться. И нельзя питать к тебе истинные чувства, но подразнить немного чужое любопытство бывает, напротив, полезным. Доверься нам, мы не столь глупы, какими порой можем с успехом показаться. И позволь нам позаботиться о тебе.

Дворец русалок походил на мираж, изумительно прекрасный и исключительно опасный. Розовый камень, бесчисленное количество нежных водных цветов, дурманящие настроение ароматы, юные полуголые девы, бесшумно появляющиеся то тут, то там, звонкие смешки — все это непроизвольно заставляло с интересом крутить головой и восхищаться, но в то же время нельзя было забывать, что в этом месте опасно зевать.

Как только мы ступили на территорию замка, нас окружил манящий голос, и в глазах моих друзей сверкнули слишком очевидные искры заинтересованности. А затем погасли, словно угольки изжившего себя костра. На каждом из участников группы Дилан еще до отплытия нарисовал татуировку, идеально имитирующую крохотную родинку. Она не могла полностью защитить от влияния голоса русалок, но придавала достаточно сил, чтобы создание сумело самостоятельно побороть стойкое искушение потерять голову.

Лиам с Фрэнком и Авлиния с Орханом предупреждали, что дамы океанских глубин, если и не захотят свести ребят с ума, то вполне могут пожелать сделать пребывание на острове более приятным, придав разуму моих друзей больше легкости и беспечности. Это грозило снижением бдительности, а позволить себе уйти в состояние беззаботности ребята не могли.

Мы рассчитывали, что русалки попытаются проявить воздействие сразу, как только мы высадимся на остров, или же, когда только пересечем сеть Олеана, но наши догадки оказались не верны.

Огромные светлые двери распахнулись, впуская нас в тронный зал Пятого Королевства. Яркий свет ослепил на миг глаза. Блеск золота, бесчисленное количество драгоценных камней, украшающих белоснежные колонны изображениями морских глубин. Величественный потолок, расписанный портретами русалок и тритонов, с любопытством взирающих сверху на созданий.

К трону вели три мраморные ступени, а сам он был сделан в виде огромной ракушки, оплетенной водорослями, умело созданными из изумрудных камней.

Королева Алистерия, чьи красные густые волосы тянулись до самого пола и лежали возле трона отдельным произведением искусства, восседала на престоле в гордом одиночестве.

Как успел выяснить Джорджи у одной из русалок, приставленных к нам в качестве служанок, королевич всегда появлялся в зале позднее Ее Величества. Мог явиться под самый конец официального приема, а мог и вовсе проигнорировать важные встречи или собрания. Другие бы сильно пострадали от подобного легкомысленного отношения к важным для королевы делам, но, как бы выходки жениха не расстраивали невесту, она все ему великодушно прощала.

Надо отдать моему напарнику должное, менее чем за полчаса он, помимо совершенно бесполезной информации, сумел добыть из уст не в меру болтливой русалки, драгоценные и полезные сведения.

Филвис стоял впереди нашей процессии, его левая рука была убрана за спину и держала мою правую ладонь. Дилан с Джорджи стояли по обе стороны от меня и крепко сжимали мои локти. Сзади, как и всегда, возвышался Дэрек, опустивший свои ладони на мои плечи. Наша поза, судя по взглядам, забавляла русалок, считающих, что мы сильно одухотворены чересчур тесной связью.

— Чтобы крепко держали ее, мальчики, в их первую встречу с королевичем. Без стеснения и страха показаться чересчур настойчивыми. — инструктировала нас ведьма.

— Отпустите, она уплывет, — хохотнул Орхан. Только вот в его голосе не было привычной веселости.

Объяснять, что именно они имеют в виду, маг с ведьмой не стали.

Огромный зал ничем не уступал ни одному из тех, что мне доводилось видеть в других королевствах. Должно быть дворцовый этикет везде был одинаковым, так как русалки, среди которых встречались тритоны и даже обычные мужчины, стояли строго около стен, не смея занимать центр комнаты.

Полупрозрачные наряды на дамах, волосы всех возможных оттенков морской глубины, любопытные быстрые взгляды, тихие спешные перешептывания, и нежные голоса трех девушек, покачивающихся в небольшой нише около самой двери, распространяющиеся по пространству. Их песня создавала искусную обволакивающую атмосферу легкости и праздника для всех собравшихся, звала забыть все ненастья и отдаться вечному блаженству.

Лесолди с Элис, как наиболее почетные гости, стояли с левой стороны от лестницы, ведущей к трону, ближе всех к королеве. Мы с ребятами проявили истинную скромность и остановились где-то посередине, все, как один, разом присели в приветственном поклоне перед русалкой, получили ее царственный кивок и хотели уже отойти в сторону, как она произнесла, словно пропела:

— Проходите ближе ко мне, вы желанные гости в Сиренсши. — я могла бы поклясться, что в жизни не слышала более приятного голоса, но в то же время, он холодил в венах кровь.

Мы снова, на это раз еще ниже поклонились Алистерии. Филвис, как умелый знаток королевских этикетов, произнес благодарственную тираду в ответ, и мы позволили себе пройти дальше. Не приблизились столь же близко, как Лес с Элис. Остановились в пяти широких шагах от них, там, где к счастью никто более не посмел стоять. И в эту самую минуту боковая дверь в зал распахнулась и мое сердце дрогнуло.

Он шел, как истинный король. В каждом его шаге ощущалась непоколебимая сила и уверенность, а еще природная, и теперь понятная мне, грация.

Темные брюки, светлая рубашка жемчужного цвета, не застегнутая ни на одну пуговицу, шоколадные волосы, дошедшие до плеч и успевшие сильно выгореть на солнце, темные очки. На шее одно тонкое ожерелье, а в ухе та самая серьга, над которой я однажды с удовольствием подшучивала.

Но это был не Ворон, это был именно Нил. Не знаю, каким образом ему вернули его настоящую внешность, но в зал вошел мой лучший друг, окруженный двумя полуобнаженными русалками, кружащимися вокруг него в танце. Они совершенно бесстыже моментами льнули к его телу и смотрели на мужчину с нескрываемым обожанием.

Окружающие немедленно зааплодировали, а затем тоже начали покачиваться из стороны в сторону. Похоже, подобного рода неординарные появления королевича никого не удивляли. Все гости искренне радовались, по залу прокатывались веселые смешки, королева довольно улыбалась. Но затем произошло кое-что еще более странное.

Как только Нил вошел в зал, с его тела сползали капельки воды, они не оставались на полу мокрыми пятнами, а сразу оживали и тянулись за ним, крутились возле его ног, собирались в змейки, соединялись между собой, а затем молниеносно начали преобразовываться в человеческую фигуру. Появились прозрачные ноги, бедра, тонкая талия, живот, грудь, руки, и вот возле него уже кружилась третья дева. Полностью состоящая из воды, в невесомом прозрачном наряде, умело подчеркивающем все изгибы ее тела.

Она бесшумно слилась с одной из танцующих русалок, но разница в росте оказалась слишком очевидной, затем подошла ко второй, но и та оказалась выше, и дева отступила.

Нил одним движением руки велел двум настоящим девушкам удалиться, а потом тепло улыбнулся той, которая не имела лица. От одного ее вида по моей спине бежали табуны холодных мурашек, а прикосновения таких же ошеломленных друзей стали на миг почти болезненными. Никто не повернулся на меня, выдав своего понимания, но это я легко могла считать их чувства по тому, как тетрадочный сжимал мою руку.

— Гааауйя, мою любимую, — властно прозвучал голос Нила и певицы тут же запели другую песню.

Мне понадобилось все мое мужество, чтобы не кинуться к нему навстречу. Возможно ли отчаянно кричать где-то глубоко внутри? Умирать от острого желания прикоснуться к другому созданию, дотронуться хотя бы кончиком пальцев до его руки, лица, ощутить снова вкус его губ и признаться ему наконец, что никто, никто в целом мире не нужен моему сердцу столь же сильно, как нужен он.

Но он ни на кого не обращал внимания. Увлеченно танцевал с точной моей копией, не имеющей лица, а затем взял ее за руку и продолжил свой путь к трону.

Губы Королевы, наблюдающей за пугающим представлением, были плотно сжаты, хоть она и улыбалась. Я могла поклясться, она ненавидела это водное создание до самых кончиков своих прекрасных волос.

Наконец Нил остановился около лестницы, и его спутница присела в учтивом реверансе. Он отпустил руку безликой, поднялся к трону, подарил своей невесте поцелуй, а затем расслабленно опустился на трон возле Алистерии.

Безликая еще несколько раз плавно покрутилась по залу, а затем бойко бесшумно поднялась по лестнице и села слева от Нила, опустив голову ему на плечо.

«Неужели она и это стерпит? — вырвался из меня вопрос.

— Судя по всему, королева давно терпит третью участницу в своем союзе. Но верит, что сумеет полностью искоренить ее из сознания Нила. Вы вовремя приехали.

— Думаешь, раньше у… нее было лицо?

— Если бы было, тебя бы попытались убить еще на корабле. — утешил меня дракон.»

— Милый, смотри кто приехал на нашу свадьбу. — обратилась к Нилу Алистерия. — Твоя сестра со своим женихом. — она указала своей тонкой рукой в сторону пары, которая в ту же минуту шагнула к трону.

— Элис, — широко улыбнулся Нил, и в моем сердце затеплилась надежда. Он сразу встал со своего места, а вместе с ним поднялась и моя пугающая копия. Спешно спустился к сестре и раздвинул руки, в которые тут же нырнула моя подруга.

— Я была уверена, что ты жив. — шептала она ему тихо сквозь слезы. — Я так скучала по тебе. И ты должен знать, что я врала, когда говорила, что больше не люблю тебя. Я всегда любила тебя. Ты мне веришь?

— Да. Конечно же верю. Ну чего ты плачешь? — гладил он ее по голове. — Я же жив. И тоже очень сильно люблю тебя.

Элис звучно всхлипнула, что было совсем не в ее характере, а затем ее волосы начали менять свой цвет. И буквально через миг из белых они вновь стали пронзительно красными.

— А это что за светлый колос рядом с тобой? — усмехнулся Нил, обращая взгляд на ожидающего около ступеней Лесолди. Вокруг эльфа медленно кружила водная дева, чье пустое лицо не позволяло усомниться в том, что смотрела она на принца с любопытством. С пугающим любопытством.

— Это Лесолди Лэнгау, — произнесла Элис, — Наследный принц эльфийского королевства и… — но договорить ей не удалось, дева вдруг подняла указательный палец и тыкнула им прямо в грудь околунного. На него вылилась вода, тут же расползлась по его груди к рукам, ногам и горлу и мигом заковала Лесолди в водные оковы. На безликом лице вспыхнула хищная улыбка, а затем исчезла и дева как ни в чем не бывало продолжила кружить по залу. Наследный принц упал на пол и начал задыхаться.

В зале прекратились смешки, а Элис вскрикнула и попыталась броситься вперед, но безликая, словно маленькой, укоризненно покачала перед ней пальчиком.

Ребята напряглись, и мы разом посмотрели на свои ноги, которые были затянуты водными оковами, в которых затягивались ледяные шипы, не позволяющие сдвинуться. Они не ранили, только предупреждали, что попытка двинуться с места может оказаться очень болезненной.

«Не дергайтесь, — спокойно посоветовал мне дракон. — Он просто проверяет вас, как любой правитель.

— Он заковал Лесолди!

— Он его не тронет.»

— Филвис, кажется, — обратился вдруг в нашу сторону Нил. — Вы, наверняка должны знать песни для провода своих родственников к темной деве? Сможете спеть, в случае потребности?

— Я люблю его, Нил! — зло вспыхнула Элис. — Не смей его трогать! Я тебя точно никогда не прощу!

Нил повернулся на свою сестру, склонил голову и задумчиво произнес:

— Любишь…. А вот пончику он совсем не нравится. Правда? — и он резко посмотрел в сторону нашей группы.

Ни один из моих друзей не шелохнулся, несмотря на напряжение, наэлектризовавшееся над нашими головами. Секунда до полного краха всех тщательно выстроенных планов маячила вокруг, насмехаясь над собраниями, концертами и бессонными вечерами, проведёнными в подготовке к этому заданию.

Что-то подсказывало, что если он узнал меня, то в эту самую минуту это никак не повод для вспыхнувшей в душе глупой радости. Судя по напряженному лицу королевы, ей происходящее доставляло мало удовольствия. Все ее великолепное тело, облаченное в тонкий шелк нежно-розового платья, оставалось полностью спокойным, только концы волос на белоснежном полу извивались, подобно опасным муренам.

Вода, сковывающая наши с ребятами ноги, неожиданно ушла, и мы бесшумно для окружающих, разом выдохнули, поняв, наконец, к кому именно обращается Нил. Пончиком оказалась не я…

Но почему это больно укололо меня?

Водяная дева выплыла из-за спины Дэрекаи, плавно кружась, направилась к Лесолди. Остановилась возле согнувшегося наследника эльфийского престола, изучающе прошлась вокруг принца, а затем невинно пожала плечами, поворачиваясь к Нилу.

Королевич нахмурился, в два шага приблизился к безликой и, схватив моего двойника за подбородок, придвинул к себе. Слова, которые он шепнул ей в прозрачное ухо были произнесены одними губами, да так тихо, что мне пришлось напрячь весь свой драконий слух. И эти слова ударили по мне, прошлись по нервным окончаниям, словно острое лезвие кинжала, и слёзы предательски собрались в уголках глаз.

«Я люблю только тебя. — мысленно произнесла я.

— Эйрин, — строго пророкотал в голове Фей. — Он тебя не услышит, а лишняя влага нам сейчас ни к чему.»

В эту минуту водяная дева обняла королевича, а он вдруг снова повернулся в нашу сторону, придерживая свою спутницу за талию.

Сквозь темные стекла своих очков он смотрел на меня. Я ощущала его взгляд кожей, телом, сердцем, душой, всем своим естеством.

— Гааауйя, пой громче! — властно скомандовал Нил, а дева в его руках начала внезапно таять и превратилась в водные потоки. Они ринулись к нам, скользнули между ног Джорджи и закружили возле моей обуви, подобно воронке.

Нил медленно подошел к нашей группе, остановился напротив Филвиса и левой рукой снял свои тёмные очки. Мое сердце сжалось от очередной порции боли. Его зрачки стали практически полностью белыми. Пугающими. Пустыми.

Что эта королева с ним делала?

Хотелось наплевать на все правила, растолкать ребят и, кинувшись к трону, оттаскать эту русалку за красные лохмы.

Между тем то, что еще недавно было моей водяной копией, опасно оплетало мои ноги, примерялось, обвивало, будто вторая кожа. Теперь я понимала, что делал Нил.

«Он всех сравнивает с образом, который спрятан в его подсознании. — подтвердил мои догадки Фей. — То же самое он проделывал с двумя русалками. Таким образом, он пытается найти тебя.

— Но я похудела… — слова ведьмы о потере веса теперь заиграли иначе.

— Не так сильно. — ехидно хмыкнул Фей, — Главное, твое платье удачно скрывает твою фигуру. Мы правильно решили перестраховаться, выбрав тебе закрытые и скрывающие твои округлости наряды, чтобы не вызывать зависть русалок. — решение по поводу моего гардероба было принято единогласно. Если на других заданиях меня чаще наряжали в нечто эфемерное и воздушное, то сейчас все мои платья напоминали личную коллекцию балахонов Орхана, но не светлых, в которых обычно расхаживал маг, а темных. Сшитых, из исключительно плотных тканей. В них нельзя было различить ни один изгиб моей фигуры.»

Джорджи тем временем вплотную придвинулся ко мне, тоже самое проделал Дилан. Дэрек впечатал мою спину в свою грудь, а Филвис сделал шаг назад, сталкивая мое лицо со своей спиной. Ситуация становилась критической, так как вода вдруг решила, что меня можно с легкостью поднять вверх. Ноги внезапно перестали чувствовать пол, и я не забыла убедительно вскрикнуть, изображая испуг. Парни, уже не скрываясь, сильнее схватили меня. И тут к нам на помощь пришла та, чьего жениха мы собирались выкрасть.

— Милый, ты пугаешь наших гостей. — медовый голос разлился по пространству. — К чему смущать столь желанных посетителей нашего острова, если ты знаешь, что она мертва? — последние слова королева произнесла с нажимом.

Вода тут же отпустила мои ноги и заскользила к Нилу. Также к нему заспешили потоки от освобожденного эльфийского наследного принца.

Весь интерес королевича к нашей группе мгновенно иссяк, плечи опустились. Он снова надел свои темные очки, кинул нам бесстрастно:

— Добро пожаловать в царство Сиренсши, — и развернувшись, проследовал обратно к трону.

Глава 60

— Его сердце сковывает прочный лед. Она успела добраться глубже, чем мы рассчитывали. Память Нила, очевидно, пострадала. Но насколько существенно… сказать сейчас сложно. — задумчиво произнес Лесолди.

Оба наших босса единогласно назначили его главным в данном задании, а маг с ведьмой уверенно кивнули, поддерживая кандидатуру.

После всех пережитых ранее в тронном зале событий, мы сидели в доме, выделенном для нашей группы, и обсуждали последующие действия, анализируя поведение Нила.

Эльфийский наследник вместе со своей невестой пришел к нам под предлогом навестить своего младшего брата и его группу, а также поддержать слегка ошеломленно-потрясенный дух певцов. Во всяком случае, именно эту версию нашего разговора могли слышать подслушивающие нас русалки. А в том, что нас подслушивают, мы не сомневались.

— У него совсем белые глаза, Лес. — тихо произнес Филвис.

— У русалок седеют волосы, когда разбиваются их сердца, — также тихо ответила ему Элис. — А у тритонов белеют глаза. Таким образом они дают понять окружающим, что скорбят о своих любимых.

— Королева пользуется этим и как раз через его глаза проникает к сердцу, все глубже погружая его в лед. Тем самым медленно, но уверенно забирая над ним власть. — хмуро кивнул Дилан.

— Наш друг отдаст ей полный контроль над собой, когда их соединят узами брака, — взъерошив свои темные волосы, сказал Джорджи. — Ритуал кайлиб у представителей водного мира соединяет сердца и силу.

— Надо быстрее его вытаскивать, — без тени сомнения в успехе нашего дела, хмыкнул Дэрек, — Матерь Руфь, и почему мы раньше не знали о его способностях? Такая мощь у нашего Нила. Хо-хо-хо. Малышка, — повернулся ко мне, — Я заберу его потом на одно дельце на озере Дала, но обещаю быстро верну. Ты даже глазом моргнуть не успеешь.

— Дэрек! Нашел время! — рявкнула на него Элис. — Сначала давай вытащим моего брата. А потом планируй новую миссию! Джин, которого ты не один год пытаешься вытащить, наверняка, давно спит в обнимку с темной девой.

— Не вмешивайся в наш с Эйр разговор, женщина. Я на тебя обижен, — Дэрек поднял ладонь, повернувшись к русалке, и напустил на лицо скорбную маску.

— Это что за «я люблю его, брат! Не трогай его! Не прощу, с ума сойду». Надо было кричать более реалистичные вещи. Например: «Мочи принца! Мне нужен один только Дэрек! А ты… — театрально выверенная пауза, — Предала… — если бы не уголки губ, пытающиеся уйти в ухмылку, можно было бы искренне посочувствовать нашему громиле, пострадавшему в сердечном деле.

— Дэрек, — серьезно произнес Лесолди, взяв Элис за руку, и тепло посмотрев на свою лже-невесту.

На секунду наступила тишина. Затем мои певчие друзья быстро повскакали со своих мест, все как один широко улыбнувшись, спешно окружили Дэрека и зашушукались. Я закатила глаза, ненамеренно подслушивая с помощью драконьего слуха.

Внезапно ребята разом упали на колени, повернулись в этой позе к нашей монаршей паре, и наш громила со скорбным видом на лице запел на клонийском наречии, безжалостно картавя несчастную «р».

В печальной балладе говорилось о том, как мужчине изменила любимая, променяв его, благородного графа, на уродливого орка-перевертыша.

Друзья душевно подпевали несчастному страдальцу, бросая на русалку притворные взгляды осуждения.

«Лиам бы пристрелил нас за то, чем мы сейчас заняты. Дурачимся, вместо того, чтобы серьезно, еще раз детально пройтись по плану. — улыбаясь, обратилась я к дракону.

— Не моргнув. — хмыкнул в сознании честный Фей. — Но вам нужно немного отвлечься, Эйр. Тем более, главный сейчас — Сокровище. А он, как ты сама видишь, улыбается.»

— Идиоты. — смеясь, покачала головой Элис, когда ребята, наконец, закончили со своей трагикомедией.

— Почему тебя он узнал, а нас нет? Я его лучший друг. — обиженным голосом обратился к ней Дилан, словно возлюбленная, которую не признал вожделенный кавалер, за которым она долго охотилась, а вот конкурентку, зараза такой, распознал без труда. — Да я ради него, а он…

— Если это тебя утешит, ты часто снишься мне в кошмарах. — насмехающийся голос раздался в дверях комнаты, и мы все как один обернулись. Скрестив руки на груди, Нил стоял, опершись о дверной косяк и иронично смотрел на наши встревоженные лица. — Но я вроде не такой идиот, чтобы сообщать своей невесте, как кучка моих друзей-самоубийц явилась спасать меня. Тем более спасение мне не требуется.

Искренние улыбки загорались на лицах околунных, искусно скрывая тревогу, расползающуюся по стенам комнаты. Она, словно паук, опутывала нас в свои сети, в чьей глубине таилась неизвестность.

Каждая секунда в воцарившейся на миг тишине, каждый жест и мимолетный беглый взгляд играли слишком весомую и существенную роль. Ошибка могла чересчур дорого обойтись.

Тот, кого мы приехали спасать, оказался на шаг впереди.

Стоя в расслабленной позе, тритон смотрел на нас сквозь тёмные стёкла своих очков, широко улыбался и одним только своим видом давал понять, будто видит каждого насквозь.

Что он успел услышать?

Зачем пришёл?

Знает ли о его визите Королева?

Мое сердце полностью принадлежало Нилу, но это не мешало мне трезво воспринимать действительность — мы не могли быть уверены в нем, учитывая противоречивое поведение в тронном зале, а также последнюю фразу, которую он сам же и произнес. Она отрезвила и шустро рассеяла вспыхнувшую в груди от одного звука его голоса радость.

Меня не надо спасать…

Что это значит?

Почему?

Что ты имеешь в виду?

И что эта хвостатая мигера с тобой сделала?

Лесолди тем временем не терял ни одной драгоценной секунды.

Сидя спиной к Нилу, он одним легким движением стряхнул с брюк несуществующую пыль — простой жест, никаких особых комбинаций пальцев, никаких шифров, но мы прекрасно поняли его команду: ведем себя как ни в чем не бывало.

Затем эльф повернулся на Дилана:

— А ты боялся, что тебя не помнят! — шутливо произнес Лес, и все широко улыбнулись, но я была уверена, что каждый в этом добродушном вопросе принца услышал совсем другое: Почему твоя татуировка не сработала, и он сумел бесшумно зайти?

— Если бы ты действительно боялся, что я тебя забыл, включил бы меня в число незваных гостей, к чьему визиту вы были бы готовы. Но ты этого не сделал. — сам того, не ведая (или ведая?) ответил за него Нил, — Дал мне возможность насладиться вашими вытянутыми лицами.

Улыбка Дилана грозилась порвать его рот. Тетрадочный спешно вскочил на ноги и с радостным криком:

— Ах ты коварная тухлая рыба! — кинулся на шею своего друга.

Его примеру последовали остальные ребята. И уже через пару минут Нил смеялся над чем-то вместе с Джорджи, затем почти погиб в крепких объятиях Дэрека, которого проворно растолкала от своего брата Элис и заняла законное место, окольцевав руками шею жениха местной королевы.

Филвис, улыбаясь, пожал руку Нила, и вот королевич с эльфийским наследником оказались друг напротив друга. Лесолди, также, как его младший брат, протягивал Нилу свою широкую ладонь, но тот, в свою очередь, не спешил с ответом. И если эта пауза кого-то и смущала, то точно не эльфа. Он, как ни в чем не бывало, продолжал искренне улыбаться.

— Не понимаю, — усмехнувшись, произнёс наконец мой друг, — Ты отчего-то вызываешь внутри меня противоречивые чувства, — и слегка нахмурился, — Мне известно, что ты благородное создание, достойное занять эльфийский престол… Но вместе с тем, один твой вид провоцирует в нас с Пончиком сильную неприязнь, словно невыносимый зуд забирается под самую кожу, — за его спиной медленно материализовалась та самая водяная дева и положив ручки на плечо Нила, с интересом обратилась к принцу своим безликим лицом. — Возможно ли, что у нас в прошлом имелись разногласия?

По моей спине пробежали мурашки. А безликая сделала несколько шагов к принцу.

«Он создал ее благодаря своей магии. — подсказал мне Фей. — Тритоны помнят свою возлюбленную в мельчайших деталях до конца своих дней.

— Только вот мое лицо показалось ему бесполезным?

— Этому может быть несколько объяснений.

— И каких же?

— Вначале подождем пока он поздоровается с тобой.»

— Между нами действительно существовало недопонимание, но уверяю тебя, оно осталось в прошлом. Я перед тобой в неоплатном долгу, и желаю тебе только добра. Именно поэтому я здесь. — уверенно ответил Лесолди, и через секунду рука Нила соединилась, наконец, с ладонью принца в крепком рукопожатии.

— Ты молодец, что не показал свою силу в тронном зале. Теперь Алистерия будет углублять в тебя свой женский интерес без всякого страха обжечься. Но все же, будь с ней осторожен. — он совершенно спокойно говорил о том, что его невеста и будущая жена собирается оказывать принцу внимание, не выказывая при этом ни капли ревности, — И ваша пара выглядит крайне неубедительно. Элис, как ты согласилась, он же не в твоем вкусе? — беззлобно повернулся к сестре, но та лишь сдержанно улыбнулась. — Неужели вашу легенду придумал Лиам? Верится с трудом. Кстати, как он? я соскучился по нему. И по Фрэнку.

Он был окольцован ребятами, тогда как я стояла чуть в стороне. И его водяная дева незаметно отошла от мужчин, и пока Нил общался с околунными, она как бы между прочим тихонько обходила вокруг меня, с каждым шагом медленно, но уверенно уменьшая расстояние между нами.

«Она меня пугает.

— Тебя пугает собственная копия? А ты самокритична… Не ожидал как-то от тебя. — хмыкнул мой дракон.

— Нашёл время издеваться!

— Ты ее привлекаешь. Разве не ощущаешь? Она не желает тебе зла.

— Как ты это понял?

— По ее походке. Ты всегда так ходишь вокруг предмета, который тебя интересует. Она тебя изучает. Вернее — это он тебя изучает через неё. Даже сквозь толщу льда он бессознательно тянется к тебе, пончик. — уже без капли радости в голосе произнёс дракон.

— Фей, ты чего?

— А вот меня он предпочёл полностью стереть. И это, конечно, понятно. — грустно вздохнул мой спутник.»

— Ты соскучился только по Лиаму и Фрэнку? — ухмыльнувшись, спросил Дилан.

— Конечно же, нет, — голова Нила внезапно повернулась в мою сторону, и его взгляд, несмотря на стекло очков, обжег все мое тело. Тритон вдруг так тепло улыбнулся, что пол поплыл под ногами.

«Он меня помнит! Ты ошибся! А значит, помнит и тебя! — радость хлынула на меня сверкающим водопадом, и я чуть не кинулась к нему, когда голос дракона сурово загрохотал в голове.

— Стой на месте, Эйр!»

— Разве я могу забыть нашу брошенную в детстве эльфийку Сэльму? — Нил обратился к Дилану, а моя радость превратилась в тысячи колких иголок, и они без жалости вонзились в кожу, когда он, кивнув в мою сторону, с улыбкой спросил — А девушка новенькая?

«Теперь мне все полностью понятно. Он спрятал тебя в самый дальний угол своего сознания, прекрасно понимая, что, если однажды ты появишься в Сиренсши, тебя незамедлительно попытаются убить, а он к тому моменту может быть лишен воли и сил, чтобы тебя спасти. Не забывай, что королева русалок не просто окутывает его сердце льдом, но, наверняка, пытается вытянуть из него воспоминания. Чем толще становится лёд, тем меньше Нил способен ей сопротивляться. А когда она свяжет его узами брака, то он будет вынужден полностью ей открыться.

Эйр, он спрятал тебя даже от самого себя. Не думаю, что ему далось это легко. И, несмотря на это, он создал деву из воды по точному твоему подобию. Отсутствие лица и имени, опять же, исключительная забота о твоей безопасности. — грустно произнёс Фей и тут же укоризненно добавил. — И ты жалеешь в эти минуты себя?!

— Ничего я себя не жалею. — недовольно буркнула в ответ. Надо признать, эта тирада пошла мне на пользу, как очень удачная и вовремя полученная пощечина.»

В следующую секунду рядом со мной возник Джорджи. Мой напарник с таким теплом и поддержкой посмотрел в мои глаза, что я как-то сразу простила ему все километровые отчеты, за которые часто мысленно линчевала. Друг взял меня за руку и в своей торжественной манере, объявил:

— Это моя напарница, Нил. Прелестная Эйрин Лунд. — мое имя любитель деталей произносил медленно, чуть не по слогам. Словно давал окружающим возможность как следует его посмаковать, привыкнуть к нему или вспомнить его…

И это возымело эффект. Но не совсем тот, какой мы ожидали.

— Эйрин Лунд, — неспешно повторил тритон, с интересом повернувшись в нашу сторону. Меня колотило от внутренних переживаний, но внешне я оставалась совершенно спокойной, как и мой улыбающийся рядом напарник.

Меж бровей Нила пролегла морщина.

Водяная дева, расхаживающая рядом с нами, тоже остановилась и склонила голову на бок, а королевич вдруг пошатнулся. Из его горла вырвался глухой стон, и одной рукой он схватился за высокую резную тумбу, стоявшую около стены, а второй за сердце. Элис с ребятами тут же подскочили к нему. Околунная вскрикнула:

— Нил! — а ее помощники не дали ему упасть.

Мою необдуманную попытку броситься на помощь пресёк крепко удерживающий меня за руку Джорджи и сурово командующий в голове Фей.

Я до скрипа сжала зубы, но осталась стоять на месте.

Дева по странности тоже не спешила кидаться к своему создателю, словно его состояние в данный момент мало ее волновало, а вот наши с Джорджи руки интересовали куда больше.

Мы с напарником мимолетно переглянулись, но околунный даже не думал выпускать из своих пальцев мою ладонь. Напротив, начал еще и поглаживать ее большим пальцем, явно пытаясь спровоцировать на что-то любопытную особу, но та лишь возобновила свое прерванное кружение вокруг наших фигур.

Я перехватила быстрый взгляд между Джорджи и Лесолди, и сразу поняла, что они замышляют. Их идея мне не нравилась, но принц, поймав мою мысль, послал мне ободряющую улыбку.

«Они лишь хотят проверить догадку… К тем же выводам, что и я, они тоже, наверняка, пришли. Сокровище уж точно. — сказал мой спутник».

Между тем остальные околунные помогали Элис усадить Нила на диван.

— Все хорошо, — полностью придя в себя, улыбаясь, уверил тритон, — Подобные приступы порой со мной случаются. Алистерия говорит, это связано с магией, которую я, наконец, пробудил в себе, и с подводными течениями. Минутная дисгармония. Не о чем беспокоиться.

— Стареешь, друг? — усмехнулся Дэрек, хлопая Нила по спине. — Раньше за тобой такого не наблюдалось. Может, местный воздух тебе не подходит?

— Местный воздух для меня идеален, а вот для вас он опасен. — ухмылка пропала с лица тритона. Он на миг перевоплотился в до боли знакомого мне околунного на важном задании, серьезного, сосредоточенного лидера, чей голос звучал твердо и уверенно. — Вам лучше уехать отсюда, как можно скорее. Я рад вас всех видеть, но, если бы хотел уйти с Сиренсши, нашел бы способ вам сообщить. Мне удастся уговорить свою невесту не трогать вас, пока она не почувствует в вас опасность. Но если почувствует… — он ожесточенно нахмурился, — Дилан, как ты мог их сюда привести, когда прекрасно знаешь на что способны русалки?

Они встретились взглядами, тяжелыми, напряженными.

— Я не мог оставить тебя среди прекрасных дев одного. — наигранно легкомысленно улыбнулся тетрадочный, — Тем более, мне прекрасно, как ты выразился, известно, насколько ты сам не желал здесь очутиться. Никогда не желал. — последнее он произнес с нажимом.

— Значит, мои желания изменились. — спокойно ответил Нил и вальяжно откинулся на спинку дивана.

— И что же послужило причиной? — саркастично поднял брови Дилан.

— Любовь. — холодно припечатал тритон. — Алистерия послана мне океаном. А мир вне Сиренсши мне не интересен.

— Вот как…, — потянул тетрадочный, поворачиваясь в сторону водяной девы, — А эту малышку ты ваял по каким шаблонам? Я, как отменный художник, с уверенностью могу сказать, что на твою очаровательную невесту она слабо похожа. Вернее, совсем не похожа. Твоя магия как-то на зрение и восприятие пропорций тоже повлияла?

— Она — грозно произнес Нил, и в комнате осязаемо опустилась температура… — Это другое. И о ней я говорить не намерен.

— А мы ее знаем, брат? — невинно уточнила сидевшая рядом Элис. — Ты любишь эту девушку?

— Любил. — глухо прозвучал ответ. — Но она погибла в том кораблекрушении. Никто из вас не был с ней знаком. Я не люблю говорить об этом. Ни с кем. И это уже не имеет никакого значения. Сейчас мое сердце полностью отдано Алистерии и никому… — я так напряженно слушала его слова, что даже вздрогнула, когда на мое плечо опустилась рука эльфийского наследника.

Голос Нила резко прервался. Все произошло в считанные секунды. Водяная дева внезапно взбесилась, не то зашипела, не то забурлила. Вода из ее пальцев полетела на принца, чьи руки были немедленно сброшены с моего тела, а затем дева превратилась в воронку, метнувшуюся к моим ногам. Одному Джорджи оказалось не под силу удержать меня, и уже через мгновение я очутилась в объятиях вскочившего на ноги тритона.

— Пончик! — укоризненно прозвучал голос Нила, в то время как его руки крепко, но в то же время бережно сжались на моей талии.

Дева, отпустив меня из своего водного плена, ускользнула прозрачной змейкой, остановилась в паре шагов от наших с Нилом ног, грациозно материализовалась обратно в свою-мою фигуру, а затем деловито скрестила на груди руки и упрямо подняла подбородок безликого лица.

Вся ее поза красноречиво сообщала — повышение голоса на свою особу она категорически не одобряла.

«Один в один, как ты, когда не хочешь признать, что провинилась в чем-то, — насмешливо хмыкнул Фей. — Мне кажется, я знаю, где спрятаны его воспоминания.

— И где?

— В ней.»

— Ты сильно испугалась? — обеспокоенно произнес Нил, обращаясь уже ко мне, а не к своей своевольной спутнице. Его лицо было так близко. До боли родное и любимое. Стоило подняться на мысочки, и я смогла бы поцеловать эти губы, коснуться кожи, почувствовать его вкус. — Она ни с кем не позволяет себе подобного. Да и я повел себя грубо в тронном зале. Мне правда жаль. — он аккуратно убрал за ушко мою выбившуюся из хвоста прядь волос и ласково улыбнулся. — Ты сможешь нас простить?

— Все в порядке, — улыбнулась в ответ, не предпринимая ни единой попыток отстраниться.

Все правила приличия были бесповоротно нарушены. Ему уже давно следовало отпустить меня из своих объятий, но его руки все еще лежали на моей талии, а мне стоило сделать от него шаг в сторону, или лучше сразу два, но я уверяла себя, что двигательная активность в данной ситуации вредна и бесполезна.

Наблюдавшие за нами околунные тоже совершенно нас не смущали, тем более, они деликатно не подавали никаких признаков жизни.

— Ты очень смелая, Эйрин. — тихо шепнул мне Нил. — И, признаюсь, единственная девушка, которая заинтересовала моего Пончика, — улыбка, а затем его лицо вмиг напряглось, — Но тебе лучше держаться от меня подальше. Я не хочу, чтобы ты пострадала.

После этих слов он попытался вежливо меня освободить, когда я вдруг отчетливо услышала его голос в своем сознании:

«Твои слезы в тронном зале, они… — мужские руки отпустили мое тело и голос тут же исчез.

Не теряя ни секунды, я прикинулась будто споткнулась на ровном месте, и сама схватила его руку. Крепко сжала пальцы тритона, мысленно позвав:

— Нил? — но наткнулась на глухую стену. — Нил? Ты меня слышишь? Нил, пожалуйста, ответь.»

— С тобой все в порядке? — он вновь притянул меня к себе, бережно помог сесть на диван и опустился рядом.

— Да, прости, иногда я такая неловкая. Сама не пойму, как стала околунной. — ни одна попытка мысленно дотянуться до него не принесла нужного результата, поэтому пришлось вспомнить о рьяно попранных правилах приличиях и отпустить его руку. Единственное, что радовало, он тоже не спешил выпускать мою ладонь из своих пальцев.

— У нашей Эйрин удивительный голос, Нил, — Дэрек плюхнулся на диван рядом со мной. — Ты на многое взглянешь иначе, если послушаешь нашу малышку.

— Слишком много слов «наша», — неожиданно строго заметил тритон. — И обращение «малышка» к коллеге неуместно, Дэрек.

— Почему же? Лиам не против, — безобидно выдал Дилан, которого мне захотелось придушить в ту же минуту

— Эйрин наша подруга, — присоединился к беседе эльфийский наследник. — Мы все относимся к ней с большим теплом и уважением, — он говорил неспешно и будто не замечал того, как дева начала опасно подступать к нему.

— Мы с Элис часто посещали концерты ребят, и нас искренне огорчало, что пришедшие зрители не всегда удостаивали должного внимания выступления Эйрин. Часто ей и вовсе не давали возможности спеть. — никогда не знала, что Лесолди умеет так обезоруживающе и убедительно врать.

«Сокровище бесподобен, — довольно пророкотал в голове Фей.»

— Русалки, как и остальные девушки Четырех Королевств, наверняка, не захотят слушать…

Договорить ему не удалось. Нил нахмурился и повернулся ко мне:

— Даю тебе слово, что ты споешь на моей свадьбе наравне с остальными членами своей группы. И я с нетерпением буду ждать именно твое выступление.

— Ожидания порой столь бесполезны, — вздохнул Джорджи, — Прелестная, может споешь нам небольшой куплет из песни Ивлаи? Ты же иногда удостаиваешь нас подобной радости вечерами?

Я спешно взглянула на Лесолди. Принц тут же перехватил мой взгляд, два раза моргнул и потер правую бровь пальцами.

Значит, следовало начать аккуратно, крайне осторожно попробовать прочувствовать лед.

— С удовольствием, — ответила я.

Закрыв глаза, попыталась сосредоточиться. Вспомнила слова ведьмы в тот вечер, когда она принудительно-добровольно наградила меня нечеловеческой способностью.

На концертах я, конечно, тоже пела, но никогда не использовала свое новое умение. Тогда, в агентстве, при первой попытке-пробе ощутила лишь вязкую и отзывчивую поверхность, которая с радостью отреагировала на мою мелодию.

Слова вылетели из моих уст, и по моей спине прошелся нервный холодок.

Нил был буквально полностью закрыт. Ничто не отзывалось и даже не помышляло тянуться ко мне, меня встретила бездушная и темная стена. Холодная и прочная, она была абсолютно глуха ко мне.

Мой голос скользил по ней, струился то вверх, то плавно опускался ниже, но никак не мог проникнуть внутрь.

Словно заснеженное озеро было не просто покрыто коркой льда, а вся имеющееся в нем вода превратилась в цельный и пугающе прочный криолит. Мои пальцы сами собой сжались в кулаки, грусть проникла в сердце, а затем я вдруг почувствовала… Там, на глубине, сквозь толщи и толщи этого бесконечного льда, в маленьком хрустальном сосуде плескалась кристально чистая вода.

Я потянулась голосом чуть сильнее и ощутила, как возникла маленькая трещина.

А затем дом наполнился звуком колокольчиков. Мне пришлось резко остановиться и открыть глаза.

— К дому приближается Сиийя. — произнес Дилан.

Нил спешно накрыл мою ладонь своей, крепко сжал, затем кивнул Дэреку, и я молниеносно оказалась в руках нашего громилы, который тут же передал меня Джорджи, и вот я уже сидела не возле нашего гостя-тритона, а на другом краю дивана, зажатая между моим напарником и Филвисом.

Королевич поправил свою рубашку и быстро произнес:

— Официальная версия: я приходил, чтобы принести извинения Лесолди и младшему принцу за свое неподобающее в тронном зале поведение. Именно так думает моя невеста, которая сама на этом настояла. Задержался, потому что заодно решил получше узнать жениха своей сестры, а заодно покорить вас своей красотой. Всем все понятно?

После того, как околунные дружно кивнули, его серьезное лицо мгновенно расслабилось, приняло отстраненно-безмятежное выражение, и Нил вновь откинулся на спинку дивана. Напротив него тут же оказались Элис с Лесолди.

Сиийя появившаяся через пару минут, с написанным на ее лице наслаждением, выслушала окончание допроса, который Нил устроил эльфийскому наследнику. Русалка поистине одобряла его неделикатные вопросы. А когда тритон объявил об уходе и начал прощаться, вежливо спросила, не упоминал ли он гостям об изменениях в дате свадьбы.

— Ах да, — широко улыбнулся Нил. — Мы с Алистерией подумали, что не стоит тянуть еще неделю. Поэтому церемония состоится завтра после обеда. Прошу вас быть готовыми разделить с нами один из самых счастливых для нас дней.

— Какая чарующая новость, — радостно произнес Джорджи, будто всю жизнь только и ждал эту нелепую свадьбу.

— Нам остается мало времени для репетиции, — не скрывая своего разочарования произнес Филвис. — У нас не один номер, а мы…

— Вы все успеете, — заверил его старший брат. — Мы с моей возлюбленной с удовольствием останемся здесь еще на несколько часов и побудем зрителями ваших репетиций.

— Я могу прислать вам помощниц, если нужно? — оживилась Сиийя, но Филвис вежливо отклонил ее предложение.

— Что ж, развлекайтесь. — кинул нам на прощание Нил. — Красавица, ты меня проводишь? — вряд ли бы помощница королевы смогла бы отказаться от подобного предложения. Ее глаза хищно заблестели, и она послушно кивнула, а затем пожелав нам хорошего вечера, ушла вслед за королевичем.

Когда дверь за ними закрылась, никто не двинулся с места. Все молча ждали, обдумывая и переваривая случившееся.

— Чисто. — наконец сказал Дилан, и мы, не сговариваясь вновь расселись в круг.

— Итак, — произнес Лесолди, собирая свои короткие светлые волосы в небольшой хвост, — Вы все прекрасно сработали. И теперь мы знаем, что у нас есть хорошие и плохие новости. Хорошая — Нил помнит многих из нас и выглядит как вполне разумное создание, осознающее свои поступки. Плохая — первый вывод неверен.

— Но как же… — удивленно перебил его Филвис.

— Главного на задании не перебивают. — Элис испепелила нашего ведущего певца гневным взглядом.

— Прости, Лесик. — виновато промямлил эльф, но Лесолди, в отличие от своей лже-невесты, только улыбнулся младшему брату и продолжил:

— Нил запрятал все воспоминания об Эйрин глубоко внутри себя. А создав деву, подозреваю, он умышленно, а может и неосознанно перекинул в нее большую часть памяти. Заблаговременно стер лицо и имя, чтобы в случае появления Эйрин на острове, ей не грозила опасность. Неизвестно легенда о смерти Эйр дело рук Алистерии или выдумка самого Нила, но это не столь важно. Важно, что он действительно верит в этот вымысел. А как известно, с потерей возлюбленной, тритон теряет всякий интерес к жизни, поэтому он легко отдался во власть королевы, позволяя ей постепенно наращивать над собой контроль. И он осознает, что в данный момент не способен полностью противиться ей или пойти против нее, именно поэтому он волнуется о нашей безопасности. Если его невеста захочет убить нас, он не будет ее останавливать из-за сковавшего его льда и осознавать свое бессилие он также будет не способен, считая, что все дело в его любви к королеве. — наследник эльфийского престола повернулся к тетрадочному, — Дилан, я понял, почему мы не почувствовали его появления. Ты все правильно сделал, но в следующий раз — предупреждай.

— Хорошо, — Дилан кивнул и Лесолди посмотрел на меня:

— Эйрин, расскажи нам, пожалуйста, что ты ощутила, смогла почувствовать лед?

Я попыталась максимально детально описать открывшуюся мне картину. Но если меня она пугала, то все околунные отнеслись к моему рассказу спокойно, будто именно чего-то подобного они и ожидали.

— Вы не понимаете, — я проглотила возникший в горле ком, — Он огромен, непробиваем. В агентстве, когда я практиковала сами знаете с кем, ощущения были другие… Вдруг я не успею… Я не хочу, чтобы вы все рисковали. Давайте я сейчас пойду к нему одна и…

— Исключено.

— Нет.

— Даже не думай.

— Нет.

— Ты создала трещину. — сказал Лесолди. — Хотя особо ничего не спела, лишь пару слов. А, значит, завтра все обязательно получится. Мы все в тебя верим. И будем рядом.

— Эту песню мы с тобой должны петь вместе, ты разве не помнишь? — деловито напомнил Филвис. — И никак иначе. Если думаешь, что я соглашусь отдать тебе свою часть оваций, то должен огорчить.

— Будучи в полной заднице кракена, он все равно первым делом думал о твоей защите, — душевно вздохнул Дэрек, — Когда ты споешь в полную силу, его лед сразу расколется и хвостатой королеве придется отступить.

— Мой брат без всякого пения никак не хотел прекратить тебя прилюдно обжимать, а ты еще сомневаешься? — задорно ухмыльнулась Элис, — Бедные ребята стеснялись пошевелиться.

— Я честно пытался закрыть им глаза, — хмыкнул Дэрек, — Но они все упорно пялились на вас. Даже наш благородный Лесик.

— Пытался он, как же, — покачала головой полурусалка.

— Он пожирал вас своими темными очами любопытства пострашнее нас. — произнес сидевший рядом со мной Джорджи.

— Вы не понимаете! — перебила я всеобщее необоснованное веселье, — Лед огромен! Вдруг я не успею, вдруг вы… Нет, должен быть способ попасть к нему сегодня. И я пойду одна. Без вас и…

— Тебе придется взять с собой меня. — сказал Дилан. — Нил говорил правду, я лучше любого из вас знаю на что способны русалки. Даже лучше Элис. Мне приходилось лично столнуться с ними. Это было давно, и я не рассказывал, потому что все и так понимают всю серьезность этого задания и возможную опасность. К тому же, наверняка, слышали истории пострашнее моей…

— Если ты не желаешь нам поведать свою историю. — произнес эльфийский наследник. — Мы поймем, Дилан. Ты не обязан.

— Все в порядке. — тетрадочный грустно улыбнулся и кивнул. — Нам с Нилом тогда было чуть больше двадцати лет, и Лиам с Фрэнком часто отправляли нас на совместные задания.

В тот раз боссы послали нас в Судмен, это небольшой городок возле Дорнского моря.

И там я первый раз встретился с Алистерией и с несколькими другими русалками. Сначала я подумал, что некая красивая и настырная девушка влюбилась в моего друга, вот и ищет каждый день с ним встреч.

Но Нил рассказал мне о своем происхождении и поведал, что королева русалок предлагает ему себя в невесты и обещает все сокровища мира. К ее огорчению, он в этом щедром предложении не был заинтересован и довольно холодно каждый раз ей об этом сообщал. Он вообще не любил афишировать свои способности, и я по пальцам одной руки могу пересчитать количество раз, когда он ими пользовался.

Тогда я познакомился с Ваайей. Она сильно отличались от своих сестер. Словно и не русалка вовсе.

Мы с ней много гуляли и болтали обо всем, пока ее королева пыталась охмурить моего непрошибаемого друга. И как-то незаметно влюбились друг в друга. А когда пришло их время уплывать обратно в Сиренсши, королева сказала Ваайе, что если я действительно люблю ее, то соглашусь уплыть вместе с ними.

Ваайя пришла ко мне вечером, вся счастливая, уверяющая, что добыла для меня пропуск в их королевство. Мне лишь надо согласиться, и тогда мы счастливо заживем… Она красочно все расписывала, смеялась, а я молчал.

Да, я был в нее влюблен, но никогда не думал проводить остаток жизни среди русалок. Мне хотелось жить в Четырех Королевствах, расследовать новые дела, путешествуя по разным странам и городам, а еще рисовать в свободное время.

Я был молод и не хотел ей врать, поэтому открыто озвучил свое мнение.

Она тогда молча выслушала меня, а ее волосы в тот же миг поседели. За одну секунду из небесно-голубых они превратились в белоснежный водопад. Но она ни разу не упрекнула меня. Ни одного гневного слова, ни одного обвинения. Сказала, что понимает, что ее желание было эгоистичным. И сама отрезала для меня прядь своих волос, чтобы я смог создать волшебную кисть. Именно она в тот вечер подарила мне черный магический блокнот, с которым я ни разу с тех пор не расставался.

Полночи мы провели с ней вместе, а потом она ушла.

Но, к сожалению, это не конец истории.

Утром мы с Нилом нашли ее искалеченное и выброшенное на берег тело. Кто с ней это сделал, и кто состриг все ее волосы, мы не сомневались. Щедрость своей сестры и ее нежелание применить ко мне внушение, не смогли оценить ее сестры… — он замолчал. На пару минут наступила тишина, но никто ничего не успел сказать, как Дилан тряхнул головой, а затем в своей озорной манере потер руки и произнес, — Так, раз свадьба завтра, то время татуировок сегодня! С кого начнем? Ваше Высочество, может с Вас?

Глава 61

Я была уверена, что не смогу сомкнуть глаз этой ночью.

Громадная постель, которая изначально предназначалась Дэреку, казалась бесконечной и, несмотря на жаркий воздух острова, ощущалась бездушным и холодным убежищем.

Еще раз шумно повернувшись с одного бока на другой, различила шум в коридоре, словно кто-то осторожно крался. И этот кто-то был не один, их было несколько.

Привстала на локтях как раз в тот момент, когда моя дверь тихонько открылась.

— Отлично. — улыбнулось в темноте лицо Дилана. — Мы так и думали, что ты не спишь. Да и скучно тебе одной.

— А возле отважных коллег дивный сон окутает твой стан быстрее. — произнес вошедший вслед за ним Джорджи.

— Не понимаю почему я, эльфийский принц, должен спать на диване? — возмутился Филвис, держащий в руках большую подушку. — Ваши доводы и жеребьевка были нечестными. — кинул он в парней.

— Старшим надо уступать. — Дэрек появился в комнате последним, но первым начал устраиваться у моих ног. Дилан лег слева от меня, а Джорджи — справа, оба улыбнулись и одновременно повернулись ко мне спиной.

— Вы что себе позволяете? — придя в себя от наглости своих околунных коллег, спросила я. — Немедленно возвращайтесь в свои комнаты! Я хочу спокойно поспать, а не слушать ваш храп!

— Мы здесь как раз для того, — зевая ответил громила. — Чтобы ты спокойно спала и не накручивала себя.

— Никто не будет храпеть. — уверил Дилан. — Я еще во время нашего концерта в Джарсе позаботился об этом. Ты думаешь, как бы я делил комнату с Дэреком? Да я бы оглох.

— Вы здесь, потому что боитесь, чтобы я не сбежала к Нилу? — конечно, после моих слов, они наверняка решили перестраховаться. Я бы тоже так поступила. — Можете идти к себе, я не сделаю глупостей.

— Мы знаем, что ты умница. Не боимся, а чуток переживаем за нашу прелестницу. — возразил Джорджи.

— На диване неудобно! — раздался недовольный голос нашего главного певца, который, судя по звукам, никак не мог найти подходящую позу на мягком голубом диване, расположенном около противоположной стены.

— От моего якобы храпа ты, получается, избавился. А от его возмущений? — ухмыльнулся Дэрек.

— Ему еще петь завтра. — сонно зевая, ответил Дилан. — Было слишком рискованно.

— Резонно. — хохотнул громилла и тоже громко зевнул. — Доброй ночи, малышка. Не переживай ни о чем.

— Мы будем рядом.

— Брат же сказал, что не сомневается в нас. И уверен в успехе. — кажется, Филвис, тоже, наконец, устроился. — А Лесик очень умный, и никогда не ошибается.

— Всем доброй ночи, — скрывая улыбку в голосе, произнесла я.

Несмотря на то, что между мной и тремя околунными с легкостью можно было уместить еще по одному созданию, близость ребят действительно успокоила меня, забрала сомнения и тревоги. Я расслаблено легла на спину, закрыла глаза и почувствовала, как проваливаюсь в сон, который больше походил на воспоминание одного из наших собраний по обсуждению плана.

— Еще есть время передумать, спутница дракона, — улыбнулась мне в тот вечер ведьма.

— Что? — я недоверчиво посмотрела в ее глаза.

— Я вижу лишь нити, и порой они различаются меж собой. На некоторых из них ты умираешь, Эйрин. Ты споешь, но лед не треснет. Или треснет, но спасти тебя… — Авлиния устало вздохнула, — Не успеет… Королева не будет достаточно отвлечена, она раньше положенного заметит твои намерения и тебя поглотит морская пучина, а он так и проживет свою жизнь на острове русалок.

— А они… — испуганно посмотрела на ребят, которые хмуро и молча слушали наш разговор.

— На видениях темная дева танцует возле тебя. Но…

— Эйр, — тихо шепнул Дилан.

— Прелестница, — Джорджи сделал шаг в мою сторону.

— Я все равно поеду. — уверенно произнесла я. — С ними или, если придется, одна.

— Этот твой ответ звучит одинаково в каждом видении. — усмехнулась Тиникин. — Тогда последнее. Глаза дринока несомненно подарят вам красивые голоса, но этого недостаточно, чтобы побороть магию русалки. Для твоего голоса, спутница дракона, необходима крупица настоящего врожденного дара. Филвис, милый, дуй сюда, как мы и договаривались. Элис, ты тоже подойди. На вашу околуную удачу, — она окинула нас самодовольным взглядом, — Два сильных мага вполне способны сотворить настоящее чудо.

После ее слов Орхан хохотнул, но как-то нервно. Он несколько обреченно вздохнул и жестко хлопнул себя по лбу. Вокруг его тела мгновенно образовался угольно-черный туман, густой и непроницаемый, он накрыл мага с головой. Но лишь на пару секунд после которых быстро рассеялся.

И перед нами предстал изменившийся мужчина. Никакого тебе светлого балахона, бесконечных браслетов или седой бороды. На маге красовался темный костюм, а сам он будто потерял несколько лет, а вместе с ними и свою прежнюю придурковатую ухмылку.

«Вот он всегда казался мне подозрительным. — сказала я Фею.

— Создание борется со своей темной стороной, как и все мы. — в своей манере философа изрек дракон.»

— Лиам, лучше перестрахуйся, — глухим голосом обратился маг к нашему наставнику, который стоял темнее тучи.

В руках серого кардинала блеснул тео-пистолет. И он бесстрастно направил его прямо в лоб на нашего колдуна, а затем последовала стальная команда:

— Рассредоточились. Ал тэо.

Не прошло и минуты, как мои друзья окружили нашу пятерку, без романтического подтекста. Хмурые лица, сосредоточенность и готовность тут же атаковать или броситься в бой.

— Орхан, Авлиния, как мы обговаривали ранее, если вы не сможете выполнить ритуал и магия возьмет над вами вверх, мы убьем вас до того, как вы причините кому-то из моих людей вред.

И если обычно хихикающий маг покорно кивнул, то Тиникин облизнула хищно губы и с придыханием шепнула:

— Какой горячий мужчина. — а затем невинно добавила, — Элис и Филвису будет не особо больно. Так, слегка неприятно, если не будут рыпаться. А вот пончик, скорее всего, будет кричать. Вам даже покажется, что это конец, но не спешите стрелять в нас мальчики и девочки. Чужие скрещенные дары, да к тому же улучшенные, способно принять не любое создание. Здесь нужен исключительный сосуд, но спутница дракона справится. Правда, моя дорогая?

Я как можно увереннее кивнула.

Орхан тем временем подошел к Элис и Филвису.

— Расслабьтесь, — произнес мужчина спокойным и ровным голосом, без всей этой хихикающей волны, а затем положил свои руки им на плечи. — Чем меньше вы будете сопротивляться, тем проще для вас пройдет аирлэ. Помните, я не намереваюсь собрать все ваши дары, лишьдостать малую крупицу. И, тем более, я не собираюсь вас душить. — уверенно произнес он, как в следующую секунду его руки сжались на их шеях. Так резко и неожиданно, что Филвис вначале нервно схватился за руку мага, но Орхан оказался совсем не того щуплого телосложения, которое придавали ему балахоны.

Колдун закрыл глаза и, что-то шепча себе под нос, с легкостью поднял двоих над полом, крепко сжимая их горла. Уже не один тео-пистолет целился в его голову, но маг даже бровью не повел.

Элис, в отличие от принца, не предприняла ни одной попытки к сопротивлению. Вокруг ее горла появилось красноватое сияние, которое быстро поднималось вверх, а затем рот русалки открылся и из него выскользнул светящийся маленький шар, напоминающий светлячка.

Орхан сразу же опустил полурусалку.

Через несколько секунд и вокруг горла Филвиса возникло свечение, только голубоватого цвета. Когда из уст эльфа выскользнул сверкающий кружочек, колдун отпустил и его.

Авлиния подняла руку, провела в воздухе пальцами, будто приглашая к себе. Оба светлячка дернулись и немедленно подлетели к ней, а затем мирно уселись на ее ладони, которую ведьма тут же накрыла своей второй рукой. Сжала и зажмурилась. Вены на ее лице, шее и руках начали мерцать, лицо скривилось, словно Тиникин пытали, а затем вокруг ее пальцев на миг вспыхнуло золотое сияние и тут же погасло. Авлиния тяжело выдохнула и опустилась на стул, на ее висках блестели капли копа.

— Что же, — как ни в чем не бывало улыбнулась ведьма. — Теперь десерт. Только вот он, зараза, горячий. Может ее подержать? — обратилась она к Орхану, но тот отрицательно мотнул головой.

— Нельзя. Сама знаешь. Иначе получится несовершенный. Дракон тоже не должен помогать.

— Эйрин, открой свой милый ротик, — повернулась ко мне ведьма. — Я постараюсь сделать все быстро. Обещаю. И твои крики будут только на пользу, поэтому, пожалуйста, не сдерживайся и не стесняйся проявить все свои чувства.

Она обманула тогда меня. Крики не сильно помогали. Я лишь испытывала чувство стыда, вспоминая, что Нил почти не кричал, когда Орхан без обезболивания менял моему другу внешность. Я же не могла назвать себя безмолвной и стойкой девой.

После того как вспышка вокруг моего горла погасла, и я испугано, ловя воздух губами, посмотрела вокруг себя, то увидела, обеспокоенные лица окружающих. Все смотрели на меня с беспокойством, но не она. Авлиния взирала чересчур самонадеянно. Даже в глазах Орхана было больше сочувствия.

— Все, у нас есть идеальный голос, в котором смешаны дары соблазнения. А когда она добавит в него свою любовь, то королевич просто не сможет устоять. Как бы он не набросился на тебя при всех…

— А без добавления любви она сможет соблазнить любого мужчину! — хохотнул Орхан. Он уже стоял в своем светлом балахоне и поглаживал белоснежную бороду.

— И как мы сможем это проверить? — нахмурился Лиам.

— Милая моя, ты как? — Фрэнк обеспокоенно гладил меня по голове.

— Да хоть сейчас, — улыбнулась ведьма. — Эйрин стоит слегка спеть кому-то из присутствующих, с четким намерением соблазнить. Остальных ее голос, несомненно, порадует, но не коснется, если только она сама того не захочет.

— Надо выбрать кандидата, — и пока Лиам проходился внимательным взглядом по моим коллегам, Орхан весело предложил:

— Тебя. — и ехидно уставился на сжавшую в недовольстве губы ведьму.

— Отличная идея, — кивнул Фрэнк, — Если наша красавиц сможет соблазнить тебя, Лиам, другая проверка точно не понадобится. Милая, как считаешь, у тебя получится? — он ласково провел рукой по моей щеке, совсем как заботливый отец, а я подняла обеспокоенные глаза на наставника.

Его, кажется, также, как и меня, идея совершенно не ввергала в восторг.

Прэми Лэ…

Соблазнить серого кардинала песней?

Моя ба, утверждавшая, что петь мне никогда в жизни нельзя, была бы сильно удивлена…

А как я пойму, что он…

— Тебе надо лишь захотеть его соблазнить. Действительно этого захотеть. — третья недовольная выбором Орхана, которой являлась Авлиния, резким движением смахнула волосы со своего плеча.

«У тебя получится. — ободряюще поддержал в сознании Фей. — После того какую боль ты мужественно перенесла, что такое соблазнить Лиама? Давай же, и станешь местной героиней.

— Если только после этого наставник не пристрелит меня.

— Если пристрелит, значит маги плохо поработали.

— Смешно. Но как мы поймем соблазнился ли он?

— Не знаю, может, предложит тебе руку и сердце?

— Ужас какой, Фей!»

Поборов смущение. Да что со мной. Это просто проверка. Как и любая другая для задания. Мы же часто устраиваем репетиции. Я встала и кивнула, сообщая о готовности.

Наставник скрестил руки на груди и с большим скептицизмом во взгляде посмотрел на меня. Он мало верил в мой успех. Да и я, признаться, сомневалась.

Запела одну из своих старых любимых песен и сразу ощутила изменения, произошедшие внутри себя. Словно голос, оставаясь моей частью, стал также и моим оружием, плавным и окутывающим.

Хочу нравится Лиаму… Хочу, чтобы он смотрел на меня (Прэми Лэ…), как на женщину. На желанную и единственную…

И тогда я действительно заметила изменения в лице серого кардинала. Маска безразличия начала с него спадать, медленно меняясь, она приобретала черты заинтересованности. Нечто плавилось, принимало меня, отзывалось и приглашало.

Лиам опустил руки, и я неспешно начала подходить к нему, ощущая, как вспыхивают мои щеки, потому что таким взглядом наставник точно никогда на меня не смотрел.

Да он вообще ни на кого и никогда так не смотрел.

Когда же я закончила петь и остановилась напротив него, то моя челюсть чуть не упала с грохотом на пол, потому что правая рука Лиама вдруг обвила меня за талию, притянув к твердой груди и он севшим голосом, пожирая меня глазами, произнес:

— Малышка, в моем кабинете нам будет намного удобнее. Уединимся? Только ты и я.

— Как это прекратить? — запищала я нервно, повернув голову к зрителям. Те, в отличие от меня, откровенно наслаждались представлением и чуть не прыскали от смеха.

— Он сказал «малышка», — хрюкал Дэрек, — Эйр, разведи его на эмоции.

— Да, пончик, пускай он еще нас порадует.

— Может, пройдете в его кабинет? — хохотнул Орхан. — А мы за вами.

— Подумай, что хочешь отпустить и не желаешь его внимания. — сухим и резким голосом произнесла ведьма.

Я сделала, как она советовала, и наставник вдруг заморгал. Часто и удивленно. Потом опустил взгляд на свои руки, которые уже обе уверенно притягивали меня к мужскому телу.

Нарочито небрежно мне кивнул, подвинул меня в сторону, выпуская из своего захвата и грозовой тучей, способной убивать молниями, посмотрел на ребят, пытающихся скрыть свое веселье.

— Или вы сейчас же обо всем забудете и ни разу не заикнетесь о случившемся. Или Орхан сотрет вам всем память, кроме меня и Фрэнка. Или же, я вас всех немедленно пристрелю. — Лиам достал пистолет и проверил наличие в нем пуль.

— Мы все забудем, — последовал дружный ответ.

— Правда же, малышка? — шепнул мне в ухо бесшумно подошедший Дилан.

Глава 62

Проснулась я в своей громадной постели одна. Моих бестактных околунных друзей не оказалось в комнате, и, быстро приведя себя в порядок, я спустилась на кухню, где меня поджидал чудесный завтрак и распевающиеся перед важным выступлением парни.

Все вели себя расслабленно. Шутили, подкалывали друг друга, спорили, чьё пение привлечёт наибольшее количество русалок, и никто не смог бы заподозрить в этих остроумных перепалках подготовку к опасному заданию.

Одним из самых оживленных пунктов нашего обсуждения оказался выбор моего плаща. Точнее их количества.

Единственное облегающее тело платье, которое имелось в моем небольшом чемодане, создавалось непревзойдённой Кэрой непосредственно для дня свадьбы и состояло из струящейся бирюзовой полупрозрачной ткани. Юбка с широкими разрезами по бокам была сшита таким образом, что никак не стесняла мои движения во время танца.

Друзья не скупились на комплименты, как только я спустилась в нем в гостиную, но открыли нешуточный спор, когда речь зашла о том, какой именно из безразмерно-больших плащей, способных полностью закрыть мое тело, мне стоит накинуть сверху.

Спустя полчаса эмоциональных дискуссий, количество плащей достигло целых двух штук, но стоило тетрадочному начать серьезно намекать на цифру три, как я резко встала со своего места и убедительно закрыла надоевшую тему.

Когда Сиийя постучала в дверь выделенного для нас дома, мы уже давно были полностью готовы. Поздоровались с помощницей королевы и последовали за ней.

Несметное количество русалок, тритонов и простых человеческих мужчин окружали дворец. Создавалось ощущение, будто численность острова значительно возросла за одну ночь. Скорее всего многие жители подводного мира не пожелали упускать возможность хотя бы одним глазком взглянуть на свадьбу Алистерии и поднялись на сушу дабы разделить со своей королевой столь важный для нее день.

Разоделись жители Сиренсши по последним веяниям своей островной моды — то есть количество ткани на их телах было минимальным, зато никто не скупился на цветы в волосах и множество ожерелий и браслетов из ракушек на шее и руках.

Нас встречали и провожали заинтересованными взглядами, многообещающие улыбки от девушек доставались моим друзьям, и тех, кажется, подобное проявление любопытства исключительно радовало.

Великолепный дворец сиял еще сильнее прежнего, тронный зал оказался заполнен высокородными в русалочьем мире гостями. Молодые официанты расхаживали с серебряными подносами, предлагая изысканные угощения и бокалы игристых алкогольных напитков.

Сама церемония должна была состояться вечером, а до этого королева со своим женихом принимали гостей, развлекались разговорами, танцами и представлениями. И мы с околунными как раз собирались внести несколько особых нот в культурную программу праздника.

Мой рот чуть было не открылся сам собой, когда в тронном зале глаза отыскали наследника эльфийского престола и его прекрасную невесту.

— Эйр, если сейчас явится Нил и заметит твой интерес к нашему Лесику, все может пойти не по плану, — очень тихо хмыкнул мне в самое ухо Дэрек.

— Мы ходили возле тебя и менее одетыми, — с проскальзывающей в голосе обидой заявил Филвис, который вместе со мной рассматривал своего полуголого брата.

Вчера вечером Лесолди произвел некоторые изменения в нашем плане и пообещал, что постарается как можно сильнее и на как можно более длительное время перенести на себя интерес Алистерии, но я никак не ожидала, что он решит вступить в ряды местных модников, предпочитающих разгуливать в одних брюках и полностью игнорирующих рубашки. Элис рядом с ним идеально играла роль скромной невесты, не ведающей жадного интереса, мелькавшего в глазах русалок из высшей знати.

Через некоторое время после сбора всех самых важных гостей, в зале появились жених с невестой.

«Какая же она красивая, — обратилась я к Фею, наблюдая за белоснежным платьем королевы, чьи края юбки были расшиты золотыми узорами. Волосы струились по спине пышными красными локонами, а голову украшала диадема с молочными кораллами.

— А еще кровожадная, — тут же отреагировал мой дракон. — За этой безупречной внешностью скрывается беспощадный убийца. Не забывай, Эйрин.

— Конечно же я помню. Просто они так хорошо смотрятся вместе. И это раздражает. — как бы глупо это не было с моей стороны, но внутри что-то неприятно кольнуло, пока я наблюдала за тем, как Нил, держа за руку королеву, шествовал вместе с ней к трону.

— Твоя ревность абсолютно не уместна.

— А я и не ревную. — улыбнулась внутренне. — Наоборот мотивирую себя еще сильнее, готовясь вдребезги расколоть этот мерзкий лед!

— Умница!»

Торжественный прием проходил великолепно.

Нашу пятерку часто пытались разбить не в меру активные девушки, но двое моих друзей всегда оставались рядом. Чаще всего — Джорджи и Филвис, а вот Дилан мог бы прослыть самым активным танцором. Он кружил в объятиях то одну, то другую русалку, иногда ухитряясь менять несколько партнерш за раз. Девушки приходили в восторг от его танцевально-активной жизненной позиции, весело хохотали, оказавшись в числе партнерш околунного, а затем провожали его грустными взглядами, когда он подходил к другим дамам.

Еще одним особо активным кавалером стал наследник эльфийского престола. Их воркования с королевой скользили на тонкой грани приличия. Если бы я не наблюдала за Лесолди собственными глазами, то ни за что бы не поверила в рассказы о том, что он может вести себя подобным образом.

Элис, как верная и кроткая невеста, отвергала все приглашения от тритонов и медленно пила сок из хрустального бокала, пока ее жених развлекал в очередном танце королеву русалок.

Алистерия не стесняясь касалась обнаженных плеч принца, а он позволял себе нежно гладить ее спину и вел себя столь пылко, словно женихом был он, а не скучающий на троне тритон.

Нил в свою очередь не выказывал ни ревности, ни беспокойства, он ни разу не вышел танцевать, сидел на престоле, а около его ног расположилась водяная дева. Временами она разгуливала между гостями, могла попытаться примерить себя к чьей-нибудь фигуре, а затем разочарованно уйти. Пару раз она крутилась возле меня, но не подходила слишком близко.

Наконец подошло время нашего выступления.

Поющие все это время три русалки замолчали, гости с интересом притихли, и королева кивком головы велела начинать.

Младший принц эльфийского королевства сделал шаг вперед и начал петь старинную песню Арэйи, она редко исполнялась в Четырех Королевствах, так как в ней говорилось о любви к русалке, но здесь выбор первой песни оказался как никогда верным. Голос Филвиса забирал присутствующих к высокому мысу, на котором дни и ночи ждал свою возлюбленную несчастный певец. Под конец на глазах многих девушек можно было заметить слезы.

Когда юноша замолчал, по залу прошлись бурные овации.

Вторая песня исполнялась уже всеми участниками группы и была намного более заводная, чем первая. С первого же куплета, ребята заставили весь зал хлопать и пританцовывать вместе с ними в нужном ритме. А на одном из танцевальных поворотов, эльф вдруг сбросил с себя рубашку и за ним последовали остальные околунные. Дружный вопль обрадованных подобным зрелищем девушек не заставил себя ждать.

Алистерия тоже была довольна происходящим. Лесолди посадили по ее правую руку, и они о чем-то оживленно перешептывались, забыв о своих вторых лже-половинах.

Во мне по странности не было ни волнения, ни беспокойства. Закрыв глаза, я раз за разом окуналась в воспоминания, связанные с Нилом, воспроизводила в голове его шутки, задорный смех, и порой ощущала на себе его уже не вымышленный, а вполне реальный взгляд, который спешно проходился по мне и заставлял кожу гореть даже под двумя плащами.

Когда очередная веселая песня моей околунной группы пришла к концу, наступил мой черед. Королева к тому моменту была уже полностью поглощена общением с Лесолди, и я бесшумно вышла в середину залы. Остальные русалки, подобно Ее Величеству, не столь сильно прониклись сменой полуголых певцов на одну чересчур одетую певицу и вернулись к своим кавалерам, возобновив светские беседы — чем несказанно радовали меня и моих коллег.

Для меня было жизненно важно внимание одного единственного тритона, и оно полностью принадлежало мне.

Наполняя свой голос всей имеющейся в груди любовью, я без остатка направляла его навстречу к холодному льду, опоясывала, стучалась, звала услышать меня, вспомнить и пустить в сердце, и с самой первой попытки, ощутила треск. Это был не такой большой пласт, но одно только знание придало мне еще больше сил. В песню вступил Филвис, наши голоса сплелись, и я послала новую волну Нилу, отдавая себя музыке и танцу.

Дева внезапно встала со своего места, невесомыми шагами примчалась к нам и закружилась в танце между мной и Филвисом, а я почувствовала новую маленькую трещинку, закрыла глаза, полностью отпустила себя и свой голос. Сбросила первый плащ и позволила деве отзеркалить свои движения, вслед за которыми я сбросила второй плащ.

Мой голос уверенно вонзился в образовавшуюся щель толстым и острым кинжалом. Нил схватился за сердце, а дева вдруг начала оплетать мое тело, идеально подстраиваясь под мои формы. Кто-то в зале ахнул, королева дернулась, чтобы повернуться в нашу сторону, но Лесолди резко нагнулся к ней и, притянув к себе, поцеловал — этой секундной заминки мне хватило, чтобы воткнуть свой кинжал как можно глубже.

Нил встал со своего места, пошатнулся и тут же рухнул на колени, хватаясь за грудь. Королева тут же оторвалась от чересчур настырного эльфа и повернулась к своему жениху. Ее прекрасное лицо с фарфоровой кожей вмиг превратилось в страшную маску, не предвещающую приятных сюрпризов.

— Схватить их всех! — ледяным голосом, способным убивать, приказала она.

Эффектные дамы высшего общества на глазах начали превращаться в опасных хищниц, их ногти отрастали в страшные шипы, а зубы трансформировались в острые иглы. Три певицы, до этого ублажающие слух гостей чарующими балладами, сразу поменяли свой репертуар и начали петь жуткие песни для подавления воли, только вот на моих друзей, которые окружили нас с Филвисом, они не действовали.

— Дилан, ты не думаешь, что пора? — ухмыльнулся Дэрек. — Или тебе еще недостаточно огонька?

— Обольстительницы, к чему столь губительная для ваших лиц агрессия? — миротворчески произнес Джорджи, на которого кинулись сразу две девушки, но тут же упали, опоясанные проявляющимися сетями.

— Готово. — сказал Дилан, и на спинах ребят начали проступать татуировки, они мерцали белым искрящимся светом, а затем в руках парней появились кинжалы и мечи.

Как и две ринувшиеся в атаку русалки, некоторые дамы неожиданно для себя покрывались сетями и падали на пол.

— К сожалению, не успел потанцевать со всеми присутствующими в зале красотками, — тихо вздохнул Дилан, чьи метки одна за другой избавляли нас от численного превосходства русалок.

Затем вокруг нас резко вспыхнул искрящийся купол.

— Он не сможет долго защищать нас от разгоряченной публики. — предупредил тетрадочный. — Эйр, как успехи?

— Он все еще окружен льдом…

— Тогда продолжай петь, а мы прикроем.

Элис с Лесолди оказались окружены десятком огромных тритонов.

Нил все также бездвижно лежал на полу и не подавал никаких признаков жизни, но самое страшное заключалось в том, что над ним склонилась королева русалок и что-то спешно шептала, снимая с его глаз очки. Затем Алистерия сжала свои кулаки, выпрямилась и крикнула:

— Я вас уничтожу!

Ее волосы ударили по полу и поползли к нам, на ходу удлиняясь. Они били по куполу раз за разом, он мерцал, но стойко выдержал ее первые удары, пока локоны не превратились в подобие мурен и не стали кромсать преграду зубами.

Ребята рубили их, словно взбесившихся змей.

Лианы хлынули из окон в тронный зал и окружили Королеву, Элис с принцем удалось освободиться, и полурусалка кинулась к своему брату, пока Лесолди пытался остановить разъяренную королеву.

Я продолжала петь и начинала немного нервничать, ощущая, что ещё не весь лёд отступил от сердца Нила.

С каждой минутой в зал врывались все новые русалки и тритоны, и, несмотря на отчаянный бой, который они встречали в лице околунных, жителям Сиренсши удавалось теснить нас все сильнее. Вокруг царил хаос, раздавались крики, хруст и гам, продолжать петь становилось сложнее. На секунду я закрыла глаза, как услышала предупреждающее:

— Эйрин, берегись! — Лесолди предостерёг меня своим криком, но отвлекся сам и длинные волосы Алистерии окутали шею эльфийского принца, а затем я ощутила, как они внезапно обвились вокруг меня, плотно сжали и резко подняли верх над ребятами, заткнули рот и повесили меня над потолком. Я пыталась вырваться, трясла ногами, старалась высвободить руки, но кислорода с каждой секундой становилось все меньше…

Мои друзья внизу упорно боролись с нападающими и силились добраться до душащих меня локонов, но каждого из них окружили десятки тритонов и русалок.

Над троном в таком же подвешенном состоянии, но уже без сознания, находился Лесолди, а Элис отчаянно пробовала достучаться до своего брата.

«Фей, неужели, я всех подвела? — горькая мысль, что я стану причиной гибели своих друзей причиняла боль.

— Ты никого не подвела, Эйр. — словно из далекого поля донесся до меня голос дракона. — Ты все сделала…

Глаза медленно закрывались, но перед тем как потерять сознание, я вдруг начала бредить, мне показалось, будто все стёкла окон тронного зала выломила хлынувшая внутрь словно взбесившаяся морская вода.

Глава 63

Кислород ворвался в легкие, подарив возможность снова дышать.

Потом что-то вдруг резко дернуло меня в сторону, и я ощутила, как стремглав лечу вниз, но затем меня бережно, словно младенца, подхватила вода, окутала в ласковый кокон и буквально через секунду тело оказалось в крепких руках, и до боли родной голос обеспокоенно спросил:

— Эйр, ты в порядке? — ни темных очков, ни белесых зрачков. На меня внимательно смотрели два карих глаза. Изучающе и встревоженно скользили по моему лицу.

— Нил… — протянув руку, дотронулась кончиками пальцев до его щеки. Наши губы встретились в быстром поцелуе, и я тут же оказалась заключенной в крепкие объятия.

Зажмурившись, еле сдерживала пробивающиеся наружу слезы, всей душой желая растянуть это мгновение рядом с ним, но мысль, что бой еще не закончен, отрезвляла, взывая к более здравому поведению. Наконец, слегка отстранившись, я удивленно начала крутить головой.

Мы находились в самом центре тронного зала, а вокруг нас буйствовали, бурлили и свирепствовали огромные потоки воды, они, словно гигантские молниеносные киты, заглатывали попадающих на их пути русалок и тритонов и буквально вышвыривали их в окна, унося в океан. Беспощадно и ловко смывали всех противников на своем пути, стремительно расчищая тронный зал, но при этом ни одна капля не касалась ошарашенно наблюдающих за всем этим околуннных агентов.

— Все хорошо, — ласково погладив меня по спине, заверил Нил, — Тебе не о чем переживать. Я никому не позволю тебе навредить. Ни тебе ни ребятам.

— Это все… — практически одними губами, очень тихо начала я, — Ты один делаешь? — шепнула ему на ухо, и никогда бы раньше не подумала, что мой друг умеет смущаться.

Вместо того, чтобы расправить плечи и задорно подмигнуть, сказав что-то вроде: «А ты сомневалась?», он отчего-то опустил взгляд и застенчиво кивнул.

— И ты всегда так мог? — уже громче уточнила я, завороженно наблюдая за стремительной водой, орудующей вокруг нас, и получила еще один короткий сконфуженный кивок.

«Эйр, не забывай, что долгое время он отталкивал свою силу и, возможно, до сих пор считает ее не даром, а проклятием. — произнес в голове дракон.

— Но почему?

— Потому что он всегда хотел быть обычным человеком.»

Но задуматься над словами Фея мне не удалось.

— Ах ты кракен замаринованный! — рядом послышался веселый голос Дэрека.

Вода создала для ребят безопасные коридоры, по которым они спокойно шли к нам на встречу.

— Столько лет дружим, а ты скрывал от нас свои хвостатые конечности?!

— Но мы готовы проявить душевную щедрость и простить столь вопиющую скрытность к нашим особам. — присоединился к нашему громиле Джорджи. — Конечно же, за небольшую плату. Ты обязан, друг мой, поведать нам историю проявления твоих выдающихся водных способностей.

— А ты ешь рыбу? — неожиданно вклинился Филвис. — Русалки вроде ели, но за тритонами мне не удалось понаблюдать…

— Дэрек, почему ты сказал хвостатые? — сощурившись, посмотрела на громилу, а затем повернулась к Нилу, и сама не заметила, как новый вопрос сорвался с моих губ, — У тебя правда есть хвост? — и тут же пожалела о сказанном.

Нил на миг застыл, его лицо словно окаменело, а в глазах отразилось нечто болезненное, и в эту самую минуту я вспомнила, что не одну меня душили русалочьи волосы. И о чем я только спрашиваю, когда мои друзья были в опасности…

— Прэми Лэ… Как там Лесолди? Он же…

— Лесолди. — мужские руки на моей талии чуть сжались, а на лице тритона проступила странная улыбка, — Лесолди в полном порядке. Элис привела его в чувство. Они возле трона. — изменения в голосе Нила казались едва уловимыми, но им не удалось ускользнуть от меня. — Дэрек, возьми, пожалуйста, Эйрин и отведи ее в дом. Джорджи, Филвис, идите с ними. И все хорошенько отдохните. — с этими словами меня передали в руки громилы, и никто не захотел прислушаться к возмущениям, ведь я вполне могла передвигаться самостоятельно. — Дилан, я расчистил весь остров и отправил на время жителей в подводный мир, но мне самому необходимо спуститься и закончить начатое, пойдешь со мной?

— Конечно, ты еще спрашиваешь! — весело улыбнулся тетрадочный, и они вместе с Нилом спешно направились к выходу из тронного зала.

Через некоторое время, когда вода полностью ушла, мы наконец нашли Лесолди с Элис. И, если эльфийский наследник, заверивший нас, что с ним все в порядке, вел себя естественно, то подруга была напряжена и закрыта.

Она избегала встречаться с кем-то глазами и говорила крайне мало.

*

Тишина и странные взгляды моих околунных коллег действовали на меня угнетающе.

Дэрек вместе с оставшимися на суше участниками нашей группы привели меня в дом, деликатно усадили на диван в гостиной и сели напротив. Они не прожигали меня своими очами в явной манере и большей частью, как и я, смотрели в окно, но периодические поползновения их глаз в мою сторону отчетливо ощущались кожей.

С Элис поговорить мне так и не удалось. Она обтекаемо отнекивалась от вопросов и иного рода намеков и сославшись на головную боль и сильную усталость, ушла в особняк, который был выделен для них с Лесолди. Эльфийский наследник тоже покинул наше общество, но лишь после того, как поговорил с ребятами и похвалил каждого, особенно меня, а еще удостоился шутливых вопросов о том, каково было целоваться с прекрасной и опасной Алистерией.

И вот Дэрек, Джорджи и Филвис продолжали играть в таинственные гляделки.

«Они не здоровы? — обратилась к Фею. — На них слишком сильно подействовала сила Нила?

— Полагаю, они волнуются… — уклончиво начал мой дракон.»

— Переживаете за Нила и Дилана? — не в силах и дальше терпеть гнетущую тишину, озвучила я.

— Нет. — дружно ответили друзья.

— Не о чем переживать, малышка. — ласково ухмыльнулся громила, — Ты же сама видела на что способен наш королевич. Покажет внизу, кто настоящий король, пару раз повертит хвостатых из стороны в сторону, чтобы у них мозги в нужное место встали, и приплывет обратно к нам вместе с тетрадочным.

В ответ я медленно кивнула и снова нетерпеливо уставилась в окно. Меня буквально разрывало на маленькие кусочки, так хотелось увидеть его снова. Увидеть и обнять. Обязательно очень крепко. Прижаться всем телом, поцеловать, затем еще раз поцеловать и, наконец, очистить наши отношения от всяких недомолвок и недопониманий…

— Надо ей сказать. — вклинился в мои размышления Филвис.

— Не стоит вмешиваться в дела пары, юный принц, — несмотря на произнесенную фразу, в голосе Джорджи чувствовалось сомнение.

— Не могу точно понять, с кем из вас я согласен. — пожал плечами Дэрек и задумчиво посмотрел на меня.

— Сказать, что? — я прервала их общение, но ответа не получила. Вместо него мои друзья молча уставились на меня. — Я жду, мальчики.

— Ты назвала его рыбой! — воскликнул эльф и вскочил на ноги. — Он один справился с полчищем бешенных и кровожадных русалок, — еще ни разу до этого момента мне не удавалось услышать в голосе принца нотки восхищения, если они не относились сугубо к его персоне или (гораздо реже) к персоне его старшего брата, — А ведь они с каждой минутой все больше теснили нас, несмотря на сокрушительный отпор, который мы им устроили. Затем он за миг обезоружил Алистерию, чье лицо из прекрасного превратилось в жуткую, леденящую душу маску. Взмыл ввысь на огромной волне и поймал тебя в свои объятия. В ту же минуту я решил для себя, что тоже обязан однажды спасти свою будущую возлюбленную. Но если она меня потом так же, как и ты…

— Да что такого я сказала?! Дэрек же первый начал. А сам ты спрашивал, ест ли он рыбу.

— Так это мы, малышка… — как бы извиняясь, пожал плечами громила, — Один его старый друг, с которым они вечно шутят друг над другом, а второй — юный эльфийскйи принц, первый раз очарованный кем-то, помимо себя — все это он говорил тихо и усиленно старался не встречаться со мной взглядом. — Ты спрашивал про рыбу, чтобы знать, продолжать ли тебе самому ее есть? — хмыкнув, обратился к Филвису.

— Как ты понял? — удивленно заморгав, эльф сел обратно.

— Так вы об этом, друзья мои, — вступил в беседу Джорджи, — А я полагал острым оказался вопрос о Лесолди…

— И это тоже, — ответил Дэрек.

— Да, я тоже заметил. Он ревнует тебя к брату после той истории в нашем замке? Неужели между вами с Лесиком до сих пор что-то есть? — и когда только наш главный певец успел стать околунным.

— Вы все говорите какую-то ерунду! — возмущенно сказала я. — Я видела собственными глазами, как королева душила Лесолди и, если бы на его месте был любой из вас, думаете, я бы не поинтересовалась о том, как и где вы? Да как вы…

В дверь постучали, и, прервав свою гневную и праведную речь, я вскочила с места и кинулась открывать. Но на пороге стоял не Нил. Гость оказался неожиданным.

Эльфийский наследник чуть смущенно смотрел на меня.

— Найдется ли для меня место, чтобы переночевать? — спросил Лесолди. Удивленно кивнув, я впустила его внутрь. И когда эльф переступил за порог, вдали замаячила фигура Дилана, поэтому я не стала проходить обратно в дом, а осталась на улице ждать тетрадочного.

— А где Нил? — поинтересовалась, когда спустя бесконечно долгое для меня время он поравнялся со мной.

— Он очень устал и останется сегодня в замке. — странный ответ мне не понравился.

— Один?

— Конечно, один. На острове сейчас нет никого, кроме нас.

— И не захотел прийти к нам? К своим друзьям?

— Пончик, он без сил и… еле ходит. Он в подводном царстве такую жару устроил. — Дилан размахивал руками, что-то определенно изображая, но действия были слишком быстрые и сумбурные, а потому понять что-либо было довольно сложно, — И действительно очень устал. Но не переживай. Ему нужно отдохнуть и как следует обо всем подумать.

— О чем подумать, Дилан? — тревожный холод окутал мои внутренности. Но околунный только погладил меня по плечу.

— Этого я сказать не могу. — виновато шепнул тетрадочный и быстро зашел в дом, словно сбегал от моих дальнейших расспросов.

«Эйрин, он столько месяцев был лишен важной части своей памяти. К тому же сегодня, возможно, первый раз в своей жизни, использовал силу столь глобально. — попытался успокоить меня дракон.

— Скажи, что он просто меня избегает.

— Дай ему время. И ты же понимаешь, что, свергнув Алистерию, он стал королем русалок.

— То есть ему…

— Ему, как и сказал Дилан, надо подумать. Не сомневаюсь, он примет верное решение.

— А со словами ребят ты согласен?

Фей откликнулся не сразу.

Спустя минуту. Или даже две.

Ответ получился кратким и лаконичным.

— Вам надо поговорить.»

А вечером, когда я одна сидела на террасе и смотрела на волны, ко мне вышел Лесолди.

Глава 64

Ветер, беззастенчиво подслушивая, погладил густую зелень под нашими ногами и позволил ощутить сладковатый запах маленьких розовых цветов, которые мне нигде ранее не доводилось встречать.

— Одно время я думал, что не умею любить. А когда впервые полюбил, оказалось, что моя любовь всего лишь нелепое и разрушительное препятствие, вставшее колючей изгородью между двумя тянущимися друг к другу сердцами. — его глаза встретились с моими, и во взгляде принца я различила глухое страдание, — А ведь я мог бы сразу исцелить тебя от действия башнэз, Эйр. Именно так мне и следовало поступить… Следовало. Но я будто потерял голову и ослеп одновременно. И сделал иначе. Повел себя, как невероятно эгоистичное создание, разрушив все имеющиеся у Делойся противоядия. Почему ты никогда не говорила сколь низко я тогда пал? Ведь я понимал истинную причину твоих чувств ко мне, но не желал лишаться твоих влюбленных глаз и твоего пламенного желания быть со мной. Оно пьянило и дарило моей душе тепло, которое всегда виделось мне чем-то недосягаемым, как, например, эти звезды на небосклоне.

— Лес…

— Я думал, что поступаю правильно, когда играл в безразличие, наблюдая за твоим отъездом. Думал, поступаю благородно. Отпускаю тебя со знанием, что мое сердце пусто. Но вновь заставлял тебя страдать. — он замолчал и обреченно выдохнул. — Ты ненавидела меня в тот день?

— Считала тебя бесчувственным сухарем, — не желая врать, признала я и протянула к нему свою руку. — Но, если честно, никогда не жалела, что оказалась под действиями чар вместе с тобой. Порой хотелось придушить проснувшуюся во мне вторую личность, которая от одного твоего вида или упомянутого имени впадала в глубоко неадекватное состояние… Но нам было весело вдвоем, разве нет? Я всегда вспоминаю те дни во дворце рядом с тобой с улыбкой. А ты… жалеешь?

— Неразумно жалеть о любви, Эйр. Даже если она никогда не станет взаимной. — его пальцы нежно сжали мою ладонь и грусть кольнула меня в самое сердце.

— Но…

— Сегодня, когда Алистерия окутала мое горло своими волосами, темная дева явилась и крепко обняла бродячего эльфийского наследника, открывая перед ним врата в свое царство, но одна отважная полурусалка, чьей любви я не достоин, подарила мне уэли.

«Поцелуй истинной любви, — грустно прозвучал в голове голос Фея. — Способный подарить второе дыхание. Легенды говорят, что, спасая возлюбленных русалки отдавали часть своей души.»

— Вот почему Элис так необычно вела себя в тронном зале… — тихо шепнула я. — Но почему тогда ты сейчас не с ней?

— Потому что я скверное создание. Ничтожное и недостойное называться твоим другом.

— В твоих словах нет ни единой правды.

Он внимательно посмотрел в мои глаза.

— Первое, что я произнес, едва открыв глаза, — грустно улыбнулся, — Это твое имя, Эйрин. Она гладила меня по волосам, шептала слова любви и звала вернуться к ней, а я будто в бреду не переставал спрашивать лишь о тебе… — и мне вдруг стало нестерпимо больно. Слезы сами хлынули из моих глаз. Он протянул ко мне руку и стер пальцем один из ручейков на моей щеке, — Я знал, что именно сделала Авлиния. Часть моей магии, как выяснилось, заключается в том, что я ощущаю любое воздействие на себя и могу сам решать, позволить действию зелья или чужой магии вносить изменения в свое состояние или же немедленно остановить происходящее. Колдунья вытесняла тебя из моего сердца, и я понимал, что это действительно правильный ход для предстоящего дела, поэтому принял ее чары. Не оттолкнул их. И во мне зародилось новое чувство. Другое. Мне неведомо, как это объяснить. Но сегодня, в объятиях темной девы, все чары исчезли и мое сердце будто разорвали на две части. Оно трещало, когда Элис попросила оставить ее сегодня одну, и оно почти остановилось, когда ты открыла мне дверь и в твоих глазах я узрел столь сильное разочарование. — он рассмеялся так отчаянно, что я вся сжалась от новой порции боли, а слезы с новой силой хлынули из моих глаз. — Ты возненавидишь меня, — успокоившись произнес эльф, — Если я скажу, что готов все бросить и уехать с тобой сейчас же, хватит одного твоего слова… — договорить он не сумел, я подалась вперед и закрыла его рот ладонью.

— Ты так не думаешь и никогда так не поступишь. Просто те ненастоящие чувства ко мне хлынули на тебя слишком резко. — не знаю, как мне удалось собраться и звучать спокойно, несмотря на внутреннюю дрожь, которую я испытывала. — С Элис ты должен был встретиться намного раньше, чем со мной, и именно она, а вовсе не я та самая предначертанная тебе девушка. Можешь найти мерзкого нормнского оракула, и он подтвердит мои слова. Дай себе немного времени. Пожалуйста. И тогда ты сам все поймешь. Но лучше было бы, если бы ты пошел сейчас к Элис, несмотря на то, что она тебя попросила уйти…. Думаю, ей тоже очень плохо сейчас. Ведь ты бы хотел быть сейчас рядом с ней?

Прэми Лэ, не знаю скольким сразу богам я молилась, чтобы он сказал, что несмотря на все сказанное, хочет быть с моей подругой. Матерь Руф, помоги этим двоим, они достойны того, чтобы быть счастливыми. Пожалуйста.

Он аккуратно убрал мою ладонь со своих губ и улыбнулся.

Я посчитала это знаком согласия. Иначе отказывалась понимать.

— Тогда зачем сидишь со мной? Иди к ней.

— Вломиться в дом?

— Можешь поспать около ее двери. — попытавшись улыбнуться, пожала я плечами. — Мы, девушки, любим романтические поступки.

— А почему ты сейчас не с Нилом?

Пришло мое время отворачиваться и смотреть на волны.

— Он очень устал и… устал. — невнятно промямлила я. — Ребята тебе ничего не сказали?

— Мой младший брат настоятельно советовал держаться от тебя подальше. Остальные как бы невзначай кивали в ответ на его слова. — вдруг весело произнес принц и серьезнее добавил. — Если бы я даже не мог встать с кровати от усталости, то был бы счастлив увидеть рядом любимую. — я снова с испугом повернулась на Лесолди. Но он буквально за секунду изменился. Передо мной сидел тот сдержанный и рассудительный наследник эльфийского престола, которого я знала. Спокойный взгляд, задумчивый голос, никаких потусторонних и заставляющих меня нервничать тонов. — Извини меня. Ранее я наговорил лишнего и заставил тебя волноваться. Обещаю, этого больше не повторится.

— Все в порядке. Мы же друзья.

— Конечно. И как твой друг, которым я надеюсь остаться, я очень хочу, чтобы ты была счастлива. Поэтому иди к нему, Эйрин. Вы оба слишком долго ждали, чтобы терять еще одну ночь. А ночь сегодня так красива.

Глава 65

Замок, еще утром наполненный сотней голосов и гордо поблескивающий в лучах палящего солнца, тоскливо возвышался передо мной в ночи, словно давно заброшенный и никогда не знающий веселья хмурый отшельник. Ни в одном из его окон не горел свет, будто жители покинули его много веков назад, оставив беднягу доживать свой век в одиночестве.

Я сделала робкий шаг, ступая на тропинку, ведущую к центральному входу и внезапно услышала сзади непонятный шелест, напоминающий скорее всплеск. Обернулась и застыла на месте, не веря своим глазам. Но чем ближе приближалось создание, тем сильнее становилась улыбка на моем лице.

«Как я все-таки неописуемо хорош! — надо ли говорить, что мои восторги не шли ни в какое сравнение с тем ликованием, которое звучало в моей голове из уст настоящего Фея.»

Поравнявшись с моей фигурой и паря в воздухе возле моего лица, маленький водяной дракон, как две капли похожий на моего спутника и идеально подражающий его повадкам, доброжелательно улыбнулся и кивком головы велел мне следовать за ним. Он устремился к закрытым дверям, и мне ничего не оставалось, как молча идти за ним.

«Ты только посмотри какие крылья! — не унимался самовлюбленный потомок огнедышащих. — Иди быстрее, я хочу, как следует его рассмотреть. Вдруг он исчезнет! — подумать только, сколько волнения в голосе некоторых.»

Подойдя к воротам, мой провожатый умело подцепил их своими когтями и гостеприимно распахнул передом мной дверь. Как только я сделала шаг внутрь и оказалось в темном прохладном холле дворца, до моего слуха послышались быстрые шаги, кто-то спешил ко мне на встречу. И от осознания того, кто именно, сердце вдруг отчего-то предательски громко забилось в груди. Нетерпеливо и взволнованно.

Водяной дракон слишком быстро метнулся в сторону коридора, откуда к нам приближался новый хозяин замка, и тут же исчез в непроглядной темноте, которую рассеивали лишь редкие лучи бледной луны, несмело проскальзывающие в открытые окна.

Несмотря на яростно-пылкие советы Фея, звучавшие, как «Иди за ним!», я предпочла остаться на месте и вежливо подождать королевича возле дверей. Я же, в конце концов, не взлом дворца устраиваю…

Шаги тем временем звучали все ближе, и через мгновение из безотрадной тени проступила мужская фигура, сделала шаг ко мне и остановилась на пороге света и тьмы, отчего лишь часть мужского лица и фигуры попадала во власть луны.

Сглотнув, я применила драконье зрение и теперь полностью могла видеть самого красивого на свете тритона, а также с уверенностью сказать, что тетрадочный не приукрашал действительность, говоря, что наш друг сильно устал.

— Эйрин… — глухо произнес Нил, и эхо вслед за ним играючи несколько раз повторило мое имя, причудливо переплетая меж собой различные эмоции и насмешливо, будто осознанно мешая понять, какое из чувств превалировало в голосе моего лучшего друга.

— Я помешала? — тихо спросила я.

— Ты не можешь мне помешать, — он улыбнулся, но почему-то я отчетливо уловила на его лице отпечаток грусти. И это встревожило меня. Но еще больше смущало то, что он не делал попытки подойти ко мне ближе. Несмотря на то, каким взглядом смотрел на меня.

Дракон гордо сидел на его плече, расправив плечи, и я на минуту обратила свой взор на точную копию моего Фея, но в ту же секунду вода растворилась и создание исчезло.

— Нет! — пронзительно вскрикнула я, неожиданно для самой себя, и первый раз заподозрила, что мой спутник может управлять моей речью при сильном эмоциональном порыве. Надо будет с ним это основательно обсудить.

Улыбка на лице Нила стала шире, и я вдруг почувствовала, как на моем плече молниеносно выстраивается фигура, и вот водяной Фей уже довольно смотрит в мои глаза.

«Я скучал по нему, — очень тихо произнес Фей у меня в голове.»

— Мне его не хватало, — едва слышно сказал Нил.

— Он только что сказал тоже самое о тебе. — улыбнулась я околунному.

«Ты лучше скажи ему о своих чувствах. — поучительно посоветовал дракон. — А лучше покажи, как я учил. — ехидный громкий вздох. — А то стоите и пожираете друг друга глазами….

— Фей! Он уставший… И ему может быть больно.

— Покажи. — надавил Фей. — Он будет рад потерпеть подобное. Все, я на время тебя покидаю, чтобы не мешать и не стеснять вас.

— Спасибо.

— Если я вернусь, а вы снова поругались, то я вас обоих превращу влысые головы! — пригрозил и исчез.»

Мы остались с Нилом вдвоем. Стояли в темном холле и продолжали молча рассматривать друг друга. Нас разделяло несколько шагов, несколько незначительных и совершенно несущественных…

Секунды медленно перетекали в минуты, и я понимала, что начинаю гореть от невыносимого желания дотронуться до него. Когда ожидание стало ощутимо болезненным, произошла будто вспышка. Мы оба кинулись навстречу друг к другу. Сплелись воедино и из моих глаз брызнули слезы.

Мои руки беспорядочно обнимали его, гладили, а тело, ощущая на себе нежные прикосновения сильных мужских рук, тут же плавилось, мир будто кружился вокруг, тогда как внутри растекалась сладкая патока. Мои пальцы, как обезумевшие поднимались к его щекам, спускались к шее, затем переходили на спину, ощупывали плечи и не могли остановиться, боясь, что он исчезнет, боясь, что я могу проснуться, и все это окажется лишь сном.

Он сильнее сжимал меня в объятиях, ласкал спину, ягодицы и сводил с ума своими поцелуями. Почва уходила из-под ног, кровь превращалась в пламя. Наши губы сплетались то нежно, то быстро, то слишком жадно и страстно, мы часто забывали дышать, но все никак не могли насытиться друг другом.

— Я чуть не сошла без тебя с ума, — шептала я сквозь слезы радости.

— А я без тебя сошел, пончик… — глухо отвечал мужчина, покрывая мою шею поцелуями.

— Нил, я… — но договорить мне не удалось. Он неожиданно резко отстранился и, избегая моего взгляда, сказал:

— Я понимаю, что ты пришла сюда в силу эмоций. Но тебе лучше уйти. Он, наверняка, ждет тебя.

— Нил… — произнесла, наблюдая как мой друг, опустив глаза, застегивает пуговицы на своей рубашке, которые мои проворные пальцы успели полностью расстегнуть.

— Тебе не о чем переживать. Я его не трону. И вы сможете спокойно уехать и жить счастливо.

— Нил, ты не…

— Эйрин, я не полный идиот, и понимаю, что его помолвка с моей сестрой всего лишь часть представления для Алистерии.

Понимая, что иного способа нет, чуть виновато предупредила:

— Будет немного больно. Но ты же самый сильный из всех созданий, которых я знаю, а потому — потерпишь. — снова придвинулась к нему. Положила свои ладони на его виски, а затем притянула голову Нила к своей и соединила нас лбами.

— Я люблю только тебя, тритон. — прошептала практически одними губами и открыла ему свое сердце и разум, как учил меня несколько дней подряд Фей.

Принятие чужих эмоций и воспоминаний может оказаться болезненным экспериментом, но следовало поставить жирную точку и прекратить глупые сомнения.

Вот я увидела его первый раз в офисе, когда Фрэнк привел меня в общую комнату, чтобы познакомить с агентами. Нил стоял ко мне спиной в компании нескольких парней возле одного из столов. Ребята что-то оживленно обсуждали, и мои глаза, с любопытством осматривающие помещение и созданий в нем, остановились на его широкой спине, беззастенчиво восхитились ей, скользнули по его точеному профилю, он как раз закончил историю и теперь задорно смеялся вместе с остальными, закинув голову чуть назад.

В этот самый момент моя нога замаячила перед манящей пропастью, о которой раньше я только слышала.

Фрэнк что-то громко сказал, привлекая внимание околунных, и этот юноша, на которого я не могла перестать смотреть, все еще смеясь — как же красиво он смеялся, Прэми Лэ… — повернул голову в мою сторону. В моем сознании это происходило очень и очень медленно. Словно само время остановилось. Я не успела отвести взгляд и наши глаза встретились. Его смех прекратился, взгляд будто вспыхнул, и на его губах засияла широкая улыбка, от вида которой я не раздумывая провалилась в пропасть, а через какое-то время ударилась об острые скалы, слыша, как он признается в любви другой девушке. Той, чьими волосами я восхищалась.

А вот он отчаянно спорит с Дэреком. Они часто спорят, и также часто шутят друг с другом. В этот раз предмет их разговора снова крутится вокруг очередного дела, в котором друзья не могут прийти к единому мнению. Лицо Нила серьезное, желваки на скулах гневно играют, и как бы я не убеждала себя в том, что мы лишь хорошие друзья, и я не должна к нему ничего испытывать, все равно незаметно за ним наблюдаю, потому что, как бы глупо это не звучало, в минуты, когда он злой, я нахожу его до невозможности красивым, магнетически привлекательным, и, к моему огромному счастью, он, кажется, совсем не догадывается об этом.

Вдруг в следующую секунду Нил поворачивается ко мне, ловит на себе мой задумчивый взгляд, отчего мне хочется тут же провалиться куда-нибудь к гоблинам, и его выражение лица тут же меняется, околунный нежно улыбается и хитро подмигивает, а затем возвращает внимание к роящемуся у себя на столе Дэреку и снова сурово начинает что-то тому доказывать. А я, кажется, все дальше лечу в своей одинокой пропасти.

Я знаю, что воспоминания о Лесолди не будут для него приятными, но показываю и некоторые из их. Особенно то, что он неверно интерпретировал, чтобы он видел разницу между настоящим и лже-чувством.

И, наконец, открываю сердцу тритона то, что творилось в моей душе те месяцы, в которые мы считали, что его больше нет с нами…

— Эйрин, любимая… — хрипло произносит Нил с болью в голосе и прижимает меня к себе. Так крепко, будто силится навечно нас соединить. Так сильно, что на секунду я лишаюсь всякого доступа к кислороду. — Моя. Только моя. Мой самый сладкий на свете пончик.

— Только твоя, Нил.

— Хорошо, что мы не сразу добрались до моей комнаты. — сказал совершенно бесстыжий голый мужчина, на чьей груди с блаженством покоилась моя голова.

— Нил! — шепнула испуганно, словно нас мог кто-то услышать, и приподнявшись на левом локте, посмотрела на беззаботно развалившегося на кровати королевича. Он лежал на спине, заложив руки за голову, на лице довольная улыбка. Стоило мне пошевелиться, как один его глаз открылся, исследовал меня, затем снова закрылся, и тритон весело хмыкнул, словно мальчишка.

— Я всего лишь честен с тобой. Этот трон мне никогда не нравился. Отталкивал. Но в виду недавно созданных крайне приятных воспоминаний на нем, я воспылал к нему новым чувством. — и неожиданно бойко предложил. — Повторим?

— Ты устал и должен отдохнуть. Дилан вообще сказал, что ты еле ходишь…

— Я собираюсь доказать тебе еще не один раз, что полон сил и ночь только началась. — в следующий миг я оказалась на спине, а крепкое мужское тело тут же накрыло меня сверху, вжимая в тонкие шелковые простыни.

— Нил…

— И твой голос, пончик, когда ты так зовешь меня по имени, звучит слишком маняще… У меня нет такой силы, чтобы устоять…

Мягкие губы накрыли мой рот и тело пронзила сладкая истома, подталкивающая обнять его плечи и поддаться низом живота навстречу его мускулистым бёдрам.

Картина того, как неистово он брал меня на троне и как беззастенчиво я кричала, разрывая ошеломленную нашим поведением молчаливую темень окружающего зала, где ещё днём состоялось сражение, вдруг вспыхнула перед глазами и будто полыхнула в мою кровь ещё больше пламени, которое с каждой секундой поглощало меня все сильнее.

Я обхватила его сильное тело ногами, и он плавно проник внутрь, медленно продвигаясь, заполняя собой все пространству вокруг и внутри меня. Я превратилась в полыхающий костер и блаженный стон вырвался наружу из моих уст.

— Да, моя сладкая, — зашептал на ухо мужчина, словно забирая и растворяя мою волю и душу в себе.

Окончательно отпустив все волнения и забыв обо все на свете, я отдалась в плен обоюдного дикого желания.

Ночь казалась бесконечной и абсолютно прекрасной. Мы любили друг друга и безостановочно болтали. Общались совсем как раньше, когда он еще не был моим мужчиной, а был лишь моим самым лучшим другом.

— Между прочим, я в пятерке лучших околунных агентов Лиама, — не знала, что умею так вдохновенно хвастаться, но, как выяснилось, я умела, и мне безумно хотелось обо всем ему рассказать.

— Тебе придется подвинуться, когда я вернусь. — бессовестно улыбаясь и ласково целуя меня в ключицу, говорил этот наглый осьминог.

— Почему это мне? — тут же гневно отталкивала его я. — Может ты растерял свои навыки, пока миловался тут с Алистерией, и не сможешь даже в десятке оказаться?

— Иди сюда, — и я снова оказывалась в кольце его крепких объятий. — Мой бесстрашный околунный агент. — еще один нежный поцелуй в висок. — Я нисколько не сомневаюсь, что ты лучшая, Эйр, и люблю тебя до самой темной глубины. Но пятерка означает опасные задания. И хоть я не намерен в чем-то ограничивать тебя, мне все же было бы спокойнее, если бы ты занималась менее серьезными делами.

— Может, мне сидеть дома и готовить тебе пироги? — съязвила я.

— Если ты настаиваешь… — лукаво ответил коварный околунный и тут же получил пинок в плечо.

После череды успокаивающих мое возмущенное состояние поцелуев, я спросила:

— А когда мы уедем с острова, Нил? — и ощутила, как до этого полностью расслабленное тело тритона вмиг напряглось.

— Пончик… тут такое дело… Мне надо с тобой посоветоваться. Я уже списался с Лиамом, и он предложил мне несколько вариантов решений, но ответ на самый важный вопрос я могу получить лишь после разговора с тобой. — после этих слов мне стало несколько сложно оставаться в беззаботном состоянии. — Как ты знаешь, я сверг Алистерию, и теперь по законам Пятого Королевства, я считаюсь королем Сиренсши. Знаю, что в Четырех Королевствах здешний народ считают агрессивным и опасным, но, прожив здесь достаточно времени и наблюдая за жителями, я осознал, что не все хотят вести ту жизнь и придерживаться тех манер поведения, которые долгое время диктовали им их прежние правители. Многие мечтают о спокойной жизни и не одержимы идеями захвата людей и грабежа кораблей. Да, ты можешь сказать, что сегодняшнее поведение жителей противоречит моим словам, но они лишь выполняли приказ своей королевы. Они не могли поступить иначе. Делали то, к чему привыкли, хоть эти привычки многим из них не нравятся. Я могу сказать это с уверенностью, так как власть над водой помогает мне также особым образом чувствовать жителей Сиренсши. Если показать им другой порядок и помочь…

— Ты хочешь остаться? — взволнованно прошептала, перебив его речь.

— Я не знаю. Правда, понч, пока не понимаю, как лучше поступить. — покачал головой Нил, и на него будто снова очередной волной обрушилась покинувшая его усталость. — Возможно, не навсегда, а на какое-то время, пока не пойму кому можно передать власть. У меня есть парочка идей, но я не так близко общался с этими созданиями, чтобы быть полностью в них уверенным. Дилан сказал, что будет рад побыть со мной здесь, и Сэльма тоже приедет… — он виновато посмотрел на меня, сообщая что к заговору этих двоих не имеет отношения. — Лиам тоже считает, что некоторое время я вполне могут исполнять обязанности короля и совмещать их с работой в агентстве. Они с Фрэнком, кстати, тоже собираются сюда на пару недель… И, если бы ты согласилась, пончик… — он замялся и взглянул в мои глаза с примесью страха и тревоги. Провел ласково пальцами по волосам и спросил. — Эйр, ты бы согласилась стать моей королевой?

— Королевой? — ответила каким-то глухим севшим голосом.

— Я хотел сказать, ты станешь моей женой, Эйрин Лунд? — серьезно произнес Нил, и я застыла. — Извини, что делаю тебе предложение посреди ночи, пончик, но мне кажется, в этом есть особая романтика… К тому же твое обнаженное тело…

— Ты должен перестать называть меня пончиком среди других созданий, иначе поданные не будут воспринимать меня всерьез, — нахмурилась я, поднимая одеяло до самого рта, и мужчина напротив засиял.

— Это значит «да»?

Ба настоятельно рекомендовала мне «никогда не петь», иначе я не выйду замуж, а еще она говорила, что после того, как мужчина просит руки, нельзя ни в коем случае сразу же соглашаться. С первым советом, как видно, она ошиблась, но это все же была умудренная опытом женщина, поэтому я ответила:

— Мне надо подумать. Это все слишком быстро и… ответственно.

Меня снова прижали к горячему телу и начали целовать.

— Понимаю. У меня у самого каша в голове. Все думаю, как выкрасть время и поехать за джином…

— За джином? Когда это ты успел пообщаться с Дэреком? Вы же…Не говори, — остановила его поднятой вверх рукой, — Тетрадочный постарался, да? Вот же Дилан! Он совсем не умеет держать язык за зубами.

— Не умеет, малышка. — горячий шепот опалил ухо, и я отчаянно заныла, покрываясь румянцем:

— Только не говори, что он и про Лиама тебе рассказал? Лиам обещал пристрелить всех из тео-пистолета.

— Тогда… скорее всего их спешное с Фрэнком желание приехать сюда объясняется именно этим, — беззаботно рассмеялся Нил, — Так как в моем первом письме нашему наставнику, я, как ты понимаешь, совершенно случайно дал ему понять, что его посягательства на мою женщину дошли до моих ушей.

— Какой кошмар… и что он ответил?

— Ничего, о чем мы не знали. — пожал плечами Нил, — Что настало все же время пристрелить Дилана и продать его уши троллям.

Я закрыла лицо ладонями и рассмеялась, а затем снова прижалась к тритону.

— А про Авлинию тетрадочный тебе тоже успел проболтаться?

— Да. Но я бы хотел услышать о ней от тебя.

И тогда я поведала ему про встречи с ведьмой, подробно описала ярмарку гоблинов и особое внимание акцентировала на ее неоднозначных речах и взглядах, связанных с нашим наставником.

Нил слушал очень внимательно, а когда я закончила, мужская рука ласково погладила меня по бедру, и он задумчиво произнес:

— Есть у меня одна догадка. — блеск его глаз заставил с еще большей силой прижаться к королевичу.

— Ты что-то знаешь?

— Да. И тетрадочному я не стал об этом говорить. История попала ко мне из уст самого Лиама. Тогда мы изображали воров, и в один из вечеров сильно напились. На меня алкоголь не имеет того влияния, которое способен оказывать на других созданий, ты должна была догадаться. Да и наставника я никогда не видел пьяным, но некая настойка из трав с Лысдган горы странно на него повлияла. Тогда я узнал много интересных историй про его с Фрэнком молодость, которая была у них довольно бурной. Полной приключений и женщин. Но существовала лишь одна девушка, которая сумела в свое время сильно зацепить нашего наставника… — и стоило цепочке догадок только начать выстраиваться в моей голове, как мой собеседник резко замолчал, а затем зевнул и добавил. — Но пора спать. Я не стал ничего говорить Дилану. Ты же знаешь, я не тот, кто рассказывает чужие секреты. — после этого меня звонко чмокнули в кончик носа, и тут же умело прикинулись спящим.

— Эй! — нетерпеливо потрясла этого бессовестного осьминога. — Прекрати прикидываться. Мне-то можно рассказать…

— Хмм….

— Я же не какой-то там тетредочный… — я прокладывала дорожку из поцелуев по рельефным мышцам его руки. — А очень особенный…

— Вот законной жене, наверняка, можно рассказать… — хитро блеснули его вновь открывшиеся глаза. — А так…думаешь, мы достаточно близки? — я даже пикнуть не успела, как снова оказалась под ним.

— Ах ты… я же сказала, что подумаю! Это шантаж, а не предложение руки и сердца! Я требую рассказ!

— Не понимаю, о каком шантаже речь? — пожал плечами Нил. — Моя память видимо еще недостаточно оправилась… даже слова такого не помню… — мягкие поцелуи обжигали шею, спускались к плечам. Горячие прикосновения языка к коже заставляли трепетать. Когда мужские губы оказались на моей груди, я сама не поняла, как тихо простонала:

— Даа…

— Теперь-то ты мне расскажешь, наконец? — нетерпеливо ерзала, устраиваясь на его груди, а мужчина подо мной хитро улыбался.

— Во время одного из заданий Лиам познакомился с девушкой. Они с ней охотились на один и тот же артефакт и крупно повздорили. Наставник не вдавался в подробности, и я не знаю, что было дальше, но в какой-то момент между ними начались отношения. И дошло до того, что он сделал ей предложение…

— Лиам?! Лиам кому-то в жизни делал предложение? Ты точно о нашем сером кардинале говоришь?

— Да, пончик. — улыбнулся мой тритон. — Когда-то он был молод и, возможно, менее хмур.

— Сильно сомневаюсь, но, пожалуйста, продолжай.

— История уже подошла к концу. Девушка дала согласие, но за пару дней до свадьбы она сбежала, оставив ему записку, в которой говорилось, что она ошиблась, и их время еще не пришло. Просила не искать ее, уверяя, что сама найдет его в нужный час.

— И он не искал?

— Искал. Они вместе с Фрэнком много где ее искали, но она будто исчезла. И имя, видимо, выдумала, так как нигде о такой девушке никто не слышал.

— Значит, Авлиния соврала мне? — я сразу стала вспоминать наши с ней диалоги. — Правда, она говорила, что и так слишком долго ждала встречи с ним…

— Наверное, у нее были свои причины. — без тени иронии сказал мой друг.

— Как, должно быть, романтично, сбежать за пару дней до свадьбы. — это была невинная, на мой взгляд, провокация, только вот тритон не оценил мою шутку. Меня слишком сильно вжали в мужское тело.

— Не шути так, Эйрин. — серьезно произнес Нил.

Я дотронулась губами до его рта и прошептала:

— Нил Ридон, я навсегда твоя.

Эпилог

Десять лет спустя

В дверь спальни постучали, и я нетерпеливо вскочила с места и кинулась открывать.

С каких это пор он вдруг начал стучать?

Чувствует себя виноватым?

С блеском победного торжества в глазах я распахнула дверь, и все мое триумфальное ликование тут же испарилось.

На пороге меня поджидал не пропащий на целую неделю в очередном околунном задании муж, с которым мы почти клятвенно договаривались, что его не будет во дворце лишь три дня, а Сиийя, виновато опустившая глаза.

Прищурившись, я внимательно изучила позу своей помощницы.

К влюбленным взглядам некоторых русалок на своего супруга, я, как это ни странно, начала относиться с совершенным спокойствием. Мы не закрывали с ним друг от друга сознания, ничего не прятали, и хоть я никогда не позволяла себе читать особо глубокие слои его разума, но с уверенностью знала, что интерес других женщин его абсолютно не волновал и к тому же, к моей радости, Нил чужие восхищенные реакции не замечал. А если и замечал, то лишь те, что были направлены не на него, а на его супругу.

— Король разве уже не прибыл? — спросила я.

Пару дней назад между мной и королем Пятого Королевства произошла небольшая стычка, а потому выходить первой на мысленную связь с этим наглым осьминогом я не намеревалась.

— Прибыл, Ваше Величество. И сразу же, как только ступил на берег он направился к Вам, — горячо уверила меня девушка, подняв свои голубые глаза, а затем смущенно дополнила, — Но он был перехвачен возле тронного зала…

— Ясно. — выйдя из комнаты, я закрыла за собой дверь. — Убедись, пожалуйста, что к завтрашнему приему все готово.

— Конечно, Ваше Величество. — поклонившись, русалка удалилась.

Я же, приподняв полы воздушной юбки, направилась туда, где определенно был захвачен в плен мой супруг.

«Перебежчик, ты мне даже не сообщил, что вы уже в замке. — послала мысль Фею.

— Ты же говорила, что обиделась на нас обоих. — хитро выкрутился мой спутник, который уже давно был не только мой. Но уже давно это не вызывало во мне ни капли ревности. — И я благородно разделил с королем эту суровую участь. Он отчаянно страдал по тебе.

— Неужели? Потому весь вчерашний день ни разу не попытался выйти со мной на связь?!

— Да мы попали в передрягу вчера, не до того было…

— Что?!

— Я тебе ничего не говорил! — пророкотал дракон и немедленно замолчал.»

— Приветствую, Ваше Величество, — раздался голос, от звука которого мое сердце каждый раз замирало. Обернувшись, я посмотрела на маленького мальчик, с каждым днем он все больше походил на своего отца.

Когда наш первенец только родился, я могла часами сидеть возле его кроватки и рассматривать его, упиваясь бесконечной любовью, которую испытывала.

Завтра ему должно исполниться восемь лет, а мне до сих пор сложно доверять его учителям или няням.

— Ваше Высочество, — слегка кивнула, подыгрывая сыну в нашей игре.

Он быстро убедился, что в коридоре, кроме нас двоих, никого нет, и кинулся ко мне.

Оторвавшись от объятий, доверительно шепнул в ухо:

— Мам, ты самая красивая на свете! — а затем принял на себя серьезный вид и деловито уточнил. — Идешь спасать своего мужа от мучений?

— Эдриан, не говори так. — погладила его по светлой макушке.

— Мам, это правда. И все в королевстве это понимают. Но она продолжает мучить созданий. — вздохнул мой принц, — Когда вырасту, издам отдельный приказ, чтобы прекратить страдания. Не знаю, как папа с Феем не сошли с ума после стольких раз…

Собственно, ничего из происходящего внутри тронного зала нас с сыном не удивило.

Маленькая девочка в изумрудном платье стояла на троне, тогда как на полу, слева от нее, вальяжно устроился местный король, а с правой в воздухе парил небольшой дракон. Двое с обожанием в глазах смотрели на юное дарование, исполняющее для них свою очередную песню собственного сочинения.

Наша дочь, несмотря на могущество своего отца-тритона, в части голоса унаследовала гены своей матери. А, следовательно, пела она ужасно. Катастрофически. Плохо.

Однако обладала непоколебимым упрямством и сражала всех своей харизмой. Всех, кроме своего старшего брата. Эдриан, стоя рядом со мной, снисходительно смотрел на группку, но, когда его глаза коснулись отца, в них вспыхнуло обожание.

Я громко хлопнула в ладоши и сказала:

— Прекрасно! — привлекая внимание зрителей.

— Мама! — радостно взвизгнула дочь, — Папа приехал! — она спрыгнула с трона и радостной кометой побежала ко мне.

— Ваше Величество, юный принц, я несказанно рад вас видеть! — с улыбкой произнес Нил, вставая со своего места и направляясь к нам.

— Беги к папе. — тихо шепнула сыну, который нетерпеливо переминался с ноги на ногу, не зная, стоит ли вести себя, как уже взрослый и серьезный мужчина или…

Но повторять дважды не пришлось, сбросив с себя всякие сомнения, Эдриан с радостным воплем помчался к отцу, и уже через минуту был пойман в объятия.

А маленькая комета между тем бурно рассказывала мне, как ее новая песня покорила сердце короля.

— Правда же Фей? — обратилась она к опустившемуся на мое плечо дракону и тот тут же кивнул в подтверждение. — Я завтра спою ее дяде Лесолди! — я широко улыбнулась, поймав ту самую секунду, когда мой муж негодующе закатил глаза. Несмотря на огромное количество дядей, дедушек и тетушек, особое внимание наша принцесса уделяла именно паре Лесолди и Элис. Ее новые песни и стишки преимущественно посвящались эльфийскому наследнику, вызывая у собственного отца приступы острой ревности.

— Ваше Величество, — король с сыном на руках остановился напротив меня, — Вы прекрасны, как и всегда.

— Благодарю, Ваше Величество. — и мысленно добавила: «Не подлизывайся.»

— Целуйтесь! — тут же приказала маленькая принцесса.

«Не смей ко мне подходить! — стараясь не таять под его взглядом, послала Нилу новую мысль. — Я все еще зла. И тебе следует помыться после дороги.

— Как только мы останемся наедине я сделаю все возможное, чтобы моя королева меня простила. — блеск карих глаз и затаенные обещания в голосе не смогли удержать мои губы от улыбки.»

— Целуй же, пап! — настаивала наша неугомонная дочь. — Обязательно как в сказках!

— Слушаюсь и повинуюсь, Ваше Высочество! — он подмигнул Энни и, приблизившись, нежно прикоснулся к моему рту своими губами.

Оглавление

Глава 1. В Логове Мышиного короля

Глава 2. Дорога и продолжение истории Джорджи

Глава 3. Два года назад. В Сытом Филине

Глава 4. Два Года назад. Дурманящая ночь

Глава 5. Два Года назад. Отрезвляющий день

Глава 6

Глава 7. Хождения за Хавьером

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12. Поездка в Длор

Глава 13. Приезд

Глава 14. В гостях у мэра

Глава 15

Глава 16. Кухонные откровения, незапланированные вторжения, договор и немного околунного везения

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Глава 27

Глава 28

Глава 29

Глава 30

Глава 31

Глава 32

Глава 33

Глава 34

Глава 35

Глава 36

Глава 37

Глава 38

Глава 39

Глава 40

Глава 41

Глава 42

Глава 43

Глава 44

Глава 45

Глава 46

Глава 47

Глава 48

Глава 49

Глава 50

Глава 51

Глава 52

Глава 53

Глава 54

Глава 55

Глава 56

Глава 57

Глава 58

Глава 59

Глава 60

Глава 61

Глава 62

Глава 63

Глава 64

Глава 65

Эпилог