Котодама. Кто-то должен быть сильным [LaDa] (fb2) читать онлайн

LaDa Котодама. Кто-то должен быть сильным

07октября 2019

Автор: Ларсен LaDa Дарья

Все события и персонажи, вымышленные.

Любое совпадение с настоящими людьми и событиями, случайно.

И снова вечер настает

Тоска проходит по душе

Опять оставит след пустой

Старуха та с косой

Дыханье смерти чую рядом

Но не за мной она пришла

И словно дождь… спадают градом

Все слезы, что я берегла

Костлявая!! Будь проклята навеки

Ты только причиняешь боль

И забираешь тех, кто дорог

Дороже тех, кто сейчас со мной

(памяти отца 17.10.06)

Котодама

Котодама (яп. 言霊, «душа слова») — понятие в японской культуре, связывающее с произнесённым словом некие сверхъестественные атрибуты. © Википедия

Думаю, многие из нас хотя бы раз задумывались о том, чего же добились в жизни. Но мало кто действительно приложил усилия. Повезло в основном тем, кому с детства помогли определиться родители или же человек сам нашел свой путь, когда услышал чей-то разговор, прочитал какую-то книгу или посмотрел фильм — в корне изменившую их жизненную цель.

Мне в этом плане не повезло, как и многим. Я сама искала свой путь, поскольку считаю, что каждый человек уникален, и не только из-за внешности. Ушло на это много лет, но я рада, что не сдалась.

Даже при наличие таланта, не факт, что человек будет успешен. Кто-то опустит руки при первой же трудности, кого-то сломят жизненные обстоятельства, а кто-то просто полениться ил испугается двигаться вперед, боясь провала.

Не каждый задумается над простой истинной — сказанное и сделанное, влияет на все вокруг. Мы можем не узнать о результате своего влияния, но оно есть.

Слова, действия, мимолетная встреча или годы жизни повлияли на тех, кого мы повстречали на жизненном пути.

Встреча

Плохо проспав всю ночь, и наутро упившись валерьянкой, я отправилась на встречу. Мне как безызвестному автору, без единой публикации все еще не верилось в реальность происходящего. Это казалось жестокой шуткой.

Предложение, хоть и оказалось правдой, но я с большой долей нервного напряжения в конечностях, сейчас, стою перед офисным зданием студии.

Пройдя внутрь на ватных ногах к стойке регистрации, я получила пропуск. И лишь поднявшись на четвертый этаж, где меня уже ждала секретарь, вежливо проводившая в конференц-зал, я начала осознавать, что это реальность. Легкая паника у меня в голове переросла в битву разума.

«Что говорить? Что делать? Как двигаться? А нормально ли я одета? Все ли я взяла с собой, что может пригодиться во время встречи? О чем будем говорить?». И все в таком духе.

Что бы отвлечься, я стала разглядывать помещение. Это был довольно просторный зал со столом для переговоров и выставленными вдоль стульями, несколько стеллажей с папками, фото со знаменитостями пестрили на каждой стене. Сквозь окна от пола до потолка, помещение естественно освещалось. Так же имелся стол с кофеваркой, рядом с которой был большой выбор чая, кофе и сахар, и к моему удивлению — сладости. Рядом стоял диван и небольшой столик (видимо для чашек).

Кажется, прошло всего пару минут, прежде, чем я увидела его. Он был явно моложе меня, довольно привлекательный парень. Однако, его бледность и неестественный вид, немного насторожили меня. Я списала мои ощущения на стресс и возможную специфику помещения и освещения.

Позже мне аукнулось моя наивность.

Мы, молча с ним, играли в переглядки.

— Ты меня видишь? — не скрывая удивления и, как мне показалось радости, спросил он.

— Вижу, — не менее удивленно, ответила я.

И к чему он спрашивает очевидные вещи? В конце концов, и он меня видит.

— Слава Богу, — он облегченно выдохнул. — Я уж думал, что у меня никогда не получиться.

И тут мне бы стоило забеспокоится, но беседа отвлекала от волнующих мыслей, и я не придала особого значения его словам.

— Не получится, что? — полюбопытствовала я.

— Это не важно. Главное, что я могу говорить с тобой, — и он радостно обхватил своими руками мои ладони.

Они оказались такими ледяными и в тоже время обжигающими, что я инстинктивно их выдернула. Это его явно ошарашило и расстроило.

— Прости. Я не хотел тебя напугать.

— Да ничего, — отмахнулась я, стараясь сделать вид, что мне совсем было не страшно. — Это просто от неожиданности.

В этот момент за дверью послышались шаги. Я машинально посмотрела на нее и встала с места, ожидая приглашения на встречу.

— Все готово. Вы можете проходить, — секретарь все так же вежливо улыбалась.

Я оглянулась, чтобы попрощаться с незнакомцем, но его уже и след простыл. Я не слышала ни как он зашел, ни как покинул помещение. Еще тогда мне показалось это странным. В зале никого кроме меня, никого не было. Все только что случившееся смутило мой разум, но тогда я не думала об этом. А зря!

Войдя в кабинет, я полностью сосредоточилась на встрече. В конце концов, такой шанс выпадает крайне редко, и я рада, что он не обошел меня стороной.

Полагая, что обсуждение моей работы будет с целой командой профессионалов, я никак не ожидала, что она пройдет только с режиссером. Видимо мое замешательство отразилось на лице.

— Не стоит так беспокоиться. Более детально вашу работу, мне бы хотелось обсудить позже. А сегодня я хотел просто с вами познакомиться и узнать, что вы за человек.

— Ясно. Понятно, — немного опешив, ответила я.

— Присаживайтесь, где пожелаете, — он окинул кабинет рукой, указывая, что я могу выбрать любое место.

— Благодарю, — я выбрала место на диване, стоявшим у стены, слева от стола режиссера.

— Хотите что-нибудь выпить? Чай, кофе, сок, минералку, — он чуть улыбнулся. — Секретарь все принесет.

— Чай подойдет, — довольно резко и громко ответила я. Сказалось волнение. — Простите.

— Да, не страшно. Тут и громче разговаривали, — он чуть подмигнул мне, давая понять, что не стоит так напрягаться.

— Не ожидала от вас, — то ли от того что подмигивание выглядело нелепо, то ли от того, что не ожидала подобного действия от серьезного режиссера, я рассмеялась.

— Рад, что вы все же улыбнулись, — не скрывая радости, он поставил чай на стол, а сам сел напротив меня и пристально рассматривал.

— У меня, что-то с лицом?

— Я вот думаю, — он сделал секундную паузу. — Обычно авторы, особенно, что касается их первой работы, пишут больше о себе, т. е. первая история несет в себе более личный характер. Но прочитав ваш рассказ и глядя на вас сейчас, мне кажется, что вы исключение.

— Вы довольно проницательны. Изначально я писала почти все с себя или с людей, которых знаю. Но мне хотелась, что бы работа была менее личной. Поэтому, все кроме сюжета, я постаралась максимально изменить.

— Понятно.

— Это будет проблемой?

— Нет. Это даже хорошо.

— Чем же?

— Когда работа носит личный характер, автору трудно с ней работать, как раз из-за личной привязанности к своим героям (прототипам). Это тяжело как эмоционально, так и психологически. Многие не выдерживают.

— Я понимаю, о чем вы. Можете не продолжать.

Не знаю, что за сорт чая мне подали, но он оказался невероятно вкусным и успокаивающим. Незаметно для себя, я расслабилась и без тени смущения тягала сладости из плетеной корзинки, одну за другой.

— Ранее вы упомянули, что хотели бы узнать обо мне больше. Вас интересует, что-то конкретное? — не забывая о цели визита, напомнила я.

— Пусть вас не пугает моя просьба. Это обычная практика, когда я берусь за написание сценария.

— Сценария? — удивилась я. — Но вы же режиссер.

— Это так. Однако, я еще и сценарист. Правда, делаю это крайне редко. Скажем так — по особому случаю, — и он снова улыбнулся, пронзительно посмотрев на меня.

— И что же это за случай такой?

— Вы только не обижайтесь, но сама по себе ваша работа «сырая». Ей требуется хорошая редактура. Помимо всего прочего, в первой части сюжет мало чем примечательный. Однако…, — он снова сделал драматическую паузу. — Во второй части, вы лихо закрутили историю. И скажу больше. Несмотря на обилие героев, и ситуаций в которых они оказываются, вам удалось соединить все «ниточки». К тому же, вы подняли ряд социальных проблем, но при этом успешно связали их с героями.

— Не думаю, что это так уж отличается от работ других авторов, — с легким недоверием ответила я.

— Бесспорно, это так. И все же, как вы думаете, почему я обратил внимание именно на вас?

— Учитывая все вышесказанное, даже не знаю, что ответить. Мне надо подумать.

— Не торопитесь. Время у нас есть, — и он вышел из кабинета.

Было слышно, что он о чем-то говорит с секретарем. А потом стало тихо.

«Мой сюжет явно его не привлек. Обычная комбинация Принца и Золушки в современной интерпретации, приправленное долей сверхъестественного. Что же ему понравилось в моей работе?».

Задумавшись, я перестала обращать внимание на происходящее вокруг. И снова не заметила, как появился он. Парень, как и ранее, поглядывал на меня. Почувствовав присутствие на себе взгляда, я огляделась. Наши глаза встретились. От неожиданности я дернулась и, задев чашку, разлила на стол чай.

— Почему ты так реагируешь на меня?

— П-потому, что ты неожиданно появляешься рядом, — я не на шутку испугалась. — Не видно и не слышно, как ты передвигаешься. Этого любой испугается.

— Понимаю, — с грустным лицом, он присел напротив.

— Пойду, попрошу чего-нибудь, чтобы вытереть пролитый чай.

— Постой, — привстав, он резко схватил меня за руку.

— Ты что творишь? — как и в прошлый раз, я так же дернулась и (к счастью или нет) рухнула на диван.

— Прости. Мне просто нужно было поговорить. Ты единственная с кем это возможно.

— О чем ты вообще? — пытаясь встать, спросила я. Коряво опираясь на все подряд, мне это удалось.

— Меня видишь и слышишь только ты.

В ступоре, я уставилась на него, тщательно разбирая только что сказанное.

«Нет, нет, и еще раз нет. Это какой-то бред. Быть того не может.

А может это просто сон? Точно! Это сон. А как же иначе. Из-за предстоящей встречи, у меня в голове все перемешалось, и сознание во сне выдало такой фортел».

Нервный смешок в купе с мыслями, никак меня не успокоил, когда я поняла, что во сне ничего не чувствуешь, на физическом уровне. Я вспомнила его ледяные и обжигающие руки.

«Это не сон!

Вот ужас то. У меня глюки.

В панике я стала задыхаться.

Это все нервы. Просто нервы и недосып.

Это не может происходить на самом деле».

Тщетно пытаясь, я старалась найти для себя хоть какое-то разумное объяснение происходящему. Но его не было.

— Ты не сошла с ума и у тебя не галлюцинации, — видя панику на моем лице, он постарался меня успокоить.

Встав с места, он подошел к столу режиссера и взял одну из фото рамок с его стола.

— Взгляни, — он протянул ее мне.

На фото был режиссер с парнем стоявшим сейчас передо мной.

Я с недоверием посмотрела на него, потом на фото.

Допустим, он знаком с режиссером, но это не объясняет того, что его вижу и слышу только я.

— Позволь все объяснить, пока есть время.

— А у меня есть выбор, — неожиданно для себя, саркастично ответила я.

— Как ты могла видеть, я знаком с режиссером, а если точнее, он мой дядя.

— Вау, — непроизвольно воскликнула я.

— Вы наконец-то поняли, чем ваша работа меня привлекла? — режиссер стоял в дверях.

От резкой смены атмосферы, я немного обалдела. И с вылупленными глазами, молча, смотрела на режиссера.

Краем глаза я посмотрела в сторону, где только что стоял парень. Он приложил свой палец к губам, дав понять, чтобы я молчала. Мне даже в голову не пришло бы говорить о нем. Особенно, если учесть, что я реально сидела и говорила с настоящим призраком!. Да, меня за ненормальную примут.

Однако, сам режиссер, не видя моего замешательства, продолжал говорить, присев напротив.

— Полагаю, нужно больше времени, что бы вы поняли. Хотя это странно, что вы так плохо знаете собственную работу. Может и не вы ее написали? — состроив довольно суровое выражение на лице, режиссер посмотрел на меня.

— Да, как вы можете? — мне, конечно, приходило в голову, что есть вероятность обвинения в плагиате или кражи работы, но это оказалось куда более неожиданным, чем я ожидала. — Я сама все написала, вложила все свои чувства в этот рассказ. — Могу даже доказать, что я автор, — от негодования меня бросило в жар. Ища опору, я вляпалась в ранее пролитый чай.

Режиссер разразился громогласным смехом. Даже секретарь зашла узнать, все ли у нас в порядке. Давясь от смеха, режиссер попросил прибрать на столе и все заменить.

— Что смешного, — гневно, спросила я, сев на место.

— Вы уже ответили на мой вопрос, но сами этого не заметили, — чуть успокоившись, сказал он. — Так же хочу отметить, что мое волнение по поводу авторских прав, вполне обоснованно.

— Вы конечно правы, но я все равно не понимаю, что вас зацепило в моей работе.

— Ну, хорошо. Учитывая, что история была написано не профессионалом, а также то, что прошло несколько лет с момента ее публикации в сети. Я сам отвечу на свой вопрос.

— Было бы замечательно, — обиженно пробурчала я.

— Я не мог не заметить, что ваша история изобилует диалогами, который в большей степени раскрывают чувства героев, нежели их «сухое» описание. Так же я не мог не отметить и того, что вы избегали детального описания, как самих персонажей, так и обстановки вокруг, уделяя, опять таки отмечу, особое внимание чувствам.

— Я даже не подумала об этом.

— Ну, разумеется. Вы же не профи, — довольно ехидно заметил он.

Я не стала реагировать на это его колкое замечание. В конце концов, это была правда.

— Вот это мне и понравилось. Хотя для написания сценария, придется все же дать подробное описание всех и вся, — он наклонился и серьезно на меня посмотрел.

— Тогда это проблема.

— Почему же?

— Дело в том, что как я говорила ранее, я старалась убрать из истории все личное. Поэтому у меня не было четкого видения героев, их характеров, привычек и обстановки вокруг них. Мне хотелось, чтобы у читателей сформировались свои образы. Мне кажется, так история становиться более личной, а не навязанная автором.

— Понимаю. Однако, для сценария, как и для фильма, необходимы детали. Именно поэтому я хотел поговорить с вами наедине. Мне необходимо знать ваше видение. В конце концов, на кастинге придется выбирать актеров. И как ни крути, а мы привыкли от чего-то отталкиваться.

— Я, конечно, постараюсь, но ничего обещать не могу. В конце концов, для меня эта история уже пройденный этап.

— Ну, тогда, для начала я предлагаю вам поработать над текстом с редактором. Что вы на это скажете?

— Не уверена, что оправдаю ваши ожидания.

— Об этом не беспокойтесь. Многое, я на вас не возлагаю. К тому же, вам будут помогать, что в свою очередь должно облегчить работу.

— Тогда думаю, у меня нет иного выбора, как согласиться.

— Ну, вот и славно. Более детально условия нашего сотрудничества мы позже обсудим с юристами и подпишем договор. Вы же не против?

— Нисколько, — обескуражено ответила я.

Для меня все происходило слишком быстро. Я не успевала все адекватно воспринимать. В голове была каша. Да, еще и этот парень, взявшийся ни откуда. Быстро окинув кабинет взглядом, я поняла, что его уже не было, а фото что он взял со стола, стояло на своем месте. Он исчез так же неожиданно, как и появился.

От полученного стресса, я все еще плохо себя чувствовала. Легкая слабость и тошнота не проходила. Я решила пройтись и взбодриться перед возвращением домой.

Все сегодня шло не так, как я себе представляла, но в этом же и прелесть жизни. Неожиданные ее повороты приводят нас туда, где мы и не думали оказаться. Сводят с людьми, с которыми и не мечтали встретиться. Приводит все наше существование в хаос.

С одной стороны мне нравятся такие повороты, я четко осознаю, что еще живу. С другой стороны, такие зиг заги как сегодня, доводят до трясучки.

Изрядно устав и нагулявшись, я вернулась домой. К вечеру, уже было четкое представление, что делать дальше. С призраком можно будет поговорить, как только выпадет удобный шанс, а пока, мне надо работать. МНОГО работать.

Завал на работе и новая встреча

Как и следовало ожидать, редактирование оказалось делом не простым и долгим. Несмотря на помощь, мы без малого, потратили несколько месяцев на то, чтобы привести мою историю в приличный вид.

Впереди была масса дел, а усталость не давала сосредоточиться. От меня требовалось детальное описание, но оно никак не давалось. Поэтому, с разрешения режиссера, и по его же настоянию, я взяла пару выходных и провела их в павильонах студии. Это был бесценный опыт. Я открыла для себя много нового, что скрывается по ту сторону экрана. Работа каждого требовала немало усилий, и не только физических.

Мне так же удалось посмотреть и сам процесс съемок. От установки декораций до монтажа, работу костюмеров и гримеров, осветителей и декораторов. Я и раньше знала, что съемки это трудоемкий процесс, но не представляла, что для пары минут фильма требуется столько людей и усилий.

Вдохновленная увиденным, я сделала несколько заметок (на будущее). Все что я видела, будоражило мое воображение. Вот-вот может «родится» новая история.

Оставшийся день был посвящен прогулке по городу и сну. Хотя спать, одолеваемая разными мыслями, было трудно. В последнее дни, для меня стало привычным, все время думать о работе.

Не ожидая от себя чего-то продуктивного, я села за написание характеристик героев. Проснулась я только к обеду, когда яркие лучи солнца стали пробиваться сквозь неплотно закрытую штору. Перед глазами были рукописные характеристики персонажей, которые ранее просил режиссер. Взглянув на них, я вспомнила, как накануне села за них.

«Вот уж не ожидала от себя такого рвения. И написано было вполне неплохо».

Быстро собравшись, я помчалась в офис. Хотелось скорее показать все режиссеру, и узнать его мнение.

В офисе никого кроме секретаря не было, но она заверила меня, что он вот-вот приедет.

Пройдя в уже знакомый мне кабинет, я вспомнила про парня. Поскольку большая часть моей работы проходила в конференц-зале, где я впервые встретила призрака, я по первости, часто о нем думала. Но он так больше и не проявлял себя. Поэтому, для своего же спокойствия, я списала все на стресс.

Сейчас, когда я сидела одна, в этом большом зале, воспоминания снова нахлынули.

«Может и правда тогда все привиделось?»

Немного разволновавшись, я заварила себе чай и присела отдышаться.

— Рад снова тебя видеть, — он стоял, улыбаясь прямо передо мной.

От неожиданности я подавилась и закашлялась.

— Я все еще пугаю тебя?

— Еще бы ты не пугал, — не без сарказма заметила я. — Кто угодно испугается.

— Прости, прости. Я еще и сам не привык, — он стыдливо опустил голову и присел напротив. — Мне никак не удавалось с тобой поговорить наедине, я уж решил, что больше шанса не представиться.

— Такое вполне могло быть. Я же не могу приходить сюда одна только по прихоти, — я немного успокоилась. — Ты явно что-то хочешь от меня. Остались незавершенные дела или что-то вроде того?

— Что-то вроде того, — вторил он мне.

— Пока есть время, расскажи, — мне стало любопытно.

— А ты на удивление спокойна, учитываю данную ситуацию.

— Это только так кажется. Я совсем не спокойна. Но предубеждений у меня не так много. Так что я могу тебя выслушать. Все равно делать не чего.

— Ясно, — он с грустью в глазах улыбнулся и на мгновенье задумался.

Я, молча, сидела в ожидании, пока он заговорит. Дергать человека (даже если он уже призрак) пока он сам не решиться или не соберется с мыслями, бесполезно.

— Я хочу спасти дядю, — неожиданно для меня, он нарушил молчание.

— Что значит спасти? — не скрывая удивления, спросила я.

— Это трудно описать, но я постараюсь. Ведь я могу довериться только тебе.

— Ну, давай попробуем, — сказала я, без особого энтузиазма.

«Не очень-то хотелось влезать во что-то подобное, но выбора у меня особо то и нет. Но если не помогу, он будет донимать меня при каждом удобном случае.

— Ты не подумай ничего такого. Дядя не замешан в криминале, — оправдывался он.

— Тогда от чего его спасать то надо? — я вконец запуталась, но решила выслушать его до конца.

— Если опустить все подробности, то я узнал, что он болен, и не знает о болезни, поскольку она пока не проявляет себя.

— Как такое возможно?

— Это бывает чаще, чем ты думаешь, — он усмехнулся, но совсем безрадостно.

— Так, а от меня-то ты чего хочешь? Я не врач и не близкий ему человек, что бы он прислушался к моим словам.

— Даже сам не знаю, что ты можешь сделать. Я просто хотел, чтобы хоть кто-то был в курсе и как-то дал ему знать об этом, — он отчаянно схватился за голову.

— Учитывая отношение большинства людей к своему здоровью, твоя просьба звучит нереально. Ты ведь знаешь своего дядю лучше меня, может, появилась идея, как отправить его на обследование или что там требуется для обнаружения болезни?

— Я об этом как-то не думал, — он растерянно уставился в никуда.

— Ты подумай. А я придумаю повод, что бы еще раз сюда заглянуть, когда никого не будет.

— Было бы здорово. Ведь по каким-то причинам, я могу быть только здесь.

— А вот это странно.

— Почему?

— Ну, общее мнение таково, что призраки или не упокоенные души, привязаны к месту, где умерли или предмету, что был им дорого, — мне стоило больше времени уделить данной теме, когда была увлечена всякой мистической фигней.

— Не знал об этом. Ты интересуешься подобный?

— Было время, но не углублялась, так сказать. Подобные темы меня смущали, хоть и было интересно узнать что-то новое, — мое оправдание выглядело нелепо, но уж лучше так, чем он подумает, что я сатанистка или еще кто похуже.

Ничего не услышав в ответ, я осмотрелась. Он снова исчез, а причиной послужил звук голосов и шагов в приемной.

— Какой неожиданный и приятный сюрприз, — режиссер, не скрывая своей радости, стоял в дверях.

— Здравствуйте, — отрапортовала я и подошла поздороваться.

— Не надо таких формальностей, — широко улыбаясь, он проводил меня в свой кабинет.

Вручив перепечатанный ранее рукописный текст, я села в сторонке, ожидая вердикта.

Слова его племенника, не оставляли моих мыслей. Не знаю почему, но что-то в поведении режиссера меня настораживало. Не могу точно описать, что именно было не так. Наверное, такое ощущение возникает, когда видишь, что действия человека наигранны, будто он что-то скрывает. Это происходит на уровне подсознания и большинство не придает подобному значение, пока не происходит событие, подтверждающее внутреннее чутье.

Мое беспокойство в этом плане было редким, но изначально мне показалась странной, забота, с которой режиссер отнесся ко мне. Хотя, может он просто человек такой и мои волнения беспочвенны, но я решила присмотреться и разузнать у персонала о нем побольше, как только представиться возможность.

Пока, суть да дело, режиссер ознакомился с моими наработками.

— Очень неплохо.

— Правда? — недоверчиво, но с надеждой спросила я.

— Да. Я не ожидал, что за столь короткий срок, вам удастся «вырасти», как писателю.

— Боюсь, это громко сказано, — стараясь скрыть смущение, ответила я. — Я ведь даже не публиковалась. Какой из меня писатель.

— Очень неплохой я бы сказал, — он потрепал меня по голове и отложил распечатки в сторону. — Но давайте вернемся к делу.

— Конечно.

— На данный момент, у меня есть все, что бы приступить к полноценному написанию сценария. Ввиду этого, ваша помощь потребуется, только при написании отдельных сцен.

«Меня увольняют? Я больше не нужна? Вот как, оказывается, ведутся дела».

Разочарование было столь сильным, что я не удержалась от вопроса.

— И как понимать ваши слова? — спросила я, стараясь сдержать гнев.

— Не стоит так злиться и волноваться. Это временно. Ваша помощь будет полезна и на кастинге актеров, а так же непосредственно во время съемки.

— Серьезно?

— Вполне. Ваше недоверие меня несколько задевает, хоть я и понимаю его причину. Давайте расставим все точки над «Ё».

Я утвердительно кивнула и сосредоточенно его слушала.

— Поскольку мы подписали с вами договор, то просто так вас никто не уволит. Также, если на текущий момент ваша работа не нужна, оклад вам все равно будет выплачиваться в полном объеме. К тому же, я не хочу, чтобы вы переусердствовали и слегли с переутомлением, — он по-отечески взглянул на меня. — Вам нужен отдых.

Я удивленно таращилась на него. Складывалось впечатление, что он мысли меня насквозь, но все легко объяснялось его многолетним опытом работы.

— Вы согласны с выше сказанным?

— Мне нечего добавить, — я виновато опустила глаза. Было стыдно и неловко.

— Ну, раз мы с этим закончили, есть ли что-то, что я упустил, и вы бы хотели обсудить.

— Пока ничего в голову не приходит.

— Хорошо. Скажу на будущее, если вас что-то беспокоит или вы чем-то недовольны — скажите мне. Не стоит стесняться и боятся. Мне бы хотелось оставить у вас приятное от совместной работы впечатление.

Как и прежде он мне искренне улыбнулся.

— Я заранее свяжусь с вами и сообщу, когда приступить к работе, а пока отдыхайте и набирайтесь сил.

— Так и поступлю, — его слова были словно камень с плеч. Мне заметно полегчало.

— Тогда, до встречи.

— Всего доброго.

Выйдя из кабинета, я рассчитывала застать секретаря на месте, но ее не оказалось. Мне хотелось расспросить ее больше о режиссере и если представиться случай о его племяннике.

Ну, раз нет, то нет. Может в другой раз повезет больше.

Поиск информации

Решив продуктивно использовать свои неожиданные выходные, я вволю выспалась, и взялась за поиск информации о режиссере и всем, что с ним было связанно.

Прочитав в интернете кучу статей и заметок, я собрала данные и постаралась выстроить картину жизни режиссера. Это оказалось не так просто, ведь было много лишней и неправдоподобной информации. Убив на все без малого пару недель, пазл более или менее сложился.

После гибели своего брата и его супруги, режиссер взял на себя опеку над их сыном. Благо тот бы уже в выпускном классе и не доставлял проблем, учитывая переходный возраст.

Племянник выбрал профессию врача. Его родители были простыми офисными служащими, тем необычней для режиссера стал его выбор. Из обычной семьи выделялся только он сам, ставший именитым режиссером. До него никто в семье не был замечен в творческих профессиях, он стал первым. Хоть решение и вызывало недоумение, все же перечить племяннику, режиссер не стал.

Спустя почти десять лет, он стал неплохим специалистом по сосудам. Обзавелся красавицей женой и ждал первенца, когда случилась новая трагедия.

По словам коллег, он получил сообщение от жены, и помчался к ней в роддом, бросив все дела. Со слов тех же коллег, он много работал и мало отдыхал. Стресс на работе, стресс от ожидания ребенка, стресс от того, что беременность проходила, не очень гладко — сказались на его самочувствии. Случилось так, что он потерял сознание недалеко по пути в роддом, но неудачно упал, разбил голову. Его нашли прохожие и вызвали скорую.

После непродолжительного пребывание в коме, он скончался, не приходя в сознание.

Все это время, режиссер не отходил от него, постоянного разговаривая (по словам медперсонала).

Под присмотром специалистов, его жена благополучно родила дочку. После выписки, она также навещала мужа с ребенком. В палате, она с режиссером, что-то часто обсуждали.

Медперсонал не мог смотреть на это без слез.

Трагедия за трагедией преследовали режиссера. Но этот случай окончательно выбил его из колеи.

Узнав о случившемся с племянником, он прервал съемки. Фильм над которым он работал, кое как удалось завершить. Но сам он долгое время после похорон, не появлялся на публике.

«Трудно даже представить каким ударом стала его смерть, и для навещавшей его жены с дочкой».

Читая статьи, я заливалась слезами.

«Вот почему все так несправедливо?! Обычная, порядочная семья, а столько бед свалилось. Я бы, наверное «сломалась» случись подобное со мной».

Вот о чем я думала после собранного и прочитанного материала.

Но глядя, какой режиссер был сейчас, трудно было представить, что все это он пережил.

И пережил ли?

Только теряя, мы осознаём, чем больше всего дорожили.

Адриана Трижиани

И тут меня осенило.

Он не пережил. Он создал «стену» вокруг себя, чтобы не беспокоить остальных, но это вызывало еще больше волнения у окружающих и близко знавших его людей. Даже я, человек посторонний ему. Его поведение выходило за рамки обычных или если сказать по другому, приемлемых в моей конкретной ситуации. Хотя мое мнение субъективно, и ничем не подкрепляется, кроме как интуицией. Но как мне кажется, ни один режиссер/сценарист, не будет так нянчиться с автором (если он конечно не оскароносный, хотя тоже не факт), как он.

Его чрезмерная опека поначалу меня обескуражила, но я списала все на его эксцентричность. Видно, я ошибалась. Как и в том, что его желание все детально узнать, связанно со спецификой работы, а не в желании понять человека и его жизнь как таковую. Но я также могу ошибаться и в этих своих выводах. С режиссером мы ничего эдакого не обсуждали. Однако, все мое существо говорило — я права.

Смерть, никого не оставляет равнодушным. Она не проходит бесследно для живущих. Просто каждый справляется с утратой по-своему. Кто-то замыкается в своем горе, сохраняя молчание и ведя тот же образ жизни, что и прежде. Откровенно пренебрегая случившимся, пряча боль глубоко внутри. Кто-то полностью меняется, осознав, что такое происходит постоянно, и его жизнь не исключение.

К такому нельзя подготовиться. К такому нельзя привыкнуть. Подобное нельзя предвидеть и предугадать.

Нет единственно правильного способа справиться с утратой и продолжать жить.

В этом то и вся трагедия. Мы теряем близких и дорогих сердцу людей, также неожиданно, как и встречаем их.

Но каким бы ни было поведение человека, потерявшего близкого и дорогого, все так или иначе не будут показывать истинных чувств при других. Только оставаясь наедине с собой, пока никто не видит и не слышит, можно дать слабину, и волю эмоциям. Такие потери, гораздо более личные, чем могут представить даже самые близкие вам люди. И чтобы не тревожить их еще сильнее, мы все скрываем. Боль, отчаяние, непонимание. Если не помочь, эти чувства «съедят» изнутри.

В моей жизни тоже были утраты, я их пережила, но не смерилась. Хоть я и не была уверена в состоянии режиссера, но мне хотелось помочь. Помочь и как можно скорее. Видимо на это мое решение также повлияла и встреча с его племянником, сказанное не выходило из моей головы. Ведь речь шла о здоровье, а тут каждая секунда дорога.

От проведенных в напряженных днях, подкралась мигрень. Желая проветрить голову, да, и просто освежиться как мысленно, так и душевно, я несколько дней гуляла по паркам и музеям, отсыпалась. Как ни странно, хоть и не сильно, но это помогло.

Под конец, в голове была только одна мысль — надо еще раз поговорить с племянником. Просто так я не могла заявиться в офис, так что я подключила всю свою фантазию, и нашла решение.

Весь мой план состоял в том, чтобы занять конфенер-зал, и ждать его появления. Однако, секретарь должна была меня впустить туда под благовидным предлогом, а режиссера не должно было быть на месте.

Решительно зайдя в приемную, я тут же застыла. За столом секретаря сидела не знакомая мне женщина средних лет.

— Добрый день, — мое приветствие прозвучало довольно резко, но это все что я смогла из себя выдать в тот момент.

— О! Добрый день, — приветливо улыбаясь, ответила мне женщина. — Не знала, что вы сегодня придете.

— А. Это, — я растерялась и виновато мямлила.

— У вас какое-то дело?

— Я просто хотела спокойно поработать, и как оказалось, мне привычней стало делать это в конференц-зале, — уставившись в пол, растеряно бубнила я.

— Понимаю, но следовало заранее сообщить о своем приходе.

— Простите. Это было спонтанное решение.

— Вам повезло. Сегодня там свободно и никого нет. Можете пройти.

— Здорово, — не веря своей удаче, я слишком бурно и громко выразила свою радость.

Не смотря на цель визита, мной овладело любопытство.

— Простите.

— Да?! Вам что-то нужно?

— Нет, нет. Просто до вас тут была другая девушка.

— Ах, вы об этом, — довольно равнодушно ответила женщина. — Она актриса.

— Что?

— Не ожидали. Да? — рассмеявшись, секретарь встала из-за стола за документами. — Она попросила режиссера помочь ей с ролью и на время заняла мое место.

— Ясно, — немного ошеломленно ответила я.

— Раньше он часто такое практиковал. Помогал актерам, которые хотят улучшить свои навыки с такой вот работой. Это помогает лучше понять им своих персонажей и вжиться в роль.

— Он правда такой внимательный ко всем? — с неподдельным удивлением спросила я.

— Это так, но подобное он делает не для всех, а только в ком видит потенциал.

«Значит я не исключение. Его интерес ко мне не имеет ничего личного.

Хорошо, что я не делаю поспешных выводов. Могла сложиться неловкая ситуации».

— Логично.

— Если вам больше ничего не нужно, я бы хотела вернуться к работе.

— Да, конечно. Простите что отвлекла.

Заходя в зал, я краем глаза посмотрела на нее. Она привычно занималась делами. Удивительным было то, что девушка, бывшая до нее, выглядела также. Не внешне конечно. Они одинаково двигались, совпадала мимика, манера говорить.

Я была поражена, насколько актеры способны перевоплощаться.

Перед приходом я прихватила с собой ноутбук и тетрадь с заметками, чтобы создать видимость работы, а также, на случай если будет озарение.

Прошло больше часа, и я уже успела заскучать, когда услышала его голос.

— Привет.

Я вздрогнула, но уже не так сильно как в первые разы. Оглядываясь по сторонам, я так и не поняла, где призрак.

— Привет.

Я вздрогнула. Голос прозвучал где-то в районе окна. Но я ничего не увидела.

— Прости, я пока могу только говорить. Даже на это уходит много сил.

— Сил? — переспросила я.

— Да. Как оказалось, это довольно трудно и отнимает кучу времени на восстановление.

— Ничего не поняла. Ну, да ладно. Тогда я перейду сразу к делу. Неизвестно, когда мы еще сможем еще раз вот так встретиться.

— Согласен.

— Для начала, я бы хотела извиниться.

— За что? Ты же ничего не сделала.

— Извинится, за то, что искала информацию о вашей семье. Проще было бы конечно тебя спросить, но учитывая обстоятельства, полагаю, я поступила правильно.

— Об этом не переживай. Я совсем не против. Мне же меньше надо будет говорить.

— Ну, да.

После небольшой паузы я собралась с мыслями.

— Я бы хотела узнать, в чем ты видишь мою помощь? — То есть я не совсем понимаю, как могу тебе помочь.

— У меня было время подумать, и я нашел только один выход, — тут он замялся. — Он довольно странный. Хотя, учитываю ситуацию, все так выглядит.

— Согласна, — я невольно усмехнулась. — Так что ты придумал?

— Вся проблема в том, что его надо отправить на обследование. А без веских аргументов, он туда не пойдет.

— Верно.

— Так вот. Таким может стать то, что ты меня знаешь.

— Как это?

— Если ты скажешь, что знакома со мной, то он может прислушаться.

— Это сомнительно хотя бы потому, что ты уже умер и вообще, меня бы такое не убедило.

— А что бы тебя убедило?

— Ну, думаю, что-то личное, что-то, что знаете только вы. Это бы как минимум привлекло внимание. А там бы действовала по обстоятельствам.

— Ты права. Я об этом не подумал, — он воодушевился и о чем-то задумался (судя по голосу).

Поскольку я его не видела, то было не комфортно от осознания того, что я не знаю, здесь ли он вообще.

— Ты еще здесь?

— Да. Помолчи немного. Я, кажется, нашел то, что нам поможет.

Чтобы не отсиживать зад я решила размяться, расхаживая по помещению.

— Ты слушаешь?

— Да, — я опять дернулась.

«Если так пойдет и дальше, это станет паршивой привычкой».

— Ты расскажешь ему, от чего умер мой отец.

Судя по паузе, он ожидал от меня какой-то реакции, но я была шокирована и просто молча, присела, переваривая сказанное.

— Так, — я глубоко вдохнула. — В газетах же писали об аварии. Это не поможет.

— Ты не права. В газетах писали, это верно, но причина смерти другая, и о ней знаем только мы двое, не считая врачей конечно.

— Стоп, — для меня и так в последние месяцы все происходило слишком быстро и неожиданно. Прошлось справляться с множеством дел и информации. Но это была последняя капля для моего организма. Мозг отказывался понимать и анализировать.

Я пулей выскочила и промчалась до уборной не обращая внимание на испуганное лицо секретаря.

Мне окончательно полегчало, когда позже, я вышла на улицу. Лишь глотнув морозного воздуха и ощутив прохладу, унялась дрожь и слабость в ногах.

Пройдясь вокруг здания, я немного успокоилась.

В конце концов, сама же на это подписалась, надо было понимать, что свой организм не обманешь. Толком, не отдыхая, я, так или иначе, продолжала работать и переживать, если не по поводу съемок, то из-за режиссера и его племянника. Сейчас я понимаю, что переутомление было всесторонним. Но, даже так, я хотела им помочь.

Вернувшись обратно, я полагала, что не застану его.

— Рад, что ты вернулась. Даже не знал что и думать, после того как ты выскочила.

— Прости, — отдышавшись я присела. — Слишком много всего навалилось разом.

— Извини, я эгоистично просил тебя о помощи.

— Ну, тут не только твоя вина. Я могла бы отказаться, но не сделала этого. К тому же, я довольно быстро увлекаюсь чем-то новым и не обращаю внимания на свое состояние, да, и вообще ни на что не обращаю внимания. Сама виновата, что довела себя до такого. Но ты не переживай, у меня еще полно выходных. Успею оклематься.

— Ну, раз ты так говоришь, поверю. Все равно сделать ничего не смогу.

— Давай не зацикливаться на мне, а продолжим.

— Мы остановились на истинной причине смерти моего отца, — голос его звучал грустно. И было от чего.

— Ты уверен, что это сработает?

— Нет, конечно, но больше ничего в голову не приходит, — он резко замолчал. — Думаю, тебе так же стоит рассказать и обо мне.

— ЧЕГО? — я даже подскочила с места. — Это уже перебор. Он же решить, что я свихнулась.

В дверь постучали.

— У вас все в порядке? — голос секретаря был встревоженным.

Я открыла дверь, что бы успокоить ее.

— Да, все в порядке. Извините за лишний шум, — наигранно улыбаясь, ответила я. — Малость увлеклась и стала говорить за героев вслух.

— Ну, раз все в порядке, то ладно. Постарайтесь больше так не делать, — развернувшись, она прошла к своему столу.

Закрыв дверь, я облегченно выдохнула. Ноги обмякли, и тело безвольно скользнуло вниз.

«Чуть не спалилась. Если все это быстро не закончить, мой организм не выдержит обилие стресса. Надо здесь и сейчас все решить, и больше не возвращаться».

— Ты как? — его голос прозвучал слишком близко. Я шарахнулась в сторону.

— Норм. Давай решим, как действовать дальше. Хочу избавиться от этого «груза».

— Понимаю. Прости, что взвалил все на тебя.

— Забей. Мы только тратим время на пустую болтовню.

Я была разражена и мои слова прозвучали довольно грубо. Хотя сейчас мне было откровенно пофиг, что он подумает обо мне и уж тем более на мои манеры.

Пока никто и ничто нам не мешали, я получила всю интересующую меня информацию. Не вдаваясь в детали, решение о том, как убедить режиссера, я взяла на себя. Мне не хотелось лишний раз встречаться с призраком. Нехотя, но он все же согласился. Однако настоял на свое присутствии, во время моей встречи с его дядей. Я согласилась на это только потому, что даже будь против, то ничего не смогла бы сделать. Он же призрак. Ему никто не может помешать появиться.

Перед уходом я извинилась перед секретарем за доставленные неудобства, в надежде, что она будет мне полезна в будущем.

Разобравшись со всем, я спешила домой. Стоило только прилечь на кровать, как я расслабилась и заснула.

Последующие дни я старалась отвлечь себя всем, чем только можно было. Магазины, прогулки, кино, кафе и прочие житейские радости. Но всякий раз, возвращаясь домой, я невольно мысленно возвращалась к насущной проблеме. Как поговорить с режиссером? Что сказать? Какая будет у него реакция? И на кой фиг я в это вписалась?

Вопрос здоровья

Неожиданно, режиссер вызвал меня к себе. Я уж было решилась все ему рассказать, но духу так и не хватило. Зато получила знатный нагоняй.

— Вижу, ты не прислушалась к моим словам, — голос его был суров.

— О чем это вы? — я старалась выглядеть так, словно не понимаю.

— Я хотел, чтобы ты больше отдыхала. А в итоге я вижу перед собой человека, который явно не высыпается. Ты даже осунулась с момента нашей последней встречи, — его голос становился более раздражительным. — Если так пойдет и дальше, ты, угробишь свое здоровье. Так дело не пойдет.

Сев напротив и о чем-то задумавшись, он выглядел так, словно принимает какое-то решение. От его вида мне стало жутко и, мурашки пробежали по телу.

— Ты где сейчас живешь? — в тишине кабинета его голос прозвучал довольно громко и пугающе.

Я вздрогнула от неожиданности.

— Остановилась у родственников, а что? — вопрос оказался мне весьма неожиданным.

— Значит так. Ты, недельку поживешь у меня загородом, — он решительно смотрел на меня.

— Это еще зачем?

— Я хочу, чтобы перед интенсивной работой, ты отдохнула. Всю твою технику я конфискую.

— Да как же так можно? — я возмущенно подскочила с места.

— Можно и нужно.

Он привстал и тяжело вздохнул.

— Видимо это и моя вина. Слишком много тебе позволил, и ты расслабилась на свой лад.

Он искоса посмотрел на меня так, словно я провинившийся ребенок и меня ждет наказание. По спине прошла дрожь.

— Может, не будет подходить к моему здоровью так радикально, — мне очень не хотелось принимать его ультиматум. — Я обещаю, с сегодняшнего дня полноценно отдыхать. Можете даже приставить человека, чтобы следить за мной, — я готова была расплакаться. Не столько от его предложения, сколько от осознания того, что доставляю массу проблем занятому человеку.

— Вижу раскаяние в твоих глазах. На этот раз, будь, по-твоему, но если увижу или узнаю, что ты ослушалась, — он склонился надо мной. — Пеняй насебя. Не только отшельницу сделаю, но и оштрафую. Это ясно.

— Вполне, — неожиданно для себя, я ответила четко и громко, так, будто нахожусь в армии, и рапортую начальству.

— Раз с этим разобрались, могу я узнать, причину того, что ты, нормально не отдыхаешь? — он присел со мной за стол и расслабленно стал попивать чай.

Он и ранее менял свое настроение и поведение за считанные секунды. Надеюсь, что смогу к этому привыкнуть, нам ведь еще долго работать. Но сейчас я запуталась в собственных ощущениях. Мне сложно спокойно и адекватно реагировать при резкой смене разговора или обстановки.

— Это пока личное, но в свое время я вам расскажу, — стараясь сохранять спокойствие, ответила я.

Сейчас я и сама не готова принять все то, что со мной здесь случилось. Рано ему рассказывать, хоть время и не на моей стороне. Я просто не готова.

— Как скажешь. Не хочу на тебя давить.

— Непременно, — после этих его слов, я почувствовал облегчение.

— Можешь идти, а мне еще надо закончить пару тройку дел.

— Всего доброго.

— До встречи.

Выйдя из кабинета, я обессилено рухнула на стул в приемной. И предположить не могла, что эта встреча вытянет из меня все силы.

А он может быть не только добродушным и милым, но и страшным в гневе.

Однако, режиссер опять удивил, проявил обеспокоенность касательно моего здоровья. Меня не покидало чувство, что это неспроста. Должно быть что-то, что движет этим его желанием. Возможно, он и сам не осознает, как ведет себя.

Нужно узнать о нем больше, как о человеке.

Я поймала себя на мысли, что опять не даю себе отдыха. Стоило идти домой. На этот раз, порадовавшись отсутствию секретаря, уставшая, я поплелась по коридорам к выходу.

История секретаря

Только сейчас, оглядываясь назад, я понимаю, почему режиссер так настаивал на моем отдыхе. Мы работали каждый день до позднего вечера, а увлекшись, и до ночи могли просидеть за разбором сценария. Помимо режиссера, было еще два человека помогавшие ему с написанием. В основном они набирали текст, а после мы его исправляли, доводя до идеала.

Меня утомляло и опустошало не столько затраченное время, а эмоциональное опустошение. Мы раз за разом прокручивали сцену пока не сходились в едином мнении по окончательному варианту. Это было тяжелее, чем когда я в очередной раз правила свой текст. Но предварительная работа с редактором, дала свои плоды. У меня появилось более четкое виденье истории, что сейчас существенно облегчало работу.

После очередного тяжелого дня, режиссер пригласил нас на ужин, и сделал важное объявление.

— Поскольку большая часть сценария написана, пришло время начать кастинг. Выпьем за это, — он поднял бокал, и мы машинально повторили за ним.

— Кастинг начнется на следующей неделе. Это даст возможность нам всем немного передохнуть, кроме тебя, — и он показал на меня.

— Меня? — я так устала, что голова не работала. Мне надо было все объяснять, словно дитю неразумному.

— Если ты забыла, то напомню. Это часть твоей работы. Много времени это не должно занять, и до этого ты успеешь отдохнуть, — он сел напротив. — Но, я хочу, чтобы ты серьезно к этому подошла. В конце концов, тех, кого выберешь, и будут ассоциироваться с твоими персонажами. Если никто не понравиться, то мы начнем все сначала.

— А так можно?

— Можно и нужно. В конце концов, успех фильма определятся многими аспектами, в том числе и выбранными актерами.

— Поняла, — я так устала, что была согласна на все, лишь бы потом можно было отдохнуть.

— Ну, вот и славно, — он довольно улыбнулся и потрепал меня голове.

Караоке, вкусная еда и напитки. Как добралась домой, я плохо помню, но ощущения был приятные. Мне удалось расслабиться, да так, что сразу вырубилась и проснулась лишь к обеду следующего дня.

Неожиданно свободное время я провела в безделье, из-за накопившейся усталости много спала. Но мысль поговорить с секретарем не покидала все время.

Без кого-либо плана, и надежды на успех, я отправилась в офис.

Лишь придя туда, до меня дошло, что призрака за все это время я не видела. Это меня немного обеспокоило, но сегодня мой визит был не по его душу.

Секретарь, привычно занималась своими делами, внимательно читая документацию.

— Добрый день!

— О! Добрый день! Не ожидала вас увидеть. Кастинг уже закончился? — она была приветлива, как и всегда.

— Еще нет, — я немного растерялась.

Она вопросительно посмотрела на меня.

— Я бы хотела с вами поговорить

— Хорошо.

Неожиданно для меня, она быстро согласилась.

— Сегодня после работы, вам будет удобно?

— Вполне. У меня нет планов.

— Тогда, я зарезервирую столик где-нибудь.

— Это не обязательно. Мы можем поговорить прямо здесь. Я закажу еду и напитки.

— А это удобно? — немного растерявшись, спросила я.

— Да. Я бы тогда не предлагала.

— Ну, раз вы так говорите, то и я не против.

— Договорились.

— До встречи.

Все оказалось легче, чем я думала. Только зря волновалась.

После очередного кастинга, я заглянула к секретарю, но ее не было на месте. Она задерживалась, и я начала нервничать, хотя повода для этого особо и не было. Со мной всегда так. Накручиваю себя, надумываю лишнего, беспокоюсь, а в итоге оно того не стоит.

Спустя какое-то время секретарь появилась с кипой бумаг в руках.

— Извини, задержалась, — тяжело дыша, она сложила все на стол и присела.

— Да ничего. Я не так давно сама освободилась.

— Я заказала нам еды и напитков, на свой вкус. Ты же не против?

— Неожиданно, но и выбора у меня особо нет.

— Отлично, — она чуть улыбнулась.

При всей своей привлекательной внешности, неужели она одинока? Вот что подумалось мне в тот момент. Тогда я и предположить не могла, причину ее тоски.

Она быстро закончила все свои дела. К тому моменту подоспела доставка. У меня сложилось впечатление, что она все точно рассчитала. Такой расчет пугал и восхищал меня.

Мы, молча, отужинали. Она приготовила чай и достала десерт. Но мне все еще не хватало решимости начать.

— Ты ведь о режиссере хотела поговорить?

— Как вы…, — удивление на моем лице было неподдельным.

— Ну, другого повода для разговора, я не вижу.

— Вы правы, — я виновато склонила голову.

— Все нормально. Я не против.

— Тогда, — от волнения я жадно хватала воздух. — Расскажите, каким он был, до…, — я немного замялась. — До смерти племянника?

— Немного неожиданно. Могу я узнать причину твоего интереса?

— Это…, — повисла неловкая пауза. Я не подготовилась, и теперь не знала, что ответить. — Не могу сказать причину, но мне очень нужно знать.

— Хотите написать о нем? — сказав это, она как-то странно на меня посмотрела.

— Нет. Что вы? — оправдывалась я. — Просто пока не могу сказать.

— Что ж. С этим ничего не поделаешь.

Она откинулась на спинку дивана и глотнув чай, облегченно вздохнула.

— Тогда спрашивай. Я отвечу на любой твой вопрос, если это конечно будет в моих силах.

— Я вам очень благодарна. Спасибо что согласились.

— Ну, у меня тоже есть скрытый мотив, но тебе не стоит переживать, — ее хитрый взгляд скользнул по мне. — Спрашивай, а то время теряем.

— Да. Простите.

— Тебя ведь его прошлое интересует?

— Да.

— Ну, раз так, то начну с этого.

Она зашла в кабинет режиссера и вернувшись оттуда с альбомом, протянула его мне.

— Просмотри его. А потом задашь свои вопросы.

Как только я открыла альбом, стало ясно, что режиссер совсем не прост.

На старых фото было два молодых человека, внешне очень похожих друг на друга. Я невольно зажала рот рукой, чтобы не говорить громко.

— Близнецы?

— Да. Тот, что пониже, режиссер, а другой, его брат.

— Невероятно. Я даже подумать о таком не могла.

Быстро листая страницы, я добралась до сравнительно недавно сделанных снимков.

— На этих фото они совсем не похожи. Лишь небольшое сходство, — я обескуражено бормотала себе под нос.

— Они не захотели быть похожими, поэтому один и них, изменил свой внешний вид. На то были причины, о которых, я тебе позже расскажу.

Секретарь говорила загадками, все больше интригуя и распаляя мое воображение.

Сидя напротив меня, она пила чай и сосредоточенно смотрела на стол, нервно потирая пальцами края чашки.

Открыв другой альбом, я не смогла сдержать себя.

Это оказался свадебный альбом брата режиссера, и девушки, так похожей на меня.

— Похожа на меня, — шептала я как заведенная не веря своим глазам. — Похожа на меня.

— Успокойся, — секретарь очевидно не ожидал такой реакции от меня. Она обеспокоено присела рядом и крепко обняла.

— Прости меня. Не думала, что это произведет такой эффект на тебя.

Я не слушала ее. У меня в голове не укладывалось подобное сходство.

Я точно знаю, что других детей кроме меня нет ни у матери, ни у отца. Да и учитывая возраст невесты, она сама могла быть моей матерью. С этой мыслью, по телу прошел озноб.

Меня удочерили?

Нет, нет, нет.

Я видела свои фото сделанные в роддоме. Так же у мамы хранились оттуда бирки и медкарта.

— Не могу сказать, что понимаю ваше состояние. Но придите в себя и послушайте, что я скажу, — секретарь силой захлопнула альбом.

Это отвлекло меня, и я, посмотрела на нее отсутствующим взглядом.

Отложив все альбомы в сторону, она снова присела рядом и обняла меня.

Я же, была не в силах что-то сказать, только молча, роняла слезы на ее плечо.

Сколько прошло времени, прежде чем мы снова заговорили, не знаю.

— Я хочу сразу тебя успокоить. Вы не родственники. Да, такое сходство поразительно и удивительно. Но говорят же, что в мире у каждого есть свой двойник, — протягивая мне свежезаваренный час, она пыталась меня успокоить.

Глотнув немного теплого напитка, я постаралась успокоиться и вспомнить о цели беседы.

«Режиссеру требуется помощь. Все остальное подождет».

— Откуда вам столько известно о нем?

— Я начала работать секретарем с момента открытия студии. Поэтому всегда была в курсе происходящего.

Брат режиссера и его будущая жена частенько заглядывали в офис, но от меня не ускользнуло то, что режиссер, с нежностью поглядывает на невесту брата. Уже тогда у меня возникло чувство, что он неравнодушен к ней. Но насколько я могла судить, она о его чувствах не подозревала.

Именно тогда он и изменил свой имидж. Другая стрижка, окрашенные волосы, линзы в глаза и новая одежда. Он сделал все возможное, что бы отличаться от брата.

— Думаю, так он надеялся привлечь ее внимание. Но это не сработало, и режиссер ушел в работу.

Как-то он пригласил нас всех на праздничный ужин, после съемок первого фильма. В тот вечер он прилично выпил и разговорился. А поскольку я всегда находилась рядом, то он излил свои накопившиеся чувства и переживания, мне.

Тогда я и узнала, о его чувствах. Видя, как его младший братишка счастлив, он не стал ни ей, ни ему, ничего говорить и всячески поддерживал.

После их свадьбы, режиссер стал более отстраненным, но снова уйдя с головой в работу, довольно быстро пришел в норму. Мне показалось, что он смирился, но спрашивать не стала. У нас все же не те отношения, что бы лезть в душу. После случая на том ужине, он взял привычку общаться со мной тет-а-тет. Всегда начинал с рабочих моментов и заканчивал личными переживаниями. Сама же я никогда его ни о чем не спрашивала и не лезла с расспросами.

Со временем, все наладилось. Режиссер стал спокойней говорить о ней, а потом и вовсе перестал. Когда родился ребенок, он стал не просто дядей, но и крестным. Глядя на него, я видела счастье в его глазах. Меня всегда поражало то, что они так держаться друг друга, несмотря на все трудности и чувства.

— Мне кажется это нормально для родственников. Вы так не думаете?

— Лично я бы не смогла безучастно наблюдать, как любимый человек счастлив с другим. Я хотя бы предприняла попытки донести свои чувства, а не молча наблюдать.

— Тут вы не правы. Я считаю, что если любишь кого-то, то будешь желать счастья любимому, даже если не ты причина. Отношение другого человека к тебе, может тяготить, вызывать дискомфорт при встрече и общении.

— Все это слова. На деле же куда сложнее, когда сам стоишь перед таким выбором. Хотя твою точку зрения я понимаю. Но мы отошли от темы.

— Да. Простите.

— Ничего. Мне было интересно узнать о тебе, что-то новое.

Впервые за вечер, она улыбнулась.

— Но это все предыстория, и я немного увлеклась. Ты ведь не это хотела знать?

— Это тоже важно. Расскажите, каким был режиссер в работе, с авторами и вообще?

— Ну, раз ты настаиваешь.

Она устало и все с той же грусть смотрела на что-то позади меня.

— Он очень требователен, но не деспотичен, как может показаться со стороны. Он никогда не просил от сотрудников того, что выходило бы за рамки их работы. И это касалось абсолютно всех, — она украдкой взглянула на меня. — Подавал другим пример своим усердием. Он также был внимателен к мелочам, таким, как например усталость кого-то из сотрудников, проблемы на работе или в личной жизни. И не важно, кто был этот сотрудник — уборщик или его заместитель. Он одинаково относился ко всем, не разделяя на выше или ниже стоящих. Все уважали его за это.

Вся киностудия — офисные работники и те, кто работал непосредственно в павильонах, стали одной семьей. Конечно, были и конфликты, но это только радовало режиссера. Он говорил, что не надо все в себе держать:

«Спорьте, ругайтесь, обижайтесь, но говорите все как есть, а иначе вас никто не поймет или поймет не так. В нашей работе все должно быть четко и ясно. Недопонимание, недопустимо».

— Такой он человек. Переживал за всех и вся, а вот о себе не беспокоился.

Она еле сдерживала предательски наворачивающиеся слезы, мне стало ее жаль.

— Прости, что-то я расчувствовалась, — он достала платок и легким движение утерла слезинки. — Не обращай внимания, со мной все будет в порядке.

— Если вам тяжело, то мы можем поговорить и в другой раз. Я понимаю, что неожиданно позвала вас.

— Пустяки. Я, правда в норме.

— Вам решать, но все же…, — я действительно беспокоилась за нее.

— Нет, нет. Давай продолжим. Не думаю, что смогу еще раз так с кем-то поговорить.

— Ладно, — я была ошарашена, озадачена, и немного шокирована всем происходящим со мной здесь.

— На чем мы остановились? — приводя лицо в порядок, спросила она.

— На том, что режиссер о себе не беспокоился.

— Точно, — как-то задумчиво произнесла она.

Грусть снова скользнула по ее лицу.

— Тогда я не знала, почему у режиссера такие близкие и дружеские отношения с братом. Но однажды, он мне все рассказал, — прикрыв рот рукой, она говорила тихо, но четко. — Их родители были далеко не молоды, и когда умерли, то вскрылась правда о их рождении. Братья были приемными.

— ЧТО?

Я вскрикнула так громко, что сама испугалась.

— Извините, — уже шепотом сказала я, прикладываю руку к губам.

— Мне стоило как-то по-другому тебе это сказать, но реакция ожидаема.

— Так, так, так, — я отпила чаю. — Дайте мне немного успокоиться и продолжим.

Я начала глубоко вдыхать и выдыхать. Это всегда помогало.

— Лучше.

— Да. Продолжайте.

— Так вот. Узнав правду, они долго не могли прийти в себя. Какое-то время они не виделись, и даже не созванивались. Настолько был сильным шок.

Вскоре они поговорили и решили, сделали анализ ДНК.

— Они же похожи, и все равно сомневались?

— Правда о родителях их сильно задела. В тот момент они не могли просто доверять даже друг другу. Но поскольку анализ подтвердил их родство, все вернулось на круги своя. Они успокоились. Стали еще чаще видеться и больше общаться. Словно боялись потерять друг друга.

У обеих жизнь шла своим чередом. У нас появлялось все больше проектов, но режиссер не забывал и про брата с племянником. Навещал их при каждом удобном случае. Его брат с сыном также заглядывали в офис и на съемки, когда была возможность. От этого тяжелее вспоминать, то счастливое время.

Она достала платок и как раньше, промокнув глаза от слез.

Даже мне, человеку чужому и не имевшему отношения к тем событиям, стало грустно.

— Вы уверены, что мы можем продолжить.

— Конечно. Просто без слез и не вспомнишь.

— Понимаю.

— Дай мне минутку.

— Да что вы. Я не тороплю вас. Время есть.

Чем дальше заходила наша беседа, тем более неловко я себя чувствовала. Видимо правду говорят — легче открыться незнакомому (малознакомому) человеку, чем самому близкому и дорогому. Полагаю, ситуация сейчас именно такая. Мне поведали столько личной информации, и даже то, что я не спрашивала. Но все услышанное сегодня, мне очень важно. Хотя я пока и не знаю, как это все может пригодиться в будущем.

— Я бы хотела еще раз вернуться к тому, что ты так похожа на невесту брата, — ее трясущиеся руки теребили чашку. — Ты не против?

— Я то не против, но с вами точно будет все в порядке? — приложив свои ладони к ее рукам и уверенно посмотрела на нее.

— Ну, все так, как ты видишь. Отношение режиссера к тебе вызвано не только тем, что он такой человек, а еще и вашим сходством.

Она развернула фото к себе.

— Хотя, я сама заметила это лишь тогда, когда вы с режиссером, как-то вышли из кабинета, что-то обсуждая. Вы похожи не только внешне, но манерой речи и жестами. А вот улыбка и характер, разные.

Нервно глотнув, я старалась привести в порядок разбросанные мысли. Это было не та информация которую я хотела получить, но больше чем ожидала. Просто так справиться с охватившим меня волнением не получалось.

— Уж не знаю, смогла ли тебе чем-то помочь, — она устало вздохнула, и откинулась на спинку. — Выговорившись, мне стало легче. Я долгие годы ни с кем не могла эти поделиться, — запрокинув голову, она закрыла глаза. — Так хорошо, что даже не вериться.

Я тоже откинулась на спинку.

У режиссера было много причин беспокоиться обо мне. Но почему призрак мне ничего не рассказал о сходстве со своей матерью?

Сколько мы так просидели, не знаю. В голове был кавардак.

Мы поняли насколько поздно, когда заглянул охранник и сообщил, что все уже ушли и здание закрывается.

Достучаться до него

Как бы я не оттягивала момент разговора, оправдываясь работой или же усталостью, медлить, было нельзя.

Договорившись с режиссером о встрече у него в офисе. За дни до встречи, я мучилась, как же мне все ему преподнести. Так и не найдя подходящих слов, решила пустить все на самотек. И будь, что будет. В конце концов, ситуация, да, и все происходящее выходило за рамки разумного. Надеяться, что беседа пройдет, гладко не приходится. Я лишь рассчитывала на присутствие племянника в момент беседы. Возможно, он сможет мне что-то подсказать в процессе.

В назначенный день и час, я стояла в приемной перед дверью режиссера. Секретарь почему-то отсутствовала, но меня это мало беспокоило. Нужно было решаться.

Решительно открыв дверь в кабинет, я тут же успокоилась. Призрак стоял рядом с окном. Облегченно выдохнув, я прошла и тихонько села в углу.

Режиссер, словно не замечая меня, продолжал работать. Однако, от меня не ускользнул его быстрый взгляд в мою сторону.

— Подожди пару минут. Я скоро закончу и мы поговорим о том, что тебя беспокоит.

Его слова прозвучали так, словно он знал, зачем я пришла.

Стараясь не придаваться тревожным мыслям, я развернулась к окну и смотрела на призрака. Он стоял неподвижно, не выражая хоть каких-то эмоций, но я чувствовала его волнение.

Освободившись, режиссер все это время смотрел на меня.

— О чем ты так сильно задумалась?

Я так сосредоточилась, что не заметила, как прошло более получаса. От неожиданно нарушенной тишины, я вздрогнула.

— Давай пересядем и поговорим, — он указал на диван со столом, располагавшимися, чуть левее его.

Там мы обычно и обсуждали с ним работу. Почему же в этот раз я не села сразу туда?

Наверное, он решить, что я очередной писака чудик.

Тяжко вздохнув я поплелась к дивану. Именно поплелась, потому что сил нормально идти просто не было. Все ушло на то, чтобы войти сюда.

Рухнув на диван, я откинула голову и уставилась в потолок.

— Я пока заварю чай, а ты соберись с мыслями, — он как то грустно улыбнулся и вышел из кабинета.

Знает ли он о болезни? Подозревает ли о ней? Как вообще отнесется к моим словам?

Даже я считаю все произошедшей каким-то бредом, разыгравшейся фантазией или же я просто сплю.

Чтобы удостоверится я посмотрела в сторону окна. Призрак все еще был там. Облегченно выдохнув, я мысленно приготовилась к разговору. В этот момент призрак развернулся и моментально оказался рядом со мной. Присев рядом, он продолжал молчать, о чем-то сосредоточенно думая. Я же не решалась его тревожить.

Когда режиссер вернулся, мы, молча, попили чай, а я все никак не могла совладать с собой.

— Ты обеспокоена чем-то, что касается работы или лично тебя?

«Видимо ему надоела эта игра в молчанку. Понимаю, он человек занятой, а тут я не пойми чем его отвлекать пришла».

— Это не личное, но косвенно имеет отношение к вам, режиссер, — я отчаянно посмотрела в сторону, где сидел призрак.

— Я заметил, что когда ты приходишь ко мне, то озираешься по сторонам. Что ты видишь или слышишь?

От этих слов давление резко упало, и моя голова пошла кругом. Стараясь сохранить самообладание, я залпом допила чай.

— Вы правы, — довольно уверенно ответила я.

Взглянув из подо лба на режиссера, я лицезрела его удивление. Своим вопросом он видимо хотел разрядить атмосферу или же пошутить надо мной, но не ожидал, что такого ответа.

— Не смотрите на меня так, словно я чокнулась. Я вполне осознаю, что говорю. И не менее ясно я оцениваю то, что вижу и слышу.

Во мне что-то проснулось, словно платину прорвало. Весь накопленный стресс, вылился в поток слов.

— Уж не знаю, как так случилось, но я вижу…

Только я решилась рассказать все одним махом, как призрак дернул меня за руку.

— Сразу скажи о том, что знаешь причину смерти его брата. И только потом обо мне. Прошу, — в его словах и взгляде, была скорее не просьба, а мольба.

Разбираться в причинах у меня не было времени желания. Только не сейчас, когда дело почти сделано.

— Хорошо, — ответила я, глядя на прозрачно-серое скопление сидящее рядом.

Развернувшись лицом к режиссеру, я хотела было продолжить, но он сильно побледнел и вжался в кресло.

— Придется начать с главного, — глубоко вздохнув произнесла я.

Взявшись руками за голову, я уставилась в стол, стараясь подобрать правильные слова.

— Ты меня пугаешь, — голос режиссера чуть дрожал, но он явно старался не терять присутствия духа.

— У меня не было такого намерения. Придется говорить, как есть, а не ходить вокруг да около.

— Да, уж будь так любезна. Я, знаешь ли, не так молод, чтобы стресс легко переносить.

— Я знаю причину смерти вашего брата, — я встала из-за стола и принялась расхаживать по кабинету, чтобы меньше нервничать.

Послышался выдох облегчения.

— Господи. Как же ты меня напугала, — к режиссеру вернулся румянец. — Больше так не делай, — он развернулся ко мне и позвал назад за стол.

— Это не все, что я хотела вам сказать.

— Вряд ли ты меня сможешь удивить еще чем то, — он ехидно усмехнулся и принялся хрустеть печеньем.

— Вам разве не интересно, как я узнала о вашем брате?

— Интересно, но ведь ты не за этим пришла, верно?

— Да, не за этим, — я снова вернулась за стол и села напротив него. — Скажем так, мне поручили довести до вас информацию, о состоянии вашего здоровья.

— Я не люблю врачей и осмотров давно не проходит. Кому и что могло стать известно о моем состоянии?

— Вашему племяннику.

Весь пыл и уверенность режиссера тут же испарились. На этот раз он смотрел на меня совсем не дружелюбно.

— Значит так. Я не знаю, кто и что тебе рассказал или может ты что-то где-то услышала и не так поняла, но мой племянник погиб, — теперь уже он встал и стал нервно расхаживать по кабинету. — Или вы были знакомы до его кончины? — грозно склонившись надо мной, спросил он.

— Мы познакомились в мой первый день пребывания в вашем офисе, — выпалила я не обращая внимания на его тон. — И как вы выразились ранее, на него я постоянно озираюсь, и именно от него я все узнала, про вашего брата, — встав, я напирала на режиссера шаг за шагом, пока он не рухнул обратно на диван. -

— О чем ты вообще говоришь, — режиссер с трудом стал говорить.

Меня опять дернули за рукав.

— Я понимаю, тебе не легко, но не дави на него так, — чуть отведя меня в сторону, племянник с тревогой смотрел на дядю.

— Прости, но это ты настоя на том, чтобы я помогла, и именно ты настаивал на скором разговоре, — я понимала, что начинаю срываться от стресса, но остановиться не могла. — Поставь себя на мое место, он же решит, что я спятила и как минимум работать со мной не будет, — указывая на режиссера выпалила я.

Тут, вслед за своей вытянутой рукой направленной на режиссера, я взглянула на него. Он обескуражено смотрела на меня, часто моргая округлившимися глазами.

— Извините, что приходиться говорить вам все в такой обстановке, но здесь и сейчас ваш племянник, — я неспешно подошла к режиссеру, чтобы он не шарахнулся от меня еще дальше. — Он рассказал, как вы заботились о нем, как погибли его родители и как узнал правду об их смерти. Именно их смерть и определила его карьеру.

— О чем ты вообще говоришь? — крепко сжимая мою руку, спросил режиссер.

— Я говорю о том, что ваш племянник узнал о состоянии вашего здоровья в момент смерти.

— Все верно? — с вопросом я уже обратилась к призраку.

Получив утвердительный ответ, я продолжила.

— Он не знал, как вам помочь и все время находился здесь.

Как мне показалось, режиссер немного успокоился и я присев рядом, продолжила.

— Я не сразу поняла, кто он и что он, и уж тем более не думала, что придется помогать, — нервно усмехнувшись я посмотрела на племянника, а потом и на его дядю. Один был подавлен, а другой шокирован.

— Понимаю, как это все дико выгляди и звучит не правдоподобно, но посмотрите на ситуацию с другой стороны…

— Посмотреть? С другой стороны? — режиссер привстал. — Да, это же бред, как ни посмотри. Или же вы решили озвучить мне вашу новую историю? — склонившись, спросил он.

— Тогда ответьте мне на один вопрос. Как я узнала причину смерти вашего брата? — решительно заявила я, также встав с места.

Со стороны мы бы походили на дуэлянтов или заклятых врагов, вынужденных делить одно пространство.

— Собственно ты ее так и не назвала, — зловещая ухмылка скользнула по его лицу

«Он явно очень зол. А кто бы ни был в подобной ситуации. Думает, что загнал меня в угол. Ну, раз так, то будь, что будет».

— Он умер от тромба, оторвавшегося вследствие полученных травм в ДТП, — я произнесла это довольно хладнокровно и жестко, не отрывая своего взгляда от его.

— Ты ни как не могла это знать, — рухнув на диван, прошептал режиссер.

— И тем ни менее, — опустившись рядом я в очередной раз тяжко вздохнула. — Думаете мне легко осознавать факт того, что вижу призраков, да, еще и общаюсь с ними.

Я налила себе еще чая и отпила. В горле совсем пересохло.

— Думаю, вы и сами понимаете, что круг людей знавших об этом ограничен, ведь даже в прессе я не нашла информации. Все это приводит нас к тому, что я говорю правду. Хотя сейчас это не важно.

Режиссер, молча, смотрел на меня, его взгляд был отрешенным. Я же не знала что делать. Продолжать? Или же дать ему время?

— Это все в голове не укладывается, — выдавил из себя режиссер.

— Будто я не понимаю.

— Так в чем моя проблема? — неожиданно его голос стал спокойным, лицо сосредоточенным.

Слегка опешив от такой резкой перемены, я просто жадно глотала воздух ртом, пытаясь сказать хоть что-то.

— Куда же делся весь твой пыл, что ты ранее продемонстрировала? — съехидничал режиссер.

— Ну, знаете, издеваться надо мной в такой ситуации, подло, — очухавшись, парировала я.

— Позволь старику хотя бы это, — он грустно усмехнулся, посмотрев на меня. — Так что там со здоровьем то?

— Точно, — мне почему-то взгрустнулось в этот момент. — Племянник увидел у вас несколько образований тромбов. Пока не поздно он рекомендует вам пройти обследование на предмет образований по всему организму и начать немедленное лечение.

Я взглянула на призрака, жестом он показал, что я говорю все правильно и мне не стоит о нем беспокоиться.

— Само обследование и лечение много времени не займет, так что на работе это не должно сказаться. Вот собственно и все.

Мгновения, меняющие всю нашу жизнь, приходят внезапно,

как и мгновение, её обрывающее.

Терри Пратчетт

Все-таки удалось

После все случившегося в тот день, в кабинете, мы несколько отдалились даже в работе. Я все больше времени поводила со сценаристами или же дома, стараясь довести свою работу до требований режиссера.

Довольно скоро, до меня дошли слухи о том, что режиссер взял отпуск для восстановления здоровья. Эта новость меня насказано обрадовала. Я боялась, что он, как и большинство людей халатно отнесется к своему состоянию. Полагаю, что ТА наша беседа возымела над ним действие и произвела нужный эффект. Хотя встреча была неординарная.

Все началось несколько лет назад. По какой-то причине, я решила написать рассказ.

Хотя нет. Не так. Я думала над тем, как могу еще заработать, и после череды событий и совпадений, я вспомнила, как в школьные годы, мне легко давались сочинения. Это и привело меня к мысли, писать.

Со стороны может показаться, что это довольно просто, но, как и любая другая работа, это не так. По крайней мерея для меня было не просто. Сам сюжет не вызывал проблем, а вот передача эмоций, чувств, да, так что бы и читатель проникся, сложно.

Я бесконечное число раз вживалась в каждого описываемого героя, проживала их жизни снова и снова. Это сказывалось на здоровье, и после, я задумалась — а надо ли мне все это? Стоит ли это того, что бы продолжать? Но каждый раз я мысленно возвращалась к тому моменту, как заканчивала очередную часть, и чувствовала, как становилось легче. Словно камень с души. Было такое облегчение и легкость.

Но даже сейчас я без содрогания не могу вспоминать, как мне дался первый роман. Под конец, я откровенно ненавидела написанную мной же историю. Пересилив себя, я закончила и опубликовала его на паре интернет платформ, с облегчением забыла.

Дальше я писала просто так, без какой либо надежды на успех, и уж тем более я не ожидала, экранизации моей первой работы, да к тому же известным режиссером.

Понятное дело, что я была в замешательстве и скажу больше, это вызвало у меня шок и недоверие к происходящему.