Грозы и звёзды [Оливия Вильденштейн] (fb2) читать онлайн

— Ты шутишь? Это гвоздь программы. Я имею в виду… — она указала на Мэй, которая тряслась позади какого-то несуразно танцующего парня.

Эйделин приподняла телефон и засняла всю эту тряску. Мэй заметила, что Эйделин снимает её, и показала ей средний палец, но её улыбка была такой широкой, что я засомневалась в том, что она была по-настоящему рассержена.

Я ещё раз перечитала свои карты, держа их вспотевшими ладонями, а потом оглядела толпу в поисках своей первой жертвы. Когда мой взгляд упал на знакомого темноволосого парня, я раскрыла рот.

— Почему Лиам здесь?

— Он здесь? Где?

Эйделин замотала головой из стороны в сторону, пока не заметила его сидящим у бара вместе с Лукасом.

— О. Я думала, что эти двое… трое, — в этот момент Декстер подошёл к Лиаму и Лукасу, — будут на мальчишнике. Я знаю, что Нэш пригласил их присоединиться, — она развернулась ко мне. — Не дай им отвлечь тебя от твоего задания.

— Ладно. Хорошо. Я справлюсь.

Я сделала большой глоток шампанского.

— Да, чёрт побери!

Она слегка подтолкнула меня в сторону темноволосого парня, стоящего у столика, рядом с нашими столами.

— Вот этот раздевает тебя глазами с тех пор, как пришёл сюда.

Я поставила на стол розовый бокал, моё сердцебиение ускорилось.

— Используй на нём карту про нижнее белье, — Эйделин откинула назад небольшую фату, которую я ей купила.

— Пойдём со мной. Пожалуйста.

Слегка кивнув головой, она взяла меня под руку и потащила меня к нему.

— Только если его спрошу я, то это не засчитается, — сказала она, когда мы дошли до него. — Привет. Это Никки. И Никки хочет кое-что у тебя спросить.

Я потянула за ворот своего топа, который располагался под моими ключицами, так что это было абсолютно бесполезно.

— Привет, Никки. Я Джейк.

Он протянул руку, и я пожала её. Затем мои пальцы расслабились, но он продолжил держать мою руку.

Эйделин улыбнулась.

— Я сейчас вернусь, — сказала она нараспев и ретировалась.

— В общем, мы тут играем в игру… — я высвободила свои пальцы из его руки.

— Да?

Я начала теребить одну из своих подтяжек.

— В общем, мне надо достать мужские трусы. У меня есть хоть какой-нибудь шанс получить твои?

Он посмотрел мне в глаза, и его улыбка превратилась в озорную ухмылку.

— Я дам тебе свои, если ты дашь мне свои.

— Эм… эм…

И какого чёрта я должна была ответить? Сейчас зима, а ещё на мне нет колготок.

— Это честно.

Секунду спустя я уже обмахивала себя рукой.

— Я слышал, тебе нужны трусы, Кникнак.

Я развернулась и обнаружила Лукаса, который стоял и смотрел своими прищуренными глазами на бедного Джейка.

— Вообще-то, я сегодня без трусов… не люблю, чтобы что-то сдавливало мои яйца, кроме моей девушки, но у Лиама они точно есть. Уверен, он расстанется с ними, если ты вежливо попросишь.

Лукас уронил свою руку мне на плечи и оттащил меня от Джейка.

— Можешь потом рассчитаться со мной мармеладными мишками. Я их очень сильно люблю.

Прежде чем я успела отыскать свои голосовые связки, он вырвал у меня из рук карты и начал читать, что на них написано, периодически усмехаясь.

— В какую весёлую игру вы играете, девочки. Зацени, Лиам.

Он передал мои карты нашему Альфе, пока я стояла немного растерянная, потому что присутствие мужчин из нашей стаи только добавляло стресса этой игре.

Я снова начала теребить свою подтяжку.

— Я думала, ты шутил насчёт девичника, Декстер.

— Я никогда не шучу.

Он широко улыбнулся и прошёлся глазами по моему наряду, пока Лиам со всей силы не толкнул его локтем в рёбра. Его внимание переключилось на Мэй, которая пробиралась ко мне.

Хихикая, она продемонстрировала мне свою руку, на которой был написан чей-то номер телефона.

— Я определенно избавлюсь от этой карты на предстоящем свидании. Привет, мальчики. Решили присоединиться к веселью?

— Решили убедиться, что вы доберётесь до дома в целости и сохранности, — сказал Лиам.

Эйделин отвернулась от бара с новым оранжевым напитком в руках.

— Одна — есть. Ещё четыре. Ник, ты достала нижнее бельё того парня?

— Почти, пока не появился вот он, — я указала пальцем в сторону Лукаса.

Он весь излучал гордость из-за того, что вмешался.

— Тот парень предложил поменяться. Я защищал честь члена своей стаи.

— Я могу сама защитить свою честь, большое спасибо.

Я испытала невероятное облегчение, когда он вклинился, но собиралась ли я в этом признаться? Нет.

— К тому же, может быть, меня заинтересовало его предложение.

Лиам резко посмотрел на меня.

— В любом случае, мне нужны мужские трусы, и поскольку у Лукаса их нет…

— Фу. Разве в одних джинсах комфортно?

Эйделин сморщилась, потягивая напиток через соломинку.

— Он сказал, что кто-нибудь из вас, — он не упоминал Дексера, но чёрта с два я буду спрашивать только у Лиама, — мог бы одолжить их мне.

Взгляд Декстера переместился сначала на Лукаса, а потом на Лиама.

— К сожалению, я с Лукасом в одной лодке, так что не могу тебе с этим помочь.

— Серьёзно? — Мэй опустила взгляд на их одежду. — А разве молнии не натирают?

— Ладно. Я пошла, — сказала Эйделин и смешалась с толпой.

— А что насчёт тебя Лиам? — спросила Мэй. — Ты тоже противник нижнего белья?

Лиам вернул мне мои карты.

— Нет.

Я подождала, пока он предложит мне свои трусы. Когда тишина затянулась, я засунула свои карты за пояс юбки и уже начала разворачиваться, как вдруг кое о чём подумала.

— А вы разве не должны быть сейчас на Аляске?

Взгляд Лиама переместился на моё лицо и задержался на нём. Он смотрел в мои глаза, но мне казалось, что он пытается заглянуть мне в душу.

— Мы уезжаем завтра утром.

— А ты надеялась, что мы пропустим всё веселье?

Лукас взял бутылку пива с барной стойки, затем облокотился о деревянную столешницу и поставил на неё свои локти, словно приготовился наблюдать за шоу.

— Да, — ответила я невозмутимо.

— Просто представь, что нас здесь нет.

Лиам спустил резиновые подошвы своих ботинок на нижнее кольцо своего барного стула и сделал очень медленный глоток пива.

О да… как будто это было возможно. В помещении было много людей, темно и шумно, и при этом единственное, что я могла чувствовать, видеть и слышать, был он. Мне, на самом деле, следовало отойти от него подальше, держаться от него подальше, потому что, когда я возвращалась к нему, все мои планомерные попытки справиться со своей влюбленностью рушились.

Мэй выставила вперёд бедро.

— Эй, Лиам, мне надо найти парня, который споёт мне серенаду. Знаешь какие-нибудь песни?

— Прости, Мэй. Я не пою, а вот Декс….

Засмеявшись, Лукас ударил Декстера по спине.

— Даже Дрейк⁴ не смог бы переплюнуть нашего парня.

Декстер загоготал, но уступил Мэй и громко запел какую-то песню, от которой у меня заболели уши, но которая вызвала у всех нас широкую улыбку. Почему Лиам не мог быть таким же весёлым? Почему ему надо было быть таким угрюмым? Может быть, у Декстера жизнь и была попроще, но умение расслабляться и смеяться над собой не было суперспособностью. Это было состояние души.

К счастью, после второго припева Декстер закончил петь.

— Впечатляет, правда?

Я ухмыльнулась.

— У тебя вообще нет слуха, да?

— Ой.

Лукас замахал рукой, как будто обжёгся.

— Нельзя быть профи во всех сферах, — Декстер подмигнул мне, но потом его глаз как будто задёргался. — Не знал, что мне надо просить разрешения, — он залпом выпил свое пиво. — Пойду, отолью.

Мэй проследила за тем, как он ушёл.

— Что происходит?

— Братья Никки попросили нас присмотреть за ней, — объяснил Лукас.

— Что? — я раскрыла рот. — Ты шутишь?

Мои братья никогда бы так со мной не поступили… или поступили бы?

— Отстой, — Мэй с сочувствием посмотрела на меня. — Как я рада, что у меня нет старших братьев, которые мной командуют.

Я скрестила руки.

— С каких пор Альфы выполняют приказы других людей?

Лиам отклонился назад.

— Мы всего лишь пытаемся поддерживать мир в стае, Кникнак. Не воспринимай на свой счёт.

— Как ещё мне это воспринимать? Вы отпугиваете от меня всех парней.

— Вообще-то, они отпугивают от тебя только тех парней, которые чего-то от тебя хотят, — Мэй вытянула вперёд ладонь, когда мой взгляд сделался сердитым. — Успокойся, девочка.

— Но они же не могут отпугнуть всех парней в этом заведении? — прорычала я.

Лиам наклонил голову и улыбнулся. Улыбнулся! Он думал, что я бросала ему вызов!?

— Не. Приближайтесь. Ко. Мне.

Я развернулась и была теперь полна решимости доказать этим альфа-придуркам, что никто не мог контролировать меня. Я выбрала самую простую цель — Майлса — и начала протискиваться в его сторону.

ГЛАВА 24

«Сомневаюсь, что Нэйт оценит, если ты попросишь у брата Бейи его обтягивающие белые трусы».

Я развернулась, бросила взгляд на Лиама и обрадовалась, когда увидела, что он больше не улыбается.

«Серьёзно, Никки, не надо».

Я планировала использовать на Майлсе карту про напиток, но вмешательство Лиама чуть не заставило меня передумать.

Я постучала Майлса по плечу и объяснила своё действие: заставить парня купить мне напиток, который мне надо выпить без использования рук.

— Как думаешь, ты мог бы мне помочь?

— С удовольствием.

Он провёл меня к бару, положив руку мне на поясницу.

Проходя мимо Лиама, я буквально почувствовала гнев, исходивший от него. Лукас покачал головой, словно предупреждая меня, чтобы я этого не делала.

После того, как я выпила текилу под ошеломлённые взгляды Майлса, он наклонился ко мне и заправил прядь волос мне за ухо.

— Меня могут закрыть за то, что я купил алкоголь несовершеннолетней.

Я закусила губу.

— Прости. Я не хотела, чтобы у тебя были проблемы.

Его губы медленно приподнялись в улыбке.

— Похоже, у меня и так уже проблемы.

Я обвела глазами тёмное помещение. Может, здесь находились копы под прикрытием? А, может быть, девушка-бармен собиралась его сдать?

— Мне надо вернуться к главному входу, но если у тебя есть ещё какие-нибудь действия, с которыми тебе надо помочь, найди меня.

Он провёл рукой по моему обнаженному плечу, задержавшись там, а затем медленно прошелся вниз моей руке. Но потом я перестала чувствовать вес его пальцев, и он пошёл прочь.

Рядом со мной раздались радостные возгласы, когда Саванна наклонилась над барной стойкой и оставила влажный поцелуй на губах девушки-бармена.

Её глаза сверкали, когда она оторвалась от неё.

— Ещё одна карта и всё. Это та-а-а-ак весело.

Она подняла руку, и я дала ей пять.

Я потянула шею из стороны в сторону и попыталась расслабиться, чтобы тоже получить удовольствие от игры, а затем оглядела клуб в поисках своей следующей жертвы, с которой мне надо было сделать селфи. Я заметила двух парней, которые стояли у стены. Они вели себя нервно и дергано, и были одеты в отглаженные рубашки и штаны цвета хаки. Не типичные посетители клуба…

Пока они наблюдали за тем, куда ушла Саванна, я подошла к ним.

— Привет.

Один из парней поправил квадратные очки на носу и, задыхаясь, выговорил: «Привет».

А ведь я была одним из самых не страшных людей.

— В общем, мне тут надо выполнить кое-какие действия, и одно из них: сфотографироваться со случайным парнем. Хочешь поучаствовать?

Он оттянул ворот своей рубашки, и его шея залилась краской.

— Да, конечно. Безусловно.

— Могу я воспользоваться твоим телефоном? Я оставила свой на столике.

Он качнул головой и начал доставать телефон из кармана своих джинсов. Ему понадобилось пара секунд и пара странных движений телом, чтобы выудить его. Открыв приложение «Камера», он поднял телефон вверх. Его рука слегка задрожала, а потом ещё сильнее, когда я прижалась к нему поближе.

Меня обхватила чья-то рука, после чего между мной и парнем в очках протиснулось чьё-то лицо. Парень сделал снимок, который был теперь испорчен Лукасом.

— Дружище, ты не против переснять это фото? — сказал Лукас. — Кажется, я закрыл глаза.

Ох.

— Ты разве не понял, когда я просила оставить меня в покое?

— Я очень серьёзно отношусь к своим обязанностям Беты, Кникнак.

Я направила свой самый суровый взгляд на Лиама, который с интересом смотрел на меня — или это было удовлетворение? Я оттолкнула Лукаса в сторону и направилась к Эйделин, чтобы спросить у неё, знала ли она что-то обо всём этом.

— Я очень сомневаюсь, что они попросили Лиама и Лукаса присмотреть за тобой, — Эйделин посмотрела поверх моего плеча в сторону бара. — Я хочу сказать, твои братья, конечно, заботятся о тебе, но насколько я знаю, они не устраивали никаких бесед с тех пор как…

— Бесед? Каких еще бесед?

— Вот, дерьмо, — она закрыла рот ладонью. — Я не должна была тебе рассказывать.

— Ну, ты уже это сделала.

Она вздохнула.

— Думаю, это уже не важно. В общем, когда тебе исполнилось пятнадцать, твои братья провели беседу со всеми свободными парнями в стае и сказали им, что с тобой запрещено встречаться.

Я почувствовала, что мои глаза сейчас вылезут из глазниц.

— И ты знала?

— Конечно, нет. Я услышала только пару дней назад, как они разговаривали об этом.

Я так крепко сжала руки в кулаки, что мои ногти вытатуировали маленькие полумесяцы на ладони. Если бы я сейчас не успокоилась, у меня могли появиться когти.

— Ш-ш-ш, — Эйделин обхватила руками мои запястья. — Не перевоплощайся. Это в прошлом.

— Похоже, не так уж и в прошлом, если они заставили кого-то следить за мной.

— Я, правда, не думаю, что это их рук дело.

— Тогда почему Лукас появляется рядом каждый раз, когда я подхожу к парню?

— Потому что он следует указаниям.

— Ты только что сказала, что мои братья…

— Не указаниям твоих братьев.

Я нахмурилась, но потом мой лоб разгладился.

— Ты думаешь, что за всем этим стоит Лиам? Он даже не заинтересован во мне!

Она приподняла одну бровь.

— Дорогая, он заинтересован.

— Ты что не слышала, как я рассказывала тебе о том, что он мне отказал?

— Я не пропустила ни единого слова из тех многочисленных разговоров на эту тему, но я предполагаю, что либо он отказал тебе, потому что решил, что лучше всего не связываться с сестрой своего Беты, либо он уже передумал.

Я высвободила запястья из её рук.

— Ну, а теперь передумала я.

Я начала дышать так же тяжело, как в тот день, когда мы с Эйделин встретили гималайского медвежонка, и услышали, что его мать рыщет рядом в кустах.

— И я собираюсь убедиться в том, чтобы он это понял.

Я достала из колоды карту, согласно которой я должна была поцеловать какого-нибудь парня, и помахала ей в воздухе.

— Эм, Ник?..

— Не пытайся меня остановить.

— Я не пытаюсь, но…

Её глаза поднялись куда-то поверх моей головы.

Я развернулась.

— Клянусь, я порву тебя, если ты не… — я потеряла мысль, обнаружив, что это был не Лукас.

«Если я не что? Не сяду и не продолжу смотреть за тем, как ты играешь в свою маленькую игру?»

Я задрала подбородок.

— Мои братья не просили тебя этого делать, ведь так?

Вены на шее Лиама так напряглись, что его сонная артерия как будто была готова вот-вот взорваться.

— Эйделин, не могла бы ты нас оставить?

— Только если этого хочет Никки.

Она была моей-самой-лучшей-подругой!

— Для тебя будет безопаснее, если она останется. На случай, если меня охватит непреодолимое желание вцепиться в определенную, очень мягкую, часть твоего тела.

Я дерзко ему улыбнулась, что заставило его зрачки сузиться.

— Эта часть моего тела далеко не мягкая.

Волны тепла прокатились внутри моего живота. Причиной этому было сочетание алкоголя и раздражения.

— Я за тебя рада. А теперь отойди.

Я шлёпнула его в грудь своей картой.

Он выдернул карту из моих пальцев и прочитал её, после чего выкинул её себе через плечо.

— Эй. Что, чёрт побери, на тебя нашло?

— Считай, что ты её выполнила.

Я скрестила руки.

— Это жульничество, а я не жульничаю.

Он сделал шаг вперёд, положил свою ладонь на мой затылок и в то же самое время его губы врезались в мои. Я ахнула от неожиданности. Поцелуй Лиама, точно взрыв, заставил моё сердце ускориться, после чего оно издало серию громких ударов, и мои руки расплелись.

Я схватила его за его чёрную футболку, чтобы оттолкнуть, но не оттолкнула и не притянула к себе, а просто вцепилась в неё в то время как его рот раскрыл мой. Голос внутри моей головы твердил мне, чтобы я остановила то, что сейчас происходило, что бы это ни было. Но ещё более громкий голос орал, чтобы я не смела пошевелить ни единым мускулом. Ну, кроме моего языка. Можно ли было назвать язык мускулом?

Пока я размышляла об анатомии лица, Лиам обхватил меня рукой за талию и резко притянул моё тело к себе, что заставило меня переключиться на его анатомию. Я, должно быть, застонала, потому что почувствовала, как изменилась форма его губ, и как они начали изгибаться.

Чёрт-чёрт-чёрт.

Наконец, я взяла себя в руки и оттолкнула его, что заставило моё тело отпрянуть назад, потому что он был чёртовой монолитной стеной, которую было невозможно сдвинуть.

— Какого чёрта? — задыхаясь, спросила я.

— Не хотел, чтобы ты чувствовала, что сжульничала.

Он схватил одну из моих подтяжек и провёл по ней пальцами вниз, попутно коснувшись каждого сантиметра моей очень чувствительной кожи.

— Как мило.

Казалось, что даже мои голосовые связки сделались очень чувствительными, учитывая то, как резко прозвучал мой голос.

— Я стараюсь.

— Другим ты тоже постараешься помочь с их действиями?

Он обвил меня рукой за талию и остановил её на моей пояснице, чтобы удержать меня рядом с собой.

— Нет.

Я сглотнула в попытке успокоить своё сердцебиение. Это был дохлый номер, учитывая, что его запах проник в моё тело.

— Разве я перестала быть слишком молодой и слишком милой?

— Нет. Ты всё такая же.

Я снова попыталась высвободиться, но хватка Лиама не ослабела.

Он склонил голову.

«Твоё предложение о свидании на одну ночь всё ещё в силе?»

Я сглотнула и перестала вырываться. Ну, конечно же, он именно для этого поцеловал меня. Чтобы получить секс, который я ему предложила. Это не было началом отношений. Почему я вообще подумала про отношения? Особенно с отцом-одиночкой, который так же был моим Альфой? Это только привело бы к огромным сложностям, а я хотела беззаботно и весело провести время в горизонтальном, или вертикальном, положении.

— Не думаю, что это хорошая идея, Лиам. То есть…

Я облизала нижнюю губу. Один раз. Два раза.

— Ты, и правда, старый. Не говоря уже о том, что очень вспыльчивый.

Я нацепила на себя серьёзное выражение лица. Конечно же, последняя часть моей фразы содержала некоторую долю правды. Но не её начало.

Двадцать три года не делали человека старым. И почему я вообще разговаривала сама с собой, точно какой-нибудь поэт времён Елизаветы?

Лиам смотрел на меня в течение целой минуты, ничего не говоря и не моргая.

— Не могу понять, ты это серьёзно или шутишь?

— И то и другое.

Мой ответ не сделал его веки более расслабленными.

— Почему ты передумал? Тебе не хватило старых стервозных дамочек?

Наконец, он моргнул. А затем… затем он рассмеялся. И так же как тогда, когда мы купали Шторма, меня полностью заворожил его рот и звук, который он издавал, а ещё то, что он был всё ещё слега покрасневшим и блестящим от нашего поцелуя.

«Уходи, — пыталась я сказать самой себе. — Это ничем хорошим не кончится».

Но я не послушалась.

— Если бы я знал, что так сильно расстрою тебя, назвав тебя милой, я бы придумал какое-нибудь другое определение.

— С той частью, где ты назвал меня «милой», всё в порядке. Дело в определении, которое ему предшествовало. И ты меня даже не знаешь. Может быть, я сумасшедшая сука, и не только в плане анатомии.

— Мой сын не был бы так увлечён тобой, если бы ты была сумасшедшей и злой.

Он поднял руку к моей щеке и обхватил мою шею своими пальцами.

«Поехали сегодня ко мне, Николь».

Было странно слышать, как он назвал меня Николь, а не Никки, но моё полное имя заставило меня почувствовать себя в некотором смысле старше. А, может быть, дело было в его намерении?

— Мне всё ещё нужны мужские трусы.

Веселая улыбка коснулась его губ, разгладив жесткие линии его лица

Рука, обхватившая меня за талию, соскользнула вниз, и кончики его пальцев прошлись по обнажённой части моего бедра там, где заканчивалась моя юбка. Прикосновение длилось всего секунду, но ощущение от него задержалось на моей коже.

Я откашлялась.

— Хотя, подожди. Я не могу использовать одного и того же парня для всех своих действий.

Я подождала, желая увидеть, как он отреагирует на моё выдуманное правило; я хотела понять, как сильно он меня хочет. Совпадало ли это с тем, как сильно я хотела его?

Если бы тьма приняла сейчас человеческое обличье, это бы был Лиам Колейн — его глаза потемнели, как безлунное небо.

«Чёрта с два».

Я. Улыбнулась.

— Ты пыталась вывести меня на эмоции?

— Нет. Я пыталась решить, стоишь ли ты того, чтобы уйти с вечеринки Эйделин.

Чёрт! Эйделин. Я резко повернула голову туда, где она стояла.

— Она вернулась к столику, когда ты начала стонать.

Мои щёки вспыхнули, и я шлепнула Лиама по груди.

— Я этого не делала.

— О… ещё как делала.

Его улыбка стала такой коварной, что моя волчица начала стучаться всеми лапами о кожу и скрести по моим ногам.

«И я могу тебя уверить: я стою того, чтобы уйти с этой вечеринки».

— Осторожнее, ты начинаешь превращаться в альфа-засранца.

— Да?

Его ноздри раздулись, и он медленно и глубоко вдохнул.

«Твой запах говорит мне о том, что тебе нравится этот альфа-засранец».

Я попробовала понюхать воздух, но всё, что я смогла почувствовать, был его запах и запах потных подмышек парня, стоявшего рядом, но в основном — запах Лиама.

— Ты готова ехать, или хочешь ещё побыть с девочками?

Я откинула назад прядь волос и посмотрела в сторону нашего стола. Все, включая Декстера и Лукаса, уставились на нас.

Я спряталась за Лиама.

— Вот дерьмо, они все это видели.

Он нахмурился. «И?»

— Я бы предпочла, чтобы нас никто не… видел. Теперь все будут думать, что я одна из фанаток нашего Альфы.

— Одна из фанаток? — в его голосе послышалось настоящее недоумение.

— Только не говори мне, что ты не знал о своем фан-клубе? Ты мог бы подцепить любую девушку в этом баре, и они поехали бы к тебе домой. Ну, кроме Эйделин.

«Я не знал. И я выбираю тебя».

— Сегодня. А завтра ты, вероятно, выберешь кого-то ещё, поэтому я и хотела сохранить эту ночь в секрете.

Произнеся это вслух, я задумалась, а могла ли я стать девушкой для секса на одну ночь? Может быть, это было что-то генетическое? И если Найл точно унаследовал этот ген, то меня он обошёл стороной.

— Почему бы тебе не пойти первым, а я потом присоединюсь к тебе в поселении через двадцать минут.

«Я подгоню машину и подожду тебя у входа». Он начал разворачиваться. «У тебя пять минут».

Я упёрлась рукой в бедро.

— Серьёзно? А что если я не выйду через пять минут?

Он бросил на меня взгляд, который был одновременно жутким и соблазнительным. Жутко соблазнительным.

«Тогда я вернусь за тобой, и все узнают, что мы с тобой поехали ко мне, чтобы потрахаться».

Святой Ликаон.

— Я смотрю, ты больше не переживаешь о реакции моих братьев.

«Ты хочешь, чтобы я попросил у них разрешения, или важно только то, что ты согласилась?»

— Я определенно не хочу, чтобы они знали, что мы поехали к тебе, чтобы… сделать это.

— Потрахаться.

— Да, это.

Улыбнувшись слегка дикой улыбкой, он попятился к двери.

«Твоё время пошло, Николь», — сказав это на прощание, он развернулся на своих коричневых Тимберлендах, и направился к двери, в то время как я потратила свои драгоценные пять минут на то, чтобы с трепетом понаблюдать за зверем, с которым я собиралась лечь в постель.

ГЛАВА 25

Когда я подошла к Эйделин, чтобы попрощаться, она оттащила меня в сторону. Её лицо было взволнованным.

— Ты уверена?

— Да. Нет.

Я повесила сумку на плечо и посмотрела на дверь, ожидая, что Лиам ворвётся внутрь в любую секунду, потому что я уже определенно вышла за тот лимит времени, что он мне отвёл.

— Я не знаю.

— Дорогая, если ты чувствуешь, что не…

— Мне надо выбросить его из головы.

Она фыркнула.

— Ты же понимаешь, что так ты никогда не выбросишь его из головы?

Ха.

Она вздохнула, затем обняла меня, и моя огромная сумка ударилась о её тело.

— Если у тебя есть хоть какие-нибудь сомнения, просто скажи «стоп» и езжай домой.

Я кивнула.

— И, Ник, спасибо за сегодняшний вечер. Это было великолепно.

Это, и правда, было великолепно. Отпустив её, я протиснулась сквозь толпу и налетела на Майлса по пути к выходу.

— Уходишь так рано?

Я коснулась своего живота и сморщилась.

— Живот болит.

Его взгляд опустился на мой голый живот.

— Надеюсь, тебе станет лучше. Но если нет, позвони мне, и мы отменим нашу поездку.

Нашу?.. Точно! Бейя.

— Уверена, что к этому времени мне станет лучше. Встретимся здесь в час? В два?

— В час нормально. Я приеду в поселение за тобой.

— Или я могу встретиться с тобой здесь.

— Давай спишемся завтра. Спокойной ночи, Никки.

Я уже была готова развернуться, как вдруг он наклонился вперёд и обнял меня одной рукой.

Как только он оторвался от меня, я выскочила наружу. Несмотря на то, что на мне не было ни куртки, ни колготок, я не чувствовала холода, который обволакивал мою обнажённую кожу, в то время как я шла в сторону чёрного внедорожника Лиама, который ждал меня на обочине.

Забравшись на пассажирское сидение и пристегнув ремень безопасности, я бросила взгляд на Лиама и заметила, что его губы сердито сжаты.

— Знаю, знаю… прошло гораздо больше, чем пять минут.

— Почему ты опять пахнешь братом Бейи? — его грубый тон меня разозлил.

Что он там себе надумал? Что я потёрлась о другого мужчину, чтобы его позлить?

— Я столкнулась с ним на выходе.

И поскольку я не могла так просто это оставить, я добавила:

— Ты заставишь меня принять душ, когда мы доедем до тебя?

Его ресницы дрогнули.

— Мне просто придётся заменить его запах своим, хотя я, возможно, сам тебя вымою.

Моё раздражение улетучилось так же неожиданно, как появилось, и его сменило такое сильное желание, что вся машина, вероятно, пропиталась им. Его ноздри раздулись, и затем уголок его губ приподнялся. Да. Он это почувствовал.

Я потянула за ремень безопасности, который вибрировал из-за того, как сильно стучало моё сердце.

— Вообще-то, я никогда этого раньше не делала?

— Не занималась сексом?

— Нет, это я делала. Я имела в виду… — я покрутила рукой в воздухе, — секс на одну ночь.

Я посмотрела в его сторону и обнаружила, что всё его внимание было обращено на дорогу, которая становилась всё темнее и темнее по мере того, как мы приближались к центру Бивер-Крика.

— Ты… часто это делаешь? Хотя, не отвечай. Мне лучше не знать.

В течение нескольких минут ни один из нас не произнёс ни слова.

Но затем тишина начала меня напрягать.

— Мы не будем чувствовать себя странно завтра?

Он ещё крепче сжал руль.

— Нам совсем не обязательно чувствовать себя странно, но если ты…

— Мне надо выбросить тебя из головы, Лиам, — я повторила слова, которые сказала Эйделин, потому что… ну потому что это была правда.

Его брови подпрыгнули вверх.

— И ты думаешь, что занявшись со мной сексом, ты сможешь это сделать?

— Сегодня ты повёл себя со мной как ублюдок и, тем не менее, я сижу здесь, рядом с тобой, потому что всё, о чём я могу думать, это, чёрт побери, о тебе. Отстой, да? — я повернула голову и прижалась щекой к кожаному подголовнику. — В любом случае, я надеюсь, что сегодняшняя ночь снимет тебя с пьедестала, на который я тебя возвела, и я опять буду видеть в тебе симпатичного, нормального — ну, относительно нормального — мужчину.

— Ого, — тон его голоса прозвучал обиженно.

— Ты злишься на меня за то, что я назвала тебя симпатичным и относительно нормальным?

— Нет. Я просто слегка ошеломлён. Неужели ты думаешь, что секс со мной будет таким посредственным?

Я подняла голову с подголовника.

— Я этого не говорила.

— Ты сказала «снимет с пьедестала».

Я начала закручивать прядь волос в длинный жгут.

— О. Я просто имела в виду… Ладно, я лучше помолчу. Уверена, что будет весело.

— Весело? — он выплюнул это слово так, словно это было самое ужасное оскорбление, которое я только могла произнести.

Я ухмыльнулась. По крайней мере, всё это немного успокоило мои расшатанные нервы.

Он протянул руку и положил её на мою ногу. Моё нервозное состояние вернулось и начало так громко сотрясать воздух вокруг, что я приготовилась к тому, что от меня начнут расходиться волны.

— Это будет более чем весело, Николь.

Ему определенно не понравилось это определение.

Он скользнул рукой мне под юбку, я задержала дыхание. И задержала его надолго. Его пальцы были так близко от того места, где я хотела их почувствовать. Так близко.

— Дыши. Я не хочу, чтобы ты лишилась чувств, прежде чем мы доедем до коттеджа.

Я нахмурилась и выдохнула.

— У меня давно этого не было.

— Как давно?

Он спустил руку на моё колено и отставил её там.

— Восемнадцать месяцев.

— Это большой срок.

— А что насчёт тебя?

— Тоже давно.

Я сомневалась, что его «давно» совпадало с моим.

— То есть что-то около двух недель назад?

— То есть на прошлый Новый год.

Мои ресницы резко взмыли вверх.

— Серьёзно?

Я выпалила это раньше, чем поняла, что Шторм родился приблизительно в это время. Точнее, месяцем позже.

— Чёрт, я не хотела тебе напоминать…

— Это было не с Тамарой.

Мурашки, которыми были покрыты мои ноги, исчезли под кожей. И хотя я пообещала себе не судить его, мой следующий вопрос прозвучал до того, как я успела себя тормознуть.

— Ты ей изменил?

Он убрал руку и вернул её на руль, после чего повернул машину в сторону поселения.

— Чтобы изменить кому-то, для начала надо быть с этим человеком.

Я нахмурилась.

— Так как я не хочу, чтобы ты думала, что я ублюдок, я расскажу тебе, но после этого я больше не желаю обсуждать своё прошлое. Мы с Тамми пытались выстроить отношения в первый триместр её беременности, но она всё время отчитывала меня за то, что я не проводил с ней достаточно времени. Она ненавидела то, что стая была для меня на первом месте, и эта ненависть лишь усиливалась, всё больше и больше отравляя наши отношения. Когда она попросила меня сделать выбор, она или боулдеровцы, я сказал ей, что не могу сделать такой выбор, — на его шее начала пульсировать вена. — Она сказала, что когда я стал Альфой, я изменился, и что она больше не узнает меня, поэтому ей стало сложно меня любить.

Ворота поселения открылись, но Лиам не сразу нажал на педаль газа, а задержался перед ними, погрузившись в мрачные воспоминания, к которым я заставила его вернуться.

Почувствовав раскаяние, я начала жевать нижнюю губу.

— Извини, что обвинила тебя в неверности.

Лиам ничего не ответил. Он только поддал газу и проехал мимо ворот, а затем мимо дома моих родителей.

Взглянув на тёмные окна, я решила проверить время на электронных часах, светящихся на приборной панели машины. Час ночи.

— Когда тебе нужно забрать Шторма?

Лиам, не отрываясь, смотрел на дорогу, которая вела к пруду.

— Твои родители предложили забрать его на всю ночь и побыть с ним завтра утром.

— Из-за твоей поездки?

— Да.

Костяшки его пальцев побелели, и он расслабил пальцы только тогда, когда мы припарковались у его коттеджа, и он заглушил двигатель.

Я отстегнула ремень безопасности.

— Теперь ты сомневаешься, так ведь?

Наконец, он выпустил руль и провёл рукой по своим тёмным локонам.

— Я бы солгал, если бы ответил «нет».

Меня накрыло чувство разочарования, которое вырвалось из моей груди шумным вздохом.

— Всё в порядке, — попыталась сказать я ровным голосом. — По крайней мере, так ты останешься на своём пьедестале.

Наконец жёсткие очертания его рта смягчились из-за появившейся улыбки.

— Николь Рэйна Фримонт, ты станешь погибелью для моего эго.

Я рассмеялась.

Он протянул руку и разжал ей мои руки. Когда он переплёл свои пальцы с моими, наши взгляды встретились, а дыхание сделалось тише. Я не знала, как долго мы сидели в безмолвной темноте его машины. Мне показалось, что это длилось вечность, но в то же время — всего лишь несколько мгновений.

— Теперь ты сомневаешься в своих сомнениях?

Разве так вообще говорили?

— К чёрту.

Он положил мою руку на центральную консоль и вышел из машины.

Что значило это «к чёрту»? Значило ли это, что он был готов это сделать или нет? Я уже собиралась открыть свою дверь, но Лиам опередил меня. Он распахнул её, а затем протянул мне руку. Когда я выпрыгнула наружу, он повёл меня к коттеджу.

Похоже, он был готов.

ГЛАВА 26

Лиам бросил ключи от машины на кухонную столешницу, а потом повёл меня по тёмным коридорам в сторону спальни. Я бросила сумку на пол и осознала, что моё воздержание, длившееся восемнадцать месяцев, должно было скоро закончиться, и не благодаря какому-то случайному парню, а благодаря моему Альфе.

Моему Альфе, у которого не было секса практически год. Если бы это сказал какой-то другой парень, я бы решила, что он лжёт. Но Лиам отвечал за одного маленького человечка и одну огромную стаю оборотней. Вероятно, у него не было ни сил, ни времени на секс.

Когда дверь его спальни захлопнулась, я ощутила реальность происходящего. Он отпустил мою руку и пошёл задернуть шторы. Я с восхищением понаблюдала за его лёгкой и изящной походкой с середины комнаты, где я остановилась, как вкопанная, точно небольшое деревце.

Когда носки его ботинок уперлись в мои сапоги, я запрокинула голову. Он скользнул руками вниз по моим рукам, затем провёл ими спине и только потом обхватил меня за шею.

— Это какой-то странный боулдеровский ритуал?

— Просто решил убедиться, что ты пахнешь только одним мужчиной.

Этим действием он словно присвоил меня себе, что пробудило какую-то первобытную часть меня.

— Тогда мне, вероятно, тоже стоит пометить тебя? Чтобы избавиться от следов других женщин.

— Единственные люди, которыми я пахну, это ты и мой сын.

Он взял мои руки и положил их себе на грудь.

— Но не стесняйся, пометь меня своим запахом.

Его соски затвердели, когда я провела руками по его торсу, вокруг его крепкой талии и вверх по его многочисленным мышцам, сухожилиям и позвоночнику, из которых состояла его спина. Я закрыла глаза и продолжила медленно изучать его тело, пытаясь запечатлеть его у себя в памяти.

— Если что, смотреть разрешается, — его низкий голос был таким же опьяняющим, как и запах, исходящий от его тела.

Не поднимая век, я пробормотала:

— Я пытаюсь запомнить твоё тело, чтобы нарисовать его завтра.

Он напрягся, и я резко распахнула глаза.

— Я нарисую тебе другое лицо и сохраню твою анонимность.

Через мгновение он сказал:

— Вряд ли тебе это удастся, учитывая, что вся стая видела меня голым.

Мои руки замерли. По какой-то причине, я забыла об этой детали.

— Кроме меня.

— Кроме тебя.

Его руки скользнули по полоске голой кожи между моим топом и поясом юбки. Он прижался лбом к моему лбу.

— Ты в курсе, что то утро, когда ты открыла мне дверь с голой грудью, крутится теперь на повторе в моей голове?

— Это входит в десятку самых неловких моментов в моей жизни, так же как и моя незапланированная распаковка подарков на день рождения.

Его глаза загорелись.

— Ты их уже использовала?

— Что? Секс-качели? Ты разве не услышал, когда я рассказывала о своём воздержании в течение восемнадцати месяцев.

— Я имел в виду, сама с собой.

— Я почти уверена, что они не предназначены для одиночного использования, но я взяла их с собой при переезде на случай, если…

Я заткнулась прежде, чем успела предложить ему протестировать их вместе, ведь это было свидание на одну ночь, а значит, утром мы с Лиамом должны были пойти каждый своей дорогой.

— Ты переехала?

— Съехала от родителей к Найлу. Вообще-то, я теперь живу через шесть домов от тебя. Мой путь домой из твоего коттеджа будет недолгим и не очень постыдным.

— Когда ты это сделала?

— В пятницу. Когда ты вернёшься с Аляски, я устрою тебе грандиозную экскурсию по своему райскому уголку в сто квадратных метров. Если, конечно, ты захочешь опять провести со мной время.

Ночь только начиналась, а я уже была опечалена тем, что она должна была закончиться. Я надеялась, что Лиам окажется посредственным любовником.

— Чего надулась?

— Я не надулась.

Он провёл большим пальцем по моей нижней губе, словно хотел доказать, что она выступала вперёд больше, чем верхняя.

Я вздохнула.

— Я надеюсь, что ты ужасный любовник.

Его палец замер, и он моргнул.

— Почему ты на это надеешься?

— Потому что, если ты хорош, то я, вероятно, захочу это повторить, что отменяет саму концепцию секса на одну ночь.

Всё его тело замерло, так как он, похоже, опять засомневался в своём сомнении… решении.

— Ты невероятно честная.

Я сморщила нос и перевела взгляд на коричневое замшевое кресло в углу.

— Это один из моих недостатков.

Он зажал мой подбородок между своими пальцами и развернул к себе моё лицо.

— Честность это не порок, Никки. А что касается твоих других недостатков, тебе придётся указать мне на них, потому что я пока не нашёл ни одного.

Я закатила глаза.

— Ты ещё не видел моё изувеченное колено. Оно по-настоящему уродливое.

— А, может быть, это мне стоит волноваться, что ты подумаешь о моём теле?

Я нахмурилась.

— Что не так с твоим телом.

Он отпустил моё лицо, схватился за край своей чёрной футболки и стянул её с себя. Когда он бросил её на кресло, у меня отвисла челюсть, потому что этот мужчина был шикарным. Настолько шикарным, что я сомневалась, что смогу правильно передать на рисунке его накачанный пресс, бронзовую кожу и клиновидную полосу тёмных волос под его пупком, которая сгущалась и уходила вниз.

Он развернулся, и я резко вдохнула. Множество шрамов пересекали его широкую спину, точно железнодорожные пути. Все они былистарыми и зажившими, а кожа на них была белой и плотной, как у меня на ноге, с той лишь разницей, что они не портили красоту Лиама. Скорее наоборот, они делали этого мужчину ещё более притягательным, так как рассказывали историю о том, как он выжил.

Я протянула руку и провела по гладкой поверхности шрама, который огибал плечо, из-за чего по его нетронутой коже побежали мурашки.

— Что с тобой случилось?

Молчание. А затем:

— Со мной случилась Кассандра Морган с её кровью, заражённой серебром.

Я ахнула. Мои пальцы задержались на самом некрасивом шраме.

— Ты получил их все во время дуэли?

Его кожа, должно быть, была порвана на лоскуты.

Он развернулся ко мне.

— Ты чувствуешь отвращение?

Я покачала головой.

Он снова обхватил мою талию своими огрубевшими руками.

— Я показал тебе свои, а теперь ты покажи свои.

Внутри меня всё похолодело.

— Мой лифчик гораздо интереснее шрама.

Он тихонько фыркнул, а затем слегка шлёпнул меня по кончику носа.

— Ты же в курсе, что я скоро раздену тебя полностью?

Он прошёлся своими короткими ногтями по моей талии в сторону пупка, заставив всё мое тело содрогнуться.

— Но я принимаю твоё предложение.

Он переместил пальцы на мои подтяжки, спустил их вниз, а затем вернулся к краю моего топа.

— Можно?

Я сглотнула, кивнув головой, и подняла руки вверх.

Он медленно закатал вверх розовую хлопковую ткань. Шершавые подушечки его пальцев прошлись по моему животу, после чего скользнули по красному кружевному лифчику и округлости моих грудей.

— Чёрт, ты прекрасна.

— Правда? То есть… — я подула на локон, который упала мне на глаз, — Пф-ф-ф.

Неужели я только что сказала «пф-ф-ф»? Ох… Это уж точно должно было убедить его, что я была взрослой женщиной.

— Мне определенно надо достать себе кляп.

Мои щёки вспыхнули и я пробормотала:

— Это прозвучало пошло.

Из него вырвался низкий смех. Этот звук вместе с ощущением от прикосновения его ладоней, заставил меня содрогнуться с новой силой.

— Лиам, почему бы тебе не поцеловать меня, чтобы я прекратила болтать?

— Мне нравится, когда ты болтаешь.

Его тёмные глаза светились теперь глубоким янтарно-жёлтым цветом. Он наклонил мою голову в сторону, коснулся носом моей шеи и понюхал меня.

Я обмякла в его руках. И когда он сделал шаг вперёд и прижался всем своим телом ко мне, я стала ещё «мягчее». Было ли вообще такое слово? Если нет, то его следовало придумать, потому что у меня было ощущение, что мои кости размягчились и переплавились, чтобы встроиться в это прекрасное тело.

Я никогда не испытывала оргазма во время секса. Ну, не считая того раза, когда Грант меня укусил. Но никогда во время прелюдии или самого акта. При этом твёрдые части тела Лиама, которые впивались в моё тело, создавали такую сильную и бешеную пульсацию у меня между ног, что я подозревала, что меня можно будет завести с пол-оборота.

Я даже не могла вспомнить, чтобы когда-нибудь так хотела Гранта. Я схватилась руками за ремень Лиама и расстегнула его, а затем расстегнула пуговицу на его джинсах. Прежде чем я успела расстегнуть молнию, Лиам схватил меня за запястья и отвёл руки в сторону.

— Тебе лучше пока не раздевать меня, а то это может быстро закончиться.

Его голос прозвучал так же твёрдо, как и то, что скрывалось за его молнией.

— Тогда мы просто сделаем это ещё раз. Это ведь не противоречит правилам секса на одну ночь?

Уголок его губ приподнялся.

— Это его обязательная часть.

Он отпустил мои запястья и снова положил руку мне на затылок. Прежде чем захватить губами мой рот, он сказал:

— Особенно если кое-кто хочет сохранить свой пьедестал.

Я провела руками по его спине, и, улыбаясь, прижалась губами к его мягким и тёплым губам.

— Объявляю начало первого раунда.

Какое-то мгновение никто из нас не двигался, мы просто стояли, прильнув друг к другу губами и сердцами. Но потом Лиам широко раскрыл мои губы и запустил свой язык внутрь. Его прикосновения были нежными, размеренными, и это совершенно отличалось от нашего поцелуя в «Сеульской сестре». Все острые углы моего сердца разгладились, и оно сделалось мягким и невесомым, точно облако, растворяющееся в небе.

Когда я передвинула свои ладони в центр его спины, мышцы и шрамы под моими пальцами изогнулись и поменяли положение, точно его тело готовилось к перевоплощению. Я втянула его нижнюю губу в рот, и он издал горловой звук, который мог принадлежать скорее животному, чем человеку. Мои клыки удлинились, и наш поцелуй углубился, когда его рот начал поглощать меня. Я прикусила его нижнюю губу, и тогда он зарычал и врезался в мой рот своими губами.

Пряный запах его крови начал обволакивать мой язык, после чего я проглотила её. Его грудь завибрировала, когда он издал низкое рычание, словно я добавила ещё больше злобы в его кровоток, хотя слово «злоба» было не совсем правильным, так как оно звучало слишком кровожадно. Твёрдая часть его тела уперлась мне в живот, и он запустил свои пальцы в мои волосы. Неожиданно обе его ладони опустились на мою попу, и он поднял меня. Я обхватила его ногами. Моё нижнее белье было уже таким мокрым, что на его животе, вероятно, имелось теперь мокрое пятно.

И я решила, здесь и сейчас, что мне нравился секс на одну ночь.

Без всех этих неловких первых свиданий.

Без обсуждений планов на будущее.

Только примитивное, чувственное удовольствие.

«Что же ты со мной делаешь, Никки?» — его хриплый голос пронзил мою затуманенную от желания голову.

Поскольку я не могла разговаривать с ним мысленно, а для того, чтобы произнести что-то вслух, мне нужно было отпустить его губу, я решила помолчать, пока он не кончит или не скинет меня с себя.

Он решил выбрать второе и уронил меня на кровать, отчего мои клыки освободили его губу.

— Чёрт, — зарычал он. — Чёрт.

Он провёл тыльной стороной руки по своим губам, стирая с них кровь.

Моё сердце затрепыхалось, точно выброшенная на берег форель, и я приподнялась на руках.

— Прости, я думала… я думала…

Тепло, разливавшееся по нижней части моего тела, поднялось в верхнюю часть, заставив мою кожу покрыться красными пятнами.

Я никогда не встречала оборотня, которому бы не нравилось, чтобы его кусали, но, может быть, Альфы находили это унизительным или что-то типа того. Вот дерьмо. Может быть, мне следовало спросить его, прежде чем решить, что ему это точно нравилось.

— Прости?

Он указал на свои джинсы и на тёмное пятно, расцветающее на них.

— Ты, чёрт побери, заставила меня кончить. Я никогда так не кончал.

Страх из-за того, что я нарушила какое-нибудь важное правило стаи, растворился, как и мой румянец.

— Правда? Почему нет?

Он потёр подбородок.

— Потому что я никогда не был с оборотнем.

— Серьёзно?

— Я как-то целовался с оборотнем, но это ни разу не заканчивалось, — он посмотрел на свои джинсы, — этим.

— Тогда сочту за честь познакомить тебя с прелестями укусинга.

— Укусинга?

— Петтинг. Секстинг. Укусинг. Найл придумал это слово несколько лет назад, и оно прижилось.

Он провёл языком по уже зажившей нижней губе и расстегнул свои джинсы.

— Тебе нравится укусинг?

— Я только так и испытываю оргазм, так что да. Очень.

Нахмурившись, он скинул ботинки и лёгким движением избавился от своих джинсов и нижнего белья. Я заметила ещё один шрам, он был размером с монету и находился на его бедре. Я не была судмедэкспертом, но это было похоже на пулевое ранение.

— В смысле, ты только так и испытываешь оргазм?

Его член подпрыгнул, он был толстый, покрытый венами. И твёрдый.

— Эм, что?

Он ухмыльнулся, потому что он, конечно, понял, что меня отвлекло, и повторил свой вопрос.

— У меня никогда не получалось кончить другим способом.

— Рад слышать.

Я приподняла одну бровь.

— Почему ты этому рад?

— Потому что я смогу познакомить тебя с тем, какое удовольствие может доставить прелюдия без участия клыков.

Моё лицо начало гореть, а потом еще сильнее, когда он наклонился, задрал мою юбку и спустил моё нижнее белье вниз по ногам, снял его с моих сапог и обнажил меня своему взгляду.

— На твоём месте, я бы не стала терять время…

— Терять время? — он щёлкнул языком, после чего широко развёл мои ноги в стороны и упал на колени между ними.

— Лиам…

— Что?

— Тебе… тебе не обязательно…

— Не обязательно делать что?

Он приблизил ко мне свои губы так, что я смогла почувствовать пульсацию его слов.

— Это?

Он медленно лизнул меня, и его глаза засверкали ослепительным светом.

Мои ноги застыли. Он облизнул меня еще раз и издал звук, ощущение от которого было таким же опьяняющим, как и от его гладкого языка.

Я задержала дыхание и увидела, что он наблюдает за мной. И тогда он начал посасывать, дразнить, целовать и облизывать меня, не сводя с меня глаз ни на секунду. Мои бёдра задрожали, и знакомое тепло начало завязывать в узел низ моего живота.

Он, должно быть, укусил меня, только вот его рот всё ещё продолжал двигаться, язык всё ещё лизал меня, а щетина тёрлась о внутреннюю часть моих бёдер. Если бы его клыки проткнули мою кожу, его рот перестал бы двигаться. Его длинные пальцы обхватили меня за бедра, и он дёрнул моё тело на себя, накрыв мной своё лицо. Я ахнула из-за того, каким неистовым он был, и какими яростными были движения его языка и жадные поцелуи. В отличие от Гранта, который только пробовал, Лиам поглощал.

Я изогнула спину, когда его горячий и исступленный язык разжёг во мне пламя, которое распространилось у меня под кожей, проникло в кости и мышцы. Моё сердце растягивалось и сжималось, издавая триллион ударов в минуту. Я застонала и опустилась вниз. На его рот. И на пуховое одеяло. Я отдалась ощущению, которое сняло всё моё напряжение и задело каждое нервное окончание в моём теле.

— Хм-м. Вы только посмотрите. Ты можешь кончить от орального секса.

В его тоне было столько заносчивости, и всё же я не смогла бы попрекнуть его этим, потому что он был шикарен.

Когда моё сердцебиение выровнялось, я ответила:

— Похоже, могу.

Он с силой поцеловал мой клитор, а затем поднялся. Мышцы напряглись на его гладкой коже.

— Знаешь, чего я не могу дождаться?

— Нет. Чего?

— Ощутить то, как твоё тело кончит, когда мой член будет глубоко внутри тебя.

Как грязно. Какой же у него был грязный рот. И блестящий.

Он облизал губы.

— Чёрт, ты такая вкусная. Как и твой запах.

Я уронила руку на лоб, наслаждаясь последствиями своего оргазма. Это было просто офигенно. Гораздо лучше, чем самоудовлетворение.

— Мне надо делать это чаще.

— Раздвигать для меня ноги?

Он поставил колени по бокам от моих бёдер и раскрыл упаковку из фольги.

Я даже не знала, где он её взял.

— Я имела в виду секс на одну ночь.

Его пальцы замерли.

— Что?

— Ничего.

Он сосредоточился на презервативе и раскатал его по всей своей, очень твердой, длине.

— У меня нет овуляции. На случай… ну, ты понял… если ты хочешь сделать это кожа к коже.

— У моей бывшей тоже не было овуляции в тот раз и, тем не менее, она забеременела от меня.

О.

Он обхватил мою грудную клетку и усадил меня повыше, а затем взял мою ногу и стянул с неё сапог.

Когда он схватил мою другую ногу, моё сердце подскочило к горлу, и я попыталась высвободиться.

— Подожди, Лиам…

Слишком поздно. Как только мой замшевый сапог соскользнул с ноги, обнажив мой шрам, я вздрогнула.

Между его бровями появилась небольшая складка.

— Пожалуйста, не смотри. Это убьёт всю твою эрекцию.

Он изучил мою изуродованную плоть и провёл большим пальцем по восковой поверхности шрама, после чего приблизил к нему свои губы и покрыл его поцелуями сверху донизу. И хотя я решила, что он так по-доброму отнёсся к моему колену только для того, чтобы расслабить меня, мои глаза наполнились слезами.

Он осторожно поставил мою ногу на кровать, а затем обхватил ладонями моё лицо. Если он и заметил блеск моих слез, он ничего не сказал. Вместо этого, он припал к моим губам, и начал целовать меня с такой же нежностью, с которой он целовал до этого мой шрам. В то же самое время я почувствовала, как головка его члена коснулась моей мокрой и горячей части тела.

«Какая же ты сексуальная, чёрт побери».

Его комплимент согрел моё сердце и смягчил его в очередной раз.

«Во всех местах».

Лиам коснулся носом моей шеи, глубоко вдохнул и вошёл в меня, заставив воздух вырваться из моих лёгких. Я начала задыхаться, и на выдохе произнесла его имя. Он накрыл мой рот своими губами и страстно поцеловал меня. Так же страстно, как и трахался.

Я не знала, хотел ли он показать этим, что не считал меня хрупкой, или именно так он занимался любовью, но мне нравился этот грубый ритм, потому что с ним я чувствовала себя нормальной. И желанной.

ГЛАВА 27

Мы лежали, переплетясь потными конечностями, и тяжело дышали, когда Лиам обмяк внутри меня.

Я провела рукой по его точеной груди, по каждому кубику его накачанного пресса, а потом коснулась впадинки размером с монету.

— Что с тобой произошло?

— Серебряная пуля.

Я резко взглянула на него.

— Не могу поверить, что ты смог это пережить.

— Доктор быстро достал её из меня.

Я вернулась к тем частям его тела, которые не были отягощены плохими воспоминаниями.

— Кстати, спасибо.

Он дёрнулся между моих ног.

— За что?

— За сегодняшнюю ночь.

Он перекатился и лёг на меня, одновременно высвободившись, а затем встал на колени и снял презерватив.

— Я пока не смог заставить тебя кончить во время секса.

Завязав презерватив на узел и бросив его на пол, Лиам опустился на меня, и липкая нижняя часть его тела прижалась ко мне. Он упёрся предплечьями по обе стороны от моего лица и добавил:

— И это меня очень заботит.

Я заглянула в его глубокие карие глаза.

— Так тебе понравилось?

Он потёрся шершавым подбородком о мою щёку, покрытую потом.

— Более чем. Твоё тело создано для того, чтобы трахаться.

Моё эго раздулось, словно в него запустили гелий.

— Какие милые речи.

— Во мне нет ничего милого.

— В тебе много чего милого, но я сохраню твой секрет. На тебя и так уже бросается слишком много женщин.

— Ты единственная женщина, которая на меня бросается.

— Хм, — я надавила ему на грудь, решив сбросить его с себя. — Я на тебя не бросалась.

Он ухмыльнулся.

— Ну, хорошо. Бросалась.

Он заправил прядь волос мне за ухо.

— Ты же в курсе, что тебе достаточно щёлкнуть пальцами и практически любая ляжет перед тобой, предоставив полную свободу действий?

Всё ещё ухмыляясь, он приподнялся на одной руке и провёл костяшками пальцев вниз по моей груди, обогнув одну из выпуклостей и споткнувшись о сосок, тут же покрывшийся мурашками.

— Мне точно стоит это попробовать.

Мой желудок сжался. Я не хотела, чтобы он это пробовал. Зачем я вообще заронила эту идею ему в голову?

Я вылезла из-под него.

— Могу я принять душ перед уходом?

Небо, проглядывающее по краям штор, было всё ещё темным, но рассвет должен был вскоре забрезжить над Бивер-Криком, положив конец нашей ночи.

Он долго не отвечал. Так долго, что я обернулась и посмотрела на него через плечо.

Он лежал на боку, подперев голову рукой. Его лоб был нахмурен, а член — обмякший, но всё ещё толстый и длинный.

— Давай.

Я вошла в его ванную, отделанную серой плиткой, и направилась прямо в огромную душевую кабину со стеклянными перегородками. Когда пар начал подниматься от серых плит, я нырнула под струю, закрыла глаза и подняла лицо вверх. Вода, точно шёлк, текла по моему телу, смывая пот, но она вряд ли смыла бы запах Лиама. Намылившись, я начала размышлять о том, как бы мне избежать встречи с родителями до тех пор, пока я не начну пахнуть собой до занятия сексом. И хотя они не стали бы меня осуждать, я бы предпочла, чтобы они не знали.

Вот дерьмо. Что если Лиам собирался заехать к ним домой через пару часов перед отлетом на Аляску?

Я сняла с крючка полотенце и обернула его вокруг себя. Моё тело было теперь тёплым, а с волос стекала вода. Когда я вышла из ванной, Лиам уже надел штаны и чёрную футболку.

— Я не знала, что ты из тех парней, кто спит в пижаме.

Он ухмыльнулся.

— Я совершенно точно не из тех парней, кто спит в пижаме.

— Тогда почему ты оделся?

— Я подумал, что если я буду провожать тебя до дома нагишом, это может вызвать недоумение у тех, кто не спит в этот час.

О. Я присела, взяла своё нижнее белье и натянула его на себя, не снимая полотенца.

— Тебе не обязательно провожать меня домой, Лиам.

Затем я натянула юбку и сапоги, и оглядела тёмную комнату в поисках своего лифчика.

Я обнаружила его висящим на указательном пальце Лиама.

— Это ищешь?

Я схватила лифчик, после чего бросила полотенце на кресло.

— Ты собираешься зайти к моим родителям перед поездкой на Аляску?

Закончив застёгивать лифчик, я подняла глаза на Лиама. Зрачки Лиама сделались совсем узкими, превратившись в крошечные чёрные точки на фоне сверкающих радужных оболочек.

— Лиам?

Он медленно поднял на меня глаза и сглотнул.

— Что?

— Дом моих родителей. Ты собираешься заходить?

— Нет. Зачем?

Меня переполнило чувство облегчения.

— Просто не хотела, чтобы мои родители знали, что мы переспали.

— Ты жалеешь, что соблазнила меня, Николь?

Я закатила глаза.

— Я едва ли тебя соблазнила.

Лиам не спеша потянул за лямку лифчика, которая упала с моего плеча.

— Ну что, выбросила меня из головы?

Нет. Он только обосновался там ещё глубже. Но, несмотря на всю свою честность, я решила солгать.

— Да. Теперь я, наконец-то, смогу с этим покончить.

Я отступила и двинулась к креслу, рядом с которым лежал мой топик. Я подняла его и натянула на себя, после чего взяла полотенце и сложила его. Вода начала стекать с моих волос на топ, из-за чего розовая хлопковая ткань прилипла к моей коже.

Я направилась к двери, где взяла свою сумочку, после чего повернулась, чтобы сказать Лиаму, что ему не надо было провожать меня до дома, но вместо слов у меня изо рта вырвался вздох, так как оказалось, что Лиам стоит прямо передо мной, то есть почти вплотную ко мне. Кончик моего носа прошёлся по его небритому подбородку.

— Признай уже, что ты наполовину рысь.

Он опустил голову, и в уголках его глаз появились небольшие складочки.

— Я на сто процентов волк.

Он протянул руку, обогнув моё тело, и я подумала, что он притянет меня к себе и признается, что он хотел бы провести со мной ещё одну ночь. Но он потянулся не за мной, а к двери. И ни разу за все пять минут, что мы шли ко мне домой, он не намекнул на то, что хотел бы повторения.

Перед моей входной дверью он спросил:

— Значит, ты живёшь здесь с Нэйтом?

Я нахмурилась. Разве я сказала Нэйт вместо Найла? Иногда такое случалось… я могла путать своих братьев.

— Нет, с Найлом. Нэйт живет на холме.

Я кивнула головой в сторону трехэтажного коттеджа, из которого открывался идеальный вид на сверкающий пруд.

— Ты когда-нибудь был у него?

— Он никогда не приглашал меня.

— Правда? — я пожевала свою нижнюю губу. — Он жил с Бейей за пределами поселения, так что я не думаю, что он считает это место своим домом.

Может быть, именно поэтому он не приглашал туда Лиама.

— Но теперь, когда они расстались…

— Она тебе, правда, нравилась?

— Да. И всё ещё нравится. Я в тайне надеюсь, что они снова сойдутся.

Взгляд Лиама прошёлся по тёмным окнам коттеджа Нэйта. Шторы не были задернуты, так как он, вероятно, всё ещё был на мальчишнике.

— В любом случае… — я отперла дверь. — Спасибо за сегодняшнюю ночь.

Обхватив себя руками за талию, чтобы согреться, я подождала, пока он что-нибудь скажет. Всё что угодно. Хотя бы «спокойной ночи» или «хорошего дня», но он просто смотрел на меня в тишине.

Мне, вероятно, следовало спросить его, не жалеет ли он о случившемся, но я слишком боялась его ответа. Стуча зубами, я проговорила:

— Надеюсь, на Аляске всё пройдёт хорошо.

Он кивнул головой на мой дом.

— Не хочу, чтобы ты простыла.

Я поняла, что наше вечернее свидание не могло волшебным образом заставить Лиама доверить мне дела стаи. Этот мужчина был крайне загадочным, и пара часов, проведённых в моих объятиях без одежды, не сделали его более понятным. А чего я ожидала? Что близость наших тел сможет сблизить наши сердца? Я по-прежнему не жалела о сегодняшней ночи, но жалела о том, что свидания на одну ночь имели свои ограничения. За моими словами о том, что я хотела бы ещё одно такое свидание, скрывалось страстное желание более глубокой связи. Я хотела иметь любовника, который бы не только проникал в моё тело, но также в сердце и душу.

Моё сердце громко застучало из-за разочарования. Я вошла внутрь и была уже готова закрыть дверь, как он окликнул меня:

— Подожди.

Сквозь разочарование пробилась надежда. Может быть, я могла получить от него предложение повторить эту ночь? Или поцелуй на прощание? Я была даже готова на продолжительный взгляд.

Вместо этого я получила свернутый кусок ткани.

— Я обещал тебе моё нижнее белье. Оно чистое. Не думаю, что тебе бы хотелось получить то, что было надето на мне сегодня.

Я обхватила пальцами мягкую ткань.

— У меня осталось ещё одно действие. Мне надо поговорить по телефону со случайным человеком в течение 5 минут.

Он похлопал по карманам своих штанов.

— Я оставил телефон в коттедже, так что не могу тебе с этим помочь, но зная Найла, могу предположить, что у него есть множество интересных контактов в телефоне.

Он сделал шаг назад.

— В общем, ещё как-нибудь увидимся.

Как-нибудь?

Остатки моей надежды зацепились за это слово и разорвались в клочья.

ГЛАВА 28

Мне удалось поспать несколько часов, прежде чем зазвонил будильник на телефоне, который я поставила для того, чтобы встретиться с Майлсом. Умывшись холодной водой, я тепло оделась и поднялась на холм к выходу из поселения, где у главных ворот меня ждал «Лэнд Ровер» зеленоватого цвета.

Поскольку брат Бейи разговаривал по телефону, я шепотом поприветствовала его и пристегнулась. Он одарил меня улыбкой, а затем развернул машину и поехал вниз по скользкой дороге. На его шинах были цепи, поэтому я пыталась не переживать о скорости, на которой он ехал. К тому же Майлс родился и вырос в этих краях. Навыки вождения по снегу и льду были заложены у него в ДНК так же, как и его южнокорейские гены. Но всё же меня подмывало попросить его нажимать на педаль газа не так сильно.

Особенно, когда мы проезжали мимо того места, где мы с Грантом попали в аварию. На дереве, так же как и на моем колене, осталась отметина от столкновения. Я отвернулась, чтобы не смотреть туда, и крепко сжала свои ноги, которые начали дрожать.

— Прости. Это была мама. Она хочет, чтобы я убедил Бейю вернуться домой, и если я не смогу убедить её, она хочет, чтобы я выкрал её оттуда.

Всё могло закончиться именно этим, если Бейя пребывала в депрессии.

— Ты поэтому разрешил мне поехать с тобой? Чтобы сделать меня своим сообщником?

— Зачем же ещё? — он улыбнулся, а потом кивнул на мой живот. — Тебе сегодня лучше?

Мне понадобилась доля секунды, чтобы вспомнить о той лжи, которую я ему скормила, уходя из «Сеульской сестры».

— Гораздо лучше, но хотелось бы поспать ещё пару часов.

Я вздохнула и разжала пальцы, сжимавшие мои ноги, костяшки на которых побелели.

— И мне.

После того, как я вернулась домой вчера ночью, моему телу и голове понадобилось несколько часов, чтобы расслабиться и погрузиться в сон.

— Во сколько ты закрылся?

— В пять. Твои друзья вчера зажгли. Особенно девушка по имени Мэй.

— А… та самая Мэй.

Он оторвал взгляд от заснеженной дороги.

— Она тебе не нравится?

— Не совсем. А почему ты сказал «особенно»?

— Она и её подруга, которая поцеловала моего бармена, последние два часа танцевали на барной стойке. Вероятно, мне стоит нанять их для развлечения публики.

— Ха! Уверена, их родителям это очень понравится.

Его глаза сверкнули.

— А ты сама повеселилась?

— Да. Это было великолепно. Ну, почти. Вот если бы Бейя была с нами, это было бы по-настоящему великолепно.

Он вздохнул и замолчал, а мы как раз доехали до развилки на дороге. Посидев в течение пятнадцать минут в мрачной тишине, я покрутила ручку на магнитоле и устроилась поудобнее на всю оставшуюся часть пути. Я, наверное, заснула, потому что очнулась я из-за того, что меня начало трясти из стороны в сторону.

Когда моя голова едва не ударилась о стекло, я схватилась за ручку над головой.

— Ты не шутил, когда говорил о том, что коттедж находится далеко в горах.

Мы ехали по узкой и тёмной дороге, вдоль которой росло такое огромное количество деревьев, что даже свет не проникал сквозь них. Дорога не была ни расчищена, ни присыпана солью, но нашим протекторам удавалось разравнивать снег под собой.

— Мы почти на месте.

Я была рада это слышать, потому что тряска заставила мою волчицу ощетиниться из-за желания встать на твёрдую поверхность. Я заставила её присмиреть. Майлс не был похож на человека, который мог бы обрадоваться нашему существованию. Скорее всего, он был из тех, кто считал нас опасными хищниками и активно выступал за наше истребление.

Между высокими деревьями появилась коричневая точка, которая затем стала больше и превратилась в коттедж, размером с кукольный домик, в котором не могло быть больше одной спальни. Когда мы приблизились к нему, мне показалось, что я заметила, как на одном из окон колыхнулись занавески.

Майлс припарковал машину на узкой дорожке, которая, как будто была небрежно расчищена от снега, а затем вышел из машины. Я отстегнула ремень и тоже выбралась наружу. Мышцы на моей ноге затекли и болели из-за ночной деятельности.

— Раньше мы приезжали сюда ради зимней рыбалки на озере, — он кивнул в сторону огромной стеклянной поверхности озера недалеко от дома. — Однажды, когда мне было восемь лет, я упал в прорубь. Бейя вытащила меня, — он прикрыл глаза от яркого солнца.

— Должно быть, это было страшно.

— Просто ужасно, — он содрогнулся, словно опять провалился под лёд. — И очень холодно.

Я плескалась в мелких горных потоках в волчьем обличье, но не в облике человека. Я опустила глаза на тропинку, так как они заболели от света. Среди больших следов от ботинок, я заметила характерные отпечатки лап. Огромных лап. Я наступила на них, чтобы их огромный размер не заставил бедного Майлса начать волноваться ещё больше.

Я понюхала воздух, стараясь уловить запах Нэйта. Кто ещё мог посещать Бейю в обличье волка? Но из-за морозного воздуха я не почувствовала других запахов. Даже запах Майлса, состоящий из смеси одеколона и жира для сковородок, сделался менее резким на открытом воздухе.

— Мать твою, — прошептал Майлс, как вдруг среди деревьев раздался рык, громкость которого усилило близлежащее озеро.

Я резко повернула голову в сторону звука. Серый волк с бледно-голубыми глазами появился под частоколом из стволов деревьев. Его шея была опущена, а клыки обнажены. Животное было огромным, и это точно был не человек. Я попыталась сопоставить внешний вид волка с лицом, но не смогла вспомнить, чтобы у кого-то был такой же серебристый мех и такие голубые глаза. Я инстинктивно выставила вперёд руку и закрыла собой Майлса. Конечно же, мне не пришло в голову, что он мог найти это странным.

— Не волнуйся, Никки. Я взял ружьё.

Он произнёс эти слова где-то в районе моей шеи, из-за чего моя кожа похолодела и покрылась мурашками.

— Нет. Никакого ружья. Этот волк не причинит нам вреда.

Когда серый волк опять зарычал, Майлс пробормотал:

— Не знаю, какие передачи о животных ты смотришь, но животные рычат, когда чувствуют угрозу.

Металлический щелчок от взводимого курка заставил меня повернуться.

— Я сказала, никакого ружья, Майлс! Убери его.

— Ты совсем сдурела?

— Я клянусь тебе, что он не опасен.

Но затем меня посетила мысль, из-за которой моя кожа покрылась новой ледяной волной мурашек. Что если это был оборотень из Глейшер парка? Что если он хотел атаковать Майлса и превратить его…

«Какого чёрта ты здесь делаешь, Никки?»

Мои лопатки сжались вместе, и я заметила гигантского чёрного волка с янтарно-жёлтыми глазами, который вышел из-за коттеджа.

Значит, серым волком был Лукас…

«Садитесь обратно в машину и уезжайте».

Приказ моего Альфы сотряс все мои кости, и всё же я не могла заставить своё тело пошевелиться.

Я обхватила Майлса за запястье и попыталась опустить его руку.

— Пожалуйста, убери ружьё.

Он этого не сделал, но и не сбросил с себя мою руку.

— Их теперь двое, Ник. Если только второй не медведь.

«Заставь этого долбаного человека сесть в машину».

Я хотела огрызнуться и сказать, что пытаюсь это сделать, так как здесь определённо что-то происходило, но я не могла заговорить с волком, не вызвав у Майлса подозрений.

— Нам надо вернуться в машину.

— Моя сестра там. Что если одна из этих бешеных тварей проникнет внутрь и нападёт на неё.

— Уверена, что этого не случится. Они, вероятно, просто вышли на прогулку, — выпалила я, злая и обескураженная.

В основном, злая. А как же поездка на Аляску?

— Волки не прогуливаются.

— Эти двое точно прогуливались, — я потянула его за руку, но он не сдавался. — Ну же, Майлс. Пожалуйста.

Рычание усилилось. Я хотела закричать на Лиама и Лукаса, чтобы они заткнулись, потому что Майлс был уже заведён, и от него сыпались искры, как на улицах Бивер-Крика в зимние праздники.

— Они идут сюда. Встань мне за спину, Никки.

Прежде чем я успела попытаться его снова успокоить, он оттащил меня за спину, вскинул ружьё и прицелился в голову чёрному волку.

— Майлс, убери это долбаное ружьё! СЕЙЧАС ЖЕ!

Из-за моего крика его тело дернулось, а рука качнулась.

— Твою мать, что с тобой не так?

Он нажал на курок.

Я вцепилась в его плечо и оцарапала его когтями. Он закричал от боли и ударил ружьём мне в висок. Он, вероятно, сделал это рефлекторно, но это было, чёрт побери, больно.

Он снова поднял ружьё и направил его на Лиама.

— Беги! — захныкала я, но этот идиот бросился на Майлса.

Ружьё выстрелило. Лиам врезался в Майлса, опрокинув его вместе со мной. Несмотря на то, что снег смягчил моё падение, мой череп прошёлся по чему-то твёрдому и острому, из-за чего у меня перед глазами всё побелело.

Я моргнула, но моё и без того уже размытое зрение поплыло ещё больше, когда тёмная парка Майлса надавила на мои роговицы.

Что-то бешено застучало у меня в голове. Я попыталась разглядеть чёткую картинку, разобрать слова Лиама, но всё смешалось, потом превратилось в низкую пульсацию, а затем стихло.

ГЛАВА 29

Я резко очнулась в незнакомой кровати. Пара горящих глаз была прикована ко мне. Мой затылок и висок жестоко пульсировали.

— Какого черта, Никки? — жилы на шее Лиама натянулись, точно тросы. — Какого чёрта ты здесь делаешь, да еще и с Майлсом Парком?

Я действительно сейчас была не в том настроении, чтобы на меня рычали.

— Уже вернулся с Аляски? — резко ответила я и попыталась повернуть голову, чтобы осмотреться, но боль, пронзившая мой череп, обездвижила меня.

Трясущимися пальцами я ощупала свою голову, и обнаружила пакет со льдом у левого виска. Я попыталась скинуть его, но Лиам, сидевший на плетеном стуле рядом с кроватью, наклонился вперёд и убрал мою руку.

— Тебе нужен лёд, — его голос был теперь гораздо мягче.

— Пуля. Ты… Ты ранен?

Под его подбородком растянулись засохшие подтёки крови. Его? Моей? Майлса?

— Нет.

Я выпустила из лёгких воздух, который я там задержала.

— А Майлс? Он… жив.

Я снова оглядела голые деревянные стены, у одной из которых стоял громоздкий шкаф, на другой стене было два маленьких окна, а в третью была встроена дверь.

Его губы, одна из которых, нижняя, слегка припухла из-за моего страстного укуса, сжались.

— Он жив.

— Где он?

— Почему тебя это волнует?

Я открыла рот, а потом прищурилась.

— А почему это не волнует тебя? Разве он сделал что-то, чтобы причинить вред тебе или стае?

— Ты так и не ответила на мой вопрос. Что ты с ним делала?

— А ты так и не ответил на мой. Почему ты не на Аляске?

— Потому что волк, который всё это начал не на Аляске. Она прямо здесь, в Бивер-Крике.

— Она?

На меня накатил ужас, точно поток ледяной воды. Это была Лори? Но если это была Лори, то почему Лиам был в коттедже Бейи?

Я снова осмотрелась. Мы же сейчас были здесь? В коттедже Бейи?

— Почему ты была с Майлсом? — снова спросил он.

Неужели Майлс тоже был связан с этой волчицей? Не поэтому ли Лиаму было интересно, почему я была вместе с ним?

— Мы приехали навестить Бейю. Узнать, как она. Я сейчас в полном недоумении. Неужели Майлс в этом замешан?

Что бы это ни было.

— Неужели Бейя замешана в этом?

Между его бровями образовалась складка.

— Ты, правда, приехала навестить её?

— Да! А для чего, по-твоему, я была с ним? Или ты подумал, что мы искали местечко, где переспать?

На его челюсти задёргался мускул. Вот дерьмо. Он действительно так подумал.

— Не мог бы ты мне объяснить, какого чёрта тут происходит? Потому что я сейчас слегка в бешенстве.

Где-то в доме хлопнула дверь и снаружи спальни послышались шаги. Когда дверь со скрипом приоткрылась, я попыталась сесть, но острая боль пригвоздила меня к матрасу, точно засушенную бабочку. Я постаралась не застонать.

— Приветик, Кникнак. Рад, что ты очнулась. Ты нас порядком напугала, когда умудрилась найти один единственный зазубренный камень на всей дороге и удариться об него головой.

Лукас, который был в чём мать родила, облокотился о косяк.

Лиам встал и загородил его от моего взгляда.

— Надень что-нибудь. И приготовь ей ещё льда.

— Да-да, начальник.

— Мы же в коттедже Бейи?

Лиам развернулся и раздраженно скрестил руки, мышцы на которых натянулись. Подумать только, они обнимали моё голое тело какие-нибудь несколько часов назад.

— Да.

— Она здесь?

— Здесь.

— А Майлс?

— Мы выкинули его в паре миль отсюда.

Это прозвучало зловеще.

— Выкинули?

— Лукас сбросил его машину в канаву.

У меня отвисла челюсть.

— Вы разбили его машину?

— Удирая от бешеных волков, — медленно сказал Лиам. — Майлс немножко разогнался.

— И он бросил меня здесь?

— Он испугался за свою жизнь.

— Но не за мою?

— Ты серьёзно думаешь, что мужчина, который может ударить женщину, будет слишком беспокоиться о ком бы то ни было?

Я сжала губы вместе.

— Это произошло случайно.

— Разве?

Я очень хотела, чтобы это было так.

— Он не уехал бы, не проверив Бейю.

— Бейя отправила ему сообщение, что она уехала за пределы штата. Ах да, а ты отправила ему гневное сообщение, что ты очнулась и обнаружила, что тебя бросили.

Я заскрежетала зубами. Как же. Много. Лжи. Проведя какое-то мгновение в полной тишине, я добавила:

— Обязательно было доводить до аварии?

— Лукас ввёл ему приличную дозу наркотика, но нам надо было, чтобы он всё забыл, поэтому небольшое сотрясение оказалось весьма кстати.

— Ты говоришь так, словно аварии это какой-то пустяк, — зарычала я, снова оказавшись на обочине дороги, с ногой, зажатой под пылающим мотоциклом. — Это серьезно, Лиам. Он мог получить повреждение мозга и…

— Я сказал, что с ним всё будет в порядке, и я не лгу.

— Серьезно? А что насчет твоей поездки на Аляску? Тоже правда?

Он опустил подбородок и пригвоздил меня своим пылающим взглядом, который, вероятно, должен был испугать меня, так как он принадлежал моему Альфе, но он едва ли смог подавить разочарование, нарастающее внутри меня.

— Ты сказал, что Бейя здесь, — выпалила я. — Где она?

— В гостиной.

— Я хочу её видеть.

Его бицепсы напряглись, и плечи теперь стали казаться немного выше.

Я зарычала от бессилия.

— Я не уйду отсюда, пока ты не скажешь мне, какого черта происходит.

Он фыркнул. По-настоящему фыркнул.

— Ты не уйдешь отсюда, пока я не уйду отсюда, потому что у тебя нет машины.

Мы сидели, уставившись друг на друга, пока не пришел Лукас, одетый в штаны и черную толстовку, с пакетом, заполненным снегом.

— Не обращай на него внимания, Кникнак. Лиам ведет себя как придурок, когда чем-то обеспокоен.

Лиам, должно быть, сказал что-то в голове у Лукаса, потому что тот ухмыльнулся, когда приподнял мою голову и уложил ее на пакет со снегом

Слезы подступили к моим глазам, когда я почувствовала ужасное жжение и еще более ужасную пульсирующую боль.

— Где Бейя?

Лукас кинул на ночной столик пакет с растаявшим снегом, который он забрал у меня.

— Прикована цепями в гостиной.

Цепями?

— Почему она… Ее тоже укусил полуволк?

Лукас переглянулся с Лиамом, который кивнул, вероятно, разрешая ему объяснить.

— Её укусили, после чего твой брат запер её здесь и приковал цепями.

— Потому что боялся, что мы дадим ей слишком высокую дозу «Силлина»… — прошептала я, наконец, осознав, почему мой брат выглядел так, словно его протащили через минное поле.

— Нет. Потому что он боится, что Лиам может приказать убить её.

Я резко перевела взгляд на Лиама, руки которого все еще были крепко переплетены на его стальной груди.

— С чего ему это делать?

Когда никто из них не сказал ни слова, я обхватила пальцами флисовое одеяло.

— Ради святого Ликаона, кто-нибудь расскажите мне уже всё. Пожалуйста.

— Бейя — нулевой оборотень, — голос Лиама прозвучал так низко, что я едва расслышала его слова.

— Что?

У меня в ушах прокатился разряд статического электричества.

— Я думала… А что насчет мужчины из Глейшер парка?

— Мы не хотели спугнуть твоего брата. Мы боялись, что он перевезёт Бейю, если догадается о наших подозрениях.

Несмотря на то, что на пакете со снегом лежала сейчас только моя голова, мне показалось, что льдом было покрыто всё моё тело.

— Как?

— Похоже, Лори Морган укусила её, и яд её укуса заставил Бейю перевоплотиться. Точнее наполовину перевоплотиться. И потом Бейя откусила кусок у той девушки в лесу, у которой в итоге случилась передозировка из-за «Силлина». Но если ты спросишь меня, то я мог бы предположить, что ее «передозировка», — он показал в воздухе кавычки, — случилась из-за твоего брата.

Вся моя спина воспламенилась из-за охватившего меня возмущения.

— Мой брат никогда бы никого не убил.

— Люди совершают сомнительные поступки ради любви, Кникнак. Та девушка была недостающим звеном, ведущим к Бейе. Единствен…

— Мой брат не убийца.

Нэйт был добрым и справедливым. Он никогда не причинил бы вреда другому человеку.

Наконец, Лиам разжалзубы.

— Мы скоро все узнаем. Он едет сюда с кровью Лори.

Это объясняло ее бледность. Она поставляла кровь не для двух полуволков, а для трех.

— Откуда вы знаете?

— Она позвонила и сообщила Лукасу.

— Понимаешь, эти двое заключили небольшую сделку, — сказал Лукас, растягивая слова. — Он молчит о том, что ее укус может передать наш испорченный ген, а она добровольно играет роль банка крови.

Во что же такое ввязался мой брат?

— Неужели Нэйт пытался сделать из Бейи оборотня?

Лукас поднял глаза на Лиама.

— По словам Лори, с которой я побеседовал сегодня утром, Бейя пришла к ней после того, как твой дорогой братец рассказал ей один строго охраняемый секрет стаи, о котором он узнал, обжимаясь с Лори.

Мои глаза округлились.

— Мой брат спал с Лори?

Чёрная бровь Лукаса, которую пересекал белый шрам, изогнулась.

— Ты не знала?

— Нет, — выпалила я. — Нет, я не знала. Когда?

— Пару лет назад.

Я прижала ладони к своим глазам. Это было какое-то безумие.

— Насколько сильно вляпался мой брат? — спросила я, не решаясь убрать руки от глаз и посмотреть на своего Альфу.

— Его жизни ничего не угрожает… — сказал Лиам. — Но ему грозит изгнание из стаи.

Мои руки упали с моего лица.

— Ты только что сказал, что он не заставлял Лори кусать Бейю.

— Нет, но он солгал и утаил от меня опасные вещи.

— Чтобы защитить того, кого он любил!

Злость подавила мое волнение.

Оба мужчины долгое время молчали.

А затем Лукас сказал.

— Стая и Альфа прежде всего, Никки. Мы поклялись в верности.

— Нэйт пытался защитить ее, — прохрипела я.

— Кого ты имеешь в виду?

— Их обеих. Он пытался защитить их обеих.

Лиам наклонил голову набок, словно увидел меня в новом свете. Словно теперь я предстала перед ним предателем, а не его послушным сторонником.

— Это стоило жизни трем людям, Николь.

— Судмедэксперт и его жена мертвы?

— Нет, — сказал Лукас. — Но они, вероятно, умрут, если мы их не вылечим, так как мы не можем позволить им бегать вокруг и выводить новую породу оборотней, не так ли?

Снаружи раздался рев двигателя.

Я проглотила подступивший к горлу комок.

— Если ты вышвырнешь его из стаи, Лиам, вся моя семья уедет.

Лиам, который уже начал поворачиваться, остановился.

— Это угроза?

— Нет. Это не угроза; это факт. Фримонты держатся вместе, в горе и в радости.

Он задержал на мне долгий и пристальный взгляд. Я попыталась обнаружить за ним мужчину, которому я отдала свое тело этой ночью, мужчину, который щедро предложил мне свое тело в ответ, но вместо этого обнаружила незнакомца. Словно этой близости никогда не случалось между нами.

Я пыталась заставить себя не отвести глаз первой, но его холодный и пристальный взгляд напугал и ранил меня, поэтому я перевела взгляд на окно, которое выходило на лес, уставилась на хвойные деревья вдалеке, залитые обжигающим солнечным светом и задумалась над тем, что будет теперь с моим братом… со всей моей семьёй.

Мог Лиам оказаться справедливым и всепрощающим, или он был таким же безжалостным, как и его предшественница?

ГЛАВА 30

— Что за… Лукас? — ошеломлённый голос моего брата заставил моё сердце пропустить несколько ударов.

Я резко посмотрела в сторону двери спальни, но не смогла ничего разглядеть из-за Лиама. Намереваясь встать с перепачканной кровати Бейи, я упёрлась ладонями о флисовое одеяло и оттолкнулась, превозмогая боль, которая ощущалась так, словно мой череп пронзила тысяча мелких осколков.

Комната накренилась, когда я села и придвинула ноги к краю кровати. Я сосредоточилась на своём дыхании, пока не перестала чувствовать себя, как на карусели. Как только пол под моими сапогами перестал двигаться, я встала и сделала шаг.

Моя голова.

Моя бедная-бедная голова

Я поднесла руку к ране, в основном, чтобы удостовериться, что мозг не торчит у меня из головы. Когда моя рука окрасилась кровью, на меня накатила тошнота, и всё поплыло перед глазами.

Я качнулась и вытянула руки вперёд, чтобы не рухнуть на пол. В итоге я рухнула на тело, по сравнению с которым, пол показался бы мне мягким ковриком.

Лиам просунул руки мне под мышки, не дав мне упасть, и прижал меня к себе.

«Что такое ты пытаешься сделать?»

— Мне надо увидеть брата.

Я указала в сторону двери, замахав в воздухе окровавленным пальцем. От его вида и запаха к моему горлу подступила тошнота. Я крепко сжала челюсти. Я не хотела, чтобы меня стошнило. Я собиралась сдержаться. Когда мои внутренности успокоились, я проговорила:

— Теперь ты можешь меня отпустить.

Лиам что-то пробормотал, но я не расслышала его из-за шума крови в ушах.

— Никки? — мой брат стоял в проёме двери, и его подбородок начала заливать краска. — Какого чёрта вы с ней сделали?

Вот дерьмо. Я не подумала о том, как это выглядело.

— Это не то… Они не….

Он пересёк комнату и попытался высвободить меня из рук Лиама, но наш Альфа, должно быть, прорычал что-то в голове Нэйта, потому что пальцы моего брата застыли в миллиметре от моего тела.

— Это правда? — кадык Нэйта дернулся. — Что ты упала.

— Да.

Он сощурил тёмные глаза и посмотрел на Лиама. Его брови сдвинулись вместе.

— Тебя кто-то толкнул?

— Нет.

Он продолжил осматривать меня.

— Я клянусь, что это произошло случайно.

Он провёл рукой вниз по своему лицу, по своей густой бороде и испустил глубокий вздох.

— Давай уже покончим с допросом, Колейн.

Лиам кивнул.

— В гостиную. Прямо сейчас.

Мой брат начал двигаться медленно, с неохотой, но не остановился.

Когда Лиам развернулся к кровати, я упёрлась ногами в пол.

— Нет.

— Что нет?

— Я не лягу обратно в кровать. Я иду в гостиную.

— Тебе надо лечь.

— Что мне надо, так это быть рядом со своим братом.

Лиам хрипло вздохнул.

— Меньшее, что ты можешь сейчас сделать, это позволить мне быть рядом с ним перед тем, как ты вышвырнешь нас из стаи.

— Я никого не вышвыриваю из стаи, — резко зарычал он, обдав мой ледяной лоб горячим дыханием, которое походило на язык пламени.

Я вздёрнула подбородок и посмотрела ему в глаза.

— Я имела в виду: прежде чем ты предложишь нам покинуть стаю.

Его челюсть начала сжиматься и разжиматься одновременно с мышцами на руке, которой он обхватил меня.

— Ладно.

Он поднял меня на руки.

— Я могла бы дойти сама, — пробормотала я.

«А я мог бы привязать тебя к кровати. Вероятно, мне следовало сделать это прошлой ночью. Это избавило бы меня от кучи проблем и огромной головной боли, мать его».

Мой рот раскрылся в немом изумлении, в то время как он прошёл вместе со мной по узкому коридору.

— Ты настоящий альфа-придурок.

«Я никогда и не притворялся никем другим, дорогая».

— Не называй меня «дорогая».

Он ухмыльнулся и вошёл в комнату, заполненную разномастной мебелью, начиная с вельветового дивана бутылочного цвета и заканчивая плетёными стульями, складным металлическим столом и ветхим деревянным комодом, на котором стояли кипы старых книг.

Тихий вой заставил меня оторвать взгляд от декора, который больше походил на фотографии интерьеров из категории «было». Бейя была прикована к стене крепким поводком. Точнее, это было животное, у которого были густые волосы цвета красного дерева, выдающиеся скулы и светло-карие глаза. Все остальные части её тела были абсолютно неправильными, вытянутыми, покрытыми шерстью и сморщенными. Её уши были заострёнными, как у волка, но располагались на месте человеческих ушей.

«Уверена, что не хочешь вернуться в постель?» — прошептал Лиам у меня в голове.

Я кивнула.

Он усадил меня на диван с такой нежностью, с какой он делал это со Штормом. И затем, словно он хотел загладить свою вину после того, как назвал меня проблемой и головной болью, он подложил мне подушки под поясницу и лопатки.

У Бейи всегда были пышные формы. Но теперь её ребра торчали из-под красновато-коричневого меха, который покрывал её живот и бёдра, обтянутые плотью землистого цвета. Ела ли она что-нибудь ещё кроме крови в последние несколько недель? Меня начало подташнивать от одной этой мысли, но всё же я не отвела взгляда от её стеклянных, золотистых глаз.

Мой брат сидел на краю дивана, закрыв лицо руками. Я коснулась его колена, чтобы напомнить ему о том, что я была здесь. Рядом с ним.

Он сделал глубокий вдох, затем опустил руки, одну из которых положил на мою, и сжал мои пальцы.

— Как вы всё узнали?

Лиам сел на подлокотник другого вельветового дивана цвета детской неожиданности, который определенно нужно было запретить.

— Твоя сестра привела нас сюда.

Я так быстро подняла на него взгляд, что мне показалось, что моя голова снова прошлась по зазубренному камню.

— Вы следили за мной?

— Не совсем, — сказал Лукас, который стоял в тени угла комнаты, словно пытался слиться с ней.

И это у него хорошо получалось.

— Браслет Бейи на месте преступления, — Лиам соединил пальцы. — Он навёл меня на некоторые мысли, поэтому я вызвонил Лукаса, чтобы провести небольшое расследование.

Я впилась зубами в свою нижнюю губу.

— Ты вообще планировал поделиться тем, как работает волшебный яд Лори, с кем-то ещё кроме своей невесты, Нэйт? — Лиам хрустнул пальцами. — Или ты недостаточно доверял мне, чтобы поделиться со мной этой информацией?

Мой брат сидел и теребил заусенец, который в итоге начал кровоточить.

— Я даже не собирался рассказывать об этом Бейе.

Бейе, которая сидела сейчас на четвереньках, прижавшись животом к полу, и скулила.

Нэйт посмотрел в её сторону и вздрогнул.

— А что касается тебя, Лиам, Лори умоляла меня ничего тебе не говорить, так как она никогда никого раньше не кусала, но она обещала рассказать тебе сразу же после того, как закончится твой период скорби.

— Период скорби закончился, когда я стал руководить стаей, и с тех пор прошло уже несколько месяцев. Так когда конкретно она собиралась поделиться со мной этой информацией, и откуда она вообще знала об этом эффекте, если она никогда раньше никого не кусала.

— Алекс… он был не таким дисциплинированным, и Лори приходилось всё время заметать за ним следы.

Я резко вдохнула.

— Как часто ей приходилось заметать за ним следы?

— Очень часто, — Нэйт вздохнул. — Но к счастью, их укусы передают ген только в полнолуние и только когда они в волчьем обличье.

— Лори поведала тебе об этом у себя в постели? — сказал Лукас ровным голосом. — Или ты тоже был в команде заметальщиков следов?

Брат резко выпрямил шею, и его взгляд метнулся в мою сторону.

— Всё в порядке, Нэйт, — я сжала его колено. — Я уже слышала об этом, и я не сужу тебя. Я имею в виду связь с Лори.

Его кадык дёрнулся.

— Я облажался, Лиам. Я тебя подвёл. Я подвёл стаю. Подвёл свою невесту, — его голос дрогнул на последнем слове, а потом его глаза покраснели, и во второй раз за всю свою жизнь я увидела, как слёзы потекли по щекам моего брата.

— Кто-нибудь еще знает об эффекте, который вызывает яд Лори? — спросил Лиам.

— Никто из ныне живущих.

Несмотря на то, что моя голова пульсировала от каждого моего движения, я придвинулась поближе к Нэйту и обняла его сгорбленное тело.

— Ох, Шишечка, как же я облажался.

— Мы сможем всё исправить, — прошептала я.

— Сомневаюсь, что это можно как-то исправить.

— Полнолуние в эту пятницу. Может быть, оно как-то повлияет на её состояние?

Это имело смысл, так как луна воздействовала на магию оборотней. Старейшины стаи, которые больше не могли перевоплощаться по желанию, могли без проблем менять обличье в те дни, когда луна была большой и яркой.

Мой брат моргнул и посмотрел на меня глазами, блестящими от слёз.

— Я не смею надеяться…

Я начала медленно поглаживать его спину круговыми движениями. Я оценила выражение лица Лиама в поисках надежды, но уголки его губ были опущены вниз.

Из брата вырвался неровный вздох.

— Что вы планируете сделать с Бейей… и со мной?

— Бейю надо доставить в бункер. Её брат… — Лиам оглядел меня так, словно это я устроила ему здесь засаду вместе с Майлсом, — собирался навестить её сегодня. Если он увидит её в этом состоянии… в общем, ты в курсе, чем это для него кончится.

Мой брат напрягся всем телом, а затем кивнул.

— И как это для него кончится?

Я боялась, что он ответит «смертью», но надеялась (я довольно часто питала надежды в последнее время), что он этого не сделает.

— Не очень хорошо, — загадочно проговорил Лукас.

Лиам вздохнул.

— А что касается тебя, Нэйт, ты больше не сможешь быть моим Бетой.

Он сглотнул и опять покачал головой.

— Я понимаю.

Я подождала, пока Лиам не озвучит ещё одно наказание, потому что такое не могло закончиться одним лишь понижением в должности. Или могло?

Когда он встал и ничего больше не добавил, я нахмурилась.

«Ты, кажется, разочарована моим вердиктом, Никки».

— Скорее приятно удивлена твоей снисходительности.

Он провёл ладонями по джинсам.

— Нэйт, ты же понимаешь, что если полнолуние ей не поможет, нам придётся принимать сложные решения?

Когда брат всхлипнул, моя и без того сдавленная грудь сжалась ещё больше. Я отправила безмолвную молитву Ликаону, чтобы он помог исправить ошибку Лори.

Как она вообще могла согласиться укусить Бейю, зная, чем это могло закончиться?

— Бейя, и правда, попросила об этом?

Нэйт обратил на меня свои задумчивые карие глаза и кивнул головой так незаметно, что я приняла это за тремор.

— Почему Лори не отказала ей?

— Бейя стала угрожать, что расскажет о ней. И поскольку репутация Лори в стае и так уже была довольно печальной, она согласилась.

Я в шоке уставилась на Бейю. Неужели она, в самом деле, решила прибегнуть к шантажу, чтобы получить желаемое? Она повернула голову к стене и сморщила свою морду, и тут в напряжённом воздухе раздался стук. Я подпрыгнула, из-за чего моя голова опять разболелась.

«Это Даррен. Тебе надо наложить швы».

Лукас оторвался от стены, направился к двери, и широко её распахнул. Оборотень, который принимал роды, когда родилась я, мои братья, а также почти все дети в нашем поколении, вошёл в комнату. Редеющие светлые волосы прилипли к его лицу в разных местах. Его, должно быть, предупредили о том, что за зрелище его ждёт, потому что на его лице отразилась жалость, а вокруг глаз и рта появились морщинки.

— Простите. Приехал, как только смог.

Он подошёл ко мне.

— Как дела, детка?

Гораздо лучше, чем у половины людей в этой комнате.

— Не так уж и плохо.

Лиам присел на корточки перед Бейей. Я было подумала, что он говорил с ней по мысленной связи, но потом вспомнила, что она не была с ним связана. Его некогда сердитое выражение лица смягчили жалость и усталость. Спал ли он вообще после того, как проводил меня до дома? Вероятно, нет.

Развернув своё огромное тело, он посмотрел на моего брата.

— Нэйт, ты найдёшь машину Майлса в миле отсюда. Сообщи об аварии, после чего проследуй за машиной скорой помощи до больницы. Не отходи от Майлса, пока он не очнётся. Я хочу знать, что он запомнил.

Мой брат поднялся, из-за чего моя рука, лежавшая на его спине, упала на тёплый вельвет.

— И мы отправили ему сообщение с телефона Бейи, что она находится за пределами штата. В Калифорнии. Ты же именно это сказал её соседу?

Значит, Лиам тоже был у неё на квартире… и почему это меня удивило?

— Убедись, чтобы все запомнили именно эту историю. Нам не надо, чтобы её семья начала волноваться.

Лиам подошёл к стене, дёрнул за цепь и одним резким движением оторвал её от стены, словно она была сделана из пластика, а не из металла.

— Лукас, перевези Бейю в бункер.

Он передал цепь своему Бете, который потянул за неё как за поводок, заставив Бейю подняться.

— Подождите, — Нэйт вынул ключ из своего кармана. — Вот.

Его рука задрожала в воздухе.

— Я не могу ее отпустить.

— Я знаю, — Нэйт вздохнул. — И тебе, вероятно, не следует этого делать.

Лукас положил ключ в карман.

— Подождите.

Нэйт исчез в спальне, затем вернулся с флисовым одеялом, которое я запачкала, и обернул им угловатое и нагое тело Бейи.

Как только я проговорила вслух: «Она гораздо спокойнее остальных», — её ноздри раздулись, а кожистые губы вытянулись вперёд. Она замотала головой из стороны в сторону и начала водить мордой по пятну крови.

Когда с её клыков закапала слюна, Лукас дважды намотал цепь на руку.

— Она среагировала на запах крови Никки!

Неожиданно Бейя посмотрела на меня.

Я резко вдохнула, и вжалась в диван от страха. Металлическая цепь звякнула. Бейя бросилась на меня, оттолкнув брата на самодельный кофейный столик и заставив Лукаса дёрнуться вперёд. Лиам кинулся ко мне и закрыл меня собой.

— Бейя, успокойся! — захрипел Нэйт, в то время как Лиам зарычал, схватил её за удлинённую шею и приподнял от пола.

Она сдавленно заскулила и ударила по его вытянутой руке, расцарапав её своими загнутыми жёлтыми когтями. У Лиама пошла кровь. Он ещё сильнее сжал пальцы, его костяшки побелели как снег.

— Лиам, не убивай её, — прохрипел Нэйт. — Пожалуйста. Прояви милосердие.

Я начала переводить взгляд со своего Альфы на брата и обратно, мои губы задрожали. Я хотела поддержать Нэйта. Но не смогла ничего сказать. Я едва ли могла дышать. Когда руки Бейи повисли по бокам, голова откинулась назад, а веки опустились, я разжала рот и набрала полные лёгкие кислорода.

— Я не убил её, хотя мне следовало это сделать.

Лиам бросил её Лукасу, словно какую-то куклу, которая растеряла всю набивку.

— Спасибо.

Нэйт проследил покрасневшими глазами за тем, как черноволосый Бета вынес Бейю из коттеджа.

— Спасибо, — снова прошептал Нэйт, после чего, шатаясь, тоже вышел за дверь.

— Что если она нападёт на Лукаса? — проговорила я.

— У него в машине шприц-пистолет с успокоительным. Я попросил Лукаса использовать его.

— Вот, Лиам.

Звук открывающейся молнии заставил меня снова перевести внимание на Даррена, который искал в своей нейлоновой сумке стерильный бинт и спирт. Не то, чтобы нам можно было занести инфекцию.

— Сначала позаботься о Никки.

Даррен осторожно развернул мою голову, раздвинул спутанные волосы и провёл бинтом, который он промочил спиртом, по ране. Когда он коснулся чувствительного места, я зажмурилась и сжала руки в кулаки, отчаянно пытаясь выровнять свой бешеный пульс.

Воздух наполнился сильным запахом ментола и ветра, а затем я почувствовала тёплый поток в прохладном воздухе коттеджа. Чьи-то колени щелкнули и руки обхватили мои сжатые кулаки, я слегка приоткрыла веки и сквозь ресницы увидела Лиама, присевшего на корточки рядом со мной. Его лицо было так близко, что я могла чувствовать его дыхание. И хотя черты его лица были напряжены, он излучал столько тепла и спокойной энергии, что я постепенно расслабилась.

— Мне понадобятся швы, Даррен?

— Зависит от того, как быстро ты хочешь поправиться.

Я продолжила смотреть в глаза Лиама, который непреклонно смотрел прямо на меня.

— Как можно скорее.

— Значит, наложим швы.

Я сглотнула.

— Я введу обезболивающее, дорогая. Ты ничего не почувствуешь.

Я пыталась храбриться. Небольшая рана на голове была ничем по сравнению с тем, что сейчас происходило.

— Ты можешь поехать с остальными, Лиам. Даррен отвезёт меня домой.

— Я им не нужен.

Слова «мне ты тоже не нужен» вертелись у меня на языке, но они так и остались непроизнесёнными, потому что, хотя он и не был мне нужен, я была рада тому, что он остался.

— Прости, что назвала тебя альфа-придурком, — проговорила я.

«Меня называли словами похуже, Шишечка», — он произнёс моё прозвище не без доли сарказма.

Я чуть было не сказала ему, чтобы он не называл меня так, как вдруг кончик иглы проткнул мою кожу.

— Расскажи мне о своём легендарном прозвище. Как ты его получила? — спросил он вслух.

Я сжала зубы и со вздохом произнесла:

— Признание за признание.

«Вы такая требовательная, мисс Фримонт», — его дыхание проникло мне в рот через приоткрытые губы.

— Ладно. Но ты первая.

Моя голова приятно онемела. Мне даже захотелось, чтобы это онемение распространилось до виска. Ведь он находился в непосредственной близости.

Сморщив нос, я призналась:

— Как ты знаешь, я самая младшая в нашем семействе. Когда Нолан и Нэш впервые перевоплотились, я очень им завидовала, — в этот момент Даррен пальцами прощупал мой затылок. — Важно заметить, что на тот момент мне было восемь, и я была невероятно доверчивой.

Я облизала губы, потому что одиннадцать лет спустя эта история казалась мне не менее унизительной.

— Найл, который пока тоже не перевоплощался, но был уже близок, убедил меня в том, что если съесть сосновую шишку, мой ген оборотня активируется быстрее.

Даррен усмехнулся.

— Да-да. Продолжайте надо мной смеяться, док.

Лиам улыбнулся. От его широкой улыбки у меня перехватило дыхание.

— Только не говори, что ты повелась.

— Попалась, как рыба на крючок, — призналась я.

— Мне пришлось прописать довольно сильное слабительное, — вставил Даррен.

Я хотела повернуться и сердито посмотреть на него, но он крепко обхватил мою голову пальцами, не дав ей повернуться.

— Вам обязательно было рассказывать это? А как же врачебная тайна?

— Это правило не распространяется на Альфу стаи, — объяснил доктор. — К счастью, Николь проглотила довольно маленькую шишку.

Вся кровь подступила к моим щекам.

— Я передумала. Пусть лучше я истеку кровью.

Лиам щёлкнул языком.

— Если он послушает тебя, он потеряет работу и будет изгнан из стаи.

Я слегка нахмурилась. Шутил ли он, или это была реальная угроза? Я знала, что у Лиама были все полномочия лишить Даррена и того, и другого, но он же не мог так поступить… или мог?

ГЛАВА 31

— Всё готово.

Даррен обрезал нитку, которой заштопал мой череп, а затем спрыснул руки Лиама спиртом. Промокнув его раны, он убрал свои инструменты и поднялся с подлокотника дивана.

— Кого-нибудь из вас нужно подбросить до поселения?

Лиам провёл ладонями по тонким порезам, которые остались после нападения Бейи.

— Всё в порядке. Моя машина припаркована не очень далеко.

Даррен бросил взгляд в мою сторону, вероятно задавшись вопросом о моих отношениях с нашим Альфой, который не только держал до этого мои руки, но и заявил, что я поеду вместе с ним, не спросив моего мнения.

Не говоря уже о… Взгляд Даррена больше одного раза задержался на припухшей губе Лиама.

Я не стала устраивать сцену при Даррене, но когда он ушёл, и мы с Лиамом вышли из дома, я сказала:

— А может быть, я не хотела ехать с тобой.

Солнце так ярко светило, что мои глаза заболели.

Лиам, который надевал сейчас кожаную куртку, замешкался, и круглый ворот загнулся внутрь. Он медленно расправил его и проговорил:

— Я думал, я больше не альфа-придурок.

— Ты мог бы спросить моего мнения.

— Хочешь, чтобы я вернул Даррена?

— Нет.

— Ты предпочла бы поехать домой вместе с ним?

Я искоса посмотрела на него.

— Возможно.

Он сжал губы.

— Ты можешь идти, или хочешь, чтобы я подогнал машину поближе?

— Я могу идти.

— Могу я предложить тебе ухватиться за меня?

— Ты можешь это предложить.

Его брови опустились.

— И ты это сделаешь?

— Нет.

Он издал низкий рык, который отразился от обледеневшего озера.

— И раз уж мы проводим время вместе, я хочу, чтобы ты сделал признание, которое ты мне задолжал.

Его брови опустились ещё ниже.

— Спрашивай.

Моё сердце застучало немного быстрее, и я спросила:

— Тебе не нравятся парные связи, потому что Несс выбрала свою пару, а не тебя?

— Моя неприязнь никак не связана с неразделенными чувствами. Да, между мной и Несс что-то было. Это длилось очень недолго и закончилось, потому что я поступил как придурок по отношению к ней.

Его кадык дёрнулся, когда он сглотнул. Была ли это печаль, или может быть раздражение? Я не очень хорошо его знала, чтобы сказать наверняка.

— В итоге она всё равно ушла бы к Августу, так что может быть и хорошо, что всё не зашло слишком далеко. Они были не только соединены магией, но их связывало ещё много чего. С этим невозможно соревноваться.

Я ускорилась, чтобы поспевать за его размашистым шагом.

— Тебе он нравится?

— Кто? Август?

Я кивнула.

— Наши отношения стали лучше, но он никогда не переставал верить в то, что я до сих пор претендую на его девушку.

— А ты претендуешь?

Он покосился на меня.

— Они истинная пара. Когда связь закреплена, никто не может встать между партнерами.

— А если бы они её не закрепили?

— Я не хочу отвечать на вопрос, начинающийся с «если». Какой смысл обсуждать то, что уже никогда не произойдёт? Я бы предпочел сосредоточиться на том, что происходит сейчас. Я не получил девушку, но получил стаю, а потом я получил сына, но потерял его мать. Я понял для себя, что нельзя иметь всё и сразу, и меня устраивает моя судьба.

— Какая-то дерьмовая философия.

— Что прости?

— Считать, что счастье имеет цену.

— Но это так.

— Нет, не так. Счастье это не часть какой-то сделки; это состояние души. Тебе стоит попробовать, — сказала я, а потом добавила себе под нос. — Хотя ты, вероятно, не смог бы разглядеть счастье, даже если бы оно прилетело прямо тебе в лицо.

Жёсткая линия его губ смягчилась.

— Если это не из-за Несс, тогда почему тебе не нравятся парные связи?

Его взгляд скользнул по рыжевато-коричневым стволам деревьев, закрывавшим нас от солнца.

— Из-за моего отца.

Я подождала его объяснения.

— Его пара отвергла его, и поэтому он относился к моей матери как к бесполезному утешительному призу.

— О.

Я слышала, что его отец был ужасным человеком. И до меня также дошли слухи, что он убил свою жену. Но как бы я не хотела узнать всю правду, Лиам и так уже был достаточно расстроен.

Когда мы дошли до внедорожника, Лиам распахнул для меня пассажирскую дверь, а затем закрыл её за мной и сел за руль.

— Ты не мог бы высадить меня у салона Эйделин? Мне надо забрать свою машину.

— Не думаю, что тебе стоит садиться за руль.

Я закатила глаза.

— Можно подумать, Даррен сделал мне операцию на мозге. Тем более ехать мне недалеко.

— Пожалуйста, забери её, когда тебе станет лучше. Уж лучше я попрошу Лукаса забрать её, когда он закончит в бункере.

При упоминании бункера всё внутри меня перевернулось.

— Мои родители уже знают про Бейю?

— Я ничего им не рассказывал.

— Это их убьёт. Они любят Бейю.

Я упёрлась локтем в подлокотник и стала наблюдать за тем, как разворачивается белое пространство за окном.

— Что стало с людьми, которых укусил Алекс?

— А ты как думаешь?

— Неужели, они не оставили никому из них шанса?

— Тебе стоит спросить об этом Лори, но я готов поспорить, что они тут же были убиты, иначе о тайных способностях Алекса поползли бы слухи.

— Как думаешь, полнолуние может помочь им перевоплотиться обратно в людей? Или перевоплотиться полностью?

— Я бы не хотел тебя обнадёживать.

Мой оптимизм улетучился. Я также была расстроена тем, что не могла вымолвить ни слова на протяжении нескольких миль.

И только час спустя, когда мы, наконец, доехали до поселения, я смогла снова заговорить:

— Теперь, когда дело раскрыто, ты вернёшься в Боулдер?

— Да. Но только после полнолуния, когда решится судьба полуволков.

Я знала, что буду скучать по нему и Шторму. И даже по болтовне Лукаса, который озвучивал все свои мысли.

Я взглянула на Лиама, и мы встретились глазами. Мог ли он знать, что происходило у меня в голове? О, Ликаон, я надеялась, что нет. Мне было так стыдно, что я привязалась к нему за какие-нибудь пару недель. Да, мы проводили вместе слишком много времени и были один раз близки, но всё же…

— Ты скучаешь по дому? — спросила я, наконец.

Он перевёл своё внимание на дорогу.

— Мой дом там, где Шторм и стая.

Я пожевала свою нижнюю губу.

— Значит, ты уже чувствуешь себя здесь как дома?

— Да.

Всё внутри меня потеплело, а он тем временем уже подъехал к дому моих родителей и припарковался.

Прежде чем выйти из машины, он сказал:

— Мне сообщить им новости, или ты хочешь рассказать им сама?

— Я сама это сделаю.

Я сделала глубокий вдох, приготовившись разбить сердца родителей. К счастью, Нэйт уже опередил меня. Они распахнули входную дверь ещё до того, как мы успели дойти до неё. Их лица были бледными, как молоко, которое так любил поглощать Шторм.

— Вы уже слышали?

Мама переместила Шторма на другое бедро.

— Нэйт позвонил нам. Он всё ещё в больнице с Майлсом, но планирует поехать в бункер. Папа как раз собирался встретиться с ним, и я хотела бы… если я тебе больше не нужна, Лиам… — её голос дрогнул.

— Конечно. Спасибо, что присматривали за сыном всё это время.

Лиам протянул руки к Шторму, который выпустил свою бутылочку и, улыбаясь своей невероятно милой улыбкой, замахал руками, желая дотянуться до папы

Несмотря на то, что мамины глаза наполнились слезами, она тоже улыбнулась, вторя Шторму.

— Пожалуйста. Мы классно переночевали с ним вместе. Надеюсь, вы двое хорошо повеселились, несмотря на…

Она сглотнула, а я вдохнула в себя так много воздуха, что закашлялась. Лиам же был абсолютно невозмутим, и ответил, что ему был очень нужен этот перерыв, и что он даже не знает, как их благодарить за проявленное великодушие.

Я понимала, что мне не стоит беспокоиться о том, что родители узнают, насколько хорошо мы повеселились, но разве меня это когда-либо останавливало? Нет. Тем более что последствия веселья были запечатлены прямо посреди лица Лиама. Я надеялась, что они решат, что Лиам повеселился где-то в другом месте.

Мама помогла Лиаму просунуть ручки Шторма в рукава его дутой маленькой курточки.

— Зачем она так с собой поступила? Со своим братом… с родителями…

Я на какое-то время забыла про Майлса, но теперь, когда вспомнила, начала беспокоиться о нём и последствиях его инсценированной аварии.

Папа притянул маму к себе и поцеловал её в висок.

— Может быть, это можно ещё исправить, Мег.

Мамина нижняя губа начала дрожать.

— О, мама.

Я схватила её руку и сжала. Она сжала мою руку в ответ.

— Дорогая, твоя голова. Иди внутрь и…

— С моей головой все в порядке. Я клянусь. Езжайте к Нэйту. Вы ему сейчас нужны.

— Ты уверена?

— Да.

Я ещё раз сжала мамину руку.

Она обратила свои сверкающие от слёз глаза на Лиама. Спустя пару секунд она проговорила:

— Спасибо, Лиам.

После этого она поцеловала меня в щёку, слегка погладила кожу на моём опухшем виске и направилась к их мини-фургону.

Когда они начали сдавать назад, я спросила:

— За что она тебя поблагодарила?

— Я пообещал ей, что не спущу с тебя глаз, пока они не вернутся.

Я резко дёрнулась, и это растревожило все мои раны.

— Зачем ты вообще это предложил?

— Чтобы она не переживала насчёт тебя и сосредоточилась на Нэйте.

— Лиам, клянусь Богом, я в порядке.

Я закрыла входную дверь и вернулась к машине.

— Я клянусь.

— Я пообещал твоей маме, а я держу свои обещания

— Я позвоню Эйделин.

Я начала рыться у себя в кармане в поисках телефона.

Прежде чем я успела его вынуть, Лиам передал мне Шторма.

— Не могла бы ты подержать его, пока я буду вести машину.

Шторм улыбнулся и пискнул, как одна из его игрушек для ванны. Я убрала непослушный каштановый локон с его зелёных глаз и улыбнулась. Интересно, почему детская радость была такой заразительной, или это была какая-то скрытая суперспособность сына Лиама?

Я не стала пристегиваться, но держала его так же крепко, как он держался за свою пустую бутылочку.

— Ты же понимаешь, как нелепо это выглядит, когда ты присматриваешь за мной?

— Ты потеряла сознание. Сотрясение мозга это серьёзно. Даже для нас.

Я поджала губы.

— Час назад ты не очень-то переживал, когда устроил то же самое для Майлса.

Он бросил на меня взгляд, который даже не стал подкреплять словами. В этом не было необходимости.

Я вздохнула, потому что понимала, что устроив Майлсу сотрясение, они выбрали меньшее из двух зол.

— Спасибо, что не убили его, — сказала я, как вдруг мой желудок заурчал так сильно, что даже напугал Шторма.

Лиам улыбнулся.

— Как ты смотришь на то, чтобы я приготовил для тебя…, — он посмотрел на солнце, которое было уже так низко на горизонте, что находилось теперь на вершине Голд Даст Пика, — очень поздний обед?

— Я думала, ты не готовишь.

— Я умею варить макароны. Забыла?

После того, как мы припарковали машину, я обосновалась со Штормом на ковре в гостиной, а Лиам принёс нам корзину, полную игрушек, после чего пошёл на кухню.

— Я не очень верила в то, что мне не будет неловко, но всё прошло на удивление нормально. Зря я не поверила эксперту в области секса на одну ночь.

Его спина выпрямилась.

— Я всего лишь предположил. Вообще-то, я никогда раньше не проводил время вместе с девушкой, с которой, — он выключил воду в кране, после чего поставил кастрюлю на плиту, — у меня была интимная связь, — закончил он и потёр шею.

Неужели я заставила Лиама почувствовать себя неловко?

— Знали бы эти девушки, что небольшое сотрясение это ключ к тому, чтобы получить от тебя порцию внимания на следующее утро.

Наконец, Лиам посмотрел на меня. Он покачал головой, увидев, что я улыбаюсь, но всё же ответил мне лёгкой улыбкой.

Шторм забрался мне на ноги и начал трясти своей погремушкой прямо у меня перед глазами.

— Поняла-поняла. Смотрю только на тебя.

Я взяла ещё одну погремушку из корзины с игрушками и начала трясти ей в такт старой попсовой песни.

Шторм захлопал в ладоши, но потом вспомнил о своём собственном инструменте и начал подыгрывать мне. Так прошло ещё три песни, как вдруг входная дверь отворилась.

— А у вас тут уютненько.

Вместе с Лукасом в помещение проник холодный воздух.

— Как остальные? — спросила я.

Лукас откинул назад свои растрёпанные волосы.

— Ужасно много плачут, — в его словах слышалось много сострадания.

Лукас подошёл к обеденному столу на восемь персон и плюхнулся перед гигантской миской с макаронами, которую только что поставил туда Лиам.

— Как это мило с твоей стороны приготовить мне обед, Лиам. А что будете есть вы двое?

Ему удалось поддеть вилкой немного макарон, прежде чем Лиам отодвинул от него миску.

— Я поставлю ещё одну кастрюлю, Лукас, но дамы вперёд.

— Всё в порядке. Я могу подождать.

Я встала и наклонилась, чтобы поднять Шторма.

Лукас проглотил свои макароны.

— Я просто пошутил, хотя я, вероятно, смог бы съесть целую пачку. Денёк выдался трудным.

Я усадила Шторма в высокий стульчик, а затем села рядом с ним. Пока Лиам ставил ещё одну кастрюлю на плиту, я разложила по мискам первую порцию макарон.

— Ты, правда, поругался со своей девушкой, или придумал всё это, чтобы никто ничего не заподозрил из-за твоего продолжительного пребывания в Бивер-Крике?

— К сожалению, это правда.

Он развалился на стуле, перекладины которого скрипнули.

Несмотря на то, что я не испытала радости из-за их ссоры, я была рада, что он не соврал.

— Несс отдала ей письмо?

— Ага.

— И?

— Она написала мне электронное письмо, в котором спрашивала, не наглотался ли я оленьего помёта.

Он улыбнулся.

— Вот дерьмо. Жалко.

— Ты шутишь, Кникнак? Это первый раз, когда она вообще ответила. Благодаря тебе, мой член на шаг ближе к своему освобождению.

Лиам фыркнул.

— Так как прошла ночь?

Лукас указал на меня, затем на Лиама, и поиграл бровями.

Мой подбородок начало заливать краской, но это не стерло улыбки с моего лица. Я начала разрезать макароны для Шторма на мелкие кусочки и, сосредоточившись на этом занятии, ответила:

— Бывало и лучше.

Лукас засмеялся.

— О-о, серьёзно?

Лиам откинулся на своем стуле.

— С Грантом?

Несмотря на то, что секс с Грантом никогда не был плохим, Лиам определенно хорошо разбирался в анатомии женщин.

Шторм ударил по своему пластиковому подносу, требуя ещё макарон. Несмотря на то, что родители, скорее всего, накормили его обедом из трёх блюд, я решила удовлетворить его аппетит. Тем более что было уже почти четыре часа.

Лиам поиграл со своей вилкой, сделав из неё качели.

— Значит, нам придётся повторить.

Моё сердце на мгновение замерло. Постаравшись, чтобы мой голос прозвучал не слишком воодушевленно, я сказала:

— Это против правил секса на одну ночь.

— Хорошо, что я могу менять правила стаи.

— Но концепцию секса на одну ночь придумали люди.

— Тогда я провозглашаю новое правило для стаи, согласно которому, секс на одну ночь может считаться таковым, если имел место как минимум две ночи подряд.

Посмеиваясь, Лукас продолжил поглощать свою еду.

— У вас тут и обед, и зрелища.

— У меня сотрясение.

Я не пыталась казаться неприступной, но мне захотелось показать ему, что я не такая уж доступная. Ни один волк не захотел бы, чтобы его добыча легла на землю и потребовала, чтобы её съели.

Хотя…

Что за грязные мысли! Рядом с тобой ребенок и лучший друг Лиама.

— Значит, когда у тебя не будет сотрясения.

— Я подумаю.

— Вот дерьмо-о-о, — протянул Лукас.

Лиам ещё сильнее откинулся на спинку стула, но не потому, что был побеждён. Нет. Затем он так резко подался вперёд, что его колени ударились о мои. Я не сдвинула колени в сторону, потому что мне нравилось, когда он касался меня, пусть это были всего лишь его колени.

Шторм ударил по своему подносу, и Лукас повторил за ним его действие.

— Ты прав, Малютка Разрушитель. Где, чёрт возьми, наши макароны?

— Размокают в кастрюле, — Лиам кивнул головой в сторону кухни, и Лукас встал.

«Если тебе это неинтересно, я отменю своё предложение».

— Не отменяй его, — сказала я, положив ещё немного порезанных макарон перед его сыном.

И хотя я не думала, что Лиам воспринял моё нежелание серьёзно, мой ответ разгладил складки над его носом и заставил его тёмные глаза посветлеть. Не говоря уже о том, что его желание повторить говорило о том, что ему понравилась прошлая ночь, в противном случае он не стал бы предлагать. Вероятно, всё дело было в том, что я его укусила, а не в том, какой умелой я была в постели. Но мне было неважно, по какой причине он всё ещё хотел меня.

Когда Лукас перенёс дымящуюся кастрюлю на стол, раздался стук в дверь. Лиамвыпрямился, и дверь распахнулась.

Внутрь ворвались Эйделин вместе с Нэшем и Ноланом.

— Мы были в «Запруде» и обо всём узнали.

Её голубые глаза были покрасневшими и светились так, словно она была в волчьем обличье.

Она опустилась на свободный стул и притянула моего брата на стул рядом с собой.

Нолан облокотился о кухонную столешницу, скрестив руки, в то время как его брат близнец уставился на Лиама. Всё его тело было напряжено.

— Лори должна заплатить за это. Она должна умереть.

ГЛАВА 32

Я подавилась макаронами и закашлялась, затем схватила стакан с водой и запила застрявший в горле кусок теста.

— Бейя попросила, чтобы её укусили, Нэш.

Нолан приподнял свою коричневую бровь.

— Ты защищаешь Лори?

— Да. Как ты вообще можешь предлагать Лиаму убить её?

— Она может создавать полуволков, Ник! — сказал Нэш. — Это опасно для людей.

— Она никогда не делала этого раньше.

— Дай угадаю… Она сказала тебе, что сделала это впервые?

— Нет. Нэйт сказал мне. Я верю Нэйту. И тебе тоже следует.

Нолан ещё крепче переплёл свои руки.

— У нашего брата была связь с Лори. Он говорил тебе об этом?

Я посмотрела на Лиама в надежде, что его мысли не совпадали с тем, что думали мои братья.

— Не говорил, но я уже в курсе.

— Он определенно пытается её защитить, — настаивал Нэш.

Эйдс обхватила рукой запястье Нэша.

— Лори фактически убила Бейю. Почему ты её защищаешь?

— Потому что Бейя шантажом заставила её сделать это.

Нэш фыркнул.

— Тебе это тоже Нэйт рассказал?

— Что если так?

Меня охватил гнев.

— Вы предлагаете стереть человека с лица земли, потому что боитесь, что он может совершить преступление.

— Может? — Нолан ещё сильнее сцепил руки. — Лори уже совершила преступление.

Я откинула волосы назад.

— Что случилось с твоей головой? — ахнула Эйдс.

— Я ей ударилась.

— Ты ей ударилась? — повторил Нэш.

Нолан оттолкнулся от столешницы и подошёл ко мне.

— Обо что?

Я опустила глаза.

— Это неважно.

— О ружьё, — сказал Лиам.

Я бросила на него сердитый взгляд. Ему, правда, надо было сейчас об этом рассказывать? Мои братья и так уже жаждали чьей-то крови. Теперь они могли начать жаждать крови уже двоих людей.

Нолан застыл.

— Ружьё?

— Да, ружьё. Не могли бы мы прямо сейчас сосредоточиться на главной проблеме? Ваша жажда крови…

— Чьё ружьё? — прохрипел Нэш, который так крепко сжал руки в кулаки, что его костяшки побелели, и на них выступила коричневая шерсть. Так же как и на его жилистых предплечьях.

Эйделин обхватила руками его лицо и заставила посмотреть на неё. Шерсть медленно исчезла в его порах.

Шторм, который был потрясён всем этим гневом, которым кипела атмосфера в помещении, завизжал и начал протягивать ручки к моей тарелке с макаронами.

Я порезала ему ещё немного макарон и положила на его поднос.

— Я приехала навестить Бейю сегодня утром вместе с Майлсом, и мы наткнулись на Лиама и Лукаса в волчьем обличье. Майлс испугался и достал ружьё.

— И он ударил тебя им?

Нэш вскочил со своего стула. Зря только Эйдс его успокаивала.

— Я его убью.

Нолан хрустнул пальцами.

— Я с тобой.

Я резко перевела взгляд на нашего Альфу.

— Лиам, останови это безумие!

Он приподнял одну бровь, словно его порядком забавляла эта эмоциональная вспышка моих братьев. Похоже, он находил её весьма кстати, учитывая, что он недолюбливал Майлса.

Слегка зарычав, я повернулась обратно к своим братьям.

— Это произошло случайно. Никто никого не будет убивать. Ни Майлса, ни Лори. К тому же Лукас уже устроил Майлсу автомобильную аварию. С него хватит.

Голубые глаза близнецов засверкали и уставились на Лукаса.

Прослушав недолгий рассказ Лукаса, Эйдс сощурилась и посмотрела на мой опухший висок.

— Я всё ещё не понимаю, как можно случайно кого-то ударить.

— Я встала у него на пути. Я пыталась не дать ему выстрелить в Лиама, чтобы вот он, — я кивнула подбородком в сторону своего Альфы, — успел уйти.

Лиам повёл плечами.

— Ты, и правда, думала, что я уйду?

Я моргнула.

— Мне не грозила смертельная опасность.

Шторм захлопал по своему подносу. Вместо того чтобы дать ему макарон, я встала, решив налить воды в одну из его бутылочек. Он, вероятно, был не очень этому рад, но от большого количества еды у него могло случиться расстройство желудка.

Когда я проходила мимо Эйделин, она развернулась на своем стуле.

— Почему ты пытаешься оправдать Майлса, Никки? Он ударил тебя и точка. Это ненормально.

Я прошла в кухню и начала громыхать шкафчиками в поисках бутылочек Шторма. Я нашла бутылочку, которая сушилась на раковине.

— Я знаю, но по итогу, я в порядке, а он нет.

Конечно же, у меня болела голова, но я бы поправилась. Но мог ли поправиться Майлс? И я имела в виду не автомобильную аварию, а то, что он должен был потерять сестру. Ведь это действительно должно было произойти, если бы мы не придумали, как её спасти.

Я оставила воду бежать из крана, пока она не охладилась, после чего поставила бутылочку под струю. Закрутив крышку, я развернулась.

— Не могли бы мы теперь сосредоточиться на Бейе, пожалуйста?

Я вернулась к столу и под пристальным взглядом Эйделин отдала бутылочку Шторму.

— Я знаю, что то, что может сделать Лори, опасно, но поскольку она сделала это не со зла, она не заслуживает смертного приговора. Верно, Лиам?

Все посмотрели на него, включая его сына.

Шторм поднял бутылочку и отпил из неё, пролив большую часть воды мимо рта. Он сморщил носик, но отпил еще, словно думал, что жидкость магическим образом превратится в молоко. Когда этого не случилось, он вытянул руку с бутылочкой и затем уронил её.

Просто уронил.

Я улыбнулась, так же как и Нолан, который присел на корточки, чтобы подобрать её. Я была рада тому, что хотя бы в одном из моих братьев поутихла жажда крови, хоть это было и временное явление.

Лиам отстегнул своего сына и достал его из стульчика.

— Если вы не докажете, что Лори солгала о том, что обратила кого-то впервые, она останется боулдеровцем до конца своей жизни, которая наступит в результате естественной смерти. Это понятно?

Он провёл вверх и вниз по спине Шторма своей большой ладонью.

Нэш пробормотал:

— Понятно.

Ножки стула скрипнули, и затем Эйдс сказала:

— Ты стоишь на пороге мятежа, Лиам.

— И чью сторону примешь ты, Эйделин, если поднимется мятеж?

Я посмотрела на свою подругу, на макияж, размазанный у неё под глазами и по щекам. Я ждала, что она скажет: твою. Но она этого не сделала.

Вместо этого она сказала:

— Сторону Нэша.

— Нэш, Нолан, а чью сторону примете вы? — спросил Лиам.

— Справедливости, — ответили они одновременно, в очередной раз доказав, что из-за того, что они находились когда-то в одной утробе, между ними образовалась связь не хуже, чем у пары.

Нэш задвинул свой стул под стол.

— Я найду доказательство…

— Если ты найдёшь доказательство, ты должен сообщить об этом мне, — резкий голос Лиама заставил моего брата резко дернуть головой.

Я встретилась взглядом с Эйдс. Она с извиняющимся видом закусила губу. Я на неё не злилась, но я была немного разочарована из-за того, что она сразу же согласилась уничтожить Лори без весомого доказательства.

— А что насчёт тебя, Шишечка? Какую сторону займёшь ты, если мы докажем, что она нарушала закон и раньше? — спросил Нолан.

— Тоже сторону справедливости, но я считаю, что вашу энергию было бы лучше направить на поиск решения проблемы спасения полуволков.

Голубые глаза Нэша задержались на мне, и хотя они были полны расстройства, они точно так же были наполнены любовью. Любовью, которая, как я надеялась, усмирит их желание распять Лори. Вздохнув, он подошёл ко мне, нагнулся и поцеловал меня в висок, на котором не было синяка.

Когда он отошёл, Нолан наклонился и обнял меня.

— Лиам, тебе лучше поговорить со стаей, пока кто-нибудь не начал вершить правосудие своими собственными руками. Все очень взволнованы.

Челюсти Лиама сжались, и затем его голос прозвучал у нас в головах.

«Боулдеровцы, собрание в «Запруде» в восемь часов. Обсудим новые обстоятельства дела полуволков. Если кто-либо, кто бы он ни был, будет вести себя неподобающим образом, он будет наказан соответственно».

Нэш переплёл свои пальцы с пальцами Эйделин.

— Увидимся сегодня вечером.

Когда он потянул её к двери, она одними губами произнесла «прости». Интересно, за что она извинялась? За то, что выбрала Нэша, а не нашего Альфу? Я её в этом не винила.

Нолан последовал за ними, закрыв за собой дверь, ведущую в сумасшедший мир, в котором мы жили, где укус одного из оборотней имел настолько сильное влияние, что мог заставить мутировать человеческий ген.

Чьи-то пальцы прошлись по моему плечу, заставив меня оторвать взгляд от закрытой двери.

«Ты в порядке?

Я выгнула шею.

— Думаешь, она делала это раньше?

Грудь Лиама застыла, словно он был сделан из глины, а не из плоти.

— Нет.

Я вздохнула.

Лукас оторвался от стола.

— Пойду, возьму свой телефон.

Я нахмурилась. И когда он исчез в коридоре, я спросила:

— Что это значит?

— Я хочу, чтобы Лукас побыл у Лори до собрания.

Шторм уткнулся головой в шею своего папы, его веки были закрыты.

— Думаешь, кто-то, и правда, может попытаться причинить ей вред?

Он прижался щекой к голове своего сына.

— У нас горячая кровь…

Эйделин говорила про мятеж…

Я кивнула головой в сторону Шторма.

— Тебе надо воспользоваться тем, что Шторм уснул, и тоже поспать.

— Тогда я не смогу смотреть за тобой.

— Как видишь, я в порядке.

— Почему бы тебе не поспать вместе с нами?

Мои щёки резко потеплели.

— Представляю лица родителей, когда они обнаружат нас вместе в одной кровати, пусть даже и в одежде.

— Мы отправим им сообщение, чтобы они не заезжали за тобой.

Понизив голос на случай, если Лукас уже шёл обратно, я прошептала:

— Я, честно, сейчас не в том состоянии, чтобы повторить прошлую ночь.

— Я на это и не намекал, Никки. Я предлагал на самом деле поспать. И я положу Шторма между нами, чтобы доказать тебе, что мои помыслы чисты.

Он погладил спину Шторма, растянув пальцы почти по всей её поверхности.

— Я бы поспала.

На его лице не появилось улыбки, но его глаза засияли от удовольствия.

Наконец, вернулся Лукас.

— Ведите себя хорошо.

Я закатила глаза. После того, как закрылась дверь, Лиам протянул мне руку. Я обхватила её своими пальцами, и мы вместе пошли в его спальню.

Я была удивлена тому, что его кровать была заправлена. Не то, чтобы я считала Лиама неряхой, но я удивилась, что он нашёл время прибраться, учитывая какой у нас сегодня был день. Поставив будильник на телефоне, поговорив с Нэйтом, а затем с моими родителями, он поместил Шторма посреди кровати и лёг. Я взяла полотенце из его ванной, обернула им подушку, после чего забралась на одеяло и свернулась калачиком на своей стороне.

Лиам протянул руку и положил её на моё бедро.

— На случай, если у тебя начнутся судороги.

Я не знала, действительно ли он поэтому коснулся меня, но я не собиралась жаловаться.

— Что сказал Нэйт?

— Что Майлс едва ли мог смотреть ему в глаза. Ему было очень стыдно, что он бросил тебя.

— Так он не помнит?

— Похоже, что нет. К счастью для него.

Его большой палец начал делать медленные круговые движения на моём бедре, из-за чего моя кожа покрылась мурашками, а веки закрылись.

— Хорошо, — проговорила я.

Я не очень старалась заснуть, но я, наверное, была очень уставшей, потому что следующее, что я услышала — был звук бегущей в душе воды. Небо было уже совсем чёрным, а голова Шторма покоилась у меня на груди.

Он пошевелился, и уголок его губ опустился вниз, словно он собирался заплакать. Но затем его губы выровнялись, раскрылись и он начал тяжело дышать. Я пригладила его влажные кудряшки, затем провела носом по его лбу, задумавшись о том, что могло ему сниться.

— У тебя сегодня тоже был утомительный день? — проговорила я.

Его ресницы дрогнули, но веки остались закрыты.

— Ты разговариваешь во сне, — раздался низкий мужской голос позади меня.

Я съёжилась и бросила взгляд через плечо. Лиам стоял в одном полотенце, обёрнутом вокруг бёдер. Его блестящий накачанный пресс был покрыт синяками. Один из них был особенно ужасен. Я решила, что он заработал его, врезавшись в Майлса.

— И что я сказала на этот раз? Надеюсь, ничего слишком унизительного.

— Только то, что со мной у тебя был лучший секс в твоей жизни.

Я закатила глаза.

— Мечтай-мечтай.

По словам Эйделин, с которой я ночевала бессчетное количество раз, ничего из того, что я говорила, не имело смысла.

Лиам присел на край кровати рядом со мной, из-за чего матрас продавился.

— Я и мечтаю.

Запах, исходящий от его кожи, был свежим, пьянящим, и он усилился, когда Лиам наклонился надо мной и прошёлся костяшками пальцев по щеке Шторма. Его предплечье, которое оцарапала Бейя, коснулось моей груди, и из-за этого прикосновения мои соски тут же проснулись. Я не знала, сделал ли он это случайно, пока его глаза не встретились с моими, и я увидела, как его зрачки расширились из-за желания.

Я задержала дыхание.

Он опустил ко мне своё лицо.

Медленно.

Очень медленно.

Воздух наполнился его запахом, заставив мое сердце превратиться в бубен. Когда наши губы были в сантиметре друг от друга, зазвонил его будильник, выдернув Шторма из его спокойного сна и ударив в наши барабанные перепонки. Вздохнув, Лиам снова сел на кровать и одной рукой приподнял своего сына с кровати, после чего встал и начал что-то тихо нашёптывать ему на ухо, пока малыш не перестал всхлипывать.

Я выкатилась из кровати и потрогала свой висок. Шишка стала мягче, но висок всё ещё был опухшим и побаливал.

— Мне надо зайти домой и принять душ.

Я сложила полотенце, которое было слегка запачкано кровью.

— Если ты дашь мне минуту, я оденусь и пойду с тобой.

— У меня нет никаких судорог, а значит с моим мозгом всё в порядке.

Я пошла к двери.

— Тебе лучше прийти в «Запруду» пораньше.

И хотя его не очень обрадовало моё настойчивое желание сходить домой, чтобы принять душ, он не стал спорить. Вероятно, потому что от меня несло засохшей кровью, да и сама я напоминала сбитое на дороге животное. Я не до конца осознавала то, насколько была похожа на раздавленного грызуна, пока не взглянула на своё отражение в зеркале в ванной комнате. Для меня было загадкой, почему он вообще хотел поцеловать меня.

Дома я попыталась исправить свой внешний вид с помощью толстого слоя консилера и большого количества шампуня, и это было больно (но я не собиралась щеголять сегодня вечером волосами, покрытыми кровавой коркой).

Сон придал мне сил, поэтому к тому моменту, как я добралась до «Запруды» вместе с Найлом, я была готова противостоять любому оборотню, жаждущему крови.

ГЛАВА 33

К тому моменту, как мы с Найлом добрались до «Запруды», там уже собралась вся стая. Я подошла к столу, который оккупировала моя семья, Лукас и Шторм. Лори сидела посреди них. Лиам стоял в центре помещения и тихо разговаривал с несколькими возбужденными оборотнями. Среди этих раздражённых людей были отец Гранта и его сестра.

Когда я подошла к своему папе, я заметила, что оборотни периодически бросали мерзкие взгляды в сторону Лори, которая была наполовину скрыта между Нэйтом и Лукасом.

— Как твоя голова, Шишечка?

Папа болтал ногой, качая на ней Шторма, словно тот ехал на лошади.

— Гораздо лучше, папочка.

— Ты же говоришь это не для того, чтобы я не волновался?

— Нет. Клянусь тебе.

Даррен, который как будто услышал вопрос моего отца, подошёл к нам со своей женой, после чего развёл в стороны чистые пряди моих волос и осмотрел мой шрам.

— Швы на месте, и кровь больше не идёт. Как твой висок?

— Тоже гораздо лучше.

Я улыбнулась ему, чтобы подтвердить свои слова.

Он обменялся парой слов с папой о том, какое вино лучше подойдёт к копченому ягненку, а его жена в это время сюсюкалась со Штормом. Как вдруг знакомый голос произнёс:

— Что произошло с твоей головой?

Я повернулась на стуле и увидела Гранта, который уставился на мой затылок.

— Ничего. Просто упала.

— У тебя швы, Никки. Что значит ничего?

Несмотря на все свои недостатки, Грант никогда не был бездушным. Даже трусы могли быть внимательными.

— Клянусь, я в порядке.

Когда я оглядела помещение, чтобы узнать, все ли собрались, я заметила, что Лиам сверлит дырку глазами в затылке Гранта.

«Я прошу всех сесть, чтобы мы могли начать», — прогремел строгий голос Лиама, приглушив все остальные звуки.

Раздался скрип стульев по плиткам пола. Более юные оборотни уселись на полу, скрестив ноги. Некоторые из них прислонились к стене, барной стойке или друг к другу. В последний раз вся стая собиралась в «Запруде», когда мы ещё были Ручейными. Как же быстро мы превратились в новую стаю. Хотя большинству из нас не нравилось быть Ручейными.

Я родилась в стае Тополиных, и потом, через шесть лет, Кассандра Морган пришла в наше поселение со своей крошечной стаей и бросила вызов нашему Альфе. Бой длился всего лишь несколько секунд, хотя я запомнила эту кровавую битву в ярких деталях. Я помнила и последующие бои, которые разгорелись из-за того, что многие Тополиные бросили ей вызов. Все они лишились своих жизней. Отец Гранта жаждал продолжить потасовку, но его бабушка, довольно пугающая женщина, остановила его.

Я не сомневалась в том, что, будь отец Гранта лет на десять моложе, он бы бросил Лиаму вызов. Похоже, он пытался заставить своих детей сделать это, но никто из них не разделял тягу к власти Дэвида Холлиса. Камилла была настоящим интровертом, а Грант был слишком безответственным. Если этот парень не смог справиться со мной и моим раздробленным коленом, то как он мог справиться с целой стаей и её проблемами?

— Многие из вас обвинили меня в обмане, — Лиам начал ходить туда-сюда по узкому пространству между телами. — Я ни в коем случае не собирался вводить вас в заблуждение, я хотел ввести в заблуждение преступника, чтобы выиграть время и загнать его в угол. И хотя вы все имеете право на собственное мнение относительно того, как я веду дело полуволков, в следующий раз озвучивайте его в уважительной манере.

Я протянула руку к центру стола к кувшину с водой и наполнила свой стакан. Шторм слегка взвизгнул и начал протягивать к нему ручки. Я поднесла стакан к его уже раскрывшимся губам. Он сделал жадный глоток, но удивился и выплюнул всю жидкость, потому что, как и в прошлый раз, вкус ему совсем не понравился. Я усмехнулась, но строгий взгляд мамы заставил меня притихнуть и снова сосредоточиться на Лиаме, который уже рассказывал стае о том, что совершили Бейя, Лори и Нэйт.

— Не могла бы ты подержать его минутку? — прошептал папа, передавая мне Шторма и вставая.

Он начал пробираться сквозь плотную толпу, а я усадила сына Лиама себе на колени и разрешила ему поиграть с моей толстой косой, которая была перекинута через плечо.

— Она сама её попросила, мать его, — фыркнула Камилла. — Какие же эти Морганы отвратительные и больные на голову.

Я зло посмотрела на неё, но она этого не заметила, так как уставилась на бедную Лори, которая ещё сильнее вжалась в стул, а её худое лицо порозовело.

Нэйт склонился над ней, прошептал что-то ей на ухо, после чего она обратила на него свой взгляд. Несмотря на то, что страх всё ещё был запечатлён на её лице, то, что он ей сказал, заставило её выпрямить спину.

— Жаль, что она не вернулась из Боулдера в чёрном мешке, как и остальные её родственнички.

На этот раз я развернулась на стуле и зашипела:

— Заткнись, Камилла. Лори совсем не такая, как её мать и брат.

Брови Гранта низко опустились над его зелёными глазами.

— Я думал, что ты любила Бейю.

— Я люблю ее, но Бейя попросила, чтобы её обратили.

— В полуволка? Ты, и правда, сегодня упала, или кто-то ударил тебя по голове? Такое ощущение, что у тебя промыты мозги.

Неожиданно Грант вздрогнул, а его глаза яростно загорелись.

«Никки, хватит разговаривать со своим ублюдком-бывшим и его ублюдочной семьёй», — рык моего Альфы заставил меня забыть о Холлисах.

Лукас откинулся назад на своем стуле.

— Не могу поверить, что ты встречалась с этим дебилом, Кникнак.

— В моё время Беты более уважительно относились к членам стаи, мистер Мэйсон, — проговорил отец Гранта, заскрежетав зубами. — И не разбрасывались беспочвенными оскорблениями.

Я резко вскинула брови.

— Я уважаю достойных людей, Холлис. А вот ваш сын не…

— Лукас! — приказ Лиама прозвучал громко и четко, хотя он и не сказал ничего больше (по крайней мере, вслух).

Отец Гранта высоко поднял подбородок, решив, что Лиам принял его сторону. Я могла бы даже усмехнуться, если бы это было смешно, но это было не смешно. Нисколечко. Атмосфера вокруг была такой напряжённой, словно я наблюдала за тем, как пламя поглощает фитиль динамита.

Шторм потянул за мою толстую косу. Вряд ли он сделал это для того, чтобы привлечь моё внимание, но он всё равно получил его до конца собрания. Особенно после того, как папа вернулся с длинной хлебной коркой. Шторм радостно вцепился слюнявым ротиком в хлеб, а я стала точно ястреб наблюдать за ним, забирая у него кусочки, которые казались мне слишком большими для его узкого горла.

— Боулдеровцы, не надо работать против меня! — страстный голос Лиама заставил всех обратить на него взгляды. — Работайте вместе со мной. Помогите мне понять, как вернуть полуволкам их первоначальный облик или помочь им перевоплотится полностью на полнолуние в пятницу. Тот, кто найдёт решение, может получить должность Беты.

Отец Гранта толкнул локтями своих детей, явно сообщая им о том, как он хотел, чтобы они попробовали решить эту задачу.

— Что если вывезти их из Колорадо? Расстояние в итоге не позволит им перевоплощаться, — предложил кто-то.

— Похоже, это уже проделывали с людьми, которых кусал Алекс Морган. Они оставались полуволками даже вдали от стаи. Но главная проблема — это не их внешность, а их дикость и способность передавать дефектный ген. Полуволки, которые были рождены, не жестоки по природе, а их тела не отвергают человеческую еду. Но полуволки, которых сделали, питаются исключительно кровью.

— То есть они, по сути, вампиры? — сказал десятилетний мальчик, сидящий на полу.

— Только, по-видимому, более лохматые и уродливые, — вставил какой-то подросток.

— Вампиров не существует, — зашипел кто-то.

— Может быть, нам стоит как-то назвать этот новый вид, Лиам? — предложила женщина, сидящая через два стола от нас.

— Новый вид? Их всего трое… Если только кто-то ещё из них не выжил, — я узнала голос Эйвери, хотя не смогла найти его в толпе.

— Нет, — Нэйт сглотнул. — С остальными разобрались.

— Называй вещи своими именами, Фримонт, — сказал Дэвид Холлис. — Убиты. Остальные убиты.

— Здесь дети, Дэвид, — парировал мой брат.

Дэвид сощурился.

— Щенки оборотней быстро взрослеют.

— Так странно считать их полуволками, ведь полуволки не представляют угрозы для людей, — сказала Эйделин.

Глаза её сестры загорелись.

— О-о-о… мы могли бы называть их волко-вампиры.

Раздался одобрительный хор голосов.

Лиам вздохнул.

— Дав им новое название, мы никак не сможем их вылечить.

— Что происходит, когда они питаются кровью? Они перевоплощаются обратно в людей? — спросил кто-то.

— Только если они пьют кровь Лори, в которой много «Силлина», — ответил Лиам. — Кровь животных насыщает и успокаивает их, но не помогает им принимать человеческое обличье.

— А что насчёт человеческой крови? — спросила я.

— Человеческой крови? Мы не можем давать им человеческую кровь, Никки. Ты представляешь, в каких дикарей они могут превратиться, если попробуют её на вкус? — Эйвери вышел из толпы. Его годовалый сын спал у него на плече.

Лукас перестал качаться на стуле и с грохотом приземлился на ножки.

— Она может помочь им перевоплотиться назад.

— Кровь Лори помогает им перевоплотиться.

Прядь каштановых волос упала Эйвери на глаза. Он убрал её на место.

— Даррен, вы ведь исследовали кровь Лори? — спросила я.

— Да.

— Вы можете измерить точное количество «Силлина» в её крови?

— Если у меня будет свежий образец её крови, то да. Я могу получить довольно точные данные.

— Может быть, если бы мы могли воссоздать её кровь…

— Это поможет Лори, но не поможет волко-вампирам, — вставила сестра Эйвери, Эппл. — Нам надо понять, как вернуть им человеческое обличье.

— Лукас. Док, — Лиам кивнул головой в сторону двери.

Лукас встал.

— Встаём, Морган.

Вместе с Нэйтом и Лукасом по бокам, Лори прошла сквозь океан оборотней, которые расступились перед ней, словно даже воздух, который она выдыхала, был ядовитым.

В то время как Лиама начали забрасывать вопросами, а Шторм продолжил уничтожать свою корку, обсыпая крошками мой белый топ, который был уже не такой белый, «Запруда» начала пустеть. Вскоре там осталось около ста оборотней.

Наконец, встал и Дэвид Холлис, вместе с женой, сыном и дочерью, которая очень зло посмотрела на меня.

— Сколько у нас времени на поиск решения?

«До пятницы».

Дэвид кивнул.

Я осталась до конца собрания, а потом ещё и на ужин, который Нолан и папа успели приготовить только наполовину до начала собрания.

Оставшиеся оборотни не отходили от Лиама, который прошёл к нашему столу и занял место, которое освободил папа. Он протянул руки, и я передала ему Шторма. Он определенно уже устал обсуждать дело полуволков, поэтому попросил их удалиться и пообещал ответить на их вопросы после ужина.

Я взяла салфетку из подставки, стоявшей на середине стола, опустила её в воду и начала вытирать свой несчастный топ.

— Напомни мне потом не надевать белое на встречу со Штормом.

Его губы, уголки которых были опущены вниз на протяжении всего собрания, наконец, выпрямились.

«Тебе лучше перестать вытирать свой топ».

Я опустила взгляд на топик, и кровь внутри меня потеплела, когда я увидела, что те места, которые я оттирала, стали такими прозрачными, что цвет моего лифчика и затвердевшие соски сделались очень заметными. Я расплела косу, разделила волосы на две части и распустила их по своим плечам.

— Есть минутка, Ник? — Эйдс, которая до этого сидела со своей бабушкой, кивнула в сторону туалета.

Я встала и последовала за ней, поняв по её напряжённому выражению лица, что нам предстоял сложный разговор, в котором мне не хотелось участвовать, хотя это и надо было сделать. Собиралась ли она поговорить со мной о моей позиции относительно Лори или о том, какие у нас с Лиамом были отношения?

Я в каком-то смысле даже надеялась, что это будет первое, потому что я вообще не понимала, что у меня происходит с Лиамом, кроме того, что я подумывала о второй ночи с ним и ещё больше влюблялась в его сына.

ГЛАВА 34

Эйделин заперла дверь туалета, в котором находилась только одна кабинка.

— Расскажи мне всё.

— О чём?

— Конечно, о тебе с Лиамом, — прошептала она.

— Значит, дело не в Лори?

— Мы дойдём до Лори, но сначала я хочу знать, как ты перешла от секса на одну ночь к игре в сожителей.

— Мы не играем в сожителей.

— Ник, перед собранием ты была у него дома. А потом Шторм сидел у тебя на коленях всё собрание. И затем, после собрания, Лиам направляется сразу к тебе.

— Потому что у меня был его сын.

— Дорогуша, я слышала, как люди шептались о ваших с ним отношениях.

— Можно подумать, у них есть какие-то более интересные темы для разговоров.

— Всё верно. В общем, рассказывай. От начала и до конца.

Я рассказала ей всё, не упустив ни одной детали, так как Эйдс была жадной до деталей. Во время моего рассказа на её лице отразилось множество разнообразных эмоций, и в итоге оно помрачнело.

— Не соглашайся на вторую ночь.

— Почему нет?

— Потому что, Никки, ты не из тех девушек, которым нужны свободные отношения.

— Может, из тех.

Она приподняла одну бровь.

— Только потому, что я никогда этого не делала, не означает, что я не смогу.

Эйделин опёрлась о раковину.

— Что будет, когда он вернётся в Боулдер на неопределенное время?

— Я продолжу жить, как и жила до того, как он приехал сюда, — я пожала плечом. — К тому же, это всего на два месяца.

— И ты не будешь по нему скучать?

Я крепко сжала свои локти.

— Вот именно!

Стук в дверь заставил моё сердце замереть.

— Мы ещё даже близко не закончили, — крикнула Эйделин. — Воспользуйтесь мужским туалетом.

Когда дверь напротив коридора захлопнулась, она понизила голос:

— Я всеми руками за то, чтобы ты повеселилась, но я беспокоюсь за твоё сердце.

— Моё сердце здесь ни при чём.

— Ник…

— Клянусь. Это чисто физиология.

— Тогда мне точно стоит уговорить Мэй соблазнить его.

Мои позвонки сжались вместе.

— Зачем тебе это делать?

— Потому что она от него без ума. А поскольку у тебя к нему нет чувств, значит тебе всё равно, с кем у него будет происходить эта физиология.

Я плотно сжала губы.

— Верно?

— Верно.

Она закатила свои голубые глаза.

— Ты совсем не умеешь врать.

— Знаешь что? Уговори её.

От одной мысли о том, как он касается губами губ другой женщины, у меня скрутило живот, но, по крайней мере, если бы он принял её предложение, это помогло бы мне понять, как он ко мне относится.

— Хорошо.

— Хорошо.

Мы долго смотрели друг на друга. А затем она вытащила телефон из кармана своих рваных джинсов.

— Ты уверена?

Я ещё крепче сжала свои локти, да так, что мои острые кости, казалось, были готовы проткнуть ладони.

— Да. Абсолютно.

— Я сейчас отправлю ей сообщение.

— Валяй.

— Никки…

— Я серьёзно. Отправляй.

Она постучала по телефону, и мне показалось, словно моё сердце оказалось прямо под её большим пальцем.

— Готово, — она положила телефон обратно в карман. — А теперь насчёт Лори…

— Бейя сама её попросила.

— Я знаю. Мы с Нэшем сходили и поговорили с ней, когда она снова перевоплотилась в человека, но ты, правда, думаешь, что Лори не делала этого раньше? То есть…

— Она не Алекс, Эйдс.

— Но она Морган.

— Ты говоришь, как Холлисы.

— Это… — она вздрогнула. — Просто нет.

— Я не говорю, что не опустошена тем, что произошло, но не думаю, что Лори надо распять.

— Ты серьёзно думаешь, что она сделала это впервые?

— Да.

— Почему?

— Потому что она так сказала, и кем бы она ни была, она не лгунья. К тому же, я верю Нэйту.

— Он скрыл правду. От Лиама. От своих родителей. От тебя и своих братьев, которым он всё рассказывает.

— У нас у всех есть свои секреты.

— А какие секреты у тебя?

То, что мне не нравится, что Мэй будет подкатывать к Лиаму…

— Никаких, — соврала я. — Но разве презумпция невиновности не применима к моему брату? К Лори? Все ненавидят её только из-за фамилии.

— Ладно, но если Нэш раскопает какие-нибудь грязные секреты…

— Тогда Лиам разберётся с ней соответствующим образом, а я признаю, что была не права.

Вздохнув, я отперла дверь.

Прежде чем я успела распахнуть её, Эйделин схватила меня за руку.

— Я написала Мэй, чтобы она не приближалась к нему.

Мой желудок расслабился, а сердце вернулось на своё место.

— Но не соглашайся на второй раунд. Если, конечно, ты не готова к тому, чтобы твоё сердце разбили.

Она ещё раз сжала мою руку, после чего отпустила её.

— Но если ты, и правда, не сможешь устоять, я всегда готова собрать куски твоего разбитого сердца.

Мои губы дрогнули, и я обхватила её руками за плечи.

— Может, у меня никогда не будет настоящей пары, но я рада, что у меня есть настоящая сестра.

Она обхватила меня руками.

— Прекрати. У меня подводка потечёт.

После продолжительных объятий мы, наконец, вернулись к столу, который теперь был заполнен едой и людьми. Моё место было занято Найлом, который присел на уши Лиаму по поводу маршрута для нашей пробежки в пятницу. Я не перевоплощалась со времён моей прогулки по поселению, поэтому моя волчица была в восторге. Я только сейчас осознала, что это должна была быть моя первая пробежка с Лиамом.

Я села во главе стола между мамой и Эйделин, после чего наполнила свою тарелку вкусной едой, которую папа и Нолан умудрились сварганить за такой короткий промежуток времени. В какой-то момент я подняла глаза, и увидела, что Лиам смотрит на меня.

«Всё в порядке?»

Я нацепила на себя улыбку и кивнула.

Его взгляд переместился на Эйделин, которая нахваливала папу за то, как он приготовил тыкву в духовке.

Мама положила свою руку поверх моей и оглядела моё лицо, из-за чего кровь подступила к моим щекам. Знала ли она?

— Как твоя голова, дорогая?

Я испустила глубокий вздох, радуясь тому, что дело было не в Лиаме.

— Совсем не болит.

— Я бы хотела, чтобы ты переночевала сегодня под нашей крышей, чтобы я смогла присмотреть за тобой.

Я была уже готова сказать ей, чтобы она не волновалась, но решила не отказываться от её приглашения, так как это помогло бы мне устоять перед Лиамом, если бы он предложил потом поехать к нему. Он, вероятно, не стал бы этого делать из-за моей раны и из-за того, какой у нас с ним был сумасшедший день, но всё же.

— Звучит неплохо, мам.

Она сжала мои пальцы, после чего потянулась к тарелке со стейками из лосося, приготовленными на гриле, как вдруг в «Запруду» ввалился Лукас.

— Нэйт сейчас с ней, — сказал он Лиаму, после чего плюхнулся на один из свободных стульев и начал наполнять свою тарелку едой, пока там не образовалась опасно высокая куча.

— Даррен уже получил какой-нибудь результат?

Он вилкой закинул в рот несколько кусочков, после чего сказал:

— Ага. Пока мы тут разговариваем, он как раз пытается воспроизвести её кровь.

Я поставила локти на стол и начала крутить бумажную салфетку между своими пальцами.

— Нам ещё стоит попробовать использовать кровь оборотня вместо крови животного или человека.

Вилка с едой задержалась в сантиметре ото рта Лукаса, и немного еды упало ему на колени.

— Хорошая идея.

Он подобрал упавшие кусочки и закинул себе в рот.

Лиам перестал гладить своего сына по голове.

— Какая идея?

— Кникнак предлагает использовать кровь оборотня вместо крови животного.

Лиам перевёл на меня взгляд.

— Нэйт все еще с Дарреном?

Я знала, что он спрашивал не меня.

— Был с ним, когда я уходил.

Глаза Лиама засветились в приглушенном свете. Через минуту он сказал:

— Я передал им сообщение.

— А у тебя оказывается не только довольно милое личико.

Лукас закинул ещё еды в рот и подмигнул мне.

Я кинула кусочком хлеба в его довольно милое личико, из-за чего он усмехнулся, а мама только цыкнула, заметив наши проделки.

«Спасибо».

Я резко перевела взгляд на Лиама. Его глаза излучали столько тепла, что я была несказанно рада тому, что ночевала сегодня у родителей, потому что вся моя сила воли улетучилась.

— Надеюсь, это сработает, — сказала я, а затем встала и начала собирать пустые тарелки и блюда.

После нескольких заходов на кухню, я сказала маме, что хочу взять у себя несколько вещей и что я встречусь с ней дома.

Эйделин понаблюдала за мной, а потом перевела взгляд на Лиама. К счастью он не пошевелился, чтобы последовать за мной, и, тем не менее, на полпути к дому я услышала тяжёлые шаги и хруст снега у себя за спиной. Моё сердце заколотилось в такт шагам моего преследователя. Я набрала полные лёгкие холодного воздуха, ожидая, что он будет наполнен пьянящим запахом Лиама.

Это оказался не запах Лиама, хотя он был мне знаком.

ГЛАВА 35

Я развернулась.

— Зачем ты меня преследуешь, Грант?

— Увидел, что ты вышла одна, и решил убедиться, что ты без проблем доберёшься до дома.

— Как видишь, я без проблем добралась до дома. А теперь говори, почему ты на самом деле здесь?

— Потому что меня это достало.

Я наклонила голову набок.

— Что именно?

— То, какими стали наши отношения, — он засунул руки в карманы своих низко посаженных джинсов. — Я облажался, Ник, и я понял это только когда…

— Когда оказалось, что я больше не инвалид? — закончила я с довольным видом.

— Нет. Когда у тебя нашли эту инфекцию, и я услышал, как Даррен сказал что-то про сепсис, и что «Силлин» не работает…

Моё сердце заколотилось отчасти из-за напряжения, отчасти из-за того, что мне пришлось заново переживать эту главу своей жизни.

— Я был так напуган.

А был ли? Нэйт и папа тогда плакали. Я никогда раньше не видела, чтобы они плакали.

Грант, определённо, хотел вызвать у меня жалость, но мне было нечего ему предложить. Я развернулась и зашагала по тропинке к своему дому.

— Я пытался навестить тебя в больнице, когда ты опять заболела, но твои братья не пускали меня.

Те несколько дней прошли как в тумане, и я не помнила, чтобы кто-то рассказывал мне о его визите. Хотя вряд ли это что-то изменило бы. Я больше не хотела иметь с Грантом ничего общего. Мне только недавно удалось собрать воедино части своего сердца, и я всё ещё приводила в порядок своё тело.

— Эй, ты не могла бы прекратить эту сумасшедшую гонку?

— Мне холодно, и у меня нет желания углубляться в воспоминания.

Он схватил меня за руку и развернул к себе.

— Я слышал, что ты ходила домой к Лиаму.

Я сбросила с себя его руку.

— Это не твоё дело.

— Он просто использует тебя, чтобы выпытать у тебя информацию о Лори и Нэйте.

Я скрестила руки.

— И что такого он может у меня выпытать, чего нельзя выпытать у кого-то ещё?

— Ты родственница сообщника преступления и практически родственница жертвы.

Я слегка приподняла подбородок.

— Он узнал о том, что Нэйт был в этом замешан, задолго до меня, так что я не понимаю, какие новые сведения он может у меня выпытать, переспав со мной.

Уголки губ Гранта сжались, словно ему было больно услышать моё признание о том, что я переспала с Лиамом. Неужели он только для этого завёл весь этот разговор? Чтобы заставить меня признаться?

Он провёл рукой по своим коротким светлым волосам.

— Послушай, я только что слышал, как он и Лукас говорили о том, что, если он будет близко с тобой общаться, это поможет делу и создаст у Новых боулдеровцев впечатление, что он интересуется ими.

— Тогда он, должно быть, ужасно разочарован. Я не только не приношу никакой пользы делу, но также не имею никакого влияния среди Новых боулдеровцев. В любом случае, мне надоело об этом разговаривать.

— Надеюсь, тыпонимаешь, что ты ему безразлична, Ник. И так будет всегда. Точно так же ему была безразлична мать его ребенка. Ты слышала, что он не проронил ни единой слезинки, когда она умерла? Каким надо быть бесчувственным ублюдком, чтобы оставаться безразличным к смерти другого человека?

— Не все выражают своё горе слезами.

— Почему ты его защищаешь?

— Потому что нас не должно касаться то, как он скорбит.

— Не соглашусь. Это очень даже нас касается. Мы не для того избавились от одного бездушного лидера, чтобы заменить его другим.

— О, ради святого Ликаона, Грант. Лиам совсем не такой, как Кассандра.

— Совсем не такой как Кассандра, — фыркнул он. — Ты сегодня слишком часто это говоришь. Сначала, Лори. Теперь вот он. Я и не думал, что ты такая наивная.

— Наивная? Поверь мне, когда я чуть не умерла, дважды, я много чего поняла. И моё понимание говорит мне о том, что ты ничего не знаешь про Лиама и судишь о нём, основываясь на слухах.

— Тебя не было на дуэли, Ник.

— Ага. Я помню. Я была прикована к кардиомонитору и капельницам.

— Он не заслужил того, чтобы стать Альфой. Может быть, Кассандра и сжульничала, но нашей Альфой должна была стать Несс, а он украл у неё этот титул, а потом заплатил ей за молчание. Если не веришь мне, спроси у него самого. Спроси у неё.

— Я у неё уже спрашивала, и она сказала, что он предлагал ей этот титул, и она отказалась.

Челюсти Гранта напряглись.

— И ты ей поверила?

— Да. Я верю людям. Может быть, тебе тоже стоит попробовать? Это гораздо приятнее, чем думать, что все вокруг лжецы.

— Лиам не твой герой, Никки.

— Мне не нужен герой. Я могу позаботиться о себе сама. А теперь убирайся с глаз моих и не смей больше устраивать мне такие засады.

Я развернулась и направилась в сторону своего коттеджа так быстро, что не заметила наледь. Мой ботинок поскользнулся, и я упала на колени.

Ох.

Грант, который всё ещё стоял как вкопанный посреди поляны, залитой лунным светом, не подбежал ко мне, чтобы предложить руку. Да и зачем ему было это делать? Ведь он не предложил мне её тогда, когда я больше всего в ней нуждалась.

Мне было уже плевать.

И как я уже говорила ему. Мне не был нужен герой. У меня всё было под контролем.

Я поднялась и захромала по льду, сосредоточившись на притоптанном снеге, морозном воздухе, запахе зимнего дыма и отдалённом стуке волчьих сердец.

Моё колено не смогло остановить меня тогда.

Чёрта с два, оно смогло бы остановить меня сейчас.

ГЛАВА 36

Я проснулась от запаха жареного бекона. Я представила Найла у плиты с кулинарными щипцами в руках, но это не имело никакого смысла. Мой дорогой брат и сосед не имел ни малейшего представления о том, как работает плита. Может быть, у плиты стояла одна из его подружек для секса?

Я лениво развернулась на кровати, потом медленно заморгала и, наконец, полностью открыла глаза. Как только огромные розовые цветы на моих обоях оказались в фокусе моего зрения, я улыбнулась. Это определенно был не Найл. Я резко села и тут же пожалела об этом. В затылке и в колене возникла пульсирующая боль.

Вчерашний день всплыл у меня в памяти — коттедж Бейи, вмешательство Эйделин, засада, которую устроил мне Грант и то, как я потом позорно хромала до дома.

Вздохнув, я сбросила одеяло с ног и потянулась. Когда моё колено немного отошло, я влезла во вчерашние узкие джинсы, надела лифчик, а потом осторожно расчесала пальцами волосы, стараясь не тянуть слишком сильно за особенно чувствительную кожу. После похода в ванную я надела футболку с рисунком волка, которая после множества стирок в нашей стиральной машине стала совсем тонкой и походила на бумажный носовой платок, а потом слегка замазала уродливый синяк, расплывшийся по всему моему виску. Но, по крайней мере, припухлость уже рассосалась.

Спустившись вниз, я услышала голоса, доносившиеся из кухни, и тонкий писк. Похоже, Шторм уже был здесь. Но был ли здесь Лиам? Постаравшись утихомирить свой бешено стучащий пульс, пока стены нашего дома не начали дрожать, я непринуждённо вошла в кухню. Папа стоял у плиты в своем фартуке с надписью «Мистер Красавчик готовит». Рядом с ним стояла мама и давила сок из апельсинов, а Лиам сидел за кухонным островом со Штормом на коленях.

— Доброе утро, — я подошла к родителям и поцеловала их в щёки. — Учуял папин бекон в долине, Лиам?

Я заметила, что он разглядывает моё колено. А я-то думала, что моя походка была достаточно плавной. Похоже, я приняла свои желания за реальность.

— Я принёс Шторма, а твой папа предложил мне позавтракать.

Он отломил кусочек банана и дал его своему сыну, который смял его в руках, а затем набил им рот.

— Как твоя голова?

— Отлично.

Мама разделила мои длинные волосы руками, которые пахли цитрусами, словно желала убедиться, что я не привирала.

— Удовлетворена?

Я посмотрела на неё поверх плеча.

— Теперь да.

Она улыбнулась, но улыбка не коснулась её глаз. Её озабоченность была многослойной, точно лук, что нарезал сейчас папа.

Налив себе в кружку кофе, я села рядом с Лиамом.

— Лукас тоже зайдёт?

Шторм воодушевленно замахал ручками и улыбнулся мне кривоватой улыбкой, перемазанной раздавленным фруктом, а я улыбнулась ему в ответ.

— Я разрешил ему сегодня отдохнуть. Он провёл ночь у Лори.

— А кто с ней сейчас?

— Эйвери.

— А где Нэйт?

— Наверху.

Мама подняла лицо наверх, словно могла увидеть его сквозь деревянный потолок.

— Он в своей старой спальне. Пришёл домой после полуночи.

— Вы вообще спали?

— В нашем возрасте сон уже не так важен.

Папа положил на тарелку гору золотистого бекона.

— Сегодня все мои братья будут завтракать тут?

— Кто знает?

Мама улыбнулась, и её уставшие глаза блеснули надеждой.

— По крайней мере, если они объявятся, они все будут накормлены.

Папа поставил тарелку между мной и Лиамом. Шторм дёрнулся вперед, но Лиам поймал его раньше, чем тот успел схватить хрустящий кусочек.

Мама засмеялась.

— А вам, мистер, пока нельзя бекон.

Шторм моргнул, посмотрев на неё, после чего начал отчаянно пытаться достать сверкающие мясные полоски. Лиам предложил ему ещё один кусочек банана. Шторм начал переводить взгляд с бекона на банан, а потом вероятно забеспокоился, что у него могут забрать и фрукт, поэтому схватил его и засунул между своими пока ещё в основном беззубыми дёснами.

Улыбнувшись, я стащила кусочек бекона и начала жевать. О, Ликаон, как же это было вкусно… Я облизала губы, а потом кончики пальцев.

— Куда ты сегодня так рано собрался, Лиам?

Его взгляд не спеша поднялся от моего рта и, конечно же, я тут же вспомнила о том, как он так же жадно смотрел на него в прошлый раз. Неужели я, и правда, пообещала Эйделин, что не поддамся его чарам?

Он поменял положение Шторма на своих коленях.

— В бункер.

— Могу я тоже поехать?

Соковыжималка перестала жужжать.

— Не думаю, что это хорошая идея.

— Я уже видела, как выглядит Бейя, мама.

Папа развернулся со щипцами в руке.

— Зачем ты хочешь туда пойти?

— Посмотреть, сработает ли кровавый коктейль.

— Лиам может рассказать нам, когда вернётся, — сказала мама.

— Если он сработает, я хотела бы поговорить с Бейей.

Мама с такой силой разрезала апельсин, что большая часть его сока вытекла ещё до того, как она успела поместить половинку на пластиковый конус.

— О чём?

— О том, что она чувствует.

— Ты серьёзно хочешь знать?

— Она всё ещё там, мама.

Образ полуволка, напавшего на меня вчера, возник у меня перед глазами. Я моргнула, чтобы видение исчезло, и начала отчаянно воссоздавать у себя в голове воспоминания о Бейе до укуса. Я представила девушку, которая сидела у моей больничной койки, готовила мне особые блюда и рассказывала самые весёлые истории. Девушку, которая легко и часто улыбалась и смеялась.

Наконец, мама вздохнула.

— Даже если я скажу тебе, чтобы ты не ходила, ты всё равно пойдёшь.

— Да.

Она посмотрела на нашего Альфу в ожидании того, что он скажет. Или, возможно, она ждала, что он поможет ей отговорить меня.

— Если Бейя не будет похожа на саму себя, я выведу Никки оттуда и привезу обратно в целости и сохранности.

— Или я могу сама без проблем уйти оттуда.

Уголок его губ приподнялся в улыбке.

«Ты можешь быть героиней, когда меня нет рядом».

Мои зубы застыли на полоске бекона. Неужели у него был такой острый слух, что он услышал мой разговор с Грантом сквозь стены «Запруды»?

Прежде чем я успела спросить его, он завёл разговор с моими родителями о том, какие игрушки для мелкой моторики ему следует купить своему сыну. Следующие полчаса я провела в надежде на то, что в тот момент он уже был на пути домой, потому что если его слух был таким хорошим, значит, он слышал весь мой разговор с Эйделин, а это было ужасно.

ГЛАВА 37

Мы вышли из дома почти сразу после того, как Нэйт спустился на кухню. Цвет его лица совпадал с цветом его помятой белой футболки. Когда мы заговорили про бункер, он сглотнул, но даже не пошевелился, чтобы пойти с нами, а просто занял место у острова. Родители тут же засуетились вокруг него. Он, вероятно, был рад, что ему больше не надо было присматривать за Бейей в одиночку.

Когда ворота в поселение начали со скрипом открываться, Лиам посмотрел на меня.

— Ты вела себя на удивление тихо во время завтрака. Что там у тебя на уме?

— Мне просто нечего было сказать.

— С трудом верится.

Я сделала глубокий вдох и решила, наконец, оторвать лейкопластырь.

— Насколько у тебя острый слух?

— Он острый.

— Это не ответ.

— Это был ответ на твой вопрос. Если ты хочешь получить какой-то другой ответ, задай другой вопрос.

Я испустила вздох.

— Твоя фраза про героиню. Ты же не случайно это сказал? Ты слышал, как я говорила об этом Гранту.

Его взгляд скользнул в мою сторону и на какое-то время задержался на мне, но затем скрип ворот прекратился, и Лиам снова перевёл внимание на дорогу.

— Да.

— Ты был всё ещё в «Запруде», когда услышал всё это?

— Нет. Как раз вышел из неё.

Чувство облегчения успокоило змей, обосновавшихся у меня в животе.

— Кстати, спасибо.

Я нахмурилась.

— За что?

— За то, что не поддержала мнение о бессердечности твоего Альфы.

Я сжала губы.

— Я не очень хорошо тебя знаю, но знаю достаточно, чтобы понять, что ты не бессердечный тиран, — я начала теребить ремень безопасности. — Мне жаль, что ты это услышал.

— А мне нет. Мне бы хотелось знать, как ко мне относятся мои оборотни.

Через какое-то мгновение он добавил:

— Неведение это не благо, Никки. Оно только всё разрушает. Это одна из основных причин низвержения лидеров.

Я на мгновение задумалась о том, что он сказал, так и сяк переворачивая эту мысль у себя в голове.

— Ты довольно мудрый для своего молодого возраста.

Он улыбнулся.

— А я-то думал, что я старый и несдержанный.

Я одарила его полуулыбкой и, воспользовавшись случаем, ещё раз задержала взгляд на его точёном профиле. И почему я отказалась провести с ним ещё одну ночь? Ах, да… потому что начала испытывать к нему чувства, которые, конечно же, не были взаимными, так как он не планировал ни с кем встречаться, а я да.

Прежде чем я успела бы предаться мукам неразделенной любви, я сменила тему.

— Как думаешь, мы сможем помочь волко-вампирам?

— Нет.

— Ты сомневаешься, что кровь сработает?

Его настроение перестало быть таким же лёгким.

— Я думаю, что она сработает, но боюсь, что она только ослабит их способность перевоплощаться, как и жажду крови. Так же как и кровь Лори. Не думаю, что это сможет их вылечить. Если бы «Силлин» был таким же доступным товаром, как аспирин, это могло бы стать действенным и долгоиграющим решением, но это редкий препарат и его требуется такое количество, что если мы будем контролировать полуволков с его помощью, наши запасы исчерпаются за несколько месяцев. Как Альфа, я не могу этого допустить.

Он повернул руль и выехал на извилистую дорогу, которая вела в ту часть боулдеровской земли, что не была огорожена забором.

— Не хочу тебя расстраивать, но стая превыше всего.

— Не буду врать, мне будет очень больно, если решением для них станет смерть, но я всё понимаю, Лиам.

Я положила локоть на подлокотник и подпёрла голову кончиками пальцев.

— И я не собираюсь тебя в этом винить.

Отогнав от себя мысли о том, что чьи-то жизни должны были оборваться так скоро, я спросила:

— Ты уже знаешь, кого хочешь сделать своим новым Бетой или ты, в самом деле, ожидаешь, что кто-то найдёт решение?

— Единственное, что я знаю, это то, кого я не хочу в роли своего Беты.

— Дай догадаюсь. Любой оборотень с фамилией Фримонт или Холлис.

Его взгляд прошёлся по моему лицу.

— Я не против, если это будет ещё один Фримонт, но сомневаюсь, что кто-то из вас хочет эту работу.

Я ухмыльнулась.

— Спасибо, что включил меня в этот список, но из меня получилась бы ужасная Бета.

Его брови опустились.

— Из тебя вышла бы отличная Бета.

— Нет. Я слишком часто принимаю решения сердцем, а не мозгами. Это не поможет стае.

Лиам замедлил скорость, хотя мы были где-то в миле от места нашего назначения. Поскольку машину не заносило, я решила, что дело было не в наледи. Может быть, из-за этого разговора ему было сложно сосредоточиться одновременно на двух вещах?

— Несс все свои решения принимает сердцем. По моему мнению, это признак отличного лидера, — в его голосе слышалось раздражение, а может быть это была злость или сожаление, и, вероятно, лёгкая печаль.

— Она очень милая.

Я ожидала, что он кивнёт или добавит, что она самая классная женщина в стае. Он сказал, что не был в неё влюблен, но он вёл себя так, словно она значила для него гораздо больше, чем он это показывал.

— Она сказала то же самое о тебе, — произнёс он и через мгновение он добавил: — А раз она это сказала, значит, так и есть.

Его лицо исказила печаль, что в очередной раз доказало мне, что он всё ещё испытывал к ней чувства. Это было наглядным объяснением тому, почему его отношения с мамой Шторма не сложились. Что он мог ей дать, когда его сердце принадлежало другой?

К счастью впереди показался бункер, и это прервало мои грустные размышления.

Внутри было четыре оборотня — Эйвери, его сестра Эппл с волосами цвета меди, её подруга Риз, темнокожий оборотень с коротко постриженными обесцвеченными волосами, и док.

Направившись к Даррену, я жестом поприветствовала остальных, которые слегка оторопели, увидев меня. Я не была ребёнком, но пока с моим возрастом ассоциировалось слово «подросток», члены стаи не считали меня взрослой. В мире людей ты превращался из ребёнка во взрослого в возрасте двадцати одного года, а у нас в стае этим магическим возрастом были двадцать лет.

Я встала рядом с Дарреном.

— Привет, док.

Он внимательно посмотрел на меня.

— Никки. Что ты здесь делаешь?

— Пришла навестить Бейю.

Он развернулся ко мне полностью.

— Как голова?

— Уже лучше.

Бейя слизывала нечто похожее на кровь со своей безволосой морды.

— Она только что выпила приготовленную смесь?

— Да.

— Сколько потребуется времени, чтобы смесь сработала?

— Когда они проглатывают кровь Лори, они перевоплощаются в людей в течении пяти-десяти минут. Прошло уже девять, — на его лице отразилось беспокойство. — Не против, если я осмотрю твою рану, пока мы ждём?

Я повернулась, чтобы ему было удобнее осмотреть меня. При этом я не сводила глаз с Бейи, которая, однако, не смотрела на меня.

— Удовлетворены швом?

Он тихонько усмехнулся.

— Да. Скорее всего, ты сможешь побегать в пятницу, но я хотел бы взглянуть на него ещё раз…

— Скорее всего?

Я резко повернула голову и посмотрела на него.

— Не хочу, чтобы рана опять открылась.

Я втянула нижнюю губу.

— Я не знала, что есть вероятность не пойти на пробежку.

— Как я и сказал, скорее всего, с тобой всё будет в порядке.

Я впилась зубами в губу. Я так этого ждала, что, если бы мне пришлось пропустить забег, это стало бы для меня ударом.

— До пятницы не перевоплощайся, ладно?

Я кивнула.

Тихий вой заставил нас обоих снова повернуться к Бейе. Она стояла на четырёх лапах, её кожа теперь не была покрыта шерстью, а пальцы стали тонкими и больше не заканчивались когтями. Её рот был розовым и гладким, а во рту красовались два ряда белых квадратных зубов.

Мой пульс ускорился из-за охватившего меня воодушевления.

— Сработало.

Док запустил таймер на своих часах.

— Посмотрим, как долго это продлится.

Я встала на ноги одновременно с женщиной, которая должна была стать моей невесткой. И она всё ещё могла ей стать, если бы мы нашли долгоиграющее решение.

Я улыбнулась ей.

— Привет, Бейя.

— Никки, — прошептала она тихим голосом из клетки, после чего подошла к двери и обхватила пальцами прутья решётки.

— Могу я зайти внутрь?

— Не думаю, что это хорошая идея, Никки, — Эппл кивнула своим острым подбородком в сторону Бейи. — Мы не знаем, как долго они пробудут в человеческом обличье.

— Пожалуйста.

— Как решит Лиам.

Он отвернулся от судмедэксперта, который уже наполовину перевоплотился. Задержав свой взгляд сначала на Бейе, а потом на мне, он кивнул Эппл, и моё сердце заколотилось в предвкушении. Она достала из кармана своей оранжевой куртки массивный ключ и вставила его в замок.

Как только щелкнул замок, Бейя открыла дверь и отошла в сторону, впуская меня. Я осторожно протиснулась внутрь, стараясь не задеть серебряные прутья. Когда я оказалась перед ней, её тело начало дрожать, а по впалым щекам потекли слёзы.

— О, Никки. Что я наделала?

Моё воодушевление сменилось печалью. Я обхватила руками её сгорбленные плечи и притянула к себе её тело.

— Я бы тоже так поступила, если бы встречалась с оборотнем.

По правде говоря, если бы я была человеком и решила бы провести всю свою жизнь с тем, кто им не был, я, вероятно, не стала бы пытаться изменить свой генетический код.

— Твоя кожа, как лёд, Бейя.

Я отпрянула от неё и начала осматривать небольшую клетку, пока не заметила скомканное в углу одеяло. Я подобрала его, затем обернула им плечи Бейи и подвела её к голой деревянной постели, прибитой к бетонной стене, чтобы мы могли сесть.

— Как ты себя чувствуешь?

— Словно у меня был кишечный грипп в течение целого месяца, — все её мышцы растворились, как и жировая прослойка. — Я выгляжу ужасно.

— Это легко поправить парочкой обедов у меня дома.

— Не думаю, что мне суждено когда-нибудь пообедать у тебя дома, — на её щеках опять заблестели слезы. — По крайней мере, не той едой, что вы обычно едите.

— Скоро полнолуние. Мы надеемся, что ты сможешь перевоплотиться обратно. Уже навсегда.

Она медленно сглотнула.

— Это было бы здорово.

— Целая стая оборотней пытается найти решение. Кто-то должен его отыскать.

Ресницы коснулись её округлых щёк. Это была единственная часть её тела, которую не коснулась трансформация.

— Я слышала, как Даррен говорил, что синтетическая кровь это твоя идея.

— Она не совсем синтетическая.

— Я имела в виду, сделанная в лаборатории.

— Да.

Она высунула костлявую руку из-под одеяла и сжала мою руку.

— Я рада, что Лори больше не надо платить за мою ошибку. Пусть мы с ней никогда не были друзьями, но я не хочу, чтобы она страдала по моей вине.

На этот раз сглотнула уже я.

— Как там Майлс? Нэйт клянётся, что он в порядке, но…

— Думает, что ты беременна и пытаешься это скрыть…

— Если бы.

На её лице появилась печальная улыбка, и она коснулась своего впалого живота.

— Нэйт меня ненавидит?

Я резко подняла голову.

— Нет. Абсолютно.

Она запрокинула голову, прислонив её к пыльной серой стене, и закрыла глаза.

— Никки, не могла бы ты проследить за тем, чтобы, на случай если решение не будет найдено, он не будет присутствовать здесь когда… когда они покончат со мной.

Мне сдавило горло. И защипало в носу. Я пыталась сформулировать какие-нибудь слова, но не смогла ничего выговорить.

Она открыла глаза и посмотрела на моё осунувшееся лицо.

— Дорогая, всё в порядке. Я уже смирилась. Я знаю, что у вас недостаточно запасов этого лекарства.

— «Силлин» не… не может быть… единственным решением. Должно быть что-то ещё.

Она вздохнула.

— Не знаю, как долго я ещё смогу продержаться в этом состоянии. Я наполовину человек, наполовину монстр, который пьёт кровь.

— Ты не монстр, — хрипло сказала я.

— Я хуже монстра в этом ином обличье. Я напала на тебя. Я нападала на Нэйта.

Громкие рыдания донеслись из той клетки, где судмедэксперт обнимал свою жену.

Бейя содрогнулась.

— Не могу поверить, что это я с ними сотворила. И ещё с той бедной девушкой. Нэйту следовало пристрелить меня сразу же, как только я перевоплотилась в это… существо.

Она уронила лицо в ладони.

— Что я наделала? Что я наделала?

Она повторяла это снова и снова, раскачиваясь туда-сюда.

Неожиданно она замерла.

Совсем.

— Никки! — прорычал Лиам. — Уходи оттуда. СЕЙЧАС ЖЕ!

ГЛАВА 38

Я вскочила на ноги, и моё сердце начало биться об рёбра.

— Почему? Что произошло?

В клетке напротив судмедэксперт изогнул спину под неестественным углом, а его жена лежала, свернувшись как ребенок, у него в ногах.

— Никки!

Лиам забежал в клетку Бейи и с такой силой дёрнул меня за руку, что я услышала лёгкий хруст.

Он вытащил меня наружу, а я оглянулась на Бейю, лицо которой больше не было человеческим. Она издала звук, который был похож на рык и на вой одновременно. Белый свет флуоресцентный ламп на потолке отразился от её удлинившихся клыков.

— Подожди, Лиам. Подожди.

Он не послушался.

Несмотря на то, что её локти были согнуты не в том направлении, а так, как это бывает у человека, Бейя опустила свои костлявые бёдра и на этот раз издала настоящий рык. Она кинулась на нас как раз в тот момент, когда Лиам закрыл дверь. Несмотря на то, что Бейя больше не пыталась прыгнуть на нас, он крепко схватился за прутья двери, в то время, как Эппл начала вставлять ключ в замок.

Услышав треск и шипение, исходящие от обожжённой плоти, я резко втянула ртом воздух.

— Лиам, твоя рука!

Как только замок щёлкнул, он отдёрнул покрывшуюся волдырями руку от серебряной решетки, на которой остались кровь и кусочки кожи. Понюхав их, Бейя бросилась вперёд, и по её кожаным губам потекла красноватая слюна.

Наконец, он разжал мою руку.

— Мне не следовало разрешать тебе входить туда.

Холодок пробежал у меня по спине.

— Как долго она пробыла в человеческом обличье?

Даррен подошёл к нам с тюбиком мази и бинтом.

— Двенадцать минут.

— Двенадцать минут? Я думала, что эффект от крови Лори длится несколько часов.

Я сжала локти. Точнее попыталась. Один локоть не очень хорошо сгибался.

— Так и есть, — грудь Даррена завибрировала, когда он вздохнул. — Твоя рука, Лиам.

— Сначала рука Никки. Кажется, я её вывихнул.

Я сглотнула, когда стайный доктор пощупал мою руку, а затем вздрогнула, когда он коснулся особенно болезненной области. Да, Лиам действительно вывихнул мне руку. Бейя несколько раз тихонько завыла. Я посмотрела в её глаза. Это была единственная часть тела, которая ей всё ещё принадлежала, и я прочитала в них раскаяние, словно она пыталась попросить с помощью них прощ…

— Ай.

— Как новая. Но тебе, вероятно, стоит приложить к ней лёд. А теперь покажи мне свою руку, Лиам.

Он приподнял кровавое и ошпаренное месиво, которым стала его ладонь, и Даррен нанёс на неё блестящую мазь, после чего забинтовал. Мой Альфа ни разу не поморщился, хотя ему, вероятно, было дико больно.

Бейя снова заскулила. Ожесточённость, которая охватила её ранее, прошла, и она превратилась в жалкого полуволка.

Я присела на корточки напротив её лица.

— Бейя, если ты понимаешь меня, кивни.

Её вытянутая голова с копной человеческих волос закачалась вверх и вниз.

— Ты пыталась причинить нам боль? Качни своей…

«Домой. Мы едем домой. Сейчас же».

— Нет.

— Никки… — зарычал Лиам.

— Качни головой, если «нет». Кивни, если «да». Ты пыталась причинить нам боль?

Она осталась неподвижной. Сдвинулись только её глаза. Она посмотрела прямо на Лиама. И затем из её пасти опять вырвался рык.

— Ты пыталась защитить меня от него? — тихо спросила я.

Она заскулила и попыталась просунуть морду сквозь прутья, но пространство между ними было слишком узким.

— Пойдём, Никки.

Я кивнула головой в сторону Лиама.

— Если тебе надо идти, иди, а я хочу остаться.

— Я не уйду без тебя, и мы уходим сейчас.

Я сжала зубы. Я понимала, что он был потрясён — как и я — но это не давало ему право приказывать мне.

— Она безоб…

За моей спиной раздалось рычание. Я встала и развернулась.

— Принесите пистолет с успокоительным, — рявкнул Лиам, обращаясь к Риз.

Она кинулась к стене, на которой висел пистолет, а потом метнулась назад, и как раз в этот момент судмедэксперт вонзил клыки в неестественно длинную шею своей жены и начал мотать головой с таким остервенением, что из её раны потекла кровь.

Я закрыла рот рукой, и тут же Риз выстрелила дротиком в ногу мужчины. Его тело застыло, а затем накренилось набок, после чего его клыки высвободили покалеченную шею его жены. Её тело упало на пол одновременно с ним, и теперь они оба лежали в луже крови.

Все тело Лиама вибрировало, словно его волк был готов вырваться наружу.

— Теперь ты готова идти домой?

— Она… она мертва? — прошептала я.

Бейя завыла и начала ходить туда-сюда на своих лапах, на концах которых были человеческие пальцы. Её когти заскрежетали по цементному полу.

— Он убил свою жену?

— Эппл, дверь, — сказала Риз, тяжело дыша.

Удостоверившись, что никто из волков не двигается, Эппл отпёрла клетку для Риз.

Риз присела на корточки рядом с более мелким волко-вампиром и положила ладонь между её округлых грудей, которые были покрыты бархатистой кожей и пучками шерсти.

— Сердцебиение отсутствует.

Раздалось всхлипывание. На этот раз это была я.

— Никки, пожалуйста, иди в машину, — голос Лиама прозвучал так, словно он не предполагал никаких возражений.

Не то, чтобы мне теперь хотелось возражать ему. Я развернулась и пошла на выход, схватившись за руку, которую док вправил на место. Казалось, прошла целая вечность, хотя, скорее всего, несколько минут, прежде чем Лиам вышел из бункера и сел за руль.

— Когда он снова перевоплотится в человека… когда он осознает, что он сделал… Лиам, ты не можешь позволить ему перевоплотиться назад в человека! Он никогда этого себе не простит!

Лиам не ответил. Он не промолвил ни слова на протяжении всей нашей поездки до дома, но как только мы припарковались перед моим домом, он ударил по рулю и зарычал.

— Это могла быть ты. Это могла быть, мать его, ты.

Прядь тёмных волос упала ему на глаза и запуталась в ресницах.

— Мне нельзя было разрешать тебе заходить в эту клетку.

— Я рада, что ты разрешил. Я рада, что смогла обнять её.

Особенно учитывая то, что это могла быть одна из наших последних встреч.

Нет. Я не могла так думать. Я не собиралась так думать.

— А ещё ты, наверное, рада, что увидела, как этот мужчина убил свою жену.

Я рассердилась.

— Конечно, нет.

Он убрал прядь волос со лба, и цвет его глаз начал меняться, становясь то коричневым, то чёрным, то янтарным, то жёлтым. Это слайдшоу оттенков немного пугало, учитывая то, что оно сопровождалось сердитым выражением лица Лиама.

— Чёрт. Чёрт.

Я отстегнула ремень безопасности и повернулась к Лиаму.

— Эйвери сказал, что человеческая кровь делает их дикими, но может быть…

— Мы не будем кормить этих существ тем, что потенциально может сделать их ещё более жестокими.

— Значит, мы опять продолжим давать им кровь Лори?

Он провёл ладонями по лицу. Бинт зацепился за его щетину, но не размотался.

— Это не выход.

Страх сковал мою спину.

— Так что? Они умрут в полнолуние?

— Я не знаю, Никки! Я не знаю, мать его, — он ударил по рулю машины незабинтованной рукой. — Всё, что я знаю, это то, что я больше не подвергну тебя опасности. Так что держись подальше от бункера.

Его колючий взгляд опустился на моё плечо и на руку, которую я невольно прижала к груди.

— И от меня.

Я нахмурилась.

— Почему от тебя?

— Почему? Потому что я вывернул твою чёртову руку!

— Ты не специально, Лиам.

— Уже неважно, как я это сделал. Важно то, что я причиняю боль всем, кто становится мне близок. Несс потеряла глаз. Тамми лишилась жизни, чёрт побери.

— Это не ты повредил глаз Несс; это сделала Кассандра Морган. А что касается матери Шторма, как ты можешь винить себя в её смерти?

— Он забеременела от меня ребенком-оборотнем, и этот ребёнок убил её.

Я долго смотрела на его раздувающиеся ноздри в напряжённой тишине, размышляя о том, имело ли смысл спорить с ним, когда он был настроен заниматься самобичеванием.

— Просто иди уже, Николь. И держись от меня подальше.

Я не сдвинулась с места.

— Иди!

— Ладно, но единственный, кому ты причиняешь боль, закрываясь от людей, это ты сам.

Я вышла из машины и захлопнула дверь.

По крайней мере, теперь Эйделин можно было не волноваться о том, что мы с Лиамом могли повторить ту ночь.

ГЛАВА 39

Я не видела Лиама на протяжении целых двух дней. Но опять же, я не покидала своего коттеджа даже для того, чтобы забрать свою машину, которую, в итоге, Эйделин пригнала обратно в поселение, и под дворниками которой скопилась уже приличная пачка штрафов за парковку. Но я не погрязла в печали, а просто решила доделать работу, которой у меня накопилась целая гора.

Мама решила спасти моё зрение и психическое здоровье и зашла ко мне, захватив обед и Шторма, которому сразу же понравилась светодиодная гирлянда со звёздами из бумаги, которую я натянула над изголовьем кровати. Я научила его включать и выключать гирлянду, и его сияющие глаза засверкали ещё больше.

Мама прислонилась к дверному косяку, наблюдая за тем, как я веду пальчиками Шторма по краям звёзды.

— Я ходила навестить Лори сегодня. Она согласилась с идеей Нэйта.

Я приподняла одну бровь.

— С какой идеей?

— Укусить Бейю и судмедэксперта в полнолуние. Твой брат думает, что если удвоить дозу яда, это может помочь им перевоплотиться полностью.

Я про это ещё не слышала. Большую часть из того, что я знала, я услышала от светского льва по имени Найл, который по ходу дела, был за то, чтобы убить волко-вампиров и оборотня, который их сделал.

— Думаешь, это может сработать?

Мама вздохнула.

— Я уже не знаю, что и думать.

— Ты навещала Бейю ещё раз?

— Я ходила туда вчера.

— Она была в человеческом обличье, или в своей другой форме?

— В человеческом. Лори опять поставляет им свою кровь. Я смогла с ней немного поговорить. Она измождена и пребывает в унынии. Ещё и судмедэксперт не перестает плакать. Она чувствует себя виноватой в его горе.

Мама провела пальцем под нижними ресницами, вытерев слезу.

— Мне так тяжело смотреть на то, как она страдает, когда я ничем не могу ей помочь.

— О, мама.

— Я сказала ей, чтобы она не теряла надежды, — сказала она заплетающимся языком, — хотя у меня самой её почти не осталось.

Я подошла к маме и обняла её рукой за трясущиеся плечи.

Шторм сжал мою руку своей ручкой, а другой схватил меня за косу так крепко, словно боялся, что я могу его уронить.

— Мамамамама.

Я замерла; Мама тоже. Когда мы прервали объятия, наши взгляды переместились на сына Лиама, который смотрел то на меня, то на маму, а по его губам, уголки которых были опущены, текли блестящие слюни.

— Ох, малыш, — она погладила его по щеке.

Он повторил ещё раз этот слог, который так сильно нас поразил.

Она покачала головой, а потом указала на себя и сказала:

— Мег.

Он проследил за тем, как её губы произнесли это слово, и его маленький лобик нахмурился.

Я показала на себя и произнесла по слогам свое имя:

— Ник-ки.

Он озадачился ещё больше, а потом его внимание снова привлекли мои фонарики, и он потянул меня за косу. И мы вернулись к тому, с чего начали.

Весь следующий час я провела за тем, что заставляла огоньки мигать и учила Шторма произносить слово «звёздочка». Он следил за моими губами, но даже не попытался повторять за мной. Хотя, когда я просила его показать мне звезды, он протягивал к ним свою ручку.

— Умничка.

Я поцеловала его в висок, после чего передала маме, которая собиралась забрать его обратно домой, потому что Лиаму надо было работать допоздна.

Я надеялась, что его работа заключалась в том, чтобы найти лекарство для Бейи и несчастного судмедэксперта.

После того, как мама ушла, мне позвонила Эйделин и спросила, не хочу ли я поужинать в «Запруде». И поскольку мне уже было тошно сидеть дома и два дня подряд заниматься работой, я с готовностью согласилась. После того, как я нанесла консилер на свой поблёкший синяк и накрасила тушью ресницы, я заменила безразмерную кофту на очень маленькую футболку, а штаны на узкие джинсы.

Я взяла с собой сумку, покидав в неё разных вещей, которые мне вряд ли бы пригодились или которые дублировали то, что там уже находилось, и вышла в прохладу зимнего воздуха. Моя кровь понемногу начинала пульсировать из-за растущей луны. Я подняла к ней своё лицо и насладилась её молочным светом. Ещё пара дней и я выпущу наружу свою дикую сущность, которая поглотит мою человеческую природу.

Это было ни с чем несравнимое наслаждение.

Вообще-то, был и другой вид наслаждения, который был близок этому чувству настоящего блаженства, которое я испытывала, когда была в своём волчьем обличье, но думая о нём, я возвращалась к мыслям о Лиаме, что неизбежно портило моё настроение.

Я попыталась выкинуть Лиама из головы по дороге к закусочной и начала вдыхать древесный зимний запах, которым был наполнен воздух и который был побочным продуктом дыма, медленно поднимающегося почти из каждой трубы в поселении.

Эйделин сидела у бара, склонив голову, и о чём-то воодушевленно болтала с Сашей, который наливал ей вино в бокал.

— Что я пропустила?

Я поставила сумку в ноги и сняла куртку.

— Саша рассказывал мне о соревновании по игре в лото, которое состоялось в три часа. Похоже, турнир был очень шумным и напряжённым. Бабушка чуть не подралась с дедушкой Мэй. Она пригрозила, что покрасит то, что осталось от его седых волос, когда он придёт к ней на очередную стрижку.

Я ухмыльнулась.

— Вероятно, она так и сделает.

— О, готова поспорить, что так и будет.

— Подожди, а разве не в этого старичка она была влюблена?

— Это было прошлым летом. Вспомни её философию: находи себе мужчину на каждый сезон, чтобы твоё сердце продолжало биться.

— Твоя бабушка отвязная дама, — сказал Саша, налив нам воды.

Учитывая то, какой была её жизнь, наполненная преждевременными смертями близких людей — сначала её пара, потом дочь и зять — её характеру пришлось закалиться, иначе её искре суждено было потухнуть слишком рано. Однажды я спросила её о том, как ей удавалось… продолжать жить, продолжать улыбаться. Она посмотрела на Эйделин и на Грейси и сказала:

— Я делаю сначала один вдох, потом второй и так далее.

— Что будешь, Никки?

— Красное вино.

Поставив передо мной высокий бокал и наполнив его до краёв, Саша исчез на кухне.

Запах ежевики, гвоздики и щепок начал подниматься от жидкости винного цвета, заставив меня глубоко вдохнуть.

— Я так рада, что ты позвонила. Мне надо было отвлечься от рисунка супергероя. Я провела слишком много времени, прорисовывая детали на его кожаном костюме.

— Не могу дождаться, чтобы увидеть итоговый вариант.

По моему вину пошли волны, когда я покрутила бокал. Прежде чем показать ей или кому бы то ни было итоговый вариант, мне надо было переделать лицо, которое напоминало одного небезызвестного Альфу. И я имею в виду не Кассандру или Аларика.

— Кстати о незаконченных рисунках, вы с Нэшем уже решили, какие татуировки хотите?

— Я предложил крошечную цепочку, но она отказалась.

Мой брат подошёл к Эйделин и, обхватив её своими накачанными и потными руками, прижал к своей мокрой спортивной майке.

— Фу, Нэш. Ты весь потный.

— Обычно ты не возражаешь, когда я весь потный.

— Это когда я тоже потная, — Эйделин запрокинула голову, чтобы поцеловать его, а я закатила глаза и проговорила:

— Не слишком ли много информации?

Когда они прервали свой бесконечный поцелуй, она начала его прогонять.

— Сегодня у нас вечеринка для девочек, Нэш. Парням вход воспрещен.

— Если устанете от вечеринки для девочек, можете присоединиться ко мне и к парням на вечеринке для мальчиков.

Он поиграл бровями и кивнул головой в сторону одного из столов.

Я посмотрела в ту сторону. Вероятно, мне не следовало этого делать, потому что теперь я знала, что в метре от меня сидел Лиам, вместе с Лукасом, Найлом и компанией других ребят, которые были одеты в спортивную одежду и были в разной степени мокрые от пота.

Я снова перевела взгляд на своего брата, гордясь тем, что не задержала его на небезызвестном оборотне.

— Вы что, ходили с парнями на свидание в спортзал?

— Типа того. Мы обсуждали дело, а потом Лиам захотел выпустить пар, так что, да, в итоге мы оказались на втором этаже.

Он указал глазами на модный спортзал, который занимал практически весь второй этаж, и стеклянные стены которого выходили на пруд в форме полумесяца. Как и закусочная, он был построен при Аларике. Это был его последний проект. Но ему не удалось увидеть его в действии.

— Мама рассказала мне про идею Нэйта, — сказала я. — О том, чтобы Лори опять укусила Бейю.

Эйделин нахмурилась.

— Зачем он это предложил?

Нэш сжал губы в тонкую линию.

— Он надеется, что она перевоплотится полностью.

— Ох.

Эйделин взяла горсть кешью со вкусом барбекю, приготовленных с любовью по папиному рецепту, состав которого он не раскрыл бы даже мне.

— Не понимаю, как ей это может помочь.

— Более высокая концентрация яда Лори, а значит и более мощное воздействие на наши гены… — я пожала плечами. — Если честно, это одна из лучших идей, что я слышала. И также одна из немногих.

— По-моему, это как стрелять в темноте, — сказала Эйделин.

Я скрестила ноги.

— Лучше уж выстрел в темноте, чем выстрел в голову.

Оба мои брата и Эйделин ошеломлённо уставились на меня, услышав моё бесстрастное утверждение.

Я не стала напрямую спрашивать их мнения касательно Лори и волко-вампиров, но я не сомневалась, что их мысли совпадали с тем, что думало большинство. Может быть, мы и не были собаками, но брось нам кость, и посмотрим, как тыубежишь от нас.

— Вы всё ещё ищете доказательство того, что Лори кусала людей раньше или наконец-то забыли об этом?

Они обменялись взглядами и, вероятно, ещё парой слов по мысленной связи.

— Мы прекратили активные поиски, в отличие от остальных, — в итоге сказала Эйдс. — Дэвид Холлис убежден, что сможет найти доказательство. Он отправил Гранта за пределы штата, чтобы тот проверил несколько версий.

Я сморщила нос. Несмотря на то, что я встречалась с Грантом, я не была большой фанаткой его доминирующего отца. Особенно учитывая то, как он терроризировал свою жену. Эта женщина была покорнее шкуры медведя в их гостиной. Не говоря уже о том, что она постоянно находилась под воздействием травки или вина.

И хотя ничто не мешало Грану стать таким же, как и его отец, он всегда был достаточно нежным. Я надеялась на то, что он таким и останется. А вот его сестра Камилла… я подозревала, что она должна была стать в точности как её отец.

Громкий возглас «Мать его!», заставил нас всех повернуть головы туда, где сидел Лиам вместе со своей взмокшей командой. Он вскочил на ноги одновременно с парой других оборотней, провёл рукой по мокрым волосам и широким шагом направился к двери.

— Что случилось? — крикнул Нэш.

Наш Альфа развернулся, и на его жилистых руках начали утолщаться волосы. Он сжал руки в кулаки по бокам, а когда разжал их, ногти на них закруглились, превратившись в когти. Его глаза, которые светились янтарно-желтым светом и предвещали скорое перевоплощение, застыли на мне. Это длилось недолго, но достаточно долго для того, чтобы я смогла разглядеть в них бурю эмоций, самой сильной из которых был гнев.

«Судмедэксперт мертв. Порвал одну из артерий на шее своими же собственными когтями».

Мы с Эйдс ахнули, а мои братья что-то пробормотали и пошли за Лиамом, который уже толкнул дверь закусочной. Тишина, накрывшая просторное помещение, была оглушающей. Казалось, что даже музыка стихла. Вероятно, из-за того, что в моих ушах всё ещё звенела эта новость.

Моё сердце заныло. Но не из-за судмедэксперта, которого я никогда не знала, а из-за Бейи, которая и так уже чувствовала себя виноватой. Я не представляла, что это с ней сделает. Даже если бы мы нашли лекарство, могла ли она оправиться после всех этих смертей, случившихся из-за её желания стать такой же, как мы?

ГЛАВА 40

Спустя два часа, проведённых за разговорами, и трёх бокалов вина мы с Эйделин расстались. Найла не было дома. Я решила, что он либо был в бункере вместе с остальными, либо соблазнял какую-нибудь девушку в Бивер-Крике.

Я попыталась позвонить Нэйту, чтобы узнать новости, но он не ответил, тогда я написала сообщение Нэшу.

Через несколько минут он ответил: «Еду сейчас домой. Бейя в порядке. Нэйт остался с ней на ночь. Сказал передать тебе, чтобы ты не волновалась».

Ага. Как будто это было вообще возможно.

Моё сердце начало зловеще стучать, когда я собрала волосы на макушке и закрепила их пластмассовой заколкой. После этого я достала планшет, заварила себе чашку травяного чая и села за кухонный уголок, решив переделать лицо своего супергероя.

Не то, чтобы я очень хотела работать, но мой мозг был слишком возбуждён, чтобы спать. Я перерисовывала и перерисовывала линию подбородка, пока она не стала совсем узкой, и мужчина не перестал напоминать Лиама, как вдруг раздался стук в дверь.

Нахмурившись, я подошла к двери и открыла её.

Увидев своего посетителя, одетого в спортивные штаны и белую футболку, я прислонилась к деревянному косяку и скрестила руки.

— Твой коттедж через шесть домов отсюда.

Брови Лиама, сведённые вместе, разошлись в стороны от… удивления?

— Я не потерялся, Николь. Я просто… могу я… мы можем поговорить? — его голос прозвучал несколько потеряно.

В воздухе сильно пахло дымом, но это не был сладковатый запах сгоревшего дерева. Нет, этот запах был с примесью мускуса, серы и жжёных волос. И напоминал сгоревшую плоть. Это был запах тела, которое превратилось в пепел.

— Найла нет, Лиам, — медленно сказала я, не понимая, зачем он пришёл.

— Я в курсе.

— И Шторма тоже.

— Я пришёл не за своим сыном, — Лиам кивнул в сторону гостиной. — Могу я войти?

— Зачем?

Он моргнул.

— Ты, и правда, собираешься оставить меня стоять здесь, пока я буду объяснять тебе причину своего визита?

— Да.

Мне было гораздо комфортнее стоять, прислонившись к двери. Пульс барабанил в моих венах, хотя я знала, что он пришёл сюда не для того, чтобы извиниться за то, что наорал на меня. Я пожала плечом.

— Ты оборотень. Ты не можешь простыть.

Мелкий снег кружился и падал в чёрном воздухе прямо на Лиама и застревал в его густых ресницах, обрамляющих уставшие глаза.

— Ну, так что… зачем ты стоишь за моей дверью среди ночи, Колейн?

На его челюсти запульсировал мускул.

— Как твоя рука?

— Ты пришёл, чтобы узнать, как там моя рука?

— Да.

Я выставила руку и покрутила ею перед ним.

— Всё в порядке. А как твоя?

Он развернул ко мне свою ладонь. Красное месиво, покрытое пузырями, сменилось участками кожи, которые блестели, точно расплавленная пластмасса.

Я сжала свои локти.

— Чем я ещё могу помочь? Просто у меня свидание через двадцать минут, и хотя многие считают, что втроём можно устроить оргию, для меня это уже толпа.

Его рука упала вниз.

— Свидание?

— Ну, это когда ты проводишь время с человеком, потому что тебе нравится его компания и хочется быть рядом.

У него дернулся глаз.

— Кто?

— Саймон.

— Дженкинс? Друг твоего папы? Ему пятьдесят с чем-то.

Я сморщила нос.

— Фу… это не он.

— Другому Саймону из нашей стаи восемь лет. Я так понимаю, это не он.

Глаз Лиама перестал дёргаться, но теперь начал дёргаться уже его рот. Может быть, он решил, что поймал меня на лжи? Только вот я не лгала. У меня, и правда, должно было состояться свидание с Саймоном. Только виртуальное.

— Мой Саймон не из стаи.

Его рот выровнялся в ровную линию.

— Людям запрещено заходить в поселение.

— С каких это пор?

— С тех пор, как я сюда приехал.

— Ну и ладно. Он не человек.

Снежинки начали таять на жилистых руках Лиама и его острых скулах.

— Тогда из какой стаи этот Саймон?

— Он не оборотень.

— И. Кто. Он. Тогда. Такой? — сказал Лиам, едва шевеля губами. — Секс-игрушка?

А у этого мужчины был крутой нрав. Наверное, я не должна была находить это таким привлекательным. Но всё же находила. Пойди разберись.

Я фыркнула.

— Ха. Я никогда не давала имен своему вибратору, но ему вполне подошло бы имя Саймон.

Лиам издал низкий и продолжительный рык.

— Не могли бы мы поговорить внутри?

Мои губы изогнулись в улыбке.

— Ты нарушаешь свой собственный приказ.

— К чёрту мой приказ и к чёрту твоего Саймона, кто бы он ни был, чёрт его подери.

Он поднялся на ступеньку и прошёл мимо меня.

— Эй… я не сказала, что ты можешь войти.

— Хорошо, что я не вампир.

— И не джентльмен, — пробубнила я себе под нос.

Он мрачно улыбнулся.

— И не он.

Вздохнув, я перестала опираться о косяк и закрыла дверь, так как снаружи было чертовски холодно.

Лиам развернулся и, несмотря на то, что гостиная была огромной, мне неожиданно стало тесно.

— Ты обещала мне второй раз.

— Это было до того, как ты накричал на меня.

Мускул на его подбородке задёргался, и он оглядел мою закрытую позу.

— Прости, Николь.

Он сделал шаг вперёд и обхватил мои руки своими ладонями. Сначала осторожно. И когда я не стряхнула с себя его руки, он оставил их на месте.

— Дай мне ещё один шанс.

— Тебя больше не беспокоит моя безопасность?

Он опустил подбородок.

— Она всегда меня беспокоит… Я беспокоюсь обо всех своих оборотнях… но когда я тебя не вижу… я не могу, чёрт побери, сосредоточиться.

То, что он упомянул меня вместе со всей остальной стаей, задело мою гордость.

— Достань себе мячик-антистресс. Я слышала, это помогает.

— Мне не нужен долбаный мячик-антистресс.

— Если тебе нужна разрядка, я уверена, что кто-нибудь их тех многочисленных оборотней, о которых ты так беспокоишься, может принять тебя у себя.

Я кивнула на дверь, и он отпустил мои руки.

Я подумала, что он уйдет и попытает счастья в другом месте. Вместо этого он щёлкнул пальцами у меня перед лицом.

Я нахмурилась.

— Что с тобой, чёрт возьми, не так?

— Ты сказала, что я могу щёлкнуть пальцами и получить любую. Я проверяю твою теорию.

Я фыркнула.

— Или постучи в дверь Мэй. Тебе даже не придётся щёлкать пальцами.

— Ты, правда, хочешь, чтобы я пошёл и постучал в дверь Мэй?

Я ещё сильнее сжала руки, которые были всё ещё скрещены у меня на груди.

— А если скажу «да», ты сделаешь это?

— Нет.

Он положил свои ладони мне на плечи и провёл огрубевшими пальцами вниз по моим локтям, а потом обратно вверх. Вниз и вверх. И хотя это расслабило моё тело, внутри я была словно броня.

— Есть только один оборотень, которого я хочу, и она стоит прямо передо мной.

Он опустил ладони на мои бёдра.

— Почему я? Потому что я доступная?

Он резко откинул голову назад.

— Доступная? Скорее полная противоположность этому определению.

У нас был секс. Потом он сорвался на мне. И теперь он стоял у меня дома, и его руки лежали на моём теле. Конечно, на мне всё ещё была одежда, но всё же.

— Может быть, у тебя был только один партнёр, но у меня их было много, и я никогда ни с кем так не совпадал. Поэтому ты.

Мне хотелось, чтобы это был комплимент, который я смогла бы сохранить у себя в памяти, но в мою голову закрались сомнения.

— Я первый оборотень, с которым ты переспал. Может быть, тебе поэтому кажется, что мы совпали?

Его зрачки сузились.

— С Грантом ты чувствовала то же, что и со мной?

— Нет, но, как ты и сказал, я могу сравнивать только с одним человеком, так что в отличие от тебя, я в этом не эксперт. Мне надо больше партнёров, чтобы ответить на твой вопрос.

Его взгляд сделался совершенно убийственным.

Я вздохнула.

— Лиам, я не хочу повторения той ночи. Я не создана для… — я расплела руки и сделала ими какой-то неопределённый жест, пытаясь сформулировать мысль, — …отстранённого секса.

Его брови так низко нависли над глазами, что шоколадный оттенок его радужки казался теперь чёрным.

— Я плохой вариант для отношений.

— Я знаю. Ты ясно дал понять. В твоей жизни нет для этого места. Я понимаю. Правда. Поэтому, даже несмотря на то, что мы совпали, даже несмотря на то, что от одного твоего запаха у меня кружится голова, я скажу тебе «нет», и избавлю нас от последующих проблем.

Его пальцы застыли и начали сжиматься, точно пытались превратить мои бёдра в пыль.

— У тебя кружится голова от моего запаха?

Я закусила щёку. Мне обязательно надо было быть такой откровенной? Ох, ладно. Я уже вырыла себе эту яму.

— До такой степени, что я даже подумала, что ты моя пара, — я кивнула в сторону его пупка. — Но это не так. И это облегчение, учитывая то, что тебе не нужна пара, так как если бы ты был моей парой и отказался бы закрепить связь, я бы съехала с катушек.

Он согнул палец и приподнял им мой подбородок.

— А ты знаешь, что делает со мной твой запах?

Он уткнулся носом в мои волосы и глубоко вдохнул.

— Он вызывает у меня болезненную, невероятную эрекцию.

Он сократил расстояние между нашими телами, вероятно, пытаясь представить мне доказательство своим словам, и это у него определённо получилось.

— Я могу кончить от одного твоего запаха, чего никогда не случалось со мной раньше.

«Оттолкни его, Никки. Будь умной хотя бы раз в жизни».

Вместо того чтобы отойти от него, я повернула голову и прижалась щекой к его груди, где бешено стучало его сердце, и позволила этому опьяняющему мужчине захватить меня.

— Детка, будь моей. Сегодня ночью. И во все другие ночи, столько, сколько пожелаешь. Пока ты не найдёшь свою настоящую пару.

Жар подступил к моим глазам. Как и к моему животу. Потому что его предложение было сладким и грустным одновременно.

— Что именно ты предлагаешь? Просто секс по требованию?

— Да.

— И он будет только со мной?

— Да.

Он погладил мою шею, пустив по ней тысячи мелких мурашек.

— Пока я не найду свою настоящую пару?

Неожиданно у меня случилось ЧСЭ. Состояние, когда я задавалась вопросом: Что скажет Эйделин? Стала бы она побуждать меня принять предложение стать подружкой для секса или посоветовала бы мне бежать?

— А что если я её не найду?

Его сердце замерло.

— Значит, пока ты не устанешь от моей вспыльчивой задницы.

Я улыбнулась в его чёрную хлопковую футболку, которая пахла им, его жизнью, его потом и его диким нравом.

— Это ужасная идея.

— На данный момент это моя самая ужасная идея.

Разве он не понимал, что просто секс с одним партнёром это, по сути, и были отношения? Может быть, его пугал сам ярлык?

— А что если ты первый всё закончишь?

Он перестал гладить меня.

— Этого не случится.

Я отодвинула его от себя.

— Откуда тебе знать?

Его глаза потемнели и перестали сиять.

— Потому, что я не хочу пару, и я уже знаю, что получу всё, что мне нужно, от тебя.

Его рука скользнула по моей щеке, а затем он приподнял моё лицо. Он приблизил свои губы к моим губам, но не сократил то небольшое расстояние, что оставалось между нами.

Он вторгся в мой дом, в моё нутро, в моё сердце, и теперь, по какой-то причине, сдерживал себя. Пытался ли он создать иллюзию того, что мяч был теперь на моей стороне? Потому что это была только иллюзия.

Не было никакой возможности противостоять притяжению Лиама Колейна, несмотря на ужасные последствия, которые грозили мне, согласись я принять его тело, но без сердца.

Если бы на Лиаме была предупредительная надпись, то там было бы написано: Тикающий орган не входит в комплектацию.

Если бы на мне была предупредительная надпись, то там было бы написано: Осторожно. Хрупкий товар.

— Будь ты проклят, Лиам.

Я почувствовала, как нахмурился его лоб, когда я сократила расстояние между нашими губами.

Это должно было причинить мне боль. Он собирался сломать меня. Тогда зачем я его целовала? Потому что однажды я уже собрала себя по кусочкам и была уверена, что смогу сделать это снова.

Я была фениксом в шкуре волка.

Или просто глупой девушкой, но мне больше нравилось представлять себя фениксом.

Он скользнул руками на мои ягодицы и поднял меня. Не прерывая поцелуя, я обхватила его руками за шею, а ногами за талию, и он понёс меня в коридор, ведущий в спальни. Мне не надо было говорить ему, какая из них была моя; он определил это по моему запаху.

Он подошёл к кровати и уложил меня на нее. Наши губы на мгновение оторвались друг от друга. Тяжело дыша мне в лицо, он спросил:

— Кто такой Саймон?

Моему воспламенившемуся мозгу понадобилось мгновение, чтобы понять его вопрос. Когда до меня дошёл его смысл, мои покрасневшие губы расплылись в широкой улыбке.

— Персонаж одного телевизионного шоу.

Лиам выпрямился, после чего стянул с себя футболку и отбросил её в сторону.

— Ты собиралась отказать мне ради вымышленного персонажа?

— Я собиралась отказать тебе, потому что ты повёл себя как задница.

Стена из мышц у меня перед глазами заставила мой рот наполниться слюной. Хорошо, что Лиам не пришёл без футболки, иначе я не оказала бы ему никакого сопротивления.

Его взгляд застыл на моей гирлянде из звёзд, он приподнял нос и втянул воздух.

— А я-то думал, что я первый Колейн, который посетил твою спальню. А мой сын, оказывается, опередил меня.

Он уставился на бумажные края звёзд, после чего провёл своей поврежденной рукой вниз по лицу.

— Я эксплуатирую доброту твоих родителей.

Я приподнялась на локтях.

— Разве ты не слышал, что мама говорила о том, как сильно ей нравится проводить время со Штормом? К тому же, это её отвлекает, а ей сейчас нужно отвлечься. Это нужно обоим моим родителям.

— Может быть, но он всё-таки моя ответственность.

Он запустил руку в волосы, растрепав их ещё больше.

Я села, и хотя моему заведённому телу не нравилась сама мысль о том, что он может уйти, я сказала:

— Если тебе надо его забрать, мы можем перенести нашу встречу.

Его взгляд опять устремился на меня.

— Или ты можешь дать моим родителям насладиться его компанией, пока ты наслаждаешься компанией их дочери. Если подумать, это очень даже неплохой обмен.

Его чувство вины исчезло, точно звёзды на рассвете.

— Я предпочту не думать о твоих родителях или своем сыне в данный момент, но я в восторге от твоей логики.

Он провёл руками вниз по моему обтягивающему топу, и я могла поклясться, что почувствовала его огрубевшую кожу сквозь растянутую ткань.

— Это надо снять.

— Разве?

Его губы медленно изогнулись в улыбке, а пальцы скользнули под мой топ и прошлись по моим рёбрам, закатав ткань вверх. Я подняла руки, и он стянул мой топ через голову, после чего отбросил его в сторону. Я думала, что после этого он расстегнёт мой лифчик, но он снял резинку с моих волос и распустил длинные пряди, которые он затем расчесал своими пальцами с такой заботой, что по моей голове побежали мурашки. Он сделал из моей тяжёлой копны жгут и потянул за него, пока я не запрокинула голову. Он нагнулся надо мной и припал лицом к той части моей кожи, что соединяла мою шею с плечами, после чего поцеловал то место, где бился мой пульс.

— У тебя редкой красоты волосы.

Я вздрогнула из-за пульсации теплого воздуха и его комплимента.

— Также как и вся ты, — добавил он.

Он отпустил мои волосы, затем расстегнул лифчик и спустил его по моим рукам. Его шероховатые ногти неспешно прошлись вниз по моей коже, ещё больше покрыв её мурашками. Отбросив кусок чёрной лайкры в сторону, он опустил голову и обхватил мои груди руками, после чего трепетно поцеловал каждую из них, заставив их пики стать такими острыми, что они могли бы проткнуть его язык.

Неужели я всерьёз предложила этому мужчине постучаться в дверь Мэй? Что со мной, чёрт побери, было не так?

Мои нервы натянулись от предвкушения. Я отпустила одеяло, подняла руки к поясу его штанов и спустила их с его узких бедер. Оказалось, что под ними он был абсолютно голый.

Он выпрямился, позволив мне беспрепятственно разглядеть его великолепное тело. Я обхватила его пальцами, а затем попробовала на вкус. Его дыхание сбилось, а глаза начали сверкать, точно внутри них загорелось пламя. Он хрипло вымолвил мое имя, и из-за того, как прозвучал каждый слог, огонь распространился по моим венам, словно он подлил туда керосину.

Двигаясь вдоль его крепкой, пульсирующей плоти, я начала ласкать его длинный и толстый конец. С его губ сорвались лёгкие проклятья, и он запустил пальцы в мои волосы. Его прикосновение было невесомым, и я почувствовала лёгкую и такую сладкую дрожь его пальцев. Он высвободился из моего рта, оставив изящный солёный след на моём языке, после чего схватился за пояс моих джинсов и спустил их вниз по моим ногам, стянув вместе с ними и мои стринги.

На этот раз, когда его глаза прошлись по моему телу и моим ногам, я не почувствовала необходимости прикрыть ладонью свой шрам. Я перекинула волосы через плечо так, что они прикрыли одну мою грудь, в то время как Лиам присел и достал ленту презервативов из своих штанов. Как же я хотела, чтобы он доверял мне и не стал их использовать, но дело было не во мне… он не доверял самому себе.

Он разорвал упаковку и натянул презерватив на себя. Его глаза блуждали по моему обнажённому телу, ноздри усиленно раздувались, а челюсть была крепко сжата, словно капкан.

— Боже, какая же ты чертовски красивая.

Он лёг поверх меня, заставив мою спину поддаться и коснуться матраса, а затем оставил дорожку поцелуев, растянувшуюся от ямочки между моими ключицами до внутренней стороны бедра. Медленно лизнув меня, он потратил ещё больше времени на то, чтобы глубоко вдохнуть мой запах. Затем он полностью вытянулся, приподнял мои ноги, прижал мои бедра к своему торсу и вошёл в меня.

Погрузившись до самого основания, он замер, сделал хриплый вдох, а потом начал двигать бёдрами и одновременно ожесточённо работать большим пальцем. Его почти закрытые глаза окрасились янтарём, как у его волка, в то время как он ласкал и проникал в меня, придвигая меня все ближе и ближе к краю кровати, и к краю чего-то совершенно иного… к той точке, которую я могла достигнуть только при помощи клыков, вибратора, пальцев, и, как выяснилось совсем недавно, с помощью умелого языка Лиама. Влажные хлопки, которые издавали наши тела, стали такими же частыми, как и наше дыхание, и из-за них воздух наполнился опьяняющей смесью наших запахов.

— Лиам… — пробормотала я.

— Да, детка?

Когда я не смогла проговорить ничего больше, потому что полностью сосредоточилась на вспышке, которая начала расползаться вверх по стенкам, в которые он всё ещё продолжал врезаться, он тихо усмехнулся и поцеловал моё колено с внутренней стороны.

Мое уродливое колено.

Этот поцелуй породил очередную серию вспышек, на этот раз у меня в груди.

Освещенный только моими звёздами, мой Альфа больше походил не на хищного волка, а на падшего ангела, бескрылого, но обладающего неземной грацией и мужественной красотой. Он приподнял мои лодыжки ещё на пару сантиметров, и вспышки превратились в пламя, которое в свою очередь переросло во всепоглощающий инфернальный огонь.

— Лиам! — прокричала я его имя на выдохе.

Он ускорился, изменил угол… и попал в какую-то точку, отчего мои губы раскрылись, и я с трудом вымолвила слово «да».

— Ещё. Повтори.

И он повторил.

Я выгнула спину и закричала. Огненный шар начал распространяться из самого моего нутра и добрался до кончиков ресниц с такой же силой, с которой грозовые облака налетали на наши горы, освещали наше небо и громыхали в наших долинах.

Лицо Лиама было напряжено, пока он пристально наблюдал за тем, как я горю в экстазе. Неожиданно он замер, словно камень, и затем всё его тело сотряслось. Он зарычал и захрипел, превратив два слога, составляющих моё имя, в исступленный стон.

Он запрокинул голову, а его широкая грудь начала раздуваться, когда он начал выплескивать себя внутрь меня. Это было завораживающее зрелище, произведение искусства, состоящее из цвета, формы и звука. Он был диким животным, бьющимся в приступе наслаждения.

Прошла почти минута, прежде чем его пальцы расслабились, спустились по моим икрам и отпустили мои ноги. Находясь всё ещё глубоко во мне, он накрыл моё тело своим и положил голову в изгиб моей шеи. Он сделал это нежно, точно ребёнок, который ищет утешения и удовольствия в объятиях. Но его вес и его объемы напомнили мне о том, что Лиам Колейн вовсе не был ребенком.

Запустив пальцы в его слегка влажные локоны, я прошептала:

— У тебя получилось.

— Хм-м-м?

Его дыхание обдало мою кожу. Проникло сквозь неё.

— Ты заставил меня кончить от самого акта.

Он откинул голову назад, пройдясь своей щетиной по моей ключице.

— Я же сказал, что я это сделаю.

Моё сердцебиение опять начало ускоряться, когда я провела пальцем по окружности его лица и его самодовольной ухмылке. Он просунул ладонь под мою голову и притянул мои губы к своим губам. Поцелуй был осторожным и сладким, таким сладким, что мне пришлось оторваться от него. Такие поцелуи были опасными, так как они западали прямо в душу и укоренялись там.

Между его бровями образовалась небольшая ямка.

— Что такое.

Мне нужна была его нежность, так же как и его резкость, но нежность только портила то, чем мы должны были быть. И то, чем он хотел, чтобы мы оставались.

— Кажется, я слышала, как хлопнула входная дверь, — соврала я.

Если он и почувствовал, что я лгу, то не подал виду, а только приподнялся и начал вытираться, а я надела свежее нижнее белье и топ. Он подобрал свою одежду и начал натягивать её на себя, не отрывая взгляда от моего профиля и глаз, опущенных в пол.

— Если тебе нужны трусы, у меня, вероятно, найдутся те, что тебе подойдут.

Ему понадобилось несколько секунд, чтобы вспомнить, о каких трусах я говорила: о тех, что он отдал мне на девичнике Эйделин, чтобы помочь с моим действием.

— Они твои. Можешь держать их у себя столько, сколько захочешь.

Одевшись полностью, он подошёл ко мне, схватил меня за подбородок и заставил меня посмотреть вверх.

— Детка, я что-то не то сказал?

Я закусила губу и покачала головой.

— Ты жалеешь о том, что мы сделали?

— Нет.

Я зажала свою нижнюю губу между зубами.

— Я думаю, что нам не стоит больше целоваться.

Он медленно моргнул.

— Я настолько ужасно целуюсь?

Я фыркнула.

— Можно подумать, ты способен что-то делать ужасно.

Казалось, он стал на несколько сантиметров выше.

— Тогда почему бы мне не применить на тебе свои способности?

Я испустила раздражённый вздох. Я была зла не на него, а на саму себя.

— Потому что тебе не нужны отношения, а поцелуи, — я сделала шаг назад, сняв свой подбородок с его пальца, и запустила руку в свои волосы, — создают такое ощущение, как будто ты мой парень, и это меня смущает.

Я сцепила пальцы в узел, но тут же заставила их расслабиться.

— Дай мне пару дней, чтобы привыкнуть к нашему соглашению. Когда мой мозг запомнит, что это всего лишь физиология, мы можем снова начать целоваться.

Он дважды прошёлся взглядом по моему выражению лица, вероятно, желая понять, пытаюсь ли я его надурить или потеряла рассудок.

— Ладно, — он кивнул. — Никаких поцелуев.

Он сделал шаг назад.

— Что-нибудь ещё?

Я начала жевать нижнюю губу.

— Никаких объятий, держания за руки и совместного сна. И, конечно, мы не можем проводить вместе всю ночь.

— Понял. Что-нибудь ещё? — тон его голоса был немного жёстким, словно ему не нравился мой список правил.

— Я напишу тебе, если придумаю что-нибудь ещё.

— Давай… — теперь его голос определенно прозвучал резко.

Я отпустила свои волосы.

— Лиам, возможно, тебе и не нужны правила, но они нужны мне.

Он глубоко вздохнул и жёсткие линии его лица и тела расслабились.

— Я так привык задавать правила, что мне кажется странным, когда это делает кто-то другой, но я понимаю. И я постараюсь удовлетворить твои просьбы.

Он подошёл к двери моей спальни и распахнул её.

— Доброй ночи.

— Тебе тоже. И поцелуй от меня Шторма.

Он оглянулся.

— Везёт ему.

Измени наш с тобой статус, и тоже получишь поцелуй.

К счастью, я смогла задушить внутри себя эти слова, пока моя откровенность не успела испортить наше ненадежное соглашение.

ГЛАВА 41

На следующий день ближе к сумеркам я завершила свою иллюстрацию и отправила её заказчику, после чего поднялась на холм, решив поужинать дома у родителей. Лиам больше не связывался со мной. Не то, чтобы ему надо было это делать. К тому же, я ничего ему не написала.

Пробираясь сквозь снег, я начала подумывать о том, чтобы отправить ему сообщение со словом «привет», но потом решила, что он может воспринять это как приглашение на секс. И хотя я была не против, у меня были совершенно другие намерения. Мне просто хотелось узнать, как прошёл его день.

Как только я вошла в дверь родительского дома, запах папиной еды окутал меня, заставив мой желудок заурчать.

— М-м-м… чем так вкусно пахнет?

— Вероятно, мной.

Я застыла в дверном проёме, и уголок моих губ приподнялся, когда я услышала нелепый комментарий Лукаса.

— Ага. Точно тобой.

Я попыталась посмотреть ему через плечо, чтобы узнать, не было ли здесь кого-нибудь ещё.

— Кого ищешь, Кникнак?

Я снова перевела взгляд на Шторма, который вцепился в бок Лукаса, словно коала.

— Никого.

Я протянула руку и потрепала его пухлую щёчку.

— Эй, приветик!

— Не своего ли особенного друга?

Я округлила глаза и мысленно бросила в Лукаса пару кинжалов, что только заставило его ухмыльнуться.

— А у тебя сегодня очень весёлое настроение.

— Полнолуние близко. Из-за него у меня всегда хорошее настроение. К тому же завтра приезжают истинные боулдеровцы, включая маму моего малыша.

— Она всё ещё может бегать?

— О, мы не будем бегать. Мы останемся дома с малюткой Разрушителем.

Шторм запищал, словно понял, что его вечер обещал быть таким же увлекательным, как и наш.

— Привет, дорогая, — мама поцеловала меня в щёку. — Папа только начал готовить ужин, так что это займёт около часа.

— Отлично, — сказал Лукас. — Надо, чтобы кто-то помог мне отнести Шторма домой.

Я приподняла одну бровь.

— Не можешь сам отнести девятикилограммового малыша?

— С девятикилограммовым малышом я как-нибудь справлюсь. А вот у тебя лучше получится справиться с девяностокилограммовым парнем.

Мне показалось, что мама усмехнулась, когда проходила мимо нас на кухню. Я решила, что мне всё это почудилось, и что она не знала, но потом я вспомнила о том, как прошлым вечером Лиам направился прямо от меня за Штормом, и мои внутренности приятно и крепко сжались. Даже если он и принял душ, моей маме был слишком знаком мой запах, чтобы его уловить.

Ох. Ох. Ох.

Самым ужасным было то, что она, вероятно, предположила, что мы встречаемся. Я чувствовала, что у нас с ней мог состояться забавный разговор, а он должен был когда-нибудь состояться. Мне, вероятно, следовало поговорить с ней пораньше…

— Увидимся, Мег.

Лукас обхватил меня рукой за плечи и повёл к двери.

— Пока, дорогой.

Когда дверь закрылась, он отпустил меня и потрепал по макушке, словно мне было шесть лет.

— Не за что.

— В смысле? — проворчала я, приглаживая волосы.

— Я дал тебе то, что желает твоё сердце.

— Моё сердце желало ужина.

— Это был твой желудок.

Я испустила вздох.

— Ты же понимаешь, что это было слишком очевидно.

— Я думал, мы уже достигли в этом понимания. Скрытность не мой конёк.

— Дай догадаюсь… твой конёк это то, что делается голышом?

Он засмеялся.

— Вы с Сарой случайно не обменивались пошлыми шутками?

Я закатила глаза.

— Я ещё не знакома с Сарой.

Мы шли по дороге, усыпанной следами ног и лап, и я периодически поправляла сумку, которая сползала с моего плеча.

— Ты уверен, что Лиам вообще хочет меня видеть?

— Поверь мне. Он хочет тебя видеть.

От его уверенности моё сердце начало раздуваться и, в итоге, сделалось лёгким и пушистым, точно вата, заполнив всю мою грудь. Наконец, мы приблизились к коттеджу, рядом с которым показалась машина Лиама. Меня тут же покинула вся эта воздушность, а моё тело как будто потяжелело, точно к нему привязали камни.

Лиам облокотился о подлокотник сидения в машине, его лицо было в нескольких сантиметрах от лица какой-то девушки, которое он обхватил своими руками.

Лукас замер рядом со мной.

Раздался громкий стук моего сердца, и оно так мощно ухнуло вниз, что мне показалось, что вся долина содрогнулась.

— Я… я пойду… эм, домой.

Лукас схватил меня за руку и потащил вперёд.

— Лукас, — зашипела я, — отпусти.

Наше небольшое разногласие, похоже, услышали в машине, потому что Лиам повернул голову. Я заскрежетала зубами, чтобы не зарыдать и не дать крику вырваться изо рта.

Девушка развернулась на сидении, и будь я проклята, если из меня не вырвался всхлип, потому что она оказалось ослепительной блондинкой. Это была не Несс, и не кто-то, кого я видела раньше. Была ли она оборотнем или человеком? Мог ли Лиам нарушить своё собственное правило и привести человека из города в поселение? И что случилось с правилом о сексе только со мной?

Я рывком освободилась из хватки Лукаса, и как раз в этот момент блондинка отперла дверь и вышла наружу.

— Подержи-ка, — Лукас сунул Шторма мне в руки.

Я вцепилась в ошеломлённого малыша, да я и сама была ошеломлена. Шторм зажал в кулачок прядь моих волос, словно боялся, что его могут передать в ещё чьи-нибудь руки.

Вместе с ним мы начали с нервной сосредоточенностью наблюдать за блондинкой. Затем мой взгляд скользнул на Лукаса, который выглядел пришибленно, а его плечи сгорбились. Мужчина, который никогда не молчал и не мог усидеть на месте, теперь стоял так, что ни один мускул на его теле не шевелился. Я даже не была уверена в том, что он вообще дышит.

Сара.

— Когда ты приехала? — его слова прозвучали так сдавленно, словно кто-то прошёлся по горлу Лукаса молотком для отбивания мяса.

— Час назад.

Его бледно-голубые глаза начали метаться из стороны в сторону.

— Где твоя машина?

— Меня подвезли Мэтти и Аманда. Они сейчас в ресторане… в «Сеульской сестре».

Её взгляд переместился на меня. Пристально оглядев меня, она слегка улыбнулась, отчего её карие глаза заблестели, точно звёзды на моей гирлянде.

Я заметила, что её один глаз был слегка красноватым, как будто бы его чесали, или он был раздражён. Может быть, поэтому лицо Лиама было так близко от её лица? Может он искал выпавшую ресницу или съехавшую контактную линзу? Вероятно, ресницу, потому что у большинства оборотней было стопроцентное зрение.

Чьи-то руки забрали у меня Шторма.

— Сара. Никки. Никки. Сара.

Лиам потёрся подбородком о беспокойную голову своего сына.

— Значит, это ты муза Лукаса?

Она протянула руку, которую украшали кольца, браслеты и ярко-алый маникюр.

Лукас всё ещё стоял неподвижно, словно боялся вздохнуть и сдуть Сару прочь.

Выйдя из оцепенения, я вытащила руку из рукава своего свитера и протянула ей.

— Это ты муза. А я всего лишь редактор.

После того, как мы обменялись рукопожатием, она скрестила руки и склонила голову набок, из-за чего её золотые кудряшки каскадом упали на её плечо.

— Дорогой, ты потерял дар речи? — бросила она Лукасу.

Тёплая рука прошлась по моей пояснице.

— Давай оставим их одних.

Лиам кивнул головой в сторону холма.

— Твои родители пригласили меня на ужин.

Моё сердце оторвалось от земли и начало возвращаться на своё место внутри меня.

«Если ты не против».

Я быстро кивнула, после чего отвернулась от влюбленных, которые сейчас ругались без слов.

Мы начали взбираться обратно по холму, и я оглянулась.

— С ними всё будет в порядке?

— С теми двумя? Дай им час, пару вещей, которые можно покидать, и спальню, и у них всё будет в полном порядке.

— Покидать?

Это прозвучало зловеще.

— В основном в ход идут подушки. Хотя я как-то видел, как Сара швырнула книгу или несколько книг. Почти все они были в мягкой обложке.

Мои ресницы так и остались приклеенными к моему лбу. Мои родители тоже ругались, но ни один из них никогда не швырял в другого предметы.

— Вообще, они никогда не целятся друг в друга, — Лиам подкрепил своё утверждение улыбкой, но это не помогло — Но главное, что ты должна в итоге уяснить про этих двоих, это то, что они… громкие. Когда ругаются. Когда говорят. Когда смеются. И когда любят.

Дверь в коттедж закрылась и, как и предсказывал Лиам, одна из мягких игрушек Шторма пронеслась в воздухе и ударилась об оконное стекло над диваном.

— Надеюсь, они выпустят пар до того, как мы вернёмся домой, или мне придётся достать для себя и Шторма беруши.

Приглашение переночевать у меня вертелось на языке, оно дрожало и перекатывалось там… снова и снова. К счастью, я смогла проглотить его обратно.

Шторм схватился за кожаную куртку Лиама и заболтал:

— Папапапа.

Моё приглашение снова попыталось вылететь из моего рта. Нет уж. Даже не думай. Я показала своему приглашению сначала знак «СТОП», а потом знак разворота.

— Как Бейя? — выпалила я, отчаянно пытаясь сменить тему. — Есть какие-нибудь новости?

— Самоубийство судмедэксперта подорвало её моральный дух, — он почесал мягкие складочки на шее Шторма. — Твой брат надел на неё боксёрские перчатки и заковал руки наручниками. Он переживает, что она может лишить себя жизни, не дождавшись завтрашнего дня.

Шторм начал радостно жевать молнию на куртке Лиама своими девятью зубами и опухшими дёснами.

— Как прошёл твой день?

— Продуктивно. Спокойно.

Лиам пригладил вихор на затылке своего сына, но тот снова вздыбился.

— Я всё ждал твоего сообщения с ещё одним правилом.

Решив, что между нами всё в порядке, я разжала пальцы, которые вцепились в лямки сумки.

— Это, конечно, не правило, но мне кажется, моя мама знает.

— Она знает. Как и твой папа, и Нэш. Я думаю, Нолан тоже подозревает. Нэйт вряд ли что-то понял, так как он выбит из колеи, а вот Найл… подозреваю, что если он и не в курсе, то узнает обо всём довольно скоро.

Я остановилась.

— Ты шутишь?

Он развернулся ко мне лицом, прядь волос упала ему на глаза.

— Нэш прямым текстом угрожал мне. Сказал, что ему всё равно, что я Альфа. И что если я причиню тебе боль, он сделает мне больно в ответ.

Я раскрыла рот.

— Не переживай. У него не будет ни единой причины делать мне больно.

— Я не об этом переживаю, — я заткнула прядь волос за ухо. — Эм. Как именно ты описал им наши отношения?

— Я позволил им сделать собственные выводы.

— Ладно. Хорошо, — я потрясла головой. — Надеюсь, мама с папой не будут заводить об этом разговор… а если они это сделают, просто меняй тему, ладно?

— Если тебе так проще, Никки, ты можешь сказать им, что мы встречаемся. Меня не особенно волнует, что подумают люди.

О, да. Ты знаешь, как сделать так, чтобы девушка почувствовала себя особенной.

— Это не очень хорошая идея. Мои родители склонны сильно привязываться. И учитывая то, как сильно они любят твоего сына…

Они научат его словам «бабушка» и «дедушка» за считанные минуты.

— Я бы предпочла их не обнадёживать. Потом, когда между нами всё будет кончено, им будет проще это пережить.

Пальцы, которые приглаживали волосы Шторма, продолжили двигаться, в то время как всё его тело сделалось пугающе неподвижным.

Вся эта ситуация должна была запутаться ещё больше. Ох, как же всё это могло запутаться. Я втянула нижнюю губу и так сильно её укусила, что из неё пошла кровь. Похоже, у меня появились клыки. Когда луна становилась полной, наша волчья природа постепенно побеждала человеческую. Для некоторых оборотней зов этой дикой природы был таким сильным, что они проводили несколько дней в месяц в волчьем обличье. Особенно мужчины. Женщины были чуть более осторожными, тем более что лунные циклы влияли на наши менструальные циклы, и наши тела становились более готовыми к спариванию.

Уже по тому, как изменился мой запах, я могла понять, что моё тело менялось. Готовилось. К счастью, моя овуляция должна была наступить после полнолуния. Было не очень комфортно бегать со стаей в это время, как для нас, так и для мужчин, которые нас окружали. Иногда дух соперничества был так силён, что разгорались драки. Они были кровавыми, и самок, которые находились в этом состоянии, заставляли собираться в группки, которые окружали другие самки, чтобы приглушить их запах.

Перед первым перевоплощением нас всех учили, как с этим справляться. Если наш запах был слишком сильным, нам приходилось пропускать забег. Если он был терпимым, мы могли пойти на пробежку, но только в компании оборотней, которых в моей стае называли«холодными стручками» — это была группа более старших самок, чей запах перебивал очарование молодого лона.

Переместив Шторма на бок, Лиам коснулся моего подбородка, высвободив мои острые зубы из губы, после чего нагнулся и слизнул кровь.

Он отпрянул, и когда я раскрыла рот, сказал:

— Прежде чем ты скажешь мне, что я нарушил какое-то правило, это был не поцелуй. Я просто помог вытереть то, что сотворил твой прекрасный ротик.

Ощущение тумана в животе вернулось с новой силой и отбросило все мысли о холодных стручках и восприимчивых матках. Я провела языком по губе, после чего промокнула ранки рукавом своего свитера, и только потом вспомнила, что он был сшит из светло-серого материала, и на нём могли остаться пятна.

Неподалеку раздались голоса и смех, а потом всё стихло, так как люди, вероятно, поняли, что поблизости находился Альфа нашей стаи. Небольшая группа под предводительством сестры Эйделин вышла из её дома.

Грейси помахала мне и крикнула с улыбкой на лице:

— Привет, Лиам.

Четыре её подружки даже не дёрнулись, так как либо были напуганы, либо заворожены видом моего компаньона. Я не знала точно. Моя волчица слегка ощетинилась от ревности, и это заставило меня придвинуться чуть ближе к нему. Моя рука ударилась о его руку, которой он обхватил своего сына. Шторм начал сосать большой палец, словно это была соска его бутылочки.

Когда вся пятерка, наконец, пришла в движение и прошла мимо нас, две девушки захлопали ресницами, поглядывая на Лиама. Разве они не заметили, как он облизал мой рот? Я начала снова сжимать лямку сумки, чтобы не начать сжимать их шеи.

Лиам усмехнулся.

— Знаешь, есть гораздо более действенные способы заявить о своих правах на парня, чем убийственные взгляды.

Его глаза весело сверкнули и, кажется, в них было немного страсти. Нет, не кажется. Там определенно была страсть.

— Ты могла бы избавиться от того своего правила, и вернуть поцелуи.

Он потёрся губами о макушку Шторма.

— Вообще-то это довольно практично, и ещё это помешало бы некоторым мамашам подталкивать своих дочерей в мою сторону.

Я сощурилась и посмотрела на Лиама, в то время как окружающая нас действительность начала исчезать в чёрной дымке.

— Каким мамашам?

Не переставая улыбаться, он заправил прядь волос мне за ухо.

— Я предпочту не называть имена, когда у тебя такой вид, будто ты готова кого-то убить.

Шторм расстроено захныкал, что вырвало меня из кровожадных мыслей.

— Я знаю, как тебе больно, малыш. Я сам готов проглотить сейчас какое-нибудь огромное животное.

Лиам наклонил голову и пристально посмотрел на меня своими тёмным глазами.

— А, может, и кого-то поменьше… если этот кто-то чуть позже этого захочет.

Температура моего тела взлетела до такой степени, что я могла бы сейчас растопить Ледник Святой Марии. Лиам сделал глубокий вдох и улыбнулся. Он был доволен, потому что моему телу удалось без слов сообщить ему о том, как я хотела, чтобы меня проглотили.

Но затем улыбка исчезла с его губ, тело застыло, а потом начало вибрировать. Шторм, должно быть, почувствовал эту перемену в Лиаме, потому что он стал очень-очень тихим и совсем замер, запрокинув голову и уставившись своими глазами в сверкающие глаза своего папы.

С пугающим спокойствием, Лиам сунул Шторма мне в руки.

— Отнеси Шторма к своим родителям. Я встречу тебя там.

Всё тепло тут же покинуло моё тело.

— Зачем? Что происходит?

И прежде чем он успел ответить, я услышала вой. И не один. А затем я почувствовала присутствие тел. Кто-то был в человеческом обличье, кто-то в волчьем. И все они рыскали вокруг дома Лори. Когда я посмотрела на Лиама, он уже был в миле от меня. Очертания его тела начали быстро размываться по мере того, как он взбирался на вершину холма.

Несмотря на то, что крики и рычание стихли, Шторм схватился за мой свитер, уткнулся лицом в грудь, словно хотел заблокировать страшные звуки, а затем начал плакать.

— Ш-ш-ш.

Я поменяла его положение, затем поправила сумку и, не сводя глаз с напряжённых тел, засунула его голову под свой подбородок и начала рассказывать ему легенду о ребёнке, который съел луну, и так появился первый оборотень.

Он постепенно успокоился. Я даже подумала, что он уснул, и поэтому перестала говорить, но затем он посмотрел на меня, словно зверёк, вышедший из спячки, поэтому я снова начала свою историю и постаралась сделать так, чтобы мой голос звучал достаточно низко, чтобы снять его возбуждение, но достаточно громко, чтобы заглушить перепалку, которая снова началась.

К тому моменту, как мы встретились с моими родителями, они оба стояли на пороге и размышляли о взбесившихся оборотнях. Я же дрожала, но не из-за холода, а из-за страха, который пожирал меня изнутри.

Я услышала обрывки требований Дэвида Холлиса отправить Лори под суд за её вероломство.

— Ты подвергаешь нас опасности, оставляя её в живых, Лиам. Ты подвергаешь опасности людей!

Если Лиам и ответил, он сделал это по мысленной связи.

— Давай зайдём внутрь. Народ становится очень несдержанным в полнолуние.

Мама обхватила меня рукой за плечи и завела в дом.

Луна действительно усиливала всё внутри нас — начиная с настроения и желаний, и заканчивая чувствами и сердцебиением. И всё же я была абсолютно уверена, что Дэвид и его дружки не стали бы прекращать борьбу после того, как тёмное небо сделалось бы ещё темнее.

Они стали бы требовать крови, пока она не потекла бы из вен Лори и не пропитала нашу землю.

Если только…

Если только она не смогла бы вылечить завтра Бейю.

ГЛАВА 42

Ужин наступил и прошёл, поселок затих, но Лиам так и не вернулся. В какой-то момент мама забрала задремавшего Шторма в свою спальню и положила в кроватку, которую она установила в углу, после чего сказала мне идти домой.

После того, как я надела куртку, она добавила, как будто между прочим, что мне следует сообщить Лиаму о том, что она оставила у себя Шторма на ночь, и чтобы он не прерывал их сон. А затем она выгнала меня из дому, заявив, что она устала и ей надо хорошо выспаться перед короткой ночью, ожидающей нас завтра.

Спускаясь с холма, я отправила ему сообщение, передав слова мамы. Я не стала приглашать его к себе, но надеялась, что он почувствует, что приглашение подразумевалось. Хотя секс, скорее всего, не входил в его планы. Наверняка, завтрашний день, с его заботами и тревогами, был единственной вещью, которая занимала сейчас его мысли.

Почистив зубы, я уставилась на своё отражение в зеркале и начала вертеть головой в разные стороны. Синяк на виске наконец-то исчез, но нижняя губа слегка припухла из-за того, что я прокусила кожу клыками. О, Ликаон… когда был последний раз, когда на мне не было синяков и ссадин?

Я прополоскала рот, потом плеснула холодной водой на щёки и забралась в постель. Я попробовала позвонить Эйделин, потому что нам двоим надо было многое обсудить, но мой звонок был перенаправлен на голосовую почту. Вероятно, они с моим братом были заняты. Я задвинула подальше эту мысль, удобно устроилась вместе с пультом от телевизора и начала смотреть шоу с моим виртуальным бойфрендом, Саймоном. В конечном счёте, мои веки опустились, а мир перестал существовать.

В эту ночь я видела невероятные сны.

В них во всех фигурировал Лиам. Они показались мне такими реальными, что, когда на следующее утро свет начал проникать сквозь жалюзи, я вовсе не удивилась тому, что чувствовала себя выжатой. Я потянулась, перевернулась на спину и застыла, когда моя рука коснулась невероятно тёплой и твёрдой стены из плоти.

Я села так быстро, что пододеяльник обмотался вокруг моей талии, а моя спальня начала расплываться у меня перед глазами. Я моргнула, чтобы прояснить зрение, и тут же закрыла рот рукой от удивления, увидев Лиама в своей постели. Его веки всё ещё были закрыты, а чёрные ресницы лежали на его острых скулах.

Я опустила взгляд на свою грудь — голая — затем раскрылась и проверила нижнюю часть своего тела — тоже голая. Ого. Неужели я разделась во сне? Или это он раздел меня, а я даже не проснулась? Как это было вообще возможно? Я же не могла спать во время занятий сексом с Лиамом? Даже после удара дубинкой по голове или под общим наркозом моё сознание должно было проснуться ради такого.

Несмотря на то, что его глаза оставались закрытыми, его рука переместилась на мои колени, а затем поползла выше, на талию, и потянула меня вниз, пока я снова не оказалась в горизонтальном положении. Постаравшись успокоить свой ускорившийся пульс, я начала прокручивать в голове вчерашний вечер, пытаясь вспомнить, когда он присоединился ко мне в моей спальне.

Когда я не смогла этого сделать, я облизала губы и спросила:

— Мы… э… У нас был секс вчера ночью?

Его веки были всё ещё закрыты, но губы изогнулись в улыбке.

— Нет.

— Хвала Ликаону, — я облегченно вздохнула. — Не за то, что у нас не было секса, а за то, что я не проспала весь процесс.

Его веки распахнулись, и его сияющие глаза сверкнули.

— Ты предлагала.

Конечно, я предлагала. Даже неодушевленный предмет мог предложить себя этому мужчине. Так, стоп. Но ведь это означало…

— Ты мне отказал?

Мой ответ сделал его улыбку ещё шире.

— Нет, но к тому моменту, как я пришёл сюда с презервативами, ты уже спала. Кстати, ты теперь счастливый обладатель всего запаса презервативов из магазина поселения.

Он кивнул в сторону моего стола, на котором восседала беспорядочная кипа чёрных коробок, как будто кто-то рассердился и покидал их туда.

— Теперь я смогу открыть конкурирующий киоск.

— Весь твой запас закончится раньше, чем ты успеешь придумать дизайн логотипа.

Я засмеялась.

— О, серьёзно?

Он перекатился на меня, прижал мою спину к матрасу и уперся руками по бокам от моего лица.

— Серьёзно.

Он приблизил ко мне свои губы и задержался рядом с моими губами, словно дразня, после чего приподнял голову подальше от моего лица.

— Я почти забыл про твои правила.

Я обхватила его шею руками.

— Ты не просто забыл о них. Ты спал в моей кровати, бунтарь.

Уголок его губ приподнялся.

— Ты хочешь сказать, что раз уж я нарушил одно правило, то теперь могу нарушить их все?

Неужели я это сказала?

— Почему ты спал здесь?

— Ты угрожала, что отменишь наше соглашение, если я не буду обнимать тебя всю ночь.

Мои пальцы замерли на его невероятно тёплой коже, и мой рот раскрылся.

— Пожалуйста, скажи мне, что это была шутка.

Его полуулыбка превратилась в настоящую улыбку.

— Это была шутка, но, похоже, совсем плохая, раз ты не смеешься.

Я шлёпнула его по плечу, на котором был шрам, и его низкий смех наполнил мою спальню.

— Так что? В чём настоящая причина? Ты надеялся, что я проснусь посреди ночи и начну тебя домогаться?

— Я бесспорно на это надеялся, но, на самом деле, я остался здесь, потому что Лукас и Сара не знают о том, как развлекаться тихо, — он понизил голос до шепота, произнеся последнее слово.

Моя грудная клетка наполнилась счастьем.

— Значит, они помирились?

— Они помирились.

Я оглядела его острые скулы, которые выглядели ещё острее в утреннем свете, словно сильные ветры и жесточайшие ливни выточили этого мужчину.

— А ты умеешь развлекаться тихо? Я бы не хотела разбудить своего соседа.

Улыбка, не сходящая с его губ, была такой ослепительной, что я решила запечатлеть её у себя в голове вместе с другими образами Лиама на будущее, когда его лицо будет не первым лицом, которое я буду видеть утром, и не последним лицом, которое я буду видеть перед сном. От этой мысли моё сердце издало один тихий и печальный стук.

Прежде чем Лиам успел бы прочитать мои мысли, я притянула его губы к своим губам, расстегнула свою тонкую броню и отставила в сторону лёгкий щит, решив, что лучше не усложнять, а проживать каждый миг своей жизни на полную катушку.

ГЛАВА 43

После того, как Лиам ушёл за своим сыном к моим ужасно проницательным родителям, я решила поработать в своей уютной кровати, наслаждаясь его теплом и запахом на моих простынях. В какой-то момент я опять задремала и проснулась от лёгкого тянущего чувства в животе, вызванного полной луной. Эйделин говорила, что это было похоже на парную связь. Возможно, когда-нибудь мне довелось бы узнать, насколько эти чувства были похожи.

Или нет.

Было ли это так ужасно, если мне было не суждено найти предназначенную мне пару?

Горькая правда о том, что отношения с Лиамом не могли ничем закончиться, накрыла меня, и я вздохнула.

Он как будто услышал, что я думаю о нём, потому что его голос проник мне в голову. Во все наши головы, потому что его сообщение было явно адресовано всей стае.

«Забег начнётся у бункера через час. Надеюсь, увидеть там многих из вас».

— Эй, Ник? — позвал Найл сквозь закрытую дверь. — Ты готова идти?

Я нахмурилась, обернула себя полотенцем и открыла дверь.

— Эм. Я думала, что забег через час.

Найл был не самой спокойной личностью, но сейчас он был таким нервным, что, не переставая, барабанил пальцами по стене.

— Да. Но Лори уже направляется туда. И… в общем, мама с папой считают, что нам пора выходить. На случай… ради Нэйта… — он начал жевать свою бедную нижнюю губу, а его пальцы всё ещё бешено стучали по дереву. — Чёрт, если это не сработает…

— Давай не будем на это настраиваться.

— Ты права.

Он запустил пальцы в свои торчащие волосы, которые были такого же каштанового оттенка, что и мои, и напоминали древесину орехового дерева.

Я сглотнула, так как переживала о том, что мой оптимизм был не крепче карточного домика.

Найл посмотрел поверх моего плеча, и я на секунду с ужасом подумала, что забыла спрятать кипу коробок с презервативами, но быстро взглянув в ту сторону, я поняла, что мне хватило дальновидности убрать их.

— Хорошо провела утро?

Я снова посмотрела на своего брата, у которого как будто случился очередной скачок роста этой ночью. Он уже обогнал близнецов. И скоро должен был перегнать Нэйта.

— Да.

— Ник, я знаю, что я последний человек, который должен раздавать тебе советы, но ты уверена, что это хорошая идея? Учитывая то, что я слышал…

— Не говори мне, потому что я уверена, что я тоже это слышала, а если и нет, то это только разозлит меня. А насчёт того, хорошая ли это идея, я на сто процентов уверена, что идея — дрянь, но зато я точно знаю, какие у нас с ним отношения. Мы просто развлекаемся. Ничего больше.

— По-моему, мама не думает, что вы просто развлекаетесь.

Он скрестил руки на груди, а его нервозность поутихла.

— Мама видит то, что она хочет видеть. И ты вообще можешь представить, как я объясняю ей, что я с Лиамом только ради секса?

На его щеках появились ямочки.

— Я бы очень хотел присутствовать при этом разговоре.

— Не сомневаюсь.

— Пожалуйста, включи меня тоже.

— Ни за что.

— Я твой любимый брат.

Я фыркнула.

— С каких пор?

— Кто покупает тебе пачки кислых конфеток, когда идёт в супермаркет? Кто брал тебя в кино со своими дружками, когда ты была ещё ребёнком? Кто…

— Ладно. Ты офигенный, — я покачала головой и улыбнулась. — Хотя… — я почесала подбородок. — Я давно уже не видела в нашем коттедже кислых конфеток.

— Поутру этот недочет будет исправлен.

Я приподняла одну бровь.

— «Поутру»? С каких пор ты говоришь, как лорд из девятнадцатого века?

— С тех пор, как Фарра… — его лицо порозовело, и он схватился рукой за шею.

— Фарра? — моя улыбка стала шире в ту же секунду. — Неужели мой любимый бабник наконец-то остепенился?

— Пф-ф-ф. Нет. Ничего подобного.

Он начал мять шею, которая теперь окрасилась в цвет красной карамели.

— Мы просто друзья. А она фанат исторических романов, или что-то типа того.

— Они про кровавые убийства или про любовь?

— Они чертовски банальные.

Я засмеялась.

— Значит это любовно-исторические романы.

— Ага. Они. Неважно.

— Йоу! Ребята, вы готовы? — голос Нэша прогремел в коттедже, эхом отразившись от деревянных стен медового цвета.

Мой смех стих, а румянец сошёл с лица Найла.

— Никки одевается!

Он развернулся и зашагал в сторону гостиной.

Я начала закрывать дверь, когда Эйделин появилась в узком коридоре. Её светлые волосы развевались рядом с её ушами, точно лопасти пропеллера.

Она вошла в мою комнату и плюхнулась на кровать, но потом понюхала воздух и вскочила с кровати, точно это было место преступления.

— Кто-то был сегодня занят…

— Сказала недоступная лучшая подружка.

— Бабушка вывихнула бедро, так что дом Ривзов превратился в сумасшедший дом.

— Вот дерьмо. Мне жаль, Эйдс. Я так понимаю, она сегодня не будет бегать?

— Нет. Она даже ползать не может. Ты бы слышала, как она поносила Даррена, который накачал её «Силлином». Готова поклясться, Даррен дрожал, как осиновый лист, — она ухмыльнулась.

Я натянула леггинсы и футболку. Я не стала надевать нижнее бельё, так как через час должна была быть в волчьем обличье.

— Ты осознаешь, что это мой последний забег в роли одинокой женщины?

Я закатила глаза.

— Ты давно уже не одинока.

— Верно, — она улыбнулась, и её голубые глаза засверкали, точно поверхность пруда. — Ещё девятнадцать дней. Кажется, что до этого несколько световых лет, и в то же время, это как будто должно произойти завтра.

Менее чем через три недели, у меня должна была появиться сестра.

А, может, быть и парная связь, если бы Ликаон даровал мне её на солнцестояние.

Я решила сосредоточиться на мыслях о сестре, потому что при мысли о парной связи у меня расстраивался живот. Особенно, когда я перечисляла у себя в голове свободных холостяков в стае, и ни один из них не заставлял моё сердце трепетать. Конечно же, им мог стать человек или оборотень из другой стаи.

— Девочки, пойдём! — голос Нэша был преисполнен нетерпения и прозвучал нервно, выдернув нас из наших размышлений о будущем и вернув к реальности.

Мы с Эйделин опасливо обменялись взглядами, после чего я за рекордное время собрала волосы и покинула прибежище, которым была моя спальня. Я надела ботинки, взяла куртку, а затем направилась в сторону внедорожника Нэша, который был уже заведён. Эйдс и я забрались на заднее сидение, и едва закрыли дверь, как вдруг мой брат резко повернул машину в сторону короткой подъездной дороги, а потом поехал вперёд мимо дома родителей, в котором было до жути темно.

Стук нашего пульса, раздающийся в машине, был таким громким, что перекрывал тяжёлые басы, доносившиеся из стереосистемы.

— Не могу поверить, что сегодня вечером я, наконец, встречу остальных боулдеровцев, — сказала я, в основном, чтобы заполнить тишину.

Найл развернулся и посмотрел мне в лицо.

— Чёрт. Я забыл, что ты ещё с ними не знакома.

— Там есть несколько горяченьких одиноких парней, — Эйделин вцепилась в ручку над головой, когда наш скоростной и неистовый водитель выехал на главную дорогу, разбрызгав снег и соль во все стороны.

— О, правда? — Нэш посмотрел на неё в боковое стекло.

Я попыталась изобразить воодушевление из-за перспективы познакомиться с потенциальными партнерами, но из-за запаха Лиама, прилипшего к моей коже, словно какой-нибудь лосьон, и из-за того, как Нэш опускал педаль в пол, я не на толику не продвинулась в этом направлении.

— Ты разве забыла, что ты несвободна, мисс Ривз? — добавил Нэш с довольным видом.

Она засмеялась, и это был такой приятный звук.

— Как я могла об этом забыть, когда ты держишь меня на таком коротком поводке?

Найл начал издавать громкие звуки, словно его начало тошнить.

— Я просто напомнила Никки о том, чтобы она была открыта предложениям и смотрела по сторонам.

В машине наступила тишина.

— Какая же у меня хитрая пара. Наполовину лиса, наполовину волк, это точно, — сказал, наконец, Нэш, хотя я почувствовала, что он либо хотел, чтобы я последовала её совету, либо собирался прямым текстом сказать мне о том, что секс с моим Альфой был не самой здоровой идеей.

Я была рада, что он не стал ничего говорить, потому что мне не хотелось сейчас оправдывать свой выбор. Никто больше не сказал ни слова, пока мы не припарковались между мини-фургоном моих родителей и внедорожником Лиама. Там были ещё пять машин. Я узнала машину Даррена и ещё одну, но мне были не знакомы остальные три.

Я решила, что они принадлежали истинным боулдеровцам, учитывая количество незнакомых участников, рыскающих в темноте — большинство из них были в волчьем обличье, а некоторые в человеческом. Все обратили внимание на нас, когда мы хлопнули дверями нашей машины и зашагали по сильно утоптанному снегу. Эйделин взяла меня под руку, и хотя я не думала, что она сделала это, потому что боялась, что я поскользнусь и упаду лицом вниз, я была рада дополнительной поддержке и воспользовалась ей, чтобы не хромать так сильно.

Риз, стоявшая у тяжёлой металлической двери, распахнула и придержала её для нас.

— Добрый вечер, Фримонты.

— Ещё не начали? — спросил Нэш.

Рыжевато-коричневый волк ходил вокруг ног Риз, которая была одета в джинсы. Я решила, что это была ее подруга, потому что, хотя Эйвери был точно такого же цвета, он был гораздо крупнее.

— Нет. Они ждут остальных членов семьи.

Как только мы вошли внутрь, мама отвернулась от Даррена, и я увидела, что белки её глаз были покрасневшими. Я оторвалась от Эйделин и подошла к ней. Бейя сидела посреди своей клетки, её руки были перемотаны скотчем за её сгорбленной спиной, и на них были боксерские перчатки. Неужели они, и правда, уже попытались, и это не сработало?

Я посмотрела на лица всех остальных. Папа и Нэйт тихо разговаривали рядом с полкой с консервированными фруктами. Тело моего брата застыло, словно его позвоночник заменили на металлический прут. Черты лица Лиама были тоже напряжены, а чернота в его глазах была всепоглощающей. Я удержала его взгляд, и надежда начала медленно меня покидать.

— Лори ведь ещё не заходила туда? — спросила я.

Даррен покачал головой, а я вздохнула и попыталась запереть свой оптимизм внутри себя и не сделаться такой же угрюмой, как и все остальные.

Даже привычная ухмылка Лукаса пропала без вести, когда он вставил ключ в дверь клетки.

— Ты готова, Лори?

Точно призрак Лори поплыла вперед. Её голое тело было таким слабым, что она не издала ни звука, когда отошла от Лиама. Прежде чем проникнуть внутрь клетки, она упала на четвереньки и перевоплотилась из человека гипсового цвета в тощую коричневую волчицу.

Нэйт и папа приблизились к клетке. Но если папа остановился рядом с мамой, то Нэйт подошёл так близко, как было только возможно, стараясь не врезаться в серебряные прутья. Лори и Бейя посмотрели на него, в поисках его внимания. Могли ли у дочери Кассандры всё ещё быть чувства к моему брату? В чертах её лица явно просматривалась тоска. Тоска и грусть.

Мышцы Нэйта напряглись, натянув его коричневую кожаную куртку. Это могло быть из-за того, как Лори смотрела на него, а может из-за того, что она вот-вот должна была сделать.

Найл и Нолан встали по бокам от моего старшего брата, в то время как Нэш, Эйдс и я остались стоять позади, наблюдая за этим трагичным любовным треугольником.

Мама переплела свои похолодевшие пальцы с моими, а Даррен прошептал:

— Ей придётся впрыснуть в Бейю свой яд, после чего её сердце остановится, а потом опять заработает.

Я застыла.

— То же случилось и в прошлый раз?

— Да. Если система полностью не отключится, трансформация не сможет произойти.

Эйдс сморщила нос.

— То есть Бейю, по сути, надо перезагрузить?

Я кивнула, сжала мамины пальцы и посмотрела на Лиама в поисках поддержки, но наш Альфа был сосредоточен на двух женщинах в клетке.

Рычание заставило меня перевести внимание с Лиама на коричневую волчицу, которая стояла позади Бейи. Её клыки покрытые слюной засверкали и потянулись к удлинённой шее полуволка. Бейя попыталась развернуться и укусить Лори своими собственными заострёнными зубами, но Лори схватила её и прокусила ей шею.

Бейя зарычала и зашипела, сопротивляясь хватке Лори. Несмотря на свою слабость, Лори превосходила по силе связанного полуволка. Минуту, или, может быть, десять минут спустя глаза Бейи медового цвета сделались стеклянными, а её веки закрылись.

У меня было ощущение, что мои лёгкие превратились в лезвия циркулярной пилы, потому что каждое моё дыхание было готово разрезать грудную клетку. Это зрелище угнетало меня, и всё же я не могла отвести от него глаз.

Тело Бейи обмякло, и Лори, не отпуская шею другой женщины, осторожно опустилась вместе с ней на цементный пол и легла на живот.

Найл и Нолан переместились поближе к Нэйту. Его большое тело начало трясти, в то время как более изящное тело Бейи сделалось абсолютно неподвижным.

ГЛАВА 44

Беспорядочные клоки шерсти, покрывавшие тело Бейи, исчезли в её порах. Конечности укоротились, а кости поменяли положение с глухим хрустом.

Я ещё крепче сжала мамину руку, а она положила голову папе на плечо. Они, должно быть, тихонько переговаривались, потому что она хрипло сказала:

— Знаю, Джон. Я знаю, что это, вероятно, ничего не значит.

Воздух колыхался от биения наших сердец, поэтому я не могла уловить пульс Бейи. Я сосредоточилась на её груди и стала молиться о том, чтобы она начала вздыматься.

— Ну, давай же, — пробормотал Лукас, сжав ключ в руке, а другой рукой крепко сжимая дверь. Она была в перчатке, которая защищала его кожу от металла. — Давай.

Глаза Лори переместились на Нэйта, который стал таким неподвижным, что даже его волосы перестали шевелиться. Я выпустила мамину руку, подошла к нему и положила свою ладонь между его лопаток.

Он подпрыгнул, после чего обернулся и одарил меня мрачной улыбкой, которая тут же исчезла.

— Привет, Шишечка.

— Привет.

Я протиснулась между ним и Ноланом и обеими руками обхватила руку своего старшего брата.

Бейя всё ещё не двигалась, но её кожа, хотя и не выглядела здоровой, как будто стала более яркого оттенка. Может быть, это было из-за того, что я придвинулась ближе, и в этом месте освещение было другим?

Раздалось сопение, за которым последовал громкий вздох, и рука моего брата под моими пальцами превратилась в сталь.

Я перевела взгляд на источник звука и обнаружила, что глаза Бейи были широко раскрыты и смотрели в потолок, а её тело начало приобретать цвет. Её волосы, которые рассыпались по спине, сделались гуще и начали блестеть, словно кто-то окунул каждый её локон в бочку с дорогим лаком для волос. Её бледная кожа засияла, словно поле на рассвете, покрытое только что выпавшим снегом.

Лори выпустила шею Бейи и встала на лапы, после чего побежала назад, и её когти застучали по цементному полу, словно градины.

— Лукас, дверь, — несмотря на то, что голос Лиама был спокойным, его скрещенные руки и сжатые челюсти выдавали напряжение, которое нарастало внутри него.

Лукас широко распахнул дверь, чтобы Лори могла пройти сквозь нее, после чего снова захлопнул её с металлическим стуком. Провернув ключ, он отпрянул назад.

Лори облизала свою алую пасть и села на задние лапы. Длинные ресницы обрамляли её фиолетовые глаза.

— В прошлый раз было точно также? — спросила я брата, который, казалось, не сделал ни единого вдоха с тех пор, как Бейя сделала свой первый вдох.

— И да, и нет. В прошлый раз яд деформировал черты её лица.

Бейя изогнула шею, и мои губы раскрылись. Несмотря на то, что её радужки сверкали, как наши, цвет её зрачков был красным, точно горящие угли. Я подождала, затаив дыхание, пока она не начнёт говорить или двигаться, или не сделает хоть что-нибудь, пусть даже этим чем-нибудь будет рык. Но я никак не ожидала, что она встанет на ноги, точно гимнаст, и кинется на нас с небывалой скоростью.

Она пальцами обхватила прутья, и от того места, где её кожа соприкасалась с серебром, даже не пошёл дым.

— Нэйт? Малыш?

Она его узнала. Назвала его «малыш». Смотрела на него так, точно он был её луной.

У существа, в которое она переродилась, сохранились воспоминания Бейи.

Мой брат напрягся, и хотя он не отступил, он также не приблизился ни на сантиметр вперёд.

— Нэйт?

Она начала просовывать пальцы сквозь прутья, пытаясь дотянуться до него.

Когда он не пошевелился, чтобы коснуться её, она заморгала ресницами. По её щеке потекла слеза, она была тёмной и красной.

Она… Она плакала кровью?

Кадык моего брата дёрнулся, он тяжело сглотнул. Его молчание казалось громче молчания всех остальных.

Ещё одна ужасная слеза появилась на щеке Бейи.

Кто-то должен был что-то сказать.

Когда никто, даже Даррен, не заговорил, я открыла рот:

— Как… как ты себя чувствуешь?

Её губы приподнялись в улыбке. Они были такими красными, точно были измазаны ягодным соком.

— Потрясающе, Никки.

Когда она повернула голову и оглядела остальную публику, я поискала на её шее рану от клыков. Её кожа была безупречна, словно Лори никогда не кусала её.

— Ты можешь перевоплотиться?

Лиам широко расставил ноги, которые были твёрдыми, точно два ствола дерева.

Она провела костяшками пальцев по щеке, оставив на ней ярко-красный след.

— Я не знаю, как…

Заметив кровь, она ахнула.

— У меня травма головы? Вы поэтому смотрите на меня так, словно… словно…

— Ты плачешь кровью, — голос Нэйта прозвучал отстранено.

Она уставилась на него, но не найдя в нём нежности, низко опустила ресницы.

— Как? Почему? — раздался шёпот.

Даррен хрустнул шеей, наклонив её в разные стороны.

— Может быть, потому что это единственное, что ты ела?

Это имело смысл. Вроде бы.

Бейя посмотрела на Лори широко раскрытыми глазами, словно коричневая волчица с аномальной кровью обладала каким-то тайным знанием насчёт того, кем она стала.

Мой брат шагнул вперёд, и хотя он не пытался сбросить с себя мою руку, мои пальцы соскользнули с его руки.

— Так ты можешь перевоплотиться?

— Я не знаю, Нэйт. Я не знаю, как это сделать.

— Закрой глаза. Мне это всегда помогает, — Даррен приблизился к клетке. — Ты чувствуешь, как что-то шевелится внутри тебя? Под кожей?

Бейя стояла очень неподвижно. Её веки были закрыты, грудь едва вздымалась.

— Кровь. Я чувствую свою кровь. И твою. Я слышу, как она шелестит в твоих венах.

Она медленно вдохнула.

— Я чувствую её запах.

— Это нормально, — уверил её Даррен. — Все твои чувства обострились.

— Нормально? — брови Нолана нависли над его голубыми глазами. — Я не могу чувствовать запах крови, если она внутри кого-то.

Глаза Бейи раскрылись, и он вздрогнул. Она нахмурилась, увидев страх на лице моего брата.

— Смотри на меня, Бейя, — прошептал Нэйт и подошёл так близко к серебряным прутьям, что Найлу пришлось схватить его за плечо.

Нэйт сбросил с себя руку Найла.

— Смотри на меня и попытайся перевоплотиться.

Алые радужки сосредоточились на Нэйте, и Бейя сконцентрировалась, пытаясь найти ту гибкую связь, которая соединяла нас с нашей другой сущностью. Стоило потянуть один раз — и животная натура выходила наружу. Конечно же, Бейя уже не была подростком, но в двадцать семь связь ещё не могла истончиться.

— Луна высоко. Ничто не должно сдерживать её волчицу, — прошептал Лукас Лиаму.

— Может быть, если кто-то из нас перевоплотится, это ей поможет? — предложил Нэш.

Лиам кивнул.

— Хорошая идея.

— Эйдс? — Нэш приподнял одну бровь.

Они отошли к полкам, сняли ботинки и сбросили с себя одежду.

Перевоплотившись, они вернулись к нам. Шерсть Эйделин кремового оттенка сверкала белым цветом под длинными полосками холодных неоновых ламп и резко контрастировала с шерстью моего брата эбонитового цвета. Они остановились рядом с Лори и обменялись с ней парой фраз, которые было невозможно разобрать. Нэш завыл, и этот звук эхом отозвался у меня в костях. Мелкие волоски на моих руках сделались толще, кожа натянулась. Мне надо было перевоплотиться.

О, как же мне надо было перевоплотиться.

Я стиснула зубы и начала дышать, отчаянно пытаясь продержаться ещё немного, потому что, оказавшись в волчьем обличье, я уже не смогла бы разговаривать с Бейей или со своим братом. Не в силах противостоять этой силе, мои родители отошли назад, сняли одежду и перевоплотились в своё другое обличье. Так же как Нэш и Эйделин, они вернулись к нам. Мама провела щекой по щеке Лори, выражая свою признательность и расположение.

— Ты чувствуешь, что твоя кожа неприятно натянулась, а кровь стала непривычно горячей? — спросила я.

Бейя снова нахмурила лоб.

— Нет.

Нэйт сжал губы, и они вытянулись в тонкую розовую полоску у него на лице.

Я обогнула серебряные решетки и остановилась рядом с Лиамом.

— Могла Лори вернуть ей первоначальное состояние?

«Её радужки красные. Она плачет кровью. Не говоря уже о том, что она может слышать и чувствовать запах нашей крови».

— И что? — я запрокинула голову и посмотрела на него. — Думаешь, она превратила её в вампира?

Я не поняла, как громко это сказала, пока все взгляды не обратились в мою сторону.

— Вампиров не существует, Кникнак, — сказал Лукас.

— Может быть, теперь существуют.

Я приблизилась к клетке Бейи.

Рык, в котором послышалось «Не так близко», остановил меня.

— Ты голодна?

Она положила ладонь на свой впалый живот.

— Да. Очень.

— Как насчёт бургера и картошки фри?

Она всегда любила и то и другое, особенно, когда папа готовил мясо на гриле, а Нолан жарил свою фирменную картошку.

Она сморщила нос.

— Не думаю, что я смогу это съесть.

— Может быть, тебе дать крекеров и немного воды?

Нэйт подошёл к промышленной раковине, которая выступала из цементной стены, наполнил стакан водой и отнёс Бейе.

Она взяла у него стакан, их пальцы коснулись друг друга, и брат резко отдёрнул руку.

Бейя мрачно опустила голову, после чего поднесла стакан к губам и сделала глоток. Секунду спустя вода выплеснулась из её рта.

— Я не могу… Я не могу это пить. Слишком жжёт.

— Ты что заварил ей чай, Фримонт?

Лукас приподнял бровь, которую пересекал шрам.

— Нет, — в голосе Нэйта прозвучал укор. — Она комнатной температуры.

Я взглянула на Даррена.

— У вас тут ещё осталась кровь?

— Только кровь животного. Которую мы не смешивали с «Силлином».

Взглянув на Лиама, доктор подошёл к голубому мини-холодильнику у стены, открыл его и достал оттуда пластиковый контейнер. Он открутил крышку и передал его Бейе.

Зрачки Бейи сузились, а ноздри начали раздуваться. Она начала пить, и все пила и пила, сжимая контейнер, пока тот не смялся. Она облизала губы, стараясь поймать каждую сбежавшую каплю.

Я ахнула.

— Твои зубы. У тебя клыки!

Она раскрыла рот и потрогала кончики своих удлинившихся клыков. Её глаза удивлённо расширились.

Даррен пригладил свои редеющие волосы.

— Если она переваривает только кровь, понятно почему её тело научилось её накапливать.

Волки позади нас завыли.

Лиам посмотрел на них и сказал им что-то по мысленной связи.

— Джон спрашивает, насытилась ли ты?

— Нет. Я всё ещё очень голодна.

Даррен достал ещё два контейнера с кровью, которые она выпила жадными глотками.

— И что теперь? — спросил Нэйт.

— Я чувствую себя лучше. Гораздо лучше.

Вдруг она осознала, что была в чём мать родила, и прикрыла руками свои маленькие груди.

— Могу я получить какую-нибудь одежду?

— Тебе холодно? — спросил Лукас.

— Нет. Просто…

Она закусила нижнюю губу. Её клыки укоротились, а зубы были опять белыми и ровными.

— Просто чувствую себя немного раздетой.

В Нэйте активировался режим добытчика, и он начал обходить бункер в поисках какой-нибудь одежды. Кроме одежды моих родителей, лежавшей на полу, никакой ткани в бункере не было, даже одеяла, которое раньше лежало в её клетке.

— Она может взять мою одежду, Нэйт.

Я сняла куртку и передала её через прутья.

Бейя улыбнулась мне любезной улыбкой.

Я подумывала спрятаться между двумя полками, но все присутствующие, кроме Лукаса, уже видели меня голой.

Фыркнув, он развернулся.

— Ладно. Оставлю маленькую леди наедине с собой.

Когда он начал свистеть, я одними губами поблагодарила Лиама, который вероятно попросил Лукаса не смотреть, и разделась. Я перевоплотилась в волчье обличье, после чего отнесла одежду Бейе в своей пасти.

Она взяла её у меня, после чего почесала мою макушку.

Дверь бункера со скрипом открылась, и Риз просунула свою голову внутрь.

— Стая уже здесь, Лиам.

Её взгляд переместился на Бейю, а брови взлетели вверх. Я поняла, что она была удивлена увидеть Бейю полностью одетой. Или её ошеломило то, что она всё ещё дышала?

Лиам стянул футболку.

— Если ты хочешь побегать, Нэйт, Лукас может остаться с ней.

Бейя начала перекатывать край моей футболки между пальцами.

— Разве я не могу пойти домой?

— Нет, — тон Лиама не терпел возражений. — Пока мы не поймём, кем ты стала.

Она вздрогнула.

Не сводя с неё глаз, Нэйт сказал:

— Я останусь с ней.

— Тебе надо, чтобы Лукас забрал с собой ключ, или ты сможешь не поддаться соблазну открыть клетку?

Лиам расстегнул ремень, а затем пуговицу на своих джинсах, которые он затем спустил вниз.

Несмотря на то, что он раздевался не для меня, и здесь присутствовала члены моей семьи, которые, однако, уже направились к двери бункера, я никак не могла оторвать взгляд от этого мужчины.

— Я справлюсь, — сказал Нэйт.

— Ладненько, — сказал Лукас и подошёл ко мне. — Твоя двухцветная шерсть миленько смотрится, Кникнак.

Лукас потрепал мех на моей макушке, пройдя мимо меня на двух ногах.

Я зарычала на него, и он улыбнулся ещё шире.

— Повеселись сегодня. Я, например, так и сделаю.

Он оглянулся на стену из черного меха, стоявшую рядом со мной.

— Да, босс. Малютка Разрушитель останется для нас с Сарой самой первостепенной задачей.

Он подмигнул и исчез.

Раздался скрежет металла. Нэйт разложил металлический стул и поставил его рядом с клеткой. Бейя упала перед ним на колени, протянула руку и пальцами коснулась его колена. Он дёрнулся, но вместо того, чтобы отпрянуть, положил свою руку поверх её руки.

Дыхание Лиама растрепало шёлковистую шерсть за моим ухом.

«Ты пахнешь мной».

Я вздрогнула из-за невесомого прикосновения его тяжёлого дыхания.

«У меня не было времени принять душ».

«Хорошо».

Я вытянула шею, и носом взъерошила его густую чёрную шерсть.

«У тебя тоже не было времени принять душ?»

«У меня было полно времени, серебряные глазки».

«Серебряные глазки?»

«Цвет твоих глаз похож на платину».

Он опустил голову, и когда она оказалась на одном уровне с моей головой сказал:

«Они всегда такого цвета, когда ты возбуждаешься».

О. Мой пульс забарабанил.

«Лучше нам не разговаривать об этом прямо сейчас. Я и так уже… слишком чувствительна».

Он провёл носом вдоль моего тела, касаясь меня одним лишь своим дыханием. Неожиданно он резко повернул ко мне голову.

«У тебя овуляция!»

Могла ли я не заметить, что у меня началась овуляция? Такое было бы впервые.

Пока мы шли до двери, я развернула голову и сделала глубокий вдох.

«Нет, у меня нетовуляции».

Меня накрыло чувство облегчения, потому что я не хотела, чтобы меня отправили сегодня к холодным стручкам. Я хотела свободы, хотела бежать вместе со всей стаей, вместе с Лиамом.

«Тогда почему ты так… — он заскрежетал зубами, — пахнешь?»

«Как гнилая туша?»

«Что?»

«Ты как будто испытываешь отвращение».

Его горящие глаза сощурились.

«Поверь мне. Это не отвращение. Это кое-что совершенно противоположное».

Я толкнула его плечом.

«Овуляция уже скоро, но я могу тебе гарантировать, что она ещё не наступила, — я понизила голос до медленного шепота. — Побудь рядом со мной ещё пару дней, и ты почувствуешь разницу».

Сказав это, я пробежала мимо него и выбежала в ночь, где сотни и сотни волков покрыли землю, ожидая своего Альфу.

ГЛАВА 45

Я подбежала к Эйделин и протиснулась между ней и мамой.

Риз отпустила дверь, которая с грохотом захлопнулась за спиной у Лиама. Как и несколько других оборотней, она всё ещё была в человеческом обличье. Я предположила, что она дежурила сегодня ночью.

«Боулдеровцы, я рад, что вас здесь сегодня так много, несмотря на расстояние и погодные условия. Мы следим за погодой на курорте, и хотя шансы схождения лавин очень низкие, я призываю вас оставаться в лесу и держаться вместе».

Лиам обвёл своими блестящими глазами янтарного цвета море из меха, остроконечных ушей и светящихся глаз.

«Остаётся ещё шесть полнолуний до воссоединения стаи. Это будет настоящее событие».

Он начал ходить туда-сюда, его огромные плечи стали перекатываться под мехом.

«Прежде, чем мы выдвинемся, я бы хотел поделиться с вами тем, что произошло сегодня за этими стенами. Час назад Лори укусила Бейю Парк во второй раз. Она вводила ей свой яд, пока сердце человека не остановилось. В отличие от прошлого месяца, воскреснув, Бейя приняла облик человека без каких-либо черт, присущих оборотню».

Собирался ли он рассказать про её глаза?

«Однако мы будем держать её в бункере под охраной, пока окончательно не убедимся, что она не представляет угрозы ни для вас, ни для людей».

Воздух сотрясся из-за вздохов и тихого поскуливания.

«Следующие часы станут определяющими, и будет принято решение, есть ли место для Бейи Парк в нашей стае. И в этом мире».

«Другими словами, будет ли она жить или умрет», — пробормотала Эйделин рядом с моим ухом, заставив его дёрнуться.

Могла ли её жажда крови сойти на нет? Стали бы её радужки менее красными? Могла ли она вообще перевоплотиться в волка, или Лори создала абсолютно новый вид сверхъестественных существ? Вид, который будет способен излечиваться и передвигаться с невероятной скоростью, и который сможет питаться только кровью.

Слово «вампир» возникло у меня в голове.

Мы решили, что Бейя стала именно вампиром, потому что она соответствовала всем этим критериям, которые придумали люди. Могли ли вампиры существовать ранее? И если они существовали, может быть, это был вовсе не миф? Ведь существовали же оборотни.

«Я пообещал, что член стаи, который найдёт решение для Бейи, станет Бетой. Натаниэль Фримонт сам предложил, чтобы Лори снова укусила Бейю. И поскольку я человек своего слова, если это сработает, Нэйт возвращает себе право на эту должность».

Мою холку начало покалывать из-за внимания, которое тут же было обращено в сторону моей семьи. Раздалось низкое рычание. Осуждающее. Раздражённое. Стая, определённо, не была довольна выдвижением Нэйта на второй срок.

«Нэйт знал о яде Лори и солгал стае», — завыл один из волков.

«Почему бы тебе не сделать Лори Бетой», — зарычал другой.

«Тишина! — приказ Лиама пробрал меня до самого нутра. — Нэйт совершил ошибку, но кто из нас этого не делал? В любом случае, он отказался восстановиться в должности, а это значит, что она всё ещё свободна. Я начну принимать кандидатов завтра утром и выберу одного из вас до следующего полнолуния. Пожалуйста, не надо сообщать мне о вашем желании стать Бетой сегодня. Потому что сегодня… мы бежим! И мы бежим до умопомрачения!»

Члены стаи начали топтать землю лапами. Их нетерпение было переполнено воодушевлением. Я не испытывала никаких иллюзий и знала, что они не забудут про свою неприязнь по отношению к моему брату, и следовательно к моей семье, но, по крайней мере, сейчас она должна была поутихнуть.

«Не будем тратить слова. Боулдеровцы, пусть луна всегда приводит вас к дому».

Наш Альфа запрокинул голову и завыл. От этого древнего горлового клича наши сердца, как по сигналу, забились чаще, спины изогнулись, а хвосты выпрямились.

Он бросил быстрый взгляд в мою сторону, после чего развернулся, и его волки расступились, образовав для него проход. Он побежал рысцой, а потом его скорость увеличилась. Как только он пересёк границу, у которой заканчивалась толпа собравшихся, стая рассредоточилась и побежала за ним. Лапы начали топтать снег, а вместе с ним и мои надежды побегать рядом с Лиамом.

Вряд ли я смогла бы найти его в лесу, среди тысячи волков, старающихся держаться за ним. Моё выздоравливающее колено как будто бы сжали в холодный кулак. Связки в нём натянулись поверх кости. Я потянула задние ноги, в то время как члены моей стаи уже летели прочь, точно сорванные лепестки маргаритки, направляясь в сторону хвойных деревьев нескончаемым потоком из шерсти разных мастей.

Эйделин подтолкнула меня, и мы побежали в медленном темпе. Наконец Найл и Нолан оставили нас, пустив пыль нам в лицо, точнее в снег, но Нэш остался рядом с Эйделин, так же как Лори держалась рядом с моими родителями.

Я попыталась представить, как она могла себя чувствовать. Её поступь была напряжённой, что говорило о том, что она глубоко страдала, а её морда, опущенная вниз, выдавала печаль, которую я заметила ранее. Вернув Бейю, она потеряла Нэйта.

Если, конечно, Бейя действительно вернулась.

Но даже если это было не так, Лори суждено было остаться lupa non grata⁵. Её бы продолжали бояться, как и бояться того, что она могла сделать.

Она словно почувствовала, что я думала о ней, и её фиолетовые глаза встретились с моими сразу перед тем, как мы вошли в лес. Зрительный контакт длился всего пару секунд, но её взгляд только подтвердил мой диагноз — её моральный дух был подорван. Наконец её взгляд переместился на тёмные стволы, которые нависли над нами, точно безмолвные стражи, и на бледный снег, в котором утопали наши лапы.

Запах дичи проникал сквозь вечнозеленые деревья, растущие на территории нашей стаи, которая оставалась нетронутой людьми. Даже самые бесстрашные лыжники или туристы не решались заходить сюда, тем более зимой. Тропка, ведущая на эту территорию, была слишком узкой и слишком опасной.

Но к счастью для нас, лоси, олени и медведи не знали страха и осмеливались гулять по этой неровной местности, предоставляя нам большое количество возможностей для великолепной охоты. И хотя лично я никогда не нападала на животное, которое было крупнее кролика, я участвовала в охотах и загоняла животных в сторону их места назначения, где их обычно уже ждал мой бесстрашный братец Найл и его друзья с быстрыми лапами.

Раздался вой, сообщающий о крупной добыче. Волки, окружавшие меня, полетели вперёд, точно выпущенные стрелы, но я продолжила бежать в том же темпе, наслаждаясь ощущением морозного воздуха, свежими запахами нетронутой природы и тем, как вздымалась и опускалась подо мной неровная поверхность.

«Как твоя нога, дорогая?» — мама оторвалась от своей группы друзей и поравнялась со мной.

Деревянная.

Но поскольку я не только не хотела её волновать, но и не хотела, чтобы меня отправили домой, я ответила: «Отлично».

Она долго смотрела на меня, без сомнения, видя меня насквозь.

«Если она хотя бы немного заболит, скажи мне, и я провожу тебя обратно, ладно?»

Я кивнула.

Через час нашей пробежки, глубокий снег и мышечное напряжение сделали своё дело. И как бы сильно я не хотела показывать, что ослабела, мне пришлось заплатить за то, что я упрямо бежала сквозь боль, и поэтому я перешла на шаг.

«Ты хромаешь».

Услышав голос Лиама, я споткнулась. Высоко запрокинув голову, я начала осматривать склон горы, пока не заметила его, возвышающегося на скалистом хребте. Он стоял так близко к краю, что от этого вида, кожа под моей двухцветной шкурой, покрылась мурашками. Конечно же, с этой точки он мог беспрепятственно наблюдать за своей стаей, но никто из нас, какой бы волшебной ни была наша кровь, и какую бы должность мы ни занимали, не был неуязвим.

Я не хотела, чтобы он упал раньше, чем пришло его время. Не говоря уже о том, что я не могла перестать представлять, как один из огромных волков, стоящих начеку позади него, бросается вперёд и врезается в него, чтобы занять вместо него такую желанную для них должность. Однако, быстро оглядев их лица, я поняла, что все они были истинными боулдеровцами, которые скорее пожертвовали бы собой ради своего Альфы, чем приговорили его к смерти.

«Ну, и как тебе вид сверху?» — крикнула я.

«Великолепен».

Эйделин прокричала моё имя, напугав меня. Она развернулась, её хвост вилял. Она ждала, что я догоню её. Я сделала пару шагов, стараясь не волочить свою заднюю ногу, но она всё равно начала волочиться. Непослушная конечность.

Она вздохнула, когда я приблизилась.

«Дорогая, твоя нога…»

«Моя нога в порядке».

«Заметно».

Она кивнула на ровную линию на снегу, рядом со следами трех других моих лап.

«Пошли назад».

«Не сейчас».

Если бы моя подруга была в человеческом обличье, она бы упёрла руки в бока.

«Она только ещё сильнее заболит, не говоря уже о том, что до бункера теперь далеко».

«Ещё нет и полуночи».

«Ты не сможешь завтра ходить».

«Хорошо, что мне никуда не надо».

«Ник…»

«Ладно, — я фыркнула, и у меня изо рта вылетело небольшое облачко пара. — Я пойду назад, но я не собираюсь портить тебе забег, так что пойду одна».

К нам подошла коричневая волчица. Её уши были прижаты, хвост зажат между ног, а фиолетовые глаза полуприкрыты.

«Я пойду с тобой, Никки. На сегодня мне хватит веселья».

Поза Лори говорила совсем не о веселье. Может быть, кто-то начал её доставать?

Я хотела спросить, все ли с ней было в порядке, но решила оставить этот вопрос на потом, когда нас не будут окружать так много волков. Стала бы она говорить мне правду? Мы были не очень-то близки. По правде говоря, мы были друг другу никем. Всего лишь членами одной стаи.

Эйделин скользнула взглядом по моей задней ноге, которую я приподняла, чтобы перенести с неё вес тела.

«Ты вообще сможешь вернуться?»

Я опустила лапу, делая всё возможное, чтобы не вздрогнуть.

«Да».

«Мэтт собирался идти домой. Его девушке не очень нравится быть третьим лишним рядом с Сарой и Лукасом».

Лиам подошёл к нашей небольшой группке, а следом за ним шёл громадный волк желтоватого цвета и ещё несколько огромных волков. Все самцы.

Самки были менее крупными и проворными; самцы же были больше и сильнее. Исключение составляли только самки-Альфы. Не то, чтобы в нашем мире их было много. Насколько я знала, Кассандра была первой и единственной.

Декстер отодвинул плечом своего кузена, его серо-голубые глаза казались ещё более блестящими на фоне его темно-коричневого меха.

«Я тоже их провожу. На случай, если Никки начнёт беспокоить нога, и её надо будет подвезти».

Я была рада тому, что меня сейчас покрывал мех, потому что мои щёки в человеческом обличье должны были вспыхнуть.

«Спасибо, Декстер, но клянусь, я в порядке. Тебе лучше остаться и…»

«Я всё равно собирался сменить одного из волков, охраняющих бункер».

Он опустил голову и начал покусывать лапу, пытаясь избавиться от затвердевшего снега. Он даже не заметил тяжёлый взгляд Лиама, направленный в мою сторону.

Мэтт быстро кивнул Лиаму и прошёл мимо него.

«Я готов, если вы готовы».

«Мы готовы».

Я направилась за ним.

«Если Декстер что-нибудь предпримет…»

Я посмотрела поверх плеча мимо красно-коричневого волка, прикрывавшего наш тыл. Мой Альфа стоял рядом с Эйделин, и его невероятные размеры и ширина делали Эйдс похожей на волчонка. Если у меня и были сомнения в том, что он ревновал, один взгляд на две дымящиеся струи, вырывающиеся из его ноздрей, развеял их. И хотя это было нелепо, его собственничество согрело всё моё тело, от сердца и до самых когтей. Даже моё колено болело уже не так сильно.

ГЛАВА 46

Весь огонь, который зажёг во мне Лиам, улетучился после третьей мили, и мне снова стало холодно, а нога заболела. Я так сильно сосредоточилась на том, чтобы превозмогать боль, что даже не была способна найти силы на разговоры. Не то, чтобы Лори была очень разговорчивой.

Единственным, кто говорил, был Декстер. Хотя и он тоже замолчал после пары сердитых взглядов со стороны Мэтта, уши которого навострились, а мышцы напряглись. Я решила, что его настороженность была связана с Лори.

«Я собираюсь уехать из Колорадо», — прозвучал голос Лори в холодном влажном воздухе.

Я повернула к ней голову.

«Что? Почему?»

«И ты ещё спрашиваешь?»

Мех на её лбу взъерошился, и она покосилась на бункер, который виднелся вдалеке за лесом, точно пешка на абсолютно белой шахматной доске.

«Оборотни могут быть идиотами. Не слушай их. Это твой дом. К тому же, ты не сделала ничего плохого».

«Разве?»

Слабый ветер зашевелил иголки хвойных деревьев над нашими головами, и на шкуру Лори упал снег. Она покрутила телом, чтобы стряхнуть его.

«Я серьёзно, Лори. Не дай им тебя выгнать».

Она снова замолчала. И молчала до тех пор, пока мы не обогнули последний коричневый ствол и не вышли на поле, освещённое лунным светом.

«Дело не только в них».

«Это из-за моего брата?»

Она покосилась на меня.

«Только потому, что ты… привела Бейю в порядок, не означает, что они опять будут вместе».

Она испустила лёгких вздох.

«Знаешь, какой у меня был соблазн не приводить её в порядок? А можно ли её вообще привести в порядок? Мне кажется, я превратила её в нечто ещё более ужасное, чем полуволк».

Я не знала, что могло быть хуже полуволка.

«Это ещё одна причина, по которой тебе надо остаться. Посмотреть, что с ней будет. Что если ты, и правда, превратила её во что-то иное? Разве тебе не любопытно?»

«Я, правда, превратила её во что-то иное, Никки. И Лиаму, вероятно, придётся убить это иное».

Я содрогнулась.

«Я и так уже чувствую себя виноватой».

«Если ты уедешь, продолжительность твоей жизни сократится».

Она пожала плечами.

«Я предпочту, чтобы продолжительность моей жизни сократилась, чем буду всё время оглядываться через плечо».

«Ты, серьёзно, настроена это сделать?»

Она кивнула.

«Я уже некоторое время хотела уехать, но не теряла надежды на то, — её ресницы опустились вниз, — что помимо твоей семьи, чуть больше людей простит меня за то, что я родилась под фамилией Морган».

Мой пульс ускорился из-за охватившего меня чувства сострадания. Я уже была готова сказать ей, что она была не права, но была ли? Даже мой родной брат и его пара начали ненавидеть Лори. А те, кто раньше не обращал внимания на её происхождение, сейчас, вероятно, уже изменили своё мнение. Особенно после того, что случилось с Бейей.

«Куда ты уедешь?»

«Хм-м-м».

Её глаза засверкали и сделались почти мечтательными.

Если только это были не слезы.

«Я думала уехать куда-нибудь далеко, в тропики. Я не хочу вторгаться на территорию другой стаи или жить среди большого количества людей».

Она обратила на меня свои остекленевшие глаза. Можно было вывезти волка из дикой природы, но нельзя было вывезти дикую природу из волка.

«Ты скажешь моему брату, что уезжаешь?»

«Если он спросит».

Ветер засвистел вокруг наших волчьих тел, принеся с собой запах надвигающегося снегопада.

Декстер развернулся и шёл теперь спиной.

«Мы это сделали, дамы!»

Разве он ожидал, что мы не сможем? Разве он думал, что я упаду на полпути назад?

«Как нога?»

«Хорошо. Спасибо».

Он запрокинул голову, когда снежинки начали, кружась, падать с неба.

«О. Класс. Ещё больше снега. То, что нам надо. Мы и так уже опаздываем со строительством».

«Сильно опаздываете?»

«Не-е. На пару недель. Максимум три. Совсем скоро мы будем жить среди вас», — он сопроводил свои слова улыбкой, что подняло мне настроение.

«Ты, похоже, воодушевлён?»

«Я рад новым лицам. Особенно женским».

«Декс», — зарычал Мэтт.

«Что? Так и есть. Я уже устал смотреть на ваши физиономии целыми днями, Мэтти».

Из меня вырвался смешок.

«А куда делась Мэй?»

Декстер сморщил морду.

«Она сущее наказание».

Лори фыркнула.

«О-о, это так», — сказала задумчиво я.

«Мне нравятся спокойные».

«Тебе должны нравиться не занятые», — проговорил Мэтт сквозь сжатые зубы.

«Не вижу никакого тату на пальце Никки. И ты знаешь Лиама лучше меня, Мэтт. Он никогда не остепенится, — сказал Декстер и немного подумав, добавил: — Без обид, Никки».

Спина Мэтта сгорбилась. И, бросив испепеляющий взгляд на Декстера, он обратил на меня свои зелёные глаза и сказал:

«Прости моего кузена».

«За что? За то, что он растоптал все мои надежды на то, что Лиам сможет поменять своё мнение и вписать меня в свою жизнь? У меня нет никаких иллюзий по поводу моих отношений с Лиамом».

Несмотря на то, что я сосредоточилась на человеческих и волчьих телах, которые бродили вокруг бункера, я прекрасно знала, что глаза Лори округлились, на лице Мэтта отразилось сожаление, а выражение лица Декстера сделалось победоносным. Я попыталась заглушить вспышку разочарования, возникшую в моей груди из-за этого разговора. Но, как я и сказала, у меня не было никаких иллюзий. Мы с ним желали разных вещей, и это, в итоге, сделало бы своё дело, даже если бы мне не удалось найти свою настоящую пару.

Я начала наступать лапами в огромные следы Декстера, когда он сказал:

«Слышал, Аманда хотела бы татуировку, вместо обручального кольца».

«Она хочет и то, и другое», — тихо ответил Мэтт.

«Ха! — в голосе Декстера послышалась ирония. — Потом она, вероятно, захочет, чтобы её обратили. Раз уж это сработало с девушкой Нэйта».

Мы все посмотрели на Лори, которая застыла, точно гладильная доска.

«Это даже не обсуждается», — проговорил Мэтт сквозь зубы.

«Это ещё одна причина, по которой мне надо уехать», — сказала она шепотом, который был едва слышен из-за порыва ветра, который принёс с собой запах…

Я приподняла нос и принюхалась.

Огонь!

Что-то горело.

ГЛАВА 47

Послышался вой, превратившийся в какофонию звуков; металлическая дверь с грохотом открылась. Нэйт появился в проёме с дикими глазами и взъерошенными волосами. Я бросилась к нему, разводя ноги так широко, что мой живот практически тёрся о снег. Рядом со мной застучали лапы остальных.

Я выкрикнула имя брата, но он не мог понять меня, потому что был в человеческом обличье. Был ли пожар внутри или снаружи бункера? Спазм прошёл по моим мышцам и сосудам, когда я пронеслась мимо Нэйта и вбежала в бетонное сооружение.

Только длинные галогенные лампы подсвечивали серое, пыльное помещение. Пламени не было.

— Машина горит!

Я развернулась, услышав крик моего брата.

Я кинулась к белому «Рейндж Роверу», припаркованному на самом краю парковки. Когда я была уже на полпути, он остановился и развернулся.

— Мэтт, защити Бейю! Думаю, это подстава!

Без всяких колебаний, Мэтт пробежал мимо меня и забежал в бункер, где Бейя прижалась к прутьям клетки. Костяшки её пальцев побелели, а выражение лица стало ещё бледнее. Когда я увидела страх в её в глазах, у меня перехватило дыхание. Надо было выпустить её.

Если… если это, и правда, была подстава.

Декстер перевоплотился в человека и начал помогать брату, Риз и двум другим оборотням накидывать снег на пылающий кожаный интерьер внедорожника. Лори стояла рядом со мной, точно ледяная статуя.

Крики отчаяния раздались в ночи. Риз пробежала мимо нас и исчезла в бункере, после чего появилась оттуда секунду спустя с огнетушителем в руках, который она бросила Нэйту.

Руки моего брата, должно быть, дрожали, потому что белая струя начала вырываться из распылителя огромными неровными лентами.

— Никки, Лори, уходите отсюда! Сейчас же!

Резко вдохнув, мы кинулись в сторону леса, который отделял бункер от поселения. Тот путь, что занял бы у нас семь минут на машине, мы преодолели на лапах за двадцать минут. Ни Лори, ни я, ни разу не остановились, чтобы посмотреть назад, обменяться словом или отдышаться.

Мы замедлились только тогда, когда впереди появился забор с серебряными наконечниками. Наше дыхание было неровным, а шкуры блестели от пота. Мои мышцы были так напряжены, а кости такие мягкие, что казалось, будто они поменялись местами.

«Сегодня же, — задыхаясь, сказала она. — Я уеду сегодня же».

«Может быть, это была случайность?»

«Случайность?»

Она отряхнулась, чтобы избавиться от снежинок, которые теперь падали на неё с удвоенной силой.

«Это не случайность, Никки. Это диверсия».

«Ты думаешь, что кто-то хотел добраться до Бейи?»

«Да. Как и знаю, что я буду следующей, за кем они придут».

Страх медленно прошёлся своим пальцем вверх по моей спине.

«Ты слышала, что они говорили вчера рядом с моим домом? Они хотят, чтобы я умерла».

Я вздрогнула и попыталась успокоить себя тем, что если бы случилось что-то ещё, из бункера начал бы раздаваться вой, который призвал бы стаю и нашего Альфу вернуться назад. Конечно, мой пульс стучал в ушах, но я бы не пропустила вой, так же как и не смогла бы пропустить сообщение Альфы. Если Лиам не передал ничего по мысленной связи, значит Нэйт и остальные должны были локализовать пожар и устранить угрозу.

«Создатель уродов», — прошептала она, когда мы приблизились к запертым воротам поселения.

«Что?»

«Так они меня сейчас называют. Пока это худшее среди моих других прозвищ…»

Раздался свист, а затем хлопок, и она ахнула.

«Лори?»

Она застыла на месте.

«Беги. Спа… сайся».

Ещё хлопок.

Лори испустила леденящий стон и рухнула на землю.

«Лори?!»

Я вгляделась в кромешную темноту в поисках чего-то. Кого-то.

Снежинки начали врезаться в мои обезумевшие глаза, от чего у меня потекли слезы. Сера. Медь. Резкий запах того и другого висел в воздухе.

Я обратила своё внимание на тело Лори, лежащее на земле. Я прижалась носом к её шее и нашла пульс. Она не умерла.

Не умерла.

Тепло просочилось сквозь подушечки пальцев моих передних лап, и от снега начал подниматься пар.

Кровь.

Так много крови.

«Лори, куда попали?»

Я не ожидала, что она ответит. Я просто пыталась удержать её в сознании.

«Оставайся со мной».

Я провела носом по её шерсти и нашла мокрое пятно у основания её плеча.

Она слабо заворчала.

Если пуля не задела жизненно-важные органы, с ней всё должно было быть в порядке. Всё же она была невосприимчива к серебру. В отличие от меня.

Я потёрлась носом о снег, на случай если серебро просочилось в её кровь, затем подняла голову и издала горестный вой. Охранник на воротах либо один из оборотней, оставшихся в поселении, даже в человеческом обличье должны были понять по этому вою, что ситуация была серьёзной.

«Никки… уходи…» — прохрипела Лори.

«Я не оставлю тебя».

«Пожалуйста. Я не хочу, чтобы ты… — она сглотнула. — Прости… уходи. Пожалуйста».

«Нет».

Но я собиралась перевоплотиться в человеческое обличье, потому что мне были нужны пальцы.

Минуту спустя, я склонилась над ней. Снег врезался в мою сгорбленную спину, и каждая снежинка теперь впивалась в кожу, точно иголка. Я осторожно взялась за её плечо. Она дёрнулась.

— Извини.

Мои руки начали дрожать, когда кончики моих пальцев коснулись глубокой впадины. Постепенно я перевернула Лори на бок, чтобы найти выходное отверстие, но её мех был таким мокрым от пота и снега, а мои проклятые волосы падали мне на глаза.

— Ты можешь перевоплотиться?

Какое-то мгновение ничего не происходило, и я подумала о том, что она могла не услышать меня. Но затем её плечевой сустав поменял положение с глухим хлопком, её мех начал исчезать, а мышцы растягиваться.

Её кожа была такой же белой, как небо и земля вокруг, и широкая полоса крови тянулась вдоль её груди, точно красная лента. От вида входного отверстия, широкого и с рваными краями, у меня к горлу подступила тошнота и меня вырвало. Очистив желудок, я опять повернулась к Лори. Как бы мне хотелось иметь хоть какой-то клочок ткани, чтобы заткнуть рану. Можно ли было заполнить её снегом?

Я завыла от безысходности.

Тело Лори слегка содрогнулось, когда я убрала светло-каштановые волосы, прилипшие к её лбу. Ее кожа оказалась холодной, когда я коснулась её, пульс медленным, а дыхание затруднённым.

— Так про какой остров ты думала?

Почему никто не шёл? Может, где-то случился ещё один пожар? Может быть, я недостаточно громко выла?

— Карибы? Таити?

Она не ответила.

Я коснулась её щеки.

— Лори?

Она зашлась громким кашлем. Я попыталась помочь ей сесть, но так сильно дрожала, что ни мои руки, ни пальцы никак не могли обхватить её тело.

Я убрала волосы со своих холодных мокрых глаз, как вдруг из ее открытого рта прямо на снег брызнула кровь.

— Помогите! — зарычала я, схватив её руку и сжав. — Оставайся со мной. Лори?

Тишина.

Страх сковал мои внутренности, как вдруг раздался звон металла. Ворота! Кто-то наконец-то пришёл!

— Помощь близко. Просто оставайся со мной.

Тишина. В ответ я услышала ужасную, пугающую тишину.

Я коснулась двумя дрожащими пальцами её шеи, пытаясь проверить пульс, но не смогла удержать их на месте. Пальцы продолжали соскальзывать с её холодной кожи. Я поднесла костяшки пальцев к её раскрытому рту и молилась о том, чтобы почувствовать хотя бы слабое дыхание.

— Никки!

Я подняла глаза и, прищурившись, посмотрела в темноту, испещрённую снежинками. Я увидела двух человек, бежавших ко мне. У одного из них были тёмные волосы, доходившие до плеч, а у другого — золотые кудри.

— О, Боже, — прошептала Сара.

Из меня вырвался всхлип.

— Я н-не чувствую пульс. Я… Я…

— Ты ранена?

Лукас упал на колени.

— Нет.

Слезы потекли из моих глаз, превратившись в горячие потоки на моих ледяных щеках.

— Она… она мертва?

Он убрал мою руку от шеи Лори, а затем потрогал бледную кожу её длинной шеи. Он не кивнул, но его скорбное выражение подтвердило мои подозрения.

Из меня вырвались рыдания. И ещё больше слёз. Я начала вытирать их тыльной частью своей руки, не заботясь о том, что её кровь была заражена серебром.

Она была мертва.

Лори была мертва.

— Мне с-следовало… с-следовало…

Привести помощь. Завыть громче. Начать долбиться в окно сторожа на воротах.

— Я попросила её п-перевоплотиться.

Я зажала рот рукой, когда поняла, что из-за этого пули могли изменить положение и попасть ей в сердце.

Я была не только ни на что не годной, но ещё и глупой.

Моё горло сжалось, а потом разжалось и выпустило новую порцию рыданий.

Сара сняла с себя куртку и накинула её на мои сгорбленные плечи, а потом её рот задвигался, и она начала произносить какие-то слова, но у меня в ушах жужжало, поэтому я пропустила всё, что она сказала.

Я откинулась на пятки, и положила ослабевшие руки, сжатые в кулаки на свои покрасневшие ноги.

— Выстрел. Он р-раздался словно из н-ниоткуда.

Вокруг было столько крови. У меня под ногтями. На моих ладонях. Вокруг костяшек моих пальцев.

Мне сдавило грудь, когда еще больше слёз потекли по моим щекам и начали стекать с моего подбородка, оставляя мелкие дырочки на красном снегу, на котором я стояла на согнутых ногах.

— Почему вы оказались здесь одни? — голос Лукаса достиг моих ушей, пробившись сквозь тишину, заполнившую мою голову.

— П-пожар. В бункере.

— Лукас, нам надо отвести её в помещение. Её кожа синеет.

Сара взяла мою руку и начала растирать её своими руками, пытаясь передать тепло моим онемевшим пальцам.

Я понимала, насколько глупым было её проявление доброты, учитывая, что я не могла замерзнуть.

Сквозь падающий снег мы заметили чёрную точку, которая становилась всё больше и чётче, пока не превратилась в зверя с сияющими янтарными глазами, который был единственным, что я могла теперь видеть. Мой Альфа отодвинул в сторону руки Сары, а затем начал дуть обжигающим воздухом на мою обнажённую кожу.

«Здесь есть твоя кровь?»

У меня заболела голова от громкости его голоса, а потом она заболела ещё сильнее, когда я покачала головой.

— Пулевое ранение в грудь, — Лукас кивнул на грудь Лори. — Я не чувствую запаха серебра.

Не то, чтобы это имело значение, учитывая, что Лори была невосприимчива к серебру. Но это не значит, что она была также невосприимчива к остановке сердца.

Густая шерсть Лиама исчезла у него в порах. Он превратился в человека. Его лицо было преисполнено ярости, когда он прошёлся рукой по моему подбородку, а потом по моей шее.

— Стреляли с дальнего расстояния, — сказал Лукас. — Никки не заметила откуда был произведён выстрел.

— Я с-сказала, чтобы она перевоплотилась. Она у-умерла из-за т-того, что я…

— Не смей винить себя, чёрт побери.

— Но я сказала, чтобы она…

— Она умерла не потому что перевоплотилась; она перевоплотилась, потому что умерла, — сказал Лиам, чтобы убедить меня, но было уже неважно, убедил он меня или нет, была ли я виновата или нет.

Лори умерла, пока я сидела тут и выворачивала свой желудок.

Мои зубы так сильно стучали, что этот звук, должно быть, слышали все боулдеровцы, даже те, кто всё ещё находились за горой.

— Прочешите местность, откуда был сделан выстрел, — приказал Лиам.

— Ч-что если у-убийца всё ещё там?

— Тогда я поймаю его, — голубые глаза Лукаса сверкнули, и он разделся.

Прежде чем он перевоплотился, Сара подошла к нему, схватила за шею и притянула к себе его голову.

— Будь осторожен. Я не собираюсь растить ребёнка одна.

Когда она поцеловала его, я отвернулась, но затем вспомнила про Шторма. Они же должны были смотреть за ним.

Наверное, я произнесла его имя вслух, потому что, когда Лукас был уже в волчьем обличье, Сара повернулась ко мне.

— Он с Амандой.

Появились ещё люди — кто-то был в человеческом обличье, кто-то в волчьем.

До того, как я успела проверить, были ли среди них Нэйт или мои родители, Лиам поднял меня на руки. Я не стала протестовать, потому что мои ноги были одновременно твёрдыми, как карамель, и в то же время желеобразными. Я сомневалась, что смогла бы сейчас идти. Я прижалась щекой к его твердой груди и закрыла глаза.

Спустя несколько минут мучительной тишины он зарычал.

— Я не могу, мать его поверить, что Мэтт отпустил вас одних. Я дал ему задание. Одно, мать его, задание.

Я приподняла веки.

— Он не виноват. Там был пожар…

— Я знаю об этом долбаном пожаре!

— Нэйт попросил его посторожить Бейю.

— Я отдаю приказы, а не твой брат. И мне по барабану на Бейю. Эта пуля предназначалась для Лори, но если бы стрелок… — он содрогнулся. — Если бы он промазал, или если бы ты увидела его…

Он резко перестал говорить, но на этот раз не содрогнулся.

— Это могла быть женщина.

Взгляд, который он направил на меня, мог бы заставить меня улыбнуться, если бы не тело, лежавшее в метре от нас.

Я коснулась его челюсти, твёрдой, точно гранит.

— Посмотри на меня. Я в порядке.

Как и всё остальное лицо, его глаза не стали мягче ни на йоту.

Я сглотнула.

— Кто устроил пожар?

— Мы пока не знаем, но подозреваем, что это кто-то из стаи.

Каждый стук его сердца ударял теперь мне в щёку.

— Бейя в порядке?

— Да.

— Думаешь, пожар и, — я облизала губы, — то, что случилось с Лори связано между собой?

— Да.

Лиам толкнул дверь, и я поняла, что это была дверь, ведущая в дом моих родителей. Не включая свет, он поднялся по лестнице, а затем ворвался в мою ванную, отделанную розовой плиткой. С нежностью, которая не соответствовала его резким движениям, он опустил меня в ванную, вставил пробку, повернул ручку, и из крана вырвалась струя воды.

Он взял мои руки, осмотрел пальцы, которые опухли и были фиолетового оттенка, затем прошёлся взглядом по всему моему телу. Он выдавил мыло на свои ладони и начал натирать мою кожу. Ложбинка между его бровями углубилась, по мере того, как он продолжал вспенивать мыло.

Внизу раздались голоса. И затем мама показалась в дверном проеме. Её волосы запутались, а глаза были красными и блестели.

Её губы начали дрожать. Она сжала их, а затем сделала глубокий вдох.

— Я пойду, оденусь. Сейчас вернусь.

Я притянула колени к груди, а Лиам спустил ванную, включил душ и начал поливать мою сгорбленную спину, чтобы я не замерзла. Когда грязная вода ушла, он вставил пробку на место и одной рукой нанёс шампунь на мои волосы. Я положила щёку на колени и уставилась на этого мужчину, у которого определённо были более важные дела, чем отмывание моего тела от чужой крови. Не то, чтобы я не была благодарна за его тихую помощь.

Я была безумно благодарна.

И несказанно тронута.

Я почти пожелала, чтобы он прекратил и ушёл, потому что, как я могла теперь не влюбиться в него по уши?

Мама вернулась, когда он уже расчёсывал пальцами мои длинные волосы, стараясь распутать многочисленные колтуны. Мне был нужен кондиционер. Весь, что был.

— Давай я, Лиам.

Она положила ладонь на его плечо со шрамом.

— Иди.

Когда он этого не сделал, она высвободила душевую лейку из его руки, костяшки на которой побелели. Он медленно встал, его глаза были остекленевшие и расфокусированные.

— Спасибо, что вымыл меня.

Я попыталась улыбнуться. Мне удалось выдавить лёгкую улыбку.

Он резко кивнул, затем провёл мокрой рукой по своим хаотично лежащим волосам и попятился. А затем развернулся и исчез.

Я встретилась взглядом с мамиными глазами и плотина, которую я выстроила вокруг себя, прорвалась, выпустив наружу накопившееся напряжение.

— Ох, мама, — мой голос дрогнул. — Мама.

Она повесила лейку душа, затем наклонилась и обхватила меня руками за плечи.

— Ты промокнешь, — прохрипела я.

— Думаешь, меня это волнует? Всё, что имеет для меня значение, это то, что ты дышишь. Что ты в безопасности. О, дорогая…

Она зарыдала, уткнувшись мне в шею.

— Когда мы с твоим папой услышали выстрел, а Нэйт сказал, что ты ушла домой с Лори…

Все её тело тряслось.

Я обхватила маму руками за спину, промочив её футболку.

— Лори хотела сегодня уехать, — прошептала я.

И она это сделала, только вот ей не удалось добраться до острова.

Я подняла глаза к окну в крыше и закрыла свои опухшие глаза; я почувствовала, как луна светит мне на лицо сквозь снежную бурю.

Я надеялась, что Ликаон перенесёт её на остров.

Даже если этот остров был на небе.

ГЛАВА 48

Я проснулась там же, где уснула — на диване в гостиной. Моя голова лежала у мамы на коленях. Все мои четыре брата, папа и Эйделин были здесь, и расположились в беспорядочном порядке, кто на ковре, а кто на кресле.

Мы разговаривали почти всю ночь, так как все мы были слишком возбуждены, чтобы спать, но мы также слишком устали, чтобы добраться до кроватей. Хотя, если по-честному, то нас заставила остаться в гостиной не усталость, а внутренняя потребность друг в друге, потребность следить за дыханием и сердцебиением друг друга.

Какое-то мгновение я смотрела на лица людей, которых любила.

На Найла, рот которого приоткрылся, а руки были заведены за голову.

На Нолана, который подложил обе руки под щёку.

На Нэша, который уткнулся носом в макушку Эйдлин.

На Нэйта, храп которого мог пробудить медведя из спячки.

На папу, запрокинувшего голову на диванную подушку, которую он делил вместе с мамой.

И на маму, голова которой прислонилась к папиной голове, а рука лежала на моём плече.

Это была моя маленькая стая. Какая же я была счастливая.

Я никогда не воспринимала каждого из них как должное, и никогда бы не стала этого делать. Особенно после прошлой ночи. Если бы эта пуля попала в кого-то из них…

Я содрогнулась, чем разбудила маму. Следом с ворчанием проснулся папа. А затем все остальные Фримонты начали зевать и потягиваться.

Только Найл пробыл в отключке ещё пару минут. Нэшу пришлось бросить кусочком оставшейся тортильи в моего младшего брата, после чего тот резко проснулся и заворчал:

— Какого чёрта, чувак?

Мама покачала головой, но улыбнулась, не переставая расчёсывать рукой мои длинные волосы.

Папа сжал переносицу.

— Сколько сейчас времени?

Нэйт проверил свой телефон.

— Восемь.

Он прижал руки к своим опухшим покрасневшим глазам.

— Мне надо проверить Бейю.

Когда он приехал домой вчера ночью, его лицо было пепельного оттенка, а глаза яркими и блестящими из-за шока, но не из-за слёз, из чего я сделала вывод, что он плакал уже после того, как я заснула.

Мама с папой обменялись взглядами и, вероятно, парой слов.

— Похороны сегодня утром, Нэйт, — сказала она, наконец. — Ты можешь увидеть её после того, как отдашь дань уважения Лори.

Мой брат вздрогнул. Я сомневалась, что мама пыталась упрекнуть его. А может быть и пыталась. В любом случае, в том, что Лори пристрелили, была отчасти и вина Бейи.

Раньше я думала, что мама простила Бейю и, может быть, так оно и было до вчерашней ночи. Пока амбиции одной женщины не разрушили жизнь другой.

Словно почувствовав, что мы встали, Лиам проговорил у нас в головах:

«Боулдеровцы, я жду вас всех на кладбище через час. Для тех помешанных, которые захотят использовать похороны, чтобы пробраться в бункер, сообщаю: вы будете сильно разочарованы тем, что вы там найдёте».

Взгляд Нэйта переместился на Нэша.

— Её перевезли?

— Да. Прошлой ночью.

— Куда?

Нэш пожал плечами.

— Не знаю.

— Я собираюсь в «Запруду», надо подготовить к поминкам еду, приготовленную для вчерашнего вечера, — сказал папа маме, когда я направилась в сторону лестницы.

Большой пир, который должен был состояться в честь полнолуния, превратился в поминки по павшему оборотню.

— Встретимся на кладбище.

Когда она обвила его руками за талию и поцеловала, я отвернулась.

— Фу, лучше уединитесь, — сказал Найл.

Я улыбнулась, а мои другие братья ухмыльнулись. Но моя радость улетучилась, когда я стала подниматься по лестнице, потому что мой натруженный сустав словно прирос к голени и бедру. У меня выступил холодный пот, но я продолжала идти сквозь боль. Оказавшись в спальне, я сменила пижамный топ на чёрную кофту с длинными рукавами, а леггинсы на джинсы-стретч, после чего села и несколько минут массировала ногу, пытаясь расслабить сухожилия и разогреть мышцы. Я потеряла счёт времени,и вскоре мама постучала в мою дверь.

Взглянув на мои руки, обхватившие колено, она сжала губы и проследовала в мою ванную. Она вернулась с четырьмя белыми таблетками и стаканом воды. Я проглотила противовоспалительное средство, после чего встала и отошла к шкафу, чтобы взять тёмно-серую флисовую кофту, которая когда-то принадлежала Найлу. Она поглотила меня целиком, но также окутала теплом и мягкостью, которые были мне нужны, чтобы пережить этот день.

Мама предложила мне взять её под руку, после чего мы спустились по лестнице и пошли к двери. Снег больше не шёл, но кристаллики льда сверкали на тонких ветках берёз и звенели каждый раз, когда ветер сгибал ветви, подчиняя их своей воле.

Несмотря на то, что кладбище было всего лишь в получасе ходьбы, мама настояла на том, чтобы мы поехали на машине. Она явно сделала это ради меня, хотя и объяснила это тем, что ей надо было помочь папе забрать кое-какие вещи из «Запруды».

Температура внутри мини-фургона была ещё ниже, чем снаружи. Машина покатилась вниз по дороге, зашуршав по вчерашнему снегу, покрывшемуся ледяной коркой. Мы начали проезжать мимо других оборотней, которые направлялись в сторону кладбища, и даже подобрали нескольких из них с собой — мам с укутанными малышами и беременными животами, и более пожилых оборотней с их хрупкими тазобедренными костями.

Завязался разговор о том, кем был стрелявший. Я решила, что это было неизбежно, тем более что подозреваемый так и не был найден. Но опять же Лукас и Лиам узнали о том, кто напал на девушку в лесу раньше всех остальных, поэтому они могли уже знать, кто был убийцей, и собирались разоблачить его на кладбище.

— Дэвид Холлис был метким стрелком, когда служил в армии, — сказала Коринн Голдебрг, одна из самых старых оборотней в поселении. — Как и его отец.

— Томми сказал, что Дэвид и его жена бежали рядом с ними, когда раздался выстрел, — вставила всё ещё беременная Рен.

Я оторвала голову от своих пальцев.

— А что насчёт Камиллы и Гранта?

— Камилла была со своими друзьями, — сказала Коринн. — А Грант находится за пределами штата. Точнее находился. Его, вероятно, призвали назад из-за похорон.

Точно. Дэвид отправил его нарыть информацию о Лори.

Мама вздохнула и остановилась у каменной стены, сделанной из плоских камней. Каждый житель поселения хотя бы раз в жизни приносил сюда камень. Это был своего рода мемориал.

— К сожалению, слишком много кто из наших людей умеет хорошо обращаться с оружием.

Печальная ирония этой ситуации заключалась в том, что именно Кассандра Морган заставила нас научиться обращаться с оружием. Она хотела, чтобы мы могли защитить себя на случай, если бы люди взбунтовались против нас. Она была убеждена, что рано или поздно это случится, и что о нашем существовании узнают и повесят мишени на наши спины.

Я была не настолько наивна, чтобы думать, что этого не могло произойти, но была довольно оптимистично настроена и надеялась, что даже если бы это случилось, большинство людей приняло бы нас.

Сотни оборотней уже собрались на кладбище, и ещё больше шло по извилистой тропинке, которая проходила за фруктовым садом, пасекой и курятниками. Поселение не могло полностью снабжать себя, хотя это была мечта Аларика. Именно благодаря нашему старому Альфе у нас появились куры и ульи. Я вдруг осознала, что никогда не спрашивала Лиама о том, хотел ли он сделать поселение полностью автономным.

Мысли о Лиаме заставили меня начать искать его глазами. Учитывая его рост и властный вид, это заняло немного времени. Большинство оборотней-мужчин были высокими, но лишь у немногих была такая невероятная аура. Отчасти это было связано с его должностью в стае, но отчасти — непосредственно с личностью этого мужчины.

Когда я приблизилась к месту под руку с мамой, Лиам, стоявший по другую сторону от глубокой ямы, встретился со мной взглядом. Фиолетовые полумесяцы окрасили кожу под его глазами, а щёки выглядели так, словно кто-то взял стамеску и отсёк часть кожи.

Мама сжала мою руку, которой я держалась за неё, после чего отпустила её. Я не знала, пыталась ли она так сказать мне, чтобы я подошла к Лиаму, но я решила остаться рядом с ней. Не то, чтобы я не хотела пойти к нему, но я не знала, хотел ли он, чтобы я стояла рядом с ним на людях.

Когда Лукас наклонился и прошептал что-то на ухо Лиаму, я перевела внимание на бледно-голубое флисовое одеяло, которым была обернута детская переноска, а затем ниже на простыню, которой было укрыто тело Лори. И хотя запах смерти с примесью меди и серы висел в воздухе, на белой хлопковой ткани не было крови.

Вчерашний выстрел снова прозвучал у меня в ушах. Я снова услышала её резкий вздох и свои крики. Я закрыла глаза и так сильно содрогнулась, что маме пришлось обхватить меня рукой за талию. Я положила щеку ей на плечо и сосредоточилась на своём дыхании, пока мой пульс не успокоился, а мысли не прояснились.

Когда я, наконец, заставила свои веки подняться, толпа уплотнилась, и хотя я никогда не страдала клаустрофобией, мне неожиданно стало нечем дышать.

«Никки?» — лоб Лиама тревожно нахмурился.

Я потрогала горло, в надежде, что это объяснит ему, как я себя чувствовала, и отошла от мамы. Заметив Нэйта, стоявшего вместе с близнецами и Эйделин рядом с надгробиями наших бабушки и дедушки по линии мамы, я захромала в их сторону.

На Нэйте были тёмные очки-авиаторы, которые делали его похожим на копа, кем он и являлся, хотя он надел их, чтобы скрыть от всех лицо горевавшего мужчины, в которого его превратила эта смерть. Я обхватила его руками за талию, и оглядела мириады сухих глаз. Несмотря на то, как она умерла, большинство боулдеровцев не печалились из-за смерти Лори.

— Готов заплатить за твои мысли, — дыхание Нэйта растрепало мелкие волоски, выбившиеся из моего хвоста.

— Кто из находящихся здесь людей вообще переживает о том, что её больше нет?

Эйделин вздохнула.

— Многие.

— Ты переживаешь?

Эйдс резко вдохнула.

— Конечно, переживаю. Никто не заслуживает того, чтобы быть убитым. Даже она. Вообще-то, я беру свои слова назад; её брат и мать определенно этого заслуживали.

«Боулдеровцы. Я бы хотел пожелать вам доброго утра, но оно не доброе. Прошлой ночью в нашей стае был совершен немыслимый акт ненависти. Мы можем перевоплощаться в животных, но мы не животные. И всё же кто-то, вероятно, человек, стоящий сейчас рядом с вами, забыл об этом и убил одного из нас. Многих из вас не поразил уход Лори Морган, но все вы должны поразиться и негодовать из-за того, как закончилась её жизнь.

Мне стыдно стоять здесь сегодня. Стыдно за ваше отвратительное чувство презрения по отношению к женщине, которая, несмотря на все свои особенности, ни разу не использовала их, чтобы причинить боль членам своей стаи или людям. Лори Морган не заслуживала вашей ненависти, так же, как она не заслуживала того, чтобы ей выстрелили в сердце.

И после того, как вы отдадите ей дань уважения — а вы отдадите дань уважения нашей падшей сестре — каждый боулдеровец, владеющий огнестрельным оружием, отправится домой и принесёт его мне. Я хочу, чтобы вы все принесли его в «Запруду» на поминки.

Боулдеровцы, мы волки. У нас есть когти и клыки. Нам не нужны ружья».

Люди зашевелились и продолжили шевелиться даже после того, как Лиам пригрозил изгнать тех владельцев оружия, которые откажутся его сдать.

Наконец пришло время бросать комья земли на тело Лори и просить о том, чтобы её дух беспрепятственно вернулся в то место, которое нас всех породило.

Когда члены стаи встали в очередь, я осталась с Нэйтом.

— Могу я тебя кое о чём спросить?

— О чём угодно, Шишечка.

— Когда вы с Лори были вместе?

Нэйт вздохнул, и хотя линзы его очков были тёмными, я заметила, как его ресницы дрогнули.

— У нас с ней была связь где-то за месяц до того, как я начал встречаться с Бейей.

— Значит, ты никогда не изменял Бейе?

Он резко взглянул на меня.

— Нет. Никогда.

Это было глупо, но я была рада слышать, что Нэйт поддерживал ценности, в которых нас вырастили.

— Хорошо.

Я взяла его под руку, и мы подошли к месту последнего пристанища Лори. Я выставила кулак над ямой, разжала пальцы и понаблюдала за тем, как комочки земли начали падать на растущую земляную кучу. Сглотнув, я подняла взгляд и встретилась глазами с Лиамом. Я сделала шаг назад и обошла могилу.

— Привет.

Я слабо улыбнулась ему, но он не ответил мне улыбкой. Уголки его губ были опущены вниз и застыли в этом положении.

Я заметила движение под небесно-голубой флисовой тканью, после чего полоска кожи появилась между одеялом и шерстяной шапкой, натянутой так низко, что почти касалась каштановых ресниц Шторма. Он начал извиваться и упираться ладошками в грудь своего папы.

— Похоже, ему не нравится сидеть спиной.

— Кому ты рассказываешь, — Лиам коснулся ладонью переноски. — Он начал колотить меня с тех пор, как проснулся.

— Хочешь, подержу его?

Его взгляд опустился на моё колено, и моё сердце глухо застучало.

— Лиам? — Риз сделала знак рукой, чтобы он подошёл.

Прежде чем отправиться туда, где она стояла с Эйвери, он сказал:

— Я бы не отказался от помощи, когда мы доберёмся до «Запруды».

— Конечно.

Я почти уже захромала в ту сторону, но подождала ещё минуту, решив погреться на солнце и дать теплу растопить тьму сегодняшней ночи.

Если бы не было снегопада, смогла бы я разглядеть убийцу? И если бы я его разглядела, стал бы он убивать меня, чтобы замести следы?

— Привет, Никки.

Я распахнула веки и увидела Гранта, который провёл рукой по своим коротким светлым волосам.

— Ты вернулся.

— Да. Вернулся как можно скорее.

Он ещё раз провёл рукой по своей стрижке-ежику.

— Ждёшь не дождёшься, чтобы отпраздновать вместе с семейством?

Его ладонь застыла в воздухе.

— Это сейчас не очень уместно.

— Что именно? — я сделала шаг вперёд и ткнула его пальцем в грудь. — Ты ведь счастлив, что её больше нет.

— Я испытал облегчение, но я не счастлив.

Грант схватил меня за запястье.

Я вырвала у него свою руку, и она по инерции прилетела мне по лицу. Отлично, Никки. Оправившись от шока после того, как я ударила саму себя, я начала делать глубокие вдохи, чтобы успокоиться, но мне это не помогло.

Вместо этого мое сердце забилось ещё сильнее, потому что… Я сделала ещё один вдох. Помимо знакомого запаха Гранта я уловила следы чего-то ещё. Чего-то резкого, сладкого, с привкусом дыма. Он, что, пил? Его семья была категорически против употребления алкоголя.

Я сделала ещё шаг вперед, чтобы понять, пахло ли его дыхание так же.

— Ты слышал, что я бежала вместе с ней, когда всё произошло?

— Слышал. Папа мне рассказал, и я…

Он почесал недельную щетину на своём подбородке.

— Мне жаль, Ник. Даже не представляю, как тебе, наверное, было страшно.

Его дыхание не пахло алкоголем. Этот запах был на его коже. Он опустил руки, и запах стал слабее.

— Кто мог сотворить такое?

Я заставила свой голос прозвучать визгливо, и выдавила из себя слёзы, хотя на самом деле мне хотелось кричать. Потребовать у него объяснений тому, почему его руки пахли медицинским спиртом. А ещё бензином и огнём.

Я схватила его ладони и положила их на свои щёки, словно искала утешения в его прикосновении.

Большими пальцами он стёр слёзы с моих щёк.

— Мне жаль, что ты была там, Никки. Мне чертовски жаль.

Я закрыла глаза.

Скоро ему придётся пожалеть ещё больше.

ГЛАВА 49

— Кникнак, на пару слов.

Я вздохнула, изобразив недовольство, вызванное вмешательством Лукаса, хотя была более чем рада. Я вытерла глаза.

— Увидимся в «Запруде»?

Я нацепила на лицо улыбку, которая была абсолютно искусственной.

Кадык Гранта дёрнулся, как вдруг меня поразило множество мелких деталей. Идеальный овал его лица, плечи с выступающими ключицами и надутыми бицепсами, светлые волосы на его предплечьях, которые были такими густыми, что скрывали плеяды веснушек, рассыпанных по его рукам.

Но больше всего меня поразило то, как от его присутствия у меня мороз бежал по коже.

Я захромала в сторону Лукаса.

— Что такое?

— Чего ты, мать его, пытаешься добиться? — прошипел он, посмотрев поверх моего плеча на Гранта.

— Пыталась найти утешение в объятиях старого друга. У тебя с этим какие-то проблемы?

— У меня проблемы с тем, кого ты выбираешь себе в приятели.

— Ты теперь будешь решать, с кем мне дружить?

Его брови сдвинулись вместе.

— Ты сейчас ведешь себя очень странно.

— Я в шоке Лукас. Дай мне отойти.

Я сделала всё, чтобы казаться раздражённой из-за того, что он вмешивался в мои дела.

— Но если ты очень хочешь обсудить моё странное поведение, можем сделать это в твоей машине по пути в закусочную.

Они вскинул брови, и я понадеялась, что он меня понял.

— Мы как раз собирались уезжать, и можем тебя подвезти.

Несс подошла к нам рука об руку с Августом. Её золотые волосы были собраны в высокий небрежный пучок на голове.

Несмотря на то, что я хотела поговорить с Лукасом, я неохотно приняла её предложение, чтобы не устраивать сцену и, прихрамывая, направилась вместе с ними к их голубому пикапу. Я даже попыталась выровнять свою походку, но учитывая моё бешено стучащее сердце и жуткую нервозность, я была совершенно неспособна контролировать свои конечности.

Август открыл мне дверь и предложил руку. Я посмотрела в сторону, где стоял Лиам вместе с Риз и Эйвери, и заметила, что его веки лихорадочно подёргиваются. Я опустила взгляд, чтобы он не смог выдать мои мысли. Последнее, что мне было надо, это спугнуть Гранта, который мог обо всём догадаться. Хотя, если бы он сбежал, это бы сыграло мне на руку, только подтвердив его вину.

Как только Август отъехал с парковочного места, я сдвинулась на середину сидения и наклонилась вперёд.

— Не могли бы вы высадить меня у дома Лиама и потом попросить Лукаса заскочить туда?

Несс посмотрела на Августа, затем на меня, радужка одного из её глаз была такой белой по сравнению с яркой радужкой другого глаза.

— Как думаешь, он взял с собой телефон?

— Почему нет?

Август повернул руль и начал огибать фруктовый сад, после чего поехал вдоль холма, на котором уже пестрели новые коттеджи.

Несс достала телефон из своей куртки и набрала сообщение. Через мгновение она развернулась на сидении ко мне лицом.

— Он будет через десять минут. С Лиамом.

Это прозвучало, как предупреждение.

Я заткнула непослушную прядь за ухо.

— Это не то, что ты думаешь.

— Надеюсь, что нет, потому что мне не нравится то, что я думаю.

Август успокаивающе сжал руку Несс.

— Он и так уже много пережил, Никки. И всё ещё переживает. Ему не нужны эти игры разума.

Я сжала губы вместе. Я была немного раздражена тем, что девушка, разбившая ему сердце, отчитывала меня.

— Хорошо, что я не люблю игры разума, — сказала я в итоге.

После этого я не проронила ни слова, пока мы не доехали до коттеджа. Прежде чем захлопнуть дверцу машины, я поблагодарила их за то, что они подбросили меня.

Я направилась внутрь и прошла на кухню, решив налить стакан воды. Насытившись, я сполоснула стакан и поставила его сушиться, после чего вернулась в гостиную. Входная дверь распахнулась, впустив внутрь поток холодного воздуха.

Несс стояла в проеме двери и тянула вверх и вниз собачку молнии на своём чёрном пуховике.

— Просто пришла извиниться. То, что я сказала в машине, было неуместно.

Ага. Это действительно было неуместно, ведь она меня даже не знала. Почти. Так же, как и я не знала её. Мы знали друг о друге. Вот и всё. Может быть, когда-нибудь между нами возникло бы доверие, завязанное на обоюдной любви к Лиаму.

— Послушай, Несс, я знаю, что ты переживаешь о нашем Альфе. Так же, как и я. И хотя мы с ним не вместе-вместе, я не стала бы использовать другого парня, чтобы вывести его на эмоции. Это не мой стиль.

— Я и не думала, что ты это делала. А что значит, вы не вместе?

— Мы просто друзья.

Я решила умолчать про секс.

Дверь резко распахнулась, чуть не ударив Несс, которая успела податься вперёд, благодаря хорошим рефлексам.

Внутрь вошёл Лукас. Его лицо было почти таким же ярко-красным, как и глаза.

— Надеюсь, у тебя есть охрененное объяснение тому, почему ты устроила это маленькое шоу, Кникнак.

Лиам зашёл внутрь за своим Бетой. Каждый его шаг был твёрдым, каждое движение выверенным. Он на автомате расстегнул переноску Шторма, опустил своего сына на пол, а затем высвободился из переноски. Костяшки его пальцев были белыми из-за того, как сильно он сжимал голубую ткань.

Шторм начал издавать лёгкие радостные звуки, но они очень быстро стихли из-за напряжения, повисшего в комнате.

Я поманила Лукаса пальцем.

— Подойди сюда и понюхай мое лицо.

— Тебе стоит поработать над тем, как оскорблять людей, потому что это капец как странно.

Я закатила глаза.

— Это не оскорбление. Мне нужно, чтобы ты использовал свой обонятельный орган.

Его брови сдвинулись вместе, но, по крайней мере, он подошёл на шаг ближе. Я жестом указала на свои щёки. Он наклонился и медленно втянул носом воздух, после чего развернул моё лицо и понюхал его с другой стороны.

— Мать твою, — пробормотал он. — Маленький кусок дерьма!

— Значит, ты тоже это чувствуешь? Мне не почудилось?

— Может быть, кто-нибудь меня просветит? — потребовал Лиам, в то время как Несс присела на корточки и взяла на руки Шторма, который начал ворковать с ней.

— Иди, понюхай лицо своей девочки, — весело проговорил Лукас.

— Я не его девочка, — проговорила я, когда Лиам протиснулся между мной и Лукасом, запрокинул мою голову и, коснувшись её кончиками пальцев, уткнулся носом мне в щёку, после чего медленно провёл им по моей скуле, заставив мои веки захлопнуться.

Это не прелюдия. Всё серьёзно. И всё же мои вены расширились. Если бы Лиам не отошёл от меня так быстро, запах моего желания перебил бы все собранные мной улики.

— Может, тебе стоит сказать сторожу, чтобы тот запер главные ворота? — мой голос прозвучал так низко, что я удивилась тому, как он вообще смог вырваться наружу. — На случай, если Грант начнёт что-то подозревать. Как уже сказал Лукас, я вела себя нехарактерным образом.

Лиам убрал пальцы с моего подбородка.

— Ворота уже заперты. Люди могут входить внутрь, но никто не сможет выйти.

— Что происходит? — спросила Несс.

— Пожар рядом с бункером устроили с помощью коктейля Молотова, — Лукас указал на мои щёки. — От прикосновения Гранта несёт всеми ингредиентами.

Её верхние веки взлетели наверх.

— Ты думаешь, что это он стрелял в Лори?

— Я не чувствую запаха серы, поэтому нет. Но он знает, кто это сделал.

— Возьми его, Лукас, — Лиам даже зубы не разжал, когда проговорил это. — Возьми его и приведи ко мне. Пусть Несс и Август пойдут с тобой.

Лукас остановился рядом с дверью.

— А разве Фьюри и Ватт не должны сменить Сару и остальных в убежище?

Несс усадила Шторма обратно на ковёр и достала несколько игрушек, чтобы завлечь его.

— Сара сказала, чтоб мы не торопились. Она там отрывается за игрой в покер.

Лукас открыл входную дверь и широко улыбнулся.

— Вот это моя девочка.

Он постучал по деревянному косяку.

— Готова?

Прежде чем уйти, Несс сказала:

— Прости, что сделала поспешные и несправедливые выводы, Никки.

По правде говоря, меня переполняло такое сильное беспокойство, что я даже не переживала о её неверных суждениях.

— Что это вообще было? — спросил Лиам, когда дверь закрылась.

Я приподняла одну бровь, подошла к Шторму и опустилась на пол рядом с ним.

— Несс предположила, что я потаскуха. Как, в общем-то, и Лукас. И судя по тому, как ты посмотрел на меня на кладбище, подозреваю, твои мысли совпадали с их мыслями.

На его челюсти задёргался мускул.

— Может, я и не твоя девочка, Лиам, но я определенно не девочка Гранта или кого бы там ни было.

Его и без того уже хмурое выражение лица, сделалось ещё более мрачным.

Шторм взял развивающую книжку из ткани, забрался мне на колени и начал воодушевленно ей размахивать. Я забрала у него книжку и раскрыла её на первой странице. Он провёл пальчиком по складчатой кожаной вставке на милом зелёном драконе, а Лиам тем временем опустился на диван, наклонился вперёд, упёрся руками в свои расставленные колени и соединил пальцы рук.

— Что ты собираешься сделать с Грантом?

Я перевернула страницу для Шторма, который схватил в кулачок кусочки розового меха, торчащие из толстого пушистого кота.

— Я собираюсь убить его и его сообщника.

Меня обдало ужасом, когда я перешла на следующую страницу.

— Если только ты сама не хочешь это сделать, — медленно сказал он.

Пушистая жёлтая уточка, которую гладил Шторм, расплылась у меня перед глазами. Я знала, что предоставив Лиаму улики, я приговорила Гранта, но я не думала, что приговорила его к смерти.

— Если это не он нажал на курок, тогда… тогда…

Я сглотнула несколько раз, но не смогла заставить своё горло заработать, чтобы начать умолять Лиама смягчить ему наказание.

Лиам вздохнул, после чего встал, подошёл ко мне и сел на пол. Шторм взглянул на своего папу, но не стал слезать с моих коленей.

Я вытерла глаза.

— Я надеюсь, что не права. Надеюсь, что это не он устроил пожар.

Лиам обхватил меня рукой за плечи и притянул к себе.

— Ты же понимаешь, что если его устроил он, я не могу это так оставить?

Я положила голову ему на плечо и позволила своим слезам начать стекать вниз.

— Но смерть?

— Смерть может быть добрее множества других наказаний.

Шторм заёрзал у меня на коленях, и Лиам протянул руку, чтобы перевернуть страницу.

— Этот подонок не заслуживает твоей жалости, — сказал Лиам таким низким и грубым голосом, что волоски у меня на шее встали дыбом. — Он не заслуживает ни единого удара твоего сердца.

Он прошёлся рукой по моим мокрым щекам, поймал мои слёзы и стёр их, а вместе с ними и запах Гранта, заменив его на свой собственный.

Шторм потянул за тканевую книжку, пытаясь самостоятельно перевернуть страницу, так как я с этим плохо справлялась. Не дождавшись моей помощи, он прижал свою ладошку к моей щеке, чтобы перенаправить моё внимание.

— Прости, малыш, — пробормотала я, после чего поцеловала его раскрытую ладошку и перевернула страницу.

Шторм погладил перья на попке нарисованного павлина, а Лиам погладил мою шею.

— Кстати, ты не права.

— Насчёт чего?

— Насчет того, что ты не моя девочка.

Я оторвала голову от его плеча и уставилась на все эти гладкие линии и резкие углы, составляющие его лицо.

— Быть девочкой, с которой ты спишь и которую ты моешь, не то же самое, что быть твоей девочкой.

Его пальцы напряглись так же, как и его губы.

— Ты же не ищешь себе девушку, забыл?

Вдруг распахнулась дверь, положив конец нашему разговору.

ГЛАВА 50

Я перестала чувствовать прикосновение Лиама, когда Лукас торжествующе указал на открытый дверной проём.

— Твой груз прибыл.

Раздалось ворчанье и хлопанье дверей машины, а мои пальцы приклеились к книжке Шторма.

— Мне занести это сюда или оставить снаружи?

Это. Не его. Как уничижительно.

Лиам плавно встал на ноги, после чего пошёл к двери.

— Стой. Я хочу пойти с тобой, — я кивнула на Шторма. — Кто-нибудь может посидеть здесь с ним?

— Фьюри? — позвал Лукас. — Ты нужна своему крестнику.

Крестнику?

Когда Несс вошла в открытую дверь, я встала и передала ей Шторма. Он разочарованно захныкал, но затих, когда она отнесла его в кухню.

— Как насчёт того, чтобы найти тебе чего-нибудь погрызть, симпатяжка? — сказала она, нараспев.

Моё сердце застучало ещё сильнее, когда я пошла за Лиамом и Лукасом на яркий свет. Моим глазам понадобилась секунда, чтобы привыкнуть к резкому солнечному свету, который падал на светловолосую голову Гранта. Он стоял на коленях, а его запястья и лодыжки были перевязаны скотчем. Двое моих братьев прижали его к земле за плечи, а двое других удерживали орущего Дэвида Холлиса.

Ни одно из его слов не достигло моих пульсирующих барабанных перепонок.

Грант посмотрел на меня, на Лиама, а потом снова на меня. Он медленно покачал головой и усмехнулся точно безумный.

— Мне надо было догадаться ещё тогда.

Я сошла с крыльца коттеджа и приблизилась к нему.

— О чём тебе надо было догадаться?

— Для чего ты коснулась меня на похоронах. Чтобы оставить на мне улики и выставить меня виновным.

Я застыла.

— Что?

— Когда ты тёрлась своим долбаным лицом о мои руки….

Найл сильно ударил Гранта под рёбра, отчего тот хрюкнул и подался вперёд.

— Ещё раз свалишь свои долбаные грешки на мою сестру, следующим ударом я засуну тебе в глотку твои собственные яйца.

— Сомневаюсь, что они у него есть, — сказала Лукас, растягивая слова.

Я скрестила руки на груди.

— Ты, правда, хочешь, чтобы я запомнила тебя таким?

— Ты говоришь так, словно я уже мёртв, куколка? Смотрю, вы с Лиамом уже всё порешали вон там, — он кивнул в сторону коттеджа. — Или вы были слишком заняты тем, что трахались и давали друг другу пять, радуясь тому, что поймали меня?

Найл отпустил плечо Гранта и ударил его так сильно между ног, что мой бывший резко вдохнул и захрипел.

— Я предупреждал тебя о том, чтобы ты не оскорблял мою сестру.

Глаза Гранта начали светиться, как у его волка. Если бы он перевоплотился, он, вероятно, смог бы освободиться, но он вряд ли ушёл бы далеко. Вероятно, именно поэтому он и остался в человеческом обличье.

Я постаралась не измениться в лице, чтобы не доставить ему удовольствия и не дать понять, как сильно задела меня его жестокость.

— Это ты убил Лори, Грант?

Его ноздри начали раздуваться.

— Нет. Так же, как и не устраивал пожар, потому что меня даже не было в Бивер Крике прошлой ночью.

— Вообще-то, был.

Крепкий светловолосый парень, который выглядел как более взрослая версия Мэтта, достал изо рта горящую сигарету и выпустил изо рта струйку дыма.

— У нас есть запись с камер, на которой твоя машина рассекает по городу в районе полуночи.

Лицо Гранта приобрело бледный оттенок, после чего на нём появились красные пятна.

— Ну, конечно, у вас она есть. Вам же надо сделать так, чтобы моя вина выглядела правдоподобно.

Дэвид Холлис завопил:

— Мой сын невиновен!

Его жена застыла точно палка и молча стояла рядом с ним.

Два истинных боулдеровца отделились от группки наблюдавших, напоминавших одноцветную радугу, и подошли к Лиаму. Я услышала, как один из них сказал:

— Её и след простыл.

Её?

— Я не ощущаю Камиллу Холлис через кровную связь, — сказал Лиам твёрдым голосом. — Зачем кому-то сбегать из Бивер-Крика посреди ночи?

Я резко вдохнула и едва не задохнулась, когда меня накрыло осознанием произошедшего. Закашлявшись, я снова повернулась к Гранту и увидела, что он обменялся взглядом со своим отцом.

— Она убила Лори? — прошептала я.

Грант резко посмотрел на меня, в его глазах отразился страх.

Люди в толпе начали перешептываться, завертев головами в разные стороны.

Дэвид зарычал:

— Теперь вы и мою дочь обвиняете? Как же вы ненавидите Холлисов! В чём ещё вы нас обвините? В том, что мой сын не случайно попал в аварию на мотоцикле, и что это было покушение на жизнь Николь Фримонт?

Все мягкие ткани моего тела напряглись. Не потому что я, и правда, поверила в то, что авария была подстроена, а потому что то, что он сказал, было так отвратительно.

Лиам встал передо мной.

— Не впутывайте сюда Никки, или я сделаю всё, чтобы весь род Холлисов сегодня вымер.

Весть цвет сошёл с лица Гранта, тогда как лицо Дэвида наоборот приобрело его в избытке.

— Что же ты за Альфа, если слово шлюхи для тебя…

Нолан ударил локтем в висок мужчины и прошептал что-то, что я не расслышала, и из-за чего в глазах Дэвида вспыхнуло ещё больше ненависти.

Моя мама протиснулась сквозь толпу, кинулась на Дэвида и ударила его кулаком прямо в нос.

— Как ты смеешь, Дэвид. Как ты смеешь, чёрт побери.

Она потрясла кулаком, а по его губам и подбородку потекла кровь.

— Ты весь прогнил.

Затем она зашагала ко мне, но остановилась на полпути, развернулась и прокричала:

— Ах да, Дэвид, если Лиам не убьёт тебя сегодня, то это сделаю я.

Ого.

Она взяла меня за руку и потянула в сторону коттеджа.

— Они сами всё уладят. Тебе не надо оставаться здесь и смотреть дальше.

В воздухе раздалось рычание, и Лукас пробежал мимо меня. Я повернулась и увидела, как Дэвид вонзил свои клыки в предплечье Нолана. Кровь брызнула во все стороны. На ошарашенное лицо моего брата. На снег у него под ногами. Нолан побледнел и начал падать. Нэйт отпустил Дэвида, чтобы поймать Нолана. Посреди этого хаоса, отец Гранта перевоплотился, пробежал мимо Лукаса и кинулся прямо на Лиама, обнажив окровавленные клыки.

Я закричала; мама закричала, после чего отпустила мою руку и кинулась обратно к Нолану, а я встала как вкопанная, наблюдая за тем, как тело Дэвида в волчьем обличье неслось в сторону нашего Альфы.

Лиам упал на четвереньки, и его одежда разорвалась из-за того, как быстро он перевоплотился. Он кинулся прямо на обезумевшего отца Гранта и так сильно врезался в него, что они оба рухнули вниз, и земля у меня под ногами задрожала. Кто-то слабо заскулил, после чего раздался мокрый хлопок, когда под клыками Лиама разорвалась жила или вена, или, Ликаон его знает что.

Он выпустил шею Дэвида, и волк пепельного цвета с гулким стуком упал на землю. Кровь начала вытекать из него и испаряться со снега. Я прижала ладонь к животу и попыталась не дать его содержимому вырваться из моего раскрытого рта, в то же самое время Грант завыл, а его мать, что стояла без движения, упала на колени.

— Уходите.

Лукас подошёл к Нэшу, кожа которого сделалась такого же серого оттенка, как и у Нолана, словно он испытывал ту же физическую боль, что и его брат-близнец.

— Спасибо, — прошептал Нэш и пришел в движение, когда Лукас схватил Гранта за бицепс.

Лиам не спеша подошёл к Гранту, с его морды стекала мерзкая кровь.

«Если не хочешь стать следующим, говори, где прячется твоя сестра».

— Пошёл ты, Колейн, — зелёные глаза Гранта сверкнули. — Ты всё равно меня убьёшь.

— Он этого не сделает. Если ты выдашь Камиллу, — неожиданно сказала я.

Лиам оглядел меня, вероятно, решив, что я помешалась, предположив, что он оставит Гранта в живых, но он не стал меня поправлять.

— Я не такой как ты, Ник. Я никогда не предам того, кого люблю.

Взгляд моего бывшего переместился на его отца, который уже перевоплощался обратно. Кусок плоти несуразно свисал с его шеи.

— Я всегда считал чудом, что ты выжила в аварии, но теперь я наконец-то понял то, о чём всегда говорил мне папа. Что это было огромное, мать его, несчастье.

Я раскрыла рот.

Его тело дёрнулось, и на его светлых висках выступил пот.

— Ага, так что иди-ка ты тоже к чёрту, Колейн.

Лиам посмотрел на моего брата.

— С удовольствием.

Найл занёс руку назад и ударил Гранта в висок костяшками пальцев.

Мой злобный бывший даже не дёрнулся, а только медленно повернул голову, вернув её в первоначальное положение.

«Хочешь что-нибудь сказать напоследок?»

Грант одарил меня безумной улыбкой.

— Я. Первый. Её. Попортил.

Мои глаза наполнились слезами, которые я отказывалась проливать.

Лиам застыл на месте, и я даже решила, что он кинется на Гранта и сделает его следующий вздох последним, но он сдержался.

«Я говорил с Никки».

Я сглотнула один раз. Два раза.

— Нет, — прошептала я. — Мне ему больше нечего сказать.

Лиам был прав… я только зря потратила удары своего сердца на Гранта Холлиса.

Мне было так жаль, что я не могла потребовать их назад, стереть каждую минуту того времени, что я потратила на то, чтобы любить кого-то настолько недостойного.

Моё горло сжалось, а потом разжалось, когда я повернулась к Нолану, который сидел на покрытом кровью снегу, сморщив лоб от боли. Его окружили док, Эйделин и моя семья. Пока Даррен занимался рукой Нолана, папа и Нэйт тихонько с ним разговаривали.

«Отвести предателя в бункер и запереть».

Я застыла.

— Что? Ты решил оставить его в живых? — выпалил Нэйт, озвучив мои мысли.

«Камилла вернётся за своим братом».

Волк Лиама был на целую голову выше Гранта, стоящего на коленях. Он был таким же огромным на четырёх лапах, как и на своих двух ногах.

«Ведь именно так поступают любящие друг друга люди, верно? Они возвращаются».

Он развернулся, но потом оглянулся и добавил:

«Убедитесь, что он ничего с собой не сделает».

— Ты урод! Использовать меня, чтобы добраться до моей сестры, это… это…

— Хитроумно? — вставил Лукас, когда они вместе с Найлом не слишком нежно подняли Гранта на ноги.

— Жестоко! Отвратительно!

Лиам наклонил голову.

«Забавно, как сильно отличаются наши с тобой представления о справедливости и жестокости, но ведь именно поэтому я Альфа, а ты… такой, какой есть».

Риз отделилась от притихшей толпы.

— Иди к своему брату, Найл. Я позабочусь о предателе.

— Не-е. Я пока не готов попрощаться с этим уродом, — он посмотрел на Лиама и опустил голову. — Понял.

Когда они начали оттаскивать его, Грант зарычал:

— Что вы собираетесь сделать с телом моего отца?

«Можем скормить койотам, сжечь, подвесить на заборе, чтобы Камилла смогла посмотреть на то, что случается с предателями. Вариантов уйма».

— Ах, вы долбаные деген…

Лукас заехал кулаком в челюсть Гранта, что не только заставило его замолчать, но и вырубило. Его голова начала болтаться из стороны в сторону, когда его стали запихивать в кузов внедорожника Лиама. Найл залез внутрь вместе с ним, после чего Риз прыгнула на пассажирское сидение, а Лукас сел за руль. Толпа расступилась, после чего начала растягиваться в линию на дороге. На их лицах отразилась вся гамма эмоций от шока до грусти. Я была рада тому, что миссис Холлис увели, а, может быть, она сама поднялась с колен и ушла, осознав, что период зависимости от унижавшего её подонка, наконец, подошёл к концу.

И хотя Дэвид Холлис был в каком-то смысле популярен, никто не приблизился, чтобы забрать его тело. Большинство людей просто отвернулись и направились в «Запруду». Он напал на нашего Альфу, так что им была понятна его смерть, даже несмотря на то, что его стали бы оплакивать сильнее, чем Лори.

Лукас сдал назад на внедорожнике и переехал тело Дэвида. И не один раз, а дважды. Хруст костей и хлюпающий звук, который издала его плоть, заставили меня крепко зажмуриться и задержать дыхание.

Ветер начал кружить вокруг меня, подбрасывая вверх кончики моих волос и шевеля ветки заиндевевших деревьев, росших между домами. Я подняла голову и рискнула сделать вдох. Я тут же пожалела об этом, потому что запах жжёного мёртвого мяса заблокировал мои лёгкие.

Блондин, похожий на Мэтта, поднёс к остаткам порванной одежды, принадлежавшей Дэвиду и Лиаму, зажигалку, которую он до этого использовал на теле павшего мужчины.

Мягкая шерсть начала щекотать мой слабо сжатый кулак. Я отвернулась от погребального костра и встретилась с горящими янтарными глазами.

«В тот день, когда я буду разрывать тело Гранта на куски, я покажу ему, что значит попортить».

И хотя я оценила желание Лиама защитить мою честь, та форма возмездия, которую он избрал, была определённо ужасна.

Обратившись к стае и попросив их пройти в «Запруду», он направился к входной двери, где перевоплотился обратно в человеческое обличье. Помимо полоски крови на его шее и плеяды старых шрамов, покрывающих его спину, его кожа осталась нетронутой.

«Как только проведаешь своего брата, найди меня. Мы с тобой ещё не закончили наш разговор».

Он переступил через порог и закрыл дверь раньше, чем я успела ответить.

ГЛАВА 51

Проводив Нолана в дом наших родителей, где он должен был поправляться — хотел он этого или нет (никто не спорил с нашей мамой, находясь на постельном режиме) — я села рядом с ним. Мама тем временем начала суетиться с его подушкой, а папа — готовить для него еду. Нолану было больно есть, но он знал, что папа будет страдать, если он откажется, поэтому опустил ложку в куриный бульон.

Когда мама пошла за болеутоляющим, а папа пошёл убраться на кухне, Нолан коснулся моего плеча рукой, которая не была примотана к его телу.

— Мне жаль, что эти два ублюдка накинулись на тебя Шишечка.

— А мне жаль, что ты только что назвал меня «шишечка».

Он одарил меня кривоватой улыбкой.

— Вообще-то, тебе нравится это прозвище.

Я закатила глаза.

— Ага-ага.

— Итак, ты и Лиам? Стоит ли мне начать к этому привыкать?

— Не-а.

Мои щёки начало покалывать.

— Ты уверена.

— Ага.

— Если тебе важно мое мнение, то он мне нравится.

— Как же ему повезло, учитывая, что он ещё и твой Альфа.

— Я имел в виду, что он мне нравится для тебя.

— Ну, это определённо прогресс по сравнению с Грантом.

Голубые радужки Нолана потемнели.

— Не смей больше произносить имя этого ублюдка. Он никогда тебя не заслуживал, и он это знал. Все это знали.

— Кроме меня, — я вздохнула. — Жаль, что я не послушала всех вас, когда вы отговаривали меня встречаться с ним.

— Эй, мы все ошибаемся. Он был твоей ошибкой.

— Ты когда-нибудь ошибался?

Его губы изогнулись.

— Больше одного раза.

— Правда?

— Да, правда.

— С кем-то из стаи?

— Может быть.

— Ты назовёшь имя?

— Не-а.

Я деланно надулась.

— Даже для своей любимой сестры?

Он улыбнулся.

— Послушай, я клянусь, что если у меня когда-нибудь случатся серьёзные отношения, ты первая узнаешь об этом.

— Клянешься жизнью?

— Клянусь жизнью.

Я встала со стула, который ранее придвинула к его кровати.

— Только не вздумай умирать, ладно?

— Не вздумаю. А теперь иди уже отсюда, чтобы я мог притвориться, что сплю, пока сюда не ворвалась мама и не заставила меня опять устраиваться поудобнее.

Я засмеялась, а потом поцеловала его в лоб.

— Люблю тебя.

— Больше, чем Лиама?

— Заткнись.

* * *

Я слетела с лестницы, а потом понеслась вниз по холму. По крайней мере, так я это себе представляла. На самом же деле я прохромала всю дорогу до коттеджа Лиама, где мне пришлось отвести взгляд от почерневшего кольца диаметром в два метра на снегу.

Войдя внутрь, я обнаружила там больше людей, чем рассчитывала. Лиам вместе с, как минимум, дюжиной истинных боулдеровцев оккупировал гостиную. Учитывая количество закусок, которыми был завален кофейный столик, избавление от предателей повышало аппетит.

— Привет?

Я несколько неуверенно закрыла дверь, решив, что сейчас, вероятно, было не самое лучшее время для возобновления того разговора, который мы с Лиамом по-видимому ещё не завершили.

— Волчица дня прибыла! — выкрикнул Лукас, после чего бросил взгляд на Несс, которая прижалась к Августу. — Ты заметила, что я не использовал анатомически правильное определение для самок нашего вида, Фьюри?