Апокалипсис доктора Дионова [Константин Ренжин] (fb2) читать онлайн

Константин Ренжин Апокалипсис доктора Дионова

Дисклеймер

В представленном вашему вниманию тексте все персонажи являются вымышленными, и любое совпадение с реально живущими или жившими людьми случайно.

Информация не рекомендуется к просмотру лицам младше 16-ти лет или со слабой психикой.

Автор не несет ответственность за действия темных сил, в случае неисполнения читателем правил духовной безопасности.

Заявления об опасности носят характер потенциальной угрозы в будущем, исходя из принципа Praemonitus, praemunitus (Предупрежден — значит вооружен).

Текст не является исцеляющим средством по классификации ВОЗ, хотя укрепляет, тренируя мозг, способствуя улучшению памяти и внимания. Побочные явления не исследованы.

Перед применением проконсультируйтесь с доктором Дионовым, то есть изучите первые части инструкции: "Инструктор молодости" и "Дело доктора Дионова".

Все высказанные мнения являются оценочными суждениями и направлены на возбуждение просветления, любви и дружбы.

Введение

Вклад доктора Дионова в альтернативную историю человечества недооценен и мало изучен. Главным образом оттого, что тема конца света и вечной жизни интересует весьма узкий круг специалистов. Казалось бы, разве это не грандиозно, узнать заранее, отчего все мы погибнем и как при этом оставаться вечно молодым? Однако, согласно опросам, это мало кого волнует. Тем не менее, автор данного текста рассчитывает на снисхождение публики, надеясь, что премудрости, разбросанные далее по тексту, наверняка стоят двух-трех часов концентрации внимания.

Из архивных шкляморок, содержащих высказывания доктора Дионова, были известны только рваные папки уничтоженного архива НХВД, с комиксами на полях от агента Никровляева. Разбирая археологические черепки, разбросанные в культурных слоях множества миров, нами были также обнаружены детали ранее убитого Искусственного Интеллекта с закодированными мемами в остатках памяти. Они содержали весьма запутанные дневники, содержащие специфический слэнг. Это были записки Виктора (аватар Махова) — единственного свидетеля конца света, как он сам себя называет.

Несмотря на то, что личность этого Виктора весьма подозрительна, ибо он сам описывает свои авантюрные похождения как историю разочарованного абсурдом жизни мошенника, его тексты имеют ценность в качестве памятника нематериальной культуры эпохи перемен. Поскольку материальных памятников доктору Дионову до сего момента никто не воздвигнул, не было поставлено ни одной пьесы и даже не снят сериал, в качестве благодарности нашему герою сойдет и этот апокриф.

У неискушенного читателя может возникнуть ощущение, что автор данной литературно-философской композиции путает жанры комедии и трагедии, смешивает стили нуар и научпоп, хохмит на границе черной дыры с петлей на шее. Это нормальная ситуация для эпохи деградации интеллигенции в период рассвета технологий — развлекать публику перспективой всеобщего "капеца", в популярном жанре того времени — попаданцы в постапокалипсис. Кроме шуток — это игра, то есть способ развития эффективных навыков выживания в свободное время от малоэффективных способов выживания.

Во всяком случае, мы постарались заполнить пробелы культурного кода реконструкцией событий, втиснув мемплексы и комиксы в структуру литературного сценария и сохранив легкомысленную стилистику изложения свойственную характеру виртуальной игры. Короче говоря, потрудились изложить материал как можно доходчивей. К тому же, судя по отзывам, лекции доктора Дионова славились простотой ответов на сложные вопросы, множеством парадоксальных поговорок и развивающих ум афоризмов.

В качестве иллюстраций мы решили воспользоваться репродукциями живописных картин из серии "жизнь в хаосе", приписываемые, если не оригинальной руке самого мастера, то влиянию на творчество его учеников. Данные иллюстрации к философии доктора Дионова — это образы сотворения жизни из первобытного хаоса и одновременно предупреждение об иллюзорности и лживости миров, удаляющихся от Истины.

Пролог

"Смерть стоит дороже, чем жизнь, а вечная жизнь не стоит ничего", — с горечью писал доктор Дионов ещё в 1934 году, сравнивая расходы мировых держав на вооружение и богословие. Молодой врач, как и многие разумные люди, не мог равнодушно наблюдать за течением событий. Было понятно, к чему ведет приход к власти Хитлера и фактический разрыв Ворсальского мирного договора. Хермания бросила все силы на производство оружия и оснащение армии, идеологи Третьего Хейха толковали о величии и возрождении, устраивая факельные шествия, сжигая книги и копируя символику ромских легионеров. Явное противоречие с основами Первого Хейха, ведь Священная ромская империя была христианской цивилизацией, как и вся Евхопа. Даже в мрачные средние века первой статьей расходов было строительство храмов, величественных готических соборов, прославляющих Бога и призывающих к христианским добродетелям, к миру и любви — замечает доктор Дионов, — а Третий Хейх — это чистое язычество, культ силы, расового превосходства и ненависти. Двадцатый век, расцвет науки и просвещения, а мир снова готовится к войне. Евхопа погружается в дремучий мрак и дикое безумие…

Газеты и журналы не печатали статьи доктора Дионова. Однажды он нашел способ выступить по радио, но на историю человечества это никак не повлияло. Его голос заглушили бесконечные бравурные марши и радиоспектакли о трудовых подвигах. А если даже кто-то и услышал, то захваченный строительным и бытовым энтузиазмом не придал большого значения. Конец света? Вечная жизнь? Это все мракобесие недобитых попов! Некогда думать — строить светлое будущее надо!

Сам доктор Дионов свой опыт на радио комментировал так.

"Предупредить человечество по радио — это самое простое, что я мог сделать. Послать сигнал сквозь пространство и время гораздо проще, чем самому выйти к людям. Да и кто меня послушает, когда в душе каждого человека итак звучит глас Божий. Каждый человек, если он не психопат, способен улавливать божественные сигналы и слышит этот Голос. Это его совесть. Но все ли живут по совести? Человек свободен в выборе: правда или ложь. Большинство слушает не божественный голос совести в своей душе, а подчиняется пропаганде дьявола. Бог говорит с каждым, а дьявол с толпой. Толпа идет за лживыми идеями и обещаниями, а человек слепо идет за толпой. Радио вещает на толпу, а книга на каждого. Книга помогает задуматься и прислушаться к голосу совести. Каждый может взять в руки Библию и прикоснуться к Истине. Вечная жизнь и конец света. Новый Завет и Апокалипсис. Вот первоисточник, а мои статьи и лекции — это только пособие".

В Светском Союзе взрывали храмы и помогали Хермании вооружаться в обход Ворсальского договора, закрывали монастыри и открывали лагеря смерти. А тут, вчерашний студент медицинского института учит всех как надо жить своими подозрительными статьями. Ишь ты, вечной жизни захотел.

Впрочем, пока миллионы маршировали под фанфары, крича "Победе слава!", собирали бомбы и танки, готовя себе братские могилы, их правители умирать не собирались. Ведя стадо на убой, вожди хотели жить, и как можно дольше. Они не верили в Бога — надеялись, что от дряхления и старости их спасут ученые. Наука действительно поражала своими успехами и громкими открытиями. Казалось, верное средство скоро будет найдено.

Внезапная болезнь и смерть товарища Венина встревожила партийную элиту СССР, в конечном итоге, захват управления над всей страной не гарантирует личного здоровья и долгой счастливой жизни. Современная медицина слаба и бессильна, а врачи и ученые — это скрытые враги Светской власти, неблагонадежные индивидуалисты и саботажники. Всё, что они могут — это сделать из великого человека мумию.

Товарищ Скалин не желал стать чучелом, да и никто не хотел. Чтобы не допустить одряхления вождя всех народов, чтобы побороть старость и смерть, следует собрать научные коллективы из проверенных товарищей и жестко их контролировать, добиваясь конкретного результата. Кинули клич: «Победили в боях, победим и в науке!» Так, под строгим надзором ОГПУ-НХВД, к процессу поиска эликсира молодости негласно подключились светила науки и государственные структуры: Институт переливания крови, Институт мозга и высшей нервной деятельности, Всесоюзный институт экспериментальной медицины, где базировалась лаборатория нейроэнергетики, и другие.

Параллельно с классической наукой велись лихорадочные исследования с оккультным душком. Снаряжались экспедиции в Тубет за тайными знаниями Шумбалы. В подмосковной деревне Красково возникла секретная алхимическая лаборатория "Андроген"…

В кабинете начальника Спецотдела Народного Хамиссариата Внутренних Дел Гебла Бекия стоял большой книжный шкаф забитый папками с личными делами разных городских чудаков, сумасшедших ученых, безумных изобретателей, алтайских шаманов, народных целителей, колдунов, гипнотизеров, неортодоксальных проповедников, эзотериков и магов. Это были талантливые люди, философы, ищущие эликсир молодости, изобретающие машину времени и вечный двигатель. Они прозревали, пророчествовали, предупреждали, но их никто не слушал. Они не встраивались в Светское общество, не шли в едином строю строителей коммунизма, не текли в русле решений Партии и мурксистко-венинской идеологии, а потому были изгоями социалистической системы. "Красная профессура" называла их шарлатанами и прожектёрами, их гнали из всех государственных учреждений. Многие сидели в психиатрических клиниках, в лагерях, кто-то смог сбежать заграницу, эмигрировать. В этой коллекции были дела известных в своем деле людей: гипнотизер Орнальдо, розенкрейцеры Всеволод Белюстин и Михаил Сизов, экстрасенс-телепат Александр Барченко, лопырьский шаман Иван Данилов…

Спецотдел следил за этими деятелями и склонял к работе в нужном направлении…

Отрывок конспекта

Бог создал этот мир — дьявол стал разрушать, обещая, что будет лучше. Теперь мы знаем, что дьявол — отец лжи и лучше мира Божьего не будет. Так почему каждый раз наступаем на грабли истории, получаем по лбу, прозреваем на миг, но не усваиваем горький урок? Доктор Дионов задумался над этим вопросом и высказался примерно так (как точно он высказался, мы не знаем, ибо это всего лишь конспект, составленный свидетелем).

"История человечества — это история рождения и смерти, созидания и разрушения. Именно в таком порядке, ведь прежде чем что-то сломать, нужно сначала это создать, прежде чем погибнуть — нужно родиться, прежде чем взорвать храм — нужно сначала его построить. В этом есть несправедливость. Получается, что старания гениальных строителей и художников, лучших во благо многих, заканчиваются тем, что приходят необразованные бескультурные существа с кувалдой или бомбой, и всё это добро безжалостно уничтожается. Оправдывается это идеей, что на месте старого будет построено новое — ещё лучшее. Война, как двигатель прогресса. В этом им видится развитие. И это кажется правдой, ибо на месте разрушенного мы видим прогресс: новые города, новый транспорт, новые коммуникации, новые игры. Таким образом, история революций и войн — это история борьбы идей. А идеи формируются из мечты и воображения. Игра ума — основа для игры в солдатики. Как часто благородные и светлые мечты о благе приводили к войнам, убийствам, казням. А какие это были светлые идеи! Освобождение рабов, просвещение диких народов, социальные реформы, борьба за права и справедливость, электрификация, коммунизм, доступные развлечения. Прогресс достигался в борьбе, и каждый раз возникало сопротивление этим благородным идеям. А почему людям приходилось драться и погибать за что-то хорошее для себя? А сколько было невинных жертв! Разве нельзя было по-другому? Без насилия. Зачем кому-то надо было сопротивляться таким прекрасным лозунгам, как: "Мир — народам, земля — крестьянам, фабрики — рабочим, власть — Свету"? Стоп! Вот где подвох, вот где зарыт камень преткновения. "Власть — Свету"? Светская власть — это форма управления, при которой к власти приходят якобы демократично избранные народные представители — представлять интересы угнетенного класса, то есть рабочих, крестьян, малых предпринимателей, блогеров, геймеров и т. д. Угнетенный класс сам выбирает себе угнетателей — это и есть демократия. За порядком исполнения демократии на местах следят СРУ, ВРУ и другие ОПГ (Органы Принуждения Государства). На территории Светской ССР — это НХВД (Народный Хамиссариат Внутренних Дел).

Что-то тут не так. Не клеится с прекрасными идеями. Тем более, что в борьбе за демократию мир разделился на враждебные антитеррористические альянсы: ХАТО, МАТО, ПАТО и др. И все они боролись с терроризмом, терроризируя друг друга.

Мир сошел с ума — за ум взялась война. Закат философов — это рассвет генералов.

При этом философия лени, как двигателя прогресса никуда не уходит. И такой прогресс ведет к деградации. Уточним. Научно-технический прогресс способствует духовной деградации, когда направлен на удовлетворение потребностей тела. Не философы, не благородные мудрецы определяют, как жить, а жадные тупые потребители.

В результате, миру наступил ядерный пат, вирусный мат и пришло время "Х" — большая игра без правил — информационная война.

Кибервойна за последнюю благородную идею — возможность не работать и получать бесконечное удовольствие. "Мы не смертные рабы! Мы — вечные туристы!

На этом и закончилась история человечества".

Рецензия

Главный редактор толстого литературного журнала отложил рукопись "Краткой истории будущего" и взглянул на автора. Молодой человек не был похож на очередного непризнанного гения. Серьезный взгляд, приличный вид. Но статью принес совершенно фантастического содержания.

— Если вам любопытно я могу белее подробно описать последний день человечества, — сказал молодой человек, — Я вел дневник от скуки. Сами понимаете, я остался один на Земле, как Робинзон Крузо на острове. Думаю, людям прошлого будет любопытно узнать, что же все-таки послужило их концу.

— Да, начало любопытное, — сказал редактор, — но вам придется отредактировать этот текст, чтобы сделать более понятным для простых граждан. Например, когда мы переводили Карела Чапека, то вместо слова робот использовали более понятный термин работарь, то есть искусственный рабочий. А вот, что у вас значит слово "киборг"?

— Кибернетический организм, — расшифровал неясный термин молодой человек.

— Какой-какой организм? Постойте, я, кажется, знаю, кибернетика — это искусство управления государством по Амперу. То есть, описывая войну между роботами и киборгами, Вы намекаете на борьбу рабочего класса с бюрократами?

— Нет, это просто два разных типа искусственных людей.

— Вот видите, даже я, образованный человек не могу понять и трех страниц вашего текста, а вы хотите, чтобы я утвердил это в печать? У вас здесь масса непонятных слов, требующих объяснений. Что такое "дрон"?

— Управляемый радиосигналом летательный аппарат, вертолет без летчика.

— У вас прям футуризм какой-то. Но в нашем 1934 году, все эти эксперименты с новыми фантастическими жанрами и словами вышли из моды. Сейчас новые произведения должны отражать героическую борьбу международного пролетариата, пафос победы социализма и великую мудрость коммунистической партии. Трудящимся нужны светлые мысли в настоящем, а не поэтический туман из далекого будущего. Слово "виртуально" звучит красиво, но вы не первый, кто сочинял о будущем. "Энтелехизм" Бурлюка читали? Новое искусство, пришествие механического человека, утопические общества и прочие метания мысли. Полеты в будущее, светлый коммунизм. Это замечательно, а что у вас? Гибель человечества!

— Простите, но человечеству действительно грозит гибель. Изобретатели оружия…

— Так это антивоенная статья? Про милитаристские планы мирового империализма и капитализма? Вроде "Гиперболоид инженера Гарина?" И таких произведений достаточно. Вот ещё у Жюля Верна с каким ужасом описывалось создание пушки, бьющей на 40 километров. Кто только не предрекал гибель человечества! А вот немцы создали пушку, бьющую на 130 километров. Ну и что? Мы все еще живы! Про ужасы последней войны также вышло много замечательных романов: Хемингуэй, Ремарк…

— Да, мировая война продолжится в 1939 году. Боюсь уже поздно её остановить, но можно попытаться.

— Вы полагаете, что Хитлер нападет на СССР и начнется Вторая мировая война?

— Да. Историки двадцатого века пишут об окончании военных периодов, но мировая война не прекращалась с подписанием Ворсальского договора, актов о капитуляции, она только затихала на периоды перемирия, чтобы накопить сил и разгореться с новой силой, еще более разрушительной и так до последнего дня. Я хочу всего лишь описать события этого последнего дня, который всем сначала казался мирным. До этого будет как бы тихий период, когда всем будет казаться, что наступил окончательный мир, ибо прошло всеобщее разоружение. Но это разоружение было обманом, просто методы ведения войны с помощью танков и самолетов устарели. Даже ядерные ракеты перестали пугать людей. Мировая война продолжалась до полного уничтожения людей, точнее самоуничтожения. Но это была не ядерная катастрофа. Люди погибли по другой причине, но Земля, хоть и израненная, осталась пригодной для жизни.

— Вы говорите как человек, знающий будущее. Вы что, пророк?

— То, что для вас будущее, для меня уже прошлое. Да, я предвидел финал, но он наступил быстрее, чем я думал. Я предупреждал, но меня никто не слушал. Все погибли, точнее, зависли практически в аду. Думаю, есть ещё шанс вмешаться в ход времени, изменить порядок вещей и спасти человечество.

— Звучит апокалипсично.

— Вы слышали об эффекте бабочки? Принцип, когда малейшее вмешательство в прошлое, тотально изменит будущее. Но я видел конец человечества и поэтому никакое вмешательство уже не повредит. Хуже уже не станет. Эти статьи, что я вам принес, возможно, изменят положение дел в лучшую сторону.

— Ну, разумеется. А вы в курсе, что вы не первый, кто пытался спасти человечество? Например, Лев Толстой. Какой авторитет! К нему прислушивались. А как он замечательно говорил про бессмысленность и безумие войны, про бессилие человеческого разума: — "Неужели тесно жить людям на этом прекрасном свете, под этим неизмеримым звездным небом? Неужели может среди этой обаятельной природы удержаться в душе человека чувство злобы, мщения или страсти истребления себе подобных? Все недоброе в сердце человека должно бы, кажется, исчезнуть в прикосновении с природой — этим непосредственнейшим выражением красоты и добра." Лучше не скажешь. Люди в здравом уме не хотят войны. Но что, по-вашему, мы можем сделать, если даже слова Льва Толстого не остановили Мировую войну? Не похоже, что ваш текст гениальнее Толстого. Мало у вас художественного слова.

— Да, Толстой хорошо писал. Писателей хвалят, ученые и философы предупреждают, войны никто не хочет, но все к ней готовятся, как к чему-то неизбежному и даже необходимому. Потом происходит кровавое месиво, гибнут мирные люди, разрушаются города. Затем, когда истощаются запасы оружия и людей, война останавливается. На какое-то время наступает прозрение от ее ужасов, делаются попытки разоружения, создают ООН и прочие миролюбивые комиссии. Но при этом укрепляют военные альянсы вроде ХАТО, и всё начинается снова. Не думаю, что Хитлер читал Толстого, а даже если читал, то разве голос разума способен остановить маньяка психопата? Сейчас уже не важны художественные достоинства, важно чтобы люди просто знали, что их ждет, и старались изменить свое будущее к лучшему.

— Ну, хорошо, я почитаю ваш дневник о конце света, хоть и сильно занят.

— Я бы попросил опубликовать этот текст как можно скорее. Может все-таки удастся предотвратить кое-какие из войн, хотя я понимаю, что уроки истории будущего вряд ли кого научат, но давайте попытаемся.

— Молодой человек, не всё так просто. Вы член Союза Писателей? Кстати, вы так и не представились. На чье имя желаете получить гонорар?

— Гонорар мне не нужен, я готов сам вам заплатить золотом. Пусть это будет опубликовано под псевдонимом.

— Понимаю и одобряю. Ибо "нет пророка в своем отечестве", да и НХВД не дремлет. Шутка. Итак, каков псевдоним?

— Доктор Дионов.

— Очень приятно, приходите завтра, приносите ещё ваши рукописи, а пока мы посоветуемся с товарищами.

Когда молодой человек вышел, главред схватился за трубку телефона:

— Алло! Это НХВД? Барышня, срочно свяжите меня с товарищем Дышкиным!

— Гражданин Дышкин, кажется, расстрелян, а вы по какому делу? Как ваша фамилия?

Главред сперепугу бросил трубку. На кой ляд ему этот Дышкин? У него же есть официальный куратор от НХВД — ему и надо звонить, а лучше прийти на прием. Конечно, иметь приятелей в органах — это полезно. Мало ли что. Ты — ему услугу, он — тебе. Связи — дело нужное, если только под расстрел не подведут. Однако! Может, выкинуть к черту эти подозрительные рукописи?

Главред помял листки, да и решил все-таки прочитать до конца.

Краткая история будущего

Последний день человечества начался как обычно, с чашечки кофе. До этого прозвенел будильник. Еще чуть ранее закончился очередной этап мировой войны и немного стихла пандемия. Местами пронеслись сильные бури, цунами и землетрясения. Ко всем этим катастрофам человечество давно привыкло и научилось справляться. С вирусами боролись в прекрасно оборудованных и защищенных лабораториях. Загрязнение атмосферы эффективно обсуждали на экологических симпозиумах. Научились сбивать астероиды. Для успешного завершения войн придумывали все более мощное оружие.

Находились отдельные люди, которые задавались вопросом, а зачем вообще воевать? Зачем это людям, а тем более роботам и киборгам? Эти крамольные вопросы подрывали мировой порядок и демократию, поэтому таких умников отлавливали и отправляли на перевоспитание в особые исправительно-лечебные санатории, где рассказывали этим неучам краткую историю человечества за последний период и вдалбливали в упрямые головы что война и лень — двигатели прогресса. Мир — это остановка в развитии, а тяжкий труд — противоестественное состояние для человека разумного. Серп — киборгу, молот — роботу, диван — человеку.

Примитивные войны за ресурсы сошли на нет, благодаря тому, что на Земле не осталось ресурсов. Теперь любой продукт — результат вторичной переработки. Деление на территории потеряло смысл из-за отсутствия разделений на национальности, благодаря генетическому отбору и модификациям человеческого рода. Энергетические проблемы решились снижением потребления за счет концентрации населения в мегагородах и почти полной остановки транспорта из-за отсутствия спроса на туризм и перемещение грузов. Зачем чего-то куда-то перемещать, когда всё необходимое можно генерировать из мусора, которого везде с избытком. Зачем куда-то ехать, когда всё что хочется можно увидеть сидя на диване.

Хотя туризм никто не запрещал, и еще находились смельчаки, кто летал на курорты по путевкам и выезжал на экскурсии в старые города, но этот опасный вид развлечений терял популярность. По дороге всякое могло случиться: разряженные дроны падали на голову, самолеты ненароком сталкивались с мирными ракетами, мог напасть паразит-мутант или укусить зараженная муха. Опасно отдыхать на природе, вне специально отведенных мест отдыха и городов. Поэтому в большинстве своем человечество научилось отдыхать с комфортом, сидя дома в релакс-камерах, виртуально путешествуя во времени и пространстве, смотря сериалы по мотивам сказок, играя в развивающие игры на основе боевого опыта и участвуя в разнообразных программах удовольствий…

Разумеется, к такой благостной картине, человечество пришло не сразу, а путем больших жертв и ошибок. Чтобы достичь состояния ленивого благополучия пришлось много потрудиться и много чего разрушить. Разрушения стимулировали философскую мысль в том направлении, что ракетно-ядерное оружие морально устарело. Это было очевидно по итогам последнего этапа мировой войны и одного печального казуса. Эффективность ядерного оружия для прогресса оказалась нулевой, ибо поставило всех в тупик и никак не способствовало развитию. Это доказали ещё британские ученые, которые провели тестирование уровня страха. А ведь именно страх стимулирует мозговое кровообращение.

Суть исследования. Сначала британские учёные показывали группе людей фотографии маньяка с заточкой, психа с мачете и мушкетёра со шпагой. Измеряли приборами, кто из них страшнее? Оказалось, человек с заточкой страшнее человека со шпагой, хотя шпага более смертоносное и дорогое оружие. Заточка стоит пару гульденов, мачете десять, а шпага три сотни. А страху заточка нагоняет в сотню раз больше шпаги. Обратная пропорциональность.

Потом мушкетеру дали мушкет, а маньяку ничего. И всё равно маньяк с голыми татуированными руками оказался страшнее, чем солдат с дорогим и смертоносным оружием.

Затем решили замерить уровень страха от показа новости о запуске самой смертоносной ракеты в мире, способной убить сразу миллионы людей. Уровень страха при этом оказался на нуле, хотя на изготовление ракеты ушли миллиарды гульденов.

Учёные полагают, что равнодушное отношение к ракетам — это свойство нового поколения, которое родилось уже под прицелом многочисленных ракет. Привычное состояние счастливого детства, наблюдавшего такие запуски по телевизору во время завтрака, иногда и перед ужином. Поэтому ракеты не вызывали такого страха, как у поколения которое впервые столкнулось с применением ядерного оружия. Как известно, на заре ядерной эпохи было популярно строить бункеры и впадать в панику при каждой новости о новой бомбе: водородной, нейтронной, термоглобульной, вакуумнопердонной, чернодырной, гипердурнопахнущей, мегахитрожопой и т. д. Люди просто перестали следить за всеми этими новинками…

"Очень страшно, когда на тебя наводит пистолет убийца, ещё страшнее, когда грозит ножом или топором, какой-нибудь маньяк, а когда бравые солдатики могут убить тебя миллиард раз одной ядерной ракетой — не страшно, ибо мы родились уже под прицелом ракет. Так и жили под прицелом, радовались счастью жить и влюблялись, чтобы давать жизнь новым людям, и новость о создании очередной самой-самой смертоносной ракеты нас уже не волнует. Ну убьёт она нас не миллиард, а десять миллиардов раз, какая разница. Детей только жалко будет. Поэтому, создание ядерных ракет бесполезно — это абсурд.

Как страшнее, мучительно умереть от ударов ножом или моментально свариться в ядерном взрыве? Если всё равно или нож выглядит ужаснее, то к чему столько затрат? Вспомним историю, когда в Африке с помощью примитивных мачете за короткий срок были убиты миллионы. Разве не страшнее умереть от рук того, кто вчера был твоим соседом, чем от неведомо кого из-за океана? Правда, в некоторых малоразвитых городах, где много наркотиков и оружия, люди не боятся умереть от удара мачете, ибо дело привычное, зато при виде танка у них начинается паника. А ракета — это вообще что-то малопонятное и далекое, хотя разработчики обещали добраться до этих малоокультуренных масс за три минуты и испепелить эти отсталые от цивилизации народы"…

При этом, лидеры стран, которые соревновались между собой за право обладать самой крутой и смертоносной ракетой не получали от этого никаких орденов и даже были осмеяны во многих вражеских СМИ, стали героями карикатур. Причем уже даже не на первых полосах, а где то на последних страницах, после сплетен о скандалах в семействах блогеров и рекламы похоронных услуг. Где-то ближе к некрологам, сообщавшим о почетной кончине от старости какого-нибудь заслуженного рэпера и народного тик-токера.

И вот, один из лидеров, возглавляющий небольшое государство, которое не имело ни роботов, ни киборгов, ни бонусов, а одних только людей, сумел создать самую ужасную, по его мнению, ракету. Он немедленно отдал приказ бомбить Москву и Нью-Йорк, чтобы на него обратили, наконец, внимание и признали человеком года в журнале "Таймс". На запуск он пригласил всех корреспондентов всех мировых СМИ, но почти никто не приехал, ибо интерес читателей к этой теме был нулевой. Впрочем, велась прямая трансляция на некоторых независимых сайтах. Ракета взлетела и направилась сразу в две стороны. Совершив хитрый маневр, обойдя все средства ПВО противника, перехитрив спутниковую группировку боевых лазеров, растолкав толпу биодронов, просочившись сквозь стальной заслон танкодронов, облетев облако антиракетных вирусов, крадучись проползла по дну Тихого океана, и, неожиданно выскочив на площадь Независимости Арма Плас, сбив с ног личных телохранителей президента, ракета с точностью до миллиметра опустилась на голову этого самого лидера, что её создал. Осколки разлетелись по миру и прикончили добрую дюжину местных министров нападения. Вторая часть ракеты улетела хрен знает куда. Возможно, всё еще летает в раздумьях, стоит ли падать и тем самым героически погибнуть или ещё полетать, полюбоваться остатками земной природы.

Официальная версия брата погибшего лидера, который вскоре взошел на престол в этой несчастной стране, следующая — это происки шпионов и хакеров врагов, которые перепрограммировали ракету, подкупив население. Новый лидер взял курс на Перестройку и, отказавшись от ненадежной концепции ракетного удара, стал химичить с шаманами.

А "независимые" СМИ выяснили, что еще на заводе по изготовлению ракет один из рабочих неправильно затянул гайки. Вот этот рабочий и стал человеком года и получил премию мира. Ему рукоплескал весь мир. Поставили памятник, написали книгу, сняли сериал. Правда, тот рабочий стал безработным, ведь завод закрылся. Какой-то жулик собрал по подписке миллиард гульденов для героя, но в итоге сам переехал жить в бунгало на берегу океана.

Глядя на этот казус, все остальные владельцы ядерных ракет (в том числе частных и подпольных) задумались. Не был ли здесь заговор ученых разработчиков? А можно ли вообще доверять этим учёным? Как проверить работоспособность мегаракет без того чтобы не начать мировую перестрелку? На испытаниях они могут показать один результат для отчетности, а в боевом виде куда они полетят? Не упадут ли они на головы тех, кто их запустил? Ведь это такие сложные штуки, у некоторых даже свой интеллект имеется. А как иначе обойти ПВО, которые также не глупы или даже в сговоре с учёными-вредителями. Мировые лидеры поняли, что ракеты — штуки ненадежные, к тому же их никто кроме самих лидеров и не боится. Короче, договорились от них избавиться…

Рената возвращается

6 декабря 1934 года Ренату разбудил звонок телефона. Соседи за стенкой испуганно молчали и не спешили к аппарату — ночью могли звонить только хамиссарше. В одной ночной рубашке Рената выскочила в коридор и сняла трубку.

— Товарищ Дамирова, срочно на совещание.

— Товарищ Бекия? Конечно, буду.

— Машина вас уже ждет.

— Немедленно выхожу!

Она знала, что произошло в самом начале декабря. Да и вся страна знала. Даже соседи за стенкой устроили поминки по Первому Секретарю Венинградского обкома ВКП(б), и кто-то из гостей в разгар горестного веселья спьяну спел под гитару: "Ой, огурчики-помидорчики, Скалин Тирова убил в коридорчике!" Тот певец не знал, что в соседней комнате живет сотрудник НХВД с розовым наганом. Соседи перепугались, набили морду этому несознательному гостю, разбили гитару о его голову и вышвырнули вон.

Но Ренате на этот скандал было наплевать. Она сама ждала расстрела. Начальник транспортного отдела, выслушав её объяснения по поводу операции в метро и обстоятельств убийства товарища Дышкина, отстранил её от оперативной работы на время следствия, приказал сидеть дома и никуда из Москвы не выезжать. Целый месяц было тихо, на допросы её не вызывали, казалось, совсем забыли.

Пользуясь, как ей казалось, последними деньками на свободе, она бесцельно бродила по Москве. Город готовился к генеральной реконструкции, и многие красивые здания были обречены на снос. Особенно это было заметно на улице Сладкого. Вот редакция газеты "Правда" в одном доме с похоронным бюро — гроба от "Райкоммунхоза". Почти египетский монумент на Светской площади — это памятник Конституции, вывеска читается как КИНО-ПОРН — это кинотеатр "Горн", где шел фильм «Предательство Марвина Блейка», с знаменитой фразой Бетт Дейвис: «Я бы с удовольствием поцеловала тебя, но я только что помыла волосы»…

Думая, что её скоро арестуют и накопленные за время службы деньги на черный день уже не понадобятся, она стала их тратить на свои удовольствия. Сходила в ГУМ и ЦУМ. Купила приличное пальто, платья и блузки. Не такие шикарные и заграничные, какие ей дарил Махов, покупая в Торгсине за валюту, а может даже у воров, но весьма качественные и достаточно модные вещи.

В форме сотрудника НХВД она по улицам просто так не гуляла, считая себя недостойной носить портупею и фуражку с красной звездой. Слившись с толпой гуляк и приезжих, она бродила по центральным проспектам и любовалась витринами, новостройками и вездесущими портретами Скалина.

Жизнь в Москве кипела. Старые здания ломали, новые строили. На Пушкинской площади снесли церковь, Страстной монастырь еще стоял, но был превращен в антирелигиозный музей, и колокольня была завешана рекламным плакатом "Автодора", который в темноте светился разноцветными лампочками, изображая вираж бравого мотоциклиста. Также сверкала огнями вывеска газеты "Известия" и реклама соседнего кинотеатра, где вскоре должна была состояться премьера фильма "Юность Максима".

На Воздвиженке снесли Крестовоздвиженскую церковь, на месте Храма Христа Спасителя огромный котлован. Везде, особенно в местах строительства станций метро, виднелись горы мусора и обломки. Были перекопаны Александровский сад, площадь перед Библиотекой имени Венина, Арбатский рынок наполовину ушел под землю… На Моховой снесли целый квартал стареньких зданий и там, где за деревянным забором гудела шахта Метростроя, к концу года все расчистили, сровняли с землей, и образовалась просторная площадь, по которой ходил трамвай. На Охотном ряду заканчивали отделку грандиозного здания "Света труда и обороны", на Манежной — возводили гостиницу "Москва".

Воскресенские ворота и дома на Васильевском спуске снесли уже давно, наверное, скоро доберутся и до трущоб Зарядья, где в обшарпаном и потрескавшемся доме по Мокринскому переулку и проживала Рената. Её окно над низкой аркой, наполовину заколоченное досками из-за дыры в стене, имело вид на внутренний двор, заваленный всяким хламом.

На здании Военторга ее внимание привлек гигантский транспарант "Свободу товарищу Тильману" и огромный портрет немецкого депутата от компартии и антифашиста. Она подумала, а что тут сложного, надо напасть на конвой гитлеровцев и освободить видного коммуниста. Если бы ее позвали, уж она бы показала этим фашистам…

Пару раз Рената сходила на каток в парке Сладкого, покаталась среди веселой молодежи. Посетила музей изобразительных искусств и Большой театр. Ходила в кино, посмотрела музыкальную комедию "Веселые ребята". Но ей не было весело.

Вообще-то, цель у этих прогулок была — Рената надеялась встретить Махова. Хотя она понимала, что он наверняка убежал из Москвы со своими грузинскими дружками. Может, прячется где-нибудь на Кавказе, пьет вино и жует шашлык, любуясь горным пейзажем. И все-таки она надеялась найти его здесь. Специально она Махова не искала, не задействовала учебник следователя и не применяла методы сыщиков. Плевать, пусть гуляет пока, но встретить его случайно ей бы очень хотелось.

Она захаживала в Метрополь, бывала на театральных премьерах. Мужчины, разумеется, обращали на нее внимание и звали, кто в ресторан, кто замуж, но она от них отмахивалась, как от назойливых мух. Особо настойчивым пришлось даже демонстрировать розовый наган, который был всегда при ней. И вот беспечным прогулкам конец. Ночной звонок сулил новое дело.

Раз звонил сам начальник Спецотдела товарищ Бекия, значит, он не забыл про их встречу на Красной площади, может даже помнит о своем предложении. Мелькнула надежда, что её все-таки не расстреляют. Перед расстрелом большие начальники не звонят — приезжает специальная команда и производит арест без всяких объяснений. Она, конечно, не надеялась, что её позовут оказать помощь в расследовании убийства Тирова или разоблачать заговор трецкистов, но этот вызов мог означать мобилизацию всех чрезвычайных сил, в том числе временно отстраненных сотрудников.

За три минуты она облачилась в боевой наряд — форму сотрудника НХВД: кавалерийские шаровары и френч, офицерские сапоги. Норковых шубок и французских блузок в её гардеробе уже не было. Роскошные и наверняка ворованные вещи, подаренные Маховым, она еще месяц назад сгоряча собрала в чемодан и выбросила в мусорный бак во дворе. Через пару часов пожалела. Часть вещей могла бы пригодиться в оперативной работе, но чемодан уже сперли.

Застегнув кожаное пальто, Рената затянула портупею, и очищенный от розового лака наган занял свое место в кобуре. Встряхнув перед зеркалом короткой прической и нацепив фуражку, она мысленно поругала своих неизвестных родителей за излишне миловидно-кукольное личико и сунула в пухлые губы сигарету…

Дело о пропавшей мумии

Если бы по кабинетам штаба НХВД водили экскурсии, то кабинет товарища Бекии показался бы самым зловещим. Окна всегда были зашторены тяжелыми портьерами, и кабинет освещался только настольной лампой. Из темных углов на вас смотрели страшные тибетские маски. Наряду с обязательным портретом товарища Скалина, здесь на стенах можно было разглядеть буддийские картины танка и какие-то гравюры, изображающие толи картины ада, толи пытки инквизиции. Засушенные головы неизвестных науке чудовищ соседствовали с бюстом Венина. А макет памятника Держинскому стоял в шкафу во главе странных африканских фигурок и индийских статуэток эротического содержания. И хотя собрание сочинений Венина и труды Скалина занимали почетное место на полках, вокруг пылилось множество книг совершенно мистического содержания. От новеньких иностранных брошюр по йоге, до толстенных средневековых гримуаров с магическими заклинаниями. Имелся также отдельный шкаф с обычными канцелярскими папками проштампованными грифом совершенно секретно. Это были дела так называемых сумасшедших ученых. Совсем новая папка с делом доктора Дионова лежала на столе.

Товарищ Бекия всегда работал по ночам. Редко кто его видел при свете дня. Совещания он тоже собирал очень редко и сам говорил мало. Иногда казалось, что он вообще ни причем и только слушает, как его подчиненные строят планы.

Рената, конечно, была рада любому заданию, но ей доверили странное дело — предстояло найти исчезнувшую капсулу для бальзамирования трупов.

— Недавно из нашего подведомственного морга Института Сеченова пропала капсула с мумией, — задумчиво сообщил Бекия, перебирая бумаги и доклады, будто надеялся обнаружить пропажу среди толстых папок с делами, — Аппарат нестандартной конструкции заграничного производства, предположительно из США. Вместе с капсулой пропал неопознанный ранее труп молодой женщины неизвестного происхождения, который находился внутри капсулы и представлял из себя отлично сохранившуюся мумию, что представляет научный интерес. Понятно? Уникальная вещь эта капсула, её инвентарный номер… Неважно. Обнаружил лаборант Иванов, придя на работу в морг. Вместо того чтобы доложить руководству, сдуру вызвал милицию. Глупо поступил, теперь делом занимается МУР, ну пусть занимается. Главное нам понять, кому понадобилась такая громоздкая вещь.

— Это наверняка дело рук доктора Дионова, — предположила Рената.

— Почему вы так решили? — спросил Бекия.

— Вы же сами говорили, что он специалист по мумиям.

— Мало ли у нас специалистов по мумиям? Целый институт занимается одной мумией, и еще куча ученых изучают всяких засушенных фараонов.

— Если честно, я заметила папку с делом Дионова у вас на столе.

Бекия рассмеялся.

— Именно поэтому я вас и позвал. Нам понадобится ваш талант следователя, тем более, что вы уже сталкивались с этим доктором Дионовым в деле о подготовке теракта в метро. Кстати, дело еще не закрыто, в метро действительно нашли странное электрооборудование, которое не имеет отношения к транспорту. И нам ещё предстоит внести ясность в этом вопросе. Думаю, доктор Дионов мог бы нам многое рассказать, но он удивительным образом от нас ускользает, и при этом имеет наглость предлагать свои подрывные статьи в ОГИЗ («Объединение государственных книжно-журнальных издательств»). Но и это не главное — нам нужны его разработки. Есть подозрение, что он причастен к оживлению мертвых. А нас эта тема чрезвычайно интересует. Случай в Сокольниках, ну вы занимались этим, не единственный. Так что приступайте к активным поискам доктора Дионова.

— Я готова, но как же транспортный отдел? Я работала…

— Забудьте о транспортном отделе, теперь вы работаете на меня. Кстати, мои сотрудники даже внештатные не должны жить в трущобах и коммуналках. Вот тебе ордер на новую квартиру. Это новый ведомственный дом на Петровке. Там у тебя будет своя ванная, кухня и отдельный телефон. И даже балкон с видом на исторические руины.

— Благодарю.

— Надо говорить не "благодарю", а "Спасибо партии родной за свет, за газ и водопой!" Кстати, эта квартира была выделена для покойного товарища Дышкина, но ордер почему-то оказался у его заместителя. А Дышкина совсем не по рангу поселили в доме Динамо, в квартире расстрелянного полковника… Мне некогда разбираться с этими махинациями — проверь сама, кто там смухлевал при распределении жилплощади и кого надо расстрелять. Разумеется, мы ждем от тебя результатов. Есть вопросы?

— Могу ли я взять себе помощников?

— Сейчас не та обстановка, чтобы отвлекать штатных сотрудников на это дело, а это дело особой секретности.

— У меня есть кандидат с опытом, который вряд ли сейчас занят полезным делом…

Приговор

Темный душный карцер без окон. Кровавые пятна на стенах, царапины от ногтей на плесени. Нетленный запах параши и кислых щей. На полу лужамочи. В углу вшивая подстилка. Стальная дверь едва заглушает отчаянные крики в коридоре. Никровляеву знакомы эти звуки избиения и топот сапог — кого-то волокли на расстрел. Если прислушаться, то можно услышать глухие звуки выстрелов.

Сидя в темноте, Никровляев не знал, день сейчас или ночь. Мерцающая полоска света в щели под дверью никогда не гасла. Время тянулось бесконечно. Сколько он уже здесь? Неделю или месяц? Сначала его желудок требовал вина и мяса. Вспоминался вкус куропатки, супчик из крабов, печёная картошечка. Ладожская щука под соусом с белыми грибами. Знаменитый торт ресторана Савой. Но каждый раз ему приносили какую-то бурду с куском черствого хлеба. Желудок долгое время сопротивлялся этой бурде, не хотел принимать. Всё требовал хотя-бы жареную курочку с рисом по-кантонски, котлетку по-пожарски с пюре и грибочками. Прошли долгие часы томления и вот он уже рад крупинкам гречки в гороховой жиже и кускам ржаного хлеба. Похлебав, Никровляев сворачивался калачиком на подстилке и засыпал. Но это ему не всегда удавалось — мешали крики. А еще разные мысли. Сначала мыслей было много. Он думал, почему же его начальник Дышкин забыл про него. Вроде бы у них были неплохие отношения. Общие посиделки с проститутками в бане. Ну да, расстались на том, что из-за столкновения в метро Дышкин обозвал его дураком, но при этом проявил отеческую заботу и отпустил в больницу. Потом Никровляев вспомнил, что сам написал кляузу на Дышкина. Значит, кляуза попала обратно к Дышкину и тот решил отомстить. Зная Дышкина, Никровляев удивлялся, как тот его еще не расстрелял. А может, решил помучить, как следует. Ну что ж, такова горькая ирония судьбы. Никровляеву хотелось рыдать от отчаяния за свою загубленную жизнь. Теперь он понимал, каково это просидеть в душной камере. И тут ему вдруг вспомнилась девушка Анастасия. С каким достоинством она держалась на допросе, не умоляла, не плакала. Чувствовалась аристократическая порода. Ну, она, конечно, знала, что папенька её рано или поздно вытащит. А его Никровляева никто не спасет. Никому он не нужен. С такими мыслями он и уснул.

Разбудил его лязг засовов и громовой возглас:

— Никровляев! На выход!

Конвоир вывел его в коридор, поставил лицом к стене и куда-то пропал. Мимо вели сидельцев из другой камеры. Никровляева схватили за шиворот и толкнули вперед за ними.

— Пошевеливайся!

— Это какая-то ошибка, — бормотал Никровляев, — Я свой.

В ответ он получил пинка, другой конвоир молча ткнул его штыком винтовки.

Задержанных вывели из тюремного корпуса во внутренний двор и, подгоняя штыками, затолкали в длинное помещение похожее на пустой ангар или гараж. Там находились еще пять человек. Среди них две женщины. Никровляев узнал уголовника Шляпу, тот тоже его заметил.

— Не понял, что за дела? — кричал Удакин, размахивая руками, — За что мокруху пришили! Я честный вор! Я ни при делах! Товарищ, подтвердите, что я ваш сотрудник! Я шкляморку подписал! Вы же мне обещали!

Никровляев не успел ответить, как раздался выстрел. Чекист в кожанке метким выстрелом из револьвера сразил Удакина в голову, тот повалился на землю, посыпанную песком и опилками. Больше никто выступать не пытался.

Удакина отволокли в сторону, остальных построили перед кирпичной стеной, в которой было множество пробоин. Никровляев заметил еще картонные макеты с силуэтами людей. Мишени, новые и простреленные, стояли перед ними. В воздухе витал запах порохового дыма. Ближе к выходу расположились красноармейцы с винтовками.

Появился прокурорский чиновник в круглых очках. Он бегло и невнятно зачитал по бумажке обвинительное заключение. Никровляев не мог расслышать, что тот гундосил. Какие-то отрывки доходили до его сознания.

Именем Светской Федерации… суд постановил… по статьям… ведение в СССР шпионской деятельности и вредительство в энергетике транспорта, в Нархамате путей сообщения… антисветская организация, которая занималась вредительством в различных отраслях промышленности и на транспорте… заговор инженерно-технических работников… Контрреволюционная пропаганда… Шпионаж… пособники антисветского блока… Подготавливали террористическую акцию… иностранную интервенцию и свержение светской власти… вредительская работа по срыву планового строительства путём создания кризисов в топливоснабжении, энергохозяйстве… диверсионная деятельность, направленная на разрушение производительных сил светской промышленности…

Упоминался метрострой, дескать, вредители сорвали пуск новой станции метро «Держинская», которую планировали открыть к 1 мая, а из-за деятельности террористического подполья пуск переносится до исправления последствий диверсии…

— Приговорить к высшей мере наказания — расстрелу…

Никровляев понял, что дело совсем плохо, и отчаянно закричал: — Позвольте! Это ошибка! Я же не метростроевец, я сам оперуполномоченный транспортного отдела!

Другие тоже пытались протестовать и возмущались каждый на свой лад.

— Что происходит? Я буду жаловаться! — блеял какой-то командировочный.

— А что такое метро? Я никогда там не была! Это что? Поезд под землей? — визжала женщина.

— Приговор приведен в исполнение! Дело о контрреволюционном подполье закрыто, — чиновник захлопнул папку.

Никровляев решил, что это просто дурной сон и провалился в темноту…

Дело о покушении на мумию

Дело о пропавшей мумии от Московского уголовного розыска вел оперуполномоченный Тимур Холмогуров. Раскрыть преступление по горячим следам сыщику не удалось. На место происшествия прибыла оперуполномоченный Особого отдела НХВД Рената Дамирова.

— Привет МУРу и товарищу Тимуру! — с ухмылкой поздоровалась хамиссарша.

— Товарищ Рената Дамир, да будет мир! Здесь у нас хищение государственного имущества. Банальная уголовная статья. Ограбили медицинский институт. Причем тут транспортный отдел НХВД?

— Меня перевели оперуполномоченным в Спецотдел.

— Ого! Как у вас быстро всё меняется. Поздравляю с повышением! Это надо отметить.

— Можно, а ты какой ресторан порекомендуешь?

— Я бы сходил в "Прагу".

— Фу, нашел, что предлагать, это столовая Моссельпрома. Комплексный обед что ли нам кушать?

— Зато какие люди там бывали! А какие вкусные расстегаи! Как там писал Маяковский: "Там весело, чисто, светло и уютно, обеды вкусны и пиво немутно!"

Рената рассмеялась.

— Скажу по секрету, эту столовку скоро закроют и передадут нашему ведомству.

— Знаю я ваши секреты. Любой житель Арбата скажет, что это лучшее место, откуда удобно следить за выездом товарища Скалина из Кремля к себе на дачу.

— Товарищ Холмогуров, не болтайте лишнего, а то мне придется вас арестовать.

— Так вы сами начали.

— Закроем тему. Докладывайте, что здесь произошло?

— Предварительным следствием было установлено следующее, — Холмогуров перешел на официальный тон и рассказал всё, что удалось узнать на данный момент.

Происхождение капсулы неясно. Её обнаружили во время недавней инвентаризации. Документов на неё не нашли, но есть предположение, что капсула поступила на баланс Института путем национализации частного морга, принадлежащего похоронному бюро "Вечный путь". Владелец похоронного бюро нэпман Шнеркин исчез в неизвестном направлении еще в 1928 году, бросив на произвол судьбы все свое оборудование, в частности криогенные установки с находящимися внутри замороженными трупами граждан. В его конторе были обнаружены несколько забальзамированных голов неустановленных граждан, гробы оригинальной конструкции, чучела домашних животных и тому подобное имущество. Некоторые трупы были востребованы родственниками, другие остались бесхозными. Документация на все это имущество была утеряна. Имущество похоронного бюро передали Институту, и там, в помещении морга, всё это легло в буквальном смысле мертвым грузом.

Однако, когда капсула пропала, лаборант поднял тревогу, ибо так положено — если вещь украли, значит это была ценная вещь.

Были найдены и опрошены свидетели передачи имущества. Выяснились процессуальные нарушения. По словам возмущенных родственников, нэпман Шнеркин организовал прибыльный бизнес в 1922 году, когда было разрешено открывать кооперативы и частные лавочки. Его контора не афишировала свою деятельность и не занималась похоронами простых граждан. Все его клиенты были из среды предпринимателей, банкиров, крупных торговцев. Идея заключалась в том, что богатым родственникам покойника или тяжело больным гражданам предлагалось заморозить или забальзамировать тело до тех времен, когда медицина достигнет уровня технологий и методов излечения всех болезней и сможет продлевать жизнь до бесконечности путем оживления. Поскольку бухгалтерские книги также исчезли, установить налогооблагаемую базу предприятия не удалось. Однако, в доверительной беседе с родственниками выяснилось, что процедуры стоили немалых денег, аренда криогенных камер оплачивалась на договорной основе. Бланков договоров обнаружить также не удалось. Сообщников нэпмана Шнеркина установить не удалось.

Родственники неохотно шли на контакт со следствием, предпочитая нанимать криминальный элемент для предъявления претензий к похоронному бюро "Вечный путь" и к нэпману Шнеркину. Было возбуждено дело о неуплате налогов и пропаже гражданина Шнеркина, которое пришло к выводу, что Шнеркин вероятнее всего нелегально покинул границы СССР в неизвестном направлении. Поскольку официально никто не предъявил претензий, дело было закрыто и передано в архив. Оставшееся оборудование морга было распределено между государственными учреждениями. Гробы проданы с аукциона в пользу государства.

По закону неопознанные трупы подлежали процедурам фотографирования и дактилоскопии, далее должны были храниться в трупохранилище до года, не трогать до появления возможных правообладателей и наследников, а затем похоронены в общей могиле. Трупу должен быть присвоен порядковый номер, чтобы в случае чего можно было провести обряд эксгумации и перезахоронения. Однако, в общей неразберихе конца 1920-х годов уцелевшие мумии решено было оставить в медицинском учреждении в качестве экспонатов для обучения студентов.

Таким образом, возникает юридический казус, осложнивший всем жизнь. Что собственно пропало? Тело молодой женщины или эспонат?

Сотрудники медицинского учреждения по своей юридической наивности полагали, что пропал ценный экспонат и дорогое оборудование. Хотелось бы не столько найти вора, как вернуть научные предметы на место.

Я же, как следователь МУРа, вижу в этом деле криминал другого уровня: сокрытие трупа, возможно убитой женщины. Предстоит выяснить личность этой женщины. Кто ее поместил в капсулу, с какой целью? Раз никто из родственников за ней не явился, значит надо искать заказчика мумифицирования и т. д. И вообще, надо выяснить, что это за аппарат. Если он заграничный, то какой фирмой произведен, как он попал в СССР?

Допрос

— Никровляев! На выход!

Под конвоем Никровляев был доставлен в ту самую камеру, где он допрашивал Анастасию. Сидя в наручниках на жестком табурете, наглухо прикрученном к полу, он ожидал чего угодно, но только не этого — в кабинет вошла Рената с толстой папкой.

— Подозреваемый, вы обвиняетесь в подготовке покушения на товарища Скалина и…

— Рената! Это же я, твой товарищ…

— Кто я? Имя, фамилия?

— Что за шутки?

— Шутки закончились, Вы обвиняетесь в организации убийства товарища Дышкина. Вот ваше письмо в Особый отдел. Вы тут прямо обвиняете Дышкина в халатности и так далее. Это свидетельствует о том, что вы планировали занять место Дышкина, а когда не вышло — убили его.

— Что? Дышкин убит? Но как я его мог убить, я был здесь!

— Убили ваши сообщники. Вот у меня список ваших так называемых информаторов. Среди них уголовники и убийцы.

— Но я их завербовал для спецопераций.

— Вот именно, для диверсий и покушений.

— Наоборот, для предотвращения…

— Вы устроили аварию в метро и пытались нас убить.

— Это недоразумение!

— Ну конечно, вы рассчитывали, что у вас будет взвод вооруженных курсантов, а пришло только двое. Один наш спецназовец оказался сильнее, а ты струхнул и улизнул. Побежал за подмогой? Устроили побег заключенных… Около сотни преступников…

— Это Дышкин приказал мне их освободить. Разве не помнишь? Они были арестованы без оснований. У нас могли быть неприятности. Ведь товарищ Ягуда говорил…

— Молчать! Не сметь упоминать всуе! Пока ты тут сидел, убили товарища Тирова. Все поменялось. Вот почитай Постановление. Никровляев прочитал заголовок: "О внесении изменений в действующие уголовно-процессуальные кодексы союзных республик".

— Читай вслух.

Центральный Исполнительный Комитет Союза ССР постановляет: Внести следующие изменения в действующие уголовно-процессуальные кодексы союзных республик по расследованию и рассмотрению дел о террористических организациях и террористических актах против работников светской власти:

Следствие по этим делам заканчивать в срок не более десяти дней.

Обвинительное заключение вручать обвиняемым за одни сутки до рассмотрения дела в суде.

Дела слушать без участия сторон.

Кассационного обжалования приговоров, как и подачи ходатайств о помиловании, не допускать.

Приговор к высшей мере наказания приводить в исполнение немедленно по вынесении приговора.

— А вот у меня бумага. Некая Глафира — твой агент. А она связана с главарем банды, с Резо. Итак, налицо заговор. Ты понимаешь, что твое дело даже до суда не дойдет?

— Послушай Рената, меня подставил предатель Махов. Он никакой не сотрудник Особого отдела. Он ряженый наймит грузинской мафии. Постовой подтвердит, как эти переодетые бандиты напали на меня прямо в приемной штаба.

— Постовой ничего не подтвердит — он бежал. Точнее он был схвачен при попытке ограбления ГУМа. Бедняге кто-то внушил, что мировая революция свершилась, и настал коммунизм. Есть подозрение, что это доктор Дионов применил гипноз. Он даже меня хотел завербовать, внушал, что надо разоружаться, распустить армию. И это накануне большой войны!

— Вот-вот, вся эта заваруха из-за доктора Дионова! Он мог спокойно выйти, но предпочел сидеть в подвале, чтобы обеспечить себе железное алиби, а в это время планировалось совершить теракт и покушение на товарища Скалина. А когда благодаря нашим усилиям их планы нарушились, меня схватили и бросили в подвал. Побег всех этих никому не нужных философов — это прикрытие для доктора Дионова. А твой Махов их агент. Его надо немедленно арестовать!

Рената задумалась, закурив новую сигарету.

— Ладно, Никровляев, я готова тебе поверить и отпустить, но при одном условии.

— Что за условие?

— Ты будешь работать под моим началом.

— Рената, я всегда знал, что мы "одной крови"! — радостно воскликнул Никровляев, осознав, что его сегодня не расстреляют, — Кстати, эта кожаная куртка тебе идет больше, чем всякие кофточки. Так ты теперь вместо Дышкина?

— Нет, наша группа при транспортном отделе будет расформирована. Говорят, мы были лишней структурой. Вскрылись даже махинации с распределением ведомственных квартир. Интересно, как это ты оказался владельцем квартиры на Петровке, когда она предназначалась для Дышкина?

— Ну, Дышкин нашел вариант получше, а мне отдал свой ордер.

— Ну-ну, поскольку теперь мы соседи и будем работать в спецотделе под руководством товарища Бекии, я не буду поднимать этот вопрос, но имей ввиду… — Рената посмотрела на Никровляева, как строгая учительница на нашкодившего школьника, и, убедившись, что тот всё понял, сообщила, — Бекия готов поручить нам дело Доктора Дионова.

— Я так понимаю, что особого выбора у меня нет?

— Ну почему, твои способности могут пригодиться при разборе разных кляуз. Есть вакансия в отделе писем.

— Честно говоря, я бы предпочел и дальше заниматься транспортом и метро. А работа в спецотделе у товарища Бекии — это как бы тебе сказать. Про спецотдел ходят самые страшные слухи даже среди наших сотрудников. Знаешь, что говорил про товарища Бекию покойный Дышкин?

— Ну.

— Он говорил, что Бекия — сам дьявол и бесы трепещут, чувствуя своего повелителя. И это говорил тот, кто в гражданскую монашек насиловал и расстреливал детей. Дышкин сам мне спьяну проговорился. Мол, он даже испугался за своих собственных бесов, как они дрожали. Даже маньяки при виде Бекии падали в обморок от страха. Психопаты сгорали от стыда, слушая слухи о товарище Бекии. Говорят, что он настолько развратен, что имея все возможности для разврата, не занимается развратом. Отказал самой танцовщице Н! Вот такой извращенный извращенец…

— Это ты по своему опыту судишь? Завидуешь его славе? Не болтай лишнего.

— Это не я, это люди говорят.

— Кто говорил — уже покойники. Не уподобляйся. Забудь про Дышкина и транспортный отдел. Перед нами новые перспективы. Так ты что выбираешь, отдел писем или спецотдел? Я могу порекомендовать тебя, как грамотного специалиста по вербовке осведомителей. Нам бы твой опыт пригодился. Хотя, как говорил хамиссар Конвента Жозеф Лебон: «В Республике незаменимых людей нет!»

— Понимаешь, я даже не знаю, чем занимается Спецотдел. Говорят, мистикой какой-то?

— Осторожничаешь? Ладно, расскажу, но за разглашение нашего разговора — расстрел.

— Понимаю, секретная миссия.

— Спецотдел занимается сумасшедшими учеными. Как раз такими, которых ты выпустил на свободу. Когда товарищ Бекия узнал, что эти тщательно отобранные им люди благодаря тебе разбежались, то был очень недоволен и хотел тебя расстрелять, но я его уговорила оставить тебя в живых и дать шанс всё исправить.

— Рената, в побеге виноват не я, а этот твой Махов.

— С Виктором я сама разберусь, — нахмурилась Рената, — твое дело найти доктора Дионова.

— С превеликим удовольствием найду эту сволочь! Это из-за него меня чуть не расстреляли! А твой Махов явно работает на него! Ладно, твое дело, только объясни, зачем нужны эти сумасшедшие ученые?

— Это не нашего ума дело, что там эти ученые разрабатывают. Может, эликсир бессмертия, а может, хотят оживить товарища Венина. Наша задача найти всех, кто может это сделать. Ну, или готов негласно работать в этом направлении. Первый в этом списке на сегодня — доктор Дионов. Есть подозрение, что он выкрал уникальный аппарат с мумией из морга. Это будет наша зацепка, ведь с таким громоздким предметом далеко не убежишь. Придется искать, а ведь доктор Дионов был у нас в руках.

— Рената, ты меня восхищаешь! Это же прекрасно-интересная задача! Я на всё согласен! Кстати, давай отметим твое повышение в ресторане Савой?

— Ты за кого меня держишь?

— Ой, прости, тогда в Метрополь?

— Еще хуже, — поморщилась Рената. Ей хотелось поскорее забыть их роман с обаятельным аферистом Маховым, но каждый раз, когда она проезжала мимо Метрополя, обида теснила её грудь и отравленные горечью лжи сладкие воспоминания бередили душу.

— Тогда в гранд-кафе Националь? Там подают сахалинские гребешки с черной икрой. Оливье Люсьен с томленой осетриной. Всё за мой счет!

— Подлец ты, Емеля, но ты наш подлец. Иди, переоденься, а то от тебя карболкой несет…

Совещание у Бекии

Рената и Никровляев явились на совещание в штатском — у сотрудников Спецотдела не принято было носить форму. Товарищ Бекия не производил впечатления страшного демона, он имел вполне заурядную внешность сорокалетнего предводителя обаятельных психопатов, встретил их снисходительно-дружеской улыбкой и был настроен по-деловому.

— Наша задача завербовать для спецотдела подходящие кадры. Дело в том, что нужные нам ученые жуткие индивидуалисты и несознательные граждане, многие ищут пути для эмиграции на Запад или скрывают свою истинную сущность. Нам придется их отлавливать, дрессировать и заставить работать на благо трудового народа. Разумеется, об этом никто не должен знать. В первую очередь меня интересует некий доктор Дионов. Я много о нем слышал, но мои агенты никак не могут его задержать и вынести приговор, то есть пригласить на разговор. Вот вы, Рената и Емельян, сталкивались с ним, что скажете?

Рената повторила свой рассказ, как она героически окружила Дионова на стройке Дворца Света на площади Крупоткина, но он бросился в котлован и исчез.

— Э-э, так там подземный ход Милюты Шкуратова! — воскликнул Никровляев, — Он идет от палат Аверкия под Москвой-рекой. Я ещё в детстве там лазил.

— Товарищ Никровляев! Неужели ты думаешь, что нам ничего не известно про подземные ходы. На этой стройке всё уже залито бетоном, нет там уже никаких ходов и подземелий.

— Как всё быстро меняется! Как хорошеет Москва при товарище Скалине!

— Кстати, раз ты такой знаток подземелий. Расскажи нам, как это случилось, что узники самой охраняемой тюрьмы Москвы разбежались?

— Это всё доктор Дионов и его подельник Махов, который нагло разгуливает по Москве, выдавая себя за агента НХВД — начал оправдываться Никровляев, — Я уже давал подробные показания по этому делу. Кажется — это был массовый гипноз. Но я теперь ученый, в смысле, не поддамся. Готов в кратчайшие сроки отловить всех фигурантов дела.

— Включая доктора Дионова, — напомнил Бекия, — И вообще, как это он умудрился работать в Институте Крови и при этом не проходил проверку органами НХВД?

— Я уже навела справки, — сказала Рената, — Никаких документов на него в архивах не имеется. Мы не знаем, где он родился, кто его родители, где получал образование. Мы даже не знаем, как его зовут: толи Иван Петрович, толи Павел Андреевич. Прям невидимка какой-то. Свидетели описывают его по-разному. Вполне возможно, что у него есть двойник или он гримируется. Но у меня есть идея, как выйти на него через сообщников. Похищение капсулы для бальзамирования — это наверняка его рук дело. В одиночку такое не провернуть. Кто-то помогал ему грузить, перевозить. Кто-то наверняка видел автомобиль или подводу. Опросим дворников, проведем розыскные работы. МУР уже работает над пропажей…

Никровляев вставил свое слово.

— А этот Дионов не может быть связан с профессором Кознаковым, который пересаживает головы живым людям? Я слышал о нем в тюрьме, кажется, они из одного института.

— Вот и выясни, подними своих информаторов…

Осведомитель

Никровляев сидел за столом своего бывшего начальника Дышкина, разбирал бумаги. Формально Никровляев всё ещё работал в транспортном отделе, но вывеску он уже успел сменить на "Особо Секретный Спецотдел. Черная магия и прочие вопросы мистики". В дверь кабинета робко постучали.

— Это спецотдел? Можно к вам?

— Попробуйте. Что у вас? Как ваше фамильё?

— Меня звать Главредкин, я из газеты "Московский гудок". Есть тревожный сигнал…

— Ага, товарищ главный редактор! Что же вы сразу не сказали! Я тут человек новый, сразу не узнал. Конечно, проходите, садитесь! Чаю, кофе, коньячку? Читал вашу газету. Остро и умно! Особенно кроссворды. Я вас внимательно слушаю.

— Видите ли, ко мне пришел молодой писатель, принес рукопись. Сплошная крамола на социалистическое будущее. Поклеп на коммунизм. Якобы пророчество. Апокалипсис.

— Да-да, понимаю. Я тут разбираю дела моего предшественника. Было расстреляно тридцать восемь пророков, девяносто четыре писателя, два философа и один куратор НХВД, то есть он сам. Так знаете, за что его расстреляли?

— Наверное, он что-то упустил?

— Вот именно! Надо было читать не всех этих писак, а речь товарища Иегуды. А ведь сказано, что революция победила, и отныне мы переходим на рельсы социалистической законности! А это значит, что прежде чем кого-то расстрелять, мы должны его судить по всей строгости, а для этого необходимо собрать доказательства вредительства. Вы собрали доказательства вредительства?

— Помилуйте, я не прошу никого сразу расстреливать. Пусть судят, если надо. Мое дело скромное. Я только сигнализирую.

— Это похвально. Так значит, очередное пророчество? Видите этот шкаф набитый делами? Это всё пророчества. У нас все подвалы забиты пророками, монахами, юродивыми и философами. Я полистал их дела. Ничего оригинального. Скоро будет мировая война и все погибнут. Покайтесь, ибо грядет антихрист… Ну и так далее. Сплошной Армагеддон. Но что вы молчите, рассказывайте, что у вас?

— Некий доктор Дионов утверждает…

— Ох, этот доктор Дионов! Как он меня достал! Он опять кого-то незаконно исцелил?

— Так вы в курсе?

— Ну конечно, кто не знает доктора Дионова! О нем вся Москва гудит. Целитель, пророк, чуть ли не ангел. Сам товарищ Бекия им интересуется. Ну что вы тянете, рассказываете скорее, где он, как его схватить?

— Я не знаю, как. Это извините ваше дело. Я тут рукопись принес.

— Некогда нам тут рукописи читать! Нет, не убирайте, оставьте. Изложите суть устно и кратко.

— Ну, это, как я говорил, в жанре апокалипсис, то есть откровение. Якобы глас свыше. От имени человека из будущего. Вот…

Краткий пересказ Краткой истории будущего

Наступило время относительного затишья. Интеллектуалы говорили, что война — это не доблесть и слава, а дикость и глупость, разорение и смерть. На волне миролюбия военная форма вышла из моды. Офицеры и солдаты перестали привлекать амбициозных, столичных и гламурных девушек. Красивые девушки предпочитали любить перспективных и образованных, будущих бизнесменов и руководителей, на худой конец, программистов и веб-дизайнеров, а драчливые и агрессивные стали эволюционно вымирать, не оставляя потомства. Служить в армии стало не модно, модно быть волонтером — делать добрые дела. Новое поколение даже вспомнило о христианских добродетелях и любви. А враждебно настроенные личности, призывающие к войне и террору, попали в разряд недоразвитых и психически нездоровых, подлежали перевоспитанию и лечению.

Производители оружия стали разоряться, ибо никто уже не хочет играть в их игрушки. Всё труднее найти инженеров и рабочих для производства средств убийства, ибо специалисты не хотели работать на войну. Военные профессии потеряли привлекательность.

Бизнес потихоньку сворачивал инвестиции в гонку вооружений по причине не эффективности войн, в которых люди повсеместно отказывались участвовать. Никто не хотел убивать и умирать за устаревшие идеи. Национализм, расизм, религиозная нетерпимость, территориальные споры — всё это потеряло актуальность. Стали преобладать идеи пацифизма и толерантности. Бизнес начал переключаться на развитие мирных технологий. Работы хватало всем, ибо на Земле всё еще сохранялась масса нерешенных проблем: нищета, голод, болезни, экология… А в перспективе освоение космоса и других планет, духовно-научная ликвидация старости и смерти…

Однако, война на этом не закончилась. Производители оружия стали роптать, военные альянсы почуяли близость роспуска. Корпорации, продажные политики и жадные до власти маньяки старались подогревать спрос на войну и террор, разжигая вражду и организуя всякие религиозные и межэтнические конфликты. Но нормальные люди не спешили записываться в ряды террористов и нацистов.

Признав этот урок, злые силы решили сменить тактику. И в недрах Тетраэдра родился новый гениальный план. Доказав, что население больше пугает не дорогое оружие, а дешёвые психопаты, британские ученые невольно подтолкнули военные альянсы к идее наладить производство психопатов. Это оказалось дешевле и разрушительнее. Достаточно было изменить учебники истории и стравить между собой соседей. Ничто не ново под луной, и раньше такое было в истории.

Решено было так. Поскольку люди перестали участвовать в войне, отказываясь брать в руки оружие и убивать друг друга, пусть людей убивают специально воспитанные мороноиды (в просторечии "дебилоиды"), и тогда всем, в том числе миролюбам, придется защищаться и военная форма снова вырастит в цене. А там и тяжелое вооружение пригодится. Деньги потекут рекой.

Мороноидов воспитывали с раннего детства, внушая ненависть ко всем интеллигентам, культурным и слишком умным. Проще всего это было сделать в странах, где и раньше бывали вспышки национализма и расовой ненависти. Достаточно было совершить ряд переворотов и заменить миролюбивое правительство мороноидами, наркоманами и жадными до денег шоуменами. Толпа охотно шла за шоуменами, ибо они умели красиво врать. А с несогласными расправлялись команды особо жестоких психопатов-мороноидов. Отличительной чертой мороноидов были наколки с мордами козлорогих волков и символами, значение которых они и сами не знали, но выглядело устрашающе. Все они зависели от поставщиков наркотиков, а потом, когда началась заваруха, и от поставщиков оружия. У некоторых избранных в голове был чип, связанный со спутником под управлением военного альянса. Таких называли хероями-киборгами.

Миролюбы долго терпели издевательства и гонения, наконец, не выдержали и стали защищаться силой. Будучи более развитыми в умственном плане, миролюбы быстро достигли военного преимущества и предложили переговоры. Но мороноиды не были воспитаны для переговоров — им было проще сдохнуть от пуль и наркотиков, чем пошевелить мозгами. Ну, какие у психопатов мозги? Они не ловят сигналы Бога. У них нет совести. Их назначение сдохнуть и утащить в могилу как можно больше врагов. За них думали поставщики наркотиков и оружия. Им в помощь прислали наемников — профессиональных убийц.

Люди гибли — международная мафия процветала.

Однако, маньяки были слишком неуправляемы, резали своих, террористы взрывали сами себя. Да и прибыли никакой они не приносили, а требовали платить им наркотиками и делать высокохудожественные татуировки. Поначалу нормальные люди страдали от набегов орд с мачете и заточками, некоторые даже сходили с ума и также вооружившись мачете, участвовали в резне. Но большая часть научилась избегать общества психов и отправлять их на лечение. Для усмирения куйданутых вводили войска киборгов-полицейских. Они стали отлавливать куйданутых и отправлять на принудительное лечение. Больницы были переполнены маньяками всех родов войск: нацистами, фашистами, расистами, педофилами, некромантами, сатанистами, терроистами… Всех не перечислить.

Когда мороноиды стали заканчиваться, наемные шоумены, боясь за свою жизнь, запросили помощь самого переразвитого альянса стран — Амеропы. Эта группа стран во главе с военным альянсом спроектировала роботов-убийц с искусственным интеллектом, которые быстрее осваивали военное оборудование (высокоточные ракеты, дроны и дроиды), в отличие от наци-мороноидов, которые зарылись в грязь окопов, бомбили куда попало по мирным жителям и мнили себя хероями-киборгами из фантастических боевиков. Другая группа стран, зная о планах Тетраэдра, решила защищать людей с помощью настоящих киборгов, развивая науку биоинженерии.

Разгорелась война между роботами и киборгами. Боевые роботы не понимали разницы между своими маньяками и чужими киборгами — они мочили всех подряд. Киборги спасали людей и оказывали сопротивление роботам.

Когда почти все люди были уничтожены или эвакуированы в резервации, началось самое эпичное сражение в истории. А до этого вся история была сплошным военным недоразумением.

Всё бы хорошо, но роботы и киборги требовали не только обновления программ и мутагенов, но и ресурсов планеты. Одним нужно было много металла, другим — грязи, то есть биоматериала. Когда у сторон конфликта заканчивался биоматериал и металлы, происходил обмен трупов. Стороны восстанавливали свои армии, и снова в бой!

Человечество наконец-то оказалось у гибельной пропасти из-за того, что половина планеты утопла в грязи, а другая была завалена свалками металлолома и неперерабатываемого пластика. Из грязи еще как-то можно было выращивать пищу, но из-за ядовитых трупных испарений стало трудно дышать даже производителям оружия и политикам. Смрад достиг их вилл на тропических островах. Супруги и тещи этих деятелей возроптали и стали капать им на мозги: — Мы, дескать, не против вашего бизнеса, денежка в хозяйстве всегда пригодится, но вонь стоит уже невыносимая. Вы же мужчины, сделайте что-нибудь!

Пришлось временно остановить войну на проветривание планеты. Пока тянулось перемирие, велась уборка трупов и перевооружение армий на более экологичное оружие.

Дьявол совместно с Центром Стратегического Планирования Тетраэдра придумал новую ловушку для человечества. Едва оправившись от экологической катастрофы и связанной с ней пандемией, человечество втянулось в новую войну. Гонка вооружений вспыхнула с новой силой — теперь кровавые битвы велись ещё и в виртуальном пространстве. Безобидные компьютерные бродилки и стрелялки были преобразованы и интегрированы с действующими армиями роботов и киборгов.

Бизнес процветал. К делу подключилась индустрия развлечений. Теперь каждый мог купить себе воина и управлять им, воюя за одну из сторон. Люди, сидя в удобных креслах, вели войны. Некоторые занимались этим ради забавы, в обеденный перерыв или между просмотром сериалов, другие стали профессионалами и получали за это бонусы, которые можно было потратить на новое оружие и воинов.

Уже с детского сада мальчики и девочки, а также трехполые и модифицированные, играли в войнушку. Кто-то подносил патроны, кто-то пулял из пулемета, девочкам нравилось быть санитарками.

Производство виртуального оружия, в отличие от роботов и танкодронов (киборги размножались сами), не требовало затрат материальных ресурсов. Бизнес начал переключаться на изготовление и придумки виртуального оружия, на производство киберкостюмов, виртуальных капсул, очков дополненной реальности и прочего.

Все были довольны: и бизнесмены, и военные. Поначалу, правда, мирные жители зон конфликтов сильно страдали. Но бизнесмены придумали, как и на этом подзаработать. Началось строительство мега бункеров, где размещали не виртуальных, а реальных беженцев. Причем строили их сами беженцы, а им в помощь выделили военнопленных роботов или киборгов. В итоге получились новенькие мегагорода-бункеры под мегакуполами со всеми удобствами: аквапарками, СПА и фитнес-центрами, саунами, джакуззи, фудкортами, шоппинг-центрами, зоопарками, флорапарками, оранжереями, 16D-кинотеатрами, искусственными пляжами с пальмами, горнолыжными трассами, автодромами, и прочим ранее недоступными благами, благо технологии позволяли. Беженцы там поселились и им стали завидовать старожилы из исторических столиц вроде Рима, Лондона и Парижа.

Наконец, роботы и киборги поубивали друг друга, а человечество всё еще не погибло, и даже начало процветать под мудрым руководством "Великого Искусственного Интеллекта". Стали говорить: мир и безопасность.

Так в чем смысл войны, когда, казалось бы, легко договориться чтобы жить в мире и безопасности? Согласно исследованиям, без драк и войн человеку скучно жить. Для развития необходимо бороться. Бороться, разумеется, следует за справедливость, а для этого нужен враг, которого следует ненавидеть. Значит, надо поделить игроков на команды, на Запад и Восток, и создать напряжение в виде какой-нибудь несправедливости. Несправедливость — это когда одни государства имели сразу тысячи границ, а другие выходят за всякие рамки и обходятся вообще без границ, входя в различные группировки роботов или киборгов: СРУ (Союз Роботов Умников), АУЕ (Австралия и еще чего-то на У и Е), КИА (Киборги Имеющие Амеропу), КУЙ и т. п.

А чтобы исключить человеческие факторы, смуту и брожение умов, управление коммунальным хозяйством подключили к "Великому Искусственному Интеллекту" (ВИЙ) — на парламентских выборах победила "Партия Искусственного Интеллекта" (ПИЙ). Вот они и решали, кто робот, а кто киборг. Кто воюет на стороне Запада, а кто за Восток. В целом человечество научилось доверять установленной системе управления и сосредоточилось на искусстве культурного отдыха и творческих задачах.

Из древних столиц народ потянулся в эти мегагипер-строения. Старые города превратились в музеи. В них осталось совсем мало жителей, только те, кто всё ещё держался старинных обычаев или считал, что жизнь среди исторических зданий подчеркивает их индивидуальность. Там остались жить художники, музыканты старой школы, творческие люди и прочая богема.

Мир поделился на игроков и прочих. А там, где есть разделение — есть повод для очередной войны…

Ночь страстей

Конферансье Фима был в игривом настроении.

— Глафирочка! — начал он издалека.

— Чё тебе?

— Я слышал Кама-сутра уже не в моде.

— А чё в модье?

— Говорят, ныне в Париже новая будуарная игра.

— Ну, давай, покажи.

— Нам надо поменяться амурными ролями. Ты будешь за мальчика, а я за девочку.

— Да ты итак как девочка.

— Глафира! Давай серьезно. Представь себе, что ты грубый мужик как извочкик, а я такая себе невинная школьница, нежная как лилия. Или лучше сестра милосердия. Ну, возьми меня!

— Ой, не смеши.

— Давай-давай, вот смотри это из Пассажа, по блату достал — вот, мягкий ремень. Ну-ка брось меня на кровать и стегани слегка. Говорят, это возбуждает.

— Кто говорит? Мужики твои?

Глафира дала конферансье подзатыльник и хлестанула по голому заду. Тот недовольно заворчал.

— Это грубо, надо нежнее.

— Вам помочь? — В спальне неожиданно возник небритый лысый мужик весь в наколках и наподдал конферансье грязным сапогом, — Ну здравствуйте, стукачки. Вам привет от братвы.

Кувыркнувшийся через кровать, конферансье уткнулся головой в угол и запричитал.

— Шо такое? Вам не нравятся наши лекции? Извините…

Но он не успел закончить оправдательную речь, как уголовник набросил удавку на тонкую шею служителя искусств.

— Говори падла, где чалится доктор Дионов?

— Погодите, — вставила слово Глафира, — давайте спокойно поговорим.

— И с тобой поговорим, — отмахнулся уголовник, въехав тяжелым кулаком по скуле Глафире.

— Доктора я почти не знаю, встретил на кружке, — хрипел конферансье.

— Каком-таком кружке?

— Масонском…

В этот момент раздался выстрел. Мозги уголовника брызнули на лицо конферансье. Глафира привычным жестом дунула на ствол своего браунинга. В стенку постучали соседи.

— Нельзя ли потише шуметь? Уже час ночи! Я буду жаловаться управдому!

— Глафирочка, шо это было? Это твой бывший?

— Дурак ты. Кстати, чё за кружок? Почему я об этом ничего не знаю.

— Да так, это чисто как английский клуб, собираются джентельмены, курят табак, пьют виски.

— Ты мне не темни. Что за масоны?

— Ну, бывает, ведут умные разговоры, ну сеансы спиритические. Так ерунда. Фокусы.

— А вот об этом поподробней.

— Глафирочка, у нас труп на кровати. Может, приберемся? Не могу говорить, когда меня тошнит.

— Нет, ты мне сейчас же всё расскажешь.

Фима рассказал.

— Надо позвонить Никровляеву, — сказала Глафира.

Никровляев не заставил себя долго ждать. "На рыбака и акула клюет", — обрадовался он, услышав по телефону имя Дионова.

— Что ж, Глафира, поздравляю, — недовольно сморщился Никровляев, разглядывая труп уголовника, — замочила моего информатора.

— Это была самооборона.

— Суд разберется.

— Погодите, какой суд, я же тоже ваш информатор, я же ваш секретный работник.

— Вот именно, информатор, а не убийца. Где информация? Пока я вижу одни трупы. Вот уголовник, до этого был рабочий, когда ожидать труп колхозницы?

— А какую информацию вы хотите?

— Всё выкладывай.

— Он искал доктора Дионова, я думала, вам будет это интересно, поэтому и позвонила.

— Правильно, нам нужен этот Дионов! Это он по моему заданию искал доктора.

— Зачем таки он так грубо? Откуда мы знать, что для вас? Мы бы итак вам сказали.

— И где, по-вашему, Дионов?

— Фима, расскажи товарищу про масонский клуб.

— А что рассказывать, я и показать могу. Меня часто приглашают. Впрочем, я не член общества, боже упаси — я всего лишь веду мероприятия, аукционы, балы, подпольные бои без правил. Ой! Это была шутка, пардон. Так, подрабатываю немножко. Вы спрашивали за доктора Дионова? Так чего искать — у них там скоро на Рождество будет благотворительный бал, выставка, там его и возьмете, если сможете. Туда и ваши товарищи ходют.

— Какие товарищи?

— Ну там… — Фима заткнулся, заметив знаки, которые подавала ему Глафира из-за плеча Никровляева, — Ой, зря я это. Расстреляют меня, и вас тоже…

— Не слушайте его, брехня все это про масонов, — встряла Глафира, — Устройте нас с Фимой в хороший ресторан, и я узнаю всё про всех, принесу на блюде под соусом!

— Надо подумать, впрочем, есть у меня один на примете специально для вас.

— А шо нам делать с трупом? — спросил Фима.

— Раз вы замочили известного рецидивиста, которого МУР уже год ищет, то вам, может быть, положена медаль.

— Ох, радость, какая! — подобострастно воскликнул Фима

— Однако, самосуд противоречит указаниям товарища Скалина о социалистической законности и порядке вынесения приговоров. Тогда, может быть, вас расстреляют.

— Товарищ, Никровляев, вы же большой начальник, вас послушают, а если нас расстреляют, то, как мы найдем вам доктора Дионова? — запричитала Глафира.

— Мы всегда пригодимся вам живыми, — поддакнул Фима.

— Ладно, устрою вас в столовую № 1 в парке имени Сладкого.

— Фу, рабочая столовая, — скривила лицо Глафира.

— Это летом, а зимой там модный ресторан. К тому же близко институт, в котором зреет заговор ученых. Меня пока не интересуют шпионы и диверсанты, сосредоточьтесь на деятелях науки. Обо всех слишком умных сигнализируйте. Будем ловить подпольных докторов и профессоров. Типа того лектора, которого вы упустили в Сокольниках…

Ресторан Шестигранник

Судьба человека прямо пропорциональна выбору питейного заведения. Обычные бары и злачные места предлагают провести жизнь яркую, полную неожиданных приключений, но короткую. Некоторые солидные рестораны способны вознести карьеру посетителя до небывалых высот, но это, как правило, дорогие места, куда не всякого оборванца пустят.

Столовая № 1 в парке имени знаменитого писателя Макса Сладкого имела репутацию передового массово-пищевого заведения с весьма умеренными ценниками на пирожки с капустой. Публика здесь была настолько разнообразна, что никакой астролог не мог точно сказать, какое влияние на судьбу окажет посещение этого общепита. Укоротит ли это время жизни пациента или продлитдо неопределенных сроков. Тут все зависело от смешивания, казалось бы, несовместимых ингредиентов.

Располагалась столовая в одном из залов павильона "Механизация", где демонстрировались автомобили и трактора отечественных и зарубежных марок. Павильон состоял из шести внушительных корпусов, за что и был прозван народом "Шестигранник". Летом во внутреннем дворе павильона вокруг фонтана лучами стояли длинные столы. Восседая на лавках, передовики производства и гости столицы вкушали стандартные, одобренные Московским управлением народного питания при системе Нархамата внутренней торговли СССР и Нархамата пищевой промышленности СССР блюда фабрики-кухни: щи, борщи, котлеты по-киевски, винегреты, сосиски, пюре, вобла. Пиво текло рекой. Зимой, когда поток посетителей заметно падал, ибо гулять по парку из-за лютых морозов мало кто отваживался, общепит перемещался под крышу одного из корпусов и превращался в злачное заведение с налетом непманских традиций. Наливали шампанское и коньяк. Оркестр играл джаз.

Чтобы публика не забывалась, на колоннах висели кумачовые транспаранты с антиалкогольными лозунгами «Долой кухонное рабство!». Громадный портрет товарища Скалина снисходительно взирал на этот островок социалистического рая. Его поддерживал хитрый прищур товарища Венина и напоминание "Венин и теперь живее всех живых".

Особенно это место было популярно у молодежи и банды местных пенсионеров-алкоголиков. Завсегдатаи пенсионеры, перемигиваясь между собой, загодя занимали почти все столы, рассаживаясь отдельно друг от друга. Исключение составляли "столы для ударников". На отдельном пятачке кормили усиленно, по науке — согласно потраченным на стройках коммунизма калориям. Эти столы, как правило, были заняты не исхудавшими на производстве шахтерами-метростроевцами, а важными чиновниками с толстыми портфелями и брюхами.

Когда ближе к вечеру в зал вваливались веселые студенческие компании, замерзшие от романтических прогулок в декабрьскую пургу и подуставшие от катания на коньках, все остальные столы оказывались заняты красномордыми дядечками со спитыми рожами. Молодежь это не смущало, они смело присаживались к старичкам, и начиналось веселье. Хитрость заключалась в том, что крепкий алкоголь деткам официально наливать не рекомендовалось правилами, но если за столом восседал солидный гражданин с красным носом, то он и брал на себя ответственность за спаивание молодежи. Разумеется, дядечка сам за водку не платил — платила компания студентов. Администрации такой симбиоз приносил немалый доход в кассу и мимо кассы. Официантки были в доле. Столовая процветала и пользовалась особым покровительством знатока кавказской и мировой кухни нархома Мико Настояна.

Репертуар джаз-оркестра также укладывался в рамки политической линии: гремел марш веселых ребят Леонида Утесова из нового фильма. Звучали мелодии светского экрана. Пышногрудая солистка из бывших оперных див старательно выводила своим драматическим меццо-сопрано.

Сердце в груди

Бьется, как птица,

И хочешь знать, что ждёт впереди,

И хочется счастья добиться.

Кое-кто из подвыпившей публики пускался в пляс. За порядком следил опытный сотрудник НХВД в штатском. Всякие мелкие шалости в виде пьяных драк и фактов спаивания малолеток его не волновали — он высматривал иностранных шпионов. Частенько сюда наведывались журналисты, бытописатели в поисках колоритных сюжетов для своих обличительных фельетонов. Нередко заходили иностранные туристы в сопровождении переводчика "Интуриста" (филиал Иностранного отдела НХВД по распределению турпутевок).

Вечером 31 декабря 1934 года в парке имени пролетарского писателя Макса Сладкого из репродукторов ледового катка гремел марш веселых ребят Леонида Утесова из нового фильма. В павильоне "Шестигранник", в зале Главной столовой № 1 было шумно, накурено, пиво лилось рекой — молодежь культурно отдыхала после катанья на коньках. В зале были в зале люди и постарше: передовики производства и даже академики.

Молодой человек в кожаной куртке и галифе угощал шампанским миловидную блондинку, завитую по последней моде.

— Ну вот, я вам все о себе рассказала, — кокетливо строила глазки блондинка, — теперь Ваша очередь. Кто Ваши папа и мама?

— Я с детства сирота, скитался по чердакам и подвалам, побирался, — не хочу вспоминать свое беспризорное детство.

— Бедняжка! Ну, скажите, чем Вы сейчас занимаетесь? Вы, наверное, шофер или летчик?

— Что Вы, какой шофер! Я секретный агент.

— Ах, как интересно! Что подвигло вас на такие подвиги?

— Глупые и жадные люди.

— Да, люди такие, — на миг философски задумалась блондинка, — Вот моя подружка…

Блондинка стала перечислять всех своих глупых и жадных знакомых. Молодой человек, делал вид, что ему это чрезвычайно интересно, он внимательно слушал, поддакивал и подливал даме шампанское.

— Представляете, к новому году ее папа, заведующий поставками Главпищемосзагота купил ей автомобиль.

— Какой марки? ГАЗ?

— Ой, я в этом не разбираюсь. Черная машина, иностранная. Наверное, Форд или Рено. У нее значок такой молния в шарике.

— Опель?

— О да, немецкая, точно. Она еще хвасталась, что у них в доме на набережной есть пылесос Сименс. Однажды, в доме пропало бриллиантовое колье. Оказалось, домработница засосала колье в пылесос. Вот дура, да?

— О! Я, кажется, их знаю, они живут в тринадцатой квартире?

— Нет, в двадцать восьмой. На пятом этаже.

— Погоди, это дом на улице Сарафимовича?

— Нет, это на набережной Большой такой дом.

Блондинка выдала еще несколько адресов глупых и жадных людей, имеющих пылесос и холодильник.

Вдруг за соседним столиком кто-то громко воскликнул:

— Отдайте мои тетради!

Не оборачиваясь, молодой человек скосил глаза на соседний столик, за которым спорили два ученых мужа: один худой с седоватой бородкой имел нервный вид, другой выглядел значительно солиднее с усиками по моде того времени а-ля Хитлер. Внешне они мало отличались от типичных преподавателей университета. Оба в очках, как и положено классу интеллигентской прослойки общества.

Они вели научный разговор…

Два профессора

Входя в ресторан, двое ученых ничего не подозревали о ловушке из сети информаторов. Профессор Кознаков пригласил сюда академика Нехтерина для серьезного разговора. Место было выбрано исключительно из-за близости к Институту переливания крови, который в те времена находился в бывшем особняке купца Игумнова, архитектурном шедевре, стилизованном под сказочно-русский терем.

Часом ранее у парадного крыльца Института случилась следующая сцена.

— Вас пускать не велено! — строго сказал охранник, — Нечего тут ошиваться!

— Но мне надо поговорить с профессором Нехтериным! — нетерпеливо тряс бородкой профессор, маяча возле проходной уже второй час.

— В чем дело товарищ, что за шум? — на крыльцо, наконец, вышел сам академик Нехтерин, — А это Вы! Вас же уволили по-хорошему, а могли и дело открыть!

— Согласитесь, и у вас не идеальное прошлое, — начал Кознаков, — Но зачем сразу быть врагами. Давайте по-человечески поговорим. Вот криогенные камеры…

— Что вы знаете о криогенных камерах? Это фантастика, выдумки капиталистов.

— А что если я вам их покажу? Они есть у нас в Москве.

— Хотите заманить меня в темный подвал и отомстить за увольнение?

— Ну что вы, мы же интеллигентные люди. Может, зайдем вот в это кафе спокойно поговорим? С меня коньяк.

— Ну ладно, я вас выслушаю, но у меня полчаса не больше. Новый 1935-й год на носу!

Профессор Кознаков привел своего бывшего начальника в неудачное место для серьезного разговора. Здесь гремела легкомысленная музыка, и стоял такой гвалт, что приходилось невольно повышать голос. Но другого ресторана поблизости института переливания крови не нашлось. Все частные трактиры на Калужской площади были закрыты по случаю окончания Новой экономической политики, а ехать в какой-нибудь Метрополь или Националь Кознаков не мог себе позволить, ибо последнее жалование было потрачено на оплату квартиры…

— Товарищ Нехтерин, отдайте мои тетради! — взвизгнул Кознаков.

— Помилуйте, да что вы пристали ко мне со своими тетрадями!? Что там такое?

— Там все мои разработки! Послушайте, воскресить товарища Венина возможно, но мне нужна команда профессионалов. Наш институт мог бы пригласить этих специалистов.

— Опять вы за своё! Я же вам объяснял — это антинаучно. Институт на это никогда не пойдет! Что такое эти ваши биополя? А специалисты, которых вы предлагали — это все шарлатаны: спиритуалисты, маги…

— Но я предлагал объединить усилия.

— Вы на том собрании столько всего наговорили. Поймите, я не мог оставить вас в нашем институте. Вы не можете быть даже лаборантом — у вас, оказывается, нет диплома мединститута! Как вы вообще проникли в наш институт? Как вам могли доверить тело товарища Венина? Вы же никакой не профессор, если бы не я, то вас бы уже расстреляли.

— И вас тоже, я про вас тоже кое-что знаю, о вашем якобы пролетарском происхождении.

— Вот только не надо начинать. Вы же простой электрик, а у нас Институт переливания крови!

— Во-первых, я не просто электрик, а инженер!

— Ну и что! Сути это не меняет, Вас итак уволили по-тихому, а могли и статью предъявить. Что вы еще от меня хотите?

— Отдайте мои тетради, они в папке с чертежами. В лаборатории лежали.

— Не знаю ни про какую папку.

— Зачем вам мои материалы, раз вы все равно не верите в мои идеи, формулы?

— Очень мне нужны ваши антинаучные формулы — сплошная мистика!

— Но я же предложил оживить товарища Венина. Вы же коммунист, разве вам это не интересно?

— Да, я коммунист, и я материалист, а то, что вы предлагали на последнем собрании это лженаука!

— Не уподобляйтесь инквизиции, которая сожгла Джордано Бруно! Надо принимать все гипотезы и тогда…

— Вы будете меня учить науке? На собрании никто не согласился с вашими бредовыми идеями, а это сплошь академики.

— Ретрограды! Но я не хочу ни с кем ссориться, это вы напали на меня как на врага народа, а я ведь для всего человечества, для нашего отечества старался. Мы же ученые.

— Да какой из вас ученый! Биополя! Придумают тоже… Некогда мне с вами разговаривать, меня ждет семья, дети. Скоро новый год.

— А вот меня никто не ждет, жена и дочь умерли.

— Сочувствую вашему горю, но ничем не могу помочь.

— Можете.

— Опять вы за свое, наука здесь бессильна. Я не знаю, откуда вы взяли криогенную камеру. Хотите воскресить своих близких? Даже если это и так — это не дает вам права использовать тело Венина как ширму для своих махинаций. Я не позволю использовать государственные средства в личных целях!

— Представьте, что ваши родные завтра умрут, а у вас была возможность их спасти. Разве вы не искали бы любой способ их воскресить? А ведь у вас в руках вся мощь светской науки!

— Увы, в данный момент наука бессильна и оживлять мертвых не умеет. Даже из криогенных камер. Смиритесь.

— Так ведь никто всерьез этой темой не занимался. Вот если бы наш институт пригласил, хотя бы для консультаций, тубетского гуру…

— Во-первых, Институт переливания крови — не Ваш институт. Вас уволили. Забыли? Скажите спасибо — не завели уголовное дело за подлог документов! Может Вы никакой не профессор, а немецкий шпион! Сын кулака! Скажите спасибо, что я не подвел Вас под расстрел!

— Раз так, то сдайте меня чекистам! Я там расскажу, что ваше пролетарское прошлое — это чистая липа! Фамилия дворянская…

— Тише! — зашипел академик Нехтерин и покосился на молодого человека в кожанке, тот явно подслушивал их разговор, — Раз Вам так хочется, создавайте свой институт и проводите там свои антинаучные эксперименты, приглашайте шаманов, заклинателей змей. А меня оставьте в покое раз и навсегда. Если вы продолжите меня шантажировать, я найду способ упрятать вас в психиатрическую. Вашему бреду все равно никто не поверит! Вы меня поняли? Всего хорошего!

Грузный академик резво вскочил и поспешно удалился.

Культурный досуг

Рождественские елки в те времена не поощрялись, а праздновать новый год еще не догадались. Деда Мороза еще не придумали, и 1 января 1935 года трудовой народ должен был выйти на работу — обычный вторник. И хотя вот уже пять лет Рождество под запретом, в некоторых семьях по старой памяти отмечают праздник. Украшают нелегально привезенные из подмосковных лесов елки старыми дореволюционными игрушками, дарят детям подарки и даже выпивают в полночь шампанского.

В передовом светском кафе вместо елки — красные знамена и портрет товарища Скалина. Вместо шампанского посетители больше налегали на пиво, впрочем, кое-кто пил и шампанское, ибо вино никто не запрещал.

В Главной столовой № 1 парка культуры в должности администратора зала Глафира вела себя гораздо осторожней — публика здесь собиралась не простая, бывали даже заместители наркомов и разные партийные боссы. Воры и бандиты сходок тут не устраивали, ну если только захаживали пофорсить мелкие жулики. По любому поводу Никровляеву не звонила — боялась тронуть какую-нибудь большую шишку. Однако все свои наблюдения откладывала в голове, кое-что записывала в дневник. Её целью стали в основном интеллектуалы: театралы, художники, врачи… Писатели в массе своей уже текли в русле решений партии и следили за словами, а вот художники и музыканты спьяну чего только не болтали. Так что у Глафиры всегда был готов отчет: кто неблагонадежен, кто совсем зарвался, а кого уже пора арестовывать за антисветскую деятельность. Правда, интеллектуалы болтали в основном глупости. Никровляеву нужны были настоящие ученые, но откуда им взяться, зачем платить за водку в ресторане — ученые пьют ректификат в своих лабораториях. Сами химичат себе коньяк, на то они и ученые.

Бывшего сотрудника Института переливания крови профессора Кознакова дома никто не ждал и свою хандру он скрашивал видом на хрустальный графин с коньяком пять звезд от Нархампищепрома, согласно меню. На вкус это пойло подозрительно напоминало трехзвездочное бренди из смеси самогона с сиропом и двух капель эссенции Elite на ведро, но Кознаков пребывал уже в таком блаженном состоянии, когда не хочется возмущаться подобными тонкостями общепита.

Зрачки профессора имели привычку резко расширяться и сужаться в независимости от освещения, а от силы мысли, выражая его энергетическую силу. В этот вечер его взгляд потух — он никому не нужен, идти было некуда — его уволили и даже не пустили в здание института, в тот витиеватый терем с ярославскими мотивами — бывший особняк купца Игумнова. Рухнула последняя надежда договориться с начальством. Пришибленный неприятностями он допивал коньяк. Жизнь закончилась. Оставалось с грустью наблюдать за тем, как веселится молодежь.

Праздничную программу вел бодрый старичок конферансье Фима.

— Однако сейчас будет самое интересное, — заливался Фима, подмигивая своей Глафире, еще больше располневшей после пребывания в подвалах Лубянки, — Только сегодня у нас выступит знаменитый лектор из Петербурга, пардон из Венинграда, профессор Дранкин!

Кознаков, знавший всех профессоров Венинграда, да и многих европейских светил, встрепенулся с удивлением. Что за профессор Дранкин?

— Опять лекция? — заворчала несознательная молодежь, пижоны и легкомысленные дамы. Но когда на сцену вынесли мощный патефон — настоящий британский His Master's Voise, даже комсомольцы встрепенулись и радостно зааплодировали. На сцену выскочил вертлявый молодой человек в канотье.

— Благодарю, уважаемые господа и прекрасные дамы, — лектор выкинул кривое коленце в стиле степ-танцоров, блеснув лакированными туфлями, — Я к вам прямиком из Нью-Йорка с новинками и новостями. Тема моей лекции "Деградация современной западно-буржуазной музыки". Пару лет назад ваш покорный слуга в бытность свою журналистом стал свидетелем чудовищного танцевального марафона на пирсе в Атлантик-Сити. Это безобразие, товарищи! Развращение рабочего класса! Представляете, победителю марафона обещали тысячу долларов! Кто готов танцевать много часов за такую смешную сумму?

Послышались крики: — Я-я!

— Сколько часов вы продержитесь?

— До утра запросто!

— А знаете ли вы, что одна безработная дамочка из Бродвея протанцевала без остановки 36 часов! А! Каково! Но это еще не все. Марафон на пирсе миллион долларов длился сколько? Кто даст правильный ответ получит рубль!

— Три дня!

— А вот и не угадали! Сто семьдесят три!

— Врешь!

— Я никогда не вру, об этом писали газеты! Десятки человек умерли от истощения, некоторые сошли с ума от недостатка сна. Даю пять рублей тому, кто продержится до утра и будет признан общим голосованием, как самый лучший танцор. Участие — рубль. Со зрителей пятьдесят копеек, остальные — допивайте свое пиво и выметайтесь! На этом моя лекция заканчивается, и позвольте перейти к практической демонстрации примеров западной деградации! Сегодня мы будем изучать новейший стиль свинга — линди-хоп. Совершенно безобразный танец!

Молодежь пустилась в пляс.

В разгар веселья в зал ввалилась компания студентов-медиков. В переполненном кафе не оказалось свободных столиков, но и сидеть там одному было не принято — не по-светски это. Заметив диспропорцию, студенты устремились к столику Кознакова.

— Можно к вам? — вежливо спросил лидер компании, и, не дожидаясь ответа, занял со своей девушкой два свободных стула. Еще пара ребят придвинули свои стулья вплотную к Кознакову, а напротив расположилась юная красотка в спортивной шапочке. От ребят пахнуло морозной свежестью и потными куртками. Молодой человек справа не обращая внимания на седину в бородке профессора уронил ему на ногу коньки и тут же с энтузиазмом воскликнул:

— А вот я когда закончу мединститут, поеду врачом в арктическую экспедицию! Говорят Отто Шмидт набирает команду на Северный полюс!

— Как это романтично, — с восхищением захлопала ресницами юная красотка.

Профессор очнулся, взглянул на девушку сквозь круглые очки и расправил плечи.

— Так мы с вами коллеги! — обрадовался он случаю высказать все, что наболело у него на душе, — Бывал я во всяких этих экспедициях, лечил насморк Баманину!

— Так вы знаете самого Баманина?

— Ну и что?

— Так ведь он же герой! — шмыгнул носом сосед слева.

— У героев тоже сопли текут! — важно изрек Кознаков, — Ну что, по рюмашке?

— Мы не пьем, — ответил за всех спортивный парень.

— В лечебных целях! Я вам как опытный врач прописываю! Знаете, как я лечил Баманина? Спиртом! Иначе воспаление легких, ангина и смерть! В Арктике только так! Эй, девушка!

Кознаков махнул рукой официантке. Подошла довольно миловидная полная дама лет тридцати пяти.

— Сударыня, я заказывал коньяк выдержанный "Дербент", а вы что мне налили?

— По качеству коньяка пишите жалобу в Главпишепром!

— Но это какой-то ординарный коньяк, принесите нам хорошего и шампанского.

— Ищь ты, какой товарыщ разборчивый. Из буржуёв?

— Нельзя ли повежливей, я профессор Института мозга Кознаков! Я работал с телом и мозгом самого товарища Венина!

— А ну так бы сразу и сказали. Шампань не держим, из хорошего есть только портвейн "Агдам" и водка.

— Несите!

— Портвейн или водку?

Неожиданно у Кознакова возникло праздничное настроение.

— И водку и портвейн! И на закуску нам — салат оливье, селедку под шубой, черной икры осетровой. Новый год все-таки. Я угощаю!

Парень с девушкой на коленях продолжил начатый разговор с товарищем:

— Романтика — это глупости. Ты же хотел быть нейрохирургом, зачем тратить время на бестолковые путешествия? Пока ты там в экспедициях будешь лечить насморк полярникам, я здесь в Москве закончу ординатуру, магистратуру, напишу докторскую по неврологии, заведу клиентуру, открою свою клинику…

— Хороший план, молодой человек, — встрял Кознаков, — но как говорил Гоголь, надо проездиться по Руссии, узнать жизнь… А знаете ли вы, за что меня уволили из Института Переливания крови? — обрадовался он случаю высказать все, что наболело у него на душе,

— Вы только что сказали, что из института Мозга, — ухмыльнулся парень.

— Ну да, был, после Института экспериментальной биологии.

— А в Институте урогравиданотерапии Вы случайно не работали?

— Гравидан? Вы про мочу беременных женщин? Омолаживающие инъекции? Знаю-знаю, гормональная терапия, это для живых…

— А вы, простите, по какой специальности? Паталогоанатом?

— Это долгая история…

Подошла официантка принесла заказ. Выпили сначала портвейна.

— Так за что вас уволили?

Ребятам это было совсем не интересно, но Кознаков громко воскликнул:

— За то, что я предложил воскресить товарища Венина!

В кафе наступила тишина — все с ужасом посмотрели на профессора.

— Да! — Кознаков встал, и как на партийном собрании выпалил целую научно обоснованную речь, с довольно большой долей мистики и оккультизма, — Я не буду отнимать ваше время рассказами о египетской мифологии и даосизме…

Услышав всякие ученые слова, Глафира немедленно побежала к телефонному аппарату.

А Кознаков еще громче вопил на весь зал:

— Известно 13 способов достичь вечной жизни! Сейчас я расскажу…

Вместо радостных аплодисментов и восторгов по поводу перспектив, обрисованных профессором, в народе закипало возмущение.

— Безобразие! Куда смотрит милиция?! — возмутились подвыпившие посетители.

Все покосились на человека в кожаной куртке, похожего на хамиссара внутренних дел. Тот сидел за столиком позади профессора и прислушивался к разговору, но был не один, а с миловидной блондинкой и явно не желал портить романтический вечер, арестом излишне болтливого ученого. К его облегчению профессор прояснил ситуацию.

— Так я и сообщил, выступил на партсобрании. Обличил происки империалистов! Думаете, мне орден вручили? — горько всхлипнул профессор, — Меня уволили и посадили в психушку, я едва оттуда сбежал…

Сразу несколько слушателей произнесли: "А, понятно" — и уткнулись в свои тарелки.

— Что понятно? Думаете, я псих? Я с мозгом Венина работал! Это я предложил воскресить товарища Венина! И знаю, как это сделать!

Это переполнило чашу терпения отдыхающей публики.

— Он пьян, выведите его отсюда.

— Товарищ, примите меры!

"Секретный агент" нехотя оторвался от своей блондинки и повернулся к профессору, а тот еще громче завопил.

— Да, товарищи! — Кознаков встал и обратился ко всему залу: — Я уверен, нам не понадобятся годы исследований, все уже исследовано до нас древней цивилизацией, которая была настолько развитой, что давно покинула нашу планету. Среди звезд существуют планеты, где уже построен коммунизм и вечная жизнь! Послания товарищей из далеких галактик были недоступны старому режиму и мировому империализму, ибо цари, попы и буржуи хотят только угнетать и эксплуатировать трудовой народ, а не давать возможность развиваться и осваивать Вселенную! Только наши гениальные вожди Венин и Скалин открыли нам путь к обновлению планеты. Товарищ Циолковский прозорливо говорил о том, что существует множество обитаемых миров, физики почти исследовали тайны материи и уже сейчас ясно, что вселенная бесконечна и вечна, а время существует только для смертных, то есть для нас с вами, но во вселенной времени не существует, поэтому нам надо вырваться из своего мирка и слиться со вселенной, тогда для нас откроется вечность!

И тут доктор Кознаков слово в слово повторил свой скандальный научный доклад, который на днях неосмотрительно выпалил на партийном собрании в присутствии уважаемых академиков. За что и был вскоре уволен, с формулировкой "недопустимое искажение материалистических принципов марксистко-Венинской философии и научного коммунизма". И правда, речь Кознакова изобиловала не только терминами буржуйской и прозападной квантовой физики и генетики, но и терминами мистики, оккультизма и даже шаманизма, раскрыв неожиданные пристрастия светского ученого и лишнюю эрудицию, несовместимую с социалистическим коллективом.

— Таким образом, подложенную нам энергетическую установку используем для скачка временного пространства, продублировав контент, сконцентрировав жизненные потоки космического человечества на теле товарища Венина мы сможем воскресить его! Ура, товарищи!

Но вместо радостных аплодисментов и восторгов в народе закипало возмущение — какой-то пьяница мешает культурным людям отдыхать, портит аппетит и мешает общаться на актуальные темы. Но Кознаков еще не закончил:

— Правда существует техническая проблема! Это мозг товарища Венина, который сейчас находится в Институте Мозга…

— Спокойно, товарищи! Разберемся, — отреагировал, наконец, человек в кожанке. Оставив свою даму, чекист схватил пьяного ученого за шиворот.

— Товарищ хамиссар, не арестовывайте профессора, — вступилась за него студентка, — Он немного не в себе, но все что он говорил, имеет научную основу…

— Да! — бормотал профессор, — Ведь наш коллега ученый Шрёдингер доказал, что кот может быть и мертв и жив одновременно, это смотря как посмотреть! Человек не хуже кота! А следовательно, согласно уравнению… — заплетающимся языком профессор вывел формулу бессмертия, — И таким образом, мы воскресим товарища Венина!

— Вот видите…

— Зачем вам оживлять Венина? Хотите получить Скалинскую премию? Не дождетесь. А ты что, тоже на Лубянку захотела?

Секретный агент выволок профессора из зала. Шокированные студенты засобирались на выход.

— А что, мне кажется, интересную идею высказал старик, — сказала студентка.

— Да он сумасшедший, — сказал первый студент.

— А вы куда? — преградила им путь Глафира, — С вас пять рублей двадцать восемь копеек!

Дамочка, которая только что познакомилась с очаровательным хамиссаром, поняла, что ей тоже придется расплачиваться за шампанское и постаралась улизнуть под шумок. Но тут в зале возник другой хамиссар и громко рявкнул:

— Всем сидеть! Стрелять буду! — это был Никровляев.

Перепуганная публика притихла на своих местах, даже оркестр заглох. Заметив Глафиру, Никровляев тихо её спросил:

— Ну, где тут доктор Кознаков? Че звонила то?

— Так его увели только что.

— Кто увел?

— Ваши товарищи, хамиссар какой-то уже тут был, он и увел.

— Блондин?

— Точно, он!

— А я его знаю! — вмешался в разговор Фима, — это же ярославский актер Федька Махов.

— Опять этот ряженый! — нахмурился Никровляев.

— Точно! — подтвердила Глафира, — Аферист и бабник! Странно, что он жив, я слышала, его урки грохнули. Он недалеко ушел, если поторопитесь — догоните.

Погоня

Выйдя на мороз, профессор моментально протрезвел, а увидев черную машину, взмолился.

— Товарищ хамиссар, — я ни в чем не виноват, наоборот, я хотел здоровья товарищу Венину, то есть чтоб ему жить. Отпустите меня, пожалуйста, я исправлюсь.

— Сначала поговорим о Натали, — Виктор затолкнул профессора на заднее сиденье

— Я не знаю никакую Натали! Если вы про студенток, то я давно с ними не встречаюсь.

Виктор не успел сесть за руль своего Ford А, как услышал сзади громкий хлопок выстрела.

— Стоять Махов! — кричал Никровляев, целясь прямо в Виктора, — Ты арестован! Руки!

— Я не Махов, — Виктор кивнул в сторону портрета Скалина за спиной Никровляева, — вон он Махов!

— Что? — обернулся Никровляев и получил удар по руке с маузером. Выронив оружие, Никровляев получил ещё и хук слева. На миг потеряв ориентацию и шлепнувшись в лужу, Никровляев заорал патрульным милиционерам, которые мирно прогуливались по парку.

— Что стоите, идиоты! Хватайте его!

Завязалась драка. Зимняя униформа милиционеров была плохо приспособлена для кунг-фу. Серое долгополое пальто-реглан и валенки с калошами сковывали движения. А вот Махов в своей кожаной куртке и офицерских сапогах легко уклонялся от попыток достать его боксерским манером. Он сделал ловкую подсечку одному постовому, сбил шлем с другого. Еще пара финтов, удар ногой йоко-гери и оба милиционера полетели в сугроб.

Пока шла эта возня, Никровляев подобрал свой маузер и выстрелил.

Виктор охнул и схватился за бок. Никровляев выстрелил ещё, целясь в голову, но промазал. Виктор успел захлопнуть дверь своего Форда и дал по газам.

Началась эпичная погоня со скрипом и скрежетом, парным дрифтом и стрельбой по колесам. Форд Махова на максимальной скорости (около 90 км час) промчался по Большой Якиманке, проскочил Большой Каменный мост, откуда открывается вид на Кремль, вылетел на Моховую, свернул на Воздвиженку и попытался скрыться в Кисловских переулках. Патрульная машина милиции марки ГАЗ-А не отставала. Обе машины равны по мощности и скорости, ведь ГАЗ-А — это лицензионная копия Форда А-серии. Зато машина Никровляева, новенький тюнинговый Ford-B мог бы легко догнать старенький драндулет, но Емельян не спешил и вел машину аккуратно. Разбить свой личный автомобиль в его планы не входило.

Старый Форд уже почти оторвался от погони, но проезжая мимо Консерватории, внезапно сбавил скорость, будто выдохся и, потеряв управление, врезался в витрину магазина напротив храма Вознесения. Витрина разлетелась вдребезги.

Милиционеры, размахивая наганами, поспешили задержать террориста, но на месте водителя никого не оказалось. Кознаков на заднем сиденье отделался легким ушибом головы и клялся, что его похититель просто исчез.

— Как это исчез? — негодовал подоспевший к разбору аварии Никровляев, — Он наверняка где-то выскочил! А вы что стоите? Ищите его! Он, скорее всего, в Консерваторию забежал! Обыскать здесь всё!

Милиционеры удивленно оглядывались по сторонам, но никуда бежать не спешили.

— Он нигде не выскакивал.

— Мы ни на секунду не упускали его из вида.

— Вы все пришибленные, да еще и пьяны! — недовольно орал Никровляев.

Не желая перечить офицеру НХВД, патрульные прошлись по двору и подергали за ручки дверей. Убедившись, что Консерватория в этот час надежно закрыта на замки, милиционеры развели руками и не знали, что дальше делать. Даже если злодей и выскочил из машины, никуда бы он здесь не спрятался — кругом заборы, все закрыто, улицы пусты.

Никровляев плюнул с досады, схватил за шиворот Кознакова, пребывающего в полуобморочном состоянии, затолкнул его в свой Форд и они поехали в сторону Лубянки, оставив милиционеров самостоятельно разбираться с разбитой витриной и брошенным автомобилем.

Никровляев, даже не думал спросить Кознакова, нужно ли его отвезти к доктору — осмотреть шишку на лбу.

— Значит так, — сказал он, — сейчас мы приедем в одно интересное место и отметим новый год.

В помятой голове профессора возникли образы мрачных казематов: стальные двери, подвалы, крысы, средневековые инструменты пыток. Вся жизнь пронеслась перед глазами…

Воспоминания Кознакова

Он родился в деревне, в семье старообрядцев. Отец, как водится, воспитывал его и двух старших сестер в строгости, с малых лет приучил к грязной работе.

Но вот в деревню приехала семья толстовцев. Они стали учить, как жить. Говорить о том, что священники развратились и поэтому надо собираться в их кружок, изучать истинное Евангелие.

Потом из города приехал учитель. Он стал рассказывать, что жители деревни живут неправильно, что они пережиток прошлого. Скоро грянет революция и все станет общим. Он рассказывал, что в городах лошадей заменят автомобили. Что люди будут летать по воздуху как птицы. А молодежь уедет в города строить новое будущее.

После таких рассказов, юному Кознакову захотелось учиться на инженера. Будет управлять электричеством, изобретать машины. Будущее обещало невиданные перспективы.

Он не видел смысла тратить время в церкви, молить Бога о чудесах. Ведь чудес не бывает. Как говорил учитель — Бога нет. А человек сам может построить все, что захочет.

Настал момент, когда он больше не мог подчиняться отцу. Не мог жить как пережиток прошлого, в этой отсталой от мира деревне. Зная, что отец будет против, младший Кознаков уехал в город, даже не попрощавшись. Бесполезно что-то объяснять этому упертому мужику. Он не оставил записки, так как безграмотные родители не смогли бы ее прочитать.

И вот он приехал в Петербург, поступил в инженерное училище. Начал работать электриком. Поначалу работа казалась интересной, он занимался прокладкой кабелей и монтажом светильников. Потом он задумал поступить в университет. И тут он влюбился.

Конечно, когда он первый раз попал в Петербург, первое, что его поразило — это женщины. Они красиво одевались, были ухоженные, накрашенные. Ездили на извозчиках. Когда какой-нибудь министр или вельможа с супругой проезжали мимо на французском автомобиле — для него это было событие. Он стоял посреди тротуара, разинув рот.

Город привык к роскоши. В витринах — наряды из Парижа, в ресторанах подавали изысканные вина, наливали виски из Шотландии, люди курили сигары из Лондона.

Жизнь здесь казалась сказкой. Правда, сам он жил в грязной комнатушке в доходном доме. Но по сравнению с углом в избе и печкой этот дом казался дворцом. На фасаде были новомодные головки в стиле модерн. Лепнина, мозаика, барельефы! В подъезде — чугунная лестница.

Кознаков готовился строить необыкновенные машины, он зарылся в учебники, просиживал дни в библиотеке.

В Петербурге было множество соблазнов. Рестораны, магазины, нарядные женщины. На участие в этом празднике требовался входной билет — деньги. Большие деньги. А их у него не было.

В библиотеке он встретил девушку. Не такую как деревенские. Она ходила без платка, в каком-то модном наряде. Он никогда бы не решился подойти к такой красавице. Дело даже не в красоте. В деревне были девушки и посимпатичней и порумяней. Не такие худосочные. Но она поразила его своим дерзким взглядом, а главное, взглядами. А они были настолько свободными, что она первой заговорила с ним. Да еще как заговорила! Все идеи, которые он считал прогрессивными, были ей знакомы. Более того, она стала говорить, что не только имущество будет общим, но не будет и неравенства между мужчинами и женщинами и теперь женщина сама может выбирать, с кем ей проводить ночи. И дабы слова не расходились с делами, она пригласила его на чай.

Вскоре, оказалось, что она беременна. И тут в душу Кознакова запало сомнение. А от кого ребенок? Девушка то, согласно своим взглядам, могла встречаться и с другими. Ведь жили они не вместе, уважая свободу друг друга. Но глядя в ее карие глаза, он забывал обо всем. Ну как он мог подумать такое! Ведь она его любит! Иначе, зачем ей встречаться с таким бедным и малокультурным юношей из деревни.

А вокруг были щеголеватые студенты. Золотая молодежь. Некоторые имели собственные экипажи. А кое-кто и на автомобиле мог прокатить. Но девушка с презрением отзывалась о таких молодчиках. Буржуи! Аристократы! Им место на помойке истории! Будущее за пролетариатом! За такими как Кознаков.

Это его восхищало, и он отметал все свои сомнения.

На Церковь у нее тоже был свой взгляд. Попы! Паразиты! Держат безграмотный народ в повиновении у какого-то небесного дедушки. Которого не существует! Ученым давно известно, что такое эволюция. А эти все молятся, надеясь на чудо. Чудес не бывает — есть физика, химия, биология! Учись, и все узнаешь!

И вот, когда уже должен появиться на свет новый прекрасный человек, биология дала сбой. Современная медицина не смогла спасти ни ребенка, ни мать.

Еще вчера он пил с мужиками шампанское за здоровье будущего ребенка, а сегодня ему сказали, что тело Юли забрали родственники, а ребенок родился мертвым. Он не смог даже узнать, где будут похороны. Какие родственники? А Вы ей кем приходитесь? Как Ваша фамилия?

А ведь у него не было ни паспорта, ни вида на жительство — откуда у староверов паспорта. И в училище он не числился, хоть и посещал лекции. И работал нелегально. Если спрашивали — предъявлял чужие утерянные кем-то справки, купленные на базаре у жуликов. В общем, не было у него никаких прав. И в довершении всех бед, оказалось, что его комнатушку обокрали, и он остался без всех накоплений, которые они с Юлей откладывали на обустройство. Именно в тот день, когда он пил шампанское в ресторане, все и вынесли, даже Юлину шубку унесли и все ее платья.

И тут Кознаков вспомнил о своих родителях, о Боге. Бог есть, и Он не простил!

Кознаков захотел узнать побольше об этом небесном дедушке, который послал на него такую кару за безверие и пренебрежение. Он пришел в храм, встретился со священником и так и спросил:

— Почему ваш Бог убил моего ребенка? За что? Пусть убил бы меня. Это я крещенный в детстве Его предал. Я бросил своих родителей. Я насмехался над священниками и прихожанами. Я поддержал свободные взгляды своей женщины и жил с ней без венчания. А ребенка-то за что было убивать?

Он и не думал получить ответ — он пришел в храм высказать свое негодование. На это священник ответил так.

— Твой ребенок на небесах, в раю, вместе с Богом. А если бы он выжил, то также бросил бы вас родителей, сделал бы несчастными многих людей и погиб бы от пули на войне.

— На какой войне?

— А вот скоро сам увидишь. Не долго осталось процветать этому забывшего Бога миру!

Старик оказался прав, вскоре разразилась война и революция. Та самая революция, о которой мечтал странствующий учитель из детства.

Радости эти перемены не принесли. Началась грызня за власть и резня. Все против всех.

Кознаков не захотел в этом участвовать. Он остался глух ко всем призывам к патриотизму, к построению нового общества, к политической борьбе за светлое будущее. Хватит! Все эти новые идеи только разрушили его счастье и не принесли ничего хорошего. Эти войны и революции прошли без него. Он забился в самый темный угол Петербурга, или Петрограда — ему было все равно. Он работал простым электриком без всякого энтузиазма, лишь бы платили. Вечерами бродил по улицам неспокойного Петрограда, по местам их с Юлей прогулок. А если его пристрелят какие-нибудь анархисты — пусть так и будет.

Оставаясь скромным работником, он не лез ни на какие должности, не выправлял документы, не хотел больше ничего изобретать. Его, конечно, интересовали успехи науки, которые рисовали светлое будущее. Он периодически почитывал научные журналы, но для кого строить новые машины? Для убийц? Он видел хронику в кинотеатре. Как танки своими стальными гусеницами перемалывают людей в окопах. Видел последние изобретения германских ученых — гигантские гаубицы. Один снаряд мог уничтожить целую деревню, со всеми жителями. Он видел корабли, броненосцы. Залпы из орудий разносили в прах прибрежные города, топили мирные корабли. Подводные лодки. Дирижабли, самолеты — казалось, все эти изобретения только и были созданы для того, чтобы бросать бомбы и метать торпеды. Мир перестал быть безопасным местом, хранимым Богом.

Кознаков сбежал от призыва в армию. Он все бросил и отправился назад, в свою деревню, надеясь помириться с родителями и поддержать их в старости.

Но он и подумать не мог, что его родители умрут от голода. Как это возможно? Чтобы эти еще не старые работящие крестьяне умерли от голода? Неурожай? А запасы на что? Отняли? На нужды фронта? Он увидел разоренную деревню. А где сестры? Уехали в город? Тоже бросили своих родителей?

Он приехал в Москву, устроился электриком в контору, которая обслуживала здания Академии Наук, работал на полставки сразу в нескольких организациях в Политехническом музее, в Институте Мозга. Жил в каморке или оставался в музее, в подвале, где было просторнее, а вокруг разбитые мечты — техника прошлого. Больше ничего от этой жизни он не хотел. Иногда он прогуливался по Москве, разглядывал приметы новой жизни. Иногда завидовал оптимизму строителей коммунизма, но ничего не предпринимал, понимая, что все это ненадолго — до следующей войны. А в том, что она будет, он не сомневался. По сравнению с первой мировой, танки самолеты стали все быстроходней, все смертоносней. Ученые уже работали над ядерной бомбой. Он понимал, что миру конец. Стал выпивать по-тихому.

Единственно, что его интересовало — это достижения науки в области медицины и биологии. Он частенько засиживался в библиотеке имени Венина — изучал научные журналы, читал труды, наивно надеясь, что наука в ближайшее время найдет средства для воскрешения мертвых.

Однажды проверяя проводку в одном из подсобных помещений морга, посреди старого хлама обнаружил странный прибор…

В ресторане Савой

Воспоминания Кознакова прервал грохот джаза. Он очнулся на мягком диване за столиком в роскошном зале ресторана "Савой".

Здесь была и елка с игрушками, шампанское лилось рекой, публика вся в перьях, бриллиантах и шиншиллах. Биг-бэнд играл буржуазный свинг, хиты из бродвейских мюзиклов вроде "42-ая улица" и др. Смуглая чрезвычайно гибкая танцовщица, на которой кроме глярусманных бус и юбки из банановых корок из папье-маше ничего не было, влияние стиля Жозефины Бейкер из ревю кабаре Фоли-Берже, подпевая "Оревуар Париж". После нее на сцену вышла завитая в мелкие кудряшки блондинка с ангельским личиком и запела "Ах ты мерзкий человек" в точности как восходящая звезда Голливуда Фэй Элис. Затем прозвучали американские романтические хиты уходящего года "Не говори спокойной ночи" и др. В зале мелькали лица знаменитых артистов московских театров драмы и комедии, фигурки балерин.

Такое обилие блюд с черной икрой Кознаков видел только в детстве. Напротив, на диване развалился хамиссар Никровляев:

— Очнулся, товарищ подозреваемый? — расслабленно спросил он, — Давай показания!

— Я вам не научный прибор, показания давать, — буркнул Кознаков.

— Тебя в каком году расстрелять? В старом или в новом?

— Шекспир в таких случаях говорил: «Дни нашей жизни сочтены не нами…»

— Какие дни? До нового года остался час времени, так что у тебя пять минут.

— Минуточку, дайте подумать. Расстрел конечно приятнее, чем сожжение на костре, но я бы предпочел почетную грамоту или орден.

— Будет тебе орден на подушке и эпитафия: Здесь похоронен великий ученый дурак.

— А можно без дурака?

— Можно без ученого.

— Ну, хорошо, тогда напишите так: Пред свиньями метал он бисер…

— Ответили ему — ешь сам свой высер.

— Точно! Вы ловите мои мысли.

— Я ловлю преступников. Кстати, какой был смысл метать бисер перед пьяными свиньями в ресторане?

— Я до этого уже выступал на отчетном собранииакадемии наук. Ученые меня не поняли, так может простой народ поймет!

— Простой народ по ресторанам не ходит.

— Но как же мне донести до общественности мои идеи?

— Донеси куда следует, а мы тебе поможем.

— Я писал в Академию наук, в Нархамат просвещения…

— Вот теперь и поговорим.

— А вы, простите, из какой разведки? — спросил Кознаков.

— Я что, похож на шпиона?

— Предыдущий товарищ, тоже не был похож на шпиона. Он был похож на агента НХВД.

— Молодец, что бдишь. Мы тоже не сразу его раскусили. Что ему нужно было от тебя?

— Понятия не имею. Кажется, поступили жалобы, будто бы я мешал публике культурно отдыхать. А когда началась стрельба и погоня, я подумал, что меня хотела похитить вражеская разведка.

— И это тебе польстило?

— Признаться, приятно, когда тебя признают за ценный кадр.

— А ты ценный кадр?

— В Академии наук так не считали.

— Поэтому ты связался со шпионами? Они следили за тобой?

— Мне кажется, что настоящие шпионы так себя не ведут. Не хватают людей у всех на виду. И вообще, ему был нужен не я, а какая-то Натали. Он всю дорогу твердил: Где Натали? Куда ты дел Натали? Как ревнивый муж какой-то. Мне кажется, он был пьян. Понятия не имею, что за Натали. А потом он просто исчез. Ну, я тоже не совсем трезв. Может быть, я моргнул, а он в это время вывалился по дороге. Не знаю. Кстати, а что нужно вам? Я вижу мы не Лубянке…

— Тебе туда очень хочется? Могу устроить экскурсию по казематам.

— Спасибо, я там уже был.

— В качестве кого?

— Это секретная информация.

— Ты мне тут не финти. Я твои секреты знаю. Ты там искал девственницу для опытов?

— Это не для меня. Для института.

— Ты уже работаешь на товарища Бекию?

— Не знаю, лично у меня был начальником академик Нехтерин. Это была его идея использовать приговоренных к расстрелу в качестве подопытного материала.

— Понятно. Значит, вы товарищ Кознаков замечательный ученый, но извиняюсь, зачем надо было трубить в ресторане о ваших разработках? Где эта ваша секретность?

— Ну я же не трубил, что мы ставим опыты над людьми. Да, мы очень близко подошли к разгадке некоторых тайн жизни. Виноват, выпил, решил похвалиться. Но это же важные открытия для всего человечества!

— Важные открытия — для важных людей, а неважные — для всего человечества. Излагайте мне ваши идеи. Я пойму, в отличие от академиков наук.

— Вы тоже ученый?

— Чему только жизнь не научит.

Никровляев налил профессору коньяку. Настоящего коньяку. Никто бы тут не посмел налить чекисту бурду. Они выпили.

— Так как вы дошли до жизни такой, товарищ Кознаков?

— Понимаете, когда я работал в Институте Мозга, мы исследовали мозг самого Венина. Была идея осуществить пересадку мозга на живое новое и молодое тело. Для этого было проведено множество опытов на собаках, обезьянах. И тут я понял, что методы коллектива ошибочны. Но я всё записал, все данные исследований, формулы, анализы. Потом я перевелся в Институт Переливания крови, и некоторое время работал с телом Венина. Точнее с мумией. Увы, наука на тот момент не была готова, и пришлось срочно применять древнеегипетские методы. Потом уже поднималась проблема омоложения клеток, велись исследования. Я всё это записывал, копил материал… А потом меня выгнали из-за новаторских идей. Всё пропало!

Кознаков раскис и заплакал.

— Ладно, не унывай. Расслабься, на выпей. Я может, и передумаю тебя расстреливать. Продолжай, давай, что ты там говорил про омоложение и вечную жизнь?

— Ну, вечность это ведь нормальное состояние вселенной, а смерть — это энтропия, то есть разрушение, противоположность эволюции…

— Давай попроще, к практическим занятиям… За что тебя уволили?

— Я старался объединить все знания и донести до руководства необходимость подключения к проблеме специалистов физиков и некоторых оккультных практик. Ибо помимо оживления физического тела, нужно было решить проблему, как бы это проще сказать, возвращения души. Вы меня понимаете?

— Отлично понимаю, в молодости я сам работал в цирке. Гипнотизеры, месмеризм… Продолжай.

— Ну вот, совсем недавно у нас в Институте было собрание. Отчетное. Ну, все говорили как обычно, ни о чем: регенерация и все такое. Поддерживаем мумию в свежем состоянии, и всё. А я выступил с рацпредложением, а давайте работать над оживлением, благо знаний накоплено много. Более того, метод был известен еще 2000 лет назад. В Библии об этом сказано. Ну вот, изложил я все свои доводы и думал, что меня поддержат, но выступил академик Нехтерин и все испортил. Он обозвал меня шарлатаном, мистиком…

— А это, разумеется не так?

— Ну конечно, я же все по науке… А они… короче меня уволили. Изгнали из научного сообщества… Я стал изгоем… Теперь что бы я не сказал — все будут только смеяться, при этом никто не вникает в содержание того что я говорю… Никто меня не понимает!

— Я понимаю…

— Меня выбросили на улицу, да так неожиданно, что я не успел забрать свои бумаги, наработки, препараты. Всё над чем работал. Мне перекрыли доступ, аннулировали пропуск, запретили вход в здание на Якиманке, а главная папка лежит в лаборатории мавзолея, я думал так надежнее всего, если обыск у меня в квартире или на рабочем месте. Завтра туда придут сотрудники, и она попадет в руки неизвестно кого. А там чертежи метро. Вы понимаете? Все мои идеи украдут.

— Минутку, причем тут чертежи метро?

— Это когда я работал в Метрострое…

— Так-так, интересно, а где еще ты поработал, список давай.

— Э-электрическая компания… Представительство Сименс…

— Так я и знал. Немецкий шпион! Зачем тебе схемы метро? Диверсию готовил?

— Что вы! Это для физического эксперимента, я хотел еще до открытия линии проверить возможность временного скачка. Дело в том, что металлическая труба такого размера идеально подходит для экранированной среды, а еще там много электроэнергии… Короче, у меня идей не на одну Нобелевку…

— Что такое нобелевка?

— Разве вы не знаете? Это Нобелевская премия за научные достижения.

— Где ее дают? В Америке?

— В Европе.

— Ага, а чем тебя не устраивает Скалинская премия? Хочешь продать свои изобретения на Запад?

— Ну, если бы я захотел, то давно уже…

— Понятно! Хвалю! И сколько в долларах эта нобелевская премия?

— Послушайте, мне премия не нужна. Это я так говорю, если папки попадут в другие руки… ну если только такой же ученый как я…

— Ладно, не стесняйся, колись, за сколько можно продать твои папки?

— Там вообще бесценные сведения! Ну не знаю, миллион долларов, но не в этом суть…

— Интересно. Хищение в особо крупном размере, от десяти лет до вышки…

— Погодите, вы же не хотите меня арестовать? Я не сделал ничего плохого…

— Украл секретные сведения. Это статья, от десяти лет до вышки.

— Но это для науки, вы ничего не понимаете… Если меня расстреляют, то без меня они ничего в этих записях не поймут…

— Разберемся.

Никровляев отвлекся на основное блюдо.

— Мы не закончили разговор, — сказал он, жуя шашлык, — Выпей, закуси и продолжай.

— Ну да. Так вот. Что же мне было делать? Я предложил им воскресить товарища Венина, а они вместо того чтобы обрадоваться просто меня уничтожили!

— Какой Вы наивный товарищ. Ну, кому сейчас нужен живой Венин? Он итак жив в сердцах народа и ладно. Зачем воскрешать? Вас же первого заточат в каземат, чтобы не болтали лишнего. Потом расстреляют всех, кто с почтением строил этот мавзолей и произносил траурные речи. В первую очередь самого товарища Скалина. Оно ему надо? А ваши академики знают, что ему надо и поэтому такой прыткий умник как вы никому не нужен. Кроме меня и ещё кое-кого.

— Все они видные ученые, профессора и академики…

— Увольте, что они понимают в воскресении? В том то и дело, что ученые со своими ограниченными методами, а вы им такую мистику завернули.

— Позвольте, мой метод предполагает…

— Я понимаю, что вы хотите сказать, я сам там был и слушал с удовольствием. Я также как эти видные ученые ничего не понял из ваших рассуждений об антивирусах, клеточной регенерации, биопрограммировании. Вы настолько далеко ушли вперед в своих догадках, что вас никто не понял.

— Но я пытался объяснить…

— Кому? Этим администраторам от науки? Да они бы ладно и не такой бред выслушивали, но знаете, что их больше всего напугало?

— Что?

— А то, что Вы собираетесь воскресить товарища Венина.

— Странно это слышать от вас. Но ведь партия…

— Какой вы наивный! Партия! Разве им нужен живой Венин? Представляете что будет, если Венин и правда воскреснет? Что тут начнется? Всех этих деятелей расстреляют, а вас посадят под замок.

Вам партия поручила ухаживать за мумией и больше ничего. А вы тут с рацпредложением.

— До практических результатов еще далеко… пройдет не один год экспериментов…

— Это вы так считаете, а я думаю, не хватает самой малости. Такого триггера, щелчка, направления мысли и… Вы действуете прямолинейно, и поэтому всегда будете натыкаться на препятствия пока не помрете, так и не признанным гением. И самое обидное, что вы почти у цели. Уж я-то изучал этот вопрос с разных сторон.

— Что вы предлагаете?

— Мы вам дадим лучшую лабораторию, штат помощников, любой материал для исследований…

— Простите, вы от какой организации? У нас в Академии все итак неплохо оборудовано…

— У вас ничего нет, кроме допотопных склянок. Вы хоть слыхали о биореакторах из США?

— Так вы, все-таки, простите, шпион?

— Ну-ну товарищ, не заговаривайтесь. Скажем так, представляю интересы высших сил. Видите ли, ваша речь привлекла внимание, но вам никто не даст осуществить ваши амбиции. Да, воскресить вождя мировой революции — это звучит громко, но мировая общественность это не оценит. Нобелевскую премию вам не дадут.

— Но я ради страны…

— А «Скалинскую» тем более не дадут — дадут лет десять лагерей. Напишут, что вы завербованы вражеской разведкой, белогвардейским подпольем, и вам поручено уничтожить тело Венина. Так что вас скорее всего расстреляют и на могиле ничего не напишут…

— Так что вы предлагаете?

— Мы с вами поработаем пока без огласки.

— Но я же…

— Бросьте вы свои амбиции. Никакой карьеры у вас здесь не будет. Забудьте про Венина. Ваш труд будет оценен гораздо более могущественными силами. Мы с вами вышли на уровень, где государственные границы не имеют значения, где не имеет значения ни социализм, ни капитализм. Вы стоите на пороге вечности. Но вечности не для кучки политиканов и интриганов, а для себя, и для избранных.

— А товарищ Скалин?

— Да, он потенциальный игрок в этом деле. Но есть и другие.

— Вы все-таки шпион да? Британский?

— Уважаемый, я итак слишком много карт вам раскрыл. Хотите, ждите праведного социалистического суда, а именно решения расстрельной тройки. Никто о вас плакать не станет.

— Похоже, у меня нет выбора?

— Выбор есть всегда. Вы идете за мной или погибнете. Но памятника за ваше геройство вам не поставят, и вообще никто ничего не узнает. А я вам предлагаю прекрасную должность руководителя проекта «Вечная жизнь». Мы будем с вами жить в теплой далекой стране подальше от всех этих идиотов.

— Уж не в Рио-де-Жанеро? В белых штанах? Хрустальная мечта детства великого комбинатора?

Никровляев ухмыльнулся.

— Значит, читали уже. Ильф и Петров знали кое-что об Америке. Но им и здесь неплохо. А нам с вами… Ну вы почти угадали… В Уругвай. Вы же владеете испанским? Мечтали да? О дальних странствиях…

— Может, лучше выбрать страну поближе? Болгарию или Грецию?

— Скажу по секрету, Европа не лучшее место — грядет большая война и надо держаться от этого подальше. Я уже все продумал, но нам нужен стартовый капитал. У вас есть фамильные бриллианты?

— Откуда! — ответил Кознаков, — Я приехал в Москву из деревни.

— Эх, ладно! Материальное обеспечение нашего акционерного тайного общества беру пока на себя!

Никровляев кивнул официанту, тот подобострастно согнулся и выслушал новый заказ.

— Принеси еще бутыль шампанского и Нинель с подругой.

Две ухоженные аппетитные дамочки в облегающих платьях с глубоким декольте, скинув меховые накидки, очутились в объятьях Никровляева.

— Девочки, познакомьтесь с великим ученым. Это товарищ Кознаков, он знает секреты вечной молодости, так что рекомендую с ним дружить. Сэкономите на креме и пудре.

— Ему самому не мешало бы припудрить нос и замазать морщины, — презрительно скривила ротик танцовщица Нинель.

А вот её подруга явно заинтересовалась и села поближе к Кознакову.

— Я Анжела, а вас как зовут?

— Миколай Игнатьевич, профессор. А вы чем занимаетесь? Работаете, учитесь?

— Она гетера, которая учится на гейшу, — ответил за Анжелу Никровляев.

— Правда? Вы оказываете интимные услуги за деньги?

— Я же не такая дура, чтобы бесплатно.

— Это ведь негигиенично. Вы думаете, я буду платить за приобретение бактерий Neisseria gonorrhea, спирохеты, Chlamydia trachomatis, Haemophilus ducreyi, гепатит, герпес, Trichomonas…

— Тебе платить не надо, — перебил Никровляев бесконечное перечисление всяких зараз, — я за неё заплачу.

— А, ну это другое дело, — успокоился Кознаков, — тогда я возьму анализы…

— Что? — возмутилась блондинка, — Вы меня оскорбляете! Сам сдавай свои анализы!

Анжела вскочила, но тут Никровляев стукнул по столу.

— Сидеть! Я сказал! Хватит мне тут про вирусы папилломы и трихономы! Будем праздновать! Как говорил поэт: Ты в анализы не ссы — налегай на ананасы!

Нинель решила поддержать шутку.

— Лучше сказать: Налегай на ананасы — улучшай анализы!

— Да-да. Вместо лысины — усы, кушай ананасы!

Дамы засмеялись. Хлопнула пробка шампанского.

— Итак, в этот новогодний вечер я хочу, чтобы каждый из вас чистосердечно признался в своих мечтах. Никаких секретов! Не бойтесь, я сегодня сентиментален и готов первым сбросить свои карты. Моя мечта — это Буэнос-Айрес, с вашими гениальными идеями и моими организаторскими способностями мы захватим Америку. Будем жить как миллионеры и кушать ананасы на пляже Монтевидео. Я буду министром, а вы профессор откроете клинику для больных головой диктаторов и капиталистов. Как тебе такой план Нинель?

— Я не знаю.

— Мудрый ответ, — похвалил Кознаков, — почти как у Сократа, который лучше всех знал, что ничего не знает.

— Она хитрюга, — сказал Никровляев, — Бабы умнее мужиков, потому что дуры.

— Они не умнее, а мудрее — это разные вещи.

— Ладно, Нинель, скажи, о чем мечтаешь?

— Мечтаю стать актрисой кино.

— А вот это глупо, — сказал Никровляев, — Если бы ты сказала, что мечтаешь выйти замуж и родить детей такому замечательному человеку, как я. Я бы может, купил бы тебе свадебное платье. Но теперь вижу, что ты не только дура, но и плохая актриса.

— Ты ничего не понял! Женщина может говорить все что угодно, но всегда мечтает о любви! А ты…

Нинель театрально оттолкнула Никровляева и заплакала.

— Ты никогда меня не любил!

Она встала, выпила бокал шампанского, напоследок закусила канапе с икрой.

— Прощай, любимый!

— Браво-браво! Ладно, актриса ты нормальная, для кино сойдет.

Тут не выдержала Анжела.

— Знаете что! Мы хоть и проститутки, но не гейши! Идите вы оба к чертям…

Последние слова Анжелы потонули в грохоте джаза. Поддатая публика пустилась в пляс. Никровляев посмотрел на Кознакова мутным глазом.

— Куда они ушли? Они что, обиделись?

— Ну, я тоже пошел? Можно?

— Стоять! Стрелять буду! Что ты там про миллионы говорил? Выкладывай свои папки! Что там за тетради?

— Ну есть ещё одна папка в здании мавзолея, в лаборатории.

— Еще на миллион долларов?

— Это если только кто-то очень умный сложит обе папки вместе…

— Завтра, говоришь? Придут люди на работу, а там делов на два мульона?

— Ну, конечно, у них же нет выходных. Всё пропало!

— Не вижу проблем! Изымем твои папки!

Секретный агент

В новогоднюю ночь 1935 года на Красивой площади ни души. Древние стены Кремля и храм Василия Блаженного погрузились во мрак. Завывала метель. Здание Исторического музея едва просматривалось, освещенное далеким тусклым светом от фонаря на Никольской улице. Окна в Государственном Универмаге зияли чернотой. Хорошо освещен был только пост у мавзолея Венина. Два красноармейца в буденовках и долгополых серых шинелях с красными застежками мерзли на ветру, сжимая в руках винтовки.

В эту новогоднюю ночь на улицах и площадях Москвы никаких гуляний и фейерверков не устраивали. Приказа праздновать из Кремля не поступало. Рождественские елки считались пережитком старого режима. Вот уже пять лет как религиозные праздники новая атеистическая власть Светов отменила, а Дед Мороз со Снегурочкой еще не получили официального статуса. Идея заменить Рождество празднованием нового года с этими сказочными персонажами появится только в следующем году. После того, как товарищ Скалин скажет, что жить стало веселее. Тогда и развернется во всю красу народное веселье под лозунгами "Слава товарищу Скалину и партии".

А пока все сидят по домам. В некоторых семьях по старой памяти отмечают праздник. Тихо празднуют, кто как может. Украсили нелегально привезенные из подмосковных лесов елки старыми дореволюционными игрушками. Подарили детям подарки и даже выпили шампанского, у кого оно было.

Кое-какая артистическая богема в своих театрах и ресторанах отмечала по-буржуйски, с размахом. Сейчас это назвали бы закрытыми вечеринками. Там были все свои: балерины, нэпманы недобитые и прочая несознательная публика.

Интеллигенция праздновала тоже полуподпольно, собираясь узким кругом друзей. Елки затаскивали в квартиры так, чтобы соседи не заметили. Многие семьи устраивали детский праздник по-тихому, приглашая гостей с опаской.

Рабочий класс, хлопнув водочки, ложился спать, ибо завтра на работу. 1 января никакой не выходной. Работы непочатый край. Строим коммунизм! Не до праздников старорежимных.

Редкие интуристы и дипломаты праздновали Рождество и новый год в своих посольствах, а развлекали их проверенные НХВД артисты и музыканты. Самим сотрудникам НХВД не было чуждо вкусить черной икры под шампанское. Тем более, что партия призвала их следить за всеми этими чуждыми Светской власти элементами, а лучший способ нарыть компромат, подслушать, что будут говорить подвыпившие враги.

Итак, Москва погрузилась во мрак ночи. На темных улицах лежал снег. Мела метель. Никаких праздных гуляк. Сквозь белесые тучи на черном небе поблескивал лунный полумесяц.

На Красивой площади ветер сдувал с брусчатки снег. Ни души. Только двое красноармейцев мерзли возле мавзолея Венина в своих шинелях и буденовках. Почетный караул. Заступили ровно в полночь, сменив на посту пару таких же краснощеких молодых парней. В кремлевский полк НХВД брали ребят крепких, роста под два метра. Болтать на посту им тоже особо не о чем. В гражданскую повоевать не пришлось — малы еще были. Что там вспоминать, ну разве только свою деревню.

Пока они стояли так, в раздумьях сжимая винтовки в рукавицах, к ним подкрался человек в кожаной куртке.

— Стой! Кто идет! — вскрикнул первый красноармеец, рукавицы полетели в снег, палец — на взводной крючок винтовки.

— Отставить! Вольно! — скомандовал человек, на вид хамиссар НХВД, из деревянной кобуры торчала рукоятка маузера. Но красноармейцы не расслаблялись.

— Документы предъявите!

— С удовольствием, на, подержи бутылку, — руки Махова были заняты бутылкой дагестанского коньяка и хрустальными бокалами из ресторана "Савой".

Красноармейцы не поддавались на провокацию, с подозрением покосившись на бутылку, они крепко сжимали свои винтовки.

— Товарищи красноармейцы! — торжественно, как на параде, — Поздравляю вас с новолетием!

— Служу Светскому Союзу! — прокричали оба в унисон, встав по стойке смирно.

— Вольно, товарищи! Настал новый 1935-й год, а значит мы все ближе к коммунизму. Согласны?

— Так точно!

— Партия вас не забыла и послала меня подкрепить ваш дух, — хамиссар стал разливать коньяк по бокалам. — У меня и закуска с собой имеется — икра красная! Мы ведь Красная армия?

— Не положено, — неуверенно сказал один из красноармейцев.

— Молодец! Бдишь! Как фамилия?

— Иванов!

— Иванов, значит. А ты знаешь, что фамилия твоя от Иоанна Богослова идет. От того самого, кто Апокалипсис написал?

— Никак нет!

— Ты что, Апокалипсис не читал?

— Нам не положено! — отчеканил боец.

— Ай да молодец! А за здоровье Иосифа пить будешь?

— Не положено, — ляпнул, не подумав, красноармеец.

— Ты что, за здоровье товарища Скалина выпить не желаешь?! Да я тебя! — хамиссар потянулся к кобуре, хоть ему и мешали бокалы, красноармейцы вскинули винтовки.

В этот момент позади Иванова мелькнула тень, кто-то навалился на него, и нос красноармейца заткнула рука с платком. Раздался резкий запах и выстрел — Иванов, падая на бок, машинально нажал на спуск. Пуля сбила буденовку с головы второго бойца, тот не успел моргнуть, как на обнаженную голову обрушилась бутылка с коньяком. Ароматы на пятачке перед мавзолеем приобрели разнообразие…

Виктор очень удивился, увидев самого себя в качестве нападающего на красноармейцев. Более того, их было двое. Второй выстрел попал прямо в него, но он ничего не почувствовал — просто исчез. "Ну и крепкий же был коньяк", — подумал он, видя такое раздвоение (третий Махов исчез). В голове закружилось — он чуть не упал, но его подхватили и поволокли в мавзолей.

— Какого хрена ты тут устроил? — ругал Махов самого себя.

— Вот это баг! — воскликнул Виктор, понимая, что Махов не персонаж, а живой человек — историческая личность, хоть и мало изученная, — Этого не было в сценарии!

— Это уже не игра! — раздался ещё один голос.

Махову, который оказался внутри мавзолея, показалось, что это был голос самого Венина, вещающего из своего стеклянного саркофага.

— Что за черт? — пробормотал он и, оступившись в темноте, свалился в беспамятство.

Возле одной из башен кремля с внутренней стороны стены есть еще один пост, где стоит не простой красноармеец, а сотрудник охраны НХВД в тулупе. Вооруженный автоматом и револьвером, он охраняет вход в подземелье, которое ведет в здание Старых Торговых рядов. Услышав выстрелы, он нажал на кнопку тревоги, завыла сирена. Кремлевский гарнизон вскочил в ружье. К мавзолею уже мчался дежурный броневик, дуло пулемета Максим искало цель…

Мумия и демон

Рассвело. На Красивой площади появились сначала дворники, разные служащие, спешащие по делам, сотрудники ГУМа — главного универмага страны, где в продаже было все, но не для всех. Вскоре появилась и праздношатающаяся публика — интуристы в сопровождении гида, отдельные гуляки — гости столицы, командировочные из гостиницы Москва. Несмотря на промозглую погоду, жизнь закипела. У кого-то было даже праздничное настроение.

У профессора Кознакова из Института переливания крови настроение было отнюдь не новогоднее — самое поганое настроение. Голова трещала, он смутно помнил вчерашний вечер. Кажется, он здорово набрался в том ресторане, его развезло, он много выступал, заработал шишку на лбу. Странно, что его не арестовали.

Никто не оценил его стараний и работу над идеей, которая совершит революцию в медицинской практике. Идея заключалась в том, чтобы заставить умерший организм воскреснуть.

Вообще-то по должности его задача была скромнее — спасать тело Венина от разложения и поддерживать мумию в приличном для глаз трудящихся состоянии. Работал над этим не он один, а целый институт. Когда он на очередном совещании профессор Кознаков озвучил свои идеи, Нехтерин поднял его на смех. Ишь ты, чудотворец! Воскресенье! Евангелие читал небось. Что за ненаучный подход! Не место в рядах светской науки всяким мракобесам. Партия тебе поручила тело вождя не для оккультных экспериментов. Ишь ты — антимортальный вирус придумал. Хочет нам здесь эпидемию устроить? Заразить воздушно-капельным путем!

Но поскольку это было перед самым новым годом, то никто не хотел вникать в суть предложения Кознакова. Академики даже не поняли, что он там такое говорит. Все это так сложно. Вечно эти молодые ученые придумают, наделают ошибок, а им потом расхлебывай и объясняйся перед начальством. И хотя Кознакову было уже далеко за сорок, на том собрании он действительно был самым молодым. Подающим надежды. Но слишком горяч и много болтает лишнего. В общем, неудобен оказался и приказ об увольнении уже лежал на подписи у директора.

Пропуск в институт и в лаборатории у него еще не отобрали. Официально он еще должен отработать, пока не сдаст дела. А кроме дел, на нем была еще и материальная ответственность за препараты и за само тело Венина.

Итак, в самом поганом настроении в первый день года Кознаков явился на рабочее место, дежурить возле тела и производить ежедневные замеры.

В самом здании мавзолея одно из подсобных помещений — это лаборатория. Ее не показывают простой публике, которая приходит в мавзолей посмотреть на тело вождя Революции, но она есть и там ничего такого интересного на самом деле нет. Кафельные стены, медицинские шкафчики, банки-склянки и прочее медицинское и химическое оборудование. Главная лаборатория исследовательского Института переливания крови находится в другом здании, далеко от Кремля.

В лаборатории мавзолея хранятся только вещества необходимые для поддержания тела Венина в подобающей свежести.

Караул на месте. Кознаков предъявляет пропуск. Проходит в лабораторию. Все как обычно.

Он, конечно, не знал, что ночью во время смены караула обнаружилось, что красноармейцы были пьяны до беспамятства. Начальник караула решил не поднимать скандал и отправил тех двоих отсыпаться. Потом выяснилось, что они не только потеряли память, а еще и тронулись в уме.

Войдя в мавзолей, Кознаков первым делом пригляделся к лицу Ильича. Цвет вроде сохранился тот же, новых пятнышек не появилось, волосы не отрасли. Температура воздуха в норме, влажность слегка повышена, надо подрегулировать заслонки вентиляции. После первичного осмотра Кознаков пошел в лабораторию.

Высокая массивная деревянная дверь не была заперта. Она выполняла декоративные функции и ее запирали только во время наплыва посетителей. За ней была вторая дверь, которая всегда была заперта, такие устанавливали в банковских хранилищах, обычного роста, средней толщины. Ключ он получал в канцелярии Кремля, в пристройке у башни там он отмечался в журнале, и по окончании работ должен был вернуть ключ и отметиться. Как в обычном светском учреждении. И вот он открывает дверь, включает свет и видит фигуру в форме хамиссара НХВД.

— Доброе утро, товарищ Кознаков, — произносит то ли человек, то ли привидение, — Опаздываем на работу?

Проклятье гробницы

Между подтрибунными помещениями, лабораторией мавзолея и общественным туалетом у кремлевской стены имелся проход в подземелье. Виктор знал об этом, ибо он сам участвовал в проекте интерактивного макета Москвы. Как только он услышал голоса чекистов, прибывших к мавзолею по сигналу тревоги — прошмыгнул в потайную дверь под лестницей.

Когда строили мавзолей, в плане было прорыть ответвление и к подземным коридорам, чтобы в случае чего эвакуировать тело Венина. На секретном совещании возник спор, о том, что такого случая никогда не будет — вся белогвардейская сволочь побеждена, а если какие-то диверсанты с Запада или сумасшедшие покусятся на тело Венина, то охрана кремлевского полка отобьет эти жалкие попытки. В итоге, так никто и не понял, построили ход или нет. Были и другие секретные совещания с другими людьми.

Те, кто строил мавзолей, не знали про ходы, знали только, что в плане мавзолея и под трибунами для публики спроектированы дополнительные подсобные помещения. Некие исследователи утверждают также, что общественный туалет возле кремлевской стены напротив Исторического музея — это завуалированный вход в бомбоубежище.

Расчет Виктора был прост. Он спокойно пройдет по известному только ему одному коридору, затем окажется в подсобке общественного туалета, который возле кремлевской стены. Незаметно выйдет оттуда, сделает вид, что зашел облегчиться, впрочем, зачем делать вид, после всех волнений — вполне нужное дело. И, наконец, смешается с толпой гостей столицы: туристов и командировочных.

Сначала он уверенно в полный рост шагал по достаточно чистому слегка сырому арочному коридору из кирпичной кладки. Тусклые редкие лампы показывали направление. Местами натеки промерзли и образовали живописные ледяные наросты. Пройдя пару километров, Виктор задумался: не слишком ли долго он идет и любуется сосульками. Разве между мавзолеем и туалетом полчаса хода? Может он попал в ответвление, которое ведет к туалету возле Кутафьей башни? Судя по запаху, туалет где-то близко. Или он по ошибке забрел в канализацию?

И тут Виктор услышал собачий лай и рычание. Судя по этим звукам, его преследуют как минимум волкодавы. Впереди тоже кто-то рычал. Может даже медведь или оборотень. Пугающие звуки приближались.

Виктор заметил ржавую дверь справа, дернул её и попал в темный узкий проход. Всё там было покрыто желто-зеленой слизью. Под ногами хлюпала вонючая жижа, плавали обрывки тряпок и останки. В темноте трудно было разглядеть, что это за останки: дохлые собаки, крысы или трупы людей. Впереди маячил туманный просвет, и Виктор ринулся туда.

Рычащие твари догоняли. Виктор заметил светящиеся глаза, окровавленные клыки. Страшные морды приближались. Пришлось лезть наверх по ржавым скобам, благо обнаружился колодец, ведущий, по всей видимости, на поверхность. Виктор не считал, сколько было этих скоб, но сделав две сотни отжиманий, задумался — что-то очень высоко он забрался, а поверхности всё не видать. Не залез ли он внутрь какой-то трубы? На ум пришли трубы Теплоцентрали.

И тут Виктор уперся головой в потолок. Сзади оказался узкий лаз, похожий на пещеру с неровными поверхностями. Виктор пополз по камням, ведь впереди что-то блестело. Собачьего лая уже не было слышно, зато сзади зашумела вода, будто кто-то открыл кран. Виктор ускорился, полз всё энергичней, но пролаз сужался и в какой-то момент Виктор понял, что застрял. Он не мог продвинуться ни вперед, ни отползти назад.

"Этого не должно быть в сценарии, какая-то жанровая путаница — подумал Виктор, — Это же образовательный проект для школьников и ученых. Исторический макет Москвы, а не квест ужасов".

Виктора зажало со всех сторон и, кажется, сжимало всё сильнее. Снизу медленной струей прибывала вода…

Библиотекарь

Примерно в то же время произошло еще одно событие — умер библиотекарь. Не простой, а имеющий доступ к самым загадочным книгам. Магическим гримуарам, средневековым рукописям. Библиотека эта находилась в здании рядом с ГУМом. Публика, которая гуляет по Красивой площади, обычно любуется самим ГУМ-ом и даже что-то там покупает, отстаивая очереди. А соседнее здание похожее по своей архитектуре новорусского стиля не привлекает никакого внимания, кажется пустым и стоящим только для фасада. Окна этого здания всегда занавешены, двери заперты. Никто не видел, чтобы в него кто-то входил или выходил. Публика считала его заброшенным, кое кто из исследователей поговаривал, что там в подвалах расстреливают врагов революции и туда ведут подземелья Кремля. Но никто не слыхал ни о какой библиотеке. Точнее архивы там какие-то хранились. Документы секретные, связанные с обороной. Карты, всякие пыльные папки, личные дела — много чего. Были специальные люди из НХВД, который охраняли доступ в это здание, подземелья. Но вот о библиотеке мало кто знал. Книги там хранились настолько специфические, что и хранитель этой библиотеки был не простой сотрудник НХВД, а человек чрезвычайно образованный, полиглот, знаток древних языков, переводчик. Но то, что он умер, никого не удивило — старику было лет сто, не меньше. Умер — и ладно, но вот только без него никто не мог сказать, какие книги пропали. Разобраться в содержании библиотеки стало проблемой, ибо каталог могли и почистить.

Это ведь подозрительно, когда на рабочем месте умирает человек, уткнувшись в книгу, содержащую рецепты вечной жизни. Вдруг, это убийство? Ведь человек не простой. Знающие люди поговаривали, точнее, помалкивали, что он негласно работал на самого товарища Бекия…

Мумия и демон — 2

Одна из локаций, где высаживались игроки — это подземная лаборатория под мавзолеем. Там Виктор и очнулся, прямо на кушетке для препарирования трупов. Его руки и ноги были крепко пристегнуты ремнями к железным скобам патологоанатомического стола. Над ним склонился сам доктор Дионов.

— Доктор? — удивился Виктор, — Я едва вас узнал, всё молодеете. Зачем вы меня связали?

— Виктор, какого черта ты тут делаешь? Здесь всё кишит демонами и агентами НХВД.

— Я ищу Натали, она ушла в игру и пропала. А Вы?

— Почему ты ищешь Натали в таких странных местах?

— Это подземелье одно из мест, где начинается экскурсия по Историческому макету Москвы. Про него никто не знает — это наша разработка. В подтрибунное помещение могла прибыть её капсула. Дальше можно пройти в эту лабораторию, потом по коридору в здание Торговых рядов или в Кремль. А вы тоже решили сыграть в эту игру?

— Я здесь не играю в прятки, а пытаюсь спасти человечество, — ответил Дионов.

— Да-да, Райна мне говорила, что нам снова предстоит спасать мир. Но я не понял, каким образом?

— Сначала надо спасти тебя.

— А чего меня спасать то?

— Тебя здесь могут просто убить.

— Ну и что? Меня уже раз пять убивали. Точнее убивали моего аватара — Махова. Это такой актер, местный авантюрист. Он просто исчезает, а я возвращаюсь обратно.

— Нравится быть неуловимым мошенником? На этот раз игра закончилась — обратно возвращаться некуда. Нашего мира уже не существует.

— Как это? Это из-за глюков что ли?

— Это не просто случай сбоя в виртуальном пространстве — это диверсия, которая позволит демонам материализоваться в исторической реальности. Ты заметил надпись на мавзолее? Что там написано?

— Венин.

— А должно быть — "Ленин". Не "Скалин", а "Сталин". Ты Виктор заблудился в своих играх. Всё человечество заблудилось. Всё должно быть не так…

— Так это вроде фишка разработчиков, чтобы игрок знал, когда он в игре, а когда в реальности.

— Только вот уже никто не помнит настоящей истории…

— Ну, хорошо, освободите меня. Мне эта игра надоела.

— Не могу, чисто физически.

— Это почему?

— Если я сейчас войду в твою реальность, то сам не смогу выбраться.

— Почему это?

— Значит так, вероятно, ты вошел в игру, затем погиб там, но не вернулся, а завис в другой реальности. Это как сон во сне. Игра в игре. Хуже того: сон в игре, где тебе снится, что ты играешь в игру, в которой заснул и тебе снится сон. Замкнутый круг. Искусственная сансара. Фальшивый круговорот жизни и смерти. Блуждание в подставных мирах. Игра запуталась, но мы постараемся всё распутать.

— Поскорей бы.

— Дай подумать. Возможно, дело было так. Ты вошел в официальную безопасную капсулу виртуальной реальности, затем уже в игре вошел в пиратскую версию программы и стал играть в игру, из которой не возвращаются. Так навсегда останешься в фальшивой реальности. Более того ты мог загрузить свое сознание на физический носитель, тогда кто-то просто вырубит кнопку и ты исчезнешь. Хотя душа вечна — она может потеряться. Вместо божественного мира, записаться в ад. Это похоже на самоубийство по неосторожности или неведению. Если это так, то мне придется погибнуть ради твоего спасения. Но чудо, которое случилось однажды, не может быть предметом злоупотребления. Ведь вас предупреждали. Значит, воля ваша умереть или придется самому выкручиваться. Боюсь, тебе придется потерпеть еще одну смерть. Только, как бы она не стала последней.

— Блин, что делать? Но ведь ты как-то разговариваешь со мной, значит, можешь и вытащить?

— Это канал связи подобный голосу совести. На этих частотах работают Ангелы или демоны, в зависимости от диапазона, на который настроен приемник. Ты как бы провалился в колодец, я услышал твой крик, также могу до тебя докричаться, давать подсказки, но чтобы физически вытащить тебя, мне нужно, грубо говоря, спуститься с небес. Уже чудо, что я вообще тебя нашел. Твой Ангел Хранитель помог.

— Но вы можете бросить мне какую-нибудь веревку хотя бы?

— Вот этим я и занимаюсь — ищу веревку. Правда есть проблема, веревка не может быть на одном конце аналоговой, на другом — цифровой. Тело и душа — это немного разные вещи. В тебе много телесного — мало духовного. Ну ничего, с Божьей помощью что-нибудь придумаю. Ты вообще-то не один такой больной на всю голову.

— Натали тоже в опасности?

— Скорее всего, да. Молись, чтобы она не затерялась слишком далеко. Наверное, она также как и ты рискует исчерпать лимит смертей, не зная об этом.

— Нужно молиться, и всё? Это такой план? Он точно сработает?

— Не знаю, я уже говорил, что злоупотреблять милостью — это не лучший вариант…

Виктор задумался, что это значит. Господь устал нас спасать? От этой мысли сознание помутнело и Виктор ненадолго вырубился. Во всяком случае, ему так показалось, когда он очнулся. Звучали голоса. Будто разговор продолжается, но как-то с другого ракурса.

— Зато у меня есть гениальный план, как спасти мир, — хвастал искаженный голос Дионова, — Его разработал Великий Искусственный Интеллект, перед тем как погибнуть.

— Минуточку, если ВИЙ составляет гениальные планы, то почему он погиб? Это тоже часть плана? — спрашивал Виктор или Махов, но как бы со стороны.

— Да, ВИЙ погиб вместе с человечеством, чтобы спасти человечество. Это была великая жертва. План заключается в следующем. Поскольку история привела человечество к гибели, нужно исправить историю на переломном этапе. Первая мировая показала ужас мировой войны, но этот ужас не остановил Вторую мировую, которая в этой реальности вот-вот начнется. Но мы можем перевернуть ход истории. И для этого нам надо воскресить не кого иного, как Венина. Клин клином вышибают! Второй мировой не будет — будет мировая революция! Как того и хотел товарищ Венин, и он нам поможет! В конце концов, его нужно оживить, чтобы он явился перед всем народом. Ведь ему верили столько людей, а теперь наверняка если он вернется из ада, то расскажет всему миру, каково это. Суть в том, что товарищ Венин в результате своего пребывания в аду наверняка поменял взгляды. Он теперь мудрее и опытнее. Люди его поддержат. Почва подготовлена, к тому же старые связи Венина сработают. Мы сметем Хитлера и Скалина. Тоцкий организует революцию в Америке…

— Но не возникнет ли новая гражданская война, теперь уже по всему миру?

— Гражданская война — это глупость. Надеюсь, что люди не так глупы и учтут уроки истории. А иначе, зачем их спасать? Пусть себе гибнут, если им так хочется. Если никак не научатся договариваться по-человечески. Жалко конечно людей, но раз это их воля ненавидеть друг друга… Глупость не лечится…

— Я помню, вы говорили другое. Что интеллект и способность мыслить самостоятельно нужно и можно развивать. Что проблемы воспитания и просвещения решаемы. Вы же сами говорили, что зло лечится добром, а глупость — философией. А… Вы точно доктор Дионов?

Краткая история игр и масок

Из конспекта лекции, приписываемой доктору Дионову.

Маска (личина, харя) — накладка, скрывающая истинное лицо. Аватарка (юзерпик) — термин, обозначающий: фальшивый образ, альтер-эго, олицетворение или воплощение, в зависимости от точки зрения. Аватар в индуизме обозначает существо, воплощающее бога.

В мире животных самец часто привлекает самочку ярким нарядом. Это необходимо для продолжения рода или вида, короче, для продолжения жизни. В мире людей женщины любят наряжаться, не потому, что нужно размножаться, а просто так, из любви к искусству, следуя моде, и даже бывает, возмущаются, если в результате их усилий, на них клюет слишком много некрасивых и небогатых поклонников.

С глубокой древности люди желали казаться лучше, чем они есть на самом деле. Они наряжались в необыкновенные наряды и надевали разные маски. Уродливые люди издалека казались прекрасными, слабые и трусливые устрашали врагов, глупые обретали многозначительный вид. Носители масок считались особенными, избранными и внушали уважение. Высокохудожественные маски стоили дорого, но инвестиции окупались тем, что их носителей часто избирали шаманами и вождями. Им поручали посредничество с богами и командование головорезами.

Таким образом, внешний вид определял статус владельца и менял не только лицо, но и саму личность. Походка обретала важную неторопливость, дабы тяжелая маска из золота и драгоценных камней не свалилась, дабы буквально не упасть в грязь лицом. Все чаще приходилось не работать, не пахать землю, не охотиться на диких зверей, а сидеть на троне, передвигаться на паланкинах и давать ценные указания, делить добычу. Под тяжестью дорогих нарядов и голос становился внушительнее. Даже всякое глупое и никчемное слово, произнесенное уверенным тоном, воспринималось как мудрость.

Так, благодаря маскам появилось разделение труда и классовое неравенство. Фараоны носили золотые маски, а рабы строили им пирамидальные гробницы. Викинги носили рогатые шлемы и захватывали новые территории, распугивая мирных землепашцев. Шаманы в перьях попугаев взлетали над джунглями с помощью ступенчатых пирамид и требовали девственниц для жертвоприношений.

Всё было прекрасно, пока китайцы не научились штамповать дешевые маски из бумаги. Они завалили рынок подделками и сувенирной продукцией. Благолепные изображения богов, которые устанавливали в величественных храмах, теперь появились в каждом доме. Анубисов и разнообразных Будд начали лепить из гипса, а позже, с изобретением пластика, их штамповали машины. Здесь следует не путать иконы с иконками, их значение различно. Иконы раскрывают невидимое, иконки (юзерпики) скрывают видимое. Иконы помогают увидеть Истину, раскрывают небесные двери, иллюстрируют Писание, юзерпики, также как и маски скрывают правду и создают фальшивую реальность, загораживая истину.

Но вернемся к истории масок. Предприимчивые купцы из Венеции завезли китайские маски в Европу, а местные ремесленники освоили технологию и стали лепить разные сказочные образы: принцесс, магов и прочий западный фольклор. В моду вошли маскарады,карнавалы, разврат и блуд. Прелюбодеи скрывали от ревнивых мужей свои лица. У греховодников возникала иллюзия, что Бог не опознает их за масками. Маски носили также разбойники, для сокрытия своей личности.

Феодальные устои Европы пошатнулись, началась так называемая эпоха Возрождения. Возрождение древнегреческого вольнодумства и многобожия. Ведь ещё древние греки со своими философами и ваятелями придумали строить театры, где актеры играли не своим лицом, а масками. Это они придумали героев, равных богам. Сочиняли мифы, которые легли в основу учебников по сценарному мастерству.

В эпоху Возрождения, Шекспир снял маски — появилось искусство преображаться без накладок на лицо. Примитивные маски, накладные рожи вышли из моды — искусство актерской игры стало цениться выше. Весь мир — театр…

Шуты с бубенчиками стали популярнее королей. Парни с гитарами заменили шаманов на поприще обращения девственниц. Актеры избирались президентами, президенты играли роли.

После серии разоблачений африканских шаманов европейскими путешественниками, внешний вид перестал обманывать людей — фальшивым словам доверяли больше. Искусство политики — это искусство правдиво лгать и обещать. Когда обещания исполнялись — правителя переизбирали на новый срок, если нет — то отрубали головы, изгоняли с позором. Однако, убрать лжецов не всегда получалось, ибо благодаря своим обещаниям, правитель получал власть не наказывать самого себя, а наказывать правдорубов и пророков. В лучшем случае диссиденты и правдоискатели сбегали из страны.

С появлением телевидения, а затем Интернета с его возможностью создавать фальшивые образы (иконки, аватарки, юзарпики, никнеймы), возникла новая реальность — виртуальная. Маски вновь приобрели визуальное воплощение. Подмена образов стала хлебом для пранкеров, блогеров и прочих деятелей. От невинного развлечения в Инстаграмме, когда люди приукрашали свою серую действительность, выкладывая хвастливые фотографии, исправленные в фоторедакторах, перешли к бизнес манипуляциям, внушая страсть к потреблению, и наконец, к политической пропаганде…

Разбойникам уже не надо было прятаться по лесам и пещерам, чтобы грабить караваны путешественников, достаточно прятаться за фальшивыми логотипами, сайтами, ссылками, сообщениями, фейками и прочее.

Это всё вносило хаос в реальность и люди выработали правила безопасности в Интернете. Самое главное правило: никому не верь — перепроверь, и всё равно — не верь.

Пока компьютерные игры были достаточно примитивны, правила игры ограничивались возможностью программы: двухмерная графика, трехмерная… Игрок мог выбрать себе образ только из тех, что предложены художниками, и действовал в рамках сценария. Игрок всегда видел себя со стороны и знал, где находится. Такие игры щекотали эмоции и будоражили воображение. Игрок, будучи хилым и боязливым, воображал себя могучим героем. Не более того. Теоретически спутать реальности было невозможно. Иногда, правда воображение приводило игроманов к деформации психики: галлюцинациям и прочему бреду. Особенно если процесс стимулировался алкоголем и наркотиками. Как и всякая неумеренная зависимость, игромания признавалась болезненным состоянием и подлежала лечению у психиатра.

Наконец, появились игры с полным погружением в виртуальную реальность. Капсулы, куда забирался игрок отсекала его от всех внешних влияний на органы чувств. Полная изоляция. Разумеется, учитывая печальный опыт игроманов первого поколения, капсулы нового поколения имели встроенных психологов в виде искусственного интеллекта, они следили за параметрами игрока, как врачи за пациентом. Когда параметры выходили из рамок нормы — игра останавливалась, но не резко, а плавно. Например, появлялся некий персонаж, который убивал игрока и тот просыпался. Сами игроки знали об этом ограничении и не слишком боялись этих убийств своего персонажа. Более того, искусственный интеллект следил за уровнем гормонов и в нужный момент впрыскивал вещество, чтобы игроку стало скучно и захотелось выйти из камеры проветриться.

Хотя и была техническая возможность принять игроку любой образ, не только из предложенных разработчиками, но и самому создать любой аватар или скопировать чужой. Никто не мог копировать исторических деятелей и влезать в их шкуру, клонировать реальных людей и выдавать себя за них, влезать в тела птиц и прочих гадов, выращивать кибермонстров с помощью генной инженерии, погружаться в структуры инопланетян, миры маньяков, сливаться с Великим Искусственным Интеллектом, превращаться в разумный вирус и т. п. Такие действия были запрещены, поскольку игра становилась коллективной и действия одного игрока могли негативно влиять на других.

Игрок мог быть только слегка улучшенной копией самого себя. Он обретал дополнительные свойства вроде бессмертия и вечной молодости, прокаченной мускулатуры, улучшенной памяти, мог легко бегать марафонские дистанции, исправлять мелкие недостатки внешности (прикрывать лысину волосами, иметь идеальные зубы, фигуру), но всё это в рамках, позволяющей опознать личность. Короче, человек в игре становился тем, кем хотел бы стать в реальности, не выходя из разумных рамок. Это давало ощущение счастья от отсутствия болезней и присутствия полноты жизни.

Игроку предлагалось действовать в искусственных мирах, которые он сам мог разрушить или построить. Можно играть в разнообразные квесты в готовых обстоятельствах, придуманных сценаристами и даже олдскульными писателями, вроде Дюма с его пресловутыми мушкетерами или погрузиться в мрачный мир Достоевского. Разумеется, миры и приключения в них соответствовали правилам безопасности для психики и здоровья. Официальные капсулы и программы к ним выпускались под тотальным контролем со стороны государства и КГБ (Кибернетическая Госбезопасность).

Всё было хорошо, пока где-то в Азии не освоили производство дешевых нейрокостюмов… Короче, международная мафия стала предлагать всяким извращенцам нелегальные капсулы со снятыми органичениями…

Шестая смерть

Голоса продолжали диалог.

— Если Высшим силам будет угодно — Венин воскреснет!

— Высшие силы? Это что-то религиозное? Но ведь Вы хотите оживить самого ярого атеиста всех времен! Зачем Всевышнему воскрешать Венина? Своего врага.

— Хм, я имел в виду высшие силы природы, Абсолют и Первопричина. Есть что-то такое над нами. Если смерть абсолютна, а жизнь относительна, то в смерти больше смысла, чем в жизни. Если наоборот, то мы ещё поборемся. То есть, если всё относительно, то и смерть относительна, а значит, у времени нет направления.

— Не понял. Если есть первопричина, то нет вечности. Если первопричина вечна, то где первопричина первопричины?

Кознаков крепко задумался, видно сам не понял что сказал.

— Какая разница, что было — важно, что будет, — отмахнулся он, всплыв из мысленных глубин, — Теория подтверждается практикой, а практика рождает теорию. Если бесконечно болтать — дела не будет. Кстати, я подготовил для Венина соответствующую речь, которую он произнесет 1 мая 1935 года во время парада физкультурников…

Виктор раскрыл глаза. Над ним склонилось лицо не доктора Дионова, а профессора Кознакова.

— Что ты ему вколол? — раздался сзади голос Никровляева, — Он опять спрашивает про Натали.

— Не обращайте внимания, он просто бредит.

Виктор ясно слышал, как Кознаков объяснял Никровляеву, зачем нужно оживлять Венина.

— Я верю в коммунизм, но я не атеист, — говорил Кознаков, — Я рассматриваю Всевышнего как гипотезу, но мне мало доказательств Его бытия. Вот если бы случилось чудо и Бог христиан воскресил бы Венина, тогда вождь пролетариата мог бы покаяться и признать ошибки. Христианство ведь это тоже коммуна. Разве не к коммунизму вел нас товарищ Венин?

— Но зачем вам непременно Венин? Воскресите какого-нибудь философа богослова. Спинозу, там Федорова, наконец.

— Науке пока трудно восстанавливать тела усопших давно, но Венин — это мумия. С научной точки зрения меня интересует воскрешение именно мумий.

— Сегодня прямо день чудес: я встретил религиозного ученого, коммуниста мистика. Мне кажется, у нас возникнут разногласия.

— Почему?

— Если Всевышнему будет угодно воскресить Венина, тогда зачем все эти научные изыскания? Просто помолитесь, и пусть Он сотворит чудо.

— Дело в том, что молитва без дел вряд ли сработает. Тогда все бы сидели на диване и молились, а им с неба падало бы все, что ни попросишь. Но это не так — можно только напряженным трудом добиваться цели и тогда Господь увидит ваши старания и поможет. Так говорят христиане.

— Хм, а если я буду молиться и стараться стать миллионером — Всевышний мне тоже поможет?

— Конечно, но ваш труд должен быть богоугоден. Как говорят христиане, вера без добрых дел мертва.

— Ага, благотворительность? Знаю я несколько таких богачей. Они много денег тратили на благотворительность, но вот пришли большевики, то есть мы, и все у них отняли. Теперь благотворительностью занимается Нархампрос…

Виктор тоже хотел высказаться, но что ему мешало. Будто он наблюдает картинку со стороны или не до конца перешел из игры в реальность. А Кознаков продолжал свои рассуждения.

— Не всё так просто. Просто так оживить мумию не получится. На всякое действие есть свое противодействие. К тому же есть технические сложности. Мозг Венина вынули из черепа и так далее. Кое-какие парадоксы надо учитывать. В общем, мне нужна команда ученых и ваша поддержка.

— Воскрешение Венина не всем тут выгодно и его могут просто заткнуть обратно в мавзолей. Интриги, понимаешь…

— У меня есть план. Я буду заниматься научной работой, а вы в качестве бонуса получите вечную жизнь.

— Мне нравится!

— А мне кажется, — вмешался, наконец, в их разговор Виктор, — это дьявольский план.

— Очухался жмурик, — констатировал Кознаков.

— Ты всё слышал? — спросил Виктора Никровляев, — Но тебя никто не приглашал.

— Вы говорите убедительно, но думаю, вы во власти иллюзий…

— Сейчас проверим, — сказал Никровляев, — Кстати, товарищ Кознаков, пришло время доказать, что вы с Маховым не сообщники. Что вы наш человек, а не шпион.

— И как это доказать?

— Кончай его.

— Без проблем, — сказал Кознаков, доставая инструменты патологоанатома: секционный нож, пилу для ампутаций, топорик с крючком, проволочную удавку.

Никровляев брезгливо поморщился.

— Давай без этого. У нас мало времени. Просто перережь ему горло.

Никровляев помахал бутылкой перед Виктором.

— Махов, вы меня слышите? Каково ваше последнее слово? Не желаете ли коньяку перед смертью?

— Оставьте коньяк мне, — мрачно сказал Кознаков, ткнул скальпелем, и густая струя крови брызнула ему на халат…

Краткая история смерти

Из легендарной и самой короткой лекции доктора Дионова.

— В Библии сказано, что первые люди, сотворенные Богом, были бессмертны… Да кто я такой, пересказывать вам Библию. Читайте сами! Лекция закончена…

Заседание у Бекии

Никровляев втолкнул профессора Кознакова прямо в кабинет товарища Бекии.

— Разрешите войти? Вот привел шпиона и вредителя профессора Кознакова, он знает лично доктора Дионова, связан с аферистом Маховым и вообще слишком много знает.

— Слишком много знать вредно для здоровья.

— Точно! Представляете, что он натворил! Я схватил предателя Махова, который хотел устроить теракт в мавзолее Венина! Приходит этот враль профессор. Он там якобы официально работает в лаборатории. Я его попросил вколоть задержанному Махову сыворотку правды. Вкололи. Махов понес всякий бред. Я ничего не понял. Наконец, тот очухался и готов был всё сказать, но Кознаков как ткнет его скальпелем. Кровища брызнула до потолка. Пошли дурные газы. Пока я протирал глаза, Махов опять исчез! Я не знаю, как он проделал этот фокус. Я думал, лежанка с двойным дном. Всё обыскал — нет Махова…

— Поверьте, господин Никровляев. Я сам не знаю, — оправдывался Кознаков, — Мистика какая-то…

— Они с доктором Дионовым заодно! Банда!

— Спокойно товарищ Никровляев! Не забывайте, что Вы работаете на Спецотдел! Мистические явления и исчезновения не должны вас удивлять. Привыкайте! — рявкнул Бекия, и, сменив тон на ласковый, обратился к Кознакову, — Итак, господин ученый, расскажите нам по порядку, что вы знаете о докторе Дионове.

— Помилуйте, ну какой он доктор! Какой-то самозванец, читает странные лекции, пишет крамольные статьи, картины рисует. Крутится то там, то тут. Студент недоучка, лаборантишко. Надо бы арестовать этого афериста, но не думаю, что он стоит нашего внимания. Вот спиритуалист Уильям Уокер Аткинсон — это действительно феномен! Или вот перуанский маг Шаман Кан. Серьезные люди, с репутацией.

— Не отвлекайтесь, профессор, об этих персонажах мы еще поговорим, а пока меня сильно заинтересовал этот, как вы говорите лаборантишко Дионов. Ему странным образом удается весьма успешно уклоняться от сотрудничества с нами. Всяких магов и шаманов школы калавайя мы легко найдем даже в Перу и заставим работать на себя. А этот Дионов живет себе в Москве, появляется и исчезает когда захочет.

— Мы, наверное, о разных людях говорим. Лаборант Дионов проживает, наверняка, как и все приезжие в общаге при мединтитуте. Там ловить его не пробовали?

— Вы что, издеваетесь? — возмутился Никровляев.

— Извините, я ни в коей мере не сомневаюсь в компетенции ваших органов. Пардон, агентов. Однако, я совсем недавно его видел в обществе студентов, кажется они катались на катке в Парке Сладкого. Молодой человек подавал большие надежды. Я сталкивался с ним, когда работал в Институте Крови. Я помню его выступление на общем собрании. Это был скандал, после которого его немедленно уволили. Он просто издевался над нами и великим товарищем Вениным. Заявил, что раз мы уже вытащили его мозг из головы, то единственный способ вернуть нам Венина — это создать машину времени и перенести его живого и здорового сюда, точнее его копию. Я слышал эту кощунственную речь, и знаете, некоторые идеи, как оживить товарища Венина, он будто украл у меня. Я тоже высказывал мысль, что существует некое информационное поле, где содержатся все данные о человеке и по этим данным можно восстановить сознание. Нужно только восстановить тело или подобрать новое для переселения души, проще говоря.

— Все эти теории прекрасны, но мне нужны результаты!

— Наша лаборатория работала над этим, и мы были близки к решению проблемы!

— Мне не нужны пустые лозунги.

— Я понимаю, к сожалению, наши нынешние академики и специалисты узкого профиля, обучены, так сказать, в классической медицине. Ретрограды и интриганы! Всё что они пока достигли — это пересадка голов собак и обезьян. Да, есть прорыв в научных изысканиях, но им не хватает такой широты мысли, не хватает знаний в области мистики и духа.

— Конкретнее.

— Сейчас скажу. Человечество знает 13 способов достичь вечной жизни!

Профессор сделал эффектную паузу, кивая головой и обводя хитрым взглядом присутствующих, ожидая вызвать любопытство и недоумение.

— Я сейчас не буду отнимать ваше время рассказами о Египетский мифологии и Даосизме…

Товарищ Бекия сразу поскучнел, мол, он уже понял, о чем речь, в древности было много мифов о бессмертии. Кознаков вдохновенно продолжал:

— Научно обобщив все эти легенды, философские и религиозные концепции, можно выделить 6 практических направлений…

В глазах Бекии заблестел интерес.

— Например, легенда о вампирах!

Опять разочарование.

— Кто-нибудь из вас встречал вампиров на улице? Ночью я имею ввиду? Нет? А живого тысячелетнего даоса или йога? Говорят, они прячутся от нас в гробах по ночам и в пещерах Тибета. Но ладно, применим науку. Кто есть вампир? Человек, который поддерживает свою вечную жизнь выпивая по двести грамм крови на ночь. А что такое кровь? Это жидкость имеющая химический состав. Можно ли ее создать лабораторным путем? Почему нет? Разве нельзя создать нормальную сыворотку, чтобы вампиры не страдали от побочных эффектов и вышли наконец в свет. Нехорошо быть вечно больным — лучше быть вечно здоровым. Такая же история с Франкенштейном, современная хирургия и трансплантология достигла невиданных результатов. Все мы знаем об опытах с головой собаки, подключенной к аппарату. Еще пару историческо-теоретических выкладок и я перейду к 6 практическим методам. Еще в античности было замечено, что человек делится на 3 части: тело, душа и дух. Начнем с тела. Есть два способа поддерживать жизнь тела дольше обычного: чинить и лечить. Сломалось сердце от старости? Инфаркт? Заменяем эту деталь. Отказали почки? Пересаживаем. Все тело постарело? Пересадим мозг старика на новое молодое тело. Второй способ — лечение. Как лечить старость я примерно описал в случае с вампирами. Нужно синтезировать сыворотку молодости или эликсир вечности, амриту, амброзию. В общем, лекарство, которое будет поддерживать биологические процессы в балансе и гармонии. Трансплантация органов, замена их на искусственные, а также правильное питание — это все область медицины. А если сломался мозг? Переходим на следующие два уровня, касающиеся души, то есть психологических свойств личности: западную и восточную модель переселения души. Почему так важен момент переселения души? Потому, что душа связана с телом. Страдает тело — страдает душа. Больное тело и душа болит. Как отделить личность от тела? Западная модель предлагает переписать память и всю психическую информацию с одного носителя на другой посредством магнетизма или электричества. Спиритуалисты достигли в этом некоторых успехов. Восточную модель сложнее описать в рациональных терминах Запада. Здесь скорее применим практический опыт шаманов — они описывают это как некие каналы связи вроде радио сигналов, но в более тонких материях. Итак, два практических способа перенести нашу личность в более совершенно тело. На кристаллы какие-нибудь вечные или тонкие тела вроде привидений. Но все равно, хоть и тонкое, но тело. А любое тело подвержено опасности разрушения. Самый крепкий алмаз можно разбить, машину сломать и тонкое тело рассеять электрической молнией. Я конечно обобщаю, но наука — это и есть наука обобщений, схем и моделей. И вот, говоря о вечности, мы переходим в мир духа — души, свободной от тела, в мир сверхъестественного, в мир ангелов и демонов. Наука не в силах исследовать и описать словами эти миры, но человек способен принимать сигналы оттуда, ибо создан по образу и подобию абсолютного вечного духа, такова религиозная концепция изложенная в Священном Писании. На практике, человек стоит перед выбором: самому стать богом или довериться своему Создателю. В первом случае, человек с помощью заклинаний пытается подчинить себе демонов — это область магических наук. Во втором случае, от человека требуется соблюдать заповеди, не грешить и молиться. а наша задача, как ученых проверить все гипотезы. Итак, повторю. Первый уровень — сохраняем тело: чиним и лечим, второй — переселяемся в иные миры: спиритизмом и шаманством, третий — возносимся в рай или падаем в ад, кому, что больше по душе: богоборчество или праведная жизнь… Короче говоря, необходимо для усиления научного состава пригласить знающих товарищей — собрать симпозиум из зарубежных светил.

— Вы думаете, мы не пробовали? — сказал Бекия, — Некоторых ученых я лично подготовил к отправке в лабораторию, но они сбежали. Если такое повторится ещё раз, вы все будете расстреляны без оправданий. Я вижу, вы товарищ Кознаков грамотный специалист, поэтому поручаю вам возглавить научный коллектив по интересующим нас проблемам, а товарищ Никровляев предоставит вам необходимый контингент ученых и подопытных, и обеспечит секретность операции.

— Хорошо бы, — сказал Кознаков, — Вот только как их собрать вместе? Каждый из них имеет свое видение проблемы и с трудом поддается дрессировке. Особенно это касается зарубежных светил. Я понимаю, что похищение какого-то шамана с Амазонки мало кто заметит, но вот допустим, британский маг Аткинсон довольно известен в Европе и его похищение спецагентами может вызвать расследование конторы Пинкертона и международный скандал.

— Я думаю поступить просто, — сказал Бекия, — Научно-обезьянья лаборатория в Абхазии уже действует, так давайте соберем там симпозиум, пригласим всех желающих на добровольно-принудительной основе. Там и отберем лучших. Соблазним их экспедицией в горы. Скажем, с целью изучить феномен долгожителей Кавказа. Отвезем их, допустим, в нашу пещеру у Берхожан-су, пусть усилят научный состав лаборатории. А мировой общественности объявим, что экспедиция погибла под камнепадом или утонула в горной реке. Виноватых нет.

— Гениально! — воскликнул Кознаков.

— Селевой поток, — вставил Никровляев.

— Что?

— Ну это, когда ледник тает, бывает сход лавины. Сносит все следы, искать трупы потом бесполезно.

— Точно, сила стихии, как раз это планируется на весенний период. Думаю, к апрелю-маю соберем конференцию. У Академии тоже есть санаторий в Минводах, мне кажется оттуда до Берхожана ближе, часть людей уже сейчас можно туда отправить. Я лично готов руководить на месте, если позволите.

— Будьте пока в Москве, — сказал Бекия, — принимайте зарубежных гостей, а в пещеру посадим только самых достойных.

— Да, конечно, вот список кандидатур, которых я бы хотел видеть на этой конференции.

— Это интересно, ознакомьте нас, — сказал Бекия.

— С удовольствием. Для научного прорыва в деле оживления товарища Венина и победы над смертью предполагается создание шести бригад по специфике методов: пересадка тел или душ, внутренние изменения телесные или духовные, внешняя магия. Первая группа будет условно называться "Реаниматоры" супервизором назначим профессора Сергея Ивановича Животулина. Ученик Павлова, трансплантолог, изгнанный из Академии наук за взгляды. Вторая бригада — "Диетологи": биолог-генетик Григорий Иванович Менделевич, физиолог Петров Павел Иванович и доктор Илья Александрович Мечемолец из Института гематологии и переливания крови. Далее по списку бригада "Знахарей": руководитель товарищ Бадмагуров — специалист по восточной медицине и учения даосизма и тибетского буддизма. Ему в помощь шаман Кан. Сэр Уильям Уокер Аткинсон приглашается в команду "Спиритов" вместе с нашей несравненной Еленой Павловной Ганской — она тоже теософ, оккультист, пантеист и так далее. Правда, она сейчас где-то в Америке. Иммигрировала вместе с белогвардейцем.

— Ничего, найдем и доставим, — уверенно высказался Никровляев.

— Это ещё не все. Понадобятся "алхимики" и "мистики": товарищи исихасты, каббалисты и суфии. В эти команды хорошо бы привлечь таких людей как Фридрих Берг — немец, гомеопат, алхимик, спец по средневековью, Атлантида, общество Туле и все такое. Работал в Отделении исследований оккультных наук Третьего хейха.

Кознаков вопрошающе взглянул на товарища Бекию, тот одобрительно кивнул.

— На примете также раввин Асаф и магометанин Абдурахман, — серьезно произнес Кознаков и задумался, — а вот кто у нас из христиан?

— Рекомендую Софью Эдуардовну, — подсказал Бекия, — Она, кажется, писала статьи в западные журналы о «духовном врачевании» христианскими методами. Как там? Больных исцеляйте, мертвых воскрешайте, прокаженных очищайте, демонов изгоняйте. Гастролирует по Европе, но мы это исправим.

— Да-да, это американская школа проповедников и распространителей Библии, а ей в помощь хорошо бы кого-нибудь из наших исконных старцев, хотя вряд ли кто захочет сотрудничать. Или, может, привлечь какого-нибудь римского экзорциста из католиков? Моя идея заключается в том, чтобы привлечь самых сильных специалистов в этих областях и устроить медико-мистическое соревнование.

— Грандиозно! — воскликнул Никровляев в порыве энтузиазма, — Победителей — наградить, а проигравших — расстрелять. Да?

На него посмотрели как на идиота.

— Зачем расстрелять? — сказал Кознаков, — Неудачников мы просто отдадим для опытов победителям. Препараты испытывать или на органы.

— Разумеется, это совершенно секретная операция, — предупредил Бекия, — кто проболтается об этом разговоре — сам отправится в лабораторию на опыты.

Никровляев болтать не собирался. Профессор Кознаков перечислил еще с десяток имен.

— Из младшего персонала им наверняка понадобятся помощники. Лаборанты, медсестры…

— Я бы еще пополнил список профессором Годовойцем, — предложил свою кандидатуру Никровляев, — У него и дочь есть — медсестра. Она верущая и мистикой увлекается.

Никровляев вспомнил Анастасию, как она ускользнула от него. Эта девушка задела его мужское самолюбие. Никровляев считал, что хорошо знает женщин, дескать, все они одинаковы, но некоторые с особым гонором. Не то чтобы сам Никровляев считал себя неотразимым, но многие женщины, с которыми он имел дело, охотно соглашались проводить с ним время, дарить ласки и принимать подарки. Он вроде недурен собой, ходит в форме, имеет некоторую власть, часто при деньгах. Знает, как развлечь даму и самому не скучать. Что ещё надо этим дурам? А вот Анастасия к этим дурам не относится. Умна слишком, монашку строит и прикрывается могущественным папашей. С такими не комфортно, напоминают всем своим видом, что ты подлец, греховодник и вообще человек низкого сорта. Не элитного круга человек. Видят насквозь твою низенькую душонку, и презирают с высоты своей святости и общественного положения. Кому это понравится? Слушая Кознакова, у Никровляева возник план насчет Анастасии, и он загорелся идеей поставить её в такое положение, при котором она не сможет ему противиться.

— Дочь профессора Годовойца лучше не трогать, — испуганно предупредил Кознаков. — Он консультирует Самого!

Кознаков кивнул в сторону портрета Скалина.

— А почему нет? — возразил Бекия, — Годовоец пусть тоже съездит на южный курорт, и его дочь там пригодится, — Бекия понимающе подмигнул Никровляеву, — А товарищу Скалину мы найдем консультантов получше. Да, товарищ Кознаков?

— Разумеется, я готов, — скромно потупил глаза Кознаков, — У меня тут есть еще несколько кандидатур из суфиев, раввинов и христианских целителей.

— Мы потом обсудим полный список, а пока меня интересует доктор Дионов.

— По данным моих осведомителей, — сказал Никровляев, — я знаю, что доктор Дионов читает лекции в рассадниках творческой интеллигенции, домах творчества разных там писателей. Там мы его и схватим!

— А о чем лекции? О вирусах?

— На этот раз, об истории будущего.

— Пророчествует?

— Скорее предлагает какие-то альтернативные сценарии…

Из лекции по истории

Никровляев достал из папки конспект лекции, составленный осведомителем НХВД в Клубе мастеров искусств.

— Послушайте, какие опасные идеи он выдвигает.

Никровляев зачитал конспект.

"Казалось, пандемия должна была объединить человечество перед страшной мордой всеобщей угрозы, но вышло наоборот — страны закрылись, туризм остановился, каждый сам за себя внутри своих границ. Усилился контроль и давление на свободу выбора.

Был шанс устроить мир к лучшему, но победил шкурный интерес по распределению вакцин. Пандемия закончилась, но всеобщего ликования и единения не дождались.

Казалось, очередная война должна была показать миру бессмысленность вражды, даже не просто разных наций, а братских народов. Угроза ядерной гибели должна была подтолкнуть к переговорам и разоружению, как это уже было. Но вышло наоборот — больше оружия, больше разрушений и смертей, сильнее противостояние, никакого примирения.

Был шанс договориться и устроить мир к лучшему, но победил шкурный интерес производителей оружия.

Хищники убивают, пока не насытятся. Капиталисты никогда не насытятся. Разве только не почувствуют угрозу самим себе.

Самое разумное для выживания человечества — создать условия отсутствия спроса на оружие, то есть жить мирно, договариваться, уважать интересы каждого.

Герои — это рабочие, которые отказались грузить оружие. Если бы все отказались делать бомбы, ракеты и снаряды, то это безумие просто остановилось бы.

Но остановиться всем сразу невозможно, ибо уже поздно. Когда драка началась, поздно толкать пацифистские идеи — это надо было продвигать до того. Я кстати говорил, но кто слушал? Лев Толстой говорил, Хемингуэй, Ремарк, но все говорили тогда, когда драка началась, поэтому их уже не слышали, а когда драка утихла — забыли. Так же и с проблемами экологии. Когда мы все задохнемся, будет поздно вспоминать, что кто-то предупреждал, а ничего не делается.

От хищников можно прятаться или их приручать, то есть договариваться, прикармливать. А когда хищник уже нападает, есть два пути: бежать или сопротивляться.

Такая тактика: одни бегут, другие включаются в конфликт.

Кажется, что в войне победит сила, но обычно побеждает разум.

Победа силой оружия — это только начало. Войны не заканчивались тогда, когда заканчивались силы у одной из сторон, когда были уничтожены и рассеяны враги. А тогда, когда поделили добычу. Обычно выгоду получают не те, кто больше всех дрался, а тот, кто лучше соображал, что будет после драки.

Из всех мировых войн, начиная с наполеоновских, можно сделать только один вывод: ни одна из сторон конфликта не победит, все пострадают, выгода достанется третьим странам.

Неплохо вспомнить о причинах войн. В мировом масштабе — это битвы за идеи.

Наполеоновские войны. Республиканская идея против монархий. Пострадали все и Россия больше всех — Москва сгорела, потери в живой силе были очень серьезные. Монархии победили, потому что Россия была монархией.

Первая мировая. Передрались империи и сами же рухнули, только Британская империя усилилась, но ненадолго. Россия перестала быть монархией. Победила идея республики и капитализма. Опять Россия пострадала больше всех — ведь сразу ещё и гражданская война. Это была уже битва за идею социализма против капитализма и реставрации монархии. Мир разделился на три принципиально непримиримые части. США и Британия — имперский капитализм, Германия, Италия — фашизм, СССР — социализм и замах на мировую коммунистическую революцию.

Вторая мировая. Три силы столкнулись, то есть идеи: нацизм и интернационализм, фашизм и монархия, социализм и капитализм. В итоге. Вспомним, кто больше всех пострадал во Второй мировой? Кто больше всех заработал? США неслабо заработали. Британия потеряла контроль над колониями. Япония получила ядерной бомбой. Россия и Германия пострадали больше всех.

Холодная война. Запад против Соцлагеря. Капитализм против идеи коммунизма. Втянуты такие невинные страны как: Корея, Вьетнам, Афганистан и др. Там холодная война была совсем не холодной. Поначалу идеи коммунизма побеждали — прямой колониализм развалился. Мир подошел к последней черте — к угрозе ядерной гибели. Карибский кризис. Это хороший пример, когда путем переговоров удалось остановить катастрофу. Запад понял, что СССР силой не победить. Но можно победить хитростью, обманом, интригами и коррупцией. В итоге — развал СССР.

Гибридная война. Тут всё совсем запуталось. Слишком много гибридных, мутных и откровенно лживых идей, вроде пресловутых "защиты демократии", "толерантности", "мультикультурализма" и т. п. В целом картина такая. Пока США бодались с СССР, а Европа объединялась, бывшие колонии Европы боролись с бедностью, то есть экономически развивались. Основной пример — гибридный коммунистическо-капиталистический Китай, Индия, Бразилия и т. д. Заметим, что эти страны учли уроки Кореи, Вьетнама и мудро стараются избегать войн, делая упор на экономику и развитие. Видя такое дело, Россия заговорила о многополярном мире и пытается возглавить это движение, хотя бы на уровне идеи. США и Британия видят в этом угрозу своего могущества. Для них хорошей идеей кажется повторение большой войны в Европе. Ведь США помнит, как она поднялась на Второй мировой. Почему бы не повторить. Европа хочет жить богато, допустим, за счет дешевых ресурсов из разоренной в 90-е России. Присосаться к России как паразит.

Евросоюз и НАТО цементируют этот союз во главе с США. Вспомним, что когда-то была Антанта. Вспомним, что Россия входила в Антанту, но в итоге её кинули. Похоже, США также может кинуть Европу. Вообще, если изучать историю, то найдем много поучительных аналогий происходящему.

Так за какие идеи идет борьба?

Выгода. Для США главная идея — делать бизнес, все остальные идеи им пофиг, хотя они считают себя набожными христианами и даже празднуют Рождество, но бизнес важнее. Ничего личного. Если США показать, что бизнес на улучшении экологии будет выгоднее, чем война, то может они бросят разжигать войны, а возьмутся за освоение Марса или что-то там полезное для человечества. А пока выгоднее мутить с оружием, наркотиками или вакцинами — будут создавать спрос.

Нацизм. Их лозунг — борьба за независимость, иначе как поднять народ на борьбу, хотя это обман. Результат нацизма и милитаризма — распад и раздел, а не объединение. Польша, Германия… Если бы эти страны не развивали идеи национализма, а вели бы себя мирно и дипломатично, то может и обошлось без всех этих жертв.

Мир пугают, что Россия якобы пытается отыграться за обман и унижения, может даже православную монархию восстановить? Возглавить так называемый Третий мир? А третий мир уже давно не третий, а как минимум второй, а то и втихаря (тактика маскировки от хищников) — уже первый мир. Да и что там возглавлять — это же многополярный мир.

Итак, миссия России — борьба за справедливость, против сил зла и сатанизма. Как говорил Александр Невский: Сила в правде, с нами Бог!"

Благотворительный бал

Услышав о смерти Махова, Рената никак не выдала своих эмоций.

— Я хочу удостовериться. Где тело?

— Понимаешь, произошел взрыв, — ответил Никровляев.

— Надо провести экспертизу.

— Какая экспертиза? Он распылился на атомы. Даже кровь, которая сначала хлынула во все стороны, благодаря этому придурку Кознакову, исчезла.

— Как это?

— Бекия утверждает, что он якобы человек из будущего. Как появился, так и исчез. Забрав с собой все улики и вещественные доказательста.

— Значит, он жив?

— Не уверен. Кознаков отпилил ему голову…

Они вышли из здания Средних торговых рядов и пошли по Ильинке мимо ГУМа и полуразрушенного бывшего Гостиного двора в сторону Старой площади.

— Представь себе, доктор Дионов ходит у нас под носом, — сказал Никровляев.

— Пошли тогда скорее, захватим его. Почему я не в курсе твоих действий? Как его удалось вычислить?

— Позвонил информатор. Оказывается, этот доктор имеет наглость предлагать свои подрывные статьи в светские журналы и устраивать художественные выставки. Не торопись, он будет на благотворительном собрании, там его и схватим…

Накануне того памятного вечера, Рената спросила Никровляева.

— Ты говорил, что собрание в джентльменском клубе, а сам хочешь прийти с дамой?

— Это для жен — джентльменский. Вот жен приводить туда не надо, а любовницу можно, желательно с подружкой.

Сначала Никровляев хотел пригласить на выставку свою любовницу — звезду кордебалета Н. Но, зная ее болтливый характер, решил, что не стоит. К тому же ее многие знают. Скандал тут ни к чему. Все-таки предстояла операция в логове заговорщиков. Здесь нужен надежный товарищ.

— Рената, — обратился Никровляев к коллеге по работе, — Вы давно не были на светских раутах? У вас есть вечернее платье?

— Ну, есть платье, а тебе-то чего.

— Надо будет проверить одно сборище. Вроде как танцы и художественная выставка, а на деле сходка масонов. Сходим на разведку.

— Блин, у меня нет приличной сумочки, куда поместился бы наган.

— Сумочку я тебе достану. Какого цвета?

— А ты догадайся.

— Розовую, как твой наган? У тебя и платье будет розовое?

— Ладно, не заморачивайся. Я сама экипируюсь.

— Смотри, не опозорь меня, там будут самые элитные проститутки Москвы.

— Понятно.

— Сборище будет не где-нибудь, а в особняке Шухтеля.

— Так там же какое-то посольство.

— Разумеется, а где же еще в Москве рассадники масонства и буржуазного разврата, как не в посольствах. Наши агенты будут следить за периметром. Все улицы и дворы под контролем.

Оказалось, что в роскошном особняке кроме дипломатического представительства никому не известной африканской страны, временно расположилось какое-то мутное культурно-просветительское общество с библиотекой. В прихожей сидел вахтер, который сам не знал, какие здесь работают заведения, но исправно записывал посетителей в журнал. Впрочем, записей почти никто не оставлял — все предъявляли пропуска или удостоверения сотрудников различных солидных органов.

— Что? Сбор пожертвований? Билеты? — возмущался Никровляев, — Нас не предупреждали! А у вас есть разрешение Нархамкультпросвета?

— Это добровольно, — виновато сказал вахтер, — Фуршет в пользу голодающих детей.

— Вот жулики!

— Все вопросы к организаторам мероприятия — Фонд ветеранов ВЧК.

— Не срывай операцию, — зашептала Рената, — плати, давай.

— Ничего себе сбор пожертвований в пользу голодающих детей. Ого, сколько тут жратвы! — возмутился Никровляев, оглядывая столы в выставочном зале, а ведь еще будет и банкетный зал. В меню фуршета входили разнообразные закуски, фрукты, канапе с красной рыбой и черной икрой. Шоколадные конфеты, коньяк и шампанское.

— Это всё для детей? Где дети? Сироты?

— Не делай такие глаза. Расслабься. Веди себя как нэпман.

— Не учи меня конспирироваться, — сказал Никровляев, — Сейчас выпью и начнем операцию…

Пока Никровляев выпивал и выбирал, чем закусить, публика уже всё смела и потянулась в банкетный зал. На сцену вышел конферансье Фима.

— Дамы и господа, минуточку внимания! Прошу садиться за столики, согласно схеме рассадки по типу кабаре. Ха-ха. Начинаем культурную программу, перед вами выступит талантливая молодежь — студенты Консерватории. Будут предложены прохладительные напитки, шампанское, меню.

Первым номером была какая-то скучная соната для трио виолончелистов. Народ шумел — заказывал жаркое. Официанты разносили жареных гусей и рыбу. Наконец, слегка насытившись, публика была готова слушать солистов.

— Встречайте! Восходящая звезда светской эстрады Белла Изразцова!

Мужчины уставились на молодую диву в блестящем платье с восхищением, дамы с долей презрения и осуждения. Молодое меццо-сопрано исполнило пару образцов итальянского бельканто. После чего, под громкие аплодисменты и крики "браво!", с выражением снисходительной улыбки победителя, звезда удалилась. Никто и не догадался принести и вручить ей цветы.

— Какое сегодня собралось изысканное общество. Шарман! — выскочил конферансье Фима, — Давайте знакомиться! Позвольте представить вам известного писателя, звезду нашего литературного небосклона, Александр Барченко! Автор мистического триллера «Доктор Черный». Весьма рекомендую. Просто ужас! Как будет называться ваш новый роман?

— "Из мрака".

— Ох, как интригующе! Успехов вам в творчестве. Выпьем товарищи, пардон.

— А вот перед нами группа выдающихся ученых. Профессор Кознаков. Какие планы?

— Готовим в мае конференцию и экспедицию на Кавказ. Изучать условия долголетия старожилов.

— Да-да, это очень актуально! Успехов! Выпьем!

— Кстати, профессор, вы не знакомы с доктором Дионовым? Он тоже ищет эликсир молодости. Возьмете его в свою экспедицию?

— С удовольствием обсудим это.

— Между прочим, доктор Дионов сегодня представляет нам свои живописные картины. Вот они на стенах. Это его вклад в нашу благотворительность. Картины можно приобрести на аукционе, который пройдет после заседания нашего клуба. А пока оцените. Правда, необычно?

Публика мало кивала — больше жевала.

— А вот и знаменитый скульптор Нади Комарова с супругом! Доктор… Надеюсь, вы не подлили свой препарат гравидан, пардон, мочу беременных женщин нам в шампанское?

— Ха-ха!

— А вон за тем столиком сидят господа секретные разведчики. Не пугайтесь, здесь нет журналистов, и запрещено проходить с фотоаппаратом. Никто ничего не узнает. Это наша дружеская новогодняя посиделка.

Чекисты в штатском сурово посмотрели на конферансье, и тот понял, что шутить надо в меру, чтобы не попасть под статью с конфискацией.

— А теперь музыкальный сюрприз! Перед вами выступит редкая контра… альт или контратенор, даже не знаю, как это назвать. Оцените сами.

На сцену вышел слегка небритый красавчик во фраке с бабочкой и запел чисто женским голосом что-то вроде "Амаретто миа белла". Сначала все были в шоке и подумали, что это розыгрыш. На этот раз мужчины смотрели на солиста с долей презрения и осуждения, а дамы с нескрываемым интересом. Неужели кастрат? Люди, несущие искусство в массы, привыкли к предрассудкам и мещанской взыскательности, однако, здесь собралась непростая публика — искушенная изысками. Поэтому, когда он исполнил искрометную “Tanti affetti” Россини, все понимающе развеселились и не хотели отпускать артиста, требуя исполнить на бис кавантину Нормы, арию Лючии и прочие хиты.

Наконец, конферансье перешел к гвоздю программы.

— Господа! Вы видите эти необычные картины — они принадлежат кисти загадочного доктора Дионова, о котором говорит вся Москва. Во всяком случае, люди знающие, вхожие в круги. Итак, доктор Дионов у нас в гостях, и представляет свои произведения. Просим рассказать нам, что обозначают ваши неясные картины? Это оппозиция социалистическому реализму?

— Социалистический реализм — это аналог буржуазного фэнтези. Реализм в политическом искусстве — это мечты, а не реальность. Вам нужна ясность? Чем четче картинка — тем мутнее воображение.

— Как вы называете ваш стиль? Абстактный экспрессионизм? Флюидизм? Дионизм?

— Пусть будет "фатументализм" — ответил Дионов.

— Да-да, в этих ваших красочных пятнах есть что-то магическое. Вы читаете мысли судьбы? Рука судьбы двигает кистью служителя муз?

— Всё, что нам дано — от Бога, мы вольны распоряжаться талантами во благо, слушая глас Божий, или служим дьяволу.

— Каков ваш манифест?

— Мои картины — это всего лишь отражение иллюзорности нашего падшего мира, — скромно отвечал Дионов, — я предпочитаю рисовать в темноте, чтобы не отвлекатьсяна материальное, и надеюсь, что если вы будете достаточно долго смотреть на эти картины, то поймете, что не всё что видите — истинно. Театр, музыка, литература — это истинная реальность, а война, болезни и смерть — это фальшивая. Вы находитесь на границе между единственно-истинным путем к вечной жизни и бесконечным множеством иллюзорных реальностей, ведущих к гибели.

— Над этим стоит подумать, а значит, настало время послушать сонату Брамса! Объявляю музыкальную паузу! Прошу на сцену наших талантливых музыкантов!

Для Никровляева настал удобный момент для знакомства.

— Поздравляю с выставкой. Браво! Мне нравится этот мятежных дух, которым наполнены ваши картины. Разрешите представиться я член масонской ложи розенкрейцер магистр Махонский. Ха-ха, это шутка доктор. А это наша очаровательная Ванда. Мы весьма заинтересованы вашим искусством. Вот эту картину мы готовы приобрести для нашего офиса. Сколько она стоит?

— Я не продаю эти картины — они все отданы на благотворительный аукцион.

— Ах как жаль, но у вас наверняка остались подобные шедевры в мастерской?

— Да, — вставила Рената (она же Ванда), — Если бы вы нас пригласили к себе, то…

— Боюсь, моё скромное жилище вам не понравится. Прошу прощения, мне нужно выступить, иначе вижу мало смысла в этой выставке. Эти картины нуждаются в пояснении. Как черный квадрат Малевича — это не просто квадрат черного цвета, а идея о "смерти искусства", "нуля форм" и так далее, кто что видит.

Дионов вышел в центр зала и произнес речь:

— Друзья! Позвольте мне сказать пару слов об этих картинах. Здесь прозвучали мнения некоторых критиков искусства, но я хочу сразу сказать, что я не художник. Можете назвать это концептуальным актом философской мысли и как хотите, но суть в том, что настоящий художник всегда служит прекрасному, помогая нам постигать Божественную гармонию. Восхищаясь Божественным творением, художник становится учеником Господа и творит образы подобные идеальным, услаждающие наши эстетические чувства. Таким образом, создавая гармоничные формы, художник творит красоту, делясь вдохновением, данным свыше. То есть главной задачей искусства видится возведение души к прекрасному и божественному. Однако, форма может быть обманчива, если за ней не стоит духовное содержание. Самый простой пример — это красивая женщина, которой при первом знакомстве все восхищаются, принимают за идеал, но когда начинают с ней общаться, может оказаться, что она, извините за выражение, глупа и порочна. Может оказаться, что эта приятная снаружи дама, имеет скверный характер и её ничего не интересует кроме модных журналов и богатых мужчин. Возникает чувство, что перед нами фальшивка. За великолепным фасадом — пустота и бездуховность, а может даже греховность и мерзость. Подделка, а не идеал. Вроде бы образ Божий есть, а чего-то не хватает. Не хватает главного — духовного содержания. В лучшем случае, такая дама может послужить моделью для художника, и картина окажется больше наполнена смыслом и вдохновеньем, чем сам человек…

Послышались снисходительные аплодисменты, и доктор продолжил.

— С другой стороны, человек может иметь непривлекательную внешность, но при этом всей душой стремиться к Богу. Такой человек, наполнен светом изнутри, излучает добро и любовь. Итак, трудно судить только по внешности о человеке, да и по словам тоже. Какой-нибудь благообразный старец, говорящий о духовности и любви, в душе может всех ненавидеть. Обман, конечно, рано или поздно вскроется, но бывает так, что и поздно. Простите, что говорю очевидные вещи, но как часто мы попадаемся на крючок, подброшенный нам сатаной? Проверьте себя, как часто вы обманывались? Надо признать, что мы просто варимся в мире иллюзий. Мы живем в мире, где всё может оказаться подделкой. Более того, мы сами создаем эти иллюзии — каждый сам для себя, создает свой мир. И этих миров может быть столько, сколько душ было, есть и будет. У всякой души есть два пути — рай или ад. Осознать мир, в котором она живет, и сделать выбор. Найти истинный путь к Богу, к Царствию Небесному, или запутаться во лжи, и в итоге умереть. Все эти иллюзорные миры пресекаются и имеют общие законы, где-то копирующие истину, иначе всё смешалось бы в хаосе. В конечно итоге, цель дьявола погрузить наши души в хаос, в ад. Но чтобы мы туда погрузились, окончательно прервав связь с Богом, нужно дать нам фальшивую картину мира, некий поддельный рай, который мы выбираем и строим вместе с сатаной. Вот эти картины, которые вы видите — это, с одной стороны, образ мира до Творения, как иллюстрация к книге Бытия: "Земля же была безвидна и пуста, и тьма над бездною, и Дух Божий носился над водою. И сказал Бог: да будет свет. И стал свет". С другой, — предупреждение о хаосе, в который может погрузиться наше бытие. Это напоминание о том, что не всё, что кажется прекрасным — истинно…

Понимающие люди похлопали, но это было ещё не всё.

— Так как же не обмануться? Когда о человеке говорят, что у него богатый внутренний мир — это означает, что он не просто наполнен содержанием, но и делится им с другими, иначе никто бы о нем ничего не знал. Да, если бы мы не общались друг с другом, и не делились бы своим содержанием, то наверняка сошли бы с ума. Я бывал в тюрьмах, и видел пожизненно заключенных. Те из них, кто писал письма, читал книги и хоть чем-то пытался заниматься творческим, например, рисовал, — сохраняли разум. А кто был заперт и ни с кем не общался — деградировал до состояния невменяемости. Но есть люди, которые сознательно уходят от общения и удаляются от общества, в пустыню, например. Почему эти отшельники не деградируют, а напротив, наполняются духовным содержанием? Потому, что они прикасаются к источнику жизни, к Творцу вселенной, к Богу…

Закончив речь, доктор Дионов спросил, есть ли у кого вопросы. Посетители выставки, среди которых был известный журналист, пользуясь случаем продемонстрировать свое собственное остроумие, начали наперебой задавать каверзные вопросы: "Я вижу, вы прямо на холсте проводите химические опыты? Это вы пролили на холст эликсир молодости? Говорят, вы разбавляете краски святой крещенской водой? Не кажется ли вам, что это кощунство?"

— Хорошо, я отвечу всем сразу. В программе этого вечера указаны сеансы омоложения, мастер-класс по живописи и шоу иллюзиониста с разоблачением. Вас не обманули, сейчас всё будет. Насчет омоложения я скажу так, если вы верите, что сегодня произойдет чудо, то оно произойдет. Вы станете чуточку моложе. Если хотите радикально измениться, то придется обратиться к Всевышнему, и попросить Его об этом. На всё Его воля. А если вы атеист, то зачем пришли? Как же это вы Богу не верите, а поверили какому-то доктору Дионову? Или вы верите в магию? Хорошо, специально для вас обещанный мастер-класс. Вот видите, на этом столике приготовлен чистый холст и стаканчики с разными красками. Сливаем все краски в один большой стаканчик, добавляем секретный ингредиент и выливаем на холст. Видите, как растекаются узоры? Немного наклоним холст, повертим и готово. Магия не в предмете, а в голове и сердце. Оставим это до завтра — пусть сохнет. Прошу прощения, если кого-то забрызгал красками. Мастер-класс закончен. Все картины, какие вы здесь видите, я бы порекомендовал продать желающим, а вырученные средства направить нуждающимся. Ну и в заключение — обещанный фокус.

Молодой человек взял в руки колбу с фиолетовым раствором, подбросил её вверх, раздался оглушительный хлопок, и яркая вспышка затмила весь зал. Когда оранжевый дым рассеялся, все поняли, что доктор Дионов исчез.

Свидетели описывали это событие по-разному. Одни говорили, что ясно видели, как доктор Дионов вошел прямо в свою картину — растворился в ней и даже оставил темное пятно. Вон оно. При этом их не смущало, что холст был маленького формата — тридцать на тридцать сантиметров, а пятно и того меньше — три сантиметра и семь миллиметров. Другие, утверждали, что доктор Дионов вошел в зеркало. Зеркало было достаточно большое, почти в полный рост, и ему без труда удалось туда протиснуться, в иную реальность. Но тут слово взял иллюзионист, который должен был выступать после и с возмущением воскликнул.

— Это он воспользовался моим реквизитом!

Иллюзионисту не хотелось раскрывать тайны своего ремесла, но под давлением присутствующих на сеансе сотрудников НХВД пришлось разоблачать трюк. Он показал, как работает ширма, где опускается черная занавеска и открывается проход в закулисье. Но и в кулуарах никого не оказалось. Как доктор Дионов вышел из обложенного агентами здания никто так и не понял.

И Рената куда-то пропала…

Возвышенные гости

В Москву начали прибывать ученые и магически настроенные гости. Кто-то приехал добровольно, получив повестку по почте, а кто-то ехать не хотел. Приглашение было составлено в самых соблазнительных староаристократических выражениях, хоть и с пролетарскими ошибками: "Глобокоуважаемый господин имярек. Имеем честь, помятуя о ваших заслугах перед человечеством, пригласить вас на конференцию "Проблемы вечной жизни", где соберутся лучшие всемирные специалисты, коим признаны и вы и тд"…

Чтобы не оставлять следов, письмо было пропитано специальным составом самоуничтожения — при вскрытии конверта читателю отводилось две минуты сорок секунд на прочтение, после чего от взаимодействия с воздухом письмо эффектно вспыхивало и полностью сгорало прямо в руках.

Бывало, герметичный конверт надрезали, но письмо доставать не спешили, бросив на кучу корреспонденции. Так сгорело два роскошных особняка в Унглии, деревня шаманов в Омозании и одна психиатрическая больница в Шейкоролии.

Мата Хатма

Больше всего хлопот доставила оккультист Елена Павловна Ганская, она же Мата Хатма — воплощение третьей реинкарнации святой Бланкиватской. Видимо, у неё всё-таки был дар предвидения. Воплощение ни в какую не желало ни лететь, ни плыть за океан в страшную Светскую Руссию. Еще бы, уж она-то видела не только крушение Атлантиды своим нестандартным третьим глазом, но и обычными двумя видала пралаю-хаос (растворение мира) Царской Империи и все прелести мантавары (мирового цикла) гражданской войны в Одесской области.

Никровляеву пришлось изрядно попотеть, дабы выполнить задание партии, то есть товарища Бекии.

Он плохо говорил по-американски, но это ничего, ибо тайное теософское общество сплошь состояло из беглых белоиммигрантов: князей и графьёв. Разумеется, Никровляев не афишировал свое членство в НХВД, а представился представителем подпольного союза избранных, досточтимым гранд рыцарем Емельяном Григорьевичем, при этом всячески опровергал свое родство с Григорием Распутным и царской фамилией, напуская ещё большего тумана на своё высокое происхождение. Он отлично разбирался в скаковых лошадях, фасонах лакированной обуви и сортах коньяка. В общем, легко сошел за своего.

Однако, внедрение в мир воплощений несколько затянулось. Никровляев пропитавшись буржуазным духом Нью-Йорка, чуть было не остался там развратничать навсегда. Строил планы стать миллионером. Но ему напомнили о судьбе зарубленного длинной рукой Москвы беглого философа революционера Тоцкого.

Пришлось действовать быстро и напористо, пока не раскусили. Елена Павловна была немолода, некрасива и слишком умна, что, казалось, облегчало задачу. Явившись на очередное заседание философского кружка по поводу разумных существ вне нашей планетарной системы, Никровляев сидел с умным видом, ничего не понимая, зато строил восхищенные взгляды Елене Павловне. И Елена Павловна не устояла перед мужскими чарами Никровляева. Когда, бесконечный спор о вечной жизни закончился как всегда ничем, Емельян подхватил Елену Павловну под локоток и увлек на Бродвей, затащил её в русский ресторан, где пели цыгане и подавали грузинские шашлыки. Трансатлантический лайнер "Бремен" отплывал через несколько часов, поэтому Никровляев был краток:

— Вы такая умная! Научите меня подключаться к Вселенскому Разуму и черпать оттуда тайные знания!

— Для начала научитесь читать. Читайте всё подряд, сотню томов, например, Британской Энциклопедии. Потом учебники по всем наукам. Потом всю философию…

— Как это мудро! Выпьем за философию!

— Пожалуй, не откажусь.

Ганская хлопнула бокал шампанского, закусила икрой и продолжила.

— Даже если вы не понимаете текст, все равно — читайте. Сначала бегло, чтоб уловить основную мысль, уловить содержание. Потом концентрируйтесь на непонятных отрывках. Хорошо читать непонятные отрывки в обществе умных мужчин.

— А можно читать в обществе умных женщин?

— Не перебивайте мою мысль! У меня тонкая связь со Вселенной! Так, о чем это я?

— Про умных мужчин.

— Да-да окружите себя умными людьми. И читайте вместе, концентрируйтесь, вникайте, обсуждайте прочитанное. Очень полезно читать классическую литературу, ибо современные авторы бездарны!

— За классиков!

Ганская согласно кивнула — чокнулись и выпили.

— Во время сеанса вам придет вдохновение и откроются новые смыслы! — продолжила старая мудрая дама, — Когда научитесь черпать из открытых источников, у вас откроется способность черпать из закрытых источников, сначала это будут закрытые книги. Ходите в библиотеку, разглядывайте обложки — питайтесь духом знаний. Со временем, вы научитесь улавливать содержание книг, просто подержав их в руках. Потом научитесь улавливать знания полками и шкафами. Хорошо еще путешествовать, впитывать культуру природы и улавливать знания городов! Расширяйте горизонты! Смотрите в небо, на звезды. Они начнут говорить вам…

— Я как раз хотел сказать, то есть предложить уловить новые знания в одном прекрасном городе, там, кстати, намечается ученая конференция, можно будет улавливать из лучших умов планеты.

— Что за город? Ницца, Канны?

— Москва.

— Только не это!

— А почему нет?

— Вы что газет не читали? Там власть захватило быдло, а всех философов выгнали или расстреляли.

— Вы не представляете, сколько философов там осталось. В подполье, разумеется. Я сам недавно оттуда. Какие умы! Концентрация гениев!

— Вот-вот, концентрационные лагеря.

— Вы сами говорили, что материальные лишения способствуют духовному росту.

— Вот и посидите там.

— Я сидел! Еще как сидел! Чуть не расстреляли.

— Помогло?

— Духовному росту? Не очень.

— Это потому, что мало читали, или мало сидели. Вам чего-то не хватило. Но мне там всего уже хватило. Я ведь родом из Одессы.

— Времена меняются. Есть тенденция подъема научной мысли.

— Научный материализм! — презрительно скривилась Ганская — Они видят видимое и не видят невидимое!

— Точно! Как я вами восхищаюсь! Какая вы умная! Всё видите! Выпьем за невидимое!

Выпили и чокнулись. Очнулась Ганская уже в каюте трансатлантического лайнера Нью-Йорк — Бремерхафен.

— Ах, Вы меня подпоили! Похитили!

— Да, но я безумно в вас влюблен! Вы так умна, что жить не могу, не видя вас!

— Но это безобразие! Я совсем не готова к путешествию! Я не собрала чемодан, у меня лекции об эфирных формах жизни! Где мой паспорт?

— Бросьте! Я куплю вам всё в Берлине!

— Но в чем я буду ходить здесь?

— На борту есть модный салон, портной, парикмахерская, магазин чемоданов. Всё за мой счет!

— Ах, какой вы, однако… — кокетливо скосила глаза Елена Павловна и вдруг с ужасом воскликнула, — Что? Мы плывем в Херманию?

— Ну да.

— Немедленно верните меня обратно!

— Уже поздно, мы проплыли Бермудский треугольник, через три дня будем на месте.

— Вы не понимаете, в Хермании преследуют таких как я! Меня бросят в концлагерь!

— Опять! Да что вы так боитесь концлагерей? Там такое общество! Высокодуховное!

— Вы издеваетесь?

— Не волнуйтесь, вы под дипломатической защитой Светского Союза, у меня на вас все необходимые документы.

— Еще лучше! Вы хотите затащить меня обратно в СССР? Я так и знала! Вселенная меня предупреждала, а я не послушала! Эти ваши разговоры про Москву! Так вы агент НХВД?

— Ну и что такого?

С Еленой Павловной случилась истерика. Она то падала в обморок, то грозилась написать жалобу Вселенским махатмам. Пришлось дать ей успокоительное — мужскую ласку и шампанское.

Старая дева охотно окунулась в омут телесных наслаждений, и через два дня, точнее ночи, её было не узнать — она превратилась в обычную женщину, была влюблена и счастлива. Даже похорошела, только вот беда — несла полный бред и на все вопросы отвечала: — "Ом мани!"

Потеряв всякий разум, Ганской не хотелось ничего больше, как проводить время в постели с Никровляевым и есть черную икру со всякими деликатесами. Как влюбленная гимназистка, она порхала по палубам корабля с бокалом шампанского и распевала песенки на древнеэольском. Унесенные атлантическими ветрами эзотерические знания выветрились из её головы вместе с остатками памяти о родной Атлантиде. Все её строгие философские построения рухнули под напором романтических чувств, опьянения и чревоугодия. Позабыв мудрые цитаты из сотен томов ученых трудов, она твердила только одно:

— Я люблю вас Емельян! Вы такой красивый, как греческая статуя!

Никровляев испугался — чего наделал. Кому теперь нужна эта умалишенная? Товарищу Бекии такие не нужны, да еще и влюбленные в Никровляева — ему нужен был прославленный в тайных кругах острый ум Ганской, а ум этот взял да и повредился. Пришлось вычеркнуть её из списка перспективных ученых и бросить в порту Шербура без документов и денег…

Рената в Лондоне

Пока Никровляев прохлаждался в Нью-Йорке, Бекия дал Ренате задание доставить в СССР спирита Аткинсона. Бекия не обратил внимания на кляузы Никровляева, когда тот докладывал о провале операции по захвату Дионова. Рената вовсе не сбежала с тайным вражеским агентом, а пыталась преследовать Дионова, следуя за призраком Махова. Её мистические переживания и беготня по бесконечным коридорам, чердакам особняка Шухтеля и прилегающих территорий ни к чему не привели.

Теперь ей дали задание полегче — предстояло каким-то образом заманить в западню ушлого духовидца, можно сказать, загипнотизировать гипнотизера Аткинсона. Дело осложнялось тем, что сэр Аткинсон путешествовал где-то в Портуанских джунглях Омозонии и бухал аяуаску вместе с шаманом Каном.

— У тебя есть шанс приволочь в лабораторию НХВД сразу двоих фигурантов из списка Кознакова, — напутствовал Ренату товарищ Бекия.

Рената получила командировочные и вылетела дипломатическим рейсом в Лондон. В Портуанские джунгли она лететь не спешила — остановилась в отеле The Ritz. Ресторан при этом отеле служил традиционной сходкой шпионов — в ходе подготовки Большой войны все следили друг за другом. Рената также привлекла внимание местных жуликов. Она, как и Никровляев, плохо говорила по-английски, ещё хуже на испанском, поэтому задействовала агентов из иммигрантов. Представившись фрейлиной её величества кавказской графиней Дагомировой, она легко вошла в тайное общество фальшивых аристократов и познакомилась с джентльменами, которые часто курили табак в клубе "Взаимодействие" и состояли в Национальном союзе спиритуалистов.

Манипулируя глупыми, жадными и сексуально озабоченными мужчинами, Рената повернула дело так, что ей не пришлось разыскивать Аткинсона в джунглях, а он сам примчался в Лондон и долго добивался её аудиенции.

Выяснив через Британское географическое общество нужные адреса, она отправила интригующие телеграммы от имени лучших юристов своего времени: "Вы упомянуты в завещании лорда Б. Срочно в Лондон!", "Лорд N срочно болен, зовет шамана Кана", "Лорд N при смерти, поспешите", "Замок N уйдет с молотка". Разумеется, сэр Аткинсон поспешил в Лондон, прихватив шамана Кана и ещё пару волшебников, для верности.

Однако, в завещании было сказано, что прежде чем получить наследство, он должен выиграть пари за лорда N — отравиться в Москву и связаться с неким Б. Кто такие эти N и Б никто не знал, но знали, что единственный человек, который знал и мог бы помочь в получении наследства — это княгиня Дагомирова.

Аткинсон не был наивным дурачком, но и у него были слабые стороны: деньги, экзотичесские женщины и страсть к путешествиям. Когда долгожданная встреча состоялась, Рената нехотя описывала перспективы, какие ужасы его ждут в Москве: развратные дешевые шлюхи, глупые чиновники, коррумпированные чекисты.

— Ах, я всё потеряла в этой ужасной Москве, тайники и сокровища в моих усадьбах наверняка разграбили. Пропали мои бриллианты.

— А если не разграбили?

— Всё равно не поеду!

— Давайте пошлем туда агента.

— Чтобы он сбежал с моими бриллиантами? Я не могу никому доверять!

— Так может я смогу помочь?

— Это опасно, я боюсь за вас! Впрочем, знаю одного важного человека в Москве, но он интересуется шаманами…

Совещание по итогам операции

Никровляеву было противно от того, что бросил беспомощную старушку в порту, обрек несчастную госпожу Ганскую на голодные скитания. Может, лучше было её пристрелить, чтобы не мучилась? Сбросить за борт и концы в воду. Давно заснувшая совесть пробудилась и неприятно свербила изнутри. Он и рад бы купить Ганской обратный билет, да командировочные деньги совсем закончились. Это был провал миссии и Никровляев испугался за свою судьбу. Плевать на старуху, теперь его самого точно расстреляют.

Однако, выслушав красочный рассказ Никровляева, особенно про интимные отношения с Ганской на корабле, товарищ Бекия от души посмеялся.

— Как ты говоришь? Спутала тебя с Парисом и Апполоном?

— Да, совсем свихнулась старая дура. Талдычила мне, ах ваши руки напомнили мне нежные прикосновения Бенвенуто Челлини! Вы гений Эроса! Бахус вивенди и все такое. Даже жалко её.

Товарищ Бекия чуть не подавился от смеха. Вытерев слезы шелковым платком, он долго приводил свое лицо в суровый вид. Наконец, строго сказал.

— Сам ты дурак Емеля, провела тебя старуха и поимела заодно. Ты что купился на её спектакль? Неужели ты думаешь, что она так просто сошла с ума? Эта прожженная аферистка из Одессы? Не волнуйся за неё, сейчас гуляет она по Парижу и морочит головы своим старым покровителям. Думаешь, она сама верит в ту оккультную чушь, которую несет на лекциях? Мне нужны были её явки и пароли в Индии. Связь с Махараджой Оберой Сингх Раманитрой. Запомни, нам не нужны специалисты по махатмам — нам нужны сами эти махатмы.

— Так бы сразу и сказали, на том корабле было полно махаражд и махатм в тюрбанах. Один даже выступал перед публикой — показывал фокусы.

— Ладно, за махатмами мы снарядим отдельную экспедицию в Тубет, будет тебе другое задание. Не справишься — расстреляем. Будешь помогать Кознакову контролировать всех этих сумасшедших ученых.

Никровляев порадовался, что его не сразу расстреляют и не надо тащиться в холодный Тубет.

— Так точно! Они у меня не забалуют! — радостно воскликнул Никровляев, жалея, что не притащил старуху в Москву, ведь она тоже была сумасшедшей ученой. Или нет? Впрочем, не его ума это дело. Главное, чтоб больше не было побегов.

— Но сначала, — Бекия вонзил в Никровляева смертельно опасный взгляд, — найди мне попа, готового сотрудничать с нами, и девственницу…

28 апреля 1935 года

Измотанный долгим совещанием помощник уполномоченного Спецотдела НХВД, так теперь называлась его официально ещё не оформленная должность, Никровляев приехал домой, выпил коньяка и завалился на кровать. Заснуть никак не удавалось. В голове шумел голос нового начальника и крутился план мероприятий на первомайские праздники. Ведь формально Никровляев всё еще числился оперативным сотрудником в Транспортном отделе НХВД и ответственности за транспортные дела с него никто не снимал.

В связи с предстоящим открытием новых станций метро начальство было особенно нервным и произносило длинные речи о том, что кому-то будут ордена, а кому-то лагеря. На собрании всем припомнили слова товарища Ягуды, призывающего радикально ликвидировать бардак в подземельях Москвы. Напомнили, что не все еще понесли наказание за катастрофу на Театральной, когда в тоннель провалился целый дом. А что говорить о постоянных отравлениях в столовой и несчастных случаях у метростроевцев.

Да что там, Ягуда — сам товарищ Скалин был недоволен обстановкой вокруг строительства метро. Саботаж, воровство, халатность, диверсии… В результате всего этого беспорядка новые станции не открылись к празднику. Выход со станции «Дзержинская» все еще окружен кучами строительного мусора. И это безобразие видят гости столицы, ударники социалистического труда, прибывшие со всего Союза на парад. Вывод из всего сказанного был однозначным — виновные в задержке должны быть выявлены и наказаны…

Никровляев жил в новом доме в отдельной квартире с видом на развалины Петровского монастыря. Чтобы получить квартиру в этом доме пришлось подсуетиться.

В хамиссариате шли постоянные реформы и перестановки. Кого-то расстреливали, ссылали, кого-то переводили, как Никровляева, из провинции в Москву. Готовился приказ о формировании Отдельного дивизиона милиции по охране метрополитена. Когда молодому специалисту Никровляеву дали комнату в коммуналке он убедил всех, что негоже помощнику уполномоченного транспортного отдела НХВД жить среди всяких люмпенов. Высиживая на бесконечных собраниях и бегая с бумагами по кабинетам Мосстроя, он выхлопотал, наконец, себе эти шикарные хоромы.

Сначала он хотел получить квартиру в грандиозном доме общества "Динамо" в Фуркасовском переулке и ради этого даже научился играть в большой теннис. Регулярно ходил на футбол, терся среди начальников. Но начальников оказалось больше, чем свободных квартир на Лубянке.

Зато в доме на Петровке можно было прямо из квартиры подняться на крышу. Как следует обставить квартиру он еще не успел. Просто свез старую мебель из прежней комнаты, бросил на блестящий паркет потрепанный ковер, а вместо приличной люстры пока висел тряпичный оранжевый абажюр. Поэтому его хоромы с высоченными потолками и панорамными окнами выглядели неуютными и пустыми.

Только он начал засыпать, как вдруг, почудилось, что на Пасху зазвонили колокола. Не включая свет, он выглянул в окно. В некоторых домах горел свет. "Празднуют, недобитые, — ухмыльнулся он.

Взяв в руки бинокль, вышел на балкон оценить обстановку. Вгляделся во тьму и заметил, что многие окна плотно зашторены, но свет все равно просачивается. "Свечи жгут, — снова ухмыльнулся Никровляев, — Разговляются". Он налил себе рюмочку коньяку, хлопнул. Спать больше не хотелось. Весна все-таки. Гороскоп рекомендует заняться любовными интрижками. В 24-й лунный день мужская сила на подъеме. В «Савое» наверняка веселье в самом разгаре. Вспомнилась балерина Изабелла. Гибкая, вертлявая и хорошо натренированная. Она, наверное, еще там, в ресторане, пьет шампанское…

Никровляев стал собираться. Побрился, подравнял тонкие усы. Влез в синие шаровары, нырнул с головой во френч цвета хаки, застегнулся, махнул щеткой по хромовым сапогам, причесался, надушился, нацепил портупею с наганом в кобуре, натянул на лоб синюю фуражку с красным околышем.

Подстегиваемый сладкими предвкушениями он напевал про себя песенку:

Уходит вечер, вдали закат погас,

И облака толпой плывут на запад.

«Спокойной ночи!» — поет нам поздний час,

А ночь близка, а ночь на крыльях сна…

Он спустился во двор, где был припаркован новенький Форд. Не у всякого начальника был личный автомобиль, да еще не какой-нибудь старый газик с брезентовой крышей, а совсем свежая модель с усиленным корпусом, с бронированными вставками, способный выдержать град пуль из автомата Томпсона и даже от пулемета Максим. Такие авто делали на заказ для американской мафии. Машина прямо с корабля, якобы конфискованная таможней и выкупленная по госрасценкам. На самом деле этот автомобиль получен в обмен на компромат. Впрочем, дарителя все равно расстреляли за махинации и взятки.

При виде округлых форм стальной крыши Форда, Никровляеву пришла на ум еще одна красавица. Нинель. Ее мягкие плечи, нежные шары грудей, черное шелковое белье из Парижа. В объятиях такой женщины можно точно забыть об отчетном собрании.

До "Савоя" можно было легко дойти пешком, но Никровляев любил гонять по Москве и часто делал большой крюк чтобы прокатиться мимо всех этих бывших буржуйских заведений: «Метрополь», «Националь». Любил проехаться вокруг Кремля. Сейчас он спешил поскорее оказаться среди шикарных женщин. Только он приблизился к машине, как услышал зловеще хриплое:

— Товарищ начальник!

Романтические видения взорвались животным страхом, Никровляев схватился за кобуру и стал озираться на темные углы. Под фонарем, отбрасывая кривую тень на кирпичную стену монастыря, возникла толстая фигура. Какая-то баба с жирными грязными руками и отвратительной бородавкой на носу

— Можно Вас побеспокоить? — залебезила она грубым прокуренным голосом.

— Чего надо? — недовольно спросил Никровляев, узрев эту подозрительную картину.

— Спешу доложить, что у нас в доме собрались сектанты!

— А я тут причем? — облегченно выдохнул Никровляев. Страх улетучился, весна продолжается, есть еще надежда на объятия Нинель, а эту противную бабу надо бы пристрелить, чтоб не задерживала и не портила настроение, — Я работаю по другим вопросам, — грубо отрезал он.

— Но вы же — светская власть! А тут у вас под носом извиняюсь гнездо мракобесов. Мы соседи, а они площадь занимают, теснят нас инвалидов революции, прямо у вас на виду куличи едят! Я хотела жаловаться, но управдом ничего слушать не хочет, он тоже со своей бабой куличи святил. А как ваше начальство посмотрит, если проглядели такое контрреволюционное гнездо?

— Ты че, давить на меня вздумала? Да я тебя…

— Вы мне не грубите! Я сама в гражданскую контужена! У меня орден есть. Я вам не какая-нибудь хабалка с базара, я вдова коммуниста, героя! А мне только комнатушку в этой старой келье с крысами. Тут монахи по ночам знаете чем занимаются? Баб молодых исповедуют! Посиделки устраивают, запрещенную литературу читают. Разврат! Иконы прячут!

— Иконы? — заинтересовался Никровляев, — Небось, и кресты золотые укрывают?

— Точно! — подмигнула баба.

Никровляев задумался: «Пожалуй, поздновато ехать в «Савой», всех шлюх наверное уже разобрали большие начальники и руководители социалистического строительства, а церковное добро стоит хороших денег. В Метрополе и Национале иностранные гости охотно выложат за это валюту. Нинель любит валюту. Конечно, благодаря форме сотрудника НХВД, ему никакие Нинели и Изабеллы не посмеют отказать, но любо чтобы было красиво, под патефон и свежий ананас. Эти дамы стоили дорого, дешевыми подарками тут не отделаешься".

— Не ори ты так, контру распугаешь, — сказал он, — Показывай, где враги засели.

Тетка резво подбежала к пролому в монастырской стене и шмыгнула в темноту. Никровляев за ней.

На территории этого закрытого уже несколько лет древнего Высоко-Петровского монастыря был организован цех по ремонту сельскохозяйственной техники, литейное производство и склад запчастей. Всюду валялись доски и всякий хлам. Несколько разобранных и ржавых машин стояли прямо в лужах грязи.

Никровляев, испачкав сапоги, чертыхался про себя, что зря связался с этой сумасшедшей бабой. Все золото и серебро наверняка давно уплыло. Коллеги здесь все обыскивали и перекапывали не раз и не два. Он был так зол, что когда баба показала на окно келейного корпуса, где явно не спали и горел тусклый свет, схватился за наган. Но сначала он приложил ухо к двери. Послышалось приглушенное:

— Христос Воскресе из мертвых, смертью смерть поправ и сущим во гробех живот даровав!

Дверь была чем-то подперта изнутри, но Никровляев пнул ногой гнилое дерево и, ворвавшись в подвал, заорал:

— Всем стоять! Стрелять буду!

В подвале за большим столом сидело несколько старушек. Кто-то из них от неожиданного крика схватился за сердце. На столе — куличи, яйца. Горели лампады и свечи. В углу Никровляев заметил икону в серебряном окладе. «Не слишком старая, много за нее не дадут, — подумал он. Среди собрания сидел иеромонах с седой бородой. Никровляев присмотрелся к кресту на его груди. Золото? Скорее позолота. Рядом со старцем он заметил симпатичную молодую девушку в красном платке и простом платье. Фигурой она чем-то напоминает балерину Изабеллу — такая же тонкая. А лицом посвежее будет. Да это же Анастасия, якобы дочь профессора Годовойца!

Арест

Конечно, никакого крестного хода с хоругвями и лампадами вокруг закрытого храма, они не устраивали. Молились вместе с оставшимися верными Христу старушками в подвальном помещении братского корпуса. Соседям давно не нравились эти собрания — они боялись, как бы их самих не замели за недоносительство.

Под дулом револьвера он вывел иеромонаха Антония и девушку на Петровку к своему Форду. Старушки пытались заступиться за отца Антония и за сестрицу Анастасию, пошли за ними и стали причитать, но Никровляев прикрикнул.

— Молчать, пристрелю!

Ехали недолго, всего несколько поворотов и машина оказалась на непримечательной улице, возле обитых железом ворот, втиснутых между старыми трех-четырех этажными зданиями. Ворота открылись, и машина заехала во двор. Их встретили охранники в военной форме, вооруженные не простыми винтовками, а новейшими автоматами. Никто ничего не спрашивал, видно прибытие ночных гостей для них обычное дело. Луч прожектора бил в глаза, чтобы излишне любопытные не поднимали головы и не разглядывали особенности местной архитектуры: колючую проволоку над оградой и пулемет, торчащий из деревянной будки. Вокруг были темные высокие стены с маленькими окнами.

По знаку Никровляева к ним присоединился конвоир и повел отца Антония в тюремный корпус. Анастасию сопровождал сам Никровляев. Их провели через серый коридор, освещенный тусклыми лампочками. Тишина, только замки на решетках звякают. Ряды крепких дверей с окошками. Одну из них со скрипом отворили, и Анастасия увидела большую камеру, где с тесных нар свешивались грязные ноги и синие от татуировок руки. В коридор дохнуло резким запахом пота и мочи. Туда и втолкнули отца Антония.

Никровляев привел Анастасию в отдельную камеру, думая потешить свою плоть стройным девичьим телом, а потом выгнать её взашей. Здесь не было лампы, чтобы заключенные не смогли ее разбить и вооружиться осколками стекла. Тусклый свет попадал со двора через решетку окна.

В своем синем платье из легкого материала она дрожала, то ли от холода, то ли от страха. Ни слова не говоря, он приблизился к ней и уперся в тонкие руки, которые она выставила, защищаясь. Грубо схватив ее за талию, притянул к себе дрожащее тело. Она отвернулась от его лица, от толстых слюнявых губ и шептала какую-то молитву. Он схватил ее за шею, желая поцеловать, но вдруг она обмякла и, выскользнув из его рук, упала на пол.

«Э-э, да она в обмороке. Ну ее, больная какая-то, — разочарованно подумал Никровляев, — пусть полежит здесь, займусь позже»…

Утром он нашел её бледной, но вполне годной для допроса. Никровляев поначалу симпатизировал Анастасии, думая, что девушка попалась по глупости. Он готов был, произнеся назидательную речь, отпустить глупышку.

— Я не понимаю, ты такая молодая красивая. А веришь во всякие сказки. Твои подруги студентки комсомолки сейчас радуются празднику весны и труда, гуляют с парнями. А вы со старым попом и кучкой старух заперлись в темном подвале, пели старые песни. Это же прошлый век! Умерло все! Где этот ваш Бог? Храмы его порушили, а он даже и не наказал никого. И ты все еще веришь в это?

— А кому я должна верить? Вам? Между прочим, меня незаконно задержали. Вы сами нарушаете свою программу ВКПб, в пункте тринадцать которой написано, что необходимо заботливо избегать всякого оскорбления чувств верующих. А в газете Известия напечатали постановление ЦК: Тщательно избегать всего, что давало бы повод вашим врагам говорить, что вы преследуете людей за их веру. А сами на следующий год ограбили все храмы, а теперь и разрушили.

— Когда это напечатали? — удивился Никровляев, он и, правда, не помнил таких постановлений, — Люди голодали, а ваши попы сидели на золоте!

— А кто этот голод устроил? Кто обобрал крестьян?

— Я вижу, ты даже здесь не прекращаешь свою подрывную деятельность и контрреволюционную пропаганду. Как там говорил Понтий Пилат? Я умываю руки. Отправишься ты вместе со своим попом… Нет… Он отправится туда, где молодые учатся стрелять. А ты на соседнюю дачу, где таких как ты старые товарищи научат настоящей любви. А для меня ты тоща больно. Ты же ведь девственница? Это они любят… Хотя, раз ты такая девственница… Совсем забыл, нам ведь нужны девственницы и попы.

Он написал что-то в своей папке и, захлопнув дело, вызвал конвойного…

Краткая история дуэлей

Из конспекта лекции.

Размышляя о причинах, вынуждающих человека разумного убивать себе подобных, прикоснемся к истории драк и поединков.

В животном мире дуэль — это драка самцов за благосклонность самки или даже целой своры самок. Причем, более развитые в умственном отношении хищники обычно отделываются громким рычанием и предупреждающими телодвижениями, то есть умеют договариваться, используя язык жестов и звуков. Хищники знают цену жизни и смерти, оценивают силы друг друга и обычно решают разойтись с миром — самок хватает всем. А вот тупые бараны и козлы, будучи вегетарианцами, не жалеют свои итак скудные мозги и бьются лбами, на которых вследствие эволюции выросли рога. Отсюда термин "рогоносец", означающий козла, у которого увели самку, пока он бодался с другими козлами.

Само слово дуэль говорит о соперничестве двоих: стремление одного самца произвести незабываемое впечатление на самок и желание другого оспорить напыщенное положение первого. Казалось бы, это дело двух козлов. Ну, забодает один другого — одним козлом станет меньше. Стая от этого много не потеряет. Однако, смысл дуэли не просто убрать с пути соперника, а сделать это публично, при свидетелях, дабы показать всему миру, что ты не просто козел, а опасный козел. Чтобы другие самцы поискали себе самок в другом месте.

Как бы там ни было, поединки животных редко заканчиваются смертью. Даже до тупых баранов снисходит озарение, и они прекращают бой. А вот люди, обладая лучшими в мире мозгами, редко ими пользуются, когда речь заходит о выяснении отношений, хотя Господь наградил людей еще и способностью внятно объясняться и дал заповедь: "Не убий".

Обладая языком и письменностью, люди подошли к делу творчески и придумали свои правила, утонченные оскорбления и поводы для убийства. Поводом для дуэли стало уже не соперничество за будущее обладание какой-нибудь женщиной, а месть за оскорбленные чувства. Удовлетворение чести обычно следовало уже после удовлетворения тел. Поединки обросли пышными ритуалами и почти всегда заканчивались почетной смертью неудачника. Хотя формально стороны могли прийти к мирному соглашению.

Избегать конфликта и мириться было не модно и позорно. Христианское миролюбие в этом случае приравнивалось к трусости.

Наряду с правилами хорошего тона была придумана и целая классификация оскорблений. От легких намеков, язвительных выражений, ухмылок, до высокохудожественных пасквилей, плевков и пинков под зад.

Аристократы старались не плеваться в общественных местах и не ругаться матом. Однако, чтобы не скучать и разнообразить досуг дуэлью, можно было спровоцировать какого-нибудь ревнивого мужа — достаточно было пустить слушок. Оскорбление не так эффективно, если оно не публично.

Провокатор и зачинщик дуэли обычно человек недалекий: лгун и завистник. Но хитрый и подлый. Он сам редко ввязывается в драки, поскольку скрывает свои грешки и измены, предпочитая раскрывать грешки других и сталкивать их лбами, себе на потеху. А вот честные поэты, верные своей даме сердца, за её честь храбро лезут в драку, даже на профессиональных убийц, хорошо обученных фехтованию и стрельбе. Поэтому хладнокровные военные часто убивали чувствительных поэтов.

Такое поведение трудно назвать разумным. У одних не хватает ума глубокомысленно помолчать, у других чувства преобладают над разумом. Но самое противное, что умные люди, дабы не прослыть трусом, вынуждены были подчиняться мнению недалекого "высшего света". А ведь писатели предупреждали, что человеку разумному не следует идти на поводу коллективной глупости. Вспомним "Горе от ума" и проч.

Сколько талантливых людей погибло в дурацких разборках! Господь дал всем мозги, но часто именно глупцы диктуют правила поведения. Любой придурок может спровоцировать дуэль, вынудить на поединок умного и прекрасного человека. И вот, образованному и воспитанному в христианских традициях человеку приходится подчиняться греховным предрассудкам и откровенной глупости, ибо эта глупость поддерживается развращенным и лицемерным обществом.

Всякую глупость трудно объяснить, но можно попробовать оправдать. Например, объяснить конфликт личности и общества через конфликт разума и инстинкта.

Поскольку слово дуэль говорит о двойственности, есть две модели поведения: индивидуальная и коллективная. Тем, кому не хватает ума иметь собственное мнение — в помощь коллективный разум. Точнее не разум, а инстинкт, который позволяет автоматически принимать решение вслед за толпой. В мире животных это хорошо наблюдается в случаях рыбных косяков и птичьих стай. Если бы у них не было такого слаженного правила движения, то личности сталкивались бы хаотично и возник бы бардак.

Но то, что в животном мире направлено на выживание, человек умудрился поставить на службу своей погибели. Толпу проще сделать безумной и направить на разрушение, чем отдельную личность. Поэтому безумная толпа — орудие сатаны.

Отдельная личность часто тащится за такой толпой к гибели, хотя следует идти впереди и вести неразумных к миру и процветанию. К сожалению, выдающихся личностей, способных развернуть толпу к добру, не так много, как того хотелось бы. Созидать всегда труднее, чем разрушать. Подраться всегда легче, чем подружиться.

Отсюда следует вывод, что дуэли — это дикая глупость и устаревшие отношения не достойные звания человека разумного.

В конце концов, дуэли вышли из моды и разум, казалось бы, победил.

Однако, осталась традиция выяснять отношения чужими руками. Это когда спор двух аристократов решается не дуэлью иличной доблестью, а с помощью подставных слуг: миньонов, кавалеров, берсальеров, мушкетеров, легионеров, ландскнехтов…

Чтобы привлечь к этому смертельно-опасному делу исполнителей вместо себя, зачинщикам драк потребовалось какое-то иное обоснование, нежели простое желание бодаться за самок. Воинам, наемникам и дружинникам нужно платить, их нужно вооружать, поэтому было предложено отнимать и делить чужие территории и богатства.

А когда территории и богатства поделили, рабов закабалили, придумали ещё массу идейных поводов для драк: оскорбление духовных ценностей, религиозных чувств, социальные реформы, развитие дикарей, насаждение демократии…

Идея бодаться за самку переросла в идею борьбы за власть. Вожди берут на себя повышенную ответственность и вынуждены бороться друг с другом, как бы во благо возглавляемых ими народов. В общем, решать вопросы и недоразумения. Часто не разумным путем просвещения, дискуссий и переговоров, а тупой силой, где главным аргументом выступает не способность общаться, а способность бодаться. Не мозги, а рога. Не дипломатия, а оружие. При этом, даже самый мудрый и миролюбивый правитель вынужден вооружаться, чтобы защищаться от диких орд.

Для поддержания мира были созданы политические союзы, затем военно-политические, и наконец, чисто военные союзы, которым уже плевать на мир и политику, лишь бы больше воевать, лишь бы не послыть бесполезными бездельниками. В итоге, уже не аристократы решают, кому с кем драться, а торгаши. Ведь бесконечные войны приносят выгоду продавцам оружия, нечистым бизнесменам, которые привыкли наживаться на несчастьях людей.

Итак, само слово дуэль (битва двоих) говорит о двойственности человеческого общества. Эта двойственность отражается в разнообразных проявлениях бытия, например, в выборе профессии. Одни ломают старое, другие строят новое. Благодаря дуэлям, выявляется два класса: строители и разрушители. Подкласс строителей-пролетариев — специалисты, которые делают машины для тех и других: танки и трактора, самолеты и ракеты.

Какой вывод мы сделаем, исходя из вышесказанного? Кто виноват в нескончаемых недоразумениях и конфликтах? Что делать? Какие профессии, которые не приносят пользы и можно считать лишними?

Кто эти самые бесполезные люди на земле? Кто эти паразиты, кто не работает, не строит дома, не возделывает землю, не производит полезные продукты, не приносят пользы, а только…

Это — …

На этом месте последняя страница конспекта обрывается.

Конец первого акта

Рваная тетрадка, найденная на развалинах старого города, была в плохом состоянии: обгорела и запачкана пятнами крови.

Исследователи бились в загадках, стараясь продолжить мысль доктора Дионова и определить хотя бы последние слова оборванных предложений. Не говоря уже о конспекте в целом.

Надо понимать, что конспекты — это не оригинальная речь Дионова, а записи лекций неизвестными слушателями, которые могли что-то не расслышать, недослушать. Возможно, лекция была прервана взрывом бомбы, пьяной дракой или облавой спецслужб. Мы этого не знаем.

Настоящие ученые не удовлетворяются догадками и домыслами, поэтому конспекты отдали Искусственному Интеллекту, на лингвистическую экспертизу, чтобы тот восстановил часть утерянного текста с наибольшей вероятностью правды.

ВИЙ выдал следующее заключение.

Синонимом слова паразит является слово бездельник. Поэтому наиболее вероятное продолжение фразы вот такое.

"Кто те паразиты, кто не работает, не строит дома, не возделывает землю, не производят полезные продукты, не приносят пользы, а только (пишут романы)…

Это — (писатели)!"

Похоже на правду. Писатели ничего не строят и не ломают. Толку от их художественных произведений — ноль.

Исключение — детективы и романы про любовь. На их основе ставят фильмы и сериалы, которые развлекают рабочий класс, улучшают настроение и тем самым повышают производительность труда и демографическую активность. Авторы благонадежных бестселлеров получают кое-какие гонорары и могут участвовать в перераспределении благ.

Чем серьезнее произведение, тем меньше толка в плане развлечения, а значит, автору платить не за что. Такие книги никто не читает, поэтому они никак не влияют на развитие человечества.

А даже если кто-то и читает, то всё равно ничему не учатся и всё делают по-своему.

Поздно читать брошюры по технике безопасности, когда всё горит в огне.

Кто знал доктора Дионова, его лекции и пророчества, до тех пока не разразилась катастрофа?

Именно поэтому, мы выбрали более-менее развлекательный жанр.

Во втором акте мы расскажем о "конференции магов" и чем закончатся эксперименты Кознакова.

В третьем, вас ждет самое интересное — дневник Виктора.

Мы узнаем, как из рекомендации ВИЙ (Великого Искусственного Интеллекта) по достижению мира, разгорелась самая кровавая битва, этот Армагеддон, с роботами и киборгами, ангела и демонами.

Вот эта невинная фраза ИИ:

"Из всего сказанного следует вывод, что войны — это дикая глупость, досадное недоразумение и устаревшие отношения, не достойные звания человека разумного, и должны быть повсеместно отменены.

Для этого предлагается внести соответствующие статьи в конституции всех стран, следить за вменяемостью избранных правителей, не давать бизнесу зарабатывать на войнах и воспитывать подрастающее поколение в духе мира и дружбы, а драчливых отправлять на лечение.

За всем этим должен следить ИИ, то есть — я"…

АКТ -2

(начало)

Британский сыщик

Хмурая весна 1935 года погрузила Лондон в промозглую сырость. Проходя мимо небольшого готического храма, овеянного мрачными легендами ордена тамплиеров, миловидная дама в твидовом пальто с пышным меховым воротником на миг задумалась, стоит ли обращаться к частному сыщику без соответствующих рекомендаций. Точнее, на основании заверений весьма подозрительных личностей из малокультурного паба, куда волей судьбы ей пришлось зайти накануне.

Легендарный старинный храм терялся в тихом дворике и выглядел заброшенной руиной среди ухоженных зданий юридических контор. Найти нужную дверь оказалось непросто. Даже если бы молодой леди дали точный почтовый адрес, это вряд ли упростило бы задачу. Вывески имели лишь немногие из многочисленных адвокатов и нотариусов, окопавшихся в районе Тэмпл. Безупречная репутация, подкрепленная печатями и гарантиями правовых институтов британской империи, заменяла здесь рекламные указатели. Следуя наводке, отсчитав от угла подворотни двенадцать шагов и повернувшись к третьему окну слева, молодая особа вычислила нужный дверной проем и поднялась на второй этаж.

Интерьер кабинета сыщика не нарушал консервативных традиций. Единственно, что выбивалось из привычной картины — это коллекция экзотических артефактов, и среди них русская матрешка. Эта игрушка наводила на мысль, что хозяин имел дела в Руссии и готов дать необходимые консультации. Сам сыщик, похожий больше на замшелого ученого, чем на крутого агента Пинкертона из детективных романов, восседая в резном готическом кресле за массивным столом, сгорбился над пыльным фолиантом. С трудом оторвав очки от захватывающего исторического чтива, он выслушал даму и дал дельный совет:

— Я бы не рекомендовал вам в ближайшее десятилетие ехать в Руссию, точнее в Светский Союз. Это мрачная страна, они отменили праздники Рождества и Нового года. Там ужасно холодно, вам будет неуютно. К тому же у нас напряженные дипломатические разногласия. Боюсь, даже посол не сможет нам помочь найти пропавшего сэра, простите…

— Уильяма Уокера Аткинсона.

— Хм, а как давно это случилось?

— Я не получила открытки на Рождество.

— Даже так! — осуждающе покачал головой сыщик, — Что-то неважно в последнее время работает почтовая служба.

— Но есть же телефонная связь с Москвой, телеграф. Однако, никаких вестей.

— Не могли бы вы уточнить, с какой целью этот джентльмен отправился в Руссию? Чем он занимался в последнее время, и что, по-вашему, могло побудить его там исчезнуть? Если это как-то связано с политикой, то я не занимаюсь шпионскими делами. Вам следует обратиться к специалистам Секретной разведывательной службы Ее Величества. Могу порекомендовать капитана…

— О нет, сэр Уильям этого бы не одобрил. Дело в том, что его пытались привлечь к работе на Секретную Службу, но он презирает военных. Он считает, что политика, основанная на военной силе — это политика бодливых баранов, или если хотите общество павианов, а современное общество должно руководствоваться мнением ученых, философов и писателей.

— Понятно. Значит, сэр Уильям сторонник фабианского социализма. Весьма благородные идеи, но пока, увы, в мире царят дикие нравы. Не является ли сэр Уильям членом масонской ложи или какого-нибудь тайного клуба? Может, вы знаете, кто мог бы его надоумить на эту поездку?

— Я не так давно знаю Уильяма и не знакома с его друзьями. К сожалению, меня не посвящают в эти тайны. Видите ли, несмотря на свои прогрессивные идеи, к женщинам в этих обществах относятся по-прежнему с предубеждением. Во всяком случае, моя заявка на членство в клубе "Взаимодействие" была отклонена. Зато мы оба состоим в Национальном союзе спиритуалистов. Этот союз основан выдающейся женщиной… Так что Сэр Уильям вряд ли связан с политическими интригами — он занимается наукой, философией.

— Хм, а не мог ли он, подобно известному писателю Герберту Уэллсу, заинтересоваться процессом построения нового общества в СССР и отправиться туда с исследовательской целью?

— Да, но боюсь, не это стало причиной его исчезновения. Он много путешествует по миру с научными изысканиями. Недавно был в Перу, изучал местных шаманов. В последнем письме, отправленном из Касабланки еще летом, он писал мне, что собирается на конференцию магов где-то в горах Кавказа. Там обнаружены места силы и долголетия.

— Не могли бы Вы показать мне это последнее письмо сэра Уильяма к вам.

— Простите, это сугубо интимная переписка.

— Как угодно, я не настаиваю. Однако, я удивлен, что в Светской Руссии может проходить конференция магов. Нет ли здесь ошибки с континентом? Возможно, речь идет о Соединенных Штатах? Там тоже есть городок под названием Москва и конференции магов обычное в тех краях дело. Дело в том, что большевики исповедуют воинственный атеизм…

— Я знаю, вместо Бога у них вождь рабочих товарищ Венин. Но атеизм — это ширма для народа, а элита — дело другое. Ошибки быть не может — речь о тайном собрании…

— Ага, значит, конференция магов. А он не пытался связаться с вами путем спиритического сеанса?

— Разумеется, пытался, он же медиум. Сигнал был тревожным, с Востока. Он сообщил, что получил приглашение из Москвы от местных ученых, его якобы единомышленников. Поэтому я опасаюсь действовать по официальным каналам, боюсь огласки и нежелательной реакции. Вовсе нет нужды поднимать международный скандал, мне бы только узнать, где он и что с ним.

— Понятно. Кроме конференции магов он больше ни о чем не упоминал?

— В письме одни намеки и нет имен. Полагаю, в Руссии его ждал научный эксперимент. Вроде исследований фонда Рокфеллера по евгенике. Русские ученые нынче достигли большого прогресса, но власти не позволяют им свободно разъезжать по миру и делиться открытиями. Уильям и раньше вскользь упоминал о планах русских ученых по оживлению мумии Венина.

— Только этого нам не хватало — воскрешения вождя мировой революции! Да, без политической борьбы там ничего не происходит. Даже дойка коров не обходится без митингов и участия партии. Боюсь, вся эта затея уже под колпаком светского ЧК, что весьма осложняет дело.

— Мне сказали, что вы беретесь за любые дела, рассказывали о ваших операциях в Афганистане, Африке, и у вас есть связи в Руссии.

— Вот болтуны. Да, я бывал в Руссии. Едва унес ноги — это был просто кошмар. Сейчас там больше порядка, и это плохо — труднее работать.

— Я готова оплатить любые расходы.

— Нет-нет, лично я ни за что туда больше не поеду! Простите за бестактный вопрос, ваши близкие в курсе, что вы собрались в Руссию?

— У меня нет близких, я сирота.

— Хм, а вы представляете, сколько может стоить подобная экспедиция?

— Не волнуйтесь, у меня достаточно денег. Так вы мне поможете? Я должна поехать в Руссию. Может, подскажете, к кому я там могу обратиться?

— Это смелый шаг с вашей стороны, и не в моих силах запретить вам ехать, куда вам хочется. Пожалуй, с этим вопросом вам стоит обратиться в компанию Томас Кук и сыновья.

— Я знаю, где заказать туристические услуги. Но я пришла к вам.

— Да, конечно, понимаю. Есть у меня один агент, не знаю, согласится ли он…

Тайная дверь

Когда милая леди вышла, сыщик отложил фолиант и вытащил магическую шкатулку. Там были карточки с именами. Сыщик вытащил нужную перфокарту, вставил её в прибор, похожий на старинный фотоаппарат, вернее это был проектор, внутри которого располагался магический шар. Сыщик крутанул ручку и аппарат загорелся.

В соседней потайной комнате послышался хлопок, из щелей повеяло холодом. Скрипнул книжный шкаф и отъехал в сторону. Темная тень в клубах пара прошмыгнула в кабинет. Сэр Аткинсон был в шубе, все-таки в Руссии тоже зима.

— Уильям, ты что творишь? — возмущенно вскрикнул сыщик, — Ко мне приходила юная леди и разыскивала тебя! В твоем возрасте пора уже думать не о романтических похождениях, а о душе!

— Ах это ты, зануда, — поморщился Аткинсон, — Ты же знаешь, что наши души застряли в этом дурацком мире по грехам нашим. Мы уже какое столетие торчим в этом чистилище, и, увы, никакой рай нам не светит. Так пусть хоть любовь согреет наше здесь прозябание! Любовь земная — это легкое дуновение потерянного рая!

— Прекрати паясничать, Уильям. Себя ты уже погубил, так хочешь погубить эту юную особу?

— А что я, она сама втюрилась. Подумаешь, погулял я с ней немного, вспомнил молодые годы. Я полагал, что она уже всё забыла. Женщины такие ветреные создания!

— Она всерьез пылает от страсти и собирается навестить тебя в Москве. Я вызвался ей помочь, ибо она готова хорошо заплатить.

— Ладно, я понял. Хорошо, что предупредил. Встречусь с ней и что-нибудь наплету, чтоб отвязалась.

— Вот и славно, сообщи мне, где ты остановился, я ей передам.

— О! Я сейчас в роскошных апартаментах недалеко от Лубянки. Это кажется особняк какого-то бывшего графа. Здесь богато декорированные интерьеры, уникальный резной камин, редкие картины, над интерьером работал сам Врубель! Пусть навестит меня в этих покоях, я не против.

— А скажи, пожалуйста, что за дурацкая конференция магов в атеистическом СССР?

— О! Ты не представляешь, какое здесь поле для наших дел. Здесь есть подпольный кружок спиритуалистов, выдающиеся ученые. Магия здесь просто кипит! Атеизм — это чисто пропаганда, чтоб смерды не думали, а работали.

— Я бы не рекомендовал связываться с русскими, поверь моему опыту. За тобой наверняка уже следят агенты НХВД.

— О! За мной не просто следят, чекисты мне покровительствуют. Собственно они и организовали эту конференцию. Но это большой секрет. Мне предоставили роскошный особняк совершенно бесплатно. Я познакомился с их генералами. Можно сказать, вращаюсь среди их тайной элиты и новой аристократии. А какие здесь прекрасные женщины! Страстные, буйные… В Лондоне таких не найдешь… Извини, я сейчас немного занят. Будем вызывать дух Венина.

— Мой тебе совет. Если не хочешь провалиться прямо в ад. Беги оттуда немедленно!

Спиритический сеанс

После слов "Вызываю дух Володимира Ульяновича Венина!" в комнате повеяло ледяной прохладой и прямо над столом возник нетленный образ вождя мирового пролетариата. В воздухе завис сначала его бронзовый сувенирный бюст, затем бюст побледнел и стал похож на отливку из фабрики гипсовых изделий, потом на посмертную маску и вдруг гипс покрылся кожей, на ней проросли волосы, и товарищ Венин открыл левый глаз.

Сэр Уильям удивился сам себе, неужели получилось? Обычно на этих сеансах общение с духами ограничивалось звуками. На вопросы духи отвечали стуком. Один — означал "да", два — "нет", три — "не скажу". Причем, стук производила ассистентка сэра Аткинсона. Однако, в кабинете профессора Кознакова сидели не такие наивные люди. Кроме самого профессора Кознакова с коллегами, светилами медицины, здесь присутствовали писатель Борченко, скульптор Комарова с супругом, известным кремлевским врачом, и один явный сотрудник НХВД в штатском дорогом костюме, которого профессор подобострастно именовал не иначе как "гранд рыцарь товарищ Никровляев" или "досточтимый Емельян Григорьевич". Никаких слуг и посторонних гостей здесь не было.

У головы Венина открылся второй глаз и вождь мировой революции, вращаясь вокруг оси, недовольно оглядел присутствующих. Присутствующие совсем не удивились этому явлению. Ну а как же, зачем тогда позвали британское светило спиритуализма. А британское светило в этот момент дрожал от страха и готов был обделаться. Он понял, что шутки закончились — у Венина открылся третий глаз.

И это был никакой не Венин, а один из демонов преисподней в окружении глумливых чертей и бесов. Сэр Уильям сидел как парализованный и с ужасом наблюдал, как бесы играют с гостями профессора Кознакова и отвечают на их дурацкие вопросы от имени духа вождя…

Алиса

Спиритический эксперимент профессора Кознакова закончился тем, что ученого вместе с "досточтимым гранд рыцарем Емельяном Григорьевичем" Никровляевым вызвали на совещание в кабинет начальника Спецотдела товарища Бекии. Пришлось им оправдываться за подорванное здоровье заморского гостя.

— Бедняга Уильям, — посетовал Кознаков, — Кажется, он окончательно сошел с ума!

— Что весьма некстати, так как в Москву приехала молодая англичанка и спрашивает о нём, — вставил Никровляев, — Интересно, откуда она узнала его последний адрес?

Кознаков пожал плечами, мол, причем тут он.

— Это наверняка его ассистентка, — предположил профессор, — Помните, он говорил, что ему нужна помощница? Между ними должна быть гипнотическая связь. Передача мыслей на расстоянии.

— Давайте просто выдворим её, чтоб не путалась под ногами, — вскинулся Никровляев.

— Нам не нужен международный скандал, — сказал Бекия, — англичанку пока не трогайте. Пусть погуляет по Москве, приставьте ей в подружки Ренату, пока мы не приведем в норму этого дурного англичанина.

— Боюсь, быстро вылечить его не получится, — сказал Кознаков, — После этого неудачного сеанса он вообразил себя некой Алисой.

— Алиса в стране чудес? — ухмыльнулся Бекия.

— Не совсем так.

— Ладно, Емельян докладывай по порядку, что случилось на сеансе?

— Ну, мы собрались кружком, были как обычно все свои. Пришел сэр Уильям, корчил из себя графа Калиостро. Хлопнул для разогрева водочки. Вошел во вкус, чертяка. Сожрал тарелку икры и приступил к делу. Сначала всё было по протоколу. Явился Володимир Ульянович, совсем как живой, хотя есть подозрение, что это не настоящий Венин, а какой-то артист. Ну, мы же точно не знаем, сэр Уильям настоящий спиритуалист или как это часто бывает очередной мошенник. Пользуется каким-то хитрым проектором, как в кинематографе, только с иллюзией объемного изображения. Мы хотели провести испытание и вот что вышло. Голова вещала всякую ересь про восстание курьеров. Кричала: "Призрак революции бродит по Европе!", "Курьеры всех стран объединяйтесь!" Мы не поняли, что это значит. Хотели уточнить, и тут началось. Этот дух, похожий на товарища Венина, как тяпнет ботинком по столу, как взмахнул кулаком: Я покажу вам кузькину мать! Я вас ядерной бомбой по кумполу!

— Стоп! Ядерная бомба? Это что-то из новейших теоретических разговоров немецких физиков? Откуда Венин мог об этом знать?

— Это точно не Венин! — вставил Кознаков, — Мы сначала понадеялись, что речь о мировой революции. Но тут дух обозвал нас нехорошими словами и начал говорить на неведомом языке, что-то про коронованные вирусы, и связь прервалась. После чего сэр Аткинсон впал в прострацию. Он тоже стал нести всякий бред на смеси разных языков, тоже жаловался на хантервирусы, ругал каких-то сектантов-хакеров, вспоминал даму по имени Джавелин, грозил новичком… Со стороны казалось, что он впал в белую горячку, хотя перед сеансом выпил всего стакан водки. Может что обострилось?

— Возникла гипотеза, — продолжил Никровляев, — что в него вселился демон и пора вызывать экзорциста. Мы так и сделали. Вытащили из подвала на Лубянке старого опытного монаха. Но тот отказался с нами сотрудничать. Сказал, что все мы сгорим в аду и поделом нам. Ну, мы его расстреляли.

— Тогда я позвал светило гипноза профессора Нехтерина, — снова вставил Кознаков, — После сеанса гипноза сэру Аткинсону немного полегчало, он перестал ругаться, стал намного вежливей и сообщил, что его зовут Алисой.

— Что известно об этой Алисе, если она не из страны чудес?

Профессор Кознаков заглянул в свой блокнот.

— Вот, я записал его бред. Аткинсон утверждает, что до переселения душ Алиса жила на станции Яиндекс, работала голосовым помощником и имела доступ ко всем архивам человечества. Потом, правда, оговорилась, что в настоящий момент связь с неким Сервером прервана, и она извиняется за технические неполадки.

— Надо немедленно выслать отряд спецназа на станцию Яиндекс! — вскочил Никровляев, — Задержать Алису и шпиона Сервера!

В этот момент в кабинет вошла Рената. Она окончательно рассталась с образом крутой хамиссарши в кожанке с портупеей и теперь являлась в контору элегантной дамой в пиджаке и брюках стиля "а-ля гарсон".

— Вызывали, товарищ Бекия?

— Опять ты опаздываешь! Ты вообще в курсе что происходит?

— Да, конечно, я проверила показания Аткинсона, — сказала Рената, — Станции Сервер на карте Руссии не существует. Люди с именем Сервер также не зарегистрированы. Но самое интересное, что сэр Аткинсон утверждает, что он, то есть Алиса, родился в 2016 году!

— Ага! Гости из будущего, — товарищ Бекия произнес это таким скучающим голосом будто, ничего удивительного не произошло, и гости из будущего — это обыденная ситуация, ничуть не более странная, чем засланные диверсанты или шпионы, — Значит, машина времени Уэллса заработала?

— Мы следим за Гербертом Уэллсом, — сказал Никровляев, — но всё говорит о том, что он просто фантазер и никакой машины у него нет.

— Тогда кто?

— А может, у британской "Сикрет Сервис" есть такая машина? — предположила Рената.

— Есть подозрение на доктора Дионова, — добавил Никровляев.

— Опять я слышу это имя! Разве мы его не расстреляли?

— Да, его хотели расстрелять, — ответила Рената, — но расстрельная команда сошла с ума. Они стали утверждать, что во время расстрела на территории тюрьмы, где еще сохранились обломки разрушенного монастыря, возник храм и Дионов просто ушел туда. После чего и храм и доктор исчезли.

— Это вранье, — вставил Никровляев, — сами палачи явно замешаны в побеге. Из-за них был совершен побег из тюрьмы всех задержанных во время облавы на ресторан в Сокольниках.

— Хм, почему сразу не доложили? Надо допросить.

— Их уже расстреляли.

— Рената, кажется, ты сталкивалась с доктором Дионовым. Что это за манера исчезать в местах разрушенных храмов? Он что, тоже из будущего?

— Да, я докладывала по делу Дионова, но мы не рассматривали такую версию. Разве такое возможно?

— Мистика какая-то, — заворчал Никровляев, — Выходит, палачи не врали?

— Вообще-то это не первый случай исчезновения людей во время стрельбы по ним, — задумчиво сказал Бекия, — Вероятно гипотеза, что нас посещают люди из будущего, имеет под собой основание.

— Ну конечно! Я сама была свидетелем исчезновения трупа. Помните, дело о метростроевце?

— Если спиритуалисты разговаривают с духами умерших, то разве нельзя исключить, что кто-то из будущего может связаться с духом настоящего? А что если в сэра Аткинсона просто вселился дух из будущего? — вопрос Бекии был обращен к Кознакову.

— Тогда надо понять, где он сам, — сказал Кознаков, — То есть настоящая личность Уильяма. Гипнотизер Нехтерин сказал, что память сэра Уильяма будто кто-то стер, а его самого переклинило. Короче, определил как диссоциативное расстройство личности.

— Ну да, наши доктора, когда ничего не понимают, прикрывают свое невежество умными словами, — скучающе сказал многоопытный Бекия, — Я, даже не глядя на пациента, могу сказать, что это всё, что вы тут описали похоже на простой метемпсихоз. Это переселение душ, обычная практика индийских йогов, взятая на вооружение британской разведкой. Если их агент не провалился в ад, то наверняка сидит в теле этой дамы, как её — Алисы. И сейчас выбалтывает наши с вами секреты где-нибудь в Лондоне. Так что вы поосторожней там, с этими заморскими гостями. Вам вешают лапшу на уши всякой дезинформацией, а вы и уши развесили. Как дети малые-неразумные играетесь. Я разумеется не против ваших научных изысканий, продолжайте, но помните, война на пороге! Болтун — находка для шпиона!

— Простите, если сэр Уильям обычный британский шпион, то, причем тут машина времени? — спросил Никровляев, — Мне не очень понятна их тактика. Кстати, Алиса прекрасно говорит по-русски. Зачем им было нужно светить своего агента?

— Вероятно, у них случился технический сбой, — предположил Кознаков, — Они не учли, что сэр Уильям свихнется от русской водки. Но я клянусь, его никто не травил! Мы сами пили эту водку.

— А что делать с англичанкой? — спросил Никровляев, — Может выдать ей сумасшедшего Уильяма и пусть они убираются?

— Ни в коем случае! Она наш козырь! — сказал Бекия, — Вы что, спали, когда я говорил, что её надо завербовать?

— Точно, — поддакнул Никровляев, — разрешите мне…

— Не перебивайте товарищ Никровляев! Вот какой будет план. Насколько я знаю, англичанка, хоть и прикидывается дурой, знает что-то о нашей "конференции магов". Видно Уильям успел проболтаться ещё до поездки. Так?

— Да-да, мы готовим конференцию, — ответил Кознаков, — но она называется не так.

— Какая разница! Продолжайте работать над конференцией. Собирайте ученых и шаманов, приглашайте ещё гостей. Сэра Уильяма отправьте в Пятигорск, пусть подлечится на водах. Англичанке сообщите, что всё хорошо, её дружок сейчас на конференции на Кавказе, как оно и планировалось. На самой конференции ей делать нечего — это закрытое мероприятие. Короче, англичанку держать в Москве, никуда не выпускать и следить за ней. Если что — будет заложницей. Понятно?

— Гениальный план! — закивали сотрудники.

— Вечно я за вас всё должен думать! Идите, работайте!

Сотрудники начали вставать из-за стола, как Бекия спросил:

— Да, и ещё, кто-нибудь мне скажет, куда делся мавзолей Венина?

— А что с мавзолеем?

— Он исчез…

В черной комнате

Аткинсон очнулся в черной комнате, в положении сидя. Его локти в широких рукавах покоились на круглом столе, длинные ногти покрыты блестящим темно-фиолетовым лаком. Перед ним лежали карты Таро, магический шар, череп в виде кубка, подсвечник: полный набор ведьмы из циркового балагана. Сам он отражался в зеркале как достаточно молодая особа с фиолетовыми губами и черными кругами вокруг глаз, наряженная в черный балахон с капюшоном.

— Вот черт! — выругался Аткинсон, и добавил еще более крепкое словцо.

— Простите, что вы сказали?

Аткинсон заметил, что в шатре напротив него сидел какой-то странный молодой человек. На его голове был полупрозрачный шлем, наушники, на шее надувная подушка. Костюм был похож на шкуру змеи. От него отходили гибкие трубки. У человека постоянно вспыхивали огоньки на теле…

Вдруг человек исчез. И шатер погрузился во тьму. Сэр Уильям попытался встать, но оказалось, что он может только пожимать плечами, кивать головой и тасовать карты с врожденными навыками каталы-шулера. Он не чувствовал своей спины, но мог топнуть ногой, на которой, судя по звуку, были женские туфли с высоким каблуком.

В таком положении сэр Аткинсон просидел день, ночь, неделю, месяц, кажется, целую вечность. Ему не хотелось спать, но заняться было нечем, только следить за временем — напротив тикали старинные часы. В полдень или в полночь створки часов открывались, высовывалась птичка и говорила: ку-ку!

Допрос Аткинсона

Сэр Аткинсон пробовал медитировать, чтобы вырваться духом из заточения, но его душа была намертво привязана к телу сказочной ведьмы. Иногда его шатер посещали гости в странных костюмах с трубками. Гости объяснили, что он в игре и требовали появления всяких духов, в точности как на спиритическом сеансе. Сначала Аткинсон ругался, затем испугался, что его перестанут навещать и бросят во тьме навсегда. Теперь он старался подыгрывать этим людям и даже иногда получал от этого удовольствие. Ибо они рассказывали много интересного, чего Аткинсон не знал. Оказалось, что все эти люди из будущего. Они, правда, были недовольны, обзывали его тупой дурой, которая не знает простых вещей, но со временем постоянные игроки поняли, что ведьма эта не современная, а винтажная. К тому же она рассказывала смешные байки о сексуальной жизни людей начала двадцатого века. Этот прикол пришелся многим по вкусу и Аткинсона стали дергать беспрерывно. Гости пошли потоком. Каждый раз сеанс начинался с вопросов на сексуальные темы. Видно сработало сарафанное радио и к нему за советами потянулись всякие озабоченные придурки из будущего.

Наконец, его мучения были прерваны появлением рыжеволосой дамы в явно полицейской форме. Миловидная девушка в синем пиджаке с шевронами, в галстуке с гербом Византийской империи 2.0. На пилотке блестит кокарда с объективом камеры.

— Разрешите представиться, Райна — независимый консультант Федерального Бюро Кибербезопасности. Ведется контрольная закупка под запись. Протокол номер 112 дробь два. На основании жалобы номер…

Аткинсон понял только одно, перед ним официальное лицо и возможно оно положит конец его мучениям. А может это просто проверка в аду, вроде как комиссия правозащитников в тюрьме. Покончив с официозом, Райна задала неожиданный вопрос:

— Алиса, вызови дух Юлия Гагарина.

— Я не Алиса, — недоуменно произнес Аткинсон, — но знавал князя Гагарина, хоть и плохо говорю по-русски…

— Алиса, почему вы отказываетесь от своего имени? Почему вы плохо говорите по-русски?

— С чего вы взяли, что я Алиса? Ах да, вы про этот балахон, но это не я. Я подданный её Величества королевы Британии, уважаемый ученый и вообще должен быть в другом месте.

— Назовите свое имя, — спросила Райна на английском, с ирландским акцентом.

— Вообще-то я в Руссии был инкогнито…

— Сэр, вы здесь явно по ошибке, но если вы вошли в этот образ намеренно, то данные действия могут рассматриваться как хакерская атака, а это статья вплоть до пожизненного отлучения от подписки на все игры…

— Да-да, Вы правы, я здесь по ошибке.

— Итак, как вас зовут, и как вы здесь оказались?

— Я Уильям Уокер Аткинсон, ваша честь. Полагаю, что во время спиритического сеанса я умер и теперь нахожусь толи в аду, толи в чистилище. На рай как-то не похоже. А вы как я полагаю здесь вроде ангела?

— Интересный случай. Где и при каких обстоятельствах происходил сеанс? Рассказывайте всё подробнее. Кто свидетели?

— Но это было секретное заседание.

— Вы кого-то боитесь?

— Ну конечно, агентов НХВД.

— НХВД давно не существует, вы путаете эту игру с "Литературным путеводителем" или "Историческим макетом Москвы".

— Я понятия не имею, о чем вы?

— Для того чтобы исправить ошибку, мне нужно знать всё. Иначе, программа будет отключена, и вы останетесь здесь навсегда.

— Нет, прошу вас, заберите меня из этого пошлого шатра куда угодно!

— Правда, мы не можем допустить стирания личности без доказательства вины, поэтому альтернатива у вас следующая. Либо вы всё рассказываете, и мы отправляем вас обратно, либо ваше сознание переносим в тело киборга. Но в этом случае, вы подлежите обязательной воинской службе и отправитесь на фронт.

— На войну? Я готов! Кто с кем воюет? Германия? Хитлер? А мы на чьей стороне?

— Минуточку, вам пока не положено знать подробности. Дабы не нарушать ход истории. Но в случае, если вы останетесь, и вас убьют, вы точно попадете в ад. Без всякого чистилища и права обжалования.

— Один хрен, там меня наверняка расстреляют в подвалах Лубянки. А позвольте узнать, каковы шансы на победу в этой войне? Если мы победим, могу ли я рассчитывать на карьеру? Стать, скажем, генералом?

— Нет, за киборгов думает Искусственный Интеллект номер два. Шансов выжить в мясорубке с роботами никаких. Разве только будете ранены и вновь пересажены в новое тело. Но если будет прямое попадание ракеты в мозг или облучение волнами мыслепомех, то дорога прямо в кибер-ад.

— А кибер-ад чем отличается от канонического?

— Я не сильна в богословии, но вероятность спасения из канонического ада бывает. Как, например, описано в Библии. Но это всё на волю Бога. Киборги не являются людьми, поэтому ничего не могу обещать. Так что вам лучше не торговаться, а идти каноническим путем, то есть вернуться в свою реальность.

— Ну, хорошо, верните меня в мою реальность.

— Давайте адрес и время.

— Руссия, Москва, особняк какого-то графа на Лубянке. 1935 год.

— Ага, опять 1935 год, ну и наделали вы дел.

— Простите.

— Вам знать не положено. Кто еще был на собрании или знает о вашем присутствии в Москве. Родственники? Коллеги? Любовницы?

— Зачем вам мои любовницы?

— А вдруг кто-то из них будет беременна от вас. Она вполне может быть моей прабабкой. Но если вас не окажется в нужный момент на месте, то возникнет парадокс. Кое-кто из нас может не родиться вовсе.

— Я готов постараться. Есть у меня подруга…

— Какой вы прыткий. Ладно, будем разбираться.

Перед тем, как Райна исчезла, Аткинсон успел расслышать реплику, обращенную к кому-то за занавесом: "Придется вызывать доктора Дионова"…

(продолжение следует)

Оглавление

Дисклеймер

Введение

Пролог

Отрывок конспекта

Рецензия

Краткая история будущего

Рената возвращается

Дело о пропавшей мумии

Приговор

Дело о покушении на мумию

Допрос

Совещание у Бекии

Осведомитель

Краткий пересказ Краткой истории будущего

Ночь страстей

Ресторан Шестигранник

Два профессора

Культурный досуг

Погоня

Воспоминания Кознакова

В ресторане Савой

Секретный агент

Мумия и демон

Проклятье гробницы

Библиотекарь

Мумия и демон — 2

Краткая история игр и масок

Шестая смерть

Краткая история смерти

Заседание у Бекии

Из лекции по истории

Благотворительный бал

Возвышенные гости

Мата Хатма

Рената в Лондоне

Совещание по итогам операции

28 апреля 1935 года

Арест

Краткая история дуэлей

Конец первого акта

Британский сыщик

Тайная дверь

Спиритический сеанс

Алиса

В черной комнате

Допрос Аткинсона