Infinitism. Главный мистический опыт [Атман Шраман] (fb2) читать онлайн
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
[Оглавление]
Атман Шраман Infinitism. Главный мистический опыт
22 декабря 2013 г., ВДНХ, лекция Ведамира
Большой просторный зал в одном из павильонов на ВДНХ. Я пришел сюда послушать лекцию Ведамира – некоего духовного учителя, проповедника ведической культуры и славянского фольклора. Вокруг меня были самые разные люди: не только узнавшая о нем из видеороликов в Интернете молодежь примерно моего возраста, но и публика постарше. Наверное, им попалась в руки одна из его книг, ну или они пересекались с ним раньше на одном из множества этнических фестивалей, которые посещал Ведамир. Внешне он был очень похож на персонажа какой-нибудь типичной русской сказки, поскольку отрастил длинную седую бороду и отпустил такие же густые волосы, удерживаемые на голове деревянным ободком. Эту колоритную картину дополняли ясные голубые глаза, обычный вязаный свитер и утепленные сапоги с высоким голенищем. При этом его простая одежда была напрочь лишена каких-либо этнических узоров и меховых оторочек, что в изобилии наблюдалось среди многих пришедших на лекцию слушателей, с головой выдавая их интересы и принадлежность к соответствующей культуре. Темой предстоящего мероприятия был обозначен переход мира в новую эпоху. Что изменилось, а что еще только будет меняться? Почему в 2012 году не случился конец света, многими обещанный и ожидаемый? Или же на самом деле он случился, но мы просто не заметили этого? Может быть, все ожидали совсем не того, что на самом деле произошло, поэтому и не заметили этого? Обо всем этом Ведамир уже рассуждал ранее в ходе своих лекций, выложенных в Интернете, а также писал в собственной книге. Сегодня присутствующие стали задавать ему те же стандартные вопросы, которые он уже обсуждал на предыдущих семинарах. Ответы на них были уже хорошо знакомы мне. Тем не менее все-таки интересно было увидеть вживую такую личность и прочувствовать исходящую от него энергетику. Я пришел с заготовленным заранее интересным вопросом, который не давал мне покоя. Рассуждения на тему различий мировоззрения и культуры мало волновали меня, поскольку я уже успел изучить довольно много разнообразных духовных течений, а мои взгляды давно устоялись и только еще больше укреплялись при получении новой информации. Нет, меня интересовали реальные практики, помогающие по-настоящему ощутить эту самую духовность, которая для кого-то означает смирение, воздержание и благотворительность, но для меня является всего лишь просто хорошим воспитанием. Приготовленный мной вопрос касался проблемы осознанных сновидений, то есть внетелесных путешествий души во время сна. Тему эту я изучал по книгам Карлоса Сесара Сальвадора Араньи Кастанеды и Роберта Аллена Монро, но надо сказать, что после обретения популярности их произведения во многом потеряли присущую им изначально мистерию. Возможно, в обмен на авторский успех данные авторы просто рассеяли в тексте рациональные зерна, вместо того чтобы написать четко сформулированный практикум. Чего-то в этих книгах не хватало, у меня остались некоторые вопросы, поэтому нужен был совет живого учителя и практика. Вход на семинар был оформлен в виде пожертвования с фиксированной ценой в размере пятисот рублей. Вошедшие расселись по расставленным в центре зала стульям и скамейкам. Те, кому не хватило мебели, расположились по краям помещения на специально приготовленных ковриках. Многие сели в красивую позу лотоса, что придавало встрече «духовных» красок и общей атмосферы. Я же встал с краю, у окна, подальше от плотной массы зрителей, но видно и слышно с моего места все было хорошо. Ведамир расположился за столом в центре зала, демонстрируя публике ровную красивую осанку и общий величавый вид, после чего начал встречу: – Доброго вечера, дорогие друзья! Очень рад вас всех снова видеть. Эта встреча должна была состояться еще год назад, но по уважительным причинам я ее немножко прогулял. Зал скромно посмеялся. «Прогулял» он сорвавшуюся встречу по причине того, что почти год находился в федеральном розыске и скрывался от правоохранительных органов, поскольку его книга была объявлена запрещенной, а ему в связи с этим светила статья. Но все же свершилось чудо и все обвинения с Ведамира сняли, а спустя всего пару месяцев он выбрался из подполья, после чего появился на видео в Интернете, а теперь еще и здесь, на семинаре. – Что же, я вижу, что вы тоже рады меня видеть. Прошу всех убрать телефоны, так как сейчас это будет отвлекать. Возможность пофотографировать будет предоставлена всем желающим в конце семинара. Обещаю, что никому не откажу. Времени у нас немного, а вопросов, думаю, накопилась уйма, поэтому давайте уже начинать, – продолжил Ведамир. Около половины людей из зала начали поднимать руки. Я же скромно наблюдал за происходящим в сторонке, не торопясь и придерживая свой вопрос напоследок, поскольку предполагал, что он будет интересен не для всех. Поэтому для начала стоило послушать самое горячее – то, что вызывает всеобщее любопытство. – Как в наше время правильно воспитать детей? – задала первый вопрос молодая женщина с маленьким сыном, который послушно сидел у нее на коленях и смотрел на Ведамира как на Деда Мороза. – Хотелось бы, чтобы они росли в нашей культуре, но очень сложно жить в обществе, если избегать посещения школ, государственных поликлиник и так далее. – Есть такое высказывание: «Ребенка лучше убить, чем воспитывать», – ответил Ведамир. – Наши предки как говорили? «Что посеешь, то и пожнешь». То есть какую душу вы притянули в ребенка, таким он и вырастет. Не надо далеко ходить за примерами. Вы сами можете видеть, как в одной и той же семье при одинаковом воспитании вырастают совершенно разные дети. Если притянули демона – демон и вырастет, как ни воспитывай его. Притянули святого? Поместите его в самые ужасные жизненные условия – все равно вырастет святой. Наша культура как раз и заключалась в том, чтобы обучить родителей притягивать такую душу. Конечно, нужно еще передавать опыт ремесел и других техник, но это уже другой вопрос, на уровне физического тела, а вот душу воспитать никак нельзя. Это все равно что покрасить яблоко в оранжевый цвет и надеяться, что оно после этого превратится в апельсин. – А вузы, школы? Это все нужно? – Конечно нужно! Только с малых лет ребенка вам необходимо определить, к какому ремеслу он больше всего предрасположен. Нужно понять, упор на какие предметы потребуется ему в школе или кружках и секциях. Если ваш ребенок является воином, кшатрием, то в его воспитании стоит больше внимания уделять спорту. Если он учитель, вайшнав, тогда ему нужны книги и изучение наук, и так далее. – А как определить это? Ведь он сначала может заинтересоваться чем-то, а потом интерес пропадет. – Это можно определить, когда мальчишке еще не исполнилось пяти лет. Как вы думаете, для чего детям нужны игрушки? Как раз чтобы понять, к какой касте они принадлежат. Если мальчик играет в солдатики, понаблюдайте, как именно он это делает. Когда вы увидите в его играх много военных элементов, тогда, конечно же, перед вами воин. А может, у него будет много перестроений между солдатами и общения? Если он строит домик, то что ему нравится больше всего – беречь его или разрушать? Понятно же? Или другой пример – играющая в куклы девочка. Как именно она это делает? Больше времени уделяет своей игрушке, ее одежде или же общению с другими куклами? Если она ими дерется, то тут все понятно. Но воины среди девочек встречаются намного реже, чем среди мальчиков. Запомните, что полное общее образование будет только понапрасну тратить время вашего ребенка, предназначенное для обретения себя и самореализации в жизни. Воину не нужны математика и биология в старших классах. Так же как и учителю не требуется секция бокса в этом же возрастном периоде. – Благодарю! Я поняла вас. – Давайте следующий вопрос, пожалуйста. – Что будет на физическом и духовном планах на финише человеческой эволюции? – выкрикнул кто-то с дальних рядов. – Если говорить о человеке как о личности, то задача каждого заключается в том, чтобы создать свое светье тело и после смерти трансформироваться на другой план, закончив свою эволюцию в материальном мире. Вы можете проявиться дальше как звезда, воплотиться материально как планета, даже стать Солнцем для планетарной системы. Может, помните, как раньше в преданиях говорили? Когда умирает близкий нам человек, мы смотрели на ночное небо и искали там новую звезду. Или другой пример: до сих пор мы ласково называем друг друга солнышком. Если же говорить о духовном, то мы трансформируемся на другой, нематериальный план – туда, где уже нет ни времени, ни пространства. – А есть конец этой эволюции? Уже на другом плане? – Я же говорю, что этот план находится вне времени и пространства, поэтому ваш вопрос некорректен. Понимание «конца» – это план пространства и времени. Пока мы живем в физическом теле и тем более не умеем контролировать свое астральное тело, до тех пор мы не можем даже на мгновение оценить отсутствие пространства и времени. – Астральное тело! – я сам от себя не ожидал, что вот так резко включусь в общую дискуссию и задам свой вопрос, но мне показалось, что сейчас он будет как раз в тему. – Осознанные сновидения являются путешествиями души или всего лишь странствиями в пределах нашего мозга на основе пережитого опыта и своих фантазий? Я жутко разволновался, что выразилось в легком дрожании моего голоса. – Человек спит треть своей жизни. Это означает, что если он прожил шестьдесят лет, то двадцать из них просто проспал. Что же это, все без толку? Двадцать лет ушли в никуда? Конечно нет! Во сне идет такая же жизнь, как и в нашем мире, нужно просто научиться правильно пользоваться этим временем. Есть три типа сна. Первый, самый простой и распространенный, это, как вы правильно подметили, путешествия по собственному мозгу. Накопленные в оперативной памяти образы переплетаются с эмоциями и основной памятью. По сути, это такой своеобразный бред нашего ума. Второй тип, более глубокий, это когда наблюдаемые нами во сне образы вытекают из нашего собственного подсознания. Они также спутываются с бредом, но имеют более слаженные сюжет и картинку, да и сами по себе выглядят более ярко. Такие сновидения уже можно использовать себе в помощь. Например, если вы что-то потеряли, положив куда-то и позабыв об этом. Ум не успел это зафиксировать, а на уровне подсознания все осталось, поэтому если сосредоточиться и направить свой сон в нужное русло, то подсознание выдаст вам информацию о том, как найти утраченную вещь. Причем вовсе не обязательно привидится конкретный предмет, поскольку образы и сюжет сна могут быть совершенно посторонними. Однако проснувшись утром и воспроизведя мысленно свой сон, вы сразу вспомните, где лежит запропастившийся объект. Именно об этом уровне сновидений написаны все сонники. Это как ключи к подсознанию, только пишут их в очень обобщенном виде, а они у каждого очень индивидуальны. Нужно их записывать, следить за ними. Третий уровень ночных видений, самый качественный и сложный, представляет собой так называемые осознанные сновидения, являющиеся путешествиями в астральном теле по астральному пространству. Об этом можно почитать отдельно, поскольку обозначенная тема является очень обширной, а я не думаю, что скажу что-то новое. Но, определенно, этим стоит заниматься. Осознанный сон длится в восемь раз медленнее нашей физической жизни – вернее сказать, происходящие в нем события ускорены в восемь раз. Пока ваше тело отдыхает, вы можете успеть переделать целую кучу дел, причем это будет незабываемый опыт по качеству. Самое главное – соблюдать технику безопасности, как при любой практике. – Например? – Не заниматься этим после того, как выпьете алкоголь. Заснете пьяным, вылетите случайно в астрал, а к вам там подселится демон, потому что вы не успеете вовремя проснуться и убежать от этого паразита. Тема слишком обширная, я лучше потом сниму отдельное видео. Давайте следующий вопрос. – Почему в 2012 году не случился конец света? – спросил худощавый бритый парень в рубашке на вырост. – А кто сказал, что его не было? Случился. Свет погас для темных личностей, то есть для всех тех, кто уничтожал этот мир и пространство. Точнее, в определенный день этого года прошел пик их вредительства. Теперь с каждым днем будет все лучше и светлее, а их влияние будет уменьшаться. Народ будет просыпаться в геометрической прогрессии. – И долго нам еще ждать полного пробуждения? – Ишь какие нетерпеливые! Кали-югу перетерпели 432 тысячи лет, а пробуждения ждать надо чуть поменьше, так что потерпите еще чуть-чуть. Далее пошли вопросы о славянских богах, что меня уже не слишком интересовало. При этом я так и не понял, получил ли ответ на свой вопрос или нет. Да, в осознанных снах есть определенный толк, они реально существуют, и в этом направлении стоит развиваться. В них можно реально находиться, при этом путешествовать и далеко улетать. Это подтверждало мою интерпретацию того, что не отпускало меня последние полгода… Внезапно я услышал какой-то шум. Быстрым шагом через входную дверь в зал вошли несколько человек в камуфляжной форме и черных балаклавах на голове. – Всем оставаться на своих местах! – громко крикнул первый из них, зажав в вытянутой руке развернутое удостоверение в красной обложке. Кто-то испугался и завизжал. Другие стали дергаться и отбегать в сторону от этих людей. Четверо из них остались у входа и никого не выпускали, а трое и их главный быстро пошли к Ведамиру, двигаясь вдоль окон в мою сторону. Внезапно кто-то сзади быстро хлопнул меня по плечу пару раз, из-за чего я обернулся. Передо мной стоял незнакомый молодой парень. – Давай в окно, быстро! – сказал он и резко запрыгнул на подоконник, быстро открыв оконную раму и выпрыгнув на улицу. Зал располагался на первом этаже, поэтому прыгать предстояло невысоко. На улице уже стемнело, виднелись лишь серебристо мерцавшие под светом луны и фонарей снежинки. Я немедля рванулся за незнакомцем. Отбежав несколько метров, обернулся и увидел, как из распахнутого окна вслед за нами начал вылезать толстенький парнишка, но рука в черной перчатке успела схватить его за шкирку и затащить обратно, на короткое время заставив дрыгаться вверх ногами. Показывавший ксиву главарь совсем было дернулся сигануть за нами, но в итоге просто закрыл окно и проводил недовольным злым взглядом – это единственное, что можно было разглядеть за его маской. Я бежал за незнакомым парнем и на бегу вспоминал, не было ли у меня чего-то ценного в зимней куртке, оставшейся в гардеробе. Документы, телефон, ключи – вроде бы все при мне. Люди на семинар собираются хоть и духовные, но все же целесообразней держать все важные вещи при себе. Оказывается, коммунистическое воспитание, следы которого я все еще пытаюсь стереть из своего сознания, иногда может приносить определенную пользу. Лидер нашей гонки развернулся лицом ко мне и стал гораздо медленнее двигаться спиной вперед, приветливо улыбаясь. Мои силы были на исходе, поэтому я тоже перешел на шаг. От холодного воздуха легкие охватил приступ безудержного кашля. – Ну что, как прошел переход в портал? – спросил меня этот парень. – В смысле? Какой еще портал? – Ну, то самое окно! Оно было как портал в другую жизнь. Неужто не догадался? – А-а-а, да, конечно! Точно, как портал. – Если бы ты не вошел в него, тогда твоя жизнь стала бы совсем другой. Те грозные бойцы записали бы твои данные, и потом всю жизнь сидел бы у них на крючке. – Ага, точно. Спасибо тебе! Я бы и не сообразил в окно дернуть, растерялся. – Всегда пожалуйста! Неплохо пробежались. Я Миша! – он протянул мне руку. – Очень приятно! – Так, предлагаю быстренько пройтись до платформы «Останкино», а то у метро менты и камеры. Мало ли… – Мне как раз туда, идем. Миш, а ты что, куртку не сдавал? – Нет, я всегда стараюсь предусмотреть заранее все возможные варианты развития событий. Этот я предугадал, поэтому и оказался рядом с окном в куртке. – Да ты прямо молодец. Хотя если бы ты предсказал мне этот вариант до того, как все случилось, то я подумал бы, что у тебя паранойя. – Мне это часто говорят. Но, как видишь, иногда лучше быть параноиком, чем пострадавшим. Мы уже проходили пруд. Морозец ощутимо пощипывал, поэтому на улице было немноголюдно, а немногочисленные проходившие мимо нас зеваки с удивлением поглядывали на потного, красного и кашляющего молодого парня в свитере с высоким горлом, то есть на меня. Постепенно я остывал, и холод начал пробираться внутрь, из-за чего меня стало слегка потряхивать. Спрятал начавшие коченеть руки в карманы джинсов. Приеду домой примерно к десяти вечера. Надеюсь, мама уже заснет, иначе как ей все это объяснять? Будет волноваться, а потом станет ругаться. – Ты что, фанат Ведамира? – спросил вдруг Миша. – Кто, я? Вовсе нет. Знаешь, я вообще вряд ли могу сказать про себя, что являюсь чьим-то фанатом. Всю получаемую мной информацию стараюсь фильтровать, после чего у меня складывается свое видение мира. А ты? – Я чисто по угару пришел. – Это как? – Ну, все эти его темы о межгалактических войнах, праноедах, джедаях с Тибета и так далее – это же жутко смешно! Вот я и зашел послушать эти саги вживую. – Это да, соглашусь, но ведь у него есть и много толковой, полезной информации. Он внес большой вклад в духовное возрождение России. – Инфа полезная, но в ней нет ничего нового. Про всякие ведические штуки можно и не только от него узнать. А известным он стал по большому счету из-за своих забавных фантазий о звездных войнах. – Ну ладно, а угорать-то зачем? Как-то это неправильно. Сюда люди пришли не за этим. – Хотел вживую увидеть легенду. А раз уж пришедшие такие все из себя просветленные, то пусть примут мой выбор. Тем более, я никому не мешал и даже не собирался этого делать. Что, замерз? – Ага. Тебе в какую сторону? – спросил я. – Мне в центр. А ты куда сейчас? – До Ховрино, потом пройтись еще минут десять надо будет, но на автобус успею. – Добро! Ты в соцсетях есть? – спросил вдруг Миша. – Ага. – Найдешь меня? Михаил Светловзоров. – Хорошо, попробую. Но обычно в поиске выпадает куча левых чуваков с одинаковыми именами. – Я там один такой. На аватарке медитирующий медведь, не ошибешься. Возраст – 118 лет. – Хах, о’кей. Это твоя настоящая фамилия? – Конечно нет! Эфэсбэшники все палят, хрен им! – Правильно, у меня тоже выдуманное имя без фоток. – Короче, напиши обязательно! Мне в переход на другую платформу. Пока! – Миша протянул руку на прощание. – Давай, удачи! – я стал жать его руку, как вдруг он перехватил меня за предплечье. – Ну что ты! Своим я только по-русски жму руку. Ладошки пускай рептилоиды и их рабы себе тискают. – Добро! Понял. Спасибо тебе еще раз! Я, наверное, жизнью тебе обязан. – Да ладно тебе. Меня бы потом совесть замучила, если бы не помог. Может, погреешься пока в переходе? – предложил напоследок Миша. – Не думаю, что там теплее. Пойду пока расписание гляну. – Ладно, давай! – он расправил свою ладонь, показывая мне ее линии, и махнул ей. – Пока, Миш! Мой новый знакомый быстро спустился вниз по ступенькам, растворившись в темном жерле подземного перехода. В расписании было написано, что мой поезд должен подъехать уже через четыре минуты. Удачно. Я так дрожал, что уже буквально чувствовал каждую секунду проходящего времени. Кашель все никак не прекращался, а мои легкие после бега были раздражены холодным воздухом. На платформе стояли всего несколько человек вдалеке, а я вприпрыжку семенил из стороны в сторону, бодро оставляя темные следы на свежевыпавшем кристально-белом снегу. Сел в наконец-то подошедшую полупустую электричку. Думал, в вагоне согреюсь, но меня все равно продолжало трясти. Через пару лавок лицом ко мне сидел рыжебородый бомж с красным опухшим лицом, одетый в старое потрепанное пальто огромного размера. Он часто посматривал на меня, будто бы хотел помочь. Может быть, собирался поделиться теплым пальто? Так и казалось, что сейчас он заговорит со мной. Редкий момент, когда я позавидовал бомжу, настолько сильно замерз. Спустя полчаса я уже стоял у двери своего дома. Руки так дрожали, что я не сразу попал ключом в замочную скважину. Открыл дверь, свет был выключен, стояла тишина. Мама спит, отлично! Не переодеваясь, я сразу прошел в ванную комнату и встал под горячий душ. Отогреваясь и постепенно приходя в себя под горячими упругими струями, я все думал о том «портале», насчет которого пошутил Михаил. Вот уж действительно поворотный момент в жизни. Если бы я не выпрыгнул в то окно, если бы не успел, если бы не Миша, если бы я встал не там… А если бы и вовсе не поехал на этот семинар? Что было бы? Что будет дальше? В любом из этих вариантов развития событий я не познакомился бы с Мишей. Думаю, наша встреча не была случайной. Выйдя из ванной, прошел на кухню и заварил горячий чай, усевшись перед ноутбуком. Заходя в свою комнату, непроизвольно обратил внимание на дверь. Что, очередной «портал»? Видимо, у меня отныне развилась паранойя. Любая дверь теперь будет казаться мне порталом между двумя разными жизнями. Но ведь по сути так оно и есть! Если бы я не зашел в комнату через эту дверь или вошел бы попозже, то моя жизнь продолжилась бы хоть немного, но иным путем. «Михаил Светловзоров» – ага, есть такой. «Добавить в друзья». Отправляю сообщение: «Привет, я тебя нашел:)». Несколько минут подождал ответа, пока хрустел овсяными печеньками с горячим чаем. Запивать было горячо, поэтому стал макать печенюшки в кружку, как боящийся сломать себе зубы дед. Миша так и не ответил. Мое тело все еще немного дрожало, поэтому я пошел и закутался в одеяло, дополнительно накрывшись сверху шерстяным красно-черным пледом советских времен. Постепенно стал засыпать…* * *
Мне всегда нравилось наблюдать из подъездного окна своего двенадцатого этажа за жизнью и движением распластавшегося внизу города. Подобные мурашам люди и быстрые толстенькие гусеницы общественного транспорта – все двигались запрограммировано. Автобусы и трамваи – по своему расписанию, а люди – по другому, спеша с утра на работу. За год менялись краски природы, контрасты улицы и одежда пешеходов, а движение все так же оставалось всегда запрограммированным, но каждый раз уникальным. Это сильно походило на то, как двигаются частицы под микроскопом, также имеющие свою программу, личные ограничения и варианты движений. На подоконнике стояла алюминиевая консервная банка желтоватого цвета, доверху набитая окурками и пеплом. На моем этаже восемь квартир, в шести из которых живут курильщики, а смолить очередную сигаретку они выходят как раз к подъездному окну – может, в тайной надежде встретить там другого соседа и поговорить с ним, поделиться чем-нибудь наболевшим. У них были свои семьи, кто-то уже растил детей, но все они страдали от одиночества. Это читалось по их глазам. При этом чаще всего курили они в полном одиночестве, наблюдая через окно за движением внизу на улице с таким задумчивым видом, будто пытаясь уловить его последовательность и разгадать секретный код. Я спустился по ступенькам и нажал кнопку лифта. Тяжелая дверная створка с шумом отъехала в сторону. Как только моя нога ступила в кабину, меня посетила какая-то тревожность. Будто забыл что-то важное дома и мне стоит срочно вернуться. Возникшее чувство дискомфорта стало нарастать. Лифт проехал пару этажей и остановился. Дверь открылась. На лестничной клетке стоял спиной ко мне высокий широкоплечий мужчина в длинном черном пальто и круглой шляпе. Он вытащил руку из кармана и очень медленно начал снимать с головы свой головной убор. Моя внутренняя тревожность продолжила увеличиваться семимильными шагами. Подсознательно хотелось нажать кнопку закрытия дверей, но я этого не делал, будто бы мою волю сковали цепями, не позволяющими высвободиться. Мужчина так и стоял спиной ко мне. Он не делал никаких резких движений и продолжал удерживать свою шляпу в левой руке. Мне показалось, что на поросшей густыми черными волосами макушке торчат небольшие рожки. Я попытался детальней рассмотреть их, но от стресса мое зрение было как в тумане. Он что-то шептал. Это был монотонный ритмичный усиливающийся шепот. Внезапно мое продолжавшее нарастать внутреннее беспокойство за долю секунды трансформировалось в четкий, всеобъемлющий и целенаправленно поражающий верхнюю часть груди страх. Мне захотелось как можно быстрее покинуть это место. Собрав волю в кулак, я протянул руку к кнопке закрывания двери, но ее не было на привычном месте! Куда же она делась?! Раздался громкий протяжный выдох, и теперь уже четко очерченная рогатая голова начала поворачиваться в мою сторону, после чего шепот из непонятных мне слов усилился еще больше. Его лицо было черного цвета и блестело, как смола, отчего на контрасте огромный глаз в показавшемся профиле этой жуткой физиономии казался белым, словно куриное яйцо. Эта страшная фигура застыла вполоборота. Я тоже замер, чувствуя, что мои движения могут спровоцировать его. Шепот резко затих, а в ушах отдавался громкий пульс вырывающегося из груди сердца. Дверь лифта стала медленно закрываться. Мне казалось, эти секунды длились вечно! Быстрее! Быстрее! Еще чуть-чуть! Тяжелая дверь почти успела закрыться, ей осталось преодолеть всего несколько сантиметров узкого проема, как вдруг в эту щель резко вклинилось страшное черное лицо, испепеляя меня своим безумным взглядом. Продолжающая закрываться дверь не пускала его внутрь, но оно настырно проталкивалось все глубже и глубже в кабину, сильно дергая весь лифт из стороны в сторону. Я отлетел к задней стенке лифта и вжался в нее всем телом. Дьявольская морда была в полуметре от меня, но я всей своей кожей ощущал ее и чувствовал, что она хочет залезть мне в грудь! Я чувствовал этот дьявольский взгляд четко в районе своего солнечного сплетения… – Сынок! Проснись, сына! – это был голос мамы. Резко сев на кровати, я жадно вдохнул всей грудью. Все мое тело было в поту, а сердце стучало, пытаясь выскочить из груди. Мать стояла рядом с озабоченным видом. – Ты плохо спал и болтал во сне что-то непонятное, поэтому я решила разбудить тебя. – Да, мам, кошмар приснился. Спасибо! – Сны плохие, потому что засыпать надо раньше и не есть на ночь. – Да, я вчера немного задержался. – Ладно, мне скоро уходить уже, пойду собираться. Мама вышла из моей комнаты, снимая на ходу бирюзовый фартук. Она всегда его надевала, когда что-то готовила на кухне, а еще повязывала на голову красочный платок с нарисованным букетом из ромашек, чтобы ее седые волосы не испортили кулинарные шедевры. Моя мама очень вкусно готовит. Она не стала закрывать дверь, поэтому доносившиеся с кухни ароматные запахи завтрака быстро выгнали меня из постели. Я очень четко запомнил этот необычный сон, каждую его деталь. Рядом с кроватью, на стуле, у меня всегда лежал блокнот, в котором я записывал краткое содержание своих снов. Всего несколько слов, благодаря которым затем смог бы по памяти воспроизвести все, что приснилось. Сразу же пометил: «Окно, лифт, шляпа, глаза». Потом когда в течение дня выдавалась пара свободных минут, я уже в своем ноутбуке более подробно расписывал содержание сна. За два последних года у меня там скопился уже целый дневник сновидений. Я всегда выделял полужирным шрифтом особо значимые для меня и яркие сны – такие, в которых были очень четкая картинка и детализация. Главным для меня были сюжет и информация, которую они несли. Всунул ноги в домашние разваливающиеся тапки, сходил умыться, почистил зубы мятным белым порошком и пошел на кухню пить чай. – Сына, может, тебе в храм сходить? Там благость приобретешь, спать станешь лучше, – обеспокоенно предложила мама. – Ма, не нравится мне там. Не начинай, пожалуйста. – Это не тебе не нравится, а нечисти, которая в тебе сидит! – Ма-а-ам! – Что «ма-а-ам»? Бог всем помогает, всех принимает и тебя тоже ждет. – Я знаю, мам. У меня свои представления о Боге. – Бог один, какие еще тут свои представления? Все написано давно. – Что Бог один – с этим я согласен. Но кто? Иисус? – Иисус. – А планету нашу тоже он создал? – Ну что за глупые вопросы, Бог Отец создал Землю. – То есть, получается, уже два Бога? – Ну что ты, глупый, про Святую Троицу не знаешь что ли? – Уже три Бога? Ты сама-то уверена, что понимаешь это? – Ой, дурачок ты, не умничай! Иди вон к батюшке, он тебе объяснит. – Ладно, мам, самое главное скажи – ты счастлива со своей верой? – Конечно счастлива! – Рад за тебя! А я со своей верой счастлив. И если ты меня в свою обратишь, я счастливым не стану. И если я тебя в свою обращу, то ты, скорее всего, тоже не будешь довольна. Так что давай каждый останется счастливым и при своей вере. – Ой, молодой, начитается в своем Интернете… С этими словами мама вышла в коридор, взяла длинную деревянную обувную ложку и с трудом начала влезать в кожаные зимние сапоги. Я же заварил себе китайский чай без сахара. Если я и был рад всегда кушать приготовленную мамой снедь, то чай я заваривал только сам, выбирая всякие редкие травы или чаи из специальных магазинов. Мать же пила обычную дешевую бурду в пакетиках из супермаркета. С кружкой в руке подошел к кухонному окну с широким подоконником. Снежная улица, люди и автобусы за стеклом напомнили мне про мой сон. Пока не забыл его подробности, пошел и включил ноутбук, на котором быстро начал подробно все записывать. «23 декабря 2013…». Вдруг заметил непрочитанные сообщения. Ах да, Михаил Светловзоров! Сегодняшний сон был настолько ярким и страшным, что полностью перекрыл по накалу пережитых эмоций мои вчерашние приключения на ВДНХ. Быстро пролистал свой дневник сновидений, проглядывая описания аналогичных ночных кошмаров. Мне снились разные демоны, вызывавшие у меня похожий всепожирающий страх, но так близко еще никто из них не подбирался. Да и эти глаза, они прямо душу сверлили и будто выжигали меня изнутри. Страх чувствовался, как огонь. А ну-ка, глянем из последних таких…26 августа 2013 г.: «Лето, вышел из деревянного дома с топором в руке. Шел по длинной пыльной дороге. Вдалеке заметил силуэт. Внезапно отдаленная картина приблизилась, будто я глядел в бинокль. Силуэт оказался обычным пугалом. За долю секунды я преодолел метров двести и оказался позади него. Его голова начала двигаться, а я заметил, что в моих руках уже нет топора. Снова поднял глаза на пугало, но его уже не было на месте. Сильный страх, от которого и проснулся». 11 декабря 2013 г.: «Нахожусь в незнакомой мне квартире с однотонными темно-зелеными стенами. Подошел к шкафу со старыми книгами. Заметил на кресле пушистого белого кота с глазами разного цвета – один был голубым, а другой – карим. Он вызывал чувство недружелюбности. Вдруг кто-то начал сильно и часто стучаться в дверь. Стук усиливался. И вот уже я вижу перед собой высокую коричневую дверь и чувствую, что совсем скоро она не выдержит и сорвется с петель. На этом месте проснулся». 18 декабря 2013 г.: «Незнакомая квартира, в которой очень много разных коридоров и комнат. Я быстро брожу по ней и что-то ищу. Ощущаю, что в помещении есть кто-то еще. Понимаю, что он ищет меня, начиная очень быстро передвигаться по скрипучему полу и громко дышать. Очень страшно! Внезапно оказываюсь в узкой ванной комнате со стенами из старой сколотой плитки когда-то белого цвета, покрытой черной плесенью. Не закрывая дверь, чтобы не издавать скрипящих звуков, я молча ложусь в желтую чугунную ванну с ржавым краном и тихо прикрываюсь наполовину почерневшей шторкой. Слышу, как мой преследователь подходит к ванной комнате, но не заходит в нее. Страх. Несколько секунд я ощущаю свое дыхание, будто оно отделилось от меня, а я стал им. Чувствую, что мой преследователь бесшумно переместился в ванную комнату и смотрит на меня через шторку. Проснулся».В детстве мне часто снились кошмары, особенно после вечернего просмотра каких-нибудь фильмов про ведьм и других подобных ужастиков. Конечно же, такие сны быстро забывались, поскольку дневник сновидений я тогда еще не вел. Особенно яркие помню до сих пор, но уже без ощущения былого страха, просто как интересную сказку из детства. Сейчас же, после освоения мной разных практик, сновидения стали более насыщенными и запоминающимися, как и кошмары. Больше всего я боюсь думать о том, что мои кошмары имеют какую-то последовательность и связь. Получил сообщение от Миши:
«Привет! Судя по видео и постам на стене, ты намного круче, чем мне показалось при встрече:))) Что в субботу делаешь? Там концерт будет в одном вегетарианском ресторанчике, хотел сходить. Глянь по ссылке. Не пойдешь? Уверен, там нас не накроют агенты Смиты: D».Отвечаю:
«Хах:)) Да, давай пойдем! В субботу вроде свободен. Знаю это место, а вот на концертах там еще не был. Я теперь в курсе, что делать. Сядем у окна и в куртках!)))».Собравшись на улицу, я надел два свитера и спортивную кофту сверху, джинсы и черные зимние берцы на меху. На голову напялил бейсболку американского хоккейного клуба «Бостон Брюинз». Шарф, перчатки и шапку я тоже оставил вместе с курткой в гардеробе того семинара. Видок у меня стал тот еще… Будто недавно вышел из тюрьмы и иду на улицу воровать мобильники, чтобы вскоре вернуться за решетку. Идти за своей одеждой на ВДНХ я и не подумал. Хорошо, что до ближайшего магазина одежды было минут семь быстрым шагом. Закрыл дверь на ключ, вышел на лестничную клетку и посмотрел на лифт, но не стал его вызывать. Спустился пешком и вышел из дома. С десяти до одиннадцати утра в моем районе всегда было безлюдно, поскольку проживающие здесь горожане делились на две половины: первые уже в девять часов были на работе, в вузе или школе, а вторые ближе к одиннадцати только начинали просыпаться, в связи с чем вовсе не торопились никуда выходить. Я живу в длинной многоэтажке, состоящей из шести подъездов, и мне всегда приходится проходить вдоль всего дома. Вот и сейчас я шел и заглядывал в окна первых этажей. Всегда было любопытно, что там происходит – как живут люди, какой у них уют, какие обои. В моем подъезде жила одинокая бабушка, в окне квартиры которой висели занавески с узорами, а на дальней стенке можно было разглядеть разрисованные народными узорами кухонные доски и деревянные ложки. Создавалось полное впечатление, будто бы она сейчас отворит окошко и начнет сказку: «Жили-были старик со старухой, и были у них две дочки…» Только вот в реальной жизни никого у нее не было. Если вижу, как она несет домой тяжелые сумки с продуктами, то помогу ей донести. По глазам заметно, что ей не хватает общения, грустная она какая-то все время. Расскажу ей что-нибудь по пути, пару слов в ответ вытяну – и вот уже ее лицо добреет, а на моей душе становится теплее. Чем еще я могу ей помочь?.. Мама рассказывала, что она давно уже живет без мужа, а сын умер от алкоголизма лет десять назад. Сколько таких одиноких людей вокруг, страшно представить… Обычно старушки в подобных жизненных ситуациях становятся злыми и стервозными бабками, поскольку плохо выносят свалившиеся на них удары судьбы и не выдерживают одиночества, подсознательно виня в своих бедах окружающих и не понимая того. Так-то бабушки эти ни в чем не виноваты, просто жизнь у них так сложилась. С детства нам рассказывают сказки, которые всегда хорошо и справедливо заканчиваются, а потом ты вырастаешь и понимаешь, что жизнь – это не красивая сказка. Тут все перевернуто вверх ногами, все сказочные законы работают по-другому или вообще не действуют. Все заканчивается плохо! Живешь-живешь, ждешь-ждешь своего хеппи-энда, и страшно даже на секундочку подумать, а что если его вовсе не будет? Только призрачная надежда обрести счастливый конец заставляет тянуть дальше это непростое существование. Не было бы этой надежды, все жизни заканчивались бы намного раньше. С другой стороны, может быть, все было бы совсем наоборот – люди могли бы что-то придумать и предпринять с целью кардинально изменить свое существование, потому что им и так уже нечего терять. Жизнь принимает совершенно иные краски, когда ее вердикт лежит в твоих руках. Вот только людей нельзя оживить, а все остальное можно кое-как поправить, починить, замазать… Иду дальше, продолжая разглядывать окна. На втором этаже кто-то повесил фонарики к Новому году. Подобные праздники – это маленькие отголоски хеппи-эндов. Иногда у меня даже складывается впечатление, что это такая специальная «техподдержка» на государственном и мировом уровне, когда нам с детства прививают эту надежду на счастливый конец. Ну а уже выросшего и поумневшего гражданина начинают пичкать праздниками с красочными шоу и фейерверками, призванными вызвать в подсознании те сказочные воспоминания из детства. После этого, переборов все свои проблемы и несчастья, человек будет продолжать пахать на государство, ждать своего воображаемого запрограммированного хеппи-энда и терпеть дальше – совсем как обитатель одной из следующих квартир на первом этаже. Кухня с ободранными обоями на одной стене, какой-то мусор на подоконнике, треснувшее стекло всегда грязного окна и дешевая лампочка, одиноко свисающая на проводе с потолка. Намного уместнее здесь смотрелась бы виселица, а не эта обсиженная мухами лампа. В следующем окне стояла женщина, державшая на руках небольшого котенка. Мне показалось, что она его баюкает, как младенца. Ее глаза уставились на меня и проводили дальше по улице, причем голова даже не повернулась в мою сторону. Видимо, она не хотела давать понять, что наблюдает за мной. Только я отвернулся от ее окна, как чуть не врезался в шедшего навстречу старичка с седыми усами, который от неожиданности вовсе остановился и стал молча смотреть на меня. Я извинился и пошел дальше. Пройдя несколько шагов, решил обернуться. Старикашка все так же смотрел мне вслед. Мой внешний вид заставлял меня чувствовать себя неуютно, и это сразу проявилось в моем поведении. Мне казалось, что окружающие замечают мои неловкие движения, из-за чего я начал ощущать себя еще больше не в своей тарелке. Такой вот сумасшедший замкнутый круг, даже спираль, все сильнее и сильнее выкручивавшая меня из состояния психического равновесия. Мой облик в отражениях окон припаркованных автомобилей будто бы кричал всем вокруг, что я сейчас разобью стекло и украду магнитолу. Да, даже для моего района видок у меня сейчас был предельно странным. В магазине мне понравилась одна черная удлиненная куртка, но если я куплю ее, тогда мне не хватит денег на шапку, перчатки и шарф… Вторая была короче и дешевле, но мне не понравился ее серый цвет. Он был каким-то мертвым, без энергии и эмоций. Черный поглощает и делает сильнее, белый отражает и раздает, а серый – просто никакой. Продавец-армянин стал говорить, что обе куртки мне очень идут и я в них солидный, как жених. Его гомон только мешал сделать правильный выбор, поэтому хотелось уйти. Но он был прав – без куртки я смотрелся несолидно. В итоге приобрел черную. Шапку и шарф заменит капюшон, а вместо перчаток буду держать руки в карманах. Надо будет попросить маму связать мне шарф. Когда был мелким, она сделала мне классный шарф, но я потом потерял его в школьной раздевалке, из-за чего долго переживал. Жаль, что она не сможет связать мне такую же куртку, да и другую жизнь тоже…
28 декабря 2013 г., встреча с Мишей в кафе
Кафе находилось рядом со станцией метро «Таганская». Не люблю опаздывать, поэтому приехал минут за пять до назначенного времени. Последняя предновогодняя суббота, казалось бы, для многих могла стать идеальным днем, который можно было бы потратить на поиск подарков друзьям и близким – но нет, почти все столики при входе были заняты. Пройдя подальше от двери и спустившись по ступенькам вниз, я попал в подвальный этаж. Там было уже не так светло, как сверху, зато общая обстановка намного уютнее. На небольшой сцене в центре зала расположились музыканты, настраивавшие неизвестные мне этнические инструменты диковинного вида. В дальнем углу этого помещения я и заметил Мишу, что-то с интересом изучавшего в своем смартфоне. – Привет, Миш! Давно ждешь? Я вроде не опоздал. – Привет! Да нет, только недавно подошел. Ты как, голодный? Я заказал чай и конфеты из сухофруктов. – Отлично. Чай будет в самый раз, чтобы согреться. Предусмотрительно переложив телефон и кошелек с ключами в карманы джинсов, я повесил свою новую куртку на спинку высокого деревянного стула. В зале было достаточно тепло, но Миша сидел в расстегнутой куртке цвета хаки, не снимая ее. Она была ему немного велика, из-за чего его худощавое безбородое лицо казалось непропорционально мелким по сравнению с крупным телом в этой куртке. Мишины виски были выбриты, а светлые волосы закручены в пучок на макушке обычной синей резинкой. – Ты что ешь вообще? Не на растительном питании? – начал беседу он. – Нет, иногда кушаю молочные продукты. Не строг в этом, да. – А я вот когда вижу что-то молочное, сразу мысленно коровье вымя представляю. От этого становится противно, поэтому есть такой продукт уже не хочется. – Хм-м, любопытная ассоциация. – Ну а как же еще? Довольно логичная связь. Если тебе хочется молока, вполне естественным будет залезть для этого под корову и пососать ее вымя. Зачем нужны все эти посредники в виде доярок и упаковщиков? Но люди в наше время пьют молоко и даже не замечают в нем не то чтобы вымя, они и корову не видят. – Как и в котлете тоже не видят корову. – Да, это такой прикорм с детства. Нельзя делать в жизни то, что сам не пощупал, не проверил и не понимаешь. Большинство людей живет с этими навязанными им привычками. Как приучили их с малых лет, так они и делают. Если им задать в лоб простой вопрос о том, чем полезно употребление мяса, они выпучат глазенки от удивления, не понимая, как может быть иначе. Просто их пристрастили к этому с младых ногтей. Разум ребенка даже теоретически не может допустить того, что мама с папой могут кормить его чем-то вредным и делать для него что-то плохое. Возможно, родители и сами не понимают неправильность своего поведения, неосознанно делая все это, ну а детский разум всегда очень открыт, восприимчив и доверчив к ним. – А про сыроедение что скажешь? – Это уже сектантство. Все, кого знаю из этих, поехавшие. Во-первых, выглядят плохо, а во-вторых, только об этом и говорят. Возможно, для жителей тропических островов и является нормальным есть одни манго круглый год, но в Москве от такой диеты можно изагнуться. Яблоки пластмассовые, а бананы вообще совсем не такие на вкус, как в странах, из которых их везут. – А я как-то попробовал пару месяцев, Миш. Конечно, сложно было. Жизнь у нас очень грубая, а на сыром питании очень высокие энергии начинаешь излучать. Они больше для другой жизни подходят. Тут я соглашусь с тобой, что это не для России. У нас люди и жизнь суровее. А будешь как святой ходить – затопчут. Тут везде надо гавкать в ответ, чтобы крепко на ногах стоять. И еще, как мне кажется, организм начинает больше впитывать, когда питаешься чистой едой. Усвояемость съеденного и выпитого увеличивается, в том числе и воздуха – а ведь это первое, чем питается наш организм. За сутки мы поглощаем около двенадцати тысяч литров воздуха. И если ты наелся какой-нибудь дряни, то организм ее выводит. Когда чистую еду кушаешь, он будто бы шире поры раскрывает от недостатка питания, а может, и от того, что просто вся накопленная ранее грязь из него вышла. Поэтому тело и переходит на функционирование в здоровом режиме. Вот так и кожа начинает есть из воздуха окружающую нас копоть. И легкие больше всех других внутренних органов впитывают этой грязи. – Это ты верно подметил! Я когда голодал, пил литра три воды в сутки, а в туалет ходил совсем по чуть-чуть. Правда, не в первые дни. – Долго голодал? – Шесть дней, больше не смог. Мотивация как-то пропала. Неделю валялся, как овощ. Вообще еле ходил и ничем не мог заниматься. Какой толк от такого времяпрепровождения? – Испытание себя, глубокое очищение. – На мой взгляд, это не должно превращаться в слепой фанатизм. Нужно понимать, зачем и до каких пор тебе это нужно, а не глупо следовать чужим целям и рекомендациям. – Согласен. Про Ведамира не слышал? Что там с ним стало после того мероприятия? Я весь Интернет облазил, так ничего и не нашел. Будто и не было семинара. – Знакомый один рассказал, точнее, написал в одном сообществе. Обыскали всех и переписали данные. У кого документов с собой не было, тех увезли для установления личности. Ведамира тоже забрали. Больше никто ничего не слышал. В общем, знатно пополнили ряды своих клиентов. – Понятно. Все же идиотизм какой-то. Совершенно безобидная личность, ни к чему не призывающий дядька – и вдруг такое внимание к нему. С него же сняли все обвинения по поводу книги, так что еще им от него нужно? – Просто заносят народ в картотеку. Ведамира власти не боятся, а вот его последователи вполне могут представлять опасность. Вот их и выслеживают. Не исключено, что он вообще сам с соответствующими службами сотрудничает. – Это как? – Да очень просто! Весьма распространенная практика у многих адептов всяких духовных сект. Например, он спокойно мог договориться о том, что его не посадят за книгу, а он в ответ организует семинар, куда приведет много «интересных» слушателей, где их всех и задержат вместе с ним. Потом покажут по телику, как он в СИЗО пару дней просидел, и вроде уже Ведамир ни при чем, тоже пострадал. – Хм-м, я и не думал о таком. А ведь реально такое может быть! – Еще как может! Тут никакой личности не дадут развернуться. Любые ненужные перспективы обрубают на корню. Нельзя быть опасным для государственной системы и при этом незаметно вырасти в большую, значимую и влиятельную фигуру. Тем временем нам принесли чай и пять разных круглых конфет. Как только я потянулся к посыпанной какао-порошком вкусняшке, Миша ловко опередил меня, поэтому пришлось взять другую – в кокосовой стружке. Музыканты начали выступление. Звукам варгана аккомпанировал бубен, переплетавшийся с красивым тонким голосом сидевшей на стуле девушки-вокалистки, одетой в длинное этническое льняное платье. У нее была шикарная коса почти до пола, а лоб и глаза украшала роспись синего и оранжевого цвета. Очень хотелось поймать ее взгляд, но она не открывала глаз от пола, легко покачиваясь в такт музыке. Мы сидели в темном углу, поэтому вряд ли она вообще могла меня видеть. – У тебя есть девушка? – спросил Миша, будто уловив мой тоскливый взгляд. – Нет. И давно не было. – А что так? Одиночка? – Знаешь… С тех пор, как я увлекся всей этой духовностью… Как бы так рассказать, чтобы ты не принял меня за сумасшедшего выдумщика? – Рассказывай как есть! Я ведь и сам такой, не видишь разве? Чего стесняться? – Что ж, ладно. В общем, встречался я с девушкой, с которой еще в универе познакомился. Очень она мне нравилась – стройная брюнетка, вся такая загадочная, Машей зовут. Очень прошаренная была во всех этих эзотерических темах. Моя ровесница, из параллельной учебной группы. – А тебе сколько сейчас? – Двадцать два. Встречались мы года два примерно. Мне было интересно ее увлечение всеми этими учениями. Поначалу многое казалось бредом и фантазиями, но присущее ей очарование заставило меня довериться и разделить с ней ее взгляды на мир. – А каких учений она придерживалась? – Одним словом не описать. Мы с ней делали разные духовные практики и физические упражнения. Она много знала о сновидениях, поэтому меня тоже очень заинтересовала эта тема. – Осознанные? – уточнил Миша. – Да. Слыхал об этом? – Конечно! Ладно, не буду перебивать, продолжай. – Я начал вести дневник сновидений, следить за появлявшимися образами и их последовательностью. У меня даже наметился определенный прогресс в этом направлении! Долго пытался делать упражнения по выходу из тела в осознанный сон, но ничего не получалось. Сильно расстроился, что у меня ничего не заладилось, и в итоге позабросил все это дело. И вот как-то однажды сплю я, поворачиваюсь на бок и внезапно падаю с кровати. Поднимаюсь – гляжу, а я все еще лежу на кровати. Я, мое спящее тело! Сам на себя сверху смотрю. Первая реакция – подумал, что умер. Но потом осознал, что вот оно, наконец-то свершилось. Это было просто невероятно! Все ее знания и истории подтвердились. Я до последнего сомневался и относился ко всему этому, как к обычной выдумке, сказочному миру, в котором просто интереснее жить. Думал, что ей удобно быть не такой, как все, привлекая тем самым внимание к себе. Но одно у меня в голове все-таки не укладывалось. Все эти знания она получила от отца, который был каким-то авторитетным в своих кругах шаманом с Алтая. Маша с детства выросла без матери. Так вот, на ее шестнадцатилетие он просто пропал. Исчез бесследно. Это потом уже она поехала в Москву учиться. Говорила, что отец наставление оставил о том, чтобы она обязательно в столицу поехала. Якобы у нее там будет важная миссия. В общем, загадок оставил ей на всю жизнь. Попозже, когда Маша уже стала доверять мне, она рассказала, что отец дематериализовался во сне. – Типа растворился физически? – с немалой долей скептицизма спросил Миша. – Да, и остался во сне. Точнее, перенес свое тело туда или в какое-то другое место, но уже не в этом физическом мире. – Ни фига себе! Конечно, я читал раньше о таком, но мне кажется, что это полный бред. Вообще не представляю, как это физически возможно. – Вот и я так думал. Мало ли? Например, память мог потерять, бывает иногда такое. Ну или… черт его знает. Просто взял и ушел, потому что тяжело было. Я ж не знаю, какие у них там в семье отношения были. – Ну а дальше-то что было? – с интересом поторопил меня Миша. – Она все больше и больше говорила о снах. Появились проблемы с учебой. Стала какой-то странной, отрешенной от реальности. А потом как-то не ответила на мой звонок, на пары в универ не пришла. Я заволновался, пораньше с учебы свалил, пришел к ней. Звоню в дверь, стучу – в ответ тишина. На нервах весь день провел. По улицам ходил, искал. Холодно еще было, тоже декабрь был. По соседним квартирам стал звонить. Никто ничего не слышал и не видел. – Ну и?.. Что, тоже растворилась? – Да… Да! В МЧС вообще отказались вскрывать ее дверь. Жалоб от родственников нет, а я и не знал никого из ее семьи. Я ей официально не муж, вообще никто. Два дня еще ждал. Не спал, не ел. Потом от соседей узнал, что объявилась хозяйка, у которой Маша квартиру снимала. Вместе с ней открыли дверь, а там пусто и все Машины вещи лежат нетронутыми. Документы, еда – все на месте. Растворилась… – Офигеть! – Вот-вот. Конечно, это был сильный удар, надолго выбивший меня из колеи. На личном примере узнал, что такое депрессия. С универа выперли за неуспеваемость. Я ж с тех пор только эзотерику и стал изучать, а не экономику, которую надо было штудировать к экзаменам. До сих пор в груди щемит от воспоминаний тех дней. – Может, она просто к себе уехала? Где она жила раньше? – Да нет, никакого намека на это. Документы же все остались. Да и общались мы очень тепло, я вообще собирался сделать ей предложение. Еще и эта история с ее отцом, а потом прямо то же самое с ней… – И вот теперь ты тоже желаешь дематериализоваться, верно? – Нет, я не верю и не понимаю все это… Не хочу! Просто мне нужно узнать, куда исчезла Маша, а следы она оставила только по направлению к снам. Вот почему я хочу больше узнать о них. У меня ничего особенного сейчас не выходит, но я работаю над этим. Получилось же выйти из тела – значит, когда-нибудь снова удастся. – Она, кстати, снилась тебе потом? – Да, всего один раз, в очень странном видении. Перед отчислением из универа я всю ночь провел в нервном стрессе, ну а на таком фоне часто бывают необычные сны. Ну, знаешь, когда напряжение не позволяет телу расслабиться, забыться и уйти в глубокую дрему, а мозг по-особому воспринимает привидевшиеся образы. Так вот, вижу я, что стоит она спиной ко мне, немного склонив голову. Не помню уже, какая там обстановка вокруг была. На ней надето черное платье с темной фатой. Я вроде как нахожусь метрах в пяти от нее, а вроде как и в пятидесяти. Сложно объяснить. Как бы далеко, но зрение позволяет приблизить картинку. Так хотелось обнять ее, что комок к горлу подкатил. Помню, что по какой-то причине нельзя было ничего говорить. Стояла полнейшая тишина, в то время как мне хотелось кричать ее имя. Возникло очень сильное желание приблизиться к ней – и вот я будто становлюсь все ближе… Потом вижу, что она отвела руку и пальцем куда-то в сторону указывает. Смотрю, а там дорога длинная, и конца-краю ей не видно. Я двигаюсь к началу этой дороги, но не шагами, а вроде как очень быстро лечу или еду, буквально плывя по воздуху. Начинаю обгонять ее сбоку, хочу увидеть лицо и тянусь к ней. Мои руки при этом будто бы удлиняются метров на десять – и вот я вроде уже как обнимаю ее, как вдруг внезапно чувствую, что меня вытягивает из сна. Как кота за шкирку, понимаешь? Проснулся весь в слезах, обнимая одеяло. – Знак какой-то был. Понял, к чему? – заинтересованно спросил Миша. – Не совсем. То, что я вступил на длинный путь, это очевидно. Но на какой именно и что теперь делать? К каким целям двигаться? – Тебе виднее. Уж точно не высшее образование получать. Следи, жди новых знаков, которые обязательно должны появиться. – Слежу. Понимаешь, времени прошло уже немало с тех пор. Учитывая все обстоятельства, мне уже кажется, что это был просто немного необычный сон. Мамка моя вообще не верит во все эти сны, учения и практики. Говорит, что все это от лукавого, от Сатаны. Поэтому я перестал общаться с ней на подобные темы, а больше никому ничего и не рассказывал. Вот и живу со своей странной правдой, уже постепенно переставая верить сам себе. – Ты с матерью живешь? – Да, в двушке. – А она видела эту твою Машу? – Нет, в том-то и дело. Мы все время у нее проводили, а познакомить ее с мамой я собирался, но все как-то стеснялся. Боялся, что она ей не понравится. Типа скажет, что она тоже от Сатаны… – Любил сильно ее, да? – До сих пор люблю… – Да уж, удивительная история, что сказать. Конфету доедай, подсласти горечь жизни. Я взял уже третью конфету. Долго пережевывая, так и не смог понять ее состав. Кэроб, корица и что-то еще? Я сам иногда делал подобные штуки дома на основе разных найденных рецептов. Надо будет потом спросить у персонала этого заведения. – Знаешь, в нашей жизни сейчас без девушки намного проще, – прервал мою конфетную паузу Миша. – Почему? – Развиваешься больше, все свободное время только на себя тратишь. Естественно, если не бездарно его проводишь. А девушке всегда надо отдельное внимание уделять. Плюс она все равно в чем-то будет урезать тебя, а любые ограничения тормозят развитие. – В чем? Во внимании к другим девушкам? – Это само собой, поскольку от внимания к другим девушкам ты развиваться точно не будешь. Но вот, например, какой фильм стоит посмотреть или что лучше скушать на ужин? Получается одно действие на двоих, причем инициированное вовсе не тобой. Поскольку мы все джентльмены, то уступаем женскому натиску, а твои собственные инициативы и желания тонут в небытии, потому что не подходят твоей девушке. Отсюда и растут ограничения, множится несвобода, а энергия мысли не выходит наружу. Это такой духовный тормоз, сечешь? – Я тебя понимаю, но все же от девушки есть и польза. Например, если режим не можешь держать или когда поддержать тебя некому в каком-либо начинании. – Ну, дружище, если ты не можешь режимить, то это больше вопрос твоей личности и воли. А если тебе нужен толчок, чтобы начать что-то делать, то это делаешь не ты, а тот, кто тебя толкает. Ты же просто выступаешь в роли снаряда. Нужно учиться самому контролировать себя и реализовывать свои желания. – Миш, а как же познание себя через другого человека? В отношениях это лучше всего прорабатывается. Чувствуешь в своей половинке эмоции от своих слов и поступков. – Это все чушь из всяких дешевых книжонок про отношения. Просто человеческая привязанность к сношению является самой сильной после еды, поэтому бульварным писакам легче всего плодить тексты именно об этом – о том, как следует развивать отношения, чтобы эти самые сношения были успешными. Этого все хотят, это всем интересно. Намного сложнее объяснить широким народным массам непопулярное мнение о том, что качественнее всего духовное развитие происходит в одиночестве. Это просто вопросы бизнеса. Если человек пойдет по пути духовного одиночества и отшельничества, то хрен ты втюришь ему разные книги с дешевыми псевдознаниями, не говоря уже о продуктах и других бессмысленных вещах, которые крутят в рекламе. Все самые великие духовные учителя были отшельниками и изгоями. – Насчет последнего соглашусь. Но в целом, как мне кажется, твоя мысль применима далеко не ко всем подряд отношениям. – Может быть – для тех, кто еще не проработал уроки на нижних энергиях. – Возможно. На пару минут мы задумались каждый о своем. Музыканты продолжали заполнять атмосферу в зале спокойными мелодиями, а многие посетители зачарованно наблюдали за их выступлением. В наступившем длинном музыкальном проигрыше вокалистка начала плавно вырисовывать в воздухе красивые движения руками. – Слушай, мы тридцатого числа пойдем с другом водой обливаться в Битцевский лес, традиция у нас такая. Не хочешь с нами? – Можно. А что там, прорубь? – Нет, источник. Мы туда с ведрами ходим. Место вообще классное, сильное. Не бывал там? – Не-а. О самом парке слышал, но не был. – Ну вот. В общем, будет круто! Как раз познакомишься с товарищем моим, Германом его зовут. Интересный парень с резким, жестким мировоззрением. Если с кем и совершенствоваться духовно в паре, так это с ним. – А что он сам предпочитает? – Вот сам и выяснишь, когда пообщаешься. – Ну ладно. Заинтриговал! – Ну что, по домам? Мне пора уже. – Ага, пойдем. – Я в туалет забегу, подождешь? – Конечно, давай. Я встал рядом с отделявшим сцену от посетителей ограждением и продолжил наблюдать за выступлением музыкантов. Вокалистка исполняла горловым пением что-то похожее на знакомые мне мантры. Было очень красиво, музыка заставляла покачиваться в ритм. Внезапно в композиции наступил завораживающий инструментальный проигрыш на варгане, в ходе которого певица плавно повернула голову в мою сторону и поймала мой взгляд. Я так хотел увидеть ее глаза, а теперь засмущался… Продолжая неотрывно смотреть на меня, она затянула томный мотив, протянув сначала руку ко мне, а затем плавно отведя ее в сторону. Этот жест очень походил на тот, которым Маша указывала в моем сне на длинную дорогу. По моему телу побежали мурашки… – Ну что, идем? – Миша хлопнул меня по плечу, подойдя сзади. – Да-да, пойдем. Мы поднялись наверх. В витрине у выхода лежали на тарелочках разнообразные тортики и конфеты. Я попытался найти ту самую, ингредиенты которой не смог разобрать. – Миш, не помнишь, что за конфета была, которую я съел последней? – Не-а. Я попросил разных положить. Помню те, что сам съел. – Ну ладно. К молодой продавщице с пирсингом на лице стояла немаленькая очередь, поэтому я решил не нервировать людей своими вопросами. Иначе получится, как в поликлинике. «Мне только спросить!» – самая простая фраза, после которой тебя возненавидят все, кто ее услышит. Миша придержал для меня тяжелую входную дверь. Забавно, но мне сразу же вспомнилось, как он точно так же был моим проводником в окно на том семинаре. Этот образ надолго останется в моем сознании.30 декабря 2013 г., обливания водой
Я шел по узкой дороге, но мои силы были уже на пределе, ноги подкашивались. Не было никакого понимания о том, как я сюда попал и что осталось позади меня. Обычно в конце тоннеля видят свет, но я увидел впереди нечто, похожее на черное зеркало. При этом я четко осознавал, что оно является моей конечной целью, а мне во что бы то ни стало необходимо добраться до него. Мои конечности двигались медленно и очень вязко, будто весили намного больше, чем должны. Под ногами расстилалась очень чистая и аккуратная тропинка из ровной черной земли. Казалось, что я ощущал исходящий от нее свежий сырой запах. По краям были неглубокие рвы. До черного зеркала оставалось буквально метров десять. Я постарался ускориться, но вдруг полностью потерял контроль над своим телом и свалился в расположенный слева ров. К тому времени силы настолько покинули меня, что мне стало тяжело наполнять легкие воздухом. Внезапно заметил, что рядом со мной и с другой стороны тропинки рос очень густой и темный лес. Он был настолько непролазным, что в него физически нельзя было углубиться хотя бы на метр. Тишина этого мрачного загадочного места давила на уши. Положил голову на правую руку, чтобы снова увидеть свою цель. Перед зеркалом были три каменные ступеньки, а само оно было овальным и вытянутым по вертикали. Его чернота была густой и какой-то смолянистой, она влекла меня и затягивала в себя мое сознание. Я ясно понимал, что обязан добраться до него, должен шагнуть в эту черноту и окунуться в нее, но продолжал неподвижно лежать, поскольку мое тело было полностью парализовано. Время шло очень медленно и бесконечно долго. Ко мне не приходило ни чувство голода, ни желание заснуть. Я просто лежал без движения. Казалось, я попал в ад, и это будет длиться вечно. Не было никакого намека на то, что мои силы вернутся ко мне и я смогу пошевелиться. Здесь были только мое тяжелое дыхание и клубящаяся чернота в вытянутом овале зеркала, как будто меня заточили в тюрьму, из которой я не могу выбраться, только я – это моя душа, а тюрьма – мое обездвиженное неумирающее тело. Немного потянуло за затылком, как всегда бывает, когда просыпаешься и вылетаешь из сна. Я постарался сосредоточиться на этом ощущении, ведь это был мой последний шанс спастись – вылететь отсюда, проснуться! Мне словно кто-то помогал, как бы протянув канат, привязанный к моему ментальному телу, закованному в этой туше во рве. Тяни же сильнее! Кажется, получается. Меня вытягивает. Однако вместе с радостью от освобождения из этой ловушки меня накрывает одновременное горе из-за того, что я потерял шанс пройти в этот черный портал, ведь такая возможность выпадает раз в жизни и только избранным… Вытягивает. Вытягивает! Мое дыхание замирает, я задыхаюсь. Не могу дышать! Чувствую, как мои легкие сжимаются и выдавливают из себя последние капельки воздуха. Потеряв ощущения этого тела, я чувствовал только свою грудь, чувствовал эти капельки воздуха, тянувшиеся вверх перед моими глазами. Наконец, меня полностью вытягивает!Сделав резкий глубокий вдох, я очнулся, будто вынырнув из глубины моря. Все только что происходившее со мной ясно отпечаталось в памяти – и тропинка, и черное зеркало. Во всем теле была липкая слабость. По продолжительности сна ощущалось, что я провалялся там не менее трех ночей. И эти ночи не сменялись днями. Были просто темнота, густой лес, тропинка и этот черный портал. Что же это такое? Почему я так жаждал попасть туда? Что в этом зеркале? Я в мельчайших подробностях записал все свое ночное путешествие и подчеркнул слова-маяки. Ничего подобного по ощущениям, обстановке и загадочности мне раньше никогда не снилось.
Мы договорились встретиться в одиннадцать часов дня у станции метро. Я вышел пораньше и неторопливым шагом прошелся до автобусной остановки. Под ногами хрустел снег, а в моей голове, как всегда, роились всякие глубокие мысли. Слушая это холодное хрупанье, я размышлял о том, что ни одна снежинка никогда не повторится в своей кристаллической структуре, так же как и зрачки глаз. Это невероятно, но в чем смысл такого разнообразия? Никто ведь не стал бы возражать, если бы все снежинки стали абсолютно одинаковыми. Что изменилось бы, если бы голубые зрачки у всех людей в мире стали одинаковыми по своему рисунку? Этого все равно не увидишь без специальных приборов или без пристального вглядывания в глаза. А самое главное заключается в том, что этому многообразию нет никакого предела. Совершенно никому не интересный неисчерпаемый ресурс, о котором никто никогда не говорил. В метро напротив меня сели взрослая тучная женщина и мужик, которые достали из своих больших баулов масляные пироги и стали их есть. Распространившийся на весь вагон запах был просто отвратительным. Наверняка кто-то из других пассажиров позавидовал этой парочке, потому что или просто обожает такую еду, или проголодался, не позавтракав дома. Вскоре мужик достал банку пива, прикрыл ее газеткой и начал запивать пирог. Вся эта сцена живо напомнила мне кормежку зверей в зоопарке, когда им бросают в миску еду, а они со всех ног бегут и быстро все сжирают, будто бы сейчас все заберут обратно. Так и эта пара не смогла подождать десять-двадцать минут до станции своего назначения и перекусить на улице, где хотя бы был свежий воздух, не воняя своими пирогами на весь вагон и не раздражая других пассажиров. Хотя, похоже, только меня. Такие люди, естественно, не думают об окружающих. Что отличает нас от животных? То, что мы можем подождать лучшего момента, после того как нам «насыпят еду в миску», и съесть столько, сколько нам нужно, а не сколько влезет? Все ли люди так могут? Я поднялся наверх и почти сразу заметил Мишу и Германа, которые стояли прямо за прозрачными дверьми выхода и о чем-то болтали. Воинственность Германа проявлялась не только в значении имени. Он был одет в камуфляжные штаны и черные берцы, а его квадратное лицо с гладковыбритым подбородком накрывала натянутая на лоб черная вязаная шапка. – Привет! – поздоровался я с ребятами. Герман плавно кивнул головой, явно оценивая меня своим безэмоциональным взглядом. – Привет! Знакомься, это Герман. Как раз сейчас рассказывал ему про тебя и о твоей истории, – сказал Миша. – Да? Ну хорошо. Надеюсь, поспешных выводов не будет сделано. Герман доброжелательно улыбнулся и молча пожал плечами. – Пойдемте! Тут идти около двадцати минут. Авось народу будет немного, – махнув рукой, скомандовал Миша. – Думаю, людей будет поменьше, поскольку все уже готовятся к праздникам, – ответил Герман. – Кстати, а вы как? Встречаете? Новый год имею в виду, – решил я подкинуть тему для обсуждений. Герман никак не проявил интереса лицом, отдавая инициативу ответа Мише. – Знаешь, уже пару лет обещаю себе, что встречу новогодние праздники за границей, но каждый раз что-то не срастается. – А чего так? – То денег нет, то компании для поездки. – Нет, я про заграницу спросил. Почему не здесь? – Не нравится, как наши люди встречают праздник, формат этот наш народный. Напиваются и ходят потом десять дней, как зомби. По телевизору сплошной шлак показывают – одних клоунов вперемешку с дамами легкого поведения. Выглядит так, будто бы это их праздник по срубанию денег с обычных нищих работяг, а вовсе не наш народный выходной день, заслуженный трудовой деятельностью. – А за границей что, по-другому? – вступил в беседу Герман. – Ты же понимаешь, что от себя не убежишь? Можно и здесь встретить так, как тебе хочется. Просто там будет то же самое, потому что празднуют везде все одинаково. – Не уверен. Например, в Европе главный праздник – это Рождество. Новый год там отмечают все же не с таким размахом, как у нас. Люди более порядочные. – Я, конечно, не был за бугром, но ты же вполне можешь и здесь снять дом подальше от всех, где и отметить, как тебе захочется. Подальше от зомби, как ты говорил. – Да так все и было в прошлый раз, – начал небольшой рассказ Миша. – Уехал в деревню. Своего отопления там не было, поэтому весь день надеялся, что два калорифера успеют прогреть комнату, да только хрен там плавал. Посмотрел выступление президента, загадал желание, выпил горячего чаю и пошел на улицу к елке. Постоял чуть-чуть, надеясь поймать какое-то необычное настроение, потому что никогда еще не встречал Новый год в такой обстановке. Поймал и понял, что я полный идиот. Вернулся в дом, закутался прямо в верхней одежде в два одеяла и попытался уснуть. Замерз жутко. Еще и в туалет выбегал несколько раз на улицу – не надо было столько чая пить. У нас вообще туалет там обустроен в сарае метрах в пятнадцати от дома, но толку с него? Я прямо в сугроб с крыльца и прудил. Все равно темно и нет никого. Вот и все мои яркие воспоминания от той ночи. С утра пошел на электричку и добрался домой. В общем, заболел потом. Так что на этот раз хотелось бы встретить Новый год в местечке потеплее, градусов эдак на двадцать. – Не думал о том, чтобы вообще не отмечать? Ты ж у нас весь такой просветленный, поэтому должен хорошо понимать, что это за праздник такой и что он из себя представляет, – резюмировал Герман рассказ Миши. – Естественно, все я понимаю. Я не отношусь к нему как к Новому году, для меня это просто добрая традиция из детства. Это как день памяти семейных ритуалов. Только вот семьи уже нет. Я постеснялся спросить про семью. Всегда в такие моменты думал о том, что своим вопросом могу невольно разворошить в голове у человека не самые приятные воспоминания и тем самым обидеть его своим излишним любопытством. – А что не так с этим праздником? – поинтересовался я. – Я, конечно, еще не знаю, какую религию ты исповедуешь, но на самом деле дата, при наступлении которой его здесь все встречают, позволяет справлять Новый год только по-свински, – ответил Герман. – Наш народ 31 декабря его празднует-то всего-то чуть больше трехсот лет. Смешали в одном котле языческие, христианские и иудейские традиции, получив в результате русский Новый год. Ни то ни се, но главное, что всем угодили. Там вообще много тонкостей, связанных с датами. Вот сейчас будет новый 2014 год от Рождества Христова, верно? – Ну да. – Внимание, вопрос! Что произошло 31 декабря или 1 января две тысячи четырнадцать лет назад? – Христос родился, – уверенно ответил я. – Ага, сейчас. А 7 января тогда какой у нас праздник? – Рождество Христово… И вправду, никогда не задумывался. Погоди, там же календарь другой, католический, – растерянно ответил я, пытаясь оперативно найти в своей голове ответы. – Да, 24 декабря отмечается католическое Рождество, то есть на две недели раньше того, которое празднуют у нас. – А что мы тогда отмечаем 31 декабря? – Гера, хватит! Опять начал свое промывание мозгов. Интересно будет, он сам почитает потом. – Мне интересно, Миш. Так что там? – Ха-ха! Вот-вот, почитай потом. Так лучше усвоится информация, чем если я тебе сейчас сразу скажу. И ответственность за эти знания в тебе будет лежать на мне. Вдруг я ошибаюсь? Так что сам все изучи и сам за себя отвечай. – Ну ладно, Герман, так и сделаю. А ты, как я понял, вообще не встречаешь Новый год? – Давно уже не отмечаю. Это самый обычный для меня день. Просто очередной дурацкий повод выбиться из режима. – Кстати, не обращали внимание на то, как всегда волна гриппа приходит? – спросил Миша. – Через две недели и до месяца после новогодних праздников все поголовно болеют. Ни фига это не грипп! Люди жрут на праздники что попало, а потом все эти яды выходят через сопли, сгорая в температуре. Однако всем говорят, что это грипп, чтобы не снижать уровень предновогодних продаж продуктов к столу. – Миш, а ты давай не начинай свою пищевую пропаганду, ладно? – А оно и не нужно, Гер. Наш друг уже наполовину завербован, мясо не ест. – Ваше дело. Мне только не надо ничего доказывать. – И не собирались. Просто хотел мыслями поделиться. – Сами видите, какой мир вокруг. Хотите сто лет прожить? Мне кажется, мы все намного раньше помрем, и вовсе не из-за плохого здоровья. – Гер, тут дело не совсем в этом. Я и не собираюсь жить до пенсии. Дело в выхлопе, как в автомобиле. Какое топливо закидываешь, так и едешь. – Я отлично функционирую! – с ухмылкой ответил Герман. – Понимаешь, физически-то да. Но какие энергии? Голова как соображает? Чувствительность, ментальное тело… – Вот это важно, – подключился я. – Когда мясо ел, то и по жизни меня будто бы что-то вело, то есть не сам я принимал решения, да и сны другими были. Возможно, простое совпадение. А вдруг это взаимосвязанные вещи? То есть ты можешь начать повышать свой уровень энергетики и в итоге не сможешь принимать в пищу мясо, а можешь перестать есть мясо, и твой уровень энергетики повысится. – Ребят, пощадите меня. Потом похвалите друг друга за свои пищевые подвиги. Пожалуйста! – скорчив скорбную мину, произнес Герман. – Ладно, все-все, уже закончили, – ответил Миша. – Вы часто сюда ходите? – сменил тему я. – Стараемся каждые выходные, но там как получится. – Я каждую субботу или воскресенье, а Миша иногда прогуливает. – Ну извини, бывают дела. – Ага-ага… – будто бы обвиняя в чем-то Мишу, кинул на него взгляд Герман. – Я в проруби несколько раз купался, ощущения классные. Но постоянно ходить не получается. Мотивации что ли нет… Вернее, не вижу надобности делать это так часто. – Прорубь – это отлично! – ответил мне Герман. – Ты же чувствуешь, как это закаляет твой организм, как все внутри горит? Ощущаешь себя сверхчеловеком? Неужто нет мотивации хотя бы раз в неделю побыть им? – Наверное, в данном случае это больше физический термин, а мне интереснее духовные процессы и совершенствование. – Духовные тоже есть, – сказал Миша. – Поднять свою задницу и приехать к проруби, пересилить себя и залезть в холодную воду. Это же не только тело, но и дух, волю закаляет. – Да, это я чувствую, но мне не хватает именно духовной практики. Как бы пощупать эту закаленную духовность? Все же считаю, что по большому счету это всего лишь физическая закалка. – А чего ты ждешь? – продолжил Герман. – Что вылезешь и станешь пуленепробиваемым? Или научишься молниями стрелять? – Гер, ну ты же понял, о чем он. Зачем сразу в крайности впадать? Тем не менее иногда чувствуешь себя пуленепробиваемым, когда после проруби ни одна болезнь тебя не берет. – Вот-вот, верно! – Ну, я-то знаю, что на самом деле это все из-за того, как я питаюсь. – Ой, да пошел ты! – начиная улыбаться, ответил Герман. Все вместе посмеялись. Парк был просто волшебным! Холмистый, он таил в своих недрах много разлапистых деревьев с особой энергетикой. Конечно, окружающее буйство природных красок не было на сто процентов похоже на картины из моего сна про черное зеркало, но все же чем-то эти локации перекликались друг с другом. Вот только вместо тропинки была тоненькая речушка, а по бокам стояли не настолько тесно произрастающие деревья. Навстречу нам шли люди с пятилитровыми баклажками, в которые они набирали воду домой. В каждом третьем я подмечал духовно заинтересованных людей. Их выдавали длинные бороды, одежда с особыми рисунками и слова, которые я успевал услышать, пока они проходили мимо. Мы пришли. Место, где все обливались водой, было огорожено заборчиком с нарисованными на нем славянскими символами. Миша поставил принесенные ведра под струи воды, вытекавшей из двух труб, расположенных на небольшом расстоянии друг от друга. – Ну все, набирается. Кто первый? – спросил он. – Конечно я! – уверенно ответил Герман. – Ой, вы шлепки взяли, а я и не подумал об этом. – Ничего страшного, я иногда без них хожу. Просто стопы чуть больше мерзнуть будут, вот и все, – ответил мне Миша. Тем временем Герман раздевался, стоя с невозмутимым лицом. Глядя на него, казалось, что ему сейчас предстоит биться с кем-то в кулачном бою, а не обливаться водой. Видимо, это был для него своего рода ритуал, эдакая моральная самоподготовка без лишних слов. Он повесил одежду на деревянную загородку, за которой можно было спрятаться непосредственно в момент обливания, чтобы не пугать окружающих своим голым телом. На теле Германа обнаружилось несколько крупных черных татуировок. Многие символы оказались знакомы мне, поскольку являлись языческими, древними и солярными. Под зимней курткой не было заметно того, что он очень хорошо физически развит. Герман являлся обладателем очень жилистого и рельефного торса. Мне не так уж часто доводилось общаться с подобными людьми, поэтому я стал даже слегка побаиваться его. Герман выглядел весьма боевито. Совсем не хотелось, чтобы возникали какие-то споры с ним. В моей голове сам собой сложился его мысленный образ в виде наполовину прижатого курка. Если чуть надавить, то раздастся выстрел. Тем временем мощный Герман разделся, поставил перед собой два наполненных до краев ведра, закрыл глаза, приподнял голову и глубоко вздохнул. Замерев так на пару секунд, выдохнул, после чего взял в руки одно ведро и резко вылил его на себя одним движением. Я услышал от него лишь чуть резковатый выдох носом, больше не было никаких эмоций. Следующее ведро он выливал на себя уже намного медленнее, методично обдавая ледяной водой свои голову, грудь, спину и плечи. Все его движения были скупы и точны, наглядно подтверждая его слова о том, что он действительно не пропускает ни одного такого омовения по выходным. Для меня же предстоящая процедура была сродни маленькому подвигу, поэтому мое сердце уже заранее колотилось от волнения и адреналина. Стоявший рядом Миша бодро прыгал на месте и совершал активную разминку, размахивая руками, пока наполнялись его ведра. Герман энергично обтерся полотенцем и повязал его себе на пояс. От него исходил сильный пар. Миша, проходя мимо, хлопнул меня по спине: – Ну что, готов? – Да, Миш, настраиваюсь. Я тоже начал трусить на месте и совершать круговые вращения руками, разогревая тело. Тем временем Миша взял полные ведра и понес к месту, где все обливаются. Оно было похоже на длинную душевую с открытой дверью из старого дерева, скрывающего от лишних глаз тело от земли до плеч. Герман вытерся насухо и протянул мне два своих ведра. – Иди набирай! – Хорошо, но я только одно ведро наполню. – Ну ты чего, слабак что ли? Одного мало! Вообще несерьезно. – Я давно не закалялся, постепенно буду начинать. Сразу так резко не стоит. – Чего резко-то? Можешь взять все, а берешь чуть-чуть. Это как взломать сейф с миллионами и брать оттуда по сто долларов. Ну, как знаешь. Я поставил ведро под воду. Не знаю, что это был за источник, но вода лилась кристально чистая. – Ставь под левую струю тогда, если одно ведро будешь набирать, – сказал Герман, стоя в горделивой позе, уперев руки в бока. – Почему? – Справа мертвая вода выливается, а слева – живая. Вот поэтому и лучше двумя ведрами обливаться – сначала мертвой, а потом живой. – Хорошо, благодарю за разъяснение. А чем они отличаются? – В сказках почитай, если бабушка не рассказывала, – с ухмылкой ответил Герман и отвернулся. Я посмотрел на Мишу, но ему было не до нас. Он с головой ушел в процесс и суетился, вешая одежду на бортик. – Ну, поехали, парни! – выдохнул он, поднял ведро над головой и вылил на себя воду, сопровождая данную процедуру выкриками с признаками эйфории. Затем очень быстро взял второе ведро и также быстро вылил на себя, после чего чуть не поскользнулся, сразу взял полотенце и начал вытираться. Герман все еще не одевался, молча продолжая созерцать что-то среди деревьев. Мое ведро наполнилось еще не до конца, но я решил, что мне и этого хватит, поэтому взял его в руку и пошел к месту обряда. Миша все еще скакал, но уже начал быстро одеваться. Я поставил ведро перед собой и понял, что на земле под ногами был сплошной лед, из-за чего действительно можно было сильно поскользнуться. Повесил одежду на бортик и ступил босыми ногами на лед. Уже через несколько секунд мои стопы закоченели. Поднял ведро до уровня груди и ощутил, как захватывает дух. Вдруг мой взгляд зацепился за женщину в капюшоне, метрах в тридцати от нас выгуливавшую собаку на поводке. Наверное, она много раз ходила этой дорогой и часто видела подобных закаливающихся граждан, поэтому даже не посмотрела в нашу сторону, а вот собака явно проявила интерес ко мне. Немецкая овчарка не могла оторвать от меня взгляда и постоянно останавливалась, а женщина поддергивала ее за собой, из-за чего та легко поддавалась и шла за ней. Набрав в грудь побольше воздуха, вылил на себя воду на выдохе, попадая струей на макушку и грудь. Даже немного пожалел, что набрал ведро не полностью. Ощущения были фантастическими! Захотелось даже заорать от ощущения эйфории, но присущая мне скованность не позволила сделать это. Постояв несколько секунд, я взял полотенце и стал вытираться. Герман зашнуровывал свои берцы, а Миша и вовсе стоял уже полностью одетый. – Ну как? – спросил широко улыбающийся Миша. – Отлично! Бодро! Прям ожил! – Вот-вот, в следующий раз бери два ведра. Подключайся! – Так и сделаю, по всем правилам. Уже пожалел, что только одно налил. Мои стопы настолько окоченели, что я вообще не чувствовал пальцев, когда попытался потереть их друг об дружку. Надевая носки, начал непроизвольно скакать на одной ноге. Та самая собака среагировала на мои движения и начала лаять. Я думал, что они уже ушли, но хозяйка все еще дергала ее за поводок, прогуливаясь по той же тропе. Герман достал из рюкзака большой термос, а Миша зашелестел пластиковыми пакетами. Мы уселись отдохнуть прямо рядом с тем местом, где обливались. – Обязательно надо чайку горячего сейчас выпить, – сказал Герман. – Да! А я вкусняшек взял сладких. – Что за чай? – спросил я. – Там пуэр и травы разные. – Отлично! А у тебя там что, Миш? А то я проголодался. – Сухофрукты и грецкие орехи. – Извините, парни, что-то я не догадался ничего взять с собой. – Ничего, в следующий раз нас угостишь. Ну а поскольку сегодня ты наш гость, то угощайся! Мы стали пить горячий чай из металлической крышки из-под термоса, затыкавшегося деревянной пробкой. Пока перекусывали, все молчали. Я не стал заводить никаких разговоров, интуитивно поняв, что у ребят не принято сопровождать беседой прием пищи. Никогда не мог есть отдельно от всего грецкие орехи, поскольку они начинали горчить и вязать во рту. Так же как и сухофрукты, которые становились очень приторными и слишком сладкими. В сочетании же друг с другом получилось довольно вкусно. После непродолжительной трапезы каждый из нас погрузился в свои мысли. Герман был все таким же сосредоточенным и безэмоциональным. Миша все еще переживал эйфорию, сверкая энергично блестевшими глазами. Ну а я попытался сосредоточиться на своих ощущениях. Мое тело получило огромный прилив бодрости. Хотелось бегать, тренироваться, совершать что-то активное. И тут я поймал себя на мысли, что очень редко делаю это, да и вообще веду довольно пассивный образ жизни. Это стало настолько привычным для меня, что даже после получения необычайного заряда энергии я все еще сидел и не понимал, куда и как ее потратить. Двоякие ощущения. С одной стороны, испытал огорчение от того, что я такой неподвижный, а с другой – начал осознавать, почему я так редко моржую. Нужна ли мне эта подвижность? Каждый ли человек обязан быть подвижным и физически активным? – Так, а теперь двигаемся к чуру! – сказал Герман, хлопнув по своим коленкам. – Пойдем! – ответил Миша. Быстро собравшись, мы пошли вдоль натоптанной тропинки. Напоследок я внимательно осмотрел место наших посиделок на предмет возможного наличия какого-либо оставленного нами мусора. Это было важно для меня. Если даже хоть один орешек остался, то я вернулся бы за ним. – Герман, а ты язычник? – спросил я его. – Да, так будет понятнее. У меня свои взгляды, я не причисляю себя к каким-либо общинам. – Например, к каким? – В частности, я не считаю нужным ходить в мехах с топорами, отращивать бороду и пить медовуху. Это все пережитки прошлых лет, а современные язычники хотят реинкарнировать все эти традиции буквально в неизменном виде. Время то уже давно вперед убежало. Основные постулаты должны остаться в мыслях и поступках, а одежда вся эта ни к чему. Пляски в мехах у лесного костра с обязательным запечатлеванием на телефоны кажутся мне просто смешными. Называйте уже тогда это исторической реконструкцией, не надо проповедовать и претендовать на духовное наследие. – А тебе не кажется, что язычество вообще целиком не в духе нашего времени? – спросил Миша. – Нет, не кажется. – Чуры же тоже не в духе этого времени. – Не совсем так. Чур – это образ рода. Тут как ни крути, а символом рода является детородный орган. Без него дети не рождаются, он всегда был и будет в духе времени. В этом и заключается проблема современного общества, которое из светлого символа сделало объект насмешек и осквернило родной образ. – То есть мы сейчас идем делать ритуальное подношение образу полового члена? – с насмешкой уточнил Миша. – Рот свой грязный сполосни! К образу рода мы идем. – Ладно-ладно, прости, ничего против не имею. Как ты говорил, я раньше тоже в шкурах у костра танцевал под пивасик. Как-то раз даже ворону на костре зажарили. Просто все это прошло, как любая мода. Действительно, осталась одна необычная одежда, а внутри и нет ничего, только пустота и желание обратить на себя внимание. Какой духовный опыт я извлек из этого? Не знаю. Наверное, сделал выводы о том, насколько это бессмысленно и глупо – быть не таким, как все. – А сейчас ты уже стал «как все»? – Нет, но я перестал противопоставлять себя другим.Просто это стало неважно. – Миш, а ты во что веришь? – спросил я. – Вот как раз после «мехового» язычества я и стал интересоваться Востоком, индуизмом. Даже кришнаитом был какое-то время. Затем распробовал разные волшебные вещества и узрел Бога. Считаю, что весь мир – это один большой организм, представляющий собой тонкие энергии, на которые нанизаны все эти куски мяса и другие грубые материалы. Невидимый глазу скелет. Стоит его один раз заметить, как твой мир никогда уже не станет прежним. Как в итоге называется то, во что я верю? Обыватели называют это наркоманией, – сказал Миша и засмеялся. – В целом понятно, но ты скажи, как это все появилось? Скелет этот твой невидимый, куски мяса, вот это все. И что было до этого? – Я думаю, что данные знания находятся на другом уровне понимания. Как собака никогда не поймет тригонометрию, так и нам не суждено осознать все это. И не стоит даже лезть дальше. Кушай свой сухой корм и гавкай, продолжай гонять кошек. – Ты веришь в то, что не можешь понять и даже вообразить. Это неправильно, – возразил Герман. – Ладно, Гер, а каково твое мнение о сущности мироздания? Как ты думаешь, откуда все началось? – Миш, мы уже не один раз говорили с тобой об этом. Мои письменные источники ты не признаешь. Что, перед нашим гостем захотел показать себя и меня высмеять? – Не хочу я себя никак показывать! Ты озвучил свое надменное мнение по поводу моего мировоззрения. Теперь расскажи о своем, чтобы я высказал свое мнение. Все честно. А наш гость выберет тот вариант, который ему ближе. – Герман, а о каких письменных источниках ты говорил? – спросил я его, ловко затушив в зародыше начинавшийся конфликт. – Я читаю древние скандинавские и славянские писания, в них много общего. Обычно их интерпретируют в буквальном смысле, поэтому они кажутся современным людям смешными. Я же думаю, что в этих текстах заложены простые образы для понимания примитивного сознания жителей той эпохи. – Примитивного сознания? Надо ли тогда понимать, что ты таким образом частично соглашаешься с теорией эволюции в том смысле, что тогда у людей было примитивное сознание, а сейчас все стали развитыми и умными? – Нет, вовсе нет. Те люди никогда не смогли бы понять, например, что такое смартфон. Им и описывали бы его как «светящийся камень с бесконечными знаниями». Слишком большая дыра между нашими эпохами, чтобы они сумели осознать, что это такое. Так и о мироздании написано, как об образах, явлениях и вещах из другой эпохи, совершенно нам не знакомой. Надо просто много думать над этим и визуализировать образы в голове, тогда что-то станет вырисовываться и разъяснится на наш современный лад. Сразу ты ничего не поймешь, потому что это информация не для нашего сознания. Такая же большая дыра между эпохами, только в обратную сторону. – В итоге ты сейчас сказал почти то же самое, что и я, – сказал Миша. – Нет. В отличие от меня, ты просто забил на это, приняв для себя за истину, что невозможно понять и представить древние основополагающие образы. – Ладно. Только когда узнаешь, обязательно мне все расскажи. – Парни, а вот представьте себе ситуацию, что нет ни книг, ни Интернета, – снова влез в их спор я. – Человек просто живет среди окружающей его природы, а рядом нет знающих людей. Сможет он тогда как-то осознать это мироздание? Как он будет понимать мир, если никто не расскажет ему свою точку зрения о нем? – Я думаю, что может осознать, – начал размышлять вслух Миша. – Во-первых, он заметит цикличность этого мира – хотя бы в смене погоды, жизни растений и животных. А потом наткнется на волшебные грибы и все сам увидит. – Опять ты про свои грибы! Они затуманивают разум, – недовольно пробурчал Герман. – Ты не пробовал, поэтому твое мнение не является компетентным. – Нужно учиться контролировать свое сознание, тогда ты и себя, и мир будешь чувствовать правильно, сможешь управлять им. А ты свое сознание затуманиваешь! – Я считаю, что не затуманиваю, а раскрываю свое сознание. Моя голова ведь не стала тупее? Наоборот! Стал больше видеть и замечать всякого разного вокруг. – Парни, давайте не будем ссориться, ладно? – снова перебил я разгоревшуюся дискуссию. – Пусть я стану вашим компромиссом! Например, я был бы не прочь попробовать разных грибов, но в то же время абсолютно согласен с Германом в том, что нужно учиться контролировать свое сознание. Если ты не контролируешь себя и свои действия, то это делает кто-то другой. Тогда о каком управлении миром может идти речь? После моих слов парни сразу замолкли. Как мне показалось, каждый из них в меру своей гордости мысленно согласился со мной. Спустя еще несколько минут нашей неспешной прогулки по вытоптанной тропинке я увидел на небольшом холме чур и внушительный камень, рядом с которыми кучковалась группка людей в мехах и с напитками. Подойдя к знаковому месту, Герман достал белый хлеб, раскрошил его и положил на камень. Празднующие язычники не обратили ни малейшего внимания на наше появление, а вот мы втроем внимательно рассмотрели пестрый народец. Изучив их долгим взглядом, Миша развернулся к нам и с усмешкой покачал головой. Да, забавно. Только что обсуждали вот таких исторических «реконструкторов», а спустя всего несколько минут материализовали их рядом с собой. Хотя чему тут удивляться? Мы находились в таком месте, где все будто бы было создано для них. Если бы они в таком виде появились в метро или хотя бы в моем дворе, тогда да, это было бы удивительным событием. Я внимательно уставился в глаза чуру, представлявшие собой обычную резьбу по дереву. Скорее всего, его недавно здесь установили. Если честно, то не так уж и красиво было сделано, чтобы прям восхищаться. Но сам образ и количество приходивших сюда людей наделили его бешеной энергетикой. Завидев хлебные крошки, позади чура начали собираться вороны. Они закружили широкими зигзагами, каркая свои песни, а потом неспешно сели на снег и стали дожидаться нашего ухода. Мы выдвинулись в сторону метро. Тропинка была довольно узкой, поэтому я шел позади ребят. Они начали обсуждать какого-то общего знакомого, а я тем временем окунулся в раздумья. Энергетика места. Станет ли она ощущаться, если человек не будет знать, что за символы и для каких целей здесь изображены, бывают ли здесь вообще люди? Может, это всего лишь наше сознание наделяет какие-то места и определенные предметы мнимой важностью, додумывая и представляя то, чего на самом деле нет? Что-то похожее происходит, когда молодые люди начинают встречаться и невольно наделяют любимую половинку несуществующими чертами, просто идеализируя своего партнера. Когда они проживут совместно много лет, чары развеются, и родной человек начнет казаться уже далеко не таким идеальным, как в юности. Внезапно жутко захотелось все-таки истратить заряд бодрости, все еще сохранившийся во мне после ведра ледяной воды. – Парни, а не хотите до метро пробежаться? – Я не против! – ответил Миша. – Давай! Я тогда другую тропу покажу. Чуть подольше пробежим, но там поинтереснее будет, – сказал Герман. Свернув в лес, мы побежали по дороге с проложенной лыжной колеей. Мимо как раз неторопливо проехал на старых лыжах худой дедуля в шапке-петушке, за которым мы и пристроились, сохраняя его темп.
5 января 2014 г., новые знакомства, храм Кришны
В десяти минутах ходьбы от станции метро «Динамо» располагался духовный центр в виде огромного шатра, где собирались все кришнаиты. Я всегда относился к ним с некоторым пренебрежением. Наверное, в большей мере из-за сложившихся стереотипов я считал, что это обычная секта и что новых адептов заманивают к ним под глубоким гипнозом. Сложившееся у меня негативное мнение косвенно подтверждали и сами кришнаиты, ходившие по городским улицам небольшими странноватыми группками, одетыми во все оранжевое. При этом они тянули свои песни, что обычно вызывало не самые приятные эмоции у окружающих. Почему им всегда так весело? Мне вот совсем невесело. Не мешайте грустить! Как все, что идет вразрез с общепринятыми нормами, их воспринимали в штыки. Меня пригласил Миша. Сначала я долго отказывался, но в итоге волшебное действие оказал железный аргумент о том, что мы просто посидим и бесплатно покушаем, как заявил мой новый друг. Очутившись под шатром, я первым делом увидел под ногами кучу разномастных ботинок, сапог и кроссовок. Внутри все ходили босиком. С краю стояло несколько уже переполненных шкафчиков для обуви. Свободных вешалок вообще не осталось, поэтому снятые народом куртки лежали рядом большими кучами. Подсознательно ожидая увидеть всех одетыми в оранжевую одежду, я удивился тому, что это не так. Пройдя вглубь, я снова поразился. Во-первых, количество пришедших людей было очень значительным – внутри находилось человек двести! Во-вторых, контингент был самый разный. Семьи с маленькими детишками, которые весело бегали и резвились, а их никто не наказывал за это. Взрослые мужчины и женщины, одетые в обычную повседневную одежду. «Апельсиновые» люди тоже присутствовали, но сразу стало понятно, что это местные. Они что-то тихо подсказывали прихожанам и в основном сгрудились у сцены, на которой уже начал выступать неизвестный мне лама или гуру – не знаю, как он у них правильно именуется. У этого деятеля лет сорока была гладковыбритая блестящая голова с краской на лбу. Он что-то рассказывал, но я не мог разобрать ни слова. Поскольку издали его совсем не было слышно, то следовало бы подойти поближе. Однако я постеснялся влезать в толпу, хотя все же обратил внимание на то, что собравшиеся прихожане целиком сосредоточены на себе. Несмотря на то что среди них было много колоритных и неординарных личностей, никаких оценивающих взглядов и насмешек я так не заметил. Пришло сообщение от Миши: «Мы опаздываем, скоро будем». Отлично! Знает же, как неловко мне тут будет стоять в одиночестве, еще и опаздывает. И что еще за «мы»? Он сказал, что Герман не пойдет, потому что терпеть не может кришнаитов. Может, все-таки передумал? Скорей бы уже они подошли, а то как-то неуютно мне здесь. Присев по-турецки на предусмотрительно расстеленные недалеко от входа маты, я стал наблюдать за прихожанами, слушать их разговоры и мысленно представлять, кем они являются вне этого центра, где работают и чем занимаются. Один темноволосый крупный бородач с кустистыми бровями ел мед, зачерпывая его из деревянной банки прямо пальцами и облизывая их. Сладкая густая жижа оставалась на пышной бороде, в которой его рот был совершенно неразличим. Он весело разговаривал со своим собеседником, с которым они обсуждали что-то насчет поста и очищения. Якобы мед выручает в этот период своей сладостью. Его оппонент был худощавым парнем с большими залысинами, очень просто одетым в потертые старые брюки и рубашку, будто бы он пришел сюда прямиком из бухгалтерского офиса. Вполне может быть, что так оно и было на самом деле. Колоритный же бородач был в чем-то, напоминающем черное кимоно. Совершенно разные и не похожие друг на друга люди душевно общались и разговаривали на совершенно разные темы, что лично мне было довольно непривычно видеть. Тут все были равны. Недалеко от меня расположилась молодая семья. Я сразу подметил, что они явно принадлежат к обеспеченному классу. На отце семейства были дорогие часы и разные крупные перстни, а его жена красовалась в длинном ярком платье. Сейчас они как раз поили чаем из термоса своих мелких близняшек. Две юркие девчушки с торчащими хвостиками светлых волос мило улыбались и часто громко смеялись, говоря какую-то ерунду. Если бы обычные обыватели увидели такую картину, то их мнение о кришнаитах резко изменилось бы. Зал шумно поблагодарил выступающего гуру, после чего он ушел со сцены. «Апельсиновые» люди заиграли музыку, после чего в зале начались танцы. Приятные этнические мотивы заставили и меня ритмично подрыгать телом, но я все же остался сидеть на матах, покачиваясь в такт из стороны в сторону. Семья с близняшками прошла ближе к центру зала, где они встретили других маленьких детишек и стали танцевать все вместе. Рядом со мной закрыл глаза и дрыгался под музыку молодой бритый парень. Наверное, он был под какими-то веществами. Танцующие вокруг нас люди не проявляли никакого опасения по отношению к нему.Я посмотрел прямо перед собой и внезапно выделил взглядом среди всей толпы худощавую высокую девушку, на голове которой красовался заметный ярко-синий тюрбан. У нее был оголен живот, а на ногах надеты широкие штаны, как у Аладдина. Острый нос с небольшой горбинкой, худые руки, длинные тонкие пальцы, нескладные локти, торчащие тазовые косточки и ключицы – все ее тело было каким-то чересчур костлявым… Она смотрелась словно роза с шипами и ярким цветком наверху в виде этого тюрбана на голове. Завершало композицию бледное лицо без грамма косметики, находящееся в полном несоответствии с ее яркой одеждой. При этом она умудрялась очень гармонично выглядеть, двигаясь плавно, грациозно и очень красиво. Пока я пялился на нее, вся остальная толпа превратилась в размытый фон. Ароматы курившихся в зале благовоний стали ощущаться намного насыщенней, что сделало общую атмосферу мирной и умиротворенной. Начал расслабляться и я. Насколько до этого я боялся прийти сюда и поначалу мне было неуютно, настолько теперь я мог уверенно заявить, что мне тут комфортно. «Да, мне тут нравится! Мне уютно!» – как бы восклицал мой внутренний голос, вдребезги разбивая собственные старые стереотипы. Танцующая девушка достаточно близко приблизилась ко мне. Я поднялся с пола и стал немного покачиваться в ритм с музыкой и ее движениями. Вдруг ее глаза остановились на мне. Встретившись с ней взглядом, я засмущался и быстро отвернулся, поскольку подумал, что такое пристальное внимание с моей стороны может показаться ей неприятным. Спустя несколько секунд не выдержал и снова посмотрел на нее. Девушка продолжала смотреть будто сквозь меня, не прекращая медленный танец и даже не моргая. Может, она глядит на кого-то другого? Я замер, пытаясь понять, куда же она на самом деле уставилась. Внезапно мое смущение полностью растворилось, а наши глаза встретились друг с другом, будто бы начав невербальное общение. Кто-то задел меня за руку, но я не обратил на это никакого внимания. Еще раз похлопали, но уже по плечу. Обернувшись, я увидел Мишу. Он стоял в верхней одежде вместе с какой-то девушкой. – Привет! Ну что, как тебе местная атмосферка? – Привет, Миш! Нормально, уже освоился. – Извини, что опоздали. Знакомься, это Ангелина. Он стоял, слегка приобняв ее за талию. Его невысокая спутница носила очки и была немного полненькой. Средней длины волосы наполовину покрашены в зеленый цвет. Уши и нос проколоты обильным пирсингом, а глаза щедро подведены черной тушью. В целом ее внешность складывалась в довольно вызывающий образ, который к тому же дополняло странное выражение лица, как будто она постоянно чем-то удивлена. – Харе Кришна! Можешь называть меня Хель. – Хорошо. Хель – классно звучит! Только я не кришнаит. – Да какая разница? Мы тоже не из них. На самом деле, тут вообще настоящих кришнаитов не так уж и много. Просто тусовка по интересам и хавчик. – Понятно, – ответил я, после чего обернулся назад, вспомнив о недавней танцовщице. Однако за время нашего разговора она уже успела затеряться среди толпы. – Мы чаек с собой взяли, будешь? – спросил Миша. – Давай. А что за чай? – Так и знал, что спросишь. Не доверяешь? – Доверяю. Просто любопытно. – Сегодня мята и смородина. Мы сели на пол. Миша достал маленькие фарфоровые чашечки и разлил на всех горячий ароматный напиток. Тоненький парок стал плавно закручиваться и подниматься вверх подобно движениям загадочной танцовщицы, мысли о которой все никак не могли покинуть мою голову. – Расскажете мне что-нибудь об этом мероприятии и месте? – Конечно. Смотри, эти сходки у них происходят обычно каждую неделю, но вот сегодня уже последняя, поскольку центр закрывают. Вроде бы обещали открыть новый, но уже где-то в области, – ответила Хель. – А этот почему закрывают? – Знаешь, много причин. Содержать все это очень дорого, а держится все только на пожертвованиях. Местные жители недовольны таким соседством, регулярно подписи разные собирают. По ночам неизвестные поджигают или ломают что-то. Да и расположение выгодное – рядом торговый центр стоит, а неподалеку уже новостройки возводят. Наверняка какую-нибудь парковку сделают на этом месте. – Да, у нас везде новые стоянки оборудуют. – Много машин стало, – оглядывая толпу, произнес Миша. – Все едут в Москву, потому что за МКАДом у народа зарплаты нищенские. Да и у москвичей уже на каждого члена семьи по машине и новому смартфону приходится. Но при этом все постоянно ноют, как у нас плохо живется. Недовольство заложено на генетическом уровне. – Есть идеи, как это исправить? – Да как угодно! Хоть таблетки начните жрать. Однако обычно все-таки пьют водку, которая усыпляет и заставляет на время позабыть о своих проблемах. Но после протрезвления человек впадает в еще большую депрессию. – Лучше бы траву курили, как в Южной Америке. Там жизнь намного тяжелее, но зато все живут весело, – добавила Хель. – Разве после наркотиков нет такого же отходняка, как от водки? – поинтересовался я. – Во-первых, нет, а во-вторых, что такое наркотик? Еда, знаешь ли, это тоже наркотик. Другими словами, наркотик – это просто зависимость. Например, меня куда больше ломает поесть сладкого, чем покурить траву. И что тогда будет для меня большим наркотиком? – Но ведь сладкая еда не принесет такого же вреда твоему организму, как трава? – Откуда ты знаешь? И какого такого вреда? То есть для начала давай отметим твое согласие с тем, что сладкая пища приносит какой-то вред, так? – Конечно, с этим я полностью согласен. Мучные и всякие другие сладости не очень полезны для здоровья. – Да, это так. Но откуда ты знаешь, какой вред приносит трава? Я вот тебе говорю, что выкуренный косяк менее вреден, чем плитка шоколада. Так сказать, подтверждаю это своим личным опытом. – Ну, тут наш спор явно зайдет в тупик, поскольку я никогда раньше не курил и могу привести в качестве примера только общедоступную статистику из СМИ. – Из СМИ… – покачала головой Хель. – Статистику или стереотипы? Конечно, в газетах все будет написано так, как им нужно. А нужно, чтобы людишки пили водку и она хорошо продавалась. Водка вот совсем не вредна для них, а трава якобы ужасно вредна. Знаешь, почему так? – Почему? – Когда в США употребление разных веществ выросло и оформилось в самостоятельную культуру, молодые парни стали отказываться лететь на войну во Вьетнам по причине того, что видят во всех людях братьев и не хотят никого убивать. Правительство забило в колокола и быстро состряпало легенду о вредных и опасных веществах с отягчающими последствиями для здоровья конкретного человека и всего общества в целом. Понимаешь? Если ты увидишь во всех людях братьев и почувствуешь этот мир единым, то это вредно и опасно для общества! – Кстати, вот тебе еще один факт со статистикой. На Западе траву можно вполне легально приобрести по рецепту врача. Ей лечат эпилепсию, склероз и рак. Прикинь, какой опасный наркотик? Не то что водка, – сказал Миша с сарказмом. – Не хочешь попробовать? – улыбаясь, спросила меня Хель. – Нет, благодарю. Не скажу, что я ярый противник этого, но все-таки еще не готов. С моим сознанием сейчас все в порядке, не хочу его расшатывать. – Ты можешь еще больше раскрыть его и расширить… – Нет, не сейчас, – уверенно ответил я. – О’кей, – не стал углубляться Миша. – Тогда продолжим тему правильного питания. От обычных продуктов тоже бывает отходняк. Например, после того же мучного наступает апатия. Далее. Смотри, алкоголь ведь влияет на сознание и поведение, верно? – Да, конечно. – Кофе тоже в какой-то степени оказывает подобное воздействие. Я это к тому клоню, что любой продукт по-своему как-то влияет на наше здоровье, просто мы не замечаем этого или вовсе не обращаем внимание. Вот мы все с детства едим каши, супы, мясо. Может так оказаться, что их действие имеет накопительный эффект на наше сознание? – Никогда раньше не задумывался, но что-то в этом все же есть. – А знаете, что больше всего забавляет, ребят? Наша культура питания. По сути, мы едим самую недорогую и простую пищу. Посмотрите на эталонные меню в столовках. Там вы увидите муку с мукой и картофелем – это самые дешевые продукты, какие только есть. – Мука с мукой – это как? – Как-как… Например, в виде макарон с котлетой. Макароны делают из муки, в котлеты тоже ее добавляют, еще и с хлебом все это часто едят. Каши тоже производят из дешевого зерна. Ну а с картошкой и так все понятно. Мы ее всего-то лет триста едим, но у любого спроси и тебе обязательно ответят, что это наше традиционное блюдо. Бесполезный корнеплод это! Людей кормят, как скот, просто придумали красивые рецепты, чтобы никто не догадался, – очень увлеченно поведала Хель. – Кстати, сейчас трапеза будет. Пойдемте поближе, поглядим, да и очередь займем. – Давай ты сбегаешь, а мы пока тут еще посидим, – ответил Миша. – О’кей! Хель быстро скрылась в толпе, перемещаясь короткими шажками. Танцующих становилось все меньше, и они потихоньку начали выстраиваться в очередь, предвкушая получение угощений. – Смотри, что тут сейчас будет происходить. Подходишь с тарелкой и набираешь себе еду, а в конце оставляешь пожертвование, у кого сколько есть. Можно ничего не оставлять, все на твоей совести. – А ты сколько обычно даешь, Миш? – Нисколько! – Миша захохотал и поднялся с пола. – Ты пойдешь? – Нет. Пожалуй, тут посижу. – Ладно, уговаривать не буду. Кстати, я заметил, как ты на Риту засматривался. – Это еще кто? – Танцевавшая девушка. Не вижу ее сейчас, но ты понял, о ком я. Она довольно известная гуру в некоторых кругах, – ответил Миша. – А-а-а, да. Согласен, довольно эффектная девушка. Чем же она известна? – Да так. Она просто поехавшая немного, всякой ерундой занимается. Нечасто на людях появляется. Как бы это кратко описать… В общем, что-то типа личного духовного наставника. Учит людей, как жить, наставляет на путь истинный. Якобы больше всех знает. В основном обучает девушек. – И что в этом такого? – Странная она какая-то, бред всякий несет. Знаешь, есть такие женщины, у которых личная жизнь не складывается, вот они и начинают с тоски что-то выдумывать и проповедовать всякую хрень типа науки одиночества. Ну так она и вовсе это в культ возвела, – Миша огляделся по сторонам. – В общем, были как-то у меня с ней терки, не поделили кое-что. Но это я уже при себе оставлю. Ладно, я пошел за хавкой. Не попади под ее чары! – Давай, Миш! Мой товарищ удалился, а я остался сидеть и переваривать мысли о культуре питания, о запрещенных веществах и роли государства во всем этом. А еще задумался о Мише, который уверенно втирал мне в кафе о том, что, дескать, в отношениях тяжело развиваться, а тут вдруг бац и пришел с девушкой под ручку. Что за лицемерие? Или он так сам себя обманывает? Непонятно. Может, у него что-то поменялось? Жизнь – непредсказуемая штука, в которой все может перевернуться по щелчку пальцев. Всего час назад я был убежденным противником любых наркотиков, а теперь вот даже появился некий интерес попробовать. Не с целью расслабления, а для раскрытия и расширения сознания, как говорила Хель. Вдруг это даст мне новый рывок в развитии? Такие толчки происходили у меня раньше только после сильного стресса. Ощущал, как обострялось восприятие к миру. Ведь что есть стресс? Это когда организму некомфортно существовать и он чувствует опасность для себя, активизируя все свои резервы и рецепторы. Если в этот период сосредоточиться на происходящих в тебе изменениях, а не глушить их таблетками или заедать чем-то иным, то можно ощутить, как твои внимание и интуиция функционируют совершенно на другом уровне. Даже память становится более четкой. Вспомните какие-нибудь экстремальные моменты вашей жизни! Вам кажется, что они длятся целую вечность, а ваш мозг отзывается на каждую долю секунды. Эмоциональная встряска активизирует организм, в результате чего кровь резво бежит по венам и зрачки расширяются. Уверен, даже поры на коже дышат активнее. Мы записываем эти мгновения в свое сознание и стараемся максимально насыщенно впитать их, а затем эти яркие вспышки в памяти становятся отправными точками, после каждой из которых ты немножко меняешься. В итоге они составляют красивое созвездие твоей жизни, где-то располагаясь в линию, где-то по кругу, но главное заключается в том, что их всегда много и они светятся. Обдумав все эти важные мысли, я решил все же присоединиться к Мише и Хели. Надо бы посмотреть, что им там раздают в качестве еды. Встав с матов, я обнаружил, что у меня затекли ноги, поэтому пришлось немного размять их, стоя то на одной, то на другой. Потоптавшись пару минут таким образом, я поднял голову и тут же заприметил Риту, неторопливо направлявшуюся аккуратными шагами в мою сторону. После Мишиных слов я уже не так сильно горел желанием познакомиться с ней, а она как раз таки вполне определенным образом двигалась ко мне. У Риты был очень необычный взгляд – какой-то пустой и как бы отрешенный. Она смотрела словно сквозь меня, при этом вообще не моргая. Вот она уже подошла очень близко, а я все еще продолжал всматриваться в ее загадочные глаза, будто бы вселившие в меня спокойствие и доверие. Пройдя в метре от меня, Рита вытянула руку с зажатой бумажкой и продолжила свое движение в сторону выхода. Рефлекторно взяв протянутый листик, я проводил ее взглядом. В моих руках оказалась потрепанная визитка. «Занятия по йоге. Личный духовный тренер. Парапсихолог», – значилось там. Внизу имелся телефонный номер. На обратной стороне располагался фон в виде красивой картинки, где грязный унылый город с серыми автомобилями и выхлопными газами разбивался внезапной круглой прозрачной дверью, за порогом которой можно было увидеть яркие краски природы, деревья и горы. Рита вышла из центра в этой же одежде, даже не обуваясь. Действительно, странная девушка. Хотя вполне может быть, что у нее недалеко припаркован автомобиль. А что касается отсутствия обуви, то я уверен, что тут наверняка есть и другие любители ходить босиком зимой по улице, кроме нее одной. Обычно в подобных случаях люди знакомятся и в ходе разговора достаточно быстро переходят к тому, что они хотят тебе предложить. Как правило, в результате редко кого выходит заинтересовать. Ты просто чувствуешь, что смотришь рекламный ролик, и тебе хочется, чтобы он поскорее закончился. В итоге получается обратный эффект. Но в случае с Ритой надо признать, что ей явно удалось заинтересовать и заинтриговать меня. Положив визитку в задний карман джинсов, я пошел искать Мишу с подругой. Значит, целый личный духовный тренер она у нас, вон оно как. Я вот тоже много чего знаю и могу подсказать людям, но только когда начинаю учить духовности, меня сразу же шлют куда подальше. На духовного тренера же нигде не учатся? Не существует таких дипломов. Кем надо быть, чтобы тебя слушались? А тут еще и тренинги. Наверное, для ленивых и безвольных, которые не могут взять в руки книжку и прочитать хотя бы что-то базовое о своих духовных вопросах. Похоже, это просто склад ума у нее такой, помноженный на умение общаться с людьми. Проще говоря – продавец. Тот, кто умеет впаривать покупателям в магазине бытовую технику. Разве люди не знают о том, что пылесос может засосать крошки с пола? А ты изучи чуточку больше и расскажи красиво, как он всасывает их с мощностью 500 Вт в пыльный мешок через фильтр. Все, клиент твой. Так и здесь, наверное, присутствует то же самое умение впарить товар, разве что из отдела духовности и саморазвития. Миша с Хелью о чем-то разговаривали и негромко смеялись, не замечая меня. Очередь была ровной, никто не толкался. Хель стояла, как все, а Миша был в куртке и с рюкзаком, обувь наверняка была там же. Это напомнило мне о его регулярной готовности к непредвиденным обстоятельствам. Я не забыл, что он постоянно держит все вещи рядом с собой на тот случай, если придется быстро убегать. В памяти возникли воспоминания о том, как на семинар ворвались люди в масках. Это вызвало во мне тревожные образы, из-за чего захотелось немедленно покинуть это место. Развернувшись, я зашагал в сторону выхода. Мои мысли кружились вокруг того, что настоящая духовность заключается в одиночестве. Не в смысле отсутствия отношений с кем-то, а в плане непоявления в обществе. Мне как-то резко стало некомфортно здесь. Уже не хотелось находиться в одухотворенной просветленной толпе, какой бы она ни была. Именно сейчас я четко осознал тот факт, что в толпе не может быть истины, путь к которой лежит в совершенно противоположном направлении. Недалеко от меня стоял мужчина в славянской этнической рубахе, набиравший что-то толстым пальцем в телефоне. На его груди висел большой деревянный крест. Это замечательное место принимало всех и каждого, но мое нахождение здесь было лишним. Я взял свои вещи и быстро вышел из этого огромного шатра. Оделся и обулся уже в коридоре у выхода. Снаружи падал крупными хлопьями снег, хрустевший под ногами и быстро заметавший свежие следы прохожих. На ходу надев куртку и натянув капюшон, я быстро перемещался в сторону станции метро. Обернулся назад и напоследок еще раз внимательно посмотрел на кришнаитский центр. Он тут был явно не к месту – как будто в какой-то компьютерной стратегии воткнули объект посреди локации, не обращая никакого внимания на архитектуру, геометрию и размеры. Должен признать, что на его месте и вправду гармоничнее смотрелась бы обычная стоянка для автомобилей. Возможно, в наше время парковки выглядят лучше любого духовного здания.
* * *
«Миш, извини, что не дождался вас. Постеснялся в очередь влезать, а мне домой пора уже было», – написал быстрое сообщение. «Тогда пиши ПРОСТИ. Вины никакой нет, а мы не обижены:)» «Хорошо, прости!)» «Добро!» «Я сегодня удивился, что увидел тебя с девушкой. Мы с тобой беседовали, и ты тогда говорил, что без отношений лучше. Энергию на себя тратишь, развиваешься…» «Да, верно. Я и не отказываюсь от своих слов». «Как-то лицемерно, не находишь?» «Нет, почему же? Хель знает мою позицию по этому вопросу и тоже разделяет такие взгляды и отношения. Мы не боимся говорить правду друг другу. Но нам сейчас хорошо вместе. Лучшие учителя, помогающие людям бросить курить, как правило, сами те еще курильщики. Понимаешь?» «Да, я тебя понял. Это интересно».10 января 2014 г., беседа с Германом
Утро. Мы с Германом тренировались на спортплощадке в одном из тесных двориков Пресненского района Москвы. Я достаточно редко занимался на турниках и в последнее время мог выполнить на брусьях всего пять-шесть повторов в упражнении. На четвертом подходе руки уже не тянули и раза. Герман же спокойно делал это пять подходов по двадцать раз, тем самым выполняя в общем сто повторов. Эта цифра казалась мне просто фантастической. Еще я подтягивался обратным хватом, тоже не очень много, и делал упражнения на пресс. У Германа же была более широкая и интенсивная программа, включающая в себя отработку ударов по автомобильным покрышкам, нанизанным на железный столб. Наша тренировка сопровождалась важной беседой. – Знаешь, вот как не случилось конца света в 2012 году, так и вся жизнь пошла наперекосяк, – начал диалог Герман. – Я все поставил на эту дату. Весь мир ожидал чего-то, все предсказания сводились к какому-то глобальному событию и грядущим мировым изменениям. И все мимо! Смысл моей жизни был полностью утрачен. Меня будто выбросило в открытый космос, где не за что зацепиться. Словно я умер, но все еще продолжаю бродить здесь, как призрак, и никак не найду дорогу в другой мир. Меня оставили, бросили. – Понимаю тебя. А чего ты ожидал? Приведи пример. – Событие, которое изменит жизнь каждого человека на планете. Природную катастрофу, звонок из космоса, новое важное открытие или изобретение. На худой конец войну как самый банальный вариант. Ничего… Ни-че-го! – Знаешь, я как-то был на одном семинаре, и там один волхв сказал, что это событие на самом деле произошло, только как бы сугубо в энергетическом плане. Пик влияния темных сил прошел, и с того дня теперь будет все лучше и светлее. – Ведамир что ли это сказал? – Да, он самый. – Он порой такую чушь несет, что позорит своими словами все славянские учения. – Согласен. Действительно, иногда он говорит безумные вещи, но надо все же фильтровать информацию. Тем более что он сам к этому призывает. Не бывает на сто процентов чистых источников информации от кого-либо. Уже хотя бы потому, что люди пропускают информацию через себя. – Кали-юга, кстати говоря, или Ночь Сварога, как считает Ведамир, согласно пуранам, древним индийским текстам, только началась примерно пять тысяч лет назад. И сколько она длится? – Четыреста тридцать две тысячи лет… Но по славянским источникам получается иной календарь. – Всегда хочется обнадежить себя, чтобы был стимул двигаться дальше, вот и наше сознание цепляется за другие, более позитивные для себя календари. За то, что конец света уже случился, но, оказывается, только на энергетическом плане. Да-да, в 2012 году! А дальше якобы будет только лучше. Рагнарек случился без единого выстрела и взмаха меча… Смешно! А теперь откинь в сторону свои глупые надежды и представь, что на самом деле нас ждут впереди еще четыреста тысяч лет этой темной ночи и дальше с каждым днем будет только хуже. В восемьдесят раз хуже на финише, чем есть сейчас. – Но как? Разве ты сам не видишь, что люди просыпаются? Больше разговоров о духовном, возникают другие цели и мечты. Даже об этой Кали-юге десять лет назад никто и не слышал. – Потому что немодно было. Это все происходит волнами. Сейчас это специально делают модным, чтобы через пятнадцать-двадцать лет эту волну вкопать глубоко в землю, высмеяв все эти мысли и выставив дураками тех, кто все еще будет верить в них. Потом все это просто перебьют другими модными течениями и более яркими, достоверными, интересными фактами. Если постоянно что-то где-то ограничивать и сопротивляться росту, то рано или поздно произойдет взрыв. Это как взболтать и потом открыть бутылку газировки. Сначала осторожно откручиваешь крышку и понемногу выпускаешь газ. Поднимается пена, и ты замираешь, не меняя положение пробки. Спустя две секунды пена опускается. Продолжаешь снова открывать ее, уже свободнее, проделывая тот же самый трюк. Потом еще раз. А потом газ заканчивается, и ты можешь спокойно открыть бутылку, не пролив ни капли содержимого. Понимаешь, как это работает? – Понимаю. Вспоминаю разные виденные мной по телику передачи про космос, древние загадки и питание, где среди вороха бредовых историй мог затесаться один реальный факт, но в итоге ему было суждено утонуть среди остальных и стать такой же безумной выдумкой. А обыватель, посмотрев эту передачу, и вовсе не заметит его. Для него все это будет смешной сказкой. И потом, когда этот правдивый факт попадется ему в жизни, он не сможет принять его доказательство, потому что в его мозгу уже твердо отпечаталась информация о том, что это бред. – Так СМИ и работают. Выпускают газ из бутылки. На лавочку в десятке метров от нас присели два уже слегка шатавшихся мужика лет по сорок. У одного из них в руках был дешевый розовый пакет с двумя большими буквами «ХВ». Причем эта парочка предусмотрительно расстелила на лавку какие-то тряпки, чтобы было не так холодно сидеть. Видимо, они сюда не первый раз приходят и проделывают этот нехитрый ритуал. Один, с сальной неопрятной бородой, достал из пакета бутылку водки и два граненых стакана. Второй, в старой шапке-ушанке, потирал ладони друг об друга, согреваясь и выдыхая на них пар изо рта. Герман оперся на брусья и очень зло уставился на мирных алкашей. – Герман, так что ты хочешь этим сказать? Что нам стоит делать со всеми этими манипуляциями с информацией в СМИ и Кали-югой? – Ничего. В глобальном понимании мы ничего не можем сделать. Можем разве что только отвечать, каждый сам за себя. Сопротивляться до конца и уйти достойно, не продав и не запачкав душу, честь и совесть. – Звучит как-то эгоистично. Надо тянуть других за собой, и тогда может появиться шанс что-то изменить. – Другим наплевать. И на мир, и тем более на твою помощь, которую они не просили. Если будешь тащить их за собой, то сам не доползешь, потратив на них свои время и энергию. Они могут пойти за тобой, если заинтересуются твоими увлечениями и мировоззрением. Но проблема заключается в том, что обычно у нас интересуются только информацией о том, как стать богатым и популярным. Однако в тех степях нет никаких идейных людей. – А я считаю, что все же не стоит сдаваться. Мы получили воплощения для жизни в обществе, а не в одиночку. Значит, надо решать возникающие вопросы через окружающих людей и вместе с ними. Иначе в чем тогда смысл нашего существования? – Вон парочка сидит на лавке. Иди, помоги им! Расскажи про энергии и чистоту души. Обязательно не забудь про питание. Так, да? Дай мне право, я бы убивал таких. Это мусор, который мешается под ногами. Если я и могу им чем-то помочь, так это только покончить с этим позорным существованием. – Они тоже люди. Неизвестно, что у них в жизни случилось, из-за чего они сейчас пьют. Мы тоже не круглосуточно бываем идеальными, да и не всегда у нас в жизни были славные периоды. На чем-то учились, что-то переживали, чтобы оказаться сейчас на этом уровне жизни, знаний и опыта. А им выпал вот такой урок, который они по-своему пройдут. Сейчас вот посмотрят они на нас и, возможно, устыдятся, а завтра сами тренироваться сюда придут. – Знаю я таких. Они смотрят на нас и думают, что мы страдаем бессмысленной ерундой. Также им жаль, что нас двое, а то ограбили бы одного, чтобы еще денег на водку достать. – Зачем ты так обрубаешь? Почему не даешь людям шанса? Герман доделал тяжелый подход на брусьях, демонстративно плюнув в сторону сидевших на лавке мужиков. Посмотрел на меня внимательно, будто бы не решаясь сказать что-то важное. – Знаешь, что я тебе на это скажу? Весь мой опыт духовных скитаний через спокойную водную гладь, водовороты и страшный шторм привел меня в итоге на мель, где я прочно застрял и давно уже не могу сдвинуться с места. Не чувствую, что эта мель является истиной, но это моя мель. Да, вот так. У кого-то духовное развитие упирается в потолок, а у меня оно зашло на мель. Ее можно описать очень простыми словами: я не люблю людей! Более того, я их сильно ненавижу. Все духовные учения стараются избавить человека от животных инстинктов. Надо сказать, что это у них вполне неплохо получается. Казалось бы, задача выполнена… Но в итоге все портит и рушит обычное человеческое предательство – то, как не поступит ни один зверь! Я видел самых святых людей и давал множество шансов, но все они в итоге проявляли это самое человеческое предательство. В один прекрасный день я все осознал. Сражаться с этим и означает бороться с самим человеком, ведь такова его натура! В реальности не существует сказочных героев, поскольку их придумали такие же предательские натуры, чтобы использовать наивность мечтателей. И в чем тогда заключается смысл жизни? Не знаю! Я вижу то, что за сотни лет мы жутко испортили эту планету. Мы безжалостно убиваем и используем животных, при этом не замечая, что сами оказались жильцами скотобазы, которой заправляют олигархи. Загрязняем воду, которую сами и пьем. Загрязняем воздух, которым дышим. Постоянно воюем непонятно за что, убивая друг друга за какие-то клочки земли и ресурсы, хотя это все – наш дом, большой общий дом. Посмотри объективно и пойми, что мы стали врагами сами себе, а самое главное, врагами этому миру, этой природе, этой планете. Представь на минуту, что было бы, если бы в этом мире не существовало ни единого человеческого существа. Какая гармония, какая идеальная чистота! Белый лист бумаги, который никогда не загрязнится. Лучшее, что мы можем сделать в своей жизни для человечества, этой планеты и этого мира – это собраться всем вместе и покончить жизнь самоубийством. Утопиться в океане, чтобы накормить своими телами рыб, акул и китов, сделав напоследок доброе дело и вернув должок тем, кого гнобили и унижали в течение долгого времени. Знаешь, я сопереживаю китам намного больше, чем людям. Их крики нам непонятны, но намного эмоциональнее и в сотни раз красивее, чем наши. Или же можно отдаться на растерзание хищным птицам в пустынных долинах, острозубым хищникам в лесах. Знаешь, у древних народов было поверье о том, что кого ты съешь, того характеристики и унаследуешь. Съешь медведя – получишь его силу, съешь зайца – получишь его скорость. Некоторые даже ели мозги, чтобы стать умнее. А мне нравится другое поверье, новое. Да! Послушай мою идею. Я хочу, чтобы люди по всему миру уверовали в это! Что если отдашься на растерзание льву, то станешь частью пустыни. Если отдашься на съедение птицам, то станешь частью неба. Отдашься на прокорм акулам – растворишься в отце-океане, навсегда соединившись с этой чистотой. Все проблемы решатся, все смыслы зациклятся, а самое главное заключается в том, что этот мир больше не будет знать самого ужасного – человеческого греха, которым является его жизнь. Герман еще несколько секунд смотрел прямо мне в глаза, ожидая реакции, но я растерянно стоял и не знал, что ему ответить. Отступив, он начал ходить из стороны в сторону, сложив руки в кулаках на поясе. У меня сложилось такое первое впечатление от его слов, будто бы его кто-то сильно обидел и он просто потерял веру в человека. У меня не укладывалось в голове, как этот оживший образ воина буквально только что признался мне в капитуляции. От этого во мне закипели злость и обида на его безволие и отсутствие веры в лучшее. Как можно жить с такой чернотой и безнадегой в душе? – Герман, отчасти ты прав, но только отчасти. Нельзя просто так сдаваться! И вообще, ты сам себе противоречишь. Говоришь, что всем нам следует коллективно покончить жизнь самоубийством, а сам-то чего ждешь? Может, после такого поступка люди заинтересуются и пойдут за тобой. – Все верно, именно так. Я хочу, чтобы кто-то пошел за мной. Но сейчас еще рано. – Если ты обо мне, то сразу скажу, что я не пойду. Это слишком просто. Это трусость – сдаваться вместо того, чтобы принять испытания. – Я считаю иначе. Я уверен, что все обстоит ровным счетом наоборот и суицид – это смелость. Перебороть страх перед незнанием того, что тебя ждет дальше. Страх перед тем, как этот мир будет существовать без тебя. По-твоему, камикадзе на войне тожебыли трусами? Оставшиеся без патронов солдаты, подрывавшие себя последней гранатой вместе с врагами, тоже трусы? Для меня это героизм. Разница состоит лишь в том, что именно ты принимаешь за войну – вражеских солдат с винтовками или эту жизнь, которая также хочет убить тебя, только медленнее. – Война – это совсем другое дело. Нельзя это сравнивать. Ты же сам говорил, что почитаешь древнескандинавский эпос. Куда подевался твой дух воина? – Дух воина… Все эти воины нужны только для того, чтобы защищать богатство местных элит. Страшно осознавать это, но так всегда было и будет. Тот же скандинавский эпос был построен на культе семьи, а в нашей славянской культуре был бог Род. Причем обрати внимание на то, что в обязательном порядке надо было родить наследника – мальчика, воина. Чтобы он потом отдал свою жизнь за золото правителя. Но похоронят его как патриота и героя, защитника своего народа. Культ предков создан для того, чтобы рожать много солдат, которые будут пушечным мясом на войнах. Это происходит и по сей день. – И что ты предлагаешь? В чем тогда смысл существования? Нести в себе эти знания и тонуть в депрессии? – Да какой тут смысл существования? Жизнь обречена на пребывание в депрессии. Радость и счастье могут быть только в виде мимолетного обмана, а потом ты снова реально посмотришь на мир и твоя депрессия вернется. Она неизбежна, даже если твоя жизнь складывается удачно. Мысль о том, что когда-то обязательно придется умереть, будет постоянно ввергать тебя в уныние. Перед самой смертью ты не будешь счастлив, тебя переполнит скорбь. Зачем обманывать себя и отдалять этот момент, который сделает ужасными последние минуты твоей жизни? Лучше сейчас все перегрустить и перехандрить, тогда и будущая неизбежная смерть станет для тебя плавной и спокойной. Она будет обычной. Может ли жизнь быть прекрасной, если она в любом случае закончится смертью? Не думать об этом означает лишь самообман. Как и искать смысл в жизни, когда каждую секунду мы движемся к смерти. Ищи смысл в смерти! – Герман, извини, но я не согласен с тобой. Что-то в твоих словах есть, но мне кажется, что ты неверно их складываешь. В результате получается что-то страшное. – Страшное, как наша жизнь. Уверен, ты еще припомнишь мои слова. – Возможно. Мне стало неприятно находиться с ним рядом, захотелось уйти. Наше общение стало складываться в тяжелом и неприятном ключе. Мне казалось странным слышать настолько глубокое отчаяние в словах такого сильного во всех смыслах человека. Его идеи невольно стали и меня заражать негативом к окружающему миру. Герман начал отрабатывать бой с тенью. Резкие громкие выдохи от ударов спугнули окружающих ворон, и они разлетелись в разные стороны. Получилась весьма эффектная картина завершения его пламенной речи. Удлиненная черная тренировочная кофта с большим капюшоном делала его похожим на образ смерти с косой. Мне стало как-то беспокойно находиться рядом с ним. Не столько от того, что я страшился его самого, сколько от того, что я боялся проникнуться его словами и принять их. – Эй! Бутылку не забыли положить в мусорку? – Герман окликнул собравшихся уходить мужичков. – Зачем? Дворник подберет, – ответили они ему. – Вы что, свиньи? А ну живо убрали за собой! – Ты кого тут учить собрался, щенок? Герман дернулся к ним. Я хотел придержать его за руку, но не успел, как и не смог произнести ни слова, чтобы он не горячился, потому что просто оторопел от страха перед надвигающейся конфликтной ситуацией. Герман схватил оставленную на лавке бутылку и подошел близко к этим двоим. Протянул им бутылку, чтобы они ее взяли, но мужик с сальной бородой отмахнул ее рукой. Герман ответил на это ударом ноги ему в живот. Неопрятный бородач упал на спину и скорчился от боли. Второй мужичок потянулся левой рукой к Герману, при этом долго размахиваясь правой, но не успел нанести удар, поскольку получил бутылкой по лбу. При этом она не разбилась, а смачно прозвенела на всю округу. После проведенной дополнительно подсечки мужик в шапке повалился к своему другу. Герман засунул бутылку в куртку бородача и спокойным шагом пошел обратно. Из окна дома высунулась какая-то женщина и истошно заголосила: «Ты что творишь? Убийца! Сейчас полицию вызову!» Услышав это, я перепугался и побежал. Оглянувшись через несколько секунд назад, я ожидал увидеть догоняющего меня Германа, но лишь заметил, что он как ни в чем не бывало продолжает отрабатывать удары на покрышках. Я не останавливался и продолжил убегать. В моей душе было четкое ощущение, что мы больше никогда не увидимся.2 февраля 2014 г., в гостях у Миши и Хели
Я проснулся от того, что услышал, как мама собирается на работу. Она всегда делала это очень шумно. Казалось, будто бы нарочно, потому что завидовала моей счастливой возможности поспать еще. На самом деле я не возражал бы просыпаться так же рано, как и она. Приветствовать утреннее солнышко и завтракать вместе с мамой. Как в американских фильмах, когда вся семья по утрам дружно кушает вместе. Детишки – обязательные кукурузные хлопья с молоком и тосты с арахисовой пастой. Родители – яичницу с беконом и кофе. Папа обычно уже сидит в выглаженной офисной рубашке, готовый быстро промокнуть рот салфеткой, сесть в машину и поехать на работу. Мама же завтракает в фартуке, потому что она все готовила. Детишки – в ярких цветных футболках. Конец сцены. Если я и просыпаюсь в такую рань, то обычно вообще не завтракаю, ограничиваясь стаканом теплой воды, а мама вообще может просто скушать сосиску с черным хлебом, запив ее сладким чаем. Не выходит у нас настолько яркого и красочного киношного завтрака, как мне хотелось бы. Но такие ранние пробуждения были крайне редкими для меня. Обычно я засыпал довольно поздно, ближе к трем часам ночи. После захода солнца мое тело только разогревалось, а после полуночи приходило долгожданное вдохновение, в результате чего мое сознание начинало генерировать разные неземные образы, которые я старался быстро переносить на бумагу в виде рисунков. Плоды своих творческих усилий я обычно никому не показывал, поскольку не думал, что у меня получается что-то красивое. Я не учился на художника, поэтому просто вкладывал всю душу в свои рисунки, чтобы они получились максимально красивыми. Ночная тишина и покой способствовали этому. В это время ничто не нарушало плавную и четкую передачу мыслей из моего сознания в реальный мир. На кухне стояла кастрюля с горячей кашей. Увидев ее, я сразу вспомнил совершенно бредовый сон, который мне приснился сегодня. Мне привиделось, что я застрял одной ногой в болоте по колено, но оно было таким тягучим, что не выпускало меня и не позволяло дернуться вверх ни на сантиметр. Рядом рос густой лес, и мне было боязно от того, что кто-то может выйти из чащи и напасть на меня, пока я обездвижен. Мне становилось все страшнее, поэтому я начал прикладывать еще больше сил, чтобы выдернуть ногу из болота. Внезапно из леса вышел красивый олень и неторопливо направился в мою сторону. Мое волнение резко спало, когда я почувствовал исходящую от него добрую энергию. Однако дальше пошел уже полный бред. Как только лесной красавец приблизился ко мне, моя нога легко вырвалась из болотного плена, после чего я последовал за оленем. Он вывел меня на опушку, где уже была расстелена скатерть, на которой лежали фрукты и стояла большая кастрюля с половником. Удивительно, как часто подобные видения вспоминаются в течение дня. Встречаешь какой-то предмет, слышишь определенное слово из сна – и тут же вспоминается вся картина. Выходит, сегодняшняя ночь была пророческой. Вещая кастрюля, ага. Что же касается остального, то пока даже представить не могу, к чему это. Записал содержание сна в дневник сновидений и немного перекусил. Каша была очень вкусной, но я скушал только небольшую тарелку. Когда желудок набит, это сразу сказывается на энергии. После сытного обеда всегда хочется прилечь на диван и заснуть, пока организм занят перевариванием пищи. Миша и Хель пригласили меня сегодня к себе в гости. Спросили, есть ли у меня варган. А он у меня внезапно есть. Надеюсь, что все же не только из-за этого позвали. Недавно снова был сон с демоном. Не могу сказать, что каждый раз вижу в этих видениях одну и ту же персону, но испытываемый при этом особенный страх всегда отличался от всех остальных моих жизненных опасений. Когда идешь по улице и видишь вдалеке бездомную собаку, ты понимаешь, что она может начать лаять на тебя. Когда подходишь к краю крыши многоэтажного дома, ты ощущаешь боязнь высоты – того, что тебя начнет затягивать в пропасть. Будто у каждого страха есть свой сорт. Физически он проявляется одинаково, но на подсознательном уровне конкретный ужас всегда разный, отличающийся своим запахом и оттенком. Подобный личный отпечаток имел и страх, который время от времени встречался в моих снах. Пролистал несколько дней в дневнике и перечитал этот сон:«Я в спешке передвигался по лесу, будто что-то должен был срочно найти. Казалось, я вышел на след Маши и вот-вот обнаружу либо ее, либо какую-то очень важную зацепку. Чисто интуитивно я выбирал направления между голыми деревьями без веток, будто выбирая коридоры. Вышел на опушку, представлявшую собой небольшой холмик с редкой травой, посреди которой росло высоченное дерево. Эта лесная возвышенность была похожа на невысокую землянку. Я стал обходить опушку по кругу. С другой стороны оказался круглый вход, плотно заваленный тонкими сухими ветками. Я почувствовал, что нашел свою цель! Руками начал раздвигать ветки. Внутри норы было темно. Неожиданно в глубине появились еле заметные светящиеся звериные глаза. Этот ужасный взгляд был уже знаком мне, как и запах данного страха. Я замер, мое дыхание остановилось. За долю секунды я будто бы увидел свое будущее, в котором этот зверь резко вырывается из темноты и вонзает острые зубы в мою шею. И зверь дергается! А я просыпаюсь».Это странно, но мне очень часто снится лес. Сны с его участием бывают особенно яркими и запоминающимися на события. Еще я совсем не могу увязать увиденную информацию в последовательный образ. Я что-то чувствую на интуитивном уровне, но как только образ начинает складываться, он сразу рушится в моем сознании, а снова собрать его уже не получается. Не хватает какой-то важной детали, склеивающей все это воедино. Как правило, понимаешь, к чему снился сон, когда предсказанное им событие уже произойдет. Но никто не следит за своими ночными видениями так детально, как я. Чувствую, что мне осталось сделать всего пару шагов, чтобы разгадать эти сны, тогда все ниточки свяжутся. Уверен, что смогу научиться понимать знаки, события и образы, которые вижу во сне. Но можно ли будет тогда менять свое будущее, обходя предсказанные плохие и негативные события? Эта землянка из сна… Она напоминала огромное черное сердце, а большое дерево было будто бы толстой артерией, которая шла вверх к голове. Кстати, во сне я не видел верхушку этого дерева.
Как оказалось, Миша жил в квартире Ангелины, но она просила называть себя Хелью. Большая однушка располагалась на десятом этаже новостройки в одном из новых жилых комплексов на юге Москвы. Это было просторное жилище с балконом. Стены драпированы широкими кусками индийской ткани с мантрами. При этом сама комната была почти пустой. Диван, круглый стеклянный столик, коврики для йоги в углу, шкаф с полками, на которых располагались всякие этнические сувениры с книжками, и все. Солнце светило прямо в окно, подсвечивая каждую пылинку, летавшую по комнате. Я встал в коридоре между кухней и основной комнатой, в которой сидела Хель. – А для чего вам варган-то? – спросил я, положив его на тумбу. – Миша хочет играть на нем в путешествиях перед людьми и собирать железную мелочь, – ответила Хель. Она сидела у столика на полу, сложив ноги. На ней была надета очень открытая белая майка и велюровые домашние штаны сиреневого цвета. Ее руки были покрыты цветными татуировками в виде цветов и змей. Миша стоял на кухне и чистил ножом яблоки. Закричал оттуда: – Как ты четко все обрисовала! Прямо мелочь железную собирать. Вот и буду тренироваться, чтобы купюры бумажные кидали! – Далеко собрались? – Я один собираюсь, – уверенно ответил Миша, неся в руках большую белую тарелку с кусочками яблок. – Ты проходи, садись. Чего стоишь? Будь как дома! Я прошел в комнату и присел на диван. Миша встал ближе к окну, чтобы видеть нас обоих. Пережевывая яблоко, он качался с одной ноги на другую. – А почему не вместе поедете? – Миша надолго хочет, а у меня здесь работа и разные дела. Я не смогу. – Очень надолго? Скучать не будете друг по другу? – Знаешь, посмотрим еще. Если получится, то я вообще не планирую возвращаться, – ответил Миша с набитым яблоками ртом. – Как это? Почему? А как же Хель? Ты что, оставишь ее? – Да. Если ты об отношениях, то они у нас свободные. Традиционные отношения – это обуза, если они мешают развиваться одному из партнеров. Хель открыто посмотрела прямо мне в глаза, давая понять, что она разделяет это мнение. – Вот такие у нас отношения. Многие их не понимают. А я считаю, что это, наоборот, более высокий уровень. Без ненужных привязанностей, чувства собственничества и все такого. – Хель, и ты так просто отпустишь его? – Да. Если по-настоящему любишь, то должен желать своему партнеру только счастья и развития, не мешая ему при этом. А если тупо хочешь, чтобы он был рядом, то это и не любовь вовсе, а банальное эгоистичное желание обладать и развлечь себя… – Звучит достаточно трезво, но я бы так не смог. Однако и эгоистом тоже себя не считаю. – Пропавшая девушка, о которой ты рассказывал. Ты ее любишь? – спросил Миша. – Маша… Да. – Вот тебе и наглядный пример. Время и расстояние. Кстати, как продвигаются поиски? – Как они могут продвигаться? Если в физическом плане, то ничего нового, а если в духовном, то я слежу за своими снами и развиваюсь. Зацепок пока нет, но иногда всякие интересности снятся. – Например? – поинтересовалась Хель. – Будто бы за мной охотится страшный демон, подбираясь все ближе и ближе. Я часто вижу его глаза, но каждый раз они принадлежат уже другому преследователю. Они смотрят на меня, парализуют и пронизывают насквозь всю душу. – Ого… И как близко он подбирался к тебе? – спросил Миша, дожевывая яблоко, пока Хель внимательно слушала меня с нарастающей озабоченностью на лице. Я слегка напрягся, поскольку мне показалось, что они понимают, о чем я говорю. – Близко. Примерно на метр. Но ты же знаешь, что во сне пространство ощущается иначе. – Оно тебя еще не трогало? – Нет, а что? Ты можешь что-то рассказать об этом, Миш? – Да нет, просто интересно. – Просто вы так внимательно слушали… Мне показалось, что вам это знакомо. Или вы думаете, что я сказки рассказываю? – Ой, да нет, ты что! Мы сами те еще сказочники, – расслабившись, ответила Хель и прошла на кухню. – Я совсем немного занимался сновидениями, так что не назвал бы себя экспертом в подобных вопросах. Кстати, все хотел спросить, Герман тебе ничего не писал? – перевел тему Миша. – Мы с ним виделись как-то раз, но потом не общались. – Да? И как он? – Ты с ним тоже не общаешься, да? – Нет. С того еще раза, как приглашал его к кришнаитам. Так как он? – Странный какой-то. Очень агрессивный и обиженный на все общество. Загрузил меня своим негативом, который я потом весь день переваривал. Не могу сказать, что он не прав, но все же это слишком. Надо как-то жить. В общем, теперь тоже не хочу с ним общаться. Будто бы эта его душевная тяжесть заразна. – Примерно представляю, о чем он говорил. К черту его! Иногда просто становится страшно находиться с ним рядом. – Есть такое. Миш, так куда и почему ты хочешь уехать? – Подальше. Туда, где потише и покультурнее. Где не празднуют военные праздники и где нет всего этого нашего милитаризма. – Их же почти во всех странах празднуют, разве нет? Это настолько критично? – Для меня да! Такие образы формируют сознание общества. У нас несколько военных праздников в году. Для меня уже само совместное расположение рядом слов «война» и «праздник» кажется диким. Война – это смерть. Если большие влиятельные дяди хвалятся крутым ядерным оружием и ракетами, а все кричат в ответ «Ура!», то мне становится стыдно за людей. Что означает это «ура»? То, что это все даже без войны может взорваться рядом с нами и мы все подохнем? Я не хочу жить в таком обществе, которое опасно само для себя и не будет развиваться как человеческое общество. – Да ладно тебе, Миш. Воспринимай это все как игру, в которой мировые правители выступают в роли школьников, хвастающихся, у кого круче и дороже игрушка. Таким образом они просто реализуют свое ущербное детство. Все же у них хватает ума не воевать. Сейчас не то время. Просто вокруг много необразованных людей, у которых реально такие ценности. Когда они были маленькими, то думали, что их боятся и уважают из-за наличия у них самой большой палки. Вот и сейчас их уровень сознания остался на том же уровне. Руководители разных стран знают, что таких людей очень много, поэтому и хвастаются своим оружием, получая всеобщие уважение и поддержку. – Все так и есть. Но в нашем обществе это особенно цветет. Точнее, вянет. А я вообще энергетический вампир – смотрю на людей и заряжаюсь их энергией. Но когда вижу вокруг только зверей в человеческом обличье, то и сам начинаю вянуть. – Ну, я за счет энергий окружающих не живу, но прекрасно тебя понимаю. Конечно, хотелось бы жить в более образованном и сознательном обществе. Точнее, чтобы именно наше общество стало таким. – Но сам понимаешь, как неохота отдавать свою жизнь на его воспитание, а перед смертью увидеть, что она прожита зря. Поэтому я выбрал более простой вариант и поищу для себя другое общество, в котором стану намного полезнее этому миру. Слушай, я пока потренируюсь на варгане, ладно? Потом здесь же его оставлю, заберешь у Хели. – Без проблем, я сам очень редко на нем играю. Ты через сколько дней собираешься уезжать? Кстати, так и не назвал направление. – Думаю, – Миша задумался, смотря в окно, – что в ближайшие несколько дней. Ладно, нам тут делами своими заниматься пора уже. Спасибо, что принес варган! Прости, что так тебя выпроваживаем, просто время… Хель вышла проводить меня, улыбаясь у двери. Я попрощался с ними и вышел. Всю дорогу домой думал о том, что меня как-то подозрительно быстро выпроводили. Вспоминал, о чем говорили. Вроде бы достаточно лаконично общался, как всегда. Что же произошло? После каких моих слов они не захотели, чтобы я у них находился? Хотя, может быть, мне все это просто показалось… Не так уж часто я хожу по гостям, чтобы проводить подобный анализ.
23 февраля 2014 г., суицид
Вполне обычное и традиционное для меня утро ознаменовалось наступлением самого безумного дня в моей жизни. Мама разбудила меня в восемь часов и подарила носки на День защитника Отечества, после чего быстро собралась и ушла на работу, а мне позволила спокойно поспать еще часок в честь праздника. Это были черные носки с красными советскими звездами. Если начать зашнуровывать ботинки и посмотреть на них вниз головой, то рисунок превратится в дьявольские пентаграммы. В целом я не считаю символы таким уж важным элементом в развитии духовных и моральных качеств человека. Сами по себе они ничего не несут, это мы их чем-то наделяем. Поэтому мамины носки я с радостью надел, хотя такая звезда в обоих положениях мне не очень понравилась. Дальше начался мой обычный утренний ритуал, состоявший из заваривания чая, наблюдений за улицей и завтрака. Затем я всегда включал компьютер и пробегал глазами свежую информацию, появившуюся за ночь и утро. Именно в такой последовательности я все сделал и на этот раз, предполагая, что получу сегодня поздравления с мужским праздником от немногочисленных знакомых девушек. Пока загружался компьютер, вспомнил слова Миши о зашкаливающем милитаризме нашего общества. Не могу не согласиться с ним. Я вот не имею никакого отношения к армии, а мне все равно прилетают подобные поздравления. Мужчина у нас априори считается солдатом, боевой единицей. При этом твое личное мнение выслушают уже после того, как расстреляют за отказ идти с автоматом на врага. Зашел в соцсеть и увидел, что ко мне в друзья добавилась Хель. Я сразу узнал ее по фотографии на аватарке, поскольку она не шифровалась. Открыл ее сообщение, подсознательно ожидая увидеть поздравление. Однако прочитал я там вот что: «Герман покончил жизнь самоубийством». Что? Как? Как он мог?! Несколько секунд я пытался убедить себя, что это злая шутка или дурацкий розыгрыш, но в душе все сразу уже понял. Я слышал и видел его отчаяние, но… Что же он сделал с собой? После нашего последнего разговора у меня остались даже некая злость и обида на него, но сейчас все это моментально улетучилось и простилось. Мне стало очень жаль его! Я… мне кажется, я скучал по нему. Хотя если бы этого не произошло, то не исключено, что я так никогда и не увидел бы его больше. – Когда? Как? – спросил я ее. – Приезжай, расскажу, – быстро ответила Хель. Также быстро я оделся и поехал к ней.Хель открыла дверь и высунула голову в проем. – Хель, так что случилось? – Он повесился. Заходи! – очень спокойно и буднично ответила она. Уже с порога в мой нос ударил сильный запах благовоний. Хель села на диван, взяв в руки планшет с прикрепленным к нему листом раскраски. Там были нарисованы цветы, половину из которых она уже успела разукрасить. На столике тлела ароматическая палочка в специальной алюминиевой подставке. Пройдя к нему, я встал так, чтобы пахучий дымок тянулся ровно посередине между нами. Замолчав, я стал ожидать подробного рассказа о произошедшем, но Хель стала как ни в чем не бывало разрисовывать картинку и вообще перестала обращать на меня внимание. – Хель, рассказывай же! – Мише сообщили их общие знакомые, ну а я решила тебе рассказать. – А похороны когда? – Не знаю. Этот вопрос меня не интересует. Обездушенное тело уже не является Германом. Неважно, кто, что и как будет делать с ним. Его уже нет. Все, точка. – А Миша где? Он ничего не сказал? – Он уехал. – Куда? В это свое путешествие? – Да, в путешествие. – Почему не сообщил, не попрощался? – Миша, знаешь ли, импульсивный человек. Накопилось у него всякое, вот на эмоциях и дал низкий старт. Он и со мной толком-то не попрощался. – Ужас какой, что происходит. Ну и денек. Моя голова все еще не хотела воспринимать свалившуюся на меня информацию. Я встал у окна и начал тереть пальцами виски, как бы пытаясь зацепиться за иллюзорный шанс на то, что все это сон. Однако он не прекращался. В моей жизни еще никогда не умирали люди, которых я знал так близко. Обычно они просто уходили без вести и следа, оставляя призрачную надежду на будущую встречу и фантазии о том, как они продолжают жить. Сегодня появилась реальная смерть. Буквально недавно я смотрел этому человеку в глаза и обменивался с ним важными для меня мыслями, а сейчас его просто нет. По факту нет. Все услышанные им от меня слова и передуманные им обо мне мысли – все это ушло в вечное и недоступное живым хранение в небытии. – Чай будешь? – отложив в сторону свое художество, спросила Хель. – Давай. – Присаживайся. Хель пошла на кухню. Палочка на стеклянном столике дотлела, оставив на подставке столбик пепла. Я подошел к шкафчику и стал рассматривать стоявшие в нем книги. Многие названия были знакомы мне, некоторые произведения я даже читал. Внезапно заметил лежавший сверху тетрадный листок в клетку, на котором было что-то написано. Нагнулся поближе и прочитал: «Я зашел на чужую территорию. Исчезаю, иначе меня сожрут». – Хель! Тут записка какая-то лежит. Это Миша оставил? Что это значит? – Эмм… Ну да. Да ничего особенного. Означает, что он уехал. – Кто его сожрет? О чем это? – Не суй свой нос в чужой вопрос! Слыхал такое выражение? – Слыхал… – Это наше личное. Тебя это не должно волновать, – продолжила Хель переговариваться со мной из кухни. – Кстати, варган твой он забрал с собой. Да, он не самый порядочный человек. Надеюсь, он тебе не очень дорог был. Я про варган, конечно. Но если все-таки дорог, то мне придется заплатить тебе за него, иначе меня совесть замучает. Потому что я, по сути, отчасти стала соучастницей кражи варгана. – Пустяки. Это всего лишь железка, – ответил я, устроившись с краю дивана. – Что ж, хорошо. Хель зашла в комнату и поставила на столик пиалу с кешью и финиками, а также блюдце с двумя чашками чая. Затем она села на диван, причем достаточно близко ко мне, отчего мне сделалось неловко. Не могу сказать, что в моей душе воцарилась страшная скорбь по Герману – нет, это было не так. Скорее я испытывал шок, предшествующий наступлению настоящего горя. Но в то же время я совсем не видел, что смерть Германа хоть как-то тронула Хель. – Угощайся. Осторожно, чай горячий. Придется немного подождать, пока остынет, – сказала Хель, зачерпнув рукой большую горсть орешков из пиалы. – Есть сейчас совсем не хочется. Комок какой-то внутри стоит. Ты… совсем не переживаешь за Германа? – Нет. Я не так близко с ним общалась, как ты. Да и его взгляды во многом противоречили моим. Наоборот, я даже рада за него. Нам всем предстоит еще помучиться в этом аду, а он уже освободился. Так что неизвестно, кому сейчас лучше – нам или ему. После ее слов мы замолчали. Хель надела все ту же открытую белую майку, а я сидел достаточно близко от нее, поэтому впервые смог подробно рассмотреть ее татуировки на правой руке, полностью испещренной рисунками. Это были мандалы, желтые лотосы и змея, которая свилась в восьмерку и кусала сама себя за хвост. – Что это за символ? – Какой именно? – Змея. – Это уроборос. Означает процессы, которые не имеют начала и конца. – Интересно. Какой смысл она имеет для тебя? – Такой, что это красиво и нравится мне. Такой ответ устроит? – Вполне. – Скажи, кто ты по знаку зодиака? Мне кажется, ты Весы. Нет? – Ой, я очень скептически к этому отношусь. – Почему же? – Потому что это своего рода религия. Как все религии держатся на аксиоме, что Бог есть, так и астрология держится на аксиоме, что есть космос, звезды и их влияние на нас. – Разве существование космоса не доказано? – Как сказать. Лично у меня есть ряд вопросов. Например, что мешает спустя почти сорок лет повторить полет на Луну? Ведь технологии с тех пор развились достаточно серьезно! И до сих пор не можем? Да ладно! – Просто американцы не были на Луне. Полно доказательств, что все те кадры отсняты в студии. – Вот ты сама и ответила. Кроме того, полет Гагарина тоже снят в студии, и это неоспоримый факт. Так что у меня много вопросов… Но вернусь к гороскопам. Там же все привязано к дате и времени рождения? Но ведь времени, по сути, не существует. Люди сами выдумали его. Более того, мы его контролируем. Например, часы переводим на летнее время. Насколько правильно мы это делаем? И ведь не все страны часы переводят. А что будет, если ребенок родится в этот промежуток? – Должны учитываться временные поправки и регионы. Я не составительница, чтобы грамотно ответить на твой вопрос, но там постоянно что-то изучается и пополняется исследованиями на конкретных жизненных примерах. Время учитывается только как фиксация момента рождения и каких-то событий, чтобы сопоставить его с энергией, повлиявшей на конкретный момент. – Какие-то события – это сугубо наше отношение к ним. Для кого-то покупка телефона может стать знаковым мероприятием, а для другого отношения могут быть рядовой вещью. Или смерть, кстати говоря. – Именно так. Нет ничего, что характеризовалось бы словами «хорошо» или «плохо». Астрология это лишь подтверждает. Гороскоп – это кружок, разделенный на двенадцать главных секторов, в которые попадает Солнце за год. В этом нет никакой глубины. Ты же знаешь о Стоунхендже? Он как раз характеризует этот кружок. Ты понимаешь, насколько это древняя наука? – А что если не такая уж и древняя? Просто уже потом все подогнали под этот самый Стоунхендж. – Ты ведь сам себе сейчас не веришь. Астрология помогает понять самого себя. Изучить и посмотреть базовые характеристики, выбранные самой душой. Проследить жизненные взаимосвязи и понять, как это все можно компенсировать, реализовав те самые энергии, которые будут влиять на тебя вне зависимости от знаний о них. Например, закон притяжения влияет на всех без исключения людей, независимо от степени их веры в него. – Это отключает личность от возможности самостоятельно идти по пути и делать выбор, опираясь только на свои желания и интуицию, а затем принимать за него полную ответственность, а главное – опыт. А это главный фактор самореализации в жизни и счастья. – Тебе не кажется, что любой опыт будет своим? – Знаешь, я с уважением отношусь к мировоззрению других людей. С интересом слушаю об ином опыте и могу сделать для себя определенные выводы. Но мне однозначно не нравится, когда кто-то или что-то ограничивает меня в выборе и указывает, что делать, или заставляет жить по плану. – К сожалению, далеко не все в этом мире зависит от нас. Что если я сейчас протягиваю тебе руку, чтобы уберечь от фатального опыта в будущем, а ты даже не хочешь попробовать? – Не понял. Какого опыта? С чего ты взяла, что уберегаешь меня от плохого опыта? Может, именно твои интересы станут для меня фатальным опытом? – Не знаю, просто предположила. Мне так хочется думать. – Ладно, но я думаю иначе. Не обижайся, пожалуйста. – Если я и обижусь, то только из-за того, что ты подумал, что я могу обижаться. Хель заулыбалась и взяла в руку чашечку чая. Я тоже поднял свою. – Ты снимаешь жилье? – Нет, живу с мамой. Не жалуюсь. – С мамой. Ясно. А то мне теперь скучно будет здесь одной жить. Если хочешь, переезжай ко мне. Ты мне нравишься. Думаю, мы поладим. Она смотрела на меня через свои очки, линзы которых визуально увеличивали ее глаза. Повисла неудобная пауза. Ее предложение было совершенно неуместным, особенно на фоне всех сегодняшних событий. Я был абсолютно уверен в том, что не хочу соглашаться, поэтому мысленно собрался и быстро попытался подобрать нужные слова лаконичного отказа. Внезапно она протянула свою цветочную руку и взяла меня за ладонь. – Что ты делаешь, Хель? – Второй раз протягиваю тебе руку, дурачок. Вдруг ты еще дашь себе шанс? Я резко отдернул руку и поставил чашку с чаем на столик, так и не отпив ни глотка. Затем встал с дивана. – Прости, мне пора. Хель ничего не ответила, опустив голову и оставшись неподвижно сидеть на диване в той же позе с протянутой рукой. Я быстро обулся, скользнув взглядом по перевернутым звездам на своих носках. Захлопнул за собой дверь и стремглав побежал вниз по ступенькам подъезда. Как так можно? Умер общий знакомый, уехал молодой человек… Какие бы отношения у них ни были, но меня она до этого видела всего два раза, а уже предлагает переехать к ней жить. Может, я, конечно, излишне старомодный и закостенелый ретроград, но, на мой взгляд, это уже чересчур. Почему Хель решила, что я вообще могу согласиться? На что она рассчитывала, предлагая мне такое? Ступеньки казались бесконечными, будто я пробежал не десять этажей, а все двадцать. Количество мыслей и образов, появлявшихся в моей голове за один лестничный пролет, просто зашкаливало. В один день я потерял трех своих друзей. Герман ушел навсегда, Миша уехал и вряд ли вернется, а с Хелью я не собираюсь больше видеться. Запрыгнул в первый попавшийся автобус до метро, сел на свободное сиденье и прижался головой к стеклу. Через запотевшее окно красиво светили фары ехавших рядом автомобилей, а солнечные лучи предпринимали робкие попытки пробиться через тусклое небо, предвосхищая скорое наступление весны. Я дыхнул на стекло и нарисовал на нем пальцем горизонтальную восьмерку, припомнив змею на руке Хели. Впервые в жизни мне захотелось набить что-нибудь на своем теле. Что-то внутри меня возжелало отобразиться на коже в виде рисунка. Или наоборот, я захотел заполнить какую-то пустоту внутри себя, залив ее краской снаружи. Скорее всего, так оно и происходит. Тебе не нужно напоминать самому себе о том, что у тебя внутри. Тату – это такие знаки для окружающих, предназначенные для того, чтобы они заметили то, что у тебя внутри и что нельзя увидеть глазами. Другой вопрос заключается в том, зачем тебе нужно, чтобы все вокруг увидели твой внутренний мир? Конечная остановка. Я забылся. Не стал торопиться и подождал, пока выйдут все пассажиры. Подошел к раскрывшимся гармошкой дверям. Прямо передо мной очень медленно и нерасторопно спускалась на тротуар бабушка в толстой лохматой шубе и с сумкой. Не стал торопить и нервировать ее. Едва ступив из автобуса на землю, старушка поскользнулась и упала боком на бедро. Ее синяя сумка перевернулась в воздухе и упала рядом с ней, а левая нога попала под автобус. Бабушка сразу начала стонать от боли. Быстро подбежав, я ухватил ее под мышки и отодвинул подальше от проезжей части. Двери автобуса закрылись, и переждавший возникшую суматоху водитель быстро уехал. Выходившие перед старушкой из той же двери люди обернулись, оглядели сложившуюся ситуацию и бодро зашагали дальше. Несмотря на то что бабушка громко кричала от боли и вспоминала всех святых, никто из них даже не поинтересовался, нужна ли ей помощь. Она не отвечала на мои вопросы о том, что и как у нее болит, плотно зажмурив глаза. Спустя минуту я удачно поймал проезжавшее мимо желтое такси и повез на нем старушку в травмпункт. Благо, он оказался всего в семи минутах езды. Если бы вызвал скорую помощь, то мы вполне имели все шансы прождать ее на морозе минут двадцать, от чего бабушка могла подхватить воспаление легких. Хорошо еще, что таксист оказался отзывчивым парнем и помог мне усадить ее на заднем сиденье. Пока мы поднимали и волокли ее, она кричала на нас, будто мы делаем ей еще больнее, но как иначе-то? Однако по приезде в травмпункт она уже не жаловалась, когда мы вдвоем с водителем несли ее под руки. Опять же – спасибо неравнодушному таксисту. Отдал ему пятьсот рублей, но сдачи у него не нашлось. Ну и ладно, все равно времени не было. В травмпункте царил полнейший идиотизм. Просидел в коридоре вместе с бабушкой минут пятнадцать и все это время слушал ее стенания насчет того, когда же дойдет ее очередь. Перед нами был только один мужчина. Внешне не было понятно, какого рода проблемы со здоровьем у него были. Занятые врачи пробегали мимо со словами: «Ждите», «Сейчас» или «Минуточку». Старушка начала обвинять меня в том, что я не зову врачей. Она все пыталась заплакать, но ее глаза были уже сухими. Мне начало казаться, что она вообще имитирует свои страдания. Захотелось поскорее покинуть это место, но я не мог просто так оставить попавшего в беду человека. Наконец подошла наша очередь. Войдя в кабинет, я вместе с врачом усадил бабушку на стул и объяснил, что она упала на бок и, скорее всего, травмировала бедро. Врач внимательно выслушал меня. – Все, я могу идти? – спросил я врача. – Минуточку, уточним кое-что. Светлана Игоревна, скажите-ка, вы сами упали? – задавая этот вопрос, врач с недоверием взглянул на меня. Бабушка несколько томительно долгих секунд молчала, будто из нее выпытывали неудобную правду. Почему?! Я смотрел на ее лицо и не мог понять, почему она медлит с ответом. Какие тут еще могут быть варианты? Она выжидательно посмотрела на меня. При этом у нее было выражение лица, как у ребенка, который боится потерять свою гордость, извинившись перед другим. На несколько мгновений она приостановила свои вздохи от боли и, наконец, недовольно пробурчала: – Да, я сама упала. Я шел по улице и дрожал от холода и стресса. Неужели у этой бабки были мысли насчет того, чтобы обвинить меня в своем падении? В ее глазах явно все читалось. Да, черт возьми! Она собиралась сказать это. И ведь если бы она обвинила меня, то ей все поверили бы! Похоже, врач вообще сразу так и подумал. Поскольку я ее привез, то и виноват в ее травме. Кто же в здравом уме станет просто так помогать случайной бабке? Тогда надо подключать полицию, а это уже совсем другое финансирование лечения… Тяжелый багаж из холода, обиды и общей несправедливости сопроводил меня до самого дома, напоследок ровно разместившись на одной из полок моей души. На столе перед компьютером стояла кружка горячего чая. Закрыл шторы в комнате, поскольку мне больше не хотелось наблюдать за движением жизни на улице и шевелением этого мира, который предал меня. Хотелось спрятаться от всего этого в темноте. Поиграть в прятки, только чтобы тебя никто никогда не нашел, а еще лучше, чтобы вообще не искали. Накинув на себя одеяло с головой, я погрузился в сладкую мглу. Руками крепко обнял кружку, отогреваясь после холодных приключений. Физически я окунулся во мрак, но мне хотелось, чтобы в такой же сумрак погрузился и мой разум. Чтобы меня все отпустило, встало на паузу. Я жаждал простой пустоты, темноты и тишины. Хотя бы на несколько секунд. Но сегодняшние события будто бы глубоко надрезали мой разум, а рана не переставала сочиться кровью, не оставляя меня в покое. Словно Герман стоял рядом и шептал мне прямо на ухо о том, что был прав, повторяя свои тезисы насчет умирающего современного общества, которое своим существованием убивает и этот живой мир, и само себя. Покачиваясь на стуле, я так и не мог заснуть до самого утра, потому что мне было больно находиться без движения. Мое сердце гулкими ударами колотилось в державшие его взаперти ребра. Слова Германа постоянно крутились в моей голове. Если бы сегодняшний инцидент с автобусной бабкой произошел до того разговора с ним на спортплощадке, я поддержал бы его на все сто процентов, и он наверняка не покончил бы с собой, найдя во мне поддержку. Но дело в том, что все это и завертелось только после его смерти. Вот такой замкнутый круг. Герман стал инициатором моего катарсиса.
4 марта 2014 г., погружение в темноту
Полдень. Солнечные лучи пытались пробиться через шторы, но им в комнате не были рады. Уже два часа после пробуждения я лежал в кровати без какого-либо желания подниматься и что-либо делать. Сильно хотелось пить, во рту был дикий сушняк. Именно эта жажда начинала каждое утро нескольких моих последних дней, которые я хотел бы вычеркнуть из своей жизни. Поднялся с постели и чуть не упал на пол, настолько сильно потемнело в глазах. Выставил руки вперед и на ощупь добрался до двери, все-таки устояв на ногах. Налил в мутный стакан воды из-под крана и сел на подоконник спиной к окну. Выпив половину, посмотрел на грязный кухонный стол, вспоминая вчерашний вечер. Немытая посуда, засохшие крошки… Финальным штрихом этого депрессивного натюрморта была пустая бутылка дешевой водки. Да, я запил. Никогда в своей жизни я не выпивал столько алкоголя и даже вообще не напивался ранее. Меня не отпускала накатившая душевная боль. Будто кто-то пробил дыру в моей груди, а я пытался ее залатать и залить, но ничего не помогало. Все началось с подаренной мне однажды бутылки виски, которая давно уже лежала у меня в шкафу и ждала своего часа. Я все думал и гадал, кому бы ее передарить… В итоге передарил самому себе, только уже совсем другому себе. Все эти дни я не мог заснуть ночью. Это стало мучением для меня. Как только я ложился в кровать, мое сердце начинало стучать с удвоенной силой, предвещая неизбежное появление колючих потоков тяжелых мыслей. Чтобы не страдать от черных дум, я стал с вечера заливать свою рану алкоголем. Перед тем как лечь спать, я обычно находился уже в полуотключенном состоянии. Но что делать до вечера? Когда солнце только начинало приближаться к горизонту, я выходил в парк и бегал там до полного изнеможения, пока мозг не переключался, а в голове не появлялась единственная мысль о том, что пора заканчивать бежать, иначе можно и сдохнуть. Еле волоча ноги, я добирался до дома и не менее получаса стоял под душем в надежде на то, что вода вымоет всю накопившуюся внутри меня дрянь. Однако легче от этого не становилось. Вот такой интересный режим у меня образовался. Однажды я проснулся и не смог вспомнить, куда подевалась мама. Не видел ее несколько дней. Но все же побоялся позвонить ей и напугать своим состоянием. Мне стало страшно от этого беспамятства и пустоты в голове. Проверил историю звонков на телефоне и вспомнил, что она уехала к подруге на дачу. Мы общались с ней раз в день, ближе к вечеру. Как раз после этих звонков я и начинал напиваться, чтобы мама не застала меня пьяным. Еще не думал о том, как я буду выбираться из этого состояния к ее приезду и выберусь ли вообще. Не мог видеть, что будет завтра. Будущее стерлось в моем сознании. Стали нарастать суицидальные мысли. Если бы не алкоголь, то я наверняка уже шагнул бы в окно. Я не мог принять этот мир и не видел смысла что-то делать в своей жизни. Зачем что-то менять, если твои старания никому не нужны, а для тебя они и вовсе бессмысленны? Все равно все закончится смертью. Нет никакой разницы, произойдет ли это сейчас или через тридцать-сорок лет, но только уже в долгих физических мучениях из-за плохого здоровья. Несколько раз выходил на балкон и смотрел вниз. Представлял, как мог бы полететь к земле. О чем бы я думал в эти секунды? Что вспоминал бы? Перед глазами пролетали теплые картинки, совсем как на детской фотографии из серванта: еще молодая мамка и я – в смешных шортах с торчащими из них острыми коленками. Я не желал бросать это все здесь. Мне хотелось, чтобы эти ощущения жили и дальше вместе со мной. Я не знал, что будет дальше, за темнотой, но однозначно понимал, что пережить эти воспоминания больше не смогу. Это меня и останавливало. И мама. Как же я хочу видеть ее счастливой! Я понял, что алкоголь – это медленный суицид. Самоубийство для слабаков. Когда не хватает сил решиться на что-то большее, ты пьешь. Это растянутая смерть, постепенное уничтожения себя. Думаю, для большинства людей употребление спиртных напитков является проявлением неосознанного желания покончить жизнь самоубийством. Пьют, когда хотят забыться, не могут решить что-то, когда в душе дыра. Сердце хочет прекратить эти страдания, но мозг не позволяет закончить все просто так. Алкоголь – это консенсус между душой и мозгом, представляющий собой медленный латентный суицид. На днях мне приснился ужасный сон, опять с этим демоном:«Снова лес, только теперь я будто бы убегал от кого-то. Нигде не мог укрыться. Прижимался спиной к крупным деревьям, чтобы никто не напал сзади, а опасность ощущалась сразу со всех сторон. Оглядывался и бегал между ветками. Увидел очень крупное дерево и прижался к нему спиной. Внезапно услышал хруст с противоположной стороныствола и почувствовал присутствие. Мое сердце замерло. Я стал осторожно обходить дерево против часовой стрелки, аккуратно выглядывая сбоку, чтобы посмотреть, кто там. Выглянул – пусто. Прошел еще и еще, уже точно обойдя целый круг вокруг ствола, но все равно за ним никого не было. Однако стоило только расслабиться, как шеи коснулся резкий поток воздуха. Это было чье-то дыхание. Я боялся и не мог пошевелиться. Было очень страшно оборачиваться, потому что я знал, что и кого я там могу увидеть. Его горячее дыхание продолжало обдувать мою шею. Хотелось скорее проснуться, но ничего не получалось, меня не вытягивало из сна. Внезапно я ощутил резкий удар справа в спину, ближе к плечу, после которого полностью обездвижился! Страшная боль, подобной которой я никогда раньше не ощущал, пронзила меня с головы до пят. Он вогнал в меня свои когти и вцепился смертельной хваткой. Не дыша уже примерно минуту и умирая от боли, я собрал последние силы и выплеснул их в крике сквозь сжатые зубы!»Проснулся с этим же воплем сквозь скрежет зубов. Пульс зашкаливал. Ощупывая плечо и основание шеи, я был уверен, что наткнусь на ужасающую кровавую рану. Однако ее не было, но шея сильно болела, и я не мог повернуть голову вправо. Кроме того, на одном из передних зубов обнаружился свежий скол, от чего он стал некрасивым и сравнялся по длине с соседним. Изучая потолок, я переживал за маму, которая увидит мое состояние. Волновался, что могу причинить ей такие же душевные страдания, если со мной что-нибудь случится. Не хочу делать ей больно. В голову стали лезть совершенно страшные мысли. Я боялся признаться самому себе в том, что захотел приближения маминой смерти, после чего я мог бы уже спокойно покончить со своей жизнью, не боясь за нее. Мне было жутко от того, что происходило в моей голове. Этот страх дал мне толчок для перемен. Если мою жизнь и не сохранить, то маму спасти я обязан. Сплевывая крошки от нащупываемых языком во рту зубов, я первым делом открыл шторы, испытав сильное желание вновь увидеть солнечный свет и начать что-то менять в своей жизни. Солнце скрылось за пасмурным небом. Сколько сейчас времени? Утро? Вечер? Пора вылезать из ямы. Захотелось убраться, вычистить все и постирать. Так дальше продолжаться не может, иначе ничем хорошим это точно не закончится. Потратить столько времени и сил на изучение духовности и морали, чтобы в итоге легко сдаться и сгинуть, как последний алкаш? Ну уж нет! Первым делом я убрал стол на кухне и помыл посуду. Сделал чистым и приятным место, в котором я все эти дни начинал убивать себя по вечерам. Помыл полы и широко раскрыл окна, запустив в квартиру волны свежего воздуха. Затем собрал в стирку накопившуюся одежду. Все это время я приходил с улицы и не переодевался в домашнее. Мои единственные джинсы были безобразно запачканы едой, потому что я постоянно что-то ронял на них, пока голова была одурманена выпивкой. На всякий случай решил проверить карманы, чтобы не постирать что-нибудь лишнее. Внезапно нащупал что-то в заднем кармане… Достал помятую визитку: «Занятия по йоге. Личный духовный тренер. Парапсихолог». Ну что ж, это знак. Есть вероятность, что она поможет мне. И я ей позвонил.
Последние комментарии
5 часов 22 минут назад
5 часов 26 минут назад
5 часов 38 минут назад
5 часов 40 минут назад
5 часов 54 минут назад
6 часов 10 минут назад