Добрые истории [Жанна Симонова] (fb2) читать онлайн

Симонова Жанна Добрые истории

1. Лесные сказки

Орёл и облако

Высоко в горах, откуда на землю дуют могучие ветры и продираются дожди, но куда не долетают звуки суетного мира, жил орёл.

Он беспечно кружил в воздухе над равнинами и ущельями. Случалось, залетал и в незнакомые места, отдавшись радости полёта и велению ветров.

Он парил, кажется, не прилагая усилий, расправив могучие крылья.

Лишь иногда ему становилось одиноко, ведь других орлов, птиц, да и животных не водилось в этих скалах. Даже на охоту приходилось спускаться на самую равнину, но это не было отшельничеством.

У орла всегда были интересные собеседники — облака.

Проплывающие неведомо откуда и куда-то стремящиеся, иногда галопом, а иногда двигаясь едва заметно взгляду.

Орёл подолгу парил на потоках воздуха, расправив могучие крылья, наблюдая, иногда заговаривая с вечными странниками.

Жил себе так орёл и бед не знал, но однажды прилетел к нему ветерок особенный, да принёс он с собой запах неведомый, манящий.

— Откуда летишь ты, с каких берегов?

— Я шумный ветер, быстрый, везде успеваю, так и не упомню, хотя, погоди, был я на море чёрном: много там красавиц, много радости, погонял там волны, покачал корабли. Мчусь теперь, хочу выше гор взлететь. некогда мне задерживаться.

Понёсся молодой ветер кружить головы, расплетать косы да юбки развивать.

Но диковинный аромат не оставлял орла в покое, однако за таким ветром ему никак не успеть. Задумался орёл. И начал он все облака на своём пути нарочно расспрашивать. Эх, облака, те слушать не умеют, только рассказывают свои истории, а ты — слушай, или проплывут — не заметишь.

Летел так орёл, летел, так далеко, что не видел раньше города такого, речушки, а затем и моря, и уж позабылся ему тот сладкий запах, отчаялся, куда и зачем летит — не знает, но уже и дома своего не найдёт.

Лисички

Спрятаны лисьи норы, засыпаны снегом, след её в лесу не найти, неведомы их тайные тропы.

Каждый день в предрассветной тьме собирают они звёздочки и прячут надёжно до вечера, чтобы снова расцветить ими ночное небо, бывает, припрячут что-то в свой мешок, а другие потом, с ног сбившись, ищут.

Но это только молодые лисята шалят, мудрые лисы хранят покой и баланс этого мира, чтобы солнце вставало на рассвете, и перечитывают звёздочки, чтобы ни одна не пропала с небосвода, приглядывают за озорниками лисятами, но куда им, юркие хвостики уже замыслили свою хитрую игру.

Зайчик

В воздухе запахло карамелькой.

Прыг мягкими лапками в снег.

Солнечные зайчики встречают утро и маленькими лапками собирают охапками солнце — носят его в большие ведерки.

Успеть до того, как оно перестанет светить так ярко, что слепит его свет, отражаясь от снега, чистых крыш, улыбчивых глаз.

Раз. два — слаженна, хороша их работа.

Вот и подошёл к концу день.

Зайчики несут свои ведёрки домой.

Они будут рисовать чудесные цветы — каждый с капелькой солнца, пробегут по небу и рассыплют на чёрной ночи маленькие бусинки света, как новогоднюю гирлянду, пробегут по траве, и там зацветут красивые жёлтые цветки.

Так трудятся солнечные зайчики, чтобы завтра снова со своими ведёрками отправиться за солнцем.

Как зайчишка рассвет встречал

Жизнь зайца в лесу не проста, но и не замысловата.

Пропитания б добыть, зимой не замёрзнуть да от опасностей укрыться.

Когда наедине с собой остаёшься, так всякие мысли в голову и зайчишке полезут.

День за днём обыкновенные проходят. Проснулся зайчишка вдруг среди ночи и не помнит, что его разбудило, глядит по сторонам, а норку свою узнать не может, высунул нос, а ночью весь мир — другой!

Не спит лес: где-то мышь пробежала, где-то филин ухает, а на небе то, на небе! Будто бриллианты по чёрному бархату рассыпаны, искрятся, переливаются. Звёздная ночь. Безлунная. Красота.

Встрепенулся заяц, кажется, так, а где же солнышко ясное, неужели так и будет теперь. И стало ему грустно от этого. «Эх, — думает, — лучше б тогда и вовсе не просыпаться».

И побежал он, побежал куда глаза глядят: может, ещё догоню солнышко, может, не ушло далеко.

А тут и время подошло. Рассвет занимается. Зазолотились верхушки деревьев, пропали звёздочки с небосклона, скрылась тьма, лёгкий туман весь лес заволок.

Вот и на горизонте показался сияющий полукруг. Уже было отчаявшийся зайчишка прибавил, бежит, торопится навстречу рассвету, и такая радость в его душе зародилась.

Солнышко взошло, рассеялся туман, намокла, потяжелела от росы трава. А зайчик сидит на пеньке, отдышался и приветствует солнышко.

— Здравствуй, солнышко ясное. Где же ты пропадало, я уж думал, и не вернёшься в наш лес, так и будем во тьме жить.

Улыбнулось своими лучиками в ответ солнышко и сказало:

— Не покидало я вас, да только Земля большая, а мне всем светить надо, ко всем наведаться, много у меня по свету друзей, пока всех обойду — так и сутки пройдут, а откуда уйду — там подруга моя ночь приходит. И её многие ждут. Да только мы с ней в ссоре давней, вот и бегаем друг от дружки, ни примириться, ни расстаться не можем.

Слушает это зайка, а над ним уже четверть часа как оно кружится. Кружится да понять не может, отчего тот зайчишка его не боится.

Когда верные друзья рядом, и орёл не так страшен становится, даже зайчишки это знают.

История одного облака

В одной далёкой стране, тогда мы ещё проплыли океан и два моря, жил, а может, и сейчас живёт (для облаков время не идёт в привычном нам понимании, нет ни прошлого, ни будущего. Всё существует только сейчас, в этом моменте, но, можно сказать, всё уже было и оно же будет) некий царь.

Он неплохой правитель для своего народа: честный и справедливый. Всегда слушал и старался помочь своим подданным.

Вот однажды случилась в этом краю засуха. Наступило в царстве неспокойное время. Прибежали к царю хлебопашцы, крестьяне.

— Помоги, скажи, что нам делать.

Задумался царь, ночи не спит, ничего не может придумать.

Вышел на рассвете оглядеть свои владения. Направился прямо в чистое поле, поглядел в небо предрассветное и воззвал к повелителю дождя.

Но просьбы его раньше услышали облака. И, не прося и малейшей награды, поспешили на помощь и пролили долгожданный дождь.

Возрадовались люди, благословляли небо.

А мы отправились дальше в далёкие неведомые страны.

История другого облака

Я помню, недавно ли это было, давно ли, но, проплывая где-то под палящим солнцем, увидел я сидящую в окне прекрасную девушку. Глаза её — родники с ключевой водой, веки — порхающие бабочки, волосы — цвета спелого колоса, переливались золотыми нитями.

Рыдала она слезами горькими, убивалась.

Подплыло облако ближе.

— Поведай мне, в чем горе твоё?

— Заточил меня в эту темницу возлюбленный. Говорит, я красива и многом нравлюсь в наших краях. Мне он один мил, но нрав у него крут. Запрятал он меня от друзей и родных, заточил в темницу. Приходил ко мне, но однажды пропал надолго. И увидела я потом в окне, что гуляет он с другой. Так они и свадьбу сыграли, позабыл он про меня. Вот и сижу месяц за месяцем в плену, уж и счёт времени потеряла. Только и утешение, что облака, мимо проплывающие.

Услышав всё то, позвало облако сестрицу свою — молнию.

Она до того хороша, да неспокойна, что не пускают её никуда одну. Всегда с громом, братом своим, приходит, а он загодя грозит всем своим зычным голосом.

Ударила молнию. И тотчас пали стены темницы, вышла на волю красавица.

Говорит ей тогда молния:

— Отведи меня к своему возлюбленному, отомщу за тебя, век ему жизни не будет.

— Нет, — отвечает красавица. — Пускай он живёт да радуется, может, и я своё счастье найду, коли любишь — так нужно и уметь отпустить.

Понравился этот ответ облаку, и забрали они её с собой в поднебесную.

— Будь же нашей сестрицей, путешествуй с нами, а если где понравится — останешься, так и счастье своё найдёшь.

Третья история облака

Летний цветущий сад. До чего хорошо. Необыкновенно красива природа в это время. Все деревья стоят в белых цветах, словно в снегу средь июньской жары.

Только одно маленькое деревце в уголке сада не цветёт. Неясно, чего же ему не хватает. Поливают и смотрят за ним так же, как за большими деревьями, хоть и в глубине сада растёт, но не в тени, даже немного поодаль от других деревьев держится, в стороне, что и не сразу его приметишь, но как посмотришь — взгляд нельзя отвести, постоянно к нему обращаешься.

В доме том, во дворе которого расположился чудесный сад, жила молодая чета.

Супруг мечтал о детях, а молодая жена твердила — не время ещё. Вот вырастет этот саженец в большое дерево — так и будет ребёночек.

Вот уже и вырос саженец в небольшое деревце, да только никак не цвёл.

Тогда девушка стала говорить: «Зацветёт это деревце — и рожу ребёночка».

Так продолжалось год за годом. Годы проходят, стал муж отчаиваться, что не будет у них детей, но и уходить от своей любимой не хотел, взобрался он как-то с чердака на крышу, любил он там полежать, руки раскинув, да поразмыслить, понаблюдать за звёздами или облачками.

И стал он свои мысли вслух высказывать.

Услышали его облака.

Послали они деревцу благодатного дождика.

Встали утром супруги, посмотрели в окошко — и не верят: а там весь сад в цвету, и даже то маленькое деревце всё усыпано цветами!

Разозлилась жена. Накинулась на мужа: «Ах, мошенник, признавайся, что ты сотворил, зацвело дерево». Бранилась до самого вечера.

Цветы и правда были замечательные, просто загляденье, не белые, как все остальные, а нежно-розовые, и аромат от них особенный, сладкий и полнящий, разносившийся далеко за пределы округи..

2. Зимние сказки

Маленькая замёрзшая частичка воды приняла причудливую геометрическую, нет, даже художественную форму. Первая снежинка. Она спустилась легко и тихонько, как чудо. А дальше, дальше вихрь, целый водоворот, и сыплются снежинки, как сахарная пудра. Собираются сугробы прямо из ниоткуда — настоящее волшебство. А ты стоишь, наблюдаешь, отстранённый созерцатель, не способный влиять на процесс, но как будто соучастник, потому что именно ты увидел ту, самую первую la prima снежнику и стал соучастником волшебства.

Кто украл снег?

Взмахнув своим пушистым огненно-рыжим с золотистыми переливами хвостом и сметя все звездочки с небосвода в свой чёрный мешок, всего за несколько прыжков он скрылся в темноте беззвёздного неба.

Спустя несколько минут звенящей тишины далеко на линии воображаемого горизонта появилась маленькая полоска белого света — занималась заря.

Рассвет приглашал новый день.

Но город, казалось, и не засыпал, все машины стояли в пробках, люди спешили и сновали туда-сюда по улицам, предновогодняя суета закручивалась спиралькой, как лисий хвост, изворачиваясь, заметая следы.

Уже стояли нарядные ёлки и ждали своих подарков, новогодние украшения, звёздочки, фонарики, стройные ряды кукол ждали команды, но не хватало в новогоднем настроении чего-то по-настоящему сказочного, волшебного, но никто не мог вспомнить чего.

— Нужно проверить список продуктов, чтобы не бежать потом в магазин, салаты, горячее, мандарины, шампанское, так, что-то ещё забыли…

— Ох, совсем забыла про подарок для моей дорогой Н., нужно будет забежать в магазин за той смешной пижамой, она создаёт такое праздничное настроение…

— В пятницу корпоратив, а там наконец-то настоящий отдых, можно на неделю выключить будильник, нет, телефон, ах, что за сообщения, совсем забыла…

— Конечно, Дед Мороз получил твоё письмо, ты же весь год вёл себя хорошо, он подарит тебе твоего робота. (И как я про него забыла.)

— Нет, что ты такое говоришь, конечно, не забыла, просто приехать не смогу, да, в этот раз с друзьями, ну что ты, ещё увидимся…

— Может, нарядить кактус, про ёлку совсем забыла, неужели сегодня уже 31-е, ой, нет, завтра, а то отчёт нужно было сдать…

Хвостик появился снова из своей темноты, он всегда появляется неожиданно. Самого зверька разглядеть почти никогда не удаётся, игрив и быстр его танец.

Кружится, кружится, как метель. Точно! Снег! Настоящее новогоднее чудо, вот о чём все забыли разом, и кружатся, кружатся снежинки…

Все вдруг замерли: остановились машины, поезда, кажется, даже самолёты плавно зависли на облаках. Остановились в одно мгновение бегущие городские жители и посмотрели вверх — на небо, откуда падал мягкий белый серебристо-искрящийся снег.

Вспомнила!

Чёрный мешок опустел, а хвостик уже нырнул в белый сугроб.

Сегодня неожиданно выпал снег.

Они отправились в дорогу, так и ехали вдвоём. Молча. Снег тоже падал тихо, и воцарилось безмолвие.

Природа, весь мир застыл в оцепенении и наблюдал.

Только двое двигались по своему пути, тихие…

Их движение было едва заметно.

В этой ослепительной белизне оставалось зажмурить глаза и двигаться на ощупь, даже нет, не так, ощущая пространство и тонкие нити, пронизывающие всё кругом, как огромный размотанный клубок или связанный свитер.

Такой же ниточкой были связаны между собой их руки, чтобы не потеряться.

Такой же ниточкой были связаны они с самыми далекими звёздами во вселенной.

Шли… не видя конечной точки маршрута, но ощущая, что они на правильном пути, своём…

Только обязательно быть вместе.

Так они вышли в рассвет к утреннему солнцу, поднимавшемуся над далёкой линией горизонта.

Вокруг было так же пустынно, безлюдно и тихо, но снег перестал. Лежали мягкие высокие сугробы, необыкновенные, будто нерукотворные изваяния какого-то затейливого скульптора. Своим безмолвием и величием, как стражники, направляли и ограждали они этих двоих и их путь.

«Счастливой дороги!» — безмолвно желали им эти исполины.

Добрый путь.

— Ой! Что это такое холодное, морозит мне носик? — открывает глазки маленький тигрёнок.

Я же так сладко спал. Мне снилась Бенгалия с её джунглями и скалистыми просторами.

Мы резвились, карабкались по горным склонам, выше и выше, и если бежать очень быстро, то лапки перестают касаться земли, и ты — летишь!

Раз, два. Замирают мгновения в воздухе.

Поравнялся с облаками.

И тут же касаешься земли.

Тёплыми лапками по хрустящему снегу.

Снежинки как будто все летят вверх, и непонятно, отчего же тогда вся земля усыпана сахарными сугробами.

Ступать неслышно и невесомо, сам весь обратясь в невесомое облачко, снежинку.

«Неужели теперь так будет всё время». Бесконечная белая даль.

И маленький рыжий комочек тёплого солнца.

Новый день.

3. Кошачьи сказки

Сегодня утром ко мне заглянула соседка. Дверь была приоткрыта. Лёгким движением она проскользнула ко мне и начала мурлыкать — не угощу ли я её чашечкой кофе. Я как раз варила на плите и вовремя повернулась. Это как молоко, смотришь на него, не отрываясь, погружаясь в лёгкую медитацию, но стоит на секунду отвернуться — и всё, убежало. Хрупок мир.

Тик-так

Часы на стенке мерными ударами отсчитали время.

Маятник качнулся не в ту сторону.

Пять часов — время чая.

На столе уже приготовлен сервиз, фарфоровые чашечки на блюдцах и белые кружевные салфетки.

Сахар кусочками, скатерть в цветочек. Все атрибуты размеренной и, значит, счастливой жизни.

Где-то на плите бурлила вода, закипал чайник. А может, будет заварен свежий кофе.

Вся картинка приглашала к столу.

Но почему-то никто не спешил…

Кухня

На плите закипает вода в кофейнике, через несколько мгновений будет готов ароматный напиток.

Главное, не проморгать тот самый короткий и неуловимый момент, когда кофе уже готов и есть только секунда снять его с раскалённого огня, иначе всё — убежал.

Раз, два… Всё в комнате выстраивается в унисон, внимание и энергия концентрируются в одной точке, и, кажется, даже за окном всё подчиняется единому равномерному ритму.

Солнечные лучи рассеиваются в капельках воды, и всё застилает густой, как молочная пена, туман, вышло из берегов и перелилось через самый край.

Кофе готов. Тонкой дымящейся струйкой срывается и наполняет берега холодного стекла.

В каждом жесте изящная красота, скрытая за чёткостью и повседневностью движений, но оттого ещё более привлекательная, когда заметил, нашёл, разглядел.

Начало дня всегда немного магическое, ещё неизвестно, что впереди, но ожидание волнующе.

Греть руки и вдыхать аромат, с первым коротким глотком слегка обжечься, быть внимательным, включить чувства, чтобы не пропустить, насладиться каждой капелькой. Затем они другие, протяжные, неторопливые, не такие острые… не хочется отпускать, пройтись до окна и выглянуть из-за шторки в новый день.

Кап-кап…

Словно в чашку переливается, бежит вода, быстрее, шумно, с энергией и напором, река, устремившая свой бег вертикально, выстроив перпендикуляр от самого неба.

Но что-то быстрое, едва уловимое, сбивает этот ритм.

Кааап-кап…

Кошка.

Пробежала под каплями в этот ливень, стрелой пронеслась, прятаться, переждать.

Откуда она выскочила, на несколько секунд, не больше промелькнула.

Но что это?! Вот и ещё одна, да нет, две! Такие же ловкие, да откуда только они.

Мгновение — и скрылись под окном.

Под тоненьким, более воображаемым навесом, дождь достанет их там непременно косыми крупными холодными каплями.

Сбились вместе в пушистый большой комок в надежде согреться, не вымокнуть от ушек до кончика хвоста, беззащитные перед стихией, молча большими глазами смотрят они на неизбежные потоки воды. У них нет ни окон, ни утреннего кофе, но есть они друг у друга и новый день.

В доме было так холодно, искать, в какой бы плед потеплее закутаться, но ни один не согреет сильнее объятий.

Медленно темнело, и наступали вечерние сумерки.

Весь город закутывался в чёрное одеяло до следующего утра, пережить бы эту длинную безлунную ночь.

Становилось так тихо, что можно было услышать биение сердца. Тук-тук.

Капельками отзывается отрывистый звук.

Тук-тук, а руки кутаются в шарф, зарыться бы в него с головой, как Алиса, залезть бы в эту кроличью нору и затеряться до тёплого времени, когда сердце не будет таким холодным, чтобы всё заморозить, но и твои объятия не будут такими обжигающими, чтобы растаять в них без следа..

Один за одним на горе зажигались яркие, маленькие, как светлячки, огонёчки. Окна домиков засветились тёплым, уютным светом. Рассыпанные там и тут вдоль горного хребта, без всякого порядка, образовывали они удивительную гармонию.

Как ломаный музыкальный ритм образует неповторимое звучание или неловкое пятно на картине придаёт ей живой энергии.

А в то же время внизу, у подножья горы, время шло совсем в другом ритме, подчиняясь негласным и неведомым законам.

Здесь все собирались и грели воду — заварить чай, чтобы вести неспешные долгие разговоры о том, как прошёл день, что было и будет, о новых знакомых и старых друзьях, кто-то пил свой чай в одиночку, думая и мечтая о чём-то тихом, своём… А другие греют воду, всегда на две чашки, ждут долгожданных своих гостей…

О чём поют кошки

Уютно и светло в окнах, за занавесками.

Когда холодно на улице, рефлекторно сжимаешься, чтобы стать меньше, лучше совсем исчезнуть, чтобы немного согреться.

А в окнах тепло и празднично, ещё стоят наряжены ёлки, греется чай на кухне, даже коммуналки приобретают какой-то особый шарм в золотистом свечении лампочки,

вывешенные за окно пакеты с едой, кошки на подоконниках, цветы, закрывающие собой всю вертикаль окна.

И вот ты как будто на секундочку оказываешься в этой гостиной и чувствуешь уют, но он не твой, озираешься воровато, не прогнали ещё…

Снова хочется сжаться в точку, оставаться нельзя.

Идешь-бредёшь дальше и понимаешь, как важно беречь объятия, это повод возвращаться, это путеводная ниточка, сохраняя которую можно не потеряться, как клубочек.

Играешь с ним, как котёнок, а он и не греет, но показывает тебе дорогу в самой темноте, ведёт через узкие дворики, проспекты и набережные…

На набережной, вдоль воды, становится особенно тоскливо и холодно, там нет окошек, только водная гладь — зеркало, в котором отражается небо и редкие звёзды, чаще только луна.

Может, эти звёздочки — тоже свет из далёких окошек, и они сидят там в своих коммунальных звёздочках и пьют чай, и только падающая светящаяся странница сорвалась, побежала за своим клубочком.

А зоркий, не спящий в ночи заметит её, и она исполнит чью-то мечту.

4. Городские сказки

Она сидела в широкополой соломенной шляпе и смотрела на море. Волна за волной шумело море. Волна за волной уходили мысли. Омывала камушки и уносила с собой тревоги большая вода.

Маленькие капельки воды опускались прямо с неба, струились, собираясь в потоки, образуя разнообразные, невероятные подчас формы.

Порой совершенно обыкновенные и знакомые образы деревьев, природы, города… Но иногда уж совсем необычных пейзажей или фантастических существ, которых воображение, буквально дорисовывало по едва уловимым знакомым деталям. Эти образы оживали буквально на глазах.

Ухватишься взглядом за пёрышко — и уже достраиваешь всё крылышко.

Как путеводную ниточку, тянешь, следишь, и незаметно разматываешь этот клубочек.

Но стоит немного отвести взгляд, моргнуть на три секунды — и вся картинка меняется.

Улетит волшебная птица. Не найдёшь.

Жди, когда прилетит, сядет рядом…

Город, где не прячутся поцелуи, — для влюблённых.

«Teach me love without words», — говорят с витрин магазинов.

Мрамор придаёт всему вокруг бежевые оттенки, тёплый расслабляющий свет погружает в свои мягкие объятия. Хочется вот так уютно тут устроиться, закутаться и бесконечно бродить по его извилистым улочкам, ведущим с холма на вершину, вверх и вниз.

В воздухе витают сладковатые ароматы, перемешанные с морским воздухом, запутываются пряные нотки в волосах, и целого вдоха мало, чтобы всё впустить в себя.

Насмотреться бы, надышаться и взглянуть в бирюзовое зеркало вод, в розоватую синеву неба.

До самого вечера, пока темнота не скроет вечный город в своём пологе, и брести по ускользающей от каждого шага тропинке в любую из неизведанных сторон…

Глупость, конечно, но когда кругом утопаешь в воде и небо сливается с линией горизонта и морем, то невольно задумаешься о Посейдоне, Нептуне и Тритоне, мифические, придуманные, кто они и где обитают.

Начинаешь верить, что они существуют. На каждой площади фонтан и изображение полубога, мраморное, холодное.

Как изящны и красивы мраморные изваяния, какие художники их создали (?), подвластно ли это человеку, или их сотворили такие же атланты, равные богам. Вода, снова она своим голубовато-бирюзовым цветом и непрекращающимся бегом освежает, срывается каплями, бежит струями, шумит, как пульсирующая кровь, кровь этих улиц.

Всё здесь подчинено единому закону — закону красоты.

Поднимаешься бегом, задыхаясь, выше, выше на холм и спешишь ухватить глазом всю красоту простирающегося как на ладони города, с куполами базилик, храмов, с мостами и виллами, с зелёными островками садов, ты думаешь, что поравнялся с небесами, но даже чайки «смеются» и взмывают выше облаков одним взмахом крыльев, а ты взираешь на город и понимаешь, что не город на ладони, а ты мал перед ним, как капелька в бескрайнем потоке воды.

Ну вот, думала, голова у меня совершенно лишняя, зачем столько мыслей, которые постоянно думаются и невозможно остановить.

А вот на тебе, так ветром надуло, что разболелось ухо, теперь постоянно нужно о нём думать, потому что теперь чувствуется, не отпускает, зато другие мысли вытеснило.

Ни на чём невозможно надолго сосредоточиться, чтобы в мыслях не вернуться…

И дорога вверх такая бесконечная, видно только краешек гор, царапающих своими остриями облака, будто подцепили на свой крючок небесную синеву и вот-вот вспорят его подкладку, так всё и закончится..

Снежной шапкой, как сахарной пудрой, присыпаны, так и хочется унести кусочек, в карман положить, только это всё сказочное.

До них километры, и все расстояние идёшь, а оно не заканчивается, так и времени нет, всё эфемерное.

Только здесь и сейчас существует на этой самой тропинке, на которой стоишь и идёшь одновременно, но можешь оказаться на вершине или вниз скатиться, а чаще и вовсе никуда не двинуться.

Так вот разбежишься, наберёшь побольше воздуха в грудь и побежишь, только пятки сверкают, и тут раз — уши заложило. Значит, заново всё.

А там уже ужин стынет, накрытый стол, каштанами пахнет жареными, а тебе так не живётся спокойно, чтобы к семи часам за обеденный стол, потому что нет у тебя часов и времени тоже нет… Только твой бег бесконечный, по кругу…

Нельзя упускать такие волшебные моменты, когда ты так близок к красоте.

Нужно вставать с первыми лучами рассвета и всеми чувствами слушать, смотреть, наслаждаться моментом, сохранив его, записав на плёнку воспоминаний, вкус, запах и цвет, такие мгновения волшебные, но только они, кажется, настоящие в мире, полном иллюзий.

И твои желание и мечты безграничны, только руку протяни к ним — и всё сбудется.

Но воздушные замки уносятся прочь от дуновения даже самого лёгкого ветерка.

Остаётся розовая дымка, полоска тумана, застилающая всё вокруг на самый короткий миг, невозможно ничего разглядеть, будто только один цвет остался и всё в него

Спустя пару минут рассеивается иллюзорный мир, и ты стоишь очарованный, но другие не понимают, в чём нашёл ты красоту, и считают тебя обманщиком и выдумщиком, потому что это обыкновенный день, не случившегося чуда.

Ты улыбаешься тихонько, ты всё знаешь…

Нет (!), даже лучше… не знаешь, но видел и чувствовал — всё так и есть. Чудеса не случаются, они среди нас.

Сегодня облака были особенно красивыми, проплывали неведомые странники в далёкие города, их волшебные очертания дарили воображению образы невиданных животных, растений, замков…

Быстрые, свободные, проносились они по велению ветра, сами не зная, куда приведёт их судьба, не беспокоясь ни о чём, положась на волю высших сил, не прекращали они своего путешествия.

На пути встречались им бескрайние моря, равнины и горы. И везде жили люди, суетились в своих заботах, но, бывало, останавливались, так, невзначай, поднимали глаза к небу и провожали взглядами плывущие по небу облака, и в этот самый миг, в это мгновение что-то наполняло их душу тёплым светом, который тут же рассеивался, как наваждение, как дремота, моргнул и смахнул ресницами этот сон и через секунду забыл…

Но где-то в самом уголке души маленькой искоркой теплилась золотая пылинка, она словно засыпала там, одинокая, в кромешной темноте.

Но когда случалось увидеть что-то невероятно красивое, розовеющие облака, услышать музыку плещущихся о берег волн, поймать дыхание рассвета или шёпот листвы, искорка вспыхивала самым своим ярким, ослепительным светом, который заполнял собою всю темноту и вырывался наружу!

Но лёгкое дуновение ветерка, как взмах крыльев бабочки, уже уносило прочь прекрасные образы, которые помнили только вечные странники, дождевые капли, собранные в бескрайнем небе…

Самое ценное — это положительные эмоции и впечатления, их хочется разделить, иначе они теряют и половину силы. Созерцание красоты как вид развлечения дарит их в одиночестве.

Как-то я зашла в простое кафе с незамысловатым интерьером, на стене висела единственная картина, которая потому и привлекла внимание, на ней был открыточный вид на собор Сан-Марко в Венеции, и тут же вспомнила, как приезжала туда гулять по узким улочкам вдоль каналов, и иногда так хотелось разделить с кем-то эти впечатления, потянуть за рукав и указать пальцем: «Смотри, смотри какая ж красота!», и вот, блуждая в череде проулков, вдруг выходишь на большую, нет, огромную площадь, а перед тобой — он, величественный собор. Такая красота, которой просто стоишь и восхищаешься. Молча, затаив дыхание, и хочется молчать и вбирать в себя красоту, не фотографировать, чтобы унести какой-то жалкий проблеск, а именно пропустить через себя, свои чувства.

Унести в кармане кусочек солнца.

Да вот так просто, сорвать, как ягоду с куста, с неба и положить в карман, у всех на виду, ни капли не стесняясь зевак и прохожих.

И пойти с ним по свету, вот так просто, купив билеты в один конец без чемоданов и прочей поклажи, разве что кисточки захватив и краски.

Остановить, своровать кусочек, воспоминание о прекрасном и отправиться дальше.

А картины — что ж, пусть остаются для зрителя, на его суд. Дать им волю поступить с ними на своё усмотрение. Моё дело — создавать, но не накапливать, боясь кражи.

Солнце тоже может взять каждый, положить себе кусочек в карман, от его лучиков не убудет, зато мир станет светлее…

Никто не берёт, страшно.

Боится обжечься.

Да что там (!), даже смотреть боится, выглядывает с прищуром из-за толстенных тёмных стёкол..

А оно вот же, рядом, руку протяни!

Но это иллюзия, и вот новый Икар опаляет крылья.

Вынырнули из пушистых облаков — и сразу на землю.

Как из воды, подняв голову, первый глоток воздуха.

На земле, как здесь жить, взять и пойти.

Кругом серый цвет — заполнил собой пространство.

Не видно, и облаков нет, они скрыты в серой дымке тумана, даже день и час не угадать.

Бредёшь в этом тумане, облака теперь далеко.

Люди, люди вокруг — новый поток, как вода, захватывает тебя и несёт прочь по улицам, вот уже самый берег реки.

Удивительно, как может город вместить столько воды, как чашка, до краёв наполненная, вот-вот перельётся.

И множество мостиков, и дома, дома, стены, страшные, возвышаются и не пускают тебя к простору, загораживают своей мраморной громадой.

Колонны, атланты подпирают могучими плечами своды дворцов.

Забытых и заброшенных, нет воспоминаний о прежних хозяевах, о том, какая была здесь жизнь, в этих залах.

Кружились ли в бальных платьях, играла ли музыка клавесинов, подавали ли гостям чай или кофе.

Ах, стоит зайти в такую праздную.

Но за стеклянной массивной дверью обыкновенное кафе, вместо изысканного «бонжур» или «бонсуар» останавливается на тебе оценивающий взгляд, ты берёшь свой кофе, выходишь на оживлённый проспект, первый глоток.

Мы ехали почти ночью.

Вдоль дороги тут и там из темноты выглядывали фосфоресцирующим белым светом стволы деревьев.

Молча. Даже радио не играло.

Изредка поглядывал в мою сторону, хотел что-то сказать, но молчал всю дорогу.

Кажется, это был параллельный мир, вселенная, сжатая до размеров салона автомобиля. Действующий по собственным законам, всего лишь за стеклом.

Снег выпал и так же быстро растаял. Миг, которым не успели насладиться.

Дорога показывалась, когда на неё попадал свет фар, выхватывая кусочки из темноты, и ускользала, так же быстро едва успев появиться.

Так появляются из темноты очертания, приобретая знакомые образы, окрашенные чувствами, всплывают воспоминания, когда попадает на них свет внимания, но тут же гаснут в темноте, меняется поворот головы, взмах ресниц, меняется сама картинка, кадр, как в кино.

Наступает рассвет, всё поворачивает в другую сторону в другом, тёплом свете, нас просят выйти…

Сеанс окончен. Давно уже пробежала долгая строка титров.

Она звала его в горы…

Могли бы отправиться в путешествие,

Идти, бежать, играть и смеяться — вперёд, навстречу солнцу и ветру, чувствуя линии гор, чертя под ногами новые карты, как первые путешественники, полетевшие к далеким звёздам, прокладывали маршруты камешек за камешком, и так же видели солнце впереди перед собой, а рукой чувствовали тепло ладоней друг друга, близость…

Шли рядом, дыша в унисон одной мечтой!

Но этого не случилось, они только успели помечтать и придумать это перед рассветом…

Наступивший день повернул все планы. Они больше не были вместе.

Проснулись другими и в разных городах…

Она была на вершине, ловила глазами облака и верхушки гор…

А он, он был где-то внизу и, погружённый, нырял в пучины своих мыслей и образов.

Они были так далеки, что больше не касались, даже не думали, они растворились в утренней дымке и вспыхнули в пламени наступившего дня.

Оглавление

1. Лесные сказки

2. Зимние сказки

3. Кошачьи сказки

4. Городские сказки