Следуя течению реки [Олег Блинов] (fb2) читать онлайн

Олег Блинов Следуя течению реки

I

Из переулка тихо вынырнула пара чёрных седанов. В непроглядной темноте ночи машины были едва заметны, лишь лёгкий отсвет восходящей луны бликом прошёлся по корпусам автомобилей. Абсолютную тишину нарушали только шум еле слышимого ветра и изредка выстреливающие из-под колёс мелкие камушки. Заняв всю улицу, машины остановились. Открылась дверь, и оттуда показалась чья-то нога. На асфальт упал окурок, который сразу же был затушен массивным ботинком.

Гул нарастал, предвещая скорое нашествие бури. Тёплые летние дни уже давно закончились, и на дворе стояла непривычно холодная осень. Скоро, скопившиеся городские тучи изольются продолжительными дождями, и люди, некогда наслаждавшиеся солнечным летом, будут загнаны в свои серые коробки. Сегодня было особенно тихо, лишь тяжёлые облака понемногу застилали молодую луну, как предзнаменование приближающегося урагана.

Послышался звук остальных дверей, и тёмный салон седана выпустил ещё несколько человек. Они молчали, а лица их были сокрыты во мраке. Один из них тихонько подбежал к задней двери второй машины и открыл её, сразу же поклонившись. Из темноты появилась большая фигура мужчины в костюме. Он повернулся лицом к толпе людей, что приехала с ним, зловещий силуэт, освещённый луной. Во тьме не было видно его эмоций, но можно было почувствовать ауру жестокости и ненависти, собравшуюся вокруг него.

– Я хочу слышать их крики, – произнёс силуэт.

Группа людей поклонилась и быстрым шагом направилась к дому на соседней улице. Это была резиденция и, по совместительству, штаб-квартира семьи Хокори клана Оками. Фонарные столбы жёлтыми пятнами освещали дорогу, оставляя множество тёмных углов. Стараясь не попадать под свет ламп, группа неизвестных быстро приближалась к дому. Входные ворота были закрыты, и никто не дежурил перед ними. Два человека остановились на углу большого забора, двое побежали к противоположной стене, а трое оставшихся направились к задней стороне участка. Примерно через пять минут все были на своих местах, а луна окончательно скрылась за тучами.

Во дворе было тихо, а в доме горел свет, и были слышны какие-то разговоры, а также весёлые детские крики. У задней стены участка расположились небольшой садик и пруд, у края которого прогуливался довольно крупный мужчина. Он ёжился от холода и слегка дрожащими пальцами держал сигарету у рта, периодически затягиваясь. Неожиданно сильный порыв ветра качнул ветку оранжевого осеннего клёна, задев бритую голову охранника, тот сразу начал отмахиваться руками и чертыхаться. Уронив сигарету на землю, он потянулся за ней, как в следующую секунду листья клёна окропились красными брызгами. Из шеи одного из членов семьи Хокори торчал нож, державший его человек быстро вытащил орудие, разбрызгав ещё больше крови по траве. Тут же со стены спрыгнули двое других участников нападения. В это время оставшиеся группы также подбирались к дому.

Через пруд вёл небольшой мостик, прямо подходивший к сёдзи, а свет мягко просачивался сквозь дверь. В комнате были видны три фигуры: две большие, похожие на мужчину и женщину, и одна маленькая. Они о чём-то разговаривали и иногда смеялись, а ребёнок бегал вокруг них.

– Хватит уже бегать Казуки, – мужчина поймал попытавшегося прошмыгнуть у него под рукой мальчика, – Тебе давно пора спать.

– Но я не хочу!

Ребёнок начал вырываться из рук отца и махать руками, как вдруг женщина положила ему ладонь на голову и стала нежно гладить.

– Дорогой, Казуки просто взволнован завтрашним школьным фестивалем, вот и успокоиться не может.

– Мама! Мама! Да, фестиваль! – мальчик продолжил попытки выбраться из рук своего отца. В конце концов, мужчина сдался и аккуратно поставил сына на пол, как тот сразу рванул и как будто бы стал бегать с утроенной силой.

– Это же его первый праздник в школе, надеюсь, ему это поможет больше сблизиться с кем-нибудь в классе. Кстати, ты сможешь прийти? Обещал ведь… – женщина положила руки на бёдра и вопросительно посмотрела на мужа, а потом сразу же улыбнулась.

– Конечно же, приду, хотя, думаю, к началу могу не успеть, – мужчина одарил её ответной улыбкой.

– Ура! Ура! Папа придёт! Придёт! – Казуки радостно закружился, подняв руки вверх.

Группа из трёх нападавших медленно, друг за другом, переходила по мостику через пруд и замерла в метре от сёдзи. Ведущий жестом приказал остановиться. Они были напряжены, будто ждали какого-то определённого сигнала. Убрав нож в ножны, лидер группы достал из-за пазухи автоматический пистолет. Неожиданно из передней части дома раздался мужской крик:

– Господин, скорей сюда, на нас напали!

– ЧТО?! – мужчина резко повернулся в сторону двери, а Казуки замер, вопросительно наклонив голову вбок.

Быстрым шагом господин Хокори подошёл к приоткрытой сёдзи и выскочил в коридор. Он бежал в сторону прихожей, как вдруг из-за угла вывалился его подопечный, истекающий кровью.

– Господин, простите меня, я оказался слаб, и меня ранили… – мужчина закашлялся, забрызгав пол кровью.

– Кента… – Хокори присел на колено рядом с ним.

– Вам, нужно уходить, пожалуйста, защитите ваших жену и сына, – на этих словах, верно служивший половину жизни своему господину Кента сник, облокотившись плечом на стену.

Из-за угла послышался разъярённый крик, и в последний момент Шо смог отклониться назад, как прямо перед его лицом просвистело лезвие ножа. Не смотря на нападавшего, он побежал назад по коридору и остановился у висящих на стене ритуальных катаны и танто. Быстрым движением Хокори снял с настенного крепления меч и успел защититься от последующего удара ножом. Оружие застряло в деревянной сае, и Шо, вытащив катану, ударил бандита, оставив на его теле диагональный красный след. Тот застыл и свалился ничком на пол, под ним уже начала потихоньку растекаться кровавая лужа. Тяжело дыша, господин вытер пот со лба, оставаясь в замешательстве, его мысли путались, показывая всё непонимание происходящего на лице.

Как только Шо Хокори выбежал из комнаты, в которой остались его жена и сын, трое бандитов, ожидающих снаружи у пруда, пришли в движение. Тихим шагом они подошли к сёдзи, двое, шедшие позади, достали свои ножи. Почти неслышно клацнул курок пистолета, но этого звука хватило, чтобы женщина резко обернулась в сторону двери. По её телу пошли мурашки, а лицо окаменело в состоянии предстоящего ужаса. Она схватила Казуки за руку и подтянула к себе.

– Мама, что такое? Что-то случилось? Почему папа куда-то убежал? – мальчик безвольно поддался напору матери, которая начала вести его в сторону коридора. Ей не нашлось что ответить, она лишь со страхом смотрела на выход в сад, казалось, что там кто-то есть.

Как вдруг сёдзи начала медленно открываться, впуская в светлую комнату мрак ночи. Женщина не могла больше пошевелиться, её обуял первобытный ужас, она закричала. Тогда дверь вылетела, и в помещение ворвался человек с пистолетом. Он начал стрелять, а Казуки, не понимая, что происходит, прижался к стене. Его мать успела сделать шаг в сторону, чтобы закрыть сына от пуль. На пол сначала упали несколько капель крови, потом она заструилась, окрашивая зелёное кимоно в тёмно-бордовый цвет.

– Ммам… Мама… – ребёнок хотел подойти к ней, как она свалилась на пол, заливая татами своей кровью. Лицо мальчика побледнело, приняв неестественный оттенок.

Убийца его матери наставил на Казуки пистолет.

– Прости, пацан, но ничего личного, – по его лицу пробежала зловещая ухмылка.

Когда его палец почти нажал на спусковой крючок, в комнату влетел Шо. Увидев свою мёртвую жену, с раздробленной от пуль грудью, он, не раздумывая, занёс катану и отрубил не успевшему среагировать киллеру руку с пистолетом. Кровь брызнула фонтаном, заляпав пол, потолок, стены и лицо Хокори, которое в данный момент выглядело страшнее любого демона.

– Ааах ах тыыы СУКА!!! – убийца, расталкивая своих соратников, выбежал во двор и скрылся в саду.

Тот из нападавших, кто был ближе к Шо, взяв нож в две руки, сделал быстрый рывок, но мужчина успел увернуться, вспоров мечом живот бандита. Из раны в боку полилась кровь, вынося с собой также часть органов и кишки, которые в конечном итоге вывалились на пол, утянув за собой уже тело мертвеца. Последний из троицы швырнул нож в сторону Хокори и бросился бежать, споткнувшись о сломанную дверь. Но Шо не стал за ним гнаться, и бандит благополучно скрылся в саду. Он опустил свой меч, с лезвия которого не переставала капать кровь, оставляя круглые расплывчатые следы на бежевых татами. Его руки тряслись, а глаза быстро наливались слезами, не в силах больше стоять на ногах, Шо упал на колени рядом с телом своей жены.

– Манами… Как же так, как так могло случиться… Моя дорогая Манами… – он заплакал, искренне, как никогда прежде, согнувшись над бездыханной грудью своей любимой. Слёзы капали и стекали по щекам, проводя блестящие ручейки на коже. Шо медленным движением пальцев закрыл веки Манами, придав ей более умиротворенный и спокойный вид.

В коридоре приглушённо звучали чьи-то шаги, и в комнату заглянуло несколько человек. На губах капитана Исами Такаямы застыли слова, когда он хотел позвать патриарха, увидев на полу тело госпожи. Группа людей присела на колени с поникшим видом. На их глаза тоже стали наворачиваться слёзы, кто-то даже начал всхлипывать, но быстро замолчал, чтобы не нарушать тишины.

– Госпожа… – тихо произнёс Исами, закрыв глаза, чтобы не видеть трупа.

Кажется, все забыли про маленького мальчика, застывшего у стены. Казуки не знал, как реагировать, видя мёртвое тело своей матери. Он почти не дышал и не двигался, всё его тело превратилось в камень, а на лице не было других эмоций кроме ужаса и оцепенения. Кровь Манами уже почти залила его ступни. Казуки так и стоял бы дальше целую вечность, если бы Такаяма не увёл мальчика из комнаты. Он тихо закрыл дверь, оставив Шо наедине.

Хокори склонился над телом своей жены и, обхватив руками её голову, положил себе на колени. Поправляя влажные волосы Манами, он убрал их с лица и, наконец, смог дать волю чувствам. В присутствии своих людей Шо не мог показать всю горечь утраты. От отчаяния он закричал, вырвав из своей груди, звук полный боли.

Через несколько улиц организатор нападения всё также стоял у машины и курил. Пламя слабо освещало черты его лица, на котором показалась улыбка. Конечно, он услышал этот крик, которого ждал.

– Ну что, – он затушил окурок туфлей, – Начало положено.

Наступило утро, накрапывал дождь, и вся семья Хокори была мрачнее, чем когда-либо. Они сидели в большой комнате в кругу и смотрели в пустоту. Казуки спал в углу у стены и иногда дёргался, видимо переживая события прошедшей ночи. С ними не было только Шо, который всё время был со своей женой.

Сквозь шум дождя были отчётливо слышны звуки нескольких подъезжающих машин. Исами поднялся и направился к входным воротам, узнать, кто же к ним решил пожаловать так рано утром, хотя и догадывался, кем могли быть их гости. Приоткрыв створы, он увидел перед своим лицом не что иное, как полицейский значок.

– Здравствуйте, я старший детектив Осаму Накаяма токийской префектуры. Мне бы хотелось видеть вашего патриарха Шо Хокори-сана, – полицейский убрал значок, наконец-то показав своё лицо. Это был мужчина средних лет с уставшим лицом, безмятежного вида, какой получают люди, не один десяток лет проработавшие в стрессовых условиях. Его уже седеющие короткие волосы намокли под дождём и прилипли к голове, вода стекала с них, путаясь во всё ещё густых бровях.

– Извините, но мы не можем вас сейчас принять, Накаяма-сан, – Исами попытался закрыть ворота, но ему помешала туфля детектива, нагло вставшая в проёме.

– Вам не следует так обращаться с представителем закона, приехавшему в такую рань, чтобы разбираться в ваших грязных делах.

– У нас кое-что случилось…

– Я знаю, и не надо держать меня за дурака. Как старший детектив я обязан всё знать о делах якудза. Я очень соболезную вашей потере, но сегодня я приехал не только по этой причине. Если не хотите все быть задержаны для допроса в участке, дайте мне поговорить с вашим патриархом.

Накаяма звучал крайне настойчиво, да и предупреждение об аресте смутило Исами, поэтому он, ослабив хватку, впустил детектива, хоть и против своей воли.

– Но я впущу только вас, нам на участке не нужны остальные шавки, которые будут всюду лазить и разнюхивать, – Исами грозно сдвинул брови, стараясь выглядеть, как можно более серьёзно.

Осаму повернулся к полицейским, стоявшим сзади, кивнул им и зашёл на территорию семьи Хокори, ворота сразу же закрылись.

– Господин, там к нам полиция, кажется, приехала! – Томео бесцеремонно раскрыл сёдзи в комнату, где в окружении трупов находился Шо. Сразу осознав своё невежественное поведение, он упал на колени и извинился:

– Простите, господин, что без предупреждения вторгся сюда!

Ответа не последовало. Патриарх Хокори сидел с опустошённым видом у стены и смотрел на тело своей жены. Пол комнаты оказался весь пропитан кровью, как и одежда господина. Томео, увидев раскуроченные трупы, сразу же отвернулся, стараясь сдерживать рвотные позывы.

– Позвони моему бухгалтеру, Каташи, пусть он пригонит сюда свою машину, – сказал Шо, даже не подняв головы.

– Слушаюсь, – на этом Томео откланялся и убежал вглубь дома.

Осаму Накаяма и Исами зашли в прихожую особняка. Детектив, сняв обувь, направился дальше по коридору, заметив следы борьбы и крови на полу. Чем дальше он продвигался, тем сильнее чувствовал запах крови, как вдруг перед ним возник Такаяма:

– Дальше вам нельзя, поэтому пройдёмте в эту комнату, – он жестом указал на ближайшую дверь слева, соседнюю от той, где сидели остальные члены семьи Хокори.

Осаму прошёл в середину комнаты и сел на пол, сложив руки на груди.

– И долго ли мне ждать пока явится ваш патриарх? – он сказал это довольно спокойно, хотя в голосе и наблюдалось некоторое презрение. Не успев что-либо ответить ему, Исами почувствовал на своём плече руку господина.

– Кажется, вы хотели меня видеть, детектив, – Шо говорил уверенно, будто вчера ничего не произошло, да и расслабляться с полицейскими не стоит, не стоит показывать перед ними свои страхи и неуверенность. После он шепнул на ухо своему капитану:

– Иди, разбуди Казуки и собери его вещи, также попроси кого-нибудь встретить Каташи, он будет менее чем через пол часа.

Исами кивнул и удалился, а господин Хокори зашёл в комнату и сел напротив детектива Накаямы. Его эмоции сейчас было крайне сложно прочитать, благо за годы криминальной жизни он научился хорошо контролировать свои чувства, особенно в критических ситуациях. У Осаму по лицу тоже нельзя было ничего понять, к тому же Шо не знал о точной причине визита полицейского.

– Вы хотели со мной поговорить.

– Да, – Накаяма кивнул, – Приношу свои соболезнования вашей утрате, но сегодня я пришёл к вам по другой причине, господин Хокори-сан.

– Я слушаю, у вас есть пять минут, а потом у меня дела. Видимо, это что-то более серьёзное, чем нападение на мою резиденцию, иначе вы бы не приехали.

– Вы совершенно правы. Причина, по которой сегодня я здесь, это наш с вами министр внутренних дел. Кто-то оказывает на него определённое давление, и мои источники сообщают, что это может быть связано с одной из семей якудза токийского клана Оками, а конкретно с вами.

Вот так сходу детектив вывалил на Хокори эту ошеломляющую для него информацию, которая была настолько неожиданной, что Шо оторопел и не сразу смог что-то ответить. Быстро собравшись с мыслями и, стараясь не выказывать своего удивления, он ответил на такое жёсткое обвинение:

– Я не знаю, о чём вы говорите, Накаяма-сан, наша семья никак не связана с министром. Если вы думаете, что мы надавили на него, потому что сейчас идёт разбирательство в отношении семьи Одзава, то вы глубоко ошибаетесь.

– Знаете, если вы якудза, то вы по определению виновны. Но о вас ходит хорошая слава, семья Хокори. К вам было не подкопаться, – детектив помедлил, – До этого момента.

Наступила гробовая тишина, и только звуки дождя разбивали этот вакуум. У Шо в голове понемногу начало проясняться: связать воедино ночное нападение и ранний приезд полиции по причине, отличной от убийства его жены, было несложно. Вряд ли здесь замешаны кланы других округов, поэтому оставалось только подозревать своих. У семьи Хокори и так были натянутые отношения с остальными, а сейчас причин доверять им уже не оставалось.

Накаяма не мог не заметить тени сомнения на лице Шо, а также искренности, с которой тот говорил, поэтому он попытался немного смягчить ситуацию и обратиться к другой проблеме.

– И ещё я бы хотел заняться расследованием убийства вашей жены Манами Хокори, если вы кого-то подозреваете, то прошу вас рассказать мне.

Слова о покойной любимой вернули Шо из раздумий, и, сдерживая подступающий к горлу ком горечи, он решил, что разговор с детективом пора заканчивать:

– Это не ваше дело, – он хотел что-то ещё добавить, но подумал, что не стоит поддаваться эмоциям, и надо бы просто уже выдворить Накаяму. – Мне кажется, вам уже пора, у меня сегодня ещё много неотложных дел.

– Не думайте, что я от вас вот так вот легко отстану, господин Шо Хокори-сан. Мы ещё встретимся, – на этой фразе детектив поднялся и направился к выходу. Дежуривший у двери Томео вызвался проводить Накаяму к воротам, дабы тот не решил неожиданно заглянуть туда, куда ему не следовало.

Шо выдохнул: разговаривать с полицией не нравится никому, особенно, когда слышишь обвинения в свой адрес. В комнату зашёл Исами и отчитался:

– Господин, ваш сын проснулся. Мы предложили ему позавтракать, но он отказался, и вообще Казуки выглядит совсем уж потерянным и разбитым.

– Как и я, – прошептал Шо. Капитан продолжил:

– Я собрал его вещи: одежду, некоторые книжки и учебники, сейчас Мики помогает ему мыться. Чистая одежда готова для вас и Казуки. Каташи прибудет через пятнадцать минут.

– Спасибо Исами. Думаю, мне тоже стоит сходить в душ, пока не приехал Каташи, – Хокори провёл рукой по своим грязным волосам. От тела всё ещё исходил неприятный запах пота и крови, хорошо, что Шо успел сменить одежду перед приходом детектива, но тот явно заметил, в каком он был состоянии, возможно, поэтому не стал ничего говорить про его внешний вид.

Наконец, спустя двадцать с лишним минут, приехал Каташи Тиба, бухгалтер семьи Хокори клана Оками. В прихожей, уже одетые и готовые к отъезду, стояли Шо и Казуки. Дверь открылась, и на пороге показался Каташи, который сразу же поклонился и попросил прощения:

– Извините меня, господин, я приехал позже обещанного и не смог вас поддержать в трудную минуту!

– Каташи, мне нужно будет взять сегодня твою машину, – Хокори не обратил внимания на извинения своего подчинённого.

– Да, конечно, господин! – бухгалтер всё продолжал кланяться.

– А куда вы собираетесь? – сзади послышался голос Исами, который вышел в коридор, как и остальные члены семьи.

– Я беру Казуки и еду к отцу, чтобы оставить его там, – дальше он говорил тише, – А на вас я оставлю уборку дома и подготовку к завтрашним похоронам.

Исами кивнул, он хотел что-то сказать, но его голос дрогнул:

– Госпожа не заслужила такой смерти…

– Я знаю, – к глазам Шо снова начали подступать слёзы, – Это всё моя вина.

– Нет, господин! Это я! Это всё я! Я не досмотрел… – перед лицом Исами резко возник палец господина, недвусмысленно намекающий замолчать.

– Нам с Казуки уже пора, – взяв безвольную руку мальчика, Шо вышел из дома под навес.

– Господин, вот ключи от машины, – Такаши с поклоном протянул ключи своему патриарху.

Быстрым шагом, чтобы не промокнуть под дождём, они дошли до машины – это был тёмно-синий седан отечественного производства, и Шо усадил сына на заднее сиденье. Исами тем временем загружал вещи для поездки в багажник. Хокори сел на место водителя, отказав своему капитану поехать вместе. Уже заведя автомобиль, он опустил окно и обратился ко всем:

– Я очень на вас надеюсь, кроме вас мне больше некому доверять.

– Да господин, мы не подведём вас! – все присутствующие члены семьи Хокори поклонились и продолжали так стоять под ливнем, пока машина не скрылась из виду.

Отец и сын направлялись на юг, в сторону города Хирацука префектуры Канагава.

II

Прибыв к полудню, машина остановилась напротив небольшого двухэтажного домика, в котором жил его отец, дед Казуки, Бенджиро Хокори. Шо вышел из автомобиля, оставив сына внутри, и позвонил в домофон внешней двери. Целую минуту никто не отвечал, как вдруг зазвучал раздражённый, но такой знакомый голос:

– Кто это? Если вы снова пришли к моему дому, чтобы впарить ваше бесполезную туфту, то проваливайте!

– Ээм, это я, Шо… – Хокори был неслабо ошарашен таким необычным приветствием. Да, его отец всегда был раздражительным, но после смерти матери Шо, когда тому было всего десять, Бенджиро стал совсем замкнутым и недоброжелательным. В четырнадцать лет будущий патриарх одной из самых влиятельных семей Токио ушёл из дома и подался в якудза, порвав почти все связи со своим отцом. Несколько раз они, конечно, виделись, но на то были веские причины, такие как свадьба Шо и Манами и рождение их первого и уже последнего ребёнка.

– А? Что? Шо? Решил навестить своего старика, засранец. Неужели тебя наконец припёрли? – Хокори-старший открыто язвил.

– Да, отец.

Ничего не ответив, домофон выключился, через пару секунд послышался звук открывающейся двери, и во дворик вышел сам Бенджиро. Пройдя по маленькой тропинке, он упёрся в деревянную «калитку». Их разделяло всего несколько сантиметров дерева, но годы жизни порознь ощутимо давили на обоих. Наконец раздался щелчок замка, и Шо аккуратно отворил дверь. Перед собой он увидел недовольное лицо старика. Морщины, обвисшая кожа, редеющие седые волосы и жиденькая бородка – всё в нём выдавало мужчину почтенного возраста, много злившегося и недовольного своей жизнью. Он был одет в старый свитер и широкие клетчатые штаны, а руки держал за спиной. Бенджиро злобно посмотрел на сына исподлобья:

– Чего приехал?

Конечно, никаких объятий и радостного привета Шо и не ожидал, но всё равно было неприятно вот так вот здороваться спустя столько лет.

– Здравствуйте, отец, – Шо поклонился, старик на это ничего не ответил, – Мне нужна ваша помощь.

– Решил обратиться к своему отцу за помощью? Думаешь, я стану тебе помогать? Я что, похож на мецената, спонсирующего якудза?

– Мне нужно оставить у вас Казуки.

– Хах, уже не можешь справиться со своим ребёнком? Или Манами наконец от тебя ушла, придурка такого, – от последней фразы дед явно пришёл в восторг.

– Манами умерла…

Бенджиро сделал неуверенный шаг назад и прикоснулся рукой к груди, у него перехватило дыхание, и, медленно развернувшись, он поплёлся обратно в дом. Бросив взгляд на машину, Шо решил оставить пока сына в ней и пошёл за отцом. Хокори-старший стоял, прислонившись к стене, и тяжело дышал, периодически ему не хватало воздуха, тогда он делал глубокий вдох.

– Ккак это произошло? Что случилось?

– На наш дом напали, и её убили, – Шо помедлил, – Застрелили из пистолета почти в упор.

Старик закрыл глаза, и из-под его века потекла слеза.

– Ты убил этого ублюдка?

– Нет, только руку успел отрубить.

– Ты даже не смог отомстить за смерть своей жены! Никчёмный слабак! – Бенджиро наконец повернулся лицом к сыну. – Какого чёрта ты позволил такому случиться?! Это всё твоя вина! Твоя! Это ведь наверняка были якудза или какие-то ещё бандиты! Ты преступник, и это твоя расплата! Ради этого ты бросил меня много лет назад?!

– Отец… – Шо попытался подойти поближе, но Бенджиро отмахнулся рукой.

– После смерти твоей матери, я чувствовал себя крайне погано, это если ещё не говорить о твоём уходе на тёмную сторону… – он уже говорил более спокойно, а с каждым словом чувствовалась всё большая горечь. – Но потом ты женился, и родился Казуки. Это вселило в меня хоть немного веры, когда я видел твою красивую жену и новорождённого внука. И ты даже это смог разрушить! Чёртов якудза! Я не желаю больше тебя видеть в своём доме! Убирайся! Убирайся!

Бенджиро замахнулся и ударил кулаком по лицу Шо, тот не шелохнулся, но не потому, что удар был слабым, а потому что он понимал свою вину. Старик плакал и продолжал бить в грудь сына.

– Отец, я хочу отдать вам Казуки, ему опасно сейчас рядом со мной, поэтому будет лучше, если он поживёт у вас.

Хокори-старший поник, вытер лицо рукавом свитера и, обойдя Шо, направился к машине. Казуки сидел в салоне с абсолютно пустым взглядом, направленным в никуда, он так и не сказал ни слова с прошедшей ночи. Его сознание куда-то улетело или же растворилось, оставив тело здесь, на Земле. Мальчик превратился в безжизненную куклу, с которой можно делать что угодно, а он бы даже не пикнул. Дверь автомобиля распахнулась, и в просвете показалась голова дедушки, который изо всех сил старался улыбаться:

– Привет, Казуки! Я твой дедушка Бенджиро, помнишь меня? Твой папа, наверное, обо мне почти ничего и не рассказывал, но ничего сейчас у нас будет много времени, и мы сможем узнать друг друга получше!

Мальчик медленно повернул голову в сторону звука, но ничего не ответил, его апатичный, мёртвый взгляд говорил сам за себя. У старика сжалось сердце.

– Давай, выходи, сейчас ещё твои вещи из багажника заберём, и я покажу тебе комнату, – у дедушки растянулись морщины по лицу от широкой улыбки, он взял Казуки за руку и помог ему вылезти из машины. Бенджиро открыл багажник и забрал оттуда большую сумку и небольшой портфель, по видимо нужный мальчику для школы.

Шо стоял у входной двери, когда дед с внуком заходили в дом. Немного помедлив, Хокори-старший остановился в проходной, он поставил вещи Казуки на пол и повернулся к своему сыну.

– Я не хочу, чтобы ты здесь появлялся больше, – тихо прошипел старик, на этих словах он захлопнул дверь перед носом Шо. Якудза, недавно потерявший жену и отпустивший сына, наконец спокойно вздохнул, ведь Казуки теперь был в надёжных руках, а он мог заняться своими делами, больше не боясь, что кто-то из его семьи пострадает.

Развернувшись, Хокори направился к машине и лишь бросил печальный взгляд на дом, в котором он рос, а теперь здесь будет жить его сын. Он медленно закрыл калитку, опасаясь, что отрезает последний путь к Казуки, которого возможно больше никогда не увидит, как и отца. Шо сел в автомобиль, предоставленный его бухгалтером, и поехал обратно в Токио.

Серые тучи заполонили небо, и дождь то и дело накрапывал, а в черте города разошёлся ещё сильнее. Шо стоял в пробке на автостраде и наблюдал за расплывающимися от капель фарами машины спереди. Прозрачные ручейки воды стекали по лобовому стеклу, оставляя мутноватые следы, пришлось включить дворники. В голове плавал туман, а на языке чувствовался неприятный привкус. Хокори пытался выстроить логику произошедших событий и того, что ему было известно.

Семья Хокори клана Оками – одна из самых влиятельных семей клана и всего Токио, а её патриарх – один из главных претендентов на место председателя. И слухи о возможном скором уходе нынешнего председателя Дайки Миямото не на шутку всколыхнули весь клан и даже его соседей. Семьи пытались скрыть свою ненормальную заинтересованность в получении этого места, что не особо удавалось, из-за чего все теперь сидят как на ножах. Конкуренция и жажда власти уже загнали семью Одзава в угол, и сейчас видимо пришла очередь Хокори. Надеяться на других не было выходом, да и председатель не мог предоставить защиту лишь одной семье, иначе всё могло бы стать ещё хуже. Единственное чего не понимал Шо, так это того, почему детектив сказал, что якобы семья Хокори оказывает давление на министра, дабы быстрей замять дело Одзавы. Он не собирался помогать семье Одзавы и уж тем более давить на таких высокопоставленных чинов. Оставалось только надеяться, что это какая-то ошибка со стороны полицейских, но ещё хуже может быть, если это часть некоего плана, чтобы выбить землю из-под ног Хокори. Шо не мог больше никому доверять.

Шёл сильный дождь, и уже было довольно темно, когда машина Хокори подъезжала к его дому. Но на улице он увидел кое-что странное: посередине дороги стоял автомобиль, который было бы непросто объехать, а у двери, укрывшись под зонтом, курил неизвестный ему человек. Уже находясь ближе, Шо сквозь густой поток дождя узнал знакомую фигуру – это был детектив Осаму Накаяма. Вряд ли он заплутал и случайно оказался рядом с резиденцией Хокори. Патриарх остановил машину немного поодаль, человек повернулся на звук, бросил сигарету и направился к Шо.

В окно постучали костяшками пальцев, и прозвучал глухой голос:

– Откройте, пожалуйста.

Вглядываясь сквозь мокрое стекло, патриарх убедился, что это и правда, был детектив. Он опустил окно.

– Накаяма-сан.

– Здравствуйте, Хокори-сан, – Накаяма поклонился, и капли с зонта брызнули в салон. Шо промолчал.

– У вас найдётся минутка, чтобы поговорить? – детектив выпрямился, и вода перестала литься в открытое окно.

– Не думаю.

– А мне всё-таки нужно вам кое-что сказать, – официальный тон детектива немного поугас, – У меня есть основания полагать, что к убийству вашей жены причастны не какие-нибудь обычные грабители, а якудза, при чём из вашего же клана.

При упоминании покойной жены Шо крепче стиснул руль, воспоминания о той ночи вдруг резко нахлынули, надавив на горло.

– По-моему, я просил вас не лезть не в свои дела, – сквозь зубы сказал Хокори.

– Это не вам решать, а полицейскому департаменту Токио, – Накаяма наклонился, но зонт уже держал над крышей машины. – Сегодня в городе я видел человека с одной рукой, по количеству бинтов и проступавшей крови я решил, что рана должна быть довольно свежей.

Информация про однорукого не на шутку подогрела интерес Шо к разговору с детективом.

– Где вы его видели?..

– Я знал, что вас заинтересует эта новость. Вы же знаете, я в курсе всего, что происходит, и слухи о недавней бойне быстро расходятся, – Осама был явно доволен, что смог привлечь внимание Хокори.

– Вы так и не ответили на мой вопрос, – пальцы Шо, сильно сжимавшие руль, уже начали белеть, а терпение его заканчивалось.

– Да, прошу прощения, я видел его у «Рэйни Мун», думаю, вы знаете, кому принадлежит этот клуб.

Опасения Шо подтвердились, это было заведение их клана, и он знал, какая семья им владеет. Ничего не ответив, Хокори закрыл окно и, повернув ключ зажигания, резко тронулся вперёд. Аккуратно объехав машину детектива, Шо скрылся за поворотом.

– Только не вздумайте устраивать самосуд! – прокричал вслед детектив, но его слова съели звуки проливного дождя. Эта фраза была лишь формальностью, чтобы немного успокоить совесть Накаямы. На самом деле он уже начинал понимать, какую игру затеяли якудза в сторону семьи Хокори.

Услышав звуки входной двери, члены семьи поняли, что вернулся их патриарх, и ринулись в коридор. Шо разувался в прихожей, когда толпа его подчинённых подошла и поклонилась.

– Здравствуйте, господин!

– Вольно, – патриарх немного улыбнулся, он верил этим ребятам, верил в их искренность и преданность семье и был готов даже доверить им свою жизнь.

– Господин, я готов отчитаться, – Такаяма выступил вперёд.

– Да, Исами, я хочу потом с тобой ещё кое-что обсудить, пройдем в кабинет, – Шо прошёл сквозь толпу и направился дальше по коридору, после чего свернул во вторую дверь справа. Исами последовал за ним.

Закрыв за собой сёдзи, капитан встал по стойке смирно. Патриарх уселся на подушку и положил руки на столик перед собой.

– Господин, дом вымыт до блеска, не осталось ни одной капли крови этих ублюдков. Трупы мы отвезли в пригород и закопали на пустыре, – Исами внезапно замолчал.

– А что с подготовкой к похоронам? – Шо не мог не спросить об этом без дрожи в голосе.

– Церемония будет завтра, сейчас тело вашей жены подготавливают к последнему прощанию.

Хокори наклонил голову вниз и упёрся взглядом в стол. Стоило ему подумать, что завтра будет последний день, когда он сможет её увидеть, как глаза сразу же застилала пелена подступавших слёз. Он решил, что сделает всё, чтобы у Казуки не было больше проблем, чтобы его ребёнок смог жить дальше, не боясь за свою жизнь. И Шо также понимал – мести не избежать, он найдёт виновных и отплатит им стократно. Только вот их обложили со всех сторон, и если он развяжет открытый конфликт, его семью просто уничтожат вместе с ним самим.

– Молодец, Исами, – Хокори сглотнул, – Дело, о котором я хочу тебя попросить, довольно рисковое, поэтому прошу собрать пару тройку наших ребят, самому лично не ввязываться.

– Господин? Вы что-то узнали?

– Да, сейчас, на подъезде к дому меня поймал детектив Накаяма… – Шо хотел продолжить, но Исами перебил его.

– Ах, этот гад всё продолжает лезть, куда не просят!

– Остынь Исами, – патриарх сделал жест рукой, приказывающий замолчать, – Он рассказал мне довольно интересную информацию. Накаяма говорит, что видел однорукого у клуба «Рэйни Мун», по всей видимости того самого, которому я отрубил руку.

– И что же вы предлагаете господин?..

– Я хочу, чтобы вы его выцепили и устроили нам встречу в одном из моих строящихся зданий.

Капитан ещё не видел настолько жестокого взгляда в глазах своего патриарха, это бросило его в дрожь, оттого каким может быть его господин.

– Хорошо!

– А теперь можешь всех распустить, сегодня я чувствую себя довольно уставшим, поэтому сразу пойду спать.

– Да господин, – Такаяма развернулся, и уже было открыл дверь, как сзади его окликнул Хокори.

– А вот еще, – Шо достал из кармана ключи от машины, – Передай это Такаши.

Он бросил ключи, которые Исами благополучно поймал. Откланявшись, капитан пошёл в большую комнату, где его уже ждал бухгалтер. Шо схватился за голову – завтра предстоял трудный день.

Утром следующего дня все члены семьи Хокори надели чёрные костюмы. Они собрались у входа в резиденцию, расселись по машинам и направились в крематорий, дабы проститься с госпожой Манами Хокори. По прибытии их встретил сотрудник, который отвёл всех в большую комнату, где мирно лежало тело госпожи. Шо подошёл первым. Его жена лежала на белой простыне в окружении цветов и амулетов, благословляющих путь в загробный мир. Лицо её было спокойным и чистым, а на теле не были видны те ужасные раны, нанесённые пистолетом. Хокори стоял с цветами рядом с ней и не решался сделать последний шаг. Сзади подошёл Исами и положил руку на плечо господина, может, это было и бестактно, но Шо сейчас в этом нуждался.

– Мы все её очень любили, она всегда была к нам добра, успокаивала и поддерживала. Госпожа была хранительницей нашего очага и сердцем семьи Хокори. С тех самых пор, как её не стало, я чувствую бездонную пустоту внутри, но, вспоминая, каким хорошим человеком она была, я верю, что госпожа окажется в лучшем мире. Поэтому прошу вас отпустить её, – Исами старался держаться, но голос его всё равно дрожал.

На душе стало немного легче, и Шо наконец положил цветы рядом с телом своей жены, он наклонился и поцеловал её в лоб, оставив на лице Манами несколько капель своих слёз. Хокори отошёл в сторону, дав Исами возможность тоже проститься с госпожой. После них остальные преподнесли свои подарки умершей и поклонились, поблагодарив Манами за всё хорошее, что она для них сделала.

Сотрудник крематория вывел всех из комнаты, чтобы подготовить тело к сжиганию. Такаяма подошёл к Томео и, завидев застывшие на его глазах слёзы, решил немного повременить с указаниями. Он обнял его и попытался успокоить. После того как молодой человек смог немного прийти в себя, Исами решил посвятить его в курс дела, также он подозвал нескольких других ребят.

– Я хотел бы вам кое-что поручить, езжайте в «Рэйни Мун» и найдите однорукого человека, но ни в коем случае не устраивайте там никаких заварушек! Выследили, вырубили и затолкали в машину, а после отвезли по этому адресу, – Такаяма протянул бумажку.

– Хорошо, Такаяма-сан! – Томео выпятил грудь вперёд, чувствуя, что предстоящее дело обязано быть важным.

– А вы, – Исами указал на подошедших, – Отправляйтесь по этому же адресу, что я дал Томео, и подготовьте комнату на одном из верхних этажей. Я думаю, вы понимаете, о чём я.

На этих словах толпа якудзы поклонилась и моментально рассосалась, каждый отправился по своим делам, оставив в коридоре только патриарха и его капитана.

Спустя некоторое время тело было готово к кремации, Шо Хокори и Исами Такаяму пригласили уже в другую комнату, где можно было наблюдать за процессом. Они зашли и сели на стулья перед большим экраном, где началась демонстрация отправки гроба в печь. Как только он был загружен внутрь, его охватило яркое пламя. Шо и Исами молча смотрели всё время процедуры. Через полтора часа Манами Хокори окончательно покинула этот мир.

III

Томео, Кадо и Дзюро сидели в своём чёрном седане в переулке за клубом «Рэйни Мун». Долго оставаться они там не могли, так как фактически находились на территории другой семьи, и конфликт был бы неизбежен. Поэтому ребята, нахмурившись, сидели и курили, не открывая окон, и обдумывали план по захвату однорукого. Другое, что их волновало, это – был ли сейчас этот человек в клубе или нет, если нет, то их авантюра могла бы закончиться крайне плачевно. Сидеть и ждать – тоже не было подходящим вариантом, потому что в любой момент мог выйти человек семьи Одзава и заметить их.

– Слушайте, может, я пойду и зайду в клуб, закажу себе столик, чтобы попытаться высмотреть этого ублюдка… – Томео сильно затянулся и выдохнул густое облако дыма.

– Но мы же не можем и вправду там засесть и тратить на деньги на местных девиц, – Дзюро вопросительно поднял бровь и посмотрел на старшого.

– Конечно нет, придурок! – Томео отвесил неслабую затрещину Дзюро, – Мы же вообще-то здесь по делу, и к тому же я не договорил.

– П-прости, аники, – молодой якудза потрогал уже набухшую от удара макушку.

– Аники, мы можем подождать снаружи, чтобы вы под каким-нибудь предлогом смогли выманить однорукого сюда в переулок, – Кадо стряхнул пепел в пепельницу между сиденьями и продолжил, – А тут мы бы как раз его и схватили!

– Хм, звучит как то, что может сработать, но риск всё равно немаленький, – Томео задумался, – К тому же вероятность того, что он согласится выйти со мной очень небольшая. Там же весь клуб наверняка полон людьми Одзава.

Пока они обсуждали план похищения, открылась задняя дверь клуба, и в переулок вышли однорукий и неизвестный. Не заметив стоящей далеко позади машины, высокий человек, довольно крупного телосложения, в лиловом пиджаке достал из кармана пачку сигарет и вытянул одну губами. Отсутствие одной руки сильно усложняло жизнь, особенно, когда ты не самый законопослушный гражданин. Второй человек вытащил зажигалку и прикурил сигарету однорукого.

Вдруг за их спинами раздался звук заводящегося мотора, обернувшись, они успели увидеть лишь свет приближающихся фар, а потом удар, и темнота.

Томео и компания тут же замолчали, когда заметили, кто вышел из двери.

– Кажется, это наш шанс, – Кадо ехидно улыбнулся, – Газуй, аники.

– Я и без тебя уже понял, – Томео моментально завёл машину и тут же вдавил педаль газа в пол.

– Ублюююдок!!! – Кадо довольно закричал.

И на скорости около сорока километров в час однорукий и его приятель были сбиты в переулке, после чего машина врезалась в мусорный контейнер. Держась за голову, Томео вылез из салона, за ним последовал Дзюро. Тела двоих сбитых были распластаны по дороге, у второго, судя по всему, была сломана рука, так как она торчала в несвойственном для неё положении, а у однорукого была разбита голова.

– Я слышал, что это он убил госпожу, – Дзюро, бросив полный ненависти взгляд, плюнул на лежащего на асфальте человека.

– Да, я тоже такое слышал, ожидающая его боль даже близко не будет стоять с той, что мы испытали, лишившись нашей дорогой Хокори-сан, – с этими словами Томео наклонился, чтобы поднять тело. Однорукий зашевилился и попытался подняться, но Дзюро со всей силы ударил его ногой по голове, и якудза тут же отключился.

Запихнув тело в багажник, Томео и Дзюро сели обратно в машину и, петляя между мусорными контейнерами, выехали из переулка. Теперь они направлялись в строящееся здание Хокори. Уже в дороге набрали номер Такаямы, чтобы сообщить об успехе операции.

– Вас никто не видел?

– Нет, Такаяма-сан, нам очень повезло, что однорукий сам вышел в этот переулок, не пришлось даже заходить в клуб.

– Замечательно, давайте, двигайтесь в оговоренное место, чуть позже мы с господином тоже туда приедем.

– Слушаюсь, – Томео закрыл телефон после того, как Исами бросил трубку.

Около восьми вечера машина Хокори, вместе с Такаямой за рулём, подъехала на место. Они остановились в условном дворе, между строительными лесами, и Шо увидел неподалёку стоящую машину Томео. Подниматься наверх пришлось пешком, потому что систему лифтов ещё не успели сделать, но подгоняемый желанием посмотреть в глаза убийце своей жены Хокори не чувствовал усталости от пройденных лестничных пролетов. На предпоследнем этаже слышались голоса, а также стоны. Постепенно тёмная лестница начала светлеть, и наконец Шо зашёл в комнату, где по середине сидел связанный на стуле человек весь в крови. Под ним уже собралась лужа красной жидкости, и, судя по запаху, также мочи. Однорукий смотрел в пол и щурился, так как его ослепляли направленные на него строительные светодиодные фонари. Он тяжело дышал и иногда отхаркивал сгустки яркой крови.

– Извинте, господин Хокори, мы над ним уже немного поработали, – Томео извинительно схватился за затылок и поклонился.

– Придурки, надо быть осторожней, а то вдруг он умрёт раньше времени! – Исами пригрозил кулаком.

– Да не переживайте так Такаяма-сан, он крепкий парень, думаю, ещё много чего выдержит.

Шо, игнорируя эту малую перепалку, сразу направился к заложнику и со всей силой и злобой вмазал ему кулаком по лицу. Стул покачнулся, но не упал, однорукий, набрав в рот крови, плюнул, на пол упала пара красных зубов.

– А теперь начнём знакомство, – Хокори снял с себя пальто и дал его Исами, а сам присел на корточки напротив заложника, – Как тебя зовут?

– Т-такео, Такео Сакаи, – ему было больно говорить, так как лицо всё было избитое и припухшее, а во рту не хватало зубов.

По правде говоря, Шо не хотелось знать имени этого человека, он просто пытался начать разговор.

– Значит так, Такео, – он почесал затылок, – Всё, что мне нужно знать от тебя – это имя твоего нанимателя, если ответишь быстро, может даже выберешься отсюда живым.

– Ха-ха, я в это не верю, ты ведь, потому именно меня поймал, потому что я убил твою жену, – Сакаи приподнял голову и довольно улыбнулся своим окровавленным ртом.

Без лишних слов Хокори встал и подошёл кстолу со строительными инструментами, взяв молоток, он вернулся к заложнику. Занеся руку за голову, он вонзил зубцами, которыми обычно вынимают гвозди, молоток прямо в колено Такео, тот закричал. Тогда Шо стал тянуть ручку на себя, как бы отдирая коленную чашечку от ляжки. Послышался хруст и звук рвущейся плоти, теперь эта нога была совсем не дееспособна. Штанина вся покрылась кровью, а лужа под стулом продолжала растекаться.

– Я спрашиваю ещё раз, кто твой наниматель? Одзава? Или может Миура? – Шо уже было сложнее себя сдерживать, – Отвечай!

Чем громче кричал Сакаи, тем сильнее тянул на себя молоток Хокори, но в какой-то момент он остановился, подумав, что от переизбытка боли однорукий может потерять сознание.

– Я тебе ничего не скажу, – Такео сплюнул, его прикушенный язык всё ещё кровоточил, наполняя рот кровью, – Но могу сказать лишь одно: мы тебе не по зубам, ты уже проиграл. Скоро ты и вся твоя семья канут в лету!

Лицо у Шо скривилось, он чувствовал, что столкнулся с чем-то неподвластным ему, и в итоге для него и тех, кто привязан к нему, всё будет кончено. Неприятное ощущение фатальности происходящего пробежало по его телу. Такео продолжил:

– Знаешь, какое лицо было у твоей жены перед смертью? Лицо полное ужаса и обречённости. Такой испуг на лицах жертв всегда доставлял мне неописуемое удовольствие! Надо было умереть тебе вместе с ней, чтобы не помирать сейчас в медленных муках!

Шо больше не мог себя сдерживать, он вытащил молоток из колена и, размахнувшись, ударил Сакаи по лицу. Зубцы прошли сквозь щёку, полностью разорвав её, посыпались сломанные зубы. Приготовившись к следующему удару, Хокори развернул молоток тупой стороной и со всей силы въехал Такео по черепу. Он попал в висок, и человек задёргался, удар был сильным, так что глаз однорукого мгновенно окропился кровью, боёк на несколько сантиметров вошёл в голову. Его руки были покрыты кровью, красные следы остались и на рукавах пиджака. Сакаи трясся в конвульсиях, а Шо продолжал его бить молотком, спустя серию сильных ударов, голова заложника была всмятку, превратившись в кровавую кашу.

Исами подошёл сзади и схватил Шо за руку.

– Всё, господин, хватит, успокойтесь, он уже более чем мёртвый, успокойтесь…

Хокори тяжело дышал и так продолжил стоять некоторое время с поднятым молотком, но, в конце концов, он пришёл в себя и медленно опустил руку.

– Исами, завтра, ближе к вечеру надо бы наведаться к Миуре.

– Хорошо, господин.

Шо положил молоток на стол и снял запачканный кровью пиджак, который тут же подхватил Томео. Подойдя к окну, Хокори закурил, обычно он не курит, но в последнее время произошло слишком много событий, плохих событий, и такая небольшая разрядка была ему просто необходима. Пока остальные убирались в комнате и заворачивали труп в плёнку, он задумался о Миуре.

Семья Миура была второй по влиянию семьёй в клане Оками, после Хокори, дальше шла семья Одзава. Миура и Одзава были названными братьями, поэтому, если это всё было их общим замыслом против Хокори, Шо не сильно бы удивился. Он давно знал об их общих делах за спиной председателя, но старался не вмешиваться, так как выступать против такого дуэта было бы смерти подобно. Но Шо не заметил, как они сами первые на него напали. Им не нравилось, что семья Хокори очень близка с нынешним председателем, который уже собирается на пенсию, хотя возможно эти разборки между семьями замедлят уход Миямото.

На следующее утро вся семья Хокори отправилась на похороны госпожи. Стоя перед большим чёрным надгробием, Шо печально смотрел на имя своей жены, высеченное на камне. Он не знал, что сказать, хотел лишь извиниться за то, что не смог её уберечь. Закрыв глаза, якудза внезапно почувствовал близость своего конца, да именно так он и умрёт, именно такой конец его ожидает. Исами, стоявший рядом, тихо читал молитву. Сладковатый дымок ритуальных благовоний тонкой струйкой поднимался вверх, унося душу Манами всё дальше, прямиком на небеса.

Казуки выронил палочки на тарелку, кусочек ири-тамаго выпал на стол. Мальчик неожиданно ощутил сильнейшее чувство пустоты, как будто что-то невероятно важное вдруг исчезло, испарилось навсегда. Его дедушка, сидевший напротив, заметил перемены в лице ребёнка и сразу всё понял. Он тоже что-то почувствовал, что-то безвозвратно утерянное. Бенджиро подошёл к внуку и присел рядом с ним на колени, взяв того за руки.

– Мама… – произнёс Казуки, – Я больше не чувствую её здесь. Её здесь больше нет.

– Я думаю, сейчас она в лучшем из миров, с ней всё будет хорошо, она сильная, так что не переживай за неё, – он обнял мальчика, – Лучше пожелай ей доброго пути.

Только сейчас в Казуки что-то зашевелилось, где-то в глубоко груди: всё это время он не мог отпустить её, не мог смириться со смертью матери, отказывался принимать это, но когда дух её окончательно ушёл в мир иной, до него, наконец, дошло всё. Её уже больше не вернуть, она умерла. В этот момент мальчик разрыдался на плече у дедушки, выплеснув все эмоции, что в нём накопились.

– Не хочешь прогуляться к морю? – спросил Бенджиро.

Они шли узенькой дорожке, проходящей сквозь жёлтые осенние деревья. Дом Хокори-старшего находился недалеко от побережья, поэтому менее чем через полчаса они дошли до пляжа. Сейчас здесь никого не было, из-за чего длинная песчаная полоса казалась порогом в мир неизведанный, где горизонт моря соединялся с небом, стирая то расстояние, что было между ними. Дед и внук шли вдоль берега, без какой либо цели, просто любуясь видом. Ноги немного вязли в мокром от прошедшего дождя песке, замедляя их шаг.

Бенджиро жалел, что так грубо прогнал своего сына, ведь Шо тоже потерял дорогого человека, как и Казуки. Он представлял, как тому сейчас тяжело, но обида, съедающая его изнутри, медленно перерастала в тихую злобу. Шо ушёл из дома, сбежал и присоединился к якудзе, к семье Миямото. Оставив попытки вернуть сына, Бенджиро зарёкся больше не думать о нём, считая его позором семьи. Но потом Шо женился, напомнив о себе снова, а через несколько лет родился Казуки. Когда они встретились через много лет, Хокори старший надеялся, что сын исправился и встал на правильный путь, узнав, что тот занимается строительным бизнесом. Но, увидев на свадьбе целую толпу представителей якудзы, Бенджиро понял, что ошибся, что его сын так и остался преступником, только разве что теперь рангом повыше. Как он узнал, всё это стало возможным благодаря хорошим отношениям Шо с Миямото, который впоследствии стал новым председателем клана Оками, а семья Хокори высоко поднялась, став крайне влиятельной. Бенджиро чувствовал, что такой успех не останется незамеченным, и рано или поздно плата за него настигнет Шо.

– Деда, смотри там корабль, корабль плывёт! – Казуки никогда не был на побережье и восхищался почти всем, что видел, он старался переключить своё внимание на что-то другое и хоть немного отвлечься от дурных мыслей.

– Знаешь, я в своё время служил в морфлоте, может, хочешь послушать пару интересных историй? – Дедушка заискивающе улыбнулся.

– Да! Конечно, давай! – Казуки запрыгал от радости.

Они присели на скамейку у края пляжа, и Бенджиро принялся в красках рассказывать о своей молодости.

Шо Хокори, Исами Такаяма и Томео Сато ехали на встречу с Катсу Миурой. Сразу после похорон они загрузились в машину и отправились в район Роппонги, где располагался главный офис семьи Миура. Снова шёл дождь, и серые высотки терялись в потоке воды. Прохожие попрятались под своими зонтами и при первой возможности старались зайти в какое-нибудь заведение, дабы переждать ливень. Застряв в пробке, Шо уставился в окно и наблюдал за быстро стекающими каплями. В проложенном ручейке они бежали по своему собственному маршруту, конец которого был заведомо известен, так и Хокори ехал к Миуре, зная, что по-другому он сделать не может, и путь его лежит именно через этого человека. Став якудзой, Шо не думал о последствиях своего выбора, для него, тогда ещё молодого, всё это было весело и заманчиво, кровь кипела в жилах, а адреналин не переставал утихать. Только спустя много лет, когда он обзавёлся семьёй, груз ответственности лёг на его плечи. Сейчас он пожинал плоды своей деятельности, полностью осознав, что значит быть якудза.

Машина подъехала ко входу офисного центра и остановилась напротив. Хокори и Такаяма приказали Томео остаться, а сами направились внутрь здания. Зайдя в холл, они попали в бурную офисную жизнь. Секретарши и мелкие мужчины в костюмах носились туда-сюда, не замечая двух вошедших якудза, наверно потому что немалая часть офисов принадлежала мафии, и видеть таких людей здесь было в порядке вещей. На Шо и Исами обратил внимание только один человек, сидевший на диване и читающий газету. Казалось, он ожидал кого-то и, наконец, дождался. Мужчина потушил сигарету и подошёл к Шо.

– Хокори-сан, Миура-сан уже ожидает вас, – человек поклонился, – Пройдёмте за мной.

Он показал рукой направление к лифтам и двинулся туда же, Шо и Исами переглянулись и последовали за ним.

Поднявшись на двадцатый этаж, они подошли к стеклянной двери, ведущей в офис семьи Миура. Пройдя ещё пару комнат и коридор, Хокори наконец оказался перед столом самого Катсу Миуры.

– Присаживайтесь, – Катсу сидел за большим столом, на котором с одной стороны стояла стопка бумаг, а с другой фотография, но Шо не знал, что на ней, так как она была развернута к нему подставкой. Посередине была небольшая табличка – «Катсу Миура».

Хокори и Такаяма уселись в кожаные кресла, которые были разделены низким стеклянным столом, видимо здесь обычно и собиралась семья Миуры.

– Я ожидал вас, Хокори-сан, так и знал, что придёте, – Катсу наклонился к столу, – Я очень сочувствую вашей утрате, надеюсь, вы примете мои соболезнования.

Шо кивнул. Миура продолжил:

– А как ваш сын? С ним всё хорошо? – Жалость Миуры выглядела уж слишком притворной.

– Да, спасибо, что поинтересовались, с Казуки всё хорошо.

– Дети так быстро растут, – Катсу немного сменил направление темы, – Мой вот недавно пошёл в начальную школу. А вроде казалось, что только вчера он ходил под стол и не мог выговорить даже простейших слов. Благо у меня есть прекрасная жена, которая может справиться с этим маленьким дьяволёнком.

Издевательство Миуры уже было совсем неприкрытым, и Шо с Исами напряглись, но, послышав сзади шуршание костюмов охранников, постарались вернуть своё самообладание.

– Я пришёл с вами кое о чём поговорить, Миура-сан, и разговор этот должен быть приватным, поэтому прошу вас отправить ваших людей из этой комнаты.

– Я знаю, Хокори-сан, – Катсу широко улыбнулся и взмахом руки прогнал своих подчинённых, – И о чём же вы хотели со мной поговорить?

– О вас и Одзава-сане.

– Хм, – якудза ненадолго задумался, – А может, лучше поговорим о Такео Сакаи? Сегодня утром я узнал, что пропал лейтенант семьи Одзава, сейчас его все ищут и никак не могут найти. Может, вы что-нибудь знаете, Хокори-сан?

Этот чёртов Сакаи даже после смерти доставляет проблемы, Шо закрыл глаза и вспомнил вчерашний вечер, как проломил череп этому ублюдку.

– Нет, я ничего не знаю о Сакаи.

– Ну, ещё я слышал, что некто сбил его на машине, забрал тело и уехал…

– Первый раз слышу, – перебил его Шо.

– Поня-я-ятно, – протянул Катсу, – Ну ладно, не будем о грустном.

– Я хочу задать вам один вопрос Миура-сан. Что вам известно о нашем министре внутренних дел, говорят, будто я давил на него, чтобы ускорить процесс разбирательства с Одзава-саном?

– Ой, это всё глупые слухи, дорогой Хокори-сан, всего на всего вышло небольшое недоразумение, которое уже почти рассосалось, – Миура отклонился на спинку кресла и добавил, – Сегодня вечером Одзаву-сана выпустят.

Шо не очень понимал, к чему были эти слухи о вмешательстве Хокори, если сейчас уже всё налаживается, и Одзава выходит. Если Миура хотел подставить Хокори с министром, то ему нужно было и дальше гнуть линию с подставным шантажом. Но в том, что именно он был повинен в смерти его жены, Шо не сомневался. Миура предложил чего-нибудь выпить, но Хокори и Такаяма отказались.

– Я бы хотел, что всё это осталось сугубо между нами, господину Миямото в последнее время нездоровится, и волновать его лишний раз не хотелось бы, – Катсу состроил едва заметную ехидную гримасу.

– Само собой.

Неожиданно зазвонил телефон у Шо, номер был не определён, но он всё равно взял трубку.

– Извините меня, – Хокори кивнул Миуре и поднёс мобильник к уху.

– Алло, это Хокори-сан? – раздалось из трубки. Голос был очень знакомым, – Это детектив Осаму Накаяма.

– Да, я вас слушаю, – Шо стиснул зубы, этот полицейский, по всей видимости, владеет всей информацией о преступном мире, потому как этот телефонный номер был далеко не каждому известен.

– У меня для вас плохие новости, мы только что нашли труп Кадо Аоки, это же ваш человек, верно?

Шо напрягся и сильно сжал мобильный телефон.

– Где вы сейчас?

– На месте преступления, я отправлю вам сообщение с адресом, – Накаяма замялся, – И мне хотелось бы с вами лично переговорить, если это возможно.

– Хорошо, – Хокори положил трубку, – Прошу прощения, Миямото-сан, неожиданно появились неотложные дела, и нам нужно ехать.

– Ничего, хорошо, что мы с вами смогли увидеться, – Катсу встал из-за стола и поклонился. Шо и Исами тоже поднялись со своих мест и поклонились в ответ.

Спускаясь на лифте Хокори всего трясло, потому что этот урод Миура действует в открытую и знает, что всё сойдёт ему с рук. Имея такую большую власть и влияние, он может заткнуть рот любому и, пользуясь болезнью председателя, творит абсолютно всё, что хочет. Исами ударил кулаком стенку лифта и прорычал:

– Ублюдок Миура, я не знаю, как можно было сидеть перед его гнусной рожей и молча проглатывать то, что он говорит. И как мы Томео скажем об этом…

Уже в машине Хокори сообщил Томео о гибели его кохая, тот в сердцах ударился головой о руль и закричал. Шо закурил и посмотрел в окно, дождь потихоньку заканчивался, а он старался абстрагироваться от плача Томео. Было неприятно признавать, но Миура во всём оставался на шаг впереди, и Хокори подозревал, что переиграть его не получится, так как не знал, что же дальше предпримет Миура.

IV

Остановившись на соседней от места преступления улице, Хокори вышел из машины, за ним также последовали Исами и Томео.

– Господин, я хочу пойти с вами! – казалось, Томео всё ещё не верил в смерть своего друга, и Шо понимающе кивнул ему.

Вокруг столпилось много народу, потому как не каждый день в центре города находят труп. Толпа обеспокоенно перешёптывалась, а задние ряды недовольно гудели, жалуясь, что им ничего не видно. Подойдя сзади, Исами принялся раздвигать людей руками, давая возможность пройти господину и Томео, те поначалу возмущались, но, завидев огромного мужчину, крайне похожего на представителя якудзы, тут же замолкали и расступались. Наконец, дойдя до полицейских заграждений, Исами остановился.

– Извините, но дальше вы не можете пройти, – полицейский выпятил вперёд грудь, сложив руки за спиной, – Прошу всех разойтись! Вам здесь не на что смотреть!

– Мы друзья погибшего, поэтому мы обязаны пройти, – голос Такаямы звучал крайне серьёзно, полицейский нервно задёргался, но продолжил стоять.

– Простите, но я не могу вас пропустить, – взглянув на грозный внешний вид якудзы, он добавил, – Если попытаетесь пробраться силой, то мне придётся вас арестовать.

– Исами, дай мне поговорить с ним, – из-за спины своего капитана показался Хокори и вышел вперёд, – Прошу вас позвать детектива Накаяму-сана, это он нас сюда пригласил.

Услышав знакомое имя, полицейский крикнул стоявшему сзади него патрульному, чтобы тот нашёл Накаяму. Через пару минут детектив вышел к Хокори.

– Пожалуйста, извините за эту маленькую заминку, проходите, – он поднял жёлтую ленту.

Проходя мимо полицейских, Томео чувствовал себя неуютно, будто забрёл в логово к врагу, те же в свою очередь с презрением смотрели на него. Завидев лежащий на асфальте чёрный мешок, он бесцеремонно оттолкнул детектива и ринулся к трупу. На подходе к телу его схватили за руки двое крупных мужчин в форме и попытались остановить.

– Дайте пройти, свиньи! Там мой друг лежит! Отпусти меня урод! – Томео извивался как пойманная рыбка, пытаясь вырваться, – Кадо! Кадо! Это я! Я пришёл, друг!

Накаяма кивнул полицейским, и те отпустили Томео, тот свалился на колени прямо перед трупом и дрожащими руками потянулся к молнии. Медленно потянув за язычок, он начал открывать мешок и остановился, когда полностью показалась голова Кадо. Дневной свет озарил изуродованное лицо друга, покрытое запёкшейся кровью, множественными порезами и синяками, оно приобрело уже свойственный трупу холодный белый цвет.

– Судя по ранениям господина Аоки, сначала его жестоко избили, а затем застрелили, очевидцы говорят, что слышали звук выстрела и видели группу неизвестных людей, выбегающих из соседнего переулка. К сожалению, чтобы установить, кто это сделал, потребуются немало времени, а сейчас мы должны отвезти его в районный морг, поэтому прошу отойти вас от тела, – хоть Накаяма и говорил со свойственным ему спокойствием, но тело было его напряжено. Конфликты вышли на улицы, а это уже могло значить то, что маленькая гражданская война между семьями вот-вот достигнет своего апогея.

– Это Миура, ублюдок Миура, – Томео сжал кулаки, – Я уверен, что это его люди убили Кадо!

Исами подошёл и взял Томео за плечи:

– Пошли, Томео-кун, здесь уже ничего не поделаешь, а господину необходимо будет сейчас поговорить с детективом.

Утирая слёзы, молодой человек встал и, ведомый под руку Такаямой, вышел за пределы места преступления. У тела остались стоять Хокори и Накаяма.

– Миура? – Осаму вопросительно взглянул на Шо.

– Да, мы подозреваем, что он имеет непосредственное отношение ко многим недавним происшествиям.

– Если вы не против, то я хотел бы переговорить с вами наедине, господин Хокори-сан.

– В квартале отсюда есть хорошая раменная, предлагаю обсудить всё там.

– Хорошо.

Полиция нередко имела дела с якудзой, но никогда не видела, чтобы сам патриарх одной из влиятельнейших семей Токио приходил на место преступления, особенно такой сошки, как Кадо Аоки. Все они смотрели на Шо с лёгким трепетом, потому как увидеть воочию самого Хокори, да ещё и в таком месте, было событием крайне неожиданным. Личные встречи представителей закона с якудзой были в порядке вещей, полицейские нередко брали взятки, чтобы закрыть глаза на разного рода действия мафии, но перегибать палку они им никогда не позволяли. Что удивило детективов и судмедэкспертов, крутившихся вокруг трупа Кадо, так это особая аура вокруг Хокори и Накаямы, не было похоже, будто их отношения сугубо деловые, да и Осаму был не из тех, кого можно купить, это ещё ни одному якудзе не удавалось. А Шо был очень консервативным и жил по кодексу чести, подкуп не был его методом ведения дел. Как раз именно открытым и честным ведением бизнеса он приобрёл хорошую репутацию в городе.

Осаму что-то шепнул на ухо другому детективу, который стоял и записывал в блокнот под диктовку показания судмедэксперта. После слов старшего инспектора он кивнул, и Накаяма, повернувшись к Хокори, пригласил его выйти из зоны места преступления. Они неспешным шагом пошли по направлению к забегаловке и молча закурили.

Отодвинув деревянную дверцу, Шо почувствовал приятный запах рамена, царивший в заведении. Хокори и Накаяма подошли к маленькому столику на двоих у окна и сели. Тут же к ним подбежал мальчишка, принимающий заказы. Сообщив, что они хотят, парень ринулся к стойке, где прокричал названия блюд. Якудза и детектив так и молчали, пока им не принесли рамен.

– Мне очень жаль, что погиб ваш человек, – Осаму склонил немного голову.

– Спасибо, Накаяма-сан.

– Тот молодой парень, что был с вами… – детектив поднял палочками лапшу и подул на неё. – Он что-то сказал про Миуру.

Шо наклонился к тарелке, тихонько втягивая ноздрями запах рамена.

– Да, сегодня мы были в офисе господина Миуры-сана.

– И как прошла встреча?

– Сойдёт, это было скорее знакомство, потому как с Миурой-саном я в основном виделся на собраниях, но не лично.

– Понятно.

– Кстати, спасибо вам, Накаяма-сан.

Детектив не сразу понял, к чему была эта благодарность, но потом он вспомнил о своих недавних словах, о том, что сообщил Хокори про однорукого.

– А-а-а вы об этом, не за что, – он слегка улыбнулся.

– Скажите, это правда, что Одзаву сегодня отпускают?

Осаму помрачнел и нахмурился, затолкав себе в рот очередную порцию лапши, а после, прожевав её, он ответил:

– К сожалению, да. Я понимаю, почему вы нацелились на Миуру, ведь они с Одзавой названные братья. Думаю, вы не сильно удивитесь, узнав, что вдвоём они смогли купить самых важных шишек в полицейском управлении, а слух про министра был всего лишь отвлекающим манёвром. Мне же они угрожали и сказали не соваться не в своё дело. Вас, кажется, весьма не любят, раз устроили такой спектакль, и запомните, – детектив прихлебнул немного пива, – Эта постановка ещё не закончена, к сожалению вы уже встали в свою колею и движетесь к логическому концу, думаю, вы и сами это понимаете, но всё равно прошу вас быть осторожными, на сколько это возможно в вашем положении.

– Даааа, – протянул Шо, – Объединившись, этот дуэт может составить конкуренцию целому клану.

Какое-то время они сидели и молчали, потягивая кисловатое пиво, тарелка рамена уже подходила к концу. Хокори заказал ещё два пива – для себя и детектива, а также закуску.

– Я встал на этот путь очень давно, Накаяма-сан, ещё подростком, когда сбежал из дома. Меня приютила семья Миямото.

– Семья Миямото?! Тогда понятно, почему вы так влиятельны сейчас, с такими-то связями. Быть в хороших отношениях с самим председателем, с детства… – Осаму не мог сдержать удивления.

– Да, Миямото-сан был мне как отец, и я не могу отрицать, что именно благодаря ему стал тем, кем я сейчас являюсь. Тогда я ещё не думал о конце, как и многие в том возрасте, мне кажется. Но спустя много лет как-то успокаиваешься, замедляешься, и семя фатальности растёт всё быстрее, особенно, когда ты по другую сторону закона, – Шо улыбнулся детективу. – Однажды, Миямото-сан предложил мне выйти из игры, сказав, что не хочет меня таким видеть, но я отказался, и он ничего не смог мне возразить. Якудза не умирают естественной смертью, и я должен был это знать, но понимание пришло только с недавнего времени.

– Почему вы стали якудза?

– Из-за отца и смерти матери, он был зол на весь мир и на меня в том числе. Я больше не мог стерпеть его отношения и просто убежал в Токио, бросив школу. Я не знал, что делать, мне казалось, что у меня есть всего один выход, – Шо бросил в рот маленького жареного кальмарчика. – А вы? Почему вы стали полицейским?

– Нууу, не подумайте, что из-за сильного чувства справедливости, – Осаму засмеялся, – У моего отца были проблемы с якудзой, он брал у них в долг, а они спрашивали с него втридорога, часто избивали и издевались, а мне за всем этим приходилось наблюдать. Мать ушла от отца, когда у того начались проблемы с деньгами, поэтому я тоже рос без матери.

Они синхронно глотнули пива и закусили. Накаяма продолжил:

– В итоге, однажды, его убили, я тогда уже заканчивал школу и после решил пойти в полицию. Через несколько лет, став помощником детектива, я случайно наткнулся на тех уродов, что терроризировали моего отца. Не сдержавшись, я их избил до полусмерти и бил бы дальше, если бы вовремя не подбежал тогда мой сэмпай, который остановил меня. В тот раз дело смогли замять, а еще через год я самолично посадил этих бандитов. С тех пор не даю спуску ни одному уроду в этом городе, хотя сейчас уже хватку-то растерял, размяк я. Сижу вот пью вместе с якудзой, – он снова расхохотался, видимо пиво уже потихоньку давало о себе знать. Шо слегка улыбнулся.

– И почему же вы сейчас вдруг изменили своим принципам?

– Да я на самом деле не сказал бы, что изменил. Просто мне показалось, что мы с вами чем-то похожи, да и положение ваше хуже некуда. У вас отняли самое дорогое, и я не мог оставаться в стороне. Вы неплохой человек, поэтому я постараюсь помочь, чем смогу.

– Вы слишком лестного обо мне мнения, Накаяма-сан. Спасибо, за предложенную помощь, но вынужден вам отказать. Вы же сами говорили, что вас прижали Миура и Одзава, поэтому не стоит лезть в разборки якудза с головой, а то ещё вас коснётся. Вам ведь есть, что терять, не правда ли?

– Да, вы правы, Хокори-сан, – Осаму тяжело вздохнул, было ли это из-за тарелки рамена и пива или же из-за чувства сострадания, Шо не знал, да и ему не важно было.

– Спасибо, Накаяма-сан, разговор с вами по душам успокоил меня, поэтому можно сказать, что вы помогли мне в каком-то роде, – Хокори улыбнулся и кивнул.

Разделив счёт пополам, Шо и Осаму расплатились и вышли из ресторанчика, услышав на прощание заезженное «Возвращайтесь ещё!». Они закурили прямо у входа, осмысливая сказанное друг другу, им показалось, будто это сделало их немного ближе, сложно найти в этом жестоком мире человека, который поймёт твои чувства, так и они были рады этому маленькому искреннему разговору. Почти синхронно затушив сигареты туфлями об асфальт, они попрощались и разошлись в разные стороны. Шо поспешил к своим, которые всё это время ждали его в машине неподалёку.

Казуки и Бенджиро прогулочным шагом двигались по осенним улицам Хирацуки в направлении магазина «Дон Кихот». Старик Хокори хотел купить продуктов, а также какой-то повседневной одежды для внука. Он решил, что она необходима мальчику, так как его собирали впопыхах, а учитывая вероятность того, что Казуки может остаться здесь надолго, вопрос о покупке новой одежды встал ребром. Утром, пока мальчик изучал дом и небольшой дворик, Бенджиро обзвонил несколько местных школ, стараясь это сделать максимально незаметно. Перевод в новую школу вряд ли поднял бы Казуки настроение, ведь в таком случае становилось очевидно, что он не вернётся в Токио.

Деревья уже изрядно пожелтели и заполнили дороги своими опавшими листьями, которые собирались в маленькие кучки, в основном у канализационных решёток. Жизнь здесь текла довольно неспешно, и Казуки, привыкший к более быстрому темпу Токио, не мог усидеть спокойно, постоянно отбегая вперёд от своего дедушки. И когда снова убежал куда-то за поворот, то заметил маячивший в конце улицы магазин. Крайне обрадовавшись этому открытию, он побежал назад к Бенджиро.

– Дедушка! Дедушка! – мальчик бежал навстречу, размахивая руками и, оказавшись ближе, тяжело дыша, радостно объявил, – Там, там уже виден «Дон Кихот»! Наконец мы до него добрались. А то мы таааак долго шли сюда.

– Ха-ха-ха, Казуки, ты видимо совсем не привык к таким спокойным местам, – Бенджиро улыбнулся, – Раз, тебе показались долгими эти полчаса.

Поравнявшись с дедушкой и замедлив шаг, мальчик насупился:

– Здесь, как-то скучно у тебя, полно похожих друг на друга низеньких домов, даже торгового центра нету!

– Да, здесь совсем не так как в Токио…

Казуки перебил его:

– Надеюсь, я уже скоро смогу вернуться домой.

Бенджиро что-то неприятно кольнуло в груди, и он скривился в лице. Очень не хотелось говорить своему внуку о том, что он, возможно, больше не вернётся обратно в большой город, а останется жить здесь. Оставалось надеяться только на то, что Шо всё-таки сможет разрулить ситуацию и разобраться со всеми проблемами, тогда бы, конечно, это означало, что Казуки придётся уехать отсюда. Как бы неприятно это ни было, но Бенджиро понимал, что сыну лучше всего быть со своим отцом, и хоть сейчас он был очень рад, что проводит время с внуком, Казуки должен вернуться к Шо.

Автоматические стеклянные двери сами раздвинулись, когда они подошли к входу в магазин. На улицу вырвались звуки привычной суеты, кто-то что-то спрашивал у продавцов, кто-то с ними спорил, школьники весело шумели у стоек со сладостями и газировкой. Пройдя вглубь магазина, дед с внуком зашли в отдел с одеждой, на вешалках висели различные уценённые товары: от футболок и кофт, до нижнего белья и верхней одежды.

– Казуки, мне кажется, тебе нужно выбрать себе какую-нибудь одежду для дома, а то те вещи, что вы привезли с отцом сюда не очень подходят, – Бенджиро повернулся к внуку. Мальчик задумался, осматривая ассортимент.

– О, смотри, смотри! – Казуки подбежал к стеллажу с футболками, на которых был изображен персонаж популярной манги, – Давай вот эту!

– Тебе нравится такое? – дедушка улыбнулся.

– А то!

Они проторчали в магазине больше часа, выбирая и перебирая целые кучи различной одежды. В итоге накопилось немало, и Бенджиро даже задумался – хватит ли ему на всё это денег. Под конец Казуки решили выбрать куртку на зиму, на одну как раз была неплохая скидка, может она и была великовата мальчику, но дедушка улыбнулся и сказал ему, что это будет на вырост. Уже подойдя на кассу, они еле-еле удерживали в руках всё то, что набрали, а ведь кроме одежды нужны были ещё и продукты.

– С вас двенадцать тысяч йен, – сказал кассир, пробив последний товар.

– Ого, как много получилось, – Бенджиро лениво полез в карман за кошельком, – Как бы нам теперь с тобой всё это донести до дома, Казуки.

– Да, как-нибудь справимся, – мальчик улыбнулся.

Нагрузив дедушку объёмными сумками с одеждой, Казуки взял небольшие пакеты с продуктами, нести их было легко, и он не жаловался, чего нельзя было сказать о Бенджиро, который тихо ворчал всю дорогу. Идя уже второй раз по улицам этого города, Казуки потихоньку начинал привыкать, и время, проведённое с дедушкой, не казалось таким скучным, возможно, ему здесь даже понравится. Понемногу вливаясь в здешний ритм, мальчик стал замечать что-то большее: маленькие аккуратные улочки, множество небольших садов почти у каждого дома, приятный ветерок, дувший с моря, тишина и умиротворённость.

– Рады вас видеть, господин! – трое мужчин в тёмных костюмах стояли, поклонившись, перед только что вышедшим их патриархом.

– Кхэ, уже поди заждались меня, да? – Сабуро Одзава не скрывал своей довольной улыбки.

Благодаря большим деньгам, сложенным Одзавой и Миурой, получилось купить многих полицейских, а тех, кто отказался, пришлось запугать, но каких-то особых проблем не возникло. Сабуро поймали на продаже наркотиков и ведении подпольного бизнеса в массажных салонах, которые по своей сути являлись борделями, а также незаконном обороте импортных товаров. Обвинения были довольно серьёзные, так что и цена свободы оказалась соответствующей. На завтрашний вечер Миура пригласил его на ужин, а сегодня Одзава мог отдыхать, и первым делом он захотел поехать к себе домой, где его ожидала одна девушка. Подойдя к машине, человек в костюме открыл дверь, пригласив Сабуро внутрь.

– Господин, как вы и просили, девушка уже ожидает вас дома.

– Хорошо, очень хорошо.

– Она из наших, поэтому можете ни о чём не переживать.

Если Хокори занимался строительным бизнесом и владел не малым количеством клубов, а Миура управлял несколькими большими компаниями, имеющими выход на мировую арену, то Одзава был среди них своего рода тёмной лошадкой, потому как большая часть его дохода составляли наркотики и проституция. Да, деньги здесь крутились очень большие, но ощущение какой-то отчуждённости от остальных семей не покидало Сабуро. Естественно эта деятельность была вне закона, а также шла против правил клана, но в лице Миуры Одзава получил собственного покровителя, который легко мог уладить любые дела. Правая рука Миямото просто закрывал глаза, пока их деньги текли в бюджет клана, и что-то перепадало в его руки.

Подъехав к своим апартаментам в районе Кабуки-тё, Сабуро вышел из машины, оставив парочку людей внизу, а одного взял с собой в качестве телохранителя наверх.

– Широ, останься здесь, у двери, пока я буду занят делами, телефон я оставлю у тебя, если кто-то позвонит или захочет меня видеть, сообщишь, что я занят, – Одзава повернул ключ в замке входной двери.

– Понял, босс, – Широ уверенно кивнул, взяв из рук господина его мобильный телефон.

Наконец он зашёл в свою квартиру, в которой уже не был пару месяцев, чувство свободы вместе с лёгким ощущением напряжения вспыхнули в нём, и Сабуро как будто оказался не в своей тарелке. Возможно из-за неуверенности в себе, возможно из-за этой междоусобицы, что творилась сейчас в клане. Он понимал, как важно стать Миуре новым председателем, ведь в таком случае проблем с его делами совсем не будет. Блуждая в своих мыслях, Одзава вышел в гостиную и не сразу заметил сидящую на диване девушку. Она уже была в неглиже, видимо её успели предупредить заранее, во сколько приедет босс.

Молоденькая девушка, лет так около двадцати пяти, стесняясь, сидела в углу дивана, дальнем от входа, свернувшись калачиком. Завидев Сабуро, она нервно задышала, сильно вжавшись в мягкий подлокотник. Её грудь часто вздымалась, а соски проглядывали сквозь лёгкую ткань ночнушки. Беленькое личико и красная помада, а также откровенный внешний вид сразу же переключили на себя внимание Одзавы, и он, выкинув из головы то, над чем думал минуту назад, направился к ней. Всё таки два месяца в СИЗО давали о себе знать, его глаза загорелись, и мужчина сразу же начал раздеваться. Сбросив с себя пиджак и рубашку, оставшись в одной майке, Сабуро быстрым шагом подошёл к девушке и схватил её за руку. Она начала было сопротивляться, но якудза резко дёрнул её с дивана так, что она упала на колени. Не давая девушке времени на размышления, Одзава поднял её с пола и потащил в спальню, где бросил на кровать. Её испуганные глаза возбуждали его, и он принялся расстёгивать брюки. Когда она попыталась отползти в сторону с кровати, Сабуро схватил проститутку за ногу и подтянул к себе, девушка брыкалась, но он без труда смог раздвинуть ей ляжки.

– Сука, сейчас папочка тебя так оттрахает, что ты ему ещё спасибо за это скажешь, – Одзава закрыл девушке правой рукой рот, – Заткнись шлюха!

Она мычала и била его по руке, а макияж начал растекаться по всему лицу, когда же он вошёл в неё, девушка застонала и через некоторое время перестала сопротивляться.

На следующий день, вечером, Одзава был готов ехать в арендованный Миурой ресторан на ужин. Сев в машину, он закурил, водителем выступал один из его подчинённых, и, уточнив ещё раз адрес, они двинулись на место встречи. Заведение принадлежало самому Миуре, поэтому закрыть его вечером исключительно для них двоих не было проблемой, хоть это и немного насторожило Сабуро, он не придал особого значения такому ужину, им было что обсудить, и лучше всего разговор шёл бы приватной обстановке. Менее чем через полчаса он уже был на месте. У входа стоял человек Миуры, который вежливо пригласил Одзаву пройти внутрь. В ресторане было очень тихо, как будто тот пришёл в окончательное запустенье после закрытия, лишь на кухне слышались звуки готовки и негромкие переговоры поваров. Официант проводил якудзу к самому дальнему столику, находившемуся в углу помещения за ширмой, для особых гостей. Там уже в ожидании сидел Катсу, изредка потягивая саке из керамического очоко.

– Добрый вечер Миура-сан, – Одзава поклонился, подойдя к столику.

– Добрый, Одзава-сан, – Катсу кивнул и показал рукой на место напротив него, предлагая своему другу присесть, – С вашего позволения я уже заказал нам еды, на ужин будет сябу-сябу. Скоро его должны принести, а пока присаживайтесь.

Официант взял в руки кувшин и налил саке в чашку Одзавы. Сабуро, усаживая на стул свой немаленький зад, еле втиснулся за стол, он осторожно взглянул туда, где должен был стоять его человек, но никого не увидел. Молодой парень, работающий здесь официантом, незаметно переглянулся с Миурой и ушёл, закрыв за собой ширму. Сабуро решил не забивать себе голову всякими мелочами и решил поделиться своей радостью с названным братом.

– Миура-сан, вы бы знали, как хорошо чувствовать себя на свободе! Хотя я сидел всего два месяца и даже не в колонии, но по воле всё равно тосковал. Угадайте, что я сделал первым же делом?

– Занялись сексом с молоденькой девушкой?

– Да! Вы абсолютно правы! – Сабуро громко рассмеялся.

– Вы в курсе теперешней ситуации, Одзава-сан? – Миуре было неинтересно слушать любовные похождения Сабуро, он позвал его на деловую встречу, чтобы обсудить их дело.

– Да, некоторые из заключённых и полицейские сообщали мне о событиях снаружи. Мы неплохо так прижали этого придурка Хокори. Я так понимаю, его положение крайне шаткое, что нам на руку.

– Да, Хокори-сан растерял свою бдительность за эти годы, всё-таки он обзавёлся семьёй, вот и стал сдавать позиции.

– К чёрту всё это и семью его туда же, – Сабуро опрокинул залпом ещё одну чашку саке.

Ширма отодвинулась, и показалась пара официантов с тележкой, полностью заставленной едой. Один из них, тот, что наливал саке, осторожно взяв в две руки большую кастрюлю с кипящим бульоном, поставил её посередине стола, второй выставил тарелки с мясом и овощами. Они поклонились и удалились, Сабуро довольно улыбнулся.

– Ну что, приятного аппетита нам, Миура-сан! – Одзава яростно набросился на еду, быстро схватив палочками тонкий ломтик говядины, он погрузил его в кипяток. Миура промолчал и сделал также. Налив ещё по одной очоко, Сабуро продолжил:

– Думаю, Хокори скоро ошибётся, сделав что-нибудь глупое, ну или его люди, потому что, как мне кажется, он потеряет над ними контроль.

– Соглашусь, также полиция переключит на него своё внимание, что нам очень подсобит.

– А по какой причине полиции нужно будет его душить?

– Ну, вы же сказали, что он совершит, что-нибудь глупое, я думаю, это что-то привлечёт к себе взгляды полицейских, – Миура еле заметно улыбнулся.

Они продолжали есть, иногда переговариваясь о всякой ерунде и жалуясь на председателя.

– Я надеюсь, Миура-сан, что вы станете следующим председателем, а этот Хокори полетит в канаву, это очень помогло бы моему бизнесу, дало бы больше свободы, так сказать.

– Разумеется, мы ведь договорились, но прошу прощения, дальше последуют события, которые вряд ли вам понравятся, Одзава-сан.

Сабуро недоумевающе поднял бровь. За ширмой послышали шаги, створка отодвинулась, и показался тот же самый официант, но уже в полностью чёрном костюме, в руке у него блестел пистолет.

– ЧТО ЭТО ЗНАЧИТ, МИУРА?! – Одзава побледнел в лице и прижался к стене.

Официант, недолго думая, наставил на якудзу пистолет и выстрелил, попав прямо промеж глаз. Сабуро, с застывшем на лице оцепенением, отклонился назад к стенке и рухнул на стол. Катсу Миура аккуратно вытер рот салфеткой и вышел из-за стола.

– Убери здесь всё, хорошо?

– Да, босс.

Миура неспешным шагом пошёл к выходу, всё соответствовало его плану, осталось свалить это убийство на Хокори, и тогда его судьба была бы решена. Но кроме этого, в отсутствии Одзавы, когда тот сидел в СИЗО, Катсу смог договориться с его бухгалтером и капитаном, теперь после смерти их босса, все люди и весь бизнес Одзавы переходил к Миуре, оставалось купить ещё нескольких патриархов, чтобы те не лезли не в своё дело. Всё шло как по маслу, и Катсу, довольный своими достижениями, сел в автомобиль.

– Вот и заколочен последний гвоздь в крышку гроба дорогого Хокори-сана.

Уже завтра начнётся расследование убийства Одзавы, и подозрения упадут на несчастного Хокори, полиция возьмётся за него, а также снизится процент доверия у других семей, возможно даже ещё что-то произойдёт, но, что бы ни случилось, всё будет ему на руку. С этими мыслями Миура уставился в окно, уже воображая себя на месте председателя.

V

– Так, Тэиджо ещё не приехал, получается? – Томео осмотрел группу людей, что стояла перед ним. Они были на пустыре, где пару лет назад забросили строительство, на месте остались пустующие бараки вокруг котлована. Сейчас здесь были две машины – Томео и Такеши, с каждым приехало по три человека. Оставалось дождаться прихода Тэиджо, с которым должны были прибыть ещё четыре человека. Всю эту операцию придумали Томео и Дзюро, не в силах принять жестокое убийство их друга – Кадо. Они решили собрать своих людей – членов семьи Хокори и напасть на одно из заведений Миуры. Ослеплённый яростью и ненавистью, Томео не думал о последствиях и даже не придумал какой-либо план, он не мог убить Миуру, потому что до него было невозможно добраться, но он мог попытаться разрушить то, что тому принадлежало. У них с собой было достаточно оружия чтобы напасть даже на штаб-квартиру Миуры, но людей не хватало: многие просто испугались и решили остаться в стороне. Дзюро и ещё двое проверяли состояние пушек: пистолетов и пистолетов-пулемётов. В итоге у каждого был ствол и уйма патронов к нему, к тому же Тэиджо должен привезти ещё людей и оружия.

– Аники, вроде бы всё в порядке – пушки заряжены и проверены, почти к каждой прилагается по две обоймы, думаю, нам этого хватит, чтобы загасить целый клуб, – Дзюро, передёрнув затвор пистолета, засунул его за пояс сзади.

– Хорошо, теперь ждём Тэиджо, что-то он запаздывает.

– Томео-аники! – к Томео подбежал Такеши с телефоном в руке, – Тэиджо звонил, сказал, что он в пробке задерживается, будет примерно через полчаса.

– Ладно, ничего, скажи ему, что мы готовы уже.

– И еще, аники, – Такеши помедлил, – Тэиджо сказал, что ему не удалось найти обещанное количество людей, поэтому он сейчас едет только с одним…

– Одним?? – Томео растерялся, он ожидал, конечно, намного большего, но времени и дальше тянуть с этим, уже не было, поэтому, ничего больше не сказав, он лишь тяжело вздохнул. Он знал, как знал и Дзюро, и, наверное, все остальные, кто решил прийти сегодня, что миссия их, мягко говоря, самоубийственная, и практически нет шансов, вернуться живыми. Но все здесь были преданы патриарху, преданы своей семье и не могли оставить убийство одного из своих безнаказанным.

Через сорок минут, наконец-то, приехал Тэиджо, он остановился в нескольких метрах от двух других машин и вышел вместе с ещё одним человеком.

– Аники! Прошу извинить за опоздание и за то, что не смог привести больше людей! – Тэиджо, подбежав к Томео, резко и низко поклонился.

– Ничего, Тэиджо-кун, зато, мы точно знаем, что все, кто сейчас с нами, хотят отомстить за нашего друга.

Томео ещё раз осмотрел всех пришедших, а они в свою очередь пытливым взглядом уставились на него, всего их собралось десять человек. Готовность к решительным действиям так и читалась в их глазах, поэтому Томео, удовлетворённо кивнув, решил провести небольшой брифинг предстоящей операции.

– Спасибо, что собрались здесь, сегодня мы отомстим за смерть Кадо и тех, кто погиб в день нападения на резиденцию нашего господина, – Томео остановился, дабы посмотреть на реакцию публики – бандиты нахмурились и сжали кулаки, тогда он продолжил:

– Мы отправимся к крупнейшему клубу Миуры и разнесём его в щепки, зайдём с двух сторон, половина пойдётчерез главный вход, другая через чёрный. Патронов у нас должно хватить, чтобы перебить их всех там, к тому же сейчас выходной день и близится вечер, возможно, там соберётся больше людей Миуры. Будем на это надеяться! Но постарайтесь не попадать в женщин, подростков и людей, не похожих на якудзу. Понимаю, это сложно, но если кто-то будет вести себя подозрительно, то немедленно стреляйте. Также у нас есть несколько гранат, это нам поможет накалить обстановочку и нанести больше повреждений клубу. Скорей всего мы не выживем, нас убьют, но, думаю, вы и так это знали, раз пришли сюда!

– ДА! – толпа воодушевлённо крикнула.

– Так, отомстим же гордость семьи и отомстим этим ублюдкам за смерти наших товарищей и госпожи!

Группа якудз громко закричала, размахивая руками с оружием. Страх в их сердцах заглушила боль утраты, и в головах этих молодых ребят уже не осталось никаких сомнений, они были готовы ко всему, готовы к любому исходу. Рассевшись по машинам, они поехали в клуб, где вскоре должна была начаться бойня.

Томео решил, что его группа будет нападать с главного входа, автомобиль был набит до отказа, там поместилось пять человек, остальные распределились в другие две машины, которые подъедут с дворов. Остановившись напротив клуба Миуры, Томео и Дзюро переглянулись и кивнули друг другу.

– Идём.

Щёлкнув затворами, первая группа нападавших быстро вывалилась из машины, что привлекло внимание охранника у входа, но Томео, без тени сомнения, выпустил в его тело пару пуль. Мужчина, держась за живот, свалился на асфальт. Прохожие, увидев убийство прямо на их глазах, истошно закричали и разбежались прочь, люди в ресторане напротив напряжённо замерли, следя за происходящим. Группа в составе Томео и Дзюро и ещё троих человек забежала внутрь клуба. Примерно в это же время Такеши и Тэиджо подходили к чёрному входу. У двери стояла хостес и курила, но, заметив надвигающуюся на неё толпу вооружённых людей, попыталась закричать, как вдруг Такеши, быстро подскочив к ней, ударил девушку рукояткой пистолета. Она охнула и свалилась наземь, на виске остался небольшой красный след. Забежав внутрь, Такеши и Тэиджо пошли по тёмным коридорам клуба, откуда уже начали доноситься звуки начавшейся заварушки.

Они зашли в заведение, раздвигая толпившихся в проходе посетителей, Томео наткнулся на ещё одного охранника, пришедшего на звуки выстрелов на улице, которого Дзюро, завидев, тут же застрелил. Изнутри были слышны возбуждённые крики гостей, какой-то мужчина набросился на Дзюро и попытался отобрать у того пистолет, по всей видимости, это был просто посетитель, испугавшийся за свою жизнь. Томео стал помогать товарищу, схватив нападавшего за грудки, но тот смог вырваться, и его просто оттолкнули. Для надёжности парни несколько раз выстрелили в мужчину, его тело под натиском пуль отлетело к стенке, где так и застыло в скрюченном состоянии. Ребята, что пришли вместе с Томео уже двинулись вперёд, устроив пальбу в главном зале. Пёстрые фиолетовые и синие цвета зеркального шара мелькали в полумраке, превращая всё происходящее в слайд-шоу. Уже буквально идя по телам, лежащим на полу и дрыгающимися от давки, Томео и Дзюро пробирались к центру устроенной ими суматохи. Сорвав занавески и расталкивая орущих женщин и мужчин, они увидели вторую группу – Такеши и Тэиджо, что пришла с чёрного входа. Противники отсиживались у противоположной стены, где были бар, диджейская рубка и двери, ведущие в комнаты для персонала. В креслах и на диванах уже лежало несколько трупов, а пол был завален телами, кто-то был жив, а кто-то мёртв. Вся эта бойня вызывала у Томео отвращение и одновременно с этим невероятный прилив агрессии и жестокости, и он, выставив вперёд пистолет, начал стрелять без разбору, лишь примерно целясь в якудз, что прятались в рубке и за стойкой бара. Дзюро присел за спинкой дивана и достал гранату, дёрнув чеку, он швырнул её прямиком в бар. Граната врезалась в итак уже рассыпающиеся стеклянные полки с алкоголем, но в итоге всё равно упала на пол. Послышались крики, и через несколько секунд граната рванула, разбросав части тех, кто не успел убежать оттуда, по ближайшим столикам. Томео тоже спрятался за диваничком.

– Хах, молодец Дзюро, не зря их с собой взяли!

Он не стал отвечать ничего своему другу, лишь довольно кивнул, видимо его тоже обуяла первобытная жажда убийства.

Такеши бежал по коридору клуба, за ним следовали все остальные, с ноги ворвавшись в главный зал, он тут же принялся стрелять, под его горячую руку попал проходивший рядом официант. Диджей встрепенулся, услышав выстрел, и сразу получил пулю в лоб, но музыка продолжала играть. Бармен достал пистолет из-под прилавка и принялся стрелять в нападавших, Такеши и части компании пришлось вернуться в коридор, но парочка человек успела забежать внутрь и спрятаться за колоннами. Сидевшие в центре зала якудзы семьи Миуры почти моментально среагировали и достали оружие, пригнувшись к дивану. Под раздачу попала случайная хостес, которая, испустив предсмертный крик, свалилась на стол, разбив бокалы и бутылку дорогого шампанского. Из второй двери для персонала, где также была кухня, появилось несколько человек. Передёрнув затворы на своих пистолетах-пулемётах, они принялись поливать свинцом группу Такеши. Одному не повезло, и он, смертельно раненный, упал на Тэиджо, тот подхватив товарища, оттащил его вглубь коридора. Люди Томео вовремя подоспели и смогли немного оттеснить шквалом огня якудз Миуры обратно на кухню. Внезапно взорвалась граната, разорвав тела бармена и тех, кто прятался вместе с ним за стойкой. Расстреливая членов семьи Миура, что укрывались в центре зала, с двух сторон, они, наконец, смогли их всех убить. Тут открылась дверь для персонала, и снова показались та группа, но уже с автоматами в руках. Двое человек длинными очередями прочёсывали зал, уничтожая всех и вся, под пулю попал и Дзюро, которому не повезло выглянуть из-за укрытия в тот момент. Его изрешетили до неузнаваемости, превратив тело в окровавленную губку, наполненную пулями. Парень сломался пополам, упав рядом с Томео. Слёзы застыли на его глазах, и всё тело дрожало, прикусив губу до крови, Томео потянулся за второй гранатой, что была у его друга, которую он незамедлительно швырнул в тех парней с автоматами. Толкаясь в проходе со своими же, они не успели зайти внутрь, подорвавшись на гранате.

– СУКИ! ВЫ ЗАПЛАТИТЕ! ЗАПЛАТИТЕ ЗА СМЕРТЬ КАДО И ДЗЮРО! ЗА ВСЕХ ЗАПЛАТИТЕ! – Томео достал висевший у него за пазухой пистолет-пулемёт и принялся стрелять по всем подряд. Ему уже было всё равно, враги всё прибывали, а его товарищи умирали прямо у него на руках.

Тут неожиданно группа Такеши и Тэиджо выбежала из коридора, спасаясь от идущего снаружи подкрепления. Из дверного проёма показались трое человек, которые сразу стали стрелять, под гнётом непрекращающихся очередей пали Тэиджо и ещё несколько человек. В постоянно мерцающем свете и полумраке было сложно разобрать, кто есть кто, криков посетителей уже давно было не слышно, так как те, кто успели убежать убежали, а кто нет, лежали мёртвые на полу, испещрённые пулями. Такеши, сломя голову и не оглядываясь назад, бежал к Томео, как его настиг очередной поток выстрелов, и он, замедлив шаг, упал перед Томео с вытянутой рукой. В итоге остался только он один, всего друзья были мертвы, а людей Миуры, казалось, так и не стало меньше. Продолжая отстреливаться, последний выживший из всего этого заведомо смертельного рейда бежал на выход, спотыкаясь на трупах женщин и мужчин, которых случайно задели в ходе перестрелки. Утирая слёзы свободной рукой и не прекращая нажимать на спусковой крючок, даже когда закончились патроны, Томео наконец-то вырвался наружу, где его уже ждали люди Миуры.

– Ну и заварушку ты тут, конечно, устроил. По своему собственному и желанию или тебе так босс приказал?

Томео смотрел на человека перед ним абсолютно ошалелым взглядом, он не мог нормально соображать и просто не знал, что ответить.

– Ну ладно, – продолжил мужчина в деловом костюме, стоявший неподалёку от входа, – Это всё уже неважно, поигрался и хватит, в любом случае это ничего не изменит. Я бы даже сказал, сыграет нам на руку. Может быть, мне стоит поблагодарить тебя за хорошо проделанную работу.

Томео начал поднимать руку с пистолетом, как вдруг раздался выстрел, и он выронил оружие. Стрелял человек позади мужчины в костюме.

– Прости, я не очень люблю пачкать руки, поэтому ты не станешь исключением, – он подошёл к еле дышащему Томео, который после выстрела упал лицом на асфальт и видел мир лишь одним глазом. – Не переживай, скоро ты встретишься со своими друзьями и со своей дорогой госпожой, а в ближайшем будущем ещё и самого Хокори-сана увидишь.

Человек с пистолетом подошёл к Томео и сделал контрольный выстрел.

Бенджиро включил телевизор, решив посмотреть вечерний выпуск новостей, пока Казуки играл в отведённой ему комнате. Он очень надеялся, что не увидит ничего компрометирующего на своего сына, но сбылись худшие опасения. Главной новостью сегодняшнего вечера и по всей видимости ещё и следующей недели – это перестрелка в одном из крупных клубов Токио.

– Число жертв уже превысило тридцать человек, и цифры всё продолжают расти. Большей частью жертв по данным нашего корреспондента являются представители якудзы. В ходе разборок банд погибло немало гражданских, а само заведение находится в довольно плачевном состоянии. Полиция пока отказывается давать более точные комментарии по поводу этой ужасной бойни, – произнесла девушка-диктор на экране телевизора.

Бенджиро схватился за голову, всё хуже, чем он думал. Эти проклятые якудза уже в открытую воюют друг с другом. И причастность Хокори и его людей была для него очевидна. Скорей всего полиция сможет выйти через имена жертв на семью его сына, поэтому это лишь вопрос времени, когда Шо окончательно прижмут к стенке. Но не только полиции ему стоило опасаться, потому как обстановка в городе накалилась до предела, что не могло остаться незамеченным в самой преступной организации, и Хокори будет как между молотом и наковальней. Бенджиро тяжело выдохнул, к горлу подступил ком, казалось, что ситуации хуже уже быть не может.

– Также, недавно был найден мёртвым патриарх семьи Одзава клана Оками – Сабуро Одзава. По всей видимости в клане сейчас идёт междоусобная война, а сейчас послушаем, что выяснил наш корреспондент по этому вопросу, – сказала диктор.

У старика, казалось, сердце провалилось куда-то в желудок, такое неприятное ощущение, когда понимаешь, что всё, это уже конец пути. Из этого Шо уже вряд ли сможет выпутаться. Голос идущего на кухню Казуки вернул Бенджиро на землю, и он оперативно выключил телевизор, дабы оградить мальчика от творившейся сейчас ситуации в Токио.

– Здравствуйте, Хокори-сан, – из трубки раздался голос Осаму Накаямы, – Скажите, пожалуйста, вы сейчас в центре?

– Здравствуйте, Накаяма-сан, да, я в центре, в одном из своих зданий в Шибуе. Вы что-то хотели? Я сейчас очень занят.

– Да, нам с вами нужно срочно переговорить. Вы же видели новости?

– Видел… – Шо сглотнул, сейчас по всем каналам крутят эту страшную бойню.

– Тогда вы должны понимать, что Миура сольёт вас полиции! Сказав, что это вы убили Одзаву! А учитывая недавнюю перестрелку, устроенную вашими людьми, у вас не остаётся и шанса! Кроме этого, не известно, как отреагируют в клане на эти события…

– Скорей всего Миура так и поступит, а что со мной сделают в клане, – он помедлил, – Думаю, здесь всё довольно прозаично.

– Хокори-сан! – Осаму уже не сдерживал своего волнения.

– Не переживайте, Накаяма-сан, – Шо улыбнулся, хотя детектив и не мог этого увидеть. – Я очень благодарен за вашу поддержку, но, если вы и дальше будете вмешиваться, вам же будет хуже, не забыли об этом? На вас и так давят Миура и полицейское управление. Спасибо за всё, но больше вы помочь мне не в силах.

– В таком случае я хочу вам помочь последний раз. В связи с недавними событиями полиция обратила на вас прямое внимание, поэтому начнутся проверки ваших заведений, хотя я бы больше назвал это рейдами. Прошу вас быть готовыми к этому.

– Спасибо, – Хокори уже хотел было попрощаться и положить трубку.

– И ещё кое-что Хокори-сан, думаю, через пару дней, если не меньше, вас арестуют в связи с обвинениями в убийстве Одзавы и устроенной перестрелке в клубе, возможно, пришьют ещё несколько дел Одзавы, так как его вина не была в полной мере доказана. Но я смогу договориться с одним человеком, и вас почти сразу отпустят, но на короткое время. Надеюсь, вы сможете завершить свои дела, – голос Осаму еле заметно дрожал, ведь им обоим было уже известно, чем всё кончится.

– Большое спасибо, Накаяма-сан, надеюсь на вас, а сейчас у меня есть неотложные дела, поэтому вынужден откланяться. До свидания. – Шо почему-то был спокоен, возможно, потому что он уже вошёл в течение и выйти из него не мог, ему осталось только не дать другим попасть в этот поток.

Хокори и Такаяма тут же принялись обзванивать клубы, дабы предупредить их о приближающихся облавах. Он приказал им всё вылизать подчистую, спрятать всё, что только можно спрятать, что может вызвать хоть какие-то подозрения. Конечно, его семья официально не занималась особо ничем противозаконным, вроде наркотиков и проституции, но это не мешало её членам вести какие-нибудь свои мелкие тёмные делишки, которые можно было бы спокойно повесить на всю его семью.

Также Шо стал собирать все свои активы и сбережения, к сожалению свободных денег у него было не так много как у Миуры, чтобы можно было перекупить полицейских, к тому же ситуация уже успела принять скверный оборот, и если от полиции и можно было бы откупиться, то вот от клана вряд ли. Всё, что сейчас мог сделать Хокори – это собрать как можно больше денег, чтобы спасти жизни своих людей, дав им шанс на новую жизнь. Нельзя было позволить клану, а уж тем более Миуре получить всё, что он имеет.

В тот же день, когда случилось страшное происшествие в клубе Миуры, ночью, отряд спецназа направился в один из клубов, принадлежащих Хокори. Детектив Накаяма просто сидел и смотрел на всю суматоху, творившуюся в участке, как десятки спецназовцев готовились к готовившимся рейдам, надевали на себя бронежилеты и каски, проверяли оружие. Он смотрел и не мог на это никак повлиять. Стоя в коридоре и наблюдая, как его знакомые и друзья по службе суетились и отдавали приказы своим сослуживцам, он понимал, что бизнесу Хокори пришёл конец, и даже, если тот сумеет как-то выкрутиться, его репутации это уже никак не поможет. Недовольно оскалившись, Осаму подошёл к автомату с кофе и взял себе горький американо. Немного отхлебнув из картонного стакана, он скривился и подумал, что надо бы ещё таких несколько штук взять, сегодня предстояло много работы. После того, как инцидент с Хокори завершится, Накаяма решил, что уйдёт из полиции.

Около часа ночи к клубу Хокори в Синдзюку подъехали фургон с опергруппой и парочка машин с полицейскими. Оцепив пространство вокруг входа и перегородив проезд по улице, спецназ выскочил из своего фургона и быстрым шагом направился внутрь заведения. Через некоторое время послышались крики, и из клуба стали выбегать люди, первыми вышли женщины, на которых не стали вообще обращать внимания, сразу выпустив из оцепления. Внутри началась суматоха, оперативники вязали всех работников клуба. Узнав заранее от Хокори и Исами об облаве, они не сопротивлялись и покорно сдавались. Рейд прошёл быстро и без проблем, или каких бы то ни было стычек. Точно так же было и в нескольких других клубах и паре офисных зданий Хокори. Всех везли в участок, кого-то отпускали сразу, кого-то допрашивали, а детективы тем временем проводили расследования, пытаясь найти хоть что-то, за что можно было бы зацепиться.

VI

Шо не спал всю ночь, впрочем, как и Исами, они и ещё несколько приближённых людей сидели в резиденции Хокори и ждали утра, когда за ними явится полиция. Бухгалтер Каташи занимался подсчётом и распределением всех доступных на данный момент финансов семьи. Босс распорядился выделить каждому члену семьи определённую сумму, которой хватило бы, чтобы уехать из города, пока об этом знали лишь патриарх, его капитан и бухгалтер. Каташи не стал задавать лишних вопросов, потому как понимал, к чему всё ведёт – к роспуску их ячейки, в ближайшее время Хокори должны пригласить на совет в штаб-квартиру клана, где уже окончательно решится этот вопрос, но в свете последних событий исход был очевиден. Единственное чего он не знал, это что решит сделать сам Шо, ведь скорей всего после всех событий его отправят в тюрьму, но согласится ли он это.

Около семи утра, наконец-то, подъехала полиция во главе с капитаном первого участка. Спецназ вылез из фургончика и уже собирался выбивать главные ворота, но те оказались открыты. Окружённый своими людьми капитан полиции Такахаси направился к входной двери дома, у которой его уже ждал Исами.

– Я думаю, вы понимаете, зачем мы пришли, поэтому прошу не сопротивляться задержанию.

Исами в ответ лишь кивнул и пригласил полицейских в дом. Войдя внутрь, отряд разделился, и спецназ пошёл первым, проверяя все двери и коридоры. Везде было пусто, Хокори сидел в главной комнате в окружении членов своей семьи. Первыми в комнату вошли оперативники, быстро оглядев помещение они наставили оружие на сидящих у стены якудза, уже после зашёл Такахаси.

– Шо Хокори-сан, мы вынуждены вас задержать по подозрению в организации убийства Сабуро Одзавы, прошу вас не препятствовать осуществлению ареста.

– Да я собственно и не собирался, – Шо медленно поднялся, спецназ напрягся, брякнув оружием.

– Босс… – якудзы чуть ли не со слезами на глазах уставились снизу вверх на своего патриарха. Тот лишь кивнул им и направился к Такахаси с вытянутыми вперёд руками, которые капитан самолично заковал в наручники. Хокори вывели из комнаты в коридор, где его уже ждал арестованный Исами. Их двоих посадили в одну машину, в которой также на переднем сиденье расположился сам Такахаси. Примерно через час они прибыли в участок.

Шо шёл сквозь толпу полицейских, которые собрались посмотреть на арестованного патриарха одной из влиятельнейших семей клана Оками, и ловил на себе презрительные их взгляды. Вот он храм закона, так легко продавшийся с потрохами якудзе. Среди толпы он заметил, стоявшего поодаль, у окна детектива Осаму Накаяму, который, лишь заметив Хокори, удручённо опустил голову. Шо не винил его, ведь даже старшему детективу не справиться с верхушкой системы, в которой он находился, собственно, как и он сам, только по другую сторону закона. Якудза не знал, сожалеют ли полицейские о своих действиях, возможно, в глубине души им всё же было неприятно прогнуться под влиянием и деньгами преступников, но никто не подавал виду.

Наконец, его довели до комнаты для допросов, с ним зашёл один детектив, а капитан направился в соседнее помещение, дабы наблюдать за происходящим через стеклянное окно. Шо уселся на простенький стул и положил скованные наручниками руки на металлический стол, детектив сел напротив.

– Так, начнём. Вас зовут Шо Хокори?

– Да, – Шо решил постараться быть абсолютно безмятежным и спокойным во время допроса.

– Вы знаете, в чём вас обвиняют?

– Нет.

– Вас обвиняют в убийстве Сабуро Одзавы, организации нападения на клуб «Сансет», торговле наркотиками и владении нескольких подпольных борделей, – в руках у детектива была толстенькая папочка, которую он периодически листал, пока зачитывал обвинения.

К наркотикам и проституции Шо не имел никакого отношения, скорей всего это просто ему подбросили из дела Одзавы по настоянию Миуры.

– Я хотел бы позвонить своему адвокату. Без него я ничего не скажу.

Следователь тяжело вздохнул и поднялся со своего места.

– Для вас уже всё кончено, Хокори-сан, и адвокат вам не поможет. С одной стороны мы, с другой якудза, для вас места больше нет.

Шо принесли его телефон, и он уже собирался было позвонить, как вдруг мобильник сам зазвучал, отображался неизвестный номер.

– Здравствуйте, Хокори-сан, верно?

– Да, а кто спрашивает? – Шо не мог скрыть удивления, и потому немного оторопел от столь нежданного звонка.

– Я друг Накаямы-сана, он должен был вас предупредить… – Хокори вспомнил, что Осаму что-то говорил про человека со стороны, – И по совместительству я сын капитана Такахаси, я адвокат, и в моём положении могу попросить своего отца отпустить вас, конечно не за бесплатно, но зато наверняка, только времени у вас будет немного, всего день или два.

– Хорошо, я отправлю вам номер моего бухгалтера, он переведёт нужную сумму.

– Я буду примерно через час, положение ваше спасти не смогу, уж извините, но отсрочить у меня получится.

– Спасибо, буду ждать вас.

Шо так сидел и ждал в комнате для допросов целый час, может чуть больше, когда, наконец, прибыл Такахаси-младший. Он вошёл в допросную, а вместе с ним полицейский, державший в руках ключи от наручников. Освободившись от оков, Хокори машинально потёр свои запястья.

– Хокори-сан, прошу за мной, – Такахаси-младший пригласил якудзу жестом руки следовать за ним. Участок весь шумел и гудел от наплыва преступников, но как только показался патриарх Шо Хокори, все сразу же затихли и лишь молчаливым взглядом провожали его до самого выхода. Уже сев в машину, Такахаси-младший решил поговорить с Шо:

– Ваш бухгалтер всё оплатил, удалось даже договориться выпустить вашего капитана Исами Такаяму, но в конечном итоге его всё равно посадят. У вас будет два дня на всё про всё, также приказали приставить к вам смотрителя, вам повезло и это будет Осаму, и город вам кстати покидать тоже нельзя, но можете не беспокоиться, полиция в это время не будет к вам приставать. Насладитесь этими последними деньками на свободе! – Такахаси-младший улыбался во весь рот, возможно, потому что он смог помочь, или просто хотел так подбодрить Хокори, вряд ли он знал, что Шо хотел сделать дальше.

– Я вам очень признателен, Такахаси-сан, благодаря вам у меня не останется больше сожалений и незавершённых дел.

Такахаси вопросительно поднял бровь, но решил не вдаваться в подробности:

– Сейчас подождём немного, скоро к нам должен выйти Осаму.

Минут через десять подошёл Накаяма, попрощавшись с адвокатом, якудза и детектив двинулись к машине Осаму. Усевшись в салон, Шо сказал, что хотел бы навестить своего отца в Хирацуки.

– Хорошо, вам, конечно, нельзя выезжать из города Хокори-сан, поэтому я останусь в Токио, можете взять мою машину. Я вас прикрою, если что, но, думаю, проблем быть не должно, при условии, что вы вернётесь, – Осаму завёл автомобиль.

– Да, я вернусь, у меня нет иного выхода, иначе они переключатся на мою семью.

– Тогда сейчас поедем к моему дому, и я передам вам ключи от машины.

Подъехав к подъезду Накаямы, Шо сел на место водителя, а детектив отправился к себе домой. Хокори сразу же набрал Исами:

– Исами, ты ведь знаешь, что нужно делать?

– Да, господин, Такаши уже подготовил все деньги и распределил их. Я сообщу нашим, кто сейчас на свободе, чтобы пришли завтра утром в штаб-квартиру.

– Спасибо, Исами.

– Босс, вы уверены?

– Да, Исами, всё останется, как есть, я не могу сбежать и не хочу, – распрощавшись со своим капитаном, Шо бросил трубку. Дорога до Хирацуки заняла у него чуть больше часа.

Хокори остановился так же, как и в прошлый раз у внешней двери, ведущей в небольшой дворик перед домом. Ему показалось, что прошло не несколько дней, а целые недели, как он не видел своего сына. Шо очень хотелось просто взять и забрать своего ребёнка и уехать в какое-нибудь удалённое место, где никто не смог бы им помешать. Но у него были честь и долг перед своими погибшей женой и людьми семьи, он не мог, просто поджав хвост и забрав все деньги, спрятаться ото всех. Неожиданно для него, входная дверь дома шумно открылась, ударившись в стенку, из прохода выбежал Казуки, это Шо понял по его радостным возгласам. Большая калитка отворилась, и в проёме показалась голова его сына, недолго думая, Шо выскочил из всё ещё заведённой машины и побежал к мальчику. Он крепко его обнял, так крепко, как возможно никогда в жизни никого не обнимал, наконец, отец и сын были вместе. Сзади тихонько подошёл и встал у забора Бенджиро Хокори, он уже не хотел больше злиться на Шо, не осталось у него сил, чтобы постоянно возмущаться, да и сейчас лучшее, что можно было сделать – это поддержать его в такой трудной ситуации. Дедушка чувствовал, что Шо приехал не забрать Казуки, а скорей всего попрощаться и провести с ним ещё хоть сколько-то времени.

– Папа! Ты наконец приехал! Я так соскучился! – мальчик крепко обхватил шею своего отца, почти повиснув на ней.

– Да, Казуки, наконец, я смог тебя снова увидеть. Как ты тут? Дедушка не обижает тебя? – Шо улыбнулся, состроив гримасу Бенджиро, на что тот просто отвернулся, недовольно хмыкнув.

– Всё хорошо, папа, нам очень весело, и здесь не так уж плохо, мне нравится, – Казуки отпустил отца и, посмотрев ему в глаза, широко улыбнулся. Возможно, он тоже чувствовал, что Шо сейчас тяжело, и не хотел расстраивать отца лишний раз.

– Отец, я возьму Казуки, и мы прогуляемся здесь, ты не будешь против? – Хокори поднялся и взял сына за руку.

– Конечно, идите, надеюсь, ты ещё помнишь, где тут есть какие интересные места, – Бенджиро не мог сдержать радости, видя своих сына и внука, поэтому еле сдерживал довольную улыбку.

– Ну, разумеется, – Шо кивнул, – Тогда мы пойдём.

– Хорошей вам прогулки, – старший Хокори помахал им вслед рукой. Вернувшись в дом, он включил телевизор, чтобы посмотреть дневной выпуск новостей, который должен был скоро начаться, но новости его совсем не обрадовали. В них говорилось об облавах на клубы Хокори, а также его утреннем задержании. Бенджиро побледнел, хотя он и старался быть готовым услышать что-то подобное, но это его выбило совсем из колеи. Достав бутылку саке из дальнего шкафчика, он наполнил свою чашку до краёв и незамедлительно выпил её.

Шо и Казуки медленно шли прогулочным шагом без какой-либо цели, мальчишка всё время что-то говорил, рассказывая о том, как провёл время у дедушки, как он ходил в магазин, как видел настоящее море. Шо просто слушал и только изредка отвечал, поворачивая голову в сторону мальчика и улыбаясь. Ему было приятно слышать, что Казуки здесь понравилось, чувствовалось, будто его сын даже как-то приобщился к жизни в Хирацуки за это короткое время. О Манами они вообще не говорили, оба грустили где-то внутри и не хотели друг другу это показывать, ведь тогда рана заболела бы с новой силой. В какой-то момент Казуки замолчал, и настала неловкая тишина между ними, тогда Шо предложил сходить к игровым автоматам:

– Казуки, не хочешь пойти поиграть во что-нибудь? Тут где-то рядом должен быть центр с игровыми автоматами. Я туда сбегал с уроков в своё время, – он засмеялся, вспомнив, как прогуливал школу, когда отец был особенно зол, и эта злость передавалась ему.

– Правда? Здесь есть такое место? Дедушка мне ничего о таком не говорил! – глаза мальчишки радостно загорелись.

– Ха-ха, я не удивлён, что он тебе ни о чём таком не рассказывал. Отца всегда раздражало, что я там часто бываю. Но может тебя он и простит за это, – Шо улыбнулся, – Тогда решено! Идём в игровой клуб!

И он, подмигнув сыну, побежал вперёд.

– Эй! Пап, подожди меня! – Казуки побежал за своим отцом, и в какой-то момент они даже поравнялись.

Со стороны можно было подумать, что это не отец и сын, а два закадычных друга, которых ещё не отпустило детство. В этот момент Шо понял, чего ему не хватало, вот таких простых моментов с сыном, когда на душе легко и радостно, и можно весело проводить время вместе. Он бежал навстречу осеннему ветру, колесившему по улицам города, а на глаза наворачивались слёзы, Шо понял, что упустил, какую жизнь, кого он упустил. На сердце стало больно, но в данную секунду он был счастлив, и решил забыть обо всём пока он с Казуки.

Наконец добежав до нужного, казалось бы, места они остановились, чтобы отдышаться.

– А ты неплохо бегаешь, Казуки, может в школе тебе заняться этим более профессионально?

– Да что ты, пап, мне ещё рано о таком думать…

– Ха-ха, ну возможно, – Шо поднял голову вверх, но не увидел вывески игрового центра, вместо этого перед ним стоял большой супермаркет. – Неужели, теперь здесь магазин?..

– Что такое, пап?

– Я не вижу здесь игрового центра… Наверное всё-таки слишком много времени прошло, как я был здесь последний раз, – он тяжело вздохнул, – Ладно, давай зайдём внутрь, вдруг там ещё осталась пара автоматов.

Они зашли в магазин и у крайней стены напротив касс увидели три игровых автомата. Казуки подбежал к первому из них, на котором оказались какие-то старые гонки, он вопросительно взглянул на отца.

– О, не ожидал здесь увидеть настолько старую игру, хочешь попробовать?

– Да! Конечно!

Шо запустил руку в карман и на своё счастье нашёл несколько монет среди купюр, видимо это была сдача, когда он недавно покупал сигареты. Выудив пару сотен йен, он дал их сыну, который тут же засунул деньги в щель для монет. Игра запустилась, и на экране показалась пиксельная машинка, Казуки нажал старт, заиграла музыка и автомобиль, с сидящими в нём парнем и девушкой, двинулся по шоссе вдоль моря.

– Я сейчас подойду, а ты пока играй, – Шо отошёл от автоматов и подошёл к кассиру, чтобы разменять пару больших купюр на мелочь, теперь его карманы растянулись и бренчали от набитых монет. Он вернулся к Казуки, который уже успел проиграть, тогда Шо дал ему ещё монет, дабы мальчик мог продолжить. Проиграв ещё несколько раз, он спросил отца, не хотел бы тот тоже поиграть.

– Да, давай попробую, уже давно я, конечно, не играл во что-то подобное, – Шо впихнул в автомат ещё пару монет и запустил игру.

Так прошло около полутора часов, стоявшие на кассах покупатели недоумённо смотрели на громко смеющихся взрослого мужчину и мальчика, которые то подходили к автомату, то отходили, играя по очереди. Они громко вскрикивали, когда машина в очередной раз врезалась в препятствие, и на экране появлялась надпись «Конец игры». В конце концов и эта разменянная мелочь закончилась, и они наконец смогли немного отдохнуть.

– Не хочешь прогуляться к морю? Я знаю одно красивое место, – Шо вытер маленькие капельки пота со лба после сложного заезда, в результате которого он всё равно проиграл. Казуки утвердительно кивнул.

На улице уже начало темнеть, когда они вышли из магазина, идя окольными путями и ведя сына по знакомым местам из детства, Шо хотел ещё немного оттянуть момент, когда они доберутся до побережья. Наконец, дойдя до пляжа, Казуки остановился перед огромной чернотой, что простиралась впереди. Тёмные небо и море слились воедино, образуя бесконечную во все стороны чёрную стену. Где-то недалеко слышались звуки волн, тихонько облизывающие песок, а вдалеке был едва заметен свет разноцветных огоньков, исходивший то ли от кораблей, то ли от другого берега, который находился где-то слева. Мальчик замер и очнулся лишь тогда, когда его отец положил ему руку на плечо.

– Дааа, – протянул он, – Не думал я, что так быстро стемнеет, вечером, на закате здесь особенно красиво, хотя и сейчас довольно неплохо.

– Да, папа, ночного моря я ещё не видел. Оно такое непроглядное и тёмное, что даже немного страшно, если честно. – Казуки ненадолго замолчал. – Всё равно я чувствую его мощь. Красиво.

Они стояли и смотрели в темноту, слушая звук прибоя, Шо закурил. Слабый красно-оранжевый огонёк горел во тьме, немного освещая его лицо, а на постепенно светлеющему от звёзд небе был виден исходивший от сигареты дымок.

– Думаю, пора домой.

– В Токио? – Казуки посмотрел на своего отца снизу вверх.

Тянуть было больше нельзя, поэтому Шо всё-таки решился поговорить с сыном об этом:

– К сожалению, в Токио ты пока не сможешь вернуться, у меня ещё осталось одно незавершённое там дело. Поживёшь с дедушкой, но не могу сказать, как долго это продлится.

– Ты вернёшься?

Шо не хотел на это отвечать, он просто не знал, что ответить своему сыну, как ему сказать, что это последний их вечер вместе, поэтому он промолчал.

– Ты ведь вернёшься, правда? Правда? – голос Казуки уже стал переходить в лёгкий плачь, он схватил отца за рукав.

– Пошли уже к дедушке, – Шо бросил сигарету в песок и носком туфли закопал её поглубже.

– Ответь мне! Ты что хочешь оставить меня?! Оставить также как и мама?! – мальчик плакал и тряс руку отца.

– Замолчи! Я не хочу тебя бросать! Но у меня нет выбора! И мама тебя не оставляла специально, просто так получилось, это жизнь, – он выдохнул и, немного успокоившись закончил свою мысль. – Когда-нибудь ты поймёшь, чьим сыном ты был, ты сможешь обвинить меня во всём, что случилось, и сможешь ненавидеть, но сейчас тебе просто нужно послушаться меня и всё.

Казуки уже, наверное, не слушал, что говорил ему отец, он рыдал, крепко схватившись за рукав пальто, тогда Шо обнял его, прижав заплаканное лицо сына к груди.

Где-то примерно через полчаса они, наконец, вернулись к дому Бенджиро, Хокори подошёл к входной двери и постучал. Спустя пару минут щёлкнул замок, и в проёме показалось красноватое старческое лицо, от которого исходил неприятный запах алкоголя.

– Пришли наконец, – Бенджиро широко улыбнулся, – Оооо и Казуки тоже здесь, а я уже заждался вас и начал один.

– Мы заметили, Казуки, проходи пока в дом, мне надо сейчас поговорить с твоим дедушкой.

Мальчик еле отлип от руки отца и медленно поплёлся внутрь, утирая слёзы своей маленькой ладошкой. Шо направился к машине, а за ним также последовал Бенджиро.

– Уже уезжаешь? – в его голосе чувствовалась неприкрытая досада.

– Да, как раз об этом я и хотел бы с тобой переговорить. Думаю, ты уже понял, что я не вернусь, поэтому мне придётся оставить Казуки целиком и полностью на тебя. Пожалуйста, позаботься о нём, – Шо поклонился и продолжал так стоять, пока Бенджиро не подошёл к нему и не начал гладить его по голове.

– Да, я всё понимаю, я позабочусь о мальчике, ведь он мой внук как никак. Я не хочу думать о том, что ждёт тебя впереди, но мне кажется, что ты поступаешь правильно, что бы ни случилось, ты всегда будешь моим сыном, – старик промокнул глаза рукавом свитера. – Я всегда любил тебя, и всё это время я был глуп и слеп и не замечал того, что упускаю, поэтому Казуки я постараюсь дать всё, что не смог дать тебе.

– Спасибо отец, я очень надеюсь на тебя, – Шо поднял голову и улыбнулся, они обнялись и впервые за много лет поняли, что чувствуют и думают сейчас как одно целое.

Шо сел в машину и завёл её.

– Отец, есть ещё кое-что, о чём я хотел бы тебе сказать. Завтра, ближе к вечеру приедет Исами, капитан моей семьи, он передаст вам деньги, и вы сможете всю жизнь ни в чём себе не отказывать. Позже, когда он выйдет из тюрьмы, я думаю, переедет тоже в Хирацуки, чтобы приглядывать за Казуки. Прошу тебя принять его и доверять ему, как доверял бы мне.

– Хорошо, Шо, я так и сделаю. С Казуки прощаться будешь?

– Нет, точнее я не знаю, для него эта новость, что ему придётся здесь остаться, была слишком шокирующей, не знаю, захочет ли он меня видеть, поэтому я лучше поеду.

Шо попрощался со своим отцом и нажал на педаль газа, машина тронулась, но проехав буквально пару десятков метров, как он услышал следующие за ним крики. Как только отец уехал, Казуки выбежал из дома и помчался за машиной, крича ей вслед. Шо посмотрел в зеркало заднего вида и, увидев в нём бегущего сзади своего сына, тут же дал по тормозам. Он моментально выскочил из салона и побежал навстречу Казуки. Поймав его, он крепко обнял мальчика, они сидели так, обнявшись на холодном асфальте, не замечая проезжающих иногда мимо машин. Шо запустил руку в волосы Казуки и поцеловал его в лоб, из его глаз медленно текли слёзы и радости, и печали одновременно, оставляя на щеках маленькие ручейки. Наконец они попрощались, и Шо, сев обратно в автомобиль, поехал в Токио, периодически посматривая в зеркало, он видел, как его сын машет рукой на прощание и что-то кричит. В машине Шо уже не выдержал и разрыдался, жалея себя и проклиная свою никчемную жизнь.

Подъехав к дому детектива Накаямы, Хокори припарковался прямо перед подъездом, как вдруг у него зазвонил телефон.

– Здравствуйте, Шо Хокори-сан?

– Да.

– Это секретарь председателя Дайки Миямото, завтра будет собрание главных семей клана, поэтому настоятельно прошу вас явиться.

– Хорошо, я вас понял, я буду.

– Замечательно, тогда, до свидания, хорошего вам вечера.

– И вам того же.

Шо бросил трубку, он так и знал, что этот момент настанет, и семьи внепланово соберутся, дабы обсудить текущую ситуацию. Эта встреча не предвещала ничего хорошего, но выбора у него не было, он не мог не явиться. Исход вряд ли будет благоприятным, поэтому Хокори уже решил для себя, что сделает на этом собрании.

Выйдя из машины, он направился к двери подъезда, за которой его уже ждал Осаму.

– Вернулись наконец-то, сделали всё, что хотели?

– Почти, сегодня мне предстоит ещё одна встреча, – Шо протянул ключи от машины детективу.

– Спасибо, что вернули её в целости и сохранности.

– Ну само собой, разумеется.

– Не хотите зайти выпить?

Недолго думая, Шо кивнул, и они проследовали внутрь, сначала к лифту, а потом уже в квартиру Накаямы.

– Виски или саке? – Осаму стоял у небольшого подвесного шкафчика, где хранился алкоголь.

– Давайте виски.

– Хорошо, – Накаяма достал пару широких стаканов и кинул в каждый из них по большому охлаждающему камню. Он налил где-то примерно половину стакана и отнёс его Шо, после чего сам уселся в кресло напротив. Сделав небольшой глоток, он решил всё-таки спросить:

– И что вы собираетесь делать дальше? Я уже знаю, что завтра будет собрание в клане.

– Оперативно вы всё разузнали, – Хокори тоже сделал глоток.

– Ну, это моя работа, – детектив улыбнулся.

– А где ваша семья? Вы же вроде говорили, что женаты, – Шо оглядел пустующую квартиру, больше похожую на жилище холостяка, чем семьянина.

– Сейчас у нас небольшой разлад случился, да и на время вашей грызни в городе, жене и дочке лучше пока быть подальше отсюда, мне же угрожали как никак.

– Понимаю, – Шо сделал ещё один глоток, виски на вкус не казался очень дорогим, но и дешёвым его не назовёшь.

– Так всё-таки, что вы намерены делать в будущем?

Хокори медленно поставил стакан на стол и тяжело вздохнул.

– Я думаю, вы и так можете сами предположить, что я сделаю дальше. Мою семью, я уверен, распустят, и всё принадлежащее мне отберут, а меня скорее всего отправят в тюрьму. Но бороться против такой силы бессмысленно, станет только хуже, поэтому мне придётся им сдаться и подчиниться.

– Хотел бы я сказать, что вы не должны, но вы же честны до мозга костей и принимаете свою судьбу какой бы она ни была. Мне, конечно, очень грустно слышать, что такой человек, как вы, вот так вот пропадёт.

– Мне кажется, вы слишком хорошего мнения обо мне, Накаяма-сан. Думаете, я никогда не убивал? Не участвовал в драках? Или не занимался незаконным бизнесом? Вы многого обо мне не знаете.

– Да, к сожалению, мне не удалось узнать вас получше, и мне грустно, что встретил я вас лично только сейчас. Но может это и хорошо, раньше к вам было не подкопаться, – Осаму засмеялся, что в свою очередь вызвало улыбку на лице Шо.

Попрощавшись с Накаямой, Хокори вышел на улицу и закурил, он вызвал себе такси и позвонил своему капитану Исами с просьбой о встрече. Через сорок минут машина доставила Шо к указанному в разговоре с Такаямой ресторану. Капитан уже ждал своего босса у входа в ресторан, поклонившись, он увидел ответный кивок патриарх. Они пришли в дорогой ресторан корейской кухни и заказали себе один из лучших столиков.

– Исами, я сегодня пригласил тебя сюда не просто так, Шо скрестил пальцы у носа, – Мне нужна твоя помощь.

– Всё, что угодно, босс, можете меня просить, о чём хотите.

– Не надо так формально, Исами. Завтра я уже скорее всего перестану быть твоим патриархом, поэтому давай будем проще.

– Вы всегда им будете для меня! – Такаяма от услышанного даже повысил голос. На что Шо признательно кивнул.

– Завтра всё решится, но мы и так знаем, что будет, поэтому, собственно, я собирал все активы семьи. Каташи уже должен был всё подготовить.

– Да, мы распределили финансы по всем членам семьи.

– Хорошо, начните раздавать их уже сегодня тем, кто сейчас на свободе, но моя просьба не совсем об этом. Помнишь я просил оставить для меня крупненькую сумму?

– Да, Хокори-сан.

– Так вот, это деньги для моего сына, который сейчас живёт в Хирацуки с моим отцом. Я прошу тебя завтра отвезти их им.

– А почему вы сами не сможете?

– Об этом я расскажу уже завтра.

Наконец, официант принёс их заказ, и они приступили к трапезе. Шо продолжил:

– Скорее всего большинство из нас посадят, но я договорился, чтобы тебя отпустили раньше.

– Что?! Я вас не понимаю, босс.

– Потом поймёшь, сейчас важно другое. Когда ты выйдешь, ты со своими деньгами переедешь в Хирацуки, всё равно в Токио будет для тебя слишком опасно оставаться. И там ты будешь приглядывать за Казуки, потому что неизвестно, что ещё может удумать Миура или кто-то другой, да и отец мой уже стар. Поэтому я прошу тебя позаботиться о моём мальчике, – Хокори встал из-за своего места и поклонился.

– Господин! Не надо! Не при всех же! – Исами хотел было остановить своего босса, но тот уже сел обратно.

– Это моя просьба, Исами, я считаю тебя больше, чем своим капитаном, ты ближайшей человек ко мне в нашей семье и мой друг, поэтому надеюсь, что ты примешь мою просьбу.

– Конечно, Хокори-сан! Вы можете на меня положиться! Спасибо за оказанную честь! – Исам поднялся и поклонился. Дальше они ужинали молча.

Катсу Миура стоял у панорамного окна в своём офисе и смотрел на город свысока. Сигарета неспешно дымилась у его рта, которую он периодически, медленно, можно сказать с наслаждением потягивал. Завтра всё решится, и Миура станет почти полноправным королём этого города. Семью Хокори распустят, а её патриарха упекут в тюрьму, доверие к нему максимально подорвано, поэтому даже сам председатель клана Дайки Миямото не сможет за него заступиться. А без Хокори, следующим председателем обязан стать Миура. А став во главе клана, он первым делом подошлёт убийц в тюрьму к Шо, таким образом полностью отрезав всё, что могло бы в дальнейшем помешать благополучному правлению Миуры. Возможно, остальные семьи нехотя поверят в дела, совершённые якобы Хокори, но доказательства неопровержимы, поэтому им останется лишь принять это, как факт. Катсу не питал особой ненависти к своему собрату, как и к остальным, он просто хотел добиться власти любой ценой, что в итоге ему и удалось. Он подозревал, что Хокори в последний момент может что-нибудь учудить, как загнанный в угол зверь, но его это не особо волновало, ведь что бы не предпринял Шо, это уженичего не изменит. Миура не боялся быть вторым, но мягкотелость Хокори ему не нравилась, по его мнению, такой человек не мог стать следующим председателем. И решив, что сейчас самое время перехватить инициативу в свои руки, он начал действовать. Да, его методы были довольно жестокие и грязные, но только тот, кто готов на любые жертвы, может добиться всего. Предательства, подкуп, шантаж – таков был кодекс Миуры, и единственный человек, которому он доверял, был он сам.

Семья Миуры уже существует дольше семьи Хокори, и какое-то время она была почти что на уровне семьи Миямото, но в итоге следующим председателем стал Дайки, так как Катсу в то время был ещё слишком молод, чтобы управлять кланом. Он помнил, как Шо вступил в семью Миямото и довольно быстро подружился с её патриархом. Под крылом праведного Дайки Миямото Хокори стал образцовым якудзой, заслужив доверие у многих семей. Нынешний председатель старался придерживаться мирного решения проблем, если не сказать гуманного, что и передалось его протеже Шо. Миура немногое знал о прошлой жизни Хокори, лишь то, что он сбежал из дома и вступил в якудзу в довольно раннем возрасте, а Миямото заменил ему отца, поэтому между ними и сложились такие хорошие отношения, именно поэтому следующим председателем клана Оками должен был стать Хокори. Точнее, все так думали до недавнего времени, теперь, даже не смотря на их условную родственную связь, Миямото ничем не мог помочь Шо, единственным выходом было его изгнание из клана.

Миура уже представлял себе завтрашний день, короны на его голове пока не было, но это неизбежно должно случиться в скором времени, когда председатель покинет свой пост из-за неизлечимой болезни.

VII

Утром, в резиденции семьи Хокори собрались все её участники, кто не был арестован. Патриарх и капитан Исами Такаяма стояли перед склонившими головы якудза, все молчали, чувствуя, что это их последнее собрание.

– Я и Такаяма поедем на встречу патриархов семей в штаб клана Оками, Такаши вам расскажет о моём подарке на прощание, – Шо стоял, скрестив руки на груди, и довольно глядел на своих ребят.

– Босс… – Один из толпы поднял голову, на его лице проступили слёзы, – Вы нас покидаете, босс?

– К сожалению, как мне не прискорбно об этом говорить, но да, скорей всего на этом собрании объявят о роспуске нашей семьи, поэтому для нас всё будет кончено, но лично для каждого из вас нет! У вас будет возможность на реабилитацию и деньги, чтобы начать новую жизнь, поэтому прошу вас по возможности уехать из города. Я не знаю, что задумают остальные, что они захотят с вами сделать, но если вы хотите остаться в клане, то можете попробовать, здесь я не буду вас ограничивать. Я благодарен вам за вашу службу мне и буду помнить вас всегда, где бы я ни был.

– Босс! – Некоторые из толпы упали на колени и заплакали, не в силах сдержать эмоций.

– Можешь пожалуйста принести мой меч, – Шо обратился к якудзе, что находился ближе всего к нему.

– Слушаюсь.

Через пару минут он преподнёс, стоя на одном колене, катану и танто, некогда принадлежавшие Миямото, и позже подаренные в знак верности и дружбы Хокори, как только он получил собственную семью.

– Спасибо, – Шо взял меч и кинжал.

– Но, господин, зачем вам это? – Исами начинал понемногу тревожиться, вероятно догадываясь, что хочет сделать его босс.

– Пока не могу сказать.

На улице, стоя перед машиной, Хокори поклонился своим подчинённым, которые всегда верили в него, своему дому, с которым у него связано много воспоминаний о жене и сыне. Он кланялся своей жизни, ведь, что бы не произошло, Шо останется благодарным за все моменты – хорошие и плохие. Наконец они сели в машину, и последнее, что видел Хокори – это печальные лица своих ребят, которые провожали его взглядом, пока тот не скрылся за дальним поворотом.

Чёрный седан Хокори медленно въехал на территорию штаба клана Оками и припарковался во внутреннем дворе, где уже было несколько таких же машин других семей. Перед дверьми в резиденцию председателя стояла пара патриархов, они курили и оживлённо о чём-то разговаривали, но как только на горизонте показался Шо, как они тут же замолчали и поприветствовали его поклоном. Якудза бросали недовольный взгляд на своего собрата и не решались продолжать свою беседу в присутствии его. Хокори почувствовал это и, ничего не говоря, прошёл внутрь, направившись сразу в главный зал, где проходили собрания. Там, в кожаных креслах уже сидело несколько человек, в том числе и Миура, расположившийся по правую сторону от кресла председателя, Шо сел напротив. Своего капитана Такаяму он попросил остаться за дверью, держа наготове привезённые с ними меч и кинжал. Наконец минут через десять все собрались, все кожаные кресла были заняты, и собрание началось. Появился председатель клана Дайки Миямото.

– Приветствую вас всех сегодня, – он оглядел присутствующих, – Мы собрались здесь, дабы решить судьбу одного из наших братьев – Хокори-сана. В связи с недавними событиями такими как: жестокое убийство Такео Сакаи и его босса Сабуро Одзавы, а также нападение на клуб господина Миуры, здесь и сейчас будет решаться вынесение приговора Шо Хокори-сану, так как множество фактов указывает именно на него.

Дайки с трудом произносил каждое слово, ему было тяжело всё это говорить, потому как он не верил, что Шо повинен в этих преступлениях, он не хотел верить, но понимал, что, поступив иначе, все семьи взбунтуются против такого решения. Ведь эти обвинения касаются не просто наркотиков, проституции или контрабанды, они касаются непосредственно членов клана, и находиться рядом с таким человеком никто бы не хотел, поэтому у Миямото просто не было иного выбора. Он жалел, что всё так обернулось, ведь после себя Дайки хотел оставить клан именно Хокори, а не этому змею Миуре, который, как он думал, всё и подстроил.

– На основании этих обвинений я принял решение исключить семью Хокори из клана, а её патриарх в скором времени будет передан полиции, также клан Оками получит всё имущество, принадлежащее этой семье.

Хокори сидел и молчал, уставившись в одну точку, к своему удивлению, в голове у него было сейчас ясно, а на душе спокойно. Возможно он был готов к такому исходу или же просто временно смог взять себя в руки, помощи ждать было не от кого, он сделал всё, что мог, и, если таков его путь, то ему остаётся только пройти его до конца. В зале все также молчали, никто не хотел оспаривать решение председателя, но и в открытую наезжать на Хокори они боялись.

– Если это решение окончательное, я хотел бы кое-что заявить, – Хокори поднялся со своего места и повернулся к председателю, – Господин Миямото-сан, я не вправе оспаривать ваш приговор, но, надеюсь, вы разрешите мне сказать последнее слово.

Председатель кивнул, тогда Шо продолжил:

– Я не смогу вас разубедить в том, что я повинен в смерти Сабуро Одзавы и Такео Сакаи, о нападении на клуб господина Миуры могу сказать лишь то, что я был в неведении о действиях своих подчинённых, но в любом случае вина за это происшествие лежит на мне, и я готов взять на себя ответственность за их проступок. В качестве доказательства своих слов я совершу ритуальное самоубийство, потому как мои честь и достоинство не позволят мне уйти отсюда спокойно, – Хокори повернулся к секретарю Миямото, – Прошу вас позвать моего капитана Исами Такаяму.

Секретарь внимательно посмотрел в лицо Шо и, увидев там непоколебимость в своём желании, кивнул охраннику, стоявшему у входной двери, тот пропал на мгновение, и вот уже в зале был Такаяма державший в руках катану и танто.

– Исами, прошу тебя, принеси мне танто.

– Господин… – Исами не мог поверить в то, что видит, – Вы же не собираетесь делать это?..

Но движимый просьбой своего босса Такаяма не мог не подчиниться, поэтому, подойдя поближе, всё же протянул Шо танто. Хокори уверенно взял кинжал в руки и вытащил его из ножен, все продолжали молчать, а Миура не мог скрыть своего удивления от настолько смелого поступка. Миямото сжал губы, он не хотел видеть смерть своего названного сына, но и отвести взгляд было непозволительно. Он обязан был смотреть на этот жестокий жест самопожертвования будучи председателем клана. Шо присел на колени перед Миямото и посмотрел на него, он не собирался искать в глазах Дайки помощи и увидел лишь печальный взгляд полный грусти. Да, он выбрал такой путь и, возможно, готовился к этому моменту всю жизнь, но в последние моменты его всё-таки одолевали некоторые сомнения, но были они вызваны не неправильностью поступка, а сожалениями о своём выборе, вполне возможно, что жизнь могла пойти и по другому. Сейчас уже было поздно отступать. Шо Хокори, гордый якудза, патриарх семьи Хокори клана Оками со всей, что в нём было, силы вонзил себе кинжал в правый бок. Заструилась кровь, а на глаза стали наворачиваться слёзы, трудно совершать нечто подобное со спокойным лицом, но он собрал волю в кулак и без всякого стона или крика продолжил резать себя. Нож тяжело шёл, продираясь сквозь мясо и одежду и оставляя после себя широкую красную полосу. Разрез был довольно глубоким, ведь кинжал целиком вошёл в тело, и когда Шо дошёл уже до середины живота, из раненного бока стали вылезать окровавленные кишки. Он не мог сейчас остановиться на полпути, поэтому Хокори всё продолжал, с каждой секундой неумолимо слабея. Наконец, дойдя до конца, якудза демонстративно вытащил из себя танто, и на пол немедленно начала вытекать кровь. Она всё не прекращалась, вместе с ней выползали и все внутренние органы, а Хокори так и сидел с ножом в руке и гордо поднятой вверх головой. В глазах меркло, и мир быстро терял в цвете, перед глазами проносилась вся его жизнь: отец, умирающая мать, вступление в клан, свадьба, Манами, рождение сына, злосчастное нападение и смерть своей жены.

– Скоро я буду с тобой, – Шо почти неслышно произнёс свои последние слова и рухнул на пол.

Вечером Казуки и его дедушка сидели и ужинали на кухне, одновременно смотря телевизор, как вдруг зазвонил дверной звонок. Бенджиро поднялся со своего места и пошёл открывать входную дверь, ему очень хотелось верить, что это Шо наконец вернулся, но на пороге его поджидал неизвестный крупных размеров мужчина.

– Вы Бенджиро Хокори-сан?

– Да, – старик предчувствовал неладное.

– Меня зовут Исами Такаяма, и я пришёл передать вам кое-что, – Такаяма вытянул вперёд руку, в которой был немалых размеров кейс, – Это, деньги, которые вам хотел передать мой господин.

Тут в коридор выбежал Казуки и сразу же обрадовался, завидев знакомое лицо.

– Дядя Исами! – он подбежал к уже бывшему капитану некогда могущественной семьи Хокори.

– О, маленький господин, – Исами поклонился, – Приветствую вас.

– Я же говорил, что ты можешь называть меня просто Казуки, как и все!

– Да, простите, я что-то запамятовал.

– А мой папа не с вами?

Такаяма поднял голову, и Бенджиро только сейчас заметил глаза Исами, полные отчаяния и горечи. Он сразу всё понял, что Шо не смог поступить иначе, его гордость не позволила ему, хоть Бенджиро и смог простить своего сына, но ненависть к якудза нисколько не утихла, он проклинал их и ненавидел всей душой.

– К сожалению, ваш отец не смог приехать, – Исами положил свою здоровую ладонь на голову мальчика и грустно улыбнулся.