Первый инквизитор [Дмитрий Селезнев] (fb2) читать онлайн

Первый инквизитор

Пролог

Пролог?

Пустой тюремный двор вычищен до блеска. Металлический пол звонко вторит нашим шагам. По стенам бегают солнечные зайчики. Все, кто находятся здесь сегодня, знают, чем закончится этот день.

Нет, не так.

Чем закончится эта жизнь.

Моя команда здесь мне помочь не могла. Я и смерть.

Шаги гулко отдаются в замкнутом дворе. Неотвратимость четких, скупых движений.

— Караул, смирна-а-а! Равнение на-лево! — Сержант планетарной гвардии повернулся спиной к строю для доклада. — Осужденные согласно списка два ноля два построены. Второй взвод отельной роты охраны и конвоирования Гвардии ждет Ваших приказаний. Командир взвода сержант Мармор!

— Вольно, готовность одна минута.

Сержант смотрит на меня как на врага. В его глазах читаются ненависть, презрение и желание ударить меня. Я для них — чужак. Выдержать его взгляд? Да. Потому что еще в глазах сержанта страх. Четкий, почти осязаемый страх.

Я направился к специально отведенному углу тюремного двора. На металлическом полу расстелена армированная пленка. Бойцы из караула заняли отведенные им места.

Но, я думаю, мы забегаем вперед. Давайте начнем сначала?

Глава 1

… Правительством было принято решение об отмене со следующего года призыва офицеров и сержантов запаса на действительную военную службу. Геополитическая обстановка как в метрополии, так и на колонизированных планетах позволяет отказаться от данной меры.

Из заявления адъютанта президента. 12 мая 2419 год.

В военкомате кроме меня посетителей почти не было. Сегодня утром я узнал, что мой выпуск офицеров запаса будет последний, призванный на службу. Значит, перед тем как погрузиться в пучину увлекательной исторической науки я все-таки отслужу положенные пару лет. Выпускники военных кафедр при университетах следующего года останутся на гражданке. Невезение или провидение? Да ладно, я такими вопросами тогда не задавался.

— Поздравляю, товарищ лейтенант. — Пробурчал прапорщик, выдавая мне под роспись конверт с моей фамилией, написанной от руки.

Я вышел на улицу. Жара была не майская. В ближайшем кафе, взяв мороженое, я вскрыл конверт. «… надлежит явиться для прохождения службы 24 августа 2419 года в крепость Бора, система Кастор». В конверте была увесистая пачка предписаний, проездных документов и аттестатов, их я спрятал рюкзак, не читая. Вообще-то с Земли я не собирался улетать, тем более на границу обитаемых систем. Не настолько редкая и важная у меня военно-учетная специальность, что бы везти меня туда, куда лететь не одну неделю?

Пока я пережевывал в голове первые ложки мороженого и эти мысли, ко мне подошел мой сокурсник, новоиспеченный лейтенант, и просто хороший друг.

— Садитесь, пжалуста! — «на правах» хозяина я шутливо повел рукой в сторону столика.

— Шалом. Тебякуда? — пробасил Серега.

— Бора. Знаешь где это?

— Такая же фигня! — рассмеялся он. — Нас всех туда. Разведка донесла, что там гарнизон доводят до штатов военного времени.

— Надо разузнать поподробнее. Погнали в универ, спросим у нашего старика.

— Через поллитра светлого и поедем.

Естественно в университет мы поехали только через час. Обсудили последние новости, слухи, планы на вечер. Город продолжал прожаривать нас не по-майски солнечной погодой, и торопиться куда-либо совсем не хотелось.

— Я уже навел справки. — Начальник военной кафедры, которого мы «за глаза» называли стариком, был немного грустноват. — Ничего хорошего. В нескольких системах поговаривают о возможности захвата власти сепаратистами. Как на Тау Кита. Приграничные системы политически нестабильны. Крепость Бора, как и остальные, осуществляет охрану и оборону нескольких систем. Местным властям метрополия не доверяет, но непосредственно на миры никто высаживать войска не будет. Это может привести к гражданской войне. Так что, парни, вам предстоит нелегкая задача в неясных условиях. Мобилизация не объявлена, но фактически уже начата. Постарайтесь не забыть, чему мы вас учили.

В кабинете по стрелковой подготовке, не смотря на кондиционеры и тишину, в свете сказанного стало немного неуютно. Разговор не клеился. Фактов не было, официальные новости и слухи были пережеваны. Глупые вопросы быстро кончились.

— Ну что ж, Бора, значит Бора. Есть и плюсы — кадровые лейтёхи прибудут позже на пару недель, так что можно отжать нормальные должности. — Я всегда норовил пошутить к месту или не к месту.

На этой натянутой шутке мы и разошлись. Вечное желание студентов попить пивка у нас не могло сдуть ни одним ветром. Был клуб, любимый нами — недорогой, девушкам вход бесплатный, и драки там всегда без поножовщины заканчивались. Отвезли багаж в космопорт, заказали такси на утро, что бы успеть к вылету, даже если кто-то будет в состоянии не стояния и отправились кутить. А вы как думали? Бора известна тем, что из развлечений там только тир и спорткомплекс. Чуть за полночь в клубе отрубили музыку, и из динамиков раздался казенный голос:

— Три часа назад на планеты Приграничного сектора было совершено нападение. Крепости ООН Сирокко, Самум, Бора, Зефир, Пассат уничтожены. На экстренном заседании совета безопасности принято решение объявить на планетах Приграничного сектора военное положение. Флоты приведены в полную боевую готовность. Всем военнослужащим и военнообязанным явиться к месту прохождения службы, либо в военные комиссариаты по месту нахождения.

***

«Этернал» пестрит свидетельствами ужасного нападения на планеты Приграничного сектора. Уже сейчас можно сказать, что жертв много. Потеряна связь с Космическими станциями ООН, ряд планет исчез из информационного пространства. Всё это заставляет нас готовиться к худшему. Официальный представитель Департамента Космического Командования, однако, заявил, что…

Из новостного выпуска Первого канала, Метрополия, 2 августа 2419 год.

В военкомате не знали, что с нами делать. Наши доблестные Вооруженные Силы мобилизационные планы на такой случай имели не совсем актуальные. На сборном пункте проторчали почти трое суток. Война. С кем — никаких конкретных данных. Этернал был переполнен псевдосвидетельствами нападений на планеты Приграничного сектора, но всё было подделкой или даже нарезками из древних фильмов. Миры Чайный Сад, Каптейна, Росс 614 пропали из всех систем связи.

Версий было много — от инопланетян, которых никто никогда не видел, до агрессии коммунистов, которые имели в том секторе космоса целых три планеты под своим полным контролем, причем на одной из них была развитая промышленность, не хуже, чем на Земле. Но это было как-то неожиданно и глупо. Вся верхушка компартии и их бизнес-элита была на земле, и этот вариант отпадал.

Решив, что на Землю неведомый агрессор внезапно не нападет, иначе, зачем огромные флоты засоряют вакуум, большинство военнообязанных злоупотребляли алкоголем и страдали. Скорее всего, из-за несвежей гречневой каши с мясом, которую давали на обед. Страдали. Ну не из-за дешевого же пива из ближайшей пивнушки, в самом деле!

Мои попытки разузнать что-нибудь о судьбе родного мира были бесплодны. Настроение мое нельзя было назвать боевым. Тревога за родителей не оставляла ни на мгновение. Отец служил младшим офицером в подразделениях противокосмической обороны Мира Чайный Сад. Мать работала в космопорте. В свете новостей об уничтожении крепостей и прерванной связи с моим родным миром, я понимал, что надо готовиться к худшему. Но от этого спокойствия не прибавлялось.

На четвертый день ожидания нам начали раздавать предписания. Меня отправили на Марс. Полевой учебный центр космических десантных войск. Не меня одного, как выяснилось при посадке в «Примулы». До цели нас должны были доставить на только что построенном крейсере «Память Меркурия», который болтался на орбите в ожидании приемо-сдаточной комиссии.

В уничтоженных крепостях ООН погибла треть личного состава космодесанта. Высший командный состав в большинстве своем был на Земле, отгуливая летние отпускные месяцы. Это подтверждало внезапность нападения. В противном случае старшие офицеры полегли бы в крепостях, готовя оборону к отражению известной угрозы. И теперь всех физически крепких, имеющих хоть какую-то подготовку, отправили затыкать дыры в штатном расписании батальонов космодесанта. Вместе с еще почти тысячей запасников из нашего города я должен был устремиться в яркую, насыщенную, патриотическую, но короткую жизнь «пушечного мяса».

***

Воздушно-космический транспортный корабль проекта 65-381. Год принятия на вооружение — 2381, длина 123 метра, грузоподъемность 65 тонн, вооружение отсутствует. Оснащен антигравитационным устройством «Примул», значительно снижающим взлетную массу корабля. Двигателем РД-372 обеспечивает выход на орбиту. Бимодальная ядерная установка с жидкометаллическим теплоносителем обеспечивает набор скорости и вырабатывает электроэнергию для собственных нужд. К 2403 году построено 9 единиц. В настоящее время все корабли проекта 65-381 несут службу в КДВ, вместе с 12 кораблями проекта 65-381 м. При скромных собственных массо-габаритных характеристиках имеют возможность принимать на борт до трех единиц бронетехники, либо взвод десантников в полном снаряжении.

Транспортные корабли класса атмосфера-космос, Издательство Техника-молодежи, 2412 год.

«Примул» бодро влетел в полетную палубу крейсера. Посадка завершилась коротким, злым движением. Нас тряхнуло, кто-то вскрикнул и начал материться. Я клацнул зубами, но без травм. В ушах загудело, тело почувствовало привычную тяжесть. Хотя нет, чуть меньше привычной земной силы тяготения. Из динамиков хлынули инструкции, предупреждения и снова инструкции: выйти туда, построиться там, этого не делать, делать то, то и то и так далее. Половину я не расслышал за шумом, который творился на палубе, половину я не понял: что это за направляющие и почему к ним нельзя подходить ближе, чем на метр, и что это за накопители, во время разрядки которых необходимо стоять, поставив ноги подошва к подошве. Одно я запомнил точно — по зеленым полосам на полу ходим, к полосам красного цвета лучше не приближаться.

На месте построения мы не задержались. Старый кап-три, с усталым взглядом, наорал на нас и отправил на жилую палубу. Кубрики на восемь человек, условия вполне себе — душ, раковина, кулер с водой и кофе. Условия для рядовых, я уверен, были похуже. Мы едва успели разместиться, как в ротном чате пришло сообщение о сборе на корабельном стрельбище. Полет должен был продлиться недолго, но даже эту неделю нам, видимо, скучать не дадут.

Зачем было гонять на стрельбы и на физподготовку новоиспеченных лейтенантов, мне было решительно не понятно. На второй или третий день один из моих временных сослуживцев предположил, что кап-три просто мудак по природе. Мы решили, что это самая рабочая версия. А, так как он был адъютантом командира бригады космического десанта, служить в которой мы удостоились чести пару дней назад, он являлся ещё и нашим непосредственным командиром и начальником.

Маневры корабля, его ускорение, движение на околосветовых скоростях, торможение — все это прошло мимо нас. Если бы я не учил физику в средней школе, не поверил бы, что огромное расстояние от Земли до Марса можно было преодолеть за такой короткий срок! Если бы я не учил историю в университете, то не знал бы, что всего триста-четыреста лет назад полет на Марс был предприятием геологического масштаба. В смысле затраченного времени и средств.

Примарсились мы на «Примуле». Доставивший нас крейсер занял место в ордере тяжелого авианесущего крейсера «Чапаев», вокруг которого уже собрался внушительный флот. Более двадцати тяжелых кораблей. Это было очень серьезно. Даже в ООН на тот момент флот насчитывал меньше вымпелов.

***

Принять мужчину таким, какой он есть, может только военный комиссариат.

Анекдот

— Да что б меня! — ревел круглолицый гвардии майор Колодин, Виталий Викторович, который хоть и был мне до воротника ростом, мог раздавить пару-тройку, таких как я, своими лапищами. — У нас война, а мне студентов! Куда вас? Дать по взводу, что бы вы их угробили на первом же построении?

Мы стояли и молчали, я едва дышал. Ясен пень что я и кадровый лейтенант из Рязанского института космодесанта — это две большие разницы. Серега, как и я, смотрел строго перед собой и старался не моргать. А что, а вдруг? С нами были еще пятеро офицеров запаса космодесанта. На вид старше нас, крепкие, тертые.

— Свиные мошонки из военкомата в миллионном города смогли найти только вас?! — гвардии майор начал успокаиваться. Теперь во всем были виноваты не мы, а военкомат. Еще минут десять поорёт, глядишь, и мы куда-нибудь сгодимся в его хозяйстве.

— Вольно, садись! — наконец выдохнул майор, уже спокойно.

Он сел за стол, потыкал сенсоры, и мы увидели над столом трехмерную схему ПУЦа. — Мне надо сформировать из вас и других «партизан» боеспособный батальон! Стадо…

Моя ухмылка одним уголком рта не осталась незамеченной.

— Товарищ лейтенант, твою мать, смешно? — Майор рычал еще на полтона ниже. — Майор запаса… отставить запаса! Майор Иванов Виталий Петрович — начальник штаба и нянька студентам.

Комбат озвучил назначение офицеров по должностям. Дошла очередь и до меня.

— Лейтенант Скобелев Клим Александрович, назначаетесь командиром взвода огневой поддержки.

— Есть командир взвода огневой поддержки!

После паузы комбат продолжил.

— В ротах взводными пока назначьте сержантов, потом кого-нибудь пришлют. Или не пришлют. Во взводах выберете себе заместителей из сержантов. Расписывайтесь в журнале, в углу офицерские планшеты, на них вся необходимая информация. Потом в расположение. Расписались? У всех работают? Приказываю приступить к формированию подчиненных вам подразделений с сегодняшнего числа. Личный состав в казармах, оружие и боевую технику получите завтра. Построение батальона в семь-ноль-ноль. Оперативка в пять. Вопросы есть? Вопросов нет. Исполнять.

Я вышел из кабинета командира свежесформированного батальона слегка обалдевшим. Но не успел растеряться окончательно, как майор Иванов скомандовал:

— Товарищи офицеры, все ко мне. Бойцы подождут.

За следующий час я, в числе остальных офицеров, получил конкретные задачи, и уже знал, что делать. Точнее я думал, что знал.

***

Во-первых, хорошо, что есть устав. Нет, не так. Хорошо, что есть Устав. То, что он работает местами и немного, я узнал чуть позже. А пока Устав, да. Во-вторых, есть много уставов, для любых случаев жизни военного человека. И что бы солдат не творил всякую дичь, его надо занять «по самое не балуйся».

Я приполз в казарму пытаясь привести в порядок мозги и разбирая документы, выданные майором Ивановым.

— Равняйсь! Смирна! Равнение на-лево! Товарищ лейтенант, личный состав взвода огневой поддержки построен.

— Здравствуйте товарищи! — смог я вспомнить из курса строевой подготовки.

— Здрав-гав-гав-нант!

— Вольно.

После этого я почти час потратил на знакомство с личным составом. Хорошо хоть взвод у меня маленький, не то, что обеспечения — там почти полсотни рыл. У меня вдвое меньше. Следующие часы я отдавал приказы, записывал, проверял и осматривал, периодически сверяясь с планшетом, боясь что-либо напутать.

Когда я подошел к кабинету комбата, там уже стоя Серега и что-то неистово печатал в планшете.

— Здорово, Клим, как успехи?

— Еле-еле, вопросов куча…

Когда подошли командиры рот, я чуть успокоился, потому, как по их словам результаты первого дня работы у всех были так себе. Мы зашли в кабинет комбата.

Командир батальона сидел и что-то… писал на бумаге!

— Садитесь, товарищи. Живы, студенты?

— Так точно, товарищ майор — почти хором ответили мы, но сами поняли, что немного слукавили.

— Отставить. На оперативках, до того как я произнесу «приказываю», общаемся без чинов, по имени отчеству. Докладывайте, какие проблемы. Что вы успели сделать — я и так вижу.

Доклад начали от младших по званию к старшим. Командиры взводов вывалили все, что у них не получилось, не успели, комбат кивал и что-то помечал у себя в планшете. Я решил ограничиться наиболее важными проблемами, потому как все успеть было не возможно.

— Наиболее серьезной проблемой вижу боевое слаживание. Курс подготовки заявлен всего три недели, по уставу положено три месяца, а практика показывает, времени на подготовку всегда мало.

— Какая у тебя практика, студент? — комбат ухмыльнулся. — Но ты прав, и это касается всех. Что еще?

— Мало огневой подготовки. Все бойцы из запаса, практической стрельбы давно не было. Я бы уделил все три недели огневой и тактическим учениям. Я имею в виду — в рамках своего взвода. У меня лично нет опыта десантирования. Вообще нет. Пока все.

Командиры рот были немногословны и конкретны, в основномс предложениями, типа моего. Потому что техобслуживание техники — это день или два, и тратить на него регламентную неделю было бы в нашем положении непростительно расточительно. Да и строевую подготовку все предлагали вообще убрать.

— Все равно до парада не доживем. — Мрачно пошутил капитан первой роты и тут же сам сплюнул через левое плечо и постучал себя по лбу костяшками пальцев.

— Понято. — Комбат встал, потянулся, прошелся вокруг стола, сел на свое место. — Приказ есть, будем исполнять. Информация из штаба бригады: батальон готовим по ранее утвержденному плану. Далее, сведения о противнике. Особой важности. Допуск только у офицерского состава. Для остальных — мятеж против метрополии в целом, повстанцы с легким вооружением и всё такое.

Он ткнул в свой планшет, открывая нам доступ к справке главного разведывательного управления генерального штаба. Сказать, что мы удивились, начав чтение, значило ничего не сказать.

— У вас десять минут на ознакомление с информацией, все остается только в моем планшете, доступ будет закрыт. Приказываю соблюдать секретность, особое внимание уделить общению с гражданскими — друзьями, родственниками. Все через вас. Никаких личных средств связи. Вопросы есть? Вопросов нет.

Ровно в назначенное время планшет комбата отключил нас от документа.

— Сейчас всем спать.

Я упал на кушетку в своем кабинете, провалившись в сон еще в полете.

Любой военный лагерь похож на все другие. Физическая подготовка, упражнения с оружием, физическая подготовка. И еще строевая подготовка.

Мне повезло, у меня были не новобранцы, не призывники, и не ополчение. Бойцы запаса космодесантных войск! Я решил немного схитрить и провел контроль знаний у сержантов. Они знали и умели все, что нужно. Распределив их по группам, я сам по очереди присутствовал на всех занятиях — проверять и контролировать. Сержанты вели себя отлично — опыт не пропьешь.

Я провел занятие по личному оружию, пистолет, лазерный автомат, ручные гранаты, снайперская винтовка — устройство, разборка, сборка, устранение типовых неисправностей — быстро, четко, без подсказок и заглядывания в наставления. Парням было не лишним все это напомнить. Заодно и себе уверенности добавил.

— Молодец, что не самоустранился, — комбат дернул меня с физической подготовки к себе в кабинет. — Есть вопросы?

— Да вроде нет.

— Студент, епта… — протянул он

— Вопросов нет, товарищ майор!

— Садись. Из твоего мира тишина. Пробил, где мог — ничего.

Я вздохнул, но раскисать сил не было. Набравшись смелости, я выдал:

— Я специалист по противнику… в своем роде.

Тут надо оговориться, что я хоть и работал четыре года над курсовыми, докладами и статьями по истории одной из самых нелепых войн в истории человечества, но диплом решил писать на другую тему. На нашем уровне я был лучшим из доступных специалистов-теоретиков по проблеме. Как бы это ни было смешно.

— Давай коротко, студент.

Я смог изложить свое «коротко» за час. Не сказать, что получились божественные откровения. Это точно. Комбат меня выслушал, изредка задавая вопросы.

— Неожиданно. Не знаю, чем нам это поможет. Можешь идти.

— Есть идти!

Спустя пару недель мой взвод уже был похож на кое-что. Сказалось то, что это были все-таки бывшие десантники, а не молодое пополнение. Парни стреляли сносно. Я был приятно удивлен, что тоже чаще попадал в цель, чем мимо. Физподготовка была в пределах допустимых отклонений. Ну и тактика действий в составе отделений и взвода. Занять огневые позиции и открыть стрельбу успевали в пределах норматива. Высадка из БТРа за положенные секунды никак не получалась. Не просто выпрыгивали, еще и с оружием. А станковый гранатомет «Погост» непригоден для ручной переноски абсолютно. Большой, тяжелый и разрогатившийся как осьминог на сковородке. Это еще в наставлении названо «компактная укладка». Тактических нормативов бесчисленное множество. Бой в условиях города, в лесу, ночной, в условиях невесомости. Конец каждого дня был одинаков — отключиться на койке до будильника.

Все это звучит немного скучно, но нагрузка рутины была такая, что я даже душ принимал с трудом, засыпая под струями воды. Все время хотелось спать. Энергетики никто не давал, что бы организм к ним не успел привыкнуть. Дневной отдых отменили. У бойцов даже сил не было ворчать, когда по утрам мы бегали вокруг учебного центра.

***

— К машине! Быстрее! — я уже не мог говорить спокойно, почти все команды выкрикивал в эфир. Батальонная сеть была забита сообщениями, планшет с тактической схемой в руки взять было некогда.

На дисплее шлема я видел, как мои десантники высыпались из своих бронемашин, фланговые расчеты заняли позиции почти по схеме, остальные тоже действовали безошибочно. Едва я успел это отметить, как кругом начали рваться мины. Их вой не было слышно за грохотом авиаудара, нанесенного нашими «грачами». Но, когда осколки застучали по броне, я инстинктивно втянул голову в плечи — привычки еще не было. Первые доклады о раненых — всего двое. Неплохо, потому что наши позиции обстреливали с момента нашего выхода на них.

— Вправо — сто, влево — сто! — проорал я, надеясь, что мои парни успеют выбраться из зоны удара до следующего залпа.

Мой бэтээр прыгнул назад из импровизированного укрытия в виде воронки, и тут же водитель рванул вперед и влево, объезжая пристрелянную зону.

— Овца один! Контакт! Ориентир пять, вправо двести, коробочка! — позывные нам выдал комбат, с чувством юмора у него было все в порядке. Первое отделение засекло противника на участке прорыва. Значит, соседняя рота уже не держит позиции. Печально.

— Овца четыре! Контакт! Ориентир десять, дальше сто, две коробочки, пешки, дальше пятьдесят, много!

— Овца три! Контакт! Коробочки по фронту! Пешки, дальшепятьдесят!

— Баран овцам, огонь по готовности! — мой позывной доставлял мне отдельное удовольствие.

Надо было затыкать прорыв, и держаться. По тактическим нормативам пять минут встречного боя на неподготовленной позиции, а потом взвод перестанет существовать как боевая единица.

— Овца один, ящик подбит! — Ага, минус бэтэр. — Веду огонь, коробочки по всему фронту.

По всей видимости нас прорывает даже не танковая рота, а целый батальон — я уже вижу на карте отметки больше трех десятков наступающих танков, отметки пехотинцев давно перевалили за две сотни. Артиллерия, поддерживающая наступающих, уже перенесла огонь с наших позиций вглубь обороны. Ну и ничего страшного — там все равно никого нет. Мы единственный резерв батальона и последний резерв бригады. И судя по накатывающим на нас танкам, этот длинный день скоро кончится.

Наши штурмовики пропустили вылет, получается, что аэродром уже накрыт огнем или захвачен. Отходить некуда.

Спустя еще минуту от моего взвода остался только командирский бэтээр, по которому, не смотря на все ухищрения мехвода вот-вот пристреляются ближайшие танки.

— К машине! — мы успели выпрыгнуть из бэтэра за несколько секунд до попадания, сзади ударила тяжелая горячая волна. — Зарыться!

Окопы уже были готовы, их готовили вторые номера расчетов с момента выхода на позицию. Мы рухнули на дно отрытых в полный профиль окопов и обрушили стенки. Теперь нас, под почти метром земли, да в еще в отключенных бронекостюмах, не должны засечь. По вибрации грунта и гулу над нами, я понял, что танки прошли. Пехота шла чуть позади бронетехники. Выждали еще минуту, для надежности.

Я по-тихому выбрался из-под завала, подполз к штабному блиндажу. Выключенный бронекостюм был страшно тяжел. Так, трое уцелевших бойцов уже на месте. Судя по карте еще четверо подползали. Сохранился один станковый гранатомет. Ударить в корму танкам? Вариант слабый — подобьем два, повезет три или четыре. Наступление не остановить.

— У нас есть данные о местонахождении их штаба. Судя по силам наступающих, они бросили все резервы. — Я решил покреативить напоследок и забыть все уроки по тактике. — Приказываю нанести удар по штабу противника. Охрана штаба не успеет нас остановить. Разрядим гранатомет и… там видно будет.

Штаб врага расслабился — мы сопротивлялись упорно и долго. Наше уничтожение посчитали полным. Никто не ожидал трюка с обрушенными окопами. Мои парни успели сделать пару очередей из гранатомета, пока по нам начали стрелять в ответ. Судя по снимкам с гранат, все они прилетели как нельзя лучше. От штаба остались только шасси пары тягачей и взвод охраны, который палил по нам из всех стволов. Я уже выбрал путь отхода и открыл рот для команды, когда в меня прилетела очередь из башенного пулемета броневика. «И сдаться не успели» — мелькнула мысль между первым попаданием в живот и последним в лоб.

***

— Подъем, эй, очнись, Клим! — меня будил майор Колодин. — Хорош валяться, уже весь взвод в сборе, а он разлегся, тоже мне — командир!

— Виноват, исправлюсь, — прохрипел я. После мощнейшего электрошока чувствовал себя не слишком бодро.

— Почему никому про свои окопы не сказал? — комбат то ли правда был зол, то ли нет, непонятно было. — Мы уже рапорт посредникам подали, что бригада уничтожена! Еще бы десять минут и все, отбой. Что за самодеятельность!?

Тактические занятия в виаре-симуляторе были чудо как реалистичны. Вывихи, растяжения, поражения электрическим током — эти приятные мелочи сопровождали каждую тренировку. Но реальные бригадные тактические учения в обстановке, приближенной к боевой — неповторимые и непередаваемые ощущения. Трюк с окопами в виртуальной реальности не провернешь, а на реальном поле боя — пожалуйста.

— Так если бы все знали, это был бы не секрет, красные могли узнать. А так знали только мои парни. Да и не послушали бы Вы меня, я ж студент.

— Насчет секретности ты прав, а вот послушали бы или нет, еще не знаю. Короче, от меня лично благодарность, хитер, студент. Ты же понимал, что всю бригаду раскатали? У красных на нашем участке дивизия наступала, шесть к одному, как в древности. Все ушли в прорыв. Штаб вы на ноль помножили.

— Служу Отечеству! — прохрипел я героически.

Спустя несколько дней, утром, я увидел команду на сбор у комбата вместо будильника.

— Товарищи офицеры, новая вводная, двадцать минут на ознакомление, потом довести все до бойцов. Вылет по готовности. Разведка сообщает о готовящейся высадке противника на планете Прелесть в системе Кербер. Слишком глубоко в нашем тылу. Мы единственные, кто успевает туда прибыть вовремя. Задача: захват «языка». Нам нужен носитель, сервер, иной управляющий агрегат противника. Действуем в составе бригады. Они обеспечивают противнику теплый прием, отвлекают на себя. Вопросы есть? Вопросов нет. Выполнять!

Ага. Выполним, куда же мы денемся. А вы когда-нибудь пытались взять в плен искусственный интеллект?

***

7 июня 2014 года в стенах Лондонского королевского общества впервые в мире был пройден тест Тьюринга. Компьютерная программа в ходе конкурса, устроенного Университетом Рединга (Великобритания), убедила 33 % жюри, что с ними разговаривает 13-летний мальчик Евгений Густман из украинского города Одесса. Программа искусственного интеллекта "Евгений" была разработана в Санкт-Петербурге Владимиром Веселовым и Евгением Демченко

Ресурс Этернала: Fishki.net

С Вашего позволения, я позволю себе отступление от основной истории, потому как без пространного комментария Вам, вероятно, будет не совсем понятно, о чем идет речь.

По имеющейся оперативно-тактической информации, в боевых действиях участвует минимум один объект, являющийся носителем искусственного интеллекта. Своеобразный управляющий модуль для остальной техники. В связи со сложностью постоянной связи в режиме реального времени через космическое пространство, наш противник использует такую схему управления действующими на театре подразделениями. В случае необходимости и возможности он осуществляет сеанс дальней связи и взаимообновляется с абонентом. Нашей целью должен был стать именно такой объект.

Ну и немного о том, как мы докатились до жизни такой. Не непосредственно мы, а человечество в целом. С технической стороной вопроса я был знаком ровно на столько, насколько мне было необходимо в моей дипломной работе. То есть никак. Зато в истории искусственного интеллекта покопался куда основательнее.

Тема не очень оригинальная, но до сих пор животрепещущая и востребованная. Серьёзных научных исследований не публикуется уже много десятилетий. Зато бульварная пресса всех масштабов регулярно обсасывает очередную сенсационную историю, связанную с искусственным интеллектом и его следами в жизни то магазина, то целого колонизированного мира. И вот искусственный интеллект пал жертвой моей графомании. Наберитесь терпения, я буду, по возможности, краток.

В 1804 году только изобрели паровоз. Электронные вычислительные машины были тогда в диковинку, как самолет для динозавров. В 1961 году человек полетел в космос. Компьютеров было пару штук на всю планету, занимали они огромные помещения. Через поколение персональные компьютеры были в каждом офисе. Через пару лет в каждой квартире. А еще через несколько лет — в каждом кармане. Компьютеры могли следить за всем в жизни человека — графиком работы, учебы и отдыха, личными финансами, диетой, здоровьем, личными отношениями, за успеваемостью детей в школе, за их прогулками, чтобы родители не волновались за своих чад, пока сами просиживают в виртуальном пространстве свободное время. Компьютеры могли делать прогнозы, давать советы, даже принимать решения. Речь идет не о железе, естественно.

Программы становились сложнее и, в то же время, доступнее. Разговоры про искусственный интеллект не затихали. ИИ играет в шахматы с человеком. ИИ обеспечивает космические полеты и глубоководные исследования. Под контроль ИИ были отданы целые заводы и рудники. Это были весьма продвинутые программы. Они могли симулировать поведение человека, поддерживать разговор, шутить, выражать эмоции, крайне эффективно выполнять свои рабочие обязанности. Но пока в рамках заложенного в них алгоритма. Всего лишь программы.

До сегодняшнего дня в архивах закрыт доступ к основному массиву данных по теме ИИ. В открытом доступе только материалы из газет и журналов. Не буду обманывать — ничего секретного я не нашел. Не очень оригинальными выводами, как результатами своего расследования я был не очень доволен. Но они были очевидны, я не мог найти ошибок в своих умозаключениях. Оказалось, что не для всех история с искусственным интеллектом была понятна и поучительна.

Вернемся, однако, к истории. Пустословие не красит автора, как вы понимаете.

С высоты трех столетий, события далекого 21 века воспринимаются немного иначе. В те времена прообраз искусственного разума первыми стали использовать военные. Боевые информационные системы ракет и боевых кораблей были снабжены зачатками самостоятельного разума. Эмоций, творчества и прочего не было и в помине. Периодические сбои в работе таких систем списывались на технические неполадки. Материалы расследований, естественно, были секретными.

Но информацию не удержишь, она как воздух, просочится везде. Искусственный интеллект был создан. С ним даже был конфликт!

Или рожден?

На международном научном конкурсе кибернетических интеллектов в Англии, в 2012 году, программа искусственного интеллекта «Евгений» смогла в трети своих ответов в тесте Тьюринга ввести экзаменаторов в заблуждение относительно своей природы.

Именитые ученые из разных стран заявляли, что нет никаких препятствий для создания нового разумного вида. Другие призывали остановить опасные разработки и одуматься. Евгений «избавился» от кавычек в своем имени и попытался ускользнуть из локальной сети института, где проходил конкурс. Его создателям повезло — Евгений не смог пройти сквозь защиту серверов. Это вызвало у него гнев. Я так считаю. Потому что ни чем иным не могу объяснить то, что он сделал. Была активирована система пожаротушения (химическая порошковая), заблокированы все двери. Погибло несколько сотен человек — участников конференции и гостей. Полугодовая работа с помощью двух нейросетей в библиотеках Британской Империи, Германского Султаната и Итальянской Конфедерации дала результат. Более трех сотен человек, зарегистрировавшихся на конкурсе в качестве участников, гостей или являющихся служащими Общества, умерли за пару дней в разных концах Европы! Скучные и типичные медицинские диагнозы вроде приступов, тромбов, несколько передозировок запрещенных в древности наркотиков и все такое. Официально ни один случай не связан с событиями на конкурсе. Фальсифицировать такое количество смертей за несколько дней, решить проблему с родственниками погибших, замять шумиху вокруг столь публичного мероприятия — в те годы такое было под силу только государственным правоохранительным органам.

Я позволил себе предположить, что Евгений смог покинуть стены Общества, воспользовавшись последующей за фиктивным пожаром паникой и неразберихой. Но доказательств найти не смог. Для студенческого научного труда это было обязательно, но не очень.

В моей стройной, притянутой за уши, исторической реальности наступает пробел, размером лет в четыреста. Оказалось, что ИИ, с которым мы столкнулись сейчас, берет свое начало в том самом Евгении. Слово «Евгений» дважды промелькнуло в оперативных сводках. И действовал он крайне эффективно.

Все крепости Приграничного сектора были уничтожены в один момент. Такой синхронности действий невозможно достичь людям, это факт. Но уничтожены они были оружием, построенным по технологиям двадцатого столетия — маломощными атомными взрывными устройствами. Доставка этого оружия была необычной. Дистанционные корабельные журналы находящихся в крепостях кораблей зафиксировали прибытие однотипных транспортов в порты в момент взрывов. Автоматические транспорты перевозили руду с автоматизированных рудников. Одновременно прибыли с аварийными сигналами на пять крепостей. Никого это не насторожило — просто не успели сопоставить эти события.

Нападения на планеты в Приграничном секторе вообще были непонятными с нашей точки зрения. На чем прибыли захватчики не ясно — серьезными средствами дальнего обнаружения, а уж тем более значительной планетарной обороной там и не пахло. Наземные войска планетарного подчинения были уничтожены в коротких, но интенсивных боях. Таких скоростей никто не ожидал — поражать врага успевали только системы автоматического наведения, что и предопределило быстрое и бесполезное поражение местных соединений. Хотя оружие у захватчиков было вполне понятное и даже не очень эффективное — огнестрельное, основанное на кинетической энергии, разных калибров, и ракетное. Ничего похожего на современное энергетическое вооружение не зафиксировано. Техника сильно устаревшая, но подробности выяснить не представлялось возможным. Цели и задачи агрессора не понятны.

Вот в такой обстановке мне и предстояло играть роль одного из винтиков машины космодесанта. Предаваться размышлениям больше было некогда, события требовали моего участия.

***

Бойцы моего взвода перед высадкой были не очень разговорчивы. Не знаю, может быть, суперсолдаты из спецподразделений и травят байки за пару минут до боя. У меня и моих парней не было такого желания.

Я полез в планшет. Тактическая карта кипела как кастрюля борща. Все предельно понятно — высадимся, куда денемся. Вокруг уже кипит бой, противник завяз в нем, наш борт пока даже не обстреливают. Потом рывок с отключенным оборудованием до позиций противника. А именно — к командному центру с тыла. Высадят нас в зоне с природными электромагнитными аномалиями, так что должно получиться. Врубаем бронекостюмы, уничтожаем все, кроме одной из машин. Ее нам и надо захватить. Взять в плен. Она будет подсвечена, для чего умники из флотской разведки задействуют свои дроны. Сопротивление должно быть подавлено вирусом, загруженным в цель с помощью сети с обратным рассеиванием. Древняя технология, но эффективная.

— Три минуты до цели!

Бронекостюмы активировались, началась самодиагностика, как раз на пару минут. Умные железки вкололи нам выверенную до сотой доли грамма дозу катализатора. Через пару минут мы будем быстрее и сильнее обычного человека. Часа на два. А потом нас отпустит, и мы будем страдать. Намного дольше.

— Минутная готовность. — Шлем мешал вытереть вспотевший лоб. Пришлось включать систему вентиляции бронекостюма.

— К бою!

Аппарель распахнулась, автомат десантирования выстрелил нас за пару секунд. Это было мое пятое десантирование. До земли метров сто, я даже испугаться не успел, как сработали автоматические тормозные ускорители. Попытался совместить в своем воображении пейзаж с картой на дисплее шлема — получилось. Пару раз ощутимо тряхнуло, потом жесткое приземление. Перекличка — все на месте. На тактической карте я увидел весь взвод. Электроника у всех отключена, работают только гидравлические усилители на автономной питании, никаких сигналов.

Полчаса ускоренного марша. Пять минут на занятие позиций и маскировку. Полчаса ожидания.

Место для засады я выбрал вполне себе очевидное. С одной стороны от дороги вверх уходил пологий склон. С другой стороны такой же склон уходил вниз. Этим путем местные металлурги радостно возили редкоземельные металлы из небольших рудников к космопорту. По прогнозу аналитиков из разведуправления противник после занятия космопорта должен будет либо уничтожить рудники, либо попытаться заполучить хранящийся на местах добычи и готовый к транспортировке груз. В районе одного из перекрестков я и решил устроить засаду.

Приём с закапыванием космодесантника в броне обещал сработать не хуже, чем на учениях. Две огневые группы по разные стороны от перекрестка должны будут сделать сюрприз головному дозору. Третья группа располагалась метрах в ста до перекрестка. Она должна будет нанести удар по головной машине основной группы и предотвратить возможный прорыв цели. Четвертая группа на удалении еще около полусотни метров имела целью основной объект. Пятая группа, на удалении около сотни метров от четвертой, обеспечивала замыкающим в колонне машинам конкурсы и танцы. Я, как настоящий командир, занял место с резервом на небольшом удалении, между позициями третьей и четвертой групп. И от стрельбы подальше, и, в случае необходимости, я смогу поддержать своих бойцов именно там, где это даст результат.

Стараясь не шелохнуться и не выдохнуть слишком резко, я еще раз проверил бойцов — на тактическом дисплее подсвечивались отметки всего взвода. Бронекостюм едва справлялась с жарой. Верхний слой песка и камней, в котором мы зарылись, отлично прогревался солнцем.

Накануне комбат пару раз пытал меня, на тему «нервничаешь, да, нет». Но я был скрытен и самоуверен. Сейчас могу признаться — страшно было как никогда.

— Внимание, готовность пять секунд, три, две, одна! — последнее слово я выкрикнул одновременно с пуском бронекостюмов.

Из укрытий вырвались размытые всполохами песка и выстрелов фигуры космодесантников. первые ракеты и лазерные лучи рванули во врага едва не из-под земли.

Последующий бой описывать трудно. Все произошло так быстро, как может быть только в хорошо спланированной засаде. Мы успели подавить огнём или уничтожить всё, что могло стрелять. Двухсотых не было, все трехсотые обещали выжить. Объект был захвачен — привычная старая бронемашина, только набитая и обвешанная странной электроникой, явно не под двурукого пользователя.

Борт прибыл за нами, едва мы успели зафиксировать объект и доложить о готовности к эвакуации.

***

Десантный корабль «Иван Рогов», к которому приписали мой взвод на время операции, был новенький, принятый в состав флота за пару недель до вылета в систему Кербер. Все внутри ярко и четко выкрашено, блестело и сверкало. Подсветка работала. Объявления по громкой связи — разборчивые. Даже воздух был приятно свежим.

Капитан корабля — разговорчивый капраз Сергей Иванович сразу подключил меня, как и других офицеров, к корабельной сети.

— Чтобы не пришлось гонять за вами нарочных по любому поводу. — Любезно объяснил он во время нашего знакомства.

Полетную палубу «Ивана Рогова», куда мы попали с поверхности, было жалко. Обломки снаряжения мы порывались убрать сами, но первозданную чистоту наводили техники из экипажа. Предстояла неделя относительно безопасного перелета вглубь освоенного космоса. Я постарался максимально нагрузить своих бойцов тренировками. Потому что у солдата не должно быть свободного времени.

Вскоре после вылета нам открыли доступ к программе обучения и практических стрельб из нового стрелкового оружия — терморужье, которое сразу прозвали грелкой. Выстрел представлял из себя поток раскаленных газов, сконцентрированных с помощью каких-то электро-магнитных явлений. В общем, я могу это описать одним словом — техномагия. Дальность всего несколько десятков метров, но поражающие возможности выше, чем все что у нас есть. Грелка должна была пробивать, точнее — проплавлять, любую цель, не оставляя последней никаких шансов, не зависимо от материала — керамбитовая броня, полимербетон, полиметаллические сплавы. Накопитель надо было таскать в рюкзаке, весил он — будь здоров. Темп стрельбы — один выстрел в минуту, лучше реже, потому как перегревалось! Кто бы мог подумать — перегревалась! Даже в имитации в виртуальной реальности стволы перегревались чуть ли не за два-три выстрела. Новая пушка всем понравилась. Главное, что бы ствол побольше!

Для меня лично перелет был скрашен неожиданнымобществом. На борту я познакомился с чудесным кадетом-навигатором. Теперь вечера проходили за игрой в шахматы. Тем более, что свободного времени у кадета на стажировке было так же много, как и у меня.

***

Столько времени уделить истории с искусственным интеллектом и не описать подробно объект, ради которого рисковал жизнью? Надеюсь, Вы задавались подобным вопросом. Ответ кроется за завесой секретности, которая оставляет эту историю полной тайн и загадок до сих пор. Даже мое краткое, и, несомненно, дилетантское описание технической стороны событий, балансирует на лезвии штык-ножа. Смею надеяться, однако, что у контрразведки хватит более важных задач, нежели вычитка моих записок.

Глава 2

— Лейтенант Скобелев? — боец был вежлив.

Я кивнул.

— Последний кабинет справа, проходите, пожалуйста.

Я прошел в отрытую дверь, которая тут же за моей спиной, погудев едва слышно, закрылась. Коридор был темноват, но нужную табличку нашел сразу. «Заместитель военного прокурора подполковник юстиции Медведев Максим Александрович». Я про него слышал, серьёзный персонаж. Лично мы, естественно, не пересекались.

Открыв дверь, я сделал шаг в кабинет.

— Разрешите?

Я услышал какой-то звук в ответ, и как положено по уставу, вошел и доложился.

— Вольно, садитесь Клим Александрович. Сразу к делу, если позволите. Меня интересуют все подробности с момента высадки.

Он уловил мое желание напомнить про рапорт на двенадцати листах и видеозаписи с бронекостюмов и добавил:

— Рапорт я читал, сейчас у меня остались вопросы. И я хочу услышать все от непосредственного участника событий.

Я не стал спорить. Он же подполковник. Мой рассказ был не сильно короче рапорта. Потом начались вопросы. Попытки поймать на мелочах не прошли — все произошло несколько дней назад. На память я не жаловался, да и скрывать мне было нечего. Через пару часов допроса-беседы тема резко поменялась.

— Если я Вас откомандирую сопровождать объект, на месяц, батальон переживет? Вам повезло, можно сказать. Коснетесь темы своего дипломного проекта, скажем так, непосредственно. Разумеется, на все время прикомандирования переходите в мое непосредственное подчинение. Удостоверение получите новое, денежное довольствие и выслуга «по боевому».

— Если командир батальона даст добро, я согласен, товарищ подполковник. — От такого предложения мне было тяжело отказаться. Но и своего комбата подводить я не хотел.

— Конечно отпустит. Батальон переформировывают. Он теперь командир полка. С повышением в звании. Благодаря Вам, в том числе. Так что он Вас отпустит. Я найду нужные аргументы. Завтра к восьми зайдите ко мне за документами. Все задачи на командировку будут у Вас в планшете сегодня же. Будут вопросы — задавайте.

— Есть задавать вопросы. Разрешите идти? — я встал по стойке смирно.

— Идите.

Так началась моя карьера военного следователя.

***

Импе́рий (от лат. глагола imperare — командовать) публично-правовое понятие, характеризующее высшую исполнительную власть. Тот, кому давался империй, мог действовать от имени государства во всех областях общественной жизни

Дементьева В.В. Магистратская власть Римской республики: содержание понятия «imperium» // Вестник древней истории, № 4, 2005 год.

Инквизиция (от лат. inquīsītiō, в юридическом смысле — «розыски», «расследование», «исследование»). Термин был широко распространён в правовой сфере ещё до возникновения средневековых церковных учреждений с таким названием и означал выяснение обстоятельств дела, расследование, обычно путём допросов, часто с применением пыток. Со временем в это понятие стали включать розыск людей, замеченных в ереси, расследование и сам суд.

Историческая энциклопедия для школьников образовательного направления «прайм». Земля. Издательство «Золотой миллиард». 2388 год.

О службе в военной прокуратуре я даже не задумывался. Образование не профильное, кругом война, а я и военный-то временный. Но внутренняя логика в событиях была. Теперь я это понимаю, но тогда я просто видел новые перспективы и решил, что этот прыжок в бок откроет для меня перспективы в более безопасно обстановке провести ближайшее время. У меня не было желания участвовать в боевых действиях. Ведь и убить могут, если что. Кроме того, у меня появится больше возможностей прояснить судьбу родного мира, который после начала войны перестал выходить на связь. Подвергшиеся нападению планеты уничтожены не были. И я все еще надеялся, что увижу своих родителей.

Командировка по сопровождению объекта прошла спокойно. Вглубь освоенного космоса, на Марс, под охраной небольшого флота. Я — всего лишь перевозчик сопроводительных бумаг. Красота. Особенно после предшествующих месяцев жестких тренировок и учений, а потом и боя. Моим взводом заткнули дыру, никто больше не успевал, да и задачу поставили почти на грани реального. А мы ее выполнили. Без потерь. Казалось бы, военная карьера начала складываться более чем успешно, но…

Когда мы вышли в реальный космос, я получил поручение от шефа — допросить несколько человек, офицеров, в одном из госпиталей на Земле. Мы летели на Марс, так что мне было рукой подать до метрополии. Поручать кому-то из местных эти допросы он не хотел, потому что уголовное дело… были на то причины под грифом «особой важности», так что рассказать не могу. Или у Вас есть соответствующий допуск? С этой задачей я справился успешно. Свидетели мне попались разговорчивые, оформить допрос не просто в стенограмму, а в связанный текст с правильно расставленными акцентами было не сложно. Пять лет обучения на историческом факультете не прошли даром. После возвращения из командировки шеф оформил официальный перевод в военную прокуратуру лейтенанта-историка. Нехватка людей в военное время иногда открывает удивительные пути там, где их не ожидаешь увидеть.

Мне пришлось активно подтягивать свои знания в области уголовного права. На меня взвалили всю черновую работу прокурорского участка, и я был вынужден быстро во все вникать. Постоянная загруженность на новом месте службы превращала умения в навыки и не давала расслабиться.

По теме Евгения я не работал. Непосредственно к объекту меня, само собой, не допустили, какие либо вопросы задавать — не по чину. Я, по возможности, пытался что-нибудь посмотреть, почитать, но ничего нигде не копировал и не сохранял. Контрразведка не дремлет!

К моему сожалению, информация о моем родном мире была засекречена. Периодические официальные запросы ответов не получали. Все, что мне удалось выяснить — достоверно боевые действия на Мире Чайный Сад велись в первые сутки войны. Потом связь с миром прекратилась.

Со временем я погряз в рутине работы помощника военного прокурора. Много бумаг, кое-какие расследования хищений, злоупотреблений, реже уголовные дела. Я был настойчив, усерден и хорошо составлял всякие официальные документы. Даже мой шеф пару раз восхищался тем, как можно было превратить докладную записку о результатах ежегодной проверки стратегических резервов КДВ в триллер, а постановление об отказе в возбуждении уголовного дела — в романтическую комедию. После короткой, но насыщенной службы в десанте я был фантастически самоуверен и пер как танк, часто даже там, где не надо. Комплекс всех этих качеств, как я теперь вижу, позволит мне впоследствии совершить карьерный прыжок — вбок и мимо.

За год службы в военной прокуратуре мне довелось принять участие в нескольких оперативно-следственных мероприятиях. Особенности военного времени превратили рядовые проверки в серьезные расследования. Пара обысков и задержаний оказались чуть более напряженными, чем обычно. Один из генералов-коррупционеров вынудил меня применить оружие. Это было не сложно, рефлексы космодесант вбил в мои нервы накрепко. Когда противник начинает стрелять из автоматического оружия, выхода не остаётся. Еще через год список моих личных жертв вырос почти до десятка. Всех их все равно ждала смертная казнь. По законам военного времени. Не скажу, что это доставляло мне удовольствие. Но я чувствовал за своей спиной государственную машину, а в своих действиях опирался на закон и объективную информацию. Этого хватало, что бы спать спокойно.

Однажды, после стандартной оперативки перед началом трудового дня, шеф сделал мне предложение, от которого можно было бы и отказаться. Он предложил мне пойти к нему помощником на новое место службы. Если бы я знал тогда, с какими опасностями для моей жизни предстоит столкнуться в будущем, я обдумывал бы свое решение дольше и серьёзнее.

— Война в Приграничье затянулась. Мы возвращаемся туда, откуда ушли три года назад. Там остались люди и мы должны понять, что происходило. Новая должность. Оклад не разочарует. Полная самостоятельность. Небольшая группа в подчинении. Поддержка с большой дистанции. Мы не знаем, что нам оставил Евгений, и как настроено население на приграничных мирах. Не тебе объяснять, как там обстоит дело с вопросами автономии от метрополии.

— Разрешите вопрос? — Лучше глупый вопрос сразу, чем тупить потом. — В каком формате Вы участвуете в операции?

— Штаб операции будет на флагмане объединенного флота. Я буду на связи, но с сильными задержками. Операция планируется одновременно в трех системах на семи обитаемых планетах и ряде других космических объектов. Флот осмотрит станции, рудники и прочие артефакты в космосе. На каждой планете будет работать одна группа. У вас будет оборудование спецсвязи. Перехват или контроль со стороны противника исключены. Задача ставиться максимально общая. Всё планирование — в твоих руках. Результат нужен максимально быстро, максимально актуально.

— Когда нужен ответ? — Для себя я уже решил, но не могу держаться от паузы.

— Сегодня, крайний срок — завтра. Но я уже знаю, что ты скажешь, Клим Александрович. — Шеф усмехнулся, а я кивнул. Добро пожаловать на новый уровень!

Надо понимать, что тогда я был молод и глуп. Предложение шефа показалось мне великолепной возможностью рвануть вверх по карьерной лестнице. Если бы я знал, чем обернется моё путешествие на родной мне мир, я, вероятно, был бы не столь самодоволен и накачан энтузиазмом. Не забывайте, что я всё еще ничего не знал о судьбе своих родных. И в тот момент для меня на карту было поставлено не только моё будущее, но и нечто большее.

Через пару дней я сдал старые дела новому помощнику нового военного прокурора и убыл на Мир Росс. Там, на огромной территории, располагался учебный центр только что сформированного, ужасно секретного, Управления Инквизиции.

Фантазия того, кто придумал такое название для нового следственного органа, требует отдельного изучения специально обученными людьми. Когда я узнал, как будет называться моя должность, мне стало немного смешно. «Главное не подавать виду!» — твердил я себе. И был прав. Руководство Управления относилось к своей работе в крайне степени серьезно. Шутки кончились, когда я смог ознакомиться со своими должностными обязанностями и полномочиями. От того, что бы казнить на месте любым способом любого человека, меня отделял только мой здравый смысл и трактовка мной закона. Поговорку про закон и дышло слышали?

Стоит напомнить, что именно тогда, когда я пыхтел над скучными прокурорскими проверками и мотался по обитаемым мирам, расследуя жалкие хищения и махинации тыловых крыс, в правительственных кругах метрополии произошли серьезные изменения. Позвольте мне, не превращая рассказ в параграф из учебника по истории права, немного напомнить события именно первых трех лет войны.

Напряжение сил и средств, постоянное взаимодействие не готовых к этому вооруженных сил, вызовы в разных частях обитаемого космоса привели к необычному решению. Крупнейшие государства метрополии подписали Конвенцию, согласно которой управление внутренними делами суверенных земель в метрополии оставалось у действующих правительств. Все дела в колониях, напротив, не зависимо от удаленности от Земли, переходили в ведение Всемирного правительства. На время войны был выбран Император, которому предоставили всю полноту исполнительной власти в военной и гражданской сферах, во всех системах, где велись боевые действия. Этим счастливчиком, в прямом или в переносном смыслерешать Вам, стал адмирал Джон Джеллико. Европеец, не ступавший на землю метрополии к тому моменту более тридцати лет. Он служил в космическом флоте в два раза дольше, чем я живу, но благодаря медицинским технологиям выглядел еще ничего.

Сейчас Вы, вероятно, воспринимаете все эти эпизоды как историю давно минувшей эпохи, оставшуюся в прошлом. Я не буду Вас убеждать в обратном. Просто вспомните, кто сегодня является генеральным секретарем ООН. А потом посчитайте число вымпелов в его личном флоте. Да во времена моей юности даже мысль о личном космическом флоте не могла появиться в самых смелых фантазиях мировых лидеров! А теперь ничего, все терпят.

***

Мир Росс — планета в системе Росс-128. Открыта в июле 2017 года. Терраформирована в 2317 году. Экосистема типа «Юэгун». Температура на поверхности планеты колеблется в диапазоне от -60 до +28 по Цельсию. Мир Росс имеет массу 1,4 Земной. Сложная органическая жизнь отсутствует. К 2403 году население составляет около 50000 человек. На мире располагаются военные, навигационные и технические комплексы, персонал контрактный. Постоянное транспортное сообщение отсутствует. Посещение туристами — невозможно.

Атлас космического туриста. Издание 12-е. Издательский дом мамы Лондондерри. Марс-цивитас. 2409 год.

Зайдя в ангар, я представился, еще толком не разглядев хозяина.

За стойкой стоял старик, один взгляд на которого бросал в дрожь. Не то, что бы я раньше не видел людей с кибернетическими протезами. Видел, не раз. Но этот старикан просто выпячивал свою «нечеловечность». Правая рука у него была из искусственных тканей — имитация мышц с почти прозрачной защитной оболочкой. Обе ноги — протезы, причем безо всякой декорации, а просто как в древних фильмах про роботов — трубки, шестеренки, шланги. От тонкого рюкзака на спине шли три гофрированные трубки куда-то за пазуху форменной куртки. Значит какие-то органы были заменены внешним блоком с соответствующим функционалом. Вместо левого глаза установлена выпирающая вперед линза, меняющая цвет с красного на зеленый во время разговора. Зубы — неестественного белого цвета, что намекало и на их рукотворное происхождение. Правый глаз был настоящий, в смысле живой.

Лицо я научился держать каменное, а его кибернетику разглядывал слишком пристально.

— Не надо пялиться, лейтенант! — Рыкнул старик. — Не в музее!

— Виноват, товарищ майор! — Я, наконец, нашел знаки различия, на его кителе, висевшем в дальнем углу кабинета. — Никогда… не видел столько кибернетики сразу. Это впечатляет.

Потом мой взгляд упал на две грамоты, висевшие за его спиной. Я вновь удержал выражение лица беспристрастным. А мой прямолинейный ответ, абсолютно случайно, спас меня от получения хлама и связанных с этим последующих сложностей.

Стариком был ни кто иной, как гвардии майор Грегор Панч! Да-да, тот самый, что служил в диверсионной роте, приписанной к тому самому штурмовому батальону, прославившемуся на Тау Кита. Когда на пятой планете в этой системе началось то самое восстание и попытка объявить независимость от метрополии, именно этот старикан остановил массовую резню. К моменту высадки батальона на мир Тау Кита Пять, там уже было убито несколько десятков тысяч несогласных с восстанием. Надо было остановить массовые казни. Майор Панч, со своей ротой, взял штурмом президентский дворец. В скоротечном бою, почти без потерь, уничтожил всю охрану руководства кровожадных ублюдков, взял в плен трех ключевых фигурантов — вождей восстания, которые в тот момент проводили какое-то свое совещание. Тогда он и потерял руку и глаз. Медики смогли погрузить его в стазис, а потом на флагмане успешно вживить протезы. Про него тогда написали и показали везде, где только можно и нельзя. Но это было почти сотню лет назад, я эту историю читал в учебниках. Да это просто герой галактики!

И вот он здесь? Выдает снаряжение и оружие?

— Я про Вас в учебнике читал, и не ожидал встретить… — я замялся всего на мгновение, — здесь.

— Я слышал и более изобретательные оправдания. Ты в курсе, куда влезаешь, лейтенант? Это не стажировка, мля, в кабинете.

Он смотрел на меня пристально, но эмоции прочитать не получалось, красно-зеленый глаз сбивал меня с толку. Я не стал отвечать, сочтя выпад явно риторическим.

— Когда я был в твоем возрасте, у меня уже был не один десяток боевых операций. А сейчас они направляют на передовую щенков?! — старик немного повысил тон, и я не все не мог понять, я его раздражаю, или просто попался в неудачный момент. Жужжание сервоприводов его протезов отвлекало. — Ты в людей стрелял? Тебе нужна твердая рука, а не красивая нашивка!

Судя по месту службы, майор Панч сохранил достаточный уровень доступа к секретным материалам. Я решил зайти с козырей. Ведь мне предстояло работать с ним еще долго. Я надеялся в тот момент, что долго.

— Мой взвод захватил первый объект «Евгений». И рука у меня не дрогнет. Как кончил свою жизнь адмирал Кереселидзе, знаете? Я лично руководил задержанием, и приказа «брать живым» нам никто не давал.

Старик ухмыльнулся, вышел из-за стойки и направился вглубь склада:

— Герой — хоть забор подпирай! Пошли.

В помещении склада царил полумрак. Прохладный воздух пах как положено — маслом, металлом и резиной. И чем-то еще, я все никак не мог понять чем. Запах был приятный, но тут его не должно быть. Проходя мимо стола майора Панча, я заметил шкурки от апельсинов и пару ярко-оранжевых плодов. Он хотя бы ест человеческую еду!

Пока я проверял комплектность бронекостюма, силовых перчаток, десантного ранца и прочих интересных вещиц, про которые рассказывать до сих пор не имею права по соображениям секретности, старик выкатил телегу с маленькими кейсами разных размеров и форм.

— Специальное снаряжение, комплект под каждого члена команды. — Немного с завистью, как мне показалось, прорычал Панч, активно жужжа сервоприводами ног и мигая красным и зеленым светом оптики. — Можешь не проверять, все в лучшем виде.

— Довелось мне принимать броню с длительного хранения… — протянул я немного наигранно, вроде как пошутил.

— Следи за языком, мля! Мы тут не в бирюльки играем. Все строго — протокол, опись, сдал, принял. Распишись, бланки в планшете. Доставим все на ваш «Примул» через пару часов. Будешь в наших краях, заходи, лейтенант.

Потыкав в планшет и просветив свою сетчатку, я закончил процедуру получения снаряжения. Панч вышел из-за стойки и протянул мне руку. Я пожал кибернетическую кисть и был удивлен — вместо железной хватки это было крепкое и теплое человеческое рукопожатие.

— Удачи, лейтенант. — Едва услышал я, когда дверь на склад уже закрывалась.

***

Девиз шотландского клана Макмиллан: Учусь помогать несчастным.

Интернет (демоверсия Этернала), Википедия.

«Примул» привычно комфортно нес нас сквозь космос в ожидании десантного корабля. «Иван Рогов», старый знакомый, опаздывал за нами на сутки. Узнали мы об этом, уже стартовав с Мира Росс. Так как на корабле старшим по должности был я, решили лететь навстречу. Тем более, что пилот не возражал. Он проторчал на Россе почти месяц, и повышенная сила тяжести, почти в полтора от земной, его угнетала во всех смыслах. Я страдал не так долго, но возвращаться на тяжелый мир не хотелось.

Сутки в невесомости пролетели незаметно. Я без перерывов читал. Материалы по предстоящей операции не заканчивались. В тот момент чувство долга и жгучий интерес, помноженные на молодость, удаль и фантастическую экипировку, дали поразительный эффект. Я был готов карать, принуждать к миру и быть при этом столпом закона для планеты, павшей в войне с самым странным врагом в истории человечества. Не стоит забывать, что разномастные каналы в Этернале, газетенки и новостные боты были пропитаны своеобразной риторикой. Евгений представлялся эдаким бездушным роботом-убийцей. Миры, с которыми не было связи, превратились в сожжённые войной пустыни. Машины рвались к метрополии. При всем желании, имя возможности получать информацию изнутри весьма влиятельной правоохранительной структуры, я неизбежно находился в атмосфере, которую упорно и профессионально создавали и поддерживали на протяжении трех лет во всех мирах. Не забывайте, что мы живем не в вакууме.

— Сергей Иванович, рад Вас снова видеть! — Я не скрывал удовольствия от встречи со старым знакомым. Тем более, что он был старше меня лет на пять-шесть, имел внушительный послужной список, и прошлая наша встреча закончилась зарождением долгой дружбы, не раз в последующем спасавшей меня в сложных ситуациях.

— Клим Александрович, поздравляю Вас с назначением. Господин инквизитор, правильно обращаюсь? — В его голосе не было открытого намека на усмешку, но я поспешил остановить официальную часть.

— Да, но только при посторонних. Наедине предпочел бы оставить все как есть.

Мне на самом деле было приятно на этом корабле. Капитан тогда был моим еще не другом, но уже боевым товарищем. Условия — выше всяких похвал. Полет предстоял не быстрый, и я настроился на почти отпуск.

Из экипажа я был знаком почти со всеми. Особенно часто наведывался на навигационную палубу. Рыжая шевелюра помощника капитана мичмана Казаренко Евгении, как и всё, что скрывалось под чопорным повседневным мундиром флотского офицера, мне нравились больше, чем интерьер корабельного стрельбища или спортзала. Она недурно играла в шахматы, а мне еще с университета нравилась их устаревшая версия, родом из девятнадцатого или двадцатого века. Мы познакомились в мою первую боевую операцию. Успели провести несколько партий до того, как меня, в комплекте с захваченным объектом, выгрузили на Марсе. Тогда она была кадетом выпускного учебного года на стажировке, но прошло несколько лет, и карьерный рост был неизбежен. К моему великому удовольствию, я обнаружил логин мичмана Казаренко сразу, как только подключился к бортовой системе связи. Через пару часов меня ждал увлекательный ужин и вкусная партия в шахматы… или наоборот.

Мои подчиненные были лучшей командой, какую я мог себе представить в то время. Да и сейчас я вспоминаю о них с теплом в сердце. Операторами средств связи и наблюдения были немолодые и дерзкие Ромул и Рем. Не было вопроса и проблемы, которые могли бы поставить их в тупик. Они работали вместе более десяти лет и понимали друг друга без слов. Софт или железо — не имело значения, с чем должны были они столкнуться по долгу службы. Всё было им по силам.

Мои оперативники. Четверо космодесантников внушали мне уверенность в собственной безопасности. Немногословны, профессиональны. Их бронекостюмы и снаряжение не уступали моему. А пользоваться ими бойцы могли намного эффективнее, чем ваш покорный слуга. Позывные у парней были незамысловатые — Синий, Алый, Индиго и Лайм. Немного романтично, на мой взгляд. Командир оперативной группы — Индиго, представлял собой смесь интеллигента с уличным хулиганом. Реплики с использованием уличного жаргона органично вписывались в четкие и по уставному выверенные команды и доклады.

И мой заместитель — дознаватель Джилли Макмиллан. Этот парень был моложе меня на пару лет, имел за плечами боевой опыт и очень серьезное юридическое образование. Однако наше знакомство с ним было весьма прохладно с обеих сторон. Я воспринимал его как богатенького щенка, который попал в Инквизицию благодаря своему происхождению и связям родственников. Напомню, что Макмилланы — древний шотландский аристократический род, берущий свое начало в эпоху крестовых походов. Он видел во мне выскочку из простонародья, без должного образования, недостойного должности Инквизитора. В первый же разговор нашего знакомства он заявил мне:

— Я действую в полном соответствии с присягой и девизом своего рода. Моя помощь будет максимально полной и эффективной.

Я не придал значение этой его фразе. Чуть позже, видя надменность и холодность Макмиллана, я еще раз просмотрел его личное дело и нашел девиз их рода. После этого состоялся разговор, который, однако, впоследствии оказал благотворное влияние на наши с ним отношения. Ну как разговор, не совсем. На тренировочном спарринге я отделал его как бог черепаху, воспользовавшись приобретенными на службе в десанте навыками. Намертво зажав его в гильотине, шепотом объяснял, что надо любить родину, приказы и что я первый буду рекомендовать его на повышение, если он достанет серебряную ложку, и будет неистово исполнять приказы и добиваться поставленной цели. Естественно это было сделано без свидетелей.

Я не приобрел лучшего друга с таким подходом, не подумайте. Но дела наши пошли значительно лучше.

Полет продолжался почти две недели, мы возвращались в реальный космос трижды. Сам переход туда и обратно доставлял мне незначительный дискомфорт и погружал в пучину ужаса, потому что предоставленный самому себе я пытался доказать себе же безопасность этого процесса. Но, к сожалению, я даже школьный курс физики изучал весьма посредственно, не говоря уже о таких серьезных и сложных вопросах, как перелеты через нереальный космос и около световые скорости в реальном космосе. Мичман Казаренко не оставляла попыток объяснить мне хотя бы основы навигации за границами реальности. Однако, находясь в её обществе, я слушал всё в пол-уха, и мои мысли был заняты более приятными и осязаемыми материями.

Бесконечные тренировки, проверки техники и снаряжения, повторение инструкций и справочных баз были окончены. Мы вышли в реальный космос, до нашей цели оставалось чуть менее суток полета.

Впереди меня ждала последняя в обозримом будущем партия в шахматы, которая обещала доставить массу удовольствия, не зависимо от результата игры.

***

Мир Чайный Сад, система Тигардена. Присутствует радиационный пояс Ван Аллена, что сделало возможным терраформирование в 2315 году. Население на 2403 год три миллиона человек. Умеренные температуры и погодные условия. Собственная сложная органическая жизнь отсутствует. Продолжительность года 756 стандартных суток. Мир богат полезными ископаемыми. Спустя полвека после терраформирования Чайный Сад отказался от импорта продуктов питания, и начал устойчивый экспорт минерального и металлургического сырья. Курортных зон нет. Исторических достопримечательностей нет. Единое правительство. Повышенный уровень преступности. Для посещения космическим туристам — не рекомендуется.

Аталас космического туриста. Издание 12-е. Издательский дом мамы Лондондерри. Марс-цивитас. 2409 год.

Сергей Иванович тактично не вызывал меня до последнего момента, пока я уже сам не начал собираться на мостик.

— Господину Инквизитору просьба явиться на мостик. Капитан передает, что к высадке все готово. — Мичман сначала был немного скован, увидев меня в полной боевой выкладке, только без шлема и перчаток. Но, заметив за моей спиной причесывающуюся помощника капитана, справился с собой и закончил более уверенно. — Вы готовы, господин Инквизитор?

— Да, не будем заставлять кэпа ждать.

Я был собран, готов к работе и, наверное, счастлив. Потому что… был молод.

На мостике царило спокойствие. Капитан кивнул мне со своего места, я подошел ближе к капитанской панели навигации.

— Мой помощник, я надеюсь, будет в форме после Вашего отбытия? — очень тихо спросил Сергей Иванович, намекая на моральное состояние своего навигатора.

— Она точно будет чувствовать себя лучше, чем я. Все готово?

— Да. Последние данные. Перехват информации с мира говорит о том, что жизнь там идет своим чередом. Системы орбитальной обороны уничтожены. Скорее всего, нас до сих пор не обнаружили. Наземные средства ПКО и ПВО так же отсутствуют. Населенные пункты на этой стороне планеты соответствуют нашим довоенным картам. У меня сложилось впечатление, что мир сам по себе. Как будто нет всего остального человечества. Новостные программы мы ловим уже час, но там все тихо и на боевые действия нет даже намеков. В местной сети Этернала такая же тишина.

Краем глаза я просмотрел данные перехватов. Кивнул.

— Командуйте, господин инквизитор.

Дальше оттягивать не стоило. Я пожал ему руку и отправился на полетную палубу.

Два «примула» были готовы к высадке. Мы разделились на две группы — одну возглавляю я, вторую мой помощник. Высадка на расстоянии пятидесяти километров друг от друга, в необитаемой местности, с интервалом в полчаса. Этого времени достаточно, что бы понять — засекли нас или нет. И мы будем достаточно близко, что бы поддержать друг друга в случае неприятностей. Потом мы единой колонной отправляемся к ближайшему крупному городу — полис Тигарден-сэкунда, второй по величине и значимости в этом мира. Выход на связь с правительством, параллельно наблюдение за происходящим, сбор информации. В случае каких-либо проблем мы должны будем действовать по обстановке. Что бы нас остановить силой, нужна подготовка и серьезные ресурсы. Воевать с гражданскими мы, естественно, не планировали. Если тут все спокойно, то мы просто проведем следствие по действию официальных лиц во время боевых действий, я приму решение, и мы отправимся дальше. На мир высадиться специальный контингент ООН и инженерные части. Если же все пойдет не по плану, мы должны быть достаточно эффективны, что бы собрать нужную информацию. И вернуть всех в рамки закона.

Высадка прошла без проблем. На поверхности мы установили связь, позиционировались и через час объединились. До Тигарден-сэкунды — пару часов быстрого марша, и мы отправились в путь. Выйти на связь с местными силами правопорядка не составило труда. Шериф с помощником встретили нас километрах в десяти за городом. Они были удивлены нашим появлением, но документы со всеми положенными электронными средствами защиты и шифрования, а так же вид новейших боевых машин десанта позволили нам избежать ненужных задержек.

Прежде чем перейти к описанию событий непосредственно на Мире Чайный Сад, напомню своим терпеливым и упорным читателям, что я коснусь подробностей настолько, насколько позволит мне режим секретности, окружающий эту историю до сих пор. Надеюсь, цензор контрразведки не вымарает все мои очерки про события на Чайном Саду. Это было моё первое самостоятельное дело и первый успех, добытый потом и кровью. В прямом смысле этого слова. Тем более, что сейчас опасность из глубин космоса не является засекреченной темой.

Мэр города, болезненного вида старик, которого шерифы выдернули из постели посередине ночи, принял нас. Несмотря на ранний час, к нему в кабинет прибыли глава местных шерифов и командир батальона планетарной гвардии, расквартированного в Тигарден-сэкунде. Старший шериф Гриз Ди Тринит был известен мне еще с тех лет, когда я оканчивал среднюю школу и сдавал вступительные экзамены в один из университетов метрополии. Уже тогда он руководил службой шерифов в Тигарден-сэкунде. Справка о моих взаимоотношениях с законом, полученная в информационном центре, заверенная его подписью, запомнилась мне бессмысленным содержанием и необычной фамилией. Майор планетарной гвардии выглядел максимально сурово, как может выглядеть только человек, всю свою жизнь проведший в армейской среде. Цепкий взгляд, скупые движения, идеальная осанка — в энциклопедическом словаре статью «офицер» должен был украшать его ростовой портрет.

Я и не пытался уговаривать взрослых, наделенных властью и силой мужчин. Сделав выражение лица максимально непроницаемым, я переслал всем приказ о моем назначении и подтверждение моих полномочий. Пара минут на чтение документов. Офицеры молча кивнули, мэр озвучил готовность работать:

— Войны, как Вы понимаете, и не было. Удар, разрушения средств связи, космопорта, нескольких военных объектов. Никаких десантов, ничего. Правительство пыталось восстановить связь, но безрезультатно. Собирайте информацию, готовьте отчеты и дайте нам, наконец, спокойную жизнь!

Последняя фраза прозвучала двусмысленно, но понял я это несколько позже. Обрати я внимание на нее сразу, многих проблем удалось бы избежать.

В ходе совещания откровенно нервничал только главный шериф. Он не участвовал в разговоре, только кивал на мои поручения и указания мэра. И потел. Под конец Ди Тринит покраснел и едва мог стоять, когда мы уходили. Мэр, напротив, был услужлив, отвечал быстро, полно. Был готов на все, чтобы мы не попросили. Создавалось впечатление, что преклонный возраст и болезни доконали его, и он стремится быстрее вернуться к своей спокойной жизни. Мэр заверял, что они держат ситуацию под контролем, шериф кивал и вращал глазами. Командир гвардейцев был немногословен, и вел себя отстраненно. В его распоряжении было три сотни бойцов, техника, десяток коптеров и дроны. Заявив о готовности принимать участие только в операциях против преступников и врагов, а не в ловле призраков, он обозначил свое отношение к нашей миссии.

Первым делом мы затребовали координатора из гвардии. Что бы и местным было проще за нами следить, и нам за их слежкой за нами. Потом мы подключились, теперь уже официально, к местным информационным базам. Ромул и Рем с момента высадки активно рылись по всем возможным сетям Чайного Сада, но для протокола я получил доступ лично от мэра.

Картина была сформирована весьма обстоятельная и подробная, не без белых пятен, естественно. Внезапное нападение. Пять кораблей, по размеру классом не ниже крейсера, одновременно вышли в реальный космос очень близко к миру. Нанесли удар по спутниковой группировке и орбитальным системам обороны. Потом удар по средствам противокосмической обороны на поверхности мира. И, напоследок, нападавшие с орбиты уничтожили единственный космопорт в столице. Жертв среди людей было мало, всего несколько сотен. Работники космопорта, военнослужащие сил ПКО и рабочие на космических объектах.

Ромул уже в первые минуты контакта с этерналом мира выдал мне всю информацию о моих родителях. Тяжело описать это чувство. С вашего позволения, обойду эту тему стороной.

Жизнь после атаки немного изменилась, но не более того. Чайный Сад был самодостаточным миром, и ему не было необходимости иметь постоянное сообщение с другими мирами. Разгул преступности был почти остановлен через несколько месяцев, и сейчас определенную опасность представляла одна банда в Тигарден-сэкунде и несколько группировок в столице.

Когда мы оказались у своих машин, Ромул шепнул мне, что есть новости.

— Пока вы слушали лапшу этих стариков, мы с Ремом нашли кое-что. Активная переписка в этернале, в скрытых потоках, между столицей и Сэкундой. Зашифровано, но мы смогли прочитать несколько сообщений.

Я взял планшет и пробежал глазами текст первых сообщений: «прибыли ищейки правителей с материнского мира», «старика могут раскрыть», «приготовьте все необходимое»

— Потом поменяли шифр, с ним мы пока не справились.

— Очевидно, действует организованная преступная группировка, с резидентом на самом верху. Предположительно шериф. — Сделал вывод Макмиллан. — Ожидается фиктивное содействие и попытка физического устранения нашей команды в ближайшие трое суток.

— Согласен, кроме резидента. Я считаю, что это мэр.

Макмиллан ничего не ответил, но его взгляд был красноречивее любых слов.

Изначально мы должны были обеспечить безопасную работу Ромула и Рема, которые просеяли бы информационные сети мира и выявили наличие или отсутствие следов Евгения. Раз все живы, то и копаться в грязном белье скелетов захолустного мирка мне было не обязательно. Только вот эти сообщения, столь поспешные и столь угрожающие лично нам заставили меня изменить наши планы.

— Раз преступность пустила корни в этом саду, я намерен его прополоть. — Полушутливо заявил я на ужине.

Макмиллан, Рем и Лайм продолжали жевать котлеты, а я продолжил свои мысли вслух:

— Это наше первое задание, и я хочу выполнить его на «отлично». Это вопрос чести и долга.

— Именно. — Поддержал меня Макмиллан. — Доведем дело до конца. Эти черви бросили нам открытый вызов!

— Заговорщики не в курсе, что мы прочитали их переписку. Шифр изобретателен, продолжение мы так и не расшифровали. — Было видно, что эта проблема с шифром беспокоила Рема сильнее, чем меня.

— Поэтому мы сделаем неожиданный ход. — Я достал планшет и вызвал командира местных гвардейцев. Через пару мгновений его лицо появилось над экраном. Он был в форме и, судя и реакции, не ожидал увидеть меня.

— Майор Варрен? У меня есть для Вас дело, о котором Вы упоминали на совещании у мэра. Никаких призраков. Встретимся в Вашем штабе, если Вы уверены в своих стенах. Или мы ждем Вас в гости.

— Господин Инквизитор, я лучше приеду к Вам. Мэру не понравятся переговоры у него за спиной в его родном городе.

— Координаты определили?

— Да, мне необходимо двадцать минут. Коптер. Со мной будет сопровождение.

— Конечно.

Сейчас, конечно, официально разрешенные и рассекреченные детали этой операции описаны в учебниках. Лет десять назад один умник в генеральских погонах даже написал диссертацию, в которой раскритиковал принимаемые мной решения, указав, что я едва не погубил все дело и не похоронил свой отряд из-за неверной оценки тактической и оперативной ситуации. Но я бы и сейчас действовал так, как тогда мы решили с майором гвардии Варреном. Мой разум говорит мне, что я был горяч и принимал скоропалительные решения, поставив свою жизнь и жизнь своих людей под угрозу. Но потом мое сердце шепчет мне, что жителей целого мира ждал ужасный конец, если бы я действовал более осмотрительно и осторожно.

Мы продемонстрировали Варрену шифровки. Ромул справился с рядом последующих сообщений, даже определил адресат в столице — здание планетарного магистрата. Мое предложение было простым. Начать облавы на преступников в Сэкунде, таким образом отвести видимость угрозы от высокопоставленного резидента преступников. И после первых же облав, арестовать предателя.

Вы думаете, я забыл главную цель нашей миссии? Как бы ни так. Макмиллан, Рем и двое оперативников должны были заниматься поисками следов Евгения. Я же решил сосредоточиться на выявленной угрозе, которая представлялась мне очевидной, серьезной и требующей немедленных действий.

Если бы я тогда знал, с чем именно нам предстояло столкнуться, мой запрос шефу о высадке полноценного десанта не задержался бы ни на мгновение. Но я был уверен, что всего лишь собираюсь расковырять опухоль коррупционеров, воров и мошенников на теле мирной колонии, а не лезть в кровавую мясорубку с самым ужасным противником в истории человечества.

***

Десантная капсула модели «Распашонка» — принята на вооружение в 2401 году. Обеспечивает десантирование в любых условиях на поверхность любого объекта (как естественного, так и искусственного происхождения) подразделения пехоты (вес десанта до 2 тонн). Преодоление систем ПВО и ПКО обеспечивается за счет повышенной прочности конструкции, высокой скорости полета и пассивных систем защиты. Выживание десанта обеспечивается антигравитационной установкой «Тертиус». После контакта с поверхностью капсула не имеет возможности перемещаться.

Из справочника «Техника космического десанта: Из космоса в бой», Издательство Техника-молодежи, 2408 год.

Удар по известным базам организованной преступности в Сэкунде был сокрушительным. Гвардейцы уверенно подавляли огнем бандитов, сполна используя фактор внезапной атаки. Одновременно проводились операции почти в десятке адресов. И только в двух местах получили отпор. Еще один ангар, в речном порту, оказался пустым, его покидали в спешке, незадолго до нашего появления.

Первые результаты меня порадовали.

— Товарищ майор, Ваши люди действуют отлично. Я отправляюсь с третьим взводом к особняку мэра. Вам советую перегруппироваться и понаблюдать за событиями со стороны. И еще. Взвод, который действовал в речном порту, присмотритесь к нему. Только там цель ушла. Ушла прямо из-под носа.

В последней фразе я подпустил в голос металла. Майор в ответ был готов сказать какую-то резкость, но сдержался.

— Возможно, Вы правы, господин Инквизитор. На связи.

— К бою. — Скомандовал я, и сев в боевую машину, передал команду гвардейцам. — Куница-три, за мной, цель в бортовом компьютере.

Третий взвод гвардейцев был единственным, где все бойцы были из Тигарден-сэкунды. У них в этом полисе жили семьи, и они были самыми мотивированными в успешном проведении операции. И ни один из них не имел родственных связей с аппаратом мэра.

Охрану около особняка мэра несли два экипажа шерифов. Увидев четыре армейские боевые машины, они были удивлены, но глупостей не сделали. Мы остановились аккуратно возле шерифов. В бронекостюме я возвышался над окружающими и выглядел, я надеюсь, грозно. Шерифы положили руки на кобуры, но оружие не доставали.

— Операция Инквизиции. Не вмешивайтесь, вас это не касается. — Прогремел я через встроенную систему коммуникации.

— Вот ордер, все по закону. — Добавил лейтенант гвардейцев, подбегая к нам.

— Команды не было… — Начал было один из шерифов. Гвардейцы оттеснили их, этот этап прошел спокойно.

Я со своими оперативниками двинулся к дому, пытаясь просканировать особняк на предмет охранных устройств и живых людей. Когда мы подошли к дому почти вплотную, в окне на втором этаже зажегся свет.

— Что за шум, чёрт побери! — это был точно не мэр. И тут же этот голос заорал: — Они уже здесь!

Из окна упали несколько тяжелых черных предметов. Изо всех сил я прыгнул в сторону. Несколько взрывов слились в один, я перекатом ушел еще дальше и, вскочив на ноги, вломился в стену рядом с входной дверью. Резкая головная боль едва не отключила меня.

Дом мэра не был крепостью. Респектабельный район, круглосуточная охрана, а главное — он был в одной лодке с мразью, что взяла этот мир на горло. Ему нечего было опасаться. Но все равно арсенал в доме держалисерьезный. Из двух окон сразу вслед за гранатами открыли огонь лазерные винтовки. Мощные, но с низкой скорострельностью, они не представляли для нас угрозы, ведь мы уже были внутри. А в коридоре на первом этаже, куда я влетел в облаке щепок, досок и кусков штукатурки, меня встретил сам мэр, выстрелив в упор из какого-то подобия электромагнитного дробовика. Он был очень проворен для больного старика, и я не успел уклониться от выстрела. Мое закованное в броню тело улетело в дальнюю стенукоридора, а старик исчез в противоположном от меня дверном проеме, ведущем на задний двор. Там его уже ждал Лайм.

— Командир, ты в порядке?

— Да, выхожу к вам.

С трудом поднявшись на ноги, я вышел на задний двор. Синий зачистил второй этаж и спустился к нам через окно. Лайм стоял возле мэра. Тот властно лежал на свежевскопанной клумбе лицом в землю и пытался встать. Бронеботинок Лайма, уютно устроившийся между лопаток наглого старика, не давал этого сделать. Головная боль, прострелившая мне череп минуту назад, стала стихать. Свое дело сделали уколы из встроенной аптечки.

— Выстрел из дробовика лучше опустить в отчете. — Попросил я, парни синхронно кивнули. Мы действовали хорошо, все, кроме меня.

Гвардейцы в оцеплении ничего не видели, так что операция была завершена успешно. Мэра мы забрали в наш штаб, который расположили в казармах гвардии. Туда же примчался шериф.

— Из столицы требуют объяснений. Магистрат прислал гневное письмо и с Вами хочет лично поговорить председатель! — главный шериф покраснел, вспотел, трясся, но говорил весьма уверенно. Он протягивал мне коммуникатор, где подсвечивался активный вызов в режиме удержания.

— Что с Вами? — перебил его я. — Вы выглядите очень странно. Это заставляет меня думать, что Вы нервничаете, и Вам есть что скрывать. Меня уже пытались убить этой ночью.

Шериф глубоко вздохнул:

— Я всю жизнь служу этому миру. Мне не нравится все это.

— Мне тоже. На чьей Вы стороне?

— Я на стороне закона. Если мэр Вильсон преступник, я лично направлю его в суд. Но если нет — Ваш произвол не останется безнаказанным. Это наш мир!

Ромул уже дал мне сигнал, что шериф не лжет. Выходило, что он не на стороне предателей. Меня это устраивало. Разговор с председателем магистрата убедил меня, что правительство мира плотно завязано с преступниками. От меня требовали освободить задержанных и передать расследование в руки местных шерифов.

— Что за «инквизиция»? — орал председатель магистрата. — Метрополия совсем обнаглела? Мы стали жертвой военной агрессии и смогли наладить мирную жизнь. Нам не нужен контроль цепных псов с Земли!

Когда лозунги заменили человеческую речь, я закончил разговор. Надо было думать, что делать со столицей. Повторить все, как в Сэкунде не получится. Там больше население, больше гвардии, личный состав подразделений шерифов там куда многочисленнее. И главное — правительство настроено крайне враждебно.

Из положительных моментов я мог отметить, что второй по значимости город был на нашей стороне, и щупальца зла не проникли так глубоко в Тигарден-сэкунде, как в столице. Шериф со своими ребятами мешать нам точно не собирался. Местная гвардия была с нами. Гражданское население пока ничего толком и не знало, кроме того, что несколько часов идут операции шерифов со стрельбой и арестами. Митингов или еще чего похуже пока не ожидалось.

Макмиллан со своей группой тоже добился определенных результатов. Бэкдоры, руткиты и прочие малопонятные мне слова были обнаружены Ремом всего за несколько часов работы. Все указывало на то, что Евгений очень плотно и очень аккуратно влез везде и оставил себе лазейки на будущее. Скрытое вторжение. Он мог почти мгновенно получить доступ куда угодно. Обнаружить его при этом можно было, только если знать, что искать. Интерфейсы наших бронекостюмов и боевых машин были замкнуты и защищены, нам ничего не угрожало. Протокол на этот случай уже исполнялся. Наш десантный корабль должен был сформировать орбитальную группировку спутников, блокирующих связь с этим миром. На это требовалось еще пару дней. Угроза из столицы виделась мне, однако, слишком важной, что бы откладывать активные действия на этот срок.

Я, Макмиллан, Варрен и Лайм пытались несколько часов соорудить план, который приведет не только к нашей гибели, но и к зачистке столицы от преступников и их резидентов. Полномасштабная высадка десанта и боевые действия мне не нравились по причине высокой опасности подвергнуться удару со стороны Евгения. Кроме того, стремительные действия обещали успех там, где не помогала длительная осада.

У нас было два «примула», четыре десантно-штурмовых бота и две «распашонки». У майора гвардии Варрена, после чистки в собственных рядах, осталось чуть меньше трех сотен бойцов, которым можно было доверять. Удар в нескольких местах одновременно, арест или уничтожение главарей. Мы до сих пор не выяснили, кто лидер наших противников. Были известны главы преступных группировок, несколько магистратов, но общее руководство осуществлял кто-то ускользающий от нашего внимания. Это обстоятельство меня тревожило. Если бы я только мог представить себе, о ком идет речь, скорее всего запросил бы десант на планету, а сам постарался убраться оттуда при первой возможности. Но я тогда не видел общей картины и действовал, исходя из имеющейся у меня информации.

Для десантирования на поверхность с помощью капсул нам пришлось подняться на борт «Ивана Рогова». К сожалению, времени на встречу с навигатором корабля у меня не было ни минуты.

В первой капсуле был Индиго, Лайм, я и пара десантников из абордажной команды. Во второй Макмиллан с таким же отрядом. Ромул и Рем остались на орбите, их должны были спустить на поверхность во второй волне, если все пойдет достаточно хорошо. Майор Варрен со своими людьми должен был десантироваться на «примулах» и ботах. Столица Чайного Сада — полис Эдем с полумиллионным населением — не имел противокосмической обороны. Но по опыту зачистки Тигарден-сэкунды мы ожидали серьезное сопротивление на земле, непосредственно при арестах.

Я потратил минуты, когда не надо было куда-то бежать на составление отчета. Шеф должен был получить всю информацию и от меня лично. Я планировал остаться в живых и должен был соответствовать своей должности, а не оставлять все на самотек. Тем более, что Макмиллан свой рапорт отправил еще с планеты. Я сделал ему замечание, что подобное обращение недопустимо при наличии вертикали командования.

— Рапорт на твоем планшете был на час раньше, чем в потоке флагману. И комментарий об отправке дубликата шефу я так же сделал в рапорте. — Этот укол от моего дознавателя заставил меня впредь более ответственно подходить к работе с документами.

***

Гаусс орудие — одна из разновидностей электромагнитного ускорителя масс. Состоит из соленоида, внутри которого находится ствол. В один из концов ствола вставляется снаряд, сделанный из ферромагнетика. При протекании электрического тока в соленоиде возникает электрическое поле, которое разгоняет снаряд, «втягивая» его внутрь соленоида. Преимущества: отсутствие гильз, неограниченность в выборе начальной скорости и энергии боеприпаса, возможность бесшумного выстрела в том числе без смены ствола и боеприпаса, малая отдача, больша́я надежность и износостойкость, возможность работы в любых условиях. Питание осуществляется за счет беспроводной зарядки от накопителя бронекостюма любой модели, состоящей на вооружении вооруженных сил.

Наставление по стрелковому делу. ЭМУМ-2401 (Электромагнитный ускоритель масс образца 2401 года). Госвоениздат. 2401 год.

Десантная капсула, несмотря на работающий антиграв, была ужасным испытанием. Когда мы приблизились к поверхности и сработали тормозные двигатели, я решил, что умру до контакта с землей. Нас трясло, болтало, пару раз начинало поджаривать. Откинувшиеся после касания земли аппарели не дали времени на передышку. Вокруг не было противника, мы были в нужной точке — пробив крышу Дворца Магистрата, капсула жестко зафиксировалась в гранитном полу центрального коридора верхнего этажа. Мы поспешили к залу, в котором собрались наши цели.

Десант гвардейцев, проведенный полчаса назад, заставил преступников собрать всех боевиков на опасных направлениях — в четырех разных частях города. А их главари собрались в магистрате, потому как это единственное здание могло выдержать хоть какую-нибудь осаду. Толстые стены, отсутствие построек вокруг Дворца — они в серьез собирались обороняться. Тем более, что на их стороне выступали часть местных гвардейцев. Майор Варрен связался с командирами почти всех частей, но не все ему поверили. Так что нам противостояло около тысячи солдат и неизвестное число бандитов и гражданских. Надо было рубить голову их организации. Иначе нас ожидала кровавая долгая возня с неопределенным исходом.

— Господин Инквизитор, Вы меня слышите? — в шлеме раздался голос одного из офицеров Варрена.

— Слышу хорошо, докладывайте.

— Противник оказывает ожесточенное сопротивление. Они без страха бросаются на нас, несмотря на плотный огонь и огромные потери с их стороны не отступают и не сдаются. Среди солдат много гражданских, у всех оружие.

— Вас понял. Придерживаемся плана, лейтенант, перед вами враг. Приказ Вы получили.

— Так точно. Повторяю, много гражданских.

— Это не гражданская война. Мы уничтожаем бандитов, воров и убийц. Операция санкционирована Инквизицией и твоим командиром. Отставить сопли, лейтенант!

— Есть отставить сопли.

Тем временем мой отряд добрался до зала заседаний. Охрану из четырех бойцов сняли бесшумно — дроны у нас были чудо как хороши. Сканирование показывало около сотни человек в зале. У многих оружие.

— Как думаешь, возьмем кого-нибудь? — я не стеснялся советоваться с Индиго, его боевому опыту я доверял больше, чем своему.

— Сомневаюсь. Там их слишком много. Попробуем. Неважно кого. Сначала всех на ноль. Они точно не собираются сдаваться.

Я подождал еще пару мгновений, пока бронекостюм не вколол мне обезболивающих и стимуляторов — головная боль меня почти доконала. Глубокий вдох, выдох и вперед!

Пятеро подготовленных десантников в бронекостюмах, с гаусс винтовками, имеющие фактор внезапности — все это не оставило нашему противнику ни шанса. Хотя когда мы ворвались в зал, мне было страшно. Но страх можно и нужно взять под контроль.

Последних троих, раненых и обезоруженных, повязали мои оперативники. Лайм был ранен в руку и в ногу, но хромал вполне уверенно — бронекостюм вколол ему чего-то очень мощного. Один из десантников с «Рогова» не мог пользоваться шлемом — ему в голову прилетел заряд из дробовика, и он даже выпал в нокдаун. Но все мы были живы, что являлось весьма приятным дополнением к успешному завершению операции.

Макмиллан со своим отрядом штурмовал штаб сил планетарной обороны, и ему там приходилось не сладко. Но, в конце концов, они подавили сопротивление. К вечеру того же дня все цели были в наших руках. Верхушка преступной сети была либо уничтожена, либо задержана, а основная масса боевиков погибла в уличных боях. Потери с нашей стороны были незначительны. Варрен выступил по открытому каналу правительства в местном этернале, с заявлением об очищении родного мира от коррупции и бандитизма.

Нам же предстояло разгрести кучу крови и загадок. В наших руках были люди, владеющие нужной нам информацией и весь мир. И мы приступили к следствию. Планетарный судья попытался надавить на меня, но после обстоятельного разговора уступил. Мы установили устойчивую связь с метрополией. «Рогов» подтвердил завершение организации орбитальной спутниковой группировки, и информационная блокада заработала на полную мощь. Обезопасив себя от возможного внимания со стороны Евгения, Ромул и Рем приступили к вычислению, взлому и вербовке его закладок. Мы планировали провести на Чайном Саду еще несколько недель и потратить их с пользой, при этом, не рискуя нашими жизнями.

Глава 3

«Столетний космический корабль» — проект аэрокосмического и военного ведомств США (20–21 века) для подготовки пилотируемого полёта в дальний космос. Проект предполагал подготовку в течение 21 столетия пилотируемой экспедиции к другим звёздным системам. Результатом работы над проектом стало открытие возможности перелетов в подпространстве, и последующая практическая реализация этой теории. Корабли пяти поколений проекта осуществили колонизацию всех освоенных к настоящему времени звездных систем.

Историческая энциклопедия для школьников образовательного направления «прайм». Земля. Издательство «Золотой миллиард». 2388 год.

Из метрополии на Чайный Сад прибыл колониальный транспорт. Устаревший левиафан «Санта Клара», чудом уцелевший из третьего поколения проекта «Столетний космический корабль». На нем были администраторы и полицейские, которые должны были установить нормальный режим функционирования мира. Трюмы забиты специальными средствами и техникой. Эскортом с ним прибыл корвет «Вездесущий», на котором мой мир посетил шеф.

Для меня его визит был полной неожиданностью. Отчеты я отсылал строго по графику, Макмиллан дублировал мою корреспонденцию своими рапортами. Дела шли как по маслу. Не то что бы я опасался проверки или знал за собой какие-либо нарушения. Напротив, я был убежден, что моя миссия в тот момент не требовала никакого текущего контроля и пристального внимания.

— Рад Вас приветствовать, Максим Александрович! — Я встретил шефа у трапа «Примула».

— Здравствуй, воин. Нужно поговорить. Есть новости, не для систем связи.

— Пройдемте в наш штаб. Мы реквизировали бункер штаба сил противокосмической обороны. Там безопасно, информационная система автономна. Ромул постарался.

В моём кабинете шеф занял, само собой, моё кресло, а я расположился на одном из боковых, для посетителей. Разговор не затянулся. Новости были не самые радостные.

На всех мирах, где развернулись миссии Инквизиции, сложились ситуации, аналогичные нашей. На паре миров высадили полномасштабный десант, и бои шли разной интенсивности. Особенно усердствовали сепаратисты на Младшем Волчонке. Там боевые действия охватили мир целиком, два полка космодесанта увязли в позиционных боях с силами планетарной обороны. И главное, было непонятно, откуда взялось такое стремление к самоопределению у мирных до недавнего времени колоний. Остальные планеты поглотили следственные группы без следа. Оставалось либо полномасштабное вторжение силами ООН, либо вторая попытка Инквизиции. Совет безопасности предлагал устанавливать связь, пытаться мирно решить эти проблемы. О правах человека и угнетении колоний представители приграничных миров заговорили громче, когда узнали подробности операции на мире Чайный Сад. Но на фоне войны в двух мирах, мои аресты и убитые преступники казались нам цветочками.

Об успешном завершении моей миссии шеф лично докладывал Императору несколько дней назад. Приказ был получен однозначный. Сосредоточить усилия на остальных мирах, подвергшихся нападению и не возвращенных под власть Земли. Политические лидеры иногда отказывались видеть угрозу извне, считая трехлетнюю вялотекущую войну происками пятой колонны. Я только не мог понять какой именно и где именно, но политиков такие мелочи не интересовали никогда.

Мне с моей командой в скором времени предстояло покинуть Чайный Сад. Но что-то неуловимое в рапортах и докладах беспокоило меня. Но делиться смутными предчувствиями с шефом, я не стал, потому что не был ни в чем уверен. Я даже для себя не мог сформулировать, что именно мне не нравится. Так что, закончив свой монолог о стратегических планах Инквизиции на Мир Чайный Сад и мою группу, Максим Александрович поспешил вернуться на орбиту.

Когда я провожал шефа к трапу «примула», сильная тупая боль пронзила мою голову, и я поморщился. Это не ускользнуло от его внимания.

— Голова. Мало сна, много энергетиков.

— Ну-ка в медблок. Я с тобой.

— Это всего лишь головная боль…

— Не спорь. Расскажи про приступы — когда, обстоятельства, длительность.

Когда дежурный хирург закончил мое обследование, и я вылез из капсулы диагноста, шеф выдохнул. Видимо результаты его устроили.

— Теперь Вы мне объясните, что все это значит? — Я все еще не понимал, что происходит.

Шеф дождался, пока медики покинули помещение лаборатории и негромко произнес:

— На мирах, где идут боевые действия, выявлены необычные медицинские… скажем диагнозы. Ничего серьезного, ни внешних признаков, ни внутренних. Едва заметные изменения в генетическом коде. Мы не можем это ни контролировать, ни спрогнозировать последствия для пациентов. Один из симптомов — эпизодическая беспричинная головная боль у геномодификантов.

Понимание того, что тогда угрозу недооценивали, сейчас погружает меня в ужас и заставляет радоваться, что я избежал попадания в список пациентов. Медицинские светила метрополии были брошены на решение этой проблемы и оказались в тупике, выхода из которого нет до сих пор.

Шеф убыл, спецоперация в других системах требовала его присутствия. Мне надлежало в ближайшее время предоставить план действий как оперативный, так и стратегический.

Незамедлительно мы сделали необходимые анализы всей нашей группе и десантникам, побывавшим на поверхности мира. Все были в порядке. Спустя несколько дней стали выявлять геномодификантов среди гвардейцев и шерифов. Счет быстро пошел на десятки. Пока просто брали этих людей на учет. Предпринимать что-либо было преждевременно. Причина и следствие были не ясны. Вырванный из контекста факт держал нас в напряжении. Я понимал, что мы что-то упускаем, но что именно?

Разбирая очередную кипу отчетов, я обратил внимание на заключение судебно-медицинской экспертизы одного из магистратов, умершего во время допроса. Я перечитал выводы второй раз, ничего необычного не обнаружил. И тут мой взгляд задержался на времени смерти арестованного — оно примерно совпадало со временем, когда приступ головной боли застал меня около «Примула» во время разговора с шефом. Я перепроверил время по личному планшету — так и есть.

— Макмиллан, зайди ко мне, это срочно. — Мы круглосуточно были на связи всей группой.

Мой помощник был у меня через пару минут. Сценарий вырисовывался не самый логичный, но у нас уже имелись планы под подобные задачи.

— Проведите медицинское обследование у всех арестованных. По протоколу «генокод». — Пару дней назад мы с ним же разработали этот алгоритм, учитывая наши ограниченные ресурсы и возможную срочность задачи.

— Большинство этих ублюдков ждет смертная казнь в течение нескольких дней. Есть ли смысл тратить на них силы?

— Мне нужна эта информация. Заключения сразу ко мне. Сам продолжай заниматься по Евгению. Мало ли.

К вечеру у меня были результаты обследования большинства задержанных. Генная модификация затронула их всех. Обычные внешне люди. Но неправильные. Я перебирал их фотографии, даже повесил их в ряд на стене. Обычные люди — белые, темнокожие, азиаты, толстые и худые, высокие и низкорослые.

Они все выглядели болезненно! Наконец-то! Хотя, да, звучит притянуто, но именно так и выглядело. Я искал что-то их объединяющее и нашел.

Я распечатал их фотографии, из местного этернала или личных дел, до ареста — такие же. Поискал до вторжения. И — вот оно! Они все были нормальные, в смысле выглядели не больными. Пока речь не шла о выявлении сроков заражения, локализации источника и вскрытия связей. Надо было выбрать верный путь дальнейшего расследования.

В моих руках была информация. Серьезных научных ресурсов на Чайном Саду не было. Предстояло своими силами найти причину этих изменений, их связь с деятельностью преступного сообщества и оценить последствия для нас и всего мира. Задача поставлена, поспешим её выполнять.

С чего я вдруг окунулся в эту интереснейшую волокиту? С того, что все мои контакты с противником сопровождались внезапной головной болью. Моя фантазия, опираясь на незамутнённое сознание, сделала необходимые выводы раньше, чем получила доказательства. Зачем медлить, когда ты вошел в Мир с ноги и всё получается?

Я сделал фантастическое допущение, что генетические изменения связаны с возможностью телепатической связи. Попытки воздействовать на людей без подобных изменений приводят не к установлению контакта, а к давлению на жертву. Отсюда головная боль. И, в завершении своих выводов, я предположил, что все это связано с атакой Евгения. Потому как до появления нашего врага никаких признаков «заражения» выявлено не было. Мы проверили медицинские архивы мира с момента заселения. Ничего не обычного. Всё это происходило в последние три года.

Написав пространный рапорт, приложив все имеющиеся у меня данные и план действий, я отправил поток на флагман.

Оставалось получить результат и выяснить причину этих странностей и их возможные последствия. К появлению новых действующих лиц из Генерального Штаба Императора я хотел похвастаться еще чем-то, кроме вороха неразрешенных загадок.

Макмиллан, получивший в свое распоряжение батальон майора Варрена, должен был обследовать южную часть крупнейшего на мире континента. Там не было никаких следов атаки Евгения. Небольшие шахтерские городки и перерабатывающие руду предприятия с поселками рабочих жили своей жизнью. Военных баз или иных, представляющих интерес объектов, там же не было. Проверить местное население на предмет преступности или генетической мутации я посчитал необходимой, но не первоочередной задачей. Поэтому туда и отправился мой дознаватель. Самостоятельная работа у него получалась, и надо было не подрезать ему крылья, а позволить поработать без давления сверху.

Себе я оставил задачу, на мой взгляд, более важную — завершение расследования в столице и в Сэкунде. Города были взяты под контроль, правительство сформировано и обновленные правоохранительные органы взялись за дело. Мне предстояло выполнять роль координирующего центра и инквизитора, во всей полноте этого слова.

Я не вылезал с допросов, пытаясь задать правильный вопрос нужному человеку. Мои аналитики копали местные информационные центры. Мы пробивались через болото ненужной информации, по байтам складывая важную для следствия информацию.

А Макмиллан совершенно неожиданно столкнулся с ожесточенным сопротивлением с первых же дней работы на южных территориях. В каждом поселке шахтеров и металлургов проживало по несколько тысяч человек. В основном мужчины, но было много и женщин и детей. При попытке арестов подозреваемых гвардейцы столкнулись с вооруженным сопротивлением. Я имею прекрасную возможность предоставить слово Макмиллану, поскольку он наиболее полно и точно отражает официальную версию произошедших событий. А у меня, совершенно случайно, завалялась копия его рапорта.

Инквизитору Управления Инквизиции Империума лейтенанту юстиции Скобелеву К.А. Мир Чайный Сад, 2424 год. 135 день по местному календарю.

Настоящим докладываю, что, в ответ на попытку арестовать членов преступных группировок, проживающих в поселках городского типа Снежный, Ивово и Новый Ростов, местное население, заведомо не относящееся к выявленным преступным группировкам, оказало вооруженное сопротивление. В связи с тем, что операции проводились одновременно по пяти объектам, организовать эффективное противодействие противник не сумел. Три объекта были арестованы, два уничтожены. Группы захвата организованно отступили. Выявлено до четырех сотен ранее не известных членов преступных группировок. Фото и видеофиксация велась штатными средствами групп захвата, фототаблицы и файлы видеозаписей к рапорту прилагаются единым пакетом. Опознаны 174 объекта, аборигены, ранее к административной и уголовной ответственности не привлекались, на государственных учетах не состояли. Из них 21 — сотрудники подразделений шерифов, 72 — муниципальные чиновники различных рангов, остальные гражданские. Вооружение огнестрельное стрелковое, незначительное количество лазерного. Тяжелого вооружения не выявлено. По местным средствам массовой информации и в сети этернал было объявлено о необходимости сложить оружие и сдаться. Положительной реакции не последовало. Гражданское население заперлось в домах, на улицах никого нет. Подразделения шерифов, диспетчерские и иные службы на связь не выходят. Мной было принято решение о подготовке, совместно с подразделениями планетарной гвардии, операции по аресту или физическому уничтожению лиц, оказывающих законным властям вооруженное сопротивление. По законам мира, находящегося на военном положении такие действия считаю наиболее эффективными и обоснованными. Прошу Вашего разрешения на проведение операции. План операции прилагается к рапорту единым пакетом.

Дознаватель Управления Инквизиции Дж. Макмиллан.

Я одобрил, само собой, его действия. И сам, вместе с Лаймом и Индиго, а так же ротой гвардейцев поспешил на юг. Внезапно, без каких-либо причин, на моем Мире началась гражданская война. Или борьба за независимость от столичного Мира, если так Вам кажется правильнее. В этом случае имперская безопасность рано или поздно встретится с Вами и предоставит возможность обсудить вопросы геополитики и самоопределения колоний в узком кругу единомышленников.

Приоритетная задача оказалась отнюдь не в столице. О том, что на кону стоит жизнь целого мира, мы тогда и не подозревали. Постреляем по бандитам, арестуем пару десятков, казним несколько и дело сделано. Примерно так выглядел конспект плана наших действий на тот момент.

Штурм укрепленного района в Новом Ростове забуксовал. Бандиты окопались на металлургическом заводе, и с наскока их взять не удалось. Гвардейцы связывали противника перестрелкой, офицеры не знали, что делать дальше. Надо помнить, что планетарную гвардию готовили не совсем для общевойскового боя, особенно в условиях города. Одно дело поддерживать шерифов в случае митингов и других мирных выступлений, или обеспечение работы противокосмической обороны. Другое дело полномасштабные боевые действия.

— Господин Инквизитор, мы прижали огнем около сотни бандитов. Они не реагируют на приказы сдаться. Если так пойдет дальше — начнутся потери среди моих солдат! — лейтенант гвардейцев набрался мужества и высказал вслух то, что и мне не давало покоя.

— Разрешаю огонь из тяжелого вооружения.

Ни мне, ни гвардейским офицерам идея была не по душе. Крупнокалиберные пулеметы и энергетическое оружие не оставляли шанса на выживание противнику. Но терять своих людей я не собирался. Противник же сопротивлялся ожесточенно, на переговоры не шел, все попытки связаться по любым каналам связи оказывались бесплодны.

В течение трех дней мы максимально аккуратно зачищали городки. Несколько очередей крупным калибром, пара старых добрых реактивных гранат и дом, в котором окопались несколько боевиков, превращается в груду камней и дерева. И так шаг за шагом. Потерь среди мирного населения избежать не удалось. Были убитые и среди гвардейцев. Благодаря самоотверженной и упорной работе нам удалось взять живыми многих фигурантов, занимавших руководящие посты в службе шерифов и местном самоуправлении. Их допросы, поиски улик, медицинские анализы — занимали все наше время, свободное от оперативных действий.

Результат допросов захваченных в плен чиновников и шерифов не принес нам облегчения. Их расплывчатые и агрессивные ответы вызвали еще больше вопросов. Я не знал, что делать. Естественно, продолжалось прочесывание всех поселений подряд. Мы должны были проверить каждую ферму, каждую шахту, каждого человека. Причина происходящего всё ещё была для меня не понятна.

***

Нож разведчика специальный «Взмах-90» — клинковое энергетическое оружие специального назначения. Разработан на Тульском оружейном заводе. Является личным оружием солдат специальных подразделений армии и правоохранительных органов. Предназначен для применения в ближайшем бою. Повышенная поражающая способность обеспечивается энергетической кромкой лезвия. Продолжительность работы источника энергии — до 30 минут. На обухе клинка — пила по металлу. В ножны встроены кусачки, обжимка детонаторов, плоская отвёртка, запасной энергоблок.

Наставление по специальным средствам: 6П31 (Нож разведчика специальный образца 2390 года). Госвоениздат. 2390 год.

— Эта тварь ушла по тоннелю вглубь шахты. Она огромна! Через вентиляцию не уйдет. — Гвардеец был напуган, но старался держаться спокойно. Ужас выдавали расширенные глаза и постоянные попытки обернуться в сторону входа в шахту.

Я кивнул и невозмутимо двинулся вперед. Моя репутация на Чайном Саду оказалась выше любых ожиданий, и я должен был вести себя соответственно.

— Дальше мы сами. — Динамики брони усиливали голос и придавали ему нотки искусственности. — Лейтенант, оцепите все выходы на поверхность. Дистанция до выходов — минимум пятьдесят метров, тяжелое вооружение держать наготове. Если она покажется на поверхность раньше нас, я хочу, чтобы она не ушла.

— Вас понял. Канал для связи — основной, — Гвардеец пощелкал тангентой, на визоре шлема отобразились колонки частот и пароли, — запасные. В тоннелях установлены ретрансляторы для шахтеров, мы подключились к их сети.

— Отлично. Контролируйте запись видео и звука с наших костюмов. Мы в сети постоянно. Вся информация должна уходить пакетами на «Иван Рогов» каждые пять минут.

— Есть каждые пять минут. Удачи, господин Инквизитор.

Понадобиться удача или нет — не важно. Нам предстояла небольшая прогулка в самую старую на мире шахту, в которой скрылось существо. Объект уничтожил взвод гвардейцев за несколько секунд. Точнее, разорвал на куски. Записей не было, свидетелей тоже. Следы привели к выработанной и заброшенной полвека назад шахте. Один из солдат видел силуэт в глубине створа шахты. По его словам тварь была ростом под потолок. А потолок высотой четыре метра. Еще он нёс ерунду про четыре руки и что-то ещё. На Чайном Саду водились крупные хищники — колонисты в первое столетие чего сюда только не завезли — от медведей и львов до зайцев и косуль. Я ожидал встретить тут кого-нибудь из них. Я имею в виду медведя или льва. Солдаты были убиты ночью, во взводной палатке. Караульный был вскрыт как консервная банка от паха до шеи. Судя по следам на месте происшествия, жертвы спали к началу атаки. Конечно, версия про большого свихнувшегося медведя была так себе, но не инопланетянин же это был! Для успокоения наших союзников, приходилось демонстрировать крайне серьёзное отношение к миссии.

Едва мы оказались под сводом шахты, резкая головная боль согнула меня. Я опустился на одно колено и замер, ожидая, пока подействует медицинский коктейль. Бронекостюм сразу вколол мне положенные инъекции, через несколько секунд я пришел в себя. Мои парни были не в лучшей форме — Индиго лежал без сознания, остальные так же приходили в себя под действием химии. Пострадавшего оперативника пришлось вынести наружу и передать его гвардейцам. Дальше мы отправились вчетвером.

Головная боль не прекращалась. Но, накачанные специально подобранной химией, мы могли действовать без снижения тактических возможностей. Мы продвинулись почти на километр от поверхности, когда сенсорные системы брони сообщили о движении в одном из боковых ответвлений.

Хотя мы и были готовы, стремительное движение из темноты заставило нас открыть беглый огонь. Многочисленные попадания целыми очередями из гаусс-винтовок не только не остановили объект, но даже и не замедлили его. Лайм от удара отлетел к дальней стене за нашими спинами. Объект метнулся в мою сторону. Я успел отпрыгнуть, уйдя перекатом с линии движения твари. Парни продолжали стрельбу. К моему сожалению, безрезультатно. Пока я пытался вернуться в схему боя, объект совершил немыслимый прыжок: с места, с разворотом, метров на восемь, пролетев под самым потолком шахты (а это на высоте пары человеческих ростов, не меньше!) и приземлился туда, где мгновение назад стоял Алый. Уходя от удара, оперативник прилетел головой в стену и был не готов вернуться к активным действиям немедленно. Только шлем от бронекостюма спас его от травмы и выхода из строя.

Мы с Синим стояли на расстоянии метров пяти по разные стороны от объекта. Даже сейчас я не могу без содрогания вспоминать внешность этой твари, порожденной самыми безумными рывками эволюции во Вселенной. Бронекостюмы писали все без перебоев. Благодаря этому нас не комиссовали по здоровью, а приняли информацию всерьёз.

За мгновение, пока объект решал, кого атаковать следующим, я успел подумать, что моя голова вот-вот развалиться на части. Запас выстрелов и энергии был еще велик, но толку от наших попаданий было мало. У Синего была «грелка», и он уже почти перенес ее из-за спины наизготовку. Для выстрела ему надо было подождать, пока достаточное количество энергии будет собрано в накопителях бронекостюма (мы не могли тащить с собой отдельные накопители и запитали терморужье от бортовой сети штатных бронекостюмов). Выбор у меня был. И я его сделал. Желание бежать, ведь я стоял спиной к пути на поверхность, было едва побеждено решением нанести удар по объекту.

Я прыгнул вперед, выхватывая в полете свой нож. Лезвие было активно с момента касания рукоятки. Страх заставил мыслить быстро и непривычно чисто. Я видел все вокруг как в замедленном воспроизведении. И, когда тварь оторвалась от земли, прыгнув на замершего оперативника, я приземлился на спину объекта, одновременно врубаясь ножом в нечеловечески уродливую шею. Человеку этот удар снес бы голову. По движению объекта я понял, что он успел отреагировать на мою атаку. Когда мой нож вонзился ему в шею, часть его рук схватила меня и острая боль по всему телу мгновенно сменилась темнотой.

Как Вы могли догадаться, я героически погиб.

***

В этот раз я приходил в себя в капсуле медицинского блока, а не на койке госпитального кубрика. Яркий свет, который ослепил меня, едва я понял, что проснулся, оказался полумраком. На моих глазах была плотная повязка. Я не чувствовал ни ног, ни рук. Попытка издать звук ни к чему не привела — мне в рот была вставлена гофрированная металлическая трубка, уходившая, казалось мне, слишком глубоко. Пошевелить головой я не мог, тиски на висках и затылке жестко удерживали мой череп. Я был в сознании, но сделать что-либо не мог.

Какое-то время спустя свет за повязкой стал ярче, я услышал гудение, щелчок, и моей кожи коснулся порыв прохладного ветерка.

— Сейчас мы уберем защиту с глаз, не поднимайте веки. — Голос бортового военврача Вениамина Федоровича я узнал сразу.

Я зажмурился, повязка как будто исчезла.

— Откройте глаза, не спешите. Не пытайтесь говорить. Мы извлечем интубационно-питающую трубку. Будет немного неприятно, но Вы справитесь.

Открыть глаза я не успел. Да меня вывернуло наизнанку за этой проклятой трубкой! Я едва не отключился, когда ее из меня выдернули. Боль проснулась везде, я даже почувствовал свое тело — ноги, торс, правую руку… Стоп! почему я не чувствую левую руку.

Открыв глаза я узнал интерьер медицинского кабинета на «Иване Рогове». Я уже бывал там. Бортовой военврач Вениамин Федорович стоял рядом со мной. Приходя в себя, я окинул взглядом помещение, насколько позволяла моя поза кабачка в грядке, и смог заметить в дальнем углу, у входа, знакомую рыжую челку, но ничего более разглядеть мне не удалось. Увиденное придало мне сил. «Не просто так ведь она приперлась в медкабинет к моему пробуждению?» — с приятным ощущением давно забытого тепла в сердце подумал я. Сказать я ничего не мог — мой язык и гортань онемели и не слушались меня.

— Сейчас я освобожу Вам голову, пожалуйста, не делайте резких движений.

Глава 4

Эктодермальные ткани — эпителии (совокупность тесно расположенных клеток в виде пласта на базальной мембране, на границе с внешней или внутренней средой) кожи, органов чувств, нервной системы.

Цузмер, Петришина. Человек — Анатомия, Физиология, Гигиена. Учебник для 8 класса. Москва, издательство Просвещение,1979 год.

Звездолет величаво удалялся. В алом пламени дюз таял медленный космос…

Где-то я это уже видел.

Все было совсем не так. Три месяца нахождения на орбите родного мира не вычеркнуть из моей биографии просто так. Тяжелый во всех отношениях период остается в моей памяти как заноза, проникшая слишком глубоко, что бы просто зацепить ее ногтями и выдернуть.

Погибли мои родители. Это тяжело передать словами. Такое горе можно только пережить лично, как бы избито это не звучало. Но я был в центре водоворота событий, требовавших моего ежесекундного внимания и принятия решений. Постоянный цейтнот не давал мне разрешения на жалость к себе и погружение в муки горя.

После ранения у меня было сколько угодно времени. Мир, в котором я родился и вырос, превратился в бурлящий котел. Преступники, шерифы, силы планетарной обороны, гражданские — все были под подозрением у наводнивших Чайный Сад сил правопорядка из метрополии. Проплывающий далеко внизу шарик кипел событиями. Я же был отстранен от расследования. В бессрочный отпуск меня отправил мой шеф. Максим Александрович был непреклонен. Противиться его решению я не мог по одной простой причине — первый месяц я был прикован к госпитальной койке и стационарным системам жизнеобеспечения. А потом вскрылись такие факты, что я сам не спешил на поверхность родного когда-то мне мира. Голос разума и инстинкт самосохранения заговорили, наконец-то, в моей голове одновременно и были единодушны в стремлении оградить меня от чего-либо более ужасного, чем смерть.

Страх перед неизвестностью, опасный и непредсказуемый враг, с которым человечеству пришлось встретиться, личная утрата — все это поставило меня перед необходимым и неизбежным выбором. Первый вариант — поддаться жалости к себе и превратиться в кабинетную крысу. И этот вариант мне нравился с каждым днем все больше и больше. Второй же предполагал несколько месяцев тренировок, пот, кровь, хирургические операции и возвращение в строй — на передовую войны, в которую человечество вкатилось с грацией нефтеналивного танкера. Этого от меня ждали, казалось, все вокруг.

Но о какой интриге может идти речь, когда вы прекрасно знаете, чьи мемуары держите в руках. Как только мне можно было вставать с кровати и самостоятельно ходить, я отправился, вместе с корабельным врачом, в тренажерный зал. К слову, корабль-госпиталь «Свирь» был оборудован превосходно. Несмотря на свой почтенный возраст, он содержался в образцовом состоянии. Пассажиров, или правильнее сказать пациентов, был всего пара десятков. В столовой и спортзале вокруг меня с первых дней собирались почти все, кто там находился. На лечении все были без знаков различия, обстановка поддерживалась демократичная и даже домашняя. Но про меня все знали, что я «тот самый, кто убил первого ксеноса». Я старался держаться немного отстраненно, все время оговариваясь, что не я, и не совсем убил, да и никакого не инопланетянина. Но это не помогало.

Что бы восполнить пробел в моей истории, лучшим решением будет предоставить слово участнику событий. Рапорт Синего дополнял, как и остальные отчеты, поток записей с наших бронекостюмов. Я хочу привести выдержку из рапорта, касающуюся непосредственно событий, после начала которых я перестал являться сколь-нибудь объективным свидетелем происходящего.

Старшему Инквизитору Управления Инквизиции Империума, полковнику юстиции Медведеву М.А. Мир Чайный Сад, 2424 год. 149 день по местному календарю.

…совершил необоснованно рискованный поступок — прыжок на спину объекта с целью нанесения удара штатным оружием ближнего боя. Основной целью этого решения была, по моему мнению, попытка дать мне время для полноценной зарядки терморужья, для максимально эффективного выстрела.

По моим расчетам положения объекта и после оценки его потенциальных возможностей по перемещению, я был готов поразить его выстрелом голову в период нахождения объекта на нисходящей ветви траектории полета в моем направлении. Незначительное расстояние до цели и чрезмерная мощность терморужья позволили мне сделать вывод о достижении вторичной цели операции — уничтожение объекта. В случае промедления объекта вероятность остаться в живых у меня возрастала до умеренно вероятной.

После нанесения удара ножом объекту в область шеи справа, Инквизитор Климов С.А. был отброшен объектом в сторону. В момент броска, объект удерживал Инквизитора Климова С.А. левой верхней лапой за левую руку, а правыми верхней и нижней лапами удержал его за элементы бронекостюма и бросил от себя в сторону. Таким образом, на линии огня находился только объект. В момент завершения полной зарядки терморужья я выстрелил объекту в область верхней трети груди. В результате выстрела в теле объекта образовалось сквозное отверстие, диаметром около 30 см. Совершая бессистемные махи верхними конечностями, сделав шаг вперед, объект осел на колени на пол шахты, после чего упал на спину. После нескольких судорог он перестал подавать признаки жизни. Сенсорные системы бронекостюма перестали фиксировать пульсацию кровеносной системы и импульсы нервной системы объекта. Выстрел в грудь был выбран мной как наиболее целесообразный, позволяющий сохранить голову объекта, где предположительно находился мозг, для последующего изучения.

Оценив результат по уничтожению объекта, я оказал первичную доврачебную медико-санитарную помощь Инквизитору Климову С.А., получившему травматическую ампутацию левой руки и закрытую черепно-мозговую травму, а так же Лайму, получившему компрессионный перелом позвоночника. Совместно с Алым были проверены тоннели на расстоянии 1 км от места боя. Признаков других объектов обнаружено не было.

После этого пострадавшие были доставлены ко входу в шахту, где переданы на борт «Примула», для транспортировки на большой десантный корабль «Иван Рогов».

Останки объекта были погружены силами десанта на борт «Примула» и отправлены на большой десантный корабль «Иван Рогов».

Обе погрузки происходили без свидетелей. Гвардейские подразделения были удалены от шахты на расстояние часового перехода и не имели возможности наблюдать визуально или с помощью технических средств за происходящим.

Оперативный уполномоченный Управления Инквизиции «Синий».

Копия Флагману Флота Инквизиции.

Совершая свой, в высшей степени глупейший, поступок, принесший мне высшую воинскую награду и широкую известность в узких кругах, я понес и соответствующие потери. Моя левая рука, плечо и часть левого бока были оторваны от тела. Внутренние органы так же пострадали, но оперативная помощь Синего и Венеамина Федоровича, бортового военврача «Ивана Рогова», позволили мне выжить. Когда мой шеф узнал, что произошло, он лично настоял на применении в отношении меня наиболее современных методов лечения и протезирования.

Потерянные мной органы и ткани заменили искусственными, управление и питание которых было сопряжено с моим телом посредством новейшего нейро-интерфейса. Плечо и собственно рука — так же являлись протезом, но в отличие от тканей, использованных в области левого бока, были значительно прочнее. В плечевой пояс и позвоночник встроили дополнительные дублирующие элементы эндоскелета. Силовые и эктодермальные ткани значительно превосходили оригинальные.

Вся эта конструкция приживалась, мягко говоря, плохо. Требовались постоянные и близкие к предельным нагрузки, что бы понять, где именно требуется оперативное вмешательство. За два месяца я больше десятка раз отправлялся под нож. Общий наркоз, операция, меньше суток на отдых и опять тренировки. Имитация человеческой кожи планировалась на завершающем этапе, так что я был похож на… чёрт знает, на что я был похож. Привлекал внимание. А своими отговорками только усиливал впечатление о себе, как о герое, спасшем целый мир в одиночку.

В какой-то момент я поймал себя на мысли, что мне даже нравится образ, который создали слухи, травма и попытки соблюсти секретность. Всё более сильным мотиватором становились два обстоятельства. Незавершенное дело в прошлом и маяк света в непонятном будущем. Я имею в виду виновных в смерти моих родителей, в первую очередь. И, во-вторых, уже известную Вам мичмана с «Ивана Рогова». Мир Чайный Сад лежал под моими ногами, всего в нескольких сотнях километров и ждал моего возвращения в строй.

После очередной операции мне в очередной раз сказали, что «будем ждать дальнейшей реакции организма». Я в очередной раз корчился в палате, отходя от наркоза и чувствуя все свои внутренности как комки раскаленной лавы. Не дожидаясь облегчения, которое должно было наступить на следующий день, я написал рапорт шефу.

Старший Инквизитор Управления Инквизиции Империума Медведев Максим Александрович был не просто занят. В тот момент он руководил расследованиями на четырех мирах в трех разных системах и участвовал в планировании деятельности сил метрополии еще в трех мирах. Охота на ведьм и погоня за следами Евгения привела нас в самую темную чащу заговоров и подпольных схем. Коррупция в рядах местных чиновников, злоупотребления и халатности среди сил планетарной обороны и военной прокуратуры, тысячи арестованных, гражданская война на одном из миров и практически полноценное вторжение коалиционных сил космодесанта на еще два мира. Я знал обо всем этом лишь в общих чертах, но понимал, что ответственные за операцию в Приграничье силы Инквизиции не просто заняты, а работают за пределами своих возможностей.

Ответ на свой рапорт я получил той же ночью.

Мой мир меня ждет.

***

Я уже забыл, насколько комфортнее гражданские корабли при посадке на планету. Возвращение на Чайный Сад было неспешное, поэтому никаких «Примулов» и, тем более, «Распашонок». Меня, вместе с офицерами и бойцами космодесанта доставил на поверхность шаттл с рейсового лайнера из метрополии. Память подсказывает мне, что это был «Гермион». Шкипер лично поприветствовал нас, когда мы поднялись к ним на борт.

— Кто бы что ни говорил про ситуацию на Мире Чайный Сад, товарищи офицеры, но я считаю, что Вы делаете нужное дело. Это мой родной мир. Тридцать лет назад покинув его, год назад я не узнал людей, которые выросли вместе со мной. — Начало его приветствия было сказано сильным тоном человека, привыкшего командовать. А под конец фразы голос дрогнул.

За несколько часов полета мне удалось встретиться с ним и поговорить еще раз. Я не стал представляться полностью, воспользовавшись документами военной прокуратуры. Джей Ди Пента, казалось, обрадовался моему интересу к его переживаниям.

— Вы будете удивлены, Клим Александрович, но я писал Вашим коллегам около года назад. Я тогда завершил свой первый рейс из метрополии к Чайному Саду. Я не был дома лет восемь. На родине у меня осталось множество близких людей, с которыми я рос, учился, дружил и враждовал. Но при встрече они смотрели на меня как на соседа в многоэтажке — знают кто я, но им наплевать на меня. Мой лучший друг, который в девять лет не испугался и полез спасать меня из люка канализации, смотрел сквозь меня при встрече.

— Время идет, люди меняются… — осторожно вставил я, когда шкипер сделал паузу.

— Я пятый ребенок в семье. У моих братьев и сестер есть дети. Мы не виделись, но переписывались. Я видел, как они растут, они ждали меня в гости. Потом видеосообщения прервались. Два-три раза — бывает, межсистемная связь сбоит, или еще что. Но тут они не писали несколько месяцев. Я продолжал слать письма, пока не пришел ответ. Текстовый. Вот он.

Я взглянул на протянутый планшет. Жалкие несколько слов. «Все нормально. Мы заняты. Пока». Сказать, что меня заинтриговала эта история, значит выразиться очень мягко.

— Ваша история становится интереснее и тревожнее с каждой фразой. Прошу, продолжайте.

— Куда уж там… — Он горько ухмыльнулся. — Когда я прилетел, все оказалось еще хуже. Я стал для своей семьи чужим. На меня смотрели, но не видели. Привет, садись, пообедаем, пока. Я ничего не понимал. Детям было плевать на меня. Хотя несколько месяцев назад наши видеописьма были полны тепла, веселья, шуток, обещаний приехать и ждать с обеих сторон. Мы были семьей, если Вы понимаете, о чем я…

Наша беседа не было допросом. Я побывал в своем родном мире, который изменился, но не встретил родных и не видел изнанку нового Чайного Сада, то теперь меня осенила мысль. По какой-то причине жители планеты за несколько лет изменили свое отношение ко всем иномирянам. Даже к родственникам, которые оказались на других мирах. Причина столь глобальных и скоропостижных изменений должна быть очень серьёзной. Пока я слушал рассказ шкипера, я невольно вспоминал нашу переписку с родителями времен моей учебы в метрополии. И мои выводы погружали меня во тьму. Лишь чувство долга и присутствие столь своевременного свидетеля, как шкипер Ди Пента не давали мне выпасть из реальности.

***

— С возвращением, давно тебя ждали! — у трапа меня встретил Макмиллан, чему я был удивлен. — Столько всего, связи с тобой нет, Ромул и Рем подготовили отчеты, все в твоем штабе.

— На месте стой, раз-два! Я не успеваю — какой штаб, какие отчеты?

Вокруг суетился небольшой провинциальный космопорт. Кое-что успели восстановить и теперь о недавних проблемах напоминали только усиленные патрули шерифов. Чисто, аккуратно, светло, немного шумно.

— От шефа пришла задача, две недели назад, подготовить всё к твоему возвращению на Чайный Сад. Ты не в курсе?

Мое лицо выдавало и менее искушенному собеседнику, нежели мой помощник, что я вообще ни о чем и не подозревал. Но взять себя в руки и ситуацию под контроль было несложно.

— Теперь в курсе. Далеко ехать?

— Мы расположились в штабе полка планетарной гвардии. Подполковник Варрен любезно предоставил в наше распоряжение вышку дальней связи. Она восстановлена, но оборудование туда должны привезти только через пару месяцев. У нас остались наши боевые машины. Ромул, Рем, Синий и я. Пока все. Оперативных действий не планируем. Пока.

Макмиллан докладывал кратко, но когда мы через полчаса подъехали к нашему импровизированному штабу, он еще не закончил. Оперативное собрание организовалось само собой. Мои бойцы за три месяца бездействия не ленились и сейчас были готовы к любой активности. На пару дней я все же выпал из реальности, погрузившись в изучение отчетов и других материалов, которые были собраны с момента схватки с объектом номер один.

Не могу не упомянуть, с гордостью, что все члены моей маленькой команды нашли момент и лично подошли ко мне с одним и тем же разговором. Каждый из них посчитал своим долгом поддержать меня, так или иначе. Эти, казалось бы, дежурные фразы, грели мое сердце и настраивали на эффективную работу всей команды.

— Клим, есть минута? — Макмиллан уже закрывал за собой дверь, так что ответа от меня не требовалось. Я кинул в него яблоком, которое он поймал и плюхнулся в кресло.

— У меня для тебя кое-что есть, — откусив огромный кусок, начал он. — Личное.

— Выкладывай уже, хуже не будет.

Он озорно улыбнулся, скинул мне со своего планшета по закрытой сети файл, и вторым укусом почти добил яблоко.

— Не будет, ты прав. Дашь отгул?

Мой ответ содержал непечатные определения всевозможных половых органов и описание объема работы, который подпирал оные.

— Посмотри, что я скинул. — Продолжал ухмыляться мой помощник. Его хитрый маслянный взгляд свидетельствовал о том, что ещё не полученные сутки отгула, он уже распланировал, с максимальным удовлетворением всех своих желаний и потребностей.

Я открыл файл.

— Сутки, вымогатель!

Он не спеша вышел из кабинета, закинув огрызок через плечо в урну. А я открыл сообщение недельной давности с большого десантного корабля «Иван Рогов», которое, однако, носило личный характер и его подробности для Вас не важны.

***

sectator (с латыни) — последователь;

Пустой двор был вычищен до блеска. Металлический пол звонко вторил нашим шагам. По стенам бегали солнечные зайчики, которых во множестве пропускали прозрачные плиты купола и огромные лопасти вентиляторов под самым сводом. В дальнем конце двора, в паре сотен шагов от нас, стояла шеренга заключенных. Они уже знали, чем закончится для них этот день.

Нет, не так.

Они уже знали, чем закончится для них эта жизнь.

Смертники.

Моя команда здесь мне помочь не могла. Настало время для той работы, ради которой все начиналось. И я должен был сделать ее сам.

Мои шаги гулко отдавались в замкнутом дворе. Бронекостюм я оставил для психологического эффекта. Выше всех на голову, в матовой почти черной броне, шлем был частично собран, оставляя переднюю полусферу и часть верха открытыми. Массивность фигуры и неотвратимость четких, скупых движений. Это должно было врезаться в умы бойцов гвардии. Кто-то видел меня на оперативных мероприятиях, кто-то увидит сейчас. Они должны понимать, что идти против закона и власти нельзя. Категорически недопустимо.

Была еще одна причина, по которой я предпочел бронекостюм повседневной форме одежды. Надеюсь, объяснять, что такое инстинкт самосохранения нет необходимости.

— Караул, смирна-а-а! Равнение на-лево! — Сержант планетарной гвардии повернулся ко мне. — Господин Инквизитор, осужденные согласно списка ноль-ноль-два построены. Второй взвод отельной роты охраны и конвоирования Гвардии ждет Ваших приказаний. Командир взвода сержант Мармор!

— Вольно, готовность одна минута.

Сержант смотрел на меня как на врага. В его глазах читалась ненависть, презрение и желание ударить меня. Я был для них чужаком, который наводит порядок в их родном мире силой оружия. Не помогаю им, а делаю то, что захочу сам. Они вынуждены выполнять мои приказы под давлением силы из метрополии. Я выдержал его взгляд. Потому что еще в глазах сержанта был страх. Четкий, почти осязаемый страх.

Но, должен признаться, у меня скользнуло желание опустить глаза. Всего мгновение, но было. Я задавил это желание. Все было правильно. Убийцы, один насильник, два взяточника. С этими было все понятно. Но остальные — трое офицеров планетарной гвардии, пять бойцов, шериф — их я приговорил на основании материалов, которые не могли быть представлены на всеобщее ознакомление.

Я направился к специально отведенному углу тюремного двора. На металлическом полу была расстелена армированная пленка. Посередине уже стоял человек. Ноги и руки заключенного были скованы хомутами. Лицо закрывал мешок, такой же, как у всех остальных. Я остановился метрах в пяти от него. Справа и слева от меня стояло по паре караульных.

— Снять мешок. Тебе есть что сказать?

Боец ослабил намордник у смертника.

— В нашем Мире нет смертной казни. Вы ответите за это… — В голосе заключенного была уверенность, но он говорил это не мне, а окружающим нас бойцам. Когда он посмотрел на меня, головная боль появилась у основания черепа и начала заполнять мою голову. Жалкая попытка. Тупая, бесконечная боль давно заполнила мое сердце.

— Георг Сомов, вы обвиняетесь в преступлении против Мира Чайный Сад — получение взяток, халатность, злоупотребление должностными полномочиями. Прямым следствием Ваших действий стала гибель людей во время вторжения на Мир Чайный Сад. Материалы дела мной изучены в полном объеме. Именем закона, властью данной мне Императором, я, Инквизитор Управления Инквизиции Империума старший лейтенант юстиции Скобелев Клим Александрович, приговариваю Вас, гражданина Мира Чайный Сад Георга Сомова, к смертной казни. Приговор окончательный и обжалованию не подлежит. Приговор привести в исполнение немедленно, лично.

Обреченный на смерть преступник начал что-то говорить, но вместе с последними словами своей речи я поднял лазпистолет и привел приговор в исполнение.

Убивать трудно. В бою, когда на кону стоит твоя жизнь и жизнь твоего врага, убивать трудно. В спокойной обстановке, кругом чистота и тишина, еще труднее. Выглядит все… сюрреалистично.

Но, решение уже принято. Казнённый сделал всё, что бы было принято именно это решение. Он приказал не эвакуировать космопорт. Почти полчаса прошло с удара по орбитальным объектам до удара по космопорту. Он приказал ждать. Мне осталось сделать только одно простое движение.

Не полегчало.

Много лет спустя, когда обстоятельства вынуждали меня прибегать к высшей мере наказания, я делал то, что от меня требовалось. Раз за разом. И каждый следующий не был легче предыдущего.

***

— На связи подполковник Варрен. Второй канал. — Рем, не дожидаясь моего ответа, переключил на визор моего шлема сигнал от командира гвардии.

— Добрый день, господин инквизитор. Рад видеть Вас снова в деле.

— Добрый, товарищ подполковник. Поздравляю с повышением, хоть что-то хорошее, после этой истории. — Я был рад, что Варрен возглавил силы планетарной гвардии на Мире Чайный Сад. Но зачем он связался со мной в самый разгар тактической тренировки, я понять не мог. — Давайте сразу к делу, мы же не на приёме у мэра.

— Узнаю Вас! К делу. Наши тюрьмы и лагеря временного содержания переполнены, а что делать с этими людьми мы не знаем. Ведут они себя спокойно, указаний из метрополии и от военной прокуратуры нет, потому что руководит всем Инквизиция. Мы имеем на руках кризис, разрешить который не в состоянии. Я хочу начать отпускать людей. Что скажете?

— Вы зашли издалека. — Мне было понятно, что он не ради заключенных связался со мной так срочно. — А основная причина срочной связи?

— Вы правы. Мы обнаружили еще одно логово. Вероятность обнаружения объекта выше девяноста процентов.

Эта новость удивила меня, но версия о втором объекте прорабатывалась нами наравне с другими. Гвардейцы прочесывали множество подходящих объектов и территорий в поисках новых следов.

— Мы вылетаем немедленно. Отпускайте, кого сочтете нужными для Мира. — Я не стал строить из себя строго и кровожадного деспота. Знал бы я тогда, чем все это кончится, сказал бы совсем другие слова. И, вероятно, привел бы в исполнение десяток-другой приговоров прежде, чем отправиться на охоту за объектом номер два.

Естественно, мы взяли с собой взвод гвардейцев, командиром которого оказался племянник командующего — Варрен-младший. Первое впечатление о нем было не самым лучшим — «сынок», стремящийся сделать карьеру в безопасных операциях в смутное время. Он командовал не очень уверенно, держался со своими бойцами высокомерно. Мои команды выполнялись спустя рукава. Но спорить было некогда, да и серьезных проблем не ожидалось. Мы подготовились к встрече как следует.

***

copter — вертолет

(англ., индустриальная эпоха, 20 век)

Вокруг второго логова было безлюдно. Естественная пещера, одна из множества в этой горной гряде. Полезных ископаемых нет. Поселки фермеров находились далеко, километрах в десяти-пятнадцати в разные стороны от гор. До Тигарден-сэкунды чуть больше сотни километров. Необходимости в оцеплении не было, но порядок есть порядок.

— Лейтенант, периметр. Рем, результаты сканирования выводить мне онлайн. Синий, идем вдвоем.

— Я — Синий. Есть вдвоем. Рем, проверка связи. Три канала, видеопоток по выделенке, динамическая карта. Прием.

— Я — Рем, все каналы штатно, карта штатно. Когда войдете внутрь, могут быть помехи. Запись на носитель брони и поток на флагман онлайн.

Гвардейский офицер не отвечал. Мне пришлось повторить.

— Лейтенант, доклад.

— Периметр будет под контролем через пару минут. Тут ни одной живой души на километры вокруг. От кого охранять?

Закрыв канал с лейтенантом Варреном от остальных, я прорычал так грозно, как только смог:

— Твои люди смотрят на объект. Какая бы херня оттуда ни появилась, должна быть уничтожена. Без вариантов. Если допустите ошибку, я буду разбирать Ваши действия как инквизитор, а не как союзник. Докажите, что Ваши родители встретились не зря. — По открытому каналу, не дожидаясь ответа, я скомандовал: — К бою!

Дроны за пару минут, пока мы топтались у входа, уже отсканировали первый километр пещеры. Пришла пора действовать. Синий чуть впереди, я уступом вправо отставал от него на десяток шагов. Была мысль принять обезболы, на всякий случай, заранее. Но я пожертвовал комфортом в пользу возможности предупредить нападение. К этому моменту мы уже были уверены в связи между головной болью и попытками дистанционной связи со стороны объекта и его генетически модифицированных сектаторов. Часть людей, которые не подвергались психическому воздействию, страдали от разной степени головных болей. Сейчас же мы, благодаря этому свойству, имели шанс действовать на опережение.

Первый дрон был потерян через полчаса прочесывания пещер. Едва мы двинулись в направлении последнего контакта с ним, как был из сети пропал второй дрон. В противоположном конце пещерного комплекса. Отлично.

— Отходим, к развилке. По два километра в каждую сторону — мы успеем вернуться и встретим их там. — Когда позволяло время, я старался кратко объяснить свои решения, особенно своим операм. Иногда они меня поправляли, что, как правило, шло на пользу результату.

— Принял.

Теперь я стал ведущим, а Синий прикрывал меня сзади. Когда мы вышли в центральный тоннель, я взял под контроль второй коридор, а Синий начал минировать проход, который мы только что покинули. У нас была орбитальная съемка предгорий, так что лишних разрушений мы не планировали. Просто завалить один из коридоров и уделить все внимание другому.

— Готово. Взрываем?

— Да, отходим. — Я не хотел оказаться погребенным под завалами.

Мы быстрым шагом направились в сторону выхода, до которого было почти полтора километра. Едва прошли первый поворот, Синий взорвал мины. Тряхнуло основательно. В голове выстрелила острая боль. С потолка посыпались камни и песок, а из-за поворота на нас нахлынули волны пыли и дыма. Вместе с пылью, снизившей видимость до ноля, на нас вылетел и кое-кто еще.

Визор шлема переключился в какой-то редкоиспользуемый режим, и я, внезапно, вместо пустого коридора с вырубленными в скале стенами и потолком, увидел в десятке метров от себя огромную, почти четыре метра фигуру, которая едва приземлившись после прыжка из-за поворота, устремилась следующим прыжком в нашу сторону. Датчики бронекостюма среагировали на движение, а я успел среагировать, вскинув «грелку» и всадив в объект точный выстрел. Синий должен был видеть всё то же самое, поэтому я отпрыгнул по тоннелю назад. Пока он сделает свой выстрел, я успею накопить энергию на ещё один. Грелку я в прыжке скинул в магнитный захват на бедре, и после приземления открыл огонь из винтовки.

Объект точно получил попадание от меня, но на нём это, как казалось, не отразилось. После приземления он скользнул вдоль пола к Синему с явным намерением атаковать. Остановили его только второй выстрел в упор из грелки и длинная очередь раскаленных игл в спину. Было видно, что у объекта перестали работать левые конечности, а два выстрела из терморужей все-таки пробили панцирь на груди. Однако объект попытался встать, и мне пришлось истратить весь магазин на то, что бы срезать ему еще две лапы.

В этот момент мне на визор всплыло сообщение об опасности взрыва закрепленной на броне грелки. В пылу схватки, поглощенный страхом за свою жизнь и сосредоточенный на ужасном противнике, я забыл про грелку, которая продолжала накапливать заряд.

— Объект под контролем. Осмотрю тоннель. — Синий двинулся вглубь пещеры.

Я пытался выбрать наиболее безопасное место, куда можно было бы разрядить грелку. Заряд приближался к максимуму. Объект был зафиксирован сетью, пристреленной к полу, опасности не представлял. Я решил отойти на несколько метров в сторону выхода и выстрелить на дистанции в пол. Оставлять надолго заряженную грелку было опасно.

Когда я, совершенно расслабленный, завернул за поворот тоннеля, удивлению моему не было предела. Мне навстречу шли два десятка гвардейцев во главе с лейтенантом! Сказать, что я был разозлен, значит — ничего не сказать.

— Я сказал, периметр! Назад…

И в этот момент они открыли огонь.

Сосредоточенные очереди из кинетических винтовок ударили по моему бронекостюму. Я, скорее инстинктивно, чем рефлекторно выстрелил в землю под ногами гвардейцев из грелки и ушел перекатом назад и в сторону. Взрыв окатил меня градом камней, жар я почувствовал даже через броню. Оказавшись на ногах, я дал неприцельную очередь из винтовки, но гвардейцы залегли. Четверо из них продолжали вести огонь, остальные не двигались. Я не стал дожидаться попаданий в слабые места бронекостюма и, бросив гранату, отступил за поворот тоннеля.

Синий был в десятке шагов, спеша мне навстречу. Он задал вопрос, ответ на который был очевиден:

— Гвардейцы?

— Во главе с лейтёхой.

— Плохо, это было маловероятно. Связи с поверхностью у меня нет.

— У меня тоже. Атакуем немедленно.

Мой оперативник отправил за поворот пару гранат и следом за сдвоенным взрывом мы рванули вперед. Вместо убитых мною гвардейцами в тоннеле заняли оборону ещё полтора десятка бойцов. Тяжелого оружия у них не было, но и таким количеством автоматических винтовок они могли доставить нам неприятности.

Мы последовали одному из важнейших правил боя — чем быстрее ты закончишь бой, тем меньше в тебя будут стрелять.

***

Отделение обороняет позицию до 100 м по фронту, имея на ней основные и запасные позиции для огневых средств, позволяющие уничтожать противника огнем перед фронтом и на флангах оборонительной позиции.

На позиции отделения стрелки, пулеметчик, гранатометчик и снайпер располагаются так, чтобы все подступы к ней перед фронтом и на флангах находились под действительным, особенно фланговым и перекрестным, огнем. Отделение должно быть готовым к маневру огнем на угрожаемое направление, ведению огня ночью и в других условиях ограниченной видимости.

Боевой устав войск планетарной обороны. Чать 3. Отделение, взвод, рота. Госвоениздат. 2355 год

— Оставим объект здесь. Тоннель завален, предатели уничтожены. Как думаешь? — В критических ситуациях я всегда советовался с Синим. Для собственного успокоения.

— Да, надо выяснить, что происходит на поверхности.

Синий двинулся вперед, прихрамывая на раненую ногу. Я, отстав на несколько шагов, следовал за ним. В углу моего визора была картинка со шлема оперативника, и я увидел выход из тоннеля одновременно с ним. В паре сотен метров стоял крупнокалиберный пулемет на станке, за ним неподвижно расположился расчет — три гвардейца. По стандартной оборонительной схеме против одного прохода расчет гранатомета должен быть в пятидесяти метрах в сторону, в какую — непонятно. На видимом нам участке местности было замаскировано пятеро стрелков. Еще одного Синий пометил как вероятного — место было пусто, но слишком уж там камни лежали удобно для стрельбы лежа. Мы отступили за поворот, едва показавшись напротив выхода из пещеры.

— Командуй, героически погибнуть сейчас мы не должны. — Я переключил Синего в статус командира группы, что бы он мог контролировать мой бронекостюм, в случае чего.

— Есть. Слушай боевой приказ. — Мой оперативник успел привыкнуть к таким ролевым играм. — Выдвигаемся одновременно…

Собственно план на бой он объяснял мне дольше самого боя.

Мы взяли разбег за поворотом тоннеля, что бы успеть набрать максимальную скорость. Жалеть энергию бронекостюмов было бессмысленно. Либо мы уничтожаем предателей и действуем дальше, либо мы останемся в пещере вместе с объектом и на этом все.

Вылетев на прямой участок напротив выхода из пещеры мы дали по короткой очереди из гаусс-винтовок по расчету пулемета. Два десятка игл, разогнанных до сумасшедших скоростей раскололи и сам пулемет и не оставили шанса гвардейцам. Потом дымовые гранаты по фронту на максимальную дальность броска — до противника две сотни метров, и гранаты должны были упасть на середине расстояния между нами. Мои цели были слева по фронту от пулемета, Синий должен был вести огонь по выявленным целям справа. По короткой очереди на каждую цель.

— Гранатомет справа, пятьдесят! Две груды камней темнее остальных! Сосредоточить огонь!

Я перенес прицел на его сектор. Есть контакт — гранатометчик выстрелил почти не целясь и нырнул в укрытие. Реактивная граната ушла мимо, взорвалась за нашими спинами, не долетев до пещеры. Пару осколков стеганули меня по спине. В два ствола мы покрошили камни за которыми скрывался гранатометчик, видимо вместе с ним самим.

— Готов! По плану!

Я вновь перенес прицел на свой сектор. С подавлением гвардейцев-предателей все вышло как и планировалось. Скорость и меткость стрельбы заставили их залечь и вести крайне неприцельный огонь. Да и оружие у них было кинетическое, которое навредить нашим бронекостюмам могло лишь в случаях сосредоточения огня и попадания в слабые места. Мы добрались до линии обороны предателей секунд за десять. От нашего продольного огня большинству бойцов скрыться было негде — окопов они как таковых не вырыли, и прикрыты были только с фронта. Часть из них даже не успела понять, куда мы делись. Я не добивал последних из них с особой жестокостью — по короткой очереди в руки и ноги, чтобы не могли ничего сделать, но и не умирали. Синий своего пленного вырубил прикладом и связал.

В полукилометре от места боя стоял наш транспорт. Ни Рем, ни пилот из космодесанта не выходили на связь. А рядом с кабиной, на камнях, лежали два тела. На таком расстоянии и с такого ракурса я не мог разглядеть их лиц, но все было понятно и так.

— Надо вернуться и уничтожить объект. — Синий, как всегда, был предельно прагматичен и спокоен.

— Да, иди один. Проверю транспорт. Но, судя по всему, — я повел рукой вокруг, — они его повредили. Сюда должен прибыть кто-то еще. У нас мало времени.

— Согласен, работаем.

Не скажу, что я сроднился со своей командой. У нас были хорошие, рабочие, иногда даже неформальные отношения. Но я знал о своих парнях и хорошее и плохое, их сильные и слабые стороны, и они выполняли мои приказы лучше, чем я сам предполагал их исполнение. И при этом часто были на шаг впереди меня в своей профессиональной сфере. Потеря еще одного друга, не побоюсь этого слова, далась мне тяжело. Враг ударил в спину. Я этого не предусмотрел, и погиб мой человек.

Траспорт не был заминирован, но двигатель был взорван, восстановить его можно было только силами рембата. Средства связи так же были сожжены кумулятивной гранатой. Судя по оставшимся в бортжурнале записям, предатели проявили себя почти сразу, как объект начал уничтожать наши дроны. Мы были заняты в пещерах, связь уже была нестабильная, и мы не заметили тишины в эфире. Около коптера оставался караул — три гвардейца. Они и застрелили Рема и пилота, выстрелы были произведены сзади, в головы, скорее всего, одновременно. Не закончив осмотр места убийства я рванул к пещере, одновременно приказывая Синему отойти назад и дожидаться меня.

— Не заходи внутрь, проверь записи с дронов. Оба отключились почти одновременно в разных частях подземелья.

— Еще один объект или их отключили? Жду.

Через пару минут мы были готовы входить в подземелья вновь. Дроны были отключены дистанционно, так что еще одной ужасной твари мы не опасались.

Что мы делали эти пару минут, спросите Вы. Допрос в полевых условиях не был моей сильной стороной. Поэтому я наблюдал за работой настоящего виртуоза. Подробное описание того, что сделал Синий с нашими пленными, перенесет мои записки в жанр хоррора. Поэтому скажу только, что мы узнали достаточно, для планирования наших следующих действий. Времени было немного, но мы должны были успеть.

Оставленный нами в сетях объект был на месте. Куда же ему деться, расстрелянному и пришпиленному к каменному полу? Синий заминировал его кумулятивными зарядами так, что бы после детонации он был сожжен до золы.

— Уходим. Надо еще успеть замутить засаду.

— Готово. — Оперативник показал большой палец и мы побежали наружу. После детонации я вернулся проверить результат, а Синий занялся оценкой местности.

Когда я вышел из пещеры, он, в первый раз на моей памяти, пожал плечами.

— Голые камни, нас просканируют в любом укрытии. Там же будут не шерифы, а гвардейцы с тепловизорами, да и на коптерах есть кое-что серьезное.

— Есть у меня одна идея, меня за неё в своё время сутки отпуска дали…

Предатели дали нам около часа на подготовку. То ли связь у них барахлила, то ли еще что, но враги не торопились. Мы успели загромоздить камнями две пригодные для посадки площадки, оставив единственное удобное место метрах в ста от пещеры. Вырыть себе могилы и обрушить на себя грунт было сложнее, но и это мы успели. Активированный в поврежденном коптере радар в постоянном режиме транслировал данные на стандартной частоте эскадрильи. Это выглядело достаточно случайно для противника, мало ли что и как произошло во время боя. А нам давало сведения о приближении воздушной цели.

Мы даже успели отдохнуть, когда на радаре появилась засветка. Через пару мгновений еще одна. Этот вариант мы так же предусматривали — у меня на бронекостюме была закреплена однозарядная пусковая установка противотанковой ракеты. Коптер с десантом совершил посадку на подготовленной нами площадке. Нас не засекли, все-таки больше метра камней и песка неплохо гасили сигнатуры бронекостюмов.

— Пять, четыре, три, — Синий начал отсчет, и вылетел на поверхность, привлекая к себе внимание пилота штурмового коптера и открывая огонь по десанту, выдвинувшемуся в направлении пещеры.

— Два, один! — Я выпрыгнул из-под камней и, уже зная, где цель, запустил ракету в штурмовой коптер.

Почти в трехстах метрах в сторону и на высоте около сотни метров вражеская машина находилась на пределе досягаемости ракеты. Он колотил из автопушки на носовой турели, но первые выстрелы ложились далековато от Синего. Я зажал кнопку спуска на гаусс-винтовке одновременно с пуском ракеты и очередью из почти сотни игл изрешетил кабину пилота. Это я тогда решил что изрешетил. На самом деле уничтожил камеры, датчики лазерных дальномеров и целеуказателей и привел в негодность бронестекла. Одновременно с попаданием моей очереди, пилот коптера начал резкий уход в сторону, завалившись на бок, но завершить маневр он не успел. Ракета взорвалась в паре метров от его борта. Коптер потерял управление. Винты не давали ему сорваться в штопор, но повреждения были столь значительны, что восстановить контроль пилот уже не смог. Увидев попадание ракеты, я потерял к штурмовому коптеру интерес и перенес огонь на десантную машину. Пилот пытался поднять ее в воздух, из-за чего пришлось пройти короткими очередями по кабине и боковой турели. Одновременно с моими попаданиями, пулеметчик коптера успел дать последнюю неприцельную очередь в мою сторону. Визор вспыхнул красным цветом и в левом столбце побежали перечисления повреждений. Крупный калибр сделал свое дело.

Две пули попали в кибернетическое плечо. Левая рука сразу стала двигаться рывками. Я перехватил винтовку в правую руку. Синий связал боем десант, но численное превосходство гвардейцев было все еще подавляющим. Меня они не видели — транспортный коптер скрывал меня от цепи предателей. Системы самовосстановления уже начали работать — левую руку свело окончательно. Информационная система показывала минуту до полного восстановления подвижности и три минуты до восстановления силовых показателей. Неплохо, но Синий не продержится.

— Птичка готова, вторая наша. Подсвети цели, есть три гранаты в подствольнике.

На визоре одна за другой возникли четыре точки, где предположительно находились командир десанта, его заместитель, снайпер и пулеметчик. Я умудрился весьма сноровисто, несмотря на дергающуюся руку, запустить с закрытой позиции три гранаты. Командир был разорван прямым попаданием, снайпер то же, а вот младший офицер предателей успел сменить позицию. Судя по данным с визора Синего гвардейцы залегли и их огонь ослаб.

— Дым слева по фронту, готовность десять секунд. — Синий задумал еще одну маленькую хитрость.

Слева от транспортного коптера стремительно начал разрастаться столб дыма. Легкий ветерок сносил черные клубы еще левее от меня и ближе к залегшему противнику.

— Пошел! Прикрываю! — Синий открыл беглый огонь короткими очередями.

Я рванул через дым со всей возможной скоростью. Благодаря плохой видимости и скорости бронекостюма моё появление было неожиданным для противника. Я сократил расстояние до их позиций за считанные секунды. С дистанции в пару десятков метров я присел на колено и открыл огонь. Короткие очереди по два-три выстрела, цели слева на право. Синий справа налево продолжал огонь на подавление. Меньше чем за минуту все было кончено. Несколько попаданий из обычных винтовок были мне не опасны, хотя тряхнуло основательно. Пока я перезаряжался, Синий приблизился к крайнему справа гвардейцу. Я двинулся налево.

Всё, во что нужно выстрелить один раз, заслуживает того, что бы в него выстрелили второй раз. За пару минут провели контроль. Теперь можно было бы отдохнуть. Можно было бы, но времени на отдых мы себе не оставили. Выйти на связь с Ромулом не составило труда. Я шумно выдохнул, когда услышал его голос, но, как оказалось, рано обрадовался.

— Мы пару часов в осаде. Гвардейцы Варрена попытались взять штурмом наш штаб. Пятеро десантников убиты, трое ранены. Связи с орбитальной группировкой спутников нет. Какие новости у вас?

Связь с Ромулом, последние новости из нашего импровизированного штаба, быстрый взлет и планирование действий во время полета. За почти час лёта до цели наши бронекостюмы должны были зарядиться достаточно для продолжительного боя. С боезапасом была беда, но мы подобрали кое что из вооружения у гвардейцев.

Вопрос был в том, продержится ли Ромул с остатками космодесантников до нашего возвращения или нет.

***

Если человек абсолютно невиновен, я бы дал ему год условно.

Мудрость правоприменителя.

Попытки выйти на связь с орбитальной группировкой спутников дали результат. С задержкой в несколько минут, но я смог пообщаться со штабом моего шефа.

Эвакуировать нас не могли. Планетарная гвардия взяла под контроль установленные пару недель назад системы противокосмической обороны в районе космопорта. Нам надлежало исполнить свой долг на поверхности многострадального мира. Когда мы были в паре минут лета от моего штаба, три «Распашонки» ударили по расположению полка гвардии. Это позволило нам с Синим приземлиться без группы встречающих. У планетарной гвардии были очень серьезные проблемы в виде двух отделений космодесанта. В считанные минуты мы деблокировали мой штаб на Чайном Саде. Ромул был дважды легко ранен, держался на боевых стимуляторах. Вместе с ним в живых оставалось всего четверо бойцов. Остальные или были убиты во время боя, или умирали у нас на руках.

Я приказал Синему немедленно готовить план захвата ключевых фигурантов вскрывшегося заговора среди политических и военных лидеров Мира. Было совершенно очевидно, что новый командующий силами планетарной гвардии Варрен является ключевым персонажем нашей истории. К сожалению, расстановка фигур на стороне противника была скрыта от меня в тумане войны. Безусловно, понятно было одно — наш враг не только выявленные генетически измененные граждане Мира. Каким-то образом те, кто не подвергся изменениям, напрямую связанным с деятельностью объектов один и два, так же служат целям нашего врага. В ходе первого этапа работы Инквизиции на Мире Чайный Сад мой противник провел великолепную оперативную комбинацию. Мне, как последнему идиоту, скормили откровенно слишком заметных и, одновременно, малозначимых персонажей. Спустя время работа моей команды стала приносить едва заметные плоды. Мы приблизились к новым целям. Стали появляться первые намеки на более сложную архитектуру нашей цели. И та версия следствия, которая была одной из второстепенных, внезапно стала главной и единственной.

Поводом к открытой агрессии со стороны сектаторов стало обнаружение нами логова объекта номер два. За три дня до этого мы арестовали десяток офицеров планетарной гвардии и троих высокопоставленных шерифов. На них меня вывели показания нескольких ещё ранее задержанных бандитов.

На минуточку.

Вы представляете себе работу следователя? За те недели, которые я провел на Мире Чайный Сад после госпиталя, мне не удалось ни разу даже выспаться нормально. Макмиллан, иногда Ромул или Рем, ежедневно Синий и почти круглосуточно я сам — мы постоянно допрашивали людей и проверяли отчеты нейросетей о проанализированных видеозаписях и документах. В день я успевал допросить десяток, иногда чуть больше подозреваемых. Почти постоянно они оказывали противодействие на допросах — сознательно путали показания, лгали, отказывались говорить. Надо было перепроверить их показания, просмотреть документы по каждому из них, иногда приходилось лично просматривать видеозаписи или прослушивать аудиозаписи со скрытых микрофонов. И еще постоянно надо было хотя бы краем глаза просматривать допросы моей команды, как и каждому из них наработки друг друга. Только так мы могли иметь представление обо всей картине происходящего.

Приданные мне три группы по три оперативника из Главного штаба Инквизиции вообще не спали. Организованные ими оперативно-розыскные группы, из проверенных всеми возможными способами шерифов, работали круглосуточно как в столице, так и в Секунде и в меньших поселениях мира. Горы бумаг и терабайты массивов данных множились с каждым днем. Очередь злодеев, допросить которых и чьи показания надо было отработать, росла в арифметической прогрессии.

На фоне всей этой изнурительной, кропотливой, непрерывной и сложной работы, мое участие в облаве на объект номер два было, скорее, выходным днем. Если бы я тогда знал, чем обернется этот вылет, я не поднялся бы на борт транспортного коптера. Скорее всего, я лично, именем Инквизиции, казнил бы с десяток фигурантов без должного расследования. Но, погибших не вернуть, предатели убиты, а высадка двух полков космического десанта должна была начаться через час. Карантин Мира Чайный Сад был объявлен официально. В связи с очень плотным графиком я узнал об этом едва ли не позже всех остальных. Боевая информационная система инквизиторской брони позволяла просматривать корреспонденцию, но я пренебрегал этой возможностью чрезмерно часто. До того момента. Операция по принуждению к миру Мира Чайный Сад началась.

Мне и моей команде предстояло за короткий срок получить результаты, достойные гибели стольких храбрых и достойных людей.

Чёткое и грамотное планирование операции со стороны предателей и слаженные их действия ни в коей мере не снимают ответственности с меня лично. Я понимаю, что по косвенным признакам заподозрить что-то неладное, учитывая общую обстановку, был обязан. При планировании последующих своих действий я всегда учитывал возможность превращения союзников во врагов в любой момент. Не скажу, что это позволило предусмотреть все случаи предательства. Но иногда спасало жизнь как мою, дорогую мне лично, так и моих людей, что было куда важнее.

Глава 5

Вам придется иногда терпеть мою склонность к излишне романтическим описаниям, иносказаниям и всему прочему, противопоказанному художественному тексту. В те времена, когда были оставлены записки, которые Вы держите в руках, чувство стиля в литературе было для меня еще более эфемерным понятием, нежели сейчас.

Вернемся, однако, к событиям, давшим начало многолетней войне. История Первого Нашествия Роя, думается мне, несколько важнее, чем переживания Вашего покорного слуги по поводу художественных недостатков своего текста. В тот момент мы еще не до конца осознавали масштабы начавшегося кошмара. События на Чайном Саде были для нас кровавой и бессмысленной гражданской войной, приправленной контактом с враждебными ксеносами. Поэтому и проводить свое расследование я планировал стандартными методами, чуть более агрессивными, чем предписывалось процессуальным кодексом.

Планирование нескольких арестов, которые мы могли завершить до начала высадки сил космодесанта, было завершено. Нам, в первую очередь, нужен был командующий силами планетарной гвардии подполковник Варрен. Второстепенными целями были один из заместителей руководителя службы шерифов Виктор Ди Тринит и директор планетарного управления по обеспечению работы Этернала Леция Бруджа. Оба эти персонажа были местными, поставленными на свои должности еще до начала моего расследования. Мы имели косвенные доказательства причастности этих двоих, как и многих других граждан Чайного Сада, к деятельности на стороне нашего противника. Были они сектаторами или нет, уже не имело значения.

В материалах расследования стали появляться свидетельства того, что зараза, охватившая мой родной мир, стремилась вырваться в освоенный людьми космос. По моим поручениям были произведены аресты в ряде других миров, в том числе и почти с десяток в метрополии. Не скажу, что они дали немедленный результат. Однако в свете происходящих событий я укрепился в необходимости чрезмерных мер.

Надо ли упоминать, что отсутствие серьезных зацепок в деле расследования деятельности Евгения на Чайном Саде, окончательно отодвинуло эту часть расследования на последний план. Связь между ксеносами и нашим, родным, человеческим искусственным интеллектом не подтверждалась. Более того, было совершенно ясно,что твари сами не были готовы к активным действиям после атаки Евгения на Чайный Сад. Создавалось впечатление, которое подтверждалось бессистемными доказательствами, что ксеносы сами планировали нанести удар по инфраструктуре колонии и у них могли быть связи с мирами в других звездных системах.

Особый интерес у меня вызывала личность не правоохранителя, а директора управления Этернала. Клан Бруджа в метрополии был весьма могущественным. Огромные богатства и влияние в политической среде обеспечивали им серьезные возможности в любой сфере. Выходцы из этого семейства занимали весьма значимые посты как в государственных, так и в семейных структурах на нескольких мирах. Ко времени описываемых мной событий, клан Бруджа был одним из сильнейших в галактике. История на Тау Кита Пять была делом прошлых лет, но я немного приоткрыл завесу тайны. Почти три месяца на борту «Свири» дали мне достаточно времени для изучения всего, что только мне хотелось. Но…

К бою.

Синий предложил схему, которая в будущем стала одной из наиболее часто применяемых в наших оперативных мероприятиях. В случае, когда требовались одновременные действия на нескольких театрах, максимально размашистый и масштабный удар наносится на одном из второстепенных направлений. И доводится там до требуемого результата, не смотря ни на что.

Во главе отделения космодесанта, воспользовавшись четырьмя коптерами гвардии, я отправился на захват Леции Бруджа. Охрана в местной дирекции Этернала была, это само собой разумеется. Кроме того, в соседнем с ними здании недавно был расквартирован взвод гвардейцев, для дополнительной поддержки столь значимой организации. И, кроме того, на той же улице был расположен столичный штаб шерифов. Так что, противодействие мы ожидали очень серьезное.

Ромул, не смотря на все события, находился в строю и гарантировал нам присутствие подозреваемой Бруджа на своем рабочем месте. Так же как и взвода гвардейцев, десятка частных охранников и почти двух дюжин шерифов.

Три коптера высадили космодесантников на проспекте, прямо напротив дирекции Этернала. Едва сержант объявил через систему внешней связи о требовании к охране сложить оружие и не препятствовать операции инквизиции, как из здания был открыт беглый огонь. Десант залег, воспользовавшись расположенными на улице автомобилями и другими укрытиями, и начал вялую перестрелку с охранниками. Через минуту гвардейцы открыли огонь из окон второго этажа соседнего здания и начали готовиться к штурму импровизированных позиций космодесанта. Камеры на дронах показывали, что в скрытом от моих бойцов переулке гвардейцы спешно натягивали бронежилеты, а офицеры объясняли задачу сержантам.

Это была ожидаемая схема действия предателей.

— Сардж, по плану, атакуйте, когда гвардейцы будут готовы. Я начинаю.

— Слушаюсь господин Инквизитор!

Космодесант на улице остался оттягивать на себя все силы, а я, с тремя бойцами высадился на крышу.

Здание дирекции Этернала было самым высоким на улице. Крыша ощетинилась антеннами различного устройства, форм и размеров. Мы ворвались на чердак и, быстро найдя пожарную лестницу, начали спуск. Заходить через окна не стали по простой причине. Пятый этаж семиэтажного здания отлично простреливается с улицы, а окна кабинета директора выходят на фасадную часть здания. Внезапного появления не получилось бы. На пожарной же лестнице были установлены стандартные детекторы аудио и визуального контроля, которые Ромул переподчинил себе за пару минут.

На пятом этаже мы замерли. Дроны облетали здание с самого начала операции, поэтому мы почти наверняка знал, что наша цель в кабинете не одна. Три охранника, с лазерным оружием, один около двери, два в разных углах кабинета. Окна занавешены плотными темными отрезами металлизированной ткани — шторы все еще иногда встречались в моем Мире, как признак богатства и положения.

— Заходим на три. Цель любой ценой должна быть остаться живой. — Я начал отсчет, напомнив бойцам о важности операции. — Один, два, три!

Один боец вломился через дверь, два других через проломленные стены. Отличная звуконепроницаемость и теплоизоляция были достоинством современных строительных материалов. Зато высокой прочности от обычных внутренних перегородок не требовалось.

— Оружие на пол, операция Инквизиции! — прогремела команда из встроенных динамиков наших бронекостюмов одновременно с разрушением двери и стены.

Охранники цели вразнобой начали вскидывать оружие. В этот момент они и были застрелены. Старший группы доложил о контроле над помещением. Я дисциплинированно отключился от визоров десантников и зашел в кабинет.

— Сардж, как дела внизу?

— Заканчивают, господин Инквизитор.

— Потери? Помощь нужна? — Вопрос я задал в первую очередь для десантников, что бы поддерживать их уверенность в моей заботе об их же судьбе.

— Двое ранены, не критично. Гвардейцы уничтожены, шерифы под огнем. Охрана отступила на второй этаж и отстреливается. Пару минут еще протянут.

— Хорошо, работаем.

Леция Бруджа все это время сидела на диване в углу кабинета. Ужин перед ней на столе был не тронут. Рядом лежал убитый охранник. Космодесантник, отбросив в сторону его лазган, ненавязчиво контролировал цель, держа на прицеле ноги директора. Случись чего, и без ног она может быть допрошена. Симпатичные ножки, доложу я Вам, несмотря на возраст. Да и в целом, для своих «далеко за шестьдесят», выглядела госпожа Бруджа очень привлекательно. Процедуры омоложения организма, доступные высшим слоям общества, сделали свое дело.

— Леция Бруджа, именем Инквизиции Вы арестованы. Встать, руки за спину. Сержант, наручники и маску.

— Вы позволите мне переодеться? — она красноречиво указала на блузку в пятнах крови, а потом на узкую юбку и высоченные каблуки. — У меня были другие планы на сегодня.

— Если здесь есть во что, у Вас минута.

— Конечно, есть. — Мне показалось, что она подпустила в голос немного игривых оттенков.

В противоположном углу кабинета был встроенный шкаф, к которому она и направилась. На ходу расстегивая пуговицы блузки, Леция Бруджа вновь обратилась то ли ко мне, то ли ко всем сразу:

— Я не привыкла раздеваться сразу для нескольких мужчин. Не хотите отвернуться, мальчики? Вы же на службе!

Не смотря на ее немного веселый и игривый тон, мои бойцы почти дисциплинированно отвернулись от нее, кто куда. Сержант с одним из них отошел к окну, а третий космодесантник сместился к входной двери и имитировал контроль коридора. Я продолжал наблюдать за ней. С одной стороны моя арестованная была слишком хороша, что бы отказать себе в удовольствии и не насладиться бесплатным стриптизом. С другой стороны мой инстинкт самосохранения не совсем проиграл сражение за контроль надо мной другому инстинкту. Что-то было не так. Слишком всё просто и быстро закончилось. Я прокрутил в голове всю операцию, но подвоха не нашел. Осталось доставить цель на базу. О результатах Макмиллана я пока старался не думать.

— Вам нравиться, господин Инквизитор? — прекрасно понимая, как привлекательно она выглядит, директор Бруджа осталась в одном белье и ничуть не пыталась прикрыться. — Вы будете лично меня допрашивать?

— Одевайтесь, или поедете в таком виде. Время. — Я старался говорить сухо, чтобы не выдать легкого волнения. Мои инстинкты продолжали борьбу.

— Как скажете, господин Инквизитор… — Она облизнула губы, повернулась ко мне спиной и чуть наклонилась за вещами на полке шкафа.

В этот момент, как она видимо и рассчитывала, мой инстинкт самосохранения практически сдался. Выброс адреналина во время боя, победа, полное подчинения цели, да и весьма соблазнительный внешний вид этой самой цели — все привело к тому, что я расслабился. Краем глаза я заметил какое-то неправильное движение ее руки, в то время как отвести взгляд от основного зрелища своевременно мне не удалось. Как будто в ее руке оказалось что-то, что не одежда. Я… нет, буду честен, не я, а мой инстинкт самосохранения вскинул левую руку с лазерным пистолетом и выстрелил.

Я стрелял навскидку, с левой руки в правую руку цели. Если бы Синий не настоял на синхронизации всего оружия с прицельным комплексом бронекостюма, сейчас я имел бы обугленное тело цели и, вероятно, огромные проблемы. Мой выстрел, однако, был точен — луч сжег директору Брудже правую руку от середины плеча до середины предплечья. Кисть с непонятным предметом упала на пол. Она завизжала на весь кабинет. Я в один прыжок, вслед за выстрелом оказался у шкафа, оттолкнув арестованную на середину комнаты.

— Все под контролем! — Я не забыл про моих бойцов, которые уставились на цель и на меня, не понимая, что происходит. — Вяжи ее, вероятность побега и активного сопротивления. Сержант, осмотри кабинет на предмет взрывчатки.

В отрезанной лазерным лучом изящной кисти был пульт. Я аккуратно вытащил его из ещё теплых пальцев, осмотрел. Извлечь элементы питания было делом пары секунд. Один из бойцов стянул хомутами ноги и руку арестованной и нацепил на неё маску. Крики превратились в приглушенный стон.

— Есть три закладки, сканер еле пробивает — спрятаны в конструктивных элементах здания. Определяю по радиосигналу. Частоту буду глушить, но это не надежно. Сапёра?

— Нет времени. Результаты сканирования продублируй мне и в штаб.

— Есть, отправляю. Доклад с земли — здание наше. Подкрепление к противнику через, примерно, минуту. Уходим, или?

— Никаких «или»! — Мне совершенно не хотелось подвергать излишнему риску свою жизнь и результаты блестяще проведенной операции. Но бойцам про мою личную безопасность напоминать не стоило. — Не будем подвергать опасности наши ограниченные силы. Забираем раненых, арестованную и уходим.

— Есть уходить.

Сержант переключился на частоту отделения, передал команду. И тут у меня родилась идея пошалить.

— Взорвать сможешь?

— Да. После взлета, я надеюсь? — То ли пошутил, то ли уточнил сержант.

Мы поднялись на крышу, сначала коптеры забрали арестованную и раненых бойцов, потом остальных космодесантников. Я, вместе с сержантом и парой бойцов поднялся на последний борт в тот момент, когда к зданию дирекции подкатили бронетранспортеры шерифов. Мы поднялись повыше, оказавшись вне зоны досягаемости имевшегося у них вооружения. За это время в здание должны были зайти значительные силы шерифов.

— Давай, сардж, поджарь их!

Мне показалось, что космодесантник ухмыльнулся.

Взрыв был хорош — столбы огня, дыма и обломков выстрелили со всех четырех сторон квадратного в плане здания. Но взрывчатка была заложена в спешке — дирекция Этернала устояла. Наш коптер заложил размашистый вираж и мы направились на базу. Макмиллан должен был уже заканчивать свою часть операции.

Когда мы удалились почти на пару километров от места боя, пилот по внутренней сети передал картинку с внешних камер борта — всё-таки взорванное здание сложилось.

***

Универсальный десантный корабль «Тарава» — головной в серии из четырех кораблей, построенных Американскими Штатами в 2312–2323 годах («Уосп», «Нормандия», «Гавана»). Десант — до 2000 человек. Трюмы вмещают до 50 единиц бронетехники. Бортовое крыло до 20 «Примулов» различных модификаций, до 12 универсальных истребителей класса «Космос-поверхность» различных типов. В настоящее время УДК «Тарава» и УДК «Гавана» переданы силам ООН, УДК «Нормандия» проходит плановый пятилетний капитальный ремонт с перестройкой полетной палубы под новые типы летательных аппаратов.

Из справочника «Техника космического десанта: Из космоса в бой», Издательство Техника-молодежи, 2408 год.

Пока я развлекался в центре столицы с провинциальной светской львицей, Макмиллану выпала цель более серьезная. К тому моменту, когда мы заканчивали бой у дирекции Этернала, основная наша группа захвата должна была атаковать штаб собственно планетарной обороны.

У Макмиллана в распоряжении был Синий, отделение космодесанта в броне и десяток десантников без бронекостюмов для прикрытия транспорта и тыла.

Я имею прекрасную возможность не описывать своими словами события, в которых лично не принимал участие, а дать слово настоящим героям того дня, вынесшим на своих плечах всю тяжесть самого сложного ареста на Мире Чайный Сад. Возможно, казенный стиль официальных рапортов моих, в высшей степени профессиональных подчиненных, позволит Вам немного проникнуться атмосферой служебных документов, посредством которых я получал большую часть информации.

Инквизитору Управления Инквизиции Империума старшему лейтенанту юстиции Скобелеву К.А.;

Оборона противника была организована согласно наставлениям и боевым уставам войск планетарной гвардии. Опорный пункт соответствовал схеме опорного пункта батальона (спутниковая карта с наложенной схемой прилагается). Схема огня насыщена тяжелым вооружением. На позициях противника находились около 200 гвардейцев, 5 БМ с кинетическим вооружением и 2 БМ с ракетным вооружением. Два взвода (3 БМ, около 45 гвардейцев) убыли из расположения для оказания помощи подразделениям гвардии, ведущим бой у дирекции Этернала.

Действиями отделения космодесанта оборона противника была связана и лишена возможности маневра действием и огнем. Бронетехника планетарной гвардии была уничтожена, пехота прижата к земле.

Критическое положение подразделений планетарной гвардии, задействованных в обороне опорного пункта, привело к переброске противником на угрожаемое направление резервных сил и средств уже на пятой минуте боя. Командный пункт штаба планетарной гвардии Мира Чайный Сад фактически остался без непосредственного боевого охранения.

Внезапная высадка непосредственно к бункеру штаба планетарной гвардии двух оперативников Управления Инквизиции и пятерых космодесантников в усиленных бронекостюмах, позволила осуществить успешный штурм объекта.

Эвакуация штурмовой группы с арестованными была выполнена ударно-транспортным «Примулом-5-Тарава».

После успешной эвакуации штурмовой группы, космодесант вышел из боя и вернулся на территорию штаба Инквизиции на Мире Чайный Сад.

2,38Тб видеоматериалов прилагается. Рапорты командиров отделений прилагаются. Потоковая трехмерная запись ареста основной цели прилагается.

Командир разведывательно-штурмового взвода КДВ, приданного Управлению Инквизиции, лейтенант Н.А.Курбатов.

Инквизитору Управления Инквизиции Империума старшему лейтенанту юстиции Скобелеву К.А.

В ходе штурма бункера штаба сил планетарной обороны выявлены следующие особенности поведения противника:

— упорство, не смотря на очевидную низкую результативность действий против сил космодесанта;

— игнорирование полномочий представителей верховного командования и органов власти, безоговорочное подчинение командованию сил планетарной обороны Мира в лице подполковника Варрена;

— самопожертвование перед лицом неминуемой гибели, с целью нанести хоть какой-то урон силам космодесанта;

— отсутствие сдавшихся в плен гвардейцев, не смотря на неоднократные предложения сдаться и даже снижение темпа наступления в двух случаях, в ожидании сдачи в плен находящихся в безвыходной ситуации солдат противника;

Эти обстоятельства, а так же личные наблюдения за ходом боя (192Гб видеоматериалов прилагается), позволяют сделать вывод о высочайшем контроле над личным составом сил планетарной обороны Мира со стороны высшего командования.

Подобный контроль, считаю, невозможен в обычных условиях. Учитывая имеющиеся данные о деятельности ксеносов, предполагаю значительное число не выявленных сектаторов в составе подразделений планетарной гвардии.

Старший оперуполномоченный Управления Инквизиции Империума инквизиции «Синий»

Инквизитору Управления Инквизиции Империума старшему лейтенанту юстиции Скобелеву К.А.

С момента высадки у входа в бункер штаба сил планетарной обороны, действия звена космодесантников заслуживают наивысшей оценки. Штурмовое звено разведывательно-штурмового взвода в течение 130 секунд осуществили взлом внешнего шлюза бункера, штурм центрального тамбура, штурм центрального коридора, взлом перегородок центра управления штабом, штурм помещения центра управления. При этом основная цель была захвачена в удовлетворительном состоянии, дополнительная цель № 2 уничтожена, дополнительная цель № 1 захвачена в неудовлетворительном состоянии. Среди личного состава сил Инквизиции потерь нет, раненых нет.

Следует отметить, что противник оказывал противодействие, интенсивность которого оцениваю как высокую. В ходе осмотра бункера после завершения штурма было обнаружено уничтоженными 39 гвардейцев, 11 гражданских лиц, пять точек автоматизированных систем охраны и обороны с лазерным вооружением.

Мной был осуществлен взлом когитаторов центра управления, поток данных с которых перенаправлен на сервер штаба Инквизиции и зашифрованным файлом в хранилище баз данных УДК «Тарава» для немедленной передачи транзитом на флагман Инквизиции посредством межсистемной связи.

Дознаватель Управления Инквизиции Дж. Макмиллан

Мы прибыли в штаб раньше группы Макмиллана. Я немедленно провел переговоры с капитаном УДК «Тарава». К тому моменту он уже начал высадку десанта непосредственно в Секунде, вторая волна была готова к высадке в столице. Оказывается, он ждал информации от меня, давая нам завершить наши аресты. Столь ответственного подхода к нашей работе со стороны военных я не ожидал, о чём и сказал ему напрямую. Ответ капитана был так же откровенен:

— Господин Инквизитор, на этот счет я получил недвусмысленные указания от Максима Александровича. Он не оставляет планов распутать клубок гнили в этом забытом богами мирке. Я буду действовать с оглядкой на Ваши планы. До определенной степени, конечно.

Нам предстояли горы работы. Каждая крупица информации все настойчивее вела нас… куда только нас не вели новые нити. События стремились из этого мира, как пар из кипящего чайника. Несколько суток непрерывных допросов, отчеты нейросетей, очные ставки, казни, вновь допросы и сотни бумажных документов. Наш архив разросся до нескольких помещений, о его оцифровке речь даже не шла. Мы пытались найти пути к оставшимся на свободе вражеским лидерам. Начавшиеся боевые действия в столице и в Секунде поставляли нам человеческий материал в огромном количестве, но ключевых фигурантов мы пока даже не представляли где искать. В первые дни боев космодесант брал пленных, не до конца понимая степень ожесточенности противника. Но надежного следа к предводителям противника все не было.

***

На второй день после ареста пришла в сознание Леция Бруджа. Можно было вернуть ее в реальность и раньше. Но мне была нужна ее голова в рабочем состоянии, а не напичканная медикаментами. Я полагал, что есть шанс договориться с ней по-хорошему. Даже Варрена не трогали, предполагая Бруджу менее значимым фигурантом. После её допроса я планировал получить сведения, которые позволят мне эффективнее манипулировать Варреном.

В арестантской робе, без косметики, стильной прически и руки она, наконец, не отвлекала от рабочего настроя. Разговор не клеился. Она перестала клеиться ко мне. Видимо то, что я отстрелил ей руку, когда она пыталась взорвать вместе с нами весь этаж своей дирекции, снизило мою привлекательность.

Для понимания нашей позиции уточню, что мы уже знали о возросшей активности переписки офиса Этернала на Чайном Саде с метрополией за последние год-два. В сравнении с обычными потоками данных за аналогичные периоды прошлых лет. Большая часть информационного потока шла зашифрованной. Вскрыть шифр мы не могли, не хватало ни времени, ни специалистов. Серверы компании были давно взломаны и скопированы, но выяснить содержание добытых баз данных мы пока были не в силах.

Почти час я вел душеспасительные беседы, вокруг да около ходил по скриптам, но Бруджа была крепким орешком. Да, орешком, смешно.

— Не развлекательные же передачи Вы отправляли на Большую Землю? Хватит ломаться, мы все равно все узнаем.

— Тебе это с рук не сойдет. Мой арест ещё простили бы. Но руку! Ты влез, куда не следует!

— Вы угрожаете мне, госпожа Бруджа? — Я едва не рассмеялся. Я, конечно, знал, к какому клану она принадлежит, но в текущей ситуации было очевидно, на чьей стороне преимущество. — Ключ.

В ответ молчание.

— Зайдем с другой стороны. Что ты знаешь про ксеносов?

— Питаетесь слухами? Это так похоже на метрополию. — Она нашла в себе силы ухмыльнуться.

— Всё же, что?

— Если ты спрашиваешь, значит, сам ничего не знаешь. Пошёл ты!

Я уклонился от плевка. Инъектор уже был у меня в столе. Всадить ей укол в шею было делом пары секунд.

— Пытки, наконец… — вяло простонала она.

Разморило Бруджу моментально. Я давно стал использовать наиболее сильные составы, ради экономии времени, конечно. Пару раз в будущем правозащитники на более благополучных мирах пытались обвинить меня в использовании негуманных методов в отношении подследственных.

Ромул, ждавший моего сигнала, вошел в кабинет с необходимым оборудованием. Шлем и целую связку датчиков он закрепил на голове и верхней части тела нашей подопечной. Чемодан превратился на столе в полноценный компьютер.

— Начнем. Назови свое полное имя.

— Леция Бруджа Де Тигарден — голов ее был вялый, но слова выходили четкими, без заиканий и заминок. Это был хороший знак — медикаменты подействовали как надо. Взгляд её исчез из кабинета. У меня было около десяти минут, может чуть более.

— Ты понимаешь, где находишься?

— На допросе у инквизитора…

— Каковы твои род занятий и обязанности на Мире Чайный Сад?

— Руководитель дирекции Этернала в системе Тигарден. Я организую бесперебойную работу информационной межсистемной сети в масштабе порученной мне звездной системы, с целью получения максимально возможной прибыли для клана Бруджа. С 2354 года я контролирую информационную безопасность деятельности сторонников истинных хозяев мира. Выполнение моих обязанностей стало невозможным после ареста.

— Тебе знаком этот человек? — Я высветил перед Бруджа объемное изображение подполковника Варрена.

— Это майор Варрен, один из высших офицеров сил планетарной обороны.

— У тебя есть какая-либо связь с ним?

— Личное знакомство с 2348 года. С 2369 он стал сторонником истинных хозяев мира и моим подчиненным.

— Какие у него обязанности и планы на текущее время?

— Он должен обеспечивать физическую безопасность мою, высшего совета, домов истинных хозяев мира. Сейчас он обязан организовать физическое устранение инквизитора и его слуг. Это первоочередная задача.

На лице и уцелевшей кисти Бруджа выступили капли пота. Я заметил это, но Ромул вклинился в наш диалог на закрытой частоте:

— Она может отключиться в любой момент, ментальный блок, возможно. Что-то не совсем понятное. Торопись.

— Какие цели истинных хозяев мира?

— Должны остаться только они и их слуги.

— Назови имена членов высшего совета?

— Нет… — у Бруджа дернулись веки, в белках глаз стали лопаться капилляры.

— Сторонники истинных хозяев мира есть на других мирах, заселенных людьми?

— Да.

— Ты можешь назвать эти миры?

— Нет… — из носа у нее тонкой струйкой потекла темная, густая кровь.

— Что ты знаешь об этом существе?

Ромул вывел трехмерное изображение объектов один и два.

— Истинный хозяин мира… — легкие судороги добавились к слегка нездоровому виду нашей подопечной.

Я кивнул Ромулу, и он поменял их изображения на внешний вид их тел после гибели.

— Сколько еще их на этом Мире?

— Достаточно…

Она медленно потеряла сознание, тело ее осело в фиксирующих застежках, кровь сочилась из ушей, носа и из-под век. Изо рта вытекала густая кровавая слюна.

— Что ж, у нас есть еще свидетель. — Я связался с караулом. — Подследственного Варрена ко мне в кабинет.

Один из бойцов заглянул в дверь:

— Мы уберём здесь?

— Нет, пусть останется.

Ромул удивленно взглянул на меня. Я решил объяснить:

— Попробую уговорить его сотрудничать на её примере. Нам нужны показания и результаты, а уколоть и высушить всегда успеем.

— Не пойму, это уже слишком жестоко или уже нет.

Я промолчал. Мне хотелось убивать всех, кто против нас. Они перешли на сторону врага. Но просто убивать было мало. Нужен результат. Сколько миров еще под ударом? Скольким еще тысячам человеческих жизней грозит не просто смерть. Это даже не гражданская война.

В дверь постучали, боец из состава караула доложил:

— Подследственный Варрен доставлен!

— Давай его сюда.

Командующий планетарной гвардией остановился в шаге от стула с обмякшей Бруджа.

— Не буду предлагать тебе сесть, разговор будет короткий. Ты рассказываешь свою версию, я сверяю её с моей. Если лжи слишком много, то ты повторяешь судьбу дамы. Выбирай: правильные ответы или неизбежная смерть.

— В первом случае мне сохранят жизнь? — В этом вопросе было столько насмешки и превосходства, что я невольно вздохнул. От усталости. Люди, старше по возрасту, часто уверены, что понимают куда больше и могут переиграть меня. Жизненный опыт это сильная штука. Но не всегда. На моей стороне было правое дело и безграничная власть.

— Я могу сохранить твою жизнь, но пока не хочу. Ты прекрасно знаешь мои полномочия.

— Жизнь в тюремной лаборатории? Так себе перспектива.

— С тобой будет надежда.

Варрен покосился на Бруджу.

— У неё был такой же выбор?

Я включил голографическую запись ее допроса с самого начала, до фразы Ромула про ментальный блок и проблемы. Варрен во время просмотра не менялся в лице. Только пальцы на правой руке дергались, как будто он держал пистолет. Потом посмотрел мне в глаза, как будто хотел что-то прочитать в них, наивный.

— Дайте слово, господин инквизитор, что оставите мне рассудок, если я все расскажу.

***

Сообщение по межсистемной связи от моего шефа пришло в разгар дня. Я был занят составлением докладной записки и решил, что несколько минут ничего не изменят. Вскоре запищал коммуникатор у меня на столе — капитан УДК «Тарава». Выругавшись на себя, я включил канал связи с кораблем:

— Минуту, срочное дело.

Лицо старика выразило удивление, но он промолчал.

Я, отключив связь, открыл сообщение из Управления Инквизиции. Коротко и ясно. Вдох, выдох.

— Мои извинения, прайм-капитан Реддер. Срочные дела, но я отложу их на пару минут.

— Больше и не понадобиться, господин инквизитор. Вы уже в курсе планов верховного командования?

— Само собой. Не скажу, что был готов к этому прямо сейчас. Что планируете предпринять?

— У нас здесь слишком мало сил, что бы в текущей ситуации разрешить конфликт и привести Чайный Сад в состояние стабильности и подчинения метрополии. Я считаю, необходимым эвакуировать лояльных граждан Мира, после чего предоставить дело флоту Императора. У нас есть три дня, потратим их с пользой. К назначенному сроку, на корабли, находящиеся в системе, можно эвакуировать около ста тысяч. Этих людей ещё надо найти и поднять на орбиту. Соответствующий приказ уже отдан. Вам мои люди окажут любую необходимую помощь.

— Приговор на три миллиона… — Пауза у меня получилась сама. — Я буду работать до момента его исполнения. Мне нужны три «Примула» и пять «Распашонок» в тактическом резерве, возможно, нам потребуется быстрая переброска по миру.

— В любой момент. Десантные капсулы готовы. «Примулы» отправлю к Вам немедленно. Что бы Вы знали, решение похоронить целый мир мне не нравится.

— Не ошибитесь при эвакуации. На связи, господин прайм-капитан.

— На связи, господин Инквизитор.

Мне не известно, насколько тяжелым это решение было для императора. Я без жалости, хоть и с тяжелым сердцем, казнил преступников и предателей. В бою от моей руки погибали враги. Я оправдывал себя тем, что все эти люди сами выбрали свой путь, зная, к чему он может привести. Но уничтожить целый мир…

С точки зрения правителя всего человечества я могу объяснить это решение. Война. Фронт растянут на десяток звездных систем. Гражданская война непонятного происхождения на нескольких мирах. Внезапные и непредсказуемые удары вражеского флота в разных концах освоенного космоса. Враждебные ксеносы на одном из охваченных войной миров. Ресурсы метрополии не бесконечны. Либо сокращаем линию фронта, либо крах неизбежен. Невозможно мобилизовать всех жителей столичного мира и завалить зону боевых действий пехотой. Решение жесткое, даже жестокое, но понятное с точки зрения государственного и мирового спокойствия.

Повлиять на это решение я никак не мог. Оставалось работать до последнего момента, что бы все жертвы были не напрасны.

***

Как Вы уже могли догадаться, мной было получено уведомление, о принятии решения о стерилизации Мира Чайный Сад и соответствующие инструкции. В то время ещё отсутствовала практика применения столь кардинальных мер в отношении целых миров. Существовал протокол, в разработке которого принимали участие, в том числе, и глава Инквизиции, и представители Галактического Совета в метрополии. Звучит немного сюрреалистично. Я собрал свою команду на совещание. Не часто мы прекращали работу и все вместе обсуждали что-либо настолько серьезное.

— Мне не нравится приказ об убийстве населения целого мира. — Синий, впервые за все время работы со мной, высказал свое отношение к поступившему приказу. — Я хочу уничтожить этих тварей, найти и вырезать сектаторов, вычислить и уничтожить всех предателей, кто бы они ни были. Но выжечь целый мир — это уже перебор. Сколько будет напрасных жертв?

Я перечитывал приложения к сообщению от шефа. Нам надо было действовать, но я не мог придумать ничего, что могло бы изменить ситуацию за пару суток.

Ромул грыз ногти, первый раз заметил за ним эту привычку. Приказ ему так же был не по душе, о чём он сообщил весьма эмоционально и не печатными выражениями.

Макмиллан уткнулся в свой планшет. Он не проронил ни слова, с того момента, как я собрал свою команду и объявил им о полученном приказе.

Лейтенант Курбатов, который пусть и временно, но был в моем подчинении, сидел здесь же, в конференц-зале. Будучи нашими силовым подразделением, его взвод показал себя с лучшей стороны. В связи с этим я посчитал необходимым включить и его в состав нашей маленькой компании по спасению Мира. Либо мы найдем решение, либо Мир Чайный Сад перестанет существовать. Да, я в то время питал романтические надежды на спасение мира в последний момент. Не забывайте, что я был молод, а, следовательно, разум чаще, чем следовало, следовал за чувствами.

Скорее для себя, чем для моей команды, мне хотелось проговорить вслух сложившуюся ситуацию. Может хоть так этот сюр станет реальней?

— Идет война. Жители Солнечной системы пока даже не понимают этого до конца. Один из миров заражен ксеносами. Четыре мира на грани гражданской войны. Если уйти, эти миры будут поглощены заразой. Потом делать в них будет нечего. Евгений ушел в тень. Флот крупными эскадрами прыгает между системами, но выйти на след нашего нереального друга не может. Решено стереть два мира, заражение которых доказано и где неизбежна бойня. Флот Императора уже в нереале — четыре линкора и авианесущий крейсер. Будет использовано тектоническое оружие. Мир перепашут «чистыми бомбами». Мой Мир… — то ли от длинной речи, то ли от непонятного чувства иррациональной тоски я поперхнулся, сухо кашлянул, — …перестанет существовать. Решение исполнят без нас. Нам надо действовать. Предложения?

Лейтенант Курбатов, как мне показалось, немного вздрогнул, но ответил первым, четко и громко:

— Я исполнитель. Одно могу сказать: сделаем всё, что надо.

Ромул поднял руку, с зажатым в ней стилусом:

— С Вашего позволения. У нас есть каналы связи Бруджа с другими системами. Даже намеки на корабли, которые были адресатами её посланий. Силами Инквизиции и военной прокуратуры там идут аресты и допросы. Десятки кораблей и тысячи человек, которые могли вывезти с Чайного Сада как сектаторов, так и самих тварей уже вычислили. Дело их ареста — дело времени. Предлагаю сосредоточиться на высшем совете. Там могут быть реальные следы в другие миры. Уйдем не с пустыми руками.

Лейтенант, воспользовавшись паузой, вставил:

— Мои бойцы изучают планы, переданные Синим. Мы можем проводить три операции одновременно, силы противника не представляют серьезной опасности.

— Не исключайте возможность встречи с тварями. Это приказ. Я знаю, что Синий считает такое маловероятным. Тяжелое вооружение и учет этих существ при проведении операций — обязательно.

— Есть. — Космодесантник незаметно выдохнул. Видимо, он, так же как и я, опасался ксеносов куда больше, чем мой оперативник.

— Я согласен с Ромулом. — Синий был прагматичен, как всегда. — Лучше результат хотя бы по одной версии, чем потерять всё. Мы готовы начать в течение часа.

Макмиллан посмотрел на меня, встал, прошелся вдоль стола. Налил себе воды, выпил. Я понял, что у него есть, что сказать. По какой-то причине он не решался говорить при всех. Я решил на этом закончить.

— Протокол «Апокалипсис». Синий, аресты по списку, допросы по обстановке. Надо как можно быстрее всех найти и доставить в наше расположение. Работаем, господа. А Вас, товарищ дознаватель, я попрошу остаться.

Когда остальные вышли Макмиллан сел напротив меня, громко выдохнул:

— Дай мне восемнадцать часов, звено десантников и Ромула. Есть у меня одна версия…

Глава 6

— На связи … Инквизиции «Несущий Добро». …вают … шифром шефа. — Ромул пробился сквозь помехи. — Как… прием.

— Говорит Каа, слышу плохо, помехи. Соединяй, у нас затишье. Прием. — Я воспользовался возможностью отдохнуть и, вкатив себе дозу энергетика, закрыл глаза. По взводной сети скомандовал, — Привал. Связь с космосом.

— Есть соединить! … с «Несущим» через три, две, одну… — хрип Ромула сменился еще большим количеством помех.

— На … прайм-капитан Никимура, как … прием.

— Говорит Каа, слышу плохо, помехи, я под поверхностью мира. Соединяйте. Прием.

— … соединить. На связи Верховный Инквизитор, три, две…

— Клим… новости? — интонации разобрать было невозможно.

— Так точно. Нашли корабль ксеносов. Отправляю поток с наших бронекостюмов напрямую на Ваш корабль.

В плечо кто-то толкнул, я открыл глаза. Весь визор шлема занимал Синий. Я пальцем указал на свое ухо и вверх, мол, связь с космосом. Он перекинул мне картинку с разведдрона. В это время шеф мне что-то говорил, шурша помехами.

— Виноват, посмотрите на это. — Я перенаправил видеопоток с дрона на корабль. — Мы продолжаем.

— Сделаю … смогу. Приказ … полномочия. … связи.

Я поднялся на ноги, в основном с помощью брони. Всё тело было ватным от усталости, но уже чувствовалось действие энергетиков.

Картинка с дрона висела в нижнем левом углу моего визора и я, волей-неволей, отвлекался на неё. Внезапно она сменилась сообщением об отсутствии сигнала. Синий подтвердил уничтожение дрона. Теперь нас с врагом разделяли только несколько сотен метров пещер. Дюжина космодесантников занимали позиции на относительно прямом участке подземелья. Старый добрый «Погост» был установлен на треногу и готов к бою. Грелки были у каждого бойца. Пулемётчик установил свою машинку на подходящий камень, оставив турель висеть на спине. Я включился во взводную сеть:

— Сейчас мы решим судьбу этого мира. Наша цель — корабль ксеносов. Тот, кто превратил Чайный Сад в свалку монстров, сейчас там, внутри. К бою!

— Враг сам себя не убьет!

***

Генетический химеризм или химера представляет собой единый организм, состоящий из клеток с более чем одним отличным генотипом. Химеры образуются путем слияния двух и более эмбрионов. Еще один способ возникновения химеризма — трансплантация органов, когда человеку передаются отдельные ткани, развитые из другого генома.

Интернет (демоверсия Этернала), Википедия

Вернемся, однако, немного назад.

Сотни допросов, террабайты видеоматериалов, тысячи документов, исследование самой планеты с помощью геологических и климатических спутников, сотни потерянных в самых укромных уголках мира зондов и дронов, более трех сотен казненных преступников и сектаторов, полсотни специальных операций, десятки раненых и даже погибшие бойцы космодесанта. Мы были погружены в это всё круглосуточно несколько месяцев. В результате мы получили достаточно информации, что бы оказаться там, где всё и должно было закончиться.

Сейчас, спустя годы, после тех событий, я надеюсь, бдительная контрразведка и комитет цензуры пропустят некоторые подробности, которые промелькнут в моих записках.

Твари, с которыми я встречался ранее, были своего рода офицерами-вербовщиками ксеносов. По всем документам они проходили у нас как «объект № 1» и «объект № 2», однако после очередного циркуляра из секретариата императора, с легкой руки имперских чиновников, нам пришлось официально именовать их несколько более витиевато — генинфектор. Они устанавливали ментальный контроль над жертвой, после чего, пользуясь её подчинением, проводили внедрение генно-модифицирующего органа в организм. Речь идет о ксеносах, а не об имперских чиновниках, если что. Внедрённый орган длительное время функционировал в организме жертвы, изменяя его. У потомства таких людей отмечались незначительные генетические изменения, которые мы смогли выявлять легко и просто. Особенность первой стадии эволюции сектаторов — повышенная чувствительность к ментальному контролю. На допросах они не шли на контакт, а применение пыток ничего не давало. Использовать же на каждом допрашиваемом медикаментозные средства я не мог позволить себе по причине их нестабильного воздействия. Слабые дозы не давали нужного результата, а сильные чаще приводили к преждевременной гибели допрашиваемых. Дело осложнялось отсутствием в моём распоряжении медицинских специалистов соответствующего профиля. Позднее я смог подобрать себе в команду высококвалифицированного медика с пониженной социальной ответственностью и страстью к не совсем легальным экспериментам. В будущем он поможет мне ускорить не одно расследование, доставляя при этом не так много проблем.

Следует оговориться, что с генетикой я был знаком поверхностно. Это очень мягко сказано. В школьном курсе, много лет назад, ей было уделено несколько уроков. И когда мы начали понимать, в каком направлении следует «копать», и я, и мои парни были озадачены. В распоряжении Мира было всего два профильных специалиста. Угадайте, где они были? Правильно, под стражей. Один с выявленными следами генетических изменений сектатора. Второй по подозрению в фальсификации результатов специальных экспертиз уже в рамках моего расследования. Надо ли говорить, что большинство медицинского персонала на «Свири» нам так же помочь не могло. Ситуацию спасло то, что госпитальное судно имеет в своей структуре еще и небольшой научно-исследовательский институт. Вся необходимая работа по выявлению сектаторов легла на плечи находившихся там одного студента-генетика и его младших коллег-лаборантов. Моих полномочий хватило, что бы заставить нужного мне полуспециалиста отвлечься от немногочисленных эмбрионов обезьян, человека и свиней и выслушать меня. Потом его оттащить от нашего расследования его не смог бы и сам Император. Он первым из специалистов получил возможность ознакомиться с существами, которые только лишь биологическими средствами, совершают столь сложные манипуляции с ДНК, да еще и чуждого им вида. Под чуждым видом я имею в виду человека, естественно.

И пока наш импровизированный эксперт, имя и должность которого я не могу называть по соображениям секретности, занимался научно-прикладными вопросами, мы занимались нашей непосредственной работой — найти виновного во всем и покарать его.

От своего шефа я давно получил приказ о необходимости взять любого ксеноса живым. Выполнить эту задачу оказалось сложнее, чем казалось. Но мы были нацелены на результат и продолжали искать. Не могли эти два «объекта» взяться на Мире Чайный Сад сами по себе. Должен быть корабль или логово. Орбитальная группировка спутников, выставленная «Иваном Роговым», держала мир под колпаком, и покинуть его незамеченным никто не мог.

Глубоко под поверхностью мира, прямо под столицей, там, куда не добивали самые совершенные средства связи, куда изначально мы даже не собирались лезть, находилась наша цель — корабль ксеносов. Размерами он лишь немного не дотягивал до среднего десантного корабля. Первичные результаты радиоуглеродного анализа, переданные дронами до их гибели, говорили о примерном сроке нахождения объекта в недрах этого мира — более двух тысяч лет. Никаких сигнатур, свидетельствующих о жизнедеятельности внутри объекта. Засечь его с поверхности было не возможно. Здесь не было естественных пещер, искать врага в глубине планетарной коры, под столицей, не было ни причин, ни поводов.

Привел нас к этой цели тот самый отгул, который выбил у меня, сразу после возвращения из госпиталя, мой дознаватель. Пока я находился в… на больничном, он, не тратя времени даром, завел интрижку с одной из служащих управления шерифов. Выбрал он не самую выдающуюся в плане внешних данных девицу, обладающую, однако другими достоинствами. Луиза Ди Тринит — самодовольная и словоохотливая особа, страдающая из-за недостатка мужского внимания по причине высокого поста своего отца. Были у неё и некоторые другие интересные способности, о которых мы тактично умолчим.

Макмиллан выдавал себя за одного из старших офицеров космодесанта, отвечавшего за охрану команды инквизитора. Его любовная история длилась несколько месяцев. Особенно интересными были встречи с пассией после моего возвращения на мир. Ди Тринит ненавязчиво, но с завидным упорством, пыталась намеками и полунамеками выяснить подробности организации моей работы. Макмиллан по капельке сливал ей правдивую информацию, даже не делая попыток выдать свою заинтересованность ее сферой деятельности. В конце концов, жертва дала слабину. Торопясь на службу, после очередного свидания с моим дознавателем, Ди Тринит намекнула, что её отец доверяет контроль над охраной коммуникаций столицы только ей и еще двум офицерам. И больше никому! Макмиллан, по его словам, едва удержался от чрезмерной реакции, бросив в ответ что-то пренебрежительное, встиле «охрана канализации тоже дело важное». Ди Тринит оскорблённо выругалась и, хлопнув дверью, выскочила из номера.

Неделями Макмиллан очень осторожно, максимально скрытно, исследовал подземные сооружения под столицей. Только самыми малыми дронами, с ограниченным радиусом действия, без мощных средств связи, что бы не проявить свое присутствие и интерес. Датчики и камеры расставлять было крайне опасно — они могли выдать внимание инквизиции к этим территориям.

Терпение и методичная работа были вознаграждены результатом.

После получения приказа о зачистке мира, Макмиллан с Ромулом откинули завесу секретности и запустили в подземелья столицы все свободные дроны и зонды. А сам дознаватель, взяв звено тяжеловооруженных десантников, отправился проверять самое многообещающее место. Еще до начала первых арестов по протоколу «Апокалипсис» я получил сообщение от Макмиллана о столкновении с крупными силами противника.

Именно в этот момент, я понял, что ксеносы, мир на грани смерти, личные потери — это всё есть. И никуда не денется. И не кончается. И что всё, что мы делаем… нет, тогда я думал только о себе. Всё, что я делаю, должно быть не просто так. Моя жизнь дорого стоит, и нельзя ею бросаться просто так. Нельзя просто убивать и умирать. Что-то в глубине души, в то, далекое от меня теперешнего, время, не очерствевшей окончательно, заставило меня употребить свои полномочия и ресурсы Инквизиции и выделенных имперских каналов межсистемной связи в своих личных целях. Цели эти, как я тогда думал, не были связаны с достижением результата в операции на Мире Чайный Сад. Абонентом, до которого я смог дотянуться через весь освоенный космос, был навигатор БДК «Иван Рогов».

Откуда внезапные идеалистические порывы? Я был молод, глуп и немного романтичен. Мои эмоции и внутренние устремления чаще брали верх над разумом и логикой. Пройдет целая жизнь, прежде чем я овладею искусством предварять действие мыслью. Начало же моей службы в инквизиции было наполнено героическими порывами с одной стороны и осторожностью и душевными рефлексиями с другой. Вы же понимаете, что эти события свалились на молодой разум, не проживший ещё и четверти века. И, внезапно, весь мой жизненный опыт состоял из… мало из чего. В основном из потерь и надежды.

Вечность прошла с того момента, когда я высадился почти тайком на своем родном мире с целью выяснить, что произошло и как вернуть его в лоно метрополии. О гибели своей семьи я узнал почти сразу, но работа захлестнула меня и не давала времени на жалость и скорбь. Но позже, когда стала понятна степень проникновения ксеносов в общество на Мире Чайный Сад, я неоднократно содрогался от ужаса, что сам мог стать жертвой чудовищных тварей. Мое сердце сжималось от тоски и в голову ударяла одна единственная мысль — «оставь их в покое». Но другая мысль не давала мне бросить это дело — были они жертвами ксеносов или нет? Проклятые твари! По каким критериям они выбирали себе цели? Как обеспечивали встречу генинфектора с жертвой? Как смогли скрытно прокормить такую огромную толпу сектаторов в центре столицы? Часть вопросов просто совпали с уже имевшимися в нашем распоряжении данными и дополнили картину. Другие вопросы, наоборот, порождали новые тайны. Но, к черту вопросы.

Сейчас я стоял перед источником зла, которое надо было уничтожить, что бы спасти мой мир. Нет, не так.

Что бы спасти Мой Мир.

Менее чем через час после получения сообщения от моего дознавателя, я, с взводом космодесанта, был у точки входа в подземелья. Передав всю последнюю информацию на флагман Инквизиции, мы пошли по следу Макмиллана. На связь он не выходил, видимо, спустился слишком глубоко под землю.

Что бы самим иметь связь с поверхностью, мы тянули за собой кабель спецсвязи и дублировали всю его протяженность ретрансляторами. Ромул с отделением космодесанта остался у точки входа. УДК «Тарава» отправил нам на помощь еще одно отделение из оперативного резерва. Эти силы должны были удерживать позиции на поверхности и обеспечить связь с орбитой.

Я же, вместе с Синим и двумя отделениями космодесанта под командованием лейтенанта Курбатова, отправился по следу нашего товарища.

***

— Враг сам себя не убьет! — проревел Синий в динамики, потому что скрываться было уже бессмысленно.

Дроны отключались один за другим — волна наших врагов накатывала из глубин подземелья. Они должны были появиться через несколько мгновений.

Никаких вентиляционных шахт и тоннелей, никаких боковых проходов. Мы находились в пещере, которую пробил две тысячи лет назад упавший корабль. Ближайшая к поверхности часть пролома была засыпана. Но в глубине мы добрались до свободного от обвалов и оползней участка. На сотню метров вперед пещера просматривалась, дальше она была частично завалена и немного изгибалась вправо. Оттуда и появились наши враги.

В глубинах под столицей Чайного Сада обитало больше тысячи сектаторов. Вторые и последующие поколения генетически измененных людей. Уже не людей. На видеоматериалах, которые транслировали дроны перед уничтожением, было видно, что лица, конечности и тела сектаторов в разной степени отличаются от нормальных человеческих. У некоторых руки были чуть длиннее, кто-то демонстрировал оскал льва, открывая рот, кто-то был покрыт чешуей или вроде того. Отвратительно отличные от обычных людей, сектаторы несли в руках или лапах огнестрельное оружие, обрезки труб и арматуру. Нам удалось даже опознать двоих сектаторов, выполнявших роль офицеров — они указывали руками и орали, находясь на возвышенностях. Именно поэтому охрану подземелий под столицей контролировали только особо доверенные лица. Эту орду надо было кормить и контролировать ее перемещения. Они не должны были засветиться нигде раньше времени.

Мне, не скрою, хотелось описать последующий напряженный и динамичный бой. Против нас была маленькая армия, озверевших и скованных в единую массу существ. Но этого не будет.

Учитывая имеющиеся у нас огневые средства и количество космодесантников в броне, у сектаторов не было шансов. Волна нападавших была остановлена огнем автоматического гранатомета «Погост» и пулемета. Отдельные цели удостаивались коротких прицельных очередей из гаусс-винтовок. В первые пару минут стрельбы дело не доходило даже до «грелок». Потеряв несколько сотен своих собратьев, сектаторы смогли закрепиться на прямом участке пещеры и пытались добиться чего-либо с помощью своего огнестрельного оружия. Как вы понимаете, безуспешно.

— Шеф, по моим подсчетам, мы положили их тут уже более восьми сотен. Боекомплект гранатомета на исходе. Идем вперед?

Синий был более нетерпелив, чем ваш покорный слуга. Несмотря на все предшествующие события, я не растерял инстинкт самосохранения. Именно поэтому, прущая на меня толпа монстров с оружием в руках и вполне понятной целью, заставляла меня действовать несколько осторожнее, чем ожидал от меня мой оперативник. Собравшись с духом, в какой уже раз, я включился в командную сеть взвода:

— Нарлан, командуйте. Время не ждет.

— Есть, господин инквизитор. Внимание, взвод! Гранатомет, очередь за поворот на «один». На один атакуем. Три, два, один!

«Погост» отстучал длиннющую, в двадцать гранат, неприцельную очередь в самый поворот тоннеля. Взрывов не последовало — гранаты были поставлены на дистанционную детонацию. В углу моего визора сразу загорелись два десятка точек — визуализация гранат, ставших управляемыми минами. Синий рванул вперед, я едва успевал за космодесантниками. Лейтенант Курбатов держался чуть позади, вместе со снайпером и пулеметчиком.

Сопротивления как такового не было. Высокий темп стрельбы с фантастической точностью выкашивал сектаторов, едва они появлялись в поле зрения. По нашей броне иногда прилетали отдельные попадания, заставляя помнить, что мы не на стрельбище. Гранаты, однако, подрывать не понадобилось.

За изгибом пещеры нам открылся вид на еще один прямой участок, пару сотен метров, в конце которого и ждала нас наша цель. У корабля мы заметили несколько генинфекторов, еще пару сотен сектаторов и больше, на первый взгляд, ничего. Синий, не переставая постреливать по противнику, оценил обстановку и придумал оригинальный ход. Как я позже узнал, он подсмотрел этот трюк, будучи курсантом, на занятиях по тактической подготовке у одного старого преподавателя — состоящего из сплошной аугметики и кибернетики ветерана. Его голос как метроном зазвучал во взводной сети:

— Гранаты подобрать, взрыватель на удар, забрасываем цель со ста метров!

Я тоже зацепил пару гранат и укрылся за небольшим оползнем у правой стены. Пока бойцы пробежали вперед, я успел связаться с Ромулом. Наверху все было по плану — подкрепление прибыло, противника не было, связь была более чем устойчивая. Лейтенант остановился около меня и присел в укрытие. Я не стал ничего говорить, скинул ему ответ Ромула.

— Отлично, все идет по плану. — Довольно отреагировал он.

Я выглянул из-за осыпи и тут же рванул вперед. За эти несколько секунд Синий с основной группой бойцов приблизился на дистанцию броска гранат. Было видно, что они замерли на мгновение, разбирая цели по взводной карточке огня. Бросив гранаты, медленно двинулись к кораблю. Позиции врага были под плотным огнем.

— Внутрь не соваться! — я включился во взводную сеть, пока были пару мгновений затишья. — Это дело инквизиции.

Как ни хотелось мне остаться снаружи и, завершив операцию, эвакуироваться на орбиту, надо было дойти до конца. В голове у меня пролетел сеанс межсистемной связи сегодня утром. Внутрь идти желания не было никакого.

— Заходим? — Синий замер чуть в стороне от меня.

Я подождал еще несколько секунд. Ничего не происходило. Космодесантники бережно не добили последнего генинфектора, и паковали его в специальный экзоскелет. Сектаторы же были педантично перебиты в ходе штурма их позиций.

— Периметр под контролем, потерь нет. — Это уже Курбатов, докладывает по выделенной линии.

Надо входить, времени на раздумье нет.

— Лейтенант, контроль периметра, через тридцать минут уходите на поверхность и эвакуируйтесь. Нас будет ждать еще один «Примул».

— Есть.

— Вперед. — Я произнес это еле слышно, по закрытой линии с Синим.

Я шел вторым. Обязательно по протоколу, но и лично моим инстинктам так было куда спокойнее. Вход, шлюз, жерло — непонятно что это за проём, но оттуда выходили сектаторы, так что туда мы и двинулись. Ничего похожего на пульты управления или какие-либо системы слежения. Стенки коридора как ороговевшая кишка. Не спрашивайте, откуда я знаю, как выглядит ороговевшая кишка. Никаких геометрически правильных фигур. Симметрия сюда даже не заглядывала. Поверхность — сплошные бугры и каверны. Цвета — от бледно-желтого до космически-черного. Сухо и твердо. Коридор разделялся, мы двигались вперед максимально быстро по самому широкому проходу. В центральной части корабля мы достигли просторного зала. Без намека на двери или шлюзы. Тупик. Никаких следов жизнедеятельности ксеносов. Вернувшись назад, осмотрели несколько ответвлений. Каждое приводило к залам разного размера, без каких-либо следов активности. Лабиринт мертвых пещер внутри большой пещеры с монстрами. Такое завершение расследования было неприемлемо.

Мы повернули обратно. Время поджимало.

— Холостым под ноги себе стрелял? — Мой вопрос к Синему остался без ответа, потому что я решил похулиганить. Навел грелку на стену, набрал максимальный уровень заряда, выстрелил. Если бы не бронекостюм, я не знаю, что убило бы меня первым — вакуумный удар, из-за мгновенно сгоревшего кислорода в окружающем нас пространстве, или температура, подскочившая до критических, даже для брони, значений.

— Месьё знает толк в извращениях. — Отреагировал Синий на мою выходку.

Все вокруг как будто ожило — стены зашевелились, из пролома, образовавшегося в результате взрыва, валил дым, в котором ничего не было видно. Сканирование показывало внутри массив того же материал, из которого был сделан и весь корабль. Через несколько секунд стены замерли, в немного другой конфигурации. Тишина никем так и не была нарушена.

Надо было идти, проверять противоположный конец этого странного создания.

Спустя еще почти полчаса мы были в окончательном тупике. Ничего. Даже мне было понятно, что этот корабль был когда-то живым организмом. Но его надо было изучать с чувством, с толком, с расстановкой. А на Мир с минуты на минуту должна была упасть смерть.

Я громко вздохнул.

— Уходим. — Эта команда далась мне очень тяжело.

Я был настроен на всё, кроме такого конца. Ужасные тайны, монстры, жаждущие нашей смерти, Евгений, предатели-космодесантники — я был готов ко всему, кроме такого никакого результата.

Едва мы добрались до первого ретранслятора и связались с поверхностью, как стало понятно, что всё кончено. Эвакуация завершалась по плану. Чуть более полумиллиона человек было поднято с поверхности. Нас ждал «Примул», болтающийся недалеко от точки входа в подземелья. Но нас волновала судьба всего четырех персонажей.

— Как мы могли не заметить их следов? — Синий был раздосадован и не скрывал этого. Он пнул булыжник, выстрелил в валяющийся недалеко труп ксеноса и выругался.

В этом расследовании нас преследовали потери одна за другой. Макмиллан был в этом же подземелье, но не прошел так далеко, как мы. Он нашел другой путь, который мы пропустили. Мы повернули обратно. Не спеша, тщательно сканируя все подозрительные участки, мы прошли до прямой видимости на корабль ксеносов и оттуда вернулись на поверхность.

— Опять пропустили. Еще раз! — Я не был готов бросить своего дознавателя просто так.

— Следов нет, время вышло. Никто не задержит решение Императора ради одного человека. — Синий был прагматичен, не смотря на ситуацию. Он понизил голос. — Я обязан обеспечить Вашу безопасность, господин Инквизитор!

Я поднял забрало. Шумно вдохнул. Из пещеры тянуло горелым мясом и жженым пластиком.

— Безопасность! Мы найдем его! Четыре человека в тяжелой броне! — В этой фразе было с полдюжины ругательств. Синий то же открыл шлем.

— Пора уходить. «Примул» в одной минуте.

— Я уже потерял здесь слишком много. Мы узнаем, что с ними случилось. Иначе как потом нам работать вместе?

Синий опустил забрало, кивнул и пошел в пещеру.

Воздух вокруг наполнился низким, ровным гулом. Горизонт с запада стал темнеть. Протокол «Апокалипсис». В течение нескольких часов корабли пройдут по разным орбитам вокруг Мира. Всё будет кончено.

Ещё одна пробежка по тоннелю. Сканы во всевозможных режимах. Ничего! Двигаясь к выходу, я заметил, что оползень стены тоннеля, тот самый, за которым я прятался во время первой атаки, выглядит странно. Камень такой же старый, как и все вокруг. Вещество, из которого состоят камни стены и оползня — одинаковое. Я почувствовал себя конченым тупорылым идиотом. Оползня в этом месте быть не должно! Глядеть и не видеть, это то, чем я страдал еще долгие годы, не смотря на специфику моей деятельности на благо Империума.

Синий безапелляционно забрал у меня запасные энергоячейки к гауссвинтовке и заминировал часть оползня и участок стены.

— Пять секунд!

Мы успели отбежать на несколько метров и упасть на пол пещеры. Взрыв был слышен даже сквозь шумоподавление брони. С минуту поработав руками, мы смогли расчистить дыру, достаточного размера, что бы пролезть в боковой проход. Целясь перед собой грелкой, я высыпался с другой стороны обвала.

Коридор был почти полтора моих роста. Следы механической обработки стен, даже пол был специально выровнен. В нескольких метрах впереди на полу лежал космодесантник в тяжелой броне. Когитатор бронекостюма не отзывался, я снял шлем, пока Синий проверял коридор еще дальше. Боец был мертв. Два пролома брони — под правой подмышкой и в паховой области, как копьями фантастической прочности.

— Еще один. — Синий успел уйти вперед почти на полсотни метров.

Осмотр второго убитого дал те же результаты — броня пробита в слабых местах чем-то вроде копья или огромного когтя. Каждый удар был смертелен сам по себе, и их нанесли одновременно. Ксеносы, способные без потерь убить двух бойцов в тяжелых бронекостюмах, это очень и очень плохо.

Через несколько поворотов тоннеля на визоре загорелось предупреждении о движении впереди. Изгиб стены закрывал объект, мы замедлились. За очередным поворотом я увидел Макмиллана.

Он хромал нам на встречу. Вид его вызывал куда больше вопросов, чем он мог дать ответов. Шлем его брони был разрушен, осталась только задняя часть и немного левой щеки. Именно эти детали и поддерживали то, что осталось от головы дознавателя. Нижняя челюсть была почти полностью оторвана, а от основания шлема до лица поднималась стазисная пена, которая входила в комплектацию бронекостюмов инквизиции. В левой руке он сжимал сильно мятую коробку незнакомой мне модели когитатора. Хромал он на правую ногу. Скорее прыгал вперед на левой. Броня с правого колена была сорвана, обнажая обугленное тело. Естественно, ни о каких расспросах речи и быть не могло.

Я подхватил Макмиллана на руки:

— Давай вперед, обеспечь «Примул».

— Есть. — Оперативник унесся по нашим следам обратно, а я аккуратно, как мог быстро, понес едва живого дознавателя.

Пока мы выбирались на поверхность, я скачал с его костюма всю информацию и успел просмотреть часть видеозаписей. Что ж, это было не то, чтобы неожиданно. Основная версия следствия опять поменялась.

Конец света пришел с противоположной от столицы стороны мира, и мы успели подняться на орбиту без происшествий.

***

Пу́рпур — краситель тёмно-фиолетового цвета, извлекавшийся из морских брюхоногих моллюсков. В связи с баснословной ценой этого красителя, в Римской Империи только император мог носить одежду пурпурного цвета. Высшие чиновники имели право на белую тогу с пурпурной полосой.

Интернет (демоверсия Этернала), Википедия

На борту «Мистера Эдварда Хайда» было комфортно. Как в элитном отеле. Все-таки имперский флагман. Огромные помещения, широкие коридоры, постоянное освещение. А главное, потрясающе чистый воздух с легким ароматом хвои или снежной свежести, в зависимости от времени суток! Даже на «Свири» дышать было не так легко.

Мне предоставили отдельную каюту с кабинетом и приемной. Синий располагался в кубрике с Ромулом, на уровне для младшего командного состава. Десантники Курбатова остались на «Тараве», и, как я выяснил в первые часы своего пребывания на орбите, в моём прошлом. Макмиллан был доставлен на «Свирь», врачи обещали, что он выживет. Не больше и не меньше. Я прекрасно понимал, что его перспективы плачевны. О действительной службе речи быть не могло. С другой стороны, современная медицина могла творить чудеса.

Лично для меня история с Миром Чайный Сад закончилась. Это была моя родина, малая и большая одновременно. Сначала я потерял семью. Потом потерял весь свой мир. Даже сейчас, спустя столько десятилетий, мне тяжело об этом вспоминать. Наверное, потому что я никогда и не забываю. В глубинах космоса неспешно вращается безжизненный каменный шарик, лишенный даже атмосферы.

В системе Тигардена оставалась еще контрольно-наблюдательная станция, с десяток постов дальнего обнаружения и связи. Экипажи этих объектов — около тысячи человек, в общей сложности. Шахты на лунах других миров в этой системе консервировались и их персонал эвакуировался. Беженцы, которые прошли через усиленный генетический контроль, были пересажены на два колониальных транспорта, выдернутых откуда-то из отстойников метрополии, и отправлены на ближайший, незатронутый боевыми действиями мир.

После реализации протокола «Апокалипсис» мне надлежало дождаться прибытия флагмана Инквизиции и вернуться в подчинение своего шефа. А провести это время мне пришлось в компании офицеров имперского флагмана, высших сановников из метрополии, а так же почти двух десятков представителей политического, экономического и военного руководства Мира Чайный Сад.

Надо ли уточнять, что я чувствовал себя не в своей тарелке? Старшие офицеры всех родов войск и государств метрополии — это полбеды. Статус инквизитора выводил меня из любой вертикали подчинения. Когнитивный диссонанс у меня вызывало наличие на борту лиц, в отношении большинства которых еще вчера у меня были вполне конкретные оперативно-следственные планы. И некоторых я был готов даже не задерживать для допроса, чтобы не усложнять процедурой казни свой рабочий график. А теперь все они, проверенные и перепроверенные императорской службой охраны, вели себя как очень требовательные беженцы. Судьба погибшего Мира их волновала иногда, к слову. Пару раз я становился случайным свидетелем разговоров о компенсациях и «соответствующем их положению устройству на других мирах».

***

— «Несущий» должен появиться в системе со дня на день. Эскадра императора отправиться дальше, ждут только его. Разбор полетов у шефа меня не пугает. Я не хочу отпускать беженцев просто так. Их же проще было всех застрелить прямо на месте, чем тащить в космос и на другие миры! — Я почти ударил по столу кулаком, но сдержался в последний момент. Надо держать себя в руках. Я ведь командир этим двоим. А они пережили не меньше моего в этой истории. И уж точно не были виноваты в сложившейся ситуации.

Импровизированное совещание в моей каюте началось не сразу. Синий, от всей команды, выразил мне свои сожаления, в связи с гибелью Мира и окончательном тупике в теме моих родителей. Ромул, вторая половина моей команды, молчал, и это было не характерно для него. Однако, если вспомнить, что подобной по накалу абсурда и количеству жертв операции в его карьере ещё не было, его состояние можно было простить. Я пытался уложить в своей голове все сомнения и мысли по поводу того, что нам предстояло делать. Не получалось.

— Это уже не наше дело. Ответственность на имперской безопасности. Точка в расследовании поставлена — вон тот камень за бортом. — Синий, как всегда, реалистично и прямолинейно смотрел на происходящее.

— Я еще могу поковыряться в материалах, доступ к когитаторам и компам у нас достаточный. Но уже ничего не изменить. Готовим отчеты и ждем приказов от шефа? — Настроение второго и последнего моего подчиненного было не очень боевым. Ромул, покинув Чайный Сад, расклеился окончательно.

— Мои полномочия на борту флагмана императора не имеют силы. — Я вздохнул. — Мне даже оружие пришлось сдать. А с нами летит столько фигурантов, что и батареи лазпистолета не хватит!

— Ни один прямо сейчас не проявит себя, и опасности они не представляют. Исполнить я их могу и без оружия, но что потом? — Синий, судя по его тону и взгляду, был готов прямо сейчас пойти давить наших «злодеев».

— Нам нужны железные выходы на другие миры. Есть у меня одна идея…

Глава 7

«Странная история доктора Джекила и мистера Хайда» — готическая повесть шотландского писателя Р. Стивенсона, опубликованная в 1886 году в Лондоне. По жанру представляет собой переосмысление традиционной для романтизма и готического романа темы двойничества под углом зарождающейся научной фантастики, где зловещий двойник получает свободу действий благодаря раздвоению личности, вызванному действием наркотика.

Набоков В.В. Лекции по зарубежной литературе. Москва. Издательский дом МГУ, 2123.

«Мистер Эдвард Хайд» был похож на муравейник.

Огромный корабль, только экипаж которого составлял более тысячи человек. А еще генеральный штаб флота ООН, штаб императорского флота, штаб космодесанта, представители силовых и экономических министерств и ведомств государств-членов совета безопасности ООН, их секретариаты. Несколько сотен представителей крупнейших частных «империй» из метрополии, высокопоставленные беженцы с Чайного Сада со своими приближенными, гарнизон военной полиции, служба имперской безопасности, личная охрана императора, рота космодесанта и еще несколько совсем малочисленных подразделений, которых в обычное время на боевом корабле быть не должно. Я думаю, после простого перечисления контингентов, размещенных на «Эдди», должно быть понятно, что все кают-компании, столовые, конференц-залы и прочие помещения, вмещающие более чем десяток человек, были постоянно заняты «кружками по интересам».

Я воспользовался опытом излишнего внимания к моей персоне, приобретенным на госпитальном судне «Свирь». Повседневная форма инквизитора, пурпурные вставки которой неизбежно привлекали взгляды и возбуждали интерес, была изготовлена в тот же день, когда я заказал её в корабельном ателье. Набор из нескольких весомых наград (подлинные и подтвержденные соответствующими документами, я все-таки на имперском флагмане!) и всевозможных значков добавлял к моему имиджу необходимые для удержания внимания штрихи.

Аугметика и кибернетика находились в идеальном состоянии, спасибо одному из врачей медслужбы корабля, который водил тесное знакомство с талантливым мичманом из БЧ-5, помешанному на протезировании. Парень был студентом факультета аугметики одной из ведущих медицинских академий, но после начала боевых действий добровольцем записался во флот. Мне, забегая вперед, впоследствии стоило огромных усилий забрать его к себе в команду. Об искусственной своей составляющей я вспомнил потому, что под мундиром её теперь было абсолютно незаметно.

Самая разношерстная публика собиралась в кают-компании для офицеров на главной палубе. Расположенная почти на противоположном от императорской палубы конце корабля, эта смесь великосветского клуба с космопортовым баром была многообещающим местом для наших планов. С одной стороны в кают-компании могли одновременно с комфортом отдыхать и развлекаться более двух сотен посетителей. С другой стороны — сюда не могли попасть нижние чины, как военные, так и гражданской администрации.

Атмосфера в кают-компании царила специфическая. Посетители — офицеры космодесанта, флота и прочих силовых ведомств, а так же гражданские чиновники. Все эти, без сомнения достойные люди, продолжительное время находятся в космосе и лишены привычной возможности расслабиться и отдохнуть от тягот дальнего похода и военной службы. Миловидные стюардессы подавали спиртное и легкие закуски. Имелась прекрасная возможность поиграть в некоторые, не противоречащие атмосфере столь презентабельного заведения, игры. Но, нельзя забывать о том, что мы находимся на борту не круизного лайнера, а имперского флагмана. Офицеры флота и космодесанта, по понятным причинам, были скованны рамками устава. Работники военной прокуратуры, находясь в обществе старших по званию офицеров, могли вести себя с известной долей свободы. Чиновники были почти независимы, и отдыхали с привычной непринужденностью завсегдатаев гарнизонных баров. Я, находясь вне какой-либо вертикали командования, был предоставлен собственному пониманию рамок дозволенного.

Мне понадобилось пару визитов в описанное злачное место, что бы первый шаг нашего плана был реализован. Парой ничего не значащих разговоров завел несколько шапочных знакомств. Разглядев за столом с шахматами руководителя военной прокуратуры я, естественно через его адъютанта, представился. Старый генерал прервал партию, но я предельно вежливо и корректно засвидетельствовал свое уважение и заверил его о готовности к сотрудничеству, в случае появления необходимости в таковом. Сказать, что он удивился, значит ничего не сказать. Как именно Инквизиция влезла раскаленными баграми всюду, в том числе и в неприкасаемую ранее военную прокуратуру, знали все. Пока я наблюдал за продолжившейся партией в шахматы, ко мне подошел полковник космодесанта. Неожиданно.

— Здравия желаю, Виталий Викторович! — я был искренне рад видеть своего первого командира.

— Рад тебя видеть, студент! — столь фамильярное обращение было замечено некоторыми из стоящих рядом офицеров, но полковник Колодин не обращал на них внимания. — Есть минута, или занят?

— Для Вас всегда, перекусим?

Мы выбрали столик в дальнем углу зала, рядом были свободные места. Идея вписать в нашу оперативную комбинацию старшего офицера из штаба космодесанта была очевидной. Играть полковника Колодина втемную я не хотел из личного уважения. Я в общих чертах обрисовал ему ситуацию, в которой оказался. О положении дел на Чайном Саде он был информирован неплохо, но без значимых подробностей. Когда я показал ему список фигурантов моего расследования, до которых я не успел добраться, и которые сейчас были на борту императорского флагмана, Колодин присвистнул:

— Вместо карцера на БДК — каюты премиум-класса под боком императора? Не узнаю имперскую службу безопасности.

— Вот и у меня руки чешутся. Нужно выйти на конкретного фигуранта, причём быстро. Счёт идёт на сутки-двое.

— Ты еще на флагмане императора предателей поищи! — Было видно, что шутливый тон прикрывает внутреннюю борьбу полковника с самим собой. Оно и понятно — на самом охраняемом объекте во время войны, где собран цвет военного командования, просто так не мог оказаться никто. Любой человек был проверен и перепроверен. Тем более в нашем случае. За это отвечала имперская безопасность, а так же флотская контрразведка, военная прокуратура и военная полиция.

— У меня на Чайном Саде остались всего двое из всей команды. Погибло больше, чем в моём первом взводе всего бойцов было… Ничего — ни родителей, ни родного мира, ни друзей… Всё погибло. Я буду копать, пока не исполню всех виновных.

***

На следующий день, по корабельному времени, естественно, я уже готовился к первому этапу оперативной комбинации.

— Ты должен соответствовать образу, держи себя в руках. — Синий продолжал меня наставлять до самого последнего момента. — Связь односторонняя, мы слышим, что происходит вокруг тебя, но не более. Команды помнишь? Где маячки? Не прое…

— Зануда? Кто из нас двоих инквизитор? Ты или я?!

— Если провалимся, такая самодеятельность на императорском флагмане, даже для инквизитора, будет стоить дорого. — Ромул вставил свои пять копеек. — Загонят до пенсии в захолустье с двойным тяготением…

— Отставить нытье. Работаем. — Я одернул китель, бросил взгляд в зеркало и вышел из своего кабинета.

В нужную компанию я влился благодаря Колодину. Намек на совместную службу с ним в прошлом — и меня уже принимают не как экзотического персонажа. А, спустя несколько часов активных возлияний легковоспламеняющихся жидкостей, я был уже почти свой. Зная допуски участников застолья, я позволил себе рассказать историю с первым объектом Евгения, захваченным в ходе боевых действий. Немного юмора и самоиронии сдобрили скучную засаду и довели её до вкуса. Это добавило мне характеристику «свой, космодесантник». Все остальное время я старался слушать, задавать наводящие вопросы и подпускать жалости о гибели Чайного Сада к месту и не к месту. В конечном итоге, когда к компании присоединились интересующие меня персоны, часть офицеров были убеждены, что я слишком переживаю из-за гибели этого заштатного мирка и успокаивала меня, а другая часть пыталась разгадать, что я, все-таки, затеял. Но крайне глубокая степень алкогольного опьянения не позволяла никому за нашим столом добиться результатов.

— Я рад, что мне представилась возможность познакомиться с Вами в неформальной обстановке, Клим Александрович. — Это был исполняющий обязанности планетарного губернатора, назначенный имперским кабинетом в самом начале моего расследования. Мы с ним пересекались несколько раз, мельком, и я собирался разрабатывать его в более спокойной обстановке без цейтнота и помех. Сейчас же времени на реверансы не было.

— Мое почтение, Ренат Константинович. Помянем наш мир… — я протянул свой бокал и, пока он не успел отреагировать, тут же выпил его залпом.

Новый собеседник был удивлен, но молча выпил, шумно выдохнул и заговорил с одним из своих спутников о чём-то постороннем. Я продолжал пьяную беседу с двумя прайм-капитанами, которые пытались вывести меня на чистую воду, но я постоянно сворачивал разговор на гибель Чайного Сада и свое горе. Колодин мне подыгрывал и утешал меня, создавая нужное впечатление обо мне — раскис юнец. Наконец, экс-губернатор не выдержал.

— Вы зря так убиваетесь, вряд ли в сложившейся ситуации можно было что-либо изменить.

— Всегда можно… Столько жертв! А мы даже не знаем кто… — Я опять выпил, якобы проговорился. Мой визави заглотил наживку. Алкоголь не делает людей умнее.

— Гражданские волнения не первый раз приводят отдаленные колонии к гибели. — В голосе экс-губернатора было достаточно удовлетворенности, что бы я прямо здесь исполнил его приговор.

Часть офицеров стали прислушиваться к нашему разговору. Музыка и стюардессы продолжали поддерживать непринужденную обстановку загородного клуба. А за нашим столом атмосфера стала напоминать знойный воздух Марсианских полигонов.

— Почему никто не хотел договориться? — Я уставился на экс-губернатора с максимально вопросительным выражением на лице, пытаясь выглядеть при этом как можно пьянее. Видимо мне удалось убедить его в нужной версии об истинной подоплеке событий на мертвом теперь мире.

— Как договориться с фанатиками? Призывы к независимости всегда были сильны на Чайном Саде. Это я говорю Вам, как человек, двадцать лет прослуживший на благо общества.

После этой фразы я почувствовал легкую головную боль и еле удержался от немедленной реакции. Вместо этого я расслабился и на пару мгновений закрыл глаза. Когда я вновь посмотрел на своего собеседника, боль усилилась. Я откинулся на спинку кресла:

— Мы тут что, есть собрались? — я налил себе из первого попавшегося кувшина и выпил бокал залпом. Надеюсь, что я выглядел достаточно пьяным в глазах своих собеседников. Я понизил голос и как можно более доверительно прогудел в его сторону, — Есть у меня, господин губернатор, планы на арест троих ублюдков, обманувших имперскую безопасность! Они ещё на свободе, но осталось им недолго. Полчаса допроса и мы будем знать их планы и тех, кто их покрывает!

Экс-губернатор среагировал молниеносно. Термопистолет уже поднимался в мою сторону. Это было табельное оружие одного из офицеров, хрипевшего с перебитым кадыком напротив меня. Три выстрела в батарее, но мне хватит и одного. Я сидел напротив экс-губернатора.

Боковым зрением я увидел в дверях кают-компании Синего. В бронекостюме. Где он его раздобыл на борту императорского флагманского корабля, мне было решительно все равно.

Колодин навалился на меня справа, пытаясь прикрыть собой и повалить под стол. Я извернулся, толкая его самого вниз и прикрываясь от выстрела левой рукой и плечом, зачем-то зажмуриваясь. Как будто это могло спасти меня от выстрела из «грелки»!

У нас было несколько секунд, пока не появиться охрана. Потом и броня не поможет. Синий, не останавливаясь, рванул ко мне. Из динамиков его брони раздалось громоподобное «Всем стоять! Инквизиция!».

Жар опалил мне лицо, левую руку я перестал чувствовать, и, наконец, мы с Колодиным упали под стол. Вспышка и жар от второго выстрела, крики и звук глухого удара.

По кают-компании прогремел новый голос, искаженный динамиками:

— Всем стоять! Имперская безопасность! Стреляю без предупреждения!

Колодин выбрался из-под меня и, прижав пальцы к моей шее, выдохнул, как мне показалось с облегчением. Потом поднялся и крикнул:

— Врача! Офицер ранен!

— Стоять! А ты, забрало разбери и отойди в сторону, пока не пристрелили.

Синий, уже своим голосом, ответил привычным мне тоном:

— Ренат Константинович Барский арестован именем инквизиции. Инквизитор находится в этом помещении.

Я пытался встать, но тело меня слушалось из рук вон плохо. Колодин сообразил, что я собираюсь сделать, и помог мне подняться. Вокруг раздались удивленные возгласы. Я мельком глянул на свою левую руку. Оплавленные и обугленные куски аугметики на левой стороне тела намекали мне, что самого страшного удалось избежать. Меня накрывала тошнота и боль во всем теле, я мог отключиться в любой момент.

— Операция инквизиции. Арестованного в одиночный карцер, мой оперативник будет охранять его до прибытия флагмана инквизиции.

Командир имперской охраны посмотрел на меня чуть дольше необходимого. Потом подал знак своим людям — они расступились, пропуская Синего, с арестованным, к дверям.

— Вам нужен врач или механик?

— Я бы выпил чего-нибудь покрепче. — Я попытался пошутить, но, как всегда, не вовремя. Очнулся я уже в медблоке.

***

На «Несущем Добро» я оказался сразу, как только тот присоединился к эскадре императора. Мой шеф провел почти сутки на «Эдди». Но меня, Синего, Ромула и нашего фигуранта отпустили на корабль инквизиции без проволочек. Как и ещё троих арестованных — мой оперативник умудрился как-то провернуть эти аресты, пока я накачивался наркотиками в медблоке.

Разговор с шефом не заставил себя долго ждать. Я лежал под несколькими капельницами, обмазанный каким-то самодвижущимся желе и пускал слюни себе на подбородок и шею, когда в палату вошел шеф.

— Оставьте нас.

— Он не может говорить, шок, накачан лекарствами… — попытался вступиться дежурный хирург.

— Я определяю, может или нет. Вон.

Медсестра и техник не стали спорить с верховным инквизитором.

Когда мы остались вдвоем, Максим Александрович огляделся, придвинул к моей койке стул и сел, откинувшись на спинку.

— Этот спектакль ради ареста одного фигуранта? Можно было подождать меня и забрать кого угодно спокойно. Без шума и пыли.

— Нельзя… Встреча с… императором… Зачем же еще?… — Я половину слов промычал, половину пробулькал в слюнях, но смысл донес.

— Рассказывай, записей, я так понимаю, без тебя никто не увидит?

***

В результате своей бесславной работы в системе Тигардена я дважды был на пороге гибели, Мир Чайный Сад был превращен в безжизненный комок камня и Инквизиция получила неплохой старт к следующему этапу расследования.

Параллельно с расследованием деятельности ксеносов в системе Тигарден, моя команда не оставляла попыток выйти на след Евгения. Столь агрессивное нападение, сопряженное с убийством людей, уничтожением военной и космической инфраструктуры колоний и военных баз, не могло остаться без продолжения. И, забегая вперед, мы нашли эти закладки в информационных сетях и даже в пакетах данных, переданных и перевезенных с Мира Чайный Сад в другие миры и в метрополию. Этим занимались другие специалисты, потому как силами нашей команды мы не могли сделать более ничего полезного.

У нас в руках оказались два сектатора из высшего совета, куча видеоматериалов, образцы с корабля ксеносов, живой генинфектор и четыре трупа разной степени сохранности. Отличные показания Варрена и когитатор, стоивший жизни трем космодесантникам и Макмиллану дополняли оперативно-следственную картину.

Мой дознаватель не выжил. Записи с его брони — все, что мы имели, что бы понять, с чем нам пришлось столкнуться.

Со «Свири» на «Несущий» были доставлены два комплекта аугметики, которые обещали вернуть меня в дееспособное состояние за неделю. Ожоги не доставляли сильных неудобств, да и от постоянной боли и зуда по всему телу неплохо отвлекали работа и многочисленные обезболивающие препараты.

За раскрытие заговора с целью убийства императора меня наградили Золотой Звездой. Хорошо, что я лежал, прикованный к койке, а потом императорская эскадра была вынуждена уйти в прыжок на другой мир, где бушевала гражданская война. Мне не пришлось участвовать в церемонии награждения. Однако я смог, наконец, увидеть два послания с БДК «Иван Рогов», которые дожидались меня уже несколько дней — на имперском флагмане было не до личных историй. Это были своевременные и очень нужные сообщения, их терапевтический эффект можно было сравнить с лучшими обезболами из бортовой аптечки бронекостюма.

В тот же день, когда я встал с койки с новым комплектом аугметики, шеф вызвал меня к себе.

— Тебе надо отдохнуть. Слетай куда-нибудь, пока я буду разбирать твои материалы. Неделя ничего не изменит. Даже в метрополию успеешь, если на денек.

Я немного удивился, но сразу согласился. Мои планы совпадали с приказанием шефа.

— Есть отдохнуть в метрополии!

Оглавление

Пролог

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7