Пропавшая без вести [Фрося Опушкина] (fb2) читать онлайн

Фрося Опушкина Пропавшая без вести

ЧП – Человек пропал

В кабинет к главе сельской администрации, запыхавшись, без стука, вошла тётя Зина с почты:

– Михал Саныч! У нас ЧП – человек пропал!

– Как пропал, кто?

– Дык, баба Валя!

– Это которой за девяносто уже? Померла?

– В том то и дело, нет её нигде!

– Постой, она уж три года, как почти не ходит. Может, её просто родственники забрали?

– Дык, родственники вот и обнаружили, что её нет! Они уж весь дом и всё рядом пролазали, и в бане и в дровянике, мало ли где упала – нет её!

– Так надо полицию вызывать.

– Ну, полиция полицией, а ты давай народ собирай, искать надо, она же вряд ли далеко ушла!

– Ладно, сейчас сообразим что-нибудь.

«Ох, вот ты и собери народ!» – подумал Михал Саныч вслед тёте Зине. Его планы съездить на вечернюю зорьку сегодня похоже накрылись. «А может ещё и найдём? Может из дома вышла и забыла где живёт, глядишь, ещё и успею» – подумал глава и поспешил к дому бабы Вали, где уже и без него собралось несколько мужиков.

Решили разделиться, одна группа ещё раз обойдёт всю деревню, а другая направится по дороге в лес.

– И канавы осматривайте вдоль дороги! – скомандовал Михал Саныч.

Ожившая память

За лесом на холме когда-то стояла деревня, там жили родители бабы Вали. Была там и церковь, правда осталась от неё только груда битого кирпича, поросшая берёзками.

Вот уж несколько лет Валентина Дмитриевна жила как в тумане, всё забывала, плохо видела и едва слышала. Но прошлой ночью почувствовала, как вдруг прояснилось её сознание, как все события жизни заиграли в её памяти отчётливо и ярко, в том числе события всех последних лет и дней. Она понимала, время пришло, поэтому, не дожидаясь утра, тихонько вышла из дома и отправилась по дороге через лес в заброшенную деревню.

Валентина Дмитриевна помнила эту церковь, помнила, как её разрушали. Собственно никто её специально не взрывал и не ломал. Сначала там сделали склад, потом там стала протекать крыша, но вместо того, чтобы отремонтировать, решили разобрать стены на кирпич. Толком с этого ничего не вышло, но дело завершили дачники, сборщики металлолома и искатели кладов.

Про эту церковь ходили разные легенды, что когда-то она была на территории барской усадьбы, и из церкви был сделан подземный ход, который выводил… Никто не знал куда, но говорили, что там последний барин спрятал свои сокровища, а оба входа завалил. Много народу искало эти подземелья, но никто ничего не нашёл.

Вставало Солнце, Валентина Дмитриевна шла по заросшей дороге. Воспоминания из детства нарисовали и церковь и дома и тропинку в поле, поворот к роднику, где раньше была пивоварня. Вспомнила она всех своих знакомых детства и юности, из которых уж никого не осталось, она – последняя. А вот здесь был её дом в детстве. Она постояла у крыльца, и пошла от него, через поле, дальше…

Это было странное чувство, с каждым шагом сил у неё не убавлялось, а наоборот, как будто было легче, легче идти и легче дышать. Куда шла она, что вело её – ожившая память!

Ей было года три, её бабушка гуляла с ней. Она помнила её старенькой-старенькой. Шли они через это самое поле, за пивоварню, дальше и чуть правее был овраг с очень крутым склоном. Бабушка взяла её на руки и спустила вниз. Там был ещё один родник, который вытекал из небольшого грота-пещерки. Бабушка оставила её на берегу ручья и сказала: "Я сейчас уйду, а ты останешься здесь, но ничего не бойся! Придёт время, и ты всё вспомнишь! Но сейчас за мной не ходи!" Бабушка её скрылась в гроте, а маленькую Валю нашли через несколько часов. Она стояла у ручья, не плакала, потом… потом она ничего не помнила.

Вот этот крутой склон оврага, он сильно зарос. Валентина Дмитриевна стала спускаться, хватаясь за стволы деревьев. Поскользнулась на влажной глине, упала.

Открыла глаза – огромное высокое небо над головой.

– Валя, Валя! С тобой всё хорошо, дочка? Как ты тут оказалась?

Она посмотрела на своего отца, на его огромное, потное, встревоженное лицо.

– Меня бабушка сюда привела – ответила она.

– Какая бабушка?

– Моя бабушка, старенькая такая.

Отец ничего не ответил, взял её на руки, и так и нёс до самого дома.

Вечером отец сказал матери шёпотом:

– Говорит, что бабушка её туда отвела.

– Ой, да поди со страху, ушла, напугалась, вот и придумала, уж она свою бабушку и не видела никогда…

Валентину Дмитриевну через месяц объявили пропавшей без вести. Михал Саныч уволился и теперь не пропускает ни одной вечерней зорьки. "Да и какая тут работа! После того, как та бабка пропала, такая чертовщина в деревне началась, это уж без меня!" – всё твердил он.

Дядя Гена

У Геннадия Петровича, единственного сына Валентины Дмитриевны, у самого давно уже были внуки. Жил он в городе и недавно вышел на пенсию. Он давно уговаривал свою маму переехать в город, и всем рассказывал: "Вот ведь упрямая! Никак не хочет переезжать! Я ей, мол, случись что с тобой, в вашу глушь и скорая-то не доедет! А она – нет, умру, говорит, в своём доме!" По правде сказать, Геннадий Петрович предлагал лишь потому, что знал, что мама откажется, а переезжать-то было некуда.

Жил дядя Гена в двухкомнатной квартире со своей женой тётей Леной, младшей дочкой Сашей и внучкой Ирочкой. Два года назад Саша развелась и вернулась жить к родителям.

"Полный дом баб, а приготовить некому!" – сетовал Геннадий Петрович и уезжал на день-другой к маме, в деревню. Уж как бы баба Валя себя ни чувствовала, а накормить сына – святое дело!

Тётя Лена редко составляла ему компанию. Взаимная неприязнь у них со свекровью началась с первого дня знакомства. Её так и не удалось преодолеть. Прямых конфликтов было мало, но если можно было избежать встречи со свекровью, тётя Лена избегала.

За последние полгода дядя Гена был у мамы всего-то раза три. Видел, что сдаёт она, понимал, что скоро…

В этот раз Геннадий Петрович настоял, чтобы ехали в деревню все вместе.

– Надо всем свежим воздухом подышать! А то, что это такое, усадят ребёнка перед мультиками этими жуткими! А девочке надо бегать, прыгать, развиваться!

Был он резок и даже агрессивен, и своего добился. Тётя Лена согласилась ехать, но сказала, что в дом заходить не будет. Дочка Саша лишь вздохнула, она знала, что когда отец в таком состоянии, то будет продолжать зудеть, пока все не сделают, как он скажет.

На самом же деле Геннадию Петровичу было просто страшно ехать одному. Накануне ему приснился очень странный сон, о котором он не стал никому рассказывать.

"Гена! Гена!"– звала его мама. Он увидел её лицо, такое молодое, сияющее. "Я сейчас ухожу, но скоро вернусь за тобой, ты меня дождись, хорошо?" – её молодое лицо покрылось морщинами и исчезло в темноте. Он сам оказался на вершине холма, на груде кирпичей, из которой росли берёзы. Шёл дождь, небо становилось всё темнее и темнее. "Я вернусь, ты дождись!" – снова зазвучал голос матери, словно дальние раскаты грома.

И вот они уже едут в деревню, к бабе Вале. Давно не были. Не дозвонились с утра, но ей часто не дозвониться. Следующий тревожный звоночек – задёрнутые занавесочки на окнах. Дверь закрыта на защёлку. Там надо просто просунуть ладонь в щель над дверью, нащупать шнурок, потянуть и дверь открывается. В доме никого не было.

– Да в магазин пошла, или к соседке – сказала тётя Лена.

Дядя Гена обошёл весь двор, заглянул в баню, в сарай, и отправился до магазина. Чувство у него было самое скверное. Народу на улице было немного. Он кивал знакомым. В магазине поинтересовался, давно ли не видели бабу Валю? Продавщица Люба ответила, что баба Валя давно из дома не выходит, а продукты ей носит тётя Зина, почтальон.

Геннадий Петрович отправился на почту. Тётя Зина обрадовалась, как хорошо, говорит, что приехал наконец. Рассказала, что мать его уже совсем, и надо её в больницу везти. Узнав, что её нет, очень удивилась, и закрыв почту, пошла сама к её дому. Потом пришёл глава мастной администрации, организовали поиски, сообщили в полицию…

Геннадий Петрович не мог уснуть, у него в голове громом звучало: "Я вернусь, ты дождись!" Жена Лена осторожно ткнула его в бок локтём: "Ген, а Ген, ты нас сегодня, что, как свидетелей притащил, что ты тут ни при чём, а?" "Да иди ты! Змея!" – ответил в сердцах Гена. Он знал, что жена такой ответ ему потом припомнит, но сейчас было не до того.

Странные дела

Прошло три месяца после исчезновения Валентины Дмитриевны. Ей было 92 года. Геннадий Петрович вроде бы смирился, только переживал, что похоронить не получилось. А может ещё жива? Ушла куда-то, всё забыла, кто-то её подобрал, и сдал в соответствующее учреждение? Нет, тогда бы её нашли, это всё проверили.

Вызывали Геннадия Петровича к следователю. Назвали его "заинтересованным лицом", но всё обошлось, итог – просто: "пропала без вести". Геннадий Петрович остался жить в доме матери, из-за этого поссорился с женой. Выезжал в город раз в неделю, а потом и в две, и всё пытался сложить в голове этот пазл, но никак не мог.

Ровно через месяц после исчезновения бабы Вали сгорел дом её соседей, каким-то чудом никто не пострадал, пожарные приехали залить угли. Потом ещё хлеще – ушёл деревенский пруд. За неделю буквально обмелел, и осталась лишь растрескавшаяся глиняная корка. Люди приходили и удивлялись, высказывали разные версии, говорили, всё из-за того, что скважин набурили, вот вода и ушла под землю.

Другой раз, дядя Гена сам наблюдал, как на рассвете взвыли все деревенские собаки, а те которые не привязанные сбились в стаю и понеслись по дороге в лес. К вечеру они вернулись домой. И каждый раз накануне такого происшествия Геннадий Петрович видел во сне свою маму, бабу Валю, которая всё повторяла: "Ты дождись, никуда не уходи, я скоро вернусь!" Говорить об этих снах он никому не хотел.

И вот снова – очередной такой сон. Дядя Гена опять встал перед рассветом. Он знал, что за глаза в деревне его называют странным, даже психом, поговаривают, что он чуть ли не на цепи держит свою мать где-то в землянке, в лесу. И находились даже те, кто в это верил. Но ему было всё равно. Утром, он не завтракая выходил из дома, и уходил за деревню, бродил там, забирался довольно далеко, возвращался ближе к обеду. Так он обошёл уже все окрестности в радиусе 10 километров, и планировал расширить круг поисков.

Сегодня он тоже собирался в лес, хотел пройти вниз по течению речки, до её впадения в озеро, путь не близкий. Но начался дождь, да ещё какой, с порывами ветра! Пришлось остаться дома, буря не утихала, отключилось электричество. Лишь после обеда всё успокоилось.

Ему дозвонилась жена, сказала примерно тоже, что и обычно: "Долго ещё, старый дурак, будешь с ума сходить?! Имей уже совесть! Что же я как вдова при живом-то муже!" Несколько раз она приезжала к нему, просила, плакала, ругалась. Он ей: "А давай ты сюда!" Но тётя Лена ответила: "Никогда!" и пообещала, что больше ноги её не будет здесь. Дядя Гена сказал: "Ладно, не психуй, когда-нибудь вернусь".

Но в этот раз тётя Лена также сообщила, что к нему собирается приехать дочка Саша с внучкой Ирочкой. Геннадий Петрович улыбнулся, он любил своих девчонок. Надо было бежать в магазин и прикупить что-нибудь вкусненького на ужин.

Их машина подъехала к дому уже в сумерках.

– Привет дочка! Как я рад вас видеть! Где там моя любимая внучка?

Саша отстегнула ребёнка и они прошли в дом. Ирочке было четыре года, и деда Гена ни в чём не мог ей отказать, для неё всё было можно. "Закручивать гайки – это функция родителей" – говорил он Саше, – "Вот ты и закручивай, а я буду баловать!" И чем реже он с ней виделся, тем сильнее это проявлялось.

– Папа, мне сегодня такой странный сон приснился! Будто наша бабушка такая молодая и зовёт меня в гости, так настойчиво. Я ей: куда же я поеду, ведь ты пропала, а она говорит: "Нет, я рядом, приезжай обязательно!" Не знаю, что это значит, но мне почему-то показалось, что бабушка жива. А поговорить об этом могу только с тобой.

Геннадий Петрович посмотрел на дочь, вздохнул:

– Кабы была жива, то где-нибудь бы объявилась за это время. Ты лучше не думай об этом, а то с ума можно сойти.

– Ты просто плохо ищёшь! – резко сказала Саша, и в голосе её была обида и раздражение.

Саша

Саша в детстве любила бывать у своей бабушки. Лет до двенадцати она проводила у неё в деревне минимум месяц каждое лето. А потом всё изменилось. Почему? Саша не помнила, да и не думала. Просто она выросла и у неё появились другие интересы.

Сашина мама, тётя Лена, относилась к своей свекрови с некоторым презрением, или даже страхом. Была категорически против того, чтобы её внучка Ирочка общалась со своей прабабкой.

А тут Саше приснился сон, будто к ней в комнату входит её бабушка, баба Валя. Такая молодая, красивая, и говорит: "Что же ты ко мне не едешь? Я так тебя жду, мы с тобой в тот раз не закончили". Саша отвечает: "Как же я поеду? Ты же пропала, мама говорит, что умерла!"

– Глупости какие! – отвечает баба Валя, – я тебя жду, приезжай, мы с тобой не закончили, помнишь?

И тут Саша вспомнила, вспомнила тот момент, после которого перестала она ездить в деревню к бабушке, после которого её мама, запретила ей близко подходить к ней.

В тот год август выдался жарким. Было сухо, горели торфяные болота и леса. Не смотря на то, что все дороги в лес были перекрыты в целях противопожарной безопасности, это мало кого останавливало, особенно в деревне.

Саша с бабушкой Валей отправились в лес. Они любили там гулять. И хотя бабушке пошёл уже седьмой десяток, выглядела она моложе. Они шли по сухому, пахнущему смолой лесу, от их шагов в воздух поднималась золотистая пыль.

– Бабушка, а тут есть где водички попить? – спросила Саша.

– А как же, в лесу всё есть! Только не для ленивых и капризных.

– А я и не капризничаю!

– Я знаю, ты у меня умница! Но за водичкой идти не близко, видишь, какая сушь – все ручьи пересохли. Но есть место, где не пересыхает. Пойдём?

– Пойдём!

Они свернули с лесной дороги, и под ногами захрустел сухой мох, забрались в частый молодой березняк, а затем оказались у подножия гигантских осин. Листья на них не шевелились, казалось, будто они мертвы. Здесь пахло плесенью.

– Бабушка, похоже, этот ручей тоже пересох!

– Он просто ушёл под землю, но мы сейчас выйдем к роднику.

Сначала они всё время спускались, а вот теперь стали подниматься. Вот уже и журчание где-то рядом. Пришли к роднику, Саша присела и зачерпнула ладонями воду.

– Ой, какая холодная! Бабушка? Ты где?

Баба Валя только что стояла здесь и вот пропала. Саша огляделась, осины над головой шумели, ручей звонко журчал, вокруг была высокая трава. Никого рядом не было. Саша закричала – никто не ответил. Она пошла вниз по ручью. Теперь он не уходил под землю, а становился всё шире и сильнее. Лес был незнакомым, было очень страшно, и она решила вернуться обратно. Вдруг бабушка её там ищет? Она вспомнила, как ей говорили, что если потерялась, то надо стоять на одном месте и тебя обязательно найдут.

Так она вернулась к истоку и стала ждать. Заметно похолодало, скрылось солнце и заморосил дождь. Она заметила небольшую пещерку в склоне оврага за родником, и решила там укрыться от дождя. Но там оказалось ещё холоднее, и она тут же выскочила обратно.

Было пасмурно, и в воздухе появился запах гари. Саша простояла у ручья с час, кричала, звала на помощь, но никого не было. Наконец решилась выбираться сама. Дошла до берёзовой рощицы, далее стояли обугленные деревья, другие лежали на земле… Лес сгорел. Саша шла и удивлялась: "Надо же, как быстро всё сгорело! Хорошо мы у ручья были и нас не коснулось. А как же бабушка, а вдруг она?!"… Она вышла в деревню, пришла к дому, постучала в дверь. На пороге её встретила бабушка словами: "Я знала, что ты вернёшься, не знала только когда".

Оказалось, что девочки не было два дня. За это время чуть не выгорел лес, к счастью начались дожди. Тётя Лена забрала дочь, и с тех пор не общалась со своей свекровью. Саша только сейчас вспомнила всё это. До этого она помнила лишь момент, как они с бабушкой идут в лес, а потом сразу как она стучит в дверь и баба Валя ей открывает.

Саша точно знала, куда она собирается направиться – к этому самому роднику. Она собрала вещи, предупредила мать, что едет в деревню к отцу, взяла с собой дочку Ирочку, и отправилась в путь.

То самое место

Они приехала к папе в деревню уже под вечер. Она была раздражена и сама не понимала почему. Её отец, Геннадий Петрович, решил, что это мама, тётя Лена, её накрутила, и она злиться из-за того, что он уехал и никак не возвращается.

Но дело было совсем не в этом. Саша злилась на себя. За что? Хороший вопрос. Из-за того, что она приехала сейчас, или из-за того, что не приехала раньше? Пожалуй, и то и другое.

Позавтракав с утра, Саша сказала, что хочет пройтись по лесу. Отец не стал возражать, взял с собой корзинки для грибов и они вышли. Правда грибы никто не искал. Деда Гена нёс на руках внучку Ирочку, едва успевая за Сашей. Она пыталась вспомнить дорогу к тому месту, куда бабушка водила её в детстве. Но лес изменился, не осталось никаких знакомых примет. Так они проплутали до самого обеда, Ирочка уснула на руках.

– Слушай, Саш, пойдём домой! Вечером по деревне ещё погуляем, а?

Саша уходить не хотела, но она была в отчаянии, никак не могла найти дорогу, никак не могла вспомнить.

– Ладно, пойдём, завтра утром я одна схожу. Ты посидишь с Ирой, ладно?

– Хорошо – ответил дядя Гена.

Вечером Саша почувствовала себя нехорошо. Её разрывали на части противоречивые чувства. С одной стороны у неё было страстное желание отыскать то место, она была уверена, что там она найдёт ответ на то, что случилось с ней в детстве, и что случилось с её бабушкой Валей несколько месяцев назад. С другой стороны, неясный, непреодолимый страх требовал немедленно уезжать отсюда как можно дальше. Этот страх удавом обвился вокруг её горла, не давая дышать.

У Саши и раньше бывали приступы астмы, но редко, и привычки носить с собой какие-либо препараты у неё не было. В итоге она почти не спала всю ночь, лишь часам к четырём её отпустило, измученная она отключилась.

Стоило закрыть глаза, как она вновь увидела свою бабушку.

– Ты прошла мимо! Есть другая дорога! Нельзя спать! Ты слышишь, нельзя!

– Да я и не сплю, я сейчас собираюсь уже – ответила Саша.

– Ах не спишь?! А тогда это что? – сказала бабушка и тут же со всех сторон раздался то ли звон, то ли треск, будто сам воздух дребезжит!

Саша открыла глаза – звонил будильник на телефоне, который она забыла отключить. Горло ещё было сдавлено, она прокашлялась. "Наверно аллергия на плесень" – подумала Саша, – "В самом деле, пойду прогуляюсь пока все спят".

Она оделась, тихонько вышла из дома и направилась в сторону леса. На развилке свернула не направо, в бор, куда они ходили вчера, а налево. Голова гудела, но дышалось легко, и она наслаждалась этим, как наслаждаются люди, снимая тесную обувь после того, как проходили в ней весь день.

Она не понимала, и что вчера на неё нашло, чего она так нервничала и переживала? Да, то что случилось с бабушкой это печально, но ей уж было 92 года, и долгое время она с ней уже не общалась. Может она просто чувствует вину за это? Да, очень странно она исчезла, странно, что не нашли тела… Но, что поделаешь…

Саша уже было хотела поворачивать назад, как вышла к заброшенной деревне. Зрелище было и печальным и таинственно-притягательным. Она всматривалась в дыры окон домов, в косые крылечки. Что-то сжалось у неё внутри, она свернула на поле. "Сейчас дойду до края и домой, Ира наверно уже проснулась".

Дойдя до края, где-то внизу она услышала журчание, по спине и ногам будто пробежал электрический разряд. Секунд двадцать простояв в нерешительности, Саша стала спускаться по склону оврага.

Совершенно точно это было то самое место. Вот и эта маленькая пещерка. Саша включила фонарик на телефоне и посветила туда. Похоже, есть проход! "Эй, тут есть кто?" – крикнула она в темноту.

А! Была не была!

Согнувшись, она стала пробираться внутрь. Было очень скользко. Проход начал расширяться, вместо глиняного низкого свода, фонарик осветил над головой потолок из красного старого кирпича. Саша прислушалась. Кроме журчания воды слышались какие-то тяжёлые хрипы. Она пошарила тусклым светом вокруг и разглядела мешковатую фигуру.

– Наконец-то! А я всё зову, зову! Воды, скорее!

– Бабушка! Да, сейчас! Ты как тут?!

– Вот кружка, воды! – прохрипела она.

Это была баба Валя. Выглядела она очень плохо, задыхалась. Она кинула на пол пещеры металлическую кружку. Саша подобрала её, посмотрела на бабушку, глаза её прослезились, и она стала пробираться на выход, чтобы набрать в роднике воды.

Много историй, мистических и забавных читайте на моём Дзен-канале «Вот я Фрося!» zen.yandex.ru/frosya

Геннадий Петрович проснулся поздно, он впервые так долго спал за последние несколько месяцев. Разбудила его внучка Ирочка.

– Деда! Деда! А где мама?

– Мама сейчас придёт, наверно погулять пошла.

Геннадий Петрович и сам переживал, куда делась Саша. Но только успели они поставить чайник, как дверь открылась и она вошла.

– Иринушка, сладкая моя! Скорее иди, обниму тебя! – кинулась она к дочери.

– Доброго утра, гуляла? – спросил дядя Гена.

– Доброго, Генушка! Да, вот захотелось пройтись, спала плохо. А походила, и так хорошо, вот только проголодалась! Давайте пирожков напеку, а!

– Ты пирожки умеешь печь?! – удивился дядя Гена.

– А то! Пальчики оближите!

– Ты прямо удивляешь! Далеко ходила?

– Да не, вокруг деревни обошла и вернулась. М-м… Детство вспоминала! Так, не мешайтесь мне тут! Все кыш, я справлюсь! Идите, погуляйте, вон день какой солнечный!

День и правда был солнечный, Геннадий Петрович оделся, одел внучку и они вышли из дома.

– Ирочка, а тебе мама раньше пирожки пекла? – спросил он у внучки.

– Неа – ответила она и побежала по траве.

Геннадий Петрович прищурился на солнышко, так ему хотелось, чтобы всё это тревожное и мутное, в чём он жил последнее время поскорее закончилось! Может уехать отсюда, от греха подальше, обратно домой. Да, там тётя Лена его живьём сожрёт, да ничего, как-нибудь…

Пробуждение

Саша открыла глаза, но ничего не изменилось. Ей было тяжело дышать и вообще тяжело. Всё что произошло до этого, она помнила очень смутно. Помнила, как она забирается в грот, как пробирается по пещере. А потом? Потом – баба Валя! Она нашла её, или ей лишь почудилось? Это было настолько невероятно, что казалось просто бредом.

"Может я просто саданулась головой о потолок, и мне всё лишь привиделось?" – подумала Саша. В голове так трещало, и мысли путались, так тяжело было хоть что-то вспомнить, всё это было в пользу данной версии.

Она лежала не шевелясь ещё какое-то время. Нет, надо выбираться отсюда! Саша попыталась подняться, но тело не слушалось, оно было тяжёлое и болезненное. С трудом ей удалось повернуться на бок и встать на четвереньки. Каждое движение отзывалось болью. Так она стала пробираться к выходу.

Вот и просвет, ещё немного, а там её найдут. Отец наверняка уже начал паниковать и собрался на поиски. Она выбралась к роднику. Был то ли вечер, то ли утро, вода журчала. В голове начало проясняться. Она хотела зачерпнуть ладонями воды, и вскрикнула в ужасе. Это были чужие руки. Они были скрюченные и сморщенные, изрезаны глубокими морщинами. Осознание пришло, но принять его было невозможно. Саша постарела, она еле держалась.

Какое-то наваждение, может быть просто она в обмороке и ей всё это кажется? Она припала к источнику. Холодная вода обожгла лицо. Да нет, ничего ей не кажется. Надо выбираться в деревню, а там будет видно.

Она поднялась, посмотрела наверх, да, по такому обрыву не подняться. Наверняка можно и в обход пройти. Саша решила двигаться вниз по ручью.

Как ни странно, но чем дальше она шла, тем легче становилось. Вскоре она убедилась, что морщины с рук почти исчезли, а во рту все зубы на месте. И если бы не грязное зелёное пальто, и чёрная шерстяная юбка на ней, она бы точно решила, что всё это лишь последствия удара головой.

Одежда была бабы Валина. Объяснения у Саши не было. Она просто шла через лес, начало темнеть, всё-таки это был вечер. Лес был совершенно незнаком, хотя только вчера они с отцом здесь гуляли. Шла она по лесной дороге, ускоряя шаг, лишь бы куда-нибудь выйти. Вот впереди и какие-то огоньки – деревня! Уже темно, но ни одного фонаря, в окошках только свет горит.

Вот и что теперь? Постучаться куда-нибудь? И что сказать? Что не знаю, кто я и где я? Ну в лес обратно идти тоже не вариант, не хотелось бы снова состариться. Ладно, спрошу где я, что за деревня, может что и узнаю.

Саша подошла к дому, где в окнах горел тусклый свет, и постучала. Собаки во дворе взвыли, в доме послышалось шевеление. Загремела железная щеколда. В дверях показался хозяин в потёртой длинной рубахе и штанах.

– Добрый вечер! Я заблудилась, вы не подскажите, что это за деревня? – начала Саша.

Но хозяин, не обращая на неё никакого внимания, сошёл с крыльца, осмотрелся по сторонам, сплюнул, и вошёл в дом, захлопнув дверь.

Что это было?!

Может у него жена ревнивая, вот и сделал вид, что никого нет, чтобы потом не объяснять, с кем он там разговаривал?

Саша направилась к другому крыльцу. Она начала активно барабанить в дверь и кричать: "Люди! Впустите меня!" – там ей не открыли вовсе.

Вот так странное местечко!

По улице, слегка покачиваясь, плёлся человек. В другой ситуации Саша постаралась бы держаться от него подальше, но сейчас выбора не было. Она подбежала:

– Эй! Здравствуйте! Скажите, что это за деревня?

Мужик остановился, поднял глаза и замахал руками:

– Чур меня! Чур! Уйди отсюда!

Я что, так ужасно выгляжу? – подумала Саша, и стала догонять того мужика.

– Постойте! Просто скажите, куда я вышла? Да постойте вы! Трудно вам что-ли!

– Д-деревня М-михайловка. Т-тока не трогай меня, возвращайся к себе!

– Да постой ты! Это я просто в грязь упала. Это какая Михайловка? Ты Геннадия Петровича не знаешь?

– П-петровича? Знаю. Т-ты за ним? А он вон тама живёт! А я пойду, я пить больше не б-буду! Ч-честно!

Мужик попытался бежать, но спотыкнулся и упал. Поднялся, сел на дорогу, начал махать руками и кричать: "Уйди! Уйди от меня!"

Сумасшедший какой-то!

Ой, а как же там моя Ирочка? А папа? Ох, и как-то они меня в таком виде встретят? Я это вообще, или не я? Да нет, как же не я? Я мыслю, следовательно, существую, а мыслю я, как Саша, значит хотя бы здесь всё хорошо. Сейчас бы найти, где переночевать, а там всё должно наладиться. Но ходить вот так по дворам, пожалуй, не стоит, ещё не известно, как бы я отреагировала на такого ночного гостя.

Саша пошла по деревне, спать, как ни странно, совсем не хотелось, и в голове было так легко и ясно!

Тут она увидела дом с открытой дверью, на пороге горела свечка. Саша направилась туда.

– Здравствуйте! Есть кто? Можно мне войти?

Ответа не последовало. Саша постучала по двери. Никто не отвечал. Она вгляделась в коридор, там на полу стояла ещё одна свечка. Саша постаралась аккуратно перешагнуть порог, но зацепила свечу на нём, та упала и потухла. Она прошла вперёд, рядом со второй свечой стаяла мисочка с молоком, в которое был накрошен хлеб. "Для кошек, что ли?" В этот момент дверь за её спиной закрылась, и она услышала старушечий голос: "Проходи, проходи, гость дорогой! Угощайся! Я тебя не обижу!"

Саша обернулась, свеча, стоявшая на полу, осветила сгорбленный силуэт старушки.

– Здравствуйте! Я заблудилась, смотрю, дверь открыта, вот и вошла… Вы не подскажите, что это за деревня?

– Не бойся, не бойся, всё хорошо – проскрипела старуха, так, что Саше стало совсем не по себе.

Она сделала шаг назад, свеча, которая стояла в коридоре на полу, потухла, стало совсем темно. Окна в комнате были занавешены плотной тканью. Она переступила через порог, ударилась затылком о низкий дверной проём: "Ой! Да что ж такое-то! Вы меня простите, я сейчас уйду!" Саша попыталась проскользнуть на выход к двери, но наткнулась на старушку, которая стояла в проёме, растопырив руки.

– Всё хорошо, всё хорошо, не бойся – твердила она.

– Эй, вы меня слышите? Я говорю, что заблудилась! Я не собиралась врываться в ваш дом!

Но, старушка не реагировала, она откуда-то достала пучок сухой травы и стала размахивать им, приговаривая: "Бесплотный, бестелесный – покажись! Бесплотный, бестелесный – проявись!"

Тут что, психушку расселили?! – подумала Саша. Она стояла посреди маленькой комнаты и молча наблюдала за странными действиями хозяйки этого странного дома. А та, закрыв за собой дверь, ведущую в коридор, стала ходить кругами по комнате тряся своим пучком и приговаривая одно и то же.

Саша привыкла к темноте и смогла осмотреться. Комнатка была очень маленькая, всего два небольших окна. Перед онами стоял стол с какой-то посудой, у стены – широкая лавка с какими-то тряпками, с другой стороны – печка, за которой, по всей видимости была ещё крохотная кухня. Саша ретировалась к двери, дёрнула за ручку – та не поддалась.

Старуха перестала ходить по комнате, подошла к столу, зажгла свечу и запалила от неё свой веник.

"Совсем больная, она же так дом подожжёт!" – подумала Саша, скинула с себя грязное зелёное пальто и накрыла им горящий пучок травы. Старушка при этом в ужасе отскочила в угол, где начала неистово креститься и что-то бормотать. Саша затоптала тлеющую под пальто траву, и попыталась успокоить хозяйку:

– Простите, я просто испугалась, что сейчас всё здесь загорится. Может лучше просто включить свет?

Старушка не реагировала, продолжая что-то бормотать. Саша, осмелела, нашла взглядом выключатель, и включила свет. Тусклая лампочка едва ли была лучше свечки. Свечу она задула – как бы старухе в голову не пришло ещё что-нибудь поджечь.

– Ещё раз простите за вторжение, если вы откроете дверь, я уйду. Вы мне только скажите, где я оказалась? А то я по лесу шла, заблудилась, упала, а как очнулась – уже вечер, вышла вот в деревню, и не пойму где я.

Старушка успокоилась, стала оглядываться и шарить руками в воздухе, будто слепая.

– Ты ещё здесь? – произнесла она своим скрипучим голосом.

Отлично! Она ещё и глухая! – подумала Саша. Подошла к ней вплотную и закричала.

– Здравствуйте! Меня Александра зовут, а вас?

Старушка съёжилась, зажмурилась, и не открывая глаз представилась: "Раба Божья Антонина"

– Очень приятно! – постаралась ещё громче крикнуть Саша, – А как деревня называется эта?

– Село Михайловка – ответила хозяйка, всё так же не открывая глаз.

Михайловка-то Михайловка, да видать не та! У Саши к тому моменту созрело две версии происходящего:

Первая – она поскользнулась в пещере, ударилась головой и сейчас в коме, и всё это ей снится. В этом случае всё просто и понятно. А ещё хорошая новость в том, что раз ей что-то снится, значит она жива, и скоро может очнуться, где-нибудь в реанимации.

Вторая – она каким-то мистическим образом поменялась телами с бабой Валей, да ещё к этому, вероятно, угадила в другое время. Этот вариант создавал больше вопросов, чем ответов.

Надеясь на лучшее, но предполагая худшее, Саша решилась ещё на вопрос:

– А какой сейчас год?

Старушка, только что открывшая глаза, вздрогнула и снова зажмурилась, будто улитка, которую попытались погладить по "рожкам".

– Одна тысяча девятьсот пятьдесят девятый от рождества Христова!

Отлично! Что там сейчас? Никита Сергеевич, первый спутник, кубинская революция, что ещё?

Старушка перекрестилась.

– А Валентину Дмитриевну вы не знаете случайно?

– Золотарёву? – оживилась хозяйка

– Да, да, Золотарёву! – обрадовалась Саша.

– Знаю, да. Валька, замужем, а дитя уж сколько лет нету.

– Вот, мне бы к ней! Покажите как попасть?

– Ой, да к ней-то зачем? Я к себе приглашала… Мне домовой нужен… Да я смотрю ты очень буйный…

Бабка совсем не в своём уме! – подумала Саша, – ну в моём ли положении об этом говорить? Ладно, от неё хоть что-то можно добиться.

– Бабушка, а можно мне у вас переночевать, а утром я уйду, ладно?

– Ой, ночуй, ночуй, только не балуй больше…

Саша вздохнула, хотела убрать своё пальто, которым тушила огонь, но его нигде не было. "Чертовщина какая-то!" Она прошла на кухню, помыла в тазике руки, выключила свет и прилегла на лавку у стены. Старушка тем временем так и осталась сидеть в углу, тихонько чего-то бормоча…

Кто сильнее обиделся, тот и прав

Тётя Лена, вообще-то, любила своего мужа. И когда, после исчезновения матери, он вдруг укатил в деревню, и начал там безвылазно жить, очень переживала. А главное, такой ещё заявляет: "Приезжай сама ко мне!" Нет, это надо наглость иметь?! Кто тут пострадавшая сторона в конце концов? Она тут как вдова, при живом-то муже, а он там по лесам скачет, ещё поди знай, не закрутил ли с кем! Это он должен приехать и прощения просить!

А уж когда дочка Саша засобиралась к отцу ни с того ни с сего, тёте Лене совсем не по себе стало. Хотя потом отпустило. Она подумала: "Повидается с дочкой, с внучкой, и бросит, наконец, дурака валять, наш дядя Гена!"

Да, они так порой и называли друг друга, он её – тётя Лена, а она его – дядя Гена, а за ними стали и все их знакомые повторять, или наоборот это было, и они за своими знакомыми стали так друг друга называть – никто не помнил, и они сами тоже.

Встревожилась тётя Лена, когда не смогла Саше дозвониться. Мужу звонить? Да ну его! Пусть только вернётся – всыплю, мало не покажется!

И вот пока тётя Лена представляла, как она будет всыпать мужу по возвращении, в двери заскребли ключами, и на пороге оказалась её дочка, внучка и муж – дядя Гена.

– Здравствуй мамуля! – Саша быстрым шагом вошла в комнату и чмокнула тётю Лену в щёку, – мы приехали, я на кухню, сейчас быстро что-нибудь приготовлю

– Ну здравствуй, Лен! – подошёл дядя Гена, – как ты тут поживаешь?

Тётя Лена, временно онемевшая от столь внезапного вторжения, начала спешно припоминать, как именно она хотела всыпать, и стиснув губы в куриную попку, выдавила: "Лучше всех!".

Она хорошо знала правила этой игры – кто сильнее обиделся, тот и прав!

– Ну и молодец, так держать! – спокойно ответил дядя Гена и пошёл за дочерью на кухню.

На бабушку в то время навалилась внучка Ирочка:

– Бабушка, а тортик будет?

– Тортик? Конечно…

– Мама сказала, что сделает мне тортик, который я никогда не пробовала! А ты умеешь делать тортики?

– Умею, для этого надо в магазин сходить…

– А мама сказала, мама сказала, что она сама сделает безо всяких магазинов! А ещё она пирожки пекла, а потом мы с ней весь вечер играли, мама оказывается столько песенок знает!

Тётя Лена стояла как оглушённая, и не могла сообразить, в какую реальность она попала. "Саша пекла пирожки?! Пела песенки?! Не может этого быть!" Может она купила пирожки и пошутила, сказав, что напекла?

Придав лицу как можно более недовольный вид, бабушка вслед за внучкой направилась на кухню…

Дядя Гена молча сидел за столом и наблюдал за Сашей. Как всё таки она изменилась за те несколько месяцев, что он с ними не жил! Повзрослела, за ум взялась! А раньше он и не замечал, как дочка здорово похожа на его мать. Где-то была её фотография в молодости, надо бы найти, показать ей…

На кухню зашла тётя Лена, да так и застыла в дверях: Саша готовила! Максимум, что тётя Лена видела ранее, так это то, как доча пачку пельменей в воду высыпает, и то, каждый раз спрашивает, в холодную их воду закидывать, или сначала нагреть, а уже потом… "Ну, дядя Гена! Ну тиран-изверг! Поди все выходные капал на мозги дочке, что муж от неё сбежал оттого, что она готовить не умеет! Вот ведь манипулятор какой! Сам готовить не хочет, решил дочь заставить! Ну погоди у меня!"

Дядя Гена заметил жену в дверях. Ох, надо бы поговорить… Он встал, направился к ней, кивком предложил пройти в комнату. Тётя Лена закатила глаза, поджала губы, вздохнула и осталась стоять в дверях еще с полминуты. Потом повернулась и прошла в комнату.

– Ну, и что, у нас праздничный обед по поводу твоего возвращения?! Не прошло и года!

– Года и правда не прошло… Лен, а давно Саша научилась готовить, а?

Тётя Лена вздрогнула, но не решила показывать, что удивлена и ответила:

– Вот жил бы со своей семьёй и был бы в курсе! Так нет, мы переживаем, нам тяжело, а мне каково, это по барабану!!!

– Ладно, будет тебе!

– Мне-то? Мне-то будет! А знаешь что, шёл бы ты обратно! Прекрасно без нас обходился как-то ведь! Вот и дальше давай!

Потише-потише! – притормозила сама себя тётя Лена, – а то как бы не пережать, возьмёт и вправду уйдёт, ещё три месяца болтаться будет!

И она заплакала: "А знаешь как мы тут без тебя! Ой, а ты даже не поинтересовался! А Ирочка болела, я переживала, а тебя нет!"

– Ладно, ладно, будет тебе! – размяк дядя Гена и обнял жену.

В комнату забежала Ирочка:

– Мама просила передать, что через пять минут ждёт всех к столу!

Ну, вроде как жизнь налаживается – подумали дядя Гена с тётей Леной…

Очень странный призрак

Божья раба Антонина, как она вчера себя назвала, так и уснула в углу на стуле, с потухшей свечкой в руках. Саша вышла на улицу, она была босиком в бабушкиной шерстяной кофте и юбке. Солнце ещё не встало. Земля была тёплая, Саше даже показалось, что горячая.

Она попыталась расставить все мысли по порядку:

1. Она оказалась в прошлом, не таком уж и далёком, но очень странном;

2. К этому как-то причастна её бабушка, Валентина Дмитриевна, которая пропала без вести несколько месяцев назад;

3. Это жуткое мистическое приключение началось сразу после того, как она обнаружила свою бабушку в лесу, в пещере под оврагом.

План дальнейших действий был прост: найти здесь свою бабушку, и может она что подскажет. Если нет, то попробовать обратно вернуться в ту пещеру, может быть она играет роль некого портала?

Но более всего Саша надеялась, что она просто ударилась головой и лежит в больнице без сознания, а это вот всё ей не более чем кажется.

Саша прошлась по деревенской улице туда и обратно. И в каком доме её искать? На месте того, в котором она жила, когда Саша её знала – вообще какая-то нежилая развалюха. Придётся возвращаться к бабе Антонине, у которой заночевала, пусть объяснит в каком доме живёт Валентина Дмитриевна.

Саша вернулась к крохотной избушке. Дверь была закрыта изнутри. Видать проснулась, глядит меня нет, и закрыла. А то ночью она совсем не в адеквате была.

Ладно, посижу на крыльце, тем более не холодно. Состояние было странное, ощущение нереальности, как в компьютерной игре. Наконец лязгнула щеколда, на крыльце появилась хозяйка. Её было прямо не узнать! Ночью она была в одной длинной белой рубахе, с растрёпанными волосами, махала веником из трав, бормотала заклинания. Теперь на ней было что-то среднее между кофтой и пиджаком, длинная тёмная юбка, волосы были собраны в пучок, выражение лица строгое, серьёзное, губы поджаты.

– Антонина, доброе утро! – подскочила Саша на крыльце.

Бабка вздрогнула но никак не отреагировала, направилась от дома по улице.

– Антонина, простите не знаю вашего отчества, не хочу вам надоедать, вы мне просто подскажите, где живёт Золотарёва Валентина Дмитриевна, и я тут же уйду!

Баба Тоня молчала, лишь глубоко вздохнула и ускорила шаг. Саша почувствовала себя очень неловко. Но вариантов у неё не было, она последовала за своей ночной хозяйкой в нескольких шагах позади неё.

"Ух ты! Здесь была библиотека?!" – удивилась Саша, когда они вошли в небольшую избушку в центре села. Внутри пахло пылью и масляной краской. На одной из полок с портретом дедушки Ленина крупными печатными буквами красовалось: "ВОЖДЬ ТОВАРИЩ ЧЕЛОВЕК"

–Так вы здесь работаете? – спросила Саша, следуя за бабой Тоней меж книжных полок.

– Слушай дух! Отстань уже от меня! Возвращайся обратно в преисподнюю, а то как осеню крестным знамением, будешь знать! – прошипела внезапно старушка, не поворачиваясь к Саше.

– Вы в своём уме?! Какой я вам дух?! Я человек, разве вы не видите?!

Саша взяла с полки пяток книжек и со злостью бросила их на пол.

Старушка Антонина присела, охнула, запричитала, и начала хаотично крестить воздух вокруг.

– Слушайте, тётя Тоня, давайте поговорим спокойно! Вы что, меня не видите?

Старушка отрицательно замотала головой.

Саша посмотрела на свои руки. Она совершенно не была похожа на призрака, ничего такого полупрозрачного. Она твёрдо стояла на полу, она положила руку на полку – все тактильные ощущения были на месте, она легонько потрясла полку – та задрожала… Вероятно, кто-то из нас двоих сумасшедший – решила Саша, и продолжила разговор:

– Но вы слышите меня?

– Ох, грехи мои тяжкие! Слышу…

– Вот и хорошо. Меня зовут Александра Геннадьевна. Мне очень надо поговорить с Валентиной Дмитриевной, просто поговорить, но я не знаю как её найти. Помогите мне пожалуйста, и я вас оставлю в покое, честное слово.

– Хорошо, хорошо, сама виновата… В обед я к ней зайду, и ты оставишь меня!

– Договорились. Можно я тут у вас тихонечко посижу, ладно? Скажите, а что это такое вы делали ночью, когда свечу перед открытой дверью зажгли, потом этим веником махали?

– Да… – замялась Антонина, – домового хотела пригласить. Мне ещё моя бабка рассказывала про этот способ, а я ещё не верила…

– Но я же не домовой! Какой же я дух,, если я хожу, дышу, всё чувствую, не могу проходить через стены, и всякое такое?

– Это всё оттого, что ты ещё считаешь себя человеком! – услышала Саша сзади детский голосок.

Она оглянулась, позади неё стояла девочка лет пяти.

– Не надо тебе идти к Валентине, только хуже будет!

– Почему?

– Пойдём, я тебе всё расскажу! – сказала девочка и на глазах у Саши пролетела сквозь стену.

Как бы вы восприняли, если бы вам сказали, что вы призрак? Решились бы пройти сквозь стену? С разбегу, или осторожно? Вот и Саша не решилась с разбегу. Она надавила на стену ладонями в том месте, где только что прямо на её глазах, насквозь, не замечая препятствий, пролетела девочка-призрак. Стена была плотная, и руки сквозь неё не проходили.

"Глупость какая! Бессмыслица!" – подумала Саша, и открыла дверь, которая легко ей поддалась, печально заскрипев.

– Эй! Ты где? – закричала она, выбежав на улицу.

"Я здесь!" – раздалось у неё за спиной. Голосок у девочки был, словно журчание ручейка. Саша обернулась – девочка парила в воздухе, в метре над поверхностью земли.

– Кто ты? И почему ты говоришь, что я призрак, я совсем не похожа на призрака!

– Это пока, поначалу все такие… Ну не все, а те, кто не понял, что с ними произошло, они по привычке ощущают себя живыми, оттого способны двигать предметы, и люди могут их слышать, но это быстро проходит…

– Ктоты такая?

– Хороший вопрос. Я не помню. А ты кто, и зачем тебе нужна Валентина?

– Я Саша, её внучка! Понятия не имею, как здесь оказалась! Я из другого времени, а теперь оказывается, что ко всему ещё и призрак! Там, в нашем времени, бабушка пропала без вести, и я отправилась её искать, и вроде бы, даже нашла, если мне не привиделось, а потом я как-будто превратилась в неё, а потом оказалась здесь, и снова стала собой, только в её одежде. Ерунда какая-то!

– Да, ерунда! – засмеялась девочка, и сделала плавное сальто назад в воздухе.

– Так почему мне не надо идти к Валентине?

– Потому что она не твоя бабушка, у неё вообще не может быть детей! Потому что она занимает моё тело! – крикнула девочка, так, что закружился воздух, и поднял небольшой столб пыли с дороги, в том месте, где она левитировала.

– Так, выходит, ты – моя бабушка?!

Девочка засмеялась и опустилась на землю:

– Ха-ха! Прости, это очень смешно! Конечно же нет! Ты такая… забавная! Мне так не хватало подружки!

– Но баба Валя, моя бабушка, мать моего отца, дяди Гены, я не понимаю…

– У неё не может быть детей! Эта такая сущность, им это не дано! Скорее всего она выкрала твоего отца у кого-нибудь,, в смысле выкрадет скоро… Так что мы с тобой совсем не родственники, а так, подружки по несчастью, или по счастью, это как посмотреть!

– А может быть можно как-нибудь выгнать её из тела?

– Ха-ха! Ну ты просто клад! Ха-ха! Конечно можно!

– И как же?

– А то ты не знаешь! Ха-ха-ха! Вот умора! Как дух из человека выбить? Ха-ха! Не догадываешься? Ха-ха-ха!

– А мне что-то совсем не смешно! Ты имеешь ввиду… убить?!

– Вот же, проблески сообразительности! Ты всё же такая забавная! Ты бы кстати это могла бы, пока ещё. Но, я тебе не советую! А-Ха-ха!

– Покажи мне её! Я хочу поговорить!

– Показать? Ну ладно, это даже интересно! Полетели!

Девочка попыталась схватить Сашу за руку, но её ладонь прошла насквозь.

– Хм, ты и правда не совсем призрак… Это странно. Ладно, пойдём пешком. Только я тебе её издали покажу. Но, ты учти, толку в этом никакого, сущность скрывается, а вот себя ты выдашь, чем это обернётся – не знаю.

Саша всё-таки решила идти. Ей не верилось, что её бабушка, с которой она столько времени проводила в детстве, плохой человек, и вообще ведьма…

– Ну, ты идёшь?! Шевели своими ножками! – вывела её из задумчивости девочка-призрак.

Они пошли.

– Вот она! – зашипела девочка, словно её могли услышать, указывая на молодую женщину в платке, выходящую с фермы.

Женщина прошла мимо, Саша последовала за ней, держась метрах в пяти позади. Узнать в ней бабушку было сложно, лишь некоторые черты…

Она дошла до дома, направилась во двор, Саша торопилась за ней. Во всём доме никого не было. Это, кстати, оказался тот самый соседний дом, который сгорел, за пару месяцев до приезда Саши к отцу в деревню.

Валентина начала готовить обед, совершенно не замечая присутствия Саши.

– Валентина! – позвала Саша, но реакции не было.

Она попробовала погромче. Но то ли её не слышали, то ли делали вид, что не слышали. Тогда Саша взяла с полки тарелку, и отпустила её на пол.

Валентина застыла, оглянулась по сторонам, присела на корточки, и не произнося ни слова начала собирать осколки.

– Бабушка! Это я, твоя внучка Саша из будущего! Мне помощь твоя нужна!

Она подняла металлическую ложку и постучала ей по столу.

Валентина посмотрела на ложку, висящую в воздухе, медленно поднялась, и резким быстрым движением схватила её и убрала в ящик стола. Ничего не говоря, она полезла на лавку и откуда-то из угла достала кусочек льняного волокна, и скатала из него в ладонях шарик. Протянула на ладони, вперёд и сказала: "На, это тебе, возьми!" Саша попробовала взять шарик, но он выпал у неё прямо из рук и упал на пол. Она шаркнула по нему ногой, но шарик остался лежать на месте и даже не пошевелился. Саша попробовала схватить тарелку, но её рука прошла насквозь… Теперь, чтобы она ни делала – никакого эффекта не было.

Валентина продолжила спокойно заниматься готовкой… Саша выбежала через закрытую дверь, теперь она прошла легко.

– Ну что, полегчало? Ха-ха! Теперь как я? Ха-ха! Ладно, смирись, рано или поздно всё равно бы это случилось!

Письмо от Саши

После возвращения Геннадия Петровича из деревни прошло две недели. За это время его дочь Саша, объявила, что съезжает с их квартиры и будет жить отдельно, что она нашла работу и всё такое. Наверно нашла себе молодого человека – подумал дядя Гена, – может быть поэтому она так странно вела себя в последнее время?

А странностей было немало! Саша, которая раньше была убеждена в том, что фастфуд – величайшее достижение прогресса, освободившее человечество от кухонного рабства, вдруг начала готовить. И первые блюда и вторые и пирожки всякие, да ещё как! Допустим, это она ради замужа научилась, но тётя Лена говорит, что это у неё именно после пребывания в деревне такое случилось.

Вторая странность – она потеряла телефон, с кем не бывает, а вот то, что заметила она это только через неделю – это очень странно. Можете себе представить молодую девушку, которая не заметила, что у неё пропал телефон? Да она скорее не заметит, что у неё пропала вся обувь, и спокойно пойдёт босиком. И вообще, она стала какой-то очень собранной, внимательной, серьёзной.

– Повзрослела дочка – радовался дядя Гена.

– Это не наша дочь, мне страшно – шёпотом отвечала ему жена.

– Не говори ерунды! Просто… она решила замуж выйти, и, наверно, скоро нас познакомит – не сдавался дядя Гена.

Но когда дочь съехала с квартиры, они оба вздохнули свободнее, как будто что-то грозное и опасное перестало за ними постоянно наблюдать.

Как раз на следующий день после этого, Геннадию Петровичу сообщили, что в лесу найдено тело его матери, Валентины Дмитриевны, которая пропала несколько месяцев назад. Следов насилия не было, однако Геннадия Петровича ещё раз вызывали к следователю. Похорон не было, останки кремировали. Всё это было очень тяжело и неприятно.

Геннадий Петрович ожидал, что после того, как всё прояснится, ему станет легче, именно с этой мыслью он несколько месяцев жил в деревне и обшаривал все окрестности. Но вот сейчас ему легче не стало. Ком тревоги продолжал нарастать, он превращался в лавину, которая неслась по склону… Дяде Гене перестала сниться мать, и он вроде бы смирился, однако, чувство неясной, неосознаваемой потери отягощало его всё сильнее.

Уже начиналась зима. Дочка звонила редко, разговаривала неохотно, про то, что выходит замуж – ни слова. Мол работаю, ребёнок в детском саду, всё хорошо. Всё обещала пригласить в гости, или хоть привезти Иришку на выходные – да так и не пригласила и не привезла.

– Лена, поехали в деревню! Что-то там не так!

– Ну и зачем туда ехать, если там не так? Да и мороз уж посмотри, дом холодный, его два дня только топить!

– Поехали, что-то я там проглядел! Мне спокойней так будет. А без тебя больше не хочу, прошу, на два-три дня!

Тётя Лена ехать не хотела, но и оставаться одной в квартире со своими мыслями, ей было не по себе. Для приличия она ещё посопротивлялась, но затем согласилась.

Дядя Гена первым делом затопил печь. Сначала окна и даже стены покрылись мелкими капельками росы, но ещё через пару – тройку часов в доме ощущался жилой дух. Протопив одну печь, дядя Гена принялся за вторую. Две сразу топить не получалось, так как непонятно зачем выведены они в одну трубу.

– Погода-то какая, пойдём до леса дойдём, пока топится! Вернёмся – как раз тепло будет!

– Да ты с ума сошёл! Печь без присмотра оставлять! Дом сгорит!

– Ой, да ладно тебе, я знаешь сколько раз так делал – ничего не будет!

– Нет, ладно этот дом сгорит, пропади он пропадом, а если на соседние перекинется? Нам придётся квартиру продать, чтобы расплатиться, бомжами станем!

– Да не бойся ты, нас дочка приютит!

– Уж лучше бомжами – почти шёпотом произнесла тётя Лена.

Но спорить дальше не стал. Соседей в такой сезон в деревне практически нет. Было тихо. Дом прогревался и поскрипывал.

Тётя Лена в это время взялась разбирать вещи: "Так это выкидываем, это тоже, и это! Ну, это не знаю, хотя, тоже в мусор!" Тут тётя Лена обнаружила стопку старых писем, по инерции хотела выкинуть, но остановилась, и взялась рассматривать. Одно из писем было очень странным, на пожелтевшей бумаге было написано следующее:

Дорогие родители! Это я, ваша дочь Александра! Сложно объяснить, но я по вам очень скучаю. Не знаю, увидимся ли с вами, но больше всего меня расстраивает, что дочка моя Ирочка сейчас далеко и я никак не могу ей помочь. Но вас хочу попросить дождаться меня и не оставлять Ирочку без внимания! Хотя знаю, что вы её от себя не отпустите.

Тем более странно, просить вас, чтобы вы держались от меня подальше, по возможности, заберите к себе Ирочку!

На этом письмо обрывалось. Тёте Лене стало дурно…

Голодный призрак

Быть призраком не слишком-то весело. Нет в этом никакой свободы и всемогущества, а лишь обречённость и полная беспомощность. Прошло несколько дней, Саша поселилась в сельской библиотеке. Она могла бы остаться и на улице, но… ей было холодно. Ей нечем было ощущать холод, но она его ощущала. А на третий день Сашу стало мучить чувство голода. Съесть она ничего не могла, но голод был явным. Ей хотелось пиццу, мороженое, пельмешек с майонезом и кетчупом! До жути просто!

Девочка-призрак, которую она стала называть Лёней, постоянно куда-то исчезала. Лёня была единственной, с кем Саша теперь могла поговорить.

– Ты куда всё время пропадаешь?

– Я путешествую!

– Здорово, я тоже раньше мечтала побывать в разных странах и за бесплатно! Но, подскажи, а где, такие как мы, достают еду?

– Еду?! Зачем?

– Ну, пищу, чтобы кушать! Как-то ты питаешься? Я, например, очень голодна!

Лёня рассмеялась и ничего не смогла ответить.

– Вот только не надо говорить, что надо пить кровь, или охотиться на летучих мышей! Знаю я твой юмор!

– Ты что, правда голодна? Это очень странно. Ты самый странный призрак из всех. кого я встречала!

– И много ты встречала?

– Ты вторая!

– Очень интересно. И кто же первый?

– О! Точно! Я же вас ещё не знакомила! Сегодня, если будет Луна, полетим на пруд, я тебе покажу! Правда она не разговаривает, но всё равно, очень милая! Хи-хи!

– Отлично! Так всё-таки, что насчёт питания?

– Ох, вот что тебе посоветовать? А знаешь, баба Тоня, заведующая твоя, она домовых пытается приманивать хлебной окрошкой на молоке! Это ерунда конечно, но с чего-то она это взяла! Может тебе попробовать полакать? Ха-ха! Только когда пойдёшь, меня позови, я хочу на это посмотреть! Хи-хи!

– Да ты издеваешься! Я серьёзно!

– Я тоже, просто это забавно! Ну а что ещё я тебе могу посоветовать?

– А домовые, существуют вообще?

– Фу, они такие бяки! Один гонял меня постоянно. Говорить они не умеют, шуршат только, брр! Но у бабки Тони нету, её дом стороной обходят, не любят они её.

В конце рабочего дня заведующая сельской библиотекой Антонина Александровна направилась домой. Саша пошла за ней. На ужин у тёти Тони был борщ, так себе борщ, судя по запаху. Но Саша изнемогала. Лёня сидела на столе и болтала ногами, потом прилипла спиной к потолку и начала строить разные смешные рожицы.

Саша вздохнула, попыталась взять ложку – ничего не получилось. Попробовала залезть лицом в кастрюлю – "А! А! Горячо!", – запрыгала она. Лёня залилась смехом и никак не могла остановиться. Саша с досады кинула в неё алюминиевой тарелкой. Тарелка цокнула по потолку и с бессильным звоном упала на пол. Саша сама не ожидала, что у неё получится! Ведь после той встречи с Валентиной она ничего не могла больше удержать или пошевелить.

Бабка Тоня, при виде этого забилась в угол и начала молиться. Но девочкам было не до неё.

– Вот это да! – завопила Лёня, – а ну, давай ещё!

Саша попробовала взять другую тарелку, но пальцы прошли насквозь.

– Резче надо! Не задумываясь, с чувством! – кричала Лёня.

Но ничего не получалось, а есть хотелось всё сильнее и сильнее. Голод был не в желудке, он пронизывал всю её суть, его становилась всё труднее сдерживать, Саша была близка к отчаянию.

Она прикоснулась губами к кусочку чёрного хлеба на столе и попыталась его "высосать". Она чувствовала вкус, запах, шершавые крошки на языке. Но это не помогало насытиться, либо было слишком мало. В досаде и раздражении Саша ударила по столу кулаками. Грохот был такой, что задребезжали стёкла в окнах, тусклая лампочка начала медленно раскачиваться. Тётя Тоня застонала в углу.

– Э, подруга, ты поосторожнее! А то её так и удар хватит!

– И что, она станет призраком, как мы?

– М-м, нет… Я много раз видела, как живые уходят…

– И что?

– А ничего! Наверно они уходят в другое место. Это мы тут застряли, хотя, как знать, может этот вариант даже лучше! Ладно, пойдём на пруд, оставь её в покое!, – Лёня подлетела к бабе Тоне, и поклонившись произнесла – Спасибо за угощение! Мы уходим! Время позднее, а у нас ещё куча дел!

– Но мне плохо! Я хочу есть! – заныла Саша.

– Ничего, что-нибудь придумаем! А сейчас пойдём, я тебя кое с кем познакомлю!

Уже начало смеркаться, Саша с Лёней направились к деревенскому пруду. Улица была пуста, серпик луны выглядывал из-за крыш.

– Что же ты, лети! Чего плестись на своих двоих?!

– Лёнь, не издевайся, я еле держусь, четвёртый день ничего не ела, голова кружится!

– Ну и зачем тебе есть? Ты же бестелесный дух!

– Дух, может и бестелесный, а старые привычки остались!

– Хватит ныть! Я же сказала, придумаем что-нибудь.

Мы подошли к деревенскому пруду. Никаких нормальных подходов к нему не было. Малая воспарила над поверхностью воды, словно лёгкий туман. Саша же, едва приблизившись, начала вязнуть в глиняной жиже.

– Я отсюда посмотрю, а то меня засасывает!

Лёня не ответила, она смотрела в воду и кому-то махала рукой. Тут водная гладь засветилась, и из воды начало выползать нечто похожее не огромную светящуюся гусеницу. Саша даже забыла о своём голоде. Нечто выбралось на берег и начало приобретать человеческие черты – крупная голова, руки, ноги… Но эти ноги были явно не приспособлены для ходьбы. Были они непропорционально короткими и скрюченными. Достойный экспонат для "кунсткамеры"!

Лёня меж тем, подлетела поближе к этому существу и принялась его гладить и щекотать. Существо залилось смехом.

– Правда она хорошенькая! – наконец вспомнила про Сашу Лёня

– Да уж… И что это такое?

Лёня пожала плечами, и позвала подойти поближе.

– Ты не бойся, она очень ласковая и очень добрая!

– Как ты определяешь, что это "она"?

– Не знаю, просто она, и всё.

К пруду подходил человек. Лёня и существо насторожились, затем одна полетела прочь, а другая скрылась под водой. Я сначала не поняла, замешкалась… Рядом стояла Валентина. Она достала что-то из кармана, и бросила в пруд. Было похоже на какие-то сушёные ягоды. Затем посмотрела в мою сторону, чему-то усмехнулась, снова запустила руку в карман, и протянула на ладони те же ягоды мне.

– Знаю, ты голодна, на возьми, это поможет.

Вот ещё, а вдруг стану, как то существо в пруду?! – подумала Саша.

– Как хочешь.

Валентина бросила ягоды в траву и направилась домой.

Нет уж, довольно! Настала пора активных действий! Что я теряю? Пойду к ней в дом и всё узнаю, найду еды! Не собираюсь коротать так вечность!

Саша побежала за Валентиной. Прошла за ней в дом, на кухню. Наверняка есть что-то для таких, как она! Валентина отправилась спать. В доме было темно и тихо. Саша беззвучно шарила по полкам, но ничего не могла ни взять, ни открыть… Голод превратился в пытку, словно нестерпимая зубная боль.

Тут за спиной она услышала шипение. Из под печки на неё смотрели два жёлтых глаза. Лохматый комок, размером с крупного кота, со страшным шипением прыгнул на неё, вцепился в ногу, Саша завалилась на пол. Лохматый ком встал на задние лапки и продолжал грозно шипеть.

– Спокойно киса, спокойно! Я внучка Валентины Дмитриевны, просто искала чего-нибудь перекусить, она меня сама позвала.

Лохматик стоял на задних лапках, демонстрируя мелкие острые зубки во рту. Мордочка у него была похожа на обезьянью, вся в саже. Он внимательно следил за ночной гостей, и стоило ей лишь пошевелиться, начинал грозно шипеть.

– Ну что же мне тут, до утра лежать?! А вот как я сейчас тебя съем! – Саша вскочила и набросилась на лохматика. Не ожидая такого поворота, тот шмыгнул под печку и забарабанил чем-то под полом.

Саша заметила, что под печкой стоит блюдце с молоком. Попытка – пытка, но куда деваться! Она припала губами к молоку и, и всё выпила. То есть молоко осталось в миске, но к Саше пришло ощущение насыщения. У неё закружилась голова, голод перестал быть таким жгучим.

Ну что, докатилась! Отбираешь еду у домовых! А они, оказывается, трусливые! Поди привыкли сами исподтишка пугать, то-то!

Из-под печки на неё смотрели два жёлтых глаза.

– Прости, оставила я тебя сегодня без ужина!

Домовой зашипел. Саша зашипела в ответ, и сделала движение, будто собирается залезть под печь. Послышался глухой топот мелких лапок.

Что теперь, оставаться здесь, и сражаться за еду с домовым? Как-то не слишком вдохновляет. Надо что-то делать. Попробовать вернуться в ту пещеру, откуда я сюда попала? Пожалуй, самый здравый вариант.

Марена

Саша почувствовала себя бодрее, и решила не откладывая, отправиться туда прямо сейчас. Вскоре она уже неслась через лес. Где же этот родник?! Она никак не могла вспомнить дорогу. Так и металась по лесу до самого утра. Забрела в какие-то дебри. Вот уже и солнышко поднялось.

Вышла на дорогу, которая вскоре вывела её к разорённой церкви. Внутри было пусто и очень тихо. Интересное чувство, когда идёшь и не слышишь звука собственных шагов. Саша вдруг очень захотела вернуться к себе, обнять родителей, дочку. Всё же, какая у неё прекрасная жизнь осталась там! В задумчивости она прошла в алтарную часть, и внезапно провалилась в темноту. Она упала на влажный кирпичный пол. Всё же, хоть и не было тела, а удар ощущался как настоящий. Это было похоже на ловушку – волчья яма для призраков.

Саша осмотрелась, видеть она не видела, но чувствовала низкий холодный потолок, массивные каменные стены, и всё это пропитано влагой. "Кстати, очень похоже на место, где я обнаружила бабушку!" Саша стала продвигаться вперёд. Внимание привлекло светлое пятно на полу. Это был телефон. Её телефон…

"Наверное я обронила его, когда бежала за водой в тот день". Но вот что было удивительно – экран светился, аккумулятор всё ещё не сел! Да и дата указывала на тот самый день, когда она исчезла.

Саша попыталась взять телефон в руку, но она прошла насквозь. При виде своего родного гаджета она даже как-то позабыла, что теперь лишь призрак. Однако, находка эта означала, что она в своём времени и сможет увидеть своих родителей, свою Ирочку! Вот и светлая щель выхода,и журчание родника! "Сейчас я помчусь домой, и узнаю, что там да как, что-нибудь придумаю!" – размечталась она. Но у самого выхода она наткнулась на Лёню.

– Я знала, что ты вернёшься, не знала только когда!

Саша остановилась, вот уж кого совсем не ожидала увидеть.

– Знаю, ты хочешь повидать родных, но поверь, в этом нет никакого смысла, а тебе самой будет только хуже, всё равно ты ничего сделать не сможешь.

– Откуда ты тут взялась?!

– Я ждала тебя. Призраки могут путешествовать лишь в прошлое. Для тебя это время – настоящее, а мне пришлось своим ходом. Та ночь на пруду, когда ты исчезла, я думала, что Марена тебя рассеяла, искала тебя…

– Кто меня рассеяла?

– Та, кого ты называла Валентиной, её настоящее имя Марена. Я узнала, как с ней справиться, и мне нужна твоя помощь. Так что слушай внимательно, потому как тебе нужно будет это всё объяснить мне в то время, а это не просто, хи-хи.

Лёня начала подробный инструктаж, всё повторив трижды.

– Но зачем это, ты же сама можешь вернуться со мной и всё сделать!

– Нет, больше не могу. Мне нужно уходить. Я ждала только, чтобы сказать тебе это. Прости! Возвращайся сейчас. Тебе надо дойти до конца пещеры, и снова вернуться к выходу, представь себе, что с того момента, когда ты ушла, прошёл год, и обязательно сделай прыжок перед выходом.

Саша вернулась в прошлое. Первым делом надо было найти здесь Лёню и всё ей рассказать. У неё появлялся шанс вернуться в своё тело, вот только вопрос, захочет ли она этого? Ей так нравится быть призраком… Саша шла по деревенской улице, собственно за год здесь мало что изменилось. Лёню ей удалось найти только к вечеру. В закатных лучах та сидела на крыше сельской библиотеки.

– Не меня ждёшь? – крикнула она ей и помахала рукой.

– А-а! Я думала ты исчезла, насовсем! – заорала та и накинулась обниматься! Мне столько всего тебе есть рассказать! Я тебя везде искала! И знаешь что нашла, ту, кого ты зовёшь Валентиной, её настоящее имя – Марена! А тот призрак головастик в пруду – её не рождённая дочь!

– Я знаю.

– Откуда?!

– Ты сама мне это рассказала, там, в твоём будущем и моём настоящем.

– Ох, выходит зря?

– Нет, иначе откуда ты бы это узнала, чтобы рассказать мне? А ещё я знаю, как мне вернуть своё тело, но для этого сначала надо вернуть тебе твоё.

– Моё тело? Я пробовала, но… Из этого ничего хорошего не выходит…

– Есть одна идея, кстати твоя. Будем ловить на живца. Ты же вроде ладишь с призраком у пруда? Надо её забрать оттуда и унести на кладбище. Марена придёт, и увидит, что её нету, будет искать. Найдёт, но на кладбище она ничего не сможет сделать, ей придётся выйти из тела, которое ты быстренько и займёшь!

– А как же ты?

– А мне надо мигом лететь в пещеру и возвращаться в своё время, там я просто вернусь в своё тело, ведь оно будет уже свободно!

– Что-то мне кажется я не очень хорошо продумала этот план… Как только она выйдет из тела – тут же набросится на тебя… Как ты уйдёшь?

– Ну а что она призрак, сделает мне – призраку?

– Мало – ли…

Но как бы то ни было, девочки решили, что лучше попытаться, чем ничего не делать. Они направились к пруду. Лёня легла на водную гладь и замахала руками. Поверхность засветилась, и на берег выбралось нечто похожее на гусеницу, на суше принявшее гуманоидный облик.

Это было не просто, но Саша подошла к этому существу, протянула руки, улыбнулась и сказала: "Пойдёшь ко мне, хорошая моя?" Существо улыбнулось и зашевелило конечностями. Преодолев брезгливость Саша приняла на руки это. Она боялась, что не сможет донести, но как только прикоснулась, существо начало сжиматься и превратилось в комочек не больше кошки. Теперь надо было бежать, лететь на старое церковное кладбище.

Кладбища специально устраивали в таких местах, где граница между тем и этим миром особенно ощутима, что исключало всякое взаимодействие. Там Валентина человек – не сможет увидеть и никак повлиять на бесплотных духов, и тогда Марене придётся на время покинуть тело, чтобы забрать свою дочь.

Саша с Лёней поднялись на холм и следили издали за прудом. Комочек на руках всё больше приобретал человеческие черты, и вот, как настоящий ребёнок, начал истошно орать.

Тем временем к пруду подошла Валентина, довольно быстра она сообразила в чём дело и бросилась на крик. Девочки понеслись на кладбище, которое было от них недалеко. Саша с орущим комочком встала в центре, Лёня пряталась с краю.

Валентина появилась. Она огляделась и пошла напрямую к Саше. "Неужели она нас всё-таки видит или слышит!?" – подумала та, но Валентина прошла мимо. Потом она упала, будто споткнулась, но не встала, а так и осталась лежать на земле. Под ней начала расти тёмная лужа. "Кровь!" – испугалась Саша. И сделала несколько шагов назад.

Но эта тёмная лужица отделилась, переползла на дерево, и вот на ветвях повисла скрюченная старуха. Тонкие длинные костлявые пальцы, она уцепилась ими за ветки и напоминала какое-то гигантское уродливое насекомое.

Саша бросилась бежать, и вот, впервые за свою бытность призраком она оттолкнулась от земли и полетела. В горле ощущалась жгучая прохлада, как от ядрёных ментоловых леденцов. Ещё мгновение вот и лес! Вот уже и вход в пещеру! Плутать ей в этот раз не пришлось, стоило только представить, куда тебе надо, так поток сам нёс тебя туда!

У входа в пещеру стояла Марена. Саша ничего лучше не придумала как подбросить вверх затихший комочек в руках и ринуться вперёд. Марена кинулась ловить своё дитя, что позволило прорваться в пещеру…

Телефон всё так же лежал на камнях у входа, правда экран его потух. Теперь ей осталось найти своё тело. Она представила квартиру своих родителей, и за два мгновения перенеслась туда. Всё же в жизни призрака есть свои преимущества! Но в квартире было пусто…

Бессилие и отчаяние

Тётя Лена дрожащими руками отдала пожелтевшее письмо мужу.

– Ты что-нибудь понимаешь?

Дядя Гена пробежал по листку глазами.

– Да, интересно как имена-то совпали! Надо же!

– Да что ты говоришь, совпали! Очевидно же, что это наша дочь нам пишет! Надо срочно забирать Ирочку к себе, под любым предлогом!

– Лена, успокойся! Ну смотри, этому письму лет пятьдесят, не меньше! Да и почерк совсем не как у нашей Саши, больше похож на бабы Валин…

Тётя Лена ещё раз посмотрела на письмо, она была в смятении, её материнское сердце подсказывало, что даже если это писала не Саша, то поступить всё равно надо именно так.

– Нет, я чувствую, что она попала в беду! Может с какими опасными людьми связалась! Мы ведь даже ни разу не были у неё, после того, как она переехала, и даже не видели! Надо срочно ехать к ней и забирать внучку! Давай поскорее, что ты тут хотел и поехали!

"Чёрт ли сладит с бабой гневной!" – подумал дядя Саша и сказал: "Ладно, поехали сейчас, сделаем дочке сюрприз!"

По пути они накупили фруктов, тортик, игрушек для внучки.

– Какой там адрес? – поинтересовался Геннадий Петрович

– Улица четвёртая Солнечная, дом 17, квартира 3.

– Ох, далеко забралась… Видать сильно мы её достали! – хотел было пошутить дядя Гена.

Но тётя Лена ехала молча. И даже когда никакой четвёртой Солнечной после третьей не оказалось, и никто о ней не знает – она ничего не сказала, она как будто это уже знала!

Дядя Гена набрал новый номер дочери: "Сашуль, ты сейчас где? Ах на работе! А Ирочка? В саду? Да… А напомни адресок свой, а то мы тут понимаешь хотели сюрприз сделать, и что-то заплутали… Ну да… Да ладно тебе! Чего так кричишь!… Вот так… Ну да, да, ничего, сами виноваты, без предупреждения. А где же эта улица всё-таки?… Ах, с дугой стороны!… Ну мы хоть на дом посмотрим, раз приехали… Ага, давай! До скорого!"

– Говорит эта четвёртая улица не после третьей, а перпендикулярно первой идёт. А послезавтра она сама к нам заедет. Ну что, кончаем плутать, домой?

– Нет уж, столько добирались, давай посмотрим где она живёт. теперь.

Минуть через 20 четвёртая Солнечная и в самом деле нашлась, она пересекалась с первой, и на ней были частные дома – 3, 5, 9, 6. Прохожий на вопрос о доме 17, пожал плечами и неопределённо махнул куда-то дальше, вдоль бетонного забора. Там начинались промышленные здания. Вот 11, 13, 15… Домом 17 оказалась кирпичная двухэтажная контора. Дверь была закрыта, очевидно, никаких жилых квартир здесь не было.

– Всё, мы её больше никогда не увидим! – тётя Лена заплакала.

– Ну-ну, тихо-тихо, спокойно, сейчас всё выясню!

Дядя Гена набрал номер дочери, но никто не отвечал. Бессилие и отчаяние…

– Ладно-ладно, она на работе, послезавтра обещала заехать! Не паникуем, ждём послезавтра!

– Ты что, совсем баран, или только прикидываешься! Какое послезавтра! Это не наша дочь! Её похитили! И письмо! Ну всё же было очевидно!!!

– Лена, успокойся! Я говорю – прекратить истерику!!! А что мы сейчас можем? Давай узнаем, где здесь ближайший детский сад!

Бессилие и отчаяние – эти слова отлично описывают состояние бесплотного призрака, духа, разумной бестелесной сущности, застрявшей между мирами, выброшенной из своего тела, но всё ещё привязанной к нему.

Это именно то, что ощущала сейчас Саша. Она вернулась в своё время, но никого найти не смогла. Она была полна решимости бороться за свою жизнь, бороться с Мареной, похитившей её тело и её дочь. Но как? Она рассчитывала на то, что та просто займёт её место и будет бояться себя чем-либо выдать, и что она найдёт её на квартире у родителей… Но Саша никого не нашла.

Побывав дома, она отправилась в деревню, – но и там было пусто. Свежие следы машины у дома, навели её на мысль, что они просто разминулись, и она снова отправилась на квартиру, но прошёл час, второй и никого не было.

"Как бы оставить им знак, что я тут была?" Она попыталась подвигать предметы, но ничего не вышло. Бессилие и отчаяние! Она заметалась по квартире, закружилась, но даже к слабому шевелению воздуха это не привело. Со временем Саша всё больше становилась призраком, и всё меньше могла воздействовать на материальный план.

"Эх, надо было сразу сюда лететь! Когда я ещё могла двигать предметы и говорить с живыми людьми!" Оставалось только вернуться в прошлое, узнать, удалось ли Лёне отбить своё тело и не отдать его обратно Марене.

В прихожей Саша привычно заглянула в зеркало, но там никого не было. Она прошла сквозь дверь, хотя с тем же успехом, могла бы стартануть прямо через стены.

Вот и та самая пещерка – провал во времени. "Интересно, а живые здесь тоже могут попасть в прошлое, или это только для бестелесных?"

Что ж, вроде получилось, только насчёт года Саша была не уверена. Надо найти Лёню – девочку призрака, единственного существа, кто мог слышать и видеть Сашу в нынешнем её положении. Однако, её нигде не было. Окна в доме заведующей библиотекой рабы божьей Антонины, как она представилась при первой встрече, были заколочены… Зато появился дом её бабушки, тот самый дом, который она помнила! Вот туда надо было обязательно заглянуть!

Валентина

Слухи по деревне распространяются быстро, а уж посудачить было о чём! – Валентина то наша, с мужем расходится!

– Ой, да говорят, это он с ней! Говорит, каждую ночь бегает куда-то!

– Ох, совсем девка стыд потеряла!

Через год Валентина снова вышла замуж, и вскоре у неё родился сын, назвали Геннадием. Они сначала жили у родителей мужа, а затем поставили новый дом, на пустыре в той же деревне. Думали вовсе уехать, да не сложилось. А люди что, почесали языками, да успокоились.

Сама Валентина не понимала, что с ней происходит, просто она вдруг ощутила, что всё в её жизни ей чуждо, Помнила, как возвращалась она с кладбища, но так ей не хотелось идти домой, что она вернулась обратно, и так и просидела там всю ночь. А утром объявила мужу, что больше с ним жить не будет. Уж как только её не поливали, но всё улеглось и жизнь наладилась. Вот только сердце начинало бешено стучать, когда она проходила мимо деревенского пруда, почему-то…

Однажды вечером, когда все легли спать, она долго не могла уснуть и вышла на кухню, включила свет, зачерпнула ковшиком воды из ведра, и тут ясно услышала голос: "Лёня, это же я, Саша! Кивни, если слышишь!"

Валентина поставила ковшик и посмотрела в окно – там никого не было. Она прислушалась. И вот снова: "Лёня, это я, твоя внучка, мне нужна помощь!" Валя ощутила тепло в руках. Саша стояла перед ней и держала её за руки, уже третий час она пыталась до неё достучаться, и вот наконец та услышала! Похоже, Лёня ничего не помнила из своей привиденческой жизни. А Саше очень нужно было две вещи: предупредить своих родителей и отыскать Марену, чтобы вернуть своё тело.

"Возьми бумагу, напиши, что я тебя попрошу, мне самой никак, а это очень важно!" Валентина взяла лист, химический карандаш и приготовилась писать. Текст вышел странным, весьма странным. Она даже сначала хотела смять лист и кинуть к печке, но передумала и убрала в нижний ящик шкафа. После этого ей удалось уснуть. Последнее время ей часто снилось, будто она совсем девчонка, летает по воздуху и смотрит на себя взрослую со стороны…

"Ух, как же всё туго доходит до людей во плоти!" Саша была обессилена, столько часов она упорно стучалась до Лёни, а результат? Письмо, которое не известно, дойдёт ли до адресата? Жидковато, но лучше она ничего не придумала. И где искать эту Марену? И надо ли её здесь искать?

Тут Сашу посетила гениальная мысль, а что если отправиться в тот момент времени, когда она была в своём теле? И, так сказать, поговорить сама с собой? Скажем за неделю до того, как она решила поехать к отцу в деревню, и отговорить себя ехать?

Саша полетела к пещере, уже настраиваясь на момент времени, в который хочет вернуться. И вот она почувствовала, как пересекла невидимый барьер, всё пространство дрогнуло, и пейзаж вокруг скорректировался. "Я уже прошла?!" – удивилась она. Видать у призраков есть ещё и такая способность, и она может обойтись в своих путешествиях без пещеры.

Она полетела назад к деревне – вот дом бабушки, но её там уже нет. В доме спал её отец, дядя Гена. "Что же тебя заставило сюда поехать? Ведь ничего бы не было!" – подумала Саша. Это ведь всё случилось с ней именно из-за того, что Геннадий Петрович после исчезновения своей матери Валентины Дмитриевны остался в этом доме, чтобы продолжить поиски! Саше было досадно, что именно она стала жертвой стечения всех этих обстоятельств.

Саша взмыла над деревней, и заметила, что поверхность пруда светилась тем самым, таинственным лунным светом, словно экран монитора. Саша опустилась пониже над водой. "Эй, ты ещё здесь?" В ответ светлое пятно поверхности сжалось в маленький светящийся комочек прямо напротив её лица.

А что если опять провернуть тот фокус на кладбище? Найду Марену, скажу такая: "Гляди, кто у меня тут!" и мигом улетать, а там займу своё тело? По-моему – это отличный план! По крайней мере, один раз он уже сработал!

Саша протянула руки в воду и взяла себе этот светящийся пушистый комочек. Он стал таким маленьким, что спокойно помещался в кулаке.

Ну что, теперь осталось предупредить себя! Только как? А ладно, разберусь на месте! И она направилась в квартиру своих родителей.

Смотреть на себя со стороны было очень странно. Саша завидовала себе: "Вот это жизнь! Можно быть с близкими тебе людьми, держать их за руку, говорить с ними, можно обнять свою дочь!" Ей так этого не хватало! Она подошла к кроватке Иришки и просидела так с час, умиляясь.

"Это всё прекрасно, но надо как-то вступить с собой в контакт!" В кулаке, где она так и держала пушистый комочек, почувствовалось жжение. "Ну-ну малыш, всё хорошо! Тесно тебе там?" Саша разжала кулак и маленькая искорка из её рук метнулась к кровати, где спала настоящая живая Саша.

Та заворочалась. В её голову своими тонкими, длинными, словно паучьи лапы, пальцами впилась безобразная старуха.

– А ну, пошла прочь! Кыш отсюда!

Марена грозно шипела, вцепившись в Сашино тело.

Александра с криком накинулась на Марену, но стоило только её коснуться, как тошнота и головокружение, словно при жутком токсикозе, свалили Сашу с ног. Снова она ощутила то жгучее чувство призрачного голода.

Саша отползла в угол комнаты. Выходит это она сама притащила и подселила к себе Марену! И та за неделю «уболтает» её ехать в деревню к отцу и направит в пещеру… А там… А там же сейчас должна быть бабушка! Или? Или это всё было просто наваждение? Это стоило проверить, вот только сначала найти что-нибудь, чтобы заглушить голод…

История Морены

Морена уже довольно давно приспособилась к жизни среди живых. Она побывала в сотнях разных тел, прожила несколько эпох. Когда-то люди сами её призвали, ей оказывали глубокое почтение, ей служили, а она отвечала на вопросы и давала советы, рисовала картины прошлого и будущего… Её торжественно переселяли из одного тела в другое, была целая церемония, был храм, и были жрицы – молодые девушки, и она сама выбирала себе преемницу. А потом пришли какие-то люди, сожгли храм, убили девушек… Их тела покидали на угли и засыпали это место землёй. Марена осталась между мирами.

Тяжело было приспособиться к новым условиям, но уходить в небытие она не хотела. Всё же, как бы люди ни роптали, а даже самая тяжёлая человеческая жизнь лучше, чем призрачное небытие.

Она могла вселяться в тела молодых девушек, но сделать она это могла только в одном месте, там, где раньше стоял её храм, у древнего священного источника. Место это потом стало считаться «поганым», испорченным. И чтобы его исправить люди поставили неподалёку церковь, сначала деревянную, а позднее каменную. А воду для крещения браи как раз в том самом источнике. У Марены появился большой выбор. Чтобы она могла вселиться, достаточно было, чтобы человек соприкоснулся с водой из источника. Так ей удалось воплотиться в единственной дочери местного барина.

Она унаследовала имение, приказала выстроить катакомбы под церковью, от алтарной части до самого источника. При этом все строители вскоре умерли от странной болезни, а молодая помещица по нескольку суток не выходила из церкви. Бывало придёт храм, молиться мол, за упокой папеньки, попросит за ней двери закрыть, и только на третий день выходит оттуда. Жила одна, замуж не выходила, и вот как-то забеременела. Одни говорили, что она от самого нечистого понесла, другие на местного батюшку грешили. Но родить то ей было не суждено, в пруду она утопилась, а может и лихие люди помогли? Так точно и не узнали.

А через год священник, что всё это время служил в той церкви, повесился. Поговаривали пил он сильно, чертей гонял. И всё бред нёс, то, что барыня их святая была, то, что она с бесами знается и он своими глазами видел, как они к ней приходят… И что это он во всём виноват, что попустительствовал, и не решался раньше меры принять.

Так после этого церковь три года закрытая стояла, потом новый барин приехал, и суеверия эти все пустые, рождённые от лени и невежества потихоньку забылись. Хотя молодые девушки порой и говорили, что во время церковной службы, чудилось им, будто стоит рядом с ними скрюченная старуха, и тянет к ним руку с длинными костлявыми пальцами…

Потом церковь забросили, про родник под холмом забыли, да и местные деревни опустели, найти подходящее тело для Морены стало не просто и уж выбирать не приходилось. Когда Валентине удалось вернуть своё тело, Морена несколько лет просидела в деревенском пруду со своей нерождённой дочерью. Отдаляться от воды без физического тела она не могла, сразу слабела. И если бы не почтальон тётя Зина, не известно, сколько бы ей там ещё сидеть. Тёти Зинин муж из лесу принёс канистру воды, вот мол, в роднике набрал, который у старой церкви. Тётя Зина сразу – о, святая водичка, пошла, да и поделилась с бабой Валей, мол для здоровья тебе, родниковая, чистая, умоешься и полегчает. Стояла эта водичка, стояла, а баба Валя возьми, да умойся, а Морена уж тут как тут. Увела её в древнее святилище, которое сама восстановила когда-то, там, где пересечение времён и месяц проходит, как минута. Теперь осталось дождаться, когда её найдут, но только не мужчины, а лучше всего молодая девушка. Марена оставила Валентину, вернулась в пруд и стала ждать, она знала, что скоро появится та, кто её в прошлый раз из тела выгнал.

Заполучив же тело Саши, Марена решила, что сейчас самое время восстанавливать свое былое величие. Съехав от дяди Гены с тётей Леной, она с лёгкостью собрала вокруг себя кружок мистически настроенных девушек, проводила с ними ритуалы, рассказывала про прошлое и будущее, обещала всю мудрость мироздания и исцеление от всех болезней.

В Сашину дочку Иру, Морена намеревалась вселить дух своей нарожденной дочери. Недоставало одного компонента – воды из того источника. А затем можно было бы полностью восстановить всю силу древнего святилища, и возыметь такую власть, о которой раньше и мечтать нельзя было.

У источника Марена столкнулась с Сашей, а каждое тело тяготеет к своему духу, к тому же, долгое время пробыв вдалеке от источника Морена ослабела, да ещё эти фокусы, для безмозглых любительниц мистики…

Возвращение

Саша слышала журчание ручья, как будто она сама вся состояла из этого журчания. Очень странные ощущения как в теле, так и в сознании. Память играла с ней в прятки. События последних нескольких недель представлялись словно во сне. То ли это всё на самом деле было, то ли лишь почудилось?

Она помнила, что съехала от родителей. Давно пора. Потом переехала в пригород, в частный сектор, и чем занималась? Какие-то свечи зажигала, пирожки пекла! Фи! Мысли разбегались. Она помнила, как они с дочкой пришли сюда, что-то ей тут надо было, с кем-то встретиться что ли? А потом сразу журчание…

– Мама! А мы тут долго ещё будем стоять?

– Ой, Лёня, то есть… э-э, Ириш, сейчас пойдём!

(Почему Лёня? Откуда Лёня?) Саша чувствовала себя побитой. Болели ноги, ныли плечи

– Мамочка, а ты меня ещё покатаешь на себе?

– Ой, дочур, не в этот раз, устала мама что-то… И проголодалась, просто сил нет!

– Спекёшь ещё пирожков сегодня?

– Да не знаю даже, возиться не охота, давай в другой раз?

Саша вроде бы как помнила, что не так давно пекла пирожки, но её передёргивало от мысли, что она это делает.

"И зачем мы сюда забрались?" – никак не могла понять она.

Они подошли к дому, где жила раньше баба Валя. Дверь закрыта, никого там нет. На улице же холодало. Саша полезла в карман. Вот и телефон, а вот и второй, её старый. "Мы за ним, что ли сюда приехали?" Ладно, она набрала номер мамы: "Привет! Это, а вы не смогли бы за мной заехать? Как где, в деревне, ага. Да-да. Со мной конечно. Давайте, мы может в магазине будем, погреемся, ждём!"

– Ну что, Иришка, бабушка с дедушкой скоро приедут, пойдём пока в магазине возьмём что-нибудь перекусить! Мама твоя голодная, как волк!, – и Саша счёлкнула зубами так, что дочка вздрогнула.

При входе в магазин Саша влетела в стеклянную дверь, чуть не разбив её.

– Простите, что-то задумалась!

Взяла пакет печенья, банку сока, мороженого, и со зверским аппетитом принялась всё это поглощать. Стало полегче. Иришка от еды отказалась.

– А сегодня какое число, двадцать…?

– Одиннадцатое сегодня – ответила продавщица.

– Да?!, – Саше казалось что 22, ну 23, вроде как пятница – последнее, что она помнила, но никак не одиннадцатое. Она глянула на телефон – он показывал 23 – суббота. Более в разговоры она постаралась не вступать.

Приехали родители, они все уселись в машину. Лица у них были странные. И вот посыпались новости…

Родители уже подали заявление в полицию о пропаже Саши с дочкой.Правда принимать его не хотели, а когда приняли, то просто разместили объявление в разделе "Пропал человек!" Оказалось, что родители уже месяц не видели Сашу с дочерью, а по телефону последний раз разговаривали больше двух недель назад.

Дата и время на Сашином телефоне оказались ошибочными. И вообще было много странного… Саше даже пришлось пройти курс наблюдения у психиатра… Но постепенно всё выровнялось, ей перестали сниться сны, где жуткая старуха, с паучьими пальцами, нападает на неё и вцепляется в горло, а она её откидывает, и бежит, бежит, отрывается от земли и просыпается… Всё пришло в норму, постепенно…

Вот уже и Ирочке в первый класс. Ей очень нравится рисовать. Она рисует персонажей и сочиняет разные истории, озвучивая их роли на разные лады:

– Морена, тебе нельзя здесь оставаться! Скоро все догадаются! Скорее улетай!

– И что ты предлагаешь? Опять сидеть в этом гнилом пруду? – отвечала себе же Ира очень скрипучим голосом.

Саша подошла к дочери и заглянула через плечо:

– Что рисуешь?

– Смотри, мама, это летающая лягушка, её зовут Морена, она поселилась в замке принцессы, и она умеет превращаться в принцессу, когда настоящей принцессе хочется побольше поспать или поиграть в саду… Но теперь она поняла, что её могут раскрыть, и она хочет, чтобы лягушка покинула дворец!

– И что же будет дальше?

– Я думаю, что лягушка теперь попытается заменить собой принцессу для всех, чтобы не оказаться снова в болоте, а настоящую принцессу прогнать.

– И у неё это получится?

– На какое-то время, но потом настоящая принцесса вернётся и все узнают, что она настоящая, а вторая – просто лягушка.

– Хм, не хотела бы я оказаться на месте этой принцессы… И откуда ты всё это берёшь?

– Оно просто живёт у меня в голове…

Много историй, мистических и забавных читайте на моём Дзен-канале «Вот я Фрося!» zen.yandex.ru/frosya

Оглавление

ЧП – Человек пропал

Ожившая память

Дядя Гена

Странные дела

Саша

То самое место

Пробуждение

Кто сильнее обиделся, тот и прав

Очень странный призрак

Письмо от Саши

Голодный призрак

Марена

Бессилие и отчаяние

Валентина

История Морены

Возвращение