Обычно я стараюсь никогда не «копировать» одних впечатлений сразу о нескольких томах, однако в отношении части четвертой (и пятой) это похоже единственно правильное решение))
По сути — что четвертая, что пятая часть, это некий «финал пьесы», в котором слелись как многочисленные дворцовые интриги (тайны, заговоры, перевороты и пр), так и вся «геополитика» в целом...
В остальном же — единственная возможная претензия (субъективная
подробнее ...
оценка) состоит в том, что автор настолько ушел в тему «голой А.И», что постепенно поставил окончательный крест на изначальной «фишке» (а именно тов.Софьи).
Нет — она конечно в меру присутствует здесь (отдает приказы, молится, мстит и пр.), но уже играет (по сути) «актера второстепенного плана» (просто озвучивающего «партию сезона»)). Так что (да простит меня автор), после первоначальных восторгов — пришла эра «глухих непоняток» (в стиле концовки «Игры престолов»)) И ты в очередной раз «получаешь» совсем не то что ты хотел))
Плюс — конкретно в этой части тов.Софья возвращается «на исходный предпенсионный рубеж» (поскольку эта часть уже повествует о ее преклонных годах))
В остальном же — финал книги, это просто некий подведенный итог (всей деятельности И.О государыни) и очередной вариант новой страны «которая могла быть, если...»
p.s кстати название книги "Крылья Руси" сразу же напомнили (никак не связанный с книгой) телевизионный сериал "Крылья России"... Правда там получилось совсем не так радужно, как в книге))
По аннотации сложилось впечатление, что это очередная писанина про аристократа, написанная рукой дегенерата.
cit anno: "...офигевшая в край родня [...] не будь я барон Буровин!".
Барон. "Офигевшая" родня. Не охамевшая, не обнаглевшая, не осмелевшая, не распустившаяся... Они же там, поди, имения, фабрики и миллионы делят, а не полторашку "Жигулёвского" на кухне "хрущёвки". Но хочется, хочется глянуть внутрь, вдруг всё не так плохо.
Итак: главный
подробнее ...
герой до попадания в мир аристократов - пятидесятилетний бывший военный РФ. Чёрт побери, ещё один звоночек, сейчас будет какая-то ебанина... А как автор его показывает? Ага, тот видит, как незнакомую ему девушку незнакомый парень хлещет по щекам и, ничего не спрашивая, нокаутирует того до госпитализации. Дальше его "прикрывает" от ответственности друг-мент, бьёт, "чтобы получить хоть какое-то удовольствие", а на прощание говорит о том, что тот тридцать пять лет назад так и не трахнул одноклассницу. Kurwa pierdolona. С героем всё ясно, на очереди мир аристократов.
Персонажа убивают, и на этом мог бы быть хэппи-энд, но нет, он переносится в раненое молодое тело в магической Российской империи. Которое исцеляет практикантка "Первой магической медицинской академии". Сукаблять. Не императорской, не Петербургской, не имени прошлого императора. "Первой". Почему? Да потому что выросший в постсовке автор не представляет мир без Первого МГМУ им.Сеченова, он это созданное большевиками учреждение и в магической Российской империи организует. Дегенерат? Дегенерат. Единица.
Автор просто восхитительная гнида. Даже слушая перлы Валерии Ильиничны Новодворской я такой мерзости и представить не мог. И дело, естественно, не в том, как автор определяет Путина, это личное мнение автора, на которое он, безусловно, имеет право. Дело в том, какие миазмы автор выдаёт о своей родине, то есть стране, где он родился, вырос, получил образование и благополучно прожил всё своё сытое, но, как вдруг выясняется, абсолютно
– Осторожно, двери закрываются, следующая станция "Сокольники". Уважаемые пассажиры, при выходе из вагона не забывайте свои вещи…
К вечеру, если прислушаться, может показаться, будто просьба эта звучит голосом уставшим, работающим без выходных и перерывов на обед. Утром же он бывает сонным и задумчивым. А может это зависит от внутреннего состояния слушающего.
По крайне мере, таким его слышит высокий человек в осеннем пальто с нашитыми карманами, что глубиной своей достают едва ли не до океанического дна.
Днями напролет там валяются разные мелочи, что пригождаются редко совсем.
Человек этот, часто поправляющий светлые свои волосы грубыми ладонями, уже во многих точках Москвы побывал: чаще на "Тверской" и на "Маяковской", бывал и на "Павелецкой".
В былые времена, на электричке, и по области покатался – насмотрелся всякого, наслушался и вернулся в столицу.
Он всегда держится за поручень, чтобы к дверям не прислоняться, местом не делиться. Рассматривает сонные взгляды у оконных стекол, спящие лица под капюшонами, книги на коленках и преклонение перед телефонами. К вечеру пассажиры оживляются, больше улыбок, разговоров, жестов, неожиданных толчков, проклятий и извинений. Но то лишь к вечеру.
Воздух здесь наполнен сыростью, пылью, таким особым узнаваемым запахом, который время от времени смешивается с духами утончённой дамы, шлейфом от обычного московского пьянчуги, или сладковатым запахом сигарет, что тянется к воспоминаниям о детстве.
Стук колёс, словно марш, отбивает поминутно свой каждодневный ритм, унося из прошлого в будущее голоса и мысли своих пассажиров. Никто не пропускает через себя столько судеб, сколько простой московский вагон метро.
Те же люди на тех же остановках стараются занять полюбившиеся им места или подбирают что-нибудь поблизости. Каждое утро они – часть общего: камерного спектакля в одной локации, герои которого так хорошо выучили свои роли, что и не различить – где реальность, а где игра.
Вот, например, Иван Сергеевич – каждое утро лицо его светлое и пахнет пеной для бритья. В старом, но элегантном костюме он в одно и то же время приходит на станцию метро "Сокольники" и, заняв место у двери, ждёт четыре остановки. Там и начинается его рабочий день.
– Негоже так, парень, негоже, – обращается он время от времени к мужчинам, что место не уступают.
– А сам то!
– А что сам? Мне то уже по времени положено.
Его жена купила два билета – себе и их общему сыну – и поехала в Крым. У неё там родственники и другие близкие связи из юности. Собралась всего на несколько недель, но не возвращаться решилась – бросить мужа решила.
"Сына-то верни, а сама оставайся", – поговаривал он раньше. Теперь уже несколько лет прошло и забывать Иван Сергеевич начал. Может, устал просто.
Покручивает в руках уже изрядно потёртую «Тройку» седовласая женщина в плаще под тон волос. На лице её разочарование, но ещё резвится и розовеет очарование нежное, оставшееся с ранних годов женственности. Улыбается она только когда выходит из вагона метро, да и то на мгновение. Раньше женщина долгое время ездила с сыном, – светловолосым мальчиком возраста начальной школы – который то и дело капризничал и ворочался. Но в начале весны недавней она стала появляться одна, надевая при этом черный платок.
Странно, наверное, но в последнее время женщина выглядит лучше, чем когда-либо за последние несколько лет: пусть и не улыбается все ещё, но взгляд теперь менее пространный и потерянный.
Поезд со свистом стремился к следующей станции – опаздывал на тридцать секунд.
Неторопливо, зевая, дама, за людьми наблюдая, газетные страницы листает – поверх листов глаза держит, чтобы заметить то, чего ещё никто не видел. Может, смысл жизни ищет, может –мужа. Она бывает в вагоне нечасто – частично по средам и в пятницу иногда: то ли график свободный, то ли безработная.
«Metro» не блистает особо интересными для неё статьями сегодня, а потому она присматривает за молодой девушкой, что к каждому дню недели связала по шапочке и теперь вот проводит между ними пересменку перед выходом из дома. Можно предположить, что разноцветные шапочки – способ выразить внутреннее настроение: такое изменчивое, но всегда необычное. К каждой из них девушка подбирает соответствующее пальто и остальную одежду. Кроме прочего, она улыбается часто и хрустит костяшками пальцев. Пассажиркой метро она стала относительно недавно – после прошлогоднего перевода в другую часть города, где теперь много времени работает с цифрами и лишь иногда – с людьми.
– Купила себе новый чайник, – рассказывала она как-то по телефону. – Бывает, доведу до кипения, дождусь пока совсем остынет и заново кипячу. Зачем? Мужу говорю, что таким образом очищаю воду, но, на самом деле, просто любуюсь им, – девушка громко, непристойно немного, рассмеялась.
В другой раз рассказывала кому-то как починить розетку: без подробностей, но придерживаясь главного правила.
Человек в
Последние комментарии
37 секунд назад
20 минут 38 секунд назад
45 минут 58 секунд назад
49 минут 47 секунд назад
10 часов 20 минут назад
10 часов 23 минут назад