На дальних рубежах [Виталий Владимирович Макушкин] (fb2) читать онлайн


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

Виталий Макушкин На дальних рубежах

Я смотрел из окна своей комнаты на бескрайние просторы пустыни. Был самый полдень, и солнце жгло немилосердно. С минуты на минуту должен был прибыть мой старый приятель Всеволод.

Шел 2191 год от рождества Христова. Человечество жадно осваивало галактику, но пришельцев пока не встретили. Были многочисленные миссии разведчиков, называвшиеся главным образом по национальности своих сотрудников. Планету, на которой находился я, ООН дала на откуп двум нациям: нашему Роскосмосу и японской “Ушуу-танса” – “космическая разведка” на их языке. Я был Робертом Владимировичем Туполевым и работал здесь вместе со своими родителями, Владимиром Яковлевичем и Вероникой Семеновной Скворцовой. Японскую миссию возглавлял Такеши Каноэ, загадочный рыжеволосый атлет с внешностью и повадками самурая.

Бичом нашего времени стала инфекция DAVOS-89. Она была открыта американцами на далекой планете Таурус-67 и очень быстро распространилась среди людей. Поражала, в основном тех, кто долго по космосу летал, поскольку у них иммунитет был ослаблен. Болезнь эта в начальной стадии выражалась сильной, сверх всякой меры, аллергической реакцией на запахи и была похожа на вегетанию. Кожа начинала сильно чесаться, и заболевший в какой-то момент сходил с ума, буквально раздирая себя на части.

На одной из планет, этом пустынном Арктурусе-5, было обнаружено редкое вещество – меланж. Он-то и стал лекарством против DAVOS-89. При первом применении меланж действовал наподобие галлюциногена, погружая сознание в мир цветных сполохов и фракталов. Но болезнь при этом притуплялась. Что и говорить, какой тут поднялся ажиотаж. ООН рассудила, что пускать сюда сразу всех было бы опасно, и провели тендер. Выиграли мы и японцы.

Вся планета была покрыта песками. Мы разместились в старом замке на экваторе, оставшемся от первых разведчиков. Замку было всего 25 лет, но в условиях жаркой пустыни, когда днем царит 50-градусная жара, а ночью температура опускается почти до нуля, он быстро превратился в развалину. Японцы разместились далеко к северу, тоже в замке. Они уже не только активно добычу меланжа вели, но и войска сюда высадили и средства ПВО у своих границ поставили. В общем, к ним лучше не летать.

Меланж был рыжеватым мелкодисперсным органическим порошком, рассыпанным в пустыне. Его добывали специально оборудованными КАМАЗ’ами, огромными грузовиками на широком гусеничном ходу. В нашем корабле, находившимся рядом с замком, было десять грузовиков, один из которых взял Сева. У японцев тоже были грузовики, фирмы Toyota. Их количество было для нас неизвестным. Меланж, в принципе, можно было и лопатой добывать, отсеивая его нехитрым фильтром, но дело это долгое и хлопотное.

У планеты было две проблемы. Первая – гигантский жук, существо отнюдь не гостеприимное, обитавшее в песках. Своей огромной пастью он мог заглотить КАМАЗ целиком, поэтому местность патрулировалась вертолетами. Поговаривали, что жук как-то связан с меланжем и может защищать его, но это пока не было однозначно доказано.

Вторая проблема – местные аборигены. Это были молчаливые желтоглазые люди, которые прилетели сразу после первых разведчиков на крупном грузовом корабле. Они быстро расселились по планете и жили в пещерах. Они говорили по-английски и к нам были вполне дружелюбны. Про себя мы их называли пустынниками.

На горизонте показался вертолет, летевший ко дворцу. Это с одной из южных пещер возвращался Сева. Я подошел к зеркалу. Все, началось! Начата добыча меланжа!

Тут в комнату вошла моя мама. Я увидел ее отражение в зеркале и обернулся.

– Здравствуй, Роберт – она была немного напуганной.

– Здравствуй, мама, я видел вертолет Севы – сказал я.

Мои апартаменты находились на самом верхнем, пятом этаже дворца.

– Он уже подлетел ко входу – сказала мама, приглядываясь к садившемуся вертолету.

– Ты пойдешь со мной?

– Нет, мне нужно кое-какие метео-наблюдения провести – мама слегка помедлила, вглядываясь в окно – а почему там только Сева? Где Генри?

– Ладно, пойду и все разузнаю! – сказал я.

Я вышел к лифту. Дело в том, что к пещерам Сева полетел не один, но с нашим геологом-американцем, прикрепленным к миссии, почтенным Генри Савасом. На лифте я спустился в конференц-холл. Там уже стояли мой отец и Сева.

– Здравствуй, пап, здравствуй, Сева. Ну как успехи? – осведомился я у друга.

– Сева говорит, пустынники отказываются работать – начал мой отец – требуют кого-то из старшего командного состава.

– Я оставил Генри в южной пещере. Аборигены осваивают наш КАМАЗ, но они хотят иметь процент с добычи меланжа, чтобы товары кое-какие у торговцев покупать.

– 20% разве мало для них? – спросил я. Сева пожал плечами.

– Полети к ним и разберись, сынок – сказал отец – и найди обязательно Генри!

Я распрощался с отцом и Севой. Затем на лифте спустился вниз, ко входу во дворец. Там стоял вертолет. Я залез в кабину, ввел координаты первой пещеры и включил автопилот. Мне предстояло облететь три пещеры, расположенные к югу. Первая из них находилась в 200 км от дворца. Ерунда для нашего времени! Вертолет слегка загудел и взмыл вверх. Чтоб не уснуть, я включил новости.

Через час с небольшим я приземлился у пещеры. Здесь уже в дюнах были большие валуны, говорившие о неглубоком слое песка. Впрочем, хитрющий жук мог и здесь объявиться. Я вошел в каменную арку, торчавшую из песка, и спустился под землю. Под землей, в огромном зале со сталактитами, я разглядел несколько человек – аборигенов. Один из них, высокий косматый мужчина с янтарно-желтыми глазами, подошел ко мне.

– Здравствуй, пришелец. Ты, верно, Роберт Туполев? – спросил косматый на английском.

– Да, это я – я удивился его проницательности.

– Мы будем работать на тебя без оплаты. Но с первых 100 тонн меланжа попросим у вас вертолет.

Это не проблема, у нас во дворце был запасной. Что ж, за 100 тонн очень неплохая сделка.

– Хорошо, договорились – сказал я – вы что-нибудь знаете про южные пещеры?

– Там живет мой брат, он ждет тебя.

Абориген отошел, раздавая указания остальным. Я, обескураженный, вышел наверх. Говорили, что они – телепаты. Теперь я в это верил все сильнее. Я сел в кабину вертолета и полетел еще на 150 километров к югу. Там повторилось то же самое.

– Полети к югу за своим товарищем, пришелец. Тамошний хозяин немного строптивый, но он будет на тебя работать, если ты проведешь пару дней в пустыне – сказал высокий седоволосый мужчина, действительно имевший некоторое сходство с первым.

Когда я только прилетел на Арктурус-5, мне рассказали легенду. Если ты проводишь некоторое время в пустыне, твои глаза желтеют, и в тебя вселяется “великий дух”. Чем-то это напоминает ритуал возмужания у апачей на матушке-Земле. Ты видишь сны, в которых к тебе является твой тайный помощник и начинает давать указания к дальнейшим действиям. От банальных “туда не ходи, сюда не ходи” до глобальных “возьми учебник по квантовой физике”. Считается, что только тот, кто имеет такого помощника, может считаться воином. В случае смерти он будет не одинок в царстве теней. Я в раздумье сел в кабину вертолета.

Еще час я летел к южной пещере. Арктурус-5 только поначалу выглядит романтично и завораживающе. Но очень быстро эти пески надоедают. Я уже почти уснул, когда автопилот возвестил о прибытии к точке назначения. Еще издали я увидел наш грузовик. Он стоял без действия. Я посадил вертолет у каменной арки, вылез из машины. А затем спустился вниз, в пещеру. И снова попал в залу со сталактитами и сталагмитами.

В зале стояли несколько аборигенов. С одним из них, коротко стриженым мужчиной с усиками, беседовал Генри Савас. Увидев меня, он обрадовался. Я подошел к ним.

– Здравстуй, Роберт – сказал он – познакомься, это Тархат, крупный здешний начальник.

– Здравствуйте – я попытался пожать вождю руку, но тот отстранился.

– У них не приняты рукопожатия. Привыкай, Роберт – сказал мой учитель.

– Мы ждали тебя – сказал Тархат, внимательно меня разглядывая – но, чтобы мы тебе доверяли, ты должен пройти испытание.

– Мне тут сказано было, что надо в пустыне пару дней провести. Чтобы стать одним из вас.

– Все правильно – сказал Генри – Это нужно для развития первичных телепатических способностей.

– Значит, телепатия – это правда?

– По-видимому, да. Во всяком случае, они в это верят.

Тут снова заговорил Тархат.

– Начни испытание прямо сейчас. Ваши враги на севере уже армию собирают. Разведчики докладывают, что у них начали большие корабли приземляться, из них танки и броневики выгружаются.

– Сделаем так – сказал Генри – я на твоем вертолете полечу во дворец, а ты здесь испытание пройди.

Делать было нечего, я был заложником политики Роскосмоса. России нужен был меланж, она готова была за него платить. Можно было добывать его, как это делают японцы, но тогда его запасы рано или поздно будут исчерпаны. Другой путь, более деликатный, заключался в том, чтобы выяснить, откуда этот меланж берется. Это могли знать только аборигены. Стало быть, надо этот их ритуал пройти.

– А в пустыне меня жук не съест? – спросил я.

– Ты будешь опочивать в каменистой долине. Там жук не появляется – сказал Тархат.

Я пожал плечами. Был уже вечер и мозги мои от постоянного зноя соображали туго. Генри поднялся наверх, и через некоторое время я услышал гудение взлетающего вертолета. Тархат отвел меня в небольшую пещеру, дал теплые вещи, дал мешок с провизией и бутыль с водой.

Я отправился в положенное для уединения место. Пока дошел, наступила ночь, и температура в пустыне колебалась около нуля. Здесь пески были усыпаны крупными камнями. Я присел рядом с одним из них, надел специальную шапку-ушанку, накрылся небольшим пледом. Да и сразу заснул.

––

Мне снился диковинный сон. Какая-то черноволосая девушка где-то на западе. Тоже из числа пустынников. Она станет моей женой, имя ее – Шаали.

––

Я проснулся утром следующего дня. Неплохо бы было позавтракать. Я развернул мешок, который дал мне Тархат. Провизия небогатая: галеты из пшеничной муки и две сушеные ящерицы. Да вы что, смеетесь, ящериц есть? Я съел пару галет, запил водой. Ящериц положил обратно в мешок.

Чем заняться в пустыне в отсутствие книг и компьютеров? Часа два я осматривал окрестности – ничего необычного. Потом уже ощутимо стало припекать солнце, и я спрятался в тени камней. Положил на голову смоченный в воде платок, чтобы не было теплового удара. А затем у меня начались видения.

Бывали ли у вас ситуации, когда перед глазами возникает устойчивый образ какого-то человека, и ты ну никак этот образ прогнать не можешь? Раньше, на матушке-Земле, я просто таблетку глотал или напивался с друзьями, чтобы образы эти отогнать. Это считалось головной болью, от которой надо было избавиться. Но здесь, на Арктурусе-5, у меня ни таблеток, ни друзей не было. Если не считать Севы. Не в силах отогнать образы, я стал разговаривать сам с собой. Вот я спорю с мамой, вот с отцом и братом, а вот почтенному Генри коленом под зад даю. У меня даже нога дернулась в тон мысли.

Утомившись, я снова сел в тени и бредил уже сидя. В какой-то момент стало смеркаться. Я достал ящерицу, посмотрел на нее. “Мое почтение, братишка” – сказал я и вгрызся в ее бок. По вкусу сушеную воблу напоминает. Я обглодал ящерицу и запил водой. Освоение космоса бывает и таким. После еды я лег на песок, подложил под голову мешок и уставился в черную бездну над головой. Звезды горели тускло и равнодушно. Я закрыл глаза и заснул.

––

Мне снился Такеши Каноэ. Он держал в руках самурайский меч и, по-видимому, тренировался в фехтовании. Увидев меня, он обернулся.

– Даи-рошиа! – прошипел он и злорадно захохотал.

––

Я проснулся. Это был всего лишь сон, но сон, не особо далекий от реальности. Не нужно быть экстрасенсом, чтобы определить совсем не дружественные настроения среди японцев. По конституции им было запрещено иметь армию, но вооруженные силы у них все же были. Поговаривали, что генсек ООН пообещал им за лекарство от DAVOS’а возможность вернуть в конституцию понятие армии. Понятно, почему они в этот Арктурус вгрызлись.

Я позавтракал галетами. День выдался жаркий и знойный, как всегда. От нечего делать я нарисовал на камне рожицу, сел перед ней.

– Тоскливо, да? – спросил я у нее.

Рожица молчала. Я закрыл глаза и впал в забытье. В какой-то момент захотелось послать всех к известной матери. Вечером я достал ящерицу, посмотрел на нее. Ящерица тоже молчала, поскольку была мертва и высушена.

– Твое здоровье – сказал я рожице и съел ящерицу.

Потом запил водой и лег навзничь. Звезды со вчерашнего дня не изменились. Хотелось подумать о них что-нибудь патетическое, но после ящерицы на ужин мысли интересные в голову не приходили. Я закрыл глаза и заснул.

––

Сегодня мне не приснилось ничего.

––

Я проснулся рано утром. Все, мое уединение закончилось, положенный срок я отсидел. Я встал, взял свою сумку, поклонился рожице и пошел обратно, к пещере. Там уже находился вертолет. Я спустился внутрь пещеры и увидел кучку пустынников. Были там Тархат и Генри.

– Здравствуй, Роберт! Ну расскажи, как это было – попросил он.

(Да все зашибись, чуть с ума не сошел)

– Ну я посидел там, жизнь свою вспоминал – подумав, ответил я.

– Расскажи нам о своих сновидениях – сказал Тархат.

– Мне снилась девушка одна, у нее черные волосы, зовут ее Шаали. Еще мне снился Такеши Каноэ. Он что-то готовит против нас. Он сказал: “Умри, русский!”

– А что ты ел накануне? – спросил Генри.

– Ящерицу съел. Шикарно они здесь живут, да?

– Шаали – это приемная дочь Урсеноя – задумчиво ответил Тархат – Сделаем вот что. Мы согласны работать на тебя в течение месяца. В качестве платы мы возьмем 20% меланжа. Работать будем на вашем грузовике. Но через месяц ты повторишь свое уединение.

– А где находятся остальные ваши сородичи? – спросил я.

Я тут все разузнал, пока тебя не было – Генри потряс рукой со свернутой в рулон картой – Ну что, Роберт, полетели дальше?

– До свидания – сказал Тархат.

(свидание только с девушками бывает лошара!)

– До свидания, господин Тархат – сказал я, и мы вместе с Генри поднялись наверх.

Наверху, снаружи, аборигены уже заводили КАМАЗ. Мы с Генри сели в кабину вертолета и полетели дальше обследовать группу пещер на западе.

––

Вот первая из обозначенных на карте пещер. Подлетаем, садимся. Внутри нас ждал длинноволосый мужчина в окружении остальных таких же. Диалог с ним особой оригинальностью не отличался. За 20% он и его люди согласились добывать для нас меланж, коего в округе было великое множество. И почему японцы с ними не пытаются договориться?

– Где я могу найти Урсеноя? – спросил я у него. Генри развернул перед ним карту и тот указал на ней место, где находился их главный вождь.

– Что ты думаешь о наших коллегах на севере? – спросил я у него, подразумевая японцев.

– Они готовят против тебя военную провокацию. У тебя осталось около недели.

– Вы могли бы взять в руки оружие, если потребуется?

– Только если Урсеной разрешит. Тебе надо поговорить с ним.

– Тогда до встречи.

– До встречи.

Мы с Генри поднялись наверх. Предостережение пустынника не то чтобы напугало меня, но довольно-таки неприятно резануло по нервам. Наш вертолет был подготовлен для длительного вылета. Запасы провизии и воды, спальные мешки, мыло, туалетная бумага и прочие гигиенические принадлежности. А также бочки с топливом.

––

Последующие два дня описывать довольно скучно. Мы облетели восемь пещер и в шести из них договорились о добыче меланжа. Местные были весьма дружелюбны. Один раз нам посчастливилось наблюдать знаменитого жука. Он был похож на обычного земляного жука, только метров 20 в холке и 50 в длину. На нас он внимания не обратил и мерно заглатывал какие-то камни. Ох и чудно это все выглядело! Ну и откуда ты такой здесь появился, а, дружок? Мы уже летели прочь от него, когда услышали его прощальный рев. Чем-то он напоминал трубный клич слона, только многократно усиленный.

Ночевали мы, как правило, в пещерах дружественных нам аборигенов. Один раз пришлось заночевать у какой-то горы. Пустынники располагали кое-какой техникой. Я видел и грузовики и вертолеты. Но друг с другом они делились редко, и хозяин каждой пещеры мог что-то попросить у нас. Я уже составил список техники, которую мы должны были в ближайшее время заказать у нашей метрополии. Хотя, учитывая действия японцев, неплохо было бы и танковую роту здесь уже разместить.

К концу второго дня мы подлетели к пещере Урсеноя. Нас, как обычно, никто не ждал. Рядом с пещерой, на каменистом плато, я увидел крытый тентом барак. Но вокруг, опять же, ни души. Мы сели у входа в пещеру и спустились вниз. Внутри, в полутемной зале, стояла группа людей. И, о чудо, девушка, та самая Шаали.

(М-м-м, червлена губами, бровмиста…)

Рядом с ней стоял высокий черноволосый мужчина. На вид лет 40, с ярко-желтыми глазами. У девушки глаза были несколько иного оттенка, золотисто-желтого. Что особенно интересно, у них желтой была не только радужка глаза, но и белки. Очень хитрая мутация из-за долгого проживания на Арктурусе. Одеты они оба были в коричневые плотные халаты, опоясаны черными поясами.

– Приветствую тебя, пришедший с неба – сказал черноволосый мужчина – меня зовут Урсеной. Я верховный вождь здешних людей, а это моя приемная дочь Шаали.

Девушка слегка поклонилась. Привыкнув к полумраку пещеры, я разглядел за спиной у вождя винтовку. Интересно, они ее не у японцев выменяли? Я уже привык к постоянным “мыслям-выскочкам”, иногда дававшим яркий зрительный образ во время разговора. Интересно, а я с ума не сойду, если мое здесь пребывание затянется? Но Россия сказала “надо” и ткнула перстом в меланж. Так что, будь другом, потерпи ради общей победы.

– Мне было сказано, что через несколько дней против моих людей будет совершена провокация нашими северными соседями. Вы готовы взяться за оружие, если вдруг война грянет?

– Мы все воины по рождению. Мы защищаем планету и поощряем мирное ее изучение – гордо сказал Урсеной. Весь наш разговор Шаали промолчала. Она была первой местной женщиной, которую я увидел вообще. Не из песка же они рождаются? Вождь заметил, что я смотрю на нее.

– Если у тебя есть, что сказать моей дочери, то мы можем оставить вас наедине.

– Действительно, Роберт – вмешался Генри – побеседуй-ка с ней. Сейчас информация лишней не будет.

Урсеной жестом указал на выход из пещеры. Мы вчетвером поднялись из подземелья. Выйдя на солнце, я слегка зажмурился от яркого света. Немного привыкнув, я уже хотел пойти за вождем и Генри, направлявшимся в барак. Но тут чья-то рука легла на сгиб моего локтя. Это, естественно, была Шаали.

– Не торопись – сказала она с неожиданной угрозой в голосе – ты еще не созрел для войны.

– Меня зовут Роберт – сказал я. Я долго смотрел в ее глаза. В них было все: война и мир, боль и покой, космос и мирские проблемы. Но почему-то не было радости.

– Ты первая женщина, которую я у вас встретил – сказал я, глядя на удалявшихся Урсеноя и Генри – но вообще, я заметил, вы народ не улыбчивый.

Тут Генри обернулся, увидев меня и Шаали, улыбнулся. Он сжал руку в кулак, сделал рукой воинственный жест. Дескать, не упускай своего шанса, Роберт.

– А что значит “улыбчивый”? – на полном серьезе спросила Шаали.

Я удивился. Может, она меня разыгрывает? Вроде не так уж много времени прошло после колонизации Арктуруса, всего 25 лет. И чтобы они уже смеяться разучились? Интересно, а сколько ей лет?

– Ну, улыбчивый, значит любящий радость, любящий посмеяться – осторожно сказал я – Смех, это когда ты делаешь что-то нелогичное, но вполне для тебя безвредное.

– Например?

– Вот я, когда в пустыне пост проходил, нарисовал на камне рожицу и с ней разговаривал. Мне это казалось смешным.

– Посвящение проходят лишь мужчины – все так же безрадостно сказала девушка – женщины в их тайны не лезут.

– Ну тогда скажи мне что-нибудь необычное, чего я не знаю. Возможно, меня это рассмешит.

– Меланж – это фекалии жука. Это смешно?

Май 2021