Руны поднебесья [Мари Мишель] (fb2) читать онлайн

Мари Мишель Руны поднебесья

1

Зашла летняя ночь, и в синеве глубоких сумерек проступили проникновенно созерцательные звезды, горящие оттуда сверху, и слабый, благоприятный ветер, тихонько щекотал буро-зеленые деревья, шурша листвой. И эта ночь была просто идеальной для супертусовки.

В модном московском клубе под названием «Джем» гремела музыка, мощностью до десяти тысяч ватт. На танцевальной площадке, заполненной до отказу расслабленными, красивыми телами, оттаптывали нечаянно ноги тому, кто рядом…

Антон, отрываясь в окружении четырех девиц, дергая ногами и руками отжигал до изнеможения, закругляясь в невесомом состоянии лишь около четырех утра, когда солнце забрезжило, подсвечивая малиновым цветом застрявшие в небе, где-то ближе к востоку, кучерявые белые облака.

Вывалившись на улицу в нетрезвом виде, Антоша оглядел своими замусоленными глазами девчат (смазливы хоть?), прилипших к нему в клубе, что чуть тут же на месте не передрались, споря между собой, кто уедет с ним. Тогда он повелением царской руки махнул сразу всем красоткам, приглашая их отправиться с ним, в его одинокое логово.

А на небосводе поблескивало зашедшее бесспорно влиятельное солнце, благожелательно расположенное к миру и, это утро было прекрасным.

Очнувшись под дребезжащие девчачьи разговоры, Антон открыл свои тяжелые заплывшие очи, порадовавшись про себя, завидев голые упругие формы девчонок, но болезненное похмелье, раздавшееся резкой болью в висках, принудило его обратно проваливаться в нездоровый сон.

– Принесите кофе и аспирин, – промямлил Антон-красавчик, не открывая воспаленных глаз, – а дальше проваливайте, мне плохо, – указал он им порядок действий, с ноющей головой.

Розовощекие девушки послушно принесли ему кофе и таблетки, уставившись на него в твердом ожидании…

– Что? – не сразу сообразил распрекрасный Антон, с прекислым лицом, (что хотят от него эти барышни), – деньги? – уточнил он.

Их лица покрылись холодной видимостью.

– Понял вас, расслабьтесь, – слез он с кровати, не стесняясь своего неглиже, – где мой кошелек? – попробовал он вспомнить последствия ночной гулянки, с блаженно-сонными глазами.

Кошелек оказался пуст.

– Отвернитесь! – приказал он им, открывая секретный сейф, доставая оттуда несколько стодолларовых купюр, вручив их тут же девчонкам. – Теперь проваливайте! – неуважительно распрощался с ними Антон и выпив таблетку, запивая кофе, завалился досыпать, пока в шесть вечера его не разбудили здоровенные качки, в классических костюмах.

– Антон Маратович, вставайте! Вас Марат Филимонович велит к себе, – толкали они его и в бок, и плечо, и в живот, пытаясь растрясти и разбудить, нависнув над ним широкой тенью, загораживая собой красный вечерний закат.

Антошка продрал глаза, тарахтя возмущенно: – двое из яйца, одинаковых с лица, как вы сюда попали?

– Ваш батя вручил нам ключи от вашей квартиры. Он тщетно пытался дозвониться до вас, и послал нас проверить все ли в порядке, и сопроводить вас к нему по важному вопросу.

– По какому еще вопросу? – перло от горла Антона спертостью, не желающего никуда вставать.

– Там узнаете! – захотели уж богатыри подхватить Антона под мышки и поднять его с кровати.

– Но-но!!! Я сам…, отвернитесь!

– Приказано глаз не спускать! – синхронно протараторили два охранника на один лад.

– Ладненько, если стыда нет, любуйтесь! – не спорил с ними черноволосый Антон, находя свои трусы на стуле.

Двое из яйца, крупные телосложением, отошли в сторонку внимательно следя с озабоченно-строгим взглядом за тем, как сынок собирается на встречу с отцом.

– Антон Маратович, поживее! – подгонял один из них.

– Поживее, – поддакнул второй.

– Подождете! – нахально осек их Антон, собираясь на встречу к отцу.

На улице гулял тихий вечер. Теплая, безветренная погода разлилась тонкомерным ароматным воздухом. Радостно гудела природа, погружаясь в темноликую ночь.

2

Машина въехала на территорию загородного пребогатого дома, коим владел Марат Филимонович, проживая со своей супругой, мамой Антона, Амелией Серафимовной. Внутри шикарное убранство в классических стилях, модный уютный дизайн и приличный запах роскоши.

– Сынок, – вроде как обрадовался отец сосредоточенным выражением лица, – пропащий совсем…, – укоризненно добавил он, весомым голосом.

– Ну пап, иногда могу себе позволить, – сухо оправдался сын, улыбнувшись несерьезно.

– Так уж иногда…? – поставил Марат Филимонович под сомнения слова своего сыночка, приглашая его пройти непосредственно в свой кабинет!

– Антоша, – обрадовалась мама, с европейской-восточной красотой, завидя сына, – плохо выглядишь как-то… Может сходить тебе к врачу? – забеспокоилась она, с тревожной мнительностью в глазах.

Антон по-родственному поцеловал маму в щеку, – да что ты мам, я в порядке!

– Амелия, дорогая, оставь нас на полчасика поговорить, – вежливо обратился к жене отец, оставаясь с глазу на глаз со своим отпрыском, зарядив ему четко в лоб: – все развлекаешься, сынок?

– Ничего такого, немного.

– Скажу на чистоту, – тебе двадцать шесть лет, – начал отец диалог, сидя за своим солидным кабинетным столом. – Пять лет ты кое-как учился в институте и с помощью наших с мамой общих усилий и знакомых получил заветный диплом. А ныне настала пора становиться серьезным человеком и поработать на благо моей компании, ТСМ – за счет которой ты вольготно живешь!

– Мне поработать? – испуганно переспросил Антон, лупанув черными глазами по отцу, как будто еще кто-то был к комнате, (например-за, шторой) кроме него.

– Что касается, по существу, – держался отец, не отвлекаясь на сына, – один мой давний школьный друг, у него еще дочь, вроде твоя ровесница, владеет компанией «Мобил–сервис», он на днях обратился ко мне с инициативой объединиться, но мои консультанты по экономике не рекомендовали мне это делать, из тех соображений, что дела у них «из рук вон плохо» … И тут Марат Филимонович сурово взглянул на сына: – и прежде, чем принять верное решение, ты должен будешь внедриться к нему в компанию. Соответственно разузнать ее финансовую сторону изнутри и доложить мне достоверность, ибо объединяться с беспорточником я не намерен. Приступить к выполнению моей просьбы тебе придется уже завтра, в пятницу!

– Что! – вырвалось у Антона и его беззаботный взгляд куда-то вмиг обвалился под тяжестью неперспективной вредной работы. – Папа, ты извини, но завтра я буду готовиться, у меня субботнее ралли по городу. Не могу пропустить, учувствую, а потом день рождения у приятеля, и выставка у одной знаменитости. Я приглашен. Так-что как-нибудь в другой раз, – отнекивался Антон, уязвимо-обидчиво надувая опрятной формы губки.

Марат Филимонович несколько раз покивал головой, его губы под черными усами мелко задрожали, но он милостиво произнес: – как скажешь, сынок… – Мог бы и по-другому расставить запятые – «пропущу, не буду участвовать…». Но раз надо…, не настаиваю, – безвредно заверил его отец и хитро-стеклянными глазами обвел своего дерзновенно-ленивого сына.

Антон расслабился и улыбнулся, сделав про себя: – «фу», (кто не работает, тот греется на солнышке).

– Стеша и Кеша! – вызвал Марат Филимонович свою охрану, – проводите Антошу до квартиры, в целости и сохранности. У него послезавтра важный день. Ралли как-никак.

Антон с детским простодушием покинул кабинет отца и подошел к матери, чтобы поцеловать ее, на прощание.

– Прошу к ужину, – пригласила Амелия Серафимовна, отца и сына, с нежно-любящим взглядом. Тихонравная женщина, с высокой бархатно-черной прической.

– Антон не останется, – решительно произнес отец, бросив на сына неблаговидный взгляд, – у него послезавтра важные дела. Дома у себя поест, ему еще выспаться надо как следует…

Мама замерла, проглотив боль, не зная, что и сказать: «не стоит перечить отцу. В этом доме исключительно все считаются с авторитетом ее супруга».

– Пока, мам, – попрощался Антон, выходя на улицу в сопровождении Стеши и Кеши, и сев в машину отправился туда, откуда и приехал.

Притулился вечер, почернел и загадочно-таинственная дугообразная луна слабо просвечивала тихий путь к дому, но с сильным запахом липы.

– Амелия, дорогая, начинай ужинать, я присоединюсь скоро. Срочный звонок, – предупредил Марат Филимонович свою супругу, закрывшись у себя в кабинете под гнетом удручающих мыслей: – «послушал Амелию, дал слабину, разрешил нагуляться сыночку, а он полным разгильдяем стал!!! Что ж пока не поздно, придется его крепко проучить!» – кипел отец злобой и смутным потрясением обернулось его сердце от донельзя разочаровавшись в своем взрослом сыне. Он набрал кому-то номер и бахнул в трубку:

– Алло, Лев Николаевич, добрый вечер. Хочу попросить об нужной услуге, заплачу щедро. Что надо сделать? Подробности завтра утром, деньги тоже. Созвонимся в таком случае, до встречи Лев Николаевич, – попрощался Марат Филимонович, притупив скверность на сердце, отправившись на ужин с любимой супругой.

3

Вернувшись домой, Антошка распрощался с двумя охранниками-близнецами, закрыв перед их носом дверь. Кеша и Стеша умиляли его, но шутить с ними он себе не позволял. Довольно крупные телосложением близнецы, могли дать и под дых, да так что заискрит в глазах.

Открыв бутылку вина и наполнив себе душеспасительный бокал, Антон возмущенно обдумал разговор с отцом: «это надо ж, предложил ему поработать, когда у самого целый штат классифицированных специалистов в области экономики и бизнеса! А в его планы не входит работать. Пусть идиоты работают, а такие умные, как он, не парясь могут жить на отцовские деньги!»

Зайдя на свою страницу соцсети «Вконнекте», Антон увлекся лайками, проставляя их до глубокой ночи всем крутым девицам, пока не уморился от выпитой бутылки, не замечая, как его вырубило в сон, впадая на весь следующий день в спячку.

Субботним утром уже названивали друзья, напоминая о предстоящем ралли. Выигравшему денежный валютный приз, покрывающий, в случае чего, все расходы.

– Да, непременно буду, как договаривались, – заверял он друзей, продумывая свой вечерний прикид, высматривая себя перед зеркалом, определяя себя как смазливого красавчика! Стиль в его крови!» А где стиль, там и девочки, самые горячие! И сегодня на авторалли, которое стартует в девять вечера, такие ждут его.

Контрольный взгляд в зеркало: «все при нем» и спуск в подземный гараж, где заждалась его Bugatti Veyron, суперспортивная тачка, с разгоном за каких-то 2,6 секунд. С ней он быстро выиграет, да и покупал он ее специально к сегодняшним гонкам.

На безупречном голубом небе фантастически ярко играло солнце нежными перекатами и ни одной меловой тучки поблизости.

С синим отливом Bugatti, церемониально подъехала к собиравшимся на стоянке гонщикам, (сынкам богатых родителей) в компании полуобнаженных подруг и необыкновенных любителей убойных гонок.

– Круть! Четкая точила! Зачет! – наповал оценили ребята автомобиль.

– Дай кружок сделать! – попросил Рамзан, с продольными черными глазами.

– Держи! – передал Антон ключи, с легкой руки.

– Здорово пацан! – протянули ладонь к рукопожатию Руслан, Алекс и Генка.

– Привет! Как сами?

– Да как, отлично, планируем тебя сделать!

– Моя заводила покруче будет! – кинул смелый вызов симпатичный Алекс с острым воинственным подбородком, на Nissan Skyline GT-R.

– Посмотрим, кто способнее! – не терялся Антон, зажигая слащавой улыбкой.

– Не надейтесь, этот раунд беру я! – смело заявил о себе белобрысый Генка, сын Генерала из Министерства обороны, многократный чемпион по здешним меркам на Mercedes – Benz SLR McLaren.

– Ну не сегодня, – резко отодвинул его острохарактерный Руслан, прищурив глазом. – Не собираюсь уступать Викторию!

– Не надейся! – неприветливо нахмурился Геннадий с благородными, рыцарскими чертами лица, – твоя эра еще не наступила.

– А твоя закатилась, старичок!

К ним вернулся Рамзан, сделавший крюк на новой точиле Антона: – ядерная, поздравляю с покупкой! – с восторгом оценил он, не по-дилетантски разбираясь в автомобилях.

– Спасибо!

– Подушки безопасности то снял? – конкретно спросил Рамзан.

– А то! Сразу же, демонтировал их в сервисе.

– С ними, конечно, хорошо, но без них еще лучше! – вставил словечко Генка.

Антон заулыбался: – знаем толк в победах, а к сегодняшней я готов!

– Месяц на диете сидел? – подколол его Руслан.

– На строгой! – не растерялся Антон, и распыляя магнетизм красавчика, на него налетели девчонки, плотно обвив со всех сторон. – Будете болеть за меня? – между болтни спросил он у них.

– Антошечка, конечно! Ты самый лучший! В клуб приглашаешь нас?

– Поедем, обязательно… В загородный клуб, звездное местечко. Бассейн с подогревом, дискотека, местечко – люкс…

Довольные девочки-конфеточки зацеловали Антона. Из всех парней, что были здесь, он самый нежадный лапочка.

4

Летняя погода шептала и располагала… Сказочный вечер. За разговорами и не заметили, как день погас, но на улице продолжалась жара, так же жарко было и на ралли.

Автомобили выстроились в ряд и приготовились… Подошла длинноногая Алла, Генкина девушка, в ультракороткой юбке и махнула флажком. Десять спорткаров сорвались со старта, заревели, загудели, молнией сверкнули на ночном горизонте. Маршрут захватывал перекресток на окраине города, где желательно проскочить пустой пешеходный переход, после совершить маневренный разворот, в темпе прокрутить трассу три раза и по прямой дороге вернуться победителем к финишной точке. Кто же из десяти спорткаров доберется первым?

Геннадий летел вне досягаемости, за ним Антон на своем Bugatti Veyron, тройку замыкал Руслан на Hennessey Venom GT Spyder. Уличные фонари бросали скудный свет. Mercedes – Benz неожиданно закапризничал, сбиваясь с контроля. Генка, пытаясь удержать машину, сбавил обороты. Антон прибавил газу, вырываясь и обеспечивая себе преимущество, за ним, не сдавая позиции Руслан. Четвертым шел Алекс на Nissan Skyline GT-R. Еще миг и перекресток; светофор; зеленый свет и нерегулируемый пешеходный переход. Никого… – сделали первый крутой вираж, на втором круге вырвался Руслан, гоняя за собой горячий воздух. Антон талантливо поднажал, опережая Руслана, вырываясь вперед с бурной радостью. Рев машин разносился по округе и ночь мигая звездами вытаращилась на них, выпучив сырный любопытный месяц. Подъезжая участку с перекрестком, лидер на Bugatti оценил ситуацию – «проскакиваю», – нажимая в кураже до упора на газ, с острым огоньком, как тупым ударом об бампер он подкинул неизвестно откуда-то выскочившего перед ним пешехода. Короткий, тяжелый хлопок и человек отлетев на полтора метра, с грохотом рухнул трупом на асфальт. Дав со скрежетом по тормозам, голову Антона сильно мотануло об руль, набивая себе на лоб красную шишку.

Следом притормозил Руслан, зазевавшись, высматривая через автомобильное окно сбитого пешехода, как тут же мимо пронесся Генка, обеспечивая себе место победителя. Вторым пролетел Алекс на Nissan Skyline GT-R. Включаясь обратно в гонку, Руслан ускорился догонять третьим, а следом проехали одна за одной остальные шесть машин.

У Антона заколотилось сердце, нестерпимый жар пробил его. Ухватившись за руль, он огорошенный таким поворотом, не в силах был пошевелиться, беспорядочные унылые мысли заклубились в голове… Рядом проехала машина ДПС с включенной мигалкой, останавливаясь недалеко у обочины. Сотрудник дорожно-патрульной службы постучался в окно нарушителя. В эту секунду Антон понял, что его ничегонеделании пришел крах …

– Старший инспектор дорожно-патрульной службы, Лапшин. Вы только что сбили человека. Ваши документы пожалуйста!

5

Полумертвый Антон, скованный наручниками, сидел в недостаточно освещенном кабинете допроса какого-то полицейского участка, а в это время на улице беспросветная ночь. Перед ним всплыли глаза бедолаги, так въевшиеся в память, того самого, которого он сбил несколько часов назад.

Вошли двое малоприятных крепких типов. Лица их равнодушны, с мягкой ухмылкой; устроили игру с подозреваемым в немые гляделки. У Антона в глазах аж застрял невыразимый страх, и воля к свободе начала медленно угасать, тогда у него вырвалось:

– Это не я! Он сам на меня наскочил! Дорога была пустая. Я имею право на один звонок! Дайте мне позвонить! – вскрикнул он, требуя по праву всем своим несчастненьким видом.

– Дадим позвонить? – спросил бритый своего лохматого напарника.

– Пусть валяет напоследок, ведь дальнейшие десять лет все равно не сможет никому позвонить! – с издевкой ответил второй, пододвигая к Антону его телефон. – Звони, айфончик потом твой конфискуем.

– Спасибо, спасибо, – запричитал задержанный, набирая своему отцу: – папа, папа, я человека сбил! – дребезжащим, надрывным голосом произнес сынок. – Сижу в отделении в наручниках, и хотел было сказать: – «спаси меня папа!», но посмотрев на двух злобных служак, изменил на «прости меня папа!»

– В каком ты отделении? – уравновешенно спросил отец на конце провода, – куда подъехать?

– Не знаю, – расстроено ответил Антон.

– Так спроси! – зарычал отец, не стерпев.

– Сейчас, минуту… – подскажите, пожалуйста, в каком отделении я нахожусь? – скромно уточнил сынок у следователей обливаясь нездоровым потом.

– В Гагаринском!

– В Гагаринском, пап!

– Давай сюда телефон! Разговор окончен, – вырвал из рук бритый мужик. – Снимаем с тебя наручники, и без шуточек, пишешь чистосердечное показание.

– Если раскаешься, то срок дадут меньше, – разъяснил лохматый.

Взяв в руки авторучку, Антон написал: Я, Ивушкин Антон Маратович, совершил наезд на пешехода, примерно в половине десятого вечера, в районе…

В кабинет зашел третий, видимо их начальник. Двое следователей подорвались со своих мест, согласно правилам.

– Вечер добрый! – поздоровался третий, – что тут у нас? Ивушкин Антон Маратович? – прочитал начальник, бегло заглянув в протокол.

– Я.

– Сын Ивушкина Марата, владельца компании ТСМ?

– Сын, – затлелась надежда у Антона, что может как-то уладят его дела.

– Вы пишите, пишите, Ивушкин. Все как есть… Был в нетрезвом состоянии и под наркотическим опьянением. Цацкаться с тобой никто не будет! – нагло напирал на задержанного начальник отделения.

– Так, товарищ начальник, трезвым оказался, продувался на месте…, – доложил честные факты, лохматый.

– Видать трезвый-леший…, – неохотно принял это во внимание начальник, – но суть это не меняет. Прохожий дал дуба, а значит твой папаша тебе все равно уже не поможет, – отстегнул он рьяным голосом, – сошлют тебя в места не столь отдаленные… – Вот вы где у меня…! – грубо погрозил начальник сжатым кулаком перед носом задержанного, сияющей шишкой во лбу. – Бездарность богатых родителей, думаете, что вам все дозволено, – соразмеренно договорил он, обдавая правонарушителя железокаменным взглядом. – Продолжайте допрос…, – распорядился он, переставая кипеть и вышел из кабинета.

Антон помрачнел в лице и склонив голову, дописал свои трезвые показания, после чего ему снова одели наручники и оставили одного сидеть в кабинете допроса, слушая напряженную, подозрительную тишину.

В два ночи впустили отца.

– Папа, папа. Я человека сбил! – градом заревел Антон, убиваясь молодым сердцем.

– Тихо, тихо сын. Что поделать… Успокойся. Новости не очень.

Подавленный Антон внимательно устремил свои глаза на импозантного отца, трусливо-робко трясясь на стуле от перенапряжения.

– Послушай меня сын, – присел отец напротив, заговорив пугающим тоном, – мы с адвокатом, не смогли договориться со здешним начальником. Далеко не все за деньги покупается, сынок… Начальник отделения ни в какую, да у него самого крутая родня в министерстве сидит. Оказался не сговорчивым, упертым мужиком… Так что мужайся, придется тебе сесть в тюрьму, а там уже я обязательно тебя вытащу! – размеренным и уравновешенным голосом сказал отец про безвыходную обреченную ситуацию, выпустив скупую слезу.

Антон притих, представляя себе тюремную жизнь. – Какой кошмар, что я наделал! – вырвалось у него.

В дверь постучали.

– Ладно сынок, время вышло… Держись, Антоша, – похлопал отец своего сына по плечу, – я передам маме, что ты ее любишь. Пока! – поспешил покинуть Марат Филимонович кабинет, еле сдерживаясь, чтобы не всплакнуть.

Антон зарыдал безысходными слезами. Голова у бедолаги раскалывалась, болела лобная часть. Еще мучительных долгих три часа к нему никто не приходил. Брошенный всеми в закрытом кабинете, он проплакал все глаза, прокручивая свою прежнюю вольготную жизнь. «Как я жил неправедно!» – раскаивался он.

В пять утра к нему снова впустили отца, когда за окно прояснилась славная утренняя безмолвная тишь.

– Папа? – никак не ожидал Антон снова увидеть отца, мысленно заковав себя на долгие года в наручники.

– Сынок, – внимательно слушай! – ясно втолковывал отец, разбитому от горя сыну, шевеля черными усами. -Тебе, можно сказать повезло…, родни у сбитого не оказалось, и печься за него некому. Поэтому общий язык с кем надо достигнут, правда за приличный «кругляшок», но за это ты будешь обязан мне. Услуга за услугу сынок…

– Обещаю, – тихо произнес Антон, идя на соглашение после томительного страшного ожидания возмездия тюрьмой.

– От тебя требуется устроиться на работу в «Мобил-сервис!» Будешь работать, вести скромный образ жизни, не светиться, не показываться своим тусовщикам. Удалишь все свои страницы в социальных сетях. От Bugatti – срочно избавимся, тем более что есть покупатель. Организуем покойному достойные похороны.

– На все согласен, папа! Все сделаю, что скажешь! Ради бога, только не в тюрьму! Даже на могилку ходить буду, грехи замаливать…

– Хорошо сынок! Жди! – исчез отец, держась оптимистично.

Антон притих. За окном чирикали птички, рассветало, просыпался новый день и жизнь продолжалась…

В шесть утра с Антона сняли наручники и вывели на улицу, передавая его лично в руки Кеши и Стеши, которые отвезли его домой. Взглянув на себя в зеркало шкафчика в ванной комнате, он испугался собственного отражения. Словно он сам синий, поблекший мертвец, вышедший ночью из могилы. И эту ночь он запомнил надолго!

6

Целый день и целую ночь отсыпался Антон, пытаясь изгладить происшедшее с ним как страшный сон. В восемь утра, под созерцательное солнышко к нему домой завалились двое из яйца.

– Поднимайтесь, Антон Маратович! – будил его Кеша, улыбаясь по-доброму, в светло-салатовом поло и брюки.

– Поднимайтесь, – поддакнул Стеша, выглядевший так же.

– Да вы что, дайте поспать!

– Не велено вам спать. Восемь утра уже. Завтракаете, размещаете резюме в «Мобил-сервис»; как ответят, едете устраиваться к ним! – продиктовали близнецы распорядок Антошкиного дня.

– Что вы за люди такие?

– Кеша! – Стеша! – представились они поэтично.

– О, боже! Знаю! Я сначала мыться, потом завтракать.

Антон тянул время как мог. Полежал в ванне, побрился, помылся. Пожарил яичницу, сварил кофе.

– Есть хотите? Болванчики? – поинтересовался Антон как подобает вежливому хозяину.

– Мы уже! Заказали себе пиццу! – лучились братья в шафрановом блеске солнца, ворвавшемся на кухню.

– Молодцы, и я поем с вами! – напросился Антон, оживившись, и на его лице нарисовалась благодушная улыбка.

– Не велено! Велено резюме размещать!

– Вы начинаете мне уже надоедать! – раздражался Антон, открывая ноутбук.

Через десять минут он отправил готовую анкету в «Мобил-сервис»: – можно расслабиться, ждем ответа, – заключил он и потянул руку к бутылке с белым вином.

– Не велено пить! – отобрали у него алкоголь двое из яйца, с головами как круглая тыква.

– Что еще отец не велел мне?

– Курить, ругаться матом, водить девок, устраивать на квартире тусовки.

– Вы двое, теперь со мною жить будете что ли? Кровать в квартире для меня для одного…

– И не только, провожать до работы, – пояснил Кеша, без всяких шуток.

– И встречать с работы! – закончил предложение Стеша, деревяным лицом, не улыбаясь.

Антон недоверчиво посмотрел на них… «Что ж, сам виноват, идиот…» и уселся за ноутбук играть в закаченные игры.

К одиннадцати на ноутбуке пикнуло сообщение. Антон в переживаниях почесал свою черноволосую голову и открыл просмотреть, что там…

– Ответили! – обрадовался Антон, открывая письмо прочитывая бегло, – приглашают на собеседование завтра в десять утра. – Угу! Блеск! – сорвался Антон с места, прыгая по комнате обнимаясь с однояйцевыми братьями.

– Клево! – подбодрил Кеша.

– Зачет, – не остался в стороне Стеша, давая ему ударить в свою ладонь.

– Ну может быть до завтра, в таком случае? – уставился на них Антон озабоченно.

– Не велено, – отрубили они его, сверкнув нравственно-волевым взглядом, синхронизируя свои движения.

Тогда Антоша помялся, обратно уткнувшись в компьютерные игры, чтобы хоть как-то скоротать день.

Наконец близнецам привезли огромнейшую пиццу и еще одну маленькую за долгое ожидание и двое из яйца аппетитно уселись ее поедать.

– Ну дайте хоть кусочек! – взмолился голодный Антон, невзрачно поджав губы.

– Кусочек, – раздобрились охранники, не отвлекаясь на Антона.

Антон счастливо накинулся на пиццу и не заметил, как проглотил за один присест, выхватывая для себя следующий кусок.

А мир в это минуты внешне напоминал многоликое подворье, ухоженное доброй, заботливой рукой, переливаясь всеми цветами радуги. Так и просидели Кеша и Стеша прикрепленные к подопечному, пока солнце к вечеру не собралось в один поток искря мимолетно у горизонта жгучим заревом и потухнув молниеносно ушло незаметно.

7

Мягкодействующее утреннее солнце раскрылось лучами, словно как цветок с нежными розовыми лепестками, заливая мир золотым светом, и благодать солнечная исходила с неба.

В восемь утра заспавшегося Антона растолкали Кеша и Стеша:

– Антон пора вставать! – толкали они его культурно.

– Что так рано приперлись? Дайте еще поспать! – пробубнил Антон сонным голосом.

– Время! Вставайте, Антон!

– Вот заладили! Кофе сделайте, – не открывал он глаза, желая обмануть их и поспать подольше на пять минут.

– Не велено! – обрубили они его на корню.

– Что вы за люди такие?

– Кеша!

– Стеша!

– Блин, зачем я говорю это вслух? – пробудился Антон, продирая глаза. – Ясно, ясно Кеша и Стеша! По-человечески могли бы и кофе сделать! – поднялся Антон неохотно и отправился умываться.

После легкого завтрака из хлопьев, он обдумывал во что одеться, спрашивая совета у двух из яйца, одинаковых с лица.

– Нет, – слишком, – подсказывали они, – а это совсем просто.

– А это в самый раз, – одобрили оба брата глядя на Антона голубыми, благорасположенными глазами.

В джинсах, льняной белой рубашке и перекинутом джемпером через плечи, Антоша смотрелся паинькой-мальчиком. Лицо выигрышно играло. Чернобровый, черноглазый, – обаятельно простой. Его внешность сражала ну прямо-таки на повал любого.

– Возьмите документы! – напомнили ему охранники.

– Без вас знаю! – полез он в сейф за документами, где кроме документов ничего и не лежало: – А деньги где? – взбесился Антон, и кольнул островыразительным взглядом обоих братьев.

– Не велено знать! – ответили двое из яйца, неловко отворачиваясь. «Это не они сами, а так Марат Филимонович приказал сделать».

– Значит отец! – догадался сам Антон, – зачем он так со мной? – опустил он плечи, расстроившись. – Как же мне работать?

– Велено выделять вам на карманные расходы, – положил перед ним Кеша тысячу рублей.

– Горе мне, – пригорюнился Антошка, поглядев на эту тысячу, – как же жить на такие деньги? – на глаза навернулись слезы.

– Пора выходить! – напомнил Стеша грозно, сверкнув в глазах молнией.

– Ехать на собеседование! – закончил общую мысль Кеша.

Антон забрал тысячу, и они вышли на улицу, где их ждала отцовская машина, которая была подана к подъезду.

– Спасибо, хоть до собеседования с комфортом, – поблагодарил вслух своего отца сынок.

Ворковала природа птицами, громыхала улица машинами, утопала в пыли, поднимая серую дымку. А во дворе величественный вяз, трогательно переплел рядом высокую сосну, обнимая ветвями с пышной листвой шишкастые колючки, будто заботливо укрывая и уберегая от жары и засухи.

Перед собеседованием Антону выдали анкету для заполнения, как и двум соискателям что сидели в одном коридорчике.

– Ивушкин…, – Антон, – проходите, – пригласила его девушка в деловом костюме.

Антон зашел в кабине, скромненько поздоровался, передал анкету. От накатившегося волнения вспотел горячим потом.

– Меня зовут Александра, – представилась девушка, – пройдясь глазами по анкете. – Вас интересует должность финансового аналитика? – ее подчеркнутые в аккурат глаза вопрошающе посмотрели на соискателя.

– Да!? – неуверенно произнес Антон, взглянув на горшок на окне с милым, причудливым алоэ.

– На эту должность пока нет свободных вакансий, – отказала ему интервьюер, без суеты в голосе.

– Ну как же так? Сами пригласили на собеседование, – потерялся Антон, не соображая, что дальше…

– Есть должность специалиста IT? А также курьера, – услышал он два варианта на выбор.

Антон задумался…, – нет, простите, это мне не подходит, – извинился он и покинул собеседование с тяжелым и в тоже время легким сердцем.

Выйдя на улицу из внушительного здания «Мобил-сервиса», его поджидали Кеша и Стеша. Он было хотел им что-то сказать, но струхнул. Их тяжелые, непреклонные взгляды смотрели на него как на остолопа которого они приготовились поджарить на костре и сожрать, если он не ухватится прямо сейчас за любую работу. Развернувшись, он обратно направился к входу, где его не желали пропускать на проходном пункте:

– Пустите, – обратился он к охраннику в специализированной форме, – я выходил покурить, нервничаю перед собеседованием, – оправдался он, выдумывая на лету.

В коридоре его ждало второе испытание: две должности, три соискателя. Работа не иначе как ускользала из рук. Антон поправил на себе волосы, взбодрился, расправил плечи.

Посмотрев на парня, терпеливо ждущего наготове, Антоша активировал в себе дополнительную наглость. Неожиданно открылась дверь, и девушка пожала руку выходившему кандидату. Тот, который наготове, рванул в кабинет, Антон оттеснил его и прорвался со словами: – я готов взяться за любую работу!

Девушка-голубушка в деловом костюме несмело застыла от такой прыти:

– По правилам я должна принять последнего кандидата по очереди, потом вернусь к вам, – придерживалась она этикета.

Антон сморщил лоб, глядя на строгого интервьюера: – не поймите меня превратно, мне очень нужна работа, любая…, иначе я реально умру с голоду!

– Понимаю! Но все же, посидите в коридорчике, я приму вас, после молодого человека.

– Спасибо, – вышел Антон и присел на стул, – примеряя на себя должность – специалиста IT.

Десять минут ему показались мучительно долгими, но вот открылась дверь, из которой вышел молодой человек, совершенно равнодушный и спокойный.

«Ха-ха, не свезло чуваку», – подумал Антон.

– Ивушкин, проходите!

Антон зашел, снова присаживаясь напротив Александры, улыбаясь и светясь от счастья.

Интервьюер озадаченно обвела Антона своим профессиональным взглядом, исчерпывающе оповестив тонким девчачьим голосом:

– На данный момент осталась лишь одна вакансия на должность курьера. Вы как?

– А как же специалист IT? – не скрывал своего разочарования Антон, заюлив по сторонам глазами, замечая кристально-чистое оконное стекло, а за ним изумрудную зелень.

– Эту должность уже получил мужчина, принятый мною за вами…, – пояснила приятная девушка. – Так как, рассматриваете работу курьера? – переспросила Александра.

– Выходит, что да…, – не оставалось ему ничего, как согласиться.

– Требуются ваши документы: – ИНН, Пенсионная карточка, военный билет, диплом, трудовая.

– Да, да. Все есть, кроме трудовой, не страшно же? Я ранее нигде не работал…, – пояснил Антон, выкладывая на стол свои документы.

– В таком случае, трудовую вас заведут, – заверила его важная Александра, с чувством значимости. – Поздравляю вас, вы приняты на работу, а теперь вам необходимо пройти в отдел службы курьерской доставки в подчинение Курышевой Иры. Она расскажет вам ваши обязанности. Отдел службы находится прямо по коридору на противоположной стороне.

– Спасибо вам! Всего доброго! – попрощался Ивушкин, с приподнятым настроением и вышел из кабинета.

8

В отделе доставки творилась беготня, суета, суматоха. Телефоны обрывались, сотрудники не успевали отвечать на все звонки…

Посмотрев со стороны на весь беспредел, Антону в замешательстве захотелось умчаться отсюда без оглядки сделав шаг назад, как его приметила Ира, крепкая пампушечка.

– Ивушкин?

– Да! – робко ответил он.

– Здравствуйте! Проходите смелее! – пригласила она новоявленного сотрудника, я – Ира Курышева, ваш непосредственный начальник. Значит так, работать будете в одном из отделений, по адресу Малый Козихинский переулок, дом 2.

– Что? Козлихинский?

– Почти…, – не утруждала она себя повторять. Там, в небольшом отделении, формируют заказы на телефоны, сим-карты и продуктовые кредитные карты.

– Продуктовые?

– Совершенно, верно. Кредитная карта как продукт.

– А…

– Суть работы заключается как можно больше, а главное вовремя развезти заказы по адресам физических лиц. Так что, езжайте в отделение и приступайте к работе.

– Прямо сейчас?

– Конечно сейчас. У них небольшой завальчик. Нету курьера, горит план, поэтому они в вас очень нуждаются и ждут, – настоятельно произнесла Ира, протягивая адрес отдела на Козихинском переулке.

Антон постоял, помолчал глуповато, забрал адрес и вышел из главного офиса «Мобил-сервис».

«– Они вас очень любят!» – крутилось у него в голове почему-то. Что ж – курьер тоже работа, если другой нет…

На улице его заждались Кеша и Стеша, и чтобы не оставаться голодными, купили себе по чизбургеру.

– Мне надо поесть! – взмолился жалобно Антон, безжизненно исказившись лицом от голода.

У Кеши не выдержало сердце, и он протянул ему свой откусанный фастфуд.

– Да, брось, я схожу себе за гамбургером и поедем на Малый Козлихинский переулок, как его там…, – со злобой проговорил Антон. – Теперь там мое место работы. – Ладно, давай сюда свой бутерброд, – вырвал голодный Ивушкин из рук Кеши кунжутную булку с мясом, не в терпении что-нибудь срочно съесть. – Не будем терять время, лучше поехали!

9

Неизмеримо просторное небо разлилось без начала и конца, сияя ослепительно голубыми красками, в сочетании с густой зеленью и ветром успокоительно-прохладным, даря всем без исключения сентиментально-радостное настроение.

В отделе, куда явился Антон приняли его со всеми почестями и выдали фирменный жилет, который обязательно надо одевать как отличительную униформу курьера. В первый же день его нагрузили адресами, и прежде, чем отправляться на доставку, Антона усадили обзвонить клиентов для уточнения удобного времени.

– Лучше воспользоваться велосипедом, – предложил ему следующий начальник, Тарас Медков. Взрослый, с круглым животиком, энергичный типичный мужик.

– Велосипедом? – не сразу переварил Антон эту информацию, – «зачем?» «Велосипеда ему еще не хватало!»

– Очень удобно, подумай! Адреса то все здесь, в округе. Если что, можешь брать. Специально для мобильности курьеров.

– Хорошо, спасибо, если понадобится, возьму, – взял он себе на заметку являясь сотрудником без опыта.

– Тогда с богом. На сегодня пять адресов, – напутствовал начальник, набив оскомину на этой работе.

– Пять?

– Пять, – отозвался Тарас Медков, преданный фирме сотрудник. – Вернешься сюда в офис, отчитаешься и свободен, а завтра на работу к десяти, – отозвался он.

Антон обзвонил каждого, вышел на горячую улицу и расположившись в машине, занялся просматриванием адресов.

– Мы можем тебя подкинуть лишь на один адрес, а дальше сам! – сообщили двое из яйца, одинаковых с лица.

– Что? Что это с вами? Что вы за люди такие?

– Кеша!

– Стеша!

– Велено оставить тебя работать самостоятельно! Встретим после работы! – объяснил Кеша ненапряжно. Холеный, сытый, довольный.

– Велено, не велено! Шеф, поехали по первому адресу, а дальше я уж так и быть, без вас обойдусь, болванчики! – остервенел Антон, полуголодный, отвернувшись от них.

Шофер завел мотор и поехал до первого адреса, где проживала женщина бабушкиных лет.

– Мне сынок, уже тяжело выходить куда-то из дому, – запричитала дряблая клиентка перед Антоном. – Старая уж стала, а тут сим-карта полетела. Срок годности вышел у нее, как мне сказали в отделе обслуживания. А вы мне еще обязаны помочь заменить ее в телефоне. Руки то трясутся у меня! – настойчиво впялилась бабуля своим мудрым взглядом в курьера.

Ивушкин занервничал. Пахло от бабушки нафталином и кошками. Ему казалось, еще немного и его стошнит. – Рад помочь вам, – сдержанно ответил он и вставил сим-карту в телефон. Можете пользоваться.

– Одну минуту, сейчас проверю! – задержала клиентка курьера и набрала подружке. – Алло, Зина! Ты слышишь меня? Алло?! Алло?! Алло, Зина! – кряхтел бабушкин голос, тряся трубкой у уха.

«Господи, услышь ее, Зина!» – взмолился Антон мысленно.

– Зина, ну наконец услышала, глухая ты у меня! – соединилась отрадная бабушка с подружкой. – Я снова на связи! Опять не слышишь? Говорю на связи я! – вторила ей бабуля, шевеля морщинистыми губами. – Да! Молодой симпатичный человек, мне заменил симку. Симпатичный! Симпатичный говорю! Ну нельзя быть такой глухой, просто нельзя! – устала бабушка пояснять детали своей подруге. – Все, позвоню еще! Говорю: – позвоню позже, Зин! Да, давай! Пока! – отключила бабушка трубку. – Простите меня, извините, – таращилась бабушка своими выцветшими глазами на раскрасавца Антона, вспоминая свою молодость. – Телефон работает, обязательно похвалю вас в вашем «Мобил-сервисе!»

– Благодарю вас, всего доброго вам, – откланялся курьер, унося быстрее ноги.

Отдышавшись на улице, Антон рванул до второго адреса, а с ним по пятам не отставая бежала его вытянутая тень, благо что тут рядом оказалось. Дверь открыла девушка, в расстегнутом коротком халате, под которым сияло красное белье, надушенная ароматными духами из роз и отдушкой иланг-иланг.

– Здравствуйте, вы Райченко Екатерина? – застеснялся курьер открыто раскрепощенной клиентки.

– Райченко – это моя подружка. Она за хлебом вышла! Может я подойду? – не терялась девушка в красном нижнем белье, демонстрируя себя перед молодым человеком.

– В следующий раз, когда я выходной буду…, – держал Антон нейтралитет, страстно хотевший испить воды.

По лестнице подпрыгивая поднималась безобидная милая толстушка, в лосинах и длинной футболке.

– Тут к тебе уже пришли, – выкрикнула развязанная на манеры красотка, опередив курьера и скрылась в квартире.

– Здравствуйте! Я курьер «Мобил-сервис», – представился Антон, соблюдая свой статус.

– Здравствуйте, извините, что заставила вас ждать, проходите в квартиру, – пригласила его за собой толстушка, улыбаясь душевно.

Курьер вручил ей продуктовую карту «Покупки»: – вот тут распишитесь, – указал он ей, сфотографировав фото ее паспорта.

– Огромное вам спасибо! Говорят, такая карта отличная. Проценты маленькие, длительная рассрочка, – сказала Екатерина медовым голосом, румянясь на глазах, как пирожок.

– Рад слышать, всего доброго, – не останавливался Антон, мчась еще по трем адресам.

– До свидания!

Третий адрес он еле нашел, сбившись с толку. В четырехподъездном доме, подъезд под номером шесть? Оказалось и такое бывает…

Горло пересохло, а до заката еще далеко. Высоко трещали стрижи, крича завораживающе волнительно. Воздух кипятился, плавился. А навстречу Антону попадали люди с лицами безмятежно-спокойными, удовлетворительными на вид. Да веяло от людей уверенным счастьем, чего про него самого теперь уж и сказать нельзя было. Долюшка-доля такая, знать бы, где упадешь – соломинку подстелить.

Следующий клиент, мужественный       мужчина с накачанными дельтами, пригласил Антона пройти в квартиру. Тяжело дыша, Антон осмотрелся. Банки со сухой смесью, что пьют те, кто проводит свои дни в спортзале; гантели, беговая дорожка и кактусы в горшочках, просто повсюду.

– Ваш паспорт, пожалуйста, – спросил курьер у клиента.

Спартанец поиграл своими мускулами, вспоминая, где лежит его паспорт, который он как «сто лет» не видел.

– Слышь, дружище, придется подождать…; я-то думал, что он здесь, в шкафчике лежит, а его тут нет…, – с трудом соображал качок, почесав затылок, подумав, где еще поискать можно.

Мужчина с накаченными дельтами развел руками: – не могу найти, – и поймав взгляд Антона, устремленный на кактусы, разъяснил, – плохую энергетику снимают.

Нынче человечество обозлилось… Придут в спорт зал, испортят настроение, а дома кактусы негатив – как рукой снимают. Любимые мои, замечательные…, – ласково заговорил качок с кактусами низким, но таким брутальным голосом. – А этот вот, скоро зацветет! – поднял он с полки горшочек. – Астрофитум, – как звезда. Всего три дня цветет, но зато как! – улыбался качок со светлой миловидностью, умиляясь колючему цветочному собранию.

– Не ваш ли паспорт лежит? – уточнил Антон, выйдя из сладкого забвения.

– Так и есть! Я же сам его положил под Астрофитум, чтобы черноту снять с паспорта, – вспомнил качок.

Антон открыл паспорт, фотографируя вторую и третью страницу: – не особо вы тут на себя похожи, – заметил он.

– Безусловно, я тут дрыщ еще какой! Ходил, гремел костями и сейчас…, посмотреть на меня одно загляденье, да и только! – похвастался клиент перед Антоном своим накаченным телом.

– Распишитесь, получите. Всего доброго!

– Заходи как-нибудь в спортзал на Маяковского, покажу как пресс живота качать, – великодушно пригласил его на занятия качок, с некоторым намеком.

– Непременно! – ускакал Антон, хватаясь за свой немного распущенный живот.

«Все, баста, с него хватит! Пусть меня лучше посадят, я не могу так работать! Рабство какое-то!»

Взбеленился разгоряченный курьер, вывалившись на улицу. Взрываясь, он скинул жилет и выкинул его в кусты. «Я домой!» – решил он, направляясь к ближайшему метро.

Во дворе, преграждая дорогу его перехватили Кеша и Стеша не уставшие, с кипучим бодрячком.

– Куда?

– Туда! Работайте сами! – ответил Антон вызывающе.

– Не велено!

– Да пошли вы, вместе с папиком!

– Не велено идти! Велено работать, – напомнил крепенький незлобный Кеша.

– После работы, пицца за нами! – угощал могученький нежадный Стеша.

Антон остановился, обдумывая: – тогда подвезите на оставшиеся два адреса, у меня уже ноги отваливаются.

– Ладно, только Марату Филимоновичу не выдавай нас, – сдалисьболванчики.

– Не сдам, – пообещал Антон.

10

Если бы не оставшиеся два заказа на отцовской машине, он реально бы просто сдох. Работу курьером Антон сравнил с адом, где тебя поджаривают черти на костре.

Умеренно растворялся вечер, погружаясь в темноту, оставляя перед этим догорать на небосводе тонкий слой розового заката.

Усевшись дома после изнурительной работы на диван, Антон сразу приметил его мягкость, комфортность и уютность. «Если бы он сейчас работал продавцом диванов, то аргументированно продал бы десять таких за один день…» Его тело размякло, перетекая в сонливость. Так и заснул бы прямо здесь, не раздеваясь, если бы не болванчики Кеша и Стеша, которые так нагло подошли и уселись по бокам, задавив его своей массой.

– Марат Филимонович, просит, чтобы ты ему сейчас набрал, – передал Кеша просьбу своего боса.

– Передайте ему, что у меня совсем не осталось сил на разговоры, – проверещал Антон вялым голосом.

– Велено позвонить! – надавил на него не слабонервный Стеша.

Антон и сам знал, что раз отец просит, не стоит игнорировать. Вытягивая себя из братьев-близнецов, он заковылял к своему телефону в спальню, набирая отцу:

– Здравствуй пап! – Устроился пап; работаю пап; понял пап; пока пап, – отключил телефон Антон и вырубился не раздеваясь.

Поднялось кругосветное солнце, с радостью пробиваясь через окно солнечным светом, безвозмездно одаривая всех отличным настроением, а по небосклону медленно потянулись полусонные тучи, полируя собой голубую оболочку неба.

Двое из яйца склонились над спящим Антоном, тормоша его: – Антон…, Антон…, – пора вставать на работу.

Антошка открыл ввалившиеся, заспанные глаза: – Что-кто, вы такие? – спросил он, выходя из забытья.

– Стеша!

– Кеша! – представились близнецы, порозовевшие-похорошевшие за ночь.

– Точно! С вами не поспишь, ей богу…, неужели так быстро прошла ночь? – облюбовал Антон свою яркую от света спальню, что подстегивала настроение на весь день.

– Прошла как три часа назад, доброе утро! Чайник вскипел!

– Шутка такая? Даже чайник вскипятили? – не поверил Антон своим ушам. Поднявшись с кровати, он умылся и пришел на кухню, где обжегся об чайник. «Подумать только, додумались вскипятить!»

После завтрака он быстро оделся, и вся честная компания вышла на жужжащую улицу, душную благовониями, свежую пьянящим суховейным воздухом. Здоровское лето раздабривалось соком летним, звала красотами своими, сводила с ума своим пронзительным цветением.

– Подвезете на работу? – скромно спросил Антон у братьев.

– А то, велено отвезти! – ответили ему Кеша и Стеша.

Прибывшего вовремя на работу Антона нагрузили курьерскими десятью заказами.

– А жилет где твой? – спросил Тарас Медков, ухмыляясь шельмовато.

– Ну как сказать, потерялся где-то… «В кустах», – хотел было добавить Антон и промолчал.

– Психанул значит, ну ничего, ничего, все через это проходят… Выдам тебе новый жилет, а за старый у тебя снимут с зарплаты, уж извини…, – с пониманием отнесся главный менеджер их отдела, Медков. – Приступай к обязанностям и возьми все-таки велосипед. Легче будет.

Антон окинул своего начальника вникающем взглядом и присел за стол, обзванивать клиентов.

В этот день на голубом небосклоне весь день рисовалась белесая четверть луны, а Антон, проявив упрямую твердость, снова не воспользовался велосипедом, притаскиваясь к вечеру еле домой… Его пятки горели кипятком и к утру опухли.

На следующий день он так же набрал десять заказов и проходя мимо дорожного мини транспорта все же решился воспользоваться велосипедом, доставляя клиентам заказы и иногда натянутую улыбку.

Кеша и Стеша, контролируя Антона, глумились над ним, выкрикивая из окон автомобиля: – давай гонщик, давай, поднажми! – Что ты еле ногами крутишь, крути быстрее! Кто круче: – ты или мы, давай на перегонки? Записался на участие в будущей велогонке?

Шуруя педалями, Антон свернул от них во дворы, отрываясь от преследования двух братьев одинаковых с лица и до самого вечера, верные подданные папика не беспокоили его, а он их.

Велосипед, как верный конь, не подводил. И в гору, и в жару; с горы и в дождь… Проезжая мимо закрытой территории, случалось внезапно нападали на него сторожевые собаки, пролазившие под высоким забором и видимо ничего не евшие со какого-то неведомого вечера… Чуя горячую, свежую кровь, они неоднократно пытались ухватить Антона за крутящуюся курьерскую штанину, а одна так и оторвала ему кусок брючины. Он еле укатил от них… «Видать дырку под забором оставили специально – добрые владельцы…»

Антон как стойкий стержень, попав в зону не комфортности, смело натренировал свою нервную систему, сохраняя выдержку, закалял себя трудностями, преодолевал любые препятствия. Даже к людям, с которыми ему приходилось сталкиваться с понедельника по пятницу, он стал относиться терпимее и лучше, и где-то там, в какой-то части своего сердца он их даже полюбил… Они его угощали чаем и конфетами, одаривали улыбками и чаевыми, не стесняясь своих слез и перепадов настроения.

А в свои выходные он отсыпался… (и которое по счету воскресенье нарушая традицию, он не ездил к родителям на обед). Валяясь с утра до ночи на диване, Антон просматривал на телевизоре старые комедии и пил чай. Все лучше, чем в тюрьме…

11

Невзлюбив понедельники, Антон с горечью подумал перед сном о том, что завтра именно понедельник, и ему предстоит разгребать завал из заказов, на карты, телефоны, карты, телефоны и еще раз карты…

Спустившись утром к подъезду, его не ждала, как обычно отцовская машина с Кешей и Стешей. «Вот тебе сюрприз…» Отец прислал сообщение: – дальше сынок – ты сам!

«Вот вовремя…», – окатило Антошу холодным душем. «Справлюсь пап!» – написал он в ответ гордо.

Опоздав на работу, Антон обошелся без замечаний от Тараса Медкова, деловито указавшего ему на объем доставок.

«Утро в понедельник не бывает замечательным», – давно усек он, прочувствовав это в полной мере на себе…

– Алло, доброе утро! Вам звонит курьер, Антон, по поводу карты «Покупки», когда будет удобно подвезти, в первой половине дня или во второй? До двух или с трех до шести? Сегодня не можете? Безусловно можно и завтра. Заблаговременно наберу к этому времени. Не беспокойтесь, буду рад вам помочь. Всего хорошего!!!

«Можно подумать, я предлагаю откусить им лимон», – заводился Антон, набирая следующего клиента:

– Добрый день, курьер Антон, по поводу доставки карты «Покупки». В пожеланиях отмечено доставка до двух дня. Приготовьте пожалуйста паспорт. Что делать если залили его кофе? Без паспорта никак не получится. Другие документы не подойдут. Не подойдут! Простите, никак… Водительские права и загранпаспорт не подходят для оформления карты. Можете оставить отзыв на горячей линии. Я советов не даю. Конечно, попробуйте посушить страницы. В таком случае наберу вам еще…, – пламенел Антон, бледнел и зеленел.

«А по этому адресу я уже был! Только клиент на этот раз не Райченко Екатерина, а Ступина Анна», – незамедлительно набрал Антон указанный номер:

– Здравствуйте, курьер из «Мобил-сервис», готов привезти вам карту. – До двух дня…, отлично! Приготовьте паспорт. До связи.

Антон обзванивал, не останавливаясь:

«– Здравствуйте, курьер Антон из «Мобил-сервис». Здравствуйте, курьер Антон из «Мобил-сервис». Здравствуйте, курьер Антон из «Мобил-сервис»».

«О, боженьки!»

Вращая педали, курьер выехал по адресам. Улицы шумели автомобилями и заполнились смешанными запахами свежей выпечки и шаурмы. Позавтракать бы еще, поплотнее… «Что он там поел? Пустой чай?» Отец ограничил его жить на тысячу… «бесчеловечное решение». Он эту тысячу проедал в день, не позволяя себе ничего лишнего… Хоть и курил редко, но все же – купить сигареты, холодной водички, выпить кофе и что-нибудь иногда такое с градусом; пополнить себе телефон и проездной билет.

Он удивлялся сам себе: «как это он так, даже не заметил, как смирился с такой житухой…», и как бы там ни было, отец был доволен им и ждал его в это воскресенье на обед.

Антон быстро отстрелялся по первым трем адресам. Прибыв по четвертому адресу, его встретила курчавая девушка с круглыми глазами: – проходите, только тихо…, – шепотом пригласила она пройти в квартиру.

– Здравствуйте, я курьер…

– Шепотом говорите, пожалуйста…, пока мой муж спит… Узнает, что я беру карту рассрочки, убьет меня!

– Понял, – в полголоса ответил он, – паспорт ваш!

– Держите! – предъявила документ клиентка, с желанием быстро от него отделаться.

– У вас тут темно, можно я пройду к окну?

– Проходите…

Сфотографировав данные клиентки, он выдал большой конверт с картой и документ на подпись: – распишитесь.

– Хорошо, – черканула она, – ручка не пишет…, – сейчас я найду свою…, – суетясь, она вышла в коридор, шурша на полках шкафчика. – Вот, вот, нашла! – радостно сообщила клиентка и подписала договор.

– Это ваш экземпляр, а это мой, – поздравляю, – закончил Антон, собираясь удалиться, как его одернула клиентка: – лезьте под стол, муж идет, – еще тише заговорила она.

– Да вы что!?

– Срочно! И молчите, – подтолкнула она курьера под стол, прикрывая его своим телом.

На кухню, шаркая, приближались медленные шаги…

– Мусик, ты проснулся? – обратилась она к своему мужу.

Мусик, не открывая глаза, пробурчал: – воды попить!

– В чайнике, холодненькая.

– Угу, – ухватился муж за чайник и заглотив носик жадно впустил в себя литр воды.

Под столом, у Антона, глядя на бурно волосатые мужские ноги в растоптанных тапках, учащенно забилось сердце. Он покосился на засохшие хлебные крошки на полу и задержал дыхание.

Удовлетворенно вернув чайник на место, Мусик сказал, предупреждая жену:

– Я дальше спать, не буди меня!

– Сладких снов! – пожелала ему миниатюрная фигура в платье, прикрывавшая собой Антона.

Шаги откланялись в сторону комнаты, где после громко захлопнулась дверь.

– Ух…, вылазьте, – простите! Ручку вам дарю, – виновата улыбнулась клиентка, умиленно округляя и без того круглые глаза.

– Понимаю! Спасибо, всего доброго, – отчалил Антон на улицу, где насыщенно-зеленая листва удивительно трясла листочками, перекручивая их на изнанку. Не успев отдышаться и приметить свет божий, как на рабочем телефоне Антона раздался звонок. Мужской голос загорланил небрежно:

– Вы где, сколько вас можно ждать?

– Добрый день. Можно уточнить вашу улицу? – корректно уточнил Антон.

– Столовый переулок!

– Скоро буду! – видимо и ему пора начинать коллекционировать кактусы.

Антон оседлал своего двухколесного зверя и отправился на Столовый переулок, напомнивший своим названием о времени пообедать. В желудке заурчало. «Поесть бы что-нибудь…».

На этом адресе курьера встретил кряжистый мужчина средних лет. Взъерошенный и беспокойный:

– Вы как-то долго! – не скрывал он свое недовольство, коробя отвратительной гримасой свое вполне не отталкивающее лицо.

– Извините! Паспорт пожалуйста!

– Держите, ждет давно… Представляете какой я дурак! Деньги растратил на любовницу из копилки супруги.

– За снятие наличных большой процент! – ознакомил его с условиями курьер.

– Что поделать, пусть так, чем она меня заподозрит…

Антон сфотографировал страницы и протянул клиенту договор на подпись. В дверь позвонили.

– Ну все…, жена вернулась от тещи, что сейчас будет…, – почесал мужик свою маковку, собираясь разочарованно идти открывать дверь.

– Одну минуту! – задержал его Антон, – сначала подпись!

Мужчина остановился в нерешимости поглядев на Антона с авторучкой в руках, настоятельно просящего сначала поставить на документе подпись.

– Вы правы, сначала распишусь, – опомнился клиент, руководствуясь разумным доводом.

В дверь названивали, не переставая…

– Ну все, теперь мне точно хана! – подлетел клиент к двери, отворяя ее, и на него тут же обрушился поток бранных женских слов: – Ты что, мне не открываешь, бобик? Совсем оборзины наелся? Набил уши ватой? Не встретил меня на вокзале, да еще тут морозишь за дверью?! Ватником прикинулся!?

– Спокойно, спокойно, Люся! Дела кое-какие были…, – отошел мужчина от двери подальше, чтобы дать своей кубышке Люси, войти с чемоданами.

– Здравствуйте! – поздоровался Антон, – собираясь выйти за дверь.

– Кто такой? Что ему надо в моей квартире? – допрашивала Люся своего мужа, преграждая Антону путь.

– Ну как…, кто такой? Участковый наш новый! – соврал клиент, – жалоба на тебя от соседей! Орешь много, концерты устраиваешь, спать мешаешь! – сам того не желая вызвал он на себя новый гнев жены.

– Я, – ору много…?! – усилила голос супруга, тыкая рукой себе в грудь с брызжущими искрами из глаз, – я, концерты устраиваю…?! Я – спать мешаю…!? Гражданин участковый, подскажите пожалуйста, – замотала хозяйка бесформенной, с прической как у барашка головой, становясь кирпично-красной, – какие такие концерты я устраиваю, если меня две недели не было дома? А? – допытывалась Люся, уставившись любопытными глазами на двух мужчин.

– Извините, простите! – попытался вырваться Антон за дверь.

– Стоять! – задержала его разгневанная Люся, в бурую крапинку.

– А…, а…, у вас варенье закипело! – произнес курьер, отвлекая жену клиента.

– Варенье! – спохватилась хозяйка, забыв про все, удаляясь от двери, – варенье…?

Антон вырвался из квартиры и дал стрекача.

– Куда! Стоять!

– Меня люди ждут! – оправдался он, бегом пересчитывая лестницы.

– Паскуда – барракуда! – раздался орущий женский голос.

– Я тебе все объясню! – продолжал успокаивать ее муж.

У подъезда Антон не задерживался…, «вдруг Люся вырвется на свободу…?» «Надо быстрее от сюда валить…» «А сегодня еще денек выдался жаркий…!» «Попить бы воды, а лучше что-нибудь поесть…». Вода в бутылке закончилась. Он пошарил по карманам. «Сто рублей! Хватит лишь на бутылку воды и доширак». Антон набрал отцу: – папа, привет! Мне нужны деньги, хоть самую малость.

– Сынок, давай вечером, у меня сейчас важное совещание…

– Давай, – согласился сын, – пока, – скинул Антон и набрал одному из близнецов:

– Кеша, кинь мне на карту пятьсот рублей.

– Не могу сейчас. Мы с Маратом Филимоновичем на деловой встрече…, ближе к вечеру или позвони Стеше.

– Стеша, перешли мне сколько не жалко, уж больно есть охота…, – позвонил он второму брату.

– Не получится…, я вчера потерял банковскую карту. Пришлось заблокировать, до перевыпуска.

«Не могу, не могу…, что ж, вода и доширак, до здравствуют!»

Ему достаточно сильно хотелось и поесть, и попить, но до двух ему еще надо успеть по одному заказу, так что придется потерпеть. «Потерпеть…!» Он до сих пор и не знал, что такое – «терпеть…» «Все и сразу – был его девиз по жизни». А на улице установилась ясная, прозрачная солнечная жара и где бы оживляющей воды раздобыть?

Отправившись на следующий заказ, где он уже однажды был, (выдавал карту Райченко Екатерине), Антон нажал на звонок. Дверь никто не открывал… Прождав с минуту, он позвонил еще раз. «Никого?» Дверь заиграла замком, открываясь на распашку и самое интересное – никого!

– Проходите! – прокричал девичий голос.

«– Ладно», – принял он приглашение и зашел в квартиру. Из ванны доносился голос: – располагайтесь в комнате, я сейчас!

«Зачем мне располагаться в комнате?» – усомнился Антон. – Спасибо, я тут постою! – отказал курьер голосу из ванны, оставшись стоять в коридоре. – Я к Ступиной Анне, – на всякий случай решил он предупредить.

– Прошу вас! – предстала перед ним мокрая девица, вышедшая из ванны, в прозрачном пеньюаре. – Помните меня?

– Вы Анна?

– Даже лучше…, – сказала она сердечными нотами, смакуя эти два слова. – Пообещали со мною встретится в выходной и исчезли…, – уклончиво ответила сексапильная девушка на вопрос курьера, – а я, представляете, все это время не могу вас забыть! – пропела она мелодичным полуголосом. И приблизившись к Антону поближе, глядя на него в упор заговорила мармеладным тоном: – черные завораживающие глаза…, густые волосы…, нос как у голливудского актера и губы, идеального формата! Так и напрашиваются, чтобы их поцеловали…

Антон превратился в ледышку. Не дышит, не шелохнется. Он не привык, чтобы на него так нападали. Сквозь засохшее горло он еле повторил ей свой вопрос: – Вы Анна?

– А вы как думаете, похожа я на Анну?

Антон пожал плечами: – я на работе, все-таки вы Анна?

– Я, Анна Ступина! – услышал он за своей спиной. – Ленка, имей совесть, не приставай к молодому человеку! – пристыдила ее Аня.

– Ну, ладненько, может еще свидимся…, – просвистела девица-красная и нагло рассмеявшись, блеснув ровными белоснежными зубами и исчезла куда-то… Курьер повернулся к Ступиной Анне, которая представляла собой толстушку, шире, чем была клиентка до этого.

– Мне порекомендовала карту двоюродная сестра. Говорит удобная в использовании… – разумно аргументировала девушка.

– Так и есть. Паспорт пожалуйста, – обрадовался про себя Антон, что еще немного и он свалит из этой квартиры, где его накрыло холодом, от через чур сексапильной девицы…

Вручив карту, он вышел на улицу и расправив спину, потянулся… «Сейчас бы искупаться» – подумал он, вспомнив про велосипед, которого не оказалось на месте. «Ну и понедельник!» А тут уже желудок напоминал о себе …

Вернувшись на работу, он смел за считанные минуты свой аппетитный доширак, запивая водичкой. Мозг включился, заставляя Антона подпрыгнуть на стуле – «велосипед!» Он же сам его пристегнул между первым и вторым этажом! Вот это да! – «перегрелся головой», да так, что вконец забыл, куда пристегнул своего коня, лишь бы велосипед оставался целым на том же месте.

В эту же минуту, у него звякнул телефон и на дисплее появилось сообщение: «зачисление зарплаты – 8000 рублей». «Раньше он кричал богат, когда банк-онлайн отображал восемь миллионов, а теперь для него огромные деньги не много, не мало – восемь тысяч…

– Класс! Я богат! – заиграло настроение на лице Антона. Вторая половина дня, прошла куда более позитивнее, чем первая.

Кое как отработав понедельник, Антон плавненько докатился до субботы…а там и воскресенье.

12

В воскресный день солнце смолило, устроив солнечный удар, а на тончайшем полотне синего неба ни единой тучки. И густая листа, устроившаяся тень, сдерживая натиск, чахла и сохла, ставя под удар свои пышные кроны.

Двое из яйца ворвались к Антону домой и устроив ему кофе, преподнеся его под спящий нос, накинулись будить безмятежно спящего. Антон непроизвольно отмахнулся, выливая кофе на постель.

– Что…, что это такое?! – взъерошился Антон, спросонок. – Хватит вламываться ко мне в квартиру и верните мне мои запасные ключи! – раздраженно произнес он, увидев перед собой двух братьев.

– Доброе утро! – поздоровались Кеша и Стеша с отутюженным видом. – Велено доставить к отцу!

– Не доброе! – фыркнул Антон, с сонно-заторможенным лицом. – В последнее время…, ваши лица не к добру, если я их вижу по утрам и оставьте ключи от моей квартиры на комоде, тогда я поеду к отцу. Не оставите – не поеду! – выдвинул он им меморандум, хмуро перекосив брови. – И не надо так на меня смотреть! А вдруг я с девушкой, в конце концов… отрываюсь с ней в эту самую минуту от земли!

Братья опустили глаза, покраснев.

– И все же надо сначала с Маратом Филимоновичем переговорить об этом…, – стыдливо пробурчал Кеша.

– Ага! И прежде, чем мне привести к себе барышню, мне тоже необходимо сначала посоветоваться с Маратом Филимоновичем, – колко отозвался Антоша с испорченным настроением.

– Мы хотели как лучше! – защитился Стеша безлукавым выражением лица.

– Отлично! У вас получилось, облить меня и мою кровать… Я мыться! – остреньким взглядом окинул их Антон, скрываясь в ванной, заставив себя ждать битый час, выпив потом неспеша кофе и задумываясь, еще час перебирал одежду на выход.

– Хорошо, что мы так рано его разбудили…, – подметил Кеша, терпеливый от природы.

– Точно! – поддакнул Стеша, спокойный по характеру.

13

Огромная территория вокруг семейного дома Ивушкиных, выглядела ухоженной в компании дубов великолепных, кустов ровно подстриженных и часто насажанных кипарисов. Приземистые деревца, зеленый ровный покров, цветы в клумбах, скамеечки с тентом вокруг фонтанчика – эстетичный ландшафт, солнечный фитоклимат для прогулок по проложенным плиткой дорожкам, где любила гулять мама Антона, сотворив всю эту красоту по своему личному дизайну.

Отец – презентабельный мужчина, с блестящей жилкой бизнесмена, с налитой, нестареющей внешностью встретил свое чадо, испытывая сердечность и благосклонность, сразу же пригласил его за обеденный стол.

Амелия Серафимовна – красивая женщина, с тонкими очерченным лицо и белизной кожи, завидев сына испытала ужас за сына, который сильно похудел.

– Матушка, ну полно вам, расслабьтесь и успокойтесь, пусть хоть работа из него человека сделает! Посмотри на него, ему закалка идет на пользу! Да сын!? – мягко произнес отец, замечая у сына перемену в характере.

– Конечно, пап! – ответил сын, наедая за обе щеки.

– Как работается, все ли получается?

– Нормально работается, все получается, – без сомнений ответил Антон, приняв свою участь, как должное.

– Молодчина! Обедай и пройдем потом ко мне в кабинет, расскажешь подробности…

– Непременно, пап.

После обеда, Марат Филимонович, закрылся в кабинете с сыном, устраиваясь поудобнее:

– Рассказывай сынок, мне нужна конкретная информация.

– «Мобил-сервис» активно распространяет потребительскую карту «покупки», привлекая тем самым новый контингент и расширяя свою основную клиентскую базу. Это им дает новые возможности… Думаю, такой маркетинговый ход, в целом позволит укрепить им свои позиции на рынке, – выложил Антон, что знал с возмужавшим взглядом и твердостью в голосе.

Отец призадумался, прикусывая черный ус: – Ну какая им от этого выгода? Если шестьдесят – семьдесят процентов неплатежеспособны вернуть заем по карте «покупки»? Они так обанкротятся…

– Может они с этого получают всего лишь свое вознаграждение, как сторонняя организация? Да и потом… Клиенты довольны, проценты по комиссии не грабительские, пользоваться можно. Отзывы отличные. Спрос порождает предложение…

– В этом ты прав, – голос отца звучал изысканно-холодным, – но долго не засиживайся на месте курьера и пробивай себе дорожку наверх! Обратись в отдел по подбору персонала, напомни о себе, может и вакансия подвернется. Мне нужны цифры!

– Постараюсь, пап, мне и самому надоело в курьерах бегать…

– Вот и не бегай! – заключил Марат Филимонович, окончательно закрыв тему.

– У меня тоже к тебе есть просьба, папа.

– Какая?

– Прошу вернуть мне мои запасные ключи. Мне надоело, что близнецы беспардонно приходят ко мне в квартиру.

– Антон, сын мой, пойми меня правильно…, – положил Марат Филимонович свою руку на плечо сына, – отдать не могу, мало ли что, а ключи заберу у охраны, обещаю!

– Хотя бы так…, – не настаивал Антон, уступая.

– А теперь пошли к маме, она нас ждет…

Семья вновь собралась за столом на чаепитии, и мама настоятельно угощала:

– Сыночек, попробуй тортик, хоть кусочек, твоя крестная, тетя Наира, передала от своей фамильной кондитерской, – деликатно сказала Амелия Серафимовна, переходя в наступление: – она спрашивает, когда ты уж нам невесту представишь… Вся родня желает погулять на свадьбе…

– Амелия, дорогая, пусть для начала он себе стаж наработает, а уж потом о невестах будет думать. Все-таки у нас так заведено, что мужчина кормилец, – заступился отец, намереваясь, чтобы сын поработал подольше, не отвлекаясь на невест.

Амелия бережливо одарила своего супруга взглядом и улыбкой, озаряясь бесконечно добрым светом: – конечно, милый, но все же… Годы идут, хотелось бы внуков.

– Женится! Надеюсь, подберет себе достойную невесту. А если не подберет, так мы подберем, – вовремя поменял отец тактику и подыграл матери, улыбаясь под усами.

– Папа, я вообще никогда не женюсь! – отрезал Антон с холодным сердцем, чуть не подавившись куском торта.

– Ты эти разговоры прекращай тут! – пресек его отец. – Человек приходит на землю, чтобы научиться зарабатывать, продлить свой род и посадить дерево!

– Спасибо за торт! Тете Наире передавайте привет, – замешкался Антон, зарозовев, засуетился, чуя, что пора тикать от родителей. – Торт был вкусный, а теперь, если вы не против, мои уважаемые родители, я поеду к себе домой, ибо завтра понедельник и мне снова на работу.

– Может ты еще посидишь с нами, сыночек, так редко видимся? – скромно спросила Амелия Серафимовна, с живым трепетом в глазах.

Отец настойчиво посмотрел на Антона и с явной решительностью заявил: – пора тебе сынок снова начинать соблюдать наши воскресные традиции.

– Ладно, выпью еще чашку чая…, но без разговоров о невестах, – уверенно проявил себя сын, внушая к себе уважение отца и матери.

14

И снова жаркий понедельник застал Антона врасплох. На горячую линию, на него поступила жалоба от некой Елены Часовой.

– Это какая-то ошибка, у меня не было такой клиентки!? – недоумевал курьер перед Тарасом Медковым.

– Выяснять это – времени нету, – не хотел начальник вникать в нелепую проблему. – Она недовольна обслуживанием. Елене Часовой одобрили карту «покупки», придется тебе ее доставить. Держи координаты.

Антон прочитал адрес: – и сразу понял, что за девица! «Опять она! Кошмар! Он не поедет туда! Ни за что!» Прилипчивая, развратная особа! – слишком таких он не любил, хоть и был дружелюбным с девчонками.

Тарас Медков надзирал за ним своими назойливыми глазами, внушая, «что надо Антон. Надо!»

Помимо Елены Часовой, заказов было уйму. Карта «покупки» подобно спаму, распространялась от одного к другому, охватывая все больше населения.

Антон оценил объем своей работы, и до того ему стало жалко себя, что охватила его внезапно острейшая скорбь и вспомнился ему на секунду тот сбитый чувак… «Заплакать бы, чтобы никто не видел! Но даже если он заплачет, то к Елене ему все равно придется ехать!»

В их отделе зазвонил телефон. Тарас Медков поднял трубку: – доброе утро, курьерский отдел, Медков Тарас слушает. – что, Ивушкин? Конечно работает, хорошо зарекомендовал себя. Угу. Понял вас, передам. Ожидаем завтра нового курьера….

Антон с нетерпением навострил уши. «Что опять Ивушкин? Еще одна жалоба?»

– Поздравляю! – положил трубку Медков Тарас, – тебя повышают и завтра ждут в десять утра в отделе персонала.

– Что!? Отличная новость! – порадовался он, скрывая свою доблестную улыбку. «Понедельники иногда приносят и приятные сюрпризы!!!»

– Но, сегодня ты еще курьер! – напомнил ему Тарас. – Так что, не расслабляйся!

– Безусловно! – не спорил Антон, которому тут же пришла идея, как доставить Елене Часовой карту «покупки».

Перед доставкой он набрал Кеше и наплел ему: – выручай! Девушка, красавица, так и мечтает с тобой познакомиться!

– Что мне надо для этого сделать?

– Все просто, доставить ей карту. Она будет счастлива при виде такого светозарного силача как ты!

– Не вопрос!

– Супер! Я позже напишу тебе точное время, пока я управлюсь по остальным адресам.

– Окей. До связи в таком случае! – отключился Кеша.

Антон покрутил свой мобильник и почувствовал в этот момент тошноту, подступившую к горлу. «Как-то не по-мужски прятаться, даже если клиентка и слишком навязчивая, а он уже Кеше позвонил».

В половине второго, Кеша был на месте, даже рубашку одел поинтереснее, понаряднее и смотрелся видным женихом: – Ты сам то, где, я уже жду тебя?

– Подъезжаю на «велопченке», жди, – ответил Антон и скинув вызов, появился в кругозоре придомовой территории.

– Я готов, идем знакомиться? – спросил у него Кеша, улыбаясь упоенно.

– Знаешь, что? – уставился Антон неподдельно-порядочными глазами на отцовского охранника.

– Что?

– Думаю, она тебе не подойдет…, – на попятную пошел Антон. – Извини дружище, что оторвал тебя от своих дел.

Кеша с неясным чувством задергал на себе свою рубашку, щупая свою барсетку: – так друзья не поступают! – выдал он, неласково.

– Спокойно, спокойно, – тут же поменял свое мнение Антон, заметив, как занервничал Кеша. – Подожди, не начинай кипятиться, сейчас что-нибудь придумаем… – Пойдем вместе, я вручу ей карту, а ты подождешь в подъезде, потом постучишься со словами, – Антон Маратович, вас срочно вызывают на работу.

– Все ясно?

– Ясно! – окрылился Кеша, согласный на любой вариант.

Антон снова задумался, отойдя в тень от солнца. – Нет, бред какой-то! … Сейчас, сейчас… Придумал! Идешь и просто вручаешь ей карту, а спросит про курьера, скажешь, что его уволили! Не забудь взять с нее подпись и сфотографировать ее паспорт. Елена Часовая! Понял?

– Понял!

– Держи договор, карту и действуй! – отправил Антон своего поручителя, оставшись ждать на улице. «А как поступить по – другому, если человек зажегся познакомиться с девушкой!»

Кеша осторожно поднялся по ступенькам. Можно было и на лифте, но по ступенькам есть время собраться, сконцентрироваться, еще раз прокрутить «что – да – как». Вот наконец, уперся лбом в нужную дверь. Позвонил, подождал. Пару капель холодного пота выступили на лбу. Дверь открылась и перед ним очутилась стройная горячая девушка, в полуоткрытом прозрачном халатике.

Кеша застеснялся: – здравствуйте! Мне…, мне…, – замялся он, забыв за чем пришел.

– Кого вам? – спросила девушка, нетерпеливо.

– Елену Часовую! – собрался с мыслями Кеша. – Я курьер!

– Курьер!? – не вас вообще то я ждала…, – произнесла она жеманно, с надменным безразличием.

– Того уволили…

– У…, жаль то, как… Дура, что на него пожаловалась… Мне и в голову не могло прийти, что его так сразу и уволят, – видать дошло до столь недальновидной красотки. – Заходите! – ничего ей не оставалось, как впустить курьера и получить карту.

Кеша попал во внутрь. Протянул красотке договор на подпись. – И паспорт ваш, пожалуйста, – напомнил он.

– Держите, – обиженно подала она ему свой документ.

Кеше даже посочувствовал ей, что же она так…, Щелкнув телефоном паспортные данные он уж собрался предложить ей свою кандидатуру, как в комнате заиграла Венгерская рапсодия. Музыка захватила его…

– Эй? Вы что застыли? Карту давайте и можете идти! – невежливо пролепетала клиентка, утирая слюнки.

Кеша отдал карту и направился туда, откуда доносилась величайшая из всех времен музыка… Двери, были открыты и на кресле сидела благодарная слушательница этой самой созерцательной музыки, устремившаяся взглядом куда-то в стену.

– Рапсодия. Играет Сергей Тарасов! Божественно! – прокомментировал он вслух, не пропуская ни одной ноты.

Слушательница оторвала голову от стены и повернулась в сторону Кеши, их глаза встретились. – Вы любите рапсодию? – спросила она.

– Обожаю!

– И я! – глаза слушательницы зажглись благодатным светом, встретив родственную душу.

– Я, Иннокентий Киселев, но все меня называют просто – Кешей, – представился большой человек, протягивая свою ручищу.

– Очень приятно, Анна Ступина! – слушательница поднялась с кресла и подойдя к Кеше с легкостью пожала его ладонь, утонув в ней, – ой, какая у вас рука, мягкая, мясистая!

– Да?! Не задумывался как-то…, – стушевался курьер.

– Такие руки бывают у обладателей с добрым нравом, – методично разъяснила она.

– Даже так? Вроде я люблю кошек…, маму и своего брата, ну и всех людей…, – не знал, как в эту минуту преподнести себя Иннокентий.

– Чудесно! – воскликнула она, не отрываясь от своего собеседника.

– А давайте сходим с вами на рапсодию! Вы как смотрите на мое приглашение? – подсуетился Кеша.

– На рапсодию? В исполнении Сергея Тарасова?

– Да! Приглашаю. Куплю билеты в первый ряд.

– В первый ряд даже?! Фантастика! С удовольствием схожу с вами…

– Спасибо Анна, и чтобы мы не потерялись, вы не могли мне дать свой номер телефона.

– Записывайте! – продиктовала ему номер новая знакомая.

– Тогда до встречи? – осторожно спросил Кеша.

– До встречи, Иннокентий. Буду ждать от вас звонка!

– Обязательно! – поцеловал он на прощание руку Анны и удалился, замечая открытый от удивления рот Елены Часовой.

Антон насчитал тысячу шагов, вокруг подъезда, пока ждал Кешу: – ты что так долго?! Все в порядке? – налетел он на Кешу с расспросами, глядя, как тот вышел с загадочно-блестящими глазами.

– Даже больше! Я познакомился с такой волшебницей! Чуткой, тонкой, культурной! Спасибо тебе Антон! Антоша…! – подхватил Кеша своего свата.

– Эй! Эй! Поставь на землю! – не оценил Антон порыв влюбленного. – Ты про кого говоришь? Про Елену Часовую?

– Да нет же! Нет! Анна Ступина! Красавица с круглыми формами!

– Поздравляю тебя, браток!

– Поехали, Антон! Прокачу тебя куда скажешь…, – расположился духом охранник, взбудораженный личным счастьем.

– Поехали! Велосипед только закинь мой!

15

Ночью прошел звонкий ливень, добросовестно поработав, сбивая листочки с веток и оставляя на асфальте крупные лужи. А утром вспыхнула солнечная завязь, переплетаясь синевой с кучерявыми облаками. И тонкая, бодрая по-летнему свежесть исходила к обеду на нет, обрастая удушливой пылью.

Во вторник «Мобил-сервис» снова распахнул перед Ивушкиным свои гостеприимные двери. В десять утра он зашел в бухгалтерию, подписать перевод на новую должность «финансового аналитика».

Его изрядным радостным чувствам не было предела. Душа улыбалась во всю ширь. «Он умничка…, он молодец! Все само пришло к нему в руки, надо всего-то немного было потерпеть…»

– Молодой человек, подпишите здесь! …, предоставил бухгалтер документ на подпись. – Ивушкин! – отозвала она мечтательного черноглазого парня, видя, как тот ее не слышит.

– А…, что?

– Подпишите документ о вашем переводе на другую должность, вот здесь…, – тыкнула ему сотрудница, подсказывая на документ. – Число и подпись. Спасибо, можете подняться на третий этаж, старший офис-менеджер Лимонова Лида.

– На третий этаж?

– На третий этаж, финансовый отдел. Лимонова Лида подскажет вам ваше рабочее место и когда вам приступить к работе. Сегодня или завтра.

– Хорошо, спасибо. Всего доброго, – покинул Антон бухгалтерию, объятый рвением к работе. «Он готов приступить. Хоть сейчас, хоть завтра!»

Поднявшись на лифте на третий этаж, его обдало офисным запахом. Кофе, духи, ботинки, носки… Выбритые молодые люди, приглаженные в хорошие костюмчики, среди которых две девушки. Одна из них, с удивительными карими глазами, приветливо окинула Антона и оторвавшись от работы, представилась новому сотруднику: – старший менеджер Лимонова Лида.

– Очень приятно, Антон, – сдержанно представился он.

– Держите временный пропуск на неделю, завтра я сфотографирую вас на постоянный.

– Спасибо.

– Ну что ж, Антон, проходите, смотрите. Здесь ваш стол, компьютер. Если нужны будут канцелярские принадлежности, обращайтесь ко мне. Девушка, которая здесь работала, уходит в декрет. Сегодня она сдает отчет и освободит вам стол. Завтра мы, со всем коллективом ждем вас в десять утра!

– Буду обязательно! – провел Антон любопытными глазами по офису. Его рабочий стол, на окнах жалюзи, кондиционер, прохлада.

– Одну минуточку, я представлю вас всем, – задержала его Лимонова Лида:

– Уважаемые коллеги! – деловито прозвучал ее голос. Коллеги оторвали свои головы в сторону новенького. – Разрешите вам представить нашего нового финансового аналитика, – Антона, – плавно лился ее голос. – Завтра он приступит к работе. Скажем ему – добро пожаловать, Антон!

– Добро пожаловать, Антон…, – кто вкривь, кто вкось, – вымолвили голоса офисников, оторвавших от работы свои головы.

– Что же так не дружно, ребята!? – поднапрягла всех Лимонова Лида, настойчиво.

– ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ, Антон! – громко и ровно прозвучал ответ.

– Совсем другое дело, до завтра Антон, – радушно произнесла Лида, провожая слегка на выход.

– До завтра.

Сотрудники подождали, пока новенький ушел и зашептались.

– Нет, Тань, ты видела этого черкеса? – первым спросил Федор.

– Почему черкес? – недоуменно переспросила Таня, которой понравилась кричащая внешность новенького.

– Потому что нос как у коршуна! – подытожил Федор, который что думал, то и говорил.

– А, по-моему, он норм, – вступился малозаметный парень Коля, не отрывая глаз от компьютера.

– Откуда тебе знать? В первую неделю и узнаем, устроим ему проверочку! – намекнул всем Степа, сидевший рядом с Колей.

– Я за, – проголосовал Тимур, предок далекого монголо-татарского иго.

– И я…, давно не над кем не глумились, – примкнул своим голосом Федор со своеобразным характером.

– Я воздержусь, и скорее всего он не черкес, хотя и черкесы все красивые, жгучие и брутальные. Он скорее ближе к Джеймс Бонд, – преподнесла Таня, бывающая иногда и неуступчивой. – И тебе бы не помешало не делать глупости, – призвала она к благоразумию своего мужа, Тимура, с которым и познакомилась здесь…, как год назад и уже успела ввязаться в узы брака, о чем иногда даже жалела…

– Ну, Танюша, про Джеймс Бонда ты загнула, и не ясно, чего это ты так про меня не говоришь, я еще пока твой муж и тоже брутальный и красив собой, – ввязался в дискуссию Тимур, с задетым самолюбием. – И с какой кстати мы должны к нему испытывать жалость, – не все же правоведы как ты… Этого коршуна для начала, нужно проверить на зубок. Выдержит – останется. А не впишется, так скатертью ему дорога…, – объяснился офисный муж с драгоценной женой.

– Делайте, как знаете! – огрызнулась Таня и уткнулась работать.

16

Послеполуденное солнце низко встало над домой, доставая лучами лишь ветвистую макушку высокого дерева, подсвечивая листочки естественным зеленым золотом, когда сам двор уже отчасти потемнел.

Антон, с чудодейственным настроением, набрал отцу и сообщил, что он теперь финансовый аналитик!

– Недурно, сынок! – скромно поддержал отец сына по телефону. – Собирай актуальные данные, потом мне доложишь. И еще, есть один нюанс.

– Нюанс? – уточнил Антон, струхнув на секунду, не зная о чем пойдет дальше речь.

– Главное, не показывайся на глаза владельцу компании Юрину Георгию Юрьевичу. Хоть он и видел тебя один раз, да и то маленьким, но мало ли… Думаю, если он пронюхает, не так меня поймет.

– Не сомневайся, пап, постараюсь.

– Полагаюсь на тебя. Расскажу маме про твои успехи. В воскресенье мы ждем тебя на обед.

– Да, пап.

– Ладно, Антоша, готовься, а то у меня еще дела.

– Пока.

– Пока.

Вечером к Антону нагрянули Кеша со Стешей, на этот раз с разрешения самого Антона. Заказали три огромных пиццы. Каждому по круглой сырной окружности.

Антон достал из гардероба самый дорогой костюм. Примерив, понял, что выглядит в нем нелепо. Брюки болтались в поясе, а пиджак излишне висел на спине.

– Похудел, похудел…, – подметили братья, меткими и точными глазами.

Антон посмотрел в их сторону: «кто из них, кто – с первого раза и не разберешь».

– Ну прям рассматривать тебя не будут! Ремнем подвяжись, – посоветовал Кеша по-хозяйски.

– Лучше бы отец дал денег… – Однозначно нужен новый костюм и может не один. Посмотрите, ну не смотрится даже с ремнем! – страдальческим голосом произнес Антон.

– Да, – подтвердил Кеша

– Не смотрится, – определил Стеша, выразительно взглянув на Антона голубыми глазами.

– Звони отцу! – напутствовал Кеша.

– Проси денег! – исчерпывающе надавил Стеша.

– Пошел звонить, – решился Антон, держа в руках телефон, лишенный всяких поблажек.

Привезли пиццу и двое из яйца налегли аппетитно есть, тщательно пережевывая и быстро проглатывая, напрочь забыв про Антона.

– Папа денег переслал! – заорал Антон из комнаты.

Братья в этот момент перестали жевать, прислушиваясь, что в добавок донесется из комнаты.

– Поехали покупать мне костюм! – предстал перед ними фартовый Антон.

– Да, где сейчас купишь? Ночь уж?! И мы не успели поесть!

– Вы как отсталые… Всего на всего восемь вечера. Например, ГУМ работает до десяти! Успеем, если поспешим…

– Раз так, ради тебя Антоша, мы пиццу потом доедим, – уступил обаятельный Кеша.

– Ради тебя на все, – выразил свое мнение не менее обаятельный Стеша, остановившись на половине от целого.

– Ценю вас за это! – подбодрил их Антон, направляясь за костюмом. Близнецы ему положительно начинали нравиться.

Неяркие краски ночи сгущались и сумрачное небо темнело, на котором уже блекло замаячили звезды. А дрема сладенькая, напуская на всех крепкий сон, неторопливо блуждая, прохаживалась по улочкам.

17

Утро было, что ни есть, самым добрым из всех, что когда-то имело место у Антона… Костюмчик, цвета оливы, сидел как влитой; белая рубашка, светлые туфли, швейцарские часы. Антон нравился сам себе и отметил, как комфортно ему ощущается в этом аутфите. Да и мыслишки в голове потекли согласно образу: – серьезные, важные, правильные, уместные.

С таким багажом он и прибыл на работу, включил компьютер, уселся на крутящееся кресло. «Сейчас в его руках загорит, заспорится дело… Ни как иначе. Он же умный, толковый парень, имеет высшее образование…»

Офисники переглянулись на вскидку: – какой эпохальный завелся тут в офисе. «Ну костюмчик то одел, а из себя то, что представляет?»

Лимонова Лида подошла к Антону, многозначаще взглянув, поздоровалась: – доброе утро.

– Доброе, – вежлив ответил новенький.

– Прости что говорю об этом, – начала она, как бы извиняясь, – но, нашу декретницу вчера вырвало прямо на отчет, – Лида поморщилась слегка, вспоминая. – Не представляю даже как так получилось, но отчет испорчен. Так что придется тебе его переделывать. На компьютере есть ее папка, открывай ее. С программой – офис менеджер работал когда-нибудь?

– Ну да…, опыт имеется.

– Если что – то не знаешь, можете обратиться к Татьяне. Она коуч, – подскажет, обучит. Это ее работа.

– Буду иметь ввиду. Спасибо, – поблагодарил офис-менеджера Антон.

Проведя за компьютером целых три часа, он почувствовал свой опухший мозг, или же если сказать по-другому, не имение вообще такового. Ивушкин начал было сожалеть, что вообще ввязался в эту работу, и казалось, вот-вот начнет проклинать тот день, от которого потянулась целая цепь событий, проведших его в нынешнюю точку. Он выглядел в собственных глазах дураком, а может просто не выспался…? Напрягаясь умом, Антон никак не мог разобраться в числовых комбинациях, откуда и что берется, складываясь в нетривиальные решения.

Ребята, в свой первый перерыв, устроили на диванах сонм, окутывая комнату для отдыха дымкой кофе. Они нестеснительно выкидывали подколы, порой грубые и неотесанные в сторону новенького.

– Внимание, сегодня в нашем офисе посадили тупой саженец, скрещенный с деревом – туполь, называется, – съехидничал Федор, молодой, не женатый.

– Дичок-новичок, без пользы для общества, –продолжил глумиться Степа, со слабым рыжеватым оттенком волосом.

– Старается человек, с первого раза ни у кого не получается, – держался в стороне Николай, лишний раз не ввязывающий ни в какие растабары.

Степа, Тимур и Федор – смачно заржали, закатывая глаза.

– Вы чего ржете? – строго спросила Таня. – Лида сказала, что его взяли без опыта работы.

– Разочарование с первого раза. Туполь, да еще без опыта, – продолжил неробкий Тимур.

– А вы как будто, сразу умными родились…, – недоумевала Таня.

Парни разошлись смехом…

– Совершенно, верно…, ум дается от рождения…, в отличии от «туполя» – подметил Степа, немного успокоившись.

– Ага…, вижу ваши умы, как первое время не могли отличить разницу между хеджированием и натуральным хеджированием.

– Прям четко потопила нас, – сказал Тимур и парни загоготали…

– Ну мы же не «туполь» и быстро набрались совершенства, в отличии от молодого бегунка, – рассудил Федор, мнивший о себе многое.

– Может этот бегунок выше пенька и не вырастит! – озвучил Тимур, показывая свои белые ровные зубы.

– Ждать не будем, сразу на дрова его и в щепки! – понесло Степу, забыв про офисную мораль.

– Ату его, ату! – выставила троица палец вниз. Николай в отличии от трех друзей воздержался…

– Я не с вами! – отстранилась от них Таня, отходя от кучки заседал на несколько шагов.

– Главное, ты нас не выдавай! – несерьезно попросил Тимур свою жену, отколовшуюся от их компании.

– А он вообще кто? – озадачился Николай, с серьезно-подозрительным выражением разведчика.

Сотрудники перестали глумиться…

– Действительно ржем как придурки, а вдруг он засланный? – резонно сказал Тимур, обращаясь к друзьям. – Казачок… «Казачок- молодочок», кто его не тронет, тот «засерый» волк, – сорвалось с языка Тимура.

Федор со Степой задержали дыхание и заржали с новой силой, гогоча на весь третий этаж. – Казачок! Кликуха что-надо! Казачок без опыта казачка! Конечно тронем, просветим, обучим, научим… Накормим, печь растопим, спать положим!

– Что за посиделки тут устроили? – спросила Лимонова, вникая глазами в каждого сотрудника. – Танюша я положила тебе на стол ножницы, как ты просила. – Смотри, они очень острые. Прислали такие.

– Спасибо, – ушла миленькая Таня за свой рабочий стол.

– Расходитесь! – приказала Лида, произнося это жестко.

Парни, еле сдерживаясь, чтобы не рассмеяться снова, потянулись к рабочим местам, приниматься за работу.

Таня следила за Антоном, точнее за его спиной, прикрывающей собой монитор персонального компьютера. Милосердие завладело ею – (сидит, мучается. Ни пьет, ни отойдет, хотя первый перерыв давно прошел). «А ее так и раздирает ему помочь…» В принципе программа несложная, да таблицы Microsoft Excel и простому обывателю понятны.

Она окинула взглядом своего мужа, «та еще вредина», но любовь зла не спрашивает кого любить, и «пусть муж не умничает, а новенькому она предложит свою помощь, и все увидят, что он нормальный парень…»

Танюшка просигналила себе и подошла к Антону: – привет, я Таня!

Антон испуганно одернулся от компьютера с красными, воспаленными глазами: – Таня? Я – Антон!

– Ну как, разобрался? Нужна помощь?

– Разбираюсь!

– Может все-таки подсказать что…? – докучала ему Таня с тихим видом.

– Нет, нет!

– Точно?

– Сказал же сам разберусь! Не нужно ничего подсказывать! – огрызнулся Антон, отворачиваясь от рядом стоящей Тани, и темно-красным румянцем воспламенились ее щеки, разозлившись крепко на новичка. Вернувшись за свой стол, Таня безвозвратно постановила – война так война!

Офисники вздрогнули и покосились в сторону молоденького «казачка», – «с этого все и начинается, когда тебе протягивают руку по-доброму, а ты туполем прикидываешься».

Антон усиленно думал над отчетом; передумал все что можно… Складывал арифметику, вычислял проценты, умножал, искал корень. А в конце укрепился в том, что у него в голове вакуум, и он ни на что не годен…

«Папе нужны цифры? – взбунтовался Антон от усталости, забыв про здравый смысл – так взять этот облеванный отчет, унести с собой и вручить папаше! Хотел владеть данными – получай! И не возвращаться сюда никогда больше и близко, в эту поганую компанию, ибо он непроходимый тупица, который ничего не понимает, либо ему подсунули что-то уму непостижимое! И «эта» пристала, как ее там – Танечка? Неужели не видит, что ему не до нее сейчас, когда у него взрыв мозга! И как ни крути, он мужчина, должен во всем сам разобраться, да не получается! – мучила, дергала Антона, тщедушная коловерть в опухшей голове»

Позволив себе минуту перерыва, он отправился к мягким диванам, где в аппарате купил себе кофе, подошел к светлому окну, очистился около него от дурных мыслей, вдохнул жаркого сквозного ветра. «Вот оно блаженство! Он и кофе, кофе и он, и пошла бы эта работа к «мамочке ядреной», – и сразу ему полегчало, хоть и знал, что не прав.

И выпив нектар из солнечных обжаренных зерен, он почувствовал прилив энергии, силы, стойкости. «Не кисни, зубы стисни!» – подбодрил себя Антон. «Иди работай, покоряй вершины завтрашнего дня», – напел ему мозг, возвращаясь на рабочее место, где, скинув свой пиджак, он почувствовал дремоту, позевал пару раз и заснул глубоко…

Рабочий день подходил к концу. Тимур прошептал Тане, намекая: – мне кажется пришла пора причинить казачку какую-нибудь пакость!?

– Сама за себя отвечу! – ожесточенно ответила супруга и увидев острые ножницы, – как предупреждала ее Лида, тут же сообразила, как за себя отомстить. «То – что надо!» – схватила она ножницы, и подошла к Антошкиному шикарному пиджаку, нагло перерезая, чикая правый рукав пополам. Сердце екало, казачок мог проснуться, но месть завершилась в пользу Тани. Эфемерно, она продемонстрировала всем, кто в офисе хозяин.

Лида появилась из-за своего перекрытия: – ребята, ко мне есть какие-нибудь вопросы, а то я отпросилась у Георгия Юрьевича пораньше.

– Нет, никаких, – ответили офисники, сами рвущиеся на свободу.

– В таком случае, пока! – попрощалась со всеми Лимонова, зрительно объяв спящего Антона, но промолчав, прошла мимо и испарилась вовсе.

«Ну раз Лида ушла, то можно и им валить», – обрадовались офисники и соскочили со своих мест, в намерении быстренько улизнуть домой.

Антон, заслышав суету, очнулся, поводил своими заспанными глазами вокруг, осознав, что он еще в офисе, и спит перед компом. Проверив время на наручных часах, он увидел «без пятнадцати шесть». Почесав затылок, он обратно втиснулся в пиджак и застыл в образе статуи. «Ему чудится что ли? Что с его пиджаком? – повел он рукой вверх и вниз посмотрел на рукав безумными глазами. Ровненький отрез ткани уродливо открывал руку от запястья до локтя.

18

Сотрудники все как один, облили новенького своим равнодушием и оставили его недоумевать в пустом офисе, с потухшим светом… Нежилой офис зловеще выпроваживал его: «что стоишь, как олух? Иди домой! Нечего было спать на рабочем месте! Раззява…»

У Антона помрачился ум: – «подумать только, ему нагло порезали новый пиджак!» – прошибло его так, что не мог он и двинуться с места, заклинив, – «ведь ему вчера так обходительно подобрал этот костюм продавец-консультант из модного бутика. Отменное натуральное волокно, английский стиль, современная мануфактура, стоимостью три тысячи долларов!»

Он высмеян, унижен, можно сказать белая ворона в новом коллективе, – окончательно закручинился Ивушкин и без ясного отчета поплелся на выход.

В автомобиле Кеша и Стеша поджидали Антона с искренним любопытным огоньком:

– Садись, дружище, как отработал, как приняли? – набросились они с расспросами.

– Не понял до конца… У пиджака отрезали полрукава.

– Видать проверяют на прочность… Втереться и заслужить доверие большого труда стоит, – отметил наученный Кеша.

– На меня не действует их примочки! – держался Антон с достоинством.

– Правильно, неурядицы перемелются! – ободрил Кеша.

– Им самим не мешало бы рукава оборвать, – резанул Стеша по-простому, – в обиду не давай себя, если шибко прижмут.

– Отобьюсь! – ответил Антон, совершенно обессиленный. Он чувствовал в эту минуту себя хуже, чем когда работал курьером.

Очутившись дома, он сразу же рухнул спать. «Будет день, будет и пища. Да все что захотите, но потом…, а сейчас только спать…. Спать… Спать…». А летняя ночь, с наполненной луной, накрыла его теплым одеяльцем и под голову подложила мягкую подушечку. Тело утомилось, мысли из головы улетучились, внутренние органы отдыхают и закаливаются жизнестойкостью до утра …

На утро Антон проснулся по-молодецки бодрым. Умывшись, вскипятив чайник, он сделал себе тостеры. За чаем вспомнил про обрезанный рукав. «Хорошо, что он купил таких два костюма; жаль, что один из них так быстро вышел из строя…»

Облачившись во второй костюм, перед зеркалом стоял и смотрел на него пусть не нарицательный Джеймс Бонд, а просто красавчик Антон Ивушкин, но девушки от него в улет теряли головы, нечаянно разбивая свои хрупкие сердца. Но главной чертой Антона, было умение дружить. И то, что он тявкнул вчера на Таню, ему и самому было неловко… Если бы она поняла его, что он чуток долбанулся вчера, разбираясь в финансовых тонкостях, то смягчилась бы, а для быстрейшего урегулирование отношений надо Танюшу подсластить. А это он умел…

Заскочив перед работой в магазин, Антон купил по самому лучшему шоколаду Лиде и Тане.

«Рукав против шоколада – сработает!» Да и слава богу, по своей натуре, он был человеком добрым, можно сказать дальше некуда…, порезанного пиджака не жалко, обиды им забываются мгновенно, быстро прощая всех вокруг… Иначе дружба для него – важней!

На проходной «Мобил-сервис», Антон застопорился…

– Пропуск, показываем пропуск! – командовал нахрапистый охранник, никогда, никого, не пропуская просто так.

– Конечно, конечно… – нащупывал Антон пропуск, шаря по карманам.

– Самуил привет, – поздоровалась с часовым воздушная Лида, пройдя мимо Антона.

– Лидочка, проходите, не ищите! – поспешил обходительно пропустить ее Самуил, пытая симпатию к этой особе. – Вы как всегда красивая, – одарил он ее комплиментом, для того чтобы она еще с минуточку задержалась около него, постояла и осчастливила премилой улыбкой, окутав его своими французскими духами.

– Лида, доброе утро, – дал о себе знать Антон, обращаясь к ней, – помоги мне, я пропуск забыл! – завибрировал его голос в панике понимая, что пропуск остался в испорченном пиджаке.

– На первый раз прощается, на второй раз Самуил выпишет вам штраф, – манерничая сказала Лида. – Порядок у нас такой. Пропустите мои кадры, – обратилась Лида к влюбленному в нее охраннику.

– Проходите!

– Спасибо! – в секунду проскочил Антон и вместе с Лидой поднялся на третий этаж, где еще никого не было. И пока Лимонова включала кондиционер, Антон достал из пиджака шоколад и угостил им замечательную Лимонову Лиду.

– Вы когда успели им запастись, между первым и вторым этажом? – пошутила польщенная Лида, сверкнув пленительными глазами.

– Почти. Между домом и работой, – раскрыл свой секрет Антон.

К десяти утра подтянулись молодые офисники и уже приступили работать, подметив, что Танечки нет на месте. Приготовленный шоколад лежал с краю стола Антона, готовый переехать на стол запаздывающей сотрудницы. Парни глазели на костюмчик Антона, с цельным рукавом, открывая челюсти от удивления…

– Тимур! – прозвучал Лидин голос, вырываясь через офисное перекрытие.

Тимур подошел к прячущей за перегородкой Лиде:

– Да?

– Подскажи, пожалуйста, где Таня, почему ее нет на рабочем месте? – спросила она приглушенным выдержанным голосом, чтобы ее особо никто не услышал.

– Ругать не будете?

– За честность не ругаю!

– Она сожгла утюгом блузку, и расплакавшись, размазала на глазах тушь… Мне пришлось ее оставить и уехать на работу, вдвоем опаздывает крайне нагло. Должна уж скоро быть…

– Ты правильно сделал, но как появится Таня, срочно отправь ее ко мне.

– Безусловно, – покраснел Тимур, отчитываясь за жену, с внутренним самообладанием, но с глупым трепетом.

Антону приспичило отлучиться. Предупредив Лиду, он вышел. Беззащитный шоколад остался лежат с краю стола. Тимур и его команда, объявив тай-брейк, – растащили шоколад по кусочкам. Вернувшийся Антон осерчал, «не для них старался!»

На работу вихрем влетела взмыленная Таня, в блузке «аля-мода». Тимур выдал смешок и указал ей прямиком идти к Лиде, от которой ей досталась дополнительная порция горяченького кипяточка, за систематические опоздания…

После выговора Танюшино лицо превратилось в лайм с гибридной красной кожурой и с прокисшим настроением. И она уж собиралась работать, как заметила тут сверлящий, навязчивый взгляд новенького, который поерзав на месте, куда-то ускакал галопом.

Метнувшись для Тани за кофе, (раз уж акулы сожрали шоколад), Антон с радушными детскими глазами удостоил ее горячим кофе, преподнеся галантно:

– Угощаю, – обратился он к ней добросердечным тоном, – не бойся, ничего не подсыпал, а лучше помоги мне. Я нуждаюсь в твоем коучинге…, правда.

Таня растаяла, Тимур просвистел тихонько, намекая, – «осмелел казачок, умелым подкатом, но ты не ведись!»

– Хорошо, выпью только кофе, – расположилась к нему умиротворившаяся Таня, покосившись на вчерашний обрезанный пиджак, с вновь отросшим правым рукавом, как хвост у ящерицы.

– Утром я принес для тебя шоколад, – прибавил Антон себе весу, – хотел было угостить, да парни его растащили, когда я отлучился, но завтра принесу новую плитку, обещаю.

– Пусть у них теперь жопа слипнется, – вспыльчиво проговорила Таня, показывая язык своему мужу.

Антон блаженно плюхнулся на свое кресло, «сейчас к нему поспешит помощь и отчет будет готов».

19

Антон вместе с Татьяной плодотворно углубились в работу. Таня показала ему, как в программе сформировать отчет, получить новые сводки, вывести проценты и соотношения для работы в таблице.

– Аналитику создаем не мы, ее создают люди, в заданном контексте и сегменте. И если продукт убыточный, нужно уметь быстро сориентироваться и найти новый продукт, дать рекламу, повысить спрос на то или иное предложение, – посвятила в аспекты аналитики Танюша.

Этот день в отличии от предыдущего прошел достаточно в спокойном русле. Видя, как Таня лопочет возле «казачка», Тимур заревновал свою супругу, но сохранил невозмутимость. «Не дай бог узнает, как сильно любит ее, так начнет веревки вить из него, а у него в роду так не заведено. Муж первый, – жена вторая».

Но даже видимого мира между Антоном и офисной шатией-братией не существовало. Отношения натянутые, льстивые, сплошные подколки и подвохи. Антоша не отставал, то ручки у них пособирает и спрячет; то компьютерные мышки поснимает и выкинет в помойку; то интернет выключит из сети. Не обошлось и без коричневых лизунов, неприлично растекшихся по клавиатуре.

Парни глумились втроем против одного. (Николай ни в какие игры не ввязывался.) Они ему мстили, не стесняясь: – дно у компьютерной мышки намазали горчицей, подложили ручку, которая течет и вконец поменяли пароль у его учетной записи, напортачив так, что пришлось потом Лиде вызывать админа, для исправления неведомого глюка.

Антоше доставили посылку, от неизвестного отправителя. Открыв коробку, он обнаружил там женские стринги. «Чепуха какая-то» – не придал значения Ивушкин и недолго думая, ссылаясь на Тимура, передал посылочку Тане, которая любила получать всякие разные подарочки. Сюрприз Тане понравился.

На следующий день, парни получили ответ от бота, разославший им больше пятидесяти сообщений на мобильные телефоны, запрашивая код доступа для регистрации на всевозможные интернет-страницы… Офис стоял на ушах, посматривая в сторону Антона волчьими глазами.

20

Отчет был готов, и Антон, не считая более нужным оставаться здесь работать, собрался уж передать флешку отцу. Свои обязательства он перед отцом выполнил, можно и на лаврах почивать, а дальше он мог бы заниматься чем-нибудь таким, к чему душа лежала, «ничегонеделанием», хотя в него так въелась работа, что до корней волос он пропитался офисным режимом.

Он даже получал некоторый кайф: вставать рано утром, двигаться на работу, занимать свой ум… А вечером утопать в ленивой приятной усталости, вытягивая ноги на пуфике и включая себе для просмотра какой-нибудь романтический фильм.

Но однажды, одним прекрасным утром, в их офисе появилась Мальвина Георгиевна, руководитель их отдела и мысли уволиться растворились ежесекундно. Загорелая, свежая и отдохнувшая она в мгновение озарила вокруг себя всех чудеснейшим светом. Мальвина подобно русалке выплыла из морской соленой пучины, в коралловом платье. Пышные длинные волосы, собранные на одну сторону, страстные морские глаза с естественными длинными ресницами, правильный овал лица, женственные губы, вздернутый носик. Антоша не учел одного, волевой характер и целеустремленность его начальницы.

Дочь отцовского школьного друга… Он представлял ее себе в обыкновение типичной офисной саранчой высшего звена. И не предполагал, что именно о ней он бредил по ночам, которая мерещилась ему не один год, скрываясь за ракурс ближайшего дома, та – которая всегда ускользала куда-то в запредельную нереальность, оставляя его печалиться о том, что он не поспешил, не успел догнать, не материализовал свою мечту до конца. И тут она! Реальная, живая, горячая, мыслящая, настоящая. И здорово, если по-простому, пригласить ее куда-нибудь сходить вместе, но такую голыми руками не возьмешь… К русалке подход нужен, как минимум приплыть на лодке заморской с надутыми белыми парусами…

Мальвина Георгиевна принимала у себя Лиду, спрашивая про нового сотрудника, взятого за место Галины, ушедшей в декрет и про испорченный напоследок ею, но переделанный Антоном отчет.

– Ивушкин – парень толковый. Не опаздывает, старается. Отзывчивый, ответственный. Отчет подготовил, – представила Лимонова новенького.

– Спасибо Лида за информацию, будет собрание финансового отдела, на котором будет присутствовать сам лично Георгий Юрьевич. Должны быть все! Кто не явится, того безоговорочно уволю!

– Предупрежу всех. Будут все. Беременных в нашем отделе на данный момент нету.

– Рада слышать, продолжайте трудиться, – беспристрастно отправила она работать Лиду.

Из окон ее офиса открывалась даль уходящей дороги. Машины мелькали туда-сюда, экологичные троллейбусы нового поколения и люди на остановке, ждущие нужный номер. Как не пропустить его? Отвлекся, а твой троллейбус уже ушел… Так и в жизни, не успел определиться, ухватиться и вовремя сесть, – как захлопнулась дверь, а ты стоишь и ждешь следующий маршрут, который может долго и вовсе не появиться.

Компания переживала не самые лучшие дни. С тех пор, как разрешили менять операторов сотовой связи, абоненты массово переметнулись к другим, где ловит лучше, где вышка выше, где связь доступнее. Некачественной связью, даже за доступные деньги их не удержишь. Абоненты хотят быть всегда на связи, иметь под рукой дешевый защищенный интернет и возможности при нуле.

Мальвина все понимала, ее отец искал новые ресурсы, не упустить бы «троллейбус», но может они способны реализовать отличные идеи и главное время, чтобы удержать компанию в первенстве. По прогнозам, их карта «покупки», потихоньку выходила в плюс. Это радовало и бодрило. Подхваченная хорошими новостями, она вернулась с отпуска, работать и еще раз работать…

21

Океаническая русалочка-Мальвина под конец рабочего дня вышла из своего кабинета и обратилась к сотрудникам своего отдела: – внимание, в понедельник у нас совещание, в три часа дня. … Вы, Ивушкин Антон? – уточнила она, прекрасно зная, как зовут нового сотрудника.

– Точно так.

– Готовьтесь, – несколько угрожающе произнесла она, – предоставите свой отчет на совещании, будет Георгий Юрьевич. Ребята, – это всех касается! – повернулась она лицом к своим подчиненным.

– Непременно, представим в лучшем виде! – пообещали ребята хором.

– Отлично! – поддержала она энтузиазм и вернулась в кабинет. Через каких-то десять минут океаническая Мальвина вышла и со всеми попрощалась: – что ж, до свидания…, до понедельника, хороших вам выходных…

– И вам тоже…, до свидания, Мальвина Георгиевна!

Антон поспешил за Мальвиной, чтобы тайком проследить на чем она приехала на работу или может кто встречает ее?

Летний московский вечер заиграл теплом и сухой погодой, неторопливо и воодушевленно угасал закатом, угощая улицы апельсиновым и морковным соком…

Дочь руководителя остановилась на последней ступеньке плиточной лестницы, слегка переставляя ноги в кремовой обувке, форсируя, мирно поглядывая по сторонам.

Специально пройдя мимо Мальвины, Антон безупречно напомнил о себе, попрощавшись с ней еще раз, ласково произнеся – «до свидания», – переманив на себя ее взор.

К ней подъехал автомобиль, «так себе» как определил Антон, куда она, юркнув, исчезла до понедельника. За рулем он приметил молодого человека, «видать жених», который не затронул Антошину непоколебимость, не увидев в нем конкурента в его серьезных намерениях.

– Антоша, Антон, – раздались девичьи голоса.

– Девчонки!? – у обочины притормозило желтое такси. – Люба, Маша, Кристи! – подивился он встречи с подругами по авторалли.

– Куда ты пропал с концами, из всех сетей удалился?! – подскочили к нему девчонки с расспросами, тоненькие как тростинки, даже «сельдь в бочке» – и то покрупнее будет… – Обещал нас свозить в клуб, а сам пропал! Слушай, ходят слухи, что ты человека сбил… Мы уже думали, что тебя посадили, так сильно испугались за тебя и очень расстроились…

– Если сбил бы, так сидел бы уже в тюрьме, а я вот он, стою перед вами… Так что слухам не верьте и никому не говорите, что видели меня! – отмахнулся поскорее Ивушкин от неприятной темы.

– Не будем, Антошечка, но все же, когда в клуб поедем?

– Девчонки, обещаю…. Вы же знаете, мне для вас ничего не жалко!

Подруги по ралли не торопились отпускать Антона, перетягивали его внимание на себя, соревнуясь, у кого лучше получается…

Тимур с Таней вышли из «Мобил-сервис», споря о том, как заведено в нормальных семьях, – «муж уступает жене или жена уступает мужу?»

– Я не буду тебе подчиняться и не согласна с тобой во многом! – возмущалась угловато-характерная Танюша.

– Ты, как моя жена целиком должна доверять мне и слушаться, – отстаивал Тимур свою точку зрения, приметив Антона в кругу сексуальных девушек. – Сестра…, иди домой, я догоню тебя! – нарочито он сказанул громко, забыв про спор о вечном, отключив одно полушарие, улавливая сигналы от другого, пуская слюнки от вида ластящихся девчонок-подруг, повисших на Антошке.

Почти ринувшись упорхнуть, в сторону премудрых красавиц, смакуя удовольствие от девичьей теплоты и ласки, как неожиданно Танюша одернула его за руку: – вернемся домой, устрою тебе сестра!!!

– Я пошутил, шуток не понимаешь? – на нет свел Тимур сиюминутный порыв и отправился домой с любимой женой, Таней.

А небо успело наметать очертания алого заката и густо насыщенный жаром воздух, стоял неподвижным. Темно-зеленая листва молчала, чернея в вечерней мгле.

На воскресной обеде Антон передал флешку и поведал отцу про собрание, на котором будет присутствовать его школьный приятель Юрин Георгий Юрьевич.

– Что же мне делать, отец? Я не могу не быть там…

Сынок…, Георгий Юрьевич видел то тебя один раз в младенчестве, не думаю, что он сможет тебя узнать, но все же импровизируй, одень очки, измени голос. Ты у меня талантливый парень, уверен ты что-нибудь придумаешь…

– Подумаю об этом.

– Уволиться нет желания? – вдруг поинтересовался отец.

Антон подозрительно и удивленно окинул его глазами: – нет, работаю пока…

– Ну и отлично! Работай сынок, работай…, я просто хотел узнать твои планы, а уволиться всегда успеешь. Опыт тебе пригодиться, заменить меня и встать у руля нашей компании в нужный час, – взыграло у отца настроение.

22

Солнечные брызги влетели в квартиру Антона с напутствием на новый лучезарный день. Антон оделся в новый темно-синий костюм, галстук под тон, ботинки, аксессуары и высокоподнятое настроение.

Утренних офисников сразу засосало в компьютеры, сосредоточенно перепроверяя финансовые анализы и подсчеты. Ошибка грозит увольнением, ибо Мальвина Георгиевна поблажек никому не делает и снисходительностью не страдает.

Десять раз перепроверив распечатанный финансовый отчет о деятельности компании «Мобил-сервис», Антон наконец смог выйти на перерыв и купить себе кофе, для активации нейронов и для импровизации, как сказал отец… Конечно, ему не особо было весело, потому как одна фамилия Ивушкин могла навеять Юрина Георгия Юрьевича на связь с его старым товарищем Ивушкиным, к которому он не так недавно обратился.

«– …Ивушкин? …Маратович? Не сын ли самого Марата? Друг у меня был такой школьный. А…, – вы сын другого Ивушкина. Какое интересное совпадение…»

Представив себе эту картину, Антон понял, что в случае чего, действовать надо безотлагательно, чтобы в нем…, никак не могли уличить сына… Если раскроются детали вплоть до афиширования его шпионской деятельности, то про Мальвину можно забыть сразу и навсегда…

Выпив кофе и посмотрев на часы, Антоша выбросил пустой стаканчик и набрав побольше воздуха отправился на собрание.

Сотрудники финансового отдела заняли свои места. Вошедшая Мальвина огласила всем, что Георгий Юрьевич задержится, просит его не ждать и начинать без него…

– Так что, – произнесла Мальвина Георгиевна, наполненная красотой как кровь с молоком, – начнем с вас Ивушкин. – Пожалуйста…, можете сидя, можете стоя, как будет удобно, – разрешила она держаться непринужденно.

Глаза сотрудников, сканируя каждое его движение, уставились на Ивушкина.

Антон, уверенный в своем успехе, с качеством плюс, резво поднялся со своего места и открывая отчет уперся в намертво склеенные страницы… Немного подернув их за край, листы отлипали вместе с текстом, отскабливая с собою часть бумаги.

– Начинайте, Ивушкин…, вы же готовились?

– Да конечно…, – обдумывал Антон, как ему выкрутиться, внутренне содрогаясь от возмущения.

– Прошу…, – поступило третье приглашение от руководителя их отдела.

Ивушкины щеки приобрели пунцовый оттенок. На помощь ему пришел наблюдательный ум. Помня каждую цифру в процентах, Антоша собрался с волей и произнес: – в настоящее время абоненты «Мобил-сервис» составляют шесть и девять процентов. Этот показатель на две целых и одну десятую ниже, чем за предыдущий год. При этом пользоваться услугами, «Мобил-сервис» стали чаще, на одну целых и ноль пять сотых, по отношению опять же к предыдущем году. На спрос абонентов повлиял удобный интерфейс и выбор предоставляемых услуг. А новый продукт, внедренной карты «покупки» расширил нашу целевую аудиторию, на целых пятнадцать процентов и пять десятых. Таким образом, «Мобил-сервис» отошел от коэффициента безубыточности на четыре целых и девять десятых. Если сохранится стабильная тенденция, она позволит в будущем улучшить все показатели, – блистательно завершил Ивушкин.

– Спасибо, Ивушкин. Есть ли у кого какие-нибудь новые предложения? – повела Мальвина Георгиевна, совещание дальше. Федор поднял руку.

– А что, если рекламу давать покреативнее? – выступил со своими соображениями Федор.

– Ты считаешь, у нас не креативная реклама? – уточнила Мальвина, улыбнувшись коротко.

– По-моему скучная, – отозвался он с храбрым настроем: – с нами выгодно «Мобил-сервис». – Я же предлагаю, например: «ноль нам нипочём, с Мобил-сервис говори обо всём». «Сделай выбор с «Мобил-сервис» – почувствуй прибыль». «И в жару и стужу «Мобил-сервис» согреет душу». «Ты крут, вместе с «Мобил-сервис» гуд!» Или – «ты ковбой, когда «Мобил-сервис» с тобой!»

Собравшиеся засмеялись, разряжая напряженную обстановку.

– Федор…, придется тебя отправить в отдел рекламы, – ухватилась Мальвина Георгиевна за эту идею, – чтобы ты их там научил мыслить креативнее. Ковбой рекламы…

– Я собственно согласен…, – одобрительно прозвучал голос Федора.

– Остановимся пока на том, что просто твои креативные девизы, передадим в отдел рекламы. Пусть поучатся новому взгляду.

– Класс!

Немного подождав, пока сотрудники успокоились, Мальвина перешла к сути: – кто теперь хочет высказаться по существу?

Татьяна подняла руку.

– …Татьяна, пожалуйста…

– Спасибо, – поблагодарила Таня, – хочу обоснованно обратить внимание на горячую линию. Звонит наш абонент, абсолютно с любым вопросом и не может связаться с оператором. Телефонные роботы заставляют людей по целому часу виснуть на трубке. В итоге человек злиться, раздражается и решает в эту минуту перейти к другому поставщику связи. Мы теряем своего абонента и доход. На робота жалуются люди. Ожидание в очереди не позволяет быстро решить возникшую проблему.

– Спасибо, правильное замечание, подумаем над этим. Проверим, может действительно нужно ускорить команды робота. Глупо заставлять людей чрезмерно ожидать на проводе, – согласилась Мальвина.

Дали слово неприметному Николаю: – можно расширить общение наших клиентов чатами по интересам…, – начал было он, как его прервала открывающаяся дверь.

В комнату совещающихся вошел Георгий Юрьевич. В меру упитанный, немолодой, но с красивыми, мудрыми чертами и судя по наметившимся морщинам, сосредоточенно подходит к решению любых задач.

– Продолжайте, не отвлекайтесь…, – попросил он, занимая свое место во главе стола, пробегая глазами по собравшимся, в том числе и Антону.

– Так вот…, – не упустил суть мысли Николай, – чаты внутри сети, они объединят пользователей, укрепляя изнутри сеть «Мобил-сервис». Свободное пространство для общения людей.

– Клуб знакомств, – вырвался голос Федора.

Смех тут же украсил лица присутствующих, кроме Антона, который схватившись руками за волосы, задвигал беспорядочными движениями начесывая себе темно-каштановые пряди на лоб. После чего, закатывая глаза, затрясся на какие-то секунды нервных коликах, заваливаясь вместе со стулом навзничь, дергаясь в конвульсиях…

Офисники ахнули. Мальвина с удрученно-испуганными глазами подбежала первой и склонилась над Антоном, махая ему папкой. В уголках Антошкиных губ скопилась белая пузырчатая пена. Кто-то Мальвине протянул бумажную салфетку.

– Воды подайте! – попросила Мальвина Георгиевна, промокая Ивушкину его губы, оказывая ему первую помощь… – Вот…, держите, попейте воды, – сказала она, когда ей передали для пострадавшего стакан с водой.

Антон сделал пару глотков и остановил всякие физические вибрации, спокойно полеживая с прикрытыми глазами.

– Извините, у меня приступ был…, но уже лучше, – слабым голосом выдавил он из себя, – мне нужно домой, отлежаться…

– Да, конечно…, – щупала его Мальвина с такой нежностью, что Ивушкину и шевелиться не хотелось…

«Минуточку, хоть одну минуточку продлить бы блаженное прикасание этих женских рук, что отправляют его прямо в эдем», – балдел Антоша, потягивая удовольствие.

– Сможете встать?

– Смогу…, сам…, – поднялся Ивушкин с несчастным исказившимся лицом и в полусогнутом состоянии заковылял к дверям.

– Может вам все-таки вызвать скорую?

– Нет, спасибо. Не нужно никакой скорой, я просто забыл свои таблетки…, дома. – Уже все прошло, не беспокойтесь, – заверил он всех в своем нормальном самочувствии.

– Завтра отлежитесь дома, прошу вас, или еще лучше вызовите врача, – посоветовала ему Мальвина, заботясь напоследок о новом сотруднике, – Лида, вызовите пожалуйста Антону такси.

– Непременно, – приступила к указаниям Лида, сопровождая Антона.

– Что с ним, что за парень? – спросил у дочери Георгий Юрьевич.

– Новый сотрудник, заместо беременной, Галины, – задумчиво произнесла она, потерявшись на миг в сострадательных мыслях.

– Может его нельзя отпускать в таком состоянии, а лучше сразу вызвать скорую?

– Не переживай, Лида вызовет ему такси…, а мы продолжим собрание, не разбалтываемся, – обратно усадила всех Мальвина за стол совещания.

Оказавшись дома, Антон скинул пиджак и развалился на диване, придумывая как ему теперь отомстить за склеенный отчет. Но долго думать на мягком диване не получилось, тело разомлело и погрузилось в глубокий сон до самого позднего вечера, пока в дверь не стали ломиться Кеша и Стеша.

Очнувшись, Ивушкин подошел к двери и посмотрел в глазок: – зачем так пугаете…, в дверь ломитесь как папуасы!? – впустил их в квартиру лохматый Антон.

– Какие папуасы? Я, Кеша!

– А я, Стеша! – не зашла ироническая шутка.

– Заходите уж, – сладко потянулся Антон, – так хорошо спалось…

– Как прошло совещание…? – осведомился Кеша, с заинтересованным взглядом.

– На высоте! Может пиццу закажем, так есть хочется…, – затеялся поесть голодный Антошка.

– Угощаешь? – спросил добротный Стеша, всегда любивший поесть.

– Гуляем ребята. Мне аванс пришел, больше, чем зарплата курьера, – улыбнулся довольный Ивушкин, – да и отец подкинул деньжат. Собственно, мы с ним в расчете…

– Поздравляю… Теперь уволишься? – спросил Кеша, взглянув на Антона пытливо.

– И не собираюсь.

– А что так?

– Втянулся, нравиться…, – ответил Антон, утаив основную причину своего решения, которая заключалась в «русалочке дивной красоты, что заточила его работать в одном офисе с ней, приковав тяжелыми цепями».

Братья обомлели, не веря своим ушам…

– Что так смотрите? Честно говорю! – засмущался Антоша, розовея резко.

В ожидании пиццы Кеша поведал Антону про Анну, про свои намерения жениться, и про то, что Стешу они познакомили с Еленой, с которой у них нашлись общие пристрастия к говяжьему языку…

– Мои поздравления вам! Рад за вас!

– Спасибо!

– Не знал, Стеша, что ты любишь говяжий язык! – порадовался Антошка романтической новости, – то-то живот у тебя подрос, на ресторанной кухне наверное…

– Обижаешь…, у нас мама готовит отменно! – разъяснил Стеша простодушно, приятным баском.

– Извини, дружище…, маме в таком случае респект!

– Прощаю…

23

Антону на следующий день дали выходной, в который он не знал куда себя пристроить и схватившись за веник, учинил в квартире уборку, придумывая свою месть в отместку ребятам.

Еще в институте он дружил с биологом, буквально ботаном букашек, который не страшась, разводил их на дому и вел журнал, наблюдая за их популяцией. Его так и прозвали «БуБоБу». А кормил он их своей собственной кровью, капая в каждую баночку пипеткой.

Найдя его контакт, Антон заликовал, когда узнал, что тот продолжает свою деятельность, сотрудничая с лабораторией.

– Антон, дружище, сто лет, тысячу зим, чем обязан твоему звонку? – произнес великодушно Бубобу.

– Как сказать…

– Как скажешь, так и услышу…, – сопел голос в трубке.

– В твоем багаже имеются блохи? – засверкали у Антона глаза.

– Штук десять сидят, в лабораторной банке. Сколько надо?

– На офис.

– Ну штук шесть хватит, – понял его Бубобу, – но просто так не отдам, сам понимаешь, блохи марокканские…

– Да, ты что, такие бывают? – поразился Антон многообразию живому.

– Поверь мне, чего только не бывает…, но на счет марокканских я пошутил. Обычные, земляные, – забавненько звучал голос в трубке.

– Ну, напугал…, я бы сейчас подъехал.

– Адрес помнишь, подъезжай, – пригласил Бубобу старого школьного приятеля.

– Улицу помню, а номер квартиры скинь, и код домофона.

– Лады.

Ивушкин приобрел у биолога маленьких блохастых тварей. Теперь он нанесет ответный мощный удар по сотрудникам офиса. Надо выбрать удобное время, между средой, четвергом и пятницей… Выбрав четверг, вопрос был закрыт.

Появившись на работе в среду, на Антона глядели украдкой, чувствуя перебор из-за испорченного отчета, отводили от него свои виноватые глаза. «Кто ж знал, что он еще и больной припадками?» «Видать перенервничал и понеслась у него пена изо рта».

Гробовое офисное молчание почти что похоронило Антона, и благоприятно повлияло на него самого… Враждебная обстановка наконец растворилась долгожданным перемирием. Но они-то не знали, что их ждет…

Русалки по имени Мальвина сегодня не было… Ее отсутствие опечалило Антона, но отвлекаясь на Таню, что расположилась к нему в солидарности, будучи сама расстроенная, что она не успела купить два билетика, себе и Тимуру на «Безумный день, или Женитьба Фигаро», расспрашивала о самочувствии самого Антона, сплачивая их дружбу еще крепче.

День прошел скучнее скучного и кое как досидев до шести, незамедлительно все разбежались по домам.

К следующему утру жара разыгралась не на шутку. Уровень опасности оранжевый. Обливаясь утренним потом, Ивушкин с облегчением погрузился в прохладу офисных кондиционеров. Рабочий оазис перенес Антона на пляжный шезлонг, темные очки и прохладный коктейль в руках.

– Посмотрите на него! – раздался бодрящий голос Федора, – развалился в позе отдыхающего.

– Проходи мимо, не загораживай солнце, – огрызнулся Антон.

– Не булькай, – закончил Федор, неуязвимо.

Антон на такие насмешки не отвечал. План готов, время на подходе…, в начале шестого откупорит баночку и под стол Тимура. Тот в начале шестого всегда выходит в уборную…

Вернувшись с виртуального пляжа, Ивушкин приступил к своим рабочим обязанностям.

Без пяти десять пришла Лида, пересчитала всех по головам, следом проплыла русалка. Блестящая, безмолвная, безукоризненная…

Мальвина закрылась у себя в кабинете. Кондиционер, включенный Лидой, заполнил кабинет потрясающей прохладой. «Не мешало бы, чтобы он охладил и ее пыл, да посильнее…!» «Она давно в отношениях с молодым человеком, с любимым человеком…», – уточнила она сама себе, но Ивушкин с ней сделал невероятное… Как ему это удалось? Завалился на пол с пеной у рта, которую она досконально промокала салфеточкой. И как бы, эта вся картина отвратила ее от него, так наоборот! Вдруг ей так захотелось поцеловать эти губы, такие совершенные, идеальные, манящие… Она второй день спит да ворочается, затюканная навязчивым желанием… Может уволить Ивушкина? Иначе развалятся ее долгосрочные отношения! Чувствовала она это насквозь, своей женской интуицией! Да нельзя его уволить, он больной… Законодательством защищенный.

В начале шестого она вызвала к себе Ивушкина, чтобы лично узнать у него о его самочувствии.

– Проходите, присаживайтесь! – располагала она его.

Антон присел. «Интересно, о чем пойдет речь?», его глаза горели любовным любопытством.

Мальвина уставилась на него и забылась, о чем хотела повести речь… Сидит, смотрит, да одно думает: – «До чего же красив чертовски!» Что все мысли в один миг разбежались, оставив изнутри пустую голову. Так и сидела с пустой головой, не в состоянии о чем-то другом подумать… Она на него залипла смотрит, а он на нее.

– Ай, ай! – заверещала она, дико вытаращив глаза. – Укусил меня кто-то! – подпрыгнула Мальвина со своего места осматривая себя, что это могло быть…

– Ай, – издал Антон, укушенный кем-то.

– Лови! – вскрикнула Мальвина, прыгая вокруг Ивушкина.

– Ловлю! Где, кого? – кружился Антон возле Мальвины, не видя, кого увидела она.

– Вон, блоха! – увидела русалка, показывая в сторону.

– Словил, держу! Раздавил ее! – торжествовал Антон, приладившись смотреть на Мальвину любострастно.

– Слава богу! – отпустило Мальвину, выдохнув, – откуда она могла взяться?

– С улицы, наверное…, – прикинулся Антошка простачком.

Мальвина грозно посмотрела на него, ужалив проницательными глазами:

– Значит так Ивушкин, все уходят домой, а вы остаетесь и вызываете дезинфекцию! Иначе уволю!

Ивушкину ничего не оставалось делать, как согласиться. Русалки видят так далеко, что считывают насквозь по глазам. Приметливый взгляд лучше любого сканера!

– Извини – те, – уже вызываю, – изгладил Антон конфликт в двух словах.

Оставив Мальвину в кабинете, Ивушкин увидел своих коллег скачущими на одной ноге, прихлопывающими по себе ладонями мощными шлепками, отлавливая прыгающую заразу на перегонки, сталкиваясь и ударяясь лбами. Маленькая Татьяна, дрожа от страха и брезгуя, ища спасения, забралась на компьютерный стол, вместе с ногами. Одна Лида избежала несчастной участи быть укушенной блохой, так как отпросилась в пять вечера и ушла, а остальным досталось по полной…

Шатия-братия, приметив Ивушкина, в эту же минуту перестала прыгать и все как один уставились на него угрожающими, бешенными глазами. Тут же вооружившись линейками, степлером, ножницами, кому что попалось под руку…, – офисники застыв с тяжелым взглядом, ошарашено замахнулись, в намерении хладнокровно его убить!

– Ребята, стоп…! – заревел Антон, моля о пощаде. – Сдаюсь! Я все понял! Объявляю перемирие! Приглашаю вас всех за свой счет в загородный клуб! Финская баня, бассейн с подогревом, девчонки… Для Тани тайский массаж!

Офисники молчали, обдумывая заманчивое предложение…

– Замётано! – первым осмелился принять перемирие Фёдор. – Завтра после работы!

– И пиво тоже за твой счет! – по-деловому простил его Степан.

– Нет проблем! Завтра оторвемся! – поклялся Антон бетонно, многообещающе взглянув своими добропорядочными угольными глазами.

– Дезинфекцию вызови, болван! – пробухтел Тимур, не остывший до конца.

– Уже звоню, извините еще раз, ребята, простите!

Офисники ушли. Мальвина, следуя свои курсом проплыла мимо, оставляя Ивушкина без внимания…

В девять вечера вызванный дезинфектор провел обработку. В начале одиннадцатого Антон зашел к себе домой.

24

Очевидное горячее лето, под которым ходят солнечные люди с невероятным знойным настроением разошлось полновластно. Поднималась тонкая пыль и дышать уж было нечем, а у подъезда карагана с пестрящими желтыми цветочками пригорюнилась и пожухла. А самым ранним утром упражнялись синицы распеваясь, напевали трогательный мажор.

В пятницу офисники, заместо того, чтобы начать работать, оживленно хвастались, кто что каждый прихватил с собой на вечернюю тусовку. Плавательные трусы – обязательный атрибут, а Степа и Коля позаботились о нужной веще – широком полотенце. Таня же собрала целый пакет, что может пригодится толковой девушке, даже черные очки.

Сотрудникам не работалось, глазея на Антона с лаской, одобрением, выжиданием матерого охотника, следящего за пушным зверем. Убивать же им его уже не хотелось, а вот хорошо провести время, так-то всегда – за! И весь день, они то и дело шутили кто как занырнет и в какой части света выплывет.

– Знаете какая сегодня погода? – ко всем обратился Степа, сверкающими острыми глазками.

– Какая?

– Ночью до двадцати пяти…

– Это знаешь почему? – подхватил Федор, улыбаясь задорно-весело глазами.

– Почему?

– Звезды сошлись! – дружелюбно расположен был Федор,почесывая себе авторучкой спину.

– У тебя что ни случись Федор, одна причина – звезды сошлись! А потом поженились! – на такой же развеселой волне находился и Степа.

– Ну пока не планирую жениться…, не страдаю ерундой как вы! Не хочу как Коля, у жены отпрашиваться по любой ерунде.

– В этом случае видать звезды еще не сошлись…, – пощипывающим языком глумился Степа, – «доколе будешь нас корить, ханжа ты скверный…»

– За то, что к кабаку горим любовью верной, нас радует вино и милая, – подхватил Тимур, не удержавшись.

– А ты опутан четками и ложью лицемерной, – закончил Коля.

– Ой, ой, ой, – словами Омар Хайям заговорили! – саркастическим тоном сказал Федор. – Не вижу лжи я никакой, да в том свободой дорожу, и о любви союза снов, я не подвержен мандражу.

– Чьи стихи? – спросила Таня, похлопав в ладоши, пребывающая не в теме.

– Вольный поэт – Федор Костылев, – гордо представился Федор, поэт по призванию.

– Ну прям обогнал Омар Хайяма, – похвалил его Тимур, оценивающе.

– Звезды сошлись, – подтрунил Степа, поглаживая свои с рыжим оттенком волосы.

В шесть вечера группа финансового отдела столпилась у входа в «Мобил-сервис».

– Куда намылились? – спросил «Чоповец» – Самуил, покуривая в сторонке.

– Куда течение понесет…, – уклончиво ответил Федор, прощупывая благодатный вечер всем вымотанным за неделю телом.

Из «Мобил-сервис» вышла Лида, и сказав всем пока, равнодушно растворилась во времени. Самуил, сглотнув сладко, припухший от влюбленности, даже закашлялся от сигареты, тут же потушив ее об урну для курящих.

– Всем до-свидания! – попрощалась Мальвина, показавшаяся на миг, обращаясь глазами к одному Антону, но подхваченная и вскоре унесенная на просторы океанские скоротечными волнами.

– До понедельника! – ответил вежливый Самуил, знающий начальство в лицо.

– Хороших вам выходных, – выкрикнул не закомплексованный Федор.

– Спасибо! – уплыла русалка.

А Антон странно-промолчавший сопроводил глазами Мальвину за горизонт с любовной мукой, мечтая пригласить ее на свидание, да вернулся мыслями к друзьям-коллегам. – Значит так, я обо всем позаботился. Сейчас подъедет минивэн, мы в него погрузимся и поедем в загородный клуб «Мачта».

– Где…, где…, где твой минивэн, через сколько будет? – не терпелось уж ребятам.

– Да вот! – подъехали Кеша за рулем и Стеша рядом, – залезайте! – позвали они компанию.

Клуб Мачта, закрытый загородный клуб для состоятельных людей. Антон всем оплатил вход, в том числе и сауну и отдельный бассейн – в их личное распоряжение и удовольствие. Таню отправили на массаж, получить релакс и полное расслабление. На территории работал бар, где можно было приобрести любые напитки. Кровавая Мэри, секс на пляже, голубая лагуна, мохито.

Солнце пропускало последнее золото уходящего дня, уплотняя небо вечернюю зарей, передавая напутствия на выходные: – веселитесь народ! Пусть никогда вас не покидает чувство обыкновенного счастья! Пусть птицы оглашают рай на земле…

– Живем, господа! – воскликнул Федор, в купальных плавках – где девчонки? Ты обещал…

– Мои подруги: – Люба, Маша, Кристи, будут с минуту. Прошу не обижать их, – изрек Антон по чести.

– Мы сама невинность, – смирно произнес Степа находясь как бы в отношениях.

– До скольких тут можно тусоваться? – уточнил Коля у Антона, по-свойски заняв шезлонг.

– Всю ночь. В семь вечера заехали, до семи утра гуляем и ни в чем себе не отказываем! – объявил Антон, (хорош собой) и занырнул в бассейн. И ребята попрыгали в воду, кайфовую, парную…

К компании присоединились Антошкины подруги. А после них вернулась Таня после тайского массажа, присоединившись ко всем. Балдежная, безучастная, словно в мир какой отошла. До того ей было так хорошо, что она еще час сидела неподвижно, не реагируя на внешние рецепторы, пока Тимур не подошел сзади и не обрызгал ее водой…

– Ты что, намочил меня! – очнулась Танюша, возмущаясь, с глазами, потемневшими как ночь.

– Пошли купаться, водица что надо… Поплаваем со мною…

– Иди сам, вон с девчонками купайся. А мне тут и так хорошо…

– Ладно, пойду с девчонками купаться…

– Э-э-э – я иду! Только пить хочу, дай воды! – проснулась Танюша и закапризничала.

– То-то же…, – поймал ее Тимур, сыграв на ревности. – Одну минуту, я принесу тебе безалкогольное мохито.

«Комета что ли упала? Такой сервис от мужа…» – удивилась Татьяна резкому повороту.

А звезды богатой россыпью блестели над буйно веселящимися отдыхающими. Вечерняя душистая прохлада смешалась с пресной комфортной водой, переставая чувствовать немилосердную жару. Компания веселилась, купалась, попивала коктейли и даже целовалась… Федор с Любой да Степа с Машей, – они не стеснялись своих притязаний. Кристи подбилась к Тане, а Тимур, Николай и Антон держались стаей, верные своим принципам…

До них донеслась музыка с танцпола.

– Здесь еще и дискотека бывает?

– А то! Но голыми туда не пускают, – пояснил Антон, знающий все про этот клуб.

– Значит мы прямо тут и начнем танцевать! Да девочки? – искала Кристи поддержки у подруг.

– Да!

– Антоша, организуй нам поесть, что-нибудь, – без стеснений попросила Люба.

– Шашлык будете?

– Отлично!

Музыка играла…, под музыку танцевали…, под музыку ели шашлык…, под музыку пили, а в пять утра Кеша и Стеша, так были добры, что развезли их всех на минивэне по домам.

– Спасибо Антон, – благодарили его коллеги.

– Ты одуванчик, – одарили его подруги по авторалли цветочным комплиментом.

– Антон, ты лучший! – вознесла его нетрезвая Таня, пригубивши клубной кровавой Мэри, а в итоге выпившая несколько стаканов.

А Тимур, начиная с этого мига, затаил на жену обиду. «Такие слова должны лишь ему одному предназначаться!»

Обмякший Антон, зайдя к себе в квартиру, устремился к удобной кровати, засыпая мгновенно. А на небе к этому времени и звезд не было, да небесное светило уж начало теплиться и витаминизировать землю.

25

В воскресный день, Антон приехал в отчий дом, где его маленькая семья собиралась по традиции на воскресный обед. Такая традиция сложилась, когда Антон учился в институте, и уже продолжится после того, как Антон жениться. С годами семья Ивушкиных разрастется, и великодушно будет собирать всех членов семьи за одним большим столом.

– Что нового сынок? Как прошло собрание? – осведомился отец, с полусерьезным лицом, принимая у себя в кабинете своего взрослого сына.

– В целом благополучно. Программу-максимум освоил, доклад мой пришелся начальству по вкусу. Потом явился Георгий Юрьевич и, чтобы избежать к себе излишнего внимания, я сказался больным, удачно удалившись домой, – поведал Антон краткие подробности и из его зрачков брызнули победоносные искорки.

– Главное сынок, не выделяться, – шевелил отец усами, и спелая его мужественная красота нисколько не блекла с годами. – Работай упорно, старайся, – держал отец спокойно-ироничный тон.

– Папа, а что за человек, твой школьный друг? – решился Антон разузнать попутно, чисто для себя.

– Георгий Юрьевич? – улыбнулись под усами алый губы Марата Филимоновича, и он по-интеллигентски рассудил, обрисовывая друга: – добропорядочный человек, с твердой напористостью, хоть совсем и неприхотливый. – Но, по правде, сынок, у него маловато амбиций, больше колеблется. А как ты сам оцениваешь финансовое здоровье «Мобил-сервис?», – компетентно обратился отец к сыну.

Антон, взглянув на отца молодыми, беспечальными глазами, высказал существующее положение дел компании, на его свежий взгляд:

– На рынке спроса положение достаточно устойчивое. Немного доработать систему, улучшить качество обслуживания, и компания будет вполне конкурентоспособной.

– Смотрю, поднаторел… – подметил отец, буравя своими кристально-черными глазами своего изменившегося в лучшую сторону благонадежного сына. – Все конечно так, – толковал Марат Филимонович, – но компанией владеет старый друг, который спросив помощи и вливаний, поставив меня в неправильное положение, ибо дружба дружбой, а деньги врозь. А теперь консультанты мне вторят разные выгодные варианты, по оформлении сделки, а я сам лично еще думаю, нужно ли мне такое сотрудничество.

– А если просто так дам им денег. Безвозмездно? – уставился Антон на отца, подкинув добродетельную мысль.

Отец медленно подышал, посмаковал ответ и выдал трезво: – речь идет об огромных денежных средствах. Такими суммами в бизнесе не разбрасываются.

– А как обстоят дела в нашей компании? – не мешкал спросил Антон, по-деловому.

Отец засмеялся легким смешком и учтиво ответил: – в оборот берешь меня? – У нас Антоша дела процветают, и таких компаний, коей владеет Георгий Юрьевич я могу десять штук купить. Поэтому не возьму в толк, надо ли? А теперь сынок пошли обедать, мама уж ждет…

За столом мама снова завела разговоры о женитьбе, о невесте, и детях… Антон отмалчивался, думая о Мальвине. «Ему по зарез нужен автомобиль. Так он сможет подвозить ее до дома, а там гляди и на свидание пригласит… Пора отцу сгладиться и вернуть не только его права, но и позволить ему купить автомобиль, хотя бы D – класса».

Отобедав вкусные мамины блюда, радушно восхваляя ее еду, Антон засобирался домой, а перед этим он подошел к отцу тихонько переговорить об автомобиле.

– Папа, пожалуйста, мне нужны мои права и автомобиль.

– Что ж…, – проявил отец милость, – права сейчас отдам тебе, правда с одним «но».

– Каким – «но»? – хлестко взволновался Антон.

– Подбирай автомобиль не слишком помпезный… Поскромнее надо сынок быть, поскромнее в твои годы, – наставлял его отец явственно, позволяя Антону снова сесть за руль.

Получив водительское удостоверение и деньги, Антон сразу же укатил вместе с Кешей и Стешей выбирать себе автомобиль.

26

Необычайно горело вечернее небо, лиловато-пурпурным, по-городски благосклонно в этот маловетреный день. И ветвистые зеленью деревья, как малые дети, что тянут руки вверх, устремляют свои ветки к благословенным небесам, моля о свежевыжатой влаге.

В салоне Антон ходил важный… Тщательно подбирая себе подругу, как он представлял себе, скрупулезно знакомясь с представительницами класса D, дергая каждого консультанта.

– Нет, нет… – эта мне не нравиться, эта мне подходит… У этой тормоза быстро летят. Тут привод меня не устраивает.

Уставший Кеша, не сдержался и выговорил ему:

– Умные, зная чего хотят, покупают, а не умные выбирают, не зная.

Антон притих, «превращаться обратно в сноба ему и самому не хотелось», и все же он не знал и потому скромно попросил отвезти его еще куда-нибудь… Кеша мило согласился. Съездив в последние два салона, Антон выбрал себе новенькую toyotа camry. Братья-близнецы поздравили его с дорогостоящим, но практичным автомобилем.

А он и сам был экзальтированно рад своей покупке. «С такой тачкой он смело переходит к действиям… Мальвина не – Юрина, а Мальвина – Ивушкина, – и это окончательно решение…»

В понедельник в офисе, ребята обменивались впечатлениями об классно проведенном времени. Антон для них становился по-настоящему славным другом, а преподнеся Тане два билетика на «Безумный день, или Женитьба Фигаро», безвозвратно завладел их сердцами.

– Антоша, спасибо. Как тебе это удалось? Все билеты распроданы! – буквально похорошела Татьяна и без того всегда очаровательная.

– Не важно, они твои…

– Спасибо еще раз, – помахала она билетиками перед Тимуром, улыбаясь душой.

– Придется тебе взять подругу, – напомнил он ей про свою обиду, сумасбродно хмуря лицо и вставляя из Фигаро – «гад дэмит».

– Мы же все выяснили с тобой, что ты опять заводишься? – невдомек было Татьяне, не зная, когда закончится эта глупая обида у мужа на нее.

– Еле ноги этот пес, от любовника унес…, – подтрунил Федор, надменной интонацией.

– Придется его женить на старухе, – отыграл свою партию Степа, с задорным огоньком.

– Парни, стрекача задам вам, если не заткнетесь, – показал им Тимур свое плохое настроение и такое же хмурое лицо.

– Значит не будешь миришься со мной? – встрепенулась Татьяна, беспокойно метнув на него свои ни капли не виноватые глаза.

– Нет!

– Внимание! – взорвалась Таня, обращаясь ко всем в офисе, – мой муж, Тимур, – самый лучший мужчина на свете! – огласила она, обработав душевную рану у дорого мужа.

Федор и Степа – поаплодировали, развлекаясь.

– Танюша, давай на стул становись, как Ленин вещать будешь! – подколол ее Федор, тренируясь в острословии.

– А мы, как истинный пролетариат объединяться будем в Тимуровский строй, – сострил Степка, довольно улыбнувшись.

– Не разгорайтесь, – успокоил их черно-смуглый Тимур, – почти сознавая, что не прав…

– Любовь зла…, – заключил Федор, в которого тут же прилетел пустой бумажный стаканчик из-под кофе.

Федор кинул в отместку. Тимур поднял с пола и кинув в Федора из-за спины, попадая в Мальвину. Федор издал смешок.

– Вы в баскетбол тренируетесь? – возмутилась она, недовольная играми детского садика и ее сильный, немигающий взгляд приструнил праздно-неработающих сотрудников.

– Простите, извините, – послышалось от Тимура.

– Будете развлекаться в офисе, уволю всех! – выдала она. – Лида!

– Да, слушаю.

– Тебя это тоже касается, руководи почаще порядком! – досталось и Лиде. – И…, – остыла она в одно мгновение, возвращая прежнюю милость, – у нас планируется на субботу мероприятие. В рамках поддержки коллективного духа, состоится paintball – играют два отдела, наш и отдел маркетинга. Так что в субботу собираемся у входа «Мобил-сервис», десять утра. За нами приедет автобус.

– Отлично, класс! Здорово! – забылся инцидент.

В шесть часов освободившийся Антон выскочил к машине, нужно успеть подъехать к парадному входу и распахнуть перед русалкой дверь.

Мальвина вышла и приметила Антона, облокотившего на новенький автомобиль, с открытой дверцей.

– Гулять собираетесь, Ивушкин? – хитрыми лисьими глазами пролопотала она, улыбаясь загадочно, поправляя свои волосы.

– Гулять, – глуповато ответил Антон, зажавшись.

– Только не пейте за рулем, – колко предупредила она Ивушкина, уходя прочь к встречающему ее молодому человеку, на транспорте «так себе».

«Осел! – обругал себя Ивушкин, покрывшись рубиновом цветом лица, «ну ничего, он напористый».

– … Антон, … Антон, твоя? – подлетели Тимур с Таней, Федор и Степа.

– Моя!

– Подвези до метро!

– Садитесь…

На следующий день, на удобных диванах, ребята завели разговор про тачку Антона:

– Я же тебе говорю, такая стоит от двух миллионов, – настойчиво уверял Федор Степу.

– Смотря какого года…, а если с пробегом покупать, то и цена будет меньше, – не соглашался оппонент.

– Ну такая как у Антона, выпуском будет этого года, восьмиступенчатая коробка передач, три с половиной лошадиных сил, – блистал Федор авто знаниями.

– Интересно он ее в кредит купил? – вступил в разговор немного замкнутый Николай.

– Конечно в кредит…, на нашу зарплату такую не купишь… Сколько копить надо, – не сомневался Степа, загоревшись иметь такую же и уже скопивший полсуммы.

– Забьемся на пять тысяч? – предложил Федор пари. – Я говорю за наличные…

– Я, – что в кредит, – стоял на своем Степа, по-юношески с нежным лицом, и с гармонирующим рыжеватым оттенком волос, придавая ему привлекательности.

– Николай…, – разбивай нас!

В диванную зашел купить себе кофе, Антон. Не обращая ни на кого внимание, закинул наличные в аппарат.

– Антон, – отозвал его Федор.

– Что?

– Ты автомобиль в кредит купил?

– Нет, за наличные…, – ответил Антон, обычно державшись, помешивая кофе.

– Крутая машина у тебя, – похвалил Степа, облизываясь.

– Самому нравиться!

– Да, угу, – промычали ребята.

– Ладно, бывайте, – выпел Антон залпом свое кофе и вернулся работать.

– Ха, ха, ха, – что день не задался!? – съехидничал Тимур, наблюдавший за пари, – гони Степан теперь Федору пятеру!

– С получки! – отмазался Степка.

– С получки – это крайний срок! – предупредил Федор.

– Он какой-то непростой чувак…, – домыслил Николай, давая работу деятельному уму.

– Небось копил полжизни как обычно…, – предположил Тимур, ничему не придавая значение.

«Посмотрим, кто таков!» – задумался всерьез мнительный Коля.

Этим же не знойным вечером Антон снова распахнул перед Мальвиной автомобильную дверь. А она лишь пролепетала ему «– пока» и прошла мимо. И так всю неделю…, до пятницы. В пятницу она подошла к Антону: – Ивушкин, кого вы целую неделю поджидаете?

– Собственно, тебя… То есть вас…, – запутался Антон в обращении.

Мальвина улыбнулась: – меня уже ждут…, извините…, – и исчезла как ни в чем не бывало.

26

Проснулось солнце в ярком расположении духа, но с ветерком, налетая хищной птицей трепав занавески у открытого окна в спальне Антона. Оранжевые тени пробегали по однотонным стенам, вспыхивая и исчезая.

В одиннадцать утра две команды приехали на игровую цветущую базу, упирающую верхушками мощных деревьев в неблизкое, голубое небо. На девушек одели бронежилеты, парней оставили в более легкой экипировке. На головы всем водрузили защитные маски. Раздали боевые маркеры.

Площадка оказалась подходящей, проросшей густой зеленью, через которую проникая, играло солнце. По периметру, как реквизит стояли железобетонные доты и деревянные укрытия. Игроки рассредоточились по местности, и игра началась, под стать игре разошелся сорочий стрекот, будто нагло выдавая укрытие противника.

Антон следил за девушками из своей команды, в случае угрозы прикрыть их.... Таня рвалась в бой, не отставала и Мальвина. Как горный олень она отпрыгивала, отбегала, скрывалась, выскакивала из-за укрытий. Из девушек, одна Лида, дрожа от страха получить синяк, сразу же отползла в дальний угол к натянутой сетке и притаилась за кустом. Кто давно работал в компании, те знали, что Мальвина не первый год собирает команды поиграть в пейнтбол, а Лиде который год исключительно достаются одни синяки чернильного цвета…

Бесстрашные парни менее осторожно крыли снарядами. Федя, Коля и Степа активно отбивались, забывая про осмотрительность и первыми вылетели из игры. Из отдела Маркетинга отстранились четверо. Две девушки и два парня. Остальные продолжали играть, применяя настоящие стратегии.

Сконцентрированный Антон на протяжении всего время был на чеку, когда со стороны тыла услышал шорохи… «Бах, бах», – он первым успел выстрелить в противника.

– Не на того напал…, – констатировал Ивушкин, и переметнувшись ближе к укрытию, он увидал Мальвину, восседавшую на корточках.

– Все хорошо? – спросил он у нее подвигаясь поближе, ведя глазами по лесному горизонту.

– Их сколько осталось? Никого не вижу…

– По моим подсчетам – трое, ползают где-то…

– Надо уходить отсюда…, – донесла ему свою мысль Мальвина, собираясь перебежать к другому доту. Антон удержал ее за руку, шепча – вон он…, за бочкой сидит. – Оставайся тут, я его вырублю…, – предупредил он ее и выскочив из-за укрытия, метко стрельнул в противника.

– Аут, – сдался игрок, поднимая руку. Еще один выведен из строя…

Оставшиеся два маркетолога удерживали всех в высоком напряжении, исчезнув и соединившись с природой, они появлялись будто из-под земли, поражая финансистов яркой краской.

Лиду обнаружили, как ни в чем ни бывало…, и на этот раз ей опять не удалось обойтись без синяков. После Лиды, из строя вывели Тимура, залитого желтой размазней. Двое маркетологов брали реваншем вверх, не оставляя шансов на победу финансовому отделу.

Маленькая Таня, выследив одного из двух, не успела даже выстрелить, как ее задели шариком. Огорченная обстоятельством, она отправилась за пределы игровой площадки. В игре остались двое на двое.

– Как ты думаешь, у нас еще есть шансы? – спросила Мальвина у Антона.

– Не уверен, но не все потеряно…

– Нам нужна победа, – прямолинейно заявила она, искрометно заглянув Ивушкину в глаза.

– Давай так…, я обеспечиваю нам победу, а ты идешь со мною на свидание, – без ультимативно заявил ей Антон, убегая в сторону вероятного нахождения противника.

Раз, два…, – вывел он тут же еще одного маркетолога. А у последнего вообще не осталось никаких шансов остаться живым… «Ведь во имя любви, мужчина готов горы свернуть».

Как рысь, он учуял загнанного зверька, со внутренним сбившимся компасом. Тот шел на Мальвину, аккуратно переставляя свои ноги, не ведая у себя за спиной Антона. Уличив нужный момент, зверек затрещал оружием.

– Я тут! – крикнул ему Антон, нажимая на курок несколько раз. На одежде растеклись пятна победы!

– Поздравляю! – восхитилась Мальвина. – Отличное попадание. – А на счет свидания, я подумаю…

– Есть время подумать до следующей пятницы, в субботу уже заказан столик на двоих…, – настойчиво сказал Антон, красуясь румянцем и отрадно улыбаясь.

К ним подоспели ребята счастливые и довольные, радуясь победе.

Мальвина пожала руку руководителю отдела маркетинга: – спасибо за игру! Вы отлично держались…

– Взаимно! Поздравляю вас с честной победой.

– Спасибо еще раз, прошу всех к столу подкрепиться и по домам…

27

Одним небесам было дано знать, как Антон ждал пятницы, пока Мальвина не заверила, что придет на свидание… Его сердце трепетало, зашкаливая градусом. «Не обманет ли его?»

Погода светилась сочной, живописной зеленью, накрывая синевой ровного неба, обдавая дружелюбным ветерком.

Они договорились встретиться у работы в двенадцать дня. Антон подъехал даже раньше, прикупил изящный букетик цветов. Океаническая грациозная русалочка появилась в поле обозрения.

– Прошу, – пригласил ее Антон, приятно улыбаясь, занять место в автомобиле, вручая ей букет.

– Мило, куда едем? – спросила она, любившая ясность, распустив свои длинные темно-русые волосы.

– В сказочное место, – не раскрывал подробности Антон, действуя по плану.

Мальвина промолчала, подумав: – «сказочки в детстве остались… А в жизни нужна структурированность, умение занимать позицию стайера, выигрывать длительные марафоны. И когда сохраняешь спокойствие на протяжении всей дистанции, под конец начинаешь замечать, как действительность поворачивается к тебе…»

Антон прибавил газу, устремив свой меткий-сосредоточенный взгляд на дорогу.

– Мы куда-то торопимся? – ее голос прозвучал напряженно.

– Да, у нас столик по времени, – горели его глаза.

– По времени? – смутилась Мальвина, пытаясь догадаться, что это значит…

– Не думай, на месте увидишь…, и все вопросы потом, – обрез Антон по-мужски.

Русалка отвернулась к окну; они выехали за город; пустая двухполосная дорога, сельская местность. Солнце летело с ними на перегонки. Антон повернул автомобиль в сторону указателя – Загородный клуб «Руны поднебесья».

Мальвину сразу поразили ухоженные дорожки, нежные газоны, подстриженные кустарники. «Дорогое место». В притягательно преобразованный ландшафт, приложи человеческую душу и заботливую руку. Природа здесь дышала презентабельностью, красовалась клумбами, мягкими очертаниями переходила от малого в рост. И крупные ели, с пушистыми иголками смотрелись вальяжно-красиво трепетно радуя глаз.

Антона со спутницей встретил метрдотель, передавая их в руки официантов, которые были взыскательны как один. Одного роста и одной внешности. Строгий отбор соответствовал классу.

Мальвина полагала, что они пройдут в ресторан, но официант их увел до озера, где пришвартовался круглый плот из дерева со сервировочным столиком и двумя такими же стульями с навесом. Они заняли места и по меню, что раздал официант, сделали заказ.

Русалка заказала свежий салат и фаршированную тыкву с грибами и курицей. Антон предпочитал стейк из говядины и салат «фантазия», – коронное блюдо шеф–повара. Кувшин с лимонадом, ваза с фруктами. Когда их еда была подана, и официанты ушли, Антон предупредил Мальвину, что нужно на себе сомкнуть крепежи.

– Хорошо, застегнула себя, а зачем?

Плот тронулся и поплыл, отчаливая от берега.

– Мы плывем?! – закружилась у нее голова от новизны.

– Плывем…

Плот механически отчалил на середину озера.

– Прошу, теперь можно начинать трапезу, – учтиво указал голодный Антон, оказавшись, как говорится по-французски «тет а тет» с Мальвиной.

Русалка раскрыла приборы, приступая трапезничать ароматное и аппетитное блюдо, оглядываясь вокруг… Она словно потерялась, «то ли ей сейчас поесть…, то ли наслаждаться видами…» Запальчиво понаблюдав как ест Антон, жгучая его красота навеяла на мысль: «в центре воды, в краю прекрасного озера, она наедине с молодым персидским принцем угощается едой из тыквы… Это чудо или совпадение? Скорее всего это чудо, из тех далеких сказок, что когда-то ей рассказывала мама…»

– Нравится? Что скажешь на это…, – спросил ее мнение Антон, улыбаясь легко и приятно.

– Нравится. Будто между небом и землей, купаемся в блеске солнца…, – вымолвила она, – а ты что скажешь?

Антон помолчал, и сделав два коротких вдоха, проговорил: – пройдет совсем немного времени, и ты станешь Ивушкиной…

У Мальвины от услышанного пересохло во рту, и без того в жаркий день, она еще пуще покраснела. – Мне кажется, тут можно сгореть на солнце? – сказала она невинно, выпив лимонаду, пропуска намек молодого человека.

И как будто ее кто-то услышал…; поодаль от них, по всей окружности выступили водяные потоки, устремляясь вверх серебристым прохладным фонтаном. Хрустальный тюльпан наполнился призмой высоких и коротких волн, играющими и клубящими в небо струями, отделяя двух молодых людей от всего мира…

– Мальвина, ты почему не ешь, скоро нас отправят на берег…

– Жаль, что так быстро…, я только вошла во вкус, – растаяла русалка, превращаясь вручную.

– Ну не совсем быстро, через час, но лучше поесть пока не остыло.

– Я такого не видела до сего дня, и представить не могла, что можно очутится изнутри фонтана… Как ты узнал, что есть такое диво? – приступила русалка к обедне.

– Мой папа, любит сюда приезжать с мамой, и он частенько заказывает этот столик. А оставшись наедине, папа начинает смотреть на маму «вот так», – и Антон, приподняв брови растопырил широко веки.

Мальвина засмеялась от души. – Серьезно?

– Именно, – заверил Антон, сразу же признавшись…, – ладно, это была шутка… Если серьезно, то папа действительно начинает пронзать маму взглядом, а потом говорит ей: – Амелия, дорогая, я смотрю в твои глаза и вижу в них за столько лет все такую же неподдельную искренность, которой обладает лишь настоящая женщина. Спасибо тебе любимая, за то, что ты у меня есть…

– Так и говорит?

– Совершенно так…, мне мама однажды рассказала про этот зеркальный круг, где папа постоянно признается ей в любви и посоветовала его мне. Этот плот заказывают влюбленные, чтобы признаться в своих чувствах. Желающих много, Каждой паре отводится полтора часа.

– Чудесно…, – сказала Мальвина, чувствуя, что на этом кругу, в окружении серебристых искрящихся цепочек, она уже влюбилась в своего персидского принца… – Значит твою маму зовут Амелия? – подхватила русалка, ничего не знавшая про Антона. – Красивое имя…

– Твое имя так же прекрасно звучит. А папа у меня Марат, – забылся Антон, болтая лишнее.

– Марат? А фамилия Ивушкин?

– Это потому, что у папы был отец русский, Ивушкин, но жил он в Армении, там и родился мой отец, назвали Маратом; А когда он вырос и намерился уехать в России, ему сказали: «– соблюдай обычаи», и не отпустили, пока он не женился на моей маме, Амелии. А я уже родился здесь…

– Трогательно… – вымолвила Мальвина, не относясь к информации к важной.

Какие-то минуты они сидели молча, долго любуясь красотой каскада серебряных цепочек и красотой глаз друг друга…

Фонтаны умолкли. Плот отправился к берегу, где Антон расплатился за обед.

– Тут можно пройтись, прогуляться по дорожкам между фигурками из топиари, тисом и можжевельником.

– Да. Пожалуй, соглашусь немного прогуляться…

Они шли неспеша, что-то рассказывая о своей жизни, делая короткие остановки иногда невзначай соприкасались руками, а потом и вовсе переставая замечая, как между ними исчезла натянутая грань…, чувства увлекли их, обмениваясь незаметно для себя сердцами.

Ближе к вечеру Антон отвез Мальвину прямо к дому, расстававшись с ней до понедельника. Правда, он так и не решился ее поцеловать…

Мальвине не хотелось спать… Выйдя на балкон, откуда открывался вид на ночной и мигающий город, она охваченная чувствами, представляла перед глазами лишь одного его, что околдовал ее сегодня… Русалка потеряла рассудок, русалка была влюблена и вновь поверила в сказку, о том, Ивушкин – Персидский принц.

28

Густо позолоченный день обещал быть тихим и погожим, но сплошная, непрерывна жара заставляла людей тянуться поближе к водоемам и пить как можно больше холодной чистой воды, раскупая в магазинах все полки с бутылками. А столь необходимый дождь даже и не собирался.

Когда Антон приехал к родителям на воскресный обед, отец сообщил ему деловую новость, что в следующую субботу, он встречается с Юриным Георгием Юрьевичем, обсудить детали сделки и может они оба придут к соглашению, которое будет устраивать обе стороны.

– Думаю, сынок, тебе пора уволиться из «Мобил-сервис», работы полно и в нашей компании, – заключительно произнес отец, упрямо уставившись на сына.

– Как скажешь, папа, – не хотелось ему увольняться, прикипел к ребятам. – Я вот что подумал, я мог бы на могилку съездить к покойного, помянуть его, – расчувствовался в последнее время Ивушкин, так неловко чувствуя себя, когда так отрадно, лишив по неосторожности жизни, невинного.

– Потом, за могилкой смотрят, ухаживают, не думай об этом, не переживай. Что случилось, того не воротишь. Пошли лучше обедать, сынок, – увернулся отец с хитрющими, притворными глазами.

За столом Антоша сидел задумчиво-счастливый, с хмельным влюбленным сердцем, попеременно улыбаясь глуповато. Мама рассказывала, какие у тети Наиры в кондитерской пекут красивые свадебные торты на заказ. И если Антон когда-нибудь надумает жениться, (а лучше пусть поспешит с выбором, иначе невесту они ему подыщут сами, тем более что родственники со всех сторон уже забеспокоились, желающие понянчить маленького Ивушкина), – так вот, сынок…, – тетя Наира уже подготовила и передала эскизы свадебных тортов, на выбор, а тебе Антоша, нужно посмотреть эти шедевры и определиться…

Антон взял в руки эскизы, внимательно изучая их. «И чтобы не обидеть тетю Наиру, он лично заказал бы их все!», а вслух сказал:

– У тети Наиры талант, но папа, мама, жениться не проблема, разрешите мне самому подыскать себе невесту по душе.

– Пожалуйста, сыночек, долго не перебирай… Родственники настаивают и уже не на шутку собираются подыскать тебе невесту.

Антон оторопел… – Все, папа, мама, – занервничал его голос, – я вас очень сильно люблю, но умоляю, сдержите их порыв, и через некоторое время я обещаю, что определюсь, а сейчас можно я уже поеду к себе домой?

– Конечно, сынок, конечно, поезжай домой, – благословили его отец и мать. – Мы проводим тебя!

Марат Филимонович, обнимая за плечи свою супругу Амелию сказал: – хороший у нас вырос сын…, – а про себя подумал, – «главное я вовремя обуздал его…»

29

Удушливой ночью, небо взыграло оркестром. Несмолкаемый раскатистый гром, звучал грозно, стучал и разрывался и без того в черном облаке, а молнии страшно жалили разрядом до самой земли. Полоскался ливень до самого утра, выливая на землю месячную норму, награждая землю повышенной обстоятельной влагой. А деревья налились цветом, позеленели слаженно, светясь раздольным распрекрасием.

В понедельник в офисе все заметили, как Мальвина странно поздоровалась с Атоном, «– здравствуй – те Ивушкин», и лицо ее засветилось радугой.

Таню сразу осенило: – «такое лицо бывает лишь у влюбленной женщины, пока она не втянулась в пучину бытовой неустроенности, с грязной посудой и другими скверными мелочами».

– Антон! – подошла к его столу, Таня, неравнодушно произнеся.

– Да, что? – повернулся он к ней, заинтересованными глазами.

– Хочу тебе сказать огромное спасибо за билеты… Мы вчера с Тимуром ходили на «Безумный день, или Женитьба Фигаро», и нам очень понравилось. Я смеялась до упаду, а Тимур, так вообще ржал как конь, не переставая…

– Не за что… Молодцы, что сходили! – великодушен ответил Антон, с упоительным отрадным светом в насыщенных темно-карих глазах.

– Но, это еще не все… – застыла возле него Таня, с ангельскими глазами, напрашиваясь что-то сказать.

– А что?

– Хочу извинится перед тобой, – виноватым видом произнесла Танюшечка-красотулечка, с волнистыми волосам до плеч, с ласковыми глазками. – Совесть меня мучает, не дает спать.

– Совесть? – устремил он на нее взгляд самым внимательным образом.

– Да. Это ведь я отрезала рукав у твоего пиджака. Простишь? – хватило ей духа признаться тоскливо-трагическим голоском, наворачивая слезы на глазницы.

– Пиджак… Дело старое, я не обижаюсь. Давно простил…, – проявил Антон радушие, зная это с самого начала, да простил, познав ее как добродушную девчонку.

– Мир? – протянула она руку.

– Мир, – ответил он на ее рукопожатие.

Таня выпрямилась, усовершенствовав осанку и с конфетным настроением вернулась к себе. «Не легкая ноша – совесть. Спину назад тянет».

После рабочего дня, Антон, как всегда, поджидал Мальвину, а над ним молочно-голубое небо в белопенных облаках без всяких закатов, утопало в бледной серости. Рядом на ладе пристроился ее встречать, вроде как пока еще ее молодой человек.

Ивушкин нервно высматривал свою русалку. «Он пообещал себе, даже если она сейчас выберет не его, он не расстроится…» И отступать он не намерен!

Наконец из здания вышла Мальвина. Направляется к ним… Напряженный момент кого из двух? Близко подойдя к Антону, она спросила: – довезешь до дома? Раунд выигран. ««вроде как пока еще ее молодой человек – стал бывшим».

– Ты правда хочешь домой? Мы могли бы прогуляться по парку, поужинать, – полыхая румянцем Антон, разнообразил вечер.

– Я не против, – но давай сначала что-нибудь поедим, улыбнулась Мальвина обезоруживающе. – Так есть хочется!

Они заехали в экспресс кафе, где купили картошку фри, бургеры, кофе и припарковавшись, Антон принялся есть горячую картошечку. На боковое зеркало прилетел звонкий забористый воробей.

– Чик-чирик, – зачирикал попрошайка-воробьишка, выпрашивая что-нибудь вкусненькое. Антон протянул ему картофельный ломтик. Смельчак ухватился клювом и шустро исчез, уступая место следующему собрату.

– Смотри, Мальвина, как они быстро с моей картошкой расправились! – задушевно восхитился Антон, показывая свою пустую упаковку. – Слава богу, что они кофе не пьют, – произнес он, отпивая горячий напиток.

Мальвина уморительно засмеялась, – смотри, они теперь с моей стороны прилетели, – увидала она воробья, делясь с ним картошкой.

– Чик-чирик, – подлетали голодные воробьи по очереди.

– А бургер плохо едят, – определил Антошка, отламывая и подкидывая им кусочки булки и котлеты от своего пайка. – Я понял, картофель фри – это их любимое блюдо! Что ж, придется нам приезжать сюда почаще и подкармливать голодных пташек. Ты не против? – уточнил он, совещаясь с будущей женой.

– Я – за! – любезно согласилась Мальвина, – наблюдая, как воробьи выхватывают из ее рук пищу. Она в этот момент выглядела пленительно, расслабленная, такая какая есть.

После перекуса, они гуляли по Бережковской набережной, любуясь бледно-молочным небосводом и спокойной Москвой-рекой, по которой шли праздничные, мигающие огнями теплоходы, и зажигательная музыка исходила от них, долетая до берега.

– У нас существует такая традиция, – начал Антон, – мы всей семьей обедаем каждое воскресенье. Мои родители будут счастливы, если ты придешь к нам познакомиться и пообедать.

– Ты меня приглашаешь? – глаза Мальвины в этот миг загорелись чисто-девичьим блеском, выдавая нежную душу.

– Да.

– И маму бери с собой и отца! – приглашал Антон всех, собираясь не тянуть и сделать Мальвине предложение.

– Если только папу, мамы с малолетства нет в живых…, – пояснила она.

– Прости, не подумал об этом…

– Ничего, ты же не знал…, но, я приду!

– Спасибо, я рад! А мои родители будут бесконечно счастливы познакомиться с тобой.

И Мальвина благожелательно-счастлива заискрила блеском. Ей льстило, что Антон так решительно настроен на серьезный шаг.

Антон, вознамерившись ее поцеловать, несмело подступил к ней. Она как примерная девочка, не отстранилась, позволяя ему прикоснуться к своим губам.

Прохаживающая мимо парочка, смеялась и захохотала о чем-то своем, испугав Антона и Мальвину. Смутившиеся, как юнцы целоваться при посторонних, они разошлись немного поодаль, просто продолжая смотреть друг на друга.

– Отвезешь меня домой? – спросила Мальвина.

– Конечно, едем.

Уже возле дома, их застигла ночь, которая стала безмолвной свидетельницей терпкого поцелуя двух влюбленных.

– До завтра, увидимся…, – попрощалась русалка, когда на землю уже опустились сумерки.

Пронзительный свежо-сырой воздух одурманивал, усиливая Антошкины чувства:

– До завтра, – ответил он, провожая ее взглядом до подъезда.

Выезжая из двора, он приметил за собою в зеркало заднего вида побитую Ладу, следующую за ним. Машина его преследовала. Оно и понятно, ревностью закипел «бывший», но не учел, что Антон имеет навык экстремального вождения. Ускоряясь и отрываясь от преследователя, он первые десять минут ему поддавался, играя и дразня его, то увеличивая, то скидывая скорость. Но быстро наскучив играть, Антон изменил траекторию и оторвался от разбитой Лады за три счета.

30

Во вторник, Танюша с назойливым любопытством и намеченным глазом намеренно поджидала приход Мальвины, с женской зоркостью проследить как же она сегодня поздоровается с Антоном.

Ничего не подозревающая Мальвина, выглядевшая бесподобно, появилась в офисе без двух минут десять. Кинув на Ивушкина скользящий улыбающийся взгляд, она просто проплыла мимо, забыв поздороваться со всеми. Он приветливо улыбнулся ей в ответ, смотря на нее пылкими, влюбленными глазами.

«Попались голубчики», – основательно решила Таня, и про «амур» по секретику рассказала Тимуру. – И после работы, она садится к Антону в автомобиль…, – крыла Танечка фактами. – Так что сходится у них шуры-муры…

«Секретик» разлетелся по офису тайными шуточками о влюбленных: – «Вот смесь случилась наконец, МальвиАнтон – союз сердец»; «Услышав утром здравствуй – те, скрывают правду двое – те»; «А с кем провел Антоша вечер? Видал, горели тускло свечи… Так-то с Мальвиной был вдвоем, любви пожар раздулся в нем»; «Любовь пришла, велел гонец, идти Мальвине под венец»; «Антон нашел свою Мальвину, вот это парень-молодчина».

А у Татьяны намечался день рождения, и Лида собирала деньги на коллективный подарок. Танюша объявила, что приглашает всех в пятницу после работы, к себе на дачу, отмечать ее день рождения. С Антона она взяла слово, что тот непременно будет.

– Буду, обязательно, но давай не у тебя на даче, а поедем в караоке. Попоем, поедим, отметим. Я оплачу, не переживай на этот счет. Вип ложа…

– Даже не знаю, Антоша. Не удобно за твой счет, – замялась, раскрасневшаяся Танюшка.

– Послушай, ко мне пришла следующая великолепная идея: – отличный ресторан «Маэстро», – воодушевился Ивушкин. – Живая музыка; теплая атмосфера; приятная обстановка… Антон зашел на компьютере в интернет, набирая ресторан «Маэстро». – Прямо сейчас бронируем столик на десять человек. Хватит или больше?

– На десять хватит, – заверила Таня, соглашаясь, признательно улыбнувшись.

– Забронировали, теперь меню. Закуски, горячее и т.д. Если хочешь, можешь у себя с компа почитать меню, а мне сказать, я в корзину набросаю и внесу предоплату, и о деньгах не думай. Это мой подарок тебе.

– Отлично, Антон. Неудобно, конечно, но спасибо большое!

– Пожалуйста! В пятницу гуляем!

– Ребята, – обратилась ко всем Таня, с открытым благоденствием, – в пятницу гуляем в ресторане «Маэстро!»

– Ура! Класс! Вот это ты забацала!

Один Тимур сказал немного возмущенно, – как в ресторане, ты же на даче хотела?

– Ну сам подумай, какая дача, комаров кормить… Мы с тобой на дачу можем и в субботу поехать.

– Делай как нравиться. Я все приму.

– Люблю тебя, Тимурчик мой, – отблагодарила Таня своего супруга и в семье завеяло явной гармонией…

– Ой, Антон…, как ты думаешь, если я Мальвину приглашу? – обратилась к нему Татьяна, шевеля губами вполголоса.

– Пригласи, отчего нет.

– Тогда я пошла приглашать…, – направляясь она к кабинету, с дрожью в ногах.

Вернувшись через пять минут, она моргнула, показывая Антону, «что все нормально-Мальвина согласилась».

Антон скинул большой палец вверх, показывая – во!

После работы Антон снова ждал русалку. Заметно потускнел день, неровно налетал теплый вечерний ветер. Битая Лада надеялась на чудо, но увы… Мальвина вышла и сразу подошла к Антону. Подождав, пока она займет место, он деликатно закрыл за ней дверцу.

Они не спешили домой, заходили поужинать в кафе, гуляли по городу, держась за руки, остановились, слушая уличных музыкантов. Антон обнимал ее с теплом в сердце, а после провожал домой, где возле дома его дожидался бывший парень Мальвины. И каждый раз Антон играл по правилам. Сначала давал время преследовать себя, а потом отрывался и терялся из виду…

31

Сошел свет на землю, полился лилейными струями, перерастая в новое вдохновение солнечной жизни. И с воскреснувшим одухотворенным настроением стекаясь, ускоряется рабочий поток, мечтая об отпуске.

Пятничное утро началось с юмора и шуток. Красивая, обаятельная Таня, затмила собой весь офис. Комплименты, цветы и поздравления так и ссыпались со всех сторон.

Мальвина подарила ей золотые серьги, украшенные бриллиантами, упакованные в маленькую коробочку. Подарок этот ей помог выбрать Антон.

А Тимур прочел ей стихотворение, вручая стихи: – Танюша, милое создание, тебе сегодня двадцать пять, ты ветра юное дыхание, люблю тебя, должна ты знать!

– Федор написал? – по-свойски надавила Таня, блестящая звездочка.

– Я сам! Федор лишь помог немножко, – небезразлично покраснел он, смутившись.

– Мне понравилось, спасибо, любимый! – чмокнула Танюша своего мужа в щеку.

– Не нужно спорить с дарованьем, кому сегодня двадцать пять, Танюша – ты очарованье, тебя готов расцеловать! – сообразно поздравил ее Федор.

– Эй…, эй писака, ты про поцелуйчики забудь! – указал ему Тимур на ненужный акцент.

– Могу тебя поцеловать, в таком случае! – бесцеремонно полез Федор целоваться к Тимуру в шутку.

– Иди, выпей святой воды лучше! Образумься! – рассудил Тимур, заводясь на ровном месте.

– Вечером выпью водицы….

– Только вкозленочка не превратись…

– Как скажете, месье, могу пить, могу не пить…, – беспечно ехидничал Федор.

Степа подхватил сатиру: – не пе-й ве-че-ро-м м-но-го, а то козлом станешь!

– Вы мне уже надоели! Я не рогатый!

– Пока еще…, – грубо подначил Степа.

– Смотри, а то у тебя копытца появятся! – отомстил Федор, неприятно сверкнув глазами.

– Ребята, хватит вам! Не порте мое день рождения! – попросила их Танюша, слабо улыбаясь, озаботившись мужской перепалкой.

А Лида, выйдя в центр, торжественно подарила Танюше от всего коллектива беспроводные наушники и букетище, со словами: – Это от всех нас!

Офис зааплодировал.

– Спасибо огромное. Я сегодня такая счастливая!

– У всех бывает один день в году, особенным… И пусть у тебя будет все хорошо! Гори, гори всегда ясно! – сопроводила Лида подарок поздравительными словами.

– Спасибо Лидочка.

Если до обеда ребята еще как-то работали, то после обеда разболтались и разленились, дождавшись времени ехать в ресторан. Парни вызвали для себя такси, а Антон с Мальвиной, Лидой и Таней уехали до ресторана вместе.

В ресторанчике, где бродил дух настоящих музыкантов, им накрыли отдельный стол на десять персон.

– Еще что ль кто-то должен прийти? – поинтересовался Степка у Тани.

– Это для незримых гостей…, – сострил Тимур, лыбясь.

– Шутка?

– А ты думаешь, правда?

Заняв свои места, кому как понравилось, гости приступили к сладким речам, вкусным пирогам, и танцам.

Антон отказался пить, и ему простили. В присутствии Мальвины, настаивать не решились. А так как все были голодны, то уплетали за два счета, чуть ли «не облизывая пальчики» забыв, что надо оставить место в животе, для горячего.

Музыканты заиграли песню: – Татьяна, Таня, Танечка, – сюрприз от любимого мужа Тимура.

Компания вышла танцевать и заказывать новые песни. Так за час появилось место в животе для горячего… Антон заказал медленную песню: – «Есть только миг…», и пригласил на танец Мальвину, которая в этот миг была ослепительно красивой. Переплетясь руками без лишнего, они почувствовали близость крови, тепло души и лазурную красоту собственного существования.

– Сходим завтра куда-нибудь погуляем, побродим в парке? – спросил Антон у Мальвины, с глазами исполненной любви.

– Завтра не получится, у отца деловая встреча, переговоры с неким старым другом, в «Ресторане на Болотном», в двенадцать дня и он попросил сопровождать его… Отец ищет дополнительные источники, новых инвесторов, – произнесла она как-то обнадеживающимся настроем.

– Тогда встречаемся в воскресенье, я приеду за тобой в двенадцать, и поедим в гости к моим родителям.

– В воскресенье с удовольствием, буду ждать тебя…

Антон с Мальвиной докружились в танце и вернулись за стол. Глядя на ребят, как они веселятся Ивушкин загрузился, ему бы по-джентельменски объясниться с Мальвиной, иначе увидев Марата Филимоновича на воскресном обеде, она все поймет, что он специально устроился к ним в компанию, шпионить. Непорядочно как-то получилось. Поверит ли она ему, обойдется ли все миром?

Компания захмелела. Кто-то выходил подышать и покурить. Мальвине захотелось уехать домой, но она несла за своих сотрудников ответственность, проявляя смиренность. Первым упился Федор, его тяжелая голова упала на стол, между тарелками. Антон ему вызвал такси. Вторым из строя вышел Степа, бухтя что-то о незримых гостях, которые подливали ему спиртное и подливали в стакан. «А он их это делать не просил! И теперь из-за них он не стоит на ногах!» Несловоохотливый Коля, наевшись и напившись в меру укатил самостоятельно, попрощавшись со всеми, следом Лида, державшаяся в руках, с существенным приличием. Остались Тимур и Таня, вроде как более-менее трезвые и горячие, но довольные праздником, тоже вскоре уехали на такси. Антон расплатился за ресторан и с повез Мальвину до дома.

Прохладная ночь, прогуливаясь с летним ветром, колыхала деревьями и накрапывала дождем. А на ночном небосводе вспыхнула необычная луна и осияла сумрачную темень, со стертыми очертаниями города.

У дома Мальвины, где кусты с отцветшей сиренью, выглядели печально-черными Антона снова поджидала побитая Лада, с выключенными фарами.

Антон, не зная, как сложатся его отношения с русалкой, после того как раскроется правда, пользовался моментом, продлевая как можно дольше их поцелуй в машине…

– Прости, завтра встреча, мне надо идти…, – собравшись с силами и отрываясь от манящего поцелуя, Мальвина откланялась до воскресенья.

– Пока, – отпустил ее Антон, беспрепятственно.

– Пока!

Отъезжая от подъезда, «хвост» тронулся за ним. «Ага, поиграем!» – разошелся Антон, выезжая на проезжую часть. Сначала он ехал медленно, неторопливо, издеваясь над своим преследователем, потом набрал скорость, перестраиваясь в левый ряд. Пересек дорогу на зеленый свет, свернул и сбавил скорость, ожидая битую Ладу. Вот и она…, догнала его. Некоторое время они гнали рядом, бок обок, шипя шинами по асфальту. Toyotа camry надавливая на газ, отрывалась до упора, исчезая в стенах ночи. И пролетая по прямой, проскочив еще один зеленый, и следующий зеленый светофор, автомобиль ворвался в поток садового кольца. Отрыв от Лады…Съезд на Баррикадную улицу, потом по Красной Пресне въезжая на Звенигородское шоссе… Желтый светофор сменился на красный. Резкие тормоза. Томительно ожидание, пока не загорелся зеленый. Антон, рванув с места, доехал до пустого нерегулируемого пешеходного перехода, немного сбавляя скорость. Никого… Бах! Резкий удар и надавив на тормоза, он подтолкнул человека.

На бампер автомобиля завалился мужчина, одетый во все черное, подпрыгивая резко. Очухавшийся пешеход с отчаянием долбанул кулаком по бамперу: – ублюдок, смотри куда едешь! – заголосил он, уходя прочь.

В памяти Антона воссоздалась картина из прошлого… Гонки, пустой пешеходный переход и мужик, попавший к нему под колеса. Он его хорошенько запомнил. У погибшего точно такие же самоуверенные глаза, он запомнил их в тот момент отчетливо, в них не было страха! А в черные одежды он специально одевается, чтобы его не приметили на дороге. «Это он!» – осенило Антона.

Бросив машину, он устремился догонять худощавого парня. Тот повернул голову и увидел, что за ним бегут, сразу же рванул на утек. Антон неумолимо бежал за ним, не отступая, широко раскидывая свои ноги, настигая его и цепко хватая за длинные черные одежды, заваливая на землю мертвой схваткой.

– Кто ты? Кто тебя нанял! Я же сбил тебя! А ты, сука – живой! – заорал Антон, выплескивая боль, тяжело дыша.

– Если скажу, пообещай не бить!

– Говори!

– Я каскадер! Сам кинулся тебе под машину, а нанял меня твой отец, как и всех актеров! – как на духу признался каскадер.

– Отец?! – услышал Антон, отрезвев мыслями, будто холодной водой окатили. «Как он мог!? Такое сумасбродство устроил! Вот – гад!»

– А это тебе за то, что продался за деньги! – выкрикнул Ивушкин, вмазав каскадеру под глаз.

– Ты же пообещал, у меня сьемки!

– Прости.

32

Антон вернулся в машину. Он обдумывал и вспоминал, острая мысль работала четко, воспроизводя события. «Отец! Отец! Как же он мог! До чего же ловко актеришки разыграли спектакль: откуда-то ни возьмись появилась машина ДПС, инспектор, продувка, протокол; скорая помощь, носилки. Погибшего увезли… Потом его два часа возили по Москве. Катали, тянули время до отделения… Оперативная работка… В тот момент, глядя на происходящее, он, потеряв присутствие духа, чудовищно недопонимал ситуацию, принимая действительность за чистую монету, веря, что тюрьма абсолютно неизбежна».

«Всех купил папаша! От и до за постановку! Вознаградил за молчание! Еще как вознаградил…, ни один не объявился обиженный, жалуясь, что ему малый кусок достался, чем другим! Все довольные и сытые, продолжили жить, как ни в чем не бывало…»

Затрясло Антона от злости. С невидящими глазами он провалился взглядом сквозь время, сотрясаясь мыслями. Ведь если вдуматься, отец от большого ума хотел его либо упечь в тюрьму…, или чтобы он собирал для него данные, завербовав, обманом.

– Ха-ха-ха, – могилы то никакой нет! – истерично, во всю глотку заржал Антон, перекоробившись лицом, почувствовав неприязнь к отцу, и в тоже время облегчение. «Поэтому, он его не простит, и навсегда отвернется от него.» Горькое чувство огнищем разошлось по телу.

Мимо проезжала машина ДПС, посигналив ему, прогоняя Антона с места. «Слушаюсь!» – одумался Антон, и включив зажигание, тронулся домой.

Он метался по комнатам, как чумовой с неистовым гневом. «Завтра у отца встреча с Георгием Юрьевичем. Ну уж, нет! Дудки ему!» – плавилось Антошкино сердце от обиды, обмозговывая, что делать дальше…

«Надо во всем признаться Юрину Георгию Юрьевичу и его дочери, даже если он не убережет Мальвину, зато она убережет свою компанию в целости и сохранности, держась подальше от этого подлого недочеловека! А после он уедет, куда глаза глядят, и фамилию поменяет на Иванова! Не отец он ему вовсе! Маму жалко, всю свою жизнь на монстра истратила, на высокомерного супостата! И, собственно, все! Может потом его жизнь закончится, а может начнется заново…» – уяснил он для себя.

День погас. Антон лег на одеяло, уставший и обессиленный, свернулся калачиком… «Завтра он поедет на отцовскую встречу, Мальвина проговорилась, где они встречаются. Вот и встретится он со своим отцом глаза в глаза! Встретится…, встретится…, встретится…» – заснул обессиленный Ивушкин каким-то тяжелым, нездоровым сном.

33

Утром занялся рассвет и солнце, обласкивая каждую травиночку, каждый лепесточек, вселяло в них свою жизненную силу. Кучерявые деревца, покачивались в такт ветру, любуясь малооблачным небо, пока бугристые огромные тучи не надвинулись на солнце.

Солнечные лучи разбудили Антона. Лицо землистого цвета, впалые щеки и глаза.

«– Что? Сколько времени?» – спросил он самого себя. «– Двенадцатый час! Эй, собирайся быстрее! Ты должен успеть поставить своего отца на место!» – подгонял сам себя Ивушкин.

Он собирался невпопад, думая, что ему одеть. Собрав кое-как свой внешний вид в целостность, он выметался на улицу. Усевшись в машину, он жадно поглощал воздух, стараясь собраться и сосредоточиться, доехать внимательно и никого не сбить на самом деле. Прибыть к часу он успеет.

В «Ресторане на Болотном» с видом на Москву-реку, заняв серые бархатные кресла, за столиком у окна, собрались участники важных переговоров.

– Здравствуйте, Георгий Юрьевич, вы не один, с прекрасной спутницей? – поприветствовал Марат Филимонович, условно-желательным тоном, своего бывшего друга и будущего делового партнера по бизнесу.

– Мое вам почтение, это моя дочь, Мальвина. Она руководит компанией и мне помогает в делах, – представил умеренно-учтиво Георгий Юрьевич свою дочь.

– Очень приятно, познакомиться, Мальвина. Мы с вашим папой учились в одной армянской школе, в старших классах… Не рассказывал он вам, как мы школу прогуливали? – оживленно повел он разговор, искушенными глазами водя по партнеру и его дочери.

– Нет, папа не вдавался в такие подробности, – не сильным голосом сказала Мальвина, перебирая в цепкой памяти, не отец ли Антона сидит перед ней?

– Прошу заметить и поправить…, костры жгли, а прогуливать, не прогуливали…, – заступился за себя отец Мальвины, немного посмеиваясь и его глаза засветились по-молодому.

– Я шучу. Конечно нет, – вежливо отступился Марат Филимонович. – Школа не простила бы нам прогулы, а потом мы оба уехали в Москву, где наши параллельные дороги разошлись и затерялись на какое-то врем, – немного вдался он во вспоминание ведя красными губами и черным усом, – но это в прошлом, а теперь мы решаем будущее, так что я вас благодарю, что пришли и рад встрече…

– Спасибо, взаимно, – следила за ним дочь Георгия Юрьевича, догадавшись. Перед ними сидел Ивушкин старший.

– Вы что-нибудь будете заказывать? Тут подают прекрасную утку, в маринаде, – располагал своих гостей Марат Филимонович, мужчина, впитавший в себя благородную кровь Армении.

– Прошу вас…, утками в своей жизни, я и без того сыт, – изящно свернул в сторону Георгий Юрьевич. – Просто кофе, двойной, черный и о деле…

– А Вам Мальвина?

– Мне тоже кофе, но со сливками…

– Официант. Три кофе, два черных, одно со сливками… – Со сливками, знаете оно может и вкуснее, но не переношу лактозу…, – тянул Марат Филимонович кота за хвост, зачем-то. -Значит Георгий Юрьевич, вам требуется финансовая поддержка, – перешел к важному разговору Марат Филимонович, – но в новые кредиты вы лезть не желаете, так как имеете старые задолженности…

– Да, так и есть…, – подтвердил Георгий Юрьевич, с натугой. Просить не хотелось, но обстоятельства требовали что-то делать.

– Оно и правильнее, в наше время, – согласился Марат Филимонович, знаток бизнеса, содержательно-серьезным голосом вещая дальше, – с банками связываться, остаться без штанов. Грабительские проценты, судебные иски и отбирают все подчистую, если не чище – оставляют банкротом.

– Принесли им кофе и Марат Филимонович пригубил, возвращаясь к разговору:

– Но, у меня к вам немного другого рода предложение, что, если вашу компанию, оформить как мою дочку… И активы целы, и компания работает, без всяких рисков… Объединиться мы всегда успеем, хотя с моей точки зрения это даже неправильно… Сильная сторона поглотит более мелкую компанию. Не вижу выгоды… Высокие затраты… Брать на себя ваши долговые обязательства совсем не перспективно… Я просто не готов вкладываться в такую же систему, как моя, а помочь вам сохранить, то, что вы сейчас имеете, это уже другое… Превращаясь в мою дочку, вы сохраните свое спокойствие и обеспечите себе процветание. И если вы не сможете выправить ситуацию в течении, например года, то ваша компания достанется мне…, – закончил Марат Филимонович, деликатно, толкнув сою речь по-простому.

– Ну как же, Марат Филимонович…, – предоставилось слово Георгию Юрьевичу, в голосе у него чувствовались ноты неуравновешенности. – Превращаться в дочку, не вижу необходимости, это даже хуже, по моему мнению, чем объединяться. Хоть слияние и не совсем достойный выход, но есть крайняя мера, прибегнув к которой я смогу выправить ситуацию, за счет расширения деятельности и качества предоставляемых услуг. Дочка же предусматривает превратить высшее звено в обычный аутстаффинг. Это как обратиться из бабочки в уродскую гусеницу. Мне не позволяет это сделать мое собственное достоинство. Проще тогда выставить компанию на торги, и выйти из игры окончательно, – перевел дух Юрин Георгий Юрьевич, отпивая кофе, заключив:

– От вас я просил конкретно финансовой помощи, и не без основательно, надеясь на доверие и понимание старинного школьного друга…

Марат Филимонович призадумался, устремившись глазами на тихую, но быструю Москву-реку.

– Всем привет! – раздался глухой голос Антона.

Совещающиеся подняли на него глаза, в замешательстве, дивясь, каждый по-своему.

– Антон, сынок, ты зачем пришел? – нелепо спросил Марат Филимонович, не соображая, зачем он тут?

– Антон? – изумилась Мальвина, окончательно сложив двух людей в единое родство.

– Сейчас объясню вам, зачем я тут, – взбудоражено вымолвил Антон, постукивая зубами, и схватив отцовское кофе, допил его неуважительно.

– Не завтракал! – оправдался он, за свои бескультурные манеры, ворвавшись с речью, со всей горячей откровенностью:

– Знакомьтесь, мой отец, Марат Филимонович, а я его безбашенный сын, который день и ночь развлекался как мог, гоняя иногда, участвуя в ралли, ради адреналина, по городу, – глаза у Антона почернели, лицо разъяренно покраснело и потеряв нужную сдержанность, он напирал своим голосом далее:

– У отца свои интересы, у меня свои. И вроде никто никого не трогает, пока к нему не обратился Юрин Георгий Юрьевич, рад вас приветствовать, – поздоровался мимолетно Ивушкин, – с просьбой помочь финансами или как крайняя мера – слиянии двух компаний… И тут, моему благодетельному отцу потребовалось задействовать меня, велев мне внедриться в компанию «Мобил-сервис» и узнать, стоит ли «овечья выделка»… Но увидев, насколько я беспечный, он нагло подставляет меня на ралли, нанимая каскадера-актера и остальную бригаду, разыгрывая передо мной сбитого насмерть пешехода и арест моей персоны. Отмаливает меня от муляжной тюрьмы, в обмен на сделку, ультимативно заставляет устроиться к вам на работу. – Да, отец, так было!? – сбился голос Антона, сделав паузу.

Отец молчал, совестно отведя от всех свои померкнувшие глаза. А Антон не останавливался:

– Так я попадаю в «Мобил-сервис», вынюхивая всю вашу подноготную… Финансовая сторона настолько шаткая, что еле по швам не рвется…, но стойко продолжает действовать и развиваться за счет внедрения карты «покупки.» Так что, уважаемый Георгий Юрьевич, мой вам совет, не ввязывайтесь вы ни в какие отношения с Маратом Филимоновичем, а лучше бегите, пока целы и пока этот человек не загипнотизировал вас своим обаянием! Вас обдерут как липку, если свяжетесь с ним! – надрываясь, закончил Антон с хрипотцой, выглядев неважно.

У Мальвины забурлило нутро от услышанного, и ее возмущенная и горячая рука влепила Антону мощную пощечину. – Мерзавец! – вырвалось у нее, оставляя на щеке бывшего сотрудника красноречивый красный след.

– Пошли папа, нам не подходят их предложения, – увела она своего отца этой же минутой, оскорбившись.

Антон остался с глазу на глаз с отцом:

– Ты преднамеренно решил меня перевоспитать, – ожесточался Антон, – у тебя это получилось, я стал другим человеком, но знаться отныне с тобой не намерен. У тебя больше нет сына, – злобствовал Антон, отрекаясь, и потирая алую щеку, он оставил отца одного.

Поверженный отец, с отрешенным, потерянным лицом, так и остался сидеть с исступленным взглядом… – Счет, пожалуйста, – тихо попросил он, покинутый силами, когда истинный солнечный свет, преломляясь от реки, ослепил его.

– Марат Филимонович, с вами все в порядке? – забеспокоился Кеша, подошедший к нему после того, как увидел спешно покинувших ресторан партнера с дочкой, и Антона.

– Вы неважно выглядите Марат Филимонович, – заметил Стеша, сочувственно. – Пойдемте, мы поможем вам дойти до машины…

34

Нахлынули на Марат Филимонович страшные чувства, и неотвязные мысли мучали его, изводили. Испуганный уходом сына, он не мог взять в толк, что сделать ему, как теперь испросить прощения, ибо действовал исходя взвешенному нужному побуждению. Его сын, пресытившийся хорошей жизнью, обратился в разнузданного, развязанного, несносного молодого человека. «Лентяя, каких свет не видывал», угрожая перейти в необратимый процесс, делая из него дегенерата… И ничто не дало бы такой результат, как вынужденная встряска, заставившая пересмотреть его же отношение к жизни в целом и спасти характерные зачатки личности.

«Так что…, попросить прощения у сына он может, это не трудно сделать, а вот прозреть Антону, о своем спасение от того пагубного мира, в котором он зомбировался, убаюкиваясь хвалебными песнями сирен – это сложно…»

– Марат Филимонович, мы вам больше не нужны, можем ехать? – прервал его размышления Кеша.

Отец повернулся и смекнул, вот кто сможет ему помочь: – Кеша и Стеша! Антон выслушает их, он им доверяет….

35

Ивушкин, припарковав машину, в каких-то дворах, зашагал по улицам, сосредотачиваясь, что ему делать дальше… Обозрев по сторонам, подняв глаза к нему, где солнце вроде и не видно было, так душно сделалось разом ему в этой столице, что захотелось бежать от сюда. Не по сердцу, не по душе, не по нутру – сложилась ситуация. Темное чувство дробило в нем сильный пульс. Хоть и раскрылся обман, хоть и уберег уважаемых людей от краха, да так одинаково безразлично стало ему на сердце ко всему и ко всем, что даже, что потеря Мальвины не огорчала его, или огорчала, но он не понял еще это.

Интересное извилистое змеем дерево, стало для Антона опорой. Уперевшись об него, спрятавшись под тенистые ветви, умом перебирал он свои ощущения. А город как чужим обратился, неуютным, пустым, выталкивая Антона за свои пределы. Да городов сколько в России, рвануть куда и жить без всех, своей обособленной, самостоятельной жизнью. А в Москве ничего не воротишь, не склеишь, да и так ли он сам нужен этим людям, живущим здесь? Покачалось дерево над ним ветвями роскошными, пошуршало листиками, и безудержная дерзостная агония заставила его пуститься быстрым ходом до автомобиля. Он уедет отсюда, сегодня же!

Вернувшись к автомобилю, Антон завел мотор, и двинулся к дому на автопилоте, не замечая, как пробежали мимо улицы, светофоры, проспекты, пешеходные переходы…

Уже поднявшись домой, страдая немой душой, он покидал в сумку свои манатки, наспех собираясь. Из вещей прихватил рубашку и брюки для работы, вспомнив про деньги, которые ему вернул отец и на первое время их ему должно хватит; снять квартиру и подыскать себе работу…

«Прощай на этом квартира, прощай дорогая Москва!» – окинул он глазами родные стены, по которым ползли световые полоски, просвечивающиеся с улицы. «Мне здесь было хорошо, но надо двигаться дальше!»

Выйдя на улицу, он закинул свои пожитки в багажник и «тронулся туда куда-то, за невидимою даль…» Он будет ехать долго, пока ему приглянется какой-нибудь город своим орнаментом и мозаикой из невысоких домиков; и если будет веет от города теплом, то в нем и останется…

Во дворе отъехавшей toyotа camry перегородил автомобиль с Кешей и Стешей.

– Их мне только не хватало! – не с примирившимся раздражением лупанул он по автомобильному гудку.

Крупные, здоровенный Кеша подошел к Антону: – выходи, переговорить надо…

– Не о чем говорить, я уезжаю, – рявкнул Ивушкин, с холодным безразличием.

– Давай для начала переговорим, а уж там сам волен будешь…, – голос Кеши звучал убедительно, а глаза его честь по чести били светом.

Антон вышел из автомобиля: – отец подослал тебя? – лицо у Антона понурое, вид неважнецкий, голодный.

– Буду откровенным, врать не люблю, прислал Марат Филимонович, – примирительно произнес Кеша, внушая доверие.

– Я даже слушать тебя не хочу, Кеша! – вспылил Антон, присаживаясь на ближайшую скамейку.

– Понимаю…, уверен, что тебе дурно на душе, но скажу от себя лично…, – завел Иннокентий беседу, присевший рядом. – Меня вот со Стешей растила мама, выбивалась из сил, тратила свое здоровье на трех работах, чтобы выкормить и вырастить нас людьми, да чтобы стыдно не было за нас… Так и вытянула нас. В восемнадцати лет мы сразу устроились на работу к Марату Филимоновичу и начали зарабатывать, так жизнь наладилась, и мама ожила, перестала спину гнуть на трех работать. Теперь мы ей помогаем, потому что наши родители это наш стержень…

И знай…, когда Марат Филимонович приставил нас к тебе, так мы и общаться с тобой не хотели… Слюнтяй испорченный; заносчивая пустышка! А как сблизились, так заметили, что сосуд твой полон, и добротой, и отзывчивостью. Ответственностью за других… И даже обрадовались, что парень ты толковый, обходительный, вразумительный. И уж поверь мне…, не стоит сейчас ломать еще больше дров… Отец твой – честнейший, превосходный человек. Не дури и помирись с ним! С обидами в сердце не уедешь далеко…, я точно тебе говорю! А лучше поблагодари отца за все и почитай своих родителей!

Антон призадумался: – «как ладно сказал Кеша…» «И в правду…, что же он, совсем голову потерял, думая лишь о том, что его обидели, растоптали, на место поставили… А эгоизму только дай волю, в миг разгорается, глаза застилает, напевая: – ты жертва обстоятельств, тебя подставили, ты несчастен и тебя никто не любит! Им нет прощения и не дружи с ними…»

– Кеша, ответь мне как на духу! – обратился с вопросом Антон.

– Отвечу, что знаю!

– Ты тоже был в курсе отцовской подставы?

– Не знал…, был уверен, что ты сбил пешехода. И теперь до конца не знаю, кроме как, что пешеход жив. Слава тебе господи! – перекрестился Кеша.

– Верю тебе…, – заверил Антон своего друга, вернувшись к мыслям:

«Кеша прав, если бы не эта работа, он бы не сдружился с офисниками, не встретил Мальвину, свою любовь, не почувствовал себя по настоящему живым! А безликие «двое из яйца», оказались Кешей и Стешей, – настоящими друзьями!»

– Не знаю, Кеша, не знаю, как исправить теперь разрушенное собственными руками. Мальвину, дочь Георгия Юрьевича я потерял, а Мальвина – любимый образ в моем сердце! – поплакался Антон, успокаиваясь, принимая проблему, а не убегая от нее.

– Ничего нет сложного… Возвращайся домой, а утро вечера мудренее. Отдохни пару дней, обдумай и взвесь свои решения, а самую лучшую мысль смело претворяй в жизнь.

– Кеша…, ты пока отцу ничего не говори про наш разговор, мне и правда нужно переосмыслить то, что со мною произошло, за последнее время, – попросил его Антон, приобретя хоть и шаткое, но равновесие.

– Правильно, – поддержал его Кеша.

– Пойду я тогда домой. Некуда мне бежать сломя голову, – и глаза Ивушкина незаметно заулыбались.

– Согласен с тобой, если что…, пиши, зови, пиццу поесть! – напросился Кеша напоследок, примечая как день в вечер превращается, и на землю опускается дымчатая тень.

Антон улыбнулся и сразу «ему так есть захотелось!»

36

Конусные ели голубые, что сажала Амелия Серафимовна, заржавели по краю нижних веток и стали осыпаться иголки, оголяя низ. Теряла ель свою первоначальную красоту, то ли от жары, от ли от излишнего полива и удобрений. А Марату Филимоновичу не до елей было. Напрягая лицевые мышцы, он до последнего ждал Антона на воскресный обед, а Амелия Серафимовна, почувствовав слабость, слегла с головной болью, обвинив во всем своего мужа, терроризировавшего до одури своего и ее любимого сына, а конфликты семейные на растениях сказываются, так как чувствует живая органика хозяев своих.

– Он объявится! – уверял Кеша своего босса, – ему надо немного времени, чтобы побыть одному… – Антон умный парень, помирится с вами. Уверен!

И вот уже зажегся понедельник, с мутновато-белыми облаками. Обещали дождь, а всякий дождь – это музыка неба.

Мальвина явилась на работу ни проронив ни слова и прямиком к себе в кабинет, стараясь никому не показывать свои красные глаза, объятые печалью, с душевным щемящим надрывом, что выплакала она вчера до самой последней капли.

– Смотрите, Антона на рабочем месте нет, с чего бы! – с беззастенчивым любопытством указал Федор на пустое место Ивушкина. – Любовь закончилась, завяли помидоры, – паясничал, как всегда, он.

– Нам не дано это знать, что случилось, Лида скорее всего знает, – не торопилась с заключениями обаятельная Таня.

– А я, между прочим, знаю, кто такой Ивушкин, – объявил всем малозаметный парень, Николай.

Ребята все как один шибко повернули к нему свои головы, готовые услышать достоверные сведения.

– Как пишут в прессе, он, сын владельца компании ТСМ, мобильная связь, крупный игрок в бизнесе, а «Мобил-сервис», ни для кого не секрет, на грани банкротства, и Ивушкин здесь не случайно очутился, он шпионил за деятельностью компании, чтобы при возможности поглотить ее…

– Вот это да! Джеймс Бонд! – обрадовался Федор детективной истории, взбрызгивая глазами возбужденные маленькие молнии.

– Наглец он, а не Джеймс Бонд, – расстроилась Таня за Антона, – вот и Мальвина затухла, что любовь липовой вышла.

– Потому что, не надо влюбляться в мерзавцев, – насмехался Федор, как всегда, на своей волне.

– Посмотрим на тебя, когда влюбишься в мерзавку! – жиганула Таня в отместку.

– Не влюблюсь, у меня прививка от любви, – острословил Федор, саркастически улыбаясь, а глаза его голубые запальчиво блестели.

– А что, если мы можем как-то помочь Мальвине? – испросил Тимур у коллектива, пожалев несчастную начальницу.

– Обманутые женщины хуже кобры! – подлил Степа масла в огонь. – Лучше не трогать…, она сама отойдет, – посоветовал Степа всем, зная это по своей пассии.

Офисники замолчали…, почувствовав нарастающее негодующее напряжение. Даже работать стало невмоготу, чувствуя давление сверху. И какая-то тишина раздалась инертная, наступила надолго, что офисники умолкли, в мертвый сон впали, пока Мальвина не вызвала к себе Лиду, а с ней и поток энергии возобновился.

– Позвони, пожалуйста в отдел кадров, надо уволить Ивушкина, он с этого дня не работает у нас, – прохладным, отсутствующим голосом озвучила она директиву руководства.

– По статье уволить, за прогул?

– За прогул? – переспросила она, пребывая мыслями о своем, – нет, зачем же, пусть просто его уволят одним днем, – старалась Мальвина внешне держаться бодро и не выдавать захлестнувшее ее изнутри горе разочарования. – И пожалуйста Лида, больше меня ни о чем не спрашивай и не беспокой. У меня нет ответов.

– Принести вам кофе?

– Да Лида, пожалуйста…

37

Пошла неделя. Антон беспокойно спал, мало ел, пил много воды, и единственное, до чего он додумался, так то, что ему необходимо встретиться с офисниками. Он не сомневался, они ему помогут помириться с Мальвиной, а далее он наладит отношения и с отцом, и с мамой. Досидев до среды, он кинулся действовать, иначе промедление жестоко убьет его.

Парили облака в фиолетово-стальном отливе, а рядом высоко летела черная птица с неподвижно распростертыми крыльями. Ее красочный полет продолжался не более минуты, исчезая в крутых облачных перекатах, оставляя после себя прекрасный уходящий миг неразрывности с миром.

Ребята после работы вышли из «Мобил-сервис», постояли, потрепались о чем-то и вместе поплелись в сторону метро.

– Ребята! Парни! Таня! – окликнул их кто-то из-за угла…

– Нам послышалось? Откуда голос? – обернулись офисники и никого.

– Идите сюда! – позвал их голос завернуть за здание.

– Смотрите, Антон! – первым увидал Федор, нехорошо зыркнув на него.

– А что ему надо? – не понимал Тимур, застряв на месте.

– Что надо тебе? – грубо спросил Степа, подойдя к Антону, не больно радуясь случайной встречи.

– Помощь нужна ваша! – обратился к ним Ивушкин, простосердечно. Бледный, иссохший, похудевший.

– Зачем? Мы ведь знаем кто ты…, ты – шпион! – прямо высказался Федор, охочий посмеяться, но при этой встречи держался крайне серьезно.

– Я не шпион, я несчастный влюбленный! Помогите мне помириться с Мальвиной, а я вас приглашаю на нашу свадьбу?! – подмазывался к ним Антон, просящим тоном, посматривая на них выжидающе исстрадавшимися черными глазами.

– Лично на меня можешь рассчитывать, я тебя поддерживаю, вас надо помирить! – высказалась зажигательная краса, Таня – за.

– Тогда и мы, если на свадьбу зовешь! – все оставшиеся подтянулись в решении, видя себя, как пируют и отмечают свадьбу новобрачных.

– Спасибо вам, друзья. Разрешите мне объясниться…

– Ладно, валяй! – расположились к нему друзья. – Выслушаем тебя!

Антон посвятил их в передряги, которые приключились с ним, и о ссоре с отцом и о любви к Мальвине… А потом он предоставил им одну идейку на обозрение, спрашивая совета и помощи.

– Отлично, сработает! – сошлись офисники во мнении.

– Осталась, Лида, но и ее можно уговорить, – взяли на себя ребята этот вопрос.

– Супер ребята, спасибо вам огромное, планируем на пятницу. До пятницы я подготовлюсь! – дружелюбно глазел на них Антон, с дивной легкостью в теле, выращивая за спиной новые крылья.

– Дерзай, пацанчик! Мы с тобой!

– На свадьбу не забудь позвать! – подначивал Федор, коротко прищурившись.

– Без вас и свадьбы не будет, друзья!

Эта ночь была полутемной, полусветлой и счастливой. Считая звезды, блуждал Антон мыслями в ширь, представляя до мелочей одно будущее с единственной, родной и близкой женой, Мальвиной.

38

Наступила пятница. День полный открытий и новых свершений, наполненный музыкой и поэзией, романтикой и любовью. Проснулись улицы, деятельно загудели машины, активно засуетились люди… Всем добра и здоровья желал новый день, и улыбок побольше!

Мимо Мальвины проехал свадебный картеж, гудящий, ликующий триумфально. «Видно за невестой помчались» – позавидовала она, улыбнувшись непроизвольно, заходя на проходную «Мобил-сервис, здороваясь с Самуилом, что работает здесь не первый год.

– И вам утречка доброго, – ответил охранник, светясь желтой футболкой с красной надписью «Помнишь руны поднебесья?»

Пропустив без внимание желтый сигнал, Русалка поднялась на третий этаж, где у лифта ей попался Степа в такой же желтой футболке, со словами «Фонтан, как признание любви». Потом пожелтевший Федор крутился в диванной, попивая кофе, с надписью «Кормили воробья картошкой». При входе в офис она наткнулась на Таню с Тимуром. Таня-цыпленочек представляла – «Мирись – мирись и на обед явись». Тимур предлагал безапелляционно: «Ты и я – мы семья – Ивушкины». Перед дверями в кабинет, ей встретился лимончик Коля со словами «Ты мне нужна – моя желанная мечта». И уж из кабинета выскочила Лида, с надписью – «Прости меня молю, люблю тебя одну!»

– Да что вы в самом деле! – вырвалось у нее громким внятным голосом, обращаясь ко всем желтым сотрудникам, испепеляя их шальными глазами. – Что это вы налепили на себя, снимите это немедленно!

Офисники тут же поснимали футболки. Таня и Лида остались в одном бюстгалтере, а парни с голом торсом, демонстрируя свои наколки и волосяной покров.

– Не то сказала, простите…, – отступилась Русалочка, смутившись, поморгав глазами с длинными ресницами, – оденьтесь обратно!

– Вы нас уволите? – робко спросила Таня, благородно рискуя работой.

– Что вы…, работаем, как и прежде… Работы много! А Ивушкин ваш, мог бы явиться сам, если надо, а не жалкие писать слова о любви! И переоденьтесь по возможности, если имеется во что…, – посоветовала им Мальвина и закрылась у себя в кабинете.

Ничего не подозревающая Мальвина Георгиевна, подойдя к своему шкафчику сменить обувь, открыла дверцу, вздрагивая внезапно, когда на нее вышел Ивушкин, в желтой футболке, с красной надписью «Мальвина, будь моей женой!»

– Господи! – вырвался у нее крик из груди, – что за дерзость приходить сюда!?

– Мальвина, прошу тебя перед господом богом, прости меня, дурака! Я люблю тебя и выходи за меня замуж! – подготовился Антон, вручая Мальвине колечко. – В знак моей любви, разреши мне одеть тебе кольцо на палец!

Мальвина замерла, краснея как помидорка, не зная, что ответить…, наглому Ивушкину.

– Не молчи и не прогоняй! Пойми и прости! Люблю тебя, Мальвина, Мальвиночка! Люблю всем сердцем, – напорист был жгучий удалой красавчик.

– Так и быть, прощу, последний раз и выйду за тебя замуж! – сдалась она трепетно, с нахлынувшими на нее чувствами. Осветилось ее лицо от улыбки яркой, от ласкового света глаз и, слеза подкатила нежная, застрявшая у уголка глазницы.

– Спасибо тебе, любимая, – пролепетал Антон, одевая ей колечко. И вмиг соединившись в поцелуе, они навлекли на себя лавину счастья…

– На обед идем к нам? Правда я еще не успел примириться с отцом, – стройным шепотом проговорил он, не отпуская Русалку из объятий.

– Прямо сейчас звони и мирись! В их возрасте опасны переживания, вплоть до сердечного приступа! – настойчиво надавила на него Мальвина, затревожившись по-доброму.

Антон набрал отцу, включив громкую связь: – Алло, алло! – раздался слабый, одичалый голос отца.

– Папа, это я, Антон! Я прошу у тебя прощения, папа! Я был не прав, и вел себя как безмозглый кретин!

– Да…, ладно сын… Кто старое помянет, тому глаз долой, – не обижался отец.

– Прощаешь? – переспросил Антон, чтобы точно убедиться, что между ними мир.

– Прощаю…

– Папа, у меня есть отличная новость для вас с мамой!

– Какая сынок?

– Я женюсь, на Мальвине! – с нескончаемой радостью звучали ноты в голосе Антона.

– На дочери Георгия Юрьевича…?

– Да!

– Мои поздравления, сынок! Прекрасный выбор! Поцелуй за меня, и за маму нашу невестку! Привет ей передай.

– Обязательно папа! Она тебе тоже передает привет! – учтиво отозвался Антон, посматривая на свою восторженную невесту-русалку.

– Кто звонит, отец? Антон звонит? – послышался рвущийся от волнения голос Амелии.

– Антон звонит, говорит жениться на Мальвине!

– К нам приезжайте, сынок, – пригласила Амелия Серафимовна детей по телефону, – в любое время ждем вас в гости! – с хлебосольным радушием пригласили их матушка.

– Слышишь сынок, не ждите воскресенья, приезжайте прямо сегодня! – не терпелось отцу воссоединиться с полной семьей и познакомиться поближе с невестой.

– Папа, мама, мы обещаем, что приедем. Ожидайте, только вот сходим за благословением к Георгию Юрьевичу!

– Обязательно сходите и вместе с Георгием Юрьевичем приезжайте к нам…

– Приедем все вместе, папа, обещаю…

– Ждем сынок, ждем вас!

– До встречи, папа, мама, ожидайте нас!

Мальвина с Антон вышли из кабинета, держась за руки. Раздался воодушевленный плеск ладоней. Офисники аплодировали.

– Всех приглашаем на нашу свадьбу! – объявил Антон громко.

– Ура! Гуляем!

Желтые футболки, снятые в порыве счастья взметнулись к потолку…

…

Марат Филимонович инкогнито набрал Георгию Юрьевичу:

– Мои поздравления, наш план сработал идеально, дети женятся!

– Просто превосходно, сват, поздравляю тебя. Совет им да любовь!