Новые кадры [Даниил Заврин] (fb2) читать онлайн

Пролог

Аллея возле дома под номером 15, дома чуть покосившегося и поцарапанного, была сыра, темна и практически пустынна. Плотнее завернувшись в плащ, Максим посмотрел на появившуюся в начале улицы женскую фигуру. Красиво играя бедрами, она умело провоцировала его взгляд, заманивая грацией и стилем. Максим достал из-за пазухи цветы. Увы, они успели помяться. Впрочем, они всё равно предназначались не ей.

Женщина остановилась и, изящно приподняв верхнюю бровь, посмотрела на него. Теперь она казалась ещё выше и ещё прекрасней, только вот с возрастом было непонятно. Если судить по коже, то ей не больше двадцати трех, а если по взгляду, то все тридцать. Женщина опустила взгляд на цветы.

– Это мне? – по её крупному лицу расползлась едкая улыбка, а широкие глаза сузились.

– Нет, но если хотите…

– А! Понимаю, несчастная любовь. Так бывает, – тихо сказала она, слегка покачав головой.

Максим отметил, что у неё были редкой красоты черные, слегка вьющиеся волосы. И что самое странное, они нисколько не намокли от дождя, который буквально несколько минут назад нещадно молотил по всей улице. Женщина посмотрела вперед и тихо вздохнула, затем снова повернулась к нему и заговорила. Удивительно, мягко, нежно.

Часть первая

      Хуже не

куда

Не успел Дмитрий открыть глаза, как сразу же понял, что она снова притащила кого-то домой. Опять, уже третий раз за неделю. И каждый раз кто-то новый. Боже, когда же это закончится, вот уж ненасытная сексуальная тварь! Какое бесстыдство. Как так вообще можно. Он вздохнул. Этот запах. Нет, нужно как можно быстрее создать вакцину, иначе он просто чокнется со всеми этими мужиками. Он устало повернул голову. Да. Черные волосы, борода, несомненно мужик.

Дмитрий поднялся и расправил плечи. За все эти дни он уже так привык к тому, что с утра у него в кровати лежит незнакомый мужик, что уже даже и не пытался его будить с первых секунд. Эти стрессы… Они ведь не особо нужны.

Затем он заметил голубя, смотревшего в окно. Необычно. Птицы редко задерживались у его окна. Впрочем, у этой был такой тупой взгляд, что подобный поступок был вполне оправдан. Этакий голубь идиот.

Он повернулся и посмотрел на кровать. Надо же, а ведь спросонья он ошибся, это был не мужик, а молодой парень. Худой к тому же. Боже, в этот раз она уже молодых интеллигентов совращает. Дмитрий вздохнул. Ох, как он не любил эти утренние скандалы.

Заварив кофе, он надел майку и шорты. Да, теперь он готов. Разве что не хватало фирменной улыбки. Интересно, этот хоть с целыми зубами? У прошлого нескольких не хватало. Он толкнул любовника.

– Эй, вставай! Вставай, тебе говорят.

– Ты кто? – продирая глаза, спросил Максим.

– Брат, – соврал Дмитрий, вглядываясь в его лицо внимательнее. До него вдруг дошло, кто это. Это же Максим, тот самый парень, которого Диана назначила в его ученики. Твою мать, Полина трахнулась с его учеником! Выполнила задание. Боже ты мой! Он отошёл от кровати.

– Где Полина? – не унимался парень – куда она ушла?

Дмитрий вздохнул и снова посмотрел на тупого голубя. Он как никто подходил сейчас для задумчивого разглядывания и обдумывания ситуации. Может, это судьба. Или нет? Кто знает. Но одно понятно точно, Полина нарочно затащила парня сюда. Назло ему. Господи, это же надо. И как это теперь разруливать? Где она вообще его нашла?

– Ушла на работу – произнес Дмитрий, не отрываясь от стекла. – Попросила разбудить тебя пораньше.

– Сегодня ж воскресенье.

– Такая вот хреновая работа.

Максим подозрительно посмотрел на Дмитрия, затем потянулся к штанам. И, вытащив телефон, быстро набрал номер. Получилось некрасиво, так как Полина всегда пользовалась именно его телефоном, который сразу же и заиграл. Максим посмотрел на полку, затем на так называемого «брата».

– Забыла сестричка, так бывает. Собирайся, тебе пора домой. Я передам ей, что ты звонил. Будь спокоен.

– Она не говорила, что у неё есть брат – снова включился сыщика его юный ученик.

– Надо же, вы ещё и разговаривали. Обычно до этого не доходит, – съязвил Дмитрий, поворачиваясь к парню. – Ты же понимаешь, сколько вас у неё было, а? Иди отсюда. Теперь ты – её проблема.

– Да пошёл ты! – выругался брюнет и стал резво натягивать трусы.

Эх, как же всё теперь усложнилось. Дмитрий вдруг понял, что просто ненавидит эту бабу. Как, впрочем, и Травкина, который до сих пор так и не смог разработать чертовой вакцины. Ну что ж, зато теперь он тоже виноват. Может, даже приложит руку к тому, чтобы объяснить этому мальчику, что никакой Полины в принципе не существует, а то, с кем он спал, является, по сути, чистой воды мутацией, оборотнем, обратной стороной или как её ещё назвать. Даже в фильме точного определения не придумали. Он повернулся и посмотрел на Максима. Парень довольно быстро собрался. Это было хорошо. Будущий проникатель должен уметь быстро одеваться.      – Всё собрал?

– Да.

–А где пальто? Осень вроде.

– Я в толстовке.

– Понятно. Дверь не закрыта. Удачи.

– Передай Полине, чтобы перезвонила.

– Да нет уж, ты сам как-нибудь передашь, красавчик.

Максим пожевал губу, пощурился, но ничего не сказал, лишь дверью хлопнул сильнее. Характер. Что поделать. Дмитрий почесал затылок. Эх, Полина, что же ты за дрянь такая. Полгода на парня ушло, а ты взяла и за одну ночь, все верх дном перевернула. Взяв телефон, он набрал Плеханову, плохие вести тот любил получать пораньше.

– Да? – донеслось из трубки.

– Есть проблема.

– Как будто ты можешь сказать что-то другое.

– Полли Максима притащила, так что – беда.

– Этот тот самый?

– Да.

– И что ты предлагаешь?

– Ничего. Это же ваша идея, вы и разбирайтесь.

– Идея-то наша, но ты виноват.

– Не я, а она. Я к ней никакого отношения не имею.

– Забавно, тело-то у вас одно, хата одна, даже некоторые пристрастия совпадают, а вот ответственность разная. Ты уж прости, но это не она проникатель, а ты.

– А ты должен отвечать за то, чтобы Травкин всех лечил вовремя.

– Допустим. Ты Диане говорил?

– Нет ещё, у меня ты на первом месте.

– Хорошо. Я сам всё объясню. Зайди сегодня к трём.

– Вообще-то у меня были планы.

– У меня тоже, но теперь придётся зайти к трем. Её время увеличилось?

– На десять минут.

– Травкин дозу не увеличил?

– Увеличил. Но толку мало.

– Я потороплю его.

– Поторопи. А то уже неделя подходит как бы.

– Я всё знаю, мы работаем над этим, – холодно сказал Игорь и положил трубку.

Повертев в руках умолкший телефон, Дмитрий положил его на стол. Затем пошёл на кухню. В последнее время у Полли появилась странная тяга к готовке. Хотя она была кем угодно, только не хозяйкой. И всё же, эти оставшиеся с вечера тосты были просто великолепны.

Он открыл верхний шкафчик. Да. Его извращенная половина снова не подвела. В том же месте, в том же количестве. Хотя нет, на один больше. Он поднял тарелку и заметил, что помимо тостов, там был листок бумаги. Он развернул его. Несколько изящных строк и легкий запах духов. Боже, как же омерзительно, это ведь его тело! Дмитрий вздохнул и стал читать, благо, писала она талантливо.

«Он просто небольшой подарок. Я знаю, ты любишь неожиданности. Твоя Полли»

– Вот тварь, весь аппетит испортила, – буркнул Дмитрий и выкинул тосты в мусорную корзину.

Совещание

«Прям Тайная Вечеря» – подумал Дмитрий, разглядывая собравшихся. – И почему чуть что, сразу совет? Это что, новая тенденция? Мы же не в госструктуре, зачем все эти совещания?»

Затем он снова посмотрел на Плеханова, тот привычно стучал пальцами по столу, обдумывая навалившуюся проблему. Дмитрий откинулся на стуле и сложил руки на животе. В принципе, ему тоже было спешить некуда.

– Может, у тебя есть какие-то варианты? – не удержалась Диана, едва ли не расстреливая его взглядом.

– Да какие варианты, ведь вы ж начальники, а наше дело телячье – обоссался да стой, – хмыкнул Дмитрий.

– Я смотрю, тебя это забавляет?

– Да куда уж веселее, ведь это я просыпаюсь рядом с голыми мужиками, а не ты, – отсутствующим тоном бросил Чирвин. – Впрочем, наверняка для тебя это не было бы наказанием.

– Спокойнее, – заметил Плеханов. – Чирвин тут прав, это явно не в его интересах.

– Спасибо, мон шер.

– Но если есть идеи… – Плеханов выразительно потянул паузу.

– Идей нет. Впрочем, только одна, Роман, ты работать будешь? Это же всё по твоей вине. Где вакцина?

– Это не так просто, но я думаю, через пару дней всё будет готово, – резво ответил Травкин.

– Я эту пару дней уже вторую неделю слышу.

– Так, хватит. – вставил Плеханов. – Вернемся к началу. Дима, Диана спросила не о том, как избавиться от Полины, а что делать с Максимом, которого очаровала твоя вторая половинка.

– По поводу второй половинки это, конечно, зачет. Ребята, это не моя беда, откуда я знаю, как это решать? Это ваш парень, вы его изучали, так что давайте, действуете. Выбирал бы его я, я бы и решал вопрос. А так, извините, действуйте сами.

– А если без эмоций?

– А что ты меня пытаешь? Собрались тут, устроили допрос. Вы что, совсем без меня не можете?

– Все, затарахтела шарманка, – подытожила Диана, облокотившись на стол. – А ведь я тебе говорила, не стоит его сюда тащить.

– Если бы это не касалось его напрямую, то да. А так – он тут необходим.

– Надо ставить Максима перед фактом, да и все тут, – наконец подал голос Антон – Все эти игры в психологию лишь усугубляют дело.

– Поддерживаю, – поднял руку Никита.

– И кто же скажет всю правду матку этому мальчику? – обвел всех взглядом Чирвин.

– Да ты и скажешь, ты же ближе всех нас знаком с ним, – ухмыльнулся Никита. – Я бы сказал – ближе некуда.

– Юморист. Я посмотрю. Смехопонарама уже давно закрыта, между прочим.

– А что? Идея разумная. – Игорь развел руками.

– Да брось, ты не совсем в себе. Если я к нему снова подойду, он на меня заявление напишет. На тему сексуальных домогательств. Глупая затея. Тут куда важнее женский подход. Ведь если он повелся на Полину, то, уверен, Диане он тоже не откажет.

– Что? – взвилась блондинка.

– А почему нет?

– Да потому, что эта Полина – твоя головная боль, это ты не смог увернуться от профессора и позволил ему тебя укусить. Старику лет шестьдесят было, как вообще можно было это проморгать ?

– Что было, то было, давайте решать текущие проблемы, – примиряюще сказал Игорь.

– А что, если мы задействуем Полину? Может, Дмитрий и прав, Максим же идет с ней на контакт, а время появления Полины нам известно. И пока она ведь вела себя адекватно, а? Чем не вариант? – подал голос Травкин.

– Да вы меня-то побаиваетесь с моим сложным прошлым, а тут ты решил довериться мутировавшему моему сознанию. Ты в себе вообще?

– Он прав. Эта Полина ещё более печальна, чем Чирвин, – согласился Антон. – Роман, что с лекарством? Я согласен с Чирвиным, надо её уже закрывать. А то как бы мне снова не пришлось по улицам бегать.

– Я же сказал, я занимаюсь. Что тут непонятного?

– Давайте уже подытоживать, – буркнул Никита. – Что делать-то будем?

Плеханов задумчиво посмотрел на Дмитрия, затем привычно обвел всех проницательным взглядом, поправил галстук и потер подбородок, очень уж он любил эти небольшие, но легкие штрихи к своему деловому стилю.

– Что ж, у меня есть одно решение. Немного спорное, конечно, но всё же решение. Я согласен, что это должен решить Чирвин. Более того, если это не решит он, то мы попросим это сделать Полину, если уж она такая удалая. Уверен, её опасность не столь велика, как здесь её преподнесли.

– Ты хоть сам понял, что сказал? – осклабился Дмитрий.

– А что? Ты же сказал Максиму, что ты её брат. Вот и действуй от его имени. Будущие родственники должны дружить. Верно?

– Я так понимаю, отказаться нельзя?

– Можно. Но тогда нам придется поработать с Полиной. Роман, это возможно?

– Более чем. Она не Психоз и куда прагматичнее. К тому же склонная к диалогу натура. Я бы сказал, даже куда более, чем изначальный носитель.

– То есть – я? – скривился Чирвин.

– Я сказал изначальный носитель. Так что – да – сказал смело Травкин, и аккуратно добавил – Более того, время её появления скоро будет занимать сорок процентов от общего времени.

– Ты точно ищешь вакцину? Больше похоже на восхищение.

– Дима, ты можешь мне полностью доверять.

– Господа, я думаю, мы пришли к решению. Я бы хотел отпустить Дмитрия, я вижу, его тяготит наше общество. И если к нему вопросов ни у кого нет, то я думаю, он может быть свободен.

Чирвин улыбнулся. Теперь от их дружбы не осталось и следа. Они просто терпели его. Ведь им нужен был приемник, а кому хочется заново кого-то обучать, если это можно возложить на него. Интересно, с Полиной они действительно только сейчас придумали, или же это было всё заранее спланировано.

– Так когда начинать?

– Сегодня. Ты же сейчас свободен. Сходи да поговори с ним.

– Ну да, он же один живет – подкинул Никита.

– Заодно душу облегчишь, – заметила Диана. – Два одиночества в одной квартире. Это так мило.

Дмитрий поднял руку и направился к двери. Что-то в последнее время ему было душно в этом некогда теплом и уютном подвале.

А на улице была осень. Золотая, дождливая. Чирвин накинул капюшон толстовки, прикрыв шею от холодного ветра. Так моросящий дождь почти не забирался к нему за воротник, оставаясь на внешней постепенно намокающей ткани.

Значит, убедить парня? Хорошо, он сделает это. Он сделает и многое другое, что ему скажут его бывшие соратники. Всё ради того, чтобы снова быть с ней. С его Лило, которую он оставил в фильме, а точнее, которую он похоронил в фильме.

Дождавшись, пока дождь ослабнет, он повернул во дворы и пошёл к дому Максима. Парень жил недалеко, всего в сотне метров от его подъезда.

Уютная квартира

Вскрыв дверь отмычкой, Дмитрий вошёл и, аккуратно закрыл её, обломав железку, оставив её в замке. Гости им были не нужны, ровно как и сбежавшие хозяева.

В квартире было тихо, разве что душ работал, как бы намекая, где его хозяин. Дмитрий прошёл на кухню и, потрогав рукой чайник, небрежно открыл верхнюю полку кухонного шкафа, откуда вытащил кружку и заварил её дешевым пакетиком чая. Студенты, что с них взять, они всегда экономят на хорошем чае.

Отхлебнув, Дмитрий подошёл к окну. Оба окна выходили во дворы и кроме покрывшейся лужами детской площадки ничего не показывали. Впрочем, даже ту лишь частично, так как мешали ветки деревьев, прогнувшиеся от осенней мокроты.

– Уютненько, – тихо заметил он, отхлебывая.

Но на самом деле, пребывание в этой квартире, доставляло ему какой-то странный дискомфорт, а потому когда двери ванной открылись, он был даже рад, ведь чем быстрее начать неприятное дело, тем быстрее его закончишь.

– Ты что здесь делаешь? – чуть ли не закричал Максим, прикрываясь полотенцем. – Ты как сюда вошел?

– Через дверь, – сказал Дмитрий, прихлебывая из кружки. – Ты всегда покупаешь эту дешевку?

– Какое тебе дело. Ты как попал сюда?

– Не ори. Сказал же – через дверь.

– И? – непонимающе посмотрел на него Максим – это все?

–Лучше оденься, нам поговорить надо – сказал Дмитрий и кинул ему рубаху, лежавшую на подоконнике.

– О чем?

– О твоей новой работе.

– Но у меня есть работа.

– Будет ещё одна, никуда твоя пиццерия не денется.

– Пошёл вон! – протянул руку Максим, указывая на дверь.

– Да, по-хорошему не получается. Послушай, у меня не так много желания с тобой возиться. Я бы даже сказал, его совсем нет. Но сработаться мы должны, – тут Дмитрий вспомнил о Полине и, тихо вздохнув, добавил: – Ты же хочешь встретиться с моей сестрой, так ведь?

– Допустим.

– А то, что если ты этого хочешь, то я могу тебе помочь в этом, – хищно осклабился Дмитрий.

– Да неужели? И как же?

– Могу позвонить и пригласить её сюда.

Максим прищурился и, всё ещё придерживая одной рукой полотенце, а другой рубаху, потер локтем подбородок. Получилось забавно.

– То есть ты хочешь пригласить её ко мне?

– Да.

– Сейчас?

– Вообще, правильней сказать сегодня. Хотя формально – да, сейчас. Но придет она чуть попозже, когда мы с тобой выпьем по чашечке чая, поговорим о наших делах. А потом появится она. Так тебя устраивает?

– Так – да.

– Ну и отлично, а теперь иди, переоденься, а то мне не очень приятно наблюдать голого мужика перед собой.

– Но у меня условие. Ты мне должен рассказать, почему она ушла. После нашей встречи я не могу до неё дозвониться.

– Естественно, мы же почти родственники, – хмыкнул Дмитрий, возвращаясь к окну.

Максим переоделся быстро, было видно, что парень спешил. Ох уж эта влюблённость, она всегда всех торопит. Куда? Зачем? Но разве это бывает важно, когда впереди маячит светлое чувство. Дмитрий пододвинул ему стул, приглашая сесть. Максим сел.

– Так. Давай, перед тем, как начнем про Полину, я немного введу тебя в курс дела. Понимаешь, у нас тут, примерно в ста метрах от твоего дома, есть некий клуб, который занимается тем, что путешествует по фильмам и берет оттуда разные вещи. Хобби, так сказать. И, соответственно, иногда в этих путешествиях случаются разные казусы, как, например, недавно с этим профессором. Представляешь, как с цепи сорвался. И прям за руку. Зверь, а не старик.

– И причем тут Полина? – сказал Максим, явно стараясь не обращать внимания на большую часть фразы.

– Ну как причем. После этого, я мутировал и теперь. Мы как бы одно целое. Часть времени живет она, часть я. Как Джекил и Хайд. Между прочим, отсылка к фильму. Ну, так. Если -интересно. – тут Дмитрий постарался улыбнуться, но лицо парня, было неподвижным – в общем,

формально Полина и я – один и тот же человек. Точнее, правильней тело. Именно поэтому мы и очутились в одной квартире, понимаешь? Полины в тот момент просто не существовало, был лишь я.

– То есть ты – это Полина? – наконец улыбнулся Максим, видимо вникая в суть.

– Да! И пусть мы немного не похожи сейчас, но да, я она и есть, – Дмитрий посмотрел на часы.

– И давно ты так думаешь?

– Вторую неделю уже.

– Ага. Понимаю, – Максим провел по нему взглядом, словно ища острые предметы. – А подскажи пожалуйста, как ты собирался меня с ней свести?

– Легко. У неё есть определённый интервал появления, который вот-вот начнется. Так что я просто пойду в ванну, там запрусь… Ну не делать же это прямо перед тобой, верно? Некрасиво. Как-то.

– Да-да! Разумно. Ванна как раз подходит для этого. – Максим задумчиво посмотрел в сторону ванны.

– Да. Я тоже так подумал.

– А что ты ещё сказал по поводу фильмов?

– Что мы путешествуем по ним.

– По фильмам?

– По фильмам.

– Понятно. И берете оттуда предметы?

– Да, предметы. Чаще вещи. Иногда приходиться брать части тел или пленников, но это реже. В основном вещи. Тряпки, амулеты, что-то не очень тяжелое.

–Что ж, вполне логично, а для кого?

– Аристократ, так мы его называем, он забирает всё раз в полгода, иногда – в год. Раз на раз не приходится.

– И давно ты этим занимаешься?

– Да прилично уже. На покой пора. Именно поэтому, кстати, я к тебе и пришёл, мне нужен приемник, а ты подходишь для этого.

– Для приемника?

– Да, как ты понял, работа несколько необычная, кандидатов приходится отбирать. По психологической устойчивости в основном. Ты подходишь же для ужасов и фантастики. Между прочим это редкость.

– Для ужасов и фантастики?

– Знаешь, когда человек что-то постоянно повторяет за собеседником, это признак недоверия или слабоумия. А я бы не хотел, чтобы ты думал, что я тебе вру. И уж тем более я бы не хотел думать, что ты идиот.

– Нет, нет, я верю тебе, что ты. Где уж тут сомневаться. И по поводу идиота, тоже мимо. Я просто удивлен – Максим, задумчиво посмотрел по сторонам, явно что-то ища.

– Погоди. Погоди. О божечки, кажется, началось.

Дмитрий почувствовал, как по телу пошёл озноб. Он посмотрел на часы. Полина снова опережала график. Снова увеличила интервал. Оставалось буквально несколько секунд до её появления..

– Мне нужно несколько минут. – Тихо сказал он, поднимаясь над столом. – Да, и повесь на двери ванной что-нибудь, как-никак она будет голой.

Максим спокойно встал и проводил его до двери ванны. Дмитрий судорожно дернул дверь. Реакция шла быстро, даже очень. Прикрыв двери, он согнулся. Дрожь усиливалась, сердце билось всё сильнее и сильнее. Почти как с Психозом, только мягче. Он почувствовал, как по телу ударил ток, заставляя его скорчиться и забыть про контроль конечностей. Всё, его время ушло, настало время эффектного появления Полины.

      Полли

Полли задумчиво мешала ложечкой чай и периодически посматривала в старое немного грязное окно. Ей нравилась осень, ей нравился дождь, ей также был симпатичен этот яркий, большой, но грустный город, где так много одиночества и тоски. Она снова помешала ложечкой чай. Всё же он действительно был низкосортный.

Затем она немного поправила пуговицу на рубашке и, тихо вздохнув, повернулась к Максиму, который уже несколько минут не сводил с неё глаз.

– Удивительно, да? – грустно улыбнулась она.

– Что именно?

– Да всё. Я, он, этот город. Ты, наконец. Всё удивительно.

– Насчет себя я не уверен. Я вполне обычный парень.

– Обычного бы не выбрали. Значит, в тебе есть что-то необычное. Что-то, что поможет быть таким же, как они.

– Это каким?

Полина снова обольстительно улыбнулась. Казалось, для обольстительности ей даже и улыбаться не следовало, настолько она была прекрасна. И как только такая женщина могла получиться из Чирвина? Чудо, несомненно, чудо.

– Он ведь пришёл сюда не просто так, верно?

– Да. Не просто.

– Он хотел доказать, что всё реально.

– Да. Чирвин не любит лишние проблемы, любит бить наверняка, это его и губит. Иногда надо быть хитрее. Но тут он поступил разумно. Познакомив нас вот так, он разом убил твои желания, не будешь же ты теперь спать со мной, верно? Особенно зная, что утром можешь проснуться с мужиком? Верно ведь?

– Была такая мысль.

– Его задача заключается в том, чтобы тренировать тебя. Потому он и пришел именно в момент перевоплощения. Он хотел показать всё безобразие. Да и так верится во всё быстрее. В общем, как я и сказала, он сделал умный ход.

– Зачем ты позавчера подошла ко мне?

– Так было нужно, – она отвернулась к окну и немного поежилась.

– Хочешь остаться у меня?

– Ты действительно этого хочешь? Вот так? У меня не хватит времени даже до девяти утра, после чего я снова превращусь в лягушку.

– Может, стоит спалить лягушечью кожу?

– Нет. Не стоит.

– Кто знает. Кто знает.

– И все же, ты не ответил на вопрос Чирвина, ты согласен работать на эту компанию?

– Он не задал его толком. Но если там будешь ты – то да.

– Я там буду. Не часто, но ты будешь меня видеть.

– Тогда я согласен.

– Я думала, тебе нравится другая девушка. Ведь те розы ты купил ей, и прошло всего два дня.

– Я не хочу об этом говорить.

– Как знаешь! – Полли спрыгнула с подоконника. – Я передам Плеханову, что ты согласен. Завтра с тобой свяжутся. Ближе к вечеру, я думаю.

– Подожди, не уходи.

– Ну что за глупости. Меня ждет пустая квартира, грязный чайник, мужские носки, я не могу всё это оставить без присмотра.

– Но в прошлый раз ты же осталась.

– Там было два важных условия, во-первых, было два дня назад, а во-вторых, так я захотела. Теперь я этого не хочу.

– Я переживу утро с этим мудаком.

– Не называй его так, он не настолько плох. К тому же он часть меня.

– Извини, я не хотел тебя обидеть, но всё же, прошу, подумай, – Максим взял её за руку нежно, но настойчиво. Полина снова улыбнулась и мягко высвободила кисть.

– Мне пора.

Она подошла к двери и накинула куртку Чирвина. Конечно, его вещи сидели на ней мешковато, но для того, чтобы дойти до квартиры, да ещё ночью, этого вполне хватало. Она открыла двери и, шаркая, пошла на домой, где как и ожидала, был Плеханов. Нисколько не постеснявшийся, прийти в гости без ведома хозяина. Он привычно расположился в кресле у окна. Что ж, видимо, это стиль такой. Немного таинственный, немного вороватый, немного нагловатый. Полина тихо вздохнула и закрыла двери.

– Он согласен? – спросил Игорь

– Да.

– Ты хорошо справилась, Полина. Лучше, чем ожидалось.

– Это же не просто так, верно?

– Конечно. Всё как условились. Травкин уже вовсю работает над новым препаратом. С ним мы легко оставим тебя, а не Диму.

– А Чирвину ты говоришь то же самое?

Игорь позволил себе улыбнуться:

– С ним мы вообще мало разговариваем.

– Понимаю. Он же вас предал, – она подошла к шкафу и сбросила рубашку.

– Воу, ты могла бы попросить меня отвернуться.

– А ты бы мог позвонить в двери, а не вламываться.

– У Чирвина крайне плохой замок, его любая отмычка берет, грех не воспользоваться.

– Не переживай, я бы открыла. И всё же. Ты пришёл не только для того, чтобы узнать, согласился ли этот мальчишка, так ведь?

– Да. И его зовут Максим. Не будем фамильярничать. Называй его, пожалуйста, Максимом, – глаза Игоря блеснули.

– Хорошо. И что же ты мне хотел сказать?

– Сегодня было небольшое совещание. Увы, не все согласны принять тебя. Несомненно, Диана и я полностью поддерживаем твою кандидатуру, да и Травкин, но Антон и Никита… В общем, мы условились на том, что вы оба будете обучать Максима.

– Оба?

– Да. Ты и Чирвин. Оба. И кто лучше справится с задачей, тот и останется.

– Но ты же сам говорил, сколько он всего сделал.

– Да. Но это ты в его теле. К тому же ты киногероиня, и грубо говоря, странная сторона его личности. Ты даже не представляешь себе, сколько сил мне стоило, чтобы тебя отстоять. Поэтому прошу тебя постараться, чтобы получить столь долгожданную свободу.

–Получу ли. Что тебе стоит меня обмануть?

– Я не нарушаю своих обещаний, Полина, – сказал Игорь, вставая с кресла. – И потому не люблю, чтобы их нарушали другие.

– И ты оставишь меня тут?

– Сложно сказать. Для того, чтобы ты существовала здесь, нужны документы. А их так просто не достать. Но я могу тебя отправить в любой из фильмов. И сохранить кассету, благодаря которой ты будешь там жить. Это вполне возможно.

– Вам так нужен этот мальчик?

– Да. У нас очень проблематично с кадрами, а он идеальный кандидат. К тому же ужасы. Там всё непросто.

– А если бы он не влюбился в меня?

– Тогда бы мы не разговаривали.

Полина подошла к нему вплотную. Росту они было одного, и она почти касалась его губ. Глаза Игоря странно блестели, и она всё не могла понять, от луны ли это, или же этот проникатель что-то принял перед встречей с ней. Второе тоже возможно, ведь она намного сильнее обычного человека.

– Скажи, ты так боишься меня или свой подруги, которая наверняка не может уснуть пока ты здесь? – мягко спросила Полли.

– Даже сейчас в тебе чувствуется Чирвин. Это даже хорошо, – сказал он, не сводя глаз. – У вас примерно одинаковое время на обучение этого парня. Все инструкции я изложил в письменной форме, и они лежат на столе.

– Как скажете. Как скажете, – сказала Полина и посмотрела в окно. Полная луна была великолепна.

– Две недели. Никто не требует от тебя его полной физической подготовки, главное – морально подготовить. Развить в нём необходимые качества. Потенциал.

– Ну, это же очевидно! – засмеялась Полина, разводя руками. – Очевидно. Игорь, иди уже, ты портишь свой утонченный уход. Или, как правильнее сказать, интеллигентный. Диана уже ждет. Поспеши к подруге.

– Две недели, Полина. Инструкция на столе.

Когда двери закрылись, Полина подошла вплотную к окну и прислонилась к нему лбом. Её мучило много вопросов, но один выделялся особенно.

Зачем они так долго мучаются с Чирвиным, зачем он им так нужен? Неужели это действительно из-за дружбы и теплых чувств? Нет, это бред. Значит, есть что-то еще, но что? Максим и его обучение? Ох, что за глупость. Нет. Надо искать. Она посмотрела вниз и заметила, как Игорь выходит из подъезда. Мягко, аккуратно, словно это был не грязный подъезд многоэтажки, а какое-то поместье. Смешной.

Она почти отстранилась от окна, как заметила небольшую девичью фигуру среди деревьев. Узнав Диану, она громко засмеялась. И эти дети хотят ей угрожать? Проводив Игоря взглядом, она плюхнулась на кровать. Несомненно, сон должен быть хорошим. Ведь у неё обязательно всё получиться.

Ночь

Вернувшись, домой, Плеханов принял душ, выпил чаю и в кровать. Выглядело это буднично и технично, но он так устал, что решили не наделять эту ночь дополнительной романтикой. Диана не противилась, видно ей тоже день дался тяжело.

– Тебе она нравится?

– Кто?

– Ты понял, о ком я.

– Это Чирвин, как он может мне нравиться?

– Да неужели?

Диана привстала на локте и заглянула ему в глаза. Игорь прищурился, но это слабо помогало от её проницательного взгляда.

– Нет, она мне не нравится.

– Ха! – Диана упала в кровать. – Что же вы, тогда как с ума все посходили по этой Полине? И главное, то, что она перевертыш Чирвина, вас нисколько не останавливает в восхищении.

– Говори, пожалуйста, за остальных.

– Скажи честно, неужели это так важно – дать ей работу?

– Если это не сделаем мы, то это сделает она сама. Поверь, лучше уж она будет работать на нас, нежели выйдет на улицу в поисках способа развлечься.

– Не нравится она мне! Ни она, ни Чирвин, ни всё это дело. Он же столько уже натворил.

– Согласен. Но в данном случае он просто выполнял свою работу и Полина – это фактически несчастный случай на производстве. Я говорил уже, мы не можем его в этом винить. К тому же, он честно выполняет обязательства. Он тренирует преемника.

– Тебе нравится, как она работает с Максимом?– снова перешла на Полину Диана.

– Да, это очень профессионально. Она влюбила его в себя. Что может быть лучше?

– Вот, я о том же. Ты восхищаешься её профессионализмом, а так как для тебя это крайне важно, значит, ты ей симпатизируешь.

– О боже!

– Не надо. Это вполне логично.

– Перестань, прошу. Это глупо. Полина – это Дмитрий! Уже только это не даст мне залезть к ней под юбку.

– Она не носит юбки. Я бы даже не удивилась, если и трусов.

– Ты ведешь себя как школьница.

– И часто ты думаешь о школьницах?

– Только когда с тобой.

– Тогда можно. Я правда похожа на школьницу?

– Да. Сейчас. Но только развитием.

– Засранец.

– Как и все мы.

– Скажи честно, после излечения, ты планируешь оставить Чирвина?

– Честно? Я считаю, что это было бы непрактично с одной стороны. Он же, как ты говорила, нас подводил. К тому же, я разговаривал с Травкиным, и он говорит, что исходя из первых тестов, Полина психологически намного устойчивее. И это несмотря на то, что весь прошлый киношный опыт Димы она полностью освоила. Разве не фантастика?

– Опять восхищение.

– Просто факт. Полина слишком ценный ресурс, чтобы сбрасывать её со счетов.

– Я ей не доверяю.

– Ей и не надо доверять, надо просто учитывать её интересы.

– Она – часть Чирвина.

– Да бог с ним. Слушай, а это точно только из-за её профессиональных навыков?

– Нет. Я тупо ревную.

– Зато честно.

– Ты помнишь, что именно аристократ ввёл правило не брать никого из мира кино? А она – его часть.

– Частичная. Фактически, это наш человек, пусть и видоизменённый.

– Всё равно она не подходит на роль проникателя.

– Возможно. Знаешь, я предлагаю дождаться того момента, когда Травкин приготовит антидот. Всё равно он пока не пришел к решению. Что мы тут бодаемся? Там видно будет.

– Мне кажется, ты что-то задумал.

– Такова моя работа, я всегда должен думать наперед. У меня сложный коллектив и всех надо обдурить.

– И меня?

– И тебя.

– А в плане чувств?

Игорь почувствовал холод. Он знал, что не сможет сыграть на этой ноте, это просто не получится. Но зачем она снова подняла это? Что это? Глупость? Или намеренно? В любом случае врать было бесполезно.

– И в плане чувств.

Диана отстранённо улыбнулась и убрала руку с его груди. Дмитрий посмотрел на свет луны. Всё же в ней было куда больше женского, чем она предполагала сама. Наверное, она все же была влюблена. Слишком уж часто она стала открываться в последнее время, да и эти ненужные вопросы. Неужели он снова совершил всю ту же ошибку? Как глупо.

– Я хочу побыть одна, – вдруг тихо сказал Диана.

– Прогоняешь?

– Да разве ж это прогоняю? Ты можешь лечь на диване.

– Да, совсем другое дело, – ухмыльнулся Игорь и пошёл одеваться. Он прекрасно знал, что лучше не спать на диване, а по-хорошему уйти. Всё равно завтра они помирятся и, даст бог, она будет спокойнее. Он посмотрел на календарь. Кажется, скоро у неё месячные. Может, дело в них?

– Идиот! – донеслось сзади – вот теперь и спи там.

Игорь вздохнул, повернулся и посмотрел на Диану. Красивая, умная, элегантная, с длинными русыми волосами. Она была похожа на богиню Афродиту, только вот два раза встретить богиню Афродиту было невозможно, ведь всем известно, что богиня одна.

      Начало

Утром на улице было прохладно. Однако ветер вкупе с пожелтевшими листьями слегка скрашивали это проявление осени, разбавляя природный пейзаж очаровательным вальсом из падающих листьев. Кисло ухмыльнувшись, Максим присел на разбитую лавку, такая погода как нельзя лучше подходила к его ностальгическому настроению.

Увы, увы, Утреннее настроение всегда было таким, это лишь к вечеру он мог сопротивляться обступавшей его тоске по Ксю, вдохновляться Полиной и верить в то, что сможет заменить ею Ксению. При мысли о Ксении Максим снова представил её портрет, глаза, ушки, миниатюрный носик, даже сейчас он не видит в них изъяна.

– Тоскуешь? – неожиданно донеслось слева.

Максим повернул голову и увидел Дмитрия. Тот стоял с бумажным стаканчиком кофе и мило улыбался, словно был одним из самых приветливых людей этого мира. Понимающе кивнув, он сел на свободную сторону лавки.

– Понимаю. Сам такой. Ты тоскуешь по своей девочке, так?

– Какая разница. Ты же решил меня обучать, верно?

– Верно. Но надеюсь, ты не думаешь, что я буду оттачивать навыки твоей стрельбы. Это и в тире можно сделать.

– Тогда чем мы будем заниматься?

– Психологией. Понимаешь, мир, куда мы пойдем, очень чувствительно относится к психологической составляющей, мыщцы там ни к чему, главное – мозг, восприятие. И на первых порах тебе предстоит от всего отвлечься, почувствовать свою полную отчуждённость. Лишь потом ты сможешь играть с чудовищами из ужасов на их волне. На первых порах надо работать отрешённо.

– И как же к этому подготовиться?

– Учитывая малые сроки – быстро, – Дмитрий отхлебнул кофе. – Сейчас допью и начнём.

Выглядел Чирвин разбито, словно по нему проехались катком. Наверное, превращения в Полину и обратно все же не давались ему с такой уж легкостью. Проникатель посмотрел на дома, туман обволакивал самые высокие этажи и тут он мечтательно улыбнулся.

– Обожаю это время года. Ещё не так холодно, но и не жарко. А с утра, когда встаешь, не надо умываться, капли дождя все равно сделают эту работу. Пусть и постепенно.

– А я ненавижу этот моросящий дождь.

– Да ну что ж ты тогда вылез с утра пораньше?

– Мне не спится.

– Понимаю. Наверно мучают кошмары?

– Так заметно?

–Нет, это просто я такой внимательный и умный, и вижу, что пока в твоем сердце вовсе не Полина, как думают остальные, в этом и есть, мое основное преимущество перед всеми, я вижу душу – Чирвин устало улыбнулся и допив кофе, резким ударом вырубил его.

Когда Максим очнулся, то кроме слепой обезоруживающей боли ничего не ощутил, и лишь через несколько минут, когда она немного сдала позиции, он смог разглядеть смутные очертания длинной и просторной прихожей, ведущей, к большим стеклянным дверям.

Он поднялся и подошёл к ним ближе. Там, за этой прозрачной преградой, две красивые полуобнаженные фигуры, совершали сексуальный акт. Девушку Максим узнал сразу. Фигура Ксении была настолько идеальной, что спутать её с чьей-то еще было практически невозможно. Рассматривая страсть, с которой мужчина ублажал его бывшую, девушку, Максим тихо, прошёл на кухню за инвентарём.

Любовь? Это прекрасно. Страсть? Тоже хорошо. Несомненно, эти два чувства – лучшее, что дарит нам природа человека. А потому, за них не страшно и умереть. Разве не так? Максим улыбнулся. Так странно, он совсем не чувствовал ни страха, не какого-то ощущения тревоги или же мук совести. Лишь ярость, всепоглощающую ярость.

Увидев Максима, Ксения резко отстранилась от своего приятеля и отползла в край комнаты. На ней был простой легкий халатик, но разве это мешало понять, насколько она прекрасна и изумительна? Максим посмотрел на избранника. Все же он был симпатичен. У него был высокий лоб, черные волосы, четко выявленные виски и руки с хорошо ухоженными ногтями.

Максим вдруг явственно услышал внутренний истерический смех. Но это лишь на мгновение. Затем пришло четкое понимание, что парень довольно крепок. И чтобы его убить, нужно нанести несколько точных и быстрых ударов. Сжав рукоятку посильнее, он плотно засадил нож в левое легкое. Тяжелый хрип и вот истекающий кровью любовник медленно сползает с дивана.

Ошалевшая от происходящего Ксения попыталась было приблизиться к своему любимому, но Максим опередил её, нанеся два удара в область таза, а третий – в печень. Потекла тёмная кровь. Смертельно раненая Ксения, оставляет кровавые следы, в попытках обнять своего любовника. Странно. Может быть, она и вправду его полюбила?

Закончив убийственный акт, он прошёл на кухню и, воспользовавшись отсутствием хозяев, взял пряник и посмотрел в окно. Снова начался дождь, звук падающих капель выбивает странный красивый ритм. Стоя у окна, Максим снова почувствовал холод, холод дождливой улицы.

– Ох уж эти девушки, – присаживаясь сзади за стол, сказал Дмитрий. – Даже вечера иногда дождаться не могут.

Максим не повернулся, он не был удивлён, его вообще ничего не удивляло.

– Молчишь, понимаю. Но ничего, это нормально. Ты молодец, что ножом. Я всегда это уважал. Кстати, я даже один такой стишок написал, называется «брошенный мясник». Хотя тебе, наверное, больше подойдёт другой, ты же интеллигент.

– Зачем ты меня сюда принёс?

– Надо же было кому-то протереть тебе глаза. А не то эта шлюшка и дальше продолжала бы свое мракобесие.

– Ах ты, сволочь! – Максим, хотел было насадить наглого ублюдка на нож, но Дмитрий извернулся так, что нож отлетел в стену, а Максим прошёлся лицом по столу.

– Это нормально. Это посттравматический срыв, – констатировал Дмитрий, заламывая руки. – У каждого бойца есть свой предел, сегодня твой. Но это не означает, что ты можешь сделать больно таким, как я. Слишком рано начал, мой друг.

– Да пошёл ты, тварь.

– Тише, тише, тише. Мы только начали нашу работу. Немного неумело, но мы дойдем до финиша, – Чирвин нагнулся к его уху. – Ты должен уже понять, твой прежний мир умер, назад пути нет.

– Я убью тебя.

–За что? За то, что я показал тебе их секс? О, не говори, что это было некрасиво.

– Тварь!

– Это спорный вопрос. Впрочем, ты же нашел утешение, верно? Ну, как мне кажется. А теперь отдыхай. Мне ещё надо тут прибраться за тобой, – прошипел Чирвин и снова окунул Максима в темноту.

Очнувшись на лавке, Максим первым делом почувствовал, дождь. Затем, что потемнело. А затем из пелены тумана, возник мертвый облик Ксю, чьи искривленные кровавые губы молили о пощаде. Девушка умоляла не убивать, хотела жить. Максим закрыл глаза. Шаги. Мягкие, спокойные и даже знакомые.

– Всё-таки, нам судьбой уготовано встречаться по ночам

Он открыл глаза и увидел Полину. Красивую, высокую, стройную. С необъятным огромным черным зонтом.

      Успокоение

Полина молча наблюдала, как Максим ходил по квартире. Мальчик негодовал. Можно сказать – горевал. Но это было уже бессмысленно. Он сделал то, что сделал, осталось лишь это принять. И она ему в этом поможет. Конечно, было бы лучше, если бы её тело помогло ей, но нельзя. Слишком живо было понимание, кто она.

– И как? Ходьба помогает? – с любопытством спросила она.

– Ты такая же, как и он! – сорвался Максим, резко остановившись. – Вы одно целое.

– Возможно, только я симпатичнее. Причем намного.

– Только и разговоров, что о красоте, ты хоть понимаешь, что он сделал?

– Подтолкнул тебя к убийству?

– Да. Именно. Он заставил меня убить её.

– Не совсем, он просто перенес тебя к ней в квартиру. Остальное ты сделал сам.

– Ты на его стороне.

– Просто не хочу врать. Всё равно тебе это придётся принять. Да, возможно Чирвин несколько примитивен в роли учителя, но отрицать действенность его метода глупо.

– Я убью его.

– Это наивно, глупо и смешно. Ты его не сможешь убить. Даже если он будет с закрытыми глазами. Не говоря уже о том, что тем самым ты и меня прикончишь. А разве это тебе нужно?

– Нет, я не это хотел сказать.

– Понимаю. Я все понимаю, – Полина тихо вздохнула и налила себе ещё вина. – И всё же ты поступил, как поступил. Пойми, прежде чем идти в ужасы, надо было понять, какой ты на самом деле. А для этого нужна была ситуация.

– Боже. Ты разве не понимаешь, я же убил двух человек!

– Если ты о последствиях со стороны полиции, то не переживай. Всё уже исправлено. Если ты касательно вины, то это тоже пройдет. Тебе ещё придется много убивать. Слишком много, чтобы сожалеть о каждом.

– В смысле?

– В киномире люди так похожи на настоящих. Точные копии, порой и не отличишь.

– А если я захочу отказаться?

– Ой, да брось, разве ты этого хочешь? Разве тебя не привлекают миры, которые ты можешь посетить? Звери и люди, которых можешь увидеть? Ожившие легендарные персонажи, великие сражения, приключения? И всё это сейчас открыто для тебя. Просто протяни руку и возьми. И ты это готов потерять из девчонки, которая тебя даже не любила? Которая с самого утра трахалась с каким-то левым мужиком? И за это ты готов проклинать всех и вся?

– Я любил её.

– Да неужели? И потому ты переспал с первой встречной? Ох, какое святое чувство. Что за бред вообще, Максим. Чувство вины – это как украшение, его можно одевать и носить, а можно и снять. В первом случае ты выглядишь, конечно, красивее, но зато в другом ты менее заметен и более эффективен.

– И он подослал тебя, чтобы ты сняла с меня это украшение?

– Хочешь, я уйду? – сказала Полина, поднимаясь. – Мне уже надоело твоё нытье.

– Нет, постой, не уходи, – Максим выдохнул и сел на стол. – Я просто не знаю, что делать, это слишком неожиданно и тяжело для меня. Я убил двоих людей.

– А знаешь, сколько убила я?

– Ты?

– Да. Когда Дмитрий мной заразился, то мы немного провели время в фильме. Ну так вот, я убила троих. Увы, я гораздо сильнее обычного человека, плюс мне передалось многое из опыта Чирвина, так что справиться с тремя мужиками оказалось не очень сложно.

– И как ты их убила?

– Одному свернула шею, второму вырвала кадык. Третьего ударила головой о стену. Как видишь, ножа у меня не было. Всё пришлось делать своими руками.

– И ты не сожалеешь?

– Нет. Либо я, либо они. Так бывает.

– Это другое, это киноперсонажи.

– Да, но кричали они как живые. И кровь текла из них точно такая же.

Максим заметил, как онаизменилась. Как небольшой огонек в глазах, легким штрихом перечеркнул весь её портрет, и она уже никак не напоминала ту изящную девушку, которую он встретил возле дома. Точнее, нет, не изящную, а томную.

Полина словно почувствовала его внимание и успокоилась. Она снова взяла стакан и сделала глоток вина.

– И что мы теперь будем делать?

– Ничего. Я думаю, то, что сделал Дмитрий, вполне достаточно. Ты ведь не будешь делать глупостей, так? И завтра поможешь ему в его обучении?

– Только если он не заставит меня убивать свою мать.

– Все, кроме этого. Он очень любит свою матушку. Уж ты мне поверь.

– Ты точно не на его стороне?

– К сожалению, нет. Его тело мне нужно больше, чем ему. Глупо пытаться с ним подружиться. Но и воевать тоже глупо и рано. Я повторюсь, он делает все верно, хоть и поспешно. Да жертва – любимая, но разве она выбрана неправильно? Чирвин убил двух зайцев сразу. Доказал, что ты готов морально и избавил тебя от этой потаскухи.

– Не называй её так.

– А как? Леди?

– Хватит. Ты хотела идти?

– Подумывала, – ответил Полина, поигрывая бокалом.

– Боже! Не флиртуй, ты же – это он!

– Да ладно, аха-ха, нет, ты неправильно меня понял. Просто, когда я улыбаюсь, я выгляжу красивее, а какая девушка не хочет быть красивее, чем она есть?

Максим посмотрел на неё. Несомненно, она была божественна. Точнее, она была самой божественной из всех, кого он видел. И это не только во внешности. В ней горел какой-то сумасбродный огонь, который она так тщательно скрывала. И в то же время она была такой рассудительной. Намного рассудительней его. Но сможет ли он быть с ней, зная, кто она такая? Впрочем, ответ на этот вопрос ему ясен.

– Побудь со мной, – тихо сказал он. – Пожалуйста.

– Да утра? – улыбнулась Полина.

– Не знаю. Давай, просто побудем вместе.

– Как скажешь – хитро улыбнулась Полина.

Новые товарищи

Прошло три дня. О том, что произошло в квартире Ксении, говорил весь район, даже по телевидению показали отдельный репортаж, посвященный этой теме. Тем не менее, свидетелей не нашли, а всю вину повесили на очередного пьяницу, который был предварительно заподозрен, а в последствии и уличен. Максим вообще не попал под подозрение, словно никогда и не встречался с этой девушкой.

Стоя у окна, он наблюдал за погодой. Она не менялась. Поздняя осень вообще не любит меняться, являя лишь дожди и влажность. Максим вздохнул, преддипломная работа лежала рядом, но садиться за неё было неприятно, хотя это единственное, что скрашивало все прошедшие дни.

И всё же, главное не погода. Ведь он почти ничего не чувствовал. Хотя убил Ксю. Это было странно, ведь, по идее, он должен проклинать себя за это. Но, увы, вместо этого из головы не шли переживания о том, что он уже три дня не виделся с Полиной. Возможно, конечно, это было связано с тем, что они решали вопрос милицией. Но, тем не менее, она могла бы позвонить.

В дверь постучали. Раскатисто. Громко. Нагло. Максим вздохнул. Только один человек из его окружения мог сделать это. И он был явно не из приятных. Впрочем, ему он тоже был рад, ведь если есть Чирвин, значит, есть и Полина.

– Какие же всё-таки наглые менты у нас в районе, – заметил Дмитрий, проходя внутрь квартиры. – Дверь прикрой, пожалуйста, не люблю сквозняки.

Выглядел он неважно. Под глазами синяки, кожа бледная, даже вроде трясло немного. Впрочем, быстро отогревшись, Дмитрий стал выглядеть заметно лучше, добавив взгляду немного живого огонька.

– Знаешь, что самое главное в нашей работе? – тихо спросил он.

– Что?

– Не привязываться ни к чему и ни к кому. Скажи, у тебя есть друзья?

– Нет.

– Точно?

– Да.

Дмитрий отстранённо посмотрел на стол и, увидев там монетку, аккуратно поднял её и покрутил. Затем как-то загадочно улыбнулся и снова посмотрел на Максима.

– А мне кажется, ты меня обманываешь. У тебя же вроде есть эта, как ее… Ну, жирная такая.

– Оля?

– Да, да, Оля. Жирная девочка, которая постоянно ноет о своих переживаниях.

– Но она мне не друг.

– А кто же она? Подруга? – он улыбнулся. – Разницы нет, подруга или друг. Всё равно она мешает, друзья должны быть только среди нас.

– В смысле? Ты и так заставил убить меня девушку, которую я любил.

– Да, это существенный первоначальный взнос и, поверь, не самый большой. Я же не прошу закопать родителей, я прошу лишь избавиться от этой девки. Оборви всё, возьми телефон и скажи ей несколько слов о том, какая она уродина.

– Да зачем это? Это бессмысленно. Она никак не мешает нам.

– Это не тебе решать. Ты же хочешь видеться с Полиной? Так? Так что сделай это. И потом я пойду тебя знакомить с остальными членами команды, которые, к слову, ждут тебя в нашем офисе.

– И что? Я должен позвонить и порвать с ней дружбу?

– Именно. Давай прямо сейчас, выскажи ей всё, что ты думаешь о полных дамах, – Дмитрий поднялся и протянул ему трубку, глаза его горели. – Ну?

– Боже! Да к черту! – Максим схватил трубку и, набрав номер Ольги, разом покончил с многолетней дружбой.

Слушая его Дмитрий улыбался всё шире и шире, только это была мертвая улыбка, а глаза были холодными, ничего не выражающими. Дослушав Максима, он взял из его рук трубку и аккуратно положил на стол.

– Не сложно ведь, а? Ради большой цели-то.

Максим ничего не ответил. Им владело лишь чувство ненависти и отвращения к этому человеку, столь мерзко ворвавшемуся в его жизнь. А ещё этот вид. Он явно наркоман, нормальные люди среди бела дня так не выглядят.

Но Дмитрию на это было явно наплевать. Он, казалось, вообще на несколько мгновений выпал из реальности, уставившись в одну точку, ожив лишь, когда Максим тронул его за плечо.

– Да, да, пора в офис, – быстро проговорил он, словно просыпаясь. – Пальто не нужно, это рядом.

И это действительно оказалось рядом. Точнее, в подвале, где, пройдя несколько метров по мерзкой жиже, он дошли до лифта и спустились вниз, на нижние уровни ещё одного подвала, если, конечно, так можно было назвать это помещение, выглядевшее, как холл небольшой гостиницы.

Мягкие кожаные диваны, несколько приглушенных ламп. Выглядело очень эффектно. Дмитрий двинулся к самой дальней комнате, но заметив, что одна из боковых дверей открыта, остановился и, поманив Максима пальцем, вошел внутрь.

Это была большая комната, в центре которой стояло огромное монументальное зеркало с кучей разных проводов. Там же находился высокий худощавый брюнет, что-то записывавший в своем блокноте и нервно поглядывающий на монитор.

– Как дела? – поздоровался Чирвин.

Брюнет медленно повернулся и остановив взгляд на Максиме, несколько просветлел. Впрочем, это можно было назвать и любопытством.

– Что ты здесь делаешь?

– Зашел тебя проведать.

– Спасибо, – брюнет посмотрел на Максима. – А это твой новый протеже?

– Он самый. А это Роман Травкин. Прошу знакомиться.

Травкин вытащил из-под блокнота руку и протянул её Максиму. На ощупь она оказалось довольно слабой и холодной, как будто в этом парне совсем не было крови.

– Очень приятно, надеюсь, мы сможем подружиться.

– Мне тоже.

–Что за фильм?

– Ужасы, – возвращаясь к экрану, ответил Травкин. – Почти закончили.

– Брутальный?

– Да.

– Надо же! – Дмитрий с любопытством посмотрел на экран, затем на зеркало. – Интересно было бы посмотреть. Не возражаешь?

– Вообще-то, тебя здесь не должно быть.

– Не капризничай, я просто хочу дождаться своего товарища, я о нём беспокоюсь. Я так понимаю, это «Мистическая ночь»? У нас разве на неё заказ?

– Да.

– Мда, недобренький фильм, – Дмитрий развернулся к Максиму. – Сейчас вылетит птичка.

Неожиданно зеркало и вправду озарилось картиной тёмного коридора, блеклых серых лампочек и странных быстрых теней, преследовавших окровавленного парня, из последних сил отстреливающегося от них. Когда до экрана оставалось несколько метров, он что-то прокричал, но из-за общей пальбы и дикого воя преследовавших его существ, разобрать, что именно, было сложно. Дмитрий указал на кнопку на небольшом видеомагнитофоне у зеркала.

– Да понял я! – буркнул Травкин, приготовившись нажать на кнопку «стоп».

А тем временем молодой человек, видимо, собрав остатки сил, бросился к ним, еле увернувшись от очередной нависшей над тем тени, ловко выпустив по ней пару пуль. Выпад получился блестящий, и как только он оказался в комнате, Травкин сразу же погасил зеркало, оборвав эту страшную картинку темного коридора с таинственной угрозой в виде теней.

– О как! – сочувственно покачал головой Дмитрий и, глядя на окровавленного парня, сказал: – Что же вы себя так не жалеете, гражданин Брутальный, а?

Но парень ничего не ответил, лишь облокотился о стену комнаты, до которой успел долететь. Вид, конечно, у него был ужасный, всё его тело покрывали следы от чьих-то огромных зубов, а из одежды остались лишь темные штаны, да куски тельняшки, сиротливо болтавшиеся на плечах. Брутальный посмотрел на ухмыляющегося Дмитрия.

– Травкин, а почему они такие умные, я ведь чуть богу душу не отдал.

– Это вольная интерпретация режиссёра.

– Врёт! – резюмировал Дмитрий. – Я такую фигню каждый раз слышу.

– Да? – повернулся к Дмитрию потерпевший. Раны на нём стали медленно затягиваться. – А я впервые. А это кто?

– Максим, мой протеже. Буду его учить, по ускоренной программе.

– Ускоренной? – Брутальный кисло улыбнулся, но тут же словно забыл про них и повернулся к Травкину. – Может, мне всё-таки дадут какую-нибудь аптечку, а?

Травкин вытащил из кармана небольшой пузырек и протянул его Брутальному, который быстро выпил его содержимое.

– Ого, как у вас тут все просто, – развел руками Дмитрий. – Попросил – дали.

– Ты, кажется, к Плеханову шёл? Так иди, мы как-нибудь сами разберемся, что и кому давать.

– Я вижу, как вы разбираетесь. Максим, вот, как ты видишь, пример неудачного проникновения, когда посылают не тех людей. Никита, как ты уже понял, парень у нас отважный, но несколько неприспособленный для работы в ужасах, отсюда и столь тяжелые последствия. Но это не его ошибка. А Романа Травкина – наш главного гения, в чьи обязанности входит изучение, наладка и внедрение новых средств в борьбе с вечно совершенствующейся кинопродукцией.

– А ты театрал.

– Никита, ты неправ, до театрала мне далеко.

– Нет, ты театрал, законченный, театрал.

– А тебе повторяю, это очень спорный вопрос.

– Мне надо Брутального осмотреть, – заметил Травкин.

– Только не захлебнись исследовательской слюной, когда будешь его ремнями пристегивать.

Вернувшись в коридор, они подошли к очередной двери, где Дмитрий велел ему остановиться.

– Тут начальство. Сперва нужно постучать, – по-заговорщицки предупредил он.

Новый мир, сложный мир

Максим был приятно удивлён, когда вместо большого и толстого мужчины он увидел изящную стройную даму с большими карими глазами. Одета девушка была скромно, в серый клетчатый костюм и аккуратные черные туфли. Усадив их перед своим столом, она приветливо улыбнулась.

– Здравствуй, Максим. Меня зовут Диана.

– Очень приятно.

– Мне тоже. Надеюсь, Дмитрий не особо терроризировал?

– Да, всё нормально.

– Может, кофе или чай?

– Нет, спасибо.

– Что ж, хорошо. Тогда сразу к делу. У нас есть давний обычай. Перед тем, как какой-либо человек к нам присоединится, мы проводим небольшое испытание, по результатам которого и определяем, сможет ли он с нами работать.

– Типа экзамена?

– Типа экзамена. И он проводится без какой-либо подготовки.

– Как интересно. Но, как мне кажется, я уже прошёл экзамен.

– Точнее.

– Меня заставили убить Ксению.

–Извини, но это чистая импровизация Дмитрия.

– Что?

– Да. Увы.

Максим обернулся на Чирвина, но тот лишь развел руками, улыбнулся. И снова как-то мерзко, будто гримасу скорчил. Максим почувствовал, как в нём просыпается ярость. Что же он наделал? Как так вообще получилось?

– Но?

– Максим, сейчас это уже не столь важно. Убийство совершено. Да и потом, в ужасы ходит лишь Дмитрий, и он как никто понимает эту процедуру, к тому же, я слышала, ты без особого давления сделал это. Всё что сделал Чирвин, так это он перенёс тебя туда.

– Он провокатор.

– Не только. Но, я повторюсь, сейчас это вопрос прошлого. Ксению не вернуть, равно, как и её парня. Поэтому что вспоминать об этом, верно?

– Верно.

– Вот именно.

Максим снова посмотрел на Дмитрия. О, как же он хотел его убить! Задушить прямо здесь. И дело не только в том, что он спровоцировал убийство Ксении, нет. От него несло чем-то таким, что вызывало отвращение. И это не запах или внешний вид, нет, это было что-то биометрическое.

– В чем заключается экзамен?

– Вы проникаете в фильм и возвращаетесь оттуда с вещью. В роли вашего компаньона выступит Дмитрий. Ведь, отправить вас одного в мир кино, значит – потерять. Так что, если вы будете вдвоем, ваше выживание стопроцентно.

– А я могу попытаться это сделать один?

– Нет. Так как, в отличие от Дмитрия, у вас не будет никаких препаратов, ваш организм еще не готов к этому, поэтому вы будете очень уязвимы.

– Препаратов?

– Да, мы вводим их каждому из наших путешественников. Они увеличивают силу, выносливость, ловкость.

– И как это потом на организме сказывается?

– По-разному, но у нас хорошее диагностическое оборудование, которое позволяет отслеживать любые физиологические и психологические отклонения. Мы ведь заинтересованы в долгом сотрудничестве.

– И когда мы начнём?

– Я думаю, тянуть не стоит. Чирвин сказал, что вы вполне готовы к тому, чтобы начать уже сегодня. Это так?

– Да, вполне.

– Тогда за дело. По поводу экзамена Дмитрий сам прояснит вам остальные нюансы. А со своей стороны, я надеюсь, что вы оправдаете наши ожидания.

– Я тоже – Максим поднялся и пожал руку. – Тоже очень надеюсь.

Когда они вышли, Дмитрий подошёл к небольшому кофейному аппарату и не спеша заварил кофе. Запах тут же распространился по холлу. Развернувшись к нему спиной, он представлял прекрасную мишень. Один удар по затылку и все. Этого человека уже не будет.

– Хороша, да? –спросил Дмитрий, поворачиваясь со стаканом. – Мне наш босс тоже симпатична.

– Да.

– А теперь нам надо заглянуть за микстурой и оружием.

– Да. Оружием. Не будешь же ты голыми руками людей убивать.

– Людей? Я думал, мы будем воевать с чудовищами.

– А что разве среди людей нет чудовищ? – удивленно посмотрел на него Чирвин и на добавил – прошу.

В комнате, перед Максимом открылось великое множество различных стеллажей, колб, банок. Свернув налево, Дмитрий подошел к одному из стеллажей и после небольшой паузы снял стеклянную баночку. На ней красовалась надпись «Т. Р.25%». И, поймав любопытный взгляд Максима, пояснил:

– Первая буква – жанр кино, т.е. «триллер». Правда, для чего мы это указываем, я и сам не до конца понимаю, но руководству не прикажешь. А вторая буква – это что именно увеличивает. В данном случае – рефлексы. Этого вполне должно хватить. Наш маньяк, хоть и сильный, но с таким набором явно не справится. Дмитрий открыл крышку, высыпал несколько таблеток и молниеносным движением закинул их в рот.

– Боже, что за гадость, они, по-моему, меня древнее, – его лицо страдальчески скривилось. – Ладно, незачем тут долго задерживаться, давай, выходи, нам еще за оружием зайти надо.

Следующая комната была больше. Кроме стеллажей и различных типов оружия, она включала громадное стрельбище и склад. Дмитрий опять немного затянул с выбором и после долгих раздумий снял с полки небольшую деревянную коробку, в которой среди красного бархата лежал исполинских размеров пистолет.

– Всё не удавалось испытать на деле, – Дмитрий ласково погладил металл. – Специально разработанное средство. Оно, правда, против вампиров сделано, но ждать, уже сил нет. Так что тебе, дружище, посчастливилось вдвойне, ты увидишь, как работает этот восемнадцатикилограммовый титановый «Колдун».

– «Колдун»?

– Назвать его «Белоснежка» у меня язык не повернулся. А это тебе, – сказал Чирвин, снимая темный пистолет. – Хорошая игрушка.

– Я не сильно в оружие смыслю.

– Walther PP – классическая шпионовская модель. Семь патронов, калибр 7,65х17мм, с глушителем. Пусть хоть один с глушителем будет.

– Но я плохо стреляю.

– Всё приходит с опытом. Так, а теперь возьми вот ту сумочку и положи в неё несколько магазинов, остальное вроде там уже лежит.

– Остальное?

– Деньги, паспорта, немного шмоток. Или ты без документов решил путешествовать? Если так, то ты неправ, копов еще никто не отменял.

– Так они же русские, – открыв паспорт, удивился Максим. – Мы что, в российский фильм пойдем?

– Ну да, зачем лишние сложности.

– Да так, – Максим разочарованно кинул паспорт обратно. – А что, у нас есть фильмы про маньяков?

– Очередная штампованная новинка.

– Какое название?

– «Откровение».

– Интересное название для подобной картины.

– Какой режиссер, такое и название.

– А что за режиссёр?

– А не слишком ли много вопросов?

– Нет.

– Короче, это Москва и русский маньяк. Больше тебе знать не обязательно.

– Понятно.

В «портальной», к их приходу кровь так никто и не убрал, а потому некрасивая красная лужа медленно расползалась по полу.

– Вот тебе и чистюля, – присвистнул Дмитрий. – Эй, товарищ, а кто за Брутальным подмоёт? Я так понимаю, раз он ушёл, то делать это должен ты.

Худой не обратил на слова Дмитрия никакого внимания, лишь нажал несколько кнопок, и старая чёрная кассета благополучно исчезла в видеоплеере. Дальше под его жужжание в зеркале стали появляться размытые очертания обычного городского подвала.

– Прошу, – Травкин указал рукой на зеркало. – Ваш выход.

– Опять подвал. Вот у тебя мания на подвалы – буркнул Дмитрий и подошёл к зеркалу. – Нет, чтобы на крышу высадить или в квартиру.

– Наигрались с квартирами, хватит. Диана запретила тебя там высаживать, неадекватный ты наш. Постой, да ты опять старья нажрался? Твою мать! Ты хоть понимаешь, что ты не один? – Травкин подошёл поближе к Дмитрию. – Неужели не можешь все по-людски сделать?

– Шшшш…Ты бы всё испортил своей маленькой пилюлькой, а так у меня будет больше возможностей обучить моего студента. Ведь это мой протеже, не так ли?

– Так, всё! Заканчиваем. Надо вызвать Диану. И всё это подтвердить.

– Да пошёл ты! – Дмитрий толкнул Травкина, и тот отлетел на несколько метров. – У меня не так много времени осталось, дай нормально поработать. Максим, иди сюда, я так понимаю, тебе первым прыгать придется. Максим взял сумку и подошёл поближе к порталу. Несмотря на четкий подвальный вид, запахов или влажности он не ощущал.

– Кидай сумку, если сам боишься, так проще будет, – снисходительным тоном подсказал Дмитрий, нажимая клавиши. – Хотя нет, обожди. А вот, всё, кидай!

Максим кинул сумку. Предположительного хлюпка или хлопка не последовало. Глубоко вдохнув и задержав дыхание, Максим шагнул в проём. Вопреки своим ожиданиям, он не ощутил ни подвальной вони, ни запаха кошачьих какашек, ни даже стандартного для подвалов тепла от труб. Медленно поднявшись с колен и осмотревшись, он вдруг понял, почему. Вместо вонючего подвала он попал в бедно обставленную кухню. Подобрав сумку, он отошёл к окну. Места для приземления было мало, а взваливать столь неприятный груз, как Чирвин, не хотелось.

      Фильм. Фильм. Фильм

Небольшая кровать, старый стол, зеркало, украшенное различными фотографиями. Эта квартира отливала настолько серым бытовым дизайном, что думать о чём-то художественном, просто не хотелось.

– Внучка и бабушка, – резюмировал Дмитрий, задумчиво осматривая стены. – Старость, молодость и ещё немного женского. Как, по-твоему?

– Не знаю.

Максим внимательно посмотрел на коллегу. Что-то ему подсказывало, что именно сейчас и последует просчитанный, заранее заготовленный план, по которому тот выполнит задание, но Дмитрий не спешил, он спокойно подошел к кухонному столу и включил чайник, после чего нашёл две фарфоровые чашки и пакетики с чаем.

Чай оказался отвратительным. Максим посмотрел на часы. Шестнадцать. Если в этой квартире действительно живет бабушка и внучка, то, скорее всего, они скоро вернутся, ведь пенсионеры и дети не работают.

– Время. Оно всегда не нашей стороне, – заметив беспокойный взгляд товарища, сказал Дмитрий. – Казалось бы, мы всё делаем для того, чтобы оно было союзником, но увы, оно словно этого не замечает. К примеру, при прохождении в первый раз, оно всегда нам потакает, стараясь оставаться неизменным, а вот при повторном проходе в тот же фильм, всё уже не так. Стало быть, время как бы хочет сказать, эй дружище, это неправильный обмен, давай всё изменим.

– Ты хочешь сказать, что, вернувшись, мы попадем в то время, что и вышли?

– Не совсем конечно, просто оно протекает здесь быстрее, а вот приди мы сюда во второй раз, такого уже не будет. Я не знаю полного механизма, знаю лишь, что всё уравновешивается.

– Значит, во второй раз время полностью совпадает?

– Ну не совсем, но сдвиг в сторону реального существенен.

– Это тебя огорчает?

– А тебя нет?

– Что тут можно делать столько времени?

– Влюбиться, мой друг, здесь можно влюбиться.

– Влюбиться можно везде.

– А если ты влюбился в Мерилин Монро или в Хенксли? Таких девушек не найти в реальности. Они уникальны.

– Ну, я постараюсь в них не влюбляться.

– Постараться, можно, но иногда это не в нашей власти. Ты же влюбился в ту, ради которой совершил убийство?

– Почему это тебя так волнует?

– Мне же с тобой работать, я должен понимать, с кем имею дело.

– Тогда, наверное, да. Я бы смог влюбиться.

– Печально, у нас существует куча самых разных запретов, которые запрещают влюбляться.

– Это нормальное явление, ведь речь идет о киногероинях, они не настоящие.

– Считаешь?

– Конечно.

– Значит, ты согласен с нашим уставом?

– Я его не читал.

– Суть устава я озвучил.

– Тогда да, по крайней мере, мне понятна задумка. А когда задумка ясна, то слова нравится или не нравится вторичны.

– Красиво сказано. Кстати, в этом фильме у нас будет очень интересный молодой человек, я совсем забыл тебе рассказать о нём.

– Я слушаю.

– О, это самый настоящий уникум, и его оправдания заслуживают самого настоящего признания. Как у великого живописца или великого поэта.

– Настолько всё серьезно?

– Сам посуди, – Дмитрий отодвинул чашку в сторону. – Этот Алеша берет и режет свою первую любовь, потому что считает, что любовь – это оковы, и только сильный человек может их снять. То есть, чем больше красивых девушек он зарежет, тем он свободней. Вот он их и кромсает почём зря.

– Все ради свободы, хм, а почему именно красивые, ведь ум, это тоже своего рода преграда. Почему бы умных не резать?

– Резать доктора наук или красивую женщину, вещи довольно разные, ты не глупый, сам всё понимаешь. Да, если честно, ему и умные красавицы попадались.

– По-моему, это не ново, кажется, Джек-Потрошитель тем же руководствовался.

– Джек резал по другим причинам. Он считал, что увеличивает красоту.

– Какие у тебя интересные познания.

– Со временем таким же образованием обзаведешься и точно так же начнёшь наделять плохих киноперсонажей чем-то положительным, вроде интересного подхода к различным ситуациям.

– Да ладно.

– А что тут такого, Алеша действительно верит в то, что делает, хотя идея полностью кривая. Я несколько раз это кино пересмотрел, парень хоть и глумливый, но делу предан. Даже не понимаю, как на экраны выпустили столько крови.

– И наша задача?

– Нож. Подобные маньяки редко с ним расстаются, ведь это своеобразный талисман.

– Хочешь, чтобы я отобрал нож у этого маньяка?

– Да.

– Ясно. А каковы наши действия на текущий момент?

– Действия? Хм, в этой квартире живет его очередная жертва, Анастасия. Бедная девочка сегодня будет поздно возвращаться домой. А это неправильно и, соответственно, не безопасно. Согласен?

– Что? Мы в квартире жертвы?

– Да. В фильме наш режиссер очень много внимания уделил первой и третьей жертвам, показал, как живут, насколько они бедны. Что, не смотря на всё это, они своей красотой не торгуют, верят в непорочную любовь и хорошо учатся.

– А он спал с ними?

– В фильме про это не сказано, – Дмитрий подлил кипятка. – А что, это так важно?

Но ответить Максим не успел, его остановил мягкий поворот ключа, после которого ржавый замок поддался и входные двери издали жалобный скрип. Дмитрий приложил палец к губам и, дождавшись пока дверь закроют, достал пистолет напарника и выстрелил в стену. Бабушка упала.

– Не люблю я старых. Что-то в этом неправильное, – отдавая пистолет, пробубнил Дмитрий. – Вечно докучают и мешают.

– Но зачем? – ошарашенный Максим встал со стула. – Я больше чем уверен, что ты знал о её приходе.

– Я предполагал, – Дмитрий с интересом посмотрел на своего протеже. – А что тут такого? Подумаешь, убил бабульку. Их вон – целый двор.

– Да ты с ума сошёл.

– А ты зарезал девушку и её парня. Думаешь, убивать молодых более нормально? Дружище, расслабься, – он подошел поближе. – Мы ей помогли, у неё внучка скоро умрёт, так что я лишь облегчил ей жизнь.

– Но ведь мы могли бы спасти девушку.

– Зачем это нам её спасать? Ты не путай одно с другим, это не настоящая жизнь.

– Да какая разница, – Максим медленно опустился на стул. – Всё равно её не стоило убивать.

– Подрастешь, поймешь. Так. А теперь надо её в ванну оттащить, пусть там полежит.

– А зачем её таскать?

–Нам тут до девяти сидеть. Я же тебе сказал, что Настенька поздно возвращаться будет. Так что, будь так добр, помоги мне её оттащить – Дмитрий подошёл к остывающей бабушке. –с бабулей я как-то сам. А ты пока кровь вытри.

Максим послушно пошёл за тряпкой и ведром. Убирать долго не пришлось, крови было немного. Тем временем, Дмитрий без особого труда справился с переносом. Максим опустил руку бабушке на глаза и прикрыл их.

Вернувшись в комнату, он подошёл к окну. За ним было красиво. Погода в фильме не уступала в деталях, и её бедный асфальтом двор мог бы с легкостью затеряться среди обычных московских, где точно так же гуляли дети.

Максим ощутил странное понимание собственной безнаказанности. Ведь, в отличие от реальности, здесь можно было не бояться преследования. Здесь никто и никогда не узнает, кто он такой, откуда взялся и зачем убил или ограбил. Этот мир с легкостью бы пал, провозглашая его своим победителем.

Постепенно наблюдение затянуло. Шли часы. Было странно видеть всю эту несуществующую жизнь, каждая молекула которой была одним сплошным повторением реальности. Наблюдая за проходившими девушками, Максим заметил, что практически все они красивы. Вероятно, причина подобного явления – слишком жесткие кастинги на массовку, ведь некоторые режиссеры предпочитают исключительно красивых дам.

Постепенно дневная красота стала исчезать, оставляя вместо себя мусор, темноту и недавно купленные пивные бутылки. Но употребляющих было немного, жанр мешал большому количеству гуляк.

– Нам пора, – сказал Дмитрий, подойдя к окну. – Вечер. Скоро бедная девочка начнёт своё последнее путешествие.

– Оружие?

– Куда без него, – Дмитрий протянул пистолет, – убери себе в штаны и держи наготове, а вот мой убери подальше в сумку, а то он слишком много внимания привлекает.

– А зачем ты его взял-то, ведь тут обычные люди?

– Проверить.

– Боже.

– О да, он всегда нам помогает, – ухмыльнулся Дмитрий и подтолкнул напарника к двери, бесшумно открыв и закрыв входную дверь.

      Свежий воздух

Питательный, свежий воздух городского парка был необычайно свеж. Проходя меж деревьев, он чистил организм и сознание, приближая внутреннюю сущность к диким праотцам. Серое полупальто не сковывало её движений и, старательно обходя лужи, Настя то и дело балансировала на их краях. Максиму такое поведение понравилось, он не любил скучных, однообразных дам, то и дело ноющих о собственной никчемности.

– За деревьями, – Дмитрий указал на молодого и слегка полноватого блондина. Вот он, наш герой.

Маньяк шёл параллельно и, ловя собственное дыхание, был практически невидим, подбираясь к своей жертве всё ближе и ближе. Когда он приблизился на расстояние прыжка, то жестким перехватом руки и горла сразу же остановил Анастасию.

Вырвавшийся крик был тихим, неразборчивым и теряющимся. Максиму стало не по себе. Этот захлебывающийся от удовольствия Алексей, беспрестанно вводивший в женское тело металл, был самым настоящим кошмаром.

– Бедняжка, – тихо прошептал Дмитрий. – Я даже помню закадровый текст при этой сцене. «Бедной девушке было больно, возможно, она даже верила, что с ней был бог, и что он был до конца. Режет, рвёт, терзает дождь. Сейчас этот ужасный юноша был там, где не царствует логика, где парят чувства на крыльях несбывшихся надежд, озаряя небо кристально-грязным пометом тоски. Он был в своих мыслях».

– Тебе это доставляет удовольствие? – Максим захотел выпрыгнуть из своего укрытия, но Дмитрий остановил его.

– Да подожди ты, шоу ведь только началось. Как же дальше? А! «И хотя касание волос и картина истерзанного трупа была приятна, равно, как и срезанное желание жить, насладиться он не успел. В парке он был не один. В начале аллеи показался странный незнакомец. Это был личный покровитель детских извращений – самая трепетная и чувствительная натура человеческой души. Маньяк подумал, что им важны лишь дети, но, судя по симпатичному личику девочки, стоявшей с ним, им были важны симпатичные дети».

– О господи! – Максим повернулся в противоположную сторону и увидел ещё одного мужчину, державшего за руку девочку. – Это что, педофил? Это что за кино такое?

– Это русский триллер, я же говорил об этом.

– Но ты не говорил о педофиле.

– Он же не главный герой, да и целью нашей не является.

– И что из этого?

– А то, что это необязательная информация.

– Эту мразь тоже надо убить.

– Нет уж, приятель, сегодня мы как раз поучимся терпению. Помни, это другие люди, они как боты, мы к ним не должны чувствовать ничего. Тебе ведь никто не говорил, что будет легко, верно? Хотя, если честно, с детьми сложнее всего. Но ты не переживай, долгих сцен тут не предусмотрено по сценарию.

– И что теперь? Будем смотреть, как он режет девочек?

– Пока не знаю, но поверь, следующая встреча их будет не менее интересна, – Дмитрий снова изобразил тихий закадровый бас: – «Алексей чувствовал порывистое дыхание ребенка. Девочка плакала. Странно, но этот ребенок понял, что из двух злых взрослых ему ближе тот, кто находится дальше. Может, поэтому попытки педофила успокоить девочку в форме поглаживаний казались столь безуспешными. Алексей видел слезы ребенка, он видел радость человека около него, но, опустив взгляд, он продолжил свой путь. Тут малышка перестала плакать, последняя надежда оставила мокрый след на её лице, скрывшись среди темных улиц».

– Господи, нам надо его остановить, это же ребенок.

– Которого мы точно так же встретим ещё раз, только на другой болванке.

– Но это же дети.

– Да. И я сказал, с ними сложнее всего.

Дмитрий подошел к одной из луж и поднял длинную красную ленточку. Бережно завернув найденное в целлофановый пакетик, деловито осмотрел труп.

– Туповатый он. Кто ж так удары-то наносит. Хоть бы немного анатомию поизучал.

– А ты предложи издавать специальные маньячные пособия, может, качество работ и улучшится.

– Я вообще-то про режиссера говорю. Это же его задумка. Тут ведь как, если жертва попала в кадр, то все её ранения прописаны режиссёром. А вот всё остальное уже не он, а реальность фильма. Поэтому всё остальное и выглядит более или менее правдоподобно.

– Куда теперь?

– За маньяком Алешей, он сейчас как раз осмотрительность потерял. Ты только не шуми. Тут важно действовать скрытно.

– А разве в фильме не указан его адрес?

– Какой ты нудный всё-таки.

Дмитрий перешагнул через труп и пошёл в сторону ушедшего убийцы. Максиму ничего не оставалось, как последовать за ним, в окружавшей его местности он разбирался крайне слабо. Через несколько минут они подошли к его дому. Старые замызганные временем стены казались некрасивыми и заброшенными, но это лишь добавляло долю суровой реальности. Максим вытащил пистолет. Упустить момент и отдать гаденыша в руки Дмитрия было бы непростительной ошибкой. Дмитрий легонько постучал. Двери открыл крепкий широкоплечий парень. Ошибка. Они что ошиблись квартирой?

Но долго подумать на эту тему, Максим не успел. Поворот шеи на триста двадцать градусов вокруг своей оси был быстр, смертелен и на удивление беззвучен. Чувствовалась рука мастера. Подхватив падающее тело, Дмитрий быстро занёс труп в квартиру.

Закрыть двери у Максима получилось не сразу, эта смерть слегка выбила его из колеи. И вместо того, чтобы повернуть ручку, он несколько минут её тупо дергал.

– Всё, теперь можно отдохнуть, – Дмитрий снял ботинки и плюхнулся на диван. – Несмотря на то, что я поклонник дождя и сырости, долго выносить это уличную слякоть не могу. Любоваться погодой нужно в меру. А то и простыть недолго.

– А этот? – Максим отчужденно посмотрел в ванну. Ему всё еще казалось, что здоровяк почему-то жив и вот-вот выйдет. – Он же не маньяк.

– Я и не говорил, что мы идем к маньяку.

– Но зачем тогда ты это сделал?

– Хата этого парня как раз напротив квартиры Алексея, и отсюда неплохо просматриваются его окна. Поэтому мы будем знать всё о его планах.

– Да ты же кино по нескольку раз пересмотрел. Ты уже всё наперёд знаешь.

– Ты забываешь, наше появление сразу изменило всю эту картину. Поэтому мы обязаны подстраховаться.

– Зачем? Пошли, убьём его, заберем нож. Потом убьем педофила и свалим.

– Во-первых, я сам решу, что нам делать. Помни, ты на испытании. А во-вторых, к моему глубокому сожалению, талантливый режиссер не указал место жительства этого педофила, так что узнать его мы сможем лишь только тогда, когда проследим за Алешей. Я, между прочим, это для тебя делаю, это же твоя прихоть – завалить этого любителя маленьких детей.

– Мы могли их обоих убить на этой улице.

– Могли. А могли и не убить. Главные герои всегда наделены дополнительными силами. Лучше напасть, когда они менее сосредоточены.

– Ты издеваешься.

– Обучаю. Ещё раз повторяю, всё ради тебя.

– Мне кажется, ты это делаешь больше для себя.

– Эй, братец, ты что-то раскис. Иди вон, чай лучше попей, разумный ты наш, авось успокоишься. А я пока тут приборчик один установлю.

Максим послушно прошел на кухню. Пустой холодильник, грязная посуда. Судя по всему, этот молодой человек жил один. Да и заварка была на самой верхней труднодоступной полке.

В этот раз чай получился хорошим, наваристым. Видимо, отлеживающийся в ванне труп не скупился на дорогие сорта. Раздавшийся телефонный гудок отвлёк. Максим поднялся и подошёл к телефону, но аппарат молчал.

– Это не у нас, – раздалось из комнаты. – Это у Алексея.

– У Алексея? – Максим заглянул в комнату.

– Тише, – Дмитрий приложил палец к губам и указал на небольшой черный динамик. – Сейчас пойдёт звук. По сценарию этот педофил начал заигрывать с нашим Алешей первым, даже позвонил.

– Здравствуйте! – раздался голос из динамика. – Не удивляйтесь, Алексей, я следил за вашим творчеством и теперь всё о вас знаю.

– Как мило, – ответил Алексей.

– Я считаю, что мы должны знать всё о своих коллегах.

– Я вам не коллега.

– Не скромничайте, вы слишком принижаете свой статус. О вас, молодой человек, все газеты пестрят.

– Что есть, то есть. Удивительно, что о ваших делах ни слова.

– Я более грамотен в мелочах. Да и возраст, опыт, немного везения. Но ваш прогресс тоже очевиден.

– Я должен воспринимать это как комплимент?

– Скорее да, чем нет.

– Спасибо. Я так понимаю, вы хотите встретиться?

– Да, это было бы очень занимательно.

– Боитесь свидетелей?

– Какая разница, чего я боюсь? Вам разве не интересно пообщаться со мной?

– Да. Думаю, да.

– А я почти уверен.

– Завтра в полдень вас устроит?

– Устроит.

– Кафе «Дефиле». Занимайте любой свободный столик, я сам к вам подойду.

– Хорошо.

– Да завтра.

– Пока.

– Интересно, где он телефон взял? – задумался Дмитрий, отключая динамик. – В кино до этого так и не дошли.

– Лучше скажи, как он умер.

– Медленно.

– Я не об этом, кто его убил?

– Мне кажется, что тебе лучше всё сразу не рассказывать. Нервный ты какой-то. Побежишь еще куда-нибудь, глупостей понаделаешь.

– Какой ты заботливый, – Максим посмотрел на потолок и потянулся к полотенцу. На потолке сидела толстая навозная муха, один вид которых он ненавидел с детства. Через несколько секунд лампочка разлетелась вдребезги.

– Идиот, – пробубнил Дмитрий. – Свет бы пригодился.

Вскоре начался дождь. Засыпать немытым было неприятно, ведь, в отличие от Дмитрия, для которого мертвое тело в ванной преграды не составляло, принять душ Максим не смог. Без толку пролежав около часа, он начал вспоминать различные приятные моменты из раннего детства.

Лес. Белые шапки высоких деревьев. Знакомый пейзаж уносил далеко, туда, где всё еще жило странное понятие счастья. Там, где среди деревьев стояла девочка Юля. Он ей нравился, он знал об этом с третьего класса, потому что бедная белокурая малышка нечаянно доверилась подругам, выставив чувство на всеобщее классное обсуждение.

И всё же, красивая летящая походка, нежный запах фиалок. В этой девочке остро чувствовались крылья. Максим постарался приблизить её размытое детское лицо. Четкие черты появлялись медленно, как будто его сознание начало свою собственную игру.

Он подошёл к окну. В воздухе витал новый чуть ощутимый запах женских духов. А затем он заметил зеркало, в нём было отражение Ксю. Убитая им красавица почти не изменилась с последнего их свидания, на её теле были всё те же рваные раны. Поймав его взгляд, она улыбнулась. Максим зажмурился. Оцепенение и страх полностью завладели им, разрисовав дальнейшее будущее белыми красками психдиспансера.

– Не спится? – раздался голос Дмитрия.

Он открыл глаза. Зеркальный призрак исчез, а в освещенной луной комнате стало даже немного светлее.

– Это бывает, – Дмитрий немного потянулся и почесал спину. – Я вот тоже в незнакомых местах раньше плохо засыпал, но ничего, со временем это проходит. К тому же есть разные пилюльки. Только обычные аптекарские не пей, наши препараты плохо с ними уживаются.

– А у тебя есть что-нибудь с собой?

– Ну конечно, я же не робот. Я всегда что-нибудь с собой таскаю, так сказать, на всякий случай, – он немного порылся в кармане. – Вот это, брат, тебе поможет. Спишь как убитый и, что самое главное, без снов. Хотя, если ты любитель мультиков, то можно посмотреть что-нибудь еще.

– Не, не, не! Это как раз подойдет, – Максим торопливо протянул руку.

– Ого, да ты, видать, давно зреешь, – Дмитрий улыбнулся. – На, родной, на первое время одной тебе хватит. Будешь спать как убитый, это я тебе гарантирую. Только не думай, что я такой добрый. Просто твои ерзанья мне спокойно спать не дают.

– Да я и не думал, – Максим заглотнул таблетку. – Голова болит немного.

– Если будут сильные боли, скажи, у нас многое с небольших головных болей начинается.

– Что – многое?

– Я же говорил, что и до тебя народ вербовал, некоторые из них, так же как и ты, добирались до кино.

– И что было дальше?

– Дальше они не прошли, к сожалению.

– А что произошло?

– Разные причины. Мы же все разные, вот и причины тоже разные, нас лишь результат объединяет.

– Надеюсь, если что-то начнётся не так, ты это заметишь. Не хотел бы я, чтобы ты обо мне точно так же говорил следующему кадровому резерву.

– Я тоже не хочу, думаешь, мне это нравится? Вы ж как маленькие, с вами сюсюкаться надо.

– Как-то ты ненавязчиво сюсюкаешься.

– Иначе не могу.

– Кажется, началось, – Максим почувствовал, как начинает действовать таблетка, глаза молниеносно налились свинцом и страшно захотелось спать. – Кажется, я всё.

– Спи, мой мальчик, спи, родной.

Это были последние слова, которые Максим услышал перед тем, как на него обрушился всепоглощающий приятный мрак.

      Темнота наступает

Когда Максим проснулся, первым, кого он увидел, был Дмитрий, наблюдавший за ним. Спокойно, снисходительно, как волк за ягненком, которого хочет сожрать. Максим почувствовал липкие лапки страха. Ведь по факту, никто его тут искать не будет, если Чирвину вдруг придёт в голову прострелить ему голову. Просто скажет, что он не прошёл испытание.

– Как спалось?

– Хорошо.

– Голова не болит?

– Нет. Мы здесь провели ночь?

– Да. Как видишь. Ведь за окном утро, не так ли?

– Да, – Максим посмотрел в окно, потом снова на Дмитрия, и его вопрос словно завис в воздухе.

–Извини, но я тебе дал слишком сильное снотворное, чтобы ты мог так легко проснуться, – язвительно улыбнулся Чирвин. – Полина так и не дождалась. Или, вернее сказать, не добудилась. Но зато я могу тебя поздравить, ты легко переносишь даже самые сильные лекарства.

– Ах ты, ублюдок.

– Тише, тише, нас услышат соседи.

– Ты специально это сделал.

– Конечно. Я вдруг подумал, что не хотел бы оставлять вас тут вдвоем, слишком уж это расхолаживает. Нет, лучше без сновидений, мой юный друг.

Максим откинул голову. Как же он ненавидел этого парня! Ровно так, как любил его вторую половину. Лучшую половину. И красивую.

– Не переживай, она очень скучала. Кстати, если ты хочешь увидеть её снова, то пора бы уже нам браться за работу.

– Какую, к чёрту, работу? Ты вообще о чём? Нам просто надо отобрать нож у этого парня.

– Думаешь? Разве ты не хочешь покончить с детоубийцей?

– Хочу.

– Значит, нож подождёт. Предлагаю сначала разобраться с этим малым, а уж потом дойдем и до Алешки.

– Господи, ты сумасшедший.

– Приятель, нельзя тут работать и быть абсолютно нормальным. Нормальный тут просто не выдержит. Научись получать от всего удовольствие. Поверь, мир, где педофилы договариваются с маньяками, не такой уж и ненастоящий.

– Ближе к делу, что надо делать?

– Ты же слышал, в полдень у них встреча в кафе. Мы проводим Алешу до этого заведения, а затем проследим за нашим детоубийцей и все. Ты сможешь как следует с ним поквитаться.

– Я?

– Ну не я же. По мне – так пусть гуляет.

Максим почувствовал, как сам стал заложником собственных слов. Несомненно, он хотел смерти этого человека, но убивать самому. Он ведь на это не подписывался. А теперь и вовсе сомневался в своём решении. Всё, что ему хотелось, это поскорее убраться из этого места. К тому же призрак Ксении был таким реальным. Может, он просто сходит с ума? Может, всё это сон?

– Эй, ты чего завис? – обеспокоенно спросил Дмитрий, положив ему руку на плечо. – У тебя всё в порядке?

– Мне снилась Ксения, – отрешенно сказал Максим.

– Ах, воспоминания. Если честно, так бывает. Не со всеми, но иногда проскальзывает. Не переживай, это пройдет.

– Тебе-то откуда знать?

– У каждого из нас своя история. Но об этомпосле, они встретятся в полдень, значит, нам надо там быть пораньше. Этот крепыш заметно умнее нашего мальчика, поэтому нам надо быть осторожнее. Точнее, тебе. Он ведь тоже герой фильма.

– Какой же извращенец придумал этот сюжет?

– Дети знаменитых режиссеров всегда были немного странными. Но это нас мало касается. Помни, ты должен быть полностью сосредоточен.

Максим кивнул и подошёл к сумке с оружием. Патроны были маленькие, цельные. Умещаясь на ладони, они не представляли никакой опасности, поблёскивая в редких солнечных лучах. Он вытащил пистолет и вставил один в обойму. Странно, они уже убили двоих, а ведь, по сути, могли бы давно покинуть этот фильм. Так зачем же всё это?

Кафе «Дефиле» было небольшим и очень уютным. Казалось даже, что в таком месте просто не может произойти ничего плохого. Потому встреча двух настолько ужасных людей выглядела крайне нелепо посреди этих белых маленьких кофейных чашек и блюдец. И всё же они были тут, маньяк и педофил, мирно беседующие о смысле жизни.

Широкая спина детоубийцы, на которой плотно сидел дорогой костюм, практически полностью заслоняла Алексея. Максим пытался было разглядеть его, но потом бросил это занятие, какая разница, как выглядело лицо маньяка при общении, всё равно он умрёт. Любопытство, не более.

Дмитрий же, сидевший к ним спиной, от любопытства нисколько не страдал. Его занимало лишь меню, из которого он уже успел выбрать четыре блюда. Видимо, всё происходящее лишь разгоняло его аппетит, что нельзя было сказать о желудке Максима, который наотрез отказался что-либо принимать.

– Здесь превосходная свинина, – словно промурлыкал Дмитрий. – Просто божественная.

– Ты бывал здесь раньше?

– Пару раз.

– Зачем?

– Я же говорил, что мы давно ищем людей.

– И ты тоже приводил их в этот фильм?

– Да.

– И довел их до этого кафе, и так же сидел за столом?

– Да.

– А потом?

– А потом они стали задавать много вопросов и умерли, – улыбнулся Дмитрий. – Шучу. Просто не справились. Но ты же не повторишь их ошибки и будешь действовать согласно моим указаниям?

Максим почувствовал, как по коже идут мурашки. Снова это ощущение безвыходности. Когда он ничего не может противопоставить этому парню. Надо просто немного потерпеть. Дождаться Полины и уж тогда. Тогда он отыграется.

– Интересно, о чем они говорят?

– Ты и вправду хочешь это знать? – Дмитрий нахмурился, словно вспоминая. – Подожди. Сейчас.

– Сомневаюсь, что я похож на вас. Вы – убийца малолетних детей. Вы убиваете их ради своего животного удовольствия.

– В каждом из нас присутствует животное, в ком-то больше, в ком-то меньше.

– Согласен, но есть мораль.

– И какова же мораль конкретно в ваших действиях?

– В моих действиях нет морали, в них есть идея. Идея и желание быть сильнее, чем самое главное в мире чувство.

– Кажется, я понимаю вас, вы хотите доказать убийствами какую-то мысль. Верно?

– Верно. Это и есть моя идея.

– И ради этой идеи вы убиваете девушек. Я правильно вас понимаю?

– Правильно.       

– И не получаете удовольствия. Верно?

– Нет. Не получаю.

– Это вы зря, впрочем, вранье на вашей совести. Я-то точно знаю, что вы получаете удовольствие. Вовсе не обязательно наносить столько ударов, чтобы убить. Достаточно просто полоснуть по шее.

– Какой вы наблюдательный.

– Именно. Именно поэтому я первым заметил тебя, мой раздосадованный мальчик.

– Вы сказали, мы похожи?

– Внутреннее. В возможностях и опыте мы различны.

– Ты мудрее и связей больше?

– Да, что тут скрывать. Ты – мальчик, который постоянно привлекает к себе внимание, не обладая при этом никакими дополнительными ресурсами, кроме собственных физических сил. Я же – воплощение всей силы власти и коррупции, которые так славно исполняют всё самое необходимое.

– Как страшно.

– Я не пытаюсь тебя запугать.

– Вполне возможно.

– Также я не преследую таких высоких целей, мне просто нравится делать маленьким девочкам бо-бо, в отличие от тебя, который в силу своей ограниченности считает, что преследует высокие цели.

– Мерзость.

– Но это не главное, я ведь пришёл не ругаться, я предлагаю тебе стать моим помощников или учеником, я научу тебя правильно заметать следы и пользоваться многочисленными лазейками в нашей стране закона.

– Вы ж одиночки вроде.

– Я довольно долго занимаюсь этим делом. Хочу как-то разнообразить всё. Да и результаты твоих действий, не смотря на все натяжки, довольно впечатляющи.

– Это комплимент?

– Конечно. Тебя же до сих пор не поймали. Хотя ты совершил уже достаточно убийств. Поверь мне, кое-кто в главном управлении уже вовсю штудирует твое дело.

– А не боишься, что я тебя сдам?

– Одна из твоих жертв была не совсем обычной, точнее, у неё не совсем простые родители, так что, скорее всего, их повесят на тебя же, по моей небольшой просьбе.

– Хм, ты так жаждешь меня выручить.

– Есть такое.

– Хорошо, я подумаю.

– Подумай. Сегодня вечером в парке будет пасмурно. Ищи меня там. Заодно посмотришь на действия профессионалов. Девочки очень часто забегают туда, куда им не следует.

– Ты так уверен в своих действиях?

– А почему бы и нет. В отличие от некоторых я умею разговаривать с людьми. Дети охотно соглашаются прогуляться со мной. Думаю, нам понравится эта игра.

– Посмотрим.

– А теперь мне пора. Здесь готовят очень вкусный бифштекс, возьми с кровью, тебе понравится.

– Спасибо за совет.

– Да! И если ты будешь со мной, поверь, деньги перестанут быть для тебя проблемой.

Дмитрий остановился и, взяв кофе из рук официантки, сделал небольшой глоток. Максим задумчиво его рассматривал. Как же всё странно. Но, несмотря на странность, его вдруг заинтересовал один нюанс.

– Так что, Алексей хочет его убить?

– Вот это поворот, да? Впрочем, он идеалист, так что это вполне для них нормально.

– Идеалист?

– Хорошо, не совсем идеалист, но я даже не знаю. Идейный, да, так правильней. А наш крепыш, он ради себя. Тут идет противоречие между ними. Алексей будет биться с ним.

– И убьет?

Дмитрий отхлебнул из чашки. И внимательно посмотрел на Максима. Затем аккуратно поставил её на место.

– Разве это важно, если убить его хочешь ты?

– Да. Если это становится бессмысленным.

–Ты хочешь провести тут дольше времени? Я не против. Хоть неделями тут можем тусоваться. Лично мне спешить некуда.

– Хорошо, ладно, я убью его. Сам! – чуть ли не крикнул Максим.

– Тшш, ты всех распугаешь, ты чего? – поднялся Дмитрий. – Нам нельзя так нервничать, мы же крутые проникатели. Это не профессионально.

Тут педофил поднялся и, попрощавшись, направился к выходу.

– Я заплачу, беги. Я встречу тебя у его подъезда, когда ты с гордостью сообщишь о проделанной работе, – сказал Дмитрий, не сводя глаз с тарелки с бифштексом, который несла ему официантка.

Ещё одна смерть

Вполне обычный дом, таких множество в Москве. Подъезд, ничем не примечательная лавка. Все очень обычно, кроме, пожалуй, одного обитателя, который тут жил. Проследив до подъезда, Максим видел, как этот здоровенный любитель маленьких девочек открыл металлическую дверь и вошёл внутрь.

– На пятнадцатом, – раздался сзади голос Дмитрия. – Квартира сто шесть.

На пятнадцатом. Квартира сто шесть, мысленно проговорил Максим, открывая подъезд и подымаясь наверх. В руке у него был пистолет. Холодный, тяжелый, он придавал уверенности. А вот и нужная дверь. Звонок, который эхом прогулялся по квартире, затем толстяк, открывший двери. Только вот выстрелить оказалось несколько сложнее, так как на его руках была маленькая дочка, игриво теребившая его за щеку.

Детей убивать сложнее всего, так, кажется, говорил Чирвин. Направив ствол на педофила, Максим заметил, как замерли его глаза. Абсолютно пустые, безжизненные. Словно ненастоящие. Наверное, такие видели его жертвы, когда он их мучил.

Максим нажал на курок. От выстрелов педофила затрясло, откинуло к стенке, на которой тут же заиграла кровь. Затем из его рук выпала дочь, послышался голос жены. Сразу внутри этого маленького пространства заиграла всеми красками жизнь. Только пока никто ничего не понимал, ни соседи, ни жена, даже измазанная в отцовской крови дочь, раскинувшая свои маленькие ручки на полу. Максим стал отступать к лестнице. Но все получалось слишком медленно.

Дмитрий, сидевший у подъезда, казалось, даже его не заметил. Зато он с удовольствием рассматривал серую кошку, охотившуюся на голубей.

– Он мертв, – тихо сказал Максим.

– Хорошо. Ты сделал доброе дело, парень. Ты убил нехорошего человека. А теперь пошли, нам надо убить ещё одного нехорошего человека и сделать дубль.

Максим почувствовал тошноту. Странно, при убийстве Ксении он не испытывал и половины тех ощущений, которые нагрянули сейчас.

– Это потому что осознанно, – словно уловил его мысли Дмитрий. – Когда осознанно, тогда сложнее, но ничего, потом привыкнешь, а теперь пошли, нам надо доделать нашу работу и все, можно возвращаться.

И они вернулись. Только вот Алексея они не нашли. Точнее, они не нашли его живого, лишь тело, заботливо уложенное в ванну со свечами и фотографиями. Умиротворённое выражение лица, удобно принятая поза, всё свидетельствовало в пользу подготовки к самоубийственному процессу.

Хмыкнув, Дмитрий ушел на поиски ножа. А Максим взял одну из фотографий. Впрочем, он мог брать любую, так как на всех была одна и та же девушка. Она была красивая, светлая, мягко улыбающаяся и обладала всего одним природным недостатком – крепким круглым носом. Перевернув фотографию обратной стороной, он заметил небольшое стихотворение.

Пойми меня, я пред тобою. Я вижу часто тех людей,

Истерзаны тела которых коррекцией моих кистей.

Ты умерла, я это сделал, пытаясь осознать себя

И покорить святое чувство, зарезав первую тебя.

Ты бога криком не гневила, смотрела только мне в глаза

И тихо шепотом просила прочесть молитву за тебя.

Я не нашел своей свободы, я не ушел из жизни той,

Что так приемлема для многих, смирившихся с своей судьбой.

       Нет, я не мыслю о прощенье, мне не дано его принять,

Я ведь нарушил волю бога, когда смог жизнь твою отнять.

Нет смысла прятаться, наверно, я понял то, что так хотел.

Я знаю путь к двери последний, в которой свет свечи белел.

И я найду тебя, увидев душевный облик, боль моя!

Я вытерплю все ради встречи, ведь я хотел её всегда.

Раздавшаяся сирена отвлекла его от мыслей. Максим подошел к окну, за стеклом были отчётливо видны красно-синие цвета милицейских огней. А через несколько секунд показался грузовик с ОМОНом. Он сразу же отпрянул от стекла, слишком часто в кинофильмах орудовали снайперы.

Дмитрия нигде не было, Максим ещё раз осмотрел квартиру, после чего выглянул в коридор, везде было пусто. Только по лестничному пролёту был слышно, как поднимались несколько человек. Он вернулся в квартиру и закрыл за собой двери.

Балкон. Тут был балкон. Максим открыл окно и посмотрел наверх. Да. Если карабкаться, то можно как спуститься, так и подняться. Это, конечно, рискованно, но небольшой шанс есть. Выбравшись на крышу и удачно перепрыгнув на соседний дом. Максим быстро спустился по пожарной лестнице вниз и добрался до улицы. К тому времени противоположная сторона улицы уже была полностью забита мигалками. Уходить можно было только дворами. Да, местность он знал плохо, но всё равно шанс. Выйдя к школе, он перепрыгнул через ограду. А потом его окликнул один из полицейских.

Бежать было трудно, да и футбольное поле, открывшееся после общеобразовательного учреждения, превышало все стандартные размеры. Крики тем временем продолжались и, как понял Максим, преследовал его всего один человек. Пробивая своим дыханием воздух, Максим остановился, тратить последние остатки на бег было поздно.

Серия ударов, перехват. Сцепившись, они покатились по истерзанной ногами земле. Надавив на сухожилие, молодой полицейский улучил момент и резко заломил руку. Хотел взять живьем. И это было неправильно. Собрав последние силы, Максим вырвался из-под наездника и, схватив камень, раскроил бедолаге череп. После чего снова перешёл на бег и, только добежав до спасительного края поля, обернулся. Больше его никто не преследовал.

В опечатанной квартире бабушки Дмитрия не оказалось. Не было даже запаха. Не было абсолютно ничего, что могло бы хоть как-то направить на его след. Максим открыл дверь ванной. Разлагавшееся тело отсутствовало, хотя так или иначе присутствие пенсионерки всё равно чувствовалось в этой квартире.

Максим присел на край стола. Он не понимал, почему Дмитрий его бросил. Всё было очень странно. Разве что он нашёл нож и уже не нуждался в нём как компаньоне. Так он изначально особо в нём не нуждался. Максим вообще ничего такого не сделал, чтобы хоть как-то облегчить заданную им задачу.

Обычная злость на его нерасторопность и непослушание? Возможно, но вряд ли. Судя по его умозаключениям, именно такой подчинённый и был ему нужен. Откидывая одну версию за другой, Максим так и не смог ничего выбрать. Всё говорило о том, что избавляться от него именно сейчас особой нужды не было. Слишком много сил было потрачено на его доставку и вхождение в курс дел. Хотя, кто знает, может он просто не всё знал.

Побродив по ночному городу, он вернулся в парк. Уставший, он вошёл в заброшенную сторожку. Зеркало над раковиной было треснувшим, грязным. Протерев его рукой, он увидел своё отражение. Как же сильно он изменился за эти несколько дней. Рассматривая своё отражение, он невольно вспомнил о посещавшем его призраке. Красивая Ксю была бы сейчас кстати. Максим прилег на лавку. Теперь он мог, наконец, собраться со своими мыслями, которых у него накопилось немало.

Он прислушался. Начался дождь. Звук капель успокаивал и стало как-то легче. Скольких он теперь убил? Ксю, педофила, полицейского, любовника Ксю. Уже четверых. И ради чего? Ради этих сомнительных приключений? Максим посмотрел в окно. Из головы не выходили стихи:

Я не нашел своей свободы, я не ушел из жизни той,

Что так приемлема для многих, смирившихся с своей судьбой.

       Нет, я не мыслю о прощенье, мне не дано его принять,

Я ведь нарушил волю бога, когда смог жизнь твою отнять…

Странно, очень странно. Неужели это сняли в России. Что ж, неплохо. Маньяк, осознавший свою вину и бессмысленность существования без любимой девушки. Как интересно. Он закрыл глаза. Слава богу, у него есть Полина. Наверное, она и есть его шанс не закончить так же, как этот парень. Впрочем, Полина не совсем обычная девушка. Значит, борьба ещё предстоит.

Возвращение

Дмитрий присел на корточки и легким движением руки закрыл Максиму глаза. Вид у него был печальный, расстроенный. Затем посреди парка развернулся темный круг, и Дмитрий шагнул в портал.

При выходе его ждала Диана и двое старых друзей. Дмитрий виновато присел на стол. Вот-вот должна была разразиться буря, и он не хотел начинать её первым.

– Опять срыв. Ты достал, Мот, ты же говорил, нет, ты обещал, что он выдержит, – прищурив красивые строгие глазки, резко бросила она. – Уже в третий раз я вижу труп.

– Это не моя вина, я ведь не бог. Сложный мир, сложные люди, всё сложно. Мне и правда жаль, что все так получилось. Наверное, стоило помягче, комплекс вины и так полный.

– Мне не важно, почему у нас завал, а теперь еще и это. Я просто устала ждать. Мне нужны эти кадры, понимаешь ты это? Мне нужен новый человек.

– Послушай, я и правда в него верил. Мне жаль, что он не прошел испытание, он действительно был бы хорош. Но всего не предусмотришь. Он шел хорошо, даже сбежать от ментов вышло и копа убить. Но последнее испытание самое сложное. Это олицетворение или отождествление себя с маньяком. Если тот не смог без любимой, то и я не смогу.

– Господи, ты просто невыносим. Времени мало, Мот, мало. Ищи и ещё раз ищи себе замену. Только быстрее и, самое главное, он должен быть похож на тебя, то есть с сознанием своей вины. И контролируемым, – поставив на последнем слове ударение, сказал Диана. – Даю тебе последний шанс. Если не найдешь то…

– То что?

– То не будет Лило.

– Грустно как-то.

–Просто сделай то, что я от тебя хочу и всё. Это не так уж и трудно – найти себе замену. Никакого отдыха, пока снова не наметишь цель.

– Хорошо. Всё будет сделано в лучшем виде.

– Ты и в прошлый раз так говорил.

– Сказал же, найду.

– Ищи.

Она вышла. Дмитрий испытал облегчение. Ему нравился его босс, она была так красива и умна, что не вызывала ничего, кроме симпатии и желания. Тем не менее, в этот раз он не пылал жаждой общения.

– Ну и что произошло в этот раз? – спросил Травкин.

– Что, не углядел? – хмыкнул Дмитрий.

– Нет.

– Обычный нервный срыв.

– Странно всё это.

– Увы, Максим оказался склонен к романтизации собственных убийств. А жаль, я в нём видел потенциал. Думаю, если бы перетерпел немного, то вполне бы подошёл вам.

– Когда примешься за нового?

– Когда, когда? Ты же слышал, что она сказала. Ей нужно сейчас. Придется начинать уже сегодня.

Попрощавшись, Дмитрий вышел на улицу. Карман, как и душу, грели неиспользованные «витаминки», часть которых он оставил еще с фильма. Он вытащил руку. О да, он любил смотреть на эти белые частички счастья, они давали небывалую мощь в том зеркальном мире. Они удваивали, а то и утраивали обычные, привычные разуму, рефлексы.

Разглядывая витамины, Дмитрий понимал, что его тело пропустило через себя слишком много этих стимуляторов. Четыре года – всё-таки срок. Проглотив одну за другой, он подошел к киоску и купил газированной воды.

Странный эффект расплывчатости, учащенное дыхание, закладывание ушей. Снова показалось, что может произойти потеря сознания. Но, как обычно, это было всего лишь опасение. Организм быстро вернулся в былую форму.

Знакомый подъезд, нужный этаж, квартира за стальной дверью и любимое кресло. Водрузившись в него, Дмитрий снова включил свой старый видеоплеер. Эта заезженная мелодрама стала частью его жизни, а её героиня – частью его мечты. Он не один раз уже просматривал этот фильм, но так и не мог насладиться им полностью.

А тем временем на колени бесшумно пробралось его любимое животное, которое, свернувшись калачиком, тихонько заурчало. В комнате стало тихо. Доносилось лишь посапывание красавицы-кошки, уютно примостившейся на его коленях. Он нежно погладил её и вздохнул.

Всё же Полина умна, раз сумела переиграть его и перерезать Максиму горло в парке. Он почувствовал, как по телу прошла дрожь. О да, теперь настало снова её время. Он аккуратно снял кошку с колен и посмотрел в зеркало, где стало появляться её лицо. Хорошо ещё, что кошку не догадалась прибить.

Часть 2

Новый план

Широкие бедра, узкая талия, подтянутый живот и мышцы, растянувшиеся в небольших волнах по всему телу. Это было довольно странное сочетание для женского тела. И всё же оно привлекало. Плеханов отвел взгляд от тренирующейся Полины и посмотрел на статистику. Из ста выстрелов в цель попало девяносто девять.

– Она что? Специально промазала? – спросил он.

– Возможно, – улыбнулся Травкин. – Само совершенство, не так ли?

Плеханов ничего не ответил. Он не понимал, почему ему так сложно видеть в ней Чирвина, почему его сознание всячески старается разделить их, полностью игнорируя её предыдущее состояние. А ведь это важно, важно помнить, кем она была день назад. Может быть, это потому, что в ней куда больше профессионализма, нежели в мужском варианте? Да, скорее так.

Тем временем, отстреляв последний магазин, Полина отошла и, подняв небольшое полотенце, вытерлась. Уставшая, вспотевшая, она была прекрасна. Наверное, так даже больше, судя по так и не сумевшему скрыть восхищённый взгляд Травкину.

Увидев Плеханова, Полина улыбнулась и слегка присела. Получилось довольно неплохо. Игорь кивнул в ответ. В последнее время они стали видеться чаще, так как интервалы её существования заметно увеличились, сведя существование Чирвина к минимуму. И всё же до окончательной победы было ещё далеко, так как ускорять процесс он не спешил, а в свободном течении это могло растянуться на месяцы.

– Я вижу, ты всё лучше и лучше? – улыбнулся он.

– Иначе и быть не может, – сказала Полина, входя к ним и кладя полотенце на стол. – Ты сегодня без Дианы?

– Она отдыхает.

– От чего? От умных мыслей?

– И от них тоже. Полина, ты говорила, что твоя девочка почти готова. Когда ты нас познакомишь?

– Скоро. Мне нужно ещё время.

– У нас его нет. Точнее, у тебя его нет. – заметил Игорь и подобрал полотенце. – И прошу, следи за вещами, у нас уборщиц нет.

– Равно, как и начальников мужчин, – мягко ответила она и направилась к коридору.

Игорь лишь покачал головой и, дождавшись, пока она зайдет в лифт, подошёл к Травкину.

– Что-нибудь необычное есть?

– Пока нет. Да, она его в чём-то напоминает, особенно в шутках, но в остальном – полная противоположность.

– Я не про это. Я вижу, что она прогрессирует физически и довольно быстро.

– Не думаю, что это плохо.

– Не плохо. Но если есть изменения в этом.

– Не переживай, я сразу скажу.

– Хорошо, – Игорь положил ему руку на плечо. – Я слышал, ты расстался?

– Да. Есть немного.

– Все будет хорошо, – дежурно улыбнувшись, заметил Плеханов.

Роман кивнул и вернулся к анализу результатов Полины. И хотя было уже восемь часов вечера, Игорь знал, что он ещё долго будет тут сидеть. Работа в подвале стала для него куда более важным занятием, нежели его личная жизнь. И для них это было хорошо.

Покинув подвал, Игорь сел в машину и, заведя её, стал прогревать двигатель. На улице было темно, пусть даже фонари и приняли свою вахту. Он включил магнитолу, в салоне привычно заиграла классическая музыка. А затем он почувствовал что-то вроде мягкого скользящего давления и, подняв глаза наверх, увидел Полли, наблюдавшую за ним из квартиры Чирвина. Казалось бы, совсем небольшая фигурка, скольких миллионы, но по случайной воле луны, она получилась самой яркой на фоне старого высотного дома.

В окно постучали. Оторвавшись от разглядывания Полины, Игорь повернулся. Это была Диана. Игорь щелкнул дверью авто, она села в машину. Внутри сразу же запахло её сладкими духами.

– Ты что-то поздно сегодня, – сказал она, присаживаясь рядом.

– Да, много работы, – Игорь наклонился и поцеловал её. – Пришлось задержаться.

– Раньше ты так часто не задерживался, – она прищурилась и улыбнулась, так как прекрасно знала, как его раздражали подобные ревнивые намеки.

– Не стоит, – он поморщился, и посмотрел в заднее зеркало. – Домой?

– Да. И лучше ко мне.

– Перестал нравиться наш район?

– Он мне никогда не нравился.

– Диан, давай к делу, ты не умеешь хранить свои желания в тайне.

– Неужели по мне так заметно?

– Да. Очень.

– Хорошо. Я хочу попросить тебя, чтобы девочку Полины, которую она завтра приведет, тестировал Чирвин.

– Чирвин?

– Да. Чтобы он взял её с собой в «Чёрный камень».

– А не слишком для первого раза?

– А почему нет.

– Радеешь за команду?

– Всегда желала только лучших результатов.

– Конечно, плюсы в таком решении есть, я не спорю. Ведь если Полина не справится, то мы особо ничего не теряем. Да и тот факт, что Дмитрий может сорваться и убить её, тоже пойдет на пользу.

– Я вот всё в толк взять не могу, почему ты ему столько прощаешь?

– Он мой друг, Диана, мы давно дружим.

– И что? Ради этого стоит терпеть подобное отношение к нам?

– Я не хочу снова поднимать эту тему. Мы же договорились.

– Ладно, ладно, просто сделай, как я прошу. В этом же нет ничего сложного. Если Полина такая хорошая сотрудница, то пусть найдет кандидатку, действительно достойную нашей работы. А Чирвин – лучший экзаменатор.

– Он-то – да.

– Именно. Хватит тебе с ним церемониться уже. Сперва Психоз, потом Лило, теперь эта Полина. Не слишком ли много для одного парня?

– Может, ты и с матерью его об этом поговоришь?

– Вот только не надо меня жалобить. Или ты уже забыл, что он сделал тут?

– Это был не он.

– Знаешь, как говорится, «алкоголь не оправдывает пьянства», так и тут.

– Сильно сказано.

Игорь выехал на шоссе. Он любил ездить на машине, это его умиротворяло. Вот он руль, вот техника, вот порядок и послушность. Движение влево, вправо, и машина уже выполняет его приказ. Только бензин заливай.

Доехав до её дома и оставив машину на улице, он проводил Диану до двери. Он знал, она хотела, чтобы он остался, но у него не было никакого желания проводить с ней ночь. И тут главное не заговорить об этом, она ведь гордая, сама не попросит. Разве что глазами. Так и случилось.

Особенно ярко это было, когда он нежно обхватил её руку и бережно поднес к губам. Нежность, господа, всегда важнее слов и позволяет грамотно уйти, никого тем самым сильно не обидев.

– До завтра, – он улыбнулся.

– Иди в жопу, – буркнула Диана и закрыла дверь.

      Ночи стали длиннее

Дмитрий сплюнул кровь в раковину. С каждым разом превращения делались всё больнее, даря новые ощущения при возвращении в свое тело. Он поднял глаза к зеркалу. Мешки под глазами становились больше. Покачав головой, он включил воду и смыл сгусток крови, который, смешавшись с водой, никак не хотел проваливаться в черные дырку. Прям как его жизнь, правильней сказать – существование.

Пошатываясь, он вышел из ванны. В последнее время все, что он делал – это смотрел ящик и по возможности пил. Затем засыпал крепким, могучим, богатырским сном. Благо, Полина не забывала заполнять холодильник. По сути, даже на улицу выходить не стоило.

Тяжело открыв дверцу, Дмитрий вытащил бутылку и, сев на диван, хрустнул крышкой. Затем, остановившись, уставился на стену, зеленые обои которой сливались в какой-то странный рисунок. Кряхтя, он налил себе алкогольную порцию. Но вот только пахла кружка не только алкоголем. Чирвин повернул голову и принюхался. Да, это был чужой запах и, более того, женский.

Он ещё раз принюхался и, поставив кружку на стол, обошёл дверной косяк, заглянув в соседнюю комнату. Высокая, с короткими волосами, подстриженными под каре, она безумно была похожа на Лило. Он потер переносицу, галлюцинации ведь бывают и внезапными. Вот так спокойно пьешь, пьешь. И вот ты уже с белой горячкой.

Впрочем, быть может, это новый друг Полины? Он сел на край кровати и внимательно посмотрел на брюнетку. Странно. Очень странно. Неужели есть похожие девочки?

– Здрасти, – поздоровался он, чувствуя, как начинает болеть голова.

– Доброй ночи, – тихо ответила она.

– Ночи – Дмитрий посмотрел в окно, на улице действительно была ночь. – Как быстро летит время.

Девушка не ответила, лишь улыбнулась.

– Я так понимаю, ты в курсе того, кто я? – спросил Чирвин, посмотрев в кружку. Виски всё ещё был там.

– Да, Полина мне всё рассказала.

– И что? Вам так не терпится попасть в это киношное месиво?

– Да, – снова тихо ответила она.

Дмитрий почувствовал дрожь. Даже голосом она была на похожа Лило. Но как?! Как она смогла найти столь похожую девочку? Не из фильма же взяла? Нет, это невозможно. Значит, это вполне живая московская девчонка. Он поднял кружку и выплеснул все содержимое в рот.

– А она все обо мне рассказала?

– Да. Все. И о том, что вы сделали, и сколько людей убили.

– Ого, значит ты действительно храбрая девочка. Или же глупая.

– Правильнее сказать – целеустремленная.

– А, вот как. И какова же твоя цель?

– Стать такой, как вы.

– Такой, как я? – Дмитрий вздохнул. – Не самая завидная участь, уж ты мне поверь.

Он положил голову на подушку. Зачем она привела её? Не для соблазнения же. Значит, цель другая, но какая? Чего Полина хотела этим добиться? Она и так везде победила, зачем эти игры? Разве что ради удовольствия. Впрочем, иногда лучше просто спросить.

– Зачем она тебя привела?

– Чтобы мы привыкли друг к другу, она сказала, что скоро это пригодится. Только сработавшись, мы сможем остаться в живых.

– Как пафосно. Как тебя зовут?

– Елизавета. Можно просто Лиза.

– И что же, Елизавета, вам дома не сидится.

– Я повторяю, я тоже хочу путешествовать по фильмам.

– Это лишь кажется прекрасным.

– То есть, перенеся столько боли и продолжая этим заниматься, вы пытаетесь меня убедить, что это ничего не стоит?

– Я не сказал, что это ничего не стоит.

– Намеки. Они иногда красноречивее прямого ответа.

– О, надо же.

Дмитрий посмотрел на пустую кружку. Всё же надо сказать Полине спасибо, она сумела разнообразить его вечер.

– И что мне нужно с тобой делать? Мы должны переспать или просто пожать руки? Или, быть может, мы поиграем в любовь?

Лиза задумчиво посмотрела на него. Казалось, у неё абсолютно не было никакой реакции, лишь глаза выдавали слабый огонек раздражения. И всё же, видимо, переборов себя, она подошла к нему и посмотрела прямо в глаза. Можно сказать, нежно. А затем положила на его руку свою.

– Я знаю, кто ты. Ты любил её и потерял. Они забрали её. Вытащили из твоих рук, хотя она продолжала цепляться за тебя. Только слабо, как умирающая. Ты проиграл, но это не повод сдаваться.

– Что ещё скажешь?

– Что завтра нам предложат пойти в «Черный камень». Ты ведь знаешь этот фильм, да?

– Да. Знаю.

– И что ты можешь о нём сказать?

– Что вероятность твоего там выживания примерно пятнадцать процентов.

– Именно.

– Но почему именно «Черный камень»? Я должен был идти туда один. Давай начистоту, для тебя это очевидный провал. А ты выбор Полины. А Полина им нужнее меня, так зачем подставлять её? Как я понял, Плеханову она очень нравится.

– Именно слово «очень» и губит нас. Диана не хочет соперницы. Она ревнует.

– Это глупо.

– Она девушка. Большинство девушек ревность ослепляет, впрочем, как и мужчин.

– Диана слишком умна для этой чепухи.

– Завтра мы это точно узнаем, но сейчас лучше попытаться подготовиться к этой ловушке. Полина очень хочет победить. Для этого ей нужно, чтобы мы как можно сильнее привыкли друг к другу, стали друзьями.

– Зачем мне ей помогать, если она проиграет, меня восстановят в проникателях.

Лиза мягко усмехнулась и дотронулось рукой до его щеки. Нежно, приятно, как это делала Лило. Дмитрий махнул головой. Воспоминания, они словно топили его, он совершенно не мог противиться прошлому.

– Ты всё равно проиграешь, никому ты не нужен. Но ты можешь помочь нам. Сделай доброе дело, помоги нам, Дмитрий, – она погладила его по небритой щеке. – И, возможно, я подарю тебе покой. Хотя бы на эту ночь.

– Ты ведешь себя как шлюха, – слабо сказал он.

– О да, как грязная, отвратная девчонка, – она наклонилась к нему и поцеловала его.

Чирвин закрыл глаза и под тяжестью её тела лег на кровать. Реальность, вымысел, все смешалось в его голове, оставив лишь нежность, безмятежность и сладкий аромат её духов.

      Официальное знакомство

Игорь не мог поверить своим глазам, неужели она действительно могла найти столь похожую девочку? Но поверить пришлось, так как и Полина, и её новая помощница стояли буквально в трех метрах, спокойно реагируя на всеобщее удивление. Выждав паузу, Полина победно заметила.

– Я уверена, что Елизавета сможет сдать экзамен.

Диана посмотрела на него. Было очевидно, что Полина её переиграла, подсунув практически точную копию Лило, девочки, в которую когда-то был влюблен Чирвин. Так что теперь вместо проблемы Чирвин станет для неё телохранителем и, возможно, самым лучшим другом. Эх, стоило сперва познакомиться с девочкой поближе, прежде чем озвучивать задание и напарника. Но кто знал? Опять он недооценил её.

– Не сомневаюсь в вашей уверенности, – сказала Диана, сложив пальцы домиком. – Вопрос лишь в Чирвине. Когда он сможет приступить к выполнению задания?

– Завтра, думаю, устроит всех, верно?

– Да. Вы уже просмотрели фильм? – спросила Диана, обращаясь непосредственно к Лизе.

– Да.

– И, тем не менее, вам лучше все обсудить с Дмитрием, никто лучше него не проникает в мистику. Он сумеет подготовить самое подходящее окно для входа.

– Хорошо.

Игорь не отрывал взгляд от Полины. Она держалась хорошо, даже слегка надменно, снова на шаг опередив Диану. Тут он поймал себя на мысли, что никак не ассоциирует себя с пораженцем, хотя, по факту, также проиграл ей. И тут объяснение одно, он не хочет быть на стороне Дианы. Но его мысли снова прервала его пассия.

– Вы умеете обращаться с оружием?

– Да, папа военный, учил в детстве стрелять.

– Диана! Я же сказала, что он готова, – вмешалась Полина. – Просто скажи время, и мы начнём подготовку.

– Прям вылитый Чирвин, – усмехнулась Диана. – Все как в старые добрые времена. Ни терпения, ни воспитанности.

– Значит, он говорил правильные вещи – не отступала Полина.

– Не будем ссориться перед столь важным проникновением, – примиряюще сказал Игорь. – Если Елизавета готова, то хорошо. Думаю, главное сейчас понять, насколько готов Чирвин. И если всё, как вы сказали, то давайте назначим проникновение на завтра, на десять часов. Уверен, это будет всем удобно.

– Десять – это удобно, – кивнула Полина.

– Только приходите пораньше, Елизавета. Необходимо, чтобы Роман вас подготовил. У вас есть какая-нибудь аллергия на лекарства?

– Насколько я знаю, нет.

– Хорошо. И всё же Роман всё равно вас осмотрит. У нас тут очень хорошее медицинское оборудование.

Игорь откинулся в кресле. Все эти женские перебранки уже порядком начали ему надоедать. Увы, здесь не было профессионализма, лишь бабское упрямство, крайне негативная черта даже умных женщин. Затем он поднялся и пошёл в кабинет, больше высиживать на совещании смысла не было.

В его кабинет, Диана, как он и думал, пришла не сразу. Ну как же, разве могла она пойти следом. Нет, надо было показать свой характер. Игорь налил чаю и пододвинул ей чашку. Иногда это помогало.

– И все? Это всё, что ты можешь сделать? Предложить мне чаю?

– А что я должен сделать?

– Как что? Запретить им идти вместе.

– В смысле? Одна Елизавета там и минуты не продержится. Это чистой воды убийство, к тому же ты сама предложила взять ей Дмитрия.

– Ты прекрасно понимаешь, почему я это предложила. Я знала, что Чирвин неконтролируем и скорее всего, расправится с любой представительницей женского пола. С любой, кроме этой.

– Увы, что теперь поделать. Она нас переиграла, такое бывает.

– И ты так легко с этим соглашаешься? – вспыхнула Диана, сверля его взглядом. – Что-то это совсем на тебя не похоже, Плеханов, ты ведь никогда не сдаешься.

– Да я и не сдаюсь. Просто в данной ситуации считаю лишнее рвение не нужным. Пусть попробует, пусть отправит её с ним. А там уже посмотрим, что делать.

– А если она пройдет испытание, что тогда?

– Пусть для начала пройдет его. Это сложный фильм, сложный напарник. Слишком много всяких но.

– Нет, ты скажи, ты примешь её в штаб?

– А почему я должен её не принять, это же была изначальная идея, взять её после успешного испытания с новыми кадрами. Если Полина справится, то именно это и следует сделать.

– Я так и знала! – чуть ли не крикнула Диана, отвернувшись.

– Что ты знала? – развел руками Плеханов, наморщившись.

– Ты в неё влюбился!

– О, боже ты мой. Ты хоть понимаешь, что ты несешь? Диана, Полина – это всё тот же Чирвин в женском теле, ты что? Это мой друг, который под воздействием неизвестного нам препарата стал периодически превращаться в женщину.

– В красивую женщину. Ты думаешь, я не видела, как ты на неё смотришь?

– Как? Обычно.

– Обычно? Да ты глаз с неё не сводишь.

– Ну да, я её изучаю, это совершенно нормально. Я изучаю её, слежу за ней. Я за всеми слежу, это моя работа – контролировать персонал. А Полина – особенный член коллектива, она вообще мутант из фильма. Ну, почти.

– Особенный? Значит, особенный?!

– Да чтоб! Не цепляйся к словам. Ты понимаешь, о чём я.

– Если честно, не очень. Вместо того, чтобы помочь мне её задавить, ты помогаешь ей.

– Да в чём я ей помогаю? Я дал согласие на её работу, и я держу слово. А вот ты бы могла быть более профессиональной, ведь ты директор. Не стоит тебе включать свою ревность при первом удобном случае. Тем более с мутантом. Диана, это Дмитрий. Боже, да как вообще можно было подумать, что она мне нравится?!

Диана прищурилась. Игорь медленно поднялся и аккуратно подошёл к ней, вытянув руки. А затем обнял.

– Не стоит, правда. Полина просто сотрудник.

– Тогда давай избавимся от неё, – тихо сказал Диана, всё так же продолжая стоять со скрещенными на груди руками. – Она мне не нравится.

– Нельзя. Сейчас нельзя, это не профессионально. Пусть ошибется.

– Да сколько надо уже ошибаться? Ты сам сказал, что это Чирвин.

– Ты прекрасно знаешь, почему я так держусь за него. Он уникален, никто так не ходит по мистике, как он. И если Полина хоть немного на него похожа, то мы должны использовать её. Если тебе это поможет, спроси у Романа результаты теста, который Чирвин недавно проходил. Он по-прежнему лучший, не говоря уже о его усвояемости препаратов.

– И всё же это слишком большой риск. Ты просто не видишь её настоящую, она невменяема. Она притворяется, и у неё это получается! Или у него. Она что-то задумала, Игорь. Я уверена, она хочет нас всех уничтожить, как в свое время это хотел сделать Чирвин.

– А мы хотели уничтожить его. Он защищался. Но я приму твои слова к сведению. А теперь давай ты попробуешь чай. Правда, я сам его готовил.

– Как обычно, с медом? – спросила Диана.

– И только так, – улыбнулся Игорь.

      Сон

как явь, явь как сон

Когда превращение закончилось, Дмитрий еле-еле поднялся и вытер кровь с губ. Он опять был в ванной. И снова капли крови текли на белую раковину, постепенно исчезая в ней. Он вытер рукой, затем прополоскал холодной водой рот. Всё же боли стало больше. Но теперь это было не так важно.

Пошатываясь, он вышел из ванны. Да, она была тут. Сидела на кровати и смотрела на него. Такая прекрасная, изящная, притягательная. Выдохнув, он сел рядом. Требовалось несколько минут, чтобы полностью прийти в норму. И Елизавета это понимала. А ещё, это был уже второй раз, а правильней, второе их свидание.

– Все так плохо? – спросила она, бросив косой взгляд.

– Да, могло быть и лучше.

Она положила руку ему на плечо. Странно. Ведь всего несколько минут назад она была с Полиной и, видимо, премило с ней общалась. Несколько мгновений, и вот она уже с ним. Интересно, что они обсуждали? Дмитрий посмотрел на линолеум. Капля крови легко отделилась от губы и упала ровно между его ног. Боль… Теперь без неё не начинается ни один миг его жизни.

– Мы завтра входим? – тихо спросил он.

– Да.

– И нам надо выработать план?

– Да. И, говорят, в этом ты лучший?

– О да, мистика – это мое всё, – Дмитрий снова вытер рот, крови было меньше. Он повернул голову и кроваво улыбнулся. Елизавета лишь покачала головой.

– Теперь понятно, почему они тебя боятся.

– Никто меня не боится.

– Возможно, – она пожала плечами, – так как готовиться надо?

– Да никак. Завтра примем дозу и войдем в фильм. Я сам всё сделаю, ты побудешь в безопасном месте.

– Но мне надо учиться.

– Нет. Не в этот раз. «Черный камень» – это не тот фильм, где надо учиться новичку.

– Почему это?

– Потому в нем присутствуют потусторонние силы, а они, как правило, осознают нас. Чувствуют, что мы из другого мира и потому вдвойне опасны. Вот мы и забиваем кровь по полной витаминами, чтобы хоть как-то сохранить шансы на выживание. Так что, увы, но нет. Я сам найду его.

– Камень?

– Да. Чертов черный камень.

– Ты уже смотрел этот фильм?

– Немного.

– Не возражаешь, если мы посмотрим его вместе?

Дмитрий поднял глаза. Что-то в душе зашевелилось от этих слов. Нет. Дело даже не в том, что стало хорошо и тепло, просто что-то зашевелилось слегка, так, чтобы дать понять, что она на верном пути. К сердцу? Возможно. К прошлому? Тоже да.

Поднявшись, он достал кассету с полки. «Черный камень» вышел сравнительно недавно, но он уже успел получить копию фильма. Магнитофон зажужжал и пошли титры. Фильм шёл около двух часов. Прислонившись к стенке, он положил под спину подушку. Вечер теперь наступал быстро, темнота уже не скромничала, наступая на пятки дню. Он посмотрел на её спину. Она так же подчеркивала её схожесть с Лило, особенно в талии. Словно подслушав его мысли, Елизавета повернула голову. Волосы. Они были просто очаровательны в этом изящном повороте головы.

– Ты не смотришь?

– Так, слегка. Я же видел его. Сейчас Джек Брайтан расскажет о камне и начнёт его поиски.

– Нет, не рассказывай, мне интересно. Правда.

– Хорошо, не буду.

Она отвернулась и стала смотреть фильм. Дмитрий не сводил с неё взгляда. Красивая, утонченная. Она дарила покой, пока на экране неслись кровавые бои, драматические сцены и прочее, что составляло основу этого фильма ужасов. А ещё он чувствовал, как уходило его время, буквально протекало сквозь пальцы. Ведь утром снова придёт очередь Полины. Хотя, так и надо, сколько уже можно мучить это тело и мир его присутствием. Наконец кино закончилось и, поковырявшись в кармане, Елизавета протянула ему две таблетки.

– На. Это продлит твое время.

– На сколько?

– На два дня.

– Неплохо, – он разом проглотил их. – То есть у нас впереди целая ночь?

– Да. Но я бы хотела, чтобы ты мне подробнее рассказал о нашей работе.

– Только работа, – Дмитрий усмехнулся.

– Сейчас – да.

Он посмотрел на черное небо. Меньше всего ему хотелось говорить о работе, куда проще сделать это завтра, когда они войдут в фильм. С другой стороны, какая, к черту, разница, если сейчас, значит сейчас.

– Ну, так что? Какой план? – спросила Елизавета.

– Простой, как и все идеальное, – улыбнулся Дмитрий. – Сначала мы убьем Джека Брайтана, затем заберем его билет и пойдем на вечер Королевы Ночи. А там, попав на конкурс страха, дойдем до финала, где сорвём с неё ожерелье и завладеем черным камнем.

– То есть, ты хочешь пройти по этому подиуму? – удивилась Елизавета. – Но едва тебе стоит отвлечься, как тебя тут же разорвут. Весь сюжет построен на том, что никто не смог до неё дойти.

– Джек Брайтан смог.

– Но это главный герой, естественно, он смог, а ты ведь простой человек. Неужели нет иного плана?

– Главный у нас я. Значит, решать мне.

– Это самоубийство. Очень глупо.

– Зато эффектно. Я всегда хотел пройти по подиуму.

– Но не в ужасах! Ты видел, что происходит с теми, кто отвлекается. Их рвут на части.

– Просто нужно сосредоточиться на желаемом.

– Каждый из них хотел получить камень, но Королева Ночи слишком умна, и она находит то, что они жаждут больше всего.

– Посмотрим, как она разгадает меня. Пойми, Елизавета, ужасы тем и сложны, что нам приходится играть по их правилам. Нельзя просто взять и ворваться туда с пушками, нужно изловчиться и пройти по их правилам. Ты же видела, сколько на бале нечисти. Мы не сможем всехперестрелять. Да и победить в честной игре интереснее.

– У меня такое ощущение, что тебе просто плевать на то, что с тобой станет.

– Это не правда, я очень боюсь крючьев и цепей. Особенно, когда они рвут тебя в клочья.

– Мерзкая сцена, согласна. А где буду я?

– Я же сказал уже. Ты будешь в самом начале. Я думаю, лучше всего для этого подойдет квартира экзорциста Джека Брайтана. Там стоит защита, и никто из темных не сможет тебя там потревожить.

– Нет. Я пойду с тобой.

– В качестве кого?

– Напарницы.

– Тебя убьют до того момента, как ты хоть на километр приблизишься к дому извращений. Это глупая смерть.

– Но тебя же, по всей видимости, не убьют?

– Нет. Из интереса Королева Ночи обязательно захочет испытать меня. Нечисть любит игры. Так было всегда.

– Ты действительно сумасшедший.

– А ты красива и, тем не менее, мы вместе, – улыбнулся Дмитрий.

Идеальная ночь, идеальная девушка, идеальное время, что может быть лучше для последней ночи в реальном мире? Чирвин обнял её. На самом деле его план был действительно неплох, смущало лишь одно – по подиуму надо идти голым.

Спокойствие, только спокойствие

Когда открылась дверь, Плеханов все еще играл с небольшим серым брелоком, который уже три года висел на связке его ключей от машины. Маленький, серенький, он всегда помогал ему сосредоточиться и решить ту или иную логическую задачу, а то и просто оставаться отчужденным, когда это было необходимо. Диане он тоже, по всей видимости, подошёл бы, так как её состояние было очень напряженным.

– Всё играешься? – вспыхнула она, едва его увидев.

– Да, – протяжно ответил он и, вздохнув, подставил под подбородок кулак.

– Как же меня бесит этот идиот, даже оружие толком не взял, лишь пистолет да среднюю дозу.

– Он профессионал. Думаю, Чирвин знает, что делать.

– Это не детский фильм. Ты же понимаешь, как он рискует.

– Да и он и раньше не меньше рисковал и ничего, выжил. А что это ты вдруг так сильно за него распереживалась?

– Он явно что-то замыслил и важно понять, что.

– Ммм, тогда понятно, – Игорь вытащил кассету и подвинул к ней. – На вот, послушай. Думаю, тебе будет интересно.

– Что это?

– Запись его вчерашнего разговора с Елизаветой.

– Ты подслушиваешь его?

– Я прослушиваю его. А не подслушиваю. Немного разные вещи.

– И давно? – спросила Диана, подняв кассету со стола.

– После появления Полины, – ответил Игорь и, скрестив пальцы, откинулся на стуле, с интересом наблюдая за её реакцией. Он был уверен, что она долго ждать не станет и, поддавшись любопытству, прослушает запись прямо тут, перед ним. Что, собственно, и произошло. Разве что плеером воспользовалась своим. Как будто заранее знала, что он достанет кассету.

– Забавно, – сказал Диана, вытаскивая наушники из ушей. – Если бы я его не знала столько лет, решила бы, что он действительно хочет там умереть.

– А почему бы и нет?

– Только не Чирвин, этот слишком себялюбив. Быстрее он загонит в могилу нас.

– Не знаю, он в последнее время сильно изменился, – улыбнулся Игорь, довольный каламбуром.

– Внешне. Но не внутренне.

– Опять эта тема. Я показал тебе запись для того, чтобы успокоить, а не для новых ссор.

– А ты меня тоже прослушиваешь?

– Нет.

– Да неужели? Может, ещё и подглядываешь?

– Разве что иногда.

–Что с Чирвиным делать будем? Откуда ты знаешь, что он не специально играл на твой жучок? Может, он делает из нас дураков, равно, как и из этой девочки. Помнишь, как он чуть не взорвал нас?

– Помню. И частично благодарен ему за это. Теперь уровень защиты у нас заметно улучшился. Это уроки жизни, их не избежать.

– Что-то ты не договариваешь, Плеханов. В чем твой интерес, почему ты так спокоен? Ты видишь пользу от этой прогулки?

– А ты разве её не видишь, Диана?

– Нет.

– Плохо. Она же очевидна, – Игорь снова повертел свой серый брелок. – Полина, сама того не зная, сыграла нам на руку.

– Это как же?

– Выбрала девушку, как две капли похожую на его Лило.

– Только не говори, что ты его хочешь вернуть в строй.

Игорь отвел глаза и посмотрел на стену. Она была гладкая, ровная, но всё же и на ней встречались небольшие неровности, образовавшиеся за долгие годы эксплуатации. Плеханов снова посмотрел на Диану. Глаза её пылали. И откуда в ней столько огня?

– Не важно, чего я хочу. Важно, что принесет больше пользы. Чирвин, Полина, Елизавета. Лучше, чтобы они все трое прошли этот экзамен и дальше мы выберем лучшего. Карты сложились сами. Нам остаётся лишь ждать.

– Так вот почему ты был такой спокойный, когда она привела её. Думаешь, если он её убьет в фильме, то вернёшь прежнего друга? – Диана испытывающие посмотрела на него. – Думаешь, он станет хорошим?

– Нет. Он останется таким, как был. Но, я повторюсь, если так все сложилось, я мешать не стану. Вернётся с ней. Подтвердит выполнение сделки, со стороны Полины и нам придётся оставить её. Убьет её – Полина проиграет, и нам придётся оставить его. Умрут оба – что ж, такова их судьба и тут уже ничего не поделаешь. В любом случае, это лучше того, если бы выиграла лишь Полина, как ты совсем недавно заявляла.

– Что бы я не планировала, ты всегда на шаг впереди. А что, если это ты так решил и предложил эту идею ей?

– Диана, если бы я хотел избавиться от тебя и закрутить с Полиной, я бы не строил таких сложных планов, – ухмыльнулся Игорь. – Опять же, это Чирвин, а я так не могу. Мальчики с мальчиками? Фу, фу, фу.

– Спасибо и на этом. Пойдешь его проводить?

– Да, как раз собирался это сделать.

Выйдя из кабинета, Игорь почувствовал странный тонус. Видимо, дело в этих разговорах о предварительном планировании задач и о том, как все получается, если все делать правильно. Порядок, он всегда благотворно влиял на него. А ещё чистота и классическая музыка, столь отлично воспроизводившаяся им на фортепьяно.

В портальной Чирвин стоял перед зеркалом, разглядывая пистолет. Судя по горящим глазам, дозу он уже принял. Впрочем, он никогда с этим особенно не медлил, предпочитая употреблять всё в реальности, для подтверждения эффекта. Что же до Лизы, то она была химически чиста. И, нервно покусывая губы, стояла рядом с Травкиным, подготавливающим аппаратуру.

– Все хорошо?

– Замечательно. Пришел попрощаться?

– Пожелать удачи.

– Спасибо.

– Спасибо, – слабо повторила Елизавета.

– Все будет хорошо, Дмитрий опытный сотрудник, – постарался успокоить Лизу Игорь. – Просто слушайтесь его и всё у вас получится.

– Ты такой душка, – не выдержал Чирвин, убирая пистолет в кобуру. – Может, проводишь даму?

– Мне есть кого провожать, Дмитрий.

– Да, я слышал, что ты Полине глазки строил, – парировал Чирвин и посмотрел через его плечо, за которым, по всей видимости, стояла Диана. Игорь оборачиваться не стал. Оставил лишь полуулыбку, с которой наблюдал за тем, как постепенно в портале исчезали эти двое. А потом он все же повернулся, но увы, за спиной уже никого не было.

      Бесславная смерть

Первое, что увидела Елизавета, это труп Джека Брайтана, сидевший у стены в луже собственной крови. Дмитрий расстрелял по нему всю обойму, оставив множество дыр в белой забрызганной кровью штукатурке. Ни единого шанса на спасение. И, как вытекающее – смерть. Сам же Чирвин в это время перезаряжал пистолет, задумчиво рассматривая промышленный порт, одну из главных достопримечательностей этого города. И хотя было раннее утро выходного дня, все равно этот растянувшийся на несколько километров металлический гигант жужжал, как разбуженный улей.

Перезарядив пистолет, он посмотрел на неё и улыбнулся. Казалось, его словно подменили, так как и взгляд, и движения стали куда спокойнее и размереннее, проявляя в хозяине явное ощущение мягко разливающейся по душе радости. Впрочем, что ещё можно было ожидать от столь опытного проникателя? Ведь не деньгами же его заманили в это дело.

– Проходи, располагайся. На кухне есть бар и холодильник. Только крепкого пить не советую, алкоголь и таблетки несовместимы.

– Зачем ты его убил?

– Он – главный герой. Самый опасный противник. Ему нельзя оставлять шанса, они ведь не заинтересованы, чтобы мы что-то забрали, всегда выступают на хорошей стороне. А она не позволяет воровать.

– И поэтому надо убивать?

– Да. Иначе можешь пострадать ты.

– И что теперь делать с трупом?

– Ничего не надо, пусть лежит. Протухнуть он не успеет, мы тут ненадолго. Но если хочешь прибраться, я не против. Только сначала советую затащить его в ванну.

– Нет уж, спасибо.

– Как хочешь.

Елизавета хмыкнула и осмотрела комнату. Стены покрывали странные надписи, по всей видимости, религиозные. Ещё тут было несколько полок, шкаф, стол и кровать, также обильно украшенные надписями. Помимо мебели, она нашла ещё несколько старинных книг и кресты, которые лежали на полках, на полу, и на подоконнике. Джек Брайтан явно не был чистюлей, завалил всю квартиру своим боевым инвентарем.

– Интересный парень, да? – раздался позади голос Чирвина.

Она обернулась и увидела, что тот стоял в черном полупальто, явно вытащенном из шкафа Джека. Пальто сидело на Чирвине идеально.

– Ты что, его ещё и обворовать решил?

– Ему оно явно не понадобится. А погодка тут не балует, да и стильно смотрится.

– В тебе хоть что-нибудь порядочное есть?

– Да. Я люблю маму.

– Это все меняет.

Она снова вернулась к осмотру квартиры. Из всего спартанского духа выпадала лишь кухня, обильно обставленная водкой, ликерами, виски и ещё разного рода крепким алкоголем, стоявшим даже в небольших деревянных ящиках. В общем сложности бутылок сорок, не меньше. Дмитрий сдув пыль, взял одну из бутылок.

– Тысяча девятьсот пятого года. Коллекционный вискарь.

– Нравится тебе он, да? Тогда, может быть, вместо того, чтобы убивать, выпили бы вместе?

– Как-нибудь потом, возможно. Но не сейчас.

В дверь позвонили. Дмитрий повернул голову, прислушался, затем принюхался и только после этого пошёл открывать. Выглядело это, конечно, забавно. А потому Елизавета не выдержала.

– А принюхиваться-то зачем?

– Когда нет звука шагов, я ещё могу предположить, что это человек, так как некоторые умеют довольно тихо красться, но когда нет запаха, то, увы, это явно что-то мифическое.

– Подожди, ты хочешь сказать?

– Да. Это от Королевы Ночи.

– Но, это же опасно!

– Здесь много что опасно. Поверь, хотели бы напасть, не заходили бы в гости.

Когда Дмитрий открыл дверь, за ней стоял ребенок. Большие глаза, кучерявая голова, детский костюмчик, гладкая белая кожа. Всё, как у настоящего ребенка, только с тем отличием, что его лицо не выражало никаких эмоций.

– Добрый вечер. Меня зовут Шико.

– Добрый.

– Королева приветствует вас и приглашает вас на состязание.

– Как приятно. Но точно меня? Или? – Чирвин посмотрел на труп Джека.

– Именно вас, Дмитрий, – уточнил ребенок. – Вас и вашу спутницу Елизавету.

– Подождите! По поводу Елизаветы.

– Королева гарантирует её безопасность, если вы справитесь с испытанием, – перебил его ребенок. – Это традиция, ей много сотен лет. Вы сами это знаете.

– А если я не пройду испытание?

– Она, естественно, умрёт.

– Печально.

– Согласен. Но другого пути нет. Только смерть. Но и победа высока, вы получите черный камень с ожерелья Королевы.

– Который ещё никто не получал.

– Увы, – ребенок медленно повернул голову и посмотрел на Елизавету, она вздрогнула. Таких темных и холодных глаз она ещё не видела.

– Что передать Королеве?

– Что я постараюсь не опоздать. Как-никак, она женщина, – улыбнулся Дмитрий. – Скажи, а ты можешь войти сюда?

Ребенок поднял глаза и на лице, наконец, проявилась первая эмоция. Эмоция презрения.

– Осторожней, человек. То, что ты интересен моей госпоже, вовсе не означает, что ты интересен нам.

– Значит, не можешь. Тогда до скорого. Хотел тебя в гости пригласить, но, как видишь, ты стеснительный. – Буркнул Дмитрий и закрыл дверь. – Ну что, теперь понимаешь, что я всё делаю правильно?

– Ты издеваешься! Ты же сказал, мне никуда идти не надо?

– Да, говорил, но ты возразила, что хочешь поучаствовать в драке. Вот, пожалуйста, всё как по заказу.

– Но тогда речь не шла о том, что они будут знать, кто мы и что нас даже специально пригласят. Он же сказал, что ожерелье никто не выигрывал тысячу лет.

– Он сказал – сотни. И правильнее говорить – оно сказало. А что касательно предыдущих неудачников, то им по сюжету было положено проиграть. Чтобы Джек изъял камень.

– Он изъял его хитростью. Магией. Как ты собираешься это сделать?

– Поверь, есть у меня один план.

– Да, интересно какой. Ты ведь видел её возможности, стоит тебе на секунду отвлечься, как тебя тут же стащат с подиума цепи и заживо сдерут кожу, бросив окровавленного в толпу тварей.

– Риск – дело благородное. И не стоит меня этим пугать, помни. Тебя ждет та же участь, поэтому постарайся об этом не думать. А теперь, теперь предлагаю перекусить. Уверен, где-нибудь на углу продаются прекрасные бургеры. Надо только, – он похлопал по карманам, затем подошёл к трупу и вытащил из кармана бумажник. – А, вот, денег раздобыть. Иногда забываю прихватить.

– Это просто ужас. Ты понимаешь, что мы умрём?

– Ага, от голода, если не поторопимся. Сейчас утро, а выступление вечером, и я не собираюсь тут сидеть без крошки во рту.

Елизавета вздохнула и вытащила из кармана шприц. Полина говорила, что его следует использовать лишь, когда Чирвин получит черный камень и победит Королеву, но она не предупреждала, что ей самой придётся идти на этот чертов колдовской бал.

Когда вкусно

Задумчиво жуя бургер, Дмитрий рассматривал Елизавету. При свете дня она все больше и больше отдалялась от сходства с Лило. Манеры, тембр голоса, все эти маленькие неточности выдавали в ней подделку. И пусть она была единственным, что было не из этого мира, она почти не отличалась от этой поддельной реальности. Дмитрий задумчиво посмотрел на расплавленный сыр и кусок котлеты. Даже этот бургер был куда реальней, чем она. Просто тогда была ночь, и он попал под её ночную магию.

– Что-то не так? – нахмурилась Лиза, допивая кофе.

– Мы же в кино, тут всегда что-то не так.

– У тебя странный взгляд.

– Для меня это норма, Елизавета.

Она нахмурилась, но больше ничего не добавила, лишь посмотрела в окно, словно там были ответы на её вопросы. Хорошая всё же девочка, знает, что некоторыми вещами лучше не задалбливать. А ещё. Ещё им надо было уже идти. Как-никак, завтрак не предусматривает долгого времяпрепровождения. Да и дела сами не сделаются. Он вытер губы салфеткой и положил деньги на стол.

– Ты куда? – настороженно оторвалась от окна Лиза.

– У нас встреча. Ты же не думаешь, что можно прийти к Королеве Ночи без подстраховки?

– И кто же подстраховка?

– Сама увидишь.

Дмитрий поднялся и пошёл к двери. Брюнета, который провожал его взглядом, он заметил еще, когда вошел в кафе. Немного бледный, высокий, так не похожий на местных жителей, крепко распухших от обильных дешевых закусочных с калорийными булками. Да и загара было не видно.

Место, куда он шёл, примелькалось ещё в самом начале фильма. Это был темный переулок практически в центре города, где главный герой встретился с одним из самых страшных демонов этой вселенной. Встав перед деревянной резной дверью, Дмитрий обернулся. Как он и предполагал, брюнет, следивший за ним в кафе, сунуться сюда побоялся.

Вернувшись к двери, он постучал, и раскатистое эхо тут же возвестило о его присутствии, заставив дверь бесшумно открыться. Стоявшая сзади Лиза сжала его руку. Дмитрий вздохнул и потрогал пистолет. Шанс того, что они смогут выбраться из этого дома при неудачной беседе, примерно тридцать к семидесяти. Это при меткой стрельбе и силе воли.

Демон Вульзил был в обличье высокого блондина с ярко-красными глазами, одетым в изящный строгий белый костюм в черную полоску. Как и все нечистые, он старался выглядеть аристократично, манерно, всячески подчеркивая свое превосходство перед обычным человеком. Увидев Дмитрия, он галантно протянул руку и указал на два кресла, обтянутых человеческой кожей. Чирвин благодарственно кивнул и, подбодрив Лизу, прошел в комнату и сел.

Вульзил изящно наклонил графин с вином и, разлив по бокалам, поставил перед ними. Дмитрий протянул руку и, взяв бокал Елизаветы, сделал глубокий глоток. Витамины убивали любой яд, за это он мог не переживать, но вот чародейство. С этим было сложнее. А потому, едва лишь почувствовав аромат крови демона в своем бокале, он решил не давать хозяину дома лишнего превосходства. Так, как благодаря своей крови, они могут узнать прошлое.

– Мое почтение, – тихо сказал Вульзил, с интересом наблюдая за Чирвиным. – Признаться, я крайне заинтригован вашим визитом.

– Почему же?

– Как же. Вы убили Джека Бартайна.

– И, более того, я хочу занять его место на состязании плоти.

– Как интересно. А ваша спутница тоже будет участвовать?

– Только я.

– А жаль, у нас давно не было женщин, – подмигнул ей Вульзил, взяв бокал Чирвина. – А вы знаток темной магии.

– Увы. А ещё, я предлагаю сократить наш диалог и перейти к делу.

– К какому же?

– Если я выиграю показ, то вы дадите нам свободно уйти, вступившись за победителя, а я на его правах отдам вам ожерелье Королевы.

– Без одного камня, как я понимаю?

– Увы. Это моя плата.

– Тогда я прошу свою: если вы проиграете, то тогда я заберу вас к себе.

– Только я, – Дмитрий покачал головой.

– Девушка и так уже приглашена на маскарад, если вы проиграете, я не уверен, что она выберется живой.

– Один человек, одна душа, одно ожерелье. Никаких девушек.

– А жаль. Правда. Все лишь говорят, что у нас плохо, на самом деле после посещения нашей компании ни одной официальной жалобы нет, –осклабился демон.

– Так мы договорились?

– В принципе, да. Но меня настораживает один вопрос. Почему именно «плоти»? Это очень трудное и в то же время простое состязание, разве не лучше выбрать что-либо более подходящее вашему интеллекту, Дмитрий?

– Спасибо, но нет.

– Хотите понять, насколько вы близки к инстинктам?

– Можно и так сказать.

– Королева Ночи очень искусна в этой игре. А ещё я хочу вас предупредить, что в отличие от нашего большинства, она хочет пробраться в ваш мир.

– Неужели? – Дмитрий поставил бокал. – Можно ещё? И почему же она этого хочет?

– Признаться, я не знаю. У нас, у высших, воля и желание продиктованы лишь нашими слабостями. Думаю, она считает вашу реальность более привлекательной, нежели эта.

– Нечасто с таким сталкивался.

– Я, признаться, также удивлен. Впрочем, она тщеславна, может, дело в этом.

– Надо скрепить руки и наложить печать.

– Может, ну их, официальности? Обойдемся бумажкой? – скривился демон. – Ай, ладно, я шучу, печать так печать.

И он крепко сжал руку Чирвину, после чего в воздухе появился запах паленой кожи, а у сжавшего зубы Дмитрия – ровный ожог в виде небольшой тетраграммы. Затем демон отпустил его и развалился в кресле.

– Все как в лучших демонических домах.

– Да, спасибо, – Дмитрий прикрыл рукавом ожог. – Так спокойнее.

– Может, всё-таки опробуете вина? – спросил Вульзил, обращаясь к Елизавете. – Поверьте, в вашем бокале крови нет, предпочитаю узнавать девушек иначе.

– Нет. Спасибо, – тихо ответила Лиза.

– Жаль. Вы меня расстраиваете.

– Извините, что прерываю вас, но за мной следили. Это кто? – спросил Чирвин.

– Это посланец Королевы. Она ведь так любопытна.

– Она знает, что мы были у вас?

– Пока нет. Я позаботился об этом. Но, как мне кажется, она обязательно узнает, едва вы покинете мое убежище. Но вам это лишь на руку.

Дмитрий потрогал свежий ожог. Забавный получился каламбур. Демоны вообще любили пошутить. Равно, как и поиздеваться. Особенно этот, сидящий перед ним и потягивающий свой напиток. Сцена, где он отрывал ногу жертвы и пил вытекающую кровь, можно назвать одной из самых кровавых в фильме.

Вульзил посмотрел на часы и покачал головой:

– Извините, но мне пора. Меня ждут дела. Убедительно вас прошу, не делайте больше визитов в нашем городе. Особенно к третьему судье. Это сразу же аннулирует нашу сделку.

– Спасибо за совет, – Дмитрий тоже поднялся и протянул руку для рукопожатия.

– О, надо же, – усмехнулся демон, пожимая руку. – Совсем как у деловых партнёров.

– Так оно и есть.

– Только вот почему вы решили, что я сдержу обещание? Если вы боитесь, что на вас могут напасть сразу после выигрыша на состязании, время которому – тысячелетия, то с чего вы решили, что я не предам вас?

– Просто я знаю вас немного лучше, чем вы меня, – подмигнул Дмитрий.

       Прелюдия

Музыка группы Depeche Mode была будто создана для этого места. Она словно лунная дорожка изящно указывала путь для всех, кто жаждал найти в эту ночь приключений. Остановившись в сотне шагов от клуба, Чирвин подтянул галстук и вдохнул ночной холодный воздух. В голове немного гудело. Смешав кровь с виски, он фактически утроил свою дозу витамина.

– Ты точно уверен в своем решении? – попытала в очередной раз свое счастье Елизавета.

Он почувствовал, как бьется её сердце. Это были резкие, быстрые удары. Она сильно волнуется и не хочет идти вместе с ним. Еще бы, такого количества вампиров, демонов, чертей, оборотней и прочей нечисти в одном месте не видела ни одна группа истребителей зла. Разве что в восьмидесятых в «Вие», но это совершенно другое кино.

– Я бы сказал, что ты можешь остаться тут и подождать, но, увы, тебе лучше пойти со мной, – тихо сказал он и добавил: – Красавица.

Он медленно подошёл к дому, с каждым разом все больше и больше ощущая этот мощный демонический бит. Музыка овладевала им не меньше витаминов, она проникала в сознание, взрывая ощущение радости, как воздушных шар. Бац, бац, бац! Все сильней и сильней отдавалось эхом в его опустевшей душе.

Раскрытые высокие деревянные двери, цвет софитов, длинный подиум в центре, колонны, идущие к потолку. Демоны знали толк в убранстве, исполнив капризы своей хозяйки, обожающей гротеск и роскошь.

Ступая по образовавшемуся проходу среди нелюдей, Дмитрий подошёл на расстояние вытянутой руки к Королеве. О, она была само совершенство. Изящная, красивая и внимательная.

Королева осмотрела его с ног до головы, затем мило улыбнулась. Зубы у неё были ровные, совсем как у людей. Грубо говоря, в ней вообще ничего не выдавало чего-то сверхъестественного, разве что странный взгляд.

– Мое почтение, Королева, – поклонился Дмитрий, затем вытащил револьвер и протянул одному из охранников. – Извините, что задержался.

Королева кивнула и посмотрела на пистолет. Видимо, примесь серебра не могла пройти бесследно для неё, а потому она поморщилась и снова повернулась к нему:

– И почему же вы не сдали оружие раньше?

– Я же не ремесленник, чтобы приходить без оружия. Считаю, что предстать перед Вами без своей шпаги – это опозорить Вас, моя Королева.

– Ой, да ладно, будет вам, – засмеялась она словно семнадцатилетняя девочка. – Что за вздор, сдали бы охране ваш пистолет, да не изображали здесь рыцаря. Хотя, это несколько необычно. Признаю.

– Я старался.

– И всё же вам все равно идти голым по подиуму, а это разве это не унижение?

– Мы родились голыми. Все остальное – это так, наложение стереотипов.

– А вы занятный, – она протянула руку, и Дмитрий поцеловал её. Казалось, её кожа просто обожгла его своей нежностью, настолько она была прекрасна. А аромат. Самые дивные цветы не пахли так, как эта кожа.

– Я просто не скрываю себя, моя Королева, и буду рад, если мое общество развлечет вас.

– О да, это вполне возможно. А ещё, на правах хозяйки, я должна спросить вас, готовы ли вы к испытанию?

– К празднику, Королева.

– Ах, да. К празднику. И все же? – она улыбнулась.

– Да. Готов.

– И какое испытание вы предпочитаете?

– Испытание плотью.

– Я слышала, но признаю, это странно. А ваша знакомая? Почему вы нас не представите?

– Я ждал Вашего позволения. Это Елизавета. Она помогает мне.

– Какая хорошая девочка. Жаль, что она умрет.

– Все мы смертны.

Королева посмотрела на него. Теперь это были бездонные, холодные, неживые глаза. Пустота, вот что царило в них. И ей даже не пришлось что-то изображать, чтобы дать ему понять, кто или что перед ним.

– Пусть так. Правила вы знаете. Три человека идут по подиуму до тех пор, пока не коснутся моей руки. Побеждает тот, кто приходит первым. Или хотя бы доберётся до меня.

Она небрежно хмыкнула и отвернулась к красным огням. Казалось, она была словно ребенок, который утратил интерес к новой игрушке. Мгновение и она уже рассматривает огоньки, украшающие модельную площадку.

– Скоро подадут еду. Прошу, не стесняйтесь. Перед смертью принято кормить. И мы следуем этому правилу.

– Почему Вы думаете, что я проиграю, Королева? Я ведь не из Вашего мира.

– Все проигрывают, Дмитрий. Все. И мне это даже перестало доставлять удовольствие. Но состязание есть состязание. Вы же смотрели этот фильм.

– Все изменилось, вы сами чувствуете это.

– Это хорошо, если вы правы. Иначе цепи сдерут кожу с вас ещё живого, а потом среди кишок я снова увижу мои персики. Вы ведь их любите, не так ли?

– Да, персики увидите обязательно.

Когда Королева ушла, Дмитрий заметил, как напугана Елизавета. Ещё бы, сама дочь сатаны была рядом. И пусть она из фильма, зато смерть здесь вполне реальная вещь. А ещё она точно уловила главную суть. В этом фильме они далеко не самые сильные персонажи. И это основная проблема всех мистических фильмов. Тут надо выживать иначе.

– Мы ведь не умрем? – она почти умоляла его глазами, но врать было бы неправильно.

– Если честно, я не уверен. Конечно, у меня есть план. Но ты же видишь всё. Чувствуешь.

Он подхватил персик с подноса официанта. Нежный, ароматный, немного волосатый, он был изумителен на вкус. Откусив сочный бок, Дмитрий с большим удовольствием запустил его в желудок, как и предсказывала Королева. А дальше он увидел тех несчастных, которые, точно также как и он, решили попытать удачу. Джеки и Арнольд, так, кажется, звали этих мужчин. Один потомственный аристократ алхимик, второй – служитель церкви, решивший узнать часть темной стороны. Оба пришли сюда сами, по зову души.

Он подошёл к подиуму. Заиграла музыка, свет устремился на начало площадки. «Как же всё тут быстро. Без прелюдий» – пронеслось в его голове, и тут же несколько рук стащили с него куртку, штаны, ботинки, оставив в чём мать родила. А затем несколько тех же рук подняли его и поставили на высокий подиум, возвышавшийся посреди комнаты метра на три.

Дмитрий вздохнул. Тридцать метров на абсолютно белоснежном чистом настиле. Казалось, это совсем немного, но только не для участников шоу Королевы Ночи, где каждый шаг дает всё новые и новые подробности собственной нечистоплотной души. Он посмотрел на монаха, затем на аристократа. Оба держались, как могли. Но это все равно не спасет их. Они точно умрут. А вот он? Сильна ли в нём вера в любовь или же это так, пустое фантомное чувство?

Он посмотрел на свои голые ноги и улыбнулся. Это ж надо, умудриться прийти к дочери сатаны, раздеться и встать на один путь с монахом и джентльменом. Просто самая невнятная смерть из всех возможных. И тут он не выдержал и засмеялся.

Затем заиграла музыка, и холод от предчувствия скорой болезненной смерти резко перемешался с жаром безумия, закружившись в безудержной внутренней пляске. А дальше аплодисменты от десятков мерзких отвратительных созданий, облюбовавших зрительские места у подиума. Дмитрий поднял глаза на Королеву. Главное, смотреть лишь на неё. Только на неё.

      Отвратительное шоу

Музыка. Нет ничего прекраснее музыки. Особенно, когда в твоих жилах играет алкоголь, перемешанный с витаминами. Она как будто сглаживает, смешивает весь коктейль и дает тебе право ощутить его насыщенный вкус. Кто хочет увидеть яркие краски? Смотрите: белые, красные, желтые, они столь яркие, что даже глаза болят. И все благодаря ритму.

Дмитрий почувствовал, что хочет танцевать. Музыка билась снаружи, внутри, хотелось кричать, орать, стонать и плакать. Главное, хотелось выиграть и дойти до Неё. До Королевы Ночи. Он посмотрел налево и направо. Два его соперника были рядом и также жаждали победы. Вот только зря. Они точно умрут. Он посмотрел на Королеву. Она ухмылялась.

– Да начнётся состязание плоти! – крикнул мужчина в черном и со всей силы стукнул тростью об пол.

Дмитрий сделал глубокий вдох и шагнул вперед, затем ещё и ещё, пока, наконец, стены не обвалились и вместо зрителей возникли женские тела. Точнее, десятки женских тел.

Черные, рыжие, русые, это были не женщины, это были богини, настолько превосходные и эффектные, что состязаться с ними в совершенстве тела было просто бессмысленно. Они лежали, стояли, сидели вокруг подиума и, исполненные сексуальной красотой, пели, улыбаясь и смеясь над тремя голыми мужчинами, делавшими первые шаги навстречу своим желаниям.

Да, в этой игре были простые правила. Нужно просто идти вперед и не возбуждаться, не желать, не отвлекаться на телесные позывы своего ослабшего разума. Но как это сделать, когда воля угасла, а сладкое вино, дурманящее сознание, только и делает, что оголяет твое естество.

И первым умер Джеки. Этот алхимик, этот богатый мальчик, который потратил большую часть жизни на развлечения и женщин, которых столь часто покупал на папино наследство. Нет, он не развлекался с этими женщинами, не спустился к ним, не трогал их тела. На этом состязании вовсе не нужно делать столь сильные вещи, чтобы заметили твою страсть. Нет, он просто возбудился, и тут же несколько цепей впились в его тело, разом сдернув с него кожу, волоча окровавленное тело по белому настилу подиума.

Мальчик кричал, ему было больно, ведь когда ты касаешься чистым мясом ткани, ощущения куда ярче, нежели ты в коже. Дмитрий сделал шаг вперед. Все это он уже видел, разве что натуралистичности было меньше.

Снова свет. Снова они в зале, где им рукоплещут демоны, вампиры, упыри и ведьмы, окруженные тысячью огней, музыкой и запахом миллионов роз, лепестки которых плавно опускаются на их оголенные тела, на кровавый след, оставленный на подиуме бедным Джеком.

Удовольствие. Ликование. Покой. Нестабильное ощущение наивысшей радости. Которую словно приволокли к тебе за волосы и, поставив на колени, вынудили спеть свою сладкую песню. Дмитрий заулыбался, свет огней был просто прекрасен, как и всё, происходящее с ним.

Но стоило им сделать несколько шагов, как всё снова изменилось. Несколько маленьких мальчиков, идущих с цветами им навстречу, сразу же убрали ещё одного претендента на черный камень.

Священник. Монах. Верующий человек. Он не был плохим служителем, он просто любил детей. Любил, как мог. И, увы, тело выдало его. Лишившись из-за вина страха, он не смог справиться с влечением. Он старался, но проиграл. Третий по счету мальчик оказался слишком обольстительным для этого человека и, взявши его за палец, заставил монаха проиграть. Крики, стоны, моления. Увы, вино отпускало, едва острые края цепей вцеплялись в кожу жертвы. Глаза сразу прояснялись, а рот, искривленный в крике, выдавал безумные нотки. Монах хотел жить. Только вот увы, без кожи жить нельзя. Можно только умирать, агонизируя от боли.

Дмитрий перешагнул через окровавленное тело, его мало интересовали монахи с их обреченностью в глазах и кровавыми лужами, равно, как и дети с голыми женщинами. Его заботило другое, о чем пока ещё не догадалась Королева, выставив два вполне стандартных набора для своих игроков.

Снова свет. Снова аплодисменты. Демоны снова беснуются в восхищении от того шоу, что дала им их госпожа. Состязание плоти, разума и души, три состязания, в которых они упиваются кровью своих человеческих жертв, стекающей по подиуму в их бокалы. Им весело, они хотят ещё. Ещё, ещё и еще.

Где-то в середине зала завизжала женщина. Это была мать монаха, так же приглашенная на этот пир. Королева любила приглашать близких людей, а ещё любила добивать на их глазах ещё живых родственников. Дмитрий обернулся и посмотрел на монаха. Удивительно, но тот тоже увидел мать, хотя боль, которую он испытывал, трудно передать словами, и все же он нашел силы посмотреть в сторону её крика.

– Плоть, плоть, плоть! – кричали зрители.

Дмитрий сделал ещё шаг вперед. Он знал, что будет дальше и потому лишь покачал головой, когда вокруг него возникли животные. Это даже его позабавило, настолько глупо это выглядело после обольстительных обнаженных женщин и невинных целомудренных детей. А потому он рассмеялся, вызвав гримасу злобы у Королевы Ночи. Бедняга даже встала.

Женщины, дети, все встали кругом вокруг подиума, все кружилось, извивалось, ища хотя бы самую легкую возможность возбудить его, пока, наконец, перед ним не появилась Елизавета. Дмитрий остановился.

Да. Она была похожа на Лило. Только он уже распознал эту фальшь. Он почувствовал ещё в кафе, когда она сидела напротив и разглядывала его при дневном свете. И вот она обнажена. Глупый последний шанс Королевы сбить его с толку.

Подойдя к нему, она погладила его руками, коснулась губами, поцеловала в шею. Несомненно, это запрещённый прием. Но вот только ему всё равно. Ведь её он не любит и не любил никогда. Она просто мясо, такое же, как тот священник, лежавший на белом испачканном кровью подиуме. А потому, дождавшись, пока она плавно отстранится от него, он пошёл дальше, игнорируя всё её попытки сблизиться с ним.

И в этот раз всё было тихо. Замерли аплодисменты, умолкли крики. Настала гробовая тишина, в которой были слышны его медленные шаги. Дмитрий почувствовал, как исчезает привкус вина. Теперь все стало куда интересней. Ведь изначальный сюжет фильма не предполагал честной победы в этой игре.

Он подошёл к Королеве. Она уже успела сесть в кресло и немного отойти от охватившей её ярости. О, она была удивительна, это дьявольское отродье, никак не принимавшее его победу. Дмитрий вежливо поклонился.

– Госпожа, мое почтение. Это было великолепно. Я давно не испытывал ничего подобного.

– Я рада, что смогла вас развлечь, – она посмотрела на его тело и тяжело вздохнула. – А теперь дайте мне удовлетворить мое женское любопытство, расскажите, как вы победили? Всё-таки это первая победа за очень длительный срок.

Он ждал этого вопроса. Он ждал его с самого начала, едва его нога коснулась это белого настила. А потому, подойдя к ней, он поднял её руку. Ох, как же она прекрасна. Как она восхитительна в этом новом обличье. И как ему повезло, что актриса, игравшая Лило, сыграла тут Королеву Ночи, перевоплотившись в куда более зловещий и изящный образ. Дмитрий встал на одно колено и, поглаживая руку, поцеловал её. После чего сдернул с её шеи черный камень и, разглядывая его, поднял глаза на Королеву

– Ты же знаешь, чего я хочу, ведь так?

– Как интересно, – улыбнулась она своей очаровательной улыбкой. – Хочешь сказать, это любовь ко мне помогла тебе пройти испытание?

Неожиданный контакт

Мягкое привычное жужжание старого видеомагнитофона шло небольшим эхом по комнате. Сначала это могло раздражать, но спустя несколько лет казалось, что без него вообще нельзя работать. Словно это стук сердца, который немного громче, чем у остальных. Никита Брутальный вспомнил, как первый раз ждал Чирвина. Казалось, прошло совсем немного времени, хотя на самом деле это были годы. Он тихо подошёл к Травкину и посмотрел на экран. Жизненные показатели были в норме, чего нельзя сказать о препарате.

В три раза выше нормы. Впрочем, разве можно применять норму к его старому другу и фильмам, где от нормы, собственно, и следа-то не осталось. Ведь мистика диктует свои правила и одним свинцом там не обойтись. Он похлопал Травкина по плечу, тот вздрогнул.

– Всё нормально? Я смотрю, доза планку бьет.

Роман выпрямился, протёр лицо. Он спал, ведь теперь, как самый настоящий списанный материал, Чирвин не особо нуждался в няне.

– Да, все нормально. Как обычно, алкоголь, видимо, смешал, – смущенно ответил Травкин, спросонья сразу же воткнувшись в монитор. – А что случилось?

– Ничего. Зашел проведать.

– А Плеханов где?

– Не знаю, – Никита нагнулся и посмотрел на время. – Ого! Три часа, уже. Что-то долго.

– Ты же знаешь, как он работает, пока всё не облазит, не успокоится.

– Что есть, то есть, – Брутальный пододвинул второй стул и сел. – Как твои дела? Мы стали мало разговаривать в последнее время.

– Очень смешно. Решил прибавить в качестве лидера? Так это место давно занято, – устало буркнул Травкин.

– Может, тебе стоит закончить с играми, всё это как-то не вяжется с нашей работой.

– С ней вообще ничего не вяжется. А с ними я хотя бы успокаиваюсь.

– От чего тебе успокаиваться? Ты кроме препаратов не делаешь ничего, разве что ещё сервак полетит, но что тут нервного? Или ты к нему, как родному сыну?

– Нет.

Брутальный прищурился и внимательно посмотрел на Травкина. Иногда ему удавалось прочитать то, что в голове у этого парня. Особенно, если это касалось женщин. Такой типаж мужчины попросту не умел скрывать влюбленность или любовь.

– Да ладно. Неужели ты кого-то нашел? Но как? Где? Ты встретился с ней в библиотеке?

– Я не хожу туда.

– Подожди, я догадаюсь. Это Вероника. Кажется, с третьего курса. Так?

Роман замер, затем подозрительно посмотрев на Брутального.

– Как ты догадался?

– Видел вас пару раз вместе. В столовой.

– Ты же не ешь в университетской столовой.

– Я там просто редко появляюсь, а тут взял и пришел. Но не важно. Она хорошая девушка. Что ты так напрягся?

– Стараюсь не светить отношения, в последнее время это считается дурным тоном.

– Неправда. Я за любовь. Если она, конечно, работе не мешает и проходит спокойно. В психологическом аспекте она влияет положительно, успокаивая рабочую единицу, – Никита улыбнулся. – Вот так-то.

– Ты, случаем, не следишь за мной?

– Нет.

– Что-то я тебе не верю.

– А зачем за тобой следить? Ты ведь не Чирвин, а Травкин. И не допускаешь всяких грязных выходок, – засмеялся Никита и похлопал его по плечу. Затем он вдруг остановился и уставился в монитор. – Смотри, всплеск!

Травкин тоже посмотрел на монитор и увидел, что один из показателей резко скакнул вверх. Означало это лишь одно – Чирвин испугался. Причем сильно, так, как лишь безумный страх бил по препарату с бешеной силой. Затем показатель пошел вниз, выдергивая этим второй, реагирующий на сильную боль.

– Он же вроде с обезболивающими пошёл? – нахмурился Брутальный.

– Да, там действительно по полной зарядили.

– Что же могло его так выдернуть?

– Не знаю. Но, видимо, задействован весь организм.

– Думаешь, содрали кожу? – Брутальный задумчиво посмотрел в сторону портала.

– Это бы многое объяснило.

– Черт, это не по плану.

Никита снова взглянул на монитор. Болезненные ощущения оставались на прежнем уровне, доставляя несчастному владельцу невероятные по силе эмоции. Но главное, он всё ещё был жив. Пока жив.

– Что будем делать?

Никита, казалось, не слышал Травкина. Он ждал, пока шкала опустится. Если это произойдет, значит Дмитрий справился с проблемой и всё, что нужно – это дождаться его возвращения. Он ведь был кем угодно, но только не мазохистом и не станет задерживать столь неприятные ощущения. Но шкала не опускалась. Замерла, как прибитая.

– Сколько он так протянет? – Брутальный нервно жевал губу.

– Если на этом уровне, то час. Далее витамин начнет ослабевать. Ведь он искусственно поднял его алкоголем. Сам знаешь, такое увеличение долго не держится.

– Если в течение пяти минут ничего не изменится, надо собирать группу.

– Группу? – теперь уже усмехнулся Травкин. – Какую группу?

– Явно не туристическую.

– Но у тебя нет таких полномочий. Да и как ты пойдешь в этот фильм?

– В смысле – как? Молча.

– Боюсь, ты неверно представляешь ситуацию. У нас кроме Чирвина никто по таким фильмам не ходит. Ты это лучше меня знаешь. Я даже тебе больше скажу, едва об этом узнает Диана, как она из розетки всё выдернет.

– Поэтому мы ей и не скажем.

– Подожди, ты что-то не то говоришь. Надо обесточить портал. Это чертов мистический фильм. По соображениям безопасности следует оставить Чирвина там. Ты же понимаешь, это как «Восставшие из ада». То, что Игорь с Дианой рискнули и отправили их вдвоём – их оплошность, нельзя ею злоупотреблять.

– Ты чего так разволновался? Это же наша работа. Спасать товарищей, забирать артефакты, – Никита вдруг вспомнил, что совсем забыл о Елизавете. – Подожди, а Лиза, что с ней?

Роман нажал на кнопку и на экране вспыхнули данные Елизаветы. У неё все было в норме.

– Она жива? – Брутальный удивленно посмотрел на экран. – Но как? Подожди, она у точки выхода. Твою ж мать, включай портал.

Травкин в нерешительности потер пальцы.

– Я сказал: включай, – сказал Брутальный, надавливая на каждый слог.

– Боюсь, это неправильно, она не смогла бы дойти одна. Чирвин вне пределов точки сбора.

– Послушай, Роман, – терпеливо начал Никита, явно сдерживая раздражение. – Неважно, как она добралась. Мы её проверим. Но сейчас надо открыть дверь. Смотри, она чиста. Проблема только в Чирвине.

– А если она ведомая?

– Нет. Это не тот фильм. Скорее всего, её просто отпустили. Демоны будут играть на страхе, поэтому им важно сделать так, чтобы она принесла печальную весть сама. Поверь моему опыту. Если все так, как я думаю, спасать надо лишь Чирвина, Елизавета им не нужна.

– Черт, черт, черт! Да как так-то?! Блин, там же цепи. Ники, они живьем сдирают кожу. Реально. Давай подождем Диану, Плеханова, надо подстраховаться.

– Включай барьер и турели, уровень опасности красный. Я всё беру на себя! – Брутальный хлопнул его по плечу и подошёл к тележке с оружием.

По факту, серебро должно помочь, лишь в том случае, если рядом с Елизаветой окажутся несколько тварей или демонов с низким уровнем. Естественно, для Королевы Ночи это семечки, но по логике, её и не должно быть там. Никита вдруг почувствовал, насколько сильна его надежда лишь на его логическую цепь быстрых умозаключений. Он ударил по рукоятке пистолета, обойма легко вошла внутрь.

Дальше раздалась сирена, и опустился барьер. Увы, но встречать Елизавету будут только двое. Он посмотрел на Травкина. Все же их ботаник был отчаянным парнем, так как прекрасно осознавал, что при красном уровне угрозе никто не сможет уже войти к ним в портальную, оставив лишь им, шанс вытащить Лизу из фильма.

Никита зубами оторвал колпачок и вколол себе двойную дозу витаминов. С непривычки от столь большой дозы кровь ударила в голову. Казалось, её просто разорвет, но иначе никак. Кто знает, что ползет за Елизаветой. Ведь это он для Травкина сказал, что она одна. На самом деле там может быть и десяток посторонних существ.

Он подождал, пока зрение восстановится. Затем поднял ладонь в знак готовности. Главное, уложиться в минимальный отрезок времени и закрыть портал. А ещё выжить. И не допустить распространение возможной мистической заразы. Да и недать демонам прорваться в их мир. Плюс спасти Лизу.

Он осмотрел комнату, руны, заклинания. Они должны были помочь выявить возможного демона внутри Лизы. Должны. Он вздохнул. Всё же в фантастике было куда проще. Бери да стреляй. Никаких подводных течений. Разве что мутации, но так, редко.

Он поднял глаза на барьер и сжал пистолет. Главное, не тормозить, ведь когда-то точно в такой же ситуации Чирвин пошёл за ним, оставив и сомнения, и надежду, и последствия бултыхаться в умах, оставшихся за порталом товарищей. А затем мысли прервались, так как по зеркальному отражению пошла первая рябь.

Лиза, ты ли это?

Елизавета. Девушка с длинными красивыми волосами и мягкими приятными чертами лица сейчас выглядела иначе. Она представляла собой высокое, слегка сгорбившееся существо), со слипшимися волосами и рваной одеждой. Ничто не напоминало о прежней Елизавете, абсолютно ничто. Брутальный поднял пистолет и стал медленно приближаться, хотя с той дозой витаминов, которую он принял, он мог бы поймать и летящую пулю. Но, увы, с мистическими тварями всё было несколько сложнее. Он посмотрел на Травкина, тот тоже держал пистолет наготове, свободной рукой закрывая портал.

– Спокойно, – произнес Никита, подняв левую руку. – Всё под контролем.

– Я бы так не сказал, – ответил Травкин.

Брутальный снова повернулся к Елизавете. Если она под чьим-то контролем, то нападёт, когда он подойдет вплотную. Так уже было в его практике, но в основном с зараженными мутантами. Что же касается демонов и нечисти, то тут практики было меньше.

Елизавета тем временем опустилась на колени и коснулась ладонями пола, полностью лишив его возможности разглядеть её лицо через волосы. В принципе, для демона это было бы правильным решением, так как лишь по глазам можно было понять, используют ли её или нет.

Сократив расстояние до вытянутой руки, Никита коснулся дулом её головы. Вся надежда на рефлексы. Ведь, несмотря на женскую хрупкость, одно касание, и его голова смачно разбивается о бетонную стенку.

– Подыми голову, – тихо сказал он. – Медленно.

Елизавета повиновалась. Никита, плавно коснулся курка. Всё решает скорость, и если надо её убрать, он сделает это, так как лечить зараженную мистикой – почти невозможная задача. У Травкина слишком мало опыта в экзорцизме, и он не сможет совладать с подобной бестией.

Да, у них есть магические рисунки, но их сделал Аристократ. И увы, они лишь защищают, а не лечат.

Это были чистые белые глаза. Не было ни желчи, на крови. Ничего, что выделяло зараженных демонами в этом фильме. Никита опустил пистолет. Убивать её не стоило. Но и говорить с ней было бессмысленно. Даже если отпоить водкой. Этот опустошенный взгляд говорил лишь, что она чиста, но не более того.

– Выключай защиту, – тихо сказал он. – У неё сильнейший нервный срыв.

– Вколи ей это, – крикнул Травкин, кинув ему шприц. – Заодно посмотрим, насколько ты прав.

– Что это? – спросил Никита, разглядывая красный препарат.

– Химическая очищающая солянка. Поможет разобраться. В шею, только аккуратно.

– А она не умрёт?

–Коли давай.

Никита всадил шприц в шею. Никакого эффекта, разве что качнулась немного, но не более. Даже голову не повернула, оставив шприц нетронутым. Но это продолжалось первые несколько секунд, после чего Елизавета упала как подкошенная.

– Наконец-то, – буркнул Травкин, оставив пистолет возле портала и, прихватив фонарик, посветил ей в каждый глаз. – Теперь можно начинать осмотр.

– Какой осмотр? Надо выручать Чирвина. Включи портал.

– Не спеши, – раздался голос Плеханова. – Сначала надо её осмотреть.

Никита развернулся, Игорь был не один, а с Антоном и Дианой. Что ж, так даже лучше. Пусть знают, что он собирается делать. Никита направился к пульту. Всё, что надо сделать, это сзапустить портал.

– Да подожди ты! – попытался остановить его Игорь.

– Я всё равно туда пойду, неважно, что ты скажешь. Можешь запереть меня там.

– Я не пытаюсь тебя остановить. Просто у тебя мало опыта и шансы сводятся к нулю.

– У него тогда тоже было мало шансов.

– Я знаю. Потому и хочу помочь.

– В смысле?

– Я пойду с тобой. Терять двоих проникателей хуже, нежели спасти одного. Так что я иду с тобой.

– Игорь, – Диана резко коснулась его плеча. – Я против.

Плеханов посмотрел ей в глаза, затем мягко взял её ладонь и опустил со своего плеча.

– Это вынужденная мера. С тобой останется Ударов и Травкин. Обследуете Лизу.

– Ты понимаешь, что тебя там убьют? С Чирвина уже содрали кожу, ты понимаешь, что там творится? – истерически затараторила Диана. – Это не игра, с него содрали кожу! Понимаешь, кожу?

– Именно поэтому нам и нужно туда идти.

– Да с чего?

Игорь посмотрел на Брутального. Затем снова на неё. Внешне, как всегда, спокойный и хладнокровный, он ни малейшим жестом не выдавал эмоций. Ведь это не профессионально.

– Потому что на пике боли в Чирвине просыпается Психоз. Пик боли. Это тот барьер, благодаря которому он вылез в первый раз. Это защитная реакция его тела. Если он появится снова, то проблемы утроятся.

– Тем более его надо убрать. Просто сожгите кассету. Подумай хорошо, он не стоит того, – сказала Диана и, посмотрев на Брутального, словно выплюнула: – ну что, доволен, герой?

А затем она ушла, оставив их наедине с потерявшей сознание Елизаветой, чья грудная клетка мирно поднималась верх и вниз от слабого неровного дыхания. Брутальный сжал пистолет. Как бы ему хотелось, чтобы несколько лет назад он бы просто за порталом, не выплачивая никому столь неприятные долги.

      Смятение

Когда она вошла, Психоз открыл глаза. Казалось, это было почти невозможно, но у него получилось. Тело было ещё мокрым, кровь ещё не успела высохнуть и смешавшись с потом, стекала по заново выросшей коже. Королева Ночи с улыбкой разглядывала его. В последние часы она все никак не могла его покинуть и заняться своими привычными сатанинскими делами.

– Это у вас при каждом вхождении такие способности? – спросила она, трогая его кожу. – Удивительно просто, кто вам дал такую возможность?

– Два вопроса подряд, это не профессионально, – парировал Психоз, вытирая рукой окровавленный рот.

– Согласна. Любопытно просто, – она посмотрела на окровавленные цепи, висевшие с потолка. – Знаешь, просто удивительно, что боль ещё не свела тебя с ума. Скажи, в чем секрет?

– Любопытство, да?

– Да. Любопытно.

– А если я не скажу?

– Рано или поздно витамины перестанут действовать.

– В таком случае я просто умру.

– Не сразу, – мягко поправила его Королева Ночи.

– Да, не сразу, – он сплюнул ей под ноги кровь. – Вам никто не говорил, что Вы даже в садизме прекрасны?

– Когда сюда придут твои друзья, я думаю, они мне скажут это, – улыбнулась она, подойдя к нему вплотную.

Психоз почувствовал, как его сердце стало учащенно биться. Это было удивительное сходство. Просто изумительное. Лило, всё та же Лило, только в куда более изощренном образе. Немного сумасшествия, немного садизма, немного страсти – и вот он, идеал. Он посмотрел ей в глаза. Они были прекрасны.

– Скажи, ты чувствуешь моих братьев? – спросил он, наблюдая за её реакцией. – Они получили нашу посылку?

– Да. И, как ты и сказал, скоро придут сюда. Этот мальчик Никита, он действительно тебе должен?

– Не мне, Чирвину. Он когда-то спас его и теперь на нем висит этот долг.

– Бедный, ты так много сделал, – она провела по нему пальцем. – Неужели это было столь необходимо?

– Боль лишь усиливает страсть, ты же знаешь это. А прекращение боли – это наивысшее удовольствие.

– Ты меня немного пугаешь, – улыбнулась она.

Психоз наклонил голову и поцеловал её. Вкус её губ был мягок, нежен, приятен. Это было странное смешение всего, что он знал, так как впервые целовал нечисть в облике девушки, в которую был влюблен. И ему это нравилось. Осталось лишь исправить все то, что натворил Чирвин.

А ещё ему хотелось вернуться в реальность. И сделать это красиво. Там, у портала с его защитным барьером и кучей других примочек, это было проблематично даже с учетом мощи Королевы Ночи. Плеханов и Брутальный слишком сильные противники, не говоря уже об Ударове, который тоже может доставить проблемы. А потому с ними надо справиться здесь. Где всем управляет Она. Его Женщина. А потому и был придуман весь этот маскарад. И зачарованная Елизавета, благодаря которой они могут надеяться на успех.

Он коснулся её шеи. Как же у неё получилось ощутить его? За всеми этими барьерами, искусственно созданными этой шайкой воров, столь лирично называющими себя проникатели в фильмы? Кто они такие вообще? Жалкие прислужники непонятно кого. Психоз почувствовал, как его переполняет ярость, как же он жаждет отомстить, заставить их глаза капать кровью.

– Тише. Тише, – сказал Королева Ночи. – Ведь они видят твои эмоции. А нам нужна лишь боль. Боль, которую ты ощущаешь. Ведь витамины ещё действуют, значит, надо продолжать. Они ещё не вошли в фильм. Я чувствую это. Они готовятся. Но в сомнении. Понимаешь?

– Да, конечно. Ты моя красавица, – он укусил её за палец руки, скользящей по его лицу. – Мы сделаем это все ради твоей победы.

– Нашей. Ты дал мне главное – Любовь. Никто не испытывала ко мне таких чувств. Никто и никогда. Ты подарил мне новую жизнь. И теперь я полностью твоя.

– Это безумие.

– О да, но только наше безумие, милый, – она отошла и расправила руки, заставив висевшие на потолке цепи прийти в полную мрачную готовность. – Все ради победы.

– А почему не счастья? Или семьи? Давай сделаем детей. Уверен, ты родишь мне прекрасного мальчика, – засмеялся Психоз, обнажая зубы. – Правда, из тебя бы получилась прекрасная мамуля.

А потом слетевшие с потолка цепи снова погрузили его в болезненный ад, срывая куски плоти, кожу, обнажая кости и заставляя сознание кричать, молить о скорой смерти. Ведь витамины никогда не глушили боль полностью, лишь притупляли её, а потому, дикую боль он чувствовал как просто сильную. Что же касается запредельной, то тут он мог надеяться лишь на то, что витамины не дадут ему сойти с ума, оставив шанс на здравомыслие.

Психоз открыл глаза. Она смотрела на него. Уродливого, с начисто содранной кожей и кусками мышц. Психоз улыбнулся. Её бездонные глаза, казалось, не выражали ничего. Но только не для него, видевшего жалость, которую Королева Ночи так и не сумела скрыть.

Неоправданные риски

– И что мне туда брать? – Брутальный вопросительно посмотрел на Плеханова. – Колья, серебряные пули, кресты?

–Чирвин, сказал бы – презерватив или вазелин, – ухмыльнулся Травкин.

– Бери что угодно. Здесь главное, чтобы ты сам верил в то, что тебе это поможет, – ответил Игорь, убирая пистолет в кобуру. – Но лучше, конечно, холодное оружие с примесью серебра.

– Да. Всё непросто, – буркнул Никита, пробуя боевой нож на остроту пальцем. – Ты точно не передумал? Диана ведь права. Двоим идти незачем.

– Нет. Она не права. Идти тебе одному незачем. А вот у двоих шансы всё же есть. Точнее, со мной шанс есть.

– Ты уж давненько по серьёзным мистическим фильмам не ходил. Та российская фиговина про сельских вампиров не в счет. Скажем прямо, довольно слабо все было. Там и я бы разобрался. А тут на порядок всё выше.

– Ты себя отговариваешь или меня?

– Тебя, – Никита задумчиво посмотрел на портал. – Наверное, стоит взять пару доз с собой.

– И зачем?

– Для усиления эффекта.

– Глупо. Мы ведь оба прекрасно знаем, что витамины особо не помогут. Они отпугнут лишь стандартную нечисть, с серьезным нам не справиться на одной боевой дозе. Тут главное план.

– А у тебя он есть? – задумчиво проводил его взглядом Брутальный. – Подожди, у тебя есть план?

– У меня всегда есть план. Именно поэтому я начальник, а ты нет. Роман, включай, пора уже входить.

Травкин покачал головой и нажал на кнопку. Зеркало пробила волна, и в отражении появились первые картины мрачного мира Королевы Ночи. Ведь теперь она полностью освоилась с мыслью, что их мир лишь подражание реальности.

Игорь аккуратно ступил на растрескавшийся асфальт. Мир менялся на глазах, теперь в нём совсем не осталось света, и ночь полностью поглотила улицы, дома и редкие фонарные столбы. Плеханов задумчиво посмотрел на высокий дом.

– Только не говори, что с корабля мы попадем сразу на бал, – произнес, поравнявшись с ним, Брутальный.

– Ты же любишь торопиться, – сухо заметил Игорь, убирая пистолет в кобуру. – А если его и прячут, то только там. Вряд ли Королева Ночи будет держать столь ценный экземпляр далеко от себя. Нет, она захочет держать его рядом.

– Значит, нам туда. Это твой план? Просто разнести всё к чертям? Весь этот подиум и нечисть?

– Ты вроде никогда не стеснялся открытого боя.

– Да. Не стеснялся.

– Тогда вперед. Время войны, – сказал Игорь, протягивая руку.

Никита не дал себя долго упрашивать и пошёл вперед, держа руку на рукоятке пистолета. Он нутром чувствовал опасность, сквозившую из полуоткрытых окон и дверей. Твари были повсюду, но внешне их не было видно. Впрочем, как и людей, весь город словно вымер.

Хотя, насчет людей, это была неправда. Люди нашлись быстро. За небольшой витриной, немного утопавшей в тени, Брутальный заметил, вернее, услышал мирно раскачивавшийся на цепи труп, кожа которого валялась на прилавке, обмазав его кровью. Он повернулся к магазину. Стоило вглядеться, как там оказалось ещё несколько трупов, среди которых были и детские.

– Похоже, она тут неплохо повеселилась, а? – заметил Никита. – Интересно, она убила всех людей в этом городе?

– Боюсь, что да. Только вот это ей не особо поможет, по сюжету она не получала дополнительных сил от убийств. Значит, силы остались те же.

– Может, дело в зомби?

– Нет, это развлечение.

– Хм, полагаю, в церкви нам от неё тоже не спастись?

– Она центральный персонаж и как только осознала свою силу и главенство, естественно, смогла убить всех. Даже церковников.

– Весело.

Брутальный встал перед высокой дверью, которая бесшумно распахнулась, открывая вид на прекрасный вестибюль, где прямо под их ногами лежала красная широкая дорожка. Внутри всё было как в фильме. Разве что теперь вместо ламп были свечи. Бесчисленное количество свечей, мягко горевших в изящном убранстве большого дома. Никита огляделся, внутри него вдруг родилось странное предчувствие, словно память пыталась что-то подсказать, но тут его опередил Игорь.

– Психоз любил свечи, – тихо сказал он и посмотрел вперед, где по ступеням спускался Чирвин, точнее, то, что им было раньше.

Бледный, в открытой белой рубашке, привычно улыбчивый с холодными и горящими неестественным блеском глазами. Психоз мягко пригладил голову, окрасив руку в кровавый красный. Бывший Чирвин и тут не уступал самому себе, сделав из кожи, странное подобие волос.

– Как это возможно? – сжал зубы Брутальный. – Мы же провели ему лоботомию!

– У Королевы Ночи свои способы, – улыбнулся Психоз, растягивая воротник и показывая черный камень, висевший у него на груди. – Она же дочь сатаны.

– И где она?

– Рядом. Я попросил её пока не вмешиваться, ведь у нас частная вечеринка. Так что тут кроме нас никого нет.

– А демоны?

– А что, вы встретили их по дороге? – улыбнулся Психоз. – Простите, но я не мог рисковать вашим здоровьем. Поэтому я их убил, равно, как и остальных в этом мире.

– И демонов, и людей?!

– Да черт с ними! Зачем они нам, они безвольные куклы. Нам вполне достаточно моей милой Королевы, – заметил Психоз, спустившись с лестницы и скрестив руки на груди. – Итак, что мы будем теперь делать?

Никита посмотрел на Игоря. Всего два противника вместо сотен, но Плеханов покачал головой и снова посмотрел на Психоза.

– У вас какой-то хитрый план? Неужели это возможно – победить меня здесь и с моей новой знакомой? Давай старый друг, удиви меня. Однажды ты уже сделал это. И, поверь, теперь я тебя не недооценю. Поверь, здесь всё на моей стороне.

– На твоей? – улыбнулся Игорь. – Тогда поговорим начистоту?

– О чем? Будешь упрашивать меня вернуть вам это Чирвинское сырое мясо, вечно скулящее по своей девочке? Неужели ты думаешь, что мы сможем договориться?

– Работа у меня такая – с разными тварями договариваться.

– Это я понимаю. А вот то, что ты сюда пришёл ради Чирвина – нет. Хотя я и предполагал это, но лишь по прошлому опыту. Суть этого я все равно не пойму. Он же мусор. Неужели его нельзя никем заменить? А? Постой, а что если я поработаю вместо него?

Психоз ухмыльнулся и, замахнувшись, едва уловимым движением швырнул нож в Брутального, который еле успел его поймать.

– О, прости, случайно вышло. Было интересно, употребил ли ты что-нибудь. Но, как видишь, всё обошлось и слава богу. Ведь нас так мало, – он похлопал себя по животу. – Боже, ребята, вы даже не представляете, как меня колбасит, ох и устроим же мы заварушку! Как я мечтал, как я ждал этого! Мы умоем кровью их всех! Всех! А когда закончатся люди в реальности, мы начнем мочить их в фильмах. Во всех! Во всех до едином! Как же это прекрасно! Это просто восхитительно!

– Но для начала мы тебя пострижем, – сплюнул Никита.

– Эй, эту стрижку сделала моя девочка! Но ты не завидуй, скоро я сделаю тебе такую же, малыш.

– Давайте не будем спешить, если речь зашла о Королеве, то почему бы тебе не представить нас? – тихо сказал Плеханов. – Это же не сложно?

– Думаешь, стоит? – Психоз потер подбородок. – Впрочем, а почему бы и нет. Только, господа, сначала сдайте оружие, а то я очень переживаю за то, что вы можете ей навредить.

Игорь вытащил пистолет и витамины, затем попросил Брутального сделать то же самое, дав ему спокойный, уверенный в победе взгляд, которого, слава богу, хватило.

      Смерть

Это был изуродованный труп. От несчастной не осталось и кусочка недорезанной ткани. Все лицо и тело было в порезах, в то время как в сердце красовался длинный, с черной гардой, кинжал, на рукоятке которого была красная печать.

Смущенно улыбнувшись, Психоз стал позади кресла и, свесив руки, потрогал Королеву Ночи за волосы, половина которых была аккуратно срезана, обнажив кровавый скальп. Длинные, черные, они все равно были превосходны. И, очевидно, доставляли ему яркие приятные впечатления от прикосновения.

– Вот, пожалуйста, Королева перед вами. Прошу, конечно, прощения, что она имеет немного уставший вид, но, поверьте, девушка просто переволновалась, – мягко сказал он дотрагиваясь до ее щеки.

Игорь почувствовал, как память, словно ощетинившийся дикобраз, встаёт в боевую стойку, показывая самые яркие, самые жестокие моменты существования этого существа. Как, бросив все силы, они еле одолели эту бешеную бесконтрольную тварь, способную лишь на безжалостность и садизм. Кроме смерти оно не жаждало ничего.

– Как ты её убил? – спросил Плеханов, всматриваясь в кинжал, которого он не видел во время просмотра фильма.

– Пришлось повозиться. Это же не какая-нибудь среднестатистическая ведьма, это сама Королева Ночи. Но, сами понимаете, для влюбленных нет секретов. Так, дорогая? – рассмеялся Психоз и, дернув прядь волос, оторвал их от черепа. – Возраст, что он делает с волосами.

– Что будем делать? – спросил Брутальный, явно готовясь к последнему в своей жизни бою. – Эту тварь так просто не одолеть.

– Так вы же на дозе, кровь-то ваша заряжена. Вы же ух как сильны, верно? Прям огонь, а не ребята, – начал гримасничать Психоз, качаясь в разные стороны. – Божечки, божечки, божечки, как же я скучал по всему этому! Вы даже не представляете! Главное не сорваться, а то мы закончим, даже не размявшись.

Он вышел из-за кресла и похрустел мышцами. Эта была ещё одна весточка из прошлого, так как на витаминах хрустеть можно было, лишь ломая кости и разрывая сухожилия. И как он это делал, да ещё с такой легкостью, было непонятно, и впечатляюще.

– Прям чувствую, как срастаются ткани. Скажи, ты скучал по мне? – спросил Психоз и мгновенно сократив расстояние, резким ударом пробил Плехановым каменную стену, выбросив его в зал.

Тяжело подняв голову, Игорь увидел звезды. И это на его-то концентрации. Видимо, череп раза два успел треснуть, если поплыли глаза. Он махнул головой и, опершись на локоть, начал подниматься. Брутальный должен был дать ему хотя бы минуту, чтобы прийти в себя. Но, увы. Психоз не дал ему даже опомниться, держа в одной руке Никиту, а в другой его пистолет.

– Постреляем?! – воскликнул Психоз, направляя дуло в коленную чашечку безжизненно повисшего в его руке Брутального – бац!

Разрывная пуля легко оторвала ногу, кусок которой ударился о стену, а оставшаяся половина плюхнулась на пол, оставив хозяину жалкий кровяной обрубок. Коснувшись пальцем культи, Психоз слизнул с него кровь.

– Не подделка. Знаешь, а Королева была совсем другая на вкус. Что-то не настоящее, ты же понимаешь? А вот тут – ништяк! Скажи, ты пил кровь?

– Нет.

– Зря, я читал, что в Индии есть люди, которые пьют её вместо молока. Говорят, живут от этого дольше.

– Какой ты начитанный.

– О да! И знаешь, я всегда задавался вопросом, что менее правильно – пить кровь животных или пить их молоко, которое должно принадлежать их деткам, как ты считаешь? Скажи, ты же умный парень.

– Положи его.

– Рано, – осклабился Психоз и отстрелил Брутальному вторую ногу. – Надо же, как медленно заживает, это не простые пули, так? В них что-то есть. Ведь не может же он так долго регенерировать на этом уровне. Это просто невозможно. Впрочем, давай попробуем, стреляй.

Психоз кинул пистолет Игорю и тот перехватив его, выстрелил прямо в голову противника. Только вот вовремя прикрывшись Брутальным, Психоз лишь добавил несчастному проникателю проблем, вывалив на пол его рваные кишки.

– Промазал, – улыбнулся Психоз, выглядывая из-за тела. – Точнее, конечно, попал, но, не в меня.

– Ублюдок, – сплюнул сквозь зубы Игорь.

– Что ты обзываешься, – обидчиво протянул Психоз и, отбросив изуродованное тело, пошел к нему. – Я же не обзывал тебя. Это некрасиво. Мы же старые добрые друзья, мы годами дружим.

– Трус.

– Неправда. Смотри, я открыт, ты можешь смело стрелять. Давай. Выстрели, ты же хочешь. У тебя вон пушка. Давай, покажи, что умеешь. Ты же убийца, убийца маленьких глупых персонажей, – растянул последнее слово Психоз, сделав отвратительную гримасу.

Плеханов нажал на курок, и пистолет выплюнул всю обойму. Психоз даже не стал уворачиваться, поймав торсом все, что в него полетело. Раны были чудовищными, но они слишком быстро затянулись, не оставив на теле и следа. Только разодранную в лоскуты рубашку.

– Мощно. Правда. Я почти умер. Но ты же не думал, что я так просто умру, Игорь? Ты же не мог надеяться на эту пушку, так? У тебя ведь всегда есть план. Ты никогда не пошёл бы сюда, чтобы вот так просто умереть, а? – Психоз подошёл к нему вплотную. – В чем секрет? А?

– Чирвин – мой друг, я не бросаю своих друзей.

– Да? – Психоз приблизился к нему вплотную и внимательно посмотрел в глаза. – Так думаешь ты? Или, быть может, так думает Брутальный? Наверное, всё же он. Это свойственно ему. А вот ты. Ты не такой. Бедная Оленька умирая, говорила, что очень будет скучать по тебе. Но тебе же всё равно. Ты другой, мой милый маленький друг. Скажи, разве не прав? Ммм?

– Ты сумасшедший.

– Глупости. Я зрячий. Я вижу тебя насквозь.

– Зачем ты убил Королеву Ночи?

– Я просто не любил её, – ухмыльнулся Психоз, рукой поправив ровные кожаные полоски на голове. – Непривлекательна особа, в ней слишком много ненависти.

Психоз громко рассмеялся. Игорь посмотрел на Брутального. Раны затягивались очень плохо. Пули, над которыми так упорно работал Травкин, не давали регенерировать, и теперь это работало против них. И всё же, ему надо было ещё потянуть время. Немного, совсем чуть-чуть.

      Воз

вращение

Следующий выстрел пришёлся в голову. Изрезанная сзади, затылочная часть была продуманной мишенью, как так раны не затягивались, оставляя отвратительную кровавую жижу среди длинных кожаных полосок. Увы, это тоже не дало результата.

– Вот так, да? Просто всадить мне пулю в лоб в надежде, что она не заживет? Да ладно, Плеханов, ты не такой, ты же умный парень, – покачал головой Психоз, размахивая извращенными волосами. – Ты гений, чертов гений.

– А ты псих.

– Я просто не понят. Тобой, им, ею. Вы все не понимаете, что можно жить вне рамок. Боль? Что в ней плохого? Ты просто не можешь выйти за первую грань. Научись ею дышать и все, она войдет в твою белую полоску счастья.

Но тут Психоз качнулся и удивленно осмотрел себя. Затем взглянул на Плеханова и снова на себя. Сначала руки, затем ноги, все тело медленно выходило из подчинения, опуская его на землю.

– Что это? – еле слышно спросил он. – Что ты сделал?

– Я? Я ничего не сделал. Это сделал Чирвин. Он убил тебя, сам того не понимая. Ты проиграл, просто нужно было время.

– Что?

Но договорить он не успел, так как началось перевоплощение, и постепенно перед взглядом Игоря появилась изящная красивая женская фигура, лежащая в позе эмбриона. Игорь снял с себя рубашку и накрыл ею Полину. Как бы то ни было, она была девушкой.

– Вот и всё, – тихо сказал Плеханов, наблюдая за тем, как она просыпается.

– Игорь? Что? Где я?

– В фильме, – вздохнул Плеханов и посмотрел на Брутального, его следовало как можно быстрее нести к порталу. – Кино «Черный камень». Мы пришли за камнем, который у тебя на шее.

– Который позволяет загадать желание и исполняет его? – спросила Полина, потрогав ожерелье. – Неожиданно.

Игорь внимательно посмотрел на Полину. Женщины и камни всегда тянулись друг к другу. Что ж, небольшой шанс на предательство можно дать, ведь сейчас в нем слишком большой концентрат витаминов и он спокойно успеет заткнуть ей рот. Ещё одна проверка, а почему бы и нет?

– Да.

– Желание, – задумчиво повторила она, наблюдая за тем, как огонь свеч играет на темных гранях. – Скажи, что бы ты загадал?

– Я уже держал в руках подобные вещи, лампу джина, например и, поверь, удержался от ненужного соблазна.

– А зачем? Ведь кто знает свою истинную судьбу?

– Мы из другого мира.

– Откуда ты знаешь? Ты вообще здесь по приказу неизвестно кого, он ведь вам не оставил фотографии своего дома и своей семьи?! Ты даже не знаешь, зачем он коллекционирует все ваши артефакты. Ты ничего не знаешь! А, стало быть, твои решения не верны.

– Зачем ты это говоришь сейчас?

– Мне всегда казалось, что ты чуть умнее всех остальных. Именно поэтому и выбрал Диану, глупую и наивную дурочку.

– Чирвинская кровь жива даже сейчас.

– Ты вырубил его?

– Не его. Нечто другое. Давай не будем об этом, нам надо забрать Брутального и как можно быстрее покинуть этот мир.

– Туда, сюда. Вечная беготня, – со вздохом сказала она и, сняв ожерелье, протянула его Игорю. – На, бери свою новую игрушку.

– Спасибо.

Полина посмотрела на Никиту.

– Бедный мальчик. Как так получилось? Впрочем, глупый вопрос, вы же всегда ищете врагов сильнее себя. Надеюсь, Чирвину было не очень больно, он на самом деле не настолько плохой парень.

– Хочешь его оставить? – ухмыльнулся Плеханов – Травкин почти закончил твой рецепт.

– Я уже давно поняла, что неважно, что я решу или скажу, – вздохнула Полина, застегивая рубашку на груди. – Всё равно ты принимаешь решение. И, как правило, ты уже знаешь ответ, когда задаешь свой вопрос.

Игорь подумал, что, наверное, некоторым девушкам мужские рубашки даже больше идут, чем женские, подчеркивая несовместимость фигуры, прибавляя акцента в наиболее разных местах. Полина заметила его взгляд.

– Мне идет?

– Прекрати! – Игорь покачал головой. – И найди, пожалуйста, одежду. Не хочу, чтобы ты появилась перед Дианой в таком виде.

– Ой, мама заругает! – рассмеялась Полина, приложив ладони к щекам. – Бедненький, конечно, я поищу здесь трусики, здесь же полно долбанных женских трусов!

– Штаны мужские тоже подойдут, это дополнит твой ансамбль.

– Смешно – буркнула она и посмотрела в дыру, которую Игорь пробил спиной.

– Туда лучше не ходить.

– Я сама решу, куда мне идти за одеждой.

– Как знаешь, – сказал Игорь и пошел к Никите. – У тебя десять минут. Я буду ждать тебя у дверей.

Полина не ответила, лишь ловко перепрыгивая через камни, исчезла в проёме. Испуганных криков оттуда не последовало, но их можно было и не ожидать. Взвалив на плечо Никиту, Игорь пошёл к выходу. Если не учитывать раны Брутального, его план сработал. А неровности, так они везде есть. Зато теперь он сможет обосновать свое решение на конкретном примере.

Он встал у деревянных дверей и посмотрел на выступившую луну. Большая, круглая, она ничем не отличалась от настоящей. Хотя разве он видел настоящую, ведь светлый диск на небе – не обязательно луна. А реальный мир не обязательно реальный.

Полина была в чём-то права, он ведь не знает, зачем собирает артефакты, зачем Аристократ дал им портал, зачем дает списки, зачем помогает тренироваться. Ведь если он такой могучий, что толку от вещей из фильмов? Почему бы не создать их самому? Зачем ему именно они, несколько парней, по воле случая оказавшихся на его пути.

– Ты всё ещё тут?

Игорь повернулся и посмотрел на Полину. Тут же всё её предыдущее очарование испарилось. Она сняла платье с Королевы, с этого изрезанного трупа, кровь которого пропитала нитки наряда и при этом не изменилась в лице, даря всю ту же немного усталую, немного нежную, одним словом, крайне загадочную улыбку.

Одним сувениром больше

Спустя несколько часов. Стоя в хранилище и наблюдая, как дверцы стеклянного шкафа медленно закрываются, Игорь почувствовал облегчение. Всё-таки черный камень далеко не тот предмет, который стоит оставлять без охраны. Ведь даже одно желание способно погубить мир. А потом он почувствовал её, привычно не сумевшую бесшумно к нему подкрасться.

– Ты решила убедиться, что всё хорошо? – спросил Игорь, не поворачиваясь к двери. – Или уже соскучилась?

– И то, и другое, – сказала Диана, подходя к нему. – Ты сильно рисковал.

– Все рискуем. Каждый день. Работа у нас такая.

– Как-то слишком уж опрометчиво в этот раз.

Игорь проследил, чтобы камень исчез в полу и, развернувшись, улыбнулся.

– Ты решила отчитать меня? Спасибо, что не при всех.

– Всегда, пожалуйста, – она положила руки ему на плечи.

– Предлагаю выйти. Здесь столько всего демонического, что, боюсь, твои ласки их разбудят.

– Решил прикрыться демонами на этот раз?

– Нет. Пойдем. Я предлагаю выпить. Как-никак, это было очень сложное задание, грех не разбавить этот вечер чем-то алкогольным.

Плеханов нажал на кнопку, и дверь в хранилище закрылась, одновременно наложив семь уровней печати. Теперь выбраться оттуда было почти невозможно. Разве что при помощи ядерного взрыва.

– Подожди, я посмотрю, как там Брутальный, – сказал Игорь, оставив её в холле.

– Буду ждать тебя на улице. Не хочу тут оставаться. Хочу на воздух.

– Хорошо. Я быстро.

– Поторопись.

Игорь отпустил её руку и направился к Травкину, на этот раз выступавшем в роли врача. Брутальный, лежавший на кровати, хмуро улыбнулся. Он не любил, когда его видели в таком состоянии.

Игорь обошел друга и осмотрел раны. Они затягивались медленно. Травкин очень хорошо поработал над своим новым химическим составом и несчастный, скорее всего, проведет не один час, восстанавливаясь после их проникновения.

– Что? – Роман ухмыльнулся. – Это моя работа – делать для вас оружие.

– Да. Ты хорошо постарался.

– Жаль, Психоз не оценил, – заметил, морщась, Никита.

– Я, если честно, не до конца понимаю, как он смог выдержать. Это стопроцентно не магия Королевы Ночи. Это всё те же наши препараты, я уверен. Просто, возможно, они видоизменились, как и сам Чирвин. Эх, если бы нам удалось взять образец его крови, я имею в виду, в его состоянии. Уверен, мы бы существенно продвинулись в исследованиях.

– Снова ты за старое. Мы не будем пытать Чирвина.

– У него уже разтроение личности. Боюсь, мы не много потеряем, немного поэкспериментировав с ним.

– Не уверен. Полина нам сильно помогла. И если правильно её использовать, то все будет хорошо. Чирвин – оружие, надо быть аккуратными. Вот и все.

– Я бы сказал, он – часовой механизм на огромной бомбе, – парировал Травкин.

– Может и так, – устало ответил Игорь и снова повернулся к Никите, – тебе полегче?

– Да, болеутоляющее действует хорошо. Дай мне часа полтора, и я буду в строю.

– Ты молодец. Без тебя я бы не справился.

– Пустяки. Только ты мог бы меня и в известность поставить касательно своих планов.

– Возможно. Но ты сам знаешь, что лучше лишний раз не светить свой козырь. Надежнее это.

– Будь всегда на шаг впереди, – тихо сказал Никита и закрыл глаза. – Как же всё-таки больно, брат. Это просто невыносимо.

Игорь повернулся к Роману. Тот лишь пожал плечами, мол, всё, что мог, сделал. Игорь потрогал Брутального за плечо. Этот парень умел терпеть боль, и если он проговорился, то, видно, ему было очень уж хреново.

Выйдя на улицу, Игорь увидел дождь. Мерзкая московская погода снова преподнесла ему неприятный сюрприз. Он вытащил телефон. Короткое смс сообщало, что возлюбленная не дождалась и ждет его дома. Что ж, так даже лучше. Не придётся снова врать, говоря о том, что он хочет прогуляться.

Моросящий дождь, моросящий снег, моросящий мир и гулящие кошки. Все так мрачно. Как будто погода заранее подсказывала ему его маршрут в одинокую темную квартиру на пятнадцатом этаже. Игорь открыл двери вонючего подъезда и, войдя в лифт, стал медленно подыматься наверх. По его предположению, он должен был попасть именно на Чирвина.

Подойдя к двери, он хотел было постучать, но тут заметил, что она приоткрыта. Толкнув её, он вошел внутрь. Света не было, но он и не нужен был, чтобы понять, где находится его друг. Свет луны слишком явно обрисовал его фигуру на подоконнике. Чирвин повернул голову. Лица не было видно, но скорее всего, оно было усталым и спокойным.

– Привет, – тихо сказал он.

– Ты перестал закрывать двери?

– Перестал – отстранённо ответил Дмитрий и снова повернулся к окну. – Сегодня очень красивая Луна.

– Да. Неплохая, – согласился Игорь, прикрывая дверь и подходя к другу. Теперь он заметил, что Чирвин немого улыбался, подставляя лицо лунному свету.

– Скажи, ты поднялся на лифте? – вдруг спросил Чирвин, словно очнувшись от нахлынувшего на него видения.

– Да.

– Никто не любит подыматься по тёмным этажам.

– Потому что там обязательно насрано.

– Тогда я ошибся, кто-то там обязательно ходит, – снова улыбнулся Чирвин и посмотрел на Игоря, привычно блеснув глазами. – Зачем ты пришёл?

– Проведать. Столько всего произошло. Хочу узнать, как ты. Ведь ты ушел не попрощавшись.

– Извини, что не угощаю чаем. Он закончился. Равно, как и сахар. Не говоря уже о печенье.

– Я думал, Полина следит за холодильником.

– Это хорошо, что так думаешь. Значит, ты к ней не ходишь.

– Послушай, ты же понимаешь, что сам виноват во всем. Никто не хотел этого, – Игорь положил ему руку на плечо, и Чирвин вдруг вздрогнул. – Я всегда выступал на твоей стороне.

– Я знаю, – тихо ответил Дмитрий. – Ты хороший друг.

Игорь тихо вздохнул и посмотрел на бледную луну. Она и правда была очень большая, куда больше обычного. Казалось, протяни руку, и ты обязательно достанешь, почувствовав всю ласку ночного светила.

– Помнишь, как мы смотрели на неё при первом входе? – Плеханов подошёл близко к стеклу. – Тогда луна была даже ярче, чем эта. Киношники немного переусердствовали со спецэффектами или освещением. Но она была ярче.

– Помню. Я все помню. И я, кажется, начинаю понимать, зачем ты пришёл, – сказал Чирвин и, коснувшись шеи, снял небольшой медальон. – Вот, передай моей матери. Уверен, ты сумеешь подобрать правильные слова.

– Я лишь хочу заметить, что можно всегда выбрать свой ритм жизни.

– Да? Чтобы поочередно становиться либо бабой, либо маньяком Психозом? Я слишком устал от всего этого.

– Ты хочешь Лило?

– А ты можешь оставить меня там?

– Нет. Это против правил. Нельзя оставлять тебя в фильме, – отрезал Игорь, добавив голосу твердости и тем самым заставив Чирвина улыбнуться.

– Мы можем вылечить тебя. Травкин работает над лекарством от перевоплощения.

– Да. Вы уже лечили меня от Психоза. Хватит. Я слишком часто лечился от всего. Я и вправду устал, Игорь. Спасибо, что пришел. Сегодня и правда хорошая ночь. И просто превосходная луна. А теперь иди. Я хочу побыть с луной наедине.

Игорь почувствовал, что можно ещё попытаться, постараться отговорить его. Но что-то внутри него воспротивилось этому. И это именно та малая часть его души, которая все ещё была за Чирвина. Она умоляла дать ему право выбора. Хотя бы сейчас, когда они набрали полный комплект артефактов.

– Прощай. Уверен, ты сделаешь правильный выбор, – похлопав его по плечу, заметил Плеханов, поворачиваясь к двери.

Чирвин лишь молчаливо поднял руку и продолжил смотреть на луну, столь красиво освещавшую его одинокую комнату. У самой двери Игорь друг остановился. На небольшом столике была фотография, аккуратно вытертая от давнего слоя пыли, оставшегося на краях железной рамки. Там был он, Ольга и Чирвин, весело обнявшиеся у костра во время давнего, совместного похода на пикник.

Игорь протянул руку и хотел было взять фотографию, но ветер из открывшейся балконной двери сбил подставку, уронив её на столик. Не обращая внимания на ветер, Игорь поднял её. Всматриваясь в эти счастливые лица, он подумал, что прошлое кажется куда более притягательным, когда находится за посеревшим от времени стекле.

Оглавление

Пролог

Часть первая

Часть 2