Попадос и два ствола - 2 [Андрей Мороз] (fb2) читать онлайн

Попадос и два ствола - 2

Глава 1. Три дня назад. Вместо предисловия

Нас спасает дождь!

Огромные тучи примчались со стороны гор безжалостной армадой тяжелых бомбардировщиков. Обогнали нас и унеслись к югу завоевывать небо над степью.

Они были настолько густыми и черными, что ясный весенний день, за какие-то минуты превратился в мглистую ноябрьскую ночь.

Вода с низкого, тяжелого неба мощным потоком обрушилась на степь и резко сократила обзор, всего до пары десятков метров. Ливануло как из ведра, да так жестко, что мир практически погрузился во мрак, периодически освещаемый яркими вспышками молний.

Порывы шквалистого ветра подгоняют, толкают в спину, а некоторые, особенно рьяные, кажется - вообще хотят, чтобы мы кувырком покатились, словно перекати-поле.

Гроза остановила и, возможно, сбила обезьян со следа. Если, конечно, эти животные, вообще способны по-собачьи идти по запаху.

Ну, а чуть позже, нам на подмогу - еще и ночь подоспела.

Оторвались!

По крайней мере, мне очень хотелось верить именно в такую версию происходящего.

Скорость передвижения упала до минимума. Ноги скользят и разъезжаются на мокрой траве. Но не катастрофично – во всяком случае. Лично я, пока еще ни разу не брякнулся.

В очередной раз хвалю себя за удачный выбор обуви.

Спутники тоже держат бодрый темп, не падают и не выглядят пресловутыми коровами на льду.

Хорошо!

Плохо, что погоня на хвосте. Знать бы - насколько близко!

Голова, словно сама по себе, постоянно оборачивается за спину.

Неплохая профилактика шейного остеохондроза!

Мы с Марго укрываемся от разбушевавшейся стихии под дождевиками, которые девушка, во время своих сборов, догадалась захватить на двоих.

А мне вот об этом - совершенно не подумалось. Я был нацелен на битву с людьми, а не со стихией. Впрочем, в тот момент, рассудок племянницы лесника был не настолько захвачен злобой, растерянностью и еще бог знает чем.

В рюкзаке молодого сектанта тоже нашлось свое средство защиты от холодной воды, льющей с неба.

Однако, предусмотрительная особь: этот их - «отец по вере»!

Недаром же, среди трупов своих «братьев» и «сестер» - его тела Матвей так и не обнаружил.

Наконец-то, ближе к полуночи, дождь решил заканчиваться.

И наши силы тоже.

Целый день в движении, как-никак.

Там, в мертвом лагере сектантов, при виде несущейся толпы обезьян - адреналин хлынул в кровь не хуже дождя! И конечно, он сделал свое дело – подстегнул и придал энергии для бегства от смерти. Но сейчас, буквально с каждым ударом сердца и с каждым пройденным шагом - все сильнее подступал отходняк и ощущался упадок сил.

Надо отдохнуть! До нашей базы еще бежать и бежать. Да и там - упасть на спину и вольготно раскинуть руки в траве, скорее всего, не получится.

Нужно будет заниматься эвакуацией имущества и людей.

К тому же, в отсутствии хотя бы слабого света от звезд – запросто в какую-нибудь яму или нору ногой провалишься или яйцами на ветку кустарника напорешься или запнешься о кочку или корень. А то и просто: тупо поскользнешься на мокрой поверхности и растяжение связок на ровном месте выхватишь. Ну, а в нашей ситуации - это практически полная катастрофа.

В общем, ну его в обезьянью задницу - это перемещение вслепую! Только ноги ломать и глаза терять! А то и чего похуже!

В конце концов - мы же не летчики. И к ночным полетам в условиях нулевой видимости, по приборам - не готовились.

К тому же – по компасу не очень-то и полетаешь

Так что - объявляю привал. Полноценный и длительный – до рассвета.

И пусть эти мартышки-переростки хоть конем затрахаются, а мы отдохнем!

Энергично жуем шоколадные батончики и укладываемся рядышком с королевой Марго.

Проявляя грамотное понимание текущей ситуации – Матвей устраивается в сторонке, слегка на отшибе от нас.

Всё правильно оценивает парень – и свое нынешнее положение и степень моего к себе доверия. В нашем случае о нем, вообще, говорить не приходится.

Да и не союзник нам этот парень, а лишь временный попутчик в борьбе с общим врагом.

Коротко поколебавшись, я все-таки решаю не связывать бывшего пленника.

Незачем бывшему сектанту сейчас нам вредить – никакого резона у него для этого не имеется.

Его братьев и сестер мы не трогали – для такого дела здесь и без нас желающие нашлись. Зато теперь только я, пожалуй - могу дать ему возможность отомстить.

Ну, а к кому же еще ему за подмогой идти-то?

Марго уже посапывает… Устала девчонка… А она - молодец…

Широко зеваю и уплываю в серую мглу…

…Просыпаюсь внезапно и резко – словно из глубины ночного океана выныриваю к звездам и воздуху. Острое чувство опасности, просто набатом бьет в колокола в висках и груди.

В сыром, предрассветном воздухе - ощутимо пахнет бедой!

В ночные, влажные ароматы степи, кажется, вполне отчетливо вплетаются жутко противный и мерзкий смрад нечеловеческого пота и грязной, мокрой шерсти. «Псиной» воняет - как было принято говорить на Земле.

Ахтунг и алярм!

Приехали!

Отдохнули!

Дождались!

Легонько подталкиваю мирно спящую Маргариту. В ответ она что-то бурчит и пытается перевернуться на другой бок. Приходится толкнуть девчонку посильнее – на всякий случай предварительно зажав ей рот ладонью.

А, может, это все-таки ложная тревога и всего лишь мои, сугубо личные страхи спросонья разыгрались?

Психофакиня открывает глаза и ожидаемо пытается что-то сказать.

- Тихо! – внушительно шепчу я, - Не шуми! – выждав полсекунды для лучшего осознания, убираю ладонь.

- Что случилось? – тоже шипит змеей Марго, ярко блестя во тьме белка́ми глаз.

- Не пугайся, но мне кажется…

- Ко-от! – пронзительно визжит Марго, глядя мне за спину.

Вскакиваю!

Звери уже здесь!

Суки!

Я почти успеваю вырвать «Макаров» из кобуры и вскочить на ноги. Только утвердиться на них не выходит! Мощный толчок между лопаток сбивает меня с подломившихся ног. Пистолет вылетает из кобуры и ладони!

Лечу вперед и вниз! Пропахиваю лицом по траве.

Рывком переворачиваюсь на спину.

Ствол далеко не улетел – он где-то на ремешке!

Сейчас!

Рука испуганно и хаотично бьет по траве.

Сверху, тут же наваливается тяжелая, вонючая и волосатая туша…

Где-то, совсем на грани человеческого восприятия, тонко визжит Марго…

Омерзительная вонь из звериной пасти и тянущиеся к горлу клыки…

Нож на бедре!

Я как-то умудряюсь выхватить его.

Бью!

Бью!

Наверху выстрел! Еще один! Еще и еще!

Да!

Бью, бью, бью!

Липкое и теплое бежит по груди, забираясь под одежду.

С трудом скидываю мертвое тело с себя.

Вскакиваю на ноги.

Ствол болтается между берцев, на кожаном ремешке, прихваченном карабином.

Слева опасность!

Хватаю с земли заботливо укутанный карабин Марго и не успевая дотянутся до курка, как копьем, ширяю стволом под горло очередному наскочившему обезьяну.

Своим прыжком зверь сам насаживается на железо!

Утробно захрипев, примат валится на колени…

Справа снова работает пистолет – тах, тах, тах!

Пых-пых! – присоединяется второй, из-за спины…

Бросаю карабин – пока его распеленаешь!

Присев, хватаю с травы короткий ствол. Снова вскакиваю. Оглядываюсь…

Всё!

Последний выстрел правого стрелка окончательно упокаивает «моего» подранка.

Ф-ффу!

Твою же маму!

Да чтобы тем, кто все это замутил – хотя бы в половину, так жилось!

Ур-роды!

Раздварасы!

- Ты как, Кот?

- Нормально, - бурчу я, - Сама-то цела?

В предрассветной серости особенно не разберешь…

- Да, - кивает девушка, - Ни царапины. Кажется…

- Матвей, а ты?

- Все в порядке, - шумно выдыхает парень, - Но страху натерпелся!

- Аналогично, коллега. Спасибо!

Бывший сектант пожимает плечами.

- А…

- Ствол мне Рита успела бросить. Хорошо, что поймал! – он снова облегченно вздыхает.

Молча киваю.

Действительно – хорошо…

Перевожу сбившееся дыхание и считаю тела мертвых животных. Раз, два, три. Четыре… А, вон еще – пять и шесть… Где моя фляга-то?

Да вот же она!

А, ведь, чуть не доигрался в своем идиотском стремлении не показаться паникером!

В следующий раз – без раздумий буду орать, как голодный носорог!

И еще очень интересно - что это, только что было?

Осознанно высланная вперед, организованная разведка или просто - самые резвые и неуёмные мохнатые особи до нас под утро добежали?

Так сказать: скитальцы и бродяги, типа Феди-Мустанга – только обезьяньи?

Наверное, со временем узнаем…

А пока – надо как можно быстрее, рвать отсюда когти!

…Бежим. Время от времени сменяем галоп на спортивную ходьбу и снова бежим.

За ночь гроза ушла куда-то далеко в сторону и довольно скоро, как ни в чем не бывало, из-за горизонта выглядывает солнце.

«Здрасьте вам! Давно не виделись. Не замерзли? Не виноватое я, оно само пришло, люди добрые. Как делишки, муравьишки»?

Утренний воздух прохладен, свеж и чист, словно идеально отмытое стекло без единой царапины.

Мое лицо, недавно поневоле поигравшее в плуг землепашца - пахнет ароматом мокрой травы.

Марго заливисто хохочет:

- Видел бы ты себя, Кот! Просто гоблин зеленомордый!

Усматриваю в её излишне бодром и громком смехе - легкий намек на возможную истерику.

Хорошо бы, до лагеря без дальнейших приключений доскакать. А то ведь, в подобной карусели приключений и событий – девчонке может и резьбу в психике сорвать!

Она и так держится на зависть иному, кое-что повидавшему мужику!

Матвей тоже оказался неплох в качестве спутника.

Кто знает - может и сработаемся.

Ну, а пока – то бежим, то идем, то снова бежим…

Около полудня забираюсь на достаточно высокое дерево и с помощью оптики оглядываю безбрежные степные просторы.

Рядом ничего угрожающего не обнаруживаю.

А вот дальше – почти на самом крайнем пределе видимости, что-то происходит.

Хотя, я и так знаю, что – несметные полчища обезьян движутся в южном направлении.

С неотвратимостью монголо-татарского нашествия!

Одно радует – мы хоть немного оторвались.

Но вот гарантий, что не нарвемся на очередную обезьянью «разведгруппу» - нет никаких.

И потому - бежим!

Следующая ночь обходится без происшествий.

Мы даже костер в ямке, в перелеске, развели и поели относительно по-человечески.

Разделили смены караула и поспали от наступления темноты до предрассветных сумерек.

И снова побежали…

Нельзя нам останавливаться. Может звериная орда - уже всего в паре километров!?

И не узнаешь точнее – так, чего на деревья зря взбираться-то?

Все равно еще, ни черта не разглядишь в такую-то рань.

К трем часам жаркого и солнечного дня – мы наконец-то, достигаем пределов своего лагеря.

До полусмерти вымотанные, но зато живые!

Ну, вот и все! Добрались! Вывела судьба!

И, судя по всему, клыкастые твари сюда еще не добрались.

Лагерь безмятежен и тих. Все при деле.

Первым наше приближение замечает Санчо, с крыши одной из капсул:

- Кот! Марго! – орет он так, что у стоящих внизу, наверное, уши закладывает. Оруженосец спрыгивает на землю и со скоростью ветра мчится в нашу сторону.

- Остынь, Сашок. Потом все сопли в сахаре! Обезьян видели?

- Каких обезьян? – с подозрением смотрит на меня оруженосец.

- Ясно. Значит, поднимай всех. Пулей!

Категорично обрубив вопросы и восторги по поводу нашего возвращения - в нескольких фразах обрисовываю соратникам положение вещей. Марго кивает и поддакивает ученым попугаем.

Товарищи верят сразу и безоговорочно - без малейших сомнений в нашем разуме. Косятся на незнакомца, но пока помалкивают.

Раз привели человека – значит надо зачем-то. Сейчас не до выяснения.

Лихорадочно прячем добро в наскоро выкопанные схроны.

Основные припасы все равно зарыты по ранее созданным, добротным и основательным стационарным тайникам…

- Сука! Ведь все посадки вытопчут, твари! – убивается наш хозяйственник Олег, - Кот, а может - попробуем отстреляться, а?

- Совсем дурак, что ли? Говорю же – их там тысячи!

- Олег – он не преувеличивает! – качает головой Марго. – Надо уходить!

Матвей молча и многозначительно кивает.

- А, гори оно все синим пламенем! – машет ручищей завхоз и кабаном ломится через камыш к месту очередной нычки.

На крышах капсул усиленный караул. Остроглазый Юрка и его сестра.

Взрослые внизу суетливо мечутся, как муравьи, в раздавленной колесом трактора пирамиде муравейника.

Лодки надуты, плот у берега.

На него погружено самое необходимое. Бо́льшая часть добра остается на берегу.

Надеюсь у этих мохнатых двуногих не столь острый нюх, как у собак-ищеек и до наших припасов они все-таки не доберутся.

Сука! «Всё, что нажито непосильным трудом, всё же погибло! Три магнитофона, три кинокамеры заграничных, три портсигара отечественных! Куртка замшевая… три… куртки»…^[1]

Невесело ухмыляюсь сам себе.

Ну, а если, все же, разорят макаки наши гнезда - что ж, тогда придется начинать с самого начала.

Печально, конечно, но ведь вывезем!?

Наверное…

А мне еще бэйбу искать надо! И я её найду. Обязательно!

Асфальт зубами буду грызть, но найду! Впрочем – нет его тут.

Ну, тогда землю рыть стану – а это гораздо проще…

Глава 2. Три дня после бегства

- Давай, давай, давай! – нетерпеливо кричу я, поддавшись невольному азарту, охватившему всех окружающих.

Олег вскидывает удилище и вырывает из воды здоровенную рыбину, весело сверкающую чешуей на солнце.

- Есть! Ты сделал это! Йо-хуу! - верещит Марго и явно намеревается подпрыгнуть от восторга, рискуя, если не перевернуть плот, то, по крайней мере - опрокинуть с него кого-нибудь из товарищей.

Преувеличиваю, конечно – наш флагманский корабль такой ерундой не сокрушишь! Он практически непотопляем. Ну, или, во всяком случае – мне очень нравится в это верить.

Правда, в самый последний момент, голос разума все-таки дает о себе знать и девушка замирает, словно приросшая подошвами к бревнам.

Королевишна немного сконфуженно оглядывается и заразительно хохочет.

Выдержав паузу в несколько секунд, народ подхватывает её смех.

Над островом и тихими водами озера разносится дружное ржание всего нашего небольшого коллектива.

Ну, а чего не посмеяться-то?

После панического бегства: здесь и сейчас - мы в полной безопасности.

По крайней мере, со стороны обезьян, нам едва ли угрожает что-то серьезное.

Вряд ли эти животные умеют хорошо плавать, а до ближайшего берега - не меньше трехсот метров.

Даже камень не добросишь.

Ну, а если среди гамадрилов все-таки найдутся отдельные, особо дерзкие экземпляры, желающие сплавать к нам на огонек, что же – Welcome!

Милости просим! Нехватки боеприпасов мы не испытываем. Их, в первую очередь - почти полностью погрузили.

Да и обезьяны, как не крути – все же не морские котики.

Дубинами с плота отобьемся! Черепушки-то у них не титановые…

Хотя, агрессивных приматов на обоих берегах не наблюдается уже более суток.

Зато перед этим, целые полчища бабуинов - два дня подряд, дружно маршировали со стороны гор, устремляясь куда-то в южном направлении.

Под нашими хмурыми взглядами с плота и лодок.

Им только музыки и барабанов не хватало – в духе карнавалов в Рио.

«Я из Бразилии, где в лесах живет много-много диких обезьян» - всплывает в памяти непонятная фраза из прошлого. Откуда это, интересно? Ай, все равно – лениво напрягать извилины!

А вот в вопросе: что же это за местный «аццкий сотона» так развлекается – очень хотелось бы понимания.

Хотя, вполне возможно - данный персонаж тут совершенно не причем, и у здешних приматов, в полном соответствии с ежегодным графиком, просто наступил обычный период сезонной миграции.

И, кстати - очень похоже, что он уже, практически закончился.

За весь вчерашний день по восточному берегу прошкандыбало всего несколько десятков обезьянских особей. Причем. двигались они крайне неторопливо и явно без юнармейского задора.

По западному, лесному – и того меньше!

Похоже, что замыкают колонну конченые тормоза, да еще больные и немощные особи-инвалиды со старичьем, трясущим песком. В общем: «Хромые, косые и сифилитики»!

Ну, а в самый первый вечер и последующие два дня – мохнатые создания шли мимо нас густо, как лосось на нерест...

Хм… А ведь занятная мысль… Кто знает…

Мы же просидели остаток вечера, приличный кусок ночи и половину утра на плоту и в двух резиновых лодках, пришвартованных к его палубе. В них, пусть и в тесноте, зато не в обиде, а главное, в живом и не разукомплектованном виде – расположились бывшие рабы.

Пересекаемся взглядами с Олегом, протягивающим мне флягу:

«Ну что – оценил масштаб события»! – глазами спрашиваю я у «завхоза», - «Как-нибудь отстреляемся, говоришь»?!

Мужик криво и невесело ухмыляется: «Кто же знал? Это просто стихия какая-то»!

Киваю: «Вот и я о том».

Камрады по несчастью - скорбно оглядывают не слишком великую часть спасенного от обезьян имущества, без фанатизма выпивают, еще реже закусывают и периодически негромко вздыхают.

То грустно – сожалея о происходящем и о понесенных материальных потерях. То облегченно – от осознания, что нам удалось избежать более серьезной беды и все остались живы и здоровы…

Вот так и зависали между небом и землей.

Пока мы с Марго не решили сесть в одну из трофейных лодок и сплавать по озеру в южном направлении - куда организованно или хаотично и направлялись полчища, а может и стада, мигрирующих животных.

Почему в напарницы мне опять досталась племянница лесника?

Что, вокруг мужиков не хватает?

Да, просто всё – сразу двух мужчин, напуганные до икоты женщины, сейчас категорически не отпустили бы от себя.

Разве что: кого-то из бывших рабов-задротов или Сержа хиппанутого.

Нет – таких подарков мне и даром не надо.

Я уж лучше с Маргошей. Она парень свой – боец уже не раз проверенный и надежный!

Вот потому, именно нам с девушкой и выпало обнаружить остров…

Небольшой, нарядный, заросший невысоким молодым лесом. Он расположился почти точно посередине между восточным и западным берегами водоема.

К югу же – озерной глади конца и края даже видно не было!

Недолго подумав и посовещавшись, мы туда и не погребли. Успеется еще.

Лодка настороженно и почти бесшумно ткнулась носом в песок…

После осмотра этого уютного клочка земной тверди и признания его «годным» - не только для временного, а даже для постоянного проживания - дальнейшую разведку окончательно решили отложить.

Нужно было прежде всего переселить сюда людей с плота и лодок.

Не век же нам - дерьмом в проруби болтаться!?

Жить на воде – конечно романтично, но очень утомительно. А разнополому коллективу – так и вдвойне.

Естественные надобности по-людски не справишь!

Народ наше предложение о переселении поддержал без возражений. Ну, а когда увидел сам остров – так еще и с радостным воодушевлением и даже песнями.

Так что теперь, мы, можно сказать - проживаем в естественной крепости и активно обживаем её.

Понемногу вырубая часть деревьев – набиваем кольев на мелководье.

Уже начали и даже достигли определенных успехов.

В перспективе - без лишних усилий, к теперь уже нашему острову, можно будет пристать лишь в двух местах. С противоположных - восточной и западной сторон.

Поставим сторожевую вышку и все подходы к нашей земле будут как на ладони!

Вот только сначала жилищный вопрос решим.

Нам ведь сюда еще все капсулы переправить нужно.

Мою-то сразу же на плот погрузили. Теперь она на острове стоит. В гордом одиночестве пока еще.

И не потому, что привилегий себе выгрыз – я её, вообще, временно барышням уступил…

А потому, что в капсуле - средство коммуникации с теми, по чьей воле все мы тут оказались.

Ну, а я - признан самый перспективным добытчиком бонусов в нашем небольшом сообществе. И причем единогласно!

Погладили кота по шерсти, так сказать.

Да, и кстати, чуть не забыл упомянуть о самом значимом событии прошедших дней – мы снова при рациях!

Их, с барского плеча - повторно пожаловали нам раздварасы-экспериментаторы за освобождение рабов и увеличение коллектива! Вот так-то!

Правда, на этом плюшки за героическое деяние и были исчерпаны. Видать, «хозяева» планеты посчитали, что мы и трофеями, взятыми с плантаторов перебьемся.

Жлобьё и жмоты, что еще сказать?!

Зато теперь, раций в нашем прайде – целых четыре штуки.

Ну, и до кучи - мне лично, за спасение Феди - 10 кг ништяков на выбор начислили. И Марго столько же, как экоактивистке и зоозащитнице - за помощь Коту с Мустангом в битве с черными братьями.

Посовещавшись: двадцать совместно нажитых килограмм – решаем до поры придержать в запасе. Пусть у устроителей на складе попылятся. Пока не узнаем, что там с нашими тайниками на берегу.

Ну, а средства связи, приземлились на воду в стандартном контейнере-сфере, в первую же ночь по прочтению сообщения о заслуженных поощрениях…

Вот, пожалуй, пока и все, что достойно внимания.

Ну, а мне пора. Идем на берег.

А то скоро Олега потеряем. Мужик совсем покоя лишился. Ему оставленное без присмотра имущество - ни есть, ни спать нормально не дает.

Ну, а мне осмотреться нужно. Если в степи хотя бы относительно чисто – значит мне снова пора в дорогу…

Глава 3. На берегу

После тщательного предварительного осмотра берега в несколько биноклей - высаживаюсь на сушу в один карабин.

Олег, Марго, Юрка и Серж, с двумя бывшими рабами - прикрывают своими стволами с плота, замершего в двух десятках метров от суши. Шикарная дистанция! Тут даже Лёня-аромат не больше двух раз из пяти промахнется.

Оруженосец напряженно сопит в лодке, развернутой носом к воде.

- Выдыхай, бобер, - ухмыляюсь я и с карабином наперевес, ступаю на берег бесстрашной ногой лихого конкистадора…

Ну, почти бесстрашной, если уж, совсем откровенно…

Небольшой мандраж присутствует, разумеется. Я же не контуженный на всю голову, бодрый эпический герой, а вокруг не компьютерная стрелялка. «Сохраняться» не дают.

Однако все опасения напрасны – берег укутан тишиной и покоем. Будто и не было ничего.

Камыш почти напрочь вытоптан тысячами ног, зато ивовые заросли пострадали гораздо меньше.

На первый, беглый взгляд – жилые модули целы и не раскурочены. Отлично!

- Саня, давай наверх и секи поляну! – командую я оруженосцу.

- Есть! – отвечает бабкин внук и, явно рисуясь удалью, по ястребиному взлетает на крышу одной из капсул…

И тут же, шарахнувшись от чего-то невидимого, бодро летит вниз, выдав совсем уж несолидное: «Мама»!

«Надо его хоть нормальным матюкам научить на досуге»! – мелькает в моей голове, пока тело, уже на приобретенных рефлексах, изготавливается к бою.

- Что там?! – сразу же, по благополучному приземлению птенца, спрашиваю я.

- Сам глянь! – округлив глаза, оруженосец ощетинивается стволом карабина, как слон бивнями.

Хмыкаю… Судя по всему, с той стороны полубочки - ничего особенно крипового и жуткого. Иначе бы он совсем с другой амплитудой вибрировал. Я ведь реакции этого персонажа уже изучил немного.

По широкой дуге обхожу модуль. Ну и...

Здрасьте! Наше вам…

- И чего вы здесь расселись, а, ребята? Старость я, конечно, уважаю. Даже вашу, но здесь у нас - ни хрена не хоспис и не дом престарелых. Давайте-ка вы в другом месте свою золотую свадьбу отметите, а? – и дублирую слова плавными взмахами ладони.

Два облезлых обезьянних пенсионера сидят на траве под солнышком, привалившись спинами к капсуле. Оба внимательно следят за моим лицом и руками, своими слезящимися мутными глазенками.

- Ну, давайте уже, - подгоняю их я, - Вы меня не видели – я вас тоже не заметил. Все при своих – и разбежались!

Супружеская пара, видимо. «И в горе и в радости»… Да ну их – пусть себе доживают.

Как ни странно – до престарелых животных быстро доходит, чего я от них желаю.

С почти человеческим покряхтыванием, помогая друг дружке, они тяжело поднимаются на нижние конечности и удаляются в южном направлении…

Не прощаясь и не оглядываясь.

- Видал? «И жили они долго и счастливо и умерли в один день»! – озадаченно чешу заросший кадык я, - Наверное, это и называется: «лебединая верность». Даже у обезьян. Впрочем, тебе щеглу пока не понять, - и умудренно вздыхаю.

- Чего не стрелял-то? – снимая с лица страшную маску саблезубого тигра, интересуется любимый внук своей бабушки.

- А сам? – коротко гогочу я, - «Мама»! Да ну, чего лишнее зверье выстрелами подманивать? Может их тут, по округе, еще с полбатальона шарашится? Да и патроны жечь вхолостую… А чего замер-то? Приказ никто не отменял! Мухой наверх взлетел!

- Понял, - щеки Саньки окрашиваются в цвет пожарной машины. Пацан сконфуженно кивает и взбирается на крышу, явно мечтая лишь о том, чтобы гадкий и язвительный насмешник Кот о «маме» больше никому не насвистел. А особенно Яне…

Настоящую причину я пацану озвучивать не стану. Негоже командиру излишний гуманизм и человечность на всеобщее обозрение выставлять. Вполне могут слабостью выглядеть.

На самом деле - мне тупо не захотелось убивать этих гамадрильских пенсионеров.

Это ведь, почти каждого человека – практически всегда найдется, за что убить, а вот по неразумному зверью без повода стрелять – как-то неправильно, что ли. Никакой опасности две данные особи не представляют – так на кой им кровь пускать?

Кот – гуманист! Следуй путем Кота!

Между тем, к двум отважным разведчикам из головного дозора, присоединяются остальные члены группы.

Выставляем еще одного бойца в караул и парами разбегаемся по схронам.

Один копает – другой охраняет. Пока так. Уже смотавшийся на поля Олег, докладывает по поводу картошки и прочего: шанс собрать хотя бы часть предполагаемого урожая - имеется. Она еще и взойти толком не везде успела. В качестве меры безопасности на случай обратной миграции животных, завхоз предлагает огородить сельскохозяйственные угодья траншеями и кольями вбитыми остриями к внешнему миру. Глядишь, да обойдут.

Неопределенно киваю, про себя прикинув, что сей процесс займет туеву хучу времени и очень больших трудозатрат.

Впрочем, мне все равно – пусть он сам со своей бомжепацифик бригадой и парится.

Поматерясь и попотев - размещаем на плоту две «двуспальные» капсулы.

Складируем в них отрытое имущество.

И кстати, ни один из тайников во время нашествия не пострадал! Что очень радует всех присутствующих. На дворе солнечное весеннее утро – так что, сегодня мы еще раз сплавать туда-обратно, точно успеем. А то и все два.

Марго подходит ко мне, когда наш озерный лайнер уже готовится отчаливать:

- Слушай, Кот, у меня уже с полчаса такое ощущение, что на нас кто-то смотрит! – негромко, только для моих ушей, сообщает девушка.

Бросаю взгляд на Юрку с Саней, еще не снятых с постов.

- Как там у вас, воины?

- Все норм!

Поворачиваюсь к девушке и пожимаю плечами. Мол: «сама все слышала».

- Ну, не знаю, - вздыхает психофакиня, - Вот никак не могу отделаться от этого чувства!

- Да, брось! – я улыбаюсь, – Может, ты просто еще от прошлых приключений не отошла?

Нервишки, то-сё?

Фыркает оскорбленной пантерой и демонстративно отворачивается в сторону озера…

Ну и ладно.

Нет, я уже достаточно давно – вполне серьезно отношусь к этой девушке и ей не надо мне ничего доказывать, но в данном случае, сдается, что Маргоша «на воду дует».

Хотя, вообще, как по мне: во многих женщинах - фея от ведьмы отличается только настроением.

И потому - они гораздо лучше мужчин улавливают всякое «такое». Таинственное, загадочное и мистическое. На ментальном уровне.

Не то, что мы, мужики - простодырые и толстокожие, как носороги.

Однако же, чувство опасности у меня развито не хуже, чем у бывалого и рваного дворового кота, пробирающегося к заветной помойке!

Ну, а сейчас оно совершенно спокойно и не подает абсолютно никаких тревожных сигналов.

- Нет! Не показалось! – прильнув к биноклю и обследовав западный берег, отрывается от оптики Марго и с гордым блеском в глазах предлагает, - Сам посмотри.

- Что там? – тянусь к своему биноклю я и уже на половине движения слышу лихой разбойничий свист, прилетевший с противоположного края озера...

Глава 4. И незваные гости бывают кстати

Не встречая препятствий, над водой звуки разносятся стремительно и далеко.

Быстро покосившись на Марго, оглядываю противоположную сторону водоема.

Ну, и где же ты, Соловей-разбойник?

Покажись!

Ага - вот он. Да, еще и не один пожаловал! Ну и чьих же ты будешь?

Тьфу! Да это же Федя-Мустанг! Точно – он! Ишь, как энергично семафорит, бродяга! А с ним Серый и еще какие-то люди.

Ответно машу рукой с карабином и кивком пригласив с собой даму, усаживаюсь в лодку.

По сравнению с плотом-авианосцем она выглядит легкомысленным речным трамвайчиком.

Энергично гребу и вслух размышляю о том, что могло послужить причиной, появления здесь, всех этих персонажей. Маргоша накидывает свои версии.

Обезьяны поселок одолели?

Маловероятно. В шесть сотен стволов - население «Форта-Полкан», должно было отбиться практически от любого нашествия.

Скорее всего - дело тут совсем в другом.

Похоже, они все-таки, доигрались в мятежников. И пришли-таки за «политическим убежищем».

Бежали от репрессий? Или были официально изгнаны, вновь пришедшим к власти полковником?

Лодка быстро скользит по спокойной поверхности озера и лишь у самого берега, я замедляю её бег.

Не хватало еще напороться на какую-нибудь гадкую прибрежную корягу, затаившуюся под водой коварной змеей.

В молчании выбираемся на сушу. Со стороны пришлых тоже стоит тишина.

- Ну, что, горожане, приветствую вас на вольных землях нашего великого народа! – в духе индейских вождей, торжественно и величаво, поднимаю ладонь вверх.

- И вам не хворать, селяне! – Федя расплывается в своей, не слишком симметричной, но открытой и приятной улыбке.

- Правительство в изгнании? – улыбаюсь я, - Жертвы интриг и неудавшихся дворцовых переворотов?

Федор самоиронично ухмыляется в привычном стиле, Серый чуть сконфуженно фыркает.

Знакомимся с остальными.

Быстро и ненавязчиво приглядываюсь к неожиданным визитерам.

Федя-Мустанг прикочевал вместе с уже знакомой нам супругой, Еленой. Серый тоже с женщиной. С ними еще два мужика со своими дамами. Один из них - Витя, который, вместе с плотником меня из городской «тюрьмы» вызволял.

И одинокий «красавчик»…

«Георгий»! – очень весомо произносит он при знакомстве.

Спасибо, хоть: «Победоносец» - не добавил! Павлин не ощипанный.

Ровесник – судя по всему. Что же, надо признать - не обделенный шармом экземпляр. Раскованный, уверенный в себе, высокий и хорошо сложенный. С частоколом крепких зубов и многозначительно сбитыми кулаками. Сразу с порога производит впечатление и прекрасно об этом знает. Вон как Маргошка засуетилась-то! На извечных женских рефлексах, причесочку неосознанно поправляет, курица глупая. А голосок-то прямо ангельский. На губах бархатная улыбочка гуляет - лукавая, как партия в покер. Вот же пигалица дурная - ведь типок-то, весьма тревожный. Это с полувзгляда - инстинктивно ощущается. С таким рядом - жизнь или проще станет или опасной до самых бровей. Ибо в любой и каждой заварухе, подобные персонажи впереди строя несутся и очень многое на себя берут, но зато и конфликты эти – тоже, часто именно из-за них и возникают.

Стоп! Это что – ревность? Я ревную психофакиню к этому хлыщу?

Да ну, бред! Какая еще к бесам, ревность?!

Хотя, положа руку на сердце – признаюсь самому себе, что происходящее меня, все-таки немного задевает.

Явно уловив мой, не слишком дружелюбный интерес, парень держится с подчеркнутым достоинством. Грудь молодецкую выпятил, подбородок задрал, как гвардейский лейтенант на первом параде.

Фазан распушённый! Понтовитый, конечно, но при этом и опасный. Не стоит заблуждаться.

Судя по пластике движений, этот чел явно может решать вопросы «с лету» и за неожиданным и хлестким ударом с его стороны - дело никогда не постоит. Даже спросонья.

За острым словом, подобный персонаж тоже, стопроцентно в карман не полезет. Уверен, что об его язык – порезаться, как два пальца!

Чем же он раньше занимался, интересно? Но точно - не фабричный паренек. От него же риском, адреналином и экстримом - за пять метров несет.

С таким, в командной игре - «сверять часы» сложно будет. Индивидуалист ярко выраженный.

Как и я сам. Но в нашем закрытом акционерном обществе – главный мажоритарий именно я!

Так что, если возникнет подходящая ситуация - крутость этого Джорджика никак не повлияет на начальную скорость полета моей пули.

Главное - успеть выстрелить первым! Пушкина с Дантесом косплеить ни к чему. Старомодно это.

Умный ковбой - стреляет первым!

…Федор, между тем, продолжает вещать о развитии городских событий, произошедших, после нашего с Марго ухода:

- Вот так все и решилось. Две трети голосов за полковника и прежний порядок жизни, - Мустанг неопределенно пожимает плечами и с легкой иронией косится на Серого. - Поторопились парни со своей революцией. Не готов народ к переменам оказался. Забара, правда, объявил, что мстить не станет. В какой-то степени они этим заговором - ему даже на руку сыграли. Легитимизировали власть, так сказать, - усмехается Федя.

- А ты что, в этом замешан не был?

- Напрямую – нет. Но знал и сочувствовал.

- А чего ушел тогда?

Он косится в сторону супруги, увлеченной беседой с Марго и немного понижает голос:

- Да, достало всё, Кот! Душно мне по регламенту жить, говорил же. Да и Забара мог затаить на всех причастных. В общем, как только все успокоилось – мы и сорвались. Почти на пятки обезьянам наступали. А временами, еще и назад оглядывались – как бы в спину пулю не получить.

- «Революция пожирает своих детей», - усмехаюсь я, - Кстати, а как у вас-то, нашествие прошло?

- Без проблем – они просто обтекли поселок стороной, на расстоянии недоступном для стрельбы. Говорю же – смышленые твари. Ну, а мы и не стреляли. Не стали провоцировать.

- А чего в Доусон не пошли? Ты же туда намыливался, вроде?

- Да, вот подумали и решили своим коллективом жить. В Доусоне к нам все равно приглядываться станут, в шпионаже и прочем подозревать, да случись что недоброе – первыми виноватыми чужаков и выставят.

Согласно киваю. Молчу. Жду дальнейших слов.

- На этом берегу лагерь поставим, - оглашает решение своей команды Федя, - К лесу поближе. Слушай, Кот - может все здесь и обоснуемся? Одним коллективом. Подумайте со своими.

- Посмотрим позже. Мы тут, посреди озера островок обнаружили – сейчас туда перебираемся. Совсем небольшой, правда, но уютный, - словно ненароком, уточняю я, чтобы было понятно, что там нам и самим тесновато, - Ну, а пока на пароме сообщение установим. Видел же в перископ? Оценил мощь флота?! Кстати, и вам бы не помешало такой соорудить. От гамадрилов - только этот крейсер нас и спас.

Народ кивает и по второму кругу тянется к биноклям, разглядывая наш круизный лайнер.

Мы с Федей решаем прогуляться по берегу. С глазу на глаз пообщаться.

Встревать в беседу старых приятелей никто не собирается.

Почему я не хочу подселения новичков на остров?

Да, в целом, я бы и не против был. И Федор, как товарищ и соплеменник - нам очень и очень пригодится. Но вот Серый, со своей тягой к социальному переустройству – мне пока еще слишком непонятен. Может, он по жизни бунтарь «за все хорошее - против всего плохого» и в любом коллективе, также станет воду баламутить?!

А революций и смуты мне здесь не надо.

За остальных, пока вообще ничего не скажу, ну, а про «Георгия-великолепного» - даже и говорить не стану…

- Ну, а ты-то как, Кот? Нашел свою женщину?

- Нет. Не успел, – качаю головой я, - Похитителей нашел. Мертвых. На них ниггеры напали. Они, кстати, скорее всего - за той рекой живут. Ну, а потом и обезьяны свой карнавал затеяли.

- Это из-за меня ты время потерял, - с виноватыми нотками в голосе, вздыхает Федор.

Пожимаю плечами:

- Да не парься! Забей! Причем тут ты? Так карты легли. И не факт, что не помоги я тебе – сейчас здесь бы стоял. Чего бы я там сгоряча навоевал? С психу, да в один-то ствол!? Скорее всего и Юльку бы не вызволил и сам сгинул.

- Что делать собираешься? – испытующе глядит на меня Мустанг.

- Снова пойду, - отвечаю, как о само собой разумеющемся.

- К неграм на земли?

- К ним.

- Из своих - берешь кого?

- Да некого, хоть и просятся, - признаюсь ему я, - Снова девчонку в непонятное тащить - не рискну. Остальные - тоже не рейнджеры. Пленного из похитителей возьму – у него там свой интерес имеется.

- Месть? – понимающе кивает Мустанг.

- Она. Так что, пока мы с ним друзья и кузены не разлей вода.

- И когда?

- Завтра.

- Это мы вовремя зашли, - хмыкает Федор и категорическим тоном заявляет, - Я с тобой пойду. И даже не спорь. Долг платежом красен. А я тебе - трижды должен.

- Я и не думал возражать, - весело ухмыляюсь и тут же с сомнением морщусь, - А, как твоя нога? Вывезешь?

- Да. До вас же сам дошел. В суппорте на голени – вообще, почти как новенький. Хоть здесь рентгена и нет – уверен, что погорячился я с трещиной на эмоциях. Нету там никакой трещины. А мясо на мне, как на собаке нарастает. Наберу анальгетиков, заморозок на самые пиковые моменты – и нормально! Я в порядке, Кот, - повторяет мужчина, видя мое, не до конца рассеянное сомнение.

Думаю…

- Ну выбирать мне, сам понимаешь - не приходится, Федя… Хорошо. Только еще раз подумай и реально отнесись к своим возможностям. Без мальчишества…

- Все будет хорошо, Кот. Не подведу. Да, в конце-то концов, что ты теряешь? Пойму, что не вывожу нагрузок – развернусь и назад пошлепаю. В этот раз без сопровождения справлюсь.

- Ладно, - киваю я.

- И еще с Витьком поговорю, - развивает деятельность Мустанг, - Он же из вояк. Умелый парень. Стреляет, как бог! Лишним точно не будет.

- Хорошо бы иметь в группе такого. Что могу предложить в качестве оплаты - у меня патронов дофига, оружия, опять же - завались. Продуктов прилично. Золото имеется. И даже наркота, если ему, конечно, надо.

- Это хорошо, - Мустанг одобрительно кивает. – Уверен, что договоримся. Думаю, что он бы и просто из чистой любви к искусству пошел, а уж с вознаграждением и подавно… Скучно ему. Наркоман адреналиновый! После армии вообще наемничал, как я понял. Так что - кадр нужный.

- Отлично! Между нами – что по остальным своим скажешь? Чисто для понимания – от кого чего ждать можно.

- Не сомневайся, Кот. Нормальные парни. И женщины у них соответствующие. С другими - я бы и не пошел. Сам увидишь.

И словно прочитав мои недавние мысли – фыркает. Не обидно, а так, по дружески:

- И с Жориком притретесь. Он тоже – тот еще котяра. Ну, может и схлестнетесь разок.

- Чего бы это мне с ним хлестаться-то? – бурчу я, недовольный своей предсказуемостью и тем, что Федя так легко считал мои эмоции, - Что я пацан, что ли? Для справки – калибр 7,62 абсолютно любой череп прекрасно пробивает.

Федя громко хохочет:

- Притретесь. Он, поди, сейчас в том же направлении думает!

Народ с берега довольно оглядывается. Между старыми приятелями полное взаимопонимание налаживается. Чего бы тогда и им довольными не быть?

Ну, а я - поспешно и раздосадовано, увожу беседу в иное русло:

- Кстати - ничего нового по обезьянам и их неожиданной миграции не знаете?

- Нет, - Мустанг не сразу, но перестает ржать, - Может, в это время какой-нибудь корень мандрагоры - исключительно в тех краях созревает. Вот они и прутся, как на работу в день корпоратива. Кто его знает? Мы здесь еще слишком мало времени провели.

- Весной созревает?

- Ну, так - озимый, - теперь смеемся вдвоем.

- А вот я думаю, что это явление - ближе к нересту лосося.

- Вполне рабочая версия, - снова становится серьезным Федор, - Там, кстати, множество самок явно с икрой было. Ты тоже отметил, да?

- Не, я наугад, "от балды" предположил.

- Слушай, а может все эти движения – просто естественный раздражитель от устроителей, а?

- В смысле: они специально для нас - заранее искусственно вывели и расплодили этих бабуинов? Да ну!

- Нет, ты не понял – нас просто осознанно десантировали вблизи путей их ежегодной миграции.

- Да, в этом-то я и не сомневаюсь! Вот ведь твари, а?! Хотя бы написали пояснение какое, что ли.

- Ну да, ну да. Расскажут они – как же! Сам прикинь: если они достигли такого уровня развития, что способны на подобные эксперименты, то кто мы для них? Соображаешь, да? Возможно, даже не животные, а насекомые.

Вспомни - когда ты лично в последний раз останавливался, чтобы поговорить с муравьями или дождевым червяком? То-то! – он назидательно поднимает палец вверх, - Где мы и где они!

- И еще, Кот… Не хочу тебя с пути сбивать, тем более, что я уже подписался с тобой пойти, но не могу не спросить…

- Есть ли смысл после всего и стольких дней, идти её искать? – не даю закончить я, прекрасно понимая сомнения мужчины.

- Угу.

- Может и нет, - после паузы, признаюсь ему я, - Только я все равно пойду.

Федор кивает:

- Ну, раз это серьезно, как рыцарский обет под стенами Иерусалима… С детства мечтал поучаствовать в крестовом походе…

Глава 5. Снова в пути

Мы выходим на рассвете, чтобы максимально эффективно использовать светлое время суток.

И вот уже двенадцатый час, с небольшими привалами, энергично пылим по степи в шесть пар ног.

Не так бодро, как с утра, конечно, но практически в прежнем темпе.

Мы, с отставником Витей - возглавляем колонну. Марго с Джорджиком шлепают следом за нами, Мустанг с Матвеем замыкают движение отряда.

Психофакиня и «красавчик» рядышком идут. Чирикают и посмеиваются. Только что - за ручки не держатся!

Как я смотрю – не скучно королеве с этим недочегеварой.

Ну, ладно, подожди немного и только дай мне повод, Апполон недоделанный! Я тебя из Маргошкиной френдзоны вычеркну. Да и, вообще, из активной жизни - недельки на две или три. Проблематично активничать с переломами челюсти, носа или клешней.

Но все это после, когда дело сделаем. А пока - твои стволы мне нужны. Ведь ты, как говорят, очень неплохо с ними управляешься.

Ничего - я терпеливый, я подожду.

Федя идет, постоянно пожевывая травинку.

Что-то я в прошлом походе не замечал за ним подобной привычки. Может, мужик - таким образом гримасы боли скрывает? Хотя, с этой задачей и его шрам на морде - сам неплохо справляется.

Почему вдруг среди нас Марго очутилась?

Да, вот так уж сложилось, что девчонку пришлось включить в состав группы. Изначально-то предполагалось, что мывпятером двинем.

Но без интеллектуально развитой и образованной племяшки лесника – никуда, как выяснилось в результате диалога, состоявшегося накануне вечером, во время сборов команды и чистки оружия.

Королевишна нагло и развязно подвалила к кучке крутых и брутальных мэнов, пакующих добро по своим мешкам и непонятно поинтересовалась:

- Джентльмены, простите, что отвлекаю – но может, вы все-таки разрешите глупой и легкомысленной девушке задать вам всего лишь один вопрос?

- Говори! – состряпав строгое лицо терминатора, бросаю я, заранее настроившись на жесткий и категорический отказ.

- Мсье Кот, а кто-нибудь из ваших спутников французский знает? Или, может быть, вы сами parlez-vous francais?

- Нихт. Донт андестенд. Моя твоя не понимай. А на кой? – интересуюсь я, внезапно начиная что-то смутно отдуплять.

- Ясно, – кивает она, - Просто для справки, мсье: ружья у них французские, пистолеты бельгийские, а в Бельгии французский язык - один из трех государственных. Наряду с фламандским и немецким – который, я тоже немного знаю, кстати. Ну, а ты, на каком с ними разговаривать собираешься? Думаешь, каждый нигерийский крестьянин в английском волочет? Или общение с черными в ваши планы, вообще, не входит? И вы будете тупо стрелять по всему, что шевельнется? Тогда у вас тупо охота, а не спасательная экспедиция получается. Кучу негров, как зайцев, вы может и набьете, да вот только Юлю, при таком подходе – трудновато найти будет. Вам так не кажется, господа суровые рейнджеры?

Неопределенно хмыкаю и кошусь в сторону товарищей…

В общем, после недолгого совещания, присутствие психофакини в строгих мужских рядах - было признано, безусловно полезным…

Помимо оружия, снаряжения, боеприпасов и еды, тащу с собой кокаин. Изначально положил в рюкзак три пакета по килограмму. Подумал и добавил еще два. Пусть пять будет. На обмен. Кто знает – может, и стрелять лишний раз не придется! Глядишь, и выкупить Юльку получится. Хотя у черных братьев наверняка и своя отрава имеется, но ведь кайфа много не бывает?

Ну, а количество, имеющихся у нас средств связи - вчера произвело впечатление разорвавшейся в озере глубинной бомбы.

- Слушай, браток, я смотрю - вы просто сказочно богаты! А минометика у тебя – часом, не найдется? – с надеждой спрашивает бывший вояка Витек, - Хотя бы старенького, 50ти миллиметрового, а?

- Не, такого не держим - в той же стилистике отвечаю я, небрежно отмахнувшись ладонью, - Очень уж хлопотно эту байду по оврагам таскать. Вот, обзаведемся транспортом – тогда и артиллерию добудем. А что, у вас в форте связи совсем не было? Чего вы так засуетились-то?

- Да рации-то имелись, конечно. Их нам «верхние» тоже скидывали. Но всего десятка полтора на шестьсот голов. А у тебя, вон - аж четыре штуки, на полтора десятка личного состава.

- Ну, так! – с гордой иронией фыркаю я, - Боги знают на кого полагаться и кому помогать!

- Думаешь, они и правда – боги? Создатели и прародители всего сущего? И нас с тобой, в том числе? – с явным подколом вопрошает бывший вояка.

- Нет, - серьезно и уверенно отвечаю я, - Здешняя жизнь с первого дня подтверждает, что человек произошел исключительно от обезьяны.

Оба ржем конями и перемигиваемся. А мне нравится этот бывалый мужик. Выслушав предложение о своем участии в рискованном походе – он не стал ломаться, набивая себе цену и по оплате лишнего не запросил. Только, на всякий случай, предусмотрительно попросил Федора: «Если со мной, что-нибудь не то случится – Катерину не оставьте»…

И спокойно пошел собираться на свою очередную «войну».

Его Катерину и остальных «политических эмигрантов» - на время отсутствия трех их мужчин из пяти, временно решили разместить на острове. Чего им на берегу ненужных проблем дожидаться? Пусть пока с нашими посидят…

Ну, а мы идем по степи…

Обезьян, к счастью, за весь день, ни разу видно не было. От слова – «совсем».

Может, где-то в степных просторах и присутствуют отдельные бедолаги, вроде тех супругов-пенсионеров, которых мы с Сашкой в своем лагере застали, но видать они не совсем в маразме, чтобы шестерым вооруженным людям на глаза попадаться.

Зато бизоны, козы и прочие сайгаки, пасутся себе вполне привольно - то тут, то там, как ни в чем не бывало. Видать, привыкли парнокопытные, к подобным обезьяньим парадам.

Вечереет. Дневная жара спадает. На ночлег встаем в перелеске, скучающем неподалеку от неглубокого овражка с бегущим по дну ручейком.

Подкрепились, испили вечернего чая и распределив смены караула, завалились спать. Всё же умотались за день очень прилично.

- Ты как? – негромко интересуюсь у Федора, прежде чем начать моститься в наиболее оптимальную для полноценного отдыха позицию, - Может чем помочь?

- Нормально, - кивает он, сняв с ноги бандаж с бинтами и колдуя над своей голенью, - Сам справлюсь. Спи давай!

- Ну, ок! Спокойной всем, коллеги…

Просыпаюсь одним из первых, еще до восхода солнца и общего подъема. Подмигиваю караулящему Вите, бросаю взгляд на уютно и заманчиво парящий котелок с утренним кофе и резво шлепаю в сторонку, выискивая подходящие кустики, еще не до конца проснувшимися глазами. Нужда прижала.

С мужиками-то, конечно, всё проще было бы, но ведь сейчас среди нас леди, как-никак. Да еще и образованная, прямо до жути! Мне теперь к ней и подходить-то без реверансов страшновато!

Брр-р! Ух! Что-то слишком прохладно сегодня с утра. Небо еще серое и похоже, само до конца не определилось – каким ему быть, предстоящим днем: веселым и безоблачным, плаксивым и хмурым или, вообще, зарыдать навзрыд в голосину...

Выстрел разрывает степную тишину, словно туго натянутое полотно!

Кажется, пуля чуть не выстригает пробор на моей голове.

Вмиг забыв обо всем, падаю на землю и распластавшись гибкой ящерицей, скольжу в сторону по сырой росистой траве.

Вот ни хрена себе: «с добрым утром», сука!

Глава 6. Утро добрым не бывает

Вот это: «с добрым утром», сука!

Новая пуля бьет в землю на месте моего падения.

Ни черта себе - "будильник сработал"! Так категорично - меня еще ни разу, спозаранку не приветствовали.

Сон как рукой сняло! Взмок мгновенно. До корней волос - словно из ведра ледяной водой окатили.

Опасливо ожидаю продолжения, но его все нет и нет. Возможно, уже и не последует?

И что это было-то? На хрена тогда огород городить?

А может, стрелявший терпеливо выжидает, пока я высунусь и обозначусь?

- Кот, ты живой?! – орет Витя из перелеска.

Хорошо ему там! За деревьями.

Размыкаю губы, во рту пересохло, как с похмелья – еле удается хрипло каркнуть в ответ:

- Жив!

- Не ранен? Где стрелок!? Засек?

- Цел. Вроде, с холма, на два часа! – я справляюсь со спазмом в глотке и снова откликаюсь, координируя целеуказание, - Но не факт!

Ну, вот как-то не успел я, с перепугу - точно зафиксировать местоположение неизвестного «доброжелателя».

Хорошо, что хоть голос не пищит, а то яйца от столь бурных эмоций, куда-то, аж под самый желудок втянуло!

А над степью снова тишина… Только проснувшиеся птички снова чирикают, как ничего и не было.

Стрелявший, наверное, уже мчится по степи во всю прыть, конем ипподромным.

Кто же это, так решительно и однозначно, своё отношение ко мне обозначил, а?

Очень хочется на него посмотреть и поинтересоваться: вот за что же он меня настолько-то не любит?

- Прикройте! – кричу я и уже начав движение, запоздало понимаю, что с одним только трофейным «Браунингом» в кобуре, подобные поступки, наверное, весьма безрассудны.

Однако, Витя уже несется следом с двумя карабинами и на бегу, громко шипит:

- Куда!? Куда ж ты прешься!? Левее, левее давай – на соседнюю высотку… В клещи возьмем!

Чуть сбросив скорость, оглядываюсь и замечаю, как Джорджик с Матвеем выскальзывают из леса и, пригнувшись, забирают правее.

Видно Марго и Мустанг сейчас прикрывают нас всех.

Поравнявшись, отставной вояка передает мне мой карабин.

С оружием наизготовку, быстро взбираемся на гребень невысокого холма.

Страшновато конечно, но вспыхнувший охотничий азарт вперемешку со злобой - забивают чувство опасности.

Мы на вершине. Высотка далеко не Монблан, но осмотреться кругом вполне позволяет…

Витя припадает к окулярам своего бинокля. Я обхожусь глазами. Моя оптика осталась где-то в перелеске. Не ходить же и по нужде с перископом!?

Досадливо щурюсь от первых лучей восходящего солнца, прорвавшихся сквозь средней густоты облака и настырно бьющих в лицо.

«Да, отвяньте вы! – прикрываю правую сторону головы козырьком, все еще подрагивающей ладони, - Поздно встаете! И без вас уже и разбудили и взбодрили! Нашлось кому! Этот мир тоже не без добрых людей»!

- Вон он, сука! – я первым замечаю голову и широкую спину беглеца.

А стрелок не слишком-то резвый. Перемещается неуклюже, без кошачьей грации – если мягко сказать, да и скорость не поражает воображение. В общем, не гепард – однозначно. Бег на любые дистанции, похоже - совсем не его вид спорта.

И еще - перед нами точно не чернокожий и весьма странный персонаж.

Этому коню - надо бы, чуть в сторонку взять и по низиночке змейкой проскользить, а он тупо, как носорог, прямо по склону, напрямую нерасчетливо топает. Вот ведь земледав глупый! И ведь даже не оглядывается!

- Пробежимся, вместо зарядки? Поздороваемся? – чисто риторически предлагает Витя и не дожидаясь моего очевидного ответа, подносит к губам рацию:

- Жора, мы его засекли. Стрелок уходит на юго-восток. Рвите галопом так же, как сейчас - прямо между холмами. Обойдете. Он не слишком быстрый. Как понял? Прием..

- Принял, - из динамика хрипло раздается голос «красавчика», – Сделаем! Мы еще чуть правее возьмем, а вы его на нас выгоняйте.

- Понял тебя, - заканчивает радиообмен Витя и спрашивает уже у меня, - Ну, чего, стрельнуть ему левее по курсу или подождем?

- Да, рано, наверное

- Ну, тогда побежали! – соглашается он.

И мы с ним побежали. Правда, не очень далеко.

Только успеваем обогнуть следующую степную возвышенность, за которую так стремился беглец, как чуть не натыкаемся на кучку людей, укрывшихся в небольшой седловине между двумя пологими холмами…

Кино и немцы, твою маму! Эти люди, видать, ночевали здесь, ну а сейчас в их лагере царят суета и паника.

Раз, два, три… Четверо, не считая «бегунка».

Затравленно озираются по сторонам, как гиперневезучие воры, влезшие в особняк, в котором, как на грех, толпа полицейских - всем отделом обмывает очередное звание своего начальника.

А тот здоровенный буйвол, за которым мы сюда и примчались - машет ручищами и что-то втюхивает мужичкам, торопливо трамбующим вещи по мешкам.

Нас они не видят – мы с Витей вовремя успели сдать назад и нырнуть за какие-то чахловатые кустики на склоне.

- Ха, гляди, чемоданы пакуют! Хватай мешки – вокзал отходит! – усмехается мой спутник, - А ну-ка, айда на гору, Кот! Только аккуратно, не высовывайся пока. А то ведь пальнут, с такого-то перепугу…

Поднимаемся наверх и занимаем высоту, господствующую над окрестной степью.

- Этим дурням бы - сейчас не шмотки паковать, а самим сюда забраться, оглядеться и к обороне приготовится. Хрен бы мы им, тогда чего сделали! – пренебрежительно бубнит Витя, - Сразу видно – пиджаки гражданские!

Отставной майор снова берется за черную коробку рации:

- Жора ты где?

- Уже на месте! Вас вижу – мы на высотке справа. Что с этими клоунами делать будем?

- Ограничим в передвижении, предложим сдаться, - искоса поглядывая на меня, распоряжается Витя.

А я – что? Я – ничего. Киваю, соглашаясь.

Ну, а дальше - все выходит совсем просто и бесхитростно, как в самых первых, черно-белых фильмах, снятых на заре синематографа

Правда - со звуком...

Как гласит народная военная мудрость: не стоит убегать от снайпера – только умрешь уставшим.

Вот мы и лежим на вершинах двух холмов, а эти дурачки, наконец-то собрали барахло и решили свалить куда подальше.

Фонтанчики вспученной земли прямо по курсу - тут же разъясняют им, что делать этого не стоит.

Подобный привет от Жоржа с Матвеем заставляет беглецов сначала застыть в ступоре, а после и залечь.

- Вот и хорошо, - констатирует Виктор и признается, - Очень уж мне не хотелось по вчерашним «своим» долбить.

- Так это ваши? Поселковые? – невольно округляю глаза я.

- А ты сам не видишь, что ли? Я думал – ты понял, - ответно удивляется Виктор, - Не признал Киржача, что ли?

- Киржача..?

- Это не я! Не мы! Это все Киржач! Киржач стрелял! Мы не при чем! – вдруг из низины начинает вопить мужик, лежащий крайним справа, у которого явно сдали нервы.

- А, why есть «Киржач»? – интересуюсь я у Витька и буквально на полсекунды позже, сам догоняю, - Стой! Да это же «шериф», маму его!?

- Да, тот самый, которого ты на базаре приложил. Вот он и есть - Киржач. Фамилие такое, - усмехается мужик, и в свою очередь, проявляет встречный интерес, - А чё, Кот, ты правда с одной тычки этого кабана уронил или подвирают?

- Правда, - киваю я, не вдаваясь в подробности.

- Можешь! – уважительно качает головой отставной капитан.

Количество звезд на его погонах и Витино место в армейской иерархии - я еще "дома", в лагере выяснил.

- Ну что – наш выход? – не то спрашивает, не то констатирует кэп и поставленным громовым голосом командует, - Оружие в сторону сбросили. Все и всё! Короткие стволы тоже. Попадали на брюхо. Руки вытянуть перед собой. Кто не выполнит – получит дырку! Время пошло!

Торопливо побросав оружие на траву, мужички послушно и дисциплинированно поднимают руки в гору и встав на колени, ложатся как приказано.

Помедлив самую малость, буйвол-законник следует их примеру. Даже патронов для лучшего стимулирования тратить не пришлось.

Переглянувшись, мы неторопливо и осторожно спускаемся вниз. Джорджик с Матвеем прикрывают с соседней высотки.

Подходим к распластавшимся на траве поселковым…

Я, конечно, парень не особенно мстительный, но сейчас душа яростно требует сатисфакции за пережитый страх. Он, же, гад ползучий – можно сказать, в мирно спящего человека стрелял!

Перехватив карабин, резко опускаю приклад своего «Вепря» на широкую, мясистую ладонь блюстителя закона. Это вместо алаверды на его приветствие с салютом.

Однако, бью в меру расчетливо, без желания сломать ему конечность. Я же не садист. Так - чисто в воспитательных целях, чтобы осознал и прочувствовал всю глубину своего морального падения, урод. Ну и для его дальнейшей откровенности в предстоящем диалоге, конечно…

От внезапной боли, шериф, как в барабан, колотит по земле неповрежденной левой лапой.

Да уж - такими клешнями, запросто из столетних дубов сок выжимать можно! И как я только - тогда решился на обострение с таким монстром пойти?

«А, Кот-то, герой»! – нежно и ласково глажу себя по самолюбию, мурлычащему, как трансформаторная будка...

- А вот теперь - здорово, мясник угрюмый! Вот это встреча! И зачем ты здесь? За скальпами эмигрантов в дорогу послали?

- Чего? – похоже, что этот Киржач еще не пришел в себя.

- За Федей-Мустангом и Витей с Серым, понесся? Тебя Забара послал? Завалить их приказал, что ли?

- Да. Послал Забара. Поглядеть вокруг, разведать, что получится: куда эти ушли, где обезьяны теперь обитают. Может и о неграх, чего узнать – ну, о которых ты тогда толковал. Осмотреться, в общем, - негромко, почти шипит от боли он, - Случайно на ваши следы вчера наткнулись. Решили посмотреть: кто, что и куда…

- Сядь на жопу. Можно… Да, не ссы – бить больше не стану, - обещаю я.

Страж поселкового порядка, все же с заметной опаской выполняет мое указание и начинает озираться по сторонам. Наверное, примерно так же, попавшие в яму-ловушку древние мамонты - прожигали взглядом её стены.

- Да, он же пьяный, гад! – весело удивляется подошедший Жоржик.

Приглядываюсь и принюхиваюсь… Ну, не сказал бы, что он прямо: «пьяный-пьяный»… Скорее «пьяненький».

Однако - глаза красные и все же, малость «стеклянные». «Стекло», правда, мутноватое.

- «Осмотреться» - говоришь? А в башку ты мне тогда зачем стрелял? Просто, хотел посмотреть, что там внутри, ага?

- Убивать приказа не было. Никого! Клянусь! Это уж я сам не сдержался, когда тебя увидел. Виноват! Прости, больше никогда – клянусь! – повторяет Киржач, нереально пучит глаза и наливается багровым цветом. Была бы у него сейчас правая рука рабочей – он бы, ей богу, креститься начал!

- Приказа не было, значит… Не сдержался… Бесы попутали?

- Выпил ночью в дозоре, вот и не удержался. Обида взыграла! – и шумно вздохнув, доверительно и горестно сообщает, - Нельзя мне пить – дурею.

- А тебе никто и не предлагает, - усмехаюсь, - Я, Киржач, сейчас твоим лицом хрустеть буду. Есть у меня такая слабость - всегда, когда в меня с самого утра стрелять начинают. Но с тобой мы чуть позже разберемся, а пока я хочу послушать, что скажут остальные…

Мужички, приданные в помощь шерифу - в один голос заверяют нас в своем безграничном миролюбии, абсолютной случайности встречи и полном отсутствии намерений, причинять нам хоть какой-либо вред.

По поводу задания, данного полковником Киржачу - никто из них оказывается не в курсе.

Переглядываемся с капитаном и Жоржем. Похоже, что мы одинаково склонны поверить в данную версию.

Не врут мужики - "по глазам видно"! Да и по предыдущему поведению понятно, что не бойцы они, а простые обыватели. Польстились на щедрую оплату, вот и попали не в своё.

Видать, полковника серьезный кадровый голод прижал, раз он таких персонажей "в поля" отправляет...

- Ладно, - киваю я и снова обращаюсь к Киржачу, - Если правду скажешь – отпущу. Всех. Соврешь – будем в доктора играть. В проктолога. Ты из чего в меня стрелял – из карабина? Где его оружие? - оборачиваюсь к товарищам.

Матвей подает мне «Вепрь» законника.

Разглядываю его и констатирую:

- Ну вот, в самый раз подходит. Мушка не спилена и ствол подходящий. Что же ты так сглупил-то, а, Киржач? Совсем не подумал. Надо было короткий, на 420 миллиметров брать – сейчас гораздо проще было бы… Спрашиваю в последний раз – с каким заданием полковник тебя в степь отправил? Подумай, прежде чем говорить…

- Нечего мне думать, - угрюмо сообщает здоровяк. – Забара не при чем. Сам я дурака свалял. Прости…

Показательно задумываюсь. Вернее, делаю вид, что решаю – поверить его словам или нет.

Все и без того уже решено, а весь этот театр, сугубо "на дурачка" рассчитан был. А вдруг бы клюнуло?

Ну, не стану же я его в самом деле пытать?! Их тогда всех убить придется. Самого Киржача еще ладно, а остальных-то мужичков, за что?

И я не зверь и спутники не поддержат. А поселковые, так и вообще, вендетту объявят!

- Не верю я тебе… Но убивать не стану. Иди в свой поселок и передай Забаре, что это был первый и последний акт миролюбия с моей стороны. Дружбу я ему не предлагаю, но и войны с ним не хочу.

Киржач недоверчиво кивает...

Пусть себе идет. Даже, если сам промолчит, то уж остальные мужички о здешних событиях мигом в подробностях растрещат по всему городку. А дальше полковник пускай думает и оценивает мой жест доброй воли и стремление к миру.

Должен оценить – дураком он не выглядит и не является. Я в его глаза тогда, на площади - внимательно смотрел. Вот и пусть помнит.

- А, может, возьмем его с собой? – явно не всерьез спрашивает Витя, - Будет нашим «штрафным батальоном»?

- Нет, - я качаю головой, - Во-первых: я с ним рядом неуютно себя ощущать буду. Крови жаждать… А во-вторых: не дай бог этот бык пулю поймает – так Забара обязательно на нас подумает… Да и однорукий он теперь, на ближайшие дни… Пускай валит подобру-поздорову.

- Ну, может ты и прав, - кивает Витя.

Оставляем поселковым разведчикам по десятку патронов на карабин и по пистолетному магазину. Остальное изымаем. Другое имущество не трогаем. Разве что по-мелочи…

Маловато им, конечно, будет боеприпасов - посреди степи-то! Но, тем весомее стимул - поскорее домой добраться.

Ну, а наш путь лежит в другую сторону - к речке и за неё. На неизведанный и чужой берег...

Глава 7. На чужой территории

С утра мир погряз в серой слякоти. К счастью, природа решила захандрить не всерьез и обошлась без истерик в три ручья, а ограничила своё слезливое настроение, только лишь мелко накрапывающим и вполне теплым дождиком.

Позавтракали оставшимся с вечера жареным мясом дикой козы, подстреленной накануне. Запили бульоном, сваренным из неё же, хлопнули по кружке кофе и снова двинулись в сторону реки, к которой мы вышли еще вчера, но решили отложить переправу до начала следующего дня.

Следуем вдоль относительно прямого русла, вверх по течению, в направлении гор.

Я часто оглядываюсь и пытаюсь хотя бы приблизительно найти место, где выбрался к реке в прошлый раз.

Ведь оттуда – совсем недалеко до «Фединой горки», на которой мы с ним, сначала от банды гамадрилов отбивались, а после, с участием королевы Марго, еще и с угольками покусались мало-мало.

Так что, вполне возможно, что черные бразеры, на белую территорию, где-то поблизости от тех мест и переправлялись. Судя по всему - эта безымянная пока речушка, выполняет функции естественной границы расселения двух анклавов.

- Вроде бы здесь похожее место, но железной гарантии не дам, - я не слишком уверенно пожимаю плечами и оглядываюсь на девушку.

- Ну да, наверное. Во всяком случае – где-то близко, - соглашается Марго, - Последний перелесок – я точно помню.

Усмехнувшись про себя, подмечаю, как слегка морщится лицо отставного капитана. Словно Витек полную горсть дикой кислой смородины разом заглотил. Как и многие вояки, он недолюбливает прилагательное «последний», предпочитая использовать слово «крайний».

- Давайте еще немного пройдем. Сдается мне, где-то брод должен быть, – предлагает Федя-Мустанг.

Витек согласно кивает и вся группа смотрит на меня. Даже Джорджик.

«А, чего, я-то»? – на секунду изумляюсь, но буквально через миг догоняю, что ведь «заказчик» экспедиции-то, именно я. Вот они и ждут решения.

Киваю и сдерживаю желание спросить, как он собирается этот самый брод искать.

Может, Федя какие-нибудь характерные признаки мелководья умеет определять. Не мне - городскому обывателю в его бродяжьи темы встревать.

У матерого странника Федора, оказывается, действительно отличная интуиция – буквально через пятнадцать минут мы натыкаемся сразу на два «характерных признака». Еле заметную протоптанную тропу, ведущую вниз к воде и смятую, початую, но не пустую, измочаленную пачку сигарет. Вероятно, вымокшую при переправе и потому выброшенную. Следов на песке не видно, но это вполне понятно – их дождями ровняет.

В этом месте противоположный берег густо зарос кустарником, впрочем, так же как и наш. Легкий порыв ветра приносит откуда-то волшебный аромат сирени, хотя вполне может быть - мне просто показалось. Чутко принюхиваюсь, но больше не улавливаю ничего похожего. Только запах воды и мокрой травы.

Располагаемся в кустах и визуально обследуем противоположный берег.

Там также присутствует чахлая тропинка.

Пока осматриваемся – от нечего делать, продолжаем вчерашнюю вечернюю беседу у костра…

- Так что, думаешь - народ из поселка, все же понемногу разбредаться начнет?

- Ну, «демократически ориентированные жители» - уж точно! - отставной капитан ухмыляется, - Они начали активно коситься в сторону «Доусона» и «Гуляй поля», сразу после голосования, еще, когда мы уходили.

- И сколько там таких?

- Не сказать, что очень много, конечно, но имеются. Им и на Земле контроля и жестких рамок хватило. Думаю, что человек сто – рано или поздно, точно свалит туда, где полегче дышится. Хотя... Эти уйдут – так другие прибьются. Дело житейское… Ну, что: вроде, все спокойно – давайте запускать первопроходцев, что ли? Есть желающие в «головной дозор», мужчины?

Вызываюсь пойти на поиски брода через реку.

В качестве напарника со мной отправляется Матвей.

Оставляем товарищам рюкзаки со снаряжением и спускаемся на песчаный берег.

И хотя со спины нас прикрывают четыре ствола: легкий мандраж и ощущение враждебности противоположного берега - немного поддавливают на нервы.

«Вот сейчас, как бахнет из кустов какой-нибудь вражина меткий и поплывешь бревном-топляком по течению, вниз лицом! И чего ты такой неуёмный-то, а?! Вечно ведь - в самую жопу влезаешь»! – мой внутренний мальчик-нытик, конечно же не может пропустить такой случай и хоть раз в жизни промолчать.

«Заткнись! – привычно и буднично советую ему я, как тысячи раз до этого, - И вообще: с чего это я мордой вниз в свой последний путь плыть должен? Так что - хрен тебе! Я, может, в небо смотреть желаю, а не на водоросли, рыб и раков»!

Вот на такой оптимистичной ноте я и вхожу в реку.

Кот – не знает страха! Ну, почти…

Вода прохладная, но вполне приемлемой для водных процедур температуры.

Да, нам тут и пройти-то всего ничего!

Ноги осторожно ощупывают дно, руки цепко сжимают карабин перед грудью.

Бывший пленник шлепает в трех шагах позади меня.

Однако, подстраховки тут никакой не требуется. Течение слабое и коварно спрятавшихся ям под водой не обнаруживается. В самом глубоком месте вода добирается мне, лишь на самую малость повыше поясного ремня.

Выбравшись на берег, не сговариваясь, коротко оглядываемся назад и поднимаемся по тропке вверх.

Осматриваемся…

Чисто!

И тихо, как в раю!

«Всё в порядке»! – я гостеприимно машу рукой товарищам и указываю Матвею на небольшой пригорочек справа.

Теперь наш с ним черед прикрывать переправу остальных…

Много времени она не занимает. Вскоре вся группа уже собирается полным составом.

- И куда мы теперь дальше? – с легкой растерянностью спрашивает Маргоша.

Девичий голосишко отдает чуть заметной хрипотцой.

Тихонько фыркаю себе под нос. Вот прямо удивляет и умиляет, эта её способность - в одно мгновение перевоплощаться из строгой и самодостаточной амазонки в большеглазую девочку с белыми бантиками!

Федя-Мустанг правой рукой протягивает девушке свою фляжку с кофе и коньяком, а левой проводит над землей, воображаемую линию нашего дальнейшего маршрута.

Ибо, тропинка, ведущая от места брода наверх, на этой стороне не растворяется в траве, как на нашем берегу, а ведет куда-то в сторону предгорий, почти параллельно течению.

Разводить костер и сушиться, мы не будем. Точно не здесь, во всяком случае. Да и, вообще, на ходу обсохнем. Дождик, вон - почти совсем перестал накрапывать.

Двинемся по имеющейся тропе для начала, ну а если, все же, она никуда не выведет, тогда и будем думать.

Может, разделимся на две группы и оставим одну в засаде у брода, ну а вторая пойдет в свободный поиск по округе. Связь имеется – друг до друга всегда докричимся, если что…

Пройдя по еле различимой тропке, всего около сотни метров - головной дозор натыкается на стандартный двойной жилой модуль, укрывшийся в мелкой и плоской ложбинке с пологими склонами, густо заросшими кустарником.

Раннее появление шестерых незваных белых гостей из серой мглы - является полной неожиданностью и застает врасплох семейную пару здешних чернокожих обитателей.

Ни мужчина, ни женщина - даже не пытаются побежать, дернуться рукой к кобуре или поднять шум.

Оба, только заискивающе и испуганно улыбаются, заметно подрагивающими, полными губами и сверкая белка́ми глаз, особенно ярко выделяющимися на фоне их темной кожи.

Почему-то подумалось, что, наверное, именно такие лица были у сбежавших с плантаций рабов, когда их настигала погоня…

В ложбине пахнет страхом, дождем и кофе, убежавшим из поблескивающего медного ковшика, стоящего на углях.

Мужику лет тридцать – тридцать пять.

Относительно миловидная женщина выглядит помоложе. От обоих остро несет нездоровым ледяным потом.

Разоружаем и его и её. Найденыши даже не пытаются протестовать и уж, тем более, сопротивляться.

«Вот что значит генетическая память»! – усмехаюсь "про себя" я.

Витек и Матвей уходят караулить и наблюдать за окрестностями.

В ожидании, пока переводчица Марго налаживает контакты на беглом французском, я оглядываюсь.

Рядом с капсулой разбит небольшой огородик с подобием декоративной оградки из веток. На аккуратных грядочках уже взошли какие-то побеги.

Очаг выложен плоскими речными камнями. Рядом с ним две деревянных чурки, вместо табуреток.

В целом – неплохо устроились. Даже уютненько.

Между тем, Марго начинает переводить слова африканцев. Все-таки не зря мы её с собой потащили:

- Они из Гвинеи. Здесь уже месяц. Живут вдвоем. За это время, вообще, никого не видели…

- Подожди! – я поднимаю ладонь к груди, - Спроси: на тот берег реки они часто ходят? И для чего?

Маргоша кивает и вновь вступает в диалог с супругами.

Выпучив глаза и по три раза в секунду косясь на вооруженных и суровых белых мужчин, за спиной переводчицы – оба быстро и горячо что-то лопочут.

- Говорят, что туда совсем не ходят. Зачем? Им и здесь всего хватает…

- Сразу же – стоп! – обрываю девушку я, - Переведи: пусть за дураков нас не держат, а то будет плохо и очень больно… «Не ходят»! Кто же тогда тропы натоптал? Где лагерь этих людей? Откуда они сюда приходят!?

Марго снова кивает и оборачивается к супругам.

Словно в подтверждение моих обещаний и не обращая никакого внимания на вновь завязавшийся диалог, на ходу доставая из ножен на бедре, нехорошо поблескивающий клинок - Жорик в полном молчании приближается к женщине. Словно думая о чем-то очень далеком отсюда и совершенно постороннем, парень стремительно хватает левой рукой её за волосы, выбрасывает вперед правую и отмахивает ей мочку уха.

Негритянка с запозданием охает и хватается за рану, зажимая её сразу двумя руками.

А длинный клинок Джорджа уже упирается в ямку под кадыком дернувшегося мужчины…

Прервав очередную фразу на французском на середине, Марго ошарашено забывает прикрыть рот. Зато глазищами хлопает, почти как колибри крыльями. Не девяносто раз в секунду, конечно, но достаточно близко к этому.

Уже через пять минут мы выясняем, что какие-то черные парни ходят здесь через речку, пусть и не регулярно, но, во всяком случае - достаточно часто. В их лагере он сам никогда не был, но точно знает, что это не слишком далеко, на окраине большого леса – около десяти километров на северо-восток отсюда.

- Это они захватили белых женщин, примерно неделю назад?

- Да, были белые женщины, - подтверждает мужчина, ставший необычайно откровенным и говорливым, – Они увели их к себе.

- Тебе что-нибудь перепадает с их набегов?

- Нет, - на секунду замешкавшись, отрицательно мотает головой мужик, - Они нас не трогают и мы им не мешаем. Больше ничего.

- База этих парней точно в той стороне? – задав вопрос мужчине, я многозначительно смотрю на его жену.

- Да! Он клянется всем святым, - механически переводит, все еще не до конца пришедшая в себя психофакиня.

- Скажи им - пусть идут в свою капсулу и дадут нам ключ от нее.

Супруги мелко и поспешно кивают и выполняют распоряжение.

- Девчонку убери, - очень негромко бросает Жорик, проходя мимо меня - небрежно и невысоко подбрасывая ключ в ладони.

- Спасибо, Марго. Чтобы мы без тебя делали? А пока, будь добра - Витю подмени на посту, пожалуйста. А он - пусть сюда идет.

Девушка кивает и уходит.

Дождавшись пока она скроется за кустами, Жорж, спокойный как танк без солярки, входит в капсулу…

Долго он там не задерживается и вскоре выходит обратно, сосредоточенно и тщательно вытирая клинок ножа какой-то тряпкой.

Оттерев, внимательно осматривает лезвие и небрежно швыряет побуревший кусок ткани в мокрую траву.

- Не благодари, - вслед за лоскутом, бросает он в моем направлении...

Федя хмурится и рассматривает, то свои забрызганные грязью сапоги, то небо, тоже похожее на старую и грязную половую тряпку. Но молчит. Остальные тоже. И я.

Жора прав – у нас нет гарантии, что после нашего ухода, муж не помчится к ближайшему крупному лагерю соплеменников и не доложит о появлении белых чужаков.

Вполне вероятно, что эти двое - функции внештатного дозора здесь выполняли. А может, и вообще - в доле или на зарплате у налетчиков были!?

Закрыли бы на ключ? И что с того? Имея навыки - любой замок открыть можно.

А нашему Георгию-Победоносцу, что в стену гвоздь вбить, что в череп, как я понимаю. Никакой разницы и внутренней борьбы.

Скажи, как ты убиваешь - и я скажу кто ты.

Хотя сейчас я ему реально благодарен.

А то, ведь и вправду - самому бы пришлось…

Ну, а кому еще-то, мой личный груз и месть на себя брать? Разве что – Матвею. У парня тоже счет к черным братьям имеется.

…Вещи покойников себе не берем. Да и чего там такого ценного, чтобы потом на чужую, враждебную территорию на горбах тащить?

Лишь немного пополняем запасы еды, да еще я набираю патронов к трофейным «Браунингам» для себя и Марго.

Джорджик и Витя, тоже ставшие обладателями таких пистолетов – присоединяются.

Карабины не трогаем – у нас своего добра с горочкой. Если, благополучно назад возвращаться, здесь же станем – тогда может и хапнем.

Закрываем модуль на ключ.

Нету никого. По неотложным делам отошли.

С сожалением смотрю в сторону реки.

Купаться под дождем, для меня с детства - один из самых крутых кайфов!

Но сейчас, дело совсем не в удовольствии. Очень хочется с головой погрузиться в холодную воду и максимально долго не выныривать.

До тех пор - пока неосязаемое, но неприятное, липкое ощущение крови и дерьма полностью не смоется…

Увы, сейчас не до купаний и переживаний.

Пора идти вперед.

Вглубь чужой, неизведанной и враждебной территории…

Глава 8. Да прольется кровь

Казалось бы – ну, что такого сложного, пройти какой-то смешной десяток километров? Пускай и по незнакомой, пересеченной местности. Два часа ходьбы и ты на месте – даже разговаривать не о чем. Пустяк и ерунда!

Но не здесь - на враждебной территории, где каждый чахлый куст напрягает колыханием веток, да и просто своим присутствием.

Путь к лагерю чернышей занимает у группы около четырех часов.

Наш новый командир не спешит. Не желает рисковать и быть обнаруженным раньше «времени икс», которое он установит сам. И потому ведет отряд по самым узким извилистым буеракам, густо заросшим косогорам и глухим вукоебинам. "Нормальные герои всегда идут в обход"!

Впрочем - ему и флаг и карты в руки. Как-никак разведчик в прошлом, а не тыловик штабной.

Откуда взялся этот новый воевода? Кто такой? Чьих будет?

Да, Витя, конечно же! Ну, а кому же еще?

Я сам попросил его возглавить наш рейд. Поразмыслил, посоветовался с народом, и не заморачиваясь ненужными предварительными ласками, подгреб к отставному капитану:

- Слушай, Виктор, хочу внести предложение. Разумное, как мне кажется.

- Говори.

- На время боевых действий, да и, вообще, пока мы на чужой земле – лучше, чтобы ты за командира был. Ни на кого не оглядываясь. У тебя опыт все же.

- Можно. Только потом, чтобы без обид и пререканий, Кот, - пару секунд подумав, просто отвечает он и строгим басом Деда Мороза, вопрошает у остальных тиммейтов, плотно сидящих в овражке, - Ну что? Все слышали - кто теперь главный босс?!

Народ, посмеиваясь, кивает.

Вот и хорошо – заодно и расслабились немного. А то идем, как по битому стеклу босиком. Чуть от собственной тени не шарахаемся.

А насчет обид… Да, какие тут могут быть обиды-то? Дело бы сделать и без потерь домой вернуться. Что же касается амбиций лидера - так нет их у меня… Ну, почти…

Мне ведь не рулить хочется, а только, чтобы мной - слишком активно не рулили. Сам уж, как-нибудь с этим справлюсь.

Но иногда можно и под чужим руководством походить – если это на пользу намеченному делу…

И вот теперь мы, наконец-то, почти достигли цели.

Сидим, укрывшись в подлеске, на краю лесного массива. В четыре ствола.

Витя с Джорджем - лихими весенними сквозняками усвистели в разведку. Ну, а оставшиеся – тупо ждут её результатов.

Решение напасть на лагерь банды, предположительно захватившей Юлю и «сестер» Матвея, было принято всеми членами команды единогласно. Без воздержавшихся и сомневающихся.

Ну, а для чего еще - мы сюда шли-то? Не классической же ламбаде у черных братьев поучиться и не рэп в их исполнении послушать?!

Медленно, но неотвратимо вечереет. Ожидание продолжается уже несколько часов и понемногу начинает поддавливать на нервы. И без того натянутые…

Однако, ни стрельбы, ни даже криков, за все прошедшее время слышно не было, значит можно надеяться, что у нас пока все в норме и согласно плану.

Во всяком случае - очень хочется в это верить…

Апрельские сиреневые сумерки потихоньку начинают обволакивать лес и его окрестности…

- Есть! Идут! – напряженным шепотом извещает Федя о движении со своего направления.

Напрягаемся, прислушиваемся и приглядываемся. Даже прикорнувший и тихо похрапывающий Матвей, чутко встрепенулся.

Точно - два размытых силуэта, большими рептилиями, почти бесшумно скользят меж кустов.

Наши?

Наши!

- Вижу, соскучились? – вместо приветствия, ухмыляется Витя, усаживаясь на траву, - Значит так, бразерс и систер – докладываю: вражеская база нами успешно обнаружена, примерное количество живой силы противника в пункте дислокации: девять-десять активных стволов. Караульная служба несется почти формально. Проще говоря - через жопу. Может, в ночное время – они, конечно, усилят бдительность, но не думаю, что отношение к дисциплине и безопасности, в темноте сменится прямо кардинально…

- Белые телки в лагере точно есть. Двух сосок сам видел, - вставляет Жорик.

Непроизвольно кривовато морщусь, но оставляю «сосок» без внимания.

После его «жеста доброй воли»: там, в капсуле, с парой чернокожих – я стал поглядывать на Георгия несколько по-другому. С невольным уважением, что ли.

Да и уровень серьезности данного субъекта - подверг переоценке. Добавил ему сразу десяток пунктов в своем внутреннем личном рейтинге потенциальных угроз, в котором все тревожные субъекты классифицировались по степени опасности: от «полного насекомого» и «боевого кузнечика», до «берсерка» и «сына дьявола». Жорж, ранее расположенный там, в ранге «уличного боксера, не без способностей» - сейчас находился примерно на уровне «Джека-потрошителя», но уже сегодня имел неплохой потенциал подняться еще выше. Бой покажет.

Заодно, словно купол парашюта, гашу в себе первое желание - выяснить, как выглядят, замеченные Жориком девушки.

Что же, если Юльки там нет – мы тихо развернемся и мирно уйдем, а других девчонок, так этим нигерам и оставим?

Может Матвей о них спросит?

Однако, бывший сектант тоже молчит. Только сопит сердитым носорогом.

Ну и ладно – скоро и так, все своими глазами увижу…

- Теперь, о менее приятном, - продолжает рассказывать наш командир и бросает непонятный взгляд в сторону Жоржа. Тот, не менее загадочно фыркает, - Во время выполнения задания, разведгруппа была вынуждена вступить в бой, - и словно оправдываясь, поясняет, - Другого выхода просто не было, камрады. Прямо «кость в кость» с двумя черными столкнулись, - Витя отхлебывает из побулькивающей фляги, - Чувачки были «дома» и потому на расслабоне. Да, еще и под синькой или какими-то веществами. В общем – белые сделали первый ход и победили. Взяли их в ножи. Обошлось без лишнего шума. Тела утащили подальше от лагеря, - он снова прикладывается к фляжке, - Но, вот только теперь - нам с вами нужно побыстрее шуршать. Боюсь, что рассвета ждать не выйдет, как я предполагал – вдруг угольки, все же своих хватятся? Может, это у балбесов - вовсе не вечерняя прогулка была, а пусть и разгильдяйский, но самый настоящий дозор? Уже не спросишь, ну а сразу такой возможности у нас не было, - Витя обводит взглядом всех присутствующих, - Капитан Рудаев доклад окончил. Вопросы будут?

Вопросов не возникает.

- Есть у кого тряпки белые? – деловито интересуется наш новый командир, после короткой паузы, - Ну, или хотя бы - более менее светлые?

- Зачем? - непонимающе переспрашивает Матвей.

- А затем, что ночью все кошки серы, - поясняет Виктор и подмигнув мне, добавляет, - А уж Коты – тем более. Опознавательные повязки сделать нужно, чтобы своих же, в темноте и суматохе не пострелять.

- У меня есть две белые футболки. Настоящие. Брендовые, - тихо и обреченно вздохнув, сознается племянница лесника…

Безжалостно полосуем на полоски обе Маргошины футболки.

- Я тебе с первой же поставки - двадцать таких закажу, - обещаю девушке, дабы хоть немного приуменьшить её, вполне объяснимую, женскую скорбь.

- Тогда уж я сама выберу. И еще шоколадку… Три!

- Заметано! – я киваю.

Вяжем белые лоскуты на руки и ноги и выдвигаемся…

- Пойдем тремя группами. Две поведу я. Третью - Жора. Мы вас и расставим по позициям, присмотрели уже, - капитан бросает быстрый взгляд на меня.

Пожимаю плечами: раз уж Гоша там уже был – ему и карты в руки.

- Самое главное - подобраться тихо и без преждевременно поднятой тревоги, - инструктирует подчиненных Витя, - Фактор неожиданности – наше всё! На благородный хольмганг^[2] их вызывать - не в наших интересах. Мы ж не викинги, ну а они - тем более.

Каждый из вас - сидит на своем рубеже и ждет моего выстрела. По часовому или по тому, кого я сочту подходящим.

Дальше - все просто, как на смотре строевой песни: я начинаю - вы подхватываете.

Хочу подчеркнуть - в атаку никто не идет. Долбим на любой чих и ждем дальнейших приказов… Стоп! Еще, очень важное, в головы вбейте: выстрелил – перекатился! Попал или не попал – по хрену. Не ждать результата! Не высматривать! Сразу менять позицию. Выстрел - смена позиции! Уяснили?

Народ кивает…

- Ну, хорошо, коли так, - бурчит Витя.

- А если они внутри капсул засядут? – спрашивает Федор.

- Выкурим! Дыма в вентиляцию напустим – сами выскочат, - уверенно отвечает вояка, - Но считаю, что вероятность подобного, близка к нулю. Вот ты бы сам, Федя - сел там, когда вокруг стрельба и что-то совсем непонятное происходит? Типа: «я в домике, под одеялом - меня трогать нельзя»… Нет… Разбегаться они будут, как крысы из гнезда. На инстинктах.

- Ну да, согласен, - пожевав губами, кивает Мустанг.

- А если негры девушками прикрыться решат? Типа, в заложницы возьмут, – подает голос бывший сектант.

- Да с чего бы это? Ты им перед дуэлью, по всей форме представиться решил, что ли? – вопросом на вопрос отвечает парню Витя, - Повторяю, вызов на честный бой - никто никому посылать не станет. Откуда черняшкам знать - кто и зачем пришел им головы прострелить? Поверь моему опыту - здесь большинство живет стаями и бандами. В постоянной грызне и конфликтах.

- Что касается твоей задумки с наркотой и золотом, Кот - предлагать обмен, думаю, совсем не вариант. Их больше и значит, ониоднозначно будут считать себя круче. Чисто в силу своего менталитета. Ну, а раз так – зачем меняться, если можно просто отобрать? А уж после того, как мы их дружбанов порешили – тем более, не стоит даже думать об этом.

Ну и тут еще один момент: даже если сделка выгорит – нигеры ведь, тогда этот процесс, запросто на конвейер поставят. Захват белых и обмен за выкуп - в бизнес превратят, да еще и с соседями рецептом успеха поделятся.

- Согласен, - киваю я, - Работаем по твоему плану.

- Тогда я танцую в паре с Матвеем, Жора с Мустангом, Кот с Маргаритой. Вы, вроде сработались?

Снова киваю.

- Ваша двойка за мной, Жора на своё место. Только тихо, братцы! – вместо прощания, напоминает капитан…

Призраками чьей-то близкой смерти, мы плывем по окончательно темнеющему лесу…

Глава 9. Тир под звездным небом

Ночь окончательно вступила в свои права. А вот её верная спутница и подружка – луна, сегодня в капризном настроении. «Волчье солнышко» то прячется за облаками, то выглядывает ненадолго, украшая почти лишенный красок мир причудливой игрой серых теней на серебре.

А может это блеск старой боевой стали?

Ну и комарья же тут! Да еще такое голодное и безжалостное! Свирепое и злобное, как свора давно некормленых собак.

Странно, но в наших степных краях - даже на острове, посреди озера, этих гнусных кровососов гораздо меньше.

Так что, со стороны группы - первым в бой вступает репеллент. Ещё задолго до выхода к лагерю противника.

Что же касается самой африканской базы - в её окрестностях царит просто невообразимый бардак! Отходами жизнедеятельности этих организмов забросано все вокруг в радиусе полукилометра, наверное.

Бутылки из-под алкоголя и жестянки от консервов, какие-то тряпки, сигаретные пачки, обертки от еды и прочий хлам. А ведь днем тут, наверное, из-за мушиных полчищ, частенько и солнце плохо видно.

Интересно, а в сортир "угольки" тоже ходят, там где кого прижмет?

Уроды! Как бы в засохшее негритянское дерьмо не влететь ладонью или коленом!

Витя указывает нам с Марго рубеж. Еще раз, быстро и тихо заостряет внимание на том, чтобы ни в коем случае не открывать огонь после его первого выстрела по часовому, а только после второго. Пусть они все из своих «домиков» под наши стволы выскочат.

Снова напоминает о необходимости оставаться на месте. Чтобы по своим не долбануть и самим под выстрелы товарищей не попасть.

Киваем и зловещим могильным шепотом взаимно желаем друг другу удачи.

Капитан и Матвей, крадучись уходят дальше, а мы с психофакиней, "на четырех костях", неторопливо и осторожно продвигаемся метров на двадцать в сторону лесной поляны и разожженного на ней огня. Добравшись до места, занимаем позиции в трех шагах друг от друга под прикрытием подходящих стволов деревьев.

Осматриваемся и по возможности обустраиваемся для максимальной эффективности стрельбы. Время позволяет. Ведь не с налета в сабельную рубку идем.

Укладываю перед собой рюкзак. Он у меня вместо упора для ствола карабина сегодня будет.

Наша позиция удачно располагается прямо напротив сразу трех дверей, ведущих из жилых капсул.

Хм…

А эти "шоколады" - или крайне тупы или до ужаса безалаберны.

Их модули разбросаны как попало – совершенно бессистемно.

А ведь могли бы, как мы у себя - разместить жилища поумнее. Входами к центру поляны, например.

Тут ни большого ума, ни особых усилий не требуется, от слова «совсем».

Зато, при подобной расстановке - за полубочками можно укрываться от пуль и держать оборону при нападении. Как те же переселенцы на «дикий запад», свои фургоны в круг ставили, для защиты от улюлюкающих индейских налетов.

Ну, а чем здесь не дикий запад-то? Очень и очень похоже.

Полагаю, что гуманное и мирное эльфийское время на "RX - 2704" - настанет нескоро. И далеко не факт, что, вообще, настанет. Да и доживут до него, в подавляющем большинстве, лишь те - кто и стреляет хорошо, и о безопасности думать не ленится.

Хочется верить, что и мы будем в их числе, но это уж - как получится…

База уже спит. И похоже давно. Опасения Виктора были напрасны – двух пропавших товарищей никто так и не хватился.

На поляне бодрствует лишь караульный - одинокий, как паренек из глубинки на тусовке столичных хипстеров.

До него, от нас с Маргошей, достаточно далеко. Да и ветерок, хоть и легкий, но задувает со стороны лагеря к нам. И это хорошо.

Ни случайных звуков, ни запахов - туда не унесет.

Часовой - ничем непримечательный парень лет двадцати пяти, то флегматично покуривает, то что-то вяло жует, то помаленьку грешит пьянством на рабочем месте. Каждый раз - воровато оглядываясь на дверь одного из модулей, периодически прикладывается пухлыми, «вывернутыми наружу» губами, к горлышку бутылки.

Похоже, что именно в той капсуле их «вождь» или командир обитает. Нужно учитывать при раздаче сюрпризов…

А караульная служба у них - вообще ни к черту!

Часовой вовсю огнем любуется и, видно, только на свои уши полагается. Что же этот крестьянин с ружьем, после костра в окружающей темноте разглядеть сможет? Вот ведь придурки…

- Кот, а вы же убили тех двоих, на берегу? – внезапно шепчет Марго, почти незаметно переместившись ближе.

Покосившись в её направлении, неторопливо и веско подношу палец к губам.

Прямо, выбрала самое подходящее время для драматических признаний и диалогов!

Женщины! Мужским умом их не понять!

Да, и вообще – для чего задавать вопросы, на которые ты и сама знаешь ответы?

Ну что? Когда наш командор уже стрелять решит? Чего рассвета ждать – все и так тихо, как зимой на кладбище. Пухлогубый караульный - уже тоже откровенно носом поклевывает. Как бы этот недалекий в огонь рожей не свалился.

От использования двух арбалетов, которые имеются в отряде, Виктор решил отказаться.

Сегодня нам, наоборот - нужны их страх, паника и безрассудство в поступках.

Так что - будить противника станем выстрелами.

Слишком их много. По данным разведки - не меньше десятка. Такую толпу в тихушку зарезать спящими сложно. Не в кино ведь. Кто-нибудь, стопроцентно шум поднимет.

Да и вообще - мясников среди нас не так, чтобы много. Пока только Жорж способности проявил. Само собой еще и Витя справится. При необходимости, я тоже могу, но крайне не люблю всего этого живодерства.

Время ползет замерзшей гусеницей… А душа рвется поскорее разобраться с предстоящим делом. Найти уже Юльку или… получить от жизни хлесткую и незабываемую пощечину.

К потенциальным жертвам у меня нет ни ненависти, ни ярости.

Ничего личного, как говорится. Онли бизнес.

Это у Матвея, наверное, сейчас в грудной клетке клокочет и голова пылает. А моих близких - они не убивали.

Однако, иметь на сопредельной территории подобных соседей – категорически не рекомендуется. Все время, настороженно оглядываться на восток - нам и даром не надо. Потому и будем зачищать.

В общем, здесь сейчас не юристы на заседание собрались, а жители пограничья. Причем, прошу заметить...

- Тых!

Выстрел вдребезги разбивает тишину и звучит пугающе и неожиданно, даже для нас с Марго!

Свирепая энергия пули быстро роняет часового на спину.

Замерев, ждем… Оба ствола направлены в сторону модулей в нашей зоне ответственности.

Первой резко распахивается дверь правой полубочки.

Оттуда, ни на мгновенье не задумываясь и ругаясь невнятной тарабарщиной, выскакивает долговязый и худой тип в длинных белых трусах до коленей. Даже без длинноствола – с одним пистолетиком в руке. Беру его в прицел.

Секундой позже, из центрального модуля, пригнувшись, высовывается второй боевик с карабином наизготовку. Этот, явно опаснее первого будет и потому смещаю ствол «вепря» в его направлении.

База противника просыпается так же быстро и бестолково, как раздавленный муравейник.

Над поляной одновременно раздается с полдесятка фраз произнесенных с разными интонациями: от сонно-недовольных и откровенно злых, до умеренно тревожных.

Никто из них еще ничего не понял. Видать думают, что часовой с ружьем доигрался или от скуки развлекается...

- Тых! Тых! Тых! Тых! – раздается долгожданный второй выстрел капитана, весело подхваченный скороговоркой других стволов.

Включаюсь в работу хора.

Радостная отдача застоявшегося без дела «вепря», уже привычно бьет в плечо. Выронив карабин, «мой» негр оседает на землю по стене своей капсулы.

Рядом сухо бабахает оружие племяшки лесника. Есть! Попала! Сверкнув белыми трусами в лунном свете – длинный подламывается в ногах и укладывается там, где стоял.

С этими двумя - все!

Еле удерживаюсь, чтобы до срока не всадить пулю, в едва начавшую открываться, дверь левого модуля.

Рано!

Кто там?

Покажись…

Темная голова только успевает показаться на фоне поблескивающего металла - как прямо в неё, почти синхронно, с азартом влетает сразу две горячих, шустрых пули.

Ай да мы!

Тело голого африканца безвольным мешком вываливается наружу…

Зачет!

Стрельба вокруг стоит такая, что хоть уши затыкай! Коллеги вошли во вкус и жгут боеприпасы веселее чем пьяные дембеля в последний вечер службы!

А у нас с Марго - снова тишина и покой. Даже пальнуть совершенно не в кого… Скучно, но зато и позицию менять незачем…

Темный силуэт появляется словно из ниоткуда и с треском сломанных веток проносится мимо! Меня даже ветром обдает!

Сердце ухает и чуть не обрывается!

Переворачиваюсь на спину, полсекунды приглядываюсь и дважды заряжаю ему в спину из «Браунинга», пока она еще видна… Пистолет у меня, на случай ближнего боя – заранее к стрельбе изготовлен и прямо под рукой.

Словно стукнутый тяжелым молотом в спину, беглец красиво, как в кино, выгибается в поясе и падает. Сначала на колени, а дальше - лицом в траву.

Успеваю «помочь» его телу и ускоряю падение еще одним «контрольным» выстрелом - прямо между лопаток…

Вот она - бестолковщина и сумятица ночной драки, во всей красе!

Покойник так и не понял, от кого ему прилетело, а я - так и не отдуплил, откуда он материализовался, словно из-под земли...

Между модулей мелькает быстрая кривая тень.

В азарте привскакиваю и дальше поливаю с колена, опираясь на левый локоть.

По всему, что шевелится!

Кажется, враги не успели сделать ни одного ответного выстрела.

В нашу с Марго сторону – уж точно!

Командир явно выделил для девчонки самую спокойную позицию... Ну и правильно...

Интенсивность стрельбы резко стихает.

Всё? Мишени закончились?

Терпеливо и дисциплинированно ждем дальнейших распоряжений командования, хотя меня прямо подмывает рвануть вперед на поиски бейбы. Даже закурить хочется, хоть и бросил давно!

Слева раздается одиночный выстрел и, после паузы, громкий голос отставного капитана отдает приказ:

- Всё! Чистим поляну! Кот и Жора ко мне, остальные пока на месте.

Вот и победа!

Осталось провести контроль и зачистку и при этом не нарваться на пулю, какого-нибудь черного недобитка.

Ну, мы все же не в кино – глядишь и обойдемся без этого, часто встречающегося сценарного шаблона.

Снова берусь за пистолет. С коротким стволом зачищать поудобнее будет. Переиначивая известные строчки: «ваше слово, товарищ браунинг»…

В результате осмотра поляны, обнаруживаем пять трупов, двух, пока еще живых, подранков и одного абсолютно целехонького черныша. В капсуле отсиделся, умник.

Да еще одного - я «при попытке побега» в спину шлепнул.

Получается - как минимум двое, все-таки сбежали?! Черными мамбами ускользнули от пуль.

Ну, да и хрен бы с ними! Облаву не устроишь. Да и неинтересны они нам. Пусть живут и рассказывают своим соплеменникам о неотвратимости возмездия от проклятых и безжалостных «снежков».

Открываю дверь предпоследней непроверенной капсулы…

Выжидаю пару секунд и молнией заглядываю в проем, тут же отпрянув назад…

Внутри двое…

Держу проем на прицеле:

- Что там? – интересуется Витя из-за плеча.

- Двое вроде…

- Кто там? Оружие выбросить за дверь, руки поднять и выйти! Медленно! – рычит кэп по английски.

После паузы и еле слышного шуршания, робкий и тонкий девичий голосишко, на языке родных осин испуганно информирует:

- Мы не понимаем…

Это не бейба! Там её нет! Уж, на уровне: "ай донт андестенд" - она в инглише волочёт…

- Выходите! Без оружия!

- У нас нету…

- Да, выходите уже! – психую я.

От последней капсулы качает головой Джорджик. Там пусто!

Юльки здесь нет! Совсем!

Сука, где моя бейба!?

Из полубочки, одна за другой, боязливо выбираются две невысокие субтильные фигурки.

Девушки. Белые.

- Вас здесь, что - всего двое? Больше никого? – вместо «здрасьте», голодным злым тигром налетаю на девчонок я.

Не до манер и вежливых бесед! Юльки нет!

- Да, - кивает одна, - А вы кто?

- Кони в манто, - не удержавшись, почти окончательно срываюсь на псих, - А кроме вас двоих…

- Слушай, Кот, здесь один говорит, что… - подает голос, сторожащая пленных Марго, но не успевает закончить.

- А вы – Кот? – хлопает глазами вторая девушка из капсулы, - Вы Юлин парень?

- Да! Что? Ну!

- Я знаю где она, – совершенно неожиданно заявляет пленница, - Мы с ней вместе убежать хотели...

- Дальше! – требую я.

- В неё пуля попала. В спину.

- Ну!? - я рычу почти зверем.

- Да, живая она! – торопится испуганная девчонка, - Жива Юля! Я знаю, где она сейчас! Это недалеко. Я покажу. Только до рассвета нужно подождать, а то в темноте, я туда дорогу не найду…

Глава 10. В двух шагах от цели и рассвета

Забрасываю девчонку вопросами. Можно сказать - в упор расстреливаю.

Она меня уже не боится, хотя заметно волнуется и чуть ли не заикается, от воспоминаний и заново переживаемых ощущений. Однако, рассказывает обо всем, вполне понятно и почти не сбиваясь.

Для удобства и связности удалю из её речи все лишнее и оставлю лишь самую суть, чтобы не слишком затягивать и не засорять рассказ ненужными междометиями, частицами и «словами-паразитами»:

"В бега" Юлька рванула, как только они через реку, на эту сторону переправились и в лес зашли. О побеге не договаривались особо, только бейба, еще в степи несколько раз сказала, что сбежит, как только случай представится и подвернется место, хоть немного подходящее. Разговаривали между собой свободно, ничего не опасаясь. Африканцы-то в нашем языке - все равно, ни бельмеса не волокут. Да и внимания на пленниц угольки особенного не обращали – куда эти белые куры денутся-то? Не взлетят же. Не до того африканцам пока было. Налетчики заметно нервничали, часто оглядывались и вообще озирались во все стороны. Видать, погони опасались и хотели поскорее за речку - в знакомые и "свои" края уйти.

Ну, а как вошли в подлесок - Юлька почти сразу и побежала. Только перед этим, спокойным, ровным голосом сказала: «Все девки – я пошла»! – и куницей в густые кусты скользнула.

Черные даже опешили ненадолго. А потом трофеи побросали, в воздух палить начали и почти всем гуртом следом за ней рванули.

Двоих бойцов, правда, с пленницами оставили. Девчонки оробели и на столь дерзкий поступок не решились. Так эти двое им сразу же руки за спиной связали, чтобы тоже, не учудили чего лишнего. И неторопливо по следам погони двинулись.

Вот тогда-то Юлю и подстрелили.

Один, самый молодой черный – Сэмюэль, в охотничьем азарте, видать хотел ей под ноги попасть – попугать беглянку, но, то ли рука на бегу дернулась, то ли нога не на ту кочку наступила… Пистолетная пуля вошла прямо в поясницу. Кровищи было! Но Юля еще дышала и иногда даже в сознание приходила.

Остальные негры очень сильно ругались на этого Сэма, а он что-то лепетал – видать оправдывался и руками размахивал, показывая, что не специально в девушку пулю вогнал.

Потом они о чем-то между собой переговорили и по-быстрому носилки из жердей и тряпок сварганили, Юлю на них положили и потащили куда-то в северном направлении.

А незадачливого стрелка, Сэма - без смены нести девушку заставили, пока он совсем не выдохся и чуть её не уронил…

В общем, примерно в таком ключе - одна из пленниц мне все и поведала. С единственной заминкой, отвлекшись на Матвея, подскочившего к «сестрам».

Правда, затягивать мелодраматическую паузу, этому, частично воссоединившемуся семейству - я слишком надолго не позволил. После налюбуются друг дружкой и индийское кино закосплеят. Успеют еще.

Эх, мне бы с их «духовным отцом» встретиться! У меня к этому дилеру бога незакрытый счет имеется. И не скажу, что мелкий и пустяшный. Явно же, с его подачи сектанутые на наш лагерь налетели… Ничего – авось, все-таки свидимся как-нибудь. Кот терпеливый – Кот умеет ждать…

Ну, а дальше - Юлю сдали какой-то негритянке, одиноко живущей на другом краю леса.

Не то – местной знахарке, не то – вообще, ведьме.

После чего, черные братья поспешили побыстрее удалиться, ибо явно опасались этой женщины, ну, или её колдовства.

Слегка озадаченно хмыкаю. Что там еще за баба-яга объявилась?

Да, в принципе – все равно, лишь бы её магия бейбе помогла.

- В темноте, точно дорогу не найдешь? – еще раз спрашиваю я.

Виновато, но очень уверенно мотает головой.

- Ладно, хорошо – значит будем ждать рассвета... Ну, а как вы сами тут? – узнав все, что хотел, несколько запоздало интересуюсь я, впервые взглянув на пленниц, как на конкретных живых индивидуумов, а не на источники информации.

Почти синхронно пожимают худенькими плечами и косятся на Матвея:

- Почти не били. Работой тоже не перегружали… Только… приставали постоянно, то по одному, то вдвоем… а когда и сразу толпой…

Молча киваю и поневоле отвожу взгляд в сторону.

Девчонки и в самом деле - выглядят совсем не айс. Затраханные до полусмерти. Серолицые, тощие до жалости и зашуганные до изнеможения.

Вот ведь уродцы чернозадые! Белого девичьего мяса захотелось попробовать! Прежде почти недоступного этим босякам, в их занюханной Гвинее, я думаю.

«Black lives matter»^[3] - говорите?

Да, ни хрена не угадали! Может, где-то там и важны эти черные жизни были, но явно - не здесь и не сейчас. Не в нашей ситуации.

Подхожу к оставшимся в живых уголькам.

Смотрят во все глаза - жалостливо, то и дело с сиротским смирением их к земле опускают.

Неа – не убедили!

Кажется, Черчилль сказал, что пленные - это такие люди, которые приходят вас убить, а когда у них это не получается, они просят, чтобы их пожалели.

И хотя, конкретно к нам эти персонажи не приходили, а вот, например, Матвееву «семью» - вырезали наглухо. Пусть, те тоже были далеко не ангелами, но все-таки, перед этими африканцами, они вряд ли успели провиниться настолько, чтобы их всех без разбора жизни лишать.

Да и окажись наша база поближе к ареалу обитания этой банды – и нам пришлось бы с ними бодаться. Регулярно и однозначно. Пока одни других под самый корень не выбили бы.

И ведь - далеко не факт, что победителями на той войне, стали бы белые, а не черные.

Тут ведь совсем не шахматы и первый ход, скорее всего, именно с их стороны последовал.

Многозначительным взглядом "посовещавшись" с Виктором и Мустангом - тащу «браунинг» из кобуры. Не ждать же снова помощи резвого Гошиного клинка. Надо самому с ними заканчивать. Рабы ведь нам без надобности. С ними хлопот не оберешься - следи, корми, да еще кандалы для них в бонусах заказывай! Совершенно ни к чему еще и на эти аксессуары тратиться – мне вон, только Маргаритке кучу футболок и шоколада нужно предоставить, раз уж обещал.

Ну, а ножом в их черном мясе ковыряться - мне брезгливо. Руки потом будут липкими и одежда грязной. Так что - потрачу уж патроны. Авось, не разорюсь…

Поднимаю ствол и совершенно машинально, в который раз отмечаю, насколько удобнее для меня его рукоятка, если сравнивать с "Макаровской"…

Стоп, стоп, стоп! А чего это - я так разогнался?

- Девчонки, не хотите за своих родичей, этим чертям отомстить? Ну и за себя тоже…

Освобожденные пленницы смотрят на происходящее совершенно равнодушно. Без мстительной радости и без какого-либо сожаления.

Отрицательно качают головами.

Интересная позиция. Типа, бог дал, он и взял, что ли? Пусть само собой решается?

Уж не знаю, кому конкретно они там молятся, но удивили. Чтобы не случилось – им, похоже, совершенно по уху. На все высшая воля и кара небесная.

Ну и ладно - раз так. Было бы предложено...

- А ты, Матвей? Желаешь поучаствовать?

Коротко взглянув в сторону "сестер", парень решительно и твердо кивает. Хорошо. Но, хоть одного из приговоренных - мне самому обнулить нужно.

Я же вижу, как пусть и не слишком явно, но с большим любопытством, в мою сторону Джорджик нет-нет, да и поглядывает. С небрежной улыбочкой штатного убийцы мафии, которому молодого стажера подобрали. Ну а мне, перед этим пижоном - лицо терять совсем не хочется.

Да и еще одно:

- Марго, может прогуляешься? Только не далеко…

- Да, брось, Кирилл, что я там не видела, - девушка устало кривит лицо, но все-таки отворачивается в сторону пленниц.

Гвинейцы уже все поняли и обреченно сползлись в тесную кучку.

Да, как хотите. Пуля-дура, ей без разницы.

Здесь и помрете – в тесноте, да не в обиде…

А на кой их выгуливать перед смертью? Нам тут не жить – пусть и лежат вместе с остальными на этой полянке…

Киваю Матвею, только и ждущему моей отмашки…

Отстрелявшись, присоединяемся к остальным и занимаемся сбором и оценкой трофеев.

Все равно - до рассвета время еще есть, а мне чем-то занять себя позарез нужно.

Похоже, что здесь очень богато прибарахлиться можно. Награбили покойнички! Не ленились!

Среди растущей кучи наследства, оставшегося победителям от мертвых угольков, общее внимание привлекает одинокий короткий ствол, совершенно не похожий на «браунинги» гвинейцев. С интересом рассматриваем его, сбившись в суровую мужскую стаю.

«Vektor SP-1» под 9ти миллиметровый патрон парабеллум, о чем недвусмысленно указывает надпись на стальной затворной раме.

Удивляет другое – помимо этой маркировки, там же, гордо выбито: «Made in South Africa»

Это что получается – у гвинейцев откуда-то появился ЮАРовский пистоль? Трофейный что ли? Где-то недалеко еще и южноафриканцы обитают? Ну у тех, хотя бы белые должны присутствовать - если еще живы, конечно...

Жаль у пленных уже не спросишь. Поспешили немного - признаю.

- Чем-то, отдаленно, классическую девяносто вторую «Беретту» напоминает, - резюмирует наш полевой командир, оглядев находку, как в собранном состоянии, так и быстро произведя её неполную разборку.

- Не знаю - не видел, - пожимает плечами Мустанг.

Мы с Джорджем отмалчиваемся.

А вот среди длинных стволов - ничего нового не обнаруживается. Все те же, стандартные и не слишком заманчивые, четырехзарядные: «Верней-Каррон» и отечественные «Сайги» и «Вепри». Ну, и конечно, боеприпасы ко всему, что стреляет.

Всплывает резонный вопрос – что стоит брать с собой, а что нет. Такую кучу добра мы на себе не упрем. Может, зарыть в окрестностях? Будет случай - позже вернемся.

Так и поступаем.

А ведь имеется надежда, что еще и дома бонусы упадут!

Хоть, в данном конкретном случае, чисто юридически, именно мы - агрессоры, но ведь, это, по сути спасательная экспедиция и ответный «визит возмездия» за представителей своей расы… Вот прямо даже интересно стало: как именно расценят устроители результаты нашего рейда?

Сочтут за доброе или злое дело?

Дома узнаем. Если и дальше - все будет проходить столь же гладко, конечно…

Весенние ночи коротки. Вот и рассвет сереет. А в чистом поле, наверное - уже совсем светло.

Надо спешить!

Двое-то, угольков, как не крути - живыми ускользнули.

Да и бешеная пальба из множества стволов, среди ночи - вполне могла быть слышна, где-то на стоянках других сообществ. Может, какая-нибудь соседняя черная стая – вообще, всего в паре километров обитает?

Маловероятно, конечно – два хищных зверя в одной берлоге, как правило, не уживаются, но, кто же знает этих африканцев…

Лично я думаю, что Виктор был прав, в том, что у них тут большинство так и живет. Стаями, бандами, племенами или отрядами – уж не знаю как обзовутся.

Ну, а мы же «местных пацанов», «с района» обнулили. Сейчас уцелевшие - корешков с соседнего квартала позовут.

Какой-нибудь шныренок до братвы добежит и объявит: «Беда, пацанчики, там снежки залетные наших черных братиков больно бьют»!

И понесутся они гончими, прижав уши к черепу!

А нам такое надо? Совсем – нет. Мы свою миссию выполнили. Почти успешно. Сейчас только бейбу заберем и домой двинемся…

Теперь в головном дозоре с Виктором иду я. С нами девчонка-проводник.

Она ведет нас на северо-запад и это хорошо. С каждым пройденным шагом, мы к речке приближаемся, а значит к «своей» территории.

Всю дорогу я нервничаю. Причем, по нарастающей.

Как там Юля?!

Жива то, она - жива, но насколько серьезна, полученная рана? Ведь жить-то, по-разному можно.

Лес редеет. Похоже, что мы приближаемся к его краю.

- Кажется, уже близко, - выбираясь на опушку и в очередной раз оглядевшись, определяет проводница Марина, - вон за тем раздвоенным деревом будет…

- Hello, Cat! – внезапно раздается слева, со стороны раскидистого и высокого кустарника, - Your girlfriend will be very happy to see you…^[4]

Глава 11. Ведьма, Юля... попадос

Лес редеет. Похоже, что мы приближаемся к его краю.

- Кажется, уже близко, - выбираясь на опушку и в очередной раз оглядевшись, определяет наша проводница Марина, - вон за тем раздвоенным деревом…

- Hello, Cat! – внезапно раздается слева, со стороны большого, раскидистого и высокого кустарника, - Your girlfriend will be very happy to see you…

От неожиданности, проводница громко ойкает, а мы с Витей ощетиниваемся стволами…

Для упрощения моего рассказа и вашего восприятия – дальнейшие диалоги я, пожалуй, сразу в художественном переводе обрисую...

Низкий женский голос с хрипотцой, с чуть заметной иронией продолжает:

- Джентльмены, я понимаю, что у вас была трудная ночь, но вы, все же - сразу не стреляйте из своих больших ружей на звук, пожалуйста.

- Хелло! Миссис мы пришли за белой девушкой! Она была…

- Я знаю, кто вы и зачем пришли сюда. И даже знаю - откуда, - отвечает показавшаяся из-за кустов женщина, всё с той же, скрытой иронией, - И я не замужем. А, вообще - лучше называй меня «мамми Рамла», парень. Мне так привычнее.

- Хорошо, - я киваю, - Я, действительно, Кот – вы угадали. Моя девушка здесь? У вас? Вы…

- Да, это я - та старая черная ведьма, которая её лечит. Только я не угадываю, а знаю, - негритянка усмехается, сверкая ровными и здоровыми зубами, белоснежности которых можно только позавидовать.

- Благодарю вас, мисс… э-э, мамми Рамла, - поправляюсь я, - Где она? Что с ней?

Мамми с достоинством кивает и с интонациями дежурного врача приемного отделения больницы скорой помощи, докладывает:

- Девчонка получила ранение в спину. К счастью, пуля была пистолетной и удачно попала в заклепку на её ремне, изменив траекторию движения. Ушла в сторону, почти вдоль кожи и никаких важных органов не задела. Так что, хоть крови было много, да и смотрелась рана опасной и глубокой, но на самом деле – ничего особенно серьезного с девушкой не произошло, - к моей радости резюмирует целительница. - Разве что, кровопотеря была внушительной. Но Джулия хорошо восстанавливается. Однако, для безопасности: вставать твоей девушке - я разрешаю не слишком часто. Еще увидит тот – кому это совсем не нужно, - подытоживает африканка.

С радостью слушаю её рассказ и присматриваюсь – да какая же она «старая ведьма»? Женщина - не сказать, что очень молода, но еще вполне репродуктивного возраста. Черты лица чуть грубоватые, а глаза умные и лукавые.

Интересно, и откуда у этой гвинейской тетки - столь богатый английский лексикон?

- Где она? – не дожидаясь ответа, я двигаюсь в прежнем направлении.

- Не спеши, Кот, – бросает знахарка, - Прежде я хочу с тобой поговорить.

- Может позже, мамми Рамла? - предлагаю я, - Мы с Джулией давно не виделись. Я очень переживал и хочу увидеть её поскорее.

- Хорошо, - соглашается она, - Пойдемте, джентльмены…

Через пару сотен шагов, почти натыкаемся на мастерски укрытый в зелени густого кустарника, прозаический и стандартный жилой модуль.

- Подожди здесь, - распоряжается мамми, тоном владелицы всех озер, полей и лесов в радиусе десятка миль, - Пойду, предупрежу юную леди.

- Замаскировалась она, конечно, неплохо, но эта тетка не настоящая ведьма, - ворчит Виктор, - Никакого уважения к клиентам. Даже черепов на палках не имеется. Хотя бы обезьяньи развешала для антуража и достоверности. Пару пентаграмм нарисовала. Кто же к такой пойдет? Ни плаща с капюшоном, ни посоха. Только самые глупые негры.

- Отстань, - машу ладонью.

- Да я же тебя развлечь хочу, - обижается он, - Ты же сейчас не на Кота, а на жабу зеленую похож. Валерьянки бы тебе принять или коньячку, - рука нашего полевого командира скользит к фляге.

- Спасибо, дружище, но только - все равно отвали, а? Сходи, вон, прогуляйся – заодно и местность разведай.

- Ну и пойду, - удаляется Витя, бурча себе под нос, что-то о черной людской неблагодарности и пользе от кастрации котов.

Зависаю у очага, выложенного плоскими белыми камнями, и жду появления бейбы.

В груди прохладно и пусто. Как все пройдет?

Чувство вины поддавливает.

- Котичек… Ты пришел…

Её голос кажется мне тускловатым.

Оборачиваюсь…

Она! Бейба!

Взгляд блестит - не то лихорадочно, не то сверканием, только что полученной олимпийской медали.

В глазах вспыхивают золотистые искры. Мордашка бледная, губки подрагивают.

На пару мгновений или, может, веков - зависаем в пяти шагах напротив друг друга…

И синхронно шагаем вперед, навстречу…

Юлька не выдерживает и словно чего-то стесняясь, по-детски всхлипывая, прячет лицо у меня на груди.

Нежно обхватив его ладонями, поднимаю и целую, ощущая солоноватый вкус её слёз.

Ничего – отойдет моя девочка!

- Ну, всё! Всё уже! Я здесь. Я пришел.

Отрыдав, девчонка смотрит на меня с непонятной робостью.

- Как ты? Как твоя рана? Спина болит? Если надо будет – понесем. Нас много - народу хватит. Да и сам дотащу!

- Котичек, а кто - все эти люди? И Марина с Валей здесь? И Марго. Ты убил этих негров? А где все наши? С ними все хорошо?

Понимаю, что бейба не знает никого из присутствующих, кроме психофакини и подружек по несчастью.

- Все в порядке! Здесь тоже все свои – позже расскажу. Как ты? – повторяю я.

- Мы только в лес зашли - я и побежала. Рванула поглубже в чащу, хотя там тоже страшно было! Жуть просто! Думаю, пусть меня лучше звери съедят, чем эти уроды губастые - трахать всей толпой будут.

Бежала, бежала - куда получится. Даже и не оглядывалась почти… Они стреляли иногда… Потом: бах - и не помню ничего, - бэйба щурится и облизывает пересохшие губы.

Протягиваю ей флягу. Немного отхлебнув, продолжает:

- Очнулась - вокруг снова негры. Только, кажется, другие. А может и те же самые – они все одинаковые какие-то, - признается Юля, - Снова отключилась, наверное. Потом опять в себя пришла – уже мамми надо мной колдует… И негры что-то квохчут.

Она и давай им на своем: что-то говорить, говорить! Сердилась очень. Даже мне почему-то жутко стало! А они в ответ даже не пискнули – развернулись и ушли куда-то. Вот с тех пор я здесь и живу. Позавчера хотела попробовать к нам домой уйти, но мамми не пустила. Сказала: даже не думать - сидеть здесь и ждать! Ты сам за мной сегодня придешь!

Да и страшно мне одной идти было. И в какую сторону - непонятно, - снова признается Юля.

- Ладно, лягушка-путешественница, - я снова приобнимаю разволновавшуюся девушку, - Погуляла и хватит. Домой пойдем!

- Да! Домой хочу, - часто кивает она, не сводя с меня своих больших глазищ.

- Вот и хорошо. Только скажи мне, как ты эту свою «мамми» понимала-то? На каком языке она тебе это все растолковала? Ну, про то, что я сам сегодня приду и прочее? Ты ведь в английском, вроде не настолько сильна?

Бейба задумывается. Но - ненадолго. Слишком продолжительные размышления ей, вообще, не свойственны. Стихия Йули - действия:

- Ну, она или на своем или на английском говорила. Когда - как.

- И ты её понимала?

- Да! – убежденно кивает моя блонда.

- Как?

- Не знаю, Котичек! Только я все-все-все понимала… И она меня тоже. Я ей много чего рассказывала.

- Ну и ладно, - усмехаюсь я и оглядываюсь.

Народ украдкой поглядывает на нас со стороны. Деликатно не отвлекает.

Воду над очагом греют – видно, кофе пить собрались.

Дело, безусловно, хорошее, но вот есть ли у нас на это время? Не пора ли сваливать ближе к дому, за речку? Может по нашим, еще не остывшим кровавым следам - уже местные охотники топают. С опытом, аж из самых из гвинейских джунглей! Если они там есть, конечно…

Прижавшись губами почти к самому моему уху, Йуля внезапно заявляет:

- Ты не думай, Кот - негры меня не трахали! Ни разу! Ни один! Только полапали, но не трахали! Не успели, - горячо шепчет она, - Клянусь тебе, Котичек!

Как будто это имеет решающее значение для возможной, дальнейшей совместной жизни. Ведь не сама же она на черный хрен заскочила…

Хотя, наверное, все-таки имеет - после негров, как-то не совсем…

А может, эти сраные долбанные угольки, все-таки поимели мою белокурую бейбу, всем своим племенем?

Надо будет позже с двумя другими пленницами аккуратно переговорить.

Или забить и не заостряться на этом?

Невольно отмечаю, что о первой неделе после своего похищения, девушка вообще не говорит.

Не хочет врать и сознательно умалчивает?

Так и подмывает спросить – трахал ли её кто-нибудь из Матвеевых сектанутых «братьев»? Или, может, сам их «духовный отец»?

Тьфу, мля! Да ну – что же я, в самом-то деле!?

Деваха и так натерпелась.

А сколько у неё было на Земле до меня - узнать нет желания?

Чего, как прыщавый девятиклассник расчувствовался?!

Ты, Котяра, вон еще сходи у колдуньи спроси – может, она тебе погадает на кофейной гуще или сушеном крокодильем помете?!

Мысленно сплевываю… Хорошо, что у девок ни на животе, ни на заднице счетчиков нет!

На смену раздражению приходит чувство вины. Это ведь я не пришел за ней сразу! Мог бы и поторопиться!

- Не думай об этом, - проходя мимо, на своем хорошем инглише, неожиданно произносит мамми Рамла, - Все состоялось в свое время. Так - как и должно было случиться. Раньше у тебя - все равно ничего не вышло бы. Она бы погибла, а ты потом долго мучился и себя в этом обвинял.

- А я что – живой бы остался? - со скепсисом хмыкаю в ответ.

Ведьма приостанавливается и прищурившись, непонятно усмехается:

- Твое время придет еще очень нескоро, – убежденно отвечает она, качая головой и отворачивается.

Интересно - это где такое написано? В каких таких скрижалях она углядела?

- Даже хорошо, что пуля мне в поясницу попала! – снова переключает внимание на себя Йуля.

- Это почему? – внутренне напрягаюсь я, ожидая от нее привычного, феерического шедевра мысли.

- Я поясок с чулками надену и даже не видно будет. Совсем – совсем. А если бы в попу ранило – шрам виден был бы. И наощупь чувствовался, даже в темноте…

Да твою же, бейбину маму!

Стою посреди поляны и не знаю – то ли заржать лошадью, то ли скупую мужскую слезу пустить.

Похоже, что моя девочка снова пребывает в полной внутренней гармонии!

- Держи, - справившись с собой, протягиваю ей изъятый у чернышей, ЮАРовский трофейный пистолет.

- Красивый! – Йуля оценивает презент в своем репертуаре.

- Угу. Согласен - нарядненький. Давай-ка, попробуй с ним разобраться. Только не стрельни ненароком… Кому-нибудь в попу… А я быстренько с мамми переговорю… Погоди…

Зову Федю, знакомлю их и прошу помочь девушке в освоении ствола...

- Она не твоя судьба. Но она будет тебе хорошей спутницей, - при моем приближении бросает африканка.

- Извини, мамми Рамла - но, не могу не спросить: я должен тебе что-нибудь за её спасение и лечение?

- Нет. Ничего. Она ведь твоя подружка, - загадочно ухмыляется знахарка, - Да и не я спасла Джулию – а её удача. Вы оба - очень удачливые. Особенно ты.

- А что тебе до меня? И откуда, такой льготный тариф именно мне?

- Ты избран, - снова улыбается женщина.

Чего она несет?

- Кем и чем? Тьфу, для чего избран?! – я недоумеваю.

- Ты станешь тем, кто соединит концы порванной веревки и не даст своему народу погибнуть здесь, – и секунду подумав, добавляет, - И не только своему, но и многим из тех, кто прибыл с Земли.

О как! Не больше и не меньше! Лихо она меня спасителем человечества назначила!

- Мамми, а вы вообще откуда? – осторожно интересуюсь я.

- Я из Гвинеи, но ведь ты это уже знаешь. По тем двум – мужчине и женщине – не печалься, они бы и так дольше недели не прожили. Да и люди были не хорошие.

- Да откуда же тебе все это известно? Ты кто, мамми Рамла?

Пожимает плечами и сверкая глазами и зубами, лучезарно улыбается:

- Деревенская лекарка. Людей лечила. Зверей лечила. Роды принимала. Дождь вызывала и солнце, если надо было.

- Да ладно… Ну, может и для меня вызовешь солнце или дождь?

- Тебе это ни к чему. Ты мне и так веришь… И правильно делаешь…

Какими бы дикими не показались её слова – но это правда. Сам не понимаю почему – я ей, действительно, верю.

- Так это что - я теперь почти бессмертный?! Ну, на ближайшее время..?

- Ты - глупый и самовлюбленный павлин. Впрочем, как и большинство мужчин, - она, словно взвешивает меня ироничным взглядом, снова усмехается и отворачивается.

Уже через плечо бросает:

- А ты ко мне еще придешь. С товарищем. Другим. Ему уже никто помочь не сможет, а я попробую. У каждого своя миссия, Кот.

- С каким товарищем? Что значит «с другим»?

- Всему свое время, парень. А сейчас - вам надо уходить. И поторопитесь - ваши враги уже недалеко…

Словно в подтверждение её слов, "просыпается" рация и голосом Жорика, оставшегося в лесу, в карауле - хрипловато сообщает:

- Витя! Федя! Кот! Нигеры близко! Много. Однозначно - идут за нами!

Ну вот! Мы ночью одним наваляли, а теперь другие жаждут нас отстрапонить при свете дня!

Невольно оглядываюсь и прислушиваюсь к лесу. Вот ведь черная ведьма!

Хотя, в нашем случае, мамми Рамла – скорее, розовая фея!

- Я же сказала…

- А тебя они не тронут, мамми?

- Да, мне-то, кто что сделает? Я всем нужна. Идите уже. До встречи, Кот. Не скажу, что она будет скоро, но она обязательно состоится… И убери этот свой вдовий горб, - неожиданно добавляет знахарка.

- Что?

- Девчонка ни в чем не провинилась и не виновата! И она тебя любит! - и громко фыркнув, добавляет, - Никто её не тронул. Ох, и мерзкие же вы, мужчины…

Глава 12. Засада

На только что тихой и мирной поляне поднимается суматоха. Нервная, торопливая и местами испуганная. Это я про женскую половину группы.

- Сколько их? – стараюсь, чтобы голос казался спокойным и будничным.

- Человек пятнадцать, – в отличие от меня, Жорик звучит хоть и приглушенно, но явно возбужденно.

Ну, еще бы. Полтора десятка – это более чем серьезно! Поневоле ноздри раздуются.

Да и вообще: сколько бы их не было – в наши планы позиционная война не входит. Это же - не ночью подкрадываться и сонных врагов, как в тире, расстреливать. Тут, как бы и самим не выхватить по самые брови.

Вступать в бой на совершенно незнакомой местности, да к тому же, при подавляющем превосходстве противника?! Нет, нет и еще раз - нет!

Да, того и гляди - к ним на подмогу какие-нибудь дружеские отряды подтянутся.

Обложат со всех четырех сторон и всё!

И дорогая не узнает…

Световой день совсем недавно начался, а нам еще по чужой территории до «пограничной» речки - шлепать и шлепать.

И брод через неё гораздо южнее. Во всяком случае - тот, что известен.

А если переправлять имущество и не умеющих плавать, на двух захваченных с собой надувных матрасах – это займет немало времени.

Вот на переправе они нас и подловят. Если конечно раньше не настигнут.

И снова будет тир под открытым небом – только наша роль в нем кардинально поменяется.

Попробовать стряхнуть охотников со следа?

Как? Нет – не вариант!

Натоптали-то мы по-конски! И прямо сейчас - летать не научимся.

Рация снова оживает:

- Не пуганые, суки. Как те обезьяны. Всей толпой несутся. Сейчас я им прыти поубавлю и к вам поскачу! Вы там шевелите суставами – догоню!

Через несколько секунд до нас доносится выстрел. Тут же еще один и в ответ беспорядочная пальба из множества стволов, словно горохом по барабану.

- Может, все-таки с нами пойдешь? - снова предлагаю африканке.

- Да, кто же мне что сделает, - в очередной раз усмехается она, - Лекарка, да к тому же ведьма с репутацией - в наших краях почти неприкосновенна. А вы уходите. Только Джулии слишком долго бегать - еще не нужно.

- Хорошо, - киваю я, - Тогда, до встречи и еще раз спасибо, мамми Рамла.

Женщина улыбается и скрывается в кустарнике. Правильное решение. В горячке преследователи запросто сначала стрелять начнут, а потом уже выяснять станут - кто тут может быть полезен и какая у кого репутация.

Запоздало вспоминаю, что в суете не выяснил у колдуньи: кто же тогда «моя судьба», если Юлька таковой не является?

Да и не важно! Если эта самая "судьба" и вправду встретится – авось, мимо-то не пройдет.

И про обезьян, так и не спросил. Как они здесь прокочевали?

Однако, поздняк метаться – время когти рвать!

Народ вокруг уже в "низком старте", а интенсивная стрельба быстро приближается.

Похоже, черные братья разряжают магазины на бегу, по всему что видят, особенно не заморачиваясь расходом боеприпасов… Богатенькие буратины.

- Ну, что скажете? – спрашиваю у подскочивших товарищей. Уже собранных: с мешками за плечами и карабинами в руках.

- А, что тут говорить? Вижу только два варианта: либо всем принимать бой, либо кому-то придержать черномазых, - озвучивает своё мнение Виктор, не как воевода, а как член стаи, которой грозит опасность, - Но в пять стволов, пусть в пять с половиной: нам с ними закусываться "не на своем поле" - не самое лучшее решение.

Он прав. Целиком и полностью.

Киваю, прекрасно понимая, что с девчонками мы вряд ли уйдем от погони, состоящей из резвых африканских парней. Да еще и Федина нога по-прежнему вызывает опасения.

Торопливо вынимаю из рюкзака все лишнее.

- Я останусь...

Почему так?

Ну, а кому же еще?

Во-первых: это именно я, всех остальных сюда притащил. А во-вторых: после разговора с негритянкой - я прямо шкурой прочувствовал, что останусь цел и сумею выскользнуть из любой передряги. Хотите - считайте меня дураком, но уверен, что всё так и будет. Как она сказала? «Твоя веревка еще не связана»? Нет, вроде - я буду тем, кто соединит какую-то там веревку. А я же еще этого не сделал! Значит - поживу!

Со мной решает остаться Матвей.Парень сам пожелал.

Бывший член общины сектантов все еще не утолил свою мстительную жажду крови.

- Ненужный вес сбрось или отдай, - указываю напарнику я.

Не слишком скоростной Федор - тоже порывается составить нам компанию, но я сразу обламываю его жестким отказом в категорической форме.

Мы же тут не умирать остаемся, а немного придержать погоню.

Ну, а потом и самим нужно будет нестись впереди ветра.

Федя молча хлопает меня тяжелой пятерней по плечу. Слегка бледная Марго и серьезный Виктор кивают и возглавляют движение группы.

- Котичек! – вскидывается Йуля…

- Все будет нормально, - успокаиваю бейбу, не столько словами, сколько взглядом, - Я быстро, honey. Не надо ничего больше говорить.

- Хорошо, - послушно кивает она.

Торопливо чмокаю девчонку в светлую маковку, ароматно пахнущую травами. Словно ребенка. Не то время, чтобы языками дружить…

- Всё! Давай, давай, беги за девчонками.

Несколько мгновений смотрю вслед товарищам.

Юлька сейчас себе шею свернет или грохнется. Оглядывается каждые два шага, дурочка!

Все! Сейчас не до того! Пора выбрать место засады.

Наши ушли на юг. Мы же занимаем позиции в кустарнике к северо-западу от места, где должны появиться преследовател.

Понятно, что следы двух человек, даже я бы не спутал с группой почти в десяток голов!

Поэтому наша с Матвеем задача – разозлить их. Очень! Прямо здесь! Чтобы, позабыв обо всем остальном - охотники рванули именно на нас…

Долго ждать не приходится. Первым из леса предсказуемо выскакивает Жора.

Оглядывается…

- Туда давай! Прикроем, - приподнявшись с земли, указываю направление я.

Джордж энергично кивает и бодро чешет следом за остальными, на бегу выдохнув:

- Через пару минут будут! Удачи! – бросает он, не сбавляя скорости, и через несколько секунд скрывается из вида.

Зачем-то киваю ему вслед и вытираю взмокший лоб рукавом, а чуть менее влажные ладони - о штаны на заднице…

Рядом шумно сопит Матвей.

Неизбежный «предстартовый мандраж». Предсказания – предсказаниями, а физиологию никто не отменял…

Глава 13. Звиздец котенку

Негромко фыркнув, сдуваю с черного ствола, заблудившегося на нем, рыжеватого муравья.

Иди-ка ты отсюда, дурень – здесь сейчас жарко будет. Пятки обожжешь!

А птички-то, наверху, как чирикают! Просто вселенская благодать и идиллия!

Ну, вы птахи, уж извините, что сейчас нам, так нагло придется ваш беззаботный коммуникейшн прерывать!

Нет, правда - большой и искренний сорян! Оно мне и самому не в жилу, но тут, как говорится – без вариантов…

Время отсчитывает удары сердца с неторопливостью обкуренной черепахи…

Ну и где же этих черных братьев носит-то, а..?

Каждая секунда ожидания нервирует все сильнее…

Рядом напряженно посапывает Матвей. Видать, тоже волнуется парень…

Вот оно!

Из подлеска на поляну резво выскакивают первые двое «охотников». Почти сразу же, следом за ними появляется еще парочка вражеских юнитов.

Быстро же бегают, басурмане!

Если их не придержать – догонят группу еще до полудня, который не так уж и далек.

Выбираю своей мишенью одного из первой пары. Без страха жил – без страха и умрет.

А вот хитрые и осторожные потомство оставят. Возможно…

- Мой мелкий. Вали тощего. Голову не выцеливай. В корпус бей, - тихим шепотом советую напарнику, не отрывая глаз от пестрых силуэтов преследователей, чуть притормозивших и энергично озирающихся по сторонам.

Нам тут попаданий «в десятку» не нужно – не на соревнованиях. А раненый - своим воем и стонами деморализует товарищей ничуть не хуже убитого наповал.

И в чем-то даже эффективней.

Отстраненно отмечаю, что «домик ведьмы» у чуваков лишнего интереса не вызывает. Видать, бывали уже здесь. Только один черный, без опаски направляется в сторону капсулы мамми Рамлы.

Пора?

Ну, наверное…

- Давай!

Стреляем. Почти синхронно…

Да твою же маму! Матвей в своего попадает, я – нет.

Еще раз…

Теперь - все наоборот. Моя цель все-таки валится с копыт, а остальные двое залегают. Организованно и осознанно, пусть и запоздало.

Ну что - бахнем еще по паре раз и пора сваливать?!

Для создания интереса к своим персонам – мы, вроде, достаточно сделали.

А слишком задерживаться здесь нельзя. Тут ведь не ущелье в горах, чтобы в триста спартанцев играть.

Противник сейчас однозначно начнет нас в клещи брать.

Основные силы подтянутся и пока одни станут «диалог поддерживать» и давить огнем - другие, тем временем, пойдут в обход с северного и южного направлений.

А дальше – все просто: охват и уничтожение засады.

Простора для маневра - у африканцев, здесь более чем достаточно, и военных академий для принятия столь очевидного решения - заканчивать необязательно.

- Давай за мной! - командую напарнику.

Прикрываясь небольшим бугорком, ползем, забирая вправо, к северу, то и дело поглядывая в сторону погони.

Хвала богам – выкашивать траву тут было некому и незачем.

Сейчас вот еще на этом направлении - хотя бы одному чернокожему организму здоровье подорвать - и можно сваливать.

Даже не можно, а нужно!

Тем временем, пара оставшихся целыми угольков, привскакивают и, согнувшись «буквой зю», шустро ныряют обратно, под защиту деревьев.

Чисто для обозначения: «высоко сижу – далеко гляжу» - стреляем им вслед, и, кажется, не попадаем.

А двое первых, не настолько везучих – молчат и никак не проявляются. Даже не стонут. Неужели - обоих «наглухо»?

Тоже неплохо…

Верхушка кустарника метрах в тридцати, немного правее нас – активно колышется.

Не прицельно, вслепую бьем по нему с двух стволов.

И еще раз!

В ответ - жахает сразу три или даже четыре карабина!

И сзади – еще не меньше, пусть и тоже не прицельно…

Серьезно! И страшновато!

Ох и недооценили мы нигеров! И Джордж прошляпил…

А они - не дураки! Изначально веером шли. И те, кто на флангах: сейчас, уже - как бы не ближе нас к реке!

- Рвем отсюда! Мухой!

На жарком выдохе отрываюсь от земли и, максимально низко пригнувшись, бегу. Хорошо – рюкзак легкий. Авось, не попадут! На восток, к следующему перелеску! А главное - к реке! Может и вырвемся из колечка!?

Все-таки, какой-никакой, но небольшой запас по времени мы себе, хотя бы по центру -выиграли.

Пока они осознают, что произошло, пока примут решение и перегруппируются…

Впрочем – это, если у противника связи нет…

Если же рации у них имеются – все может быть очень печально!

…Матвей умер буднично и незаметно. Бежал себе, бежал - на пару шагов впереди меня…

А потом ткнулся головой в землю, дернул ногами и замер.

Я, как раз оборачивался назад, в сторону погони…

В первый миг - даже ничего не понял. Подумал – споткнулся малый…

Кинулся поднимать…

И тут дошло: нет, не споткнулся…

Умер. Совсем.

Для того, чтобы это понять - даже не надо присматриваться и наклоняться.

Пуля влетела ему прямо в затылок, разворотила череп и швырнула уже мертвое тело на траву, лицом вниз…

- Сука! Блядь!

Озираюсь. Хватаю пистолет парня. Карабин не беру – лишний вес. В моей нынешней ситуации, близкой к тотальному звиздецу: лишних четыре кило – ни хрена не шутка!

Снова оглянувшись затравленным зверем, мчусь дальше.

Со всей дури, на которую я сейчас способен…

- Это была славная охота, брат! Спи спокойно. Ты это заслужил, - заканчиваю фразу уже на бегу, – И отомстил и девчонок своих прикрыл. Извини, вот похоронить я тебя не смогу, дружище.

Жалко его.

Мы не слишком много общались, но я к парню привык.

В выражении: «приятель становится другом, когда вы вместе кого-то убьете» - есть доля правды.

Совместные убийства сближают гораздо сильнее пьянок.

Обидно – ведь в него явно «на дурака» попали. Какой-то раздварас шмальнул вслепую - просто в нужном направлении и ведь, угадал, сука черномазая!

Твою же маму!

Влетаю в перелесок.

На секунду останавливаюсь.

Поворачиваю ухо по ветру и слышу недалекие крики охотников.

Они совсем близко…

Но теперь уже слегка побитые и потому опасаются ломиться напролом лосями.

А из кольца я, кажись, все-таки выскользну!

Что, впрочем, совсем не означает, хеппи энда!

Карабин далеко садит - пуля догонит, если что!

Лесной массив не слишком широк. Пролетаю его за считанные секунды. Впереди открытое пространство. Оглядываюсь. Примериваюсь для рывка. Хвала небесам - до следующих деревьев всего метров сто. Отлично!

Мчусь вперед. На максимуме возможностей.

Ноги упругие, а голова почти пустая. В ней ничего лишнего, кроме понимания - куда бежать дальше.

Лишь мельком проскальзывает совершенно несвоевременный вопрос: как им здешний климат-то? Хотя, кто его знает, что там у них в Гвинее? Африка большая и не вся состоит из джунглей и пустынь…

Чего это я о такой хрени сейчас? Внутренний «антипаникер» защиту психики включил?

Позади раздаются ликующие крики…

Быстро же они до мертвого парня добрались. Прямо на хвосте висят.

Этот лесочек тоже тощий и почти прозрачный. Зато дальше, кажется, роща посерьезнее будет. Во всяком случае, в длину она метров на триста к северу и югу раскинулась. Вот только до нее еще добраться надо! Ведь туда примерно столько же.

Что есть сил бегу вперед…

Стрельба начинается, когда уже успеваю преодолеть две трети дистанции.

Петляю! Резко влево, вправо, вперед, опять влево.

Не залечь, не огрызнуться – времени нет!

Почти добежал!

Стрельба все сильнее.

Уже целым взводом бьют, если не ротой! Пули рядом с ушами свистят! Ну, это конечно – мне сейчас так только кажется! У страха глаза велики!

Ощущение, что прошел между пулями, как между каплями дождя.

Снова зажимают с двух сторон! Всё, звиздец котенку – не прорвусь!

Лес обрывается неожиданно…

Впереди… жопа!

Болото?

Под азартное улюлюканье из-за спины, продираюсь сквозь камышовые джунгли.

Черные визжат совсем близко.

Да заткнитесь вы, твари! Зулусы гребаные!

Ботинки звонко шлепают по воде…

Заросли заканчиваются так же неожиданно, как появились…

Впереди озеро. Небольшое, вытянутое в стороны от меня. В длину - около двух сотен метров. В ширину: метров пятьдесят – может, семьдесят. За раз не пронырнуть. А иначе - смысл теряется. И оббежать водную преграду уже не получится.

Сбрасываю оружие и рюкзак в мутную воду. Видать, дно илистое.

Бросаюсь следом. Ноги вязнут, но не слишком. На четвертом шаге вода поднимается уже по грудь. Холодная-то какая! В прошлый раз, на переправе - она хотя бы чуть выше пояса доставала, а сейчас с головой придется.

Позади азартный топот и плюханье. Они уже совсем рядом!

Шанс – всего один! И тот - никакой!

Оглядываю берега и, подарив себе пять секунд на «отдышаться» - ныряю…

Поглубже…

Проплыв немного, разворачиваюсь под прямым углом и стараясь держаться как можно глубже, гребу вдоль берега, с которого стартовал.

Воздух заканчивается. Сколько бы не пронырнул - пора! А то задохнусь.

Снова разворачиваюсь. Возвращаюсь назад. Авось - в камышах отсижусь.

Наконец-то! Тыкаюсь мордой в стену стеблей. Аккуратно выныриваю. Больше не могу!

Вернее сказать - поднимаю голову из-под воды. Стараясь делать это не слишком шумно. Всасываю воздух словно саму жизнь…

Да что ж такое…

Трындец котенку!

Теперь, ныряй не ныряй – три ствола в лицо смотрят. Интригующе и многозначительно. Хотя какая уж тут интрига – на семи-то шагах?!

Все-таки обманула меня ведьма гадкая?! Время помирать пришло?

Ох, и недобрые же у них глаза!

До ледяного озноба в позвоночнике…

Похоже, собираются меня ломтями нарезать...Неторопливо и со вкусом… Легко на радугу не отпустят…

Кажется, настал самый момент раскусить ампулу с цианистым калием…

Жаль, что нету у меня такой…

Глава 14. От отчаяния к надежде

…Трындец котенку!

Теперь, ныряй не ныряй – три ствола в лицо смотрят. Интригующе и многозначительно. Хотя, какая уж тут интрига – на семи-то шагах?!

Все-таки обманула меня ведьма гадкая?! Время помирать пришло?

Ох, и недобрые же у них глаза!

До ледяного озноба в позвоночнике…

Похоже, собираются меня ломтями нарезать. Неторопливо и со вкусом. Легко на радугу не отпустят…

Кажется, настал самый подходящий момент, чтобы раскусить ампулу с цианистым калием…

Жаль, что нету у меня такой. Не подумал о подобном варианте, во время раздачи ништяков.

И что делать?

Сдаваться подобру?

Или дернуться рукой к пистолету и поймать пулю? А то и все три…

Сдаваться страшновато: подобные экземпляры запросто жопой на кол посадят, по самые гланды или с улыбочкой мешок со змеей на голову наденут.

Ведь по их гуталиновым харям сразу видно – затейники.

Так, что – дергаться?

Или нет?

Нет - не стану. А то, коленки прострелят и все равно сделают, что душа пожелает.

И пусть я и дебилоид конченный, но все-таки, как ни странно прозвучит, но я до сих пор верю словам негритянской целительницы.

А потому - не стоит раньше времени спешить портки мочить. Тем более, что они после моего неудавшегося косплея человека-амфибии и без того насквозь мокрые.

Тело крупной дрожью бьет озноб. Не то, от того, что промок от макушки до ног, не то, от дикого страха. Голова, наоборот – прямо пылает! От, все того же страха и не менее пугающей неопределенности предстоящего. От ушей – хоть прикуривай.

Стараюсь взять себя в руки, чтобы не так заметно было. Не хочу им лишнего повода для глумления над собой давать. Кажется - получается не очень успешно…

Да и плевать, по большому счету! В данной ситуации не о том беспокоиться нужно.

Восстанавливаю дыхание и осторожно присматриваюсь к обладателям трех, направленных на меня стволов…

Губастый и плосколицый здоровяк с рваным шрамом через всю морду, холодно поблескивает туповатыми глазами акулы-убийцы.

У второго, почти такого же массивного, но не слишком высокого – половина хари тоже в рубцах, только мелких. Словно от ожога. Лицо бесстрастное, как у водителя «неотложки» к концу смены, но кажется, что неглупые глаза рассматривают меня с интересом.

- В детстве, поди, с пиротехникой баловался, а, камрад? Мамка-то, видать, не говорила, что спички – детям не игрушка? Или ты, вообще, сирота? Дитя трущоб и подворотен, ага? - дружелюбно улыбаясь, с сочувствием интересуюсь я.

Один хрен – эти черныши по-нашему стопроцентно не отдупляют, зато по интонациям, должны просечь высокую степень моей доброжелательности и абсолютной готовности к мирному диалогу.

Шучу, само собой: таким персонажам хоть весь мировой топ пацифистских песен без перерыва пропой – не поможет. Зато они, возможно заинтересуются: «А чего этот снежок там лопочет?» и, глядишь, без ненужных прелюдий и раздумий - стрелять мне в живот подождут. А то, говорят, это очень больно…

Ну, а третий, совсем мелкий, мрачный и настороженный африканец - вообще одноглазый. Да и его единственный глаз – мутный какой-то.

Вот это банда!

На черных злодейских рожах, прямо списком обозначены – потомственный алкоголизм, наркомания, букет венерических заболеваний и серьезные пробелы в образовании. Наверное, парням явно не хватало родительского контроля и внимания – из них прямо какие-то пираты черные выросли!

И я совсем не удивлюсь, если сейчас из камышей появится еще какой-нибудь чернокожий крендель с раритетной абордажной саблей на поясе, деревянной ногой и с попугаем на плече!

Как там исполнял этот их легендарный Тупак Шакур: «В каждом нигере есть частичка бандита»? Соглашусь. И сдается мне, что в данных персонажах эта частичка - никак не меньше девяносто девяти процентов составляет.

Да, кстати, а где же цепи толщиной с ляжку буйвола, бейсболки задом наперед, штаны с отвисшей мотней и вот это вот все?

Хотя - они же сюда попали не из южного централа Лос-Анджелеса, а в лучшем случае из Конакри. ( столица Гвинеи)

Колхозники африканские.

И где все остальные злодеи? По камышам шарашатся и сейчас сюда подтянутся или, все-таки, рванули за нашими? Если так, то печально. Очень. Прямо трындец как.

Тем временем, дав мне возможность хоть немного отдышаться, тот который с ожогами, на вполне приличном английском интересуется:

- Почему вы напали на наших братьев? Только не говори, что ничего не понимаешь и это не вы. Не надо.

- Мы, - признаю очевидное, всей мордой лица пытаясь выразить сожаление о случившемся. И тут же добавляю, - Я просто пришел забрать своих женщин.

- А ты, видно, крутой парень? – кривовато ухмыляется он, - Серьезному человеку надо много женской ласки и заботы - понимаю.

- У себя в банде - я главный, - стараюсь напустить на себя значительный вид. Было бы неплохо - если б они посчитали меня важной птицей, которую можно поменять на туеву хучу полезностей.

- И где твоя банда сейчас?

- Уже дома. За речкой, - пожимаю плечами, стараясь выглядеть максимально уверенным и равнодушным.

- Где все имущество убитых вами?

- Зарыли в лесу. Там же, неподалеку. Я покажу.

- Конечно, покажешь, – прищуривается он весело, но очень недобро, - И расскажешь. И пока твои слова будут мне интересны – ты будешь жить. Возможно, даже с не отрезанными яйцами и членом между ног, а не в собственных зубах, - обрисовывает мне шикарные перспективы собеседник, - А где твоё ружье?

- Там, в воде, - мотаю головой, показывая направление.

До того молчащие нигеры ржут. Чего это они? Вполне допускаю, что я сейчас похож на собаку, стряхивающую с морды воду, но разве это повод?

Ну, гады черномазые! Никакого уважения. Жил бы я в девятнадцатом веке в штатах – однозначно пошел бы за конфедератов воевать. И хрен бы вам по всей баклажанной морде, а не свободу от рабства и права человека!

Беседующий со мной сын Африки обходится без глупых вопросов, типа: «Где остальные»?

Просчитать, что стрелков было двое, смог бы и ребенок.

- Выходи, - кивает он на сушу у себя под ногами.

Ответно киваю и послушно выбираюсь на берег, где у меня проворно изымают «Браунинг» и нож.

Пистолет Матвея я выбросил вслед за карабином и рюкзаком.

Всё – теперь Котейка пустой, как барабан! Хотя, для полного соответствия ситуации – скорее, как африканский тамтам.

- Пошли, покажешь, где твой карабин и рюкзак.

Идем. А куда деваться-то?

- Вроде бы здесь, - я оглядываюсь на обожженного.

- Доставай, - хмыкает он.

Снова лезу в воду.

Ныряю. Вслепую шарю руками по действительно илистому дну.

Мимо…

Отдышавшись, перемещаюсь в сторону и снова ищу утопленные пожитки.

Говорят - под водой пуля теряет энергию и убойную силу очень быстро. Буквально через метр - полтора…

Вода останавливает её лучше, чем самые твердые породы дерева.

Плотность воды, усиленное трение, кинетическая энергия и все такое…

На себе мне испытывать не приходилось, но слышал где-то. Может, проверить?

Во всяком случае - хоть просто утону, а не эти демоны на кусочки накромсают.

Ведь повезет, если они просто, дружно и весело забьют меня своими копытами…

Да ну – бред… Куда тут уплывешь?!

Есть!

Сначала нащупываю рюкзак, а через мгновение и карабин.

Выныриваю и снова выбираюсь на сушу.

Пока я бултыхался в воде, на берегу ощутимо прибавилось зрителей. Теперь тут загорает около десятка африканских тел.

Остальные подтянулись? Значит, за нашими они все-таки не рванули, как я опасался.

Уже неплохо! Во всяком случае - план сработал. Хотя бы не зря всё было и будет…

Стараясь скрыть страх, несу добычу собеседнику. Видно он у них самый главный.

Морды у окружающих пасмурные, как ноябрьский день и поглядывают они на меня без малейших признаков доброжелательности, но хоть с разбега бить и унижать не бросаются – и то хорошо. Даже прикладом никто по хребтине ни разу не съездил.

Понятное дело – черныши за своих расово близких покойников злятся, которых мы с Матвеем подстрелили. Однако - без особого фанатизма. Видать, родственников, друзей детства и сексуальных партнеров среди убитых - у живых не имелось.

Хотя, слишком радоваться-то нечему. Все идет к тому, что очень скоро меня тупо обнулят! Вот покажу африканцам где тайник и на этом стану им не интересен.

И это, кстати, не самая худшая из возможных перспектив.

Гораздо печальнее, если им захочется, чтобы я показал, где обитает моя стая.

И ведь - придется показывать.

Рано или поздно все равно расколют.

Не бывает тех, кто не говорит – есть те, кто не умеет грамотно спрашивать.

А эти нигеры такого впечатления не производят.

Вон, один только одноглазый "пират" чего стоит! Зыркает своим единственным бельмастым оком, как фарой паровоза в тумане.

Да и остальные не лучше. Умельцы и любители подобных мероприятий среди них есть – даже не сомневаюсь.

Не отмолчишься…

Самим-то гвинейцам наш лагерь долго искать придется. Степь большая – без проводника искать стоянку, что пресловутую иголку в стоге сена. Да и мотыляться по незнакомой и чужой территории совсем не безопасно.

Хотя - может в этом и есть мой единственный шанс?!

Что же, тогда я не стану свой организм членовредительству подвергать. Морально «сломаюсь» сразу после угрозы применения пыток и отведу их…

В «Форт- Полкан»…

Оттуда им точно живыми не уйти. Во всяком случае большинству. Да и не до пыток Сусанина" будет - в худшем случае пристрелят второпях. А это все же - гораздо больше меня устраивает.

Так что, можно сказать - мои дела идут неплохо… Однако, хрен поймешь куда.

Ну, а если им мои услуги экскурсовода не понадобятся?

Тогда – всё! Большая и черная негритянская жопа!

Спокойно! Попустись, паникер.

Не вибрируй раньше времени – омары в аквариуме на «Титанике», наверное, тоже считали, что их судьба предрешена.

Вдруг прямо сейчас кавалерия из-за холмов появится, как в Голливудских фильмах! Или...

А больше-то вариантов и не просматривается. Во всяком случае - реалистичных. Хотя здесь и с кавалерией как-то проблематично, скорее всего. Тут и лошадей, наверное, нет. Пока я даже зебры ни одной не видел…

Проходим неподалеку от места, где лежит тело Матвея.

Была не была! Чего терять-то?

- Я могу похоронить своего друга? – спрашиваю идущего неподалеку «обожженного».

- Его и без тебя уберут, - ухмыляется негр, - Звери тоже есть хотят.

Ишь ты, в каком неожиданном месте зоозащитник и гринписовец обнаружился.

- Хотя, если тебе так уж хочется – можешь поработать, пока мы отдохнем, - тут же меняет решение он, - Незачем в нашей степи неупокоенные существа плодить.

Это еще что?

Вуду? Там, вроде, зомбаки фигурируют? Впрочем, в религиях я не силен. Тем более африканских.

Да, пофиг, вообще! Зато товарища похороню. Наверное, для бывшего сектанта это было бы немаловажно…

Лопату мне никто давать не собирается, да и откуда она у них?

Секунду подумав, старшой вручает мне мой же нож, а сам с остальными устраивается на привал в пяти шагах в сторонке.

Черные братишки вольготно разваливаются на травке и пускают по кругу пару фляг и косяк. Вот ведь кайфожоры!

Притомились черныши. Да и я адски устал – просто на голом адреналине сейчас. Ну, а для них-то все хлопоты на сегодня уже кончены – впереди ожидаются только приятные события: вырыть клад, да белого пленника помучать.

Поди плохо, а? Просто мечта сомалийского пирата!

Копка могилы настраивает на философский лад.

Вероятнее всего, скоро я тоже зажмурюсь и стану просто куском мяса для птиц и падальщиков. А небу будет совершенно все равно! И облакам насрать на это свысока. Они как плыли тысячу лет назад, так и будут плыть еще и в следующие сотни лет. И траве этой изумрудной - по уху. Она все равно будет ежегодно расти весной и умирать осенью. Но она снова взойдет и будет тянуться к солнцу в следующем апреле.

А я – нет!

И даже таких "похорон", как сейчас у Матвея – у меня не предвидится.

Да и плевать! Я всё равно в загробную жизнь не верю и потому, мне по большому счету параллельно: зароют то, что от меня останется в землю или гиены переварят и высрут.

Вот и буду, как в старом анекдоте, прорастать вместе с травушк…

ДАХ!

ДА-ДАХ! ДАХ-ДАХ-ДАХ!

ДАХ-ДАХ! ДА-ДА-ДАХ!

Молниеносно падаю с коленок в неглубокую могилку. Вжимаюсь в ароматную и такую ласковую землю.

Громовые раскаты выстрелов звучат, словно музыка ангелов!

И ангелов этих, кажется, нормально так вокруг! Долбят со всех сторон и чуть ли не батальоном!

А может мне еще и удастся с Юлькой мартишки с зефирками попить?!

Глава 15. Ай лав South Africa ​

Откуда так задорно лупят и патронов не жалеют? От слова - "совсем".

Такое впечатление, что отовсюду!

Неизвестные атакующие сумели подобраться по щедро разбросанным зарослям кустарника достаточно близко и сейчас устраивают черным братьям тотальный пи...дец, армагеддон и судный день!

Как бы и меня шальной пулей не зацепило!

Стараюсь втиснуться в недовырытый «окоп» еще посильнее. Хотя и так, сейчас очень страуса напоминаю: голова и верхняя часть тела скукожились в не слишком большой ямке будущей могилы, а ноги и жопа, я извиняюсь – наружу торчат.

«Не пугайте страусов – в вольере пол бетонный»!

Что-то, в данный момент, фразочка не слишком забавно звучит…

Ну, а чернокожим пацанчикам, тем более - явно не до смеха и не до меня сейчас.

Авось и не бабахнет никто "в разлуку", вместо прощальных слов.

Они ведь даже испугаться толком не успели, как уже были стремительно выбиты более чем наполовину личного состава банды.

Ну, а пока еще живые черныши распластались на траве ящерицами, и, кажется, даже отбиваться не собираются.

Совершенно обескуражены и морально не способны под таким плотным огнем мгновенно перейти из состояния расслабленного благодушия в боевую готовность.

Впрочем, в подобных ситуациях, с этим бывает весьма сложно даже у опытных вояк, что уж тут говорить о провинциальных африканских бандюгах-раздолбаях?

И еще вопросик на горизонте появился. И он поважнее первого "откуда" будет. Кто же устроил столь серьезную засаду и, не вступая в дискуссию, решил засадить этим славным ребятам по самое не балуйся?

Мои вернулись?

Да ну!

Наши бы не стали совершать такие глупости. И Федя и Витек и даже Джордж, при всех его недостатках – парни вполне себе здравомыслящие. Да и такого количества эффективных стволов у группы не имеется.

Тогда кто?

Конкурирующая банда?

Скорее всего, именно так. Ибо в кавалерию из-за холмов, несмотря на веру в чудеса, что-то не очень верится, если быть реалистом.

Отсюда следует простой и очевидный вывод: если это и впрямь «гангстерские войны», то, пожалуй, мне лучше бы, оказаться отсюда подальше.

И уйти желательно по-английски - не прощаясь. Ни с одними, ни с другими.

Вот только - как ты тут свалишь?

Головы не поднять. Пули жужжат над землей яростно и густо, как пчелы на разоренной, ограбленной пасеке…

Нет уж – полежу еще немного, пожалуй. Тут гораздо уютнее, чем наверху.

«Мам, ну отстань - мне ко второй паре сегодня».

Между тем, короткая, но очень интенсивная «артподготовка» заканчивается, так же внезапно, как и началась.

И по всему выходит, что сейчас неизвестные нападающие в «атаку пойдут».

Хотя – а кого тут атаковать-то осталось? Полторы перепуганных до мокрых штанов калеки?

- Всем лежать спокойно. Не дергаться. Кто протянет руку к стволу – будет убит»! – громкий и жесткий голос, вещающий на инглише, разносится над испуганно замершими степными просторами, как труба архангела Гавриила перед страшным судом… Или его Михаилом звали? Не помню – я в богословии и библейских преданиях не слишком разбираюсь…

Ну всё - теперь уж точно не соскочить.

Поздняк метаться, как говорится.

Усмехаюсь самому себе – отгоняя неприятно липкий и тряский страх. Подозреваю, что вот эта моя улыбочка сейчас - крива, как буква зю.

Зато сейчас и узнаю, что за киборго-терминаторы такой шорох навели… Похоже, придется-таки познакомиться со спасителями…

Из зарослей появляется с полдесятка фигур со стволами в руках, предсказуемо одетых в камуфляж…

Белые!

Свои!

Yes, yes, yes – мои вы родные, шоколада вашей мазер!

Еле сдерживаю безумное и остро вспыхнувшее желание вскочить и поскакать навстречу!

- Help! Help! Gentlemen – help me, please!

Модулирую голос пожалостливее и напяливаю на лицо сияющий восторгом смайлик. На всякий случай. Хоть на черного я никак не похож, но кто знает, может неизвестные спасители не будут расово выделять всех, кто тут находится. Или среди них дальтоник попадется. А так: я улыбаюсь – значит я хороший. Можно на полсекунды присмотреться, прежде чем шмалять.

Улыбаемся и машем!

«Машем» – чисто в переносном смысле, естественно. В подобной ситуации ладошками шевелить может быть чревато.

Неторопливо и осторожно приближаясь ко мне, один из камуфляжных типов – долговязый, голенастый как кузнечик и лысый как колено, интересуется:

- Вы их пленный?

- Да, - немного приподняв корпус над землей, я с юнармейским энтузиастом, подтверждающее киваю и чтобы развеять последние сомнения, подбородком указываю в направлении тела Матвея, - А это мой друг, сэр. Они убили его, когда мы пытались оторваться от преследования.

- Хорошо, – резюмирует лысый, не забывая контролировать окружающее пространство прищуренным взглядом, - Расскажете позже. Можете встать, сэр.

- Да. Спасибо, - я не спеша поднимаюсь на ноги.

Ф-фу, нна! Неужели хэппи-энд и сегодня из меня не станут делать шашлык по-гвинейски?!

Даже не верится.

Не обманула все же, замечательная черная ведьма-пророчица?!

Поживем еще?!

Эх, как же хорошо-то!

А может, от полноты чувств и вихря эмоций – позволить себе джигу станцевать? Ну ведь, не африканские же пляски исполнять – подобное, явно может быть не очень правильно оценено освободителями.

Да нет – с танцами я, пожалуй, все-таки не стану торопиться. А то мои новые бледнолицые братья точно подумают, что спасенный, на радостях умишком тронулся. Ну, а в данный, непонятный момент: косить под дурака - стопудово не самая лучшая тактика поведения, кем бы этот лысый с коллегами не являлись.

Пожалуй, индейское спокойствие в подобной ситуации - наилучший способ заслужить первоначальный авторитет у расово близких незнакомцев.

А вот, кстати – кто они по национальности?

Даже здесь, на "RX-2704", это может оказаться весьма и весьма немаловажно. Эхо земных противоречий может и сюда донестись.

Пока мне отчего-то упорно кажется, что пятнистые спасители - какие-нибудь австралийцы, ну, или новозеландцы. Даже не знаю почему.

Но, точно не европейцы и на американцев, вроде, не слишком похожи.

Впрочем, чего мозг ломать? Он и так пылает от множества слишком свежих впечатлений – как бы, не перегрелся. Вот-вот уже и так все само прояснится.

Верчу головой, оглядываясь.

Всех: и африканцев-подранков и тех, кого не подстрелили в бою – пришельцы добивают. Буднично и неэмоционально.

Гуманно не напрягая вставанием на ноги перед смертью - прямо в лежачем положении, в головы стреляют. Без каких-либо допросов, прощальных слов, лишнего пафоса и ненужных театральных эффектов.

Вот так вот: «Live fast, die young»^[5], братуленчики. Печально, понимаю, но что поделать? Жизнь – боль…

Может, конечно, что я неправильный и совсем плохой парень, без шансов на исправление – но мне их совершенно не жалко, даже не стану лгать.

Между тем, сознание быстро и безошибочно выделяет среди нападавших кренделя, который и рулит всем происходящим: высокого и спортивного мужика с пронзительным, цепким взглядом и седыми короткими волосами «ежиком».

Несмотря на возраст ближе к полтиннику, наверное - шаг у дядьки пружинистый, а пластика движений по тигриному грациозна. Лицо худощавое, обветренное и загорелое до бронзы, похоже, еще в прошлой земной жизни. Спокойный, жилистый, поджарый и очень опасный. Хищник! Да не мелкий, а серьезный. И не молодой волчок, а битый и травленный зверюга… Акела! Волчара! С первого взгляда сей персонаж внушает, надо признать…

Такой: «Крокодил Данди», если кто смотрел старый фильм.

У меня вот была подобная слабость…

Давайте-ка я с ним, как и с ведьмой – весь диалог сразу в художественном переводе изложу…

Мои спасители оказались белыми гражданами славной Южно-Африканской Республики. Здесь же – они живут рядом с гвинейскими неграми, с противоположной от нас стороны. Черных не любят - категорически и однозначно. Всесезонно и независимо от времени суток. И само собой - это чувство взаимно.

Так что, помимо непрерывной яростной «гражданской войны» с собственными бывшими чернокожими согражданами, эти горячие парни регулярно совершают рейды на земли гвинейцев. То одни к другим, на огонек и дружескую перестрелку заглянут, то вторые с ответным визитом налетят. Так и живут.

Не скучают, в общем.

«Белые пришли – грабють, красные пришли – тоже грабють»^[6].

Их старшего я вычислил правильно. Этого волчару зовут Питер. Он потомок голландских колонистов, вдовец, протестант и бывший полицейский.

Кстати, овдовел мужик еще на Земле, в результате ограбления со стрельбой и кровью. Налетчики были черными. Так что отношение к людям с данным цветом кожи у дядьки сформировано однозначное и бесповоротно беспощадное…

Ну, а сейчас вот, мы с новым знакомым, сидим в тенечке под кустиком, ждем, пока двое временно живых гвинейцев тела товарищей прикопают и разговоры разговариваем…

Глава 16. Отходняк, покой и воля

- Друг? – кивает южноафриканец в сторону холмика над телом Матвея, которого мы зарыли в стороне от негритянской братской могилы.

- Скорее компаньон, - пожимаю плечами я, - Неплохой парень был.

- Все зло от кафров, - философски вздыхает мужчина, взъерошив крепкой широкой пятерней серебристый ежик волос на голове.

- Что? От чего? – не понимаю я.

- А, ну да, - хмыкает Питер, - Ты же не в курсе. Ну, это у нас так люди черных ублюдков называют. «Кафр» - это примерно как «нигер» в штатах.

- Смотрю, с толерантностью у вас все нормально. Как вы здесь так удачно для меня оказались?

- Тебе действительно повезло, - смеется он, - Просто пошли в обычный рейд. Решили немного почистить своё восточное направление. Здешние кафры совсем обнаглели. Вышли к лагерю этих, - он кивает в сторону ямы, - Допросили парочку черных, оставшихся там. Двинулись по следам. Видели уничтоженную базу другой банды – это же ваших рук дело?

- Да, - скромно, но с достоинством подтверждаю я.

Питер требует подробностей.

Да ради бога. Как говорится: «вы хочете песен – их есть у меня». Думаю, это не слишком большая плата за спасение жизни. Соловьем не пою, но все же рассказываю о событиях в более или менее ярких красках и деталях.

- Хорошая работа, – резюмирует южноафриканец, - Мертвого и раненого мы тоже видели. Кстати, не хотите присоединиться и вместе поработать? Сделаем эту землю хоть немного чище, а, Кот? Не прямо сегодня, конечно, а вообще. Работы всем хватит. Они ведь и для вас угроза. Трофеи – пополам.

- Весьма интересное предложение, - признаю я, - Мне надо поговорить об этом со своими людьми.

- Само собой, - соглашается он.

- Слушай, Питер, а вот, черные, что – и в старом мире вели себя настолько же дерзко? – интересуюсь я.

Мне действительно любопытно, ибо раньше делами на черном континенте я практически совсем не интересовался. Не до них было, да и далеко это – почти в другой реальности. Мне и на близлежащей, окружающей территории проблем по самую маковку хватало.

- А как еще? - с простотой граненого стакана искренне удивляется он, округлив бледно-голубые глаза, - По-другому они не умеют. Ну, с учетом, какой-никакой эффективности старых законов и работы полиции – поскромнее конечно, - все же признает потомок голландцев, - Здесь же, они вообще распоясались. Мерзавцы-кафры бегают и стреляют во всех без разбора. Не только в нас, белых, но и друг в друга. Эти дикари не обучаемы и неисправимы, что с них взять? Животные гораздо умнее! А эти скоты ленивы и тупы – зачем работать, если можно ограбить и взять силой?

И знаешь, что я тебе скажу, Кот: негры - это вообще ошибка эволюции, - А судя по твоим вопросам, дружище - в вашей стране черных, видимо, вообще не было или было совсем немного. Наверное, хорошо у вас там!

- Поверь на слово, друг - у нас и без них своих траблов хватало. По самые брови, - вспомнив совсем недавнюю и, к счастью, оставшуюся в прошлом, жизнь на Земле, весело, но немного нервно, хохотнул я на его последней фразе.

- А, ну да, у вас же там… - Питер проявляет неожиданную деликатность и неопределенно хмыкнув, не заканчивает фразу.

- Ну да, у нас же там… - я тоже ограничиваюсь, мягко сказать, расплывчатой формулировкой «ни о чем» и внезапно для самого себя задумываюсь о новейшей истории своей страны, на территории которой, всего за один прошлый век сменилось три государства и каждый раз прошлое объявлялось – негодяйским, ублюдочным и античеловеческим. Хрен кого чем удивишь уже.

И, кстати, интересно – как там дела у бывших соотечественников, которые не попали в участники этого по-прежнему загадочного эксперимента и остались в прежней локации?

Все еще идут прежним курсом? Или уже поменяли руководство? И в очередной раз прокляв его - принялись строить новую жизнь под новыми лозунгами и во главе с очередными спасителями нации.

А, может, там уже вовсю в открытую идет плановое сокращение подопытного населения, например под светлым знаменем борьбы с очередной пандемией?

Какой-нибудь обезьяньей лихорадки, созданной в лабораториях, для окончательного и открытого прихода к власти мирового правительства?

Я и сам всегда смеялся над различными конспирологическими теориями, а вот в последнее время, несуетливо посиживая в тишине хутора - задумался: если мирового заговора не существует, то почему он так успешно работает?

Да ну их – подобные мысли! Ни до чего все равно не додумаешься, только мозг впустую взбаламутишь. О насущном соображать надо…

- Слушай, а вы чего - пленных-то, совсем не берете? – понаблюдав, как закончив работу по захоронению черных бойцов, их «могильщики» получили по пуле в головы и присоединились к своим мертвым братьям, - А как насчет - возродить тут земные традиции? У вас же там почти полстолетия апартеид был.

- Апартеид… Апартеид закончился тем, что в моей стране именно белые люди, в свою очередь, стали угнетенным меньшинством. Так что - никаких земных традиций, - Питер как ножом гильотины категорично рубит воздух ребром твердой ладони, - Только полное искоренение кафров, либо полноценное рабство. И никаких полумер, вроде апартеида!

Вот так – южноафриканцы это не янки. Никакой тебе толерантности. БЛМ с ними даже в наркотическом сне не прокатит.

И понять их вполне можно - натерпелись ребята от черных еще на Земле.

Взять того же Питера, жену потерявшего…

Выражая расовую солидарность – я киваю и думаю о том, что, может, угольки, вообще, подсознательно желают тут на белых отоспаться за все прошлые земные обидки? За вот это самое - многовековое рабство и голод. За свою прежнюю отсталость от прогресса и технологическую неразвитость.

Здесь-то теперь - все на равных и преимущества белой расы сведены к полному нулю: у всех только голые стволы и никаких тебе танков и самолетов с вертолетами…

- Вечер уже. Что ты в ночь один в степь пойдешь? Товарищей сегодня все равно уже не догонишь. Мы здесь на ночевку встанем. И ты, Кот, оставайся, – предлагает Питер.

Охотно соглашаюсь с его предложением. За своими мне абсолютно точно не угнаться – они, наверное, до сих пор несутся вприпрыжку, наперегонки со стрижами и гепардами, разворачивая карабины на каждый шорох за спиной… И правильно делают, между прочим…

А ночь, словно в компенсацию за перенасыщенный тревогами и экстримом день – выдалась просто на заглядение! Полная яркая луна, мягко подсвечивающая бархатную темноту. Тепло, безветренно и тихо, как в раю. Словом, полный штиль и покой. Лампово потрескивающий костерок. Неплохой виски. Обалденно вкусное мясо, вызывающее гастрономический оргазм!

Это ребята Питера подстрелили какую-то не слишком резвую и невезучую антилопу.

В общем, после всех тревог – просто, то, что доктор прописал…

- А кто у вас еще в соседях? – интересуюсь я, - Уже знаете или еще не сталкивались?

Питер морщится. Может и не так интенсивно, как от нашатырного спирта под носом, но тоже не слабо.

- Мексиканцы, - явно без восторга бурчит он, прожевав кусок мяса и приложившись к фляге.

- И как вы с ними?

- Сложно.

Задумчиво хмыкаю. Нда – вот так вот. Мы с Гвинеей соседствуем, а южноафриканцы с бывшими жителями Центральной Америки… Красиво – ничего не скажешь. Значит, устроители не соврали и нации разбросаны по этой планете совершенно рандомно.

Ну, а им-то чего?

Скинули на поверхность как мышей лабораторных – вот и живите с этим и трахайтесь, как хотите.

Интересно, а кто у нас с Запада, Юга и Севера – за горами?

Разберемся со временем, но, конечно, хотелось бы соседей поспокойнее и поцивилизованнее.

- А что у вас с обезьянами?

Питер пожимает плечами:

- Как у вас и примерно в то же время, всем стадом к югу откочевали. Мы зафиксировали, но в наших краях их совсем не так много, как ты рассказывал.

- А у вас там тоже степь?

- Ну, скорее, лесостепная зона. И площадь лесов побольше будет. Южнее – там да. Саванна.

Питер как-то странно поглядел на меня.

А может мне только показалось.

Обмениваемся «картами». Питер рисует свою, ну а я, в меру способностей - тоже пытаюсь хотя бы более или менее, изобразить что-то похожее.

Прикинув и так и этак - про тайник с трофеями скромно умалчиваю. Хоть эти парни и славные ребята, но он нам и самим пригодится.

Естественно, южноафриканец не может не понимать, что имущество перебитой банды зарыто где-то неподалеку от стоянки покойных, но снова деликатничает и не поднимает тему «поделиться трофеями».

Впрочем, они ведь сегодня тоже поимели негритянский лагерь.

Прошу не трогать мамми Рамлу, рассказав, что она мою девушку вылечила и от негритянских членов прикрыла.

- Ну, а если вам любой и всякий черный поперек души, давай я её с собой заберу, - предлагаю я, - Она безвредная.

- Да, пускай себе живет, - хмыкает мой собеседник, - Может, даже полезна окажется. Смех смехом, но их неграмотные целители иногда справляются с тем, что не по силам белым докторам с галереей дипломов на стене.

- Ну, вот и хорошо, - довольно резюмирую я и мы устраиваемся на отдых.

Денек-то выдался тот еще!

Авось, хоть завтрашний поспокойнее будет.

Даже не успев нормально улечься – проваливаюсь в сон, как в то озеро, где под негритянским стволами совсем недавно изображал водолаза, не надеясь, что доживу доэтой чудесной ночи. И все-таки, Кот – везунок. Будь как…

Глава 17. Возвращение блудного кота

Стреляю в воздух и стоя на берегу в полный рост, во всей своей красе, терпеливо жду ответной реакции, бездумно наблюдая за суматошными телодвижениями всполошившихся озерных птиц…

- Магнитик-то привез? – спрашивает Джордж, как ни в чем не бывало, перестав грести и дожидаясь пока лодка, влекомая инерцией, уткнется носом в земную твердь.

- Ты, что, тоже бабкой воспитан? – в тон ему, спрашиваю я с берега, - Или динозаврами?

- Причем тут бабка? – не отдупляет он.

- Это уже лет двадцать, как неактуально было.

- А-а, иронию понял – оценил. Ха! Ха! И еще раз - ха! - троекратно выдыхает он, скорчив подобие улыбки, при взгляде на которую, нормальному человеку захотелось бы или поскорее отойти максимально подальше или столь же быстро выстрелить на опережение прямо в этот зловещий, кривой оскал.

- Ну, а вообще, меня волки вскормили, - «отсмеявшись», сообщает Георгий-победоносец, выбираясь на берег.

- А я так и думал.

Обмениваемся рукопожатиями.

Честными. Открытыми. Почти дружескими.

Я и правда - рад его видеть. И если не ошибаюсь – он тоже, кажется, доволен моим благополучным возвращением.

Вот такой вот поворот в отношениях. Жизнь - не самая простая штука. Чего в ней только не бывает.

- Как прошло? Пацан-то отбегался, что ли?

- Очень не скучно. Местами – так совсем ураган. Матвей – да, погиб.

- Все там будем, - прищелкнув языком, пожимает плечами Жорж, видимо, вместо эпитафии покойному.

- Как сами добрались?

- Всё в порядке, - кивает он, - Нормально доставили твою красотку, - и фыркает, - Всё-таки хорошо, что ты живой, а то она уже своими страданиями всем мозги сварила. Подробности будут?

- Давай, подождем до острова, чтобы два раза одну песню не перепевать.

- Ок, - соглашается Жорик, - А у нас прибавление…

- Кто родил?

- Да нет, пока, к счастью, без этого экстрима обошлось – а вот поселенцы с юга к коллективу прибиться желают. Вернее - беженцы. Из имущества только хрен да кеды, - снова фыркает он.

- И от кого бегут?

- От каких-то серьезных перцев… Ну, с их слов – серьезных… Говорят – отмороженные наглухо, как викинги под мухоморами. Тупо стреляют по всему, что шевелится и трахают все, что отверстия имеет.

- Интересно! И что - много там этих маньяков?

- С десяток вроде. Может полтора.

- Наши или снова негры импортные?

- Похоже, что интернациональная бригада сколотилась. Но, кстати, чернокожих там не имеется. Во всяком случае бегунки ни одного не видели, - прищуривается Жорик.

- Тогда кто там злодействует?

- Они не знают. Но уверены, что те бармалеи не только доморощенные. Вроде смуглые, но не арабы и не азиаты. В общем: хрен разберешь - самим смотреть надо.

- Во как! Не было печали… Быстро они сконнектились. Весьма шустрые ребята, похоже, а? - хмыкаю я, - И как далеко эти супостаты от нас?

- Вроде как, километров шестьдесят - семьдесят. Плюс – минус… - после паузы и продолжительного пристально-испытующего взгляда, Жора вкрадчивым голосом предлагает, - Ну чего - сбегаем, заценим злыдней, а Кот?

- Прямо сейчас побежим? – с усмешкой уточняю я.

- Ну, зачем прямо сейчас? – ответно ухмыляется Джордж, - Что я, без понимания, что ли? Тебе со своей блондой после разлуки пупками потереться хочется. А вот, как притомишься развлекаться, так и прогуляемся, - снова прищуривается он змеем-искусителем, - Ты сам подумай, Кот, ведь эти лихие пацанчики там всю округу до последних трусов раздели – вот и мы на них неплохо потолстеть можем.

Неопределенно приподнимаю бровь и почесываю в затылке…

Ну, этого недочегевару хлебом не корми – только дай пострелять.

«Потолстеть можем»! Самоуверенно – вполне в его стиле. Только вот, как бы самим не похудеть от таких прогулок. До самых обглоданных зверьем костей. Десять стволов – это не шутка, а более чем серьезная сила. Тем более – пятнадцать! Да что там сила – силища могучая! А так, как нам с гвинейцами фартануло – второй раз подряд, даже по теории вероятности не прокатит…

- Ладно, там поглядим.

- Ну, гляди, гляди, - разрешает Жорик, - Только, пока глядеть будешь, помни - ведь это расстояние не только для нас смешное, Кот. Как бы эти кони бодрые первыми, сами к нам не прискакали.

- Да понял я всё, Жор! Дай хоть выдохнуть спокойно.

- А вот это вряд ли, - многообещающе ухмыляется победоносец, - Вчера с вечера господин полковник Забара с визитом прибыли-с.

- На кой? – моё расслабленное благодушие, как из ведра ледяной водой смывает. Вот это поворот! К добру подобные знамения точно не происходят!

- Не могу знать. Сам поведает. Всё, почти приплыли – вон гляди, как твоя крейзи-балерина по берегу гарцует. Прямо как…

- Может тебе лучше не продолжать? – предлагаю я, - А то я парень впечатлительный и иногда непредсказуемый, даже для самого себя. Мало ли… Вдруг, не оценю всю красоту твоих образных сравнений. Или оценю, но не совсем правильно… Расстроимся оба. До дуэли дойдет. А день-то глянь какой погожий. Оно нам надо? Может, как-нибудь в другой раз блеснешь остроумием, а?

- Понял тебя, - ощеривается он, - Ну, раз так – то и вали с моего корабля.

- Легко, капитан, - соглашаюсь я и беременной каракатицей выкарабкиваюсь из шаткой резиновой лодки, предупреждающе выставив ладони, словно ограду, от опасности быть опрокинутым тайфуном по имени Йуля…

Дальше – всё предсказуемо: мы с бейбой долго и со смаком лобызаемся в десны, а остальной народ, скучковавшись, терпеливо ждет своей очереди на обнимашки и приветствия.

- Так, всё хорош, - я решительно отрываюсь от девушки, - А то мы с тобой тут, как на съемочной площадке, - и обернувшись к стае, разрешаю, - Налетайте, только не все сразу…

Первым, забыв о напускной солидности, конечно же, подскакивает оруженосец. Мужает парень - чуть не задушил босса в порыве чувств. Но его искренняя радость приятна, не скрою.

За ним подгребает Олег с чадами и домочадцами. Поочередно обнимаюсь со всем семейством и вполголоса, тихонечко осведомляюсь о поведении плотника Серого и его товарища, во время нашего отсутствия. Получаю ответ, что оба бывших жителя «Форта – Полкан» вели себя вполне пристойно, дисциплинированно и воду мутить не пытались. По прогнозам Олега - в коллектив оба персонажа без особых проблем, вполне себе впишутся. С женами и подругами новоприбывших тоже все в порядке. Дамы неконфликтны, доброжелательны и руки у всех из нужного места растут.

- Отлично, - киваю я.

Далее, фанатик-«завхоз» с ходу пытается нагрузить меня докладом о состоянии текущих дел и своими новыми инновационными предложениями по дальнейшему обустройству жизни нашего колхоза. Трясу головой и отмахиваюсь – «давай позже». Понимает не сразу. Ирина с Яной оттаскивают поникшего мужа и отца от лидера команды и корчат извиняющиеся рожицы, мол: «не серчайте барин, что с него полоумного взять-то»? Я ухмыляюсь и понимающе подмигиваю дамам. Зато явно на своем месте человек!

Федя с Витьком подходят неторопливо и степенно. Выдерживая стиль бывалых грабителей почтовых вагонов и дилижансов, встречающих главаря, только что вырвавшегося из лап шерифа. Жмем лапы и с пониманием глядим друг дружке в глаза.

Марго торопливо клюнула птицей куда-то в область скулы, что-то пролепетала о своей радости и еле заметно зыркнув взглядом в Йулином направлении, показательно отстранилась. Правда, напоследок зачем-то обожгла глазами.

Задумчиво гляжу ей вслед. Что это было, интересно?

Неужели - демонстративно независимая и самодостаточная психофакиня все-таки прониклась в мою сторону?

Или всё проще: самка чует вожака и подсознательно стремится быть ближе к нему?

Да ну её - пусть сама анализом своих чувств занимается – в конце концов племянницу лесника именно этому пять лет учили.

Зато следом совершенно неожиданно подскакивает одна из Сержевских знойных сисястых телок и обслюнявливает мне всю щеку, не хуже, чем соскучившийся щенок руку хозяина. Но ни малейших негативных эмоций это действие у меня не вызывает, даже наоборот - ибо сия фемина вполне себе справная, сексапильная, со свежим дыханием и весьма приятно и заманчиво пахнет всем своим крепким здоровым телом. Даже взволновала, пока прижималась!

Дальше остальные. Ну, с ними процедура встречи путешественника, проходит попроще и покороче. Разве что с «сестрами» Матвея пришлось в сторонку отойти и рассказать, что погиб он достойно, как настоящий и правильный мужчина, защищая и прикрывая членов своей семьи. Обещаю, что когда-нибудь, когда в тех краях все успокоится – обязательно свожу их на могилу названного брата…

Отбыв положенный ритуал, облегченно вздыхаю и приобняв свою бейбу за стройный девичий стан, требую немедленной и обильной кормежки, взамен обещая поведать обо всем без утайки…

- Ну, Кот - ты крут, как яйца крокодила. И фантастически везучий, дьявол, - резюмирует Федя-Мустанг по окончанию моего рассказа и после того как мы отослали остальных тиммейтов заниматься своими делами, оставшись узким кругом «совсем своих»,- А парнишку жалко, но видно, так у него на роду написано.

- Да мне и самому печально, Федор. Нормальный был парень, я к нему даже привыкать начал, хоть и познакомились мы не слишком… стандартно.

- Чего эти юаровцы-то? Нормальные парни? Дела с ними делать можно? Как сам видишь?

- Да, вполне адекватные люди, - почти не задумываясь, озвучиваю свои ощущения, - Думаю, как союзники они могут быть очень полезны. Кто его знает - какие заморочки впереди возникнут… Обезьяны, негры, теперь вот еще на юге непонятные уроды. Что там эти беженцы говорят? Только без лишних подробностей. Устал – не сегодня.

- Так может позвать? Сам и послушаешь, - предлагает Федя.

- Да ну! Это может надолго затянуться, а я правда не расположен. Завтра пообщаемся.

- Отстаньте вы уже от него. Хотя бы до утра, - решительно заявляет бейба, ни на миг не отходящая от меня даже на полшажочка.

- Да кто его держит-то, Юль? – удивляется Федя под шквал улыбочек и многозначительных переглядываний.

- Алё, хорош зубы сушить, - предлагаю товарищам я, - И кстати, игривые вы мои, а где Забара-то? И чего он хочет? А то меня Жорж с самого порога так напугал, что я и думать ни о чем другом не могу.

- Их благородие прибыли вчера. С ним четверо. Кстати, там двое из тех, кто с Киржачем были. Как специально - точно к нашему возвращению подгадали.

Сейчас на лесном берегу отдыхают. Сюда мы их не приглашали. Сказали, что ты скоро должен быть – заметь, как верили в тебя, Кот! – Федя со значением, внушительно поднимает указательный палец к небу, - Чего ему надо – пока без тебя говорить не стал. Решил ждать.

- Ну, вот и хорошо - пусть еще немного подождет. У меня пока и без него есть чем заняться, - решаю я.

Надо с Йулей время провести. Уединиться, то-сё. Не то, чтобы мне прямо невтерпеж было, все же не тринадцать пубертатных лет уже, но не обижайте тех, кто вас любит – их и так угораздило…

- А чего это она так на тебя смотрела? – приподнявшись на локте и подозрительно прищурившись, спрашивает бейба, убедившись, что она по-прежнему желанна, после первого дубля кувырков, исполненного нами в стиле «камасутропорнохаба».

- Кто? Когда? И как – «так»? – уточняю я у ревнивой рысьей подружки.

- Не придуривайся, Котяра! Я все вижу и не настолько дурочка, какой могу казаться, - заявляет раскрасневшаяся бейба, - Тем более в таких вопросах. Скажи мне только честно: пока меня не было - у вас с ней что-то было?

- С кем?

- С Марго – негодяй! – бейба стучит кулачком мне в бок.

Не больно, просто обозначая свою позицию и символически наказывая подлого и коварного потенциального прелюбодея. И тут же совершенно непоследовательно, однако в своем стиле, делает вовсе уж неожиданное заявление.

- Даже если и было – я все понимаю и прощаю тебя. Но прошу, если у тебя ко мне – всё прошло, скажи прямо. Ну, а если это был просто секс, то и ладно. Ты захотел, она захотела – ерунда. Чего не бывает… Только я ведь люблю тебя, Котичек. По правде, по-настоящему…

Девичьи губки подрагивают, а изумрудные глаза бейбы алмазно блестят предрассветной росой…

И что мне с этим делать?

Глупый вопрос - да, вполне понятно, что.

В общем, дальше все происходит по совершенно стандартной схеме: я заверяю бейбу в её исключительности, неописуемой красоте и полном доминировании в моем сердце, а она, с достоинством английской королевы и плохо скрытым удовольствием принимает мои клятвы. Глупо конечно, но девочке это сейчас необходимо.

Вроде достаточно?

Физически закрепляю успех множества произнесенных слов…

Уф-ф! Что-то я даже устал! И совсем не от секса, а от долгих и витиеватых речей.

Всё – «все довольны, все – гогочут»!

А на улице уже рассвело, наверное.

Пойду-ка прогуляюсь.

Чмокнув Йулю в щеку, ссылаюсь на дела и необходимость проверить караул и выбираюсь на свежий воздух.

Здесь и впрямь рассвет. Тихий, безветренный и безмятежно теплый.

Благодать!

И только один вопрос, подвисший и одиноким листом на ветру колыхающийся где-то на краю сознания, не дает мне полностью слиться с этой природной гармонией.

А что, между мной и королевой Марго, за отношения, на самом деле? Явно ведь присутствует какая-то недосказанность, пусть и почти незаметная, но все же ощутимая. Причем, с обоих сторон. С Джорджиком-то у психофакини ничего так и не намечается. Он явно не её пассажир. Ну, а какое...

Стоп! - чуть не подпрыгиваю от неожиданности, - А это еще что такое?

Они что - все это время ждали пока я «перекурить» выйду?

Полный трындец!

«Сестры» погибшего Матвея одинаково, по-сиротски шмыгают носами:

- А что теперь с нами?

- Да, ничего, - с долей удивления пожимаю плечами, - Какие вопросы? Живите здесь, если хотите. Или идите, куда пожелаете.

А что? Девки они явно работящие, излишествами неизбалованные, в хозяйстве, скорее всего, весьма полезны будут.

- Куда нам идти? Нет, мы лучше с вами останемся, – переглянувшись с «сестрой», решает та, которая, Марина, показывавшая путь к модулю мамми Рамлы, - Можно?

- Можно, - киваю я, - сказал же, - и не дожидаясь слов благодарности, машу ладонью, - Всё-всё-всё, идите отдыхать уже…

Хм, и «Лёня-аромат» тут как тут!

А вот этот факт меня почему-то совсем не удивляет. Куда же без него - с утра, после праздника? Сон алкоголика крепок, но краток. Ну, а теперь с похмелюги страдает, болезный. Обычное состояние. Однако, со слов Олега, мужичок всегда работает хорошо и усердно, пашет старательно, лучше иных непьющих, зная, что вечером получит свой приз – триста грамм заветной влаги. Это наш завхоз придумал, так его к трудовым подвигам стимулировать.

Ну, а вчера, за мое возвращение, Леонид, видать, несколько перебрал. Ведь целая куча разнообразного алкоголя в открытом доступе для всех желающих находилась…

Бедолага Лёнчик, кряхтя, ковыляет в моем направлении, словно зомби почуявший свежую кровь.

Может сбежать от него?

Да нет. Не настолько же я зверь безжалостный.

- Ко-от… - сипит мужик, приблизившись на достаточное расстояние, чтобы своим хрипатым шипением не доставлять беспокойство спящему лагерю.

Не дожидаясь, пока алкострадалец откроет рот еще шире и неизбежно отравит свежесть этого прекрасного утра вонью своего перегара, жестом показываю: «замри и жди». Обреченно вздыхаю и ненадолго занырнув в капсулу, выбираюсь из неё с флягой в руках.

Леня сидит в траве, как хорошо воспитанная собака, терпеливо ждущая хозяина у магазина. Не лает, не суетится и не проявляет ненужного беспокойства. Сказано же: «ждать», вот он и ждет.

- Держи,- протягиваю ему вожделенную емкость. Естественно, не под пробку залитую. А то ведь, как минимум на день бойца потеряем. Но на опохмел ему там, вполне себе достаточно плещется.

- Спасибочки, - Лёня смотрит на меня, как на сошедшего с небес ангела, - Ты человечище, Кот! Дай вам бог с Юлей детишек красивых, - в предвкушении близкой «поправки» он уже вполне доволен жизнью и судьбой и даже остроумничать пытается, сученок этакий.

- Вали-ка ты отсюда, добрый человек, а то сейчас Олег нас с тобой выпалит и тебя-страдальца вечерней пайки лишит.

Трагически округлив глаза, мужик исчезает в кустах, как его и не было совсем.

Ну, вот я и дома…

А не навестить ли мне их благородие, господина полковника Забару, а?

Вот, прямо сейчас.

Может спросонья он менее твердолобым и более приятным в общении окажется?

Глава 18. Договор

Вполне себе предсказуемо, что дисциплина в отряде полковника находилась на высоком уровне. Караульный даже не думал спать и доложил командиру о моем приближении, едва только лодка проскользила половину расстояния между островом и лесным берегом.

Под аккомпанемент лягушачьего кваканья и уютный плеск весел о спокойную воду, глава «Форта-Полкан» лично вышел на берег для встречи представителя поселения, независимого от его власти.

- Ну, здорово, Кот! – с характерной хрипотцой произносит он, терпеливо дождавшись, пока я сойду на сушу и «припаркую» плавсредство.

- Если я в ответ скажу, стандартное: «здоровей видал» - это будет выглядеть грубостью? – интересуюсь, с еле заметной заминкой пожимая протянутую руку.

Кстати, рукопожатие полковника было в меру крепким, но без давления. Хотя я вполне был готов "пободаться".

- Да нет, не будет. Нормально, - пожав широкими и крепкими плечами, Забара иронично фыркает, - Если ты все еще точишь на меня зуб за нашу прошлую встречу – могу, как представитель поселковой власти, принести официальные извинения. От меня не убудет. Но ты же сам понимаешь, Кирилл – та ситуация была не слишком в твою пользу. Нужно было разобраться. Что же касается вашего последнего инцидента с Киржачем – это целиком и полностью была его инициатива. «Первого парня на деревне» не просто обидели, а прилюдно опрокинули. Вот этот дурак с пьяных глаз и забыковал. Уж поверь на слово - мне такое совершенно не нужно. Скажу больше: та его стрельба по тебе в степи - шла абсолютно вразрез и с моими личными и с городскими интересами. Ты же сам понимаешь, что это просто месть пьяного обиженного придурка, - Полковник смотрит мне в лицо открыто и прямо, не виляя своими холодными голубыми «арийскими» глазами.

- Что же у вас придурки на ответственных должностях кормятся, господин полковник? Дефицит кадров одолел?

Собеседник хмыкает и чешет нижнюю челюсть. Даже в полевых условиях - чисто выбритую, между прочим. Мне кажется – или он слегка смущен?

- Ну, ты прямо, сразу в самую суть ударил…

- Так точно! Завсегда рад стараться, господин полковник, - вытягиваюсь в струнку и щелкаю каблуками.

- Да брось придуриваться, Кот. У меня есть с кем в солдатиков играть. Я тебе не командир, ты мне не подчиненный. И давай «на ты» для простоты общения. Своим я на Владимира откликаюсь.

- А мы – «свои»? – уточняю я, удивленно округляя глаза до максимума.

- Но ведь, однозначно, не чужие. В твоего закадычного приятеля я играть не стану, Кирилл. И, вообще, мы с тобой можем не слишком любить друг друга, но откуда не взгляни, мы, какие не есть, но свои, - рассуждает полковник.

- Стоп! – я не даю ему забраться слишком далеко, а то потом жалеть будет, что метал бисер перед неблагодарной свиньей и станет «не любить меня» еще больше. За то, что не оценил порыва его откровенности, - Для ясности, сразу хочу уточнить… Владимир - для меня лично, граница, разделяющая людей на близких и далеких, проходит вовсе не по национальному признаку, а по степени интеллектуального и духовного развития, если вам… тебе, такое понятно. И оттого, что кто-то говорит со мной на одном языке – автоматически не делает его моим братом, другом и единомышленником.

Однако, Забару не так-то просто сбить с намеченного курса. Он не смущается и продолжает гнуть свою линию:

- В чем-то я с тобой согласен, но если посмотреть объективно – вокруг-то еще более чужие люди. Те же негры. Ты же сам к ним за своей девушкой ходил. Скольких африканцев ты там обнулил, а сколько родственных душ нашел? Кофе будешь?

- Куда же я денусь? И все-то вы знаете. Не в контрразведке, часом, служили?

- Нет, в строю. Сам-то служил?

- А какая разница?

- Да, никакой. Чего не спрашиваешь - зачем пришел?

- Для чего? Сам ведь сейчас расскажешь.

- Хочу предложить тебе работу, - прищуривается он поверх кружки с дымящимся напитком.

- Должность шерифа, десятигаллонный стетсон^[7], мексиканского жеребца, блестящий значок и бесплатные выпивку и обслуживание у городских проституток? Я согласен!

- Нет, - усмехается он, - На самом деле, предложи я тебе должность полицейского – ведь сразу и без вариантов, был бы послан, разве не так?

Усмехаюсь в ответ.

Он кивает: мол, «так я и думал» и аккуратно, чтобы не обжечься – отхлебывает кофе.

- Мне и поселку нужны разведчики. Очень. Необходимо понимать, что происходит вокруг нас – прежде всего на юге и на западе.

- Ну, насчет юга и так понятно – туда ушли обезьяны…

- Вот и нужно посмотреть, что происходит у этих приматов. Чем они заняты, чего от них можно ожидать в дальнейшем и когда?

- Ну, допустим, - хмыкаю я, - Хотя я ума не приложу – каким таким способом можно узнать, когда они собираются в обратный путь? И собираются ли, вообще? Взять пленного – и страшно пытать, пока он, сука, говорить не научится?

Забара пожимает плечами:

- Для начала, нужно хотя бы понимать – где они сейчас, вообще, тусуются?

- Ладно, с южным направлением – понятно. А что не так с Западом? Совсем никакой инфы или излишне тревожная?

- Скорее второе. По немногочисленным слухам – там обитают какие-то азиаты. Не то японцы, не то корейцы или вьетнамцы. И что характерно – с той стороны притока новых поселенцев практически не было. Отовсюду люди приходили, а оттуда – нет. И сейчас на том направлении - тишина. Почти могильная. Куда весь высаженный там народ подевался, а Кот? Есть предположения?

- По поводу азиатов – нет, - я качаю головой, - Зато имеется другое… Возможно, настало время строить настоящие форты, полковник? Представьте, если эти азиаты из Северной Кореи? С их-то коллективным милитаризмом и привитой с рождения дисциплиной?

- Очень даже может быть, - кивает Забара и смотрит, как «черный трансплантолог», будто прикидывает: здоровые ли у тебя почки и сердце и кому и за сколько их можно будет сдать? – Вот об этом я и говорю: без разведки – совсем никак.

Я же оглядываю имущество его группы, сложенное в теньке под деревьями.

Основательно они подготовились. Вот только к чему? Впрочем, и это я сейчас узнаю.

Полковник прихлебывает ароматный кофе и выжидающе молчит, создавая мне паузу для ответа, но я не тороплюсь ни отказываться, ни соглашаться.

- По поводу Запада: я бы к парням из «Доусона» обратился – им туда ближе, но между нашими поселками пока еще существуют не до конца сглаженные противоречия, - полковник морщится, - Весомые.

- Слышал. Ну, а что мешает – своих горожан на это дело подрядить?

Забара шумно и не слишком весело выдыхает:

- Народу-то у меня в поселке хватает. Но, не скрою, существует определенный кадровый голод. Тут ты - прямо точно в десятку попал. Среди почти шести сотен людей: и работяг-исполнителей и диванных мечтателей хватает, а вот исследователи и конкистадоры, такие, как ты или Федор с Георгием – практически отсутствуют. Тупо некому в степь идти! – разочарованно взмахивает ладонью отец города, - Пугает она их. У меня практически нет людей, способных перемещаться по дикой природе малыми группами. Для большинства городских обывателей: выйти в поле, дальше чем на десять верст от модуля - это просто страх и ужас! Послать-то я их могу, но толку от этого не будет. Прошарахаются неделю в поле в двадцати километрах от родного огорода и вернутся с докладом, что все хорошо.

- Не удивил, если уж честно, - я хмыкаю, - Всё легко объяснимо: эти персонажи потому и в стаю сбились, что выживать автономно – история совсем не про них. Они привыкли полагаться на кого угодно, кроме самих себя. Там ведь у тебя, почти на сто процентов собрались те, для которых самой большой бедой и проблемой было, что государству на них наплевать. «Бюджетники» - условно говоря. Ну, а такие экземпляры, как Мустанг и Жора, наоборот, начинали волноваться именно тогда, когда оно начинало интересоваться их делами.

- Вот я об этом и говорю, что ты, со своей командой - в автономном плавании, как рыбы в воде. Вам в разведку сходить – как два пальца об асфальт! Есть те, кто рояли носят, есть те, кто на них играет, ну а вы, похоже, универсалы.

Ухмыляюсь.

Поселковый царь, бог и воинский начальник - предсказуем как поведение будильника в понедельник утром. Настоящий полковник. По шаблону всё. Теперь вот немного погладил кота по самолюбию.

- А это не «моя команда». У нас демократия и равноправие. Коллективно вопросы решаем.

- Да брось, – морщится Забара, - Мы же не дети. Так или иначе – в любой стае всегда есть вожак. И его мнение весомей остальных.

Качаю головой:

- Ну, может ты и прав, но у меня в племени – люди, а не амёбы. Делением, по приказу, не размножаются. Много стволов я взять с собой не смогу: случись что - лагерь оборонять некому будет. А совсем малой группой идти – слишком велик риск.

- Так, вместе и сходим, - предлагает полковник.

Подобное предложение меня нисколько не удивляет. По солидному снаряжению его группы это было ясно с самого начала.

- А вот эти парни – нормально в отрыве от базы себя ощущают? Стрелять умеют?

Он кивает.

- А где же тот, решительный и нарядный, мускулисто-растопыренный мэн? – расправив плечи, я изображаю «бройлера» с рыночной площади, - Ну, который мне в бочину стволом тыкал.

- Валера - парень хоть куда! Но слишком городской житель, – хмыкает полковник.

- «Парень - хоть куда»? В смысле - он педик, что ли?

- Да хорош ощетиниваться! – криво морщится Забара, - Ты же не ёж, а Кот, в конце концов. Как мальчишка ей-богу. Ты же хороший человек. И поёшь прямо, как соловей. Скворечники в пятом классе делал! Или соврал тогда?

- Да, ладно – проехали, - чуть сдаю назад.

И совсем я не «ощетиниваюсь», как только что сказал полковник. Хотя очень хочу, чтобы в глазах Забары – всё вот именно так и выглядело. И прошлый эпизод с «модным качком» - совершенно не произвел на меня никакого впечатления.

Что - мне в первый раз стволом в тушку тыкали, что ли?

На самом деле, в данный момент, такое поведение имеет совершенно рациональное зерно. Сплошная игра и показуха. Включив режим капризного, обиженного подростка – я тупо цену будущей услуги поднимаю. "Моральный ущерб, психологические издержки, то-сё"... Давно известно – проси больше, чем хочешь, и получишь столько, сколько нужно.

Ну, а внутри себя - я уже все решил.

Кстати, я уже говорил, что самые отчаяные и храбрые всегда погибают первыми?

А вот более осторожные, хитрые и изворотливые выживают и оставляют потомство.

Кот именно такой. Кот - не герой. Кот - продума́н! Будь, как Кот!

Ведь рано или поздно – нам, все равно, придется идти на Юг. Ну а сейчас, с учетом пяти дополнительных стволов полковника и его людей - самая благоприятная ситуация для подобного вояжа. Ну и раз уж так удачно все совпало – грех не сбегать и не посмотреть. Да к тому же, еще и за вознаграждение.

- Так, Кот – ну, хорош уже, в самом деле. Выключай дурачка! – смеется Забара, похоже, раскусивший мою игру, - Нормальная оплата вам будет.

- А вот это хорошо, - перестаю исполнять я, - Итак, переведем вопрос в практическую плоскость: что я и мои люди будут с этого иметь? Только не надо говорить об уважении и тому подобной ерунде и давить на землячество и патриотизм. Так мы не договоримся. Я и там, на старой планете - никому ничего должен не был, а уж перед вашим поселком - у меня, так и вообще никаких обязательств.

- А чего ты хочешь? Могу предложить еду, инструменты, семена. Оружие и боеприпасы, как я понимаю – вам без надобности. У негров-то хорошо, поди, прибарахлились?

- Не настолько, как хотелось. Ладно – посоветуемся с народом, подумаем, я киваю, -

И еще одно: давай-ка мы с тобой, Владимир, сразу и окончательно договоримся о взаимоотношениях в нашей сборной команде, прямо вот на этом на берегу. Рапорта писать и доклады докладывать - я не стану. Козырять и тянуться в струнку – тем более. И отдавать мне приказы тоже не выйдет. Только равноправное партнерство. Если это устраивает – обсуждаем, если – нет, благодарю за кофе - я пошел… Да и еще - на время рейда командиром всей группы будет Виктор.

- Я согласен, - неожиданно покладисто, сразу соглашается Забара, даже глазом не моргнув. И заметив удивление на моем слегка перекосившемся фасаде, тут же поясняет, - Капитан Батаев имеет большой опыт в подобных рейдах, гораздо более значительный, чем я, - и после короткой паузы усмехается, - Удивил?

- Есть немного, - не отрицаю очевидного я.

Не скрою и того, что сегодня Забара мне гораздо более симпатичен, чем при первой встрече.

Жесткий, решительный, быстро соображающий и, оказывается - вполне способный идти на компромисс, если того требуют интересы дела.

- Тогда лады, - тянусь за рацией, - Сейчас парней разбужу. Пусть сюда подтягиваются и будем решать: что и как…

Глава 19. Проводница

- Чаю хочешь? – спрашивает Анна, уже налив кипятка в две кружки.

- Вообще-то, я кофе люблю, - усаживаясь поудобнее, немного сварливо бурчу, но от горячего и сладкого напитка не отказываюсь. Свежий запах озера смешивается со вкусом крепкого чая и ароматом лугового разнотравья и бодрит не хуже приличной дозы энергетика.

Who есть Анна?

Одна из трех «беженцев» с юга. Весьма симпатичная, острая на язык и скорая на действия, девица лет двадцати. Высокая, рыжая, худощавая и длинноногая. Выносливая, как индейская лошадь и при этом элегантная, как элитная борзая. Взяли девчонку с собой в качестве проводницы в неизученные края.

И вот, сейчас мы с ней дежурим, пока остальной народ досыпает самые последние предутренние минутки. Она гречневую кашу с тушняком сочиняет, ну а я за безопасность коллектива отвечаю.

В сфере моей ответственности сейчас – целый десяток душ, включая бодрствующую рыжую повариху.

Откуда столько?

Четверка поселковых стрелков во главе со своим боссом и наши – Витя, Жора, мой верный оруженосец Санчес и королева Марго, она же девушка с психфака, она же племянница лесника, она же – охотник за африканскими черепами и щедрый футболочный меценат.

На какой предмет я её-то опять искать приключений на красивую попу потащил?

А я и не тащил. И, вообще - против был. Категорически и однозначно. Ведь только-только из черной задницы выскользнули, так что же - теперь девчонку за собой еще и в обезьянью жопу тащить?

Дама сама напросилась. Шантажом и долговыми обязательствами – буквально вынудила включить её в состав экспедиции.

Какими такими долгами придавила?

Ну, не разорванными футболками же. Если в подробностях - во время обсуждения участников предстоящего похода, после того, как её кандидатура была с лету решительно отвергнута, настырная Маргоша фыркнула сиамской кошкой и смотря своими красивыми очами куда-то в сторону, невинным голоском второклассницы промурлыкала:

- Господин полковник, вот скажите мне, как самый солидный и ответственный из всех, присутствующих здесь джентльменов – мужчина должен возвращать долги?

Забара с недоумением зыркает в мою сторону и пожимает плечами. Но под настойчивым взглядом психофакини, все же, не слишком-то решительно кивает, явно ожидая от барышни какого-то подвоха.

- Благодарю, мон колонель. Вы настоящий офицер. Я в вас не ошиблась, - лучезарно улыбнулась полкану королевишна и обернувшись к нам с Мустангом, с интонациями ведущего специалиста отдела ипотечного кредитования, заявила:

- Очень не хотелось напоминать, Котя, но вы с Федей - мне, вроде как, должны… За тех двух негров на пригорке. Припоминаете или уже забыли? Это, конечно, не карточный долг, однако все же… Разве нет? Или мы здесь теперь живем по принципу: «оказанная услуга уже ничего не стоит»?

Удрученно хмыкаю и с досадой цыкаю зубом.

Как ни крути – тут она права. Кисло бы нам с Мустангом без неё тогда пришлось, а может и вовсе печально все закончилось.

- Ну, чем тебе там намазано, а, неуемная? – больше для порядка, вяло протестую я, - Сидела бы на базе – крестиком вышивала, как все порядочные барышни. А, хочешь, я тебе у этих сверху, швейную машинку выпрошу? «Зингера»! Вот прямо сейчас, пойду и попрошу. Нет - потребую. Категорически.

- Ха, машинку он выпишет. Щедрый мальчик! «Люблю – трамвай куплю». Ты мне, кстати, всё еще футболки торчишь.

С легким смущением развожу ладони. Её правда – тут не поспоришь. За поход в земли черных африканских бармалеев, бонусов нам не накинули. Печально, но у этих верхних, экспериментальных раздварасов, какая-то своя логика в их начислении.

- Ладно. Уговорила. Но на этом мы с тобой - за ту гору в полном расчете.

- А футболки? – еще больше округлив глаза, хлопает ресницами она.

- Футболки будут.

Девица улыбнулась и стала выглядеть объездчицей диких коней, победительницей лютых жаб и укротительницей свирепых саблезубых тигров.

Забара, конечно же, вполне ожидаемо покосился, но отмолчался, мол: «Твоя команда - тебе и решать. И, вообще, не я здесь командир». Даже очень галантно улыбнулся Марго.

Ну, а что касается остальных «туристов», то с ними, я думаю, все понятно.

Федор, Виктор и Жора-Победоносец – были включены в состав группы по умолчанию, согласно заводских настроек.

Однако Мустанг, смущенно покряхтев, покраснев и помявшись, признался в том, что его нога все-таки еще окончательно не восстановилась и он не уверен, что на этот раз, покусанная гамадрилами конечность, без сбоев в работе, выдержит долгий путь с непредсказуемым темпом движения.

- Извините, парни. Не подумайте чего, просто не хочу вас подставить в самый ненужный момент.

- Все норм, мужчина – остаетесь командовать гарнизоном, - киваю и оглядываю народ в поисках потенциальной замены…

Оруженосец гарцевал половозрелым жеребцом и корчил рожи мамкиного пятиклассника. Пришлось уважить молодого льва. Рано или поздно приходит то время, когда мальчишкам надо давать возможность становится мужчинами.

Увидев такое фантастическое везение приятеля, тут же расправил крылья сын Олега Юрец, но сей отрок был жестоко обломан в своих надеждах и сбит на самом взлете.

Ну, и кто еще? Пацифист Серж «в поля» явно не рвется – вот и правильно, там от этого блаженного особенного толку не будет, только мороки с ним не оберешься. Да и работы на базе для «агронома» всегда навалом. Тут он гораздо полезнее будет. Как и Олег.

Об алкоголике Лёне речь, разумеется, даже не заходила.

Трое других бывших рабов, тоже не блистали воинскими талантами и в предстоящем походе, больше были бы обузой, являясь, скорее, балластом и потенциальным кормом для шакалов и стервятников, чем бойцами.

Впрочем, посовещавшись, мы всё-таки решаем взять в поход одного из них. В качестве вьючного верблюда.

Не слишком везучий городской революционер и плотник, Серый и второй прибывший с Федей мужик – Артем, тоже снова оставались на базе.

- Возьми моего малого, - приблизившись почти в упор, очень негромко говорит Олег, покашивая глазами на супругу.

Я с удивлением смотрю на «завхоза».

- Никто еще не придумал, как начать сразу со второго боя. А здесь боевой опыт мужику необходим. Так, что: чем раньше – тем лучше, наверное. Тем более на этот раз вы такой большой командой идете. Когда же еще? Только Ирине об этом разговоре не говори, - он не смотрит на меня, а уставился на воды озера, которые лениво рябит жаркий ветер.

- Нет, - подумав, отрицательно мотаю головой, - Команда-то, конечно, большая, но уж слишком много в этом уравнении неизвестных. И потенциальных противников тоже немало. К тому же они на «своем поле» играть будут. Да еще эти обезьяны мохнатые, опять же. Давай, в следующий раз, - обещаю Олегу я.

- Ну, может ты и прав. Кто здесь за старшего остается?

- По хозяйству - ты, само собой. По обороне – Федя. Он свойский мужик – сработаетесь. Советов давать не буду – ты лучше меня во всем этом колхозе разбираешься…

Так, нам еще проводник нужен. Чтобы хоть какое-то представление иметь о тамошних краях.

А то, как бы не вышло, что пошли за шерстью, а возвратимся стриженными. Если, вообще, вернемся. В полном составе, во всяком случае.

- Где эти новенькие? – озираюсь я, - А, вижу… Дружище, будь добр – подойди, пожалуйста.

Пока объект приближается, присматриваюсь. Хотя – чего я там не видел?

Тип лет тридцати пяти, может быть даже сорока. Рахитичного сложения, с выпирающим далеко вперед пузцом. Далеко не Майк Тайсон, не Роналду и даже не Мария Шарапова. Типичный пивозавр и задохлик.

- Отведешь нас туда, откуда пришел?

- Да я и не запоминал особенно ничего. Бежал, не оглядывался – лишь бы уцелеть, - с плаксивыми нотками в голосе, заблажил мужичок, избегая прямого взгляда и быстро вихляя своими хитрыми, глубоко посаженными глазенками, из стороны в сторону.

- Слышь, амнезийный – воевать от тебя не требуется. Просто дорогу покажешь и на местности, если нужно будет - чего посоветуешь, - встревает в разговор Жорик с одной из своих нехороших улыбочек.

- Да у меня ведь нога совсем плохая, - шумно вздохнув, еще сильнее заканючил мужик, - Тазобедренный сустав. Болит. Сильно. Через три километра совсем идти не смогу. Только помехой буду…

Всё мне с этим кадром ясно. Ссыт до заикания.

Мужчинка с феминной организацией психики и очень низким уровнем тестостерона.

Обратная - темная сторона цивилизационного комфорта и безопасности. Она подобных персонажей расплодила в очень большом количестве.

- Хорошо. Я тебя услышал и понял, - Переглядываюсь с камрадами. Слов не надо. Мы и так вполне друг друга понимаем. Здесь этот сморчок никчемный тоже даром не нужен. У нас тут племя работяг и бойцов, а не кунсткамера. Пускай вон в «Форт-Полкан» рулит.

Безразлично сообщаю об этом мужику.

- Но почему? Да и как я пойду? Один? Я слышал, что это далеко. Два или три дня, - жалобно забормотал беженец.

Небрежно отмахиваюсь:

- Всё. Не изнуряй меня разговорами. Про…зевал ты свой вид на здешнее жительство. Дохромаешь как-нибудь.

И демонстративно ворочу мурчало в противоположную сторону.

Пчелы же, не тратят время на мух, объясняя им, что мёд лучше говна. Вот и я не стану.

- Я вас отведу, - внезапно звучит чуть низковатый, но весьма приятный женский голос, - Обузой не стану. Стрелять умею. И даже очень хорошо. Со здоровьем - все в порядке. Марафон, если надо, пробегу. Приходилось.

- И откуда такое великолепие? – я с интересом оглядываю еще вчера примеченную девушку. И не я один. Такую, вообще, трудно не заметить. Теперь хоть можно присмотреться к ней вполне «легально», без риска выхватить тычок под ребра от ревнивой Йули.

- Биатлон. Кандидат в мастера, - барышня совершенно не теряется от обращенного на неё всеобщего внимания. Ей, кажется, даже нравится быть в перекрестье мужских взглядов.

Ну, а я визуально прицениваюсь к третьему беженцу, а вернее беженке – миловидной и склонной к полноте женщине, в возрасте примерно тридцати пяти, очень похожей на сотрудницу музея или библиотеки.

В вопросе выбора проводника выводы очевидны.

- Ну, что же - тогда добро пожаловать в тесную семью воинов света, - принимаю решение я…

И вот сидим, дежурим, негромко болтаем о разном.

Девушка неглупа и с ней достаточно интересно беседовать на самые разные темы: от рассказов о прошлой жизни на Земле, до обсуждения более актуальных последних местных дел.

- Жили рядом, но не вместе. Не как ваша команда, а скорее, как соседи по кемпингу, - помешивая кашу, Анна продолжает рассказ о событиях, вынудивших её бросить капсулу и относительно обжитые места и бежать, куда придется.

- И что – никто даже не попытался с ними пободаться?

- Единственный нормальный мужик сначала поговорить пошел. Вот первым пулю в голову и выхватил. Без прелюдий и ухаживаний. Ну, а без него организовать сопротивление уже и некому было. Там, как на подбор - в основном такие кадры подобрались, как вон, Дима-«грузчик» или этот ваш Сережа придурошный. Так что - тупо не с кем там отпор давать было. У мужиков яиц вообще не было.

- Зато у меня титановые, - неожиданно открыв глаза, но не вставая, хриплым со сна голосом, предсказуемо подкатывает к Анне Джорджик, - Может, хочешь посмотреть? Ходи сюда, поближе. А можем и за кустики отойти. Я не жадный – даже потрогать дам.

Хм, интересно и давно он не спит?

- Почему бы и нет, красавчик? Кстати, пока лежишь - могу еще и на лицо сесть. Мне кажется, тебе должен понравиться мой «золотой дождь», - не лезет за словом в карман рыжая, - Тем более, ты сегодня еще и не умывался. Ну, так, что - здесь исполним или, если стесняешься – можем и правда, за кустики отойти.

- А ты дерзкая, - оскаливается Жорик во всю пасть.

- Если я тебе не нравлюсь – застрелись, я не исправлюсь, - почти пропела рыжая.

- Да нет. Меня, наоборот, такие оторвы заводят. Я и сам - знаешь какой нахал?

- А вот я еще не определилась. Но, вот именно ты, пока, увы, в полном минусе. Не люблю, когда на меня демонстративно пытаются произвести впечатление. Мне ведь уже не пятнадцать. Так что – какой бы ты ни был бриллиантовый-яхонтовый, лучше не питай иллюзий по поводу своей неотразимости и выключи режим малолетнего дебила. Если сумеешь, конечно.

- Ну-ну, посмотрим, - благодушно и самоуверенно хмыкает, явно хорошо выспавшийся, Жорж.

- Ок. Решишься на «дождь» - обращайся.

Пока парочка обменивается любезностями, я смотрю на авиазвено каких-то стрижей, энергично нарезающее круги над нашими головами, посмеиваюсь про себя и думаю, что услышать про «минус» Жоре – мне, как ни странно, было приятно.

Хе-хе, ну и как тебе подача, дружище?

Стоп! Неужели я начинаю западать на эту рыжеволосую стервозину?

Или это просто инстинкт альфы и первого племенного быка на деревне во мне разыгрался? Ну и с чего бы такое..?

Благостную утреннюю тишину и моё хорошее настроение неожиданно вдрызг разносит совсем недалекий выстрел…

Глава 20. Пиф-паф, ой-ё-ёй

Подрываюсь, как ошпаренный, озираюсь волком и на вмиг проснувшихся древних инстинктах, машинально плещу в пламя водой из котелка.

Хорошо, что ветер южный, как раз с той стороны, откуда стреляли. Дует не от нас, а к нам.

Впрочем, зря я запаниковал, наверное. Мы тут уже и без того навоняли! На всю окрестную степь кашей с дымком пахнет.

Костер возмущенно и недовольно зашипел и, дернувшись в противоположную от меня сторону, выправился и категорически отказался гаснуть. Вот и пусть себе живет. В конце концов – именно мы тут охотники, а не дичь.

И спаси господь любых волков от нашего стада.

Оглядываюсь еще раз, гораздоспокойнее.

Весь народ уже на ногах. Условно, конечно. В полный рост никто из высокой травы не вскакивает. И у полковника в группе все мужики битые, видать.

- Что еще за вой на болотах? И кто бы это мог быть? – тоже осмотревшись по всем четырем сторонам и не дождавшись следующих выстрелов, Виктор вроде бы размышляет вслух, но косит глазами в сторону Анны.

Негромко фыркнув, та пожимает плечами с видом королевы-матери, к которой с непристойным предложением пристал пьяненький конюх, мол: «Мне-то откуда знать»!

- А, вообще, далеко еще до ваших краев? – вот этот вопрос обращен уже конкретно к нашей проводнице.

- Километров десять. Может пятнадцать, - не слишком уверено прикидывает она, - Точно не скажу – я, вообще-то, тут всего один раз была. И то мимо пробегала, - девушка иронично улыбается.

- Да, понятно, - кивает Виктор и принимает решение.

- Здесь полковник за старшего, - распоряжается наш полевой командир, на ходу проверяя оружие и амуницию, - Ну, а мы сбегаем - глянем, что там да как.

Забара еле заметно дергает глазом, но молчит, согласно субординации.

Военный, что сказать. Настоящий полковник.

- Кот, - открывает рот мой отважный оруженосец, явно желая впереди всех помчаться грудью на пулеметы.

- Да, сиди ты! – как от мухи отмахиваюсь я и немного смягчаю, - Не спеши, Санчо, а то успеешь. Вон командир: он и решит – кому и куда.

Разочарованно шмыгнув носом, Александер кивает.

- Идем: я, Кот и Жора… Ну и ты, биатлонистка, - решает отставной капитан, споткнувшись взглядом о выражение лица рыжей Анны, - Ну, хоть в общих чертах - места тебе знакомы?

- Не то, чтобы, прямо – да, но в общих чертах более-менее, - кивает она.

- Смотри, я не приказываю – колхоз дело добровольное, а ты у нас вроде вольноопределяющейся. Идешь?

- Ну, а на кой тогда я сюда пошла?

- Добро. Бойцы - готовы? Двинули…

И мы двинули.

Сбивая росу с мокрой травы, распугивая ранних пташек и бабочек и периодически позевывая. Не то от недосыпания, не то от слегка поскрипывающих нервов.

Похоже, день сегодня обещает быть облачным и, надеюсь, что не слишком жарким.

- Эх, нам бы беспилотничек какой – пусть хоть самый зачуханский, - горько вздыхает наш полевой командир.

- И танк с авианосцем, - я улыбаюсь и мимолетно задумываюсь о том, как бы замечательно было, если бы у нас вертолет имелся! Хоть с небольшим запасом ракет на внешней подвеске. И хрен бы с ним - с этим танком!

И стал бы Кот владыкой этого мира, царем горы и верхушкой пищевой пирамиды!

Чуть что не так – взлетаешь и шарахаешь по всему, что проявляет враждебность. Чтобы остальные персонажи с пониженной социальной ответственностью - вмиг лояльными стали.

Дело за малым - осталось только найти геликоптер здесь, на этой «RХ-2704».

Ага, ага - размечтался! Раздул ноздри драконом огнедышащим! И тогда уж до кучи экзоскелетов пятерочку и плазмоганов столько же. И еще, обязательно, нужно…

- Так, всё – дальше только пригнувшись. Разделяемся, - решает командир, отойдя с полкилометра от стоянки, - Мы с Жорой возьмем чуть правее, вон к тем сопочкам, ну а вы так и двигайте. Связь поддерживаем регулярно.

- Принято, - киваю я, вставляю в ухо гарнитуру рации и киваю Анне: «пошли, подруга».

Усмехаюсь недавним мечтам. Какие уж тут вертолеты - нам бы хоть какой-нибудь драндулет самоходный. Или лошадок…

- А у тебя красивая девушка. Вы с ней вместе сюда попали? – прямо очень к месту и своевременно спрашивает рыжеволосая проводница.

- Нет – здесь познакомились. Встречный вопрос: это что – прелюдия к хитрому подкату?

- Почему ты так решил? – она округляет глаза.

- Ни за что не поверю, что за прошедшие дни, такая барышня как ты, не узнала подноготную всех вокруг, - я добродушно ухмыляюсь.

- Ну, можешь считать, что подкат, - по-кошачьи фыркает она, пытаясь казаться безразличной.

А щеки-то, пусть едва заметно, но покраснели. Забавно, забавно.

- Ой! – дергается справа Анна.

- Что?

- Нет, показалось, - выдыхает девушка, - Змей боюсь.

- Бывает. Я от них тоже не в восторге. Иди за мной.

- Нет, - закусив губу, упрямо машет головой.

- Было бы предложено, - хмыкаю я, - Стой. Осмотримся, послушаем…

- Есть. Цель наблюдаю. Давайте к нам. Только аккуратно – на корточках, - раздается в гарнитуре.

Двигаемся к ним. Последние три десятка метров, к вершине холма, на котором засели товарищи, буквально ползем. Надо признать, рыжая неплохо передвигается в таком состоянии. Прямо сама, как змея полевая.

- Ну, что тут у вас?

Витя протягивает мне свой бинокль и глазами указывает направление.

Передаю его оптику проводнице и достаю свою.

Поглядим…

Четверо. Трое чернявых и смуглых, с одинаковыми фасонистыми наркобаронскими усиками-стрелками. Один русоволосый и лысый, но до самых глаз заросший бородой.

И еще трое.

Те, что вчетвером – вооружены и ощущают себя абсолютными хозяевами положения и здешней степи. Наглые, жесткие и уверенные в себе персонажи. Это даже в движениях сквозит. У двоих на вывесках какие-то наколки. Это даже в бинокль видно.

Ну, а те, которых трое – в ошейниках, связанных между собой веревкой.

Две женщины и качественно отбуцканый мужик. Синее, распухшее лицо даже отсюда вызывает жалость и недоумение. И как он, вообще, самостоятельно ногами передвигает после подобной отрихтовки?

Впрочем, сейчас у них в лагере все тихо, мирно, почти по-домашнему.

Кто-то из четверки, видать, подстрелил какую-то крупную птицу, размером с лебедя и теперь они, похоже, всем квартетом завтракать собираются. Вот тот выстрел охотника нас на уши и поставил.

А с боеприпасами у этих ребят проблем, похоже, нет.

Мы вот, например, всяких разных уток, в основном, с воздушки бьем, хотя тоже патронного голода не ощущаем.

И шмаляют эти кренделя без малейшей опаски, да и сейчас по сторонам не особенно поглядывают. Видно считают, что крепко здешнего бога за бороду держат.

- Прямо Золотая орда из набега возвращается! – хмыкает Витя, - Интересно, откуда они идут? И главное – куда?

- Так, давай у них самих и спросим. Чего гадать? – нехорошо и прямо зловеще, ухмыляется Джорджик. Эта его улыбочка мне уже знакома. Наш кровожадный «Че Гевара» явно встал на тропу войны. Любит он это дело.

- Не пойму – это какие-то латиносы, что ли? – размышляет вслух наш командир.

- Ага. Дети бразильских фавел, - ухмыляется Жорик, - Не все ли равно? Раздолбим и узнаем.

- Раздолбим, ага, только бы самим не прилетело, - задумчиво морщится Витек и чешет нижнюю челюсть. Есть у него такая манера.

- Ну, что – есть знакомые персонажи? – интересуется отставной капитан у Анны, терпеливо дождавшись, пока она вернет его бинокль.

- Да, пес их знает, - скорчила гримасу девушка, - Один, вроде бы, похож.

- На, еще посмотри, - снова сует ей оптику Виктор.

- Они! – наконец-то решает Анна.

- Уверена?

- Угу. Вон тот, что поссать отошел – точно из тех.

- Ты его только по члену опознала, что ли? – ухмыляется Жорж.

- Угомонись, - мимолетно поморщившись, окорачивает его Витя, - Ну, если это - точно наши пассажиры, то, условностями и требованиями этикета, пожалуй, можно и пренебречь. Да и вообще – ребятишки явно не добрые, даже если это и не совсем те, кого мы ищем.

- Чего? – не сразу догоняю я, задумавшись о своем и прослушав половину фразы.

- Обойдемся без лишних слов и телодвижений, говорю. Чик – и готово.

- Ты чего их в ножи брать собрался?

- Заманчивая мысль, конечно, но не стоит рисковать. Среди дня, да в чистом поле… Не… риск слишком велик, да и неоправдан.

- Вот и я о том же.

- Ладно – подождем пока они завтракать усядутся, подберемся поближе и отработаем. Так, парни, по возможности, всех сразу наглухо не валить. Хоть одного желательно не минусить а «затрехсотить». Подранки обычно очень разговорчивы.

- Ну, это – как пойдет, сам понимаешь, - Жора делает бровь «горкой».

- Я могу кому-нибудь плечо вынести, - заявила рыжая кандидатка в биатлонные мастера, - Почти с гарантией.

- Хорошо. Тогда тебе первой и стрелять, - кивает отставной капитан, - Пригляди кого посолиднее, если получится. Ну, а не выйдет – так не выйдет. Тогда сразу бей по взрослому. Наглушняк. Сможешь?

- Да.

- Стреляла уже по двуногим?

- Нет, - качает рыжей головой девушка, - Но смогу.

- Уверена?

- Абсолютно, - решительно кивает Анна, - Чего тут терзаться-то? Они вон на людей ошейники нацепили.

- Ну, вот и ладно. В общем, парни – не рискуем. Не подставляемся. Оно того не стоит. Пусть даже пообщаться ни с кем из этих не срастется, мы все равно в плюс выйдем. Зато поубавим количество стволов у потенциального противника…

Давайте цели распределим.

- А…

- А если у кого не выйдет – бейте по кому удобнее…

Снова разделяемся на пары и практически «гусиным шагом» перемещаемся в сторону обнаруженной стоянки. Выбираем позиции и сидим мышами под веником.

Они готовятся к трапезе, мы ждем.

- Может, еще поближе подберемся? – шепотом предлагает рыжая, - Тогда я стопроцентно вон того бородача рабочей клешни лишу.

- Нет, - прикинув оставшееся до противника расстояние и возможные риски приближения, отрицательно машу головой, - Отсюда работать будем.

Время ползет черепахой. Будущие жертвы не спешат приступать к трапезе, сами не подозревая того, что своей неторопливостью продлевают минуты своего существования на этой земле.

Ну вот – наконец-то эти тормоза рассаживаются. Смещаюсь на несколько метров левее. Отсюда мне сподручнее по своей цели огонь вести будет.

Как и условлено, ждем, пока Анна не выстрелит первой.

Адреналин сейчас, уже наверное, из ушей польется. Впрочем, ничего неожиданного в этом нет, всё как всегда перед дракой. Но руки спокойны и нисколько не дрожат.

Держу на прицеле «своего» чернявого.

Ну что она телится!?

Тух!

Кандидатка в мастера спорта не свистела о своих талантах и не подвела.

Сначала засадила точно в плечо, удачно повернувшемуся бородатому, а уже через мгновенье влупила прямо в центр грудной клетки одного из «наркобаронов».

Двух других сработала мужская часть нашего коллектива.

Мне сегодня определенно везет и я попадаю своему объекту точно между лопаток. Он даже привстать и обернуться не успевает. Вдогон ему прилетает в череп сбоку от Вити.

Четвертый тоже готов. Жорик стрелять умеет.

А вот не надо было так расслабляться, ребятушки.

Даже если за вами куча стволов и банда, держащая в страхе все окрестные леса и поля.

- Идем вперед, - в очередной раз оживает гарнитура в ухе, - Двоечками. Аккуратнее, господа. Кот, присмотри за девушкой.

Похоже, что наш полевой командир, если не зауважал рыжую снайпершу, то, во всяком случае, увидел в ней ценную боевую единицу, которую надо беречь.

Приближаемся неторопливо, держа карабины у груди, в полной готовности стрелять по всему, что шевельнется.

Со стороны противника тишина. Мертвая.

Даже бородач не издает ни единого звука. А может он уже тупо от болевого шока загнулся?

Виктор с Георгием успевают первыми.

- Всё норм, - оповещает нас с Анной командир.

- А борода?

- В отключке. Да, ничё, очухается – пульс есть.

Биатлонистка горделиво косится в мою сторону.

- Можешь – признаю, - правой рукой снимаю перед девушкой воображаемую шляпу.

Улыбается.

Хорошая деваха – годная для нашего прайда.

И стреляет мастерски и никаких тебе лишних соплей и ненужных охов-вздохов.

Отработала и забыла.

Мельком оглядываю три трупа и бородача, все еще пребывающего в забытьи.

Эти усачи, скорее всего и вправду латиноамериканцы, а вот временно живой лысый – явно родом не из пампасов.

Ладно – очнется, поведает свою автобиографию. Витя уже занимается его раной, чтобы "язык" раньше положенного ему срока кровью не истек.

Ну, а я пока на их пленников гляну. Больше-то некому – Жора над трофеями коршуном парит, а Анна командиру помогает.

Подхожу к испуганно сжавшейся троице, достаю нож и перерезаю связывающую их веревку.

Как бы барышни врассыпную не кинулись. Мужик-то, в таком состоянии, явно не кенийский бегун, а вот с испуганно нахохлившихся дамочек станется. На их месте я бы тоже не исключал такого варианта. Кто же нас знает – на лбах печатей: «Мы хорошие» не имеется. Ну, а то, что с нами девушка имеется – ну, так и что с того? Может мы «Бонни и Клайды» какие – и еще похлеще только что убиенных персонажей будем…

Готово! Оковы пали!

Побежать – не побежали, но смотрят, как на инопланетное существо, от которого можно ожидать чего угодно.

Понимаю.

Стоп! Они наверняка пить хотят.

Протягиваю ближайшей ко мне девушке флягу.

- Мерси, мсье, - с грустью в оленьих карих глазах щебечет она.

Твою же маму! Никак француженка! Вот это поворот!

- Вив ля Франс! – ничего более путного в голову с разбегу не приходит.

- Ви, мсье. Же вьен де Франс. – кивает она.

Ох, и хороша же, чертовка! Даже в таком плачевном состоянии.

- Ну, что тут у нас? – закончив возню с бородатым, подходит Виктор.

- Слушай, похоже, что они французы.

- Силь ву пле, мадемуазель, - также, как и я, совершенно не в кассу, кивает девушке наш полевой командир, улыбаясь во всю пасть.

Француженка еще сильнее округляет и без того большущие глазищи.

- Ты чего ей сейчас сказал?

- Понятия не имею. Просто брякнул, что вспомнилось, - он пожимает плечами, – и в ответ на мой критический взгляд, с легкой обидой в голосе парирует, - Ну, а что? Зато обозначился, что мы люди культурные, а не варвары какие! Ну... почти культурные.

- Ну, ты реально военный! Еще бы: «а ля герр, ком а ля герр» приплел.

- А сам-то чего? Ну, давай, давай, пообщайся с ней, а я посмотрю.

- Да, легко, - обещаю я товарищу и перехожу на международный английский.

- Ду ю спик инглиш?

- Совсем немного, - виновато признается девушка, - и с небольшой запинкой продолжает, - Могу я узнать – кто вы, господа?

- Мы те, кто больше не даст вас обидеть. Я Кирилл. Это Виктор, Жорж и Анна. Вот из ё нейм?

- Катрин, - немного оттаяв, девица демонстрирует милые ямочки на щеках.

- Земляки, давайте я вам расскажу, чего знаю… - избитый мужик внезапно подает свой хриплый до скрежета голос.

- Оп-па! Здорово, зёма! А чего…

- Что там у вас? – выдержав достаточную паузу, после окончания нашей стрельбы, внезапно оживает рация.

- Погоди, родной, - Виктор машет мужичку рукой, - Всё нормально, полковник. Имели огневой контакт с противником, в количестве четырех единиц. Безвозвратных и санитарных потерь не имеем. Противник уничтожен. Есть пленный и гражданские иностранцы. Двигайте по нашим следам. Тут переводчица с французского нужна.

- Вещай, родной, - разрешаю я, дав земляку и до сих пор молчащей второй девушке напиться…

Рассказ освобожденного заставляет серьезно призадуматься и вызывает целый ряд вопросов.

Оказывается, что и мужик, которого зовут Виталий и вторая барышня – Галина, также оказавшаяся нашей соотечественницей, были высажены сюда, на "RX-2704", всего три дня назад.

Неподалеку друг от друга.

В первый же день пересеклись и решили держаться вместе.

А на второй - к ним на огонек пришли горячие парни с усами и наколками и бородач.

«Троянский конь». Тоже землячок, с разбегу начавший заговаривать зубы растерянным бывшим соотечественникам.

Еще толком не осознавшие, где они очутились и не въехавшие в здешние реалии люди - доверчиво подпустили чужаков, даже не пытаясь пострелять. Более того, они даже рады были их появлению.

Сначала, пришедшие из степи, дружно изнасиловали девушку, а попытавшегося воспрепятствовать Виталия качественно избили. Потом одели на них ошейники, собрали не слишком богатое имущество и погнали по степи.

Откуда взялась француженка Катрин - Виталий и Галина не знали. При нападении на них она уже была со злодеями.

В общем – ничего сверхъестественного и поражающего воображение, в услышанной истории не прозвучало.

Странным оказалось совсем иное.

Капсулы у «свежезаброшенных» имелись, но вот только выделенный им лимит веса составлял всего по пятьдесят килограмм на душу.

Озадаченно чешу репу.

И что же это получается?

Раздварасы-экспериментаторы начинают добавлять на «RX – 2704» людей с совершенным минимумом имущества? Для чего? Чтобы оценить, как «переселенцы-старожилы» примут новичков и насколько жизнеспособно уже сложившееся общество? Или тут совсем иное?

Ну, не дефицит же этого самого имущества?

Надеюсь.

Впрочем, похоже, бессмысленно даже пытаться понять их логику и цели.

Делюсь своими соображениями с товарищами.

- Ой, да пошло оно всё! Сколько мозг не ломай – все равно ни хрена не поймешь у этих козлов небесных, - сплевывает Виктор, - Вон, смотри, уже наши идут. Сейчас Маргоша с Катрин перетрет, хотя бы узнаем, что почем в стране коньяка, гильотин и мушкетеров…

Глава 21. Мексиканский картель

Под хлесткими Жориными оплеухами бородач приходит в себя достаточно быстро. Дергается и на инстинктах пытается закрыться руками. Однако боль в плече чуть снова не отправляет его в нокаут. Позабыв о горящей от ударов морде и взревев танковым батальоном на марше, мужик хватается за плечо здоровой ладонью и трясется осиновым листом на ветру.

От боли и кровопотери сейчас он имеет бледный вид в буквальном смысле этого слова.

- Да, хорош, хорош, - Витя берет на себя исполнение роли «доброго полицейского» и демонстративно притормаживает вошедшего в раж Джорджа, - Ну, что очухался, земеля? Вот и ладненько. Ты уж извини за такое начало знакомства, но сам понимать должен: здесь в степи – человек человеку волк.

Бородатый насторожено зыркает глазами по сторонам и Витиному лицу и осторожно кивает.

- Водички хочешь?

Повторный кивок в ответ.

- На, держи, - Виктор протягивает ему фляжку и дождавшись, пока тот жадно, буквально в три глотка выхлебает всё её содержимое, продолжает, - Ну, что - полегчало малость?

Очередной кивок.

- Да, что же ты, как не родной, в самом-то деле? Хоть бы словечко молвил. Обозвался, как тебя звать. А, может, ты немой? – на лице нашего полевого командира появляется выражение глубокого сочувствия, - Хотя нет! Вон земляки говорят – что ты умеешь весьма разговорчивым быть, - он кивает в сторону недавних пленников Виталия и Гали, - Умеешь ведь, а?

- По глазам вижу – умеет, - подтверждает по-прежнему нависающий над раненым Жорж, - Может дядя просто позабыл, как это делать. Забыл, дружище? Так это легко поправимо – напомнить тебе? – большущий нож в его руке недобро поблескивает лезвием и на все четыре стороны пускает солнечных зайчиков.

- Не надо, - бородач с явным усилием сглатывает тягучую слюну, - Меня Миша зовут… а вы кто?

- А вот это теперь только от тебя зависит, Миша. Может, мы лучшие друзья твои будущие… а может и нет у тебя уже никакого будущего… Сам решай.

- Чего хотите? – бородатый, не раздумывая, делает единственно правильный в своем положении выбор.

- Информации, конечно. Полной и откровенной. Ведь настоящая дружба может быть только искренней и без недоговоренностей – ты ведь согласен со мной, Михаил? По глазам вижу, что согласен. Так что - будем дружить?

- Будем, - аккуратно вздохнув, кивает раненый пленник, - Спрашивай.

- Хорошо, - улыбается Витя, - Мудрое решение. Ты вообще, я вижу, человек не глупый, Мишаня, - лицо отставного капитана излучает просто запредельную доброжелательность, - Ну, а ты отдохни… пока, - это уже Джорджику.

Разочарованно поморщившись, с видом ребенка, лишенного любимого гаджета, Георгий-победоносец отходит в сторону. Но недалеко – всего на несколько шагов.

Бородач Миша снова тихонько вздыхает с явным облегчением.

- Кто это? Откуда такие знойные красавцы? – кивает Виктор в сторону убитых усачей.

- Мексиканцы. Можно еще попить?

- Конечно, дружище. Кот, будь любезен, дай нашему другу воды.

- Значит, мексиканцы, - снова терпеливо дождавшись, пока раненый утолит жажду, Витя продолжает допрос, - И откуда они? Я про – здешние координаты, - уточняет он.

- Их там – южнее, на побережье повысаживали, - объясняет пленный.

- На каком побережье? - нетерпеливо вступает в беседу полковник, долго не продержавшийся в роли статиста.

- Море там… Ну, так говорят… Я сам-то не был, - уточняет бородатый.

- Море? Море это хорошо, - хмыкает капитан, - И далеко до него?

- Вроде километров полсотни, может семьдесят или чуть побольше.

- Ладно, с морем потом разберемся. Где конкретно эти мексиканцы базируются? Сколько их? Что планируют? Как ты с ними законнектился? – Забара буквально бомбардирует пленника градом вопросов.

Мы с Жориком перебрасываемся удивленно-ироничными взглядами. Оказывается наш полкан вон даже какие слова знает.

Переваривая этот поток вопросов, бородатый Мишаня явно подвисает.

Решаю помочь болезному и ускорить процесс:

- Давай по порядку – как далеко находится ваша основная база?

- Отсюда до неё километров десять или двенадцать, - в его, обращенных ко мне, кабаньих глазках даже что-то вроде благодарности мелькает.

- Еще раз - кто эти люди?

- Мексиканцы. В основном бывшие члены картелей. Это у них банды так называются, - поясняет он.

- Знаю. Образованный. Наркотой промышляли?

- По-разному, но, в основном – да. Старший у них – вот тот на Земле, точно на наркотрафике из Мексики в штаты сидел.

- Как ты с ними пересекся? И почему на тебя ошейник не одели?

- Случайно. Пришлось доказать свою полезность, - после небольшой заминки, явно тщательно подбирает слова бородач.

- И давно ты вместе с ними?

- Недели три.

- Полезность доказывал - также как в случае с этими? – киваю в сторону бывших пленников.

- Ну, вроде, - опускает глазки он, - Ну, а что было делать?

- Да, понятно. Зачем им люди? Рабы?

- Ну, типа – да, - смущается он еще больше.

- Хорош «нукать» - говори по существу. Как вы понимаете друг друга?

- Я в Испании пять лет прожил. Дальнобоил, - поясняет он и поспешно прибавляет, - Из-за языка мне, в основном, и фартануло.

- Ну да. А, вообще, ты белый и пушистый. Еще такие, как ты, у них имеются?

- Есть один парень. Остальные только за пайку вкалывают.

- И много там рабов?

- Пара десятков. Может двадцать пять. Большинство – девки молодые… для…

- Да, понятно для чего, - крайне невежливо перебиваю его я, - Сколько всего бойцов в группировке?

Мишаня оглядывается вокруг:

- Было тридцать два ствола. Теперь – двадцать восемь, - и резюмирует, - Вам не вывезти.

- А кто тебе сказал, что мы тут всей своей бандой? - встревает Виктор.

Пленный осторожно пожимает здоровым плечом и морщится.

- Откуда и куда вы шли? С какой целью, вообще, здесь?

- Ходили в разведку на северо-запад. Посмотреть, что там, да как. Принюхаться и перспективы выяснить. Старшие, вообще, хотят расширяться в том направлении, ну и на северо-восток тоже. Тесно им здесь становится. Ближайшие соперники слишком уж сильно давить начинают. А у тех - отряд раза в полтора, если не в два, помощнее будет. Ну, как я понял. И еще у тех конкурентов там сразу несколько бойцов из картеля… э-э-э… Синалоа, - вспоминая название, бородач морщит лицо, - Он, вроде как, в старой Мексике – самый крутой из всех наркогруппировок был. Просто звери лютые, как говорят.

Мы переглядываемся. Без особой радости и энтузиазма. Мексиканские наркокартели – это очень серьезный противник.

Насколько лично я, от нечего делать, читал и смотрел в сети – бойцы у них действительно абсолютно отбитые на голову. Могут грудному ребенку, с хрустом позвонков шею зубами перегрызть и даже не поморщиться.

Бл…дь - ну экспериментаторы, ну раздварасы, нашли же, сука, кого в соседи подселить!

Тем временем, бородач, посопев, решается задать вопрос:

- А вы сами-то, чем промышляете, земляки?

- Разным, - хмыкает Виктор, - Мы, Мишаня, специалисты широкого профиля. Аж до горизонта.

- Но только там, где это приносит выгоду, - снова злодейски ухмыляется Жоржик, - А ты с какой целью интересуешься, а?

- Ну, я бы лучше с вами дела замутил. Среди этих латиносов мы все равно чужаками были и будем.

- Хм, это в принципе возможно, но мы сначала поглядим, насколько ты можешь быть полезным.

- А будешь бесполезным – я тебя препарирую. Как лягушку, - с маньяческим блеском в безумных глазах, радостно оскаливается Жорик, вмиг состряпав рожу конченного садиста-недоумка.

И как только, у него, такие пугающие хари, буквально в полсекунды сооружать получается? Даже меня пробирает. Надо будет мастер-класс взять. Полезное свойство – очень способствует откровенности собеседника.

- Тут еще одно, - вздохнув, сообщает бородач, - Вы сейчас младшего брата самого главного в банде завалили – Гусмана. Вон он лежит.

- Который из них?

- Вон тот, со слезой наколотой.

- Со слезой… - Витя отходит к мертвым телам, вглядывается в неживые лица и слегка повысив голос, сообщает, - А, интересные у них татухи.

- Эта со смыслом – означает, что он убийца, - поясняет Мишаня.

- Убийца – ха! Подумаешь – удивил, - презрительно фыркает Жоржик.

- И что теперь? Старший братан нам беспощадную вендетту объявит?

- Думаю – да. У них с этим жестко, - кивает пленник.

Закончив беседовать с француженкой в сторонке, подходит Марго.

- Ну, что там мадемуазель Катрин тебе поведала?

- Ничего особенно интересного. Она тоже из «свежезаброшенных». Высадили восточнее, километрах в двадцати отсюда. Решила не сидеть на месте, а сразу поискать людей – пошла на запад, на свою беду. Первыми кого встретила – оказались эти. Всё.

- Ясно. Похоже, что французы восточнее обитают. Южнее гвинейцев и южноафриканцев и к северо-востоку от мексов, как считаешь, Кот? – интересуется моим мнением Забара.

- Ну, по всему – так и выходит, - соглашаюсь с его выводами, и оборачиваюсь назад, - Слышь, Михаил – ты про французов какую-нибудь инфу имеешь?

- Нет, - он осторожно машет бородой из стороны в сторону, - Может, старшие чего и знают, но они мне ничего особенно не рассказывали.

- Так, ладно, ты посиди пока. Воды, если хочешь – тебе еще дадут. Ну, а нам бы надо пообщаться, господа… и дамы, - полковник берет инициативу в свои руки.

Мы отходим ко все еще не погасшему костру. Растаскиваем покойников подальше в стороны и усаживаемся пить трофейный кофе, до которого, так и не успели дожить, убиенные латиноамериканцы.

- Ну, господа, и что мы с вами будем делать в свете новых разведданных? Виктор, что думаешь?

- Даже и не знаю – Мишаня ведь четко сказал, что они уже приглядываются к северному направлению. Ну, а после того, как их группа не вернется – эти мафиози точно пойдут в нашу сторону, посмотреть, что, да как и выяснить, что случилось с их коллегами. Тем более у большого босса еще и личный интерес в этом деле имеется. Братишка – покойник.

- Да, скорее всего, так и будет, - кивает Забара, - У кого есть иные соображения?

Таковых не находится. С походным атаманом оказались согласны все присутствующие.

- Тогда, какие у нас варианты? Что делать станем?

- Можно, конечно, вернуться на базу и начать подготовку к тотальной обороне, но это совсем уж проигрышный вариант. Может быть, мы и отсидимся на своем острове, только ведь и носа оттуда не высунем, неизвестно сколько времени. А может быть и не получится отбиться… Три десятка стволов – это очень серьёзно.

- Или нужно подрываться, хватать, что сможем унести и уходить в «форт - пол…», - уловив усмешку Забары, Витя запинается, - прошу прощения, в поселок…

- Либо можно попробовать перенаправить их гнев и подозрения на конкурентов из другой банды, - я ненадолго задумываюсь.

- И есть соображения, как?

- Кое-какие имеются. Нужно переключить внимание мексов на их южных соседей и конкурентов.

- Как? – Забара и все остальные с интересом смотрят на меня.

- Например, ночью подобраться поближе к мексиканской базе. Тихо и незаметно, - я поднимаю палец вверх, подчеркивая важность именно скрытного перемещения, - Ну а с утра пораньше - обстрелять этих мафиози по-взрослому – с ранеными и покойниками, ну и разозлив горячих латинских парней, свалить по-шустрому. Опять же - незаметно. А на месте лёжки стрелка или стрелков оставить, что-то чисто мексиканское.

- Сомбреро и недопитую бутылку текилы? – весело гыкает Жорик.

Народ тоже ухмыляется.

- Смешно, ага. Ну, например, окровавленный бинт с разорванной упаковкой от их мексиканского национального производителя. Типа, они тоже вражеского стрелка зацепили. Они ведь станут стрелять в ответ. Есть у них в вещах что-то такое?

- Да, там всякое барахло имеется. По любому в аптечках что-то должно быть.

- Кстати, а что у них за оружие?

- Не поверишь – штатовские карабины на базе Ар-16. «Кольт АР-15 Спортер», - дает справку отставной капитан.

- Честно – ни о чем не говорит. Интересно, почему американские? Но сейчас не до этого… Впрочем, оставлять оружие, это наверное - всё-таки перебором будет. С чего бы нападавшие, столь ценным имуществом разбрасывались? А вот, что-то типа бинта, ну и еще чего – думаю, в самый раз будет.

- Да, что-то в этом точно есть. Мало ли кого они успели обидеть не по-детски. Вот мститель и пришел закрыть счет. Пусть ищут виноватых среди своих. Тем более - у них конкретные непонятки с конкурентами из этого, как его… «Синалоа», вроде. Вот и пускай им и предъявляют или просто мстят без прелюдий и долгих разговоров. А у нас - выигрыш во времени будет. Да и в своих мафиозных войнах они, глядишь, еще и ослабнут мало-мало. А может и вообще - все под корень полягут.

- Парни, а давайте им еще головы этих наших жмуриков подбросим? Вполне ведь в духе гангстерских разборок будет выглядеть? – неожиданно предлагает Жорик.

- А что – неплохо бы. Согласен - вполне в их стиле. Наверное… Но как это исполнить?

- Да, я сам и сделаю. По темноте подберусь влегкую. Нам ведь не нужно, как в «Крестном отце», прямо на кровати их босса бошку оставить. Воткну на палке, где-нибудь в зоне видимости, да и всех делов...

В итоге «военного совета» приходим к совместному выводу, что подобный план, вполне может сработать. Тем более, что других вариантов у нас все равно не имеется. Ну, кроме как - уходить в поселок или садиться в глухую осаду посреди озера.

Двое стрелков ночью займут позицию на какой-нибудь горочке неподалеку от лагеря латиносов и как рассветет, будут вести оттуда огонь по проснувшемуся лагерю. Из трофейных мексиканских карабинов. Если быть точным – то американских, конечно же, но сейчас сие несущественно.

Остальные девять человек будут прикрывать их отход. Возможно, разделившись на группы. Впрочем, тут уже на месте нужно будет смотреть.

- Кого в стрелки определим? – Забара оглядывает коллектив.

Народ пока молчит и не торопится вызываться добровольцами. Каждый раздумывает и взвешивает про себя. Дело серьезное – на такое решиться надо.

Совершенно неожиданно подает голос, молчавшая до этого рыжая:

- С автоматическим оружием я с вами и тягаться бы не стала. Подозреваю, что тут каждый третий в обращении с ним - первый после бога. Но, думаю, что с карабином - я управлюсь эффективнее. Тем более с чужим.

- Нет, - качает головой полевой командир, - Девчонки остаются в основной группе. Что у нас мужиков нет, что ли? Или они стрелять не умеют?

- А ведь она, скорее всего, права, - задумчиво произносит Забара, - Капитан – ты неплохой стрелок, но все же штурмовик, а не снайпер. Остальные тоже любители, как не крути. А она – практически профессионал. К тому же выносливая и бегает быстро.

- Но…

- Вон, пусть Николай с девушкой идет, - Забара оборачивается к одному из своих бойцов, с ярко выраженной внешностью якута или тувинца, с которым я еще особенно не общался, - Коля, как ты - насчет пострелять и побегать?

- Схожу, - кивает мужчина, не выражая совершенно никаких эмоций.

- Николай - охотник, - поясняет полковник тем, кто не в теме, - Ну, все – вот и решили. Коррективы и детали на месте. Ну, а сейчас предлагаю поесть и двигаться…

Народ разбредается по сторонам. Кто куда.

Марго и Санчо разогревают, так и не съеденную нами кашу, а Жорик отправляется пилить головы мертвецам. Каждый занят своими делами.

Взглянув на все еще сидящую рядом девушку, совершенно ясно вижу, что ей не по себе.

Все с барышней ясно - в запале вызвалась, а теперь жалеет.

С запозданием, но дошло-таки до рыжей, что в предстоящем бою – она сама, совершенно добровольно напросилась на роль красной тряпки, дразнящей быков.

И только чувство гордости или самолюбие не дает кандидатке в биатлонистки отыграть всё назад.

- Не бойся – все будет хорошо, - склонив голову к её плечу, почти в самое ухо, негромко говорю я, желая подбодрить рыжую дуреху.

- Кот, может, ты пойдешь со мной? – еще тише шепчет в ответ Анна, - Мне с тобой гораздо спокойнее будет.

- А куда же я денусь? Слушай, вообще, еще не поздно все переиграть – если ты боишься, можешь отказаться, - предлагаю я.

- Нет. Стрёмно уже заднюю включать. Зашквар полный. А с тобой мне не сильно страшно будет, - совсем по-детски признается она, - Ты же везучий, как дьявол.

- Какая грубая и бессовестная… сладкая лесть! – смеюсь я, - Только непонятно - с чего ты вдруг так решила?

- Все ваши, ну теперь уже наши - так считают.

- Вот как! Интересно, чего я еще о себе не знаю? – хмыкаю и еще раз уточняю, - Точно уверена, что сможешь сделать все, как надо? Руки не запляшут?

- Все будет нормально. Обычный предстартовый мандраж, - она резко выдыхает, - Я в порядке, Кот. Правда. Ты ведь со мной?

- Сказал же - да. Ну, вот и хорошо…

Усмехаюсь сам себе. Кот – знаток людских душ! Стремись к этому.

Пообедав, собираемся в путь.

Отправляем Виталия, Катрин и Галину в сопровождении «грузчика» Димы, в сторону нашего лагеря. Пусть себе ковыляют по степи потихонечку. Здесь от них толку все равно никакого. За пару дней как-нибудь добредут…

Хотел отправить с ними еще и Санчо, но как представил себе полные скорби и немого укора глаза оруженосца – передумал. Проще дать мальчишке пострелять. Пусть закроет этот гештальт и почувствует себя равным среди «взрослых» товарищей. Ничего с ним в окружении этих самых взрослых камрадов не случится. Наверное…

Глава 22. Вероломное нападение

Ночка выдалась просто на загляденье. Как по заказу, для намеченного нами нападения на мирно спящий лагерь мексиканских бандитов.

Небо хмурое. Низкое, темное и беззвездное. В семи шагах ни черта не видать.

Видать, местные боги сегодня благосклонны к нашему делу.

Никем не замеченные, мы с Анной вполне благополучно добираемся до плоской плеши-вершины не слишком высокого холмика и стараясь не шуметь, обустраиваемся на ней.

Судя по ничем не потревоженной тишине, у Георгия-победоносца тоже все срослось с водружением флага, роль которого сегодня исполняет голова братишки здешнего большого босса.

«Наша» высотка торчит из земли метрах в трехстах от базы латиноамериканцев – на самой грани эффективной стрельбы с открытого прицела.

Бородач Мишаня был честен и не пытаясь юлить, вывел нас точно к намеченной цели по кратчайшему пути.

На этом свою задачу данный персонаж выполнил, стал совершенно не нужен и был без раздумий и колебаний пущен в расход.

В знак признания заслуг покойника – умерщвлен он был быстро, без лишних мучений и возможно, даже не успев осознать, что на этом всё.

Жора подошел со спины и исполнил. Ножиком. Ни к чему шуметь – противник неподалеку.

До наступления темноты разведка выявила расположение вражеских караулов и одного выносного наблюдательного поста. Он находится к югу от бандитской базы, примерно на такой же сопочке, на которой мы с рыжей биатлонисткой сейчас сидим. От нашего холма до вражеского довольно далеко и особой опасности с той стороны не предвидится. Вряд ли те двое мексов, которые там службу тащат, после начала стрельбы и возможного штурма своего лагеря, бросят всё и очертя головы героически кинутся в нашем направлении.

Гораздо большую опасность для нас с Анной представляют обитатели лагеря. Хотя, вообще - несколько странно, что латиносы еще хотя бы с одного направления не прикрылись.

Мафиозные уроды настолько уверены в себе и своей мощи и потому не слишком обеспокоены возможностью внезапного нападения на свою базу? Есть один наблюдательный пункт и ладно.

Что ж, вот за эту самоуверенность и безалаберность мы их вскоре и накажем. Надеюсь…

Однако, несмотря на это, не могу не признать, что дисциплина у данной организованной преступной структуры все-таки поддерживается на более или менее приемлемом уровне.

Это не гвинецы, конечно.

Никто из бандосов не бухает и обкурившись до одури, по бутылкам и воронам не стреляет.

Жилые модули расставлены грамотно, дверями внутрь периметра базы.

Караулы тоже меняются регулярно и очередной часовой, на имеющейся здесь пяти или шести метровой вышке, возможно не то, чтобы бдит в оба глаза, но во всяком случае, вроде бы не спит на посту.

Ну, а нам тоже не до сна. Ждем рассвета. Убиваем время, пока не настала минута - убивать людей.

Остальные камрады разделились на две группы. Одна расположилась на пути нашего предполагаемого отхода. Они прикроют, если что.

Вторая – должна была подобраться к стоянке бандитов почти с противоположной от нас стороны. Когда мы начнем стрелять и банда рванет штурмовать наш холм – их задача, вступить в боестолкновение и несколькими залпами отвести внимание хоть какой-то части латиносов на себя.

С их направления высоток не имеется – а чуть дальше, вообще, большущий заболоченный луг, так что оттуда эффективно не постреляешь. Разве что в белый свет над брюнетистыми мексиканскими головушками. Зато создать впечатление атаки с двух сторон - ничто не мешает. Пошумят, создав нужную плотность огня и уйдут, не допуская сближения с противником.

Ну а мы с Анной, под эту музыку, авось, здесь без ненужных траблов свалим…

Темнота медленно отступает, а вернее, трансформируется в сумрак.

Под монотонное стрекотание сверчков, болтаем на совершенно отвлеченные темы, чтобы не дать себе впасть в ненужный перед боем мандраж. Заодно и знакомимся поплотнее.

Хочется надеяться, что присказка: «поближе узнаешь – подальше пошлешь», в нашем случае не сработает. Девчонка она, кажется, хорошая и мне легко и приятно с ней общаться. Во всяком случае от этого общения, пока я испытываю только лишь положительные эмоции. Вот так - встречаешь человека и почти сразу же понимаешь, что вы с ним - «на одной волне». Нечастый случай – даже очень редкий. По крайней мере у меня…

- У тебя какая мечта была? Ну, я сейчас не в глобальном, а чисто в бытовом плане, - пришла моя очередь задавать вопрос.

- Мечта? Конечно, была. Еще какая, - фыркает рыжая, - Купить желтый «Гелендваген», раскрасить его в ромашки и гонять по Кёнигу.

То, что девушка жила в Калининграде, бывшем Кёнигсберге – я уже знаю.

- Зачем «в ромашку-то»? – не до конца понимаю я, - Странная у вас там мода. Или это типа, креативно?

- Скорее – типа, «я вас всех на фаркопе вертела», - хмыкает она, - «Чего хочу, то и ворочу», - и помолчав, добавляет, - Дурацкая идея, конечно, согласна. Но, вот – какая есть. Злая я на тот мир была. Вот подобным идиотским выпендрежем и компенсировала. Такое исполняла – что до сих пор стыдно. Не перед кем-то – чисто перед собой. Да еще и у моего «бывшего» - черный «Гелик» был. Так он на него лишний раз дышать боялся. Вот мне почему-то и показалось, что это его заденет… такие, мы бабы – курицы дурные.

- Наверное, сейчас я просто обязан сказать, что именно ты - совсем не такая? – я прищуриваюсь, - Даже не надейся.

- Да пошел бы ты, Котяра ехидный. Дурак. А ты сильно напрягся, когда в капсуле очухался? Страшно было? – её очередь спрашивать и девушка меняет тему.

- Конечно, - честно отвечаю я, - Просто настоящий личный апокалипсис пережил. Хотя конкретно в моем случае, возможно, подобный исход все-таки был самым лучшим вариантом из всех остальных.

- Это почему? – с интересом смотрит рыжая.

- Искали меня. И силовые органы и помимо них еще не самые приятные люди. Тоже из серьезных структур. И совсем не для того, чтобы орден вручить и в попу поцеловать.

- И чего ты такого натворил?

- Это уже третий вопрос. Да и ответ - был бы не самый простой и короткий. Давай отложим утро признаний на потом, а то смотри, внизу помаленьку движняк начинается.

- Угу, хорошо, - кивает девушка, - Но потом-то мы договорим?

- Тебе реально хочется это знать?

- Очень.

- И с чего бы, вдруг, такой интерес к моей биографии?

- Есть причина, - и внезапно уставившись глаза в глаза, в упор бахает, как из пушки, - Кот, а ты веришь в любовь с первого взгляда?

- Да шла бы ты, - растерявшись от настолько неожиданного поворота, в свою очередь, бормочу я, - И, кстати, это уже был твой четвертый вопрос.

- Ладно, забыли-проехали, - слишком поспешно отворачивается она в сторону базы мексов.

И вот что это только что было? Последний вопрос был явно серьезным, да и смутилась рыжая по настоящему – это точно.

Деваха она, конечно – огонь. И с внешними данными у рыжей, все более чем в порядке. Красивая и фигура просто модельная.

Но ведь у меня - Йуля. И с Марго у нас многозначительная недосказанность какая-то образовалась. Ну, во всяком случае, мне так кажется.

Вот ведь, бл..дь, дела!

Кот – ловелас и покоритель девичьих сердец.

Или рыжая, чисто для снятия напряга, все-таки решила надо мной поглумиться?

Ладно – после об этом поразмыслю. Сейчас совершенно о другом думать надо.

Втыкаюсь в бинокль и от края до края, цепким взглядом обшариваю неторопливо оживающий лагерь мексиканцев.

Рассвет еще только обозначился тонкой серой полоской на востоке, но весь окружающий нас, сумрачный и хмурый мир, в бодром темпе начинает светлеть буквально на глазах.

А вот и сюрприз на палочке. «Чупа-чупс» от Георгия. Часовой пока его не видит, хотя наглый Жорик дерзко умудрился подобраться к воображаемому периметру мексиканской базы - аж метров на пятьдесят. Вот ведь отморозок безбашенный!

Первыми проснулись двое «надзирателей».

Один квадратный, раскачанный, лысый битюг и второй - худой и выше среднего роста, с длинными мослами и растрепанной черной шевелюрой.

Оба закуривают и неторопливо идут в одну сторону.

Останавливаются, наклоняются и недолго повозившись над чем-то, поднимают с земли деревянную решетку, закрывающую большую дырку в земле.

- Смотри правее, Кот, - снова оборачивается ко мне девушка.

А я и так именно за ними и наблюдаю. За кем же еще? Больше то в поле зрения и нет никого пока.

Из ямы показываются голова и верхняя половина туловища, выбирающегося наверх человека. За ним торопливо вылезает второй, за тем следующий, потом еще и еще.

Всего в яме оказалось восемь рабов.

Ты посмотри - прямо зиндан у них здесь настоящий!

Да уж, неплохо мексиканские бандиты округу почистили. Только пленников мужского пола - восемь душ. Интересно, а скольких же мужиков они во время своих налетов наглухообнулили?

Впрочем, это мы уже проходили. Ничего оригинального.

Работники разжигают тлеющий костер и шустро разбредаются по своим делам.

Впрочем, в яме сидят только мужчины, женщин для утех содержат в относительно комфорте – в капсулах. Правда, по трое в одноместной.

Закончив с мужчинами, парочка надсмотрщиков также выгоняет на работу и девушек.

Оп-па! Сладко потягиваясь, на белый свет выбирается еще один, весьма упитанный, круглолицый и толстозадый персонаж. Неторопливой, вальяжной походкой, вразвалочку идет к костру. С наглой уверенностью карьерного самосвала, зарулившего на городскую улицу.

Похоже, что это здешний повар.

По пути мордатый перехватывает одну из спешащих куда-то девчонок. По-хозяйски взмахивает ладонью.

Девушка покорно кивает и опустившись на колени прямо посреди лагеря, начинает исполнять упитанному минет.

- Вот ведь, сука!

Анна смотрела на происходящее с непередаваемым выражением брезгливой ненависти.

- Ну, тварина жирная, ты у меня первым ляжешь.

- В принципе - можешь уже начинать. Обломай ему кайф. Больше мы все равно для этих людей ничего сделать не сможем.

- Девку жалко, - не то шутит, не то всерьез отвечает рыжая, - Она же потом от одной мысли об орале, под себя мочиться будет.

- Ну, тогда поступай, как знаешь, - я пожимаю плечами и начинаю выбирать цель поудобней, чтобы наверняка не промазать, - Но общего подъема дожидаться не стоит. Пусть спросонья повыскакивают. Пока сообразят, что происходит - у нас с тобой больше времени на отход будет…

Про обязательный для всех, ежедневный общий подъем по сигналу, нам бородатый и ныне покойный Мишаня поведал.

Часовой наконец-то замечает какое-то несоответствие на ровной поверхности степной глади.

Однако крик не поднимает. Взмахнув рукой, что-то негромко говорит парочке ранних пташек.

Худой подходит к вышке, поднимается на пару ступенек и тоже смотрит в направлении насаженной на колышек головы. Спрыгивает на землю и подозвав к себе одного из двух мужичков, все еще топчущихся возле костра, повелительными жестами показывает ему в сторону нашего подарка и обозначает задачу.

Мужик поспешно трясет гривой и шустро рысит в указанном ему направлении.

- Пожалуй, пора, - киваю вопросительно глядящей на меня «снайперше», - Твоя цель все та же?

- Угу. Ну, а ты лучше бей по часовому. А то за бревна на вышке нырнет.

- Стоп! А где твой толстяк-то? – не понимаю я, не увидев на прежнем месте ни девушку, ни повара.

- «Скорострелом» мужичонок оказался. Меньше чем за минуту «отстрелялся». Ну, а теперь наша очередь, - зловеще фыркает рыжая бестия, поправив шляпу и приникая к карабину…

Анна еще ночью, перед выходом на позицию, стянула свою роскошную гриву в конский хвост и спрятала рыжую голову под шляпой защитной расцветки, одолженной у одного из забаровских мужиков.

А то еще мелькнет своей, нетипичной для мексиканцев рыжей, лисьей мастью на отходе и создаст в головах латиносов совершенно ненужные вопросы. Зачем они нам?

Им ведь следует быть твердо уверенными, что всё произошедшее - происки конкурентов и точка.

- Кот, я готова, - шепчет Анна.

- Я тоже. Давай!

Буквально через полсекунды рыжая жмет на курок.

Прилетевшая из степных просторов пуля швыряет увесистое тело толстяка-повара прямо в костер.

У меня получается не столь эффективно, но все же, результат имеется – квадратный битюг, взвыв сиреной оповещения о воздушной тревоге, хватается руками за правое бедро и брякается на землю.

Еще через секунду, тормоз-часовой, не успевший среагировать и укрыться за ограждением своей вышки - сломанной куклой валится с нее вниз.

- Yes! – довольно выдыхает снайперша, не отрываясь от своего американского карабина, - Ну, щас полезут!

Да и пусть себе лезут. Всё уже весьма неплохо! Да, что там - мы просто красавцы!

Вернее, красотка тут, конечно – именно Анна, ну и я при ней… тоже, вроде, ничего.

Лагерь бандитов вынырнул из снов и загудел растревоженным осиным гнездом.

Двери двухместных жилых капсул распахиваются почти синхронно. Оттуда один за другим выскакивают вооруженные чернявые парни.

Тренированные и явно обстрелянные еще на Земле. Сразу видно – тертые калачи.

Никакой паники в лагере нет и в помине. Боевики перемещаются по территории грамотно - короткими рывками-перебежками от укрытия к укрытию.

Пока они, видно, еще не успели связаться с постом на соседней от нас высотке и не понимают, откуда ведется стрельба, но разбегаются по периметру так, что их база через несколько секунд будет готова к отражению атаки с любого из направлений.

Пор фавор, амигос – не мельтешите так стремительно. Что вы, как гепарды реактивные?

Все равно мы вас уже поимели.

- Продолжаем? – не оборачиваясь, бросает девушка.

- Да. Еще можно, - решаю я.

Дух! Дух! Бэнг! – одна из пуль попадает в металл капсулы.

Как там, в старой песне: «Gangbang – мы подошли из-за угла»?! Ну и пусть в оригинале «Гоп–стоп», у нас-то, по сути, получился именно гэнг-бэнг. Поимели мы латиносов.

Дух! Дух! Дух! – у противника еще минус два бойца.

Всё! Они нас засекли и быстро перестраивают свои боевые порядки. Одни весело и щедро бабахают в нашем направлении, другие под прикрытием их огня – накапливаются за капсулами, третьи горохом рассыпаются по высокой степной траве и растворяются в ней.

Пора валить. Задачу мы выполнили, а вступать с ними в затяжную перестрелку совершенно незачем.

Всех мы все равно не перебьем. Или все-таки еще немного прополоть эту грядку с сорняками?

Нет! Не надо жадничать. Достаточно. Останемся – и дождемся кого-нибудь из тех, кто сейчас в траве змеёй ползет в нашу сторону.

Или, не дай бог, при таком густом огне какая-то пуля-дура зацепит-таки Анну или тем более меня – и отход придется выполнять уже совсем на другом уровне сложности.

- Аня, всё! Всё, говорю! Ходу! Рвем отсюда!

Вошедшая в раж девушка, наконец-то отрывается от прицела. На брюхе пропахав до противоположного края вершины, мы вскакиваем на ноги и изо всех сил несемся вниз по пологому склону холма.

Все, что нужно было оставить на холме, в качестве знака принадлежности нападавших – уже заранее разбросанно по макушке сопки...

Подошвы скользят по мокрой от росы траве. Анна не удерживает равновесия, подскальзывается, плюхается на задницу и как с горки проезжает несколько метров, пока не упирается в стенку из невысоких кустиков.

Проследив её маршрут до конца, весело кхекаю и оторопев, вижу, как из-за тех же кустов справа выпрыгивает молодой, чернявый и смуглый парень со злым и острым как стилет взглядом…

Откуда, бля!?

Его оружие у него в руках, а мое заброшено за спину. Мексиканец вскидывает карабин…

За миллисекунду до выстрела, я все-таки успеваю схватиться за его ствол и рвануть его вверх и в сторону.

«Ду-дух» реально оглушает!

Тяну оружие врага к себе, устремляясь коленом к паху парня.

Враг неожиданно выпускает из рук карабин и минимально разорвав дистанцию, выхватывает из ножен большущее мачете…

Я опаздываю…

Не успеть…

Всё..?

С пронзительным девчоночьим визгом, успевшая вскочить на ноги рыжая, бросается на него сбоку.

Напрыгивает голодной вампиршей, обвивает его бедра длинными сильными ногами и вцепившись двумя своими руками в руку ошалевшего парня с зажатым в ладони мачете, впивается зубами ему в ухо.

Он успевает лишь широко открыть рот начиная орать от боли.

Тоже бросив чужой карабин, вырываю пистолет из кобуры, подскакиваю к латиносу и избавляю его от неё.

В упор, чтобы рыжую горгулью не зацепить.

Уф-ф! – выдыхаю жар из пылающей груди и помогаю девушке подняться снова.

- Спасибо, Аня.

- Брось, напарник. Спасибо, что ты пошел со мной, Кот! Без тебя мне было бы жутко страшно, - девчонка вытирает рукавом пот и кровь с лица, - В общем тысячу kisses! Чисто?

- Да, - машинально киваю, думая, что все-таки женщины удивительные создания. - Без тебя - я бы не успел.

- Говорю же – ты везучий, черт такой! – она смеется.

- Ну, а ты - прямо Тайсон!

- Обижусь, - обещает девушка.

- Тогда тигрица саблезубая, - поспешно исправляюсь я.

- Ну, тигрица норм, - кивает рыжая бестия, - Только, может, не будем рассказывать об этом случае во всех подробностях? А то навеки стать «Анькой-тайсоном» меня как-то не вдохновляет.

- Договорились, напарник. Я – могила.

- Не врешь?

- Хлэбом клянус! Век кофе не видать!

Одновременно усмехаемся и подхватив трофейный карабин, снова бежим изо всех ног, наверстывая потраченное драгоценное время. Вот теперь точно – адьес, амигос…

Глава 23. В ожидании бури

Всё закончилось хорошо. Да, что там – просто замечательно!

Группы прикрытия отработали на все сто.

Одна, не слишком прицельно обстреляла бандитов с противоположной стороны их лагеря и забив на этикет, свалила по-английски, не прощаясь.

Вторая, пропустив нас с Анной мимо себя, спокойно и терпеливо дождалась весело несущихся следом мексиканцев и дружным залпом дала им понять, что в этой жизни не все так просто, как им, вероятно, казалось минутой раньше.

Латиносы дружно залегли и не слишком долго раздумывая, столь же быстро стали откатываться назад, волоча за собой своих раненых, а возможно, что и убитых. Наверное, несмотря на весь свой горячий южный темперамент, бандосы побоялись влететь в непонятно чью засаду с вероятным последующим окружением.

Дураками их старшие точно не были. Четко сообразили, что в этот раз не по Хуану сомбреро оказалось.

Вот пусть теперь и думают, кто бы это мог быть – раз уж есть чем.

Воссоединившись в условленной точке сбора, решаем отдохнуть и обсудить дальнейшие действия.

Совмещая полезное с приятным, пьем кофе, подкрепляемся консервами, галетами и печенюшками, одновременно устроив военный совет.

- Что дальше делать будем, дамы и господа? Пойдем обезьянок смотреть? Или домой? – спрашивает Виктор.

Это ведь уже не чисто военный вопрос, где все карты у него в руках, а пожалуй, больше стратегический и потому сейчас голос отставного капитана звучит на равных с моим и полковничьим.

Да и мнение народа тоже важно промониторить. У нас ведь не регулярная армия, где можно отдать приказ и не париться, а по сути, сообщество вольных стрелков. Без анархии, конечно, но с уважением к точке зрения каждого.

Смакую горячий напиток и пока молчу. Жду, когда Забара своё видение ситуации изложит.

Однако полковник тоже не торопится и поглядывает на меня.

Ладно. «Уговорил, красноречивый»:

- Да ну их - чего мы там не видели? – небрежно взмахиваю ладонью, - Мишаня же сказал, что они на побережье затусили. А до него нам еще почти столько же шлепать. Да по чужим землям, на которых вот-вот может не слабый военный конфликт начаться. В лучшем случае засветимся перед латиносами, а то ещё и войну воевать придется… И зачем? Дойти, порадоваться за отдыхающих зверушек и заодно самим в море окунуться? Я бы своё, родное озеро предпочел. Тем более, как покойник слышал, что приматы там подуспокоились и снова стали белыми и пушистыми, - и резюмирую, - предлагаю отложить этот вопрос и двигать домой.

- Согласен с Котом, - кивает глава "Форта-Полкан", - Тем более, что нам еще на запад, как можно быстрее, сходить нужно, - Забара кидает в мою сторону «пристрелочный» взгляд.

Типа: «между нами ведь - все в силе»?

Усмехаюсь и киваю в ответ.

- Еще мнения имеются? – снова вопрошает походный атаман.

Народ мотает головами. Всем домой хочется. Разве что Жорик не выглядит особенно довольным, но молчит.

Ну, с ним мне давно все ясно – этому авантюристу, что к портному на примерку, что под самосвал.

- Вот и ладно. Значит, решено – держим курс на остров.

Как говорится – все довольны, все гогочут, а вот меня что-то гложет. Непонятное и не поддающееся рациональному объяснению. Ведь экспедиция прошла просто великолепно и, главное, закончилась хеппи-эндом.

Замечаю, что сидящая рядом Рыжая, тоже не выглядит безмятежной и радостной.

- О чем думаешь, подруга?

- Ни о чем. Просто не по себе как-то. Сама не знаю, что это. Может, тупо отходняки после приключений?

- Может и так, - соглашаюсь с ней я…

Отдохнув, продолжаем движение. Идем почти до полной темноты.

Завтра к полудню всем хочется уже дома оказаться.

- Ну и как тебе новая напарница? – негромко спрашивает Марго перед сном, расстилая свой коврик рядом с моим. С противоположной стороны место застолбила Рыжая, только что отошедшая к озеру по своим девичьим делам.

Бросаю на девушку вопросительный взгляд. Психологиня старается казаться безразличной, но я-то вижу, что ответ и моё отношение к Анне её все-таки весьма интересует.

- Нормально, - пожимаю плечами, тоже включив внешний режим равнодушия, - Правильная девчонка. Стреляет здорово. Надежная. Не трусливая. Своя, в общем.

- А еще – красивая и на тебя запала, - едко ухмыльнувшись, продолжает племянница лесника, - Как кошка.

- С чего ты взяла?

- Да, брось дурака исполнять, - сужает глаза девушка, - все ты понимаешь, Кот.

- Ты чего - ревнуешь, что ли? – остаюсь бесстрастным и непробиваемым для её провокационных подач.

- И это ты ведь тоже знаешь без моих, совершенно ненужных слов.

- Рит, а что происходит-то?

- Ни-че-го. Всё уже произошло. Спокойной ночи!

И демонстративно укладывается спать, повернувшись спиной...

Да уж. Вот ведь бабы! Сама же затеяла этот разговор, сама неожиданно разозлилась и даже похоже обиделась, причем на ровном месте и сама же соскочила с темы!

Ну и ладно. Пускай жизнь разруливает данную ситуацию, в ту сторону, куда сочтет правильным. А я сейчас очень устал и тоже спать хочу…

Дальнейший путь к дому проходит без неожиданностей и приключений. К обеду следующего дня мы уже подходим к берегам нашего озера.

Умудрились даже нагнать троицу бывших мексиканских пленников во главе с Димой–грузчиком.

Всё! Теперь минимум пару дней будем бездельничать и восстанавливать силы. Заслужили ведь. Да и вымотались весьма прилично. И никакой Забара не заставит лично меня - даже на сантиметр с места сдвинуться!

Встреча героев проходит вполне себе стандартно: обнимашки, поцелуйчики, местами слезы радости. Ну, это я сейчас про свою бейбу.

Сын Олега, Юрка - с завистью смотрит на глядящего орлом Санчо.

Ну, а его сестра Яна – буквально пожирает глазами своего рыцаря.

Однако, при всех проявлять свои чувства девчонка пока еще не отваживается. Да и мой оруженосец явно бздит её строгого отца.

Йуля с ревностью зыркает на Анну и, как ни странно – с гораздо меньшей свирепостью глазеет на Маргошу. Эти две барышни сегодня даже щечками при встрече потерлись.

Однако! Глядишь, они еще и дружить против Рыжей станут.

Как там, в культовом ретро фильме, бандюган с погонялом «Горбатый» сказал: «Бабу не обманешь. Баба - она сердцем чует»? Вроде бы как-то так.

Говорил же уже, что любил смотреть старое кино?

Радостные «крестьяне», с благословения строгого, но справедливого завхоза, в честь благополучного возвращения группы, сегодня заканчивают полевые и прочие работы на половине дня и дружно начинают накрывать пиршественные столы.

«И наступила суббота. В воздухе носился страшный дух праздника»!^[8]

Ну, а что? Почему - нет? Все мы здесь – в Вальхаллу никто не ушел, так что тут и будем пировать.

И все-таки, сквозь ароматы победы и веселья, мне то и дело, явно припахивает чем-то еще – далеко не столь радостным.

Сука – ну откуда это чувство тревоги?

Стараюсь отогнать его прочь…

Не получается, хоть ты тресни!

В разгар веселья замечаю, как Федя-Мустанг настойчиво семафорит мне глазами: «Надо поговорить. Без лишних ушей».

Ну что же: отскочим – побормочем.

Федор зря дергать не станет.

Чмокаю бейбу в щечку и отхожу в направлении «туалета типа «сортир».

Федя двигает следом.

- Ну что, как вы тут?

- Слушай, Кот – тут такое дело, - Федор в упор глядит на меня своими дерзкими глазами стрелка с Дикого Запада, - За нами несколько дней наблюдал кто-то. Наверное, началось - когда вы еще "на юга" не отправились.

- Почему ты так решил? Как, вообще, понял? Факты будут или это мнение сугубо на интуиции базируется? – почесываю щетину и думаю, что предчувствиям нужно доверять.

Ох, и не зря меня грызло!

- Если бы только интуиция - я бы тебя не дергал.

- Тогда что?

Федя теребит акулий нос и поясняет:

- Хотя, началось все с внутреннего ощущения, конечно. Решил я порыбачить на вечерней зорьке. Сижу на берегу и понимаю, что, прямо на витрине нахожусь. Кожей ощущаю, как на меня с лесного берега кто-то смотрит! Даже место – откуда зыркают, с точностью до метра чую, - Мустанг снова терзает свой нос и коротким взглядом удостоверившись, что я воспринимаю его слова всерьез, продолжает, - За бинокль хвататься не стал, отсидел еще час, как на работе в пятницу, после обеда и пошел часового сменить. Серый дежурил. Ну, я сослался на бессонницу, чтобы у него вопросов не возникло. Посчитал, что так вернее будет. Дождался утра, взял с собой Олега на весла, ну и для подстраховки, конечно, и погребли мы с ним, типа, сети проверять. Кустами от наблюдателей прикрылись и пошли к западному берегу, подальше от того места. Там уже тихонечко по земле, по кустикам…

- Да, не томи, – тороплю друга я.

- Ага. В общем, нашел я стоянку этих любопытных. Прилично от берега, чтобы мы по дыму костра их не засекли. Судя по всему - неизвестных персонажей там человек пять было, не меньше и тусовались они там не одну ночь. Но видать, как раз перед нашим визитом ушли. Угли в кострище еще горячими были.

- Считай – повезло, - хмыкаю я и тут же «ставлю ему на вид», - Или засекли они ваши телодвижения. А если бы не ушли? Положили бы разом всю верхушку лагеря. И военного коменданта и завхоза. Одним залпом. Или в ножи взяли...

- Все так, но…

- И что ты думаешь? – перебиваю и интересуюсь мнением следопыта, - Кто бы это мог, таким любознательным оказаться, а? Может из «Доусона» парни или гуляйпольцы? Хотя, с чего бы им-то скрытничать? Вполне могли бы спокойно обозначиться – у нас ни с теми, ни с другими конфликтов нет.

- Там немного риса возле костра просыпалось, - он смотрит мне в глаза, - Вот, ты когда продукты у "верхних" набирал – рис хотел заказать?

- Да вроде нет. Я по гречке и по картошке приударил. Ну, кажется, перловку еще. Сейчас и не помню.

- Вот, то-то и оно. И я примерно тем же набором озадачился.

- Думаешь - те самые, таинственные азиаты? С запада? К которым мы в гости собирались?

- А почему - нет? – друг пожимает плечами, - Пока мы собирались – они первыми успели.

Хочешь, с утра сгоняем – сам глянешь?

Отрицательно качаю головой:

- Зачем? Да и что я там такого увижу, чего ты не заметил? Кто еще в курсе?

- Только Олег. Остальным решили пока не сообщать. Чего раньше времени нагнетать?

- Надо поделиться инфой с Забарой, - решаю я. – Обязательно. Ну и с нашими "основными", конечно.

- Само собой, - соглашается Мустанг, - А ты, вроде, не шибко удивлен, а, Кот? Или мне показалось?

- Не показалось, Федя. Чего-то такого уже второй день ждал. Прямо в воздухе вокруг макушки носилось.

- Ясно. И что делать будем?

- Завтра с утра соберемся и вместе подумаем. Пускай уж сегодня люди спокойно отдохнут. Наблюдатели все равно уже свалили.

- Добро, - Федя кивает, - Ну что, пошли к народу? А то твоя и моя уже скоро бинокли похватают. Да и остальные косяка давят. Посмотри вон на полковника.

- Вижу. Ну, ему можно и сегодня сообщить.

- Может, все-таки завтра? А то вцепится, как собака в кость и не отстанет, пока мне весь мозг не пережует.

- Как скажешь, - соглашаюсь я.

- Слышь, Кот, а у тебя с этой рыженькой чего?

- Чего?

- Ну, познакомились поближе?

- С какого вдруг? Чего ты скалишься – да, не трахались мы, - я начинаю злиться.

- Ну, ладно, ладно – не кипи, - Федя миролюбиво выставляет ладони вперед, - А чего тогда так взвился-то? Неужели - не дала?

- Да отвали ты!

- Всё. Не было – так не было… Значит - все еще впереди, - и ржет конем.

Машу рукой на этого возрастного придурка и иду к столам.

Вот так слухи и сплетни и возникают. Федя своей Елене Палне ночью нашепчет. Та, с супружницей Серого поделится и пошло – поехало.

Здесь у нас ведь та же деревня. На одном конце воздух испортишь, на другом уверенно скажут, что ты обосрался.

Да ну их всех! Заберу бейбу и на покой.

Пора: я уже сыт и выпил свою норму алкоголя – теперь спать желаю.

Сказано – сделано.

Посидев с коллективом еще несколько минут, мы с Йулей поднимаемся и пожелав всем доброй ночи, удаляемся в опочивальню.

От моей девочки пахнет свежестью и луговым разнотравьем, она красуется в красивом белье, вот только я действительно устал, как крестьянский конь на вспашке:

- Прости, дарлинг. Похоже, я сегодня не слишком лихой боец полового фронта.

- Я все понимаю, Котеночек. Отдыхай, мой хороший! Я сама все сделаю, - заявляет бейба и принимается за дело…

…Та-да-да-дах! Дах-дах-дах! Да-дах!

- Кот, вставай! Кот! – голос оруженосца из-за стенки модуля, звучит хуже сирены воздушной тревоги.

- По башке своей так постучи, дятел бешеный, - ворчливо даю понять этому юному барабанщику, что уже не сплю и пора прекращать долбить по моим мозгам.

И все-таки моя фея меня вчера нешуточно «завела». Прокувыркались до полуночи. Ни хрена не выспался!

Что у них там еще стряслось?

Именно этот вопрос я и задаю Александру, натянув штаны и куртку и выбираясь из уютного и уже родного, нашего с бейбой «домика».

Бррр! Поёживаюсь. Хотя солнце уже немного поднялось над горизонтом – с остывшей за ночь воды ощутимо тянет зябкой прохладой.

- Кот, там какой-то человек на западном берегу, - сообщает мне оруженосец, - Руками машет - наверное, просит, чтобы мы его сюда переправили.

- Мало ли кто чего просит, - все еще раздраженно бурчу я, - Мы тут не лодочная станция – катать каждого… Пошли посмотрим, что там за птица… Машет.

- Так, Гоша уже к нему поплыл.

- Какой еще, нахрен, Гош… Жорик, что ли?

- Ну.

- Один?

- Угу, - кивает Санчо, чуть виновато.

Досадливо сплевываю. Ну, конечно же, Жорж-великолепный никак не мог упустить очередного случая продемонстрировать свои стальные яйца, доблесть и бесстрашие.

Супермен, мля!

Хорошо, хоть этот Че Гевара недоделанный никого за собой в неизвестность не потащил.

А, что, если пока один на берегу крыльями машет, там в кустах еще взвод злодеев притаился? Подхватят они нашего героя-одиночку под белы рученьки и уволокут в темный лес, как волк того козленочка из сказки. Там он им все, что знает и споет.

Куда денется-то? Не таких ломают, когда нужно…

- Буди Витю, Федора, Олега и полковника, - распоряжаюсь я, - Только без лишнего шума. Незачем тут толпу собирать, - и подношу поданый Сашкой бинокль к глазам.

Оруженосец понятливо кивает и загребая песок ногами, торопится выполнять указание.

Ну и что там происходит?

Общаются.

Никто, слава богам, из леса не выскакивает - и поднять руки в гору, а также сдать пароли, явки и адреса, от Джорджа не требует.

Вот и замечательно. Похоже, хоть на этот раз дело обойдется без неприятных сюрпризов, коварных засад и яростной стрельбы.

Видать о чем-то договорились - плавсредство с Георгием и незнакомым пассажиром начинает движение в сторону лагеря.

Вскоре лодка с негромким шуршаньем тыкается носом в песок острова.

Джордж чему-то непонятно улыбается.

Похоже, довольный, как сорвавшийся с цепи и вдоволь натрахавшийся сторожевой дворовый пёс.

Очень интересно и что же этот незнакомый мужик, с колючим волчьим взглядом профессионального сидельца и синими наколками на пальцах, ему такого веселого поведал? От чего нашего маньяка так прёт?

Те, кому положено узнавать новости первыми – уже все здесь собрались.

- Ну, братцы – вы сейчас просто на жопы сядете, - выбираясь на берег, анонсирует Жора выступление неизвестного нам пока персонажа, Там такие дела творятся. Тезка давай, - оборачивается он к мужику.

- Здорово! – киваю, - Ты, как я понял, тоже Георгий. Я – Кот. Это Олег, Владимир, Виктор и Федор. Живем мы здесь. Ну, а ты чьих будешь?

- И вам - здрасьте. Гуляйпольские мы, - в тон мне отвечает мужик

- Как ты нас нашел? – вклинивается полковник.

- А я вас и не искал, ваше благородие. Вышел к озеру, осмотрелся, да и заметил этот милый хуторок. А вот вы-то какими судьбами здесь? Или вашему поселку тоже трындец пришел?

- Знаешь меня, что ли? И что значит - «тоже трындец»? – заметно напрягается Забара.

- Видел в вашем форте. А «трындец» то и значит – нету больше нашего Гуляй-поля. Кончилось. Да и с Доусоном, думаю, не все благополучно. Если он до сих пор устоял, конечно.

- Что ты, бл..дь, несешь. Как так? – взмывает коршуном комендант «Форта-полкан».

- Не ругайся, полковник, не с солдатиком базаришь, - мужик спокоен, как сытый удав.

Забара дергает щекой, как от оплеухи, но все же проглатывает вполне справедливое замечание.

- На, друг Георгий – хлебни для бодрости и рассказывай, - разбавляет повисшее в воздухе напряжение Виктор, протягивая незнакомцу свою флягу…

Глава 24. На краю урагана

- Что ты, бл..дь, несешь. Как так? – коршуном взмывает комендант «Форта-полкан».

- Не ругайся, полковник, не с солдатиком базаришь, - мужик спокоен, словно обожравшийся удав.

Забара дергает щекой, как от оплеухи, но всё же проглатывает справедливое замечание.

- Держи, друг, Георгий – хлебни для бодрости и рассказывай, - разбавляет повисшее в воздухе напряжение Виктор, протягивая незнакомцу свою флягу…

Мужик от души прикладывается к алкоголю и даже не поморщившись, снова поворачивается к Забаре:

- Чего несу – говоришь? «Как так»? – прищурив темные глаза, он невесело ухмыляется, - А вот так, просто – налетели на рассвете орды басурманские и, как в старые века, захерачили наше Гуляй-поле. Быстро, душевно и без особенного напряга.

- Как это было?

- Вы хоть отбивались?

- Сколько же там нападавших-то? Кто такие?

- Когда?

Вопросы посыпались на рассказчика, как из пулемета.

Однако наш новый знакомый не смутился и не оплошал под таким массированным обстрелом:

- Отвечаю по пунктам: под утро, пока караулы клювами щелкали или свои последние сны смотрели - подобрались на бросок и понеслось.

- Как смогли? Все часовые - спать точно не должны были.

- Да у нас тех часовых - на ночь всего два поста выставлялось. Расслабились мы. Ну, кто на такую толпу народа в здравом уме попрет-то..? А подробностей я вам не расскажу. Меня там не было – порыбачить на зорьке пошел. Потому и не попался вместе с остальными.

- Подожди, - вмешивается Витя, - А сколько у вас в поселке всего людей-то было?

- Шесть десятков мужиков и женщин немногим больше. Примерно.

- Это сколько же тогда на вас налетело? – недоверчиво прищуривается полковник.

- Сотни три, может две с половиной. Сам понимаешь – мне их по головам пересчитывать не очень хотелось.

- Да ну!? Откуда столько? Это прямо стрелковый батальон, какой-то. Что это за банда такая?

- Слушай, мужик, а ты нам не гонишь? Ты вообще как – не запивался? Головой не стукался?

«Георгия второго», похоже, подобные вопросы совсем не задевают. Он совершенно спокойно пожимает плечами:

- Можете верить или не верить – дело ваше. Пожрать только чего-нибудь дайте, если не жалко - да я и пойду себе потихоньку. Хотя… люди вы, вроде вменяемые. Даже начальник городской присутствует. Подождите-ка…

Мужчина встал с пенька-табуретки и направился к воде.

Тишину над озером, словно удар хлыста, рассекает пронзительный свист. Новый знакомый поднимает руки над головой и пару раз разводит их в стороны.

- Я вперед пошел, чтобы убедиться, что тут нормально примут. Они сейчас напуганы и от каждого чиха шарахаются, - не оборачиваясь, поясняет свои действия Георгий.

Смотрим и ждем. Кто же такие - «они», интересно?

На лесном берегу, из-под защиты кустов, на песок выходят два человека. Женщины.

- Это кто?

- Бабы – сам же видишь.

- Ваши - гуляйпольские?

- Ну, а какие еще? Тоже фартануло просквозить в суматохе. Вот и пошли втроем.

- Куда шли-то?

- А, куда получится. В «Доусон» поостереглись, в твой поселок тоже по степи напрямую, решили не переть. Ну что – пустите девок сюда или мне уже к ним обратно пора?

- Саня, сгоняй по-молодецки, - распоряжается завхоз.

Мой любопытный оруженосец идет к лодке. Впрочем, без особенного восторга: тут-то сейчас поинтереснее будет…

- Стоп, дружище – а что ты там про «Доусон» говорил?

- Ну, а что про Доусон-то: значит, там такое дело – за день до нападения, парочка наших гуляй-польских мужиков с охоты вернулась. Пустыми и пьяными. Так они такую картину нарисовали, что якобы охоту им, целый батальон азиатов раскосых обломал. Мол, интуристы эти - дружно и дисциплинированно двигались, как раз в направлении на Доусон. Ну, а охотники их раньше засекли – шуганулись вовремя и спрятались. Тряслись и повторяли, что чудом незамеченными остались.

- И что?

- Что?

- Ваши что?

- Да мужички эти, которые охотники, такие себе – раззвизьдяи несерьезные. Совсем не в авторитете. Им особо верить никто и не стал… Наши только посмеялись. Мол, мало ли чего спьяну-то не привидится? Тупо набухались придурки и всё это кино прогнали, чтобы на них их бабы не ругались.

- Да, дела, - вздыхает Олег, - Понять бы: кто же это такие.

- А чего там понимать? – пожимает плечами пришелец, - Корейцы это. Северные.

- Откуда знаешь? – удивляется Федор.

- Так, они не просто налет в частном порядке сварганили, а прямо со своим флагом были. Его и водрузили.

- Ты это серьезно?

- Да, нет, конечно. Просто имею слабость к пиз...анутым шуткам. Полковник, ну неужели ты думаешь, что я столько километров ноги бил, да еще двух баб с собой под стволом тащил, чтобы тупо тебя, такого важного, разыграть?

Он хмыкает и оборачивается ко всем остальным:

- Да и еще - у них форма. Разной масти, но зато у всех на плечах погоны одинаковые. И под ружьем у них не только мужики, но и женщины.

Час от часу не легче! Выходит, они на бонусы уже и знамена с погонами выписывают!

И что из этого следует?

Да понятно – что!

Это, однозначно, не частная инициатива, а государственная политика.

Похоже, у них и здесь воцарился какой-нибудь очередной Ким Чен Пын с искаженной реальностью в дурканутой головушке.

Громкий алярм и полный пиз..ец!

Вот так вот.

Оглядываюсь на остальных, тиммейтов, давно повылазивших из своих модулей.

«Гражданский» народ, как-то сразу интуитивно сообразил, что происходит, что-то очень серьезное.

Сгуртовались в плотную кучку в сторонке, шушукаются и на нас поглядывают.

Нет, мы никаких секретов от остальных иметь не собираемся – отошли просто, чтобы никто не мешал. Не охал, не вздыхал под самым ухом и раньше времени глупых и пока безответных вопросов не задавал.

- Посиди, отдохни, Георгий, - предлагаю я, - Сам понимаешь нам в своем кругу помурлыкать надо. Братцы, кто-нибудь накормите человека, пожалуйста.

Мужчина кивает и отходит в сторону «гражданских».

Внезапно приостанавливается и негромко уточняет:

- Мне язык придержать? О корейцах?

- Зачем? Можешь ни в чем себе не отказывать, - разрешаю я.

Непонятно фыркает и продолжает движение.

- Ну и какие у кого мысли?

- Полный пиз..ец, - двумя словами выражает свое отношение к ситуации Виктор.

- Согласен, - кивает Федор.

Остальные молчат, но по глазам видно солидарны с ними. Как и я сам.

- А если это всё – дезинформация? – выдвигает версию Забара.

- Чья?

- Да, кто бы его знал? Тех же корейцев, например? Запустили полуправду, а сами…

- А сами что?

Полковник зло сопит и молчит, явно не имея ответа.

- Да и на хрена? И чем таким людей принудить-то можно? Детей здесь, слава богу, нет – в заложники не возьмешь... К тому же - тут еще одно… Вчера не хотелось праздник портить… Федор – расскажи парням о наблюдателях.

Федя излагает историю, услышанную мной вчера.

Народ внимает, ну а я, пока загружаюсь своими соображениями.

Если все изложенное Георгием правда, а на вранье его рассказ не очень похож - то предела мощи нового противника пока не знает никто. Шутка ли – три сотни бойцов под знамена собрать. Причем «под знамена» - в прямом смысле слова. И возможно, что это еще далеко не предел их мобилизационных возможностей. Теоретически вполне допустимо, что корейцы объединены в единый кулак почти всеми своими тремя тысячами голов.

Тогда для нас, как впрочем и остальных, ближайших сообществ - это тот тупик, из которого даже ржавые дрезины не ходят.

И, судя по всему, мирно продрейфовать по течению не выйдет. Нужно куда-нибудь, да выгребать.

Ну и что сейчас делать?

Покинуть свое уютное, уже заботливо обустроенное пристанище, бросить все и уйти в поселок?

Остаться здесь, сесть в уголке, не отсвечивать и надеяться, что пронесет?

Так ведь – не пронесет. Визит наблюдателей показал, что они, как минимум, уже знают о нашем существовании.

Рано или поздно и до нас руки дотянутся.

Остров, конечно, дает ряд преимуществ в плане обороны, но ведь никак на неприступную цитадель не тянет. Замастырят в глубине леса пару-тройку плотов с бревенчатыми щитами, которые пуля не прошьет – и всё.

«Рим пал, центурион».

Начинать укреплять оборону на острове примерно всё равно, что забор из зубочисток строить. Толку столько же будет.

Устремиться в атаку на «Гуляй-поле»? Даже не смешно.

Это, как на самокате в лобовую на таран асфальтоукладчика идти.

Тупо кокардами закидают. Раздавят, как бегемот лягушку.

В душу холодной змеей заползает ощущение неотвратимо надвигающейся катастрофы, а с ним страх и дезориентация.

Бежать?

Куда? К гвинейцам или к мексиканцам? Шикарный выбор. Да уж – повезло нам с соседями, прямо скажем.

Или это не рандом, а закономерность? Плата за грехи в прошлой, земной жизни?

Вопрос, на который у меня нет ответа…

Ну, тогда что?

The end?

Откуда-то из глубин седой старины? почти осязаемо и реально послышались стон земли под копытами орды за горизонтом, тяжелый запах гари и горький аромат вдовьей травы полыни, пронзительный девичий визг, смрад от не захороненных тел и багровые сполохи пожаров, пронзительное пение стрел, летящих из Дикого поля и конечно же - жадный b хриплый клекот воронья, кружащего над полем битвы…

А вот и хрен вам по всей северокорейской морде! Отставить отчаяние! Оно не продуктивно.

Чего ты расчувствовался-то, а, Котище?

Всем пулям не поклонишься, а «твоя» не промахнется.

Пободаемся с этой саранчой, даже если по итогу суждено уйти в войско Одина.

Первую растерянность сменяют смешанные чувства смирения перед неизбежной войной и одновременно - куражливого задора. Что же – раз уж так случилось, будем делать, что сможем.

И горе побежденным!

Стоп! Необходимо послать человека к южноафриканцам.

Понятно, что в данной ситуации они нам ничем не помогут, так пусть хоть сами на всякий случай подготовятся – может нам по итогам войны в их краях убежища искать придется.

А кого тут пошлешь?

Через негрильские земли? Да и Питер может не поверить неизвестному гонцу.

Если бы самому пойти. Но у меня совершенно иные задачи.

Ладно – это не горит. Обдумаю позже.

Гораздо актуальнее вопрос, что делать с «гражданскими»?

Что для них безопаснее? Остаться здесь или уйти в поселок Забары?

И следуя логике – ответа на него не найдешь.Только интуиция поможет.

Никто не знает планы этих азиатов. А восток, как давно известно – "дело тонкое".

Может они на «Форт-Полкан» следующим ходом пойдут. А, может, по окрестностям растекутся и до нашего озера уже через пару дней доберутся. Отрядом - стволов под сотню. Хотя, тут и половина вполне справится…

Все же, думаю, что сейчас они все силы на Доусон и поселок полковника кинут. Не станут распылять силы.

А с другой стороны - нам ведь точное количество их активных стволов неизвестно.

В общем, сейчас очевидно только одно - надо самим добывать сведения о противнике.

Ну, а пока все во мгле и тумане.

И как их добывать?

Надо идти в направлении «Гуляй-поля». Степь большая, поди сыщи в ней ветра, ну а подвергнувшийся нападению поселок анархистов - как раз то место, где вероятность обнаружить отряды противника или их следы - наиболее велика…

Тем временем на остров возвращается Санчо с беженками.

Одна, совсем молоденькая, светлоглазая, субтильная и жутко испуганная, белобрысая девчушка лет шестнадцати на вид. Другая – постарше, в районе тридцатника. Она и держится получше. По крайней мере, может связно говорить, а не только загнанно кивать в ответ на вопросы, как подруга по несчастью.

Впрочем, ничего принципиального нового к рассказу Георгия они не добавляют. Однако его информацию о погонах на плечах азиатов и красно-синий флаг с пятиконечной звездой в белом круге, подтверждают.

- Мне нужно в поселок, к своим людям, - багровый Забара нервно дергает щекой, почти свекольного цвета и оборачивается к своим бойцам, - Вы сами всё слышали. Идем на базу. На сборы десять минут.

- Подожди полчаса. Они уже ничего не изменят. Да и скорее всего этот Георгий не один прорвался. Кто-нибудь еще выскользнул и вероятно в твой поселок направился. Всё-таки он самый крупный. Так что там и без тебя должны подготовиться к обороне, - предлагаю я.

- Или запаниковать и начать разбегаться. Или капитулировать, - негромко, вроде как «про себя», озвучивает свои мысли Жорик. Наш Жорик – не пришлый.

Теперь-то понятно, чего он такой довольный был, когда своего тезку привез – война уже даже не на пороге, а в нашей прихожей идет.

Вот ведь наркот адреналиновый! У него точно не все дома. Там не пуля в голове, а снаряд «стопятидесятка», как минимум, а то и целая баллистическая ракета...

Переглядываемся с полевым командиром и завхозом. Пришла пора, теперь уже не через пришлого и чужого человека, а вполне «официально» довести полученную информацию до всех членов прайда и гостей нашего общества.

Надеваю на лицо невозмутимое выражение, будто все под контролем и ничего из ряда вон выходящего не происходит и излагаю…

- Вот так вот, братья и сестры, - закончив, перевожу дух и смачиваю пересохшее горло.

«Народ безмолвствует». А глаза у всех буквально ошалевшие. И тихо настолько, что различимо, как зудят отдельные комариные особи.

В этой звенящей тишине очень хорошо слышно, как где-то на лесном, западном берегу закуковала кукушка. Очень вовремя эта дура очнулась!

Заткнулась бы ты, а? Нам теперь, вполне возможно, черный ворон вместо тебя дни начислять будет.

Вглядываюсь в лица соплеменников. В подавляющем большинстве на них преобладают угрюмость, смешанная с растерянностью. Ну и страх, конечно.

Ничего удивительного. У меня самого, наверное, еще десять минут назад, будка выглядела не намного лучше.

Однако, помимо вышеперечисленных, на лицах некоторых товарищей присутствуют и иные эмоции.

Холодные и решительные глаза отставного капитана отливают вороненой оружейной сталью и нехорошо посверкивают.

Федя задумчив и приобнимает жену, что-то негромко бубня ей на ухо.

Олег в явном бешенстве. Видать, завхоз представляет, что все плоды его неустанных трудов могут быть разом уничтожены какими-то сумасшедшими милитаристами.

Малолетние кореша-оптимисты: Юрка и Санчо хмурятся и вроде как на глазах «повзрослели» лицами сразу на несколько годков. Понимают, птенцы беззаботные, что на горизонте теперь не веселый поход с пострелушками маячит, а серьезная война. В полный рост и по-взрослому.

Вообще, у всех мужиков, кроме Сержа, пожалуй, схожие выражения лиц.

Как в военкомате. В очереди на призывную комиссию.

Серж же, нахохлился словно воробей с перебитым крылом, обреченно ждущий момента, когда безжалостная и вечно голодная дворовая кошка его обнаружит. Бледный как покойник на отпевании. На лбу крупные капли пота.

А ведь у парня только все налаживаться стало. Крутую огорчуху словил, наш пацифист.

Сестры покойного Матвея, видать, впали в религиозное оцепенение и что-то шепчут беззвучно. Наверное, слова молитвы. Вот и пусть - авось она нам не помешает.

Вообще, женская половина коллектива - такое впечатление, сейчас типовой бабий плач заведет. Заголосит по-вдовьи в полный голос. Или все разом заблеют молодыми овечками, первый раз приведенными на стрижку.

Кроме отдельных валькирий, которым, впрочем, тоже не по себе.

Марго потемнела лицом.

Анна старается выглядеть спокойной и безразличной, но все-таки её выдают чуть подрагивающие, закушенные губы.

Ну, а моя бейба задумчива и необычно серьезна. То и дело старается зацепить мой скользящий взгляд своим.

И на контрасте со всем остальными, только Жора скалится во всю пасть, демоном смерти. Подергивает кадыком и ярко сверкает веселыми глазами с желтыми звериными искрами, вспыхивающими в их глубине.

Уверен на сто процентов - этот сумасшедший даже доволен, что так не скучно все оборачивается.

Вот ведь маньяк!

Ладно – пусть народ переваривает и в себя приходит.

А мы снова отходим в сторону и устраиваем военный совет.

Однако надолго он не затягивается. Всем всё и без длинных речей очевидно.

Прежде всего, необходимо понимание – где сейчас противник, насколько он силен и в идеале, желательно знание его дальнейших стратегических планов и ближайших замыслов.

Ну, а владея информацией лишь на уровне слухов и чужих рассказов – никакого серьезного противодействия врагам не окажешь и тем более не победишь.

Так что нам по любому надо отправляться в поиск и разведку.

«Гражданских» все-таки решаем отправить в «Форт-Полкан» вместе с полковником и его бойцами.

Олег глубоко вдохнул, открыл было рот… помолчал и снова закрыл его.

- Ну что, пацаны, поиграем в партизан? – на правах походного командира подытоживает Виктор.

Присутствующие кивают.

А куда деваться-то? Попала собака в колесо – пищи, но беги.

Воистину: даже если ты не хочешь войны - она сама тебя захочет.

- Ну, тогда гоу собираться. А вас мы проводим, насколько выйдет, пока на Гуляй-поле не отвернем.

Полковник согласно кивает. Его бойцы и наши «гражданские» светлеют лицами.

Ну да, конечно, им так спокойнее в нынешней-то обстановке. Дополнительные стволы в непредсказуемом пути лишними не будут.

Узнав, что мы пройдем с группой Забары только часть пути, Йуля собралась поплакать. И уже даже начала всхлипывать.

- Послушай, дарлинг - даже не думай. У нас с тобой сейчас просто нет времени на медленные танцы. Всё будет хорошо! Пойдем рюкзаки собирать…

Этим и ограничиваюсь. Ну, еще парой поцелуев в процессе сборов и обещанием, что быстро победю всех врагов и примчусь к ней на трофейном белоснежном единороге.

И достаточно. Не до мелодрам сейчас. А женские слезы – вода.Высохнут.

- Можешь не стесняться, - предлагаю "Георгию второму", - И вы, барышни, тоже. Берите, что кому необходимо. Еду, оружие, патроны, одежду, лекарства.

- Благодарю, - кивает мужик, - Меня с собой возьмете?

- Это тебе к полковнику надо. Мы-то в степь идем, не в поселок.

- Так и я об этом же, - Георгий буровит меня тяжелым взглядом, - Примете в коллектив?

- А тебе-то зачем? Ты ведь только что оттуда сдернул? – я прищуриваюсь.

- Женщина у меня там осталась, - пару мгновений помолчав, говорит он, - Здесь уже сошлись. Вроде прикипел к ней. Может и получится что-то сделать. Не будут же корейцы там вечно свою орду держать.

- Ну а, если её уже… нет?

- Тогда, хоть похороню, - негромко отвечает мужчина, посмотрев на небо, - Ну и рассчитаться надо будет с азиятами, - последнее слово он будто выплюнул со злостью и презрением…

- Слушай, Кот, лично я, точно никуда не пойду, - неожиданно подает голос, обычно молчаливый и послушный, Леня-аромат, - Здесь останусь. Буду базу охранять.

Невольно весело усмехаюсь подобному категорическому заявлению. Понятно, почему он так решил. Запасы трофейной алкашки в лагере скопились весьма немалые и тащить разнообразные бутылки с собой в «Форт-Полкан» никто не станет. Ноги бы унести. Вот этот поклонник зеленого змия и решил остаться рядом с объектом своей, почти религиозной страсти и поклонения.

- Обопьешься ведь и сгоришь, дурак. Если корейцы раньше не завалят.

- Да, пусть остается, - встает на сторону бывшего бомжа Олег, - Какой-никакой, а сторож. Мне хоть немного за хозяйство спокойнее будет. Может все не слишком надолго затянется, а? – с надеждой предполагает он.

Машу на обоих рукой:

- Да, делайте, что хотите.

Если совсем откровенно - судьба данного потерянного персонажа, лично меня сейчас волнует в минимальной степени. Не до него. Надо решать, как самых ближних уберечь, да и самому не помереть раньше срока, отмеренного природой и мамми Рамлой…

Глава 25. В свободном плавании

Второй день чешем по степи. Дело для многих из нас давно уже не новое и можно сказать - привычное. Мы по полям «RX-2704» и до того, нехило километров намотали, однако сейчас процесс перемещения из точки А в точку В выглядит несколько иначе, чем прежде.

Маршрут движения группы теперь прокладывается исключительно от одного естественного укрытия до другого. Проще говоря – максимально быстро передвигаемся от перелеска до перелеска. Там осматриваемся. Намечаем следующую промежуточную цель и устремляемся к ней.

Впереди, на приличном расстоянии от ядра группы, рысит головной дозор. Усиленный.

В нем идут трое. Как правило, в число троих дозорных поочередно попадают: Виктор, Георгий-первый, я, Федя или Анна.

Следом шлепает основная часть личного состава: Марго, Олег с сыном Юркой, Санчо, Серый, Артем, Георгий-второй и признанный относительно годным – «Дима-грузчик» из бывших рабов.

Виталий, отбитый у мексиканцев в последнем выходе, тоже рвался в бой, однако мужик до сих пор от побоев не отошел, хотя и храбрился. Но всё же был забракован «медкомиссией».

Бейба также желала принять участие в рейде, но тут уж мне пришлось отдуваться самому.

- А почему тогда Марго и Рыжая с вами идут, а? – Йуля с подозрением прищуривается.

- Ну, Маргоша проверенный боец, - я с подчеркнутым безразличием пожимаю плечами, - да и Рыжая, тоже вполне боевая девица. Практически штатный снайпер.

- Я тоже стрелять умею, - гордо заявляет моя пассия, - На поляне, где Олег с семьей жил, по тому здоровому насильнику не промахнулась, помнишь?

- Конечно, дарлинг. Ты просто рили валькирия. Но ты мне слишком дорога и к тому же ранена совсем недавно, - делаю круглые глаза, - А скитания по степи могут быть очень некомфортными. Ни помыться, ни одежду сменить, даже разуться на ночь не всегда получится. А я не хочу видеть тебя такой - грязной, пропахшей потом и заморенной, как старая лошадь…

Йуля морщит носик и задумывается. Комфорт для неё – одно из немаловажных условий счастливого существования.

- Мы не слишком долго, - наблюдаю явный успех в переговорах и тороплюсь его закрепить, - А ты пока наше новое гнездышко обустроишь. Уютно и с любовью – как только ты умеешь. Я с полковником прямо сейчас договорюсь, чтобы он нам самый классный модуль выделил. Семейный. Хорошо..?

Уговорил. Отбился.

Пусть в поселке сидит. Мне так, и правда, спокойнее будет. Все-таки шесть сотен тамошних стволов на хапок не возьмешь. Сколько бы ни было бойцов у противника.

Расстались с Забарой и нашими поутру, в половине дневного перехода от «Форта-полкан».

Хотели их почти до порога сопроводить, но повстречали дозор поселковых. Там уже знали о нападении на «Гуляй-поле» и были настороже. Я оказался прав и кто-то из спасшихся из поселка анархистов побежал именно сюда.

Теперь горожане рыли окопы, строили дерево-земляные оборонительные сооружения и наблюдательные вышки и смотрели испуганными глазами на триста шестьдесят градусов по сторонам.

Даже за Забарой в наши края гонцов снарядили – вот только, видно, на степных просторах мы с ними разминулись.

Напоследок полюбовались на мокрые глаза барышень, наслушались напутствий подрагивающими голосками, приняли дозу прощальных поцелуев и сквозанули в степь.

Так что за «гражданских» можно быть относительно спокойными.

Ну, а наши перспективы пока в полном и беспросветном тумане.

Вот и идем, чтобы хоть что-то прояснить.

Что является конечной точкой маршрута?

Да, пока и самим непонятно.

Пару раз сходивший в западном направлении Федор, ведет нас в края между «Доусоном» и «Гуляй-полем». А там видно будет.

Все без исключения навьючены, как верблюды в торговом караване.

Оружие и боеприпасы, еда и вода, лопатки и топоры, котелки и фляги, медикаменты и прочее имущество, которое может оказаться полезным.

Однако после беседы с Виктором и Забарой на последнем совместном ночлеге, перед расставанием – помимо груза в рюкзаке на меня давят еще и не слишком оптимистичные мысли о наших перспективах. Не именно нашей группы, а всего сообщества.

Вообще не знаю, как мы будем выворачиваться. У них, в Северной Корее, оказывается, срок обязательной и всеобщей срочной службы составлял – от пяти до десяти лет у мужиков и три года для женщин.

Как в семнадцать всех без исключения забривали, так они и тянули солдатскую лямку.

К тому же и здесь у них достаточно времени было, чтобы боевое слаживание пройти.

Пока мы задорно играли в вольных ковбоев на Диком Западе, эти милитаристы армию создавали.

А может даже и опыт ведения реальных боевых действий их местные войска имеют.

Нельзя исключать, что своих соседей с запада они уже нахлобучили и нагнули.

Одно только в плюс – со слов наших армейцев, там, в прежней Корее, стройбатов очень много было. А из строителей вояки – ну, такое себе.

Летчики опять же, те, кто аэродромы подметает, моряки, ПВОшники, ракетчики и прочие – тоже не пехота. Авось не слишком блещут навыками стрелкового боя.

Однако, все указывает на то, что без союза с кем-нибудь - нам эту войну не вывезти. Да и в союзе – бабушка надвое сказала. И где их еще найти – союзников-то?

И, похоже, что подобные мысли не одного меня к земле поддавливают:

- Слушай, может напрасно мы с этой разведкой замутили? Может бросить все, забрать своих из форта и к твоим приятелям ЮАРовцам свалить? – подсев поближе, предлагает Олег во время очередного короткого привала в тенистой рощице, где даже ручеек имеется.

- Ну и кем мы там будем? - даже не дав мне раскрыть рот, возражает отставной капитан, тоже отдыхающий неподалеку, - Пожизненными вассалами и людьми если не второго сорта, то не первого, уж точно? Вечными приживалами – эмигрантами? Да ведь эти лихие вояки и туда рано или поздно доберутся! Что их - те гвинейцы остановят, что ли? – он сбавляет градус своей пламенной речи и продолжает немного спокойнее, - Ты пойми, Олег – я тоже не самоубийца. И сам помирать раньше времени не желаю и вас на смерть не поведу. И я даже не исключаю возможность перехода к тем же южноафриканцам, тут как повезет... Только, чтобы там себя хотя бы в относительной безопасности чувствовать – надо этим агрессорам здесь, на своей земле, по зубам настучать. Образно говоря - клыки выбить, пусть и частично и руки поломать. Чтобы у них хотя бы в ближайшее время сил на войну не осталось. А мы пока осмотримся получше, обживемся и хоть понимать будем, что да как вокруг происходит. Что мы пока знаем о здешних раскладах? Чуть больше, чем ничего – на севере горы, слева гвинейцы, за ними южноафриканцы, с юга мексы, океан и обезьяны, а справа корейцы… Ну, где-то, не слишком далеко - еще французы гуртуются… Всё!

Виктор замолкает

Прослушавший речь походного атамана, народ задумчив, но по глазам видно - скорее согласен.

- Да и еще одно, - вспоминает Витя, - пример Виталия, Галины и француженки, показывает, что высадка новых людей сюда продолжается. Так что потенциальный мобилизационный резерв растет. И у нас, и у них. У всех…

- И к чему ты последнее подводишь?

- Да, ни к чему, - отмахивается он, - Просто свожу баланс наших знаний о здешних реалиях. Прямо скажем - скудный. И вообще, когда в джунглях нет тигра, царем становится обезьяна…

- Чего? – с непониманием смотрю на отставного капитана, - Чего ты сейчас родил?

- Это не я, а Мао Цзедун…

В разговор врывается, как всегда неожиданно ожившая рация. И голосом, который Санчо явно пытается сделать погрубей и «посолиднее», максимально сурово, с ближайшего холма сообщает:

- Внимание всем! Вижу группу людей. Семь человек. Мужчины. Идут с юго-запада. Как приняли?

- Замрите там! Не засветитесь, - мгновенно подобравшись, словно леопард перед прыжком, предостерегает его походный воевода, - Сейчас у вас будем.

Оруженосец с Юркой наблюдение за окрестностями ведут. В «головняке» им, хоть и рвутся – рано ходить, а вот на горушке посидеть и глазами вокруг пострелять – салажатам по сроку службы в самый раз будет, пока остальные, более возрастные и заслуженные люди наслаждаются короткими мгновениями отдыха.

Капитан оборачивается к Георгию-второму:

- Давай с нами.

Пригнувшись, сайгаками взлетаем на вершину высотки.

Аккуратно раздвигаю стебли высокой сочной травы в своем секторе и смотрю в нужном направлении.

Точно - отряд в семь стволов.

И, похоже, что направляются эти стволы прямиком к «нашему» лесу. Наверное, заночевать здесь рассчитывают. День то уже почти на исходе. Как, судя по всему и силы этих скитальцев здешних прерий.

Ждем, пока незнакомцы приблизятся. Разглядываем их в оптику.

- На азиатов не похожи, - первым делает вывод Федя.

- Наши, - соглашается Витя, - Рожи рязанские.

- Особенно вон у того длинного кавказца, - иронично замечает Жорик номер один.

- А что скажешь насчет оружия? – огрызается командир группы, - У всех «Вепри» и «Сайги».

- По поводу оружия. Чтоб, у вас заблуждений не было – у корейцев наши карабины, кстати, - вносит полную ясность в оружейный вопрос Георгий-второй.

Внимательно разглядывает приближающуюся группу незнакомцев и резюмирует:

- Не, они не гуляйпольские.

- Точно?

- Стопроцентно. Я же пока не слепой и с памятью, вроде, все в порядке. Нет - не наши.

- Федя, дуй вниз и заходите к ним во фланг, вон оттуда, со стороны ручья. Только скрытно. Тогда, если диалог не сложится – они у нас долго не заживутся.

Продолжаю рассматривать путников.

Один из них ранен. Аж дважды. Башка перевязана и левая рука у груди на перевязи болтается. Куртка защитного цвета – теперь бурая от засохшей крови. Идет впереди. Еще одного четверо тащат на самодельных носилках, смастряченных из жердей и куска брезента. Лица у всех измученные, злые и понурые. Да и вообще, сразу понятно, что люди устали. Не то, чтобы еле ноги волокут, но вот слово «плетутся» - к ним будет вполне применимо.

Еще один метрах в ста позади. Периодически останавливается и поглядывает туда, откуда пришел.

- Стоять! Руки от оружия! Кто такие? – вопрошает наш походный атаман с вершины, решив, что настало подходящее время.

А голосище-то какой зычный и строгий! Прямо натуральный архангел господень с небес, перед началом страшного суда.

Ну, а почему бы и нет-то?

Их судьбы сейчас целиком и полностью в наших руках. Можно и первого после бога покосплеить.

Незнакомцы дернулись, замерли, но пришли в себя достаточно быстро.

По крайней мере один из них:

- А раненого-то можно на травку положить?

- Только аккуратнее, - разрешает Виктор, - Без резких движений. Ему покой нужен. Да и вам так лучше будет.

- А вы сами кто, вообще? – голосом с хрипотцой задает встречный вопрос тот же высокий и крепкий парень с пшеничными волосами и свернутым на сторону клювом с характерной боксерской горбинкой.

- Диверсионно-разведывательная группа «Форта-полкан», - еще более внушительно и неожиданно даже для своих, заявляет Витя.

О как завернул наш воевода! Вот мы какие не простые перцы, оказывается! ДРГ – это вам не баран начхал. Это серьезно!

Снизу помолчали.

Видать, переваривали услышанное или всесторонне проникались нашей крутизной.

- Ну и чего вам от нас нужно? – наконец решает прояснить перспективы все тот же «боксер».

- Повторяю вопрос: вы кто такие? Откуда и куда следуете?

- А я обязан отвечать? – хмыкает собеседник Виктора.

А этот парень не из самых трусливых будет. Фасон держит.

- Нет. Но тогда я просто устрою своим бойцам внеплановые стрельбы.

- Убедил. Умеешь. Идем с запада на восток. Куда - не определились. Спасаемся от нападения. Сам видишь – у нас двое не вполне здоровых, - он кивает головой назад.

- Кто на вас напал?

- Может, ты мне сам скажешь, а? Кто из нас разведка? Азиаты какие-то. Они не представились.

- Что вы на западе делали?

- Жили. Поселок наш там… Был, судя по всему…

- Жили? Чисто мужиками? Без баб? – понизив громкость, Витя вполоборота замечает, -

- Похоже, какие-то очередные бандюганы.

- Вполне возможно, - соглашаюсь я, - И что ты предлагаешь?

- Может, обнулить всех и никаких проблем? – раздумывает отставной капитан.

- А если они и в самом деле обычные поселенцы?

- Только немного педики, - жеребцом всхрапывает Жорик, - Из поселка «Голубые степи».

- Да помолчи ты, со своими смехуечками дурацкими, - досадливо морщится Виктор, - Как школота, ей богу!

- Эй, диверсанты, вы там еще? – подает голос снизу «боксер», - Совещаетесь, что ли? Если вы не решили, что с нами делать, так, может - мы пойдем себе потихоньку? А то за нами, вполне возможно и даже скорее всего - всё те же не очень добрые люди идут.

- Почему так решил? – встреваю в беседу я, одновременно обшаривая взглядом сектор степи, откуда они пришли. Пока, вроде – все чисто.

- Ну, мы тоже не пальцем деланные – откусывались, как могли. Не только у нас потери. Думаю, раззадорили мы азиатов. Ну, а у них народу больше – сейчас раны залижут и побегут нас наказывать. Следы-то не скроешь, - он кивает себе за спину на примятую траву, - И в рассыпную из-за лежачего не разбежишься.

- Насколько их больше? - снова перехватывает нить разговора полевой командир.

- Стволов двадцать, думаю, по любому осталось.

- Насколько хорошо вы оторвались? Когда их здесь ожидать, как считаешь?

- Скоро. До темноты будут, - взглянув на небо, уверенно сообщает горбоносый, - Сам видишь, мы не слишком скоростные.

Обдумываю все увиденное и услышанное.

Пусть даже перед нами сейчас бандосы, но похоже, они не совсем конченные – вон, своего товарища не бросили и не пристрелили, а с собой волокут.

Значит, какие-то базовые понятия о добре и зле в головах у этих персонажей имеются.

Может и есть смысл объединиться? Как известно - враг моего врага…

Пять их активных стволов к нашим тринадцати – очень серьезное подспорье.

- Как все было?

- Слушай, может, ты уже обозначишься, а? А то я как с облаком беседую.

- Да, как скажешь, - жестом приказав нам лежать, Виктор поднимается в полный рост и представляется, - Капитан Рудаев. Командир разведгруппы. Можно – Виктор.

- Александр. Можно – Александр. Председатель сельсовета, - ухмыляется «боксер» под короткий и негромкий гогот товарищей.

- Ладно, Александр - о должностях после почирикаем. Так как получилось-то? – Виктор повторяет свой вопрос.

- Арсен, ну это пацан наш… уже покойный, - «боксер» вздыхает, - почти случайно засек, как эти демоны раскосые к лесочку с нашими модулями подбираются. Совсем близко уже были. Еще бы полминуты и в рукопашную сошлись. Без вариантов. Нас десять было… а этих - не меньше двадцати пяти. А может и все тридцать. Троих мы точно положили. А может и больше, как там поймешь? Но троих - точно наглушняк вальнули.

- А как оторвались?

- Да, как: бежали, как могли, - фыркает горбоносый, - А когда Сомика подстрелили, то мы с Митяем притормозили, - он кивает в сторону лежащего на носилках и еще одного из своих бойцов, - ну и придержали малость этих чертей, пока остальная братва ноги рисовала. Там речушка с камышами на пути попалась – удобное место для засады. Дали им по зубам и дальше за своими побежали.

- Ну что, какие соображения? Может, повоюем, мужчины? – предлагает наш атаман.

Молча киваю. Нам, как можно быстрее пленные нужны. Позарез! Да и вообще - с чего-то же нужно начинать? Тем более такой, вроде бы, не самый плохой вариант нарисовался.

Вот на этих и потренируемся и обкатаем взаимодействие.

- Я завсегда готов, - радостно оскаливается Жорик, - А то у меня карабин скоро замироточит – три дня уже никого на мушке не держал. Или четыре? – нахмурив брови, задумывается наш маньяк.

Мнение Георгия-второго и «курсантов» Санчо и Юрки, понятное дело, сейчас не учитывается.

- Вот и ладно, - одобрительно кивает Витя и обращается к стоящим внизу.

- Посчитаться не хотите? За Арсена своего и других парней?

Горбоносый «председатель» переглядывается с остальными «колхозниками»:

- А сколько вас самих-то?

- Думаю, что достаточно.

- Слушай, разведка – без обид, но если ты решил нас в свою упряжку запрячь – давай без всего вот этого, вашего, военного. В такие игры, ты со своими полковниками играй. Если мы вписываемся - хотелось бы четко понимать, какие расклады и перспективы.

- Согласен. У нас тринадцать стволов.

- Годится, - недолго подумав и пошушукавшись со своими людьми, кивает Александр, - Что конкретно предлагаешь?

- Минуту дай, - просит наш полевой командир и обращается ко мне и Жоре:

- Так, парни – если эти корейцы не совсем уж конченные дилетанты, а думаю, что так оно и есть, то впереди ядра их группы «головняк» побежит. Доберутся до нашего холмика по следам этих «колхозничков» и хоть кого-то на вершину погонят. Осмотреться, жалом поводить, то-сё. Ну, а мы с вами, здесь уже от души наследили – не подотрешь. Значит, их разведчиков тут и надо заземлять. Оставим на холме пару стрелков, а остальными силами, по дуге выдвинемся к юго-западу, думаю, метров на двести. Чтобы, когда корейские дозорные сюда полезут - уже рядом с основным отрядом противника оказаться. С их левого фланга. Там вон, как раз и кустики и возвышение подходящее имеется… Стоп!

- Александр, сколько они уже за вами идут?

- С утра, как напали.

- А последний раз на переправе, когда пострелялись?

- Три часа назад, почти три с половиной, - смотрит на часы «боксер», - Тогда они и подотстали.

- Вот и хорошо. Их разведка уже притомилась и расслабилась. Наверняка не будет каждый куст по сторонам осматривать. Вот мы их и накажем. Ну а нет – значит не повезло. Разведку положим и бой примем. Есть у кого замечания или предложения? – выждав несколько секунд тишины, капитан кивает и обращается к горбоносому.

- Так, «председатель», вы как шли, так и давайте - слева огибайте высотку. И не стесняйтесь – топчитесь на здоровье. Сейчас это может быть даже полезно… Раненых своих в лесочек оттащите. А сами, давайте с нами…

"Боксер" Александр не ошибся в своих предположениях.

Буквально через двадцать минут - пост на холме засекает на горизонте шевеление. Это погоня.

Корейцы, так же, как беглецы бредут без особенного задора и энтузиазма.

Ну, понятно - они тоже устали.

Но вот отдыхать мы им не дадим.

На том свете почиллят. Если он не выдумка, конечно.

А на этом - мы им сейчас свадьбу с дракой и медведем устроим.

«Драку с топорами заказывали? Не заказывали? Да не трясет – оплачено»!

Обойдемся без барабанного боя и развернутых знамен. Это все, конечно, красиво. Но тут не кино, а жизнь. Здесь зрелищность кадра – дело десятое.

Бросаться на амбразуру раньше, чем в ней заклинит пулемет – эффектно, но не слишком эффективно.

В ожидании предстоящего баттла, лежим уткнувшись мордами в траву.

От неё пахнет свежестью и вечной жизнью.

Случайно, краем глаза подмечаю, как мелко перекрестился, лежащий рядышком Георгий-второй, и тут же воровато покосился по сторонам – не видит ли кто?

Я успел отвести глаза. Чего смущать человека?

Хочет верить – пусть себе хоть в святой рандом верит, раз ему так легче.

Хотя, как по мне – само наше присутствие здесь, в другом мире, начисто опровергает постулаты любых земных религий...

Так и лежим. Ждем команды, которая в очередной уже раз изменит мир навсегда и разделит его на «до» и «после».

Причем для кого-то, совсем скоро все закончится именно на ноте «до»…

Хорошо бы, чтобы не для нас, грешных…

- Огонь!

Глава 26. Первая стычка большой войны

Вражеская разведка проходит мимо нас и лишь один из бойцов противника скользит равнодушным и усталым взглядом по не слишком густым кустикам, за которыми мы укрываемся. Остальные корейские воины, видать, умаялись еще больше - они нацелены исключительно на след и тяжело идут по примятой траве, устремленные только вперед, как лошади в шорах.

Ну, что же – пока все неплохо. План капитана работает.

Приближается основная группа…

- Огонь!

Отрываюсь от земли и открываю огонь с колена.

Дах! Дах! Дах! Да-дах! Да-Да-Дах!

Слышу не только свои выстрелы.

Рядом, так же с колена, опустошают магазины товарищи.

Вражеские бойцы, хоть и подустали к исходу дня, однако не слишком растянулись. И пусть корейцы идут не строем, но все же, достаточно компактной кучкой.

Дах! Дах!

Хорош!

Выпустив пять пуль, торопливо брякаюсь на пузо.

Противник тоже залегает. Большинство не слишком-то сноровисто.

Не ожидали такого поворота.

Все же перед нами не профессиональные боевики, а когда-то отслужившие, демобилизованные срочники.

Пара-тройка их бойцов, так и не успевших вовремя сообразить "что почем", вообще хаотически заметались по полю, петухами с уже отрубленными головами.

И в итоге все-таки неуклюже свалились на землю, но уже явно не по своей воле.

Да!

Первый этап боя мы выигрываем всухую.

А как иначе?

Фактор неожиданности и просто бешеная плотность огня. Придавили азиатов огнем к земле, как котят ко дну ведра.

Так-то веселее будет! Это вам не ночью - змеями к спящим мирным людям, как к сусликам, подползать.

Оно в обе стороны работает!

Однако, некоторые корейцы уже очухались от пережитого шока, пришли в себя и начали огрызаться.

Не слишком активно, но все же…

Рядом, правее на полметра - всплеск в траве и глухое чавканье земли.

Пуля кого-то из корейцев.

Отмечаю машинально, боковым зрением. Я сейчас, вообще, многое вижу.

Все чувства обострены до предела.

Вот, только что - одна из вражеских пуль пролетела достаточно близко, чтобы я ощутил колебания воздуха.

Бодрит, сука!

Сколько же у них сейчас способных к сопротивлению осталось?

Стволов пять – семь?

Судя по интенсивности ответной стрельбы – где-то около того.

Не густо, по сравнению с первоначальным потенциалом их отряда. Однако всех стрелков выбить нам не удалось.

И теперь у нас с противником, похоже, складывается совершенно патовая ситуация.

Нас больше. Возможно в два раза или даже более того.

Но они уже заняли оборону. Поди, побеги вперед "на дурака" – вмиг свою пулю словишь.

И что теперь? Так и будем над головами друг у друга воздух колыхать? Пока патроны не закончатся? Или до темноты?

Близкая ночь сыграет на руку противнику. В темноте можно отступить, улизнуть и раствориться в бескрайних степных просторах.

Что делать?

Интенсивность стрельбы с обоих сторон стихает на глазах.

Может командир чего придумает?

легок на помине. Слышу в наушнике голос Виктора:

- Рыжая, как у вас?

- Нормально, - бодро рапортует Анна с холма, на котором она сейчас засела с Федором и Димой-грузчиком, - Разведка дальше не пойдет. Есть один говорун. В себя придет – запоет. Если переводчика найдем.

- Умница. Можешь, кого-нибудь из наших клиентов достать?

- Кого могла, уже достала, - с явным сожалением отвечает «биатлонистка-снайперша», - Трава не дает…

- Понял тебя. Оставайтесь на позиции – наблюдайте за…

И тут же, уже не в микрофон, а прямо во вселенную:

- Лежать!

Громкий крик справа, поневоле заставляет меня теснее прильнуть к земле.

Чего это он? Кому орет?

Вопль командира перебивается нечеловеческим, запредельно яростным звериным рыком.

«Медведь?! Откуда тут медведи»!? – успевает мелькнуть в моей голове, инстинктивно приподнявшейся над травой, - «Что там у них происхо…»?!

Олег!

Это был не медведь…

Это рычал Олег!

Завхоз в полный рост мчался в сторону врага! Широкими, нерасчетливыми прыжками смертельно раненного льва – последнего из уничтоженного прайда, сил у которого осталось лишь на одно последнее стремление – убивать, убивать и убивать!

Тьфу, бля! Ведь сам на пулю налетит…

Следом за Олегом уже поспевает Санчо.

А из травы поднимается кто-то еще…

Да вашу ж мать!

Подскакиваю и вскинув «вепря», насколько возможно быстро иду вперед, не отрываясь от прицела.

Хоть так дураков прикрою…

Олег уже на расстоянии одного броска от залегшего противника.

Добежал!

Видно даже пули опасались лететь в его направлении и столкнуться с запредельной сатанинской злобой, летящей впереди завхоза, вместе с его инфернальным вурдалачьим воем.

Или это руки испуганных стрелков отказались повиноваться и мазали по большому непонятному берсерку?

Мне со спины не разглядеть, да и не до того совсем, но видно облик мужика сейчас был настолько страшен, что рефлекторно вскочившие корейцы шарахнулись от него спинами вперед. Сразу все трое…

Застываю скалой и снимаю одного, как в тире.

Повезло!

Второй в этот же миг получает дырку в груди от выстрела кого-то из наших.

В голову третьему, как обычной дубиной, прилетает по голове карабином разъяренного завхоза.

Нечеловеческая сила этого стремительного удара такова, что средних габаритов кореец надувным утенком отлетает на несколько метров.

Возможно, именно это зрелище и «добивает» у бойцов противника желание сопротивляться. Уж не знаю, в панике ли они побежали или отступили согласно приказу, поддержанному собственным диким страхом…

Где этот горластый?

Вон он…

Мосластый «болтун» мчится прочь от эпицентра драки, на ходу продолжая что-то выкрикивать на своем языке.

Прикладываюсь к "вепрю". Пару секунд сопровождаю стволом бегущего человека…

Жму на спусковой крючок…

Есть!

От удара моей пули узкие бедра корейца обгоняют все остальное тело, ноги подламываются и он ватной куклой обваливается в траву.

Ай, да Кот! Ай да сукин сын!

Точно в тощую задницу влепил – куда и хотел!

Вот теперь и поболтаем!

Оглядываюсь…

Похоже, сваливают все – никто не замешкался. Пригибаясь и не оборачиваясь, драпают словно на соревнованиях по бегу.

Вслед убегающим врагам вразнобой, сухо бахают выстрелы карабинов.

Поддавшись всеобщему порыву – тоже стреляю пару раз.

Увы, но мимо. Досадно. Только патроны зря пожег…

Всё – враги окончательно растворились в начавших сгущаться сиреневых майских сумерках. Как и не было вовсе.

Оставив после себя на поле десяток трупов и несколько недобитков.

Бой закончился…

Победой.

Нашей победой.

И только Олег, как заколдованный, с перекошенным лицом и тем же страшным ревом - все продолжает яростно херачить прикладом карабина по черепу валяющегося под его ногами трупа.

Голова покойника методично превращалась в паштет.

Да что с ним такое?! Кто нашего рассудительного и спокойного завпроизводством сглазил или подменил?

Твою маму…

До меня, кажется, доходит очевидное…

Иду вперед, ближе к происходящему

- Юрка?

- Прямо в лоб прилетело, - хмыкает Жорж, стряхивая со своего рукава, долетевший до него ошметочек размочаленной человеческой плоти и философски добавляет, - Старая сука война - любит молодое мясо…

- Угу… У тебя еще и морда в крови, – машинально, вслух отмечаю я.

- Да, херня, - небрежно отмахивается он.

- Лучше будет его напоить, - предлагает уже спустившийся с холма Федор, - Надо же было пацану так налететь. В первой же стычке.

- В полный рост вскочил, дурень. Ну, на х..я? – наш командир задумчив и печален.

Однако о своих обязанностях капитан в отставке не забывает:

- На высотке кто?

- Аня с Димой. Все в порядке, босс, - докладывает Мустанг.

Виктор кивает и повторяет:

- Ну, на х..я ж он так?!

- А чего ты хочешь-то? Пацан ведь еще. Совсем зеленый… Был, - вздыхает Федя, - Не надо было нам, дуракам - его с собой тащить.

- Выпить дайте, - прошу у друзей, - И сигаретку.

Почему-то покурить очень хочется. Сейчас можно.

А моя фляжка со спиртным осталось в роще в рюкзаке…

Олег все еще не угомонился. Долбит и долбит. На его забрызганное бурыми сгустками лицо смотреть неприятно и честно сказать - жутковато.

И, похоже - не только мне.

Хотя многие из стоящих здесь мужчин, все же кое-чего повидали и в прошлой, земной и уже в этой реальности.

- Ну когда он уже душу отведет?! – командир задается вопросом, который интересует всех присутствующих.

- Да – хэзэ. А может, ему еще кого-нибудь из этих азиатов подгоним? - предлагает Джордж, обрабатывая легкую рану на лице, - Зачем нам столько?

- Да я бы ему всех этих чертей отдал – если бы помогло. Бл..дь, хорошо у меня детей нет.

Отхожу в сторону и оглядываю собранных в плотную кучку бойцов противника.

Пленные лежат мордами в траву и боятся дышать. Проняло их увиденное! Оно и неудивительно. Если даже нас подобное зрелище впечатлило!

Ну что - с этим надо что-то делать! Хватит уже!

А кому, если не мне?

Именно я здесь ему самый близкий, как не крути.

Наконец-то проглатываю вязкий и противный ком в горле.

Вот же, сука - жизнь!

Еще вчера - главной заботой этого пацана было, как скрыть от родителей, что он курит и как понравиться девушке постарше. Сначала Юльке, потом королеве Марго, а после рыжей снайперше. Молодость влюбчива. Особенно в девушек постарше. Может он и курить-то из-за этого начал. «Солиднее» в глазах взрослых красоток, хотел казаться, дурачок.

В голову настойчиво лезет строка из старой песни: «война дело молодых - лекарство против морщин».

Этнический кореец, кстати, её написал.

Отрицательно качаю головой на вопрос в глазах Марго и подхожу к Олегу.

Он уже не ревет, а хрипит. Да и бьет уже чисто символически. Кончились силы.

- Ну, всё уже, всё – хорош, - прошу мужика я, - На вот, хлебни водички. И водочки тоже.

Говорю тихо, но он меня слышит.

Послушно выпускает из рук скользкий от крови карабин и поднимает большие измученные глаза.

- Что делать, Кот?

- Я не знаю, брат. Но Юра хорошо ушел… Достойно. В атаке. По мужски… Среди своих и за своих. Все лучше, чем там - на поляне, когда вас те уроды врасплох застали…

Воспоминание о не столь уж и давнем эпизоде, в котором они еще тогда - скорее всего должны были умереть всей своей семьей, Олега успокаивает.

Как я на это и надеялся, сам не знаю почему.

Побулькав флягами, с трудом справляясь с перехватившим горло спазмом и тяжело дыша, Олег обхватывает голову руками:

- Как я Ирке-то скажу? - всхлипнув совсем по-детски, только что потерявший сына отец снова задает вопрос, на который у меня нет ответа, - Она же…

Он прячет глаза, покрытые сетью красных прожилок и скрежещет зубами.

- Я обратно не пойду. Здесь останусь. Пока всех этих сук не перережу.

- Вместе будем резать. Все вместе. Чего ты один-то?

- Да и х..й с ним! Сколько смогу – завалю. А потом и меня пускай. На хрена мне теперь всё?

- А Иру с Яной на меня оставишь? Тебе дочь и жену защитить надо. Юрка вон свой мужской долг перед семьей исполнил. Теперь только ты один - за вас двоих у них остался…

Приобняв мужика за широкие подрагивающие плечи, глазами зову психологиню.

Пусть теперь с ним дипломированный специалист поработает…

Передаю поникшего товарища в надежные, заботливые и чуткие руки Марго и Федора, а сам иду к командиру и пленным…

Ну что, свою первую битву в надвигающейся большой войне - мы выиграли.

Если отстраниться от того, что погиб сын Олега и самый юный член нашей команды, то можно сказать, что дебют удался на славу.

Противник потерял пленными и убитыми больше полутора десятка бойцов.

Наш же "сводный отряд" - уменьшился лишь на два ствола.

Еще одна вражеская пуля забрала одного из парней «председателя колхоза» Александра – того самого долговязого кавказца, вызвавшего смех у Жорика.

Сам Георгий-первый, кстати, тоже всего на пару сантиметров разминулся со смертью – «его» пуля проскользила по скуле и улетела в поле, оставив сочащуюся кровью борозду на лице.

От предложенной психологиней помощи он лишь отмахнулся, после чего самостоятельно протер рану крепким алкоголем и даже не поморщился…

Проходя мимо, мельком оглядываю пленных «трехсотых»:

Один совсем тяжелый, лежит на спине, булькает кровью в дырявой груди и пускает её струйки изо рта, но умирать пока категорически не желает. Ух какой крепкий на рану организм!

Добить, что ли?

Да, успеется… Может, вон Олегу этот экземпляр в качестве средства для облегчения душевной боли еще пригодится.

У двоих других раны полегче. Но самостоятельно убежать они не смогли. У достаточно симпатичной девушки, лет двадцати, повыше колена перебита нога.

У щуплого мужика среднего возраста - дырка в бедре.

- Ну, что тут у вас?

- Да, вот еще только начали. Ну, а из личных впечатлений: на наше счастье – это, все-таки, совсем не регулярная армия, парни. Толпа рыбаков и строителей, которую под флаг согнали, под присягу подвели и погоны нацепили.

- Хорошо, - киваю я, - Обоснуешь для штатских? А то мы ваших академий не кончали. И строем не ходили.

- Давай позже.

Витя снова переключает внимание на объект допроса.

Это тот самый «голосистый» кореец, удачно подстреленный мной в пятую точку. Костистое лицо и черные волосы. По первому впечатлению – ему, где-то, в районе тридцатника.

И по выражению лица заметно, что первая растерянность от полученного ранения и плена отступила и теперь он снова в маске офицера.

- Итак, я повторю: куда направлялась ваша группа?

- Я не стану отвечать на ваши вопросы…

О как! А я уже решил удивиться – с чего бы это капитан с ним на русише балакать вздумал. Да он по-нашему шпарит, как краснодипломница филологического факультета.

Ну, Кот – везунчик! Такого ценного кадра стреножил.

- Не станешь, значит? Ну, это ты себя явно переоцениваешь, партизан, - нехорошо хмыкает Виктор.

Пленник молчит. Только глазенками сверкает. Да скалится мелкими острыми зубами. Как у хорька.

- Ну что – мой выход? – тоже оскаливается, нависающий над корейцем Георгий-первый.

- Валяй, - взмахивает ладонью отставной капитан, - Помощь нужна?

- Справлюсь, - Жорж, ястребом, ухватившим зазевавшегося цыпленка, уволакивает пленного в сторону, за одинокую иву. Хорошо - сам догадался, а то девчонкам на подобное смотреть вовсе не обязательно.

Рыжая то сейчас - явно в оптику не только по сторонам пялится. Да и Марго с любопытством, нет-нет, да поглядывает в нашем направлении. Как и все остальные, впрочем. Народу закономерно интересно, что мы тут за разговоры разговариваем.

Буквально через минуту кореец заверещал зайцем, разрываемым на куски волчьими зубами.

Впрочем надолго его визг не затянулся…

- Он ваш, - Георгий-первый возвращает насквозь мокрого от пота, обмочившегося человека, на прежнее место и слегка разочарованно резюмирует, - Слабачок. А еще лэйтэнант… Младшой. Ага…

Усмехаемся. И откуда он это знает? Тому фильму лет больше - чем нам с Витей на двоих.

Джорджик, что ли тоже старое кино уважает? Никогда бы не подумал. Да и бог с ним…

Снова оглядываю пленника. Без микроскопа видно, что сей персонаж в корне изменил свои взгляды, раскаялся в заблуждениях и сейчас целиком и полностью готов к плодотворному сотрудничеству.

Вот так-то лучше будет.

Ибо, еще в святом писании сказано, что добрым словом и пистолетом вы можете добиться гораздо большего, чем одним только добрым словом.

Что?

Это совсем не оттуда?

Точно?

Ну и ладно. Но по сути-то верно. Просто, тогда еще огнестрела не было, вот и не вошло в священную книгу.

- Еще раз повторяю свой вопрос – куда вы шли?

- К вашему самому крупному поселку. «Форт- Полкан», как его называли пленные.

- С какой целью?

- Там мы должны повстречаться с другими отрядами и влиться в состав одного из более крупных соединений.

- Попутные задачи?

Пленный пожимает плечами:

- Захват пленных и материальных ценностей. Уничтожение всех, кто окажет сопротивление.

- Какие действия ваше командование намерено предпринять в отношении поселка?

- Захватить. Создать там нашу базу. Вокруг засеянные поля. Урожай на них соберем уже мы.

- С них, - машинально поправляю я.

- Что?

- Ничего, - отмахивается Витя, покосившись в мою сторону, - Что с захваченным прежде поселком? «Гуляй-поле» называется.

- Захвачен.

- Я в курсе. Что с его жителями?

- Подробностей не знаю. Моя группа не участвовала в нападении.

- Что с поселком под названием: «Доусон-сити»?

- Мне неизвестно. Я ничего о нем не слышал.

Испытующе гляжу на него. Похоже – не врет.

Или снова пора Георгия с поводка спустить?

Ладно – пусть капитан сам решает. Это его допрос.

- Что вы делали до того, как решили напасть на нас? Кто у вас еще в соседях?

- Немцы. А вам это неизвестно? - удивляется кореец и на миг забывшись, улыбается глядя на нас с явным превосходством.

- А ты чего расслабился-то, а, псина? - негромкий голос Вити звучит проникновенно и почти ласково, - Хочешь узнать, как я умею беседовать с теми, кто мне не нравится или снова Георгия позовем. Вы с ним вроде бы уже нашли общий язык?

- Извините, - покосившись за плечо, над которым по прежнему нависает тень Жоры, пленный опускает глаза в землю.

- И какие у вас отношения с немцами?

- Война, - снова с явным удивлением и как, о само собой разумеющемся, отвечает немолодой лейтенант.

- И кто в ней побеждает?

- Мы. Но до полной победы еще нужно время. Немцы хорошо воюют, - признает он.

- А на хрена же вы тогда - сейчас «второй фронт» решили открыть? Даже те же самые немцы в свое время такого не вывезли.

- Но поселок-то мы у вас захватили? Фактор неожиданности на нашей стороне. Да и вообще - верховному командованию виднее, - азиат упрямо сжимает бледные губы в тонкую полоску.

- Ты же не кадровый военный?

- Нет, - допрашиваемый качает головой, а Витя кивает чему-то своему.

- Кем был на Земле? - снова вмешиваюсь я.

- Помощником мастера механического цеха на заводе. Но сейчас я офицер Корейской народной армии…

- Кто у вас главный?

- Генерал Ри Ён Чун, - отчеканивает пленный, - На земле он возглавлял политический отдел министерства народных вооруженных сил.

- Политический отдел – значит? – с явным удовольствием хмыкает отставной капитан, - Замполит во главе армии – это гуд! Зер гуд!

Кореец явно улавливает его иронию и не отмалчивается:

- В руководстве корейской народной армии, здесь достаточно опытных военачальников и кадровых офицеров. А генерал Ри Ён Чун осуществляет общее руководство нашим народом.

Моё кошачье любопытство больше не выдерживает:

- Слушай, а вот на хрена вам это все? Не вашему командованию, а вот лично тебе и таким как ты? Работягам и крестьянам? Земель вокруг – за год не обойти! Плотность - один дурак на три километра и то не везде. Именно наша-то вам - чем приглянулась? Объясни «не для протокола», как у нас говорится.

- Мы не стали дожидаться пока вы начнете первыми и ударили на опережение. Если бы мы этого не сделали, после корейскому народу пришлось бы отражать вашу агрессию, – как по писаному зачастил пленный младший лейтенант, - Мы всегда были великой нацией, но здесь мы еще и создадим великое государство. Империю. Ведь, несмотря на размеры - именно мы всегда являлись великой державой. Мы десятилетиями противостояли половине мира! Америке, буржуазной Европе, южным отступникам.

Вы тоже относились к нам снисходительно, как к детям, которых можно подчинить своей воле и манипулировать ими. На этой земле так не получится! Теперь пришло наше время!

Здешний мир не будет таким однополярным, как прежний…

Вот ведь разошелся-то, а! Шпарит, как на партийном собрании! Аж слюни, как соловьиный помет- во все стороны разлетаются.

Того и гляди - сам от себя эрекцию поймает.

Это уже не про информацию – это про «тра-ля-ля», особый путь, скрепы и духовность.

Впрочем, ничего удивительного - им там с рождения подобным раствором мозги промывали.

- В этом мире, именно мы, корейцы станем управлять судьбами мира. Американцы и прочие капиталисты подлежат уничтожению.

- И мы тоже, судя по всему? – почти добродушно улыбается отставной капитан.

- Вы сбились с правильного пути и потому должны признать свои ошибки, раскаяться в них и искупить…

- У тебя к этому недоумку еще вопросы будут? – интересуюсь у полевого командира я, вдоволь наслушавшись про «великий корейский народ» и прочего бреда сивой кобылы на полжизни вперед.

- Да нет. Политинформаций мне и в прежней жизни хватило… А тащить с собой чужого раненого, не представляющего интереса – не вижу смысла, - Виктор правильно улавливает суть моего вопроса.

- Ну и ок, - киваю, достаю трофейный браунинг и заботясь только о том, чтобы на выходе пуля случайно не задела никого другого – делаю этому пламенному оратору дырку в тупой башке…

Мы их сюда не звали, а похожие песни я уже слышал.

В промытых до зеркального блеска мозгах покойника - похоже сохранились нетронутыми лишь три файла – «враги», «великая родина» и «пиздец».

Вру – четыре. Еще - «особый путь».

Вот и все их портфолио.

Лечение здесь бесполезно. Терапия бессильна. Лишь хирургия может помочь.

Это просто злокачественная опухоль. Головной мозг поражен процентов на 98.

И вариантов немного. Либо мы её удалим, либо она сожрет все вокруг…

Умирая, младший лейтенант корейской армии на секунду изменился в лице, став похож на нормального человека, но тут же снова оскалился улыбкой зомби.

Вот с такой рожей и отправляйся в поля вечной охоты, недоумок.

Картинно, по-ковбойски, дую в ствол и убираю его в кобуру… Глупая рисовка конечно, но вот что-то "Остапа понесло":

- Прощу прощения, господа. У меня лютая аллергия на любую пропаганду, - поясняю вопросительно глядящим камрадам, - А я, хоть и кот, ненавижу чесаться.

Они молча кивают.

Мои извинения приняты.

Неподалеку Жорик, с веселым задором во взгляде, стреляет в головы пленных из пистолета одного из них...

Ну и на здоровье, как говорится. Чем бы дитя не тешилось… А Олегу, если нужно будет, мы таких зомбарей еще наловим…

Война-то, похоже, долгой будет...

Глава 27. Дорога в волчью пасть

Наш командир решает, что после случившегося, группе небезопасно оставаться на месте засады. Кто может дать гарантию, что недавняя интенсивная стрельба осталась незамеченной еще каким-нибудь подобным отрядом противника неподалеку? Да и корейские беглецы, травленными тараканами бодро разбежавшиеся по округе, тоже представляют реальную опасность. Встретятся со своими собратьями и тогда у нас обязательно возникнут очень большие проблемы. Вероятнее всего - последние в этой жизни.

Хорошо еще, что средств радиосвязи в уничтоженной корейской группе не имелось. Видимо, таинственные экспериментаторы дают их достаточно скупо и лимитировано даже в виде бонусов.

Забираем тела своих погибших, собираем трофеи и пока окончательно не стемнело, уходим подальше от места боя. Впрочем не так далеко, как хотелось бы. Перемещаемся в совсем небольшую рощицу в паре километров к северо-востоку, мимо которой проходили накануне. Люди устали – им необходим отдых, а не ночной марш-бросок по незнакомой пересеченной местности.

В общем, привычно полагаемся на пресловутый «авось» и надежду, что противник ведь тоже не железный и по ночам шарашиться по степи, вслепую не станет.

Ну а завтра…

Да, кто же теперь может угадать, что принесет завтрашний день?

После короткого ритуала погребения павших бойцов, уложив спать вдрабадан упоенного Олега, устраиваем совещание у небольшого костерка, тихо потрескивающего в ямке.

На повестке дня один вопрос. По «Доусону». Вернее, по нашим дальнейшим телодвижениям в том направлении.

Стоит ли делать крюк для выяснения происходящего там или лучше и безопаснее для отряда сразу к отправиться «Форту-Полкан»?

Исходя из полученной при допросе пленного информации – корейцы движутся «веером» или точнее «веником»: крупные отряды в центре и по флангам, а мелкие группы по типу той, что мы уничтожили – «подметают» степь между ними. Хлопают небольшие лагеря переселенцев и такие вот автономные «колхозы», как у нашего нового знакомого, Александра.

В итоге короткого обсуждения принимаем решение максимально быстро уходить в вотчину Забары.

Что там по «Доусону» выяснять – то?

Если поселок уже пал, мы там совершенно бесполезны. Как и в том случае, если он еще держится.

Ну, обстреляем мы в свои шестнадцать стволов с тыла лагерь нападающих, если вообще удастся к нему подобраться, конечно, а дальше что?

Бегать от охотников по степи с носилками? Да еще с кучей трофейного оружия и боеприпасов к нему. Прямо скажем - идея далеко не блестящая.

Прорываться в осажденный поселок? А зачем добровольно в мышеловку влезать?

Другое дело – «Форт-Полкан». Там наши мирные и с руководством партнерские отношения сложились.

Да и выстоять у этого поселения шансов гораздо больше – как-никак шесть с лишним сотен стволов, перед четырьмя в «Доусоне».

А выстоять - можно!

Инфа о конфликте наших врагов еще и с немцами четко об этом говорит.

Даже если этот их генерал-политрук умудрился все три тысячи голов в одну отару согнать – всех своих баранов на штурм поселка он чисто физически бросить не сможет.

Хоть тысячу, но придется оставить на «западном фронте».

А шестьсот обороняющихся против двух тысяч атакующих – вполне играется.

Грубо говоря – один к трём получается.

При таком соотношении у нас есть шансы.

Хотя, как знать.

Война - сука совершенно непредсказуемая и алогичная. Как впрочем и жизнь в целом. Особенно здешняя, непонятно-«экпериментальная» - маму её нехорошую!

Всё. Решено. Идем к своим.

- Многих «кулаков» своим «колхозом» раскулачили-то, а председатель? – с усмешкой допытывается Георгий-первый у промолчавшего весь «военный совет» горбоносого лидера новых знакомцев, сидящего со своими чуть в сторонке.

- Сколько есть – все наши, - в тон вопросу отвечает «боксер».

- Ясно. А куда особо жадных девали? Зарывали или зверюшек с рыбами подкармливали?

- Да, ничего тебе не ясно, - подобное отношение явно задевает Александра, - Что ты о нас знаешь? Мы беспредела не допускали. Ну, «крышевали» поселенцев за защиту. Девок не обижали - только по согласию брали…

- И барахло свое они тоже вам с поклоном совершенно добровольно отдавали…

- А что – барахло? Господь велел делиться.

- И все бы было хорошо и пасторально, но тут на смену эпохе диких ковбоев пришли суровые времена железных дорог и беспринципных биржевых спекулянтов, - беззлобно усмехается Федя-Мустанг, - Что дальше-то делать думаете, а, парни?

- Нам бы раненых пристроить в ваш поселок. Желательно анонимно.

- А сами куда?

- Не знаю, - честно признается "председатель сельсовета", - Слышали мы об этом вашем полкане лютом – придем туда с вами – не дай бог, дознается он о роде наших прежних занятий и ведь расстреляет. Созовет какой-нибудь военно-полевой суд и по законам военного времени – шлепнет, как мух. Или, вообще, повесит, учитывая конечность и ценность боеприпасов. Да, поди ещё и за яйца.

- А если мы тебе гарантируем, что не расстреляет? И яйца при вас останутся? – встревает в разговор наш полевой командир.

- Чем гарантируете? – недоверчиво прищуривается горбоносый.

- Только своим словом, уж извини. Но оно там вес имеет. Мы с этим лютым полканом в тесном контакте работаем. К тому же, сейчас ему каждый ствол ценен. А дальше только вам самим решать – верить этому слову или нет… Только в такое непростое время в большой банде выжить гораздо проще, Александр. Подумайте об этом, - и недолго помолчав добавляет, - И еще одно: слышал выражение про то, что «война всё спишет»? Многое можно обнулить. Это шанс… Вот тебе еще пища для размышлений…

- А полкан точно не…

- Слово офицера.

Александр перебрасывается негромкими репликами со своими бойцами и озвучивает принятое ими решение:

- Давай так – пока война, мы вместе. А как решим текущую проблему – тогда и посмотрим, что дальше. Может - друзьями станем, может - в стороны разбежимся. Ну и снова в казаки – разбойники играть начнем… Если доживем до такого прекрасного времени, конечно.

А этот «председатель сельсовета» явно образованный, более или менее, да и речь у парня достаточно грамотная.

- Извини за любопытство – ты на Земле чем занимался?

- Не поверишь – в прокуратуре лямку тянул, - фыркает Александр.

- Да ну! – я усмехаюсь.

- Ну да! – получаю идентичную улыбочку в ответ…

Ну, что же - идем в «Форт-Полкан».

А по дороге, глядишь, осетра-то мы этим азиатам урежем, насколько сможем.

Может даже, если повезет, еще отряд или два бахнем.

Однако следующие два дня наглядно показывают, что насчет: «бахнуть еще» я очень сильно и явно слишком самоуверенно, погорячился.

Раненый парень из бригады горбоносого Александра замедляет темп передвижения.

И не только он, к сожалению. Два корейских подразделения, спешащих в том же направлении, которые мы, на свою удачу, заметили первыми, с разницей всего в несколько часов, тоже не стимулируют группу к быстрому перемещению.

Вот и крадемся, словно мыши по пустому амбару. Пусть и не со скоростью черепахи, но и галопом такой темп при всем желании не обзовешь.

И чем ближе к цели, тем наша скорость и способ передвижения, все более напоминает «гусиный шаг». Да и корейцев вокруг все больше и больше. А раненого все чаще и чаще приходится уже не тащить на носилках, что, согнувшись в три погибели, очень проблематично, а волочить за собой по земле на чьей-то заюзанной плащ-палатке. От обнаружения спасает лишь то, что трава в степи не выкошена и поднялась уже на приличную высоту.

Второй день оказывается ничуть не лучше первого.

Даже хуже.

Плотность то и дело попадающихся на глаза отрядов противника все увеличивается.

Судя по всему - корейцы уже стянули к поселку весьма немалое количество подразделений и продолжают наращивать силы в его окрестностях.

Степь, как во время нашествия саранчи, буквально кишит вражескими юнитами.

Но пока нам отчаянно везет и каким-то чудом, группа до сих пор ухитряется остаться незамеченной.

Лавируем между отрядами чужаков, тыкаемся в разные стороны, как слепые котята в поисках мамкиной сиськи.

Становится совершенно ясно, что ни с юга, ни из лесов с севера и запада в поселение нам не прорваться. В лесных массивах корейцев, вообще, кишмя кишит. Там их легкораненные и негодные к строевой службе дрова для штурмовиков заготавливают.

Да и ночью там, скорее всего, вражьих постов и секретов понатыкано больше чем грибов, так что лучше даже не соваться.

Зачем?

Да, тех же дезертиров городских ловить. Такие обязательно имеются. Ну и если, вдруг, горожане на прорыв решатся пойти – эти направления самые подходящие. Главное в таком случае пробежать полкилометра от поселка до леса и можно попробовать раствориться в нем.

Сдаем назад, решив по широкой дуге обогнуть «Форт-Полкан» и попробовать прорваться туда с востока, со стороны реки.

Далекие выстрелы, непрерывно звучащие в стороне осажденного поселка, напоминают сухой стук молотка по шляпке гвоздя в крышке гроба.

На душе пасмурно, как и на небе.

Сейчас мы словно бежим по рельсам, впереди грозно гудящего за спиной паровоза.

А что еще остается делать?

Ну, здесь степь, а не туннель, конечно - всегда можно соскочить с колеи и не лезть прямо к волку в пасть. Уйти в сторону. Туда, куда этот гигантский, жаждущий крови кальмар еще не раскинул свои щупальца...

Но тогда придется поступиться очень и очень многим.

Стать бездомным скитальцем-кочевником, которому негде голову преклонить.

И самое главное - бросить близких людей в окружении врагов.

Нет уж. Не дождетесь. Это не наш стиль.

Вопреки опасениям, новые союзники ведут себя достойно. Во всяком случае - внешне никто из них не проявляет недовольства принятым решением.

Вполне нормальные парни, хоть и бандосы – так что не ошиблись мы, предложив им действовать совместно.

Эх, отдохнуть бы, постираться, помыться. Любовью с бейбой заняться, поесть и выспаться.

Мечты, мечты! Ну а чего не помечтать-то, пока раком в траве елозим?

Ведь, как говорится – хотеть не вредно. Вредно - не хотеть…

К серому с красным закату второго дня, группа все-таки оказывается с восточной стороны от «Форта».

Каким-то неведомым чудом не попавшись на глаза бойцам противника.

«Лавировали, лавировали, да и…вылавировали» - вопреки скороговорке.

До поселка два с небольшим километра.

Казалось бы – какая чепуха! Рывок по степи, потом вброд через реку и готово.

Вот только между нами и целью - горят костры осаждающих. Их много - в несколько рядов разложены.

Таким макаром захватчики все окрестные леса под корень выведут.

Однако в этой цепи и пробел имеется.

Приличный кусок степи, засеянный какой-то агрокультурой. Может потому и пустой. Не хотят оккупанты, чтобы их солдаты потенциальные трофеи вытоптали.

Но пост там имеется. После долгого наблюдения в ночную оптику, мы все-таки обнаружили вражеский секрет и в несколько глаз взяли его под наблюдение.

Его результат скорее радует, чем печалит.

Никто из четверки корейских бойцов не похож на слишком встревоженного и особо бдительного.

Думаю, что на их месте я бы тоже, наверное, не очень напрягался. В чистом поле, да еще и имея, примерно по роте на флангах - ждать вылазки из осажденного городка маловероятно. Ну, а про удар с тыла им, вероятно, и в голову прийти не может. Кому отсюда ударять-то? И главное - зачем?

Вот и хорошо!

Быстро определяемся с целями и задачами и выдвигаемся вперед.

Сначала передвигаемся на четвереньках, а приблизившись, и вовсе ползем по-пластунски.

Ничего лишнего на теле нет – ненужные сейчас пожитки скинули основной группе.

Ползем к ним вшестером. Виктор, «мясник» Жора, абсолютно незаменимый в подобных ситуациях, «глава сельсовета», ну и я.

«Боксер», кстати, в дело добровольцем вызвался. На вопрос командира: приходилось ли ему раньше участвовать в чем-то похожем и работать ножом – парняга только многозначительно усмехнулся. Да так, что этой ухмылке поневоле поверили все, кто её наблюдал.

Позади нашей четверки «живорезов» - крадутся Анна и Федя. Их задача - страховать нас огнестрелом и исправлять ошибки, если что-то пойдет не так.

Основная группа мотыляется где-то в темноте за спиной.

Этим остается только одно - верить в нашу удачу.

Ибо если мы слажаем – им всем придется бежать к поселку под огнем сразу с двух сторон.

Олега в «штурмовой отряд» не взяли, хоть он и просился. Нет, никто в боевых качествах "завхоза" не сомневается – особенно теперь, просто слишком уж он громоздкий для таких дел. Здесь и сейчас более всего остального скрытность требуется. От нашей сноровки и хладнокровия полностью зависит выживание всех остальных.

Противник близко. Уже слышны тихие голоса вражеских солдат и отчетливо тянет сигаретным дымком.

Расползаемся. Не широко. Только, чтобы не мешать друг другу. У каждого из нас будет всего пара мгновений. Все должно произойти почти синхронно.

Иначе неизбежен шум, стрельба и с огромной вероятностью - потери. Большие. Вплоть до возможности потерять всех, кто сейчас позади.

Десять метров...

Кажется, что сердце колотится предательски громко.

Наверное, сверху я сейчас похож на распластавшуюся большую черепаху, лишенную панциря. Вот ведь экспериментаторы-раздварасы, поди обхохатываются-то, если глазеют в эту сторону.

Пять...

Между пышущих жаром лопаток щекотно ползет струйка холодного пота. Буквально каждым позвонком её ощущаю.

В крепко стиснутых зубах - широкая и тяжелая полоса стали большущего «Ка-бара».

Тело гибкое, как у ящерицы. Руки нежно приминают и почти поглаживают землю. Колени немыслимо деликатно скользят по траве, словно по тончайшему октябрьскому льду над бездной.

Нервы оголены, а чувства обострены до возможного максимума...

Стрекот ночных цикад. Шорох травы под легким ветром. Кваканье лягушек, где-то далеко впереди.

Запах пота от давно немытых солдатских тел и какой-то вонючей еды.

Сука, что за дерьмо они жрут?

Один из азиатов не прожевав, пытается что-то прошамкать.

Его боевых товарищей накрывает негромким смехом…

Тень справа, прямо из положения лежа, летучей мышью взмывает над землей…

Взлетаю и я.

Бросок стремителен, точен и просчитан в каждом сантиметре полета.

Нож послушен, словно кисть в руках истинного художника в припадке вдохновения…

Скупым движением в один взмах умудряюсь рассечь горло своей жертве, чуть ли не до самых позвонков.

Не до крика ему – это уж точно!

Озираюсь…

Всё! Товарищи тоже не оплошали.

Путь свободен. Впереди чисто!

Тяжело и шумно дыша, скрючившись медленно бредем вперед, дожидаясь подхода основной группы.

Да, что же они там - так медленно шевелятся!? Копошатся, как хомяки беременные!

Нагоняют.

Ну, наконец-то!

Вытаскиваю ракетницу.

У предусмотрительного Забары нашлась и такая полезная вещица. При расставании вручил.

А я даже и не удивился. Чему тут удивляться, если господин полковник в тот роковой час, который большинству из нас виделся почти предсмертным, даже хорошим парфюмом озаботился для себя любимого.

Последовательность сигналов обговорена заранее.

Пффф!

Красная пошла!

Пфф!

Следом зеленая.

Пфф!

И снова красная.

Очень надеюсь, что полкан не забыл оповестить о таком сигнале бойцов своего гарнизона!

- Давай, давай, бля! Бегом, бля! – суетится Витя.

Впрочем, подгонять сейчас здесь никого не надо. Все копытят землю молодыми голодными жеребцами. Хоть на скачки заявляйся.

И плевать на потоптанную неопознанную агрокультуру!

Будем живы - все поля на десять миль вокруг засеем…

За спиной поднимается беспорядочная и суматошная стрельба. Уже почти не опасная.

Гораздо хуже будет на френдли фаер нарваться!

С яростными громкими матерками, вместо дополнительных маркеров для опознания своих, пригибаясь, несемся к поселку…

Глава 28. В осаде

Зря я волновался. Полковник не оплошал и городские караулы были в курсе возможного появления союзников следом за мини-фейерверком из трех ракет.

Так что, дружественного огня в нашем направлении не последовало.

Ни один из выстрелов корейцев тоже не достиг цели. Они только боеприпасы зря извели.

За условную "стену" из неглубоко вкопанных в землю модулей, теперь служащую бруствером, рубежом обороны и границей поселка - входим красиво. На фоне рассвета за спиной, с показушной невозмутимостью, оружием наперевес и раненным на носилках. Хоть садись и картину пиши. Героическую.

Если совсем откровенно – еб… сорян, имел бы я такую красоту. Мы все взмыленные, грязные и усталые от ушей до пяток.

Зато среди местного населения подобное появление производит настоящий фурор, и вызывает неподдельную радость и воодушевление.

Сегодня мы герои дня. А возможно и всей ближайшей недели.

Полубоги, титаны и мифические персонажи.

Самые разные люди со всех концов осажденного городка, то и дело прибегают поглазеть на феерическое явление нашей банды.

Как дети в зоопарк, на диковинную новую зверушку, только что доставленную из экзотических краев.

Впрочем, понять интерес обывателей легко – скорее всего, очень многие здесь уже считали себя стопроцентными покойниками, а свой поселок - единственным и последним местом на этой земле, которое еще не покорено воинственным противником.

В воздухе городка, обложенного вражескими отрядами, прямо-таки физически ощутимо, пахнет тревогой и густым страхом перед неизвестностью.

Встреча с комендантом и прочим городским руководством происходит на той самой рыночной площади, где когда-то произошло наше с ним первое знакомство - не долгое и не слишком дружелюбное. Сейчас все выглядит совсем по-другому, конечно.

Забара раскидывает длинные ручищи и прямо-таки по-отечески приобнимает меня за плечи. Одобрительно похлопывает по спине.

Не препятствую подобным вольностям в обращении, ибо понимаю, что данный ритуал крайне необходим здешнему градоначальнику для поддержания имиджа и поднятия рейтинга.

Ибо со стороны, происходящее посреди площади выглядит классической встречей отцом-командиром, посланной им лично разведки, благополучно вернувшейся к своим, успешно выполнив все поставленные боевые задачи.

На данный момент горожанам подобная скрытая агитация просто необходима…

Были бы у полкана медали с орденами – сейчас мы все бы точно на грудь по висюльке блестящей отхватили.

Интересно, а наши оппоненты до раздачи наград уже додумались, вместе с погонами и знаменами?

У них ведь замполит всем рулит, так что - очень и очень возможно…

- Ну что? Как сходили? Что узнали? Потери имеются?

- Пацана потеряли. Сына завхоза, - киваю в сторону Олега, усевшегося прямо на вытоптанной земле и с обреченным видом ожидающего появления супруги и дочери.

Отмечаю, что рядом с ним маячат Маргоша и оруженосец. Это правильно. Это хорошо.

Психологиня, если что, сыграет роль жилетки для Ирины, а Санчо - для Яны… Ну, или громоотвода…

А вон уже и наши «гражданские», тесной командой, протискиваются сквозь собравшуюся толпу. Между прочим – уже очень немалую для осажденного городка с населением в шесть сотен душ. Видать, здесь сейчас все свободные от службы и нарядов собрались.

Ну, а в том, что во владениях Забары бездельников в такое время не будет и служба поставлена четко – я нисколько не сомневаюсь. У этого фаната порядка - не закосишь и не забалуешь.

Хотя взгляд невольно царапается о небритость впалых щек, заметно осунувшегося полковника.

Раньше он такого себе не позволял…

- Погоди чуток, Владимир. Пять минут. Мне со своими пообщаться нужно.

- Конечно, - отец города кивает и обернувшись, начинает отдавать какие-то распоряжения своему «адьютанту». Тому самому «бройлеру-понтярщику», сейчас зыркающему в моем направлении гораздо более дружелюбно, чем в прошлый раз.

Фыркаю. Про себя. Ох и не спасет тебя вот эта вот улыбочка, парень. Один хрен - я про твой ствол в области своей почки помню. А коты - они ни хрена не рыбки, у них с памятью все в порядке.

И не зайки – нагадить в тапки за обиду ого-го, как могут. Так что нос я тебе при первом же удобном случае, все-таки сломаю. Ты, главное, мне только повод дай…

- Котичек! – бейба зарывает влажное от слезинок лицо у меня на груди и всхлипывает.

- Привет, ханни! Ну, перестань, дурочка, люди вокруг, - её порыв меня даже смущает, - Сказал же, я - ненадолго сбегаю. Вот и пришел, как обещал. «Не прошло и полгода».

Глажу её по волосам и чуть заметно дрожащей спине и шепчу глупые нежности.

Однако не слишком долго. Вокруг война все же.

Отцепляю теплые Йулины ладошки от себя и вздохнув, иду к семье, потерявшей сына. Это нужно…

По пути механически пожимаю чьи-то руки, подставляю щеку для приветственных поцелуйчиков и все такое…

Подхожу и просто молча стою рядом с беззвучно плачущей Ириной, уткнувшейся лицом в широкую грудь поникшего мужа. Прильнувшая к отцу и матери Яна приглушенно рыдает. Рядом, скорчив бессмысленно-идиотскую рожу, страдает оруженосец. На моей руке опять повисает бейба. Швыркает носом и плачет. Тоже беззвучно, как и Ирина.

Топчусь около них, наверное, с не менее дурацкой мордой, чем у Сашки. А что еще делать-то? Чем можно компенсировать этим людям смерть сына и брата?

Кто-то из не слишком умных местных подскакивает с какими-то дурацкими вопросами. Вот прямо здесь и сейчас страстно желает чего-то непременно узнать.

Да ведь это же тот, похмельный типчик - оружейник с базара! Вот он чего такой развязный – считает себя моим «старым знакомым» и демонстрирует всем, а в особенности таким же, бакланам-собутыльникам, приятельские отношения с разведкой. Авторитета набирает. Мне лично вопрос его самоутверждения по боку, если честно признаться, но сейчас это совсем не к месту.

Тяжелый как гантеля и острый по бритвенному взгляд не помогает. «Оружейник» ни черта не отдупляет…

Просто посылаю его на хрен. Громко и четко.

С обиженным и искренне непонимающим лицом, полудурок пятится от приближающегося с одной из своих фирменных улыбочек, Георгия-первого и смешивается с толпой.

Иду в здание столовой на совещание «штаба обороны поселка»…

Внутри столовой в «Форте» я в первый раз.

По земным меркам данная харчевня – полная бичёвня, конечно, но здесь, на общем фоне, сия деревянная постройка выглядит вполне респектабельным местом.

…Первым делом, командующий осажденным поселком, пожелал выслушать рассказ о результатах рейда и наших соображениях.

Отставной капитан по военному четко доложил обо всем и добавил к рассказанному собственные выводы…

- Пока всех нас спасает лишь то, что у войск противника не имеется серьезного боевого опыта, - резюмирует полковник.

- Но ведь и у нас его нет, - хмыкает Федор.

- Нам с этим все-таки попроще – мы в обороне стоим.

- А в целом, как обстановка и настроение среди населения? – интересуюсь я.

Забара хмыкает:

- Хаоса и паники удалось не допустить, но все же, некоторые моменты дезорганизации присутствуют.

- Например?

- Народ бежит потихоньку, - устало выдыхает полковник, – И в целом, настроение у людей подавленное. Вот сейчас ваше появление их немного взбодрило. Но не думаю, что надолго.

- И много таких, кто бежит?

- Да не то, чтобы, – качает головой он, - Пока единичные случаи. Массовости нет. Но тенденция настораживает. Вполне может быть, что беглецов было бы и больше, но тут сам противник нам на руку сыграл – головы беглецов в темноте к нашим постам подкидывает. А как рассветает, азиаты дурноматом орут: что им нужно, чтобы здесь все руки в гору подняли. Обещают, что если не сдадимся, то и со всеми нами, такое же будет.

- А если сдадимся? – интересуется Олег.

Забара зыркает в его сторону красными от недосыпа глазами, но быстро соображает, что вопрос отца, недавно потерявшего единственного сына, был задан только для оценки наглости противника и замера его притязаний.

- Если сдадимся, то…

- Карточки на сахар выдадут. И танцы по субботам организуют, - задумчиво предсказывает Георгий-первый.

- Ну, типа того, - кивает комендант.

- И что? Желающие капитулировать появились?

- Во всяком случае - вслух об этом пока никто не заявлял…

Полковник не удерживается и устало зевает на максимум возможностей своей пасти.

- Сколько у них здесь солдат? – это уже Виктор спрашивает.

- Откуда же я знаю? – пожимает плечами Забара, - Вы единственные, кто с той стороны смог на них поглядеть… В первом штурме, если очень приблизительно и навскидку - лезло под тысячу бойцов. Нам с вашими штатскими очень повезло: можно сказать - в последний вагон заскочили. Только и успели до поселка добраться, а уже вечером на горизонте корейские передовые отряды появились. А наутро и в атаку пошли. В полный рост, да со знаменами. Видать, хотели своим величием поразить да на испуг взять… Обломались. Увязли и захлебнулись, - с мрачным удовольствием фыркает полковник и по-кошачьи прищуривается от приятных и одновременно бодрящих, адреналиновых воспоминаний, - Вторая попытка была вчера. Видать, к ним резервы подошли. Три раза за день атаковали. Уже без лишнего пафоса. Но перли упрямо, как те бультерьеры. Был момент, когда мне даже показалось, что прорвутся, - полковник длинно и замысловато выматерился и прикусил отросший, давно не стриженый ус, - Ну, а если хоть на одном направлении до рукопашной дойдет – нам пиз..ец, без вариантов. Массой задавят. На наше счастье трава недостаточно сухая. А то противник, наверняка бы поджег степь и за дымовой завесой приблизился на бросок, - он снова смачно матюкается.

Однако! Хоть и говорят, что на войне матом не ругаются – а разговаривают, но

раньше я такой отборной нецензурщины от строгого полковника не слышал.

Всё настолько плохо?

Покосившись вниз, замечаю, что берцы градоначальника все также сияют, не хуже прежнего.

Уважаю! А до щетины и усов, видно, просто руки не доходят. Да и прежняя энергия никуда не делась – только усталость её поддавливает.

- Может, потому вам и удалось ночью пробиться, - отхлебнув остывший кофе из огромной и закопченной металлической кружки, продолжает Забара, - Устали все. И мы и они. Может, хоть сегодня перерыв возьмут.

- Потери? – интересуется отставной капитан.

- На вчерашний вечер 26 «двухсотых» и около двадцати серьезно раненых, по легким ранениям… не помню… Ночью активности не было, так что можно считать – это самые свежие данные.

- Сколько всего бойцов в строю?

- Мобилизовали всех. Разбили на пять рот: четыре по секторам обороны и резервную.

Слепые, хромые, больные и прочие увечные в шестой – рабочей команде. Строим укрепления: Врываем в землю капсулы с интервалами… ну вы видели. Выстрел они держат. Траншеи роем. Вышки для наблюдения ставим. Вот только от леса нас отрезали, так что с древесиной плохо.

- Что по боеприпасам?

- Расход пока умеренно-терпимый. Да еще, видно за успешное отражение первого штурма - «верхние» прямо на поселок патронов скинули. Не скажу, чтобы слишком щедро, но и за то спасибо. Если нынешняя активность противника будет сохраняться и дальше – думаю недели три или даже месяц продержаться сможем.

- Что с провизией и водой?

- Еду экономим. Изъяли у населения все запасы… Те, что нашли, конечно, - хмыкает комендант, - перевели всех на котловое питание, строго по норме. Запасов хватит на пару-тройку месяцев, но что, если осада продлится дольше? – Забара задумывается, словно припоминает что-то, - Да и еще: похоже не соврал ваш пленный, насчет их планов на засеянные поля. Оттуда почти не штурмуют – видимо не хотят вытаптывать ценные культуры и уже считают их своими.

- Да мы и сами в этом час назад убедились.

- Тем проще для нас - тех, кто в городе. Количество направлений для штурма значительно меньше. Однако посты там выставляются. Усиленные. Возможно это обманный маневр, чтобы усыпить нашу бдительность в этих секторах и нанести решающий удар именно оттуда, - Забара снова жует пшеничный ус, - Что касается воды: пока, чаще всего, корейцы наваливаются с восточной стороны. Хотят отбить нам выход к речке и оставить без восполняемых запасов воды. Все пригодные емкости, какие только возможно наполнены. На всякий случай. Вдруг у этих чертей азиатских получится.

Ну, а пока нам все-таки удается удерживать за собой кусок восточного берега и пару господствующих над местностью высот. И пока оттуда они нас не сковырнут – вода в поселке будет. А вообще я народ озаботил. Скоро второй колодец выроют…

- Есть хоть какая инфа по «Доусону»?

- Нет, - качает головой Забара, - Лично я считаю, что он, как и мы - пока отбивается. Даже по теории вероятности - если бы поселок в четыре сотни душ, был уже взят противником – хоть один боец оттуда здесь бы проявился…

- Ну, теоретически… - Виктор неопределенно пожимает плечами…

В не слишком просторный зал столовой входит «бройлер» с явно озабоченным выражением на широкоформатной вывеске.

Приглядевшись повнимательнее, понимаю, что меня сегодня в его облике смущает – он свои крылья перестал растопыривать кондором.

Ну, так, глядишь - еще неделю другую повоюет и вообще на нормального человека похож станет.

- Что там? – интересуется Забара.

- Делегация от населения, - «качок» выплевывает первое слово, как уже откушенный кусок неимоверно кислого яблока.

- И чего хотят?

- Вроде как, желают непосредственно услышать рассказ о положении дел от разведчиков, - «бройлер» невесомо скользит взглядом по нашим лицам.

Как же его звать-то? Забара же говорил…

Валера - вроде.

Кстати, Георгий-первый при виде «адьютанта его превосходительства» очень недобро оскаливается и проводит большим пальцем по горлу.

Ха! Да, он тоже этого черта не жалует!

Радостно киваю сокоманднику: «я в деле».

"Бройлер" умудряется сохранить лицо, но кадыком, все же, еле заметно, легонечко дергает.

И, конечно же, данная пантомима не ускользает от цепкого взгляда полковника.

Впрочем, никто её скрыть даже и не старался.

- Ну, что вы, как дети, в самом деле? – с досадой морщится Забара.

Ну, вот даже потроллить своего адьютантика от души не дал!

- Ну что, проявим уважение к народным делегатам? – еще больше сморщив лицо, предлагает полковник, - Всем-то, наверное, не нужно… Витя, Кот, Федор - давайте сходим.

- Ну, а почему бы и нет, - пожимаю плечами, встаю и двигаясь к дверям, негромко интересуюсь.

- Что, Владимир, у тебя снова оппозиция завелась?

- Ну, вроде того, - признается он, - Достали… Говоруны… Пользы – ноль. Только от дел отвлекают.

- А чего добиваются-то? Власти жаждут что ли? Смело в такой-то момент.

- Да, какое там. Похоже, они и сами не знают, чего хотят. Боятся очень… Очкуют корейцев до состояния полного ужаса, вот и засуетились.

Щурясь от яркого солнечного света, выходим на улицу. На базарной площади гуртуется толпа человек в двадцать.

Пятеро наособицу, чуть ближе к дверям, остальные в сторонке.

Пятерка «уполномоченных» явно вибрирует нервами, у остальных на лицах просто испуганное любопытство, как у сусликов, только что выбравшихся из норы.

Замечаю и без труда опознаю среди пятерых делегатов, неуклюжего возрастного «тюленя» с лицом депутата – и неподалеку, в «группе поддержки» его шмару.

Да уж, что-то излишне резко эту выдру потрепало. Всего несколько дней в условно «полевых декорациях» и такой полинялый лук.

Ха, святые раздварасы - обнаруживаю здесь еще и Киржача. Он, вроде как и наособицу от «депутатов» держится, но стоит неподалеку и уши греет.

Видок у него нынче, конечно, тот еще. Запойный забулдыга из пивнухи. Полковник своего бывшего шерифа, похоже, далеко от дел отодвинул. О, как зыркает - умел бы, точно сжег меня своим горящим взглядом.

- Вы хотели видеть разведчиков. Они здесь, - выпятив мощную челюсть, Забара кивает в нашем направлении.

Пятерка делегатов молчит и переглядывается. Видать, опасаются полковничьего гнева и никто не желает первым рот открывать и выглядеть зачинщиком. А то, что они недоброе замыслили - у этих персонажей на мордах нарисованно...

Тишина затягивается.

Что-ж, дело хозяйское. Хотите помолчать – давайте помолчим. Нам-то что? Еще десять секунд молчания и эта делегация совсем нелепо выглядеть станет. А помогать и задавать наводящие вопросы, среди нас этим кренделям, желающих не найти...

Ну, а пока они молчат, я замечаю «сестер» погибшего Матвея, зависших рядом с невзрачного вида мужичком средних лет. Вьются около него, как мухи над вареньем. А повязочка-то на пегих волосенках у этого кадра - до боли знакомая.

Вот ведь дуры! Снова же влипнут по самое «не могу»!

Ибо, сдается мне, что это и есть тот самый Родослав – дилер своего невнятного бога и «духовный отец» Матвея и сестер.

И судя по тому, что из всех присутствующих здесь разведчиков, он старательно избегает смотреть именно на меня - сему божьему человеку уже прекрасно известно, кто я такой.

Негромко сообщаю в самое ухо здешнего владыки… ну, пока еще владыки:

- Как все закончится – отдашь мне, вон того волосатика с повязкой и смиренной мордой. И, кстати, откуда он здесь?

Полковник пожимает плечами:

- Не помню, Кот - столько всего навалилось… Вроде бы - один из тех, кто из «Гуляй-поля» вырвался. Надо у Валеры уточнить. Он у нас учетом населения заведует. А кто это, вообще такой и на кой он тебе сдался?

- Тот, кто Юльку мою украл. Вернее, их лидер. Я, вроде, тебе рассказывал.

- Угу. Помню, - кивает Забара, - Убить его хочешь?

- Нет, скорее всего. Но однозначно и категорически - вломлю от всей души. Руки-ноги сломаю, может быть еще Жорика подключу – он в этом талант...

- Да, полковник, мы уполномочены обратиться к вернувшимся из разведки, – наконец решается «тюлень», демонстративно обращаясь к членам нашей группы и решительно избегая смотреть в сторону коменданта города.

Да он отважный!

- Кем уполномочены? – перебивает оратора Забара.

- Населением, - оглядывается на сочувствующих «тюлень», - Во всяком случае - весьма значительной его частью.

Полковник открывает было рот, но я незаметно толкаю его локтем в бок и прошу:

- Да, брось - пусть уже родит, чего им надо. А то, так до вечера тут и протусуемся. Отдохнуть хочу.

- Угу, - бурчит в ответ Забара.

- Что вы хотели? Мы все – внимание, - делаю шаг вперед.

- Вы владеете информацией, что происходит вокруг? Что с «Доусоном»? – облегченно выдыхает «тюлень».

- «Доусон» держится и своей обороной отвлекает на себя значительные силы противника, - внушительно киваю я, впадая в грех клятвопреступления, - Так что, не так страшен корейский черт, как его малюют.

- Что же – это радует, - с явным сожалением в глазах кивает «тюлень-депутат», - но все же,

господа, своими глазами посмотрев на происходящее вокруг - вы не считаете, что гораздо разумнее будет, как-то попытаться прекратить эту бойню? Попробовать договориться? – предлагает «тюлень», - Возможно, откупиться единоразово или на регулярной основе выплачивать им какие-то бонусы? Мы ведь разумные люди… Надо же искать какие-то компромиссы…

Окружающие что-то бурчат. Не слишком внятно, но с явным одобрением.

Рядом со мной встает Федор:

- Почти все вы меня знаете. Я вот что коротко скажу: если поселок падет, неважно почему, по договоренности или из-за штурма - вас всех в клетки посадят и работать по 16 часов в сутки заставят. А ваших женщин еще и трахать будут... в нерабочее время… Вы все уверены, что именно этого хотите?

- Что вы сгущаете-то? – всплескивает ладошками оратор от оппозиции.

- Хочешь сам проверить? – не выдержав, все-таки вскидывается Забара, - Еще что-то скажешь или вопросы на этом закончились? – глава поселка давит говоруна взглядом и демонстративно игнорит остальных «пораженцев».

- Это мое мнение. И не только моё, - почувствовав себя еще более неуютно, «отважный тюлень» завилял глазами на единомышленников.

Оп-па!

Вижу среди его соратников, того черта, которого я перед походом к мексиканцам выгнал с нашего острова... Хотя, ничего удивительного - где же этому слизню еще быть-то?

- Хорошо. Пусть будет так, как вам хочется, - внезапно совершенно доброжелательным тоном, подытоживает полковник, - Я тебя услышал. Давай, пошли.

- Куда? – подозревая неладное, начинает бледнеть «тюлень».

- Ну, как – куда? Договариваться будешь. Компромиссы искать… А мы все посмотрим на это… Отсюда, - полковник наконец-то обращает свое внимание на толпу, - Хотя, стоп! Может кто-нибудь желает составить компанию нашему переговорщику?

Таковых не обнаруживается.

«Тюлень» бледнеет до состояния покойника. Его подружка оперативно теряется где-то в толпе…

- Но я совершенно не знаю корейского языка, - находит последний довод "депутат".

- Там достаточно тех, кто по-нашему разумеет. Договоритесь, - полкан смотрит на меня.

Я авторитетно киваю в качестве подтверждения.

Расторопный Валерик извлекает непонятно откуда, какую-то белую тряпку и после недолгого препирательства, настырно всучает-таки её «тюленю», упорно прячущему руки за спину.

Смотри ты – а ведь он начинает меня уже значительно меньше бесить.

В смысле – бройлерный Валерик, конечно, а не депутат...

- Пошли, проводим тебя… до околицы, - ухмыляется "тюленю" Забара и тяжелой походкой неумолимо идет к краю поселка…

Глава 29. Попадос бессмертен

Сидим в траншее на высотке у реки.

Здесь "передовая – ноль".

Правда, впереди имеются еще посты наблюдателей, на ночь вынесенные вперед, на сто-сто пятьдесят метров перед основной линией обороны. По сути «смертники» если противник пойдет на штурм.

Их единственная задача - успеть подать сигнал. Выстрелами или по рации сообщить о приближающемся противнике и… умереть.

Ну, или успеть свалить… если получится. Но тут уж - как повезет.

А у нас под задницами - два холма с низиной посредине. Почти одинаковой высоты. Как спина верблюда. С одного-то из них, мы с Марго первый раз на «Форт-Полкан» и взглянули, когда покалеченного Мустанга домой доставляли.

Эти высоты за рекой надо держать - чего бы это не стоило.

Слишком уж они вкусные.

Закрепись здесь и можешь половину поселка круглосуточно под прицелом держать.

Корейцы тоже это понимают и настырно лезут в этом секторе почти каждый день.

Да и ночной штурм вполне могут попробовать. Даже странно – почему они этого еще не сделали.

Внизу, за речкой, второй эшелон обороны, почти тыл.

Вот такая вот диспозиция и весь план обороны на данном участке.

Ах, да - чем там с парламентером дело закончилось?

Да ничем, как и ожидалось - кроме какой-никакой развлекухи и повода для обсуждения на пару ближайших дней. Тут их сейчас не так уж и много.

Не пошел «тюлень» на переговоры. Бросил белую тряпку у крайнего рубежа, грохнулся на коленки и сообщил, что готов принять смерть в виде расстрела прямо здесь, но туда, к врагам, он ни ногой…

Да никто бы его и не отпустил, если откровенно.

Ну еще и Забара, заодно, немного свою намечающуюся «оппозиционную партию» слегка приопустил, чтобы пореже в себя верили. Хотя какая там оппозиция – клоуны с котятами…

Что еще?

Витя «ушел на повышение». Капитан в отставке назначен заместителем Забары. В караул ему в такой должности ходить не с руки.

И так целыми днями пропадает на переднем крае то там, то тут.

Ну, а господин полковник господствует в штабе, держа при себе резервные отряды, которые могут понадобиться в совершенно неожиданных местах в любой момент.

Он ведь совершенно правильно сказал, что в нашем положении необходимо держать врага на дистанции выстрела. Если дойдет до рукопашной – численный перевес противника может сыграть роковую роль.

Вот и все, вроде.

Жизнь в осажденном городе не слишком балует новостями.

Так что в отсутствие тем для обсуждения - в траншее мы, как правило, травим классические окопные байки с элементами страшилок, поросшие мхом еще в прошлом веке. Как правило - тревожные. Они полезны - прослушав подобную историю, бойцы включают мысленный кинопроектер в активный режим, представляют разные страсти и не так быстро расслабляются.

Ну и еще бесконечное перетирание вариаций на тему: «У тех парней, на южном посту - там позавчера то-то. А у тех, с запада - полный пи…ец».

В общем сидеть ночью в траншее – весьма утомительное занятие.

И очень многое зависит от того, кто с тобой сегодня рядом.

Это важно.

Вот, например с Жориком - хорошо быть рядом в бою, но вот в карауле лично мне с ним тяжко. Надо разговор поддерживать, а в выборе темы – мы с ним слишком разные.

Гораздо комфортнее «тащить службу» вместе с оруженосцем или Федором. Ну, или на худой конец с Серым.

С «председателем сельсовета», наверное, было бы интереснее всего – я еще далеко не до конца понял, что же из себя представляет данный персонаж, но то, что он очень непрост – чувствую на уровне инстинктов…

С Олегом, еще не отошедшим от потери сына - сейчас тяжеловато, а с Анной и Марго – слишком напряжно психологически. Недоговоренность между их женским «инь» и моим мужским «янь» незримо висит в воздухе.

Да я ведь совсем не против с ними закрутить. Что с одной, что со второй. Даже только - «за» - обеими руками и прочими частями тела. Ну, а какой нормальный мужик от секса с красивыми девушками откажется? Разве что извращенец.

А Кот совсем не такой. В смысле - не извращенец.

Вот только ничего более серьезного чем секс и разговоры по душам на отвлеченные темы - я им предложить не могу.

А ведь барышням по-любому роль подруги хочется примерить.

Но у меня - Йуля. И её нынешний статус нас обоих вполне устраивает.

До сих пор дословно помню слова мамми Рамлы: «Она не твоя судьба. Но она будет тебе хорошей спутницей».

А чего еще нужно в непростой и долгой дороге, ведущей непонятно куда?

Да и кто - «моя судьба»? Марго? Рыжая?Или эта самая, пресловутая судьба, еще где-то по степям неприкаянная бродит и вообще откуда-нибудь из Бразилии?

А за Юльку я ответственность чувствую. Бейба меня любит и я к этой говорящей кукле привязался.

Ну, вот куда эта дуреха без меня, а?

Мы ведь в ответе за тех, кого приучили…

В общем, сегодня мы дежурим с Анной. И кажется, Рыжая решила перейти в решающую атаку именно здесь и сейчас...

- Может, «завтра» уже и не будет никакого. Ну, давай - скажи, что ты меня не хочешь, Котяра? Ну, скажи и я отстану? Вон, на Жорика переключусь. Пойду навстречу его активно подкатывающим яйцам, так сказать. А ты будешь злиться. Только злиться на себя придется, Котик, – Рыжая с явной подначкой, почти в упор смотрит сверкающими в темноте глазами.

- Ну, если вы так ставите вопрос, Анна…

- Да заткнись уже, душнила! Я ж тебя из «семьи» не увожу... Пока...- она зажимает мне рот губами, рукой нашаривая у меня в штанах…

Вынужденно подчиняюсь грубой силе.

Это шутка, конечно.

С удовольствием отдаюсь на волю случая и принимаю её ласки. И сам стараюсь соответствовать. Не ощущать же себя в роли школьника из порнухи, которого мамка одноклассника совращает.

Ощущение опасности, пусть и не самой близкой - заводит и придает процессу особую остроту и чувственность.

Авось, если что, передовые посты наблюдателей не оплошают и не проспят войско супостата.

Феерическая дурь, конечно, трахаться на передке, но когда рулят инстинкты - голос разума бессилен.

Да и насчет завтра – она права. Никто здесь не знает даже самого ближайшего будущего и никто ни от чего не застрахован.

Так что, как говорится – хоть я и держусь от греха подальше, но не теряю его из вида.

Вот такой он военно-полевой адюльтер. Экстремальный порой. И почти как деревенский. Нелепый и беспощадный.

Да и ладно. Совесть меня мучать не будет. С чего бы? В конце концов - какая разница, кто с кем спит. Главное, чтобы все выспались.

Мы всё успеваем вовремя. И кончить и закончить действия, противоречащие требованиям устава караульной службы и привести себя в порядок.

Наше время вышло – вот и смена. Из темноты с тыла появляются два силуэта.

- Ну, что, Кот – как тебе такой экстрим? - весело фыркает Рыжая.

- Нет слов – одни эмоции… Ты просто ураган.

- «Анька – ураган» звучит гораздо лучше чем «Тайсон», - усмехается она, - Ты тоже можешь иногда менять имя на «Конь»… А продолжение у нас будет?

- Если ты этого хочешь. Только…

- Да, ничего твоя «зайка» не узнает. Или она у тебя - «рыбка»?– девушка еле слышно смеется, - Не напрягайся: я - могила!

Сменщики приближаются. «Разводящих» тут нет. Сами справляемся.

- Здорово, парни. Пост сдал, - бросаю я тоже необязательные слова.

- Пост принял, - бурчит во тьме… Киржач…

О как! Из «шерифов» в бойцы. Интересная карьера.

Да и хрен с этим уродом. Нам пора. Мы свое оттрубили.

Теперь можно расслабиться и почти сутки - тупо отдыхать.

С чего такое нереальное счастье в осажденном городе?

Завтра в ночь наша группа снова собирается в полном составе и уходит в рейд.

Наш полевой командир сумел убедить Забару, а точнее созданный им «штаб обороны поселка» - в необходимости перехватывать инициативу.

Самого-то полковника уговаривать не пришлось.

А уж когда пугающе эрудированный отставной капитан историческими примерами давить начал…

Дословно не вспомню, но приблизительно, как-то так звучало:

«В своё время Спарта была единственным греческим городом, не имеющим стен. У её жителей, по сравнению с их противниками, был настолько малый мобилизационный ресурс, что их единственно верной стратегией стало - все время создавать проблемы под стенами городов своих конкурентов, а не ждать их под своими…

Ждать – значит гарантированно проиграть. Рано или поздно – корейцы соорудят из бревен какое-то подобие полевых передвижных укреплений и пойдут в решительный бой. Сблизятся с нашими позициями и… да и всё на этом, скорее всего. Капитан Рудаев доклад окончил. Вопросы будут»?

Вопросов не нашлось…

Вот мы и затеяли поход к «Доусону». Надо все же выяснить, что там происходит. Заодно, если звезды как надо встанут – может и противника потрепать получится…

У крайних жилых модулей расходимся с Рыжей. Ей направо, мне налево. Получаю типовой прощальный поцелуй любовника с предварительной оглядкой по сторонам и мотивационные шелестящие девичьи глупости на ухо.

И все-таки – жизнь хороша!

Иду «домой». Учитывая ценность такого сотрудника, как я – нам с бейбой, Забара с барского плеча и с щедростью колымского золотоартельщика - двухместку выделил. А ведь здесь многие сейчас в таких капсулах аж по четверо ютятся.

За спиной невнятно брякает…

Впереди тоже раздается шум…

Ладонь падает на кобуру…

Успеваю заметить, как что-то, стремительной тенью бросается в мою сторону из-за ближайшего модуля…

И проваливаюсь во тьму…

Прихожу в себя…

Во рту кляп. Руки чем-то тонким и тугим намертво схвачены.

Больно, сука!

С натужным и сердитым сопением двое каких-то весьма здоровых персонажей куда-то тащат моё тело.

Куда-куда, придурок? В сторону противника, конечно…

Сука-а!

К горлу подкатывает тошнота. Не знаю чем мне по башке били, но прилетело хорошо…

Кто это?

Не корейцы же в осажденный лагерь «за языком» пробрались?

Стопроцентно кто-то из своих.

У нас с незапамятных времен, так уж повелось – предатель или стукач всегда отыщется. От трусости ли или от корысти – не важно…

И что теперь? Всё? Звиздец котенку?

А как же предсказание провидицы?

Меня же мамми Рамла спасителем человеков назначила.

А может, ошиблась-таки черная ведьма?

И местную монету с кошачьим профилем на аверсе здесь никогда не отчеканят?

Вместо этого - уже сегодня, на рассвете, теперь и мою голову парням на передок подкинут?

Лишь бы они её бейбе не вздумали показать…

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ…

Примечания

1

Фраза из культовой советской комедии: «Иван Васильевич меняет профессию»

(обратно)

2

Хольмганг – поединок у викингов.

(обратно)

3

Жизни чернокожих также важны.

(обратно)

4

Привет, Кот! Твоя девушка будет очень рада тебя видеть.

(обратно)

5

«Живи быстро, умри молодым»

(обратно)

6

Цитата из фильма «Чапаев»

(обратно)

7

Десятигаллонный стетсон - большая ковбойская шляпа.

(обратно)

8

Цитата из фильма «ДМБ»

(обратно)

Оглавление

Глава 1. Три дня назад. Вместо предисловия

Глава 2. Три дня после бегства

Глава 3. На берегу

Глава 4. И незваные гости бывают кстати

Глава 5. Снова в пути

Глава 6. Утро добрым не бывает

Глава 7. На чужой территории

Глава 8. Да прольется кровь

Глава 9. Тир под звездным небом

Глава 10. В двух шагах от цели и рассвета

Глава 11. Ведьма, Юля... попадос

Глава 12. Засада

Глава 13. Звиздец котенку

Глава 14. От отчаяния к надежде

Глава 15. Ай лав South Africa ​

Глава 16. Отходняк, покой и воля

Глава 17. Возвращение блудного кота

Глава 18. Договор

Глава 19. Проводница

Глава 20. Пиф-паф, ой-ё-ёй

Глава 21. Мексиканский картель

Глава 22. Вероломное нападение

Глава 23. В ожидании бури

Глава 24. На краю урагана

Глава 25. В свободном плавании

Глава 26. Первая стычка большой войны

Глава 27. Дорога в волчью пасть

Глава 28. В осаде

Глава 29. Попадос бессмертен

*** Примечания ***