Сквозь время я пойму себя [Алёна Данилова] (fb2) читать онлайн
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
[Оглавление]
Сквозь время я пойму себя
ГЛАВА ПЕРВАЯ
— Эмиллия! — крик разнёсся по всему поместью лордов Антуран. Грузная напыщенная тётка старалась найти дочь главы рода. Пот стекал каплями, из-за чего часть макияжа подтекла, оставляя разводы на лице. Пышная причёска превратилась в птичье гнездо: то тут, то там свисали выбившиеся пряди. Платье прилипало к телу и мешало передвигаться. В свои сто двадцать с хвостиком демоница из рода Ашамал ясно поняла, что в жизни нужно срочно что-то менять. Вот только шанс на лучшее существование преграждала несносная девчонка. Госпожа Сааши просила приготовить дочь главы к приезду знатного гостя. Ясное дело, господин не имел понятия, что его любимицу хотят продать в бордель. Да-да, именно так. Коварно и жестоко. Продать и не за малые деньги. А если работать будет хорошо, то и выручку получать смогут. Госпоже ни к чему, а вот ей демону пригодится на счёт положить, да на лучшую жизнь накопить. — Эмиллия! — с каждым шагом силы пропадали, и нервы уходили вслед за ними. Девушка сжалась от страха и плотнее прижалась к пыльной стенке потайного хода. Оставалось совсем чуть-чуть, и она сможет добраться до апартаментов отца. Пару дней назад совершено случайно Эммилии удалось подслушать разговор между гувернанткой и мачехой и то, что она услышала, повергло в неописуемый шок. Как назло, после того дня попытки проведать родного человека не увенчались успехом. А теперь и подавно оказалась невыполнимой задачей, но сдаваться — удел слабаков. Дождавшись, когда демон в алом платье уйдёт, Эмиллия вышла из укрытия и перебежками добралась до спальни. Дверь от толчка противно скрипнула. Шаги показались топотом тысячи дракончиков. Дыхание вырывалось, как маленький необузданный ветер. На бархатном кресле, возле затопленного камина, сидел трёхсотлетний старик. По меркам их страны, мужчина в самом соку, но после смерти жены он сдал. Лицо осунулось, появились морщинки. Глаза впали и смотрели на мир со скукой. Раньше длинные волосы каскадом спадали до талии, а что теперь? Обрезаны, как у отшельника, и стали седые, как белесый снег на горных вершинах Азарда. Потрёпанная одежда не менялась неделями, но его и не заботил внешний вид. Обманывая самого себя, граф надеялся, что новая возлюбленная любит его, но и это обман. Каждую ночь перед глазами маячило лицо Изольды, истинной пары достойной королевской семьи. Только смерть не дала стать королевой, а ему королём. — Папа, — тихо произнесла Эмиллия, опускаясь на колени перед ним. — Изо… — присмотревшись, устыдился, замолк и более уверено назвал имя дочери. — Эми, моя милая. — Па… — Дорогой! — пропела мачеха у порога и засеменила к ним. — Эндрю Стив приехал. Мачеха была высокой, стройной женщиной с копной чёрных волос. Небольшая диадема украшала причёску. В зелёных раскосых глазах бушевала злоба. Натянутая улыбка играла на лице. Тонкие классические черты заострились. Нос прямой без горбинки покрылся веснушками. Платье обтягивало её фигуру, как вторая кожа. Не запрещены, конечно, были такие наряды. Но! Не культурно, ей богу, ходить в таком откровении, выставляя тело на всеобщее обозрение. — П… — А ну, марш одеваться! — рявкнула мегера, растеряв всё очарование, но мигом спохватилась и елейно добавила: — Милый, тебе нужно переодеться, так гостей не встречают. Не успела Эмиллия выйти, как за кисть руки схватились мёртвой хваткой. Гувернантка вне себя от ярости тащила бедное дитя в гардеробную. Никто из слуг и стражи не рискнул заступиться за будущую главу рода. Но такими темпами род перекочует в чужие руки. И кто знает, к чему это может привести. Девушку облачили в кожаный корсет с жёсткими упругими вставками из дерева. Расчёт оказался верным, талия стала подчёркнутой, грудь более объёмной и пышной. Поверх накинули полупрозрачную рубашку, с пушистыми рукавами и вертикальным разрезом создававшим впечатление, словно пуговицы не застёгнуты. Синяя юбка годе, длиною чуть ниже колен из хлопкового материала с завышенной талией, считавшаяся разновидностью клинки, сочетала черты расклешённого изделия и фасона «карандаш». Вверху вещь имела прямой покрой, а потом, из-за белых клиньев, становилась расширенной книзу. Тонкие капроновые колготки телесного цвета плотно облегали стройные ножки. Неудобные чёрные туфли на высоком каблуке завершали всю композицию. Гувернантке понравилась собственная работа, и она алчно потирала вспотевшие ладони. Оставалась одна незначительная деталь — причёска. Чёрные непослушные локоны Эмиллии никогда не удавалось уложить. Приходилось прибегать к нехитрым действиям при помощи согретых на солнце прутьев, от которых кончики секлись, и их приходилось каждый раз отрезать. Вот и теперь нужно было как-то это недоразумение быстро подстричь. Решение пришло неожиданно: парикмахер госпожи предложила экстравагантную стрижку каре. Заднюю часть обрезали коротко, а передние пряди оставили длинными ниже плеча. — Вам подходит, — неуверенно пролепетала женщина. — Ещё как! — расхохоталась демоница, подталкивая ту на выход. Эмиллия нерешительно посмотрела в зеркало и отпрянула. С той стороны на неё смотрела сероглазая бледная девка лёгкого поведения. Открытый наряд показывал все прелести, хотелось укутаться в одеяла, но она понимала, что не сможет. Ей не позволят и шагу сейчас ступить, когда на кон поставлено всё. — Хватит пялиться! — гаркнула гувернантка и повела подопечную в гостиную. Та не упиралась, понуро опустив голову, только в глубине души росло отчаяние от безвыходной ситуации. Комната встретила звуком пианино и звонким смехом мачехи. Запах спиртного ударил в нос. Эмиллия поморщилась, но вошла. Возле окна стоял высокий статный мужчина с сединой в волосах во фраке. Он лениво обернулся, окинул сальным взглядом дочь друга и сглотнул вязкую слюну. Такого Эндрю Стив не ожидал. Прекрасный экземпляр в его коллекцию! — Дядюшка Эндрю?! — шокировано воскликнула Эмиллия. Она не могла поверить своим глазам. Дядюшка Эндрю являлся лучшим другом отца и его товарищем. Вместе они возглавляли фонд помощи неимущим, держали пару приютов для сирот. В детстве этот приветливый мужчина приносил ей конфеты горстями и дарил плюшевые игрушки. Как сейчас девушка вспомнила, как признавалась ему в любви, а он трепал её по головке, говоря, что это детский лепет. — Малышка, — Эндрю Стив улыбнулся и салютовал бокалом с вином в воздухе, подмигнув. — За тебя! Воздух наэлектризовался, горькие слёзы застилали обзор, но Эмиллия держала эмоции под контролем. Этому обучали каждого ребёнка семьи Антуран с семи лет, с каждым годом увеличивая нагрузки и моральное напряжение в неожиданных ситуациях. — Отец… — Мой муж скоро подойдёт, — елейно пролепетала женщина, перебив падчерицу. — Стоит отправить её сейчас, не хочу травмировать его. Эндрю Стив закивал в знак согласия. Взмах руки и рядом возник дух — привратник его владений. Призрак прятал внешность под простынёй с прорезью для глаз. Существо поклонилось в пол и спросило: — Господин, чего желаете? — Отведи леди Эмиллию Грант в карету. — Немного подумав, добавил: — Извозчику прикажи нигде не останавливаться, пусть везёт девушку прямиком в загородный дом. И сразу возвращайся в поместье приготовь там всё для гостей, к вечеру они все прибудут на смотрины. — Слушаюсь и повинуюсь, мой сир. Девушка потеряла контроль над телом и разумом, могла только видеть, как мелькали синие, зелёные, красные дорожки. Гасли огни подвешенных фаейрболов в виде лотоса. Сгорая дотла, они, как фениксы, вновь могли вернуться к жизни. С картин укоризненно провожали взглядами мужчины и женщины, все те, кто решил остаться в роли наблюдателей после кончины. Их судьба, к сожалению, не так уж была весела, как представлялось многим. Эмиллия оступилась на неровной поверхности, угодив прямо в руки к пожилому кучеру. Тот цокнул, но помог юной леди сесть в карету, запряжённую вороными скакунами. Выслушав наказ духа, кучер дёрнул поводья и экипаж тронулся с места. Только вот не по указанному направлению, как стоило ожидать. Мужичок постучал по дереву, но не дождался ответа. Прокашлявшись, он открыл незаметное для глаз простого люда окошко. Дощечка легко перекочевала в левую часть транспорта, а девушка удивлённо смотрела на это. Свежий воздух, заполнивший экипаж, пьянил не хуже дорогого вина из Пустоши. Человек, отвечающий за поездку, вдруг стал менялся в лице, то разрез глаз, то губ менялись со скоростью света. Дошло до такого, что Эмиллии показалось, что это ребёнок, но она точно помнила, кого видела вначале. И поэтому постаралась протереть глаза, но не помогло, как и щипание руки до боли, только синяки оставила. — Эмиллия Грант, — попробовало существо имя, и улыбка заиграла, превращая его в юношу. — Кто… — она запнулась, подбирая слова, но, не найдя подходящего, спросила прямо: — Что вы такое? — А ты? — передразнило существо, ничуть не обидевшись. Другая леди на её месте давно бы упала в обморок, а за дерзость — возмутилась либо обиделась на подшучивание непонятного существа. Однако так мог поступить только обычный человек. Но не элементалии, коими являются все в роду Антуран. Самый древний на материке и во всей вселенной. После королевской династии, конечно. Узнай король, с кем разговаривала его поданная, то с удовольствием поменялся бы с ней местами. Вот только такая удача может улыбнуться раз в сто лет и не факт, что она будет на том же самом месте, где сейчас. — Воздух, — вылетело из уст Эмиллии. — Моя стихия, — довольно похлопал себя по груди мужчина и признался. — Я должник твоей матери. — Должник? — девушка удивилась, помня, что после её рождения матушка захворала и больше не выходила из поместья. Всё время менявшее вид существо нахмурилось, уставилось, разглядывая сидящую заложницу, кивнуло своим мыслям и продолжило: — Примешь плату за долг? — А? — Эмиллия потянулась к окну, ладонь обожгла жгучая боль, кровь закапала на белый махровый коврик под ногами. — Спасибо, — прозвучало вдалеке. Карета рассыпалась в прах и вскоре Эмиллия приземлилась пятой точкой в фонтан, изображавший сражение двух гигантов на скалках. Тёплая вода всегда приятна, если ты намеренно в неё залез. А когда нет, то и эмоции соответствующие. — Да чтоб тебе икалось! — в сердцах воскликнула она.ГЛАВА ВТОРАЯ
«Змеи, драконы, грифы, охраняя сокровища, всегда охраняют пути к бессмертию, ибо золото, алмазы и жемчуг есть символы, воплощающие в себе сакральное начало и дарующие силу, жизнь и всеведение». Мирча ЭлиадеС трудом выбравшись из чаши, в которой стояло произведение искусства, Эмиллия замерла с открытым ртом. Пред ней возвышалось огромное круглое многоэтажное здание из прозрачного хрусталя. В нём, как в муравейнике, копошились разные существа. Всё, конечно, выглядело просто. Подростки в форме спешили каждый по своим делам: кто на занятие, кто торопился на обед после них. Преподаватели незаметной тенью проходили по краю карниза, нисколько не боясь падения с огромной высоты. А на шпиле необычного здания восседал самый настоящий грифон с головой, когтями и крыльями горного орла и львиным телом, покрытым золотистой шерстью. Казалось, острие пронзает мифическое существо насквозь. Но если приглядеться, можно заметить тонкую полоску белесой иглы. Почувствовав на себе взгляд, грифон стремительно полетел вниз, издав громкий клич. Приземлившись рядом с незнакомкой, он непроизвольно понюхал её макушку и расчихался. Эмиллия отпрянула и, не рассчитав, угодила в фонтан повторно. Брызги взметнулись ввысь, окатив её голову и превращая в некое чудовище из-за потёкшего макияжа. — Простите, леди, — выпалил мужчина, стоявший на месте, где секунду назад стоял грифон. — Не рассчитал траекторию приземления. Приветливая улыбка улетучилась, когда девушка завела прилипшие пряди за уши, открыв серые глаза с тонкой полоской зрачка. Кошачьи глаза — предвестники гибели. Так гласилось с древних времён на пике Сме-Ртий. — Элементалий, — скривился он, почувствовав силу, витавшую возле девушки. Эмиллия замерла на месте, ощутив явную неприязнь. Ноги начинали мёрзнуть, а от них и всё тело. Пользоваться своей силой она не умела, да и рано было до её пробуждения. Поэтому на заявление грифона она ничего не ответила. Молчание затягивалось, останавливая время на месте. — Дан…Дан… Данц Льинов, — запыхался щуплый адепт. Высокий не погодам, он смотрел сверху вниз на мужчину. Чёрно-синяя форма висела на нём мешком. Впрочем, рубашку и брюки можно и подшить, но, видимо, что-то мешало это сделать. — Агр Риххил Титдж? — удивился декан, а грифон являлся именно деканом экспериментального факультета. Неудивительно, что и студенты отличились как внешними данными, так и специфическими способностями. От чего страдали не только сами, но и остальные учащиеся. А как армия «радовалась» их приходу, век бы их не видела лучше. Вы даже не представляете. Чего стоил последний эксперимент с эльфийской расой в придачу. А они — те ещё затейники и с природой были в сговоре, поэтому тот взрыв многие запомнили надолго, а эффект с растениями по сей день пытаются утихомирить всеми доступными способами. Так что генерала тихо подтрунивает император который год подряд, а служащий взамен забывает напомнить стражам, что когда приходит любовница, двери обязательно нужно охранять от царицы. Так и живут. — Д-да? — голос Агра дрогнул. Он уже был не уверен, стоило ли, сломя голову, бежать к декану, когда рядом находилась преподавательница. Но что оставалось делать, если её в кустик фикуса превратили? И ладно бы специально, так случайно всё получилось. А противоядия, ясно дело, ещё не придумали. Медальон из алмаза мягко засветился голубым сиянием. Картинка в розовой каёмке показалась напротив Данца Льинова. Оттуда на него смотрит неописуемой красоты женщина с копной рыжих волос. Зелёные глаза пылали праведным гневом, а на лице было написано одно: убью! Ректор жалел — что согласилась на их факультет в предводительстве троюродного брата, а теперь отрывалась на мужчине по полной. — Данц! — грозно прозвучало в пространстве. Эмиллия вздрогнула от резкого голоса. Поёжилась и неосознанно обняла себя руками. Усталость накатила на девушку неожиданно, сказалось и перемещение в непонятное место, и знакомство с мифическим существом. — А это кто? — спросила Нидель Амстердам, заметив на территории академии постороннюю. — Элементалий, Дана, — пожал плечами мужчина, стараясь не показать всю степень отвращения. Знал, что сестра разозлится на такое отношение к этим существам. Адепт присвистнул, разглядывая Эмиллию с ног до головы. Раньше ему не приходилось видеть вымирающий вид, а теперь… Он не знал, что и подумать. Для него элементалии являлись в виде духов: воды, огня, земли и воздуха, как маленькие шарики, превращающиеся в пламя либо другие элементы, когда необходимо. Даже в учебниках они были нарисованы бесформенно. А тут — раз и симпатичная девушка, за которой и поухаживать можно при желании. — М-м-м, — Дана задумалась, вспомнив прочитанное в запретном талмуде. Очень давно элементалии решили уничтожить в себе человечность. Причина была, но страница с листом обрывалась на самом интересном месте. Словно кто-то хотел стереть их из памяти. Вот только почему? — Девушку к Хичинэ Даске, — ректор произнесла и отключила связь, понимая, что сейчас Данц Льинов начнёт оспаривать её решение, а проблем навалилось выше крыши. Мужчина заскрежетал зубами от злости. Пусть ему и не нравились ТАКИЕ, как она, но отсылать девушку к этому драному вояке! Ни за что! — Вам не холодно? — краем уха услышал Данц лепет Агра. И действительно, незнакомка до сих пор стояла по колено в воде. Дрожала и боялась выбраться из фонтана. План, нет, не так… Это вовсе не план. Сам ещё не определившись с точным решением как поступить, он дал распоряжение Агру, отвести девушку в лекарское крыло к Земфире. — Но… — парень замялся, не зная, как поступить: послушать ректора или декана. Непослушание выйдет боком с любой стороны, как не крути. — Адеп… Не успел Данц Льинов возмутиться, как проблема мужчин свалилась в обморок, уходя под воду. Телепорт сработал мгновенно, испаряя кристальную жидкость. — Чёрт! — взвыл декан, испепеляя парня взглядом. — Ты понимаешь, куда её теперь закинуло? — К-к-ку-да? — прошептал Агр, пятясь назад. Нет, предположения были, но тогда влетит всем по первое число, если только не прошлым днём ещё аукнется. — Тайплейс, — одно название корпуса этих существ говорило о многом. *** Невесомое сияние расширялось над шёлковой кроватью, где, свернувшись в клубочек, тихо дремала виверна[1]. Сонорх Фейл сидел за столом, заваленным бумагами, даже не ожидая, что вскоре обыденная жизнь превратится в сплошной нелепый клубок событий. Виверна, почуяв неладное, зашевелилась. Растопыренные крылья и длинная змеиная шея первыми очутились на коврике, а две ноги и очень длинный подвижный хвост с красной кисточкой на кончике пострадали от хлынувшей воды. «Родственник» драконов взвыл и кинулся к хозяину, роняя всё на своём пути. — Белка! Да-да, вы не ослышались, именно так звали это милое зелёное создание. Детёныш, найденный год назад в лесу, больше напоминал повадками бельчонка, чем гордого дракона. И сейчас вместо того, чтобы защищать хозяина, прятался за его спину. Сонорх Фейл тяжело вздохнул, помотав головой. Сколько раз грозился отдать виверну к драконам, но не мог, такую юную, могли растоптать в гнезде сильных. Плюх. Мужчина был готов ко всему, кроме этого. На кровати оказалась та самая девчонка, которую он волей долга спас много лет назад. — Не может быть… — задумчиво произнёс он. — Я же отправил её в то время, где она сможет найти свою жизнь. Ошибся в расчётах? Белка уже научилась понимать речь хозяина и поэтому с любопытством начала разглядывать незнакомый объект женского пола. И всё бы нечего, но это было её любимое место, как и то, на которое она упёрлась головой. Мягкое и тёплое плечо. — Курлык, — вырвалось у виверны. — Нашла время нежитс… — Фейл не договорил. Ещё ни разу Белка не подпускала к нему девушек и не важно, в каком та будет состоянии. А за постель и вовсе приходилось сражаться не на жизнь, а на смерть. А что сейчас? Вместо того, чтобы скинуть «гадость» (так мужчина обозвал весь женский пол после неудачной помолвки), она курлычет и трётся об шею. Видимо, и до Белки дошёл сей факт. Хрясь! Голову убрали подальше и поскрябали по полу в гостиную. Уж слишком резво, как будто напортачила в неположенном месте. — Белка! Крик разнёсся по северной части академии, заставляя многих вжаться в стены от страха. Задрожали стёкла, главного здания не скрытого от глаз посторонних. Ректор академии серьёзно задумался об отпуске лет так на десять, если не больше. Злить тайплейсов было опасно, этому учили с детства каждое живое существо. *** Невесомость даёт прекрасное представление о полёте. Ветер ласкает тело, словно обмывая его в своих потоках. Но всему рано или поздно приходит конец. Даже у столь мощной стихии есть свой предел, который рано или поздно нужно пополнять. Давая отдых своему владельцу. Эмиллия Грант застонала от боли во всех мышцах. Такое чувство возникало только после тяжёлых тренировок в зале стихий. Но как же это было давно. Стены, усыпанные мелкими осколками минералов, для отражения стихий. Пол, застеленный мягким ковролином, при падение на который не остаётся синяков. Инвентарь для тренировок в дубовом лакированном шкафу ограждённый от магических всплесков. Запах жасмина и мяты, наполненный в аромосвечках распространявшийся по помещению. Ресницы девушки затрепетали. Вот-вот она очнётся и что говорить ей, молодая нага, совершено не представляла. Попробовать объяснить, что резервы истощены или просто дать лекарство и скинуть остальную работу несносному деканату — тайплейса, который и принёс больную? — Как же сложно! — простонала Земфира, растрепав пепельные волосы тонкими пальцами, которые могли как подарить, так и отнять жизнь всего, несущего искру души. От волнения она перекинулась в человеческую ипостась. Грудь обтянула невесомая синяя ткань. Набедренная повязка спустилась мини юбкой едва прикрывавшей ягодицы. Холодная рельефная плитка заставила вздрогнуть, изящные ноги как всегда оказались не готовы к резким переменам. Но подумать об этом не вышло, элементалий распахнула серые очи. — Как вы? — спросила Земфира, прикусив нижнюю губу. — Хорошо, — неуверенно пролепетала Эмиллия. Белизна слепила не хуже солнечных лучей. Больничный запах щекотал ноздри и вызывал нервное раздражение. Хотелось поскорее сбежать из этого места. Да куда же, если нет никаких представлений о месте нахождения. — М-м-м… — задумалась Земфира. — Не знаю, как вам сказать, но у вас полное истощение магических каналов. Меня предупредили о том, что вы элементалий. Вот только, как бы помягче выразиться? Таких, как вы, я вижу впервые. Поэтому надеюсь, вы не сильно обидитесь, если я взяла вашу кровь на анализы? Ветер возмущённо засвистел. Стихия впервые могла вырваться и отношение к своей хозяйке ей явно не понравилось. Эмиллия застонала от головокружения, воздуха стало не хватать. Щит невесомой паутинкой убивал создателя, а сила, те крохи, что были, не могли ничем помочь в столь нелепой ситуации. — Что с вами? — шок и нага вновь предстала в виде древнего существа, чем испугала Эмиллию и только ухудшила положение дел. Дверь с треском слетела с петель. Элементалий? Нет, в лекарское крыло влетел разъярённый тайплейс собственной персоной. Тёмные пряди мокрых волос обрамляли овальное лицо, синие глаза светились всполохами серой дымки. Изодранная одежда висела ненужной тряпицей. — Какого чёрта здесь происходит?! Заметив посиневшую Эмиллию, он замер. Пелена окутывала её, не пропуская ничего внутрь. Не медля, Сонорх Фейл сорвал опутывающий кокон, усмиряя стихию рунным знаком. Та нехотя повиновалась, но запомнила обидчика. Вздох тяжёлый, но такой желанный наполняет воздухом лёгкие. Больно, но жива. Слёзы облегчения скатываются по щекам. Только после этого она замечает смутно знакомого мужчину. — Вы? — Я? — Мне выйти? — конец хвоста нервно подрагивал. Земфира чувствовала появившееся напряжение в пространстве и хотела поскорее ретироваться, а то, кто их знает? Вдруг всё разнесут, а ей потом перед главным отчитываться. — Да! — Нет. Прозвучали два голоса враз, и кого-либо слушать в данный момент Земфире не хотелась. Ничем хорошим для неё это явно не кончится. Поэтому она приняла единственное верное решение: уйти куда подальше. Остальное пусть сами решают. А начальник пусть лесом идёт, достал со своей чрезмерной опекой. — Как я сюда попала? — порядком нервничая, решила узнать Эмиллия. — Что произошло? Да кто же вы на самом деле? Сонорх грозной скалой навис над Эмиллией. Сейчас ему хотелось одного: спокойно принять душ и отдохнуть после тяжёлого дня. Первая попытка не увенчалась успехом, одна из куриц подкараулила его в душевой для преподавателей. Откуда Сонорх неожиданно для себя переместился вблизи лекарского крыла. Где почувствовал что-то неладное. — Мне тоже интересно, почему ты здесь, — хрипло произнёс Сонорх. Одежда на Эмиллии высохла, из-за чего вновь начала просвечивать, показывая аппетитную грудь второго размера. Сонорх не мог оторвать взгляда, и от этого зверел ещё больше. Как юнец чувствовал желание уложить девчонку и ворваться в неё своим естеством. Но ему давно за тысячу лет и он научился сдерживать свои инстинкты. — Чёрт! — выругался Сонорх, обратив внимание на смену цвета волос Эмиллии. Вместо чёрных они стали тёмно-русыми. Знак того, что их судьбы теперь объединились. — Этого мне ещё не хватало! — взвыл глава факультета Тайплейсов в опасной близи от губ Эмиллии.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Эмиллия Грант затаила дыхание. Неизвестное существо стояло до неприличия близко. Ещё немного и могло бы произойти непоправимое! От переживаний сердце ускоряло темп, бешено стучась в грудной клетке. — О чём вы? — нерешительно прошептала Эмиллия, зажмурившись. Лишь бы не видеть в его глазах бушующий голод. Сонорх Фейл облизнул пересохшие губы. Запах жертвы будоражил древнюю кровь, распыляя охотника. Вся выдержка летела коту под хвост. Кто-то другой обрадовался бы связи, но не он. Лишних проблем не хватало, а они в прямом смысле слова сыпались на голову. — Связь судьбы, девочка, — чуть ли не рыча, выдал Сонарх, с усилием отодвигаясь от желанного лакомства. Эмиллия недоумённо уставилась на мужчину, ничего не понимая. По спине пробежали мурашки от плохого предчувствия. Рядом тревожно взвыл ветер, ощутив эмоциональный фон хозяйки, но их связь была слаба, как у новорождённого ребёнка. — Я… — Эмиллия не знала, что сказать и стыдливо опустила взгляд, разглядывая уличный кафель, из которого торчали пучки зелени. Странное покрытие для лекарского крыла никак не укладывалось в сознании с логической точки зрения. Сонорх тоже не торопился что-либо объяснять. Мысленно продумывая как поступить в сложившейся ситуации: «Отправить обратно? Не получится. Оставить в настоящем времени? Означало смириться с собственными мучениями в деликатном плане, а те так просто не отпустят. Видел, как мучился его младший брат, найдя свою занозу в пятой точке. Насмотрелся тогда и отправился в храм судьбы, прося помощи. Допросился, называется, и что теперь с элементалием делать? Вымерший вид, прознают и в зелёную книгу занесут». Внутри Сонорха всё воспротивилось от подобной мысли. Механизм, отвечающий за жизнь, заскрипел, сжимая внутренности многоликого. Мужчина скривился от боли сотый раз, жалея о поспешном решение в тот день, из-за которого теперь приходилось страдать. Либо! Просто взять девчонку и съесть её. Хотя вариант помочь и стать спутником Эмиллии на всю оставшуюся жизнь также будило фантазию в плоской горизонтали. Излишнее воздержание от дома утех не проходили бесследно, но и там теперь стало не безопасно. Каждая «ГАДОСТЬ» пыталась завоевать Тайплейса и стать статусом выше остальных наравне с императорской династией правящей на пике СмеРтий. Вот только жениться Сонорх Фейл не спешил. Поначалу ему казалось, что нашёл в одной из своих пассий свою истинную судьбу. Но та предала, бросив многоликого перед алтарём богини Афины. И сбежала с конюхом, слабым Тайплейсом, не умевшим перемещаться во времени. Эмиллия устала от молчания и решила встать с постели. Простынь холодила разгорячённое тело, а лёгкое, словно паутина, одеяло, держало тепло, как в коконе. Ощущение, что ты бабочка, которая вот-вот вылупится, не покидало девушку ни на секунду. — Куда? — проговорил Сонорх, хватая падающую Эмиллию. И не успел увернуться. Их губы соприкоснулись, и именно в этот момент предательски скрипнула дверь. В лекарское крыло с ленцой ввалился Кичинэ Даске. Его тёмные брови поползли вверх от удивления. Декан Тайплейса целовал малоизвестную девушку и недвусмысленно прижимал к себе. Прокашлявшись, мужчина небрежно спросил: — Где экземпляр для уборки? Сонорх отошёл от Эмилли на несколько шагов. Жар и дрожь граничили на острие ощущений, сводя сума. Поняв кто перед ним, скривился так, словно съел виноград[2]. Напыщенный индюк и то скромнее молодого вояки с огненной стихией. Тот вечно носил красный мундир[3] со значками отличий. На плечах были кленовые эполеты[4], вручённые недавно императором в честь службы императорской династии. На чёрных джинсовых брюках в три ряда по бокам шли золотые лампасы[5], вышитые вручную крестиком. Да чёрные деревянные гэта[6] — сандалии на ногах, портящие весь вид серьёзного огневика. Длинным волосам Даске, собранным в конский хвост, завидовало добрая половина студенток академии, как и светлой коже в сочетании с карими глазами и прямым носом. — Ты о чём? — совладав с собой, поинтересовался Сонорх, отмечая, как Эмиллия спряталась под оздоровительным одеялом. Это был первый поцелуй Эмиллии и то, что потеряет его таким глупым образом, она представить себе не могла. Но к сожалению случившегося не вернуть. Поэтому краснея от смущения и неловкости, спряталась, пытаясь понять, как вести себя дальше. Даже не прислушиваясь к разговору незнакомцев. — Элементалий где? — озираясь по сторонам, спросил Даске, не замечая воздушного сгустка. — Зачем тебе? — раздражение накатило волной на Сонорха, ему хотелось поскорее разобраться с неприятностью. — Ректор обещал, — насупился Даске, скрещивая руки на груди. — Только понять не могу, какого лешего сгусток здесь может делать. Их же лечить не нужно, восстанавливаются в котлах за час или два после работы. Кинул да пошёл по своим делам. Лафа! — Вот и иди отсюда! — указывая на выход, прошипел Сонорх. Ветер вторил ему, разметав куски листовок по помещению, если бы мог, скинул в окно, но понимал, что его хозяйке это не понравится. — Да как вы смеете! — возмутился Кичинэ Даске, пятясь назад. — Я буду жаловаться! — Да хоть сколько жалуйтесь, — стрелки часов как бешенные закрутились в круглом пожелтевшем от времени шаре. Заскрипела половица, отвечающая за бой молотков, удерживая порыв господина Тайплейса. Даске побледнел, успевая на последней секунде сбежать от свихнувшегося декана времени. Бежал, сломя голову, чтобы успеть попасть к ректору и всё рассказать. Но в тот момент ему не было ведомо, что его просьбу спустят сквозь рукава. А император и вовсе прикажет не приходить по глупостям и вручит такой необходимый сгусток за просто так. В тот день огневик решил для себя одно — он будет мстить! После исчезновения источника раздражения древняя магия, как сама жизнь, вырвалась на свободу. Она могла всё, что угодно. Хочешь — будешь там или, напротив, здесь и никто не запретит. Оживляй, либо умертвляй. Времени подвластно буквально всё! Почувствовав постороннего, сила притихла, устремляя взор на прозрачное, сотканное из множества веществ, воздуха. Хотя, если приглядеться, было понятно, что стихия выбрала для себя именно ветер. Тонкая серебряная нить, соединявшая двоих, была настолько слабая, что одно касание могло разрушить их связь навсегда. Холод прошёлся по телу Сонорха. Вокруг стояла оглушительная тишина. Только сейчас он понял, что натворил. Вышел из себя, словно какой-то непутёвый подросток. Позор, да и только! Заметив, как его магия с осторожностью соприкасается с Эмиллией, Сонорх замер, забыв, как дышать. Ветер напряжённо метался из стороны в сторону, но не мешал постороннему из-за своей слабости. Так и в жизни, если кто-то сильнее, то лучше быть осторожнее, чем злить волка на его территории. Постепенно палата начала наполняться пением птиц. Зашуршали грибовидные деревья — возмущённо от потери необходимой им влаги. Проблема засопела, погружаясь в некое подобие сна. Действительно, Эмиллия была измучена, а одеяло было запрограммировано как на пробуждение, так и на обратный эффект. Чтобы лучше помогать больным пациентам. Наработка экспериментального факультета имела успех и пользовалась уже большим спросом в каждом лекарском здании. — Нам пора, — прошептал Сонорх, ощутив колебание своей стихии. Нельзя спускать мощь на самотёк — это чревато необратимыми последствиями. Страшно представить, что может сделать магия без должного умения обращаться с ней. Однажды такое уже случалось. Только никто не знал, почему и кто оказался виновником. Кто-то очень постарался скрыть это из истории существования мира. Но! Раньше всё было иначе, всем живущим пришлось приспосабливаться к тем изменениям, которые произошли. А те, кто не смог — ушли в небытие. В ту пору многие потеряли близких людей, и горесть по ним воспевают по сей день в храмах злополучной богини Афродиты. С невесёлыми мыслями Сонорх вернулся к себе. Снимать с себя одежду начал ещё при входе в спальню, не заметив, что Белка пропала. А это могло означать одно из двух: либо напортачила, либо собиралась что-то натворить. И хозяину это точно не понравится. По щелчку свет в ванной комнате загорается, ослепляя. Лампы, расположенные по углам, зависли посреди комнаты и вместо мягкого свечения работали на всю мощь. Сонорха начинали царапать нехорошие догадки. Почему-то напольное джакузи из водорослей было прикрыто трясиной из леса вблизи академии. Левый глаз начинает дёргаться. Трогать эту гадость Тайплейсу совершено не хочется, но приходиться. А там вместо нового покрытия неровно съеденная поверхность и ладно это. Но виверна решила побрить «гадость», напавшую на мужчину и теперь на дне красовались светлые локоны, сваленные с грязью в виде драконьих яиц. — Белка! Громогласный крик Сонорха содрогает академию второй раз за сутки. Студенты жмутся по углам, оглядываясь в поисках виновной живности, из-за которой у декана времени плохое настроение, но бесполезно. Виверна знает, где прятаться. — И что ты натворила на этот раз? — измученно спрашивает Нидель Амстердам перебирая на столе кольца с данными о курортах. Мысленно ректор молилась, чтобы император отпустил в отпуск. Шансы малы, но попробовать стоило. Пятая точка подсказывала, что это только начало всех неприятностей, происходящих своей чередой, и не раз не подводила. — Курлык? — прозвучало вопросительно, и Белка пожала плечами, не поднимаясь с тёплой лежанки из крапивы, находящейся в пятом пространстве кабинета. Года три назад виверна спасла Нидель из опасной ловушки, поставленной неким наёмником. Об этой ситуации ректор решил умолчать, чтобы не вызвать огласки со стороны высшей знати. Да и ведьмина гордость могла пострадать, а за неё каждая ведьма стояла горой. После того случая она стала прикрывать Белку от Сонорха Фейла, иначе совесть начинала мучить и терзать за бездействия. — Так я тебе и поверила, — не отвлекаясь от дела, произнесла Нидель и вздрогнула, когда пропищал кристалл. Хочешь не хочешь, а посмотреть кто сделал запись приходится. Вдруг что-то важное. — А-а-а! — не успела включить, а голосовое сообщение вопило на всё пространство. — Найдите ту дрянь, которая сделала это со мной! Иначе… я … папе пожалуюсь! — Успокойся! — слышится со стороны голос студента отличника. — Спасу я твою голову… На этом кристалл замолкает. Ректор переводит взгляд на виверну, которая как ни в чём не бывало, чистит свои крылья. Если бы Нидель не знала её настолько хорошо, то повелась бы на ухищрения драконицы. Но знала ту как облупленную и ни на грош не поверила. — Белка! — строго начала Нидель. — Я тебя сколько раз просила студенток не трогать!? Ну, вешаются на Сонорха, так он сам их прогнать сможет же. Не маленький уже. — Фырк, — поворачиваясь задницей Белка, показывает, где видит все эти нравоучения. — Белка! Я же прятать тебя вечно не смогу, — отчаянно стонет Нидель, понимая, что рано или поздно кто-то может понять причины проказ в академии. — И тогда не поздоровится не только тебе, но и всем. Тишина служит ответом Нидель. Женщина вздыхает, мысленно стараясь вернутся к работе. Как на зло вспоминает, что на кухне не хватает рабочих рук и нужно пару элементалиев закупить. Так огненный найти можно, а ветряный, как всегда с трудом. — Точно же! — вскакивает Нидель. — Та девушка! И платить меньше придётся. Так, где там эти документы. Работа всегда успокаивала ректора. А вот Белку наоборот, потому-то виверна поднялась, чтобы вылететь через распахнутое окно. Но не успела и ей вручили длинный ломтик чёрного хлеба[7] и огненное перо[8]. Виверна нехотя полетела в лекарское крыло, где застала дремлющую девушку. Не став будить приложила ладонь человека к перу и хлебу. Слепок загорелся и испарился, возвращаясь к начальству. Дело сделано и со спокойной душой Белка решила вернуться к хозяину. Который скорее всего уже остыл и простит за защиту собственной чести.ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ
Последующие сутки для Эмиллии показались вечностью. Мучила безумная жажда и голод. Попытки встать так и не увенчались успехом. Только пелена сна спасала от чужеродного мира. Утром, ни свет, ни заря, Эмиллию вывел из сна возмущённый женский голос: — Где мой ветер? — Санни, элементалий отдыхает, — отвечала Земфира, тревожно оглядываясь на кровать с девушкой. — Да как сгусток здесь отдыхать может? — недоумевая вопрошала кухарка академии, разводя руки в стороны. Как только её оповестили о радостной новости, Санни ринулась за обещанным ветром. А что теперь? Оказывается, сгустки отдыхать научились или она сама не понимала чего-то? Ей и в голову не могло придти, что ректор подставила подчинённую по-крупному в этом плане и вовсе не со зла, а в целях экономии. — Ну, — Земфира замялась, не зная, как признаться в том, что элементалий в человеческой ипостаси. — Она — не сгусток. — О каких сгустках вы говорите? — Эмиллия не выдержала и присела на кровати. Возле входа стояла та самая женщина, что испугала в прошлый раз. И вторая неизвестная с копной кудрявых волос, спрятанных в чепчик, с округлым лицом, покрытым веснушками, с губами бантиком и с курносым носом. Она была в простом платье в пол с фартуком, повязанным на поясе. Не молодая, но ещё не старая женщина — человек. — Вы? — от удивления и неожиданности глаза Санни расширились. Только в сказках рассказывалось о таких, какой увидела перед собой Санни Эмиллию. — Почему все удивляются тому, что я элементалий? — душу Эмиллии затопила тоска. Она и так не чувствовала связь со стихией, а теперь и тех, кто мог ею владеть по законному праву. Ветер засвистел, вторил хозяйке, пытаясь показать себя, но напрасно, ничего не получилось. — Эмиллия, прошу вас не беспокоиться, — тревожно произнесла Земфира, которой, напротив, ветер был виден и слышен на подсознательном уровне. Пусть слабый, но чуть не погубивший свою хозяйку. «Опасный» — как про себя обозвала его нага. — Как вы узнали моё имя? — сжимая одеяло, поинтересовалась Эмиллия, стараясь не расплакаться. Слишком тяжело переносилось восприятие происходящего. Эмоциональный фон, построенный годами, рушился как песчаный замок. — Я сказал, — ответил Сонорх Фейл Эмиллии и недоумённо посмотрел на кухарку, не понимая, что той понадобилось в этом месте. — Вам чем-то помочь? — Она по документам к нам переходит, — подбирая каждое слово, пролепетала Санни, стараясь не разозлить Тайплейса. Но поняла, что зря. Сонорха перекосило от формулировки. Словно Эмиллию передавали, как какую-то вещь. Но она живая и может решать сама, что хочет. Иначе он сам будет делать это за неё. Второй вариант ему понравился намного больше первого. — По каким документам? — обманчиво улыбаясь, Сонорх наблюдал за Санни. — Документ у ректора, — честно призналась Санни. — Я его сама не видела, мне управляющая передала назначение. Через управляющую горгулью переходили все поручения одобренные самим императором. Как кто-то мог решить что-то за Эмиллию без её согласия, не ясно. Да и что думать! Сонорх решил направиться к виновнице недоразумения. — Нидель Амстердам у себя? — вежливо поинтересовался Сонорх у заколдованной двери, в которой ныне жил дух прошлого ректора академии. — Нет, — проскрежетал дух. — Отпуск. Назначение главным Сонорха Фейла. Не успел Сонорх переварить услышанное, как за его спиной прокашлялись. Он медленно обернулся и увидел златовласого коротко стриженого эльфа Эсмирадуса. В свои сто с хвостиком лет Эсмирадусу приходилось ходить на высокой подошве из-за низкого роста. Бровь рассекал уродливый шрам, в носу красовалась серебряная серёжка. Заострённые уши проколоты в трёх местах шпильками[9] с мимозой на них. Нестандартный студент и по совместительству староста своей группы отличался не только внешностью, но и вредным характером, как у троллей. — Поздравляю вас! — язвительно выплюнул Эсмирадус. Парню не нравилось положение дел и то, что ректор уехала, не предупредив никого. А ведь сегодня первое иювгуста[10] и выступление студентов в честь праздника. А салют как же? Неужели придётся всё отменять? — Что эта мигера ещё не успела мне поведать? — стараясь не нервничать, спросил Сонорх. Управлять академией в его планы не входило. Знаний по данному аспекту тоже не хватало, а дёргать родственников не хотелось. Либо придётся ускоренно всему обучаться, либо, напротив, стоит перемотать время и наказать вредную ведьму. — Дак, праздник же сегодня, — вывел из невесёлых дум Эсмирадус Сонорха. — Прям весёлый, — тяжко вздохнул Сонорх останавливая время в академии. Записав сообщение для студента, мужчина вернулся в лекарское крыло, где застал пикантный момент. Если бы Эмиллия знала, что произойдёт, то отказалась бы от затеи переодеваться перед малоизвестными женщинами. Но те убедили элементалия в правильности действий. Она как раз стягивала с себя рубашку через голову и корсет послушно спустился ниже из-за расстёгнутых пуговиц. Именно в этот момент время восстановило своё движение. Резко прозвучал хлопок, ветер возмущёно хлестнул по щеке тайплейса. Визг Эмиллии оглушил мужчину и тот поспешно ретировался, пытаясь развидеть то, что до сих пор стояло перед глазами. — Простите, — виновато пролепетала Земфира. — Я и подумать не могла, что такое может произойти. Щёки Эмиллии пылали. Гнев поднимался с глубины души и зацепился за что-то родное. Тонкая грань лопнула, как мыльный пузырь. Мир засиял новыми красками. Элементалий смогла увидеть свою стихию, и сердце защемило от радости. «Дар! У меня есть дар!» — радостно щебетало сознание. — Что-то произошло? — встревожилась Санни, пришедшая в себя только в данный момент. Люди дольше выходят из состояния стазиса, поэтому в академию набирают тех, кто может хоть частично воспринимать дар тайплейсов и восстанавливаться практические в считанные минуты после его использования. — Всё в порядке, —соврала Земфира. Не хватало, чтобы охотницы на лакомый кусочек решили устроить тёмную Эмиллии. Нага и сама не понимала своего решения помочь, но знала, что поступает правильно. — Спасибо вам! — поблагодарила Эмиллия, кружась в белом платье до пят, одолженным самой кухаркой из личного запаса. Счастье переполняло Эмиллию и ветер, нет-нет, да приподнимал хозяйку на миллиметры от пола. Пока холодок страха не прошёлся по телу девушки. Что-то было не так, и всё веселье смыло в тот же миг. Но что? Как бы элементалий не старалась разгадать, у неё ничего не получалось. Внезапно воздух иссяк в пространстве. Ветер затих, поскуливая и забиваясь в дальний угол. Находившиеся тут не сразу почувствовали не ладное. Но первой среагировала Земфира, превращаясь в полу-змеиную ипостась. Дверь наружу оказалась заперта с той стороны. Хочешь не хочешь, но наге пришлось выбить ту, снеся её с петель. Лёгкие наполнились кислородом, как никогда вовремя, который пьянил не хуже настойки из колокольчиков. — Все в порядке? — в голосе Земфиры слышались обеспокоенные нотки. Такого в их академии ни разу не происходило, что наводило на бредовые мысли в голове о покушении. — Да, — Эмиллия искала свою силу, но та испарилась, словно сквозь пол провалилась. Ей не было ведомо, что как только они оказались на свободе, ветер вернулся к хозяйке, притихая внутри и ожидая зова. Но, чтобы научиться вызывать и управлять своим даром, нужно время, которого не всегда хватает. — Да что же это делается? — запричитала Санни, вздрагивая от резкого кукования старинных часов. — Мы опаздываем! Санни, без всяких объяснений, схватила Эмиллию и повела на кухню. Совсем скоро нужно подавать обед, а рабочих рук не хватает, как и сгустков. Вечные проблемы рабочего класса, которому всё приходится просить у начальства, а тем — у выше стоящих. Перед взором Эмиллии мелькали коридоры, вымощенные стеклянным шероховатым покрытием. Коралловые стены с круглыми гладкими колонами обвивали тонкие стебли вьюна, но вместо бело-розовых лепестков цветов, на них росли алюминиевые пружинки венчиков для взбивания. Окна во весь рост открывали вид на уличное убранство, но что-либо рассмотреть в спешке, не удалось. Лишь в одном из коридоров Эмиллия приметила тот злосчастный пруд, который кто-то чистил. — …ты меня слушаешь? — Санни замедлила ход, заметив молчание со стороны сгустка. Или нет, не так, подчинённой. — Простите, — виновато опустила голову Эмиллия. — Я просто в этом мире всего ничего и всё кажется таким чужеродным и не привычным. Я в замешательстве. — Бедняжка, — Санни действительно стало жаль элементалия, но, к сожалению, работу никто не отменял, поэтому она решила поведать о том, что предстоит сделать Эмиллии. — В первый раз тебе помогут. К нам нанимали управляющих сгустками, в твоём случае ты сможешь всё сделать сама, стихией. Главное слушай инструктора и у тебя всё получится. Если вдруг там будешь только мешать, тебя направят обратно к нам, где надо будет остужать приготовленную пищу до нужной температуры. — Я… — Эмиллия резко остановилась, чем затормозила кухарку. — Не умею управлять своей силой. Такого поворота Санни не ожидала. Сегодня такой значимый день и не уж то, как в прошлом году, придётся всё делать впопыхах, а то и хуже. — Вы хотели направить меня в столовую? — решила как-то разрядить обстановку Эмиллия и, когда Санни автоматически кивнула, продолжила. — Я могу разносить подносы без силы. В этом нет ничего сложного. — Ты уверена? — небольшая надежда поселилась в Санни. В их время все пользовались или сгустками, или магией, но ни как не своими руками. — Да, — кивнула Эмиллия и грустно добавила. — Мне не привыкать. Эмиллия вспомнила тот момент, когда в их с отцом жизни появилась Джессика, ставшая мачехой для неё. Нет, женщина не сразу показала свой настоящий характер и не отталкивала поначалу. Лишь со временем осмелев, мачеха заставила работать падчерицу, как прислугу. Первым в жизни испытанием стало работать подавальщицей. Эмиллии приходилось разносить еду на тяжёлых подносах, скрывая лицо под тончайшей ситцевой маской с прорезями для глаз. Так делали те, у кого имелись травмы на лице либо те, кто хотел скрыть свою истинную сущность. Но однажды Эмиллию узнали, и Джессике пришлось выкручиваться из сложившейся ситуации. После чего мачеха стала злее в разы и старалась изводить падчерицу другими способами. — Смотри сама, я на тебя рассчитываю! — постаралась подбодрить Санни Эмиллию, пропуская на свою территорию. И выводя из грустных воспоминаний. Столовая встречает тишиной. С обеих сторон из больших окон падает свет с улицы. Не большая, но и не маленькая с высокими потолками. Там сверху свисают белые подснежники на тонких стеблях, прикреплённых к толстым веткам-проводкам. Шторы из полиэтилена, как тюль крепятся на прозрачный скотч, приклеенный с обеих сторон. Длинные столы накрыты бежевыми скатертями, на каждом из них номер группы. Скамейками служат пни грибовидных деревьев с толстой подложкой из лиственницы на них. Вместо пола шелковистая трава, щекотавшая босые ноги Эмиллии, которая только сейчас заметила пропавшую обувь. На противоположной стороне от входа находится неприметная дверь с огромным открытым окном, в которое встроен специальный механизм, собирающий грязную посуду и отправляющий ту в посудомоечную машину, за которой следят трое посудомоек. Попав на кухню, почувствовала запахи еды, которые дразнят, и живот Эмиллии выдаёт девушку. Густо покраснев, элементалий опускает взгляд вниз, где видит самый настоящий мох и плесень. По ощущениям они похожи на ковер, но никак ни на то, что можно подумать первоначально из-за структуры волокон живой природы. — Санни! — подбегает к кухарке полненькая гномка, ростом в метр. — Там Кристина подругу привела, так та возмущается и жалобу накатать хочет за то, что ей не позволят ветер с собой забрать. — Я же просила не самовольничать! — возмущённо произносит Санни, и представляет новую подчинённую, нажимая на неприметный камень на невидимом кольце. — Мои дорогие служки и те, кто нам помогает. У нас возникла форс-мажорная ситуация. Знакомьтесь элементалий воздуха — Эмиллия. Все возмущения можете направлять к ректору в определённые часы приёма. А теперь живо за работу! Поднялся шум и гам, суматоха, которую разбавляет тихая музыка. Каждый приступает к выполнению своей работы. Готовка — не абы что, это либо искусство, заложенное с детства, либо, напротив, обучение тех, кто желает посвятить этому всю свою жизнь. К Санни, проталкиваясь сквозь толпу, несётся та недовольная фурия. Рыжая, вся в тональном креме и с ярко выраженным макияжем, в мини-юбке вместо формы тех, кто управляет сгустками. Такая дамочка явно не работать пришла, а приключений найти на свою пятую точку. — Да ты, наверное, шутишь, — тыкает невоспитанная девушка, указывая пальцем на Санни. — Выйдите вон! — без капли страха на лице отвечает на это Санни, теряя всякий интерес к бесстыднице. — Да ты… Но её никто не слушает. Санни подводит Эмиллию к женщине стоящей в стороне ото всех. В чёрном плаще скрывающим личность, та привлекает внимание, но остальные привыкли видеть Лину в подобном наряде. Поэтому, несмотря на то, что лик неизвестен, общаются с ней на равных. — Лина, вы сможете помочь элементалию? — интересуется Санни, понимая, что только она сможет помочь в данный момент. — Смотря в чём, — Эмиллия вздрагивает от голоса Лины, он похож на смутно знакомый, но чей не понять. — Девушка не умеет управлять даром, — говорит правду Санни. — Поэтому решила помочь разносить подносы без дара. — Можете не переживать, — соглашается Лина без капли сомнений, с интересом разглядывая давно вымерший вид. Жизнь обещает стать интереснее с появлением чего-то нового в их времени. В этом Лина не сомневается, ощущая страх элементалия и питаясь им, как деликатесом.ГЛАВА ПЯТАЯ
— Ты готова? — интересуется Лина, продолжая наблюдать за диковинкой. В этот момент Эмиллию мучил вопрос, который она не осмелилась озвучить, у неё были кое-какие подозрения. Поэтому просто кивает в знак согласия, и молча, следует за женщиной. Оказавшись в столовой, Лина достаёт из потайного кармана плаща небольшой сферический сгусток в виде хрустального шарика, в котором бушует ветер. За спиной Эмиллии другие девушки делают тоже действие — синхронно, как их учили в школе бытовой магии. Но, прежде чем начать, приходится ждать приказа наставницы. По взгляду Эмиллии сразу читается удивление с долей непонимания. От сгустков не исходит сила, они словно нервы, отсоединённые от человека. Вроде бы живые и в тоже время погибшие. Без разума и воли пленённые в сфере. «Куда же я попала?» — думает Эмиллия, не успевшая ничего узнать от спасшего её существа. Странный и непонятный мир в тоже время пугает и кажется чуждым. — Эмиллия, — обращается Лина к элементалию, привлекая к себе внимание. — Запомни, твой цвет — белый, только с тех столов ты можешь брать пищу и разносить на ближайшие три ряда. — Но… — слышится, робкий девичий голос. — Я давала тебе шанс, Кристина, — перебивает и строго произносит Лина. Если бы не капюшон, то Эмиллия готова была поклясться, что видела, как глаза Лины загораются демоническим алым огнём. — А теперь в конец! Это не обсуждается! Приступаем! Два невесомых хлопка дают волю стихиям. Те несутся к нужным столам, разделённым на разные цветовые зоны, хотя еда везде одинаковая: странная похлёбка синего цвета, пюре с икрой, уложенной в форме котлеты и горячий шоколад. Не теряя времени зря, Эмиллия берёт первый поднос и чуть не роняет его на пол. Нет, тяжести не ощущается, напротив, металлический состав напоминает лёд, который неприятно холодит и скользит во вспотевших от волнения ладошках. Но справившись с собой, у элементалия всё получается. Через полчаса, если не меньше, работа подходит к концу. Эмиллия не чувствует ног, да и руки порядком потряхивает от напряжения. Заметив это, Лина советует выйти в коридор, а там свернуть направо и выйти на балкон для отдыха. Не раздумывая, элементалий соглашается, выбегая, пока никто не передумал и не вернул обратно. На балконе Эмиллия оказалась не одна. У края ограждения обвивая его своим телом, находился красный дракончик. Его голова напоминала верблюжью, шея игуаны с телом змеи позволяла быть гибким. Голову украшали белые оленьи рога с пушком. Заячьи глазки смотрели с опаской и недоверием. Уши быка прислушивались к чему-то снаружи. А тигриные лапы с когтями орла оставляли борозды на мебели. Всё тело покрывала чешуя, как у карпа и переливалась золотистыми всполохами на солнце. — Не бойся, — приблизившись к существу, произнесла Эмиллия, прикасаясь к тому с некой долей ласки. Ей хотелось подбодрить детёныша, но вместо этого, тот зарычал, и произошло совсем неожиданное: балкон заволокло серым туманом, а руки Эмиллии оказались на обнаженном торсе мужчины. Она взвизгнула и отвернулась, краснея. Перед ней из милого дракончика вылез обнажённый гад! К такому элементалий была явно не готова и ветер, как на зло, не мог помочь своей хозяйке. Кичинэ Даске не сразу узнаёт ту девушку, с которой целовался Сонорх Фейл. Его больше волнует экспериментальный факультет, из-за которого сейчас опозорился, представ вначале детёнышем, а после и вовсе в чём мать родила. Пора бы Данцу Льинову браться за голову и следить за своими студентками, а то опоят кого-то другого и дел, потом не оберёшься. Парни вроде с головой дружат и химичат иначе, в отличие от девушек. — Простите, — извиняется Даске. Щелчок, и древняя магия окутывает мужчину во временный кокон из чешуи. Прикрывая стратегически важные места от любопытных глаз. — Вы, — Эмиллия узнаёт голос незнакомца, которого видела в лекарском крыле, но тогда прослушала разговор и сейчас не знает, как поступить. Увидеть не увидела ничего, но перенервничала знатно от всей этой ситуации. Неужели предупредить было нельзя? — Ну, я, — вздыхает Даске, обходя девушку и стараясь объясниться. — Вы уж простите, я не специально. Это девицы из факультета Данца всё. А вы… та самая с Сонорхом! Эмиллия вздрагивает, поздно замечая мужчину у своего лица. Настолько тихо подкрасться может только обученный военному делу или взрослый дракон. — Вы видели? — прикрываясь ладошками, молвит Эмиллия, ощущая опаляющий жар стыда. — Всё вышло случайно. Мой первый поцелуй и этот тип. Эмиллия всхлипывает. Мокрые дорожки бегут по щекам. Стресс и переживания захлестывают, давая волю чувствам, которые так не хочется показывать постороннему, но ничего поделать не может. Даске нерешительно обнимает девушку, ощущая от той щекочущий запах свежести. Зарывается в короткие шелковистые волосы, пропуская их сквозь пальцы. Чувствует необычную тягу: взять бы и закружить её, только бы не видеть, как плачет незнакомка. Но он не может поступить так необдуманно и поэтому только гладит по вздрагивающей спине. — Не плачьте. Сонорх Фейл тот ещё гад, — слышит Эмиллия слова дракона, и сердце ёкает от имени спасшего её мужчины. — Как вы сказали, его зовут? — отодвигаясь, переспрашивает Эмиллия, задирая голову. Кичинэ Даске замечает странность и понимает, каким глупцом был, прося сгусток в лекарском крыле. Девушка оказалась элементалием и не абы каким, а воздухом, но и у него есть свои ветви и одна из них — это ветер, которым она явно владеет. — Сонорх Фейл, — повторяет Даске, любуясь прекрасной девой. В то время Эмиллия шокировано чувствует, как сердце ускоряет темп. Такого не могло случиться. Фейлы или раса тайплейс древняя и вольная делать, что хочет. Мало кто может повстречаться с ними и не все остаются в живых. Те могут забрать время любого, кого захотят. И один из них спас ей жизнь. А в тот момент Эмиллия не смогла понять кто он на самом деле. Про них нет описаний в талмудах, которые отец собирал годами. — Тайплейс, — шепчет Эмиллия, пятясь назад. — Не может быть! «Я должник твоей матери… Примешь плату за долг?.. Спасибо» проносятся отрывки недавних воспоминаний. Эмиллия понимает, что произошло, но тогда почему мир так изменился? Где она находится? Опираясь о край, элементалий оседает на плитку. Всё становится слишком сложным. Как теперь вернуться домой, чтобы предъявить права на владения поместьем Антуран и спасти отца? — Что здесь происходит? — услышала Эмиллия Сонорха, появившегося внезапно из ниоткуда. Он буравил дракона злым взглядом, руки в защитном положение крест-накрест. Кто бы знал, что творится сейчас в голове Сонорха. — Сонорх Фейл, — шепчет Эмиллия вскакивая, мысли скачут, как бешенные. — Верните меня домой, у меня появилась сила. Я смогу вступить в права наследства… — Нет, — отрезает тайплейс, останавливая поток речи Эмиллии. — Поговорим не здесь. — Это ещё почему? — вклинивается Даске, преграждая путь к Эмиллии. Кровь дракона кипит, защитные рефлексы срабатывают быстрее осознания того, кому перечит. А осознав, старается не показывать вида. Страх — удел слабаков. — Вас это не касается! — напряжённо произносит Сонорх и поторапливает элементалия. — Эмиллия, я не намерен ждать вас вечно. Эмиллия обходит дракона. Полностью погруженная в себя, не замечает ничего кроме того кто может помочь ей. Либо сейчас, либо никогда! Ведь надежда умирает последней. — Меня зовут Кичинэ Даске, — слышит Эмиллия и оборачивается. Дракон улыбается и по-дружески машет рукой. Тепло змейкой поднимается и согревает душу. Идиллию прерывает рык. Ладонь Эмиллии оказывается в мужской холодной. Схватив элементалия Сонорх чуть ли не бежит с ней, ничуть не заботясь о том, что Эмиллия еле поспевает за ним. — Что вы там делали? — спрашивает Сонорх, стараясь сдерживаться. После пощёчины, сбежал в душ, чтобы освежиться. Потом направился в кухню, чтобы извиниться, но узнал, что Эмиллия вышла на свежий воздух, а там полуголый вояка и его заноза, сидящая на полу. «Чёрт! Бесит!» Сонорх понимает, что взбешён. Такое непростительно, хотелось врезать Даске, но не стал перед дамой. — Я погладила дракончика, и тот превратился в мужчину, — с огромным трудом отвечает Эмиллия, задыхаясь от быстрой ходьбы — Он говорил что-то про Данца и его факультет. Сонорх Фейл резко останавливается. Эмиллия врезается в его спину и охает. Время не движется, остановило свой ход сразу, как только элементалий заговорила, лишь последние слова спасли Даске от неминуемой смерти. — Понятно. Резная дверь инкрустированная сапфирами появляется внезапно. С остановкой времени, магия Сонорха может творить чудеса и одна из особенностей — перемещение в любое место, которое выберет тайплейс. Именно это он и сделал, открывая путь к себе и пропуская обескураженную Эмиллию вперёд. Эмиллия шокировано перевела взгляд на тайплейса. Большую часть комнаты занимала огромная кровать, на которой дремала виверна, свившая себе гнездо из одеяла. На другой стороне находился рабочий стол, заваленный хлебом разной длины и лавашами[11] свёрнутыми в рулончики, перевязанными атласными лентами. Талмуды лежали стопками в шкафу из слоновой кости за прозрачными стёклами. Рядом находился комод с открытым ящиком, из которого торчал ворох мужской одежды и погрызенная косточка. Мягкий ковёр щекотал босые ноги Эмиллии. Часы в виде совы, виновато смотрели на элементалия, не в силах пойти вновь и вернуть остальную скрытую от глаз мебель. Сонорх Фейл застыл на пороге спальни оборудованной под кабинет и не понимал, как мог так промахнуться и вместо гостиной они оказались там, где не должны. Беспорядок, устроенный Белкой минут за пятнадцать, ужасал. Хотелось провалиться сквозь землю после такого, но он лишь молча, наблюдал за тем, как Эмиллия всё рассматривает. — Нам точно здесь нужно поговорить? — нерешительно вопрошает Эмиллия, наблюдая за магическими часами, от которых так и фонило силой. — Кхем, — расстегивая пару пуговиц на белой рубашке, Сонорх хрипло отвечает. — Здесь самое безопасное место. — Я так не думаю, — румянец появляется на щеках Эмиллии, сердце трепещет пойманной птичкой. Что-то странное твориться в душе и не даёт спокойно реагировать на происходящее. Только хотела вернуться домой и… Точно! К чёрту место, главное попросить помощи. — Вы вернёте меня домой? — Нет, — печаль с примесью тоски исходит от Сонорха. — Вашего мира больше не существует. — Этого не может быть! — вскрикнула Эмиллия. — Нет! Нет! Нет! Я вам не верю! Эмиллия не заметила, как время пошло вспять, не услышала, как проухала сова и проснулась задремавшая виверна. Внутри всё оборвалось, ей не хотелось верить в то, что говорит мужчина. Только не тогда, когда появился шанс всё исправить. — Успокойтесь! Иначе наш разговор будет завершён, — Сонорх старался говорить спокойно. Ему ни разу не приходилось успокаивать женщин. — Присядьте и выслушайте. Хорошо? Дополнительная мебель как никогда пригодилась. Эмиллию он усадил на белый кожаный диван, а сам тайплейс устроился в кресле напротив, ожидая решения элементалия. Эмиллия думала не долго, взвешивая все за и против. И решившись, прошептала короткое: — Да. Порой происходят неожиданные вещи. Если вырвать одну душу и переместить её в нужное время, предназначенное для неё, механизм может либо заработать лучше, либо, напротив, сломаться от неисправности. Никто не ведает, что произойдёт и какие последствия будут. Но порой раса тайплейс тоже делает ошибки. Такую ошибку совершил в ту пору очень маленький и не опытный ребёнок. Чуть не угодил в ловушку, из которой его спасла беременная женщина. Она улыбалась мальчишке и взамен попросила только ободном: — Спаси мою девочку, когда придёт время. — Но откуда вы знаете, кто я? — удивился Фейл. — Оттуда же откуда знаю, что ей грозит опасность, — загадкой ответила незнакомка и исчезла с потоками ветра, оставляя задумавшегося над её словами мальчугана. Когда Фейл подрос и старался выбрать своё время, а оно по закону подлости не хотело подаваться. К нему пришла весточка о месте и имени той, про кого он уже забыл. Но долг крови нужно выполнять, иначе ему грозила неминуемая кара — лишение сил. В тот день Сонорх Фейл впервые повстречал Эмиллию Грант, цветок, который ещё не раскрылся и ту, чью кровь он испил впитав в себя, направляя девушку в нужное время. Где она сможет не только жить спокойно, но и найдёт истинную пару. Всё шло хорошо, до той поры, пока вся раса тайплейс не была собрана в святилище. Все шептались, часы времени мира рассыпались в прах. Кто-то или что-то убивало мир. Одна из могущественных рас решила уничтожить свои тела, чтобы потерять дар. Магия исчезала, и выходом из сложившейся ситуации стало одно: переместиться в новый мир, спасая жизни каждого, кого смогут. Новый мир. Новые законы, утерянные знания. Всё перемешалось. То, что было привычным — изменило свои свойства и с этим пришлось мириться. Кто-то смог выжить, а кто-то погиб. Так наступила новая эра, и прошло столетие, из которого стёрли самое главное, что ни помнит, ни кто, а кто знал уже погиб или боится поведать. Эмиллия видела странный сон, словно со стороны, чужими глазами. Обрывки воспоминаний, чувств и терзаний. Кто-то вёл элементалия за собой, не отпуская, и она податливо шла, согреваясь в лучиках тепла. Сонорх Фейл сидел рядом с Эмиллией, обнимая девушку. Они вместе дремали, видя одно на двоих. Виверна недолго смотрела на них и, стянув одеяло со своего места, утащило его к ним, укрывая. — Курлык, — вырвалось заботливо и, замотав головой отрицательно, виверна вернулась на своё место, словно ничего не делала. А то, кто знает этих существ, с какой ноги они встанут.ГЛАВА ШЕСТАЯ
Пробуждение после сна бывает разным. Кто-то любит поспать подольше, а кто-то, напротив, встаёт ни свет, ни заря. Есть даже те, кто не спит всю ночь и продолжает работать в течение суток. У каждого своё время — время, которое требуется для отдыха организма. Но! Если вы тайплейс, то часть вашего сердца состоит из механизма с заложенным генном времени. Вы встанете ровно в то время, на которое запрограммированы. Изменится что-то лишь в том случае, если к вам придёт любовь. Шаг за шагом охватывающая сердце, душу и разум. Сонорх Фейл проснулся как всегда внезапно. Пара дней казались сном, вот только присутствие постороннего тела рядом говорило о том, что всё это ему не приснилось и всё действительно взаправду. Элементалий умудрилась спать, свернувшись калачиком и прижимаясь к Сонорху. Укрытая одеялом, она выглядела милее, чем прежде. Заправив выбившуюся прядь волос ей за ухо, мужчина вздохнул. Уложить бы Эмиллию на кровать, но там спала Белка в шторе. Теперь понятно, почему нас укрыли, только бы напроказничать. Думай не думай, а нужно работать. Остановить всё к чёрту и изучать, что должен знать ректор академии. Скрипя зубами, пришлось вникать во все тонкости и чем дальше в изучение уходил тайплейс, тем сильнее хотел придушить Нидель Амстердант. Она не только не соблюдала и половины правил, так ещё и создала кучу новых и немыслимых. Экономка, чтоб её! И как только император на всё это согласиться мог. Неужели не видел, что твориться под носом или причина в чём-то другом? — Как же я устал от всего, — простонал Сонорх, которому изначально не нравилась работать по профессии. Он не просил назначать себя деканом, на этом настоял его братец. Тому срочно нужно было отправиться в отпуск с молодой женой, а отдуваться, как всегда, старшему. Нет чтобы другого нанять, да тут император вклинился. И вот работай, теперь ещё и за две должности отдувайся, как хочешь. А ещё элементалий с низким даром, который на кухню записана в инвентарь. Немыслимо! — Познакомить с императором? — проговорил Сонорх Фейл в звенящей тишине. Больше для себя, чем для кого-то. — Папа, — вырвалось из уст Эмиллии внезапно. Девушка задрожала всем телом. Сонорх подскочил к элементалию и попытался разбудить, легонько шлёпнув по щекам. Ветер возмущёно вырвался из Эмиллии и взвыл, грозно нависая над тем, кто гораздо сильнее него. — Буди её! — прорычал Сонорх, чувствуя, что происходит что-то немыслимое и неправильное. Только сила могла сейчас спасти свою хозяйку, а та неуверенно парила на одном месте. — Быстрее! Ветер ворвался внутрь. Хватая Эмиллию и унося вверх, несмотря на то, что его хозяйка пыталась спрыгнуть, вырваться и остаться там, где находилась. Глаза Эмиллии распахнулись. Холод сковывал, она дрожала ощущая озноб. Перед ней сидел обеспокоенный Сонорх. Ей бы рассказать, что видела, но не смогла. Увиденное там ускользало, не позволяя ухватиться хоть за кусочек. Кое-что важное, о чём говорил отец. Только о чём же был сон? Ведь прошлое сновидение элементалий помнила так, как будто сама прожила жизнь тайплейса. Эмиллия чувствовала мокрые дорожки от слёз. Одеяло не помогало согреться. Попытки вспомнить отдавались болью в голове. Нервничая, начала покусывать нижнюю губу и чуть не содрала нежную кожу с неё. Дурная детская привычка вернулась не вовремя. — Эмиллия, — тепло исходило от голоса Сонорха, тайплейс аккуратно провёл по губам элементалия. — Всё хорошо? — Нет, — Эмиллия прикрыла веки, в темноте ещё сиял силуэт стоящего в свете луны отца. — Я… — посмотрев на Сонорха Фейла, она решила сказать то, что думает на самом деле. — Видела отца. Он старался рассказать мне о чём-то, но всё казалось таким реалистичным. Словно и не сон был. Сонорх тяжело сглотнул. Этого стоило опасаться, а он вновь поступил так, как велело его глупое сердце. Остаточная магия тайплейсов могла вырвать на какое-то время сознание Эмиллии и вернуть в прошлое. Вот только, то прошлое давно скрыто за завесой и тем опаснее путешествие, из которого элементалия вытянула её же сила. А если бы ветер не пробудился? Страшно представить, что могло бы произойти. Не так должен вести себя повелитель времени, совсем не так! — Это моя вина, — признался Сонорх. — Не стоило тебе показывать видения прошлого. Но только таким образом я мог уберечь тебя от психологического стресса, который рано или поздно мог появиться. — И как долго продлится эффект? — с замиранием Эмиллия ждала ответа, паника отступала, и её место занимало любопытство. — Нисколько, — соврал Сонорх Фейл, ощущая тонкий след своей магии в ауре элементалия. Если Эмиллия захочет, то сможет вновь окунуться туда, куда не следует — это слишком опасно. Лишь со временем иссякнет магический след, а каждый раз, когда она погрузиться в сон и захочет поговорить с людьми из прошлого, следить за девушкой в его планы не входило. Эмиллия погрустнела. Новый мир совсем другой, но проблема в том, что элементалию его не показали, скрыв из памяти лакомый кусочек, чужой памяти. Как в нём выживать, когда не знаешь ничего? И как забыть то, что уже увидела? Проблемы, но это меньшее из зол, что могло бы произойти, если бы элементалия не спас тайплейс. Тогда… страшно представить даже что было бы, но явно ничего хорошего. Стук в дверь прозвучал неожиданно. Белка сонно подняла голову, недовольно курлыкая. Разговор хозяина и девушки не мешал ей спать, а вот запах табака, доходящий до неё из-за двери, напрягал. Если б не строгий взгляд Сонорха, то виверна сделала бы своё тёмное дело, а так пришлось смирено повиноваться и лечь обратно. — Войдите, — пригласил Сонорх, ничуть не волнуясь, что подумают о нём, из-за находящейся в его комнате девушки. Если что всегда можно перемотать время вспять и исправить. — Господин ректор, — полный мужичок низенького роста с опаской заглянул к Сонорху Фейлу. — Там завхоз рожает. Что делать, не знаем. — Как рожает? — опешил Сонорх, помня, что та женщина ходила без признаков беременности. — Дак, скрывала, а тут на — и воды отошли, — развёл руки в стороны мужчина. — Её увела Земфира. Так начальник, что делать-то будем? Новый работник нужен, а их ищи-свищи. Вон ребятня праздник устроила и никто работать не хочет. Завхоза нет — работящих нет. — Кадры с прошлого года остались? — потирая виски пошёл ва-банк Сонорх Фейл. — Разобрали их, — поглядывая назад, проговорил мужчина. — А деньги на ремонт потратили. Эмиллия слушала мужчин, пытаясь понять о какой профессии шла речь. Конечно, у элементалия были предположения, но перебивать не культурно и поэтому она ждала подходящего момента, чтобы вставить пару слов. — Как?! Вздрогнули все. Сонорх Фейл начинал раздражаться: к такому жизнь его явно не готовила. — Виверна ваша… — Курлыррр! — прозвучало рычащее с кровати, на которую мужичок не обратил внимания, сдавая Белку. Дверь захлопнулась, и послышались торопливые шаги. Сонорх Фейл зарылся руками в волосы, стараясь успокоиться, но выходило плохо. И даже не сразу обратил внимание на то, что Эмиллия тянет рукав его рубашки. — Вы говорили про главного дворецкого? — нерешительно спросила Эмиллия, опустив приятную на ощупь ткань. — Да, — глядя на Эмиллию, Сонорху пришла на ум нехорошая идея, которую тайплейс озвучил. — Хочешь попробовать временно заменить завхоза? Время для обучения я тебе дам. — При условии, что будете обучать магии, — выпалила Эмиллия, не ожидая положительного решения. — Договорились! Сонорх Фейл протянул руку для пожатия. Эмиллия вложила свою ладошку в его и за окном сверкнула молния, подтверждающая договор. Теперь они оба обязаны выполнить условие, иначе их покарает сам император. Кристалл Сонорха из агата накалился. Изображение, без всяких ответных действий, высветилось в пространстве. На связи оказалась Земфира рядом с миловидной девушкой. Каскад длинных волос разметался по подушке. Бледная кожа поблёскивала от пота. Огромные глаза небесного цвета расширялись от боли, алые губы в такие моменты приоткрывались, собирая воздух в лёгкие. — Эмм, — протянула Земфира, теряясь. — С вами Лэйла хотела переговорить. — Слушаю, — подал голос Сонорх Фейл, замечая, как завхоз бледнеет. Сонорх узнал лежащую, ею оказалась одна из выпускниц тайплейса. Вот только Лэйла скрывала беременность профессионально либо кто-то помог одарённой в этой нелёгкой ситуации. А подработка студентов в их академии каралась строго. Сонорх мог бы наказать нарушительницу, но даже не стал думать об этом. Но и спускать подобного не станет. Придёт с декрета, вернётся на свою законную работу, с Нидель Амстердам тайплейс переговорит, когда та ведьма возвратится. А экзамены можно будет спросить позже, ответит, никуда не денется. — Господин тайплейс, — с огромным трудом произносит Лэйла. — Простите, подвела. — Я думал, вы хотели сказать ректору что-то другое, а не свои извинения в двойном обмане, — Сонорху стало некомфортно от того, что там с той стороны мучается юная дева, а как остановить шквал речи? Только таким неординарным способом. — Хорошо, а-а-а! — вскрикнула Лэйла и от этого Эмиллия вздрогнула, словно сама почувствовала чужую боль. — Бумаги в столе. Там все поручения и пусть… Связь резко оборвалась. Сонорх не связался с Лэйлой снова, замечая состояние элементалия. Но даже будь она в порядке, не стал бы. Роды — зрелище не для слабонервных, не стоит пугать ими других. А то ещё рожать, потом передумает со страху. — Это? — Эмиллия задумалась, одну она помнила, а та, что рядом настолько молодая, что едва ли годилась на роль завхоза. Так кто же она? — Студентка и, по-видимому, наш завхоз, — ответил без утайки Сонорх, зная, что элементалий не выдаст тайн. — Скоро время завтрака, чем займётесь? Живот Эмиллии предательски заурчал. За всё время, что она попала в чужой мир, в её рту ни маковой росинки не было. И как только не упала в обморок от продолжительного голода. Загадка крови их расы, которую и сама Эмиллия не знала. — Хм, — задумчиво потёр подбородок Сонорх Фейл, набирая что-то на кристалле и подмечая, как Эмиллия с любопытством смотрит на его действия. В том мире такого не было изобретено, а в их это была новинка для высших или рабочих одной организации. — Без вас справятся на кухне. Сегодня нам с вами следует вначале позавтракать, а после мы займёмся изучением ваших обязанностей. — И магии! — сделала Эмиллия упор на желаемом. — И магии, — усмехнулся Сонорх уважая хватку элементалия. Из такой может получиться хорошая ученица во всех смыслах. Тайплейс посмотрел на кровать, ощущая жар. Мысли пошли совсем не в то русло. Белка почувствовав что-то, подняла свою голову, выдавая своё коронное: — Курлык? Курлык? — И тебя покормим, Бельчонок, — с такой нежностью произнёс Сонорх, что даже Эмиллии стало интересно узнать про существо, которое для неё являлось диковинкой. В их мире были лишь драконы, но таких там она никогда не видела, а раз существо не обращается, тем интереснее, кто же оно такое. Сонорх вышел, ничего не сказав, оставляя Эмиллию с Белкой одних. Они долго играли в гляделки, не решаясь подойти друг к другу. Руки элементалия так и чесались погладить, а виверна проверяла саму себя и чем больше наблюдала за человеком, тем больше убеждалась, что та ей не противна, а, напротив, мила. Стихия ветра связывала обеих невидимыми узами. И то, что их тянуло друг к другу, как магнит, не было понятно. Идиллию прервал вернувшийся Сонорх, зовущий в гостиную, в которой уже был накрыт стол и миска для дракончика. Такую еду Эмиллия видела впервые в жизни. Она-то думала, что прошлый фиолетовый суп и пюре с котлетой из икры странные, но нет, здесь была еда в разы удивительнее. Омлет из чёрного желтка и синего белка лежали поверх толстого куска бекона. Картон в виде круассанов, похожих на полумесяц, поджаренный с обеих сторон. Бисквит, напоминающий больше мороженое, чем то на что должен быть похож. Мятный чай с мёдом оставляющий послевкусие лимона. А скатерть, сделанная из тончайшей проволоки, ничуть не царапающая кожу чего только стоила, привлекая внимания элементалия своими живописными узорами в виде разнообразных цветов. — Как такое возможно? — поражённо спросила Эмиллия, с некой опаской кусая круассан. Она думала, что почувствует вкус бумаги, но вместо него почувствовала вкус слоёной сдобы, а шоколадная начинка так и таяла во рту. — Сложный вопрос, — поглощая свою порцию, ответил Сонорх Фейл. Для него всё было в порядке вещей. Они все привыкли к тому, что есть в этом мире. Не сразу, но смогли, чтобы выжить. — А что она ест? — видя, как виверна уплетает за обе щеки длинные водоросли, поинтересовалась Эмиллия. — Водоросли, — улыбнулся Сонорх, стараясь скрыть усмешку. — Некоторые объекты, пища или составы остались с теми же свойствами. Но многие, как ты уже заметила, поменяли свои свойства и структуру. Знаешь? Это не мешает им существовать дальше. Думаю, ты привыкнешь. — Надеюсь, — грустно произнесла Эмиллия, откладывая деревянную вилку, которая в ту же секунду рассыпалась, улетая в неизвестное направление. — А? — Магия, не хотел тревожить тебя новыми приборами и воссоздал более привычные, но как видишь, в этом мире они не могут держать свою форму и вместо железа стали деревом, — дал ответ Сонорх на немой вопрос. — Ты готова узнать, что тебя ждёт? — Да, — более оживлённо подтвердила Эмиллия. Работа всегда успокаивала элементалия и именно ею стоит заняться, чтобы не впасть в уныние. Со стола исчезло всё, а вместо остатков пищи там находились куски хлеба с текстом на них. Прикоснувшись к одному кусочку, Эмиллия отдёрнула руку, словно от змеи. Тонкие и гладкие, с холодными прожилками, а вид был совершенно иной. — Ты такая забавная, — увлеченно наблюдая за Эмиллие, с хрипотцой признался Сонорх и резко сменил тему. — Должностные обязанности завхоза включают в себя снабжением академии всем необходимым, от писчих принадлежностей, до мебели. Помимо этого завхоз обязан следить за всеми корпусами факультетов и делать еженедельный отчёт по требованиям каждого студента, например, попросили выдать пять простыней, вносишь это, не вернули вовремя, пишешь долг и добавляешь в два раза больше. Если предлагают отдавать деньгами, не соглашаешься… — Но как же так? — возмущено перебила Эмилия тайплейса. — Эмиллия, лучше слушай, а вопросы и возмущения можем обсудить потом во время твоих занятий, — строго сказал Сонорх, раздражаясь от такой беспечности и того, что ей не известны правила, в которых четко говорится, что не позволительно вести себя так наивно и глупо, а то остальные съедят и не заметят. — Так вот, помимо этого в твои обязанности будет входить своевременный ремонт помещений. Не бойся, — пресёк он её ещё не озвученный вопрос. — Ты будешь нанимать рабочих, а не своими силами что-то делать. Под твоим руководством будут подчинённые: разнорабочие, уборщики и наказанные студенты. Последним отдаёшь самые грязные поручения. Чтобы в следующий раз неповадно было нарушать правила, иначе после семи нарушений они вылетают из академии и с позором возвращаются в семью, которая может отречься от них. — Но это жестоко! — вскочила со своего места Эмиллия от несправедливости. — Да, — согласился Сонорх Фейл. — Но именно так они становятся взрослыми и начинают ценить то, что у них есть. Никогда не стоит испытывать жалость, порой она может очень сильно подвести тебя. А наши студенты могут что угодно, поэтому лучше следить за ними и не поощрять их плохое поведение. По головке тебя точно не погладят, если упустишь хоть одного отпрыска из влиятельных семей. — А что, бедные здесь не учатся? — стараясь сдерживаться, поинтересовалась Эмиллия. — Учатся, но выходят лучшими студентами и с малым количеством нарушений. После чего встают на высшие должности не забывая, что все они равны, — рассказывал Сонорх, подсчитывая время до первого занятия со своими остолопами-первокурсниками. — Позанимаемся позже. Оставляю тебе все бумаги для изучения. Вернусь, проверю, и если хоть что-то упустишь, накажу! — Курф, — фыркнула Белка, на слова хозяина, разряжая накаляющуюся обстановку. — Ясно! — выдавила из себя Эмиллия, пододвигая стопки. Накажет он её, ага сейчас и с разбегу. Элементалий собиралась показать, на что способна она постарается не упасть в грязь лицом. Поначалу вникнуть в текст было сложно, но постепенно шаг за шагом Эмиллия старалась запомнить всё наизусть. Да, сложно, но куда деваться? Как говорится, хочешь жить, умей вертеться. Этот урок она усвоила давным-давно и применяла при каждом удобном случае, иначе кто знает, что может произойти? — Накажет, — нервно перекладывая куски хлеба, Эмиллия прикусила нижнюю губу. — Да как он только посмел такое сказать! Кто он такой, чтобы так поступать? Стукнув кулаком, элементалий привлекла внимание Белки. Та так и осталась вместе с ней в гостиной, распластавшись на ковре возле импровизированного камина, от которого исходило магическое тепло. Виверна с любопытством наблюдала за пыхтением двуногой, и слушала, как та ругается, нет, мата ни разу не проскользнуло, а возмущений вагон и маленькая тележка. Такими темпами дурёха не успеет и точно хозяин что-нибудь с ней сделает. Виверна похолодела от воспоминаний о том, как её наказали на неделю и не позволяли есть любимое лакомство. Хозяин бывает строгим и очень. «Может помочь?» — поглядывая на стопку, которая всё не уменьшалась, подумала Белка. Виверна и раньше грешила пожёванным хлебом с вкусными чернилами, а порой и печатями, что не смогла сдержаться и когда Эмиллия отвлеклась, захватила часть хлебных бумаг и с удовольствием начала пережёвывать. — О нет! — воскликнула Эмиллия, наблюдая за этим зрелищем и не зная, что делать. — Милая выплюнь, ты же отравишься. Белка и глазом не моргнула, урча от удовольствия и отодвигаясь на безопасное расстояние. Она сама могла кого хочешь отравить, но из-за воспитанности так не поступала. — Белочка, ну пожалуйста, — вспомнив имя виверны, начала умолять Эмиллия, делая нерешительный шаг к ней. — Курм-лым, — издала Белка пытаясь показать, что всё в порядке и мешать не нужно. — Да он же нас в порошок сотрёт, — взвыла Эмиллия, когда Белка проглотила часть важных документов. — Кого и за что я должен стереть в порошок? — услышали Сонорха Белка и Эмиллия. Эмиллия посмотрела на него и на приоткрытую дверь, которая даже не скрипнула, чтобы предупредить их о проблеме, а теперь либо бежать, либо сдаваться. Видимо, Белка подумала так же и, отрыгивая пережёванное, ринулась к окну. Но увязла во времени и забарахталась в пространстве. Сонорх Фейл побагровел, выдавая коронное: — Белка! — Я не виновата, — начиная пятиться, прошептала Эмиллия, выставляя руки вперёд в защитном жесте. Видя, что тайплейс зол не на шутку, поняла, что лучше сматываться, но не в спальню же! — На какую часть покусилась Белка? — прищурившись, вопрошал Сонорх Фейл, плетя заклинание и накладывая его на виверну тонким слоем. Он знал, как та не любит купаться, а ей давно пора, вот и искупается в источнике вся и никуда не денется из него в течение часа. — Не прочитанную, — облизывая пересохшие губы, прошептала Эмиллия. Нащупав ручку и решив для себя, что терять нечего элементалий распахнула дверь и провалилась в образовавшуюся дыру, оказавшись в фонтане. Да ещё в том самом, где встретилась с грифоном, попав в этот мир. Сонорх Фейл лишь вздохнул. Отправив Белку куда нужно, он понял, что придётся добираться до испуганной Эмиллии тем же путём. Кто же знал, что элементалий попадётся в поставленную для ненужных гостей ловушку, так не осторожно.ГЛАВА СЕДЬМАЯ
— Ай, — плюхнувшись в ненавистный фонтан, воскликнула Эмиллия. — Нет, не везёт, так не везёт! К этому фонтану магнит, что ли, привязан? — Опять вы? — удивился Данц Льинов, проходящий мимо и сразу узнавший элементалия. Эмиллия поднялась, стараясь отряхнуться. Мокрая до нитки, в облепившем всё тело платье, она выглядела юной не погодам. Оставалось только обижено надуть губы и разреветься, как ребёнку. Но запас слёз у элементалия закончился. Терпение не в счёт, оно сейчас не имело значения. А вот разглядеть получше грифона в человеческой ипостаси можно и нужно, а то прошлый раз совсем не до этого было ей. Эмиллия помнила, с каким цветом грифон рождается, такого же цвета их волосы, вот только у данного мужчины они почему-то были золотисто-рыжие, слегка волнистые, не короткие и не длинные. С правой стороны прядь украшал насыщено зелёный окрас. Медные глаза Данца Льинова блестели, в них элементалий видела себя и, как заворожённая, не могла оторваться от них,словно угодила в трясину и с каждой секунды проваливалась всё глубже. Тяжело сглотнув, Эмиллия с огромным трудом заставила себя отвлечься, замечая, что нос у мужчины немножко крючковат, как у горного орла, губы тонкие, лоб высокий и подбородок волевой с ямочкой. Одет грифон в чёрные зауженные джинсы и белую рубашку, подпоясанную ремнём с эмблемой, на ногах лакированные ботинки на шнурках. — Да, — кивнула Эмиллия, стараясь аккуратно перелезть через бортик и не находиться долго в воде, которая на этот раз оказалась тёплой. — Купаться любите? — не отводя взора, поинтересовался Данц, думая, стоит ли предупредить девушку о том, что одежда просвечивает и сейчас она во всей красе перед ним. — Нет, — скривилась Эмиллия и заметила движение позади грифона, Сонорх нашёл её слишком быстро. По лицу понятно — придушит ни сходя с места. А смотрит-то как, словно, раздел раз двести. Смутная догадка озарила элементалияи её визг, разнёсся по всему парку. Эмиллия прикрылась руками, как смогла. Лицо пылало, она не знала, куда себя деть после такого стыда и позора. Что не день — то неприятность в чужом для неё мире. Сонорх Фейл готов был убить, но не Эмиллию, а товарища и друга Данца Льинова, за то, как тот пожирал его занозу. Но, друзьями не разбрасываются и у расы тайплейсов друг — это редкость. Потому что многие жаждут власти и выгоды, не всякий готов быть честным, за что многие скверные, что существа, что люди после платят огромную цену. Лишь накрыв Эмиллию бирюзовым академическим плащом, которые носят деканы, Сонорх успокоился, ещё повезло, что все были на занятиях в северной части академии, а по улице никто не бродил. Иначе не миновать потом разборок или издевательств. Многим без разницы кто ты, декан или ученик. Поэтому тайплесы следят за порядком. Уже студентами они патрулируют местность по поручению главы деканата и следят за виновниками. Чем больше ответственности, тем больше их тяжёлая ноша, из-за чего приходится носить с собой встроенные кристаллы связи в украшениях либо под кожей. — Хм, — ухмыльнулся Данц, замечая изменения в Сонорхе. Раньше он девушек не оберегал, а тут на, тебе! И помогает. Интерес грифона возрастал, как и у любого их расы. Любопытство, конечно, пройдёт, осталось подождать год и можно ни о чём не волноваться, а сейчас или позже вытрясти всё из друга, иначе сна не видеть, не выспавшийся грифон экспериментального факультета — никому не нужен, становится опаснее своих студентов в разы. Догадавшись, о чём думает Данц, Сонорх тяжко вздохнул. В этот момент Эмиллия плотнее куталась в спасительную ткань, которая не только прикрывала, но ещё и согревала, а пахла так, что кругом голова шла, и хотелось потереться щекой. Дурман, да и только. — Эмиллия, — услышала элементалий голос Сонорха. — С вами всё хорошо? — Да, — мурлыкнула Эмиллия, которой хотелось уже танцевать. — Фонтан такой тёпленький был. Ик. Оба мужчины метнулись к воде и поняли в чём дело. Кажется, кому-то сегодня влетит по первое число! — Да чтоб этих студентов! — выругался Данц, поняв, почему его факультет был так активен эти дни на химических занятиях. — Создать это! Дурман трава, чтоб её! И как проворонили только? — Действительно, как? — сжимая кулаки, прошипел Сонорх, его факультет ждала взбучка, слишком тихо стало и докладов мало, а здесь если бы не Эмиллия, то так бы и не узнали о шалости малолеток, пока кто-нибудь из них не спалился бы. Эмиллия чувствовала головокружение. Сонорх Фейл стал казаться таким красивым, что самой хотелось поцеловать его. Лишь шагать сложно, земля всё время норовила ускользнуть, и походкой вразвалочку, элементалий пыталась выполнить задуманное. Оставалось совсем чуть-чуть, но организм не выдержал. Столкновение с травой было бы неизбежно, если бы не тайплейс, вовремя поймавший девушку. — Спасибо, — еле шевеля языком, выдала Эмиллия, глядя в серые глаза Сонорха. — У вас такой гладко выбритый подбородок, короткая стрижка, идеальный прямой нос и манящие губы — всё привлекает внимание. Ну и что, что верхняя губа пухлая, чётко очёрченная, а нижняя напротив чуть меньше. Ну и что, что смотрите свысока, как на младенца — главное рядом. — Я их точно выпорю, — поднимая на руки Эмиллию, пообещала Сонорх Фейл. Не каждый день приходится слушать такие комплименты, интересно, когда заноза придёт в себя, то поймёт, что думала слишком громко или, напротив, обо всё забудет. А если нет, то, что тогда? Такое наказание намного лучше того, которое Сонорх хотел сделать. Намного лучше. — Ты только слишком не горячись, — попросил Данц, зная характер Сонорха. Тот реально может выполнить угрозу и никто ему слова не скажет, а император ещё грамоту вручит за честное выполнение работы. — Они тут щиты поставили, явно хотели убрать месиво, но не успели. — Головой нужно было раньше думать, а не потом, — произнёс Сонорх, открывая дверь к себе, но в конце добавил. — Я подумаю, но с тебя, как обычно. — Сочтёмся, — кивнул Данц Льинов облегченно, переводя дыхание, раз так сказал, значит, буря миновала. По крайней мере, частично точно. *** Пробуждение Эмиллии оказалось не сладким. Во рту словно пустыня, перед глазами — туман. Спать не хотелось, думать — втройне, а шевелиться — тем более. Простонав, она схватилась за голову, пытаясь вспомнить, что произошло, но чем больше начинала об этом думать, тем хуже себя чувствовала. — Очнулась? — услышала Эмиллия в кромешной темноте Сонорха. — Пить хочешь? — Да, — осипшим голосом проблеяла Эмиллия, стараясь привыкнуть к темноте и что-либо разглядеть. Кровать продавилась. Эмиллия села на ней и, нащупав прохладный стакан, залпом осушила его, глотая холодную живительную влагу. Наслаждалась тем, как холодок проходит по телу, а жажда угасает, сходя на нет. — Как ты? — поинтересовался Сонорх, забирая стакан у Эмиллии и улыбнулся, вспомнив, как Эмиллия во сне цитировала изученное в документах. — Плохо, — ответила Эмиллия, плюхаясь обратно. Шёлковая постель — блаженное наслаждение, о котором приходилось в прошлом лишь мечтать, потому что весь шёлк забрала мачеха, сказав, что служке он не обязателен. — Тебе осталось отдохнуть часа два, — как бы ненароком обронил Сонорх Фейл, краем глаза наблюдая за углом, где торчал виляющий хвост Белки, виверна обиделась и ушла в угол на лежанку сразу как вернулась после купания. И до сих пор Белка не выходила из своего укрытия. Даже не обратила внимания, что на кровати спит «ГАДОСТЬ», хотя по всему поведению виверны, можно было понять, что Эмиллию она за такое точно простит, как и хозяина. — В семь тебя ждут на кухне, — продолжил Сонорх. — До семи часов нам с тобой нужно позаниматься магией, если проспишь — пеняй на себя. В восемь часов бежишь на рабочее место завхоза, тебя проводят. А вечером, если хорошо выполнишь свои обязанности, сможешь почитать о бытовой магии. — У-у-у, — провыла Эмиллия, натягивая одеяло. Здесь не соскучишься. Как же Эмиллия оказалась права на счёт несправедливости жизни. Она проснулась от того, что лучи солнца светили прямо в лицо и никак не хотели прекращать это безобразие. Рядом храпел кто-то большой. Разлепив глаза и прищурившись, элементалий увидела рядом лежащую Белку. Та спала, видя десятые сны. Часы неожиданно начали бить, оповещая что вот-вот наступит восемь часов утра. Именно это взбодрило Эмиллию, как нельзя лучше и она вскочила, тревожа виверну. — О, нет! Я опаздываю! — оглядевшись, Эмиллия попыталась найти уборную, чтобы хоть как-то привести себя в порядок. Та нашлась не сразу, потому что выглядела совершено по-другому. Ванна в полу в виде бассейна, и туалет были перегорожены тонкой непрозрачной стеной. Элементалий впервые видела такое сиденье, но хочешь не хочешь, а пришлось садиться. — Почему у нас такое не создали? — прошептала Эмиллия, поняв одно: во-первых, удобно, а во-вторых, на этом могли бы прилично в её время заработать, не то, что дырки в поле или кувшины, в которые приходилось им ходить. А ванная — отдельная тема, но сейчас не до неё, и, разобравшись с краном, где находились круглые ручки, Эмиллия умылась, пригладила, как могла, волосы и расстроено посмотрела на наряд, который не снимала уже сутки, если не больше. Вся мятая как в переносном, так и в прямом смысле слова. — Беляшик, — услышала Эмиллия в спальне голос Данца Льинова. — Ты куда дела элементалия? Ха-ха-ха, а ну хватит, вот бездельница. Дай хоть одежду оставлю для дамы и вернусь через минут двадцать, тогда и поиграем. Эмиллия усмехнулась. Как только мужчина умудрился придумать такую кличку виверне? Только грифон помнил ту историю, и Белка принимала его за своего, лишь поэтому позволяла называть себя так. Осторожно выглянув, Эмиллия заметила аккуратно положенную на кровать одежду. Белки в комнате не оказалось, она успела выйти с Данцом, чтобы не смущать девушку. Эмиллия неуверенно притронулась к тому, что ей оставили. Синяя рубашка с маленькими золотистыми пуговками в виде цветка италмаса. Вместо юбки лежали чёрные зауженный брюки, которые облепили ноги Эмиллии, как вторая кожа, выделяя все прелести молодого тела. Благо рубашка с приталенным ремешком, который лежал отдельно, спускалась ниже попы. На полу обнаружились лакированные балетки с плоской подошвой, в которых, в отличие от туфель, ходить оказалось удобно. В их время не носили носки, только чулки с подвязками, поэтому белым мешочкам элементалий не смогла найти применение и оставила те лежать на месте. От стука в дверь Эмиллия вздрогнула, но, взяв себя в руки, сказала: — Войдите. Первой проскочила Белка, за ней шёл Данц, но зелень с его волос исчезла. — Ваши волосы, — пролепетала Эмиллия удивлённо. — Да, студенты вчера перестарались, — подмигнул Данц Льинов. — Как вижу, вы готовы? — Да, — кивнула Эмиллия, стараясь не думать о времени, так как понимала, что опоздала и ничего не успевает. Оставалось не оплошать в первый день в качестве завхоза, может тогда тайплейс не будет строг и помилует. Как же элементалий тогда ошибалась. К кабинету завхоза пришлось добираться не только долго, но и запутанными путями, которые никак не отложились в памяти Эмиллии. Вернуться обратно точно не сможет без посторонней помощи. Но! Нужно просить свою комнату, а не спать у постороннего мужчины, чтобы не пострадала честь. Элементалий помнила, как относились к девушкам, которые ничего не сделали, но ночевали у кавалеров в гостях. Их обвиняли в распутстве. — Вот мы и на месте, — распахивая железную дверь, произнёс Данц, пропуская Эмиллию вперёд. Там её уже ждали. Небольшое помещение было заставлено по максимуму. У правой стены находились стеллажи до потолка с хлебом[12], лавашами и, что самое удивительное — слойками[13] с толстыми корочками и рисунком на них. На одной из полок лежали письменные принадлежности. На противоположной стороне, пустой железный стол, с лампой в виде огромного подсолнуха, светящей мягким голубым светом. На мягком кресле сидел Сонорх Фейл, наблюдавший за Эмиллией, которая с любопытством осматривалась. За спиной тайплейса стоял ещё стеллаж, но поменьше с привычными для элементалия талмудами и неприметная дверь. Чем больше смотрел, тем больше Сонорх поражался бестактностью гостьи, которая беззастенчиво разглядывала всё кругом, трогала лаваши на столе и лепестки подсолнуха. Он надеялся, что Эмиллия не зайдет в смежную комнату, в которой располагались: мини-кухня, состоящая из шкафчика, кофе-машинки и плиты для готовки; и ванная комната с раковиной в одном отделе и туалетом, перегороженным шторкой во весь рост. Не хотел он этого потому, что за шторкой скрывалась клетка с жар-птицей[14], которой здесь, было совсем не место. У противоположной от двери стены, закрывая собой большую её часть, висела чёрная бархатная шторка с золотыми узорами. Не выдержав Эмиллия распахнула её и застыла с открытым от изумления ртом. Это место напоминало ей то, которое она помнила ещё с детства. Но разве такое возможно в другом мире? Цветущая поляна, неподалёку озеро с небольшим водопадом, возле него изумрудная беседка с качелями. Неописуемо красивое место, к нему тянуло элементалия всей душой. Ей казалось, закрой она глаза, и всё пропадёт, как мимолётное виденье. — Этого не может быть, — пролепетала Эмиллия, забывая, что поблизости находился Сонорх Фейл. На него элементалий старалась вовсе не смотреть из-за обрушившихся воспоминаний. Было проще переключить внимание на что-то другое, и теперь другое волновало сильнее произошедшего. — Ты о Саде скорби? — прошептал Сонорх на ухо Эмиллии, от чего та вздрогнула и резко обернулась к мужчине, запрокидывая голову вверх. Их взгляды встретились, каждый утопал по-своему в глазах другого. Злость тайплейса на элементалия испарилась. Эмиллия, напротив, ощутила, как предательский румянец появился на щеках. Те мысли вчера… Она увидела не просто высшую расу в Сонорхе, Эмиллия увидела в нём мужчину. И это испугало элементалия не на шутку. — Сад скорби? — повторила Эмиллия, делая шаг назад, увеличивая расстояние. — Он переместился с нами, — прикрывая глаза, сказал Сонорх Фейл. Тот день помнили все. Разрушение и боль, с надеждой на жизнь. — Его с трудом удалось спасти. Но чтобы он цвёл, я вижу впервые за столько лет. Эмиллия распахнула окно, выскакивая на небольшой балкон. Звуки птиц обрушились, умиротворяя. Свежий воздух и запах привычных цветов будоражил сознание. Сад любви и вечного цветения — так раньше называли тот, что они лицезрели. Но почему столь прелестное место стало Садом скорби? — Потому что многие, как и он, погибли, — положив руки на плечи Эмиллии, поведал Сонорх Фейл. — Кто? — Эмиллия догадывалась о ком речь, но хотела услышать ответ от тайплейса, напрягаясь всем телом. — Последний крылатый единорог, — голос Сонорха с нотками скорби заставил задрожать. Хранитель их мира погиб, если бы не тайплейс, элементалий осела бы на пол. Но мужчина поддержал, понимая, как тяжело услышать такое. Для Эмиллии всё, что с ними произошло тогда, виделось иначе, и если она смирилась со своим попаданием в будущее, это не означало, что не будет переживать сейчас, произошедшее в тот день. — Я не могу в это поверить, — помотала головой Эмиллия. С древности шло поверье, которое гласило, что единороги, как и тайплейсы, редки и вечны. Их нельзя убить, нельзя противиться их воли, ими можно восхищаться и лелеять в мечтах. Тогда почему одни выжили, а он — хранитель их мира, священный единорог погиб? Загадка, которую не разгадать или стоит попробовать? Только к чему это может привести — не понятно. — Не стоило говорить тебе об этом, — вздохнул Сонорх, стараясь отмахнуться от назойливых воспоминаний. Тайплейс не единственный кто старался забыть тот случай, но порой это невозможно, особенно для таких древних, как он, существ. К сожалению, время не всегда лечит. Раны могут зажить и в тоже время оставляют шрамы, как напоминание, о наших ошибках. Но главное — не сдаваться и идти вперёд, словно ничего не произошло, помня, что те, кто рядом, поймут и поддержат. Раздался торопливый стук, но входить посетитель не спешил. Тогда Сонорх Фейл, не раздумывая, направился к двери, распахивая ту настежь. Там стояла запыхавшаяся Санни, которая с порога начала сыпать обвинениями: — Почему я узнаю всё самая последняя? Стоило отгул взять на пару дней, как мне сообщают, что Эмиллия не выходит на работу и её заменяют высшие бытовые маги, которые не по карману академии. Но это ладно, почему ректор не берёт кристалл? Что происходит? И почему вы рядом с ней? Нет, кухарка никогда не позволяла себе лишнего. Санни не любила Сонорха, лишь боялась, но страх порой придаёт силы, и сейчас бедная женщина просто выплеснула все эмоции, чтобы хоть как-то прийти в себя от творящейся суеты. — Да чтоб эту мигеру…! — пробубнил себе под нос Сонорх Фейл и уже громче добавил. — Простите, но госпожа ректор взяла отпуск и теперь я заменяю её на этой должности. К сожалению, как видите, у нас произошли изменения не только в этом. Завхоз в декрете, а Эмиллия согласилась пойти на замену, чтобы хоть как-то помочь в сложившейся ситуации. Я очень надеюсь на ваше понимание, и прошу не беспокоиться. Завтра с утра элементалий сможет приступить к работе у вас, но при условии, что на кухне она будет помогать два раза в день, обед не входит в планы, иначе не уложится в график и подведёт не только вас, но и себя. — Понимаю, — настроение Санни резко переменилось. Головная боль прошла и она, улыбнувшись Эмиллии, поспешила уйти. Эмиллия присела на краешек кресла, задумавшись. Одна ошибка — и создала столько проблем. Почему же всё так сложно и как справиться со всеми трудностями? — А я смогу помочь? — неуверенно поинтересовалась Эмиллия, начиная сомневаться. Да, согласилась помогать, но что если всё станет только хуже? Что произойдёт тогда и захочет ли в таком случае Сонорх Фейл обучать её управлять ветром. — Всё получится! — постарался ободрить Сонорх Фейл Эмиллию, не сомневаясь. Не каждый может осилить столько знаний, только прочитав их, а она смогла, вторая полусъеденная Белкой часть документов не имела значения в работе, там были только небольшие формальности, о них можно узнать и позже. Но говорить об этом тайплейс не стал. — Спасибо, — робко поблагодарила Эмиллия. Пора жить новой жизнью и ни о чём не волноваться. Если не попробовать, можно и не узнать, что будет. Элементалий сделала свой выбор и в тот момент, запустился механизм. Его никто не видел, не ощущал, но скрытые часы забили двенадцать раз. Начало и конец. Время пришло. Ведь тайное рано или поздно становится явным.ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Работа. У каждого она вызывает свои ассоциации. Для кого-то это любимое дело, с которым человек не хочет расставаться. А для другого, напротив, непосильная каторга, высасывающая все силы. Многим приходится работать там, где не хочется, от чего страдают не только они, но и те, кто рядом. Но если работа нравится, то и позитива в этом больше. Сонорх Фейл оставил Эмиллию одну, чтобы она могла самостоятельно освоиться на новом месте. Но прежде пришлось останавливать время и забирать пташку из уборной, той уже надоело молча сидеть взаперти. А на волю, как назло, не выпускали. Проходя рядом с элементалием, жар-птица заверещала: — Избранная! Избранная! Жизнь отдаст. Но спасёт! Для магического существа остановка времени не являлась преградой, поэтому жар-птица не только свободно говорила, но и хлопала золотыми крыльями, от чего начала сиять ярче, а маленькие глазки-бусинки засверкали, неотрывно глядя на замершую девушку. — Не смей! — встревожился Сонорх Фейл, почувствовав, как пространство времени смещается. Жар-птица входила в полную силу раз в тысячелетие. В такие моменты птицы могли предсказывать будущее и дарить подарки. Но всё зависело от создания, на которое они смотрят. Что видели в душах других существ, тем и одаривали тех. — Истинный! Истинный! Не сбежать от судьбы! — перевела взгляд на Сонохра жар-птица и рассыпалась в прах, чтобы через считанные секунды возродиться в молодом теле цыпленка, который в мгновение ока замер, не имея той силы, что имеет взрослая особь, и не способный сопротивляться силе тайплейса из-за слабости после трансформации. — Только этого мне не хватало! — простонал Сонорх Фейл, стараясь поскорее выйти и подумать над случившимся. Элементалий даже не заметила остановки времени. В ушах Эмилии звучали голоса, и ей показалось, что — один из них говорил о спасении. Тряхнув головой, элементалий встала, направляясь к привычным толстым талмудам. На каждом из них красовалась кожаная обложка, на корешках — красивый размашистый шрифт золотым тиснением сообщал названия: Быт Работа Легенды Многое из этого Эмиллия знала, у отца были такие же книги. — Для чего они здесь? — прошептала Эмиллия, проводя пальцами по корешкам. Взгляд зацепился за тонкую тетрадь, которая никак не вписывалась в оформление. Вытащив её, элементалий удивилась нарисованным часам в круге из различных стихийных сгустков, но больше всего поразило название гласившее: Дневник. Только посмотреть, что в тетради не удалось. В кабинет, не стучась, вошёл высокий тучный мужчина с лысиной на голове. Один его глаз прикрыт чёрной тряпицей. Цветная одежда вот-вот готова была порваться на широкой груди незнакомца. Нос картошкой усыпан прыщами. Он тащил за ухо студента, который упирался руками и ногами в пол, но силы были явно не равны. Заметив Эмиллию, щуплый студент замер, краснея. Не каждый день провинившимся приходилось лицезреть милых дам, в таких нарядах, как у мужчин. — Завхоз? — приподнялась бровь мужчины недоверчиво. — Да, завхоз! — уперла Эмиллия руки в боги, стараясь не потерять самообладания: как себя покажешь, так к тебе и будут относиться. Если оплошает сейчас, то навряд ли сможет удержаться наплыву и не быть съеденной пираньями. — Ха, — рассмеялся мужчина, от чего двойной подбородок затрясся. — Фиф уже сажают? Прошлая — старая карга, а тут — фифа. — Мужчина! — хлопнула ладошкой об стол Эмиллия. — Ещё одно не уважительное слово в наш адрес и наказание будите отбывать вы за ущемление прав рабочего класса. А также ваша заработная плата будет уменьшена в два раза, а если вы нарушали правила уже не в первый раз, то в четыре. Ожидаю вашего представления, что бы я могла свериться с данными отчётов. А также назовите студента и за что вы его приволокли таким некультурным образом? — Рахид Ковидович, — опешил от напора Эмиллии мужчина, отпуская студента. — Преподаватель по счетоводству. Студент — Фамир Промов, первый курс целительства. — Так, — Эмиллия помнила сноски в документах, поэтому сразу нашла нужные выдвижные ящики. Из первого с преподавателями она сразу достала информацию про Рахида, толстенная слойка так и ломилась от листов в ней, а вот в студентах Фамира не оказалось. — Рахид Ковидович, у вас уже были нарушения и клевета, — просматривала документацию Эмиллия и мрачнела от информации в них. — Вы ещё занимались поклёпом. Год назад вам вернули все привилегии преподавателя. Правильно? — Да, — нахмурился Рахид Ковидович, которому совсем не понравилось рвение нового завхоза. — За что вы провинились, студент? — поинтересовалась Эмиллия у студента, еле сдерживаясь, и уточнила. — Вы переведённый? Ваших данных нет в первом курсе. — Да, — честно ответил Фамир Промов, которому смысла врать не было. — Неделю назад перевели, к учёбе приступил четыре дня назад. Наказать хотят за невыполнение задания двух недельной давности. Но тогда я ещё не учился и не мог знать о задании. — Ах ты, паршивец! — разгневался Рахид, багровея. — Рахид Ковидович, я предупреждала вас, записываю взимание зарплаты первой стадии, — писчее перо само по себе полетело и записало слова Эмиллии в документ. Эмиллия постаралась не показывать изумления и продолжила. — Вы сами виноваты в том, что студент не знал о задании. Дайте ему шанс, и если он не сможет рассказать изученное на следующем уроке, тогда и отправите его ко мне для исполнения наказания. Надеюсь, вы поняли меня? — Да, — сжимая кулаки, произнёс Рахид Ковидович, направляясь на выход. — Спасибо, — поблагодарил студент, кланяясь. — Можете во мне не сомневаться! После ухода первых посетителей Эмиллия откинулась на спинку кресла, прикрывая глаза. Для неё эти люди показались странными. Хотя чему удивляться: в их мире тоже предавали и любили наживаться на других. Почему нажива? А просто оказывается за студентов, которые провинились, платят деньги, тем, кто их привёл. Конечно, студенту выгодно и это их работа, по крайней мере, студентам факультета тайплейсов, а вот преподавателям смысла по идее нет, кроме как забрать чужой хлеб себе. Странные правила, как и неведомый мир. — Дневник, — полушёпотом произнесла Эмиллия и дотронулась до пухлой зелёной тетради с линиями посередине, а ведь недавно она была тонкой. Сверху — слово на непонятном языке, а ниже именно та самая надпись. Будет ли написанное там являться автобиографией бывшего завхоза или всё наоборот и является не тем, чем кажется? — Открыть или нет? — барабаня по столу, Эмиллия никак не могла решиться хоть на какое-то действие. В ней боролись любопытство и совесть. Как ни крути, элементалий уже нашла тетрадь, а сказать, что не трогала, вернув на место, навряд ли получится. Терзания Эмиллии прервали. Нерешительно в кабинет вошли два паренька с третьего курса. И с присущей молодым существам непосредственностью начали разглядывать элементалия, понимая, что их друг не соврал и завхоз сменился на очаровательную молодую леди. Вот только он забыл предупредить, что девушка не обычная. — Кошачьи глаза! — воскликнул один из них, не культурно показывая пальцем. — Ребята, здравствуйте, — постаралась улыбнуться Эмиллия, начиная понимать, что каждый будет говорить одно и тоже пока не привыкнут к сему факту её расы, если только слухи раньше не разойдутся по академии. — Я элементалий. Думаю, не стоит так реагировать на моё происхождение. — Но кошачьи глаза, знак погибели на пике СмеРтий, — поведал второй, который был более сдержан. — Почему? — поинтересовалась Эмиллия, складывая руки в замок на столе. — Не знаю, но так повелось с давних времён, — ответил тот же парень и к чему-то прислушавшись, хлопнул себя по лбу. — Август, побежали, сейчас занятия начнутся. Простите, нам пора. Они ретировались так же неожиданно, как появились. После чего к Эмиллии повалил народ, в лице студентов. Каждый хотел посмотреть на чудо-юдо, после чего рассказывал другим и так замкнутый круг. К обеду Эмиллия оказалась обессиленной. А ведь прошло совсем немного времени, но казалось, что прошла вечность. До дневника она так и не добралась, решив всё же посмотреть его позже. Убрала тот в шкафчик с потайным дном. Подсказки предшественницы помогали не теряться и ориентироваться в кабинете. Проблемы начались с кухней, находившейся в смежной комнате. Там не оказалось ни грамма еды, а приспособления для готовки отличались разительно. Как таким пользоваться элементалий не знала, поэтому вернулась на место, надеясь, что про неё не забудут. Прошло минут пятнадцать от начала обеда. Но по ощущениям Эмиллии — намного больше. Скорее всего, стоило бы поработать, но на голодный желудок это сомнительное удовольствие. Нет, она не являлась самолюбивой. Просто к хорошему привыкаешь и смена обстановки на каждого влияет по-разному. На элементалия, например, перемещение из мира в мир, отчасти подействовало умиротворяюще, и в тоже время в душе тлела надежда на возвращение домой. Несмотря на то, что мир погиб. — К вам можно? — услышала Эмиллия, если не подводила память, голос Кристины. Да, порой мимолётные случаи и имена запоминаются непроизвольно, а когда нужно запомнить специально — всё наоборот. — Да, — ответила Эмиллия с надеждой. Грациозно переступив порог, девушка с помощью сгустка перенесла поднос с едой под серебряной крышкой и направила его на стол, аккуратно приземляя на него. За всем этим Эмиллия наблюдала с интересом, подмечая каждое действие Кристины. Поворот руки, либо шёпот, направление сгустка, благодаря которому всё получалось на первый взгляд легко. — Спасибо, — от всей души поблагодарила Эмиллия и задала интересующий её вопрос Кристине. — Сложно им управлять? — Вам действительно хочется знать это? — вопросом на вопрос ответила Кристина, пряча подальше сгусток. — Разве вам не проще владея магией делать это? Вы же элементалий — ваша сила внутри вас, а не на свободе. — К сожалению, я только получила силу и совсем не могу ею управлять. Поэтому меня интересует всё, что связано с ветром и тем, как же возможно управлять сгустками, — объяснила свои мотивы Эмиллия, сдерживая порыв, накинутся на пищу, а та пахла так, что слюнки бежали. — И какой же прок от вашей силы, в таком случаи? — пробурчала Кристина и громче добавила. — Нас с десяти лет обучают ими пользоваться. Набор в школу бытовой магии могут пройти только избранные, те, кто действительно учился не покладая рук. После чего нас распределяют по группам, и мы прислуживаем либо индивидуально у господ, либо парами на дому. Бывают случаи праздников, и нас приглашают с наставницей, которая руководит парадом. Также здесь в академии: есть наставник — а мы её руки, владеющие сгустками. Только вот она и сама умеет им владеть. Поэтому к ней все хотят попасть под крыло. Где она — там есть возможность прилично подзаработать на жизнь и больше ни в чём не нуждаться. Эмиллия отлично слышала первые слова Кристины, и ей показалось, что в них слышалась зависть. Только почему? Неужели то, что есть, не устраивало или просто элементалий оказалась не в том месте? Ведь точно — именно из-за неё девушку отправили накрывать последние столы. Но какая разница, на каком месте быть, если все выполняли одно и тоже? — Скажите, я вас чем-то обидела? — душевно терзаясь, решила выяснить Эмиллия. — Вы? Я, — Кристина замешкалась, не зная, что ответить. — Простите, приятного аппетита, мне нужно работать. Эмиллия могла остановить Кристину. Окликнуть, но не стала. Порой нужно побыть одной, чтобы понять себя. Прийти к выводам и решениям. Даже если сложно, иной раз мы можем помочь себе только сами. Элементалий понимала это, потому что и сама столкнулась с подобным в прошлом. И лишь самообладание с надеждой спасли ей жизнь. Эмиллия подняла серебряную крышку и ахнула от того, что увидела. Когда-то она слышала от отца, что в стране бескрылых драконов едят круглые закрутки с начинкой. Посмотрев на них со всех сторон, элементалий поняла одно, кажется, это единственное блюдо, где продукты ей все знакомы: белый рис, кусочки помидоров и огурцов, в некоторых мясо. И все они обёрнуты зелёными водорослями. Поискав, чем же попробовать столь необычное блюдо, застопорилась, так как кроме двух отшлифованных покрытых лаком палочек ничего не обнаружилось. Не кружкой же с чаем есть и не теме красными листочками в белой чашечке, а рядом ещё какой-то вкусно пахнущий соус. — И что же мне делать? — прошептала Эмиллия, собираясь пойти на риск и взять один из закрутков пальцами. Но не успела сделать ничего из-за решившего проведать её Кичинэ Даске. — О, обед, — глаза Даске загорелись. Ему почему-то сегодня не сказали о любимом лакомстве и от этого, чужая еда показалась его дракону более вкусной. — А? — вопросительно посмотрела Эмиллия на Даске и спросила. — Как это есть? — Это роллы[15], — указывая на закрутки, произнёс огневик и, указав на палочки, назвал их название для элементалия. — Варибаси[16] для приёма пищи. Нужно сломать конец одноразовых палочек, после чего взять одну из них на уровне одной трети длины сверху между большим и указательным пальцем. Не забудь придерживать средним пальцем снизу. Теперь берёшь вторую палочку и вкладываешь её на основание большого пальца, если точнее, то ниже на фаланге безымянного пальца, около начала ногтя. Попробуй, у тебя должно получиться. По крайней мере, ты их смогла правильно поставить. — А что делать дальше? Взять взяла палочки, а как дальше ими пользоваться, Эмиллия совершено не представляла. — Попробуй свести их вместе и развести, — назидательно сказал Даске. — Нет, не так резко, иначе уронишь палочки. Потихоньку. Вот молодец. А теперь попробуй взять ими ролл и, прежде чем съесть, обмакни в соус. С трудом взяв первый ролл, Эмиллия сосредоточено направила его в тару с соусом, и только стоило расслабиться, как он плюхнулся в жидкость, расплескав малую часть той на стол. На лице элементалия промелькнуло разочарование, но сдаваться она не собиралась. Поэтому со второй попытки Эмиллия смогла захватить его и съесть, жмурясь от удовольствия. За первым последовал второй, третий — элементалий перестала видеть находившегося рядом с собой Даске. Голова закружилась, а по телу прошёлся жар, палочки выпали из рук. Лишь тогда Кичинэ Даске забил тревогу, поняв, что что-то произошло. Но опоздал — нет, он понимал на подсознательном уровне, что Эмиллия не умрёт. Поэтому подхватил её на руки и помчался в лекарское крыло. Там Даске сгрузил элементалия на кровать и объяснил ситуацию Земфире. На что получил стандартный ответ: — Противоядие можно сделать только зная, что за яд был подмешан в еду. Без этого я никак не смогу помочь. Тогда Даске пришлось очертя голову бежать в другую часть академии и отдавать всё декану факультета химии. — Ты серьёзно? — пробурчал зелёный орг, разглядывая остатки еды, принесённые Даске. — Я что, дегустатор? — Нет, Ороро Тан, — затараторил Даске, чувствуя тревогу. — В пище яд. Нужно срочно узнать какой или пострадает завхоз — её отравили. — Так бы сразу и говорил, — пробурчал Ороро, приступая к только ему одному ведомому методу распознавания ядов. — Убью! — дверь слетела с петель. Сонорхом руководила бешеная злоба. Как только Эмиллия оказалась у лекарей, ему сразу сообщили об инциденте, после чего что-то щёлкнуло, и тайплейс оставил студентов самих разбираться с темой. А сам направился к тому кто, по его мнению, был виноват. — Я здесь не причём, — пятясь и махая руками, залепетал Даске. — Её отравили. Если бы не я, ей бы не оказали первую помощь. — Чёрт! — выругался Сонорх, делая дыру кулаком в стене. — Господин ректор, с вас сто слитков за порчу имущества, — не переставая работать, произнёс Ороро и, хмыкнув, добавил. — Яд кто-то не умелый создал. Кто, не знаю, а вот Самарка у него будет без последствий для пострадавшего. Как завхоз очнётся, передадите ей чек, а теперь пшли отсюда, у меня скоро занятие со старшим курсом. Сонорх Фейл и Кичинэ Даске покинули помещение. Каждый думал о своём. Взглянув, куда направился ректор академии, огневик решил не идти следом. Не стоит злить тайплейса ещё больше, чем уже есть. Лучше исследовать, кто бы мог навредить новому завхозу в лице элементалия. Чем и занялся Даске в свободное время до следующих занятий. *** Порой каждый из нас хочет владеть временем. Если захочет, затормозит его и будет наслаждаться моментом столько, сколько захочет. Либо напротив, перемотает назад, чтобы изменить тот или иной момент жизни. А прыгнуть в будущее? Да это мечта многих, кто хочет узнать, что скрывается за тьмой незнания. Но! Сонорх Фейл понимал, что если перенесётся в прошлое на тот самый момент, когда Эмиллию отравили, то ни чем не сможет помочь. Почему же так, а не иначе? Просто: от судьбы не убежишь. Даже если исправишь сейчас, то убийца захочет доделать начатое до конца. И не известно смогут ли тогда помочь элементалию. А если бы тот, кто покусился на жизнь Эмиллии, не перепутал ингредиенты, то могло бы произойти всякое. Например, она выжила, но не смогла бы видеть или лишилась бы чего-то ценного в своей жизни. Никогда неизвестно, как поведёт себя яд в том или ином существе. Но опасность велика, ведь его даже тайплейсы не могут остановить, только замедлить на малое время. — Яд Самарки, сделан недоучкой, отчёт должен быть уже у вас в скрине кристалла, — Сонорх сообщает вести с порога, не заботясь о правилах этикета или о том, услышат ли его. Тайплейс просто чувствует, что Эмиллия там не одна, а помимо Земфиры тот, кого бы ему ни хотелось видеть по своим личным причинам. — Даже не зайдёшь проверить, помогаем ли мы элементалию, господин ректор? — ядовито произнёс мужчина оборачиваясь. Раса тэнгу[17] в прошлом правила в том мире, который погиб. Именно его предок владел силой элементалей и погиб одним из первых при потери силы и своей истинной пары. Об этом знали не многие, но те, кто помнил, не могли простить виновного, а рассказать кто он, не могли. Не потому что забыли, а из-за клятвы крови. Чувствуя вину перед ними, Сонорх старался не связываться ни с одним. Но порой у судьбы свои шутки и в прошлом они были друзьями с тем, кто находился в лекарском крыле, росли вместе, играли, делили все невзгоды и радости. До той поры, пока всё не изменилось. — Нейзи, — голос Сонорха дрогнул, смелости перешагнуть себя не хватало. — Я полностью вам доверяю. — Доверяешь? — раздался рык и не успел Сонорх Фейл ретироваться, как его со скоростью ветра втянули в помещение, держа за рубашку рукой. — Она в бреду звала тебя! Она Элементалий! Я помню её, чтоб тебя! Видел не раз на банкетах отца и брата короля. Бледный, как сама смерть, Нейзи возвышался над Сонорхом на сантиметров пять, но этого хватало, чтобы показать своё величие. В их детстве всё было наоборот и это очень бесило демона-ворона. Сейчас он статный, с копной длинных распущенных волос цвета вороного крыла, не являлся самым из прекрасных пернатых. Хотя многие считали иначе. Глаза небесного цвета сверкали от гнева, на щеках проявился румянец. На небольшой лоб лезли пряди непослушных волос. А нос картошкой пересекал шрам, другой же проходил через подбородок и нижнюю полную губу. Весь в чёрном, он являлся эталоном сдержанности и созидания. В его профессии нельзя совершать ошибок, он это знал не понаслышке, а по горькому опыту. — Ну, уж прости, что я такой эгоист, — вспылил Сонорх, ощутив себя подлецом, за что и получил кулаком по скуле. — Да ты хуже, чем эгоист! — ещё один удар пришёлся по животу Сонорха, но разве это принесёт вред древнему, как само время, существу. Нет. Да и Нейзи не старался нанести увечий. Только выпустить пар, скопившийся за столько времени. — Перегибаешь! — зарычал тайплейс, почувствовав привкус крови. — Смотри, проучу. — Ой, уже боюсь, — с предвкушением произнёс Нейзи, упиваясь неким азартом происходящего. Отметелить того, кто так долго прятался, то ещё удовольствие. Они ни разу за то время как перенеслись в этот мир, не разговаривали, да и не виделись совсем. Один умелый хитрец умудрялся проходить сквозь него, так что и не заметишь, а если поймёшь, то слишком поздно. Чего стоили уловки и скрывающие амулеты на доме Сонорха. Ворон-демон никак не мог пробраться к нему и выяснить в чём проблема. — Договоришь… — Хватить вам, — робко вмешалась Земфира, перемешивая в колбах прозрачное вещество. Одно не точное движение могло привести к взрыву, не большому, но существенному. Без этой жидкости нельзя было варить зелье, а рассчитать, сколько минут жидкость будет работать сложно. Поэтому приходилось погружаться в работу с головой. — Да ты не бойся, змейка, — сразу изменился Нейзи в лице и предстал как искуситель. — Я его только немного помну, а ты потом наши раны залатаешь. — Вот сами и будите это делать, — выпалила Земфира, переливая полученное горючее вещество в ёмкость и ставя туда деревянную кружку в которой находился масляный перец и чечевица со щепоткой корицы. — Но не здесь. Ошибусь, будите, виноваты сами! Мужчины переглянулись. Кровь обоих пылала, но как быстро вспыхнули, так быстро и остыли. Каждый понимал, что теперь от разговора не уйти, в особенности Сонорх. С каждым разом проблемы тайплейса возрастали, как клубок закручивались, плотно ложась на больное место. — Папа, — шепот пересохшими губами Эмиллии в наступившей тишине казался громогласным. Элементалий потянула руки вперёд. Обеспокоившись не на шутку, Сонорх рванул к ней, чтобы зафиксировать тело, иначе яд мог пойти дальше. В любой ситуации этого нельзя допускать, кто знает, в чём именно оказалась ошибка несостоявшегося убийцы. И кому же Эмиллия успела перейти дорогу, если толком нигде ещё не ходила. — Как же сложно, — уткнувшись в живот Эмиллии, пролепетал Сонорх. Вся горячая с мокрыми дорожками пота, девушка металась в бреду. То кричала, то звала или последнее показалось? Ведь и сам тайплейс впервые на своём веку задремал от переутомления. — Что думаешь, с ними будет? — Нейзи сразу смог увидеть переплетённые ауры друга и элементалия. Сама Афина решила связать их, а противиться ей бесполезно. Ворон-демон знал это по опыту, но не торопился пугать змейку, иначе уползёт и лови, как хочешь потом. — Вы меня об этом спрашиваете? — удивилась Земфира серьёзному вопросу, призадумавшись. Зелье почти готово, отравили Эмиллию, но и из Сонорха уходила энергия. Такое нага, видела впервые, поэтому ответила однозначно. — Лечение поможет, а дальше — как судьба сложится. Я всего лишь лекарь, а не богиня, ведающая всё на свете. — Ты права, — Найзи улыбнулся и, не дожидаясь когда подопечная закончит процедуры готовки, открыл одну из своих склянок с розоватой жидкостью. Редкостная дрянь, но если давать в таком состоянии, то самое то. А дальше всё зависит только от Эмиллии.ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
— Сколько? — прошептала Эмиллия. — Сколько я здесь не была? Кажется, с давних времён, когда была совсем маленькой. Пусть я не помню хорошо маму, зато отлично смогла запомнить эти тёмные и пустынные коридоры. Их никогда не освещали, а днём хватало света, чтобы пройти по ним, ничего не боясь. Когда мама Эмиллии заболела, то переехала в другую часть поместья. Тогда элементалий тайком бегала к ней и ложилась, рядом ожидая, что мама обрадуется, только после таких посиделок, девочку ругали. Вдалеке, там, где за поворотом скрывается дверь в нужную спальню, лился приглушённый свет. Эмиллия нерешительно направилась туда с бешено стучащим сердцем. Неужели сможет увидеть маму? Сон ли это? Ведь последнее, что запомнила элементалий закрутки, а дальше тьма и попадание в это место. Комната, с открытой настежь дверью, встретила тишиной. Небольшая, она оставалась такой же, как и раньше. Огромная кровать заполняла всё пространство. С правой стороны растопленный камин, но жара или тепла от него не чувствовалось, с левой стороны стол заставленный лекарствами, а под ним железный таз с водой, рядом дверь в ванную комнату. Кресло с незатейливыми цветочными узорами, повёрнутое к окну, было занято. Уже по выражению лица и макушки Эмиллия могла на сто процентов сказать, что там отец. И лишь пройдя вглубь, элементалий убедилась в этом. Мужчина смотрел на звёздное небо и повернул голову в тот момент, когда почувствовал постороннего рядом. Он очень удивился тому, что рядом оказалась его дочь. Сколько же прошло времени с первого раза? Неделя, месяц или год? Нет, намного меньше и в тоже время много времени. — Эмиллия, ты не должна возвращаться. Почему ты здесь? — обеспокоенно спросил отец девушку. — Я? — Эмиллия замерла на месте. Если бы вспомнила прошлый разговор, элементалий не переживала бы так сильно, но не помнила,поэтому только вздохнула, разведя руки в стороны. — Что-то произошло? — догадался мужчина. — Господин Элионос, — в комнату, не стучась, ворвался слуга в ободранной одежде. — Там, вас ждут. — Подождут, задержи их, пожалуйста, на минут десять, если что предложи чай, — дал указания Элионос и, дождавшись, когда тот выйдет, продолжил. — Рассказывай. — Папа, это действительно ты? — не веря своим глазам, вымолвила Эмиллия. — Я помню, как видела тебя в прошлый раз, но только мельком. Сон закончился слишком быстро. — Значит, для тебя всё это сон? — ухмыльнулся Элионос. После исчезновения дочери он не находил себе места. Пусть и не сразу заметил пропажу, зато после этого смог поправиться и почувствовать свою силу вновь. Словно кто-то помог ему в этом. А поняв, что его новая жена травит его, решил уехать в поместье, в котором не был столько лет и не прогадал. Через месяца два восстановился окончательно. Узнал, что его дочь хотел купить его приятель, но Эмиллия исчезла, а Эндрю покарал сам король, узнавший о злодеяниях падшего существа. После чего Элионос старался найти дочь, пока она сама не явилась к нему в виде призрака и не рассказала, что переместилась в новый мир, благодаря тайплейсу. Тогда скрепя зубами, мужчина посоветовал ей не возвращаться. Потому что так будет лучше для всех. Но вот Эмиллия вновь перед ним, а его решимость рядом с ней теряет всю силу. — Да, наверное, не знаю, — призналась Эмиллия и задумчиво добавила. — Хотя Сонорх Фейл говорил, что я не смогу попасть сюда вновь. — И не стоит попадать, дочь моя, — выдавил из себя улыбку Элионос, заметивший, как она стала растворяться в воздухе. — Просто будь спокойна, иди. — Но… — голос Эмиллии потонул в тёмной непроглядной тьме. Чувство усталости при пробуждении не самое лучшее. Но хотя бы на этот раз Эмиллия смогла запомнить то, что ей снилось. Отец — он изменился, нет, не внешне, а по-другому. Словно стал сильнее и моложе. Что с ним произошло? Почему он в доме, который их семья покинула после смерти матери и ведь ни словом не обмолвился о мачехе. А тот слуга — он же остался там и помнит, кому служил, от чего же такой непотребный вид у него? — Я не сплю, — услышала Эмиллия бубнёж и заметила лежавшего рядом с ней Сонорха. В помещении был полумрак, но больничный запах точно дал понять, что они у лекарей. Элементалий недоумевала и мучилась сразу по нескольким причинам: первая — почему настолько высший решил лечь рядом с ней. И вторая — это жутко неприлично. Они же даже не связаны, не пара или… — Нет, нет, нет, — замотала головой Эмиллия от догадки, которая пугала не хуже любой страшной истории на ночь. К такому элементалий не готова. У таких, как тайплейсы, всегда масти рас крупнее обычных элементалиев. А в этом мире — она одна такая. Все другие — только сгустки и как их спасти нет даже ни единой догадки. Да и надо ли спасать, когда все так привыкли к такому образу жизни? Свет загорелся внезапно, от чего Эмиллия зажмурилась, но долго привыкать не пришлось — яркость убавили. Послышались чьи-то тяжёлые шаги и насмешливый голос произнёс: — Эмиллия, я знаю, что вы очнулись. Распахнув глаза, Эмиллия опешила. Она сразу узнала стоявшего рядом с ними мужчину. Видела неоднократно и даже когда-то испытывала к нему чувства, а сейчас даже сердечко не ёкнуло, так только щёки опалил жар румянца. И смущение от того, как Элионос смотрит на них с Сонорхом. Во взгляде не было ни капли усмешки или отвращения, напротив, там был не скрытый интерес. — Господин… — А вот этого не нужно, — прервал Эмиллию Элионос и скривился. Он никогда не любил всякие титулы или эти обращения, проще быть на равных — ведь все равны, только кто-то этого не понимает, а другие просто наблюдают молча, не пресекаю заевшихся славой, которой по идее и нет вовсе. — Называй меня просто Элионос. Ты же помнишь моё имя? — Да. — Тогда почему так официально? — улыбка озарила лицо Элионоса. — Но как же. Разве, иначе можно? — робко спросила Эмиллия. — В этом мире — да! — Элионос обошёл кровать с другой стороны и сел рядом с девушкой, будить Сонорха бесполезно, сейчас тот находился во сне, которым распоряжается сам механизм времени тайплейса, но изменения уже заметны, вскоре всё может измениться. — Я уже понял, почему ты так на всё реагируешь. Так же смог расспросить Земфиру обо всём, что она знает. Ты — уникальный случай в новую эпоху. Для тебя прошли дни, для нас долгие годы. Наверное, это и к лучшему, не пришлось страдать от потерь близких. Эмиллия неосознанно хотела протянуть руку к грустному лицу демона-ворона, но не успела, Сонорх не просыпаясь, перехватил. Ощущалась мощная магическая волна силы. Но та лишь дурачилась и защищала свои территории. Даже если те ещё не принадлежали ей. — Вот я остолоп! — хлопнул себя по лбу Элионос, вспомнив, для чего пожаловал. — Ощущаешь какие-нибудь побочные эффекты от лекарства? Сухость, зуд или что-то другое? — Нет, лишь слабость некую, — призналась Эмиллия и поинтересовалась мучавшим её вопросом. — А почему он рядом? — Тебя отравили, — наблюдать спектр эмоции Эмиллии Элионосу понравилось, элементалий даже не додумалась спросить о себе. — А ему отдача прилетела, не сразу, но дала сбой. Пришлось его рядом укладывать, а то уснул прямо на твоём животе. — Понятно, — отворачивая лицо в другую сторону, произнесла Эмиллия. Всё это казалось ей не правильным, но что случилось, то случилось, не тревожить же его теперь. — Ой, — заметив, что волосы Эмиллии начали отрастать, Элионос поднялся для того, чтобы ретироваться из помещения, такого результата ворон-демон не ожидал. — Мне пора, отдыхайте. Отдыхать? Эмиллия призадумалась, а хочет ли она этого. Ответ однозначно был — нет. Элементалий выспалась, а слабость не мешала чем-нибудь заняться. Только, как встать, когда рядом Сонорх с выпущенной магией, сдерживающей Эмиллию рядом, а свою она так и не может призвать. Печально вздохнув, Эмиллия попыталась ощутить ветер в себе. Шаг за шагом, словно шла по берегу реки, а там резвился бриз, гоняя могучи волны. Солоноватый привкус на губах, яркое солнце. Так тепло и ощущение, что находишься в некой защите, непроизвольно вызывало улыбку. Ветер почти рядом, оставалось только протянуть руку, чтобы тот скользнул к ней. Как попытка перевернутся с одного бока на другой, отдалась болью в волосах. — Ай, — возмутилась Эмиллия и замерла. Как можно придавить короткую стрижку? Да никак. Пощупав волосы, элеменалий прикрыла ладошкой губы. Они отрасли! Всё, что отрезали, вновь при ней, только теперь волосы стали гладкими и длинными. — Не может быть. С огромным трудом Эмиллия достала из-под руки Сонорха волосы. Присев на кровати, опустила ноги на пол и замерла. Элементалий ощущала опору, но помимо этого прохладную воду по щиколотку. Посмотрев вниз, заметила белесый туман, окутывавший всё помещение тончайшей паутинкой. То тут, то там мелькали разноцветные переливы, слышались шлепки о воду и крик чаек. Испугавшись происходящего, Эмиллия вернулась в лежачее положение, уткнувшись в грудь Сонорха. Раздался чей-то смех, и всё стихло так же внезапно, как началось. Лишь с первыми лучами солнца, ей удалось успокоиться, но радоваться было рано. Проснулся тайплейс, озадачено смотревший на прижимающуюся к нему девушку. — Эмиллия, с вами всё хорошо? — хриплым после сна голосом спросил Сонорх Фейл, стараясь делать вид, что всё в порядке вещей и волноваться не стоит. Хотя у самого тайплейса внутри всё трепетало от близости с элементалием. Желание прижать к себе становилось невыносимым, а мысль о поцелуе сводила сума. Нет, пора поискать девушек, решил Сонорх и тут же одернул себя от этой мысли — не поможет, да и становилось противно от одной мысли о других девушках. — Д-да, наверное, — залепетала Эмиллия, приподнимаясь и глядя уже на привычный пол без капли влаги. — Ночью, здесь появилась вода. — Защитный механизм включился, — Сонорх не сразу заметил изменений в Эмиллии, но как только до него дошло что произошло, он зашипел. — Прибью гадёныша! — Что-то случилось? — недоумённо поинтересовалась Эмиллия, замечая спектр эмоций Сонорха Фейла и то, каким взглядом мужчина прожигал отросшие волосы. От греха подальше элементалий поскорее поднялась с постели и потянулась, ощутив прилив бодрости. — А вы не знаете? — приподнял одну бровь Сонорх, подмечая для себя огромные пробелы в магических знаниях Эмиллии. Хотя чему удивляться, пока у элементалия не появляется магии, их толком-то не учат и не объясняют ничего. А если силы малы, то обучение ограничивается бытовой магией и защитными плетениями для защиты своей жизни. К сожалению, порой такие правила приводили к неравенству, но на них не всегда обращали внимание, если раса элементалиев из знати. — Твои волосы, — произнёс Сонорх, прикрываясь, чтобы Эмиллия не заметила, как сейчас влияет на него, а магическим фоном от элементалия фонило ещё как, и связь между ними становилась крепче. Минут пятнадцать — и не придётся идти в храм, всё сделает то зелье, а богиня и рада будет. Вот только их не спрашивали, это должно быть сознательное решение, а не спонтанное влечение. — С ними что-то не так? — не понимала проблемы Эмиллия и прикоснулась к волосам с неким трепетом. Они не только отросли, но так же стали гладкими и явно послушными, а не как раньше. Да о таких только мечтать можно было и мечта, видимо, сбылась. Только кое-кому не нравится произошедшее, и этот факт почему-то обижал, хотя по идее не должен был, и трогать за душу. — Не только с ними, — отвернувшись, сказал Сонорх Фейл, считая до десяти. Тайплейс переоценил себя, но оставлять в тайне то, что происходит теперь, не имело смысла. — Зелье судьбы и верности — спасает от смерти и болезни тех, у кого есть пара и чем дольше они рядом, тем сильнее их узы становятся впервые часы после принятия. Для демонов-воронов — это так, лекарство, для нас же, напротив, раскрытие того, что происходит внутри, того, что мы не видим и не знаем и то, что пророчит судьба. Это если объяснять кратко, а если развёрнуто… Сонорх Фейл замолчал, Эмиллия побледнела от услышанного и во все глаза смотрела на тайплейса. Её грудь вздымалась, а по жилке на шее было заметно, как ускорено, бьётся сердце. Кажется, стоило разъясняться иначе, чтобы слишком не шокировать элементалия, но слово не воробей, назад не вернёшь. А понятливость, наоборот, порадовала, поэтому Сонорх решил обучить Эмиллию чему-нибудь в сегодняшний вечер, а сейчас — сейчас стоило приказать, чтобы шла и работала, иначе ждать беды. — Вы пошутили? — отмерла Эмиллия. В голове от мыслей кавардак. Такого не может быть! — Нет, — покачал отрицательно Сонорх Фейл и только собирался направить Эмиллию на кухню, как прибыла королевская особо, скрывающаяся под плащом, считая себя независимой от императора. — И что здесь происходит? — вопрошала Лина, переводя взгляд с одного на другого. — Почему Эмиллии опять нет на рабочем месте? А господин ректор? — Императрица, а почему вы сами бегаете за своими рабочими? — парировал Сонорх Фейл с издёвкой. Демонов если не поставить на место сразу, то будут верёвки вить всю жизнь потом, а если демоница не инициирована, то от взбалмошного характера страдают все, и когда император уговорит свою жену пройти до конца все ступени брака? Ведь рано или поздно придётся, иначе свергнут. — Ваше величество, — пролепетала Эмиллия, делая реверанс бессознательно в знак почтения. — Ирод временной! — фыркнула Лина и повернулась к Эмиллии, за которой и пришла, а Сонорх так под руку попался. Ведь специально спалил контору, знает, как позлить. — Так, пошли, и ни слова о том, кто я. А то сровняю академию с землёй. — Ну-ну, — усмехнулся Сонорх Фейл, зная, что пол-академии знают, кто скрывается под маской, и бояться нечего. Тех, кто желают зла императрице и не услышат, ибо древняя магия защищает не хуже экспериментальных магических технологий. — Да ну тебя! — обиделась Лина и, схватив Эмиллию, повела за собой, бурча себе под нос. Эмиллия обернулась и увидела то, что запечатлелось на весь день в памяти. Сонорх Фейл смеялся и приглушал себя, утыкаясь в подушку. Таким высшее существо элементалий увидела впервые и поняла, что они ни чем не отличаются от остальных. Хотя отличия придумываем мы сами и в этом минус каждого существа — делать ограничения там, где их нет. Пока Эмиллия помогала в столовой и наслаждалась пищей, время пролетело незаметно. Лина не поднимала темы о своём происхождении, только попросила быть пунктуальной и поменьше слушать гада временного, а то можно и заразиться тупостью и стрелки не туда пойдут. Такое поведение удивляло, но элементалий старалась привыкнуть к поведению каждого существа, которое успела повстречать. Лишь в своём кабинете Эмиллия расслабилась и ударила себя по лбу, из-за того что совсем забыла рассказать, что вновь виделась с отцом и они разговаривали. Хотелось рвануть и найти Сонорха, но, к сожалению, дороги она не запомнила и поэтому уселась обратно в кресло, погружаясь в дела академии. А за то время пока элементалия не было на место, они успели накопиться, и в каждом нужно было вставить свои пять рупий. Где-то, напротив, сделать пометки и отложить на печать ректору. Но самой большой стопкой стали запросы о ремонте, покраске и тому подобному. С этим Эмиллия решила повременить и заняться ими после обеда. Потому что было уйма вопросов, а она чувствовала, что Сонорх придёт к ней на помощь. Конечно, самоуверенно, но чем чёрт не шутит, а вдруг. На этот раз обед Эмиллии не принесли, вместо этого к ней заявился Сонорх Фейл собственной персоной. Тайплейс удивился, заметив большую груду кусков хлеба и две маленькие, стоящие отдельно стопки. Вопросительно посмотрев на элементалия, задал интересующий его вопрос: — Это что за странное распределение по стопкам? — Первая нуждается в вашей печати, вторую я отложу наконец дня, там нет ничего особенного, а последняя связана с академическими и студенческими запросами. Ремонт и тому подобное, как понимаете. Где-то заметила чеки на слойках, но их мало и не знаю, как с ними поступать. На счёт этого пометок, к сожалению, в документах не было, — на одном дыхании выпалила Эмиллия. — Хорошо, — вздохнул Сонорх, понимая, что завхоза просто напросто решили провести вокруг пальца, только они не учли одного, самого тайплейса, а это зря. Кажется, академия пополнится деньгами и никто и слова теперь против сказать не сможет, они же сами попросили. Схватив немалый груз с отчётами и запросами, Сонорх позвал Эмиллию с собой. Они вышли, не запирая кабинета, но этого и не нужно делать, механизм защиты работал исправно, а помимо него Кичинэ Даске накинул огненный купол с ловушкой из фаербола[18], если кто-то недружелюбный попытается войти, будет пойман с поличным. И плевать, что уставом академии это запрещено, драконам можно всё, раз и тайплейсы поступают так же, ставя свои скрытые механизмы. Без происшествий дойти до апартаментов тайплейса не удалось. На пути Эмиллии и Сонорха появилась самая наглая студентка третьего курса, высокая голубоглазая блондинка с короткой стрижкой. На волосах, как всегда, племенная брошь, с пером дающая понять всем, что девушка не обычная, а будущая глава своего племени, которое ей достанется по наследству после замужества. Одетая в лёгкое зелёное платье она старалась привлечь к себе как можно больше внимания, и сейчас целью был тот, кто может дать хорошее потомство и власть. — Сонорх Фейл, — с придыханием произнесла студентка, в упор не замечая рядом с ним стоящую. — Вы не могли бы мне помочь? Сонорх оглядел всех, кто заметил происходящее, усмехаясь. Да здесь половина мужчин уже чуть ли слюнями не давятся от желания помочь наглой леди, надушившейся флюидами любви. Как будто это могло подействовать на него, но это роковая ошибка девушки, на них такое не действует, может, появилось бы некое желание, но и то вряд ли. Поэтому при всех тайплейс сказал: — Дорогая Джессика, посмотрите, сколько студентов вам может помочь? Видите? Вот и идите к ним, а я занят! — Что? — воскликнула Джессика от негодования. — Но как же? Вы же? — Курлык?! Если Джессика являлась наглой студенткой и охотницей, то Белка была предводительницей бед для тех, кто смел, положить глаз на хозяина и сейчас эта угроза надвигалась на девушку с одним намерением — прогнать, а если не поймёт, пополнить коллекцию из вещей либо волос жертвы. Джессика мигом ретировалась, сверкая пятками, помня, как одну из девушек оставили без волос. Такого позора она бы не выдержала. Виверна, напротив, гордая собой подставила голову под руки хозяина, но заметив, что они заняты начала просить ласку у Эмиллии, чем выдала своё доверие остальным. Только шептаться никто и не думал, каждый спасался тихим бегством, видя сию картину, им ещё жить хотелось. А вот рядом стоящую неброскую девушку они запомнили. Кто-то из них помнил, что это завхоз, а другие — для других элементалий стала врагом народа. Ведь каждая пятая желала заполучить тайплейса в свои сети. — Что это было? — спросила Эмиллия, когда они добрались до гостиной в апартаментах Сонорха. — Попытка соблазнить, — без намёка на шутку ответил Сонорх Фейл. Скрывать, что-либо тайплейс не собирался. Всё равно рано или поздно до элементалия могут дойти слухи, а если будет знать, то вооружена не хуже любого. Единственный минус — теперь Эмиллии будут завидовать и строить козни, только ничего не смогут сделать с тем, что тайплейс собирался подарить ей. — Это же… — Эмиллия впервые не знала, что сказать, в голове не умещалось такое поведение, а в душе возник ураган и ветер вырвавшись потрепал всё до чего смог добраться, но осторожно, чувствуя рядом того, с кем лучше не связываться, а гадить лучше издали и не заметно. — Не культурно и не прилично, — продолжил за Эмиллию Сонорх, подмигивая. — Но, к сожалению таких пираний, с каждым годом становится всё больше, а кто именно распространяется о нашей силе мы так и не смогли найти. Слишком скрытная зараза. — Разве у вас могут быть неприятели? — удивилась Эмиллия, помогая разделить документы. — Могут, с тех пор как мы в этом мире нашёлся кто-то очень смелый, — открыл тайну Сонорх, не боясь. И временной механизм заскрипел, сжимая сердце мужчины в тиски, тайплейс схватился за грудь, оседая, чем испугал Эмиллию и Белку. Обе кинулись к нему и мягкий свет озарил их, оседая пыльцой. Детали механизма стали изменяться, позволяя своему хозяину раскрыть новый дар, тот дар, о котором давно ничего неизвестно, а записи помнят только самые старые из расы тайплейса. Раздался смех богини. Время пришло, теперь им никуда не деться от собственной судьбы, и лишь они способны спасти то, что давно утеряно всеми. — С вами всё в порядке? — испуг читался в голосе Эмиллии. Белка крутилась рядом, к чему-то прислушиваясь. Произошло что-то из ряда вон выходящее и это чувствовалось в пространстве. А магия! Неизвестная и лёгкая кутала в свои объятия, пытаясь успокоить первобытных детей. Только вместо спокойствия больше вызывало тревогу в душах, находившихся в помещении. — Д-да, — скрипя зубами, произнёс Сонорх Фейл и попытался выдавить улыбку. Тайплейс не понимал, что произошло, но чувствовал изменения в крови, бегущей по жилам. Хотелось пустить силу наружу и посмотреть, что та сотворить, но он сдержался, не сейчас, когда рядом другие существа. Это может быть опасно и не разумно. Вместо этого Сонорх достал из кармана неброский железный браслет с небольшим кулоном в виде часов, и те действительно тикали показывая точное время. Взяв руку Эмиллии, декан времени надел защитный амулет, активировав его с помощью крови из проткнутого запястья, от чего элементалий дернулась, прикрывая веки. Ощущение, как вся энергия скапливается в одной точке и взрывается, расходясь по телу, нельзя передать словами. Лишь тихий стон и слабость после принятия дара. Теперь Сонорх и Эмиллия стали связаны друг с другом, и в случае опасности могла явиться Белка по одному зову крови. Главное не испугать элементалия подарком, иначе, кто знает, что может произойти. — Что это? — с придыханием спросила Эмиллия, притрагиваясь к браслету кончиками пальцев, от чего лёгкий холодок начинал бегать по коже, а ощущение чужой магии балансировало на грани с реальностью. — Подарок, — не теряя времени Сонорх накрывал на стол так, как будто всю жизнь этим занимался и его пища действительно не хуже столовой, а в чём-то даже лучше той. — Он защитит тебя, только позови нас, и мы придём. — Курлык? — виверна уставилась на хозяина, как на умалишённого, ей хватало забот с его защитой, а теперь на её крылатые плечи ещё одна душа привалила. Нет, они так не договаривались и ничем не проймёт теперь, даже этими вкусными мясистыми крылышками и вкусным десертом из взбитых розовых сливок. Да не честно так с Белкой поступать, совесть ретировалась куда подальше и виверна смирилась с участью помощницы, начиная уплетать любимые лакомства, а то ещё заберёт и год не видать вкусняшек. — Спасибо, — катая котлету по тарелке, Эмиллия размышляла о том, зачем ему дарить подарок, что за странности происходят? Вот только недавно Сонорху становилось плохо, а сейчас, как никогда, бодр и вид такой, словно ничего не случилось. — Да не за что, — открывать все секреты браслета Сонорх не собирался, казалось бы, самая обычная безделушка, но нет, мощный талисман, передающийся из поколения в поколение в семьях тайплейсов. У каждого сына должен находится такой сделанный собственноручно и только истинным они смогут его подарить. У девушек их семей другие артефакты и они так же дарят их в нужное время, самое главное не сделать ошибку, иначе она может стоить жизни. — Есть за что! — возразила Эмиллия, решаясь поведать о встрече с отцом. Импровизированная ложка выпала у Сонорха от услышанного. Элеменалий смогла вновь пересечь черту и на сей раз вернуться самостоятельно без каких-либо последствий. Это явно что-то значит и не могло быть случайностью. Но что? И как не втягивать в это Эмиллию, Сонорх ещё не знал. А отправится в дом, оставляя академию без присмотра, не мог. Поэтому решил сделать то, чего никогда не делал — вызвать деда и надеяться, что он сможет помочь в сложившейся ситуации. — Спасибо, что рассказала, — отвернувшись, Сонорх посмотрел в окно, после чего перевёл взгляд на стопки. — Готова работать? — Угумс, — вытирая салфеткой губы, подтвердила Эмиллия, загораясь энтузиазмом.ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Казалось бы, что сложного разобраться в кипе документов. Но нет, не всегда всё так легко, как кажется. Обед давно прошёл, а Сонорх Фейл помогал Эмиллии в этом нелёгком деле. Ведь помимо тех, кто уплатил за будущий ремонт или просьбы на оный, были ещё и те, кто хитростью хотел обмануть вытянув деньги из академии. Поэтому тайплейс, не задумываясь, ставил штампы на тех просьбах, которые считал подозрительными, и отправлял те договора их родителям студентов, с превеликим удовольствием отмечая, как некоторые из родителей после этого звонят и уточняют, а не шутка ли это. А узнав, что нет, просят переключить связь на их чадо. Сонорх понимал, что наживает врагов, хотя какие враги? Так, мелкие студенты. Для них это хороший урок, раз не понимают на лекциях по Праву, как себя вести. — А это что? — заинтересованно спросила Эмиллия, ведь до этого не клала сей документ в стопку, хотя, может, и положила. Всякое же случается, когда заработаешься. Но ни строчки прочесть в нём не могла, как бы ни старалась. — Сайка Алькинова, — прочитал отправителя документа Сонорх. — С просьбой принять на должность: «Завхоза», в связи с не компетентностью нового. Студентка седьмого курса. Декан Рахид Ковидович. — Не так, так по-другому решил действовать, — покачала головой Эмиллия и поведала об их столкновении в рабочее время. — Наглости ему не занимать, — заскрипел зубами Сонорх Фейл, и в мгновения ока документация превратилась в прах, развеянный по ветру. Тайплейс знал, на кого осядет сие творение, острыми колючками, и на лице промелькнула злорадная улыбка. Играть не по правилам не позволено никому. — Не понимаю таких существ, — тяжко вздохнув, произнесла Эмиллия. — Неужели жадность может иметь такое сильное влияние? Неужели не понимает, что этим делает хуже только себе и деньги того не стоят? — К сожалению, жадность не порок, — пожал плечами Сонорх пытаясь вспомнить, каким раньше был Рахид Ковидович, но сделать это оказалось сложно. Как будто кто-то поставил блок. Это очень не понравилось тайплейсу, но ничего после прибытия деда многое может решиться. Матёрый волк берёт след лучше новичка, чтобы кто ни говорил. — Мне жаль таких, — грустно произнесла Эмиллия, продолжая работу и понимая, что стопки с чеками выросли. — А как вызывать рабочих и откуда брать то, что просят? — По кристаллу, — поведал Сонорх Фейл и, протянув руку к Эмиллии, рядом с кулоном на браслете появился кристаллик. — Когда нужно сможешь связаться с любым, с кем понадобится. Там отмечены все, а в записях на чеках видно к кому обратиться. Это всегда прописывается. Если будет сложно поговорить по связи, есть функция записи сообщения. Как только подчинённые берут работу, документация перемещается к ним с печатью. Сдача от всего возвращается к ректору, хотя ею заведует горгулья и если нужно будет что-то уточнить, то к ней. — Спасибо, — от чистого сердца поблагодарила Эмиллия. Стук в дверь прервал их работу. Сонорх Фейл недовольно скривился. В его апартаменты невозможно попасть, только есть один нюанс: если дело срочное и важное, тогда защита может пропустить и это обязательно должен быть мужчина. — Войдите, — пригласил Сонорх Фейл, не поднимаясь с насиженного места. В гостиную еле держась на ногах, вошёл Кичинэ Даске, на нём лица не было, весь потрёпанный с потухшим взглядом выглядел хуже некуда. Только гордость не позволяла упасть ниц перед другими, поэтому он стоял с высоко поднятой головой. Заметив Эмиллию, дракон застопорился, не ожидая увидеть здесь элементалия. А разговор с Сонорхом предстоял важный и лишних ушей сейчас не нужно. Хотя именно Эмиллии и будет касаться суть, и теперь не только её, но и виновной. — Ректор, мы можем поговорить с вами? — рычащие нотки проскальзывали в голосе Даске, чувство опасности повеяло от дракона. Он и сам не понимал что происходит, как и тогда. — Смотря о чём? — Сонорх Фейл взмахом руки развеял сиреневую гадость, обвивавшую Даске. Что-то странное прицепилось к вояке и вовсе не дружелюбное. Только как добралась до столько сильного существа или кто-то намерено сделал подобное насылая проклятье? — О покушение, — облегчено вздохнув, ответил Даске, проходя до диванчика в углу, не сразу заметив отдыхавшую там виверну. — Курлы! — взвизгнула Белка из-за придавленного хвоста. Виверна вскочила, обижено пыхтя, и начала надвигаться на обидчика. Даске и сам оказался удивлён не меньше от чего пятясь, рухнул на диван, а виверна воспользовавшись замешательством, уткнулась к его носу, дыхнув обжигающим паром. Но заметив, что с мужчиной ничего не стало, отвернулась, вернувшись на место, показывая всем видом, что припомнит, но потом. — Извини, — пролепетал Даске, впервые разглядывая виверну настолько близко. Молодая из подвида драконов укрылась крылом, делая вид, что ничего не слышала, а когда вояка засмеялся, показала раздвоенный язык ему и провела лапой по своему горлу, изображая жест «тебе не жить». — Мне казалось, что вы пришли по важному делу! — стуча пальцами по столу, напомнил Сонорх Фейл напряжённо. Эмиллия с интересом наблюдала за всем, но стоило ли ей слышать то, что может быть сказано? «Эгоистично запрещать», — решил тайплейс, и когда девушка хотела подняться, отрицательно покачал головой. — Вы уверены, что она должна остаться? — сжимая кулаки, Даске еле сдержался, чтобы не врезать тайплейсу. Как бестактно! Что если по вине Сонорха Эмиллия начнёт бояться. Разве так заботятся о женском поле? — Хочешь оспорить моё решение? — напряжение росло в воздухе. Сонорх Фейл сам знал, как будет лучше и поэтому вальяжно рассевшись, сверлил взглядом Даске. — Напыщенный индюк, — одними губами промолвил Даске и уже громче поведал, то, что узнал. — После того, как я унёс Эмиллию к лекарям, и узнал про яд. Решил проверить место трагедии. Мы были вместе с Эмиллией, когда всё случилось и самое худшее, что я даже не ощутил яда. Только запахи ванили с примесью корицы. — К чему ты клонишь? — зевая от скучного начала, наводил на нужную тему Сонорх. — Кто-то заранее всё подготовил и решил скрыть след, — ответил и так очевидное Даске. — Но! Я смог пойти по еле заметному следу, исходящему от отпечатков. Вот только нашёл в подсобке одну из рабочих столовых, — отвернувшись от наблюдавших, дракон старался придумать, как бы поведать о том, что произошло после. — Она раскачивалась из стороны, в сторону напевая детскую страшилку. А потом… не помню, что произошло, всё как в тумане, а когда очнулся, увидел её мёртвую, и сам весь в крови. — Какого… — выругался Сонорх Фейл. — Ты сразу не пришёл? Опечатал место? Лекарей призвал? Только не говори, что ничего не сделал? Да ты издеваешься! — А что я мог сделать? — взгляды мужчин встретились. Даске ощущал вину и боялся того, что мог загубить чью-то жизнь. Посмотрел бы дракон на тайплейса, если бы с ним такое произошло. Хотя это же тайплесы, чего им бояться, перемотают время и дело с концом. — Мог! — поднимаясь, припечатал Сонорх, взглянув на побледневшую Эмиллию, прикоснулся к её щеке, произнося. — Забудь. Магия нехотя, но подчинилась. Эмиллия мигом забыла разговор между мужчинами, поэтому продолжила работу, не обратив внимания на то, что руки до сих пор дрожат, а чувство опасности поглощает с каждой секундой. Паника накрыла неожиданно. Элементалий непонимающе посмотрела на Сонорха, но решила списать всё на переутомление. — Я скоро вернусь, — пообещал Сонорх Фейл и они с Даске исчезли, оставляя Эмиллию в одиночестве. После ухода мужчин у Эмиллии разболелась голова. Перед глазами запрыгали чёрные мушки, мешающие продолжить выполнение работы, хотя той оставалось не много. Элементалий не понимала, что с ней происходит, почему так плохо. Но и сделать с этим ничего не могла. Апатия укрыла своими сетями, создавая усталость. Глядя на документы, хотелось одного — отдохнуть. Просто лечь в постель и вырубиться, чтобы никто не мешал. Белка, видя что с Эмиллией твроится что-то неладное, забеспокоилась. Гнаться за хозяином сейчас бесполезно — занят он, и там плохое, что даже ей не стоит видеть того ужаса. Поэтому, делая сложный для себя выбор, виверна слегка прикусила кисть элементалия. — Ай! — сразу отреагировала Эмиллия, переключая всё внимание на Белку, и поняла, что уплывает. Веки закрываются сами собой, и открываются от яркого солнца. Хотя нет, не так, света светящего прямо в глаза. Эмиллия видит себя со стороны. Как раз тот самый момент, когда они разговаривают с Кристиной. И то, что происходит дальше, не укладывается в мыслях элементалия. Ведь та, что сидит, встаёт со своего места и идёт следом за девушкой. Шаг за шагом они приближаются к кухне, но, не дойдя до той, сворачивают на балкон, где происходит беседа. Только услышать ничего не удаётся, лишь шевеление губ и выражение лиц. Обе на пределе и, кажется, о чём-то усердно спорят. Локация резко сменяется, тёмное помещение с едва уловимыми силуэтами. Запах пропитан кровью и чем-то ещё. Слышен чей-то смех с довольным урчанием и тихий неизвестный шепот: — Скоро! Уже совсем скоро, не сомневайтесь. Ваше время скоро придёт. Один из силуэтов похожий на человеческий, начинает раскачиваться из стороны в сторону. И виденье прерывается. На его место врываются, срывая стёртую память, воспоминания о том, о чём разговаривали Сонорх Фейл и Кичинэ Даске. По щекам Эмиллии бегут слёзы, элементалия всю трясёт, сильный эмоциональный сбой заставляет сжаться. Нехорошие догадки начинают терзать её, заставляя окунуться в глубь себя. Внутрь где бушует штормовой ветер обеспокоенный происходящим. Ведь даже стихия не сможет точно сказать, было ли увиденное правдой или нет. В то время пока мучилась Эмиллия, Сонорх Фейл распылялся из-за беспечности Даске. Человека можно было спасти, но из-за того, что дракон испугался, они вернулись слишком поздно. С телом жертвы произошли ужасные изменения. Та гадость, которая прицепилась к Даске перешла от девушки, после смерти той. Ведь чтобы перейти на новую жертву проклятью нужно осушить старого носителя не оставляя шанса на жизнь. Прикрывать это дело тайплейс не собирался. Слишком странным всё казалось, а значит, нужно сообщать императору, пусть подключает высших ищеек для расследования тёмного дела. Эмиллия не понимает где правда, а где вымысел. Неужели она виновата в чьей-то гибели или кто-то хочет обвинить её в этом? Загадка, как и всё в этом мире. Жизнь разделилась на прошлое существование и настоящую ни на что не похожую новую жизнь. И кем же элементалию быть сейчас? К сожалению, она не знала и эти мучения несравнимы ни с чем. Они терзали душу, беспощадно заставляя сомнению поселиться внутри. Пространство поплыло, смешивая разноцветные краски. В одночасье Эмиллия провалилась вниз, словно затягивали зыбучие пески. И чем больше элементалий пыталась выбраться, тем сильнее вязла во всём, как муха в мёде. Оставалось немного, и не успев глотнуть воздуха, она впала в забытье. В таком нелепом положении Эмиллию застал Сонорх Фейл, но было поздно. Время забрало девушку, а застывшая Белка подтверждение тому, что произошло из ряда вон выходящее. Теперь оставалось лишь ждать или со всех ног мчаться в храм богини. В этот момент Эмиллия опустилась на каменную плитку неподалёку от беседки. На улице ярко светила полная луна и звёзды вторили ей, стараясь освещать всё в округе. Лёгкий ветерок трепал опавшие листья, создавая вихри. Скрипели качели, и чей-то мелодичный голос доносился с той же стороны, завораживая собой. Как в трансе, элементалий направилась туда. А там… Там сидела неописуемой красоты беременная женщина. Беременность красит каждую, и все порхают, как бабочки. Может, кому-то те напоминают бегемотов, но с такими быстро расправляются близкие, дав затрещину виновным. Всем же хочется жить, а — то, кто знает, что взбредёт в голову беременной элементалию в следующую секунду. Разрушит всё, а восстанавливать другим? — Я ждала тебя, — женщина посмотрела Эмиллии прямо в глаза, поглаживая живот. — Мама, — пролепетала Эмиллия, узнав ту, которую потеряла так давно. Детство прошло слишком быстро, но память никогда не подводила элементалия. Та картина, что висела в галерее, и о которой отец говорил, что такой её видела мама. На ней было изображены два силуэта, и сейчас Эмиллия поняла, откуда пришло это видение. — Да, моя Эми, — ласково сократила имя дочери женщина и похлопала по качели, подзывая сесть рядом. Эмиллия нерешительно опустилась на краешек, втягивая свежий воздух. Сила вокруг окружала ореолом, и лишь глупец мог не увидеть волшебства творящегося подносом. — Что происходит? — взволновано спрашивает Эмиллия, нервно водя носком по траве. — То, что должно было, — грустно улыбается женщина. — Как бы то прискорбно не оказалось, но мы с тобой можем увидится только раз, как и с ним, с тем неугомонным мальчуганом. Хотя… — женщина призадумалась — Думаю, если ты здесь, то и он уже не тот маленький малец, каким я его запомнила. Время неумолимо. — Но как такое возможно? — воскликнула Эмиллия. — Я не понимаю. Ты умерла, он спас меня, нашего мира нет, а там. Там я, кажется, виновна в чье-то смерти. Я ничего уже не понимаю. Даже того, что два раза смогла увидеться с отцом. — Тише, моя девочка, — женщина обняла Эмиллию, не теряя самообладания. Ей бы тоже хотелось плакать, но нельзя показывать слабость тем, кто затеял эту игру давным-давно. И сейчас им приходится расплачиваться за чужие грехи. Хотя насколько чужие? Если она решила бросить пост богини и стать элементалием, а дальше — дар не уничтожить и женщина знала наперёд, что произойдёт. Лишь поэтому, зная и помня правила, не стала что-либо менять в предначертанном. Иначе могло быть только хуже. — Хочешь, я расскажу тебе историю? — предложила женщина улыбаясь. На лице появились ямочки, в зрачках отразилась радость. Воспоминания затопили бывшую богиню теплом. Да опасно делиться тем, что было давно, но если кому и стоит поведать, так это своей дочери. Кто-то там может сказать: «неразумно». Ну и что! Она всегда не слушала глупые правила и ничуть не жалеет до сих пор. — Историю? — повторила Эмиллия, не понимая, как какая-то история может объяснить всё или помочь. — Да, — кивнула женщина. — Эта история произошла давно. В то время одна из богинь, несущая в себе несчастье и смерть, решила исполнить желание существ с земли. Но всё было не так просто. Прежде чем это случилось, глупышка поспорила. Как думаешь, кто выиграл спор? — Она? — не уверено предположила Эмиллия. — К сожалению, нет, — вздохнула женщина. — Выиграл самый невыносимый интриган. Чтоб ему кусок в горло не лез! В мире богов действительно поперхнулся Ли Хон Джи, он уже давно отошёл от дел, связанных с существами. И сейчас, когда его кто-то помянул явно дурным словом, был не рад. Лучше бы забыли о нём, иначе придётся искать мир, где его совсем не знают, и не будут припоминать в самые не подходящие моменты. — Фух, аж лучше стало, — вовсе не злорадно усмехнулась бывшая богиня и продолжила свою речь. — Той богине придётся исполнить желание существа, которое захочет уничтожить весь мир. — Эмиллия отодвинулась от матери, шокировано разглядывая ту, слишком история странно начинается, хотя в детстве она слышала подобную, но то сказка, а здесь, наоборот, что-то важное. — Да-да, боги любят подшутить над существами. Многим безразличны те, кто создан с любовью. Поэтому богиня согласилась, только она и подумать не могла, что влюбится в существо. — Разве такое возможно? — недоверчиво уточнила Эмиллия. — Ещё как! — потвердела женщина. — Мужчина, конечно, не сразу понял, что попал, но как только он полюбил, его желание изменилось в последнюю секунду до краха всего мира. Свершилось то, чего никто не ожидал. Чья-то шутка превратилась в нечто новое. Но из-за этого богине пришлось стать смертной. Она ушла ни о чём не жалея. Но остались те, кто по сей день не довольны свершившимся деянием. И они сделают все, чтобы разрушить то, что не ими создано. — Мама, — прошептала Эмиллия. — К чему ты клонишь? — К тому, что никогда не сомневайся в себе. Если полюбишь, люби и не слушай предрассудки. Заметишь странное, расскажи и помни — он поддержит тебя, — начала перечислять женщина. — Просто верь в него. Этот малой всегда поможет. А в том, что тебя заставили увидеть, найди причину. Ты ни в чём не виновата. Поделись с тайплейсом. — Но как? — вскочила Эмиллия, чем дальше заходил разговор, тем больше терялась нить понимания. Элементалий запуталась и стояла, ощущая некое опустошение. — Ты сможешь. — Неожиданно начал накрапывать мелкий дождик. — Тебе пора, моя милая. Передай папе привет, он поймёт, только в пятый раз. А тайплейса стоит лишь поцеловать. Вместо капель тело Эмиллии обожгла чужеродная магия. Элементалий вздрогнула, видя, как мама и мир растворяются, превращаясь в бабочек и улетая вдаль. Рядом с ней оказался обеспокоенный Сонорх Фейл, который подскочил к ней, обнимая до хруста в костях. Сонорх Фейл ждал возвращения Эмиллии на корню отказавшись посещать богиню. Расхаживая взад и вперёд по комнате, тайплейс считал минуты остановившегося времени. Если бы он захотел, то давно бы выбрался из этой ситуации, только не в этот раз, когда беспокойство одолевало его. Стук быстро бьющегося сердца отдавался в висках. Страх заставлял чувствовать себя беспомощным. Не каждый же день попадаешь во временную петлю. В ту, что помимо остановки времени забирает что-то важное, а так же является отличной ловушкой для слабаков. Вот только эта чужеродная магия казалась Сонорху смутно знакомой. Как будто тайплейс сталкивался с ней очень давно. Но когда? К сожалению, вспомнить это ему не удалось. Зато после долгих ожиданий мужчина заметил свечение. И когда Эмиллия рухнула на пол, он, забывая обо всём на свете, сделал то, что захотел, не думая о последствиях. Объятий Сонорху Фейлу показалось мало и вместо того, чтобы просто отпустить опешившую Эмиллию, тайплейс трепетно прикоснулся к её таким тёплым и мягким губам. В этот момент поцелуй для обоих показался сладким. Элементалий неумело ответила на него, растворяясь в нём, отдавая себя всю без остатка. Никаких беспокойств или тревог. Оголенные чувственные эмоции. Прикосновения настолько приятные, что не хочется из них выпутываться. Позволяя всему заходить дальше, открывая свои души и впуская на свою территорию того, кто рядом. Иногда именно расставание… или нет, не расставание, а именно ожидание даёт понять, как нам не хватает дорогого человека. Порой, конечно, каждый думает, что это так, ничего. Но именно такие чувства одиночества, без близкого, заставляют скучать, тревожиться. Понять, как же нам дорог именно он, а ни кто-либо другой. Со сладким поцелуем Сонорх Фейл почувствовал горечь. Воспоминания Эмиллии нахлынули на тайплейса, сменяясь друг другом, как в калейдоскопе. Такие странные и непонятные, но дающие некие ответы на вопросы. А увидев мать элементалия, Сонорх отстранился, утыкаясь в лоб тяжело дышавшей девушке. И именно в таком положение их обнаружили, зайдя без приглашения. Разрушая волшебство, творившееся в помещении. — Кхем, — прокашлялся пожилой мужчина, и на его старческом лице отразилась ухмылка. — Я вам не помешал? Никто из рас не знает, когда же начинается старение тайплейсов. Кто-то из них может выглядеть старым, не прожив и тридцати лет, а кто-то проживёт три тысячи или двести и только тогда на нём отразится этот недуг. Но они не боятся этого, понимая, что у всего есть своё время, и когда-нибудь и им предстоит вновь уйти в землю, позволяя новому поколению жить и наслаждаться жизнью. Ведь слишком долгая жизнь тоже может наскучить. Вечность не дарует успокоения, напротив, для многих это тяготы, которые хочется скинуть. — Дедушка? — пролепетал Сонорх Фейл, не ожидая, что тот явится так поспешно после отправки сообщения о помощи. Эмиллия смущённо уставилась в пол. Ей бы хотелось встать, но тело трепетало и не слушалось. А когда Сонорх помог подняться, элементалий поняла, что ноги дрожат. По венамгуляет пламя, заставляющее щуки пылать, а губы гореть. С трудом Эмиллии удалось взять себя в руки, и из-под ресниц обратить свой взор на мужчину, названого Сонорхом дедушкой. На дряхлого старика мужчина не был похож. Да у него появились морщинки, коротко стриженые волосы были седыми, а тело уже не таким мощным по сравнению с Сонорхом. Но в дедушке так и билась жизнь, голубые глаза блестели, по-детски взирая на мир. Магия ореолом окружала своего владельца, порой порываясь отправить свои щупальца, чтобы изучить владения внука. Но больше всего силу интересовала элементалий, которых давным-давно не существует.ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
— Хм, — задумался мужчина, переводя взгляд то на внука, то на вымерший вид. Приглядевшись внимательно, ему удалось узнать девушку. То есть не саму её, а ту, что описывал мужчина, просивший помощи в поисках пропавшей дочери. Но тогда он не смог помочь и лишь вернул часть потерянных сил тому для его дальнейших поисков. Чем закончился тот инцидент тайплейс так и не узнал, потому что в том мире стали происходить катаклизмы и вскоре их мир исчез. — Эмиллия, — обратился Сонорх Фейл к элементалию и помог подняться с пола. — Это мой дедушка Акитцу Фейл — глава нашей семьи и по совместительству управляющий ищейками императора. — А кто такие ищейки? — новое для Эмиллии слово заинтересовало больше, чем представитель расы. Тем, что походило на привычное слово «поиск чего-либо». Но верно ли она поняла? Именно так постаралась отвлечь себя элементалий от смущения и поцелуя, который никак не выходил из головы, порядком мешая теперь сосредоточиться. А вспомнив то, что говорила мама, застыла. Смог ли тайплейс увидеть то, что происходило или нет? Но на лице Сонорха не было никаких эмоций, кроме улыбки. — А как вы сами думаете? — прищурившись, поинтересовался Акитцу Фейл, направляясь прямиком к столу, на котором лежали документы. Мельком взглянув на стопки хлеба и лавашей, тайплейс одобрительно цокнул. Не все в нынешнее время любят работать, многие просто ленятся или делают вид. А здесь всё по стопочкам, а ещё видно, что внук руку свою приложил и теперь многим придётся думать, прежде чем хитрить с ними. — Поиск? — неуверенно произнесла Эмиллия, чувствуя, как Сонорх притянул её ближе к себе, не выпуская из объятий. А когда подвел к креслу, то уселся рядом на подлокотник, положив одну ногу на другую. Очнувшаяся виверна в замешательстве прокурлыкала что-то на своём и нагло устроилась на элементалии и тайплейсе. Благо длина шеи позволяла сделать такое и попробуй теперь исчезни, только с ней и никак иначе. — Вы правы, — кивнул Акитцу, наблюдая за всей картиной. — Но это не обычный поиск. Чаще приходится заниматься поиском убийц или тех, кто хочет навредить императорской семье. Слова Акитцу Фейла вызвали интерес и в тоже время некую скуку. Когда Эмиллия жила в том мире, то помнила звания такие, как главный магистр или страж, которые занимались почти тем же самым. Но покушений как таковых тогда не происходило из-за силы императора, которую никто не мог превзойти. Акитцу отчасти проверял Эмиллию, как и внука. Сонорх почти всегда ненавидел всех представительниц женского рода, но сейчас преспокойно сидел с одной из них. И если бы он был околдован, то начал бы защищать девушку и всячески пытаться спровадить мешавшего им родственника. А здесь — ничего, спокойствие и уверенность в том, кто находится рядом. На убийцу элементалий не походила, но слабый еле уловимый шлейф шёл из того злосчастного места где нашли труп и именно такой же осел на Эмиллии. Встретившись глазами с внуком, тайплейс кивнул, понимая, что им предстоит ещё поговорить. И к чему это приведёт пока не известно. Странным для дедушки Сонорха казалось всё. Раньше внук никогда не просил помощи, да и таких видимых проблем не возникало. Когда пришло первое сообщение от него, то Акитцу не думал даже появляться в академии. Но когда пришло сообщение от императора об убийстве совершённом там, под ложечкой неприятно засосало. Так просто никогда ничего не происходит. Попахивало тухлятиной, которая пришла следом за умершей расой элементалиев. — Кажется, вам не интересны такие беседы? — поинтересовался Акитцу, чтобы хоть как-то поддержать беседу. — Нет, нет, — замотала головой Эмиллия, неожиданно теряясь, раньше ей не приходилось сталкиваться с такими сильными существами. А от дедушки Сонорха исходила мощная сила, от чего ветер вырвался, приобретая форму полупрозрачного орла и переходя на новую ступень развития. Пусть его хозяйка ещё не могла вызывать, но и у силы были свои ступени, которые они проходили по истечению определённого времени. И то, что сейчас ветер приобрёл форму, говорило о многом для мужчин, а Эмиллия в изумлении притронулась к тому к чему вроде бы и притрагиваться не возможно. — Что произошло? — недоверчиво спросила Эмиллия, ощущая перья птицы, как настоящие. — Ай. — Ваша сила возросла, — ответил Акитцу Фейл, наблюдая, как ветер клюнул свою хозяйку. — И, видимо, ей не очень понравилась интонация вашего вопроса. Вскоре у вас возникнет связь, с помощью которой вы сможете общаться со своей силой даже на расстоянии. Это будет легко раз вы такая способная. Эмиллия погрустнела. Ей стало стыдно за то, что за эти дни она не приблизилась к силе и на долю. Каждый раз, когда они хотели позаниматься с Сонорхом, либо что-нибудь мешало, либо сам тайплейс откладывал занятия на потом. Как вообще возможно получить новую ступень такими темпами — просто не реально. Элементалию совершенно не верилось в то, что сила приобрела форму. Но что произошло, то произошло действительно. Просто сила и сама может развиться при определенных обстоятельствах, на которые порой ни обращают внимания, а они происходили уже не единожды, чем и спровоцировали рост. — Вы не рады? — не понял Акитцу реакцию элементалия. — Дедушка, — заговорил Сонорх Фейл, переключая внимание на себя. — К сожалению, Эмиллия пока не умеют управлять своей силой. Она появилась в нашем мире совсем недавно, и только здесь получила свой дар, который, как я вижу, очень самовольный, — бросил шпильку тайлейс ветру и удостоился испепеляющего взгляда того, что и подтвердило его последние слова. — Интересно, — потёр подбородок Акитцу. — А когда начали происходить странности в академии? — задал вопрос тайплейс и тут же ответил на него. — Сразу после этого? Эмиллия переводила взгляд с одного представителя тайплейса на другого, пытаясь понять, виновата ли она в том, что сейчас происходит. Или всё происходящее чистая случайность. Но если боги начали свою игру, то не позволят никому понять до последнего, где же вся правда, скрытая за ложными поворотами судьбы. — Ты подозреваешь её? — Сонорх Фейл не собирался злиться, но его сила вырвалась, сплетаясь с тем, что он недавно получил. В тот момент, когда механическое сердце чуть не остановилось, и появился новый дар, решивший сейчас показать себя во всей красе и распластаться переливающейся кошкой на плечах своего хозяина. Сила Сонорха и раньше отличалась ото всех тайплейсов, и его зверь времени тоже, но теперь, сменив шерсть, она поражала своей красотой и изменчивостью. — Возможно… — зверь поднялся принюхиваясь, а Акитцу понял что зря не прислушивался к внуку по началу, понимая, что придётся искать ответы в старинных свитках. — … ты упустил что-то важное и всё началось раньше, чем ты думаешь. — Раньше? — вздыхая и гладя свою силу, заинтересовался Сонорх Фейл. О таком он даже и подумать не мог, хотя мог бы, но постоянно отвлекался на Эмиллию и на беды, которые окружали элементалия. — Да, — кивнул Акитцу. — Иногда, чтобы отвлечь, можно использовать различные способы. Вы не обижайтесь, леди, просто кто-то решил поиграть, и то, что я сейчас наблюдаю, явно не простая игра. Эмиллия призадумалась. Что если рассказ мамы чем-то сможет помочь? Нет, конечно, глупо полагаться на это, но, а вдруг… — Боги! — в раз произнесли Сонорх и Эмиллия и переглянулись. Сонорх слышал каждое слово её матери и то, что богиня Афина прислушалась к его просьбе, но выполнила по-своему, заставляло подумать только о тех, кто выше них в миллиарды раз. — Интересное предположение, — ухмыльнулся Акитцу Фейл, вспоминая одну богиню, которая отреклась от своей силы, но чтобы стать обычной, ей пришлось воспользоваться силой тайплейсов. Другого выхода она тогда не нашла, а тех, кто помог несчастной, ждала кара, но не простая как, у многих глупцов, а намного запутаннее и по сей день не решённая. Ведь зло никогда не дремлет, будь ты хоть кем, оно всегда может вырваться и прорваться в мир смертных. — Но! — возвёл указательный палец вверх Акитцу. — Порой мы можем заблуждаться в том, что происходит. Кто-то может воспользоваться прикрытием или перекинуть все подозрения на других. Как в случаи с Эмиллией… — мужчина замолк, заметив нахмурившегося внука. — Я в чём-то ошибся? — Не знаю, — вздохнул Сонорх Фейл. Раньше жизнь казалась более скучной. Вечные пассии, пытавшиеся залезть в постель, воспоминания о прошлом, которые не давали спокойно отдыхать. Скучные занятия на факультете в придачу с ненавистной работой. И вот, когда жизнь сделала кульбит, привычный купол дел треснул, образовывая щель и показывая происходящее совершено с другой стороны. Чего стоили только одни воспоминания элементалия, переданные при помощи поцелуя. Тайплейс поведал об увиденном, умолчав лишь о том, что считал не уместным в данной ситуации. — Вы помните, как уходили с рабочего места? — задумчиво спросил Акитцу. — Нет, — помотала головой Эмиллия. — Я совсем ничего такого не помню. Эмоции Эмиллии действительно зашкаливали. Путаница и не недопонимание, из-за которых хоть волком вой. Но, к сожалению, этим проблемы не решишь, и нужно искать другие пути. Только к чему они приведут, никому не известно. — Придётся проводить расследование, — прикрыв веки, произнёс Акитцу, выпуская нити силы, расходившиеся во все стороны. Его сила напоминала змей — вилась и изгибалась. Она знала, куда направиться, а там приобрести тело и расспросить тех, кто мог быть свидетелем. Помимо того, задействовать своих людей, которые только и ждали команды «фас». Эмиллия задрожала. Холод, исходивший от старшего тайплейса ощущался так, словно окутывал её всю. Страх пускал корни вглубь души. Все старые тревоги притухали исчезая бесследно, сейчас возникала другая проблема — подавление разума, несущая в себе боль и страдание тех, кто пострадал от этой силы — силы тайплейсов, с древних времён забирающих жизнь с каждым вздохов любого существа. Заметив происходящее, Сонорх обнял Эмиллию, кутая моментально в материализовавшийся плед. Дедушке не стоило начинать расследование с этой комнаты, но зная своего деда, понимал — он бы не послушал. Ответил бы в духе того, что если след элементалия рядом, то можно благодаря этому что-то найти. А предупреждать о начале ритуала — иначе действия, происходящего в данный момент — никогда бы не стал. Такие методы нельзя назвать профессиональными, как и те, которыми пользуется убийца. Теперь остаётся лишь ждать и поддерживать Эмиллию. Большее сделать Сонорх на данный момент не мог, ведь даже с него сейчас снимали слепок и упаси его боги сделать шаг и упасть во временную пропасть бездны, из которой никто ещё не выходил живым или здоровым. В тот момент никто не представлял, куда могут привести следы. Нет, они не обрывались, но и в тоже время вели в запретную часть академии. Ту часть, где находилась могила последнего крылатого единорога, охраняемая рунными лентами по периметру. Обычно для столь древних существ ставили памятники и вспоминали о них каждый год. Но, к сожалению, не в их случае. Этот мир не только позволил умереть единорогу, помимо этого хранитель их мира превратился в умертвие, уничтожавшее всё на своём пути и лишь в его глазах читалась мольба о смерти. Он сам помог загнать себя в организованную клетку и запереть на семь замков, после чего затух не просыпаясь. Именно на том месте в последствии и поставили академию и с помощью лент обновляли заклятие тайплейсов по мере необходимости. А что сейчас? Место, в шутку названое тюрьмой, залито кровью. Вокруг оборванные рунные нитки. Лишь одна рунная лента держится из последних сил, сдерживая давно погибшее существо. Оно превратилось в прах, но не такой, как обычный, который развевают по ветру. А тот, что не может поднять ни ветер, ни человек, он не горит и не тонет в воде. Что-то странное и не понятное, с чем не могут до сих пор справиться расы сего мира — именно хранителем старого мира. Многие задумывались, почему так произошло? Строили свои догадки, проводя опыты, но ничего не добились. А после и вовсе забросили идею, оставляя заботы об этом на будущие поколения. Если бы Сонорх Фейл рассказал Эмиллии про крылатого единорога до конца всю правду, которую утаил, видя её шок от смерти священного существа, могло ли бы это чем-то помочь? Или, напротив, события, которым предстоит случиться, изменились бы? К сожалению, никто из них не знает, а те, кто сверху, могут лишь наблюдать и делать ставки на догадливость тех, кто снизу. — Могила… — вымолвил Акитцу Фейл, покрываясь испариной. Для элементалия считанные минуты показались днями, коротаемыми в одиночестве, но резко вернулось тепло и ощущения, возвращающие всё на свои места. — Могила? — повторила Эмиллия, прикрывая рот ладошкой. Для неё такие слова, как камень, ранящий сердце. К сожалению, элементалий до сих пор не смирилась со смертью матери и скучала по ней. Только понимание, что ничего не изменить, не позволяли раскиснуть, а сейчас память грела душу, несмотря на скребущих на душе кошек. — Не может быть, — побледнел Сонорх и, обратившись к Эмиллии, добавил. — Оставайся здесь. Тебе не о чем беспокоится, я скоро вернусь. — А… — Если что, к тебе придёт Данц и составит компанию, — не дал вымолвить ни слова Сонорх, пребывая в смешенных чувствах тревоги, граничащей с защитой. — Белка ты с нами. Мужчины с виверной прошли сквозь портал созданный Акитцу. Краем глаза Эмиллии удалось увидеть почерневшие от времени стены перед тем, как картинка исчезла, растворяясь в пространстве. Магия каждого тайплейса работала по-своему, и если Сонорх открывал двери в нужные для него места, то дедушка пользовался древними порталами, которые после, растворялись, не оставляя своих следов и скрывающие присутствие тех кто прошёл от посторонних. Меряя комнату шагами, Эмиллия Грант никак не могла успокоиться. Увиденное мельком мельтешило перед взором, как только она не пыталась забыть те стены и что-то зовущее её, но ничего не помогало. Элементалий уже позабыла о том, что кто-то может войти, поэтому испугалась, когда дверь отворилась, и в комнату ворвался Данц Льинов. По нему сразу было видно, что проводил время мужчина весело. Одежда помята, пуговицы частично расстегнуты и не только они из-за чего девушка отвернулась покраснев. — Прошу прощения, — промямлил грифон, поправляя одежду смущаясь не менее чем Эмиллия. — Я был на задании и вот, как видите, Сонорх выдернул не в то время. Отчасти Данц юлил и в то же время говорил правду. Там где он находился действительно выполнено задание, но вот то, что он не сразу вернулся и запал на одну ведьму, не давало ему оправдания. Хорошо хоть тайплейс вовремя вытащил порталом, а то кто знает, чем бы потом всё закончилось. Жениться Данц не планировал, но ведьмы никогда своего не упустят, и живи потом, как хочешь. — Ничего, — пролепетала Эмиллия, представив в таком же виде Сонорха и закашлявшись. — Всё в порядке? — обеспокоено произнёс глава экспериментального факультета, подлетев к ней и похлопав по спине. Знал бы, почему элементалий стало плохо, усмехнулся бы про себя и не более. Постепенно он начинал привыкать к элементалию, понимая, что глупо считать девушку сгустком или чем-то отвратительным. Она же не виновата в том, что там, где жил грифон их учат другому об элементалиях. Да. В поселение грифонов почти каждый ненавидит расу элементалиев. Ещё живя в другом мире, которого больше нет, им приходилось прислуживать тем заносчивым выскочкам. А в этом они обрели свободу, и решаться её никто не хочет. Хотя были ли они рабами? Нет, это присказка пошла позже, после исчезновения Эмиллии. Но тех, кто помнил те события, осталось не много и делиться знаниями им не хотелось, по двум причинам: кому-то хотелось остаться в живых, а другим данный факт был не выгодным по личным причинам. — Да, — держа руки у щёк, пролепетала Эмиллия стараясь скрыть свои эмоции. Как она только могла вообразить тайплейса в таком виде. Немыслимо и не пристойно для леди. А предательское сердце билось в груди быстрее и быстрее, разгоняя неведомые чувства в грудной клетке. Стихия на выкрутасы хозяйки лишь фыркнула, цокнув клювом в воздухе растворяясь в пространстве. Новая форма для ветра казалась непривычной, а значит, пора отправляться спать, что бы в случаи опасности помочь своей хозяйке. — Отлично, — облегчено вздохнул Данц Льинов, разводя руки в стороны. — А то бы Сонорх мне не простил бы, если бы с тобой что-то стряслось. Я за тебя головой отвечаю. — Думаете? — удивилась такому Эмиллия. Пусть они и целовались с тайплейсом, а внутри бушевали чувства, но ей сложно сложить их в одно и назвать одним словом. Всё что происходило, слишком быстро развивалось и пугало элементалия. — Отвечаю, — шуточно отдал честь грифон, поклонившись, после чего уже серьёзным тоном поинтересовался. — Так что же опять стряслось в стенах академии, пока я отлучался? — Я мало что могу рассказать, — помотала головой Эмиллия, погружаясь в себя. — Наверное, стоит спросить об этом Сонорха Фейла. Прищурившись Данц наблюдал за элементалием пытаясь найти подсказки на ложь, но не найдя их кивнул соглашаясь с её словами. Действительно тайплейс разъяснит всё лучше, чем молодая девушка. А вопросов с каждым разом становилось больше, чем самих ответов. Такое грифон не любил.ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Время шло слишком медленно, как и всегда. Ожидание тянулось, а работа Эмиллии подходила к завершению. Благодаря помощи тайплейса, ей удалось выполнить остальную часть самостоятельно, поняв, как и где нужно отвечать. А то что ректор академии на автоответчике, давало понять родителям их чад, что и другие могут позволить себе отдых. Данц Льинов не мешал процессу, наблюдая за девушкой. В мыслях возникла идея: оживить расу элементалиев. Но как это сделать? Загадка. Вот только прежде чем что-то такое совершить, ему хотелось узнать то, что терзало. Не долго, думая он спросил: — Правда ли, что нас использовали как ездовых животных в том мире? — Что? — Эмиллия удивлённо посмотрела на Данца, пытаясь понять, шутит ли он. Только лицо мужчины оставалось за маской. Почти спокойная поза, рука прикрывала глаза, без слов можно понять о напряжении мужчины. — К сожалению или благу я плохо помню жизнь тогда, — грустно поведал грифон, уплывая в воспоминания. — Помню момент, когда все очутились в новом мире. Смутно запомнил как погиб единорог, хотя как погиб стал умертвием, и его запечатали. После всего этого пошли истории про нас… Данц не сразу заметил побледневшее лицо Эмиллии. Дрожь витала в воздухе и становилась осязаемая на рецепторах нюха. А расширенные зрачки девушки заметно помутнели от чувств. — Умертвием… — одними губами прошептала Эмиллия, вспоминая, что увидела перед уходом Сонорха и Акитцу Фейла. Место, где тайплейсы сейчас, походило на склеп или… да это ИЛИ и врезалось в сознание, раскалённым железом причиняя боль. Запечатанное место — склеп. Как бы существа не хотели запечатать единорога, то ничего не получится. Даже если сам хранитель выбрал такую судьбу, то просто все глупцы. — Неужели все забыли об этом? — прижимая чистый лист лаваша проговорила Эмиллия. В памяти возникли когда-то вычитанные слова про спасение. Его ещё можно спасти. Только оставалось вспомнить как. Лаваш заискрился превращаясь в лист бумаги из книги. Комната затряслась от неведомой магии, прорвавшейся через защиту. Что-то тёмное заволокло всё пространство, закрывая обзор. Запах сладко-кислый оповещал, что к ним наведалось умертвие. Мёртвый единорог стоял посредине творившегося безобразия. Когда-то белый и красивый, он превратился в оголённое в некоторых местах мясо и скелет. Красные огни на месте глазниц неотрывно смотрели на элементалия. Рог, покрытый чёрной эрозией, слабо сиял, удерживая от убийства. Данц Льинов хотел помочь Эмиллии, но не мог двинуться с места. Он вдруг оказался прикованный чёрными цепями возникшими вместе с хранителем того мира. Два вымерших существа Эмиллия и единорог неотрывно смотрели друг на друга. От них потянулись лианы, образующие кокон закрывавший от посторонних глаз. Ветер не успевший отдохнуть после получения новой ступени, вырвался собираясь напасть на угрозу хозяйки, но остановился поняв всю ситуацию. Помощь. Ему нужна их помощь. Иначе и этот мир может рухнуть только в этот раз никто не сможет выжить. Но сможет ли элементалий справиться с тем, что дарует ей хранитель? К сожалению, стихия мало думала о таких нюансах, понимая, что сейчас его хозяйку никто не сможет остановить. Она приняла решение. И сейчас всё зависит только от неё. Эмиллия стойко стояла на ногах, вместо отвращения и жалости в душе разливалась надежда. Пальцы недоверчиво сжимали вырванный лист из гримуара, того самого, который находился под семью печатями у мачехи. Лишь однажды элементалию удалось прочесть его, когда тот находился в отцовской библиотеке. И то, что сохранилось в памяти, может помочь прямо сейчас. Набрав в лёгкие воздух, Эмиллия посмотрела на текст и начала читать:Слова превращались в песню, древнею как сама жизнь. Воздух поднимался ввысь, чтобы обрушиться на единорога россыпью очищающего дождя и освобождая пленённого от проклятия полученного так глупо. Сил Эмиллии хватило лишь на это. Но этого оказалось достаточно, чтобы выполнить часть пророчества прошлого мира о котором вряд ли кто вспомнит теперь. Священное существо сделало шаг, не позволяя элементалию рухнуть на пол. Тьма, испугавшись гасла, с не охотой отпуская пленников. Новый мир принял единорога превращая того в перевёртыша или как сказали бы в прошлом — оборотня. Коим теперь и стал он, наделённый второй ипостасью. В свою благодарность единорог подарил дар Эмиллии, и тому рухнувшему грифону перепала доля благодарности. Изменения дадут знать о себе не сразу, потом когда придёт их время. А пока никто их не заметит. Так решил мужчина, прижимавший в своих руках последнего элементалия. Именно эту картину и застал Сонорх Фейл, со своим дедушкой по возвращению. В первую секунду Сонорх застыл как вкопанный. Его друг Данц валялся на полу без сознания. Эмиллия в руках неизвестного мужчины, который по сравнению с ним приторно красив собой. Белые волосы, длиною ниже талии, с переливами серебра играли на свету от лампы. Лицо идеальной формы с челкой, расходившейся из-за рога, удивляло своей необычностью. Глаза напротив большие миндалевидной формы с опущенными уголками вниз, чёрного цвета смотрели на пришедших с укором. И так тонкие губы сжались в узкую полоску от недовольства. Незнакомец впадал в ярость, как и младший из тайплейсов. Неизвестно что могло бы произойти дальше, если бы Акитцу не встал между ними, нахмурившись. В отличие от внука он сразу понял, кто стоит перед ними. Но такого не могло произойти. Все талмуды с этим ритуалом давно сожжены, ещё в том мире, первыми из древних по одной причине — опасность. В не тех руках они могли принести в мир разрушение. Что-то проскользнуло в воспоминание старшего тайплейса и затухло, не позволив мысли родиться. Но об этом он подумает потом, не сейчас когда обстановка накалена до предела из-за молодой крови игравшей рядом. — Так вы встречаете священного единорога? — разнёсся голос бывшего умертвия по всему миру, но услышали его единицы. Те кто встречал его однажды. А император вздрогнул, ощутив посторонний гнев, заставивший задуматься присмирить свою демоницу и наконец-то дать потомка этому миру. Хотя много ли правителей государств? Нет, их мало, у каждой расы своя. И каждый по-своему понял происходящее. — Единорог? — недоверие проскользнуло в нотках Сонорха, белая пелена ревности затмевала здравый смысл не только из-за того что Эмиллия в чужих объятиях, а ещё потому что мужчина был обнажён. Стоял, красуясь прелестями, и даже не думал прикрыться. — Твоя кровь глупеет с годами хроновщик, — по старинке выразился единорог и за спиной услышал смех грифона. Не каждый день священное животное будет задом стоять, и говорить как деревенщина. Данц впервые видел перевоплощение такой живности, с точки зрения экспериментов. Да и очнулся быстро, словно переключатель щёлкнул. Конечно не застал самого момента перевоплощения, зато сам эффект поражал. Таким образом, можно воскресить сгустки. Хотя. Наверное, нет, лист бумаги испарился, вновь вернувшись в исходный лаваш, коим являлся изначально. — Невежа! — топнул ногой единорог, замерев на месте. Осознание пришло с воспоминаниями. Теперь став двуликим, кровь едины смешанная с двуногими передала знания стёртые с лица их мира. И те знания укололи прямо в сердце. Не только талмуд хранил тайное, но теперь часть их в нём, как клеймо за проведённый ритуал. — Вы даже не смогли ничего сделать со мной, — стал распыляться единорог. — А в нашем мире? Уничтожили все талмуды, тогда почему я в этом противном образе стою перед вами спасённый? Глупцы! Надо наказать вас всех. И в первую очередь тебя тайплейс младший. На последнем слове сорвалась едва заметная дымка. Ранее могущественное облако являлось в мир, закрывая синий небосвод. Но не в этот раз. Мир не принадлежал единорогу и словно назло искривил недобрую магию. Призвав своё существо на помощь к выбранному хозяину. Белка появилась мгновенно, отбрасывая гадость точно в обидчика. К сожалению, ей пришлось отстать от Сонорха и Акитцу, из-за важных мстительных дел одному дракону, так что того ждал очень «милый» сюрприз в комнате. Трезво оценив ситуацию, виверна показала язык мужчине и хвостом скинула накидку, намекая о наготе. Факт что Эмиллия в руках незнакомца в первую секунду напряг её, но поняв связь долга Белка успокоилась. Не тронет, а попытается, сам уничтожит себя и доброту подаренную элементалием. — Что? — опешил единорог, всё же укладывая девушку на диван, с неохотой натягивая странно прилегающую ткань на тело. — Почему магия разрыва не сработала. Сонорх метнулся к Эмиллии, прижимая ту к себе. Благо, как только единорог положил элементалия, тайплейс отвлёкся и пропустил мимо ушей сказанное. Иначе случилось бы непоправимое, с той магией, которая появилась шутки плохи. Даже притом, что мир и атмосфера регулировала практически всё. Хотя! Наблюдавшая богиня гоняла вишню в бокале от растаявшего мороженого. Хотелось зрелища — получила! Только не такое как предполагалось. Не по плану сменялись ситуации и если бы не её вмешательство, пришлось бы переписывать. А ей лень, слишком устала от всего. Хотелось уйти в мир, как и той, из-за которой и заварилась вся эта каша. Только никто не отпустит. Правила стали строги, а споры карались заключением на много лет. *** Казалось, что находившиеся в помещение смирились с произошедшим. Императору отправили весть о воскреснувшем единороге. Расследование последовало дальнейшему изучению. Но каждого гложило своё. Чувство напряжения и недосказанности летало рядом. Что-то не так и это не давало покоя никому. В ожидании, когда Эмиллия очнётся, Сонорх Фейл нервно перебирал куски хлеба и лаваши, но ни строчки на них не читал. Мысленно мужчина пытался вспомнить, когда же всё началось? Точнее не так, как кому-то удалось провернуть такие злодеяния под носом всех, чтобы остаться чистым. Должно было быть что-то, что не заметил он и ректор. Только ведьма далеко и вряд ли захочет открывать своё место так называемого отдыха. Рядом на принесённых пнях сидел Акитцу, единорог представившийся именем Юлий, и Данц Льинов внимательно слушавший их шёпот. Мужчины вспоминали последние моменты в том мире. Как вдруг каждый из них понял одну простую вещь — потеря памяти, не всей, а лишь малых частей, словно их стёрли специально или заблокировали, не давая вспомнить. И таких пробелов оказалось довольно много. — Да быть такого не может! — не выдержал Данц. — Никто не может память заблокировать не заметно, ко всему прочему ещё и без согласия. А я точно бы не дал на такую процедуру разрешение. И все, не только мы не помним моментов, но и остальные. — Что ты сказал? — вскочил с места Сонорх, ударяя ладошками о стол. — Память? Сонорх задумался, привлекая внимание всех. Как бы не был умён и ловок его дедушка, но порой молодая кровь могла помочь намного лучше. Давая посмотреть на ситуацию совсем под другим углом и точкой зрения. — Не только память, — схватился за голову Сонорх. — Но записи начали пропадать ещё раньше. Кто-нибудь из вас помнит первые записи о элементалиях, то что они из себя представляют и как должны выглядеть? Но ладно это, но кто помнит, почему мы все оказались в этом мире? Хоть немного? А не то, что мы рассказываем новому поколению из крох памяти о том злосчастном дне? Никто из присутствующих не мог вспомнить ничего. А если точнее, то почти. Старший тайплейс прикрыл глаза вспоминая встречу с отцом Эмиллии Грант. Чёткое воспоминание, сделай шаг и ты там, только сейчас это не доступно. После разрушения того мира вернуться в прошлое не реально. Пока каждый погружался в думы. Эмиллию утягивала сила в прошлое. Это не её сила, не её дар и девушка понимала это как никогда раньше. Теперь элементалию удалось увидеть, то чего не замечала. Момент, когда покидала тело и шла по тропе освещенной миллиардами свечений, какие-то были огромными и яркими, другие напротив посеревшими и маленькими. Некоторые из них походили на хлопья снега превращающихся в воду и в туже секунду испарявшихся и вновь превращающихся в облака, из которых и сыпались горстями вокруг. Место времени являлось не многим, только тем, кто в нём нуждался и если принятый увидит моменты в свечении, то тому позволено попасть туда духовно. Хотя порой бывали исключения, если нужно спасти и то не запросто так, а за жертву, которую выберет само время. Сейчас Эмиллию не беспокоил произошедший обряд или ритуал, можно называть как угодно произошедшее. Ей дано право увидеть всё со стороны и элементалий застыла с открытым ртом от изумления. — Увидела… — Видит… — Истинная… — Его избранная… — Спаси их… Со всех сторон разносились голоса. Промелькали различные существа, люди, священные животные. Но это не их мольбы, само время просило о помощи. Только истинная тайплейса сможет раскрыть дар Сонорха и спасти множество жизней. Пусть сейчас Эмиллия не понимала происходящего, но в нужное время поймёт. Сможет преодолеть трудности, которые ей готовит судьба. А они будут и не пожалеют никого, кто встанет на их пути. Даже если станут людьми в наказание своё, сделают предначертанное любой ценой, так им велели, так было всегда, так и будет вовеки. Ведь без трудностей нельзя, они даны, чтобы их преодолеть. И награда за них одна из самых лучших — счастье. А мы все знаем, что счастье не даётся просто так. Его нужно строить, как дом и без проблем никогда не получится. Но в этом и есть смысл существования. Чем дальше шла девушка тем, чётче становился, виден силуэт мужчины ходящего взад вперёд на окраине запретного леса. Тёмный и пугающий не пускающий в свои угодья лес отпугивал всю живность. Тот, кто стоял сейчас на перепутья не боялся ничего. Только твёрдая решимость и малая часть сомнений: стоит ли дело выгоды? Мужчина не знал, лишь помнил поручение господина. Элементалий поручивший важное дело остался дома. Вновь не выходя на свет. После встречи с дочерью, о которой он поведал, главный замкнулся в себе и вновь допустил ту, что разрушила его жизнь к себе. — Кай? — неуверенно позвала незнакомца Эмиллия, до последнего не веря в то, что сейчас существо обернётся и окажется тем, кто всегда защищал её в детстве. Тёмной тенью обернулся на знакомый голос окликнутый. Капюшон слетел с головы мужчины. Когда-то красивое лицо слуги матери Эмиллии, не украшали уродливые шрамы рассекающие нос, губы и часть брови. Вороные волосы подняты в высокий хвост развивались на ветру, играя мелкими иглами на их кончиках с самым опасным ядом на земле. Один зелёный, а другой красный глаз смотрели прямо в душу, его взору неважно дух ты, существо или человек. Существо, стоящее перед элементалием имело могущество видеть всё, что дозволено в близком кругу. И Кай видел, узнал, почувствовал все эмоции молодой госпожи. Ком горечи застрял в горле слуги. Как же давно было то время, когда ему довелось служить самой богине и её семье, а после случилось несчастье. Он знал и мог спасти, но она не позволила, решила, как всегда сама справиться с трудностями, не позволяя вмешаться другим. Вредная богиня, которую он так любил и ради которой пошёл на жертвы, преклоняясь перед всем несущим миром. А что теперь? Остался только изменник, тот, кому приходится служить и скоро мир поплатится за то, что не заметил сразу изменения происходящие прямо сейчас. — Эмиллия, — улыбка озарила лик Кая, а дурёха подбежала к нему, обнимая. Мужчина закружил молодую госпожу, забывая время вдали, не позволяя девушке увидеть горечь и боль. Пусть она спустилась к нему как дух, но Сапфир мог прикоснуться к ней. Их раса считалась особенной из-за дара знаний каждого вещества и состава. Ни одной молекуле не деться от их взора и прикосновения. Самые странные и преданные существа своих богов покинувшие тот мир лишь из-за одной богини. — Я… — всхлипнула Эмиллия. — Думала, что никогда тебя не увижу… — Ну что же ты, — вытер не прошеную слезу Кай, меняя своё решение о поручение отца девушки. Теперь его дочери решать, что делать Сапфиру. — Я соскучилась, правда, — призналась Эмиллия, забываясь о том, что в новом мире его может и не быть. — Столько лет прошло с последней нашей встречи. — Много, — глядя на небесную гладь, произнёс Кай и отпустил девушку на землю. — Ты видел отца? Как он? В мами… — Нет, — прервал тираду Кай, ощущая метку подчинения. — Тебе не стоит волноваться. Сейчас господин отрёкся от затеи и решил сделать непоправимое деяние. Эмиллия удивлённо уставилась на слугу. Пыталась понять врёт он или нет, но лжи в его словах не грамма. Как и всегда Сапфиры не врут, прямолинейны и честны. — Что ты хочешь этим сказать? — делая шаг, назад спросила Эмиллия. Кай долго смотрел на Эмиллию, знак подчинения не позволит признаться. Только намекнуть, но даже такой опрометчивый шаг погубит его. Как только он решил так поступить, сила молодой госпожи вырвалась, взлетая ввысь на крыльях. После чего прекрасная птица полетела прямо на мужчину, который стоял, не ожидая того, что стихия элементалия спасёт его. Искры озарили местность, если бы кто-то жил рядом с лесом, то явно обратил бы внимание на чудеса рядом. А так только голодные звери взвыли вдали. Ухнула сова, да луна осветила Сапфира отпуская того из оков. Озаряя лик мужчины, и даруя тому обещание, что больше никогда не потревожит того. Эмиллия всё это время стояла раскрыв рот. Что не день, то чьё-то спасение или гибель. Конечно она не понимала, почему сила помогла слуге, ведь девушка только подумала о свободе того и не более. Неужели ветер может слышать? Хотя кто знает, никто и никогда не спрашивал об этом силу, та просто была с каждым существом. А неуправляемый дар? Или напротив маленький потенциал к нему? Может все они ошибались и всё намного глубже чем, кажется на первый взгляд? — Хотел бы сказать, — ухмыльнулся Кай, скидывая невидимую пыль с плеча. — Но после её проделок, кажется, понял, что стоит молчать. — Ааа? — Первородная сила сама знает что делать, ты же уже смогла об этом догадаться? — подмигнул Кай Эмиллии держась рядом с ней из последних сил. Ему нужно уходить и чем быстрее, тем лучше. К сожалению, свобода — это не всегда хорошо, особенно когда теперь чувствуешь поблизости ищеек той дряни, которая упивается силой бывшего хозяина. А тот… на того элементалия слов нет. — Да, но… — Эмиллия совсем запуталась. Почему-то жизнь не давала ей ответов на происходящее. Вопросы не решались, а только грузили. Вот как теперь с этим всем быть? Либо сдаться, либо напротив, бороться до последнего и разрешить все проблемы. Почему-то помочь в решение тех, ей пришло только сейчас. Странная уверенность поселилась в душе. Наверное, именно так мы и взрослеем — внезапно. — Ты справишься! — сжал в последний раз в объятиях Сапфир и прошептал. — Будь осторожна. Он больше не тот, кого ты знала. Резко Эмиллию вырывает из прошлого. На этот раз это выглядит, как лассо окутавшее девушку за талию и тащащую назад в своё время и тело. Она делает безуспешную попытку ухватиться за один из огоньков. И вместо того чтобы попасть туда слышит шипение и ругательства, которые не покидают элементалия до последнего, а злые слова отпечатываются в памяти как клеймо. — Эта мерзкая девчонка всё ещё жива? Как вы допустили такое? Столько сил потрачено. Оболтусы! Ненавижу… Тишина наступает внезапно. Тело ломит, а голова раскалывается. Безумно клонит в сон. Рядом кто-то заботливо гладит и шепчет ласковые слова. Эмиллию трогает такие секунды, но царство Морфея забирает в свои чертоги, чтобы дитя отдохнула на этот раз по-настоящему. — Ты думаешь, нам стоит втягивать Эмиллию во всё это? — спрашивает Сонорх Фейл, поднимаясь с постели. — Если бы был другой вариант, я бы предложил его внук, — после долгих дум отвечает Акитцу. Уходя к себе в контору телепорталом, чтобы записать всё, что узнал за последние часы расследования.
Последние комментарии
11 часов 37 минут назад
20 часов 29 минут назад
20 часов 32 минут назад
3 дней 2 часов назад
3 дней 7 часов назад
3 дней 9 часов назад