Шиари выбирает первой [Валерия Михайловна Чернованова] (fb2) читать онлайн

- Шиари выбирает первой (а.с. Шиари -1) 2.38 Мб, 266с. скачать: (fb2) - (исправленную) читать: (полностью) - (постранично) - Валерия Михайловна Чернованова

[Настройки текста] [Cбросить фильтры]

Annotation

Я надеялась прожить тихую жизнь вместе с братом и любимой тетей, но все изменилось, когда в наше имение нежданно-негаданно нагрянул генерал Эскорн. Он дал слово позаботиться о нас с братом, и теперь Рифа ждет блестящая военная карьера, а меня замужество с тем, кого выберет для меня многонеуважаемый шейр. Возможно, я бы даже смирилась с таким раскладом, ведь это была воля отца и матери. Вот только Лайра Ноэро не привыкла смиряться, а в столице я намерена отыскать не жениха, а внезапно пропавшего брата.

Валерия Чернованова

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Глава 27

Глава 28

Валерия Чернованова

Шиари выбирает первой

Глава 1

Лайра Ноэро

Генерал Вейнанд Эскорн мне не понравился сразу.

У нас с ним, можно сказать, случилась нелюбовь с первого взгляда.

– Давно я так не наслаждался едой. Простой и вкусной. Всё-таки в жизни в деревне есть свои плюсы. – Эскорн прикрыл глаза, всем своим видом показывая, как сильно он наслаждается.

Я с трудом удержалась, чтобы не опрокинуть ему на голову супницу. За «деревню» и «простую еду», на которую наша кухарка Фенна потратила добрую половину дня. Готовила как на праздник Чароденья.

– Говорите, вы были близким другом отца? – продолжая поглядывать на супницу и прикидывая, успело ли остыть её содержимое, спросила я.

Надо же поддерживать разговор с гостем. Пусть и незваным, свалившимся нам на голову, как проржавевший колокол с церковной башни.

– Он был моим наставником. Я служил под его началом. Именно благодаря графу Ноэро я стал тем, кто я есть, – польстил моему покойному батюшке Эскорн. – И теперь то же самое я собираюсь сделать для Рифера.

При упоминании своего имени брат приосанился и заулыбался. Он, в отличие от меня, был рад приезду генерала. Просто, наверное, ещё не понял, куда тот собрался его отправить.

О Кальдероке, лучшей военной академии империи, ходило немало слухов. В основном пугающих, при воспоминании о которых у меня болезненно сжималось сердце. Молодых офицеров муштровали так, что некоторые не выдерживали. Сдавались раньше, чем заканчивалась учёба, и возвращались домой униженные и сломленные.

Бывало, даже сбегали, навлекая позор на весь свой род. И если Рифер не выдержит…

– Признаться, шейр Эскорн, ваше появление здесь несколько неожиданно. И предложение моему брату тоже, хм… неожиданное.

– Такое уж ли неожиданное? – усмехнулся мужчина, позарившийся на мою спокойную тихую жизнь.

– Мы только сегодня узнали о вашем существовании, так что…

Сбоку раздалось несмелое покашливание.

Скосив на тётю взгляд, заметила у неё на губах виноватую улыбку.

– Тесса? – нахмурилась я.

– Ваши родители действительно хотели, чтобы шейр Эскорн взял вас под своё крыло. У меня есть письмо…

– Письмо?

– Их последняя воля, – тяжело вздохнула тётя. – Они желали, чтобы Рифер пошёл по стопам отца и учился в Кальдероке.

– Но он же… – Я тут же прикусила язык. До боли так прикусила, ощутив на себе сразу два укоризненных взгляда.

Вернее, один был укоризненный – Тессы, а вот Риф смотрел на меня с обидой.

– Он – что? – зацепился за опрометчивую фразу Вейнанд. Даже в тусклом свете свечей было видно, как заострились его черты, придав его лицу пугающую хищность.

Как пить дать оборотник. Я чудовищ чую даже издали. А уж вблизи-то…

Несмотря на то, что лето было в разгаре, день выдался пасмурным и прохладным. Из-за грозовых туч начало темнеть раньше, и с каждой минутой полумрак в столовой всё больше сгущался.

Символическая погода. Очень подходящая для сегодняшнего знакомства.

– Я думала, что брат всегда будет рядом, – выдержав пристальный взгляд холодных серых глаз, ответила я. – Вы же знаете, как это бывает у близнецов.

Эскорн кивнул, а потом неожиданно улыбнулся:

– Знаю и прекрасно понимаю. Но вы зря расстраиваетесь, Лайра.

– Шиари Ноэро, – ровно поправила гостя.

Я ведь не называю его Вейном.

– Шиари Ноэро, – иронично кивнул он. – Я хочу, чтобы вы тоже переехали в столицу. На какое-то время.

Хочет он…

– Вскоре после Рифера. Вернее, шейра Ноэро, – с усмешкой поправился военный.

– Лучше просто Риф, – расплылся в беззаботной улыбке брат.

Он вообще любил улыбаться. А я всё чаще стала хмуриться и бояться.

Сейчас я боялась за брата.

Правда, спустя минуту поняла, что уже можно начинать переживать и за себя.

– Где-то к середине октября будет отлично. Как раз успеем подготовить вас к балу дебютанток.

Зря я в тот момент пригубила вина. Поперхнувшись, сдавленно закашлялась.

– Что, простите? – просипела, прижимая к губам салфетку.

– Бал дебютанток, – с готовностью повторил Эскорн, откровенно надо мной издеваясь.

– Но что я там буду делать? – спросила, вернув себе голос, в котором даже глухой различил бы яростные нотки. – Мне уже двадцать два. По-моему, слишком поздно участвовать в подобных… мероприятиях.

Генерал покачал головой, и я поняла, что она (его голова) и супница просто созданы друг для друга.

– Никогда не поздно выйти замуж, шиари, и быть счастливой. Со своей стороны обещаю сделать всё возможное, чтобы уже к концу этого года вы нашли своё место в жизни и своего мужчину.

Интересно, Рифер умеет копать? Должен уметь.

У нас яблони неудобренные стоят. Вернее, растут. Уверена, из генерала Эскорна получится отличное удобрение.

Наверное, что-то такое, кровожадное, отразилось на моём лице, потому что в разговор поспешила вмешаться Тесса:

– Мы очень благодарны за заботу, шейр Эскорн, но, может, повременим с замужеством? – защебетала она, улыбаясь так мило, что я чуть не прослезилась.

От сожаления, что мне придётся и её убить тоже. Как только кошмарный ужин закончится.

– Сразу столько перемен… – продолжала вдохновенно журчать тётя. – Давайте пока сосредоточимся на Рифере.

– Я дал слово, – возразил Эскорн. – И намерен его сдержать. В отношении обоих наследников фельдмаршала. К тому же шиари Ноэро права, ей уже двадцать два. Времени осталось мало.

Я же говорю, старуха я. Какое замужество?

– И я нашла своё место в жизни.

– Здесь? – бросая по сторонам откровенно пренебрежительные взгляды, уточнил генерал.

Согласна, дом старый, но я люблю его со всеми его трещинами и «заплатами».

– Представьте себе, я счастлива в своей деревне.

Вейнанд промокнул губы салфеткой, расслабленно откинулся на спинку стула.

– Это не обсуждается, шиари Ноэро. Вы, как и Рифер, наследница знатного рода и должны в первую очередь думать о его славе и продолжении.

А вместо этого я продолжаю думать об удобрениях.

– Вы же меня не заставите.

– Вы решитесь пойти против воли родителей? – Вейнанд иронично вскинул брови, прекрасно понимая, что я так никогда не сделаю.

– Я бы хотела прочитать это письмо, – требовательно посмотрела на тётю, не желая больше смотреть на генерала.

– Не сейчас, – бросил Рифер и при этом так на меня зыркнул, что пришлось проглотить все дальнейшие возражения. – Шейр Эскорн, расскажите об академии. Я точно туда поступлю? Вдруг не подойду?

– Подойдёшь. Все Ноэро учились в Кальдероке, были лучшими её выпускниками, и ты, Рифер, продолжишь эту славную семейную традицию. Я в тебе не сомневаюсь.

Больше тему замужества мы не поднимали. Мужчины говорили только об учёбе, и тётя тоже с интересом принимала участие в разговоре. А я… Я чувствовала, как у меня на шее сжимается петля. Сегодня утром всё было хорошо, всё было как обычно. И вот появился он.

Он не знает… никто, кроме Тессы, не знает, что я не могу связать свою судьбу ни с одним мужчиной. Просто потому, что ни один мужчина не согласится на исключительно платонические отношения. А большего я предложить не смогу.

Иначе потеряю себя и свою силу.

Нет, генерал Эскорн, такого точно не будет.

После десерта, яблочного пирога, который Фенна торжественно подала с тёплым ванильным кремом, шейр решил вспомнить о совести и стал собираться в город.

– Может, останетесь у нас на ночь? – стала проявлять заботу о госте тётя. – Погода продолжает портиться, а дорога до столицы неблизкая.

– Благодарю, шейла Глостер, но мне бы не хотелось доставлять вам неудобства.

Поздно, шейр. Неудобства доставлены, и как с ними быть, я пока не представляю.

– Да какие неудобства! Комнат у нас много, и почти все пустые. Я сейчас позову служанку и…

– Тесса, не дави на шейра, – мягко осадила я тётю.

Не знаю почему, но она откровенно перед ним робела – это было видно невооружённым глазом. Весь вечер то краснела, то бледнела, то застенчиво теребила кружево манжеты.

Неужели так понравился? Но ведь он точно будет её помоложе. Сколько ему? Я придирчиво посмотрела на мужчину. Тридцать три? Тридцать четыре?

Или просто хорошо сохранился…

Изобразив самую радушную улыбку, на какую только была способна, обратилась к нашему с Рифом вершителю судеб:

– Пойдёмте провожу вас.

Брат фыркнул и закатил глаза. Даже хотел что-то сказать, но его опередил Эскорн:

– Буду очень признателен, шиари Ноэро. Мне приятна ваша забота.

– Вот в этом мы с вами совсем не похожи.

Грянул гром, и я под осуждающими взглядами близких повела Эскорна на свежий, напитанный дождём воздух.

– Надеюсь, сильно не промокнете.

– А по-моему, вы надеетесь на другое.

Спустившись с крыльца, мы сразу свернули на насыпную дорогу, что вела к конюшням.

– Вы очень проницательны как для мужчины.

– А вы слишком своенравны как для женщины, – попенял мне военный. – Это может усложнить нам задачу.

– Выдать меня замуж?

В этом, шейр, я вам точно помогать не стану.

Эскорн остановился, и мне тоже пришлось замедлиться.

– Подарить вам будущее, которого вы достойны, Лайра, – сказал он вкрадчиво, глядя мне прямо в глаза.

Несмотря на обманчиво мягкие нотки в голосе оборотника, его слова прозвучали как ультиматум.

Приговор, не подлежащий обжалованию.

– Мне бы хотелось самой выбирать и строить своё будущее.

– Вы для этого слишком юны и неразумны.

И где там моя супница…

– Так всё-таки юна или стара? Вы бы уже определились. – Я скрестила на груди руки и посмотрела на него с вызовом.

– Думаю, замужество пойдёт вам на пользу, – пришёл он к непонятным для меня выводам.

– Думаете?

Некоторым мужчинам (одному конкретному мужчине в мундире) явно противопоказано мыслить.

– Сгладит острые углы вашего характера.

– По крайней мере, он у меня есть. Характер.

– Это не то, чем я на вашем месте гордился бы, шиари.

– Честно говоря, шейр, я бы предпочла и дальше не знать о вашем существовании.

Дождь усилился, из мелкой мороси грозясь перерасти в настоящий ливень. Решив, что мы уже достаточно обменялись «любезностями», я поторопила Эскорна:

– Пойдёмте. Не хочу промокнуть с вами за компанию.

Мы двинулись дальше, направляемые светом, что источала керосиновая лампа у меня в руках.

– Узнаю в вас отца, Лайра. Вы очень на него похожи. Хотя поначалу решил, что вы копия матери. У вас её нежные черты лица и такая же очаровательная улыбка.

Это мы теперь что, подлизываемся? Сглаживаем острые углы моего характера?

– Благодарю за комплимент.

– Это не комплимент, а констатация очевидного.

Тут я вынуждена была согласиться. Внешне я действительно очень походила на мать: огненно-рыжие волосы, медово-карие глаза, светлая кожа и по-аристократически тонкие черты лица. В детстве отец часто называл меня Огоньком, и за внешность, и за мой бойкий нрав. А брат по-прежнему иногда так называет, хоть и знает, что мне это не по нраву. Сразу накатывают воспоминания о счастливом прошлом и о том, чего у нас уже никогда не будет.

Как верно подметил Эскорн, сходство с матерью у меня было только внешнее. В остальном же я была продолжением своего отца. И даже дар – то, чем не имела права обладать, – мне достался от рода Ноэро. Рифер же…

А за Рифера продолжало болеть сердце.

– Почему именно сейчас?

– Что почему?

Мы вошли в конюшню, и я первая приблизилась к стойлу с гнедым конём Эскорна.

– Отца уже два года как нет, а вы только сейчас вспомнили о данной клятве.

– В Эргандар я вернулся месяц назад, – ответил Вейнанд, проверяя подпругу у седла. – Война не отпускала.

Я вздрогнула и машинально подтянула наброшенную на плечи шаль. Проклятая война за обладание Креимскими островами, забравшая у меня отца. Эскорн и ему подобные вернулись на родину победителями.

Но многие так и не смогли вернуться.

Слишком многие, пострадавшие за чужую жадность и чужие амбиции.

Не хочу, чтобы Рифер стал пушечным мясом на арене политических игр.

– Послушайте… – Я помедлила, собираясь с мыслями, а потом с жаром проговорила: – Риферу не место в Кальдероке. Вы можете думать иначе, видя в нём наследника Ноэро, но, шейр, вы его совсем не знаете!

– Рифер – мужчина, а вы опекаете его, как наседка цыплёнка, – уже не скрывая раздражения, бросил Эскорн.

– Рифер мой брат!

– Вот именно – брат. Не сын, не маленький мальчик, которого нужно оберегать. Ваша забота, Лайра, не идёт ему на пользу.

– Как же быстро вы всё поняли! – Я даже зубами заскрежетала от бессильной злости на бесчувственного солдафона. Кое-как взяв себя в руки, терпеливо продолжила: – У него неустойчивый дар.

– Это не проблема. В академии Рифера научат контролировать силу.

– Но…

– Лайра. – Мужчина сделал шаг мне навстречу, а у меня тут же кольнуло руку.

Никогда никому не отвешивала пощёчин, и вдруг от желания это сделать даже перед глазами потемнело.

– Если его не заберу я, это сделает кто-нибудь другой. Вам прекрасно известно, что чаровики-универсалы важны для империи. А если удастся развить его скрытый дар… Поверьте, вашего брата ждёт большое будущее.

Нет у него скрытого дара, весь мне достался.

Об этом я благоразумно умолчала. Как и о том, что исправно платила наведывающимся в Кроувер вербовщикам за то, чтобы Рифер не появлялся в списках призывников. Иными словами, того самого пушечного мяса, погибающего во славу Эргандара.

– А если не справится? – не желала я сдаваться. – Если не выдержит? Покроет семью позором. Не хочу, чтобы он потом всю жизнь нёс на себе это бремя.

Для эргандарцев честь рода превыше всего. Почти все чаровики империи становятся воинами. Даже чаромастеры, даже животворцы проходят курс боевой подготовки. Не говоря уже об универсалах. Их не щадят и не жалеют. Не справившиеся перестают считаться мужчинами, и вся семья оказывается в немилости у императора.

– Хотите сказать, что ваш брат слабак? – дёрнул уголком губ Эскорн.

– Хочу сказать, что ему это не надо.

– Вы пытаетесь прожить две жизни сразу, Лайра. Но у вас есть своя, и её я тоже устрою.

Никак не успокоится.

– И о Рифере позабочусь. В ближайшее время, – генерал поморщился, будто ему бок прострелило болью, – я буду вынужден… Я буду преподавать в Кальдероке. Присмотрю за ним и подстрахую, где надо. А там уже и вы приедете в столицу и будете видеться с ним каждые выходные.

Вот и поговорили.

Снаружи снова загрохотало: грозно, яростно. Мне даже почудилось, будто под ногами дрогнула земля.

– Наверное, следовало принять приглашение вашей тёти, – пробормотал Эскорн, бросая взгляд на засиженное мухами мутное оконце, снаружи исполосованное каплями дождя.

Сделав вид, что не расслышала его слов, посторонилась.

– Пусть духи хранят вас на обратной дороге. Сильно не мокните.

Вейнанд забрался на лошадь.

– Заранее сочувствую бедолаге, за которого вы выйдете замуж.

– А если оставите меня в покое, в мире на одного счастливого мужчину будет больше.

Генерал коротко улыбнулся, а может, просто отблеск пламени так коснулся его лица, создав иллюзию улыбки.

– До встречи в столице, шиари Ноэро. Передайте Риферу, что я был рад с ним познакомиться.

– А со мной? Не рады? Впрочем, лучше не отвечайте. Уверена, вы испытываете ко мне то же самое, что и я к вам.

У меня сложилось впечатление, что Эскорн из тех мужчин, которые привыкли, чтобы последнее слово всегда оставалось за ними. Но в этот раз он решил уступить. А может, просто устал со мной пикироваться или же боялся, что погода испортится окончательно, и поэтому торопился.

Пришпорив коня, генерал умчался в сырую, озаряемую вспышками молний ночь. Ещё долго я стояла у распахнутых ворот, не обращая внимания на заползающие за ворот холодные капли. Смотрела вслед умчавшемуся всаднику и думала о том, как всего за несколько часов круто изменилась наша жизнь.

Если повезёт, Рифер выдержит учёбу в самой чудовищной академии Эргандара. А вот что делать с потенциальным мужем – я не представляла.

Одно знала точно: я сделаю всё возможное, чтобы сохранить свою силу и свою свободу.

Глава 2

В дом я вернулась злая и насквозь промокшая. За оба эти чувства – за ощущение противно липнущей к телу мокрой одежды и за злость в сердце – мне следовало благодарить генерала Эскорна.

– Нашёлся опекун на наши головы… – чуть слышно проворчала я и крепче сжала в руке тусклый источник света.

Мои шаги гулким эхом разнеслись по мрачному холлу, протянулись по широкой лестнице и стихли у входа в гостиную. Именно здесь, устроившись в кресле возле камина, любила проводить вечера Тесса.

Сейчас она была не одна. Риф кружил рядом, потрясая в воздухе какой-то бумажкой. Письмом, приглядевшись повнимательнее, определила я. Следовало войти, но что-то заставило меня задержаться у порога. Прикрутив фитиль, чтобы не выдали отблески света, я приникла к приоткрытой двери.

– Почему не рассказала раньше? – вопрошал братец. – Видела, что творилось с Лайрой? Нужно было предупредить.

И без всякой магии мы с братом легко считывали эмоции друг друга, а порой и переживали их как свои собственные. Когда мне бывало плохо, Риф тоже чувствовал себя подавленным, и наоборот.

Сегодня я каждой клеткой своего тела ощущала, как он обрадовался приезду генерала, но, увы, не могла разделить с ним эту радость.

Тревога за будущее оказалась сильнее.

– Он не писал, никак о себе не заявлял, и я решила, что шейр Эскорн забыл о данном вашим родителям обещании, – оправдывалась Тесса. – Откуда же мне было знать, что он вдруг так неожиданно нагрянет!

– Да уж… – Рифер снова пробежался по листку взглядом. – Отец очень тепло о нём отзывается, и мне он тоже, если честно, понравился.

А как же родственная поддержка, братец?

– Что будем делать с Лайрой? – поднял он на тётю глаза.

Та, будто чувствуя, что я рядом, от ответа уклонилась. Лишь вкрадчиво спросила:

– Ты действительно хочешь уехать? Лайра права, легко не будет.

– Сейчас мой мир – это Кроувер, – тихо ответил Рифер. – А я… я хочу большего.

С трудом сдержалась, чтобы не ворваться в комнату и не объяснить ему, что из себя представляет это «большее». Изнуряющие тренировки, опасные испытания, суровые наставники. А дальше войны, в которых Эргандар уже просто погряз.

В чём-то я с Вейнандом вынуждена была согласиться. Рифер не мальчик, а мужчина. Вот только этот мужчина привык, что рядом всегда есть кто-то, на кого можно положиться, а в идеале – скинуть все проблемы. Ещё он чаровик с нестабильным даром универсала, а это даже хуже, чем тот, в ком сила почти не проявилась.

Моя магия тоже непокорна и своенравна (вся в хозяйку), но я научилась с ней ладить. Сложнее всего прятать её от окружающих. Но в Кроувере, нашем родовом имении, этих самых окружающих совсем немного: кухарка, две горничные, кучер и садовник.

Если Эскорну всё же удастся забрать меня в столицу, моя тайна окажется под угрозой раскрытия.

Духи, не допустите этого!

Вспомнив о духах, я развернулась и на цыпочках поспешила обратно к лестнице. С Рифом сейчас говорить бесполезно – только поссоримся. Но кое с кем потолковать определённо стоило.

Чтобы добраться до молельни, снова пришлось выйти под дождь. Теперь он был проливным, и за мутной пеленой едва просматривались неровные очертания небольшой постройки с куполообразной, похожей на половинку луковицы крышей. Невольно вспомнила об Эскорне.

Интересно, как он там? Скачет? Дороги наверняка размыло. Ещё и похолодало резко, словно осень уже обивает пороги империи. Наверное, я повела себя с ним по-свински, но…

Но нельзя вот так врываться и перекраивать чужую жизнь!

Толкнув тяжёлую дверь, протяжно заскрипевшую от удара руки, юркнула внутрь и огляделась. Первым делом зажгла свечи, выхватившие из тьмы старый алтарь и ведущие к нему три ступени. Продолжая мелко дрожать, поднесла заледеневшие руки к трепещущему над свечами пламени. Взгляд скользнул по ликам на старинных портретах. Предки… Великие чаровики, полководцы, завоеватели. Скоро и отец к ним присоединится. Когда его душа окончательно сольётся с новым миром. Здесь, в этом небольшом зале, хранилась память обо всех мужчинах нашего рода. Ну, и о прапрабабушке Мэв, конечно же, посмевшей бросить вызов многовековым традициям.

Правда, она плохо кончила, и, если я буду вести себя неосмотрительно, со мной произойдёт то же самое.

Поэтому…

– Эшви, ты здесь? – позвала, привычно опускаясь на колени.

Хранитель отзывался не сразу, да и не всегда, поэтому следовало проявить терпение.

Вот только сейчас у меня его не было.

– Эшви!

В ответ вполне ожидаемая тишина.

– Эшвар-Айнахар-Ринар, хотя бы раз в жизни вспомни, для чего тебя создали!

– Да тут я… Тут! – донеслось ворчливое из темноты. Там, куда пламя свечей не способно было дотянуться. – Никакого покоя ни в выходные, ни в праздники. Неблагодарные!

Начинается…

У каждого магического рода есть свой хранитель. Драконы, фениксы, василиски. Духи, способные обретать плоть, верные слуги своих господ. И есть Эшви. Та ещё заноза в… Ну то есть головная боль всех Ноэро.

Вот уже несколько столетий.

– В воскресенье у меня выходной – сто раз уже обсуждали, – продолжал бубнить хранитель, демонстративно приближаясь ко мне задом, словно пятился от чего-то пугающего, притаившегося в дальнем углу молельни. – В субботу короткий день, а в пятницу и понедельник я в духовном общении с предками.

– Сегодня среда, – напомнила фамильяру, наблюдая за тем, как он неторопливо ко мне разворачивается.

– Среда – неприёмный день.

– Я выхожу замуж.

Реакция не заставила себя долго ждать. Хранитель взвизгнул, истерично взмахнув короткими крыльями.

– С ума сошла?! Тебе нельзя!

Надо сказать, крылья эти были совершенно бесполезны. Эшви не умел летать, зато неплохо скакал на своих длинных ногах. И несмотря на скромные размеры, был заметен даже издали – разноцветные перья покрывали всё его тельце. Отдельного внимания заслуживали лихо изгибающиеся рога. Наверное, единственное, чем Эшвар гордился. А во время приступов недовольства, неизменно сопутствовавших его скверному характеру, пользовался ими наподобие тарана.

Вот и сейчас, подскочив ко мне, фамильяр возмущённо боднул меня в бок. Спасибо духам, на мне был корсет, иначе бы без синяков не обошлось.

– Эй! – возмутилась я, борясь с желанием шлёпнуть этого цыпу-переростка по его цыплячьем заду. – Я не специально. Меня хотят заставить!

– В могилу ты меня сведёшь, Лайра. В мо-ги-лу! Сначала махинации с силой, теперь это джарово замужество. Совсем, деточка, свихнулась?

– Ещё нет, но шансы есть.

Эшвар раздражённо фыркнул, явно не оценив мой юмор.

– Выкладывай! – потребовал деловито. – Кто, почему, для чего заставляет?

Тяжело вздохнув, я рассказала о приезде генерала и его грандиозных на меня и на брата планах.

– М-да, засада, – глубокомысленно изрёк хранитель, умудрённый веками опыта. Вскинув на меня глаза, поинтересовался: – И что будем делать, Лайра?

– Это-то я и хотела у тебя спросить. Может, есть идеи? Предложения?

– Как насчёт убить? – тут же среагировал Эшви. Заметив, как меняется выражение моего лица, поспешил успокоить: – Не тебя. Эскорна.

– Звучит заманчиво, но давай всё же без крайностей.

Фамильяр сосредоточенно заходил по молельне.

– Убийство, значит, отменяется. Обидно, досадно, но ладно. А может… всё-таки оставим в качестве запасного варианта? – уточнил после короткой паузы.

– Эшви!

– Ну хорошо, хорошо… Тогда предлагаю устроить ему амнезию, чтобы забыл и о тебе, и о Рифере.

– И как ты себе это представляешь?

– Падение с лестницы, из окна спальни, – принялась перечислять кровожадная цыпа.

– А если серьёзно? – застонала я тихонько. – Эшви, у меня жизнь, между прочим, рушится.

– Так и у меня тоже, Лайра, и у меня тоже. Снова. Если всё раскроется…

Эшвар выразительно зажмурился, всем своим видом показывая, что мы в полной… безвыходной ситуации. Да-да, полной и безвыходной.

– Может, спросишь у предков совета? – проронила с мольбой в голосе.

Честно говоря, я за тем сюда и пришла. Попросить помощи у духов через фамильяра. Жаль, что в ответ получила снисходительный смешок и горькие слова:

– Тебе прекрасно известно, что они скажут. Рифера благословят на учёбу, а тебя… А тебя они знать не желают. И никогда не простят.

– А прапрабабушка Мэв? – ухватилась за последнюю надежду. Кто-кто, а она точно должна понимать всю полноту нашей… безвыходной ситуации.

– Я с этой… этой… – Не придумав, чем заменить явно непристойное словечко, фамильяр ворчливо продолжил: – Не желаю я с ней говорить. И точка! Да и она со мной тоже. Никогда меня не уважала и за хранителя не считала. Неблагодарная!

– Но если ты к ней по-хорошему…

– Я со всеми, Лайра, по-хорошему! Просто не все видят в моём хорошем хорошее!

– Эшви, пожалуйста. Я в отчаянье. – Сплетя перед собой пальцы, я с мольбой воззрилась на фамильяра.

Секунда, другая, и Эшвар не выдержал, сдался.

– Ладно, – пробормотал, тяжело вздыхая, и стал отступать в полумрак. – Попробую покукарекать с ведьмой. Но только ради тебя, деточка. Помни об этом. И потом не говори, что я для тебя не стараюсь. Всю жизнь тебе посвящаю. Собственным здоровьем рискую. Всё для Лайрочки. А вы… Все вы одинаковые… Неблагодарные…

Постепенно голос стих, свечи стали гаснуть. Поднявшись с колен, я подхватила керосиновую лампу и побежала через сад в дом. Под проливным дождём.

Спать. Больше я сегодня уже ничего не смогу сделать. Ни с Тессой, ни с Рифом говорить не хотелось. Не сегодня. Не сейчас.

В комнате, переодевшись, без сил рухнула на кровать. Засыпая, молила духов, чтобы помогли, не бросили на произвол судьбы.

И чтобы мне не снились страшные сны.

Ночь прошла относительно спокойно. Кошмары – частые гости моего подсознания – сегодня не терзали. Хотя нет, один кошмар всё-таки терзал. Мучил, истязал. Мне снился генерал. Бал дебютанток и наш с ним первый танец. Почему с ним, а не с каким-нибудь охотником за образцово-показательной супругой? Да джар его знает. Но факт оставался фактом: именно рука Эскорна лежала на моей талии. Другой он бережно касался моей ладони, сплетая пальцы. Смотрел на меня, а я не сводила взгляда с идеально скроенного по фигуре мундира, украшенного орденами и знаками отличия, не решаясь поднять глаза. Его близость, осторожные прикосновения будоражили и волновали. И что самое страшное…

Мне не хотелось, чтобы этот танец заканчивался.

Не стоит уточнять, что проснулась я с гулко колотящимся в груди сердцем, а увидев перед собой нахмуренную морду Эшви, от неожиданности испуганно вскрикнула.

– Ты что здесь делаешь?!

– А кто вчера взвалил на мои хрупкие плечи невыносимое поручение? – вопросом на вопрос ответил Эшвар. В своей излюбленной ворчливой манере.

Сев на постели, сделала глубокий вдох, стараясь выровнять дыхание.

– Удалось что-нибудь узнать?

Фамильяр воровато огляделся по сторонам. Он не любил покидать молельню, мог отсиживаться там годами, а если и выходил, то делал всё возможное, чтобы оставаться незаметным для окружающих.

Эшви стеснялся своей внешности, хоть и не признавался в этом. Так было не всегда. Когда-то он был другим. Красавцем-хранителем, как и все остальные высшие существа. Хотя характер, говорят, всегда имел паршивый. Эшви умел летать, умел… Да много чего умел. Но потом случилась прапрабабушка Мэв, и для Эшвара всё изменилось. Его наказали за служение бунтарке.

В восемнадцать лет женщинам запечатывают силу. Это закон. Нерушимое правило. Моя прародительница вопреки всему сохранила дар, и я сделала то же самое. Но в отличие от Мэв я не собираюсь сходить с ума и вредить тоже никому не стану.

Всего-то и нужно для этого держаться от мужчин подальше.

– Ведьма говорит, что тебе, деточка, замуж надо.

Ну, здравствуйте.

– Эшви, только давай без шуток. Мне нужно быстрое, простое и красивое решение.

– Не заводись, – махнул крылом хранитель и на удивление спокойно продолжил: – Замуж тебе надо, но… не по-настоящему. Чтобы избранник твой после обряда не заявлял на тебя прав и не посягал на твоё тело. Никакой консуммации! Никаких плотских утех с фальшивым мужем, и всё будет как надо, а выскочке военному придётся оставить тебя в покое. Что скажешь?

Фамильяр уставился на меня немигающим взглядом.

– И где я найду мужа?

Не выходить же замуж за нашего кучера.

Запрыгнув мне на ногу, Эшви деловито по ней прошёлся. С видом полководца, готовящего к бою юнца-солдата.

– А вот это уже для тебя задачка, Лайра. Мужчин в окрестностях, конечно, раз, два и обчёлся, но какого-нибудь свинопаса, уверен, отыскать можно.

Представляю реакцию Эскорна на мою свадьбу со свинопасом. А хотя… Какое мне дело до его реакций? Это моя жизнь, и только я буду решать, как её строить.

Лучше выберу сама, сейчас, пока этот выбор не сделали за меня.

Вейнанд Эскорн

– Как прошло знакомство с близнецами? – Расстегнув пуговицы мундира, Раджер Клерт расслабленно откинулся на спинку стула.

– Могло быть и лучше, – с мрачной усмешкой ответил Вейнанд.

Он до сих пор злился на рыжеволосую девчонку за дерзкий нрав и полное отсутствие гостеприимства. Пришлось ночевать в первом попавшемся придорожном трактире, потому что Вьярт ни в какую не желал везти его в столицу, и Эскорн коня прекрасно понимал. В такую погоду и собаку на улицу не выгонишь. А его выгнали. Выставили за ворота, как какого-нибудь нищего.

«Просто с ней точно не будет», – пришёл к неутешительным для себя выводам мужчина.

– Всё настолько паршиво?

– Как бы не хуже, – ответил Вейнанд, подливая себе вина.

– Думаешь, парень не справится?

– Напротив, Рифер меня не разочаровал. Чувствуется в нём сила отца. Хоть он и показался мне несколько… беззаботным, как для своего возраста, но в академии быстро распрощается со всеми иллюзиями.

– Это уж точно, – чуть слышно усмехнулся полковник.

Вот уже несколько лет он преподавал в Кальдероке и сам здесь когда-то учился. Правда, об учёбе в лучшей академии империи не любил вспоминать, а если уж приходилось, то не без дрожи.

– Тогда в чём проблема?

– В его сестре. Лайре Ноэро. – Вейнанд мысленно повторил её имя, словно пробовал на вкус каждый звук.

Красивое имя. Да и девчонка тоже ничего. С ладной фигуркой и смазливеньким личиком. Глаза яркие, выразительные, а уж когда злится… Кажется, будто в них разгорается пламя.

Будь она немая, это упростило бы ему задачу.

– Совсем страшная? Помнится, графиня Ноэро была красавицей. – Раджер невольно улыбнулся, вспоминая счастливую супружескую чету.

– Дело в её характере и нежелании выходить замуж.

– А вот это уже интересно. – Опустошив бокал, Клерт велел служанке спуститься в погреб за бутылкой флаосского 1660 года. – Чтобы девица и не хотела замуж… Думал, она будет рада вырваться из своей глуши.

– Я тоже так считал, но, оказалось, шиари Ноэро почитает за счастье жизнь в деревне.

– Ну тогда ей прямая дорога в жёны свинопаса! – расхохотался полковник, живо представив наследницу знатного рода с заткнутой за пояс юбкой, с утра до вечера занимающуюся огородом.

Жаль, Эскорн не оценил его юмора. Поднявшись, он заходил по гостиной с хмурым видом, перебирая в уме всех возможных кандидатов бунтарке в мужья.

Он и подумать не мог, что когда-нибудь будет исполнять роль свахи, но… Но жизнь заставила.

– В Рифере уже проявился скрытый дар? – спросил Клерт, желая переключить внимание генерала на что-то более приятное.

Пока тот окончательно не погряз в безрадостных мыслях о проблемной провинциалке.

– Я не спрашивал, а парень оказался то ли слишком скромен, чтобы признаться, то ли дар ещё не проявился.

– Уже пора… – пробормотал мужчина. – Интересно, кем он окажется: хроновиком или иллюзором? В роду Ноэро отметились обе силы.

– Главное, что он универсал. За его будущее я спокоен. А вот за Лайру…

– Да сдалась тебе эта Лайра! Хочет оставаться старой девой, пусть остаётся!

– Я дал слово, – упрямо повторил Вейнанд фразу, ставшую для него едва ли не молитвой. – Никаких свинопасов и старых дев.

– Вейнанд, сколько можно себя мучить? Ты не виноват. Ноэро погиб не из-за тебя.

– На месте Ноэро должен был быть я. Это я сейчас должен лежать в могиле.

– Дурак ты благородный, – вздохнул военный и жестом велел вернувшейся служанке наполнить бокалы вином. – Иди, выпьем и вместе подумаем, как образумить твою шиари.

Глава 3

Лайра Ноэро

Весь следующий день Рифер старательно меня избегал. Чувствовал, что хочу с ним поговорить, но он, судя по всему, такого желания не испытывал. Ещё до завтрака умчался в Норвек – небольшую деревушку в паре миль от Кроувера. Там же, по всей видимости, и остался обедать.

Я гоняться за братом не собиралась. Понимала, что рано или поздно разговор всё равно состоится. Не будет же он прятаться от меня следующие две недели. Именно столько оставалось до отъезда в академию.

Вечером брат вернулся с другом детства, Шоном Видом, вечно подбивающим Рифа на полуночные попойки и сомнительные приключения. Шон был парнем интересным, хоть и повесой, и последние несколько лет настойчиво пытался вписать моё имя в список своих любовных побед.

– Слышал, Лайра, тебя хотят выдать замуж, – коснулся он за ужином не самой приятной темы.

Может, вообще отказаться от ужинов? В последнее время они приносят одни расстройства.

– Пытаются, – натянуто улыбнулась я, разделываясь с тушёной свининой и представляя на её месте Эскорна.

С каким бы удовольствием вонзила в него вилку…

– А зачем пытаться? Вот он я, к вашим услугам, шиари. – Шон шутливо вскинул руку, стараясь поклониться, правда, сделать это сидя за столом было проблематично. Разве что нырнёт лицом в тарелку.

Но лучше бы в этот момент на его месте оказался Эскорн.

– Виконт предлагает мне выйти замуж? – спросила я иронично.

– Было бы преступлением не сделать предложение такой красавице.

Чем больше я думала об идее прародительницы, тем отчётливее понимала, что всё это глупости. А может, Эшви к Мэв даже не совался и фиктивный брак – его инициатива и отсебятина.

Выйти замуж за крестьянина… Не хочу видеть в своём доме ни крестьян, ни шейров. Вообще предпочитаю держаться от мужчин подальше.

Что же касается Шона… Глупо думать, что, став мне мужем, он согласится не переступать порог моей спальни. Да и шутит он. Такие, как Вид, до последнего будут цепляться за холостяцкую жизнь.

Присмотреть себе старика? Но, увы, генерал не дурак. Сразу поймёт, что всё это мыльный пузырь. Ещё и начнёт копать в попытке узнать, почему так противлюсь замужеству.

Ну его…

– Рифер тебе уже рассказал, что скоро вашей весёлой жизни придёт конец?

– Ну почему сразу конец? – Братец беззаботно заулыбался. – В Кальдероке у меня будет два свободных дня в неделю, а Шон будет ко мне наведываться.

– Не уверена, что после учебной недели ты будешь в состоянии инспектировать столичные таверны. Даже в выходные. Или ты ничего не слышал об академии?

Брат приуныл, и я даже испытала некое подобие вины. Может, и зря порчу ему настроение, ведь учёба – дело решённое. С другой стороны, вдруг случится чудо и Риф передумает.

В надежде на чудо после ужина я уединилась с Шоном. Молодой виконт, уверенный, что сегодня ему уже точно удастся украсть у меня поцелуй, пошёл за мной, как козлик на привязи. Но поцелуя не случилось.

Впрочем, и мои попытки повлиять на Рифера через Вида ни к чему не привели.

– Ты же любишь Рифа не меньше меня. Вы дружите с детства, росли вместе. К тебе он прислушивается и, если убедишь его не уезжать…

– Лайра, Риф мне как брат, – перебил виконт, продолжая нырять взглядом в скромный вырез моего платья. Что он там пытался выловить – непонятно. – Но я не хочу вмешиваться в его жизнь. И тебе не советую. Рифер принял решение – уважай его.

Красиво сказал, хоть меня и задело. Даже мелькнула мысль, что из Вида ещё получится что-то стоящее, но следующее его заявление, произнесённое с пренебрежительной усмешкой, испортило всё впечатление:

– В конце концов, ты всего лишь женщина, а ведёшь себя как гениальный стратег или какой-нибудь шахматист. Пытаешься вертеть нами, как пешками. Лучше бы в куклы играла.

Наградив меня взглядом, таким же, как и его усмешка, Шон вышел из отцовского кабинета. Уехал сразу, не прощаясь, забрав с собой и Рифа. Брат вернулся только через два дня в состоянии, которое коротко можно было описать как «свинья». Одежда вся смята и перепачкана, а от перегара, которым от него разило так, что волосы вставали дыбом, нас с Тессой едва не вывернуло.

– Отмечаешь последние дни свободы?

Тётя коснулась моего локтя, безмолвно прося, чтобы не дёргала тигра за усы.

Хотя какой он тигр? Кот мартовский – вот он кто! С Шона пример берёт.

– Отмечаю начало новой жизни. Подальше от занозы-сестрицы.

– Иди умойся.

Не знаю, что такого оскорбительного Риф услышал в моих словах, но вместо того, чтобы убраться и привести себя в порядок, набросился на меня:

– Умоюсь, когда мне будет угодно! И жить я буду там, где мне угодно, поняла? Больше ни слова о Кальдероке! Надеюсь, мы, Лайра, друг друга поняли. – На нетвёрдых ногах он двинулся к лестнице, но потом обернулся и раздражённо бросил: – А ещё надеюсь, что Эскорн найдёт тебе мужа. Такого, который сумеет обуздать твой джаров характер!

– Надеюсь, тебе хватит ума не показывать свой характер наставникам! – послала ему вдогонку и услышала тихие слова тёти:

– Не бери в голову. Сейчас в нём говорит хмель.

– Это всё Эскорн, – чувствуя, как из глубин души поднимается волна ярости, процедила я. – Всё рушится из-за него.

Мы с братом так и не помирились. Оба оказались слишком гордыми, чтобы сделать шаг навстречу. Так и мучились две недели, потом скомкано, неловко простились. Лишь когда карета, увозящая Рифера, скрылась из виду, а пыль на дороге осела, я не выдержала.

Скользнув на ступеньку крыльца, спрятала лицо в ладонях и дала волю слезам.

Первые дни после отъезда Рифера тянулись мучительно медленно. Я пребывала в прескверном настроении, отчего страдала Тесса. Понимала, что рычание на тётю чести мне не делает, но ничего не могла с собой поделать. Тревога за брата не отпускала.

Я продолжала бояться.

Пыталась занять себя домашними делами, регулярно моталась на рудники – главный источник дохода нашей семьи. Как назло, везде всё было в порядке, и в моём присутствии не нуждались. А главное, во мне больше не нуждался Рифер.

Без брата мир как будто потускнел, стал блеклым и неинтересным.

Первое письмо от него пришло в середине сентября. Думала, он мне напишет, но нет, своё послание Рифер адресовал Тессе. Разумеется, читали мы вместе. Тётя с гордостью и улыбкой, а я с замиранием сердца и опасениями.

– Ну вот видишь, всё у него хорошо, – отложив письмо, не слишком уж и длинное, мягко сказала тётя. – Уверена,Риферу пойдёт на пользу новая обстановка.

– Может, и так, – с сомнением протянула я. Забрав у Тессы послание, снова пробежалась по нему взглядом.

Если верить написанному, брату в Кальдероке нравилось. Он быстро обзавёлся друзьями, аж четырьмя сразу, легко наладил отношения с преподавателями, а Эскорну, своему наставнику, так вообще не переставал петь дифирамбы. Тот преподавал у них боевые искусства, а также науку перевоплощения тем кадетам, которых мать-природа наделила даром оборотничества.

Интересно, в кого способен превращаться сам шейр? В козла? Хотя нет, это его постоянная ипостась.

– Всё с ним будет отлично! – оптимистично подвела итог тётя. – Видимо, слухи о Кальдероке сильно преувеличены. Помяни моё слово, Рифер станет лучшим кадетом в истории академии и ещё больше прославит род Ноэро! За него я не беспокоюсь, а вот ты, Лайра, меня волнуешь. Что будем делать с твоим будущим?

Я сжала руку тёти и благодарно ей улыбнулась. Тесса замечательная, добрая и отзывчивая. Последние годы мама сильно болела, почти не поднималась с постели, отца же мы с Рифером видели редко – война и служение империи были для него в приоритете.

Нас растила Тесса, заботилась так, как если бы мы были ей родными детьми. И всегда, даже когда ей того не очень-то и хотелось, была на моей стороне. Когда храмовник, что должен был запечатать мою магию, неожиданно скончался, прямо у меня на глазах в день рокового обряда, тётя подтвердила и маме, и отцу, что их единственная дочь сбросила с себя бремя чар и теперь готова прославить род, став послушной женой, любящей матерью и хранительницей домашнего очага. В храме решили, что обряд был доведён до конца и магия, способная свести с ума шиари Ноэро, оставила её тело.

Только я, Тесса и Эшвар знали, что никакого отречения не было.

Возможно, со временем родители бы узнали правду, но вскоре после несостоявшегося обряда стало известно, что маршал Ноэро домой не вернётся, а спустя несколько месяцев нас оставила и мама. Если бы не череда трагедий, потрясших нашу семью, я бы уже давно была замужем за каким-нибудь деспотом-военным вроде Эскорна или лощёным аристократом со слабой искрой дара.

Ни один из вариантов меня не устраивал.

– Что будем делать с планами генерала? – отвлёк меня от размышлений голос тёти. Улыбнувшись, как мне показалось, немного виновато, она неуверенно проговорила: – Ты знаешь, магию ведь ещё не поздно запечатать…

– Я не стану отказываться от силы, – отрезала я. Наверное, резче, чем следовало бы. – Не позволю превратить себя в калеку.

Тётя закатила глаза:

– Глупости! Ну какая калека? Ты останешься всё той же Лайрой. Сильной, волевой, не в меру упрямой, – пожурила ласково и продолжила убеждать: – Зачем тебе дар, которым всё равно нельзя пользоваться? Всю жизнь хранить эту тайну – непосильное бремя. Слишком тяжёлая для твоих хрупких плеч ноша, детка…

В моменты вроде этого становилось ясно: Тесса жалеет о своей лжи. Это я тогда убедила её обмануть родителей: отца в письме, маму – лично. Заклинала, умоляла, и тётя, добрая душа, сдалась.

– Чем сильнее дар, тем сложнее от него отказаться.

– Чем сильнее дар, тем больше опасность, что ты с ним не сладишь, – тревожно вздохнула тётя. – Мы, женщины, для этого слишком слабые.

Тессе легко говорить. Её сила почти не проявилась, и отрекалась она от того, что не чувствовала и не понимала. Я же с детства ощущала, как магия разливается по телу, огнём бежит по венам, а когда узнала, что помимо силы универсала обладаю ещё и скрытым даром… Нет, запечатать такие способности – это всё равно что отречься от самой себя.

– Справлюсь, если буду держаться от мужчин подальше.

– И как ты себе это представляешь? – скептически хмыкнула Тесса. – Генерал настроен серьёзно.

А я ещё серьёзнее.

– Что-нибудь придумаю, – обронила тихо и, сославшись на срочные дела в деревне, сбежала из Кроувера.

Это был не последний раз, когда тётя пыталась меня «образумить», а я продолжала упрямо её убеждать, что обязательно что-нибудь придумаю. Так, в спорах и тщетных поисках решения, прошло ещё три недели. За это время мы получили от Рифера два новых письма. Оба были для Тессы и содержание обоих обнадёживало. Риф был счастлив и всем доволен, но мне постоянно казалось, что с ним что-то происходит.

Может, я просто себя накручивала, сгущала краски, но чутьё в отношении брата-близнеца никогда прежде не подводило. Оставалось надеяться, что в этот раз я ошиблась и у него всё действительно хорошо.

Когда в начале октября к воротам подъехал гонец с новой весточкой, я бежала к нему, подгоняемая нетерпением скорее сломать печать и впиться в заветные строки взглядом.

– Спасибо! – поблагодарила всадника и тут же, даже толком не попрощавшись, переключила своё внимание на послание.

Это предназначалось мне. Вот только было оно не от Рифера. Его светлость генерал Эскорн напоминал, что через две недели ожидает меня в Леонсии.

«В столице вас ждёт немало завидных женихов, – писал мерзавец. – Высший свет жаждет познакомиться с дочерью фельдмаршала».

Вот только я не жажду знакомиться с высшим светом.

«Надеюсь, вы будете благоразумны и не бросите тень на имя отца».

Может, рассмотреть вариант с амнезией. Откуда там по плану хранителя Эскорн должен выпасть?

«Я также нашёл вам жильё и компаньонку».

Какой заботливый.

«С нетерпением жду нашей новой встречи, шиари Ноэро, и очень надеюсь, что она нам обоим доставит только приятные впечатления».

За приятными впечатлениями точно не ко мне. Странно, что он этого ещё не понял.

Ну ничего, скоро поймёт. Эскорн не оставил мне шанса.

Кажется, настала пора «выходить замуж».

Глава 4

– Долго ещё собралась откладывать торжественное событие? Перед смертью, деточка, всё равно не надышишься, – назойливо гудел над ухом Эшвар.

Примерив на себя командирский вид, он вышагивал по щербатой ступеньке крыльца, а я сидела рядом, подперев подбородок кулаками, и с ленивой апатией наблюдала, как за кронами яблоневых и вишнёвых деревьев прячется солнце. Тоже ленивое и апатичное сегодня.

– Мне ни один не подошёл, – тяжело вздохнула я и нарисовала в воздухе чаровой узор.

Песчинки света, разгораясь, потянулись к фамильяру, окутали его сверкающим вихрем, а когда осели, передо мной предстал в огненном оперенье феникс – прежняя ипостась Эшвара.

Взмахнув крыльями и важно дёрнув роскошным хвостом с разноцветными перьями, он приблизился ко мне и с непонятной интонацией в голосе проронил:

– Не стоит тратить силы, Лайра. Это ведь всё равно не по-настоящему.

– Мне хотелось сделать тебе приятно.

Эшви нравились такие перевоплощения, пусть они и были кратковременными. Иллюзорная магия недолговечна, особенно направленная на стороннее существо или объект. Да и вообще, я чаровик-самоучка. Знаний, почерпнутых из отцовских книг, недостаточно, чтобы иметь право гордо именовать себя иллюзором. Но даже для самоучки я неплохо справляюсь. Правда, мне далеко до дипломированных чаровиков.

Проще всего «надевать» иллюзию на себя, особенно если не надо кардинально менять внешность. У нас с Тессой, например, имеется родственное сходство – тот же овал лица и разрез глаз. Правда, у неё волосы темнее, а глаза, наоборот, светлые, прозрачно-серые, но это такие мелочи. Тётя будет поменьше ростом, но тоже стройная. В общем, стать на время Тессой Глостер для меня совсем несложно. Тем более что кровь у нас одна.

Однажды я попробовала примерить на себя образ булочника из Норвека – вот та иллюзия и нескольких минут не продержалась, быстро стала смазываться и растаяла. А всё потому, что между мной и дядюшкой Орном нет ничего общего. Ни родственной связи, ни внешнего сходства. Он крупный, с внушительных размером брюхом и грубыми чертами. Другими словами, моя полная противоположность.

То же самое было бы и с бугаем Эскорном, реши я вдруг в него «перевоплотиться». Но я не буду тратить время на такие глупости, и думать о нём тоже не собираюсь.

Хватит! И так в последнее время из мыслей почти не выбирается.

– Что, даже тот трактирщик из городских не приглянулся? – вернул меня Эшвар к злободневной теме выбора мужа.

– Дело не в том, приглянулся или нет. Только раз его увидев, сразу поняла: ушлый малый. Сейчас он согласится на любые условия, а после женитьбы наверняка начнёт шантажировать. Или домогаться… Видел взгляд, которым он меня встретил?

– Главное, я видел взгляд, которым он тебя провожал, – согласился со мной Эшвар, а потом нравоучительно сказал: – А всему виной твоя внешность, деточка. Это она всё усложняет и портит. Лучше бы была такой же, как я.

– Это с дурным характером, что ли?

– С дурной мордой лица!

– Брось! Ты у меня милаха.

– Вот только подлизываться не надо, – проворчал хранитель, хоть было видно, что комплимент ему понравился.

В последнее время Эшвар стал на удивление часто выбираться из молельни, в которой заживо себя похоронил. Однажды даже в Норвек со мной отправился – как сам выразился, бдеть и контролировать. Но в тот день с выбором мужа так и не сложилось, и во все последующие тоже. Я никому не доверяла, мне все казались подозрительными. Да и как можно довериться незнакомому мужчине?

Погружённая в безрадостные мысли, не сразу заметила всадника, показавшегося на широкой дороге, что вела к дому. Пригляделась повнимательнее. Не может быть…

– Так, а это что за экземпляр? – сразу встал в стойку Эшвар. – Женить нельзя, помиловать? Или всё-таки женить, нельзя помиловать?

Он ещё что-то говорил, но я его уже не слышала. Сорвавшись с места, с радостным визгом помчалась навстречу другу детства.

Дэвиан был сыном нашей кухарки Фенны, единственным и бесконечно любимым. Страшно вспомнить, что с ней творилось, когда Дэва рекрутировали. Забрали не в элитные войска, как чаровиков, а в те, которыми, если понадобится, и пожертвовать не жалко.

Помню, как сложно было с ним прощаться.

В спешном отъезде друга была и моя вина. Отец считал, что его семнадцатилетняя дочь и девятнадцатилетний сын прислуги слишком много времени проводят друг с другом. И никакие попытки убедить его, что к Дэву я испытываю только дружеские чувства, не смогли поколебать решение родителя.

– В тебе я уверен, Лайра, а вот в нём нет, – сказал мне тогда отец. – Вас постоянно видят вместе – вот что меня беспокоит. У мужчин его возраста в головах творится всякое. Уж я-то это точно знаю.

Мы тогда страшно поссорились и так и не помирились. Вскоре после отъезда Дэвиана он тоже уехал, чтобы больше уже не вернуться.

Обвинения и упрёки были последним, что отец от меня услышал.

– Дэвиан! Духи, ты так изменился!

– Надеюсь, в лучшую сторону? – Друг спешился и, широко улыбаясь, заключил меня в объятия, а я повисла у него на шее, вдыхая такой знакомый запах: свежескошенной травы, диких цветов, прохладного ветра.

Запах детства.

– Возмужал. И стал ещё выше. А как тебе идут медали! – Я рассматривала его, боясь упустить из виду даже самую незначительную мелочь. – Пять лет…

– Очень долгие пять лет, – посерьёзнев, кивнул Дэв. Скользнул взглядом по мне, по моей фигуре, и я почувствовала, как щёки начинают гореть.

Неловко кашлянув, отстранилась.

– Ты, смотрю, тоже уже совсем не та девчонка с веснушками и смешными хвостиками, что я помнил.

– Веснушки поблекли, а хвостики пришлось сменить на скучные причёски. – Я наигранно печально вздохнула, а потом подхватила друга детства под руку и повела на кухню. – Пойдём скорее! Фенна с ума сойдёт, когда тебя увидит!

Следующие полчаса Фенна заливалась слезами счастья, Тесса, растроганная и впечатлённая, тоже то и дело подносила к глазам платочек, а я просто сидела за широким кухонным столом, пережившим не одно поколение Ноэро, и с улыбкой смотрела на Дэвиана.

– Предлагаю не миловать, а женить, – поделился мнением Эшви, внезапно исчезнувший с крыльца и так же неожиданно появившийся уже на кухне. Иллюзия рассеялась, и теперь у моих ног снова крутился старый-добрый командир-цып. – В такого можно запросто влюбиться – тут Эскорн не усомнится. А главное, он солдат. Дома будет бывать редко, а если совсем повезёт, то ты быстро овдовеешь.

– Ещё одно слово, и хранителя у Ноэро больше не будет.

– На правду, деточка, не обижаются, – нравоучительно заявил фамильяр. – Рядовые у нас мрут как мухи, а тебе как раз и нужна такая муха. Пока ещё живая и достаточно интересная, чтобы облапошить Эскорна. Уверен, ты её легко заманишь в свои сети.

– Исчезни, – шикнула на болтуна и, не сдержавшись, легонько пнула его под зад.

Что-то негромко проворчав, Эшвар исчез, а я задумалась над его словами. Мало приятного в том, чтобы чувствовать себя паучихой, плетущей паутину для несмышлёного насекомого, но в чём-то хранитель прав. Дэвиан действительно идеальный для меня вариант. Он молод, красив (зеленоглазый брюнет с открытым лицом и обаятельной улыбкой), мы с детства знакомы. Можно будет наплести генералу, что я уже давно поняла, ещё лет так в пять, что Дэв – любовь всей моей жизни. Потому и противилась отъезду в столицу. Идеальная ложь – не придерёшься.

Но самое главное, я доверяла Дэвиану и если уж и пошла бы на такой отчаянный шаг, как фиктивный брак, то только с ним.

Оставалось узнать, что по этому поводу думает потенциальный жених.

Уединиться с Дэвианом для задушевного разговора удалось только под вечер. Фенна ни в какую не желала отлипать от сына, вопросы из неё так и сыпались, в то время как у меня на языке вертелся один-единственный: Дэв, ты на мне женишься?

Представляю его реакцию… Хотя нет, даже представить не могу. Что он ответит? Посмеётся, решив, что пошутила? А может, разозлится. Я ведь фактически собираюсь его использовать.

Духи! Вот и что мне делать?!

А вдруг у него уже есть невеста? Или он намерен до конца своих дней оставаться вольной птицей. Но я ведь не претендую на его свободу и…

– О чём задумалась? – тихий голос друга проник в мысли, вызвав на губах улыбку.

Желая отдохнуть от материнской забыты, Дэв предложил покататься по окрестностям. Как раньше. Как нам нравилось. Вдоль полей гречихи и чечевицы, любуясь алым закатом. По узким тропкам перелеска, в котором стояла приятная прохлада, и обратно по просёлочной, истоптанной дороге к старинному особняку – родовому гнезду многих поколений Ноэро.

– Обо всём понемногу.

– Скучаешь по брату?

– И скучаю, и переживаю. Ты же знаешь Рифа. Ну, и меня тоже знаешь…

Дэвиан рассмеялся:

– Тебя особенно. Лайра, Риф давно не мальчик, а академия поможет ему стать мужчиной. Мне вот помогла война. – Он усмехнулся, погружаясь в одни ему известные воспоминания.

– На сколько тебя отпустили? – спросила, стараясь отвлечь его от грустных мыслей.

– На месяц. Но если мать продолжит в том же духе, боюсь, я захочу сбежать отсюда уже завтра, – весело пошутил парень.

Вернее, уже мужчина. От парня в Дэве ничего не осталось. Ни во взгляде, ни в чертах лица, огрубевших в жестоких сражениях, ни в фигуре. Из субтильного юноши он превратился в настоящего силача, статного, широкоплечего, ничем не уступающего Эскорну.

Ну вот, опять вспоминаю об этой нечисти.

– Но тебе там нравится? В армии? – Я тут же тряхнула головой, отгоняя глупую мысль. – Хотя о чём это я? Кому может нравиться война?!

– Мне жаль, что она забрала твоего отца, – после недолгой паузы тихо сказал Дэвиан, а потом неожиданно продолжил: – Но знаешь, я благодарен его сиятельству за содействие. В императорских войсках у меня есть будущее. Сейчас я, Дэвиан Ренсон, старший лейтенант, а через два года вполне могу стать капитаном. Я неплохо себя зарекомендовал и…

– Главное, будь осторожен, ладно?

– Ладно, – с самым серьёзным видом кивнул он и по-мальчишески озорно улыбнулся. – Шейла Глостер сказала, что скоро ты поедешь в столицу. Проведать брата?

Вздохнула, собираясь с мыслями, и, пожелав себе удачи, ответила:

– Выйти замуж.

По лицу Дэва пробежала тень. А может, мне просто показалось. Последние лучи растаяли за тёмными кронами, и из-за деревьев поползли первые сумерки.

– За кого? – резко спросил он.

– За того, кого выберет для меня генерал Вейнанд Эскорн. Это была воля отца.

– Твои чувства во внимание не принимаются?

Я неопределённо пожала плечами, а Дэв с мрачной усмешкой бросил, почти что выплюнул:

– Всё как раньше.

Он был прав. Даже сейчас, после смерти отца, во внимания принимались только его желания и решения.

– Я даже хотела выйти замуж, представляешь? Только фиктивно… Не по-настоящему. Чтобы генерал отстал.

– Ты это серьёзно? – Дэв неуверенно улыбнулся и посмотрел на меня с недоверием.

– Серьёзнее не придумаешь. Вот только оказалось, что не так-то просто найти себе мужа. Такого, который не будет навязывать мне свою… эмм… близость. Того, кому я смогу довериться.

Я замолчала, понимая, что вот он, возможно, самый важный момент в моей жизни. Теперь всё зависело от Дэвиана. Мы как раз подъехали к воротам, и старший лейтенант спешился, чтобы их открыть.

А обернувшись, посмотрел мне в глаза:

– То есть мне Лайра Ноэро больше не доверяет?

Я нахмурилась:

– С чего ты взял?

– Мне ты женитьбу не предложила.

– А ты бы согласился?

Приблизившись, Дэвиан помог мне спешиться.

– Я свободен, не связан ни с кем обязательствами. Ни в кого не влюблён и влюбляться не собираюсь.

– Но ты же понимаешь, это будет… не по-настоящему. Я не хочу… не готова терять свободу.

Заглянула ему в глаза, пытаясь понять, что он думает, что чувствует. Жаль, я не обладала даром телепатии.

– Я тебя услышал, Лайра, – мягко улыбнулся Ренсон. – И я не из тех, кто навязывает девушке своё внимание. Да и моя жизнь – это армия со всем отсюда вытекающим. Становиться примерным семьянином я уж точно не собираюсь.

Это хорошо… Нет, это просто чудесно!

– Значит… мы это сделаем?

– Сделаем, – кивнул Дэвиан.

Духи! Кто бы мог подумать, что он так легко согласится!

Приглушённо взвизгнув (от счастья, от накатившей радости), повисла у друга на шее и с облегчением подумала, что всё складывается замечательно.

Глава 5

Самым сложным оказалось рассказать о фальшивой свадьбе Тессе. Я примерно представляла её реакцию, но она, реакция, оказалась ещё более… впечатляющей.

– Ты с ума сошла?! – не успела я закончить, набросилась на меня тётя. – Какое, к джару, замужество?!

Она никогда, ни при каких обстоятельствах не упоминала мелкого злобного духа, считая себя выше всякого сквернословия, а тут вдруг взяла и выругалась.

– Тесса, успокойся. Я…

– Что – ты? Решила связать свою судьбу с сыном кухарки? – прошипела она, сжимая в кулаках ни в чём не повинную ткань платья. – Лайра, ты же всегда была благоразумной… Ну ладно, почти всегда. Но такого… – Тётя глубоко вдохнула, словно ей не хватало воздуха. – Такого я от тебя точно не ожидала!

– А я не ожидала от тебя упрёков в мезальянсе. Фенна и Дэв нам как семья.

Зря я это сказала. Тесса едва не зарычала.

– Мать Дэвиана наша прислуга, Лайра. Не семья. А Дэвиан мальчик, с которым ты дружила в детстве. Но уж никак он не может стать тебе…

– Это дело решённое, – перебила я и, видя, как меняется выражение её лица, становясь ещё более грозным, быстро продолжила: – Лучше так, чем стать женой того, кто будет угоден Эскорну. Настоящей женой, в полном смысле этого слова.

Сделав ударение на последней фразе, замолчала, ожидая её ответа. Тяжело вздохнув, тётя упала в кресло. Нервно побарабанила пальцами по столешнице из красного дерева, после чего демонстративно потянулась к флакончику с нюхательной солью.

Ой, да ладно! Ни за что не поверю, что она настолько распереживалась!

В последний момент передумав травиться вонючей дрянью, Тесса вкрадчиво сказала:

– Хорошо, положим, ты выйдешь за него замуж и Дэвиан даже сдержит обещание: и пальцем тебя не тронет. Но что будет, если через год-два он влюбится и захочет для себя настоящей семьи и настоящую жену?

– Он говорит, что ни за что не променяет свою холостяцкую жизнь на роль примерного семьянина.

– Сейчас говорит, – с нажимом произнесла тётя. – Но всё может измениться. И что тогда? Получить развод в Эргандаре непросто, придётся обращаться с прошением к императору. А тот возьмёт и откажет, желая проучить наследницу Ноэро за замужество с рядовым офицером.

– Тесса, у меня нет других вариантов. Или так, или…

– Отречься от дара, – тихо сказала тётя, в который раз за последнее время с надеждой заглядывая мне в глаза.

– Я выйду замуж за Дэва, – помедлив, твёрдо сказала я и добавила: – Прими это.

Следующие несколько дней прошли в предсвадебных хлопотах. Брачный ритуал должен был состояться либо в храме, пред лицом высших духов, либо перед духами предков в узком семейном кругу. Разумеется, мы выбрали второе.

По такому случаю, как фиктивное замужество, молельню украсили живыми цветами. Натёрли до блеска канделябры, очистили от пыли картины и деревянные скамьи, наполировали алтарь. С раннего утра в молитвенном зале витал резкий благовонный аромат, отчего я, только заглянув туда, сразу же поспешила убраться.

А может, мне просто было стыдно смотреть на суровые лики умерших Ноэро. Наверное, они все меня сейчас дружно ругают. Главное, чтобы и проклинать не начали…

В отличие от меня и уж тем более Тессы, которая находила намечающееся событие крайне возмутительным, Эшви пребывал в прекрасном расположении духа. Правда, служанки так не считали.

– Это что за веник, я тебя спрашиваю? – третировал он Морри, мою горничную. – Я просил букеты, а не вот это. Переделай!

– А ты? Чем это ты тут занимаешься? – рычал на другую. – Серебро полируешь? Ну так полируй усерднее, я хочу видеть в нём своё отражение!

– Эшви, – шепнула я, опустившись на корточки перед ворчуном-хранителем, – расслабься. Это же ненастоящая свадьба. Какая разница, как тут всё украсят?

– Большая, Лайра, – возразил разошедшийся командир. – Всё должно быть по высшему разряду, чтобы выглядело правдоподобно и максимально натурально. На случай непредвиденных обстоятельств.

– Да какие непредвиденные обстоятельства? Никто о свадьбе даже не догадывается!

– Хорошо, если так, – хмуро бросил пернатый. – Но я, деточка, предпочитаю подстраховаться.

Подстраховывался Эшвар до самого заката, гоняя и третируя служанок. Решив, что спорить с хранителем себе дороже: он и на мне оторвётся (за всё хорошее), я вернулась в дом, а сразу после обеда начала готовиться к представлению. Ну то есть к свадьбе, конечно же.

Долго перебирала платья – ни одно мне не нравилось. Даже подумывала предстать перед «женихом» в том, что на мне было надето, простом ситцевом в цветочек, когда в спальню постучалась тётя. В руках она держала хорошо знакомое мне платье – в нём мама выходила замуж, а позже была запечатлена на портрете, что горделиво красовался в библиотеке.

– Раз уж не считаешься с моим мнением и всё равно решилась на глупость, хочу, чтобы ты хотя бы выглядела достойно, – сказала тётя, проходя в комнату. – Давай помогу переодеться.

– В это? – Я невольно нахмурилась, испытав что-то вроде внутреннего протеста.

– А чем тебе не угодило платье Эймел? – Тётя даже запнулась.

Тесса с сестрой хоть и не были близнецами, но тоже могли похвастаться крепкой связью. Как мы с Рифом. Когда-то.

– Я не то имела в виду. – Я улыбнулась, коснувшись тонкого кружева. Пусть оно немного пожелтело от времени, но смотрелось всё так же очаровательно, нарядно обрамляя манжеты и скромный по нынешним меркам вырез. – Просто это платье мамы. У них с отцом всё было по-настоящему.

– Ещё не время передумать, – искушающе обронила тётя.

И я отдёрнула от шелковистой ткани руку.

– Ты за тем сюда пришла? Чтобы снова отговаривать?

Тетя раздражённо фыркнула, после чего без лишних церемоний развернула меня к себе спиной и стала быстро распускать шнуровку корсажа.

– Уже поздно. Пора переодеваться.

Через полчаса я была готова. Платье мамы село идеально, будто для меня создавалось. Её же драгоценности из речного жемчуга украсили уши и шею. Волосы Тесса собрала мне в простую, но аккуратную причёску – достойную шиари моего положения. Добавила также немного румян – красок у меня на лице действительно не хватало – и, отступив на пару шагов, сказала:

– Ну всё, можно отдавать замуж. – Вспомнив, кому конкретно я собралась «отдаться», она невольно поморщилась, но тут же взяла себя в руки и натянуто улыбнулась: – Если готова, можем идти. Дэвиан уже ждёт.

– Дай мне минуту, хорошо?

Кивнув, тётя вышла, бесшумно притворив за собой дверь. Глубоко вдохнув, я прикрыла глаза и тихо произнесла:

– Я всё делаю правильно. Так надо. Да… всё правильно.

Подхватив юбки, нагнала Тессу. Вместе мы, миновав сад, вошли в молельню. При виде меня Дэвиан поднялся со скамьи. Сегодня он был особенно хорош в своём светло-сером мундире, пусть и без эполетов, и медалей у него пока немного, но зато, уверена, за каждую ему пришлось побороться.

Чуть в стороне стоял священник, а слева от алтаря, прислонившись к стене плечом, обнаружился Шон. Пришлось пригласить Вида, потому что на свадьбе должны были присутствовать хотя бы двое свидетелей, оба знатного происхождения. С моей стороны выступала Тесса, Шон же должен был стать свидетелем Дэва.

Я только утром огорошила виконта. Специально тянула до последнего, чтобы он не успел огорошить Рифера и всё испортить. Уверена, брат от всего этого будет не в восторге.

Когда я приблизилась к Дэвиану, он протянул мне руку и прошептал одними губами:

– Ты прекрасна.

Я нервно улыбнулась, заглянула ему в глаза и так же тихо произнесла:

– Ты тоже ничего.

Ренсон улыбнулся в ответ и, обернувшись к священнику в бледно-голубой мантии с серебряными аппликациями, сказал:

– Мы готовы, святой отец.

Я бросила по сторонам взгляд, но Эшвара не нашла – хранитель предпочёл остаться невидимым, но, уверена, цепко следил за происходящим в молельне.

– Тогда начнём! – приосанившись, пробасил служитель высших духов и завёл длинную заунывную молитву, адресованную им же.

После этого следовало испросить благословения у усопших Ноэро и только потом переходить к главному: спрашивать у нас с Дэвом, согласны ли мы на всё это. Во время проведения ритуала мы держались за руки, смотрели друг другу в глаза, как того требовали традиции, и улыбались. Дэв вполне искренне, я – уж как получалось.

– Изъявляешь ли ты, Дэвиан Ренсон, волю сделать эту деву непорочную своею женою?

– Изъявляю, – не замедлил с ответом друг детства.

Откуда-то сбоку послышался тихий смешок – это от Шона. Тесса меж тем вздохнула горько, Фенна поднесла к глазам платок, а священник, удовлетворённо кивнув, пафосно продолжил:

– А ты, Лайра Ноэро, принимаешь ли желание этого мужчины стать его спутницей жизни, его поддержкой и верной половиной?

– Я-а-а…

Запнулась лишь на мгновение. Просто чтобы перевести дыхание. И тут, как назло, от входа в часовню раздалось раздражённо-категоричное:

– Не принимает и не желает. Вы здесь закончили, святой отец.

Ну уж нет!

Вейнанд Эскорн

В мужской академии вроде Кальдерока увидеть девушку – большая редкость. Именно поэтому хрупкая фигурка в светлой блузке и серой юбке сразу привлекла внимание Вейнанда.

– Что она здесь делает? – нахмурился Клерт, преподаватель военной тактики, один из лучших стратегов Эргандара.

– Сейчас узнаем. Последи за ними. – Оставив коллегу наблюдать за отрядом первокурсников, разминающихся перед уроком боевых искусств, Вейнанд приблизился к девушке. – Могу я вам чем-то помочь?

Вздрогнув, та обернулась и, смущённо потупив взгляд, тихо произнесла:

– Я ищу шейра Рифера Ноэро. Мне сказали, он должен быть где-то здесь. – Привстав на носочках, незнакомка попыталась выглянуть из-за плеча генерала и осмотреть площадку, на которой кадеты в простых штанах и свободных рубахах готовились к изматывающей тренировке.

– Зачем? Кто вас пропустил?

Девушка зарделась:

– Молодые люди на страже открыли ворота. – И быстро добавила: – У меня срочное послание для шейра Ноэро! Его должен был доставить мой отец, но у него опять случился приступ подагры, и вот я… здесь, – закончила она совсем уж тихо, вся сжимаясь под суровым взглядом генерала.

Вейнанд мысленно выругался и сделал пометку в памяти как следует наказать паршивцев-дежурных. Наверняка кто-то из младших курсов, старшекурсникам хватило бы ума развернуть незнакомую девицу. Купились, идиоты, на смазливое личико и нарушили правила.

– Можешь отдать письмо мне. Я передам Ноэро. – Вейнанд протянул руку, а незнакомка поджала губы.

– Но мне было велено отдать лично…

– Он сейчас на занятиях, а ты не имеешь права находиться на территории Кальдерока. Женщинам здесь не место. Если тебя заметит кто-то из руководства или преподавателей, не отличающихся терпением… как я, – сделал ударение на последней фразе генерал, – и у твоего отца, и у тебя будут проблемы.

Прикинув в уме, нужны ли ей эти самые проблемы, девушка с готовностью вручила военному скреплённый печатью конверт.

– Вот, шейр… Простите меня… – прошептала чуть слышно и, получив от генерала кивок, по открытой галерее поспешила к насыпной дороге, что вела к выходу из академии.

Повертев послание в руках, Вейнанд сломал печать. Шестое чувство подсказывало, что ему стоит прочитать, а он привык ему доверять. Внутреннее чутьё его ещё никогда не подводило, и этот раз не стал исключением.

– К тебе красавица прибегала? – поинтересовался бесшумно приблизившийся Раджер.

– К Ноэро, – коротко ответил Эскорн, пробегаясь по строчкам взглядом, а потом, не сдержавшись, выругался.

– Что-то случилось? – нахмурился Клерт.

– Нет, но скоро случится, – сминая в кулаке ни в чём неповинный листок, прорычал военный.

– Вейн, ты меня пугаешь.

– Жаль, что только кадетов и тебя, а не одну маленькую рыжую…

Запнувшись, генерал сквозь зубы выругался и бросил Раджеру, чуть ли не бегом устремляясь к конюшням:

– Меня не будет до конца дня!

– Эй, ты куда?!

– Разбираться со свалившейся мне на голову рыжеволосой проблемой, – пробормотал Вейнанд и сорвался на бег, отчаянно надеясь, что успеет вовремя добраться до Кроувера.

Глава 6

Лайра Ноэро

Мгновения оцепенения сменились такой жгучей злостью, что я чуть не превратила Эскорна в лошадь. Ладно, сделать его животным я бы не смогла при всём желании (да и зачем напрягаться, если многонеуважаемый шейр и так им является!), но вот иллюзию наслала бы запросто.

Пусть и кратковременную, но морду лица генералу с удовольствием бы подправила.

Напомнив себе, что ни в коем случае не должна светить своими талантами перед мордой лица генерала, отвернулась от незваного гостя и твёрдо произнесла:

– Я принимаю Дэвиана Ре…

– Довольно! – Эскорн в одно мгновение оказался рядом. Схватив меня за локоть, грубо дёрнул, разворачивая к себе: – Лайра, ты что творишь?!

– Уберите руки от моей жены! – сощурившись, угрожающе процедил Дэвиан.

– Я бы убрал, но твоей жены здесь нет, – мрачно отчеканил генерал. – Есть только глупая девчонка, решившая во что бы то ни стало запятнать честь рода!

Я тряхнула рукой и попыталась сбросить его пальцы, сжавшие мой локоть наподобие стального капкана, но они ни в какую не желали сбрасываться.

– Продолжайте, святой отец, не обращайте на грубиянов внимания. Особенно на грубиянов, которых сюда не приглашали.

– Святой отец, если вы продолжите, это будет ваш последний свадебный обряд, – на удивление спокойно, даже вкрадчиво обронил Эскорн, и лицо священника побелело.

– Святой отец, он мне не хозяин и не имеет права…

– Я выполняю волю твоих родителей, Лайра, а они уж точно не желали, чтобы ты вышла замуж за какого-то безродного сопляка!

Зря он это сказал. Взгляд Дэвиана потемнел настолько, насколько может потемнеть ночное небо перед грозою. Ещё немного, и в глазах моего уже-почти-фальшивого-мужа засверкают молнии.

– Вы вынуждаете меня бросить вам вызов, шейр. – Дэвиан прижал руку к бедру, словно искал оружие. Наверное, будь при нём пистолет, и в блондинистой голове шейра уже виднелось бы аккуратное такое отверстие.

Уверена, Эскорну оно пошло бы.

Уголки губ генерала дёрнулись, обозначая усмешку, откровенно пренебрежительную и надменную:

– Сойтись в бою с оборотником? Вам прекрасно известен исход такого боя: в лучшем случае я вас покалечу, и тогда плакала ваша военная карьера. В худшем… Но лучше не будем о худшем, особенно при дамах. Я всё ещё надеюсь на ваше благоразумие, офицер.

Позади горько всхлипнула Фенна. Слёзы счастья в её глазах незаметно сменились слезами отчаянья. И всё из-за меня. Это я втянула Дэвиана в опасную авантюру и не позволю, чтобы он расплачивался за мою попытку сохранить свободу здоровьем или, не допустите духи, жизнью.

– И тем не менее я намерен… – упрямо начал Ренсон, явно не желая расставаться с идеей кое-кому хорошенько врезать.

– Выйдем, генерал, поговорим, – прервала я «жениха» и услышала наигранно-горестный вздох Вида:

– Жаль. Мне уже даже начал нравиться этот спектакль.

Вот зря его позвала.

Недобро зыркнув в сторону дружка Рифера, подхватила юбки и решительно направилась к выходу, моля духов, чтобы Дэвиан не последовал за нами.

К счастью, его задержала Фенна. Разрыдавшись, мать бросилась к сыну, повисла у него на руках и принялась, захлёбываясь словами, умолять, чтобы не искал себе врагов среди чаровиков. Особенно среди генералов императора.

В гробовом молчании мы дошли до дома, поднялись по ступеням крыльца, миновали холл. Оказавшись в гостиной, наполненной мягким светом уходящего дня, я развернулась к Эскорну и требовательно спросила:

– Зачем вам это?

– Что именно, Лайра? – Лениво скидывая мундир, словно собирался здесь задержаться, поинтересовался он.

– Шиари Ноэро, – поправила и, не сдержавшись, выпалила: – Хватит мне тыкать и называть меня по имени!

– Хорошо, – на удивление легко согласился военный.

– Хорошо?

– Хорошо. Что-то ещё?

– Хватит вмешиваться в мою жизнь!

– К сожалению для нас обоих, я не могу себе этого позволить. Что за представление вы тут устроили? – вместо того чтобы оставить меня в покое, требовательно бросил Эскорн.

– Где вы видели представление? Я выходила замуж за мужчину, которого люблю.

– И давно вы это в себе обнаружили? – усмехнулся военный. – Любовь к простолюдину.

У-у-у, в нём столько же спеси, сколько и в Тессе. Можно подумать, что простое происхождение – это какой-то порок или увечье!

– Лет так в десять, – не замедлила с ответом. – И, кстати, у нас с Дэвом это взаимное.

– С Дэвом? – переспросил Эскорн тихо, а прозвучало так, будто прорычал его имя.

Кивнула и, пройдясь по комнате, присела на подлокотник кресла, лишь бы оказаться подальше от шейра. Скользнула по истёртой обивке пальцами, невозмутимо добавила:

– Именно поэтому я противилась поездке в столицу. Я уже нашла своего мужчину, и никакой другой мне не нужен.

Вскинув на него взгляд, задалась вопросом, какая же всё-таки у генерала-чудовища ипостась. Наверняка что-то жуткое, мощное, сокрушительное. Вон какой взгляд, убийственно-пронизывающий. Нет, нельзя подпускать его к Дэвиану, ведь действительно покалечит. Или убьёт.

Военным вроде Эскорна сострадание неведомо.

– Ну так что, генерал, оставите меня в покое? – и тем не менее решила снова попытать удачу. – Не станете рушить мою жизнь и мешать нашему с Дэвианом счастью?

Несколько секунд Вейнанд молчал, а я даже забыла, как дышать. Когда же он заговорил, у меня внутри всё упало.

– Хорошо, я могу допустить, что у вас чувства к этом мальчику.

– К мужчине.

– Сомнительно, – усмехнулся он тихо, а потом невозмутимо продолжил: – Предположим, я закрою глаза, и вы, поддавшись сиюминутной прихоти, выйдете за него замуж. Но что будет с вашим братом?

– При чём здесь Рифер? – Я нахмурилась и посмотрела Эскорну в глаза, пытаясь понять, к чему он клонит.

Но вместо прямого ответа он начал издалека:

– Об императоре ходит немало слухов. Что-то правда, что-то глупый вымысел. Пустая молва. Но могу вас заверить, Лайра, никто не щепетилен в вопросах чистоты рода больше его императорского величества. В его глазах союз между аристократкой и сыном кухарки неприемлем. Вы действительно хотите его разочаровать или даже прогневать? Мне бы для вас этого не хотелось.

Приблизившись ко мне, Вейнанд опустился на корточки и… взял мои руки в свои. И пока я приходила в себя от столь наглого вторжения в моё личное пространство и думала о том, как наказать шейра за эти бесцеремонные прикосновения, он тихо продолжал:

– Вы не желали отпускать Рифера в академию, опасаясь, что он не справится и опозорит Ноэро, а сами готовы вот так просто уничтожить доброе имя рода. Из-за девичьего каприза лишите брата будущего? Тогда уже Риферу точно можно будет забыть о карьере в армии. – Заметив, что собираюсь возразить, Эскорн жёстко добавил: – И да, офицеров, к которым благоволит, император оберегает, а тех, что вызывают его недовольство, отправляет в бой первыми. И тут уж я ничего не смогу поделать.

– Сразу видно, проигрывать вы не умеете. – Я отняла руки и даже на всякий случай завела их за спину, чтобы избежать ещё каких-нибудь случайных либо же намеренных касаний.

– О вас могу сказать то же самое, шиари, – улыбнулся Эскорн, поднимаясь. – Но здесь у нас не соревнования и не война.

Ну, это как сказать.

– Не думайте, что я выдам вас за первого встречного, лишь бы исполнить волю фельдмаршала. Обещаю, из тех шейров, которых вы заинтересуете, вы сами выберете себе мужа.

– Но сначала будут выбирать меня.

Генерал развёл руками, мол, что поделать – законы и традиции Эргандара нерушимы. Так было всегда: сначала шейры дают понять, которая из благородных девиц привлекла их внимание, и только потом благородная девица называет имя счастливчика из тех, кто ею заинтересовался. Но чаще решение за шиари принимали родители. Или опекуны. В общем, те, от кого зависела её жизнь.

– Что, если мой выбор вам не понравится? Снова будете запугивать до полусмерти священника?

– Такого не случится. Я буду лично проверять каждого. И я не запугивал священника, – добавил Эскорн, забирая мундир со спинки кресла. – Просто обрисовал ему ситуацию.

Ситуацию он обрисовал… Кровавыми красками.

– Я верю в ваше благоразумие, Лайра, но святого отца с собой всё же заберу.

– Заодно и в город загляните, попугайте тамошних храмовников, – посоветовала ему.

Застёгивая пуговицы мундира и педантично поправляя манжеты, Эскорн ответил:

– Этим я как раз и собирался заняться. С Ренсоном сами поговорите или мне доверите с ним разобраться?

– Сама, – поспешила заверить я, опасаясь даже представить, чем может закончиться душевный разговор моего джарового опекуна с моим несостоявшимся супругом.

– Тогда жду вас через неделю в столице. Я пришлю за вами экипаж.

– Очень тронута вашей заботой.

Не знаю, зачем съязвила. Непросто… вернее, совершенно невозможно говорить нормально с этим… этим… типом!

Увы, Эскорн отыскал моё слабое место – сестринскую любовь, и теперь, когда надо, будет по нему бить. Жаль, я ничего не знаю о его слабых местах. Да и вряд ли у этого обломка камня имеется хоть какая-то слабина.

– Посреди недели, боюсь, я не смогу заниматься вашим досугом, – не догадываясь о моих мыслях, продолжал Вейнанд. – Нам не разрешается покидать академию.

– Но вот вы здесь…

Генерал усмехнулся:

– Это был особый случай. В выходные мы будем посещать светские мероприятия, чтобы…

– Достопочтенные шейры могли ко мне присмотреться и решить, достаточно ли породиста для них эта кобыла.

– Лайра! – Он посмотрел на меня укоризненно, после чего облек грядущие смотрины в обёртку из красивых слов: – Чтобы вы поближе познакомились с высшим светом Эргандара. Я это хотел сказать.

Хмыкнула в ответ, а генерал добавил:

– В будни с вами постоянно будет находиться компаньонка. Элина – хорошая девушка…

– По поводу компаньонки, – снова перебила шейра. – Я бы хотела, чтобы меня сопровождала моя служанка, Морри.

– Уверен, Элина составит вам куда более интересную компанию. Она начитана, образована…

– А я уверена, что не покину эти стены, зная,что с утра до вечера буду вынуждена проводить время с незнакомой девицей, сколько бы она ни была образованной и начитанной. И тогда придётся вам тащить меня в Леонсию силой. Например, связанной и с кляпом во рту. Отцу вряд ли бы такое понравилось.

Пауза. Несколько секунд мы буравили друг друга взглядами, пока Эскорн наконец (о чудо!) не сдался. Отступая к двери (капитулируя!), проговорил:

– Хорошо. Морри так Морри. Главное, чтобы с вами постоянно кто-то был.

– Всё в порядке? – В комнату, неуверенно улыбаясь, заглянула Тесса.

– Генерал уже уходит, – вместо ответа проинформировала я тётю.

– О, так скоро? – ещё больше занервничала моя дражайшая родственница.

Кажется, я знаю, кого стоит благодарить за сорванную свадьбу.

– Мне нужно возвращаться в академию. И познакомиться с местными священниками, – поделился планами на вечер Эскорн.

– Тогда не смею задерживать, – часто закивала Тесса. – Пойдёмте провожу вас…

– Останься, – ласково попросила я. Наверное, слишком ласково, тётя аж вздрогнула. – Генерал не потеряется.

– Всего доброго, шейла Глостер, – решил больше не задерживаться нетеряемый. – Рад был с вами повидаться. Лайра, – кивнул мне на прощание, снова запамятовав, что я для него шиари.

– Надеюсь, в этот раз дождя не будет! – пожелала ему не от чистого сердца и целиком и полностью сосредоточилась на Тессе.

Тот день запомнился как один из самых непростых в моей жизни. Сначала я поругалась с тётей, за то, что пару дней назад она отправила Риферу письмо. После чего благополучно обиделась и на самого Рифера.

– Я просила его не ставить в известность генерала, – оправдывалась Тесса.

– Но раз Эскорн успел, значит, братец сразу к нему помчался. Долго не думал. – Я с досадой ударила кулаком по спинке кресла, возле которого Вейнанд делал мне внушение.

И откуда только этот стратег на мою голову взялся?!

– Лайра, пойми, я не могла поступить иначе. Рифер имеет право знать правду.

– Ну так, может, заодно и про силу ему расскажешь? Рифу будет интересно узнать, кому в нашей семье достался иллюзорный дар. Может, он поделится с генералом и этой моей тайной…

– Лайра!

– Что – Лайра? Фенна чуть не умерла от страха, а с ней и бедолага священник! – воскликнула я и подняла на тётю глаза. – Теперь ещё и с Дэвианом объясняться.

– Ему-то уж точно не из-за чего расстраиваться, – буркнула предательница.

И тем не менее Дэв был расстроен. Или скорее зол, хоть и пытался задавить в себе это чувство. Он никак не мог взять в толк, почему я вмешалась, тем самым помешав ему схватиться с генералом.

– Потому что я за тебя испугалась.

– Зря. Я в состоянии за себя постоять.

– Но он чаровик и…

– Он тот, кто не имеет права рушить твою жизнь, – резко проговорил Ренсон.

Свечи в молельне почти догорели. Осталось несколько на алтаре, оплавленных, жалких, с воском, медленно сползающим с массивных канделябров. Рядом сиротливо лежала потрёпанная Книга заветов – священное писание, ниспосланное людям высшими духами. Присутствие Эшви я ощущала, но он по-прежнему предпочитал не показываться.

Стеснялся или просто ждал своего часа.

– Что уж об этом говорить? Свадьба сорвалась.

– И ты поедешь в столицу? Позволишь выставлять себя напоказ, как на торгах рабыню?

– Говоришь так, будто вырос не в Эргандаре, – с оттенком раздражения ответила я.

Заметила, как Ренсон сжал кулаки, дёрнулся было в мою сторону, но тут же отступил.

– Как знаешь, – бросил, отворачиваясь, а спустя несколько мгновений в молельне закрылись двери.

От громкого хлопка и проникнувшего в зал сквозняка пламя над свечами дрогнуло, но не погасло. Осветило бесшумно приблизившееся ко мне чудо с рогами.

– Ну что, деточка, провалился план твоей горе-прародительницы. А я сразу говорил, что это плохая идея.

В огород прапрабабушки Мэв камень. Но другого я от Эшвара и не ожидала.

– И что теперь будешь делать?

Я тяжело вздохнула:

– Отправлюсь в Леонсию и буду действовать по обстоятельствам. В конце концов, может статься, я не заинтересую ни одного шейра.

– Если будешь вести себя с ними как с Эскорном, точно не заинтересуешь.

– Ну, значит, для нас ещё не всё потеряно. – Я улыбнулась и погладила цыпа по его маленькой головке.

Что ж, пусть эту битву я проиграла, но победа в войне останется за шиари.

Неделя пролетела незаметно, и вот настало время прощаться с Кроувером. Долго не могла заставить себя сесть в карету, всё продолжала смотреть на густо увитые плющом стены. На окна, расчерченные светлыми рамами; на кусты жасмина, заключившие дом в свои зелёные объятия. Спокойный, мирный край с непередаваемой атмосферой. Надеюсь, очень скоро я вернусь, чтобы уже навсегда остаться там, где моё место.

Морри, девятнадцатилетняя светловолосая девушка, едва не подпрыгивала от возбуждения. Ей так не терпелось оказаться в столице, что она первой забралась в экипаж и теперь выглядывала наружу, безмолвно умоляя меня скорее заканчивать с прощаниями.

А я, наоборот, хотела растянуть эти мгновения. По очереди обняла каждого слугу, тихонько попросила Фенну заботиться о тёте, которая моих объятий тоже не избежала. Пусть в груди всё ещё ощущалась червоточина, оставленная обидой, но я не хотела, чтобы наше прощание вышло таким же, как с Рифером.

– Береги себя, – тихо сказала Тесса, силясь сдержать слёзы, но глаза уже были на мокром месте. – И будь… будь благоразумной.

– Постараюсь. – Я мягко улыбнулась и, пожелав себе удачи, подошла к Дэвиану.

С Эшви простилась ещё на рассвете, в молельне. По-хорошему, хранитель должен был сопровождать наследников рода в их путешествиях. Но Эшвар после истории с Мэв творил что хотел и плевал на всех.

– Женихов и сама отвадишь, – ответил он на моё приглашение провести в Леонсии какое-то время. – Тут большого ума не надо.

– Так и думала, что ты это скажешь.

В общем, с фамильяром мы долго не прощались, он исчез почти сразу же, сославшись на очень срочное и важное дело.

Осталось проститься с Дэвианом.

– Скоро и тебе уезжать, возвращаться в армию, – сказала я, неловко улыбаясь.

– Да, уже пора. – Уголки губ Ренсона дрогнули в слабом подобии улыбки.

– Что ж, тогда…

– Удачи, Лайра. Надеюсь, ты поступаешь правильно.

Будто у меня есть выбор.

Отвернувшись, Дэв взбежал по ступеням крыльца и скрылся в доме, а мне ничего не оставалось, как присоединиться к Морри.

– Я так волнуюсь! – ёрзая на сиденье, поделилась эмоциями девушка. – И даже немножечко боюсь. Большой город, всё незнакомое и…

Она продолжала весело болтать, но я её больше не слушала. Выглядывала из экипажа до последнего, пока ворота не растаяли в осеннем тумане. Откинувшись на мягкое сиденье, прикрыла глаза.

Вот и началась новая глава моей жизни. Надеюсь, она будет короткой и эти несколько жалких страниц будет потом не жалко вырвать.

Глава 7

Вскоре Морри успокоилась и даже задремала, убаюканная мерными покачиваниями экипажа, но стоило нам подъехать к столице, как она снова оживилась.

– А мы вечером куда-нибудь пойдём? На прогулку или…

– Морри, уже поздно, – немного остудила я пыл своей неугомонной компаньонки. – К тому же мы только с дороги.

В отличие от этой кудрявой непоседы, я так и не смогла поспать и теперь боролась с зевотой. А ещё морально настраивалась на очередную нервотрепательную встречу с Эскорном. Но, может, повезёт и не будет никакой нервотрепательной встречи. Хотя бы сегодня.

Хорошо бы…

– Ах, какое здесь всё большое! И такое краси-и-ивое…

Взяв пример с Морри, я тоже приникла к окошку и стала с интересом рассматривать улицы, по которым мы проезжали. Действительно большое и не просто красивое – роскошное. Храмы, отели, театры – настоящие дворцы, от вида которых перехватывало дыхание. Широкие улицы, зелёные парки, шумные площади – столица Эргандара впечатляла.

Я бывала здесь однажды, ещё ребёнком, а потому смутно помнила, насколько красива Леонсия. Наверное, я бы даже могла влюбиться в этот город, если бы приехала в него по собственной воле, а не по прихоти генерала.

– Только представьте, вы станете придворной дамой во дворце императора, а я буду с вами! Там наверняка всё такое… такое…

Как обычно, от переизбытка чувств Морри растеряла все слова и дальше уже только тихонько повизгивала, встречая и провожая взглядом очередную столичную диковинку.

Впрочем, для неё, никогда не уезжавшей дальше Норвека, любая вывеска и витрина магазина казались чем-то необычным, почти магическим.

– Никогда не рвалась во дворец, – призналась я, откидываясь обратно на мягкую спинку.

Пока ехали по городу, окончательно стемнело, и теперь лишь редкие фонари освещали дорогу, а обильно украшенные лепниной здания стали напоминать бесформенные громады.

Завтра ещё налюбуемся. А сейчас быстрое знакомство с домом и долгий, укрепляющий сон.

Генерал Эскорн великодушно снял для меня апартаменты в особняке, которым владела овдовевшая баронесса фон Верт. Она-то нас и встретила – седоволосая, немного ворчливая старушка, от церемонии приветствия сразу перешедшая к оглашению правил и требований.

– Никаких молодых людей в доме…

Надеюсь, это касается и генерала.

– Но у меня есть брат. Думаю, он захочет меня навещать.

По крайней мере, я на это очень надеюсь.

– Брату можно, – смилостивилась баронесса. – А вот с генералом будете встречаться только в присутствии вашей компаньонки, – припечатала строго. – Я с вами, милочка, нянчиться не собираюсь.

– Разумеется, ваша милость, – послушно кивнула я.

– Других шиари приглашать можно, только не часто и не поздно. Я люблю уединение, – поднимаясь по лестнице, продолжала вещать пожилая шейла. – В чужую жизнь не лезу, компанию не ищу, поэтому никаких совместных трапез и чаепитий. Я предпочитаю принимать еду на своей стороне, реже – в столовой, а вы, шиари, уж будьте добры сама озаботьтесь своим досугом.

– За это не беспокойтесь. – Я втайне порадовалась, что шейла фон Верт не собирается совать нос в мою жизнь и навязывать своё общество.

Думаю, с ней мне будет неплохо.

– И да, Дерек готовит только для меня. Ваша компаньонка должна будет сама заниматься едой для себя и для вас.

– Морри отлично готовит, ваша милость, – заверила я, оглядываясь на пожилого слугу, не спеша ковыляющего по лестнице с моим саквояжем в руках.

Дойдя до конца полутёмного коридора, бесконечно длинного и пустынного, баронесса торжественно вручила мне ключи и сказала:

– Тогда располагайтесь. Дерек принесёт ваши вещи и поможет развести огонь в камине. Генерал просил передать, что увидится с вами завтра. Отдыхайте.

Я кивнула и, не сдержавшись, спросила:

– Скажите, а до Кальдерока отсюда далеко?

Завтра суббота, было бы здорово сделать Рифу сюрприз.

– Неблизко, – пожала плечами её милость.

– Генерал не говорил, во сколько подъедет?

– Обещал быть к полудню.

Отлично. Я всегда была ранней пташкой, никогда не любила валяться в кровати. До встречи с Эскорном навещу Рифера, и, кто знает, может, завтра мы с братом наконец помиримся.

С этой донельзя приятной мыслью я простилась с баронессой и стала знакомиться со своим временным жилищем.

Ночь пролетела незаметно. Казалось, только накрылась одеялом, и вот уже пора просыпаться.

– Госпожа, вы просили разбудить, если сами не встанете, – касаясь моего плеча, тихонько позвала Морри.

Ну вот и кто я после этого? Только вчера хвастливо называла себя ранней пташкой, и что в результате? Сова я. Ленивая жирная сова.

Ладно, не жирная, но имею все шансы окончательно разлениться, если позволю себе до позднего утра нежиться в постели.

В своё оправдание могу сказать, что постель была просто сказочно удобной, а отведённая мне спальня – уютной и просторной. К ней примыкала ещё одна комнатушка с кроватью, для служанки. От коридора спальню отделял будуар и небольшая ванная. Мебель везде хоть и старая, но добротная, из дорогого дерева. Тяжёлые шторы, шёлковые обои… Видно, что в своё время покойный барон фон Верт отвалил за этот дом и его обустройство немало золота.

– Помочь вам собраться или ещё полежите?

– Лучше принеси завтрак, а я пока оденусь. – Я решительно отбросила одеяло, а Морри, опустившись в коротком реверансе, поспешила на кухню.

Быстро умывшись и заплетя волосы в косу, я стала собираться. Надела простое скромное платье, тёмно-синее с кружевным воротником и манжетами, незатейливо украшенными жемчужными пуговицами. Наверняка не по столичной моде, но лучше я буду выглядеть в глазах окружающих серой мышкой (да хоть блеклой молью), чем привлекать к себе внимание ненужной мишурой.

А так очень даже сойдёт.

Завтракала я тоже быстро, почти не жуя и не ощущая вкуса пищи.

– Куда вы так торопитесь? Тоже не терпится повидать столицу?

Кто о чём, а Морри всё о том же.

– Надеюсь застать Рифера, пока куда-нибудь не удрал.

Хотя брат любит поспать и в выходные наверняка по полдня не выбирается из кровати. И тем не менее что-то внутри меня подгоняло скорее заканчивать с завтраком и без дальнейшего промедления отправляться к брату.

– А можно с вами, шиари? – с надеждой спросила служанка.

– Не можно, а нужно, – сказала я, сдёргивая с коленей салфетку и поднимаясь из-за стола. – Будем соблюдать приличия, чтобы не травмировать легкоранимую генеральскую психику.

Хотя я бы с удовольствием потравмировала.

После моих слов Морри просияла (нет, на генеральскую психику ей было плевать, а вот погулять она была рада) и, отпросившись на пару минуток, помчалась к себе в комнату прихорашиваться. В итоге её пару минуток растянулись на добрые полчаса.

– Морри, заканчивай! Иначе уйду без тебя!

– Вот она я, – предстала перед моими глазами девушка.

В своём лучшем платье, с причёской, да ещё и с щеками, обильно натёртыми румянами. Я даже глаза закатила при виде этой самки павлина, явно вознамерившейся распушить хвост перед цветом Эргандарской империи.

– Не думай, что нас пустят в академию. Скорее Рифера позовут к нам.

– А что я? Я ничего, – невинно захлопала ресницами кокетка. – Я так всегда гулять наряжаюсь.

– Ну-ну… Ладно, пошли скорее.

Дом мы покинули, так и не встретив ни баронессы, ни Дерека. Не знаю, имелась ли у шейлы другая прислуга, но, пока шли по коридору и спускались в холл, меня не покидало ощущение, что особняк необитаем. Тихо, пусто, мрачно.

Сегодня, к счастью, погода радовала обилием красок. На небе не по-осеннему ярко светило солнце. В траве, ещё не успевшей пожухнуть, горела огнём опавшая листва, а богатые особняки даже сейчас утопали в цветах. Магия поддерживала в растениях жизнь.

– Ох, как же я надеюсь, что вы найдёте себе здесь мужа, – поделилась мечтами Морри, продолжая восторгаться столичными красотами.

– Типун тебе на язык.

– И чтобы непременно из Леонсии, – не слушая никого, кроме себя, продолжала девушка. – Это же совсем другой мир и…

– Осторожнее! – Я схватила служанку за капюшон плаща и резко дёрнула на себя, потому что растяпа уже шагнула с тротуара прямо под колёса несущейся повозки. – Морри, хватит витать в облаках! Не заставляй меня пожалеть о том, что выбрала тебя!

– Простите, госпожа, – тут же потупилась она и бросила испуганный взгляд на удаляющийся экипаж. – Впредь буду внимательнее.

Дорога до Кальдерока действительно оказалась неблизкой, но пролетела незаметно. Постепенно и меня тоже захватило созерцание красивого города, а уж академия… Вид мрачного замка, обнесённого высокими стенами, заставил сердце в груди восторженно ёкнуть. Наверняка многие сочтут замок пугающим, но мне он сразу понравился. Построенная несколько веков назад, изначально эта крепость являлась императорской резиденцией, но со временем для правителя возвели роскошный дворец на острове, отделённом от центра столицы широким каналом, а Кальдерок превратился в учебное заведение, где готовили лучших воинов и чаровиков в Эргандаре.

– Скорее!

Знаю, шиари не пристало носиться по улице, подобрав юбки, но при мысли о том, что ещё немного – и увижу брата, меня захлестнуло радостное волнение. Сорвавшись на бег, я бросилась по мощёной дороге, не обращая внимания на удивлённые взгляды редких прохожих. Морри отстала, и поэтому к воротам, разбегающимся в стороны замысловатым кованым узором, я подбежала одна.

– Доброе утро! – с улыбкой поздоровалась с двумя молодыми мужчинами в серых мундирах. – Я бы хотела увидеть Рифера Ноэро. Вы не могли бы передать, что к нему пришла сестра?

Один из дежурных окинул меня скучающим взглядом, другой усмехнулся:

– Кальдерок – не место для свиданий, шиари.

– А я разве прошусь внутрь? Пусть шейр Ноэро сам ко мне выйдет.

– А мы разве похожи на прислугу? Шиари перепутала нас с дворецкими? Или, может, решила, что вот эту форму носят посыльные? – указывая себе на грудь, хмыкнул дежурный.

Насмешка и язвительные слова начали раздражать. Приказав себе не реагировать на наглый тон, как можно спокойнее сказала:

– Мне нужно увидеться с братом. Это важно.

– А нам нужно спокойно донести вахту, без назойливых шиари, которые нас отвлекают.

Хамы.

– Хотя бы передайте ему, что я заходила.

Кадеты безразлично пожали плечами.

– Если не забудем.

– Специально искать Ноэро точно не будем.

– И это цвет Эргандарской империи? – не сдержавшись, упрекнула военных. – Её гордость? Сомнительно.

Справившись с желанием презрительно сплюнуть себе под ноги, развернулась и пошла обратно. Придётся просить Эскорна, чтобы помог увидеться с братом. Джары! Не думала, что это будет так сложно – просто поговорить с Рифом пару минут.

– Что… что они сказали? – поглядывая на оставшихся за воротами дежурных, стала допытываться Морри.

– Что они идиоты, – не сдержавшись, буркнула я и услышала за спиной:

– Шиари!

Обернувшись, увидела двух парней, спешащих в нашу сторону.

– Мы тут краем уха услышали ваш разговор. Вы сестра Рифа?

– Лайра Ноэро, – кивнула я и мысленно попросила духов, чтобы с этими кадетами удача мне улыбнулась. – Только вчера приехала в столицу и хотела бы с ним увидеться.

Молодые люди переглянулись, одновременно нахмурились.

– Как же так? – проговорил тот, что меня окликнул, – высокий худощавый брюнет в распахнутом на груди мундире. – Всем первокурсникам давали увольнительную на три дня и…

– Рифер собирался в Кроувер к семье. Должен был вернуться завтра, – продолжил второй парень – невысокий крепкий блондин со светло-голубыми глазами.

– К нам собирался?

– Ну вы ведь его семья, шиари.

– Семья, – тихо согласилась я и почувствовала, как больно кольнуло сердце.

– И? – выжидающе посмотрел на меня кадет номер один.

– Что «и»? – растерянно переспросила я, мысленно задаваясь вопросом: неужели мы с Рифером разминулись?

– Почему вы здесь, ищете Рифа, когда должны проводить с ним время?

– Я бы с радостью проводила с ним время, но брата я не видела и про увольнительную даже не догадывалась.

– Но он ведь писал вам, – бросил мне, едва ли не с упрёком, коренастый. – Я сам лично видел, как он ещё на прошлой неделе передавал послание. Думал, что для вас…

Это что же получается, Тесса тайком от меня получила письмо и ни слова не сказала? Боялась, что не уеду? Да ну, глупость какая! Явилась бы в Леонсию на день позже, вместе с братом. Наоборот, она бы тогда за меня меньше переживала.

– Я остановилась у баронессы фон Верт. Когда Рифер объявится, пожалуйста, передайте ему, что я очень хочу его видеть.

К счастью, эти двое артачиться не стали, и становиться в позу тоже. Кивнули, попросили адрес и заверили, что, если понадобится, они лично доставят ко мне брата.

– Спасибо! – От сердца немного отлегло. Я улыбнулась и незаметно дёрнула за плащ Морри, с благоговейным трепетом взиравшую на будущих воинов.

М-да. Ещё неизвестно, за чьей тут честью придётся приглядывать.

– Ронан Сандер, к вашим услугам, шиари, – представился брюнет перед тем, как попрощаться.

– Лоунард Фольт, – назвался блондин.

И я совершенно искренне ответила:

– Рада знакомству, шейры.

– Надеюсь, вам понравится в столице, – на прощание сказали кадеты и, о чём-то весело переговариваясь, поспешили к воротам.

– Пока что не нравится, – пробормотала я, провожая их взглядом.

И это я ещё не встречалась с генералом.

Не теряя времени, помчалась обратно. Пытаться призвать Эшви среди бела дня, да ещё и на улице, пусть и немноголюдной, – гиблое дело. Ни за что не отзовётся. Но можно попытаться в доме. Если у него будет хорошее настроение и если вспомнит об остатках совести, может, сработает.

Я очень надеялась, что хранитель меня успокоит. Скажет, что с Рифером всё в порядке, он дома, отдыхает. Ну а что Тесса про письмо не сказала… Ладно, рано обижаться, сначала надо во всём разобраться.

Вернувшись, я застала особняк в самом конце каштановой аллеи таким же тихим и пустынным, каким он был, когда уходила. Не знаю, где сейчас проводила время баронесса, но её не было ни видно, ни слышно. Отправив Морри заваривать чай, птицей взлетела по лестнице, добежала до спальни, а оказавшись за дверью, сразу позвала:

– Эшви! Эшвар!

Тишина, которая уже раздражала.

– Эшвар, пожалуйста, ты мне нужен. Эшви!

Секунды ожидания, минуты… Я даже невольно начала распаляться.

– Вот нажалуюсь на тебя духам! Или ещё лучше: обращусь к высшим, чтобы даровали Ноэро нового хранителя!

Угроза подействовала. Причём мгновенно. Фамильяр появился – с важным видом вышел из-под кровати – и уставился на меня обиженно-недовольным взглядом:

– Ну чего разоряешься? Вся в прапрабабку. Ни терпения, ни уважения к старшим. А угрозы… И как тебе, деточка, не стыдно? Я всё для тебя, а ты… Неблагодарная в последние века молодёжь пошла.

Я опустилась перед ворчащим цыпом на колени:

– Эшви, Риф в Кроувере? Вчера должен был приехать. Мы, наверное, разминулись и…

– Рифер где угодно, но только не дома. А что такое?

Я даже зажмурилась, пропуская через себя ответ хранителя.

Где угодно, но только не дома…

– Ты его чувствуешь? Можешь отыскать?

Фамильяр замер, успешно изображая пернатое изваяние, а спустя пару минут покачал головой:

– Чувствовать-то чувствую, но понять, где он, хоть убей, не могу.

– Думаешь, закрылся?

Хранитель развёл своими короткими крыльями.

– Может, и закрылся. А чего это ты сразу бледнеешь? Парень молодой, непоседливый. Наверняка кутит где-нибудь, с девушками милуется. Пусть отдыхает.

– Но зачем закрываться-то?

– Чтобы всякие там шиари (не будем показывать пальцем) с гипертрофированным чувством сестринской заботы его не доставали. Успокойся, Лайра. Объявится. Завтра и объявится.

– Но я хотела с ним увидеться…

Фамильяр закатил глаза:

– И увидишься. Неделей позже, неделей раньше – какая разница? Тебе что, деточка, здесь нечем заняться? Женихов уже начала отпугивать?

– Я ещё с ними даже не встречалась. – Поднявшись с колен, подошла к окну и, отодвинув штору, бегло оглядела сонную улицу.

Почему-то казалось, что вот-вот у ворот мелькнёт высокая фигура Рифера и я сразу облегчённо выдохну.

Но никакие фигуры у ворот не мелькали.

– А генерал что? Уже принял тебя под своё крыло?

– Сегодня должен подъехать. – Обернувшись, посмотрела на хранителя. – Как думаешь, стоит ему рассказывать о брате?

Вейнанд ведь обещал о нём позаботиться, и в чём проявилась его забота? Брат джар знает где, я вся на нервах, а этот Эскорн…

Вот снова меня бесит.

– Всё, деточка, я удаляюсь, – увильнул от ответа пернатый. – В следующий раз по делу обращайся, а заниматься ерундой оставь своему генералу.

– Он не мой… – заикнулась было я, но Эшвар уже растворился под кроватью, оставив меня в растрёпанных чувствах и тревожных раздумьях.

Куда подевался Рифер? Почему не доехал до Кроувера? И самое главное: рассказывать ли о его исчезновении Эскорну?

Глава 8

Вейнанд Эскорн

– Завтрак в постель? По-моему, ты перепутала роли, Катрина. Это я должен делать тебе приятные вещи.

– Приятные вещи ты делал мне и со мной этой ночью. Теперь моя очередь.

Вейнанд чуть слышно усмехнулся, заметив, как в глазах молодой женщины появился знакомый огонёк. Вдова Соран ему нравилась. Природа наделила Катрину лёгким нравом, покладистым характером, красотой и чувственностью. Идеальная любовница, не ждущая от их отношений ничего, кроме обоюдного удовольствия.

– Что тут у нас? – Оборотник поднял серебряную крышку, и нос пощекотали самые разные ароматы: горячей сдобы, хорошо поджаренного бекона, яичницы и румяных тостов. А главное, крепкого ревильского кофе.

Всё как он любит.

– Ты знаешь, какое ты сокровище? – Вейнанд пропустил сквозь пальцы смоляную прядь красавицы.

Устроившись с ним рядом, Катрина обворожительно улыбнулась:

– Догадываюсь.

Кружевная бретелька соскользнула с её плеча, открывая взгляду генерала молочную грудь и маленький розовый сосок, которые ему так нравилось ласкать губами.

Наверное, супруга из графини получилась бы тоже образцовая, но ни Вейнанд, ни Катрина не видели для себя такого будущего. В планы генерала не входило жениться в принципе. Пусть он и глава семьи, но точно не из тех, с кем стоит связывать свою жизнь. Благо младший брат позаботился о продолжении рода, обеспечив Эскорнов аж тремя наследниками, и, судя по тому, что его жена снова в положении, останавливаться на достигнутом Клайв не собирался.

Другая, ещё более веская причина не рассматривать Катрину в качестве спутницы жизни – в Эргандаре на вдовах никогда не женились.

– Будем завтракать? – поймав задумчивый взгляд мужчины, скользящий по её соблазнительному, едва прикрытому полупрозрачной сорочкой телу, спросила Катрина. – Или предпочитаешь заняться другими… приятными вещами?

Вейнанд тяжело вздохнул. Было позднее утро, и на приятные вещи времени уже не оставалось. Следовало приводить себя в порядок и отправляться к полной противоположности Катрины – дерзкой бунтарке, так отчаянно противящейся тому, чтобы он устроил её жизнь.

Но, может, за эти две недели Лайра присмирела, одумалась, и новая их встреча пройдёт без завуалированных признаний в ненависти?

Со дня их знакомства Эскорн не питал иллюзий по поводу чувств, что испытывала к нему девушка.

– Увы, времени осталось только на завтрак. – Сев на постели, Вейнанд налил себе кофе.

Катрина потянулась за сладкой булочкой и, разрезав её, стала намазывать маслом, исподлобья поглядывая на генерала.

– Если нужна будет помощь, только скажи. Я хоть и старше шиари Ноэро, но, думаю, мы могли бы подружиться.

– Я нисколько не сомневаюсь в твоих талантах находить общий язык даже с джаром, но, боюсь, эта девица и тебе окажется не по зубам.

Катрина весело хихикнула:

– Не терпится её увидеть. Если характер она унаследовала от отца, могу себе представить, что это за шиари.

– От отца, – мрачно подтвердил Вейнанд и с досадой подумал, что лучше бы стальной стержень фельдмаршала обнаружился в брате Лайры.

Рифера едва ли можно было назвать хорошим кадетом. Он отставал по многим дисциплинам, и с каждым днём это становилось всё очевиднее. Ещё и скрытый дар никак не проявлялся. Преподаватель по иллюзорным искусствам только разводил руками, не способный выявить в нём даже искры уникального дара, а посетивший однажды академию хроновик, шейр Вентура, только взглянув на кадета, сразу заявил: нет в нём былого величия Ноэро.

Кажется, ни иллюзора, ни хроновика из него так и не выйдет.

– А что второй близнец? – словно уловив ход его мыслей, поинтересовалась графиня.

Бросив взгляд на часы, тихо тикающие над камином, Вейнанд поцеловал её в губы и поднялся.

– Пока ничего примечательного, но обучение только началось. Уверен, Рифер ещё себя проявит.

Генерал решил не терять надежды и даже подумывал лично начать с ним заниматься. Хотя бы в боевых искусствах, но он его натаскает. Сделает из него борца, достойного даже личной охраны императора.

Откинувшись на подушках, Катрина с улыбкой наблюдала, как одевается её мужчина. Ей нравилось так его называть. Пусть и тайно, только про себя. Нравилось любоваться крепким тренированным телом, и даже шрамы, оставленные оружием и когтями оборотников, не пугали молодую вдову.

В Вейнанде Эскорне ей нравилось всё. Его сдержанность на людях, его страсть, когда они оставались одни в спальне. Даже его задумчивость она находила привлекательной, ну а на холодность, которая порой в нём проскальзывала, предпочитала не обращать внимания.

– Заглянешь на ужин? – Катрина соблазнительно потянулась, желая привлечь его внимание. – Я велю Эстер приготовить твоё любимое блюдо.

– Вряд ли, – покачал головой Эскорн. – Я хотел показать Лайре город. Не знаю, когда закончим.

Приподнявшись на коленях, Катрина перебралась к изножью кровати и потянулась к мужчине, чтобы помочь ему застегнуть рубашку.

– Мне стоит начинать ревновать?

– Это было бы очень глупо с твоей стороны, Катрина. – Вейнанд коснулся её щеки костяшками пальцев. Ласка вышла немного небрежной, прохладной: мужчине не понравились её слова о ревности. Ему самому это чувство было чуждо, и последнее, чего бы ему хотелось, – это чтобы женщина, с которой он проводит ночи, ревновала его к другим. Тем более к рыжеволосой девчонке. – Я напишу тебе.

Отстранившись, он подхватил мундир и направился к выходу из спальни, на ходу его надевая.

– Если всё же понадобится помощь с шиари…

Вейнанд обернулся:

– Ты будешь первая, к кому я обращусь.

Оказавшись за воротами маленького белокаменного дома с тенистым садом, он остановил первый попавшийся экипаж, но забраться в него не успел, окликнутый солдатами в тёмно-красных кафтанах – личной стражей императора.

– Вас желает видеть Великий, – отдавая честь старшему по званию, проговорил первый приблизившийся к нему воин.

– Сейчас? – Вейнанд не сумел скрыть досады, прорезавшейся в его голосе и во взгляде.

Половина двенадцатого. Ему уже следовало ехать к баронессе, а не торчать на другом конце Леонсии.

Военные не ответили, да это было и не нужно. Приказы Великого не обсуждались и не оспаривались. «Сейчас» могло значить только одно – его как можно скорее желают видеть в императорском дворце.

Захлопнув дверцу кареты, в которой так и не успел скрыться, Вейнанд последовал за лучшими воинами империи. Не говоря больше ни слова, они проводили его до оставленного за углом экипажа. Тот выглядел бы совсем невзрачно, если бы не золочёный герб на его дверцах: лев, терзающий поверженную лисицу. Над хищником, сверкая в лучах полуденного солнца, возвышалась корона. Вейнанд всегда считал, что герб у правящей династии очень символический. И сотни лет не прошло с воцарения Регенштейнов, до этого судьбами эргандарцев долгое время вершили Лимбурги, главной фигурой на гербе которых была лисица. Прежние Великие славились острым умом и хитростью, но этих качеств оказалось недостаточно, чтобы спасти династию.

Вскоре карета, сопровождаемая четвёркой всадников, уже мчалась по улицам Леонсии, увозя его всё дальше от дома баронессы, а значит, и от Ноэро.

«Джары!» – с досадой думал Вейнанд. Что такого срочного могло понадобиться императору? Тем более от него. В последнее время правитель генерала не жаловал. В звании после возвращения в Эргандар, как ни странно, не понизил, но в академию сослал, превратив на неопределённое время из полководца в простого преподавателя.

За непослушание.

Прогремев колёсами по мосту, серым полумесяцем застывшему над каналом, экипаж остановился перед воротами. Те открылись медленно, будто нехотя, пропуская генерала в святая святых Эргандара.

Белокаменный дворец и окружающие его сады по праву считались одним из чудес света. Созданием императорской резиденции занимались лучшие архитекторы мира. Десятки садовников ежедневно ухаживали за цветами, превращали в произведения искусства кустарники, придавая им формы диковинных животных и потрясающих фантазию фигур. В небе, сокрытые белоснежными куполами, парили беседки. Соединённые дорожками-мостами, они были особенно любимы среди знати.

И требовали постоянной магической подпитки.

«Пустая трата ресурсов и силы», – считал Вейнанд, но своё мнение держал при себе, прекрасно зная, что императору оно неинтересно.

Единственное мнение, которое было важно для Адальгера III, – это его собственное.

Длинная анфилада – пустынные в этот ранний для придворных час залы, безмолвная стража, слуги, тенями скользящие мимо, и вот наконец перед ним открываются двери императорского кабинета.

Адальгер, немногим старше самого Вейнанда, проводил утро в своём любимом кресле. Бегло просматривал разложенные перед ним бумаги, оставляя на некоторых размашистый росчерк, а другие откладывал в сторону.

– А, генерал! – Великий вскинул на оборотника глаза. – Вы-то мне как раз и нужны.

Вейнанд почтительно поклонился:

– Рад служить вашему величеству.

– Оставим эти церемонии для приёмов. Как твои дела? – Поднявшись с кресла, Адальгер обошёл стол и дружески похлопал Вейнанда по плечу. – Говорят, тебя вытащили из постели графини. Надеюсь, Катрине удаётся скрашивать твои ночи.

Эскорн с трудом заставил себя улыбнуться. Последнее, чего бы ему хотелось, – это обсуждать с императором свою личную жизнь.

– Шейла Соран – очень интересная женщина.

– И только? Сразу видно солдата, – рассмеялся император. – Во всём, что касается чувств, и двух слов не свяжут.

– Вы пригласили меня говорить о чувствах? – Вопрос вырвался против воли, заставив Вейнанда поморщиться.

Не хватало ещё показывать Великому своё раздражение.

– Понял, замолкаю. Личное – это личное, – склонил голову император, как будто извиняясь. Впрочем, он никогда не извинялся и быстро оставил дружественно-покровительственный тон, заговорив уже по-другому: – Мне нужно переправить из Леонсии в Гротвер одного пленного. Очень важного для меня пленного. Поэтому его судьбу я доверяю тебе, генерал.

Вейнанду ничего не оставалось, как покорно кивнуть и продолжить слушать.

– Заключённого нужно доставить туда живым, но если в дороге не обойдётся без сюрпризов, разрешаю действовать на поражение. Либо живой в Гротвере, либо мёртвый. Пленник не должен оказаться на свободе.

– Понял, ваше величество. Когда отправляемся?

Вейнанд надеялся, что у него будет возможность увидеться с Лайрой хотя бы мельком, предупредить о внезапном отъезде и попросить баронессу присмотреть за девушкой.

Но следующие слова императора вызвали ещё большее раздражение и досаду:

– Сейчас же. Заключённый здесь, во дворце. Забирай и выезжай немедля. Мои люди уже ждут. А в академии я предупрежу.

Подавив желание выругаться, Вейнанд поклонился и направился к выходу, мрачно прикидывая, сколько времени займёт дорога до Гротвера и обратно. Три дня так точно. Если будут мчаться без остановок.

– Вейнанд, – прежде чем оборотник скрылся за дверью, окликнул его правитель. – Это не значит, что ты прощён, но если доставишь пленника в Гротвер, станешь на один шаг ближе к тому, что я забуду о твоём сумасбродстве.

Кивнув, генерал вышел.

Глава 9

Лайра Ноэро

Взвесив все за и против, я решила рассказать генералу о брате. То, что я больше, чем надо, его опекаю, Эскорн и так прекрасно знает. И даже если придёт к выводу, что у шиари Ноэро на почве сестринской любви совсем крыша поехала, мне от этого хуже не будет. Мне вообще безразлично, что он обо мне думает.

Главное, найти Рифера. Убедиться, что он целый и невредимый.

Горя желанием как можно скорее пообщаться с генералом, я спустилась в гостиную и стала караулить его возле окна. Вздрагивала всякий раз, когда мимо ворот проносился всадник или громыхал колёсами экипаж. Один, второй, третий… Эскорна всё не было.

Около часа в гостиную заглянула баронесса. В доме было тепло, но пожилая женщина всё равно куталась в старую, побитую молью шаль и что-то неразборчиво шептала.

– Его светлость так и не приехал? – тяжело опускаясь в кресло, спросила она.

– Не приехал, – кивнула я.

Не мог же он обо мне забыть? Да ну нет! Это даже для генерала будет подло.

– Занят, наверное, – предположила пожилая шейла и, велев дворецкому подать чаю, добавила: – Не переживай – объявится.

Но я всё равно переживала. Не из-за Эскорна, понятное дело, – за брата. Пока его светлость непонятно где прохлаждается, я тут с ума схожу от беспокойства. И вспоминаю его незлым тихим словом.

А надо бы злым и очень громким.

Часа в два баронесса отправилась обедать. Меня не пригласила, да мне сейчас было и не до еды. Я продолжала мерить шагами гостиную, мысленно ругая оборотника за неумение держать слово. Позаботится он о нас! Ну-ну…

– Шиари, может, перекусите? – Морри тенью скользнула в гостиную и застыла у самого порога, сложив перед собой руки.

– Я не голодна.

Служанка вздохнула:

– Вы почти не завтракали, а теперь ещё и от обеда отказываетесь. Нельзя так. Вам нужно хорошо кушать, иначе такой худышкой никому не приглянетесь.

Хорошо бы.

Снаружи раздалось громкое лошадиное ржание, нетерпеливое перестукивание копыт по мостовой. Я подлетела к окну, а увидав за воротами спешившегося всадника, бросилась в холл.

Неужели вспомнил о той, кому собрался поломать жизнь?

К моему разочарованию, это был не Эскорн, а молодой мужчина в одежде лакея.

– Шиари Ноэро? – спросил он, вплотную подходя к воротам. Получив в ответ согласный кивок, протянул мне конверт. – Шейр Эскорн просил передать лично вам.

Поблагодарив незнакомца, я распечатала послание и пробежалась по нему взглядом. Оборотник писал, что был вынужден срочно покинуть столицу, а потому, к его огромнейшему сожалению, нам придётся отложить встречу.

– На три, самое позднее пять дней, – дочитала я и почувствовала, как злость на генерала достигает точки невозврата.

У-у-у, чудовище ты блохастое! Или кто ты там… Знай я, что Эскорн занят, не торопилась бы так в Леонсию.

С другой стороны, тогда бы не узнала, что исчез Рифер.

Ну и что теперь делать?

Остаток дня прошёл в напряжённом ожидании новостей от друзей брата. Но их не было. Ночь тянулась невыносимо медленно. Сначала долго не могла уснуть, потом мучилась кошмарами. Мне снова снился сон, в котором я, обезумев, как когда-то прапрабабушка Мэв, поворачивала вспять время, чтобы…

Только вырвавшись из оков безумного сна и осознав, что во мне нет силы хроновика, почувствовала, как сердце в груди сбавляет свой ритм. Всё хорошо. Всё в порядке. Я не собираюсь совершать переворот, и на императорскую семью тоже не покушаюсь.

Я не Мэв.

В воскресенье утром Эшвар снизошёл до того, чтобы меня проведать. Нарисовался, когда я завтракала. Ну или пыталась завтракать, а если честно, через силу давилась рогаликами.

Обойдя маленький кофейный столик, за которым сидела, фамильяр деловито поинтересовался:

– Ну что, нашлась пропажа? И что там с генералом?

– Генерал решил взять пример с Рифа и тоже от меня сбежал, – поделилась я новостями.

– Что значит сбежал? – нахохлился цып. – Это, конечно, благое дело – отгонять от себя мужчин, но конкретно этот мужчина в конкретно этой ситуации может быть нам полезен. Поможет отыскать твоего брата. – И в конце осуждающее: – Опять, деточка, погрызлась с генералом?

– Я его даже не видела, чтобы с ним грызться. Что же касается Рифера, ты ведь сказал, что я зря переживаю.

– И я по-прежнему так считаю, просто… – Эшвар не договорил. Пробормотал что-то неразборчивое, а потом вскинул на меня свои бусины-глаза: – А давай-ка прогуляемся в академию, потолкуем с друзьями этой бестолочи.

– Если получится.

Я невольно поморщилась, вспомнив, какой приём в прошлый раз оказали мне дежурные. Но если думают, что это заставит меня держаться от Кальдерока подальше, то глубоко ошибаются!

– Знаешь что? Ты прав. Давай прогуляемся. В конце концов, Рифер мог уже вернуться, а его друзья просто забыли сказать, что я приходила. Ну или сказали, а он по-прежнему на меня злится.

Хотя это мне стоит на него злиться. За то, что доложил генералу о свадьбе.

class="book">Приободрённая предложением фамильяра, я быстро собралась и вместе с Морри отправилась по уже знакомым улицам в Кальдерок. Несмотря на тёплую погоду, на небе клубились тучи, напоминая, что на дворе осень, а значит, стоило взять с собой зонтик.

– Ах, хорошо бы шейр Рифер был на месте и вызвался показать нам город, раз уж шейру Эскорну сейчас не до вас, – вертя головой из стороны в сторону, делилась надеждами моя компаньонка.

Эшвар изволил сопровождать нас в академию, сидел у меня в сумке, время от времени осторожно выглядывая и обозревая пространство. Несмотря на свою субтильность, весил цыпа прилично (должно быть, всё дело в рогах), поэтому уже через каких-то несколько минут у меня заболело плечо и заныла шея.

Но я не обращала внимания на неприятные ощущения, поглощённая мыслями о брате. Хорошо бы он уже вернулся и кадеты у ворот попались посговорчивее.

Мне повезло, одним из дежурных оказался друг Рифера, Лоунард, встретивший меня приветливой улыбкой.

– А, шиари Ноэро, рад новой встрече!

Другой дежурный, симпатичный парень с бронзовой кожей и густыми тёмными вихрями, тоже поприветствовал меня улыбкой, добавив к ней внимательный, заинтересованный взгляд, которым прошёлся по моей фигуре. Вернее, по длинному плащу, целомудренно её скрывавшему.

– Доброе утро, шейр Фольт.

– Вы сестра Рифа? – сверкнув тёмно-карими глазами, поинтересовался второй кадет.

– Лайра, – кивнула я.

– Нейл, – сказал парень, продолжая с интересом меня оглядывать.

Сразу видно, из того же теста сделан, что и наш сосед Шон.

– Как ваши дела? – участливо спросил Фольт.

Я неопределённо пожала плечами и в свою очередь поинтересовалась о брате:

– Рифер вернулся?

Блондин сразу помрачнел.

– Нет, так и не объявился.

Наверное, я побледнела, потому что Нейл поспешил добавить:

– Волноваться пока рано. Он вполне может вернуться и вечером.

– Риф тот ещё гуляка, – согласно закивал Фольт. – Нас бы сегодня тоже здесь не было, но мы наказаны до вечера.

Парень тяжело вздохнул и обвёл взглядом пустынный двор академии. Наверное, в будни здесь оживлённо, но сейчас, в выходной, Кальдерок казался совсем пустым.

– Пожалуйста, пусть Риф со мной свяжется. Хотя бы записку отправит, – попросила я, чувствуя, как в сумке недовольно закопошился фамильяр.

Наверняка Эшви сейчас беззвучно ругал Рифа, и я мысленно с готовностью к нему присоединилась.

Получив в ответ заверения, что обо мне помнят и обязательно со мной свяжутся, кадеты отошли в сторону, окликнутые кем-то из преподавателей. Тому явно не понравилось, что они, вместо того чтобы стоять истуканами, общаются с какой-то девчонкой, назойливо липнущей к воротам.

– Не паникуй, деточка, – попытался успокоить меня Эшвар, когда мы, миновав арку, вышли на тихую, сонную улочку. – До вечера ещё далеко. Найдётся твой брат.

Я ничего не ответила, с тоской думая о том, что до вечера ещё действительно далеко. Долгие часы ожидания…

Убить Рифера мало.

Несмотря на просьбы Морри погулять хотя бы немного, мы сразу вернулись домой. Во-первых, погода продолжала портиться. Последние лучи солнца закрыли тяжёлые, напитанные дождём тучи, грозясь обрушиться на город потоками воды. Во-вторых, Рифер мог объявиться в любое мгновение, и я не хотела в это время торчать где-нибудь в сквере или с Морри за компанию пялиться на витрину шляпного магазина.

Сейчас мне было не до шляп.

Пытаясь хоть как-то отвлечься, с дозволения баронессы наведалась в библиотеку. Она была небольшой и в основном состояла из любовных романов и исторических трактатов, но имелись здесь также книги по магии. Даже нашлась одна по иллюзорной, и я, вдохновлённая находкой, утащила её с собой в комнату.

Читала до самого вечера, под шум дождя, барабанящего в окна, под далёкие раскаты грома и пронзительные стоны ветра.

Скверная погода.

Эшвар ушёл, сказав, что, если почувствует местонахождение Рифера, обязательно даст мне знать. Морри отправилась на кухню готовить ужин. Баронесса находилась на своей половине, когда в комнату постучался дворецкий.

– К вам пришли, шиари, – проронил он бесцветно и бесшумной тенью исчез в полумраке коридора.

Рифер!

Чувствуя, что ещё немного, и сердце от радости выскочит из груди, я быстренько пригладила выбившиеся из косы пряди, улыбнулась своему отражению и поспешила вниз к брату.

Вот только в гостиной меня ждал не брат, а четверо кадетов. Ронан, Лоунард, Нейл и ещё один парень, которого я прежде не встречала.

– Так и не появился? – прекрасно зная ответ на свой вопрос, тихо спросила я.

Кадеты покачали головами.

– Мы не знаем, что делать, Лайра, – со вздохом признался Ронан. – Если завтра Рифер не явится на утреннюю поверку, у него будут проблемы.

– Очень серьёзные проблемы, – мрачно добавил Нейл.

Я медленно опустилась в кресло, пытаясь переварить слова кадетов.

«Очень серьёзные проблемы», – продолжало звучать в голове.

А ведь я этого и боялась. Проблем и… бесчестья, которое непосильным грузом ляжет на всех Ноэро. И пусть из живых остались только двое, я с братом, но тень позора омрачит и память о мёртвых.

Представляю, в какое негодование придут духи.

Я даже поёжилась и, справившись с желанием сжать истёртые временем подлокотники, подняла на гостей глаза.

– Вы кому-нибудь уже рассказали?

Переглянувшись, парни покачали головами.

– Пока никому, – ответил Лоунард.

– Мы потому к вам и пришли, – подхватил четвёртый кадет, на вид самый юный из друзей.

Лет восемнадцать – не больше. Среднего роста, стройный как девчонка, да и черты лица ещё не успели огрубеть. Мальчик – не мужчина.

– Вы бы могли обратиться к хранителю. Вдруг он почувствует Рифа, – продолжал мальчик, нервным движением заправляя за ухо золотистую прядь. А потом, спохватившись, добавил: – Прошу меня простить, шиари! Я не представился. Бриан… Бриан Торнвил.

– Рада знакомству, шейр Торнвил, – слабо улыбнулась я и тихо произнесла: – Уже просила. К сожалению, фамильяру так и не удалось его обнаружить.

На некоторое время в гостиной повисло молчание, гнетущее и мрачное. Кадеты хмурились, бросали на меня сочувствующие взгляды, а я мысленно себя спрашивала: что могло случиться с братом?

Неужели сбежал? Но куда? Почему не вернулся домой? Или… Вдруг с ним что-то случилось? Что-то плохое, и я его больше никогда не увижу.

Мысль эта ножом пронзила мне сердце. Попыталась вздохнуть – бесполезно. Казалось, невидимая петля стягивается на шее, сильнее и сильнее… Ещё немного, и начну задыхаться.

– Что здесь происходит?!

Погрузившись в тревожные размышления, я не заметила появления баронессы. Её грозное восклицание вытряхнуло меня обратно в реальность. Вздрогнув, я вскинула на неё глаза и услышала резкие слова:

– Шиари Ноэро, я ведь предупреждала. Никаких мужчин в моём доме! Не успели приехать, а уже нарушаете правила. Мне это не нравится.

– Мы друзья шейра Ноэро, – начал было Ронан.

Но баронесса раздражённо его перебила:

– Мне всё равно, кто вы. Находясь здесь, да ещё и поздним вечером, вы позорите имя этой глупой шиари. Я немедленно попрошу вас уйти, шейры. Дерек!

Дворецкий бесшумно вошёл в гостиную, и вдова фон Верт набросилась с упрёками уже на него. Зачем впустил? Почему не предупредил? Даже грозилась выгнать, если подобное повторится.

– Вам лучше уйти, – прошептала я одними губами и поднялась, чтобы проводить кадетов к выходу. В холле, оставив позади разбушевавшуюся шейлу, попросила с мольбой в голосе: – Не говорите пока никому о Рифе, хорошо? Ещё есть немного времени. Вдруг он завтра вернётся.

– Не скажем, – обнадёжил меня Лоунард и тут же с сожалением добавил: – Но в семь утра у нас поверка. Если Рифер к тому времени не появится, нам придётся признаться.

Я кивнула и, простившись с друзьями брата, отправилась извиняться перед баронессой. Выслушав её отповедь, с тяжёлым сердцем вернулась к себе. Сложно описать, что я тогда испытывала. Страх, обиду, смятение. Риф не мог так с нами поступить. Ведь не мог же? Или всё-таки… С ним действительно что-то случилось или он просто решил начать новую жизнь вдали от дома и Кальдерока?

Вопросы, вопросы, вопросы… Они мучили меня всю ночь, не давая уснуть. Да и как можно спать, когда у тебя пропал брат и семье грозит бесчестье? Дезертиров в Эргандаре презирали и едва ли не проклинали, и неважно, откуда бежал солдат: с поля боя или из академии, в которой из него делали воина.

Ещё и Эскорн так не вовремя уехал. Возможно, он бы что-нибудь придумал, но его нет рядом, когда он так нужен. Я мрачно усмехнулась. Кто бы мог подумать, что генерал будет мне когда-нибудь нужен…

Я тут же отругала себя за эту малодушную мысль. Глупости! Всегда сама справлялась и сейчас тоже найду решение. Без всяких Вейнандов.

Я так и не уснула, и когда на рассвете в спальне появился Эшви, застал меня не в постели, а возле зеркала, стягивающую волосы в тугой узел на затылке.

– Куда собираемся, деточка?

– В академию, – ответила я, скалывая последнюю непослушную прядку.

– Узнать о брате?

– Не совсем.

– Лайра… – подходя ко мне ближе, недобро протянул хранитель.

– Жаль, у меня нет формы и пытаться скопировать её может быть рискованно.

Я прикрыла глаза, рисуя в памяти форменную одежду кадетов. В отличие от военных высшего звена простые солдаты и ученики мужских академий носили серые мундиры с латунными пуговицами. На груди с левой стороны красовалась нашивка с изображением императорского герба: лев, корона и растерзанная лисица. Она прикрывала то место, где билось сердце. С этим рисунком я была хорошо знакома, но… Но чем сложнее иллюзия, тем тяжелее будет её удерживать. У меня есть штаны и блуза, куда проще их немного «подкорректировать», визуально сделав похожими на мужские.

Да, лучше так, чем зря рисковать.

– Лайра!

От грозного окрика хранителя я едва не подпрыгнула.

– Ты в своём уме, деточка? Ты… ты… – фамильяр задохнулся от возмущения.

Соскользнув с пуфа, я опустилась перед ним на колени.

– Я только туда и обратно. Уверена, Рифер объявится. Я просто его подстрахую. На всякий случай.

– Ла-а-айра… – А вот теперь он уже простонал моё имя и, истерично взмахнув короткими крыльями, воскликнул: – Ты сама подставляешься и меня подставляешь!

– Я семью спасаю.

– Не уверен, что духи с тобой согласятся, – недовольно проворчал цып.

– Есть другие предложения?

Эшвар угрюмо замолчал. Других предложений у него не было.

Глава 10

– Я туда и обратно. Если баронесса будет интересоваться, скажи, я слегла с мигренью и пока не могу никого ни видеть, ни слышать.

– Но у вас никогда не бывает мигрени, – нервно комкая пальцами юбку, возразила Морри.

Что тут сказать, не повезло мне с компаньонкой.

– Это предлог, Морри. Чтобы в случае чего её милость меня не беспокоила.

– Ах, вон оно что! – наконец сообразила девушка и поспешила за мной по коридору, взволнованно шепча: – Но куда вы собрались? Почему без меня? И почему не говорите, когда вернётесь?

Я приложила палец к губам, призывая её не повышать голос. Воровато оглядевшись по сторонам, ещё быстрее зашагала к лестнице. Было раннее утро, первые лучи сражались с истаивающими тенями, и те, сдаваясь, трусливо жались по углам, прятались под громоздкой мебелью.

– Точно сказать не могу, но скоро.

– Ох, шиари, вляпаетесь вы во что-то очень нехорошее!

Морри не знала о моих талантах, и я надеялась, что так будет оставаться и дальше. Скорее всего, Рифер просто потерял счёт времени и, проспавшись, сразу помчится в академию.

И обнаружит там меня, прикрывающую его зад. Ну то есть тыл, конечно же. Ох и разозлится брат, когда узнает, что я в своё время не отреклась от магии. В том, что сохранит мою тайну, я не сомневалась. Но наши отношения, в последнее время и без того напряжённые, могли окончательно испортиться.

– Всё будет хорошо, – заверила я служанку и, поправив на плече сумку с пернатым грузом, бесшумно спустилась по лестнице.

Миновала холл, напряжённо озираясь; осторожно отворила дверь, стараясь не скрипеть старыми петлями, и что есть духу помчалась к калитке за домом. О ней мне рассказала Морри, успевшая за пару дней исследовать чуть ли не весь особняк и сунуть свой нос куда только могла.

– Отчаянная ты, Лайра, и мне это не нравится, – ворчал из сумки фамильяр. – Мэв была такой же. Дикой. Своенравной.

– Я не дикая.

– Ты слишком независимая. Это плохо для женщины. И для её хранителя, – траурно заметил цыплёнок-переросток.

Я ничего не ответила, поглощённая своими мыслями. Волнение и страх сдавливали грудь стальными тисками, и чем ближе я подбиралась к Кальдероку, тем сильнее они сжимались.

Вдруг не сработает? Что, если в самый неподходящий момент иллюзия рассеется? Я даже представить не могу, что со мной тогда сделают тамошние чаровики.

А может, Рифер уже вернулся? Духи, пусть так и будет! Я сразу исчезну, будто меня и не было.

– Скажи честно, тебе просто хочется занять его место, – продолжал назойливо ворчать Эшвар. – Магии решила поучиться? Ну так там будет не только магия, деточка. Там тебя быстро сломают, как жалкую хворостину, которая…

– Хватит! Я не хочу, чтобы брата объявили дезертиром, – вот и всё. Тесса этого не переживёт.

Ещё немного поворчав, хранитель наконец умолк, а я, свернув в тёмную, пропахшую нечистотами подворотню, поставила на землю сумку и зажмурилась. Куда проще было бы набросить иллюзию дома, перед зеркалом, но потом пришлось бы объясняться с Морри, а она не из тех, кому стоит доверять сокровенное.

– И в кого вы такие уродились? Дурная кровь, плохая наследственность. Да, да, в этом всё дело, а не потому, что я недоглядел.

Глубоко вдохнув, я открыла глаза. Ощутила силу, теплом разливающуюся по телу, вскинула руки и позволила первому чаровому узору сорваться с кончиков пальцев. За ним заструились другие, пока меня всю не окутало призрачное мерцание.

Я знала каждую чёрточку на лице брата, каждую родинку и веснушку. Несмотря на разногласия последних недель, между нами была крепкая связь. Незримые нити, навсегда связавшие нас друг с другом.

За них я и ухватилась, чтобы стать Рифером. Это было даже проще, чем набросить иллюзию Тессы, но волнение мешало сосредоточиться. А ещё я боялась быть замеченной. Пусть город только начал просыпаться, а этот квартал и вовсе был немноголюдным, но вдруг какой прохожий…

Так, Лайра, сосредоточься!

Спустя несколько минут чаровые узоры начали таять, и я, опустившись на корточки, достала из сумки зеркало.

Не сумев сдержать довольной улыбки, весело обратилась к хранителю:

– Ну, как я тебе?

– Как Рифер, – нехотя признал он и сварливо поинтересовался: – Когда это ты уже успела освоить звуковые иллюзии? О чём ещё я, деточка, не в курсе?

– Было дело, – обтекаемо ответила я, продолжая рассматривать своё отражение и радуясь тому, как звучит мой голос.

Непривычно, конечно, но, джары побери, как же здорово!

– Ты, Лайра, полна сюрпризов, и я бы не сказал, что приятных.

В отличие от меня Эшвар не лучился оптимизмом, а я вдруг почувствовала, как страх отступает и ко мне возвращается уверенность.

Я смогу.

Я справлюсь!

Вернув на плечо сумку, широко расправила плечи и уверенным шагом направилась к темнеющим вдалеке воротам академии. Эшвар исчез, но я всё равно ощущала его присутствие и слышала, как в груди начинает быстрее стучать сердце.

Вон уже видны и дежурные, сонно подпирающие стены. И мрачная громада Кальдерока, которую Морри нашла пугающей и жуткой. А я не могла отвести от старой крепости взгляда. Немного зловещей в ореоле тумана, но такой притягательной. Я шла как зачарованная, манимая вековыми стенами.

Знакомая арка, знакомая мостовая, знакомый кованый узор ворот.

– Рифер Ноэро вернулся из увольнительной в академию! – отрапортовала и застыла, мысленно взывая к духам, чтобы помогли, защитили.

Чтобы всё получились.

Один из дежурных, явно старшекурсник, лениво оторвался от стены и грубо рявкнул, заставив меня всю внутренне сжаться:

– Ну, чего рот раззявил? Стоит тут, пялится. Метку давай показывай!

Сложно описать эмоции, охватившие меня в то самое мгновение. Смятение, страх, постепенно переходящий в панику. Метка? Какая, к джарам, метка? Я не видела никаких отметин ни у Ронана, ни у Нейла, ни у Лоунарда. И тот младшенький, золотоволосый который, тоже меченым не был.

Где её вообще ставят? Зачем она нужна?!

– Смотри, Сет, кажется, первокурсник ещё не протрезвел, – ухмыльнулся второй кадет, широкоплечий детина, выше меня, ну то есть Рифа, на целую голову.

Не хотела бы с таким повстречаться в тёмной подворотне.

– Рукав. Быстро. Закатал, – командирским тоном приказал Сет, продолжая ввинчиваться в меня раздражённым, усталым взглядом.

– Я…

– Беги, деточка, беги, – раздался у самого уха голос хранителя, предпочётшего остаться невидимым. – Пока ещё можешь.

– Тебе помочь? – вкрадчиво, но очень недобро поинтересовался громила.

Даже приоткрыл ворота, всем своим видом показывая, что он мне сейчас поможет. Так поможет, что потом придётся сращивать у животворца кости.

Напряжённо сглотнув, потянулась к рукаву куртки. К левому, хотя джар его знает, где должна находиться злосчастная метка.

Несколько секунд отделяли меня от самой настоящей катастрофы, когда за спинами кадетов прогремел голос:

– Ноэро? Какого джара ты не на поверке?! Или вашей светлости нужно особое приглашение? – К воротам широким, по-военному резким шагом приближался мужчина в тёмно-синем мундире. Таком же, как у Эскорна.

Я даже вздрогнула, на какое-то мгновение приняв его за генерала. Но нет, этот военный был ниже ростом. Крепкий, коренастый, с короткими тёмными волосами и квадратным лицом с грубыми чертами, будто вытесанными неумелым скульптором из камня.

– Полковник Клерт!

Кадеты вытянулись в струнку и с почтением отдали преподавателю честь.

– Пропустите его. Живо! – нетерпеливо рыкнул военный.

Не успела я просочиться в образовавшуюся между створами щель, как он схватил меня за шкирку, словно нашкодившего котёнка, и, свернув с дороги, прямо по газонам потащил к группе кадетов.

– Почему не в форме? Где ты пропадал? Мало того, что Эскорн с тобой нянчится, так теперь и мне, что ли, предлагаешь? Я тебе сопли подтирать не стану.

– Простите, полковник. Я…

– Будешь наказан, – процедил он и едва ли не швырнул меня в строй.

Не помня себя от страха, встала сзади, сложила вдоль туловища руки, копируя позу других кадетов, и, кажется, даже дышать перестала.

– До возвращения генерала Эскорна вашим наставником буду я. К сожалению, – обходя отряд и скользя по кадетам взглядом, проговорил полковник. Ещё и сделал ударение на последнем слове. – Надеюсь, мне не придётся каждое утро собирать вас по всему Кальдероку.

Немного придя в себя, я бросила по сторонам взгляд. Ещё несколько отрядов, рассредоточившись по обширной площадке перед зданием, стояли по стойке смирно и слушали своих наставников. Начал накрапывать дождь, но никто из них даже не пошевелился. Все дружно делали вид, что не обращают внимания на падающие на лицо капли, а мне вдруг нестерпимо захотелось чихнуть.

Ещё немного, и не сдержусь, снова привлеку к себе внимание, лишнее и опасное.

От нежелательного чиха меня отвлекло шипение сбоку:

– Ты идиот? Мы из-за тебя всю ночь не спали!

Скосив глаза, заметила Лоунарда, красного от возмущения. Ответить не успела, резкий голос полковника острой стрелой вонзился мне в голову.

– Или я разучился считать, или кого-то не хватает. Ну же, признавайтесь! Иначе все будете наказаны.

– Ронана Сандера ещё нет, – подал голос кто-то из первых рядов, и я, вытянув шею, обежала кадетов взглядом.

Действительно нет.

Духи, неужели и он тоже исчез?

– Не повезло Эскорну с вами. Не отряд, а сборище ленивых слюнтяев, – презрительно сплюнул военный. Собирался ещё что-то добавить, наверняка несколько словечек покрепче, но тут к отряду подбежал Сандер, потрясая в руке какой-то бумажкой.

– Прошу простить меня, шейр. Я только что получил письмо от…

Встретившись со мной взглядом, кадет запнулся. Резко завёл руку за спину, словно торопился спрятать послание.

– И кто же шлёт вам с утра пораньше письма? – иронично поинтересовался полковник.

Ронан нервно улыбнулся:

– Моя… невеста. Соскучилась.

Послышались смешки, которые тут же стихли, стоило Клерту повернуть к нам голову.

– Наказан. Вместе с Ноэро. После занятий отправитесь на кухню и всё там вылижете. А если ещё что-то выкинете, вылижете в буквальном смысле слова. Всё поняли?!

Вздрогнув от резкого окрика, я кивнула, а Ронан, встав в стойку, сказал громко и чётко:

– Есть, шейр!

– Занимай своё место.

К счастью, полковник не стал допытываться, почему я не изволила отдать ему честь, и принялся нас инструктировать. Сандер, примкнув к последней шеренге, зыркнул в мою сторону и процедил глухо:

– Риф, что происходит? Ты же дезертировал!

Кажется, мне сейчас станет ещё хуже.

– Если скажешь, что вот это письмо, – он продемонстрировал мне сжатую в кулаке бумажку, – твоя тупая шутка, клянусь духами, я тебе врежу.

Становись в очередь, Ронан. Я первая!

Кадету пришлось отложить допрос, потому что забрасывать меня вопросами при преподавателе могло быть чревато ещё более суровым наказанием. Ронан умолк, но стоило полковнику отпустить нас на завтрак, как четвёрка первокурсников обступила меня, явно горя желанием разобраться.

Нестерпимо захотелось попятиться, а потом, развернувшись, дать дёру. Бежать, не оглядываясь, до самых ворот, и даже дальше: домой к баронессе или лучше сразу до Кроувера к любимой Тессе.

Сейчас бы я не отказалась от её совета.

– Совсем сдурел?! – толкнул меня в плечо Нейл.

Хорошо так толкнул, от души. С трудом устояв на ногах, поняла, что будет синяк. Первый, но явно не последний. Если брат действительно дезертировал и возвращаться не планирует…

Духи, вот это я влипла!

– Ты же домой собирался, – набросился на меня Лоунард.

А Ронан добавил, сыпанув соль на рану:

– Но, как выяснилось, в Кроувере ты не появлялся. Пропадал джар знает где, а потом ещё и решил не возвращаться.

– Неужели совесть в последний момент заговорила? – ухмыльнулся Нейл, продолжая угрожающе надо мной возвышаться. – И ты её даже услышал?

Его близость заставляла нервничать. Вдруг что-то не так с иллюзией и он это заметит?

– Ребят, я… – прошептала, пятясь. – Простите меня. Я… оступила… лся.

– Скорее, ты в дерьме вывалялся, – презрительно поморщился Ронан.

Остальные кадеты поддержали его мрачными кивками. Один Бриан продолжал сохранять нейтралитет и молчание.

– И как только в голову пришло сбежать? Ты не достоин называться офицером, Ноэро, – продолжал бичевать меня Сандер.

Ну то есть, конечно же, Рифера, но легче от этого не становилось.

– Я же вернулся!

– Но ты думал о побеге, почти решился. Слабакам вроде тебя не место в армии Эргандара, – безжалостно добавил Лоунард. – Лучше бы оставался под крылышком своей сестры-наседки!

Ну знаете ли!

– Вам не пора есть?

Наградив меня хмурыми взглядами, кадеты развернулись и направились в сторону замка. Один Бриан остался, и втайне я была ему за это благодарна.

– Дай им время. Остынут, и тогда можно будет мириться.

– Спасибо. – Я поправила на плече сумку и неуверенно спросила: – Нам тоже надо… на завтрак?

– Проголодался? – Кадет с золотыми вихрями широко заулыбался.

– Немного.

Вообще мне сейчас было не до еды, но не оставаться же во дворе, привлекая к себе внимание. Хорошо, что Бриан не сбежал, иначе пришлось бы ещё и выяснять, где тут столовая. А это выглядело бы странно – кадет, заблудившийся в академии после почти двух месяцев обучения.

Насыпная дорога, серым полотном разрезавшая газоны, привела нас к каменным ступеням. Быстро по ним взбежав, мы тут же нырнули в тень и прохладу холла. Мрачный, огромный, обрамлённый по краю массивными колоннами, он заставил меня почувствовать себя совсем крошечной. Слабой и беззащитной. А ещё идиоткой.

Неужели я действительно собралась здесь учиться? Вместо Рифера?

– Давай скорее, а то придётся на ходу запихивать в себя еду, – поторопил Бриан, заметив, что я, вместо того чтобы быстро перебирать ногами, бросаю по сторонам взгляды.

Не стоило этого делать, вот только как справиться со всё возрастающим любопытством? Гулкие коридоры, крутые лестницы, арочные проходы, полумрак, с которым тусклое осеннее солнце было не в состоянии справиться, – от внутреннего убранства Кальдерока захватывало дыхание. Дрожь волнения бежала по коже, в горле пересохло. Я то и дело поправляла на плече сумку, впиваясь в кожаный ремень пальцами. Старалась унять дрожь и загнать как можно глубже малодушное желание во всём сознаться.

Вот будет дело, если до императора дойдёт слух о близнецах Ноэро: один дезертировал, другая в своё время не отреклась от силы. Боюсь, тогда от нашего рода и памяти не останется. Всё уничтожат, не пощадят ни Тессу, ни Эшвара.

Эта мысль придала мне сил. Сжав пальцы в кулак, чтобы проклятая дрожь совсем прошла, ускорила шаг. Широкая галерея, с левой стороны застеклённая серо-жёлтыми витражами, добавлявшими этому мрачному месту хоть немного красок, привела нас в столовую. Ещё на подходе я услышала громкие голоса и звон посуды, ощутила запах свежего хлеба и мяса, тушёного с овощами.

Видимо, здесь основательно завтракают.

Несмотря на огромные размеры, зал был полон кадетов. Духи! Никогда бы ни подумала, что в Эргандаре так много одарённых! И это ведь только одна академия. Не удивительно, что наша армия считается непобедимой, а войска каждый раз возвращаются с триумфом, завоёвывая для императора всё новые земли.

– Если не хочешь с ними сидеть… – начал Бриан, кивая в сторону длинного стола, за которым разместились друзья Рифа.

Вполне возможно, что бывшие.

– Боюсь, это они не захотят сидеть со мной. Но ты иди к ним. Не хватало ещё, чтобы они и на тебя ополчились. Не стою я этого.

Парень вытаращился на меня, словно я чушь какую ляпнула, а потом энергично затряс головой:

– Ты что? После всего, что ты для меня сделал, я тебя не брошу! Это из-за меня у тебя проблемы. И я бы тоже на твоём месте боялся и подумывал о побеге. Подальше от этих…

Я проследила за его взглядом и увидела, что за нами наблюдают. Двое старшекурсников за одним из дальних столов пристально следили за мной и Брианом. Наверное, так смотрит удав на мышь, которую собирается проглотить.

Ощущать себя мышью оказалось не очень приятно. Отвернувшись, я первой направилась к разобиженной троице.

Письмо о дезертирстве, напуганный мальчишка…

Что здесь, джары побери, творится?

Глава 11

Завтрак прошёл в мрачном молчании. По крайней мере, это с нашего краю мрачно молчали, а остальные кадеты, не догадывавшиеся о попытке дезертирства одного из своих, что-то весело обсуждали, уплетая за обе щеки. Я тоже честно старалась поесть, но, во-первых, аппетита не было, а во-вторых, мясо оказалось жёстким, овощи пересолеными, а травяной отвар слишком горьким.

И уже почти холодным.

Спасибо хоть булочки не разочаровали. Одну я и съела – больше не полагалось.

«Вас всегда здесь так кормят?» – подмывало спросить у кадетов. Разумеется, я сдержалась. Только с горечью подумала, что брат любил много и вкусно поесть, а Фенна с радостью исполняла любую его просьбу.

Сомневаюсь, что здешних поваров можно о чём-то попросить.

Нейл с Ронаном закончили завтракать первыми. Поднимаясь, Сандер бросил:

– Ты с нами больше не живёшь. Собирай вещи и ищи себе другую комнату.

Это что же получается, Рифер сбежал без вещей?

Спорить с кадетом я не стала, не до того сейчас было.

Только попросила:

– Отдай письмо.

Ронан презрительно скривился:

– Уже выбросил.

– Куда? – Я вся внутренне напряглась.

Надо было сразу его забрать, убедиться, что оно написано рукой Рифа. Своими глазами увидеть, что он действительно решился на побег. Но я растерялась, а Ронан поспешил от него избавиться.

Темноволосый кадет было двинулся в сторону выхода, решив проигнорировать мой вопрос, но я подскочила с лавки и преградила ему дорогу.

– Куда ты его выбросил? – повторила, стараясь сдержать раздражение.

Разочаровываете вы меня, шейр. Очень сильно разочаровываете.

Может, судьба у меня такая – разочаровываться в мужчинах? Сначала Эскорн – самое большое разочарование в моей жизни, потом Риф – разочарование номер два.

А теперь ещё и этот!

– Туда же, куда отправится твой хлам, если к вечеру его не заберёшь. А сейчас отойди, пока я не почесал о твою рожу кулаки.

Бросив по сторонам взгляд, заметила, что добрая половина кадетов косится в нашу сторону. Пришлось отступить, хоть у меня у самой уже руки чесались.

Нет, я не умею драться и никогда ничем таким не занималась. В конце концов, я шиари, хоть часто об этом забываю. Но сейчас с удовольствием бы влепила Сандеру пощёчину.

Представив, как это будет выглядеть со стороны: один кадет отвешивает пощёчину другому, поспешила к выходу. Подальше от цепкого внимания десятков взглядов.

Уже в галерее меня нагнал Бриан.

– Риф, постой, ты куда?

– За вещами, – буркнула я, пристраиваясь возле серо-жёлтого витража.

Дождь, с утра несмело накрапывавший, усилился, и теперь снаружи меланхолично шелестело. Витражная галерея наполнилась тенями, а отблески от цветных стёкол на полу и стенах померкли.

– Ты же знаешь, они не имеют права тебя выгнать. Можно пожаловаться Клерту. Но это потом, а сейчас урок у Дермонта.

– На который я не могу явиться без формы, – резонно заметила я.

Интересно, как у них обстоят дела с запасными мундирами?

– Джары, тебе ведь и правда надо переодеться, – оглядывая меня, пробормотал Бриан и схватил за руку: – Побежали!

Парень сорвался с места, быстро переходя с шага на бег. Всё-таки повезло мне с ним. Без Бриана меня бы уже наверняка раскрыли.

– У нас ведь сейчас…

– Стихийная магия. Будем учиться подчинять пламя, – с готовностью напомнил склерозному другу кадет.

А я почувствовала, как по телу бегут мурашки и сердце, дурное, начинает стучать быстрее от предвкушения неизведанного. Занятия по магии у лучших преподавателей Эргандара? Я или сплю, или совсем спятила.

Ну, или просто основательно вляпалась.

Дорогу до комнаты брата я не запомнила. Бриан лавировал по коридорам точно заяц, я едва за ним поспевала. Только и отложилось в памяти, что спальни кадетов располагались на одном из верхних этажей – кажется, предпоследнем, – но найти самостоятельно нужную вряд ли бы сумела.

– Если не хочешь жаловаться Клерту, перебирайся ко мне, – предложил золотоволосый кадет. – У меня места хоть и немного, зато тебя никто не побеспокоит. Ну, кроме меня, конечно же.

Наверное, это должна была быть шутка, но он почему-то улыбнулся кисло и даже немного грустно. Разбираться, в чём дело, времени не было – передо мной предстала другая проблема: как попасть внутрь? Несколько раз дёрнув за ручку, пришла к неутешительному для себя выводу: дверь была заперта и поддаваться не собиралась.

– Только не говори, что ты потерял ключ, – простонал мой провожатый.

– Прости, я последние дни сам не свой, – оправдалась я.

И, к слову, сказала почти правду.

– Некогда искать коменданта, – нервно бросил Бриан, и его голос разлетелся по пустынному коридору, смешавшись с шумом дождя за окнами. – А к парням лучше не соваться, пока они в таком состоянии.

– Согласна. – Поняв, что только что ляпнула, попыталась выкрутиться: – Согласно уставу академии…

К счастью, кадет меня перебил, потому что я сама не знала, что вообще говорю.

– Дам тебе свою форму. Ты, конечно, повыше ростом, но ничего, пару уроков как-нибудь высидишь.

– Ты мой спаситель!

Комната Бриана находилась в конце бесконечно длинного коридора с одинаковыми дверями без каких-либо опознавательных табличек, номеров или знаков. Понятия не имею, как кадеты не путаются и не ломятся друг к другу по ошибке.

– На всё про всё у нас от силы две минуты, – предупредил Бриан, отпирая дверь в свою комнату.

Та оказалась небольшой, но достаточно светлой даже в такой пасмурный день. Кровать, письменный стол, платяной шкаф на толстых ножках. Всё простое, без излишеств: никаких инкрустаций и резьбы по дереву. Если сюда добавить ещё одно спальное место, будет уже тесно. Но лучше с этим мальчишкой, чем с теми напыщенными гордецами.

Духи, я действительно всерьёз думаю о том, чтобы сюда перебраться?

– Ты не мог бы подождать в коридоре?

Кадет рассмеялся:

– Ты что, стесняешься?

И это тоже.

– Бриан, живее. Сам же сказал – нет времени!

Негромко фыркнув, парень скрылся за дверью. Бросив на пол сумку, я с наслаждением повела затёкшими плечами и позвала одними губами:

– Эшвар, ты тут?

Ответом мне было молчание. Может, фамильяр решил, что не желает становиться свидетелем моего фиаско, и отправился восвояси? Вряд ли. Он же у меня любопытнее джара. Дома просто не высидит. Скорее всего, затаился и наблюдает.

– Ладно, потом поговорим.

Не теряя времени, начала раздеваться. Мы с Рифом почти одного роста, а потому и штаны, и рукава чужого мундира оказались действительно немного короткими. И если штанины я спрятала в сапоги, то на подстреленные рукава решила просто не обращать внимания.

Главное, чтобы и преподаватели не обращали, а то опять накажут.

– Ну что, готов? – В проёме приоткрытой двери показалась золотокудрая голова кадета.

– Пойдём.

Я бегло осмотрела себя в зеркале – иллюзия была на месте, хоть, признаться, я бы с удовольствием её уже сбросила. Всё-таки это очень выматывает – носить чужую личину. Не будь мы с Рифом близнецами, одной плотью и кровью, я бы точно не справилась.

Очередной забег по Кальдероку закончился возле створчатых дверей, из-за которых доносился приятный баритон, явно принадлежавший преподавателю по стихийной магии.

– Джары, опоздали. Дермонт будет недоволен, – прошипел Бриан и, постучав, первый шагнул в классную комнату. – Разрешите войти, шейр!

Пожелав себе удачи, я последовала за кадетом и почувствовала на себе пристальный взгляд молодого темноволосого мужчины.

– Разрешаю, – неожиданно спокойно ответил тот, продолжая меня оглядывать.

Духи, неужели что-то не так с моей маскировкой?!

Наверное, прошла вечность, прежде чем он перевёл взгляд с меня на Бриана.

– Только больше не опаздывайте, Торнвил. Вас, Ноэро, это тоже касается. Я не люблю наказывать, но когда кадеты сами напрашиваются, приходится учить вас уму-разуму.

– Не будем! – в один голос заверили мы и, отдав военному честь, заняли места за последним столом.

А этот Дермонт, кажется, неплохой. Удивительно, что такой молодой, точно не больше тридцати, а уже преподаёт в Кальдероке.

– Ну что ж, продолжим, – когда мы расселись, проговорил шейр. – Сначала повторим теорию, а после перерыва пойдём на полигон пытаться призывать огонь. – Он немного помедлил, после чего с усмешкой добавил: – Уверен, будет весело.

Призывать огонь… Я возбуждённо сглотнула и стала с жадностью ловить каждое слово военного.

То, что для отряда было пройденным материалом, для меня звучало впервые. Дермонт бегло объяснял азы, выводя на доске магические формулы. В теории всё звучало просто: концентрация, точно произнесённые слова призыва и верно выведенный чаровой узор равнялись сгустку пламени, который должен был появиться меж сведённых воедино рук стихийника.

Всё это профессор продемонстрировал нам наглядно, и, если честно, я не заметила, чтобы он сильно напрягался. Пальцы военного плавно скользили по воздуху, голос звучал уверенно и спокойно, и в целом он выглядел таким расслабленным, словно просто жестикулировал, а не призывал пламя – самую опасную и сокрушительную стихию. Я даже моргнуть не успела, как меж ладоней военного ярко полыхнул огонь.

Духи, это…

Это потрясающее!

Я с восторгом наблюдала за действиями молодого профессора и не сразу сообразила, что машинально повторяю за ним, нашёптывая заветные слова и пытаясь вывести в воздухе нужный узор. Спасибо, Бриан остановил.

– Ты что? Не здесь! Хочешь сжечь к джарам классную комнату?

– Извини, – опомнилась я и поспешила спрятать руки под стол.

– Опытные огневики призывают стихию в считанные мгновения, – разводя руки и позволяя сфере набухнуть, сказал Дермонт. – В бою важна не только сила, но и скорость. Чем ты быстрее и ловчее, тем больше у тебя шансов встретить новый день. – Хлопок, и огонь погас, оставив после себя лишь дымный завиток.

– Боюсь, это не про меня, – шепнул Торнвил и с тоскливым вздохом посмотрел на свои руки. – Сейчас на полигоне буду позориться.

«Сначала я», – усмехнулась про себя.

Бриан хотя бы знал теорию – на это у него было почти два месяца, а я за какой-то несчастный час ничего толком не запомнила. И вот профессор уже стирает с доски формулы, приказывая:

– Через десять минут жду вас внизу. Не опаздывайте. Не портьте ни мне, ни себе настроение напрасным промедлением.

– Пойдём, – совсем скиснув, пробормотал Бриан.

Было видно, парень волнуется перед практическим занятием, а я… Я ног под собой от страха не чувствовала!

Стихийной магией обладали все универсалы. В той или иной мере. Кто-то лучше ладил с огнём, кому-то было проще подчинить воздух, подружиться с землёй или укротить воду. В чём я была сильна? Сложно сказать. За свою недолгую жизнь я неплохо развила иллюзорный дар, в остальном же мало что понимала. Не хватало знаний, не было наставников. И сейчас я со смешанным чувством страха и предвкушения спускалась в подземелье. Полумрак, сырость и прохлада, заточённый под закопченным стеклом светильников огонь – всё это создавало обстановку более чем зловещую, добавляя волнения и вызывая дрожь в теле.

– А помнишь Вирда со второго курса? – спросил Бриан, почему-то шёпотом.

Я неуверенно кивнула, потому что ни с каким Вирдом знакома не была, а кадет с готовностью продолжил:

– Им уже третий день занимаются животворцы. Кто-то из старшекурсников, тренируясь метать сферы, сделал его живой мишенью. Говорят, полностью ожоги залечить не удастся – останутся шрамы.

Я даже запнулась от такой сплетни и только благодаря Торнвилу, в рукав которого успела вцепиться, не покатилась с лестницы.

Это вообще нормально? Что у них здесь за варварские порядки?!

– Надеюсь, живодёров наказали?

Кадет чуть слышно фыркнул:

– Как бы не так! Вирд молчит, будто ему язык отрезали. Боится. Я совсем не удивлюсь, если над ним поиздевались те же уроды, что и…

Окончание фразы потонуло в нетерпеливом окрике Дермонта:

– Шевелите ногами! Ведёте себя как шейлы на прогулке в парке!

Замечание относилось ко всему отряду. Ещё в классе я заметила среди первокурсников Нейла и Ронана, а вот Лоунарда на занятии не было. Не пришёл он и на полигон. Спрашивать, куда подевался, поостереглась. Лишние вопросы – лишний риск быть раскрытой.

Прежде чем мы вошли в зал, нас провели в тесную комнатушку, где каждому кадету выдали из тонкой кожи, явно чем-то пропитанной, перчатки и огнеупорную маску, полностью скрывавшую лицо. Мундиры велели повесить на крюки, мрачно торчащие из щербатых стен и один за другим выходить на полигон.

Чувствуя, как леденеют ладони, от страха и холода, я одной из последних зашла в зал и почувствовала, что дрожь усиливается.

Полигон впечатлял. Просторный, если не сказать огромный зал под высокими каменными сводами. Пламя над древками факелов здесь светило неестественно ярко, отчего каждый кадет был как на ладони. Хорошо, на мне была маска, иначе бы все увидели, как сильно мне страшно. Глядя на обожжённые пламенем мишени, массивное оружие на стенах и странные, совершенно непонятные приспособления, я успела сто раз пожалеть, что всё это затеяла.

И вот надо было Эскорну именно сейчас, когда он так нужен, уехать из Леонсии!

Втянул нас с Рифом в неприятности и смылся.

Мысленно отругав генерала, пристроилась позади кадетов и стала с волнением ждать приказов Дермонта.

– Вызывать буду по двое, –удостоверившись, что весь отряд готов к подвигам (или к позорному фиаско – не буду показывать на себя пальцем), сказал военный. – Концентрируемся, призываем стихию, после чего отпускаем её, заставляя огонь погаснуть. Всё как я учил. Ничего сложного. Не разочаруйте меня.

Зря он это сказал.

После его слов стало совсем тоскливо. Вот сейчас как разочарую Дермонта, как опозорю Рифа. Вряд ли брат скажет мне спасибо, когда вернётся.

А он ведь вернётся?

Должен!

Запретив себе думать о Рифере, иначе совсем раскисну, сосредоточилась на происходящем в зале.

– Бэрк и Киернан – вы первые!

От отряда отделились двое парней. Первый заметно нервничал и старательно избегал встречаться с военным взглядом – глаза в прорезях маски так и бегали. Второй, Нейл, двигался спокойно, расслабленно и явно был уверен в том, что со всем справится. Его я узнала по мелко вьющимся волосам и слишком смуглой для здешних краёв коже.

Заняв места, отмеченные на полу рунами древнего адарийского языка, кадеты расправили плечи и замерли в ожидании следующих распоряжений. Дермонт что-то прошептал, и руны, замерцав, накрыли парней мерцающими куполами.

– В дальнейшем обойдёмся без подстраховки, но на первых порах она необходима, – объяснил военный, после чего кивнул кадетам, предлагая не терять время, а действовать.

Я больше не чувствовала холода. Наоборот, успела вся взмокнуть от напряжения и искренне желала одногруппникам брата справиться. Даже Нейлу, который поддержал Ронана и выставил меня из комнаты. Пусть всё у всех получится! И у меня, в идеале, тоже.

Нейл действительно не разочаровал, успешно создал пусть и небольшой, но аккуратный огненный сгусток, очень похожий на пламенные сферы, что в мгновение ока создавали бывалые стихийники. А вот у другого парня долго не получалось. Даже под перчатками было видно, как сильно дрожат его пальцы, а лицо под маской наверняка всё покрылось испариной.

Сочувствую и понимаю.

Наконец ему удалось изобрести бесформенное нечто очень, очень скромных размеров. Огонь меж ладоней кадета погас почти мгновенно, и по залу разнёсся голос профессора:

– Киернан молодец! Бэрк, есть над чем поработать.

Защитные купола над кадетами стали меркнуть, пока окончательно не исчезли, и места первой двойки заняла вторая. Ноэро пока не вызывали, чему я была несказанно рада. Может, пронесёт? Во сколько заканчивается урок? Я смутно представляла, сколько времени уже прошло. Если судить по собственным ощущениям, так целая вечность!

Когда преподаватель вызвал Бриана, я даже дыхание затаила. И, кажется, не дышала всё то время, что парень пытался подружиться со своенравной стихией. Замерцавший было огонёк тут же погас, не оставив после себя даже струйки дыма.

– Плохо, Торнвил. Пока что плохо, – хмуро проговорил Дермонт, и парень вернулся к отряду с поникшей головой и понуро опущенными плечами.

Проклятье!

– Сандер, Ноэро, давайте выходите, иначе мы и к ночи тут не закончим. Покажите, на что способны.

Может, не стоит?

На негнущихся ногах я проследовала за Ронаном к центру полигона. Дрожь вернулась, а с ней и стойкое ощущение, что ничего не получится. Вот совсем ничего! Пока стояла, в мыслях повторяла заветные слова и следила за движениями рук кадетов, а оказавшись за мерцающим пологом, вдруг разом всё забыла.

Джары, Лайра, соберись же!

– Ноэро, тебе нужно особое приглашение? – донёсся до меня, словно из другого мира, нетерпеливый окрик военного. – Бери пример с Ронана – вот из кого получится достойный офицер. Ну а ты у нас…

Дермонт выразительно замолчал. Кадеты, успешно отстрелявшиеся, разбавили повисшее молчание тихими, но такими раздражающими смешками. Ронан ухмыльнулся и в одну секунду заставил схлопнуться почти идеальную сферу. Пусть и небольших размеров, но такую красивую, что мне бы на его месте было жалко с ней расстаться.

– Ноэро, мы всё ещё ждём…

Встряхнув руками и переступив с ноги на ногу, постаралась абстрагироваться от внешнего мира. И внешних противно ухмыляющихся раздражителей.

Отец был бесстрашным воином и сильным чаровиком. Дедушка тоже. И многие поколения до него тоже. А я что, получается, хуже? Слабее? Нет! Они же как-то справлялись, вот и я справлюсь!

Потому что Ноэро.

Глубоко вдохнув, зашевелила губами. Слова были тихими, но звучали ровно и чётко, а пальцы уже сплетали только что выученный чаровой узор. Я чуть с ума не сошла от радости, когда в воздухе робко блеснула крошечная искра, после чего, словно осмелев, стала маленьким огненным сгустком. Бесформенным и некрасивым, но в тот момент самым для меня любимым.

Мой первый призыв огненной стихии.

Непередаваемое чувство!

Я не собиралась геройствовать и уже хотела погасить заточённое между ладоней пламя, но то вдруг как будто зажило своей собственной жизнью. Дикое, непокорное, опасное. Мгновение, и огненный сгусток, яростно полыхнув, стал быстро увеличиваться в размерах. Я задохнулась от ударившего в лицо жара, зажмурилась, боясь ослепнуть и уже представляя, как меня, всю обожжённую, отправляют к животворцам, а спустя секунду почувствовала, как земля под ногами дрогнула, и одуряющую тишину прорезал громкий голос Дермонта.

Послушный ему, огонь погас, оставив после себя клубы удушающего дыма. Прикрыв лицо рукавом, чтобы не задохнуться, рванулась было к кадетам, но поняла, что теряю контроль над иллюзией. Слишком много сил ушло на призыв, слишком много было потрясений. Вот сейчас дым рассеется, и перед кадетами, перед военным предстанет не Рифер, а Лайра Ноэро.

Резко поменяв траекторию движения, бросилась к выходу, услышав за спиной окрик профессора:

– Ноэро!

Возможно, он ещё что-то кричал, но я уже не слышала. Пулей взлетела по лестнице, торопясь оказаться как можно дальше от кадетов.

Скорее!

Пока не настал мой личный конец света.

Глава 12

Вейнанд Эскорн

Должно быть, заключённый был действительно важен для императора, потому что сопровождали его целым отрядом. Вооружённые до зубов всадники мчались впереди кареты, и точно такая же кавалькада неслась следом. Светло-серые мундиры солдат казались выгоревшими, поблекшими по сравнению с красными, богато расшитыми золотой нитью кафтанами личной стражи Великого. Превосходные защитники, безжалостные убийцы – вот кем они были. Только самые сильные чаровики и бесстрашные воины удостаивались чести быть приближенными к Адальгеру III.

Вейнанд всё ещё втайне досадовал из-за того, что именно его отправили сопровождать пленника. Или, скорее, пленницу. Под мешковатой одеждой легко угадывалась тонкая девичья фигура, а из прорезей остроконечного колпака, скрывавшего лицо узницы, на него смотрели по-кошачьи яркие зелёные глаза, и губы тоже были не по-мужски пухлые.

Всё это генерал отметил ещё в первые мгновения встречи, когда незнакомку усаживали в карету. За весь день девушка не издала ни звука, а у него не было привычки заводить знакомства с эргандарскими заключёнными. Около полуночи отряду пришлось остановиться. Лошадям нужен был отдых, солдаты нуждались в еде, а пленницу необходимо было ослабить.

«Ведьма», – утвердился в своих подозрениях Вейнанд, когда один из императорских стражников, отведя девушку в сторону и приподняв колпак, заставил её выпить настойку из цветков даргонны.

В Эргандаре женщин, не отрёкшихся от дара, можно было пересчитать по пальцам одной руки, и все они сохранили силу с позволения императора. История помнила и непокорных, самовольно взращивавших в себе магию, но ни одна из них не жила ни долго, ни счастливо.

Магия сводит женщин с ума. Истина, известная каждому. И тем не менее в королевствах вроде Креоры или Флаоса к ведьмам относились терпимо.

«Креорка», – безошибочно определил Вейнанд, продолжая исподлобья наблюдать за девушкой. Среди этого народа часто встречались люди с золотистой кожей и неестественно яркими глазами.

– Кто же ты? – пробормотал мужчина. – Шпионка? Наёмная убийца? Почему Адальгер сразу не казнил тебя?

Обычно именно так он и поступал с врагами, а уж женщин с даром, если они не находились под его покровительством, уничтожал без жалости и малейших раздумий.

Редкая магия? Возможно. Возможно, Великий надеется перевоспитать её, выдрессировать для себя, потому и не убил немедленно, а отправил в Гротвер – неприступную крепость, из которой ей уже точно не вырваться.

Там креорку научат покорности.

Кем была эта девушка, Вейнанд не знал, да и его мысли больше занимала другая. Рыжеволосая и кареглазая, которая в последнее время слишком часто стала задерживаться в его сознании.

Практически его не покидала.

– Интересно, что она обо мне думает? – задавался вопросом генерал. – Чуть ли не силой притащил в столицу, а сам так внезапно уехал. Надеюсь, Риферу хватит ума скрасить сестре выходные, а не напиваться вместо этого в столичных трактирах.

Придорожную таверну, в которой отряд остановился на ночлег, пришлось покинуть ещё на рассвете. За всю ночь Эскорн не сомкнул глаз, оставался с пленницей и двумя дозорными. В отличие от простых солдат он мог не спать по несколько суток – долгие годы тренировок и медитаций приучили его разум оставаться ясным, а тело крепким и полным силы.

Чего нельзя было сказать о незнакомой девушке. Утром в карету её пришлось чуть ли не усаживать – незнакомка едва на ногах держалась. А может, всё дело в действии настойки. Слишком сильным был для такого хрупкого тела наркотик.

«Зато не выкинет никаких фокусов», – подумал Вейнанд, занимая место напротив апатичной пленницы.

И снова долгие часы молчания, нескончаемой тряски и… мыслей о Лайре. В глубине души Эскорн уже начал злиться и ругать себя. Не стоит так за неё переживать. Она ведь всего лишь дочь его покойного наставника, а не…

– Ты настолько слепо предан своему императору, что даже не спросишь, как он заполучил меня? – смешался с мыслями о Ноэро тихий голос незнакомой девушки.

В первые мгновения Вейнанд решил, что бредит. А может, сну всё же удалось затуманить его разум… Но нет, он не спал, и звонкий чистый голос ему не почудился. Пленнице явно стало лучше. Теперь она сидела прямо, дерзко расправив плечи, и внимательно смотрела на Эскорна.

Стащив с головы колпак, отчего звякнули цепи кандалов у неё на руках, с лёгким певучим акцентом поинтересовалась:

– Что же ты молчишь, солдат? Неужели настолько очерствел за годы службы, что совсем стал ко всему безразличен? Хотя какой же ты солдат, когда на тебе другая одежда. Не серая – значит, не простой военный. Не красная – значит, не принадлежишь к ублюдкам Великого. Или ты всё-таки один из них? Такой же, как они?

– Надень, – холодно сказал Вейнанд.

Вырвав из рук креорки колпак, собирался уже водрузить его обратно ей на голову, но пленница дёрнула подбородком, пытаясь увернуться, и тихо попросила:

– Дай подышать несколько минут. Мне в нём становится дурно.

– Тогда сиди молча, иначе его к тебе пришьют, – пригрозил он, бросив колпак в угол кареты.

Узница умолкла, и какое-то время тишину экипажа нарушали лишь звуки извне. Скрип колёс, дребезжащих на неровной лесной дороге; дождь, монотонно барабанящий по крыше кареты, шелест приминаемой лошадьми пожухлой листвы.

Почти идиллия.

«Надо бы остановиться, дать девчонке наркотик. Уж слишком кажется бодрой», – мелькнула мысль, но Вейнанд лишь от неё отмахнулся. До Гротвера оставалось всего несколько миль, и напрасное промедление вызывало в мужчине раздражение.

Уже совсем скоро он сдаст императорский трофей в руки коменданта крепости и помчится обратно. Если поспешит, уже завтра к вечеру вернётся в Леонсию. Не то чтобы он рвался в академию. Но мысль о том, что перед тем, как снова запрёт себя в ней, наконец увидится с Лайрой, заставляла торопиться скорее выполнить поручение императора.

Да, первым делом он отправится к Ноэро. Убедится, что хорошо устроилась, извинится за внезапный отъезд… и наверняка получит очередную порцию претензий и недовольства. Но – Вейнанд мысленно улыбнулся – в иные момент пикироваться с девчонкой было даже интересно.

– О чём задумался, офицер? Задаёшься вопросом, насколько я безумна? А может, спрашиваешь себя, на что способна? – Пухлые губы креорки изогнулись в улыбке, пальцы, скользя, погладили крупные звенья цепи. – Уверяю тебя, мой ум не менее ясный, чем твой.

– Мне всё равно, – холодно ответил оборотник.

– Моего тела ещё не касался ни один мужчина, – соблазнительно улыбаясь, мягко продолжала девушка. – Я сделала выбор и посвятила свою жизнь магии. Но раз уж от моей жизни скоро ничего не останется, я хочу узнать, что это такое: быть в руках мужчины. А ты, эргандарец, кажешься вполне симпатичным.

Даже в мешковатой одежде, скованная, она, как и всякая креорка, выглядела чувственно и порочно. В вечерних сумерках, только начавших проникать в карету, её глаза напоминали два солнца, на которые смотришь сквозь призму изумрудов.

– Постараюсь громко не стонать. – Закусив губу, девушка игриво добавила: – Но тут всё будет зависеть от тебя.

Наверное, ему следовало бы рассмеяться на эту внезапную попытку соблазнения, но Вейнанд вдруг поймал себя на том, что не сводит взгляда с пальцев пленницы, ослабляющих тесьму у горла, и с затаённым дыханием ждёт, когда она приспустит рубаху с плеч.

А может, он сам её сорвёт.

Мужчина почувствовал, как его охватывает желание, удовлетворить которое было так просто. Достаточно пересадить ведьму себе на колени и овладеть ею, раз уж она сама того захотела.

Она потянулась к нему, раскрыв губы в призывной улыбке. Осторожно скользнула по его колену тонкой ладошкой, вырисовывая подушечками пальцев на грубой ткани штанов невесомые узоры. Вейнанд поморщился от очередного противного звяканья – джаровы оковы уже раздражали. Куда лучше им было бы без них.

И да, одежду тоже снять не помешало бы.

– Забери мою невинность, эргандарец. Я хочу подарить её тебе. Хочу вместе с тобой почувствовать, что это такое – сходить с ума от удовольствия.

Глубокий взгляд зелёных колдовских глаз, ещё одно движение ему навстречу, и оборотнику открылась совершенной красоты грудь с тёмными ореолами сосков. Как же приятно будет ласкать их губами…

– Иди ко мне, – охрипшим от возбуждения голосом потребовал мужчина и потянул пленницу за руку, устраивая её у себя на коленях.

Та времени не теряла. Сразу взялась за пуговицы на штанах, дразня генерала прикосновениями пальцев, игриво поглаживая, разжигая в нём почти неконтролируемое желание.

– Уверена, ты умеешь доставить женщине наслаждение. Покажи, на что способен, солдат. Я готова тебя принять.

Эскорн напряжённо вздохнул и, обхватив её затылок ладонью, впился в пухлые, такие манящие губы жадным поцелуем. Невозможно сладким и пьянящим. Он знал немало женщин, но ни одна не вызывала в нём такого сильного, почти животного возбуждения. Действительно ведьма. Настоящая колдунья с чувственным, будто созданным для ласк телом и слишком сладкими губами, чтобы можно было от них оторваться…

Ведьма…

Где-то на краю гаснущего создания эхом зазвучало слово-предупреждение, а следом послышался дерзкий голос Ноэро, к которой он собирался вернуться с извинениями, а вместо этого уже готов взять джарову колдунью, разрушить свою карьеру и уничтожить своё будущее.

– Ведьма! – зарычал оборотник, грубо отталкивая от себя девушку.

Врезавшись в мягкую спинку, креорка расхохоталась:

– Надо же, сопротивляешься! И кто же овладел твоим разумом, эргандарец, раз ты закрылся от моих чар?

Ответа она так и не получила. В то самое мгновение монотонные, уже привычные звуки окружающего мира заглушил выстрел. Экипаж дёрнулся и резко остановился. Испуганное ржание лошадей смешалось с новыми грохочущими хлопками, криками боли и ярости.

– Впрочем, хорошо, что мы прервались, – оставаясь спокойной, промурлыкала креорка. – Кажется, это за мной.

Она хотела выглянуть в окно, но Вейнанд коротким чаровым узором заставил её тело онеметь.

– Хотя бы недолго не будет доставлять проблем, – пробормотал мужчина. Толкнув дверцу экипажа, приказал одному из стражников: – Охраняй!

«Джарова внушающая!» – Эскорн ненавидяще сплюнул себе под ноги, бросил по сторонам взгляд, быстро оценивая обстановку.

Им устроили засаду. Наёмники поджидали именно их отряд. В первые же секунды схватки они потеряли несколько солдат. Кучер сидел с поникшей головой, продырявленной кем-то из стрелков.

Имперская стража сражалась яростно, не давая напавшим подступиться к экипажу, но тех было слишком много. Головорезы с ружьями и боевыми топорами всё выходили из чащи, беря их в кольцо. Разбойники – не чаровики, но легче от этого не становилось.

«Что-то с ними не так», – с тревогой подумал Вейнанд, заметив, что магические атаки эргандарцев на них не действуют.

Не теряя времени и сцепив зубы, чтобы не закричать, Эскорн стал перевоплощаться. Затрещала, разрываясь, одежда. Спина выгнулась, вмиг покрывшимся короткой жёсткой шерстью, ногти на руках заострились, превращаясь в когти, а в жёлтых, рассечённых нитями зрачков глазах отразилась звериная ярость. Слух стал ещё острее, поэтому Вейнанд, даже не оборачиваясь, понял, что на него сейчас обрушится смертоносное оружие. Схватив наёмника, уже успевшего замахнуться, сжал на его шее когти, разрывая тонкую человеческую плоть, и швырнул на землю вместе секирой, которая тому так и не пригодилась.

Ещё двоих разорвал, продолжая превращаться, а когда его животная ипостась обрела полную силу, подосланные убийцы начали сомневаться в успехе своей миссии. Что-то хранило их от магических атак, но ничто не могло спасти от разъярённого чудовища.

При виде распоротой груди одного из своих несколько пустилось бежать. Самые отчаянные попытались напасть, и это стало последним храбрым решением в их жизни.

Очень скоро лесную дорогу укрыло телами, а пожухлая трава напиталась кровью, в сгущавшихся сумерках казавшейся почти чёрной.

– С тобой было интересно, эргандарец, но пора прощаться!

Сквозь багровую пелену, застилавшую глаза, Вейнанд едва различил тонкую женскую фигуру и глядящее прямо на него дуло ружья. Успел метнуться в сторону в момент, когда грянул выстрел, но спастись не сумел. Под действием временной магии картина окружающего мира сморщилась, исказилась, и его выбросило обратно под пулю колдуньи.

Последнее, что он почувствовал, – обжигающая боль в груди. Последнее, что увидел, – исчезающая в густых зарослях заключённая. Последней мыслью было сожаление о том, что император не убил её сразу.

Хроновиков из вражеских государств в живых не оставляют.

Глава 13

Лайра Ноэро

Я бежала не оглядываясь, боясь, что вот сейчас меня нагонят, сорвут с лица маску, и весь Кальдерок узнает, что я не та, за кого себя выдавала. И самое ужасное, во мне есть магия.

Да ещё какая!

До сих пор кажется, будто между ладоней, наливаясь силой и яростью, зарождается пламя. Это одновременно было и жутко, и прекрасно.

В общем, я не знала, что думать, а главное, что чувствовать. Страх смешался с радостью и – чего уж себя обманывать – гордостью за то, что переплюнула даже Нейла с Ронаном. Конечно, если бы Дермонт вовремя не вмешался, последствия могли быть печальными, в первую очередь для меня, но ведь всё обошлось? Обошлось.

И сейчас тоже обойдётся. Надо только найти укромное место, чтобы успокоиться.

К счастью, залы и коридоры были пустынными, и единственное, что нарушало сонную тишину, – это шорох дождя за окном и эхо моих шагов.

В галерее, очень похожей на ту, что вела в столовую, только без витражей, я заметила ряд арочных ниш. Некоторые пустовали, в других угнездились мрачного вида доспехи. Юркнув в одну такую нишу, в её прохладу и полумрак, скользнула на пол и стянула тренировочное обмундирование. Опустив взгляд на руки, горько вздохнула. Иллюзия полностью не исчезла, но частично стёрлась и теперь представляла собой жалкое зрелище. То тут, то там виднелись фрагменты моих собственных пальцев, и на тонких родных кистях более смуглая кожа Рифера отпечаталась некрасивыми пятнами.

Ну да ладно, сейчас исправим.

Оказалось проще подумать, чем сделать. Если утром на создание иллюзорной оболочки потребовалось совсем немного времени, то сейчас я билась над нею добрую четверть часа и нишу покидала едва не падая от усталости.

А ведь занятия не кончились, и если в расписании первогодок стоит ещё какая-нибудь тренировка, я лучше сдамся добровольно. Или притворюсь больной. А что? Идея! Не знаю, пройдёт ли, но вариантов у меня не то чтобы много.

Хвала духам, срочно «заболевать» не пришлось. Бриан, обнаруживший меня под дверями своей спальни, сказал, что занятия по боевым искусствам отменяются. Преподавателя, к которому я испытывала особенно сильные чувства, в данный момент в академии не было.

– Словами не передавать, как я рад! – делился эмоциями кадет, отпирая дверь. – После каждого занятия с Эскорном мне хочется сдохнуть. Надеюсь, он быстро не вернётся. И да, куда это ты умчался? Дермонт очень злился. Лучше не попадайся ему пока на глаза.

Я кивнула и в который раз мысленно проворчала, что, если бы Вейнанд не уехал, ничего бы этого не было. Собиралась ещё добавить какое-нибудь крепкое словечко, но, переступив порог комнаты, мгновенно забыла и об Эскорне, и о крепких словечках.

Хотя нет, последние, наоборот, завертелись на языке.

– Эшвар? Ты что здесь устроил?!

Утром в спальне Бриана был идеальный порядок, а сейчас… Наверное, свинарник и тот выглядит аккуратнее. Фамильяр перевернул в комнате каждую вещь, каждый предмет. Что можно было разбить – разбил, что можно было распотрошить – распотрошил. Например, подушки, из-за чего пол, письменный стол и даже подоконник укрывали невесомые перья. Местами белоснежные, местами иссиня-чёрные. Потому что эта маленькая зараза перевернула чернильницу! Хранитель (или, скорее, уничтожитель и потрошитель) тоже успел испачкаться, а это значило, что мне придётся отмывать ему рога и лапы, оттирать огненные пёрышки на крыльях и на недовольно надутой морде.

Боюсь, меня сейчас и отсюда выставят.

Я бы себя с таким разбойником точно выставила.

– Эшвар! Не хочешь объясниться? – Я упёрла руки в бока, грозно глядя на вандала, непонятно каким образом умудрившегося забраться на полку с книгами и оставившего свой след (чернильный) на покрывале Бриана.

– Ну, это… Оно просто так само получилось, – кашлянул вредитель, стараясь не встречаться с шокированным кадетом взглядом. – Мы слегка… повздорили, – продолжил он оправдываться, а немного подумав, добавил: – Другими словами, не сошлись характерами.

Только тут я заметила несмело выглядывающего из-под кровати феникса. Невероятной красоты создание в огненно-красном оперенье робко и виновато смотрело на своего хозяина.

Сразу видно, раскаивается.

Я таких взглядов от Эшвара никогда не получала.

– Риф, а это… это кто? – отмерев, растерянно пробормотал Бриан.

– А на кого, по-твоему, мальчик, я похож? – проворчал фамильяр и, спрыгнув с полки на кровать, важно выпятил свою чернильную грудь. – Я хранитель древнего и прославленного рода Ноэро. Сильнейших чаровиков империи!

– Но почему он… эмм… такой? – продолжал недоумевать кадет.

– Ты хотел сказать «урод»? – нежным, совершенно невинным голосочком пропела хранительница Торнвила.

«Милая» птичка.

– Эшвара наказали за служение отступнице, – объяснила я, опускаясь перед фамильяром на корточки.

Ну вот что мне теперь делать с этим горем?

– Отступнице? – переспросил кадет, но быстро сообразил, о ком речь. – Это которая… Ах, тогда всё понятно. – Присев на край кровати, он машинально коснулся пальцами хохолка своей красавицы и с сочувствием посмотрел на Эшвара.

Кажется, пожалели, а значит, выгонять не будут.

– Из-за бабули Мэв тогда чуть всех Ноэро не уничтожили. Помиловали только лишь потому, что в нашем роду хотя бы изредка рождались хроновики.

Умение управлять временем – очень редкий дар, которым обладают единицы. В Эргандаре ныне живущих хроновиков всего двое, и один уже в достаточно преклонном возрасте. С ним я имела возможность познакомиться. Помню, когда нам с Рифом было по десять, в Кроувер явились чаровики из столицы во главе с шейром Вентурой. Хроновику было велено проверить, появились ли в нас зачатки силы предков. Проверка не оправдала ожиданий имперских чаровиков. Ни в одном из нас не было замечено даже крошечной искры хронового дара.

– Универсалы, – заявил Вентура, уже в те далёкие времена седой старик, тяжело опирающийся на трость из слоновой кости.

Иллюзорная магия тогда во мне ещё не пробудилась, а девочка-универсал для империи не представляла никакой ценности. Обо мне тут же забыли, да и Рифер перестал быть таким уж интересным.

– Не расстраивайтесь, шейр Ноэро. Возможно, у вашего сына ещё проявится скрытый дар. Нужно подождать, – уже садясь в карету, обнадёжил старик хмурого и мрачного, явно разочарованного Рифом графа. – И будем надеяться, что он всё же хроновик. Иллюзоров в империи и без Ноэро хватает.

Создание иллюзий – способность интересная, но не настолько редкая, чтобы представлять для правителя особую ценность, поэтому нас оставили в покое.

Я даже надеялась, что навсегда, но появление в Кроувере Эскорна разрушило все надежды.

– Интересно, в кого меня превратят после того, как узнают… – Фамильяр осёкся и, быстро взглянув на меня, неприязненно покосился на девочку-феникса.

– И как зовут это чудесное создание? – ласково улыбнувшись, обратилась я к ней.

– Саная, – нежно пропела чудо-птица, хлопая длинными огненными ресницами.

– Не повезло тебе, мальчик, с хранителем, – поделился мнением Эшвар.

На что я лишь негромко хмыкнула. Тут ещё вопрос, кому не повезло с каким хранителем.

– Ты никогда до этого не навещал Рифа, – продолжая с интересом рассматривать цыпа, проговорил Бриан. – По крайней мере, я тебя в академии не видел.

– Обстоятельства изменились, – коротко ответил он и, нетерпеливо взмахнув своими цыплячьими крыльями, потребовал: – Ну что, деточка, поможешь отмыться?

– Сначала комната. А ты потерпишь. – Украдкой погрозив Эшви кулаком, я стала оглядываться по сторонам, мысленно прикидывая, за что браться в первую очередь. – Бриан, прости. Эшвар порой бывает несдержан и…

– Это я-то несдержан? Да я кремень и гранит в одном совершенном теле! В отличие от этой… этой… пернатой истерички!

– А нечего было заявляться сюда и с порога командовать! – огрызнулась райская птица. – Это вообще комната Бриана, а вы здесь…

– Хватит, Саная, – перебил её парень, добавив строгости во взгляд и голос. – Вместо того чтобы быть гостеприимной, ты повела себя очень некрасиво. Вот узнает отец…

Птица тут же притихла. Не знаю, кто у Бриана отец, но было видно, что хранительница его боится.

Вместе нам удалось вернуть комнате первозданный вид. Пришлось бежать к коменданту за чистыми простынями и за дополнительным комплектом постельного белья для меня. К сожалению, времени на банные процедуры с Эшваром уже не осталось – нужно было обедать и возвращаться на занятия.

– Вечером с тобой закончу, – сказала я.

Чувствуя, как голова раскалывается от усталости, побрела за новым другом в столовую. Возможно, еда хотя бы немного поможет восстановиться и придаст мне сил.

День в академии тянулся невыносимо медленно. За обедом я, конечно, немного отдохнула, но недостаточно, чтобы быть способной свернуть горы. Боюсь, в таком состоянии я даже камень поднять не смогу, не говоря уже о том, чтобы что-то там свернуть. Почему я об этом думаю? Да джар его знает. В голове после богатого на события дня, если честно, был полный бардак.

Похуже того, что мы застали в комнате Бриана.

После занятий (хвала духам, одной лишь теории) я отправилась к озлобленной троице за вещами брата. Когда вошла, Ронан, Нейл и Лоунард сидели за столом и о чём-то негромко переговаривались.

– Всё-таки вспомнил о своих тряпках, – ядовито бросил Киернан.

– А о сестре? Или о ней ещё не изволил вспомнить, – подхватил Ронан. – Она с ума сходила от переживаний, пока ты дезертировать собирался.

В тот момент я испытала двойственное чувство. С одной стороны, хотелось швырнуть в парня сапогом, одним из тех, что ровным рядком стояли возле входа и «благоухали» так, что приходилось дышать через раз. С другой, было приятно, что Ронан беспокоится о сестре бывшего друга, то есть обо мне.

– Я отправил к ней хранителя.

Вообще, Эшви я отправила не к себе (что вполне логично, потому что меня там нет), а к Морри, с наказом её успокоить, заверить, чтобы не переживала и продолжала говорить баронессе, что шиари Ноэро мучается в гостевых покоях мигренью. Мама, бывало, днями с постели не вставала и во время самых сильных приступов никого даже видеть не желала. Вот и я такая же. Валяюсь себе в кровати, никого не трогаю и не хочу, чтобы меня трогали…

Образ, возникший в сознании: я в постели, нежусь, отдыхаю, ненадолго увёл меня из академической реальности.

Вернул в неё голос Лоунарда, в котором звучали примирительные нотки.

– Да ладно вам, парни. Ноэро оступился – с кем не бывает? Риф, можешь оставаться. Лично я не против.

И всю ночь дышать сапожными ароматами? Да я лучше буду ночевать в подвале!

– С кем не бывает? – ощетинился Ронан, чем-то напомнив мне Эшвара во время самых страшных приступов гнева. – Со мной такого никогда не было и не будет!

– И со мной тоже, – поддакнул Нейл. – Ты, Риф, трус и слабак. Сдался, не проучившись и двух месяцев. А трусам и слабакам здесь не место.

Угу, только вонючим кадетам.

– Ну, раз не место, тогда я пошёл.

Больше не глядя в сторону классических образчиков военной элиты, подхватила сваленные прямо на пол вещи брата и шагнула обратно к выходу, когда меня настиг голос Ронана:

– Не забудь про свидание на кухне.

Я тут же напряглась, не сообразив, что за свидание и почему меня на него приглашают. А потом вспомнила о наказании и едва не застонала.

Боги, на уборку меня уже просто не хватит! Только Эшвара закончила купать, а теперь ещё и кастрюли драть и полы оттирать?

К слову, посещение крыла, в котором располагались служебные помещения, оставило в моей душе неизгладимый след. Или скорее шрам, который никогда не затянется. В Кальдероке не было отдельных ванных комнат. По крайней мере, все кадеты мылись вместе, не стесняясь чужой наготы. Иллюзия, конечно, надёжно скроет мою девичью фигуру, но от одной только мысли снять одежду перед десятком мужчин волосы на голове вставали дыбом. Да и в том, чтобы созерцать голые мужские тела, тоже приятного мало.

В общем, решила, пока что буду ходить грязной.

Вон другие источают не самые приятные ароматы, и ничего страшного. И я тоже буду источать.

После ужина, вкуса которого почти не почувствовала, такой была уставшей, настало время отбывать трудовую повинность на кухне. За Ронаном шла еле перебирая ногами и продолжала думать о кровати. А ещё о горячей, ароматной ванне. Чтобы свечи повсюду и мои любимые благовония, нежная пена и мягкий, расслабляющий полумрак.

– Я что, вдруг стал прозрачным? – обернувшись, рыкнул Сандер.

Погружённая в мечты о несбыточном, я не заметила, что кадет остановился, и врезалась ему в спину.

– Извини, – буркнула, выглядывая из-за его плеча.

Но лучше бы этого не делала. Несколько крутых ступеней вели в просторную кухню, явно нуждающуюся в уборке.

Очень сильно нуждающуюся.

Как же сильно в тот момент мне захотелось снова стать Лайрой!

От вида грязных тарелок, неровной горкой возвышавшихся на длинном столе, даже потемнело в глазах. Пол, выложенный светлыми плитами с охрового цвета рисунком, явно нуждался в помывке, а печь, огромный чёрный монстр, была вся в жировых потёках.

– А, наказанные, – явно обрадовалась нашему появлению краснощёкая дородная дама – первая представительница слабого пола, которую я повстречала в Кальдероке.

Хотя насчёт слабого можно было поспорить. Повариха выглядела внушительно. Одни ручищи, грозно упёртые в бока, чего стоили! Своей широкой грудью, уверена, она могла бы запросто размазать по стенке даже Эскорна. Высокий, чуть примятый с одной стороны колпак добавлял ей роста, а пышная юбка с заткнутым за пояс передником – лишних объёмов.

Даже в образе Рифа я вдруг почувствовала себя рядом с ней совершенно маленькой и незначительной.

– Шейра Милнз, мы в вашем полном распоряжении! – вытянулся в струнку, как при каком-нибудь генерале, Сандер.

Сразу видно, кто здесь заправляет.

– Вы одни? – спросила повариха.

– Увы, – невольно вырвалось у меня вместе с тяжёлым вздохом.

Кухарка кивнула, а потом довольно расторопно для своих габаритов пересекла кухню и, поманив нас скорее заходить внутрь, закрыла дверь на засов.

– Голодные? – неожиданно огорошила вопросом.

– Мы ведь только поели, – начала было я.

Но Ронан перебил:

– Я бы не отказался от добавки. Гороховая каша и баранина были сегодня особенно вкусными.

– Это вы ещё моих фаршированных цыплят не пробовали, которых я для ваших наставников готовила, – довольно улыбнулась повариха, а потом воскликнула: – Ну что же вы стоите? Проходите! Кому цыплёночка?

– А что здесь происходит? – окончательно растерявшись, пробормотала я.

Пробормотала тихо, но шейла Милнз всё равно услышала.

– А тебя ко мне ещё не посылали, – оглядывая меня с головы до пят, отчего я немного занервничала, сказала она.

– Рифер, шейра. Рифер Ноэро, – скороговоркой произнесла имя брата.

– Так вот, Рифер, мой мальчик, у меня для тебя два задания. На выбор. – Кухарка хитро улыбнулась. – Или моешь посуду, или ешь и хранишь мой секрет.

– По-хорошему, ему бы до утра посуду драить, – усмехнулся Ронан.

За что шейра на него цыкнула:

– Помучить его ещё успеют! Но только не на моей кухне.

Окончательно сбитая с толку всем происходящим, я послушно опустилась на лавку, а спустя пару минут передо мной уже красовалось безумно вкусно пахнущее мясо цыплёнка, фаршированного овощами, и та самая гороховая каша, которая так понравилась Сандеру.

Кадет тут же набросился на угощения, и я вдруг почувствовала, что совсем не против попробовать еду наставников. После первого кусочка едва не захлебнулась слюнями, а когда шейра Милнз ещё и налила нам по полбокальчика горячего вина с мёдом и пряностями, на секунду подумала, что попала в сказку.

Согласна, чтобы меня так каждый день наказывали!

– А кто убирать будет? – спросила с набитым ртом и потянулась за ячменной лепёшкой с тимьяном, пока от неё ещё хоть что-то осталось.

Ронан времени зря не терял, уничтожал всё, до чего мог дотянуться.

– За это не переживай, – ответила повариха и кивнула в сторону двери.

Подозреваю, что за ней находилась подсобка с орудиями пыток, ну то есть со всем необходимым для уборки.

Неожиданно за дверью громыхнуло, заставив меня невольно вздрогнуть. Ронан покосился в мою сторону и усмехнулся.

– Что там?

– Подарок одного из выпускников. Чаромастера. – На губах у поварихи появилась по-матерински тёплая улыбка с толикой гордости. – Хороший парень, башковитый. Стольким кадетам облегчил жизнь.

За дверью продолжало громыхать, а вскоре та с тихим (и немного зловещим) скрипом отворилась, являя моему ошеломлённому взору странное существо, сконструированное из… металла. Длинные тонкие руки с пальцами на шурупах, не менее длинные ноги, узкое туловище и металлическая голова. Ни о каких чертах лица не было речи, но там, где должны были быть глаза, поблёскивали два оникса, заряженные силой чаровика.

– Эрик назвал его роботом, а я зову Орли, – проговорила шейра, с нежностью и лаской глядя на творение одного из выпускников Кальдерока.

Творение это, не теряя времени, легко подхватило целую башню из грязных тарелок и понесло в мойку, после чего стало быстро и ловко мыть каждую.

А ведь на роботе этом не видно ни ржавчинки. Видно, что шейра Милнз за ним ухаживает.

Пока мы ели, Орли успел перемыть все тарелки, после чего с не меньшим энтузиазмом взялся за печь. Почистил зольник и топку, отполировал дверцу духовки и бак для нагрева воды. Расставив чистую посуду по шкафам и буфетам, стал подметать полы.

Не прошло и часа, как кухня блестела. А я чувствовала себя беременным тюленем – так много, наверное, в жизни не ела! С лавки поднималась нехотя и до лестницы шла тяжело переставляя ноги.

– Не забывайте, никому ни слова об Орли, – в который раз напомнила нам добрая шейра и отпустила отдыхать.

Пока поднимались с Ронаном наверх, не сказали друг другу ни слова. Прощаться тоже не прощались. Кадет просто свернул в свой коридор, даже не удостоив меня взглядом. Я была слишком уставшей, чтобы снова на него обижаться.

Радуясь, что невыносимо сложный день закончился, побрела дальше, думая о том, как сейчас нырну под одеяло и сброшу иллюзию, которая уже просто душила.

Сейчас… Ещё немного…

В следующее мгновение кто-то грубо схватил меня за руку, толкнул к стене и сжал плечи с такой силой, что я чуть не завопила. Не сделала этого лишь потому, что страх сковал горло.

Надо мной в полумраке возвышалась внушительная мужская фигура, не сулящая мне ничего хорошего.

Секунды тишины, до того как напавший заговорил, показались мне вечностью. Сердце в груди бешено колотилось, ладони вспотели, а иллюзия вот-вот готова была сползти. Просто невозможно удерживать чары, когда от страха так и тянет расстаться с реальностью!

– Какого джара, Ноэро?! Я за тобой весь день гоняюсь!

– Я-а-а… – начала, уже готовая признаться, что я не та Ноэро.

А шиари, как известно, не бьют. Ну или хотя бы не держат за горло в попытке придушить.

Именно туда, на мою шею, переместилась ручища неизвестного.

– Достал? – спросил он нетерпеливо.

Скорее, достало. Всё в этой кошмарной академии. Я здесь какой-то день, а кажется, будто страдаю уже целую вечность.

– Я-а-а…

– Хватит мычать! Отвечай, пока я тебя не придушил!

Может, Риф потому и дезертировал? Испугался громилы с замашками убийцы? Лично я бы от него бежала без оглядки и молила духов, чтобы забыл о моём существовании.

– Повторяю: достал?

И что мой брат должен был для него достать? И как теперь быть? Что отвечать? Попробовать создать огненный сгусток, чтобы обжечь им беспредельщика? Но я даже пошевелиться не в состоянии, как и произнести слова заклинания.

Разве что просипеть тихонько…

На последнем вздохе.

– Что здесь происходит?

Не знаю, кто вздрогнул сильнее: я или мой мучитель. В следующее мгновение мы оба зажмурились от полыхнувшего на руке профессора огненного шара, и от меня тут же отстали.

Кадет (а это был один из старшекурсников, что утром пялились на меня в столовой) отскочил к другой стене, словно его ужалил целый пчелиный рой в моём лице.

Сложив руки по швам, вскинул голову и отрапортовал:

– Мы просто разговаривали, шейр Дермонт!

– Просто разговаривали? – усмехнулся стихийник.

А я ведь утром от него сбежала…

Духи, дайте мне уже добраться до кровати!

– А по-моему, вы его душили, Стейрод. Что скажете, Ноэро? Вас душили?

Военный перевёл взгляд на меня, а я бросила затравленный на громилу Стейрода. Если сейчас пожалуюсь, его, конечно, накажут, но, боюсь, он меня потом найдёт и додушит. Врагов мне здесь точно не надо.

– Мы просто разговаривали, шейр Дермонт, – тоже приняв позу оловянного солдатика, подтвердила версию кадета с бандитскими замашками.

Несколько секунд преподаватель молчал, а потом, смягчившись, сказал:

– Поздно уже разговаривать. Идите спать. Для такого общения… хм, дружеского, есть выходные.

Отдав военному честь, я первая сорвалась с места и услышала за спиной его насмешливый голос:

– И да, Ноэро, больше не сбегай с моих занятий, иначе будешь наказан.

Обернувшись, кивнула и припустила дальше, мечтая как можно скорее оказаться в спальне. К счастью, старшекурсник за мной не погнался.

Отперев новеньким ключом дверь, на цыпочках прошла в комнату. Бриан уже спал, накрывшись одеялом с головой, что меня несказанно обрадовало. Надеюсь, Торнвил не имеет привычки просыпаться по ночам.

Хранительницы его нигде видно не было, поэтому я, переодевшись в пижаму брата, юркнула под одеяло и, не помня себя от счастья, позволила иллюзии растаять. Чувствуя, как расслабляется каждая мышца, а узел напряжения в груди развязывается, распадаясь на тонкие нити, облегчённо перевела дыхание.

Невыносимо сложный день закончился.

Я справилась.

Перевернулась на бок и закрыла глаза с твёрдым намереньем проспать до самого утра.

Глава 14

План крепко уснуть и не открывать глаза как минимум до рассвета был, конечно, хороший, но на деле оказался трудновыполнимым. Почти невозможным! А всё из-за моего соседа. Нет, если бы Бриан просто храпел, я бы стерпела. Накрыла голову подушкой и так или иначе уснула бы.

Но всё оказалось намного сложнее. Всю ночь Торнвил метался на постели, крутился юлой, что-то бормотал и даже стонал. Несколько раз, испугавшись его стонов, в которых было столько боли, что мурашки ползли по коже, я порывалась подойти к парню, узнать, всё ли в порядке. А потом вспоминала, что не умею вот так сходу набрасывать иллюзию, и оставалась в кровати, надёжно спрятанная одеялом.

Слушать его стоны было невыносимо. Затих Бриан только под утро. Мне к тому времени спать уже не хотелось. Отвернувшись к стене, долго смотрела на прорезавшую её трещину и думала о том, что точно такая же трещина, только глубже, прорезала нашу с братом жизнь.

Во что вляпался Риф? Что пообещал тому громиле? Из-за него сбежал или есть ещё какая-то причина?

Жаль, Ронан выбросил письмо. Я бы многое отдала, чтобы его прочесть.

И что там с Эскорном? По идее, уже должен был вернуться. Что, если первым делом он бросится проведывать шиари Ноэро, а не в академию? Боюсь, Морри не выдержит генеральского штурма, и тогда уже точно случится катастрофа.

Столько вопросов…

Я вся аж взопрела под одеялом от переживаний. Чувствуя, как рубаха противно липнет к коже, беззвучно простонала. Как же я проживу-то без ванной?

Полмира бы отдала за возможность искупаться.

Обернувшись к кадету и удостоверившись, что тот продолжает крепко спать, на цыпочках впотьмах прокралась в туалет. В крохотном помещении было не развернуться, а в раковине размером с напёрсток даже сложно помыть руки.

Нет, она мне точно душ не заменит.

Но хотя бы у Бриана был отдельный туалет, пусть и крохотный. Вообще, удивительно, отчего это для него такие почести? Насколько поняла, остальные кадеты жили группами по четыре-пять человек, а тут свои личные апартаменты. Или скорее каморка, но всё же.

В мутном зеркальце с отколотым краем отражалась совсем не отдохнувшая за ночь Лайра. Даже в тусклом свете керосиновой лампы цвет лица совершенно не радовал. Синяки под глазами светили сигнальными огнями, а слипшиеся от пота пряди заставляли тяжело вздыхать.

Боюсь, никакие чары тут не помогут, а надевать чистую униформу на грязное тело… От столь незаманчивой перспективы я поморщилась и, тяжело вздохнув, приступила к созданию иллюзии.

Пора было надевать личину брата.

Когда вернулась в комнату, застала Бриана сладко сопящим в кровати с вальяжно раскинутыми руками. Справившись с желанием швырнуть в него подушкой, чтобы так сильно не блаженствовал, выглянула в окно. Первые лучи, смешавшись с ночной тьмой, постепенно превращали её в предрассветные сумерки. Кальдерок ещё спал. По крайней мере, снаружи не доносилось ни звука, а значит…

А значит, я вполне могу по-быстрому искупаться.

Ну а что? Уверена, все ещё вчера помылись, после занятий, и никому не придёт в голову посещать душевые в шесть утра. Зато я сразу почувствую себя лучше, прогоню остатки сна и верну себе силы.

Вооружившись одеждой брата – всё чистое, аккуратное, – спустилась на этаж ниже и быстро, чуть ли не бегом добралась до душевых. В просторном помещении, резко пахнущем дешёвым мылом, не было ни души.

Оставив вещи на лавке, быстро разделась. Вооружилась серо-коричневым куском мыла, обнаруженным в плетёной корзинке, и, чувствуя себя почти счастливой, забралась в одну из лоханей, самую дальнюю. Вода оказалась холодной, но, может, оно и к лучшему. Усталость как рукой сняло, и сонливость вмиг испарилась.

Выключив воду, чтобы не тратить зря драгоценную жидкость (неизвестно, сколько там её в баке со вчерашнего дня осталось), вся хорошенько намылилась, потянулась к крану и… вдруг услышала чьи-то шаги.

Ма-мо-чки!

Звуки звучали всё ближе, всё громче, в унисон с рваными ударами моего сердца. Шаги тяжёлые, уверенные – так может ходить только мужчина. Военный.

Не стоило даже надеяться, что это шейра Милнз решила с утра пораньше заглянуть в мужскую душевую.

И я снова запаниковала. Совершенно забыла, что на мне иллюзия (впрочем, перед неопознанным кадетом не хотелось светить даже ею), и наверняка успела поседеть от страха. В голове пойманными птицами заметались мысли: что делать?! Броситься к одежде или попытаться быстро смыть с себя пену? Прыгнуть за лохань или…

Неожиданно в коридоре раздался глухой, угрожающий клёкот, а в следующее мгновение я услышала знакомый с раздражёнными нотками голос:

– Ты что вообще такое?! Отстань, дрянная птица, пока не отправил к кухарке на вертел!

Эшви!

Крутанув кран, обрушила на себя потоки воды, смывая липкую пену, после чего метнулась к оставленному на лавке полотенцу. Когда Ронан вошёл, глухо ругаясь на моего спасителя, я уже успела укутаться в махровое полотно. Отвернувшись от входа, быстро натягивала штаны, мысленно взывая к духам, чтобы от нервного потрясения иллюзия вдруг не рассеялась.

– И ты здесь, – буркнул кадет, заметив меня, забившуюся в самый дальний и самый тёмный угол, а потом возбуждённо воскликнул: – Погоди! Это ведь у вас, Ноэро, хранитель-урод!

Я даже застыла от его слов и на какую-то секунду забыла, что надо скорее одеваться и убираться отсюда как можно дальше.

– У Эшвара просто необычная внешность, – выцедила, стараясь заглушить злость на Сандера.

А в ответ услышала возмущённое:

– Твой урод с необычной внешностью на меня напал!

У-у, гад! Не Эшви, конечно. Он моя палочка-выручалочка, пусть и с непростым характером.

– И правильно сделал, что напал, – бросая полотенце на лавку и тут же натягивая на себя рубашку, мстительно заметила я. Обернуться к кадету всё ещё не решалась, но судя по тому, как зашуршала одежда, Ронан стал раздеваться.

Непорядок.

– Он клюнул меня в ногу! – обиженно выдал парень.

– А надо было в зад. Но, видимо, побрезговал, и я его понимаю.

– С каких это пор ты стал таким острым на язык, Риф? – мрачно проговорил Сандер.

Я с силой сжала губы, чтобы больше с них не сорвалась ни одна опрометчивая фраза. Схватила мундир, мокрое полотенце, начищенную до блеска обувь, а потом обернулась, с трудом подавив желание зажмуриться. Ронан уже успел избавиться от рубашки и теперь стягивал с себя штаны. Одновременно с кальсонами. Видимо, не хотел терять время.

А я не хочу смотреть на всё это!

– Не буду мешать, – вдоль стены, на неё же глядя, двинулась к двери.

– С тобой всё в порядке? Ты со вчерашнего дня какой-то… странный.

– Хорошо тебе искупаться, – ляпнула полнейшую глупость и, больше не задерживаясь, метнулась в коридор.

До комнаты Бриана неслась не останавливаясь, мысленно ругая себя за любовь к чистоте. И Ронана тоже. Помыться ему с утра пораньше, видите ли, приспичило, а меня всю колотит!

Эшвар не появлялся, и его присутствия я не чувствовала. Как и присутствие Санаи. В отличие от простых людей чаровики способны ощущать фамильяров, даже когда те остаются невидимы человеческому глазу. Вчера, например, забирая вещи Рифа, я уловила незримое присутствие хранителя кого-то из дружной троицы, но кому именно он принадлежал и что из себя представлял, сказать не могла.

«Урод»… Это ж надо было так назвать милаху Эшвара. Наверное, потому и не показывается. Обиделся, ушёл и теперь где-нибудь тихо страдает. Главное, чтобы страдал недолго. Фамильяр нужен мне здесь. Без него и его помощи я точно долго не продержусь.

Когда вернулась, застала Бриана, старательно заправляющего постель.

– Доброе утро, – улыбнулась парню и задумалась, стоит ли спрашивать его о минувшей ночи.

Наверное, нет. Вдруг Бриан уже рассказывал Рифу о своих беспокойных снах, и получится, что у Ноэро провалы в памяти. Да и не моё это дело.

– Я тебе не сильно ночью мешал? – словно прочитав мои мысли, спросил Торнвил.

– Совсем не мешал, – широко улыбнувшись, соврала я. – Я так вчера устал, что спал как убитый.

– Это хорошо. – Кадет вздохнул и тоже улыбнулся. Как мне показалось, немного виновато, а закончив расправлять складки на покрывале, сказал: – Пойдём. Если опоздаем на поверку, накажут.

Проводил её, как и вчера утром, полковник Клерт, временно замещавший Эскорна. В этот раз я поприветствовала военного, как и остальные кадеты, красиво отдав ему честь. По крайней мере, мне лично казалось, что я всё делаю правильно. А уж как оно со стороны выглядело…

– У меня для вас плохие новости, отряд, – обведя нас внимательным взглядом, сказал полковник. – Генерал Эскорн был тяжело ранен при исполнении задания.

Я резко вздохнула, почувствовав, как глубоко в сердце что-то остро кольнуло. Ранен? Но как же… Должно быть, полковник Клерт шутит. Эскорн ведь не из тех, кого можно просто взять и ранить. Да ещё и тяжело. Насколько тяжело? Что вообще происходит?

И почему у меня сердце колотится…

– Выжить – выживет, – тем временем продолжал военный. – Оборотника одной пулей не возьмёшь, пусть и метили в сердце.

В сердце… Колени предательски дрогнули, а воздуха в лёгких стало ещё меньше.

– Скоро он к нам вернётся. – Полковник помедлил, прежде чем добавить: – Если, конечно, на то будет воля императора.

Ещё одна пауза и будничный голос:

– Ну а теперь к действительно плохим новостям! Пока Эскорн отлёживается в госпитале, мне придётся продолжать с вами нянчиться. Сегодня боевые искусства буду вести я. Идите завтракать и возвращайтесь. Посмотрим, что вы из себя представляете.

Не знаю, что напугало меня сильнее: новость о ранении Вейнанда или перспектива, что уже через какой-то час я стану девочкой для битья. Ну то есть мальчиком, но результат будет тот же: мне будет больно.

Бриан говорил, что терпеть не может боевые искусства. И что-то мне подсказывает, что я с ними тоже не подружусь.

Сказать, что я волновалась, – это не сказать ничего. Даже сидеть спокойно не получалось. Я ёрзала на месте, бросала по сторонам взгляды и всё думала о том, что мне совсем не хочется обучаться искусству боя.

Уж лучше в подземный полигон призывать огонь.

– Почему они на тебя так смотрят? – подавшись ко мне, шепнул Бриан.

В отличие от меня он с аппетитом уплетал всё, что имелось на тарелке, явно собираясь очистить её до блеска и таким образом упростить задачу Орли.

Я проследила за взглядом кадета и невольно поёжилась. Громила из тёмного коридора и тот другой тип, который пялился на меня вчера за завтраком. Оба не сводили взгляды, как будто намекая, что полуночное свидание было не последним и мы ещё встретимся.

– Самой бы хотелось знать, – тихо пробормотала я, отворачиваясь.

– Самой? – вскинув брови, переспросил Торнвил.

Джар побери эргандарский язык!

Пришлось прикидываться дурочкой. Вернее, опять же дурачком.

– Что «самой»?

– Ты сказал: «самой бы хотелось знать».

– Я сказал «самому», – произнесла так уверенно, что даже себе поверила. – Ты просто не расслышал. Здесь очень шумно.

Будущая гордость империи молчать за столом или вести негромкие светские беседы, как требовалось по этикету, не собиралась. Кадеты галдели, гремели посудой, смеялись, если не сказать ржали.

Чувствую, от обилия мужчин в этом зале меня скоро начнёт подташнивать.

– Будь с ними осторожен, ладно? – обеспокоенно сказал Бриан. – Эти уроды способны на многое.

И я точно не хочу знать, на что именно.

После завтрака у нас было минут пять на смену одежды. Я переодевалась в туалете, просто не смогла заставить себя раздеться перед соседом. Не сковывающая движения свободная одежда, мягкая обувь, увы, большая мне по размеру. Просить у коменданта новую пару форменных сапог и ботинок, которые бы пришлись мне по ноге, не рискнула.

– Я с детства стеснительный, – выйдя из туалета, ответила на вопросительный взгляд кадета.

Бриан растерянно кивнул и сказал уже почти привычное «Надо торопиться».

Думала, что хуже урока по боевым искусствам ничего быть не может. Оказалось, может: тренировка со старшекурсниками.

– О духи, только не это, – простонал Торнвил, заметив на площадке за замком разминающихся кадетов. И среди них мой ночной кошмар и его подельник. – Он ведь не заставит нас заниматься вместе?

– Это Клерт-то? – усмехнулся поравнявшийся с нами Лоунард. – Ещё как заставит. И будет наслаждаться, наблюдая, как нас избивают.

Ну вот что здесь за порядки?

Зря Лоунард это сказал. Накаркал, не иначе. Появившийся вскоре на площадке полковник велел строиться, а после, когда и первый курс, и мясники со старшего встали ровными рядами, начал:

– Чтобы мой отряд, пока я с вами, щенками, нянчусь, не остался без дела, будем тренироваться вместе.

Интересно, где здесь похоронят моё тело?

Скосив взгляд влево, заметила, как старшекурсники усмехаются, причём все до единого. Усмехаются и наверняка предвкушают, как будут над нами издеваться.

– Начнём с лёгкой пробежки и короткой разминки. Потом повторим технику сав’аарт. Вы ведь уже её проходили? – с выжидающим прищуром посмотрел на нас военный.

Несколько первокурсников неуверенно, а может, нехотя закивали.

– Тогда приступаем. Шесть кругов вокруг замка!

Наверное, будет лишним сказать, что мёртвой я была уже после «лёгкой пробежки». Прибежала, а точнее, приползла последней. Едва не рухнула к ногам безжалостного преподавателя в песок, влажный от пролившейся утром мороси.

– Ты, Ноэро, с каждым днём всё хуже и хуже, – глядя на меня сверху вниз, покачал головой полковник.

Как ещё не сплюнул презрительно себе под ноги.

– Не перестаёшь разочаровывать. – Демонстративно отвернувшись, скомандовал: – Вольная разминка. Живо!

Присоединившись к группе ребят, среди которых были Бриан с Лоунардом и Нейл, стала повторять за ними разминочные движения. Повороты, наклоны, бесконечные приседания…

Коротко говоря, утро началось кошмарно.

– А теперь я разобью вас на пары. Будете отрабатывать базовую защиту и атаки, – спустя минут десять проговорил Клерт и стал называть имена, давая каждому первокурснику в соперники кадета из старшего отряда.

– Может, и лучше бы было, если бы ты дезертировал, – проходя мимо, тихо сказал Киернан, не поленившись задеть меня плечом.

Мысленно послав его к джарам, стала дожидаться, когда назовут моё имя и имя моего мучителя. Им оказался щуплый на вид парень, но я даже обрадоваться не успела, как он скрутил меня одним молниеносным движением.

Чуть не задушил, зараза! А потом ещё и противно так ухмылялся.

– На вид мужик, а слаб как девчонка, – заявил он, заставив меня испуганно отскочить в сторону.

А вот это уже плохо! Одно дело видеть перед собой Рифера Ноэро, другое – до него дотрагиваться. Ещё поймёт, что соперник не просто слаб как девчонка – он и есть девчонка.

Тогда точно похоронят.

– Ноэро, если не можешь защищаться, попробуй атаковать! – крикнул Клерт, на мгновение удостоив нашу пару взглядом, и продолжил делать замечания другим кадетам.

Легко сказать: попробуй. Первая же попытка повторить манёвр противника закончилась ещё более плачевно: меня опрокинули на землю, впечатав в горло колено. Перед глазами резко потемнело.

– Поднимайся, – коротко приказал садист-старшекурсник. Подал мне руку, помогая подняться, но очень быстро, сделав подсечку, отправил обратно.

Другим первокурсникам тоже приходилось несладко. Краем глаза я замечала, как то один, то другой парень получал от старшего, более опытного соперника. Ронан и Нейл ещё как-то держались, хоть и им доставалось, а вот Бриан… Бедолаге Бриану не повезло быть в паре с верзилой Стейродом, запугивавшим меня прошлой ночью. Назвать то, что между ними происходило, обучающей тренировкой язык не поворачивался.

Всё чаще с беспокойством, которое продолжало только усиливаться, я оглядывалась на Бриана. Даже боль от атак притупилась. Больнее было видеть, как громила с явно садистскими наклонностями измывается над беззащитным мальчишкой.

– Эй, Ноэро, ты на меня смотри, а не… – попытался напомнить о себе мой мучитель.

– Подожди! – крикнула ему и, сорвавшись с места, побежала к Клерту. – Остановите это!

– Разве ты отдаёшь здесь приказы, Ноэро? – даже не повёл в мою сторону взглядом.

– Вы же видите: он над ним просто издевается!

– Торнвилу уже давно пора становиться мужчиной, – невозмутимо возразил полковник.

– Терпя издевательства от более сильного и опытного солдата?!

– Боль закаляет. В бою, настоящем бою, с ним никто не будет церемониться.

– Но…

– Тебя наказать, Ноэро? Возвращайся к своему партнёру и тренируйся, как другие! – рыкнул на меня военный и отвернулся, чтобы продолжить наблюдать за пыткой Бриана.

Ни на что другое это похоже не было.

Я не шелохнулась. Просто не могла оторвать взгляд от Торнвила, снова, с огромным трудом, поднимавшегося на ноги. Из разбитой губы сочилась кровь, стекая по подбородку и падая на рубаху. Разорванную, грязную, измятую.

Ронан, Нейл и Лоунард тоже оглядывались, но ничего не делали, чтобы защитить друга.

Трусы!

Заметив, как Стейрод, гадко ухмыльнувшись, снова собрался атаковать, почувствовала, как в меня вселяется джар.

– Эй, ты! – прорычала не хуже полковника и бросилась к ублюдку.

Тот обернулся. Слишком медленно, лениво и даже насмешливо. Это-то и стало его ошибкой. Пальцы быстро зашевелились, рисуя узор, что вчера я успела так хорошо выучить, а губы уже шептали слова призыва. Мгновение, удар сердца, и ладони обожгло пламенем, яростно рванувшимся от меня к старшекурснику.

Наверное, если бы Бриан не успел отскочить, и его бы задело. Ну а Стейрода…

Не знаю, сколько длилась наступившая после удара тишина. Оглушительная, звенящая, жуткая.

Кажется, лишь спустя вечность её нарушил яростный рёв Клерта:

– Твою мать, Ноэро! Ты что наделал?!

Глава 15

Этот вопрос ещё долго звучал у меня в ушах, смешиваясь с монотонным гулом голосов. Когда первый шок прошёл, к Стейроду бросилось двое парней из старшего отряда, чтобы поднять то, что от него осталось.

– В лазарет его! Живо! – придя в себя, скомандовал Клерт.

К счастью, осталось там немало. Он даже смог самостоятельно перебирать ногами, хоть при этом и вис на кадетах наподобие тюка с ветошью.

Стейрода уводили, а я будто наяву продолжала видеть, как на теле кадета тлеет одежда и мускулистая грудь покрывается жжёными ранами. Огонь погас почти мгновенно, оставив на коже кровоточащие отметины. Представляю, как ему сейчас больно…

Больно!

Только тут я поняла, что ладони страшно печёт, а опустив взгляд, поспешила завести руки за спину. Иллюзия таяла, открывая повреждённые участки кожи, и, если я сейчас не соберусь, не успокоюсь, не отвлекусь от боли, станет ещё хуже.

Тогда все узнают, кто из Ноэро не выполняет приказы.

Зажмурившись, поплотнее сцепила зубы, глубоко вдохнула, а затем тихо выдохнула. Всё хорошо. С плюющимся ядом профессором разберёмся позже. Главное сейчас – удержать иллюзорный облик и не раскрыть себя.

– Иди за мной! – процедил полковник.

Рявкнул остальным, что занятие окончено, и повёл меня, как заключённую, за собой в замок. Честно говоря, я была даже рада исчезнуть с глаз кадетов, не чувствовать на себе их взглядов.

То, что для старшекурсников я теперь живая мишень, было очевидно. Но об этом я тоже подумаю после. Стану ещё больше походить на Рифера. Другими словами, буду решать проблемы по мере их поступления.

– Куда вы меня ведёте? – спросила, устав вслушиваться в раздражённую дробь шагов военного.

Ну, и чтобы отвлечься от боли. Я бы многое отдала, чтобы опустить руки в прорубь. Жаль, сейчас не зима, а я не у затянутого льдом пруда.

– Тебе ещё хватает наглости задавать вопросы? – проговорил Клерт с каким-то неприятным треском, будто крошил зубами лёд, о котором я так много думала.

– Я защищал друга.

– Ты ослушался моего приказа! – взревел он, окончательно потеряв над собой контроль.

Бешеный.

– За это в армии могут и расстрелять.

– Мы не в армии, а на первом курсе обучения и…

– Ещё одно слово, мальчишка, и я вышвырну тебя в это окно, – кивая на витраж, по которому вились золотые колосья, пригрозил разгневанный мужчина.

Заглянув в его налитые кровью глаза, поспешила умолкнуть, втайне радуясь, что меня назвали мальчишкой. До последнего буду цепляться за образ брата – пусть хоть убивают!

Оказалось, Клерт вёл меня не на смерть, а к ректору. Хотя не берусь судить, может, это одно и то же.

Толкнув двустворчатые двери тёмного дерева, велел:

– Жди здесь.

Пока полковник пропадал в ректорском кабинете, я успела осмотреть свои ладони. Всё не так плачевно, как у Стейрода, но без помощи животворцев заживать будет долго. Вот только мне нельзя к лекарям. Не дайте духи поймут, что на мне иллюзия.

Морщась от неприятных ощущений, как могла её «залатала», скрыв самые явные прорехи и покраснения. Успела завести руки за спину как раз в тот момент, когда створки распахнулись снова и мрачный голос полковника заставил меня сдвинуться с места:

– Заходи, Ноэро.

Второй день, а я уже лично знакомлюсь с ректором.

Интересно, каким окажется окончание учебной недели?

Под пронизывающим взглядом полковника я вошла внутрь. Толстый ковёр скрадывал мои шаги, а полумрак, царивший в кабинете, помог вздохнуть свободнее.

Винного цвета шторы были наполовину задёрнуты, приглушая и без того тусклый осенний свет. Вдоль стен справа и слева протянулись стеллажи, доверху заполненные книгами, и между ними на деревянных панелях белели плафоны светильников. Ректор, представительный мужчина в летах, восседал за массивным письменным столом с грубой резьбой. И лицо у него было под стать предмету мебели – резкие, грубые черты, холодные светлые глаза, такого же пепельного цвета, как и седина на висках.

– Рифер Ноэро? – зачем-то спросил он, продолжая скользить по мне взглядом.

– Так точно, шейр… – начала я и тут же осеклась.

Я ведь не знаю, какое у него звание. Проклятье!

– Адмирал, Ноэро. Да будет тебе это известно, – снисходительно просветил меня ректор, после чего, чему-то усмехнувшись, добавил: – Но мы здесь собрались не для этого. Полковник Клерт утверждает, что ты ослушался его приказа. Это правда?

– Правда, адмирал, – была вынуждена признаться.

Я ведь действительно его ослушалась, хоть ничуть об этом не жалею. Может, меня за это выставят из академии? Правда, никогда не слышала, чтобы из Кальдерока выгоняли, но ведь всё бывает в первый раз, не так ли?

– Раскаиваешься?

Пауза. Если честно, я растерялась. Как быть: соврать или сказать правду?

Наконец, приняв решение, чистосердечно ответила:

– Нет. Я защищал другого солдата, адмирал, и в бою сделал бы то же самое.

– Ты был не в бою, а на занятии, – угрожающе сощурился Клерт. – Под моим руководством.

Он открыл рот, собираясь ещё что-то добавить, но ректор нетерпеливым взмахом руки заставил его затолкать очередную порцию возмущений обратно.

– Вам прекрасно известно, кадет, что на первом курсе применять магию во время урока боевых искусств запрещено.

– Атака была направлена на старшекурсника.

Оправдание, конечно, так себе, но просто стоять и моргать, зная, что всё равно накажут… Да к джарам!

– Где вы учились призывать огонь? – продолжал допрос местный бог и король.

– На уроках профессора Дермонта.

– А где ещё? – Адмирал нахмурился.

– Больше нигде.

И это было чистейшей правдой. Я понятия не имела, как развивать дар универсала: чувствовать стихии, совершенствоваться в искусстве левитации, двигать предметы силою мысли. Я ничего этого не умела, потому что никогда не пробовала. Мне нравилось создавать иллюзии. Менять себя и окружающий мир, пусть и ненадолго.

Вот это моя стихия.

Правда, с огнём тоже было захватывающе. Но после него жутко пекут ладони, в то время как иллюзорные чары не причиняют никакого вреда.

Разве что выжимают из тебя все соки.

На пару с тренировками.

– А за враньё… – уже даже не краснея, а становясь каким-то фиолетовым, разъярённо прошипел Клерт.

– Подождите, полковник, – снова перебило его начальство и уставилось на меня немигающим взглядом. – Хочешь сказать, что вчера на полигоне ты впервые в жизни призвал огонь?

– Так и есть, – кивнула я.

– Этого не может быть! – захлёбываясь слюной, воскликнул Клерт. – Кто-то натаскивал Ноэро до поступления в академию. Возможно, Эскорн и натаскивал. Это ведь его подопечный!

– Я говорю правду. Зачем мне обманывать?

Полковник примолк, и ректор с ним за компанию. Первый прожигал меня откровенно злым взглядом, второй смотрел задумчиво и даже с толикой любопытства.

– Хорошо, я поговорю с Дермонтом. Можете идти, кадет.

Я не шелохнулась, удивлённая его неожиданно смягчившимся тоном. А вот полковника то, что меня отпускают, явно возмутило.

– Его надо наказать!

– Я подумаю над наказанием, – не желая ещё больше обострять конфликт, легко согласился ректор и повторил: – Ноэро, идите. Или хотите опоздать на следующее занятие?

– Никак нет, адмирал! – воскликнула я и, больше не задерживаясь, рванула прочь из кабинета.

Неужели пронесло? Даже не верится…

Клерт было двинулся за мной, возможно, чтобы устроить самосуд, но ректор попросил его задержаться, а я, не теряя времени, бросилась переодеваться.

В коридоре перед дверью в нашу с Брианом комнату застала дружную троицу: Ронана, Нейла и Лоунарда. Кадеты уже успели сменить одежду, привести себя в порядок и были готовы к уроку истории. Кивнув в знак приветствия, собиралась их обойти, но Нейл коснулся моего локтя, пытаясь задержать.

– Риф, погоди. Мы хотели сказать…

Кадеты переглянулись, а потом Лоунард улыбнулся:

– Это было неожиданно и очень… Очень храбро. Ты молодец, что за него вступился. И… извини нас.

Пауза. Долгое такое молчание. Киернану и Сандеру слова извинения явно давались непросто. Непросто было переступить через собственную гордость.

– Мы погорячились. Учёба здесь на нас всех давит. Любой мог поддаться слабости, – наконец проговорил Нейл.

– Извини, что вёл себя как последняя сволочь, – тихо добавил Ронан.

Ущипнуть себя, что ли?

– Всё в порядке. Я не держу обиды, – улыбнулась парням, причём совершенно искренне.

– Если переживаешь за дружков Стейрода – не стоит, мы тебя в обиду не дадим, – храбро заявил Киернан.

А Лоунард, выпятив грудь, поддакнул:

– И над Брианом больше издеваться не позволим!

– Как он, кстати?

Кадеты опустили взгляды.

– Нормально. Переодевается.

Вспомнив, что и я не готова к уроку, поспешила в комнату.

– Я тоже переодеваться. Увидимся на занятии!

– Риф, – окликнул меня Ронан.

Стоило к нему обернуться, как взгляд зацепился за сложенный вдвое лист бумаги, который кадет мне протягивал.

– Я соврал. Вот твоё письмо. Подумал, тебе самому захочется его уничтожить.

Прощальная записка брата?

– Спасибо!

Схватила листок и, прижав его к груди, толкнула дверь в комнату, торопясь скорее вонзиться взглядом в заветные строчки.

Оказавшись в комнате, первое, что увидела, – это надевающий рубашку Торнвил. Парень стоял вполоборота. Глядя в окно, на сизую пелену туч, расползающуюся по небу, медленно застёгивал пуговицу за пуговицей. На глаза бросился огромный синяк у него на груди, наливающийся цветом, и несколько ссадин на шее. Видимо, содрал кожу при падении.

– Привет. – Я кашлянула, не зная, что ещё сказать, а потом всё же с беспокойством добавила: – Тебе бы животворцу показаться.

Не сводя взгляда с окна, за которым всё намекало на новое ненастье, Бриан тихо сказал:

– Я в порядке. Но вообще… – он помедлил, прежде чем продолжить, – не стоило за меня вступаться. Спасибо, конечно, но правда, не надо было. Теперь у тебя будут проблемы, а я не заслужил, чтобы меня защищали.

Последние слова прозвучали столь неожиданно, что я даже растерялась. И про письмо Рифа на какое-то время забыла, глядя в нахмуренное лицо Бриана.

– Что значит не заслужил?

– Я мужчина. Солдат, – вскинул белокурую голову Торнвил. – Воин. И ты не должен постоянно за меня заступаться. Отец говорит, что мне пора взрослеть.

– Служа бойцовским тюком для отморозка-старшекурсника?

Торнвил неопределённо пожал плечами, заставив меня удивиться ещё больше.

Что это с ним?

– Отец всегда говорил, что в Кальдероке мальчишек превращают в мужчин, а слабаков в сильных. И для этого любой способ подходит. Я больше не хочу быть ни слабаком, ни мальчишкой.

– Не думаю, что присутствуй он на сегодняшней тренировке, остался бы в стороне и не вмешался.

Скосив на меня взгляд, кадет мрачно усмехнулся:

– Поверь, он бы точно не стал вмешиваться. А потом бы ещё сказал Стейроду «спасибо» за усердие.

Кем бы ни был отец Бриана, я его уже заранее невзлюбила. Это же надо так перемешать парню мозги, что он готов терпеть боль и издевательства от всяких уродов.

Этот папаша хуже животного!

Закончив с рубашкой, Бриан потянулся за мундиром, а вскинув на меня взгляд, выдавил из себя слабую улыбку:

– Не подумай, Риф, я тебе благодарен. Просто в следующий раз… не надо.

Не зная, что на это ответить, молча кивнула и заперлась в туалете. Умылась, поправила узел на затылке, проверила иллюзию. Целая, но как же сложно её удерживать! Ещё и саднящие от ожогов ладони… С трудом заставила себя выключить холодную воду – так было хорошо держать под ней руки. Дрожащими пальцами раскрыв листок, стала быстро, жадно читать исповедь близнеца.

Нужно было сказать вам раньше, но я до последнего сомневался, надо ли. Я решил, что не вернусь в Кальдерок. Понял, что военная служба – это не моё. Не хочу закончить как отец – изуродованным трупом на поле боя, поживой для падальщиков. Не хочу тратить лучшие годы своей жизни на служение империи, в которую не верю. И в Кроувер не хочу возвращаться – я никогда не был там счастлив.

Ничего из этого не хочу.

Надеюсь, вы не будете на меня обижаться…

Передайте Лайре, что я ни в чём не раскаиваюсь и ни о чём не жалею.

Это моё решение.

Рифер Ноэро

Первые мгновения я стояла словно оглушённая и не могла поверить в написанное. Это, несомненно, был почерк брата, немного неаккуратный, слишком размашистый, но слова как будто ему не принадлежали. Неужели он всегда таким был, просто я не замечала? Слабаком и эгоистом. Неудивительно, что Ронан и Нейл так на него разозлились, прочитав эту джарову записку.

Я и сама не знала, что чувствовать. Разочарование, боль, тоска и обида – всего этого во мне сейчас было слишком…

Слишком.

Он был несчастен в Кроувере?

Несчастным Рифер никогда не выглядел. Разве что после появления в нашей жизни Эскорна загорелся идеей учёбы в академии, из-за чего мы и поссорились.

Не верит в Эргандарскую империю?

Я столько раз слышала, как он восхищался императором, что даже невольно злилась. В моих глазах Великий был отнюдь не великим.

Ни в чём не раскаивается и ни о чём не жалеет?

Какого джара, Рифер?! Неужели ты не задумывался о том, что станет с нами, со мной и тётей, когда до императора дойдёт новость о том, что наследник фельдмаршала дезертировал?

Сумасшедший…

Как можно было поступить так со мной, своей сестрой?!

– Риф, ты ещё долго? Занятие вот-вот начнётся.

Смахнув слёзы, выступившие на глазах, шмыгнула носом и произнесла:

– Я сейчас. Дай мне минуту.

Остаток учебного дня прошёл в каком-то отупляющем трансе. Урок истории, флаосского языка, азы левитации… Я вроде и присутствовала на занятиях – и в то же время меня там как будто не было. Даже боль от ожогов притупилась; куда сильнее болело сердце.

Хвала духам, Ронан не показал эту кошмарную записку никому из преподавателей. За слова про империю у всех Ноэро могли быть нешуточные проблемы. Тем более что мы с Тессой без Рифа не представляем для императора никакой ценности.

Если его величество узнает, что Рифер сбежал, исчез, уверена, мигом от нас избавится, обвинив в преступлениях брата и прапрабабки. А обширные земли, рудники Ноэро достанутся какому-нибудь другому знатному роду чаровиков, от которого империи будет прок.

Вечером, наверное в сотый раз перечитав послание, я сожгла его. Пока Бриан корпел над учебниками, сидела в другом конце комнаты и смотрела, как пламя свечи пожирает бумагу, превращая её в невесомые хлопья пепла.

Точно такие же сейчас заполнили моё сердце.

– Лягу сегодня пораньше. Устал… я.

– Я ещё немного позанимаюсь и тоже буду ложиться, – ответил Торнвил, не оборачиваясь, и перевернул страницу.

Наверное, духи сжалились надо мной, потому что уснула быстро. Стоило отвернуться к стене и накрыться одеялом, как провалилась в глубокий сон.

Из которого меня вырвал страшный, жуткий вой.

В нём было столько отчаянья и боли, что я, спросонья не понимая, что происходит, слетела с кровати и, упав на колени перед постелью соседа, стала тормошить его.

– Бриан, проснись! Бриан!!!

Парень распахнул глаза и только тут я поняла, что на мне нет иллюзии и чары не искажают мой голос. Торнвил это тоже… понял. Резко сел на постели и замер, на сводя с меня ошеломленного взгляда.

А потом сдавленно прошептал:

– Лайра?

Глава 16

Тишина в комнате стояла такая, что казалась почти осязаемой. Я смотрела в глаза кадета и лихорадочно искала слова объяснения, но не находила. Волнение, страх, досада, что так глупо себя раскрыла, застряли в горле, не давая голосу прорваться наружу.

– Я… – Это единственное, что сумела из себя выдавить и снова замолчала, под полным изумления и недоверия взглядом парня.

– Ты иллюзор, – наконец проговорил он, продолжая пялиться на меня с таким видом, словно я была трёхглавой гидрой.

Молча кивнула в ответ.

– И не отреклась в своё время от силы.

Ещё один кивок. Я покаянно опустила голову, вдруг почувствовав себя какой-то преступницей.

Наверное, в глазах Бриана я таковой и была: ведьмой, поправшей один из основополагающих законов Эргандара. Сумасшедшей, осмелившейся пойти против воли императора.

– И ты пришла в Кальдерок вместо брата, – закончил двигаться по пути разгадки Торнвил, и к изумлению в его взгляде прибавилось осуждение.

Честно признаться, так стыдно мне ещё никогда не было.

– Я… я испугалась. За честь семьи, за наше будущее. – Слова давались непросто, но нужно было что-то говорить. Пытаться хоть как-то объяснить свой отчаянный порыв.

– Но как ты себе это представляешь? Думаешь, сможешь учиться вместо него? Это же… Это безумие!

Я горько усмехнулась:

– Когда шла сюда, была уверена, что брат скоро объявится. Нагуляется, спохватится и бросится в Кальдерок. А потом узнала о его прощальном письме, но уходить из академии уже было поздно. Да я и не знала как. Всё закрутилось, и меня затянуло в водоворот событий.

В комнату вернулась тишина, мрачная и давящая. Я всё ждала, что Торнвил сорвётся с места и помчится рассказывать о девице, нагло втершейся к нему в доверие, но он продолжал сидеть на постели: взлохмаченный, сбитый с толку, растерянный.

– И что ты теперь собираешься делать? Зная, что Риф не вернётся.

Пожала плечами, неуверенно ответила:

– Постараюсь дожить до пятницы, когда можно будет уйти из академии, а дальше… Если ты, конечно, раньше не раскроешь меня перед преподавателями.

Торнвил нахмурился и, наверное, впервые в жизни в мягких чертах его лица появились резкость и упрямство, сделав его чуть больше похожим на мужчину и чуть меньше на красивого, золотоволосого парня.

– Не раскрою. Не подумай, я считаю и продолжу считать, что ты поступила неразумно. Не сейчас, а тогда. Когда не отреклась от дара. Теперь же тобой двигало желание защитить семью, и это я могу понять.

– Спасибо, – растроганно прошептала я и опустила взгляд, ощутив слёзы в глазах.

– Тебе действительно будет лучше дотерпеть до пятницы и уйти, – с самым серьёзным видом проговорил кадет. – Пусть лучше имя Ноэро покроется позором, чем ты лишишься жизни.

С его словами было сложно поспорить. Мне действительно здесь не место. Два дня мне просто фантастически везло, но сколько продлится это везение? Рано или поздно я себя выдам, тем более что учиться и поддерживать иллюзию невыносимо сложно.

Словно заглянув в мои мысли, Бриан сказал со слабой улыбкой:

– Жаль, что столь могущественный дар достался девочке. То, как ты удерживала иллюзию, особенно во время тренировок, просто поразительно!

– Сочту за комплимент, хоть и сомнительный, – буркнула я, немного задетая его словами. Теми, что про девчонку.

Бриан это понял и поспешил извиниться:

– Я не то имел в виду. Ты очень талантлива, Лайра. И при других обстоятельствах я был бы рад быть с тобой в одном отряде.

Мы обменялись улыбками и грустными взглядами, а потом кадет поинтересовался:

– Как тебе удалось попасть в академию без метки?

– Чистое везение. Я так до сих пор и не узнала, что она из себя представляет.

Закатав рукав рубахи, Бриан продемонстрировал мне запястье, на котором, стоило коснуться кожи, обозначилась серебристая вязь: несколько нахлёстывающихся друг на друга символов древнего адарийского языка, который испокон веков в своих заклинаниях использовали чаровики.

– Ещё один повод для тебя исчезнуть.

Тяжело вздохнув, кивнула и поднялась на ноги, собираясь перебраться к себе на кровать. Уснуть теперь вряд ли усну, но это не повод не давать соседу спать. Поднимаясь, упёрлась в постель ладонью и поморщилась от боли, прорезавшей руку.

Бриан это заметил, спросил встревоженно:

– Что случилось?

Я показала ему обожжённые ладони, которые теперь выглядели ещё хуже, чем раньше: вся кожа покрылась волдырями.

– Боюсь идти к животворцам, чтобы себя не выдать, – объяснила и тут же поспешила добавить: – Но ничего, скоро пройдёт.

– Ну да! – мрачно хмыкнул Торнвил. – Извини, Лайра, но твоя стойкость граничит с глупостью.

С этими словами, тоже для меня не самыми приятными, он поднялся. В два шага оказавшись возле стола, зажёг свечу и, пока я пыталась понять, что он собрался делать, поднёс руку к огню.

– Ты что творишь?!

Кадет поморщился от боли, но не ответил. И руку не отнял, продолжал стойко держать над жадно вонзившимся в кожу пламенем.

– Бриан!

– Скоро вернусь. – Перестав над собой издеваться, он как был в пижаме, так в ней и вышел.

Отсутствовал минут двадцать, а я не знала, что и думать. Ходила из угла в угол, нервно кусая губы. Не пошёл же, в самом деле, раскрывать меня перед ректором? Но тогда зачем жёг себе руку?

Вернулся Торнвил с перебинтованной ладонью и такой довольный, будто ему на грудь понавешали с десяток медалей.

– Вот, – сказал, протягивая мне баночку с желтоватой мазью. – Должно быстро помочь. По крайней мере, боль точно сразу пройдёт. Проверено на себе.

Скинув обувь, кадет забрался под одеяло, а я, не теряя времени, раскрыла заветную баночку и стала обрабатывать ожоги, чувствуя, как жжение притупляется.

А мне хочется улыбаться.

Несмотря на пессимистические прогнозы, что остаток ночи буду мучиться бессонницей, уснула я быстро и до самого утра спала как убитая, а проснувшись, почувствовала себя на удивление бодрой.

Сил было столько, что на иллюзию ушла от силы минута. Пока Бриан умывался, а Эшвар, расхаживая по комнате, предавался своему любимому занятию – читал мне нотации, я успела одеться и обработать ладони чудо-средством.

– Плохо, деточка, очень плохо. Раз знает он, значит, в скором времени узнает и его курица.

– Курица? – переспросила я недоумённо.

– А то ты не понимаешь, о ком я! – окрысился цып, при этом недовольно напыжившись.

– Полагаю, что о Санае. – Я не сумела сдержать улыбку, что вызвало в фамильяре очередной шквал недовольства.

– Больше куриц я здесь не вижу. И тебе, деточка, не улыбаться надо, а молиться духам, чтобы эта… эта… нехорошая птица (!) тебя… нас (!) не раскрыла!

– От хорошего цыпа слышу. – С трудом удержалась, чтобы не показать ему язык.

В ответ Эшвар издал нечто очень похожее не приглушённое рычание. Знаю, птицы, пусть даже и магические, рычать не должны, но Эшви под воздействием эмоций был способен и не такое.

Глядя на него,негодующего, возмущённого, со вздыбленными перьями, я с трудом давила в себе приступ смеха.

– Если бы был плохим, Лайра, тебя бы здесь не было. Размяк я на старости лет. Слишком многое тебе позволяю. Всем твоим глупостям и сумасбродствам потакаю.

– Да ты у меня просто лапочка безотказная. Рифера так и не удалось обнаружить? – сменила я тему, дабы прервать его ворчливые излияния.

– Нет, всё ещё не чувствую.

Видимо, брат обзавёлся каким-нибудь хитрым артефактом, который помогает ему прятаться от фамильяра. Из-за этого я на Рифа ещё больше злилась, а уж обида и вовсе всё сердце мне протравила.

– Что там Морри?

– Нервничает. И очень тебя ждёт. Баронесса тобой особо не интересовалась. К счастью. Но из девчонки никудышная союзница.

Это точно. В случае чего Морри сразу расколется. Хорошо, что Эскорн пока недееспособный. Вернее, плохо, но…

Нет, всё-таки хорошо.

– Ничего, осталось продержаться до пятницы, – успокоила фамильяра.

А в понедельник весь род Ноэро будет опозорен.

Выйдя из туалета, Бриан позволил себе короткие мгновения ступора, после чего пробормотал:

– Твой вид, Лайра, одновременно и захватывает, и ужасает.

– Ты мастер отвешивать сомнительные комплименты, но всё равно отвечу спасибо, – пошутила я голосом брата, заставив Торнвила вздрогнуть.

– Называй её… его… Рифером, – нравоучительно заявил хранитель, а подскочив к кадету, грозно гаркнул: – И не рассказывай об этом своей ку… кукушке!

Не уверена, что «кукушка» прозвучало менее обидно, чем «курица». Я бы на месте Бриана обиделась за свою хранительницу, а парень, наоборот, заулыбался.

– Не переживай. Саная предана мне и не раскроет чужую тайну.

– Даже твоей семье? – не сдавался фамильяр, делая грозные шажки к парню.

Не сказала бы, что Бриан впечатлился, да и меня снова потянуло на улыбку.

– Саная служит только мне. У каждого в нашей семье свой фамильяр.

Мы с Эшваром ненадолго притихли. Хранители были не у всех магических родов, только самые древние и могущественные семьи чаровиков могли похвастаться проводником в мир духов. Мама и Тесса росли без хранителя, и только став Ноэро, мама получила в услужение Эшвара.

А у Бриана, получается, имеется свой личный фамильяр?

Вот это да!

– Торнвил, Торнвил… – сосредоточенно пробормотал Эшви. – Какая-то невзрачная у тебя фамилия. Совершенно ни о чём не говорящая.

– Она мне досталась от мамы, – с тихой грустью, явственно сквозившей в голосе, ответил Бриан.

Было видно, это не та тема, на которую ему хочется говорить. Я зыркнула на Эшвара, предупреждающе кашлянула, но тот предпочёл сделать вид, что ничего не слышит и ничего не замечает.

Бесцеремонно продолжил копаться в чужой жизни.

– А кто у нас отец? Почему не носишь его имя?

– Я бастард. Незаконнорождённый и нежеланный.

Не знаю, почему Бриан продолжал ему отвечать.

– Эшвар, хватит.

– Погоди, деточка, – махнула крылом эта нечисть.

Ну то есть, конечно же, не нечисть, но характер будет похуже, чем у любого джара.

– Эшвар, перестань!

– Имя отца? – Явно перепутав себя с дознавателем, продолжал давить фамильяр.

Несколько секунд Бриан молчал. Наверное, раздумывал, что лучше: послать вконец обнаглевшую птицу или хорошенько пнуть её. Я бы пнула. А потом послала. С очень настойчивой просьбой больше здесь не появляться.

Но кадет не сделал ни того, ни другого.

Вместо этого тихо признался:

– Регенштейн. Мой отец Адальгер Регенштейн.

От удивления (а может, испуга) Эшвар икнул, после чего зачем-то уточнил глухо:

– Это который император?

– Он самый, – подтвердил парень.

А я тем временем переваривала его признание, хотя очень сомневаюсь, что оно в итоге переварится.

– Сын императора знает нашу тайну, – не сказал – простонал фамильяр и возопил, истерично подпрыгнув: – Всё, деточка, мы трупы!

На то, чтобы успокоить пернатого паникёра, потребовалось минут двадцать. Эшвар метался по комнате, нервно дёргая крыльями; стенал и требовал, чтобы я прямо сейчас бежала из Кальдерока. Пока ещё не поздно.

– Зря переживаешь. Я же сказал, что сохраню её тайну, – в который раз повторил Бриан, наблюдая за тем, как эта крылатая истеричка наматывает круги по спальне.

Кстати о кругах. Что там у нас сегодня в расписании? Опять будут гонять с утра пораньше?

– Это ты сейчас так говоришь, а когда обстоятельства изменятся… Нет, Лайра, деточка, тебе нужно срочно уезжать из Эргандара! И мне тоже. Всё, пошёл собирать чемоданы.

И он пошёл. Забрался под кровать, не преминув продемонстрировать нам свой толстый зад, после чего растворился в воздухе, оставив после себя вконец растерянного Бриана и порядком подуставшую меня.

Хуже споров с Эшваром могут быть только тренировки с Клертом.

– Пойдём завтракать, – сказала я, поднимаясь.

Попробую восстановить силы стряпнёй местной поварихи.

– А что с фамильяром будем делать? – обеспокоенно спросил Торнвил.

Я пожала плечами:

– Да ничего. Пропсихуется и начнёт думать головой, а не своей трусливой задницей.

– Трусливой задницей… – Кадет негромко хмыкнул. – Очень странно слышать такое из уст шиари.

– Ты это услышал из уст шейра, – улыбнулась я и первой вышла из комнаты, а сделав несколько шагов, не сдержалась и обернулась к соседу. – Кто-нибудь ещё о тебе знает?

– О моём существовании в принципе или о том, что в Кальдероке учится бастард его величества?

– И то, и другое.

Сунув руки в карманы брюк, Бриан с мрачной усмешкой ответил:

– В академии известно только ректору и паре преподавателей – близким друзьям отца. А при дворе… Опять же тех, кто обо мне знает, можно пересчитать по пальцам одной руки.

– Но почему так? – слова вырвались прежде, чем сумела сдержать своё любопытство.

Право, Лайра, не превращайся в своего хранителя.

Вопрос, если честно, был глупым, потому что в Эргандаре бастардов не жаловали. Конечно, не так, как ведьм, посмевших сохранить силу, но всё же иметь внебрачных детей у нас не принято. Измены, мягко говоря, не приветствуются. Нет, конечно, адюльтеры случались, особенно, я слышала, при дворе не слишком чтут законы морали. Но всё это происходило втайне, за закрытыми дверями спален, а от детей зачастую избавлялись ещё до рождения.

Чудо, что Великий сохранил жизнь внебрачному сыну.

– Тут скорее надо спросить, почему он меня не убил, – мрачно пошутил парень и продолжил так легко, спокойно и буднично, что я невольно поёжилась: – Думаю, это лишь вопрос времени. Отец всё ждёт сына от императрицы, но пока что духи его не благословили.

У Великого три дочери, три принцессы, но законный престолонаследник пока действительно не появился. Хотя он молод, тридцать девять лет для чаровика вообще не возраст. Ещё успеет обзавестись преемником.

– Ты так просто об этом говоришь…

– У меня было девятнадцать лет, чтобы смириться со своей участью и уяснить, какую роль я играю в жизни отца.

– А мама?

– Она умерла.

О последнем своём вопросе я жалела даже больше, чем о тех бесцеремонных, которыми забросал Бриана Эшвар. Парень закрылся в себе и дальше уже мы шли молча. До самой лестницы, на вершине которой нас поджидали Ронан, Нейл и Лоунард.

– Я никому ничего не скажу, – шепнула Торнвилу за мгновение до того, как поравнялись с парнями.

Те, видимо, решили сдержать данное обещание и эскортировали меня в столовую, а потом на занятие по левитации. Да и до конца дня старались находиться поблизости. С ними мне было спокойнее, и я не переставала задаваться вопросом: почему всё-таки сбежал Рифер? С такой дружеской поддержкой даже я продержалась бы в академии.

Следующие два дня пролетели незаметно. Теперь, когда можно было сбрасывать иллюзию, находясь в своей комнате, я меньше уставала, меньше волновалась, меньше боялась. Я научилась экономнее расходовать энергию и к концу дня чувствовала себя не трупом, а просто немного при смерти. Но за ночь силы восстанавливались, и утром я снова бодрой походкой шла на занятия.

Ректор всё-таки наказал меня, хоть наказание прозвучало немного странно. Дополнительные занятия по магии стихий с Дермонтом? Ну ладно. Они должны были начаться со следующей недели, поэтому я особо не переживала.

Вернее, переживала, конечно. За то, что через каких-то два дня все будут презирать нашу семью из-за малодушия Рифера. Но остаться в академии вместо брата я не могла. А что ещё сделать, чтобы спасти честь семьи, не представляла.

К концу недели я уже неплохо ориентировалась в замке и даже успела посетить некоторые прилегающие к нему строения вроде конюшен, залов для стрельбы и тех, что были отведены для тренировок по боевым искусствам. Хотя пока было ещё не так холодно, тренировались на свежем воздухе.

Я также узнала, что не все универсалы были одинаково хороши в основополагающих видах магии. Например, Лоунарду совсем не давались стихии, поэтому он не посещал занятия Дермонта. Зато его телекинетические способности просто поражали. Он с такой лёгкостью перемещал даже тяжёлые предметы, что я втайне ему завидовала.

Я эту магическую науку совсем не понимала, что не могло не расстраивать.

– Что с тобой такое, Рифер? – восклицал профессор Монтелла, пожилой военный из покорённого Эргандаром Вьертома. Он так часто хмурился, что меж бровей залегла не просто морщина, эту борозду на лице можно было сравнить с Хиронским каньоном. – У тебя же получалось!

Получалось не у меня, а у брата.

– Знаете, я о таком читал, – подал голос Бриан, перетягивая на себя внимание бравого вояки. – Бывает, у универсала одна сила начинает доминировать над другой. У Рифера на днях открылись выдающиеся способности к огненной магии. Может, в этом всё дело?

Профессор нахмурился ещё больше, отчего Хиронский каньон у него на лице стал бесконечно глубоким.

– Мне всё равно, что там и когда у него открылось. Ты, Ноэро, должен уделять моему предмету не меньше времени, чем всем остальным. Ты совсем не концентрируешься! Больше медитируй. Я поговорю с профессором Танлей. Возможно, потребуются дополнительные занятия.

Со следующей недели – пожалуйста.

Профессор Танлей, как и его медитации, мне нравились. Чаровик явно не был военным. Во-первых, потому что не носил форму, во-вторых, не вёл себя с нами как с грязью на подошвах сапог или роботами, вроде того, что тайно презентовали академической кухарке.

На медитации я отдыхала и душой, и телом. Даже жаль, что занятия с Танлей всего два раза в неделю. Хотя мне-то какое дело? Я ведь всё равно вечером попрощаюсь с академией.

Надо не забывать об этом.

Пятница пролетела ещё быстрее, чем остальные дни, что вызвало во мне, как ни странно, не радость, а какую-то непонятную грусть. Из класса по медитации, своего последнего занятия, я выходила как в воду опущенная. Даже оглянулась на душку-профессора и грустно ему улыбнулась, получив в ответ улыбку весёлую и слова напутствия:

– Хороших тебе выходных, Рифер. Только не теряй голову. Это всех касается.

Кадеты нестройным хором согласились с преподавателем, хоть больше чем уверена, почти все уже были мыслями в столичных кабаках и борделях.

– Куда ты сегодня? Есть планы на вечер? – спросил Лоунард, выйдя в коридор следом за мной.

– Наконец увижусь с сестрой. Проведу с ней вечер и, наверное, все выходные.

– Правильно, – кивнул Нейл. – Она так за тебя переживала.

– Ну ничего, теперь будет радоваться, – оптимистично добавил Ронан.

В глазах предательски защипало. Это что же получается, в понедельник они опять будут ждать Рифера, волноваться, переживать? А потом всё равно выяснится, что брат дезертировал.

Выходит, моё появление здесь было напрасным. Только отсрочила неизбежное.

Уйдя в печальные мысли, я не сразу обратила внимание ещё на одну неизбежность: на меня неизбежно, мрачно и неумолимо надвигался… генерал Эскорн.

Глава 17

Вейнанд Эскорн

– И что это вы надумали, генерал? Вам нельзя подниматься! – всплеснула руками молоденькая медсестра, всё это время заботливо за ним ухаживавшая.

Вейнанд не помнил, как его доставили в Гротвер, и первые пару дней, одурманенный зельями животворцев, почти не приходил в себя, снова и снова срываясь в мир мрачных кошмаров.

Неожиданная засада, соблазнительница-креорка, исказивший реальность временной разлом, жгучая боль в груди и… Лайра. Даже во сне, в лихорадочном забытье образ девушки продолжал заполнять его сознание.

– Мне нужно ехать.

Вейнанд сел на постели, невольно поморщившись. Рана давала о себе знать, и, по-хорошему, ему следовало отлежаться ещё как минимум день-два. Но там в столице его ждала девушка, которую он фактически бросил на произвол судьбы. Выдернул из привычного ей мира, заставил явиться в Леонсию и пропал.

Сволочь он, а не генерал.

– Ехать куда? – ахнула медсестра. – В седле вы точно не удержитесь, да и в карете от постоянной тряски вам наверняка станет плохо. Вдруг рана откроется?

– Не откроется. – Вейнанд подарил девушке слабую улыбку. – Спасибо, Эммара. За заботу и внимание. – Глядя в нахмуренное личико, черты которого не смягчились даже после его слов, попросил: – А сейчас принеси мне одежду. И прикажи оседлать лошадь.

– Лошадь?! – Сестра милосердия побледнела ещё больше. – Но как же? Вы не в том состоянии, чтобы…

– Не спорь, – добавив в голос металла, прервал её Эскорн. Некогда ему выслушивать пустые предостережения по второму разу.

Всё равно сделает так, как считает правильным.

– Ну вот! – Стрельнув в него негодующим взглядом, Эммара подхватила юбки и выскочила из комнатушки, в которой ему пришлось провести несколько не самых приятных дней.

Приблизившись к окну, размерами едва ли уступавшему бойнице, коими пестрели стены старых замков, мужчина скользнул взглядом по высоким башням крепости и простиравшемуся за её пределами беспроглядному лесу.

Именно там на них напали… И он так бездарно потерял пленницу. Не сумел справиться с одной несчастной ведьмой.

Джарова чаровичка! И наделила же тьма её силой!

Мужчина раздражённо ударил кулаком о стену, но даже не почувствовал, как начали саднить оцарапанные о камень костяшки. Единственное, что он сейчас испытывал, – это досада на себя и беспокойство за Ноэро.

Ту, которая мятежница.

Если поспешит, уже завтра утром прибудет в Леонсию. Первым делом к ней, а потом уже в академию. Император тоже наверняка захочет его увидеть, но сам Вейнанд рваться к нему не будет. Когда Адальгеру приспичит – вызовет.

К сожалению, всё сложилось не так, как он рассчитывал. Не успел добраться до столицы и привести себя в порядок, как за ним прямо к дверям его дома явилась стража, в который раз подтверждая, что Великий всегда держит руку на пульсе происходящего.

Пришлось садиться в присланный за ним экипаж и ехать во дворец, а не к баронессе. Снова. От этого досада в сердце оборотника схлёстывалась с раздражением и злостью.

На императора, на себя.

– Я получил отчёт и очень тобой недоволен. Ты не перестаёшь разочаровывать. Вот что мне с тобой делать, Эскорн? Понизить тебя, лишить герцогского титула? А может, сразу жизни? Чтобы в будущем с тобой не возникало проблем.

Это были первые слова, которые он услышал от его величества, не успев переступить порог кабинета. Было видно, правитель гневается, хоть и пытается скрыть чувства за маской холодной любезности.

Ни один мускул не дрогнул на лице Вейнанда. Как стоял с заложенными за спину руками, широко расправив плечи и устремив на правителя спокойный взгляд, так и остался стоять.

Только равнодушно сказал:

– Поступайте как считаете нужным, ваше величество. Я действительно ошибся, позволил ей сбежать. То, что на нападавших не действовали чары, меня никак не оправдывает.

Император негромко хмыкнул и стал перебирать на столе бумаги, не торопясь озвучивать судьбоносное для Вейнанда решение. Намеренно тянул время, а может, размышлял, как его наказать. Затем, вскинув цепкий, по-орлиному хищный взгляд, какое-то время всматривался в лицо генерала, словно пытался прочесть его мысли, но так и не преуспев в этом занятии, проговорил, немного смягчившись:

– Ладно… Я тоже хорош! Нужно было сразу убить эту тварь, но я надеялся её перевоспитать. Выдрессировать для себя. Жаль… – Обойдя стол, Адальгер опустился на его край и, скрестив на груди руки, вкрадчиво продолжил: – Мне нужен хроновик, Вейнанд. Молодой и сильный. Хотя бы один. Что там с тем мальчишкой? Ноэро. Его уже проверили?

– Проверили, – кивнул Эскорн. – Он точно не хроновик. Да и иллюзорная магия в нём не проявилась. Рифер неплохой универсал и…

– Неплохой! – раздражённо перебил его Адальгер и скривился. Пальцы мужчины, скользнув по тёмного дерева столешнице, с силой сжали один из листков, сминая его в жалкий комок. – У меня этих неплохих как собак нерезаных, а мне нужны уникальные! Понимаешь? Сильные, бесстрашные чаровики, обладающие редкими дарами. Вроде нас с тобой. Чтобы империя процветала. Чтобы всем нам было хорошо.

Вейнанд не стал делиться своими соображениями о том, что нескончаемые войны едва ли способствуют процветанию Эргандара. У них было немало заморских колоний, за счёт которых империя обогащалась. Но война отнимала куда больше. Оружие, боевые артефакты, обмундирование – такую армию, какая была у Регенштейна, не могло себе позволить ни одно королевство.

Да и они скоро не смогут…

– Можешь идти, – махнул рукой Адальгер, явно утомлённый этим коротким разговором.

Больше всего на свете император не любил получать плохие известия и каждое поражение воспринимал как своё личное, будто это он, а не Вейнанд упустил ведьму.

– Ваше величество. – Генерал почтительно поклонился, стараясь не показывать, что от этого поклона начинает пульсировать рана и грудь словно обжигает пламенем.

– Куда это ты такой нарядный? Никак на свидание к графине собрался, – прежде чем Вейнанд успел выйти, послал ему вдогонку Великий. – В сюртуке, при галстуке. Уж не влюбился ли ваша светлость?

Эскорн мысленно выругался, досадуя, что приходится отвечать на вопросы о его личной жизни. Хотя Лайру Ноэро едва ли можно было отнести к его личной жизни. Он просто о ней заботится – ничего больше.

– К Катрине я испытываю самые тёплые чувства, но собирался я не к ней, а к дочери графа Ноэро.

– А-а, – мигом потеряв интерес, протянул император. – Ещё одна из этого проблемного семейства. Фельдмаршалу удалось заслужить моё уважение. Посмотрим, сумеет ли сделать то же самое его наследник.

– Ничуть в этом не сомневаюсь, ваше величество. Рифер, уверен, ещё себя проявит. Да и Лайра в самом ближайшем будущем составит отличную партию какому-нибудь достойному чаровику, а впоследствии подарит империи сильных, одарённых детей. Возможно, в них проявится сила рода.

– Мне нужно сейчас, а не через двадцать лет, – задумчиво пробормотал Адальгер и снова махнул рукой, словно отгонял от себя назойливого комара.

Было видно, ему наскучил разговор о незнакомой, бесполезной для него девушке, поэтому Вейнанд, больше не теряя времени, простился с правителем и отправился домой к баронессе.

Лайра Ноэро

Грозный вид генерала заставил меня напрячься. Затравленно оглянувшись по сторонам, но поняв, что отступать некуда, вздохнула и постаралась придать лицу невозмутимое выражение.

– Генерал Эскорн! – дружно поприветствовали его кадеты, вставая по стойке смирно, и мне тоже пришлось изобразить нечто более-менее приличное.

Вытянуться, отдать честь, коснувшись правой ладонью сердца, и замереть оловянной статуэткой, глядя на военного.

Широкий, резкий шаг, не менее широкие плечи и хищный, очень хищный взгляд. Сейчас направленный на меня.

– Рифер, отойдём, – не размениваясь на приветствия, попросил-велел Эскорн.

Голос прозвучал вкрадчиво, но слышался в нём приказ. И сталь. Много-много стали, от которой у меня всё внутри задрожало.

Мы отошли к витражному окну, через которое проникали, радужными переливами рассеиваясь по коридору, закатные лучи.

– Рад, что вы так быстро поправились, генерал, – солгала я и замерла, уговаривая себя выдержать его пронизывающий, мрачный взгляд.

Догадался? Узнал?

Но как?!

– Что с твоей сестрой? – устав прожигать меня этим самым взглядом (и так благодаря ему, судя по ощущениям, на лице живого места не осталось), спросил его несвоевременная светлость.

Ну то есть несвоевременно объявившаяся в академии.

Не мог хотя бы ещё немного помучиться от ранения.

– А что с ней?

– Она не вышла меня встречать, и меня к ней отказались впускать.

От приглушённого рычания оборотника мурашки побежали по коже. А когда поняла, что он сказал, чуть не заулыбалась от облегчения и радости.

– Морри отказала?

Удивительно, и как только хватило смелости? Даже я перед генералом временами робела, а уж служанка при виде него теряла дар речи. А при виде такого Эскорна вполне могла потерять и сознание.

– Баронесса! – рыкнул Вейнанд. – Сказала, что у твоей сестры мигрень. Что за ерунда? Она ведь не сможет всё время меня избегать!

– А, ну это точно не ерунда, – серьёзно сказала я. – По осени её всегда мучают сильные головные боли. Совсем как матушку в своём время. Лайра у нас такая болезная, совсем слабая. Может не вставать с постели несколько дней кряду.

– Совсем болезная? Слабая? – с сомнением переспросил Эскорн.

Видимо, в его представлении я была девицей с лошадиным здоровьем и характером гиены. Но уж точно не слабой и болезной девой, проводящей дни на шёлковых простынях.

– Да, она такая, – кивнула скорбно. – Вся в маму.

Прости меня, мамочка.

– Надеюсь, сумеет подарить своему будущему мужу, кем бы бедолага ни оказался, хотя бы одного наследника.

Генерал продолжал хмуриться, мрачнел на глазах, и я поняла, что начинаю выпадать из образа брата. Рифер в вопросе замужества был полностью с ним согласен и считал, что я уже загостилась в девках.

– Но я передам ей, что вы заходили.

– Передай, что я приеду завтра в полдень. Если ей не станет лучше, отвезу к животворцу, мэтру Орвену. Он лучший в Леонсии. Уверен, сумеет помочь.

Вот ведь…

– Обязательно передам, шейр. Обязательно, – заверила я и оглянулась на дожидавшихся меня друзей.

Бриан был совсем бледный и даже уже слегка позеленевший. Должно быть, решил, что меня раскрыли, и мысленно прощался с отчаянной девицей.

– Друзья ждут меня…

– Сам-то ты как? – решил вспомнить и о второй своей головной боли генерал.

Значит, не в курсе инцидента со старшекурсником.

Это хорошо. Очень.

– Всё замечательно.

Эскорн кивнул, удовлетворившись таким лаконичным ответом, и, коротко попрощавшись, отправился дальше. Подозреваю, выяснять, что интересного произошло в этих стенах за время его отсутствия. Лучше к тому моменту, как он всё выяснит, мне отсюда исчезнуть.

– Чего он хотел? – подбежал ко мне Торнвил, а за ним подтянулись и остальные.

– Спрашивал о сестре, – ответила я и взглядом дала понять, что все в порядке.

Кадет облегчённо улыбнулся.

– Не успел вернуться, а уже думает о Лайре, – заметил Ронан, усмехаясь. – Точно будет ей жениха искать?

– Что ты имеешь в виду? – нахмурилась я.

– Вполне может себя предложить на эту почётную роль, – хохотнул Нейл.

Я и Эскорн? По спине пробежал холодок, колючим инеем осев на коже. Да лучше замуж за джара, чем за этого всеми командующего!

– У тебя нездоровая фантазия, Киернан.

К счастью, кадетам быстро наскучила эта тема, и они переключились на более интересную и животрепещущую: стали решать, где проведут пятничный вечер. Простившись с ребятами, я забежала в комнату, чтобы переодеться в одежду, в которой явилась в академию.

Сложив аккуратной стопочкой форму, обвела комнату взглядом, вздохнула, мысленно с ней прощаясь, и ушла.

Это была очень странная неделя. И тяжёлая, и интересная. Захватывающая – несомненно. А ещё жутко изматывающая. Наверное, будь у меня возможность, я бы здесь задержалась. Но хватит жить жизнью брата.

Пора становиться Лайрой.

Уже возле дома баронессы я в нерешительности остановилась. В сумерках, в это время года сгущавшихся незаметно и стремительно, старый особняк казался немного зловещим. Окна первого этажа горели на тёмном фасаде старинными факелами, всё остальное было окутано полумраком. Разве что над крыльцом тоскливо покачивалась закопченная лампа, но источаемого ею света едва хватало, чтобы осветить ступени.

Что ж, удачи мне.

Дверь была заперта, ключи мне не дали, поэтому пришлось хорошенько подёргать за дверной молоток, чтобы меня услышали. Впустил, ожидаемо, Дерек, хоть я и надеялась, что это будет Морри. Но, видимо, постоянно везти просто не может.

– Шиари Ноэро? – растеряв привычную невозмутимость, удивлённо воскликнул мужчина.

Я постаралась улыбнуться:

– Мне стало немного лучше, и я вышла подышать свежим воздухом.

– Но… я не видел, как вы выходили.

– А вы последние два часа всё время торчали в холле?

Поджав губы, мужчина посторонился. Видимо, не привык, чтобы шиари так разговаривали. Но я была слишком уставшей, чтобы ещё и помнить о манерах. Позанимался бы он с недельку в мужской академии…

Надеялась, что на этом допрос закончится, но не тут-то было: роль дознавателя решила взять на себя баронесса, гревшая косточки в гостиной возле камина.

– И как это понимать, юная шиари? – окликнула она меня прежде, чем я успела взбежать по ступеням лестницы.

Жилистые пальцы пожилой шейлы крепко сжимали набалдашник трости. Почему-то подумалось, что, если приближусь к фон Верт, она меня хорошенько ею треснет.

– Я не видела вас несколько дней, и вот вы появляетесь. Но не из своих покоев, а с улицы, как какая-нибудь…

Баронесса не стала делиться сравнением, вертевшимся у неё на языке, но я и так поняла, какого она обо мне мнения.

– Я просто гуляла, – повторила ложь, озвученную дворецкому.

– В таком виде?

Подумаешь, без платья. Зато в невзрачной одежде меньше внимания к себе привлекаю.

Заметив, как шейла ещё больше нахмурилась, поспешила добавить:

– И встречалась с братом! Мы ведь так долго не виделись, и когда он передал через хранителя, что сможет со мной увидеться, я тут же почувствовала себя лучше.

– Почему ваш брат не пришёл сюда, а заставил вас идти непонятно куда на ночь глядя? И почему вас не сопровождала служанка?

Что ж, спасибо тебе, Вейнанд. Нет бы поселить меня к какой-нибудь милой, подслеповатой старушке. В идеале ещё и глухой и ничего не помнящей.

Хотя, с другой стороны, такая бы точно не дала оборотнику от ворот поворот, и ему ещё днем стало бы известно, что его подопечная уже несколько дней не спит в своей постели.

Представляю, какие бы мысли его посетили.

– Я жду, юная шиари, – сверля меня грозным взглядом, проскрипела пожилая дама. – Немедленно отвечайте!

Ссориться с ней мне было невыгодно. Вздохнув, принялась выкручиваться:

– Я столько дней не выходила из дома и решила, что свежий воздух пойдёт мне на пользу. А Морри, бедняжка, за последние дни так со мной умаялась, что я решила дать ей выходной.

Её милость хмыкнула:

– Я бы не сказала, что она так уж сильно себя утруждала. Постоянно чаи на кухне гоняла. Правда, Дерек?

Дворецкий, сейчас очень напоминавший солдата на поверке, молча кивнул.

– Завтра же отправлю Морри за чаем, чтобы не подчищала ваши запасы.

– Я не то имела в виду, – хмуро начала хозяйка.

Но я её перебила:

– К сожалению, вынуждена вас оставить. Я всё ещё слаба и нуждаюсь в отдыхе. Доброй ночи, ваша милость.

Зыркнув напоследок в сторону доносчика, отправилась к себе. Морри, явно не ожидавшая моего появления, проводила время в смежном со спальней будуаре. Развалившись на софе, с упоением читала какой-то бульварный романчик.

Услышав, как скрипнула дверь, она встрепенулась. А когда увидела, кто пожаловал без стука, живо подскочила.

– Ах, госпожа, хвала духам вы вернулись! Я уже не знала, что и думать!

Я прижала палец к губам, прикрыла за собой дверь и только потом произнесла:

– Ты молодец, что меня не выдала. Я это очень ценю, Морри.

Надо будет при первой же возможности купить ей какую-нибудь брошку или заколку в волосы.

– Вы ведь больше никуда не уйдёте? – тихо, с надеждой спросила девушка.

– Больше не уйду.

Почему-то при этих словах сердце неприятно заныло. Продолжало ныть весь вечер и даже утром не перестало. Тревожно сжималось, пока я готовилась к встрече с генералом.

Я не знала, как себя с ним вести, что говорить. Точно не правду. Узнай он, что это я всю последнюю неделю была в Кальдероке, оторвал бы мне голову. Ну, или, что более вероятно, уже докладывал бы обо мне Великому. Он ведь один из генералов, а те, как известно, слепо преданы правителю.

Нет, нельзя ему знать, что я чаровница.

Сразу после завтрака я начала готовиться к «свиданию». Понятное дело, не романтическому, а деловому или даже военному, если так можно выразиться. Не уверена, что смогу сдерживаться и прятать злость на Эскорна.

Если бы не он, ничего бы этого не было!

Около полудня, когда Морри уже заканчивала укладывать мои волосы в аккуратную, изящную причёску, к воротам особняка подъехал экипаж.

– Лёгок на помине, – пробормотала я, привставая с кресла и наблюдая за тем, как его светлость, выйдя из кареты, широким шагом направляется к дому.

Как и вчера, на нём не было военной формы, а без неё он казался каким-то другим, на себя не похожим.

И вот такой Эскорн почему-то заставлял нервничать ещё больше.

Глава 18

– Вы такая хорошенькая, – восхитилась моим внешним видом Морри, с удовлетворением и гордостью оглядывая результаты своих стараний. – Уверена, его светлость с вас глаз отвести не сможет.

Сговорились они все, что ли?

– Морри, сходи на кухню, принеси мне воды.

– Может, лучше чаю? Для вас и для шейра.

Наверное, она действительно была рада моему возвращению, потому что крутилась возле меня весь вечер и всё утро, преданно заглядывала в глаза и всё пыталась сунуть мне что-нибудь вкусненькое.

Трусиха!

Можно подумать, я её одну на улице бросила. Согласна, дом чужой, город незнакомый, но зато минимум работы и куча времени на чтение любовных историй.

– Шейр обойдётся, а я хочу просто воды.

На самом деле жажда меня не мучила. Но нужно было выпроводить Морри, чтобы один на один поговорить с Эшваром. Фамильяр предпочёл остаться незаметным для служанки, но я сразу почувствовала его появление.

Когда за Морри закрылась дверь, я соскользнула с кресла и опустилась на колени перед кроватью. Обычно именно из-под этой мебели Эшвар любил появляться.

– Надеюсь, ты пришёл порадовать меня известиями о брате.

Пернатый, чуть слышно ворча, выбрался из-под кровати, деловито стряхивая с перьев невидимую пыль.

– Безрукая девица…

– Что, прости?

Птица чихнула. И да, я этому совсем не удивляюсь. Звуки, который был способен издавать мой хранитель, поражали своим многообразием.

– Это я не тебе… А радовать, деточка, увы, нечем. Вот наставить тебя лишний раз не помешает. – Добавив в голос грозных ноток, хранитель гаркнул: – Когда будешь с Эскорном, молчи!

– Всё время молчать? – Я невольно заулыбалась.

Вид нахохлившегося цыпа всегда вызывал улыбку.

– О таком я даже и не мечтаю… Молчи о себе, Лайра. Ни слова об академии.

– Я ведь не идиотка, чтобы раскрывать перед ним свой самый большой секрет.

Хранитель скептически хмыкнул, словно готов был поспорить с моим заявлением про не идиотку.

– Бастарду ты открылась.

– Это случайно вышло!

– Чтобы сегодня, Лайра, никаких случайностей. Если про нас узнают…

Договорить он не успел – в спальню вернулась Морри. Со стаканом воды и горящими от восторга глазами.

– Генерал уже здесь! Ждёт вас в гостиной. Он сегодня такой… такой представительный!

Тяжело вздохнув, я поднялась на ноги. Сделала пару глотков, бросила беглый взгляд на себя в зеркало и пошла к представительному нашему радовать его своим здоровым румянцем.

Морри ошиблась. Вейнанд ждал меня не в гостиной, а в холле. Можно сказать, поджидал даже, считая в нетерпении секунды. Он явно любил пунктуальность, а я опаздывала, что не делало мне чести в его глазах. Ну и подумаешь! Последнее, что меня волнует, – буду ли я соответствовать его требованиям.

Эскорн стоял, заложив руки за спину, встречая меня таким цепким взглядом, что от волнения я чуть не запуталась в юбках и не покатилась к нему кубарем.

– Светлого дня, генерал, – поприветствовала его, честно пытаясь приклеить к губам улыбку.

Улыбка приклеивалась со скрипом, а точнее, просто не желала приставать к моим губам.

– Шиари Ноэро, – оборотник коротко поклонился.

Успела заметить гримасу боли, на миг исказившую его лицо, но она тут же исчезла за подозрительно тёплой улыбкой.

Что это с ним?

– Выглядите очаровательно. И полной сил, – не преминул добавить, продолжая скользить по мне пристальным, изучающим взглядом.

Слишком пристальным и чересчур изучающим. Даже лицо от него зачесалось.

– Это хорошо, что вы не видели меня вчера. Бледная поганка и то будет краше.

Усмехнувшись одними уголками губ, Вейнанд спросил:

– Где ваша служанка? Боюсь, без неё нас отсюда не выпустят, – и скосил взгляд в гостиную, очевидно имея в виду цербера по имени баронесса.

– Сейчас спустится.

– С Рифером уже виделись?

Я запнулась на последней ступени и лишь усилием воли заставила себя двинуться дальше, к оборотнику. Её милость заняла пост в кресле и теперь без зазрения совести прислушивалась к нашему разговору. Ей я уже соврала про встречу с братом. Придётся врать и генералу.

– Виделись. Вчера.

– Надеюсь, остались довольны общением?

– А вот и Морри! – Заслышав шаги служанки, я обернулась и взглядом велела девушке поторапливаться. – Куда вы собирались съездить?

– Хотел показать вам город и обсудить наши дальнейшие действия.

– В отношении отлова женихов?

Эскорн чуть слышно усмехнулся. Поклонился баронессе, молчаливым изваянием восседавшей в кресле, пожелал ей хорошего дня и указал на дверь.

– В отношении вашего выхода в свет, Лайра, и представления вас императору. Времени до бала дебютанток осталось мало.

– Ещё не передумали меня мучить?

– Я вас не мучаю, а пытаюсь устроить вашу жизнь.

– И у меня нет ни малейшего шанса отказаться от этой благодати?

Мы с Эскорном вышли на крыльцо, с которого спустились вместе и вместе направились к карете. Морри семенила следом.

Помогая мне забраться в экипаж, Вейнанд сказал:

– Вот увидите, вы меня ещё поблагодарите.

– Или прокляну. – Очаровательно улыбнувшись мужчине, стала расправлять юбки.

Такого заявления он явно не ожидал, поэтому первые минуты, когда карета выезжала за ворота и катила по каштановой аллее, сидел и хмуро молчал. Морри расположилась у меня под боком и теперь усердно краснела, бросая робкие взгляды на красавца-генерала.

Очень непросто оставаться непредвзятой по отношению к человеку, так бесцеремонно ворвавшемуся в твою жизнь, но если уж судить беспристрастно, то Вейнанд Эскорн действительно был красив. Пусть это и была немного грубая красота, но светлые волосы и прозрачные серые глаза смягчали резкие, будто вырезанные из мрамора черты лица.

– Сколько вам лет?

Мой вопрос прозвучал несколько бесцеремонно, но уж такая я, прямая и бесцеремонная.

– Тридцать четыре, – коротко улыбнулся мужчина.

– И уже генерал Великого…

– Этого звания удостаиваются не по возрасту, а за заслуги.

– Выходит, на вашем счету немало трупов. Я хотела сказать, поверженных врагов.

Усмехнувшись, оборотник посмотрел мне прямо в глаза:

– Вы продолжаете меня ненавидеть.

– Я вас не ненавижу. Но вы же не думали, что я изменюсь за пару недель?

– Я на это надеялся.

Он вздохнул, а Морри неловко поёрзала на сиденье и чуть слышно кашлянула, словно напоминала вести себя чуть больше как шиари и чуть меньше как Лайра.

– Я тоже надеялась, что вы передумаете насильно выдавать меня замуж.

– Лайра! – Эскорн подался ко мне, и я… вжалась в подушки.

Инстинктивно или машинально. Просто… вот не надо нам находиться друг к другу так близко! Шейла фон Верт этого бы не одобрила.

– Вы даже не даёте себе шанса!

– По-моему, это вы мне его не даёте, – буркнула, скрестив на груди руки.

– Вы молоды и красивы, но почему-то решили похоронить себя в деревенской глуши. А как же любовь, радость материнства?

– Я хотела выйти замуж, испытать любовь и, возможно, радость материнства, но вы мне не позволили.

Вейнанд сощурился, и теперь его прозрачные глаза цветом напоминали грозовое небо.

– За простого солдата? Сына кухарки?

– Любви безразличны богатства и титулы.

Его глаза сверкнули, снова навеяв мысли о грозовых тучах, пронзаемых вспышками молний, пугающих и опасных.

– Вы его не любили и замуж за него не хотели.

– Как скажете, – согласилась я, запоздало осознав, что толку от этого спора никакого. Он всё равно потащит меня знакомиться с Великим и его придворными подхалимами.

– Всегда бы так, – мрачно ответил Эскорн.

Будь мне лет десять, я бы показала ему язык. Но, увы, я уже давно вышла из того возраста, когда всё легко и просто и никакие упрямые генералы не пытаются отдать тебя замуж.

Знакомство со столицей Вейнанд решил начать с парка Августины, названного в честь последней императрицы из династии Лимбургов. Наверное, летом здесь невероятно красиво, но и в разгар осени парк выглядел потрясающе. Все деревья в золотом и медном убранстве, настолько высокие, что устанешь задирать голову, чтобы как следует рассмотреть пышные кроны. Полуденные лучи, проникая сквозь вязь листвы, стелились по насыпным дорожкам причудливым блестящим узором. Широкие аллеи и узкие, неприметные на первый взгляд тропки, величественные фонтаны и изящные статуи – в парке Августины можно было провести не один час, любуясь его красотами.

Но больше всего мне понравился Лебединый пруд, расположенный в сердце парка. По краям от него белели просторные площадки, обнесённые мраморной балюстрадой, а прямо посреди пруда красовалась беседка под хрустальным куполом. В такой погожий день, как сегодня, её многочисленные грани сияли в лучах солнца.

Морри, с тихим восторгом встречавшая каждую диковинку, поспешила на площадку, чтобы получше рассмотреть лебедей, величественно плавающих по воде.

– Здесь очень красиво, – сказала я, оглядываясь.

Последние несколько минут мы молчали, и из-за этого я чувствовала себя несколько неловко.

– Вы часто здесь бываете?

– Почти никогда. – Вейнанд улыбнулся: – Рад, что вам нравится, Лайра. Мне хотелось сделать для вас хоть что-то приятное.

– Признаю, хоть в чём-то вы преуспели.

Я первой отвела взгляд и первой двинулась по дорожке вдоль пруда.

– Скажите, – не стоило об этом говорить, но не спросить было выше моих сил, – если кадет решит прервать учёбу, чем это для него обернётся?

– Вы хотите сказать: дезертирует?

Я неопределённо пожала плечами. Мог бы и не уточнять. Мне это слово категорически не нравилось.

– Он будет недостоин называться мужчиной, а семья, воспитавшая слабака, покроется позором.

Всё это мне было хорошо известно, но я надеялась… А не знаю, на что я надеялась!

Плохо. Очень плохо.

– И если у дезертира, например, имеется сестра на выданье… Её ведь никто, такую опозоренную, замуж не возьмёт?

Я говорила серьёзно, но почему-то мои слова его развеселили. Вейнанд рассмеялся, а перестав раздражать меня своим смехом (глубоким, бархатистым), сказал:

– Лайра, Рифер не собирается сбегать.

Негодяй даже смеялся красиво.

– Он подаёт большие надежды. У него открылись способности к огненной магии, а в единоборствах я лично его натаскаю.

Ну-ну…

– Он не побоялся выступить против старшекурсника, защитил друга. Конечно, это не то, чем стоит гордиться, ведь был нарушен приказ, но у вас смелый и стойкий брат. Теперь я вижу, что не такие уж вы и разные.

Я кисло улыбнулась, а затем кивнула. Не дезертирует он, как же… Уже!Непонятно куда умчался, и где его искать, я не представляла. Как и не могла открыться Эскорну. Не сейчас. Послезавтра, когда всем станет ясно, что Рифер исчез, я брошусь ему в ноги и буду умолять помочь отыскать брата.

И да, при таком раскладе замужества можно не бояться.

Я настолько глубоко ушла в свои мысли, что не сразу заметила, как нас кто-то окликнул. Вернее, окликнул не нас, я Эскорна. Молодая, со вкусом одетая женщина.

Обернулись мы одновременно, чтобы увидеть, как брюнетка, грациозно подхватив юбки, двинулась к нам.

– Кто это? – спросила я и снова несколько бесцеремонно.

Не стоило, но вопрос сорвался с губ прежде, чем успела себя сдержать.

– Никто, – мрачнея на глазах, ответил генерал и напряжённо замер, наблюдая за приближением красавицы.

– Тогда мы оба видим и слышим то, чего на самом деле не существует, – справедливости ради сказала я, отмечая, сколько изящества заключено в каждом движении незнакомой шиари.

– Вейнанд, ты вернулся! – поравнявшись с нами, проворковала наша общая галлюцинация, после чего прошлась по оборотнику долгим, внимательным взглядом. Немного собственническим, как мне показалось. – Рада, что целый и невредимый.

Духи! А ведь я даже не поинтересовалась его самочувствием! Не спросила, при каких обстоятельствах его ранили и куда вообще он так внезапно сорвался. Хотя, вполне вероятно, он бы и не рассказал. Из нежелания меня тревожить или потому что не положено.

Впрочем, с чего это вдруг я должна за него тревожиться?

– Здравствуй, Катрина, – поздоровался Эскорн, пока я пыталась успокоить свою внезапно взбунтовавшуюся совесть.

– А это, я так понимаю, очаровательная шиари Ноэро. – Красавица удостоила и меня взглядом. Изящным движением руки откинув назад смоляную прядь, произнесла: – Дорогая Лайра, Вейнанд столько о вас рассказывал…

Может, я ошибаюсь, но будучи «никем», она слишком вольно себя с ним вела.

– Жаловался на меня? – натянуто улыбнулась я.

– Сказал, что вы истинная дочь своего отца.

Я же говорю, жаловался. Характер у отца был не сахар. Скорее, его можно было сравнить с солью с перцем, смешанными с самыми острыми приправами с Креимских островов.

– Был рад с тобой повидаться, Катрина, – неожиданно свернул общение Вейнанд. Сказал тихо, но твёрдо.

Он явно находил этот разговор неуместным, а может, неловким, и был раздражён этим.

– Здесь неподалёку есть уютная кофейня со вкуснейшими десертами. Я как раз туда собиралась. Не составите мне компанию? – Голубые глаза красавицы, как и её улыбка, излучали безмятежность, но вот движения стали более напряжёнными и резкими.

– Мы бы хотели продолжить прогулку. – А вот в глазах генерала лёд присыпали порохом.

Малейшая искра, и сразу рванёт. Увы, с женским окружением Эскорну не везло.

– Что ж, – разочарованно вздохнула молодая женщина, – была рада знакомству, шиари Ноэро. Вейнанд… – кивнула ему и, понизив голос до томного шёпота, продолжила: – Надеюсь, мы увидимся в ближайшее время.

Бесстыдница!

Мне бы духу не хватило сказать такое мужчине, не мужу, да ещё и при свидетелях! А Катрина даже не покраснела. В то время как у меня почему-то уже щёки горели!

Просто стало стыдно за эту распутницу.

– Светлого дня, шейла Соран.

Шейла? То есть она ещё и замужем?

Я смотрела вслед удаляющейся брюнетке и чувствовала, как меня берёт злость. Ведь из-за таких вот пустоголовых кокеток всех женщин и считают… пустоголовыми кокетками.

– Ваша жена? – задала я очередной прямолинейный вопрос, но сейчас даже не стала утруждаться прикусывать себе язык.

Если тут все такие наглые, то чем я хуже?

– Я не женат, – отворачиваясь от шейлы Соран, грациозно плывущей по аллее и, словно сачком мотыльков, собирающей взгляды всех встречных прохожих, проговорил Эскорн.

– Тогда сестра?

– Пойдёмте, Лайра. Я вам ещё не показал…

– Я бы хотела вернуться к баронессе.

Оборотник, было двинувшийся в противоположную Катрине сторону, резко остановился.

– С чего вдруг смена настроения? Вам же здесь нравилось.

– Я устала.

– Опять мигрень? Тогда предлагаю не терять время и поехать к мэтру Орвену. Он вас осмотрит.

– Дело не в мигрени, а в том, что я не в состоянии долго вас выносить! – выпалила я и заметила, как меняется выражение его лица.

Раздражение, вызванное разговором с Катриной, прячется за непроницаемой маской. Из того же льда, а может, камня. Резкие черты лица обостряются ещё больше, а на лбу меж бровями пролегает глубокая складка.

– Как вам будет угодно.

Я позвала Морри, и мы двинулись обратно. Служанка бросала на меня вопросительные взгляды, Эскорн смотрел прямо, рассекая пространство широким, по-военному резким шагом. Мы едва за ним поспевали.

Выйдя за ворота, сразу устремились к экипажу. Распахнув дверцу так резко, что та едва не отлетела, он протянул мне руку, предлагая помочь забраться в карету. Я к тому времени уже немного остыла, поэтому помощь приняла, вложила свои пальцы в его и почувствовала, как внутри снова начинает что-то искриться.

Пришлось остывать заново, мысленно ругая генерала.

За всю обратную дорогу до дома ни он, ни я не проронили ни слова. Только уже когда выходила из кареты, Эскорн обмолвился:

– Завтра утром к вам приедет портниха. Снимет мерки и обсудит с вами платья для бального сезона.

– Благодарю. – Я прохладно кивнула и, изобразив жалкое подобие реверанса, направилась к крыльцу, уговаривая себя не оборачиваться.

Почему-то мне этого хотелось. Чего не могу сказать об Эскорне. Он явно не провожал меня взглядом: карета сорвалась с места почти мгновенно.

Ну и ладно.

Остаток дня прошёл ужасно. Вроде бы ничего не происходило, я сидела в четырёх стенах, никого не трогала и меня никто не дёргал, но настроение было такое, что хотелось кого-нибудь цапнуть.

Я злилась на Эскорна, на себя, на брата. Возможно, я была слишком груба и вела себя недостойно шиари, но генерал тоже хорош… Обсуждает меня в постели со всякими куртизанками!

Дорогая Лайра, Вейнанд столько о вас рассказывал…

Тьфу!

И Рифер… Как можно вести себя так безответственно и безрассудно? Ты же глава рода, его надежда и опора.

Но пройдёт совсем немного времени, и надеяться нам уже будет не на что. Уверена, император будет счастлив добраться до наших рудников. Очень сомневаюсь, что нас с Тессой просто оставят в покое. Меня вполне могут лишить титула и выставить из родного дома, за ошибку Рифа и за преступления прапрабабушки Мэв.

Зачем мы теперь Великому?

К ночи я совсем раскисла и уже представляла, что вместо лишения титула меня попросту лишат головы. Или отправят в какую-нибудь обитель замаливать грехи родни. А Тесса… Бедная моя Тесса. Она же долго не продержится в сырости затхлой кельи. Зачахнет, как нежный цветок, коим она и являлась.

Это будет ужасно!

Но, возможно, я преувеличиваю, и правитель о нас просто забудет. Ведь не вспоминал же последние годы. Хорошо бы… Только вдруг не вспоминал, потому что знал, что о нас должен будет позаботиться генерал?

Сомневаюсь, что он продолжит о нас заботиться, узнав о побеге Рифера.

Так, всё, хватит, Лайра, ложись-ка ты спать!

В постели я долго ворочалась, продолжая истязать себя страхами и тревогой. Наконец, сморённая этими горькими чувствами, уснула, но даже во сне облегчения не почувствовала.

Мне снова снилась бальная зала. Огромная, роскошная, которой, казалось, не было конца и края. Хрустальные люстры, обрамлённые лепными кругами, освещали каждый малейший закуток. В отблесках пламени сверкали украшения шейл и шиари, нежными переливами блики скользили по шелковистой ткани бальных нарядов.

На мне светлое платье, такое же невероятное, как и у других красавиц. Я мнусь, стесняюсь и всё кого-то высматриваю. Боюсь даже в мыслях произнести его имя, признаться себе, что жду, когда он пригласит меня на танец, и отвергаю приглашение за приглашением.

Первый танец я подарю только ему…

Вот двери в зал раскрываются, и я замечаю широкоплечего мужчину в белоснежном парадном мундире. Он обводит собравшихся взглядом, и я чувствую, как сердце запинается, когда он находит меня глазами.

Его лицо озаряется светлой улыбкой. Вейнанд решительно направляется ко мне, больше ни на кого не глядя. Теперь уже сердце стучит быстро, громко, заглушая голоса гостей и даже музыку. Ещё немного, и он со мной поравняется, чтобы поклониться и пригласить на танец. Я жду этого, волнуюсь и радуюсь. Да что там… Я почти счастлива! Почти с ним рядом и…

Дорогу оборотнику неожиданно преграждает брюнетка, и уже ей он дарит своё внимание. И её, поклонившись, приглашает на танец. А я для него как будто превращаюсь в невидимку. Становлюсь прозрачной…

Разочарование и обида затапливают сознание. Становится так горько, что хочется сбежать, но… Но Лайра Ноэро никогда не убегает и поражение не принимает.

Пальцы начинают шевелиться вместе с губами, заставляя смазаться окружающую картинку. Хрусталь на люстрах капелью бьёт по паркету, гости Великого становятся безликими, несущественными и размытыми. Глупые марионетки, подвластные моей воле, они возвращаются в исходную точку, чтобы… начать всё с начала.

Неясный шум снова становится нежной музыкой, слышны и смех, и беззаботные голоса. Люстры всё так же светят в своих лепных кругах, а двери распахиваются, впуская оборотника.

И снова взгляд глаза в глаза, улыбка на его губах, и я без лишнего промедления устремляюсь к нему навстречу, торопясь скорее оказаться в его руках.

Больше никакие Катрины нас не разлучат…

…Наверное, это был самый страшный сон, который я когда-либо видела. И дело вовсе не в моём стремлении повальсировать с Эскорном, хотя и это тоже заставляло нервничать. Но пугало другое… Во сне я с лёгкостью, будто всю жизнь так могла, повернула время вспять.

Жуткое, леденящее душу чувство.

Сила, которой стоило бояться.

Больше я не сомкнула глаз. Боялась, что стоит забыться, и меня снова забросит в кошмар, в котором я ревную Вейнанда и владею силой хроновика.

Ведь это же невозможно?

Совершенно точно невозможно!

Я ведь не какая-нибудь аномалия. Я просто Лайра.

Бывало, у чаровика проявлялись довольно посредственные способности или же он тяготел к чему-то одному, становясь чаромастером, иллюзором или, например, животворцем. Нам с Рифером повезло – мы оба универсалы. Маги, способные подчинять стихии, управлять неживыми предметами, левитировать в пространстве. Наша сила сложна и многогранна, а у меня, ко всему прочему, имеется ещё и скрытый дар – создание иллюзий. Слышала, что в Кальдероке такие дары ещё называют профилирующими, если они достаточно ярко выражены.

Наверное, мою силу как раз и можно такой назвать.

В роду Ноэро рождались и иллюзоры, и хроновики. Первых было много, вторых – единицы. Но никогда и ни у кого не проявлялось сразу две профилирующие силы. Не только в моей семье. Мне в принципе не доводилось слышать, чтобы чаровик, тем более универсал, и без того наделённый немалым талантом, ещё и владел не одним скрытым даром.

Конечно, я не эксперт в чарах и, живя в Кроувере, могла черпать знания только из семейной библиотеки, но…

Но это, как мне кажется, невозможно и нереально. А значит, хотя бы из-за сна не стоит волноваться. Нет во мне силы хроновика и никогда не было.

А причудиться может всякое. Например, ерунда про ревность и танцы с генералом.

В реальности я скорее поверну время вспять, чтобы с ним не танцевать!

Только когда за изломами крыш забрезжил рассвет, я почувствовала, что начинаю успокаиваться. Страх отступал вместе с ночным полумраком, пугливо прячась в закутках моего сознания.

Ещё немного подождав, стала приводить себя в порядок. Собралась сама, без помощи Морри, не желая будить спозаранку. Не её вина, что меня посещают кошмары и из-за этого я полночи маюсь.

Уже около восьми позвонила в колокольчик и попросила подать завтрак в комнату. Когда там приедет портниха? В полдень. Что ж, дождусь её, а потом мы с Морри отправимся на прогулку.

Мне точно не помешает немного проветрить голову.

Швея, шейла И́рис, оказалась очень милой и лёгкой в общении. Я даже позволила себе увлечься изучением эскизов, хоть и понимала, что после того, как станет известно об исчезновении брата, ничего из этого не будет иметь значения. Но не прогонять же душку-шейлу с её потрясающими рисунками? Она всего лишь делает свою работу.

А я должна делать вид, что пока что не в курсе побега Рифера.

– И ещё вот это вам очень пойдёт, – журчала, склонившись надо мной, мастерица. – Изумрудный бархат будет выгодно оттенять вашу внешность, делая ярче волосы и подчёркивая благородную белизну вашей кожи. Что скажете?

Кивнула, улыбнулась. Я сегодня была сама на себя не похожа – соглашалась со всем предложенным.

– У вас изумительный вкус, Ирис, – польстила напоследок портнихе, причём совершенно искренне, уже когда мы прощались у ворот.

За ночь резко похолодало, и теперь приходилось кутаться в толстую шерстяную шаль, но даже она не спасала от резких порывов ветра, ледяного и хищного.

Середина октября, а кажется, будто уже канун Чароденья.

– Через несколько дней можно будет провести первую примерку. Сможете подъехать ко мне в мастерскую?

Снова кивнула и заверила, что буду с нетерпением ждать от неё вестей.

– Отлично! Тогда до скорой встречи, шиари Ноэро. Сегодня же возьмусь за работу!

Попрощавшись с Ирис, собиралась уже закрыть ворота, когда заметила, как из экипажа, остановившегося на другой стороне улицы, показался Бриан. Помахав мне, парень поспешил через дорогу.

– Как настроение, шиари Ноэро? – спросил на удивление весело.

Я мрачно усмехнулась:

– А то ты не знаешь… Очень боюсь завтрашнего дня.

Странно, но Бриан не перестал улыбаться, хоть поводов для улыбок лично я не видела.

Скользнув по мне, дрожащей от холода, взглядом, сказал:

– Одевайся теплее и поехали!

– Поехали куда?

Улыбка кадета стала ещё шире, а в глазах появились озорные искорки:

– Собирать тебя в академию. Завтра, Лайра, мы вернёмся в Кальдерок вместе!

Глава 19

Я нахмурилась, потом переспросила:

– Что, прости?

Мне наверняка послышалось. Торнвилу не терпелось выставить меня из академии, ради моего же блага. А теперь он вдруг зовёт меня обратно?

Ерунда какая-то!

– Я много думал о вас с Рифом и решил, что тебе стоит вернуться. Пока мы его не отыщем.

– Но…

Торнвил нетерпеливо перебил:

– Да, возвратившись, Рифер узнает твою тайну, но сохранит её. А ты постоишь за честь рода. – Подумав о чём-то, Бриан обеспокоенно усмехнулся: – У отца очень неоднозначное отношение к вам, Ноэро. Фельдмаршала он уважал, но из-за действий твоей прапрабабки… В общем, вызывать его недовольство может быть опасно.

Всё это я понимала, но…

Но существовало немало сложных, труднопреодолимых но.

– Думаешь, у меня получится проживать сразу две жизни? – протянула с сомнением. – Да и к тому же мои иллюзии… Я едва выдержала одну неделю и несколько раз чуть себя не раскрыла. Не уверена, что мне хватит сил так долго выдавать себя за Рифера. Ещё и метка…

– С иллюзиями я тебе помогу. И с меткой тоже. Но просто, конечно, не будет. – Бриан нетерпеливо оглянулся на экипаж, словно куда-то торопился. – Какой бы сильной ты ни была, ты всё равно останешься девушкой. В этом твоя слабость, как и в том, что магия…

– Способна свести меня с ума?

Кадет хмуро кивнул, но тут же тряхнул головой, словно прогоняя тревожные мысли.

– Давай решать проблемы по мере их поступления. Сейчас главное для тебя стать Рифером. Предлагаю не терять время и ехать немедленно!

– Мне придётся взять с собой служанку.

Торнвил кивнул, хоть и без особой радости. При Морри обсудить дальнейшие планы не получится, а если баронесса узнает, что я уехала без неё, зато с молодым шейром, опять будет негодовать и намекать, кто я в её глазах.

– Сейчас вернусь! – С этими словами я бросилась к крыльцу, чувствуя, как, несмотря на зябкий холод, щёки вспыхивают кострами.

Я действительно это делаю? Действительно возвращаюсь в Кальдерок?

Эшвар меня убьёт.

Велев Морри скорее надевать плащ и следовать за мной, схватила свой, набросила на плечи, на ходу завязывая витые тесёмки тёмно-синего цвета.

– Куда это вы надумали так внезапно сорваться? – удивилась служанка. – А как же обед?

– Потом поедим. Сейчас мне надо кое-куда съездить.

– Генерал Эскорн приехал? – пришла к непонятным для меня выводам девушка.

– Одевайся, – повторила я и поспешила на улицу к Бриану.

Пока ехали неведомо куда, хранили молчание. Я не решалась расспрашивать кадета при служанке, а Морри была слишком смущена его присутствием, чтобы издавать хоть какие-то звуки. Эшвар, к счастью, не появлялся, и это радовало. Потом всё ему объясню.

Для начала надо самой понять, что вообще происходит и куда Бриан меня везёт.

Вскоре экипаж остановился. Узкая улочка, зажатая в тисках старых, изрезанных трещинами домов, была сырой и мрачной, а из сточной канавы неподалеку доносились не самые приятные запахи. Большинство окон темнело черными провалами. Лишь в некоторых мелькали тусклые отблески света.

– Нам сюда? – удивлённо спросила я.

Не знаю, чего ожидала, но мне бы точно не пришло в голову искать помощи в глухой подворотне.

– Сюда, – с улыбкой подтвердил чаровик и… протянул мне маску. Простую, из чёрного бархата, закрывающую всё лицо. – Надень, Лайра. И капюшон тоже не снимай. Говорить буду я, а ты старайся молчать.

– Гос… госп-п-пожа, – дрогнувшим голосом прошептала служанка.

– Всё хорошо. – Я ободряюще ей улыбнулась и надела маску. – Оставайся в карете. Я скоро вернусь.

– Но…

– Экоб за тобой присмотрит, – мягко сказал Бриан, имея в виду кучера, и Морри, вот странность-то, послушно умолкла.

Выйдя из экипажа и миновав арку, наверное лишь чудом не обвалившуюся – настолько плачевно и жалко она выглядела, мы оказались в маленьком глухом дворике. Таком же тихом и сонном, как и улочка, на которой нас осталась дожидаться Морри.

Бриан тоже надел маску и вошёл в подъезд, но вместо того чтобы подняться по лестнице с обколотыми ступенями, стал спускаться в подвал.

Ещё немного, и я по-настоящему испугаюсь.

– Зачем нам маски? – прошептала, следуя за кадетом во тьму и сырость старого дома.

– Чтобы тот, к кому мы идём, не увидел наших лиц.

– Я могла бы наложить иллюзию…

Обернувшись, Торнвил снисходительно улыбнулся:

– От этого чаровика, Лайра, не спрятаться ни под одной иллюзией. Но если нам кто и поможет, так только он.

– Почему? Он настолько гениален?

– И это тоже. – Кадет кивнул и прислушался, словно пытаясь разобрать, что происходило за дверью, к которой привела нас лестница. – Ну и потому что никто другой не захочет иметь дело с ведьмой.

Я тяжело вздохнула. Не очень-то приятно, когда тебя называют ведьмой, но именно такой я и являлась в глазах всего света.

Ведьмой, презренной отступницей, прокля́той чаровницей.

Наверное, только сейчас я в полной мере осознала, насколько мне повезло с Брианом. Он не просто меня не выдал (хотя мог бы и должен был) – он мне помогает, он за меня переживает.

Духи, спасибо вам за этого юношу!

Потоптавшись на пороге, кадет постучал, и почти в то же самое мгновение дверь приоткрылась, зловеще проскрипев ржавыми петлями.

Я поёжилась, прерывисто вздохнула и последовала за парнем в полутёмную мастерскую. Одного взгляда, брошенного на просторное, но уж слишком захламлённое помещение, было достаточно, чтобы понять, что мы в гостях у чаромастера. Не знаю, какими ещё талантами обладал этот чаровик, но то, что он создаёт артефакты, стало ясно сразу.

Четыре стола, приставленные друг к другу так, что образовывали квадрат, были завалены мелкими и крупными деталями. Громоздкие станки, несмотря на общую неряшливость подземной залы, были тщательно натёрты и наполированы. Возле очага я заметила ещё одно странного вида приспособление, над которым, сгорбившись, спиной к нам сидел мужчина. По стенам и дальним углам расползлись тени, мешая рассмотреть стеллажи с книгами, свитками и изобретениями чаровика, не гнушавшегося иметь дело с ведьмами.

Только центр комнаты, четыре стола, освещало несколько керосиновых ламп, да очаг, согревая, выхватывал из тьмы приставленные к огню кресла.

– Проходите. Не стойте в дверях, – не оборачиваясь, сказал мужчина.

– Спасибо, мэтр, что согласились нас принять, – отмер Бриан и сделал несколько несмелых шагов к столам.

Я последовала его примеру.

– За вас попросили, и я согласился. Но, разумеется, согласился не за «спасибо».

Я занервничала, вдруг осознав, что денег у меня с собой нет, а тех, что хранились в тайничке в спальне, могло бы, конечно, и хватить на услуги чаромастера. Но тогда придется писать Тессе о том, что я намели.

Пока я беспокоилась о намечающейся денежной проблеме, Бриан отстегнул от пояса тяжелый на вид кошель и бросил его на стол. Монеты глухо звякнули, заставив чаромастера оторваться от работы и подойти к нам.

– Мы всё принесли, мэтр, – сказал кадет, глядя мужчине прямо в глаза.

Тот заулыбался, сразу помолодев на несколько лет.

– Тогда не будем терять время, господа!

Высокий, худощавый, с зализанными назад мышиного цвета волосами и блеклыми голубыми глазами, он производил неоднозначное впечатление. С одной стороны, мне было интересно узнать, на что способен этот чаровик. С другой, было в нём что-то жутковатое, что-то… неправильное.

Раз он помогает ведьмам и держит мастерскую в таком глухом месте, то его деятельность наверняка незаконна и вполне может быть опасной.

Но не сбегать же от него, трусливо поджав хвост!

Поэтому, Лайра, взяла себя в руки и делай то, что тебе говорят.

– Прошу, шиари, располагайтесь. – Чаровик жестом указал на одно из потёртых кресел, и я послушно в него опустилась. – Какой именно артефакт вас интересует?

Позабыв о наставлениях Бриана, открыла было рот, собираясь сказать, что даже смутно не представляю, что нас здесь может интересовать, но Торнвил меня опередил:

– Чаровой закрепитель. Такой, который будет незаметен человеческому глазу и который будет с ней постоянно.

– Если незаметный, тогда только вживлять, – категорично заявил чаромастер и перевёл взгляд на меня. – Будет больно. Шиари справится? Выдержит? Не люблю, когда женщины плачут…

Я нервно кивнула, сжала пальцы на подлокотниках кресла, чувствуя, как от напряжения немеют костяшки.

– Она сильная, – ответил за меня Бриан, после чего кивнул мне, подбадривая.

– Хорошо. – Чаровик, так и не представившийся (да и мы ему, понятное дело, имён не называли), удовлетворённо хлопнул в ладоши, а потом потёр их. – Тогда начнём! И вот ещё что… – Схватив со стола керосиновую лампу, он отошёл к стеллажам и начал что-то искать на пыльных, захламлённых полках. – Любой артефакт время от времени нуждается в подзарядке. Вживлённый закрепитель так просто не извлечёшь, да и незачем этому нежному созданию лишний раз терпеть боль. Поэтому я сделаю так, что артефакт будет подзаряжаться от вас, шиари. По ночам. Когда вы будете спать.

– Я буду это чувствовать? – спросила, не сдержавшись, и тут же почувствовала на себе предупреждающий взгляд Торнвила.

– Поначалу ваш сон будет беспокойным. Возможно, даже будут мучить кошмары, а по утрам ощущаться слабость. Но всё пройдёт, когда ваше тело примет закрепитель и вы к нему привыкнете.

Я мало что знала об артефактах, в нашей семье чаромастеров отродясь не рождалось и в библиотеке Кроувера про них была всего одна книга. Если не ошибаюсь, закрепители помогают стабилизировать чары, и если у меня будет такая штука, мне не придётся переживать о том, что иллюзия сползёт в самый неподходящий момент.

– Вы же иллюзор, шиари? Я правильно понимаю? – обернувшись ко мне, спросил чаромастер.

Я ошеломлённо кивнула. Откуда он узнал?! Как, едва меня увидев, сумел распознать мой дар?!

– Артефакт будет не просто стабилизировать ваши чары, но и в некоторой степени их усиливать. Иллюзия будет не только визуальной, но и осязаемой. Но должен предупредить: при очень сложных иллюзиях закрепитель будет разряжаться быстрее, а значит, ему нужно будет больше магии, больше силы. Вы будете быстрее уставать, быстрее слабеть. Поэтому обращайтесь с чарами благоразумно.

Я снова кивнула.

Я не собиралась становиться Эскорном или примерять на себя образ Великого. Только Риф, только родная кровь. Мне легко удается перевоплощаться в своего близнеца, поэтому должна справиться.

Ради семьи.

Ради брата.

Отыскав на одной из верхних полок небольшой ларец темного дерева, чаромастер бодро проговорил:

– Что ж, раз ни у кого нет ни возражений, ни вопросов, а шиари настроена серьёзно, предлагаю перейти к самому интересному. – Он приблизился ко мне, взял меня за руку. Светлые глаза чаровика сверкнули в отблесках пламени осколками льда. – Напоминаю, шиари, будет больно. Старайтесь по возможности не кричать. Женские крики я не люблю даже больше, чем женские слёзы.

Легко сказать: не кричать…

В первые мгновения, заметив, как чаромастер осторожно надевает мне на безымянный палец колечко, я почти расслабилась. Ожидала увидеть кинжал с острым лезвием, а не миниатюрное, безобидное на первый взгляд украшение.

Но, как оказалось, расслабляться не стоило. Миг, и кольцо, ослепительно засияв… стало вплавляться в кожу. Раскалённый металл растёкся по плоти болезненным ожогом. Сцепила посильнее зубы, чтобы не закричать, но стон боли всё же прорвался наружу.

– Потерпите немного… Скоро всё закончится, – подбадривал меня чаровик, крепко держа за запястье.

Наверное, чтобы не вздумала, поддавшись слабости, сорвать с пальца джаров артефакт.

Бриан стоял в стороне, не сводил с меня напряженного взгляда, а украшение раскалённым металлом продолжало вплавляться в кожу, заставляя кружиться голову, сбивая дыхание. Мысли путались, и больше всего мне хотелось вскочить и броситься прочь. Вырваться на свежий, напитанный дождём воздух, подставить пылающую ладонь под прохладные капли.

– Вот так… почти…

Ещё несколько ужасно долгих секунд, показавшихся мне бесконечными, и алое свечение поблекло, а золотой ободок с замысловатой вязью-гравировкой как будто впитался в кожу. Чаровик разжал пальцы, оставляя в покое моё запястье, и я поднесла руку к глазам.

– Поразительно! – прошептала, рассматривая свои пальцы.

Подёргала ими, повертела кистью – ничего не видно. Словно и не надевали мне на палец колечко и металл не жёг кожу, проникая внутрь, вонзаясь жалом в кость.

– Боль скоро пройдёт.

Подняв на чаромастера глаза, улыбнулась, правда, под маской моей улыбки всё равно видно не было.

– Уже проходит. Я почти ничего не чувствую.

Кожу в том месте, где артефакт слился с плотью, немного саднило, но это была такая мелочь по сравнению с тем, что испытывала до этого, что я даже не стала обращать внимания на неприятные ощущения.

– Благодарим за помощь, шейр. – Бриан недовольно на меня зыркнул, напоминая об уговоре: он говорит, я помалкиваю. – Нам ещё что-то нужно знать об артефакте?

– Всё, что нужно, вы уже узнали. Обратившись к дару, шиари сразу почувствует, что артефакт работает.

Мне не терпелось примерить образ брата, но приходилось сдерживать порывы, прощаться с чаровиком, затем идти к экипажу. Взгляд то и дело убегал к окольцованному пальцу. Об артефакте теперь напоминало лишь лёгкое покалывание, да и от него скоро даже следа не осталось.

– Хорошо, – прежде чем подойти к карете, сказала Торнвилу, – за иллюзии теперь можно не переживать. Но как быть с меткой, Эскорном, баронессой?

– Метку я для тебя выкуплю, – загадочно ответил Бриан. – А баронессу придётся немного поводить за нос. Надеюсь, твоя служанка с этим справится.

– Что ты имеешь в виду?

– Всё те же иллюзии, Лайра, – широко улыбнулся кадет. – С помощью одного интересного артефакта она будет становиться тобой. Ненадолго. Но и короткого времени будет достаточно, чтобы не вызывать подозрений у вдовы и слуг. Думаешь, твоя компаньонка справится с этой нехитрой задачей?

Я неуверенно пожала плечами. Открыться Морри я не могла, но что-то придётся ей рассказать, если хочу, чтобы она мне помогала.

– Допустим, со слугами и баронессой уловка, может, и сработает. Тем более что она сама свои покои нечасто покидает. Но что, если Эскорн надумает меня навестить? Уж он-то сразу поймет, что его обманывают.

– В будни он тебя навещать точно не станет, – покачал головой Бриан. – Он, как и мы, обязан находиться в академии.

– Хорошо, если так…

– Все остальные проблемы решим по мере их появления, – проговорил он с вдохновляющей уверенностью. – А теперь поехали. У нас с тобой на повестке дня сегодня ещё две встречи.

Тот день с Торнвилом действительно выдался насыщенным и богатым на впечатления. После посещения чаромастера мы отправились… за покупками. Сначала к обувных дел мастеру за новой обувью, потом за одеждой.

– Ты жаловалась, что в обуви брата тебе было неудобно, – сказал Бриан, после того как определил Морри в ближайшую кофейню, чтобы уже там она успокаивала нервы пирожными, согревалась горячим шоколадом и не путалась у нас под ногами. – Да это и неудивительно. С его-то размером!

– Не то чтобы я жаловалась… Просто делилась… наболевшим.

Конечно, в одежде по размеру мне будет намного удобнее. Я просто «увеличу» всё визуально и при этом не буду испытывать дискомфорт или опасаться, что с меня что-то спадёт.

– Форменный мундир и штаны тоже подгоним, – заявил предусмотрительный наш.

Оказывается, Бриан не забыл прихватить с собой и форму Рифера. Мне оставалось только втайне им восхищаться и продолжать благодарить за отзывчивость и участие.

– Мне, право, неловко, – пробормотала я, краснея. Со мной такое редко случалось, но тут вдруг почувствовала, как щёки заливает румянец. – Ты столько для меня делаешь… Для меня и для брата.

– Не хочу, чтобы вас коснулись последствия, которых в случае, если о его побеге узнают, вряд ли удастся избежать. К тому же… – Бриан замялся, а потом тяжело вздохнул. – Я продолжаю надеяться, что Рифер одумается. Или же выяснится, что всё не так просто, как кажется на первый взгляд. Не хочу в нём разочаровываться.

Я тоже страшно этого боялась и мечтала скорее увидеть брата. Обнять его крепко, снова услышать его голос, увидеть на губах озорную улыбку… Я даже обижаться на него не стану. Просто буду безумно счастлива снова обрести своего близнеца.

С подгонкой одежды и примеркой новой, а также выбором обуви мы закончили где-то часа через два. За Морри возвращались уставшие, но очень довольные проделанной работой. Мне вроде было и боязно, и в то же время какая-то часть меня предвкушала возвращение в Кальдерок.

– Куда теперь? – спросила у своего спасителя, чувствуя небывалый прилив сил.

Не ощущалось ни голода, ни усталости. Наоборот! Сейчас я готова была свернуть горы и уже окончательно уверилась в правильности своего решения.

– Отвезу вас домой. Ты поешь, отдохнёшь, поговоришь с Морри. А ровно в восемь выйдешь из дома. Я буду ждать тебя в карете за углом. За меткой отправится уже не Лайра, а Рифер Ноэро. С девчонкой делиться ею никто не станет. Ни за какие богатства этого мира.

– Делиться? – Я даже запнулась, удивлённая последними словами Бриана.

Впрочем, сегодня весь день я только и делаю, что удивляюсь. А ещё восхищаюсь другом брата.

Я бы от такого ни за что не сбежала.

– Знак принадлежности к армии Великого нельзя скопировать, – ровно ответил Бриан. – Нельзя воссоздать иллюзорной магией. Сколько бы ни пыталась – не получится. Единственное, что можно сделать, – это временно забрать у другого выпускника или кадета. Сама понимаешь, ни один кадет с меткой не расстанется, но мне повезло найти одного малого, очень нуждающегося в деньгах. Его военная карьера не сложилась. Из-за пристрастий и вредных привычек. Он будет рад на время поделиться меткой. Проблема в том, что сможет потребовать её обратно в любой момент.

Кивнула и подумала, что буду рада даже короткой отсрочке. Главное сейчас – выиграть для брата время, а там уже разберёмся.

– Именно поэтому я настоял на еженедельных выплатах. В ожидании новой суммы, уверен, шейр Свертон будет более терпелив и сговорчив, – заговорщически подмигнул мне кадет.

Я едва не присвистнула от восхищения:

– И всех этих людей, готовых пойти нам навстречу, пусть даже и не безвозмездно, ты отыскал за один короткий день?

Торнвил загадочно улыбнулся:

– Я хоть и бастард, но всё же императорский. Поверь, Лайра, у меня есть связи.

– Никогда бы не подумала…

Бриан усмехнулся:

– И это к лучшему. Я не люблю козырять своими возможностями и стараюсь не пользоваться положением, дарованным мне по праву рождения, но сейчас не тот случай.

Забрав Морри, мы поехали к баронессе. Бриан настоятельно советовал подкрепиться и отдохнуть, но у меня на повестке дня было другое – разговор с хранителем.

Эшвар будет в шоке.

Глава 20

– Нет, нет и ещё раз нет! Смерти моей, деточка, захотела?!

Сколько себя помню, он всегда так меня называл. Деточкой, бедой, своим наказанием, а временами даже горем. На первое обращение, терпеливо-снисходительное, я научилась не реагировать, при упоминании второго недовольно хмурилась, а третье и четвертое задевали не на шутку.

Правда, «горе» и «наказание» фамильяр использовал только в крайних случаях.

– Горе ты мое бедовое… Наказание бестолковое!

Кажется, сейчас был один из таких случаев.

Тяжело вздохнув, я опустилась перед разгневанным цыпом на колени, чтобы ему не пришлось, отчитывая меня, задирать голову. Морри отослала на кухню, настоятельно посоветовав не возвращаться в ближайшие четверть часа.

– Эшви, ну я же…

– Ты как твоя прапрабабка! – перебил он меня, раздражённо взмахнув крылом. – Вся в неё! Ни мозгов, ни инстинкта самосохранения… Опьянела от ощущения вседозволенности и силы… И свалился же нам на голову этот мальчишка!

Бриана он тоже отругал, не забыв припомнить и Санаю, которую почему-то считал главной виновницей намечающегося безобразия. Объяснять, в чём виновата красавица-птица, не стал, только ворчливо заявил, что эта парочка плохо на меня влияет.

– Я пожалуюсь предкам! – пригрозил Эшвар, на что я лишь негромко хмыкнула.

Я у предков и так уже давно не в почёте. Хуже, чем сейчас, они обо мне вряд ли будут думать.

Устав слушать пернатого нытика, уже строже произнесла:

– Эшвар, ну хватит! Ты прекрасно знаешь, что я приняла решение, и единственное, что могло бы его изменить, – это внезапное возвращение Рифера. Удалось его почувствовать?

– Нет, – нехотя буркнул хранитель.

– Ну вот.

– А ты не думала, что его уже может не быть в жив…

– Не смей так говорить!

Я подскочила и стала мерить комнату нервными шагами. Нет! Если бы с братом случилось что-то… непоправимое, я бы сразу это поняла. Мгновенно почувствовала! Где-то в глубине души я знала, что он жив. Что мы ещё обязательно встретимся.

А пока мне прямая дорога в академию.

Фамильяр продолжал зудеть над ухом до самого возвращения Морри. Только когда служанка постучалась в спальню и внесла поднос с чаем и маковым пирогом, Эшвар угомонился.

Заявив напоследок, что вконец мной разочарован, исчез под кроватью, не забыв недовольно вильнуть задом, и я осталась один на один с Морри и чаем.

– Присядь, – попросила её, взглядом указывая на кресло. Сама заняла соседнее, а собравшись с мыслями, проговорила: – Мне снова придётся исчезнуть на несколько дней…

– Но, госпожа! – округлила глаза компаньонка.

– Не перебивай, – мягко попросила её и продолжила: – От этого зависит благополучие моей семьи. Наше, в том числе и твоё, будущее. Мне нужна будет твоя помощь, Морри. Ничего сложного… Главное, делай всё, как скажу. Хорошо?

В ответ служанка неуверенно кивнула. Закусила губу, дрожащими пальцами смяла передник. Боится. Нервничает. И вполне может не справиться.

Но других вариантов всё равно не было, так что придётся положиться на эту трусиху.

– Раз в день (чаще не надо) надевай вот этот браслет. – Протянула ей незамысловатое украшение. Золочёный ободок с чаровой гравировкой, оставленной его создателем. – Это изобретение чаромастера: с его помощью будешь ненадолго становиться мной. Роста мы с тобой примерно одинакового, фигуры тоже похожи… Надевай мою одежду, браслет и показывайся слугам. Баронессу старайся избегать, но если вам всё же доведётся пересечься, когда ты будешь выдавать себя за меня, не бойся: голос твой тоже изменится, а потому шейла фон Верт ничего не заподозрит.

К тому времени как я закончила говорить, на лице у Морри не осталось ни кровинки. И тем не менее она послушно кивнула, взяла украшение, а повертев его в руках, несмело спросила:

– Могу я его примерить? Чтобы…

– Конечно, – ободряюще ей улыбнулась.

Как и наказал Бриан, прежде чем отдать артефакт служанке, я окропила его своей кровью, оплела несложным чаровым узором, и заговорённый предмет «ожил».

Золотой обод засиял, напитываясь силой, моей и создавшего его мастера. И сейчас, снова почувствовав тепло человеческого прикосновения, артефакт стал излучать мягкое свечение, а стоило Морри надеть украшение, как засветилась уже она вся. Мерцающая рябь пробежалась по телу девушки, невесомой дымкой прошлась по лицу, стирая курносый нос, тонкие губы, меняя цвет глаз с голубого на карий. Ещё пара мгновений, и передо мной уже стояла я сама в простом саржевом платье.

Опытный чаровик при взгляде на девушку быстро поймёт, что её окутывают чары, но с баронессой и слугами должно сработать.

По крайней мере, я на это надеялась.

– Только не забывай переодеваться, – наказала напоследок служанке. – Иначе фон Верт начнёт интересоваться, почему это я расхаживаю по дому в твоей одежде.

– Не забуду, – пискнула Морри, бросив на украшение восхищённый взгляд, и снова прилипла к зеркалу, с восторгом разглядывая своё новое отражение.

Отдав Морри последние распоряжения, я быстро выпила чай, проглотила, почти не жуя, кусочек пирога и, пожелав себе удачи, стала осторожно пробираться к лестнице.

Мне повезло покинуть дом баронессы незамеченной. Карета ждала меня в конце каштановой аллеи. Выйдя из экипажа, Бриан позволил мне спокойно переодеться (хотя какое там спокойно! Я страшно нервничала!) и наложить иллюзию, с которой сегодня справилась поразительно быстро.

Наверное, всё дело в действии артефакта. Ну или я уже просто стала привыкать примерять на себя образ брата.

– Теперь за меткой, – проговорил Бриан и постучал по крыше кареты, приказывая кучеру трогаться.

Вскоре уже мы входили в заведение, переступить порог которого в обычное время я бы банально побрезговала. Нас встречал грязный зал со скрипучим полом, липким от пролитого хмельного. Каждый стол освещала всего одна керосиновая лампа, и на стенах, некогда белёных, а теперь грязно-серых, тлели в кованом плену подсвечников оплавленные огарки. От спёртого воздуха, протравленного перегаром, кружилась голова.

– Только не говори, что вы с моим братом тоже здесь отмечались…

Непонятно почему, моё бормотание развеселило Торнвила.

– Не отмечались. Так низко мы ещё не падали.

Ну хоть это радует.

Бывший военный нас уже ждал. Сидел в дальнем углу на лавке, пряча лицо за огромной кружкой пива.

– Уверен, что здесь безопасно… передавать метку? – Я напряжённо огляделась, замечая за столами редких посетителей этого позабытого духами заведения.

– Безопаснее места не придумаешь, – ответил с усмешкой Торнвил и тоже бросил по сторонам взгляд. – Посмотри на них! Едва ли понимают, где находятся и что вокруг происходит.

– Хорошо, если так…

– Ясного вечера, шейр, – приблизившись к чаровику, негромко поприветствовал его кадет.

Свертон вскинул на него из-под кустистых бровей мрачный взгляд и деловито прогрохотал:

– Принёс?

– Вот. – Бриан бросил на стол надутый от своего содержимого кошель (уже второй за сегодняшний день), и у меня засосало под ложечкой от чувства неловкости.

Всё, теперь я в неоплатном долгу перед сыном Великого.

Даже не знаю, чем в будущем смогу быть ему полезна, чтобы этот долг вернуть.

– Садитесь, – кивнул на лавку военный и, не теряя времени, закатал рукав измятойрубахи.

Заметила, как на широком запястье мужчины мелькнул знак – нахлёстывающиеся друг на друга символы древнего адарийского языка. Метка тут же растаяла в отблесках пламени, словно была лишь плодом моей фантазии.

– Протяни руку. – Свертон продолжал говорить рублёными фразами и теперь смотрел мне прямо в глаза.

Помешкав, я сделала, как было велено, положив руку на стол, как ни странно ещё более грязный и липкий, чем пол.

– А теперь повторяй за мной, – проговорил чаровик, явно нуждавшийся и в услугах брадобрея, и ещё больше в горячей ванне. Да и сменить одежду ему бы тоже не помешало.

Но сейчас всё это было не важно.

Глубоко вдохнув, голосом брата зашептала за незнакомцем слова заклинания, а спустя несколько мгновений почувствовала, как кожу на правом запястье начинает покалывать. Не сильно, едва ощутимо, несравнимо с тем, что довелось мне испытать несколькими часами ранее в подвале чаромастера.

Чаровой знак, отделившись от смуглой кожи мужчины, на моих глазах рассыпался по воздуху крошечными тёмными песчинками. Подвластные нашей воле – того, кто отдавал, и той, которая принимала, – они потянулись к моей руке, осев на запястье магической меткой. Пробежав по коже замысловатой вязью, почти тотчас поблекли.

Знак на запястье больше напоминал родимое пятно, а не татуировку. Бледное, едва различимое, но всё же заметное при внимательном рассмотрении.

– Отлично! – удовлетворённо сказал Бриан и поднялся. Кивнул военному, всё такому же хмурому и далеко не дружелюбному, добавил: – Через неделю на этом же месте. До скорой встречи, шейр.

Из кабака я выходила слегка пьяная, словно опрокинула в себя пинту пива или побаловала себя сладким сидром.

– Ты как? – кинул на меня взгляд друг Рифера.

И, кажется, уже мой друг тоже.

– Немного в шоке от всего случившегося.

– Это пройдёт, – заулыбался Бриан и решительным шагом направился к экипажу.

Больше мы никуда не заезжали. Из городских трущоб отправились прямиком в академию. Проверку прошли без малейшего промедления, хотя я страшно боялась, что дежурившие у ворот ребята сразу догадаются, что метка на мне чужая.

Мне не принадлежащая.

Но этого не произошло. Мы без проблем миновали ворота, дошли до главного входа и вскоре уже смело шагали по коридорам замка.

Если честно, я чувствовала себя чуть ли не победительницей! Словно с триумфом возвращалась с войны или как минимум выиграла битву. Мне хотелось улыбаться, и я искренне радовалась, замечая уже знакомые лица учащихся. Вон рыжеволосый второкурсник, который в столовой сметает всё подчистую. Там ребята из нашего отряда, а у витражного окна нас встречает мрачными взглядами парочка старшекурсников из отряда Стейрода.

Интересно, его уже выпустили из лазарета?

Я даже им улыбнулась – так хорошо себя сейчас чувствовала, – чем явно привела в замешательство. Только один раз улыбка сползла с моего лица, когда увидела спускающегося по лестнице Эскорна в компании полковника Клерта.

Я снова занервничала, встала как вкопанная, не сводя с оборотника взгляда. Хоть и понимала, что лучше бы мне убраться с его глаз, но почему-то не могла пошевелить ногами.

И в голове, как назло, замелькали воспоминания о нашей последней встрече и напряжённом прощании.

Наверное, я была слишком резка. Наверное…

– Рифер, как дела? Виделся с сестрой? – донёсся, словно из другого мира, до меня голос генерала.

С трудом заставила себя кивнуть и выдавила чуть слышное:

– Только что от неё.

– Как она себя чувствует? – неожиданно тепло поинтересовался Эскорн.

– Х… хорошо, – пролепетала и получила удовлетворённый кивок от генерала.

– Если вы не ужинали, советую поторопиться, – сказал он напоследок и снова переключился на Клерта, не удостоившего меня даже взглядом.

– Фух, пронесло! – выдохнула я, проводив спину полковника со спиной генерала, и только потом поняла, что сказала это вслух.

– Ты слишком волнуешься, – с укоризной заметил Торнвил. – А зря. Твоя иллюзия идеальна. А вот твоё поведение в присутствии Эскорна может вызвать ненужные подозрения.

Я кивнула, вынужденная согласиться с его словами.

– Постараюсь больше не волноваться.

Хоть не уверена, что это реально.

Мы поднялись этажом выше и отправились в крыло, в котором жили младшие курсы. Заметив в конце коридора дверь нашей с Брианом комнаты, я снова заулыбалась и почувствовала, как напряжение, охватившее меня при встрече с Вейнандом, отступает.

Всё хорошо. Всё в порядке. Генералу и в голову не придёт, что место Рифера занимает его сестра, так что не о чем волноваться.

По крайней мере, пока.

Бриан отпер дверь и отступил в сторону, пропуская меня внутрь. Я сделала шаг, а потом нахмурилась, заметив белеющий на полу в полумраке лист бумаги. Опустившись на корточки, взяла его и, раскрыв, пробежалась взглядом по одной-единственной строчке:

Я знаю, что ты сделал. А скоро об этом узнают и остальные.

– Что там написано? – хмурясь, нетерпеливо спросил кадет.

Протянула ему джарову угрозу и почувствовала, как по спине расползается колючий холод.

В столовую мы шли храня напряжённое молчание. Оставленная неизвестным записка жгла пальцы, словно я продолжала держать её в руках. Не знаю, чего боялась больше: что послание было адресовано Бриану или что предназначалось моему брату.

– Вдруг кому-то стала известна моя тайна? – встревоженно шепнула кадету, минуя широкие стрельчатые двери.

За ними начиналась просторная зала, рассечённая по краям и центру длинными прямоугольными столами.

– Если бы это было так, тебя бы уже арестовали, – вроде как утешил меня сосед, а потом, немного помолчав, добавил: – Вполне возможно, записка была для Рифа. Всем известно, с кем я теперь делю комнату.

Я тяжело вздохнула. Нет ничего хуже, чем пребывать в неведенье и гадать, что да как!

Я знаю, что ты сделал…

Это он про Бриана, помогавшего ведьме, другими словами – мне, или про мутные делишки Рифа, которые, возможно, и толкнули его к побегу?

– Тому старшекурснику, Стейроду, было что-то нужно от моего брата. От меня, – быстро поправилась я и мысленно себя отругала.

Ну сколько можно, Лайра! Здесь нет моего брата. Здесь есть Рифер Ноэро. Пора уже привыкнуть к новому имени и новой жизни.

– Может, это от него угроза?

– Очень даже возможно, – хмуро ответил Торнвил, бросая взгляд на стол, за которым привыкли проводить за едой время ребята из выпускного отряда.

Вернее, уже мужчины. И один такой мужчина, которого я совсем недавно слегка подпалила, сейчас неотрывно смотрел на меня. Я буквально каждой клеткой своего тела ощущала его острый, пронзительный взгляд.

Наверное, не будь в столовой кадетов, а главное, преподавателей, он бы уже наслал на меня какое-нибудь проклятье!

Эта мысль мне не понравилась. Как и внимание наглого универсала.

– Надо поговорить с ним, – пробормотала я. Дивясь собственной храбрости, шагнула было к столу старшекурсников, но дорогу мне неожиданно преградили Нейл, Ронан и Лоунард.

Выглядели все трое слегка потрёпанными.

– Вы где пропадали? – накинулся на нас Киернан. – Думал, мы вечером вместе заглянем в «Пьяного оленя», а вы непонятно где шляетесь!

Интересно, приличное место может носить такое название?

Я покосилась на Бриана. А кто-то буквально сегодня клялся и божился, что «так низко они ещё не падали».

Покосилась и оправдалась:

– Я все выходные провёл с сестрой.

И ведь не соврала же. Я действительно была с самой собой.

– А ты, Торнвил, куда подевался? – кивнул на моего соседа Сандер.

– Возникли дела, которые нужно было срочно решить. Ничего интересного.

– Решил? – с усмешкой поинтересовался Фольт, почёсывая живот и с явным расстройством оглядывая полупустой стол.

Ужин заканчивался, и столовая постепенно пустела. Как и блюда и большие миски с призывно пахнущими кушаньями.

– Решил, – кивнул Бриан и первым опустился на деревянную лавку.

За ужином в основном говорили Нейл с Ронаном, а Лоунард им поддакивал. Ребята рассказали, где провели пятничный вечер, как встретили рассвет субботы и отпраздновали именины какой-то там Хильены позже вечером.

– Голова после вчерашнего просто раскалывается, – пожаловался нам Фольт, за обе щеки уплетая жаркое.

На аппетит он жаловаться, судя по всему, не собирался.

– Сейчас она заболит у тебя ещё больше, – усмехнулся Ронан и, подавшись вперёд, заговорщически продолжил: – Слышали о приказе Великого?

– Нет. – Бриан мгновенно напрягся.

– В первый день зимы по его изволению в Кальдероке состоятся состязания. Он желает видеть, что из себя представляет будущее его армии.

– А мы-то тут причём? – с набитым ртом спросил Фольт. – Мы же только начали здесь учиться.

– Неважно, – хмыкнул Сандер. – Я слышал, он жаждет видеть всех кадетов без исключения. И опытных выпускников, и нас, новобранцев.

– Мы, я так понимаю, будем между собой сражаться? – нахмурился Нейл.

– А вот это уже как решит Великий и его свита. – Сандер усмехнулся и обвёл нас долгим, внимательным взглядом, словно рассказывал страшилку на ночь. – Но всем известно, что императору и его приближённым подавай зрелищ. Да и от крови они не откажутся. Иначе… быстро заскучают.

Пусть это и не была страшилка, но мне вдруг стало страшно.

Духи, как же я устала бояться!

Глава 21

Утром я не могла заставить себя подняться. Ночь выдалась неспокойной, а потому я чувствовала себя уставшей и вялой. Сначала Бриан метался во сне, потом меня, едва провалилась в некое подобие забытья, начали мучить кошмары. Снилось, будто с меня клочьями сползает иллюзия на глазах у императора, Эскорна, всей академии, и я ничего не могу поделать. Стою перед всеми этими мужчинами, взирающими на меня с каменными лицами, и чувствую себя как никогда беспомощной и уязвимой.

Только открыв глаза, поняла, что всё в порядке. Подумаешь, сон приснился! Всего лишь отголоски вчерашних переживаний… До «представления», назначенного его величеством, ещё уйма времени, и, может статься, Рифер всё-таки отыщется.

Или образумится и сам вернётся.

– Хорошо спала? – В комнату вернулся Бриан, как обычно бодрый и улыбчивый.

Я неопределённо хмыкнула. Не знаю, как ему это удаётся – выглядеть полным сил после беспокойной ночи. И что за кошмары его одолевают? Что ему снится? Надо бы спросить, но как-то осторожно и…

– Готова к поверке с Эскорном?

Я тяжело вздохнула и всё-таки заставила себя сползти с кровати. Туалет освободился, а значит, следовало не терять время и скорее приводить себя в порядок.

– С кем угодно, но только не с ним. Когда он на меня смотрит, кажется, будто он видит настоящую меня, а не Рифа.

Я поёжилась и постаралась отогнать проклюнувшийся сквозь скорлупу усталости страх. Без Вейнанда в Кальдероке было… спокойнее. Я меньше нервничала, меньше переживала, меньше боялась, что меня раскроют.

Не знаю, что за воздействие оказывает на меня этот мужчина, но его присутствие здесь крайне нежелательно, а может, даже опасно.

– Всё будет хорошо, – постарался приободрить меня кадет. – Главное, верь в себя и свои силы. И… не красней перед ним.

Я вспыхнула:

– Даже не думала перед ним краснеть!

В ответ Бриан чуть слышно усмехнулся, а я поспешила юркнуть в туалет, чтобы заняться собой и снова стать братом.

На «свидание» с генералом шла уже значительно посвежевшей. В подогнанной по фигуре форме, в мягкой удобной обуви. Для всех окружающих Рифер Ноэро остался прежним, но для меня разница была огромной!

Из замка мы вышли одними из первых и двинулись по серой мощёной дороге, с опаской поглядывая на грозовое небо. Свинцовые тучи нависали над Кальдероком так низко, что, казалось, в любой момент могли на нас обрушиться. Резкие порывы ветра заставляли ёжиться и дрожать от холода.

– Надеюсь, хотя бы сегодня будем тренироваться не под открытым небом, – пробормотал Торнвил, поправляя манжеты мундира и вставая по стойке смирно.

Тут я заметила, что к нам приближается генерал, и тоже сложила руки по швам. Когда оборотник подошёл, первокурсники уже успели выстроиться в шеренги и теперь очень напоминали оловянных солдатиков. Я тоже старательно пятила грудь и, кажется, почти не дышала. А ещё уговаривала себя не смотреть на генерала, скользящего по нам требовательным, внимательным взглядом.

– Светлого дня, кадеты! – наконец проговорил он голосом таким же мрачным, как и небо у нас над головами. – Меня не было всего неделю, и за это время некоторых из вас успели наказать, а некоторые и вовсе решили отличиться, отправив в лазарет одного из сильнейших старшекурсников. Если что, это я про тебя, Ноэро.

Остановившись передо мной, Эскорн посмотрел на меня в упор. Я задержала дыхание, снова, как вчера, вся внутренне сжимаясь и дрожа. Несколько секунд он неотрывно смотрел мне в глаза, а я тем временем взывала к духам и молила, чтобы Вейнанд ничего не засёк и не почувствовал.

– Сегодня вечером у нас с тобой тренировка. Завтра – с Дермонтом. Будешь учиться контролировать стихию и не козырять ею, когда не просят.

Кивнула, и это было единственное, на что я в данный момент была способна. Выдавить из себя хотя бы пару звуков казалось чем-то за гранью возможного. И, кажется, Бриан прав – чувство такое, словно у меня на щеках пожар.

Только когда Эскорн отошёл, я тихонько выдохнула.

– Возможно, некоторые из вас уже слышали – в первый день зимы в Кальдероке пройдут состязания, которые посетит сам император, – продолжал ровным голосом наставник. – Пусть вы и первокурсники, но я не допущу, чтобы выглядели слабаками. У меня есть пять недель, чтобы натаскать вас. Чтобы вы показали себя перед его величеством с лучшей стороны. А потому на тренировках… пощады не ждите.

Эскорн и раньше виделся мне мужчиной жёстким, а возможно, даже жестоким. А сейчас и вовсе предстал безжалостным военным, настоящим имперским генералом, так не похожим на того Вейнанда, с которым я гуляла в парке.

– Свободны! – сказав всё, что собирался нам сказать, громко проговорил генерал. – До встречи на тренировке.

Пока шли в столовую, снова обсуждали капризы его величества, и за завтраком разговор тоже крутился вокруг Адальгера III. Я в нём почти не участвовала, по большей части поглядывала на Стейрода, а тот косил злым взглядом на меня.

Если это не он подбросил записку, тогда я не представляю, кто! Надо бы поговорить, но боязно! Судя по зверскому выражению лица кадета, он явно не забыл, кто отправил его в лазарет, и в ближайшее время забывать точно не собирается.

Но нужно же что-то делать! Разобраться, кого и почему шантажируют, иначе не найду себе места.

Занятия в классе пролетели незаметно. Мне очень понравилась лекция Дермонта по базовым чаровым узорам для призыва водной стихии. После я с удовольствием погружалась в историю мира, а пообедав, два часа как зачарованная слушала Клерта. Несмотря на вздорный характер, преподавать военную тактику полковник умел. Было видно, что он хорошо знает и любит своё дело.

После занятий с Клертом у нас был короткий перерыв, а дальше – тренировка с моим самым нелюбимым генералом. Занимались в зале, потому что за стенами замка творился какой-то хаос.

Около трёх внезапно потемнело, и небо загудело от громовых раскатов. Ветер, ещё более яростный, чем прежде, набрасывался на деревья, бился о толстые каменные стены, скрежетал по исполосованным дождём окнам.

Нет ничего приятнее, чем валяться в кровати под звуки ненастья. Но вместо кровати меня ждали твёрдые полы, на которые меня раз за разом опрокидывали ребята из моего отряда. Не успела тренировка начаться, как сразу стало ясно: в боевой подготовке я самая слабая.

Да это и неудивительно! Я никогда даже не помышляла о драках, и выполнение всех этих боевых приёмов казалось невыносимо сложным.

– Ноэро! – когда я в очередной раз приземлилась на пол и глухо застонала, ощутив саднящую боль в лопатках, прорычал Эскорн. – Ты с каждым днём должен становиться сильнее, а не наоборот! Что с тобой происходит?! Неделя без меня, и ты уже простейший блок поставить не можешь!

Лёжа на полу, я пристыженно молчала. А что говорить? Как объяснить, отчего вдруг Рифер Ноэро из просто слабого кадета превратился в немощь?

– Я всё ещё жду ответа на свой вопрос, – требовательно проговорил оборотник, нависая надо мной всей своей генеральской мощью.

– Я просто… устал.

– Рано ещё уставать, – презрительно усмехнулся Эскорн. – У нас с тобой тренировка, и я не отпущу тебя, пока не отработаешь все базовые блоки.

С трудом сдержалась, чтобы не застонать, и лишь неимоверным усилием воли заставила себя подняться.

– Отдохни пока, – бросил изверг, больше на меня не глядя.

Вскоре кадеты разошлись, и мы остались одни.

Сначала я сидела на лавке и сосредоточенно поправляла штанину, делая вид, что это самое важное занятие в моей жизни. Не знаю, чем в этом время занимался Эскорн. Я старалась на него не смотреть и лишний раз даже не поднимать головы.

– Рифер, подойди.

Начинается… И почему именно мне все пытаются навязать дополнительные занятия? Шёл уже шестой час. Ребята из моего отряда сейчас смывают с себя в душе усталость, а потом будут отдыхать в комнатах перед ужином. Я бы, конечно, смывать усталость с ними не пошла, дождалась ночи, но на кровати с удовольствием провела хотя бы часочек.

А вместо этого…

– Рифер, перерыв окончен, – напомнил о своём существовании Вейнанд.

Можно подумать, я о нём забывала…

С тяжёлым вздохом поднялась с лавки и направилась к генералу. Тот, в отличие от меня, выглядел полным сил, хоть и тренировался вместе с нами: показывал, как правильно ставить блоки, учил простейшим атакам. А до этого наверняка занимался с другими отрядами… Но что для Эскорна было легко и просто, для меня являлось невыносимо сложным.

Кстати, о невыносимо сложном! Почему-то смотреть на него, одетого в лёгкую, распахнутую на груди рубашку и простые штаны, было тоже непросто. Даже под свободной одеждой я отчётливо видела, как бугрятся мышцы на руках этого мужчины, как вздымается рельефная грудь и тонкая ткань льнёт к влажной от пота коже…

– Рифер, вернись в зал. Я не могу тренироваться с тобой, пока ты витаешь в облаках.

Я как-то незаметно оказалась возле Эскорна и теперь стояла в нескольких сантиметрах от его злополучной генеральской груди.

Свет в зале был не слишком ярким, но даже теням, рождаемым дрожащим на стенах пламенем, было не под силу смягчить резкие черты моего наставника.

– Сегодня сосредоточимся на базовых блоках, – сказал Эскорн, уже не так жёстко, как разговаривал с кадетами во время тренировки. – Отработаем блок от верхних ударов, от ударов в средний уровень, а также покажу, как защищать нижний. Ты уже неплохо умел обороняться, но сегодняшнее занятие показало, что надо всё начинать сначала.

Кивнула, соглашаясь, после чего, не сдержавшись, поинтересовалась:

– Почему именно я? Другим первокурсникам вы дополнительные занятия не назначаете.

– Другие первокурсники не нуждаются в них так, как нуждаешься ты, – безжалостно припечатал генерал, а потом, неожиданно улыбнувшись, сказал: – Я хочу, чтобы твоя семья тобой гордилась. Чтобы ты приумножил честь и славу своего рода.

Приумножил честь и славу своего рода…

Мысленно припомнив братца незлым тихим словом, смиренно произнесла:

– Постараюсь сделать всё от себя возможное.

– Хороший настрой, – удовлетворённо кивнул военный. – А теперь начнём.

И мы начали…

Вейнанд оказался терпеливым и очень хорошим учителем. Намного более терпеливым, нежели Клерт, тренировавший нас на прошлой неделе. Объяснял он подробно, показывал наглядно, а когда я что-то делала не так, тут же спешил меня поправить.

Вот поправления мне не нравились… Нет, я спокойно относилась к критике. Неспокойствие вызывало другое – прикосновения этого мужчины. В меня будто молния била всякий раз, когда он до меня дотрагивался. Словами не передать, как сильно боялась, что он почувствует у себя под пальцами девичью талию или же то, что находилось выше… Но, видимо, изобретение чаромастера действительно помогало. Помимо всего прочего, моя иллюзия стала ещё и осязаемой.

Особого облегчения я от этого не испытывала. Стоило ощутить прикосновение его ладони – неважно, к бедру ли, к плечу, – как я вся внутренне сжималась, что не укрылось от внимания проницательного генерала.

– Ты слишком напряжён. Что-то произошло?

– Всё в порядке. Просто… устаю много. Наверное, никак не привыкну к академическому режиму.

– Это нормально, – не стал ни насмехаться, ни стыдить меня Эскорн. – Главное, не падать духом и верить, что всё у тебя получится.

Он отошёл на пару шагов, и я облегчённо вздохнула.

– Давай отработаем последний блок, и я тебя отпущу.

Благодарю!

Воспрянув духом, попыталась повторить за генералом блокирующее движение.

– Когда противник наносит удар в низ живота, ты должен сбить его атаку резким движением левой руки. Вот так. – Генерал показал резкий, бьющий удар, направленный вниз. – И сразу после этого нужно нападать. Понял?

– Да, шейр.

– Тогда попробуем. Готов? Начали!

Его движения были слишком быстрыми, а я слишком медлительной. Удар моей руки пришёлся по воздуху, а в следующее мгновение я ощутила, как кулак Эскорна почти коснулся моего бедра. К счастью, он вовремя отдёрнул руку, иначе бы я снова корчилась от боли и хватала ртом воздух.

– Ладно, – наконец сжалился надо мной наставник, – вижу, сегодня ты уже не в состоянии ни запоминать, ни повторять. Продолжим послезавтра.

– Мне ещё должны были назначить дополнительные занятия по медитации! – выпалила я, вспомнив об «угрозах» профессора Монтелла. – Преподаватель по телекинезу считает, что я не умею концентрироваться, а потому мне надо больше медитировать.

– Хорошо, я поговорю с Монтеллой и решу, когда проведём следующую тренировку.

Лучше никогда.

Но, разумеется, вслух я такого сказать не могла.

Благословлённая генералом на отдых, поплелась к своей лавке. Я была настолько потной и грязной, что была готова отправиться в душ прямо сейчас. Наверняка большинство кадетов уже спешат в столовую, а кто не спешит, валяется у себя в кровати.

– Рифер!

Я обернулась и почувствовала, как к щекам приливает жар. Не придумав ничего лучшего, Эскорн снял с себя рубашку и теперь стоял, козыряя своим мускулистым телом. Сильным, загорелым, словно только что вернулся с южных островов. С трудом подавила порыв зажмуриться и отвернуться.

– Да, шейр? – спросила чуть слышно.

– Скажи… Лайра обо мне ничего не говорила? Мне кажется, она всё ещё на меня злится за то, что я забрал её в столицу.

Правильно кажется! Злюсь, нервничаю, а в данный момент ещё и готова ругаться последними словами.

Вот зачем стоит передо мной такой… такой… Почти нагой!

– Нет, по большей части мы говорили о Кроувере и моей учёбе. Вот и всё…

Эскорн мрачно усмехнулся:

– Ясно… Хорошо.

– Так я пойду?

– Иди, – кивнул он и потянулся за сменной рубашкой.

Давно пора было.

Интересно, где находятся душевые преподавателей? Отдельно от наших или всё-таки… Нет, лучше пока похожу грязной. Мне и увиденного уже с лихвой хватило. Бо́льших… подробностей я видеть не желаю!

Схватив вещи, понеслась по коридору к лестнице. До комнаты бежала так быстро, словно за мной гналась оголодавшая орда джаров. Лишь оказавшись за закрытыми дверями спальни, позволила себе перевести дыхание. А приведя себя немного в порядок, вместе с Брианом отправилась в столовую ужинать.

Первый день недели почти закончился.

На следующее утро я снова проснулась вялой. Видимо, из-за действия артефакта, во время сна поглощавшего мою энергию для подзарядки. Ну, и потому что легла поздно – терпеливо ждала ночи, чтобы посетить душевую. Бриан предлагал подежурить снаружи, для моего спокойствия, но я отказалась. Он и так только и делает, что со мной нянчится. Не будет же он каждую ночь не спать из-за меня и бдеть под дверями.

– Всё в порядке, – заверила его, смело задирая подбородок. – Даже если кто-то войдёт, я всё равно буду под иллюзией.

К счастью, ночных купальщиков, кроме меня, в академии не имелось.

Несмотря на лёгкую утреннюю усталость, настроение было хорошим. Сегодня в расписании значились только лекции. Чем не повод для радости? Ну, и ещё дополнительное занятие с Дермонтом, которое я ждала и предвкушала.

Не терпелось вновь почувствовать на руках обжигающую мощь огня. Ощутить себя сильной, способной чаровницей.

Вчера на занятии с Эскорном я чувствовала обратное – была никчёмной и слабой.

День за занятиями пролетел незаметно, а тренировка со стихийником закончилась до обидного быстро. Вроде только спустилась в подземный зал, только вошла во вкус – и всё, пора заканчивать.

Сначала Дермонт объяснял, как контролировать пламя, как делать так, чтобы стихия была мне подвластна. Я слушала внимательно, с жадностью ловила каждое слово, а потом старалась повторить всё в точности. Не всегда получалось, сдерживать пламя оказалось непростой задачей, но ни профессор, ни я и не ждали мгновенных результатов. А того, что сумела достичь за два часа, ему хватило, чтобы расщедриться на похвалу:

– Молодец, кадет! У тебя большой потенциал. Надеюсь, что и в остальных стихиях ты себя тоже проявишь. В любом случае скоро мы это узнаем.

– Уже не терпится перейти к практике, шейр! – не скрывая восторга, воскликнула я. – Воздух, вода… Всё это невероятно волнительно!

Военный бросил на меня снисходительный взгляд:

– Помни: основа всех основ – теория. Вот что помогает лучше понять стихию, почувствовать её, а впоследствии – покорить. Практика важна, но без теории чаровик способен только на хаос.

Его слова произвели на меня настолько сильное впечатление, что я прямо с подземного полигона помчалась в библиотеку. Хотелось узнать как можно больше по каждой стихии, тем более что первый месяц учёбы я пропустила и теперь должна была заполнять прорехи в знаниях.

От мысли, что ничего я не пропускала, а находилась на своём месте, в то время как сейчас занимаю чужое, благополучно отмахнулась. Жажда знаний затмевала, а желание узнать всё и сразу кружило голову.

Пришлось попетлять по замку, в этот час как будто необитаемому, прежде чем вышла к библиотеке. Это было моё первое посещение, поэтому тяжёлые стрельчатые двери я толкала с потаённым трепетом и волнением.

Здесь же столько книг по чаровому искусству… Тех, о которых в Кроувере даже не смела мечтать. Наверняка найдётся что-то интересное и по иллюзиям, но сегодня… Сегодня меня интересовали огонь, земля, воздух и вода.

Оказавшись в просторном, если не сказать огромном зале, почувствовала себя чем-то вроде крошечной букашки. Библиотека Кальдерока занимала два этажа и, чтобы разглядеть её расписные своды, приходилось напрячь зрение, настолько они были от меня далеки.

Я с интересом оглядывалась, бросая по сторонам восторженные взгляды. Стеллажи, являвшиеся продолжением стен, тянулись до самого верха. Несколько ярусов антресолей позволяли добраться даже до самых дальних полок. На балконы, обрамлявшие зал тёмными рамами, можно было подняться по лестницам с резными перилами, увенчанными диковинными зверями и птицами.

Читальный зал располагался внизу. Множество столов пересекали помещение, деля его на четыре секции. Длинные ковры застилали проходы, а в огромных каминах, облицованных рыжим мрамором, горело пламя, поэтому находиться в зале было ещё более приятно.

Шум дождя, бьющего в окна, расположенные по краям каминов, действовал умиротворяюще, а мягкий свет настенных бра приглашал взять книгу, опуститься за ближайший стол и больше никогда отсюда не уходить.

Даже жалко, что я только сегодня открыла для себя это место.

Я продолжала оглядываться, не зная, куда податься. Осмотреть нижние стеллажи или сразу подняться на антресоли. А может… Тут взгляд зацепился за дальний стол, за которым, сгорбившись, сидел в одиночестве кадет в сером мундире.

«Стейрод», – сразу узнала громилу.

Первым порывом было выскочить за двери, пока он меня не заметил. Вторым – метнуться на антресоли и уже там затаиться.

Но я выбрала третий. Записка по-прежнему давила на плечи грузом тревоги, и если это он её подбросил…

Тихонько выдохнув и пожелав себе удачи, направилась к великану.

Заслышав мои шаги, кадет вскинул голову, и от страха заныло в груди. Неприятное чувство, заставившее пожалеть о принятом впопыхах решении.

В последнее время я только такие и принимала…

В неровных отблесках пламени глаза старшекурсника недобро сверкнули, и мне пришлось очень постараться, чтобы не броситься наутёк. Остановило желание разобраться хотя бы с этим. Ну, и гордость тоже не позволила вот так бесславно покинуть «поле боя».

– Я пришёл поговорить. Просто поговорить, – уточнила зачем-то, осторожно приближаясь к Стейроду.

– Ну давай поговорим, Риф. – Откинувшись на спинку стула, он скрестил на груди руки, а потом усмехнулся: – Смело с твоей стороны оставаться со мной один на один.

– Я вроде уже показал, что могу за себя постоять, – огрызнулась, не сдержавшись, и тут же прикусила язык.

Перестань, Лайра. Тебе не злить его надо, а всё прояснить.

– Я помню… – хмыкнул чаровик. – Наверняка не обошлось без чудо-средства. Ты только под ним и вступаешься за щенка Торнвила.

Я ожидала каких угодно слов, но то, что сказал Стейрод, заставило меня растеряться.

– Что ты имеешь в виду? – Почувствовав слабость в ногах, рухнула на стул напротив него.

Парень закатил глаза:

– Не прикидывайся идиотом, Ноэро! Мы с тобой об этом уже говорили. Мне тоже надо! Особенно теперь, когда стало известно о зимних состязаниях. И ты обещал достать! Но, как оказалось, ты не только слабак, но и трепло, каких поискать!

Наш разговор становился всё более странным и пугающим. Неужели Риф что-то принимал? Духи, если бы его поймали…

– Я… я завязал, – выдавила из себя, неохотно признавая, что я многого не знала о брате.

– Мне плевать! – Лицо старшекурсника исказила неприятная, злая усмешка. – Ты обещал. Так будь мужиком и держи слово! Если я не получу свою дозу усилителя, о твоём секретике узнает вся академия. Даю неделю, Ноэро.

Рифер, что ты наделал?!

Я прикрыла глаза, собираясь с мыслями. Хотела разобраться – разобралась. Вот только легче от этого не стало.

– Значит, записка была от тебя…

– А ты ещё сомневался? – Кадет криво ухмыльнулся. – Или это не единственный твой грешок, мальчишка?

К счастью, Стейроду было неизвестно о других «грешках» Ноэро.

– Мне больше негде его брать! – выпалила, мысленно продолжая злиться на Рифера.

Вот тут я была совершенно честна. Я действительно не представляла, у кого брат покупал загадочный усилитель, и где искать этого «благодетеля», тоже, если честно, не представляла.

– Опять же: не мои проблемы. Не достанешь – можешь собирать вещи и возвращаться с позором в свою деревню. Вряд ли наставники продолжат лизать тебе задницу, узнав, что огонь на тренировке ты призвал будучи под чарами.

– Я не…

Осеклась, понимая, что смысла продолжать разговор нет. Стейрод считал точно так же. Уткнулся взглядом в книгу, ворчливо буркнул:

– Проваливай, пока я добрый. Если бы не твои связи, я бы на тебе живого места не оставил. Но если сейчас не уберёшься, могу и передумать.

В этот раз я не стала испытывать удачу. Поднявшись, бросилась к дверям. После всего, что услышала, уже было не до погружения в теорию стихийных чар. Я бежала от Стейрода, от неприятной правды о брате.

Жаль, что от новой проблемы, так внезапно на меня свалившейся, убежать не удастся.

Разумеется, я сразу поделилась добытой информацией с Брианом. Надо бы и с Эшваром, но он на мои призывы ни вчера, ни сегодня не реагировал.

Обиделся.

– Ты что сделала? – переспросил кадет, когда я стала рассказывать о посещении библиотеки. – Подошла к уроду, когда рядом никого не было?

Наверное, не будь Бриан воспитанным сыном императора, уже бы крутил возле виска пальцем.

– Ты не на том фокусируешься, – отмахнулась я от беспокойства приятеля. – Главное, я узнала, о чём говорилось в записке и от кого она. – Тяжело вздохнув, с горькой усмешкой добавила: – Ну, и о том, что мой брат что-то принимал и связался с кем-то очень нехорошим. Хорошие чаровики ничем подобным не торгуют.

– Это уж точно. – Подождав, пока мимо нас пройдёт группа кадетов, Бриан продолжил: – Получается, Стейрод считает, что ты, то есть Рифер, продолжаешь прибегать к запрещённым приёмам?

Я кивнула:

– Он уверен, что на тренировке я атаковала его только лишь потому, что силы и смелости мне придала эта гадость.

– Если Стейрод раскроет рот… – Бриан покачал головой. Выражение его лица, обычно такого ясного, как у святых на фресках в храмах, сейчас было сосредоточенным и мрачным.

Он первым вошёл в столовую, наполненную несмолкающим весёлым гомоном.

Вечернее время, в частности то, что проводили в столовой за едой, являлось для кадетов одной из немногих радостей. Вот они и веселились, отдыхали, растягивали эти мгновения в приятной компании.

Только нам с Торнвилом было не до веселья.

– Где мне теперь искать этот усилитель?! Стейрод не отвяжется и, пока не получит своё, не успокоится!

Бриан мрачно кивнул, а приблизившись к нашему столу, заставил себя улыбнуться.

– Без нас начали? – шутливо попенял друзьям.

Лоунард развёл руками и заявил, активно орудуя челюстями:

– Шейла Милнз сегодня постаралась. Всё очень вкусное, а я такой голодный…

Местная кухарка готовила с душой, правда не все блюда ей давались, а может, проблема была в её помощниках – поварятах, что являлись в Кальдерок с первыми лучами, а уходили уже затемно. Что-то было вкусным – пальчики оближешь, что-то приходилось глотать через силу. Я не жаловалась. Ела всё подряд, понимая, что мне нужны силы, а это не императорский дворец и мы не на пиршестве.

– Да, ужин сегодня хорош, – снизошёл до похвалы кухарке Ронан. – А эти цыплята в травах напоминают те, что мы ели в твоей любимой таверне, Риф.

– Точно! – кивнул Нейл, выставив вперёд руку с зажатым в ней ножом. – И почему мы туда больше не заглядывали…

– Потому что Риф больше не захотел нас с собой брать! – хохотнул Лоунард, вытирая тыльной стороной руки блестящий от жира рот. – А сам каждые выходные туда мотается.

Каждые выходные…

Мы опустились на лавку напротив приятелей.

– Кажется, я знаю, откуда начинать поиски торговца усилителем, – шепнул мне Бриан и с аппетитом принялся налегать на картошку и прожаренных до золотистой корочки цыплят.

Я последовала его примеру, хоть после откровений Стейрода аппетита не было.

Глава 22

Следующие два дня я ломала голову над тем, как быть дальше. Просто заявиться в трактир «Развесёлый купец» или отправиться туда инкогнито, а все разговоры предоставить вести Торнвилу? Вдруг тот, кто продавал брату усилитель, замешан в его исчезновении? А тут я под его личиной. Нет, наверное, лучше явиться туда будучи Лайрой, вот только с девчонкой разговаривать никто не станет.

Мне нужен был Бриан, но я не могла просить его рисковать своим будущим и репутацией. Как и не могла не реагировать на угрозы Стейрода. Расскажи он о зелье ректору или кому-нибудь из преподавателей, и меня точно начнут проверять. Я, конечно, никакими усилителями не балуюсь, но зато я девушка с даром, обманом проникшая в военную академию Эргандара. А это преступление будет пострашнее принятия запрещённого снадобья.

Кто его знает, что за проверку устроят мне в академии. Нет, последнее, что сейчас нужно, – это привлекать внимание военных.

И так уже достаточно привлекла, схлопотав дополнительные занятия… Хватит!

– Уверена, что хочешь туда пойти? – спросил Торнвил после одного из моих любимых занятий – медитации.

Все наши разговоры, с чего бы ни начинались, в итоге сводились к злополучному трактиру и глупостям, совершённым Рифером.

– Можно подумать, у меня есть выбор… Нужно, чтобы Стейрод молчал. К тому же надо откуда-то начинать поиски брата. Других зацепок всё равно нет.

Может, отправиться в трактир под иллюзией? Мужчины, но не Рифа. Вот только кого? Я не могу примерить на себя образ какого-нибудь незнакомца, а тех парней, с которыми знакома, подставлять совсем не хочется.

Разве что Эскорна…

Я тут же отмахнулась от бредовой идеи. Мне банально не хватит силы и опыта. Иллюзия долго не продержится, и я просто себя раскрою.

Но тогда…

– Я пойду с тобой.

Я настолько глубоко ушла в свои мысли, что даже не сразу расслышала голос Бриана. Только спустя, наверное, минуту до меня дошёл смысл его слов.

Нахмурившись, категорично покачала головой:

– Нет, это может быть опасно.

– Вот поэтому я и пойду с тобой, Лайра.

– Опасно для твоей репутации.

Торнвил беззаботно пожал плечами:

– От того, что я побалую себя кружкой пива в портовом кабаке, моя репутация не испортится.

– Но…

– Я не спрашиваю, Лайра, – спокойно, но вместе с тем твёрдо перебил меня кадет. – Я так решил.

Обычно его голос звучал мягко, но сейчас в нём слышались те металлические нотки, которые заставили меня замереть, а потом послушно кивнуть.

– Спасибо, – благодарно улыбнулась юноше.

– Вот это другое дело, – удовлетворённо кивнул Торнвил.

Присоединившись к ребятам, которые о наших планах даже не догадывались, мы отправились на урок истории.

Без ложной скромности должна сказать, что лекции шли на ура. Я никогда не жаловалась на память, и, как оказалось, желание учиться во мне было немалым. Я впитывала знания как губка, с восторгом и жадным вниманием слушая преподавателей.

Только с одним из профессоров у меня не ладилось. И это я, если что, не про полковника Клерта. На лекциях по военной тактике, о которой читала по вечерам, я не только слушала, но и отвечала на вопросы шейра. Поначалу, глядя на меня, он кривился и хмурился, а сегодня утром, когда я единственная подняла руку, горя желанием ответить на вопрос, удовлетворённо кивнул и улыбнулся.

Проблемы были с Вейнандом. Очередная тренировка под его надзором стала для меня сущим кошмаром. К концу занятия я проклинала всё и вся, в частности этого живодёра Эскорна и его упрямое желание научить меня драться.

– Не веди себя как девчонка, Ноэро! – не сдержавшись, рыкнул тиран.

Я к тому времени была уже настолько уставшей, что на его рык отреагировала лишь вялым вздохом. Честно пыталась из спарринга с Ронаном выйти с наименьшими для себя потерями, но, увы, не сложилось. На занятии мне изрядно досталось, и я снова изрядно прогневала и разочаровала генерала.

– Завтра будем заниматься! – вынес он приговор, с трудом сдерживая злость.

А потом отвернулся, давая понять, что не желает меня сегодня больше видеть. Меня такой расклад вполне устраивал. Собрав по крупицам последние силы, я стала обуваться, мечтая о горячей ванне и понимая, что эти мечты так и останутся мечтами.

Единственное, что мне светит в ближайший час, – это свидание с умывальником.

– Рифер, подожди!

Он окликнул меня, уже когда собиралась смыться из зала. Запнулась на пороге, мысленно припомнила джара и повернулась к генералу.

– Да, шейр.

Оборотник, уже меньше похожий на зверя и чуть больше на человека, приблизился ко мне.

– Скажи, Лайра любит шоколад?

М?

– Вообще к сладкому равнодушна.

Странно, его светлость как будто расстроился.

И поделом ему! Он меня расстраивал и шпынял два невыносимо долгих часа!

– А что ей нравится?

«Свобода!» – хотела выпалить я, но вовремя опомнилась и сказала:

– Она обожает конные прогулки. Вы бы могли в субботу прокатиться с ней по…

– Лучше сегодня, – заявил Эскорн, заставив меня в ужасе вздрогнуть. – Сегодня хорошая погода, а ей наверняка одиноко.

Придумать причину, по которой он ни в коем случае не должен сегодня являться в дом баронессы, я не успела. Вейнанд с благодарностью похлопал меня по плечу и скупо улыбнулся.

– Спасибо, Рифер. Не забудь, завтра у нас тренировка. Немного потреплю тебя перед выходными.

И вам спасибо…

Генерал ушёл, вернее, даже убежал, а я осталась стоять, переваривая наш короткий разговор и понимая, что я попала.

Очень сильно и крепко вляпалась.

На то, чтобы выйти из ступора, мне потребоваласьгде-то минута. Выругавшись, припустила за генералом, надеясь его догнать, наплести, что Лайра, то есть я, совсем не любит сюрпризы и вообще вечером мало двигается. Лежит, сидит, максимум – стоит. Какие уж тут конные прогулки…

Как назло, в коридоре меня перехватил ректор, шейр Невертон. После нашего знакомства на прошлой неделе я его больше не видела (кажется, он что-то преподавал только у старших курсов), и вот так неожиданно преградил мне дорогу.

– Кадет Ноэро! – Чаровик дружелюбно улыбнулся. – И куда это вы, молодой человек, так спешите?

– Шейр… я… – выдохнула, тяжело дыша.

– Как ваши успехи? – не дожидаясь ответа, продолжил задавать вопросы шейр. – Я слышал, Дермонт вами доволен. А что же Эскорн и профессор Монтелла?

– Последние не очень довольны, – честно призналась я, понимая, что хвастаться мне нечем.

В телекинетическом искусстве я ещё была ничего, пусть и ничего хорошего, а вот в боевых искусствах полный ноль.

– Ну что ж, кадет, – Невертон похлопал меня по плечу, – вам есть куда стремиться. Сделайте так, чтобы отец, глядя на вас из лучшего мира, гордился.

Заверив ректора, что в конце концов так и будет – я ведь Ноэро, попрощалась с ним, как положено, и бросилась к лестнице. Птицей слетела по ступеням, надеясь, что ещё сумею догнать генерала, но он, к моей досаде, нигде не просматривался.

– Риф! – Меня окликнул Бриан. Он показался из бокового коридора, что каменными лучами расходились из центрального холла, и приблизился ко мне, пытливо вглядываясь в моё лицо. – Всё в порядке? Ничего не случилось?

– Случилось. – Я едва не застонала, но, быстро взяв себя в руки, проговорила: – Эскорн собрался вытащить меня… Лайру на конную прогулку. Сегодня… Сейчас!

– Вот джар! – Торнвил сквозь зубы выругался и вскинул на меня вопросительный взгляд: – Но зачем?!

– Откуда мне знать! Ты же говорил, что преподавателям нельзя покидать стены академии во время учебной недели!

– Нельзя. – Парень снова что-то пробормотал. Не то припомнил джара, не то пожелал Эскорну не доехать до дома баронессы. – Но, видимо, бывают исключения. Скажи Эшвару, чтобы предупредил твою служанку. Пусть скажет, что ты больна.

Стоило представить реакцию генерала, как я поняла, что эта идея провальная.

– Если Эскорну снова скажут, что у меня мигрень, он потащит меня к своему животворцу. Или, что более вероятно, притащит этого самого животворца ко мне. Вот только меня там нет!

Я здесь…

– Значит, надо сделать так, чтобы ты была там.

Вот только как?

– Не знаешь, кто сегодня дежурный? – Оказавшись за стенами замка, я сразу поспешила к воротам.

– Без понятия. Если бы кто-то из наших ребят…

Нет, так везти точно не может.

– Мне кажется, тебе стоит прикинуться кем-то из преподавателей, – предложил Торнвил, идя рядом. – Тогда тебя выпустят.

– Вряд ли получится. К тому же если дежурные потом увидят того, кем я прикинусь… Нет, рискованно.

– Но что тогда?!

Хотела бы я знать…

Мелькнула мысль сбросить иллюзию, переодеться и выбраться будучи собой, но Бриан тут же её отмёл.

– Это ведь кадетам нельзя выходить из Кальдерока. А мне можно, – попыталась отстоять свою идею.

– Тебе нельзя было сюда входить!

Что есть, то есть.

– К тому же как ты тогда вернёшься?

Точно!

– Да и не выпустят тебя. Скорее, потащат к преподавателям.

Мда.

Я ускорила шаг, хоть и не понимала, зачем иду к воротам. Посмотреть, как за кованым узором проглядывают фрагменты свободы – обагрённая закатными лучами тихая улочка?

– Послушай… Давай ты свяжешься с Эшви и через него велишь Морри сказать, что ты больна. Пусть на этот раз будет не голова.

Я мрачно усмехнулась:

– Каждую неделю будем придумывать новую болезнь? Фантазии не хватит… К тому же Эшвар со мной не разговаривает, а Морри сама не справится. Она побаивается генерала.

Я запнулась, заметив у ворот Стейрода и его закадычного дружка, такого же каменномордого бугая.

– Мне надо быть там, – бросила другу и побежала к беспринципному шантажисту. – Привет!

Пересилив себя, улыбнулась мрачному дуэту, стараясь казаться максимально дружелюбной.

– Чего тебе, Ноэро? – смерил меня взглядом Стейрод. Таким, словно присматривал себе тюк для битья и только что нашёл подходящий. – Снова решил испытать на прочность моё терпение?

– Мне нужно… туда. – Кивнула на ворота и снова улыбнулась. – Срочно.

– Срочно? – вкрадчиво, подозрительно мягко переспросил старшекурсник.

Меня аж передёрнуло.

Его дружок пробасил:

– Врежь ему, Ник! Или подержи – я сам врежу!

Несмотря на огромное, просто-таки невероятное желание отшатнуться, я шагнула к Стейроду вплотную и тихо произнесла:

– У меня сегодня встреча. С тем, кто и тебе тоже интересен. Не увижусь – и не смогу достать то, о чём ты меня… просил. Тебе ведь это тоже нужно… – Выдержав паузу, добавила: – Я на пару часов. Может, меньше. Моего исчезновения никто не заметит.

Несколько секунд кадет молчал, глядя мне прямо в глаза, а потом, повернувшись к своему дружку, приказал:

– Открывай!

– Но…

– Открывай, я сказал!

Сразу видно, кто в их дуэте исполняет первую партию.

– Спасибо! – бросила своему врагу и, обернувшись к маячившему чуть в отдалении Бриану, выскользнула за ворота.

Рванула к арке, но тут же остановилась, услышав за спиной голос громилы:

– Ноэро! Не разочаруй меня. Я ведь могу и разозлился. А ты точно не захочешь, чтобы я злился.

Кивнула, чувствуя, как тучи над головой продолжают сгущаться, и юркнула в арку, а вынырнув из её полумрака в закатные лучи, добавлявшие яркости черепице крыш, едва не завопила от радости при виде наёмного экипажа. Назвав извозчику адрес, попросила ехать как можно быстрее и, только когда карета понеслась по улице, позволила себе выдохнуть.

Духи, пусть Эскорн где-нибудь задержится и я успею первой!

Вейнанд Эскорн

Ему не понравилось, как они расстались, и всю неделю он не мог избавиться от мыслей о Лайре. Пытался – не получалось. В сердце тлела обида, и Вейнанд не мог понять, то ли он себя считал виноватым, то ли злился на наследницу фельдмаршала.

Дело не в мигрени, а в том, что я не в состоянии долго вас выносить!

Эти слова он продолжал повторять про себя, хоть уже давно должен был забыть. Какая разница, что она о нём думает?! Он ей не друг, не родственник, не возлюбленный. Он просто выполняет данное когда-то обещание, и в будущем Лайра его обязательно поблагодарит.

За то, что устроил её жизнь.

Желающих познакомиться со знатной наследницей с каждым днём становилось всё больше. Вейнанд не сомневался, что уже к весне она выйдет замуж, и тогда он сможет со спокойной душой сосредоточиться на Рифере. Сделать из него мужчину, воина, сильного чаровика. Такого, каким мечтал видеть сына Одер Ноэро.

Всё это генерал повторял себе с завидной регулярностью, но удовлетворения от мыслей о будущем бунтарки почему-то не испытывал.

Возможно, всё дело в том, что он переживает за её поведение? Если Лайра будет вести себя с потенциальными мужьями так, как ведёт себя с ним, количество шейров, жаждущих быть ей представленными, перестанет расти, а начнёт стремительно уменьшаться.

И тогда он не сумеет сдержать слово, данное Ноэро.

Прежде чем налаживать отношения со строптивицей, Вейнанд зашёл к себе, чтобы привести себя в порядок. Отправляться к шиари Ноэро в тренировочной форме он точно не собирался. Можно было дождаться выходных и устроить конную прогулку в субботу, но почему-то казалось важным увидеть её сегодня.

Ждать ещё два дня он просто не сможет.

Недовольный собой из-за этого внезапного приступа малодушия, генерал тем не менее уступил порыву и поехал к Ноэро. Баронесса фон Верт встретила его осуждающим взглядом, давая понять, что не стоило заявляться к незамужней девице на ночь глядя.

Почтенная дама явно забыла, что это он поселил к ней Лайру и платил за её проживание, а потому последнее, что его волновало, – это мнение вдовы.

– Как самочувствие шиари Ноэро? – спросил он, дожидаясь, когда Лайра спустится.

– Шиари немногословна и не любит покидать свои покои. Разве что… Я заметила, что она любит гулять по вечерам. – Шейла фон Верт недовольно покачала головой. – Как бы, шейр Эскорн, она сама себе жениха не нашла.

Вейнанд нахмурился.

Слова её милости ему не понравились, и это ещё мягко сказано! Что значит гулять по вечерам? С кем?

– Я надеюсь, на прогулках её сопровождает компаньонка?

– Вместе я их не видела.

Баронесса хотела ещё что-то добавить, но тут на ступенях лестницы показалась Лайра. Вейнанд её заметил сразу. Поспешно поднялся, чтобы поприветствовать девушку. Почему-то показалось, что сегодня она особенно красива. На щеках румянец, глаза блестят, волосы собраны в небрежную причёску, но эта небрежность, как ни странно, ей очень шла.

Генералу пришлось приложить немало усилий, чтобы отвести взгляд от её лица, от губ, чуть дрогнувших в вежливой улыбке.

– Ясного вечера, шиари Ноэро. – Мужчина склонил голову, приветствуя свою подопечную.

– И вам, шейр. Не ожидала… увидеть вас сегодня. – Сойдя с последней ступени, Лайра опустилась в коротком реверансе.

– Я подумал, что вам может быть скучно, и хотел пригласить вас на конную прогулку.

– Очень заботливо с вашей стороны, но мне здесь совсем не скучно. Я много читаю…

– Много гуляю, – ворчливо вставила баронесса.

Девушка нахмурилась, но тут же переключила внимание на Вейнанда.

– Может, просто пройдёмся? Сегодня я не расположена к конным прогулкам, можем покататься на выходных, если вы не против. К тому же уже темнеет…

– Как вам будет угодно, – согласился Эскорн, решивший во что бы то ни стало наладить отношения с наследницей графа.

Девушка тускло улыбнулась:

– Тогда позову Морри, и можем идти.

Вскоре они уже выходили за ворота, и Вейнанд готов был поклясться, что шейла фон Верт наблюдает за ними из гостиной и будет там же, под окном, когда он приведёт Лайру обратно.

– Думала, вам нельзя покидать академию посреди недели, – первой нарушила молчание девушка.

Её служанка шла в отдалении и делала вид, что вовсе не прислушивается к их разговору.

– Не положено, но для преподавателей делают исключения, – с улыбкой ответил Эскорн.

– Понятно… – Лайра кивнула, а потом, вскинув на него взгляд, спросила: – Как там Рифер?

– Учится и старается – это главное.

Вейнанд не стал рассказывать о неудачах Рифера, не желая её расстраивать. Девушка грустно усмехнулась, явно догадываясь, что у брата не всё гладко, но расспрашивать не стала.

– Я хотела извиниться…

– Я хотел извиниться!

Они произнесли это одновременно, а потом застыли, глядя друг другу в глаза. Улыбнувшись, Вейнанд первым нарушил повисшее молчание:

– Вам не за что передо мной извиняться, Лайра.

– Напротив, есть, – упрямо качнула она головой. – С моей стороны было бесцеремонно вот так…

– Заявлять о вашем ко мне отношении? – не сдержавшись, весело поддел её генерал.

– У меня… нормальное к вам отношение. Я просто вспылила. Мне было неприятно, что вы обсуждаете меня со своей любовницей.

– Она мне не…

– Хотите сказать, вас с ней ничего не связывает? – Ноэро сощурилась, и не знай Вейнанд о её к нему чувствах, решил бы, что она ревнует. – Помнится, в прошлый раз мы установили, что она не ваша жена и не сестра.

– Как насчёт добрая знакомая? Это вам в голову не приходило?

– Вы сейчас обманываете меня или себя? – усмехнулась строптивица и с вызовом посмотрела ему в глаза.

Лайра Ноэро

Сказать, что ему не понравился мой вопрос, – это не сказать ничего. Его светлость нахмурился, явно задетый за живое, и пронзил меня таким взглядом, словно я была тарталеткой, а его взгляд – острой шпажкой.

– Впрочем, это не моё дело, – сказала примирительно, хоть без особого энтузиазма.

Уже успела понять, что наводить мосты с генералом – не самое приятное занятие.

– Просто… ни с кем больше обо мне не говорите.

– Это невозможно.

Вейнанд заложил руки за спину. Свои. В то время как мои зачесались от желания хорошенько его треснуть.

– И что же такого в этом сложного?

– Не забыли: я ищу вам мужа? – генерал лукаво улыбнулся.

И пусть улыбку его можно было назвать красивой, даже очень, но она мне не понравилась. Вот ни капельки!

– С вами забудешь…

– Поэтому в моих интересах рассказывать о вас в определённых кругах.

– Вот именно: в ваших!

Я снова распалялась, а оборотник снова начал хмуриться.

Что-то не получаются у нас мирные прогулки.

– В воскресенье мы приглашены в салон шейлы Оруа, – предупредил генерал. – Там будут…

– Кандидаты в мужья?

– Некоторые из них, – осторожно сказал он, явно опасаясь, что после этого я толкну его под колёса мимо проезжающего экипажа.

Толкать я, конечно, не стала (силёнок бы не хватило подвинуть такого громилу!), но мысленно послать его светлость к джарам – с удовольствием послала.

– Я подумал, вам будет спокойнее на балу дебютанток, если вы к тому времени уже будете знакомы с некоторыми представителями знатных фамилий.

Что называется, горе от ума…

Одни проблемы и беды для меня от его мыслительной деятельности.

Я честно старалась держать себя в руках и раздражаться на генерала минимально. Минимально не получалось, но хотя бы я этого не показывала.

Уже прощаясь с ним у ворот, сказала:

– Я бы хотела вас попросить… – Кашлянула, сдержанно улыбнулась. – Мне приятно ваше внимание, но не могли бы вы… не приезжать без предупреждения? Не подумайте, я вовсе не хочу вас обидеть!

Вейнанд усмехнулся, намекая, что так или иначе, а я его обидела.

– Просто я была сегодня не собрана и не планировала выходить из дома.

Он дёрнул бровями и как будто порывался что-то сказать, а может, о чём-то спросить, но в последний момент передумал. Кивнул, соглашаясь, и пообещал:

– Больше никаких неожиданных визитов, шиари.

Спасибо вам, духи!

– Благодарю, шейр.

– Надеюсь, в субботу нам всё же удастся покататься.

– С нетерпением жду этого катания!

Спровадив генерала, я помчалась в дом. Нужно было вернуться в Кальдерок до того, как сменится вахта у ворот, но сначала надо как-то незаметно исчезнуть из дома баронессы.

– Вы опять уходите? – тихо спросила Морри, когда я, пожелав вдове спокойной ночи, отправилась наверх.

Надеюсь, она не станет задерживаться в гостиной, иначе придётся учиться выбираться через окно.

– Ухожу, но завтра вернусь.

Служанка кивнула. Удивительно, но сегодня она вела себя спокойно и больше не впадала в ужас от того, что я бросаю её одну.

– Забегала помощница шейлы Ирис, – доложила Морри, помогая мне расшнуровать кое-как затянутых в спешке корсет. – Спрашивала, когда вы сможете посетить её мастерскую.

Джары! А про платья-то я совсем забыла!

– Завтра утром сходи к ней и передай, что я свободна в субботу. В любое время.

– Всё сделаю, госпожа, – кивнула Морри и заулыбалась.

Кажется, независимость ей начинала нравиться.

– А сейчас отправляйся на кухню за чаем и краем глаза глянь, чем занята баронесса.

Вскоре Морри вернулась с радостным для меня известием: дама фон Верт, кряхтя и охая от болей в спине, поднялась к себе. Я к тому времени уже успела переодеться в тренировочные штаны и рубаху, в которых умчалась из Кальдерока. Хорошо, что на мне не было формы, иначе бы у Морри возникли вопросы, почему её хозяйка разгуливает по столице в кадетском мундире.

– Будь умницей, Морри, – сказала ей напоследок. – Увидимся завтра вечером.

Дом баронессы я покинула незамеченной. Набросив иллюзию в глухом переулке, поймала экипаж и поехала в Кальдерок, готовясь к худшему. У меня не было усилителя, и я примерно представляла, какой окажется реакция Стейрода. Как минимум он мне врежет. Или, если совсем не повезёт, сразу потащит к какому-нибудь профессору.

Да вот хотя бы к Эскорну.

Гору мышц в сером мундире я заметила ещё издали. Замедлила шаг, отчаянно мечтая убежать. Вот только куда? Придушив в себе несвоевременную слабость, зашагала быстрее и не сбавляла скорость, пока не оказалась у ворот замка.

– Принёс? – Это было первое, что я услышала от шантажиста.

– Нет, – покачала головой, мысленно седея, а заодно прощаясь с жизнью.

Духи, он же меня сейчас раздавит!

Кадет грозно сощурился:

– Что ты сказал?

– Я говорю, что усилителя у меня с собой нет, но… Он будет в воскресенье! – выпалила, заметив, как старшекурсник стал машинально почёсывать кулаки. – Я обо всём договорился. Клянусь!

Лайра, Лайра, что же ты делаешь?

– Заходи, – коротко приказал Стейрод.

Ворота со зловещим скрипом приоткрылись. Просочившись в щель между ними, я тут же почувствовала на своей шее железную хватку громилы.

– Последнее предупреждение, Ноэро, – прорычал он, хватая меня за грудки и легко, словно невесомое пёрышко, вздёргивая над землёй. – Если через три дня я не получу обещанное, у тебя будут проблемы. Очень. Большие. Проблемы.

Я судорожно кивнула и заверила его, что никаких проблем не будет. Я всё сделаю, как обещала.

Лайра, Лайра…

А что мне оставалось?! Его дружок стоял рядом и тоже разминал кулаки, причём так демонстративно, что стало ясно: скажи я то, что им не понравится, и они вдвоём со мной разберутся. Так разберутся, что потом ещё долго не смогу порадовать генерала своим присутствием на его занятиях.

– Пусти! Я же сказал: будет тебе усилитель!

Стейрод разжал пальцы и грубо толкнул меня к замку.

– Посмотрим, Ноэро. А теперь проваливай, пока я не поддался искушению размазать тебя по земле!

Убегала я со скоростью света. Неслась к серой громаде, бесформенной в наползающем со всех сторон тумане, и думала о том, что не только тучи над головой сгущаются, но и на шее сжимается петля.

У меня есть три дня. Три дня, чтобы раздобыть загадочный усилитель. Если повезёт, в процессе поисков этой дряни я выйду на след брата. Может, хоть что-то тогда станет ясно…

Рифер, ну вот зачем ты во всё это вляпался?!

Глава 23

Следующий день промелькнул незаметно. Разве что его окончание, тренировка с Эскорном, тянулось невыносимо медленно. Я снова умирала и снова готова была проклясть всё и вся. Снова мечтала о горячей ванне, в которой мои бедные, натруженные мышцы наконец расслабятся.

К счастью, сегодня эта мечта наконец осуществится. Собираясь после пыточного занятия, я представляла, как погружаюсь в ароматную воду. Как мою кожу, нежно лаская, окутывает душистая пена и я, прикрыв глаза, уплываю в сказку на этих белоснежных облаках…

– Не забудь повидаться с сестрой, – вырвал меня из сладких грёз голос генерала.

Я встрепенулась и, вскинув на него глаза, часто закивала:

– Да, да! Как раз сегодня собирался!

Это на случай, если Эскорн опять вздумает прикатить ко мне на ночь глядя. Он, конечно, пообещал, что больше не станет являться ко мне, как к своей содержанке (коей, по всей видимости, является для него та темноволосая красавица), но подстраховаться в любом случае не помешает.

– Передай Лайре, что я заберу её завтра после обеда.

Я кивнула, втайне надеясь, что что-нибудь помешает его планам. Например, испортится погода. А что? Очень даже возможно! Как-никак на дворе осень, и планировать конные променады в такое непредсказуемое время года весьма рискованно.

– Хороших тебе выходных, Риф, – напоследок сказал оборотник и отпустил меня с миром.

Из тренировочного зала я не выходила, а выползала. Только мысли о неземном наслаждении под названием «вечерние купания» помогали переставлять ноги и брести по коридору.

На лестнице столкнулась с Нейлом и Ронаном.

– Паршиво выглядишь, – скользнув по мне взглядом, заметил Киернан.

– И чувствую себя точно так же, – вздохнула я, борясь с желанием пристроить своё туловище на перилах.

Они, конечно, жёсткие, но от этого не менее притягательные.

А какая притягательная кровать в спальне-е-е…

– Есть планы на вечер? – поинтересовался Ронан, бросая на холл нетерпеливые взгляды.

Академия стремительно пустела. Нет, при желании кадеты могли остаться в Кальдероке и на выходные, но такое желание возникало у единиц. Вот и Сандеру не терпелось скорее оказаться за толстыми стенами учебной клетки.

– Один план: сестра, – коротко ответила я.

– А завтра? – не сдавался кадет.

А завтра я буду примерять платья, кататься с генералом и пытаться найти того, кто продавал брату усилитель.

Насыщенные намечаются выходные.

– Могли бы вечером где-нибудь выпить.

– Я бы рад, но уже пообещал Лайре провести завтрашний день с ней. Может, в воскресенье? – предложила, заметив, как кадеты начинают хмуриться.

Обижать их не хотелось, но не разрываться же!

А вообще, интересное получится воскресенье. Сначала чаепитие с генералом, потом попойка с друзьями брата.

«Отличная» программа, Лайра!

– А в воскресенье не можем мы, – слабо улыбнулся Нейл и хлопнул меня, обрадованную таким ответом, по плечу. – Ладно, посмотрим…. Если что, пришлю к тебе своего хранителя.

Фамильяров ребят мне ещё видеть не приходилось, да и Саная нечасто навещала Бриана. А уж Эшвар… Паршивец по-прежнему никак не реагировал на призыв, отчего я злилась, обижалась и клялась самой себе при первой же возможности общипать негодяя.

Простившись с ребятами, поплелась к себе. В комнате, пока переодевалась, старалась не бросать в сторону кровати даже взгляда. Бриан уехал, вскользь обмолвившись, что отец, другими словами – император, в кои-то веки вспомнил о его существовании и изволил встретиться.

Он говорил о своей родственной связи с Великим просто, даже в какой-то степени отчуждённо, а я не могла сдержать благоговейной дрожи. Сколь бы противоречивы ни были мои чувства к правителю, но нам с детства повторяли, вкладывая в неокрепшие детские умы, что император сравним с небожителем.

Его нужно почитать, пред ним нужно преклоняться…

Не знаю, что почувствую, увидев его вживую… В первый день зимы. Здесь, в Кальдероке…

О духи!

Приказав себе не отвлекаться на то, что ещё должно было произойти, продолжила собираться. С Брианом договорилась встретиться завтра на закате возле главного храма Леонсии. Главное, уйти из дома незамеченной. Но сейчас на повестке дня было другое – незамеченной в него вернуться.

Баронесса предпочитала ужинать в своих покоях. В одно и то же время Дерек выходил из кухни с подносом и поднимался на второй этаж. Сегодняшний вечер не стал исключением. Морри впустила меня в условленный час, и вместе, никем незамеченные, мы взбежали по лестнице.

– Сегодня всё было хорошо?

– Всё отлично, госпожа, – расцвела в улыбке служанка. – Я делала всё, как вы сказали. И у меня, должна отметить, неплохо получалось!

Сам себя не похвалишь – никто не похвалит.

Кивнув, попросила первым делом приготовить мне ванну, а потом уже заняться ужином. Вскоре я нежилась в ароматной воде, сдувала со своих ладоней невесомую пену и чувствовала себя почти счастливой.

Завтра будет сложный, богатый на события день, а сегодня я буду просто отдыхать. Набираться сил перед очередной встречей с генералом и первым шагом в поисках брата.

Утром я отправилась к шейле Ирис, от которой уходила в приподнятом настроении и со светлыми мыслями. Должно быть, всё дело в её улыбке, оказавшейся весьма заразительной. Воздушные пирожные в цветной глазури в тандеме с ароматным чаем тоже неплохо на меня повлияли. Как и примерка платьев, хоть прежде я была равнодушна к веяниям моды и пышным юбкам да тугим корсажам предпочитала удобные штаны и свободные блузы.

Кажется, любовь Ирис к нежнейшим кружевам и воздушным тканям передалась и мне. Каждое платье, пусть работа над ними ещё не была завершена, я рассматривала с каким-то детским восторгом и восхищением. А уж то, что готовила портниха для бала дебютанток…

Несмотря на моё нежелание являться пред светлые очи императора и весь вечер ощущать себя кобылой на торгах, из бального платья мне не хотелось выбираться – настолько оно было прекрасным.

– Отлично, шиари Ноэро, – довольно заключила мастерица, когда и с примеркой, и с пирожными было покончено. – Если вам подходит, предлагаю увидеться в следующий четверг для последней примерки.

Никаких четвергов!

– Лучше в субботу. В это же время, – с улыбкой предложила я.

Ирис кивнула и проводила меня до экипажа, заверив, что уже на следующих выходных я смогу красоваться в одном из своих новых нарядов.

Перед зеркалом – с удовольствием. Перед кандидатами в мужья – увольте!

Эскорн, как и обещал, явился за мной после обеда, чтобы отвезти на окраину города к Лейсонским конюшням. Сразу за ними раскинулся парк, больше напоминавший лесные заросли. В отличие от парка Августины в нём не было фонтанов, насыпных дорожек или вереницы кованых скамеек, освещённых масляными фонарями. Вместо клумб и фигурно подстриженных кустарников – частокол деревьев, а широкие прямые аллеи здесь заменяли вытоптанные лошадьми змеистые тропы.

Заметив, с каким интересом я оглядываюсь по сторонам, как вдыхаю полной грудью свежий, немного сырой осенний воздух и прислушиваюсь к голосам природы, генерал с улыбкой сказал:

– Так и знал, что вам понравится это место.

– Знали?

– Вы с ним похожи, – ответил военный, уверенно держась в седле, словно он и вороной красавец под ним были единым целым. – Вам не подходят холеные улицы города.

– Теперь вы понимаете, почему я хотела остаться в Кроувере, – поддела я наставника брата.

Точнее, теперь уже своего наставника.

С надеждой, что Эскорн передумает и отправит меня домой, успела распрощаться, поэтому начинать очередной бессмысленный спор не стала.

Вместо этого мирно продолжила:

– Здесь действительно очень красиво. И погода идеальная для конных променадов.

Ясная, безветренная, тихая. Пожухлая листва, укрывшая всё вокруг охровым ковром, едва шелестела. На дорожках парка почти не было прохожих, да и всадники встречались нечасто: всё же, несмотря на погодный штиль, было уже довольно прохладно. Долгим прогулкам горожане предпочитали посиделки дома, в гостях или уютных кофейнях за чашечкой горячего шоколада или чего покрепче.

– Скоро испортится, – заметил Вейнанд и оглянулся на Морри, которая, в отличие от нас, была явно не в восторге ни от места, ни от способа передвижения. Держалась в дамском седле так, словно вот-вот готовилась из него выпасть. Напряжение читалось в чертах лица девушки, в ее судорожно сжатых на поводьях руках.

Уверена, этому парку-лесу Морри предпочла бы холёные улицы Леонсии.

– Ноябрь самый темный и мрачный месяц, – согласилась я.

– Если вам станет скучно, я найду вам подруг, – предложил любитель искать всех и вся.

Женихов, подруг… проблемы для меня.

Хотя с последним я и сама неплохо справлялась.

– Они бы скрасили ваш досуг, когда мы с Рифером находимся в академии.

Надеюсь, это он не о своей любовнице говорит… Впрочем, любая другая шиари или шейла мне тоже будет что камень на шее.

– О, нет, не стоит никого искать! – с жаром заверила я. – В будни предпочитаю гулять с Морри и читать. Я уже говорила, что обожаю читать? А ещё спать до полудня, особенно под дождь. Скажу вам по секрету, шейр, я та ещё лентяйка и соня.

Его светлость покосился на меня с некоторым недоверием и хмыкнул:

– Вы производите совсем другое впечатление.

– Иллюзия, – пошутила я и подстегнула лошадь, заставляя перейти с шага на рысь.

Удивительно, но за три часа, проведённые вместе, мы с Вейнандом ни разу не повздорили. Он старался быть образцово вежливым шейром, а я из кожи вон лезла, чтобы вести себя как пример для подражания всем юным шиари.

В итоге генерал остался доволен прогулкой, а я была довольна, что она закончилась. Всё же в его присутствии я постоянно была что натянутая тетива, и только когда между нами становилось не меньше мили, могла выдохнуть и расслабиться.

К тому же меня ждал очень важный и ответственный вечер. Нужно было раздобыть усилитель, но главное – я надеялась, что смогу разузнать хоть что-то про Рифера.

Около восьми вечера я ускользнула из дома и вместе с Брианом отправилась знакомиться с той частью столицы, в которую генерал меня точно никогда не повезёт: порт.

Популярный в узких кругах кабак под названием «Развеселый купец» затерялся среди доков, цехов и складов. Спрятался в подвале старого дома, и не знай я, куда ведёт лестница за облупленной дверью, прошла бы мимо.

И наверное, правильно бы сделала.

Эта часть города была так не похожа на остальную Леонсию. Ежедневно в столичный порт заходили корабли, нагруженные сахаром, патокой, экзотическими фруктами и кофе, и сейчас во тьме за крышами приземистых домов и несуразных построек проступали их призрачные очертания. Остроносые, украшенные сложными гальюнными фигурами, с широкой кормой и обнажёнными мачтами, они интриговали куда больше, чем сомнительно пахнущая забегаловка.

Спускаясь по ступеням, недовольно скрипевшим у нас под ногами, я честно пыталась представить, как вообще брат мог здесь оказаться, но ни одной путной мысли так и не появилось.

Не успела переступить порог затхлого помещения, как сразу пожалела, что не воспользовалась чарами. И пусть на мне была маска, но, судя по липким взглядам, которые, пока пробирались к единственному свободному столу, никак не желали отлипать, женщины здесь появлялись нечасто. Одежда мужского кроя: штаны, рубаха и короткая кожаная куртка, которую я нервно запахнула, несмотря на стоящую в зале духоту, положения не спасали.

На меня пялились так, словно я была единственной женщиной в Эргандаре. Дородные подавальщицы такого интереса почему-то не вызывали. Хотя у них было на что посмотреть и куда нырнуть взглядом. Все, как одна, грудастые, без ложной скромности выставлявшие на обозрение посетителей свои богатства.

Да, брату здесь определённо нравилось.

– И ты тоже сюда заглядывал? – Не сумев сдержаться, я поморщилась.

– Лишь однажды, – ответил Торнвил с лёгким раскаяньем. Видимо, понял, какое у меня сложилось мнение о данном заведении. – Рифер пригласил. Откуда он узнал о «Купце», хоть убей – не представляю.

Опустившись на лавку, я всерьёз заволновалась, смогу ли потом подняться. От пролитого пива та не только воняла, но ещё и противно липла. Или, скорее, я к ней прилипла, как муха к паутине.

– И что теперь?

Пока осматривалась, давая глазам привыкнуть к полумраку, Бриан пытался привлечь внимание служанки.

– Попробуем расспросить.

Навесив на лицо улыбку, он сделал заказ, после чего, не понижая голоса, проговорил:

– Пиво пивом, но нам интересно и кое-что другое…

Девица настороженно на нас покосилась, явно приняв за парочку извращенцев.

– Зелья, – поспешил уточнить кадет. – Нам нужны зелья. Редкие. Возможно, здесь найдётся кто-то, кто привозит из своих путешествий редчайшие сокровища и будет не прочь подзаработать.

Замолчав, он выжидающе уставился на служанку, а та, безразлично фыркнув, повторила наш заказ и смылась.

«Две пинты тёмного, тминные хлебцы и свиные уши», – вот и всё, что мы от неё услышали.

Проводив подавальщицу грустным взглядом, я разочарованно завздыхала.

– Не похоже, что мы здесь что-нибудь узнаем…

– Подожди, – не падал духом приятель. – Мы ведь только пришли. Наберись терпения.

Пока ждали пиво и закуски, которые даже назывались так, что становилось дурно, Бриан отправился на разведку. Сначала подошёл к парочке моряков, игравших в кости, затем к угрюмому одиночке, отгородившемуся от окружающего мира пустыми кружками.

Спустя минут пять Торнвил вернулся, и по выражению его лица я поняла, что с пустыми руками. Ни малейшей зацепки, ни хотя бы намёка, что в этой дыре может быть кто-то, кто знал моего брата или продавал ему запрещённую в Кальдероке гадость.

– Если хочешь, можем уйти, – падая на лавку, предложил кадет.

Я покачала головой:

– Ты же сам сказал, что надо подождать. Вот и будем пить пиво и ждать.

С первым я, конечно, погорячилась. Рисковать здоровьем в этой забегаловке точно не собиралась. А Бриан ничего, сразу, не успела служанка отойти, схватился за кружку и с удовольствием захрустел хлебцами.

– На самом деле всё не так плохо, как кажется, – кивнул он на тарелку, предлагая и мне продегустировать угощения.

Неопределённо хмыкнув, хотела уже устало прикрыть глаза, когда заметила, как рядом с Брианом опустился мальчишка. Навскидку лет шестнадцать – не больше. Взгляд хитрый, лицо в веснушках, так густо усеявших щёки, что почти не видно кожи. Спутанные, похожие на солому волосы и тонкие, как у музыканта, пальцы, которыми он нервно забарабанил по дощатой поверхности стола.

– Какими именно зельями интересуемся? – деловито поинтересовался, продолжая цепко нас оглядывать.

– А какие у тебя есть? – спокойно спросила я, стараясь не показывать, как сильно заволновалась.

Мне паршивец не ответил, перевёл взгляд на Торнвила, тем самым давая понять, что не ведёт переговоров с девчонками.

Вот уж!

– Мне нужен усилитель, – тихо проговорил кадет.

А парень громко присвистнул.

– Ну, это не ко мне!

Хотел уже подняться, но я, перекинувшись через стол, схватила его за руку, заставляя задержаться.

– Здесь бывал рыжеволосый парень? Высокий, широкоплечий, с карими глазами. Ему тоже могли понадобиться… зелья. Ты его видел? Можешь что-нибудь о нём рассказать?

И снова молчание. Паренёк предпочитал делать вид, что не слышит меня. Правда, звякнувшие о стол монеты, которые он сцапал в одно мгновение, вернули ему дар речи и заглушили желание исчезнуть.

– А зачем он вам?

– Так ты его знаешь? Отвечай! – нетерпеливо потребовала я.

Бриан предупреждающе покачал головой и уже сам продолжил вести допрос:

– Мы его друзья и хотели бы знать, как давно он здесь появлялся. Это важно.

Расставаться с лёгкой добычей парню явно не хотелось, а без ответов – он это сразу понял – не будет и денег. Ещё он понял, что перед ним чаровик, а с чаровиками, пусть даже и молодыми, как известно, лучше не шутить.

Смерив Торнвила очередным изучающим взглядом и продолжая делать вид, что я прозрачная, мальчишка вздохнул и нехотя протянул:

– В последний раз я видел его где-то месяц назад. До этого он каждую неделю сюда заглядывал, покупал то да сё. Один раз даже друзей привёл… – Он сощурил глаза, вглядываясь в затянутое тонкой тканевой маской лицо Бриана, а потом чему-то усмехнулся. – Бывало, являлся сюда с девчонкой. В последний раз… Да! В последний раз, когда я его видел, он был с ней. До этого они всегда миловались, а в тот раз крепко поссорились. Девица убежала первой, а чуть погодя ушёл и ваш рыжий. Всё, больше я его не видел.

Он хотел подняться, но теперь уже Бриан удержал его за руку.

– Постой…

На стол приземлилась ещё пара монет, которые тут же исчезли, затерявшись в кармане потёртой куртки незнакомца.

– Сможешь описать девушку? Какая она была?

Немного подумав, парень сказал:

– На ней, как и на вас, всегда была маска. Но девица явно не из простых. Как пить дать шиари. Не знаю, что за личико скрывалось под маской, но фигурка у неё ладная. – Он причмокнул губами, всем своим видом показывая, как сильно его впечатлила спутница Рифера. – Я бы и сам такую…

– С чего ты решил, что она из шиари? – нетерпеливо перебил его Торнвил.

У меня и у самой на языке вертелось немало вопросов, но я понимала, что мои этот паршивец нагло проигнорирует. Приходилось молча сидеть и слушать, запоминая каждое слово незнакомца.

– Простые девки так не одеваются. А эта была… – парень призадумался, – холёная, манерная… Явно знала себе цену.

– Можешь ещё что-нибудь о ней рассказать?

Юный контрабандист качнул головой:

– Да что тут ещё рассказывать? Я видел её всего пару-тройку раз, в другое время он был один. Этот ваш друг возле своей красотки так и вился, да и она на него чуть ли не вешалась. На других девиц даже не смотрел. Хотя тут у нас и смотреть-то не на кого! – Парень расхохотался, довольный собственной шуткой, после чего, отсалютовав нам, всё-таки оторвал от лавки свой зад. – Найдёте своего друга – передайте, что его здесь ждёт кое-что интересное.

– Что именно? – не выдержав, бросила я, а в ответ получила кривую усмешку, разрезавшую веснушчатое лицо паренька.

В тот самый момент сбоку что-то громыхнуло: одна из служанок уронила поднос, когда один из портовых пьянчуг не то ущипнул её за зад, не то от души по нему хлопнул. Мы отвлеклись всего на секунду, зацепились взглядами за осколки, разлетевшиеся по полу, а когда подняли глаза, парня уже и след простыл.

– Вот и поговорили… – В расстроенных чувствах я всё же отпила немного пива и поняла, что не ошиблась.

Пойло здесь было отвратное, как и место в целом. Странно, что Рифу хватило ума привести сюда девушку.

Глава 24

Весь вечер и всё следующее утро мне не давал покоя разговор с незнакомцем.

На других девиц даже не смотрел…

В делах амурных Риф был точной копией Шона. Все его отношения заканчивались, едва успев начаться. Да и не отношения это были – так, свидание на ночь. Но если верить словам того паренька, Рифа девушка заинтересовала.

Из-за чего они поссорились? Связана ли она с его исчезновением? И главное – как мне её отыскать?

Холёная, манерная шиари с ладной фигуркой? Под это описание подходила каждая вторая, если не первая аристократка Эргандара.

Мне определённо нужно было наведаться в трактир снова, а ещё мне нужен был усилитель. И если я не смогла раздобыть его, будучи Лайрой Ноэро, то, уверена, для Рифера Ноэро это будет не проблема.

Бриана в свои планы – вернуться вечером в кабак – посвящать не стала, он и так уже достаточно рисковал ради меня. Сказала, что днём буду на чаепитии с Эскорном, а вечер посвящу подготовке к грядущему бальному сезону: я ведь не только кадет военной академии, но и потенциальная невеста.

На свидание с генералом собиралась с тяжёлым сердцем. Ладно, не с генералом, а с местной знатью, но радостнее от этого не становилось. Может, если повезёт, в салоне шейлы Оруа (или как её там) я повстречаю холёную, манерную шиари – зазнобу брата? Может, она точно так же, как я, голову ломает, гадая, куда подевался её воздыхатель, и сама со мной заговорит?

Хотя если она не знает, что с братом, то она для меня бесполезна.

Пребывая в мрачных раздумьях, я позавтракала, немного почитала в кресле возле камина. Пока сидела, поджав ноги, уговаривала себя воспользоваться этими короткими часами отдыха, ведь вечер и вся следующая неделя будут сложными.

А если не получится достать усилитель, Стейрод откроет рот и меня начнут проверять, то, вполне возможно, что и последними в моей жизни. Ну или как минимум на свободе.

Отдохнуть с книгой так и не получилось. Не одолев и пары глав, я села за письмо тёте. Его написать оказалось ещё сложнее, чем отвлечься от тревожных мыслей. Кого-кого, а Тессу я раньше никогда не обманывала. Теперь же… нагло ей врала. Заверяла, что с братом всё замечательно, да и у меня пока тоже нормально. Замуж ещё не отдали – и то ладно. Обещала наведаться в Кроувер при первой же возможности и просила её о нас не беспокоиться.

Если бы моя бедная тётя знала правду… Боюсь, её нежное сердце тотчас бы остановилось.

В конце письма добавила, что передаю привет и от Рифера, который в последнее время так загружен, что ему совсем не до писем. Просила на него не обижаться и ни о чём не тревожиться.

Когда завершила своё лживое послание, время уже перевалило за полдень. Надо было начинать готовиться к первому, пусть пока и неофициальному, выходу в свет.

Безнадёжно вздохнув, я велела Морри набрать воды в ванну.

Мелькнула мысль в ней утопиться, но, увы, это была роскошь, которую я не могла себе позволить.

– Выглядите чудесно, Лайра, – дежурно отозвался генерал, когда я опустилась перед ним в коротком реверансе.

– У вас неплохо получается обманывать, – улыбнулась я, невольно отмечая, как ему идёт сюртук из серого блестящего сукна.

Как ни странно, одежда аристократа-щеголя ещё больше подчёркивала ширину плеч оборотника, а цвет сюртука идеально сочетается с цветом его глаз.

– Почемуобманывать? – поправляя перекинутый через сгиб локтя плащ, осведомился генерал.

Опустив взгляд на своё донельзя скромное платье, я пожала плечами:

– Не берите в голову. Это я так… просто не знала, как ещё вас поддеть.

Усмехнувшись, его светлость выставил вперёд локоть, предлагая мне за него ухватиться, и повёл к дожидавшемуся на улице экипажу.

Ещё каких-то несколько дней назад я бы стукнула того, кто посмел бы назвать моё платье скромным. Но после примерки шедевров шейлы Ирис поняла, что наряды, привезённые из Кроувера, вполне можно было бы назвать деревенскими.

Теперь кружево на манжетах казалось мне некрасивым и грубым, как и глухой ворот, который я постаралась украсить маминой камеей. Украсить-то украсила, но лучше платье от этого не стало. Так могла бы нарядиться гувернантка из провинции, но не шиари на светское чаепитие в модном салоне столицы.

Оставалось надеяться, что мой внешний вид отпугнёт охотников за громкой фамилией, и для всех в доме шейлы Оруа я буду просто блеклой молью, на которую не стоит обращать внимания и уж тем более рассматривать как возможную пару.

– Вы хмуритесь, – заметил Вейнанд, помогая мне забраться в карету.

Следом отправил и Морри, с лица которой не сходила предвкушающая улыбка, а сам устроился напротив. Экипаж тронулся, медленно покатил по каштановой аллее, уже почти обнажившейся в преддверии зимней поры.

– Вовсе нет, – ответила я и попыталась придать лицу беззаботное выражение.

– Нервничаете?

Кивнула.

– Не без этого…

Да, я нервничала, волновалась. А ещё… переживала из-за собственного внешнего вида, хоть прежде за мной подобных глупостей отродясь не водилось. Мне всегда было всё равно, как я выгляжу, но сегодня в мыслях почему-то застряла злосчастная графиня. Я словно наяву видела эту прекрасную брюнетку, плывущую ко мне и Вейнанду. Её ослепительную улыбку и не менее ослепительное колье в глубоком вырезе модного платья.

Я злилась на себя из-за этих мыслей. Злилась из-за того, что, глядя на Эскорна, казалась самой себе ещё более жалкой. Он и эта черноволосая девица смотрелись бы друг с другом идеально.

Что же касается меня…

– Ваша любовница тоже приглашена?

Не знаю, какой джар в меня вселился и почему я вообще об этом спросила.

Жаль, генерал услышал и ещё больше мне было жаль, что не обладаю даром хроновика. Было бы чудесно повернуть время вспять и забрать опрометчиво брошенные слова.

– Это вы о ком? – более-менее искренне удивился оборотник.

– У вас их так много, что в разговоре стоит уточнять, какая именно?

И это тоже было от джара.

Я явно покраснела – на щёки плеснуло жаром, но заставить себя извиниться и сменить тему почему-то не могла. Сидела и смотрела ему в глаза, ожидая ответа, в то время как Морри переводила взгляд с него на меня.

Подавшись вперёд, Вейнанд произнёс:

– Ещё немного, и я решу, что вы ревнуете.

Вот глупость-то!

И вообще, лучше бы не подавался! Расстояние между нами стало ничтожно малым.

– Просто пытаюсь понять, в чьи руки отдали родители моё будущее.

На губах у Эскорна появилась улыбка, от которой оказалось сложно оторвать взгляд. Или… от его губ. Так и не поняла, что со мной случилось и почему от взгляда серых, как закалённая сталь, глаз вдруг закружилась голова.

– В надёжные, Лайра. Вы в надёжных руках, – хрипло прошептал генерал.

После чего откинулся на спинку сиденья, а я постаралась сосредоточиться на картинке за окном экипажа. Та незаметно сменялась, узкие улочки перемежались со скверами и площадями, но всех их объединяла одна цветовая гамма: серая, мрачная.

Сегодня, в отличие от вчерашнего погожего дня, было пасмурно.

Особняк шейлы Оруа находился на другом конце города, в квартале ещё более роскошном, нежели тот, в котором доживала свои дни баронесса. Здесь каждый дом был настоящим произведением искусства. Этаким дворцом в миниатюре. Правда, назвать особняки, мимо которых мы проезжали, миниатюрными было бы кощунством.

Тот, которым владела местная «царица салона», оказался из серого камня (везёт мне сегодня на серый) со множеством балкончиков и башенок – имитация средневекового замка. Несмотря на то, что осень была в разгаре, вдоль подъездной дороги цвели пышные клумбы, а листва на деревьях радовала глаз всеми оттенками зелёного, от приглушённого до насыщенно-изумрудного.

– Представляю, сколько в эту красоту вбухали магии, – пробормотала я, снова забыв, что в карете не одна и выражаюсь так, как шиари не должна.

Эскорн улыбнулся:

– Даже не можете себе представить.

И снова, к своей досаде, я почувствовала, как начинают гореть щёки под его взглядом.

Безобразие.

Экипаж остановился на просторной площадке, заполненной экипажами разной степени помпезности и значимости. Генерал выбрался первым, помог Морри и протянул руку мне. Не знаю, то ли я в юбках запуталась, то ли тело вдруг перестало слушаться, но, поставив ногу на ступеньку, я вдруг почувствовала, что начинаю терять равновесие. К счастью, Эскорн среагировал мгновенно. Подхватил меня и поставил на землю. Легко и быстро, словно с утра до вечера только тем и занимался, что ловил неуклюжих шиари.

Правда, отпускать почему-то не спешил, а у меня от ощущения сильных пальцев на талии, от его взгляда вдруг сбилось дыхание.

– А вот теперь вы и правда в моих руках, Лайра, – тихий голос оборотника скользнул по губам.

И только тут я отмерла.

– Шиари Ноэро, – поправила его, отступая.

Отвела взгляд, а потом и вовсе отвернулась. Спешно, нервно. Первой направилась к парадной лестнице и замершим на её ступенях лакеям. И пока шла, ругала себя за дрожь, разбегающуюся по телу. За учащённый стук сердца в груди и за осознание, что мне его близость была… приятна.

Нет, Лайра, это не безобразие.

Это самое настоящее гадство!

Первое, что услышала, оказавшись в просторном холле, – это лёгкая приятная мелодия. Её нежное звучание разливалось по дому, струилось по ступеням лестницы, проникало в открытые двери. Створок с золочёной резьбой я насчитала аж целых шесть. Миновав одни, можно было попасть в музыкальную гостиную – именно там за роялем музицировала незнакомая симпатичная девушка. По крайней мере, её профиль в ореоле светлых кудрей показался мне очень милым.

Не знаю, куда вели другие двери, а вот за третьими явно находилось всё самое интересное. Именно оттуда доносились смех и громкие голоса.

Я нервно сглотнула. В последний раз я так волновалась перед практическим занятием по призыву огня и сейчас предпочла бы оказаться в каменной ловушке полигона, нежели чувствовать на себе любопытные взгляды светских бездельников.

– Ничего не бойся, Лайра, – заявил Эскорн, отдавая лакею свой плащ. – Я с тобой.

Хотела сказать, что лучше бы его со мной не было – ни сейчас, ни раньше, – но язык словно прилип к нёбу. Так и не смогла выдавить из себя даже слова. Молча вручила слуге верхнюю одежду и последовала за его светлостью к тем самым злосчастным дверям.

Нет, сами по себе двери были очень красивые, и золотистые узоры на них напоминали не то диковинные цветы, не то экзотических птиц, но ноги меня к ним совсем не несли. Я даже подумывала вырвать из рук лакея плащ и броситься обратно к карете, но в последний момент себя одёрнула. Не хватало ещё вести себя как трусливый ребёнок и малодушно дезертировать с «поля боя».

Расправила плечи, посильнее сжала меж пальцами шелковистую ткань своей простенькой юбки и следом за генералом переступила порог роскошной залы. И сразу, словно по щелчку пальцев, голоса смолкли, смех оборвался. Взгляды всех собравшихся (а их было немало!) обратились к нам.

– Господа! – громко произнёс мой вроде как опекун, привлекая всеобщее внимание, хоть, даже если бы предпочёл молчать, внимание мы всё равно бы привлекли. – Позвольте вам представить наследницу славного рода Ноэро, шиари Лайру. – Понизив градус пафоса и добавив в голос дружеских ноток, его светлость закончил: – Прошу вас сильно не смущать шиари Ноэро и отнестись к ней с надлежащей теплотой и благосклонностью.

Вейнанд умолк, а на нас продолжали пялиться. На меня, в частности. Я хоть и скользила по залу взглядом, пытаясь рассмотреть незнакомые лица, но всё было точно в тумане. Словами не передать, как мне хотелось к чему-нибудь прислониться! Или ещё лучше – рухнуть в кресло. Вон то, что стояло в отдалении. Будь моя воля, я бы его вообще в самый угол отодвинула, а может, извинившись, присоединилась бы к той милой любительнице музицировать.

– Ну конечно же мы отнесёмся к ней и с теплотой, и благосклонностью! – поднявшись с изящного диванчика, обитого блестящим глазетом, воскликнула худая светловолосая женщина.

Ровесница Тессы или, может, чуть старше, она улыбалась и оглядывала меня с жадным вниманием.

– Проходите, дорогая. Вот так, вот сюда. – Меня взяли за руку и подвели к тому самому диванчику, что находился в самом центре гостиной.

Рядом стояли два кресла, кофейный столик тёмного дерева. Заметила серебряный поднос с чашками кофе и полупустую коробку конфет, а также трёхъярусную вазу с фруктами и пирожными.

– Какая вы у нас красавица! – продолжала заливаться соловьём говорливая незнакомка. – Так похожи на вашу матушку, покойную графиню. Да пребудут с ней духи…

– Благодарю. – Я постаралась улыбнуться.

Меня усадили на диван, и приглашённые, даже те, что до этого были на террасе или шептались возле камина, поспешили переместиться в центр комнаты. Были среди гостей шейлы Оруа молодые девушки и женщины постарше, но в основном здесь собрались мужчины.

Уверена, Эскорн сначала навёл справки, иначе бы нас здесь сегодня не было. Неужели так не терпится сбагрить меня в руки какому-нибудь светскому лентяю? Я вспыхнула и снова почувствовала во рту привкус обиды.

– Расскажите о себе, милая, – тем временем продолжала знакомиться со мной дама. Запоздало спохватившись, сказала: – Совсем забыла! Меня зовут Надин Оруа. А это…

Следующие несколько минут меня знакомили с аристократией Эргандара. С малой её частью, но мне и дюжины новых имен и лиц оказалось более чем достаточно. Была здесь и небезызвестная красавица-брюнетка. Стоило Эскорну отойти к графинам с крепкими напитками, как его разлюбезная «подруга» тут же нарисовалась рядом. Кокетливо улыбаясь (я своим друзьям такие улыбки никогда не дарила!), о чём-то с ним тихонько заговорила.

К обиде прибавились злость и раздражение. Я чувствовала себя загнанным в ловушку дикобразом. Ещё немного, и начну метать в своих врагов иглы.

Ещё и эти бесконечные вопросы…

– Как вам жилось в Кроувере?

– А что вы думаете о Леонсии?

– С нетерпением ждёте бала дебютанток?

– Вас уже представили императору?

И прочая чушь, сдобренная приторными улыбками и липкими, как карамель, взглядами. Я отвечала коротко, ограничиваясь парой-тройкой слов. Если посчитают меня несговорчивой или, может, даже недалёкой – всё равно.

Я была настолько сосредоточена на ответах, что пропустила момент, когда к нам подошла графиня. Грациозно расправив своё красивое муаровое платье, она опустилась в кресло и сказала:

– Лайра, дорогая, признайтесь, кто шьёт для вас наряды? Я так устала от чрезмерной роскоши и хотела бы обзавестись парой-тройкой скромных нарядов. Ну прямо как ваш.

Графиня колола словами, а чувство было такое, словно меня обдало пламенем. Внутри словно взорвались праздничные петарды. Заискрились, обжигая, доводя меня до того состояния, когда я сама с удовольствием кого-нибудь обдала бы.

Потоками огня.

Благо опыт имелся.

Вот бы удивился Эскорн.

В зале повисла давящая тишина. Все опять смотрели на меня, а я не знала, что сказать. Но и проглотить оскорбление, ядовитую насмешку тоже не могла.

Взяла себя в руки, собралась с мыслями, а потом ответила в тон змеючке:

– Может, вам просто стоит посоветовать своей портнихе нашивать на юбки меньше камней и кружев? – мило улыбнулась. – И с вырезом у корсажей не слишком усердствовать. Я бы в таком лишний раз и шевельнуться-то не посмела.

Наверное, мои слова прозвучали грубо. Мне не хватало коварного изящества, коим с лихвой была наделена её сиятельство.

Сбоку раздался тихий смешок.

– Осторожнее, дорогая Катрина, – проговорил напомаженный тип с бокалом в руках. – Оказывается, у нежного провинциального цветка имеются и шипы, и яд.

А ещё плохо сдерживаемое желание подпалить твои сальные пряди.

Покосившись на болтуна, которого все дружно поддержали громким смехом (даже Катрина постаралась улыбнуться, хоть было видно, что мои слова её задели), я перевела взгляд на Эскорна. Тот был мрачнее тучи и смотрел на свою любовницу с таким видом, словно собирался отправить её на гильотину.

Пусть бы и отправлял на здоровье. Но сначала увёз бы меня подальше от этого сборища любителей пошутить.

К сожалению, вырваться сразу не получилось. Я не могла просто подняться и демонстративно удалиться. Приходилось сидеть, снова и снова ловя на себе взгляды эргандарских холостяков. Отвечать на вопросы и делать вид, что мне страх как интересно слушать придворные сплетни.

– А что же ваш брат, дорогая Лайра? – проворковала одна из гостий салона. – Когда мы будем иметь возможность с ним познакомиться?

Я замешкалась, не зная, что сказать, поэтому слово взял генерал:

– Думаю, в самом ближайшем будущем. Рифер наверняка захочет побывать на балу, где будут представлять его сестру.

Не захочет! Совершенно точно не захочет!

Невольно вздрогнула и поспешила сменить тему. Заговорила с Надин о семейном портрете, что красовался над камином, и постепенно гости снова рассредоточились по гостиной.

Только спустя где-то час мне удалось вырваться из жарко натопленного зала. Оказавшись в холле, велела лакею принести мою верхнюю одежду.

– Лайра! – Эскорн последовал за мной, словно сторожевой пёс, а увидев, как слуга вручает мне плащ, нахмурился. – Куда это вы собрались?

– Домой.

Подальше от вашей зазнобы и ей подобных.

– Но чаепитие ещё не закончилось.

– Для меня закончилось. – Я упрямо посмотрела на генерала, давая понять, что в зал не вернусь. Разве что он закинет меня себе на плечо и туда отнесёт.

– Хорошо, – сдался мой мучитель. – Идите к карете. Я попрощаюсь за вас с Надин и остальными.

На ходу завязывая ленты плаща, я сбежала по лестнице и, обогнув фонтан, в котором сиротливо плавали три пожелтевших листка, забралась в карету. Эскорн появился спустя минут пять. Уселся напротив и велел кучеру трогать.

Не успел экипаж выехать за ворота, как я отвернулась к окошку, не желая ни смотреть на генерала, ни уж тем более с ним разговаривать. Хватит! Наговорилась на год вперёд. И с ним, и с его друзьями.

– Вы опять чем-то недовольны, – спустя какое-то время устало проронил его светлость.

Смотрите-ка! Меня мучили, а он устал! Конечно, хлестать крепкие напитки и миловаться со своей мымрой – это ведь так утомительно.

– Считаете, у меня нет для недовольства поводов?

– Если это из-за Катрины, то больше подобное не повторится.

– Это не из-за Катрины.

Хотя и из-за неё тоже.

– Тогда из-за чего?

Оторвав взгляд от проносящихся мимо домов, размытых туманом и серыми сумерками, перевела взгляд на оборотника.

– Вы заставляете меня проходить через все это.

– Я просто ищу для вас пару, Лайра. Достойного вашего положения мужчину.

– А выглядит всё так, будто для рабыни подыскиваете рабовладельца.

– Вы опять драматизируете.

Невыносимый!

– Мне неприятно! Неприятно терпеть на себе их взгляды. Липкие, скользкие… – Я брезгливо поёжилась. – Мне неприятно это общество, эти люди!

– Вы даже не пытаетесь их узнать, – вкрадчиво проговорил генерал.

От его тихого, спокойного голоса, словно разговаривал с буйным ребёнком, внутри снова что-то полыхнуло.

– А что там узнавать? Все их разговоры сводятся к одному: где провести следующие выходные, как нарядиться на светский приём и что нынче в моде. Ах да! Ещё они делают ставки, какой заморский край станет следующей колонией Эргандара. Всю жизнь мечтала стать частью серпентария!

Высказав всё (ну, или почти всё), что собиралась высказать, умолкла. Снова сосредоточилась на улицах Леонсии, а Эскорн сосредоточился на мне. Смотрел на меня, храня молчание, до самого дома баронессы и только уже прощаясь бросил:

– Позже вернёмся к этому разговору.

– Всего вам недоброго! – попрощалась с этим сводником.

Не дожидаясь, пока мне помогут выбраться из экипажа, выбралась самостоятельно и зашагала к дому, продолжая чувствовать на себе взгляд генерала.

Впрочем, очень скоро мне стало не до его взглядов. У меня оставалось совсем немного времени, чтобы подготовиться к другой встрече. Надеюсь, она окажется более полезной и не такой стрессовой.

Глава 25

Вечером изволил объявиться Эшвар. Я как раз собиралась в трактир. Отсчитывала монеты – всё, что у меня имелось, а после, подготовив кошель, надела простую неброскую одежду: штаны, рубашку и куртку. Немного иллюзии, и будут неотличимы от мужских.

– И куда это мы наряжаемся? – хмуро поинтересовался пропащий.

– Вспомнил обо мне, – усмехнулась я и продолжила заплетать волосы в косу, чтобы потом сколоть на затылке.

Мельком взглянула на фамильяра. Тот отражался в зеркале, возле которого я стояла. Напыжившийся, мрачный, а может, даже чем-то раздражённый.

– Что-то произошло?

Сердце кольнуло от нехорошего предчувствия. Раз, другой… Быстро закончив с волосами, повернулась к хранителю и замерла в ожидании ответа.

– Я почувствовал Рифера, – нехотя признался он.

– И?! – от волнения даже голова закружилась. – С ним всё хорошо? Он жив? Здоров?!

– Живой, – буркнул цып, пристраиваясь на низком пуфе. – Больше ничего сказать не могу. Он так быстро от меня закрылся, что я даже не сумел понять, где пропадает этот несносный мальчишка. Точно не в Леонсии и не в её окрестностях. Далеко он. Очень. И маскирующий артефакт у него сильный. И где только добыл его, паршивец… Уж точно не в Кальдероке.

– Я догадываюсь, где. – Тяжело вздохнув, рассказала о портовом кабаке, в который брат так часто наведывался.

– И ты собралась отправиться туда сама? Без своего дружка?

– Вот не надо говорить о Бриане в таком тоне! – Я мрачно посмотрела на хранителя, испытывавшего к моему соседу далеко не самые тёплые чувства. Впрочем, Эшвар ни к кому тёплых чувств не испытывал. Ну разве что только к себе любимому. – Если бы не его помощь, наша семья уже была бы опозорена!

– Но сегодня ты не хочешь, чтобы он тебе помогал, – проворчал фамильяр, недовольно сверля меня своими бусинами-глазами.

– Не хочу, чтобы ещё больше из-за меня рисковал. К тому же тот мальчишка ясно дал понять, что желает иметь дело только с Рифом. Присутствие Бриана может его спугнуть.

Ожидала, что фамильяр разразится очередной возмущённой тирадой, но Эшвар приятно удивил.

– Ладно, если что, я подстрахую, – согласился с таким видом, словно одаривал меня величайшей милостью. – Главное, деточка, будь благоразумной.

Эшви исчез, напоследок заявив, что незримо будет находиться рядом.

Около восьми я простилась с Морри и незамеченной покинула дом. В воскресный вечер оказалось непросто поймать экипаж – казалось, столица опустела. На улицах почти не было прохожих, и извозчики не дремали на истертых козлах карет. Возможно, виной тому была плохая погода: ближе к вечеру зарядил дождь и стихать, судя по всему, не собирался. Поднявшийся ветер срывал с деревьев последнюю листву, швыряя в окна домов целые пригоршни, укрывая тусклыми жёлтыми коврами мощёные дороги. Крупные капли прибивали листья к мостовой, и те пачкались в грязи, сиротливо плавали в лужах.

Скверная погода. Пока ехала, вся продрогла и в портовой трактир входила всерьёз подумывая о кружке пива. Каким бы отвратительным оно ни было, с ним сразу станет теплее.

К счастью, мне повезло занять стол возле очага, и это при том, что в кабаке был полно людей. Это город вымер, а в «Развесёлом купце» жизнь била ключом и атмосфера была более чем весёлой.

Будучи в образе брата, я не ловила на себе пристальные, жадные, сальные взгляды. На меня в принципе внимания не обращали. Разве что молоденькая подавальщица, румяная и грудастая, не успела я опуститься на лавку, тут же ко мне подбежала.

– Ну привет, красавчик. Давненько тебя здесь не было.

Дожили… Девушка мне строит глазки и явно ждёт, когда мой «мужской» взгляд нырнёт в вырез её безразмерной блузы.

Взгляд в вырез нырять категорически отказывался. Сдержанно улыбнувшись, голосом брата попросила принести мне пива, ячменных лепёшек и чего-нибудь мясного.

– Сейчас всё сделаю, милый, – проворковала девица. Демонстративно вильнув задом, отправилась к оконцу за прилавком, чтобы озвучить местному кашевару мой заказ.

Когда вернусь в Кальдерок, будет уже поздно, а значит, поужинать не получится – столовую к тому времени уже закроют. Доверюсь вкусу Бриана и рискну. Всё лучше, чем остаться на ночь голодной.

Пока ждала еду, бросала по сторонам осторожные взгляды в надежде отыскать рыжеволосого мальчишку, но его, как назло, нигде не было видно. Я уже начинала нервничать и мысленно взывала к высшим духам, чтобы смилостивились надо мной и послали мне усилитель.

Если явлюсь в академию без колдовской дряни, Стейрод на мне живого места не оставит. И уже завтра всем преподавателям станет известно о его обвинениях. А там и дружок старшекурсника подтвердит, что у Ноэро рыльце в пушку, и начнётся проверка.

Нет, я отсюда не уйду, пока не куплю джарово зелье.

– Вот твой заказ, красавчик, – промурлыкала вернувшаяся девица и низко наклонилась, чтобы от моего внимания уже точно не укрылись её прелести. Поставила передо мной кружку, увенчанную пышной пеной, так и норовящей выплеснуться на столешницу, а после шустро расставила и тарелки. – Если ещё что-нибудь решишь заказать… – Порочно улыбнувшись, она опустила взгляд на свои формы, явно намекая, что здесь оказывают и услуги иного рода, а потом томно закончила: – Я в твоём полном распоряжении.

– Буду иметь в виду.

Расплатившись за заказ, я оторвала от лепёшки небольшой кусочек, но в рот отправить не успела. На лавку напротив приземлился уже знакомый мне рыжеволосый торговец и, расплывшись в улыбке, воскликнул:

– Ты-то мне как раз и нужен!

Я мрачно усмехнулась.

А уж как ты мне, парень, нужен. Даже представить себе не можешь…

Спасибо вам, духи!

– Давно не виделись, – всматриваясь в моё лицо, словно сомневаясь, что перед ним настоящий Рифер Ноэро, любитель искать приключения на одно своё мягкое место, протянул ушлый торгаш. – Думал, тебе оно больше не надо, но всё равно решил попридержать. Хотя мог бы… давно уже мог бы продать.

– Спасибо. – Я кивнула и протянула руку, надеясь, что спустя мгновение в ней окажется заветное зелье. Или порошок, или сушёные травы, или…

Джар его знает, что этот усилитель из себя представляет.

– Не так быстро, друг, – покачал головой рыжий. – Тебе прекрасно известно, как у нас всё работает: сначала деньги, потом товар.

– Сколько?

– Как и в прошлый раз.

Я потянулась за кошельком, лихорадочно соображая, сколько ему дать (не могу же сказать, что забыла: это будет подозрительно), когда мальчишка, алчно сверкнув глазами, на выдохе заявил:

– Но за ожидание, пожалуй, накину. Три золотых! И того получается двадцать четыре!

На этом месте мне следовало присвистнуть. Или облить малолетнего засранца пивом, а потом мысленно отругать брата. Отругать-то я отругала, а вот от обливания пивом была вынуждена отказаться. Молча отсчитала под столом золотые монеты (почти всё, что у меня имелось!) и ссыпала их в загодя раскрытую ладонь. Рыжий, не будь дураком, попробовал надкусить каждую монету и только потом, спрятав добро в карман своей изношенной куртки, швырнул на стол холщовый мешочек.

Я тут же его схватила. Ослабив тесьму, заглянула внутрь. Всё-таки травы. Сухие болотного цвета мелкие листочки, от малейшего прикосновения превращающиеся в пыль.

– Когда придёшь за следующей? – явно довольный проведённой сделкой, спросил незнакомец.

– Это последняя, – твёрдо сказала я, пряча резко пахнущую дрянь в карман.

– Решил, что дальше будешь справляться своими силами? – хохотнул рыжий, без малейшей робости или стеснения отрывая приличный ломоть от моей лепёшки.

– Буду. – Не желая больше здесь задерживаться, и так уже было поздно, поднялась.

– Постой… – Мгновение, и парень посерьёзнел. – Тобой тут вчера интересовались. Манерная такая девчонка и какой-то пацан… Лиц не разглядел. Оба были в масках. Спрашивали и про усилитель. Уж очень им было интересно, куда ты пропал и что я могу им продать. Явно твоего поля ягода.

– Мои друзья, – кашлянув, сказала я. – Я потом с ними пересёкся.

– Хорошо, если друзья, – задумчиво кивнул юнец. Поняв, что еда так и осталась мной нетронутой, придвинул к себе кружку, тарелки, явно собираясь ещё и поужинать за мной счёт.

Надо было всё-таки облить его пивом… Но разумнее будет вернуться в академию и избавиться от джаровой отравы. Было такое чувство, что та жжёт мне карман. Я едва справлялась с искушением швырнуть усилитель в огонь, жадно облизывавший нутро очага.

– Передавай привет Шону! – крикнул на прощание рыжий, и сразу стало ясно, как брат вышел на этого махинатора.

Вид подсобил.

Убью при встрече.

Вырвавшись из душного, пропахшего дымом и перегаром подвала, я глубоко вдохнула свежий, напитанный сыростью воздух. Хорошо-то как! Дождь поутих, превратившись в мелкую морось, на которую я даже не обратила внимания. Всё ещё была под впечатлением от встречи и никак не могла поверить, что мне всё-таки удалось раздобыть усилитель.

Надеюсь, Стейрод теперь оставит меня в покое. Главное, чтобы не потребовал добавки. А то ещё понравится шантажировать младших…

Я ускорила шаг, оставляя позади бесчисленные доки, склады и сомнительные заведения, угнездившиеся в старых домах, вроде этого кабака или какого-нибудь борделя. Почти все фасады подёрнулись трещинами и представляли собой жалкое зрелище. Возле одного дома терпимости меня попыталась остановить парочка полураздетых девиц, решивших, что я нуждаюсь в их внимании и ласке.

Ни в чём таком я не нуждалась, поэтому отмахнулась от шлюх и зашагала ещё быстрее. На улицах было темно, промозгло, и, как назло, на глаза пока что не попалось ни единого экипажа. Подняла воротник в надежде, что тот спасёт от порывов ветра и затекающих за ворот капель. Не спас. Я продолжала мёрзнуть и дрожать и мечтала о тёплых, уютных залах Кальдерока.

Сейчас бы в библиотеку с чашечкой чая и книгой по теории магии…

– Лайра, сзади!

Шипение хранителя раздалось так внезапно, что я вздрогнула, а потом резко обернулась. Видимо, тренировки с Эскорном оказались не такими уж бесполезными: успела заметить, как в паре дюймов от меня в тусклом свете фонаря блеснуло лезвие ножа, и даже умудрилась увернуться от прицельного удара. Нападавший явно намеревался вогнать мне нож между лопаток.

Джары!

Одно попыткой он не ограничился. Покрепче сжав рукоять оружия, снова выбросил вперёд руку, другой пытаясь схватить меня за куртку. Лица нечестивца я не видела. Только пронзительно чёрные, как два угля, глаза. Всё остальное было спрятано под тёмным платком, да и в целом он походил на бесформенную тень.

Опасную и пугающую.

Должно быть, у меня был неплохо развит инстинкт самосохранения или опять же сказывались тренировки с Вейнандом. Мне удалось (в кои-то веки!) атаковать мерзавца. Подсечка, удар, и кинжал улетел в ближайшую лужу. Правда, несостоявшийся убийца тут же взял реванш, впечатав свой немалых размеров кулак мне под рёбра.

На какое-то мгновение даже дыхание спёрло, и без того тусклый мир стал ещё темнее. Я рухнула на мостовую, беспомощно открывая и закрывая рот в попытке вздохнуть.

– Когда же ты уже сдохнешь?! – рыкнул незнакомец, делая пас рукой, сплетая чаровой узор.

«Убьёт! Как пить дать убьёт!» – мелькнула паническая мысль.

Я попыталась подняться с мостовой, на которой оказалась стараниями этой мрази, но вместо этого продолжала задыхаться. От страха, от осознания собственного бессилия и беззащитности перед внезапной угрозой.

Все формулы вдруг вылетели из головы. Я словно бы забыла, как надо призывать огонь. Когда-то помнила, умела, а сейчас вдруг стала той Лайрой, что полмесяца назад робко переступила порог Кальдерока и понятия не имела, как защитить себя с помощью чар.

Дермонт будет мной недоволен.

На пару с генералом.

Наверное, если бы лицо душегуба не было закрыто платком, я бы увидела, как по его губам змеёй скользит усмешка.

– Вот сейчас ты точно сдохнешь, – выплюнул он и, раскрыв пальцы, занёс надо мной свою лапищу.

Наверное, мне следовало прощаться с жизнью, но тут вдруг откуда-то сбоку раздалось грохочущее:

– Эй, ты!

Патрульные!

Убийца отвлёкся, обернулся к солдатам, и я поняла, что вот мой шанс на спасение. Сразу вернулись и силы, и желание бороться. Ну или как минимум дать дёру. Что я и сделала. Вскочила на ноги, рванула в щель между домами и побежала. Так быстро, как не бегала никогда. И пока неслась, слышала, как в груди гулко колотится сердце и каждое новое мгновение отдаляет меня от неизвестного чаровика.

– Ты отправилась туда без меня?

Знай я, что будет так сложно признаться другу, где на самом деле провела воскресный вечер, я бы ещё вчера посвятила его в свои планы. Но поворачивать время вспять я не умела, а сидеть, сжавшись в комок, и смотреть на Торнвила, обиженного, оскорблённого, возмущённого, было ещё хуже, чем столкнуться с убийцей.

Я предпочла бы пережить с дюжину нападений, только бы не чувствовать на себе обличительный взгляд кадета.

– Чтобы тебя не подставлять, – чуть слышно обронила я.

И втянула голову в плечи, в который раз убеждаясь, что было в Бриане что-то этакое… императорское.

А ведь ему всего девятнадцать, но вот эта манера держаться… Этот голос, этот взгляд в моменты гнева… Уверена, сейчас Бриан был точной копией своего отца.

– И чуть не погибла! – припечатал Торнвил с таким видом, что я вот прямо сейчас предпочла бы погибнуть.

Чтобы больше не видеть его и не слышать.

– Бриан, извини, – прошептала, опуская взгляд. – Я хотела как лучше.

Кадет резко подался ко мне и отчеканил с такой холодностью, словно на моём месте сидел, скукожившись, Стейрод:

– Или ты от меня ничего не скрываешь, Лайра, или можешь искать себе другую комнату и другого друга.

Несколько секунд напряжённой тишины, а затем раздался громкий хлопок двери, от которого я вздрогнула и снова застыла. Обхватив колени руками, долго всматривалась во тьму, в дальнем углу истончавшуюся от света керосиновой лампы. В последнее время моя жизнь очень напоминала такую тесную темную комнатушку, и единственное, что её освещало, – это доброта и отзывчивость молодого парня, чьё доверие я сегодня обманула. Хотела как лучше, а получилось…

В общем, паршиво получилось.

– Всё будет хорошо. Он успокоится, – послышался из-под кровати голос Эшвара.

Бедняга сегодня перепугался не меньше моего и, вместо того чтобы вернуться в молельню Кроувера, остался со мной в академии.

– Мне надо перед ним извиниться.

Почувствовав, что ноги от долгого сидения в одной позе начинают затекать, легла на спину. Правда, далось мне это простое движение с усилием. Рёбра болели, а в месте удара кожа покраснела. Не знаю, как буду завтра тренироваться, да и в целом двигаться.

Но то будет завтра, а сейчас надо отдыхать. Восстанавливать силы: и физические, и магические.

– Завтра извинишься. Пусть сначала остынет, – резонно заметил Эшвар. – А теперь спи. Отдыхай, деточка.

Стоило прикрыть глаза, как в голове тут же заворошились воспоминания. О Стейроде, поджидавшем меня в холле академии. Не знаю, сколько он там торчал, но стоило мне оказаться в стенах замка, сразу двинулся в мою сторону. Воровато оглядевшись по сторонам, схватил меня за плечо и поволок в тёмный коридор, а потом нетерпеливо произнёс:

– Принёс?

В глазах кадета горело жадное пламя, и в тот момент я поняла, что вряд ли он успокоится и отстанет. Сейчас ему нужно козырнуть силами перед императором, потом усилитель ещё для чего-нибудь понадобится. А там и выпускные экзамены нагрянут. Впрочем, я всё ещё не теряла надежду, что Рифер скоро вернётся, и я смогу исчезнуть из Кальдерока.

Правда, проблема со Стейродом не исчезнет, и как её решать, я пока не представляла.

– Вот, – протянула старшекурснику мешочек с непонятной дрянью.

Боялась, что кадет засомневается, захочет проверить или ещё что, но ему оказалось достаточно только принюхаться, а спустя секунду его крупное одутловатое лицо расплылось в удовлетворённой улыбке.

– Молодец, Ноэро! Сегодня и для тебя, и для меня хороший вечер.

– Не сказал бы, – мрачно буркнула я.

– Ну почему же? – Кадет заулыбался ещё шире. – Ты останешься целым и невредимым. Нет, это просто замечательный для тебя вечер!

Он хлопнул меня по плечу, как мог бы хлопнуть доброго друга, а я чуть не прослезилась от боли, запульсировавшей в рёбрах.

Насчёт целого и невредимого Стейрод явно погорячился…

План уснуть легко и быстро с треском провалился. Сначала долго лежала на спине, боясь пошевелиться, потом, скривившись, осторожно перевернулась на бок, снова упрямо закрыла глаза и тут же окунулась в свой вечерний кошмар.

Когда же ты уже сдохнешь?!

Получается, Рифа и раньше пытались убить? Но кто? Зачем? Из-за того, что покупал заморскую дрянь у рыжего прохиндея? Раз Эшви почувствовал Рифера, значит, он жив. Да и я тоже сразу бы поняла, случись с братом трагедия.

Я всё больше склонялась к версии, что он сбежал, испугавшись за свою жизнь. Но почему нам ничего не написал? Почему даже не попытался ничего объяснить? Из-за чувства стыда? Возможно.

– Во что же ты вляпался, Рифер? Кому перешёл дорогу…

Уже уплывая в такой желанный и долгожданный сон, услышала, как скрипнула дверь. Шелестящие шаги Бриана были едва различимы, как и короткий стук: кадет поставил на стол с моего краю флакончик тёмного стекла.

– Поможет снять боль.

Больше ничего не сказал.

Быстро раздевшись, лёг в кровать и отвернулся к стене.

Глава 26

Следующие два дня Бриан старательно меня избегал. Поначалу я пыталась с ним помириться, потом плюнула и решила, что пусть сначала успокоится, а там уже будет видно.

Разумеется, о нашей размолвке стало известно и другим друзьям брата. Во вторник за завтраком Ронан даже поинтересовался, провожая кадета взглядом:

– Что это с ним? Хмурый, мрачный. Вы же в последнее время что сладкая парочка.

Нейл рассмеялся, оценив шутку друга, и даже Лоунард, предатель, расплылся в широченной улыбке.

Я неопределённо пожала плечами. Рассказать правду я не могла, а врать и изворачиваться лишний раз не хотелось, поэтому решила по возможности помалкивать.

– Может, дело не в Рифе? Мало ли, поссорился с девушкой, проблемы в семье или джар его знает. – Высказав своё мнение, Фольт вернулся к уничтожению мясного пирога, и было видно, что он, пирог, занимает его мысли куда больше, чем странное поведение друга.

– А вы знаете, кто его родители? – осторожно спросила я, гадая, рассказывал ли им Бриан о своём происхождении.

Оказалось, что нет, не рассказывал.

А мне, получается, доверил свою тайну…

– Про семью он не любит говорить, – подцепив вилкой мясную начинки, выловленную из подрумяненной сдобы, ответил Ронан.

– Как и объяснять, почему его поселили отдельно ото всех, – сказал Нейл, и все трое уставились на меня. – А ты не в курсе, Риф?

Растерявшись, пожала плечами и поняла, что пора убираться.

Я и сама толком не знала, отчего Торнвил удостоился отдельной комнаты. Потому что папа – император? Ну так, насколько поняла, Бриан терпеть не может козырять своим происхождением.

Из-за того, что ночами спит беспокойно? Возможно.

Какому кадету понравится просыпаться посреди ночи от криков соседа? Но лично я не жаловалась. Так выматывалась за день, что ночью спала как убитая. А может, всё дело в артефакте, во сне питавшемся моей энергией, отчего я буквально улетала из этого мира.

Неважно.

Если бы ещё не странные, а порой и жуткие сны…

Видимо, эта проблема была у нас с Брианом на двоих.

Быстро доев свою порцию пирога (сегодня еда была преступно вкусной), поднялась.

– А ты куда торопишься? – хмыкнул Ронан. – До урока ещё пятнадцать минут.

– Нужно найти профессора Дермонта. Обсудить расписание дополнительных занятий.

Кадеты кивнули, удовлетворившись таким ответом, и отпустили меня с миром.

На самом деле к Дермонту я не собиралась. Мы ещё вчера всё обсудили: и расписание, и то, сколько времени мне надо уделять самостоятельным занятиям. Но чтобы избежать расспросов ребят, предпочла уйти.

Первой лекцией сегодня стояла теория военной тактики у полковника Клерта. Желая убить время, да и лучше познакомиться с замком, который ещё не весь обошла и изучила, я не спеша брела по галерее, бросая по сторонам любопытные взгляды. Справа красочные витражи, стрелами смыкающиеся под темными сводами, слева – серая кладка стен и редкие портреты самых выдающихся выпускников академии. Под ногами щербатый пол, а впереди…

А впереди в компании какого-то пожилого военного маячил Эскорн. Запнулась, мысленно выругалась и хотела уже повернуть обратно, но поздно: генерал меня заметил. Кивнул и сделал знак рукой, подзывая.

А мне совсем не хотелось, чтобы меня подзывали…

Не знаю, что за сбои произошли у меня в голове минувшим воскресеньем, но с того злосчастного чаепития в салоне шейлы Оруа я не могла терпеть возле себя его светлость.

Ну то есть раньше тоже не могла, но сейчас… Сейчас это стало вдвойне, а то и втройне сложнее! При виде Эскорна по телу начинали разбегаться мурашки, и я была бы рада сказать, что страха или неприязни, но тихий голос глубоко внутри назойливо подсказывал, что страхом во мне даже не пахло.

Вчера на тренировке один на один думала, что не выдержу и во всем ему сознаюсь! Оказалось, не так уж это и просто выдавать себя за парня, когда тебя обнимают всякие сероглазые генералы.

Это не были объятия в полном смысле слова, но, когда Вейнанд демонстрировал мне очередной захват, хватая меня за талию и прижимая к своей груди, я думала о чём угодно, но только не о тренировке. И близость его бёдер к моим сбивала с боевого настроя.

А уж когда он опрокинул меня на мат, нависнув сверху, мне жуть как захотелось оттолкнуть его и крикнуть, чтобы больше не смел так делать.

Не смел меня касаться. Не смел вплавляться в меня своим взглядом.

Потому что это было неправильно! А ещё опасно. А ещё…

Какой-то части меня это нравилось.

– Доброе утро, Рифер, – поздоровался со мной наставник, когда я, отчаянно того не желая, подошла к нему и его коллеге. – Не забыл о вечерней тренировке?

Мысленно застонала, представляя очередную пытку наедине с генералом. Вот чему я, скажите, научусь, когда в голове начинает вариться каша, а под кожей словно салюты взрываются?

Интересно, этот старичок что преподает? Может, захочет со мной позаниматься? Потому что, если оборотник ещё хотя бы раз меня коснётся и внутри у меня при этом что-то взорвется, я сама себя возненавижу.

И его тоже.

Но его можно.

– Помню, шейр, – с усилием выжала из себя улыбку.

– Хорошо, – удовлетворённо кивнул Эскорн, а я зачем-то посмотрела на его губы.

Потом в глаза…

Потом поняла, что мне снова хочется кричать.

– Какой у тебя сейчас урок?

– Военная тактика у профессора Клерта.

Генерал снова кивнул и улыбнулся своими до безобразия красивыми губами, увеличивая диапазон моей к нему… неприязни.

Точно-точно! Она, милая.

Ещё я могла на него злиться, он мог меня раздражать и, в общем-то, на этом всё.

Все остальные чувства были из разряда преступных и запрещённых.

– Передай Торнвилу, чтобы нашёл меня. Мне надо с ним поговорить, – напоследок велел оборотник и отпустил, избавив от своей пыточной близости.

В то утро я пришла к выводу, что нечего мне знакомиться с Кальдероком. Мне вообще по нему опасно передвигаться, потому что всегда есть риск нарваться на генерала.

Дни летели, словно эргандарские чистокровные, запряжённые в скользящие по замёрзшему озеру сани. Казалось, я несусь в этих самых санях на опасной скорости по тонкому льду, рискуя в любой момент провалиться под лёд. Если он треснет,обвалится – всё, поминай как звали. Несмотря на то, что за месяц учёбы я уже успела привыкнуть к Кальдероку, к его порядкам, всякий раз, когда меня называли именем брата, не перестала внутренне вздрагивать.

Эшвар продолжал искать Рифера, но пока безрезультатно, а у меня, к своему стыду, не было ни единой свободной минутки для расследования. В будни я с утра до вечера занималась: сначала уроки по расписанию, после – дополнительные занятия по стихийной магии, боевым искусствам и медитации.

Медитация улучшить навыки телекинеза, к слову, не помогала, но я всё равно с удовольствием ходила к профессору Танлей. Погружаясь в транс, отдыхала и душой, и телом. Со стихиями всё тоже складывалось довольно неплохо. И это я ещё скромничаю!

Я продолжала приручать огонь, осваивала чары воздуха. И те, и другие навыки должна была продемонстрировать в первый день зимы перед императором. Про Великого вообще лишний раз старалась не вспоминать. Одно дело нарушать закон вдали от его величества, и совсем другое – у него на глазах нагло выдавать себя за мужчину и воина.

В то, что Рифер вернётся к состязаниям, верилось мало.

Что же касается тренировок с Эскорном, то тут всё было стабильно невыносимо. Я честно заучивала приёмы и даже некоторые из них научилась применять (с переменным успехом), но заниматься с генералом было пытке подобно. Часто я отвлекалась, сбивалась с боевого настроя и просто-напросто перед ним робела.

Увы, неудобства он доставлял не только в будни. Каждый свой выходной Вейнанд рвался посвящать мне (нет бы уделить внимание своей беспардонной графине), а я не смела отказываться от встреч, потому что вроде как была ничем не занята.

Встречаясь со мной настоящей, Вейнанд был образцово учтив, внимателен, обходителен. Но лучше бы оставался грубым солдафоном, перед которым было легко держать оборону.

А так…

Особенно выводило, когда этот учтивый, внимательный и обходительный начинал знакомить меня с очередным кандидатом в мужья. За время, проведённое в столице, меня уже представили паре-тройке виконтов, двум графам, джар его знает скольким баронам и аж целому герцогу, близкому родственнику Адальгера III. Все, если судить по взглядам, откровенно наглым и алчным, мной заинтересовались, в то время как я никого из них не желала ни видеть, ни слышать.

– Вы произвели фурор, дорогая, – на одном из приёмов сказала мне шейла Оруа. – Все только о вас и говорят. Интересно, кто же в итоге получит ваши руку и сердце.

Этот некто скорее получит моё хладное тело. Потому что живой я замуж не дамся!

Не хочу сойти с ума, как моя прапрабабка, и отказываться от дара тоже не собираюсь.

– Вам уже кто-нибудь сделал предложение? – продолжала допытываться не в меру любопытная шейла.

– Ещё нет, – покачала я головой, втайне ужасаясь.

Оказывается, уже могли сделать? А как же заверения Эскорна, что шиари выбирает первой?

– Видимо, ожидают бала дебютанток и приезда в столицу других юных красавиц, – обмахиваясь веером, с улыбкой заметила моя напомаженная собеседница.

Стало противно. В который раз почувствовала себя животным, выставленным на торгах. Уверена, на балу это скверное ощущение только усилится. Там этих стервятников – графов, герцогов и виконтов – будет целая стая.

И всем подавай молоденьких, неискушённых в жизни шиари.

В тот злополучный вечер Эскорн опять миловался со своей графиней, и духи бы с ними! Но из-за сладкой парочки меня ночью снова мучили кошмары. Снилось, что я разрываю, перекраиваю полотно времени, чтобы Вейнанд и Катрина никогда не встретились.

Это сновиденье держало меня в плену до самого рассвета, заставляя снова и снова переживать обиду, злость, ревность, что становились спусковым крючком для проявления дара.

Но ведь во мне нет и не было хроновой магии!

Вечером следующего дня, преследуемая отголосками бредового сна, я отправилась в библиотеку, чтобы поискать информацию о хроновиках. Стоял конец ноября. Первые хлопья снега кружили в небе, неторопливо, лениво оседая на землю. В больших окнах библиотеки отлично просматривались северное и южное крылья замка, подсвеченные огнями. В чернильной тьме вечера утопала лишь Башня химер.

Не знаю, почему её так назвали. Скорее всего, потому, что её венчали уродливые каменные создания. Или оттого, что во всём замке она выглядела самой зловещей и мрачной. Ребята рассказывали, что раньше, когда Кальдерок ещё был резиденцией императоров, в ней держали узников. Мучили, пытали, истязали, а потом сбрасывали в ров за замком.

Но меня страшила не история Башни химер, не её мрачный вид, а пленница, что в ней жила.

Никто профессора Имаду, разумеется, пленницей не называл, но она единственная из женщин в Кальдероке владела даром.

Кроме преступницы Лайры.

Вот только она не таила своей силы, а была на службе у его величества. Затворница, отшельница, она никогда не покидала башни, и единственной связью с внешним миром были для неё уроки с молодыми чаровиками, наделёнными иллюзорным даром.

– Говорят, она сильнейший иллюзор, – рассказывал Бриан, с которым я всё-таки помирилась. – Поэтому держись от неё подальше! К счастью для нас, ей запрещено покидать башню, и вы никак не сможете пересечься. Рифа она уже проверяла, дважды, и сказала, что в нём нет иллюзорного дара. Так что тебя к ней не отправят.

Мне бы порадоваться, что шиари Имада сохранила себя и свой дар, но радоваться за неё не получалось.

Чаровница. Собственность императора.

Пусть её так и не называли.

Тряхнула головой в попытке прогнать печальные мысли и, оторвавшись от окна, направилась к стеллажам. Что я знала о хроновых чарах? По сути, ничего. После вывертов прапрабабушки Мэв на разговоры о хроновиках и их возможностях в нашей семье наложили строжайший запрет. Мне даже казалось, что отец втайне обрадовался, когда в Рифере не обнаружилось хронового дара. Он видел сына умелым иллюзором, сильным, бесстрашным воином, но…

Но мы с братом его разочаровали. Я получила то, на что не имела права, а Риф, владея возможностью развивать свой дар универсала, как выяснилось, к этому не стремился.

Или всему виной злосчастные покушения?

Поёжилась от воспоминаний о нападении, о злых словах преступника и снова усилием воли вернула себя в библиотеку.

Ну же, Лайра, соберись! Сейчас на повестке у нас хроновики.

Под ногами чуть слышно поскрипывали деревянные ступени, пока поднималась на верхний ярус библиотеки. Книги, громоздкую мебель затянул полумрак, но стоило мне взобраться наверх, как светильники на столиках между креслами стали разгораться, и даже керосиновая лампа у меня в руках как будто засветилась ярче.

Так, что тут у нас?

Если верить карте библиотеки, секция, в которой хранились книги по хроновой магии, находилась на южной стороне. Последний стеллаж у самого края антресолей.

Так оно и было. К моему удивлению, учебников для хроновиков оказалось раз-два и обчёлся. Может, потому, что чаровики, обладающие даром искажать время, являлись редкостью – не только в Эргандаре, но и во всём мире. Но что более вероятно, знания о хроновой магии тщательно охранялись. Ронан как-то обмолвился, что в библиотеке Кальдерока имеется закрытая секция, защищённая магией и никак не отмеченная на карте. Уверена, там-то и таится всё самое важное.

Но мне это не надо. Мне нужно просто убедиться, что я не обладаю хроновым даром.

Приставив к стеллажу стремянку, забралась на неё и стала водить по толстым корешками пальцами.

«Выдающиеся хроновики прошлого».

Нет, не то.

«Искажённое полотно мира».

Тоже мимо.

«Хроновики: боги или чудовища».

Снова история.

Раньше, в далёком прошлом, если верить преданиям, хроновой дар не был чем-то уникальным. Чаровиков, подчиняющих себе время, было не меньше, чем, например, оборотников или иллюзоров. Но их сила пугала, как и их власть над миром. А люди ненавидят то, что вызывает в них страх и непонимание.

За хроновиками началась охота. Уничтожали не только одарённых, но и их семьи, их потомство, желая выжечь с лица земли силу хроноса.

Сейчас за чаровиками тоже охотятся. Но не чтобы убить, а чтобы заполучить в безраздельное пользование. Правда, нынешние хроновики и в подмётки не годятся тем, что жили когда-то.

Но я опять отвлекаюсь.

Мне нужно лишь понять, как проверить себя на наличие дара. Пыталась вспомнить, как нас проверял шейр Вентура, но с тех пор прошло много лет. Тогда я была так маленькой девчонкой, умирающей от страха перед столичными чаровиками, и всё время, что они находились с нами, провела в каком-то трансе.

«Испытание силы».

То что нужно!

Наткнувшись на полустёртое название на корешке, простое и обнадёживающее, я радостно улыбнулась и, вытащив книгу, с обеих сторон плотно сжимаемую другими томами, поспешила к креслу. Здесь было прохладнее, чем внизу у каминов, но мне не хотелось туда-сюда бегать по лестнице. Устроившись у окна, вернее, у самой верхушки бесконечно огромного стеклянного полотна, поделённого на квадраты темной рамой, я скинула сапоги, поджала под себя ноги и раскрыла книгу.

Проверка, проверка…

Надо как-то себя проверить.

Пролистав с дюжину страниц, почувствовала, как сердце ускоряет свой ритм, и заскользила по строчкам жадным взглядом.

Чтобы понять, если ли в вас дар хроновика, необходимо…

Спустя четверть часа я уже точно знала, что нужно сделать, чтобы испытать себя самостоятельно.

Итак! Концентрация, незамысловатое плетение чар и слова, обращённые к дару. Концентрироваться благодаря занятиям с профессором Танлей я уже умела, чаровые узоры в книге были описаны подробно, а вот слов обращения не имелось. Автор рукописи предлагал, сосредоточившись, нащупать в себе невидимую нить, что вела к истокам дара, и обратиться к нему со всей искренностью и любовью.

Магию в себе нужно холить и лелеять, как любимую женщину.

Странное сравнение, ну да ладно.

Холить и лелеять? Обратиться с искренностью и любовью?

Что ж, попробуем!

Изнывая от любопытства, я выпрямилась в кресле, положила раскрытую книгу себе на колени и, немного потренировавшись выводить пальцами чаровые узоры, уверенно сказала:

– Ну что ж, сейчас узнаем, есть ли во мне хроновая магия.

Вскинула руки, глубоко вздохнула и зашевелила пальцами, рисуя в воздухе чаровые знаки, обращаясь к своему возможному дару. Я смутно представляла, как именно он себя проявит. А может, я просто его почувствую? В какой-то момент чётко осознаю, что во мне есть хроновая магия.

Но…

Но ничего не происходило.

Я не ощущала в себе никаких изменений. Когда создавала иллюзии, всё было иначе, в груди будто цветок распускался. Во время призывов огня по венам растекался жар, и даже никчёмные попытки двигать предметы вызывали во мне дрожь волнения.

А сейчас полный штиль.

Ни дрожи, ни жара, ни распускающихся под сердцем вьюнков.

– Что и требовалось доказать, – пробормотала я после очередной неудачной попытки познакомиться, как оказалось, с несуществующей силой.

Никакой волшебной нити я в себе так и не нащупала и теперь могла вздохнуть спокойно. А что во снах вижу себя хроновиком… Так мало ли какая блажь ночью может привидеться! Здесь, в Кальдероке, я постоянно соприкасаюсь с магией, с любыми её проявлениями, и вполне нормально, что она преследует меня и во снах. Почему хроновая? Да потому что я пребываю в постоянной тревоге, а это как раз та сила, что ассоциируется у меня с беспокойством.

Ну и по какой-то непонятной причине мне неприятно видеть Эскорна с его расчудесной Катриной.

Но про это я сейчас думать точно не буду. Как и перестану переживать о ночных кошмарах.

Я иллюзор, универсал, а большего мне и не надо.

Тут бы с уже имеющимися способностями разобраться.

Вернув книгу на место, убрала стремянку к стене и поспешила вниз. Я чувствовала облегчение и вместе с тем… Какой-то части меня было грустно, что ничего не получилось.

Подумав так, тут же на себя разозлилась. Закатай губу, Лайра! Этого дара тебе точно не надо!

До полуночи корпела над учебниками, а после, когда замок погрузился в сон, отправилась в душ. Обратно возвращалась спокойная, расслабленная, почти счастливая. Впереди меня ждали несколько часов крепкого, исцеляющего сна. А завтра первой стоит лекция у Дермонта и нет никаких тренировок с Эскорном.

Главное, потерпеть его на поверке и дальше уже ничто не будет отвлекать меня от учёбы.

На цыпочках проскользнув в комнату, почти мгновенно сбросила иллюзию. С наслаждением помассировала шею, повела плечами. Хорошо-то как… Собиралась уже раздеться и нырнуть под одеяло, но тут моё внимание привлёк Бриан. Когда уходила, парень крепко спал, безмятежно посапывая в подушку, а теперь снова беспокойно ворочался, стонал, а после и вовсе начать кричать, выгибаясь, сминая простыни в кулаках.

Он не любил, когда я вмешивалась. Добрый, открытый, отзывчивый, когда дело касалось его снов, он запирался в себе, становился колючим, нелюдимым.

И никогда не рассказывал, что провоцировало эти ночные приступы.

Я старалась его не будить, избегать в разговорах щекотливой темы и вообще делала вид, что по ночам с ним ничего не происходит.

Но тут не выдержала. В его крике было столько боли, что у меня чуть сердце не разорвалось на кусочки.

Бросившись к кадету, потормошила его за плечи.

– Бриан, всё хорошо… Бриан, проснись!

Кадет резко подскочил на кровати, и я отшатнулась. В густой тьме спальни его глаза, вдруг ставшие золотыми, нереально яркими, зловеще светились, прорезаемые чёрными узкими зрачками.

– Бриан…

Эскорн был оборотником, но я никогда не видела, чтобы он менялся. Два парня у нас в отряде, Джейкор и Наруд, тоже обладали оборотническим даром, но, следуя уставу академии, всегда оставались в человеческом обличье.

Оборотникам разрешалось превращаться только на уроках, в специальном закрытом полигоне, куда другим кадетам, не обладающим этим даром, ни в коем случае нельзя было соваться.

– Ты… Твои глаза…

Торнвил зажмурился, а когда снова поднял ресницы, стал прежним миловидным голубоглазым парнем. Никакой звериной ярости в нём больше не ощущалось.

– Извини, что напугал, – пробормотал он и собирался уже отвернуться.

Но я коснулась его плеча и мягко поинтересовалась:

– Могу я чем-нибудь помочь? Ты столько для меня сделал. Может, и у меня получится оказаться для тебя полезной…

Кадет мрачно усмехнулся:

– Сумеешь убедить императора позволить мне отречься от оборотнического дара? – Спросил и тут же сам с горечью ответил: – Сомневаюсь.

Я опустилась на край кровати, мысленно повторяя слова парня.

– Но… но почему ты хочешь от него отречься? Это же часть тебя!

Ещё одна усмешка и тихие слова:

– Тёмная, непокорная, опасная часть. Я не умею контролировать зверя. Он контролирует меня. По крайней мере, так было раньше… – Бриан тяжело вздохнул и, подтянув колени к груди, глухо проговорил: – Теперь же я его не выпускаю. Не получается, но вообще… Я и не хочу. Вот почему я вижу кошмары. Во снах он снова пытается одержать верх над моим телом, над моим разумом, но я не позволяю. Из-за этого и не могу перевоплощаться.

– Эскорн с тобой занимается?

Бриан кивнул, слабо улыбнулся:

– Он мне здорово помогает. И в отличие от отца и прошлых моих наставников, которые тренировали меня до того, как поступил в Кальдерок, очень терпелив. Но этого мало! Я не желаю этого дара, он мне НЕ НУЖЕН, и поэтому из меня никогда не выйдет оборотника.

– А мне кажется, всё у тебя получится, – оптимистично сказала я и подарила другу тёплую улыбку. – У меня же получается. Хоть я и девчонка, но после занятий с Вейном… с генералом уже не чувствую себя такой слабой, как раньше.

– Здесь другое, – поджал губы кадет.

– Почему другое? Это же твой дар, твоя сущность. Уверена, со временем у тебя получится укротить зверя. Нужно просто набраться терпения.

– Здесь другое! – резко, чеканя повторил Торнвил и впился в меня почти враждебным взглядом. – Эта тварь внутри меня причиняет одни страдания! Но отец этого не понимает! Ему нужен сильный оборотник, а не слабак-универсал. Я же предпочитаю оставаться слабаком-универсалом, чем быть… Чем быть чудовищем и убийцей!

Больше он ничего не сказал. Отвернулся к стене и затих, а я не решилась к нему приставать. Только не после того, как услышала, сколько боли и ненависти к самому себе звучало в его голосе.

Бриан – убийца? Чудовище и хищник?

Я скорее соглашусь, что я хроновик, чем поверю, что мой друг мог отнять у кого-нибудь жизнь.

Глава 27

– Сегодняшний день для каждого из вас очень важен. Нечасто Великий удостаивает военные академии своим вниманием. Но вам повезло! – Звучный голос ректора разносился по залу, в котором с утра пораньше собрали все отряды. – Вам выпал уникальный шанс проявить себя перед императором.

Его величество со свитой должны были прибыть не раньше полудня, но это не избавило нас от ранней побудки.

А ведь сегодня суббота. Первый день зимы, нереально красивой и сказочной. Всю последнюю неделю столица щеголяла в белоснежном убранстве. Нарядная, светлая, искрящаяся под солнечными лучами.

Сегодня тоже погода обещала быть замечательной. Морозной, но солнечной и ясной. Идеальная для представления, которое пожелал устроить для себя Адальгер III.

– Покажите всё, что умеете, – тем временем продолжал глава академии. – Неважно, первокурсник вы или выпускник. Его величество наделён уникальной способностью замечать талант даже в том, в ком он ещё не успел раскрыться! – польстил он правителю и стал неторопливо прохаживаться перед кадетами.

Безмолвными, неподвижными, на первый взгляд совершенно спокойными.

Не знаю, может, среди нас и были те, которым было плевать, и сейчас они не испытывали страха. А вот я буквально умирала. Мало того что в схватке никчёмна как девчонка (коей в общем-то и являюсь), так и со стихиями то управляюсь, то у меня ни джара не получается.

Вчера, например, всё выходило из рук вон плохо. Я нервничала, волновалась из-за предстоящих состязаний и никак не могла заставить себя сосредоточиться. А без концентрации не стоит и думать подчинить пламя или укротить ветер. Предпринимая тщетные попытки создать хотя бы мало-мальски приличную сферу, видела, как Дермонт недовольно качает головой, поджимает, а иногда и кривит губы и всем своим видом показывает, что кадет Ноэро не перестаёт его разочаровывать.

Что же касается последней тренировки с генералом, там вообще всё было ужасно! В порыве чувств Эскорн назвал меня слабачкой, ну то есть слабаком, и имел полное на то право. Мне не хватало силы, уверенности в себе, ловкости и умений.

Почти всю ночь ревела в подушку, ругая себя за слабость, а на следующий день, сразу после тренировки по стихийной магии, стала самостоятельно отрабатывать атакующие приёмы и ставить защитные блоки.

Вернулась в комнату уже за полночь, а в семь утра нас подняли, чтобы собрать для наставлений шейра Невертона.

– Уверен, каждый из вас мечтает стать одним из личных стражников императора, но подобной чести удостоятся единицы. Чаровики и воины, что сумеют показать себя сильнейшими из сильнейших!

Ни о чём таком я не мечтала. Я вообще надеялась, что император меня не заметит. Может, и к лучшему, что я такая неумеха. Подумаешь, разочарую преподавателей, возлагающих на меня надежды. У Эскорна в отряде есть немало одарённых парней. Ронан и Нейл, уверена, сегодня будут блистать. А Дермонт курирует второкурсников, и ему тоже есть кем гордиться.

Я же жалела, что не могу превратиться в невидимку.

– Да пребудут с вами духи! – закончив с пафосной речью, решил закругляться ректор. – Покажите, что вы достойны носить имя своего рода. Прославьте его, чтобы ваши предки могли вами гордиться!

После его слов на душе стало совсем тоскливо. Уверена, предки ругают меня последними словами. А может, и вовсе проклинают. Бунтарку Лайру.

Только прапрабабушка Мэв, наверное, усмехается и повторяет, что не одна она в роду Ноэро сумасшедшая.

Представив ухмыляющуюся прародительницу, тряхнула головой в попытке избавиться от глупых мыслей и следом за другими парнями прошагала к выходу из зала. На завтрак. А после готовиться к состязаниям и собираться.

Нам заранее рассказали, как всё будет проходить. Сначала кадеты, разбившись на небольшие группы, будут демонстрировать свои умения, а после сразу по несколько пар будет сходиться в схватке. Оружия не будет, не считая чар и собственных сил.

За завтраком Бриан был угрюм и раздражителен. Император ждал, что он продемонстрирует своё перевоплощение, но, судя по настроению кадета, принимать звериное обличье он не собирался. А в стихиях и других магических науках, к сожалению, был не силён. Вот и получится, что предстанет перед венценосным родителем слабаком.

– Готовы? – широко улыбнулся Ронан, который если и волновался, то вообще этого не показывал.

По-моему, он с Нейлом, наоборот, ждал и предвкушал начало состязаний.

– К позору? – мрачно усмехнулся Бриан и так же угрюмо добавил: – Всегда готов…

– Брось! – попробовал приободрить его Лоунард. – Ты многому за эти месяцы научился, а если для схватки тебя поставят в паре с Ноэро, успех у его величества тебе будет обеспечен!

Парни весело рассмеялись, все, кроме меня и Бриана. Торнвил как был мрачным, так и остался, я же лишь кисло улыбнулась:

– Очень остроумно.

– Не кисни, Риф! – Нейл ободряюще похлопал меня по плечу. – Зато ты в стихиях умелец. Ничуть не сомневаюсь, что всем задашь жару!

Я чуть слышно хмыкнула, но ничего не сказала. Это он не видел меня вчера тет-а-тет с Дермонтом, когда я даже не смогла призвать жалкий огненный сгусток.

А сегодня жалкой буду выглядеть я.

И со мной все Ноэро.

Нетрудно представить, в каком настроении я возвращалась в комнату. Бриан шёл рядом, угрюмо помалкивая. Солнце светило в окна, разрисовывая пол и стены разноцветными узорами, а у меня в сердце царил мрак.

– Ничего, как-нибудь переживём, – слабо улыбнулся кадет.

В тот момент я пожалела, что не обладаю даром хроновика и не могу ускорить время, чтобы перелистнуть страницу этого дня.

В комнате нас ждал сюрприз – явление сразу двух хранителей. Обычно они старались не пересекаться. Когда Бриана навещала Саная, Эшви даже не показывался, и наоборот. Стоило нам войти, как прекрасная жар-птица и мой ворчун-цып, до этого негромко переругивавшиеся, поспешили притихнуть.

– Ещё и от вас выслушивать наставления? – закатил глаза Торнвил.

Раздражённо захлопнув дверь, упал на кровать и зажмурился, давая понять, что не расположен к разговорам и сердечным напутствиям.

– Мы просто хотели поддержать, – мягко произнесла хранительница.

– А в наставлениях старших нет ничего плохого, – заявил, бурча, Эшвар.

Грациозно вспорхнув с подоконника, Саная опустилась на кровать рядом с кадетом и что-то зашептала ему на ухо. Ко мне же, переваливаясь с лапы на лапу, подошёл Эшвар.

– Помни, деточка, – заговорил он тихо. – Для тебя самое важное поддерживать иллюзию. Всё остальное – дело десятое. Геройствовать не надо, козырять перед императором силой тоже. В твоём случае чем хуже, тем лучше.

Всё это я прекрасно понимала, но…

Но всё равно было страшно.

– Меня преследует чувство, что стоит только взглянуть на его величество, как он обо всём догадается, – прошептала чуть слышно.

– Всё будет хорошо, Лайра, – спокойно и твёрдо проговорил Эшвар, не сводя с меня уверенного взгляда.

Закоренелый пессимист, сейчас он несказанно удивил.

– Я в тебя верю, деточка. Мы все верим.

– Ты… ты общался с предками? – спросила и затаила дыхание, примерно представляя, что бедолага Эшвар мог от них услышать.

Резкого и неприличного.

Хранитель выразительно фыркнул:

– С твоей прапрабабкой перекинулся парой словечек. Ведьма тоже в тебе уверена. А она всегда была скупа на комплименты.

Перед внутренним взором, как часом ранее, возник портрет прародительницы, губы которой, словно ожив, растягивались в улыбке.

Стало немного жутко.

– Спасибо. – Я слабо улыбнулась и провела ладонью по ярким пёрышкам своего помощника.

В последнее время Эшвар здорово меня поддерживал, контролировал Морри, докладывал о ситуации в доме баронессы. Без него я бы мучилась в неведенье, а так всегда держала руку на пульсе событий. А ещё он не переставал искать Рифера, и, наверное, только оказавшись в академии, я по-настоящему оценила Эшви и поняла, какой у Ноэро замечательный и преданный (пусть и временами обидчивый) хранитель.

– Ну, мы пойдём, – закончив что-то нашёптывать Бриану, Саная вспорхнула на стол. В утренних лучах солнца её оперенье казалось ревильским шёлком, отливающим множеством оттенков, а бусины-глаза сияли ярче драгоценных камней.

Я бы с удовольствием весь день любовалась этой красавицей, сидя здесь, в крохотной комнатушке в компании приятеля. Всё лучше, чем развлекать знать во главе с императором своими неудачами.

Ну да ладно. Я продержалась в академии почти два месяца. Уверена, сумею продержаться ещё один день.

Около полудня в ворота Кальдерока стали въезжать экипажи, превращая пушистый снег на мощёной дороге в комья грязи. Из широких окон лестничного пролёта нам были отлично видны лощёные щеголи в роскошных плащах, военные в парадных мундирах, дамы в пышных платьях и меховых пелеринах. Многие шейлы и шиари прятали свои нежные ручки в тёплых муфтах. Меховые шапки венчали их красивые головки наподобие нарядных причёсок. Бархатные и муаровые шлейфы, шелестя, скользили по снегу.

Я должна была быть среди них, а вместо этого стояла, прилипнув к холодному стеклу, облачённая в строгую серую форму солдата.

На трибунах, расположенных за замком, было всё готово для встречи знати. Скамьи расчистили от снега и утеплили подушками, а сам воздух прогрели чарами, чтобы никто из придворных, не дайте духи, во время состязаний не чувствовал дискомфорта.

Не уверена, что и на поле, обнесённом короной амфитеатра, тоже будет тепло. Впрочем, вряд ли мы почувствуем холод. Единственное, что буду испытывать я, – это волнение и страх.

Кортеж императора въезжал в ворота последним. Роскошный экипаж, украшенный позолотой и инкрустациями из слоновой кости, окружала кавалькада из вооружённых чаровиков. Личная стража Великого, попасть в которую мечтал чуть ли не каждый кадет Кальдерока.

Эти воины не знали ужасов войны и почти всю жизнь проводили в роскоши императорского дворца. О них, этих мужчинах в тёмно-красных, богато расшитых золотом кафтанах, говорили всякое. И то, что всесильны, и что безжалостны по-звериному, а своего правителя почитают за божество и готовы убить за него любого. Если на то будет воля Адальгера III, всадят и себе кинжал в сердце.

– Пойдём! Пора! – Схватив за руку, Нейл потащил меня на первый этаж.

Я не увидела, как правитель вышел из экипажа, не узнала, кто его сопровождает. Императрица? А может, кто-нибудь из дочерей? Или… фаворитка?

Ходили слухи, что у Великого их было немало.

Ноги не слушались. Я шла за друзьями, чувствуя себя какой-то куклой. Оказавшись на свежем воздухе, едва не задохнулась, настолько он был колючим и морозным. Щёки тут же защипало, а дыхание превратилось в облачко пара.

– Мы же закоченеем, – проворчал Лоунард, энергично растирая ладони. – Другое дело, если бы стояло лето…

Он осёкся, заметив приближающегося к нам Эскорна, явно чем-то недовольного:

– Скорее! – бросил генерал. – Не подводите свой отряд!

Наша пятерка ускорила шаг. Правда, мне пришлось остановиться, потому что окликнул наставник:

– Рифер, подожди.

Ну что на этот раз?!

Пришлось тормозить и поворачиваться к генералу. Ловить на себе взгляд серых грозовых глаз и чувствовать дурацкую дрожь, разбегающуюся по коже.

– Забудь, что я сказал тебе два дня назад. Ты не слабак.

– Но я…

Эскорн качнул головой, заставляя меня умолкнуть.

– Ты первокурсник, и у тебя впереди четыре года, чтобы стать воином. Покажи, что уже умеешь. Ты отличный стихийник, вот и делай упор на это.

Отличный ли?

Кивнула, поблагодарила его невнятно и хотела уже догнать своих, когда Вейнанд добавил:

– Жаль, что твоя сестра не пожелала приехать.

Я ещё в прошлые выходные заявила генералу, что категорически отказываюсь становиться свидетельницей подобных зрелищ. Согласна на балет, на театр, но игрища военной академии, пусть и с участием брата, предпочитаю обойти вниманием.

– Ничего страшного. – Я постаралась улыбнуться. – Наоборот, так лучше. Не хочу, чтобы сестра переживала.

Вейнанд согласился с моими словами и отпустил кивком головы. Облегчённо выдохнув, припустила по притоптанной кадетами дорожке, ощущая, как затылок мне колет взгляд генерала. Ещё и мороз продолжал безжалостно кусаться.

Но больше всего неприятных ощущений доставляла угнездившаяся внутри гиена страха.

Словно в трансе или как будто ведомая незримым кукловодом, я приблизилась к своему отряду. Знакомые лица, иногда улыбчивые, иногда сосредоточенные или усталые, сейчас выражали одну-единственную эмоцию: мои одногруппники тоже боялись.

Удивительно, но осознание этого неожиданно придало мне сил. Расправив плечи, попыталась расслабиться, чтобы холод не так сильно ощущался. На поле, со всех сторон обнесённое шипами трибун, выходила с высоко поднятой головой.

Амфитеатр и правда напоминал корону, зубья которой сегодня перехватывали отрезы алого бархата и чёрного шёлка. На центральном «зубце», увенчанном широким полотнищем штандарта, в богато убранной ложе расположился император.

Пока шла, чеканя шаг, повторяла себе, что не стану поднимать глаз. Не буду смотреть на его величество, чтобы случайно не поймать его взгляд. Но данного себе обещания я не сдержала.

Впервые я видела правителя Эргандара. Высокий, подтянутый, с тёмными волосами, такими же непослушными, лихо вьющимися, как и у моего друга. Почему-то Адальгер III представлялся мне совсем другим. Надменным, суровым, мрачным. Но нет, он с благосклонностью и лёгкой полуулыбкой взирал на стягивающиеся к центру поля отряды. Обводил свою вотчину собственническим, но вместе с тем каким-то отеческим взглядом.

Красив, молод, всемогущ… И вместе с тем алчен и беспощаден, как и все Регенштейны, правившие Эргандаром. Над головой императора колыхалось знамя с гербом династии – символом безжалостных хищников и победителей.

– Приветствую вас, будущее Эргандара! – громко проговорил император, и его голос, усиленный чарами, рокочущей волной пронёсся над полем для состязаний.

Голос сильный, уверенный, глубокий… Всё в этом мужчине выражало власть и могущество.

– Нам очень приятно находиться сегодня здесь, с вами. Мы с удовольствием станем свидетелями вашего триумфа и разделим с вами ваши победы!

Мы, мы, мы…

Больше чем уверена, Адальгер говорил только о себе. Императрица, дочери, неподвижно замершие позади императора, являлись ничем иным, как красивым дополнением к его величеству. Лица у них были такие же непроницаемые, как и у стражников в кроваво-красных кафтанах. Разве что одна из принцесс скользила по кадетам заинтересованным взглядом, а поймав мой взгляд, позволила себе улыбнуться.

Я нахмурилась и тут же вздрогнула, ощутив на себе другой взгляд – злой и колючий. Почему-то готова была поклясться, что именно на меня сейчас смотрела жена императора, это я оказалась в центре её внимания. Её лицо, до этого напоминавшее гипсовую маску, исказилось в гримасе ярости.

– Да пребудут с вами высшие духи! Да сохранят вас духи родов! – воскликнул император.

– Во веки веков! – хором отозвались кадеты, и я повторила эти слова беззвучным эхом.

Повинуясь приказам наставников, мы одновременно развернулись и зашагали к подножию трибун. На поле остались только старшекурсники, которые должны были первыми продемонстрировать Великому свои способности.

Среди них я заметила и Стейрода. Оставалось надеяться, что, если он и воспользовался усилителем, этого никто не заметит.

Глава 28

Время тянулось как резиновое и вместе с тем бежало неумолимо быстро. Старшекурсники выступали группами. Сначала свои таланты продемонстрировали стихийники. В мишени вонзались стрелы огня, который тут же стихал в воронках воды, после чего потоки воздуха разрывали крашеное дерево в щепки, и те в одно мгновение оказывались «похоронены» под пластами земли.

Выпускники действовали слаженно, быстро, уверенно. Я даже позволила себе забыться, любуясь этими молодыми мужчинами и их силой. Каждый чаровик был достоин своего рода, а уж Стейрод и его недалекий приятель и вовсе блистали. Правда, последний слегка перестарался, демонстрируя, как замечательно под усилителем он управляется со стихией земли. Из-за этого в центре поля едва не образовался маленький кратер, но другие ребята тут же исправили его оплошность, вернув площадке для состязаний её первозданный вид.

Чтобы зрителей случайно не задело чарами, трибуны обнесли защитным чаровым контуром. Всё, что происходило на поле, – оставалось на поле. Могли пострадать кадеты, но не император и не его приближённые.

Продемонстрировав, как умело управляются со стихиями, старшекурсники стали щеголять своими телекинетическими способностями. Разумеется, только те кадеты, которых этим даром наделила природа. Они легко останавливали несущиеся со скоростью звука пули прежде, чем те достигали мишеней, и стальные жала пистолетов, на мгновение зависнув в воздухе, безвольно падали на промёрзшую землю.

Иллюзоры тоже были великолепны! В движениях их рук было столько грации, столько величественной уверенности, что на какое-то время я даже забыла, как дышать. Кружившие вокруг них потоки света завораживали, а перевоплощения и иллюзии, накладываемые на неодушевлённые предметы, заставляли сердце заходиться в быстром, волнующем ритме. Давно я не испытывала такого восторга! Неужели и я со стороны так выгляжу, когда сплетаю чаровые узоры? А может, наоборот, кажусь неуклюжей гусыней, неловкой и неуверенной в своих силах?

Сколькому я могла бы научиться у профессора Имады. Но всё это лишь мои глупые фантазии. Иллюзорный дар мне придётся развивать самостоятельно, втайне. Раньше справлялась? И дальше продолжу справляться.

Оборотники выступали последними. Среди старшекурсников ребят с таким даром было немного: из отряда, насчитывавшего более тридцати человек, всего четверо. К своему удивлению, я обнаружила среди них и Стейрода. Тут же усмехнулась. Вот почему у него на лице так часто появляется звериное выражение.

Животное он. Самое настоящее животное.

На поле старшекурсники вышли закутанные не то в плащи, не то в темные балахоны. Встали на расстоянии друг от друга и стали ждать команды. И зрители, и мы с ребятами затаили дыхание. Никогда прежде я не видела перевоплощения и сейчас ждала этого мгновения с замиранием сердца.

Бриан говорит, что это больно. Особенно поначалу. Могу себе представить…

Вернее, не могу и не хочу! Когда в твоём теле меняется каждая клетка, это жутко.

Оказалось, это действительно было жутко. Завораживающе жутко…

Я ожидала какого-то мгновенного перевоплощения. Пара секунд, крик боли – и вот уже перед тобой животная ипостась чаровика. Но всё оказалось намного сложнее. Когда прозвучал сигнал, кадеты прикрыли глаза, словно погружаясь в транс. Но безмятежное выражение с их лиц исчезло почти тотчас же. Один за другим они рухнули на землю. Тёмная одежда накрыла чаровиков траурным саваном, но даже сквозь плотную ткань было видно, как меняются их тела.

Все они были разные. Белоснежный медведь с кроваво-красными глазами, мелкая, но очень клыкастая лисица, хищная огромная птица, пугающая и прекрасная одновременно, и… Стейрод. Последний больше напоминал какое-то мифическое существо. Огромную бычью башку кадета венчали рога, наверное, в два раз больше, чем сама голова. Тело вроде и человеческое, но покрытое короткой чёрной шерстью, неестественно большое и мускулистое. Вместо ног – копыта, а ногти на руках заменяли полумесяцы острых когтей.

Уверена, только увидев это чудо природы, враг бесславно дезертирует с поля боя.

По крайней мере, я бы так и поступила…

Зрители возбуждённо перешёптывались, особенно дамы, пожиравшие чаровиков жадными взглядами. Не знаю, что такого привлекательного они нашли в зверином обличье кадетов. Особенно многим приглянулся недобык, ему аплодировали громче остальных. Как по мне, так это какое-то извращение – вот так облизываться на оборотника в его животном обличье. Но многие зрительницы со мной бы поспорили.

Чудны́е!

Неудивительно, что Эскорн пользуется у женщин популярностью.

Вспомнив о генерале, невольно поискала его взглядом. Пока не подошла очередь первокурсников, он присоединился к зрителям, ожидаемо торчал возле своей графини. Катрина в светлых мехах была прекрасна. Куда уж до неё мне, продрогшей в простеньком строгом мундире. Да ещё и в образе мальчишки.

Эта мысль мне категорически не понравилась. Раздосадованная в большей мере собой, чем наличием в Кальдероке этой выскочки, я продолжила наблюдать за оборотниками.

Показав, что они из себя представляют, как быстро способны перевоплощаться, кадеты вернулись в прежний облик и, закутавшись в темные одежды, ушли с поля.

После них выступали третьекурсники, а потом настал черёд и второго курса. Незаметно подошла наша очередь, и когда я услышала рядом голос генерала, велевшего стихийникам готовиться к выходу, невольно задрожала.

Начиналось самое страшное…

На поле я выходила копируя движения других кадетов. Просто повторяла их механически, делая шаг за шагом. Потому что так было надо. Потому что от нас этого ждали.

Не знаю, чего боялась больше: внимания императора или непонятной враждебности со стороны императрицы. А может, улыбок той смазливой девицы…

Я словно оглохла, от волнения и тревоги. Потому не сразу осознала, что сигнал уже прозвучал и настало время показать, что первые месяцы обучения не прошли даром.

Словами не передать, как я нервничала! Вроде только и нужно создать на ладонях огненный сгусток (большего от нас не требовалось), а после, погасив огонь, облечь себя в воздушную воронку. Никаких прицельных ударов по мишеням, никаких слаженных действий. Всё просто, донельзя привычно – последние пару недель на уроках стихийной магии мы только этим и занимались, чтобы не ударить в грязь лицом перед императором.

Но даже столь простые, заученные действия сейчас казались чем-то невыполнимым. Не знаю, как сумела заставить себя сосредоточиться. Это у Нейла, Ронана и им подобных огненные сферы на ладонях полыхнули в первые секунды, и даже Бриан продемонстрировал неплохие способности. За это его величество расщедрился на короткий кивок и лёгкую тень улыбки, адресованной сыну.

Когда на моих ладонях начало слабо трепетать, постепенно разгораясь, пламя, у меня чуть сердце из груди не выпрыгнуло от радости. Сумела. Справилась! Хотя по-прежнему были большие проблемы с концентрацией и малейшее нервное напряжение выбивало меня из колеи.

Но лучше так. Не бездарь, но и звёзд с неба не хватаю. Посредственность, середнячок, недостойный внимания императора.

Потоки воздуха, закружившие вокруг нас тугими спиралями, наконец опали наземь, и кадеты облегчённо заулыбались. Первая демонстрация закончилась. Теперь нам предстояло проявить свои телекинетические способности.

И снова я не впечатлила достопочтенную публику. Золотая монета на несколько секунд зависла в воздухе, а потом бесславно шлёпнулась обратно мне на ладони. Больше удерживать её я не смогла, как и не сумела повторить этот трюк во второй раз. Да и времени не оставалось. Нам велели покинуть поле, чтобы уже оборотники могли продемонстрировать свои таланты.

Возвращаясь к трибунам, поймала взгляд Эскорна и невольно испытала укол раздражения. В глазах всесильного генерала читалось… разочарование. Он ждал, что я блесну силой огня, щегольну магией воздуха, но я не показала ничего выдающегося.

Ну и джар с ним!

Сейчас, наверное, стоит и думает, что впереди ещё рукопашная, а там я и вовсе выставлю себя слабачкой.

Почувствовав, как щёки начинают пылать, отвернулась и стала считать секунды, мгновения до выхода оборотников. Бриан уже успел переодеться, как и Джейкор с Нарудом, и теперь стоял в тени подпор, удерживавших трибуны.

– Удачи… – приблизившись, шепнула ему, но кадет даже не шелохнулся.

– Бриан, делай всё, как я учил, – проговорил Эскорн и велел кадетам выходить.

– Думаете, он справится? Сумеет? – спросила я, мельком взглянув на наставника.

– Веришь в чудеса, Рифер? – вопросом на вопрос ответил он.

Я неопределённо пожала плечами, а генерал усмехнулся:

– Вот и я неверю.

Чуть слышно ругнувшись, стала следить за тройкой кадетов. От сигнала, пронёсшегося по полю, вздрогнула, замерла напряжённо, ловя каждое малейшее движение Бриана. Но он продолжал неподвижно стоять и, казалось, даже не пытался взывать к своему зверю. В то время как другие оборотники уже начали трансформироваться, Торнвил по-прежнему оставался в человеческом обличье.

От напряжения, разлившегося по полю, казалось, сгустился сам воздух. Даже на трибунах теперь молчали, а в ложе императора… Смотреть на ложу императора было страшно. Его величество мрачнел с каждым мгновением. Злость, досада, разочарование – все эти эмоции отпечатались на его холёном лице уродливой гримасой. Уголки губ искривились, в глазах появилось что-то хищное, звериное. Он даже подался вперёд, ожидая, что его сын, его единственный наследник-чаровик, всё-таки сумеет перебороть себя, своё нежелание обращаться, но…

Но менять облик Бриан не собирался.

А может, не мог, боялся, что не справится со зверем и из-за него пострадают кадеты.

– Довольно! – яростный крик Великого заставил вздрогнуть всех: и зрителей, и чаровиков. – Хватит!!!

Джейкор с Нарудом, так и не завершившие превращение, застыли на земле бесформенными тёмными грудами. К ним бросились преподаватели, и первым подлетел Эскорн. Не знаю, что он сделал, но спустя несколько невыносимо долгих минут кадетов уводили с поля. Обоих сотрясало от крупной дрожи, и, судя по выражениям бледных лиц, прерванный оборот причинял им немало страданий.

Бриан покинул поле последним. Император провожал сына таким взглядом, словно спиной к нему повернулся заклятый враг. Того и гляди отдаст приказ атаковать.

Наконец отвернувшись, Адальгер шепнул что-то одному из своих стражников, и тот поспешно покинул императорскую ложу.

– Простите, – глухо бросил Бриан, даже толком не взглянув на генерала.

– Императору это не понравится, – чуть слышно прошептал Вейнанд и, кажется, мысленно выругался.

Короткая фраза, а у меня сердце за Бриана тревожно сжалось.

В рукопашных схватках всё было иначе. Выступали не отрядами, а смешанными группами. Уже перед самым началом состязаний нам сказали, что третьекурсники будут сражаться с выпускниками, а первогодки, соответственно, со вторым курсом.

От сердца сразу отлегло. Не то чтобы у меня был шанс против парня со второго курса, но всё же они не такие наглые и безжалостные, как ребята из старших отрядов.

С каждой минутой, что приближала нас к финалу состязаний, ко мне возвращалась уверенность, и тиски, сжимавшие сердце, постепенно раскрывались. Скоро, облегчённо выдохнув, я смогу сказать: всё закончилось. Великий покинет стены Кальдерока, и мы отправимся на выходные.

Чем не повод для улыбок и радости?

– Ноэро, ты в паре с Леймондом, – осчастливил меня Эскорн.

Вот серьёзно осчастливил! Не то чтобы я знала поимённо каждого кадета в академии, но щупленького чаровика по имени Леймонд запомнила с совместных тренировок. Он, конечно, не девчонка, но и силачом тоже не был. Я даже испытала благодарность к генералу. Наверняка это он постарался, чтобы мне достался доходяга. Мы с ним составим жалкую пару, но меня это ничуть не волновало.

Я почти перестала переживать и втайне даже предвкушала, как сойдусь с этим парнем. Может, и получится уложить его на лопатки. Может, я даже впечатлю генерала.

Хоть оно мне, конечно, не надо. И вообще! Хватит, Лайра, думать о ерунде!

Я так увлеклась приятными мыслями о скором финале, что не заметила, как к Эскорну подошёл ректор. Только когда генерал начал хмуриться и что-то резко отвечать главе академии, почувствовала, поняла, что что-то не так.

– Я против! – донёсся до меня глухой рык наставника.

– Приказ императора, Эскорн, – раздражённо процедил Невертон. – Выполняйте!

Бросив в мою сторону взгляд, направился обратно к трибунам, а к нам с Брианом подошёл Вейнанд.

– Вы следующие, – сказал он, явно с трудом сдерживая злость. Не на нас – на Великого.

Хоть на Великого никому нельзя было злиться.

– Мы будем сражаться друг против друга? – растерянно уточнил Бриан.

Вот уж глупость! Бриан точно меня не ударит, да и я не стану его атаковать.

– Против старшекурсника.

– Но…

– Готовьтесь.

Больше Вейнанд ничего не сказал. Отошёл и о чём-то заговорил с Клертом. Вполне возможно, о капризах Адальгера III и его непонятных желаниях.

Мы с Брианом переглянулись, но делиться переживаниями не стали. Говорить, если честно, вообще не хотелось. А радостное волнение, что скоро всё завершится, вытеснила из сердца моя старая знакомая гиена.

– Как думаешь, с кем нас поставят? – всё-таки спросила, не выдержав.

Бриан не ответил. В тот самый момент по полю пронёсся джаров сигнал, и нам ничего не оставалось, как исполнить приказ.

Шаг за шагом мы приближались к центру поля, а навстречу нам шёл… Стейрод. Признаться, я почти не удивилась, что именно с ним придётся сразиться. Видимо, судьба у нас с Брианом такая – сталкиваться с этим мерзавцем.

– Спасибо тебе, папа, – пробормотал Торнвил, вглядываясь в ухмыляющееся лицо выпускника.

Тот очень походил на дикого пса, рвущегося с цепи. Вот сейчас его отпустят, скажут «фас!», и он бросится атаковать.

Так и вышло. Мы даже не успели настроиться, смириться с тем, что сейчас будем битыми, как Стейрод подлетел к Бриану и впечатал свой кулачище ему под рёбра. Кажется, было слышно, как они затрещали, и у моего друга перехватило дыхание.

Пока Бриан приходил в себя, этот урод набросился на меня.

Публика ахнула. Не то удивлённо, не то возбуждённо. Краем сознания отметила, что схватку двое на одного зрители оценили. Оживились, взбодрились и теперь с жадностью следили за развитием событий.

У многих дам Стейрод был в любимчиках, а мы, наверное, выглядели посмешищем, жалкой мишенью, едва ли достойной внимания и усилий такого талантливого чаровика.

Не знаю, что почувствовала первым: боль, злость или отдающие душком чары громилы, как будто от него веяло болотной гнилью. Кулак Стейрода казался раскалённым, словно его объяло невидимое пламя. При соприкосновении с моим животом оно вонзилось в меня ядовитым жалом. Я охнула, пошатнулась, но равновесие удержала.

Мелькнула мысль, что надо попытаться сделать подсечку и опрокинуть этого увальня на землю, но Стейрод, как для увальня, оказался и быстрее, и ловчее. От второго удара закружилась голова, да и мир вокруг тоже пошёл кругом. Теперь все силы уходили на то, чтобы поймать ртом хоть немного воздуха.

– Ну же! Деритесь, сопляки! – выкрикнул кто-то с трибун, и публика поддержала любителя жестоких зрелищ возбуждёнными возгласами.

От третьего удара я сама не знаю как увернулась, а Бриан набросился на противника сзади. Сжал руку у него на горле, пытаясь повалить на землю, отчего зрители взорвались криками удовлетворения.

Стейрод зарычал как то самое дикое животное. Мгновение, и Бриана отшвырнуло на несколько метров хлёстким ударом воздуха. Заметила, как он врезался в подпоры, но тут же переключила внимание на подступающего ко мне урода.

Стейрод… менялся. Несмотря на запрет использовать чары, я видела, как на нём трещит одежда. Как просторная рубаха натягивается на покрывающейся шерстью мускулистой груди, рвётся, светлыми лохмотьями опадая на землю.

Никто не вмешивался. Даже не пытался!

Я не видела Эскорна, вообще ничего не замечала. Перед глазами всё смешалось. С усилием поднявшись на ноги, под возбуждённый гомон толпы пятилась от чудовища, чувствуя, как меня захлёстывает паника.

Вот сейчас оборот закончится… Вот сейчас…

– Хороший сегодня день, Ноэро, – звериное рычание смешалось с человеческим голосом, хотя в чертах Стейрода больше не осталось ничего человеческого. – Действительно хороший… Но не для тебя.

Вблизи он был ещё омерзительнее, чем на расстоянии. Я почти чувствовала смрадное дыхание твари, почти ощущала, как его когти вспарывают мою одежду.

Мелькнула мысль сбросить иллюзию, на поддержание которой сил почти не осталось. Уверена, тогда всё сразу закончится. Меня арестуют, но хотя бы рядом не будет этого чудовища!

Всё закончится…

Всё…

Перед глазами, казалось, целая жизнь пролетела или как минимум последние два месяца, когда, оскалившись, недобык бросился на меня, но причинить боль не успел. В тот самый момент его сбил с ног (или скорее с копыт) золотогривый лев. Сердце, и до этого стучавшее через раз, и вовсе остановилось. Он казался не то прекрасным миражом, сошедшим с герба Регенштейнов, не то чудом, оградившим меня от боли и разоблачения.

Бриан был великолепен…

Если внезапная атака и дезориентировала оборотника, то лишь на несколько мгновений. Оказавшись на земле, Стейрод полоснул соперника когтями, рассекая бок льва, а Бриан вонзился клыками ему в плечо. От звериного рычания, животной борьбы, казалось, задрожало всё поле.

Старшекурсник дрался как бешеный или одержимый. Льва подстёгивала злость, а может, радость, что наконец вырвался на волю из плена человеческого тела, но он всё равно был неопытнее и слабее. В конце концов Стейрод отшвырнул от себя зверя, словно жалкого щенка, и, оскалившись, поднялся на ноги.

– Бриан! – Я бросилась к другу – огромному хищнику, сейчас слабому и беззащитному.

Он лежал, не способный подняться. Кровь из ссадин, оставленных когтями твари, сочилась не переставая, и я, лишь коснувшись зверя, увидела её на своих руках. Стейрод приближался, я в панике оглядывалась, ища поддержки, защиты, надеясь, что сейчас всё прекратится.

Эскорн! Он не мог не вмешаться! Не мог остаться в стороне!

Он же обещал мне, Лайре, что позаботится о брате. Позаботится об мне…

А император! Это ведь его сын сейчас истекает кровью! Он же добился желаемого, заставил Бриана перевоплотиться. Почему же не скажет: «Довольно!»?

Почему не остановит монстра?

Вскинув на Великого взгляд, испытала ненависть или что-то на неё похожее. Он следил за происходящим с интересом, но без волнения. Словно поле для него было шахматной доской, а мы неодушевлёнными предметами – пешками.

Стейрод приближался, фырча и порыкивая, как бык на арене. Я не видела генерала. Скользила лихорадочным взглядом по кадетам, трибунам, знати, но нигде его не замечала. Не верилось, что Вейнанд просто взял и исчез, оставив нас один на один с этой тварью.

Ронан, Нейл, Лоунард… Их крепко держали, не позволяя вмешаться.

Джары!

– Бриан…

Дыхание зверя было едва различимым.

Зажмурилась, пытаясь призвать на помощь огненную стихию. Неуклюже зашевелила пальцами в надежде, что сумею, справлюсь.

Раньше ведь умела, справлялась…

Пламя на ладонях едва затрепетало, когда оборотник оказался рядом. Схватил меня за шкирку, отрывая от земли как тряпичную куклу. Встряхнул с силой, отчего робкие лепестки огня на руках обратились дымом, и впечатал свое копыто в бок Бриана.

Лев дёрнулся, рыкнул, оскалился от беспомощной ярости и острой боли, пока Стейрод давил на рану.

– Урод! – прошипела я, чувствуя, как от злости внутри сгорает страх. – Сволочь!!!

Попыталась врезать ему ногой, но Стейрод удара даже не почувствовал, а мой ботинок как будто впечатался в стену или обломок льдины.

– Как думаешь, ему больно? – В неразборчивых словах Стейрода, вырывающихся из пасти вместе со смрадом и звериным рычаньем, звучала откровенная издёвка. – Сейчас станет ещё больнее.

Оборотник ударил льва по рассечённому боку, ввинчивая в него своё копыто, и у меня в ушах зашумело. Уродливая морда перед глазами начала таять, и я, словно в трансе, с арены за замком перенеслась в библиотеку.

Вновь ощутила ни с чем не сравнимый запах пыли и старых книг, умиротворяющую тишину позднего вечера. Увидела со стороны себя, забравшуюся с ногами в кресло, пытающуюся обнаружить в себе силу хроновика. Мои губы едва шевелятся, пальцы подрагивают, сплетая простейшее заклинание. Я пытаюсь повернуть вспять время, просто из интереса.

Хочу себя проверить, поиграться, но мне это совсем не надо.

В библиотеке мне не было страшно. Там не было друга, над которым издевалась эта великовозрастная мразь. Там всё было иначе. Не пугало, не заставляло дрожать от ярости.

А сейчас…

Меня затошнило. К горлу подступил рвотный позыв, а в следующую секунду некая сила опрокинула меня на землю рядом с кадетом, и она же протащила обратно, оставив в нескольких метрах от раненого.

То же самое произошло с Брианом и его противником. Перед глазами полыхнуло багровое зарево, сердце в груди исступлённо забилось, а звери снова сцепились в схватке. Над полем пронёсся утробный рёв Стейрода, когда тот отшвырнул от себя оборотника. Я снова испытала острое желание броситься к другу, но вместо этого усилием воли осталась на месте.

Вскинула руки, запрещая себе поддаваться панике, вспоминая каждый урок, каждый совет преподавателя стихийной магии. Не теряя времени, призвала пламя. Огонь в руках полыхнул почти мгновенно и пламенным снарядом ударил в Стейрода.

Шерсть оборотника тут же загорелась. Мелькнула мысль, что я повторяюсь и мерзавцу опять придётся залечивать ожоги у животворцев. Но…

Но заучивать «пройденный материал» оказалось приятно.

Неприятным было другое.

Осознание, что мы с прапрабабушкой Мэв всё-таки похожи.

Последние комментарии

Впечатления

Шиари выбирает первой [Валерия Михайловна Чернованова] (fb2) читать онлайн