Северянка [Екатерина Валерьевна Баженова] (fb2) читать онлайн

Глава 1

– Отец, не надо! – княжич бросился на отца, пытаясь удержать его руку, в которой при свете свечей сверкало лезвие кинжала.

Князь Переяславля – столицы северян, Владимир, отличался скверным, вспыльчивым характером. Его сыновьям и жене часто приходилось терпеть от него побои и унижения, но сегодня его жестокость перешла все границы: он взялся за булат. Старший сын, Ярослав, пытался защитить бившуюся в истерике мать. Ее растрепанные волосы прилипли к мокрому от слез лицу, где в полутьме были видны лишь широко открытые от страха глаза – в них танцевали отблески свечных огоньков. Любомира старалась заслонить собой младшего сына Святополка, прижимая его к груди.

Мальчику надоело терпеть обидные слова, которыми отец его часто удостаивал, и Святополк огрызнулся в ответ, чем еще больше разозлил нерадивого папашу. Князь был пьян. Возможно, он не соображал что делает, но, увидав на столе свой кинжал, схватил его и стал им размахивать. Мальчик уворачивался как мог, но отец все же зацепил лезвием руку сына. На крики прибежали Ярослав с матерью. Княгиня бросилась перед мужем на колени, прося одуматься. Но тот ударил ее по лицу и отшвырнул ногой, продолжив нападки на непокорного младшего отпрыска – еще никто не смел перечить ему, Владимиру! Князь целился прямо в сердце. Ярослав успел схватить брата за шиворот и оттащить в сторону. Сталь воткнулась в стену. Любомира обняла мальчика и забилась с ним в угол, а Ярослав призывал отца остановиться. Мольбы еще больше злили князя. Он рванул к жене в угол, оттолкнув старшего сына, но тот устоял на месте и задержал отца.

Владимир переключился теперь на Ярослава, метил попасть в него. В борьбе они упали на пол, и князь напоролся на свой кинжал. Его тело обмякло. Ярослав, еще не осознав произошедшего, перекатил тело отца на спину. Из груди Владимира торчала лишь рукоятка – лезвие полностью вошло в его грудную клетку, пропоров сердце.

Княжич сел, посмотрел на тело князя, перевел взгляд на свои руки – они были в крови. Из раны отца сочилась алая жидкость, растекаясь пятном на полу. Много крови… Княгиня со Святополком тоже с ужасом, молча, смотрели на все это. До Ярослава дошла суть происходящего, он едва смог вымолвить:

– Отец… – он понимал, что тот уже больше не встанет, не отзовется, но продолжал повторять «отец». С каждым словом все больше врезалось в мозг то, что отец мертв, и от этого становилось все страшнее.

Княгиня оставила младшего сына в углу и подошла к старшему, стала его поднимать.

– Мама, я его убил… Я не хотел…

– Я знаю, родной… Знаю, – Любомира погладила сына по щеке.

– Ярослав, тебя же казнят… – еле слышно произнес Святополк. – Мама, его же убьют!

–Тише! Мы что-нибудь придумаем, – у княжны был шок, она еще не до конца осознала все происходящее, но понимала что сына надо спасать. – Поезжай в Чернигов, к дяде.

– Ярослав, беги. Ты спас нас с мамой, теперь спасайся сам. Мы что-нибудь расскажем… – сказал Святополк.

В это время в горницу вошел любимчик князя, боярин Талец. Он тоже был пьян, но от увиденного сразу протрезвел. Смекнув что к чему, Талец вынул свою саблю и бросился на Ярослава. Парень изловчился и выскочил в открытую дверь. Талец же закричал не своим голосом:

– Князь убит! Держи убийцу – Ярослава! – и выбежал следом, оттолкнув Любомиру, которая хотела, было, помешать ненавистному боярину. От него так разило перегаром, что оставалось только удивляться как он вообще на ногах стоит.

На лестнице Ярослав столкнулся с двумя стражниками. Они увидали, как за княжичем бежит Талец, размахивает саблей и кричит. Тот страж, что стоял ближе, первым вынул свой клинок и занес руку для удара. Но Ярослав увернулся, схватил стража за руку и ударил его со всего маху о стену. Второго почти сразу, по ходу расправляясь с первым, пнул в грудь ногой. Второй страж кубарем слетел вниз по ступенькам. Первый же медленно сползал на ступеньки.

Ярослав перемахнул через перила на другой лестничный пролет, спустился в просторный зал. Туда в это время входили винные друзья Владимира. Они о чем-то весело гудели, но заслышав вопли Тальца, замолкли. Тот орал, что князь мертв, а в его смерти повинен Ярослав, но запнулся на полпути на лестнице и на пузе скатился вниз.

Терем был испещрен тайными ходами, которыми последние несколько лет в основном пользовались сыновья Владимира, если хотели удрать от разбушевавшегося отца. Быстро добраться со второго этажа на первый и обратно не составляло труда (тем более ребенку). Заварушка между старшим княжичем и стражей дала время Святополку незаметно улизнуть из комнаты и добежать до тайника за углом. Этот ход вел вниз по лестнице прямо к коридору из горницы через кухню во двор.

Бояре и дворяне на удивление быстро(учитывая лошадиную дозу выпитой браги) вникли в происходящее и кинулись гурьбой на княжича. Ярослав юркнул в дверной проем справа от лестницы, что вел на кухню. Только Ярослав заложил двери на крючок, как потайная дверь открылась. Святополк схватил брата за руку и оба зашли внутрь. По узкому коридору мальчики выбрались на задний двор. У центрального входа Ярослава караулили уже извещенные дружинники.

Небольшой забор, где ребята затаились, перебравшись с заднего двора, позволял братьям видеть происходящее у входа в хоромы, а ночь скрывала их самих от недругов. Буквально в нескольких шагах от места, где ребята прятались, к столбу был привязан конь.

– Не теряй времени, – сказал Святополк и исчез во тьме. Он незаметно перебрался на другую сторону двора и закричал, показывая в противоположную от брата сторону, – Вон он! Туда побежал!

Пока все кинулись туда, куда указывал Святополк, Ярослав подскочил к коню, отвязал его и сел в седло. Ворота были открыты, можно было бежать. Но княжича кто-то заметил и крикнул:

– Закрыть ворота!

Княгиня с верным слугой вовремя успели на пост стражей у ворот. Страж там был всего один и, к тому же сонный. Женщина приставила пику к его горлу :

– Закроешь, когда Я скажу, – тихо, но с угрозой проговорила она. Любомира сейчас была готова убить за жизнь сына.

Страж опешил – что делать? Жену князя трогать нельзя. А тут еще этот бугай, ее прислужник (и, как говаривали, любовник) Надежа, стоит на стреме – вдруг кто войдет. Княгиня заплаканная и растрепанная, внизу суета. Да что случилось-то?

Ярослав уже проезжал ворота, когда Любомира разрешила их закрыть, дав сыну сбежать.

Позже, когда Талец устроил стражу порку, бедняга узнал что же все-таки случилось и что он натворил. Попытки объяснить все приказом княгини не увенчались успехом – на высокопоставленную вдову нельзя клеветать – а лишь усугубили наказание.

Княжич покинул Переяславль и направился в Чернигов, к материному брату.

Его несколько дней искали, но так и не нашли. Поиски уже прекратились, а он все бежал. Ему казалось, что слышен еще топот лошадиных копыт, свист и крики дружины. Княжич не замечал ни холода, ни голода, ни красоты осеннего леса. В голове крутилась только одна мысль: «Бежать подальше!» Эти несколько дней пути прошли в бешеной гонке. Он так загнал коня, убегая от преследования, что тот упал вместе с ним, и уже не мог подняться. Сбитые копыта причиняли животному сильную боль, а грудь разрывалась от нехватки воздуха. Конь жалобно ржал, пытаясь встать, но тщетно. Ярославу было безумно жаль скотину, он плакал, но сделать ничего не мог. Да и сам княжич выбился из сил – ведь сколько дней уже ничего не ел, да и в лесу было холодно и сыро. Ярослав держался подальше от населенных пунктов (вдруг уже все знают о нем, о том, что он натворил), у него не было ни денег с собой, ни оружия. Ведь убегал в спешке, ничего не прихватив. Благо дикий зверь стороной обходил.

Бросив коня, княжич пошел пешком. Он боялся останавливаться, страшась что вот-вот нагонят и схватят. Одежда промокла от росы, Ярослав продрог и простыл. У него начался сильный жар. На следующий день он уже не мог идти, но не останавливался и полз. Куда? Зачем? Он уже не понимал, да и с пути совсем сбился. В конце концов, княжич, обессиленный, растянулся на мокрой, подернутой первым ледком, траве. Тело била дрожь, оно горело изнутри, а снаружи пробирал холод. Веки казались неподъемными, лесные звуки слышались как сквозь сон. Молодец совсем выбился из сил.

Вдруг, чьи-то сильные руки подняли его. Это были два старца, но достаточно крепких для своего возраста, и силы у них было равно как у зрелых мужчин. Они помогли Ярославу добраться до своего селения. Парень еле передвигал ногами, на все расспросы он лишь бормотал что-то невнятное, бредил.

За несколько дней княжича поставили на ноги. Никто ни о чем его не спрашивал, и сам он молчал, ни с кем не разговаривал, хотя относились к нему здесь хорошо, вкусно кормили.

– Странный парень… Видно, что хороший. Что же с ним такого случилось, что он как зверь сидит в своей норе, выходить не хочет? – удивлялся Радим, князек народца, что жил в лесной глуши. Это был мудрый человек богатырского роста с длинной седой бородой и такими же белыми, как лунь, волосами.

–Придет время, выйдет. Не дави только, – отвечал один из тех старцев, что нашли Ярослава в лесу.

– Да я-то что? Бабы мои шибко знать хотят. Прямо покоя не дают.

– А он Дарёне твоей, я погляжу, мил? Она глаз с него не сводит.

– Да все уж заметили, что мил. Одна она у меня осталась. Счастья я ей хочу. Не ошиблась бы только… И запретить страшно – упрямая же, своего добьется.

– А, может, она-то и разговорит молчуна?

Ярослав в это время сидел на крыльце и слышал весь разговор Радима со старцем, которые расположились неподалеку, в беседке.

В лесу, на опушке, Дарина, дочь лесного князя, жгла костер. Она ночью отстригла у Ярослава прядь волос, и теперь сжигала ее в огне, читая при этом заговор на известном только ей языке. Девушка просила богов помочь княжичу, снять страхи, разговорить.

Женщины в ее семье с незапамятных времен поклонялись огню. Заговоры их никто не понимал, никому неведом был этот язык. Даже мужчинам их семейства.

Дарина протянула к огню руки, прямо в костер. Он совсем не обжигал. Девушка, словно воду, набирала в ладони языки пламени и развевала их по ветру, будто пепел. После этого она вернулась в селение, как ни в чем не бывало.

Мало кто об их деревне знал – жили они тихо. Не было здесь жестоких правил и обычаев. Все находили себе работу по душе. Правил ими добрый и справедливый лесной князь. Люди в других городах и селениях говорили о лешачах, живших в лесу, но редко кто ведал кто эти лешачи на самом деле.

Ярославу нравились здешние люди: добрые, приветливые. Жили они все дружно и весело. Никто из мужчин не обижал женщин и детей. Женщины свободно выражали свои мысли, не боясь и никого не стесняясь. Не было никаких строгих рамок поведения.

После ритуала, проведенного Дариной, Ярославу стало легче на душе.

Дарина… Нравилась она Ярославу – веселая, забавная, с милым детским личиком и огромными серыми глазами. Он редко позволял себе думать о ней – боялся, что если она и ее семья узнают о нем (а рано или поздно это все-таки случится), все они отвернутся от него. Ему снова стало не по себе.

« Знали бы вы, что я сделал… » – подумал Ярослав и пошел в лес прогуляться. Он ни с кем из местных не общался, все время молчал. Был сам себе на уме. В лесу он наткнулся на Дарину. Она снова жгла костер и читала заговор. Княжич спрятался за деревом и наблюдал. Сколько он ни вслушивался, ни слова не понял. На каком наречии она говорит? Закончив, Дарина встала и пошла в селение, не заметив Ярослава. Он дождался, пока она скроется из вида и подошел к месту, где только что горел огонь. Угольки еще тлели. Ярослав потрогал их – горячие. Как Дарёнка их трогала? Он взял палку, что лежала рядом, стал шурудить угли, думая о своем недавнем прошлом, и о настоящем. Долго он так сидел. Недалече шумела река и родники, пели птички. И княжич решил: – «Расскажу все, а там будь что будет!»

За последний месяц, что он провел среди этих людей, он понял как они стали ему дороги. Ярослав всегда мечтал о таком отце, как Радим; ему безумно нравилась Дарина, он прикипел душой к Енее, жене князя – она так напоминала маму… Они стали для него семьей. Скрывать от них правду было уже преступлением.

После ужина Ярослав и Радим вышли во двор. Князь вспомнил случай из своей юности, как он гонялся за зайцем полдня. Парень плакал от смеха.

– Тебя, хоть, как звать – то? А то тебя все Немым прозвали. Я на тебя не давлю. Если есть что скрывать, можешь не рассказывать. Но с людьми говорить-то надобно. Ты уже почти свой – как ни как второй месяц бок о бок живем.

– Меня зовут Ярослав. Я сын князя Переяславского.

– Княжич? – удивленно вскинул брови Радим. – А чего из дому бежал?

– Я отца убил… – признался Яролав, потупив взор. Странно, но от сказанного полегчало.

Наступило гнетущее молчание. Радим посмотрел в глаза Ярославу, потом устремил взгляд в сторону леса.

– Я тебя знаю мало, но достаточно, чтобы понять, что просто так на отца ты бы

руку не поднял. Ты не охоч до власти. Что случилось?

– Он много пил. Часто нас с братом и маму унижал. А когда был выпимши, и того хуже – распускал руки. Мы с мамой услышали крики: брат кричал, отец тоже. Когда мы вошли, отец гонялся за Святополком с кинжалом. Мама стала просить его остановиться, но он ее ударил и снова принялся за брата. Я пытался удержать отца, но мы с ним упали и он напоролся на … Я даже ничего понять не успел, как все быстро случилось. А тут еще ворвался отцовский любимец, тоже пьяный. Он стал кричать, что я убил князя. Я еле ноги унес. Мама сказала ехать в Чернигов, к дяде. Но я заблудился дорогой. Судите меня, что хотите делайте… О таком отце как вы мы с братом с маленьких мечтали. Если скажете уйти, я уйду. Перечить не стану…

– Уйти я тебе не скажу. Ты знаешь кто мы?

– Нет…

– Нас называют лешачами. Живем в лесу, обычаи и порядки по-своему понимаем. Для нас дико угнетение человека. Здесь все изгои: кто-то, как ты, убил по неосторожности, кто-то не мог найти себе места или цели в жизни, не принимал устоев родных. Боги свели нас всех здесь. Мы не приемлем кровавого жертвоприношения идолам, жестокости. У каждого человека есть свой дар. Какой бы он ни был, мы не боимся его использовать. Для жизни есть все что нужно: дары леса, земля богатая, вода родниковая, чистая. Кузнецы наши свое дело знают – какие сабли куют, а! Каждый из лешачей любит это место и готов защищать его до последнего издыхания. Мы хорошие воины, нас часто нанимают князья в свои дружины, в походы. Ты – всего лишь еще один изгой. Гнать тебя никто отсюда не будет. Ты мне тоже стал дорог. Я троих сыновей в боях потерял, одна Дарёнка осталась из всех моих детей. Живи и дальше в моем доме, сынок. Ты с оружием как?

– Не знаю, меня учили дома, но…

– Ладно, завтра проверим. Натаскивать тебя все равно надо. Что за мужик, который саблей не владеет? – Радим хлопнул княжича по плечу.

Ярослав на следующий день убедился, что лешачи отличные воины. То, чему его учили дома, было лишь баловством. Даже некоторые из женщин бились на равне с мужчинами.

Княжич всей душой прикипел к этому месту, к людям. Деревня стояла в глуши, в дали от пресытившихся и развращенных городов. Дома у всех были хоть и небольшие, но теплые и чистые. Еда казалась вкуснее.

Особенно Ярославу понравилась баня. Она стояла на берегу реки. Когда мужики парились, они рассказывали что-нибудь интересное, смеялись. Жар сгоняли прохладным квасом или выбегали на улицу голышом и ныряли в ледяную речку.

Поразило и то, что в деревне вместо собак некоторые держали волков или лисиц. Звери помогали на охоте и пасти скот.

Праздники отмечали с размахом, с забавами. Богов чтили, но обходились без кровавых жертвоподношений.

В город ездили купить необходимое, да новостей послушать. Однажды привезли и для Ярослава весть: дядя узнал о его поступке и беспокоился, что княжич до сих пор не приехал к нему. Князь черниговский, Всеволод, был в хороших отношениях с Радимом, доверял ему, частенько нанимал для походов.

– Дружина не подведет, но с вами надежнее, – всегда говорил Всеволод.

Радим поведал о том, что княжич находится у них, в Лешевой Пади.

– Его убийцей объявили, нельзя ему появляться здесь. Любомира написала как все было. Радим, выручи меня, пускай пока все уляжется, парнишка у вас поживет.

– Да пускай, мне для него угла не жалко. А сестре сообщи, чтоб не переживала за сына.

Идти теперь Ярославу было некуда. И лучше для него не было, как остаться в Лешевой Пади.

Прошло время, страсти улеглись, но к дяде Ярослав не перебрался, хоть и виделись они часто. То Всеволод приезжал к лешачам, то Ярослав в Чернигов. Особенно привязался к княжичу сын Всеволода, Андрейка. Когда они с Ярославом виделись, играли вместе, мальчик ни на шаг не отходил от двоюродного брата, а тот с удовольствием возился с мелким. Разница в возрасте меж ними была без малого десять лет. Андрей так гонялся за Ярославом, возможно потому, что был единственным сыном Всеволода, которому боги не послали больше детей. Князь обожал все что было связано с Визанией, поэтому и имя сыну подобрал такое же.

Ярослав женился на Дарине, у них родились двое сыновей. Но Дарина мечтала о дочери, думала наряжать ее, куклы дарить, премудростям разным женским учить. Да и дар свой передать нужно было. Она с белой завистью наблюдала как горделиво Ярослав, как и было положено, сажал Ивара и Власа, их сыновей, в три года на коня, опоясывал мечом, и три раза обвозил вокруг двора (так проходил обряд инициализации для мальчиков), и все грела надежду о том, что однажды посадит за прялку свою девочку.

И вот, Перун, которого лешачи почитали на равне с Лешим, даровал Ярославу с Дариной еще одно дитя. По всем приметам совпадало, что будет дочь. Лесная княжна нарадоваться не могла, готовилась к появлению долгожданной лялечки.

До родов оставалось еще почти два месяца. Всеволод позвал лешачей на именины сына. (Обычно князь с отпрыском всегда на такой праздник приезжали в Лешеву Падь, но Всеволод занемог, поэтому отмечали событие в Чернигове). Погуляли на славу.

Андрей возмужал. В этом красивом широкоплечем молодце уже было и не признать мальца, который хвостиком увивался за Ярославом – двадцать годков исполнилось.

Настала пора возвращаться домой. Добираться нужно было два дня. Ярослав берег жену в дороге, заботился чтобы ей было удобно, всего хватало. Когда до дома оставалось полдня пути, на них напал небольшой отряд печенегов, что часто случалось в этих краях. Лешачи славились искусными воинами, и обидчикам досталось от них так, что еле ноги унесли. У Дарины от пережитого начались схватки. Пришлось Ярославу самому принимать роды. Воины приготовили что смогли: шалаш соорудили, развели костер, в реке набрали воды. Двоих отправили за ведуньей, что жила при их селении.

Странно было, но Дарина думала о том, что не получится провести инициализацию дочери как положено. Ведь при рождении девочек, пуповину перерезали ножницами, которых под рукой как раз и не было. Она, как могла, оттягивала момент, дожидаясь ведунью. Все должно было пройти идеально! Но дети не спрашивают, в какое время им появляться на свет, и очень скоро Ярослав уже держал в руках маленькое красное существо, которое пищало и размахивало крохотными ручками. С первым криком девочки пламя костра взметнулось выше, словно в него бросили порох. В доме волхвов, когда старая ведунья Предслава увидела мчащихся к ней лешачей в окно, с огнем в очаге случилось то же самое.

– Предслава, собирайся! Дарина вот-вот родит, нас Ярослав послал за тобой.

– Уже родила, – спокойно ответила старуха и стала перебирать горшки со снадобьями, пучки трав. Двое мужчин переглянулись меж собой: откуда она знает?

– Езжайте, скажите, пусть везут Дарёнку с дочкой ко мне. Я приготовлю все что нужно.

Но ошеломленные воины не стронулись с места.

– Вы еще здесь? Чего застыли?! – прикрикнула на них ведунья.

Их как ветром сдуло.

Побаивались лешачи Предславу и ее братьев-ведьмаков. Старики были тройняшками, и силой обладали не малой. Но старались использовать ее во благо, никому не вредить.

– Дочка, – вымолвил Ярослав. С его уст не сходила улыбка, он тоже мечтал о дочери, которую будет холить и лелеять, чтобы жене росла помощница.

– Дай ее мне, – попросила Дарина.

– Подожди, нужно пуповину перерезать. Микула с Савкой не скоро вернутся. Ждать Предславу долго.

– Хорошо, – согласилась Дарина. Муж был прав.

Под рукой Ярослава оказался лишь кинжал. Он уже вынимал его из ножен, как Дарина запротестовала:

– Ты что? Нельзя! От рода дочь отсечешь.

– И правда… Не подумал…

Ярослав огляделся: у входа в шалаш валялась половинка сломанной стрелы. Каленым наконечником он аккуратно перерезал нить, все еще соединяющую в одно целое жену и дочь, что обычно делают при рождении мальчиков.

К ночи вернулись Микула и Савка. Они передали слова Предславы. Поутру двинулись в селение. Ярослав сразу же, не заезжая в Лешеву Падь, повез жену к волхвам. Тройняшки осмотрели девочку, что-то восхищенно бормотали меж собой.

– Обучай дочь, но смотри – близко к огню не подпускай, пока ее защитник не объявится, – сказал Межимир, один из волхвов.

– Какой защитник? – не поняла Дарина. – Откуда ж ему взяться-то?

– С неба упадет, – ответил второй брат.

– От чего защищать мою девочку? – фыркнула Дарина.

– Видишь ли, для тебя огонь – дар, а вот для твоей девочки он проклятие. И чтобы положить этому конец, ей нужен будет учитель и защитник, который всегда будет рядом с ней.

Дарина попыталась возразить, но Предслава прервала ее взмахом руки:

– Настанет время, когда дар женщин вашего рода погубит самую сильную из вас. Каждые сто лет в вашей семье рождается девочка, которая намного сильнее своих предшественниц в несколько раз. И чудовище, обреченное служить вашей воле, тоже становится сильнее, начинает сопротивляться вашей воле. Ведь доля крови той, что его заточила, с каждым поколением разбавляется, а значит у него появляется возможность вырваться на свободу. И тогда конец всему живому на земле. Если хочешь дочери добра, делай что говорят.

– И как я узнаю того, кто поможет?

– Он не человек, и прекрасен как бог. Но не забывай: им нельзя быть вместе– любовь их обоих погубит раньше, чем они снимут проклятие.

– Первая защита для девочки – это, прежде всего имя, – произнес Добрита.

– И какое? Вы уже и имя выбрали? Дочь моя, значит я и… – возмущалась Дарина.

– В варяжском наречии есть имя, означающее защиту богов: Рогнеда, – предложил Межимир. Верещаний молодой матери никто не слушал и посматривали на княжну как на капризного ребенка.

– «Хранимая богами», – тихо сказал Добрита. – Пусть ее оберегают высшие силы. И мы, в свою очередь, сделаем все, что сможем.

Ярослав все это время ждал на улице, он побаивался тройняшек-волхвов, хотя Дарина бывало помогала им своим даром.

– Слава Перуну, я уж думал ты там жить останешься, – заворчал князь. Но заметив расстроенный вид жены, забеспокоился. – Что они тебе наговорили?

– Все хорошо. Они уже дали имя малышке. Идем домой, я устала. – Дарина не хотела что-либо рассказывать мужу. Он все равно не поймет. Зачем его мучить?

Шло время, Рагнеда подрастала. Имя как-то само перешло из варяжского на местный лад. Рогнеда звучало слишком вычурно.

Что тут сказать, Рагнеда росла настоящим сорванцом, в куклы не любила играть, нарядные сарафаны, что шили мать и бабушка, быстро рвала и пачкала, бегая с мальчуганами. Домашние заботы ее тоже мало волновали. Ей любо было с мальчишками носиться, драться с ними на палках, ходить с отцом на охоту (Ярослав брал ее с собой на зайцев, белок – для дичи покрупнее девочка была еще мала), рыбачить с братьями.

– Первую добычу оставляем Лешему, – объяснял девочке отец. – Лес нас кормит, а его хозяина надо уважить, не то он обидится.

Обычно с трех лет девочек учили рукоделию, готовить себе приданное, что было для маленькой княжны хуже наказания. Она сразу же сломала иголку, как только ей дали ее в руки. Заставить ее вышивать было невозможно – она так сильно стягивала ткань, что та рвалась и расползалась. Пяльцев тоже дольше, чем на один раз, не хватало. Женщины качали головой, возмущались что непутевая растет, и разводили руками.

Дарина часто жаловалась мужу на то, что он ее разбаловал:

– Прямо сладу с ней нет никакого! У всех дочери как дочери, но почему наша такая? С рождения с ней все не так пошло.

– Да это здесь при чем? – не понимал Ярослав. – Вырастет, поймет. Она еще мала для домоводства, пусть пока играет с мальчишками. Ей с ними интереснее, чем в куклы.

Ярослав очень любил свою хулиганку – единственная дочь, да еще и младшенькая. Его забавляло ее упорство. По настоянию жены он старался быть с любимицей построже, но она как посмотрит на него своими большими, как у мамы, глазами небесного цвета, похлопает длиннющими ресницами, и он делал все, что этот маленький сорванец пожелает.

Рагнеда тоже обожала отца, проводила с ним и братьями больше времени, чем с Дариной. Девочка любила бывать у деда в мастерской. Радим уже несколько лет как отошел от правления, передав трон зятю. Ярослав все же часто советовался с тестем, очень ценил его мнение. Старый князь занялся поделками: вырезал по дереву, делал из глины различные свистульки ребятне на радость. Бывало, целыми днями не смолкали звуки музыки, производимой поделками старика. Была у Рагнеды любимая дудочка, которую дед вырезал специально для нее. Часто девочка дудела в нее, когда ходила в лес или наблюдала за тренировочными боями лешачей, среди которых воинами были и женщины. Рагнеда мечтала, что когда вырастет, тоже будет побивать врагов.

Радим не только радовал детей своими дудочками да свистульками, но и учил их разным премудростям. Часто в его мастерской собиралась детвора, делали вместе игрушки, другие поделки. А Енея пекла для них и пироги, и плюшки. Но более всего ребятня любила ее пшеничный хлеб. Каравай еще не успевал остыть, как тут же исчезал со стола, вместе с прохладным молоком, на котором сверху собирались сладкие сливки, а если все это дело в прикуску с медом, что бортники добывали в лесу, вообще объедение! Рагнеде нравилось, когда в мастерской смешивались запахи дерева, глины и свежеиспеченного хлеба. Казалось, нет ничего лучше вот так сидеть с друзьями, жевать краюху и запивать жирненьким молочком, вытирая сливочные усы рукавом.

Перед сном Дарина всегда рассказывала детям сказки. Особенно Рагнеда любила сказ о Зоре Утренней:

– Даждьбог – Солнце – очень похож на красивого молодого князя с серебряной бородой и золотыми усами. День проходит – а он старится (к вечеру совсем старик), но каждое утро снова омолаживается. Даждьбог летает по небу в отделанной алмазами золотой колеснице, которую тянут дюжина огнедышащих белых лошадей с золотыми гривами. Жена его – Месяц. Красивая молодая девица появляется в начале лета, стареет с каждым днем и оставляет Даждьбога зимой.

Ему прислуживают четыре девы небывалой красоты. Зоря Утренняя открывает дворцовые ворота утром. Зоря Вечерняя закрывает их вечером. Вечерняя Звезда и Звезда Денница, стерегут чудных лошадей Даждьбога.

Когда Зоря Утренняя завершает свои повседневные работы в палатах Даждьбога, она свободна, чтобы принять свое другое воплощение – покровительницы воинов. Красивая воительница защищает ее поклонников своим длинным покрывалом. Она владеет саблей и мчится в битву на черной лошади.

С четырех лет Дарина и Енея начали учить девочку языку, ведомому только женщинам их семейства, учили обращаться с огнем. Все это давалось Рагнеде очень легко, Дарина даже немного завидовала дочери, ведь ей самой было трудно в свое время овладевать магией, а Рагнеда будто семечки щелкает. Енея нарадоваться на внучку не могла: какая умница.

–Сварогова внучка!– говаривала старая княгиня.

Глава 2

За тридевять земель, среди гор, что ограждали жителей чудесного королевства от непрошенных гостей, находилась страна самых прекрасных существ на свете – эльфов. Берега столицы омывали морские волны.

Правил царством Альвахейм мудрый король Дзирд, вот уже пятьдесят лет. На заре его правления у несчастного умерла при родах жена вместе с долгожданным сыном. Снова Дзирд так и не женился: никто не смог занять место любимой. Он очень тосковал по ней, долго убивался, но его брат, Намиз, не давал ему оставаться в одиночестве, все время был рядом. Дзирд нашел утешение в своих племянниках, которых полюбил как родных детей, коих не суждено было иметь самому. Члены семьи Намиза стали для Дзирда самыми дорогими на всем свете созданиями.

Намиз никогда не претендовал на трон. Ему нравилось заниматься тем, чем он занимался: помогал брату править, был послом по всем важным для государства делам.

Каждый раз, возвращаясь из очередного отъезда, Намиз обязательно привозил подарки двум сыновьям и дочери. Однажды он привез три кулона, одинаковых с виду. Выглядели они простенько: листочек клевера, вырезанный из малахита, нежно-зеленого цвета с прожилками разных оттенков. Но это оказались не обычные безделушки. Как только дети их надели на себя, кулончики засветились приятным голубоватым светом.

– Пока каждый из вас жив и здоров, все три листочка кулона будут светиться. Если с кем-то из вас приключится беда, один погаснет и кулон станет двулистным. Всегда носите их при себе и берегите друг друга, – сказал отец детям.

Ребятам рассказывали истории о жестоких и диких варварах, живших на далеких землях. Говорили об их безжалостном отношении к врагам. Посланникам Дзирда случалось там бывать, сражаться с лешачами. И это при их-то мастерстве высших существ, мало кто из эльфов смог унести тогда ноги с поля боя.

Арэвил, младший племянник Дзирда, слушал эти истории с особым трепетом, мечтал поскорее вырасти и сразиться с кем-нибудь из этих лешачей. А с другой стороны было еще интереснее действительно ли они такие жестокие дикари, как о них говорят. Как они вообще живут, чем занимаются?

Каждый раз находясь под впечатлениями от услышанного и засыпая, Арэвил мечтал побывать там, увидеть все своими глазами. Брат с сестрой не разделяли с ним такого интереса, но мальчику было все равно.

Эльфы слыли прекрасными мастерами в искусстве владения мечами и саблями. Дар развивали с детства как у мальчиков, так и у девочек. Это были ловкие воины, их изящные легкие движения напоминали танец.

Племянница короля, Лерика, больше тяготела к магии. Колдовство ей давалось легче, чем фехтование. Дядя и отец нашли для нее лучших учителей магии.

Ром, старший из детей Намиза, мечтал о дне, когда станет королем. Ведь после дяди и отца он был первым претендентом на трон. Юноше хотелось власти. Он был немного заносчив и себялюбив, старался быть во всем лучше своих брата и сестры, опередить их. На тринадцатилетие Дзирд подарил ему кинжал работы самых искуссных мастеров кузнечного и ювелирного дела в королевстве. Рукоятка была сделана из белого золота, украшена драгоценными камнями. Лезвие – острее бритвы. Ром гордился таким подарком, хвастался им перед Арэвилем, Лерикой и друзьями. Намиз сдерживал в сыне эту нехорошую черту его характера, и Ром снова начинал себя вести спокойно.

Но семейное счастье короля и его брата оборвалось. Однажды, совершая очередной визит в чужедальнее государство, Намиз попал на поле боя. Ему это было не впервой, он выходил из любого сражения почти без единой царапины. На этот раз ему не повезло и он пал, защищая союзников от наступавших врагов.

Снова потеря близкого. Как пережить ее? Но Дзирд быстро взял себя в руки – ведь жена брата осталась одна с тремя детьми на руках. Каково им потерять любимого отца и мужа? Дзирд дал им все, что только смог и чего они были теперь лишены навсегда – забота и любовь отца.

Время шло, дети выросли. Лерика стала прекрасной чародейкой-эскандером, Ром и Арэвил – лучшими воинами в королевстве. Арэвил превзошел всех учителей. Ром по-прежнему стремился быть первым. И ему не давало покоя то, что младший брат опережает его в мастерстве, старался не уступать. А особенно его задевало, что девушка, которая ему безумно нравилась, предпочла Арэвила. Возможно, если бы он рассказал ей раньше о своих чувствах, она была бы теперь с ним. Но он о них умалчивал, и вместо знаков внимания, наоборот старался ее обидеть. А кому понравится такое?

Дзирд готовил Рома к тому, что в будущем принц станет королем. Он, ведь, старший из племянников, а значит, первый в очереди на трон. Король ожидал от Рома мудрых решений (парень уже помогал дяде править), но принц часто действовал холодно и расчетливо, иногда даже грубо, не заостряя особого внимания (а часто даже упуская из вида) на важных мелочах. К своему стопятидесятилетию Ром должен был быть коронован. Дзирд пожелал передать правление племяннику и заняться другими делами, которые считал более важными. Но, чем дальше продвигалось обучение принца и по мере появления результатов его деятельности, Дзирд все больше убеждался в том, что Ром – это будущий тиран, к тому же не дальновидный. Арэвил же имел все задатки хорошего правителя, такого как его дядя, отец, дед.

Своего стопятидесятилетия Ром ждал с особым нетерпением – поскорее бы стать королем… Незадолго до коронации Дзирд решил устроить Рому решающий экзамен, исход которого должен был дать окончательный ответ на вопрос стоит ли отдавать трон в его руки. Он отправил племянника с мирным визитом в соседние земли серых эльфов, чтобы призвать их к союзничеству. Ром брезгливо относился ко всем существам, что были ниже по происхождению и не принадлежали к белым эльфам, но он скоро станет королем, а значит придется со многими из ненавистных тварей любезничать. Он передал и сказал все, что должен был, но в его голосе и манере поведения проскакивали заметные нотки отвращения. Естественно ему отказали в сделках, которые полагалось заключить и высказали свое пожелание Рому сначала научиться вести себя, не выказывать своих эмоций. Рома это окончательно вывело из себя и он набросился на предводителя серых эльфов. Завязалась битва, в которой Ром одержал победу, убив соперника. Домой он вернулся гордо, с прекрасной, как он думал, новостью о том, что покорил «дикарей», как он их называл. Дзирд, узнав о случившемся, пришел в бешенство:

– Мы с твоим отцом положили столько сил, чтобы добиться их расположения! Я тебя отправил туда с миром, ты должен был все уладить, проявив себя дипломатом, а не завоевателем!

– Но они низшие! Они должны нам покориться! Я сделал все, как ты говорил!

– Да, но каким способом ты решил их покорить? Ты, хоть, понимаешь, что развязал войну между нашими расами? Если бы ты сделал все, как я говорил, ничего подобного сейчас не было бы. Ты не умеешь держать себя в руках и не готов стать королем. Я отменяю твою коронацию до тех пор, пока ты не исправишь своих ошибок и не научишься уважать других, даже если они тебе не нравятся. Может, за это время поумнеешь…

Для Рома это был удар ниже пояса. Черная мысль закралась в его голову. Он решил во что бы то ни стало короноваться в назначенный день.

Он дождался ночи и пошел к дяде в спальню. Дзирд был удивлен столь позднему визиту.

– Можно поговорить? – спросил Ром с невинным видом.

– Проходи, – Дзирд отошел в сторону, запуская племянника в свои покои.

– Я хотел извиниться за то, что не оправдал твоих надежд. Помоги мне все исправить.

– Я сам, вместе с тобой, поеду к ним. Ты не станешь мудрым и уважаемым правителем, если будешь проявлять агрессию тогда, когда можно решить дело миром. Серые эльфы отказали тебе, и ты должен был спокойно удалиться. Попробовали бы в следующий раз. Нужно было обдумать почему они так повели себя, как не допустить подобного снова. Ты тоже прости меня – я с горяча накричал на тебя.

– А если я не научусь ничему новому, не смогу перебороть себя, королем станет Арэвил? – вдруг спросил Ром. Эта мысль давно не покидала его.

– По праву ты первый наследник. Но, если ты и правда не поумнеешь, брат займет твое место. У него все задатки справедливого правителя. Но я надеюсь на тебя, не подводи меня. Ты молод и горяч. Нужно быть мудрее, то есть – хитрее, тогда все получится. Мир? – Дзирд протянул племяннику руку. Ром в ответ протянул свою, а другой выхватил из ножен кинжал, который дядя подарил ему на тринадцатилетие. Принц всегда носил этот подарок при себе. Он всадил лезвие прямо в грудь короля по самую рукоять. Все случилось так быстро, Дзирд даже не успел ничего понять и почувствовать, как упал замертво. Ром ногой откинул руку дяди, которая упала на носок сапога, и пошел прочь, как ни в чем не бывало. Преграда к трону устранена. Какое облегчение… Даже как-то рассудок от счастья помутился…

Арэвил подошел к дядиной спальне как раз тогда, когда Ром только что завернул за угол и скрылся из вида. Завтра он собирался вместе с братом и Дзирдом на охоту. Дядя просил обязательно доложить ему перед сном каких лошадей на завтра приготовят к езде. Арэвил постучал. Никто не ответил. Тогда он толкнул дверь:

–Дядя, ты спишь? – спросил принц, заглядывая в спальню.

Но, увидев короля, распростертого на полу, забыл зачем пришел и бросился к телу. Дзирд был мертв. Его открытые глаза были пустыми и ничего не выражли: ни боли, ни страха. Король не успел даже испугаться. Арэвил заметил рукоятку кинжала. Он потянул за нее и вынул клинок из дядиной груди. Кровь фонтаном хлынула, забрызгав одежду и руки молодого эльфа. Арэвил узнал кинжал брата. Он сразу все понял – он слышал как Ром и Дзирд ругались днем, слышал об отмене коронации.

В это время в спальню вернулся Ром. Убийца забыл забрать свой подарочек – ведь это прямая улика против него. Ром не ожидал увидеть здесь брата. Но тут же смекнул как можно все свалить на Арэвила. Взгляд парнишки говорил о том, что он обо всем догадался.

– Арэвил, что ты наделал?– притворно спросил Ром.

– Что?! Как ты можешь лицемерить? Зачем ты убил его? – принц стоял на коленях, глядя на брата снизу вверх. Это еще больше раззадорило Рома.

– Я убил? Я вхожу в спальню дядюшки, вижу тебя в крови, с кинжалом в руке и мертвое тело короля. И ты смеешь утверждать, что я убийца?

– Кинжал твой…

– А я его потерял сегодня днем.

– Не ври, к дяде днем ты подходил с кинжалом, когда он накричал на тебя. Неужели ты так желаешь стать королем, что готов пойти на такое?

– Я не хочу, чтобы ты занял трон вместо меня, – Ром выхватил сабли из ножен и напал на брата.

Тот отбил первый удар Рома его же кинжалом, что до сих пор держал в руке, тем временем вынимая одну из своих булатных подруг.

Обороняясь одним клинком, Арэвил вскочил на ноги, развернулся, нырнув под руку Рома и резанул ему по животу. Ром замер на мгновение, осматривая порез. Но парню повезло – брат рассек лишь одежду. Арэвил воспользовался заминкой и вынул вторую саблю. И как раз вовремя: Ром еще больше озлобился, он не любил когда Арэвил проделывал такие опасные фокусы, и с еще большей силой напал на него.

Старший из братьев проигрывал младшему. Арэвил пнул Рому под ноги пуф, и тот упал. В это время в спальню на шум прибежал стражник. Когда дверь скрипнула, Арэвил на секунду отвернулся от брата, чтобы взглянуть кто вошел. Этой секунды Рому хватило, чтобы получить превосходство в схватке. Он полоснул брата по ноге, чуть выше колена. От боли Арэвил разозлился и ткнул саблей, метя Рому в сердце, но тот перекатился на живот, и клинок пронзил ковер.

– Зови остальных! Арэвил убил короля! – крикнул стражнику Ром.

Страж послушно побежал за подмогой. Братья продолжили биться.

Покои Дзирда напоминали поле боя: полог и перина были искромсаны; все, что можно было разбить, осколками валялось на полу, а братья не прекращали сражение. Нога Арэвила болела, из раны сильно текла кровь. Наконец, ему удалось прижать Рома к стене, затем пнул его в живот. А когда тот согнулся от боли, добил ударом локтя в затылок. Ром потерял сознание.

Вбежала стража. Арэвил выскочил на балкон. Бросив сабли, перемахнул через перила и спрыгнул. Под этим балконом был еще один. Принц зацепился за перила следующего балкона, взобрался на него и побежал, прихрамывая, в коридор. Навстречу ему бежали три стражника. По привычке Арэвил хотел вынуть свои сабли, но вспомнил что они остались в дядиной спальне. Один из стражей замахнулся на него своим мечом, но Арэвил перехватил его руку и отобрал оружие, вырубив его хозяина ударом о колонну. Защищаясь от двух других, вынул у одного из них из ножен саблю и мигом расправился с обоими.

Сзади послышались шаги других стражей и голос Рома, который кричал чтобы не упустили убийцу. Арэвил уже хотел бежать, но рядом с ним открылась дверь и он увидел сестру. Она звала его. Арэвил юркнул к ней, дверь тихо закрылась. Стражники и Ром этого не заметили.

– Что случилось? Что за переполох? – спросила Лерика.

– Ром убил дядю и свалил все на меня. Стража ему поверила.

– Будь здесь. Спрячься где-нибудь, я пойду все узнаю.

Лерика подождала, пока шум в коридоре стихнет, и вышла.

Она направилась к дяде в спальню. Здесь не было никого. Мертвый король лежал среди осколков и обрывков тканей, а рядом валялся кинжал Рома. У выхода на балкон Лерика увидела сабли Арэвила, быстро забрала их и пошла обратно. От «пейзажа», увиденного в королевских покоях у девушки текли по щекам слезы. Как Ром мог? Как помочь Арэвилу? Как сказать маме? Надо вывести брата из дворца. Но как? По всем коридорам расставлена стража. Принцесса вернулась в свою комнату.

– Арэвил, это я. Ты где?

Он вышел из-за занавески.

– Держи, – Лерика протянула ему сабли. – Я отведу тебя к Кассиму. У нас есть лишь пять минут. Поживешь у учителя, пока все уляжется. Я сама к тебе приду. Никуда из его дома, понял?

– Да, – коротко ответил Арэвил. А что ему еще остается?

Кассим был одним из первых учителей ребят. Он преподавал им магию. Лерика и Арэвил с тех пор, как он перестал их учить, поддерживали с ним дружбу, в отличие от Рома, который боялся старика до смерти (чувствовал, что Кассим видит его насквозь).

Лерика что-то забормотала себе под нос. Воздух вдруг задрожал. Принцесса открыла двери: все чисто.

– Идем, – сказала она.

Они спустились в зал. Было странно по дороге туда видеть в коридорах замерших стражей, Рома, некоторых дядиных советников. Сестра подвела его к большому зеркалу, одной рукой взяла руку брата, другой коснулась отражающей поверхности. По стеклу пробежала рябь, словно круги по воде от брошенного в нее камня. Арэвилу все это было странно – магия ему давалась плохо, и он перестал ей заниматься несколько лет назад. Они вошли в зеркало. На коже появилось ощущение чего-то холодного и мокрого.

– Где мы? – спросил Арэвил, когда они стояли в темной комнате, освещаемой лишь огнем в камине.

Около огня стоял дряхлый старый эльф и… дремал. Лерика его разбудила, спешно расказала о случившемся. Кассим без разговоров согласился спрятать Арэвила у себя. Принцесса попрощалась с ними и вернулась во дворец, снова пройдячерез зеркало.

Она поднималась по лестнице на второй этаж дворца, а Ром в это время спускался. Вернее замер, спускаясь по ней, когда Лерика остановила время. Пять минут истекли и все снова пришло в движение. Ром оглянулся на сестру:

–Только что тебя здесь небыло. Откуда ты взялась? Где Арэвил? Помогла ему бежать, да? – Он схватил Лерику за руку и периодически встряхивал девушку, когда спрашивал.

– Отпусти, – Лерика попыталась оттолкнуть брата. – Я не знаю где Арэвил. И я была здесь.

Вид девушки был уставшим. Ром смотрел ей в глаза:

– Врешь! Ты колдовала! Ты помогла ему бежать! Где он?

– Отстань!– крикнула она.

Ром отшвырнул сестру и продолжил спускаться, а Лерика чуть не упала через перила.

– Я с тобой позже разберусь! – крикнул он, оборачиваясь.

Лерика пошла в дядину спальню. Там, перед телом Дзирда, на коленях сидела мать наследников и плакала.

– Мамочка…

– Какон мог? Ну как он мог? – женщина едва говорила. – Мой сын убийца… Арэвил, что ты наделал…

Мама верила Рому… Ей сейчас бесполезно что-либо объяснять. Принцесса посмотрела на тело короля и невольно задумалась о том, что теперь будет.

– Ром всех настроил против тебя. Он очень убедительно врет. Тебе нужно бежать из города, – спустя два дня Лерика пришла к Кассиму навестить брата.

– Из города…– повторил Арэвил. – Он и там меня достанет.

– Тогда из королевства.

Арэвил не ожидал услышать такое, хотя только что сам подумал о том же.

– А что ты так смотришь? – спросила девушка. – Нам не удастся переубедить хоть кого-нибудь. Даже мама на его стороне.

– Иримэ? – спросил Арэвил освоей невесте.

– Ром женится на ней в день коронации, – тихо ответила Лерика, опустив глаза. Она знала, как сильно ее любит Арэвил. Ее слова вырвали сердце принца. Как же было больно…

– Мудрый ход – убьет двух зайцев сразу, – произнес Кассим.

Арэвил резко встал из-за стола, уронив стул, и отошел к окну, отвернувшись от сестры и учителя. В груди все сжималось, слезы просились наружу.

– Раз так, мне здесь больше делать нечего, – Арэвил повернулся. – Помоги мне выбраться из королевства, – обратился он к Лерике.

– Куда ты пойдешь? Там некому будет помочь… Ты там можешь погибнуть…-завозражала сестра.

– Он погибнет здесь, если останется,– сказал Кассим.

Арэвил увидел в глазах старика понимание и сочувствие. Но легче от этого не стало. «Я уже умер…»

Лерика ушла.

Больно… Как больно… Почти все, кого он любил и кому верил, отвернулись от него.

Он сидел за столом с Кассимом и смотрел в одну точку, ничего не замечая вокруг. Лерика обещала все подготовить к побегу и должна была вернуться через пару дней. Стражники и солдаты шерстили город в поисках убийцы, но дом старого серого эльфа Кассима обходили стороной – никто не хотел прогневать его.

Кассим был сильнейшим эскандером (магом, чародеем) в королевстве. И он терпеть не мог лжи. Старик сразу распознавал вранье. Еще молодым он перебрался в Альвахейм, где стал преподавать магию. Серые эльфы – маги самые знающие. Таких обширных библиотек как у них, нет нигде. Такие библиотеки открыты для всех эльфов, кто желает учиться и совершенствоваться. Прожив пятьсот лет на родине, Кассим отправился странствовать. Начитавшись свитков и книг, он захотел некоторые сведения проверить сам.

– Погадай мне, – Арэвил решил хоть как-то отвлечься от терзавших его мыслях об утраченном.

– Что? – удивился Кассим.

– Ты же двинер – умеешь предсказывать будущее. Что меня ждет?

– Раньше ты в эту ерунду не верил, – улыбнулся старик.

– Теперь я уже не знаю чему и кому верить. Хуже уже не будет – некуда.

Старик взял руки принца в свои и посмотрел на его ладони. Потом встал и принес небольшую плоскую серебрянную чашу, украшенную непонятными символами.

– Положи на чашу ладони, – сказал Кассим.

Арэвил послушно исполнил просьбу. Со дна чаши, подобно туману, стал подниматься свет. Арэвилу стало больно на него смотреть, и юноша отвернулся.

– Достаточно, – произнес старый маг. После того, как Арэвил убрал ладони, Кассим долго всматривался в дно посудины.

– Что там? – не выдержав напряженного молчания, спросил принц.

Кассим начал говорить:

– Я вижу тебя совсем другим, не того Арэвила, что теперь сидит передо мной, убитый предательством, а Арэвила возмужавшего, сильного. Покинув Альвахейм, ты потеряешь память…

« О, это то, чего мне сейчас хочется больше всего на свете», – подумал про себя принц.

– … но обретешь настоящий дом. Твоя детская мечта исполнится, только сначала тебе придется умереть.

– Что?

– У тебя со слухом плохо? – насупился старик. Арэвил сразу же замолк. Его вид говорил о готовности слушать дальше. – Твоя судьба – это маленькая девочка, поцелованная солнцем. Тебе предстоит научить ее всему, что ты знаешь и умеешь.

Арэвил пытался вспомнить о чем он мечтал в детстве, но из-за последних событий воспоминания о прошлом словно были заперты в отдаленных уголках мозга, не желая открываться.

– Чему я смогу научить дитя? Я свою-то жизнь привести в порядок не могу. От меня даже родные отвернулись…

– Не все,– напомнил Кассим. – Ты лучший из воинов в королевстве. Тебе нет равных. Даже Ром твоему мастерству завидует и боится, потому что всегда тебе проигрывал. В этом ребенке ты сможешь реализовать себя, сделать ее такой, каким мог быть, но уже не станешь волею судьбы. Будь для девочки духовным наставником.

– А как я найду ее?

– Она сама тебя найдет. Ты ее узнаешь, не волнуйся об этом. Только не теряй голову от ученицы, – лукаво подмигнул старик. Арэвил вопрошающе посмотрел на него.– Твое сердце сейчас разбито, но время лечит любые раны. Девочка вырастет у тебя на глазах, распустится, подобно бутону цветка. Она станет прекраснее, чем утренняя заря. Но не влюбляйся в нее – не ты ее суженный, а она – не твоя. Иначе любовь вас погубит, – один из вас просто погибнет, защищая другого. На красавице лежит проклятие, твоя судьба заключается в том, чтобы помочь ей от него избавиться. А в бою, как известно, нужна ясная голова. Но влюбленные ее совсем теряют и действуют безрассудно.

– А можно ее сейчас увидеть? – у принца проснулся интерес.

– Только краем глаза, – уступил Кассим. – Дай руку.

Арэвил протянул учителю ладонь. Старый эльф опустил ее на дно чаши. Снова поднялся туман, но тут же расступился, открывая взору очертания хрупкой фигуры. Она стояла к принцу спиной, вдоль которой лежала тяжелая коса. Силуэт повернулся лицом к Арэвилу. Стало видно лицо, покрытое веснушками, и озорные голубые глаза. Фигурка вскинула руки, в которых держала сабли эльфийской работы – такие же тонкие и изящные, какие были у Лерики. Принц глазам не верил, не мог оторваться от видения. Его прервал Кассим:

– Будет. Налюбуешься, когда время придет, – и разогнал иллюзию подобно стайке назойливых мух.

Видение исчезло.

– А сюда я когда-нибудь вернусь?

– У тебя появится возможность. Но вернуться или нет, решать тебе. Только не бросай девочку. Ты – единственный, кто останется в ее жизни из всех близких и родных ей людей.

– Расскажи еще…

– Всему свое время, мой друг, – сказал Кассим, убирая чашу на место. – И не ворчи. Я, хоть и старый, но все слышу.

– Кассим, что я дам ребенку? Я – изгой.

– Тогда я могу тебя обрадовать – то место, куда ты попадешь, как раз для тебя. Там все изгои.

В это время в двери вошла Лерика.

– Привет всем, – она поцеловала старика в щеку, обняла брата. – Все готово. Когда стемнеет, можем уходить.

– На чем мне выбираться из королевства?

– Лошадь явно не подойдет – слишком заметно. Ведь тебя все ищут. Ром поручил солдатам сутками потрулировать улицы. Нужно что-то быстрое, что передвигается не по земле, а по воздуху.

– Драконы?

– Да, – ответила Лерика.

– Но, как мы проберемся к замку? Да и воздух, наверное, тоже под надзором.

– Нужно будет снова остановить время. Кассим, ты поможешь? Я не могу более, чем на пять минут.

–Она еще спрашивает, – буркнул старик. – На пять минут, говоришь? Плохо я тебя учил, значит.

– Но я год как не летал. Тесса меня уж и не помнит – отвыкла, – волновался Арэвил.

– Я каждый день носила ей твои вещи. Запах она помнит, остальное не проблема. Драконом управлять же ты не разучился?

Тем временем, в дверь постучали:

– Откройте, патруль!

Кассим, Лерика и Арэвил переглянулись меж собой – никто такого не ожидал.

Ром все же решился проверить дом бывшего учителя. Страх того, что брат убежит, расскажет правду, пересилил боязнь перед старым магом. Как-то в детстве Ром разозлил Кассима: у мальчика не получалось выполнить задание преподавателя, и он отказался пробовать снова. Кассим в наказание напустил на Рома пауков и змей, которые больно жалили и кусали.

Лерика тихо произнесла:

– Кажется, тебе нужно делать ноги прямо сейчас, не дожидаясь вечера.

Стук в двери на этот раз был настойчивее. Кассим остановил время, а Лерика с Арэвилем вернулись во дворец через зеркало. У них было пятнадцать минут, чтобы добраться до загона с драконами. Ребята бежали быстро, как могли, срезая путь где было можно. Это не составило труда – дворец они знали как свои пять пальцев.

Снова по дороге попадались замершие, словно статуи, эльфы. Странно было очутиться здесь – дворцовые покои стали чужими за несколько дней. От стен веяло воспоминаниями той ночи, когда был убит дядя. Но на переживания не было времени.

Загон для драконов переходил на, своего рода, взлетно-посадочные площадки. Время уже было на исходе, а еще нужно было вывести дракониху принца на открытое место. Это планировалось сделать сразу, как Арэвил придет сюда, но планы нарушили стражники, что были расставленны по периметру загона.

На драконов чары времени почти не действовали. Тесса учуяла запах хозяина, зашевелила крыльями и хвостом. Лерика погладила ее по морде:

– Тише, девочка, тише… Надо вывести ее из клетки, – обратилась девушка к брату. – Я задержу время еще на пять минут.

Но беглецов уже заметили очнувшиеся эльфы, которые стояли к ним ближе всех. Опоздали… Лерика не растерялась и снова обернула все вокруг вспять. Арэвил вывел дракониху, теперь оставалось затянуть потуже ремни, крепившие седло к спине зверя. Тесса чуяла опасность, была немного встревожена. Лерика помогала брату как могла. Осталась одна минута. Арэвил решил потратить ее на прощание с сестрой: кто знает, увидятся ли они когда-нибудь снова.

– Чего ты ждешь? Садись скорее, – подгоняла она брата, забыв о том, что, возможно, видит его в последний раз.

– Давай со мной. Ром догадается обо всем, что ты для меня сделала.

– Что он мне сделает? Разве что выдаст замуж за какого-нибудь опального подданного. Я останусь и попробую сделать все так, чтобы ты смог вернуться. Запомни, когда белый голубь принесет тебе прядь моих волос, это будет означать, что дорога домой для тебя открыта.

– Береги маму, – Арэвил обнял сестру крепко-крепко, как в детстве, когда им было грустно или страшно.

Течение времени возобновилось. Эльфы славятся своей меткой стрельбой из лука. Оба стража, что заметили ребят, выпустили стрелы в них. Лерика стояла к лучникам спиной, и не увидела летящие в нее стрелы. Арэвил среагировал быстро, заслонил сестру от удара. С помощью магии девушка остановила солдат. Арэвил, раненный в плечо и бок, вскочил в седло и дракониха взмыла вверх. Ее темно-зеленая чешуя засверкала в лучах вечернего солнца.

К Лерике подскочил Ром. Он схватил сестру за руку и ударил по лицу. Девушка не растерялась, выхватила у Рома из ножен одну саблю и бросилась на брата (она в детстве бросила занятия фехтованием, но Арэвил учил ее некоторым приемам). Ром не ожидал от Лерики такого натиска, еле успевал отбиваться и уворачиваться.

Тем временем десяток стражников во главе с новоиспеченным молодым генералом (другом Рома), седлали драконов и собирались в погоню. Ром крикнул ему:

– Тасмир, без его головы не возвращайся! Иначе свою потеряешь!

Несколько драконов взлетели, и наездники пустились догонять беглеца.

Тесса быстро летала и была уже очень далеко, пока их собрались ловить. Принц и зверь летели почти сутки без остановок. Погоня отстала и потеряла их из виду. Арэвил решил укрыться в ближайшей пещере. Ему повезло – он увидел большой разлом в горе, куда могла пролезть и Тесса. Рядом был лес, значит голодными не останутся. Он осмотрел пещеру, принес немного хвороста, разжег с помощью дыхания зверя огонь. Тут было холодно и сыро, здесь же меж камней тек маленький ручей.

Покопавшись в сумке, которую собрала для него сестра и прикрепила к седлу, он нашел фляжку с соком огнецвета. Арэвил вытащил стрелы из ран, выпил глоток сока. Раны затянулись на глазах. Парень оставил в укрытии дракониху и направился на охоту.

– Я поймал нам обед, – весело сказал принц своей драконихе, волоча за собой пару кабанов.

Одного кабана он зажарил, другого Тесса проглотила (хотя – что дракону кабан-все равно, что нам крошка хлеба). Арэвил с помощью магии скрыл вход в пещеру. Снаружи его не было видно вообще. Утром принц снова отправился в лес. Сам он уже позавтракал вчерашним уловом, а вот дракона оставлять голодным не стоило, тем более перед долгой дорогой. В этих местах водилось достаточно диких зверей. Арэвил поймал оленя почти сразу. Он увидел животное, едва выйдя наружу. Принц, стоя в проходе, натянул лук и через минуту затаскивал дичь в пещеру. Еще пара вылазок, и для Тессы был готов завтрак – три туши. Она снова проглотила еду, даже не пережевывая.

– Ну, готова? Нам пора, а то догонят. Тогда несдобровать. – Арэвил проверял все крепления, осматривал пещеру (не забыл ли чего). После вышел наружу и осмотрелся все ли чисто для полета.

Небо затягивало плотными серыми облаками.

Дракониха вздохнула и пригнулась пониже к земле, чтобы Арэвил смог легко взобраться, не теряя времени даром. Затем, она с поразительной для такого размера проворностью выскользнула из пещеры, словно змея, взмахнула огромными крыльями, и вот, они уже парили в воздухе.

Тасмир со своими солдатами уже целых три дня прочесывал землю и небо в поисках беглого принца, но пока безуспешно. Все это время Арэвил благополучно продвигался на восток. Наконец он вспомнил, о чем мечтал в детстве – попасть к тем самым жестоким варварам, о которых столько всего слышал. Решено – он направляется именно к ним. Тасмир туда точно не сунется – побоится.

Но, три спокойных для принца дня, оказались лишь затишьем перед бурей. Только Тесса взлетела, как на горизонте показался Тасмир со своей сворой. Заметив беглеца, прихвостень Рома стал быстро нагонять Арэвила.

Эльфы, как известно, умеют управлять стихиями, обладают магией. Но Тасмир прекрасно знал, что Арэвил в этом несилен (ведь они росли вместе, вместе ходили на уроки или прогуливали их). На занятиях принцу лучше всего поддавалась земля, но сейчас они были в воздухе.

Некоторые солдаты уже приготовили луки и стрелы, наконечники которых настолько крепки и остры, что могут легко пробить шкуру дракона. Арэвил решил взлететь повыше: возможно, в облаках ему удастся затеряться. Но Тасмир разгадал намерения бывшего друга и забормотал себе под нос заклинание, от которого облака становились плотнее, превращаясь в грузные черные дождевые тучи. Ветер подул сильнее, мешая лететь. Сверкнула молния, затем еще одна, совсем рядом с Тессой, едва не попав в крыло. Дракониха сманеврировала в сторону. Арэвил еле удержался в седле. И это было только начало атаки.

Для применения магии необходим чистый разум. Но принц никак не мог выгнать из головы мысли о том, куда уйти от преследователей, о возможной ближайшей гибели. Тасмир оказался достаточно близко, чтобы открыть огонь по беглецу. На Арэвила и Тессу дождем посыпались стрелы. Одна из них пролетела мимо эльфа, но задела плечо. Дракону принца досталось больше: ее крылья после такой атаки оказались порваны (стрелы пробивали толстую шкуру насквозь), из хвоста тоже торчали два древка с красивым оперением. Затем последовала атака драконьим огнем. Арэвил пригнулся, и Тесса резко спикировала вниз. Они петляли между скалами и вершинами гор. Преследователи не отставали. Арэвил с Тессой (ее хвостом) сбили двоих предателей с драконов.

Тасмир приказал своим солдатам, чтобы те заткнули уши себе и своим зверям (с помощью волшебства это не составило труда). Молодой генерал вызвал раскат грома. От жуткого грохота у Тессы помутилось в голове. Воздух вокруг задрожал, ливень хлестал со всех сторон. Капли с силой бились о тело, создавая ощущение того, что в кожу впиваются тысячи маленьких кинжалов. Снова град стрел обрушился на беглецов. Одни пролетали мимо, другие разрывали плоть принца и его дракона. Еще один раскат грома, а после – шквал огня. У Арэвила кружилась голова. Он никак не мог прийти в себя от ужасного небесного грохота. Тесса и вовсе потеряла ориентацию. Тасмир остановил погоню и снова забормотал что-то себе под нос. Солдаты не понимали почему он не дал им добить принца, но, мгновение спустя, увидели: в Арэвила и его дракониху ударила молния. Она прошила их насквозь. От сильного удара оба потеряли сознание.

Со стороны все выглядело как на замедленной кинопленке: Тесса вошла в штопор хвостом вниз. Арэвил чудом удержался на ней (его нога застряла в стремени, запястья запутались в поводьях). Затем дракониха перевернулась и уже летела брюхом кверху. Она кувыркалась, ее мотало в воздухе, словно тряпичную игрушку. Эльф очнулся и стал пытаться выровнять зверя. Задача оказалась непосильной. Все же крики наездника разбудили Тессу и она более-менее выровнялась, едва махая крыльями – они ее не слушались. Дракониха все еще не понимала где она находится, но всеми оставшимися силами старалась максимально смягчить предстоящую посадку. Их несло прямо на валуны, что лжали на просторной равнине, окруженной лесом.

Тасмир со своей сворой наблюдал сверху за происходящим с невозмутимым спокойствием и хладнокровием. Как он мог? Ведь еще не так давно они тренировались вместе, дебоширили троем с Ромом на занятиях, срывая лекции в академии.

Первой удар приняла Тесса. Она всем своим весом рухнула на камни. Послышался треск костей, брызнула темная кровь. Арэвила выбросило из седла. Он пролетел несколько метров вперед и ударился со всего маху лицом и грудью о развалины заброшенного святилища. Кулончик, что был подарен отцом, раскололся. Никто из беглецов не шевелился. Тасмир спустился с солдатами к месту катастрофы. По огромным камням он пробрался к телу принца и перевернул его на спину. Он увидел бледное разбитое лицо, кожа местами ободрана, серебристые волосы слиплись от крови. Признаков жизни не было никаких. Генерал сорвал кулон с Арэвила, сунул его себе запазуху и отдал приказ возвращаться домой.

В то время, когда Арэвил убегал от преследования, пытаясь спасти свою жизнь, в Альвахейме полным ходом шли приготовления к коронации и свадьбе Рома. Когда Тасмир возвращался с трофеем, торжество уже началось.

Ром стоял счастливый на балконе, под руку с молодой женой, которая еще недавно была невестой Арэвила. На головах молодоженов красовались короны правителей. По обе стороны от супругов стояли мать и сестра нового короля. Подданные приветствовали их, радовались новому будущему, которое им обещал Ром. Но Лерика, в отличие от матери и остальных, стояла грустная. Ее давила злоба, раздражало лицемерие брата. Хотелось просто убежать отсюда. Она случайно бросила взгляд на Рома. Что-то в его образе не хватало… На груди… Кулон. Внутри девушки все сжалось и похолодело. Она резко дернула рукой и схватила свой кулончик: один листочек клевера погас. Она не верила глазам. В голове перемешались мысли, чувства. Арэвила больше нет… Ром заметил, что Лерика смотрит на кулон, и взглянул на свой. Действительно, один листочек погас, даже слегка потрескался. Он самодовольно улыбнулся и снова устремил взгляд к ликующему народу.

Через несколько дней Тасмир привез докозательство смерти Арэвила. Генерал уже уходил, когда Лерика спускалась в зал. Ром столкнулся с сестрой на лестнице. Поравнявшись с ней он наклонил к девушке голову и тихо сказал:

– Зря потратила силы, помогая ему бежать.

Лерика посмотрела на него ненавидящим взглядом:

– Ты никогда не станешь настоящим королем, каким мог бы быть Арэвил. Ты заполучил власть обманом.

Лерика отправилась к старому Кассиму. Когда она вошла, он сразу понял – плохие новости.

– Что случилось? На тебе совсем лица нет, – спросил учитель.

Лерика не могла уже плакать – все слезы уже выплакала. Она лишь села за стол, где не так давно сидел Арэвил, когда старик предсказывал ему будущее.

–Ты же сказал, что Арэвил обретет другую жизнь за пределами королевства. Почему, тогда, он умер?

Старик улыбнулся и ответил:

– Смерть – это конец одной жизни, и начало другой. Прояви терпение, всему свое время. Обещаю, вы еще встретитесь.

Не зная почему, принцесса поверила словам Кассима, хотя факты говорили об обратном.

Глава 3

В Лешевой Пади уже два дня царит переполох: Рагнеда пропала. Девочка одна ушла в лес, никому ничего не сказала, и никто не видел когда и как она ушла. Мала была дочь лесного князя для путешествий по лесу в одиночку. С пятилетним ребенком там могло случиться все что угодно. Волхвы отказались помогать – мол, сама вернется, потерпеть надобно. Но их никто не слышал.

Дарина две ночи совсем не спала, вся испереживалась. Мужчины только и делали, что занимались поисками малышки. Ярослав с несколькими дружинниками и средним сыном проезжал по равнине, где были развалины святилища (даже там все обыскали). Бедный князь осунулся за пару дней, под глазами залегли темные круги.

Группа мужчин уже вернулась в лес, когда над верхушками деревьев мелькнуло что-то большое. Оно летело в сторону развалин. Дружинники вместе с князем повернули назад проверить что бы это могло быть. В затянутом тучами небе, где недавно гремел гром, удалялась стая огромных птиц. Они были уже так далеко, что и не разглядишь особо.

На валунах, на краю равнины, лежало что-то громадное, темно-зеленое. Подъехав ближе, можно было различить очертания Змея (как на Руси называли драконов). Повсюду разбрызгана темно-красная, почти бордовая, кровь. Тело ящера было изувечено от удара о твердые породы, крылья порваны, из хвоста и кое-где на теле торчали оперения стрел. Мужчины слезли с коней и стали осматривать такое диво – никогда они еще не видели Змея, да так близко.

– Тут парень, – сказал Белояр, ближайший друг Ярослава. Это был рослый крепкий дядька с длинными волосами, завязанными в хвост, и аккуратно стриженной бородой. Он прошел дальше и обнаружил эльфа. – Странный какой-то – похож на тех, остроухих, что много лет назад нам в лесу попались. Наши им тогда хороший отпор дали. Мне лет десять было.

– Нечего им было кидаться, не разобравшись. Мне дед рассказывал. Мужики их спросить-то толком не успели чего хотят. Может, думали, заблудились, – добавил Данко, самый молодой из группы, не считая княжича. Он подошел к Белояру посмотреть на чужестранца. – Точно такой же белобрысый и бледный. – Он наклонился к груди эльфа и послушал сердцебиение. – Живой еще, но сердечко еле-еле…

– Отвезем его в селение. Надо помочь молодцу. Авось, пригодится, ежели очухается, – сказал Ярослав.

Арэвила осторожно погрузили на коня и отвезли в село. Завидев в окно, что кого-то везут, не обратив внимания на размер тела, Дарина подумала что Ярослав везет мертвую дочь. Княгиня выскочила на улицу.

– Влас, – обратился Ярослав к сыну, – зови волхвов. Парню здорово досталось. Авось выживет еще.

Мальчик побежал к дому стариков-тройняшек за помощью.

– Вот и защитничек приехал, – сказала Предслава, наблюдая за огнем в печи.-Давайте, братовья, собирайтесь к Ярославу в дом. А ты, Ждана, – обратилась она к внучке, – сиди дома. Без нас никуда не ходи.

Ждане было уже семьнадцать, но бабка с дедами держали ее в строгости, учили всему, что сами знали и умели. Власу, княжичу, было всего десять, но он по уши был влюблен в ведьмовскую внучку. Мальчик дар речи терял при виде девушки. Она же не обращала на него никакого внимания. Недавно умерла ее мать, дочь Предславы, поэтому она вообще перестала выходить куда-либо. Отца Ждана не знала, никогда не видела. С малолетства деды с бабкой разглядели в ней способности к волхованию, ведовству, и взялись за девочку. Мать сетовала, что дочь детства лишают, но Ждане самой было интереснее колдовать, нежели с ребятней носиться, в куклы играть. Ведьма с нее получалась еще посильнее, чем с тройняшек, вместе взятых. И красивой девка росла, парням на заглядение. Только не давалась никому, все училась, да колдовала.

– Дарина, приготовь постелю – у нас пока будет. Позаботься о нем, мы поедем догонять остальных, – Ярослав с двумя товарищами и сыном вернулись в село, чтобы привезти эльфа и узнать нет ли вестей о Рагнеде.

В это же время с поисков сестры вернулся Ивар, старший сын князя. Княжичу было уже четырнадцать, он вместе с друзьями помогал искать беглянку.

– Отец, нашли ее? – Завидев отца, Ивар обрадовался, думал хоть что-нибудь узнать.

– Нет, сынок, не нашли ничего, – Ярослав расстроился от своих слов, осознавая с каждым произнесенным звуком, что найти дочь вряд ли получится.

– А кто это? – Ивар кивнул на эльфа, которого заносили в их дом.

– Не знаю. На развалинах нашли. Его Змей разбился о камни, а ему вот чуток больше повезло: еще живой.

– Знахаря надо, – сказал парень.

– Влас уже пошел за тройняшками. Ты устал, сынок. Пойди поешь, отдохни.

– Какой «отдохни»? Разве будешь тут сидеть спокойно, когда Рагнеда пропала? Вернется, схлопочет тогда. Из-за этой мелкой все места себе не находят!

– Ну-ну, шибко-то не серчай, – князь похлопал сына по плечу.

Ивар пошел за ворота. Их дом стоял на окраине. Он сел на качели, где любила качаться сестренка, и устремил взгляд в лес. Ему показалось, что там между стволами, какое-то движение. Он пристально вглядывался, но не мог ничего различить – далековато. Каково же было его удивление, когда из леса вышла Рагнеда в сопровождении двух огромных черных, как ночь, псов. Они шли по обе стороны от девочки. Ивара не испугало присутствие зверей. Он рванул сестре на встречу. Девочка, увидев брата, тоже побежала к нему, и, когда брат взял ее на руки, крепко обхватила его за шею.

– Ты где была? – спросил ее Ивар. – Тебя все обыскались.

– Я же недолго.

– Два дня тебя все ищут.

Рагнеда подивилась. Ей показалось, что она гуляла лишь пару часов.

– А это чьи собаки? – спросил княжич.

– Теперь мои. Они ждали меня на окраине, когда я гулять пошла. С ними в лесу было не страшно. Дедушке Лешему они понравились.

– Ты Лешего видела?

– Видела. Он меня ягодами угостил…Хочешь? – только сейчас Ивар заметил что у сестры были полные руки земляники. Она старалась не мять ягоду, но все же немного подавила плоды, отчего ладони и пальчики испачкались сладким соком.

– Зачем ты вообще в лес пошла? – спросил княжич, закинув угощение в рот.– А если бы что случилось?

– Не говори так! – Рагнеда обиделась. – Я там виделась с Зорей. Она меня учила.

– Зоря Утренняя? Чему это она тебя учила? Мама с бабушкой тебе уже все знания передали, вот ты и поперлась в лес учителей новых искать? – Ивар все нес девочку на руках, боясь отпустить, чтоб снова не сбежала. А та все кормила брата земляникой. – Мне все скормишь, а себе не оставишь ничего?

– Я уже объелась ее. Дедушка Леший мне целую поляну показал. Там полно этого добра. А Зоря мне показала то, чего даже мама не знает.

– Наслушалась сказок…

– Это не сказки! – надулась Рагнеда.

Ивар как раз уже входил во двор, закрывая калитку, когда к ним подбежала Дарина. Она услышала голос дочери, стала прислушиваться. А когда увидала, что Иварнесет девочку на руках, кинулась обнимать и целовать ее. У Ярослава сердце от радости чуть не разорвалось. Он взял дочь на руки, подбросил пару раз, потом крепко обнял.

Собаки учуяли запах эльфа. Он отличался от запаха людей и не очень им понравился. Звери зарычали на дом, поняв что чужак внутри. Только сейчас на собак обратили внимание.

– В доме кто-то чужой? – спросила Рагнеда.

– Нашли парнишку одного, – объяснил отец. – Сильно разбился. Пока без памяти лежит.

Калитка скрипнула, и во дворе появились тройняшки. Во всем селе благодаря им (и Дарине с Енеей) никто не знал тяжелых и смертельных болезней. Вид здоровенных псов их слегка напугал. Но собаки завиляли хвостами и стали ластиться к ведунам.

– Север, Трезор, – обратилась к псам Рагнеда. – У нас в доме больной.

Звери виновато пригнули головы и отошли в сторону. Старики вошли в палаты лесного князя.

– Ты где была, беглянка? – спросил девочку отец, все еще держа ее на руках. Дарина тоже обнимала дочь, прижавшись к мужу.

– Мне в лес очень захотелось, вот я и пошла. Там на опушке, где мама с бабушкой кострище жгут, меня ждала Зорька. Она мне показала что еще с огнем можно делать. Мама и бабушка такого не умеют. Они только лечат пламенем, а так взять его в руки, без надобности, не могут.

– Выдумщица ты моя, – князь потрепал дочку по голове, взъерошив ей длинные волосы.

– Я не вру! – возмутилась Рагнеда. Она слезла с рук отца, повертела головой в поисках огня. Но ничего на глаза не попалось. Тогда она вспомнила о своих собачках. Они в это время были заняты большим жуком, который медленно полз в траве. Обнюхивая его по очереди, псы шарахались от него, когда жук начинал жужжать, пытаясь взлететь. В итоге при очередной попытке воспарить, насекомое вцепилось лапками в нос одной из собак. Но так как нос был мокрым и скользким, жуку приходилось прикладывать усилия, дабы удержаться. Ощущение было не из приятных. Пес дернулся и взвизгнул, а потом чихнул. Жука снесло на пушистый одуванчик, который разлетелся в разные стороны. Теперь уже оба пса чихали – семена попали им на морды и в нос. От чиха из ноздрей вырывались искорки. Они порождали небольшие костерки. Рагнеда подошла к одному из огоньков и взяла пламя в свои маленькие ручки, словно того самого жука, которого только что донимали собаки. Девочка держала пламенный язычок на ладони. Огонь совсем не обжигал ей кожу. Дарина прикоснулась к пламени, и вскрикнув, одернула руку: обожглась. Рагнеда же, держа пламя на одной ладони, поводила другой над огоньком, и он принял образ птички, которую девочка выпустила в небо. Птичка сделала пару взмахов крыльями и растворилась в воздухе, будто ее и не было. Под ногами девочки все, что горело, оставалось не тронутым пламенем. Все молча смотрели на Рагнеду, не веря своим глазам.

– Мама, не расстраивайся, что ты так не можешь, – сказала девочка, обнимая мать. – Для тебя твоя сила – дар, а для меня моя –его обратная сторона.

– Рагнеда… – Дарина хотела сказать дочери, что все это не так, но та не расстроилась:

– Ничего, я вырасту и все исправлю.

С эльфом ведунам пришлось повозиться. Предслава, завидев через окно что девчушка вытворяет с огнем, позвала ее в горницу. Рагнеда увидела на кровати изувеченного молодого человека. Но он не был похож на людей: ни цветом волос, ни сложением тела, а кожа его словно светилась мягким светом.

– Помоги ему, дорогая. Наши старания не принесут скорых плодов, а помощь ему нужна быстрая и чудодейственная. Покажи чему тебя за эти дни научили.

Рагнеда сняла со свечи огонек, растерла его в ладонях, шепнула что-то, и принялась растирать им грудь, руки, лицо чужеземца. Она задерживала на несколько секунд свои горящие пальчики на висках больного, на сердце. Пламя меняло свой цвет в зависимости от того, каких частей тела касалась малышка. Область сердца окрасилась в черный:

– Тут больнее всего. Причина всех его бед здесь, – сказала Рагнеда. Голова дала белый цвет, – а тут все с чистого листа: новая жизнь, как у младенца.

Переломы «горели» синим, мышцы – зеленым. Раны плохо затягивались, но силы к молодцу возвращались. Слышался глухой треск – сломанные кости вставали на место. Эльф уже дышал не прерывисто, а ровно, спокойно. На щеках появился легкий румянец. Рагнеда вернула пламя свечи на место

– Я пойду? Хочу с собачками поиграть, я обещала им.

– Конечно, ты и так много сделала, – сказал Добрита.

Рагнеда в припрыжку выскочила во двор, к новым друзьям, принялась бегать с ними, играться. Дарина с Ярославом наблюдали за тем, как дочь помогла раненному. Княгиня только руками разводила – ведь ей, чтобы помочь больному, нужно было уходить в лес, подальше от людей, на маленькое кострище, разводить огонь, произнося заклинания, жечь на огне волосы больного. А дочь вот так просто взяла обычное свечное пламя, в присутствии народа и без наговоров поправила положение.

– Предслава, что это? – спросила Дарина у ведуньи.

– Я тебе раньше уже говорила.

– Ты нас слушать не захотела, помнишь? – спросил Межимир.

– Объясните толком, – не выдержал Ярослав. – Что происходит?

– Присядьте, это долгий и серьезный разговор, – сказала Предслава.

– С самого рождения с Рагнедой находится могущественный дух огня. На востоке таких называют джиннами (ифритами) – это существа, созданные из чистого пламени. Он охраняет вашу девочку, пока она не перестанет в этом нуждаться. Два дня назад, когда Рагнеда пропала, он явился ей в образе Зори Утренней (чтобы не напугать ребенка своим истинным обличием, и потому что она любит сказ о Зорьке). Видимо, как малая говорит, он учил ее тому, что не под силу было женщинам вашего рода.

– Ты о даре, коим владеет Дарина? – спросил Ярослав.

В разговор вступил Межимир:

– Да, о даре. Но у него две стороны. Дар также является проклятием. Целительница просит у огня помощи, и получает ее. Но каждый раз обряд отнимает силы. Да, Дарина?

– Да, я себя чувствую как после дня тяжелой работы.

– Чем чаще вы просите у огня, тем скорее старитесь и слабеете. Помогая другим вы отдаете свое.

Действительно, женщины рода лесного князя рано старились, хотя по возрасту были еще молодыми. Рано появлялась седина, морщинки, болели кости. Поэтому, обряды проводили только тогда, когда это было жизненно кому-то необходимо.

Межимир продолжал:

– Эти силы отняты у тебя, княгиня, и твоих предков для того, чтобы собраться в Рагнеде, но так же они подпитывают и делают сильнее чудовище, заточенное вашей прародительницей, и обреченное в наказание за свои страшные деяния служить во благо людей, которых оно так ненавидит.

– Что это еще за история? – не выдержал Ярослав. У него создалось впечатление, что ему рассказывают сказки (такими обычно дети пугают друг друга в темной комнате, когда им не спится).

Добрита поведал князю:

– Далеко отсюда, в междуречье двух великих рек, в древние времена был большой прекрасный город. Боги благоволили к его жителям, но правители так ублажали богов, что те постепенно развратились, начали забывать о своих обязанностях. Беды часто стали заглядывать в это место. Люди засомневались в мощи богов, теряя в них веру, которая питала небесных повелителей. Никакие жертвоприношения уже не могли исправить непоправимое, боги не стали делать лучше жизни тех, от кого зависело их могущество. Люди проклинали богов, рушили и оскверняли их храмы. Тогда те начали искать способ, который бы заставил людей снова давать силы своим божествам. И таковой нашелся. Они создали немыслимое чудовище, державшее в страхе город несколько лет, вселясь в правителя. Никто не смел перечить ему, все преклоняли перед ним колени. Против твари выступила лишь одна девица. С помощью духов огня она заточила чудовище в дымящуюся гору, из которой иногда течет жидкий огонь. Его не убили потому что не знали как. Но сын повелителя духов предал отца, когда боги разгневались за то, что их детище погибло (люди скрыли место где находится тварь, пустив слухи о смерти тирана, иначе боги освободили бы его). Корыстолюбивый наследник повелителя джинов выдал богам всю правду, кто повинен в «смерти» чудовища. Девушке тогда помогли бежать. Сам повелитель огненных духов спас ее от смерти, заслонив собой. Перед его погибелью они оба заключили в плен сына-предателя, в наказание обрекая последнего служить человеку. У повелителя не поднялась рука убить свое дитя. Он предпочел умереть, но оставить жизнь любимому чаду, дать ему время в надежде на то, что сын подумает над своими ошибками, раскаится и изменится. За то время, что прародительница скрывалась у джинов, они наделили ее даром подчинять огонь.

– Убегая от все еще разгневанных богов своего народа, девица спряталась от их кары, затерявшись в другой стране, где правили другие боги, – подхватила Предслава. – Сын повелителя огненных духов служит вам уже тысячу лет. Но эта служба ему совсем не в радость. Он копит свои силы, ожидая дня, когда вырвется на свободу и отомстит. С каждым новым поколением вашего рода оковы, сдерживающие его, слабеют. Ведь доля крови вашей прародительницы в ваших жилах разбавляется с каждой новорожденной девочкой. Дух, охраняющий Рагнеду знает, что именно ей предстоит сразиться с его сыном. Поэтому он увел ее из дома, чтобы дать необходимые знания. Скорее всего этот раз не последний.

– И стражей к ней приставил. Собачки-то не простые, – добавил Межимир.

– У твоей дочери тяжкая судьба, ее ждет много трудностей и потерь. Но путь к победе тернист, – закончил Добрита.

– Рагнеда должна многому научиться, и не только чарам огня. Она должна хорошо владеть клинками, чтобы давать врагам отпор, – сказала Предслава.

– Лешачи лучшие воины, ее всему научат… – начал, было, Ярослав. Но его перебила старуха:

– Да, наши воины хороши. Но есть такие мастера, что и вас за пояс заткнут. В ловкости и сноровке им нет равных. Один из них сейчас лежит в вашей горнице.

– Тот юнец, которого мы подобрали на развалинах? – удивился князь.

– Он самый. Он не только научит Рагнеду всему, что сам умеет, но пройдет с ней до конца весь ее нелегкий путь, не раз спасет от смерти.

– Откуда вы все знаете? – спросила Дарина, которая до сих пор молчала.

– В час, когда родилась твоя дочь, огонь словно взбесился. Вы это прекрасно помните, дорогие мои. Нам было видение о судьбе девочки. Мы все сказали.

С этими словами тройняшки встали и ушли, оставив Ярослава с женой в глубоких размышлениях об услышанном. Все это походило на глупую сказку. Какое чудовище вырвется на свободу? Какое проклятие? А бред про прошлое? Только вот способности дочери к магии огня говорили об обратном. Даже Дарина и ее мать о такой силе не ведали и не мечтали. В довесок ко всему эти странные собаки (истинно семарглы без крыльев).

– Время все расставит на свои места. Будем жить как жили, – сказал Ярослав.

Прошло несколько дней после всех этих событий. У Ярослава и его жены из головы не шли слова волхвов. Не верить им не было оснований: тройняшки многое знали и видели из того, что недоступно обычным людям.

Рагнеда же вела себя как обычно – играла, носилась с мальчишками. Север и Трезор не отходили от маленькой хозяйки. В том, что Рагнеда теперь под надежным присмотром и больше не пропадет, можно было не сомневаться.

Эльф все еще лежал без сознания. Рагнеда, бывало, подолгу сидела у его ложа, рассматривала чужака. Ей было интересно, почему он такой, не похож на людей: заостренные уши, правильные и нежные черты лица, сияющая кожа. Она трогала его серебристо-белые мягкие, словно шелк, волосы.

В очередной раз девочка подошла к нему, уселась рядом на лавочку, опершись локтями о постель, положив подбородок на ладошки. Она прислушивалась к его дыханию, внимательно всматривалась в лицо, надеясь найти хоть один изъян. Рагнеда не заметила как ее локти сползли к руке эльфа и уперлись в упругие мышцы. Арэвил открыл глаза. Первое, что он увидел, был деревянный потолок, освещенный солнцем. Принц осмотрел горницу: бревенчатые стены, на окнах плотные расшитые занавески, сдерживающие яркие летние лучи. После увиденного его взгляд остановился на детском личике, усыпанном веснушками, обрамленном и темными и, выгоревшими на солнце, светлыми прядками. Глаза девочки были такого ярко-голубого цвета, что казалось, будто это два кусочка неба, какое бывает в ясный безоблачный день. Длинные черные ресницы и светлая кожа довершали контраст ее внешности.

«Поцелованная солнцем», – подумал Арэвил, увидев столько веснушек.

Они смотрели друг на друга с любопытством. Рагнеду удивили глаза эльфа – они были глубокого синего цвета с сиреневым оттенком, который особенно выделялся у самой границы радужной оболочки с белком. Она таких еще не видела ни у кого.

– Где я? – спросил Арэвил.

Но девочка его не поняла. Эльфийского языка она не знала. Голос принца звучал мягко; в нем, казалось, слышался хрустальный перелив ручейка. Рагнеда улыбнулась:

– Придется учить тебя разговаривать, а то ты совсем не умеешь.

Арэвил тоже ни слова из ее речи не понял. Он хотел приподняться, уже оперся на локти и попытался повернуться на бок, но рухнул обратно: голову и грудь пронзила острая боль.

– Тебе еще нельзя вставать, – Рагнеда уложила его на спину. Принц держался за грудь в том месте, куда пришелся сильнейший удар о камни. В глазах стало слишком ярко, тошнота подступила к горлу. Он почувствовал как ко лбу и ушибу приложили что-то горячее. Боль и тошнота стали быстро отступать. Когда глаза стали нормально видеть, он увидел, что это девочка приложила свои ладони к больным местам. Он не думал, что люди умеют такие чудеса.

– Как тебя зовут? – спросила Рагнеда. Но в ответ был лишь непонимающий взгляд эльфа. Тогда она указала на себя и сказала – Рагнеда. А ты?

Арэвил понял ее, но назвать свое имя не смог. Только сейчас он задумался над тем, кто он, откуда. Что с ним случилось? Кто эта девочка? Он осознал, что ничего о себе не помнит. В ответ на вопрос он лишь пожал плечами.

– Ты не помнишь, – догадалась Рагнеда.

Он снова попытался встать.

– Тебе еще нельзя, – малышка пыталась остановить его, но он упорно поднимался, хотя это давалось ему с трудом. И вот, голова закружилась, и он снова бухнулся на постель.

– Вот упрямый, – покачала головой девочка. – Я позову маму.

Рагнеда вышла из горницы и вернулась с родителями. Ярослав сел на лавку, что стояла у кровати.

– Дочь говорит, ты ничего не помнишь, – заговорил князь.

Эльф не понимал, но догадывался о чем речь.

– Ты меня понимаешь? – спросил Ярослав.

Арэвил покачал головой.

– Ну, ничего. Говорить по-нашему научим, не страшно. Добро пожаловать к нам, – Ярослав улыбнулся, отчего его вид стал еще добродушнее, чем показался сначала.

Арэвил не знал почему, но чувствовал, что это место станет его домом, а эти люди, приютившие незнакомца, его семьей. Ярослав ему кого-то очень напоминал, но кого? Да это уже и не важно. Время все расставит на свои места. Принцу почему-то совсем не хотелось вспоминать о прошлой жизни. Впереди ждала новая, интересная.

Арэвил быстро шел на поправку благодаря стараниям тройняшек и семьи лесного князя. Встать ему разрешили лишь через две недели. В ногах была слабость,стоять оказалось тяжело. Постепенно он начал ходить. Сначала ему помогали. Ярослав с Белояром часто возились с ним, как с маленьким. Они придерживали его с двух сторон:

– Давай, по-тихоньку переступай…Вот так…

Принц осторожно передвигал ноги, которые никак не желали слушаться хозяина. С трудом он добрался до лавочки, пройдя через всю горницу. Ярослав и Белояр усадили его.

–Сейчас немного передохнешь, и пойдем обратно, – говорил Белояр.

Вот так каждый день, мелкими шажочками Арэвил возвращался к нормальной жизни. Ему было очень стыдно что с ним носятся как с дитем малым, старался многое делать сам.

Имя свое он так и не вспомнил, ровно как и свое прошлое. Ему с каждым прожитым здесь днем казалось все больше, что прошлое должно остаться в прошлом, под замком. Проще и приятнее было начать новую жизнь.

Рагнеда дала эльфу новое имя:

– Ты как будто светишься изнутри, от тебя исходит сияние, как от снега в солнечный день. Светозар. Это имя тебе больше всего подходит. Нравится?

– Даже очень, – ответил он.

Новый язык давался легко. Особенно интересно Светозару было узнавать как живут эти люди: традиции, быт, праздники. Он обожал их расписную посуду, не важно из чего она была сделана, из дерева или глины. Особенно нравились деревянные ложки, которыми не только можно было есть, но и играть на них, как на музыкальном инструменте (сыновья князя научили Светозара как это делается). Полотенца, постельное белье, одежда – все было расшито дивными узорами.

Местная кухня ему казалась райской едой, особенно пироги, которые пекла Дарина. Не важно какая была начинка: мясная, овощная, ягодная, грибная или рыбная.

Ходил Светозар еще плохо, а сидеть в горнице одному было скучно. Вот он и коротал время на кухне с хозяйкой, наблюдая как варится и печется вся эта вкуснятина, помогал чем мог. Его забавляло когда Дарина пыталась привлечь Рагнеду помочь с готовкой. Девочек с маленьких учили готовить. Но для Рагнеды это было хуже каторги, она не переносила женские хлопоты по дому, в том числе и стряпню. Чтобы мать отстала от нее, она начинала портить продукты, пачкала стол и полы, рассыпая муку.

– Рагнеда, как ты будешь мужа кормить, когда замуж выйдешь? – разводила руками Дарина.

– Если замужем надо все время возиться у печи с горшками, я не пойду ни за кого, – бурчала девочка в ответ.

Чтобы не рассмеяться, и не обидеть хозяйку, Светозар с трудом сдерживался, отворачивался, но улыбка предательски тянула вверх уголки губ.

– Я, как отец, сражаться буду, – добавляла Рагнеда.

– Тогда тебя точно никто не возьмет – всех женихов саблями разгонишь.

Когда Светозара выводили на улицу подышать свежим воздухом, усаживали на лавку за воротами или в беседку, он мог часами вот так сидеть и любоваться природой, слушать пение птиц, жужжание насекомых, голоса селян, наблюдать за их суетой. Но была в его прогулках одна пренеприятная вещь, омрачавшая всю радость: Север и Трезор упорно не признавали эльфа и все время рычали на него, когда Ярослав или кто другой проводил парня мимо зверей. Было жутковато видеть две огромные оскалившиеся пасти и злые глаза, прожигающие насквозь. Иногда псы садились подле эльфа и подолгу в упор смотрели на него, не отрывая взгляда. Это, мягко говоря, смущало Светозара. Он старался не обращать на собак внимания, хотя и было нелегко.

По вечерам Светозар слушал сказки, которые ему рассказывала Рагнеда, и как ребенок, казалось, засыпал под них (ведь эльфы не спят, а лишь грезят на яву). Он часто наблюдал, сидя на улице, за девочкой, как она сражается с мальчишками на палках. Братьям особо от нее доставалось. Хоть Рагнеда и была мала (ей в июле исполнилось шесть лет), двигалась она не хуже, чем дружинники-новобранцы, тренировавшиеся как положено пару месяцев. Эльфу нравилась эта девчушка: шустрая, бойкая, умна не по годам.

Еще один месяц пролетел незаметно. Светозар уже мог ходить без посторонней помощи, помогал по хозяйству, ходил с мальчишками на рыбалку, но на охоту, да с бортниками в лес за медом пока еще было рано – не совсем окреп. Он хотел принять участие в каждом деле, ему было все интересно.

Псы по-прежнему рычали на пришельца, и он обходил их сороной, а если они, что часто бывало, преграждали ему путь, развалившись на дороге там, где их с трудом можно было обойти, не наступив на лапу или хвост, Светозар прижимался к стене и бочком осторожно проскальзывал мимо. Если в таких ситуациях рядом оказывалась Рагнеда, она их окликала и псы ее слушали, замолкая и уходя прочь. Но ее братьев и родителей будто и не слышали.

– Пойдем к деду, – как-то позвала Светозара Рагнеда. – Он обещал мне новую свистульку сделать.

Они вышли во двор. Собаки, как обычно, ощетинились на эльфа.

– Нельзя! – шикнула на них хозяйка. Псы сразу же опустили настороженные уши, завиляли хвостами. Ну, прямо, сама невинность. Но стоило девочке отвернуться, как они снова испугали парня: в их глазах вспыхнуло пламя, морды обезобразились оскалом. Светозар постарался быстрее прошмыгнуть в калитку, держась рядом с Рагнедой.

По дороге к старому лесному князю Рагнеде и Светозару попались мальчишки лет десяти. Девочка часто с ними бегала, но в последнее время даже не разговаривала с друзьями. Эльф заметил как она надулась, глядя на них:

– Вы что, поссорились? Я смотрю, ты теперь больше дома находишься.

– Они все время жулят. Их бесит, что в сражениях я лучше, чем они; начинают больно бить, когда я побеждаю.

– Понятно. Не могут себе простить, что девочка, да еще младше их самих, дерется настолько хорошо, что им не справиться. Вот и начинают пакостить, лишь бы ты проиграла.

– Так и есть.

– А в куклы что не играешь?

– Я не люблю кукол.

– Ну, тогда маме помогать? Ты же будущая хозяйка…

– Терпеть не могу варить и шить!

Светозар засмеялся:

– А что же ты любишь?

– Мне нравится бывать на тренировках дружины, смотреть как они бьются. Я тоже так хочу, – досадовала Рагнеда.

– А знаешь, почему ты не можешь одолеть мальчишек?

– Нет. Почему?

– Не потому, что они жулят. Ты неправильно отбиваешь удары тогда, когда они становятся сильнее. Нужно поставить ноги так, чтобы твердо стоять на земле и, уворачиваясь или нападая, легко двигаться при этом.

Девочка сразу загорелась интересом:

– А как надо? Покажи!

Светозар свел ее с дороги. Они зашли в проулок между домами. Найти пару палочек не составило труда – их полно валялось под ногами.

– Ну, вот, например, так, – эльф выставил правую ногу вперед, левую отвел назад, слегка присел, чтоб колени немного согнулись. – Нападай на меня.

Рагнеда размахнулась и атаковала Светозара. Тот увернулся, положил «острие» своего меча на левую ладонь, преградил «мечу» Рагнеды путь.

– Видишь, надо ставить свой клинок поперек, над головой. Иначе, удара не избежать, и – голова с плеч долой. Ты, наоборот, стараешься отклонить атаку соперника то вправо, то влево, – под ногами валялся прутик. Светозар взял его, опустил «лезвием» вниз, приложив его к запястью. – Если у тебя будет второе оружие, им можно будет отбить удар соперника, а вторым нанести свой. Нападай, только не сильно – прутик тонкий.

Рагнеда слегка размахнулась и направила «меч» на эльфа. Тот подставил под удар прижатый к запястью прутик. Удар пришелся прямо по «лезвию». Светозар отклонил атаку, оттолкнул «кинжалом» «меч» девочки, а затем показал как ударить врага, пока он не успел замахнуться во второй раз.

– Даже Глеб и Тишка так не умеют! – радовалась Рагнеда. – Ой, нам надо идти, а то деда нас потерял уже, наверное.

– А Влас и Ивар с тобой не играют в разбойников? – спросил эльф.

– Ивар все время занят. Строит из себя взрослого. А Влас просто не хочет со мной связываться – я его всегда побеждаю. Ему стыдно перед друзьями, что он не может справиться с младшей сестрой.

Пройдя около десятка домов, девочка и эльф оказались у невысокого крыльца избы, на завалинке которой сидело несколько ребятишек. Дети пробовали на звучание свистульки и гудочки. Из поделок вырывались различные мелодии, свист. Войдя в избу, Светозар почувствовал как в нос ударили смешанные запахи свежесрубленного дерева, глины, красок и аромат свежего хлеба – Енея в очередной раз пекла калачи для детворы. Странное сочетание запахов, но оно не было приторным, а наоборот, даже очень приятным. Внутри избы светло, в открытые окна врывался легкий ветерок, принося медовый аромат увядающих полевых цветов. Вдоль стен тянулись длинные полки, заставленные всевозможными деревянными и глинянными игрушками и свистульками. Звуки, доносящиеся с улицы, тонули в гаме, стоявшем от галдения ребятни. Здесь было не меньше пятнадцати детей. Каждый что-то пытался сделать сам. Радим показывал им как вырезать дудочку. Светозар раньше не видел бывшего лесного князя. Это был высокий и крепкий старик с седой бородой. Его густые посеребренные волосы были собраны сзади в хвост. Когда Радим повернулся, заслышав внучку, эльф увидел его глаза – они светились счастьем.

– Кто к нам пожаловал! – улыбался старик, раскинув в стороны руки. Рагнеда кинулась в объятия деда. – Твоя свистулька уже давно тебя дожидается. Гляди сколько их на полках: выбирай любую.

Рагнеда несколько минут бродила вдоль полок, высматривая то, что больше понравится.

– Светозар, ты проходи, не стесняйся, – молвил Радим.

– Можно я тоже посмотрю ваши поделки? – спросил эльф.

– Конечно можно. Авось и себе чего-нибудь присмотришь. Вон, смотри, там дудочки, гудки и рожки лежат. – Радим встал и повел Светозара в угол, где на стелажах лежало все перечисленное стариком.

А рядом, на лавочке лежали струны, щепки и какой-то музыкальный инструмент, доселе незнакомый эльфу. Радим, заметив у юноши интерес, пояснил:

– Это я пробовал гусли мастерить. Осталось только струны приладить.

– Светозар, попробуй! Смотри, вот как… – Рагнеда подошла к эльфу и показала как играть на свистульке. Затем она протянула ему фигурку зайца, которая только что здорово посвистывала в ее руках. Светозар подул в отверстие на спинке зверушки. Полился чудесный звук. А Рагнеда тем временем пробовала дудеть в рожок. Эльф был очарован этой музыкой.

Они пробыли здесь до вечера. Дети учили Светозара играть на свистульках, дудочках, гудочках. Вместе с ребятней эльф отведал калачей с молоком и медом, который только что принес бортник прямо с леса. Как же было вкусно, ничего лучше, казалось, на свете нет.

Когда Рагнеда со Светозаром возвращались домой, девушки смотрели на парня с нескрываемым восхищением, хихикали и строили глазки. Все это смущало беднягу. Он не знал куда ему деться и ускорил шаг, лишь бы скорее скрыться из их вида.

Когда девочка и беглый эльфийский принц оказались во дворе, Рагнеда отправилась в дом. Светозар же захотел посидеть на улице – вечер был чудный, теплый.

– Ты иди, я тут побуду, – сказал он малышке. Руку оттягивал рожок, который ему подарил Радим. Так хотелось опробовать инструмент…

Светозар устроился в беседке и заиграл. Музыка поплыла по остывающему после дневной жары воздуху, делая ярче краски леса и неба, куда был устремлен взор музыканта. Мир казался другим. Светозар даже не заметил как псы, ненавидящие его, прокрались в беседку и расположились на полу, внимательно вслушиваясь в мелодию. В нее было вложено столько эмоций, которые не возможно передать словами… Окончив игру, Светозар заметил зверей.

– Ну что я вам сделал? За что вы меня так не любите? – он ожидал что собаки набросятся на него, а Рагнеды рядом нет и усмирить их будет некому.

Трезор молча встал, подошел к эльфу и поднялся на задние лапы, передними придавив Светозара к стенке. Эльф еще больше побледнел и хотел зажмуриться, но почувствовал как щеки коснулось что-то теплое и влажное. Пес лизнул его. Север же виновато кивал головой и вилял хвостом, тыкался холодным носом в ладонь перепуганного принца, словно просил погладить.

Светозар вздохнул с облегчением и приласкал псов.

– Не такие вы и страшные, – улыбнулся он.

Глава 4

– Ты правда о себе ничего не помнишь? – Ивар со Светозаром рыбачили на берегу. День был пасмурным, но теплым. Эльфу нравилось ловить рыбу на крючок. Они с Иваром после обеда пошли подальше от селения. Туда, где течения почти нет, а вода такой была чистой и прозрачной, что на дне виднелся каждый камушек.

Рыбаки устроились на небольшом обрывчике, развели костер, жарили уже пойманную рыбу, наколов ее на прутья.

– Нет, – вздохнул Светозар, – совсем ничего. А как меня нашли? – он уже говорил хорошо, но с легким акцентом. Это забавляло Ивара.

– У нас тогда Рагнеда пропала. Мы два дня ее искали. Обошли все, но она как сквозь землю провалилась. Отец с дружиной отправился даже на равнину, хотя так далеко Рагнеда не могла уйти. Они уже заехали обратно в лес, когда над верхушками деревьев пролетело что-то большое. Все услышали как это что-то упало. Отец говорил что даже земля под ногами задрожала, – Ивар улыбнулся и слегка поморщил свой такой же конопатый, как у сестры, нос. – Они вернулись и увидели твоего Змия.

– Кого? Змия?

– Да. Огромный темно-зеленый ящер с крыльями, покрытый твердой чешуей. Зверь весь был изранен стрелами, которые торчали отовсюду. Он разбился о камни. Вы упали туда, где раньше была пещера. В ней кому-то поклонялись много лет назад. Мы с мальчишками там даже кости человеческие находили.

– Вам ведь нельзя так далеко уходить, – эльф улыбнулся и ехидно глянул на Ивара.

– Ну, да. Но иногда мы убегали на развалины тайком. Ты только отцу не говори, – с надеждой в голосе попросил княжич.

– Ты меня за кого принимаешь? – Светозар немного обиделся.

– Извини, я не хотел сказать ничего такого. Просто, там порой печенеги бродят. Вообще они лешачей не трогают – боятся. Но раз на раз не сходится.

– Я могу научить тебя защищаться.

– Да я умею. Отец учил, и Борис с Белояром тоже.

– Я смотрел как вы тренируетесь. В силе и ловкости вы врядли кому уступите. Но поучиться вашим воинам все же есть чему.

Тут поплавок (кусочек веточки) запрыгал. Светозар дернул удочку и вытащил из воды жирного пискаря. Рыба извивалась, не давая взять себя в руки. Эльф снял ее с крючка, но пискарь выскользнул из рук и стал прыгать по траве. Ивар закрепил свои удила и поспешил на помощь. Рыбешка оказалась проворной: оба никак не могли ее схватить. Пискарь так высоко прыгал, что пару раз шлепнул хвостом мальчику по лицу. Послышался топот мягких лап по траве. Перед глазами мелькнуло нечто большое и черное.

– Север, а ну! Вернись, ворюга! – Ивар хотел, было, бежать за псом, но тот, схватив кувыркавшегося в воздухе пискаря, устроился у костра и принялся смачно жевать еще живую рыбу. Ивар разозлился на собаку, что очень рассмешило эльфа.

– Да ладно тебе. Еще поймаем. Так что там было дальше? Я, говоришь, на змие сюда прилетел?

– Да, отец говорил, что вокруг было много крови. Зверь сразу помер. Тебя нашли чуть дальше. Тоже на камнях. Но тебе повезло больше, чем змию. Отец решил тебя забрать, надеялся что ты выживешь. Знахари над тобой долго трудились. Одно странно в этой истории: когда тебя привезли, Рагнеда вернулась. А вместе с ней пришли собаки.

Север уже слопал рыбу и подошел к рыбакам, сел между ними, слегка растолкав. Пес облизывался, от него воняло рыбой. Он посмотрел на воду и залаял – снова дергался поплавок.

– А тебе сегодня везет, – заметил Ивар. Мальчик поймал лишь три мелких рыбешки.

Север завилял хвостом, предвкушая еще лакомство.

– И не надейся, – буркнул Ивар.

Светозар едва потянул удочку, как пес бросился в воду, не дожидаясь пока улов вытащат на берег – захотелось поймать вкусняшку самому. Он нырял мордой, барахтался в реке, брызги летели во все стороны. Было забавно на это смотреть. Княжич перестал дуться на пса, который съел больше половины из того, что было поймано, и смеялся, держась за живот.

– А ты мне покажешь где эта равнина? – спросил эльф.

Они ели жареную на костре рыбу. Светозару хотелось побывать на том месте:

– Просто объясни как туда добраться. А то, если пойдешь со мной, твой отец нас точно убьет.

– Зачем тебе идти туда?

– Может, что-нибудь вспомню, – задумался Светозар.

Ивар рассказал как дойти до равнины. Светозар отвел мальчика домой, взял меч (на всякий случай – вдруг печенеги попадутся), и отправился на развалины, взяв в компанию Трезора. В последнее время псы прониклись доверием к нему, как и к своей маленькой хозяйке. Но Ивару было интересно что будет, когда эльф попадет в место, где его нашли. Парень не смог усидеть в селении и тайком пошел за Светозаром. И Север тоже увязался с мальчиком. Трезор почуял брата, но не выдал ни его, ни Ивара.

Пройдя больше половины пути, Светозар почувствовал за собой слежку. Он прислушался (у эльфов острый слух), обратил внимание на поведние собаки. За ними кто-то шел по пятам.

– Я же сказал тебе сидеть в деревне, не ходить за мной, – сказал он.

Ивар понял, что попался, и вышел из-за дерева, за которым прятался. Север следовал за мальчиком. Трезор виновато опустил голову, прижав уши, завилял хвостом.

– А ты знал, что они идут за нами, и молчал, да? Предатель… – пожурил пса Светозар.

Трезор заскулил.

– Ладно, идем дальше. Все равно от селения далеко ушли, – сказал эльф.

– Если бы ты взял чуть левее, угодил бы в болото, – оправдывался Ивар.

– С каких это пор ты такой заботливый стал? – удивился Светозар.

Через пять минут уже были на месте. Взору открылось большое пространство, покрытое травами и цветами, от которых пахло медом. В сотне шагов от леса находились те самые развалины. Они напоминали маленькие скалы. На камнях лежало тело дракона. Его кровь запеклась, образуя бурые пятна вокруг. Тушу уже потрепали вороны и дикие звери, мясо гнило, местами усыхалось. Кое-где виднелись уже обглоданные кости. Стрелы по-прежнему торчали из ран, кожа на крыльях разорвана, на огромной морде застыла болезненная гримаса, оскал обнажил белоснежные, большие и очень острые зубы. На огромном теле все еще были закреплены поводья и седло. Эльф обошел вокруг, осматривая каждую деталь, но память упорно не желала даже слегка приоткрыть завесу. Подул легкий ветерок, унося в поле запах падали, сменяя вонь ароматом леса.

Светозар полез на камни в поисках места своего падения.

– Ну как? Вспомнил что-нибудь? – Ивар все это время молчал. Но не выдержал и спросил.

– Нет, – покачал головой Светозар.

Собаки стали вести себя беспокойно. Сначала они обнюхивали тело дракона, но когда с равнины подул ветерок, навострили уши и глядели по сторонам. Еще немного, и они начали рычать, подбежали к хозяевам, стали тянуть их к лесу, хватая зубами за одежду. Парни сначала не поняли поведения псов (у эльфа притупились многие способности, даже такие, как понимать язык животных и чувствовать приближение опасности). Очень скоро ребята убедились, что надо было послушать зверей. С противоположной стороны равнины в их сторону ехали печенеги. Ивар насчитал шестерых. Он раньше никогда не бился со взрослым мужчиной в серьез, тем более с несколькими сразу. Ведь ему было всего четырнадцать, он готовился к инициализации, к посвящению в воины, после которого его должны были по-настоящему готовить к возможным битвам. До сих пор он лишь иногда тренировался с отцом, братом, друзьями, получал шишки от Рагнеды.

У эльфа же сработал выработанный годами тренировок рефлекс, он вцепился в рукоятку меча. Бежать было уже поздно – их заметили.

Были чужаки невысокого роста, темноволосы и смуглы. На узких гладко выбритых лицах было хищное выражение. Темные глаза пристально обсматривали юнцов из-под широких надбровных дуг. У предводителя, что скакал впереди, был нос с горбинкой и опущенным кончиком, напоминал клюв стервятника. У каждого за спиной виднелся лук с полным колчаном стрел, кривые сабли раскачивались на поясах.

Печенени подъехали к юношам. Один из чужаков слез с коня, подошел к ним.

– Кто вы такие? – спросил он с акцентом.

– Я сын Ярослава, князя Лешевой Пади, – Ивар до смерти испугался, но вида не подал.

– А-а-а, я сышал о нем, о ваших воинах – приходилось встречаться, – печенег указал на глубокий шрам на щеке. – А этот с тобой? Он не похож на людей, – он с недоверием смотрел на эльфа, – волосы длинные, как у девки, и седые, как у старца, лицом юн. А уши точно не как у всех.

– Он с нами живет, – ответил княжич.

– Что ж вы здесь гуляете, так далеко от дома? – не унимался печенег.

– Захотелось, вам-то что? Идите куда шли, и мы пойдем.

Остальные печенеги тоже спешились, стали окружать мальчика и эльфа.

– Мы просто уйдем. И вы тоже, – вмешался Светозар. – Никто никому ничего не должен.

–О-о! Мы так не думаем. Много наших воинов полегло от меча вашей дружины. Полагаю, Ярослав не пожалеет золота, чтобы выкупить сына. – Чужак обратился к эльфу, – Мы хотим забрать мальчика с собой, – и протянул руку к Ивару.

Светозар вынул меч из ножен и через секунду его острие было у горла недруга.

– Мальчик никуда не пойдет, – сказал эльф. – Север! Трезор! Головой отвечаете за княжича.

Псы, еле сдерживавшиеся от нападения, стали бросаться на печенегов, стараясь вывести мальца из окружения. Псы, высотой в холке больше метра, внушали врагам страх и те пятились назад.

– Схватить мальчишку! – крикнул вожак своим воинам.

Один печенег размахнулся саблей и ударил Севера. Пес на миг растворился, приняв вид пламени. Клинок прошел сквозь зверя, не причинив вреда.

Кочевникам показалось, что Светозар какой-нибудь колдун, и командует псами. Поэтому решено было сначала устранить его, а потом заняться мальчиком. Собаки воспользовались тем, что печенеги все разом ринулись на эльфа, и вывели Ивара из битвы, затащив в прилесок (Ивар сопротивлялся – хотел помочь другу).

Все попытки удрать от зверей не увенчались успехом. Тогда он вынул из-за пояса кинжал, который частенько носил с собой, и бросил его Светозару. Тот поймал клинок на лету за рукоятку. В этот момент четверо напали на него, а двое двинулись на княжича. Но псы кинулись в атаку.

Пока звери разбирались с этими двумя, Ивар увидел то, что развернулось в нескольких метрах от него: Светозар ловко и быстро орудовал булатом. Кинжал он держал острием вниз, прижимая лезвие к запястью, а меч так и сверкал в вечернем солнце. Эльф четко уворачивался от ударов печенегов, нападал на них. Ивар удивлялся: как здорово бился друг двумя руками сразу. Такого красивого боя мальчик еще не видел, даже на тренировках в селении.

Драка закончилась тем, что последнего печенега Светозар уложил, ударив его плоской стороной клинка по лодыжке. Тот испугался что ему отрубят ноги и упал на спину. Все были живы, но в шоке. Никто из них раньше не дрался с эльфами, никто не был готов к движениям такой скорости и мастерству. Светозар не пытался их убить, лишь проучить хотел. Все четверо противников лежали, либо сидели на траве. Те двое, что пытались отобрать княжича, на четвереньках ползли к коням. Вместо укусов на их телах были ожоги, а псы все еще дымились от гнева, как и пятые точки тех двоих. Остальные с трудом поднялись, заковыляли к лошадям и убрались восвояси.

Парни с собаками пошли в лес.

– Где ты научился так сражаться? – восхищался Ивар.

– Не знаю… Не помню… – Светозар сам себе удивлялся.

– А ты меня научишь? – не унимался мальчик.

– Если ты мне поможешь вспомнить все, что я умею в бою.

– Идет! – обрадовался княжич.

Домой они вернулись еще засветло. Никто ничего не заподозрил. Собаки улеглись во дворе и уснули. Ребята все случившееся оставили в тайне.

Светозару нравилось жить среди лесного народа. Он помогал по хозяйству, часто бегал в кузницу (сердце селения) – любил смотреть как куются сабли, мечи, пики и все такое прочее. Иногда даже сам принимал участие в ковке. Понемногу он вспоминал секреты эльфийских мастеров-оружейников (мальчишкой он дружил с сыном одного из королевских кузнецов, часто бывал в кузнице, запоминал детали, способы изготовления легкого, но прочного и острого клинка). Он вспомнил о серебряной стали – мефриле. Кузнецы стали экспериментировать с металлами, добиваясь нужных пропорций. Настоящий мифрил добывали гномы глубоко под землей, но здесь такое и не снилось. Светозар пытался получить аналог искусственным путем. Получалось довольно неплохо.

Также эльф был частым гостем в мастерской Радима. Пробовал делать что-нибудь из глины, вырезать по дереву. Да и Рагнеда в последнее время была у деда безвылазно, возилась с игрушками.

Светозару нравилось няньчиться с этой девчушкой. Она тоже ему кого-то напоминала. Кого-то очень дорогого, родного … Но вспомнить не мог, как ни силился.

Ярослав уехал с дружиной сопровождать молодого князя черниговского (своего двоюродного брата Андрея) в походе за данью, так что Ивар мог спокойно тренироваться. Сначала Светозар пробовал биться на палках. Эльф вспоминал приемы, отрабатывал их с мальчиком.

Рагнеда каждый раз просилась с ними, тихо сидела на лавке и внимательно следила за каждым движением, стараясь запомнить все детали. Через несколько дней Светозар стал подключать ее к занятиям (к недовольству Ивара). Эльф поражался (и княжич тоже, хоть это ему и трудно было признать) как быстро Рагнеда все схватывает, в точности повторяет то, что только что ей показывали. Даже Ивару что-то было не под силу и со второго раза. Светозар загорелся идеей упросить Ярослава отдать дочь ему в ученицы. У девочки были все данные и способности к тому, чтобы стать отличным воином. Уже в шесть лет она не уступает старшему брату в ловкости и точности, а дальше? Ивар тоже об этом задумался, даже согласился помочь другу уговорить отца.

Вернувшись с тренировки, сели ужинать. Дарина сшила Светозару красную рубаху к празднику урожая. Близился конец сентября. Ярослав должен был вернуться через неделю, привезти подарки. Эльфу было очень интересно узнать, увидеть как люди гуляют на праздниках. Ему пока еще не довелось погулять ни на одном.

Сено было заготовлено, овощи и зерно собраны. Ягоды, грибы, мед и орехи-закрома полны всем, что дала природа за длинное и теплое лето. Все потрудились на славу, пора было отметить эти труды гулянием. Праздничное настроение витало в воздухе.

Возвращение князя с дружиной встречали всем селением. Старики, женщины и дети радовались возвращению своих отцов, мужей, братьев, сыновей. Женщин-воинов в походы обычно не брали, оставляли охранять деревню в случае чего. Воины привезли с собой кучу подарков и все необходимое, что нужно было купить к зиме. Князь Андрей не пожалел золота и серебра (как, впрочем, и всегда) за добрую службу. Отмечали возвращение весь вечер. Закатили пир горой.

Светозар заметил, что некоторые мужчины не едят со всеми вместе и вообще держатся особняком. Ивар пояснил ему в чем дело:

– Им в этом походе пришлось убивать в сражениях.

– Но, ведь ваш народ воины-наемники. Воин убивает врага. Разве нет?

– Воины участвуют в сражениях, убивают и проливают кровь. Человек, убивший любое живое существо, и в особенности другого человека, "протыкает дырку" между мирами умерших и живых. Дырка эта затягивается в течение какого-то времени, и кто знает, какие злые силы успеют сквозь нее проскочить? Не говоря уже о душах погубленных врагов, которые постараются всячески отомстить убийце, а заодно и всем, кто окажется поблизости. Одним словом, человек, совершивший убийство – пусть даже в бою, сражаясь за свое племя, – неизбежно объявляется "нечистым", стает уязвимым для злых сил. Не мы дали убиенным жизнь, и не нам ее отбирать. Долг воина защищать, а не резать всех подряд, как скотину. Нас учат уважать врага и стараться сохранить ему жизнь до последнего, пока он не постарается отобрать твою – то есть когда наступит время выбора – или ты его, или он тебя.

– Из похода вернулись все. Часто так бывает? – не унимался Светозар.

– Почти всегда, – ответил Ивар и налил себе квасу. Княжич уже был сыт и развалился за столом. Светозар сидел рядом с парнишкой и уминал кисель.

– Я смотрю все лешачи очень дружны, как одна большая семья. Создается впечатление, что все селяне родственники.

– Мои слова тебя, возможно, удивят, но родственниками не рождаются. Ими становятся. Человек, оказавшийся "без роду и племени" – все равно, изгоняли его или он уходил сам – чувствует себя неуютно. Одиночки неизбежно собираются вместе. Так случилось и с основателем нашего рода. Волею судьбы он стал изгнанником, поселился здесь, в глуши. Подальше от пресытившихся и развратившихся людей, что жили на его родине. Он отверг их устои и ушел искать свою долю. Заблудившись в лесу, он сделал землянку и стал по-тихоньку обживаться во владениях лесного хозяина. Леший увидел как уважительно человек относится к зверью, деревьям. Он начал помогать нашему прародителю. Отыскивая в лесу таких же отбившихся от «стаи», Леший приводил сюда. Так тут начали появляться люди, не принятые, не понятые сородичами. Они отстроили с разрешения лесного хозяина избы. Чтобы защищать свой дом лешачи тренировались каждый день; со временем их умения стали такими искуссными, что нашу дружину нанимали для охраны, сражений.

Вот так и начался наш воинский "род". Человеку, не мыслившему себя иначе как в роду, непременно хотелось, чтобы рядом по-прежнему были отец и братья, готовые прийти на помощь. Поэтому предводитель дружины считался отцом своих людей, а воины – братьями.

Желающим вступить в наше воинское братство назначается испытательный срок. Испытание не только ловкости, силы, владения оружием, – но и обязательную проверку духа новобранца.

– Вы поклоняетесь Лешему? Это ваше божество?

– Он лесной дух, хозяин лесов. Мы его чтим, уважаем, заботимся о его владениях. Он взамен оберегает селение, его жителей.

– Как?

– Ну, например, пропала у кого-нибудь скотина, (когда паслась – заблудилась), Леший ее обратно приведет.

– А кто-либо из вас видел его хоть разок?

– Конечно. Ведуны наши, так те едва ли не каждый день с ним видятся. Он им с травами помогает. А дружинники молятся Перуну. Он бог оружия и войны. Только просят его не о том, чтоб всех врагов перерезать, а о том, чтоб дал сил не убивать за зря никого.

– И в плен никого не берете?

– Нет, мы не признаем рабства и подчинения силой. Свобода для нас превыше всего, неважно наша личная свобода, или врага.

– Вы не только искуссны в военном деле и храбры до безумия. Так владеть оружием и все для того, чтобы сохранять мир… Это дорогого стоит. Да и живете вы как князья. У вас лучшие гончары, оружейники, кузнецы…

–А ювелиры любого другого, даже киевского, за пояс заткнут. Никто не делает такой красоты, как Таргитай. Он к нам лет десять назад пришел. Сам из варягов, кажется. Да, наши мастера в Чернигове и его пригородах хорошо известны. А чтобы не зазнались все наши ремесленники (конечно с их согласия), князь Андрей скупает их товары за хорошую цену, отвозит к себе, а оттуда все это добро расходится по княжеству. Что-то купцы продают за его пределами. И мед наш тоже славится, и меха. И самим хватает всего, и другим много достается.

– Да, и Андрей-то ваше «лесное княжество» тоже оберегает, и подарками заваливает. И дани не взимает.

– Но это все не за даром. Мы честно зарабатываем.

– Поэтому на ваш край печенеги и зарятся? – догадался Светозар.

– Точно.

«Прямо утопия какая-то. Слишком все идеально», – думал про себя эльф. И красноречие Ивара удивляло.

Да, подарки и впрямь всегда королевские были: и вина заморские (виноградные), и дорогое оружие, приправы, шелка. А на этот раз еще и смолы да масла ароматные привез (девкам на радость).

– Светозар, – позвал эльфа Белояр. Он нес какой-то сверток. – Вот, домой ехали, нашли. Столько времени пролежали, а никто не приметил…

Светозар развернул ткань. Взору открылись две сабли искуссной эльфийской работы. Светозар при падении потерял их. Теперь они нашлись… Легкие, прочные и очень острые. Рукоятки отделаны золотом и драгоценными камнями. Эльф узнал свои клинки. И как он их не нашел, когда ходил с Иваром к святилищу?

– Спасибо… – только и смог вымолвить Светозар.

– Давай опробуем их, – загорелся Ивар. Ему нетерпелось похвастаться перед отцом чему его научил Светозар. – Отец, – княжич побежал к Ярославу. – Светозар меня такому научил, пока вы ездили. Никто из наших так не умеет!

Ярослав вместе с Андреем сидели и беседовали о чем-то. Услышав сына, лесной князь захотел посмотреть на результат учебы наследника (о которой, правда, первый раз слышал). Андрей тоже загорелся любопытством. Все, кто хотел поглядеть на схватку, отправились к тренировочному загону, огороженному низкими перекладинами, что тянулись меж вкопанных в землю невысоких столбиков.

Светозар не захотел растаться хоть на пять минут со своими саблями. Ивар же выбрал пару привезенных с востока кинжалов. Над загоном повисла тишина. Слышен был каждый шорох, даже писк комара.

Клинки так и засверкали в вечернем солнце, а звук их ударов эхом разносился по округе. Движения сражающихся были легки и точны, напоминали танец. Рагнеда, как обычно, тщательно следила за происходящим, запоминая каждый взмах булатных смертельных жал.

Эльф с княжичем сделали что-то вроде боксерской груши, из которой торчали несколько палок. «Тренажер» крепился к столбу и крутился, что позволяло представить себя на поле боя, сражающимся с врагом. На этом деревянном сопернике Светозар с Иваром отрабатывали приемы (все новые и новые всплывали в памяти). Рагнеда тоже тренировалась на «вертушке», как она прозвала тренажер. Братья поначалу посмеивались над девочкой – мол, не девичье это дело воевать. Но когда сестра на их глазах начала отрабатывать удары, оба прикусили языки, а про себя признали что глубоко ошибаются.

И теперь, когда показательный бой был окончен, все вернулись к столам, Рагнеда пролезла через ограждение, взяла палку и принялась на турнике повторять все увиденные движения. Псы сидели у входа в загон и смотрели на старания маленькой хозяйки.

– Где ты так научился драться? – удивлялся Ярослав.

– Я не помню, – ответил эльф. – Но могу сказать одно – ваши дети очень способны.

– Может, согласишься нашу дружину тренировать? Они воины бывалые, но, думаю, захотят у тебя поучиться. Что скажете, други?

– Да!!! – хором ответили дружинники.

– И я своих отправлю, – сказал Андрей. – Ко мне ты, брат, точно его не отпустишь.

– Конечно нет, – согласился Ярослав. – Пущай твои хлопцы к нам на учение приезжают. Ты знаешь – мы каждому рады. Примем как родных.

– Да, что правда то правда. Ну что, Светозар? – спросил Андрей.

– С удовольствием. Рад буду помочь всем, чем смогу. И все равно этого будет мало – вы для меня столько сделали… – эльф не знал как выразить благодарность за спасенную жизнь, за то, что его в прямом смысле поставили на ноги, дали дом, семью.

– Любой человек, кому нужна помощь, здесь ее обязательно получит. Ты теперь наш соплеменник, часть семьи, – прогудел Белояр.

Через часик – другой все стали расходиться. Светозар уже минут двадцать тихонько сидел на завалинке дома, ближайшего к тренировочному «полю боя», как называли загон лешачи, и наблюдал за Рагнедой. Он поражался с каким упорством девочка лупит палкой по турнику. Светозар наслаждался зрелищем: атаки Рагнеды были уже отточены, словно у опытного воина всего за два часа, которые прошли после окончания показательного боя. При всем при том, что она видела их лишь один раз и никто ей не подсказывал и не помогал. Все сама! И это в шесть лет! Маленькая княжна не замечала эльфа – слишком была увлечена. Псы уже устали сидеть и валялись по траве, перекатывались с бока на бок.

Ярослав искал дочь – она еще не получила главного подарка. Поиски привели князя к тренировочному загону. Ярослав боялся подойти к ограждению, страшась спугнуть девочку. Он заметил на завалинке эльфа и подошел к нему, присел рядом, не отрывая удивленных глаз от дочки. Она неустанно работала палкой, нанося точные удары по снаряду. Затем Рагнеда взяла вторую палку и стала бить «грушу» обеими руками. Даже для Светозара это стало большим удивлением. До сих пор ей было сложно сражаться двумя «клинками». Ярослав выронил из рук подарок, который хотел вручить дочурке. На земле лежали золотые пяльца. Князь еще надеялся пробудить в девочке интерес к рукоделию, но понял, что не тот подарок привез. Он окончательно убедился в том, что ни рукодельница, ни хорошая хозяйка из дочери не выйдет. Рагнеда -будущий воин, да такой, какого даже он сам, лесной князь, не видывал за всю свою жизнь.

Увидев пяльца, Светозару стало до ужаса недобно и стыдно перед князем. Он же знал как Ярослав обожает дочь, а тут он без спроса научил Рагнеду боевым приемам. Хотелось сквозь землю провалиться. Но в то же время не хотелось упускать такую талантливую ученицу. Как быть?

– Ярослав, прости меня, – заговорил Светозар. Его голос слегка дрожал, – Я, не спросив тебя, стал учить твою дочь. Я понимаю – ты для нее другого хочешь…

– Не извиняйся, – прервал его князь. В его голосе звучало восхищение. – Я должен сказать тебе спасибо. Ты мне глаза открыл. Какая с нее ученица? Лучше брата?

Светозар не ожидал такого поворота событий.

– У нее оружие словно продолжение ее рук. С первого раза она все схватывает и в точности повторяет любое движение. Да еще порой на мои ошибки указывает, -признался эльф. – Не губи ее дар рукоделием и женскими обязанностями. Это не для нее. Отдай мне ее в подмастерья.

В голове Ярослава всплыли слова Предславы (Дарина рассказала ему через год после рождения дочери): «Защитник с неба упадет…»

– Я сам уже хотел тебя просить. Научи мою девочку всему, что сам знаешь. От тебя зависит ее будущее…

Ярослав все рассказал Светозару о том, что сообщили ему тройняшки, утаив одну самую важную деталь, которая сейчас казалась мелочью. Ярослав даже не догадывался какой бедой в будущем эта мелочь обернется.

На Кузьминки все селяне проснулись рано, хоть и готовились к празднику три дня до поздна (вкапывали в землю высоченный обструганный осиновый ствол, на верхушке которого крепили подарки для тех, кто сможет за ними до самого верха залезть; устанавливали бревна для битвы тюками, набитыми соломой, готовили площадку для кулачных боев, помечали лентами дорожки для бега взапуски, пекли пироги, варили кисель, пиво, доставали с погребов вина). Дети особо ждали праздников – можно было вдоволь наиграться, до самой ночи на улице бегать, есть от пуза орехи с медом и прочую вкуснятину. Также устроили небольшой торжок, ведь последние несколько лет на праздники в Лешеву Падь стали съезжаться люди с окрестных сел и деревень. Даже некоторые из самого Чернигова добирались. А уж князь Андрей как обожал празднества тут проводить…

Торговля шла на ура. Особым спросом пользовались свистульки, рожки, дудочки Радима, да рукоделия лесных красавиц.

В полдень на красной горке началось веселье. Погода была очень теплая и ясная, лес одевался в осенние наряды. Светозар не видел никогда таких потех. Например, два парня, годков двадцати, стояли на толстом бревне и пытались сбить друг друга тюками с соломой, другие вместе с ребятней ходили на ходулях. Возле гладкого столба с подарками толпились дружинники Андрея, по пояс обнаженные, они по очереди пытались добыть хоть что-нибудь. Кто-то добирался до цели, кто-то под хохот скатывался, не долезая до середины. Соревновались в ловкости (сам Ярослав бегал несколько раз взапуски с мальчишками). Пели песни, плясали. Гусляры играли не смолкая. Музыка лилась заводная да веселая, не возможно было усидеть на месте. Ноги так и просились в пляс. Светозару на глаза попались лучники. Он захотел принять участие. Из десяти полагающихся выстрелов, эльф попал в яблочко все десять раз.

– Ну, ты даешь, – удивлялся Ивар. –А меня так научишь?

–Сам не ожидал, – промолвил Светозар.

– Пойдем, меда выпьем.

– А тебе можно? – недоверчиво спросил Светозар.

– Мне уже четырнадцать. Я не маленький.

– Смотри, а то отец нагоняй устроит.

Они устроились за столом, не успели сделать по глотку, как на горку заявился какой-то незнакомец в сопровождении горстки дружинников. Никто из лешачей его здесь раньше не видел. Ярослав встретил гостя приветливо, угостил медовухой. После гость пригласил Ярослава посоревноваться в кулачном бою. Андрей, кажется узнал незнакомца, но промолчал. Лесной князь согласился сразиться. По силе оба были равны. Ни один изних не желал уступать сопернику. Но все же незнакомец получил небольшое преимущество, хоть Ярослав и завалил его на земь. Гость изловчился и ударил лесного князя пяткой в место сгиба ноги, и, когда тот наклонился, обхватил Ярослава руками за шею и прижал к земле.

– Ну что, брат, слабое место, как всегда? Сколько раз меня учил: не дай врагу сбить тебя с ног, а сам снова оплошал.

– Святополк? – Ярослав не верил своим глазам. Он резко вскочил на ноги и посмотрел на гостя повнимательнее. В его лице проглядывали знакомые черты мальчика, который когда-то помог избежать наказания за убийство отца. Теперь перед Ярославом сидел сильный красивый мужчина.

– Изменился? – спросил Святополк и братья обнялись так крепко, как могут обниматься родные братья, не видевшие друг друга много лет.

Ярослав объявил всем присутствующим что это его родной младший брат.

Братья пошли за стол, им о многом нужно было поговорить. Ярослав настоял на том, чтоб Святополк пожил в Лешевой Пади несколько дней.

– Ну, рассказывай, как ты? – Ярославу нетерпелось узнать все, что случилось с его родными за это время. – Как мама?

– Умерла в прошлом году. Все тебя вспоминала. Всеволод приезжал из Чернигова, рассказывал что с тобой все ладно. А она все ж беспокоилась как ты тут. Мы хотели тебя повидать, но риск был слишком велик. Убийство тебе еще не простили.

– А что происходило после смерти отца?

– Талец тогда всю дружину поднял, ревел чтоб убийцу поймали. Он догадался что мы с мамой помогли тебе бежать, но доказать не мог. До сих пор еще жив, гад. Никакая зараза его не берет. Все пристально наблюдал за нами – как бы мы тебе не послали весточку, или как бы от тебя чего не пришло. Он все время навязывает мне как править надо, отца в пример ставит. Шагу ступить не дает.

– А семья у тебя как? Жена, дети?

– Сыну два года, а вот жена тоже с праотцами. Роды были тяжелыми. После еще год прожила… отмучилась, а потом… Мало совсем малой с ней побыл. А снова жениться не хочу пока, – не вижу женщину, способную стать хорошей матерью моему сыну. И мама почти вслед за ней ушла. Да что мы все о плохом, да обо мне. Сам-то как?

– Хорошо – жена-красавица, два сына и дочь.

– А я погляжу ты тут княжишь?

– У Радима, здешнего прежнего князя, сыновья все в боях пали, дочь одна осталась. Я, когда убежал, поехал в Чернигов, как мама говорила, но сбился в дороге, да простыл шибко. Коня загнал, бросил и пешком пошел. А когда сильный жар и голод, далеко не уйдешь. Меня два местных старца нашли, земля им будет пухом, да привели сюда, к Радиму в дом. Онмне все эти годы как отец родной был, а его жена, Енея, вместо матери. Выходили они меня. Я по началу ни с кем не разговаривал. Боялся – узнают что я отца убил, прогонят. А идти некуда. Да тут еще Дарина меня полюбила, так и вовсе тошно стало что ее потеряю. Но решил все рассказать – рано или поздно все равно узнают, сколь не таи. Меня поняли и приняли. Радим мудрости учил; дружина тут знатная – меня натаскали, я на равне с ними встал. Потом женился. Вот так жизнь моя и устроилась. Лешачи все изгои, у каждого своя история. Здесь их никто ни о чем не спрашивает, не осуждает, своих порядков не навязывает. Все стараются жить в мире и согласии, уважают друг друга.

–Я слышал твои дружинники большим спросом пользуются – сильные, ловкие, да и воины искуснейшие. Многие, кто вас нанимал, довольны защитой. Говорят, что не зря золото тратят на такую охрану.

– Да, не скрою, – гордо отвечал Ярослав. – Мы этим делом много лет промышляем. Еще ни один бой не проигрывали.

– Тогда у меня тоже для тебя работенка найдется. Поможешь? – спросил Святополк.

– Он еще спрашивает! – воскликнул лесной князь.

– Я казной не обижу…

– Полно, брат. Какие деньги?

В это время к ним подбежала Рагнеда. Она обняла отца и он усадил ее на колени.

Святополк пристально посмотрел на девочку и улыбнулся. На праздник маленькую княжну нарядили как положено: новый расшитый сарафан, волосы заплели красной лентой.

– Какие у нее глаза голубые – чисто васильки в поле, – восхитился Святополк. – Как тебя зовут, малая?

– Рагнеда, – ответила девочка.

– Знаешь кто я?

– Нет.

– Я – твой дядя Святополк. Смотри что у меня для тебя есть, – переяславльский князь вынул из запазухи янтарные бусы. – Это принадлежало…

– Твоей бабушке, – закончил Ярослав, увидав украшение своей матери. Она практически никогда их не снимала при жизни. А незадолго до смерти завещала Святополку подарить их своей дочери. Но так как у князя был лишь один сын, можно смело подарить их дочери Ярослава.

– Да, мамино, – потупил взгляд Святополк. – Пусть они будут у тебя. Мне теперь ни к чему, дочери у меня нет. А вот, думаю, бабушка хотела бы чтобы я тебе подарил ее бусы.

– Спасибо, – Рагнеда потянулась за украшением. Солнце светило ярко и отражаясь в бусинах рассеивало лучи, пуская солнечных зайчиков. Янтарный отблеск коснулся глаз девочки и Святополк увидел как в них полыхает огонь. Рагнеда, когда брала бусы, коснулась дядиной руки. Князя будто обожгло. Перед глазами у Рагнеды и Святополка замелькали видения: пожар в Лешевой Пади, нескончаемый поток печенегов, битва, крики и… довольное лицо переяславльского князя. Рагнеда заглянула дяде в глаза и не увидела в них ничего хорошего, но не подала вида. Она улыбнулась, взяла бусы и пошла к друзьям. Святополку стало не по себе от взгляда племянницы – словно она его насквозь видела. Он посмотрел ей в след, испытывая необъяснимый страх перед этим ребенком. Но окружающие, кажется, не заметили того что случилось только что с ним и девочкой. Ярослав снова стал его расспрашивать о родном княжестве, о жизни брата.

– Что с тобой? – спросил Светозар княжну, когда та пробегала мимо.

– Он мне не нравится, – задумчиво ответила Рагнеда.

– Он тебя обидел? – эльф посмотрел в сторону князей.

– Нет, он подарил мне бабушкины бусы.

– Тогда в чем дело? – не понимал Светозар.

– Я будто увидела его изнутри – помыслы, желания.

– Заглянула в душу? Здорово! И чего увидела?

– Войну… в Лешевой Пади…

– Думаешь, он отца во что-то втянет?

– Отец на плохое не пойдет. Но нас всех это коснется. – Рагнеда не отрывала глаз от отца и дяди.

– Ты меня пугаешь, – Светозару и впрямь стало не по себе.

– Мне самой страшно, – девочка посмотрела на эльфа. Ее глаза были полны тревоги.

– Пойдем-ка, лучше, пирогов поедим. Твоя бабушка на славу постаралась. Я скоро лопну от обжорства, но не могу остановиться, – Светозар взял Рагнеду за руку и повел к столу.

– А Влас с Иваром где? – спросила Рагнеда.

– Уже давно там, – Светозар указал на лавку с пирогами.

– Эй, да они все съедят, и нам не достанется, – сказала Рагнеда. Она знала аппетиты братьев, особенно если речь шла о пирогах бабули. Девочка вырвала руку из ладони Светозара и рванула вперед.

Святополк и Ярослав долго еще сидели разговаривали, пока Дарина не позвала их в дом. Увидев жену брата, Святополк дар речи потерял. На него словно ушат ледяной воды опрокинули. Перед ним стояла не мать троих детей, а стройная златовласая молодка с большими серыми глазами. Она говорила серебристым голосом. Черты лица ее были мягкими, нежными, будто детскими. Дарина мало изменилась за те годы, что прожила с Ярославом, разве что немного поширела, округлилась. Раньше-то была совсем как тростиночка. Святополк влюбился без памяти.

– Дарёнушка, это мой брат, князь переяславльский, Святополк. Он сегодня наш гость. Пусть ребята баньку истопят, а ты постели ему в доме и распорядись чтоб дружинушка его пристроена была, – Ярослав держал жену за руку.

– Хорошо, – улыбнулась Дарина. – А на завтрак что сготовить? Ведь сегодня все слопают, и на утро ничего не останется.

– Святополк, тебе чего больше хочется?

Святополк заставил взять себя в руки и ответил с трудом (в горле пересохло):

– Я… Мне все равно. На ваше усмотрение. Что вы обычно едите, то и я буду.

Дарина пошла в дом. Святополк проводил ее взглядом.

– Теперь я понимаю почему ты здесь остался. Жена у тебя раскрасавица. Я бы тоже с такой в лесу ото всех укрылся.

– Да полно. Что, в Переяславле девок красных нет? Перевелись?

– Красивых-то полно. Только вот таких, как твоя Дарёна, не сыскать: с огоньком внутри.

– Это у них семейное, – сказал Ярослав, думая о даре жены, тещи, дочери. Но рассказывать ничего не стал. Брат все одно не поверит.

– Покажи мне хоть ваше село. А то я про лешачей столько баек слышал… Хочу своими глазами увидеть.

Ярослав повел брата в селение, рассказывал как они живут, что интересного случается. После обхода еще порезвились в соревнованиях, а после отправились в баню. Напарившись, выскакивали на улицу и ныряли в студеную речку. Было уже поздно, когда сели ужинать. Гуляния к сумеркам закончились, все было съедено. Уборку в селе решено на утро оставить. Тут то Святополк и увидел Светозара. Князь старался не пялиться на эльфа, но часто украдкой обсматривал чужака: заостренные уши, бледная кожа, белые, будто снег, густые волосы, собранные в хвост. За столом было весело и шумно. Святополку казалось, словно он попал в сказку: именно о такой семье они с братом мечтали, когда были детьми. После ужина все дружно стали убирать со стола.

Святополк пошел проведать своих дружинников. На улице уже стемнело, но было довольно светло от полной луны и звезд, которые густо усыпали ясное осеннее небо. У калитки князь наткнулся на Севера и Трезора. Целый день псы были на охоте в лесу, и теперь возвращались домой. Один из зверей держал в пасти заячью тушу. Гость сразу не понравился собакам и они зарычали на него. У Севера, который держал убитого зайца, из пасти полетели искры, отчего шкурка добычи загорелась. У Трезора же меж оскаленных зубов пробивались языки пламени. Святополк совсем вжался в забор, но на крыльцо вышла Рагнеда. Она тоже недобро взглянула на дядю, но крикнула псам чтоб пропустили. Князь, как только собаки отвернулись, выскочил за ограду и чуть ли не бегом направился к Радиму, у которого и разместили дружинников с Переяславля. По дороге к мастерской Святополку попался его воевода.

– Что случилось? – спросил он, глядя на испуганного князя.

– Да у братца, оказывается, семарглы живут, токмо без крыльев. Огнем пыхают. Да парень там какой-то странный: волосы седые, как у старца, хотя с виду еще юнец… Откуда такой взялся?

Святополк еще что-то хотел сказать, уже набрал в грудь воздух, но не решился произнести мысли вслух.

– По-моему, ты, князь, чего-то не договариваешь, – сказал Лучезар.

– Да племянница как-то странно на меня смотрит – будто насквозь видит. Аж мороз пробирает.

– Так мала еще, да тебя впервой видит – ты ей чужой совсем.

– Может быть, – согласился князь. – А жена у брата, ох и хороша… Мне бы такую…

– Так за чем дело стало? Можно с собой забрать, – засмеялся Лучезар.

– Можно, только ведь не пойдет она со мной. А забрать силой – сбежит. Ладно, что там у вас?

– Ярослав нам согласен помочь?

– Я ему всего еще не рассказал. Он всегда был правильным, по чести живет. И люди здешние такие же. На такое они не пойдут. Обманом придется брать. А без них никак – лучших воинов не сыскать. Сначала давай все продумаем. Идем к ребятам.

К избе Радима подъехали еще двое людей Святополка.

– Что узнали? – князю нетерпелось узнать новости.

– Юрий засаду готовит. Так что надо будет к бою подготовиться. Наши через пару дней подтянутся. Как раз поспеют, – ответил тот, что был ближе к князю.

– Значит, у меня два дня, чтобы братца уговорить. А Мал с Митяем как?

– Ждут своего часа. Только Юрий за порог кремля, они уберут княжичей.

– Отлично. Это будет другим примером. В доме говорить об этом опасно, да и на улице тоже. Завтра с тобой в лес пойдем, Лучезар. Там все обсудим, а ты потом ребяткам передашь, подготовишь их.

– Добро, – согласился воевода.

– Я к брату пойду. Все же соскучился я – столько лет не видились, – сказал Святополк и зашагал к дому Ярослава, который ждал младшего на улице, в беседке.

– Ты куда это запропал? – улыбнулся лесной князь.

– Ребят ходил проведать, – ответил Святополк.

– Ну и как они? Нравится?

– Еще бы! Я тебя кое о чем попросить хотел. Через два дня у меня будет встреча с князем-наместником Новгорода Северского, Юрием. Он требует с меня уплату дани. Как-то я, сам собирая дань, попал в засаду. Крестьяне решили, что я слишком много требую, и напали. А Юрий с дружиной мимо проезжал и помог отбиться. Я предложил ему за помощь злато-серебро, но он сказал что не из-за казны помог, а по-человечески, да по родственному. Он, оказывается, троюродным братом отцу нашему приходится. А теперь в его казне, видите ли, недостаток. Вот он и вспомнил про меня. Я по-прежнему предложил откупиться, но Юрий и слышать не желает. Требует уплату дани каждые шесть месяцев.

– Какая ему дань? Ведь он же подчиняется Андрею – нашему двоюродному брату, князю черниговскому. Новгород Северский находится на землях Черниговского княжества, – не понимал Ярослав.

– Мы решили с ним увидеться на нейтральной земле и еще раз все обсудить.Я боюсь что он приведет свое войско и устроит засаду. Моя дружина через два-три дня прибудет, не успеют хлопцы ко мне на подмогу, если вдруг Юрий нападет. А о лешачах я наслышен. Пособишь?

– Конечно, – согласился Ярослав.

– Ярослав, угомони детей, я уже не могу с ними. Они и Светозара не слушают, – Дарина вышла закрыть ставни.

– Расшалились? – засмеялся лесной князь.

– Взбесились, – поправила его Дарина.

– Сейчас иду.

– Ты иди, я еще тут посижу. Красиво у вас, – сказал Святополк.

Ярослав быстро пошел в дом, – когда он выходил из беседки, из дома донеслись звуки бьющейся посуды. Дарина лишь всплеснула руками:

– Ну что еще натворили? – и пошла закрывать ставни.

Святополк стал помогать. Последнее открытое окно досталось им обоим. Святополк оказался так близко к Дарине, что ощущал исходивший от нее аромат малины и смородины (лесная княгиня заваривала листья кустарников – дети любили пить такой отвар с медом на ночь). Он случайно коснулся щекой ее волос – мягкие, нежные… Князь потерял голову и обнял Дарину. Она оттолкнула его:

– Если ты брат Ярослава, это не значит что тебе все позволено, – ее глаза гневно сверкнули в ночных сумерках.

– Поехали со мной, – Святополк наступал на нее, Дарина пятилась. – Я для тебя горы сверну, только будь моей…

– Как ты можешь? При живом муже чужую жену сватать?

– Краше тебя я никого не встречал, никого так не любил.

– Я никогда от Ярослава не уйду. Тем более к тебе.

– Чем же я хуже него?

– Всем, – это все что смогла ответить Дарина. Она была в шоке от подобных слов. Как Святополк еще может спрашивать такое? – Что-то не верится, что вы родные братья: небо и земля.

– Мы уже не дети. Мы столько лет не виделись. Ярослав убил отца и сбежал…

– Но ведь из-за тебя все получилось. Спасая тебя и мать, он убил. Ты же помог ему бежать, разве нет? Он и не подозревал, что из тебя вырастет настоящее чудовище.

– Пытаешься выставить его добрым, а меня очернить? Ведь он теперь убивает за золото. Дарина, я весь мир к твоим ногам сложу, только будь моей… – Святополк прижал ее к стене и поцеловал. Дарина вырвалась и ударила его по щеке, после чего побежала в дом. Святополк едва не нагнал ее, но путь преградили псы. Их глаза полыхали от злобы. Святополк не решился пойти напролом, и попятился. Когда хозяйка зашла в сени, собаки расступились и улеглись у крыльца.

Князю не давало покоя то, что у Ярослава есть все: и красавица-жена, и трое детей, и уважение, и друзья, а что есть у него? Дружина с ним потому, что он законный наследник, любимая жена умерла, оставив на него сына, он похоронил мать, которую обожал, а Ярослав живет припеваючи, не зная горя. И тут еще эта итория, в которую влип по глупости. Ладно, старший брат поможет, в беде не оставит. Лишь бы правды не узнал, иначе…

Дарина не рассказала мужу о том, что Святополк ей наговорил. Ярослав от радости даже ничего не заметил, но маленькая Рагнеда и Светозар еще как заметили. День пролетел мгновенно, лесной князь с братом все никак не мог наговориться, водил его по селению, рассказывал, показывал. Но солнце клонилось к закату, и пора было отдыхать перед дальней дорогой.

Выехали рано утром. Добираться было далече – целые сутки. Доехав до места, лешачи осмотрелись, заприметили где можно в засаде схорониться. Юрия, наместника князя киевского, ждали не раньше, чем через полдня. Ближе к вечеру на полянку, где возле костра сидел Святополк с горсткой дружинников, прибыл Юрий с небольшим войском. Это был высокий темноволосый мужчина лет сорока, волосы подернуты сединой, на лице проглядывали морщинки. Голубые глаза, казалось, видят насквозь. Он спешился, и подошел к Святополку, который даже не встал навстречу родственнику.

– Милости просим к нашему «столу», – Святополк жестом пригласил дядю к костру, где жарилась очередная порция мяса. На траве на ширинках лежал хлеб, жареная дичь, вино наливали из бурдюка. Один из переяславльских дружинников протянул Юрию кубок. Наместник пригубил, и присел на бревно рядом со Святополком.

– Ну, чем ты меня удивишь? – спросил Юрий. – Что надумал?

– Только приехал, а уже о делах. Давай посидим, побеседуем. Куда нам торопиться?

– Да в Киеве меня князь Владимир ожидает. С какими к нему мне вестями показаться, от тебя зависит. Чего медлить? Перед смертью не надышишься.

– Ну, престол свой я тебе не отдам, – Святополк сбросил приветливую личину и заговорил совсем по-другому.

– Значит, будешь данью отдавать, – ответил за племянника Юрий и присел напротив.

– И дани моей ты не получишь. Я со своих людей лишнего брать не могу, они супротив меня восстанут.

– Раньше надо было думать, Святополк, когда на спор пошел.

– Я тогда пьян был, ляпнул с дуру, а тебе палец в рот не клади.

– На совесть мою надавить пытаешься, разжалобить? Понимаю, ты горе заливал – жена померла. Но за язык тебя никто не тянул. И бумагу ты тоже сам подписал. Слова свои, может, и возьмешь назад, но та грамота у меня в палатах, так что…

Этих слов Ярослав не расслышал – они потонули в шелесте листьев, которыми играл легкий ветерок. Но не только ветер помешал узнать лесному князю правду. Ему в спину уткнулся чей-то клинок. Теперь все его внимание было сосредоточено на холодной стали, упирающейся в тело. Ярослав медленно повернул голову. Сзади него стоял дружинник наместника. Видимо, они предвидели подвох со стороны Святополка, и подстраховались. Люди Юрия подкрались к местам, где прятались лешачи. Ярослав не растерялся и действовал быстро. Он оттолкнул клинок и, дернув за руку противника на себя, повалил того на земь. Проделал он это практически бесшумно, но рядом, где схоронился Белояр, тоже послышалась возня. Видимо, другу дружинник покрепче попался. Юрий замолк на полуслове. Шум борьбы слышался с нескольких сторон. Наместник вскочил, обнажив меч.

– Ты, все-таки, устроил мне засаду, – усмехался он.

– А ты думал, что я просто так тебе все отдам? Ты, я погляжу, тоже не один пришел. Я прямо-таки и поверил, что ты с десятком дружинников прибыл, – Святополк сидел спокойно, но только до тех пор, пока на поляне не стали появляться лешачи: кто-то из них сражался, кого-то вывели захваченными.

Ярослав выскочил и встал между дядей и братом. Юрий удивился, увидев столько народа. Он не ожидал, что Святополк приведет много людей в свою поддержку.

– Святополк, я тебе это припомню… – процедил наместник.

Святолполк встал и вынул свой меч:

– Сначала тебе придется нас всех победить, – и бросился на дядю.

Завязался бой. Дружина Юрия оказалась такой же крепкой, как и лешачи. Долго никто не хотел уступать. Наконец, лесное войско и переяславцы одолели соперников. Ярослав сам лично захватил Юрия – ему сильно досталось, кровь сочилась из раны на животе.

– Убей его! – крикнул Святополк, продолжая сражаться.

– Что же ты, Юрий, на чужое добро позарился? – спросил Ярослав. Он стоял над корчившемся от боли наместником.

– На чужое? – спросил он. – Святополк сам подписался, что княжество Переяславльское теперь мое. Он его проиграл.

– Что? – Ярослав ушам не верил. Он присел и помог Юрию приподняться, прислонив его спиной к бревну. – Выкладывай, – сказал лесной князь.

Святополк, завидев, что между братом и дядей намечается разговор, и, опасаясь что Юрий все расскажет, поспешил к ним:

– Не слушай его, брат…

– Помолчи! – сказал Ярослав тоном, не терпящим возражения. Святополк даже остановился в некотором замешательстве. – Говори, – обратился он к наместнику.

– Год назад Святополк попал в беду – народ взбунтовался, решив что он много с них берет дани. Они напали на него, я оказался рядом и помог ему отбиться, чернь приструнить. После мы вместе отправились дальше, заехали в ближайший городок. Там в честь князя, то-бишь Святополка, устроили пирушку, где он напился до беспамятства. На следующий день было то же самое. Он объяснял это тем, что пытается унять боль от недавней смерти жены. По нему было видно как он страдал. Видимо, и вправду очень любил ее. После трех дней беспробудной пьянки он стал приходить в себя. Я боялся его одного оставить. Мало ли чего. Бояре, сам знаешь, бывают коварными. За разговорами выяснилось что я троюродный брат Владимира, отца этого, – он кивнул в сторону Святополка, – «князя». Мы неплохо поладили. Потом у Святополка разгорелся азарт – он совсем забыл про дань, отправив своего воеводу с дружиной, а сам остался дальше гулять-пировать. Стали мы силами мериться. Сначала так, баловство. Но он не на шутку разгорелся и поставил на кон княжество свое. Я его образумить пытался, мол, такими вещами не раскидываются. Но он и слушать не хотел. Позвал писца, составил приказ, где расписался в том, что ежели он проиграет, все мне по родственному, а стало быть, и наследному праву отойдет. Да и я хорош – во мне корысть все же взяла верх: чем сидеть городским наместником киевского князя, лучше своим княжеством править. Святополк проиграл. Но потом, протрезвев, понял что наделал, да только меня уже и след простыл. Он ко мне приехал, стал просить свою грамоту обратно, предложил за это часть переяславльской дани мне отдавать в следующие десять лет. Откупиться хотел. Я сказал что подумаю и домой его отправил. Мол, сам приеду. Порешили встретиться ни на его, ни на моей вотчине, а где-нибудь на «золотой середине». Вот и условились в этом месте. А оно вот как все вышло, – боль скрутила его, Юрий больше не мог говорить.

– Помогите ему, – сказал Ярослав лешачам. – Мал, осмотри наместника.

Мал был не только отважным воином, но и лекарем слыл неплохим. В дороге часто не раз выручал.

Ярослав встал и сурово посмотрел на брата. Тот стоял, сжавшись, понурив голову, как нашкодивший мальчик. Вид у него был жалкий, но Ярославу его не было жаль. Святополк так не хотел, чтобы брат все узнал, но шила в мешке не утаишь. Ярослав надвигался на него, Святополк слегка попятился.

– Как ты мог? – спросил Ярослав.

– Ну, сглупил я, прости…

– Прости?! Я с дружиной из-за твоего обмана невинных людей чуть не убил! Почему сразу не признался во всем? Я бы помог все решить мирно.

– Мирно?! – воскликнул Святополк. – Думаешь, все на свете добрые и честные?

– Но обманом такие вещи не делаются!

– Ярослав, ты наивен, как дитя! Да и какая лешачам разница кого убивать, вы же наемники! У тебя есть все – прекрасная жена, почтение. А что имею я?

– Княжество и сына! Стоит ли мне завидовать?! Мне все не просто досталось! – Ярослав пытался сохранять спокойствие, но сорвался.

– Ярослав, не хотел тебе говорить, – вступился Рогволод, один из лешачей, – но два дня назад, когда Святополк приехал, он к Дарине твоей приставал. Я мимо вашего дома проходил и слышал как он обещал мир к ее ногам положить, если с ним уедет.

Ярослав дар речи потерял. Это был удар ниже пояса – пытаться разбить его семью!

– В кого ты превратился? – спросил он Святополка. – Ты … отец, по сравнению с тобой, был добряком. Ты перешел все грани, чудовище.

– Брат … – Святополк пытался оправдаться, но Ярослав не дал договорить:

– Я тебе больше не брат. И в Лешеву Падь дорогу забудь, – тихо, но твердо произнес он. Как сложно было держать себя в руках…

Этого Святополк меньше всего ожидал. Он так надеялся, что теперь у него будет защитник, как раньше – ведь Ярослав всегда его защищал.

– Уводи своих людей, и больше не попадайся мне на глаза, – как Ярославу было больно это говорить, но он понимал что не сможет простить предательство близкого человека.

Святополк ни слова не сказал брату, лишь приказал своим дружинникам собираться в путь.

– Что с грамотой? – спросил он у Юрия, который лежал на траве. Над ним еще колдовал Мал.

– Я пришлю ее тебе обратно, – с трудом вымолвил Юрий. – Управляйся со своим людом и землями сам.

– Какой с тебя князь, Святополк? – спросил Ярослав.– Ой, погубишь ты и себя, и княжество.

– Ну так возвращайся, ты же первый на престол, а не я, – Святополк хотел узнать намерен ли Ярослав лишить его трона.

– Мои владения ты уже видел, других мне не надобно, – ответил Ярослав. – Прощай, – сказал он сухо, и пошел к Юрию, узнать как он, предложить помощь. Эти слова мало убедили Святополка, но не верить им тоже не было оснований.

Так и разошлись братья, затаив обиду друг на друга. Только Ярослав всегда отходчивым был, а вот Святополк – злопамятным.

Юрия более-менее подлатали (рана оказалась не глубокой) и сопроводили до самого дома, не смотря на то, что на дорогу ушла неделя (наместнику требовался частый отдых, в противном случае кровотечение снова открывалось).

Через три дня пути на них напали. Это случилось ночью – до ближайшего поселения было далеко, поэтому пришлось заночевать в лесу.

Весь вечер Север и Трезор не находили себе места. Рагнеда тоже чувствовала тревогу, не понимала отчего это. Она дождалась ночи и пока все уснут, и пошла в лес, на опушку. Что Светозар никогда не спит, а лишь лежит с открытыми глазами, девочка как-то позабыла. Он очнулся, когда Рагнеда прошмыгнула в сени, хотя она старалась не шуметь и осторожно прикрыла за собой дверь. Псы, завидев хозяйку, поднялись и пошли с ней рядом по обе стороны. Светозар же, дождавшись пока троица выйдет за ограду, выскользнул из избы и тоже отправился следом, прячась где возможно. Его тревога возросла, когда Рагнеда скрылась из вида в темном лесу.

Девочка дошла до поляны, где ее обучали мать и бабушка. Угли на кострище сами начали тлеть, едва Рагнеда приблизилась к выжженному кругу. Псы уселись у бревнышка, что служило лавкой, а девочка, легла на траву.

Север почуял как кто-то крадется там, откуда они сами только что вышли на поляну. Увидав Светозара, он спокойно отвернулся и стал смотреть на костер (ведь эльф никакой опасности не представлял). А Светозар, устроившись поудобнее, наблюдал за тем, что происходило дальше.

Вокруг стали появляться огненные силуэты, принимая четкие очертания лешачей, которые отправились с Ярославом сопровождать Святополка. Эльф узнал Белояра, Рогволода и других. Они мирно спали, но некоторые стояли настороже. В лесу, меж деревьев, стали появляться другие огненные воины. Они крались к спящим лешачам, и свет от них исходил кроваво-красный, что позволяло отличить их от желтоватых лесных людей. Рядом с Рагнедой загорелась трава, принимая очертания меча. Красные воины сзади напали на часовых и попытались их убить тихо, но с лешачами справиться не так просто. Красные получили отпор. Лешачи начали просыпаться, хвататься за оружие. Завязался бой.

Один из врагов подошел к девочке и замахнулся своей саблей, готовясь нанести смертельный удар. Рагнеда схватила лежавший рядом меч и подставила его под саблю напавшего, ногой пихнула того в живот. Огненный воин упал. Девочка вскочила на ноги и снова отбила очередной удар, на этот раз на нее напали сзади. Она выбила саблю соперника из рук, поймала ее в воздухе свободной рукой. Теперь княжна была вооружена двумя клинками, что полыхали пламенем. Она оглянулась, осматриваясь. Тот, у кого она только что выбила саблю, сзади обхватил девочку за плечи. Рагнеда резко махнула руками в стороны и, не оборачиваясь, сунула лезвия клинков подмышки и пронзила врага. Следующий уже несся на нее. Девочка вынула сабли из обмякающего тела только что убитого воина и сделала мах руками, делая «ножницы». Тот, что бежал на нее, схватился за горло, не дойдя до цели пары шагов. Он согнулся, хватая ртом воздух, а Рагнеда стукнула его рукоятью сабли по затылку.

Следующий оказался проворнее и обезоружил малышку. Двое вынырнули из темноты и схватили Рагнеду под руки, а этот подступал ближе. Когда он оказался на достаточном расстоянии, девочка, которая стояла у затухающего костра, пнула тлеющие угли, которые полетели врагу в лицо. Поднялось облако золы, а красный воин прижимал ладони к глазам. Рагнеда оттолкнулась от него ногами и кувыркнулась назад. Один из тех двоих, что держал ее, ослабил хватку и выпустил руку девочки, испытывая боль от того, что выворачивались его руки. Рагнеда воспользовалась моментом: рядом стояло копье, воткнутое в землю. Она схватила его и ударила острием второго воина, который пытался ее удержать. Из ран огненных людей текла лава (их кровь), но трава от нее не загоралась.

Еще трое обступили девочку. Пару секунд они медлили, готовясь напасть. Рагнеда ловко отбивалась копьем, крутила его в руках. Затем, воткнув его в землю, подпрыгнула и уложила двоих сразу, одновременно ударив обеими ногами.

Ярослав, сам не понимал откуда взялась такая сила и ловкость, как тогда, когда он был ребенком. Да и чувствовал он себя странно – будто игрушка, ноги и руки которой дергают за веревочки. Князь не владел своим телом. Его люди отчаянно пытались отбиться от врагов, которые продолжали прибывать из леса. Ярослав огляделся: мечом тут не поможешь.

Рагнеда обернулась и увидела еще человек пятьдесят, бегущих в ее сторону. Опушку озарило свечение от огненных воинов. Что же делать?

Ярослав отбросил копье и быстро подошел к костру, где еще тлели угольки. На ходу он махнул рукой, приказывая огню разгореться и подняться, другой рукой вырвал из чьего-то тела клинок. Словно из-под земли, из угольков вырвалось пламя. Князь встал за костер, так что он оказался между ним и выбегающими из леса врагами.

– Все в стороны и лягте на землю! – крикнул князь своим людям и дружине Юрия.

Они ничком упали наземь, страшась невесть откуда взявшейся силы Ярослава.

Лесной князь со всего маху ударил саблей по пламени. Врагов откинуло назад: огромный огненный меч возник из ниоткуда, сбил их с ног и исчез в темноте. Нападавшие ошалели. Несколько мгновений они сидели или лежали на траве, соображая что случилось. Это было выше их разумения, но приказ надо выполнять, и они снова поднялись и ринулись в бой.

Ярослав ударил ногой в пламя и большая огненная стопа снова отбросила часть воинов назад, а тем кто остался на ногах, опять прилетело огненным клинком. Им стало ясно, что князь не подпустит их, будет бить до последнего. Враги попробовали окружить, но их постигла очередная неудача (огненные сабли и ноги). В конце концов воины отступили и ушли.

– Передайте вашему хозяину, что я из-под земли его достану! Он пожалеет, что связался со мной! – крикнул в догонку Ярослав.

Юрий и обе дружины продолжали лежать на земле, пораженные увиденным. Когда враги совсем скрылись из вида, костер погас, и силы вмиг покинули лесного князя, ноги и руки словно налились свинцом. Он упал на колени.

– Спасибо, доченька… – еле слышно произнес Ярослав. Невероятно! Он почувствовал силу своей дочери!

Огненные воины исчезли, растворились в воздухе. Рагнеда, потеряв равновесие, упала на земь. Светозар испугался за нее и рванул к девочке. Псы сидели спокойно, не опасаясь за здоровье хозяйки. Эльф пытался привести Рагнеду в чувства, но убедился что девочка просто крепко спала. Он вздохнул с облегчением. Взяв ее на руки, Светозар понес Рагнеду в селение. В лесу было темно, верхушки деревьев заслоняли собой свет звезд и луны.

Дарина будто почувствовала что дочери нет дома. Она резко проснулась и села. Согнав с себя сон, княгиня пошла посмотреть Рагнеду. Не обнаружив дочь в постели, женщина вышла на улицу в тревожном ожидании. Одно Дарина знала точно: дочь просто так ни разу не исчезала, и что точно вернется. Но когда?

Княгиня какое-то время смотрела в сторону леса. Наконец там, среди деревьев, замаячили огоньки и появился Светозар с собаками. Увидев на руках эльфа девочку, Дарина взяла себя в руки и осталась на месте, приложив все усилия, чтоб не побежать на встречу. Одно она теперь знала наверняка – ее дочка со Светозаром всегда в безопасности. И если бы случилось что-то плохое, Светозар не шел бы так спокойно. Женщина открыла калитку, запуская псов и эльфа.

– Что случилось? – задала она мучивший ее вопрос.

– Это, моя княгиня, вы завтра у нее спросите, когда проснется. Я не смогу передать всего что видел, но, похоже, Рагнеда спасла жизнь отцу. И не только ему одному.

Глядя на мирно спящую дочь, Дарина ощутила как к ней возвращается спокойствие. Эльф отнес маленькую воительницу в ее кровать.

«Алмаз самый твердый в мире камень. Но, если постараться с огранкой (которой он все же поддается), из него можно сделать прекрасный бриллиант. На обработку моего камушка уйдет не один год. Кого же я должен благодарить за такой драгоценный подарок?» – думал Светозар.

– Спокойной ночи, моя госпожа, – тихо сказал он, погладив девочку по мягким волосам.

Ярослав с дружиной вернулся лишь через два месяца. Доехав до вотчины Юрия, князь не мог сразу покинуть нового друга. У наместника приключилась беда: Святополк несколько месяцев назад подослал своих людей в услужение Юрию. Те все разведали какие планы у наместника на Переяславль, сблизились с Юрием и его двумя сыновьями, которым было по шестнадцать и пятнадцать (бунтарский возраст). Подосланцы искали грамоту, где Святополк отписал княжество Переяславльское своему дяде. Но все попытки оставались тщетными. Когда наместник покинул свои палаты, отправляясь на встречу со Святополком, негодяи напали на отроков. Но свое черное дело до конца им не удалось завершить – пока юноши отбивались, подоспела стража и заговорщиков бросили в темницу. Старший мальчик, Всеслав, легко отделался – ему ранили руку и прошлись саблей вдоль спины, раны оказались неглубокие. А вот младшему досталось (бедняге пронзили грудь). Он потерял много крови и задыхался, пробитое легкое не давало глубоко вдохнуть. Над ним день и ночь трудились лекари.

Юрий появился дома за неделю до кончины сына. Ярослав предлагал помощь жены, дочери, тройняшек, но Юрий не верил в сверхъестественное. Так мальчик и промучился свои последние дни, страдая от боли, и умер у отца на руках. Лешачи все же отстригли прядь волос парнишки и отослали своего земляка в Лешеву Падь. Но, к сожалению, посланник не успел. Дарина, едва прикоснувшись к локону, покачала головой.

Юрий попросил Ярослава не уезжать сразу, а погостить у него, помочь со всем разобраться. Князь отправил домой нескольких из лесной дружины, написал письмо жене, где сообщал что задержится. Допросив схваченных убийц, узнав кто их подослал, Ярослав еще больше рассвирепел от жестокости брата и окончательно решил отречься от него.

Юрий тяжело переживал утрату сына, но Ярослав не давал ему раскисать, старался занять делами. Они проверили дружину наместника, лешачи посоревновались с некоторыми. Юрий решил что в обучении его воинов были серьезные пробелы, попросил новых друзей пучить их уму-разуму. Так и пролетело два месяца, как один день. Настала пора возвращаться. Некоторые из лешачей, у кого не было жен и детей, остались у наместника, по его просьбе продолжили обучение его дружинников; остальных, наградив дарами, Юрий отправил в Лешеву Падь. Ярослав приглашал его к себе:

– В любое время, всегда будем рады, – говорил он, обнимая Юрия. – Грамоту Святополку не отдавай. Пусть у тебя будет. Копию у себя оставь, а оригинал в Киев пошли. Если мой горе-братец вздумает чего подобное, то найдется на него управа. Тогда уже Владимир с ним разбираться будет. Погост не собственность, которой можно так легко разбрасываться, да в спорах проигрывать.

– Ну, где моя спасительница? – Ярослав зашел в ограду, где его встречала жена с сыновьями.

– Где-то со Светозаром гуляла, – ответил Ивар.

– Тятя! – раздался детский крик. Рагнеда неслась к отцу со всех ног. Светозар шел позади. Они с Рагнедой ходили в лес, она показывала ему свою магию. Малышка кое-чему еще научилась, практикуясь с огнем.

– Вот ты где, – он подхватил дочь на руки. – Смотри, что я привез, – Ярослав достал из запазухи резной кинжал, изукрашенный драгоценными камнями и золотом.

Рагнеда незамедлительно вынула подарок из ножен. Серебряный клинок был неострый, изрезан узорами. Рагнеда так обрадовалась оружию (пусть и сувенирному), как девочки обычно куклам радуются. Ярослав понял, что угодил любимице.

Север с Трезором, завидев Ярослава, подняли лай, скакали, виляли хвостами, вставали на задние лапы. Князь уважил охранников дочери, приласкал и их.

– Светозар! – Ярослав раскрыл объятия для эльфа.

Они крепко обнялись.

– Ну как, ты еще не передумал учить мою девочку? Слушает она тебя? Во всем?

– На лету схватывает, даже объяснять не приходится – раз показал, уже запомнила.

– Пару месяцев назад я савсем убедился что не зря тебе дочь доверил. Выручили вы меня: Рагнеда – огнем, ты – мечом. Если бы ты не научил ее тогда, нас бы в лесу разбили. Пошлите в дом, все расскажу, – Ярослав позвал домочадцев в избу. Конец ноября морозным выдался, да и снегу что-то навалило за неделю. Зябко было стоять на улице без движения (одним псам только не было холодно – от них пар так и валил). За ужином Ярослав поведал как он раскрыл обман Святополка, как на них в лесу напали, как у Юрия беда стряслась, да как ему помогали порядки наводить.

Наступила зима. Все лешачи готовились к святкам. Дети (не без помощи мам и старших сестер) делали наряды, готовили мешки под сладости. Светозар, словно сам был маленьким, напросился с ребятней колядовать. Ему очень хотелось посмотреть на ночные гуляния, ведь в последнее время он только и слышал о ряженых.

Гуляли все: и стар, и мал, и дни и ночи на пролет. Молодежь и ребятня пели колядки, катались с горки, играли в снежки. Девки гадали на суженых, а парни (вместе с ними и Светозар) подслушивали и подглядывали за ними. Молодые люди загодя узнали что девушки в бане гадать собрались и спрятались там. Что сделать труда не составило – ночью да в темноте в бане ничего не видно. Девушки задавали вопросы, а молодые люди, прикинувшись нечистью, отвечали. Ну, а когда надоедали эти девичьи расспросы о любви, пугали бедняжек, которые и так со страху тряслись. Девицы с визгом разбегались, а потом собирались где-нибудь и обсуждали кто чего нагадал. Парни со смеху умирали, слушая эти сказки.

Днем на красной горке пели, водили хороводы, состязались кто во что горазд. На праздники, как обычно, приехал Андрей из Чернигова. Он обожал отмечать праздники у брата, в Лешевой Пади – лешачи как-то по особому их проводили, не так как в городе. Тут легче дышалось, было веселее, проще. Приехал в гости и Юрий с сыном (Всеслав уговорил отца съездить к Ярославу, развеяться. Юрий все еще горевал по младшему отроку).

Всеслав быстро поладил с местными мальчишками. В первую же ночь, как приехал, нарядился и с ними побежал колядовать.

Те, кто уже насобирал подарков и вкусностей, катались с горы. Юрий, долго не думая, присоединился.

Наместник пожелал отблагодарить за гостеприимство лесной народ. Он предложил всем, кто пожелает, отдать своих детей в его поместье на обучение грамоте и прочим наукам, лично приглядеть за чадами. Андрей поддержал его. Хоть и он тоже помогал лесной ребятне с образованием, забирал в Чернигов, но знал, что Юрий располагает лучшими учителями, и поддержал его.

Белояр первым вызвался и отдал своего сына наместнику. Мальчик с охотой поехал, да и с сыном Юрия Вольга подружился.

Юноша давно хотел куда-нибудь уехать, белый свет повидать, да от строгого батьки подальше. Белояр редко выказывал единственному сыну отцовские чувства, держал мальчика в ежовых рукавицах и жене не позволял нежить его:

– Чай не девка, нечё телячьи нежности развозить, – говаривал он.

Боялся Белояр за сына, что девицы-красавицы с толку собьют. Молодец уже на них заглядываться стал, от тренировок отлынивал. Вольге было уже тринадцать. Он был рослым, хорош собой: голубые глаза, светлые локоны. Ярослав понимал друга – он для сына лучшей доли желает. И считал, что если мальчик подальше от дома уедет, это будет самое то.

Несколько мальчишек и девочек после праздников отправились с наместником в его город. Рагнеда осталась в селении. Читать-писать ее учил сам Андрей и родители, Светозар обучал владению луком, кинжалом, саблями, в общем, всем, чем сам умел сражаться. Так же ее ловкость и проворство развивал. Ведь дети прирожденные акробаты, лишь с возрастом тело теряет гибкость, если его не тренировать. Эльф усмотрел в девочке воина и старался сделать все, чтобы она стала самой лучшей.

Да и от домашней работы держал ее подальше – все, за что девочка бралась помагать, только ломалось, рвалось, путалось, горело… А уж если варить пыталась, то такое наготовит, что и скотина есть не станет. Мать уже бросила все попытки сделать из Рагнеды хозяюшку. Она поняла, что это не для ее девочки, и воин из нее выйдет куда лучший, чем домовница.

Глава 5

Эльф погнался за девушкой. Ветер трепал ее длинные волосы. Казалось, стоит протянуть руку, и схватишь беглянку.

Она с разбега налетела на двухметровую стену, что стояла на тренировочном поле, пробежала вверх несколько шагов, оттолкнулась и, развернувшись в воздухе лицом к Светозару, замахнулась на него саблей. Эльф, в то время, когда Рагнеда бежала по вертикали, прыгнул на бревно, лежавшее на подпорках, и с силой оттолкнулся от него, стараясь поравняться с ученицей. Он едва успел отбить удар. Как только они приземлились на ноги, девушка снова ударила, метя в голову. Светозар преградил путь оружию Рагнеды, подставив свой клинок поперек и оттолкнул острое, как бритва, стальное лезвие, после чего ответил таким же ударом сверху. Рагнеда перехватила эльфийский клинок, повела орудия в сторону и повернулась на месте, заставляя и Светозара повернуться вокруг своей оси. Когда скрещенные клинки снова оказались на уровне груди обоих соперников, Рагнеда с силой толкнула эльфа и тот слегка оступился. Девушка же не сдвинулась с места. Кроме того, она даже отвернулась от него, рискуя получить нож в спину. Княжна закрыла глаза и слушала. Светозар решил ударить справа. Позиция была удобная, да и Рагнеда стоит к нему спиной. Только он успел сделать шаг и занести саблю для атаки, воительница лишь резко выбросила руку в сторону. Клинок княжны казался продолжением ее руки. Удар пришелся в грудь эльфа, который вовремя остановился. Он так и застыл с занесенной для удара саблей. Лезвие клинка Рагнеды было настолько острым, что Светозар, едва коснувшись его грудью, увидел как упала под ноги веревочка с бирюзовым кулоном, который он носил не снимая (подарок покойной Предславы). А та часть веревочки, что осталась на шее, даже не шелохнулась, будто ее и не рассекли вовсе. Рагнеда услышала как зашелестела трава от падения камушка. Княжна открыла глаза и торжествующе улыбнулась. Затем она повернула голову к учителю и увидела застывшее на его лице недоумение.

– Научил на свою голову… – проворчал Светозар.

Рагнеда опустила руку. Светозар инстинктивно потрогал то место, где пару секунд назад прижималась смертоносная сталь. Он глазам не верил: одежда осталась целой и невредимой. Девушка перекинула свой клинок через плечо и отправилась на лавку – тренировка длилась уже несколько часов, нужен был отдых.

Рагнеде было почти пятнадцать лет. Подобно бутону она распускалась и хорошела на глазах. Иногда Светозар ловил себя на том, что видит в ней не только ученицу, но старался гнать такие мысли.

В княжне было и не узнать ту маленькую хулиганку, что давала отпор мальчишкам. Ее русые волосы выгорели на июньском солнце, так, что некоторые прядки стали совсем белыми. Кожа едва покрылась легким загаром, а лазурно – голубые глаза, в которых, казалось, скрыт кусочек неба, светились одновременно озорством и нежностью к учителю. Девушка была стройна, как береза. Никто бы не сказал, что в этой худенькой и хрупкой с виду, хорошенькой девице столько силы, что с ней не справиться ни одному лесному воину. Даже Светозар иногда не мог ее одолеть. Он научил ее всему, что знал и умел. Но теперь иногда и он у нее учился.

Они тренировались каждый день по несколько часов. На тренировочном поле появились новые снаряды, которые придумал Светозар, большей частью для тренировки Рагнеды. А уж полосы препятствий, которые каждый день проходила княжна, вовсе были не по зубам многим лешим воинам. Даже Ивару, который уже пять лет был полноправным дружинником, они тоже давались с большим трудом. А вот Рагнеда, Влас (ему было почти девятнадцать, и он тоже уже около двух лет состоял в лесном воинстве) и Светозар легко проходили все снаряды. Они меняли передвижные препятствия местами, усложняли полосу.

Оба сына Ярослава слыли завидными женихами на селе. Но жениться никто из них не торопился – прелести семейной жизни их не привлекали. Светозар по-прежнему жил у князя в доме. Внешне эльф ничуть не изменился.Казалось, ему тоже пора о своей семье подумать, но он об этом даже не помышлял. Ему нравились некоторые девушки, но не на столько, чтоб создавать семью. Стоило Светозару лишь подумать о какой-либо красавице, как что-то щелкало внутри и отводило от неверного решения.

Память к эльфу так и не вернулась, и он решил себя не мучить, пытаясь вспомнить прошлое. Тем более, что он стал за эти годы настоящим лешачем. Светозар тоже иногда ходил в походы, бывал с Ярославом в разных городах, налаживал нужные связи, проявляя отличные дипломатические способности.

Дарина с Ярославом жили как и раньше – душа в душу. Лицо лесной княгини осталось таким же молодым, будто годы обошли ее стороной, лишь волосы слегка подернула седина. Ведь Дарина уже несколько лет не прибегала к своему умению общаться с огнем – этим теперь занималась Рагнеда (тем более что у девушки это лучше получалось и огонь на ее здоровье никак не действовал). Княжна каждый день совершенствовала свой дар. Она не только поднимала тяжелых больных на ноги, но залучила «дар богов», как часто его называла Енея, в помощники. Девушка могла голыми руками нагреть металл и порвать его, как лоскут ткани; могла разжечь в печи сырые дрова, или заставить гореть лампаду, если там закончилось масло. Детвора любила когда Рагнеда устраивала небольшие огненные представления. Но делала это княжна нечасто, так как уважала огонь и не смела беспокоить его по пустякам, и никогда не просила у него ничего для себя.

Ярослав тоже мало изменился (если не считать седины). Он по-прежнему был крепок, мудр и справедлив. А вот старый князь Радим исхудал и немного осунулся. Он не был болен, иначе Рагнеда поставила бы его на ноги. Тут было другое – душу Радима съедала тоска по любимой жене, что скончалась год назад: уснув однажды ночью, утром старая княгиня не проснулась. Долго горевал о ней Радим, мало ел, почти не спал и сильно ослаб. Он запирался у себя в мастерской и никого не впускал. Но как только проходили его приступы хандры, Радим становился бодрым и общительным, продолжал мастерить детям свистульки, игрушки. Ярослав уговорил старика переселиться в их дом: не дело это – одному жить.

Иногда в селение приезжал Вольга, сын Белояра. С каждым годом парень становился умнее и сильнее, и, чего таить, красивее. Он возмужал, похорошел. Девки все так же проходу не давали. А он знай себе, то на тренировках пропадал, то в гуляния местные с головой окунался. У Юрия Вольга небыл загружен или чем-то ущемлен, но молодому богатырю нехватало родного края. Молодец хорошо учился, наместник полюбил его как родного сына (по возрасту Вольга был лишь на полгода старше убитого младшего сына Юрия).

По окончании учебы Вольга решил вернуться на родину. Наместник уговаривал его остаться при нем, но видя упрямство парня, отступился.

– Сын леса всегда может вернуться, когда пожелает, – сказал он на прощание Вольге.

В одном из городов княжества Черниговского, в Курске, жил добрый боярин Емельян Борода. Служил он ранее наместником при Всеволоде, а теперича при его сыне, Андрее. Долго боги ему детей не давали. Видя муки боярина, сжалилась над ним богиня Леля и даровала Емельяну на старости лет и его молодой жене (гречанки по происхождению) сына Захарку. Наместник нарадоваться не мог на свое долгожданное чадо. Баловал мальчика, любил до беспамятства, все дозволял. Прошло время, вырос сынок. И лицом был красив, и умом богиня не обидела, но – себялюбивым, хитрым и жестоким. Он привык с малых лет получать все, что ни пожелает.

На его милое лицо да речи сладкие попалась дочь купеческая, первая в городе красавица. Многие ее в жены взять хотели, но не соглашалась она ни на чьи предложения. А без ее согласия родители не желали выдавать дочь замуж. Как-то в гости заехал Емельян Борода с Захаркой, как ласково называл юношу отец. Понравилась молодому боярину краса-девица. Он умел своего добиваться любыми путями. Обольстил Захар девушку, стал часто в гости приезжать. Вскоре он все отцу рассказал и тот, недолго думая, приехал свататься к купцу, который обрадовался возможности с наместником породниться. Еще бы: знать, богатство, с князьями дружбу водит. Да и Арина сразу согласилась – влюбилась, совсем голову потеряла.

Доволен был невесткой Борода: образованная, умная, хозяйка хорошая.

– Только худая больно, – сказал Емельян. – Как внуков мне рожать-то будет?

Сыграли свадебку. Первые месяцы молодые жили в любви и согласии. Одно не нравилось Захару: когда Андрей приезжал к ним, беседовал с Ариной на равных. Женщин, обычно, в дела княжеские не допускали, а тут князь совета ее спрашивает, а его, Захара, как бы и не слушает.

Стал Захар жене выговаривать, что она умнее его выставляется:

– Все бояре надо мной насмехаться станут!

– Ты что, Захарушка, – Арина погладила мужа по щеке. – Разве можно жене умнее мужа быть? Я лишь отвечаю то, что меня спрашивают. Не сердись…

Поначалу подобные слова и ласка жены успокаивали себялюбивого Захара. Но лишь поначалу. Масла в огонь подливало и отношение Емельяна к невестке – тот тоже любил с ней беседовать на разные темы.

– Какая у тебя жена умница-разумница, да лицом красна, – говорил Андрей Захару. – Не обижай только – многое потеряешь.

Это начинало все больше и больше злить боярина, он высказывал жене в грубой форме что он об их с молодым князем разговорах думает. Емельян же защищал невестку, вразумлял сына. И тот молчал. Но как только умер старый боярин, тяжко пришлось Арине. В первые месяцы после похорон молодые ссорились, ругались. Но очень скоро Захар стал руку на жену поднимать. Он быстро вошел во вкус. Арина начала остерегаться мужа, побаивалась и лишний раз молчала. Этим она и дала слабину ему нерадивому, все терпела: и обиды, и унижения. Раньше, когда она не давала ему спуску, он ее уважал, относился к ней как к равной, хоть и злился на нее из-за своих разных и нелепых додумок. А теперь, когда со стороны Арины не было никакого ответа, распустился Захар. Он угомонился лишь тогда, когда узнал что жена носит под сердцем ребенка. Но это лишь на время. Через несколько недель он снова стал бить бедняжку, не глядя на ее положение.

Арина родила раньше срока, и не без «помощи» любимого мужа (накануне ей шибко от него досталось). Неспокойным ребенок был – плакал дни и ночи напролет, и Арина вместе с ним. Приходили к ним лучшие знахари, лекари, ведуны. Но все, как один, твердили:

– Не тебя муж бил – ребенка своего убивал в твоей утробе еще до рождения.

Мальчик не прожил и месяца – умер. Арина теперь на мужа смотреть не могла, возненавидела. Та любовь, что еще в ней теплилась к этому извергу, угасла. Захар и сам чернее тучи ходил, казнил себя за то, что своими руками сына погубил. Горе сближает даже врагов. Прошло время и примирились супруги. Их жизнь пошла на лад. Но не прошло и года, Захар принялся за старое. Андрей, приезжая к ним (Захар после смерти отца стал его приемником, продолжил наместничать), стал замечать что Арина изменилась: стала замкнутой, почти не разговаривала. Он стал Захара ругать что тот доводит жену. Да только толку от его слов не было – как можно заставить взрослого мужчину относиться иначе к своей жене? Как-то поздно вечером Андрей сидел у очага в горнице. Захар уже спал. Наместник при князе был обходителен с Ариной, старался не обижать ее.

Арине не спалось, как это теперь часто бывало, и она ходила по палатам, не зная чем себя занять. Она думала что все уже спят и не чаяла застать князя.

– Княже… – удивилась девушка.

– Ты не спишь? Уже так поздно, – обернулся Андрей. – Садись, – он указал ей на второе кресло, застланное мехами. Арина не смела перечить князю и присела на край.

– Садись поудобнее, ты же у себя дома, а не у меня в гостях, – улыбнулся Андрей. Арине было немного странно слышать как с ней разговаривают добродушным тоном – отвыкла уже. В последнее время она только и слышала крики и оскорбления в свой адрес. Девица постепенно расслабилась и села поудобнее. Андрей все это время глаз с нее не сводил.

– Захар тебя опять бьет?

– Нет, что ты… – она оглянулась, боясь что их услышат.

– Меня не обманешь. Я же вижу какая ты стала. Раньше была совсем другая Арина. Она беседовала со мной, любо было послушать. А теперь прячешься от меня, как мышь в норе.

– В своей теперешней жизни я сама виновата, – тихо сказала Арина.

– В чем? В том, что ты ребенка не уберегла? Это не твоя вина.

Андрей выдержал паузу. Он думал, если надавит на больное место, Арина сама все расскажет, но она молчала, опустив глаза.

– Ладно, вижу из тебя слова не вытянешь. Я в вашу семью лезть не собираюсь. Хочу тебе рассказать кое-что.

Андрей рассказал ей о лешачах. Об их жизни, обычаях. Арина слушала, а в глазах ее загорался огонек – вот она где настоящая жизнь. Ей тоже хотелось жить свободной, а не как здесь – побои, мучения, от мужа слова доброго не услышишь. Да и мужчин она вовсе стала бояться. Андрей заметил как в ней надежда зарождается, как взгляд оживился, на губах появляется улыбка.

– Я помогу тебе сбежать отсюда. Тут ты пропадешь. Ты еще молодая, красивая, но как птица в клетке. Не бойся, – успокоил ее князь, видя как она испуганно смотрит на него. – Я вас с Захаром к себе позову, в Чернигов. А там ночью все и устроим: мой человек отведет тебя в Лешеву Падь. Муж и не подумает тебя искать там.

Андрей уехал. Арина все мучилась в сомнениях – бежать на свободу, в неизвестность, или же продолжать терпеть побои здесь, жить с ненавистным мужем? Его красивое лицо теперь отталкивало, вызывало отвращение. Но Арина безумно его боялась, страшилась его гнева. Что же делать?

Прошел месяц и Захар получил послание от князя, где говорилось что наместник должен приехать в Чернигов.

– Я с тобой, – сказала Арина.

Этот требовательный тон удивил Захара:

– Что?

– Я еду с тобой. Хочу знать зачем тебя Андрей вызывает. Он всего месяц назад как уехал. Что за срочность?

– Хорошо, собирайся, – Захар не возражал против того, что жена поедет с ним.

Арина ожидала от него побоев и ругани. Она давно так утвердительно не выражала своих просьб. Поведение мужа ее тоже немного удивило. Когда он скрылся из вида, Арина пришла в себя и побежала собирать вещи.

До Чернигова несколько дней пути. Останавливались по дороге в деревеньках на ночь. Захар запирал жену в избе или привязывал, чтоб не сбежала. И вот, до столицы княжества осталось совсем немного – завтра вечером они уже будут там. Арина все это время терзалась в сомнениях, но все больше склонялась к бегству. Последней каплей, переполнившей ее чашу терпения, было очередное избиение. А досталось девице из-за пустяка – рубаху не так подала. Арина поняла, что не сможет выдержать еще одно такое унижение, которое очень скоро может снова случиться – Захар опять ее запер, а сам пошел веселиться. Он и так был изрядно пьян, но ему казалось мало. Наместник продолжал пить с дружиной и хозяевами дома, где они остановились. Арина боялась, что он, перебрав, снова ее станет бить. Девушка решила не ждать завтрашнего вечера, а бежать сейчас.

Она разбила окно. Звук ломающегося гнилого дерева никто не услышал – в горнице слишком громко пели песни и что-то брякало. Арина осторожно вытолкнула трухлявую оконную раму и выбралась на улицу, где стояла глубокая ночь. Деревню освещала лишь полная луна, капли росы покрывали траву, воздух был студеным. В одной сорочке, натянув сапоги, Арина перебралась через ограду. Хозяйская собака крепко спала, и даже не услышала легких шагов беглянки. Все тело болело от побоев, свежие ссадины кровоточили, но девушка старалась двигаться как можно тише.

Дом стоял на окраине, поэтому темный лес был совсем рядом. Арину уже не пугали дикие звери или нечистая сила. Сейчас больше всего на свете она боялась своего мужа, хотелось убежать так далеко, чтоб он ее не нашел. Надо идти быстро, чтобы Захар ее еще не скоро хватился.

Наместник проснулся поздно, почти в полдень. Голова жутко гудела и была тяжелая, хотелось пить. Рядом стоял ковш ледяной воды. Хозяева с утра позаботились, принесли колодезной водицы. Сделав пару глотков, Захар откинулся на постель и снова закрыл глаза. Он пошарил рукой в поисках жены. Никого. Позвал ее, но ответа не услышал. В нем снова начала закипать злость – где жена? Почему ее вечно нет, когда она так нужна? Вот попадись, Арина, не сдобровать тебе – мало вчера получила?

Он резко встал и снова осел на постель. Его взгляд приковало выбитое окно.

– Сбежала, – догадался Захар.

Дружинников еле растолкали, чтоб искали пропажу. Они, ничего еще толком не понимая, сонные и недовольные, опохмеляясь на ходу, стали собираться. То, что осталось от вчерашнего застолья, брали с собой в дорогу.

Арина тем временем далеко убежала. Она то шла, то бежала, но не останавливалась ни на минуту. В голове была лишь одна мысль – убраться как можно дальше. Она не замечала утреннего холода, боли от того, что босиком идет по сухим веткам(сапоги остались в небольшом болоте, которое в темноте не разглядела – засосала трясина), паутины, что цепляется за ее волосы, руки, лицо. Ей повезло – на нее не нападали звери, хотя в тех местах водилось немало волков. Днем пригревало солнышко, по пути попадались съедобные травы, небольшие родники. Арина почти не спала, все шла и шла вперед. Ей все казалось, что она совсем недалеко ушла. Она потеряла счет времени, не замечала его течения, смены дня и ночи. И не знала где находится, куда ей идти, но упорно двигалась вперед.

Захар искал жену два дня, но так и не нашел. Проводники отказались вести его дальше:

– Если она туда пошла, то уж точно пропала. Там ходу совсем нет – дикие места. Даже мы туда не заходим: много всякого зверья водится, а ночью жуть как страшно. Есть тоже там нечего. Забудь, боярин.

Что сказать князю Андрею? Он, ведь, обязательно спросит где Арина. Сказать что заболела, так князь своего лекаря пошлет. Соврать что не захотела ехать – не поверит, сразу обман раскроет – он уже в курсе, что наместник с женой едет. А правду поведаешь – опалится и разозлится. Врать Захар неплохо умел, решил, что по дороге в Чернигов что-нибудь сочинит.

Арина вышла к реке. Бедняжка была ослабшей, грязной. От ее былой красоты мало что осталось. На бледной коже синяки проступили еще больше, коса растрепалась, сорочка кое-где порвалась, ноги сбились в кровь. Девушка решила идти по течению вниз. От чувства голода, жажды и от дикого желания поспать она валилась с ног, но, цепляясь за стволы деревьев, продолжала путь. Сначала берег шел низкий и ровный, но вскоре стал обрывистым, течение в реке усилилось. Вода грохотала, бурлила и пенилась. Но ближе к Лешевой Пади снова становилась спокойной, почти стоячей.

Ивар и Влас отправились на рыбалку. Пришли на свое любимое место. Для этого им нужно было идти вверх по течению до обрывистого берега. Север и Трезор тоже увязались за молодыми хозяевами – псы часто старались стащить часть улова, когда парни рыбачили. Ну, а если поживиться свежепойманной рыбкой не удавалось (Ивар зорко следил за собачками), тогда в отместку за жадность княжичей, псы прыгали в реку и распугивали рыбу, поднимая стаи брызг, сами пытались поймать добычу зубами. Эти двое огромных и черных, словно ночь, хортов, казалось, совсем не старели. Они были такими же резвыми и быстрыми, как и восемь лет назад, когда Рагнеда привела их в дом.

Но когда звери наедались, они дремали в тени кустов, развалившись под ветками. Тогда княжичи могли спокойно поудить рыбку. Вот и сейчас после плотного завтрака, Север и Трезор мирно дремали на своем любимом месте. Но вдруг псы навострили уши и стали прислушиваться. Затем оба подняли головы. Влас и Ивар тоже прислушались – кто-то пробирался к ним сквозь деревья. Парни смотрели по сторонам, но никого не видели. Влас заметил как слева от него, из леса вышла девушка и подошла к самому краю обрыва. Арина встала меж стволов близко растущих берез и ухватилась за них руками. Она не замечала молодых людей.

Влас похлопал Ивара по плечу. Тот повернул голову к брату, так как до сих пор смотрел в другую сторону. Влас указал туда, где стояла незнакомка. У нее была порвана одежда, испачкано лицо, волосы выбились из длинной толстой косы. Девушка стояла и смотрела вдаль пустыми глазами. Она была настолько уставшей и измотанной, что едва остановившись, заснула и упала в воду.

Пару мгновений братья продолжали сидеть, пока до них не дошло что происходит. Но, осознав, оба тут же повскакивали и ринулись на помощь. Ивар прыгнул в студеную реку и поплыл к девушке. Вода какое-то время держала Арину на поверхности, но когда Ивар почти доплыл до бедняжки, она пошла ко дну. На этом участке реки течение было еле заметное, но за поворотом, в нескольких метрах отсюда, река начинала бурлить и пениться так, словно кто ее нагревал снизу (словно кипяток в котелке кипит), и неслась бешеным потоком, как табун лошадей.

Ивар нырнул за невольной утопленницей и вытащил ее на поверхность, стараясь удерживаться на плаву. Берег шел обрывистый и выбраться на сушу стало невозможным. Выбор оказался небогат: либо вниз по течению, либо вверх. Около дна течение было сильнее, чем на поверхности и в этом месте часто образовывался водоворот. Ивара стало тянуть вниз. Влас старался помочь с берега – пытался нагнуть к воде молодую березку, что росла склонившись к реке, едва касаясь ветками ее поверхности. Ивар только успел протянуть руку и коснуться пальцами макушки деревца – водоворот закрутился сильнее и молодой княжич с девицей резко ушли под воду. Их вытолкнуло за поворотом, а течение подхватило и понесло к деревне. Влас и псы побежали вдоль берега за ними. Ивар старался держаться на плаву, но выбивался из сил. Влас хотел, было, прыгнуть к брату, но это не помогло бы – нужно придумать как помочь им с берега.

Еще одно обстоятельство осложняло спасение: рано утром мужики расставили рыболовные сети (не смотря на течение в этих местах хорошо ловилась рыба).

– Трезор… Рагнеда… Скорее… – Влас только и смог вымолвить. От быстрого бега его легкие, казалось, разорвутся, если он попытается сказать еще что-нибудь. Собакам не нужно было повторять дважды. Трезор побежал обратно, где братья рыбачили – там горел костер. Трезор прыгнул в огонь. Пламя так и взвилось высоко, а пес исчез. Выпрыгнул Трезор из горна кузни. Кузнецы за эти годы уже привыкли к неожиданному появлению княжьих собачек, хоть такое и нечасто случалось. Мужики как раз ковали что-то, когда из огня выскочил пес. Он вылетел неожиданно и малость напугал кузнецов. Да еще кое-что пораскидал-посшибал по пути. Лешачи одарили собаку «ласковыми» словами, но Трезор их уже не слышал – он спешил к своей хозяйке. Шерсть на нем местами еще горела, местами дымилась

Рагнеда была на тренировочном поле, отдыхала после тренировки. Светозара с ней не было – куда-то отошел. Увидав встревоженного питомца, девушка поняла: что– то случилось. Трезор перемахнул через забор, подбежал к хозяйке и вцепившись зубами ей в штанину, стал тянуть в сторону реки. Рагнеда провела ладонями по горящей щерсти зверя и собрала весь огонь и искры, скатав это все в огненный шарик, который подкинула вверх, а сама побежала за Трезором. Рукотворная миниатюрная шаровая молния понеслась за создательницей. Рагнеда махнула руками, словно птица, что готовится взлететь, и огненный шарик превратился в огромную огненную птицу.

Тем временем Влас прыгнул в реку чтобы помочь брату, который уже совсем ослаб. Ивар терпеть не мог купаться – после он чувствовал себя как выжатый лимон, силы словно покидали тело. Девица так и не очнулась. Вынырнул меньший княжич возле брата и они вместе стали пытаться плыть к берегу, преодолевая поток, который неумолимо нес их в сети. Рыбаки неважно закрепили один край снастей – его отцепило течением.

У ребят стало получаться подплывать к суше. Ивар в конец ослаб, так что Власу приходилось держать на плаву и незнакомку, и брата. Рагнеда подоспела вовремя – ее огненная птица развернулась над рекой и камнем упала вниз. Орел схватил Ивара за шиворот вместе с девицей, а вот Влас выскользнул из пылких объятий жар-птицы. Орел не успел поймать княжича – тот снова плюхнулся в воду. Нога парня запуталась в сети, а когда тот стал пытаться высвободиться, только хуже сделал. Он дергался как мушка, попавшаяся пауку, и еще больше заматывался в снасти. Влас тонул, лицо захлестывала вода, мешая вздохнуть.

– Вла-ас! – крикнула княжна. Она попыталась развернуть птицу и заставить орла нырнуть за братом. Но огонь и вода вещи несовместимые, орел погас очутившись в воде с головой. Вокруг тонущего княжича поднялись клубы пара.

Мимо проезжал какой-то молодец. Он направлялся в Лешеву Падь и увидел как огненный орел вытащил из реки парня и девушку, а еще один витязь ушел под воду. Незнакомец мигом спешился и побежал к реке. По дороге он вынул нож и взял его в зубы, а сам с разбега ринулся в клубы пара. Рагнеда не поняла кто это был, но сейчас ее волновало одно – как спасти брата. Пар начал рассеиваться, княжна немного успокоилась, когда заметила как незнакомец вытолкнул из-под воды Власа, чтобы парень смог вдохнуть воздуха. После оба снова ушли под воду. Молодец резал сети. Пока он с ними возился, оба выныривали сделать вдох пару раз. Рагнеде казалось, что прошла целая вечность, пока Власа спасали. Она пыталась удержать Ивара, который рвался Власу на помощь:

– Ты и так без сил! Куда собрался? Утонешь! – ругала его Рагнеда.

Ивар и вправду с ног валился. Он полз к воде на четвереньках. Но когда увидал что Власу помогают, угомонился и совсем распластался на траве.

Незнакомец помогал Власу когда оба выходили на берег – поддерживал княжича. Как только они оказались на мягкой травке, оба повалились на земь, тяжело дышали. Рагнеда подскочила к ним.

– Влас, как ты? – спросила она в беспокойстве.

У Власа не было сил даже говорить. Он кивнул сестре, мол, нормально. Рагнеда только сейчас обратила внимание на незнакомца:

– Вольга?

– У вас каждый день так весело? – спросил молодец, поднимаясь на ноги.

– Тебя только к осени ждали, – только и сказала Рагнеда.

– Я что, не вовремя? – удивился Вольга. Он надеялся на простое «спасибо», а услышал другое.

– Ты не представляешь как вовремя, – отозвался Ивар.

– Вас как так угораздило? – Вольга не понимал как дошло до такого.

Рагнеда осмотрела девицу:

– Живая. Только ее нужно скорее в селение отвезти – ей помощь нужна. На ней живого места нет, вся в синяках.

Вольга накинул на утопленницу свой плащ, который снял с седла подошедшего коня. Арину с Иваром посадили на скакуна и пошли в селение. Вольга вел под уздцы своего вороного, а Влас с Рагнедой шли по обе стороны от друга, которого давно не видели. Княжич рассказывал как все случилось.

В Лешевой Пади обрадовались приезду Вольги. Истопили баню (первыми отправили туда молодцев, чтоб не простыли). Вечером всем селением устроили пир, веселились до полночи. Вольга все не сводил глаз с Рагнеды. На реке он внимания не обратил на девушку – не до этого было, а вот теперь присмотрелся. Похорошела княжна за то время, что он ее не видел: лицом милее и краше стала, фигурка очертилась, хоть и носила девица не сарафан, а штаны да рубаху; длинные русые косы были распущены и струились мягкими волнами вдоль спины ниже пояса. Глаза ее и в отсветах костров были ярко-голубыми, а веснушек с наступлением лета прибавилось. Раньше, когда они были детьми, Вольга часто дразнил и обижал Рагнеду, за что получал от нее тумаков. Теперь же, когда они повзрослели, Вольга пересмотрел свое отношение к княжне. Но Рагнеда и не взглянула в его сторону, хотя другие девушки пытались привлечь его внимание (что очень забавляло Вольгу).

Рагнеда все время держалась рядом с Светозаром. Ей любо было смотреть на него, проводить с ним побольше времени. Все чаще она себя ловила на мысли, что относится к нему не как к учителю, и даже немного ревнует к девицам. Княжна тонула в его темно-синих глазах, когда он смотрел на нее, объясняя что-нибудь. Но Рагнеда боялась себе признаться в этом и гнала подобные чувства прочь, но при этом старалась чтобы у эльфа не было свободного времени на всякие «глупости» с девками.

– Расскажи-ка, Вольга, чего нового в Киеве? – спросил Ярослав.

– Не знаю, я там в последний раз год назад был. Говорят, вера новая с Византии идет – православие называется.

– И чему же эта вера учит?

– Что Бог един. Что Бог есть любовь, он в каждом из нас. Любой может найти к нему путь, если пожелает.

– И что князь киевский? – спросил Белояр.

– Вроде как нравится ему. Даже подумывал креститься – принять все эти учения.

– Чем же ему наши боги не угодили? – не понимал Ярослав.

Вольга лишь плечами пожал. Он снова посмотрел на Рагнеду – она стояла в стороне с подругой, которая была чем-то расстроена.

– Злата, что я могу сделать? Разговаривай с ним сама, – говорила княжна.

– Я не знаю как подойти к нему… – зеленые глаза этой хорошенькой златовласки наполнились слезами отчаяния.

К ним подошел Светозар. Злата лишь глянула на него с грустью, повернулась и ушла.

– Что это с ней? – удивился эльф.

– Потом скажу, – Рагнеде было жаль подругу. Но как только она увидела непонимающее лицо Светозара, в чьих глазах читалось сочувствие Злате, тут же внутри княжны заворочался зверь.

– Ее кто-то обидел? – не унимался эльф.

– Да нет, – рыкнула Рагнеда.

– Странная она какая-то. Как я мимо прохожу, убегает.

– Нравишься ты ей, – чуть ли не прошипела Рагнеда. – Только как сказать тебе не знает, помочь просила. Разбирайтесь сами, я вам не сваха, – княжна поняла одно – если сейчас не уйдет от Светозара, то нахамит ему. Она пошла к столу, оставив эльфа в недоумении.

«Чего так злиться?» – не понял Светозар. Он стоял и смотрел попеременно то в сторону, где только что скрылась из вида Злата, то в след удаляющейся Рагнеде. Княжна злилась и на подругу и на учителя.

– Значит, Властимир решил задержаться до осени? – спрашивал Белояр у сына. – Чего же и ты с ним не остался? Вместе бы и приехали.

– Отец, мне кажется, или ты мне не рад? – не понимал Вольга. Он надеялся, что теперь отец иначе будет к нему относиться, но не угадал. – Соскучился по всем, вот и приехал раньше.

Рагнеда плюхнулась за стол между Вольгой и Власом, растокав их, взяла пирог. Влас подал сестре киселя.

– Ну что, конопатая, покажешь чему тебя Светозар научил? – Вольга решил переключиться на княжну, чтоб не думать об отце. – Я столько о тебе услышал…

– Не терпится силой помериться? – спросила Рагнеда с набитым ртом. – Проиграть не боишься, витязь?

– Да ты еще и хвастунишка? – Вольге нравилось дразнить ее. – Жуй свой пирог, а потом посмотрим кто кого, – сказал Вольга, вставая из-за стола и при этом потрепал Рагнеду по плечу.

– Готовься к смерти, – предупредил друга Влас.

Вольга лишь засмеялся и пошел размяться, обнажая свои клинки.

У княжны аппетит пропал. Она бросила сидевшему рядом волчонку свой недоеденный пирог с мясом, и пошла на освещенное кострами и факелами побоище следом за обидчиком. Как только эти двое оказались друг против друга, все: и ребятня, и взрослые прекратили разговоры. Над селом нависла тишина, все внимание было теперь приковано к княжне и вернувшемуся витязю.

– Я что-то пропустил? – спросил Светозар, подойдя к Ивару. Эльф искал Злату, но не нашел.

– Вольга малость нос задрал, – ответил Ивар. – Хочет на себе ее силу испытать.

– Дурья башка, – сказал Светозар о молодце.

– Ну что, конопатая, нападай, – храбрился Вольга.

У обоих было по одной сабле. Рагнеда начала вяло, не очень-то старалась – не хотела сразу все выдавать. Ее бесило, когда ее называли конопатой. Так ее дразнили в детстве Вольга и Властимир. Ведь круглый год нос и щеки княжны были усыпаны веснушками, а к лету их становилось еще больше. Ярослав ласково называл дочь «поцелованной солнцем», и говорил что мальчишки ей просто завидуют.

– И это все? – удивился Вольга. – Жаль Светозара, он на тебя столько лет впустую потратил.

Эти слова стали последней каплей терпения. Княжна перестала сдерживать свой гнев. Она перевернула саблю клинком вниз, прижав лезвие к запястью, словно то был кинжал. Вольга едва поспевал отбиваться. Он не мог уследить за ее движениями, а Рагнеда крутилась как волчок. Пара минут, и Вольга был повержен: Рагнеда уложила его на обе лопатки. Оба соперника тяжело дышали. Хвастун лежал на земле, взирая снизу вверх на победительницу.

– Ну что? Светозар не даром потратил на меня время? – злобно спросила Рагнеда.

– Беру свои слова обратно, – как было нелегко Вольге признать свое поражение, было известно только ему одному.

Княжна не протянула ему руку, чтоб помочь подняться. Она повернулась и пошла домой, сунув деревянную саблю Ивару.

– Ты где был? – спросила она эльфа.

– Злату искал. Хотел поговорить, – ответил Светозар.

Рагнеда готова была взорваться, но взяла себя в руки.

– Нашел?

– Не-а, – вздохнул эльф.

Рагнеда зашла домой. Дарина сидела у постели, где лежала Арина. Княгиня промакивала бедняжке лицо.

– Как она? – спросила Рагнеда.

– Бредит, – ответила Дарина. Женщина устала, волосы ее были немного растрепаны, под глазами залегли тени.

– Мама, ты отдохни. За ней я присмотрю.

Пока Дарина отлучилась, Рагнеда сожгла волос беглянки, растерла ее огнем. Арине стало лучше, жар почти прошел.

– Ты чего такая понурая? – спросила Дарина дочь.

– Вольга снова надо мной издевается. А скоро и Властимир приедет. Снова шайка соберется…

– Вы все никак не повзрослеете, – вздохнула княгиня.

В двери вошел Ивар:

– Как девица? – поинтересовался он.

– Немного лучше, – ответила мать.

– А Светозар где? – Рагнеда удивилась, что с братом он не пришел. Где это он пропадает?

– В кузню пошел, – ответил Ивар.

– Среди ночи? – не унималась княжна.

– Это ты с него спрашивай. Я ему не нянька, – буркнул Ивар и отправился спать.

В последнее время Светозар много времени в кузнице проводил. Он до сих пор вспоминал секреты изготовления эльфийских доспехов и оружия. Кольчуги и клинки с его появлением в селении стали легче, но и прочнее. Даже Рагнеда иногда так увлекалась этим, что могла целый день в кузнице провести. А Светозар готовил подарок для своей ученицы. Ведь на днях Рагнеде исполнится пятнадцать, и он хотел сделать особый подарок. Но то ли Рагнеда была слишком вредной, то ли Светозар что-то не так делал, но сабли для именинницы получались совсем не такими, как он задумал.

На следующий день, когда все уже проснулись и принялись за дела, Арина все еще спала. Ее случайно разбудила Рагнеда, которая зашла перед обедом проведать вчерашнего найденыша и, уходя, ударилась ногой о лавку, а та с грохотом упала на пол. Арина вздрогнула от шума, приподнялась на локтях чтоб осмотреться. Рагнеда осторожно подошла к ней и присела на край постели.

– Извини, не хотела тебя пугать, – отозвалась Рагнеда, потирая ушиб. – Ты как себя чувствуешь? Болит что-нибудь?

Арина отрицательно покачала головой.

– Тебя как зовут?

– Арина.

– Меня – Рагнеда. Ты, наверное, есть хочешь? Все уже за столом собрались. Сможешь подняться, или тебе сюда принести?

В это время появился Ивар, он зашел позвать сестру к столу:

– Рагнеда, ты идешь?

Он заметил что девушка, вчера им спасенная, сидит на кровати. Завидев Ивара, она вся напряглась, на лице отразился страх. Арина вцепилась в одеяло и замерла, словно ожидая удара. Муж довел ее до того, что она стала бояться крепких высоких мужчин.

– Ивар, выйди, пожалуйста… – спокойно, но достаточно громко сказала Рагнеда.

– Что? – не понял княжич.

–Выйди! – прикрикнула на брата Рагнеда. Ее глаза недобро сверкнули.

По ее тону Ивар понял что лучше не спорить, и удалился. Он вообще остерегался сестру в гневе, хоть она и была младшая в семье.

– Здесь тебя никто не тронет, – Рагнеда говорила спокойно, гладила Арину по руке. – Не бойся. Это был мой старший брат, Ивар. Ты чуть не утонула, он тебя из реки вытащил.

Но Арина, казалось, не слышит ни слова, она продолжала напряженно сидеть и смотреть туда, где только что стоял княжич.

– Я принесу тебе поесть, – Рагнеда встала и ушла, но очень скоро вернулась с чашкой каши и добрым куском ржаного хлеба. Почувствовав запах еды, Арина быстро пришла в себя. Как только девушка управилась со едой, вошла Дарина и принесла квасу и пирогов. Арине после нескольких дней, проведенных в лесу, казалось что вкуснее она ничего не пробовала. Когда беглянка наелась, Дарина ее осторожно спросила:

– А ты не расскажешь нам о себе – откуда, чья?

Арина опустила глаза, но не сказала ни слова. Что говорить? Что от мужа сбежала?

– Ничего, захочешь – расскажешь. А нет – так нет. – Дарина поняла, что девушка не от хорошей жизни сбежала, и вспоминать о том не желает. – Отдыхай. Девчонки скоро баню истопят, выпарим тебя, станешь как новенькая, – Дарина улыбнулась и погладила Арину по волосам и вышла.

После обеда Светозар снова побежал в кузницу. Рагнеда удивилась: он даже тренировку утром пропустил из-за своего дела, о котором умалчивает, а теперь, вот, и днем пропускает. Странно. Может, со Златой там тайком встречается? Она ведь дочь кузнеца… Но подозрения с подруги были сняты – Злата прибежала к ним в дом. Где и зачем пропадает Светозар, как выяснилось, она не знает.

Девицы истопили баньку, залили горячей водой березовые да еловые веники. Когда было все готово, зашли за Ариной. Девушки вышли во двор, где в это время княжичи кололи дрова. Завидев парней, беглянка снова остолбенела. Ивар и Влас не понимали чем они так пугали Арину, но сделали вид, будто не замечают ее ступора. Подруги взяли девицу под руки и повели дальше.

– Арина, тебя здесь никто не тронет, не обидит, – сказала княжна. – Не бойся. Это мои братья. Они тебя сюда, к нам привели.

Арина умом понимала, но не могла контролировать внезапные приступы страха, когда на глаза ей попадался мужчина.

В бане было жарко, пар висел в воздухе под потолком. Пахло березой и хвоей. Злата и Рагнеда скинули вещи в предбаннике. Княжна поддала еще пару, и стала наливать в ушат горячую воду. Арина же с раздеванием медлила. Пока девушки возились с тем, чтоб приготовить воду для мытья, Арина быстро скинула одежду, и закуталась в большую ширинку, после чего залезла едва ли не на самую верхнюю ступеньку парилки. А ведь там было жарче всего.

– Арина, ты там угоришь, – сказала Злата. – Спускайся к нам.

Помешкав, Арина спустилась к девушкам. Все трое немного посидели, поболтали, выпили кваску. После Рагнеда легла на полог, а Злата взяла два запаренных веника и принялась хлестать ими подругу по спине и ногам. Париться княжна любила. Время от времени Злата окатывала княжну прохладной водой, после чего снова хлестала вениками. Арина на предложение попариться ответила:

– Попозже.

Рагнеда уговаривать не стала, принялась за Злату. После обе сполоснулись прохладной водицей и выпили по кружке кваса.

– Арина, мы уже готовы, а вот ты еще не умывалась, – сказала Рагнеда.

– А можно, я в ширинке попарюсь? – замялась Арина.

Подруги переглянулись: что-то тут не так. Рагнеда заметила на плече девушки синяк – мало ли, в лесу, наверное, ударилась. Она подошла к Арине и осторожно убрала влажные волосы, что скрывали побои, и слегка приспустила полотенце. Увидав коричневый кровоподтек, Рагнеда сдернула с Арины ширинку. Злата прикрыла рот ладонью, чтоб не вскрикнуть. Рагнеда не верила глазам – на теле бедняжки места живого не было – все в темных, синеватых или желтых пятнах – следы проходящих побоев. Арина подхватила полотенце и прикрылась. Из глаз брызнули слезы.

Вчера, когда с утопленницей возились, обтирая грязь с тела, этого ужаса особо не было заметно – от холодной речной воды кожа побледнела, а после растираний – раскраснелась. Да и при свете свечей особо девушку не рассматривали.

– Ты ведь, не в лесу так ободралась, пока добиралась до нас? – осторожно спросила Рагнеда.

Но в ответ услышала лишь рыдания, вырывающиеся из сдавливаемого плачем горла.

– Арина, кто тебя так? – спросила Злата, обнимая и усаживая несчастную на полог. Рагнеда плеснула в Арину холодной водой – чтоб в себя пришла, успокоилась. Результат оказался скорым.

– Муж, – вытирая слезы ответила Арина. – Я поэтому и сбежала. Не могу так больше. А князь Андрей из Чернигова рассказал про лешачей, обещал помочь до них добраться. Он нас к себе позвал, мы и поехали. Но по дороге в Чернигов муж снова руку поднял. А потом гулять с дружиной пошел. От него пьяного вообще ничего хорошего не жди. Я испугалась что убьет, что до князя не доеду живой, и убежала.

– Леший тебя куда нужно привел, – улыбнулась Рагнеда. – Ты в Лешевой Пади, логове лешачей. Мы тебя в обиду не дадим никому, даже твоему муженьку, ежели вдруг объявится. Никого здесь не бойся. Наши мужики женщину никогда и пальцем не тронут.

Арине в это верилось с трудом. Она уже забыла что такое свободная жизнь, когда не надо следить за каждым своим словом, поступком, дабы не получить за то тумаков. Захар столько над ней издевался, что те годы, которые они прожили вместе, казались вечностью. Дарину поставили в известность о разговоре в бане. Княгиня уговорила Арину поужинать со всеми. Вечером девушка помогала накрывать на стол. Когда на пороге появился Ивар (к ужину он первым из мужчин вернулся в дом), Арина снова вся затряслась, съежилась, выронила ложки, которые собиралась разложить на столе. Дарины рядом не оказалось – она отошла. Несколько мгновений Арина и Ивар смотрели друг на друга. Ивар отметил какие у девицы красивые глаза. Темные волосы сплетены в толстую косу, тяжело спадающей с плеча на грудь. Личико бедняжки от страха побелело, отчего взгляд ее казался яснее и глубже. Ивар не знал как вести себя, чтоб не напугать ее еще больше. Он осторожно наклонился и стал собирать ложки. Подняв последнюю, княжич протянул их Арине. Она пересилила свой страх и протянула руки, взяла приборы. Пальцы молодых людей соприкоснулись, но Арина не одернула рук. Ивар улыбнулся. Его доброжелательная улыбка вызвала ответную реакцию, уголки пухлых алых губ беглянки поползли вверх.

«Да она красавица», – подумал про себя Ивар. Арину больше не пугал этот богатырь двухметрового роста (Ивар был выше отца и Власа). Вторым вернулся Влас – он ворвался, словно ураган. Княжич так проголодался, что едва вымыв руки, вперед всех оказался за столом. Он не обратил внимания на то, что помешал брату и Арине.

– Кто не работает, тот ест? – с улыбкой до ушей спросил Ярослав, закрывая за собой двери.

– Я работал, – Влас отвечал с набитым ртом.

– Работнички… – вздохнул Ярослав. – Кто с Алесем полвечера проскакал, вместо того чтоб дрова сложить? Вот Ивар работал.

– Я же дрова колол? – спросил Влас.

– Колол, – согласился отец.

– Воду носил? – снова спросил Влас.

– Носил, – опять согласился Ярослав.

– Вот видишь, меня похвалить надобно, – Влас забавно говорил с набитым ртом и махал при этом ложкой. Вид у княжича был гордый. Домашних это рассмешило.

– А Светозар? – спросила Дарина.

– А вон он бежит, – князь заметил, взглянув на улицу. В окне промелькнула серебристая грива волос. Злата осталась на ужин, и сразу стихла как эльф вошел.

Арине было в диковинку видеть Светозара (ведь лешачи уже привыкли к его внешности): стройный и сиящий молодец. Волосы серебристо-белые, как снег в ясную ночь. А глаза – насыщенного синего цвета (даже море не такое синее, как они), с сиреневым оттенком, который был хорошо заметен. Он извинился за опоздание и присел напротив Рагнеды, которая прожигала его взглядом. Голос Светозара был мягкий, но звонкий, подобно журчанию ручья.

– Много наковал? – спросила княжна.

– Много, да все не то, – ответил эльф. Он сделал вид что не замечает бурю эмоций ученицы, хотя прекрасно чувствовл ее настрой и отношение к его посиделкам в кузнице. – Не для себя же стараюсь, – он бросил на Рагнеду упрекающий взгляд.

– Не ссорьтесь за столом – для живота плохо, – встрял Влас.

– Спасибо, без тебя не обойтись, – сказала Рагнеда брату.

– Да ты его совсем заела, – ответил Влас, указывая жестом на наставника.

– Мне не привыкать, – сказал эльф. – Рагнеда у нас уже девочка большая, а без няньки не может обойтись, – урезонил ее Светозар.

Ярослав улыбнулся – ай да молодец Светозар. Рагнеда же готова была взорваться. Княжна встала из-за стола и направилась в свои покои.

– Ты куда? – спросил отец.

– Аппетит пропал, – буркнула Рагнеда.

– Чем старше, тем несноснее, – проворчал эльф и пошел следом за девушкой. Злата посмотрела ему в след и вздохнула.

– Рагнеда, открой, – постучался Светозар когда княжна захлопнула двери перед его носом. – Прости, я виноват. Открой.

Но за дверью была тишина. Рагнеде было обидно что ее выставили маленьким капризным ребенком. Но с другой стороны она понимала что зря так ведет себя, осознавала что неправа.

– Я не уйду отсюда, – не унимался эльф. – Не откроешь, значит останусь под дверями ночевать.

Рагнеда улыбнулась и смягчилась. Но ей было стыдно за себя. Светозар чувствовал ее настроение, видел мысли. Он тоже улыбнулся. Княжна отворила двери и отошла к окну, за которым на селение опускались сумерки. Светозар вошел, прикрыв дверь.

– Ты ведешь себя как дите малое, – сказал он тихо. – Чего взбесилась? – Он обнял ее сзади за плечи и ласково поцеловал в волосы. Он обожал ученицу, она была ему как младшая сестра (хотя в последние несколько месяцев он видел в ней красивую девушку, к которой его начинало тянуть. Эльф старался гнать от себя подобные мысли).

– Ты совсем не приходишь на тренировки. А с другими мне не интересно – слабоваты для меня, – отозвалась Рагнеда. – Чем ты так занят?

– Через несколько дней сама все увидишь, – заверил Светозар. – Тогда и поймешь почему я пропадаю в кузнице. Только будь взрослее. Тебе скоро отец жениха найдет, а ты все ребячишься.

– Я не собираюсь замуж. Уж тем более за того, кого мне отец приведет, – твердо сказала княжна. – Я сама себе мужа выбиру.

– Против воли князя пойдешь? Смело, – удивился эльф.

Рагнеда чувсвовала себя так спокойно, когда Светозар был рядом. Она повернулась и обняла его за шею, поцеловала в щеку и уронила голову ему на плечо.

– Да, мала ты для замужества, – Светозар гладил девушку по мягким волосам. Сейчас она был такая маленькая, беззащитная. Истинно ребенок. Ему захотелось оградить ее ото всего зла во всем мире и… поцеловать. Нет, нельзя. Он мягко отстранился от княжны.

– Ты не спустишься? – спросил он.

– Нет, – в ее голосе слышались грустные нотки. – Я спать хочу, – соврала она.

– Спокойной ночи. Сказки рассказывать не буду, колыбели петь тоже – медведь на ухо наступил.

– Перебьюсь, – прищурилась Рагнеда, но улыбнулась.

Светозар вышел, Рагнеда закрыла за ним дверь. На коже еще оставалось ощущение его прикосновений, в ушах еще звучал его голос. Рагнеда понимала что влюбилась, отчего злилась на себя за это. Как к этому отнесутся ее родные исам Светозар, если узнают? А вдруг эльф обо всем догадался? Нельзя чтоб кто-то прознал. Княжне было стыдно за подобные мысли. Она воин, и не должна так привязываться к кому-либо. «Нельзя влюбляться!» – сказала себе Рагнеда. Ведь Светозар друг и учитель.

Жизнь пошла своим чередом. Арина по-немногу стала привыкать к спокойному житью, от мужчин уже не шарахалась, хотя напряжение все равно не покидало ее. Беглянке по нраву пришлись и лешачи и их порядки. Ивар старался помогать девушке, тяжести таскать не давал. Арина оказалась замечательной хозяйкой и здорово помогала Дарине на кухне.

– А почему дочь вам не помогает? Я ее вижу только когда все за столом собираются, – спросила Арина.

– Да не лежит у моей девочки душа к женской работе по дому. С малых лет она не переносит рукодельничать. Ей милее саблями махать. Уж мы с отцом как только не бились над тем, чтоб хозяйка из нее росла, а ведь упрямая оказалась. Все наши старания зря были. Ярослав сдался и разрешил ей учиться военному делу – так от нее больше пользы. Но я иногда все же заставляю Рагнеду помогать мне, но вот до готовки не допускаю. Она так сварит, что даже собаки с визгом от чашек бегут.

Арина засмеялась:

– Не мудрено что она такая – среди братьев выросла.

– Да, но братьям от нее доставалось… Что там братья – все мальчишки от нее плакали. Рагнеда давала сдачи даже тем, кто на несколько лет ее старше был. Просто сладу с ней никакого не было. Я так хотела чтоб помощница мне выросла, а вот вышло наоборот. Скоро на выданье девка будет, а все водится с дружинниками, да со Светозаром. Вот и как ее замуж выдать? Ума не приложу – ведь ни сварить, ни шить не умеет. Кто ее такую возьмет?

– Возьмут, не переживайте. Мне Ивар сказал, Вольга глаз на нее положил.

– Вольга? – удивилась Дарина. – Да за ним все девки в селении ухлестывают. Он на мою и не посмотрит, – отмахнулась княгиня.

– Почему? – не понимала Арина. – Рагнеда очень красивая, хорошенькая. Одни только глаза чего стоят – словно васильки.

– Красивая, – вздохнула Дарина. – Только парни ласку любят, а она ж точно волчица. Да с мужиками на равных разговаривает.

Внезапно Арина пошатнулась, подкосились ноги.

– Ты что, моя хорошая? – Дарина подхватила девушку и усадила на лавку.

– Голова закружилась, – ответила Арина. Перед глазами у нее все вокруг еще крутилось. – И в глазах ярко, смотреть больно.

– Вот, возьми водички, попей, – княгиня принесла ковш воды. – Влас утром принес. Ключевая, прохладная.

Арина выпила немного, после чего Дарина отвела ее отдохнуть в светелку. После обеда у девушки началась тошнота.

– Может заболела? – беспокоился Ивар.

– Ты бы за Жданой сходил, сынок, – попросила Дарина.

Дважды просить нужды не было – княжич со всех ног бросился за ведьмой.

– Мама, как ты думаешь что с ней? – спросила Рагнеда.

Арина уснула и не слышала их разговор.

– Она от мужа сбежала, – ответила Дарина. – Сама знаешь что в замужестве может быть.

– Дети? – догадалась Рагнеда.

– Дети, – вздохнула княгиня.

Ждана пришла быстро. «Недаром Влас по ней с ума сходит», – подумал Ивар. Ведьма была молода и красива: большие изумрудно-зеленые глаза под черными дугами бровей, чей изгиб напоминал крыло птицы; длинные каштановые волосы слабо заплетены, волнистые прядки выбились из косы; слегка загорелая кожа словно светится изнутри, как у Светозара; высокая, стройная, с нежным голосом и лучистым взглядом. Она осмотрела Арину. Руки Жданы были как у аристократки – тонкие изящные пальцы, гладкая бархатистая кожа.

– От мужа давно сбежала? – спросила ведунья.

– Не очень, – ответила беглянка.

– А как до сих пор себя чувствовала?

– Как обычно, такого ранее не было. А что? – не понимала Арина.

– Да не знаю в радость тебе будет то, что я скажу, или в тягость. Зимой дочку– Ладушку жди.

Арина сначала обрадовалась, но потом вспомнила сына – вдруг то же самое случится. Ждана словно видела ее думы:

– Не бойся. Здесь тебя в обиду не дадут, – ведьма улыбалась белоснежной улыбкой. – Только мужу не верь, когда встретитесь – опять обманет. Отец не тот, кто родил, а тот, кто воспитал и вырастил, – после этих слов Ждана встала и ушла, ничего более не сказав. – Ждите прибавления, – Ждана улыбнулась княгине, которая встала при ее появлении.

Рагнеда и Дарина переглянулись. Они ожидали такой ответ, но все же новость их удивила.

– Рагнеда, тебя Светозар на тренировку зовет, – Ивар зашел за сестрой. Они вместе отправились на побоище.

– Ждана уже ушла? Что с Ариной? – спросил княжич. Он хотел знать не заболела ли она. Рагнеда видела, как дорога брату стала эта девица, но как про ребенка сказать?

– Ивар, постой, – Рагнеда остановилась. – Пока до побоища не дошли, я тебе хочу кое-что рассказать. Что дальше делать сам решишь.

У Ивара сердце запрыгало – что такого могло случиться? Он в лице переменился:

– Не пугай меня, сестрица. Лучше говори сразу, как на духу.

– Арина беременна от мужа, от которого сбежала.

У Ивара был такой вид, будто на него ушат холодной воды опрокинули. Рагнеде стало жаль брата, но как поддержать его она не знала.

– Я не пойду на побоище, – тихо сказал он. – Иди без меня, – Ивар опустил голову и пошел в направлении избушки ведьмы. Рагнеда стояла и смотрела как он постепенно удаляется. Она не заметила, как Вольга подкрался сзади:

– Ты чего здесь? А Ивар куда пошел?

– Не знаю. Лучше не спрашивай его ни о чем, когда вернется, – вздохнула Рагнеда. – Захочет, сам расскажет.

– Ладно, – Вольга ожидал подробностей, но понял, что лучше пока эту тему оставить.

– Эй, голубки! – Эльф уже злился на опаздывающих (уж слишком задерживаются). – Долго там стоять будете?!

– Идем, – отозвалась княжна.

Ивар вел себя как ни в чем не бывало. Ни домочадцы, ни друзья его не доставали с расспросами. К Арине его отношение тоже не изменилось.

Вольга даром времени не терял – все старался привлечь внимание княжны, но Рагнеда и не смотрела в его сторону. Парня это начинало немного раздражать: он и так, он и сяк, а все без толку. Любая другая уже давно бы сдалась (не устояла бы), а эта девчонка его ни во что не ставит. Зато тает когда Светозар рядом. Да и другая княжна с эльфом была – добрая, смирная, глаза горят. А вот Рагнеду раздражало то, что Вольга все время ищет с ней встречи, прямо прохода не дает. Княжичи объясняли, что Светозар Рагнеду с детства обучает, и поэтому она ему так доверяет, уважает и прислушивается к нему. Честно говоря, это мало успокаивало. Каждый вечер Вольга заходил за княжной, звал погулять – ведь молодежь каждый раз собиралась на посиделки на побоище или на Красной горке: пели, плясали, играли. Но Рагнеда, если и шла куда вечером, то не на посиделки, а с молодыми дружинниками в лапту играть. Среди них она была своя (как говорится, свой парень).

Как-то Дарина попросила дочь постирать белье. Рагнеда, как обычно, позвала с собой Злату. Вместе девушки направились к речке. Мимо проходил Вольга – искал Ивара.

– Привет, давай помогу, – сказал он и взял у подружек ушат.

– Здравствуй, Вольга, – улыбнулась Злата.

– Ну, привет, коли не шутишь, – сказала Рагнеда. Она старалась держать себя в руках – этот красавчик ей надоел до ужаса.

– Ивара не видала? Я его нигде найти не могу.

– Он, кажется, со Светозаром в кузнице, – ответила княжна.

– Сегодня вечером пойдешь на горку? – Вольга решил во что бы то ни стало вытащить на прогулку эту упрямицу.

– Посмотрим. Мама просила меня сегодня ей помочь, так что вряд ли, – Рагнеда пыталась не нахамить. Ведь грубить нехорошо.

– Я тебе помогу. Побыстрее управишься, – не отставал молодец.

– Вы же с Иваром на рыбалку собрались, – подметила Рагнеда.

– Не понимаю, зачем сидеть с удилом, ловить по одной рыбешке, – сказала Злата. – Вам, разве, не хватает рыбы, которую рыбаки приносят каждый день? Сетью поймаешь больше.

– Нет, Злата. Ты не понимаешь какая красота сидеть и ждать, пока рыбка сядет на крючок. Светозар здорово придумал – эти крючочки, ювелирная работа! А когда ждешь, можно многое обдумать, душой отдохнуть. Или же с другом побеседовать, – пытался растолковать Вольга. – Но ради тебя, княжна, я готов и такое пропустить.

– Не стоит ради меня жертвовать своими планами. Да и женская работа не для тебя, дорогуша. Мы со Златой как-нибудь сами управимся. Или, если хочешь, можешь со Златой пойти на гулянку, – Рагнеда хотела убить сразу двух зайцев: подругу от Светозара отвести и от Вольги избавиться. А вдруг у них все сложится?.

Вольга понял – опять отнекивается. Он развернулся и ушел. Но он так просто сдаваться не собирался:

– До вечера! – крикнул Вольга, помахав девушкам.

– До завтра, – поправила его Рагнеда вдогонку.

– Дурочка. Он такой жених завидный, – наставляла подругу Злата. – Радовалась бы, что он кроме тебя никого не замечает.

– Мне что, ему в ноги кланяться за это? – Рагнеду раздражало то, что все вокруг прочат ей в женихи Вольгу. По их словам выходило, что это едва ли не почет. – Я вообще замуж не собираюсь. Нравится – забирай себе.

Злата с укоризной глянула на Рагнеду. Та знала как подруга по Светозару томится. И это ничуть не умерило пыл княжны, а наоборот.

– Нечего обижаться. Сама напросилась, – ответила Рагнеда.

Но Злата лишь рассмеялась. Она знала Рагнеду с детства – она сначала вспылит, но быстро отходит.

– До чего же ты упрямая, – сказала девушка.

Рагнеда тоже засмеялась.

– Давай стирать, а то до утра не управимся, – сказала княжна.

Вечером Ярослав позвал Ивара поговорить. Лесной князь узнал про Арину и про то, как Ивар к ней относится. Ярослав, как обычно в летние вечера, сидел в беседке и попивал квас. Княжич не заставил отца ждать, пришел сразу.

– Садись, – Ярослав сделал жест рукой. – Я хотел вот о чем поговорить. Ты уже взрослый мужчина, прекрасный воин. В походах ни разу не подвел. А вот что дальше – как жить думаешь? – князь выдержал паузу.

– Отец, я что-то не пойму, зачем ты меня позвал? – Ивар насторожился – с чего это отец так говорит?

– Да я о том, что семью тебе заводить пора. Жениться не надумал еще? Есть кто на примете?

– Да как-то я не думал жениться – рано мне… – Ивар немного растерялся.

– По глазам вижу – девица-то есть. Расскажи старику, – князь похлопал сына по плечу.

– Я не думаю, что ты одобришь, – замялся княжич.

– А ты попробуй, – подбодрил его Ярослав.

– Арина мне по сердцу, отец. Но не думаю, что ребенку ее хорошим отцом буду.

– А ты ее спрашивал об этом? Как она к тебе?

– Она говорит, что любит меня. Только вот боится.

– Чего? Что дите чужое не примешь?

– И это, и то, что муж ее жив-здоров. Вдруг найдет ее. Боится, что прогонят отсюда.

Ярослав выслушал сына, помолчал немного. Князь задумчиво глядел вдаль на заходящее за верхушки деревьев солнце. Ивар тоже молчал. Сердце его бешено стучало, витязь ожидал приговора. Прошло всего несколько минут, а ему показалось, что целая вечность. Ярослав отхлебнул квасу, вздохнул и сказал:

– Я тебе так скажу, сынок. Жизнь твоя, решай сам. А дети не виноваты в том, кто их родители. Отцом ты будешь хорошим, поверь. Об этом можно судить уже и потому, что ты сомневаешься. А там глядишь, и своего родите, да не одного. Мы с мамой только рады будем, всегда поможем. Решай сам.

У Ивара словно камень с души свалилися.

– Сынок, а что там Вольга? Белояр тут мне обмолвился, что Рагнеда у него с языка не сходит. И что он за ней ходит, как привязанный.

– Да есть немного. Только она ему все время от ворот поворот дает.

– Моя девочка, – гордо сказал Ярослав. – Ладно, иди к своей лебедушке. А я еще тут посижу. Маму позови ко мне.

Ивар в припрыжку побежал в дом, позвал мать, а сам пошел к Арине.

Глава 6

Через два дня Рагнеде исполнится пятнадцать лет. Приготовления шли полным ходом, ожидали на праздник князя Андрея. Князь любил приезжать на день-два раньше намеченного. Так было и в этот раз. Андрей прибыл с двумя десятками дружинников и кучей подарков для лешачей.

– Что тебе подарить? – спрашивал он Рагнеду. Они шли вместе, не спеша, приобняв друг друга за плечи. – Может, пяльца из чистого золота? – посмеивался над племянницей князь.

– Пяльца воеводе своему подари, а я хочу клинок булатный. Такой, какого даже у тебя не было.

Андрей засмеялся:

– Рагнеда, уже поневу давно пора одевать, а ты все про сабли думаешь. Хоть жених-то есть у тебя?

– На кой он мне?

Князь покачал головой. Когда они вошли в дом, Андрей увидел Арину. Он ее сразу узнал, хоть она и изменилась за последнее время. Арина испугалась, что Андрей все расскажет Ярославу. Улучив момент, князь черниговский отозвал Арину в сторонку.

– А я уже целый отряд на твои поиски отправил, – улыбнулся он. – Значит, сама добралась? – Андрей был рад, что с ней все в порядке, что жива-здорова.

– Прости, князь, не утерпела. Захар совсем жестоким стал, мне невмоготу было, – заплакала Арина.

Андрей ее обнял:

– Ничего, главное что с тобой все хорошо. Я понял что случилось, когда твой муженек приехал без тебя. Сначала ненароком подумал, что он тебя убил по дороге. Стал Захара спрашивать про тебя, а он отвечает, мол, заболела. А сам тревожный ходит. Я ему говорю, к осени в гости жди. Так его будто кто кипятком ошпарил – сразу половину своих богатырей отослал на твои поиски. А ты изменилась – похорошела. Как тебе тут? Нравится?

– Очень, – улыбалась беглянка, вытирая слезы. – Как в сказке живу. Андрей, я не знаю только как мне быть… – замялась девушка.

Андрей запереживал:

– Что такое?

– Я беременна от Захара. А за мной Ивар ухаживает, как за маленькой ходит.

– А ты что? Как сама к нему?

– Люб он мне… И на чужого ребенка не смотрит. Говорит, его будет. Но при живом-то муже как мне быть теперь?

– Арина, послушай меня внимательно. Девица ты разумная. Если ты к Захару вернешься, он тебя по головке не погладит. Это для тебя чистая смерть будет, и дитю тоже. Тебя здесь приняли, жизнь на лад пошла. Зачем уходить? Затем, что так правильно? Неправильно хоронить себя заживо. О ребеночке подумай. А уж я, будь уверена, Захару ничего не скажу про тебя.

Арина улыбнулась. Андрей обнял ее и поцеловал в волосы.

– Вот и умница. Пойдем ужинать? Я голодный до ужаса.

Все (и дружинники Андрея, и лешачи) уже сидели за одним большим столом, накрытым под навесом прямо на улице. Андрей потом отвел в сторонку Ярослава, поведал ему про Арину, про ее мужа, про ее житие до того, как она попала в Лешеву Падь. Он просил брата защитить девушку. Ярослав сразу же без разговоров согласился.

Настал долгожданный праздник. На Красной горке накрыли столы. Рагнеда была в отличном настроении. Светозар, наконец, открыл тайну своих похождений в кузницу: он подарил своей ученице сабли, которые ковал несколько месяцев (не без помощи княжичей и кузнецов). Клинки были прекрасны – в них можно было смотреться, как в зеркало, а лезвия настолько остры, что волос распадался пополам, едва коснувшись стали. Рукоятки были искуссно сделаны из серебра, оформлены резным рисунком и самоцветами. Ювелирная работа (Таргитай постарался, – варяжский ювелир, что жил среди лешачей). Рагнеда чуть не запищала от радости и расцеловала всех, кто создавал этот шедевр.

– А меня? – спросил Вольга. – Я тоже помогал.

– Ага, стоял рядом, – сказал Влас. – Везде свой нос совал.

– Нет бы украшениям радоваться, так нет же – булатные игрушки ей подавай, – ворчал Ярослав.

– Светозар, а ты чего такой убитый? – спрашивал Андрей. – У твоей подопечной сегодня такой праздник! Или случилось чего? – встревожился молодой князь.

– Да столько старался чтоб ей сабли сделать… Такие, каких нет ни у кого. Из кузницы днями, ночами не вылезал…

– Не получилось что ли?

Эльф покачал головой:

– Совсем не то, как было задумано. Рагнеде нужно другое.

– Я так не думаю. Смотри как она рада. Да и клинки замечательные – удобные, ей по руке, острые, красивые.

– Все равно чего-то не хватает.

– Не расстраивайся, – подбодрил Андрей. – Через неделю в Чернигове ярмарка будет. Приедут купцы и торговцы с других стран и городов. Точно знаю, что двое привезут оружие – сабли, мечи, кинжалы, катары…

– Что? – не понял Светозар.

– Катары – ножи треугольной формы, рукоять которых не продолжает лезвие, как обычно, а располагается поперечно – эфес скрывает кулак внутри. Когда берешь такой катар в руку, лезвие оказывается выставленным перед кулаком, сжимающим рукоять. Ими можно наносить удары иначе, чем обычным оружием. Поэтому защититься от них сложнее. В общем, выбрать будет из чего. Приезжайте с княжной ко мне в гости, походите по ярмарке, посмотрите. Авось чего и приглянется. Я казны не пожалею, на цены не смотрите. Договорились?

– Добре. А Ярослав?

– Сейчас скажем. С тобой он дочь хоть на край света пустит. Может еще кто из ваших поедет, мои палаты большие – места всем хватит.

Они пошли к Ярославу.

– Брат, я к тебе с двумя предложениями, – сказал Андрей.

– Сразу с двумя? – удивился лесной князь. – Ну, выкладывай.

– Через неделю в Чернигове ярмарка будет. Пустишь ко мне свою дочь со Светозаром? Погостят, повеселятся. Светозар своим подарком недоволен. А там оружейники приедут заморские.

– Пущай езжают, – согласился Ярослав.

– Может еще кто-нибудь поедет? – сросил Андрей.

– А жена твоя не воспротивится? – поинтересовался Ярослав.

– Жена на сносях совсем, ей не до кого сейчас. Из хором своих почти не выходит. Я для нее терем приказал выстроить. Сегодня должны были доделать. Так что тишина и покой моей голубе обеспечены. Сам приезжай. Может к тому времени родится сын или дочь. Отметим.

– Хорошо. А что за второе дело?

– Мне владения осенью объезжать надобно – дань собирать. Кое – где печенеги бесчинствуют. Я дружину с воеводой посылал, так ни одного не нашел. А как домой вернулись, ко мне гонцы со всех окраин – опять нападения. Твоих ребят я ни раз в деле видел. Поймать бы этих собак печенежских, да проучить хорошенько.

– Поедем обязательно, пособим.

– Я к тебе соколика пришлю, когда сбираться начинать.

Вдруг в лесу послышались крики, ржание и топот лошадей. Князья оглянулись: из леса, словно рой диких пчел, высыпали на поляну всадники.

–Печенеги!!! – закричал кто-то.

Ярослав крикнул детям:

– Влас! Рагнеда! Уводите женщин и детей подальше, к Лешему!

Печенеги застали лешачей в расплох: оружие при себе мало у кого было. До селения рукой подать, но бежать за клинками означало впустить этих стервятников в свои дома. Стали биться голыми руками – стаскивали печенегов с коней, отбирали у них сабли. Пригодились палки, которыми мальчишки дрались на соревнованиях. Андрей бился с братом рядом, не боясь за свою жизнь.

Кочевники все прибывали и прибывали. Рагнеда успела схватить двух годовалых ребятишек и отдать их подоспевшим Северу и Трезору.

– Головой за них отвечаете. Спрячьте и назад, на подмогу.

Звери взяли близнецов за шиворот и побежали в селение.

– Рагнеда! – крикнул Влас.

Рагнеда обернулась и увидела молодого красивого печенега на коне. Он ударил девушку сверху. У Рагнеды инстинктивно поднялись руки и она скрестила свои новенькие сабли над головой. Кочевник подивился и спрыгнул с коня. Княжна и печенег смотрели друг на друга и двигались по невидимому кругу, соблюдая дистанцию. Печенег стал нападать. Он проверял противника, не стараясь пока убвать. Ему нравилось как девушка владеет клинками, и он решил поиграть с ней немного, как кошка с мышкой. Молодой воин не ожидал такого напора от соперницы. Он извернулся и ударил ее ногой в грудь. Рагнеда упала, выронив одну саблю, но быстро встала. Сабля оказалась в нескольких шагах от хозяйки. Рагнеда то и дело бросала на нее взгляд. Ведь с одним клинком биться не очень-то удобно – все одно, что одной рукой. Печенег это понял и стал отступать к сабле. Рагнеда нападала сильнее и чаще, не давала противнику расслабиться.

Вот, подаренная Светозаром сабля лежала в шаге от печенега. Княжна сделала неожиданный выпад и отбросила врага дальше, чем он рассчитывал. Клинок оказался лежащим между соперниками. Девушка наклонилась, пытаясь схватить клинок за рукоятку, но печенег обрушил на нее очередной удар сверху. Рагнеда едва поспела подставить под него свою саблю. Попытка взять вторую провалилась. Княжна увидела у парня за поясом кинжал, изловчилась и выхватила его, опустив лезвие вниз и прижав к запястью. Она махнула кинжалом снизу вверх и рассекла парню грудь. Тот от боли рассвирипел и стал сильно бить, метя в сердце обидчицы. Рагнеда оттолкнула его и метнула кинжал. Отвлекающий маневр сработал: соперник на секунду потерял ориентацию. Этого вполне хватило, чтобы поддеть ногой второй клинок, который был сегодня ей подарен. Рагнеда поймала в воздухе свою саблю за рукоятку. Одним клинком она успела закрыться от смертоносного удара разгадавшего обман печенега, а другой в это время полоснула по открывшемуся животу врага. Не давая ему опомниться, Рагнеда обрушила на него всю свою силу. Через минуту враг упал замертво.

Пока княжна сражалась, остальные подростки и новобранцы помогали женщинам, детям и старикам бежать. Те, кто первым добрался до ближайших домов, выводили лошадей, запрягали их в телеги, куда усаживали тех, кого нужно было спрятать в лесу.

Некоторые враги прорвались в селение, пытались добраться до женщин и детей. Здесь лешачам на помощь пришли собаки и волки, которые жили с селянами и охраняли их дома. Звери рвали печенегов зубами.

Светозар перед нападением соревновался в меткости – стрелял из лука. Когда напали, он стал стрелять по печенегам. А когда стрелы кончились, он с помощью лука вышиб у летевшего на него врага саблю, поймал ее в воздухе и пронзил нападавшего.

Печенеги старались войти в селение, поэтому битва перемещалась к домам.

Рагнеда побежала в деревню. Она увидела Власа: здоровенный печенег оттеснял безоружного парня в угол между забором и сараем, где стояла телега с сеном. Княжич захватил горсть сена и швырнул в лицо врага. Отвлечь здоровяка удалось, и Влас, опершись обеими руками о край телеги, подпрыгнул и пнул ногами печенега в грудь. Краем глаза парень увидел пробегавшую сестру. Она на бегу бросила ему одну из своих сабель. Княжич вовремя поймал клинок – печенег уже поднялся и пошел на него. Что было дальше, Рагнеда не видела. Она шмыгнула в проулок, где кто-то кричал. Это была Злата. Девушка пыталась заслонить собой трехлетнего племянника. Мальчик от страха громко кричал и плакал, а печенег наступал на них, держа в руке окровавленный клинок.

–Эй! – крикнула ему Рагнеда.

Парень обернулся. Рагнеда глазам не поверила: несколько минут назад, на Красной горке, она убила этого воина. А теперь он стоит здесь, живой и невредимый.

– Я же… Ты… – Рагнеда подыскивала слова, но не получалось. Она оставила мысли и принялась за дело – А, ладно, все вы на одно лицо.

Парень что-то крикнул ей и кинулся в атаку, оставив Злату и малыша. Рагнеда разглядела у него кинжал за поясом. Таким же образом, как и на Красной горке, она изловчилась и выхватила оружие, рассекая живот врагу. Потом она вонзила лезвие ему между лопаток. Но парень словно не ощутил ничего. Справа от княжны лежал тлеющий факел (Злата защищалась им). Рагнеда махнула в сторону факела рукой и тот загорелся. Огонь, словно ручеек, потек тонкой струйкой к ногам девушки, проводя черту между соперниками. Парень смотрел как завороженный. Княжна слегка вскинула руки и огонь поднялся стеной. Печенег смотрел на колдунью сквозь языки пламени. Огонь постепенно принял очертания Рагнеды. Обе девушки стали нападать на ошеломленного печенега, окружая его. Отбиваться врагу пришлось изо всех сил. От его удара сабля в руке княжны раскололась, и в руке у Рагнеды осталась лишь рукоятка.

Потом он ударил огненную деву ногой в живот. Она согнулась, держась за живот. Рагнеда тоже ощутила резкую боль там же.

«Вот где ее слабое место», – подумал печенег и стал нападать на огненный силуэт. Наконец, он прижал ее к стене. Девушка пыхнула ему в лицо огнем, и он ослабил хватку. Рагнеда подскочила к нему и схватила за волосы и шиворот, швырнула его на противоположную стену. Печенег ударился лицом и грудью, а княжна выдернула из его спины кинжал. Парень сначала медленно сполз по стене на колени, а после упал на спину. Изо рта у поверженного хлынула кровь. Рагнеда щелкнула пальцами и огненная дева исчезла.

Княжна забежала в конюшню, где ржал конь. Чуя врагов, он бился в стойле, пытаясь вырваться на свободу. Девушка обрубила поводья, которые зацепились за крюк, вскочила в седло и выехала из конюшни.

Влас помогал старенькой соседке усаживаться на телегу, где уже сидела Злата и несколько мальчишек. Княжич вскочил на повозку, дернул поводья. Конь послушно повез телегу. Рагнеда поехала рядом с ними, по дороге заглянув в кузницу за готовыми клинками.

Добравшись до логова Лешего, где начинался густой лес, Рагнеда обернулась: сквозь стволы деревьев она увидела что печенегам подоспела подмога – примерно столько же, сколько было поначалу. Лешачей, которые бились на Красной горке, сжимали в кольцо. Хитрый ход – враги разделились на две группы. Они хорошо спланировали нападение: первая группа должна была значительно ослабить лешачей, а вторая – захватить селение и разбить славян окончательно. Княжна развернула коня и поскакала на Красную горку. Влас крикнул ей:

– Рагнеда, отец сказал…

Дальше Рагнеда не слышала – слова брата утонули в топоте копыт и свисте рассекаемого воздуха.

Лешачи уже подустали и никак не ожидали новой волны атак, которые последовали от свежеприбывших врагов. На каждого воина приходилось по три – четыре противника. Ивар с Вольгой были оттеснены из гущи битвы на самый край. Невольно Вольга оглянулся, услышав стук копыт. Молодец увидел Рагнеду, мчащуюся на вороном коне. Русые локоны развевались на ветру, на прекрасном юном лице читалась ярость, в глазах полыхала злоба. В обеих руках княжны сверкали на солнце клинки. Вольга вспомнил сказ про Утреннюю Зорю, которую часто слышал в детстве.

– Зорька… – невольно сорвалось с его уст.

Рагнеда пролетела мимо, устремляясь в центр битвы, к раненому отцу. На ходу княжна спрыгнула с вороного. Ярославу приходилось нелегко: из глубокого пореза на левой руке сильно текла кровь. Князь слабел, его ноги подкашивались. Наконец, он упал на одно колено, опираясь здоровой рукой на меч, а раненая рука повисла плетью. Его окружили трое здоровяков. Они смеялись над Ярославом. Рагнеда напала на них сзади: обеими саблями, что были в руках, располосовала им спины. Печенеги взвыли от боли. Князь воспользовался моментом и пронзил одного из раненых врагов. Княжна же занялась остальными, среди которых оказался печенежский воевода. Рагнеда выдержала его удар, подставив под его убийственный клинок, грозивший расколоть ей череп, свои, скрестив их над головой. От остальных атак воеводы и второго его соплеменника с рассеченной спиной, княжна ловко уворачивалась и отбивалась. Улучив момент, девушка поймала за руку раненого в спину врага и дернула его на себя. В это время воевода хотел пронзить княжну, но она заслонилась его другом. Тот упал на колени, а Рагнеда оттолкнула его ударом ноги.

Ивар с Вольгой кое-как пробрались к Рагнеде, но Светозар и Андрей их не пустили: это ее первый настоящий бой. Воевода ударил плоской стороной клинка княжне по ногам. Она не успела увернуться и упала на спину. Воевода оказался рядом со слабеющим Ярославом и хотел срубить ему голову, а потом заняться девчонкой, т.к. не придал ей особого значения. Это стало для него роковой ошибкой – княжна схватила кинжал, что лежал рядом с мертвым телом соплеменника воеводы, и метнула его в здоровяка. Кинжал врезался в тело жертвы, вонзившись по самую рукоять между лопаток. «-Никогда не поворачивайся к врагу спиной», – вспомнила Рагнеда. Это ей когда-то сказал отец. На несколько мгновений воевода замер. Этого Рагнеде вполне хватило, чтоб снести ему голову.

Девушка вновь спасла жизнь отцу, как и несколько лет назад. Ивар подскочил к сестре, схватил ее за руку и развернул к себе:

– Тебе же было сказано увести детей и стариков в логово!

– Ивар, да ее сам Перун не переспорит. Упрямство вперед ее родилось, – Андрей и Вольга помогли князю подняться. – С боевым крещением тебя, Рагнеда, – улыбнулся Андрей и хлопнул племянницу по плечу. Девушка еще не отошла от запала, и стояла, не понимая, что все закончилось.

Битва была окончена. Селение и Красная горка напоминали кладбище: множество тел убитых врагов. Лешачи и дружина Андрея осматривали мертвых, искали раненых, искали своих (живых или мертвых). Начали «уборку» с селения, чтобы по улицам можно было спокойно пройти по земле, траве, но не по трупам. Ивар стал поднимать тело молодого печенега, что лежал в багровой луже, но тот оказался на редкость живучим. Он застонал, изо рта парня хлынул новый поток крови и он стал ею захлебываться. Рагнеда узнала его – от него она защищала Злату и ее племянника. Ивар хотел убить гада, но его остановила Ждана. Она наклонилась к парню:

– Боишься смерти?

– Да-а…, – еле слышно прошептал тот.

– Если я тебе помогу, ты будешь мне всю жизнь обязан. Будешь делать все, что я скажу?

В ответ снова последовал стон. Ивар разозлился:

– Ты рехнулась?! На кой бес нам печенег в селении?

– Он нам пригодится, когда придет время.

– Чем? – не понимал княжич.

– Твою сестру выручит, – спокойно ответила ведьма.

Рагнеда с Иваром переглянулись: что за ерунда?

– Княжна, он будет твой должник, ведь ты его вылечишь, – сказала Ждана.

– И не подумаю, – Рагнеда поняла куда ведунья клонит.

– Ты мне не веришь? – спросила Ждана.

Рагнеда недоверчиво смотрела на нее, но поймав на себе молящий взгляд умирающего, сжалилась (за что злилась на себя). Она вырвала волосок с головы печенега, забормотала что-то, после чего сожгла его на тлеющих углях, которые загорелись вновь от приближения девушки. Рагнеда взяла в руки пламя, распределила в ладонях, как мазь, и растерла огнем раненого парня. Он почувствовал как тепло просочилось через раны в кровь, потекло по венам. Боль проходила, дышать становилось легче, порезы затягивались, но сил подняться было недостаточно.

– А где он жить будет? – спросил Влас. Ему не нравилось что его ненаглядная ведьма впустит в свой дом молодого симпатичного печенега, который убивал лешачей несколько часов назад.

– У меня, – ответила Ждана. Что и требовалось доказать. – Мне помощник не помешает. Ведь я совсем одна – бабушка и дедушки умерли, а по хозяйству мне тяжеловато справляться.

Влас фыркнул и ушел. Парня привели в чувства и заставили убирать мертвых. Ему объяснили что пока он раб, то есть без прав, без имени (которое он отказался называть). Страх перед смертью пересилил, печенег был готов на все, лишь бы жить. Он, стиснув зубы, закинул на телегу тело своего брата-близнеца, которого Рагнеда убила на горке, и повез его на кострище.

В общем раненых среди печенегов набралось десятка два. Кое-кого добили, других заставили вывозить трупы своих соплеменников на то место, где когда-то нашли умирающего Светозара, а потом сожгли всех погибших до тла. Потом у печенегов долго выпытывали кто организовал нападение, а после отпустили за ненадобностью (всех, кроме спасенного княжной Косту, – он остался в распоряжении ведьмы).

Среди лешачей тоже были потери, совсем небольшие, но тяжелые для родственников. На Красной горке нашли мертвым Радима. Увидев отца, Дарина упала ему на грудь и заплакала. Княжичи стояли, как вкопанные и не верили своим глазам. Ярослав тоже прослезился. Тела погибших лешачей и дружинников Андрея помыли, завернули в белое полотно и положиди на крады, после чего подожгли.

Сумерки сгущались, вечернее небо покрывали клочья розовых от заката облаков. Никто никогда не видел как Рагнеда плачет. Обычно ее созерцали веселой и шубутной или уставшей после тренировок, но не такой, какая она была сейчас: молчаливая, тихая. Княжна даже надела белую сорочку и покрыла голову. Бледное лицо ее ничего не выражало, в пустых отрешенных глазах отражались языки пламени, пожирающего умерших, превращая их тела в прах. На щеках блестели дорожки слез. Вольга так хотел прижать Рагнеду к себе, оградить от всего зла в мире, успокоить. Он подошел к ней сзади и приобнял за плечи, прислонился щекой к волосам, покрытым шелковой накидкой. Он боялся что она снова на него накинется, закричит. Но Рагнеда не шелохнулась, даже, казалось, не заметила его.

Ярослав с женой держались за руки, в их глазах блестели слезы. Уже совсем стемнело, но никто не уходил, а смотрели на тлеющие останки. Слышно было лишь жужжание насекомых, песни ночных птиц, да треск крадов. Звезды и полная луна хорошо освещали Лешеву Падь. Тишину пронзил звук летящей стрелы. Вятко, старший брат Алеся (княжичи с обоими братьями были очень дружны), каким-то чудом понял в кого она летит и закрыл собой Андрея. Стрела пробила парня насквозь прямо в сердце, и тот упал замертво. Андрей успел подхватить беднягу. Из леса послышался треск сухих веток и кустов – убийца убегал прочь. Светозар заметил между стволов деревьев силуэт, который быстро удалялся, и бросился следом (а с ним еще несколько парней и мужчин). Но догнать гада не удалось – как сквозь землю провалился.

Только закончились одни похороны, последовали другие – Вятко был сожжен сразу, как родным дали попрощаться с ним. Когда от последнего крада остались одни угольки, уже занималась зорька. Лешачи стали расходиться по домам, а Рагнеда с братьями все еще стояли и смотрели на пепел. Они потеряли вчера деда, друзей. Как-то не верилось в то, что их больше нет. Время для княжичей будто остановилось. Светозар не выдержал – он сидел на лавке и наблюдал за троицей, – и подошел:

– Ребята, так нельзя над собой издеваться. Надо отдохнуть.

Парни послушно повернулись и направились домой, а Рагнеда – в мастерскую Радима, где тот проводил остаток жизни. На столе лежали небрежно брошенные инструменты, недоделанная дудочка и еще пара заготовок из дерева. Старый князь работал, когда за ним пришел Влас позвать на празднование дня рождения внучки. Казалось, что дед вышел ненадолго, и скоро вернется. Как-то больно становилось, все сжималось внутри от мысли, что деда больше нет, хотя разум отказывался верить в это. Не верилось, что старик больше не придет, не сделает ни одной новой поделки. Княжна бродила по мастерской, машинально брала в руки игрушки, свистульки, проводила вдоль полочек пальцами, словно пытаясь убедиться что это все настоящее, а не исчезло вместе с хозяином, не сгорело на краде.

Светозар тихонько стоял в дверях, наблюдал за хаотичными движениями ученицы. Он поражался ее упрямству: ведь девчонка совсем устала, а не хочет уйти. Он не выдержал и спросил:

– Рагнеда, зачем так себя мучить? Иди, поспи.

Но княжна его будто и не слушала. Она задумчиво приложила к губам свистульку и заиграла на ней. Мастерскую наполнила грустная мелодия.

– Вот упрямая, – эльф подошел и отнял игрушку, поставил обратно на полку.

Под глазами девушки, которые снова наполнили слезы, залегли тени. Светозар обнял Рагнеду и прижал к себе. Рагнеда крепко обхватила его за шею. В грудь словно вливалось тепло, тело начало расслабляться. Роднее и ближе существа для нее сейчас не было во всем мире.

– Бедная моя девочка, – Светозар гладил ее по волосам. – Смирись, ведь его уже не вернуть. Дед не хотел бы, чтоб ты грустила и так морила себя.

Рагнеда подняла глаза и посмотрела на учителя. Он приложил к ее влажной от слез щеке свою теплую ладонь.

– Я смирюсь, – тихо ответила княжна. – Только дай мне время привыкнуть что его больше не будет. Это больно… – она закрыла глаза, сдерживая очередной поток слез. Но они предательски вырывались наружу, катились крупными каплями из-под длинных черных ресниц.

Светозар поцеловал девушку в лоб и крепко обнял. В это время в дверном проеме возник Вольга. Рагнеда и эльф повернулись к нему. Парень замешкал заходить или нет. Где-то в животе у витязя заворочался неведомый зверь, когда он увидел свою зазнобу в объятиях Светозара. С трудом подавив закипающую злость, парень вошел. Его вид говорил о том, что увиденное ему совсем не нравится.

– Хорошо что ты пришел, – сказал эльф. – Может, ты сможешь ее уговорить отдохнуть и поспать немного. Посмотри на нее: бледная, глаза покраснели… – Светозар подвел Рагнеду к Вольге. – А мне идти пора, мне надо … А что мне надо? – сам себя спросил Светозар. Он пытался придумать предлог, чтоб убраться отсюда. Но так и не нашел – В общем, мне надо, – твердо заявил эльф и ушел.

Рагнеда с Вольгой стояли друг против друга, глядя в глаза. Даже такая уставшая и заплаканная, Рагнеда выглядела в его глазах милой и прекрасной. Он дотронулся до ее щеки, провел пальцем по розовым нежным губам. Рагнеда молчала. Вольга не удержался – его так и потянуло поцеловать ее. Он нагнулся и коснулся ее губ своими. Княжна быстро пришла в чувства и оттолкнула парня. Ей противно было каждое его прикосновение, и поцелуй переполнил чашу терпения.

– Нашел время! – закричала она.

Вольга тоже не мог больше держать в себе все, что накопилось:

– Почему ты меня избегаешь?! Что мне сделать, чтобы ты обратила на меня внимание? Все время так смотришь, будто прибить хочешь!

– Мне сейчас не до чего, а ты пристаешь! Ты мне не нравишься, понятно? Я не вижу в тебе того, в кого можно влюбиться без памяти, как все девицы в селении. Развлекайся с ними, а меня оставь в покое! – Рагнеда отпихнула его от дверей и выбежала на улицу. Злость кипела в ее жилах. Гнев княжна всегда выпускала на побоище, куда и направилась сейчас. Она шла быстро, но Вольга не отставал. Он решил во что быто ни стало выяснить отношения.

– Скажи, чем я тебя так раздражаю? – снова спросил он, когда оба уже оказались у сарая с оружием. Рагнеда выбирала себе клинки поудобнее.

– Просто ты всегда появляешься не вовремя.

– А твой любимый учитель всегда вовремя, так? Ты места себе не находишь, когда его рядом нет, – съехидничал Вольга.

Рагнеда повернулась и посмотрела на него уничижающее. Она думала как осадить парня. Он что думает? Что она тоже будет за ним ухлестывать? Но не нашлась что сказать, пошла к снаряду. От ее молчания молодец вскипел еще больше и двинулся следом:

– Может, я вам мешаю? Ты так и скажи: третий лишний.

– Он не только мой учитель, но и друг, – княжна резко остановилась и развернулась к Вольге. От неожиданности он чуть не налетел на нее.

– А я кто? – спросил витязь.

– Еще не решила, – Рагнеда пошла дальше, а Вольга так и остался стоять.

– Ты как белка: прыгаешь с одного дерева на другое. Ищешь где ствол побольше?

Вольга перегнул палку, волна гнева захлестнула разум девушки. Рагнеда потеряла над собой контроль. Она снова резко повернулась к обидчику и махнула в его сторону саблей. Хорошо что парень не пошел за ней, а остался стоять. Он среагировал быстро – успел отклониться назад, но все же не смог увернуться: Регнеда рассекла ему бровь.

Рагнеда продолжала нападки на Вольгу. Бедняга едва поспевал уворачиваться от смертельных ударов, каждый из которых мог лишить его жизни. Он юркнул под снаряд и увидел за ним копье. Княжна не разбирала как и куда бьет. Ей было важно поставить этого задаваку на место, и любым путем. Парню стало жутко от вида разъяренной девчонки – в ее глазах полыхал огонь.

Он видел ее вчера в бою, но то, что он имел сейчас, не шло ни в какое сравнение. Как ее остановить?

– Рагнеда, прости! Я сгоряча сказал, не подумав. Хватит… – Вольга понял свою ошибку и решил, что будет лучше извиниться. Но это не помогло, а убежать от девчонки, да еще которая младше на семь лет, было стыдно.

Лешачи, занимавшиеся по хозяйству, стали обращать внимание на происходящее и подходили поближе. Все недоумевали что случилось, почему Рагнеда напала на Вольгу. Было заметно, что они именно сражаются по настоящему, а не тренируются – раны молодца были немалые и кровоточили. Алесь хотел перепрыгнуть через ограду и помочь Вольге, но его не пустили. Тогда паренек рванул что было сил к Ярославу. Князь с Белояром и Андреем сидели за столом, поминали Радима и товарищей.

– Ярослав! Князь! – едва открыв двери, крикнул Алесь. Он запыхался и не мог говорить. Но, набрав в грудь побольше воздуха, крикнул : – Там Рагнеда с Вольгой… На побоище… Она его убьет! Помогите!

К столу в это время вышли и Ивар со Светозаром. Они слышали новость. Светозар догадался сразу: Вольга довел Рагнеду до ссоры, и первым выбежал из избы. Остальные выскочили следом.

Вольга уже выдыхался. Он все крутил в голове как остановить княжну, но чтоб не причинить ей вреда. У нее же силы словно прибывали.

– Рагнеда, стой!!! – крикнул эльф, подбегая к полю боя.

Но Рагнеда никого не видела и не слышала. Вокруг поля из-под земли появилось огненное кольцо. Горела трава, земля. Сильный жар не позволял подойти близко к ограде.

– Остановись, дочка! – крикнул Ярослав, но тщетно. Белояр испугался, когда увидел что одна сторона лица Вольги в крови.

Рагнеда сильно ударила плоской стороной клинка по лодыжкам витязя. Вольга упал на спину, копье отлетело в сторону. Парень оказался беззащитным. Рагнеда занесла над ним саблю для последнего удара, острие клинка смотрело прямо в сердце. Девушка замерла и заглянула Вольге в глаза. Только сейчас она вдруг опомнилась. Княжна подняла взгляд и увидела испуганных лешачей, языки пламени. Огонь исчез так же внезапно, как и появился, не оставив после себя никаких следов, будто его и не было вовсе. Рагнеде стало стыдно за свое поведение, но обида от слов Вольги не прошла. Девушка от досады закричала и вонзила саблю в землю в аккурат возле головы поверженного. Многие вскрикнули, подумав что она все же убила его. Вольга даже не моргнул. Рагнеда отошла от парня. Тот все еще пребывал в шоке и лежал неподвижно. Княжна бросила на землю второй клинок, развернулась и убежала прочь.

Андрей, Ярослав, Ивар и Белояр бросились к Вольге, а эльф побежал за ученицей. Он догнал ее уже на Красной горке:

– Ты с ума сошла? Ты что наделала?! Его чуть не убила!

– Пусть в следующий раз думает что говорит! – Рагнеда не могла успокоиться.

– Он тебя оскорбил? – догадался Светозар.

– Он назвал меня гулящей, – ответила княжна.

Светозар ушам не верил. Он даже растерялся, но все же сказал:

– Но все равно, так нельзя.

– Вот только не надо мне объяснять что хорошо, а что плохо, – Рагнеда повернулась к лесу и направилась туда.

– Куда собралась? – спросил Светозар.

– Хочу одна побыть, – буркнула девица.

– В лес не уходи далеко – мало ли чего, – беспокоился эльф. Он видел что ей правда лучше побыть одной.

– Я на речку, – успокоила княжна.

Светозар направился обратно. По дороге ему попались собачки княжны.

– Ребята, вы бы присмотрели за хозяйкой. После вчерашнего опасно по лесу ходить одному. Она на берег пошла.

Псы послушно двинулись к реке.

Рагнеда сидела в тени дерева, прислонившись кстволу спиной, и смотрела вдаль. Услышав чьи-то мягкие шаги, она повернула голову и увидела своих зверушек. Трезор подошел сзади и положил голову хозяйке на плечо, вздохнул. Север лег головой на колени. Рагнеда обняла собак и так они долго сидели, пока не задремали все трое.

Вольгу привели домой. Мать, увидав сына окровавленным, ужаснулась. Она быстро принесла воды, чистые тряпки, принялась обтирать кровь.

– Ярослав, извини, но твоя дочь совсем рамки теряет. Рехнулась просто! – возмущался Белояр.

– Уймись, Белояр. Мы все эту девочку с детства знаем. Просто так она не сорвется, – заступился Андрей.

– Вольга, что случилось? – спросил Ярослав.

– Извини, князь. Я и правда… лишнего… это… не подумав… наговорил ей, – парня еще трясло от пережитого. – Ай! – мать приложила к рассеченной брови мокрую тряпку.

– И что такого ты ей сказал?

Но Вольга лишь головой покачал:

– Если повторю, то и ты, княже, мне по шее дашь.

– Вот оно что. Значит, сам виноват? – недоверчиво отозвался Белояр.

– А где Светозар? – спросил Вольга.

– Зачем тебе? – поинтересовался Ивар.

– Поговорить хочу.

– Вон он, сам идет, – Ивар заметил друга в окне.

– Я поговорить хочу, – обратился к Светозару Вольга. Белояр, Андрей и Ярослав переглянулись – что за тайны? И почему Вольга не говорит им то, что сказал Рагнеде.

– Ну, пойдем, поговорим, – сказал эльф.

– Я с вами, – сказал Ивар.

Парни отправились в беседку. Все равно сейчас в доме никого нет – никто не помешает.

– Чем ты так вывел ее из себя? – спросил Ивар. – Опять к Светозару ревнуешь?

– Я не сдержался: захожу в мастерскую, а они там обнимаются. Ну, меня и прорвало… – признался Вольга.

– Ты опять за свое? – всплеснул руками эльф. – Да она мне как сестренка, я ее выучил, она у меня на глазах выросла. Не люблю я ее как девушку, неужели не понятно?

– А она? Думаешь, не заметно как на на тебя смотрит? – спросил Вольга. – Рагнеда в тебя влюбилась, а ты, дурак, не видишь.

Светозар задумался над его словами.

– Я бы на месте сестры тебя прибил. Мало тебе досталось, – сказал Ивар. – Если она тебе так нравится, поговори с ней.

– Она меня слушать не хочет. Сказала, что я ей противен. Как теперь ей в глаза смотреть? – Вольга схватился за голову.

– Дурак ты, Вольга. Взрослый мужик, а ума никакого, – вздохнул Ивар.

– На себя посмотри… – огрызнулся Вольга.

– Не груби старшим, – сказал княжич. – Так хоть скажешь чего ты ляпнул Рагнеде?

– Про белку… – Вольга опустил глаза и внутренне приготовился к удару. Ивар наверняка захочет врезать за такое.

– Ну ты… скотина, – Ивар еле сдержал свой гнев. Светозар же дал ему легкий подзатыльник.

– Да, как ты еще жив остался. Удивительно, – подколол эльф. – Мой тебе совет: не показывайся ей на глаза пока. Андрей в Чернигов приглашает. Ты с нами не езди.

– Ладно, если это поможет, – согласился Вольга.

– Что ты вообще к Рагнеде пристал? Найди себе постарше, поумнее, – советовал Ивар.

– Не знаю, тянет меня к ней. День не увижу, дышать тяжело становится, – признался Вольга. – Нет ни одной такой хорошенькой и конопатой.

Парни прыснули.

– Она же грубиянка, – не унимался Ивар.

– Зато с ней не соскучишься, – заявил Вольга.

Княжичи, Алесь, Светозар и еще несколько молодых людей и девиц вместе с Андреем на следующий день уехали в Чернигов. Когда добрались, Андрей устроил небольшой пир прямо на улице – день был замечательный. Рагнеда сидела рядом с Иваром, Светозар и Влас соревновались в меткости: стреляли из лука.

– Ты на Вольгу внимания не обращай, – сказал Ивар, когда речь зашла о проишествии в мастерской и на побоище. – Мы со Светозаром с ним поговорили – больше он тебя не обидит.

– Он-то может быть, а вот за себя я не ручаюсь, – ответила княжна.

– Любит он тебя, сестричка. На других даже смотреть не хочет.

– Он слишком назойливый. Думает, что если за ним все девицы бегают, тают от его взгляда, то и я должна радоваться что он только меня видит. Каждый день надоедал ходил – пошли туда, идем сюда.

– Но парень-то он ничего. Что ты так ершишься? Присмотрись к нему.

– Бесит он меня.

– Так-так. А кто не бесит? – Ивар понял – сердце Рагнеды уже занято.

– Не поняла…

– По глазам вижу – нравится тебе кто-то.

– Тебе кажется, – улыбнулась Рагнеда.

– Меня – то не обманывай, – Ивар пальцем стукнул княжну по носу.

– А что он еще говорил?

– Светозару высказал все, что о вас с ним думает. Ревнует тебя к остроухому.

– А Светозар что? – как бы мимо ходом спросила княжна.

– Сказал как есть: что ты как сестра ему, и как девицу он тебя не любит.

Рагнеду словно обухом по голове ударили. Она ничего другого и не ожидала, но все равно было тяжело это слышать. Княжна старалась не показывать свои чувства, улыбалась.

– Я пойду с Ольгой повидаюсь, – княжна хотела поскорее уйти. – Андрей говорил, у нее живот такой огромный… Хочу узнать как она.

Княжна быстро ушла. Но она не пошла к княгине, а спряталась в укромный уголок и долго плакала. Проревевшись, она стала думать как заглушить боль, нужно было на что-то переключиться, чем-то заняться – быстрее забудется. И она решила по возвращении в Лешеву Падь дать Вольге шанс. Парень он действительно неплохой, и к ней относится с лаской. Потом Рагнеда все же отправилась к Ольге – поговорила с ней. Княгиня была рада видеть племянницу мужа. Ольга любила проводить с лесной княжной время, когда приезжала к ним в селение, или когда Рагнеда приезжала в Чернигов. Рагнеда рассказала родственнице что творится у нее в душе. Ольга посоветовала успокоиться, приглядеться к Вольге. Светозар очень хорош собой, но раз все так обернулось, не стоит переживать – жизнь не простая штука, значит так и должно быть.

– Прийми это, – говорила княгиня. – Все что ни делается, все к лучшему. Время пройдет, по-другому на все посмотришь.

Ярмарка была большая, шумная. Кого тут только не было: и киевские, и новгородские купцы, даже торговцы с Византии. Товару столько, что глаза разбегаются.

Рагнеда с братьями и Светозаром отправились вдоль рядов оружейников (а Андрей всего двоих-троих торговцев обещал. Вон их сколько приехало!). Какое разнообразие… Андрей подарил племяннице целый сундук золота. Княжна могла покупать все, что душа пожелает. В одной из лавок Светозар заметил сабли эльфийской работы: легкие, прочные (из чистого мифрила), острые; рукоятки удобные, украшенные резным орнаментом и самоцветами. На клинках выгравированы надписи на эльфийском. Сабли пришлись Рагнеде впору. Но торговец запросил за них огромные деньги: сундук золота за каждую.

– Они стоят дорого, но не настолько, – запротестовал эльф.

– Я их достал с большим трудом, остроухий. Если две дорого, возьмите одну.

– Их нельзя разделять – одна дополняет другую, – продолжал Светозар.

– Я цену не сброшу, – не уступал купец.

Молодые люди пошли дальше, но лучше не нашли.

– Что будем делать? – спросила Рагнеда. – Андрей мне и так много подарил. Просить больше будет уже наглостью.

– Да. Я согласен с тем, что такие клинки редкость, но столько они не стоят.

– На этих саблях было такое же клеймо, как и на твоих, Светозар, – обратил внимание Влас.

– Может, мы с ним поторгуемся? Это все-таки ярмарка, – предложил Ивар.

– А если не уступит? – спросил Влас.

– Тогда украдем, – тихо сказал эльф. Но он при этом сделал невинный вид и отвел взгляд в сторону, будто не он только что предложил воровство.

Княжичи восторженно посмотрели на друга.

– Плохому учишь? – ехидно спросила Рагнеда.

– А я что? Я ничего, – отнекивался Светозар. – От пары клинков он не обеднеет. Сами видели сколько у него добра. В убытке не останется.

Было решено проследить за торговцем и выяснить где у него склад товаров. Вечером, перед самым окончанием торговли, Рагнеда с братьями снова подошла к жадному купцу.

– А у вас есть кинжалы персидской работы? – спросила княжна. Ей очень нравилось персидское оружие.

– А то, – купец показал товар.

Но княжичи сделали вид, что все увиденное не очень их заинтересовало. Купец наклонился к Рагнеде: – Здесь не все. У меня дома есть такие, что и персидским, и византийским королям не снились.

– Покажешь? – спросил Влас.

– Торговля окончена, приходите завтра, – ответил торговец.

Рагнеда показала толстяку тяжеленький мешочек, полный золотых монет. Она попала в точку – купец оказался жадным до денег и повел ребят к себе домой. Светозар пошел за ними тайком, незаметно для торговца. Добравшись до дома, купец завел княжичей внутрь. Возле избы богача рос чудесный садик, эльфу не составило труда взобраться по деревьям на второй этаж и пробраться в дом через чердак так, что даже собаки не учуяли его. Он прокрался в коридор через открытое окно и затаился. На первом этаже он услышал голоса княжичей, тихонько проник вниз, едва не попавшись какой-то женщине (видимо, служит купцу), и спрятался в противоположной складу комнате, наблюдая через щель за происходящим.

Что и говорить, изба была богатая, пестрила заморскими диковинками. Купец привел их к небольшому тайнику, набитому редким оружием лучшей работы. Светозар запоминал где находится потайная дверца, как закрывать замок.

– А почему вы не выставляете на ярмарке и эти клинки? – спросил Ивар.

– Что непонятного? – удивился купец, помещая внутрь те самые сабли, которые понравились Рагнеде. – Ты знаешь сколько каждый из них стоит? – Торговец обвел рукой свое богатство. Он очень гордился такой коллекцией. – Чтобы меньше дани платить. А то совсем задушили поборами, житья никакого не стало.

– А не боишься что мы все князю расскажем? – припугнул Влас.

– Ваш князь эту комнату ни в жизнь не найдет. А ежели найдет, так не сможет открыть. Вы видели как я двери отворяю, но это ничего не значит. Я же не дурак, чтоб опрофаниться с такими деньжищами.

Рагнеда тем временем выбирала кинжал, осматривала разные работы, тянула время, чтоб эльф лучше запомнил что к чему.

– Вот этот, – наконец сказала она.

– Барышня в вашем возрасте должна интересоваться не булатом, а украшениями, да нарядами, – не понимал торговец.

– Мне булатный блеск милее нарядов и побрякушек, – ответила Рагнеда. Ее глаза горели – княжна осматривала новую «игрушку».

Купец только подивился таким словам, не нашелся что ответить.

Пока торговец провожал гостей, Светозар без труда проник за дверь, забрал сабли и закрыл все так, что на первый взгляд и не поймешь что тут кто-то чужой побывал. Встретились с ним княжичи в проулке, недалеко от дома торговца.

– Ну? Как все прошло? – спросил Ивар.

Светозар в ответ показал сабли и улыбнулся.

– Думаешь, скоро заметит? – спросила Рагнеда.

– Думаю, что нет, – заверил эльф.

Но он ошибся: из дома купца послышался крик.

На следующий день торговец отправился к Андрею жаловаться. Князь его принял, выслушал. В тронный зал вошли княжичи и Светозар.

– Это они! – вскричал торговец, тыкая в молодых людей пальцем. – Они меня обокрали.

– Брехня,– в один голос заявили ребята.

– Вы весь день терлись в оружейных рядах. Это вы вечером пришли ко мне, когда все уже собирались… – купец запнулся на полуслове. Он увидел сабли Светозара. Они так напоминали пропавшие, что толстяк принял их за свои. – Вот они, мои дорогие!

Он подошел к эльфу и увидел ту же печать, что и на пропавших. Купец хотел вынуть клинки из ножен.

– Вообще-то, это мое, – возмутился Светозар.

– Я что, свой товар не узнаю? – спросил торговец.

Светозар вынул сабли и показал их купцу. Тот убедился в правоте эльфа.

– Но они так похожи… – расстроился толстяк. – И клеймо…

– Клеймо царского двора, – говорил Светозар. – На тех, что мы у вас видели, рисунок на рукоятках оформлен иначе. Те сделаны для воина-женщины, а эти – для воина-мужчины. Надписи на клинках все объясняют.

Андрей и княжичи посмотрели с интересом на своего остроухого другу: откуда такие познания.

– Нечего спирать на нас, когда у самого рыло в пуху, – сказала торговцу Рагнеда.

– Что?! – вскричал торговец.

– Не хочешь князю рассказать о своих запасах в потайной кладовой, что мимо казны проехали? И кто кого ограбил? – сказал Влас.

– Это ложь!

– Как же. Кто нас к себе в гости вчера приводил? Вот, князь, полюбуйся, – Рагнеда протянула Андрею кинжал.

Князь подивился: какая тонкая, изящная работа.

– Там много таких, – сказал Ивар.

– Где, говоришь, он все это прячет? – спросил Андрей. – Дома? Ну? И кто из вас вор?

– Мы за кинжал расплатились. Какие же мы воры? – ответила Рагнеда.

– Весь мой товар выставлен на продажу в лавке, налоги все плачу, – торговец побагровел от злости. – Дома я не держу ничего.

– А если я прикажу проверить? – спросил князь.

– Проверяй, княже, – голос торговца срывался на высокие ноты. Несчастный весь взмок за мгновение. Ноги подкосились, купец пал на колени, пополз к ногам князя. Толстяк понял, что попался. – Не вели казнить! Все скажу, только не губи!

– То-то же, – ответил князь, подмигнув лешачам. Как легко сдал себя торговец с их подачи! Слабонервный оказался.

Через неделю лешачи вернулись домой. Влас первым делом побежал с подарком к Ждане, Ивар ушел с Ариной гулять, Светозар к Белояру пошел. Целый день Вольга Рагнеду стороной обходил, но к вечеру все же не выдержал – решил подойти. Княжна помогала матери. Девушка несла с берега ушат постираного белья. Все в селении готовились к ночи Купалы.

– Давай, помогу, – Вольга нагнал Рагнеду и взял у нее тяжелый ушат. Рагнеда не ожидала от него такого напора и не заметила как сама отдала свою ношу.

– С чего это вдруг? – поинтересовалась княжна.

– А я что, не могу помочь девице, которая мне до безумия люба?

– Прямо до безумия? И это после того, как я тебя едва не убила?

– Я сам виноват – глупость сказал со злости. Прости меня, – он виновато посмотрел на княжну.

«А у него глаза красивые,» – подумала про себя Рагнеда.

– Я подумаю, – княжна лукаво глянула на молодца.

– Как в Чернигове? Чего новенького? Влас рассказал что вы редкие сабли украли прямо из-под носа какого–то купца.

– Власа язык до добра не доведет. Болтун, – пробурчала Рагнеда.

– Значит правда? – восторженно переспросил Вольга.

Рагнеда улыбнулась:

– Ну, было дело. Малость пошалили.

А потом княжна рассказала все в подробностях.

Вольга занес ушат в избу. Там он встретился взглядом с Дариной. Он все это время, пока друзья были в Чернигове, старался не попадаться княгине на глаза, боялся расспросов. Ярослав видел как парню стыдно, хоть тот и не говорил что он такого страшного сказал Рагнеде, после чего она вышла из себя. А вот княгиня очень хотела знать.

– Я тебя на улице подожду, – сказал он Рагнеде и спешно вышел.

Дарина была удивлена: неделю назад дочка его чуть на тот свет не отправила, а теперь улыбается ему, помочь позволяет. Вообще Дарина была хорошего мнения о Вольге, и даже была непротив видеть его своим зятем, но навязывать дочери ничего и никого не смела.

Мать с дочерью переглянулись.

– Вы уже помирились? – спросила княгиня.

– Поговорить хочет. Прощения просил.

– А ты сама чего?

– Не знаю, мама. Я уже ничего не знаю, – вздохнула девушка. Ее сердце все еще болело и страдало из-за Светозара, но об этом никто кроме Ольги не знал.

– Иди к нему, я тут сама управлюсь, – Дарина подтолкнула дочь к двери.

Вольга сидел на завалинке. Он слегка дрожал, княжна не упустила это из вида. Она присела рядом.

– Может, прогуляемся? – предложил Вольга. Он все еще боялся что выйдет Дарина, скажет что – нибудь.

– Мама не выйдет, пока мы будем тут. Отец у вас дома, Ивар с Ариной гуляет. Все заняты, можешь не переживать – никто не помешает, – успокоила его Рагнеда.

– А Влас?

– Влас к своей любимой ведьме побежал.

– Ты тоже, княжна, ведьма, – вздохнул Вольга. Рагнеда непонимающе посмотрела на молодца. А он с тоской в своих голубых глазах глядел на нее. – О тебе все мысли, ни есть ни спать не могу. Что ты со мной сделала?

Теплый ветерок слегка трепал его светлые волосы, на загорелом лице проступали веснушки. Рагнеда прислушалась к совету Ольги – присмотрелась к молодцу – и впрямь пригожий, собой хорош.

– А я никак в толк не возьму что ты во мне нашел, – призналась Рагнеда. – В селении столько завидных невест, – за ними даже с других княжеств приежают. А что я – хозяйка никудышная, кухарка тоже (Север и Трезор и те не рискуют мою стряпню есть). С такой женой с голоду помрешь. Мне булатный блеск и звон милее золота. Да и дома я сидеть не стану, как нормальные женщины. Зачем я тебе? Дядька Белояр твой выбор не одобрит…

– Ну, не отцу мою жизнь проживать.

– Я тебя намного младше, – Рагнеда все называла причины, которые могли бы отвадить витязя.

– Мне все равно, – Вольга стоял на своем.

– Одумайся, со мной тебе счастья не будет.

– Да пытался я одуматься. И невесты есть на примете – и красавицы, и хозяйки хорошие. Да тебя столько дней не было, казалось бы забыть должен… а не могу – эти дни каторгой показались, на других смотреть тошно – одна ты перед глазами. Нет во всем свете такой как ты.

– Какой?

Вольга призадумался – как бы поточнее выразиться?

– С огоньком, – наконец сказал он.

Рагнеда рассмеялась, и Вольга следом тоже.

– Хороший ты парень, Вольга. Врать не стану – нравишься. Но замуж не зови – все равно не пойду.

– Я от своего не отступлю, – заявил богатырь.

– Зря время потратишь.

– Посмотрим, конопатая, – он легонько стукнул княжну пальцем по кончику носа, после чего встал и пошел.

Рагнеда так и осталась сидеть на завалинке, глядя ему в след.

– Светозар, почему ты меня не замечаешь? – тихо проговорила Рагнеда.

Влас тем временем пропадал у Жданы. Он с детства был влюблен в нее. Когда княжичу исполнилось четырнадцать, он признался колдунье, но та отвергла юношеские чувства. Во-первых, она была старше Власа на десять лет. Во-вторых, Ждана – ведьма. Это означало то, что она должна пожертвовать своим женским счастьем чтобы помогать людям и духам общаться, защищать их миры от вторжения друг в друга, быть посредником обеих сторон. Но и конечно, как внучка волхвов, Ждана продолжила дело бабушки и дедушек – стала хранительницей селения. Ведьму забавляла настойчивость, с которой княжич добивался ее. А с тех пор, как на деревню напали печенеги и одного из них девушка забрала к себе, Влас стал чаще приходить – следил за чужаком (вдруг чего выкинет). Парень тот быстро поправлялся, помогал Ждане по хозяйству (правда к ее деятельности относился неодобрительно). Печенег почти все время молчал, но когда приходил Влас, злился и вовсе уходил из избы – у молодых людей была сильная нелюбовь друг к другу.

Подарками Ждана была довольна: старинное украшение из черненого серебра, разные заморские благовония, зубы льва – Влас знал как угодить. Ведьма сидела за столом и рассматривала гостинцы. Княжич сидел за другим краем стола, облокотившись на стену, любовался профилем красавицы.

– Завтра праздник. Пойдем через костер прыгать? – княжич пытался отвлечь любимую от ее дел.

– Не могу, – ответила Ждана, открывая сосуд с ароматическим маслом. – После полуночи я пойду собирать травы, пока все будут искать цветок счастья. В это время растения имеют особые свойства, надо успевать.

– Да ты их каждый год собираешь, – обижено буркнул Влас. – От них хоть какой-нибудь прок есть?

– Конечно. Я стольких людей этими травками на ноги поставила…

– Рагнеда и бортники ничем не хуже, можно год и без травок.

Ждана посмотрела своими изумрудными лучистыми глазами на молодца.

– Ты меня все время прокатываешь, – обиделся Влас.

– Не будь ребенком, – улыбнулась ведьма.

– А ты на Рагнеду можешь погадать? – вдруг спросил княжич.

– Но ведь ее здесь нет, – удивилась девица. – Без ее согласия мало чего выйдет.

– Мне интересно: Вольга от нее отстанет до того, как она его прибьет, или уже после.

– Если твоя сестричка хочет увидеть суженого, пусть завтра погадает со всеми девушками.

– И что? Сработает? – Влас недоверчиво глядел на ведьму.

– Не веришь? У твоей сестры особая судьба, отличная от любой другой. Но ей повезло: у нее есть близкий друг, который ее проведет через тернии. Единственное что ее тяготит – она боится любить. А Вольга ей не пара – она ему просто не по зубам.

– Почему? Он хороший парень.

– Хороший, – вздохнула Ждана. – Но вместе им не быть. В Рагнеде кроются несметные сокровища – огромные силы, с которыми Вольге не совладать. Он будет тянуть ее назад, тормозить. А княжне нужен тот, кто будет помогать ей продвигаться вперед.

– Не понимаю я твоих загадок, Ждана. И твои бабка с дедами говорили о ней подобное, а теперь – ты. Я не собираюсь слушать эти бредни, – сказал княжич, вставая и направляясь к дверям.

– Уже уходишь? И даже не поцелуешь? – улыбалась ведьма. Ей нравилось играться с молодцем, словно кошка с мышкой.

– Нет, – обиделся Влас. Он даже не посмотрел на свою зазнобу и хлопнул дверью.

– Не завидуй доле сестры, – лицо красавицы погрустнело. – Ты не ведаешь какие испытания ее ждут. У тебя, милый друг, на такое сил не хватит чтобы выстоять.

Домой княжич вернулся сердитым. Рагнеда по поручению матери пекла пироги. Княжне казалось, что в печи недостаточно жара и пироги медленно пекутся. Да и свои силы она давненько не тренировала. Чем не повод? Тем более дома никого нет.

Девушка потерла ладони. Между ними появился огненный шарик. Она направила его в устье, где и готовилась стряпня. Огненная сфера стала вращаться и вытягиваться, образуя небольшой вихрь. В печи стало жарче, пироги подрумянились. В это время в избу вошел Влас и сильно хлопнул дверями. С испугу Рагнеда потеряла контроль над вихрем и дала ему больше энергии, чем следовало. Фигура взорвалась. Взрывной волной некоторые пироги вынесло из печи, некоторые раскидало по устью, размазало по стенкам.

– Тише нельзя заходить?! – накинулась княжна на брата.

– Отец же запретил тебе дома с огнем баловаться! – взорвался княжич. – Я ему все расскажу!

– А я расскажу, что его сын в ведьму влюбился, целыми днями у нее пропадает вместо тренировок перед походом, – с издевкой бросила брату Рагнеда. – Что, твоя колдунья опять тебе дала от ворот поворот?

Влас стоял и не знал что ответить. Но ему очень хотелось задеть сестру за живое. Хотя с другой стороны он знал, что эту малявку лучше не злить.

– Дура! – злобно крикнул княжич и ушел к себе.

Рагнеда проводила его торжествующим взглядом и язык показала.

Настал долгожданный праздник Купалы. Весь день молодежь веселилась и пела до самого вечера. Девушки собирали в поле цветы, плели венки. Рагнеда раньше таким не занималась, но в этот раз решилась за компанию. Затем, прикрепив к венку несколько свечей, нужно было пустить его по реке. Течение медленно несло венки. Рагнеда ускорила шаг и побежала на причал. Наконец, найдя взглядом свой венок, княжна стала всматриваться в середину. Подплыв к своей хозяйке, венок замер на плаву, лишь мерно покачивался на волнах. Рагнеда пристально всматривалась в середину, освещенную свечными огоньками. Сначала она увидела лишь свое размытое отражение. Но картинка быстро изменилась: княжна четко зрела незнакомого молодого человека. У него были большие синие глаза; слегка подернутое щетиной лицо обрамляли темные волосы. Под левой скулой красовался шрам. Вид у молодца был благородный. Он не походил на славян, на русича. Рагнеда почувствовала в груди какое-то тепло, будто увидала родного человека. Венок немного покружился на месте, затем поплыл дальше.

– На тебе лица нет, – к княжне подошла Злата. – Что-то увидела?

– Да так, показалось, – задумчиво произнесла Рагнеда. Перед глазами все еще стоял образ суженого.

– Девицы зашептались, что ты пристально смотришь в воду, я и побежала узнать. Кто это был?

Но Рагнеда лишь отрицательно покачала головой и пожала плечами.

– Светозар? – упавшим голосом спросила Злата.

Княжна снова покачала головой:

– Я его не знаю. Никогда прежде не встречала.

– Ну хоть красивый? – Злата легонько толкнула подругу плечом.

– Да, – растерянно ответила Рагнеда.

– Ну так радуйся, дурочка! Чего испугалась?

– Не знаю, как-то не по себе. А ты кого-нибудь видела?

– Нет, не повезло, – вздохнула девица. – Подожду до зимы. На коляду погадаю.

– Идем на поляну. Там, наверное, уже костер полыхает.

Подруги взялись за руки и побежали в лес, где собралась молодежь. К удивлению многих и Ждана пришла. Поначалу все дружно хороводили, пели песни. Затем затеяли игру. Для начала выбирали молодца, он становился в середину круга. Остальные, взявшись за руки, вели хоровод, запевали. Потом хоровод останавливался и девушки разбегались в рассыпную, а молодец должен был поймать ту, которая по сердцу, и поцеловать.

Настала очередь Вольги. Тут все было ясно, как день. Все знали что он за княжной побежит. Рагнеда со всех ног бросилась к лесу. Вольга был высоким, бегал быстро. Но княжна знала как его обхитрить – петлять и прятаться меж деревьев. Но не тут то было – молодец предпринял обманку и побежал совсем в другую сторону, за другой девицей, потом за второй. Он менял цель едва настигая очередную красавицу. Рагнеда успокоилась, подумав что парень все же решил оставить ее в покое. Княжна потеряла бдительность. Вольга пробегал совсем рядом от нее, Рагнеда просто не ожидала что он бросится за ней. У девушки была быстрая реакция, она ловко увернулась и побежала от назойливого ухажера. Да и ловко обманывала его. Едва он протягивал руку чтобы схватить ее, Рагнеда уходила, прячась за деревья.

Но молодец снова пошел на обман – клин клином вышибают. Когда Рагнеда в очередной раз увернулась, он повернул туда же. Оба столкнулись нос к носу. Княжна уперлась ладонями в широкую грудь богатыря. Вольга обхватил хрупкий стан сильными руками. Девушке было уже не вырваться.

– Попалась, – довольно сказал он и приподнял княжну, прижав к себе. – Я же сказал, что моей будешь.

– Да что ты говоришь? Еще посмотрим, – отнекивалась Рагнеда.Она пыталась вырваться.

Вольга больше ее не слушал, лишь нагнулся и поцеловал. Княжна не заметила как ответила на поцелуй. Потом витязь взял девушку за руку и повел ее к друзьям. То, что Вольге удалось добиться согласия княжны, вызвало бурную реакцию, особенно у мужской половины присутствующих.

Затем Ивар догнал Арину, Влас не стал никого догонять – все дулся на Ждану, несмотря на то, что она все же пришла, чего никогда не делала. Когда пары определились, настала пора прыгать через костер, который разводили ведьма и Светозар.

Грустная Злата отправилась в селение: за ней никто не побежал, хотя девица была прехорошенькой. Просто она никого, кроме эльфа, не замечала. Алесь пытался за ней ухаживать, но бросил безсмысленную затею (Злата не обращала на него никакого внимания). Заметив девушку, Светозар побежал следом. Ему нравилась Злата, но он редко общался с ней – ведь большую часть времени он проводил с княжной. Чтобы окончательно выкинуть Рагнеду из головы, он решил переключиться на ее подругу.

– Ты куда? Не останешься? – спросил он, нагнав ее.

– Нет, я устала. Лучше пойду, – тихо ответила Злата. – Дальше будет неинтересно…

– А со мной? – Светозар улыбнулся и протянул ей руку. – Пойдем через костер прыгать?

Злата не ожидала такого поворота. Она улыбнулась, ее личико засветилось. Она подала эльфу руку и оба побежали к костру, где уже прыгали первые парочки. Княжна первая заметила своих друзей, державшихся за руки. Ее это не очень-то обрадовало, чего не скажешь о Вольге.

После того, как перепрыгнули костер последние «голубки», все отправились на поиски жар-цвета. Идти нужно было в лес, разбрелись кто куда. Влас отправился в темную чащу в гордом одиночестве. Проходя мимо ближайших деревьев, он заметил целующуюся парочку.

– Жар-цвет они ищут, – буркнул он себе под нос.

Пройдя несколько шагов, он резко остановился – словно из-под земли, перед княжичем выросла Ждана. От неожиданности Влас слегка попятился. Ждана улыбнулась и взяла его за руку.

– Пойдем со мной, – она повлекла его за собой. – Я знаю где искать…

Влас все еще злился на ведьму, но все же повиновался и пошел следом.

Так ничего и не найдя, парочки разбрелись по укромным местам, где никто не помешает: кто-то просто бродил под луной, кто-то сидел в обнимку и о чем-то своем молчал или наоборот, говорили. Когда еще всю ночь можно будет провести с любимым человеком, не прячась особо, не скрываясь?

Утром молодежь никто из родных не тревожил до полудня. Проснувшись, княжна и Светозар отправились на побоище. Ивара Ярослав кое-как растолкал, а вот Влас вообще дома не появился.

– Пора, сынок. Вставай. Нам месяц на подготовку, потом с князем поедем дань сбирать. Нельзя нам расслабляться, – говорил лесной князь.

– Отец, ну еще немножечко, – Ивар никак не мог проснуться.

– Ивар! – рявкнул Ярослав.

В покои княжича пробрался запах свеженьких пирогов. От их аромата у княжича заурчало в животе. Он мгновенно ощутил чувство голода и сон как рукой сняло. Молодец мигом оделся и спустился к столу.

– Рагнеда со Светозаром уже на тренировке, – сказал Ярослав.

– А она тоже с нами пойдет? – спросил Ивар.

– Думаю, не помешает взять ее, – задумался князь. Но княгиня была категорически против.

– Кто еще из девиц поедет?

– Милолика, Всеслава, Оксана. Им не впервой. Пущай Рагнеду поучат.

– Как бы она их не научила, – подумал вслух княжич. – Ты, отец, плохо свою дочь знаешь.

– Я дочку не пущу! – заявила княгиня.

– Да отпусти ты ее, Даренушка, – ласково сказал князь. – Раз сходит, другой не захочет. Она уже не раз доказывала, что должна отправиться вместе с дружиной. Ежели она себе что в голову втемяшила, ее не удержать – сама же знаешь.

– Мама, тебе Арина в помощницы остается, – успокоил мать Ивар.

– Мы с ней совсем одни в избе остаемся. Даже Влас и Светозар идут, – Дарине все это очень не нравилось. Каждый раз, когда Ивар и Ярослав уходили, она очень волновалась. А теперь идут все дети и их наставник. – Как там моя девочка с вами будет?

– Твоя девочка две недели назад едва не убила здорового витязя, а ты еще спрашиваешь как, – Ивар пытался приободрить маму. – Ладно, я пошел.

– Иди, сынок, я догоню, – сказал Ярослав.

По дороге на побоище Ивар нагнал Власа – он шел впереди и не заметил старшего брата.

– И где это мы всю ночь пропадали? – улыбался Ивар.

– Жар-цвет искал, – Влас был весел и свеж, как огурчик.

– У Жданы в избушке? Чем вы там занимались? Глаза ящериц сушили?

– Плюшками баловались, – ответил Влас. Братья закатились со смеху.

– Ты гляди, чтоб отец не прознал. Он Ждану уважает, прислушивается к ее мнению, но вашу «стряпню» он явно не одобрит.

– Не лезь не в свое дело, – осадил брата Влас. – На себя посмотри – с чужой брюхатой женой путаешься.

– Здесь другое…

– Нет, братец, ты мне не пример – у самого рыло в пуху.

– Я тебя предупредил, – спокойно отозвался Ивар.

Когда наступила середина жнивеня (августа), Андрей прислал голубя. Птица принесла веточку, что через два дня черниговский князь заедет за лесными воинами.

Чтобы окончательно убедиться в том, брать с собой Рагнеду или нет, решено было устроить экзамен. Ей предстояло сражение с Косту, пленным печенегом, который жил у Жданы. К нему не относились как к равному, но и не обижали. Ярослав накануне предупредил парня, что если тот желает свободы, то должен в честном поединке победить княжну.

– Но условие – ничьей смерти не допускать! – сказал князь. – Победишь – уйдешь. Проиграешь – останешься у нас навсегда рабом.

С виду печенег был тихим, исполнительным. Но тут ему выпал шанс вырваться на свободу, отомстить за смерть брата… С одной стороны его останавливало то, что княжна все же не дала ему умереть, спасла жизнь. Но жажда мести за родную кровь пересилила. Косту спрятал два ножа – к каждой ноге привязал по одному. Он тщательно их затачивал, готовился. Проверить его никто и не подумал – ведь ему уже начали доверять за то время, что он находился здесь.

Побоище устроили на Красной горке. В полдень там собрались все лешачи. День был облачный, прохладный. Рагнеда и Косту стояли друг против друга, лицом к лицу. Для поединка княжна выбрала деревянный шест, печенег – две палки, напоминавшие сабли.

Светозар волновался за подопечную. Рядом с ним стояли Ивар и Вольга. Влас и Алесь сидели у гонга. Битва началась.

Сначала противники прощупывали друг друга, двигались не спеша. Но довольно быстро темп сражения ускорился. Княжна ловко отбивала атаки своим деревянным копьем. Светозар был доволен ученицей, наблюдая как она оттесняет соперника в угол.

Неожиданно Косту напал. Он бил так, будто в руках держал настоящие сабли. Парень ускорился, извернулся и сильно ударил княжну по ноге. Рагнеда упала на спину, выронив шест. Печенег кинулся на девушку, пытаясь вонзить ей в грудь деревянные клинки. Княжна вовремя среагировала – когда палки почти коснулись грудной клетки, Рагнеда схватила их руками и подтянула к плечам. Деревяшки вонзились в землю, княжна подставила под падающего на нее соперника ноги и перекинула его через себя. Тот распластался на траве, немного потерял ориентацию. Но молодлец оказался проворен – быстро вскочил на ноги, выхватил один из припрятанных ножей. Ивар и Вольга ринулись было вперед, но Светозар преградил им путь.

– Не мешайте. Просто смотрите, – сказал он.

Парни вернулись на свои места.

Рагнеда не ожидала такого поворота, как и остальные. Она увернулась отпервых нескольких ударов – ведь отбиться было нечем: палки лежали на земле. Затем княжна ногой поддела шест, что валялся рядом, пнула его в соперника. Этот прием позволил ей выиграть пару секунд, чтоб поднять хотя бы одну «саблю» печенега – до второй девушка просто не успела даже дотронуться: притивник полоснул ее руку по запястью острым булатным кинжалом. Кожу обожгла горячая кровь, она стекала по пальцам тонким ручейком, проливаясь на примятую траву. Вторую атаку, грозившую пронзить Рагнеде горло, девушка успела предотвратить, подставив под острие деревяшку. Лезвие воткнулось в «саблю». Раненой рукой княжна ударила Косту под дых. Парень отшатнулся.

– За брата отомстить хочешь? – спросила княжна. – Я его убила его же кинжалом: по самую рукоятку вошел, словно раскаленный нож в масло, – Рагнеда врала, разжигая ярость в Косту. Ведь у ярости есть один недостаток – она ослепляет, мешает ясно видеть цель и четко атаковать. Девушка попала в яблочко – ее слова взбесили печенега – он выхватил второй кинжал.

Рагнеда увернулась от первого удара, но второй был неизбежен: княжна, пытаясь уйти от нападения, повернулась вокруг себя, двигаясь в направлении острия кинжала, что следовал за ней. Булат догнал жертву – лезвие рассекло рубаху, рассекло кожу. Одежда смягчила удар, на спине осталась лишь царапина. Но кровь, что выступила из раны, пропитала ткань. Создавалось впечатление, будто Рагнеда ранена серьезно.

Княжна с разворота ударила Косту по плечу палкой. Он не выронил булат, а только сжал рукоятку крепче. Но от этого боль в плече усилилась и рука немного онемела, хватка ослабла.

Влас воспользовался секундной заминкой и кинул сестре пару сабель. Клинки воткнулись в землю: один рядом с княжной, другой рядом с Косту. Влас едва скальп с себя не содрал, что промахнулся со второй. Княжна успела выхватить свою саблю первой и прикрыться ею от атаки кинжалом. Печенег осыпал девушку ударами, а она ловко вертела клинок в руках и отбивалась, оттесняя противника в сторону, чтобы взять и вторую саблю. Наконец ей это удалось. Княжна двумя ударами клинков вышибла кинжалы у Косту из рук, пнула парня в живот. Он согнулся от боли и тут же получил еще и коленкой по челюсти. От такой хрупкой девчонки он никак не ожидал подобной силы. Косту опрокинулся на спину. Рагнеда обошла его, остановившись у головы, воткнула сабли в землю, скрестив клинки. Печенег оказался в ловушке: стоило княжне развести рукоятки в стороны, как его голова мигом бы отделилась от тела – лезвия вплотную оказались у горла. С каждым вздохом кожа касалась холодной стали. Но в глазах печенега небыло страха – лишь горечь поражения и досада от упущенной возможности отомстить. Рагнеда отошла от него, оставив в ловушке.

Ярослав в бешенстве подлетел к Косту, высвободил его и одним рывком поставил на ноги:

– Я тебя убью!!!

– Отец, не надо! – сказала княжна.

Многие удивились ее словам.

– Дочка, но он же тебя чуть к праотцам не отправил! У всех на глазах!

– Он уже дважды пытался это сделать, – ответила Рагнеда. – Я ему не по зубам. Отпусти его. Пусть живет со своим очередным провалом.

– Я до тебя все равно доберусь! – крикнул Косту. – Я отомщу за брата!

– Кишка тонка, – тихо ответила девушка, но ее слова прозвучали отчетливо. Все засмеялись. Победительница отряхнула руку от сочившейся крови и пошла прочь. Учитель княжны стоял с гордо поднятой головой и довольно улыбался.

Князь с трудом поборол желание убить парня, но решил что Рагнеда права: пусть живет и мучается.

– Ну что? Берешь меня в свою дружину? – спросила Рагнеда отца. Злата перевязывала ей руку, а Дарина причитала:

– Ты никак не уймешься?! Мало тебе этого? – княгиня указала на рану.

– Ничего страшного. Шрамы украшают воина, – сказал Ярослав.

Дарина в ответ бросила на мужа убийственный взгляд. Но князь сделал непонимающий вид и снова обратился к дочери:

– Ты, ведь, все равно пойдешь, если я скажу нет. Тайком из дома выберешься. Сам Перун тебя не переспорит, сорванец. Собирайся, – вздохнул Ярослав.

Княжна этого ожидала. Как только перевязка была окончена, девушка поспешила на сборы.

На следующий день приехал Андрей. Он слышал, что Рагнеда тоже едет, но до последнего надеялся на то, что она все же передумает:

– Как? И эта чертовка с нами? – удивился он.

– Эта чертовка твоих трех витязей стоит, – подошел Ивар. – Ты же сам ее в деле видел. А тут ее Светозар так поднатаскал… Вобщем, мы ей испытание устроили. Все честь по чести.

– Испытание? И как?

– А то ты не знаешь и сам.

– А хныкать в дороге не будет? – не унимался Андрей. Он знал, что Рагнеда его слышит, поэтому нарошно сказал погромче. Он просто любил племянницу и не хотел, чтобы с ней что-либо случилось.

– А ты не будешь? – Рагнеда подошла к столу и села рядом с братом.

– Ты еще ни разу в походах не бывала, – объяснил Андрей.

– Когда-то же нужно начинать, – ответила княжна. – Как сынок растет?

Две недели назад у молодого князя родился сын. Олегом назвали (Андрей так любил свою Ольгу, что в честь нее даже сыну имя дал). Белояр был в это время у Андрея в гостях и по возвращении привез эту радостную весть. Лешачи собрали богатые дары и отправили в Чернигов.

– Богатырь! – похвалился князь. – А за подарки спасибо отдельное. Хороши… Одни игрушки Радима чего стоят! Помянем деда… Добрый был человек…

Оставшиеся часы до сна были потрачены на приготовления, сборы.

Утром встали рано, едва первые петухи пропели. Дарина, видя что дочь твердо решила идти в поход, смирилась с ее решением. Псы с хозяйкой не пошли – остались сторожить княгиню и Арину – ведь в доме остались только они вдвоем. Эти двое лишь проводили дружину до окраины, а там сидели смирно и смотрели вдаль, пока последний воин не скрылся из вида.

Ехали целый день, почти не останавливаясь. Андрей всегда начинал сбор дани с окраин княжества, двигаясь в центр. Когда солнце совсем скатилось за горизонт, устроились на ночлег. Некоторые сразу уснули, поужинав, а некоторые еще сидели у костра. Среди них были княжичи, Светозар, Вольга, Андрей и еще несколько дружинников с обеих сторон. Спать совсем не хотелось. От вечерней прохлады и веселья у костра сон как рукой сняло. Все понимали что нужно отдохнуть, но никто не решался уйти на боковую. Первой не выдержала Рагнеда. Глаза уже начали слипаться:

– Я спать. Больше не могу, – от смеха уже болел живот и мышцы на лице.

Она взяла волчью шкуру, свернутую в тюк, развернула ее, улеглась на мягкой траве и закуталась. Спать вроде бы и хотелось, но сон все никак не шел. От прошедшего дня накопилась усталость, а вино, казалось, должно было способствовать скорому наступлению сна – тело гудело от напряжения, но тщетно. Вольга, воспользовавшись хорошим настроением княжны, решил устроиться на ночлег с ней рядом. Ведь с того времени, как она вернулась из Чернигова, они мало виделись – все свободное время Рагнеда посвящала тренировкам с любимым учителем. Вдруг, снова удастся поцеловать недотрогу? В ночь на Купалу они так славно провели время: гуляли до утра, разговаривали. Рагнеда не была злюкой, как обычно, а наоборот – ласковой, кроткой. Вольга часто вспоминал эти золотые часы. С тех пор они больше ни разу не побыли наедине. И княжна мало обращала на него внимания. Нужно было вновь завоевывать красавицу. Чем не повод помочь согреться в холодную ночь? Но Рагнеда узнала его по шагам, даже не открывая глаз. Ей был неинтересен этот молодец, хоть он и начал ей нравиться. А перспектива спать в его объятьях как-то не очень радовала – потом начнутся лишние разговоры.

– Даже не думай,– сказала она, разгадав его намерения.

– Я и не собирался. Мне казалось, ты изменила свое отношение ко мне, – тихо и с досадой ответил Вольга.

– Спокойной ночи,– ответила Рагнеда.

– Приятных снов, – буркнул богатырь и вернулся к костру, устроился рядом с эльфом.

– Светозар, какая она на самом деле? – спросил Вольга, глядя на огонь.

– Что? – не понял эльф.

– Я про Рагнеду. Ты ее лучше братьев знаешь. Она снова меня видеть не желает. После Купалы, думалось, она изменилась – даже поцеловать разрешила. Я будто с другой девицей гулял. А теперь опять в штыки.

– Вот оно что. Я не забываю о том, что она девушка. А вот ты, видимо, забыл. Ты в первую очередь видишь в ней воина, соперника. Ты стараешься взять ее напором, а девицы любят ласку. Отнесись к ней как полагается. Это с виду Рагнеда как ежик, а на самом деле она мягкая и уязвимая внутри. Вот и выпускает свои иголки для защиты.

– Тебе легко говорить – она тебе как самой себе доверяет. Ты же как-то нашел дорогу к ее сердцу.

– И ты свою найди. Я – ее друг. А ты, вроде как, жених.

– Я все слышу, – сзади послышался голос Рагнеды. Она не могла уснуть, и снова вернулась к костру, растолкав Вольгу и Светозара уселась меж ними. Ивар и Влас уже спали, поэтому она пошла к друзьям. – Тоже мне, жених выискался, – она бросила на парня усталый, но злобный взгляд. – Что жалуешься на меня, как ребенок?

– Я не жалуюсь, а пытаюсь понять твою натуру, – ответил Вольга. В его глазах и на красивом лице плясали отблески костра.

«И правда, ладный парень, – подумала Рагнеда. – Но почему душа к нему не лежит?»

– За непосильную задачу взялся, – княжна задумчиво глядела на огонь. – Я иногда сама себя не понимаю…

– А ну, быстро спать! – из темноты вышел Андрей. – Дорога впереди долгая, еще наговоритесь.

Рагнеда сВольгой встали и разошлись по разные стороны.

– А ты? – спросил он Светозара.

– Я никогда не сплю, – отозвался эльф.

– Я знаю. Но, хотя бы, пошел полежал. Все хоть для тела отдых.

– Да нет. Я еще посижу.

– Ну, как знаешь. Доброй ночи.

– Доброй.

К концу месяца добрались до самой отдаленной части Черниговского княжества. По пути заезжали в разные населенные пункты, набирали там и дани, и дружинников. Ведь когда набиралось много добра, нужно было отправлять его в Чернигов. Не возить же с собой. Всякое в дороге случалось. Даже разбойники нападали. Но всегда все обходилось. Рагнеда не ныла, не просилась домой. Она стойко переносила трудности походной жизни. Ей нравилось все, оптимизму не было конца. К Вольге она свое отношение немного изменила. Ведь они столько дней рука об руку. Светозар замечал перемены, но помалкивал. Не хотел, чтобы братья над Рагнедой подтрунивали. Но от зоркого глаза княжичей не ускользала ни одна деталь. Они видели как Вольга иногда дарил их сестре цветы, часто слышали из его уст комплименты в ее адрес; молодец помогал чем только мог, даже если трудности были пустяшные. Вольга посмелел за это время, ведь он мог теперь видеть княжну такой, какая она была на самом деле. Рагнеда все реже ершилась, стала спокойнее. Но в бою она никому не уступала, все делала четко и быстро.

В каждом селении Андрея с дружиной встречали очень хорошо: парили в баньке, устраивали пиры, охоту, развлечения. Но и князь с оброком не был суров – брал столько, чтобы и жителям хватало остатков.

В один прекрасный теплый октябрьский день дружина князя добралась до очередного городка. Гости сразу, как расположились, отправились в трактир. В углу, за дальним столом сидел чужестранец. Он был одет в черный длинный плащ, такой же черный тюрбан скрывал его отливающие серебром белокурые волосы. Повязка закрывала половину лица, оставались на виду лишь его глаза янтарного цвета, выделявшиеся на белоснежной коже. Он приехал сюда за день до появления лешачей с Андреем. Увидав Светозара среди вошедших русичей, незнакомец напрягся и не успускал его из вида.

Эльф быстро заметил чужака, чувствовал как тот прожигает его взглядом. Светозар встал и направился в дальний угол. Чужестранец незаметно положил ладонь на рукоятку своего клинка. Светозар тоже был наготове, но не спешил хвататься за оружие.

– Можно присесть? – спросил он у незнакомца, который смотрел на него во все глаза. Чужак заговорил на своем языке, из которого Светозар почти ничего не разобрал:

– Это невожможно… Ты не мог выжить… Я же сам видел как ты умер.

– Что? – Светозар уже чисто говорил на наречии северян.

Незнакомец удивился еще пуще прежнего – Светозар не помнит родного языка. Или притворяется? Тогда чужак сдернул повязку с лица, решив что это освежит память эльфа. Но тот и бровью не повел. Желтоглазый понял, что Светозар его не узнает, и заговорил на ломаном местном наречии:

– Я ищу девушку. Ходят слухи, что она умеет исцелять огнем. Пламя ее слушается как домашнее животное.

– Ты болен? – удивился Светозар. – По тебе не скажешь.

– Сын моего короля при смерти. Несколько месяцев мальчик чахнет на глазах. Король перепробовал все – лучшие лекари, целители и колдуны нашей и соседних земель. Никто не в силах справиться с болезнью принца. До наших владений дошли вести о внучке Сварога, огненного бога. Его величество послал меня разыскать ее.

– Я попробую помочь, но ничего не обещаю. Жди здесь, – Светозар встал и вышел из трактира.

Тасмир перебирал в голове мысли одну безумнее другой: что делать с Арэвилем? Ведь он, Тасмир, не выполнил приказ до конца. Арэвила нужно было обязательно убрать! Но он обещал помочь… А что если несостоявшийся король притворяется?

Время, которое Тасмир провел в ожидании бывшего друга, показался вечностью. Но он так и не решил что делать с ним.

Тем временем Светозар направился за Рагнедой сразу, как только вышел из трактира. О Тасмире он даже не смел подумать плохого, потому что действительно его не помнил. Эльф искренне верил словам своего убийцы о болезни принца. Но тот язык, на котором незнакомец заговорил, показался очень даже знакомым… Светозар быстро нашел княжну и рассказал ей обо все.

– А ты уверен, что он не врет? – спросила Рагнеда. – Из таких далей меня еще никто не искал.

– Тебе нужно самой с ним поговорить. Тогда все поймешь.

Девушка недоверчиво посмотрела на Светозара и задумалась. Ее правая бровь поползла вверх, образуя дугу. Это случалось само собой, когда княжа о чем-то серьезно думала. Светозар, когда она так делала, передразнивал ее.

– Я такая смешная, когда думаю, да? Чего улыбаешься? Неужели у меня такой глупый вид?

В ответ эльф принял задумчивый вид и приподнял бровь. Рагнеда не сдержалась и расплылась в улыбке. Оба засмеялись.

– Не подлизывайся, – она легонько толкнула Светозара в плечо. – Идем в трактир.

Тасмир сидел там же, где его оставил Арэвил (Светозар). Первый сначала принял Рагнеду за мальчишку – штаны, рубаха, сабли, кольчуга. Но, завидев длинную косу, понял что это девица. А когда присмотрелся, разглядел мягкие черты довольно хорошенького личика, небесного цвета глаза и веснушки, покрывавшие нос и щеки воительницы. Тасмир относился к людям как мы относимся к обезьянам, считал их уродливыми и никчемными трусами. Но про себя отметил красоту девушки. «Почти совершенные черты… Если бы не знал, что это человек, принял бы за уродливую эльфийку, – подумал Тасмир».

Рагнеда присела напротив него, Светозар же оказался между ними. Тасмир безотрывно смотрел на лесную княжну и не мог оторваться. Его янтарные глаза загорелись, глядя на нее. Ему казалось странным, что такая тоненькая хрупкая девушка носит кольчугу и клинки за поясом. Выгоревшие на солнце пряди пепельно-русых волос спадали на милое личико, которое выглядело серьезным, со слегка вздернутой правой бровью. Рагнеда тоже внимательно смотрела на Тасмира, пытаясь понять что это за фрукт. Он был красив и совершенен, как и Светозар.

– Светозар сказал, что вы ищите того, кто бы мог вылечить вашего принца? – спросила Рагнеда.

Ее серебристый голос сладко звучал для ушей незнакомца.

– Да, – ответил Тасмир. – Вы знаете где ее искать?

– Примерно знаю, – продолжала Рагнеда. – Но нужна прядь волос ребенка. Иначе как узнать кого именно нужно спасать от смерти?

– У меня с собой есть локон, – на шее Тасмира висел медальон.

– Вы из далека, верно? – спросила княжна. – Как слухи о ведьме, исцеляющей огнем, дошли до вашего дворца?

– Наш посол, будучи по делам у одного из ваших правителей, слышал рассказ от одного из воинов, которого вылечила девочка. Она отстригла прядь его волос и сожгла ее. После этого раны юноши исчезали на глазах, он быстро поправился. Это было лет семь-восемь назад. Логично предположить, что девочка выросла и продолжает помогать тем, на кого лекари уже рукой махнули. Мой король просил привезти целительницу во дворец, если она согласится.

– Зачем? – спросила Рагнеда.

– Он лично захочет отблагодарить ее.

– Ехать никуда не нужно. Мальчик при смерти, можем не успеть. Давайте локон, – княжна протянула руку.

Тасмир не ожидал – та самая целительница, которую он долго искал, сидит перед ним. Он представлял ее не такой. Рагнеда понимала его:

– Я вижу, что вы мне не верите. Я ведь совсем не похожа на ведьму, что командует огнем, как прирученным зверьком, так? Это поможет вам изменить свое мнение обо мне? – княжна встала и протянула руку к почти погасшей лампе на стене. Огонь разгорелся за секунду. Да так, что стекло лопнуло от жара. Тасмир был более, чем впечатлен. Он ошарашенно, не отрывая глаз от лампы, достал прядь волос из медальона и протянул его Рагнеде. Светозар же с интересом наблюдал за обоими.

– Я пойду в лес. Одна, – ее взгляд был обращен на учителя. – За мной не ходить, – предупредила она, пряча за пояс белокурый с серебринкой локон.

На ощупь волосы принца были такими же мягкими, как у Светозара.

– Я постараюсь сделать все, что смогу. Думаю, вернусь к вечеру.

– Впечатляет, не так ли? – Светозар смотрел на Тасмира. Тот не отрывал взгляда от дверей, где только что скрылась княжна.

– Не то слово… – прошептал тот.

Рагнеда ушла в лес, развела там костер и принялась шептать заклинания. Когда пламя взвилось столбом, княжна бросила половинку пряди в огонь. Но локон не спешил сгорать, пламя с трудом его пожирало. Рагнеда почти физически ощущала как что-то препятствует исцелению ребенка. Она забормотала другое заклинание, которое редко использовала – лишь в особых случаях (оно отнимало много сил, а если бы его применил кто другой из их рода, то после ритуала женщину непременно ждала бы смерть).

Воздух вокруг задрожал, очертания леса постепенно растворяла тьма. Княжна чувствовала как перемещается в другое место, хотя даже не шевельнулась. Тьма заволокла все вокруг плотной пеленой. Только пламя костра освещало небольшой кусочек пространства, образуя купол и накрывая собой колдунью, словно щит. Стало жутковато. Из тьмы проступили очертания человеческой фигуры, сидящей на коленях. Образ становился все четче, Рагнеда смогла получше разглядеть это существо. Это был не человек: черная, эбонитовая кожа, глаза светились тусклым красным светом, будто налитые кровью. Зрачков не было видно. Сквозь белоснежные всклоченные пакли этой странной старухи проглядывали кончики заостренных ушей, как и у Светозара. Волосы свисали до самой земли, на злобном морщинистом лице играли отблески пламени. Странная чернокожая эльфийка тоже шептала какой-то заговор. Вокруг проступали камни, стологмиты и стологниты. Рагнеда поняла, что очутилась в пещере. Здесь было сыро и прохладно, спертый и слегка затхлый воздух неприятно бил в нос.

– Даже не пытайся помешать мне, девчонка, – прошипела старуха. – Не лезь не в свое дело, – ведьма говорила на чужом языке, но княжна ее понимала.

– Кто ты? – спросила Рагнеда.

– Я – жрица богини Ллос, – гордо произнесла эльфийка. – Ей нужен этот мальчик. Его отец причинил народу дровов много бед. Он изгнал нас с наших земель – из верхних пещер, где мы жили несколько веков.

– Но ведь вы же делали вылазки и убивали невинных жителей, которые не причиняли зла вашему народу, – знания о дровах сами собой вливались в мозг княжны.

– Так велит наша богиня, – ответила ведьма.

– Значит она ненормальная, раз требует таких жестокостей! – сказала Рагнеда.

– Заткнись! – прошипела старуха. – Много ты понимаешь!

– Но вы же знаете, что губите невинное дитя. Его отец ваш народ не обижал. Его самого изгнали из Альвахейма за убийство, которое он не совершал! Он скрывается в моих землях, совсем ничего о себе не помнит. А при побеге Арэвил едва не погиб.

– Король Ром не знает об этом и считает мальчишку своим родным сыном. А раз так, боль от потери ребенка станет еще невыносимее. Ром ответит за все! Сначала он узрит мучительную смерть мальчика, а потом падет сам. Династия Грейнов прервется, род Дарутов перестанет существовать! – старуха говорила торжественно и громко. Эхо отскакивало от стен пещеры, гулом разносилось по ближайшим туннелям. – А ты отправляйся назад, к своему изгнаннику, который мучается от безраздельной любви. Он никогда не узнает о сыне!

– Проваливай к своей богине, – сказала Рагнеда и старуху объяло пламя. Она закричала, но не могла сдвинуться с места, словно приросла к камню, на котором сидела. Огонь не причинял ей увечий и ожогов. Пламя заставляло чувствовать ведьму всю боль и мучения, которые чувствовали создания, подвергшиеся колдовству старухи. – Сними с мальчика чары, ведьма! – Рагнеда старалась перекричать колдунью. Но та упрямилась и не сдавалась. Тогда на подземную эльфийку обрушился весь поток ее собственных пыток, который Рагнеда еще сдерживала, пытаясь уговорить упрямицу. Мощный напор эмоций и чувств захлестнул старуху. Ведьма билась в огонии, старалась сопротивляться. Все же страдания ее сломили. Колдунья собрала последние силы и выкрикнула:

– Прекрати! Я все сделаю!

Своими криками старуха привлекла внимание каких-то существ: небольшие, напоминавшие заморенных голодом рабов. Они двигались на согнутых ногах, помогая себе руками. Их мелкие острые зубы и красные глаза зловеще сверкали и пугали больше, чем уродливые лица. Эти твари боялись света и не подходили близко, а кружили вокруг купола света, который накрывал собой эльфийку и княжну. Дровская ведьма не обращала ни них внимания. Она трясущимися от слабости руками вынула из-за пояса кинжал прекрасной гномовской работы и надрезала свое запястье. Темная кровь капала в костер. Дровская старуха не чувствовала ни жара, ни боли. Она бормотала заговор. Рагнеда каким-то чутьем понимала что проклятие рассеется в случае смерти ведьмы.

– Ты сама себе вынесла приговор, – сказала девушка. – Раз страх перед смертью тебя не пугает…

Голодные рты злобно защелкали, бледные костлявые руки тянулись из темноты и быстро исчезали, словно обжигаясь. Рагнеда не желала смотреть на конец старухи и просто закрыла глаза, чувствуя как возвращается в лес, ощущая кожей свежий ветерок.

Но княжна даже сквозь закрытые веки увидела как пещера погружается во тьму. Костер угас, а эти странные голодные уродцы накинулись гурьбой на жрицу. Что с ней станет и ежу понятно. Но эта старушенция все-таки та еще злыдня – она успела сотворить наговор на Рагнеду. Голова девушки просто раскалывалась от боли, из глаз потекли кровавые слезы, сосуды в глазах полопались, окрасив белки в красный цвет. Из носа тоже потекла кровь. Княжна упала на траву, крепко сжимая голову. Тело сводили судороги. От невыносимой боли Рагнеда так сильно желала смерти жрице, как ни кому. Скорее бы она сдохла! Скорее бы все кончилось!

Все внезапно прекратилось. В голове просветлело, в теле появилась легкость, словно скинула с себя тяжелую ношу. Даже начало казаться, что если пошевелиться, ветерок подхватит и унесет куда-нибудь. Но вместе с легкостью в тело влилась слабость. Княжна лежала не в силах подвигать ни рукой, ни ногой. Девушка открыла глаза, но снова зажмурилась: после кромешной тьмы подземелья краски вечернего леса казались непривычно яркими, хотя солнце спряталось за плотной пеленой грузных серых облаков и уже не освещало землю как в ясный день. В нос ударяли разные запахи: трав, листвы, дыма от тлеющих угольков. Щебетание птиц и жужжание насекомых были подобны раскатам грома и били по барабанным перепонкам.

В это время в королевском дворце Альвахейма, в спальне принца было все тихо. Девятилетний мальчик лежал в своей постели. На фоне исхудавшего детского личика заостренные уши казались немного великоватыми для своего обладателя. Бирюзового цвета глаза были наполовину закрыты, а серебристо-белокурые локоны, напоминавшие сейчас парик, разметались по подушке. Кожа принца была в язвах, местами потемнела и покрылась морщинами. Мальчик настолько ослабел, что не мог даже шепотом происнести хоть слово. Мать не отходила от сына ни на минуту. Королева сама исхудала, под прекрасными глазами залегли темные круги. Она все время заботилась о сыне, пыталась его всячески отвлечь от страданий, а про себя вовсе забыла, почти ничего не ела. Ром теперь боялся не только за жизнь сына, но и за здоровье жены. Он посылал слуг посидеть с мальчиком, чтобы Иримэ отдохнула, поела, но та не подпускала к принцу никого.

После очередной изматывающей ночи (Аркуэнон, маленький принц, мучался от боли), Иримэ прилегла на край кровати и замечталась, держа сына за руку.

Аркуэнон очнулся (он только час как успокоился и грезил наяву) от ощущения сильного жара. Вся кожа мальчика словно горела. В ослабших конечностях «закипела» кровь – так он чувствовал ее бег по венам. Тело наливалось силой, принц смог сесть. Он задрал рукава сорочки до локтей и осмотрел свои руки.

– Мама, – позвал он Иримэ. Королева чутко грезила и мгновенно очнулась от звука голоса сына. Аркуэнон не отрывал глаз от рук – на них плясали языки пламени.

Сначала им обоим было немного страшно, но огонь не причинял боли, а наоборот – давал силы. Иримэ потрогала пламя – не жжется. Она встала и откинула с мальчика одеяло – все тело принца горело ярким огнем. Кожа на глазах бледнела, заживала и становилась такой, какая и должна быть у здорового ребенка. Тело наливалось жизнью, густые белокурые волосы уже не выглядели париком, глаза мальчика светились радостью. Ром стоял в дверях как вкопанный, не в силах произнести ни звука. Он наблюдал за выздоровлением сына.

– Папа! – Аркуэнон заметил отца. Голос сына привел Рома в чувства, он подбежал к кровати и схватил мальчика на руки.

Иримэ плакала, обнимала мужа, на руках у которого сидел здоровый, счастливый мальчик и смеялся заливистым смехом, обнимая родителей.

Вдруг в комнате раздался пронзительный писк. Эльфы обернулись и увидели как подушка, на которой недавно лежал Аркуэнон, подпрыгивает, словно ее кто-то толкает снизу. Иримэ откинула подушку и вскрикнула – из-под простыней, разрывая ткань, пробивались черные мохнатые лапы. Кровать заполыхала огнем и стала быстро сгорать, обнажая каркас. Писк еще какое-то время продолжался, но вскоре совсем стих. В изголовье Ром с женой и сыном увидели огромного паука. Он был уже мертв, лежал на спине, поджав лапы и напоминал искусно сделанную игрушку.

– Ллос… Дровы! – осенило Рома.

– Ты изгнал их из собственного дома. Они обещали отомстить, – напомнила Иримэ. – Вот они и сдержали обещание.

– Они ответят за это, – озлобился король.

– Хватит! Не трогай их, пока они не наслали еще что-нибудь!

Ром понимал – жена права, но неужели все взять и оставить просто так – безнаказанным?

– Неужели Тасмир нашел ту целительницу? – все еще не верил Ром. Он опустил сына на пол.

– Я есть хочу, – сказал Аркуэнон.

Родители тут же забыли о дровах и улыбнулись.

А вот северяне искали Рагнеду. Она ушла еще днем, а уже вечерело и княжны все небыло. На поиски отправились все: и Андрей с дружиной, и лешачи, и местные жители, и Тасмир. Последний все еще не оставлял мысль избавиться от Светозара, закончить приказ Рома. Эльфийский генерал держался рядом со своей несостоявшейся жертвой. Светозар остановился: он чувствовал что-то не так в этих местах.

– Не могла Рагнеда так далеко уйти, – сказал он. – Ты чувствуешь? – обратился он к Тасмиру, – тут воздух как бы гуще.

– Да, это явно ощущается, – заметил генерал. – Тебя ведь Светозар зовут?

– Да, – отозвался Светозар. – Рагнеда назвала так.

– Но ты не из местных? – Тасмир выпытывал у принца всю правду, надеясь

разузнать помнит ли он о себе хоть что-нибудь, может как-либо выдаст себя, если обманывает и притворяется, будто не узнает бывшего друга.

– Ярослав говорит что я упал с неба – летел на змие и разбился. Я совсем о себе ничего не помню – кто, откуда. За столько лет в голове так ничего и не всплыло. Поначалу было тяжко – языка не знал, ни слова не понимал из того, что мне говорили; не знал обычаев. А теперь эти люди для меня самые родные и близкие. И мне, честно говоря, все равно что было в моей жизни до того, как я очнулся в их доме. Здесь моя семья, друзья. А ты откуда?

– Из Альвахейма, – Тасмир испытующе смотрел на Светозара.

– Это где? – спросил тот.

– Дальше, чем ты можешь себе представить. Ты любишь эту маленькую ведьму, но боишься что все узнают? В первую очередь, что узнает она…

– Это не твое дело, – Светозар резко оборвал собеседника. – Что, так заметно?

– Им-то, может, и нет, а вот мне все ясно, как день. Зачем скрывать, не понимаю.

– Я и так им слишком многим обязан. С моей стороны будет уже наглостью заполучить Рагнеду. Тем более, что у нее, кажется, жених появился.

Они шли рука об руку. Тасмир оглянулся – рядом никого из людей нет. Идеальный момент. Он чуть приотстал и взялся за рукоятку кинжала и уже потянул клинок, обнажая лезвие.

– Не нашли ее, Светозар? – Влас словно из-под земли вырос. Он заметил как Тасмир вернул кинжал в ножны. – Меня хотел укокошить?

– Я думал что зверь какой-то подкрался, – тот выкрутился с невинным видом. В душе Тасмир сожалел что появился княжич. Но он может уложить обоих… Хотя тогда живым ему отсюда не уйти, да и «светиться» не хочется.

– Мы уже далеко от селения, – сказал Светозар. – В такую чащу она одна не пойдет.

– Да, но мы уже все проверили – Рагнеды нигде нет.

– Я вернусь обратно, может она уже в деревне, – сказал Тасмир. – Если нет – догоню вас и будем дальше искать.

– Через час вообще стемнеет, а в потемках точно ничего не увидим, – сообщил Влас. Он не знал что эльфы прекрасно видят и слышат в темноте.

– Ты иди, а мы с княжичем еще поищем. К ночи вернемся, – предложид Светозар. И пошел вперед.

Тасмир уже прошел половину пути назад, как буквально почувствовал дрожь воздуха, который стал каким-то вязким, уплотнился, будто вода. Тасмир видел погасший костер, хотя по дороге сюда, когда они шли мимо этого места на поиски, его тут не было. Между деревьев кто-то промелькнул, эльф направился туда. Никого. Осмотрелся еще раз – показалось. Тасмир уже, было, пошел в селение, как перед ним возникла Рагнеда. Девушка была очень бледной, с налитыми кровью глазами и испачканным лицом. Княжна еле стояла на ногах. Тасмир даже испугаться не успел – Рагнеда повалилась на него и он подхватил ее на руки. Звать кого-то было бесполезно – все далеко. Он отнес девушку в деревню. Староста, как завидел их, сразу же повел в свою избу. Рагнеду осмотрели, умыли. Эльф нервничал, ждал пока дружина вернется с поисков. Уже почти стемнело, когда воины пришли. Жители сразу же им сообщили о произошедшем. Ярослав, Андрей, Светозар и княжичи бросились в дом. Но Андрей, завидев Тасмира, остановился и стал расспрашивать его что да как.

Князь с сыновьями испытали шок, когда увидели Рагнеду. Она лежала в постели.

– Как ты, дочка? – спросил он.

– Все хорошо, – княжна с трудом улыбнулась.

– Что случилось? – не выдержал Ивар. Он привык видеть сестру живчиком, которая вечно цапалась с Власом, а теперь она лежит еле живая.

– Где ты была? Все тебя обыскались, – сказал Влас.

– Долго объяснять. Где чужеземец? – Рагнеда обратилась к Светозару, который стоял у порога, страшась подойти ближе.

Мужчины переглянулись: о чем это княжна.

– Ты по его вине чуть не погибла, – запротестовал отец.

– Он тут ни причем. Я помогала ребенку, а не ему.

Видя упрямство дочери, Ярослав вышел вон и позвал Тасмира. Тот опасливо вошел в опочивальню.

– Оставьте нас одних, – попросила Рагнеда.

Нехотя братья двинулись к выходу. Светозар же задержался и недоверчиво переводил взгляд с Тасмира на княжну.

– Все будет хорошо, – улыбнулась Рагнеда. Светозар помедлил и вышел, прикрыв дверь. Наступила гнетущая тишина. Тасмир стоял, боясь пошевелиться.Он смотрел на Рагнеду, перебирая в мыслях что испытала девушка – неужели было еще хуже, чем он предполагал?

– Присядь, – княжна похлопала по краю кровати.

Тасмир осторожно, словно боясь упасть, подошел и сел. Его слегка пугали залитые кровью глаза. Рагнеда поняла его поведение:

– Не меня надо бояться, а дровов. У них зуб на ваш народ, особенно на Рома.

Тасмир не удивился откуда она знает про все, его волновало одно:

– Мальчик…

– Мальчик здоров. Дровская жрица наслала на малыша чары, а после его смерти планировала приняться за короля.

– Что с той ведьмой?

– Ее разорвали какие-то твари. Если честно, это им надо сказать спасибо – ее колдовство оказалось слишком сильным даже для меня. Чары колдуньи разрушились бы только после ее смерти, что и случилось. Пока она отвлекалась на тех уродцев, что ее съели, мне удалось успеть сжечь ее «зверушку», которую она подослала под кровать принца.

– Это она тебя так?

– Не без этого. Мне тоже, как видишь, досталось, – улыбнулась княжна.

– Как тебя отблагодарить? – Тасмир говорил мягко, улыбался.

Рагнеда серьезно на него посмотрела:

– Пообещай, что не станешь убивать Светозара. Ты ведь сегодня уже попытался, но мой братец помешал.

– Откуда… – поразился Тасмир.

– Оттуда, – оборвала его княжна. – Он все равно ничего не помнит. Ты его почти убил, но он выжил благодаря моему народу. Так что он теперь один из нас. Ты уничтожил Арэвила, сейчас за дверью стоит Светозар. Приказ короля ты исполнил, бояться нечего. В Альвахейм Светозар не вернется – о сыне он все равно не знает.

– О каком сыне? – не понял Тасмир.

– Твои подозрения насчет принца оправдались, Тасмир. Аркуэнон – сын Светозара, а не Рома. Иримэ была в положении, когда король брал ее в жены.

– Иримэ обманула короля?!

– Не смей ее винить! Что ей оставалось делать? Жениха объявили убийцей и изгнали, а его брат, который всегда ему завидовал, посватался. Ведь Рому всегда нравилась Иримэ, не так ли? Рома заело, что она предпочла ему, прямому наследнику престола, младшего брата. А тут появилась возможность получить на блюде женщину своей мечты. Он не мог не воспользоваться.

Тасмир молчал, но понимал – Рагнеда права.

– Ты же не лишишь своего драгоценного короля единственного сына, хоть и не родного?

Тасмир согласно покачал головой.

– Хочешь меня отблагодарить – отдай медальон. Если Ром спросит, скажешь что я потребовала в уплату. Денег мне не надо – своих хватает. В жизни есть более важные вещи, чем золото…

– Я вынужден обманывать господина… – с горечью произнес эльф.

– Твой господин догадывается, но не желает сам себе в этом признаться. Он слишком любит жену, поэтому закроет глаза даже на то, что воспитывает своего племянника как родного сына – лишь бы любимая была рядом. Кроме того, он считает себя в долгу перед мальчиком за то, что лишил жизни его истинного отца. В конце концов, в жилах Аркуэнона течет та же благородная кровь, как и у Рома. Тебе ли переживать из-за невыполненного приказа? Ты же знаешь – Арэвил не убивал дядю. Значит ты сохранил жизнь невинного наследника. Хоть что-то правильное в своей жизни сделал, кроме безукоснительного исполнения всех приказов своего обожаемого короля.

Тасмир сдернул медальон и отдал его Рагнеде, после чего молча встал и ушел, даже не простившись.

– Позови Светозара, – попросила его девушка.

– Арэвила, – поправил ее Тасмир.

– В настоящем он – Светозар. Арэвил погиб от твоей руки. Ты, разве, забыл?

Оставшись одна, княжна вложила в медальон оставшиеся волоски Аркуэнона. Тасмир прошел мимо озадаченных родичей Рагнеды. Их беспокоил его угрюмый вид – что ему наговорила княжна? Проходя мимо земляка, генерал бросил Светозару:

– Она хочет тебя видеть.

Лешачи перевели взгляд с Тасмира на Светозара. Тот в ответ вопросительно оглядел их, но все же пошел в опочивальню.

Рагнеда выглядела уставшей. Увидев Светозара, она протянула к нему руки. Он быстро подошел, присел на край кровати и прижал к губам ее ладони. Только сейчас Рагнеда задумалась о том, как все переживали из-за ее отсутсвия, поняла что Светозар винит себя – ведь он попросил ее помочь мальчику.

– Не вини себя. Ты хотел помочь ребенку.

Светозар прижимал к груди руки девушки, боясь смотреть ей в глаза. Рагнеда высвободила одну руку и взяла со столика медальон, протянув его эльфу:

– Смотри что мне иноземец подарил.

– Красивый, – заметил Светозар.

Рагнеда смотрела на Светозара и думала сказать ли ему о сыне. Но, чем больше думала, тем более убеждалась в том, что не сможет. Вдруг он все бросит и отправится туда? Тогда он уже вряд ли вернется, не будет рядом. В княжне проснулся эгоизм, она не допускала даже мысли об уходе из ее жизни любимого учителя. Лучше пусть все идет так, как раньше. Пусть милый сердцу друг продолжает жить в неведении. А она будет молчать до тех пор, пока не настанет момент открыть правду. И очень хотелось, чтобы он никогда не настал.

– Я не смог тебя уберечь…

– Ты же не всегда будешь рядом, – Рагнеда успокаивала любимого.

– Всегда, – тихо прошептал Светозар, глядя ей в глаза.

– Обещаешь?

– Клянусь. Отдыхай, – он наклонился и поцеловал княжну в щеку. – Я никого не впущу, спи.

Глава 7

Стоял теплый ноябрьский день. Снег еще не выпал, хотя ночи были морозными. Лес еще не сбросил свои одежды, солнышко пригревало. Осень напоминала своим теплом весну.

Арина выбивала перины во дворе. Дом стоял на окраине, поэтому с ограды открывался прекрасный вид на лес и дорогу. Север и Трезор лежали около крыльца, наслаждаясь последними теплыми деньками. Вдруг оба навострили уши и подняли головы. Псы принюхивались и начинали помахивать хвостами. Первым вскочил Трезор. Он стоял и вглядывался вдаль, продолжая принюхиваться. Калитка была открыта и псы, окончательно убедившись в чем-то, бросились к лесу со всех ног. Собаки радостно тявкали и неслись к показавшимся вдали людям. Арина внимательно приглядывалась к пришельцам. Сердце девушки екнуло от радости: лешачи вместе с лесным князем возвращались из похода. На крыльцо вышла Дарина – она хотела забрать подушки, но заметив куда смотрит невестка, тоже стала присматриваться. Узнав мужа и детей, княгиня едва не подпрыгнула на месте. Немного погодя первой в ограду въехала Рагнеда. Едва княжна спешилась, как мать заключила ее в объятия. Следом заходили остальные. Ивар первым делом, пока мать с отцом миловались, подошел к Арине. Ее большой округлившийся живот вызывал у княжича полный восторг. Он приложил к ее чреву ладонь и почувствовал толчок. После чего обнял и поцеловал девушку. Все обнимались, радовались возвращению в целости и невредимости. Псы же, как ошалелые, носились вокруг хозяев, прыгали, выражая свои чувства. И эти два угольно-черных гиганта получили свою долю ласки и внимания.

– Где моя любимая невестка? Как там мой внучок поживает? – Ярослав обнял Арину за плечи и погладил живот. – Вот, держи, – князь протянул девушке красивый янтарный кулон. – Знахарка одна дала. Это оберег для тебя и малыша, чтобы здоровеньким был. Говорят, такой камень за тридевять земель есть. Только там и можно его найти.

– Спасибо, – Арина была очень тронута такой заботой.

Злата же, едва заслышав что вернулись дружинники, сразу же побежала в дом лесного князя. Светозар и Влас снимали поводья с коней, залаживали овес для кормежки. Рагнеда заметила подругу и жестом указала той где искать эльфа. Злата буквально влетела в конюшню. Она даже не обратила внимания на Власа, хотя и была застенчивой. Девушка бросилась на шею Светозара и крепко обняла. Эльф тоже был рад ее видеть, но ему было не очень-то удобно обниматься с ней при княжиче. Тот все понял и, подмигнув другу, тихонечко выскользнул во двор.

На следующий день Вольга зашел за Рагнедой и оба ушли погулять, чтобы никто им не смог помешать. Эти месяцы, что они провели в походе, у парочки никак не получалось побыть вдвоем. Рагнеда привязалась к парню, ей казалось она его сто лет знает. С ним было так легко и надежно, весело и интересно. Она узнала Вольгу получше.

Эти двое просто гуляли по лесу. В основном молчали, наслаждаясь звуками леса и обществом друг друга. Где-то недалеко журчал ручей, который даже зимой не замерзал; под ногами похрустывали побитые морозцем и подсохшие листья и трава. Вернулись голубки только к обеду, выйдя к тренировочному побоищу, где в это время тренировались несколько парней. Вольга и Рагнеда узнали среди дружинников Властимира. Он вернулся в сентябре, когда сбор дани был в самом разгаре. Соперником богатыря был Алесь. Парнишка не уступал Властимиру, хотя тот был и старше, и сильнее.

– Алесь, слева бей! Слева! – крикнул Вольга. Он помнил слабое место друга, когда парень входил в азарт во время сражения.

Алесь последовал совету. Властимир не успел закрыться и упал навзничь, выронив шест.

– Ну, спасибо, Вольга. Ты «настоящий друг», – сказал Властимир улыбаясь во весь рот и принимая протянутую руку Алеся, который помог подняться проигравшему.

Властимир подошел к парочке. Рагнеда и Вольга стояли, опершись на изгородь. Парни обменялись рукопожатием и обнялись.

– Что же вы Алеся с собой в поход не взяли? Он ладный воин, – сказал Властимир.

– Из-за Власа, – ответила Рагнеда. – Князь не хотел, чтоб друзья были на одном поле битвы. Эти два дуралея даже в сражении балуются – до добра бы не дошло точно.

– Молодо-зелено. Как съездили?

– Не без приключений, – ответил Вольга. – Но никого не убили, а вот потрепали изрядно. Рагнеда – молодец, – нас из такой передряги вытащила… Мы в засаду к разбойникам попали. Но вышли сухими.

Властимир до сих пор не мог узнать что за красавица рядом с другом. Но, когда понял, очень удивился. Ведь он помнил ее маленькой, голубоглазой, конопатой девчонкой с мальчишеским характером. И как от нее доставалось ребятам – этакий сорванец.

Теперь же перед ним стояла красивая стройная статная княжна с теми же озорными глазами цвета лазури. Правда на носу и щеках веснушек слегка поубавилось. Русая коса в лучах солнца отливала серебром, опускаясь ниже пояса.

– А ты стала совсем другой. Я тебя запомнил как грозу мальчишек… – сказал Властимир.

– Да, вам обоим особенно от меня доставалось, – улыбнулась Рагнеда.

– Властимир, поверь мне – с того времени мало что изменилось, – к ним подоспел Ивар. – Она и теперь нас лупит не слабее, если провинимся в чем.

– Да, наслышан. Пока вы с Андреем дань собирали, мне рассказали все, что тут у вас без меня случилось. – Он имел ввиду случай, когда княжна чуть не убила Вольгу. – Жалко, что своими глазами не видел. Может покажешь, княжна? – Властимир хотел увидеть Рагнеду в бою.

– Только встретились, а уже подраться хочешь? – спросила княжна.

Властимир в ответ лишь улыбнулся и жестом пригласил девушку на поле. Она перемахнула через ограду, а Алесь протянул ей свои сабли. Рагнеда сняла полушубок и бросила его на деревянного «противника» (тренажер). Оба соперника стояли и смотрели друг на друга.

– Ну, нападай, – предложила Рагнеда.

Властимир старался бить не сильно, – все таки перед ним девушка. Рагнеда легко угадывала куда он нанесет удар и отражала любую атаку. Ей не понравилось, что ее недооценивают.

– Боишься бить в полную силу? – спросила она. После чего стала нападать сама. Ее удары по силе были равны атакам доброго витязя. Властимир был удивлен такому напору, крепче сжимал рукояти клинков, чтоб не выронить оружие. Сабли дребезжали в руках, когда преграждали путь клинкам княжны. Парень понял свою ошибку и дал волю своей силе. Рагнеда отбила его атаку сверху, скрестив сабли над головой. Затем она нанесла свой коронный обманывающий удар – плоской стороной лезвия по лодыжке соперника, и свалила парня с ног. Он снова лежал на земле, а княжна приставила к его груди острие клинка.

Вольга невольно вспомнил как Рагнеда его чуть не убила подобным образом не так уж и давно.

– Уже размялась? – на поле появился Светозар. Он бросил Рагнеде полоску ткани, чтобы она завязала глаза.

– Может, лучше в лес пойдем? Здесь шумно, – ей не хотелось, чтобы все глазели как она будет сражаться с завязанными глазами. Для этого ей нужна была полная тишина. А собраться на поле, где разговаривают и тренируются другие, да еще оценивающе станут наблюдать за ее успехами и неудачами, было сложно.

– Хорошо. Вольга, я до вечера забираю твое сокровище, – сказал эльф. – Иначе она потеряет навыки.

Вольга по его интонации понял – пойти посмотреть не удастся. Рагнеда немного покраснела – она не считала Вольгу женихом, хотя со стороны все выглядело совсем наоборот.

Парень поудобнее расположился в углу изгороди и устремил взгляд на поляну, где должна была проходить очередная тренировка его любимой. Отсюда открывался прекрасный вид. Властимир уселся рядом и оба стали наблюдать.

На поляне было тихо, да и Рагнеда не ощущала здесь на себе пристальные взгляды, могла спокойно погрузиться в любимое дело. Девушка завязала глаза и стала прислушиваться. Светозар двигался мягко и почти бесшумно. Теперь тишину нарушал лишь звук рассекающей воздух стали. Рагнеда почти не ошибалась, отбивая атаки наставника. Биться на слух она училась уже второй год, и давалось ей это с трудом. Но со временем неуверенные первые шаги сменились четкими резкими движениями. Светозар пытался запутать подопечную, только это ему мало удавалось.

За тренировкой боя вслепую, последовало испытание ловкости – Рагнеда должна была взбираться на любой дом, дерево и тому подобное. Они с эльфом облазили несколько деревьев в лесу, а затем перешли на улицы селения. Рагнеда уже порядком подустала, но Светозар был неумолим.

– Беги на стену, – сказал он.

– Чего? – Рагнеде показалось, что она ослышалась или не так поняла.

– Беги на стену, не прирекайся.

Нет, он совсем обалдел…

– Сам беги, я устала – огрызнулась княжна.

Эльф рванул с места прямо на стену избы, к которой они подошли только что. Светозар не замедлил шаг перед препятствием, а наоборот, разгонялся еще больше. Он продолжил бег по стене, и, сделав несколько шагов вверх, оттолкнулся и сделал сальто в воздухе, после чего приземлился почти рядом с Рагнедой. Она ошалело смотрела на наставника, глаза девушки загорелись интересом – «я тоже так хочу».

– Я не рассмотрела, повтори еще раз, – попросила она.

– Я устал, разберешься по ходу, – и эльф сделал жест рукой, приглашая княжну проделать то же самое, что и он только что.

Рагнеда открыла, было, рот чтобы «обласкать» учителя, но тот погрозил ей пальцем:

– Был уговор – ты делаешь все, что я скажу, а теперь перечишь мне. Я знаю твой предел, не приставляйся. Беги на стену.

У Рагнеды все кипело внутри от злости, она не любила, когда с ней начинали говорить подобным образом, но сделала над собой огромное усилие и, не сказав ни слова, подчинилась.

Закончили уже на «побоище». Княжна проходила любую по сложности полосу препятствий, не теряя заданного вначале темпа, даже дыхание не сбивалось.

– Твое последнее на сегодня испытание – стрельба из лука. Как только попадешь в «сердце», занятия окончены.

Рагнеда не очень-то любила это дело, хотя в меткости уступала лишь Светозару. Ей больше нравилось метать кинжалы и другие небольшие острые предметы. Этим она иногда снимала напряжение после трудного дня.

Княжна встала, взяла протянутый ей лук, натянула тетиву. Рагнеда даже не особо целилась в мишень, и попала в «сердце» с первого раза. С невозмутимым выражением лица девушка вернула оружие наставнику и демонстративно направилась в оружейную, куда уже прибрали весь булат с «побоища». Княжна взяла несколько пик и кинжалов и принялась их метать в бревно, которое было вкопано около оружейной.

По утрам Рагнеда обычно каталась на Бесе – на своем любимом вороном коне. У животного был скверный характер, сами Ярослав и Светозар его побаивались. Но Рагнеда не шарахалась от него, когда он был не в духе. Этим, наверное, она и «взяла» Беса – он не чувствовал ее страха, и, побуянив немного, успокаивался. Он считал хозяйку равной себе. Каждый раз, заходя в конюшню, Рагнеда ласково ворковала с ним, гладила, причесывала гриву. Только после этого она седлала скакуна и отправлялась гулять в лес, вдоль реки.

В лесу княжна встретила Властимира – он ехал ей навстречу. Вид у витязя был немного усталый.

– Куда это ты уже успел скататься? – поинтересовалась Рагнеда.

– Поохотиться хотел, да что-то зверье сегодня не ловится. Как сговорились.

– Разучился, что ли, в большом-то городе?

– Может и так, кто его разберет…

Немного проехав молча, Властимир сказал:

– Можно тебя спросить?

– Спрашивай, – отозвалась княжна.

– Вольга давно за тобой ухаживать стал?

– А тебе-то что?

– Да, просто, вас уже поженили все, а вы даже за ручку нигде на людях не показываетесь…

– И все-то тебе знать надо, – огрызнулась Рагнеда.

– Так между вами что-то есть?

– А ты, никак, посвататься хочешь?

– Хочу, – твердо ответил Властимир.

– Какой быстрый. Не успел вернуться, а уже невесту у друга отбить задумал.

– Я тебя как увидал, все внутри сжалось… Позавидовал я Вольге, признаю, хоть он и друг мне, – Властимиру было нелегко все это сказать. Говорил он тихо, слегка охрипшим голосом. Рагнеда действительно пробудила в нем светлые чувства.

– Ты всегда старался отобрать у Вольги то, что тебе было любо. Тогда вы были еще совсем мальчишками, а желанное – пустяковым: игрушка, али безделица какая. А теперь покрупнее добычу берешь? Ты ничуть не изменился – по-прежнему хочешь то, что есть у друга, а у тебя нет. Это уже не дружба, Властимир. Друзья так не поступают.

Молодые люди слезли с коней и пошли по тропинке, ведя жеребцов под узду.

– Но ведь ты замуж за него не торопишься, – не унимался Властимир.

– Да я пока вообще замуж не хочу. Вольга понимает меня, и не давит, не заводит о том речь. Не в нем дело, а во мне.

– Вольга мягкий, словно масло. Он тебе не пара.

– Да что ты обо мне знаешь?! – щеки княжны вспыхнули, глаза засверкали.

Властимир понял, что лучше оставить этот разговор – до добра не дойдет.

– Ладно, не горячись. Забудь, – буркнул он.

В кустах послышалось какое-то шуршание, молодые люди оглянулись. Заметив, что Бес ведет себя спокойно, Рагнеда улыбнулась:

– Выходите уже, разбойники. Все одно попались.

К девушке выскачили два огромных черных пса. Они принялись скакать вокруг хозяйки, виляя хвостами и звонко гавкая. Все это время собаки следили за Рагнедой, чтобы ее никто не тронул.

Властимир пожалел о своем разговоре:

– Рагнеда, ты только…

– Не переживай, Вольга ни о чем не узнает, – Рагнеда вскочила в седло и ласково сказала Бесу, – домой.

Властимир тоже сел на своего Сивку и поехал позади. Он полночи не спал, и теперь все мысли были не о том, как увести невесту у друга из-под носа, а как добраться до дома и отдохнуть – уж слишком утомительной была сегодня поездка.

Все в селении уже проснулись и занимались своими привычными делами. Вольга колол дрова у себя во дворе. Замахиваясь топором, чтобы расколоть очередное полено, он случайно бросил взгляд за околицу: из леса выезжала Рагнеда в сопровождении своих любимцев, а следом за ней, немного отстав, – Властимир. Вольге не очень-то понравилась совместная прогулка любимой и друга. Но, в конце концов, Рагнеда ему ничего не обещала, да и запрещать ей с кем-либо общаться будет, по меньшей мере, невежество.

Позавтракав, Рагнеда стала помогать по дому, а вечером – как всегда – на побоище.

Властимир проснулся только к полудню, после чего отправился в кузницу – чтобы Сивку подковали. Здесь витязь встретился с Вольгой – тот о чем-то оживленно рассказывал кузнецам. Дождавшись, пока друг наговорится, оба пошли за конем. Сивка терпеть не мог железки на копытах менять, будто заранее чуял чего от него хотят, и показывал свой нрав.

– И давно ты по утрам на прогулки стал ездить? – поинтересовался Вольга.

Властимир догадался, что друг их видел сегодня с княжной. Тогда он решил поиграть у Вольги на нервах:

– Не доверяешь своей невесте? Ко мне ревнуешь?

– Она мне не невеста. – Выдержав паузу, Вольгамногозначительно добавил – Пока.

– Ну вот, пусть сама и решает кого ей выбрать, – продолжал Властимир. – Тебе, как всегда, самый лакомый кусочек достался – дочь самого лесного князя. А я, как всегда, малость опоздал. Но я не хочу питаться объедками, мой друг.

– Опять за старое? Почему ты считаешь, что ты чем-то хуже меня и тебе всегда достается все плохое? Кто тебе не дает быть лучше? А вот на девке, пожалуйста, не отыгрывайся. Она все равно тебя не выберет.

– А это мы еще посмотрим. Ты за нее не решай. Уверен, что она такая белая и пушистая?

В глазах Вольги промелькнуло сомнение. Властимир это заметил:

– Тебе всегда везет. А я всего сам добиваюсь.

– Я люблю Рагнеду не за то, что она княжна, а за то, какая она есть. – Но как Вольга не старался довести до друга свои мысли, он понял что того не переубедить. – Тебе этого не понять. И спорить с тобой на нее я не стану.

– И не остановишь ее, ежели меня выберет?

– Нет. Но с твоей стороны ставить ту, что тебе дорога, перед выбором – жестоко.

– Жизнь всегда ставит перед выбором.

– Слишком много на себя берешь, – Вольга решил оставить этот бесполезный разговор.

Поначалу Вольга жалел Властимира: его мать умерла, когда они оба учились в Новгород-Северском, а отец еще раньше в бою погиб. Сирота был обижен на весь мир. Но лешачи своих никогда не бросают, помогали Властимиру всем, чем могли. Но тот вбил себе в голову, что он один остался на белом свете, никому ненужный. И подобные мысли толкнули юношу на кривую дорожку.

Полтора года назад Властимир с десятком дружинников наместника Юрия отправился в соседнее селение. По дороге на них напали разбойники. Кого убили, кого в плен взяли, а казну, что везли селянам – отобрали. Властимир пытался бежать, но главарь разбойников (здоровый же был мужик, с косматой черной бородой) поймал витязя и убить хотел.

– Погоди, не убивай! – не своим голосом крикнул Властимир. – Я тебе пригожусь, – произнес он.

Разбойники загоготали.

– Интересно, чем? – спросил главарь, ехидно скалясь.

– Я знаю когда и куда повезут еще два сундука с казной.

– А вот это другой разговор, – обрадовался здоровяк. – Чего хочешь взамен?

– Долю, – твердо сказал Властимир.

– Сколько?

– Четверть.

– Губа не дура, – парнишкина наглость понравилась главарю разбойников. – Сказал бы спасибо за то, что живым оставили, а ты – четверть. Не порвет? Но смотри, ежели обманешь…

С тех пор Властимир с разбойниками в ладах, и наводки им дает. Но однажды он и главарь чего-то не поделили, и молодец убил здоровяка, после чего себя над разбойниками главой поставил. «Подчиненные», если честно, побаивались витязя. Убитый им Кужим был злым мужиком, но по сравнению с Властимиром, он оказался душкой. Время от времени новоиспеченному начальнику разбойников приходилось сталкиваться с печенегами. Никто не понимал как это удалось Властимиру, но он залучил кочевников себе в союзники. Награбленное прятали в лесу, а часть Властимир скрывал у себя дома, в Лешевой Пади. И никто из селян не мог ничего плохого подумать на него – парень умело скрывал свою вторую жизнь.

Когда по прошествии нескольких лет Властимир увидел княжну, он и правда почувствовал к этой дивчине что-то теплое. Он стал о ней часто думать, старался поговорить или чем-то помочь, в общем, расположить к себе. Но Рагнеда видела его насквозь и не позволяла то, что могла позволить Вольге. Но упрямец все же решил пойти до конца.

Стоял последний теплый ноябрьский день. Солнышко пригревало, словно весной, пахло легким морозцем. Местные ребятишки собрались играть в перевертышей: на плоских небольших камушках с одной стороны нацарапывали крестик, после складывали плисточки столбиком, крестиком вниз. Сверху били обычным небольшим камнем. Побеждал тот, кто больше перевернет плисточек за три удара крестиком вверх. Мимо детворы проходили Ивар, Алесь, Влас и Вольга. Они сначала остановились посмотреть на игру, а потом и сами присоединились. Забавно было смотреть как взрослые парни с детворой соревнуются. У молодых людей такой азарт появился, что их было просто не оторвать. Они даже забыли о том, куда и зачем шли. Властимир заметил сборище, и ему стало интересно в чем там дело.

– На что играете? – спросил он.

– Ни на что, – ответил Ивар.

– Так не интересно.

– Будешь с нами? – спросил Алесь.

У Властимира тоже глаз загорелся, он вспомнил детство:

– А давай!

И понеслась. Сначало играли просто так. Потом Властимир предложил играть на желание.

Ребятня воспользовалась этим на полную катушку: парням приходилось катать детей на себе, а то и вовсе бега устраивать – чья «лошадь» быстрее.

Властимир неспроста предложил игру на желание. Когда он выиграл у Вольги, то сразу же сказал:

– Уговор дороже денег – все, что захочу.

– Да говори уже, – ответил Вольга.

– Поцелуй Рагнеды, – Властимир пристально смотрел другу в глаза.

– Не пойдет. Рагнеда с нами не играет, – вступился Влас.

– Я просто Вольгу предупредил, что получу поцелуй от вашей сестры. Чтобы потом без обиняков.

– Это ты ей пойди скажи – она тебя так поцелует – ноги унести не успеешь, – сказал Ивар. Все со смеху покатились.

– А это мы еще посмотрим, – заявил Властимир. Он продолжал высокомерно буравить взглядом Вольгу, даже не мигая. Тот же спуску не давал, тоже пристально смотрел на друга.

– Ты спорить никак хочешь? – спросил наконец Вольга.

– Вроде того, – ответил Властимир.

Неожиданно Властимира позвал Светозар, и парень пошел к эльфу.

Ивар же подошел к Вольге, обнял друга одной рукой за шею. Оба стояли и смотрели вслед удаляющемуся Властимиру.

– Ты дотянешь, – сказал Ивар, – уведут из-под носа невесту.

Вольга перевел взгляд на княжича. Ивар прочел в его глазах непонимание и пояснил:

– Свататься надо, да поскорее.

– Думаешь?

– Уверен.

Вольга сначала с отцом решил посоветоваться. Вечером они сидели за столом, разговаривали.

– Тебе уже пора и о невесте подумать, сын. Такой парень видный, а все один. Есть кто на примете-то? – интересовался Белояр.

– Есть, – Вольга немного покраснел. – Я как раз тебе рассказать собирался. Думал уже завтра свататься…

– И к кому же? – в тайне Белояр надеялся, что сын Злату выберет – уж очень нравилась старому богатырю эта девица – и дома все помогает, и рукодельница знатная.

– К Рагнеде, – спокойно, немного помедлив, ответил Вольга. Парень ужасно нервничал, но старался не подавать вида.

Белояр слегка поперхнулся от неожиданного выбора сына. В походе он упрямо старался не замечать начинающиеся отношения парочки – надеялся что это увлечение пройдет.

Вольга же смотрел в ковш с брагой и слегка толкал его пальцем – это немного успокаивало. Молодой человек предполагал реакцию отца – тот был против.

– Невероятно, – возмущался старик. – Вокруг столько девиц: и красивых, и хозяюшек, а ты кого выбрал? Парня в поневе?! Это из-за того, что она дочь моего лучшего друга?

– Нет, я ее люблю, отец. То, что вы с князем друзья тут ни при чем.

– Она же грубиянка! Да и дома такая с детьми сидеть не станет. Хозяйка из нее никудышная – Дарина сама говаривала, и ни раз.

– Вот поэтому-то она мне и по нраву – княжна не такая, как все. Да, с виду Рагнеда колючая, словно еж. Но на самом деле она добрая и ласковая.

– Что-то я ее такой ни разу не видал. Она с детства вас, мальчишек, гоняла и лупила, хотя вы постарше ее были. Мало доставалось? Я тебя умоляю, Вольга. Рагнеда, конечно, дочь моего друга, отличный воин, умница и в людях здорово разбирается. Но моему сыну такая девица не годна в жены. Я не одобряю. А если вы оба воевать пойдете, кто ваших детей воспитывать будет?

– Ты меня не отговоришь, отец. Я уже все решил, – Вольга был таким же упрямым, как Белояр.

– Решил он, – проворчал Белояр и залпом допил остатки браги. – Она тебя летом едва не убила, – старик цеплялся за любой повод, чтоб остепенить сына.

– Я тогда сам был виноват – подошел не вовремя, да еще наговорил гадостей. Поделом мне досталось. Любой бы на ее месте сорвался.

– Милые бранятся, только тешатся? Это уж не про вас – вы сразу за сабли хватаетесь.

– Так ты пойдешь со мной завтра к Ярославу, или нет? – Вольга пропускал мимо ушей все напутствия отца.

– Нет, – рявкнул Белояр. – Она даже готовить не умеет, да с огнем все играется. До добра ее эти ведьмовские штучки не доведут, уж поверь.

– С тобой или один, но я иду просить ее руки, – Вольга встал из-за стола и вышел из светелки, хлопнув дверью.

– Не пущу! – Белояр стукнул по столу. – И думать забудь про свою богатыршу! – Старик запустил вслед сыну ковш. Посудина стукнулась о закрытую дверь и грохнулась на пол. Белояр в гневе оттолкнул от себя стол и крикнул на жену, которая только в светелку вошла: – И ты не пособничай!

– Да я вообще молчу, – проворчала она.

– Здравствуй, князь!

Вольга и Белояр были чисто и нарядно одеты. Белояр держал в руках ларец с золотом.

Ярослав удивился, но ответил:

– И вам не хворать. С чем пожаловали?

– У вас – товар. У нас – купец, – Белояр одарил сына недобрым взглядом.

Князь все понял, заулыбался:

– Вольга, вокруг столько девиц хороших, да пригожих. Что тебе моя Рагнеда далась? Это же сорванец, а не девка.

– Что же ты так, князь, о своей дочери? Разве она не хороша? Или я слишком плох для нее?

– Да я не о том толкую. Смотри – обратной дороги не будет. Неужто так любишь?

– Мне другой не надобно.

– А если в ссоре зашибет тебя ненароком, – не унимался Ярослав.

– Чтоб до ссоры не доходило, лучше лишний раз промолчать, – Вольга в очередной раз признал свою вину в том, что случилось летом.

– Просто промолчать недостаточно, – в разговор вмешался Влас. – Важно еще и глупостей не натворить. Чем вы сейчас троем и занимаетесь.

– А тебя никто не спрашивал, – князь осадил сына. – Не лезь не в свое дело.

– Она моя сестра, а значит это и меня касается. Ты, отец, прекрасно знаешь Рагнеду. Она не простит, что вы здесь за ее спиной сватовством промышляете, не спросив ее саму.

Все отметили про себя правоту Власа.

– А как она сама к Вольге-то? – спросил Белояр. Он побаивался за сына, и немного оробел, будто сам сватался. Но слова княжича разрядили обстановку:

– Если бы Вольга не был ей люб, она бы его так близко к себе не подпустила.

– Так что? – Вольге нетерпелось узнать мнение князя.

– Ежели Рагнеда пожелает – быть по сему. Я ей перечить не стану. Добро.

– Ну, тогда принимай дар, сват, – Белояр облегченно вздохнул и протянул ларец Ярославу.

В этот момент вошла Рагнеда. Раскрасневшаяся и запыхавшаяся, девушка кинула сабли на стол. Мужчины напряглись.

– Здравствуйте, – Рагнеда даже не обратила внимание на происходящее. Она очень хотела пить после битвы. Княжна зачерпнула ковш воды из ведра, что стояло на лавке, и не отняла его от губ, пока не осушила до дна. Только утолив жажду, Рагнеда заметила:

– Что за собрание? В Чернигов едете на ярмарку? – Рагнеда кивнула на ларец.

– Нет, дочка. Тебя сватать пришли, – ответил князь.

– Меня? Сватать? – Рагнеда не понимала что говорит ей отец. Но, окинув взглядом Белояра и Вольгу – то, как они одеты, изукрашенный самоцветами ларчик, – до нее дошло. Но злиться она и не думала. Пока. – Ну, и как успехи?

– Лучшего мужа, чем Вольга, тебе днем с огнем не сыскать, – ответил Ярослав. – Я дал добро.

– У меня даже выбора нет? Одна дорога, да? – Замуж, – княжна малость помрачнела.

– Ты же не будешь всю жизнь саблей махать. О семье подумать надо.

– А почему именно сейчас надо о ней думать? Почему не позже? Я еще замуж не хочу.

– Я уже все решил, – Ярослав начал закипать, видя как дочь пытается отлынить.

– Вы же меня сватаете. Почему меня никто не спросил? – У Рагнеды был отцовский нрав, она тоже злилась, но держала себя в руках. – С каких это пор в нашем селении девки выходят замуж за того, за кого им скажут? Давайте о моем замужестве годика через два-три поговорим.

– А не поздно будет? – не унимался князь. – Тебе сейчас замуж в самый раз – остепенишься…

– Обабишься, – тихо произнес Влас, чем добавил масло в огонь.

Княжича все равно все услышали.

– Уж от кого, а от тебя я такого не ожидала, – Рагнеда прожигала взглядом отца.

– На горячую голову не суди. Я для тебя добра хочу, – объяснял Ярослав.

– Добра хочешь? Тогда не заставляй меня делать то, что мне не любо.

– Рагнеда, уже все сказано. Я твой отец, и ты меня не ослушаешься.

– Еще скажи, что нам выгодно семьи наши объединить. Ведь так на Руси сватают? У лешачей и так все есть, живем в достатке. Сам же говаривал, что здесь не по родительскому повелению женят, а по любви. Все в селении по своей воле семьи создают. А я чем хуже?

В глазах княжны засверкали недобрые огоньки. Она бросила взгляд на сабли, лежащие на столе… Рука девушки слегка дрогнула, как бы порываясь схватить клинок. Но княжна сдержалась. Белояр немного сжался, сидя на лавке и вцепившись покрепче в ларец, который все еще не передал князю.

– Я – твоя дочь, а не раба, – Рагнеда развернулась и выскочила на улицу.

Вольга хотел побежать следом, но Ярослав остановил:

– Пущай успокоится. Пойдешь сейчас за ней – еще хуже сделаешь.

– Отец, зря ты так с ней, – отозвался Влас.

– Я не заставляю ее сейчас же выходить замуж. Я ей дал понять, что она просватана за Вольгу. Что другого жениха у нее не будет. Если воспротивится, поговорю с ней.

– А вот уговаривать ее не надо. Она должна сама согласиться, – ответил Влас.

Рагнеда в ярости вскочила на своего любимого вороного коня и поскакала к реке. Около избушки Жданы княжна слезла и отпустила любимца погулять, а сама села на большой камень и устремила взор туда, где на горизонте водная гладь реки соединялась с голубым небом.

Немного погодя девушка услышала мягкие шаги и обернулась – Ждана собирала сухие неопавшие листья с березок. Ведьма заметила княжну и подошла к ней.

– О чем грустишь? – сросила ведунья, усаживаясь рядом.

– Мою судьбу, Ждана, решают за меня. Мнения моего никто не спрашивает, словно я вещь какая-то – как положат, так и должна лежать.

– Вон оно что. Снова бунтуешь: поперек отцовской воли идешь?

– Уж не отцовское дело дочери мужа навязывать.

– Он тебя за Вольгу выдать собирается?

– Не совсем. Вольга свататься пришел. Отец дал согласие, не спросив меня – хочу я или не хочу замуж, и за кого.

– Да уже все давно о тебе с Вольгой болтают. Женихом и невестой нарекли. Люди-то не слепые.

– Но замуж я не собираюсь! И спрашивать об этом надо меня!

– Мой тебе совет – плыви пожизни, не сопротивляйся ее течению. И оно тебя вынесет куда нужно. Не противься ничему, а трудности встречай мужественно и переноси стойко. Их у тебя будет немало, – с последними словами Ждана как-то поникла.

– Погадай мне, – неожиданно отозвалась Рагнеда.

– Нет, спасибо. Я еще пожить хочу, – отнекивалась ведьма. – Бабушка на тебя гадала, так вскоре и жизнью поплатилась. Она хоть и была стара – ведь, прожила долго, повидала много – решила, что может рассказать о твоем будущем родителям. Только не успела. Я тоже знаю, что тебя ждет, но говорить никому, особенно тебе, не стану. Разве что тогда, когда время придет.

От этих загадок Рагнеда еще больше разозлилась:

– Сегодня явно не мой день.

– Не рвись рано повзрослеть, девочка. Еще успеешь хлебнуть сполна этой жизни.

Ждана поднялась, взяла свой узелок и пошла к избушке. Из-за березы, мимо которой проходила ведьма, появилась рука – она протягивала девушке дикое яблоко. Рука эта была вся из веток и прутьев. Ждана взяла яблоко и лукаво улыбнулась Лешему.

– Спасибо за пироги – объедение, – проскрипел старик.

Ждана на днях оставила в лесу на пне угощение для лесного хозяина за его дары – травы, грибы, ягоды. Дед любил ведьму как родную внучку, часто беседовал с ней, указывал где растения получше. А ежели она заходила далеко в чащу, лично сопровождал Ждану. После отводил до дому, чтоб не заблудилась или зверям не попалась.

– Там под крылечком подарочек лежит, – шепнул Леший ведьме и пошел к княжне. Лесной дед присел рядом с девушкой, где только что сидела Ждана, приобнял Рагнеду одной ветвистой рукой, а другой протянул дикое, подбитое заморозками (от чего плод был слаще), яблоко.

– Спасибо, – ответила Рагнеда и откусила кусочек. Она любила дикие яблоки, и часто находила их то на ветках разных деревьев, то на пнях. Леший знал как порадовать княжну. Тем более что она всегда уважительно вела себя в лесу и помогала деду, если что случалось.

Из лешачей мало кто видел Лешего и общался с ним. Этой чести удостаивались лишь смельчаки, кто не трусил перед духами и потусторонними силами. Остальным дед не показывался, чтоб не пугать. Редко кто мог смотреть в его светящиеся неестественным зеленым светом глаза, которые, казалось, все страхи из тебя вытащат и превратят в явь, и слушать его голос, похожий на треск и скрип деревьев в сильный ветер.

–Ну, чего опять надулась? Али обидел кто? – спросил дед.

– Вольга свататься приходил.

– А отец чего?

– Дал согласие, – вздохнула Рагнеда и уронила голову на плечо Лешему.

– Ты что, не рада? Парень-то он золотой.

В ответ Рагнеда пожала плечами. Леший догадался:

– Тебя не спросили, да? И чего тебе, стрекоза, надобно? Любишь?

– Не знаю.

– Ну, меня-то не обманешь. Видел я твои глазки как сверкают когда он рядом пройдет, а? – Леший легонько потрес княжну. Девушка покраснела и улыбнулась, опустив глаза. – Я думал, сразу после похода свадебку сыграете – ведь все у вас шло гладко, да ладно. А Ярослав правильно сделал, что тебя просватал – головой отец думает, а ты – сердцем. Сначала вспылишь, а потом мыслить начинаешь. Знаешь почему Вольга сначала к князю пошел, а не к тебе? Ты бы его снова мечом прогнала. Да и если бы ты согласилась, а Ярослав возьми и откажи ему? Уважает Вольга волю князя, вот к нему первому и обратился. Откройся молодцу так, как ты открыта для семьи своей и для Светозара – и мыслями и душой. Поэтому витязь твой тебя и ревнует к другу – перед ним ты как свиток – тебя читать можно, но вот милому признаться боишься. Мало кому на голову такое счастье, как любовь, падает. Видимо, тебя шибко стукнуло, когда упало, вот ты и не понимаешь многого. Ох, и засиделся я – идти надобно. Да, я чего приходил, – вспомнил Леший, поднимаясь на ноги и скрепя ветвями, – давеча у Миланьи корова пропала – вон она, на лугу пасется. Последнюю зеленую травку подъедает. Доведи, пожалуйста, ее до хозяйки. Уморила меня эта буренка – полдня ее до вас вел – то не в ту сторону сворачивает, то листья мне общипывает (половину ободрала)…– Леший показал общипанный зад. – Я ее и за рога, и травкой заманивал, на силу уговорил.

Лесной дед побрел вверх по реке. Корова вновь попыталась идти за ним, но Рагнеда погнала ее в селение.

– Отстань от меня, – прикрикнул Леший на животное и замахал руками, прибавив шагу.

Тем временем к дому князя подошел Властимир. Он увидал через ограду Ивара и спросил дома ли Рагнеда. Княжич заметил что друг крутит в руках колечко из чистого золота, изукрашенное самоцветом.

– Красивое, – сказал Ивар. – Только опоздал ты малость. Сосватали сегодня твою красавицу. Князь добро дал.

– А что Рагнеда? – Властимир не подал вида, что шокирован.

– Сердце девичье – загадка. Кто их разберет? Но она обещала подумать.

– Значит, не согласилась, – обрадовался Властимир.

– Слухай, не лезь ты к ней. При всей к тебе моей дружбе говорю – не пара ты ей.

– А Вольга пара?

– Честно? Еще какая. А вон и Рагнеда. Можешь спросить ее, если жизнь не дорога, – с сарказмом сказал Ивар.

Княжна появилась из-за соседнего дома. Девушка раскраснелась и запыхалась.

– Ты чего такая? – спросил Влас, выходя за калитку.

– Миланье корову привела – она дня три назад потерялась. Упрямая же скотина. Упрямей не видала.

– Как не видала? Давича в зеркало смотрелась, – ответил Влас и отбежал в сторону, уворачиваясь от пинка.

– Кстати, моя сестра золота не любит, – шепнул Ивар Властимиру.

Обстановка и настроение княжны явно не располагали для сватовства. Властимир молча развернулся и ушел несолоно хлебавши.

Зайдя домой, он швырнул кольцо на стол. Молодцу не сиделось, не лежалось – злоба душила: Вольга всегда и везде первый. И тут обскакал. Властимир метался из угла в угол. Стены, казалось, давили со всех сторон. Он выскочил из дому и отправился на побоище.

Вначале парень едва не разнес в щепки крутящийся столб с торчащими из него клинками, потом уморил пару бывалых дружинников. Но когда на глаза ему попался Вольга, Властимир сжал рукоять сабли так, что жилы на руке повздувались. Вольга едва поспевал отбивать нападки друга. Удары были так сильны, что каждый раз отбиваясь, клинок в руке вибрировал и причинял боль. Удержать саблю становилось все тяжелее. Наконец, Властимир вышиб у друга оружие и ударил по лицу рукояткой своей сабли наотмашь. Вольга отлетел от друга, словно мяч, и, ударившись спиной об ограду, повис на ней. С разбитой губы текла кровь, обжигая подбородок. Властимир замахнулся и хотел снова напасть, но тут из-под руки вынырнул Светозар и ударом снизу отбил атаку Властимира. Тот улыбнулся безумной улыбкой. Светозар стоял, держа свой клинок на вытянутой руке, касаясь острием горла бунтаря. Заметив, что все на них смотрят, Светозар оскалился в улыбке. Но глаза эльфа оставались бесстрастными и наблюдали за каждым движением Властимира. Тот бросил свой клинок и пошел к бочке с водой – освежиться. Светозар же помог Вольге подняться.

– Что это на него нашло? – не понимал эльф.

– Наверное узнал, что я к княжне сватался.

– Теперь тебя еще и от нее защищать придется?

Вольга засмеялся:

– Да нет, сам справлюсь. Только паре приемчиков научи для самозащиты.

Светозар усмехнулся, но потом сделал серьезное лицо и хлопнул Вольгу по плечу:

– Будь на страже, – и пошел к дружинникам.

Вечером Вольга решился поговорить с княжной, объяснить ей свой поступок и попросить ее руки. Дома девушки он не нашел. Влас подсказал, что она в мастерской покойного деда. Рагнеда частенько там бывала, когда хотела уединиться.

Вольга, собрав все свое мужество в кулак, отправился туда.

– Удачи, – крикнул Влас.

– Да, не помешает, – согласился Вольга.

– Может, мне с тобой сходить? Я у двери подежурю.

– Авось, пронесет.

– Если чего, громко кричи.

Уже смеркалось, и в мастерской горели свечи. Рагнеда уютно чувствовала себя среди игрушек. Она то мысленно возвращалась в детство, то упражнялась в своей магии. В двери постучали. Рагнеда открыла и на пороге перед ней предстал Вольга.

– Можно войти? – как-то тихо и робко спросил он.

Княжна молча отошла в сторону и жестом пригласила внутрь. Вольге редко доводилось видеть Рагнеду в сарафане. И каждый раз его это удивляло, словно впервые.

– Рагнеда, я утром поступил несправедливо. Мне нужно было сначала с тобой поговорить. В общем… Прости меня, – он виновато смотрел на девушку, отчего ей стало жаль его с одной стороны, и смешно с другой: богатырь, взрослый дядька стоит и чуть не плача извиняется перед ней, едва достигшей возраста (дочерей лешачи рано замуж не пускали), когда девушку выдавали замуж, за то, что любит ее и хочет жениться. Рагнеда расплылась в улыбке.

– Ты объясни, на что я тебе сдалась? – спросила княжна.– Мне только-только исполнится шестнадцать. Ты на целых семь лет меня старше. Уже давно бы женился, да детей народил.

– В мои пятнадцать лет маленькая конопатая задира колотила меня так, как не каждый ровесник мог. Если честно, ни в одной девице я не находил того, что бы смогло меня заинтересовать. Красивого лица да ладного стана мне недостаточно. А вот, как тебя снова увидел… – Вольга глубоко и судорожно вздохнул. – Ты сильная, смелая. И мыслишь не так, как все девки. Спуску никому не даешь…

– И тебе не дам, – перебила Рагнеда улыбаясь.

Вольга понял, что громко звать на помощь, как советовал Влас, не придется. Княжна не злится вовсе. Он достал из мешочка, что висел на поясе, колечко. Такого красивого, и в то же время простого, Рагнеда никогда не видела. Оно казалось совсем крохотным в руках Вольги. Он осторожно, как бы боясь навредить любимой, взял ее руку и надел на палец ей свой подарок. Колечко пришлось впору.

– Вольга, какая с меня будет жена? И я еще не сказала, что согласна.

– Поживем – увидим.

– А если я все же откажусь?

– Кольцо в любом случае твое – я же от всей души. А дальше решай сама – торопить не стану, да и я тебе не указ здесь. Просто я тебя люблю, вот и все.

Вольга редко видел Рагнеду такой спокойной и безмятежной. Ее глаза, казалось, наполнялись каким-то неземный светом. Только в походе, когда им удавалось побыть наедине, в те редкие моменты, она была именно такой, как сейчас. Рагнеда чувствовала к молодцу нежность, с ним было спокойно. Мир словно замирал вокруг. Она обняла его, прижалась к его щеке своей. Вольга ощутил на лице теплую нежную кожу, как у ребенка, и мягкие волосы, пахнущие одним из тех заморских масел, что привез Андрей. Богатырь просто зарылся лицом в локоны княжны и обнял ее тонкий стан. Он боялся, хотя очень хотелось, сжать руки покрепче, чтобы осознать, что это явь, что он и вправду обнимает милую сердцу.

А вот Рагнеда все никак не могла до конца избавиться от мыслей о Светозаре. Стоило ей закрыть глаза, как его образ вставал перед глазами. Может, это со временем пройдет, если она будет встречаться с Вольгой? Ведь он такой хороший, такой родной… Ну, почему так тянет к учителю? Возможно потому, что Светозар как друг и наставник, с самого детства всегда рядом. Да и как к мужчине она к нему не относилась. Что вдруг изменилось? Как выкинуть это все из головы?

Полночи они с Вольгой просидели в мастерской: то говорили обо всем, то просто сидели обнявшись и молча глядя как пляшет огонь на макушках свечей. Потом пошли немного прогуляться, полюбовались звездами – небо было ясное и звездное в эту ночь. После Вольга проводил княжну до дома.

Те несколько месяцев, что пропала жена, Захар не очень-то о ней печалился. Он поискал ее пару дней, а потом бросил это дело, зажил в свое удовольствие. Андрею он наврал, что Арина прихворнула, но почему-то не удивился (хотя и ожидал), когда князь не послал своего лекаря к ней, а ведь тот относился к ней, словно к младшей сестре. Захар пробыл у Андрея неделю и уехал. Но обещал снова приехать после того, как князь вернется из похода, собрав дань.

И вот, дань собрана. Князь вернулся. В Чернигов съехались многие наместники, чтобы отчитаться ему о проделанных работах, об улучшении жизни людей, о проблемах, в решении коих требовалась помощь Андрея и его приближенных людей. А князь сравнивал слова наместников с тем, что видел будучи в походе.

Через какое-то время настала пора разъезжаться по домам. И Захар тоже поехал в свой удел. Дружинники его заметили дорогу, по которой еще не езживали, но которая вела в сторону городка молодого боярина. Вот и решили отправиться по ней.

К полудню третьего дня дорожка вывела наместника и его людей к поселению лесных воинов. Взору дружинников открылась красивая деревенька, раскинувшаяся в живописном месте на берегу голубой, как небо, реки. Солнце освещало каждый уголок каждого дома (а дома были как у зажиточных людей), большие и широкие улицы, и небольшие переулки. На окраине виднелось побоище (тренировочное поле), а еще выше – ближе к лесу – красная горка с идолами, качелями. Воздух был свежий, морозный, пахло свежей древесиной. За околицей, там, где начинается лес, стояла избушка Жданы. Рядом с избушкой – теплый хлев и сарай, где ведунья хранила травы. От здешних людей веяло добротой, весельем. Те, кто первым встретился Захару, отвели его самого и его дружину к Ярославу.

Дом князя был просторным, светлым и чистым. Встретили гостей радушно, пригласили к столу. Дарина засуетилась с обедом – он был почти готов. Вопреки замечанию матери, что надо бы в сарафан переодеться, Рагнеда осталась в штанах и рубахе.

Влас и Светозар были в это время в кузнице. Ивар же решил сегодняшний день посвятить Арине – им так редко удавалось побыть наедине… Они долго гуляли, а теперь отдыхали в горнице. Рагнеда старалась помочь матери, чтобы не дергать понапрасну невестку, но хроническая неуклюжесть, если дело касалось готовки и накрывания на стол, сделала свое дело. Когда княжна в очередной раз что-то уронила (это оказалась крынка, и хорошо что еще пустая), терпение Дарины лопнуло и она прогнала дочь с кухни. Пришлось звать Арину. Захар теперь без стыда заглядывался на хорошеньких девиц, словно и не был женат. Рагнеда ему очень даже глянулась. Она попалась ему на глаза когда ставила кувшин с вином на стол. Он пялился на нее и не заметил как Арина юркнула на кухню, а Ивар присоединился к отцу и гостям. Арина тоже не заметила что в гостях у лесного князя ее муж – она его просто еще не увидела, а он во всю флиртовал с княжной.

И вот, когда Арина принесла к столу блюдо с пирогами, их с Захаром взгляды встретились. Супруги узнали друг друга. Арина похорошела, немного округлилась из-за беременности. Захар же выглядел малость потрепанным – развязная жизнь, девицы, вино. Арина побледнела, опустила глаза и поспешила удалиться. Захар же заметил ее кругленький животик.

– Скажи, князь, – обратился он к Ярославу, – а эта девица у вас давно появилась? – он кивнул в сторону удаляющейся жены. Но вида не подал что он сейчас чувствовал.

– В начале лета. А что так интересуешься? – князь заметил как напрягся Ивар.

– А то, что это моя жена, – Захар с трудом сдерживал бурю внутри себя. – И она от меня сбежала как раз вначале лета. Арина, пойди сюда!

Все присутствующие были ошарашены. Ивара вообще будто кипятком облили. Наступило тяжелое молчание.

– Арина! – голос наместника прозвучал более требовательно.

Арина побелела еще больше, но взяла себя в руки и вышла, хотя от страха ноги не несли. А Захар заговорил с поддельной благодарнотью:

– Спасибо, что приютили ее. Я уж думал, что она совсем сгинула – столько искал, совсем отчаялся.

– Здесь появляются те люди, которым их прежняя жизнь в тягость была, или кому места не было там, откуда пришли. Наше селение для них словно островок в бурном потоке жестокости и непонимания, в котором они захлебываются и тонут, не в силах больше держаться на плаву, – Рагнеда тихонько стояла в углу и наблюдала за всем. – Арину нашли в лесу мои братья. Она была не в себе, совсем обезумевшая от страха. Когда она пришла в себя, она панически боялась любого мужчину, который попадался ей на глаза. И понадобилось немало времени, чтобы этот страх прошел. Если бы ты был хорошим и любящим мужем, твоя жена не оказалась бы здесь. – Рагнеда обошла стол и встала напротив Захара.

Его взбесила ее речь и одновременно удивил ее ум – ведь попала прямо в точку, чертовка. Ярослав же негодовал на то, что дочь встряла в разговор, но очень был горд за то, как точно она умеет говорить. Он бы так не высказался. Какая же его доченька умная и смелая! Ивар вообще сейчас туго соображал.

– Хочешь сказать, что я над ней издевался? – Захара начинало бесить что какая-то малявка видит его насквозь и не боится, а еще выворачивает его наизнанку перед всеми, открывая кто он на самом деле. Обычно он считал что женщина должна быть глупее мужчины и молчать, терпеть. Он осознавал, что сейчас вся правда выплывет наружу, а этого ему ой как не хотелось.

– Я видела синяки на ее теле. И они говорили не о том, что Арина просто упала. Их было много. Это сколько раз она должна была падать? – Рагнеда глазами прожигала Захара, от ее прямого взгляда было немного не по себе.

Ярослав решил все взять в свои руки – в конце концов он главный и в доме и в деревне. Дочка что-то разошлась.

– Рагнеда, – князь хотел остудить пыл отпрыска.

Но тут и у Ивара встали на место все мысли и прорезался голос:

– Арина теперь моя жена и носит под сердцем моего ребенка. Она останется здесь, – по голосу княжича стало понятно – он не отступится.

– Говоришь, долго мужчин боялась? – усмехнулся наместник. – Видимо, твой брат нашел способ помочь ей преодолеть страх, раз у нее уже такой большой живот. Быстро княжич приголубил, не долго боялась, да, Арина?

Ивар сжал кулаки, но Рагнеда его опередила – выхватила кинжал и приставила к горлу гостя. Все случилось так быстро, Захар даже опомниться не успел.

– Не забывайся – ты здесь гость, – прошипела княжна. – Вот и веди себя как подобает гостю – мирно и вежливо. Уважай чужой дом.

– Дочка! – князь одернул ее. Дружинники наместника повскакивали с мест, схватились за рукоятки своих клинков. – В моем доме не принято оскорблять людей, – обратился Ярослав к гостю, – в каких бы отношениях вы не были. При всем моем уважении, Захар.

– Прости, княже. Я всего лишь хочу вернуть свою жену, – спокойно ответил Захар. – Я вернусь за ней через несколько месяцев, когда она родит. Ребенка оставляйте себе – мне чужого не надо. А вот Арина вернется со мной, – наместник поднялся из-за стола. Он и не догадывался чьего ребенка носит жена. И лешачи негласно решили ему об этом не сообщать.

– Извини, Захар, но этому не бывать. Знаю я как ты над ней издевался…

– Я тогда поеду к князю Андрею, – перебил молодой боярин. – И расскажу ему…

– Князь Андрей обо всем знает. И он подтвердил слова Арины о том, какой ты муж. Не сумел удержать женщину – пеняй на себя, и только. А других не вини. Позор тому мужчине, который жену свою бьет и унижает. Девица останется с нами, если захочет. В нашем селении ценится мнение каждого: и мужчины, и женщины. Арине самой решать как поступить.

Все взоры были обращены на бедную Арину. Слушая все это, она немного успокоилась и поняла, что ее отсюда никто не прогонит, если сама не уйдет. Все ждали от нее ответа. Голос ее звучал уверенно, без оттенка дрожи:

– Я узнала лучшую жизнь, чем та, что была в твоем доме. Я имею ту семью и отношения, которые ты мне не смог дать. Я остаюсь. Уезжай отсюда.

Захар не ожидал такой смелости от жены и был удивлен ее переменой: перед ним теперь стояла не запуганная девочка, а волевая и независимая, и уже невестка лесного князя. Это очень задело самолюбие боярина:

– Я без боя не сдамся! Это уже дело чести! Вы меня опозорили! Я требую поединка с лучшим воином вашей семьи! Прямо сейчас! Побеждаю я – Арина уходит со мной. Проиграю – она остается, и я никогда больше не потревожу ни вас, ни ее.

Повисла тишина. Рагнеда с Иваром смотрели то друг на друга, то на отца: кого он отправит на бой? Ярослав же не хотел лишить сына возможности отстоять свою честь. Но Ивар был сейчас в гневе не меньшем, чем Захар, его руки тряслись. А гнев, как известно, ослепляет, мешает сосредоточиться. Сам князь был уже не тот, чтоб тягаться с таким молодым наместником: реакция у последнего все равно быстрее, хотя опыт у князя в бою очень хороший. Рагнеда не раз спасала отца, когда он был на волосок от смерти. Да, но она девица, плюс ко всему слишком юна. Послать бы Светозара, только он, хоть и как родной, принят в семью, но… А выбор нужно сделать, и как можно скорее. Влас? Нет, он с детства не мог победить сестру. Сейчас он отличный воин, ловкий, но все также уступает Рагнеде.

Ярослав как бы извиняясь посмотрел на Ивара и тот все понял без слов, опустив голову. Он понимал что отец прав – княжич и сам так же поступил бы. Ярослав перевел взгляд на дочь и кивнул. Она еле заметно кивнула в ответ. Захар несколько мгновений переводил взгляд с князя на княжну, пытаясь понять правильно ли он сам рассудил. Как только боярин убедился, что все понял верно, то расхохотался, а вслед за ним и дружина.

– Вы шутите? Да я ее, как муху, раздавлю. Она, хоть, саблю-то в руках держала?

– А ты что, передумал? – усмехнулась Рагнеда.

– Учти – поблажки не сделаю, – ответил Захар.

– Я тоже, – Рагнеда развернулась и отправилась на побоище. – Идем.

Княжеская семья и дружина Захара двинулись следом за дуэлянтами. По дороге к лешачам присоединились Светозар и Влас. Эльф отдал княжне ее сабли, которые брал сегодня в кузницу, чтобы поправить.

И вот, когда Рагнеда и Захар уже стояли на поле, к изгороди подошел Властимир. Увиденное его удивило, и вокруг собрались люди посмотреть на происходящее. Он спросил у князя:

– А что случилось? Это кто? – он кивнул на противника княжны.

– Это муж Арины. Хочет забрать ее, но та отказывается. Вот он и потребовал бой с лучшим воином рода. Победит – Арина с ним едет. Проиграет – остается с нами. Мне ничего лучшего на ум не пришло, как дочь против него отправить. А теперь, вот, переживаю, справится ли моя девочка.

– Не сомневайся, князь. Ему с ней не совладать.

Противники какое-то время стояли и смотрели друг на друга – никто не решался начать первым. Наконец, терпение наместника лопнуло и он со всей дури ударил клинком наотмашь. Рагнеда, скрестив руки, сделала выпад саблями и отбилась. Булат задрожал в руках боярина. Он нанес удар по ногам, но княжна подпрыгнула и ударила ногами ему в грудь. Захар упал навзничь. Он понял: Рагнеда не такая хрупкая и слабая, как кажется на первый взгляд. В этой девочке много силы и давать ей поблажки совсем не стоит – она в них не нуждается. Удар в грудь был такой, что из Захара едва дух не вышибло. Наместник старался отдышаться. Злоба закипала у него внутри и молодой боярин стал нападать раз за разом: не дать же девице победить, да еще так легко и просто.

Рагнеда оказалась крепким орешком – найти ее слабое место, казалось, нереально. Все атаки соперника она легко отбивала или блокировала. Однако, сама пока не нападала – ждала когда Захар начнет выдыхаться. Едва заметив, что тот начал ослабевать, Рагнеда перешла в наступление, не давая противнику возможности отдышаться.

Захар ударил снизу, княжна перевернула сабли лезвиями вниз и прижала сталь к запястьям, подставив их под удар и отбившись. После вернув клинки в исходное положение, вышибла меч из рук наместника. Далее ударила Захара плоской стороной лезвия по лодыжке, сшибла его с ног, а к горлу приставила второй клинок. Захар проиграл. Как ни страшно это звучало, но он проиграл. И кому? Малолетней девице. Позор! Жена променяла его на другого, уже ждет от него ребенка. А ему, законному мужу, не могла родить нормального здорового наследника! Нет, он ни минуты тут больше не задержится. Захар приказал седлать коней.

В пути их догнал Властимир.

– Чего тебе? – небрежно бросил ему Захар.

– Я провожу. В здешних местах разбойники промышляют. Со мной спокойнее будет – не тронут.

– А ты, значит, такой грозный, что тебя разбойники боятся?

– Почему боятся? Уважают. Как скажу, так и сделают.

– Тебе, ведь, что-то надо, да? Ты не просто так за мной поехал. Что за корысть провести меня мимо них?

– Ты, боярин, молодец умный, да толковый. Я селение лешачей с землей сравнять хочу – уж больно мне их правила и честь надоели. Поперек горла стоят. Все самое лучшее достается князю и его дружкам, а я как у собаки пятая нога. Еще мальцом я сиротой остался, теперь и вовсе никому не нужен. Все только вид делают, что жалеют, да все поучают як поступать надо. И невесту из-под носа увел лучший друг который. Вот я и хочу за все отомстить и милую забрать. Укрыться мне потом негде будет, а у разбойников с молодой женой житья не будет, сам понимаешь. Пустишь к себе в город? А я пособолю золотишком, казной не обижу. Ты, я смотрю, налегке идешь, без денег.

– Да-а, видимо, тебе лешачи крепко насолили, что ты к разбойникам подался. Мне такие люди нужны. Тем более главарь лесного разбоя. Молодой, да горячий. Пущу я тебя, богатырь. А жинку мою вернуть сможешь?

– А то.

– Добре. Я и сам непрочь снести это селение ко всем чертям. Уж кому-кому, а девке проигать…

За разговором Властимир подвел Захара с дружиной к небольшому тайнику. Опустошив его полностью, он все отдал наместнику (мешок, полный золота и самоцветов). Порешили вскоре снова встретиться.

Глава 8

Наступил праздник зимнего солнцестояния, солнцеворот. Целых две недели празднуется рождение обновленного Солнца-младенца Коляды. Устраиваются народные гуляния (кулачные бои, бой мешками с соломой на бревне, игры в снежки, катания с горки, лепят снежных баб, перегонки на ходулях, а как дудки да гудки льют музыку со всех сторон!), девки гадают на замужество.

Нынче собрались гадать у Златы. Сначала готовили необходимое: набирали воду, ловили петуха, отматывали нитки нужной длины, пекли хлеб, готовили воск, записки, свечи, зеркала и т.д. И вот, наступила долгожданная полночь. Девки пошли в баню. Первой начала Злата. Она протянула нитку сквозь колечко, опустила кольцо в ковш, наполненный наполовину водой. Маятник повис над зеркальной гладью.

– Колечко, колечко, во сколько лет я выйду замуж? – спросила девица.

Сначала кольцо некоторое время висело неподвижно, даже не вращалось. Девушка уже отчаялась получить ответ, как вдруг кольцо стало раскачиваться все сильнее, стукаясь о края посудины. Все дружно стали считать количество ударов. Стукнувшись о стенки сосуда восемнадцать раз, колечко стало замедлять ход, уже не задевая края ковша. А весной дочери кузнеца как раз исполнялось восемнадцать. Девушка очень обрадовалась.

– Дай мне! Дай мне! – Забава тоже хотела узнать возраст, когда наконец станет женой. Девочке было восемь годков, она так просилась с девицами погадать, что те согласились (отказать было себе дороже – иначе она сорвала бы все посиделки с гаданиями своими воплями).

Долго ждать ответа не пришлось – маятник, как бешеный, закачался и стал биться. На восемнадцатом ударе колечко стало останавливаться.

– В восемнадцать? – расстроилась Забава. Голос прозвучал так убито, но рассмешил остальных.

– Еще скажи, что ты уже в девках засиделась, – сказала Лада, двоюродная сестра Златы.

– Рагнеда, твоя очередь, – напомнила сестра Алеся.

Рагнеда с некоторой опаской взяла колечко, опустила его за нитку к воде и задала тот же вопрос. Колечко плавно раскачалось и затихло после двадцать третьего удара.

– Ведь жених уже готовый есть. Почему так поздно? – удивилась Бажена. – Или он таким терпеливым окажется? А Рагнеда пока не навоюется, замуж не пойдет?

Все засмеялись. Рагнеда переспросила у духов. Ответ был прежним.

Дальше принялись за петуха: выложили перед ним зерно, кусочек глины, поставили чашу с водой, зеркало.

– А как петух скажет, какой муж будет? – спросила Забава.

– Если воду пить станет – пьяница будет, если в зеркало поглядится – гулящим окажется, зерна поклюет – муж из богатых будет, а глина – несчастна будешь с таким – ответила Лада.

У всех девушек петух зерна клевал, только у Забавы воды попил.

– Это вы его специально не кормили перед гаданием. У вас он наелся, поэтому у меня пить захотел! – верещала Забава.

– Пошли на улицу, – сказала Бажена. – А то тебя не переслушаешь.

Девушки взяли с собой валенок. Каждая по очереди вставала спиной к воротам и кидала его через себя. Потом бежали смотреть куда носок смотрит. Первой валенок в полет отправила княжна. Носок указывал на юг.

– Но, ведь, дом Вольги вдругой стороне, – не понимали девушки.

– Значит, не быть ему моим мужем, – решила княжна.

– Или бесы пошутили – не хотят сегодня правду тебе говорить, – подумала Злата. – Дай теперь я.

Злата подняла валенок и пошла во двор.

– А ты возьми сегодня гребень и загадай чтоб суженый во сне к тебе явился. Вот и посмотришь, – предложила Лада.

– А если не явится? – предположила Рагнеда.

– К Ждане пойдем.

– Она мне гадать не хочет – боится.

– Отчего?

Тут Рагнеде на голову упал валенок, брошенный Златой. Лада с княжной заговорились и забыли отойти.

Все со смеху покатывались. Злата заворчала на подругу:

– Отойти не могла? Перекидывать теперь надо. Вдруг второй раз неправильно будет.

– Ладно, будем считать, что жених с моего дома будет, – ответила Рагнеда, потирая ушиб.

– Ты же по Светозару сохнешь, так и получай, – толкнула подругу Бажена.

Рагнеда кинула Злате валенок:

– Иди, перекидывай, – и сама пошла во двор.

– Так что там Ждана? – не отставала Лада.

– Говорит, что какая-то сила не хочет, чтобы я наперед все знала. Злата, ну хватит целиться. Кидай уже.

Злата бросила валенок во второй раз.

– Ай! – послышалось из-за ворот.

– Ты сегодня точно кого-нибудь зашибешь, – сказала Забава.

Все вышли посмотреть в кого на этот раз попали.

– Какого лешего валенками разбросались? – возмущался Светозар. А валенок лежал рядом с ним и носком показывал на него.

– О, жениха подбили! Прямо как на охоте, – смеялась Бажена. – Кого «подстрелишь», твой будет.

– Ага, только в валенок полено подложи, чтоб долго не очухался и сбежать не успел, – встрял Алесь. Он вовремя заметил летящий валенок и отскочил.

– Точно, жених из нашего дома будет, – напомнила княжна.

Смотреть на парней было забавно: оба ряженые, с большим мешком вкусностей, который теперь лежал возле эльфа. Ведь Алесь, когда отпрыгивал, бросил свою половину, а Светозар упал сверху на то, что наколядовали. Алесь обнял друга за плечи и сочуственно произнес:

– Да, брат, ты попал. Хорошо я сзади шел, – последняя фраза звучала радостно.

Светозар толкнул парня, и тот, не устояв на ногах, сел сугроб.

– Так кто та меткая счастливица? – спросил Алесь, барахтаясь в снегу.

– Злата, – выпалила Забава.

Злата покраснела, но в темноте этого никто не увидел.

– Девка не промах! Знает куда бить! – вставил Алесь.

– Дети малые, а вы для колядок не большеваты будете? Вона мешок какой огромный, – сказала Лада.

– А мы с Власом и Властимиром поспорили кто больше наколядует, – объяснил эльф.

– На что спор? – спросила Рагнеда.

– У кого меньше мешок окажется, тот утром все селение вместо петухов будить будет два дня.

– Ладно, некогда нам с вами. Еще много домов обойти надо. Удачной охоты, только не убейте ненароком кого-нибудь, – пожелал Алесь. Княжна запустила в него снежком. Тот угодил в спину парню.

– С нами потом поделитесь, – крикнула в догонку Бажена. – А то валенками закидаем!

Девушки гадали до самого утра. Расходиться стали уже тогда, когда петухи запели… Вернее когда закукарекали Влас и Властимир. Днем, мало-мальски подремав, лешачи продолжили празднество: катались на горке, лепили снеговиков, в снежки играли, поедали то, что наколядовали ночью, пели песни.

Князь в этот день пошел к Белояру, парни отправились играть в снежки, да пугать девок, которые собрались гадать. В доме князя наступило женское царство. Рагнеда сегодня никуда не пошла – уж очень хотелось спать после прошлой бессонной ночи. Княжна дремала, забравшись на палати, Арина вышивала, Дарина просто сидела за столом. Вдруг Арина неожиданно вскрикнула и выронила пяльца. Девушка схватилась за живот. Дарина подскочила к невестке, Рагнеда резко проснулась и непонимающе смотрела с печи.

– Толкнулся, безобразник, – улыбнулась Арина и погладила живот. Но боль отпустила ненадолго. От нового приступа бедняжку скрутило не на шутку.

– Рагнеда, скорее поезжай к Ждане, да вези ее сюда. Арина рожает.

Княжна, все еще сонная, свалилась мешком с печи и, пошатываясь, стала одеваться.

– Дочка, поживее! – прикрикнула мать.

Выскочив из дома, княжна окончательно проснулась от свежего морозного воздуха. Оседлав Беса, Рагнеда быстро добралась до ведуньи. Ждана в момент собралась и княжна вернулась с ней. Ведунья осмотрела Арину, отстригла у нее прядь волос и дала Рагнеде:

– Роды будут не из легких. Много крови потеряет. Выручай, я сама не справлюсь. Тебе нужно в лес, на кострище.

– Но… – начала, было, княжна

– Знаю, в лес нельзя сейчас, но Леший поймет. Главное, подарочек прихвати, да собачек возьми с собой. Там, на кострище, сила особая – от твоих предков веками копилась. Ты очень сильная, но этого не хватит. Поезжай.

Рагнеда взяла большой каравай и направилась в лес. Верные псы следовали за хозяйкой. На улице еще не совсем стемнело, но среди деревьев, казалось, уже наступила ночь. Княжна, добравшись до первых кустов, с которых начиналась лесополоса, отпустила коня домой, сама поклонилась деревьям, и вошла в лесную чащу. В святки тут и правда было жутковато. В это время нельзя было в лес ходить – Леший мог рассердиться или, наоборот, пошутить. Да так, что человек мог при этом умом тронуться или вовсе пропасть и сгинуть. Ведь в этот период границы между миром яви (мир людей и живых существ) и нави (мир духов и бесов) стираются, нечисть вырывается на свободу: чудят и творят все, что хотят. Шумное веселье, гуляния отпугивают этих созданий. Но безлюдные места в такое время становятся опасными и в одиночку там лучше не бродить.

Княжна положила каравай на пень, поздоровалась, извинилась за то, что побеспокоила Лешего и его гостей (нечисть). Рагнеда спросила разрешения пройти к своему кострищу.

Добрались до места благополучно. Махнув рукой, Рагнеда разожгла костер, после чего забормотала заклинания и бросила в огонь волосы невестки. Едва локон сгорел, из костра стала появляться огненная фигура человека. Постепенно она приняла очертания Арины. Сначала Арина просто смотрела на княжну несколько секунд. На лице ее читался интерес, будто она впервые видела Рагнеду. Но, вдруг, огненная девица со всей дури наотмашь ударила княжну по лицу. А силы у нее оказалось много. Рагнеду отбросило к ближайшему дереву. Ветки на нем начинались довольно высоко, но из ствола торчал небольшой сук. На него-то княжна и напоролась, ударившись затылком. Удар смягчила шапка и косы, поэтому девушка только разодрала кожу на голове и шее; но было ощущение того, что череп вот-вот расколется. Перед глазами все поплыло, но терять сознание было нельзя. Пока княжна приходила в себя, Арина превратилась в огромную огненную змею. Она разинула пасть и кинулась на Рагнеду. Собаки бросились наперерез чудовищу, но оно их раскидало, как котят, и продолжило нападать. Рагнеда успела откатиться в сторону, чувствуя как по шее стекает горячая кровь, и огромная пасть вонзила свои клыки в ствол. Княжна на спине отползала по сугробу от змеи, стараясь убраться подальше, но при этом следить за очередной возможной атакой. Заметив, что готовится новое нападение, Рагнеда сунула руку в сугроб. Жар, что вырвался из ее ладони, мгновенно растопил снег в сугробе, образуя прослойку, заполненную горячим воздухом и паром. От такого резкого потепления верхний пласт снега словно взрывом подбросило вверх, и все это полетело в морду гадюке. От головы твари взвились клубы пара, она запищала и замотала ей из стороны в сторону. Рагнеда вскочила на ноги и хотела бежать. Но змея оказалась довольно проворна для своего размера, и обвилась вокруг тела девушки, зажав его в тугих кольцах.

Псы пытались подняться, но лишь барахтались в сугробах, скуля от боли, не в силах помочь хозяйке. Места, где их хватала змея, обуглились и дымились. Ожоги причиняли сильные страдания.

Рагнеда пыталась ослабить хватку, но касаясь чудовища, она лишь обожгла руки. Змея постепенно растворялась в воздухе, оставляя вокруг девушки свечение, которое впитывалось в тело княжны, словно вода в губку. Вместо кожи на теле проступили черные каменные пластины, меж которых просачивался голубой свет. Очи стали огненно-желтого цвета. Рагнеда почувствовала, что сидит на снегу. По жилам растекалась невероятная сила, смешанная со злобой и дикой жаждой крови. Убить… В глазах пылал огонь, за спиной, казалось, выросли крылья. Ощущение чужого разума… Тогда почему она все это чувствует, как свое? Все же сознание Рагнеды прорвалось сквозь чувства и мысли змея. Княжна стала произносить заклинание, которому ее научила Зорька – когда в детстве девушка пропала на несколько дней. Говорить с каждым словом становилось труднее. Она словно не сама произносила звуки, а заставляла говорить змея.

Из носа потекла кровь. Голос стал меняться, становясь грубым, высоким. Из глаз потекли кровавые слезы, белки тоже покраснели. Заклинание произносилось все громче, расносясь на всю округу. Рагнеда уже кричала не своим голосом. Наконец, раздался взрыв: чудовище, которое забралось в нее, вызвав взрывную волну и огненные волны, что последовали далее, вырвалось наружу. Княжна смогла изгнать чудовище. Несчастная упала на оттаявшую под ней землю и пыталась отдышаться. Воздуха нехватало, тело болело.

Рагнеда лежала в центре огненного кольца, пламя которого, не смотря на грязь и снег, подступало к девушке. Помощь пришла от того, от кого она ее вообще не подумала бы ждать. Властимир увидел вспышки и услышал странные крики, после чего поспешил на опушку. Он находился недалеко. Огонь удивил его: кто разжег в лесу такой кострище, да еще зимой? В огненном кольце он увидел Рагнеду, но с какой бы стороны он к ней ни пытался подойти, пламя становилось выше, не давая пробраться к своей жертве. Властимир снял тулуп и бросил его на огонь. По этому коридорчику он и попал в круг и смог вынести из него княжну.

Властимир осторожно опустил девушку на снег, срубил несколько еловых веток и связал их, после чего прикрепил к своему коню. Погрузил на «сани» княжну, собак и повез к избушке Жданы. Ведуньи дома не оказалось.

Властимир сунул руку под крыльцо, где в тайнике под дощечкой лежал ключ от замка. Замок и ключ были заговоренными. Никто, кроме тех, кому хозяйка доверяла, не мог ни ключ найти, ни замок отомкнуть или сорвать. Витязь занес в избу пострадавших, коня спешно в хлев отвел, после чего принялся заботиться о ранах княжны и ее животных. На Рагнеду было страшно смотреть – ладони обожжены, лицо и волосы залиты кровью. Он обтер грязь, наложил повязки с мазями, которые нашел у Жданы на полках. После принялся за собак. Теперь они выглядели не устрашающе, а довольно жалко. У Трезора были сломаны ребра. Властимир туго перебинтовал ему грудную клетку. У Севера – ободран бок. Тут тоже мазь пригодилась. Управившись, молодец сидел и смотрел на спящую Рагнеду.

Княжна очнулась посреди ночи. Рядом с ней спал Властимир – он прилег на край лежанки и уснул. Ноги его так и остались свисать на пол. Рагнеда, осмотревшись, лежала, приходя в себя. Решив, что надо все же вставать, стала потихоньку подниматься, чтоб не разбудить спасителя. В свете лампы она увидела псов. Север плохо спал – крутился и дрыгал лапами. Трезор же уснуть не мог. Он лежал, высунув язык, скулил и часто дышал. Сломанные ребра впились в печень и мышцы, причиняя боль при каждом вздохе и движении.

Рагнеда перебралась через Властимира и встала на ноги. Но пол словно зашатался, и она рухнула, не сделав и шага. Княжна поползла к псу, сняла с рук повязки. Сейчас ей было страшно использовать огонь, но жизнь собак ей была дороже. Пес заскулил еще громче и жалобней. Ощупав бока животного, Рагнеда приложила к ним обожженные ладони и закрыла глаза, пытаясь сосредоточиться на питомце. Княжна про себя начала произносить заговор.

В это время Властимир проснулся. Он открыл глаза и тихо лежал, глядел на происходящее. Из-под ладоней Рагнеды вырывался свет, почувствовался запах жженого мяса. Но княжна не отняла рук, а лишь сильнее прижала к ребрам Трезора. Из ее глаз текли слезы от дикой боли, а она только стиснула покрепче зубы и продолжала лечить. Послышался неприятный хруст костей. Хорт взвыл так, что, казалось, лопнут уши.

Север проснулся от воя собрата. Яд огненного чудовища гулял по всем сосудам в теле животного, жег изнутри, не давая покоя. Но страдания Трезора были все же сильнее, чем последствия укуса. Север старался терпеть. Мазь плохо помогала. Прошло немного времени, и Трезор уже лежал тихо, пытался отдышаться и вилял хвостом. Его сломанные ребра были теперь целыми, разорванные органы и мышцы тоже. А Рагнеда же прижимала к груди ладони. Они были обожжены еще больше, кровили и местами с них слезла кожа, обнажая мышцы. Но оставался еще Север. Яд нужно было убрать, а раны заживить. Переведя дух, княжна принялась и за него. Руки было невыносимо больно. Яд, что вытекал из ран, ухудшал ее положение. Еще мгновение, и Рагнеда с криком оторвала руки от собаки. Мясо на ладонях прижарилось к телу Севера, оставив на нем дымящиеся отпечатки и не до конца затянувшуюся рану от укуса. У девушки уже не хватило сил заживить ее до конца.

Княжна поднялась на ноги и подошла к ведру с водой. Та была еще ледяной – не успела нагреться. Властимир не так давно занес ее в дом. Рагнеда опустила кисти рук в холодящую жидкость. Немного стало легче. Тут девушка обратила внимание на то, что Властимир не спит. Она догадалась, что он все видел.

– Даже Ждане такое не под силу, – промолвил молодец. – Лечит тем, что мать-земля дает.

– Я же не ведьма, как она.

– Неужели? То, что я видел, не колдовство?

– Вряд ли я теперь когда-нибудь смогу повторить нечто подобное, – Рагнеда вынула руки из воды и показала их Властимиру. Ожоги были жуткими. Как только она терпела?

Властимир поднялся и взял с полки ту же мазь, которой Севера и княжну лечил. Он стал снова накладывать ей повязки на больные места. Псы уже в лечении не нуждались и были почти здоровы. Оба легли возле теплой печи и заснули.

– А Ждана еще не вернулась? – спросила княжна.

– Откуда? – не понял Властимир.

– От нас. У Арины роды начались.

– Когда я привез тебя, ее дома не было. Наверное, у вас ночевать осталась. Хортов своих ты вылечила, а Арина? Ей помочь не могла?

– Я за этим в лес и поехала. На кострище место особое – там сил в разы больше становится. А ты что в лесу в святки делал? Не боишься нежити?

– Я около леса был, когда услышал крики и грохот. Вот и полез в чащу.

– А если бы это была не я, а какая-нибудь кикимора или кто еще? Вдруг бесы чудят?

– Я твоего Беса увидел – он из лесу домой шел. Вот и подумал, что там ты.

Слово за слово, оба проболтали до утра. Властимир оказался интересным собеседником и совсем не тем задавакой, каким обычно выставлялся. Он все время верещал, что Ранеда его будет, и сейчас у него была возможность и обнять ее, и поцеловать. Но он этого даже не пытался. Под утро княжна заснула, а Властимир принес дров, стал подбрасывать в печь.

Когда рассвело, в избу вошли Влас и Ждана. Оба удивились, увидев Рагнеду и Властимира вдвоем. Но больше всего княжича удивило присутствие товарища в доме обожаемой им ведьмы.

– Ты что здесь делаешь? – спросил Влас.

– Печь топлю. Разве не видишь? – ответил Властимир.

– Вижу. Как ты сюда попал?

– Отомкнул замок и вошел. Не тебе одному известно о ключе, и где Ждана его оставляет.

Влас перевел взгляд на Ждану. Его глаза злобно поблескивали:

– Что все это значит? – спросил он у ведьмы.

– Властимир иногда мне по хозяйству помогает, – как ни в чем не бывало ответила Ждана и пошла осмотреть Рагнеду.

– И кто тебе еще в селении помогает? – в княжиче начала закипать ревность.

– А ну, осади-ка, мальчик. Ты мне не указ. Я уже достаточно выросла для того, чтобы решать с кем и какие отношения заводить, кого впускать в дом, а кого нет. Мне не нужно твое разрешение, ясно? – Ждана разозлилась на княжича. – Лучше пойди домой, и успокой своих. Рагнеда нашлась, с ней все хорошо. Властимир ей очень помог. Ты спасибо бы сказал. Ревность тебя совсем слепит – ты ничего и никого вокруг не видишь.

– Спасибо сказать? Посмотрим, что ему Вольга скажет, когда узнает, – огрызнулся Влас и ушел, хлопнув дверью.

От громкого звука проснулись псы и стали ластиться к Ждане. Она дала им поесть, после чего расспросила Властимира обо всем, что случилось.

– Там, дома, все с ума посходили: конь вернулся, а Рагнеды нет. Светозар с Вольгой в лес ездили искать. Хоть с ней псы были, все равно мало ли что могло случиться – дикий зверь, или нечисть какая. Святки все-таки. Ты вовремя успел. Кстати, а что ты там делал в такое время? И вообще, не боишься, что поймаешься? Рано или поздно кто-нибудь все одно узнает чем ты промышляешь.

– Опять меня учить будешь?

– Нет. Тебе самому решать какой дорогой идти. Просто беспокоюсь – до добра это не доведет.

– Разберусь.

– Братик, ты один у меня остался. Я хочу, чтобы у тебя все было хорошо.

– Не понять тебе…

– Наверное, – согласилась Ждана. – Давно княжна уснула?

– Не очень. Почти сразу вы пришли. Что с Власом делать будешь?

– Побесится, да успокоится. Ведет себя как дитё капризное. С какого я ему должна во всем отчитываться?

– Любит он тебя.

– Какая любовь, Властимир? Он скоро повзрослеет, женится на молодке и заживет. У него сейчас баловство, а не чувства.

– А ты? Так и будешь всю жизнь одна?

Ждана лишь пожала плечами. Властимир обнял сестру и прижал к себе. Он ее очень любил. Ведь они оба осиротели рано, поэтому старались держаться друг друга. Ждана старалась отвадить братца от плохого, но тот все равно делал так, как считал нужным.

В доме князя творилась полная неразбериха: Дарина вся извелась, переживая за дочь, за невестку. Арина, правда, чувствовала себя уже лучше. Жар у нее спал, она заснула. Да и за внучкой нужен был присмотр и уход. Ивар с Вольгой, Светозар с Власом по очереди парами всю ночь ездили в лес искать княжну. Вольга со Светозаром в очередной раз поехали на поиски, а Влас повез Ждану домой. В общем, очень все перенервничали и устали. Княжич должен был присоединиться к друзьям, как только проводит ведунью.

Влас был теперь в гневе, узрев в доме своей любимой женщины Властимира. Он не знал что и думать: то ли этот паршивец и с ведьмой встречается, и Рагнеду прибрать к рукам хочет… А Ждана – как она может быть с двумя мужчинами сразу? Никто ведь в селении не ведал о родстве Властимира и ведуньи. Влас настиг друзей и все рассказал.

Вольга тут же помчался к избе Жданы. Светозар примерно представлял что сейчас будет, и направился следом.

Вольга ворвался в дом ведьмы, словно ураган. Он подошел к Рагнеде. Она спала, с ней все было относительно нормально. Убедившись, что ей ничего не угрожает, он перевел внимание на друга (теперь уже соперника). Ярость захлестнула богатыря, он схватил Властимира за горло и прижал к стене.

– Руки убери, – спокойно ответил Властимир.

– Что ты с ней сделал? – процедил сквозь зубы Вольга.

– От смерти спас, – ответила за брата Ждана. – Что тебе Влас напел?

Ведьма и эльф пытались разнять лихачей. Тут подоспел Влас. Он вообще взбесился, увидев как Ждана пытается встать между соперниками. Светозару пришлось идти на крайние меры: им с ведуньей удалось отбить Властимира, и эльф выхватил из ножен саблю и заслонил собой парня.

– А ну, успокойтесь! Оба! – Светозар разозлился на друзей. – Вы, между прочим, в чужом доме! Уважайте его хозяйку! Потом разберетесь, не здесь.

От шума проснулась Рагнеда.

– Я нашел ее раненую, без сознания в лесу. Мне ее надо было там оставить? – спросил Властимир.

– А почему ты не повез ее домой? – не унимался Вольга.

– Изба Жданы гораздо ближе, чем ваш дом. Княжне было совсем плохо, некогда было кататься с ней.

– Я тебя хорошо знаю, Властимир. Ты добиваешься сердца княжны, но у тебя не выйдет. Она моя невеста, а ты себе другую найди.

– И не в этом доме! – встрял Влас.

– Довольно! – Рагнеда устала слушать этот бред и вмешалась. – Оба ведете себя, словно дети! Спасибо бы сказали Властимиру, что не дал мне сгинуть!

– Собирайся домой, – заявил Влас.

Но Ждана не разрешила:

– Княжна побудет у меня, пока не окрепнет.

– Чтобы Властимир к ней сюда каждый день хаживал? – не утихал Вольга.

– Ждана, ты прости, что так все вышло. Это все из-за меня… – сказала Рагнеда. Она чувствовала свою вину. – Ты и так устала за ночь, а тут еще и я со своими болезнями. Я домой лучше пойду, а то эти двое тебе всю избу разнесут по бревнышку. Ты отдохни, а я потом приду. Властимир, спасибо тебе.

– Всегда пожалуйста, – отозвался тот.

– Ты как себя чувстуешь, Рагнеда? – спросила Ждана.

– Уже лучше.

Ведьма достала с полки горшочек с мазью и подала его княжне:

– Утром и вечером делай перевязки. Я завтра приду попроведовать тебя и Арину с дочкой.

Княжна оделась с помощью Жданы (никого из парней к себе не подпустила), позвала псов. Она демонстративно села на лошадь к Светозару, и все отправились домой.

Рагнеда все рассказала матери о том, что в лесу случилось. Дарина запретила дочери пользоваться огнем вообще. Пришлось лесной княгине самой снова браться за магию. Рагнеда ее разбаловала совсем, и Дарина начала уже терять некоторые навыки. Теперь надо все-все вспоминать. Княгиня первым делом дочь лечила.

Прошла уже неделя, а Рагнеда Вольгу к себе близко не подпускала из-за его глупой выходки, не хотела даже видеть жениха. С братом обращалась так же. Как-то она сидела за столом и жевала пирог, заедала киселем. Было уже поздно, но ей не спалось. В светлицу вошел Влас – ему тоже не спалось. Он думал, что все уже отдыхают, и хотел посидеть в тишине, но Рагнеда нарушила его планы.

– Спать надо, она тут ест сидит, – проворчал он и тоже взял пирог.

– На себя посмотри. К Ждане не ходил?

– Нет. Я ее больше видеть не хочу. Мягко стелет, да жестко спать.

– Разобраться надо, прежде чем так накидываться на людей.

– Она в свой дом какого-то мужика привела, и я еще разбираться должен? Ты знаешь какой у Жданы замок. Он даже знает, где от него ключ лежит.

– Властимир ее брат. Естественно, что он знает про ключ, – сказала княжна.

Влас от удивления чуть не подавился.

– Чего так на меня смотришь? Он мне все рассказал, когда мы у Жданы вдвоем были.

– Как брат? – не понимал Влас.

– Вот так. У них один дедушка. Тот тоже, как и ты, по ведьме сох. Предслава-то в свое время красавица была. У деда Властимира тогда уже семья была: и жена, и сын (отец Властимира). Он тайком к Предславе бегал, никто даже не догадывался. Потом родилась мама Жданы.

– Она мне ничего не рассказывала.

– А ты и не спрашивал. У тебя одна ревность в голове, когда Ждану с мужчиной или молодцем видишь рядом. И тогда не дал ей все объяснить.

Власу стало стыдно.

На следующий день пришел Вольга. Он первым невыдержал разлуки с Рагнедой. Ведь он знал, что княжна никогда к нему первой не подойдет, если она окажется права. Парень сам решился на первый шаг. Влас встретил друга и рассказал о Властимире. Обоим охота было сквозь землю провалиться за свое тогдашнее поведение и мысли.

В конце концов, Рагнеда сменила гнев на милость и Вольга смог снова проводить с ней время. К Властимиру теперь было другое отношение. Арина чувствовала себя лучше и уже почти пришла в себя после родов. Ее дочурка росла крепенькой и здоровенькой. Князь и княгиня не могли нарадоваться на внучку. Влас объяснился со Жданой, она все поняла и в очередной раз простила ревнивца. Руки Рагнеды заживали (правда, не так быстро, как хотелось бы). Она сутками носила повязки и мало что могла делать. И это больше всего убивало – княжна не любила сидеть без дела. Особенно она переживала, что не может пока тренироваться, заниматься самым любимым. Даже племянницу не могла толком взять на руки, поняньчить.

Светозар же, к удивлению всех, теперь все свое свободное время проводил со Златой. Рагнеда видела как в один из дней празднования солнцеворота подруга выходила от Жданы, светясь от счастья. И на вопрос княжны ведьме приворожила ли Злата Светозара, Ждана отвечала уклончиво. А в святки можно сделать сильный приворот. Эльф раньше интересовался дочерью кузнеца не больше, чем волк сеном, а теперь же Светозар просто парил на крыльях. Княжну это поначалу раздражало, но Вольга вскоре занял все ее мысли, поэтому она перестала обращать на голубков внимание, даже подтрунивала над наставником, из-за чего он начинал ворчать и фыркать на ученицу.

С огнем Рагнеда больше не игралась, не использовала его для лечения или в быту, как раньше. Теперь же ей становилось не по себе даже при виде пламени в печи, свечного огонька или тлеющей лучинки.

Наступила масленичная неделя, когда провожают зиму и встречают весну. В это время веселятся, гуляют, катаются с горок.

Княгиня пекла блины. Рагнеда с улицы забежала домой и, едва сбросив тулуп, подлетела к столу и схватила верхний горяченький тестяной кружок. Руки девушки были по прежнему перевязаны.

– Повязку поменять надобно – с улицы же. Смотри, какие грязные, – беспокоилась Дарина.

– Есть охота, – с набитым ртом проговорила княжна, доедая последний кусочек.

– Арина, дочка, поменяй этой прожоре перевязь, – обратилась Дарина к невестке.

Арина только что спустилась вниз, оставив дочь с Иваром.

– А где Желана? Спит? – спросила Рагнеда.

– Нет, только что проснулась. Ивар с ней.

Арина развязала полоски ткани:

– Не очень-то заживает. Раны плохо затягиваются.

– Я пока без повязок посижу – руки устают очень. Тяжело.

– А ну, дай глянуть, – Дарина подошла посмотреть. – Да, пусть подышат ручки. Я потом полечу.

От магии княгини раны лучше подживали. Когда Дарина закончила печь, в светлицу вошел Ивар с дочкой на руках.

– Это кто там у нас пришел? – Рагнеда подошла к брату и заулюлюкала с девочкой. Желанна заулыбалась, заагукала. – Дай подержать.

Ивар передал ребенка Рагнеде. В это время в избу вошли Вольга и Светозар. Вольга тепло улыбнулся, увидав невесту с малышкой на руках. У него сразу замелькали мысли о том, что Рагнеде очень идет няньчиться, что когда-нибудь она будет так держать и их ребенка. Дарина это заметила и спросила у будущего зятя и дочери:

– Когда своих так же няньчить будете? Или я внуков от дочери не дождусь?

Рагнеда почувствовала себя неловко и вернула племянницу отцу.

– Внуки будут у вас тогда, когда Рагнеда согласится замуж выйти за меня.

– Посмотрим, – ответила Рагнеда, опустив глаза. Ее злила эта тема.

Ужин проходил шумно и весело. Когда все разошлись, Арина пошла в горницу укладывать дочь. Рагнеда отправилась с ней. Княжну достали разговорами о замужестве, потомстве. Она была к этому не готова. Тему для обсуждения разожгло то, что сегодня был третий день масленичной недели – Лакомка, когда тещи принимали зятьев.

– Когда Вольга про детей заговорил, ты сама не своя стала, – заметила Арина. – Ты замуж не хочешь? Так скажи Вольге, а то он ждет и надеется.

– Я просто не хочу сидеть потом дома с горшками да чугунками и кучей детей в придачу. Это не для меня.

– Думаю, он это понимает и не поступит так, как ты говоришь. Иначе ты перестаешь быть собой. Той Рагнедой, которую он полюбил. Да и он тебя не торопит. Думай, решай сама. Но вот дети у вас рано или поздно появятся. И придется сидеть какое-то время дома, чтобы заботиться о них.

– Это меня больше всего и пугает – даже «какое-то время». Я сейчас-то от безделия с ума схожу, пока руки заживают.

Вольга не наседал на Рагнеду, не уговаривал думать быстрее. Хоть она и привыкла к нему, и он стал ей кем-то родным, но не любила она его. Княжна ловила себя на мысли, что хотела бы с ним жить под одной крышей, засыпать и просыпаться вместе, но тихая семейная жизнь ее более чем не устраивала. Она совсем запуталась и много думала над тем, как быть. По Светозару сердце уже не так ныло, а с Вольгой рядом и вовсе затихало, но…

Снег уже совсем стаял, зеленела молодая травка, распускались почки на деревьях. Весна нынче была ранняя и теплая. Природа быстро просыпалась. Злате уже минуло восемнадцать, и Светозар посватался к ней. Для княжны эта весть была как гром среди ясного неба.

Эльф уже не был таким окрыленным, как сразу после солнцеворота. И Рагнеде даже казалось, что он вообще хочет расстаться с дочкой кузнеца. Ведь руки у княжны пратически были здоровы благодаря матери и Ждане, и наставник с ученицей возобновили тренировки. Старались наверстать упущенное время.

– У вас со Златой все в порядке? – интересовалась Рагнеда. Они с эльфом присели отдохнуть. Раны немного кровоточили и княжна затягивала повязки потуже. На ткани местами проступали капли крови, но боли не было. Княгиня заговорила раны.

– Да, а почему ты спрашиваешь? – не понял Светозар.

– Просто, ты не выглядишь счастливым.

– Правда?

– Ты же ее не любишь. Зачем, тогда, замуж позвал?

– Я люблю Злату. С чего тебе такое кажется?

– Я тебя не первый год знаю.

– А сама? Почему же за Вольгу замуж не соглашаешься?

– Не обо мне речь…

– Ты не ответила. Не любишь его?

– Люблю… по своему… Моя жизнь после свадьбы уже не будет прежней.

– Но так не может длиться вечно. Все меняется. И тебе придется сделать выбор. Хорошенько подумай, чтоб потом не пожалеть.

– Ты тоже.

Оба как бы отговаривали друг друга от того, чтобы связать свою жизнь не с тем человеком. Но, в то же время, боялись открыть то, что на сердце творилось. Так и продолжали молчать.

Наступил долгожданный для Златы день свадьбы. Все село украсили лентами, цветами. Приехал Андрей с кучей подарков для молодоженов. Бортники собрали первый мед, отобрали лучший для медового месяца.

По традиции было положено бранье – выкуп невесты. Светозару и его товарищам пришлось подготовиться: золото, самоцветы, вино, мед, шелка… Накануне свадьбы был устроен девичник и молодичник. Девки пели песни, наряжали невесту. Обычно на девичниках было принято плакать, завывать, но лешачи чтили свои традиции, где свадьба была поводом для радости.

Ночью невесту украли и спрятали. Утром же к жениху прислали гонца с вестью о похищении суженой. И коли молодец хочет жениться, пусть выкуп платит.

– Пусть принесет то, что у него есть самое дорогое, – сказала Бажена (она и являлась гонцом).

Тут Светозару на помощь пришли друзья. Они вместе с женихом отправились за Златой. По пути им предстояло обойти козла, с которым ребятня мешала пройти. Откупались сладостями.

Крыльцо терема было довольно высоким, с множеством ступенек. На каждой положено по кусочку бересты, на которых были написаны причины женитьбы для будущего мужа. «Из-за богатства», «Чтоб бобылем не слыть», «Невеста-красавица» и т.д. На самой верхней ступеньке лежала надпись «По любви». Светозару предстояло добраться до нее, не наступая на те, где лежали неверные ответы. За перила держаться запрещалось. А ведь переступать сразу через несколько ступенек нелегко. Андрей оказался смышленей и догадался как проще всего жениху добраться до верха: он подхватил Светозара и отнес его на крыльцо, на верхюю ступеньку.

– У вас – товар, у нас – купец, – проговорил князь, чуть запыхавшись.

– Принес, что было велено? – спросила Бажена. Она стояла, преграждая путь дальше.

– Принес, – ответил жених.

– Ну, так подавай сюда что звенит, – девушка протянула глиняный горшочек. Влас кинул туда горсть монет.

– Подавай то, что плещется, – Арина протянула кувшин. Вольга налил вина.

– Отдавай самое дорогое, что принес, – произнесла Ждана, указывая на ушат, что стоял подле нее. Светозар, не долго думая, сам залез туда:

– Я сам пришел. Самое дорогое отдаю – себя.

– А вот ширинка, что твоя зазноба вышила своими руками. Завяжи-ка ее так туго, как свою жену любить будешь, – Лада подала мокрое полотенце – его труднее связать в узел.

Друзья, конечно, стали помогать – с обеих сторон тянули. Узел тугой получился. Но это был еще не конец:

– А теперь развяжи его так быстро, как свои ссоры из избы выветривать станешь.

Молодцы всей гурьбой кинулись развязывать затянутый ими же узел. И так, и сяк старались, и зубами. На силу управились.

– Это вы ему со Златой мириться будете помогать? – спросила Ждана.

Все захохотали.

– Вот тебе на выбор три веревочки, – ведьма держала за концы веревки. – Угадай, какая к невесте твоей привязана. Правым будешь – заберешь за даром.

– Я столько зря мучился, а сразу нельзя было за даром? – спросил Светозар. Он выбрал среднюю и потянул. Дверь отворилась и вышла Рагнеда.

Сердце эльфа замерло: гибкий тонкий стан, распущенные длинные волосы, на голове венок из ароматных весенних цветов… и ярко-голубые, словно небо, глаза. Казалось, княжна светится изнутри. Нежная, прекрасная, и совсем не похожая на сорванца в штанах и рубахе, с саблей за поясом, какой он ее видел каждый день.

Рагнеда улыбнулась, и этим вообще сразила наставника. Он и забыл зачем сюда пришел. Ждана быстрее остальных заметила как между этими двумя нарастало напряжение и поспешила все уладить:

– Бери ее в жены, или выкуп плати.

Голос ведьмы вернул эльфа на землю и вывел из ступора. Он взял у Алеся ларец с златом-серебром и протянул его Ждане.

– Ай да купец, не скупится на любимую, – заметила Арина.

– За такой товар жизни не пожалею, – ответил жених.

– Ну, пойдем. До горницы провожу, где твоя милая ждет, – Лада взяла Светозара за руку и повела в дом. – Только чтоб дверь отворилась, волшебные слова нужны.

– Какие? – спросил эльф, оглядываясь на княжну. Еще секунду, и она скрылась из вида, оставшись на крыльце.

– Сердце подскажет. Идем.

Поднявшись по лестнице и немного пройдя вперед, оба остановились у одной из дверей. Что говорить?

– Что-то я совсем не слышу. Говори громче, – Лада ткнула его локтем.

Светозар быстро догадался:

– Я тебя люблю, – произнес он.

Двери распахнулись. У окна стояла Злата. Ее пшеничные волосы горели золотом в солнечных лучах. Милое личико с детскими чертами осеняла улыбка, от которой на щеках девушки появлялись ямочки. Светозар протянул ей руки. Злата приникла к любимому всем телом и поцеловала.

Свадьба проходила шумно и весело. На столе чего только не было. К вечеру Светозар немного погрустнел. Он все чаще бросал взгляд на княжну, от которой Вольга почти не отходил весь день. Почему Рагнеда заставляет биться сердце чаще, чем молодая жена, сидящая рядом? Устав от всей шумихи, эльф пошел прогуляться. Завтра он окончательно погрузится в новую жизнь. Вернувшись, он увидал Рагнеду. Она стояла в одиночестве у изгороди. Ее тоже утомило гуляние. Он подошел и встал рядом, тоже опершись об перекладь, глядя на пирушку. До них доносились звуки гусель, гудков, волынок.

– Что же ты молодую жену оставил? – спросила Рагнеда, все так же глядя на веселящихся людей. – Вдруг украдут?

– Выкуплю. Ты чего здесь одна стоишь?

– Слишком много веселья. Голова вот-вот лопнет. Ты как? Счастлив? – она посмотрела на него.

– Наверное. Я еще не понял что женат. И в чем вся прелесть семейной жизни мне только предстоит узнать. Позже скажу счастлив ли я.

– Не обижай только Злату. Она тебя очень любит.

– Что? – не понял эльф.

– Я тебя знаю давно и очень хорошо. Ты нашел способ уйти из нашей семьи, женившись. Зачем? От чего ты пытаешься убежать?

– Не понимаю, о чем ты, – Светозар чувствовал, что его прижимают к стенке. Он просто прикинулся дураком, – Я твою семью очень люблю и уважаю. Но это не запрещает мне заводить свою.

– Все ты понимаешь. Ты ее любишь?

Светозар промолчал. Иногда ему казалось, что княжна знает его лучше, чем он сам. Что ей ответить? Правду? Нет, лучше оставить все как есть.

– Когда ты выйдешь замуж, мне больше нечего будет делать в вашем доме. Вы выросли. Ивар своей семьей обзавелся, ты вот-вот тоже уйдешь. Остается один Влас, да и тот везде за Жданой таскается. Мне некого и нечему больше учить. Все мои знания переданы вам. Пора уже и о своем будущем думать.

– Как это тебе у нас больше некого учить? Желана на подходе. Еще год – другой, и можно начинать.

Эльф улыбнулся.

– Что же ты, жених, прохлаждаешься? – Алесь будто из-под земли вырос. – Невесту без присмотра оставил, а ее украли.

Светозар перемахнул через изгородь и побежал с другом в самую гущу толпы. Злату заперли в доме Алеся.

– Явился, не запылился, – крикнула Бажена. – Что же так жену одну оставляешь? Посмотрим сейчас, как ты ее любишь. Сколько готов отдать?

– Ларец золота, – ответил Светозар.

– Ну, давай сюда, – девушка открыла ларец – и правда, полон злата. – Ждана, отдадим ему молодую?

– За ларец? Хорошо, – ведьма скрылась за дверью. Радался взрыв хохота: вместо Златы Ждана вывела козу, – За жадность за свою получи в жены козу. Думал, мы тебе девку за даром отдадим?

– Сундук золота! – крикнул Андрей.

– И ларь самоцветов, – поддержал Ивар.

– Другой разговор, – улыбнулась Бажена. Получив выкуп, она отворила в избу дверь. – Иди, ищи свою зазнобу. Коли найдешь, твоя будет.

Светозар зашел в дом и закрыл за собой дверь.

Рагнеда по-прежнему стояла у изгороди и наблюдала из далека. Краем глаза она заметила какое-то движение около леса. Властимир зачем-то сбежал с гулянки и ушел в чащу. Рагнеда подумала, что он быстро вернется, но его так и не было. Даже когда уже стемнело. Княжне пришлось вернуться к селянам – не стоять же тут до утра. Ждана, заметив беспокойство девушки, сказала что брат часто так пропадает. Прочитав в глазах Рагнеды вопрос, ведьма добавила:

– Но всегда возвращается. Живой и почти невредимый.

После недели празднества жизнь вошла в привычное русло. Отсутствия Властимира никто не заметил (впрочем, он вернулся на следующее утро, как ушел). Княжна не стала спрашивать где он был. У Светозара со Златой был медовый месяц. Бортники усиленно кормили их отборными медами. Молодожены почти все время проводили вместе. Ивар тоже все свободное время посвящал жене и дочери. Стало уже не так весело, как было раньше с братьями. Да и тренировки стали скучнее и короче. Светозар совсем в любовь с головой ушел, ему было ни до чего.

Рядом остались лишь Влас, Алесь с сестрой, Лада – такие же разгильдяи, как княжна. Да и верные псы никогда не отлучались от хозяйки. Когда княжне было скучно и совсем тоскливо, собаки садились с нею рядом, клали свои огромные головы ей то на колени, то на плечи, или бадали ее, стараясь развеселить. Все заканчивалось тем, что все трое, наносившись до одури за околицей, еле приползали домой и падали от усталости, спали до утра без задних ног. Вольга тоже не давал унывать: они часто с Рагнедой бродили по лесу, или сидели на лавочке, болтали обо всем. Постепенно княжна стала переключаться на другие занятия – то с Желанной водилась, то в кузнице целыми днями пропадала (Влас и Вольга пристрастили ее к ковке). Иногда с ребятней или дружинниками в лапту играли.

Рагнеда начала уже привыкать к тем изменениям, что произошли в ее жизни. Все еще не верилось, что Ивар и Светозар (учитель и лучший друг в одном лице), завели свои семьи, что ей уже не представлялось возможности проводить с ними столько времени, как раньше. Княжна порой винила себя в таких мыслях, считала себя эгоисткой, но понимала – рано или поздно это случится и с ней: выйдет замуж, оставит родительский дом, будет меньше видеться с друзьями и братьями. Хотя в роли жены себя было трудно представить. Рагнеда привыкла к веселой и беззаботной жизни, полной свободы.

С утра день как-то сразу заладился, солнце ярко светило и пригревало. За завтраком собралась вся княжеская семья. Да и тренировка началась с веселья и баловства. Дружинники устроили скачки: разбивались на пары, один из двоих прыгал другому на спину. «Кони» сбивались в толпу, а наездники хватали друг друга за одежду и старались сбросить соперника. Каждый был сам за себя. Некоторые «скакуны» еще и укусить чужих наездников старались. Получалась куча мала.

Да и Светозар пришел сегодня с утра, а не с полудня, как в последнее время. После такой разминки эльф вызвал княжну на бой. Она с радостью вскочила с лавки и приготовилась.

– Неплохо, совсем неплохо, – заметил Светозар. Он уже несколько дней не тренировал ее (уж слишком окунулся в семейную жизнь), – но ты можешь и лучше.

– Наставника не хватает, – намекнула Рагнеда.

– Да, что-то я совсем тебя забросил. Сегодня же исправлюсь. После обеда не расслабляйся.

– Жена-то, поди, ревнивая. Не пустит.

– Сама когда замуж выйдешь? Сколько Вольге голову морочить можно? Смотри, а то уйдет к другой.

– Захотел бы, давно ушел.

Тренировка пошла как по маслу – все движения четкие, то плавные, то резкие. Одним словом – танец.

Время обеда наступило незаметно. Все разбрелись по домам – поесть, да приниматься за домашние дела. Но у княжны открылось второе дыхание, она вошла в раж и трудно было остановиться. Светозар решил не упускать момент, и они остались биться дальше. Оба сосредоточились на сражении. Они не разговаривали, понимали друг друга с одного взгляда. Возможно, то время, что они не виделись и не общались как-то повлияло на них, но каждый смотрел на напарника не так, как раньше – что-то изменилось. Оба чувствовали что соскучились друг по другу, но эта тоска не была похожа на ту, что бывает от разлуки учителя и ученика, друзей или родни. Едва один из них касался другого, как будто ток прошибал от макушки до пят. Рагнеда снова поймала себя на мысли, что ее тянет к Светозару, но тут же гнала ее от себя. Наставник женат на ее подруге, да и у самой есть жених. Если бы эльф питал к ней чувства, то попросил бы ее руки у Ярослава именно он, а не Вольга.

Густые белые волосы каскадом спадали до пояса, а синие глаза, казалось, прожигают насквозь.

Рагнеда нанесла удар с боку. Светозар же выбил кинжал из ее руки. Девушка начала уставать, и наставник воспользовался моментом (он ее не щадил, вел себя так, как если бы они правда сражались). Он чувствовал внутри себя то же смятение, что и Рагнеда. Девочка росла на его глазах, распускалась, подобно цветку. Да, он давно себя поймал на том, что смотрит на нее уже не только как на ученицу. Пока длился медовый месяц, он отвлекся от мыслей о княжне. И действительно, женился он только чтобы не влюбиться по уши в этого сорванца с васильковыми глазами. С глаз долой, из сердца вон – так он думал. Но…

Рагнеда попыталась атаковать справа – сабля вынырнула снизу, но эльф завернул ее руку так, что княжна оказалась в его объятиях. Девушка попыталась высвободиться, но он сильнее прижал ее к себе. Княжна даже слышала и чувствовала стук его сердца. Оба не заметили как их губы оказались так близко. От Рагнеды пахло розовым маслом (хоть она и была воякой, но заботиться о себе любила, как и любая девица). Светозар совсем потерял голову. Ему стало все равно что их увидят, что потом будет… Он поцеловал княжну. Та хотела, было, оттолкнуть эльфа, но вместо этого ответила на поцелуй. Земля уходила из-под ног. Внутри у девушки забился фонтанчик счастья: любимый обнимает и целует. Он, наконец-то, все понял. Какие у него нежные губы… Вольга в момент вылетел из сердца и мыслей. Там все теперь занял Светозар. Пусть этотпоцелуй длится вечно…

Светозару казалось, что его грудь разорвется от того, сколько всего и с какой силой он чувствует сейчас. Он пил и пил ее губы. Какая она нежная, податливая… Почему он ей раньше все не рассказал? Зачем обманывает жену? Зачем вообще женился на той, которую совсем не любит? Как отдать Рагнеду Вольге? Она же теперь моя…

– Моя… – прошептал Светозар.

– Светозар, что мы делаем? – первой очнулась княжна.

Эльф посмотрел на нее. Взгляд его еще был рассеянным, и выглядел остроухий опьяневшим от счастья, мысли еще не могли пробиться в его голову. Он прислонился ко лбу Рагнеды своим и закрыл глаза. В мозгах сейчас царил полный кавардак. Он слышал, что ему говорила княжна, но не понимал абсолютно ничего.

– Ты так приятно пахнешь… – только и смог он вымолвить.

Рагнеда улыбнулась и тихо сказала:

– Ты меня совсем не слушаешь. Нас могут увидеть. Понимаешь что будет? – в ее голове дурман еще не исчез, а мысли надо было приводить в порядок.

– Мне все равно. А тебе? – он так томно смотрел на девушку, что та невольно ответила:

– И мне…

Светозар снова поцеловал Рагнеду. Она понимала, что нельзя вести себя так, как они сейчас себя ведут. Но чувства взяли верх над разумом. Княжна обнимала любимого, стараясь запомнить всем телом ощущения от прикосновений эльфа, его запах, вкус губ, мягкость его волос и кожи.

Внезапно раздался чей-то шепот. Он звучал довольно громко, гулом отдавался в воздухе:

– Она не твоя, – разнеслось над лесом, рядом, и, казалось, везде.

Этот шепот привел Светозара в себя. Он оторвался от Рагнеды и огляделся. Сердце вдруг бешено застучало… от страха.

– Что? – не поняла княжна. Она еще не отошла от поцелуя и недоумевала почему он прекратился так резко.

– Ты слышала? – спросил эльф.

– Я ничего не слышала.

Что же получается? Шепот слышал он один? Светозар снова огляделся. Его взгляд остановился на ученице и он рывком отстранился от нее, как от прокаженной. Рагнеда ничего не понимала.

– Любимая моя… Прости, я не должен был… – он пятился назад, прочь от нее. – Нельзя… Мне нельзя… Иначе ты… – он вспомнил откуда-то из далекого прошлого о том, что ему нельзя быть вместе с Рагнедой, иначе кого-то из них ждет смерть. Своей гибели он не боялся, а вот если умрет княжна, он не вынесет. Светозар рванул прочь от девушки. Он бежал со всех ног, перемахнул изгородь и продолжал убегать. А Рагнеда так и осталась стоять, ничего не понимая.

Им вообще повезло, что их никто не видел. Ну… почти никто. Во время их поцелуев на побоище после отдыха шли Влас и Вольга. Княжич шел немного впереди друга. Молодцы шутили и баловались по дороге. Власу первому открылся вид на тренировочное поле, где он увидел сестру в объятиях Светозара. Секундная растерянность мгновенно прошла. В голове мелькнуло – не дать Вольге увидеть то, что в данный момент наблюдал княжич. Влас прыгнул на друга и повалил его. Прижав к земле, нацелил на горло клинок, уперев в кадык острие. Вольга опомниться не успел как уже лежал на спине с саблей у горла, а княжич торжествующе сидел сверху.

– Ты чего? – удивился он.

– За испуг – саечку, – Влас засмеялся и легонько поддел товарища пальцами по нижней челюсти так, чтоб зубы слегка стукнулись друг об друга. – Ты же воин. Значит, должен быть всегда готов к неожиданностям. – Княжич встал и подал Вольге руку, помогая подняться. – Ты зайдешь со мной к кузнецам? Они обещались мне к сегоднему саблю выправить.

– Выправить? Что ты с ней делал? В узел завязывал?

– Да, я такой. Ух! – Влас сжал кулак, поднял его и потряс.

Парней окрикнул Алесь:

– Меня подождите!

Влас был рад тому, что друг поможет еще потянуть время, чтоб Рагнеда со Светозаром скрылись с побоища или прекратили миловаться. Княжич немного отступил глянуть что там происходит. Он увидел как эльф, перемахнув через изгородь, убегает в лес, а Рагнеда стоит в растерянности. Тут к Власу подошел Вольга и увидел ту же картину:

– Давай, потом сходим к Пересвету – тебе же не к спеху. Другая сабля у тебя есть?

– Кто? – очнулся Влас. Он не заметил как Вольга подошел к нему, не слышал что друг говорил. Княжич глядел на сестру и удаляющегося наставника, гадая что меж ними такого случилось: только что их было не оторвать друг от друга, а теперь Светозар бежал от княжны словно черт от ладана.

– Сабля, – ответил Вольга.

– Да, мне не к спеху, – наугад ответил Влас. Хоть он и не слышал вопроса друга, но с ответом попал.

Вольга подивился на княжича:

– Чудной ты какой-то.

– Не бери в голову, – ответил княжич.

Молодцы втроем подошли к ограде и стали выбирать щиты (у лавки лежала целая куча – дружинники не стали убирать их в оружейную, чтоб вечером снова не доставать). Рагнеда видела парней, но все также была растеряна. У ней даже мысли не было о том, что они видели происходящее недавно на побоище, потому что богатыри вели себя как обычно. Но Влас… Он буравил сестру таким взглядом, что та поняла в чем дело и отвела глаза. Вольга сначала не обратил внимания на настроение невесты. Он подошел к любимой и обнял ее. Раньше княжне нравились объятья Вольги, но теперь они ей были даже немного противны.

– Ты чего такая грустная? – все же заметил Вольга.

– Устала, – Рагнеда через силу улыбнулась и прижалась к широкой груди молодца.

– А мы говорили, чтоб вы отдых сделали со Светозаром. Так резко тоже нельзя начинать после перерыва в занятиях. А где остроухий?

– Убежал, – все еще сверля Рагнеду глазами, ответил Влас.

Княжна отвернулась от брата.

– Довела молодца, – сказал Алесь. – Сбёг. Всю силу, поди, спустила на него.

– Ну, было дело? – не отставал Влас. Он сейчас злился на сестру за то, что она обманывает Вольгу и морочит ему голову. И не мог понять ни их со Светозаром, ни его побег. Если так страшно, зачем целовал? Неужели Рагнеда заставила?

– Сам виноват, – решил Алесь. – Он отвык от тренировок. Рагнеде небыло среди наших соперника, чтоб с тем силе своей волю дать. А тут девка и добралась. Вольга, нападай.

Вольга и Алесь стали биться, а Влас тихонько сказал сестре:

– Я с тобой и с ним еще поговорю.

Обычно княжна всегда дерзила брату, если тот разговаривал с ней подобным тоном. Но не в этот раз. Она лишь глянула в ту сторону, куда эльф убежал.

Светозар рванул к реке. Он бродил там меж деревьев. На губах все еще был вкус поцелуя, сердце бешено стучало. В ушах все звучал тот голос, что шептал одну и ту же фразу: не твоя. Эльф не выдержал и крикнул:

– А кто, если не она?!

Он не заметил Ждану – она была совсем рядом и тоже слышала этот шепот.

– Твоя суженая живет в мире Нави, в городе мертвых. Она юна и прекрасна. Если хочешь быть с ней, тебе придется спуститься туда. Но всему свое время.

Светозар не удивился, увидав колдунью. Он лишь спросил:

– Мертвая невеста?

– Странно, правда? Вроде как ты уже женат… И жена вполне живая.

– А Рагнеда?

– Вам нельзя быть вместе, Светозар. Это грозит неминуемой смертью кого-то из вас, и вечной мукой другого, кто останется жить. Дух огня, что вынужден давать ей силы против своей воли, и которого заточила прародительница княжны, жаждет вырваться на свободу и убить потомков той женщины. Пока Рагнеда сосредоточена на магии, она для него неуязвима. Но стоит ей влюбиться… Любовь туманит разум, ослабляет бдительность. Сам понимаешь. Вы сможете быть вместе только тогда, когда уничтожите это чудовище. А это будет еще не скоро, и многое изменится. Надо ли вам потом станет ваша любовь? К тому времени вы уже повстречаете тех, кто является вашей истинной второй половиной единого целого… Да и Рагнеда повзрослеет. Ты – ее первая любовь. Девочка к тому времени совсем вырастет, жизнь ее будет держать в ежовых рукавицах. Ты ей просто станешь неинтересен как мужчина. Хотя ты еще тот красавец. Не каждая устоит перед твоей идеальной красотой.

От этих слов Светозар немного покраснел. Он решил увести эту тему в сторону и спросил о той, что ему предназначена.

– Давным-давно за тридевять земель отсюда жил молодой принц. Ему предстояло стать царем богатейших земель. В жены ему готовили красивую знатную девицу. Но он влюбился в простолюдинку. Да так, что готов был отказаться от власти и богатств своего царства. У его отца больше не было наследников. Поэтому мать принца была в свою очередь готова на все, чтоб сын не совершил глупость. Возлюбленную принца могли взять в наложницы, но ее вера не позволяла подобного. Царица отравила бедняжку. Принц, прознав про смерть любимой, едва с собой не покончил, но ему не дали сего сделать. Все же он стал царем, женился на той, на которой и должен был. Но жизнь его прошла в пустоте – он так и не смог больше полюбить ни одну женщину. Хотя его жена его любила. Он ни разу не прикоснулся ни к одной наложнице, ни к жене, весь погрузился в правление, принес своим землям еще больший расцвет. Наследников после себя принц не оставил. И всю свою жизнь, до последнего вздоха, в его мыслях и сердце была его любимая торговка цветами.

– И после смерти они не встретились?

– Нет. В их загробном мире так же существует разделение на богатых и бедных. И миры их не пересекаются.

– Мне придется идти туда, где эта торговка похоронена?

– Этого места ты не найдешь. На земле уже и праха ее не осталось.

– Тогда как я ее узнаю? – Светозар уже не столько переживал из-за княжны, сколько из-за своей суженой.

– Сердце подскажет.

– А с Рагнедой как быть?

– Забыть. Хоть ваши пути и идут совсем рядом, они не пересекутся. Ты для нее наставник. Им ты и должен оставаться – она очень нуждается в твоей помощи и знаниях, которые ты ей еще сможешь дать. Ну, не твоя она, Светозар. Я вижу как ты ее любишь, но… Если вы будете вместе, вы погибнете. Только мы в этот мир приходим, чтобы жить, а не умирать.

– Мне сейчас так больно…

– Думаешь ей легче? Забудь ее, она никогда не будет твоей. Даже не пытайся обхитрить судьбу. Всему свое время. Наберись терпения. А теперь ступай к жене. Наслаждайся тихой семейной жизнью, пока еще есть время…

Влас целый день пытался остаться с сестрой наедине – внутри него все кипело от злости. Наконец, он улучил момент (княжна отправилась кормить Беса). Девушка не заметила как брат вошел в сарай.

– О чем ты думала? – выпалил княжич, – Я едва Вольгу остановить успел, чтобы он вас не увидел. Представляешь, что бы было?! Не хочешь замуж за молодца, так и скажи. Зачем ему голову морочить? Да и подругу предаешь.

Рагнеда стояла и молчала. Она ждала пока брат выговорится. Как только он закончил, княжна стала в ответ ругаться (лучшая защита – нападение):

– Кто бы говорил?! Сам тоже хорош – за ведьмой бегаешь. А как она тебе от ворот поворот дает, по девкам ходить начинаешь!

– А я ничего и никому не обещаю, понятно? И не тебе меня учить, мелочь! Я старше тебя!

У княжны в глазах стояли слезы. Вместо того, чтоб снова огрызнуться, она молчала и гладила коня по морде. Влас ожидал что Рагнеда взорвется и выговорится, но она даже и не думала. Злоба в княжиче сменилась жалостью к сестре.

– Ты любишь Светозара, да? – тихо спросил он.

– Я никогда не смотрела на него, как на мужчину. Никогда не думала о нем, как о таковом. Он был друг, учитель, брат. Я теперь не знаю…

– И что делать станешь?

Рагнеда лишь пожала плечами. Влас подошел к ней и обнял, погладил по волосам. Княжна прижалась к брату и заплакала.

– Мне больно, – выдавила она.

– Я не хочу тебе сделать еще больнее, но… Злата ждет ребенка.

Рагнеда стиснула зубы, чтоб подавить рыдания, которые грозились вырваться наружу. Зачем Светозар так с ней обходится – разжег огонь в сердце, а потом взял и разбил его одним махом? Жена беременна, а он на других заглядывается.

Теперь Влас злился уже не на сестру, а на наставника. Почему тот поступает подобным образом? И с кем – со своей лучшей ученицей да с женой. Конечно, Рагнеду было сложно обидеть, но Влас был готов порвать любого, кому это удастся. Кто бы ни был тот человек.

– Я убью этого белобрысого, – проскрипел княжич.

– Не трогай его. И Вольге ничего не говори, – Рагнеда вытирала слезы.

– Не скажу, – Влас взял в ладони личико сестры, – Но с остроухим я поговорю.

Рагнеда хотела возразить, но брат так глянул, что спорить с ним не стала. Влас успокоил сестру, отвел ее домой, а сам отправился к Ждане. Он совсем не ожидал, что по пути к милой колдунье ему попадется эльф.

– Тебя-то мне и надо, – княжич потер ладони, после чего сильно толкнул наставника в грудь.

– В чем дело? – не понял Светозар.

– Я все видел, – ответил Влас. – Ты зачем к моей сестре приставал? Забыл, что у нее жених есть?

– Прости, я голову потерял на мгновение. Мне, правда, очень жаль. Я хочу перед Рагнедой извиниться.

– Она тебя видеть не желает. Особенно теперь, когда знает про то, что Злата беременна. Что ты вообще творишь? – Влас едва сдерживался. Он схватил эльфа за грудки и приставил к его горлу кинжал.

Светозар и не думал сопротивляться и отговариваться. Это сбило княжича с толка. Он ничего не понимал.

– Я люблю твою сестру, Влас, – ответил Светозар.

– Не понял… – Власа будто молотом в лоб стукнули. Наставник женат, но любит другую?

– Я женился на Злате, чем сделал большую ошибку. И на сколько большую, понял только сейчас. А назад дороги нет. Рагнеда была права – она отговаривала меня, просила подумать хорошенько… Видимо, предвидела чем все обернется. Я действительно бежал от своей любви к ней. Я боялся, что все узнают об этом и не поймут.

– Пойдем-ка, прогуляемся. Тут не место для таких разговоров.

Оба двинулисьв лес, подальше от любопытных глаз и ушей.

– Но почему же ты раньше молчал? Зачем позволил Вольге свататься? – не понимал княжич.

– Я боялся Ярослава разгневать. Он мне дал мою теперешнюю жизнь: дом, семья, возможность заниматься любимым делом. Мне казалось, что если я попрошу руки Рагнеды, это уже будет верхом наглости с моей стороны. А со Златой было весело и интересно. Она милая и забавная, так что на какое-то время я подавил любовь к княжне. Думал, что женившись, забуду Рагнеду совсем. Только сейчас вижу как я ошибался.

– Объясни это все Рагнеде.

– Нет. Она на меня злится. Пусть все останется как есть. Пусть считает меня подлецом.

– Она тебя больше знать не захочет.

– Так будет лучше для нас обоих. Может, так я смогу выбросить ее из головы.

– А из сердца? Ну, вы даете – зачем все усложнять? А про отца ты зря так подумал. Он бы за тебя Рагнеду не задумываясь отдал. Ты ему как сын, и если бы ты с ним объяснился, он бы понял.

– Уже не важно. Поздно что-либо менять.

– Да, поздно. Тебе лучше к жене домой пойти. Скоро станешь батькой, так что о моей сестре думать будет некогда, – Влас хлопнул наставника по плечу. – Я никому не скажу, не переживай.

– Спасибо, – Светозар был благодарен княжичу за понимание. Но на душе легче не стало. Рагнеду он потерял окончательно – она его ненавидит, и ей плохо… А, может, так оно и лучше?

Прошло несколько дней. Обиды улеглись. Повседневные заботы очень помогали отвлечься.

Как-то сидя вечером в беседке, Рагнеда заметила как к лесу направляется кто-то из местных. Он делал это с оглядкой, опасаясь что заметят. Княжне показалось будто это Властимир. Девушка решила проверить и отправилась следить за тихушником. Рагнеда быстро добежала до места, где несколько мгновений назад скрылся молодец, и остановилась. Краем глаза она выхватила как его одежда мелькнула между деревьями. Княжна быстро и бесшумно нагнала парня, но старалась держаться на расстоянии, чтобы ее не заметили. Они оба шли все глубже в лес. Там Властимира ожидала кучка разбойников. За ними стояла повозка, возле которой сидели связанными двое молодых людей. Было видно, что их избили: синяки, запекшаяся кровь, местами порвана одежда. Рагнеда подкралась поближе, чтобы получше слышать о чем разговор, и спряталась в густом кустарнике.

– Ну, как добыча? – спросил Властимир, кивая в сторону пленников.

– Неплохо – мы у них по мешку самоцветов нашли, – ответил разбойник, который был ближе к повозке.

– Чего говорят?

– А ничего. Молчат.

Властимир сам спросил у пленников:

– Кто вы такие? Куда направлялись?

Видимо, тех уже так измучили, что обоим было уже все равно что с ними сделают. Один из них ответил:

– Мы сбежали от хозяина. Направлялись в Чернигов – хотели там открыть свою мастерскую.

– Какой хозяин? Что за мастерская?

Второй тоже начал отвечать:

– Мы из Пскова. Работали на одного боярина. Последние месяцы тот стал слишком лютым и жадным до нельзя. Он не хотел платить нам за работу.

– Я и мой брат – камнерезы, – подхватил первый. – Мы делали украшения из самоцветов, занимались огранкой. Боярина уже небыло мочи выносить, мы и сбёгли. А как он нам не платил, так мы порешили сами выкручиваться: стали прятать камни, какие-то поделки продавали сами по-тихому. Так и думали накопить немного и самим начать зарабатывать. А вы отобрали все, что нам удалось отложить.

– Отложить? – спросил Властимир. – Вы только что признались, что воровали у боярина.

– Мы не воровали, а забирали то, что он нам был должен.

– Значит, говорите, вы мастера-камнерезы?

– Что с ними делать станем? – спросил коренастый разбойник с густой черной бородой.

– Сначала верните то, что сами украли из добытого, – Властимир обратился к своим людям. – Я же говорил, что все идет в общак. Что же вы своих грабите? Все делим поровну. Али забыли?

Разбойники переглянулись, но молчали. Властимир повысил голос, а глаза его недобро засверкали:

– Верните то, что украли из добычи!

Двое разбойников вытащили из запазухи и сапогов несколько горстей самоцветов и с опаской протянули их главарю.

– Наказывать не стану – я сегодня добрый, – сказал Властимир. Но в следующий раз не спущу, – он вертел в руках камушки, разглядывал огранку. – А вы и в прямь мастера своего дела, – обратился он к камнерезам. – Хорошая работа. Достойна даже стать княжескими украшениями. Убивать вас как-то не хочется.

Пленники взмолились:

– Не убивайте, пожалуйста. Забирайте все, только отпустите.

– Что с ними делать? – спросил бородатый.

– Отдайте их печенегам. Скажете от меня подарок, покажете чего умеют – возьмите несколько камней. Они уж и решат что с ними делать: убить, продать или себе оставить.

Рагнеда случайно сломала ветку. Треск услышали все. Их взгляды были сосредоточены на кустах, где княжна пряталась. Разбойники вглядывались, пытаясь рассмотреть не прячется ли кто там. Властимир отправился проверить. Куда скрыться от него? Одна княжна вряд ли со всеми расправится – оружия с собой никакого не было, а рукопашная против таких здоровяков не поможет. Вдруг, чья-то ветвистая рука прикрыла княжне рот. Леший положил свою голову девушке на плечо и шепнул чтобы молчала и не шелохнулась. В другой руке у старика барахтался пойманный за уши заяц. Как только Властимир приблизился к кусту, Леший отпустил животное, и тот пулей выскочил из зарослей.

– Всего лишь заяц, – сообщил Властимир и вернулся к разбойникам. – Добытое спрячете там, где и остальное лежит. Расходимся. А то что-то неспокойно мне – будто кто наблюдает. Увидимся через три дня у пещеры.

Он подождал пока все скроются из вида, продолжая оглядываться по сторонам. Чего это зайцы разбегались? После пошел в селение. А Рагнеда все это время сидела и думала о том, какой Властимир злой главарь, что разбойники против него пикнуть боятся. Леший же, дождавшись ухода Властимира, спросил:

– Ты зачем сюда пошла? Чего дома не сидится?

– Я уже не первый раз вижу как он украдкой в лес бегает, а возвращается иногда через несколько дней. Вот и разведала, наконец.

– Довольна? Чуть не попалась, – ворчал дед.

– Спасибо, что уберег.

– Не за что. Вечно тебя затягивает в переделки разные.

– Ну ладно тебе, не ворчи, деда.

– Не ворчи. Идем, до дому провожу. А то снова куда-нибудь занесет.

– И давно Властимир разбоем промышляет?

– Да, почитай, уже пять годков.

– А Ждана знает?

– Знает, – вздохнул Леший. – Как она его только не отговаривала… Как не упрашивала, а все без толку. Он ей твердит одно – не лезь не в свое дело. А что она еще может?

На следующее утро выпало княжне биться с Властимиром. Он бил в полсилы, но Рагнеда требовала от него не сдерживаться:

– В жизни ты никого не жалеешь: будь то воин или пленник, – она намекала, что ей все известно. А молодец все никак в толк не мог взять почему княжна груба с ним.

Закончив, Рагнеда вернулась домой. Там в это время был бортник – принес мед и прополис. Он попросил княжну отнести немного Ждане, т.к. у самого было еще много работы:

– Я хотел, было, Власа попросить – он часто к ней ходит, так еще не видал его сегодня.

– Хорошо, мне не в тяжесть, – согласилась княжна.

Пообедав, Рагнеда направилась к ведьме.

– Приветик! Тебе Будимир просил передать… – в углу у печки Рагнеда заметила ежика, – Какая прелесть! Можно погладить?

– Рискни, если иголок не боишься, – улыбнулась Ждана.

Княжна взяла зверюшку на руки. Еж совсем не боялся людей.

– А что у него с лапкой? – заметила девушка. Одна лапа была перевязяна.

– Подрался с кем-то. Я травы собирала, когда он сам ко мне подошел. Я заметила ранку, вот и забрала с собой. Уже целых семь дней вместе живем. Налей-ка ему молочка, а я пойду своего скакуна накормлю. Я быстро.

Ждана вышла, а Рагнеда осталась возиться с ежом, к своему удовольствию. Этот колючка был такой няшкой…

Ежик забавно пил молоко, водил носиком, да и вообще его так хотелось пожулькать.

Двери распахнулись и на пороге появился Властимир. Увидав княжну, он замер на секунду. Мгновение оба смотрели друг на друга, а потом девушка отвернулась. Властимир принес пару ведер с водой и поставил их на лавку.

– Колючка, – обратился он к ежу. – А я тебе вкусняшку принес, – молодец вынул из-за пояса небольшой узелок. Когда он развязал тряпицу, в ней оказались дождевые черви. Ежик быстро управился с ними.

Рагнеда же молчала и старалась не обращать на парня внимание.

– Рагнеда, ты в последнее время себя как-то странно ведешь, – обратился богатырь к девице. – Может, я тебя чем-то обидел? Ты грубо стала разговаривать со мной.

– А как разговаривать с тем, кто разбоем промышляет? Ты, видимо, очень грозный, раз подельники против тебя слова боятся сказать.

– С чего ты взяла? – его удивило откуда она знает.

– Я тебя в лесу видела, когда твои люди камнерезов схватили. Это я сидела в кустах.

Властимир молчал.

– Тебе чего-то в жизни нехватает, да? – не отставала княжна. – Зачем ты так поступаешь?

– Тебе не понять.

– Объясни мне, а я попробую. Хочешь разбогатеть, убивая и обворовывая других? Счастья такие сокровища не принесут.

– Никто обо мне не позаботится, кроме меня самого. У меня нет родителей, родственников, которые бы меня поддержали.

– Да что с тобой? О чем ты говоришь? Ты же лешач! Мы всех своих любим и ценим, как родных, никого не бросаем. Каждый поможет, только скажи. С чего ты взял, что ты один? Кто тебя только не звал к себе, когда ты совсем сиротой остался! Но ты предпочел остаться один. А теперь смеешь говорить, что никому до тебя дела нет, когда сам от всех отвернулся?! Это просто тебе никто не нужен.

– Я привык добывать все, что мне нужно, сам.

– Нет, ты хочешь, чтобы тебе доставалось только лучшее. Но так не бывает. И поэтому тебя жаба давит, если то, что ты хотел, достается другим. В этой жизни со всеми так – то пусто, то густо. Ты не исключение. По работе и награда: каждый получает то, что заслужил.

– Мне не нужны объедки, я хочу целый кусок!

– Хотеть мало. Заработай, если хочешь. А будешь сидеть и ныть, никто не принесет.

– Я и зарабатываю. И беру то, что хочу.

– Ты ничем не отличаешься от тех, от кого все лешачи сюда пришли. И до сих пор идут.

– Тебе меня не понять, – повторился Властимир. – Даже ты досталась моему лучшему другу. Ты предпочла его, хотя знаешь как я тебя люблю.

– А ты не спрашивал себя почему? Вольга не ставит из себя больше, чем есть на самом деле. Он не хнычет, как ты, когда лучшее ему не достается. Я нужна тебе потому, что я дочь лесного князя, а Вольге – потому, что он меня просто любит. Такой, какая я есть.

– А ты? Ты его любишь?

– Иначе я бы не согласилась пойти за него. Ты хороший человек, но выбрал не ту дорожку. Оставь свое разбойничье ремесло, живи как мы. Ты же леший воин, один из нас. Тебе любой поможет, только попроси. Но ты должен понимать, что сливки не всегда тебе одному будут. И не каждый раз. Жизнь вовсе не такая сладкая, да гладкая, какую ты желаешь.

– Мне уже назад дороги нет.

– Есть. У тебя здесь друзья, они тебя любят. А разбойники перед тобой выслуживаются потому, что боятся твоего гнева. И всегда найдется тот, кто тебя сильнее. Что тогда со своими ворами делать станешь?

Пока они спорили, вернулась Ждана:

– А, ты уже вернулся? Княжна, извиняй, что задержалась. Вот, возьми, – ведьма взяла с полки мешочек с травками и протянула Рагнеде, – передай Будимиру и скажи спасибо от меня.

Рагнеда взяла сбор и ушла. Властимир с тоской посмотрел ей в след.

– Что с тобой? – спросила Ждана.

– Она все знает – видела меня сегодня с разбойниками.

– Я предупреждала. Ты же меня никогда не слушаешь.

Глава 9

На следующей тренировке Рагнеда «случайно» отрезала у Властимира прядку волос. Она решила рискнуть ради непутевого друга и снова обратиться к огню. Парню и впрямь нужна была помощь – он запутался окончательно.

Север и Трезор вели себя странно весь вечер – не отходили от хозяйки, часто ластились к ней. Ночью Рагнеда пошла в лес. Псы, как обычно, шли в сопровождении. Огонь на удивление разгорелся так, как и раньше: из ладоней посыпались искры, от которых в момент вспыхнули сухие ветки. Рагнеда бросила в пламя волосы и принялась читать заклинания. Только огонь волосы совсем не сжигал – прядь лежала нетронутой. Рагнеда потрогала их палкой – не горят. Костер становился все ярче и выше, приобретая очертания женщины. Когда облик окончательно сформировался, Рагнеда ее узнала. Именно эта огненная дева подарила княжне псов, когда та маленькой потерялась и ее все в селении обыскались.

– Зорька, – улыбнулась Рагнеда.

– Здравствуй, – по лесу эхом разнесся серебристый голос.

– Что было в прошлый раз? Кто на меня напал зимой?

– В святки нельзя в лес ходить. Или ты забыла?

Псы вели себя спокойно, значит опасности сейчас нет.

– А почему локон не горит? – княжна взглянула на волосы в костре.

– Болезнь Властимира нельзя излечить. Болеет не его тело, а душа. Только он сам сможет себе помочь. Молодец загнал себя в угол, но ему по силам оттуда выйти, стоит лишь захотеть.

– Я могу снова просить огонь о помощи, как раньше?

– Нет. И сегодня я забираю обратно твоих верных друзей, – Зоря бросила взгляд на собак. – Грядут большие перемены в твоей жизни. Они будут болезненными, но ты ничего не сможет предупредить или изменить. Так надо. Незачем тратить свой дар, пытаясь исправить неизбежное – можешь навредить себе.

– Но ведь тогда я не смогу лечить людей, – Рагнеда не понимала о чем говорит Зорька.

– Зачем помогать тем, кому скоро это не понадобится?

– Что?

– Все умирают в свое время. Твой дар я не могу отнять, но вполне могу обратить в спять до лучших времен. Когда он действительно станет нужен, он проснется.

– Что за перемены в моей жизни? – не успокаивалась княжна.

– Скоро все сама поймешь. Хорты пойдут со мной – я не могу позволить им погибнуть напрасно. И они тоже вернутся к тебе в свое время.

По псам было видно, что им не нравится вид Зорьки – они на нее не рычали, не кидались, но посматривали очень недовольно. Именно это божество и было истинным хозяином собак. Зоря поняла питомцев и стала принимать свой настоящий облик. Тело ее стало покрываться черными каменными пластинами, глаза засветились голубым, голос стал булькающим, волосы свернулись в чалму на голове, черные одежды возникали из воздуха. Зорька оказалась… мужчиной. Псы радостно завиляли хвостами, заскулили.

– Я не хотел пугать тебя, – обратился он к Рагнеде на том языке, на котором она обычно читала заговоры и заклинания. – Еще увидимся.

Княжна не была испугана, но изумлена переменой внешности. А звук речи шел из груди духа. Из прожилок меж пластинами на теле исходил такой же голубой свет, как из глаз. Псы приняли такой же вид, как и их владелец. Они прыгнули к нему и все трое исчезли во вспыхнувшем синем пламени. Теперь на кострище тлели, потрескивая, угольки, а прядь волос так и лежала нетронутой.

Странно было стоять одной, без Севера и Трезора. Они стали важной частью ее жизни –почти везде и всегда были рядом. А теперь будто частички себя нехватало. Надо теперь привыкать жить без них… Кому еще так доверять можно, как им? Кто еще так понимать будет, как они?

Рагнеда хотела поскорее уйти домой, но угольки снова разгорелись так резко, что княжна испугалась. Один из языков пламени схватил девушку за запястье и подтянул к кострищу. Перед ней из огня возник красивый молодой человек: темные волосы едва спадали на плечи, синие глаза излучали мягкий свет; лицо, подернутое щетиной, украшал шрам по левой скулой, смуглая загорелая кожа… Какой он был сильный, на руках хорошо просматривался рельеф мышц. Молодец держал Рагнеду за запястье, а другой рукой касался ее щеки.

– Кто ты? – спросила княжна, взяв себя в руки – а то совсем растаяла. – Как тебя зовут?

– Когда-нибудь узаешь.

– Ты не из славян. Откуда родом?

– Я – перс. Сын царя Дастана.

Тут его глаза засветились голубым светом и парень стал исчезать:

– Увидимся, ильдарья.

(Ильдарья на персидском языке означает «княжна»).

Он рассыпался на искры и растворился в воздухе.

– Увидимся, – усмехнулась княжна. – Я в такую даль не собираюсь. Персия? Это где вообще?

Выйдя из леса, Рагнеда наткнулась на Вольгу.

– Ты что здесь делаешь? – спросила она.

– Я у тебя то же самое узнать хотел. Увидел как ты в лес пошла, вот и отправился следом – мало ли чего, – Вольга обнял невесту и оба пошли в селение. – А псов где потеряла? Ты ведь с ними пошла.

– Их забрал тот, кто и подарил.

Рагнеда размышляла о словах огненного духа: что за большие перемены грядут? И почему дар обращен в спять? Тут Рагнеду осенило – это, наверное, о ее замужестве речь. А болезненными эти перемены будут потому, что придется из воина превращаться в заботливую домовитую жену и мать оравы детишек. Что ж, раз этого не избежать, быть по сему. Надо принимать то, что есть, раз нельзя изменить. Ждана говорила плыть по течению.

– Вольга, ты… еще не передумал на мне… жениться? – робко спросила она.

– Нет. Только, видно, не дождусь когда ты согласишься, – усмехнулся молодец.

– Я серьезно, – надулась Рагнеда.

Вольга остановился и внимательно посмотрел княжне в глаза. Он ее еще не понял:

– Думаешь, мне ждать тебя не стоит? Или ты другого выбрала?

– Кроме тебя меня никто не вынесет. Но научиться готовить я обещаю.

– Это значит «да»? – Вольга боялся поверить.

– Ага, – Рагнеда улыбнулась и обняла жениха.

Ей было с ним так спокойно и легко, что, казалось, лучшего уже и не пожелаешь. С другой стороны, княжна сама себе удивлялась – как это она так легко согласилась на бабью жизнь?

Весть о свадьбе в момент облетела все селение. На Вольгу сыпались поздравления за настойчивость, терпение, целеустремленность. Влас ничего не говорил сестре, хотя он был уверен что решение Рагнеды так поспешно выйти замуж не самое лучшее.

– Теперь и ты от себя бежишь, – сказал он как-то вечером, сидя с ней в беседке.

– Я не бегу. Просто мне уже пора определиться. И помешать моему решению я никому не дам.

Влас догадался кто этот никому. Но, в конце концов, сестра сама решает с кем ей быть. Это ее жизнь.

– Ты себя в роли домозозяйки представляешь? Такое даже в самых страшных снах не увидишь, – княжич снова принялся покусывать сестру.

– Моя жизнь. Что хочу, то и делаю, – куснула в ответ Рагнеда.

– Дурочка, я тебе счастья хочу. А ты себя в темницу сажаешь добровольно. Ладно, – сказал Влас, поднимаясь на ноги, – я пойду в конюшню. С тобой без толку спорить, все одно на свой лад сделаешь.

Княжна тоже встала, но отправилась в избу.

Едва Влас скрылся в конюшне, в дом вошел Светозар. Он не ожидал увидеть Рагнеду, да еще совсем одну. Он оторопел, узрев ее за приготовлением еды: княжна крошила капусту. Кардинальные перемены.

– А Ивар где? – спросил эльф.

– Здороваться при встрече не учили? – огрызнулась Рагнеда.

– Здравствуй, – Светозару меньше всего хотелась тут сейчас быть, но Ивар был срочно нужен.

– И тебе не хворать. Брат в кузне, наверное. Еще с утра ушел, так и не возвращался.

– Я только что оттуда, его там нет.

– Тогда не знаю.

Он уже хотел уйти, но слова опередили мысли:

– Это правда, что ты за Вольгу выходишь? – он все знал, но не мог поверить, что Рагнеда сама дала добро.

– Да, правда. Ведь все этого так хотели и ждали.

– А ты?

Княжна подняла, наконец глаза и посмотрела на наставника:

– Я тебе не мешала портить твою жизнь, так? Вот и ты мне не мешай.

– Подумай хорошо – назад дороги не будет. Ты сможешь так жить? Я тебя с детства знаю: терпеть и молча сносить то, что не мило тебе, не в твоем характере. Не совершай моих ошибок.

– Что ты от меня хочешь? – Рагнеда бросила нож и оттолкнула велок.

– Чтобы ты была счастлива, – он подошел к ней сзади и обнял за талию, уткнувшись лицом в мягкие ароматные волосы.

– Я была счастлива до тех пор, пока ты… – она запнулась и не могла больше и слова вымолвить.

– Ну что замолчала? Договаривай, – Светозар смотрел на нее из-за ее плеча.

– Зачем ты так со мной? – тихо спросила княжна. – Что я для тебя?

Они смотрели друг другу в глаза. Как Светозар хотел сказать, что любит эту несносную капризную вредину такой, какая она есть, но слова застряли в горле и никак не желали быть произнесенными вслух.

– Ты меня любишь? – княжна сама за него все сказала, прервав нависшую тишину. Ему осталось только подтвердить.

Девушка развернулась к нему лицом и пристально поглядела ему в глаза. Светозар отрицательно покачал головой, хотя внутренний голос до хрипоты кричал: «Да!»

– Тогда зачем ты меня мучаешь? – на глаза княжне наворачивались слезы, но она не давала им волю. – Я понимаю: у тебя семья, и ты ее не бросишь. Но я не пойду замуж, если ты признаешься что я для тебя значу. Твои глаза и ответы совсем разное говорят. Я буду с тобой, если захочешь… Будем тайком встречаться. Только не молчи, – из глаз текли слезы, было больно и обидно. Почему он так поступает с ней?

Эльф обнял ученицу крепко-крепко, но не смог себя заставить сказать то, что чувствовал.

– Не выходи за него. Потом всю жизнь жалеть будешь, – только и выдавил.

– Когда я тебя просила о том же, ты не послушал. И ты мне не ответил, – княжна прижималась к любимому, стараясь надолго запомнить его запах, тепло, прикосновения.

– Мы не должны быть вместе – у тебя своя судьба, у меня своя, – как ей сказать, что кто-то из нас умрет, если вместе будем? Он сейчас не говорил, а седце себе вырывал.

– Уходи, – Рагнеда сделала над собой усилие и оттолкнула Светозара. – Хватит надо мной издеваться. Ты прав – у нас разные дороги. За меня не бойся, я переживу.

Светозар взял девушку за руку, но она выдернула ее из его ладони и отвернулась, боясь совсем расплакаться. Никто никогда не заставлял ее плакать. Даже в детстве, когда дралась с мальчишками и получала от них.

– Не надо, – тихо ответила она. – Уходи.

– Я не желаю смотреть, как ты себе сама жизнь ломаешь, – Светозар повысил голос. – И на похороны твои, которые свадьба, я не пойду! Я уеду отсюда!

Он никогда на нее не ругался, но тут не сдержался.

– Интересно, куда? – княжна тоже начала злиться и громко говорить. В ее глазах поблескивали недобрые огоньки.

– Неважно, лишь бы подальше!

– Скатертью дорога!

– Какая ты, все же, упрямая! С бараном и то проще договориться будет!

Он ушел и хлопнул дверью. Рагнеда же села за стол и разревелась.

– Ненавижу, – процедила она сквозь слезы и запустила пальцы в волосы.

В это время вернулся Влас. Едва княжич увидел сестру в слезах, как сразу же выскочил вслед за Светозаром.

– Светозар! – догнал он наставника. – Послушай меня очень внимательно, – Влас схватил эльфа за плечо, – я все понимаю – ты Рагнеду любишь, но у тебя обстоятельства и все такое. Но еще раз доведешь ее до того состояния, в каком ты сейчас дома ее оставил, пеняй на себя. И нечего ходить травить ей душу! Сам маешься, так ее не заставляй! Понял меня?

Эльф посмотрел на дом, где в это время плакала княжна и хотел пойти к ней, успокоить. Но Влас понимал, что сестре от этого только больнее будет. Лучше им со Светозаром сейчас переболеть по отдельности, переплакать, потом легче будет.

– Черт бы вас побрал! – княжичу обоих было жалко, но вместе голубкам уже нельзя было быть. – Иди домой, я сам ее успокою. Только не появляйся больше, – он проводил Светозара до ворот, а после побежал в дом. Увидав сестренку заплаканной, княжич сел с ней рядом и обнял. – Ты как?

Рагнеда ответила едва слышно:

– Перемелится, мука будет.

– Он больше тебе на глаза не покажется, я обещаю. Потерпи чуток – там семейная жизнь начнется, медовый месяц. Все забудешь, как страшный сон.

– Знешь, я уже, было, почти согласилась отказать Вольге, если бы Светозар сказал что любит. Но бросать все ради неизвестности я не могу. Вдруг он со мной позабавится, а потом бросит? А мне потом с этим всю жизнь жить. Вольга не скрывает, он говорит, что любит меня и хочет всегда рядом быть.

– Думаешь, Светозар так подло обошелся бы с тобой: расстроил свадьбу, поигрался и бросил?

– Я уже и не знаю что думать.

– Рагнеда, у него семья. И ради тебя он ее не бросит. Лучше забудь.

Как было больно, душа рвалась на части. Ну почему они оба раньше молчали? Почему сама первый шаг не сделала? Зачем подруге отдала любимого?

После полудня в селение приехал торговец. С ним было трое помощников, которые помогали перевезти два обоза, полных мехами. Лишь по счастливой случайности его никто не ограбил в дороге. В Чернигове он прослышал о лесном народе и отправился к ним, чтобы нанять людей для охраны товара. А там и сам Андрей рассказал как добраться.

– Мне до места еще несколько дней пути, сами понимаете – два обоза с мехами. Я казной не обижу.

– Хорошо, – ответил Ярослав. – Вы пока отдохните с дороги, а я с дружиной поговорю.

Князь отправился на побоище, оставив гостей отдыхать.

– Ну что, хлопцы? Работенка есть – наш гость просит помочь товар довезти до дома. А до Волынска дорога не близкая да опасная – разбойники промышляют. Кто возьмется?

– Я, – Светозар уцепился за работу, как за соломинку. Он уже несколько дней искал повод уехать из Лешевой Пади.

– Светозар, а как же свадьба? – Ярослав не ожидал что Светозар вызовется. – Все веселье пропустишь.

– Ничего, я постараюсь успеть. За Златой есть кому приглядеть.

– Ну, смотри. Точно не передумаешь?

– Точно.

– Тогда иди собирайся. Завтра утром выезжать.

Следом вызвались еще несколько лешачей.

– Повезло тебе, дружище, – Ярослав вернулся к гостям, – самые лучшие из воинов с тобой едут. Так что, дорога будет гладкой.

– Вот спасибо, – обрадовался купец. – Я слышал от черниговского князя, свадьба у твоей дочери на носу? У меня шубы есть златом-серебром расшитые. Ежели понравится, пусть выбирает. А нет, так шкуры пусть берет, сошьет какую хочет.

– Спасибо, добрый человек.

В это время в светлицу вошла Рагнеда.

– Вот она, моя красавица-доченька, – князь протянул руку дочери.

– Хороша, княже, хороша, – у купца глаз загорелся. – Повезло жениху. А ну, дочка, пойдем-ка подарок на свадебку выбирать, – гость повел княжну во двор к повозкам. – Не стесняйся, бери что душе угодно.

В возах оказались шубы, выделанные шкуры волков, лисиц, куниц и т.д. Больше всего Рагнеде приглянулись шкуры черного волка. Купец без тени сожаления вытащил несколько (звери были довольно крупные, ворсинки лоснились на солнце). Княжна поблагодарила и отнесла дары в дом. В избе ей на глаза попался Влас – княжич нянчил Желану. Малышке было уже полгода, она сама садилась, агукала, и вообще была такой забавной, что даже Влас (который очень недолюбливал детей), мог подолгу с ней возиться.

– О, смотри-ка, тетка пришла. Чего принесла? – спросил княжич.

– Гляди: купец на свадьбу подарил, – Рагнеда развернула шкуры.

– Кстати, Светозар с купцом ехать вызвался.

– Он же сказал, что на свадьбе не появится – уедет.

– А тебе придется за Златой приглядывать. Справишься?

– Что она маленькая, что ли? У нее есть мать, сестра. Нянек куча!

– Ты меня поняла, о чем я. Когда мужа нет рядом, Злата к тебе идет. Ведь ты ей лучшая подруга.

– Какие меха отличные, – Рагнеда не желала больше об этом говорить, – шапка теплая выйдет…

– Да, теплая, – вздохнул княжич и отступился.

Властимир как увидел меха, так сразу же и загорелся: целых два воза! Лакомый кусочек, и говорить нечего. Дождавшись вечера, он снова отправился в лес к разбойникам. Там, не очень далеко от селения, у них было свое логово, где можно было спокойно встречаться, обсуждать дела, делить добычу. И о новой они были крайне рады услышать. Решено было двинуться ночью, чтоб напасть в самом неожиданном месте. На сходку явился и печенежский воевода с парой своих людей.

– Что же ты, Властимир, молчишь? Вестей не шлешь совсем? Или передумал?

– Я же сказал – для нападения нужен удачный день, когда леший народец меньше всего будет нас ожидать. И такой день довольно близок. Через неделю княжна выходит замуж, а завтра утром лучшие из воинов отправляются в Волынск – помогают одному заезжему купцу товар в сохранности доставить.

– Купец наш человек. Нам надоело выжидать, поэтому послали его, чтоб часть мужчин покинула селение.

– А Святополк что?

– Пришлет своих людей на подмогу. Так что силы наши в разы увеличатся.

– Я думаю, нападать лучше на закате, – предложил Властимир. – Все будут заняты приготовлениями к свадьбе, так что мало кто успеет что-либо сообразить. Только я попросить хотел…

Воевода очень удивился: Властимир никогда ни о чем не просил.

– Просьба? Ну, говори.

– Не троньте княжну.

– Мы со Святополком договорились убрать всех из княжеской семьи. Оставить девку в живых значит создать для князя угрозу и нарушить договор. Если княжна так умна и сильна, как я наслышан, то она доберется до дяди и отомстит.

– Я сам о ней позабочусь. Это уже не ваша проблема.

Мурад (воевода) рассмеялся:

– Властимир, да найдешь еще себе бабу. Ты представь как княжна будет к тебе относиться, когда узнает кто привел смерть в ее деревню.

– Я же сказал – это моя забота.

– С тобой приятно иметь дело. Ты никогда не подводил и всегда держал слово. Ты у Барукхана на хорошем счету. Думаю, он согласится оставить тебе желанную игрушку. Я с ним поговорю.

– Но ведь, Барукхан ничего просто так не сделает, – припомнил Властимир. Он достал из тайника ларец, полный золота, – Передай в дар своему хану.Скажешь, что от меня. А с тобой позже сочтемся. В моей избе под полом стоят пять сундуков, полных злата, серебра, самоцветов с жемчугами. Три из них будут твоими.

– Я же говорил, с тобой приятно иметь дело. Договорились. Ждите нас через шесть дней на этом месте. Только, Властимир, скажи мне… тебе не жалко свой народ под смерть подводить? Каково это – предавать тех, среди кого ты вырос?

– Я привык брать себе только все самое лучшее. А в нашем селении все самое лучшее достается Ярославу и его семейке. Их любят и почитают. А меня это бесит. Всем лешачам на меня наплевать, а мне – на них. Только и знают, что лицемерить.

– Я слышал, что у вас все равны, живут по справедливости, – Мурад пытался понять мотивы Властимира, причину его ненависти к землякам, – К вам со всех сторон идут те, кого считают изгоями.

– Вот именно – один сброд, который не может найти себе места в жизни, поэтому весь стекается сюда. От мусора надо избавляться. Разве нет? Кого ты жалеешь, Мурад? Убийц? К нам в Лешеву Падь часто приходят те, чьи руки кровью родных запачканы.

– Наши тоже. Или ты забыл, чем промышляешь? –спросил один из разбойников.

– Но мы не убиваем братьев, сестер, отцов. Мне терять нечего – никого из родных у меня там нет.

– Смотри, а то потом поздно будет. И дома, куда всегда можно вернуться, тоже не будет.

– Я найду себе дом там, где пожелаю. За меня не волнуйся.

– Говоришь как истинный печенег.

– Я уже давно живу кочевой жизнью. Мне не привыкать.

Печенеги ушли. Разбойники посматривали на главаря с опаской. Они, если честно, его совсем не понимали почему он считал, будто у него ничего нет. Он имел все: дом, друзей, уважение, богатство (хоть и ворованное). Чего же Властимиру не хватало, никто не мог сказать. Казалось, что даже он сам не знал.

Властимир рос единственным ребенком в семье. Родители его баловали, покупали самые лучшие игрушки, сладости, любили безумно. Когда их не стало, баловать, само собой, мальчика уже никто не стал. И, конечно же, никто так больше не любил, как родители. А так как Властимир привык получать все, чего пожелает, ему не нравилось то, что теперь нужно стало выкручиваться и добиваться всего самому. Лешачи о нем старались хорошо заботиться, поддерживали как могли, но никто мальчика не жалел. Ведь жалость хуже всего ломает человека. Именно не горе, а жалость – она всегда напоминает о случившемся, не дает забыть, встать на ноги. Но Властимир решил, что заботы селян о нем ему недостаточно. Он понял, что разбоем и обманом можно легко добиться многого. Только парень не учел, что ни друзей, ни любовь за золото не купишь.

Он обвел взглядом разбойников, ожидая их мнения. Однако, никто ему не ответил, лишь отводили в сторону взгляды. Главарь тоже смолчал и вышел, исчезая в темноте.

Утром Властимир зашел за Власом. Княжеская семья еще завтракала и гостя пригласили к столу. Молодец с удовольствием присоединился. После Рагнеда собиралась пойти тренироваться, и вместе с другом они ждали княжича во дворе.

– Ты вчера опять к своим «дружинникам» хаживал? – спросила девушка.

– И все-то ты видишь. Ничего от тебя не утаить, глазастая.

Властимир с разбойниками не пошли грабить купца – небыло смысла оббирать подосланного печенегами человека. Вчера он дал отбой своим людям.

– А я тебя тоже видел несколько дней назад. Зачем снова в лес пошла? Забыла чем все закончилось, когда ты с огнем колдовать пыталась в последний раз? И где же твои собачки? Ведь ты с ними уходила.

– Собачек у меня забрали. Им велено было к настоящему хозяину воротиться. А чего это ты за мной следишь?

– Я и не слежу. Тебя же Вольга дожидался. Разве мне надо было идти за тобой?

– Я из-за тебя ходила.

– Не понял, – Властимир думал, что ему послышалось.

– Я хотела тебе помочь. Ты совсем запутался, – Рагнеда посмотрела другу в глаза.

– С ума съехала? А если бы пламя снова взбесилось? Страшно не было?

– Было. Но чем черт не шутит, авось и получилось бы.

– И как?

Рагнеда вынула из кармана прядь волос, что срезала с парня на тренировке:

– Не подпалился ни один волосок. Они вообще не горели. Огонь не хочет тебе помогать. Мне было сказано, что только ты сам в силах себе помочь.

Властимир был поражен и тронут до глубины души. Ему всегда казалось, что всем в селении на него наплевать, но поступок любимой заставил его изменить свое мнение и взглянуть на односельчан по-новому. С глаз молодца будто пелена спала. Девчонка не устрашилась снова попасть под удар своих богов, которые ей всегда помогали, но зимой напали и едва не убили. Она подвергла себя опасности ради друга, чтобы помочь ему найти свое место под солнцем. А он что наделал? Сговорился с печенегами и Святополком, чтобы перерезать всех соседей: и женщин, и детей, и семью князя… Ее семью… Как он вообще мог на такое пойти? Нет, он поедет к Мураду, поговорит с ними, все объяснит, отдаст все свое золото и откупит селение. Ведь кочевники обожали деньги, из-за них и нападали. До набега еще целых три дня. Но надо ехать сегодня же, а с собой пока прихватить зарытое в лесу золото. То, что находилось в доме, от отдаст позже.

Парень сжал в кулак свою прядь, которую княжна ему вернула, и побежал домой. В это время вышел Влас. Княжичи переглянулись меж собой: что это с другом? Вроде бы на тренировку вместе собирались идти, а он рванул куда-то. Властимир оседлал коня и поскакал в лес. Еще целых три дня. Он успеет.

В логове главаря разбойников ожидал сюрприз: кочевые союзники сами пожаловали. Молодец обрадовался, что никого искать не придется, но ошибся.

Во главе стола восседал Барукхан – хан печенежского племени. Мужчина был в самом расцвете сил, крепкий и высокий. Красивое лицо украшали боевые шрамы. В бою он был жесток и безжалостен, не щадил никого.

– Я позволил себе приехать немного раньше, ты непротив? – обратился он к Властимиру, обнажая в улыбке ровные белые зубы. – Мои люди на подходе, будут к вечеру.

– Барукхан? – удивился Властимир.

– Я не вовремя? – вежливо осведомился хан, – У тебя такой вид, будто ты куда-то спешно собрался.

– Я к тебе хотел ехать, – печенеги свалились как снег на голову, было трудно собраться с мыслями.

– Ну, а я сам приехал. Говори.

– Нет, ты сначала, – Властимиру нужно было перевести дух, привести мозги в порядок чтобы все объяснить.

– После того, как мы уберем наших основных врагов, то бишь твоих земляков, надо будет решить границы наших земель.

– Земель? Зачем, – не понимал Властимир, – Вы же кочевой народ Зачем вам границы? Погоди, я как раз о нападении хотел поговорить. Оно отменяется. Совсем.

– Властимир, мы не в игрушки собрались играть. Так дела не делаются.

– Не трогайте селение, не нужно никого убивать. Это всего лишь клочок земли. Я заплачу – забирайте все золото.

– А зачем ты все это затеял? Сам же предложил нам, во все горло вопил как ты их ненавидишь. Мурад тебя отговоривал, но ты и слушать не стал. Или совесть только сейчас проснулась? Я сюда все свое войско послал, а ты думаешь, что кинешь мне горсть монет, и я их обратно поверну? Хочешь меня дураком выставить?! – Барукхан разозлился.

– Нет, хан, не гневайся, – Властимир пытался успокоить печенега, – Мне сегодня только глаза открыли, я понял как был неправ. Пожалуйста, уводи людей, не нужно никакой резни.

Властимир впервые дал слабину и стал упрашивать, унижаться. Возможно, это и сыграло против него.

– Считай, что я выкупаю у тебя жизни земляков.

– Что так расщедрился? А знаешь, как все это выглядит? Что мои воины у тебя на побегушках: захотел – они пришли, передумал – ушли.

– Нет, все не так совсем. Поворачивайте, Барукхан, обратно, – теперь возвращался прежний Властимир.

– А ты мной не командуй, русич!

Властимир схватил кинжал и метнул его в Барукхана. Тот еле успел увернуться – оружие летело прямо в глаз. Если бы не реакция, хан уже был бы мертв. Стражники печенега схватили Властимира, связали его и заломали разбойников, которые кинулись на защиту главаря.

Барукхан выдернул из стены кинжал, что недавно спешил к нему, и принялся вертеть его в руках и рассматривать. Говорил он тихо и спокойно:

– Я пришел пораньше, людей привел. Помочь тебе хотел – ведь ты так жаждал стереть в порошок всех лешачей. Даже, признаюсь, думал с тобой потом добычу поровну делить, земли, которые к тебе отойдут не трогать, – он неспеша подошел к Властимиру и приставил кинжал к горлу парня, – А ты на меня руку поднял. Любишь власть, чтоб все по-твоему было, да? Мурад сказывал, ты просил кнесенку не убивать? А что, если мы ей расскажем чем ты промышляешь?

– Она и так знает.

– Тогда мы ей крылышки подрежем, чтоб саблями больше не махала. У меня с ней свои счеты.

– Какие у тебя с ней могут быть счеты?

– Она убила моего младшего брата. А если учесть то, что он бывалый и закаленный в боях, а эта малявка впервые билась по-настоящему… Как ты думаешь?

– Если Рагнеду хоть пальцем тронешь…

– То что ты мне сделаешь? – хан провел лезвием по щеке пленника, оставляя белую полосу вслед за острием. Оба молча смотрели друг другу в глаза с ненавистью. – Что мне теперь с тобой делать? Сразу убить, или повременить немного? Знаешь, а ты мне нравился – с тобой работать было замечательно. На улицу его, – скомандовал Барукхан страже, – Подберемся к деревне поближе. Оставьте несколько человек – остальные подтянутся, доведете до нашей стоянки. А этого я с собой возьму, – он схватил парня за волосы и задрал его голову, – Зря ты все это затеял. Со мной дружить надо. А дружки твои, ежели жить хотят, пущай помогают нам. Отпустить.

Печенеги с разбойниками подобрались поближе к селению и остановились на поляне, где Рагнеда всегда жгла кострище. Властимиру крепко досталось от хана – он избил молодца до полусмерти и бросил под деревом, в тенек. Парень пытался обороняться, но это было бесполезно – его держали двое здоровяков из стражи печенега. К вечеру подтянулось войско Барукхана. Все дожидались сумерек.

Властимир пришел в себя. Он уже сидел на траве, облокотившись спиной о ствол березы. Лицо было в ссадинах и синяках, кровь запеклась, во рту нехватало зубов.

– Хан, а этого тут оставить? – спросил печенежский воин.

– Нет, мы его с собой возьмем. Он же так ждал этого вечера. Мы не дадим тебе пропустить все веселье, да Властимир?

– Только Рагнеду не трогай, я прошу. Не убивай княжну, Барукхан, – было чертовски больно говорить, но Властимир больше переживал за любимую.

– А ты все еще думаешь, что после всего этого она с тобой захочет быть? Сомневаюсь. Она проклянет тебя. Ты все еще хочешь купить их жизни? – хан поглядел в сторону селения.

– Да. В моем доме в подполе есть еще золото. Забирай все, только войско отведи.

– Ты так ничего и не понял? – Барукхан присел на корточки напротив Властимира, – Думаешь, мне нужно то золото, что у тебя дома спрятано? Или то, что ты в логове предлагал? Святополк нам заплатил намного больше, чтобы мы перебили семью его брата. Твои побрякушки лишь приятный довесок ко всему. Я не могу упустить возможность дать своим людям отомстить лешачам за всех убитых ими наших собратьев. Одного моего брата вы взяли в плен, но он сбежал, а другого княжна убила. Жены и дети моих людей остались без кормильцев. Вы, лешачи, у меня как кость в горле, вас трудно победить. А благодаря тебе я нашел ваше слабое место и застану врасплох. Да и ту горстку сопровождающих, что направляется с купцом в Волынск, по пути ожидают неприятности. Не думаю, что они вернутся. Я тебя просто использовал для своих целей. Ничего личного.

Печенеги не знали, что они в лесу не одни. Все это время за ними наблюдал Леший. Дед был хранителем селения, и сейчас ломал голову как бы спасти и Лешеву Падь, и Властимира из лап врага вырвать. Наконец, он решил сыграть на страхе людей.

Печенеги и разбойники услышали звериные рыки, вой. Воины стали вглядываться в промежутки меж деревьев и кустов. В чаще замелькали огоньки хищных глаз. Мужчинам стало жутко, они начали сбиваться вместе, толпясь посреди поляны. Из леса стали появляться дикие звери, обступая врагов со всех сторон. Поднималась паника, пошли переговорки о том, что селение под защитой Лешего, что он их теперь живыми не отпустит. Барукхан, глядя на свое войско, разозлился на них:

– Бейте, чего стоите? Зверья испугались? – и хан выпустил стрелу в медведя. Стрела пролетела сквозь косолапого и воткнулась в ствол дерева. Звери были не настоящие, а фантомные.

Этот поступок привел воинов в чувства. Они последовали примеру хана и стали нападать на призраков. Животные таяли в воздухе от ударов холодной стали. Леший узрел темноту, что царила в сердцах этих людей – они не испытывают жалости ни к чему живому. Надо поднимать лешачей. Дед послал к Ждане птичку с вестями.

Ведьма спокойно сидела за столом, поедая кисель. В открытое окно влетел скворец и зачирикал. На лапке птички выступала кровь. Девушка подбежала к окну. В лесу она увидела горящие факелы, совсем рядом с селением. Ждана поспешила в сарайчик за конем: ведь если пешком, то не успеет. Животное с хозяйкой на спине понеслось со всех ног.

Уже смеркалось. Лешачи занимались домашними делами, некоторые парочки гуляли по улицам или сидели на лавках около домов. Побоище пустовало. В избе князя все было тихо и спокойно. Женщины занимались свадебными нарядами, княжна же водилась с племянницей. Ярослав проводил время в гостях у Белояра вместе с сыновьями. Насидевшись, княжичи отправились домой. На улице Влас увидал Ждану, мчащуюся на коне. Ведьма тоже заметила княжичей. До ограды оставалось несколько метров, когда девушка закричала:

– Печенеги! Идут сюда!

– Чего она говорит? – Ивар не расслышал.

Ответом на его вопрос стала стрела, летящая прямо в спину Ждане. Лучник оказался метким: наконечник скользнул между ребер и пронзил сердце ведьмы. Ждана на ходу замертво свалилась с коня. Влас рванул к любимой. Когда он подбежал, его взору открылось древко стрелы, торчащее из спины красавицы. Ждана лежала лицом вниз. Княжич попытался перевернуть ее, но Ивар схватил брата за шиворот и поволок в избу, убегая от дождя из стрел.

Дверь скрипнула и братья ввалились внутрь дома. Княгиня с невесткой сначала не поняли что случилось: Ивар спешно закрывал дверь, из его плеча что-то торчало. Княжич и не заметил как стрела пронзила руку, но теперь, закрывая двери, ощутил острую боль. Влас поднимался с пола (Ивар его буквально как котенка закинул в дом). На рубахе княжича, словно цветок распускался, росло кровяное пятно. В горницу вошла княжна с Желаной на руках. Она сразу обратила на братьев внимание:

– Что случилось?

– Печенеги… Ждану убили… – только и смог вымолвить Влас. Он быстро встал и побежал в глубь дома за мечом.

– Запритесь в доме и не выходите, – скомандовал Ивар. – Рагнеда, помоги.

Рагнеда отдала племянницу Дарине, после чего помогла брату вынуть стрелу из плеча и перевязать рану.

– Их целое полчище. Мы врядли справимся, – Влас вернулся с оружием для всех княжичей.

– Справимся. Главное побольше людей поднять. Я с вами, – сказала Рагнеда братьям, принимая от брата клинки.

– Возьми лук и стрелы и полезай на чердак. Высматривай лучников и убирай их, – приказал Ивар сестре.

Княгиня и Арина были бледными от страха, не зная что делать.

– Мама, только из дома ни ногой. Лишь в крайнем случае, понятно? – крикнул Влас, выходя на улицу. Ивар следовал за братом.

Княжна забежала к себе, взяла в углу горницы лук и колчан стрел, после чего отправилась на чердак, где вылезла на крышу. Девушка ловко снимала вражеских лучников с одного выстрела. С крыши открывался хороший обзор всей Лешевой Пади, и в то же время можно было оставаться незамеченным для врагов. Темнота быстро наступала, помогая печенегам скрываться от жертв. Становилось хуже видно происходящее.

Лешачи без страха выходили из своих домов навстречу нападающим. Стрелы у княжны закончились, она спустилась и вынула сабли из ножен. Дарина пыталась остановить дочь:

– Не ходи, тебя там убьют!

– Я нужна там. Дома от меня мало прока. А вы с Ариной прячьтесь, – сказала княжна. На последнем слове девушки в дом ввалились пара печенегов. Княгиня с невесткой вскрикнули, но Рагнеда среагировала быстро: увернулась от одного и второго, первому вспорола живот, другому достался удар в сердце. Оба валялись мертвыми на полу.

– Мама, прячьтесь! Чего стоите?! – княжна одернула мать и невестку.

Желанна стала плакать, Арина прижала дочь к груди. Рагнеда выскочила на улицу. Воздух был сырым и прохдадным. Еще немного и совсем стемнеет. На улицах шли ожесточенные бои. Кругом слышались крики, звон клинков. Недалеко от дома бились братья, чуть подальше – отец. Рагнеда перемахнула через забор и обеими саблями ударила разбойника, который совсем прижал к стене Алеся. Здоровяк взвыл и повернулся к девушке. Алесь поймал момент и пронзил сердце врагу. Друзья кивнули друг другу и разбежались.

Рагнеда заметила как отца окружают и поспешила на помощь. Путь ей преградили разбойники. Одному из них удалось задеть руку княжны. Боли она не заметила, лишь почувствовала как что-то горячее струилось по предплечью. Рагнеда легко расправилась с этой парочкой и стала пробиваться к князю, без устали рассекая тела врагов. Тут случилось то, чего никто (и тем более княжна) не ожидал. На девушку напали одновременно несколько человек. Отбиться было невозможно. Рагнеда на секунду испугалась и зажмурилась от страха. И тут она ощутила в груди сильный толчок. Раздался взрыв, последовала яркая вспышка. Огонь буквально вырвался из хрупкой княжны. Взрывной волной печенегов разбросало в стороны на несколько метров от эпицентра. У некоторых из них горела одежда. Рагнеда стояла невредимая и ошарашенная, наблюдая как враги валяются на земле, пытаясь прийти в себя. Обернувшись, княжна увидела отца в битве с Барукханом. Хан бил так сильно, что, казалось, воздух сотрясался. Едва девушка сделала первый шаг на пути к князю, как Барукхан выбил из руки соперника саблю, поймал ее на лету и вонзил в грудь Ярослава.

– Папа!!! – закричала княжна.

Князь медленно опустился на колени перед своим убийцей. Хан же смотрел в глаза своей жертве, наблюдая как жизнь угасает в нем. Ярослав еще держался из последних сил, но Барукхан устал ждать и вырвал клинок из раны, откуда фонтаном хлынула кровь, обагрив хана. Князь повалился на бок, дернулся и затих. Рагнеда стояла словно между небом и землей. Она не могла поверить своим глазам: отца убили. Девушка до боли сжала рукоятки сабель и кинулась на убийцу. Барукхан сообразил что это дочь Ярослава. Он тоже жаждал поквитаться с ней за убиенного брата. Удары печенега были сильными и тяжелыми, но Рагнеда отбивала их один за другим, пытаясь ранить врага. Хан отметил, что для ее возраста и телосложения девушка довольно сильный воин. Не каждый зрелый мужчина выдерживал бой с Барукханом, а эта малявка не только не запыхалась, отбивая его натиск, но и сама наносила сильные и точные атаки. Хан был высоким и крепким, но и на удивление вертким и ловким для своего роста. Он легко уходил от смертельных ударов княжны, получая лишь несерьезные раны. Наконец, он толкнул Рагнеду. Она упала и больно ударилась, сабли выскользнули из рук владелицы. Хан не увидел в глазах девушки ни тени страха, что его немного удивило. Он замахнулся на нее, а Рагнеда и бровью не повела. Его булат вот-вот обрушится на княжну, но тут подоспел Вольга, он отбил смертоносную саблю ударом снизу. Не давая хану одуматься, Вольга нападал и нападал на врага.

Рагнеда поднялась и взяла свои клинки, следом ринулась в атаку. Нелегко пришлось Барукхану отбиваться от жениха и невесты. Они почти загнали его в угол. Вдруг, словно из-под земли вырос Мурад. Он подскочил к Вольге сзади, схватил парня за горло и всадил по самую рукоятку свой меч прямо в спину. Окрововленное лезвие выросло из груди молодца в мгновение, и так же быстро исчезло. Мурад оттолкнул оседающее тело в сторону. Рагнеда даже крикнуть не успела – голос будто пропал куда-то. Она снова выронила сабли. Хан воспользовался заминкой и схватил княжну за руку. Рагнеда извернулась и ударила печенега в солнечное сплетение. Он этого явно не ожидал и ослабил хватку. Девушка рванула бежать. Мурад погнался за ней. Но та, словно кошка, вскочила на забор, с забора на козырек крыши, после чего взобралась на самый верх, где ее точно не достанут.

Душа, казалось, рвется на части с каждым погибшим родным человеком. Отец, Вольга… А кто еще? Деревня напоминала кровавое месиво, а княжна ничего не могла сделать. Высматривая куда бежать, Рагнеда увидела княгиню с Желаной на руках. Женщина убегала со всех ног от печенегов, прижимая к груди девочку. Когда Рагнеда ушла, Дарина с Ариной спрятались. В дом ворвались печенеги и разбойники, стали рыскать по всем углам. Желана заплакала и их обнаружили. Женщины смогли вырваться: швырнули в нападающих пару горшков и котелок (попали в яблочко). На улице творилась неразбериха. Кое-где лежали убитые лешачи, некоторые дома загорались. Куда бежать, они не представляли. Желана все громче плакала, привлекая внимание. Первой сметрь настигла Арину. Рагнеда не смогла убить всех лучников. Княжна увидела как один из них натягивает тетеву и выпускает стрелу, которая через секунду угодила в живот невестке князя. Арина упала и ударилась головой об угол лавки. Жизнь оставила бедняжку сразу. Дарина замешкала, видя гибель невестки. Она что-то кричала, но Арина ее уже не слышала. Княжна, заметив что лучник готовит очередную стрелу, вынула из голенища сапога кинжал и метнула его в убийцу. Но она немного припоздала: тот успел сделать последний в своей жизни выстрел. Стрела пронзила сразу двоих: и маленькую Желану, и княгиню. Дарина упала на спину, все еще прижимая к себе внучку.

Малышка, пригвозденная к бабушке, скончалась сразу, а Дарина все же пыталась встать. На второй попытке ее голова безжизненно опустилась на траву.

Рагнеда спустилась так же проворно, как и взобралась. Она бежала к матери надеясь, что та жива. Но Дарина не шелохнулась. Девушка упала ей на грудь и заплакала. Чьи-то сильные руки схватили ее и резко подняли на ноги. Она ничего не видела – кто ее ведет, куда. В глазах все еще стояли мертвая мать и племяшка. Их-то за что? Княжна никогда не теряла близких людей в таком количестве.

Пришла в себя Рагнеда от пощечины Барукхана. Это Мурад оттащил княжну от матери и привел в отчий дом. На полу валялись перевернутые лавки, стол, битая посуда. Рядом стоял Влас: у брата была разбита губа, кровь струилась по подбородку. Оружия у княжичей небыло. Перед ними стоял хан печенегов.

– Как я мечтал об этом моменте, – улыбался Барукхан. Улыка напоминала оскал, – Я вас поздравляю: вы последние, кто остался в живых из вашей семьи. Но и это не надолго, – Барукхан осторожно взял пальцами подбородок Рагнеды и приподнял ее личико, – хотя жалко отправлять к праотцам такую красавицу, поцелованную солнцем, – его забавляли ее веснушки.

– Где мой старший брат? – по щекам девушки текли слезы.

– Спроси у другого братца, – хан указал на Власа.

Княжич отвернулся. Барукхан засмеялся:

– Твой старший брат заслонил собою младшего, пытаясь сохранить ему жизнь.

– Что вам от нас нужно? – спросила Рагнеда. – Зачем убивать женщин и детей?

– За их и ваши смерти хорошо заплатили. Столько золота я отродясь не видел. А с тобой, – он провел ладонью по щеке девушки, – у меня особые дела. В прошлом году ты убила одного из моих братьев-близнецов. Помнишь?

О, да! Рагнеда помнила. Это был первый человек, которого она убила. Ее первый бой.

– Да и второго ты тоже пыталась отправить на тот свет.

– Неправда. Второго никто не собирался убивать. Поединок был честным.

– Я не про то. Вспомни как ты напустила на него свою магию. Я видел как ты к своему папочке пробивалась: раскидала моих воинов, словно щенят. Ты ведьма? Неудивительно, что дядя тебя боится больше всего из вашей семьи.

– Что?

– Всем сегодняшним кошмаром вы обязаны своему дорогому дядюшке Святополку, князю Переяславскому. Он не поскупился, желая чтоб вы все сдохли.

– Но почему? Чем мы перед ним провинились? – спросил Влас.

– Видишь ли, он боялся что рано или поздно кто-то из вас заявит свои права на престол Переяславля. По праву старший сын первый в очереди за властью после смерти отца. Если старший сын умрет, трон переходит следующему сыну, так? А так как Ярослав не умер, а только считался таковым, он имел полное право вернуться на родину и свергнуть младшего брата. Но Святополк не желает расставаться с властью. Вот он и решил убрать всех претендентов. Только я один ни за что не справился бы с вами без помощи вашего земляка. Салтык! – позвал Барукхан.

Двое крепких печенегов вывели к хану и княжичам избитого Властимира.

– В сегодняшней моей победе большая заслуга Властимира.

Парень еле держался на ногах. В глаза друзьям он смотреть не мог – было ужасно стыдно.

– Он все-все мне рассказал о вашем быте, о сильных и слабых местах. Этим он почти заслужил мое уважение. Но в самый последний момент он вдруг передумал. Пытался вас откупить награбленным богатством. И чуть ли не со слезами умалял тебя не трогать, красавица. Чем-то ты ему пуще остальных дорога. А мне казалось, что он на любовь не способен.

Рагнеда не могла смотреть на измученного друга и перевела взгляд на брата. Влас легонько кивнул ей. Она кивнула в ответ.

Княжна со всей силы топнула по стопе Мурада, который ее держал. От боли он ослабил хватку и девушка смогла вырвать руку, ударив локтем в горло врага. Он совсем отпустил княжну и согнулся, пытаясь отдышаться. Рагнеда вырубила его ударом по затылку. Влас в то же самое время пнул того, кто его держал под коленку, развернулся и выхватил у того саблю, после чего нанес смертельный удар в горло. Барукхан было бросился на безоружную княжну, но она юркнула за брата, схватила чугунок и запустила посудиной в разбойника, что несся на нее. Тот упал, выхватив удар в лоб, а Рагнеда отобрала у него саблю. Теперь хан ей был уже не так страшен.

Княжна напала на главу печенегов. Перепрыгнув стол, она сшибла ногами Барукхана. Те воины, что поддерживали Властимира, бросили его и ринулись в бой. Влас сгреб сестру в охапку и успел убрать ее от клинков нападавших. Княжичи попятились за стол, в угол, держа сабли на изготове. Печенеги подошли поближе, тогда Рагнеда пнула со всей дури в стол. Мебель метнулась в сторону врагов: они упали на него, а княжичи принялись их бить. Брат и сестра пытались пробиться к выходу, по пути прихватили с собой Властимира. Пока Влас его поднимал, Рагнеда оборонялась. Ребята пятились к открытой настежь двери.

Все случилось так быстро и неожиданно, что мозг княжны сообразил в чем дело лишь секунды спустя. Послышался жужжащий звук из разбитого окна, а после Влас схватился за горло и упал. Из шеи торчало древко стрелы и ручьем лилась кровь. Княжич пытался вдохнуть, но не мог. Барукхан воспользовался заминкой, выбил у княжны из рук клинок и швырнул ее Мураду.

– Вам не уйти от меня и моих людей. Разве еще не понятно? – хан склонился над умирающим Власом. Эти слова стали для княжича последними, что он слышал в своей жизни. Он закрыл глаза и обмяк. По злой иронии он оказался рядом с тем печенегом, от которого вырвался несколько минут назад.

– Хан, а с этим что? – спросил молодой печенег у своего повелителя, пнув ногой Властимира. Лешач лежал на полу рядом с мертвым другом.

– Он больше не нужен. Где его дом, мы и так знаем. Где он золото хранит, сам рассказал.

Повторять дважды было не нужно. Печенег ударил Властимира в грудь саблей. Парень даже не вскрикнул, лишь слегка выгнулся и затих. Рагнеда отвернулась, не желая смотреть на очередную смерть. Сегодня она уже видела достаточно.

– А знаешь, княжна, ты мне по нраву. Пожалуй, я тебя себе оставлю, – хан схватил Рагнеду за волосы и насильно повернул ее личико к себе.

– Смотри, не подавись, – процедила она.

Хан рассмеялся:

– Ты мне нравишься все больше. Добить всех, кто еще живой, и уходим. Идем, Мурад. Смотри осторожно: она хоть и юна, но опасна.

Рагнеду повели по темным ночным улицам в лес. Сопротивляться не было смысла (да и сил тоже). И куда бежать? Все родные погибли. Те селяне, что еще живы, вот-вот умрут. Внутри было пусто и тяжело, девушка ничего перед собой не видела. Хотелось плакать, но слезы словно высохли. Рагнеде было уже все равно что с ней станет. Но в одном она была тверда: дядя заплатит за все, за каждую купленную им душу.

Шли всю ночь. Лесное утро было туманным и холодным. От бессонной ночи голову будто тисками сдавило, связанные руки онемели. Понемногу княжна приходила в себя. Когда сделали привал, ее усадили под дерево на траву, покрытую холодной росой. Рагнеда смотрела безразлично пустыми глазами на огонь, думая почему он забрал все ее силы тогда, когда они ей больше всего были нужны. Она бы с огнем вместе одолела много врагов. Тут, как луч в темноте, мелькнула мысль о Светозаре: вдруг он выживет в засаде. Ведь он и не знает что случилось с селением. Может знак ему какой оставить? Эта дорога как раз ведет в Лешеву Падь. Рагнеда незаметно сорвала с себя кулон и намотала его на ветку куста, рядом с которым сидела. Княжна озябла. Намокшая от росы одежда прилипла к телу.

Девушка стала засыпать – усталость брала свое. Разбудил ее Мурад (толкнул ногой). Рагнеде казалось, что она только закрыла глаза, а ее уже будят. Воевода протянул ей кусок мяса, зажаренного на костре:

– Ешь. Мы вот-вот отправимся.

Солнце уже пригревало и стояло прямо над головой. Наступило время полудня. От запаха еды в животе заурчало. Но из-за пережитого есть как-то не особо хотелось. Княжна нехотя взяла кусок и принялась жевать. А на вкус мясо было очень даже ничего.

– Что будешь с ней делать? – Мурад подошел к хану, который возился с седлом (затягивал ослабшие ремни).

– Она станет моей третьей женой, – спокойно ответил Барукхан.

– Женой? При всем моем уважении, хан, не думаю что ее можно подчинить твоей воле. Да и воле любого мужчины.

– Не захочет по хорошему, будет по плохому.

– Только будь осторожен. Она как зверь сейчас затаилась. И будет выжидать удобный момент.

– Да ей всего шестнадцать. Что она может? Думаешь, я с ребенком не совладаю?

– Не забывай – ты убил у нее на глазах ее родных. Она не простит.

– Мурад, мне не нужно ее прощение. А слушаться старших я научу, – хан был очень самоуверен, – Тебе не тяжело ее вести? Может, кого другого обязать?

– Нет, эта ноша мне по силам.

– Если чего, говори, – Барукхан хлопнул друга по плечу.

Воевода вернулся к княжне и отвязал веревку, которой привязял ее к дереву.

– Вставай, нам пора идти, – он дернул девушку за привязь. Та покорно встала и поплелась следом за поводырем.

Мурад ехал верхом, а Рагнеду вел пешком, привязав за руки к седлу. Бедняжка еще не отошла от шока, ослабла и быстро уставала. Ее голова и рана на руке очень болели. Кровь запеклась и противно стягивала кожу. Ноги будто свинцом налились, приходилось напрягаться, чтоб поспевать (иначе волоком потянут). К вечеру, наконец-то, прибыли на место. Взгляду княжны предстала живописная окрестность с раскидистыми кронами деревьев. Вместо изб стояли юрты – печенеги были кочевниками, поэтому долго на одном месте не задерживались. Около реки паслись стада коров и овец. По улице носились ребятишки, женщины занимались домашней работой.

Барукхан потянул веревку и повел за собой Рагнеду. Девушка спотыкалась на каждом шагу. В юрте оказалось просторно и довольно уютно. У очага сидели две женщины. Обе нянчили мальчиков (на вид малыши были погодками). При виде мужа обе встали. Хан толкнул Рагнеду вперед:

– Вымойте и переоденьте ее, покормите и позаботьтесь. Скоро она к вам присоединится. Надеюсь, вы подружитесь, – с этими словами Барукхан забрал сыновей у жен, – А где остальные дети?

– На улице резвятся, – ответила та, что стояла ближе.

Хан вышел, оставив новую невесту на попечение жен. Их не радовала мысль о том, что их муж собирается взять в жены ровесницу своей старшей дочери, да еще и славянка. Но на девушку было жалко смотреть: измученная и грязная, еле держалась на ногах. Хании увели княжну на реку, отмыли, дали чистую одежду. Вода приятно охлаждала разгоряченные, но задеревеневшие от длительной нагрузки мышцы, рану немного щипало и она снова стала кровоточить. Рагнеда слегка морщилась от боли, но молчала. Да и у жен хана небыло желания с ней разговаривать. Порез обмыли отваром трав и перевязяли. После мытья Рагнеда ощутила легкость и сонливость. Запястья ныли от веревок, ноги гудели от долгой хотьбы.

– Как тебя зовут? – спросила одна из жен.

– Рагнеда.

– Меня – Лека, а это – Сания. Тебе нужно поспать – ты едва на ногах держишься.

– Ложись, – Сания отвела Рагнеду до тахты и уложила, накрыв накидкой.

Княжна только сейчас обратила внимание на женщин. Обе были слегка полноватые, с милыми чертами лица и загорелой кожей. Добрые миндалевидные карие глаза, темные густые волосы, заплетенные в косы. На вид они были одного возраста (как Вольга и Ивар). У каждой было по несколько детей.

Едва голова коснулась подушки, как Рагнеда сразу же провалилась в сон. Всю ночь Рагнеда видела кошмары, просыпалась, вздрагивала. Лишь под утро удалось поспать спокойно. Ее долго никто не будил, дали на отдых столько времени, сколько требовал организм.

К полудню княжна проснулась. Глаза еще не хотелось открывать. Как только сон сошел, стали всплывать вчерашние события, приходилось переживать их заново. Почему она не умерла вместе с ними? Рана на руке почти не болела.

В юрте никого небыло. Княжна потянулась и встала. Голова была легкая, хотелось на свежий воздух. Солнце ярко светило. Ребятня носилась меж юрт и повозок, в тени деревьев сидели старики, что-то обсуждая. Окинув взглядом поселение, Рагнеда увидела хана. Трудно было его таким представить: жестокий безжалостный воин резвился с детишками, словно сам был ребенком. Сейчас он выглядел любящим отцом.

Барукхан схватил двух дочерей и закружил их. Девчонки визжали от радости. Видно было что дети обожали отца, все стайкой скакали около него. Рагнеда насчитала одиннадцать малышей. Ей стало больно на все это смотреть и она вернулась в юрту, села на пол, облокотившись спиной о тахту, на которой спала, и обняла колени. Голова опустилась на плечо, глаза уставились в одну точку. Снова воспоминания замелькали одно за другим. Рагнеда не знала сколько времени она так просидела, но очнулась от того, что на тахту присел Барукхан. Оба пристально смотрели друг другу в глаза. Первой молчание нарушила княжна:

– Дорого тебе Святополк заплатил за мой народ?

Хан ехидно улыбнулся:

– Ты даже не представляешь как.

– А меня почему не убил? На что я тебе?

– Юные славянки очень страстные и красивые. Ты – мой трофей. Мне стало жаль губить такую красавицу. В твоих глазах утонуть можно: настолько глубока их синева. Словно кусочек неба в них спрятался. И веснушки тебя только красят, – он протянул к щеке девушки ладонь и хотел прикоснуться, но Рагнеда отвернулась с отвращением.

– Твои руки в крови моих родных. Не трогай меня.

– А ты с характером. Ничего, я тебя усмирю.

– Как бы я тебя не усмирила.

Хан расхохотался:

– Брось, княжна. Мы оба с тобой воины…

– Ты-то воин?! – перебила Рагнеда, – Настоящий воин не тронет беззащитных детей, женщин и стариков. Ты – грязный наемик, который за золото убьет любого, на кого укажут, будь то даже младенец.

– Что тут такого? Вас же тоже нанимали.

– Нас нанимали охранять, защищать. И все, кто пал от руки лешачей были либо разбойниками, либо убийцами. Ты вырезал всю мою семью, и думаешь что я стану тебе подчиняться? Лучше убей меня сейчас, иначе сам падешь от моей руки.

Хана забавлял пыл княжны:

– Хочешь бой? Будет тебе бой. Но это позже – сейчас у меня нет времени.

В юрту вошли Лека и Сания. Увидав мужа, обе поклонились ему. Хан ничего не ответил женам, лишь встал и ушел. Ханши принесли Рагнеде поесть.

После обеда девушка снова осталась одна. Рагнеда подсела к очагу и попробовала поколдовать. Но, сколько ни старалась, ничего не выходило.

– Ну, почему? – Рагнеда сетовала на то, что силы ее покинули тогда, когда они ей очень нужны.

Она снова прилегла на тахту и стала обдумывать план побега. Здесь она оставаться не намерена. Нужно теперь любыми путями попасть к дяде. Неожиданно в юрту ворвался Барукхан. На его лице читались боль и отчаяние. Он подскочил к Рагнеде и схватил за плечи:

– Помоги! Моего сына укусила змея! Властимир рассказывал о твоем даре. Мои лекари не могут ничего сделать. Помоги, умоляю! Все, что ни пожелаешь, исполню!

– А Властимир не рассказывал, что со мной случилось зимой, когда я просила у огня помощи? Ах да, он не успел, видимо, – ты его убил. Огонь едва не отправил меня в Навь, – Рагнеда показала хану свои руки. Ни них были четко видны шрамы от ожогов. – Мои силы пропали, я больше не могу ничего.

– Ты лжешь! – крикнул хан, не веря что последняя надежда на спасение сына испаряется.

– Больно и страшно терять родного человека, да? Теперь ты меня понимаешь?

– Прости, я виноват перед тобой. Но сделай что-нибудь…

– Нужно высосать яд из раны, привязать какую-нибудь траву. У вас что, знахаря нет?

– Уже сделано, но не помогает.

– Я правда ничем не смогу… – княжна опустила глаза и оттолкнула хана. Ей было жаль ребенка, но она сейчас бессильна. Бросив взгляд на Барукхана, она увидела вего глазах слезы. Он стоял перед ней на коленях, беспомощно опустив руки и плечи. Хан понимал, что девушка не лжет, молча встал и вышел вон.

Лека была старшей женой. Это ее сына укусила гадюка. Женщина рвала на себе волосы, видя как жизнь покидает ее ребенка. Парнишка синел и задыхался. Укус пришелся прямо в шею. Они с братом баловались в лесу, когда мальчик упал около куста, у корней которого спала змея. Разбуженная шумом и напуганная тварь вцепилась обидчику в шею, прямо в сонную артерию. Братишка испугался и побежал звать на помощь. Мурад первым услышал крики ребенка. Он побежал в лес и вынес беднягу на руках. Целители пытались помочь, но яд слишком быстро растекался вместе с кровью по венам, убивая изнутри. Через полтора мучительных часа мальчик умер у отца на руках.

Рагнеде хотелось сквозь землю провалиться за то, что ничего не может сделать. Она ощущала себя здесь чужой, старалась никому на глаза не попадаться. Особенно сейчас, когда в поселении наступил траур. Ей казалось, что ее считают виновной в смерти сына хана. Но с другой стороны настал благоприятный момент для побега. Чем княжна незамедлила воспользоваться.

Порывшись в вещах, она нашла штаны и рубаху себе по размеру. Быстро переодевшись, Рагнеда тихонько выскользнула из юрты и стала пробираться к окраине, прихватив с собой кинжал. Едва она успела пройти половину пути до леса, как в свою юрту вернулся хан. Сначала он ничего не заметил. Но через несколько секунд ему стала казаться подозрительной тишина, царящая здесь. Окинув взглядом свое жилище, он понял что княжны в нем нет. В бешенстве хан выскочил на улицу.

– Девка сбежала! Найти и привести ко мне!

Рагнеда, услышав крик хана, прибавила ходу. Ей удалось добраться до окраины. До леса уже рукой подать. Сердце бешено стучало, эхом отдаваясь в ушах. Сделав глубокий вдох, княжна рванула к деревьям изо всех сил. Но ей не повезло – несколько воинов ее заметили и крикнули Барукхана. Хан увидел лишь то, как между деревьев мелькнула одежда. Все, кто мог, бросились в погоню.

– Она мне нужна живой! – крикнул хан своей дружине.

Княжна бежала без оглядки, перепрыгивая павшие деревья. Высокая трава скрывала кочки и ямки, поэтому Рагнеда старалась, где возможно, цепляться за крепкие ветви деревьев, что позволяло меньше двигаться по земле. Она в очередной раз зацепилась за дерево, сделала сальто и приземлилась у вывороченного с корнями молодого дуба. Девушка замерла, боясь пошевелиться. Перед ней стоял огромный волк, оскалив зубы. Зверь был килограмм на пятьдесят. Оба смотрели друг другу в глаза и ждали кто же нападет первым. Рагнеда продолжала бездвижно сидеть на корточках, а зверь медленно подступал. Еще чуть-чуть и он кинется в атаку. Княжна только выхватила кинжал, как серый перепрыгнул через нее и скрылся. Почему волк так повел себя: не стал нападать, и вообще сбежал? Оглянувшись вслед за зверем, Рагнеда все поняла – хищник испугался толпы людей с саблями наголо, которые стеной двигались в сторону княжны. Рагнеда быстро поднялась и вскарабкалась на поваленное дерево. Но перепрыгнуть через ствол не удалось: подоспевший парень схватил ее за ногу и резко дернул вниз. Княжна упала на спину. Воин склонился над ней, но Рагнеда пнула его ногой в живот, и тот уже лежал, корчась от боли. Подняться снова девушке не удалось. К ней подбежали еще несколько человек, нацелив на нее свои клинки. Сквозь толпу пробирался разъяренный Барукхан. Оттолкнув воинов, он схватил княжну за косы и рывком поставил ее на ноги.

– Думала сбежать от меня?! Не угадала!

Рагнеда попыталась вцепиться ему в лицо, но получила пощечину. Удар был такой сильный, что у девушки лопнула губа и из уголка рта заструилась кровь.

– Связать ее! – хан швырнул пленницу воинам, а те скрутили ей руки за спиной. Сопротивление означало бесполезную трату сил. Рагнеду повели обратно.

Когда пришли в поселение, Барукхан забрал княжну у дружинников и зашвырнул бедняжку, словно куклу, в свою юрту. Рагнеда упала на столик и больно ударилась, разбив лбом кувшин. Осколок разрезал кожу на виске. Девушка вскрикнула. Испуганные Лека и Сания смотрели на происходящее с ужасом. Они всегда боялись гнева мужа (он становился страшнее медведя). Рагнеда попыталась подняться, но хан толкнул ее ногой в живот, перевернув на спину.

– Пошли вон! – крикнул он женам.

Женщины быстро встали и выбежали из юрты.

– А ты, – Барукхан прожигал глазами девушку, – ты сейчас же станешь моей!

Рагнеда засмеялась:

– Ты думаешь, это меня остановит? Что я когда-нибудь не сбегу от тебя? Я не оставлю попыток, пока буду жить. Только смерть заставит меня прекратить их. Но не ты.

Хана разозлила дерзость девчонки. Он подступил к ней поближе. Княжна собралась с мыслями и силами. Она пнула Барукхана в пах. Тот не ожидал и стал задыхаться от сильной боли, что заставило его нагнуться. Второй ногой Рагнеда нанесла удар в висок. Хан упал без сознания. Девушка пропихнула ноги меж связанных рук, которые оказались теперь спереди. Найдя осколок поострее, она принялась резать веревку. Возиться долго не пришлось. Но как только она освободилась, хан пришел в себя.

Рагнеда успела выхватить его клинок прежде, чем Барукхан успел сообразить что происходит. Увидав княжну с саблей, он медленно поднялся. Рагнеда выставила оружие перед собой, готовясь обороняться. У нее не было второго клинка, о чем она сейчас очень жалела.

– Ты меня не удержишь, – сказала она, пятясь к выходу.

– Дура, там тебя схватят и глазом моргнуть не успеешь.

Княжна его не слушала и вышла на улицу. Двоемолодых парней ее заметили и напали. Первого Рагнеда уложила одним ударом. Такой силы молодец не ожидал от худенькой девушки: сабля в его руке так задрожала, что держать ее стало невыносимо больно. Атаку второго она предвидела – он стал наносить удары сверху. Княжна же ударила в свою очередь снизу, стараясь попасть как можно ближе к рукояти. И ей это удалось. Молодой печенег выпустил саблю из руки, а Рагнеда успела поймать ее в воздухе. Теперь был полный порядок: две руки – два оружия.

Из юрты появился хан. Он вооружился и был готов к бою. Весь его вид говорил о том, что пощады ждать не стоит. Теперь перед девушкой встала задача найти его слабое место. Он обрушил на пленницу свои тяжелые удары. Клинки, казалось, вот-вот из рук вылетят. Противники двигались к середине селения – на открытое пространство. Все жители видели схватку и собирались вокруг небольшой площади чтоб посмотреть на зрелище.

Рагнеда сделала выпад вперед, направляя свои клинки навстречу друг другу. Хан не успел отскочить и концы сабель полоснули соперника по груди, порвав рубаху. На коже осталась небольшая царапина. Хан не ожидал такой прыти и отвлекся на рану, отчего потерял контроль над боем. Рагнеда стала нападать, не давая ни секунды продыха, не давая опомниться. Она поймала свой темп и стала его наращивать, атакуя раз за разом, перехватывая попытки хана защититься. Она была юна, что играло ей на руку – скорость ее битв превышала ту, что была у соперника. Хан был опытен, но его рост и годы не позволяли двигаться так же резво, как Рагнеда.

Девушка стукнула его саблей под колено и хан упал на него. Княжна же воспользовалась моментом и побежала на соперника. Приблизившись, она прыгнула одной ногой ему на второе колено, оттолкнулась и перелетела через Барукхана, нанеся удар саблей ему по спине, находясь в полете. Хан упал лицом в траву, но пытался подняться. Меж лопаток из раны текла кровь, пачкая одежду.

Заметив, что брату грозит серьезная опасность, из толпы вышел младший брат Барукхана. Рагнеда глядела на парня и не могла вспомнить где она его видела. И вдруг ее осенило: Косту. Это его в прошлом году после нападения печенегов на Лешеву Падь взяли в плен полумертвого, его брата-близнеца на Красной горке убила Рагнеда.

Косту приближался к давней сопернице, держа в руках пару сабель. По мере приближения он переходил на бег. Княжна была готова. Она взобралась на спину хана, оттолкнулась как следует и прыгнула навстречу молодцу. Косту заслонился от атаки, скрестив клинки над своей головой. Но Рагнеда, ударив по ним одной своей саблей, рукоятью другой ударила его по лицу, оцарапав ему щеку. Этим она только разозлила своего противника. Со свежими силами тот ринулся в бой. Княжна немного подустала с ханом, но атаки его брата были не такими тяжелыми, так что отбиваться не составило особого труда.

Барукхан уже стоял на ногах и был готов к битве. Вот теперь придется сражаться с обоими братьями. Отбив очередную атаку Косту, Рагнеда нырнула ему под руку и толкнула брата на брата. Старший отшвырнул младшего и с яростью кинулся на пленницу. Едва выдерживая натиск хана, Рагнеда все же собралась с силами, извернулась и рассекла противнику плечо. А вторым клинком плоской стороной ударила его по лицу. Не останавливаясь и не замедляясь, она порезала хану лодыжку, а пока он падал, расправилась и со вторым братцем: Сделав «ножницы» и скрестив руки, ударила наотмашь, расправляя их. Княжна одной рукой ударила сверху, развернулась и атаковала второй, занеся первую над головой. За этой атакой последовала еще одна. Снова «ножницы». Косту едва успел наклониться назад (лезвие чуть не задело подбородок). Воспользовавшись моментом (соперник опирался лишь на ноги, удерживая спину выгнутой), Рагнеда пнула его по ноге, «сломав опору». Косту рухнул, распластавшись на земле.

Хан снова атаковал, но княжна была готова. Она резко обернулась, закрылась одной рукой от нападка, выставив саблю над головой, а другим клинком резанула здоровяка по ребрам, снова поставив врага на колени. После, собрав оставшиеся силы, девушка ударила обеими саблями так, что клинок хана раскололся на три части. В его ладони осталась лишь рукоятка. Рагнеда пнула печенега в грудь возле самого горла, уложив его на обе лопатки. Сзади к ней подскочил Косту и обхватил девушку. Но княжна высвободила руку и локтем заехала парню в лицо. От боли он отпустил ее, схватившись за разбитый нос и наклонившись. Но Рагнеда не могла остановиться. Она положила свои руки ему на плечи и пнула коленом его по лицу снизу.

С большим трудом, но оба врага лежали у ее ног поверженными. Все еще держа клинки, девушка подошла к хану. Он смотрел на нее снизу вверх, и в его глазах стояли слезы от унижения его самого при его народе и воинах. Не справился с девчонкой, которая ему в дочери годится. Рагнеда крепко сжала рукоятки, подавляя желание вонзить булат в хана. Когда показалось что она уже решилась отомстить за свою семью, она вдруг ослабила хватку и бросила оружие.

– Живи. И мучайся от позора, что не смог совладать с ребенком… и смотри как умирают твои дети. В следующий раз, если ты мне попадешься, я тебя точно убью. Тебя это тоже касается, неблагодарный, – она обратилась к Косту. Он сидел на земле и вытирал рукавом кровь, что текла из носа.

Рагнеда больше не хотела никого видеть, хотела оказаться подальше от смотрящих на нее глаз, в которых читались и восхищение, и удивление, и презрение. Она отправилась в юрту, села возле тахты и спрятала лицо в ладони. Плакать вовсе не хотелось, слезы сами катились крупными каплями по щекам. Так ее тело среагировало, снимая напряжение. Девушка повернулась и спрятала голову и руки под подушку. Она не знала сколько так просидела – ощущении времени пропало. В голове было легко – ни одной мысли, а в груди тяжесть от пережитого. Княжна не заметила как вошел Косту. Он сел на тахту рядом с пленницей. Рагнеда вытащила голову из-под подушки и посмотрела на него.

– Зачем пришел?

Пять минут назад меж братьями состоялся разговор. Барукхан сидел у Косту в юрте, не желая показываться людям на глаза.

– Какой позор…, – хан не мог смириться с поражением.

– Ладно, успокойся. Мне тоже здорово от нее досталось.

– Я все одно получу с нее свою выгоду, даже если она не станет моей женой.

– Что ты задумал?

– Я ее продам.

– Рабыня из нее никудышная выйдет. Вместо того, чтоб хозяина ублажать, она ему сердце вырвет голыми руками.

– Я не об этом. Она хороший воин, да и к дяде так рвется попасть, в Переяславль.

– Хочешь выставить ее на бой?

– Врядли Святополк мне поверит, что я ее нашел на улице. Я продам девицу, а уж купец сам отвезет ее туда и обогатится. Святополк княжну не упустит – такого бойца днем с огнем не сыщешь.

– Да, и он выкупит свою племянницу.

– Не племянницу выкупит, а за смерть свою заплатит, – улыбнулся хан.

– На северо-восток от Чернигова, по дороге, которая ведет в Волынск, промышляют разбойники. Людей они убивают редко, в основном проверяют их умение сражаться, драться. И если пленник их устраивает, они везут его в Переяславль. Прямо в руки Святополку. Ты, ведь, хочешь поквитаться с дядей? – Косту предложил Рагнеде план, благодаря которому она будет иметь возможность отомстить князю переяславскому.

– С чего это ты мне помочь решил? – Рагнеда не доверяла молодцу.

– Брат хочет везти тебя на невольничий рынок и продать. Ты его опозорила перед соплеменниками и он задумал от тебя избавиться.

– Шибко заумно. Или потому, что меня убить непросто?

– Барукхан рассчитывает, что тот, кто тебя купит, увидит твое мастерство и отвезет в Переяславль, чтобы выставить тебя на бои. Ты принесешь своему владельцу кучу золота. Но я уже понял твой нрав: ты все равно сбежишь. Неважно от нас, или от купца. Зато будешь потом знать куда идти, как попасть к дядюшке. Он собирает лучших бойцов и вряд ли тебя упустит. А с разбойниками можно договориться. Удачи тебе, – Косту встал и вышел.

Рагнеда тут же начала строить планы побега с рынка. Быть чьей-то игрушкой ей не хотелось.

Уже начало темнеть, когда в юрту вошли жены хана. Они принесли девушке поесть. Было видно, что они хотят что-то сказать, только не решаются.

– Говорите уже, хватит переглядываться, – сказала княжна.

– На моего сына напал волк, – в глазах Сании стояли слезы.

– Все неприятности начались как только ты появилась, – сказала Лека. – Сначала мой мальчик, теперь ее. Хан и так страдает от смерти Адира, от позора, что ты ему причинила, а тут еще… – женщина заплакала.

– Дети страдают за деяния своего отца. Боги его наказывают через сыновей. Прости его, Рагнеда. Наш муж сделал много зла и горя, но…

– За смерть своих родных я его никогда не прощу. Пусть каится и просит прощения у тех, кого в Навь отправил раньше срока. Я не верю ни одному его слову, ни одной слезинке. Только тогда ваши дети перестанут гибнуть и страдать, когда боги и души убитых увидят его истинное раскаинье.

– Не говори так… – начала, было, Сания.

– Ваш хан зверь! Даже если все его дети умрут, до этого чурбана не дойдет, он не станет добрее! Хан не понимает сколько зла сделал, сколько из-за него пострадали! Ваши боги приветствуют жестокость, наши – за это карают. Ваш муж разгневал наших богов, и пока Барукхан не изменится, все так и будет. Я вам ничем не помогу, как бы вы не просили. Это не в моих силах исправить.

Женщины расплакались и вышли вон.

Рано утром хан велел брату связать княжне руки и привести к нему. Сам же хан не хотел показываться Рагнеде на глаза – он сгорал от стыда из-за проигрыша. Даже когда Косту привел девушку, старался не смотреть на нее. Он лишь взял у брата конец веревки и грубо дернул Рагнеду, привязывая к седлу. Княжну не повезли на коне, ей пришлось идти пешком.

Через несколько часов пути Рагнеда очень устала, но не жаловалась. Когда она уже стала спотыкаться едва ли не на каждом шагу, Косту посмотрел на брата и молча кивнул в сторону девушки, а потом на своего коня. Барукхан кивнул в ответ, не сказав ни слова. Его уже стало раздражать то, как княжна еле плетется. Косту подъехал к коню брата и обрубил веревку, которой Рагнеда была привязана к седлу. После он спешился и взял бедняжку на руки, скомандовав лошади пригнуться. Ноги у девушки так гудели и устали, что она сама не взобралась бы житвотному на спину. Косту усадил княжну, сел сам и молодая гнедая кобыла подняла их над землей. Пришлось нагонять своих. Они ушли немного вперед – никто не стал ждать отставших.

Солнце пригревало, дул легкий ветерок, неся с собой запахи трав, цветов, листвы и коры. Рагнеда совсем разморилась и стала дремать. Тело было тяжелым, держать равновесие становилось труднее. В забытьи девушка прижалась к печенегу, положа голову ему на плечо. Косту почувствовал как внутри него зашевелилось что-то теплое и приятное от прикосновения ее волос к щеке, от ощущения ее тела. Ему отчего то стало жаль княжну, но он прекрасно понимал, что его помощь она никогда не примет. Может, тот, кто ее купит, будет с ней обходиться не слишком плохо? Косту рассердился на себя за минутную слабость и подобные мысли, но не стал будить Рагнеду, так как поймал себя на мысли, что она ему нравится.

До места добрались только к вечеру. Невольничий рынок представлял собой приличного размера селение с множеством домов. В центре находилась большая площадь, по краям которой стояли столбы, куда привязывали «товар» в ожидании очереди. Окружали торговую площадь кабаки, торговые лавки, сарай, где держали прибывших для продажи рабов. Именно сюда завели Рагнеду. Женщины были в одной половине, мужчины в другой. Из мебели здесь – только лавочки, а кроватями служили мешки, набитые соломой. Княжна присела на свободное место в углу. Руки ей не развязали, но веревки ослабили. Из еды рабам полагались лишь хлеб и вода. Рагнеда так переутомилась, что даже есть не хотела. Она снова заснула, облокотившись на стену.

Глава 10

Светозар, Мечислав, Лютой, Тихомир и Данко возвращались домой. Остальные из их боевых товарищей погибли, защищая друзей. Все они попали в засаду, как и задумал хан. Их поджидали печенеги, человек пятьдесят. И каждый из них был довольно силен. Леших воинов застали врасплох. Напали на рассвете, когда те, что не стояли в карауле, еще спали, держа в руке сабли, мечи или копья. Добрыня первым заметил врагов (молодец дежурил у костра). Он криком всех поднял и схватился за меч. Лешачей голыми руками не возьмешь. Бой длился около часа. А когда осматривали убитых, то среди них не обнаружили ни торговца, ни его сопровождающих. Тут сразу вскрылся обман. И все разом подумали что же там, дома, с родными? Не уж то беда? Похоронив погибших друзей, лесные воины поехали домой.

Остановившись на очередной небольшой отдых, когда до Лешевой Пади оставалось меньше дня пути, Светозар заметил маленькую яркую птичку и залюбовался ею, немного отвлекшись от терзающих душу мыслей о доме. Птичка села на куст, что рос напротив березы, в тени которой сидел эльф. Пичужка попрыгала по кусту, будто искала что-то. Когда находка оказалась в маленьких лапках, птичка вспорхнула и пролетела над головой Светозара, бросив по пути свою ношу, которая упала к ногам эльфа. Светозар глазам не поверил: около него лежал кулон, который он три года назад подарил Рагнеде. Его княжна носила не снимая. Эльф хорошо помнил украшение, так как сам лично вырезал его из куска малахита, придав форму листа клевера.

Светозар огляделся по сторонам и заметил как что-то большое и черное мелькнуло в стороне, противоположной Лешевой Пади. Ему почудилось будто это один из псов княжны. Через мгновение зверь стоял уже на дороге достаточно близко и залаял.

– Трезор! – позвал его Лютой.

Пес завилял хвостом и стал вести себя так, словно звал за собой.

– Откуда он взялся? Рагнеда же говорила что хортов забрала истинная хозяйка, – не понимал Тихомир.

– Но… посмотри сам, это и впрямь Трезор, – поддержал Лютого Данко, – глянь как скачет. Север был посмирнее, посерьезней.

– А чего он тогда ближе не подходит? Хочет, чтоб мы за ним пошли?– не унимался Тихомир.

– Не знаю как вы, а я не собираюсь следовать за каким-то псом. Надо проверить что дома делается, – отозвался Мечислав. – Передохнули? Поднимайтесь и поехали.

Он взобрался на коня и хотел, было, ехать, но путь ему преградил Север. Пес щетинился и скалил зубы, не давая пройти.

– Север, Север, – позвал собаку Светозар.

Зверь завилял хвостом, но продолжал преграждать путь.

– Он нас не пропустит. Хочет, чтоб мы в ту сторону ехали, – эльф указал на поворот, куда печенеги увели княжну.

– А вдруг, на селение напали? А мы поедем туда, куда этот пес хочет, – не унимался Мечислав.

– Сначала княжну свою верните, а потом и домой можно, – позади всех, будто из воздуха, возник мужчина. Еще не старец, но, как лунь, седой. Все резко обернулись. Глаза незнакомца слегка светились зеленоватым светом. – Ей сейчас ваша помощь нужнее.

– Ты кто такой? – спросил Лютой.

Глаза мужичка засветились еще ярче, а кожа покрылась древесной корой.

– Леший, – Данко озвучил догадки товарищей.

– Я покажу дорогу, – сказал дед.

– Какая княжна? Ее голыми руками не возьмешь, не может она в беде быть. Ты брешишь, однако, – не поверил Мечислав.

– Нет, не брешит, – сказал Светозар и показал найденный кулон, – Это я дарил ей на день рождения. Я сам его сделал, поэтому верю Лешему и пойду за ним. А вы как хотите.

– Светозар, – начал, было, Мечислав, но Светозар перебил:

– Не у тебя одного там семья. Если помнишь, моя жена ребенка ждет. О князе и его семье в первую очередь думать надо.

– Молодец, остроухий, – похвалил Леший, – ждал я, пока псов поймете, да не дождался. Пришлось самому к вам выйти. Что же вы, молодцы, к природе не прислушиваетесь?

– А где сейчас княжна? – спросил Данко.

– Отсель полтора дня пути. Завтра к полудню прибудем. Она на невольничьем рынке.

– Где? Что ей там делать? Лешачи, насколько мне известно, рабов не покупают, – не понимал Лютой.

– Она там не для того, чтобы покупать кого-то, – ответил Леший. – Она – сама товар.

– Откуда ты все знаешь? – не унимался Мечислав. – Сорока на хвосте принесла?

– Ты забыл кто я? – Леший начинал злиться. – И не сорока, а скворец. Ваша княжна в плену у печенегов. Она пыталась сбежать, но ее поймали и вернули хану, – Леший рассказал о приключениях Рагнеды за последние дни, умалчивая о событиях в Лешевой Пади. Воины на какое-то время о доме и думать забыли, удивляясь дочери своего князя. Они знали каков Барукхан, некоторые даже бились с ним. А Светозар про себя рвался от счастья, что у него такая талантливая ученица.

– А что с Лешевой Падью? – спросил Данко, опомнившись.

– Приедете, сами все увидите. Потерпи до поры, до времени, – Леший старательно пытался держать пока все в тайне.

– Нас специально выдернули из дома, устроили засаду. Мы еле уцелели, а сколько наших на тот свет отправили печенеги! Все не с проста. Говори, что дома?! – не выдержал Мечислав.

Леший в ответ промолчал.

– Ну, хоть живы все? Здоровы? – с надеждой спросил воин снова.

– Княжна все расскажет. Терпи, – сказал дед.

Все молча собрались и двинулись в путь. Больше Лешего о селении никто не спрашивал, но каждый уже начинал понимать что что-то стряслось, тревога на сердце становилась все больше. А сейчас главной задачей было спасение княжны. Остальное потом.

На завтра в полдень добрались до места.

– Все. Здесь я вам более не помощник, – сказал Леший, – Поселки, деревни – там вы хозяева. Только раздобудьте какую-нибудь другую одежу – шибко в глаза бросаетесь. И железки свои спрячьте. Удачи. Обратно – сами.

– Спасибо, – сказал Светозар.

– А коней тута спрячьте. Мои зверушки постерегут. Убегать оттудава сначала на своих двоих придется, – торговцы да стража за свой товар убьют на месте, а как в лесу скроетесь, так и на лошадках можно.

Лешачи добрались незамеченными, на месте смешались с толпой. Сначала решили оглядеться, разыскать Рагнеду и проработать пути отступления. Через два часа встретились в кабаке, стали рассказывать кто что нашел, где держут рабов, как работают стражники.

Кто-то забежал в заведение и, не закрывая двери, крикнул:

– Пошли скорее, сейчас девок выведут! – дверь закрылась и глашатай исчез за ней.

Посетители зашевелились и стали выходить наружу. Все двинулись к площади. Лешачи не отставали. Из сарая вывели пятерых рабынь и привязали к столбам. К крайнему, около которого стояли лесные воины, привязали княжну. Девушки были связаны хитро – руками они обнимали столб и их руки связывали за его стволом.

Первым Рагнеду заметил эльф. У него сердце сжалось от ее нынешнего вида: темные круги под покрасневшими припухшими глазами, бледная кожа, спутанные распущенные волосы, которые едва прикрывали порез на виске, откуда тонкой струйкой сочилась кровь. Остальные тоже глазам не верили. Никто никогда ее такой не видел.

– Надо устроить заварушку, чтоб отвлечь внимание, – шепнул друзьям Светозар. Они могли выкупить Рагнеду, но денег с собой у них было мало.

– Мы этим займемся, – сказал Данко, положа на плечо Тихомиру руку, – ты ловчее и быстрее справишься, Светозар.

– Встретимся в лесу. Лютой, прикупи съестного и иди к лошадям. Там нас жди.

Все рабыни были молоденькими девушками. Купцы жадно разглядывали «товар», оценивая каждую. Продавец спрашивал кто сколько даст за рыжую красавицу, что стояла в середине.

– Двадцать золотых. Кто больше?

– Сорок! – крикнул Тихомир.

– Сорок пять! – Мечислав повысил цену.

– Кто больше? – крикнул продавец.

Никто больше дать не решился.

– Продано! – радовался продавец.

– Пятьдесят! – снова отозвался Тихомир.

– Поздно. Она уже моя, – сказал Мечислав.

– Тогда я ее у тебя покупаю, – сказал Тихомир.

– Братцы, спокойнее, – вступился продавец, – после слова «продано» торги прекращаются.

Светозар тем временем подобрался поближе к княжне. Эльф был в плаще с капюшоном, так как слишком были бы заметны его серебристые волосы. Он вынул кинжал и приготовился. В словесную перепалку вмешался Данко. Начался спор. Продавец, опасаясь драки, позвал стражу. Лешачи схлестнулись с подоспевшими охранниками. Светозар воспользовался тем, что внимание окружающих было сейчас приковано к потасовке, скользнул к Рагнеде и стал резать веревку, которая почти врезалась в запястья девушки. Княжна сначала ничего не понимала, но, увидав наставника, обрадовалась. Она думала, что он погиб в засаде. Девушка хотела ему что-то сказать, но Светозар приложил палец к ее губам, после взял за плечи и оба юркнули в толпу, слишком занятую зрелищем, чтобы обратить внимание на кражу рабыни.

Эльф завел Рагнеду в проулок меж домами, где никого небыло. Там он снял капюшон, который его раздражал, наполовину прикрывая лицо. Княжна крепко обняла Светозара, не веря что он жив, что пришел за ней. Остроухий тоже прижимал к себе девушку. Живая!!! Это не сон!!! Но, придя в себя, он немного отстранил ее, держа за плечи:

– Ты как? Ничего не болит?

Рагнеда отрицательно покачала головой. От радости все, что ее беспокоило и болело, забылось. Светозар убрал от порезанного виска прядь волос и увидел рану.

– Ай, ерунда, – отмахивалась Рагнеда.

Но эльф заметил еще и разбитую губу:

– Что они с тобой сделали?

– Ничего особенного. А как вы выбрались из засады?

– Мы же лесные воины. Нас так просто голыми руками не возьмешь, – он пытался отшутиться.

– А там Мечислав и Тихомир? Я их сразу узнала.

– Да, мы сразу за тобой, как только узнали что тебя продать хотят. Это, кажется, твое? – Светозар надел на шею княжне ее малахитовый кулон на кожаном шнурке.

– Ты нашел… – улыбнулась Рагнеда.

– Леший помог. Это он нас домой не пустил, а сюда привел. Хоть ты скажи что с селением?

Рагнеда опустила глаза и заплакала. Она как-то забылась за эти дни, но теперь воспоминания той кошмарной резни снова всплыли в памяти.

– Они всех убили. Никого не оставили в живых. Даже Желану…

Светозар прижал к себе бедняжку так крепко, как мог, но чтобы не сделать ей больно. Он догадывался, но не хотел в это верить даже после того, как его догадки подтвердились. Внутри стало пусто, словно из него вырвали внутренности. Но с языка зачем-то сорвался вопрос, ответ на который он уже услышал ранее:

– А Злата?

– Я не знаю. Я ее не видела. На моих глазах убили родителей, братьев, Желану, Вольгу… Это Властимир им помог – вас выманить из селения; рассказал когда мы меньше всего будем готовы к нападению; все наши сильные и слабые стороны.

– Но зачем? – Светозар считал Властимира гадом, но не думал что тот на такое способен, – Почему печенеги так желали смерти всех лешачей? Мы их не трогали, пока они сами не нападали.

– Брат отца, Святополк, заплатил хану за то, чтобы он вырезал всю нашу семью – боялся что папа его с переяславского престола скинет за дядины ошибки. А Барукхан своим воинам дал добро на бесчинство.

– Ты-то как уцелела? Почему тебя не тронули?

– Они пытались, но хан запретил меня трогать. Хотел взять в жены.

– Получил? – горько усмехнулся эльф.

– Как видишь.

– Пойдем, надо выбираться отсюда. Коней мы в лесу оставили. Остальным, я думаю, лучше пока не рассказывать о Пади.

Рагнеда лишь кивнула. Оба стали пробираться меж домов. Светозар по дороге снял с бельевой веревки какую-то накидку и надел ее на княжну. Через пару домов они едва не наткнулись на Барукхана – Рагнеда заметила его и спряталась за угол, потянув за собой эльфа. Хан ничего не заметил и прошел мимо. О пропаже княжны он еще ничего не знал, а на торги предпочитал не ходить, если не хотел покупать. Как только хан скрылся, Рагнеда и Светозар смогли выбраться за окраину, а там и в лес, где их ожидал Лютой. Рагнеда была безумно рада видеть живого земляка, она обняла молодца.

– Скоро должны подойти остальные. Пока подождем, – сказал эльф.

– Рагнеда, есть хочешь? – спросил Лютой.

– Да, не мешало бы, – впервые с тех пор, как прошла та ужасная ночь, Рагнеда захотела есть, не приходилось впихивать в себя еду насильно. И ржаной хлеб ей сейчас казался самым вкусным на свете.

«Купцов» еле разняли. Охрана не могла справиться с вояками. Тут вмешался Данко, пытаясь рассудить кто из друзей является покупателем рыжеволосой рабыни. В конце концов всех троих скрутили и, не разбирая кто прав, вытолкали с площади. Только теперь продавец заметил пропажу и крикнул стражника. Тот отправился на поиски, а торги продолжились. Хану было решено пока не сообщать – вдруг беглянка найдется.

– И не появляйтесь здесь больше! А то устроили торжок, – крикнул лешачам в догонку начальник стражи.

Лешачи со смехом выбрались за околицу и направились туда, где их ждали друзья. Завидев своих, Лютой стал отвязывать поводья от деревьев. Парни, первым делом обняв княжну, оседлали скакунов и двинулись домой. Сначала несколько часов ехали молча, чтобы убраться подальше и не тратить время на болтовню. Потом они стали рассказывать как вырвались из засады, которая была устроена на пути в Волынск. Потом стали обсуждать и смеяться над тем, как устроили побег княжны и потасовку. От веселья Рагнеда на миг позабыла о том, что их ожидает дома. С небес на землю ее вернул вопрос Данко:

– Рагнеда, а что в Пади случилось?

Как ни отлынивай, а рассказывать все равно придется. Даже если сейчас промолчать, когда парни увидят море трупов родных и друзей, расспросы все равно последуют. Княжна решилась все рассказать:

– Вечером, после того, как вы уехали, из леса, словно муравьи, поползли печенеги. Они напали неожиданно – мы не были готовы. Властимир рассказывал врагам все: что, где и как в деревне. Это он был наводчиком, – Рагнеда ехала со Светозаром. Эльф боялся снова ее потерять, поэтому не отпускал от себя ни на шаг. Она почти слышала как стучит его сердце, когда рассказывала о произошедшем.

– Как он мог? – не понимал Лютой. – Ведь к нему относились как к родному. Тем более он мальчишкой осиротел. Заботились о нем…

– А меня это не удивляет, – отозвался Тихомир, – Он всегда считал, что с ним обходятся недостаточно хорошо. Всего ему было мало. Даже Рагнеду у Вольги отбить пытался. И не скрывал этого. Считал, что он должен иметь только все самое лучшее.

– Он понял что натворил, только уже было поздно, – сказала Рагнеда.

– Что значит «поздно»? – спросил Мечислав.

– Его убили печенеги.

– Поделом гаденышу, – злорадствовал Данко.

– Наши, наверное, много потерь понесли? – предположил Лютой.

– Да, теперь сколько все заново восстанавливать – дома, амбары…

– Рагнеда, много наших погибло? – спросил Мечислав.

– Не знаю. Меня почти сразу увели. Я ничего не видела, – ей пришлось соврать. Она не могла им всего рассказать – язык не поворачивался. Пусть лучше сами увидят. Пока для них есть хоть какая-то надежда, что родные и близкие живы. Нельзя ее сейчас отбирать.

Но чем ближе они подъезжали, тем больше Рагнеде не хотелось возвращаться туда – страшила картина, которая вот-вот предстанет перед глазами. Княжна подумала о том, что завтра должна была состояться их с Вольгой свадьба. Князь Андрей еще, наверное не знает ничего – он собирался утром приехать. Что он увидит?

Уже темнело, а до дома еще несколько часов пути. По темноте решили не ходить, а заночевать здесь, где остановились на отдых. Поймали пару зайцев, да перепелку, приготовили их на костре. Этим и перекусили, легли спать. Рагнеда легла рядом с наставником. Она тоже боялась что он вдруг исчезнет и она снова останется одна. Ночь княжна спала плохо, то и дело просыпаясь от кошмаров, в которых заново переживала смерть родных. Чтобы было не так страшно, она прижималась к Светозару и успокаивалась тогда, когда он ее обнимал. К рассвету дремота совсем прошла и Рагнеда села возле костра, который за ночь еще не погас, хотя хворост никто не подкладывал. Это пакозалось очень странным, но подарило надежду на то, что силы к ней возвращаются. Рагнеда хотела проверить так ли это. Она попробовала коснуться пламени, но оно тут же погасло, оставив тлеющие угольки.

«Скоро мы будем дома», – с ужасом подумала девушка. Она гадала как друзья воспримут увиденное. Вот и остальные начали просыпаться. Завтракать никто не стал, все спешно собрались и двинулись в путь. Как только они выехали на пригорок, с которого открывался вид на Лешеву Падь, их взору предстали наполовину обгорелые дома и амбары с конюшнями, на улицах лежали трупы. Вокруг стояла гнетущая тишина, даже птицы не пели, насекомые не жужжали. Становилось не по себе. И эту тишину нарушал только шум реки. Лешачи глазам своим не поверили. Даже Светозар, который уже все знал, не ожидал такого увидеть. Молодцы пришпорили коней. Рагнеда до ужаса боялась снова увидеть убитого отца, братьев и мать.

На лошадях было трудно пробираться по улицам – они то и дело наступали на мертвых, ломая кости. Этот треск до боли резал слух. Ступить было абсолютно негде. Воины спешились, отпустив коней и оставив без привязи. Селение было пустым. Ни одной живой души. Убиты все: женщины, дети, старики, мужчины. Молодцы разбрелись по своим домам, стараясь по пути ни на кого не наступить, вглядываясь в лица – вдруг кто из своих.

Светозар первым ринулся к себе. По пути он наткнулся на Ивара – у княжича было перерезано горло. Он умер, сжимая в руке саблю и пытаясь ползти. Его тело так и застыло, словно в движении. Эльф шел, обращая внимания на мертвых детей, которые перед смертью жались к матерям. Войдя в раскуроченную калитку, он увидел во дворе Злату. Она лежала на спине с широко открытыми глазами, в которых отражалось утреннее летнее небо с проплывающими перьями облаков. Руки молодой женщины застыли на груди возле рукоятки сабли, торчащей с правой стороны. Убийца пригвоздил бедняжку к земле, вонзив клинок так, что рукоять врезалась глубоко в тело, сломав ребра жертвы. Светозар выдрал саблю из тела жены, взял тело на руки и отнес в избу, на постель. Положив Злату, он закрыл ей глаза и сел на край ложа. Эльф не верил, что ее больше нет, что их малыш никогда не родится. Он не замечал как из глаз текут слезы. Хоть он и не любил жену, но видеть ее такой, было невыносимо больно.

Лютой тоже нашел свою жинку. Она словно спала. На милом лице было выражение спокойствия. Всеслава тоже ждала ребенка. Срок был уже достаточно большой. Десять лет они прожили вместе, но так и не могли иметь детей. И когда, наконец, боги им послали желанное чадо, печенеги отняли у Лютого семью и неродившегося сына. Он сидел на земле и прижимал к груди тело жены, пытаясь заполнить этими объятьями пустоту внутри себя. Но пустота только ширилась, съедая всю любовь, что питал Лютой к Всеславе.

С телами людей были перемешаны и тела собак, лисиц и волков, которые защищали хозяев до последнего вздоха.

У Мечислава жены и детей не было – еще не успел обзавестись. Но увидав трупы родителей в разных местах, он затащил тело отца во двор и положил его рядом с матерью и сестрой.

Данко же искал своих детей. Сыну и дочке было по семь и пять лет. Жену он сразу нашел, а вот малышей нет. Он наткнулся на них в обгоревшем сарае. Мать велела им спрятаться за бочкой, в углу. От дыма дети задохнулись уже во сне, а заснули, обнимая друг друга. Так Данко и нашел их – в обнимку. Он взял малюток на руки и ходил с ними, пел им колыбельную, отказываясь верить в то, что их нет. Данко был смуглым и черноволосым. Но от увиденного и пережитого несчастный в миг поседел. Укачав детей, он уложил их рядом с матерью и накрыл своим плащом.

У Тихомира в селении не было родных. К лешачам он пришел год назад и еще не успел жениться. Даже невесту себе не присмотрел. Он просто ходил среди трупов, пытаясь осознать страшную правду. Он увидел Рагнеду, которая стояла у тела отца. Князь лежал на боку, с окровавленной рубахой на груди. А рядом с Ярославом был и Вольга. После того, как Мурад его смертельно ранил, Вольга дополз до завалинки и пытался подняться. Обессилив, он положил голову на руки и, сидя в таком положении, стал захлебываться кровью, которая хлынула из горла.

Княжна присела возле отца, обняла его. Потом подошла к завалинке и расположилась около жениха. Русые локоны спадали молодцу на лицо. Она заботливо убрала их, открывая взору милый лик. Девушка долго вглядывалась в него, стараясь запомнить каждую линию, каждый изгиб. Потом Рагнеда стала гладить его по голове, говорить с ним, извиняться за то, что теперь они не могут быть вместе. Зрелище было жутковатое: молоденькая красивая девица сидит у окровавленного тела и объясняется с ним, словно с живым. Выражение ее лица было при этом какое-то отрешенное, глаза пустые. Сейчас княжна напоминала сумашедшую. В конце монолога она поцеловала Вольгу в щеку и пошла в свой дом. Тихомир отправился следом за ней.

По пути им попался Ивар, а в следующей ограде Дарина с Желаной и Арина. Тихомиру самому стало тошно, когда он увидел княгиню, прижимавшую внучку к груди – обеих пронзила одна стрела, пригвоздив девочку к женщине. Увидав мать, Рагнеда разрыдалась. Чтобы сдержать крик, она зажала рот руками. Тихомир прижал ее к себе, сам еле сдерживаясь. Здесь невозможно было стоять, они пошли в дом.

Во дворе княжеской избы было много мертвых печенегов. В горнице лежал Влас с торчащей из шеи стрелой. Рядом, головой на пороге, скорчился Властимир. Парня избили до неузнаваемости. Рагнеда обняла брата, потом подползла к Властимиру, положила его голову себе на колени и стала гладить волосы.

– Нашла кого жалеть! – не выдержал Тихомир. – Он на всех смерть навел, а ты его за это по головке гладишь?! Лучше бы брата так приголубила.

– Ты просто не видел как Властимир нас спасти пытался. Хотел всех откупить, предлагал все свои сундуки с золотом лишь бы печенеги ушли. Он осознал что натворил. Мы с Власом хотели забрать его, когда вырвались. Но нам не дали, – по щекам девушки текли слезы, но голос был твердым.

– Будем князя Андрея ждать?

– Нет. Я думаю, что лучше будет уйти отсюда до его приезда.

– Почему? – не понимал Тихомир.

– Пусть думает, что мы тоже мертвы. Мне так будет проще.

– Что проще?

– Он не станет нас искать. Если хотите, оставайтесь здесь, дождитесь его. Тогда пусть считает павшей меня. А я отправлюсь в Переяславль.

Тихомир все равно ничего не понимал. Он вопрошающе смотрел на княжну.

– Я думаю, тебе стены на голову давят, – сказал он, – Идем на улицу.

Все остальные уже простились со своими семьями и подходили к воротам княжеских покоев. Молодые и сильные воины постарели за то время, что находились здесь: лица осунулись, в волосах пробивалась седина (а Данко вообще стал полностью седым). Даже Светозар был бледнее обычного, под глазами залегли темные круги.

– Что теперь? – спросил эльф у княжны.

– Я отомщу Святополку за все, – ответила Рагнеда.

– С ума сошла? Он тебя убьет, если узнает кто ты, – запротестовал наставник.

– Вот именно: если узнает.

– И как ты собираешься к нему попасть?

– Это не проблема. Косту мне рассказал про разбойников, которые пленников продают в Переяславль, где их потом выставляют на бои.

– Разбойникам доверять нельзя. Ты же не маленькая – понимаешь, – сказал Лютой.

– Они за золото мать родную продадут, – ответила Рагнеда, – Тем более за столько, сколько дадут за хорошего сильного воина.

– Ты же девица. Забыла? Это у нас, лешачей, были женщины-воины. В других городах и селах в дружине мужчины, – протестовал Светозар.

– Это легко исправить, – не сдавалась княжна, – Другая одежда и делов-то.

– А косы? Мужчины кос не заплетают, – спросил Тихомир.

– Их можно обрезать. Я иду к дяде. Разговор окончен. Вы, разве, не хотите наказать виновных в смерти ваших родных, друзей, земляков? Мы остались одни. Идти нам некуда, а близких уже не вернешь. И кто знает, сколько нам осталось? И до конца дней своих провести жизнь в муках от этой потери? Эту боль никто не уймет, пустоту никто не заполнит. В моей жизни теперь только одна цель – отомстить Святополку. Он боялся, что отец заявит свои права на власть. Он правильно страшится, но только не того – теперь свои права заявлю я. После его смерти. Кто со мной?

Все молча переглядывались.

– Отлично, – Рагнеда ничего другого и не ожидала, – Значит здесь наши пути расходятся, – она отправилась в дом переодеться в более простую одежду (в сарафане как-то было неудобно).

Княжна зашла в комнату Власа, порылась в его сундуке с вещами, подобрала то, что брату было уже мало, а ей – в самый раз. Потом она взяла еще кое-какую одежду с собой, порылась в оружейной комнате, где выбрала кинжал, свои сабли (которые Светозар выкрал для нее у торговца после ярмарки), немного золота и серебра в дорогу – вдруг что-нибудь понадобится купить. Пока собиралась, думала как ей действовать. Сначала Рагнеда решила добраться до тех разбойников, о которых говорил ей Косту. А там будет видно. За сборами княжна и не заметила как вошел эльф.

– Не глупи, – стал он отговаривать, – Лучше в Чернигов поехать и все Андрею рассказать. Он поможет.

– Не сбивай меня с того, на что я уже решилась. Андрей вспыльчив, всегда с горяча рубит. Он может мне все испортить: либо проболтается, либо поступит подозрительно или неосторожно. Выдаст он меня ненароком. А мне это только проблем добавит, – сказала Рагнеда, запихивая в сапог кинжал.

– Постой, – Светозар взял ее за плечи. – Не руби сама с горяча. Мы вместе что-нибудь придумаем. Я не могу потерять тебя… снова…

– Ты меня потеряешь, если сейчас не дашь уйти. Ты должен меня понимать. Отпусти.

– Нет. Ты – все, что у меня теперь осталось. Теперь я не повторю прежней ошибки. И одну тебя никуда не пущу, – он погладил девушку по щеке.

– А вы что думаете?– спросил Тихомир у друзей.

– Не знаю. Это же верная смерть, – ответил Данко.

– А с другой стороны нам терять нечего, – сказал Лютой, – А так хоть за родных отомстим.

– Ярослав мертв, его сыновья тоже. Рагнеда – единственная, кто остался из княжичей. Теперь она вместо отца над нами властна, – заговорил Мечислав, – Она хоть и юна, но не раз себя в бою показывала, князю жизнь спасала и нам тоже. Даже за Арину биться с ее мужем Ярослав и то Рагнеду послал. Ни Ивара, ни Власа. Куда княжна, туда и я.

Тут из дома вышли Рагнеда и Светозар.

– Ну, что все таки решили? – спросила княжна.

– Ты теперь наша княгиня. Веди нас, – ответил Данко.

– Куда ты, туда и мы, – поддержал Тихомир.

Взяв кое-что из припасов, одежды, лешачи двинулись в путь. У леса их ожидал Леший (проводить пришел).

– Деда, не подскажешь где обитаются разбойники, о которых мне Косту говорил? Те, что пленных на силу проверяют, а потом продают в Переяславль.

– Как не знать? Провожу вас, укажу дорогу.

– Можно тебя попросить?

– Чего еще?

– Береги это место. Может, мы сюда когда-нибудь вернемся, – Рагнеда окинула взглядом в последний раз родное селение. Как хотелось снова его возродить. Чтобы сюда снова стали стекаться те, кто становился бы лешачами – изгои, которым небыло места на родине, но которые обретали его здесь.

– Об этом могла и вовсе не говорить, дочка, – Леший погладил княжну по волосам.

– Идем, – скомандовала Рагнеда, и все двинулись прочь от Лешевой Пади.

Леший повел своих подопечных теми дорогами, какими они еще не хаживали. Да и верхом тут хода не было, только пешком.

Как бы не было странно, если учесть что трупы лежали уже несколько дней в тепле, но над селением не стоял трупный запах. Лес будто остановил время. Ни на одном теле не было разлагающихся пятен, убитые даже не остыли. Леший еще не желал расставаться с жителями, даже не смотря на то, что они погибли. Он хотел, чтобы Андрей, когда приедет, увидел все в том времени, в каком побывала княжна в страшную ночь, чтобы он все прочувствовал и осмотрел в поисках улик.

Через час после ухода оставшихся в живых лешачей, на свадьбу приехал Андрей. Но вместо того, чтоб попасть на гуляние, он оказался со своей дружиной на побоище. Мужчины глазам не поверили. Жене князя стало плохо от увиденного, маленький Олег заплакал у матери на руках. Детский крик пронзил ту мертвую тишину, которая здесь царила уже несколько дней. Лешачи были похожи на спящих людей. У всех на лицах было спокойствие и умиротворение. Но их раны были ужасны. Ольга с сыном вернулись в повозку, чтобы не видеть этого кошмара.

Мужчины обошли селение, стали осматриваться, искать выживших (хотя сами прекрасно понимали как это глупо, но в смерть всех жителей отказывались верить). Поиски, как и ожидалось, оказались тщетными. Андрей вместе с подданными стал копать большую яму, куда потом сложили тела лешачей, облили маслом и подожгли. Лучше так, нежели оставить зверям на растерзание. Печенегов же оставили гнить на земле, которую те посмели осквернить.

Андрея одно радовало: то, что не нашел тел Рагнеды, Светозара и тех лешачей, что отправились за княжной в Переяславль. Князь хорошо знал их, в походах не раз вместе бывали. Это давало надежду на то, что род Ярослава не прервется, пока жива его дочь. Нигде больше он не встречал правителей с такими человеческими качествами, как его погибший двоюродный брат и племянники. И Рагнеда сполна напитана тем же. Но, в то же время надежда ослаблялась тем, что Андрею было известно о купце мехами, которого ушли сопровождать до Волынска воины, коих тут не нашли. Вдруг на них напали? Вдруг засада? Князь отправил на их поиски половину тех людей, что приехали с ним, а сам повез жену и сына обратно в Чернигов (после чего планировал присоединиться к поискам). Одно ему было неясно – где искать племянницу. Ведь она не ушла сопровождать торговца, а готовилась к свадьбе. Удалось ли ей бежать? А, может, она ранена? Или взяли в плен? Печенеги кочевой народ, на одном месте долго не задерживаются. Андрей в итоге решил организовать отряд, который будет выведывать у кочевников про лесную княжну любыми способами (допускалось даже брать оных в плен и, ежели понадобится, пытками вытягивать где Рагнеда).

Через несколько дней пути Леший сказал, что ему далее нельзя – там другой Леший царствует.

– Дам я вам помощничка в дорогу. Как найдете нужных людей, так он ко мне вернется. Следуйте за ним – он укажет путь, – дед снял с ветки хилого маленького птенчика, который только-только летать научился. Пернатый малыш в руках лесного хозяина как-то сразу окреп, быстро замахал крыльями и закружил над головами.

Опробовав свои силы, птенец уселся на дерево, звонко и радостно зачирикал.

– Смотри, хорошо служи. Не подведи старика, – наказывал Леший.

Здесь, на берегу реки, лешачи распрощались со своим покровителем. Он указал им на противоположную сторону, куда людям предстояло перебраться. После чего скрылся меж деревьев, уходя в чащу.

Спустившись немного вниз по течению, обнаружили брод. Потом стали пробираться через лес. Крошка-провожатый все время держался рядом, но в руки не давался, постоянно отлетая вперед и указывая дорогу. Шли до самого вечера и почти без отдыха. А когда начало смеркаться, стали устраиваться на ночлег. Ноги гудели от долгойходьбы. После позднего ужина все расслабились и стали засыпать. От усталости и переживаний сон был крепкий. Каждому снился дом, родные, друзья. Все то, что безвозвратно исчезло из жизни, оставив огромную зияющую дыру в душе. Всего этого нехватало, как если бы это была своя нога или рука. Когда светало, никто не услышал приближающиеся шаги.

Их было восемь человек. Все двигались мягко и почти бесшумно. Заметив дымок от потухшего костра, разбойники были уверены – там есть чем поживиться. Приблизившись, мужчины заметили своих жертв. Увидав Рагнеду, один из них сказал:

– Ба-а, знакомое лицо.

К нему подошел другой:

– Баба? – удивился он.

– Помнишь ее? – спросил первый, глядя на друга, который всматривался в лицо девушки.

– Как же. Забудешь тут после такого, – ответил второй, потирая глубокий шрам на щеке, который ему на память оставила Рагнеда, – Она мне теперь за все ответит, – он, было, вынул нож и хотел кинуться на княжну, но друг его удержал:

– Не порти товар.

– Что? Она же девка. Кто ее купит? Разве что в прислугу возьмут?

– И правда, – они, – отозвался кто-то из разбойников, стянув с головы Светозара капюшон. Даже эльф не мог очнуться – так на него подействовала усталость и переживания.

Пока лешачи спали, разбойники связали им руки и ноги. После стали рыться в их вещах. Найдя кое-что ценное, прикарманили тут же, а съестное – принялись завтракать. Пленники все никак не просыпались. Тот, кому княжна оставила отметину на лице, устал ждать. Он подошел к ней и толкнул ногой в плечо, перевернув с боку на спину. Рагнеда открыла глаза. Сначала она ничего не могла понять: кто ее будит? Зачем? Окончательно проснувшись, девушка увидела над собой склонившегося темноволосого разбойника. Его загорелое лицо озаряла самодовольная улыбка. Рагнеда хотела схватить саблю, но руки оказались связанными. Ногами тоже не пошевелить.

– Привет, красавица, – пролепетал чернявый. – Давно не виделись, – усмехнулся он. От этого на щеке мужчины еще больше проступил и без того заметный шрам от подбородка до внешнего угла глаза, почти доставая до виска.

Рагнеда успокоилась (хотели бы убить, уже давно бы сделали), оглядела остальных собратьев чернявого. Она быстро вспомнила и узнала их:

– Знакомые все лица, – кивнула княжна.

– Что же вы так крепко спите, что не чуете как вас вяжут? – спросил рыжий невысокий мужичок.

– И что вы собираетесь с нами делать? – вопросом на вопрос ответил Светозар, – Если бы хотели убить, убили бы спящих. Зачем связали?

– Затем, что должок за вами, – ответил вожак разбойничьей шайки, Чурило, – Или вам напомнить сколько золота князь с вашей помощью у нас отобрал?

– И как это, интересно, мы вам его вернем? – спросил Лютой. Остальные тоже стали просыпаться.

– Потап, как думаешь, сколько за них дадут в Переяславле? – спросил чернявый.

– За таких по сундуку золота не жалко отдать, – ответил рыжий. – Лешачи знатные воины. Таких мы еще не возили Святополку. Думаю, он нас не обидит.

Услышав про дядю, Рагнеда навострила уши. Она поискала глазами птичку-проводника – не нашла. Значит, пернатый привел к нужным людям.

– Только, вот, за девицу много не дадут. Хотя воин с нее получше этих будет. Что же нам с тобой, красавица, делать? – спросил Чурило.

– А этот ваш Святополк женщин в качестве воинов не признает? – спросила княжна.

– Он в принципе не верит, что такое возможно. Да и тошно будет смотреть как его бойцы-мужланы кромсают на куски нежное женское тело. Тебя могут в прислугу взять, но за таких много не платят, – ответил Гаркуша, симпатичный молодец.

– Так, за чем дело стало? Нужен парень? Будет! – ответила княжна.

На лицах разбойников возникло непонимание. Княжна тут же пояснила:

– Если мне остричь волосы, я за мальчишку сойду. Что непонятного?

– А тебе что за корысть? – поинтересовался чернявый.

– Должок один за князем есть. Поквитаться надобно. Вам, ведь, золота надо? И вы карманы набьете, и мы получим желанное. Так поможете до Переяславля добраться и к князю попасть? – Рагнеда перевела все так, что разбойники им еще и услугу окажут, если продадут их Святополку.

– Обмануть предлагаешь? – спросил Чурило.

– А какая вам разница, когда вы все одно свое получите? – не выдержал эльф, – Если обман раскроется, скажете что сами не ведали.

– Да вы, хоть, знаете, куда свои дурные головы запихать хотите? – спросил Путята, высокий худой разбойник, – У Святополка в плену даже нежить с бесами есть. Я сам видел: кожа черная, волосы – словно змеиный клубок. Обратно вам уже дороги не будет.

– Вам золото нужно? Нас не надо жалеть. Вы же многих туда продали. Чем мы хуже? – спросил Тихомир.

– Да вы даже лучше, – ответил Потап, – поэтому и жалко, что такая сила сгинуть может.

– А что вам такого Святополк сделал? – спросил Гаркуша, – Переяславль от вас далеко будет.

– Он заплатил печенегам, чтоб те вырезали все наше селение. – ответил Тихомир.

– Мы одни в живых остались, – подхватил Мечислав. – Не пощадили даже младенцев и беременных женщин.

Разбойникам, не смотря на то, что немало повидали, стало жутковато. Они знали что князь жесток, но не до такой степени. А лешачей, хоть и имели к ним претензии, уважали.

– Ну, хорошо, убьете вы гада. А кто будет у нас воинов покупать? – спросил Чурило.

– Вы не найдете кому продать сильного бойца? – усмехнулась Рагнеда, – Я потом у вас в дружину их выкуплю. Лучше подумайте сколько за нас дадут.

– А откуда вы знаете, что Святополк печенегам заплатил за ваши головы? – спросил чернявый.

– От печенегов и знаем, – ответила Рагнеда, – Барукхан сам все и выложил.

Разбойники притихли.

– Барукхан? Ты его знаешь? – Гаркуша боголепно посмотрел на девушку.

– Пришлось познакомиться, – ответила княжна.

– Ты у него в лапах побывала и осталась живой? От него еще никто не выбирался. По крайней мере, целым и невредимым, – Чурило не верил.

– Как тебе вырваться удалось? – спросил рыжий Потап.

– Он проиграл мне в битве. Вместе с братом.

Повисла гнетущая тишина. Маленькая хрупкая девица победила грозного могучего хана?

– Вижу, что не верите, – сказала Рагнеда, – Кто-то проверить желает? Мало тебе тогда по осени досталось, а, чернявый?

Тот в ответ машинально тронул шрам.

– Ладно, это проверить не трудно, – отозвался Чурило. Любовь к золоту в нем все же перевесила.

Разбойники переглядывались, убеждаясь что думают об одном и том же. Потап вынул кинжал, который спер у княжны, и перерезал им веревки, что связывали руки Рагнеды.

– Только без глупостей, ясно? – спросил он злобно. Но голос выдал что злостью он прикрывает страх, – А то можем и передумать, – сказал рыжий, разделываясь с веревкой на ногах. – И будете делать так, как мы скажем.

По началу разбойники действительно опасались, что лешачи их обманывают и нападут сразу, как только станут свободны. Но опасения оказались напрасными. После сытного завтрака, пойманного Мечиславом, все двинулись в Переяславль.

Познакомившись поближе с разбойниками, лешачи убедились что те, в общем-то, неплохие люди. Разными путями жизнь привела их к разбою. Порой им очень хотелось осесть уже где-нибудь, завести семью, заняться разными ремеслами. Но кривая дорожка их так завела-запутала, что назад уже дороги небыло. Да и они сами не были уверены, что общество их примет. Много где за их головы награды обещали.

По пути к дяде Рагнеда с наставником придумывали легенду для нее на случай, если Святополк или его люди ей допрос устроят: как звать, откуда, чем занималась. И вот, после долгого пути до заветной цели оставался день ходу. Вечером, как обычно, разбили ночлег. Было уже поздно, но никому не спалось. Все нервничали, хоть и старались скрывать. Некоторые притворялись спящими и тихо лежали, прислушиваясь к разговорам.

Эльф сидел у костра, когда Рагнеда подошла к нему:

– Не спится?

Он улыбнулся в ответ, глядя на огонь, отблески которого плясали в его опаловых глазах.

– Я никогда не сплю, – напомнил он ей.

– Я же не спрошу: «Не мечтается тебе?».

Оба засмеялись.

Рагнеда вынула кинжал из ножен и протянула его Светозару:

– Завра будет некогда. Я хочу, чтоб это сделал ты, – после этих слов она повернулась к эльфу спиной и села на траву, распустив волосы. Всю свою жизнь она носила длинную косу. Мысль о том, что придется ее отрезать, несколько тяготила. Но сделать это было необходимо.

Светозар тоже не горел желанием отрезать любимой волосы, которые были такими длинными, что доставали до сгиба в коленях, густыми и тяжелыми, струились каскадом по плечам, спадая вниз по спине. Сам не веря в то, что он делает, эльф дрожащими руками взял прядь волос, оттянул ее и, подавляя дрожь, отсек. Локон лег на шею девушки легкой волной. Трудным оказался лишь первый шаг. Далее уверенности прибавлялось и Светозар уже твердой рукой снимал кинжалом прядь за прядью.

Рагнеде понравилось новое ощущение: голова становилась легкая. Когда остроухий закончил, около них лежала гора волос. Теперь локоны едва прикрывали девушке шею, спадали на лицо. Стрижка ей была к лицу. От этого княжна хоть и стала походить на мальчишку, но, в то же время, похорошела, стала выглядеть милее.

Все же волосы было жалко. Чтобы не думать о потере, девушка стала складывать отрезанное в костер. Следы оставлять было нельзя, даже в лесу.

– Иди, ложись. Я сам все уберу, – Светозар отправил Рагнеду спать.

Груда волос почти перекрыла доступ воздуха к дровам, отчего огонь с трудом пробивался сквозь этот ворох. Светозар сидел и смотрел на пламя – как оно пожирает волосы. Мысли, что вертелись в голове, как-то сами вырвались наружу:

– Я знаю, она о себе никогда не просила. Но сейчас ей без твоей помощи не обойтись. Помоги, пожалуйста. Дай ей сил выдержать все, что ей предстоит в Переяславле.

После этих слов эльф отправился отдыхать под дерево. Едва он закрыл глаза, как пламя в ту же секунду вспыхнуло и ярко разгорелось, словно туда масла плеснули. Огонь с треском пожирал русые косы. Через пару минут уже не осталось ни одного волоска.

Все же сон взял свое и лешачи с разбойниками заснули. Княжна лежала к костру ближе всех, накрывшись меховой накидкой (которую Гаркуша любезно спер, когда они проходили какую-то деревеньку). Ночи в лесу были прохладными. В кострище вскоре остались лишь тлеющие угольки. Но вдруг эти угольки стали разгораться, словно кто-то дул на них, полетели искры, затем появилось маленькое пламя. Его языки становились все больше и ярче. Хотя, собственно, гореть там было нечему: хворост уже давно превратился в золу. Огонь накрыл волной княжну, заключив ее в купол, после чего стал впитываться в тело девушки, словно вода в землю. Рагнеде стало жарко и она раскрылась. Спать стало беспокойно. Княжна крутилась, будто снился кошмар. В итоге она проснулась от жара и ломоты, как при лихорадке. Сначала невыносимо горели руки и лицо, затем жар растекся по всему телу. Кровь казалась такой горячей, как если бы в венах тек кипяток; мышцам и костям становилось больно. Тело начало краснеть и светиться, словно внутри него бушевал пожар. Рагнеда попыталась опустить руки в покрытую росой траву. На долю секунды наступило облегчение, но от жара роса мгновенно испарилась, оставив облачко пара.

От боли девушка начала стонать. Чтобы никого не разбудить и не напугать, она постаралась уйти подальше в лес. Ей сейчас и самой было страшно – она не понимала что с ней, как это остановить. С кожи стал подниматься не то дымок, не то пар. Рагнеду кидало из стороны в сторону, идти было трудно. Она хватала ртом влажный ночной воздух воздух, но его нехватало, чтобы вздохнуть полной грудью. Легкие сперло. Стоны стали сменяться рыком. Княжна схватилась руками за голову и закричала. Казалось, что из горла вырывается не один ее голос, а чей-то еще. Будто кто-то сидел внутри нее и пытался вырваться наружу. И этому кому-то стало невыносимо находиться в той «тюрьме», куда его заточили.

Княжна кричала не своим голосом, перебудила друзей и разбойников. Даже птицы взметнулись в небо. Спросонья и испуга сразу никто ничего не понял. Светозар бросил взгляд на то место, где спала Рагнеда. Ее там не оказалось. Он первым вскочил и побежал на крики. Искать долго не пришлось – девушка светилась, словно раскаленное железо. Княжна лежала на траве, корчась от боли. Эльф хотел ее поднять, но она была очень горячей, что невозможно стало дотронуться до нее. Остальные тоже подоспели, но остановились в ступоре, наблюдая за происходящим. Рядом Светозар заметил озеро: в нем отражалось ночное небо со своими светилами. Эльф стал пытаться подтаскивать Рагнеду к воде, чтобы остудить несчастную.

– Помогите мне! Чего уставились?! – обозлился он на людей.

Рагнеда начала терять сознание, нужно было торопиться. Гаркуша и Потап сняли рубахи, намочили их и стали с помощью мокрой одежды подтаскивать девицу к воде. Едва тело княжны коснулось воды, та чуть не закипела, с поверхности поднялись клубы пара. В холодном озере Рагнеде стало легчать. Светозар одной рукой придерживал ей голову, а другой подгонял воду похолоднее, обтирая девушке лицо и шею, но жидкость около них быстро нагревалась.

Тело княжны совсем обмякло, она почти перестала дышать. Светозар испугался и стал тормошить любимую, шлепая по щекам. Толку от этого не было. От отчаяния эльф сильно ударил Рагнеду по лицу, но она все равно не проснулась. Вода вокруг уже порядочно нагрелась, а у дна оставалась холодной. У Светозара в голове пронеслась безумная мысль. Он опустил девушку к самому дну, скрывшись с ней под водой. Прошло всего несколько секунд, но они показались вечностью. Рагнеда дернулась и очнулась. Пытаясь всплыть и вздохнуть, она подняла кучу брызг. Светозар рывком ее поднял на поверхность, прижал к себе. Он чувствовал как бешено стучит ее сердце, как она пытается отдышаться.

– Что за чертовщина? – спросил Чурило.

Рагнеда ничего еще не могла ответить. Но одно она знала точно – силы к ней вернулись.

– Все вопросы завтра, – ответил за девушку эльф. Он на руках вынес ее из озера и пошел с ней к ночлегу.

Костер горел достаточно ярко и грел хорошо. Можно было быстро согреться и обсушиться.

Светозар боялся выпустить Рагнеду из своих объятий. Оба так и уснули вместе.

Утро выдалось пасмурное. Серые облака заволокли небо, спрятав солнце. Было душно и тепло. Лютой и Данко ушли на охоту. Предстояла неблизкая дорога, нужно было подкрепиться. Остальные собирались в путь-дорогу. Разбойники искоса посматривали на Рагнеду, переглядывались меж собой. В воздухе царило напряжение. Потап и Гаркуша потирали обожженные руки – кожа на ладонях покрылась волдырями, была красной от ожогов. Рагнеда первой не выдержала:

– Хватит уже на меня смотреть, как на ходячий факел! Что вас так пугает?

– Она еще спрашивает! – ответил чернявый.

– Что это было ночью? Мы все очень хотим знать, – сказал Кужим, одноглазый разбойник. – Отведем тебя в Переяславль, а ты весь город спалишь. Тогда нас виноватыми выставят.

– Мой огонь не несет разрушений. Он исцеляет тело и дух.

– Докажи. Как же не несет разрушений? А они? – Чурило указал на Потапа и Гаркушу.

Рагнеда еще не решалась использовать дар, который так внезапно вернулся. Все ли получится?

– Покажи им, княжна, – сказал Тихомир, – люди верят тому, что видят.

Рагнеда подошла к Гаркуше. Тот слегка отстранился и попятился от нее. Княжна взяла его руки в свои и осмотрела ожоги. Затем подвела молодца к кострищу и усадила рядом. Сердце у бедняги, казалось, выпрыгнет от страха, который он очень старался скрыть. Девушка присела, поводила руками над тлеющими угольками. Внезапно ревущее пламя взвилось ввысь, но быстро превратилось в безобидный очаг. Гаркуша от неожиданности отпрянул прочь, чуть не выстелился на траве. Рагнеда вырвала у него пару волос и бросила в огонь. Закончив заклинание, девица почерпнула пламя в ладони, потерла их друг об друга. Кисти ее рук напоминали пару факелов. В свои полыхающие ладони она взяла руки Гаркуши. Он немного сопротивлялся, поэтому пришлось их брать рывком и насильно. Рагнеда аккуратными прикосновениями пальцев водила по ладоням разбойника. Ожоги на глазах исчезали, не причиняя боли. Гаркуша изумленно таращился на происходящее, ощущая в кистях рук прохладу (хотя огонь должен был греть). Молодец глазам не верил, как и своим чувствам. Потапа же долго уговаривать не пришлось. Он сам подошел к Гаркуше и плюхнулся рядом, протягивая княжне ладони. Ему уже не было страшно. Любопытство взяло верх. Исцеление наступало мгновенно.

– Княжна, кто ты такая? – спросил он, – Ведьма? Или из волхвов?

– Ни то, ни другое. Я это умею с малых лет. В нашей семье этот дар передается от матери к дочери. Этой зимой он пропал. Я уже и не чаяла, что он вернется, пока… – Рагнеда замолчала и посмотрела на Светозара. По ходу разговора до нее дошло почему дар к ней вернулся.

Эльф подумал о том же:

– Пока я не сжег твои волосы. Я попросил твоих богов помочь тебе. Ведь для себя ты никогда ни о чем не просила.

– Для помощи достаточно пары волосков, а мы все в огонь бросили.

– Они подумали, что ты очень нуждаешься в них? – спросил чернявый.

– Да, – ответила Рагнеда, – Лишь бы моя сила не вырвалась из-под контроля в неподходящий момент. А то все пропало. Теперь мне нужно заново учиться ею управлять. Только на это у меня времени мало.

– Ну, так учись, – буркнул довольный Потап.

– Это сложно. Дар – это не зверек, которого можно усмирить, если он убегает или в злобе кидается на окружающих. Это энергия. Ее невозможно удержать, ежели она рвется наружу. Я не всегда умела подавить всплеск. Мне необходим хороший учитель, который подскажет как управлять потоками сил.

– Где ж тебе такого взять? – спросил Светозар. – Разве что, у Святополка где-нибудь один завалялся?

Рагнеда улыбнулась.

– Хватит болтать. Уже есть хочется, – сказал Мечислав.

Пока шли разговоры, он и Тихомир пытались приготовить завтрак. Благо княжна с огнем управляется – дичь быстро изжарилась, маня присутствующих ароматом сочного мяса.

После трапезы выдвинулись в путь. К вечеру были уже у цели. Лешачам связали руки. Придавать более жалкий вид не пришлось – пыль и усталость сделали свое дело. Теперь лесные воины очень походили на пленников. Легенду еще раз повторили, дабы не упустить ни одной детали, даже самой мелкой. Так как все хорошо осознавали что их ждет в случае провала. Хотя, дуракам везет. Умный на такое бы не отважился.

– Что ж, Рагнеда остается здесь, – сказал Светозар. – Мне будет ее нехватать. Дальше с нами пойдет Тихон.

– Только не отвечай за меня, когда меня станут спрашивать, – попросила княжна.

– Пошевеливайтесь, – Потап слегка подтолкнул Лютого.

– Ну, ты сразу-то так в образ не входи. Еще из лесу не вышли, – отозвался Мечислав.

– Наоборот, самое время, – ответил Чурило. – Привыкайте к тому, что вас ждет там. Они, порой, с собаками лучше обращаются, чем с бойцами.

Взору открылся город, окруженный рвом, высокие стены и крыши домов, башни. Через ров пролегал мост. Ворота были открыты и охранялись. Кто-то уходил из города, кто-то направлялся внутрь.

Видно было, что разбойники были знакомы с охранниками – когда проходили мимо них, те не остановили и не проверили никого из этой шайки (включая пленников). Даже перекинулись парой словечек. За стенами ограждения начинались улицы и улочки. Большие и красивые хоромы сменялись худыми избами. Местные удивленно таращились на лесных богатырей, на Светозара, показывали пальцами. До кремля дорога, казалось, никогда не доведет. Ноги уже несли по инерции, болью отдавался в мышцах каждый шаг.

Наконец, миновали еще одни ворота. Перед путниками предстали княжеские палаты с резными окнами и козырьками. Стражники сказали, что князь на «бойне». Так меж собой тут называли арену для сражений, которые съезжались посмотреть многие вельможи даже с других городов.

Поднимаясь по ступенькам, Рагнеда через силу заставляла себя переставлять ноги. Их провели через коридор к трибунам, где во время боев яблоку негде было упасть. На несколько метров ниже, в центре, находилось побоище, покрытое песком. Там внизу сейчас и был Святополк со своими воеводами и слугами, да дружинниками.

Завидев что ему привели свежие силы, князь обрадовался. Лучших из бойцов поставляли именно эти разбойники. Золота на новичков из их рук Святополк не скупился. Пленников свели на арену и поставили на колени. Князь с распростертыми объятиями пошел навстречу Чуриле:

– Какие люди к нам пожаловали! Очень рад, – он обнял главаря и похлопал по спине. – Чем на этот раз порадуешь? Тяжко, небось, пришлось? – кивая на мускулистых лешачей.

– С этими, – Чурило указал рукой на Лютого, Тихомира, Мечислава и Данко, – было проще некуда – сонными взяли. А вот с теми, – кивнул на княжну и эльфа, – пришлось повозиться.

– Да ну, – князь не поверил. Он подошел поближе, чтобы лучше рассмотреть обоих. – А я тебя знаю, – сказал он Светозару. Святополк немного поменялся в лице. Внутри проснулся вулкан, – Тебя не забудешь: седые волосы, заостренные уши… Я помню тебя в бою – движения всегда четкие и точные, то плавные, то резкие и быстрые. Одним словом – танец. Чурило, друг, это больше, чем хороший воин. Как же тебя угораздило попасться? – обратился он к эльфу. – Ты же, кажется, у моего брата жил, в селении леших богатырей. Как Ярослав поживает? Все живы-здоровы?

Лешачей передернуло, но вида никто не подал.

– Не знаю, – ответил Светозар. – Я четыре года назад ушел от них. Больше свидиться не получается, – эльф смотрел на князя снизу вверх.

– А чего ушел? Обидели чем?

– Нет. Просто надоело на одном месте сидеть. Захотелось в других городах пожить, мир повидать.

– Я погляжу ты себе ученика взял? – Святополк обратил внимание на Рагнеду. – Племянницу мою всему обучил, а?

– Да, всему, что сам умею. У меня не оставалось там более интереса.

– Женился бы, семью завел, – не отставал князь.

– Зачем? Мне и одному неплохо. Никто дома не плачет, есть не просит. Сам по себе.

Теперь Святополк обратился к племяннице:

– А тебя, дружок, я, пожалуй, на кухню зашлю. Помогать по хозяйству будешь. Рано тебе еще воевать – ты едва моего сына старше, – он взял пальцами Рагнеду за подбородок и приподнял ее личико, чтобы видеть ее глаза. – Как тебя зовут?

Рагнеда с вызовом посмотрела дяде в глаза. К черту легенду:

– Ярослав, – процедила она сквозь зубы.

– Ярослав… – задумчиво повторил князь, вглядываясь в лицо девицы. – Кого-то ты мне напоминаешь. Сколько тебе лет?

– Двенадцать.

– Да, совсем еще дитя. Мал для боев.

– Мал, да удал, – Рагнеда не желала проводить время за уборкой или тому подобным. – Может, проверить хочешь? Я тебя в два счета сделаю.

Святополка забавляла прыть мальца:

– Он мне нравится. Ну, что ж, давай проверим чему тебя научили.

Князь подошел к воеводе и взял у него саблю, вернулся к княжне и воткнул булат в землю возле задиры.

– Развяжите ему руки, – приказал Святополк.

У Светозара читался страх в глазах: что она делает? Неужели убьет дядю здесь и сейчас? Это же для нее верная смерть будет. Разбойники и лешачи тоже испугались.

– Да чего ты боишься? – спросил князь чернявого, который медлил развязывать княжне руки. – Что я с ребенком не справлюсь?

Чернявый с замиранием сердца освободил Рагнеду.

– Одной сабли маловато будет, – сказала Рагнеда.

Святополк улыбнулся и подал ей вторую саблю. Себе он тоже взял два клинка.

Руки от веревок затекли и девушка растирала запястья. Поднявшись на ноги, она вынула из земли оружие и отошла подальше от зрителей.

– Ну, нападай, – уступил Святополк. Он внимательно всматривался в миловидное личико, на котором играла ехидная ухмылка.

Упрашивать долго не пришлось. При первом же ударе Рагнеда спустила пар – дала волю злости. Но вот последующие ее движения были уже спокойными, четкими и продуманными. Княжна спрятала под замок на время всю обиду и боль. Она прекрасно знала что гнев мешает предвидеть действия соперника, ослепляет и делает даже опытного воина уязвимым.

Сначала на дядю обрушились поочередные удары, подобные смертельной мельнице. После, едва отбившись, Святополк обеими саблями ударил сверху. Рагнеда скрестила свои клинки и преградила путь лезвиям князя, которые едва не прошлись ей по лицу. Она оттолкнула дядю, нанося ему удары по ногам. Тот еле поспевал уворачиваться. Он улучил момент и атаковал слева. Рагнеда слегка подбросила в воздух саблю и схватила ее за рукоятку так, что она оказалась острием вниз, плоской стороной лезвия образуя щит всего предплечья: от кисти до локтя. И как раз вовремя: клинок Святополка врезался в него, прижав холодный металл к разгоряченному телу. Вторую саблю князя девушка просто вышибла из его руки своей свободной, когда он бил справа. Его клинок отлетел на несколько метров и со звоном врезался в стену.

Князь протянул руку, требуя чтоб ему дали еще одну саблю. Бой продолжился. Но ненадолго. Махом обеих своих орудий Рагнеда отбила атаку дяди. После этого ответила ему тем же приемом. Удар был такой силы, что Святополк немного подогнул колени и поморщился от боли, едва удержав клинки в руках. Он разозлился и ударил правой наотмашь, но девушка перехватила его булат. Клинки сошлись, описали в воздухе круг и оба вылетели из рук своих хозяев. У князя это случайно получилось, но Рагнеда специально выпустила саблю из хватки. Этой рукой она завернула правую князя ему за спину так сильно, что из груди Святополка вырвался крик. Левой рукой княжна обхватила дядю за плечи (рост не позволял за шею), и приставила свой оставшийся клинок к горлу ненавистного родственника.

Стража напряглась. Кто-то выхватил из ножен свои сабли и мечи, нацелив их на Рагнеду. У князя (как и у всех присутствующих) мелькнула мысль что пришел его смертный час. Рагнеда же была на грани. У нее были безумные глаза, светящиеся торжеством. Она опробовала свои силы: дядя ей вполне по зубам. Ее взгляд случайно встретился со взглядом Светозара. Он больше всех был в напряжении и очень надеялся, что ученица не сделает глупость. Этот момент тянулся и тянулся. Княжна ликовала: стража всполошилась, а страх Святополка, казалось, проходит сквозь нее, вызывая радостный трепет; она слышала и чувствовала стук его сердца.

– Боишься, князь? – девушка упивалась тем, что сейчас она главная, все зависит от нее. Она спросила тихо, почти шепотом.

У князя был болевой шок. Он не мог оттолкнуть напавшего, или, хотя бы, попытаться вырваться.

– Правильно делаешь, – она оттолкнула дядю, освободив от смертельных объятий. Тот упал на колени, схватившись за плечо. Боль стала сильнее.

А Рагнеда, счастливая и довольная, что напугала князя, подошла к чернявому и протянула руки: «мол, завяжи обратно». Разбойник дрожащими руками затянул узлы потуже.

– Ты что творишь? – зашипел на нее эльф. Но девушка лишь шире заулыбалась.

– Славный малый, – сказал Святополк. То, что он был очень доволен, всех удивило. Давненько князь не получал столько адреналина. Страх смерти быстро сменился эйфорией и восторгом. – Признаю, я ошибся. Завтра же у тебя первый бой. Славко, отведи бойцов в их новый дом. А вы, – обратился он к разбойникам, – пожалуйте к казначею за золотом. Горын вас потом проводит в трактир – отдохнете, поедите.

Святополк с разбойниками удалился в палаты, а лешачей направили в двери, ведущие внутрь трибун. Рагнеда только сейчас обратила внимание, что под сидениями трибун расположена «терраска»: половина арены вместо стен была ограждена решеткой. Пленники могли выходить сюда и наблюдать за боями. На «терраску» вело несколько дверей и окон, у стен стояли лавочки. Места были лучшие, но опасные: оружие с побоища могло легко пролететь меж прутьев и ранить или убить.

Лешачей завели в темный коридор, освещавшийся лишь факелами, после чего следовал поворот направо. Обстановка напоминала подземелье: прохладный спертый воздух, стены давят. Пройдя немного прямо, свернули налево, и снова длинный и тускло освещенный коридор. Остановились у решетчатых дверей, напоминающих ворота. Один из стражников зазвенел ключами, открывая замок. Камера оказалась довольно большой, освещалась вечерним солнцем и лучинами. Бойцы, которые здесь жили, все свое внимание обратили на новичков.

– А мальца-то зачем сюда притащили? – спросил кто-то из здешних обитателей. – Он при первом же бое помрет.

– Этому мальцу палец в рот не клади – загрызет, не то, что руку откусит, – ответил стражник, который развязывал княжне руки.

– Когда у него первая битва? Завтра? Я только что видел этого юнца в бою. Шибко князь перетрухал? – спросил другой голос из дальнего угла. Остальные бойцы и стражники засмеялись при последней фразе.

– Да, нашего князя нелегко напугать, но тебе удалось, – сказал Рагнеде стражник, распутывая последний узел. Видно было, что Святополка не очень-то уважали и чтили. Чернявый слишком затянул веревку – руки у девушки стали синеть. Остальные лешачи были уже свободны. Стражник достал кинжал, – Только не дернись, – сказал он и осторожно разрезал веревку.

Стражники ушли, а лешачи стояли у решетки и осматривались.

– Проходите, садитесь. В ногах правды нет, – к ним подошел молодой высокий мускулистый мужчина. Это он наблюдал в окно за боем княжны с дядей. У незнакомца были длинные светлые волосы, собранные в хвост на затылке. Борода и усы аккуратно стрижены, а голубые глаза, казалось, видят насквозь. Улыбка делала его лицо мягче и нежнее.

Несколько человек потеснились и уступили лешачам место.

– Как тебя зовут? – Спросил голубоглазый, продолжая стоять с княжной у двери и вглядываясь в лицо девушки.

– Ярослав.

– Меня – Борис. А ты молодец – никто из нас Святополку вызов не бросал. Кто тебя так драться научил?

Рагнеда посмотрела на наставника и оба улыбнулись друг другу.

– Ясно. Лет-то тебе сколько? – на свет вышел темнокожий воин. Роста он был еще выше, чем Борис. Волосы странного человека были длинными, скатанными в жгуты, напоминающие змей.

Нечисть? Видимо, разбойники этого беса имели в виду, когда говорили, что здесь странные личности имеются. На фоне почти черной кожи очень выделялась белизна зубов и глазных яблок. Тело бойца было обнажено по пояс. Четко просматривался рельеф мышц.

– Двенадцать, – ответила Рагнеда, стараясь не слишком глазеть на диковинного богатыря. Говорил тот почти без акцента.

– Эта черная гора мышц – Бес. А Бес потому, что черный и косматый, – Борис потрепал мавра по дредам.

Бес улыбался и пожимал княжне руку. Белоснежная улыбка не оставляла равнодушным никого – в ответ тоже хотелось улыбаться. Рагнеда не испугалась Беса. Ей просто было безумно интересно – негров она никогда не видела.

– Вам повезло: после ужина у нас осталось немного. Перекусить хватит. Вы, наверное, голодны? Мы стараемся запасать что – нибудь. А то, мало ли… Держите, – воин, что сидел ближе к очагу, протянул Тихомиру глиняный горшочек с жареным мясом и ломоть хлеба. – Меня зовут Игорь.

– Шун, твои штучки? – один из сидящих у огня шуровал угли и вытащил оттуда пару округлых черных камней.

На свет очага вышел китаец, которого Рагнеда сначала приняла за печенега. У него была смуглая желтоватая кожа, узковатые карие глаза и черные волосы, завязанные в причудливый пучок на макушке. Шун кивнул лешачам в знак приветствия, но на Рагнеду бросил неодобрительный взгляд. У княжны сразу мелькнула мысль, что китайцу она не понравилась, что меж ними не сложится нормальных отношений, как с другими. Шун сложил ширинку в несколько рядов и Изяслав (тот, что позвал его) положил на ткань черные плисточки.

– Снова нога? – спросил Изяслав.

– Да, – ответил Шун и вернулся на свое место.

– А как бои проходят? – спросил Светозар. – Соперников, оружие сами выбираете?

– Оружие – да, но вот на счет соперника решают те, кто смотреть приходит на побоища, – пояснил Игорь. – Иногда это соперники из тех бойцов, что вельможи да бояре с собой приводят; иногда нас меж собой заставляют биться.

– А насмерть часто сражаются? – спросила Рагнеда.

– Насмерть тогда бьешься, когда богачи своих выставляют, либо с каким-либо зверем или чудовищем, ежели князь чего особенного готовит.

– Чудовищем? – переспросил Лютой.

– Да, Святополк иногда любит что-нибудь этакое выдать, – ответил Борис.

– В прощлый рас он выстафил против Ольга какой-то огромная каменная ящерица, – Бес, когда волновался или нервничал, говорил с большим акцентом.

– И где теперь Олег? – осторожно спросил Мечислав.

– В сырой земле лежит, червей кормит, – ответил Изяслав.

Лешачи переглянулись. Тихомир едва не подавился – мясо встало в горле.

– И кто же ему таких монстров привозит? – спросил эльф. – Откуда он их берет?

– А такие зе, как и ти ему и привозят, – втавил Шун.

Светозар и лешачи только теперь поняли, почему бойцы не расспрашивают остроухого откуда он и как тут очутился. Они просто уже видели здесь таких.

– А тебя как к нам занесло? – спросил Борис. – Такие, как ты, далеко отсюда живут. Пешему не добраться.

– Я о себе ничего не помню из прошлого, – отвечал Светозар, – Помню лишь как очнулся в доме лесного князя.

– Он просто нам на голову свалился, когда мы искали маленькую княжну – убежала в лес гулять и пропала, – рассказывал Данко. – А тут он прямо с неба.

– Так вы лешачи? – в голос спросили несколько человек.

– Они самые, – подтвердил Тихомир.

– А правда, что вам сам Леший помогает? – не удержался Игорь.

– Правда.

– А вы отличные воины. Мне приходилось с вами сражаться, – начал Борис. – Я сам к вам хотел попасть, да по дороге нарвался на разбойников. Они меня сюда привезли и Святополку продали. Вот уже третий год как не могу отсюда вырваться. Ни у кого отсель сбежать не получается, сколько не пытались.

– А оружие? – спросила княжна. – Наше забрали, а я к своим клинкам привык.

– Ежели при вас было оружие, его за отдельную плату тоже продадут князю.

В коридоре кто-то забрякал ключами и двери открылись. Снаружи стояли пара охранников, а в комнату вошла девочка-подросток. На ее милом личике появилась нежная улыбка. Она собирала грязные вещи, чтобы отнести их в прачку.

– Смеяна пришла, – послышалось несколько голосов.

Рагнеде показалось, что эта Смеяна тут лучик света – лица бойцов засияли при ее появлении. Девушка раздала чистые ширинки и рубахи.

– Завтра, после поединков, будет баня, – прощебетала Смеяна. – Кто здесь новенькие?

– Мы, – сказали в голос лешачи.

– Ваши сабли и мечи очень понравились князю. Но он не хочет их вам отдавать. Разбойники его в обратном уверяют, чтобы, хотя бы, на первые бои разрешил воспользоваться. Имейте в виду, – девушка подала одеяла и шкуры, – ночью холодно, берите. Посуда ненужная есть?

– Да, вот, – Изяслав достал грязные горшочки и ложки, – Ярослав, передай, пожалуйста.

Рагнеда взяла посуду и подошла к Смеяне. Девушка окинула княжну лучистыми глазами и залилась краской. Но никто на это не обратил внимания. Рагнеде показалось все это странным, но глядя на реакцию окружающих, она тоже не стала зацикливаться.

– Смеянка, а банька когда поспеет? – спросил один из бойцов, что отдыхали после ужина на соломенных лежанках.

– К вечеру. Как у кого-то бой заканчивается, тот сразу же идет. Затем другой и так дальше.

– По одному? – Рагнеда удивилась и обрадовалась. Ее мучил вопрос о том, как она будет умываться и переодеваться при всех.

Борис пояснил почему:

– Раньше часто бывало, что бойцы меж собой не ладили. В бане чаще всего и убивали друг друга. Чтобы деньги за воинов так быстро не пропадали даром, Святополк дал указание мыться по одному. А то отвалит кучу золота за бойца, а его раз и другой прирезал.

Уже становилось поздно. Время шло к полуночи, а мужчины все никак не могли наговориться. Рагнеда улеглась рядом со Светозаром на мешках с соломой, накрылась шкурой и быстро заснула – усталость взяла свое.

Проснулась княжна рано. Все еще спали, кроме Шуна – он сидел у очага и пытался что-то сшить. Рагнеда встала и подошла к нему, уселась рядом, облокотившись спиной о стену. Отблески пламени плясали на руках и лице трудяги.

– Ты всю ночь не ложился? – спросила княжна.

Шун улыбнулся, но ничего не ответил. Рагнеда продолжала смотреть на него:

– Мне кажется, или мое присутствие здесь тебя злит?

– Нет, это не так. Просто я пытаюсь понять зачем ты здесь. Ты еще ребенок. Какой с тебя воин?

– Я не ребенок. Мне уже двенадцать. Светозар говорил, что лешачи с этого возраста уже сражались с врагами.

– А ты хоть раз бился по-настоящему? – Шун посмотрел девушке в глаза. – Ты хоть раз был на войне, когда враги на твоих глазах убивают женщин и детей? Что ты знаешь о битвах? Это не развлечение – там можно легко потерять отца, брата или друга… свою жизнь, наконец. Ты еще юнец, тебе хочется подвигов, но тебе здесь не место. У тебя была возможность помогать на кухне, вот и надо было пойти. На арене ты ничего хорошего не найдешь. А проливать зря кровь не стоит. Посмотри на них, – Шун кивнул в сторону спящих бойцов, – если выйдешь против некоторых из них, тебя как комара раздавят, и пикнуть не успеешь. Но это еще не самое страшное. Князь любит диковинки, ему привозят чудищ со всех концов света. И лучших из воинов он выставляет против таких тварей. После сих боев еще никто живым не возвращался. И хуже всего то, что никому из этих людей доверять нельзя, – он снова указал на спавших. – Каждый из них хочет выделиться, заслужить внимание и покровительство Святополка. Ради этого любой из них пойдет на предательство своих товарищей.

Рагнеда слушала его, а внутри у самой все разрывалось от боли. Он думает, что она еще пороха не нюхала? Что не видела смерть родных и близких, друзей, детей и женщин? Так хотелось все ему рассказать, но это означало бы провалить все и раскрыть себя. Тем более Шун сам только что сказал – нельзя никому доверять. Хотя с виду и не скажешь: все меж собой кажутся дружными.

Шун заметил что внутри собеседника идет какая-то внутренняя борьба. А он всего лишь хотел спасти этого глупого мальчишку от жестокости и разврата, вправить мозги и наставить на путь истинный.

– Я еще не убедил тебя? – спросил китаец.

Рагнеда посмотрела на него и после нескольких секунд молчания ответила:

– Ты ничего обо мне не знаешь. И не учи меня жизни. Я уже не маленький и достаточно повидал – могу за себя постоять.

Шун лишний раз убедился, что упрямство – самая непобедимая на свете вещь, и Ярослава не остепенить. Мальчишка слишком решительно настроен остаться. Не стоит тратить свои силы на бессмысленную борьбу, лучше снова заняться шитьем.

– А людям, Шун, доверять надо. Иначе жить тяжело. Я верю, что ты отговариваешь меня из лучших побуждений. Но я сам решу где мне и как поступать.

Немного помолчав, Шун тоже ответил:

– Мой младший брат тоже рвался в бой, как и ты. Он сражался хорошо. Был самоуверенным. Он тайком пробрался в отряд и отправился с нами на войну. Когда его раскрыли, было слишком поздно – мы уже далеко ушли от дома. Да и враг напал. Брата убили. Ему было всего тринадцать. Я находился в двух шагах от него на поле боя, но все одно не успел, – Шун замолчал и продолжал шить. Хотя зашивать уже было нечего.

Княжна поняла каково ему, но от плана мести ее никто не сможет отговорить. Оба так и сидели молча, думая каждый о своем, пока остальные не начали просыпаться.

Смеяна принесла пару кувшинов с водой.

– А где твоя сестрица? – спросил Борис, когда девушка поливала ему на руки. – Давненько ее не видать.

– Целых три дня. А ты уже соскучился? – спросил Изяслав. Между бойцами прокатился смешок.

– Она теперь у других бойцов прислуживать будет, – ответила Смеяна.

– У других? – удивился Борис.

– Да. Князь купил у заезжих заморских торговцев четырех женщин. Они так дерутся, словно дикий зверь, загнанный в угол.

Рагнеда и Светозар переглянулись: если бы раньше знали, княжна могла бы находиться с этими девицами. Но, ведь, и разбойники об этом не знали, что князь надумал женщин на побоище выпускать.

– Вам пора тренироваться, а я пока у вас прибирусь.

Стражники ждали у дверей. Когда все бойцы умылись, их повели на «поле смерти» – как меж собой многие называли арену. Но сначала посетили оружейную палату, где каждый мог выбрать оружие по себе. Богатство выбора очень удивило лешачей: сабли, кинжалы, мечи, тамагавки, топоры, катаны и многое другое колющее, режущее. Рагнеда все никак не могла подобрать клинки по себе – то тяжеловато, то рукоять неудобная, то нет пары для одного оружия… Или княжна была слишком придирчива и капризна, или тут действительно для нее ничего нет. Своих сабель тут она не нашла, решила остановиться на парных кинжалах персидской работы. Ей нравилось восточное оружие: изящное, красивое и острое. А самое главное – удобное для маленьких ручек девушки.

При дневном свете можно было лучше рассмотреть всех, с кем предстояло находиться достаточное количество времени. Тела бойцов мало бывали на солнце. Об этом говорила их бледная кожа (Бес и Шун были исключениями).

– Взял какие-то ножики, – сказал невысокий мускулистый боец. – По своему размеру выбирал? – сказал он с издевкой.

– А размер не имеет значения, – ответила княжна. – Может, проверить хочешь?

– Берендей, оставь мальца в покое, – сказал Борис.

Но тот не унимался:

– Пальчик боишься поранить?

– Смотри, потом не хнычь – сам напросился, – Рагнеда поняла, что ей устраивают проверку. Как она себя поставит, так к ней и будут относиться.

А Светозар опасался за свою ученицу: Берендей был опытнее и сильнее. Да и выбрал он топорики. Рагнеда, по своему обыкновению, перевернула кинжалы лезвиями вниз, образуя стальной щит предплечиям.

– Понеслась? – спросила она у забияки.

– Понеслась, – радостно крикнул он и ринулся в атаку.

Княжна ловко уворачивалась от смертоносных ударов соперника. Он и не думал ее жалеть или отрабатывать с ней удары. Он бил всерьез, стараясь ранить. Рагнеда же давала отпор, орудуя кинжалами быстро и точно, не давая Берендею опомниться. За минуту она искромсала его рубаху в лохмотья, не задев при этом кожу. Берендей остановился, в изумлении разглядывая лоскуты ткани, что были некогда рубахой, а теперь свисали с него.

– Что, утерли тебе нос? – смеялся Изяслав.

– Ах ты, маленький поганец! – разозлился Берендей и кинулся на княжну.

Рагнеда не растерялась – поддела ногой песок и сделала выпад ногой.

Песчинки забили глаза бойцу и тот бросил оружие. Берендей взвыл и стал тереть их беспрестанно. Борис подошел к нему и поднял с земли топорики, другой рукой схватил беднягу за шкирку и потащил в коридор.

На арену вышли Бес и Шун. Рагнеда обратила внимание как они сражаются: китаец, наступив на колено Беса, оттолкнулся и прыгнул, зажав ногами шею мавра, повалил того на земь.

– Ты не забыл, малец? У тебя сегодня первый бой, – за тренировкой все это время наблюдалСвятополк.

– Где мои клинки? – спросила Рагнеда, глядя снизу вверх, на трибуны. – Ничего подходящего для себя в оружейной я не нашел.

– Ты еще смеешь что-то от меня требовать? – удивился князь. – Оружия много. Я уверен, ты что-нибудь подберешь.

– Мне нужны мои клинки, – настойчиво повторила княжна. Она не собиралась отступать. И не сводила глаз с дяди.

Святополку нравилась такая наглость. А стража и бойцы не скрывали ужаса: что Ярослав делает? Рехнулся так с князем разговаривать?

После короткой паузы Святополк ответил:

– Хорошо, ты получишь свои клинки, если вечером победишь.

У остальных глаза еще шире стали от удивления. Если бы из них кто себе такое позволил, уже бы очень пожалел. Они попеременно смотрели то на князя, то на Рагнеду. Святополк никогда не шел на уступки заключенным. Что бы это значило? У князя появился фаворит среди бойцов?

Глава11

Вечер, наконец, настал. Рагнеда не могла дождаться. На «поле смерти» уже во всю шли бои. Бояре, дворяне, купцы привезли с собой своих бойцов. Кто-то из последних сидел на «терассе» и наблюдал с лучших мест, кто-то был в темнице и ждал своего часа. Рагнеда, Светозар и лешачи тоже сидели на терассе, на лавочках (так, обычно, и поступают новички – потом надоедает) и тоже наблюдали за битвами.

Насмотревшись, некоторые вернулись в свою темницу, в том числе и княжна. Немного погодя пришла Смеяна – принесла кувшин воды и ширинку.

– Ярослав… – робко позвала она.

– Чего тебе? – спросила Рагнеда.

– Вот, умойся и вытрись этой ширинкой – она приносит удачу. Ее моя прабабушка ткала и вышивала. А прабабка была ведуньей.

Остальные лешачи, на терассе, тоже услышали разговор и это им стало интереснее, чем бой. Тихомир с Мечиславом и Данко вернулись в темницу, а Светозар и Лютой заглядывали с улицы (на терассу с их темницы вела дверь). Рагнеде было неудобно – все на нее смотрели, а кое-кто еще и посмеивался.

«Этого мне еще не хватало», – подумала Рагнеда. Она умыла лицо и вытерлась, после чего протянула полотенце Смеяне.

– Оставь себе, – сказала она, – еще пригодится. Удачи, – Смеяна покраснела и поцеловала Рагнеду в щеку, после чего быстро ушла.

Княжна так и осталась стоять в ступоре, сжимая в руках ширинку.

– Кажется, ты ей понравился, Ярослав, – сказал Данко.

Все засмеялись.

Рагнеда развернулась и швырнула в него ширинкой. Данко ее поймал и сказал:

– А мне она тоже принесет удачу?

Тут Рагнеду вызвали готовиться к бою. Очень вовремя – куча колкостей готовы были обрушиться на земляка.

По дороге на арену стражник завел княжну в оружейную, где та подобрала более менее подходящие сабли.

Против Рагнеды выставили здорового лысого бойца, которого привез один из богачей. Силач был безжалостен, а его удары – такой силы, что клинки дребезжали в руках. Казалось, что металл вот-вот расколется. Маленьким и худым в бою легче тем, что можно быстрее двигаться. Тело здоровяка блестело от пота, лицо искажал оскал. Он прижимал Рагнеду к стене. Княжна начала уставать. Наконец, соперник вышиб из ее руки клинок, схватил за горло и ударил спиной о стену. Становилось трудно дышать.

Внезапно Рагнеда почувствовала внутри себя жар. Свободной рукой она сжала запястье противника. Тот ощутил, будто его схватили раскаленной металлической перчаткой. Здоровяк взвыл от боли и ослабил хватку. Рагнеда воспользовалась моментом: заломила ему руку и пнула в солнечное сплетение. Боец упал, пытаясь отдышаться и прижимая обожженную руку к себе. Ожог отпечатался пятерней на запястье.

Рагнеда повернулась к дяде и взялась за свое плечо, напоминая ему о том, что накануне чуть не вывихнула ему руку. После поклонилась и ушла. Святополк прочел насмешку в ее взгляде.

Богачи требовали еще боя. Княжна им очень понравилась, все наперебой предлагали своих бойцов.

– Где ты откопал такой самородок? – интересовался у князя сын Тальца, Глеб.

– Разбойники привели, – отвечал Святополк. Он балдел от новичка. – Уж и не знаю, откуда они его взяли.

– Выпусти его еще разок. Гляди как люди просят.

– Вот кого, только, супротив него выставить?

– Может, кого-нибудь из своих? – предложил Глеб. Характер у него был такой же подлый, как у родителя. – Нечего бойцам меж собой дружбу водить. Пусть не расслабляются.

Святополк посмотрел на своего воеводу, который стоял у входа на арену, и кивнул. Тот кивнул в ответ и скрылся из вида.

– Ярослав, возвращайся на поле – князь требует еще один бой.

Рагнеда уже оставила сабли в оружейной:

– Что?

– Что слышал. Бери клинки и вперед.

Рагнеда неохотно взяла первое, что попалось под руку и поплелась обратно. Воевода отправился к бойцам Святополка.

– Кто из вас готов сразиться с мелким?

Все стояли в недоумении: еще один бой подряд?

– Что, никого? Или боитесь мальчишку?

– Я пойду, – вызвался Изяслав.

Через несколько минут на арене друг против друга стояли Рагнеда и Изяслав.

Изяслав чувствовал себя неловко перед княжной.

– Извини, Ярослав. Ничего личного, правда, – после этих слов он напал.

Увернувшись пару раз, отбившись разок-другой, Рагнеда отбросила оружие.

– Что ты делаешь? – не понимал соперник, – Думаешь прекратить бой?

– А ты еще не понял? Эта зажиревшая знать хочет зрелищ. Так давай им дадим это.

– Но учти – я слабее биться не стану. Поблажек не будет.

– А кто у тебя их просит? Нападай, – в ее голосе звучала такая уверенность, что Изяславу как-то не по себе стало.

Он атаковал ударом сверху. Рагнеда схватила его за запястья и пнула в лодыжку, повалив парня на спину. И, пока он не успел очухаться, вырвала меч из его рук и приставила к горлу. Изяслав изумленно смотрел на княжну снизу вверх. Все так быстро случилось, что он и не понял как оказался на земле.

– Извини, ничего личного, – передразнила его Рагнеда.

Оба друг другу улыбнулись и княжна помогла товарищу подняться.

Публика гудела: люди выражали недовольство из-за того, что все так быстро закончилось.

– А теперь проверим как ты устоишь против женщины, – громко сказал князь. – Всеволод!

Не успела Рагнеда обернуться, как воевода выпустил на арену одну из привезенных давеча воительниц. Девица была стройна. Смуглянка с черными, как смоль, волосами. Милое лицо искажала гримаса злости. Она неслась на княжну с кривой саблей. Рагнеда едва подняла меч Изяслава, как на нее обрушилась атака, свалившая ее с ног. Удар был отбит, но при попытке встать княжна получина пинок в сгиб ноги, который поставил ее на колено. Рагнеда не растерялась и ударила смуглянку локтем в бок. Та вскрикнула от боли и выпустила оружие из рук. Княжна схватила ее за голову сзади и перекинула через себя. Красотка распласталась, упав на живот и ощущая боль в спине и шее. Рагнеда снова победила.

Публика была опьянена красотой боя, требовала еще и еще. Князь же сидел и смотрел на Ярослава. «Может, стоит вернуть ему сабли?» – подумал он. Святополк встал и все затихли.

– Я обещание держу. Ты заслужил награду – я возвращаю тебе твои сабли. Завтра ты увидишь их в оружейной.

Именно это княжна и хотела услышать. Они с Изяславом (он наблюдал за битвой, будучи на арене) вернулись в темницу. Встретили Рагнеду (вернее, Ярослава) с похвалами и восхищениями. Один Шун сидел в стороне и молчал. Светозар во время всех трех битв внешне сохранял хладнокровие, хотя внутри бушевал ураган. Похвалить ученицу он не успел – настала его очередь биться.

На «поле смерти» эльфа ожидала соперница. На воительнице была белая облигающая одежда, подчеркивающая красивую фигуру. Черные локоны каскадом струились по спине и плечам, переливаясь на солнце. Прекрасное лицо абсолютно ничего не выражало, в серых глазах лишь пустота. За поясом у красотки была парочка серповидных кинжалов, в руке – плётка с когтистой железной лапой на конце.

– Учти, пощады не будет, – прозвучал серебристый голос.

Светозар ничего из сказанного не понял: незнакомка говорила на неизвестном языке, но очень знакомом… Девица заметила, что до эльфа не дошло, и она сказала на ломаном наречии, – Столько времени провел вдали от дома, что забыл родной язык?

В глазах Светозара вспыхнул интерес. Это тоже не ускользнуло от ее внимания:

– Если хочешь знать больше, приходи вечером, – улыбнулась она, обнажив жемчужно-белые зубы. – Вижу твоя маленькая ведьма не все тебе рассказала.

– Эй, Шун! – в дверях стоял стражник. – Осмотри бойца, а то он лекарям не дается. Ничего с ним сделать не могут.

Шун неохотно покинул терраску и пошел за охранником. Его повели в левое крыло. Туда, где отдыхали и готовились к бою привезенные вельможами бойцы. В одной из темниц сидел раненый княжной лысый здоровяк. Он выл от боли, не давая знахарям приблизиться. Левую руку прижимал к себе.

– Хозяин ругается, велит излечить. Иначе расправой грозится. Это его лучший боец, – пояснил стражник.

– А почему я? – спросил Шун.

– Мы видели как ты иногда лечишь товарищей. Так никто из наших лекарей и целителей не умеет.

Шун смотрел на стражника, решая войти или не стоит.

Тот все понимал и объяснил:

– Выбора у тебя не шибко-то много.

Китаец промолчал и двинулся к больному, который уже начал кататься по полу, пытаясь приглушить боль. Стало понятно, что бедняга не даст осмотреть ожог. Шун быстрыми ударами пальцев в некоторые точки тела обездвижил страдальца. Когда тот затих, Шун взял его руку и не поверил глазам своим: на запястье был четкий отпечаток ладони княжны. Китаец помнил как Ярослав в бою схватил соперника именно здесь. Сначала Шун подумал, что малец нашел болевую зону или точку, таким образом освободившись от смертельной хватки. Но оказалось, что ожог получился в результате простого прикосновения. На коже проступали красные пятна и волдыри. Как такое возможно?

– Мне нужно будет время, чтобы изготовить мазь. А пока положите что-нибудь холодное, иначе он с ума сойдет от боли. И мне понадобится помощь Ярослава.

– Если князь разрешит. Пусть тебе лекари помогают.

– Мне нужен Ярослав, – еще раз повторил Шун. И тон его говорил о том, что возражений он не потерпит.

И вот, бой начался. Девушка взмахнула плеткой и когтистая лапа устремилась прямо в лицо Светозару. Он ударил наотмашь и отбил ее. При соприкосновении сабли и лапы посыпались искры, а когти едва не задели лицо. Воительница не останавливалась – как только эльф отразил ее атаку, она напала с другой стороны. Светозар уклонился. Девушка начинала злиться. Она повернулась вокруг себя и лапа, двигаясь по спирали, понеслась на остроухого по заданной траектории. Светозар скрестил сабли над головой и снова отразил удар. Плетка упала к ногам своей повелительницы и лежала на земле, напоминая змею. Девица стояла спокойно и обдумывала следующий свой шаг. И вот, она резко дернула рукоять плетки на себя. Лапа взвилась в воздух, переворачиваясь вверх когтями. Эльф не успел ничего сообразить. Все произошло слишком быстро. Когти зацепились за рукоять его сабли и лапа вырвала клинок из руки. Сабля отлетела в сторону, воткнувшись в землю. Светозар оторопел. С одной саблей все же он, как и Рагнеда, чувствовал себя уязвимым, словно без руки. Воительница это прекрасно поняла. Но привести принца в чувства не помешает – богатеи ждут бойни. Лапа снова взметнулась в воздух и скользнула по щеке Светозара, оцарапав кожу. На ссадинах проступили капельки крови. Боль привела эльфа в чувства.

– Ярослав, тебя Шун зовет, – сказал Будимир, один из стражей темницы.

– Будимир, такой бой… Имей совесть, – отозвалась княжна.

– Ему твоя помощь нужна. Не зли князя – это он приказал тебя привести.

– Иду, – раздраженно, с досадой в голосе, Рагнеда неохотно отправилась за Будимиром. – Чем это, интересно, я ему помогу?

– Не знаю. Он сейчас с тем здоровяком, с которым ты давеча бился.

– Ну и добить его, чтоб не мучался, – язвила княжна.

– Какой ты добрый.

– Не я такой – жизнь такая.

– Не умничай. Пришли уже, – Будимир открыл дверь, жестом приглашая войти. Рагнеда зашла в комнату, двери за девушкой закрылись на засов.

Здесь было не очень много света. На стенах горели факелы. Посреди помещения стоял стол с горшочками, ступками, а рядом лежали коренья, весы, горелка и т.п. То есть все, что необходимо для приготовления снадобий. У стола стоял Шун.

– Ну, и? Чем я могу помочь? – спросила Рагнеда.

– Что ты сделал со своим противником? Он вопит от боли, не переставая.

– Ничего я с ним не делал, – княжна чувствовала, что Шун догадался и пытается загнать ее в угол.

– А как же ожог, что ты ему оставил?

– Он чуть меня не задушил. Я защищался, – Рагнеда перешла на противоположный край стола и оказалась напротив собеседника. Лучше держаться на расстоянии.

– Но это не означает, что надо жечь его живьем! – Шун повысил голос. – Признавайся, что ты еще умеешь?

– Ничего.

– Ярослав! Не ври мне, – последние слова прозвучали тихо, но с нажимом.

Рагнеда разозлилась:

– Отстань от меня! Почему я должен тебе что-то объяснять?

Внутри начал просыпаться зверь. Рагнеда чувствовала как в ней закипает гнев, и что это может вырваться из-под контроля.

– Я хочу знать кто ты такой. И как помочь тому бедняге.

– Я не знаю!

– Я же сказал, не ври мне! – Шун со злости стукнул по столу.

Рагнеда вздрогнула – его голос и удар прозвучали слишком неожиданно и показались довольно громкими. За секундным испугом последовала волна злости, которая с головой накрыла княжну. На несколько мгновений Рагнеда потеряла самообладание:

– Не ори на меня!!! – девушка вцепилась в край стола и опрокинула его, а огонь от факелов столбом взметнулся к потолку. Шун не ожидал ничего подобного. Он схватил первый попавшийся горшочек и метнул его в княжну. Едва Шун замахнулся для броска, Рагнеда дернула рукой. Огненная струя от факела, горевшего за ее спиной, сбила горшочек на полпути к девушке. Посудина разлетелась на осколки. Шун успел от них закрыться.

– Ты колдун? – спросил китаец, приходя в себя.

– Раньше я мог только лечить с помощью огня, – гнев также неожиданно исчез, как и появился. По телу разлилась слабость. После всплеска ярости наступило ощущение пустоты.

– Раньше. А теперь?

– Теперь учусь использовать его в бою, в быту. Это получается неожиданно, когда переполняют чувства. Хорошие или плохие, это не важно.

– Огонь не игрушка. Поосторожнее с ним.

– Да я не могу это контролировать, ясно?! – стала подниматься новая волна гнева.

– Раз не можешь, так не используй! – Шун тоже начинал злиться.

Снова факелы загорели ярче. Огненные шары поднимались от пламени вверх. Рагнеда осознавала, что если она сейчас не успокоится, то причинит Шуну вред, поэтому постаралась взять себя в руки. Девушка глубоко вдохнула и выдохнула, закрыв глаза.

– Угомонись, пока все здесь не спалил, – Шун немного трусил, но старался не выказывать. – Ты сказал, что раньше мог лечить огнем. А сейчас сможешь?

– Да.

– Исцели здоровяка. Он с ума сходит от боли, пока мы тут с тобой… беседуем.

Рагнеда кивнула, после чего Шун постучал в дверь.

Здоровяк все еще лежал без движения. Удары по точкам не потеряли свое действие. Рука бедняги покраснела еще больше, кожа полопалась, из волдырей текла сукровица. Рагнеда присела рядом. Говорить боец тоже не мог, а лишь смотрел на Рагнеду испуганными глазами. Из его горла лишь прерывисто вылетало что-то похожее на писк. Княжна незаметно для стражи принесла с собой огненный шарик. Она растерла пламя ладонями, словно бальзам, и принялась растирать больному руку. Боль стала быстро отступать, покраснения сошли и раны затягивались на глазах. Толстяк начал спокойно дышать, облегченно опустил веки, из-под которых потекли слезы. Когда рука окончательно приняла первоначальный вид, Рагнеда осторожно встала и отошла.

– Извини, – попросила она прощения, – Я не думала, что будет так сильно болеть.

– Спасибо, – еле вымолвил здоровяк.

– Вы тут еще долго? – заглянул Будимир, – А то бой уже закончился.

– Мы уже все, – ответила Рагнеда и они с Шуном направились в свою темницу.

Здесь было довольно шумно: бойцы обсуждали поединок эльфа. Но его самого тут не было.

– А где Светозар? – спросила княжна.

– Девица рассекла ему спину. Кажись, до костей мясо порвала. Он сейчас у лекарей, – ответил Бес.

Рагнеда и Шун переглянулись. Беспокойство девушки за наставника быстро нарастало. Бойцы стали наперебой рассказывать ход битвы, но Рагнеда их почти не слушала – ей нужно было увидеть любимого и убедиться что с ним все в порядке.

– Ярослав, тебя зовут к Светозару, – за прутьями решетки снова стоял Будимир.

– Что с ним? – спросила княжна.

– Да плохо дело – кровь течет не переставая.

Повисла гнетущая тишина, которую нарушало лишь бряканье ключей и скрип решетки.

– Где он? – Рагнеда быстро вышла из темницы.

– Идем, – Будимир пошел быстрым шагом. Рагнеда не отставала.

Разные мысли крутились в ее голове. Войдя к лекарям, девушка увидела Светозара и груду окровавленного тряпья. Эльф лежал без сознания на столе лицом вниз, а над ним колдовали целители.

– Пропустите! – Рагнеда растолкала знахарей и лекарей, подошла к столу и стала осматривать раны. Когтистая лапа рассекла спину эльфа от левой лопатки до нижних правых ребер, из глубоких рваных порезов сочилась кровь. Княжна окинула взглядом комнату и увидела небольшой горящий камин.

– Оставьте нас, – попросила она. Сердце бешено рвалось наружу, дорога была каждая секунда. Светозар умирал от кровопотери.

Лекари даже не шелохнулись. Они не понимали как Рагнеда может помочь раненому. Их недоходчивость и нерасторопность взбесили княжну. Она закричала ни них:

– Пошли вон! Все! – из глаз потекли слезы, руки дрожали.

Рагнеда захлопнула за мужчинами дверь и задвинула засов изнутри (это была единственная комната, где был внутренний засов). Откуда только в княжне взялись силы – она одним толчком придвинула стол с эльфом к очагу, наступив при этом в лужу крови, которая собралась на полу. Девушка схватила нож и отрезала прядь серебристых, испачканных кровью, волос и бросила их в огонь, произнося заклинание дрожащим от слез голосом. Пламя взревело. Рагнеда стала брать его горстями и растирать, словно бальзам, по ранам. Слезы мешали сосредоточиться, осознание того, что жизнь Светозара угасает – тоже. Ничего не выходит… Княжна окончательно разревелась и оперлась руками (которые были почти по локти в крови) о полку камина. Было страшно оглянуться на любимого. Девушка опустилась на колени, чуть не падая в огонь.

– Помоги… – просила она. – Я не выживу без него… Он все, что у меня осталось…

Внезапно пламя поменяло цвет, став синим. Из огня появился некто – его лицо и руки были покрыты каменными пластинами вместо кожи, глаза светились голубыми огоньками, на голове – тюрбан, половина торса, что виднелась, покрыта черным балахоном. Безгубый рот улыбнулся и взял лицо девушки в свои ладони и вытер с милого личика слезы и кровь. Затем он взял ее руки и вложил в них синее пламя, взгядом указав на Светозара. Рагнеда встала и приложила горящие кисти рук к ранам. Кровотечение прекратилось. Эльф пришел в себя и застонал от боли. Княжна вложила ему в рот палочку, чтобы не прикусил язык или не сломал зубы, стискивая их, после зачерпнула еще огня. Некто уже исчез, но синее пламя продолжало гореть. Еще несколько горстей и раны затянулись, а кровь со стола «затекла» обратно.

Светозар чувствовал как силы возвращаются к нему, он даже смог сесть, хоть и ощущал слабость. Синие языки пламени сменились желтыми, будто их и не было. Он окинул комнату взглядом: на полу лужи крови, горы окровавленных тряпок и разбросанные горшочки со снадобьями.

– Ты как? – тихо спросила Рагнеда.

Светозар в ответ кивнул. Только сейчас он обратил внимание на то, как выглядела княжна: заплаканное лицо, волосы, руки и одежда испачканы кровью. Она стояла, боясь пошевелиться, прижималась к камину. У остроухого тоже был еще тот видок: и без того светлая кожа стала еще бледнее, перестала источать легкое сияние; темные круги под глазами, синеватые губы. Эльф протянул девушке руку. Рагнеда подошла. Только теперь, когда ее лицо осветило пламя, он увидел чего ей стоило вытащить его с того света: в глазах еще стоял страх потери.

Светозар прикоснулся ладонью к ее щеке. Он давно не видел княжну такой: хрупкая, ранимая, уставшая. Милое, еще детское личико осунулось, черты стали резче, глаза больше, а взгляд – глубже. Они молча смотрели друг на друга, не замечая как становятся ближе. Рагнеда притянула к себе эльфа и поцеловала. Его губы были мягкими и теплыми… Светозар обнял тонкий стан, боясь сжать руки крепче, чтобы не сломать его. Казалось, что они сейчас одни в целом мире. Эльф целовал ее за все то время, когда не мог ей сказать как сильно он ее любит, как княжна ему дорога. Сердца обоих стучали так сильно, будто после марафонского бега.

Поцелуй длился и длился, минута шла за минутой… В двери грубо постучали. Так не хотелось отрываться друг от друга, но нужно было открыть. Стук повторился. Светозар с сожалением разомкнул объятья, щелкнул засов и вот, на пороге стоял Святополк.

– Почему сразу не открываете? Что тут происходит? – недовольно спросил князь.

Следом вошли лекари и принялись осматривать Светозара. Все были поражены – раны затянулись, остались едва заметные шрамы.

– А происходит то, что твои целители – шарлатаны. Они ничего не умеют и едва не отправили Светозара к праотцам, – Рагнеда старалась вести себя грубовато (она еще не отошла от поцелуев, но выдавать себя нельзя).

– Мои целители лучшие в княжестве, – огрызнулся Святополк.

– Это невозможно, – отозвались лекари.

– Мы не могли остановить кровотечение…

– А тут даже царапины не осталось…

– Как ты смог? – спросил седовласый мужчина с приятным лицом.

Никто не сомневался что боец спасен. По княжне было заметно как она боролась за его жизнь.

– Объясни! – потребовал князь. – Колдовством занимаешься?

– Меня в детстве одна старушка в доме хозяина научила заговаривать раны, – пришлось сочинять на ходу.

Наступила тишина. Князь думал: правду услышал или ложь. Он подошел к племяннице и посмотрел ей в глаза. Та даже бровью не повела, смотрела в упор на дядю.

– Верю, – произнес князь. – Будимир! Отведешь обоих обратно. А здесь приберите.

В темнице ждали вестей о Светозаре и Ярославе. Когда они появились, на них накинулись с расспросами, которые плавно перешли в обсуждение поединка эльфа, который Рагнеда пропустила.

Наступила ночь. Мимо темницы провели кого-то под руки. Лицо незнакомца скрывал капюшон. Руки пленника были связаны сзади.

– Будимир. – позвал шепотом Изяслав. – Кто это?

– Не знаю, – стражник подошел к прутьям решетки, – Князь, похоже, очередного зверька купил.

– Думаешь, он не человек?

– По крайней мере не совсем, как я слышал.

Оба молча смотрели в ту сторону коридора, куда увели пленного. Тени зловеще плясали на стенах, от чего становилось жутковато. С другой стороны коридора появилась Смеяна. Лицо девушки было таким, будто ее только что разбудили. Она несла воду и чистое полотенце.

– Смеянка, тебе чего не спится? – ласково спросил Будимир.

– Князь приказал принести воды Ярославу и Светозару.

Пока страж отпирал решетку, Смеяна рассмотрела Ярослава – лицо, волосы, руки и одежда испачканы запекшейся кровью, у эльфа та же история. В глазах у бедняжки появился страх, сон как рукой сняло:

– У вас такой вид, будто вы кого-то разделали.

Бойцы захихикали.

– Просто, Смеяна, Ярослав у нас, оказывается, лекарь, – пояснил Изяслав, приобнимая Смеяну за плечи одной рукой, другой забирая у девушки кувшин с водой. – Он так заговорил раны Светозара, что княжьи целители обалдели: они-то так не могут. Какой-то мальчишка утер им нос и доказал, что они ровным счетом ничего не умеют.

Рагнеда едва улыбнулась и отвела взгляд в сторону – уж слишком Смеяна впилась в нее глазами. Можно сказать, пожирала, слушая о даре целительства.

– Я принесу тебе чистую рубаху. Твоя вся в крови, – сказала Смеяна.

Придется переодеваться при бойцах? Эта мысль смутила и княжну и эльфа.

– Завтра с утра тренировка, а вечером снова бой. Толку от чистой рубахи, – выпалил Светозар.

– Да, – подхватила княжна. – После боев будет баня, так? Тогда и переоденусь. Чего добро переводить?

– Давай я тебе полью. Кровь нужно смыть, – не унималась Смеяна.

Рагнеда умыла лицо, руки, шею. Когда княжна вытиралась, Смеяна помогла умыться Светозару. После девушка подошла снова к Рагнеде забрать ширинку.

– У тебя здесь еще немного, – сказала Смеяна, заметив кровь на виске – у самых волос. Девушка взяла ширинку и осторожно потерла влажным краем.

Рагнеда чувствовала себя очень неловко. Все смотрели на них. Светозару было безумно смешно, но он старался сдерживаться, чтоб не рассмеяться, и отворачивался. Некоторые бойцы хихикали в открытую.

– Спасибо, – Рагнеда убрала руку Смеяны от своего лица. – Уже поздно, всем спать пора. И тебе тоже – ты много работаешь, даже ночью покоя не дают.

Смеяна немного обиделась. В ее глазах промелькнула досада. Княжна тут же поправилась:

– Завтра утром ты же снова придешь.

Смеяна расцвела улыбкой, глазки заблестели.

– Да, уже поздно. Всем спокойной ночи, – она чмокнула Рагнеду в щеку, после чего быстро удалилась. Княжна же так и продолжала стоять, как вкопанная.

– А это уже начинает входить в ее привычку, – подметил Светозар.

– Ярослав, чего теряешься? – подключился Шун. – Девка молодая, горячая, красивая. Что еще нужно такому молодцу, как ты? Дерешься как тигр, ее в обиду не дашь никому.

– Разве что себе, – буркнула Рагнеда, глядя на земляков, которые от смеха по полу катались. Она подошла к очагу и села рядом с Бесом.

– Может, и мне пособишь? – спросил Бес. – Сестра у нее хороша.

– А чего ты теряешься? – княжна старалась не обращать внимание на гогот.

– Да боится она меня, – с легкой досадой ответил мавр.

– Я бы тоже испугался, – засмеялась Рагнеда.

Бес на нее вовсе не обиделся и тоже засмеялся.

– Ярослав, а ты мотай на ус то, что тебе старшие говорят, – присоединился к беседе Будимир.

– И ты туда же, – вздохнула княжна.

– А чего? Вы вместе ладно смотритесь.

– Хорошо, я подумаю. Все одно же не отстанете.

– Что тут думать? Гляди, а то я уведу, – сказал Изяслав.

– Да уж сделай одолжение, – подхватила Рагнеда. – Я даже не обижусь.

Утром бойцов разбудил другой стражник. Все легли поздно, вставать совсем не хотелось. После завтрака толпой отправились на арену. Ждали что выведут и воительниц, но так и не дождались. Их время тренировки настало сразу после того, как она закончилась у мужчин.

Рагнеда и Светозар наблюдали за девушками из темницы: их техника была превосходна, движения красивые, легкие и точные.

День пролетел незаметно, наступил вечер. Князь объявил собравшимся гостям, что сегодня их ожидает «вечер страха». То есть у всех бойцов сегодня только один противник – это их собственный страх. Победит тот, кто сможет побороть свои фобии.

– Один на один со своими страхами! – торжествовал Святополк. Он был очень рад тому, что смог достать такое удивительное существо.

Сначала со своими фобиями бились воины, которых привезли приезжие гости князя. Беднягам пришлось сражаться с мертвецами, оборотнями и упырями. Победить мало кому удавалось. Затем Святополк вызвал на побоище Шуна. Тот, если и боялся, вида никакого не подавал. На арене перед ним стоял некто в черном плаще с капюшоном. Лица видно небыло. Кто же это такой?

Несколько секунд загадочное существо всматривалось в китайца. Глаза скрывал капюшон, но взгляд четко ощущался всем телом. Оно пыталось заглянуть в мысли, переживания, чувства. И вот, Шун увидел перед собой… себя. Или своего двойника? Парень совсем оторопел и растерялся. Постепенно в голове стали возникать мысли: он боится привязаться к кому-либо, подружиться, полюбить… Боится проявить чувства к другим людям потому, что рано или поздно они исчезнут из его жизни, и он снова останется один. Что тогда? Снова пустота и одиночество… наедине с собой…

– Да, я боюсь себя, – произнес Шун. – Но как ты узнал? Даже я не сразу понял чего же все-таки я боюсь.

В ответ послышался обычный мужской голос:

– Скрытые страхи мучительнее всего – ведь ты сам еще не знаешь или не понимаешь чего боишься.

Как биться с самим собой? Это те же приемы, те же сильные стороны… Но и те же слабости. Кто как не он сам о них знает? Сейчас есть возможность взглянуть на себя со стороны. Странно, но Страх поступал так же, как поступил бы сам Шун – те же выпады и увертки. Владение оружием проверили.

– А как на счет рукопашной? – спросил Шун и бросил меч на землю.

Страх помедлил немного, но последовал примеру соперника: бросил оружие и встал в позу. Бой был азартным и прекрасным. Все наблюдали затаив дыхание. Шуну пришлось изрядно попотеть, ведь в рукопашном бою ему нет равных и слабости высмотреть сложно – ошибок он не допускал. Наконец, с трудом, но все же Страх был повержен – на долю секунды Шун отвлек противника обманным движением. Этого времени вполне хватило, чтобы одержать победу. Страх распластался на земле и еле мог пошевелиться. Шун уставший, но довольный, вернулся в темницу. Бойцы его подхватили на руки и стали подбрасывать вверх, выкрикивая поздравления с победой.

– Ярослав, готовься. Скоро ты пойдешь, – «обрадовал» страж.

Со стороны было очень интересно наблюдать, но вот участвовать самой…

– Фобис, ну ты… У меня нет слов – все гости в восторге, – Святополк воспользовался перерывом и пришел к своему новому «питомцу».

В темнице в углу сидел тот самый Страх. Свет из окошечка, расположенного наверху, почти у самого потолка, освещал лишь колени и повисшие на них кисти рук. Самого монстра скрывала темнота.

– Я не выдержу весь вечер. Мне нужно отдохнуть. Прямо сейчас.

– Ты издеваешься? Отдохнуть, – хмыкнул князь. – Перерывов между битвами, думаю, вполне достаточно.

– Мне нужно хотя бы полчаса. Этот… китаец из меня все соки вытянул.

– Вижу, ты забыл кто здесь отдает приказы. У тебя есть десять минут или… – Святополк достал из-под одежды кулон – коротенький стержень из горного хрусталя, который светился изнутри ярко-голубым светом, – он нечаянно упадет и разобьется.

Не успел князь и глазом моргнуть, как Фобис исчез из угла и буквально вырос перед Святополком, будто из-под земли. Он гневно сжимал прутья решетки, разделяющей его и князя, так сильно, что костяшки пальцев побелели. Глаза существа горели ядовито-желтым светом, лицо продолжал скрывать капюшон. Глаза Фобиса на черном фоне тени, царящей в темнице, выглядели жутковато.

– Только посмей, – прошипел Фобис. – Жизнью клянусь, ты пожалеешь…

– Не забывай – твоя жизнь в моих руках. И это ты пожалеешь, если будешь перечить мне. Готовься, у тебя бой с мальчишкой. Но расслабляться не советую – не прост паренек. Держи с ним ухо востро, – князь улыбнулся и пошел, на ходу пряча кулон обратно.

Фобис прислонился лбом к решетке, которую все еще продолжал сжимать. Как же отсюда сбежать? Нужно кого-то найти, кто поможет. Кого? Как? Неужели он застрял тут надолго? А если кто из бойцов пособит? Чем черт не шутит?

Рагнеда пыталась понять чего она боится и как побороть свой страх. Время будто замедлило свой ход или вовсе остановилось. Княжна все думала о предстоящем бое, проигрывала ситуации в голове. В оружейной она выбрала то же, что обычно – свои излюбленные сабли. За своими думами Рагнеда и не заметила как очутилась на поле боя. Перед ней в воздухе парил потрепанный черный плащ с капюшоном. Это что, человек-невидимка? Вокруг царила давящая тишина. Так продолжалось несколько секунд. Фобис пытался увидеть страхи княжны, прочитать ее мысли.

– Ты что, совсем ничего не боишься? – спросил он тихонько после нескольких неудачных попыток.

И тут, как на зло, в голове промелькнула мысль о том гигантском огненном змее, что напал на Рагнеду зимой. Фобис ухватил эту ниточку, которая привела его к целому клубку. Мысли потекли рекой, остановить их было сложно. Страх увидел план мести Святополку. Фобис улыбнулся, только его улыбку скрыл капюшон:

– Попалась, – сказал он.

В мгновение ока парящий черный плащ сменился огромной огненной змеей. Тварь оскалила пасть и сделала выпад в сторону княжны. Рагнеда скрестила сабли над головой и отбила атаку. Краем глаза она выхватила щит, что валялся в паре шагов от нее (остался здесь с предыдущего боя). Перекатившись через плечо, девушка схватила щит и вовремя укрылась за ним: морда змеи ударилась об него, после чего чудовище затрясло головой. От этого тварь обозлилась сильнее, уворачиваться уже удавалось с немалым трудом. Рагнеда пнула ногой песок, который угодил змее прямо в глаза. Снова она замотала головой. Княжна побежала к стене. Тварь бросилась следом и врезалась мордой в частокол там, где долю секунды назад пробегала Рагнеда. Время реакции увеличилось? Хорошо, – змея стала медлительнее.

Девушка не останавливаясь взбежала на стену, оттолкнулась и в воздухе развернулась к монстру, рассекая вместе с воздухом нос гадюки. Змея запищала, замотала головой, но ее хвост обвил княжну. Стало трудно дышать – кольца сжимались крепче. Послышалось шипение около уха.

«Еще рано… Только не сейчас…» – одна и та же мысль билась в голове, словно птица в клетке. Фобис уловил чего княжна больше всего опасается, что очень его удивило. Он превратился в князя и прижал Рагнеду к стене, сжимая горло. К счастью его лицо видела только княжна, от зрителей облик был скрыт плащом и капюшоном.

– Ты не боишься умереть? – Страх редко встречал людей, которые не страшатся смерти. И среди них не было подростков.

– Я боюсь не успеть отомстить. А после и смерть не страшна.

– Тебе княже тоже насолил, да? Хорошо, я тебе даже помогу, если и ты мне поможешь. У меня тоже имеется зуб на твоего родственника, – после этих слов Фобис швырнул девушку на середину арены и исчез.

У княжны эхом отдавались в ушах слова невидимки. Как она ему сможет помочь? Рагнеда с трудом поднялась: руки и ноги тряслись от пережитого. Она не замечала что кричали ей зрители, радовались они или гневались. Было все равно. Страх очень заинтриговал ее.

Бои на сегодня были закончены. После бани очень хотелось спать, но Рагнеда терпела – ей обязательно нужно увидеть Фобиса. Но как ночью выйти и открыть двери? Да еще так, чтоб никто не услышал?

Все уже уснули, кроме эльфа. Эльфы никогда не спят. Они лишь грезят наяву, и очень чутко. Только все эти годы, что Светозар провел у северян, никто не мог объяснить причины его бессонницы по ночам. Даже поили остроухого разными травами, но ничего не помогало. Убедившись в оном лишний раз, княжна подошла к решетке.

– Далеко собралась? – тихо спросил Светозар.

– Мне нужно с ним поговорить. Кстати, тебе тоже не мешало бы сходить к той девице.

– Чтобы она меня добила? Спасибо, я как-нибудь в другой раз.

Рагнеда взялась руками за прутья решетки и сосредоточилась. Железо начало краснеть и становиться мягче, податливее.

– Ты меня не останавливаешь? – удивилась княжна. Ее удивила безучастность эльфа в происходящем. Так спокойно сидит и даже не отговаривает…

– Зачем? Ты все равно своего добьешься. Только смотри в оба, а то стража заметит.

Рагнеда достаточно раздвинула прутья, чтобы пролезть между ними. Что она и стала делать.

– Да, и не забудь поправить все как было, – эльф указал на решетку.

С каких это пор такой пофигизм на ее любопытство и упрямство, да такое же беспокойство на счет того, чтоб никто ничего не заметил? Где тот до тошноты правильный наставник?

– А ты, часом, не заболел? – поинтересовалась Рагнеда.

– Да нет, на здоровье пока не жалуюсь, – ответил Светозар и помахал ей рукой.

Княжна уже была в коридоре. Она улыбнулась и двинулась прямо. К счастью никого нигде небыло. Она поняла – Фобис знал что она придет ночью, поэтому обо всем позаботился. Он внушил охранникам всякие ужасы, и теперь они жутко боялись находиться в коридорах, даже если им грозила за это порка розгами. Ни одного стража на посту не было.

– Я уже думал ты не придешь.

В самой темнице было темно. Свет, рассеивающийся от факелов в коридорах, выхватывал частями решетчатые двери, стены, пол. Посреди комнаты висел в воздухе плащ с капюшоном, накинутым на голову невидимки. Дверь в «покои» была открыта.

Княжна осторожно вошла.

– Почему ты не убил меня сегодня? С остальными-то не церемонился. Чем я отличаюсь?

– Мне стало интересно. Ты имеешь зуб на князя, так?

– Тут все не прочь его удавить.

– Я не об этом. Ты меня поняла.

Поняла? Он знает, что она притворяется?

– Ты знаешь, что я…

– Женщина, – договорил за нее Страх. – Да. И еще я сказал, что помогу тебе, если и ты мне поможешь.

– Как? – не понимала княжна.

– А ты и правда меня не боишься. Тебе просто не по нраву мой видок, – Страх прочитал в глазах девушки не ужас, который он всем внушал, а недоверие. – У тебя есть дар: ты «дружишь» с огнем. Так что, если что – поджаришь меня, так?

– Все от тебя зависит.

– Ты боишься своей силы. А зря. Я бы, на твоем месте, использовал ее на всю катушку. Ты и Шун достойные противники из всех, с кем я когда-либо сражался. Я таких уважаю. Ваши страхи правильные. Это страхи сильных людей, которые достаточно повидали в этой жизни. Шун боится себя, а ты… Ты едва распрощалась с детством, а уже перенесла то, что не каждый взрослый мужчина выдержит с честью.

– Так много обо мне знаешь? – Рагнеда удивилась и задумалась. Ее правая бровь непроизвольно поползла вверх.

– Я читаю мысли. Не забывай об этом.

– А почему ты никому не показываешься? Кто ты?

Откуда-то из воздуха под плащом появились ноги. Страх уже не парил в воздухе, а стоял на полу. Возникли руки. Они поднялись к капюшону и сняли его. Перед Рагнедой стоял красивый темноволосый юноша. Каштановые локоны спадали на плечи.

– Ты настоящий? – не поверила девушка. – Не притворяешься?

– Настоящий, – улыбнулся он

– Но ты… обычный человек.

– Только внешне. Иногда мое истинное «Я» вырывается наружу, – при этих словах его пальцы стали длинными, узловатыми, выросли длинные когти, а милое лицо вытянулось и стало отталкивающим: острые зубы, крючковатый нос и желтые глаза, кожа землистого оттенка. Он протянул к девушке лапу (рукой это назвать язык не поворачивался). Рагнеда без отвращения и страха взяла ее в свои ладони. Лапа оказалась мягкой и гладкой. Страх подошел к княжне вплотную так, что их лица оказались совсем рядом. Он провел по ее щеке пальцами, поиграл ее локоном.

– Не страшно? – спросил Страх, обнажая в улыбке белые клыки.

Было не страшно, только не очень-то приятно. Но Рагнеда продолжала смотреть в его янтарные глаза.

– Люди видят меня таким, каким хотят видеть. Если им страшно, я им кажусь тем, кого они боятся.

Рагнеда закрыла глаза и представила его таким, каким он был минутой раньше. Снова взглянув на него, она увидела перед собой красивого молодца с темными глазами безмерной глубины. Он приятно улыбнулся:

– Умная девочка. Мы договоримся.

– Чего ты от меня хочешь?

– Видишь ли, – он отошел от нее и сел на лавку, жестом приглашая присоединиться, – у твоего дяди на груди висит амулет, с помощью которого он мной манипулирует. Сила этой безделушки заставляет меня против моей воли исполнять прихоти твоего горе-родственника. Когда убьешь дядюшку, верни мне этот кулон.

– А если я его себе заберу?

– Ты не такая, как Святополк. Не заберешь.

– Даровать тебе свободу? А что ты с ней делать будешь? Убивать и пугать людей?

Страх слегка обиделся:

– Я похож на дикое животное? Ты же не убиваешь ради удовольствия? Просто так? Если меня не обижать, я веду обычную мирную жизнь. Понятно? Да сядь ты уже, я не кусаюсь! В ногах правды нет.

Рагнеда все это время стояла напротив него, что накаляло Фобиса. Княжна присела рядом.

– Думаешь, мне нравится плясать под дудку какого-то злыдня, которому всюду мерещатся заговоры и он заставляет крошить его, якобы, врагов, как капусту? Поверь мне, среди «врагов» есть невинные люди. Я не желаю убивать просто так, когда кому-то захочется. Мне это не по душе. Так мы договорились?

Рагнеда чувствовала что он говорит правду.

– Как тебя зовут? – спросила она. – А то все Страхом нарекли.

– Правильно нарекли. Я – Фобис. Мое имя означает именно страхи. А ты не ответила.

– Ты своего не упустишь, – улыбнулась княжна. – Да, я помогу. Но как ты мне вернешь долг за свободу?

– Лишь свистни, все сделаю. Только…

– Только что?

– Как бы мягче выразиться, чтобы ты меня правильно поняла…

– Говори как есть. Постараюсь понять.

– Мне нужны гарантии, что ты меня действительно не обманешь. Не смотри на меня так. Я тебе, конечно, доверяю, но… Предупрежден – значит защищен.

– Доверяй, но проверяй, да?

– Да-да.

– И чего ты хочешь?

– Поцелуй.

– Чего?!

– Всего один.

Если бы взглядом можно было убивать, Рагнеда сделала бы это прямо сейчас и не задумываясь.

– Ну что тебе жалко, что ли? Или боишься, что твой белобрысый ревновать будет?

– И все?

– Все.

Княжне не просто было решиться разрешить себя поцеловать другому, хоть и очень хорошенькому молодцу. Но, с другой стороны, чем поцелуй может гарантировать ему то, что она его не обманет? Будет ее шантажировать тем, что расскажет Светозару о том, что она с ним целовалась? Глупо. Она встала и отошла к решетке, повернувшись к Страху спиной. Он чувствовал все, что она сейчас испытывает. Но нужно было ловить момент, пока Рагнеда не передумала. Он подошел и положил ей руки на плечи, припав лицом к ее мягким волосам. Рагнеда почувствовала тепло в теле и то, как ее начинает тянуть к этому Фобису. Он потихоньку развернул ее к себе, словно она хрупкий цветок, который обронит свои лепестки от неосторожного движения. Девушка немного робела, что привело Фобиса в восторг: в бою безжалостна, как загнанный в угол зверь, а в делах сердечных – совсем как мышка – тихая, безропотная. На милом личике с еще детскими чертами проступил легкий румянец, отчего веснушки выделялись еще ярче. Рагнеда с трудом заставляла себя смотреть в бездонные темные глаза, сердце бешено стучало от напряжения. Фобис обнял ее за талию и прижал спиной к решетке. Все – теперь не вырваться. Он наклонился к ее губам и осторожно прикоснулся. Поняв, что девушка в общем-то не против – надо, так надо – поцеловал. Рагнеда почувствовала в груди и горле что-то горячее, словно из нее вынимали горящие угли, а потом ощущение жара сменилось противоположным – горло обожгло холодом. Казалось, что она проглотила кусок льда и он застрял на пути в желудок. Когда Фобис отстранился, Рагнеда схватилась за горло. У нее был рвотный позыв и ощущение ужасного холода внутри, который расползался по телу.

– Что ты со мной сделал?

– Я же сказал – мне нужны гарантии. Я всего лишь взял частичку твоей души, взамен дал частичку своей.

– Обалдел совсем?

– Чего ты так злишься?Я же маленький кусочек… только и всего… я все верну, когда мы выполним то, о чем договаривались.

– Для этого обязательно нужно было рвать мне душу на части и себе забирать? Я же пообещала помочь.

– В наше время слова ничего не значат. Их мало. Я много раз попадался на «даю слово» и т.д. Я же предупредил тебя.

Рагнеда ничего не сказала. Она открыла решетку и направилась в свою темницу. Фобис же с трудом старался держаться как ни чем не бывало, пока княжна не скрылась из вида. Ведь вместе с той частью души, что он отхватил у девушки, попали и воспоминания Рагнеды о прошлом. Он сейчас переживал все, что пришлось в свое время княжне: смерть родных, плен, возвращение в мертвую Лешеву Падь.

– Бедная девочка…

Желание убить Святополка еще больше усилилось. В голове не умещалось как князь мог нанять печенегов ради того, чтобы вырезать столько людей. Фобис упал на пол и корчился от боли. Была высока вероятность того, что частичка души живого человека погубит то, что осталось от его собственной. Ведь амулет, который находился в руках Святополка, заключал в себе практически всю душу Фобиса, и рвал ее на части, медленно убивая. Единственный шанс сберечь свою жизнь – спрятать хотя бы малый кусочек души там, где нынешний повелитель его не найдет, власть тирана над Фобисом ослабнет и станет возможным сопротивляться его приказам. А раз Рагнеда обладает таким замечательным даром, может она сможет подлечить его измученный дух или же напитать ту частичку его души, что он в ней спрятал, живительной силой, которой хватит чтобы самому исцелиться?

Когда-то давно, сотни лет назад, когда Фобис был еще человеком, юношей он случайно попал в логово лича (уже умершего мага, но продолжавшего существовать благодаря своим знаниям и магическим способностям). Это был уже давно разложившийся и высохший труп, облаченный в одежды, которые висели на нем, как на вешалке, и были явно велики для скелета. Ему очень был нужен живой человек для его различных и чудовищных опытов. И вот, жертва сама пожаловала. Он превратил мальчика в то, чем тот теперь являлся. При создании этого монстра лич придумал и способ управления им. «Поводком» для Фобиса стал кулон. Попадая в чужие руки, амулет обрекал пленника на полное повиновение хозяину. Но при этом владелец обрекал и себя на смерть: амулет разрушал душу обладателя кулоном, превращая живого человека в подобие лича.

Фобис со временем забыл свое настоящее имя, кто он, откуда. Его беспокоила только одна мысль: как отсюда сбежать. Многие и многие его попытки сделать это проваливались. Его все время ловили слуги лича – такие же высохшие скелеты. Но в один прекрасный день Фобису все же улыбнулась удача и он убежал, прихватив с собой амулет, который стал носить всегда при себе. Со временем Фобис научился управлять своими способностями, которые невольно приобретал в ходе экспериментов. Он мог покончить с собой, уничтожив кулон, но желание жить перевешивало. Фобис стал странствовать по свету. Где он только не побывал. Было и такое, что пару раз терялся амулет. Теперь, когда «безделушка» оказалась в руках Святополка, был третьим.

Рагнеда, вернувшись к себе, ничего не ответила на расспросы Светозара. Он видел что ей плохо, но она молчала и сразу же легла спать, в очередной раз представляя как убивает ненавистного дядю, что она ему скажет перед его смертью. Княжна проигрывала в мыслях разные сцены. Сон неожиданно навалился и думки прекратились. Спала девушка крепко, добудиться ее смогли лишь к обеду. Рагнеда, в свою очередь, тоже во сне увидела все, что случилось с Фобисом, почему он стал таким.

– Здоровенько, – послышался голос Будимира. Он заступил на смену.

– И тебе не хворать. – отозвался Борис. – Нас сегодня тренироваться не выпустили. Знаешь почему?

– Снова привезли чудовищ, – ответил страж.

– Много? – спросил Бес.

– Двоих. Один какой-то совсем слепой – из-за света ничего не видит. Из-под земли, что ли. Большой и словно каменной кольчугой покрыт. А второй… Уж лучше сразу сгинуть, чем биться с таким – живьем заморозит. С виду обычный волк, только ростом чуть более коня. А торговцы, что этих тварей привезли, на тебя, Светозар, похожи. У них такие же белые волосы и заостренные уши.

Светозар загорелся любопытством. Такие же как он?

– А откуда они? Не слыхал? – спросил эльф.

– Нет. Но, кажись, те девицы, что у князя в почете, знают. Они тренировались, когда приехали эти седовласые. С одним из них даже парой слов перекинулись на ихнем. Да и приезжают остроухие уже не первый раз.

– И как часто приезжают? – не унимался Светозар.

– Раз в год. И все каких-то странных и диковинных зверушек привозят. Однажды привезли почти такого же, как и они сами, только кожа у того была совсем уж черной и глаза красные. На свет совсем смотреть не мог. Долго он не протянул. Но дрался… словами не описать.

Вечером, когда настало время боев, Светозар высматривал на трибунах своих земляков. Чужаки были в серых плащах с капюшонами, которые скрывали их лица (чтобы люди не проявляли к ним излишнее внимание). Держались эльфы грациозно и величественно. Среди семерых торговцев Светозар смог заметить старика, еще довольно крепкого. Его приятное лицо покрывали морщинки, но взор – как у молодого бойца – казалось, подмечал малейшее движение.

Настала очередь Светозара выйти на побоище. Соперником оказался воин Тальца. Эльфийский старец жадно ловил взглядом каждое движение молодого принца. Остальные эльфы тоже с огромным интересом смотрели на соплеменника. Интересно, а что ответит им Святополк, когда они станут его расспрашивать откуда у него в плену их сородич? Заберут ли они Светозара с собой? После боя он ждал, что кто-нибудь из них к нему придет, но тщетно.

Эльф сгорал от желания что-нибудь узнать о себе. Как бы к ним туда пробраться? А когда они уезжают? И тут Светозара осенило: Будимир говорил о девицах. И одна из них, которая его едва не убила, тоже упоминала что-то о том, будто она кое-что знает. Эльф попросил Рагнеду помочь ночью выбраться из темницы.

– А если она снова нападет? Их там несколько. Уверен, что это не ловушка? – переживала княжна.

– Это мой единственный шанс узнать о себе хоть что-нибудь. Земляки ко мне приходить не собираются.

Рагнеда нутром чувствовала неладное, но Светозар так просил, что она решилась помочь. Снова дождались, пока все уснут. Княжна попробовала нагреть замок. Он легко поддался и решетка тихо открылась. Будимир спал на посту.

– Я пойду один. Жди меня здесь, – Светозар поцеловал любимую и пошел вдоль коридора.

– Будь осторожен, – пожелала Рагнеда.

Светозар тихонько крался, стараясь держаться поближе к стенам. Дело осложнялось тем, что он не знал где темница девушек.

Фобис по ночам спал редко, как и сегодня. Он почувствовал как кто-то крадется и стал прислушиваться к мыслям незнакомца. Поняв, что это Светозар и чего он боится, Фобис решил немного развлечься и превратился в то, чего тот больше всего боялся.

– То, что ты ищешь, справа от тебя, – послышался голос Рагнеды. Но какой-то он был странный.

Светозар повернул голову и опешил: у решетки слева стояла мертвая княжна. Зрелище и впрям жуткое – бледная кожа, под глазами темные круги, синие губы, на груди кровавое пятно, а на горле след от удавки.

– Чего так испугался? Страшно что ли? – тихо засмеялся Фобис и превратился в юношу.

– Чтоб тебя… – прошипел Светозар.

– Та, кто тебе нужен, напротив моей темницы. Двух других держат отдельно, в другом крыле.

– Кто из них мне поможет?

– Она, – Фобис указал на красавицу, которая услышала их разговор и подошла к решетке.

– Наконец-то. Я уж заждалась. Чуть с ума не сошла в компании с этим, – девушка презрительно глянула на Фобиса.

– А что же подружек твоих в другом месте держат? – спросил Светозар.

– В последние дни мы перестали ладить, – спокойно ответила она, мило улыбаясь. – Заходи, у меня открыто, – девица толкнула дверь и она открылась, даже не скрипнув.

Светозар вошел внутрь. Оба молча стояли и смотрели друг на друга. Фобис наблюдал за ними. Его терпение быстро иссякло:

– Вы так и будете друг другом любоваться? Если я вам мешаю, я могу исчезнуть, – при этом Фобис стал невидимым, если не считать парящего в воздухе плаща.

– Ты говорила, что знаешь обо мне, – Светозар не обратил внимания на темницу напротив.

– Это правда. Иначе бы меня здесь небыло, – девушка заговорила на эльфийском.

Светозар ничего не понял, но речь была до боли знакомой. Воительница поняла собеседника и заговорила на славянском наречии, на котором тут все общались, – Совсем ничего не помнишь? Что же вы, ваше величество, так плошаете? – она слегка надула губки.

– Расскажи мне все.

– Да ты присядь, – указала она на лавку.

– Не уходи от разговора. Почему твоих подружек от тебя убрали? Ведь вы из одного народа, в чужой стране, в плену. Не самое подходящее место, чтобы ссориться. Люди обычно в таких ситуациях стараются держаться вместе.

– У нас разошлись мнения на счет тебя.

– Вы здесь из-за меня, я уже понял.

– Видишь ли, моим сестрам заплатили за твою жизнь, а вот мне – за твою смерть, – в руке девицы свекнул кинжал и она напала на эльфа.

Светозар схватил ее руки и отвел удар в сторону. Острие воткнулось в стену. Эльф оттолкнул девушку, но она снова атаковала. Ему удалось выбить кинжал из рук воительницы. Фобис же наблюдал за схваткой с большим интересом.

Рагнеда услышала какую-то возню в той стороне, куда ушел Светозар. От шума проснулся и Шун (спал китаец очень чутко). Он увидел как княжна выскочила в коридор и побежала куда-то. Воин осторожно, чтоб никого не разбудить, поднялся и пошел следом.

Сердце Рагнеды подпрыгнуло к горлу. Казалось, она вечность бежит по этому бесконечному коридору. Воительница уже замахивалась для броска острого шипа, а эльф стоял прислонившись к стене и держась за грудную клетку – только что красотка пнула его коленом в солнечное сплетение. Княжна успела вовремя: взмахом руки вытянула на ходу тонкую струю огня и набросила ее арканом на запястья нападающей, которая не успела заметить подоспевшую подмогу. Рагнеда дернула огненной нитью, которую продолжала держать в руках, петля сжалась сильнее и заставила смуглянку бросить шип. Следующая атака княжны не заставила себя ждать: от ближайшего к воительнице факела вылетел огненный шар. Брюнетка повернулась посмотреть кто посмел ее остановить, но получила удар раскаленного воздуха в лицо и грудь. Девицу отбросило к стене. Она сильно ударилась спиной и затылком о каменную стену и упала на пол. Кожа мучительно горела от ожогов, дыхание перехватило.

В это время в темницу вбежал Шун. Он успел заметить как Рагнеда расправилась с обидчицей наставника. Но в данный момент его больше волновало что с Светозаром:

– Ты как?

– Жить буду, – морщась от боли и переводя дух ответил эльф.

– Много она тебе рассказала? – съехидничала Рагнеда.

– В том-то и дело, что она ничего так и не сказала. Сразу напала на меня, – остроухий смотрел на несостоявшегося своего палача – девица корчилась от боли и держалась за лицо.

Шун и княжна тоже взглянули на наемницу. Никто из них не испытывал к страдалице жалости. Рагнеда подошла к ней и перевернула ногой на спину, наклонилась и вцепилась одной рукой змеюке в горло:

– Ожоги перестанут причинять боль и исчезнут без следа когда ты осознаешь содеянное и раскаешься. А если нет – будешь мучиться до конца дней своих. Что он тебе сделал? Зачем пыталась убить его?

Воительница была очень напугана. Брови и ресницы опалены, кожа покраснела и пошла волдырями, некоторые из них лопались и сочились сукровицей. Девица поняла, что лучше все рассказать как есть:

– Он принц эльфийского народа. Нынешний король опасается что брат вернется и свергнет его с престола. Поэтому меня послали убить претендента.

– А те две – твои землячки. Что они хотели от него?

– Им было поручено привести принца назад, в Альвахейм.

– Кто поручил?

– Принцесса Лерика, его сестра.

– А кто тебя нанял?

– Я не знаю его имени. Он правая рука его величества.

– Тасмир… – поняла княжна. – Не сдержал обещания. Он боится что твой брат узнает правду… – Рагнеда оттолкнула воительницу. Та упала и перевернулась на бок, лицом к стене, корчась от боли.

Княжна видела непонимание на лице Светозара. Придется все объяснять. Лучше бы все тогда рассказала. Но эгоизм в прошлый раз одержал верх.

– Помнишь того иноземца, который искал меня, чтоб излечить недуг маленького принца? Мы еще тогда с Андреем в поход за данью поехали. Ему было поручено убить тебя несколько лет назад. И это ему почти удалось. Но ты выжил и по-прежнему представляешь угрозу для своего братца. Тасмиру было поручено убрать тебя с дороги короля.

Светозару было дико все это слышать. Все его существо противилось услышанному.

– Мой дом здесь, на Руси. Другого мне не нужно, – он обратился к воительнице.

– Идем отсюда, – сказал Шун и отправился к выходу, бросив взгляд на Фобиса, который тут же превратился в двойника китайца и помахал ему рукой, мягко улыбаясь.

Рагнеда пошла следом. Она протянула любимому руку и нежно посмотрела на него. Эльф колебался – вдруг Шун обернется и все заметит, но, все же, взял ее за руку и направился в коридор.

Около воительницы валялся ее плащ. Она воспользовалась моментом, пока на нее никто не обращает внимания, стала пытаться что-то достать оттуда. Все трое оказались спиной к врагу, хоть и почти поверженному. Это и было ошибкой, которую никто из них никогда ранее не допускал. Что-то заставило княжну обернуться и она посмотрела на девицу из-за плеча эльфа, который шел последним. Рагнеда собралась пропустить его вперед себя. Все произошло слишком быстро и неожиданно, никто даже не успел сообразить.

Рагнеда увидела в руках красотки арбалет, направленный на Светозара. Княжна быстро дернула остроухого и он оказался между ней и Шуном. Эльф и китаец только и успели заметить как голова обожженной красотки падает без сознания на пол, а в вытянутой руке у нее арбалет. Потом в раз их взгляды переметнулись на княжну: девушка бледнела на глазах. В районе правой ключицы на рубахе распускалось цветком кровавое пятно. Рагнеда с трудом держалась, в глазах стало все слишком ярким, в ушах звенело, гудело, ноги обмякли и становились ватными. Девушка стала оседать на пол. Светозар подхватил ее и заметил как из спины княжны торчит оперенный конец стрелы. Фобису тоже становилось плохо, но этого никто не заметил – все внимание обратилось на раненую. Парень сразу понял по своему состоянию – Рагнеду отравляет сильный яд. Ведь если девушка умрет, погибнет и тот кусочек души Фобиса, что он в ней спрятал. И ее душа в нем может сгинуть, что означало и для него смерть.

Шун разорвал рубаху на спине Рагнеды (эльф присел с ней на пол, прижимая к себе):

– Глубоко вошла. Дай спереди посмотрю, – Шун надорвал рубаху спереди и отпрянул, увидав очертание женской груди.

Эльфа взбесил его ступор и тот пнул его ногой:

– Приди в себя, ей хуже становится!

Шун взял себя в руки и осмотрел рану. Острие наконечника едва выглядывало из-под кожи:

– Нужно будет протолкнуть стрелу вперед. Иначе не вытащить – она застряла.

Светозар прижал к себе Рагнеду покрепче, чтоб не вырвалась. Боль в груди у раненой пульсировала, рука отнималась. Яд вместе с кровью разносился по венам. Грань между жизнью и смертью становилась все тоньше. Звуки эхом отдавались в ушах, перед глазами все плыло, к горлу подступала тошнота. Резкая боль заставила прийти в себя: Шун протолкнул стрелу и наконечник вышел полностью. Рагнеда вскрикнула, но негромко – силы совсем ее покидали.

Фобис сползал по решетке на пол. Он чувствовал все, что сейчас испытывала княжна. Он должен помочь, иначе они оба умрут:

– Стрела отравлена. Она умирает.

На его слова эльф и китаец обернулись.

– Девица из персидских наемников. Они прекрасные знатоки изощренных способов убивать наверняка, никогда не промахиваются, знают много ядов. Вы не знаете противоядия. Пока найдете, спасать уже будет некого. Вот, – он снял с пальца перстень с большим синим камнем. – Для себя берег, – и кинул его Шуну.

– Что это? – в голос спросили Светозар и китаец.

– Живая вода.

– Откуда? – поинтересовался Шун.

– Из подземелья. Давай быстрее – поверни камень и открой.

Воины недоверчиво смотрели на Фобиса.

– Не хотите, не надо. Пусть умирает.

Шун осторожно повернул камень по часовой стрелке и тот распустился цветком. В середине каменного бутона были несколько капелек воды. Китаец осторожно влил их в рот княжны. Еще мгновение и та перестала дышать и обмякла.

– Вытащи стрелу-то,– напомнил Фобис. Ему тоже было больно, все плечо разворачивало.

Шун нашел под ногами кинжал и аккуратно срезал древко стрелы со стороны наконечника, чтоб небыло острых обломков и они не застряли внутри мышц. После этого воин вытянул стрелу из тела. Кровь, было, хлынула из раны, но тут же вернулась обратно, дыра от орудия почти полностью затянулась. Кожа розовела, на лице девушки появился румянец. Возобновилось ровное дыхание.

Фобис всем телом ощущал как княжна поправляется.

Послышались голоса и шаги: Будимир проснулся и увидел решетку открытой. Осмотрев спящих бойцов, он не обнаружил Ярослава, Светозара и Шуна. Заперев решетку, страж позвал напарников, после чего все вместе двинулись на поиски беглецов.

А беглецы уже шли навстречу страже. Светозар глянул на Шуна – выдаст ли он тайну. Тот все понял, ведь взгляд эльфа был многозначителен.

– Вот где вы, – сказал Будимир. – Почему по ночам гуляем?

– Бессонница, – ответил Светозар.

– Что у вас случилось? – спросил другой страж, видя Рагнеду без сознания, Светозара и Шуна, испачканных кровью.

Будимир же заглянул в темницу воительницы и увидел ее, распростертую на полу с арбалетом в обнимку. Он даже присвистнул:

– Вам днем боев мало? Вы еще и ночами силой меритесь?

– Не бузи. Вон, парнишке досталось. Надо бы лекарей позвать, – предложил третий охранник.

Шун поспешил заверить:

– С ним уже все в порядке.

– Фобис, ты чего-нибудь видел? – спросил Будимир.

– Да я только проснулся: слышу, возня какая-то. Встал – один другого держит. Третий что-то из первого вытащить пытается.

– В Ярослава стрелу пустили. В меня метили, а он прикрыл собой. Шун заговорил рану, пару точек нажал и все – здоров, как бык, – вступился эльф. – завтра уже биться выйдет.

– Тогда в темницу, раз все в порядке. И чтоб больше по ночам в коридор ни ногой, – строго наказал Будимир. – Нечего шастать, нас еще подставляете.

Светозар осторожно занес в темницу княжну – она спала – и решетка за ними захлопнулась. Эльф и Шун посмотрели друг на друга.

– Не бойся, не скажу, – успокоил эльфа китаец. Он вытащил из сундучка чистую рубаху (всегда держал про запас) и кинул Светозару. – Пусть переоденется, пока все спят.

Светозар разбудил Рагнеду и заставил переодеться:

– Эта рубаха, что на тебе, слишком изорвана, – и отвернулся. – Как плечо?

– Болит немного. Скоро пройдет, – ответила княжна сонным голосом. Едва она улеглась поудобнее, тут же уснула снова.

На тренировке Шун выбрал себе в пару Рагнеду. Он очень хотел узнать кто она и зачем скрывается или притворяется. Светозар попытался помешать расспросам, но княжна его успокоила:

– Если Шун до сих пор никому ничего не сказал, значит ему можно доверять.

– Ну и? Как теперь тебя называть? – спросил Шун.

– Как и прежде – Ярослав.

– Зачем тебе все это?

– Пока все идет по моему плану. Прости, я не могу тебе рассказать.

– С огнем играешь. А вдруг кто-нибудь еще узнает?

– Огонь на моей стороне, – улыбнулась Рагнеда и вышибла из его рук саблю. – Не обижайся, я тебе доверяю. Просто не хочу втягивать в свои неприятности.

– Можешь на меня всегда рассчитывать.

– Спасибо.

– Эй, остроухий! – окрикнул Светозара страж. – Подь сюды.

Светозар понятия не имел зачем его позвали, но пошел. Охранник тихо, чтоб никто не услышал, сказал, – Тебя кое-кто хочет увидеть.

Светозар напрягся – неужели опять кто из девиц. Страж понял остережения эльфа и успокоил, – нет, не из тех девиц. Кое-кто из вчерашних гостей. Старик.

– И много он тебе заплатил? Не страшно подставляться?

– На мой век хватит. Иди, не хорошо старших заставлять ждать.

Светозар оглянулся на Рагнеду и поймал ее вопросительный взгляд. Он кивнул, что все в порядке и скрылся из вида. Они шли по коридору, освещенному факелами – даже днем здесь было темно. Страж остановился возле одной из дверей, жестом приглашая эльфа войти. Светозар недоверчиво глянул на охранника, чуть поколебался и открыл дверь. Он вошел в хорошо освещенную комнату, посреди которой стоял похожий на него старик: длинные серебристые густые волосы, янтарные глаза излучали теплоту, морщинистое лицо было все еще прекрасным, из волос выглядывали заостренные кончики ушей. Светозар и старец стояли молча, вглядываясь друг в друга.

– Ваше высочество, вы меня не узнаете? – первым молчание нарушил старый эльф. Он захлебывался от радости, но в то же время в его голосе звучала грусть.

– Вы меня с кем-то путаете, – ответил Светозар. Он не мог вспомнить старика, как не старался. Память упорно не желала открываться. Нужен был толчок.

– Нет, мой принц. Вас я узнаю из тысячи тысяч. Неужели вы совсем ничего не помните? – старец сделал шаг вперед, пристально вглядываясь в Светозара, который уже сто раз пожалел что пошел за стражем. Но чувство, что он знает этого старика, не угасало. В ответ Светозар отрицательно покачал головой.

– Вы – Арэвил Грейн, из рода Дарутов.

Вот оно! Настоящее имя, услышанное из уст старика. Оно словно ключ открыло замок, что держал прошлое под замком. Воспоминания замелькали в голове, и имя старца всплыло в памяти:

– Эридан?

Старик улыбнулся:

– Вы вспомнили.

– Зачем вы здесь? – Светозар не заметил как стал разговаривать на родном языке.

– Ваш брат поставляет местному князю редких воинов и чудовищ, с которыми бьются заключенные бойцы вроде вас на виду у избалованных богачей. Принцесса Лерика будет рада услышать, что вы живы.

– Она догадывается. Поэтому сестра подослала персиянок узнать обо мне и привезти в Альвахейм. Как она?

– Собирает соратников, поднимает ополчение чтобы свергнуть старшего брата.

– Я даже представить боюсь что он натворил в государстве.

– Не хочу говорить о нем плохо, но он полная противоположность вашего покойного дяди. Он ведет страну к краху. В столице царит разврат. Другие города, благодаря вашей сестре, еще держатся. Мы вам поможем бежать отсюда. Принцессе очень нужна ваша помощь – она скрывается от короля и его прихвостней.

– Эридан… Я отсюда не уйду, – Светозар не хотел огорчать старика, но тем не менее должен был быть честен.

– Но ваше величество… – недоумевал старик.

– Нет. Я очень нужен своему ближайшему другу здесь. Я не могу его оставить. Без меня это прекрасное создание просто погибнет. Она спасла мне жизнь дважды, я у нее в долгу. Она тоже хочет отомстить. И поверь мне, это куда важнее моей мести Рому. Сестра все эти годы хорошо справлялась и без меня. То, что я жив, придаст ей сил для победы. Наши дороги давно разошлись. Когда-то Лерика помогла мне бежать. Может, сейчас я поступаю неправильно, отказываясь ей помочь. Но я не могу бросить дорогого мне человека в беде. Если эта девушка умрет, я и дня без нее не проживу. Лерика поймет. Как только я смогу, я обязательно приеду. Не смотри на меня так – я не трус и не боюсь Рома… Я…

– Боитесь потерять любимую, – озвучил старик то, что Светозар не решался сказать вслух.

– Да, – опустил он глаза.

– Ваши отец или дядя поступили бы точно также. Вы нисколько не изменили своим убеждениям, несмотря на то, что много лет считали себя другим. Вы по прежнему следуете своему сердцу. Да помогут вам боги.

– Прощай, мой друг, – принц сжимал руки старика. – Не суди меня строго.

– Прощайте, мой принц. Мы уезжаем на закате, – он обнял Светозара и похлопал по спине.

– Эридан, а как Кассим поживает?

Взгляд Эридана погрустнел.

– Кассима казнили на площади за то, что он прятал вас и помогал принцессе. Да, он просил перед казнью вам передать, – Эридан держал на золотой цепочке небольшой кулон в форме бутылочки, внутри которой клубилась серебристая дымка, – Все считали его сумашедшим: он и госпожа были уверены в том, что вы живы. А это, – он снял с пояса узорчатую золотую фляжку, – от меня. Сок огнецвета.

– А это как раз не помешает, спасибо, – обрадовался Светозар.

– Да, ран, я думаю, было и еще будет немало. А вот лечить их требуется быстро. Удачи вам, ваше величество.

– Спасибо. Только я уже не принц, не наследник престола. И Арэвил Грейн умер десять лет назад от руки прислужника Рома. Я теперь Светозар, из лесного народа. Мою жену и неродившегося ребенка убили наемники князя, у которого мы с вами сейчас «гостим». Я тоже должен отомстить за них и не дать погубить любимую девушку, наследницу этого княжества по праву. Мое место здесь.

– Вам и тут нелегко пришлось. Берегите себя, – Эридан снова обнял принца.

– И вы себя берегите.

Старец ушел, а Светозар стоял посреди комнаты, вспоминая еще и еще. Та жизнь потоком вливалась в голову и казалась нереальной, чужой, далекой… Неужели это он ее прожил, а не кто-то другой?

– Ты идешь или нет? – страж вырвал эльфа из грез, напоминая кто он и где находится.

Приближаясь к выходу на побоище, страж и Светозар услышали крики собравшихся зрителей и бойцов, среди которых слышалась и эльфийская речь. Они переглянулись и одновременно бросились бежать туда. Глазам предстала жуткая картина: привезенные эльфами монстры вырвались из своих клеток и выбежали на арену, пытаясь сбежать, а эльфы и бойцы со стражами пытались их загнать обратно. Было очевидно, что кто-то специально выпустил чудовищ и вывел их на арену.

Элементаль, привыкшая к темным и прохладным подземельям, металась от слепившего ее солнечного света, которое обжигало своими лучами ее белые глаза. Тварь кидалась на всех, кого слышала и могла различать. Это было огромное, словно слон, чудовище, топчущее все на своем пути. Бес, Шун и Рагнеда пытались вместе с парой эльфов одолеть монстра. Княжна быстро смекнула и нырнула элементали под ноги. Там, между пластинами каменной брони, открывались уязвимые места зверя – можно было попасть в легкие или сердце. Светозар вынул сабли из ножен и бросился на подмогу. Остальные стали отвлекать внимание на себя. Другие бойцы, стражи и эльфы (среди которых был и Эридан), пытались утихомирить огромного белого волка. Тот никого не искусал лишь потому, что у него была связана пасть. Время от времени волк пытался лапами снять веревку с морды. Никакая магия на монстров не действовала, они от нее только зверели.

Рагнеда дралась превозмогая боль – плечо ныло сильнее, дышать было больно. На шум прибежал Святополк с сыном, некоторые бояре и купцы – они находились в княжьих палатах, когда стражник прибежал и сообщил о случившемся.

Бойцы старались не попадаться под лапы животных, иначе – мгновенная смерть – такой вес не выдержит на себе ни один даже очень крепкий и сильный воин. Здесь надо было действовать особо – брать врага хитростью. Элементаль можно было запутать, а волк был умен и строил свои нападения, стараясь причинить как можно больше вреда обидчикам (особенно это касалось эльфов).

Светозару удалось всадить в щель между пластин брони элементали одну саблю (вошла половина лезвия). Рагнеда разбежалась и подпрыгнула, одной опершись ногой на подставленные руки Светозара, другой оттолкнувшись от его плеча. Княжна рукой в прыжке вогнала саблю в тело монстра по самую рукоять. Еще один эльф изловчился и воткнул в глотку элементали свой меч. Огромная туша на миг замерла, а потом рухнула, едва не придавив собой успевших выскочить в последний момент эльфов и Рагнеду. Девушка держалась за плечо – рана заживала тяжело и при большой нагрузке снова открывалась, кровила. Чтобы полностью поправиться, княжне нужна была мертвая вода, но таковой у Фобиса не оказалось. Девушка отошла к стене и облокотилась на нее спиной. В этот момент около нее рухнул волк: эльфы ударили в него одним и тем же заклинанием, которое оказалось слишком мощным и отбросило зверя словно пушинку.

Волк лежал в метре от Рагнеды. Он приподнялся и помотал головой, после чего резко вскочил. Княжна лежала на земле (от падения монстра земля задрожала и Рагнеда не устояла на ногах). Волку было все равно кого убивать. Он ненавидел двуногих. Чудовище бросилось на девушку, которая оказалась теперь между его передними лапами, а к лицу опустилась большая белая морда с блестящими желтыми глазами. Веревка, что связывала пасть, порвалась. Белоснежные клыки сверкнули на солнце. Зверь колебался: разорвать жертву или же…

Вид волка завораживал и восхищал, но в то же время вселял ужас, заставляя трепетать. Зверь дохнул Рагнеде в лицо. От его вздоха из пасти вырвался пар, будто он дышал зимой. Но этот пар оказался леденящим. Внутренности девушки начали замерзать, трахея и легкие обледенели настолько, что Рагнеда не могла ни вдохнуть, ни выдохнуть. Один из эльфов выпустил стрелу из лука, которая угодила прямо в лапу карока. Он заскулил и глазами нашел обидчика, затем кинулся на последнего, но тут на животное накинули сеть и поймали. А как усмирить такого огромного зверя, который обдаст леденящим дыханием любого, кто попадется ему на пути? Несколько человек упали замертво, замороженные напрочь.

Те эльфы, что бились с элементалью, Светозар, Шун и Бес подбежали к Рагнеде. Один из остроухих на бегу снял с пояса фляжку с соком огнецвета и открыл ее. Второй раз за сутки Светозар держал на руках умирающую княжну. У него в голове промелькнула мысль о том, что как только они стали сближаться, проявлять чувства, признались в любви, смерть стала пытаться забрать то одного из них, то другого. Ждана предупреждала что так и будет. Остроухий спаситель уже вливал в обледенелый рот девушки целебный напиток. Княжна почувствовала как язык и горло приятно обожгло. Жар двинулся в желудок, растекался по телу, возвращал силы.

Желтоглазый эльф приложил ладонь к груди Рагнеды, чтобы проверить насколько хорошо заработало ее сердце. Несколько мгновений он «прислушивался» ладонью. Затем, убедившись что все в порядке, заметил как на лице девушки появляется румянец и потрепал ее по щеке.

– Ты как? – спросил желтоглазый эльф у княжны.

– Нормально, – ответила Рагнеда и попыталась встать. Дышать стало легко, и рана от стрелы персиянки затянулась совсем. Голова, все же, немного кружилась, а мандраж еще не испарился полностью.

– Симпатичный мальчик, – обратился он к Светозару на эльфийском, чтобы никто их не понял, – Береги ее, брат, – он пристукнул Светозара по плечу, – Такой бриллиант большая редкость даже среди нас.

Волка, наконец, усыпили и пытались затащить обратно в его новую «конуру». Зрители, наблюдавшие за происходящим, хлопали и кричали еще громче – такой бойни они не видели ни разу. Причем бесплатно. Эридан и остальные эльфы с ненавистью посмотрели на князя и бояр – чему эти люди радуются? Все, кто был сейчас на арене, едва не погибли. Один лишь княжич стоял неподвижно, глядя в сторону – мальчик боялся на все это смотреть. И элементаль ему было очень жалко.

– Князь думает, мы устроили представление? – спросил у сородичей один из эльфов.

– Он никогда не поймет и не испытает то, что достается его бойцам – каково это каждый раз быть на волосок от смерти, – ответил другой эльф.

– Людишки… Ненавижу таких, как он.

– Приберите здесь, – крикнул Святополк, – скоро следующие бои. Даю вам час, – и удалился со своими приятелями.

Светозар обратился к Рагнеде:

– Идти сможешь?

– Да, – кивнула княжна.

– Кажется, князь в бешенстве, – сказал Бес.

– Почему? – не поняла Рагнеда.

– Сам подумай – одно чудище убито. Даже гостей толком позабавить не успело.

– Думаешь, нам всем влетит? – спросил Светозар.

– Дальше видно будет. Пошли, прибрать сказано.

Когда они вошли в коридор и направлялись к темнице, навстречу им бежала Смеяна. Завидев Ярослава, девушка ускорилась:

– Ярослав! – крикнула Смеяна и со слезами бросилась княжне на шею.

Светозар с Бесом захихикали и оставили голубков поворковать. Рагнеда же посмотрела на любимого с надеждой что он избавит ее от девчонки хотя бы на этот раз, но тот бездействовал. Более того то, что он просто прошел мимо, взбесило княжну.

– Ну-ну, успокойся, – от волнения Рагнеда начала заикаться. Она приобняла Смеяну, чтоб успокоить бедняжку. Та плакала и еще сильнее прижималась к ней.

– Я уж думала, что ты погиб. Видала я что зверь с тобой сделал.

Эврика! Рагнеда отвела Смеяну в сторонку и взяла за руку:

– Слушай, ты можешь для меня кое-что сделать?

Девушка кивнула в ответ.

– Узнай где держат этого волка, а потом помоги к нему пробраться.

– Ты хочешь войти к нему в клетку? – на ее заплаканном личике отражались ужас и непонимание. – С ума сошел? – прошипела она.

– Сама подумай – он мог меня убить. Просто разорвать на части. Но он этого не сделал. Волк разумен. Это не тупое животное. Видела бы ты его глаза…

От этих слов Смеяна зажмурилась и замотала головой, представив подобную картину – девице просто стало не по себе.

– Смеяна, мне нужно поговорить с ним.

– Он – волк. Он не умеет разговаривать, – девушка произносила каждое слово с нажимом, словно перед ней стоял ребенок и она ему пыталась втолковать простую истину.

– Значит, не поможешь? – теряя надежду, спросила княжна.

Смеяна поколебалась:

– Сильно надо? – она будто пыталась убедиться, что Ярослав не шутит.

– Очень, – Рагнеда сжимала руку девушки и смотрела той прямо в глаза.

Смеяна тоже смотрела Ярославу в глаза. Немного помедля, она все-таки согласилась. Рагнеда расцвела в улыбке и поцеловала Смеяну в щеку. Та покраснела и опустила глаза. Охранники их увидели и разогнали:

– Нечего прислуге с заключенными якшаться. Малой, марш в темницу! А ты, девка, на кухню!

Княжна вприпрыжку побежала в темницу, где все сейчас отдыхали после недавней схватки. Рагнеда плюхнулась в мешки с соломой и только улеглась, как решетка скрипнула и внутрь вошел сам князь в сопровождении нескольких дружинников. Святополк был очень зол. Все бойцы встали – негоже сидеть, ежели княже навестил. Стражи схватили Светозара и Рагнеду и поставили перед правителем.

– Вы… – тот еле сдерживался от гнева, – Я целое состояние выложил за это чудовище… Столько золота вам за всю вашу никчемную жизнь не заработать! А вы его убили, даже не допустив до первого боя!!! Что молчите?!

Светозар и Рагнеда в упор смотрели на князя.

– Это была элементаль, – Светозар стал объяснять причину их поступка, – подземельный монстр. Эльфийская магия для этой твари все одно, что медведю заноза. Она едва не разрушила побоище и чуть не затоптала половину бойцов и стражей. В этом случае нужна была магия дровов, подземных черных эльфов. Лишь так ее можно было бы усмирить. Карок один с лихвой окупит тебе все твои затраты на них обоих.

– Вы слишком много себе позволяете. Я здесь хозяин и мне решать как поступать в той или иной ситуации. Ты, – князь перевел взгляд на племянницу и схватил ее за волосы на затылке, задрав голову так, чтоб она не смогла отвернуться от него, – это ведь ты загнал саблю в сердце твари, – князя бесило то, что в глазах юного воина нет перед ним никакого страха. Рагнеда с вызовом смотрела на дядю. – Ведешь себя здесь словно барин, хамишь мне, иногда что-то требуешь. Много дозволяешь себе, дружок – убиваешь без приказа зверей, что предназначены для битв.

– Ты себя вообще слышишь? Что ты несешь?– спросила княжна.

Все оторопели от ее наглости.

– Ярослав, прикуси язык! – посоветовал Светозар, видя как князь закипает еще больше.

– Слушай своего наставника, – посоветовал Святополк. – Он иногда умные слова глаголит

– Накажи меня, княже. Я виноват – саблю я воткнул, и парня подсадил для прыжка тоже я, – сказал эльф.

Святополк отпустил Рагнеду и подошел к остроухому:

– Наказание тебе и твоему щенку: на боях вас высекут так, что и не снилось. Мне недосуг выяснять кто из вас чего сделал. Виновны оба.

– Княже, не тронь мальца, – вступился за княжну Данко.

Взгляд князя переметнулся на лешача:

– И тебя заодно. Кто-нибудь еще желает что-нибудь сказать? – Святополк оглядел всех. В ответ все промолчали. – Бои начинаются. На побоище этих троих, – скомандовал князь. – Никто не смеет мне перечить! В следующий раз, прежде чем что-либо сделать, подумайте – стоит ли. – После Святополк обратился к страже, – Сечь, не снимая рубах. Пусть нити попадают в раны – дольше заживать будет.

– Сколько раз? – спросил палач.

– До тех пор, пока вместо хребта не появится месиво.

Данко, Светозара и Рагнеду под руки вывели из темницы, а остальным было приказано выйти на побоище и «набираться ума».

Все гости и зрители уже сидели на местах. Княжич – около отцовского трона. Все были в замешательстве, когда на поле смерти вывели троих бойцов, а следом появился и князь. Далее вышли и все остальные бойцы Святополка и встали вдоль стен. В руках трех стражей были розги. Троицу поставили на колени на расстоянии друг от друга и вывернули им руки так, что бойцы не могли согнуть их в локтях, наклонили головы вниз.

– Эти трое провинились сегодня! – гласил князь. – Наказание послужит остальным уроком!

Эльфы уже отбыли домой, поэтому вступиться за тех, кто защищался сам и спасал жизни другим, от несправедливого наказания было некому.

– Начинайте! – скомандовал Святополк.

На спины несчастной троицы обрушились удары гибких прутьев. Боль обжигала. Розги рассекали одежду и плоть под ней. Князь расхаживал по арене, наблюдая за происходящим, не скрывая удовольствия. Он не видел как сын отвернулся, зажмурился и заткнул уши.

Сначала виновники молча терпели, стиснув зубы, напрягая все мышцы, пытаясь смягчить удары насколько было возможно. Потом стоны все же стали вырываться из горла при попытке сдержать крики. Одежда расползалась по спине, нитки рвались и розги вгоняли их в раны. Через несколько минут порки на спине каждого из наказанных было настоящее кровавое месиво из рваных мышц и волокон рубашек. Когда бойцов перестали держать и отпустили, все трое упали замертво на землю, не в силах пошевелиться. Лица их были в слезах и крови.

– Думаю, этот урок не пройдет даром? – спросил Святополк у бойцов. – Забирайте своих друзей и готовьтесь к битве с кароком.

Бойцы помогли подняться товарищам и отвели их в темницу. Шун бросился к Рагнеде, так как ему была известна тайна княжны. Он попытался убрать лоскуты рубахи со спины мученицы, но та закричала:

– Не трогай меня! Уйди!

– Не кричи, я хочу помочь, – спокойно ответил Шун.

– Уйди! Оставь меня в покое!

– Не трогай его. Пусть успокоится, – посоветовал Борис.

– Но он истекает кровью. Если не остановить, изойдет ею.

– Там… под шкурами… – Светозар указал на мешки с соломой, накрытые шкурами. – Фляжка… – ему было тяжко говорить. Изяслав нашел сок огнецвета:

– Что это?

– Наше спасение от смертельных ран. Дай по капле каждому.

Изяслав все же не верил и дал эльфу первым попробовать. Тот едва пригубил, а через пару секунд на спине остроухого не осталось и царапины. Данко тоже вмиг поправился, а вот Рагнеда по-прежнему не желала чтобы кто-нибудь к ней подходил.

– Ты умереть хочешь? – спросил эльф, сидя около нее. – А как же твой план?

Рагнеда все еще раздумывала. Спустя пару минут она резко, насколько сейчас могла, поднялась и окровавленной рукой взяла фляжку, и немного пригубила. Сладковатая и жгучая жидкость снова приятно обожгла горло, боль в спине стала стихать. Княжна даже чувствовала как срастаются рассеченные мышцы. Еще немного и – ни единой царапины. Лишь лохмотья рубахи свисали на спине, едва прикрывая лопатки.

– Вот, переоденься, – Малюта протягивал Рагнеде чистую косоворотку.

– Спасибо, – буркнула она и вырвала из рук бойца рубаху, отвернулась к стене и улеглась поудобнее, подложив вещь под голову.

– Чудной, – улыбнулся Малюта, дивуясь поведению княжны.

– Вот Святополк удивится, когда вас живых-здоровых увидит. Как объясняться будете? – спросил Бес.

– Что-нибудь придумаем, – отвечал Данко.

– Все равно нас сегодня на битву не пустят, – поддержал эльф.

Рагнеда так и лежала до самой ночи в рваной рубахе, лицом к стене и ни с кем не разговаривала. На бои их действительно не звали и троица могла спокойно отдыхать. Карок тоже на побоище не вышел – эльфийские заклинания выбили его из колеи. Он лежал и не поднимался, все еще приходил в себя. Зато за всех пришлось отдуваться Фобису.

Княжна хорошо вздремнула. Проснулась она ночью, было еще совсем темно. Бойцы сопели вовсю и видели уже, наверное, десятый сон. Один Светозар, как обычно, не спал. Он любовался ночным небом, усыпанным звездами, а тонкий месяц все время пытался спрятаться за тонкими полупрозрачными облаками. Эльф заметил что Рагнеда проснулась:

– Ты бы переоделась, пока никто не видит.

Рагнеда тяжело поднялась – слишком долго лежала в одном положении, рука и нога затекли. Девушка сняла рваную рубаху и одела целую. После улеглась на другой бок. Светозар чувствовал как княжна злится:

– Все никак не успокоишься? На кого такая опала? – он осторожно, чтоб никого не разбудить, пробрался к своей принцессе и сел перед ней на колени.

– На себя, – буркнула Рагнеда. – Этот гад был сегодня совсем близко. Такую возможность упустила… Надо было вырваться и свернуть ему шею.

– И как бы ты это провернула? На побоище были стражи. Да и сам князь не слабак. Ты бы просто все провалила.

– А вдруг получилось бы?

– А вдруг нет? Твоя идея чистой воды самоубийство. Хорошо, ты бы ему отомстила, но тебя тут же прибили бы.

– Зато я бы сделала то, зачем сюда пришла. А там и смерть не страшна.

– А о наших ты подумала? Мечислав, Данко, Тихомир, Лютой. Я, наконец.

Рагнеда подняла на него глаза. Казалось, Светозар светится в темноте. Лунный свет отражался от кожи и волос эльфа, его окутывало бледное свечение. Хоть и было темно, но Рагнеда отчетливо заметила как Светозар опустил глаза. Девушка приподнялась и обняла любимого за талию, прижавшись головой к его груди.

– Прости меня. Я тебя во все это втянула. Тебе нужно было уходить со своими. Они же тебя звали.

– Звали, – Светозар обнял ее за плечи и погладил по волосам.

– Вернулся бы домой…

– А ты? Оставить тебя здесь, на съедение дяди? Мой дом здесь. Альвахейм – мое прошлое. А здесь – настоящее и, смею надеяться, будущее. Здесь моя любимая, и я обязан ее защищать.

Рагнеда едва не запищала от радости – она очень хотела услышать однажды эти слова от Светозара. Наконец, свершилось! Вот почему он пытался отговорить ее от свадьбы с Вольгой, вот почему всегда оберегал ее от всех опасностей и старался быть рядом, хотябы как друг. Она приподнялась и их лица оказались друг против друга.

– Я думала всю жизнь молчать будешь и не скажешь, – в глазах девушки отражались отблески факелов, от чего ее очи казались глубокими озерами. Прядки взъерошенных волос спадали на милое личико перьями. Все это делало Рагнеду забавной, похожей на домовенка, но очень хорошенькой. – Почему ты мне этого раньше не сказал, когда была возможность?

– Ты была занята. Вольга на тебя глаз положил.

– Еще раньше, когда он был в отъезде несколько лет.

– Боялся, – ох и нелегко Светозару было в этом признаться. И прежде всего себе.

– Чего? – не понимала Рагнеда. Она оперлась руками о его колени.

– Что твой отец запретит с тобой видеться… Что ты не воспримешь меня как-то иначе… Я ведь для тебя был всегда наставником, другом.

– Ты дурак?

Светозар улыбнулся.

– Неужели ты не замечал, что ты мне не просто друг и учитель? С тобой я вела себя не так, как с остальными. Я доверяла тебе свои мысли, чувства, жизнь.

– А почему сама ни разу не призналась?

– Я кричала тебе об этом, только не словами. А ты боялся услышать, увидеть. Вот из-за этого и получилось так, что ты женился на моей лучшей подруге, и я чуть не вышла замуж за нелюбимого. Знаешь, хоть это ужасно звучит, но … если бы не Святополк, мы бы вместе не были. Жили бы каждый своей семьей с нелюбимыми рядом, злились бы друг на друга из-за всего, что не сказано.

Светозар смотрел, не отрываясь, в ее большие бездонные глаза. Вот она – рядом, такая родная, нежная, уставшая от всего, что навалилось в последнее время. Эльф убрал своими тонкими изящными пальцами прядки волос с любимого личика княжны. Кожа девушки была словно шелк. Он не удержался и поцеловал ее, не испытывая страха, что их кто-нибудь увидит. Рагнеда ответила на поцелуй. Светозар притянул княжну за плечи поближе к себе. Он хотел прикасаться к ней снова и снова, чувствовать ладонями ее тепло. Его пальцы скользнули вверх от плеча на шею, от шеи к щеке.

Где-то в коридоре скрипнула дверь. Рагнеда опомнилась и резко отпрянула от Светозара. Тот же так и остался сидеть. Мимо решетки прошел страж. Он проверял все ли спокойно, но не обратил внимания на то, что два бойца не спали. Когда страж скрылся из вида, Рагнеда и Светозар захихикали – чуть-чуть не попались. Княжна взяла любимого за руку, он сжал ее пальцы в своей ладони. Каждый из них думал о том, чтобы все скорее закончилось. Тогда они будут вместе. Навсегда.

– Еще далеко до утра. Ты бы поспала.

– Да, наверное. А ты?

– Я буду рядом. Теперь всегда. И никому больше тебя не отдам.

– Это я от тебя теперь не отстану, – ответила Рагнеда, укладываясь поудобнее на мешки с соломой.

Светозар лег рядом и княжна не смогла удержаться – прижалась к нему, положила голову на грудь. Так они и лежали молча, пока девушка не уснула. Эльф никогда на своей памяти не чувствовал себя лучше – было так легко от того, что они с Рагнедой наконец-то объяснились. Вот только ощущение тревоги все никак не покидало его, как бы Светозар не пытался его прогнать.

– Как вы, ребята? Я слыхал вам вчерась крепко досталось, – Будимир заступил на свою смену. Ему сразу донесли как вчера избили розгами Ярослава, Светозара и Данко. Так как страж был в дружбе с бойцами, он сразу же поспешил справиться об их здоровье. Но, когда его взору предстали абсолютно здоровые воины, он очень удивился.

Мечислав несколько успокоил стража:

– Утро вечера мудренее, Будимир.

– Но.. как?

– Много будешь знать, скоро состаришься, – усмехнулся Борис. – Есть у нас пара секретов в запасе. Не обижайся, но даже тебе не скажем.

– Да ладно. Чего обижаться-то? Лишь бы вы в порядке были.

– Будимир, а ты, разве, на бои не ходишь посмотреть, когда не твоя смена охранять? – спросила Рагнеда.

– Не-ет. Мне эти бои за то время, что я тут работаю, порядком надоели. Еще и в выходные на это глядеть – уже просто перебор.

– Ярослав, – к решетке подошла Смеяна.

– Ты смотри-ка кто пришел! – воскликнул Изяслав, – Как это ты ночью не прибежала врачевать своего Ярославушку?

Все засмеялись.

– Умолкни, – Рагнеда легонько толкнула товарища в спину и подошла к Смеяне.

– Как ты? – спросила девица.

– Как видишь. Узнала?

– Да, потом расскажу.

– Что это у вас за тайны такие? – поинтересовался Будимир, глядя на то, как парочка шушукается.

– Все-то тебе надо знать, Будимир, – вступился Малюта. – Дай голубкам поворковать.

Смеяна покраснела. Уголки ее губ чуть дрогнули, сдерживая улыбку.

– Кусман идет, – сказал Будимир, вглядываясь вглубь коридора, откуда появился воевода. – Сейчас на побоище погонит.

– Эй, бойцы! – крикнул Кусман. – Живо всем тренироваться! Отопри решетку, Будимир.

Страж послушно выполнил приказ:

– А как быть с теми, кого вчера наказали?

– Пусть пока отдохнут до вечера, – Кусман подошел к стражу и посмотрел в темницу.

Княжна, Данко и эльф, прослышав про воеводу, притворились больными. Воевода довольным взглядом окинул троицу и двинулся следом за бойцами.

Будимир запирая решетку, подмигнул товарищам и улыбнулся:

– Я пойду, посмотрю других пленников. А вы, пока, отдыхайте.

– Давай, – сказал Данко, махнув стражу рукой.

Княжна присела рядом с земляком, Светозар же наблюдал в окно за тренировкой.

– Бежать отсюда надо, – тихо молвил лешич. – Он тебя измором возьмет. Совсем пропадешь, княжна. Ты же еще дитя…

– Данко, я не отступлюсь от своего. Я не смогу спать спокойно, пока не отомщу за наши семьи. Это мой долг как дочери лесного князя. Меня каждую ночь кошмары мучают: разрушенное селение, трупы… Вы уходите. Не нужно было вас с собой тащить. Потерпи немного, скоро все кончится. И спасибо, что вступился за меня.

– Без тебя мы никуда не двинемся. Негоже своих бросать. Что бы Ярослав на это сказал, ежели мы тебя сюда одну отпустили бы? Уже не детки малые, знали на что идем.

– Надо придумать что врать будем про чудесное исцеление, – сказал Светозар, усаживаясь рядом.

– Да то же самое, что я лекарям наплела, когда тебя лечила.

– Думаешь, и на этот раз пройдет?

– Не знаю.

– Сегодня волка выпускают на побоище, – к темнице вернулась Смеяна. Она подошла так тихо, что ее никто не заметил. Все напряглись: неужели она слышала разговор? Но, кажется, обошлось: – Его перед боем морят голодом, чтобы злее был.

– Если он попробует человеческой крови, то каждый раз станет пытаться убить. Ему захочется снова и снова, он не остановится. Ничего слаще для зверя, чем человеческое мясо, нет, – объяснил эльф.

– Кто-то сегодня умрет, да? – с беспокойством в голосе спросила Смеяна.

– Если он действительно очень голоден, да.

– Он такой же пленный, как и мы, – сказала Рагнеда, – Отведешь меня сегодня ночью к нему?

– С ума сошел? – встрепенулся Светозар. – Куда это ты пойдешь? Он от тебя ничего не оставит.

– У него уже была возможность меня убить, но он этого не сделал, – упиралась Рагнеда.

– Снова хочешь судьбу испытать? Если один раз свезло, это не значит, что и во второй прокатит, – вступился Данко.

– Ты никуда не пойдешь, – заявил эльф.

– Не командуй мной! Мне решать.

Светозар понял, что спорить с упрямицей бесполезно – все равно по-своему сделает. В итоге остроухий сказал:

– Хорошо, только помни: это не милый и пушистый домашний зверек.

– Но и не тупое животное, – напомнила княжна.

Целый день ни князь, ни его лекари не интересовались как чувствуют себя провинившиеся вчера воины. Зато у лешачей была возможность отоспаться, отлежаться.

Вечером, как и сказала Смеяна, на «поле смерти» вышел «жнец» – карок. В свете вечернего солнца сверкали белоснежные клыки зверя. Он появился из больших ворот, которые княжна раньше не замечала – они сливались со стеной. С трибун послышалось восхищение, чуствовался страх. Карок окинул всех голодными глазами. Ему совершенно ничего не стоило запрыгнуть наверх и растерзать ненавистных людишек. Только почему он этого не делает?

Наказанные и другие бойцы наблюдали за боем из своего «логова» за решеткой. Княжна обратила внимание, как дядя поглаживает с довольным видом амулет, с помощью которого управлял Фобисом. Рагнеда поняла: Святополк использует Фобиса, чтобы запугивать волка и держать его под контролем. Только, интересно, кто же кого боялся больше – волк Фобиса, или наоборот?

На побоище вышел здоровяк, которому Рагнеда обожгла руку своим прикосновением. Бой явно был неравным с самого начала. Сперва карок поигрался с жертвой то подпуская к себе, то нападая. Но на голодный желудок не очень-то развлекаться хочется. В животе волка заурчало. Игра наскучила зверю, он дико хотел есть. В итоге он кинулся на несчастного, в один миг разорвав того на части. Бедняга даже пикнуть не успел. Фонтан крови брызнул из вырванного горла. Роскошная белоснежная шерсть карока обагрилась, из пасти свисали кровавые слюни, морду искажал оскал. Святополк вновь погладил амулет и волк, будто подгоняемый невидимой плеткой, вбежал в открывшиеся ворота, оставив на земле раскинувшееся тело толстяка, но прихватив с собой его руку.

Трибуны молчали, переваривая случившееся. Конечно, князь не раз устраивал бои с дикими зверями и те убивали бойцов на арене на глазах зрителей, но этот бой был страшнее и свирепее предыдущих. Бойцы тоже стояли едва дыша от страха. Рагнеда прижимала ладонь ко рту – тошнотворное зрелище. Она заметила среди собравшихся своего двоюродного брата, сына Святополка. Мальчик был в шоке: он уставился на мертвеца, не в силах даже моргнуть, не то чтоб пошевелиться. Из глаз княжича текли слезы, рука нервно дергалась. Но, все же, он собрался с силами и рванул с места прочь отсюда.

– Никита! – крикнул ему отец. Но мальчику было все равно насколько он разозлит отца, лишь бы не видеть больше трупа, что еще стоял перед глазами.

– Оставь его, князь, – Глеб остановил Святополка, который хотел уже вернуть нерадивого отпрыска. – Он еще ребенок…

– Он будущий мужчина и воин! – лютовал Святополк.

Зрители приходили в себя, стали переговариваться, обсуждать увиденное.

Бои на сегодня были окончены. В бойцах крепко засел страх. Каждая битва для них теперь сто процентов могла оказаться последней.

– Хочешь обижайся на меня, но я тебя никуда не пущу. К кароку ты не пойдешь, – заявил Светозар.

– Это мы еще посмотрим, – огрызнулась Рагнеда.

– Посмотрим, – согласился эльф с сарказмом.

Наконец наступила ночь. К решетке подошла Смеяна. На девушке лица не было от страха. Она даже думать не хотела что карок может сделать с Ярославом.

– Ярослав, может ты передумаешь? – спросила она тихо, чтоб не разбудить стража и бойцов.

– Конечно передумает, – ответил за княжну эльф.

Но Рагнеда не собиралась отступать. Она уже подошла к решетке и хотела попросить Смеяну открыть замок. Светозар преградил ей путь.

– Не ходи – не вернешься, – наставлял остроухий.

– Отойди, – тихо, но настойчиво сказала княжна.

– Нет, – отказался Светозар.

Рагнеда ударила эльфа в солнечное сплетение. Когда тот, задыхаясь от боли, нагнулся, обрушила ему свои кулаки на затылок. Светозар потерял сознание и упал. Княжна оттащила его от дверей, чтоб не мешался. Смеяна пребывала в шоке от увиденного, но открыла дверь.

– Мне тоже страшно за тебя. Не ходи к нему, – упрашивала девушка.

– Смеяна, хоть ты меня не огорчай, – Рагнеда подошла к ней и приобняла за плечи. Это немного успокоило Смеяну. – Показывай дорогу.

Глаза Смеяны были наполнены слезами, но она повиновалась и повела за собой по коридору. Это находилось дальше, чем темница Фобиса. Странно, но этой ночью парень мирно спал, посапывая носом. Он даже не шелохнулся от того, что кто-то проходил мимо. Служба Святополку очень выматывала и отнимала много сил. Фобис все чаще и больше спал, и даже днем. В конце коридора показалась дверь, края которой и косяки были покрыты наледью и снегом.

– Это здесь, – дрожащим голосом сказала Смеяна. – Вот, совсем забыла, – она вытащила из сумки хлеб, – Он, конечно, не пес, и хлебом его вряд ли приманишь, но…

«Молодец, Смеяна! Как я сама не додумалась?» – подумала княжна.

– Спасибо, – поблагодарила Рагнеда и чмокнула девушку в щечку.

Смеяна отперла замок и с усилием отворила двери – та просто примерзла. Из открывшегося прохода пахнуло холодом, клубы пара поднялись к потолку.

– Жди здесь, я постараюсь не долго.

– А если все же … – со слезами в голосе спросила Смеяна.

– Тогда уходи.

– Если с тобой что-нибудь случится, Светозар меня убьет.

Но княжна ее уже не слушала – входила внутрь. Снова коридор. Факелы освещали покрытые снегом и сосульками стены. Со рта вырывался пар, было не просто холодно, а морозно. И стражей тут ни одного не было.

«Еще бы! Кто в такой стуже сторожить станет? – подумала Рагнеда. – Или он обедает стражами?»

Коридор переходил в комнату с высоким потолком. Посреди нее стояла клетка с толстыми прутьями (в несколько раз толще, чем на обычных решетках). Карок лежал внутки «темницы», свернувшись клубком и спрятав морду. Эту стужу создавал он сам. Жара его убивала, а вот в мороз он чувствовал себя прекрасно. Шерсть свою зверь уже вычистил, так что шубка снова стала ослепительно белой. Спал волк чутко. Услышав Рагнеду, он поднял голову и уставился на нее своими желтыми глазами. Княжна замерла на месте. Несколько секунд они смотрели друг на друга молча и пристально. Поняв, что девушка не опасна, он снова опустил свою голову на лапы, но глаз с незваной гостьи не спускал. Рагнеда замерзала и начала дрожать от холода.

– Привет, – она начала разговор, – Я принесла тебе кое-что.

Она показала волку хлеб, осторожно подошла к клетке и просунула его меж прутьев, положив прямо перед носом зверя. Волк понюхал краюшку и снова уставился на человека.

– Я понимаю, – сказала княжна, – хлеб – не мясо, но хоть что-то. Мне сказали что перед боем тебя морили голодом, чтобы ты был свирепее.

Карок снова понюхал хлеб и, придавив буханку лапой, откусил зараз половину, стал жевать. Куски валились из пасти, он их снова подбирал. Зверь действительно был голоден и, судя по всему, после дебюта его плохо покормили. И того, что он сегодня унес с арены, ему явно было мало. Как, впрочем, и хлеба. Но лучше так, чем совсем ничего.

– Я хотела спросить – почему ты меня вчера не убил? Ведь я такой же боец, как и все. Ничем не отличаюсь.

Ответом было молчание. Зверь, казалось, видел насквозь. Он не спускал с девушки своих желтых глаз.

– Я не думаю, что ты глупое неразумное животное. Ты умен и хитер. Но оказался здесь не по своей воле. Это эльфы тебя привезли, так? Как тебя угораздило им попасться?

Этот вопрос, видимо, разозлил карока. Он резко вскочил и дыхнул на княжну смертельным холодом. Рагнеда среагировала молниеносно: выставила руку вперед. От ее ладони пошел такой жар, а холодный поток будто налетел на невидимую стену и превратился в испарение. Волк был удивлен. Он стоял и смотрел как рассеиваются клубы пара, открывая невредимую Рагнеду.

– Кто ты? – спросил шокированный зверь. У него был рычащий голос.

– Друг, – спокойно ответила княжна.

– Мне не нужны друзья. Особенно среди еды – с пищей не дружу.

– Что тебя так разозлило? Эльфы?

– Эльфы, – прорычал волк, – и если ты не заметила, твой остроухий друг из их числа. Если ты с ним, ты не можешь быть мне другом.

– Но, ведь, с тобой возможно подружиться, так?

– Время покажет можно ли с тобой подружиться, человечишка.

– А почему ты их так ненавидишь?

– Эльфы истребляют моих сородичей. Они ненавидят нас с пеленок. Князь обещал мне бой с твоим приятелем. Жить ему осталось недолго.

– Не смей его убивать! – Рагнеда готова была на все, чтоб защищать Светозара.

– Это еще почему? Угрожаешь мне? – усмехнулся зверь.

– Нет. Предупреждаю.

– Найдешь себе другого принца. Поверь мне, эльфы только внешне прекрасны. Душа у них уродлива.

– Откуда ты знаешь…

– Что он влюблен в тебя? Влюбленные по особому пахнут. Кстати, объясни девочке, что ждет тебя там, – он кивнул на выход, – что ты не та, кем прикидываешься. Не дури бедняжке голову. Она ведь и правда влюбилась. Как тебя остальные еще не раскусили, не пойму.

– Что-то не получается у нас разговор. Я потом приду.

– Не утруждай себя.

– Может это смешно, но я верю что внутри ты не такой, каким рисуешься снаружи. Поверь, не все эльфы таковые, как ты сказал.

Рагнеда направилась к выходу. Она дрожала, пальцы на руках окоченели. Княжна постучала в дверь, Смеяна открыла замок. Ей повезло – пока она ждала Ярослава, никто не появлялся и не видел ее. Оглядев любимого и убедившись что с ним все в порядке, девушка обняла бойца.

– Запри дверь, – сказала Рагнеда, высвобождаясь из ее объятий.

Пока Смеяна возилась с замком, княжна побрела к своей темнице.

– Я уж думала, что он тебя съел или заморозил, – Смеяна нагнала Ярослава около темницы Фобиса.

– Он не такой, каким выставляется, – ответила Рагнеда. Ее трясло от холода, который, казалось, пробирал до костей.

Светозар еще лежал без сознания, когда беглянка вернулась. Лишь когда дверь за ней захлопнулась, он открыл глаза.

– Сильно болит? – спросила Рагнеда когда эльф приложил руку к затылку.

– Не ожидал от тебя такого, – признался эльф. Он посмотрел на Рагнеду и заметил что у нее довольно влажные волосы, а кое-где в прядках еще поблескивают льдинки. Княжна протянула ему руку, чтоб помочь встать. Ладонь и пальцы девушки были ледяными.

– Все-таки ходила? – сурово глянул Светозар.

– Как видишь.

– И что он тебе сказал?

Рагнеда погрустнела:

– Что Святополк обещал ему бой с тобой. И что он тебя убьет. Говорил серьезно…

Светозар был удивлен. Рагнеда прижалась к нему всем телом и крепко обняла. Она не хотела терять любимого. Что теперь делать?

– Успокойся, – Светозар погладил ее по волосам, – что-нибудь придумаем.

Утром князь пришел лично проверить состояние каждого: Ярослава, Светозара и Данко. Каково же было его удивление, когда перед ним предстали абсолютно здоровые бойцы.

– Опять Ярослав раны заговорил? – язвительно спросил Святополк. – А кто же твои заговаривал? Сам? – он обратился к племяннице.

В ответ было одно молчание. Слышно было лишь хихиканье стражи.

– Молчишь? Хорошо, вы сегодня же будете биться, раз уж так быстро поправились.

Но князю было очень интересно – неужели спины наказанных бойцов так быстро зажили? Он обошел их сзади, остановился около княжны и задрал ей рубаху, обнажив спину. Ни единой царапины, ни шрама.

– Это невозможно, – он глазам не верил. – Ты колдун?

– Нет, я ничего не делал, – отнекивалась Рагнеда.

– А, может колдунья? – спросил князь. Стражи громко заржали. – Проверить можно – утопим тебя в реке, а там посмотрим: выживешь под водой или нет. Я видел как ты прижал ладонь ко рту, как девка, когда волк здоровяка порвал.

– Ну так проверь, – Рагнеда подалась вперед. – Узнаешь тогда колдун я или колдунья, – вместо улыбки у княжны получился оскал.

– Сегодня у меня будут особые гости. Так что придумай чем их удивить.

Святополк удалился со своей свитой, Рагнеда и лешачи вздохнули с облегчением. Эльф и Шун переглянулись.

Завтрак был очень скудным – хлеб и вода. Набив желудок, бойцы двинулись на побоище. Нужно было готовиться к вечерним битвам.

Гости и впрямь были особые. Но княжна их не видела до последнего момента, пока не вышла на арену. Зрители уже развлеклись, так сказать «разогрелись», глядя на поединки с Фобисом и волком. Настала пора любимчикам князя выступить перед публикой. Начать он решил с племянницы, натравив на нее карока. Рагнеда не разглядывала трибуны, ей было все равно кто там сидит. Она думала о предстоящем бое. Смеяна успела предупредить о противнике. Княжна придумывала как бы не ранить зверя, все еще надеялась с ним подружиться, найти общий язык. Поэтому и оружие выбрала совсем для себя непривычное – железную палку (по длине и толщине, весу как копье, но с тупыми концами). Светозар так вцепился в решетку, что казалось вот-вот вырвет ее. Он очень боялся что карок разорвет княжну, словно игрушку. Все бойцы были в похожем напряжении, они негодовали: послать мальчишку на бойню с таким чудовищем… Это было слишком.

Рагнеда стояла посреди побоища с палкой в руке. Она сама не знала как поведет себя зверь. Поговорили они не очень-то в прошлый раз.

Открылись врата и на арену, залитую вечерним солнцем, вышел волк. Прекрасный и одновременно внушающий леденящий ужас. Заметно было, что его так и не кормили. Значит, она может пойти на закуску.

Княжна ждала атаки, не решаясь нападать первой. Волк будто читал ее мысли и сам бросился на девушку. Рагнеда увернулась – отскочила в бок. Гости князя напряглись, оба схватились за перила так, что костяшки пальцев побелели. Карок скова несся на княжну. Она ринулась к стене, бросив оружие, на бегу сделала несколько шагов по ней и, оттолкнувшись, кувыркнулась в воздухе. Карок не ожидал такой выходки и налетел на стену, а Рагнеда приземлилась ему на спину. Волк попытался сбросить наездницу, но девушка крепко вцепилась в густую мягкую шерсть. Тогда он встал на задние лапы и упал на спину, чтоб своим весом придавить седока. Но Рагнеда разгадала его план – как только он встал на задние лапы, она уперлась стопами ему в хребет. А когда карок начал падать, оттолкнулась и отпустила одну руку. Волк упал на спину, а княжна, держась за шкуру зверя одной рукой и оказавшись с боку, приземлилась на ноги. Девушка увидела свою палку – она валялась на земле совсем рядом, и подхватила ее. Как раз вовремя – волк сшиб Рагнеду с ног и опрокинул наземь. Огромная туша нависла над хрупкой девушкой. Пасть открыта и оскалена. Княжна подставила палку, когда зверь попытался ее укусить. Острые клыки впились в железо. Разозлившись, карок поднял голову, не выпуская из пасти палку. Рагнеда повисла на ней. Поняв, что страха девица не чувствует и сдаваться не собирается, он дохнул на нее холодом, все еще отбирая палку и не разжимая челюстей. Рагнеда, едва заметив облако холодного воздуха, отцепилась от палки и задрала морду волка вверх, резко толкнув в нижнюю челюсть. Карок еще больше озлобился, швырнул железяку в сторону. Палка вонзилась в стену, и довольно высоко. Рагнеда взглянула на свое оружие: сложновато будет достать. Подняв глаза еще выше, она увидела среди зрителей гостей Святополка, которые сидели около князя. Вот кого княжна не думала узреть: печенега Косту и князя Андрея. Оба следили за битвой, ловили каждое движение. Только эмоции при этом они испытывали разные: Коста – удовольствие, азарт, а вот Андрей – тревогу.

Андрей поймал на себе взгляд племянницы и собрался уже, было, что-то сказать Святополку. Но Рагнеда едва заметно качнула головой и он промолчал. Волк воспользовался заминкой и боднул девушку так, что ее отбросило и она ударилась о стену. Казалось, что легкие оторвались – дышать было очень трудно. Да и губу прикусила до крови так, что она потекла по подбородку. Перед лицом вновь возникла волчья морда. Рагнеда сдалась: будь что будет. Встать и сражаться она пока не могла, но на зверя смотрела безотрывно. Карок мотнул головой, словно прогоняя назойливых мух, и отскочил от княжны.

Врата уже открывались, и он влетел в них стрелой. Рагнеда пыталась подняться. На побоище вышел Будимир и помог ей. Сегодня ему выпало дежурить на боях.

– Князь, выпусти этого бойца со мной на поединок, – загорелся Коста, – уж больно прыткий малец. Хочу с ним силой помериться.

– Коста, ты – почетный гость. Разве гоже гостю со сбродом биться? – удивился Святополк.

– Ну, пусти, а? Что тебе стоит? Я же сам прошусь. Будет чем перед братом похвастать.

– Если победишь, – вставил Андрей. – А если проиграешь, чем хвастать будешь?

Те, кто это слышал, засмеялись. Коста насупился.

– Да ладно, княже, пусти паренька косточки размять, побаловаться, – сказал Глеб.

– Хорошо. Только пущай Ярослав в себя придет, а то сам видел – под руки увели мальца.

Каково же было удивление Андрея, когда он увидел и Светозара, и четырех лешачей на арене. Значит не все в Лешевой Пади погибли от вражьего меча. Князь черниговский не подал вида, хотя внутри эмоции захлестывали. Он твердо решил увидеться с друзьями.

Когда Рагнеде стало легче, ее снова вывели на бой. Вот только соперник оказался совсем неожиданным: Коста.

– Привет, красавица. Думала я тебя не узнаю?

– И что? Дяде расскажешь? – Рагнеда не показывала страха, но все же боялась что печенег ее выдаст.

– Нет, не скажу. Не бойся.

Княжна атаковала первой. Коста отбивался и пятился – слишком напористо девушка наступала.

– Зачем ты здесь? – спросила она.

– Как ты уже догадалась – я почетный гость.

– Таких гостей сразу же рубить надо.

– Зачем ты так? Я же тебе подсобил сюда попасть. И не выдам. Как твой план? Работает?

– Не жалуюсь пока.

– Я просто хочу поквитаться: два раза уже тебе проигрывал.

Пока они сражались, почти все время переговаривались. Рагнеда не жалела ни соперника, ни своих сил на него. Коста, хоть и был сильнее и старше княжны, опытнее в бою, но не смог одолеть ее и на этот раз – проиграл снова. Зрители были довольны. Бой получился красивый и зрелищный.

Надо было отдать должное печенегу. Он проиграл достойно и не стал сетовать на противника. Коста окончательно признал мастерство княжны.

– Удачи тебе, – сказал он напоследок.

Рагнеда удивилась: давний враг желает удачи? Более чем странно.

Знать после окончания боев отправилась пировать. Андрей, выждав удобный момент, тайком пробрался в темницу. Будимир устроил им свидание в комнате (за мешочек золота), где несколько дней назад беседовали Эридан и Светозар. Князь вначале хотел поговорить со всеми лесными воинами, но, подумав, решил что это будет подозрительно и опасно, поэтому встреча состоялась с одной княжной.

Увидев Андрея, княжна обняла двоюродного дядю. Тот тоже крепко сжал племянницу и долго не выпускал ее из объятий – все еще не верил, что она жива-здорова.

– Дай я на тебя посмотрю, – он взял девушку за плечи, внимательно осматривая ее.

Рагнеда стала еще худее, чем раньше, и бледнее. Под глазами залегли темные круги, руки сбиты от побоев и постоянных тренировок.

– А где же твои косы? – спросил Андрей, вспоминая о ее шикарных длинных волосах.

– Чтобы попасть сюда, пришлось прикинуться мальчишкой.

– Но зачем? – не понимал князь. – Давай я вас вытащу отсюда?

– Нет, Андрей, я не пойду. Да и ребята без меня не двинутся с места. Я выяснила кто повинен в гибели селения. Я не могу уйти, не отомстив.

– И кто он?

– Святополк.

Андрей ушам не поверил.

– Коста, тот печенег, с которым я сегодня билась, помог мне сюда попасть. Дядя заплатил Барукхану за то, чтобы он со своими людьми вырезал всю нашу семью: отца, братьев, меня. Он, с тех пор, как зачинил историю с наместником, боялся, что отец посягнет на престол Переяславля.

– Ерунда. Если бы Ярослав этого желал, он бы давно вернулся.

– Да, но когда отец узнал о делишках и долгах Святополка, дядя всерьез подумал что брат вернется и свергнет его ради спасения княжества.

– А ради чего всех жителей вырезать надо было?

– Лешачи сплоченный народ, сам знаешь. Если кто князя тронет, то…

– Чтобы некому было мстить, – догадался Андрей.

– Рано или поздно наши все равно бы прознали кто и что. Вот поэтому всех и убили.

– Но вы-то как уцелели? – не понимал он.

– Молодцы, что здесь со мной, уехали с купцом, которого ты прислал. Потом на силу ноги унесли – засада оказалась.

– Рагнеда, я никого накануне свадьбы к вам не посылал. Я наоборот никого из селения дергать лишний раз не собирался, хотел чтобы все погуляли от души.

– Как? Он говорил, что ты присоветовал ему лешачей в охрану, – Рагнеда хотела и Андрея проверить – не замешан ли он в этом деле.

– Нет, не было такого.

– Получается, это с подачи Святополка. Или сами печенеги придумали ложного торговца, чтоб часть воинов из Пади вывести. А напали на нас ночью. Врасплох застали – никто подобного не ожидал. Убивали всех без разбора. На моих глазах пали отец, Ивар, мама с малышкой, Влас… А он меня до последнего защищал.

– Как ты-то жива осталась?

– Барукхан хотел сделать меня своей наложницей. Но не совладал и отвел на невольничий рынок. Там меня ребята нашли и выкрали. Потом мы приехали в Падь, попрощались с мертвыми. Светозар к тебе предлагал пойти.

– Так почему не пошли? – не понимал Андрей и даже немного обиделся.

– Не обижайся, но ты слишком вспыльчивый. Наломал бы дров, а наказать виновных не смог бы. Печенеги не сознаются, а чем еще докажешь вину Святополка? Поэтому мы и пошли сюда. Договорились с разбойниками, они нас продали дяде. Сейчас мы ищем соратников, разведываем что к чему. Скоро князь за все заплатит.

– Вам какая-нибудь помощь нужна?

– Она понадобится тогда, когда будет восстание бойцов. Но день я даже не назову – сама не знаю. Сами справимся, спасибо.

– Я вернусь сюда через несколько седьмиц и останусь до тех пор у братца в гостях, пока он не падет.

В коридоре забрякали ключами и скрипнула дверь:

– Княже, пора, – сообщил Будимир.

Андрей обнял племянницу как парня: похлопал ее по спине – выдавать княжну нельзя. После каждый разошелся в свою сторону.

– Что ты за мужик растешь, а? – Святополк ломился в закрытую дверь, ведущую в комнату сына. Как девка красная крови и оружия боишься!

– Чего буянишь, Святополк? – Андрей, услышав крики и шум, поднялся посмотреть в чем дело.

Пьяный князь Переяславля учил уму-разуму сына.

– А, это ты, – увидел Святополк брата. – Да вот, пытаюсь объяснить этому… Андрей, вот у тебя уже двое подрастают. Как ты с ними ладишь? Они такие же зайцы, как и мой?

– Я люблю своих сыновей. И не требую от них невозможного, не заставляю делать то, чего они боятся. Дети подобны глине – что вылепишь, то и получишь.

– Да, гончар из меня никудышный, – согласился Святополк.

– Ты хоть раз мальчонку испросил, чего тот хочет?

– Думаешь, поможет?

– А ты попробуй.

Князь обратился к сыну:

– Сынок, выйди. Давай поговорим, – Святополк стукнул в дверь ладонью. Ответом было только молчание. Это взбесило князя и он снова стал кричать, – Да что ты за дите?! Матери твоей покойной даже гордиться нечем: родила сына, а растет девка!

То ли на Никиту подействовало то, что за дверью кроме пьяного отца был еще и Андрей, то ли слова, что чернили его мать, задели мальчика за живое, но изнутри брякнул засов и дверь резко распахнулась. Святополк от неожиданности вздрогнул и отступил на несколько шагов. Никита, словно лев, бросился на отца. Он толкнул ненавистного родителя в грудь так сильно, что тот отлетел к стене и слегка стукнулся затылком.

– Не смей так говорить о маме! Она любила меня, а ты всегда только упрекаешь и требуешь!

Андрей впервые увидел обычно тихого и спокойного мальчика, каким княжич был всегда, таким злым. Малец даже не думал о том, что отец разозлится, ударит или еще чего. Святополк и сам оторопел от напора сына и растерянно смотрел на отпрыска.

– Ты никогда не спрашивал что нужно мне! Я всегда должен был исполнять только твою волю, не имея своей! – Никита схватил папашу за грудки. Мальчик был рослым – всего на голову ниже отца.

Андрей подошел к племяннику сзади и положил ему на плечи ладони:

– Никита, отпусти его. Поверь, это того не стоит.

Никита тяжело дышал, в глазах горела ярость, юное лицо искажала злоба. Переборов себя, чтобы не съездить кулаком по отцовскому лицу, княжич ослабил хватку и опустил руки. Реакция Святополка на случившееся удивила и его сына, и брата: князь засмеялся.

– Ай да сын! – радовался тот, – Не ожидал такого! – он похлопал отрока по плечу. – Прости, сынок. Я, наверное, и правда требовал от тебя слишком много, не думая ни о чем. Может, зря я тебя на бои таскаю? – Святополк сам от себя не ожидал такой сентиментальности. – Тебе же не нравится смотреть на битвы?

Андрей снова сжал Никиту за плечи и легонько потряс: пока отец в духе, проси все, что хочешь. Мальчик понял и решился:

– Мне нравятся битвы, но только когда поединок честный. Когда ты позволяешь бойцам убивать друг друга, я не могу на это смотреть – это жестоко. Я бы хотел сражаться так же, как Светозар или Шун. Бес владеет кинжалами, как никто другой. А Ярослав без тени страха бьется с чудовищами, хотя ему едва ли больше лет, чем мне. Можно мне смотреть как они тренируются, общаться с ними? Их бои прекрасны… – глаза княжича светились, когда он говорил об этом. Он очень хотел быть таким же вертким, бесстрашным.

– Святополк, сыну нужен учитель, – намекнул Андрей.

– Твои герои тебя и научат, – ответил князь.

Никита чуть не взвизгнул от восторга, а Андрей не верил своим ушам. И Святополк сам обалдел от своей щедрости, но подумал что, хоть и нелегко признать, среди его войска и дружины, нет ни одного воина, который превзошел бы его бойцов. Для сына хочется лучшего наставника, даже пусть он пленный.

– Я предупрежу стражу, поговорю с бойцами. Ты будешь учиться у мастеров, хоть и заключенных. Сегодня начинать уже поздно. Завтра, – Святополк потрепал сына по макушке и ушел. Андрей с Никитой смотрели ему в след, а когда тот скрылся из вида, перевели взгляд друг на друга.

– Думаешь, он спьяну так сказал? – княжич засомневался.

– Думаю, что, все-таки, нет. Не настолько он пьян, чтоб забыть все, что сказал сейчас. Но, если чего, я ему напомню. Повезло тебе – Светозар и Ярослав знают свое дело. Ты у них многому научишься.

Святополк тем временем направился в темницу, к бойцам. На улице уже стемнело, но никто не спал. Они весело болтали, было довольно оживленно. Когда князь подошел к решетке и его заметили, все веселье стихло.

– Завтра, с утра, вы начнете тренировать моего сына. Он должен учиться у лучших учителей. А вы все, по правде сказать, превзойдете любого из моих дружинников. Слабину мальцу не давать, не поддаваться. Но и в строгости не переусердствуйте. Я все сказал. Бывайте, – князь махнул рукой и скрылся.

Бойцы продолжали молчать, переглядываясь меж собой.

– Нападки князя сквозь зубы выносим, а тут еще и сына его сопливого учи… – заворчал Борис.

– Да ладно. Княжич, хоть, не такой злой как Святополк, – вступился Малюта.

– Почем тебе знать? – не унимался Борис.

– Тихо вы. Завтра и посмотрим, – сказала княжна. В ее планы совсем не входило обучать брата.

Все стали укладываться спать. Веселье, после посещения князя, испарилось напрочь. Да и поздно уже было. Рагнеда принялась в очередной раз прокручивать в голове как она отомстит дяде, что она ему скажет напоследок. Это была, своего рода, колыбельная для девушки. Без сих мыслей она не могла заснуть.

Утро выдалось прохладным, но солнечным. Кое-где стоял туман, поднимаясь дымкой вверх. После очередного «завтрака», состоящего из хлеба и воды, бойцы отправились на побоище. Светило пробивалось сквозь прохладу, приятно обжигая лучиками. Временами дул слабый ветерок, играя волосами и одеждой.

Бойцы выстроились в ряд, ожидая ученика. Долго бездельничать не пришлось – буквально через минуту появился князь, который вел сына, приобняв того за плечи. Следом шел Андрей. Рагнеда едва заметно ему улыбнулась. Он ответил легким кивком головы.

Никита трепетал от радости и страха. Голубые глаза перебегали с одного бойца на другого. Мальчик очень хотел научиться всему-всему, но побаивался, что над его неудачами станут смеяться.

– Оставляю с тобой, сынок, Андрея. Завтра он едет в Новгород. Так что не надейся на его постоянное присутствие. Приступайте, – скомандовал князь, слегка подтолкнув Никиту к бойцам.

Рагнеда рискнула выйти первой. Брат, вроде как. Она протянула ему саблю. Лешачи и Андрей слегка напряглись – как же поведет себя княжна: воспользуется шансом и убьет княжича или нет. Никита был чуть ниже Рагнеды, но достаточно высок для своих двенадцати лет. У мальчика были глаза нежно-голубого цвета и светлые волосы, выгоревшие добела на летнем солнце. Загорелая кожа контрастировала со светлыми локонами.

Никита взял саблю.

– А ты? – недоуменно спросил он. – Ты, ведь, сражаешься двумя клинками сразу.

Рагнеда улыбнулась: «Внимательный мальчик», – отметила она про себя.

Вместо ответа на вопрос княжна взяла кинжал, прижимая лезвие к запястью, принимая боевую стойку:

– Нападай как умеешь.

– А если… никак не умею? – тихо спросил Никита, покраснев до кончиков ушей.

– Тебя кроме грамоты совсем ничему не учили? – удивилась девушка.

– Учили…

– Расслабься, – вступился Светозар, – Выкинь из головы все мысли о том, как не стать посмешищем. Ищи у соперника слабое место, а после бей, не раздумывая.

Никита стал нападать. Двигался он немного неуклюже, махая саблей.

– Уверенней! – командовал эльф. – Ноги ставь тверже.

Скованность и стеснение начали улетучиваться, выпады получались резче и точнее. Рагнеда открывалась, чтоб брат увидел слабое место и бил именно туда.

– Дыши носом, спокойно. Не хватай воздух – быстро собьется дыхание и руки устанут, – советовал Шун.

После небольшой передышки в пару с княжичем встал китаец. Боец пытался объяснить мальчику как найти свой темп, чтобы поболее утомить врага, но при этом подольше сохранить свои силы. Никита прислушивался к советам, старался изо всех сил. Позже Рагнеда и Светозар начали отрабатывать акробатику, которую использовали в совместных боях. Княжич, увидав такое, не смог сосредоточиться на битве, он ловил взглядом каждое движение пары. Рагнеда ловко взбегала на стены, отталкивалась от них. Потом княжна с разбега вскакивала сначала одной ногой на сомкнутые ладони эльфа, следом ставила вторую ему на плечо, делала сальто вперед или назад, приземлялась на ноги, даже не пошатнувшись ни разу. Светозар заметил интерес мальца:

– Хочешь попробовать?

– У меня так не получится, – засомневался Никита.

– Главное, не думать об этом, когда будешь делать. И не тормози, – сказала Рагнеда, – немного замедлишься, сомнения помешают. Попробуй, только сильнее отталкивайся.

Никита колебался. Но желание пересилило страх и княжич побежал на Светозара. Тот подставил руки и приготовился. Никита сосредоточился, продумал как и куда поставить ногу. Он легко справился, оттолкнувшись от плеча эльфа, сделал сальто в воздухе, приземлился четко на обе ноги. Мальчик сам не верил, что сделал это. Его принялись хвалить. Добрые слова подстегнули княжича и он, словно заведенный, абсолютно не чувствуя усталость, учился, пробовал снова и снова, если что-то не получалось. Мальчик впитывал знания как губка. Над его неудачами никто и не думал смеяться, а упорству только поражались.

– Никита совсем не похож на отца, – сказал Светозар Рагнеде, когда наблюдали бой княжича с Бесом. – Как поступишь с братом?

– Ты меня за кого принимаешь? Даже если бы он был таким, как его папаша, у меня рука бы не поднялась. Он еще ребенок.

Рагнеда, естественно, не собиралась мстить брату. Счеты были лишь с его отцом. Княжна задумалась о другом: когда она убьет Святополка, Никита останется сиротой, как и она сама, но по ее вине. А не отомстить за свою семью Рагнеда тоже не могла.

Так прошла неделя. Никита целые дни проводил на побоище с бойцами, очень с ними сдружился. Они относились к мальчику очень хорошо, учили, объясняли, показывали. Святополк пока не устраивал битвы насмерть – дорожил желанием сына учиться.

– Поздравляю, Ярослав, – Будимир заступил на службу. – Тебя сегодня вечером выставят супротив Шуна.

Княжна и китаец переглянулись. Они не ожидали такого.

– Тренируйтесь, пока есть время. Сделайте красивый бой. Мне будет очень интересно на это посмотреть.

Рагнеда взяла сабли и неохотно встала напротив товарища:

– Устроим показуху?

– Будем биться по-настоящему. И не думай, что я сделаю тебе поблажку, потому что ты девица, – тихо ответил Шун.

– А тебя никто и не просит, – рассердилась Рагнеда. – На дураков не обижаюсь.

Шун тоже немного разозлился.

– Что так смотришь? – продолжала княжна. – Расскажи всем про меня. Думаешь, что я боюсь того что ты обо мне знаешь? Что, растрепишь кому попало? А я не буду тебе потакать и поддаваться.

– Я предупредил, – спокойно ответил Шун. – Если бы я хотел растрепать о тебе, я давно бы это сделал.

Бойцы обратили внимание с каким остервенением тренируются сегодняшние соперники.

– Какая кошка меж ними пробежала? – удивился Изяслав. – Дай волю – поубивают друг друга еще до вечера.

Перед ужином Светозар спросил Рагнеду что случилось.

– Меня предупредили, что, видите ли, поблажек мне не будет.

– Шун так сказал? – удивился эльф.

– Представь себе. Он с чего-то решил, что все мои соперники до сегодняшнего дня мне поддавались.

– Успокойся. Я уверен, он не это имел в виду.

– А что?

– Хватит болтать! – прикрикнул страж. – Ужинайте и готовьтесь.

Рагнеда закатила глаза и вздохнула, еле сдерживая злость. Сейчас она готова была убить любого, кто хоть слово ей поперек скажет.

И вот, долгожданный поединок наступил. Соперники стояли друг против друга посреди побоища, злобно глядя один на другого. Трибуны, как обычно, были заполнены избалованной публикой. В руках бойцов было их излюбленное оружие. У княжны – ее эльфийские клинки, у китайца – меч. Гонг и представление началось.

Рагнеда первой атаковала: одной саблей сверху, другой снизу. Верхний удар Шун отбил мечом, нижний блокировал ударом колена по запястью соперника. Рагнеда крепко держала клинки, лишь поэтому они не вылетели из ее рук. Китаец ответил атакой на атаку – наотмашь рубанул мечом. Княжна успела отклониться назад: острие меча едва коснулось лица девушки. От резкого наклона назад казалось, позвоночник захрустел. После Рагнеда опустила лезвия клинков вниз, прижав к запястьям, и пустилась в опасный танец.

Шун взмахнул мечом, княжна блокировала атаку, подставив запястье, защищенное мифрилом. Китаец сделал мах ногой. Девушка едва успела присесть – сапог просвистел над самой макушкой. Выпрямившись, Рагнеда в раз направила свои клинки навстречу друг другу, сделав «ножницы», которые напоролись на меч Шуна. Тот ударил стопой в сгиб ноги и княжна присела на одно колено. Шун разбил «ножницы», рванув меч в сторону, и выбил один клинок у соперницы. Рагнеда отскочила и быстро вынула заначку из сапога. Неожиданно китаец вонзил свой булат в землю и направился к девушке безоружным. Княжна поняла, что тут какой-то подвох, и напряглась. Шун остановился в паре шагов от нее и стоял спокойно, ожидая атаки с ее стороны.

Рагнеде надоело ждать и она ударила кинжалом соперника. Он же ловко перехватил руку девицы и заломил кисть к запястью. От боли княжна выпустила рукоятку оружия. Рагнеда вывернулась и разозлилась еще больше. Она стала яростно атаковать соперника оставшимся клинком. Но и его Шун легко перехватил. Слегка откинувшись назад, чтобы лезвие не смогло его поранить, схватил Рагнеду за руку, ближе к локтю, а другой – уперся ладонью в плечо девушки сзади и потянул конечность на себя, словно рычаг. Княжна почувствовала хруст в суставе и под ключицей. Дикая больпронзила руку и правую сторону грудной клетки. Девушка вскрикнула. Кости будто кто-то жевал. Рагнеда выронила саблю и схватилась за плечо. Оно оказалось выбитым. Сустав не вправлялся на место, из глаз несчастной потекли слезы. Было тяжело дышать, стоять. Но бой еще не окончен. Шун поддел ногой саблю княжны и кинул ее сопернице. Рагнеда поймала эфес левой рукой. Правая была неестественно вывернута. Тут до него дошло: он перестарался, но вовсе не этого он хотел.

Бой продолжился. Шун не ожидал такого напора, да еще одной левой. Чтоб не слишком обращать внимание на боль, Рагнеда обрушивала удар за ударом на обидчика. Правая рука беспомощно висела. Под натиском обиженной девицы китаец отступал, еле поспевая отбиваться мечом, который княжна сломала через несколько мгновений. Эльфийский мифрил рассек булат меча с легкостью раскаленного ножа, проходящего через кусок масла. Рагнеда тяжело дышала. Она стояла и злобно смотрела на Шуна. В его глазах читалось чувство вины. Но что сделано, то сделано.

Усталость сменялась острой болью, которая разливалась по телу. Рагнеда больше не могла терпеть. Плевать что бой еще не окончен. Она просто бросила свой клинок и направилась к выходу с побоища. Девушка чувствовала, что ее там ждут, ей нужно туда. Проходя мимо Шуна, Рагнеда едва не упала. Товарищ поддержал ее, но она его оттолкнула.

– Куда? – кричали с трибун, – Поединок продолжается!

Только княжна шагнула за порог, крики толпы стихли. Ноги налились тяжестью и девушка снова стала падать. Но тут ее подхватил тот, кого она сейчас ощущала острее всего. Фобис взял Рагнеду на руки и понес в комнату лекарей. Он прочитал мысли княжны, что целители узнают о том, что она женщина и тогда плану конец.

Светозар уже бежал навстречу. Шун их нагнал и семенил теперь рядом с Фобисом.

– Целителей нужно выгнать из их светлицы, – молвил эльф.

– Это предоставь мне, – улыбнулся Фобис.

Он, как почувствовал острую боль в плече, вышиб дверь своей темницы (откуда только силы взялись?) и побежал к выходу на побоище. Парень часто стал переживать те же чувства и ощущения, что и княжна. А ведь в его груди всего лишь крупица души девушки. А сначала, перед тем, как поцеловать Рагнеду и оттяпать часть ее души, он планировал занять целую половину. Представить страшно, что бы с ним сейчас творилось.

Едва дверь в светлицу распахнулась и показались лекари, Фобис стал нагонять на них жуть.

– Мы сами осмотрим парня, – сказал целителям Шун.

– Что княже скажет? – завозмущался один их них.

– Кладите бойца, мы поглядим что к чему. А вы трое выйдите, – потребовал второй.

– Хорошо, – вежливо ответил Фобис. Он посадил княжну на стол. – Ребята, – обратился он к бойцам и приобнял их за плечи, – пойдемте, – и вывел молодцев в коридор.

Лекари попытались разрезать рубаху на княжне, чтоб осмотреть плечо. Вдруг их обуял такой страх, что руки затряслись, сердце бешено стучало, а сознание начало рисовать ужасные картины: один видел, будто по телу княжны ползают тараканы и пауки, другой – что к нему тянется мертвый Ярослав, третий – как из бойца вылезают голодные огромные псы и наступают на него. Все трое стали корчиться, кричать, не в силах перебороть себя, и с криками выбежали вон. Рагнеда, наблюдая за целителями, даже немного отвлеклась от боли.

– Хуже маленьких детей, – за спиной Рагнеда услышала голос Фобиса. Тот возник из ниоткуда.

– Но… ты же вышел с… – начала, было, княжна.

– Не стоит верить всему, что видишь, – улыбнулся он.

После бегства лекарей эльф и китаец глазам не верили, заглянув в комнату: около Рагнеды стоял Фобис и разговаривал с ней, но и рядом с ними, в коридоре, тоже стоял Фобис и насвистывал что-то с невинным видом, вместе с ними заглядывая в лекарскую.

– Это невозможно, – прошипел Светозар.

– Как ты это сделал? – спросил Шун, переводя взгляд с одного Фобиса на другого, не понимая к какому обращаться.

– Что? – не понял тот Фобис, что был с княжной. – Напугал целителей?

– Нет. Раздвоился, – уточнил эльф.

– Заходите уже, и дверь за собой на засов закройте, – скомандовал Фобис. – Девочка такую боль терпит…

– А-а, – Шун указал на двойника, что был в коридоре.

– Скоро исчезнет. Быстрее.

Светозар заложил дверь. Рагнеда сидела на столе. Плечо ужасно ныло и немела рука. Фобис осторожно разорвал ворот и рукав рубахи, чтобы осмотреть вывихнутый сустав. Плечо вспухло, местами проступали кровоподтеки. Шун попробовал приподнять руку девушки, но та дернулась от боли.

– Надо срочно вправлять, – заключил Шун.

– Да неужели? – Фобис сделал удивленный вид.

– Я виноват, мне и выручать. Только держите ее крепче.

Светозар дал Рагнеде небольшой пестик, чтоб зажала зубами. Взглядом дал понять Фобису, что сам станет держать княжну за верхнюю часть туловища.

– Думаешь, я стану лапать твою красотку? Больно надо! – в голосе Фобиса все же слышались нотки досады. Он встал в ногах девушки и крепко сжал их.

Эльф обхватил Рагнеду за плечи и зафиксировал тело княжны в таком положении, что она меньше сможет дергаться. Шун стал приподнимать руку пострадавшей и слегка поворачивать при этом. Рагнеда сильно сжала зубами пестик. Сустав выпирал наружу и казалось, что он прорвет мышцы.

Китаец аккуратно одной рукой взял чуть повыше локтя, другой уперся в вывихнутую кость.

– Ты бы отвернулась, – посоветовал он. – Меньше видишь, меньше страха и боли.

Рагнеда и правда страшилась всего этого, особенно наблюдая за своей рукой. Девушка отвернулась и часто дышала.

– Готова? – спросил Шун.

Рагнеда промычала в ответ, еще сильнее сжимая деревяшку.

– Понеслась, – скомандовал Фобис.

Шун рванул на себя руку княжны, затем быстро второй рукой надавил на сустав, пытаясь вернуть его в нормальное положение. Рагнеда закричала сквозь стиснутые зубы. Эльф едва ее смог удержать. Фобис тоже испытал всю «прелесть» правки сустава. Но то, как он дернулся, никто не заметил – он же пытался удержать рвущуюся княжну. У девушки по щекам потекли слезы. Здоровой рукой она вцепилась в Светозара.

– Не получилось, – сказал Шун. – Еще раз.

И снова дикая боль рвала на части тело, не давая нормально дышать и ослепляя.

– Нет, нам вдвоем надо, – Шун не справлялся один. – Один тянет, другой правит. Фобис, помоги.

Рагнеда подтянула к груди коленки и уронила на них голову. Как же было больно… Фобис понимал ее как никто другой: если сейчас не дать ей передышку, наступит болевой шок. Нужно хоть чуток унять болевые ощущения.

– Подожди, – сказал он. – Отойди-ка, – Фобис обратился к Светозару.

Эльф недоверчиво глянул на него, но все же отошел, придерживая рубаху на девушке, чтоб совсем не слетела. Фобис встал на его место, одной рукой обхватил княжну, другой стал водить над плечом, низко склонившись (капюшон в данный момент не покрывал его голову). Он начал что-то шептать, принимая при этом свой истинный облик. Бойцам становилось жутко от того, какое чудовище им помогает. Рагнеда тоже заметила как друг меняется, но она уже это наблюдала и не боялась. Заметив поведение княжны, парни успокоились.

Острым, словно бритва, когтем, Фобис делал на коже девушки крестообразные надрезы. От этих надрезов по руке разливалась приятная прохлада, унимая боль. Рагнеда смотрела на плечо заплаканными глазами.

– Давайте, – скомандовал Фобис, недоумевая почему раньше не подумал об обезболивании.

Светозар и Шун взялись за руку. Эльф со всей силы тянул ее на себя, слегка отводя назад. Шун тем временем слегка повернул предплечье и надавил на выпирающий сустав. Рагнеда почти не ощущала боли, но от напряжения продолжала стискивать зубами пестик.

Кости, наконец-то, встали на место. Шун сгибал и выкручивал конечность и так и сяк, проверяя все ли нормально.

– Получилось, – заключил он. – Теперь нужно перевязать потуже.

Светозар взял тканевые полоски и принялся обматывать руку княжны. Фобис продолжал, словно застыв, стоять и держать Рагнеду. Шун потрепал его по плечу:

– Можешь отпустить.

Тут Фобис очнулся. Он словно прирос к княжне и нехотя выпустил ее из своих объятий. Давно он так близко не был с девушкой. На коже еще оставались ощущения мягких волос, нежного теплого тела.

– Нужно скорее заканчивать, – поторопил он.

Светозар снял свою рубаху и отдал любимой. Едва она переоделась (не без его помощи), в дверь тотчас постучали. Шун открыл стражам, Фобис тут же исчез. Внутрь вошли воевода и дружинники.

– Почему бойца лечат не наши лекари, а такие же бойцы? – спросил Кусман, видя что необходимая помощь уже оказана.

– Ваших лекарей пока дождешься, – вступился эльф. – Они стали осматривать молодца, да с перепугу сбежали. Видно, лечить совсем не умеют и костей вывихнутых боятся.

– Проверить Фобиса, – приказал воевода дружиннику, который стоял справа от него. – Похоже на его проделки.

– Я сразу же проверил, как только лекари деру дали, – отвечал Будимир. – Он на месте.

Воевода не верил ни одному слову, но доказать не мог.

– Что с бойцом? – спросил Кусман, глядя на заплаканное милое личико.

– Вывих, – ответил Шун.

– Что ж ты так перестарался?

– Я на побоище соперников не жалею.

– А этого-то пожалел.

– Сейчас я не в бою. Стало быть, он мне не соперник.

– Ярославу отдохнуть надо. Мы пойдем? – спросил Светозар.

– Всё поправили? – переспросил воевода и недоверчиво оглядел троицу.

– Всё.

– Проводите до темницы, – скомандовал Кусман дружинникам.

Рагнеда сразу же легла отдыхать. Сначала к ней приставали с расспросами, но быстро оставили в покое – княжна просто заснула. Тогда бойцы переключились на Шуна и Светозара.

Фобис же благополучно добрался до своей темницы незамеченным.

Вечером страсти улеглись и почти все уже спали. Шун сидел на своем любимом месте у очага. Языки пламени сливались в танце, отбрасывая отблески на стены. Светозар присел рядом. Сначала оба молчали, думая о своем. Эльф долго мучился одним вопросом. Но все же решился задать его Шуну:

– За что ты так его ненавидишь?

Китаец многозначительно поглядел на собрата.

– Среди нас, опытных воинов и бойцов, повидавших многое, этому отроку нет равных. Он превосходит даже тебя, своего наставника и учителя. Княжич его с открытым ртом слушает. Да и у Святополка он в любимчиках ходит. Ты неправильно спросил, друг. Это не ненависть. Я просто его боюсь. Сильнее соперника для всех нас тут просто нет.

Глава 12

Рука чуть припухла и предательски ныла. Светозар осмотрел и заключил:

– Пока никаких боев. И даже тренировок.

– Все на побоище! – скомандовал воевода. – Даже ты, Ярослав.

– Да? – спросила Рагнеда у наставника. – Это ты ему скажи, – княжна кивнула в сторону Кусмана.

Эльф обратился к воеводе:

– Ему сейчас нельзя напрягать руку.

– Но у него их две. А болит всего одна, – напомнил воевода.

– Правая. Заметь, в бою она основная, – не отступал эльф.

– Переучится. Пока правая отдыхает, разовьет левую. Или желаешь, чтоб сам князь с вами поговорил?

Рагнеда встала и отправилась на арену. Воевода ехидно улыбался. Светозар вышел следом, с трудом подавляя желание удавить Кусмана.

На арене к княжне подбежал брат:

– Ярослав, как ты? – спросил Никита. В глазах мальчика читалась тревога. Это тронуло Рагнеду.

– До свадьбы заживет, – улыбнулась она и похлопала мальца по плечу.

– А ты еще и тренироваться будешь? – не унимался княжич, когда Рагнеда взяла саблю. – Но у тебя же плечо болит.

– Твой отец меня съест с потрохами, если я стану прохлаждаться. Что у меня болит, его не волнует.

– Я с ним поговорю.

– Нет, не надо. А то еще подумает, будто мы тебя против него настраиваем. У меня, в конце концов, вторая рука здоровая, – Рагнеда наставила клинок на княжича. – Чур, не поддаваться. Поехали?

Никита улыбнулся. Его личико светилось счастьем: он среди своих кумиров, да еще и свой в доску!

– Нападай, – сказал Никита.

Многие наблюдали за тренировочным боем. Кажется, вывих не был серьезной помехой. Рагнеда прекрасно справлялась и одной левой.

В воротах тихонько стояла Смеяна. Она тоже безотрывно наблюдала за сражением. Как только княжичи разошлись на передышку, девушка тут же подлетела к Рагнеде с кувшином воды. Княжна не обратила особого внимания на насмешки бойцов. Она просто пила студеную воду – какая же вкусная, когда жажда мучает!

Весь день прошел в изнурительных тренировочных боях. Особенно Кусман наседал на Рагнеду про приказу Святополка. Бойцы возмущались, пытались заступиться. Никита, исчерпав все аргументы в пользу сестры, сказал воеводе что пожалуется князю. Кусман с усмешкой ответил, что и так выполняет указание князя.

Обед был так себе: постные щи да корка черствого ржаного хлеба. Дальше – снова тренировка. Бойцы уже отправились отдыхать. Готовиться к вечерним боям, а княжна все еще отрабатывала удары, только теперь не с бойцами, а со стражами. Даже сам Кусман попробовал свои силы с Рагнедой. Девушка устала, но не сдавалась. Она только пользовалась ситуацией: подмечала слабые места противников, с которыми вскоре придется сражаться.

Примерно за час до боев на трибунах появился Святополк. Он наблюдал за княжной. Никита высказал отцу все, что думает о его отношении к Ярославу, но тот и ухом не повел. Князь с равнодушным видом отправился к перилам первого ряда.

– Довольно! – громогласно объявил он, когда Рагнеда совсем упала на колени от бессилия. – Приведите побоище в порядок. Ярослав, ты сегодня славно потрудился. Сегодня тебе не нужно принимать участие в битвах. Отдыхай.

Рагнеда не могла подняться – от перенапряжения у нее дрожали конечности и сводило мышцы, тело не слушалось. По лицу струился пот, рубаха вовсе прилипла к телу.

– Я сказал иди отдыхать. В темницу , – князь чуть повысил голос.

– Я не могу, – из последних сил ответила княжна. Она опиралась левой рукой о саблю, как о трость, воткнув острие в песок.

– Не можешь? Или не хочешь?

– Не могу, – еле слышно повторила Рагнеда.

– Розги придадут тебе сил?

– Да хоть убей. Тело меня не слушается. Я не встану.

– Лучезар, отруби ему голову, – приказал Святополк стражу, что стоял около княжны.

Страж обнажил меч.

– Ты себе-то, хоть, веришь, Святополк? – из ворот, ведущих из темниц на арену, стоял Фобис. Парень перебирал четки. Он говорил спокойно и негромко, но его отчетливо слышно было и наверху.

– Замки тебя теперь не держат? – князь ответил вопросом на вопрос.

Лучезар так и стоял с занесенным для смертельного удара мечом, ожидая приказа.

– Не боись, не сбегу, – успокоил Фобис. – Меня, как ты знаешь, кое-что останавливает. И это кое-что сильнее замков. Парня-то совсем ушатал. Он действительно не может встать. Срубишь ему голову, гости твои тебе спасибо не скажут. Больше всего люда идет на Ярослава поглядеть. Много злата потеряешь. Такого бойца беречь надо, холить и лелеять. А ты – голову срубить.

– Учить меня вздумал? – злился Святополк.

– Да что ты. Так, дружеский совет. Если не возражаешь, я отведу мальца в темницу.

Князь злобно сверкнул глазами, но промолчал.

– Молчание – знак согласия, – улыбнулся Фобис и торжественно развел руки в стороны. Затем он подошел к девушке, – Идти сможешь?

Княжна отрицательно покачала головой. Тогда Фобис взял ее на руки и понес прочь с арены.

– У меня все тело ломит от усталости, – прошептала Рагнеда.

– Мне об этом можешь не рассказывать, – улыбнулся он. – Я чувствую все то же самое, что и ты, – напомнил Фобис.

Рагнеда тоже улыбнулась (дрогнули лишь уголки губ).

– И как ты только терпишь? – удивлялся он. – Нормальный мужик уже бы скопытился. Мал, да удал, а? – Фобис слегка подкинул ее. – Вот и пришли, – он положил девушку на лежанку, обращаясь к эльфу, – Дай ему своего чудо-эликсира, а то совсем ослабнет. Перегрузил его князь сегодня.

– Да, явно перестарался, – поддержал Изяслав.

Светозар дал Рагнеде глоток сока огнецвета. Девушка почувствовала как мышцы наливаются силой, но веки от усталости все же смыкались.

– Не сопротивляйся. Поспи, – сказал эльф.

Рагнеда в момент провалилась в сон. Проснулась она среди ночи. Все давно спали. Вставать нехотелось, поэтому княжна просто валялась, накрывшись шкурой. Тут ее посетила мысль – не проведать ли карока?

Девушка встала, нагрела замок, открыла дверь. После взяла с собой остатки от ужина: пара мозговых костей, да буханка хлеба, и тихонько пошла по коридору. Проходя мимо темницы Фобиса, Рагнеда заметила что тот крепко спит.

В покоях волка было так же студено, со рта шел пар, стены и полы покрыты инеем. Зверь не спал – зализывал раны после сегодняшнего боя. Почуяв княжну, он не проявил к ней никакого внимания. Но вот запах еды заставил навострить уши.

– Я принесла тебе кое-что. Конечно, это не кусок мяса, но все равно. – Она осторожно просунула меж прутьев клетки хлеб и кости.

– Да это просто царский ужин! – воскликнул карок и вцепился в кость, на которой еще были остатки мяса. – Меня три дня не кормили, – волк пояснял с набитой пастью.

– Какой-то ты сегодня разговорчивый. Да и добрее, чем обычно, – заметила княжна.

– Посиди взаперти одна – посмотрю как тогда запоешь, – карок внимательно поглядел на Рагнеду. Даже на секунду жевать перестал.

– Скучно тебе, значит?

– Мм, – пробурчал зверь, продолжая трапезу.

Девушка ждала пока он поест. Ожидание всегда почему-то долго длится. Сидеть на холоде без движения как-то не очень приятно. Рагнеда сняла с факела язычок пламени и окутала себя, образуя своего рода кокон, внутри которого было достаточно тепло, чтоб не замерзнуть в этой морозильной камере. После ужина волк снова принялся зализывать раны.

– Я слышал тебе вчера досталось. Да и видел краем глаза.

– Да, что-то княже на меня осерчал.

– Как рука?

– Болит. Твоя лапа, вижу, тоже.

– Да, есть немного.

– Можно мне осмотреть? – Рагнеда снова подошла к решетке.

Карок недоверчиво посмотрел на человека, но лапу протянул. Рана была довольно глубокой и кровоточила.

– Мне нужна пара твоих шерстинок, – обратилась к зверю княжна.

– Бери.

Девушка воспользовалась хорошим настроением животного. Завидев, что Рагнеда взяла в ладони огонь с факела и растирала его, словно мазь, он хотел одернуть лапу, но постыдился: такой большой и грозный, а боится пустяка. Внутри раны стало горячо и приятно, боль отступала. Края пореза срастались на глазах. Княжна водила по лапе пылающей рукой, но шерсть не загоралась от пламени и оно не жглось. За считанные секунды все зажило и заросло. Волк тут же подставил раненый бок.

– Вот спасибо. За мной должок, – радовался зверь, обнажая в улыбке белоснежные клыки.

– А как тебя звать-величать? – спросила Рагнеда.

– Свое имя уж и не помню. Все Дьяволом кличут.

– Почему?

– Я прародитель волков, что убивают своим леденящим дыханием.

– Мне пора: уже светает, – сказала княжна.

– Спасибо за компанию и за помощь.

– И часто у тебя такое настроение хорошее?

– Нет. Тебе просто сегодня повезло.

– Ясно. До встречи.

Карок проводил княжну взглядом. А когда за ней захлопнулась дверь, лег и заснул.

Поблажек девице никто не делал. Тренировалась она вместе со всеми, только что в боях не участвовала уже целую неделю. Рука заживала, чему способствовал Шун – у него в заначке было несколько игл, и он делал иглоукалывание, разминал плечо. Похоже, он смягчился к Рагнеде и они стали с ней более-менее нормально общаться. Но, вот, подружиться они так и не смогли. Шуну было непонятно зачем Рагнеда обманом проникла сюда, притворяется парнем и терпит все, что здесь с ней происходит. Княжна, в свою очередь, не утруждала себя объяснением.

Так прошла еще неделя. После очередной тренировки Святополк подошел к племяннице прямо на побоище:

– Ну, и? Когда же ты думаешь участвовать в боях?

– Не знаю. Рука еще плохо действует и болит, если я ее больше нагружаю. Такие вывихи не скоро лечатся и проходят.

– Ты уже вторую седмицу прохлаждаешься. Мои доходы снизились, потому что купцы идут в основном на твои битвы смотреть. А так как тебя нет на побоище, они просто забирают свое золото и уходят. У тебя сейчас самый пик славы. Не время болеть. Ты – моя золотая жила, и иссякнуть я тебе не дам. Сражайся или умрешь.

– А какая польза тебе от меня мертвого? – Рагнеда смотрела дяде в глаза.

«Мальчишка умен. Как же мне его заставить?» – думал князь.

– Верно, – продолжил он. – Тогда будут страдать твои друзья. С кого начнем? Может, твой дорогой учитель будет первым?

Светозара тут же, на арене, скрутили стражники и поставили на колени.

– Оставь мальца. Много он тебе денег не принесет с больной рукой, – говорил эльф. – Конечность снова разболится, тогда что?

– Тогда ты первый сдохнешь, – Святополк наклонился к эльфу, – Сегодня же и биться будешь. Я обещал тебя кароку.

Светозар переменился в лице, в его глазах промелькнул страх. Князь это все заметил и улыбнулся.

– Нет! – крикнула Рагнеда. – Я выйду на бой!

– Не смей! – прикрикнул на нее Светозар.

– Заткнись! – рявкнула на наставника княжна. – Я буду драться, – обратилась она к дяде.

– Молодец, – похвалил тот. – Но, если ты сбежишь посреди поединка, я отдам остроухого зверю. Сразу же.

Святополк, самодовольно улыбаясь, покинул побоище.

– Глупо, – обратился к ученице Светозар, поднимаясь с земли – стражники отстали от него. – Как ты будешь биться?

– Перевязать потуже и нормально будет.

– Все геройствуешь? – подошел Шун.

– Я не хочу, чтоб из-за меня кого-то наказывали, – объяснила княжна.

– Он блефует. Думаешь, князь такой глупый? Станет своих бойцов изводить?

– Да, думаю. Сам черт не ведает что у него на уме.

Рагнеда открывала сегодняшние бои. Соперник ей достался из печенегов. Странно было видеть в плену представителя племени, которое больше всего на свете (после золота) ценит свободу.

– С каких это пор печенежское отродье горбатится на хозяина, да еще за просто так? Или тебе что-то обещали? – дивилась княжна.

– С чего ты взял, что за «просто так»? Боярин мне свободу обещал.

– И ты ему веришь? У нас один путь на свободу – это смерть.

– Тогда я тебя провожу, – сказал он и напал.

Правая рука плохо слушалась. Левая уже много дней работала одна, была неплохо набита, но все же правой привычнее было. Княжна отбила атаку. Плечо отдалось болью и заныло. Надо беречь правую руку. Рагнеда следила за ногами соперника. Он не совсем правильно ставил их, что сыграло в пользу девушки. Княжна наступала и наступала на противника, а тот безостановочно пятился под ее напором к стене. Удары сыпались отовсюду. Загнанный печенег вывернулся и ударил девушку в больное плечо. Правую сторону словно кто-то жевал, боль отдавалась то тут, то там, с короткими передышками. Сабля выпала из руки – конечность не слушалась совсем, висела плетью. Рагнеда отступала, не сводя глаз с соперника, но боль мешала ясно думать. Печенег напал. Рагнеда подставила под удар левую саблю, но тот пнул ногой под колено и толкнул девушку. Княжна упала на правый бок, что снова причинило страдания. Парень снова замахивался, но не ожидал получить в лицо горсть песка, за которой последовали сильные пинки по ногам и животу. Он согнулся от боли. Рагнеда же быстро вскочила, схватила саблю и огрела паршивца рукоятью по затылку. Печенег вырубился и упал. Победа! Для пущей уверенности княжна толкнула тело ногой – спит. После она спокойно двинулась к воротам.

– Ярослав! – послышался голос дяди, перекрывавший ликование трибун. – Ведь бой был насмерть. А ты его не убил, значит покинуть побоище не можешь.

– Как быстро ты правила меняешь! – ответила Рагнеда. – Соперник повержен, я победил! Биться насмерть уговора небыло!

– Добей его! – злился князь.

– Я не убийца. Я – воин, боец. Убивать беззащитного не стану. Печенег – на земле, без сознания. Я – на ногах, при памяти. Бой окончен!

– Ты уходишь прочь, не доведя бой до конца! Вернись! И не смей мне дерзить! Никто из бойцов не позволяет себе так со мной разговаривать!

– Княже, бой окончен, – княжна поклонилась и покинула арену.

Князь чувствовал себя оплеванным.

– Ладно, – процедил он сквозь зубы. Какой-то мальчишка-раб так с ним огрызается и перечит?! – Лучезар! Остроухого сюда!

Лучезар послушно исчез в воротах, что ведут с арены в темницы, и направился за эльфом.

– Светозар, на поле, – сказал страж.

Рагнеда чухнула – дядя выполнит угрозу.

– Нет! – крикнула она.

– Что? – не понял страж.

– Дьявол его на куски порвет! – пояснила она.

– Тебя же не порвал, – не догонял Лучезар.

– Он не успел – Фобис ему не дал.

– Ярослав, ты мне очень симпатичен, но тебя никто не спрашивает. Ты – не князь. Не тебе решать и приказывать. На себя посмотри – позеленел от боли. Лечи руку, а Светозара ждут на побоище.

Эльф был обречен и понимал это. Значит, соперником будет карок. И Фобис в этот раз зверя не отзовет. Рагнеда ему нужна, поэтому он о ней печется, а Светозар ему постольку поскольку. Восстание поднимать сейчас еще рано – княжна не готова. А справится ли она без него? Наверное, да. Она умница и очень сильная и телом и духом. Наивно было думать, что он всегда рядом с ней будет. Да и земляки ее не оставят. Засада, и открываться еще нельзя перед бойцами, а так хочется напоследок обнять и поцеловать остроухого…

– Все будет хорошо, – подбодрил он любимую. В его словах небыло уверенности в том, что он говорил. Он не мог больше смотреть на нее – на милом личике было столько всего… Он лишь бросил взгляд на лешачей кивнул им и остальным бойцам и вышел.

Рагнеда рванула за ним. Но ее удержали Бес и Изяслав.

– Дай я осмотрю плечо, – подошел Шун.

– Да не до тебя мне сейчас, – оттолкнула она его. Она была белее снега, ее трясло от страха.

– Рука… – настаивал Шун.

– Плевать мне на руку!

– Ребята, подержите-ка парнишку, – попросил Шун товарищей.

Бес и Изяслав скрутили девушку, хотя та старалась вырваться как могла. Шун осмотрел плечо – ведь она столько раз на него падала во время последней битвы. Сустав оказался в правильном положении, даже не сместился. Хоть правая сторона тела и рука все еще ныли, Рагнеда, не обращая на это внимания, прильнула к решетке на терраске и смотрела на арену, где одиноко стоял любимый и наставник в одном лице, ожидая появления соперника. Светозар так сжимал свои клинки, что костяшки пальцев побелели. Все внутри дрожало.

Ворота распахнулись и на побоище хлынули клубы холодного воздуха, расстилаясь туманом по земле. В облаках «ледяного пара» возник силуэт зверя – величественный и внушающий ужас. Карок грациозно вышел на арену. По его довольной морде было понятно все: предвкушение победы. Светозар не шелохнулся, ожидая первого шага волка. Враги смотрели друг на друга, зрители – на них. Тишина нависла над побоищем и трибунами. Время, казалось, остановилось.

Неожиданно карок припал на передние лапы и прыгнул, перелетев через эльфа. Светозар попробовал достать клинками брюхо животного, но не получилось. Волк приземлившись, резко развернулся и обдал противника ледяным дыханием. Светозар успел отпрыгнуть в сторону. Но одна из его сабель, попав в леденящий поток воздуха, накалилась и треснула поперек. Эльф остался с одним клинком. Он сжал эфес оружия обеими руками и приготовился. Дьявол прыжком преодолел расстояние, что разделяло его и ненавистного ему принца. Светозар махнул клинком, но карок припал низко к земле, и металл просвистел над большой белоснежной головой, едва задев шерсть на кончиках ушей. Оттолкнувшись передними лапами, волк разинул пасть и рывком кинулся на жертву, повалив остроухого наземь. Светозар лежал на спине меж огромных мощных лап, над ним возвышался зверь, загораживая собой вечернее солнце. Дьявол зарычал и хотел вцепиться в горло принца, но эльф понял намерения врага и оттолкнул зубастую пасть. Может быть, именно это и спасло жизнь Светозару: челюсти волка сомкнулись не на глотке, а на плече. Зверь поднял эльфа в воздух и швырнул в сторону, словно игрушку. Остроухий больно ударился о землю, ободрав кожу на руке и лице. Плечо сильно горело, из раны текла темная кровь. Боли не ощущалось из-за шока. Он пытался подняться на ноги, которые отказывались его слушаться. Дьявол же молча наблюдал за барахтаньем эльфа, с белых клыков и разинутой пасти кровавыми нитями свисали слюни. Насладившись страданием врага, карок снова атаковал. Светозар сжался в комок. Зверь схватил несчастного за шкирку и швырнул об стену. Светозар чувствовал как хрустят ребра. Он смог приподняться и облокотиться на стену. При ударе эльф сильно прикусил губу, кровь струилась по подбородку и закрасила зубы, прекрасное лицо искажала гримаса боли. Дыхание сперло, сломанные ребра не давали сделать вдох полной грудью.

Волк же спокойно, не спеша, направился к нему. Что делать? Под рукой ничего нет. Песок! Когда карок подошел достаточно близко, эльф швырнул ему в морду горсть песка. Дьявол не ожидал такого. Песок резал и колол глаза. Он терся мордой об землю, мотал из стороны в сторону, тер глаза лапами, но легче не становилось. Светозар воспользовался заминкой и поднялся на ноги. Страх внезапно испарился. Он добрался до сабли и поднял ее. Рубаха была залита кровью и липла к телу, от нехватки воздуха кружилась голова.

Дьявол все же прочистил глаза и повернулся к сопернику. Глаза очень болели и слезились. Светозар собрался и стал нападать. Сломанные ребра и укушенные плечо и предплечье мешали бить в полную силу. Эльф разозлился. Ярость придавала ему силы. Карок не без труда уворачивался. Но прилив сил оказался недолгим. Снова дышать становилось трудно, от потери крови в глазах все плыло, стало жарко и тошнило, от чего атаки ослабели. Дьявол изловчился и ударил лапой в бок. Это окончательно повергло эльфа и он упал без сознания. Волк воспользовался моментом. Он разинул пасть чтоб загрызть врага, но князь встал и махнул рукой. Лучники, повинуясь приказу, стали стрелять кароку под лапы, не подпуская к жертве. Зверь начал отступать, злобно сверкая глазами на обидчиков и рыча. Люди заставили его вернуться в темницу несолоно хлебавши.

– Что ты делаешь? – удивленно спросил князя сын Тальца, Глеб. – Такое зрелище оборвал.

– Глеб, остроухий один из моих лучших бойцов. Я не хочу его терять. Тем более что Никита его обожает.

Стражники тем временем подняли эльфа и понесли его к лекарям. Парень все еще был без сознания. Целители быстро разорвали рубаху на нем, бросив ее в угол, осмотрели укусы. Раны были глубокие. Еще бы! Такими клыками можно насквозь прокусить! Рагнеду звать не пришлось – справились сами. Остановили кровотечение, привели бойца в чувства. Когда за Светозаром пришли стражники, он пошел с ними на своих двоих. Хоть его и пошатывало, от помощи принц категорически отказывался.

Рагнеда же рвала и метала. Неизвестность сводила ее сума. Она горела желанием убить зверя при первой же возможности. От безысходности девушка села тихонько в углу и заплакала.

– Ярослав, ну ты, прям, как девка, – сказал Изяслав. – Чего реветь-то? Лекари помогут.

– Видел я ваших лекарей. Ничего не умеют, – буркнула Рагнеда.

Она так и сидела, притихнув, до тех пор, пока дверь в темницу не скрипнула. На пороге появился Светозар. Бойцы загалдели, обступили его, стали расспрашивать. Глядя как парню тяжко стоять, усадили его и продолжали гутарить. Княжна, наоборот, даже не встала, не то что подошла. Она тихонько сидела себе в углу и наблюдала за происходящим. Девушка винила во всем себя.

Светозар настолько устал и неважно себя чувствовал, что не обратил внимание на отсутствие среди толпы Рагнеды. Он извинился перед всеми и лег отдыхать. А княжна так и не подошла к нему.

Среди ночи у эльфа начался жар и он стал бредить. Рагнеда лежала далеко от него, но проснулась как только он заворочался. Никто из бойцов даже ухом не повел, спали все крепко. Девушка осторожно пробралась к любимому и присела рядом. Взмахом руки княжна разожгла факел поярче. Увидав что творится с наставником, она ужаснулась: от укусов из-под повязок на грудь, вниз по раненой руке, на шею и правую сторону лица ползли черные прожилки. Это яд, который растекаясь по венам, делал их четко выступающими на белой коже. Светозар был очень горячим. Княжна отыскала фляжку с соком огнецвета, осторожно приподняла голову эльфа и влила немного жидкости ему в рот. По прошествии некоторого времени состояние больного не улучшилось, хотя чернота в венах поубавилась. Температура не падала. Княжна попыталась полечить огнем, но не помогло. Надежда на то, что снова появится синее пламя, как в прошлый раз, потухла вместе с последней искрой в ладонях. Но, ведь, должен быть какой-то способ.

– Убей меня, – слабым глосом произнес эльф. Он был в сознании и смотрел на Рагнеду. – Я больше не могу… Больно… – Светозар корчился от боли, чувствуя как яд растекается внутри. Выпитый сок огнецвета лишь едва сдерживал неизбежное. Такой яд был не под силу цветку.

– Как? Как тебе помочь? – шептала Рагнеда, хватаясь за голову. Нужны были ясные мысли чтоб правильно думать, но сейчас это было невозможно.

Шун проснулся:

– Что случилось?

– Светозару очень плохо. Его отравил этот четырёхлапый демон.

– Ты его лечила?

– Огонь не помогает. Огнецвет – тоже. Я не знаю, что… – княжна замолчала. Ее осенило.

– Что? – не понял китаец.

– Помоги мне оттащить Светозара к той лежанке, что у дверей.

Шун не стал спрашивать зачем, молча встал и помог. Они осторожно уволокли эльфа на пустующую лежанку, случайно перебудив половину бойцов (лешачей и Беса), остальные даже ухом не повели. Сегодня дежурил Будимир. Он задремал на посту. Но от шума проснулся.

– Что такое? – заворчал он спросонья.

– Светозар умирает, – ответил Данко.

– Я позову лекарей, – сказал Будимир.

– Лекари не знают противоядия от яда такого зверя, – остановила его княжна.

– А что же тогда делать? – растерялся страж.

– Спросить у того, кто отравил.

Будимир быстро смекнул что хотел Ярослав. Он несколько секунд смотрел молча на мальца, соображая что к чему. Светозара жалко, а Ярослав не подведет (наверно). Но… раз ничего больше не помогает. Будимир на свой страх и риск открыл дверь темницы и выпустил Рагнеду.

– А ты знаешь где он сидит? – спросил страж. Ему было известно что Ярослав ночами иногда ходит в гости к своим странным друзьям.

– Да, – ответила Рагнеда и тихо, но быстро двинулась по коридору.

Фобис не спал. Завидев княжну он кинул ей в руки заветный ключик (он тоже иногда навещал зверя без ведома стражи и князя).

– Я верну, – бросила на ходу девушка.

– Конечно, – улыбнулся он.

Карок мирно спал.

– А ну, вставай! – крикнула Рагнеда, подбежав к клетке и стукнув по прутьям решетки.

Волк поднял голову посмотреть кто это так нагло смеет с ним разговаривать. Увидав Рагнеду. Он повернулся на другой бок и потянулся.

– И тебе доброй ночи, – ответил он спокойно и встал во весь свой исполинский рост.

Рагнеда все же отошла от клетки из чувства осторожности. Когда Дьявол слишком близко – жди неприятностей. Кто ведает что у него на уме?

– Как поживает твой друг? Как его самочувствие? – ему было забавно наблюдать за девчонкой: она очень боится, но настроена решительно и не собирается отступать. Интересно, что из этого выйдет?

Рагнеда старалась держать себя в руках:

– Пока еще поживает. Ему очень плохо. Не помогает ничего. Что с ним такое? Помоги его вылечить.

– С чего ради я должен вам помогать? – карок присел и смотрел на Рагнеду смеющимися желтыми глазами.

– Я не хочу снова кого-то терять. Он единственный из моих близких, кто остался в живых. Я боюсь остаться одна.

– А ты эгоистка. Прямо как я.

– Так ты скажешь что мне сделать?

– Зачем? Мне все равно что с ним станет.

– А мне нет! – повысила голос княжна.

– Почему бы тебе просто не признаться хотя бы самой себе? Даже мне очевидно что ты влюблена в эльфа.

– Это не твое дело.

– Равно как и то жив он или мертв. По мне так лучше последнее.

– За что ты так его ненавидишь?

– На то есть свои причины. Смирись, человек. Все когда-нибудь умирают.

– Ты никогда не умирал. Тебе этого не понять.

– Хочешь сказать, я смерти не видал? Я сотни раз терял своих детей. Они гибли на моих глазах.

– Не заметно что ты очень-то переживаешь по этому поводу.

– Ко всему привыкаешь. Тебе уже тоже пора смириться с этим, – сказал карок и улегся спать.

– Дьявол! – позвала его Рагнеда. Но тот даже не шелохнулся. Волк просто сделал вид, что ее здесь нет. Забыв про осторожность, княжна в гневе кинулась к клетке и вцепилась в прутья решетки, – Я с тобой разговариваю! Чего молчишь?

Нет, этот человечишка совсем обнаглел. Что она о себе думает? Наглость и напор Рагнеды разозлили зверя. Он резко вскочил на лапы, зарычал. Его оскаленная морда оказалась у самого лица девушки. Он дал понять, что пока еще готов терпеть и лучше ей поскорее убраться. Ее присутствие его раздражает.

– Я тебя не боюсь, – ответила княжна. Факелы разгорались и гудели. Наледь на стенах и потолке стала таять. – Но и ты меня боишься – по глазам все видно. Я спалю тебя живьем, если надо будет. Я тебе ничего плохого не делала, так ведь? Я не из тех варваров, что мучают тебя. Не хочешь сохранять жизнь эльфу, не надо. Помоги мне. Он все, что у меня есть. Помоги, – последнее слово Рагнеда произнесла громким шепотом. По ее щекам текли слезы, на лице смешались злоба и отчаяние. В этом «помоги» было столько страха потерять последнее родное существо, этакий островок в океане жизни… Столько боли и мучений, смешанных со злобой на то, что волк сейчас может помочь, но просто не хочет…

Что-то промелькнуло в огромных желтых глазах зверя. Возможно, сострадание. Его взгляд смягчился и он слегка кивнул. В конце концов она залечила его раны. Рагнеда открыла клетку и карок вышел к ней.

– Ты что творишь? Как мы его к вам проведем? Он же здоровее быка! – возмущался Будимир, искоса поглядывая на Дьявола. Хорошо, что его дрожь можно было списать на мороз и холод, которые царили в закутке зверя.

– Ну конечно, лучше будет тащить сюда больного, чтобы он своими стонами всю стражу на уши поднял.

Княжна шла напором. Будимир недолго колебался и все же провел их до темницы. Бойцов охватил дикий ужас, когда за прутьями решетки они увидели огромное белоснежное животное с желтыми глазами.

– Спокойно, – сказала Рагнеда, отходя в сторону.

Карок не без труда втиснулся в дверной проем, который явно был маловат для него. Девушка сняла повязки и посторонилась. Волк осмотрел укусы и принялся их зализывать. Чернота в венах быстро исчезала. Эльф начал приходить в себя.

– Утром наложи на раны чистые повязки, смоченные соком огнецвета.

– И все? – спросил Шун. – Он поправится? – слова волка звучали как-то не очень убедительно.

– Не веришь мне?

– С какой радости мне тебе верить? Если бы не лучники, ты бы его загрыз.

– Я тебе что-то должен доказывать, человечишка?!

– Спасибо за помощь, – встряла Рагнеда, чувствуя накал, – Я тебя провожу.

– Да уж, сделай милость.

– Рагнеда… – позвал Светозар.

– Кто? – не понял Бес.

Шун, лешачи и княжна напряглись.

– Рагнеда… – повторил он.

– Это его невеста – отговорилась Рагнеда.

– Так ведь, у вас всех убили, – продолжал Бес.

– Да, ее тоже, – ответил Данко.

– Присмотрите за ним. Я недолго, – сказала Рагнеда и вышла в коридор.

– Дорогу сами найдете? – спросил Будимир. У него от волчьего вида ноги подкашивались и он думал как бы отмазаться, лишь бы не находиться рядом с кароком.

Княжна все поняла и с улыбкой кивнула стражу.

– Ты, ведь, ненавидишь Светозара не только потому, что он эльф?

– Эльфы истребляют моих сородичей, ненавидят нас с пеленок. Разве этого мало?

– Есть еще что-то. Договаривай уже. Ты, как чуял запах Светозара, вспыхивал от гнева – ярость так и кипела в тебе.

Дьяволу почему-то хотелось разговаривать с Рагнедой, рассказать ей все.

– Его отец пытался убить меня много лет назад. Я чудом спасся и выжил после тех чудовищных ран, что он мне нанес. Я тогда хорошо запомнил вкус и запах его крови. Теперь нигде ни с чем не спутаю. Что так смотришь? – он заметил – взгляд княжны изменился. – Его папаше тоже от меня досталось. Чем сын лучше? Яблоко от яблони недалеко падает. Да, и тебе на будущее – друзей среди двуногих я не завожу. Не подлизывайся ко мне – убью при первой же возможности.

– У тебя их уже столько было… этих возможостей, – ответила Рагнеда, открывая зверю дверь в его покои. – Не все двуногие такие, как ты думаешь.

Волк повернулся к ней, но девушка уже закрыла дверь на ключ.

Когда Рагнеда вернулась в темницу, Светозару было уже намного легче. Жар прошел, яд перестал терзать тело. Убедившись окончательно, что любимый в порядке, княжна легла спать. Утром повязку сменили, как и говорил Дьявол. А к вечеру укусы почти затянулись.

Глава 13

Началась череда боев для Рагнеды. Сражаться было еще нелегко – выбитое плечо от перенапряжения ныло, поэтому приходилось все еще туго бинтовать руку.

На тренировках девушка наблюдала за Шуном. Каждое утро он начинал с упражнений, которые все считали странными, но уже привыкли и не обращали внимания. Создавалось впечатление, что вокруг Шуна и внутри него течет невидимая река, а он управлял ею движениями рук и ног, посылая в нужном ему направлении. В очередной раз наблюдая сию картину, Рагнеда спросила у товарища:

– Что ты делаешь? Что означают эти твои занятия? Они, ведь, не просто так.

Шун не прекратил движения:

– Ты когда-нибудь слышала об энергиях, которые своими потоками пронизывают наше тело?

– Нет.

– У каждой из них свое назначение, каждая имеет свой вход и выход. Самая главная из энергий называется «ци». Она пронизывает все живое и неживое, связывает нас с природой. Необходимо уметь управлять потоками энергий, тогда ты будешь сосуществовать в гармонии с миром и самим собой. В тебе эта энергия где-то накапливается, образуя своего рода озеро, преображаясь в энергию огня, которая иногда вырывается наружу и ты не можешь ее контролировать. Ты должна научиться обуздывать ее и подчинять себе. Нужно почувствовать это течение внутри себя. Я покажу, вставай, – Шун протянул княжне руку и помог встать.

Научиться контролировать огонь? Это очень неплохо! Рагнеда внимательно слушала Шуна и старалась выполнять все, что он говорил. Все равно что подумают остальные. Пусть смеются, если хотят.

Для начала необходимо было научиться управлять своими эмоциями, подавлять гнев.

– Очисти свой разум, – говорил китаец. – Не думай ни о чем.

Странное было ощущение – словно внутри тела и правда текла река. Рагнеда чувствовала этот поток. Голова становилась ясной и легкой.

– Эй, хватит ерундой заниматься, – прикрикнул Лучезар на Шуна. – Сам лодырничает, еще и мелкого отвлекает от дела. Ярослав, давай-ка за оружие берись. Хватит махать руками впустую.

– Шун, а если бы ты мне не вывихнул руку, – Рагнеда и Шун выбирали клинки в груде оружия, – я бытебя победила?

– С саблями в руках – да. Без клинков – вряд ли.

– Это почему?

– В рукопашном бою ты мне не соперник – слабый дух и тело.

Вечером Рагнеду ожидал сюрприз: приехал богатый купец из Киева, привез с собой своего любимого бойца. Это был настоящий богатырь – высокий, широкоплечий. Торговец купил его в Константинополе на невольничьем рынке. Рядом с этим великаном княжна выглядела совсем крошечной.

От его тяжелого меча сабли, казалось, прогнутся или разлетятся на куски. Клинки так дребезжали, что рукам было больно, а эфесы едва не выскальзывали из ладоней. Преимущество княжны было в росте – она меньше, а значит, двигаться проще и легче. Со стороны их бой смотрелся жутковатым. Казалось, что от ударов, которые обрушивал на девушку соперник, она уйдет под землю. Рагнеда изловчилась и, наступив одной ногой на согнутое колено противника (тот был в коленнопреклонной позе), оттолкнулась, второй ногой оперлась о плечо богатыря, и носком второй ноги ударила здоровяка под нижнюю челюсть, сделав сальто назад. Боец ничего не понял – все произошло слишком быстро, и он уже лежал на спине.

Пленники князя ликовали, выкрикивая похвалы Ярославу, и гости Святополка не отставали (особенно те, у кого малец был в любимчиках). Никита же старался держать себя в руках, наблюдая за тем, как Рагнеда отбивается. Но когда она так красиво сделала соперника, мальчик не смог усидеть на месте.

Богатырь с ревом поднялся на ноги. Он пребывал в бешенстве – какой-то пацан его обходит?! Здоровяк бросился на княжну. Она побежала навстречу ему, что несколько удивило великана. Когда тот замахнулся для удара мечом, девушка упала на колени и проехала на них меж широко расставленных ног соперника. Его меч воткнулся в землю, где секунду назад была голова Рагнеды.

Едва оказавшись сзади, княжна резко вскочила на ноги и махнула саблями, сделав «ножницы». Богатырь едва повернулся к сопернице лицом, снова замахиваясь, но та вышибла оружие, ударив здоровяку по пальцам, что сжимали рукоять меча.

– Терпеть не могу, когда нет клинков – чувствуешь себя голым, – сказала здоровяку Рагнеда, намекая ему о его беззащитности.

Этим она еще хлеще разозлила великана. Он снова побежал на нее. Рагнеда метнула ему под ноги одну из своих сабель. Клинок воткнулся в землю и богатырь запнулся об эфес, выстелившись на пузо во весь рост. Подняться он не успел, как у его горла оказалось острие второй сабли.

– Больше не значит лучше, – пояснила Рагнеда почему он проиграл. Здоровяк посмотрел на своего господина.

Купец сейчас испытывал смешанные чувства: обиду за поражение своего фаворита и восхищение ловкостью и мастерством мальчишки, который в несколько раз был меньше его бойца (что не помешало мальцу победить). Все же торговец улыбнулся и кивнул бойцам на арене.

– Ты его не накажешь? – удивился Святополк. Князь был безумно горд за своего бойца и не мог этого скрыть.

– А что наказанием можно исправить? Он и так понял все свои ошибки и впредь будет стараться их не допускать. А твой-то молодец – алмаз. Где взял такого?

– У разбойников купил.

– Наградил бы как-нибудь за победу-то.

– Хорошая мысль, – Святополк как-то ни разу не поступал так со своими пленниками. – Как-то я сразу и не подумал.

Князь встал и поднял руки вверх, требуя тишины. Все умолкли.

– Ярослав, ты красиво сражался. Я хочу тебя наградить. Подумай хорошенько чего бы ты пожелал.

Рагнеда задумалась. И бойцы удивились – что это с князем? Уж не заболел ли?

– Я хочу отомстить, – заявила княжна.

Лешачи и Светозар напряглись.

– Что опять чудит? – прошипел эльф.

– Да, наделает беды, – согласился Данко.

– Кому? – удивился Святополк. – Тебя здесь кто-то обидел?

– Шун, – ответила девушка.

За вздохом облегчения последовало остолбенение. Вызов Шуну? Меж собой бойцы Святополка бились редко. Последний год все было тихо, никто никого не обижал. Бунтари, что были раньше, друг друга перерезали. Дружбу меж собой бойцы не водили. Но сосуществовали в мире. Им хватало поединков, чтоб выплескивать свою ярость.

Князь улыбнулся и одобрительно кивнул:

– А ты злопамятный, Ярослав. Хочешь отыграться за плечо? Добро. Битва будет через месяц. На смерть. Готовьтесь.

Шун тем более такого поворота событий не ожидал. Он рассеянно смотрел на Рагнеду, когда она вернулась в темницу.

– Ты хочешь убить меня за то, что я случайно вывихнул тебе руку?

– Успокойся. И плечо мое тут вовсе нипричем, – ответила княжна.

– Тогда что?

– Хочу еще раз с тобой потягаться. Я не привык проигрывать. А обиды на тебя вообще никакой нет, – улыбалась Рагнеда.

– Все равно не догоняю.

– Завтра объясню, – княжна подошла к нему и тихо шепнула.

Светозар схватил ее за руку и оттащил в сторону:

– Ты совсем?! Какая еще месть?

– А ты решил, что я дядюшке откроюсь, да? За кого ты меня принимаешь?

– Зачем, тогда, все это представление?

– Отомстить. Князю недолго осталось.

– А Шун причем?

– А Шун поможет.

– Интересно как?

– Надо подумать. Дальше видно будет.

– На этот раз он тебя точно убьет. Что у тебя с головой? Совсем пусто?

– Что, так заметно?

– Еще издевается… – эльф хотел еще поучить, но глаза княжны, полные решимости, заставили его замолчать. – Что с тобой спорить?

– Сидеть тут и выжидать можно бесконечно. Тебя устраивает место раба, что не имеет права даже на свое мнение? Лично меня это уже выбешивает.

– Я надеюсь ты знаешь что делаешь, – наставник уже привык к сумашедшим идеям своей ученицы. Самое странное, что они всегда срабатывали и приносили победу.

– Главное не мешай своими наставлениями. Если понадобится твоя помощь, я скажу.

– Обещаю – слова больше от меня не услышишь, – отступился эльф.

– Смотри, не передумай, – улыбнулась Рагнеда и отправилась смотреть на поединок.

Ночью девушке не спалось. Она долго крутилась, пока не отлежала бока. Открыв глаза, она заметила что не только у нее одной бессонница. Шун сидел у очага, Светозар лежал с открытыми глазами на соседней лежанке. Княжна подошла к огню и уселась рядом с Шуном.

– Научи меня драться.

– Что? – Шун, доселе смотревший на огонь и не обративший внимание на Рагнеду, посмотрел на нее как на привидение.

– Хочу биться без оружия как ты.

– Чтобы ты меня победила? Сама поняла о чем просишь? У нас через месяц бой насмерть, если помнишь.

– Это князь так думает. Я не стану использовать твои учения против тебя же.

– Что-то ты недоговариваешь.

– Есть один человек, которому я действительно хочу отомстить в день нашего боя. Он отнял у меня семью и дом. Он приходит на все битвы, смотрит как мы бьемся за выживание, радуется жизни, дышит свободно. Пусть он почувствует все то же, что и мне пришлось пережить. Помоги мне.

– Это чистой воды безумие. Здесь я тебе не помощник. Извини, – Шун встал и отправился спать.

Рагнеда осталась сидеть. Внутри стало пусто. Она так надеялась на него, а он отказался. Княжна почувствовала на себе чей-то взгляд и подняла глаза. Эльф смотрел на нее недоуменно. Рагнеда будто прочитала его мысли:

– Одни мы не справимся. Нужно всех поднимать. Вместе мы будем сильнее.

– Иногда ты меня просто пугаешь, – сказал Светозар.

– Я сама себя пугаю, – вздохнула Рагнеда и протянула руки к огню.

В очаге появились фигурки. Шун услышал треск углей и шум пламени, отчего повернулся и увидел сцену из прошлого княжны: нападение печенегов, как на глазах девушки гибла ее семья (отец, братья, мать с племянницей на руках), как княжну защищал какой-то парень, но его убили. Все внезапно на миг исчезло и появилось уже другое: Рагнеда стоит с занесенным мечом. Перед ней опустился на колени Святополк и она снесла ему голову.

Спать Рагнеда легла уже под утро. В голове все роились мысли как добраться до дядюшки. Шун помочь отказался. Надо тренироваться, чтоб не проиграть ему снова. Светозару придется усиленно заняться ее тренировками.

К полудню, когда бойцы вышли на побоище, Рагнеда попросила эльфа потренировать ее, но и он отказался.

– Попозже. Сейчас Никита придет. Я покажу ему пару приемов и сразу же займусь тобой. Попроси пока кого-нибудь из бойцов.

Княжна размялась с Данко и Изяславом. Внутри что-то гложило, от чего настроение было плохое. Она орудовала клинками без устали, как заведенная. С молодцев уже по седьмому поту сошло, а у этой маленькой девочки даже дыхание не сбилось.

– Все, хватит. Больше не могу, – взмолился Данко. – Угомонись. Нельзя себя так изводить.

– Извини, – ответила Рагнеда и отошла в тень. Она бросила клинки и уселась на землю, обняв колени. Голову занимали лишь мысли о том, как достать Святополка.

Шун видел как ей тяжко, наблюдал за ней все утро. Он же видел что с ней случилось в ее деревне, она же просила о помощи, а он… Эта девица сильнее всех бойцов вместе взятых. Шун подошел к княжне, поднял одну из сабель и протянул ей. Рагнеда недоумевая посмотрела на него снизу вверх, взяла протянутый клинок. Второй китаец оставил себе.

– Нападай, – сказал он.

Рагнеда атаковала. Била она все яростней. Шун еле поспевал отбиваться. Он не нападал в ответ, а давал возможность княжне выплеснуть все эмоции, что пожирали ее изнутри, не давая покоя. Рагнеда выбила у него из рук саблю и обхватила его сзади за шею, сдавив горло и подставив лезвие к сонной артерии. Шун оторопел, но собрался и вырвался из захвата. Теперь он стоял позади княжны, обхватив ее руками, выбив саблю.

– У тебя не всегда будет булат под рукой, – он оттолкнул девушку от себя. – Что ты станешь делать, если его вдруг не окажется? Учись защищаться руками и ногами. Это оружие всегда при тебе.

Китаец стал показывать различные приемы. Бойцы и стража недоумевали: у этих двоих бой через месяц, кто-то один из них умрет. Почему тот, кто сильнее учит того, кто слабее?

– Вы ненормальные, – бросил им Кусман, проходя мимо.

Эльф, в свою очередь, отошел в сторону и не вмешивался, не старался указывать что и как делать. Он тренировал княжну лишь в ловкости и владении саблями, кинжалами и другим оружием. А вот Шун учил ее управлять телом и ее даром. За несколько дней у Рагнеды прекратились бесконтрольные всплески эмоций. Теперь она ими управляла, а не наоборот. А через пару недель княжну вообще стало не узнать.

Рагнеда начала понемногу подговаривать бойцов на бунт, собирала вокруг себя соратников. Это оказалось несложно – на Святополка все зуб точили. Каждому от князя нехило доставалось. В боях девушка тоже стала лучше, перестала бояться остаться безоружной. Теперь и голыми руками могла дать отпор. Она сочетала то, чему в селении ее учили по части рукопашной, но не использовала по причине своего роста и веса (слишком легкая) в боях, и то, чему учил ее теперь Шун.

Кусману все неймется и он как-то даже спросил Шуна:

– Зачем ты учишь Ярослава? Тебе его убивать скоро, к чему это все?

– Это должен быть бой на равных. Ярослав станет достойным соперником. Если я все же ему проиграю, мне будет не стыдно пасть от руки воина, но стыдно от руки мальчишки.

– Так ты из него воина пытаешься сделать? Вы уже сдружились. Как биться-то будете? Сможешь друга убить?

– Почему тебя это так волнует?

– Ладно, забудь. На перерыв побоище ваше. Уж слишком вас князь жалует. Я бы на его месте…

– Но ты не на его месте, – поставил его на место китаец.

Кусман одарил Шуна убивающим взглядом и ушел. Рагнеда столкнулась с ним в воротах.

– Чем ты его так разозлил? – спросила она.

– Пустяки. Готова?

– Ага-сь.

Княжна сконцентрировалась. Она помогала энергии течь по телу в правильном русле, найти выход в нужном месте (на данный момент этим самым местом выхода оказались руки).

– Движения плавнее, – советовал Шун.

В ладонях девушка почувствовала пульсирующее тепло, а затем в них появился огонь. Боли совсем не чувствовалось. Рагнеда перекатывала огненный шарик с руки на руку.

– Хорошо, – Шун довольно улыбнулся. – Не прекращай. Я возьму щит – попробуем бить в цель.

Шун наклонился за щитом, а Рагнеда на долю секунды подумала о чем-то постороннем. Этого времени хватило, чтоб маленькая шаровая молния вышла из-под контроля. Шарик вылетел из ладоней и попал китайцу прямо в пятую точку. Его штаны загорелись.

– В щит, а не в меня! – вопил Шун, пытаясь потушить горящий зад.

– Извини, – Рагнеда стала пытаться помочь с тушением. Кое-как удалось.

– Хорошо хоть штаны не обгорели, – успокаивала она.

– Твое счастье, – буркнул китаец.

За тренировкой приглядывали эльф и лешачи. Все плакали от смеха.

На следующий день, когда все бойцы уже тренировались на побоище, Рагнеда и Шун задержались – пробовали управлять пламенем с факелов в темнице. Огненные змеи ползли по стенам полу и потолку, исчезая и появляясь по велению княжны.

– Отлично! Просто отлично! – восхищался Шун. – Ладно, идем на побоище. А то мы и так под пристальным вниманием со всех сторон. Надо показать что мы готовимся.

Они пошли по коридору на арену. Дверь в темницу была отворена, стражи все стояли на побоище и караулили бойцов. На этих двоих внимание уже никто не обращал: оба помешаны на тренировках. Их спокойно могли оставить без присмотра.

Стены в коридорах и днем освещались факелами – окон не было. Шун огляделся: никого.

– Попробуй еще раз, – попросил китаец.

Рагнеда протянула руку к ближайшему факелу и направила всю энергию на него. Пламя взвилось к потолку.

– Хорошо. Добавь еще чуток.

Рагнеда запнулась и переборщила с подачей энергии. Волна огня заполнила собой коридор и вырвалась на арену. Бойцы в это время тренировались вовсю, когда огненный поток хлынул из коридора, и исчез так же быстро, как и появился. Светозар, Изяслав и Бес как раз натягивали веревки меж вкопанных столбов, что поставили вчера вечером в целях усложнения поединков. Всем же стало интересно что случилось и они ринулись к воротам посмотреть. Эльф, дабы бойцы не увидели лишнего, натянул веревку, один конец которой был привязан к столбу, а другой – у остроухого в руках. Вся толпа, как один, запнулись и упали. Куча мала!

– Я попросил чуть-чуть, – из ворот выполз Шун. Он хватал свежий воздух и стряхивал пепел с одежды.

– Что там случилось? – спросил Борис.

– Где? – появилась и княжна, сделав непонимающий вид.

– Не прикидывайся дураком!

– Да порох бросил в пламя факела, – вступился Шун. – Я дал ему мешочек с фитильком – такими цветные огни в небо запускают на праздники.

– Что запускают? – не понял Бес.

– Порох взрывается, рассыпая цветные искры. Это очень красиво. А этот… вместо щепотки горсть швырнул.

Мало кто в его слова поверил – кто его до изготовления или хранения пороха допустит? Поняли все лишь одно – из этой парочки ничего не вытянешь.

Вечером в темнице зашел разговор о том, что князя свергнуть не удастся. Бойцы пошли на попятную.

– У нас мало шансов. Сколько нас? Небольшая горстка по сравнению с охраной и дружиной, – говорил Изяслав, – Нашего мастерства на переворот не хватит.

– Да главное Святополка убрать. Без вожака и стая разбежится. Дружина на некоторое время растеряется. Этим и надо успеть воспользоваться, – разъяснял Борис.

– Дружина на защиту княжича соберется, – сказал Бес.

– А чего с мальцом-то его делать станем? – спросил Лютой.

– Никиту не троньте. Он не такой, как его отец, – вступилась за брата Рагнеда.

– Ага, пока ты не убьешь его папаньку у него на глазах.

– Так что? Сдаетесь не успев и начать? – спросил Данко. – Будете и дальше терпеть унижения?

– Акромя князя еще Талец лютует. Тот еще злыдень. Соратников княжеских тоже убирать надобно, – сказал Изяслав.

– Кто из них где сидит и как часто отлучается во время боев? – интересовался Светозар. – Составим план и князю с его сворой конец. А Никиту поддержим.

– Никиту на престол? – удивился Борис.

– А почему нет? – насторожилась Рагнеда. – Он не будет таким жестоким, как нынешний князь.

– Хорошо, допустим все будет по-твоему. Но как мы победим? Дружина сбежится на побоище за считанные минуты, и живым нам оттуда дороги точно нет. Так стоит ли терять жизнь?

– За правое дело стоит, – ответил Шун. – Тем более, что у нас есть преимущество.

– Это какое же? – не унимался Борис.

– Покажи им, – обратился китаец к княжне. – Рано или поздно все равно узнают.

Все обратили взор на княжну. Рагнеда подняла ладони на уровень лица. На них заплясали языки пламени, которые появились из ниоткуда. Затем княжна отправила пару огненных шариков в очаг. Пламя взвилось на секунду и пришло в норму.

– Такого у князя точно нет, – подытожила девушка.

– Это меняет дело, – загорелись бойцы.

– Я еще хочу вас кое о чем предупредить: Дьявола нужно будет выпустить. Он тоже много терпит от Святополка.

– Ага, чтобы он нас слопал? – отказался Изяслав.

– А если тебя не кормить сутками, издеваться и запугивать, каково будет?

– Только разговаривай с ним сам.

– Не привыкать.

Ночью Рагнеда пробралась к кароку. Давненько она к нему не ходила – с тех пор, как он эльфа вылечил.

– Зачем пришла? – недовольно прорычал зверь.

– Через неделю ты уже будешь на свободе. И нам требуется твоя помощь.

– Вам? Бойцы сдерут с меня шкуру при первой же возможности.

– Если ты их не тронешь, то и они не станут.

– И кто же меня выпустит? Ты?

– Нет. Я в это время буду на побоище. Тебя выпустит друг, – Рагнеда двинулась к дверям.

– Друг? Эй, подожди!

Но Рагнеда лишь улыбнулась и помахала рукой.

– На меня можешь рассчитывать в первую очередь, – сказал Фобис, когда княжна проходила мимо его темницы.

– Конечно. Тебе же нужна душа и амулет.

– Да я от чистого сердца, правда. Бескорыстно.

– Кому другому расскажи.

Глава 14

Неделя, остававшаяся до переворота, казалась нескончаемой. Бойцы тренировались до изнеможения, в поединках выкладывались на полную. Святополк был доволен – его питомцы сильны как никогда, сражаются будто львы.

Кусман и Лучезар говорили князю что что-то тут нечисто, и похоже на заговор, но Святополк и слушать не хотел. Тем более что Никита ничего подозрительного не замечал – ведь княжич каждый день проводил с бойцами.

– Они столько золота в казну приносят за эти дни… – радовался князь.

– Чего-то раньше они такого рвения не проявляли, – не унимался Кусман.

– Угомонись, Кусман. Какой-то ты мнительный. Никита дни напролет с ними. Он бы точно что-нибудь да заметил бы.

– Ой, княже, смотри. Я предупредил.

Битва!!! На нее собралось столько народу, как никогда. Как если бы сам Святополк сражаться будет.

– Главное – сосредоточься на поединке, – настраивал Рагнеду Шун. – Никто ничего не должен заподозрить.

– Главное – нужный момент не прокараулить, – подошел к ним Борис и положил руки им на шеи. – Покажите богачам напоследок. Устройте лучший бой, поразвлекайте, пока мы подготовимся.

– Удачи вам, – подошел Светозар. Если он и переживал за сегодняшний день, то внешне это никак не проявлялось. – Готовы?

Шун и Рагнеда кивнули. Оба синхронно повернулись к дверям темницы, которые со скрипом отворились. В коридоре их ждал Будимир. Он тоже пожелал соперникам удачи. Страж единственный из охраны был в курсе происходящего. Он всегда жалел бойцов и вызвался им помочь, информировал их обо всем.

От стен отскакивал гул толпы, врывающийся через все возможные щели и проемы. Сначала завернули в оружейную, снарядились. Оба взяли парные клинки чтоб быть на равных. Едва соперники появились на побоище, трибуны взревели. Горло от волнения щекотало, мороз бежал по коже. Чтоб окончательно собраться, Шун и Рагнеда смотрели друг другу в глаза, не обращая внимания на толпу.

Шун кивнул: пора начинать.

Рагнеда покрепче сжала рукояти эльфийских сабель и кивнула в ответ. Почему-то ей захотелось улыбнуться и уголки губ сами ползли вверх.

– Понеслась, – сказала она тихонько и атаковала.

Клинки скрестились, брызнули искры. Княжна ударила обеими саблями враз снизу вверх. Шун встретил ее мифрил своими булатными мечами. Описав круг в воздухе, китаец прижал оружие соперницы к земле. Рагнеда перекатилась через его спину на другую сторону. Шун на миг дезориентировался, но быстро пришел в норму. Девушка оказалась справа от него. Правым мечом Шун нанес княжне удар по ногам. Рагнеда успела перехватить самое острие оружия. Скрещенные клинки взмыли вверх. Княжна повернулась вокруг себя, оказавшись спиной к Шуну, и одновременно перевернула вторую саблю, что держала левой рукой, острием вниз, прижимая лезвие к запястью. Как раз вовремя: ближе к локтю в сталь врезался острый, как бритва, булат китайца. Удерживая оружие и руки скрещенными, соперники повернулись лицом друг к другу. Рагнеда сконцентрировалась и рывком оттолкнула от себя Шуна. Толчок был такой силы, что китаец отъехал от княжны на метр, пропахав ногами борозды в песке. Но все же равновесие смог удержать.

Будимир, выпустив Рагнеду с Шуном из темницы, плотно прикрыл дверь. Для пущей надежности побрякав ключами, сделал вид что замыкает замок. Сейчас вся стража наблюдала за поединком, чем бойцы и воспользовались: тихонько открыли решетку и вышли из темницы. Одни отправились к трибунам, другие к стражам подкрались.

Рагнеда снова перешла в наступление. Волоча острие сабель по земле, она побежала на соперника. Но тот замахнулся и пришлось отбиваться. Шуну удалось вышибить из ее рук клинки. Оставшись безоружной, Рагнеда ловко взобралась на верхушку одного из столбов, отталкиваясь ногами и прыгая от одного ствола к другому.

Китаец подобрал ее сабли и подбросил вверх. Девушка поймала их за эфесы. Шун взобрался на второй столб (они стояли совсем близко друг от друга) и встал на его верхушке. Началась битва на высоте. Сложновато было подпрыгивать и уворачиваться, когда под ногами мало места. Шун метнул в девушку свои мечи поочередно. От первого увернуться было легко, присев на корточки. А вот чтобы уйти от второго пришлось спрыгнуть вниз. Зрители немного расстроились, когда ни один меч не задел Ярослава. Клинки лишь воткнулись в стену, войдя в древесину довольно глубоко. Если встать на тот клинок, что торчал из стены выше другого, можно было дотянуться до верхушки стены и вскарабкаться на трибуны.

Рагнеда тоже запустила в соперника своей саблей. Но тоже промахнулась (Шун красиво увернулся) и воткнулась немного ниже его мечей. Если приглядеться к положению клинков в стене, то можно было заметить как они образуют нечто, напоминающее ступеньки, возвышаясь друг над другом.

Вторую саблю княжна воткнула в землю. Месяц назад она бы проиграла Шуну, но теперь, после его тренировок, она стояла на арене без дрожи в коленках от страха, что осталась безоружной. Начался рукопашный бой.

Блокировав пару ударов руками, Рагнеда ударила Шуна несколько раз. Соперник был удивлен насколько сильно ему прилетело от этой маленькой худенькой девушки. Он пнул ее ногой, но княжна скрестила руки и отбила пинок запястьями. Шун прикинулся будто бы его это разозлило. Он принялся вынимать из голенищ обоих своих сапог кинжалы, оттеснил Рагнеду к стене и принялся метать в нее булат. Девушка красиво ускользала от летящих в нее орудий, сверкающих в вечернем солнце. Мало кто обратил внимание (а кто обратил, тот не придал значения), что кинжалы и мечи с саблями образовали ступеньки к верхушкам трибун.

Рагнеда закрыла глаза и собралась. Сейчас она всеми силами пыталась отворить дверь темницы, где держали Фобиса. Факел, что горел напротив его «апартаментов» загорелся ярче. Языки пламени вытянулись и превратились в нечто, напоминающее веревку, которая сняла ключи от дверей темницы и поднесла к вытянутой руке Фобиса (накануне битвы Фобиса обыскали, подозревая о его ночных вылазках, и отобрали запасной ключ, которым он и пользовался).

Парень справился с замком в считанные секунды и вышел в коридор. У ворот на арену бойцы возились со стражей, а он пробежал мимо, направляясь к темнице Дьявола. Зверь почуял близость свободы и подошел к двери. Не прошло и минуты, как в дверном проеме появился Фобис. Его-то Дьявол меньше всего ожидал увидеть. Они хоть и виделись иногда по ночам, беседовали, но часто Фобис, по велению князя и против своей воли, запугивал карока – чтоб зверушка слушалась хозяина.

– Ну? Выходи, что ли? – Фобис растягивал интонацию.

– Ты тот друг, что освободит меня? О тебе девчонка говорила?

– Да не обольщайся. Мне эта идея, если честно, не по душе. Но Рагнеда попросила…

– А у тебя еще осталась душа?

– Не язви. А то передумаю и будешь тут сидеть, пока наша предводительница сама тебе не откроет, – Фобис услужливо отошел в сторону, делая жест рукой, – Прошу.

Тот одарил парня уничижающим взглядом и гордо, как и полагается вожаку, вышел из своей клетки. В коридоре волк остановился:

– Садись, зададим нашим мучителям жару, – карок подставил спину Фобису, припав на передние лапы.

– А, может, лучше будет звучать: «Остудим их пыл!»? – спросил Фобис, усаживаясь поудобнее. – Подморозим им задницы.

Карок улыбнулся и побежал к воротам. Стража уже лежала без сознания, бойцы стаскивали их в ближайшую темницу. Никто не ожидал, что посреди захватывающего поединка на побоище окажутся волк и Фобис. Воспользовавшись этим временным замешательством, княжна рванула к булатной лестнице, которую они с Шуном соорудили. Несколько шагов по стене до нижней «ступеньки» и вот – она уже бежит вверх по лезвиям. Лучники попытались обстрелять Рагнеду, но Светозар и лешачи опередили их: они выбежали на арену вслед за Фобисом и Дьяволом, встали спиной к спине и взвели натянутые луки, начали обстреливать лучников князя. Бедняги дождем падали к ногам бойцов. Стрелы, что все же были пущены княжьими стрельцами, не успевали задеть цель: слишком быстро она двигалась.

Рагнеда добралась до последнего рубежа, оттолкнулась от меча, подпрыгнула, ухватившись рукой за перила. Едва ее ноги коснулись пола, на княжну уже летел дружинник с занесенным для удара мечом. Рагнеда сконцентрировалась и в ее ладони появился огненный шар. От смертельного удара, который бы снес девушке голову, она уклонилась, пригнувшись. Рукой, где крутилась маленькая шаровая молния, княжна припечатала в солнечное сплетение дружиннику, и оттолкнула парня. Того отбросило назад на пару метров.

Следом за Рагнедой по «лестнице» на трибуны взобрался и Шун. Он ловко обезоружил стража, который тоже спешил оградить богачей от взбунтовавшихся бойцов, и отобрал у него щит.

На трибунах царили хаос и паника. Бойцы забегали на трибуны, отбивались от стражи и дружинников. Каждый старался добраться до князя. Знать старалась поскорее унести ноги подальше отсюда. Несколько дружинников вывели княжича. Святополк же с Глебом замешкали: разве они трусы какие? Князь вынул меч Тальца из ножен, отпихнул друга и стал сражаться. Борис яростно бился с ним, выпуская на волю всю свою силу. Тяжко пришлось правителю.

Рагнеда, разделавшись с несколькими воинами, нашла глазами дядю и стала пробираться к ненавистному родственнику. Препятствия на пути чинили дружинники и вельможи, но девушка легко от них избавлялась. Для нее сейчас существовала лишь одна цель: достать князя и воздать ему за все. Когда Рагнеда почти дошла, была уже совсем близко, сзади ее схватил какой-то стражник и отшвырнул в сторону. Княжна быстро встала на ноги. С другой стороны наступал еще один. Она скользнула к тому, что был ближе, ударила в солнечное сплетение, дала по носу, и, спрятавшись за беднягой, орудовала его же мечом (от боли парень не выронил клинок, а наоборот сжал еще крепче), отбиваясь от другого стража. Молодец оказался марионеткой в руках княжны, она использовала его как щит. Шун, завидев происходящее, засмеялся. Все же Рагнеда смогла отобрать у стражника меч и начала нападать во всю силу на второго. Но к ней бежали еще двое.

Девушка отбилась от всех одним махом: как тогда, в селении, когда напали печенеги. Вокруг ее тела воздух быстро нагрелся и стал вращаться, образуя огненный вихрь. Маленький бум! И здоровых мужиков раскидало как котят. Все, кто находился от нее в радиусе трех метров, валялись, оглушенные, и приходили в себя. Княжна махнула рукой на арену. Со всех горящих в этот момент предметов (факелы на стенах побоища, чаши на трибунах), полетели на землю, т.е. вниз, маленькие огненные торнадо. Вырастая до человеческого роста, вихри помогали бойцам сражаться со стражами и дружинниками, которые все прибывали и прибывали.

Фобис с Дьяволом тоже не отставали. Первый нагонял жути (еще и свой настоящий облик принял), второй замораживал своим дыханием, бил огромными лапами, кусал.

Рагнеда повернулась к дяде: Борис лежал в отключке у ног князя, который снова восседал на своем троне, пытаясь отдышаться и прийти в себя – Борис, перед тем как потерял сознание, ударил Святополка по голове. Княжна направилась к дяде. Сердце девушки бешено стучало. Что она ему сейчас скажет? Она столько раз прокручивала эту минуту в голове каждый раз, засыпая, что слов уже и не осталось. Рагнеда уже мысленно выговорилась за все эти недели, что провела в плену у родного дядюшки. В ее глазах вспыхнул недобрый огонек, внутри закипала злоба. Князь, завидев племянницу, хотел бежать, но вокруг трона вспыхнул огонь. Огненное кольцо так полыхало жаром, что дышать было тяжко. Святополк попытался проскочить, но обжёгся и сел на место. Он с ужасом наблюдал как Рагнеда спокойно проходит сквозь адское пламя к нему.

– Ярослав, прошу тебя… Ты же мой любимец, – взмолился князь. – Все сделаю, чего пожелаешь…

– Все, что захочу? – переспросила девушка, нависая над дядей и опираясь руками на подлокотники. Князь отстранялся от нее, вжимаясь в спинку трона.

Рагнеда никогда не думала что можно наслаждаться огонией жертвы. Князь был готов на все, лишь бы остаться в живых. Интересное и приятное ощущение превосходства.

– Клянусь, – верещал Святополк.

– Верни мне мою семью: отца, мать, братьев, жениха и невестку с племянницей, для убийства коих ты нанял печенегов.

Князь внимательно слушал и вглядывался в княжну. Мысли еще больше спутались: лицо до боли знакомое. Глаза… как васильки. Где же он мог такие видеть? И какой еще жених? У Ярослава не может быть жениха – он же парень.

– Не узнаешь, дядя? – наводила на мысли Рагнеда.

– Ты… дочь Ярослава! – осенило Святополка. – Но… Как?

– Как я тебя столько времени за нос водила? Не спрашивай, все одно не поверишь. Страшно, правда? Ты боишься. Ты и половины не чувствуешь от того, что выпало мне пережить на ту ночь, когда вырезали всех в Лешевой Пади.

– А как ты?… Барукхан тебя не…

– Убил? Видишь ли, хан захотел меня себе в жены, но не подумал что я ему не по зубам буду. Плевать он хотел на твое указание убить всех твоих родственников от брата, включая его самого. Уж чем-то я ему глянулась. Только объясни мне – я хочу знать зачем? Зачем ты пошел на родного человека с мечом, да еще чужими руками? Отец не собирался занимать твой чертов престол. У него было свое княжество – маленькое, тихое, спокойное.

– Надо было тебя убить, когда ты еще ребенком была. Ты уже тогда меня насквозь видела…

– А чего не убил? На ребенка рука не поднялась, что ли? Нет. Тогда в тебе еще было что-то человеческое. Сейчас вижу, что не осталось ничего. Тебя даже твой сын ненавидит. Он не чувствует твоей любви. Ты за все заплатишь, – Рагнеда схватила его за горло. Ее рука была горячая, словно раскаленные угли. Взгляд княжны упал на кулон, что висел у дяди на шее. – Да, это, кажется, не твое, – она сдернула амулет.

– Здорово, княже, – послышался голос Фобиса. Он стоял у княжны за спиной. – Я думал ты его уже поджарила.

Рагнеда протянула Фобису кулон:

– Держи свою игрушку.

– От этой игрушки моя жизнь зависит, золотко. Давай заканчивай с ним. Прощать этого гада бесполезно. Отпустишь – это будет самоубийством.

Руки княжны дрожали. Она уже занесла, было, меч. Святополк зажмурился. Ну, не могла она так просто убить безоружного человека, очень напуганного. Даже такого, каким был ее дядя. Девушка опустила меч, отпустила горло, которое до сих пор сжимала, выпрямилась.

– Зря ты так, дорогуша, – вздохнул Фобис. – При первом же удобном случае он тебя укокошит.

– Я смогу за себя постоять.

– Дурочка, – Фобис обнял ее.

Но парень оказался прав – Святополк воспользовался моментом и выхватил у племянницы меч, но Фобис среагировал быстро – он заслонил собой Рагнеду, с криком склонился над князем и, глядя тому в лицо, вцепился в подлокотники.

Рагнеда представить не могла каким сейчас был Фобис, во что он превратился. Когда парень выпрямился, князь уже сидел мертвым с широко открытыми глазами и ртом, лицо искажал испуг. Дядя вскрикнул перед смертью. Это было последним, что он сделал в своей жизни.

– Я же тебе говорил, – Фобис повернулся к ней. Лицо его уже приняло нормальный вид.

– Что ты ему показал? – Рагнеда еще не пришла в себя: как все быстро закончилось…

– Какая теперь разница? Что сделано, то делано. Мы квиты: ты спасла меня, я – тебя, – он надел на себя свой амулет. – Поцелуйчик? – Фобис лукаво глянул на княжну.

– Прямо здесь? – покраснела Рагнеда.

– А что тебя смущает? Что твой ненаглядный остроухий увидит? Я быстренько, – сказал он и поцеловал девушку.

«Как же он целуется…», – подумала она. Княжна таяла в его руках. Но, почему-то не было того ощущения, что в прошлый раз: ни жара, ни холода.

– Мне тоже нравится, как ты целуешься, – сказал Фобис.

Она поняла что он просто ее целовал, отчего разозлилась:

– Душу верни.

– У тебя она и так большая и широкая, как ваши просторы. Тебе жалко мне подарить кусочек своей души?

– Ты обещал!

– Я передумал…

– Но… – Фобис приложил свой указательный палец к нежным губам и Рагнеда замолчала.

– Я тебе все верну, но позже. Я тебе еще пригожусь. А как я узнаю, что тебе нужна моя помощь? Или мне твоя? Ты все сразу поймешь и будешь знать где меня найти.

– Что? Чего еще задумал? Я не собираюсь вытаскивать твою задницу из передряг, куда ты вляпаешься! Не будешь лезть на рожон!

Он снова ее поцеловал.

– Увидимся, – улыбнулся Фобис и исчез, будто его и небыло.

– Вернись! Я тебя убью!

– Он уже все равно тебя не слышит – далеко улетел, – Светозар появился так же внезапно, как исчез Фобис. Княжна молчала. – Сделке конец? – он обнял ее, бросил взгляд на тело князя.

– Он меня обманул.

– А чего ты от этого типа ждала? Я предупреждал.

– Вот, только, не надо меня воспитывать! – княжна оттолкнула эльфа.

– Угомонись уже. Не буду я тебя воспитывать. А он и правда лучше целуется, чем я?

– Издеваешься? – Рагнеда боялась, что Светозар разозлится на нее за это.

Он понял все ее мысли и вместо того, чтоб ругать и обижаться, притянул ее к себе и поцеловал.

– Ты сама как вообще? – спросил эльф. Он посмотрел на тело князя.

– Не знаю. Но я не жалею. Святополк та еще тварь. Он заслужил то, что с ним произошло. Он сам уже давно умер. Сейчас погибло только тело.

– А почему ты его не убила?

– Не смогла. Он был такой жалкий…

– Пожалела. Он-то тебя не гладил по головке. Спасибо Фобису – он спас твою жизнь.

– Ага, и мне теперь не знамо сколько с его душой ходить.

– Твоя беда всего лишь капля в море. Итак столько всего ужасного случилось…

Рагнеда огляделась: бойцы одержали победу, на трибунах и арене лежали убитые стражи и дружинники. Раненым помогали. Победители выглядели уставшими, но счастливыми. Дьявол, похоже, стал «своим». Он что-то обсуждал с Данко и Изяславом, даже смеялся. Правда, белоснежная шерсть стала багрово-серой от крови и пыли.

– А где Никита? – осенило Рагнеду.

– Я видел как стража его увела, когда начался бунт. Наверное, он где-то в палатах.

Всю шайку князя убили во время восстания. Дружина и знать, хоть и пребывали в растерянности, но вздохнули свободно. А без князя-то никак нельзя. Кого теперь садить на престол? Разговоры на эту тему начались сразу же, как только люди стали приходить в себя.

Княжна вместе с бойцами вошла в палаты. Знать и прислуга, обитавшая там, жались к стенам и боялись даже пикнуть (весть о гибели правителя и его погубителях разнеслась очень быстро). Воины пошли по покоям. Смеяна повела Рагнеду туда, где была комната княжича. Девица так расчувствовалась, что обняла княжну и покраснела от стеснения. Рагнеда еще не сказала бедняжке, что Ярослава небыло и нет. Стало смешно и, в то же время, жалко девушку.

– Смеяна, мне нужно тебе кое-что сказать, – Рагнеда взяла ее за плечи и смотрела прямо в глаза.

– Мне тоже, – перебила его служанка, – Ты теперь не заключенный боец, а свободный человек. Ты мне очень нравишься, – Смеяна тоже смотрела в глаза княжне, а при последних словах погладила ее по щеке.

Рагнеда убрала ее руку от лица:

– Смеяна, я не Ярослав. Меня зовут Рагнеда. Я – девушка. Князь Святополк был моим дядей. Я обманом проникла сюда, чтобы отомстить ему за то, что он приказал убить мою семью.

– Зачем ты меня обманываешь? – не могла поверить Смеяна.

– Я говорю правду, – Рагнеда отстранила от себя служанку и обтянула свой торс рубахой.

Смеяна увидела четко выступавшие формы женского тела: грудь, тонкая талия, округлые бедра. Несчастная покраснела, как помидор: влюбилась в девушку! Позор!

– Прости, что я тебя обманывала… Вернее, скрыла кто я…

– Ну ты… – Смеяна залилась слезами и убежала прочь.

Рагнеда посмотрела ей вслед и толкнула дверь, ведущую в комнату брата. Она оказалась открыта.

– Что ты сделала со Смеяной? Вся в слезах убежала, – Светозар столкнулся с ней перед тем, как найти княжну.

– Разбила ей сердце. Теперь она меня будет ненавидеть.

– Переживет. Это здесь? – эльф заглянул в покои.

– Здесь.

– Мне подождать тут?

– Если тебе не трудно.

– Я, тогда, к ребятам, – Светозар поцеловал любимую и ушел.

Рагнеда осмотрелась внутри. Мальчика нигде небыло. Он лежал под кроватью, куда она заглянула в последнюю очередь. Никита был бледен и напуган. Княжна тепло ему улыбнулась и протянула руку:

– Тебя никто не обидит, выходи.

Никита неуверенно протянул сестре руку, но крепко сжал ее ладонь. Девушка помогла выбраться из-под кровати.

– Ты меня не убьешь? – спросил он дрожащим голосом.

– Я на брата меч не подниму. И в обиду тебя никому не дам. Теперь ты правитель княжества.

– Отца… – мальчик боялся спросить.

– Больше нет.

– Я так и думал что так будет, когда ты на трибуны взобрался… лась, – поправился Никита. Он слышал разговор в коридоре.

Рагнеда его усадила и все рассказала. Княжич внимательно выслушал.

– Я не имею права на престол. Ты – дочь старшего брата, а я…

– Мне не нужен этот трон. Я получила то, зачем сюда пришла: убийца наказан. Мне тут больше нечего делать.

– Ты бросишь меня одного? Кроме тебя никого из родных у меня не осталось. Я имею в виду из близких мне людей. Я ничего в правлении не понимаю и один не справлюсь.

– Я тоже в этом не имею опыта. Слушай свое сердце – оно подскажет как правильно.

– Отец все время мне вбивал в голову, что я недотепа, худший из всех сыновей, трус… Рядом с вами, на тренировках, я почувствовал себя другим – сильным, умным. Я перестал быть изгоем. В одиночку на престоле я долго не продержусь.

– Мы убрали всех, кто был с твоим отцом заодно.

– Мне страшно… Я не хочу с вами расставаться! Вы все теперь разъедетесь… У меня друзей, даже, нет, кроме вас… а может и вы меня терпели из-за отца…

Рагнеде стало очень жалко брата. Тем более она его прекрасно понимала – у нее тоже родных не осталось, кроме него.

– Никита, я тебя не брошу. И ты не изгой. Нельзя так о себе думать. И никто из бойцов к тебе плохо не относился, уж поверь.

В глазах княжича загорелся огонек надежды:

– Ты останешься? Хотя бы на время?

– Да. Кроме тебя у меня родных тоже нет.

– Будем править вместе! – обрадовался мальчик.

– А разве так можно? Князь должен быть один.

– Вообще-то, я бы хотел тебя возвести на трон. Я же без подсказок и шагу ступить не могу.

– Будешь учиться. Я об этом позабочусь. Но с одним условием – править будешь ты.

– Бояре так и решат, но…

В дверном проеме появился Борис. Никита сначала оробел и несколько испугался – ведь он виделся со всеми бойцами под присмотром стражи, а тут, как говорится, зверь на воле.

– Ты как, Никита? – спросил Борис, добродушно глядя на мальца.

Никита расслабился – бояться нечего.

– В порядке, насколько это возможно, – ответил княжич.

– Там бояре уже Думу собирают. Будут решать кого на престол сажать.

– Уже? – удивилась Рагнеда.

– Уже. Стадо без вожака разбредётся. Наши там все собрались.

– Идем, – встала девица и протянула брату руку.

– Теперь все будет по-другому? – спросил мальчик.

– Да.

– Подожди, – сказал Никита. – Ты, Борис, иди, а мы скоро подойдем.

– Ладно, – Борис видел по глазам мальца – что-то задумал. Но, вот, что? Но перечить не стал – княжич, все-таки.

– Ты чего? – спросила его Рагнеда, когда Борис ушел.

– Идем-идем, – Никита тянул сестру в другие покои.

Здесь было светло и уютно, вдоль стен стояли сундуки. Никита подходил то к одному, то к другому, открывал, рылся в вещах.

– Что ты там ищешь? Помочь? – спросила княжна.

– Вот, – он вытащил женское платье, красиво украшенное жемчугом и парчой. – Это мама носила еще до того, как замуж за отца вышла. Потом она немного раздобрела и оно малым стало. Тебе должно быть в самый раз. Теперь прятаться не нужно, одеваясь в рубахи и штаны. Ты – княгиня.

– Никита, я не могу это надеть. Это же принадлежало твоей маме…

– Будь она жива, она бы тебе его точно отдала. Ты, ведь, девица, – княжич положил платье на ложе и полез в другой сундук за сапогами.

– Я не умыта и не причесана.

– Вода здесь, – мальчик указал на столик, где стоял кувшин с водой. – Ширинка тоже тут. А все, что для волос нужно, лежит в этом ларце. Головные уборы где-то … – он снова нырнул в сундук и вынул оттуда несколько головных уборов. Выбирай все, что душа пожелает. Покопайся в сундуках еще, может что другое понравится. Я подожду тебя за дверью, – Никита вышел и закрыл за собой дверь.

Как же он любит до сих пор свою мать, что даже знает что где лежит. Видимо, он часто перебирал ее вещи. У княжны возникло желание, впервые за несколько месяцев, почувствовать себя женщиной, выглядеть как женщина. Она умылась, причесалась, оделась. Достала в шкатулке перстни, жемчужные бусы, подобрала головной убор (хотя с роду их не носила, но, оказалось, они ей к лицу).

Когда девушка оглядела результат своих трудов в зеркале, казалось, что оно обманывает: там отражалась молодая, красивая, величавая княгиня, а не тот сорванец, что был до этого.

Рагнеда открыла дверь. Никита стоял к ней спиной. Заслышав движение сзади, княжич обернулся и онемел. Он только таращил глаза на сестру, не в силах слова молвить. Какие произошли перемены…

– Истинная княжна, – наконец выдавил он, – Ты рождена чтобы править.

Рагнеда покраснела и опустила глаза.

– Ты бы тоже поприличнее оделся, а то – штаны да рубаха.

Никиту ждать долго не пришлось. Он накинул кафтан,причесался.

Бойцы и бояре не заметили долгого отсутствия Никиты, т.к. что-то горячо обсуждали. Все разом замолкли, когда двери распахнулись и на пороге появились княжичи. Никита гордо держался, ведя сестру за руку к трону. Все смотрели на девицу и никак не могли разобрать кого это привел княжич. Только лешачи да Светозар улыбнулись и кивнули, слегка поклонившись. Они и раньше видывали ее в платьях и украшениях, но крайне редко. От прежнего сорванца и следа не осталось. Красавица, да и только. Светозар вообще глаз отвесть не мог: никогда такой Рагнеда не бывала. Данко даже одернул эльфа: его глаза так горели, что это стали замечать остальные.

Бойцы пристально вглядывались в девицу: лицо до боли знакомое. Никита усадил Рагнеду за стол на то место, где обычно восседал Святополк, сам же сел по правую руку.

– Княже, кто эта прекрасная незнакомка? – спросил у Никиты седой боярин.

– Это дочь старшего брата вашего покойного князя, моя сестра.

– Дочь Ярослава? Он же молодым в лесах сгинул!

По залу побежал шепоток.

– Многие так думали. Но отец много лет назад нашел его в черниговских землях. Ярослав правил лесным народцем – лешачами. Многие о них слыхивали, не так ли? – голос Никиты звучал как никогда уверенно и твердо.

– Это всего лишь сказки. Лешачей не существует, – сказал другой боярин.

– Мы лешачи, – встал Данко. За ним поднялись Лютой, Тихомир и Мечислав со Светозаром.

– Рагнеда – наша княжна. Мы – это все, что осталось от нашего народа, – вступился Лютой. – Стараниями вашего Святополка, который связался с печенегами, все наше селение вырезали, как скотину на бойне. Мы чудом уцелели.

– Но как?

– Сильнейших воинов обманом выманили из деревни, – ответил Светозар.

– Напали ночью, когда никто не ждал, – заговорила Рагнеда.

– Наш князь не водился с печенегами! – вступился кто-то из знати. – Он сдался им, поэтому остался в живых.

– Печенеги всего лишь наемники. Многие обретают прекрасного защитника в лице этих кочевников. Насколько они будут преданы, зависит от цены. И не говорите, что вы не знали, – сказала княжна. – Сколько ваш князь платил Барукхану? Он, ведь, был частым гостем дяди, не так ли?

Бояре молчали.

– Ярослав… – произнес Бес.

– Что? – переспросил товарища Изяслав.

– Да, Бес. Мне пришлось вам всем соврать – нужно было пробраться сюда любой ценой. Простите меня за обман. Иначе ничего бы не получилось.

– Мы все это время с девицей под боком жили? – удивился Борис. – Ловко ты нас. И вы знали? – спросил он лешачей и эльфа. Вопрос был скорее риторический. Ответ и так уже был ясен.

– Если бы я вам сразу все рассказала, вы бы мне помогли?

Бойцы задумались.

– Вот видите. Вы привыкли, что женщина должна быть женой, хозяйкой, матерью, или любовницей. Если бы вы относились к нам по-другому, вы бы сейчас не думали что ответить.

– Умна не по годам, – произнес седой боярин.

– Поэтому я желаю, чтобы Рагнеда княжила Переяславльским княжеством, – сказал Никита. – Это ее престол по праву. Она является дочерью старшего брата. Я же – сын младшего.

– Да, это ее престол, – согласился другой вельможа. – Но твой отец столько лет правил… Примет ли теперь народ женщину-правителя?

– Насколько всем известно, после убийства древлянами князя киевского, его жена Ольга стала княжить. Народ принял ее как правителя. Если женщине по плечу Киевом править, то Переяславль вполне осилит наша княжна, – ответил Мечислав.

– Кто согласен, чтобы Рагнеда возглавила Переяславльское княжество? – спросил Никита.

– А как княжна сама решает? – спросил седой боярин.

– Я согласна стать регентом до тех пор, пока Никита не научится управлять уделом. Это не мое княжество. Мое пало в черниговских лесах. Я лесная княжна. И очень надеюсь что смогу восстановить утраченное.

Никита не стал перечить сестре. Он сразу решил быть плохим учеником. А на оболтуса Рагнеда княжество не оставит. Значит, никуда она не уедет, про княжество свое забудет. Или он исполнит ее мечту и станет править лешачами.

– Хорошо, станете княжить вдвоем, – сказал старейшина. – Видно уже сейчас, что эта девица лучше нас научит княжича. Она многое прошла, ей немало от жизни досталось вынести. Согласны, бояре? Справится княжна?

– Согласны, – загудели бояре.

– Ну, княжну, наверное, стоит выдать замуж? – сказал один из знати.

Светозар изменился в лице.

– Я так не думаю, – твердо ответила девушка. – Я не желаю скреплять свою жизнь с кем-то из представителей княжьих родов. Нужно будет объединяться землями с мужем, ведь так? Этим займется Никита, когда станет взрослым.

– Мне? Жениться? – взвизгнул княжич.

– А ты думал всю жизнь в войнушку играть с ребятней? – спросила сестра.

Легкий смешок прокатился по залу.

– Повзрослеть пора, братик. Придет время и женишься.

– Но…

Рагнеда притянула брата к себе и шепнула на ухо:

– Я тебе такую красавицу найду, сам под венец побежишь.

Никита улыбнулся. Но как ему жениться? Он безумно стесняется девчонок. И не считает себя таким мужчиной, за которого захотят замуж.

– Полно, ты же вырастешь, станешь красивым и мудрым мужчиной. А мужчине положено иметь жену и детей.

– Кто за меня пойдет?

– Да, мне еще твоим самомнением, однако, заняться нужно. Причем в первую очередь.

– Княжичу уже двенадцать. Ему пора жениться, – не унимался рыжий боярин.

– Ему еще подрасти надобно, – вступилась Рагнеда. – Пусть учится, а женитьба подождет. Или у тебя уже кто на примете есть? Делишки свои провернуть вздумал?

Боярин в лице сменился (вот ведьма, насквозь видит, что ли?). Он, было, рот открыл и хотел возразить, но сосед положил ему руку на плечо:

– Уймись, Светлояр. Придет время и женится княжич, и наследника родит. Не твоя это забота. Княжне виднее когда и что нужно.

– Она же женщина!

– Эта женщина перевернула здесь все, свергла тирана, которого мы все вынужденно терпели и подчинялись. За ней любой пойдет, кто за правое дело. Если станешь ей мешать или перечить, плохо тебе придется. Не можешь смириться – уйди.

В палаты вошел молодой дворянин:

– Там народ собирается. Княжича показать требуют.

– Слухи словно ветер, – буркнул седой боярин Радомир. – Если мы все порешили, лучше людям рассказать сейчас. Идемте, княжичи, – старик встал из-за стола.

Борис переглянулся со старцем. Во взгляде бойца читалась злоба. Все двинулись на дворцовую площадь. Радомир воспользовался суматохой и отвел бойца в сторону:

– По глазам вижу – недоброе задумал. Не вздумай, понял?

– Да я и не думал.

– Я тебя знаю. Нет у тебя права на трон. Ты внебрачный сын Владимира от сенной девки. И ко всему прочему, младший. Это Талец тебя с ума свел, наобещал с три короба. Ты не сможешь княжить – это не твое.

– Почему ты решил, что я не справлюсь? За мной все бойцы пойдут.

– Главенствовать над воинами одно, править народом – другое. Здесь одной силой нельзя. А как уговаривать ты не разумеешь. В правлении голова нужна холодная. А ты вспыльчив: из огня да в полымя.

– А девица, значит, справится, да?

– Она мудрее тебя будет, и умна не по годам – не чета тебе. Сестра брата лучше научит. И мальца не смей трогать. Если хоть волосок с его головы…

– Да что я? Изверг, что ли? Своего племянника… Он у меня на глазах рос.

– Я тебя предупредил.

– Добре, Радомир, – спокойно ответил Борис.

Борис внешне казался спокойным и добрым. На самом деле он был довольно хитер и корыстен. Витязь давно понял что лешачи что-то замышляют. А когда он со всеми бойцами узнал о перевороте, обрадовался – можно отправить братца в небытие. Старый Талец ранее тоже пожелал убрать князя – марионетка перестала его слушаться и стала поступать по-своему. Чтобы окончательно захапать княжество целиком, он старался выдать за Святополка свою дочь, но тот никак ее не воспринимал, да и не нравилась ему невеста. Что-то надо было делать. Тогда он случайно прознал о Борисе. Его мать тщательно скрывала мальчика, пока он рос и становился взрослым. Никто не знал о том, кто был отцом сына обычной сенной девушки. Когда она заболела и слегла, Борису пришлось самому добиваться всего, вертеться и успевать. Старый Талец, когда парень попался ему на глаза, немного растерялся, но потом понял в чем дело: молодец очень был похож на юного Владимира. Он вызнал о нем, нашел его умирающую мать и та на смертном одре все рассказала. Талец взял Бориса под свое крыло, выжидая удобного момента. Парень прислуживал старику в его грязных делишках. Когда же молодец увидал дочь покровителя, Борис влюбился в нее. Сам он порой удивлялся как у такого уродливого и обрюзгшего человека могли быть такие красивые дети (Глеб тоже был хорош собой). Поняв чувства молодого человека, Талец поспешил поиметь с этого выгоду – ведь ради возлюбленной Борис был готов на многое. Талец рассказал молодцу о том, кто его настоящий отец, пообещал посадить на трон и отдать дочь в жены, если Борис станет исполнять все его приказы, даже будучи князем. Таким образом Талец собирался захватить власть. Но во время переворота старший и младший Тальцы погибли, а желание взойти на трон осталось. Как быть? Тут еще и Рагнеда нарисовалась, да обвела всех вокруг пальца. И как он не расчухал, что Ярослав девица? С одной стороны, конечно, Рагнеда сделала за него то, что ему не удалось на трибунах – она убила князя (Борис был без сознания, когда брат погиб от колдовства Фобиса, поэтому считал, что племянница избавила его от необходимости пачкаться в крови). От Никиты избавиться не представляло труда, но вот его сестричка стала настоящей проблемой, с ней придется повозиться, да еще выйти сухим из воды. О том, что он брат покойных Ярослава и Святополка, знал столько старец Радомир – Талец много пил и как-то по пьяному делу признался старику, что держит на коротком поводке внебрачного сына Владимира, что хочет возвести его на престол. Старец был мудрым и влиятельным человеком в княжестве (сам Талец и Святополк его побаивались) и быстро поставил боярина на место, но за Борисом стал присматривать. Чтобы оградить наследника от влияния Радомира, Талец решил его «спрятать» – продал в рабство Святополку в качестве бойца. Когда Борис сообщил покровителю о готовящемся перевороте, тот едва не запищал от радости.

Теперь, когда надежда на княжество рухнула, Талец погиб, Радомир возьмется за него и станет наставлять на путь истинный. А Милолика? Теперь, после смерти отца и брата, она не пойдет за простого бойца замуж. И что он ей сможет дать?

Глава 15

Все вышли на площадь перед дворцом. Народу собралось видимо-невидимо. Завидев знать, люд загудел. Стали выкрикивать, что бояре переворот учинили, князя нарочно убили, требовали княжича не трогать. Никита с Рагнедой вышли вперед. Со стены открывался вид на город. Завидев княжича, толпа стала утихать: мальчик жив и здоров. Без правителя, значит, не останутся. Когда гомон стих совсем, Никита заговорил:

– Князь Святополк умер. Теперь его место займет Рагнеда, моя сестра, дочь Ярослава. Она будет княжить до тех пор, пока я не буду готов занять трон.

– Ярослав давно погиб!

– Он еще юнцом сгинул!

Княжич поднял руку вверх, прекращая выкрики толпы.

– Десять лет назад мой отец нашел его в полном здравии, но тот не возжелал вернуться, оставив престол младшему брату. И теперь по праву наследия трон должна занять дочь старшего сына семьи. Справедливость наступила.

– А это правда, что князя Святополка убили? – спросил кто-то из толпы.

Слово взяла Рагнеда:

– Князь погиб при восстании, которое устроил Талец. Виновные уже наказаны. Воины, – княжна указала на бойцов, – подавили предателя, но спасти князя мы не успели. Никита будет вам хорошим князем, и я ему в этом помогу.

– Слава княжичам! – завопила толпа.

– Что ты говоришь? – зашипел сестре на ухо Никита.

– А ты хочешь, чтобы я им всю правду рассказала? Что твоего отца убила я, а тебя по доброте душевной не тронула?

« Она права» – вздохнул Никита и спорить не стал.

– Правда не всегда помощник, но палку с враньем перегибать тоже не стоит, – пояснила сестра.

По поводу восхождения княжичей на престол устроили народные гуляния, ярмарку. Княжичи погуляли с народом, вернулись во дворец, где в их честь тоже закатили пир. За одним столом сидели и бояре, и бойцы, и дружина. Смеяна с сестрой обносили напитками гостей. А Бес все глаз не сводил с сестры Смеяны, хотел с ней заговорить, но девушка каждый раз уходила от него, хотя сама поглядывала на этого черного здоровяка. Княжне стало жаль товарища – у него был такой растерянный вид.

– Василина, – Рагнеда позвала девицу и отвела в сторону. – Ты чего так от Беса шарахаешься? По тебе видно, что он тебе люб.

– Боюсь я его. На побоище врагов на куски рвал, а тут – словно зверя из клетки выпустили.

– Тебя в клетку посади, не корми, да каждый день заставь драться за свою жизнь, как ты себя вести станешь? Выходит, и меня, и других бойцов тоже бояться надо? Мы все звери из клетки.

– Вы не такие страшные, у вас…

– Кожа белая, – закончила Рагнеда. – Он же тебе нравится?

Василина заревела и кивнула.

– Дурочка, чего плачешь? – княжна обняла девицу.

– А если он со мной поиграется, а потом в свои края уедет? А туда я с ним ни за что, но и тут без него не смогу… Наши молодцы не понимают чего я им от ворот поворот даю. Мне никто больше не нужен…

– Так позови его плясать. Глядишь, сдружитесь. Или в сад гулять пойдите, где тихо и никто не помешает. Вытри личико, а то совсем зареванной будешь. Иди умойся, а я с Бесом поговорю.

Василину как ветром сдуло.

Княжна позвала Беса:

– Признавайся, друже, мила тебе Василина?

– Краше девицы во всем княжестве не сыскать. Только она меня боится как огня. А вот вовсе заревела и убежала. Я же все видел.

– Что ты видел? Плясать позовет – пойдешь?

– Я по-вашему не разумею.

– Вот и научишься.

Тут Василина будто из-под земли выросла. Личико светлое, глаза сияют, на щечках ямочки, белокурые локоны ниже пояса струятся. Бес так и онемел.

– Пойдем? – спросила она, протягивая руку, а другой на пляску указывая.

Не дожидаясь ответа, девушка схватила Беса и поволокла в толпу, где уже плясали некоторые бойцы.

Бес очень выделялся на этом фоне, было забавно наблюдать за его неуклюжими движениями. Но бойцы, за все его пребывание в плену, кое-чему его все же научили. Бес быстро вошел в колею, получалось даже очень неплохо.

– Я в палаты пойду, – сказала княжна Светозару. Борис тоже это слышал и быстро затерялся в толпе, направляясь туда же.

Смеяна проводила Рагнеду до покоев, где когда-то жил Ярослав, будучи ребенком, а затем и подростком.

– Тут ничего не трогали. Оставили все как есть. Так княже приказывал.

– Зачем? – не понимала княжна.

– Не знаю. Он иногда тут сидел один…

Воспоминания об отце накатывали, к глазам подступали слезы. Смеяна все поняла и оставила Рагнеду одну. Казалось, что все в этой комнате пропитано Ярославом. Вот-вот откроется дверь, и он, такого же возраста, как Никита, вбежит сюда…

Дверь открылась, но в комнату вошел один из бойцов – Горын.

– Ты чего здесь? – спросил он, улыбаясь.

Княжна повернулась спиной к нему, продолжая осматривать опочивальню:

– Здесь жил мой отец, когда был отроком.

– Воспоминания нахлынули? – Горын выглянул в коридор: никого. Затем осторожно прикрыл дверь и задвинул засов.

Рагнеда доверяла безоговорочно всем товарищам – они вместе столько прошли, бились спина к спине. Из грез ее вырвал звук булата, вынимаемого из ножен. Девица обернулась. Реакция у нее была хорошая – Рагнеда резко наклонилась назад. Когда лезвие ушло в сторону, схватила Горына за руку и толкнула вперед, выворачивая его конечность, как показывал Шун. От боли напавший выронил саблю из зажатой руки. Но он же боец, поэтому в запасе всегда есть пара кинжалов, один из которых он вынул из голенища сапога.

Княжна слегка растерялась – почему Горын нападает на нее? Смущало и то, что она была безоружна (и это было известно сопернику), да еще этот дурацкий сарафан… В штанах и рубахе сражаться гораздо удобнее. Но Шун научил кое-чему, поэтому было не страшно оказаться в неравном бою. Горын двигался ловко и быстро, несмотря на свой рост и гору мышц. Рагнеда едва поспевала увертываться. Вот, здоровяк зацепил правую руку княжны чуть повыше локтя. Лезвие глубоко рвануло плоть, кровь хлынула и ручейком заструилась вниз.

Рагнеда до последнего надеялась, что это все несерьезно, но теперь поняла – Горын хочет ее убить. Рагнеда сжимала рану, лихорадочно перебирая в мыслях что ей делать. Она выставила левую руку вперед:

– Подожди…

Горын, надвигавшийся на не, остановился. С лезвия его кинжала капала кровь жертвы.

– Зачем? – спросила княжна. – Что я тебе сделала?

– Мне – ничего. На том свете узнаешь кому дорогу перешла, – ответил убийца и снова атаковал.

Рагнеда отскочила, булат воткнулся в стену. Нырнув под руку бойца, девушка выхватила у него из-за пояса пику – любимое оружие Горына. Он всегда носил ее с собой, заткнув за пояс, и берег на самый последний момент. Медлить было нельзя. Пока боец соображал что происходит (даже обернуться не успел) как пика вошла ему меж лопаток по самую рукоять. Даже вскрикнуть не смог. Держась за стену, Горын медленно оседал на пол, изо рта капали кровавые слюни и пена. Он просто сложился пополам, подогнув колени. Его рука все еще продолжала сжимать кинжал. Из спины торчала рукоять пики, а ее острие выглядывало из груди, пронзив легкое и сердце.

Княжна еще мешкала, приходя в себя. Рану сильно ссаднило, кровь текла не прекращая, заливая пол. Рагнеда отворила засов. Тело трясло от напряжения. На пороге стоял Борис. Увидав девушку, тот дара речи лишился. Но смог выдавить из себя:

– Что случилось? – и заглянул в опочивальню.

Картина была не из приятных: мертвый Горын и пол, залитый кровью.

– Сама как? – обратился он к племяннице.

Та была бледна, словно снег. Она смогла лишь кивнуть. Борис обнял ее за плечи и вывел в коридор.

– Идем, тебе нужна помощь.

«Дурак, зачем я ее из опочивальни вывел? Там можно было все сделать по-тихому» – подумал про себя Борис. – «Горын такой слабак, что не смог с ней справиться? Или она слишком сильна?»

Борис огляделся: в коридоре никого.

– Как все произошло? – спросил он княжну. – С чего на тебя Горын накинулся?

Он чуть приотстал от девушки и, еще раз оглянувшись, вынул кинжал. Схватив девицу сзади, Борис зажал одной рукой ей рот, прижимая Рагнеду к себе, а другой вонзил в тело лезвие клинка прямо в печень. Рагнеда вцепилась в его руку пальцами и закричала, но вместо крика прозвучало глухое мычание. От дикой боли в глазах засверкало. Борис прижал племянницу к стене, вынул из раны булат и еще раз вонзил его рядом с тем местом, куда попал в первый раз. Из глаз княжны потекли слезы, тело обмякало, тошнота подступала к горлу. Боец грубо развернул Рагнеду лицом к себе, больно стукнув спиной о бревна, приставил к стене. Девушка еле стояла и тот держал жертву за плечо. Княжна обреченно смотрела угасающим взором в лицо своего убийцы. Губы пытались что-то сказать, но силы испарились. Их небыло даже на то, чтобы просто моргнуть. Наследник наслаждался зрелищем: непобедимая княжна облажалась. Впервые она не почуяла неладное. Борис снова зажал рот бедняжки и снова вонзил в нее кинжал. Лезвие прошло меж ребер. Рагнеда уже не сопротивлялась, лишь зажмурилась от боли.

– Твоему братцу недолго осталось. Так что далеко без него не уходи – скоро встретитесь. Наконец-то всей вашей поганой семейке конец! – с последними словами Борис повернул кинжал в ране, не вынимая, делая дыру еще больше.

Булат заскрежетал, скребя по ребрам. Рагнеда почувствовала как слезы снова обожгли ее лицо. От боли девушка могла только плакать. Тело трясло. Борис выдернул нож, который застрял между костей, и повертел им перед лицом жертвы. В нос ударил запах теплой крови. Княжна медленно сползала по стене вниз, оседая на пол.

– Кажется, твоего брата казнят за твое убийство. Пока.

Рагнеда узнала клинок Никиты – Борис его стащил. Убийца бросил оружие рядом и отправился в опочивальню эльфа, что была этажом ниже. По пути ему никто не встретился. У Светозара в покоях он вытер руки от крови, нашел фляжку с соком огнецвета, открыл ее и вылил содержимое на пол – на шкуру, что лежала там. Саму посудину он бросил рядом с лужей. Сок превращался в легкую дымку и исчезал, оставляя приятный запах. Завершив свои черные дела, Борис вернулся на пир как ни в чем не бывало.

Тело стало совсем ватным, непослушным. Очень тошнило и было ярко в глазах, в ушах стоял гул. Странно было ощущать как покидает жизнь. Было совсем не страшно и все равно что будут чувствовать Никита, Светозар и все остальные, когда найдут ее мертвой. Хотелось одного – чтобы мучения и дикие боли прекратились.

Очнуться княжну заставил крик – резкий и пронзительный, переходящий в визг. Это кричала Смеяна. Она вернулась за княжной – ее уже заждались на пиршестве, и обнаружила девушку в жутких ранах, сидящую в луже собственной крови в коридоре. Она все расползалась вокруг тела.

Бедняжка бросилась за помощью. На ее истошные вопли первыми прибежали Светозар и Шун. Оба как раз поднимались по лестнице, когда Смеяна подняла панику. Девушка налетела на них.

– Там.. княжна… кровь… много… – она не могла связно ничего сказать. В глазах читался страх.

Сердце эльфа бешено забилось, предчувствуя неладное. Он оттолкнул служанку и побежал наверх. Увидав Рагнеду, он кинулся в свои покои за фляжкой, едва не сбив по дороге Шуна, который зашел в коридор следом за ним. Китаец остолбенел от увиденного.

В своей опочивальне Светозар нашел лишь пустую фляжку и почти испарившийся с пола и шкуры эликсир жизни. В надежде, что там осталось хотя бы чуток, эльф потряс сосуд, и вернулся наверх.

Шун заметил как тянется кровавый след с одной из комнат, и проследовал по нему. В покоях он нашел мертвого Горына, после сразу вернулся к умирающей девушке.

– Только не засыпай, слышишь? Борись… – его взгляд упал на орудии преступления, что валялось рядом. – Нет… не может быть… – Шун не верил, что княжич смог пойти на такое.

Светозар стрелой залетел в коридор верхнего этажа, где Шун уже укладывал княжну на спину, придерживая за плечи. Эльф наклонил фляжку и слегка потряс ее, держа горлышко над приоткрытыми губами Рагнеды. В это время наверх поднялись бойцы, Никита и бояре. Из толпы, растолкав всех, пробился вперед Дьявол. Зверь тоже не верил своим глазам.

Одна, совсем маленькая, капелька соскользнула с горлышка и упала в рот умирающей княжны. Тело совсем обмякло, глаза закрылись. Несколько секунд ожидания и напряженного молчания показались вечностью.

– Нет… – покачал головой Светозар. На глаза навернулись слезы. Было ужасным видеть смерть любимой, и невозможность ей помочь убивала. Трясущейся рукой он прикоснулся к щеке княжны, потом приложил ладонь к ее груди. Сердце билось слабо, но набирало силу. Каждый удар становился отчетливей предыдущего. Рагнеда начала дышать.

Толпившиеся подданные облегченно вздохнули.

– Никита, это твое? – спросил Шун, поднимая кинжал.

– Да, я его везде обыскался, – мальчик подошел к китайцу и протянул руку за пропажей, не сводя глаз с сестры. Но Шун лишь поднял кинжал выше, не желая отдавать булат. – Ты понимаешь что это значит? – спросил он княжича.

Никита смекнул, обратив внимание на кровь на оружии:

– Вы рехнулись, что ли? Я не убивал сестру! Я по нужде отошел и оставил кинжал на столе. Не брать же мне его с собой в уборную. Когда вернулся, он уже пропал.

– Он не врет, – вступился Дьявол. – Я ложь за версту чую – лгуны пахнут по особому.

Зверь подошел к Шуну и обнюхал рукоять. Пахнет кем-то знакомым… Волк принялся обнюхивать присутствующих. Борис совсем не учел карока, когда решился на убийство. Его руки все еще слабо пахли кровью княжны – сомнений никаких не остается. Зверь зарычал на бойца и сшиб его с ног, подмяв под себя.

– Ты что? – закричал Борис.

– Предатель! Поднял руку на ту, которая нас всех из ямы вытащила?!

– Пошел вон!

– Дьявол не ошибся, – сказал Изяслав. – У тебя взгляд обреченного. Значит, ты убить пытался.

Эльфу сейчас было все одно кто и что. Он взял любимую на руки и отнес в ее опочивальню. Прибежали лекари, осмотрели княжну. Раны рубцевались, на лице появлялся румянец – значит, крови прибавилось.

Борису устроили допрос. Эльф, пока Рагнеду лечили, отправился в темницу, куда увели несостоявшегося убийцу. Тот под нажимом рассказал все как было и почему он так поступил. Он прикинулся раскаявшимся, усыпляя бдительность бойцов. Выбрав подходящий момент, когда от него меньше всего ожидали гадость, Борис бросился на княжича, который тоже присутствовал на допросе. Бес среагировал быстрее всех – метнул в мерзавца кинжал княжича, который вертел в руках. Предатель пал от оружия, которым едва не убил племянницу. Светозар застал именно этот момент, когда вошел в темницу. Он сам горел желанием разорвать гада на части, но немного припоздал.

– Как Рагнеда? – спросил Никита.

– С ней лекари. Сока оставалось слишком мало. Эта сволочь все вылила, – он пнул лежащего на полу безжизненного дядюшку княжичей.

Лекари разрешили навестить княжну лишь вечером следующего дня. Светозар пропускал всех вперед, страшась зайти. Он сидел у окна и думал о том, что ему лучше будет уехать. Так Рагнеда будет в безопасности. Монстр, которого сдерживает ее кровь в плену, перестанет рваться на волю. От любви силы девушки слабели, а значит и чудовище пыталось освободиться. Но когда ее внимание не занимает никто, ее сила становится такой, что это существо даже двинуться не может. Как все это объяснить княжне, не обидев и не ранив ее чувства? Это для ее же блага.

Светозар взял себя в руки и дал себе слово, что забудет эту девушку, постарается вырвать ее из сердца, из мыслей. Но как, если все его существо будет этому противиться?

Он старался реже видеться с Рагнедой, а когда бывал у нее, держался с ней холодно. Княжна не могла понять перемен, что происходили в их отношениях, но спросить боялась, страшась ответа.

Девушка уже более менее окрепла, начинала заниматься княжением. Как-то вечером эльф навестил ее:

– Как ты?

– Лучше, спасибо, – Рагнеда стояла у окна, за которым уже смеркалось.

– Бойцы собираются разъезжаться по своим краям.

– Жалко. Что им тут не хватает? Хотя лучше родного дома нет на свете. Они соскучились. Здорово, что есть куда вернуться. И Бес тоже уезжает?

– Нет. Он остается. Василина наотрез отказывается с ним ехать в его земли. А ему без Василины и родные просторы немилы.

– А Шун?

– Собирается домой, как я слышал.

– Наши лешачи возвращаются в Чернигов?

– Куда они без тебя поедут? Я зашел попрощаться. Мне нужно вернуться в Альвахейм… – Рагнеда даже не догадывалась чего стоило Светозару произнести эти слова.

Княжну словно кипятком ошпарили.

– Куда? Сам же рассказывал как там все обстоит. Твой друг недавно приезжал оттуда, доложил обстановку и советовал оставаться здесь. Ты согласился. Почему, вдруг, передумал? Тебя там сразу схватят.

– Сестре нужна моя помощь.

– Она столько лет пытается бороться с вашим братом, но безрезультатно. А ведь ей много сторонников помогают. Ты вернешься и все наладится?

– Ты не поймешь, как бы я не объяснял, – он повернулся и направился к двери.

Рагнеда бросилась за ним следом. Она понимала, что если Светозар решил, он так и сделает. Девушка обхватила эльфа за талию и прижалась к его спине:

– Останься… – тихо, но отчетливо произнесла она.

Сердце Светозара так защемило… Ему хотелось обнять княжну, поцеловать и успокоить, рассказать что она на самом деле для него значит. Но это было равносильно тому, что он собственноручно убьет ее. С трудом успокоив чувства, он расцепил нежные руки и обернулся:

– Когда мы вместе, смерть ходит слишком близко. Она постоянно пытается кого-то из нас отобрать друг у друга. Ждана верно говорила – мы погибнем, если дадим волю чувствам. Когда один из нас в опасности, другой всеми силами старается защитить его, даже ценой собственной жизни. Я не имею права рисковать даже твоим здоровьем ради своей любви, не говоря уже о большем, как бы сильно меня к тебе не тянуло. Прости, но мне надо уехать. Так будет лучше, если мы расстанемся.

Из небесно-голубых глаз девушки потекли слезы:

– Я не смогу без тебя… Я слишком сильно тебя люблю, чтобы отпустить… Я никогда тебя ни о чем не просила…

– Так надо, родная, – эльф обнял Рагнеду. Он чувствовал как ее сердце бешено колотится. – У меня есть сын. Я должен его повидать.

Княжне показалось, что внутри ее что-то оборвалось. Откуда он узнал о сыне? Она тогда ему ничего не рассказала. А его невеста? Ее, значит, он тоже захочет повидать?

– И мать своего сына, я понимаю, тоже? – ледяным голосом спросила Рагнеда.

Светозар прочел ее мысли: она все знает. И знала раньше, но не говорила ему ничего, страшась что он сорвется, бросит все и отправится на родину. Он решил зацепиться за это – появился повод, чтобы Рагнеда сама его оттолкнула. Возможно, ей будет не так больно, когда он уйдет – злость приглушит потерю, хоть и на время.

– А ты знала, да?

Рагнеда молчала.

– Снова хочешь меня остановить? – продолжал эльф.

– Тебе не жить, если ты вернешься туда, пока правит твой брат.

– Рагнеда, я любил Иримэ. Она была моей невестой. Это ты в прошлый раз не дала мне уехать, промолчав обо всем. Ты пользовалась тем, что я ничего не помнил о своем прошлом, – Светозар начал повышать голос и злиться.

Княжна подняла на него глаза. Его лицо было серьезным, глаза горели злобой. Девушка оттолкнула эльфа.

– Это моя жизнь! – кричал Светозар. – Ты не смеешь мне указывать, что следует делать, а что нет. Я не один из твоих подданных!

– Причем тут это?! Тебя убьют по твоей же глупости!

– Глупости?! И это мне говорит девица, у которой еще молоко на губах не обсохло?! Сама только глупости и творила, но у тебя все задуманное получалось. Не учи меня, поняла? Я жил намного дольше тебя и сам могу решить что для меня лучше.

– То, что ты старше, еще ни о чем не говорит.

– Мне ты не княгиня! И моей жизнью ты править не будешь! Я сам себе хозяин! И смертный человек мне не указ!

– Тогда что же ты меня все время слушал? Что не бросил простую смертную, когда она рвалась сюда после гибели земляков?

– Я был за тебя в ответе перед твоим отцом. Я дал ему слово заботиться о тебе.

– Надо же, какой исполнительный. Ты выполнил свое обещание, теперь ты ничего моему отцу не должен. Можешь быть свободен. Даже если клетка будет из чистого золота, птица все равно будет мечтать о свободе. Ты был в неволе слишком долго. Будь осторожен, береги себя, – Рагнеда отвернулась от него и подошла к окну.

Светозар надеялся, что она будет кричать на него, запустит чем-нибудь, но такой реакции и таких слов от нее он не ожидал. Девочка совсем выросла.

– Рагнеда…

– Уходи. И не попадайся мне больше на глаза. Иначе убью, – при этих словах девушка одарила его холодным кровожадным взглядом. В серьезности ее намерений сомневаться не стоило, – Завтра же чтоб ноги твоей здесь небыло. Скажи, зачем ты меня обманывал, если не любил?

– Я думал, что люблю…

– Показалось, значит?

– Показалось.

– Знаешь, когда Борис меня убивал, мне было не так больно. Ты не дал мне тогда умереть, чтоб самому добить?

– Я пытался с тобой забыть Иримэ, но не смог. Прости…

– Никогда, – ответила Рагнеда и снова отвернулась.

Светозар ушел. Одни боги ведали что сейчас у него внутри творилось, чего ему стоило сказать все, что он сказал. Еще больнее было от того, что Рагнеда поверила. Она права – к утру ему лучше убраться подальше. Иначе, если он этого не сделает, он все объяснит любимой и останется с ней. А если она не поверит, согласен на смерть от ее руки. Но кто тогда ее поведет? Проклятие еще не снято…

Он быстро собрался в дорогу, взял свои клинки, золото на первое время. Эльф уже садился на коня, когда увидел в ночи бегущего к нему княжича.

– Никита? Ты почему еще не спишь?

– Я услышал как вы сестрой ссоритесь. Ты и правда уедешь?

– Ты же слышал ее слова.

– Она сгоряча сказала.

– Нет, ты еще просто плохо знаешь Рагнеду. Но это поправимо – у вас впереди куча времени. Береги ее.

– Куда ты направляешься?

– На родину. Я там давненько небыл.

– Светозар, а… Ты действительно обманывал сестру?

– Я люблю ее больше всего на свете. Никого и никогда так не любил. Поэтому и уезжаю.

– Поэтому ты наговорил ей столько всего? Чтобы она тебя сама прогнала?

– Тебе это сейчас трудно понять. Но так будет лучше.

– Не знаю что ты задумал, но удачи тебе.

– Спасибо, друг.

– Вернешься? Когда-нибудь?

– Время покажет. Только Рагнеде не говори о том, что я тебе сказал.

– Хорошо. Прощай.

– Прощай.

Светозар окинул взглядом дворец, задержавшись на окне, около которого до сих пор стояла княжна, повернул коня и поскакал прочь.

Утром уехали еще несколько бойцов, поблагодарив княжичей и распрощавшись с друзьями. Рагнеда почти до утра проплакала, но сейчас держала себя в руках, улыбалась, благодарила боевых товарищей за все. Шун все же решил остаться, как и Дьявол.

Соратников у княжны появлялось все больше. Бояре и дворяне уважали ее решения, поддерживали. Никита оказался способным учеником. Он все быстро схватывал (ему было это интересно), принимал участие во многих делах, в которые его вводила сестра. Одно его огорчало: когда Рагнеда оставалась одна, она часто плакала. Их опочивальни находились рядом, поэтому Никита слышал ее плач.

Рагнеда старалась по многу работать, тренироваться, ездила на охоту, рыбалку, устраивала гуляния – все, лишь бы не оставаться наедине с собой, не думать о Светозаре.

Прошел уже целый год, а сердце болело так, будто все случилось только вчера. Впервые княжна решилась оставить брата княжить, а сама, вместе с Шуном и Бесом, отправилась по княжеству собирать дань. Карок остался приглядывать за Никитой.

– Я один не справлюсь, – отнекивался княжич.

– Вот и посмотрим: зря я тебя целый год учила уму-разуму, али нет.

– Сколько вы проездите?

– Не знаю. Торопиться точно не буду. Чего ты боишься? С тобой Дьявол остается, Лютой, Мечислав, Данко и Тихомир. Один явно не останешься.

– Думаешь, я справлюсь с делами один?

– До сих пор у тебя это неплохо получалось. Не заметил, что в последний месяц я почти не принимаю никаких решений? Ты все делаешь сам.

– Тебе просто тяжело тут находиться, да? Все о нем напоминает? И забыть никак не можешь? Надеешься от себя убежать…

– Еще одно слово, и я тебя стукну. Очень больно.

– Ладно, понял.

– Да, Никита, не могу забыть. Может, разъезды хоть немного помогут. А ты не скучай.

– Счастливого пути, сестренка. Скатертью дорога.

– Спасибо.

Никита смотрел в след уезжающей дружине, которую возглавляла княжна. Смотрел до тех пор, пока они не скрылись из вида.

– Сказки на ночь я рассказывать тебе не буду, – Дьявол подошел незаметно и сел рядом, устремив взгляд вдаль.

– А колыбельную споешь?

– Медведь на ухо наступил, – ответил зверь, расплывшись в улыбке.

Никита хихикнул и потрепал зверя по макушке.

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15