Бремя прожития, или Неисповедимы пути журналистские [Александр Юрьевич Васильев] (fb2) читать онлайн

Об авторе

Родился десятого февраля 1958 года в поселке Островское Костромской области. В Островской районной газете «Знамя Октября» начал работать в марте 1979 года. Специализировался на темах промышленности и строительства. В Союз журналистов вступил в апреле 1982 года. В апреле 1988 года стал заведующим отделом радиоинформации редакции газеты «Знамя Октября» (в начале 90-х переименованной в «Островские вести»). Семь лет готовил и вел программы районного радио.

В мае 1995 года перешел в областную газету «Костромской край». При объединении в апреле 1996 года двух областных газет - «Костромского края» и «Северной правды» - был переведен в новую, объединенную «Северную правду», где проработал спецкором до марта 2000 года.

Первый раз лауреатом Всероссийского журналистского конкурса (СЖ совместно с Российским союзом промышленников и предпринимателей) Александр Васильев стал по итогам 1997 года. За 98-й получил лауреатский диплом Союза журналистов «За журналистское мастерство» и поощрительный диплом Международной ассоциации журналистов «АСМО-пресс», в октябре 99-го - звание лауреата конкурса «Создано в России» и золотую медаль ВВЦ – Всероссийского выставочного центра (бывшая ВДНХ).Пятая награда - диплом лауреата Всероссийского журналистского конкурса, объявленного торгово-промышленной палатой Российской Федерации и Союзом журналистов РФ, - вручена в конгресс-центре торгово-промышленной палаты 20 января 2000 года.

С 2000 по 2004 год Александр Васильев - начальник отдела по работе с печатными СМИ департамента по делам телерадиовещания, печати и массовой информации администрации Костромской области. В 2004-2007 годах - обозреватель, а затем редактор газеты «Голос народа - Кострома». С 2008 года - главный редактор издательства «Костромской край».

От автора

«Пишу в блокнотик впечатлениям вдогонку. Когда состарюсь - издам книжонку», - пел Высоцкий.

Неужели состарился? Не может быть. Душа молода и рвется в полет - полет творческой фантазии. Она по-прежнему склонна переводить обыденность и банальность повседневности на мистический язык образов.

Почему же появилась на свет эта книга? Зачем она? Для кого? Конкретные вопросы требуют прямых ответов. В натуре.

Отвечаю. Книга эта, во-первых, благодаря разнообразию нетрадиционно поданных тем, надеюсь, просто интересное чтиво. Непредсказуемая журналистская судьба: фигаро тут, фигаро там, всеядность и широкозахватность, привитые районной газетой, на мой взгляд, насытили материалы цветом, фактурой и ароматом жизни.

Поэтому, во-вторых, книга реальна и документальна. Это срез костромской жизни за 1995 - 2000 годы. Костромская пятилетка глазами автора.

В-третьих, благодаря тому, что многие материалы книги отмечены Всероссийскими журналистскими дипломами и премиями (а кто из пишущих об этом не мечтает?), «Бремя прожития» - хороший подарок тем, кто в радости от мук творчества, это своеобразный практикум для молодых и начинающих журналистов, точка отсчета, камертон, по которому можно настроиться - для опытных, но вечно ищущих.

Но что ни говори о предназначении книги, появление ее на свет Божий в наше время без спонсоров невозможно. Признаюсь честно, поначалу я сомневался, что найдутся: а - люди с деньгами, б - они поделятся на издание книги. Однако нашлись и поделились. И я от всей души благодарю меценатов за щедрость и отзывчивость.

Спасибо!

Вместо пролога

ДИПЛОМАТ ПРИМАКОВ НЕ СМОГ СКРЫТЬ ЛЮБВИ К КОСТРОМИЧКАМ

Необычайно ранний, в четвертом часу утра, выезд на «Дни Костромской области в Совете Федерации» оставил в памяти картинку сонного царства: пустынные города, темнооконные деревни, КамАЗы, опасающиеся разбоя на большой дороге и колоннами вставшие на ночлег у постов ГАИ. Редкий фонарь призрачным светом выхватывал из предрассветной тьмы совершенно дикий кусок бытия: черный угол избы, кривую березу да покосившийся плетень. Лишь оазисы круглосуточных автозаправок оставались оплотом незыблемости и благополучия, хвалясь разноцветными логотипами нефтефирм. На несколько ночных часов забылась Россия-матушка в тяжелой дреме, чтобы с утра вновь встать перед своими неразрешимыми проблемами.

По Совету Федерации гуляли сквозняки из кондиционированного воздуха и толпы праздношатающегося народа из городов больших и дальних. Первые люди – губернаторы и председатели облдум, пошитые на заказ костюмы которых придавали солидность природной дородности, выглядели импозантно. Затем шли, очевидно, помощники, рангом пониже и статью пожиже.

Журналисты толпами (стаями?) пронизывали все коридоры и этажи. Статс-дамы – аппаратчицы отличались высокими каблуками, степенностью суждений и вальяжностью от приближенности к начальству. Охранников всех мастей было полно, но как они управлялись с таким столпотворением в режимной зоне – Богу весть. Нравы в Совете Федерации оказались не по-столичному простыми: нечищенная обувь и помятые костюмы воспринимались как должное.

Костромской вернисаж на фоне унылого официоза верхних этажей казался еще ярче и красочней. Кулоны, серьги, брошки, кольца костромских ювелиров высверкивали изысканностью отделки, благородством линий и… охотно раскупались. Попав в волну одуряюще-вкусного запаха возле стенда с колбасами и копчеными курами, народ нервно сглатывал слюну и шел любоваться костромским льном. Прилавок Дома народного творчества удивлял талантом и воображением наших мастеров. Кепка из бересты Лужкова не дождалась, ее, не торгуясь, за двести рублей купил веселый гражданин и скрылся в неизвестном направлении. У входа в столовую статс-дамы записывались по номерам за костромским сыром, который еще не подвезли. Здесь же выстроилась очередь за нашей водкой.

– Вкусная или дешевая? – не сдержал я любопытства.

– Еще не знаем! – бодро отозвались покупательницы. – Сейчас «Каланчу» попробуем, нас как раз трое.

Истинная любовь требует интима, а не публичности. Нескромную попытку нашего фотокора запечатлеть интерес к «Каланче» для истории «любительницы абсента» («Каланчи»?) пресекли решительно, пригрозив вызвать охрану.

Наш губернатор выглядел именинником и не скрывал радости.

– Мы удачно использовали редкую возможность представить наш регион в Совете Федерации, – охотно давал он интервью журналистам. – Интерес к выставке большой, отзывы добрые и положительные.

89 субъектов Федерации мечтают застолбить здесь местечко, Костроме удалось обойти конкурентов. То, что в ход пошла большая политика, выяснилось при открытии выставки, когда случилась подлинная неожиданность. На ковер перед красной ленточкой вместе с Егором Строевым, Виктором Шершуновым и Андреем Бычковым вышел… премьер-министр Евгений Примаков! Журналисты ахнули и нацелили камеры.

– Я рад, что к нам приехала коренная русская область, – заявил Егор Строев после того, как вкусил от красавиц в кокошниках хлеба-соли. – Отсюда выходили цари и умные люди, которыми мы гордимся. Здесь сохраняется генофонд нашего народа. Отсюда звучат новые мысли, новые предложения, здесь поднимают экономику, возрождают льноводство. Но самый богатый дар – это красивые русские девушки с голубыми глазами, – не остыл председатель Совета Федерации от общения с костромичками в кокошниках.

– Я хуже разбираюсь в льноводстве, – не стал скрывать Евгений Примаков, – но не устаю восхищаться костромскими красавицами, – продолжил он под смех и аплодисменты. – Рад возможности поприсутствовать на выставке, желаю костромичам успеха.

В кольце охраны премьер удалился решать государственные дела, а публика глазела на шикарное представление – демонстрацию льняной одежды на длинноногих манекенщицах – студентках костромских вузов и даже на одном манекенщике, видимо, тоже студенте.

На региональной выставке в Совете Федерации премьер-министр присутствовал впервые. Кострома создала прецедент. Говорят, что на март намечена встреча Виктора Шершунова и Евгения Примакова. В большой политике случайностей не бывает.

Осматривая выставку, Егор Строев на прилавке Дома народного творчества купил («Для внука!») глиняную свистульку. Продавец, по слухам, получила нагоняй от своего руководства: могла бы, мол, подарить свисток большому человеку.

Вице-губернатор Юрий Цикунов по привычке сам атаковал журналистов вопросами.

– Понравилось? То-то! Еще и не такое увидите! – шутливо пригрозил он.

Что тут скажешь: ждем-с!

Возвращаясь в Кострому, мы то и дело обгоняли укрытые тентами КамАЗы и «Газели». Россия торгующая везла из столицы импортный товар в красивой обертке.

«Северная правда», 19 февраля 1999 г

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

ДИРЕКТОРСКИЙ КОРПУС

МЕНЯЮТ НЕ НАРОД, МЕНЯЮТ ПРАВИТЕЛЬСТВО.

Интересно, как бы мы жили, если бы жили хорошо?

Судоверфь имени газеты

Судостроительная верфь имени газеты «Комсомольская правда» заработала в Костроме в 1930 году. Почему имени газеты? Дотошный архивный исследователь, наверное, мог бы найти ответ на этот вопрос. Можно предположить, что название было дано просто по моде тех лет. Нынешние «Фанплит», «ЭКСКО», «Кохлома» и так далее также наверняка вызовут недоумение у потомков. Наше время, время непереводимых аббревиатур, продолжает бурлить.

За более чем 60 прожитых лет судоверфь из небольшой мастерской по ремонту и строительству деревянных судов превратилась в современное предприятие с большой стапельной площадкой, мощным спусковым устройством, портальными кранами, что позволяет строить крупнотоннажные суда и отправлять их водным путем в любой район европейской части страны. И все эти годы со стапелей судоверфи один за одним сходили дебаркадеры и плавмастерские, деревянные и стальные баржи, причальные пассажирские понтоны и другие суда.

А над всем этим царствовал его величество план. Министерство речного и морского транспорта точно знало потребность страны в дебаркадерах и баржах и спускало судоверфи заказ: кому и сколько судов построить. Под эти объемы предприятие в полной потребности обеспечивалось комплектующими. Но с началом кризиса и реформ (или наборот?) не стало не только плана, но и самого министерства. Лишившись заказов и обеспечения под них, судоверфь, как и все предприятия страны, на полном ходу села на мель. Искусственно раздутая инфляция начала 90-х без остатка съела оборотный капитал, лишив предприятие возможности модернизироваться.

Акционирование также оказалось пшиком, сыром в мышеловке, так как государство без тени смущения переоценивает основные фонды у частного (!) предприятия. А почему бы в таком случае не подвергнуть переоценке имущество в квартирах граждан и не заставить их немедленно доплатить до взятой с потолка «новой» стоимости? А не доплатишь, налоговая включит счетчик куда покруче рэкетирского. А там пошли пени, астрономические штрафы, многомиллиардная картотека. Задыхаясь в налоговой удавке, весь этот путь прошла судоверфь. 1996 год здесь считают самым трудным. Зарплата на предприятии не выплачена еще за август.

Директорами рождаются или становятся?

– Думаю, рождаются, – ответил генеральный директор ОАО «Костромская судостроительная верфь» Г.В. Долотов («Комсомольскую правду» в названии предприятие потеряло при акционировании, о чем директор, по его словам, сожалеет, так как не видел в этом ничего плохого, а исторические корни в угоду новомодным веяниям обрывать негоже) – Я еще в пацанах, когда в войну играли, всегда в командиры стремился, – поясняет он.

– А судостроение?

– А это хобби еще со школьных лет. Помню, аэроглиссер построили с двигателем и пропеллером от самолета У-2. Заводили его вдвоем. Один в рубке кричит «Есть контакт!» Другой дергает веревкой за лопасть: «От винта!» По Волге гоняли, 80 километров в час запросто развивали, даже уток на лету догоняли.

И тогда душа будущего гендиректора устремилась ввысь, в полет. Решили с мальчишками сделать ни больше ни меньше как вертолет. И не сомневаюсь, стал бы летать над Костромой самодельный вертолет лет за тридцать до появления здесь дельтапланов, если бы не один досадный дефицит: невозможно было тогда в стране свободно достать (да, вероятно, и сейчас не найти) платиновый (!) катализатор для прямоточного реактивного (!) двигателя, с помощью которого и предполагалось раскручивать вертолетные лопасти.

Но провидение внесло коррективы, в авиационный институт он не прошел по конкурсу. Вернулся на родной судомеханический, где был своим с мальчишек. И пошла трудовая биография. Слесарь-инструментальщик, технологический институт без отрыва от производства, инженер-конструктор, главный технолог завода, начальник конструкторского бюро, начальник цеха и так далее. Последние 13 лет – на судоверфи. 8 лет главным инженером и 5 – генеральным директором.

Руководитель опытный, контактный, открыт для общения и всего нового. Но своей отрицательной чертой считает потребность «соваться во все дыры».

– Знаю, что и без меня разберутся, – самокритично настроен к себе Георгий Владимирович, – но ведь раньше уже многое своими руками делал, знаю, как сделать лучше, ну как не подсказать, не поправить.

Самое страшное для него – неожиданно проснуться ночью.

– Сразу навалятся мысли о том, как предприятию жить дальше, – сокрушается Георгий Владимирович, – и больше не уснуть.

– Как неимоверно тяжело сейчас руководителем, писалось уже не раз. Жизнь такая, что все вопросы, вплоть до самых мелких, замыкаются на первом лице. Чем можно компенсировать такую нагрузку?

– Охотой.

– ?!

– Страсть к оружию и охоте, как и к судостроению, появилась с детства. Не как у некоторых, кто покупает ружье и начинает ездить в лес ради якобы принадлежности к элите. Общение с живой природой один на один, когда сидишь в лабазе и видишь, как лиса мышкует, как заяц проскакал, как глухари заняты своими делами, – вот главный допинг для души.

Охотник Г.В. Долотов действительно заядлый. На его счету 12 отстрелянных медведей, дважды медведицы бросались на него, что называется, лоб в лоб. Неоднократно приходилось искать подраненного медведя в ночном лесу с укрепленной на ружье фарой. Лет десять назад была сенсация: около Дубян Островского района охотники видели непонятное существо огромного роста и в шерсти. Тогдашний «Молодой ленинец» опубликовал даже во всю первую полосу предполагаемый «портрет» снежного человека. Георгий Владимирович находился в числе этих охотников и видел, как непознанное до сих пор существо пробежало тогда от него буквально в нескольких десятках метров.

Картотека на шее

Как вновь вывести верфь на судоходный фарватер? Это главный вопрос для директора и коллектива, в котором еще недавно работали 450 человек, а сейчас осталось 220. Заказов нет, хотя находящиеся в эксплуатации на реках России баржи и причалы с каждым годом стареют и вот-вот потребуется срочно их заменять на новые.

Кто выступит заказчиком? Кто заплатит деньги? Правительство? На него, считает Г. В. Долотов, надеяться бесполезно.

– Вы только посмотрите, – не скрывая раздражения, говорит он. – Принимает правительство очередное постановление: все вроде бы по делу, так и надо. А как дойдет до нас, до конкретного предприятия, так сразу становится ясно, что нам-то как раз пользы от этого никакой. Будто специально все делается в стране для того, чтобы удушить, погубить отечественную промышленность. Я лично необычайно устал от такой ситуации, когда выживать приходится не благодаря, а вопреки решениям правительства. Необходимо кардинальное изменение экономического курса, разговоры об этом уже навязли в зубах, но реальных подвижек так и нет.

– Многие считают, что заграница нам поможет…

– И мы надеемся найти иностранных инвесторов, активно работаем с немцами, с голландцами, с турками. Они охотно идут на установление контактов, мы их возим в сауны попариться, в лес поохотиться, завлекаем разговорами под водочку с икорочкой… Вот только все эти внешнеэкономические связи остаются платоническими, конкретных результатов нет. Как же мы станем вкладывать деньги, говорят иностранцы, если у вас такие высокие налоги, непредсказуемая политика. Опасно, степень риска высока, а значит – невыгодно! Поэтому привлечь иностранный капитал крайне трудно.

Но и наши, местные власти, по мнению Г.В. Долотова, порой рубят сук, на котором сидят. Они теперь не отвечают за промышленность, с них сверху спроса нет, и результат налицо. И свои слова он проиллюстрировал такими примерами. Мэрия хвастается – сумела закупить дешевый картофель в Ивановской области. Нет бы заплатить чуть дороже, но своим. Часы ветеранам заказали в Москве. А что, местная «ювелирка» не смогла бы изготовить памятные награды? Вот так и уходят денежки на развитие рабочих мест где угодно, только не в нашей области, не в нашем городе. А, например, в Ярославле, куда «Автодор» перегоняет бюджетные деньги, размещая там заказы на автобусные остановки, дорожные знаки, бордюрный камень. Хотя все это без проблем можно делать у нас в Костроме, на наших предприятиях.

– Так есть ли будущее у судоверфи?

– Без смены экономического курса – нет! Мы медленно, благодаря отчаянным усилиям коллектива, но верно тонем. Держаться помогают мелкие заказы на металлоконструкции, лесопиление и железобетонные изделия. Представьте, договоримся мы о крупном заказе с иностранцами. Куда они мне перечислят деньги, если на счете картотека в семь миллиардов? А ведь эта картотека создана не предприятием, а правительством, это пени, штрафы за просроченные платежи.

– Значит, надежды только на смену курса?

– Наши люди буквально рвутся работать, открыто говорят в глаза директору: «Дай работу!» Наш народ уже понял, что стоять у станка куда лучше, чем на барахолке.

«Северная правда», 22 января 1997 г.

Портрет предприятия

НИКОЛАЙ ЩЕВАЕВ: ПРОТИВ МЕНЯ ДВЕ СИЛЫ – АМЕРИКА И ЧИНОВНИКИ

Неисповедимы пути Господни. Один из них привел Николая Щеваева в кресло арбитражного управляющего ОАО «Кодос». Громадьем каких планов был наполнен он в начале срока, история умалчивает. В конце, по собственному желанию, оказался в роли пламенного борца.

Лучше меньше, да лучше. Помянув классика и осознавая, что огромный завод по выпуску деревообрабатывающих станков и автоматических линий нынче никому не нужен, как не нужна и его продукция, остатки «досовцев» стащили в небольшой по старым заводским меркам цех останки оборудования и успешно начали выпускать здесь ленточные пилорамы, торцовочные, фрезерные станки и прочие рейсмусы. Продукция пользуется устойчивым спросом, 160 рабочих регулярно получают зарплату.

Над едва оперившимся заводиком с самого начала нависла черная тень коршуна. Это – конкурсный управляющий, который должен прийти на «Кодос» после окончания арбитражного управления и удовлетворить кредиторов.

Спасая детище, Н. Щеваев перепробовал несколько вариантов, но ни аренда, ни оформление дочерней фирмой не выводили завод из-под черного крыла. Светлого завтра можно было добиться только с помощью логического абсурда – продажи. Но полоумных миллионеров у нас развелось еще в недостаточном количестве, а заграница в деле спасения наших предприятий нам не товарищ.

Кто ищет, тот всегда найдет. Оказалось, что купить завод, не затратив на это ни копейки, могут областные или городские власти. За долги-с!

Согласие есть продукт при полном непротивлении сторон. Продукт оказался дефицитным. В разгар хлопот и жаркого лета департамент промышленности обладминистрации устроил Н. Щеваеву ледяной душ, озаботившись досрочным прекращением внешнего управления на ОАО «Кодос». Хотя, говорят, что губернатор В. Шершунов выступал за сохранение завода.

Контрастный душ, как процедура, закаляет. Защищая завод, арбитражный управляющий решился пойти козырем. Оказалось, что он принадлежит к меньшей части руководителей, которые понимают, как надо работать с прессой. Материалы о чиновниках, которые хотят загубить одно из немногих действующих костромских производств, опубликовали летом городские газеты, и общественное мнение однозначно встало на сторону завода.

Суета вокруг завода задевала личные имущественные интересы чиновников от промышленности областного масштаба, бывших, кстати, начальников ОАО «Кодос», и грозила взлететь на орбиту скандала. Тут на арену вышел костромской мэр Борис Коробов. Рассудив здраво, мэрия решила выкупить завод за долги и сделать его муниципальным унитарным предприятием.

Справедливость восторжествовала? Щеваев удовлетворен и угомонился? Как бы нет так, уже заранее понимает наш искушенный читатель, так как знает, в какое время и в каком месте мы проживаем.

В действительности все бывает не так, как на самом деле. Отдельные чиновники мэрии, вместо того, чтобы по приказу начальника возлюбить завод и обеспечить его бесперебойное вхождение в лоно городского самоуправления, стали изыскивать возможности для его отторжения. В ход пошли наивные, будто детсадовские, вопросы: «Кому передадим? Кто станет управлять? Будет ли прибыль, если даже муниципальная торговля порой убыточна…»

Мало того, процессу сближения воспротивились североамериканские соединенные штаты в лице своего гражданина Джеффри Свитбаума.

Напомню читателям, что г-н Свитбаум, еще при прежней обладминистрации, путем несложных операций скупил контрольный пакет акций «Кодоса» и был благополучно избран председателем совета директоров ОАО. Организовать производство фанеры толку не хватило. «Кодос» дошел до банкротства, и арбитражный суд назначил Николая Щеваева разгребать завалы. Разгребая, последний наткнулся на огромную кучу ржавого оборудования, привезенного из-за океана, и телеграфировал в американскую фирму «Плайко» просьбу сдать все в металлолом. «О`кей!» – многозначительно ответил мистер. Никогда еще «Костромавтормет» не принимал лом со столь богатой родословной.

Рассказывают, что когда захворавший было мэр вернулся в присутствие, то рассердился и объявил неблагонадежным чиновникам: «Будет так, как я сказал!»

А что же завод? Набирает обороты! В октябре собрали 10 станков, к середине ноября еще 15 были готовы. Запустили в производство пять ленточных пилорам, за ними покупатели стоят в очереди. На октябрьскую выдали зарплату за октябрь.

– После праздников необходимо в субботу потрудиться, – предлагает Н. Щеваев коллективу.

– Раз заказы есть, надо каждую субботу работать, – берутся в ответ «встречные обязательства».

16 октября Николай Щеваев свой 18-месячный срок отмотал. Но до решения арбитражного суда о назначении конкурсного управляющего он продолжает исполнять обязанности. Ставший волею рока пламенным борцом, он стремится успеть за время до заседания суда юридически оформить передачу завода мэрии.

– Против меня сейчас две силы, – говорит Николай Владимирович, – Америка и городские чиновники.

* * *

Р.S. За прошедшие год-полтора мы убедились, что будь арбитражные управляющие хоть семи пядей во лбу, им не по силам восстановить работо– и платежеспособность предприятий, экономическая обстановка в стране не позволяет. Что же после окончания арбитражного срока делать с производством, которое они в силу умения и таланта сумели завести на неплохие обороты? Время «икс» наступило, пора госмужам принимать госрешения, а мы посмотрим, на что они способны.

Но как хочется, чтобы объявился в конце концов добрый молодец Иван-царевич да гаркнул достойно на непостоянную в ориентации госизбушку:

– Развернись-ка ты, милая, наконец-то правильно: к национальной промышленности передом!

«Северная правда», 1 декабря 1998 г.

«ЛУЧ» В ТЕМНОМ ЦАРСТВЕ НЫНЕШНЕЙ ЭКОНОМИКИ

Корреспондента «СП» завод «Луч» встретил безлюдьем и ватной тишиной. Деловито пьющая чай вахтерша, подробно объяснившая, как пройти к административному корпусу, была не в счет – непроизводственный персонал. Мои шаги гулко раздавались между каких-то складов, на лестнице заводоуправления… Как пояснил впоследствии при встрече генеральный директор ООО «Завод «Луч» Ю.К. Тюменцев, с первого ноября рабочие находятся в вынужденных отпусках с сохранением двух третей заработка.

Наш разговор с гендиректором «Луча» состоялся поистине в знаменательный день: Б.Н. Ельцину хирурги сделали операцию, а ставший в связи с этими обстоятельствами на сутки фактически президентом страны В.С. Черномырдин на встрече с московскими пикетчиками обронил сакраментальную фразу о том, что много, мол, свободы дали предприятиям, не мешало бы и поубавить. Тогда, видимо, – левое плечо вперед, шагом марш! – налоги рекой хлынут в казну. Но почему такая дилемма? Почему обязательно «или»? Или свобода, или возможность выжить? Почему не «и»? И свобода, и деньги: инвестиции, дешевые кредиты и т.д.?

Дело уже дошло до того, что большую часть времени руководители тратят не на заботы о развитии производства, а на поиск всевозможных хитроумностей, с помощью которых только и можно выдать рабочим зарплату и хоть как-то поддержать гибнущее предприятие. В Москве сотня-другая головастых ученых и политиков в муках и спорах рождает очередной указ. Президент его подписывает, и буквально на следующий же день миллионы (!) руководителей, можно сказать, вся страна начинает ломать голову над тем, как его обойти, какие придумать уловки и найти лазейки. И находят, чтобы не оставить людей без зарплаты, а предприятие – без работы. Находят и впредь будут находить, потому как общеизвестно, что голь на выдумки хитра. А именно в этом состоянии – голи перекатной – вся наша славная некогда промышленность и находится.

Как выдать зарплату, если на счете миллиардная картотека? Придумали вариант – загонять деньги в Сбербанк, отстегивая от своих кровно заработанных пару процентов банку, лишь бы проплачивать коллективу зарплату. Но Москва, прознав о таком охальничестве, разражается новым запрещающим постановлением и рубит (как веревочке ни виться) хвост традиционно по самые уши. Начинает руководитель искать новые пути, как спасти коллектив, платить зарплату. Некоторые создают подставные фирмы, на их счетах аккумулируют средства, а потом тайком, с опаской выглядывая за заводские ворота (не нагрянула бы, спаси Боже, налоговая, которая заимела свойство появляться ну уж совсем в неподходящие моменты), чемоданами везут деньги на предприятие и… все-таки выдают зарплату. Отчаявшиеся ищут дальше. Предлагают рабочим написать заявления в комиссию по трудовым спорам с жалобой на администрацию, которая «задерживает зарплату». Комиссия инициирует рассмотрение дела в суде, суд арестовывает счет, и выплата зарплаты вновь становится первоочередным делом.

Если Остап Бендер имел четыреста сравнительно честных способов изымания денег, то у родного государства возможностей куда больше. Что же, так и будем до бесконечности воевать? Непроплачивающий налоги руководитель вроде как поступает не по-государственному. Он вроде как одержим мелкособственническим бесом, зарплату, видите ли, желает людям платить. Но разве развал коллектива и предприятия – это государственный подход? С почившего в бозе завода налоговые поступления равны нулю. Так что же больше «по-государственному»: остановить предприятие или искать пути для выживания в обход законов и указов?

– Я категорический сторонник второго варианта, – сказал Юрий Константинович, когда мы с ним подошли к вот такой сути проблемы. – Только уважаемые читатели «СП» должны правильно понять, что речь идет о поисках возможностей для маневра в рамках существующих законов. То, что незаконно, – это уже уголовщина. А Уголовный кодекс призывал чтить даже цитируемый вами Остап. Только вот рамки, размеры поля для игры постоянно сужаются.

Несомненно, что опыту Ю.К. Тюменцева можно доверять. Руководителем, генеральным директором объединения «Костромасельстройконструкция» он стал в тридцать лет. Затем десять лет на тогда еще «почтовом ящике» – заводе «Луч». Потом послужной список пополнился должностью председателя областного совета по туризму и экскурсиям, после чего в течение двух лет Юрий Константинович был начальником управления капитального строительства облисполкома. Рухнула система – возглавил частную фирму «Эконовация» с персоналом в 120 человек – делали электроды, тару, занимались торговлей. А 14 марта 1995 года на совете директоров акционерного общества «Завод «Луч» Ю.К. Тюменцев был избран генеральным директором. Так что за его плечами тандемом сошелся на первый взгляд взаимоисключающий опыт: чиновника-бюрократа и пройдохи-рыночника.

– Нет, не взаимоисключающий, – смеется Юрий Константинович в ответ на такую характеристику. – Опыт как нельзя лучше взаимодополняющий. Административно-командная система рухнула, но раскрученные ею маховики еще не остановились. Но в то же время и новое все активней выходит на авансцену. Посмотрите, парню двадцать с небольшим, а такими делами ворочает. Правда, у молодежи – своя логика, свои приоритеты и ценности. Степень риска порой необычайно высока.

– Что вы говорите на встречах с коллективом: суровую правду или стремитесь поддержать людей здоровым оптимизмом?

– Правду!

– Что же вы сказали, распуская рабочих с первого ноября в вынужденные отпуска?

– Рассказал все как есть. Обстановку и не усугублял, но и не приукрашивал. Люди знают, что в течение ноября мы соберем комплектующие, подкопим, так сказать, силы, и с первого декабря, все, пожалуйста, снова за работу.

По словам Юрия Константиновича, обстановка на «Луче» даже несколько лучше, чем на других костромских предприятиях. Хотя долги, картотека, задержка зарплаты с июля и т.д. – такие же. Но здесь каким-то образом умудряются поддерживать людей в трудные времена. Выдают продуктовые наборы – мясо, масло и т.д. Видимо, есть и другие возможности. Где-то раздобыл директор агрегат для производства макарон. Установили в столовой и снабжают коллектив. Мало того, сделали и продали штук пять аналогичных агрегатов. Есть и еще заявка от одного костромского фермера. Мелкими партиями выпускают также садовые тележки, стремянки, закруточные машинки. Но более-менее большой заказ удалось заполучить от предприятий Газпрома. Первые шесть воздухонагревателей уже отправлены. Имеется договоренность о дальнейшем сотрудничестве. Хотя, на мой взгляд, «закрытые» предприятия с началом реформ оказались в куда худшем положении, чем все остальные. Потеряв девственность секретности, они, как оторванный от вымени теленок, продолжали слепо тыкаться в поисках привычного госзаказа и с большой неохотой переходили на зеленую рыночную травку.

– А что вы хотите? – удивляется Юрий Константинович, – Работали, работали на госзаказ, как вдруг не стало его в одночасье. Акционируйся, и пинок под зад, пшел, понимаешь, в рынок. Кто ж к такому был готов? Перейти к рыночной экономике – не тумблер переключить. Мировоззрение у людей должно смениться. Это только у нас такие дела кавалерийской атакой решаются. Почувствуйте разницу: раньше комплектующие получали по нарядам, а теперь – по предоплате.

Как рассказал генеральный директор, из почти двух тысяч человек на заводе осталось триста. Причем ушли лучшие, знающие себе цену люди. Поэтому сейчас большая нужда в высококвалифицированных станочниках. А случись, придется выпускать продукцию в экспортном варианте? Конкурентоспособность самым непосредственным образом зависит от опыта рабочих рук. А у нас лучшие кадры ушли в частные фирмы, в кооперативы, система профтехобразования рухнула. То, что выпускали раньше, находясь в ведомстве Министерства электронной промышленности, сейчас оказалось никому не нужным. Хотя, по словам Юрия Константиновича, и в этом вопросе намечаются кой-какие подвижки. Освоенные еще в былые годы заводом терморегуляторы, а это сложный прибор с электронной «начинкой», могут пригодиться в рамках программы энергосбережения, принятой администрацией области. Есть в Костроме частная фирма «Монтажсервис», готовая без предоплаты устанавливать эти терморегуляторы.

Есть подписанное соглашение между администрацией области, «Костромаэнерго» и прочими заинтересованными сторонами о проведении первого взаимозачета на 752 миллиона рублей. На такую сумму завод «Луч» поставит регуляторы в счет погашения своих же долгов. И хотя живых денег предприятие при этом не получит, но Юрий Константинович сделкой доволен. Меньше станут пени, меньше придется платить штрафов за просрочку платежей. Раз так считает столь опытный человек, то значит, заводу действительно выгодна работа по взаимозачету. Вот бы еще с администрацией Костромы договориться о сотрудничестве на подобных условиях…

Некоторые надежды возлагает Юрий Константинович на заграницу, которая, как известно от того же О. Бендера, нам поможет. Правда, говорит об этом с изрядной долей скепсиса: связи, мол, есть, а «детей» до сих пор нет. Результатов то есть, конкретных инвестиций. Хотя, на мой взгляд, чем больше связей, тем лучше, когда-нибудь их количество все-таки перейдет в качество. Уже год «Луч» активно сотрудничает с германской ассоциацией развития персонала. Готовится бизнес-план «по-европейски». Без таких бумаг в западный банк не сунешься. Вошли в контакт с заводом аналогичного профиля в Баден-Бадене. «Луч» может стать чуть ли не филиалом этого завода, снабжать его комплектующими, сохранив, естественно, полную самостоятельность. В Германию отправлены два высоковакуумных насоса. (Это продукция из «секретных» времен.) Немецкая фирма изучает сейчас возможности их сбыта на западных рынках.

Напоследок я поинтересовался у Ю.К. Тюменцева, с чего, на его взгляд, может начаться выход из экономического кризиса?

– Мне видятся два уровня: российский и региональный, – сказал Юрий Константинович. – В масштабах страны вперед не двинуться без замораживания долгов и принятия кардинального решения по налогам. При остающихся с рубля трех-четырех копейках промышленность медленно, но верно угасает, что мы и наблюдаем повсеместно. Долгов же огромных наделали, потому что оказались насильно брошенными в рынок. Но теперь набили шишки, приобрели опыт работы как на внутреннем, так и на зарубежных рынках. Кадры получили знания. Теперь бы работать, но долги тянут. Эту проблему по кривой не объедешь, решать все равно придется, и чем раньше, тем лучше. А на региональном уровне необходимо собраться всем: промышленникам, администрации, налоговой и прочим службам и выработать единую схему. Чтобы не изобретал каждый руководитель свой «велосипед», чтобы не искал обходных путей для маневра ради спасения своего коллектива.

От себя, к слову, добавлю запомнившуюся фразу: «Пока не устроим конец света, мы в него не поверим…»

«Северная правда», 30 ноября 1996 г.

Экономический беспредел

В СВЯЗЯХ С ИНОСТРАНЦАМИ НЕ ЗАМЕЧЕН…

НО ЗАРПЛАТУ АО «КАЛОРИФЕРНЫЙ ЗАВОД» ВЫПЛАЧИВАЕТ РЕГУЛЯРНО

Стильная обстановка кабинета генерального директора АО «Калориферный завод» Ю.В. Журавлева вызвала подозрения в «тесном сотрудничестве с Западом». Но Юрий Витальевич категорически отверг журналистские инсинуации, со всей ответственностью заявив, что в калориферном заводе нет ни цента иностранного капитала.

После проведенной не так давно кампании по акционированию, завод уже не государственная, а частная собственность. Даже землю сумели (или успели?) выкупить. Баланс сил к сегодняшнему дню сложился таким образом, что около 60 процентов акций сосредоточено в руках, скажем так, двух физических лиц, входящих, как и положено, в состав совета директоров и поэтому держащих руку на пульсе заводской стратегии и тактики. Около 12 процентов голосующих акций осталось у рабочих, у коллектива.

Как и для других, последние годы были для предприятия путем скольжения по наклонной. Объемы производства упали более чем в три раза, наполовину сократилась численность работающих. Но… оставшиеся сейчас в цехах 650 человек, что по нынешним костромским меркам тянет на крупное предприятие, ежемесячно производят и реализуют продукции примерно на три миллиарда рублей. Завод, по словам генерального директора, прекратил казавшееся бесконечным падение в трясину псевдорыночной экономики. И сейчас плавает хотя и на не высоком, но вполне конкретном уровне. Здесь нет задержек с выплатой заработной платы (это по нашим-то временам!). А ее среднемесячный размер составляет, по словам Ю.В. Журавлева, около 600 (!) тысяч рублей. Немногие предприятия смогут сейчас похвастаться подобным.

Мне и до этого, в последние месяцы, приходилось бывать если уж не на процветающих, то стабильно работающих предприятиях, которые достаточно уверенно смотрят хотя бы в ближайшее будущее. Это, к примеру, «Фанплит» и АО «Цвет», бывший завод красильно-отделочного оборудования. Но и тут, и там даже такое относительное благополучие оказывается возможным только при тесном сотрудничестве с иностранцами. Отчего появилась тенденция к формированию вполне обоснованного мнения о возможности выжить у нас только на их деньги. И вот вдруг калориферный завод, своим примером напрочь опровергающий теперь уже очевидно ложную установку. Но как? Почему? За счет чего? Неужели по примеру попавшей в молоко лягушки, отчаянным барахтаньем взбившей масло и спасшейся таким образом, тогда как прекратившая борьбу товарка тихо почила на дне.

– Когда из-за отсутствия заказов началось сокращение производства, – рассказывает Юрий Витальевич, – мы, анализируя обстановку, пришли к выводу о жизненной необходимости захвата чужих рынков сбыта, внедряясь туда всеми силами и средствами. Рассуждали следующим образом. Конкурентов у нас – раз-два и обчелся. Мы их знали как облупленных, все их возможности и перспективы видели как на ладони. И подобное сравнение выходило явно в нашу пользу. Так как мы успели внедрить в 80-х годах новую технологию и совершенствуем ее до сих пор. До 50 процентов себестоимости наших изделий составляет дорогостоящий алюминий. Сумели уменьшить его применение на 40 процентов. Таким образом, наша продукция оказывалась дешевле, качественней, технологичней. Поэтому, когда начали по тем же причинам, что и у нас, тормозиться заводы аналогичного нам профиля в узбекском Намангане и украинском Харькове, мы предложили их клиентам свои услуги.

Чисто рыночный подход, подумалось мне. Жесткий, агрессивный, но кто сказал, что можно выжить, махнув на все рукой и безвольно плывя по течению. Хотя руководители других, дышащих на ладан предприятий могут сослаться на нехарактерность примера. Мол, калориферный завод по-своему уникален, а потому и находит возможности для сбыта своей продукции. А мы что? Все как у всех. Позволю себе не согласиться с таким мнением. Во-первых, мало ли у нас чего теперь гибнет или уже погибло уникального и неповторимого. Во-вторых, свои, присущие только ему черты есть у каждого предприятия. У каждого имеется возможность делать что-то лучше, чем у других. Было бы, как говорится, желание. Чего уж вроде сложного или особенного в традиционной до банальности лопате. Но знакомый дачник-пенсионер, ошеломленный «наворотами», качеством изготовления, удобством и продуманностью невесть каким путем попавшей в его руки, сделанной, кажется, в Бельгии лопаты, однозначно решил не использовать ее по прямому назначению, а поставить в красный угол садового домика. Понятно, с какой целью: чтобы любоваться как произведением искусства. Хотя, думаю, не выдержит душа поэта. И, налюбовавшись сам и нахваставшись перед соседями, начнет счастливчик эксплуатировать импортный шанцевый инструмент по прямому назначению, для рытья сугубо российского Нечерноземья. Больно уж удобна заграничная штучка во всех отношениях, вроде как сама копает. Что же, у нас нельзя подобного сделать? Ярко, красиво, качественно и удобно? Можно! И придется! Иначе в хвосте оставят (а на нем только в одном случае перспективно «сидеть») более быстро думающие, ловкие да хваткие. Как, например, калориферный завод своих наманганских да харьковских конкурентов.

Только это, к сожалению, не решило всех проблем предприятия. Так как завод, по словам директора, лишь существует на низшей точке, не имея возможности развиваться, строить, внедрять новые технологии. А без этого, общеизвестно, нет будущего, перспективы. Тем более, камнем на шее предприятия висит съедающий ежемесячно около 250 миллионов соцкультбыт: поселок, большой 72-квартирный дом и огромное девятиэтажное общежитие. По графику это давно должен был взять на себя город, но когда-то еще случится. Основной проблемой остается поиск платежеспособных заказчиков. Схлынул бартерный угар прежних лет, и теперь уже за калориферы костромичам не нужны автобусы из Павлова-на-Оке, КамАЗы из Набережных Челнов, не нужен уголь от шахтеров. Напродаешься! А то и в трубу вылетишь с нашими-то налогами. Так что: деньги давай! И не утром калориферы, а вечером деньги. Предоплату теперь надо, по договоренности. Но денежной массы в стране не хватает. По мнению Ю.В. Журавлева, правительство таким образом борется с инфляцией. Вот только все ли методы хороши даже для самой благой цели? Жить-то как? Здесь и сейчас.

С директорской прямотой и логикой, разбив по пунктам, ответил Юрий Витальевич на мой вопрос о том, когда же, на его взгляд, начнется выход из кризиса.

– Во-первых, – сказал он, – когда удастся затормозить инфляцию. Во-вторых, когда сбалансируется рынок, то есть товаров и продукции будетпроизводиться столько, сколько требуется. В-третьих, когда у населения и предприятий появится покупательская способность. В-четвертых, когда закончится передел власти. В-пятых, когда закончится передел собственности, – завершил директор.

Из песни слова не выкинешь. Как и не прибавишь.

А напоследок я все-таки поинтересовался у Юрия Витальевича его отношением к возможности привлечения иностранного капитала.

– Если у моего рабочего встанет вопрос, чем кормить семью, – сказал он, – то мне, как руководителю, будет без разницы, кто вложил деньги для подъема предприятия: Иван или Джон. Лишь бы все крутилось и вертелось. Только, скажу вам прямо, нам, на калориферном заводе, никогда не дождаться иностранных инвестиций. Реально глядя на этот процесс, я вижу следующее. С нашей продукцией на западные рынки не пробиться. А их у нас привлекает только сырье. Выходит, что рассчитывать можно только на собственные головы и руки. Выживать будем поодиночке.

«Костромской край», 28 марта 1996 г.

ПРЕЦЕДЕНТ ЛУСТГАРТЕНА

Открыта новая страница на календаре жизни завода автолиний

Путь на дно

Завод автолиний прошел его вместе со всеми предприятиями области и страны. В Союзе всего пять таких заводов сумели построить. Два в Москве, два – в Белоруссии и один… в Костроме. Высокоточное, наукоемкое и дорогостоящее даже по тем временам оборудование распределялось по именному (!) перечню Госплана СССР. Почти две тысячи человек работали в те годы на заводе. Но начались реформы, исчезли платежеспособные заказчики, переоценки основных фондов и инфляция съели оборотные средства, производство сокращалось, долги росли. Сегодня они составляют свыше 15 миллиардов рублей. Завод в месяц выпускает продукции в среднем на 300 миллионов при численности заводского персонала около 300 человек. Причем, как это обычно у нас водится, рабочие среди них в меньшинстве. Долг по зарплате равняется полутора миллиардам рублей.

Кредиторы, конечно же, пытались получить свое с предприятия. Но ликвидного заводского имущества набиралось едва лишь на десятую часть долга. Да и кому нужен обанкроченный завод? Эти огромные корпуса, огромные площади на территории города плюс свыше 300 новых безработных. Логичным оказалось решение арбитражного суда о, скажем так, предбанкротной процедуре – назначении внешнего управляющего. Им, на определенные судом 18 месяцев, согласился стать директор ОАО «ЛиК» Л. Г. Лустгартен.

Откуда берутся арбитражные управляющие

На заводе автолиний Леонид Григорьевич давно и хорошо известен. Начал работать здесь почти с момента основания предприятия, с 1972 года. В 83-м стал главным инженером, а впоследствии начальником СКБ. После акционирования СКБ превратилось в ТОО, а затем в ОАО «ЛиК» («Линии и Конструкции»). Выживает, по словам директора, за счет коммерческой деятельности. Из 93 работающих (а в былые годы доходило до 315) 25 человек составляет коммерческая служба.

Но и здесь с мая прошлого года начались задержки с заработной платой, с расчетами по некоторым налогам. Хотя объемы не только не падают, а наоборот – растут!

Причиной такого положения дел, считает директор, является бартер. Меняют предприятия «шило на мыло», а живых денег все меньше и меньше. Пока было процентов 20, хватало и на зарплату, и на налоги. А когда дошло до 5-7, то возникли проблемы. Налоги ведь тоже можно платить бартером и взаимозачетом. Но, к сожалению, не все. Для некоторых платежей требуются живые деньги.

– Почему же директор ОАО «ЛиК» согласился взвалить на себя ношу внешнего управляющего завода автолиний? Проблем, как видим, и своих достаточно.

– Во-первых, у нас накоплен огромный конструкторский потенциал, за плечами годы и годы опыта. Я считаю просто преступлением угробить его впустую. Во-вторых, не вечно же мы будем «крутить бартеры». Перейдем когда-нибудь к цивилизованному образу жизни. Вот тут-то и возникнет нужда в заводе. А в третьих, проблемы КЗАЛ я знаю не понаслышке, все годы бок о бок работали. Тем более что расчеты (а прежде чем я согласился, мы все основательно просчитали) показали, что шансы есть.

Путь наверх. Стратегия и тактика

– К концу февраля я должен представить суду свой план арбитражного управляющего, согласованный с кредиторами, – рассказывает Л. Г. Лустгартен. – Такая программа в принципе готова. В ней два раздела – внешний и внутризаводской.

Первый раздел мне представляется наиболее сложным для реализации, так как предстоит убедить городскую и областную администрации, Думы города и области в необходимости введения для нас налоговых льгот, прощения старых долгов. Со многими предстоит найти общий язык, а это хотя и трудно, но возможно. Потому что я не директор завода, а государственный чиновник, и разговор идет не о льготах, а о методах превращения банкрота в полноценного налогоплательщика. Без решения этих проблем вперед не двинуться, это один из основных пунктов программы.

Работаем и над задолженностью федеральному бюджету. Встречались с нашим депутатом в Госдуме А. Г. Пузановским и наметили схему действий. Но в первую очередь свое слово должны сказать местные власти. Тем более что задолженность федеральному бюджету несколько меньше.

Но и внутризаводские проблемы не для слабонервных, – продолжает Леонид Григорьевич. – Одна из основных – оставшиеся на заводе 300 с небольшим человек, много месяцев не получающих зарплату.

Но есть реально выполнимая программа, динамика развития которой показывает, что к маю нынешнего года завод может выпускать ежемесячно продукции на один миллиард в месяц. К концу 97-го – выйти как минимум на 2 миллиарда, а к лету 98-го, к окончанию определенного арбитражным судом 18-месячного внешнего управления, – на 3 миллиарда. То есть предстоит поднять производство по сравнению с нынешним уровнем в десять раз.

– На прожектера вы не похожи, но поверить трудно. За счет чего заработает производство?

– За счет реально оплаченных заказов. То есть мы сначала будем находить заказчика, а уж только потом производить.

– А они есть, платежеспособные заказчики?

– Есть, и со многими мы сейчас ведем переговоры. Предполагается, в частности, разместить на заводе автолиний заказ на производство узлов для одного из автозаводов. Полностью сохранить профиль предприятия, конечно же, не удастся, но в немалой степени завод останется тем, чем был.

– На всех предприятиях острейшей проблемой является тепло– и энергоснабжение. Как у вас?

– По старой схеме отапливать корпус в 27 тысяч квадратных метров невозможно, это может стоить под миллиард в месяц. Сейчас прорабатываются варианты создания закрытых, замкнутых участков, выберем наиболее приемлемый. До следующей зимы проблема должна быть решена. А по электроснабжению нашли взаимопонимание с руководством «Костромаэнерго». Опять выручает бартер.

– Даже как-то странно, Леонид Григорьевич, вы не ругаете ни правительство, ни налоги…

– Ругаться – впустую тратить силы. Я понимаю, что правительство устанавливает, скажу прямо, плохие правила для игры, но нам ничего не остается делать, как учиться играть по этим правилам. И выигрывать. Гораздо важней, чтобы эти правила не менялись из месяца в месяц.

– Вы взялись вывести из кризиса одно предприятие. А что, на ваш взгляд, конкретное и осязаемое должно произойти, после чего можно будет сказать, что из кризиса выходит вся страна?

– Бартер должен отмереть, как рудимент. Когда в обращении между предприятиями и на их счетах появятся деньги, кризис можно будет считать законченным.

Информация к размышлению

По большому счету Л.Г. Лустгартен не предлагает ничего принципиально нового либо сногсшибательного. И до него многие руководители говорили: «Простите долги, которые наделали от неумения работать на рынке, от установленной правительством инфляции, от им же санкционированных штрафов и пени, сделайте ниже налоги, чтобы они не губили, а стимулировали производство, и мы сами встанем, опыта и связей у нас предостаточно». Но это был глас вопиющего в пустыне.

Теперь впервые создался прецедент, когда руководитель получил реальную возможность добиться недостижимого пока для многих подъема предприятия в роли назначенного судом внешнего управляющего. Сам он, даже имея реальную программу, осторожен в оценках. Сказал, что свои шансы на победу оценивает как 50 на 50. Слишком много зависит не от него, а от администраций и Дум города и области.

Многим, наверное, планы Л.Г. Лустгартена кажутся фантастическими. Мне даже вспоминается фраза известного фантаста С. Лема: «В действительности все оказывается не так, как на самом деле».

Но так хочется через год – полтора вновь прийти на завод автолиний и написать материал под заголовком не «Прецедент», а «Феномен Лустгартена». Давайте, уважаемые читатели, постучим по дереву да сплюнем через левое плечо, чтоб не сглазить.

«Северная правда», 12 февраля 1997 г.

Бремя налогов

Леонид Лустгартен: ПОСУДНОЙ ЛАВКИ У НАС УЖЕ НЕТ,

А ПЕСНЬ ПРАВИТЕЛЬСТВА ВНУШАЕТ ОПТИМИЗМ

Намерения правительства перенести налоговое бремя с предприятий на граждан вызвали оживление в директорском корпусе.

На вопросы нашего корреспондента отвечает арбитражный управляющий ОАО «Костромской завод автолиний» Л.Г. Лустгартен.

– Леонид Григорьевич, в унисон ли с директорской душой звучит правительственная песнь?

– Повышение или снижение налогов, оторванное от системы, в принципе мало что меняет.

– Как так?

– Уменьшение на 5 процентов НДС и налога на прибыль – явно положительный момент. Другое дело, насколько он окажется эффективен. До тех пор, пока не будет нормальной обстановки в денежном обращении, полумеры не смогут повлиять ни на что. Сегодняшняя ситуация такова: ставки налогов высоки, но мы же их не платим. Так какая разница: выше они или ниже? Но даже не платя, мы все равно не работаем или работаем плохо. Поэтому снижение налогов даст эффект только тогда, когда общая ситуация будет способствовать работе промышленности. Для этого необходимо одно – денежное обращение, нормальная банковская кредитная система.

– Как накачать экономику деньгами?

– Меня порадовало правительственное заявление, что в 99-м году денежная масса в стране увеличится на 26 процентов, тогда как сегодня она составляет около 18 процентов от национального продукта. Суммарные 44 процента – это минимальная по всем экономическим законам цифра, которая обеспечивает, при нормальной оборачиваемости, оплату национального продукта.

– Это, говорят, инфляция?..

– Меня раздражают подобные разговоры. Какая инфляция, если в стране производится продукт, не обеспеченный деньгами?

– Возможно, что этот продукт никому не нужен?

– Как никому не нужен?! Уголь нужен? Электроэнергия? Они не обеспечены деньгами. Наконец, в магазинах лежат хорошие товары, не обеспеченные деньгами, их не покупают. Другой вопрос, что при той банковской системе, которая у нас была, любое количество напечатанных денег из реальной сферы обращения уплывало на валютный рынок. В связи с этим я считаю, что 17 августа, при всех негативных последствиях, – момент положительный.

– ?!

– Сломать, разрушить пирамиду ГКО – это почти подвиг.

– А зачем ее ломать?

– Она сжирала все деньги, которые собирали в бюджет. Почему не было денег в промышленности, в сельском хозяйстве? Они все там оказывались. А работали с пирамидой банки. Кириенко сказал как-то, что мы собираем налогов меньше, чем надо тратить на обслуживание ГКО. Я уверен, что если 26 процентов увеличения денежной массы направить в реальную экономику, инфляции не будет.

– Как вы относитесь к тому, что налоговое бремя с промышленности перебирается на гражданские плечи?

– Положительно, если будет соблюдено одно условие: ставки возрастут у богатых физических лиц, а не у бедных.

– Крутые экономисты предлагают повысить минимальную зарплату до 650 рублей. Тогда частные фирмы, которые в ведомости пишут «минималку», а остальное выдают в конверте, поневоле повысят свою роль в формировании бюджета.

– В этом предложении экономистов что-то есть. С другой стороны, я хорошо понимаю, что руководители фирм делают так из-за диких, в 42 процента, начислений на фонд зарплаты.

– Примерили вы на себя новые ставки налогов?

– Программа 99-го года готовится с учетом того, что нам пообещали. В прямом счете это однозначно положительно.

– Станки подешевеют?

– На стоимость повлияет снижение НДС. Была цена, скажем, 100 рублей, станет 98-99.

– Каково самочувствие завода автолиний в декабре?

– Рабочее состояние хорошее. В ноябре собрали станков на полтора миллиона рублей. В декабре достигнутый уровень сохранится. У нас длительный цикл производства, и сейчас мы раскрутились. Если бы это были живые деньги, мы покрыли бы все издержки производства, включая заработную плату. Программа на будущий год обнадеживающая, потому что на 90 процентов состоит из позиций, на которые уже заключены договора. Денег нет – зато бартера много. На территории завода стоят три трактора, коммунальная машина, экскаватор, автобус «ПАЗ», куча мелочевки. Все это надо продавать. Отсюда вывод о финансовом положении. За материалы и комплектующие мы можем рассчитаться бартером, а вот Пенсионный фонд тракторами не берет.

– Прислушается ли Госдума к песне правительства? Сколько дадите?

– Девяносто девять из ста.

– Отчего такая уверенность?

– В правительстве – свои, надо поддерживать. А впереди – выборы, нужны популистские решения.

– У вас не возникает ощущение, что ситуация в промышленности наконец-то сдвинулась?

– Точнее будет сказать, мы пытаемся двинуться.

– Это поход по лезвию здравого смысла или слон в посудной лавке?

– Только не слон. Я не знаю, насколько глубоко продуманы решения, но посудной лавки у нас давно нет.

«Северная правда», 18 декабря 1998 г.

Костромская область: время перемен

ФЕНОМЕН ЛУСТГАРТЕНА

В 99-м ГОДУ ЗАВОД АВТОЛИНИИ УВЕЛИЧИЛ ПРОИЗВОДСТВО В ТРИ РАЗА

Вторая половина 90-х ознаменовалась появлением руководителей нового класса – арбитражных управляющих. Суд назначал их на развалившиеся предприятия, чтобы они, используя преимущества своего положения – более широкие полномочия и спецсчет в банке, возрождали замершее производство.

Казалось, система борется сама с собой. Как можно производить под таким налоговым прессом, при таких неплатежах, зубастых кредиторах, бартере, дорогих энергоносителях и картотеке на счете? Но хотелось поскорей выйти из кризиса, а внешнее управление могло создать прецедент. Не зря материал о первопроходце – арбитражном управляющем завода автолиний Л.Г Лустгартене, опубликованный в «СП» в феврале 97-го, назывался «Прецедент Лустгартена» (открыта новая страница на календаре Костромского завода автолиний) и заканчивался на эмоциональной ноте «Так хочется через год-полтора вновь прийти на завод и написать материал под заголовком не «Прецедент», а «Феномен Лустгартена». Давайте, уважаемые читатели, постучим по дереву да сплюнем через левое плечо, чтоб не сглазить»

Не сглазили! Удалось! За три года «под Лустгартеном» заводской маховик набрал та-акие обороты, что диву даешься. Как травинка сквозь асфальт пробился завод автолиний к новой и светлой жизни. Негде травинке укрыться от напора яростных ветров и секущего града. Надежда на прочные корни и окончание весенней распутицы, на приход спокойного и благодатного лета. Как говорит сам Леонид Григорьевич: «Надеемся не на лучшее, а на то, чтобы хуже не стало. Чтобы поминутно не менялись правила игры»

Для понимания достижения лучше разложить по пунктам. Во-первых, в Лустгартена поверил арбитражный суд. Когда закончились 18 месяцев первого срока, шесть – второго и Лустгартен на очередном заседании суда попросил еще год, а кредиторы настаивали лишь на шести месяцах, судья повергла присутствующих в шок, объявив, что дает ему ПЯТЬ ЛЕТ!

– Вы готовы? – сурово спросила Фемида

– Мне надо подумать, – заикаясь от волнения, произнес управляющий. (Как потом скажет, к ТАКОМУ повороту оказался не готов.)

– На раздумье даю две недели! – вынесла вердикт судья и удалилась.

Лустгартен согласился, и два месяца команда управляющего «стояла на ушах», утрясая с кредиторами долговые графики и разрабатывая подробный план арбитражного управления до 1 марта 2004 года.

Во-вторых, в Лустгартена поверили кредиторы. Двое: «Костромаэнерго» и территориальный дорожный фонд уже вылетели из «почетного» списка, Бог даст, навсегда. Остальные в срок получают положенное и особо на завод не наезжают. Две позиции беспокоят управляющего – федеральный бюджет, который хочет живых денег, и соцстрах. С первым хотели рассчитаться через федеральную структуру – управление исполнения наказаний, но сорвалось, сейчас изыскиваются другие пути. На соцстрах денег попросту не хватило, так как возникли незапланированные расходы. Да и как было запланировать воровство цветмета? Когда обрезали кабели с уникального станка, не до соцстраха, скорей надо восстанавливать производство.

– Куда охрана смотрит?

– Ловят, но 18 охранников на 26 заводских гектаров…

Сам управляющий не склонен драматизировать ситуацию с соцстрахом и федеральным бюджетом. «До конца года еще есть время», – говорит он.

В-третьих, в Лустгартена поверил коллектив. Да и как не поверить, если в 99-м году задолженность по зарплате сократилась на четверть – один миллион рублей Текущая получка выплачивается в срок, постоянно растет, средняя достигла уже 1300 рублей, а станочники зарабатывают за две тысячи.

Доверяя Лустгартену, на завод потянулись старые кадры. Благодаря этому сборочный цех укомплектовали своими людьми. Заготовительный – молодежью. Впору, как в старые добрые времена, называть его молодежным участком или молодежной бригадой. Численность персонала увеличилась более чем на сто человек (316-436).

Вновь вернулось в жизнь «старорежимное» понятие «забота о людях». Заводскую столовую открыть пока не по силам, но пирожками кормят. Выделяют деньги на санаторно-курортное лечение, на платные операции. В счет задолженности по зарплате выдают дешевые, проплаченные крестьянам еще весной, овощи и картофель.

Позвонили из театра.

– Выделяем вам билеты на 29-е число…

– Спасибо, возьмем с удовольствием, половину билетной цены рабочим компенсируем. Но возьмем не в конце месяца, а в середине, 29-го у нас аврал… (Еще образец «прежней» лексики.)

План внешнего управления на 99-й год выполняется успешно. Производство товарной продукции по сравнению с 98-м годом выросло на 300 процентов, достигло 18 миллионов рублей.

В-четвертых, в Лустгартена поверили заказчики. Полтора года назад все крутилось вокруг одних «Рыбинских моторов». Теперь география ширится: Ярославский моторный завод, костромской «Мотордеталь», Челябинский тракторный, Пензенский агрегатный, Горьковский автомобильный… Послали специалистов на Тутаевский моторный завод. Тутаевцы, прознав об успехах костромичей, захотели примкнуть к общему делу. Владимирский электромех почуял большой спрос на свою продукцию – электродвигатели. И сразу в Кострому с заявкой – не сделаете ли нам линию, мы бы заплатили…

– Программа 2000 года нас не волнует, – уверен Леонид Григорьевич, – портфель набит под завязку. Гораздо важнее сейчас правильный прогноз о платежеспособности клиентов. К производству примем заказы только с гарантированным финансированием.

Сбылась голубая мечта телевизионных макроэкономистов о производственных цепочках и связях. Заводы разных регионов, цепляясь друг за друга, вылезают из трясины кризиса.

А во что поверил сам Лустгартен, взваливая на себя ношу арбитражного управления? Он говорит то же, что и три, и два года назад, но сейчас это воспринимается по-другому.

– Станочный парк обновлялся в 90-91-м годах. Специалисты как дважды два знали, что через десять лет он потребует замены. По прогнозу Минэкономики, пик спроса на станки придется на 2003 год. Прогноз из разряда неизбежных: весна сменит зиму, несмотря на то, верит кто-нибудь в это или нет. Мы находимся в начале пути, наш завод без дела не останется, рост заказов начался. Еще одно основание для веры – состояние завода к началу арбитражного управления. Он еще не свалился за грань. Если бы мне предложили портфель управляющего на полгода позже, я не смог бы его принять, к этому времени поезд бы ушел безвозвратно. Так что никакого чуда нет. Расчеты – базис будущего, давали 70-процентную уверенность в успехе.

– Это игра? 70 процентов: кто больше? Как можно в наше время быть уверенным в успехе? Люди женятся, венчаются, клянутся любить до гроба и через год разводятся.

– Я не игрок, не тот возраст. За дело берусь, предварительно все взвесив и просчитав. Отсюда уверенность, уверенность в спрогнозированном результате. Насчет любви до гроба задам ответный вопрос: «Каков процент разводов?»

– Читал, что в нормальных странах около 30 процентов.

– Вот и выходит, что 70 процентов все-таки правильно были уверены в успехе.

– Оживающие предприятия Костромы испытывают острейшую нужду в кадрах.

– И нам нужна вторая смена в механическом цехе, не хватает рабочих в инструментальном, но где взять станочников? Слышал, 20-е ПТУ всего 20 человек по этой специальности набрало. Мы, руководители, как думали: начнем платить зарплату, люди сами придут. И приходят, на пробу берем всех, но остаются единицы. Последний пример: из шести поступивших к нам высокоразрядных токарей остались двое, высоки требования. Дали чертеж – делай деталь, производство штучное. Токарь-координатчик, высчитывающий на калькуляторе десятые и сотые доли миллиметра, – в порядке вещей.

Лет семь твердили: кризис, пропасть, долги… Вбили в головы прочно. Как поменять установку? Молодежь не верит, что на заводах много работы и за нее вовремя платят. Впору экскурсии для школьников устраивать. Никуда не деться, будем открывать свой отдел подготовки кадров, хотя это тяжело и дорого. Потому что костяк коллектива, кадровые рабочие – это те, кто начинал на заводе с мальчишек.

– Как поменялась проблематика: полтора года назад говорили о кредиторах, теперь – о кадрах.

– Приятно заниматься производственными проблемами, кадрами, увеличением мощностей, а не доказывать направо и налево, что завод нужен, что надо его не ликвидировать, а возрождать. Морально это было очень тяжело, скажу больше, противно. Нынешние крайне напряженные задачи о трехразовом увеличении производства, которых никто никогда до нас не ставил, на фоне первоначального этапа выглядят проще.

– Что впереди?

– На 2000 год намечен рост производства на 200 процентов. Штат увеличится до 550 человек, а выпуск товарной продукции – до 40 миллионов рублей. Это оптимальный режим для предприятия, работа НА ПОЛНУЮ МОЩНОСТЬ! Расчеты с должниками – по графику, в будущем году будет ликвидирована основная задолженность по заработной плате.

– Это выход из кризиса?

– Нет. Это всплеск, оживление, вызванные 17 августа, после которого появился спрос на отечественную продукцию, и неизменным, несмотря на трехкратную смену кабинета, экономическим курсом правительства. Если эти факторы начнут углубляться и расширяться, то всплеск станет тенденцией. Тенденция сейчас – это увеличение денег в обороте и повышение денежной составляющей в бартере. Ярославцы с нами по-прежнему рассчитываются двигателями, но мы продаем их, не отходя от кассы, и привозим деньги. Меньше стали зависеть от курса доллара, мягкая инфляция поддается прогнозированию.

Однако общее состояние неустойчивое. Все чего-то ждут. Кто выборов, кто нового бюджета, кто боится смены курса. Горьковский автозавод задумал выпускать новую «Волгу» – ГАЗ-3111. Десять станков под эту программу должны были изготовить мы. Три месяца лежат заявки мертвым грузом, так как на ГАЗе не могут принять политическое решение: выпускать или нет? Останется ли правительство? Дадут ли кредиты? Будут ли инвестиции? Чтобы сделать в 2000 году станки для ГАЗа, надо уже сейчас готовить производство или… заключать другие договора. Если нижегородцы решатся, им отдадим приоритет. Но политика не должна столь сильно влиять на экономику.

«Северная правда», 2 декабря 1999 г.

Директорский корпус

ПО СЛЕДАМ «ЧЕРНОЙ СОТНИ»

На вопросы нашего корреспондента отвечает директор ЗАО «Автокомбинат» В.А. Александров.

– Владимир Александрович, почему старожилы-костромичи вспоминают ваше предприятие таким странным образом – «Черная сотня»?

– Речь идет о начале шестидесятых. Тогда на месте нынешнего комбината были картофельные поля, стойла для лошадей да третье автохозяйство с сотней самосвалов. Нравы, наверное, царили соответствующие, так как народ зря таких прозвищ не дает.

– Правда ли, что после расцвета в семидесятых-восьмидесятых автокомбинат вновь пришел к состоянию третьего автохозяйства – ста автомашинам?

– К сожалению, правда. Лет 10-15 назад у нас работало по 800-900 человек, а количество автотранспорта доходило до 300 с лишком единиц. Сейчас осталось 168 человек и сто автомашин.

– Почему?

– Таков плачевный итог экономической политики правительства. От горбачевской перестройки все-таки был один положительный момент: отменили необходимость разбираться с анонимками. А сейчас в чем прогресс? Я многого не понимаю. Не понимаю, почему раньше мы обновляли ежегодно по 12-15 машин, а теперь с 90-го года смогли купить только две. Не понимаю, почему с рубля должны платить 93 копейки налогов. Не понимаю, почему комбинат не может рассчитаться с кредиторами, а мы должны семьсот с лишком миллионов, если дебиторская задолженность составляет практически ту же сумму. Не понимаю, не приемлю курса на разваливание всего и вся. Опять: «до основанья мы разрушим…» А зачем?

– Как живет комбинат после такого сокращения?

– А мы сократились не просто так, механически, а с учетом пожеланий наших потенциальных клиентов. Поиск платежеспособного заказчика для нас сейчас – задача номер один. Обслуживаем дорожников, строителей, занимаемся междугородными перевозками. Используем любые возможности заработать: сдаем в аренду помещения под офисы, предоставляем теплые боксы для ремонта автомобилей, охраняемую стоянку на территории предприятия, перевозим длинномерные, до 12 метров, грузы, предлагаем услуги автокранов и так далее.

– И каковы результаты?

– Далеко не такие, как хотелось бы. О том, сколько мы должны, я уже говорил. Но беспокоит и другое. Раньше, когда автокомбинат был мощным предприятием, мы всегда активно откликались на просьбы властей о помощи. А таких просьб было немало. Теперь же, когда сами оказались в столь бедственной ситуации, до властей не достучаться. Иди в любые, самые высокие кабинеты – примут, выслушают, но реальной помощи – никакой. Каждый руководитель остается один на один со своими проблемами.

– Лозунг: «На работу, как на праздник!» устарел?

– Не как на праздник, а как под нож. Раньше тоже приходилось дома и по вечерам и по ночам о работе думать. Но это были какие-то созидательные, конструктивные мысли. Как, например, лучше реализовать ту или иную идею по развитию предприятия, как поскорей внедрить что-то новое, более совершенное. А теперь? Каждый день начинается и заканчивается одним: где найти деньги на зарплату, на бензин, на резину, на запчасти…

– Время таково, что решение практически всех вопросов замыкается на первом лице. Чем можно компенсировать такую нагрузку?

– Забыться хоть ненадолго порой совершенно необходимо. Но если вы о хобби, то оно у меня зависит от времени года. Зимой люблю порыбачить. Но не ради улова, так как ему зачастую может радоваться только кошка, а ради некоего единения с природой, настройки души на правильную тональность. Летом переключаюсь на огород. Но больше всего люблю что-нибудь своими руками строить, плотничать с пилой, топором и молотком.

– Не по этой ли причине я вижу в вашем кабинете то, что уже много лет не приходилось видеть в кабинетах руководителей – объемную папку с документами на строительство жилого дома?

– В 89-м году мы сдали первый дом и тут же заложили второй с двух– и трехкомнатными квартирами. Но на что теперь строить? Та же участь постигла детский комбинат. Хотя у меня, не скрываю, огромное стремление довести до ума и жилищную и социальную программы.

– А сам директор автокомбината ездит за рулем?

– Конечно! Прежде чем стать директором, я прошел, можно сказать, все должности с самого низу, начиная от смазчика и слесаря. Так и за рулем личного автомобиля изъездил, без преувеличения, полстраны. Был в Прибалтике, в Крыму, на Украине и так далее. Тогда подходящий к тебе на стоянке человек воспринимался как доброжелательный собеседник. Помню озеро под Харьковом. Целый городок автотуристов. Чай вместе пили, и после ста грамм за знакомство закусывали. А утром разъезжались каждый своим путем.

– А теперь?

– А теперь криминогенность на трассах такая, что водители-дальнобойщики вынуждены спать днем, а по ночам гнать без остановок. Все мыслимые нормы водительского труда нарушаются. А что делать? Отправляются наши водители, предположим, до Питера или Волгограда, каждый раз наказываю: будьте внимательней, осторожней. У каждого наличные деньги на бензин. Да что о далеком говорить, если под боком беспредел творится. В Ярославле за горючим собрали огромную очередь из бензовозов. Тут как тут бравые ребята на иномарках и требуют с каждого мзду.

– А ведь еще не так давно труд шофера, особенно дальнобойщика, был в почете…

– Хорошо помню то время, тогда и сам заразился этой шоферской романтикой. В начале пятидесятых у нас во дворе появился шофер: в кожаной куртке, в крагах, в фуражке, очках… Ходил важный, и как мы, пацаны, ему завидовали!.. Ездил он на, как казалось тогда, чуде техники, полуторке ГАЗ-2А. Но к семидесятым годам, когда водителем стал буквально каждый второй, романтика куда-то исчезла. Но в песнях осталась. Послушаешь, и на душе легче.

– Бытует мнение, что водители народ лихой и не в ладах с дисциплиной.

– Здесь я с вами категорически не соглашусь. У нас на комбинате народ остался деловой и серьезный. Да теперь и не те времена, чтобы дисциплину безнаказанно нарушать. Главное, считаю, у нас есть взаимопонимание. Люди доверяют мне, а я – им.

– Что же дальше будет?

– Я хоть и оптимист по натуре, но света в конце туннеля пока не вижу. Предприятие качается на самом низу и в любой момент может сорваться. Еще два-три года такой экономический политики, и наш автокомбинат «заглушит мотор». Руководители других предприятий звонят мне по телефону: «Как жизнь?» Отвечаю, что, мол, это не жизнь, это существование. Оглянитесь вокруг – никто хорошо не живет. За исключением разве что тех, кто торгует да хоронит.

– Что делать?

– Любой ценой стараться выстоять, сохранить коллектив. Еще есть вера, что и нам, и стране удастся выкарабкаться из кризиса. Хотя потерь, порой невосполнимых, не избежать. Весь вопрос в том, а до какой степени будет продолжаться политика развала?

«Северная правда», 20 марта 1997 г.

ИНОСТРАННОГО ИНВЕСТОРА НАЙТИ НЕ ЛЕГЧЕ, ЧЕМ ДЕНЬГИ ПАРТИИ

Действительно ли малые фирмы торят нам дорогу в светлое будущее?

Да, уважаемый читатель, редкое российское предприятие не мечтает сейчас о помощи Запада. Ради этого заводят активные внешнеэкономические связи, но, как правило, безрезультатно. Пугаются потенциальные инвесторы не только непредсказуемости русского характера, а возможно еще морозов и медведей. Связей налаживается много, а реальная отдача заметна лишь на «Фанплите». Но есть и еще примеры подобного рода.

Поиск предприятий и фирм, которые не тонут, а идут уверенным курсом в нахлынувшем рынке, привел меня в ООО «Кострома-Гипс». Фирма вроде бы совсем новая, создана только в этом году, но уже достаточно уверенно встала на ноги. Поэтому естественно, что первыми к директору ООО «Кострома-Гипс» В.А. Суханову стали вопросы типа: «Как? Почему? За счет чего?»

– Потому, что наша фирма – официальный представитель совместного российско-германского предприятия «ТИГИ-КНАУФ», – не скрывая гордости ответил Виктор Александрович. – Мы предлагаем строителям области самые современные отделочные материалы – комплектные системы для «сухого» строительства и утепления помещений.

– А разве на это может быть спрос в наше-то нищее время?

– Спрос есть и будет, так как жизнь не замерла, строительство хотя и в гораздо меньших объемах, чем раньше, но продолжается. Наши заказчики – ТОО «СУ-7», МП «Трест», ИЧП «Престиж», АООТ «Костромской ДСК», а также «Стройзаказчик», «Интерстиль», «Полимерстройсервис» и другие. Они кровно заинтересованы в высоком качестве строительно-монтажных работ, а поэтому без применения современных материалов для устройства перегородок, подвесных потолков, наливных полов, отделочных работ не обойтись. Да и частники, которые хотят интерьеры своих коттеджей и квартир видеть отделанными, как теперь говорят, по евростандарту, также все активней идут к нам.

– Все они могут самостоятельно снабжаться необходимыми материалами, оставив вас, как посредника, побоку…

– Конечно, могут, только выйдет это им и хлопотней, и дороже.

– Без посредника и дороже? Абсурд!

– А «Кострома-Гипс» – не посредник. Наша фирма – официальный представитель, дилер. Завод по производству гипсокартона СП «ТИГИ-КНАУФ» находится в Подмосковье. Сгонять туда «КамАЗ» обойдется минимум в два миллиона. А на нашем складе в Костроме цены на материалы такие же, как и в Москве, по прейскуранту. Потому что, во-первых, головное предприятие делает своим дилерам скидку, а во-вторых, перевозки крупными партиями, как у нас, выходят дешевле. Начинали мы работать строго по заказам, формировали заявку и под нее везли материалы. Но впоследствии, изучив потребности рынка, создали на складе в Костроме запас пользующихся наибольшим спросом изделий.

– И насколько уверенно вы себя чувствуете?

– Я думаю, что спокойных за свое будущее сейчас вообще нет. Наше правительство в экономике чуть шевельнется, а все уже ждут беды. Еще немного «упорядочит» налогообложение и все… никакие германцы со своими капиталами не помогут. Помните из истории, церковь раньше брала «десятину» с крестьян и как те стонали. А теперь государство сколько с нас дерет? Девять «десятин»?!

А если говорить конкретно о нашей фирме, то лето мы прожили более-менее благополучно. Но под зиму заказов становится меньше, зимой традиционно строительство замирает. Для нас это неожиданностью не является. Так что зима станет периодом тщательной подготовки к предстоящей активизации строительства весной 97-го. Будем искать новые контакты, заказчиков, работать на перспективу.

– А как вы лично, гражданин РФ В.А. Суханов, «вышли» на немцев? Как оказались во главе ООО «Кострома-Гипс»? Что в этом больше: слепого случая или планомерной работы?

– Больше второго. Я долгое время работал заместителем начальника отдела снабжения «Шарьядрев», затем заместителем директора по коммерции ЖБИ. Человек коммуникабельный, связи были по всему бывшему СССР. Постоянно искал новое, приемлемое для себя. Вот так количество наконец-то перешло в качество. Кто-то что-то подсказал, кто-то что-то посоветовал. Познакомился с региональным дилером СП «ТИГИ-КНАУФ», тот свел меня со своим руководством. И как результат – в Костроме появилось ООО «Кострома-Гипс».

– Велики ли штаты фирмы?

– Минимальны. Буквально только директор, бухгалтер и менеджер. Постоянных рабочих нам держать невыгодно. А кто может себе позволить подобную роскошь по нынешним временам – делать то, что невыгодно? Поэтому для перевозки, погрузки-разгрузки нанимаем работников по трудовым соглашениям. Удастся увеличить объемы, придется автоматически увеличивать и штаты. Но для этого предстоит очень много поработать.

– Виктор Александрович, у вас, как у человека, поработавшего и в той, командно-административной системе, и в этой, рыночной, есть прекрасная возможность сравнить…

– Где легче и проще? Сейчас стало намного трудней, все висит на тебе, ошибся в прогнозах, расчетах – не выговор светит, а финансовый крах. Тяжело, думаешь о деле круглосуточно, но… интересней. Потому что результаты твоего труда – налицо, осязаемы. Возврата к состоянию, когда можно сидеть и ни за что не отвечать, мне не хотелось бы.

– Какое качество вы считаете главным для русского бизнесмена?

– Обязательность. Но это легко сказать, а быть обязательным очень нелегко, требуется постоянная самоорганизация. Но цель есть, надо к ней стремиться. Как там у Чехова: «по капле выдавливай из себя раба…» К сожалению, и наши клиенты не очень-то пока еще обязательны. После первого же «прокола», когда заказчик оставил свой заказ невостребованным, нам пришлось ввести 50-процентную предоплату, чтобы впредь клиенты не пропадали. Работать «на склад» мы не имеем возможности.

– Так что же, «заграница нам поможет», другого выхода нет?

– Экономика страны придет в движение, когда станет выгодным создавать прибыль, а для этого необходимо снизить налоги. «Сидящим на картотеках» предприятиям нужны дешевые кредиты. Представьте только, если бы у нас в Костроме какой-нибудь западный банк открыл представительство и давал ссуды под свои 4 или 6 процентов…

– И благополучно разорился бы из-за нашей доброй традиции не возвращать одолженное. Но, говорят, мечтать не вредно! Напоследок скажите, Виктор Александрович, вы кто больше по характеру: оптимист или пессимист?

– Традиционный журналистский вопрос, но я отвечу на него нетрадиционно. Я не тот и не другой, я посередке.

– Как это?!

– Я реалист!

… Признаюсь честно, у меня поначалу были сомнения, ставить ли над этим материалом рубрику «директорский корпус». Больно уж мала фирма, весь штат – раз-два и обчелся. Мы ведь как привыкли – чтобы был обязательно многотысячный коллектив, гигант индустрии… А малые предприятия вроде как побоку, на втором плане. Но жизнь исправляет кривизну зрения. И глядя по-новому, видишь, что не таким ли малым фирмам с четырьмя, десятью или тридцатью работающими, мобильным, легко приспосабливающимся к постоянно изменяющимся условиям спроса-предложения, выводить из кризиса экономику страны? Все в нашей жизни начинается с малого. Любая река – «с голубого ручейка». Вот и ООО «Кострома-Гипс» в начале пути. Кто знает, что ждет фирму в будущем?

«Северная правда», 6 декабря 1996 г.

ЛУЧШЕ СТОЯТЬ У СТАНКА…

– Самым тяжелым для нас за время реформ оказались 96-й год и первые три месяца 97-го года, – рассказывает генеральный директор ОАО «ЭКСКО» В.Ф. Баженов. – Слава Богу, что этот кошмар позади, завод сейчас медленно начинает двигаться в гору.

Париж – Шанхай

Что же произошло на этом огромном в масштабах Костромы предприятии, после чего здесь могут делать столь оптимистические заявления? Все гениальное просто: нашли потребителя своей продукции. Узбекистан закупил партию экскаваторов. Южному соседу потребовалось расчищать ирригационные каналы и срочными темпами строить свой участок современного «Великого шелкового пути» – автомобильной магистрали Париж – Шанхай.

Повезло? Нет! Количество перешло в качество. Переговоры с Узбекистаном велись долгие три с половиной года, гендиректор стал своим в правительстве братьев-узбеков, благодаря чему и был наконец заключен выгодный обеим сторонам контракт. Узбекистану костромские экскаваторы понравились, вице-премьер озвучивает заманчивые проекты закупить еще тысячу (!) штук. Но Вячеслав Федорович к дипломатическим переговорам подходит с изрядной долей скепсиса: сподобились бы штук на двести, завод тогда окончательно сможет подняться с колен.

Русская работа

Есть у эстонцев поговорка – о плохо сделанном пренебрежительно цедят сквозь зубы: «Русская работа!» Вот и на заводе качество сборки ставят на первое место. И если в надежности своих машин здесь уверены, так как экскаваторы «Рабочего металлиста» без особых нареканий и рекламаций роют землю на многих параллелях и меридианах, то дизайн, отделку еще долго предстоит доводить до ума.

Но в энергонасыщенности созидательной конструкторской мысли сомневаться не приходится. Заводское КБ за последние четыре года, то есть после того, как перед предприятием встал гамлетовский вопрос «Быть или не быть?», начиная с первого чертежа разработало три новых машины. Это погрузчик-манипулятор с телескопической стрелой, 22-метровая вышка на шасси автомобиля ЗИЛ-130 и буровая машина.

Казалось бы, ставь на поток и радуй заказчиков, но отсутствие оборотных средств (особенность национальной экономики) настраивает переговоры с потенциальными заказчиками на другую тональность – дайте денег на комплектующие, тогда соберем и отгрузим.

Пока заводу, по словам гендиректора, удается зарабатывать только на зарплату и энергоресурсы. А надо еще на налоги, на развитие, на пятое, на десятое. Без реструктуризации производства, громадного, с полным собственнымобеспечением – от котельной до литейной, этакое княжество Монако на волжском берегу, не обойтись. Но попробуй двинь станок: охрана труда сразу указующим перстом пригвоздит: «Низзя!» Но все равно объединять цеха, как-то перестраивать производство придется. В.Ф. Баженов намерен сокращать затраты до минимума.

Бой в Крыму – все в дыму

Выступления рабочего класса, приводящие к митингам и забастовкам, Вячеслав Федорович не одобряет.

– Я говорю – работать надо, если ничего не соберем и не продадим – вообще денег не будет, – переживает он. – А мне в ответ: «Зачем работать? Зарплату через суд все равно стребуем». Ну разве это дело?

И вы правы, и вас понять можно. Тяжело сейчас всем, а трудности и испытания всегда служили самым лучшим тестом для характера.

Анализ экономики показывает, что в водовороте реформ не тонут только мелкие, быстрые на руку и скорые на подъем малые предприятия. У которых нет миллиардных основных фондов, пресловутого соцкультбыта и прочих «камней на шее». У огромного ОАО «ЭКСКО» все это есть. И тем не менее завод сворачивает с дороги на банкротство, выходит на прямой путь, ведущий к выходу из кризиса.

– А как насчет завтрашнего дня, просматривается? – с извечной журналистской недоверчивостью интересуюсь я у В.Ф. Баженова.

– В основных чертах я его вижу, только не совсем четко, как бы в тумане, – не задумываясь, отвечает он.

Какой меркой измерить, кому сейчас тяжелей: рабочему, измученному многомесячными невыплатами зарплаты, или руководителю, с высоты своего поста осознающему порочную прочность экономической паутины. По этому случаю (праздник все же) мне вспоминается анекдот про то, как встретились два руководителя предприятий и один другому жалуется:

– Ты знаешь, восемь месяцев своим рабочим зарплату не плачу, а они все равно на работу ходят.

– А ты не пробовал платный вход на завод сделать? – предлагает другой.

В штате «Рабочего металлиста» сейчас около полутора тысяч человек. Многие приходят наниматься на работу. Некоторых берут, одновременно проводя принципиальные сокращения. Коллективу тоже не обойтись без реструктуризации.

Мне кажется, чуть только оживет завод и появившиеся заказы позволят регулярно выплачивать зарплату, народ сюда валом повалит. Наши люди, на мой взгляд, уже хорошо поняли, что стоять у станка куда лучше, чем на стреме или на шухере.

«Северная правда», 27 сентября 1997 г.

СОБАКИ ЛАЮТ, А КАРАВАН ИДЕТ…

Через полтора месяца в Костроме заработают две новые АТС – 32-я и 34-я

Разговоры и слухи о деятельности ОАО «Костромская городская телефонная сеть» ходят самые противоречивые. С одной стороны, чуть ли не ежегодно строятся новые станции и возрастает число счастливчиков, получивших домашние телефоны. С другой – каких только ярлыков не привешивали генеральному директору ОАО «КГТС» А.Г. Клещеву. Сегодня Александр Григорьевич – гость нашей традиционной рубрики «Директорский корпус».

Мифы древней Костромы

Решив с самого начала расставить, что называется, точки над «i», я начал разговор с «неприятных», как мне казалось, вопросов, но они, к моему изумлению, вызывали у Александра Григорьевича лишь добрую усмешку.

– А вот и новый справочник вы, говорят, сделали дороже, чем в соседних областных центрах…

– Так он и объемнее, чем другие. И включает в себя не только номера предприятий, как, например, ярославский справочник, но и номера квартирных телефонов.

– И зарплаты у вас, говорят, астрономические…

– Средняя зарплата за 96-й год составила 1.400 тысяч рублей.

– И что после приватизации вам достался самый лакомый кусочек от связистского «пирога» …

– А что же никто из нынешних говорунов не пришел сюда вместо меня в 1986 году? Когда если чего и было много, так это очередников на установку телефонов.

– От многих руководителей приходилось слышать жалобы на недоступность Клещева. Что-де не дозвониться до него, не достучаться…

– В определенные дни и в установленные часы я веду традиционный прием посетителей. Для разговоров свободно может прийти любой человек. Тем руководителям, с которыми у меня установлены деловые контакты, я сообщил номер своего пейджера. Так что любой свободно может вызвать меня по пейджинговой связи. А жалуются на недоступность в основном те, кто хочет или себе или своим знакомым телефон «пробить»…

– Говорят, что нетерпим Клещев к критике…

– Был грех, каюсь! Но это уже в прошлом. Просто раньше мне казалось, что недопустимо критиковать человека, который изо всех сил старается сделать больше и лучше. Поэтому так болезненно и воспринимал эту дилетантскую болтовню. Ведь никто из этих «критиков» не пришел к нам, не разобрался детально, что и как, охаивали огульно… Вы думаете, я не понимаю, почему нас вдруг стали ругать за новый телефонный справочник? Кое-кому не удалось погреть на этом руки, вот и полилась грязь. Но я теперь равнодушен к таким проявлениям жизни. Вокруг пашущего вола всегда вьются мухи: которая пот слизнет и довольна, а которой и кровушки горячей надо напиться. У меня работы столько, что врагу не пожелаешь, не до пустяков.

Клещев и Ко

На должность начальника ГТС А.Г. Клещев пришел, отработав 10 лет главным инженером ЭТУСа. Вот откуда его хорошо знают все связисты области, районы ему пришлось изъездить вдоль и поперек, в те годы было принято неделями из командировок не вылезать. И что примечательно, и его друзья и оппоненты сходятся в едином мнении: как руководитель Клещев незаменим на своем посту. Его характеризуют как умного, находчивого человека, который свободно ориентируется в новых экономических условиях.

Много ли среди костромских руководителей кандидатов экономических наук, как Клещев? Или тех, кому зарубежные партнеры верят на слово и поставляют оборудование для новых АТС без предоплаты?

Тогда, в 86-м, задача была одна – строить. Для этого в 87-м открыли в Костроме участок Минского СМУ. И дела пошли. В 89-м сдали АТС-3 за Волгой на 10.200 номеров. В 92-м -АТС-22 в Давыдовском на 10.200 номеров. В 96-м – АТС-51 на Беговой на 10.200 номеров. А также подстанцию за рекой Костромой на 500 номеров. Последнее достижение связистов – АТС-31 в центре города. Это электронно-цифровая станция, и к ней подсоединены волоконно-оптические кабели. Оборудование поставляли немцы, фирма «Бош Телеком», они же помогали в монтаже. По этой же схеме в конце июля готовятся к пуску две аналогичные станции – АТС-32 на улице Гагарина на 10.000 номеров и АТС-34 в Давыдовском на 5000 номеров.

В результате чего смонтированная емкость возрастает до 83 тысяч номеров, тогда как в Костроме около 93 тысяч семей (280 тысяч населения города разделить на среднестатистическую семью из трех человек). А заявок в данный момент, по словам А.Г. Клещева, 31 тысяча.

Но эта емкость – смонтированная. До шкафов к группам домов магистральные кабели связисты прокладывают сами. Дальше – проблема. Сейчас, правда, ее все чаще начинают решать сами жильцы, скидываясь на подводку кабелей к своим домам. Но порой и самим связистам приходится выполнять не предусмотренные нормами работы.

Живет ГТС за счет тарифов. Но сама, являясь естественным монополистом, устанавливать их не может, это прерогатива правительства и властей на местах. Так что если плата за телефон вам кажется непомерной, ругайте не связистов, а власти. Только проблема здесь скорей не в высокой абонентской плате, а в крайне низких зарплатах и пенсиях.

Как бы это ни казалось удивительным, но у нас за один и тот же телефон, то есть за одну и ту же услугу, все платят по-разному. Хозрасчетные организации – больше, бюджетные – меньше, население – еще меньше. По словам А.Г. Клещева, здесь будет проведена реформа сродни жилищно-коммунальной. Абонентская плата за телефон станет для всех одинаковой. А это значит, что для населения она увеличится. А у ГТС в свою очередь появится больше средств на развитие, так как квартирные телефоны занимают 80 процентов емкости.

– Ко мне порой приходят люди с рецидивом старого мышления и начинают угрожать с порога: вы должны мне поставить телефон, – рассказывает Александр Григорьевич. – Но мы-то как раз ничего и не должны. А вот нам дебиторская задолженность составляет 6 миллиардов. Два должны хозяйственники, два – бюджетники, два – население и власти по ветеранским льготам. Из-за этого на два месяца задерживаем расчеты с немцами. Так что глубоко заблуждается тот, кто считает, что у нас все тихо да гладко, проблем много, и достаточно острых. Только мы их умеем своевременно разрешать.

Связистами рождаются?

– Я стал им вполне осознанно, – говорит гендиректор. – Специальность в Новосибирском институте связи выбрал сам и учился потом только на «отлично». Жалеть о выборе пока не приходилось.

– А говорите, что столько работы – врагу не пожелаешь. Может, бросить все, пусть разваливается да погибает?

– Во-первых, у ГТС огромный потенциал накоплен, у меня прекрасные заместители, грамотные и ответственные. Система и без меня долгое время просуществует, не развалившись. Во-вторых, даже такая огромная и напряженная работа дает удовлетворение, когда видишь результаты своего труда. В-третьих, у нас существует хорошее взаимопонимание с властями. Раньше у них были две проблемы, омытые горючими людскими слезами, – жилье и телефоны. Теперь вторая проблема на глазах теряет остроту.

– Александр Григорьевич, говорят, чтобы узнать человека, надо с ним пуд соли съесть. Наша беседа кратковременна, поэтому я спрошу прямо – каким Клещев сам себя считает?

– Добрым и отзывчивым. Я всегда откликаюсь на любую просьбу. Даже когда иду утром на работу, а пешком хожу принципиально, то со всеми встретившимися переговорю, выслушаю. Хотя просят многие… телефон.

– А говорите, что проблема теряет остроту…

– Смотря с чем сравнивать. Если с серединой восьмидесятых, с началом моей деятельности на посту начальника ГТС, то теряет, и значительно.

– А если совсем потеряет, если телефон перестанет быть дефицитом, а Клещев – значительным?

– И вы туда же?! Ни о какой значительности Клещев даже и не помышляет, а наоборот, старается чем только может людям помочь. Если бы мне был нужен этот телефонный дефицит, то мы бы ничего и не строили. Ведь чем больше сеть, тем больше у нас проблем с ее эксплуатацией. Сколько новых АТС построили, как увеличилась емкость, а наши штаты на прежнем, как и десять лет назад, уровне – 290 человек. Все эти мифы – пустое место. Я такой же, как и все: днем кручусь на работе, как белка в колесе, а вечером – на дачу, на садовый участок.

– Не можете заработать на морковку с редиской?

– До такой меркантильности я еще не дошел. Дача для меня нечто большее, чем морковка с редиской. Поработать с лопатой, с топором мне не в тягость, а в радость. Я понимаю себя как строителя в этой жизни. Созидать что-либо своими руками – не в этом ли самое большое удовольствие? Тем более что, работая на земле, как бы подзаряжаешься от нее вечной, живительной энергией.

– Или, наоборот, заземляешься, разряжаешься после дневных стрессов?

– Возможно, что и так, – смеется гендиректор.

– Почему Клещев поступает так непатриотично, покупая для новых АТС импортное, а не отечественное оборудование?

– Во-первых, отечественная промышленность не выпускает того, что нам надо. Во-вторых, хорош бы я был патриот, если бы предлагал своим согражданам пользоваться устаревшим оборудованием. В-третьих, я понимаю, откуда ветер дует, но заменить аппаратуру на АТС – это не с «мерседеса» на «Волгу» пересесть.

– Правда, что абоненты новых АТС могут говорить по «междугородке», используя, что дешевле, только свою станцию? Вопрос пока теоретический, но все-таки?

– Технически это осуществимо.

– Конкурентов не боитесь?

– Нет. И даже приветствуем их появление. Как, например, в сфере радиотелефонии. Наша система радиотелефонов «Алтай» работает, а одновременно сотовые телефоны появились, и так далее. ГТС – естественная монополия, а поэтому себестоимость услуг всегда будет дешевле.

* * *

Мы встретились с А.Г. Клещевым в 9 утра и вместе зашли в его кабинет. Сев за свой стол, Александр Григорьевич достал из кармана брюк носовой платок и смахнул им с полированной столешницы невидимые пылинки. У этого человека порядок был и будет во всем.

«Северная правда», 18 июня 1997 г.

«РОСТЕЛЕКОМА» АСЫ ПРОКЛАДЫВАЮТ ТРАССЫ»…

Через 10–15 лет предстоит завершить перевод российской телефонии на цифровые технологии. Медный кабель уступает дорогу волоконно-оптическому. Представляем руководителя: Анатолий Григорьевич Зелькин, директор технического узла магистральных связей и телевидения № 5. Уроженец Смоленска в Кострому впервые попал в 1960 году после окончания техникума связи. Полгода поработал в Макарьевском узле связи, но вынужден был уехать из-за отсутствия жилья. Вернуться в Кострому пришлось в 1986 году после назначения директором ТУСМ-5. По его признанию, город нравится, так как напоминает такой же тихий и старинный Смоленск.

– Анатолий Григорьевич, наши читатели, наверное, несколько туманно представляют себе, что такое ТУСМ-5.

– Еще перед войной в стране начали активно прокладывать кабельные и радиорелейные линии связи. Для их эксплуатации создавали подобные нашему предприятию. В обществе происходили коренные перемены, но связь оставалась. И необходимой она будет при любой власти – красной, белой или зеленой. Раз существуют линии связи, не обойтись без предприятий, несущих за них ответственность и устраняющих неисправности.

– Где границы зоны вашего влияния?

– К сожалению, далеко и гораздо шире границ нашей области. На любом предприятии, даже самом большом, за день все-таки можно обойти все цеха. У нас такое невозможно при всем желании. И на такую географию – 220 человек: в Костроме, Сусанине, Кадые, Галиче, Шарье, Нее, а также в Тейкове Ивановской области и т.д. Наше непосредственное руководство находится в Вологде – территориальный центр междугородных связей и телевидения № 13, а генеральная дирекция – в Москве, это акционерное общество «Ростелеком», национальный оператор связи России. Подобная ведомственная принадлежность, кстати, раньше давала себя знать. Приходишь, к примеру, в обком или облисполком, а там прямо в глаза – вы не наши, езжайте к своим, в Вологду.

– А теперь?

– По моему мнению, позиция властей становится все более деловой. Особенно новых. Находим взаимопонимание и решаем проблемы.

– Что является основным показателем вашей работы?

– Качество. Связь должна работать круглосуточно и круглогодично. Наша служба – эксплуатационно-аварийная. Люди находятся в постоянной готовности выехать на место аварии. Даже правило негласное существует – после девяти вечера друг другу не звонить. Знаю, например, что электромеханик А.И. Черепов из Поназырева не засыпает до тех пор, пока не завершится работа его ретранслятора. Настроил дома телевизор на этот канал и таким образом следит за работой передатчика. Ответственно относятся к своей работе нейчане: руководитель радиорелейной станции В.Г. Андреев и молодой инженер – руководитель аварийно-профилактической группы В.В. Александров. В Костроме в лаборатории у нас работает молодой, но перспективный связист Ю.Н. Охапкин, учится в университете связи.

– Но все же аварии случаются?

– Для их устранения мы и существуем. Причем я замечаю тенденцию: где ЧП не было лет по 10-20, там люди теряют бдительность, чутье и навыки. В Шарье лет десять прожили без аварий. Как вдруг в каком-то хозяйстве сдохла лошадь и закопать ее почему-то решили именно в том месте, где пролегает кабель. Хотя лет 20 подряд получали письменные предупреждения о запрещении копать в этих местах. Шуранули экскаватором – кабель в клочья, потихоньку присыпали землей и – восвояси. Связисты впопыхах не сразу выявили повреждение. А Москва круто спрашивает, постоянно звонки – где повреждение, в чем причина, когда устраните? Наказали тогда всех строго.

– Обычно с руководителями мы говорим о реформах, налогах, неплатежах, картотеках…

– Наше финансовое состояние достаточно стабильное, налоги платим, задержки зарплаты не больше недели. Хотя арендаторы каналов – АО «Электросвязь» нашей и соседних областей должны по многу миллиардов. Существуем за счет средств, перераспределяемых «Ростелекомом». Мы низовое подразделение «Ростелекома». Образно говоря, наши доходы – это наши расходы. Составили смету расходов и под нее получаем деньги.

– Если финансы для вас не так важны, то над какими же проблемами приходится работать?

– Связь развивается бурно. Сейчас по линии «Ростелекома» получаем сверхсовременную японскую технику. А устанавливать ее приходится в старых помещениях с треснувшими стенами и покосившимися потолками, построенных более 30 лет назад. Много лет не выделялось средств на ремонт и строительство жилых домов связистов. Пришло время наверстывать упущенное. Начали такие работы в Сусанине, в Галиче и т.д.

Второй момент – охрана наших объектов. В свое время не подозревали, что нас ждет, и обходились легким штакетником. Теперь «Ростелеком» требует бетонные заборы и охрану по всей форме. На Западе вон как объекты связи охраняются, мышь не прошмыгнет.

Начали мы с Сусанина, но не потрафили местной газете. Та методы возведения забора (!) объявила «варварскими» из-за снесенных кустов и все это почему-то увязала с личностью начальника ЛТЦ-2 Ю.К. Перова, сообщив читателям, что он «бравый парень, но духовный инвалид». Впоследствии редакции пришлось дать опровержение и вместе с автором заметки извиниться перед читателями и Ю.К. Перовым, но сколько нервов оказалось зря потраченными…

Наряду с этим сейчас мы ведем строительство принципиально новой магистрали связи. Волоконно-оптический кабель позволит выйти Вологде, Ярославлю, Костроме, Иванову, Владимиру на современные цифровые линии связи. Волоконная оптика повысит качество связи, но линию сначала надо построить. А для этого активно занимаемся подготовкой документов, земельных отводов, поиском подрядчиков. Во многих местах кабель пройдет по лесам 1-й категории, а значит, разрешения надо получать в Москве.

По сравнению с общей протяженностью трассы – 550 километров, наш участок составляет больше половины, так что дел много. Накопленный опыт кабельщиков-спайщиков оказывается непригодным на новых технологиях. Их даже нельзя посылать на переобучение, туда берут только «чистых» людей. Монтаж волоконно-оптического кабеля ведет под микроскопом инженер в белом халате в специальной машине с компьютером. А укладка одного километра кабеля стоит свыше 40 миллионов рублей.

Не секрет, что на местах еще сохранился национальный подход к технике. Швейцарские кусторезы, например, вышли из строя после применения, из лучших побуждений, разумеется, нештатного бензина. Частенько приходится видеть печальные последствия «рационализации» или упрощения импортного оборудования.

– Каким может быть хобби у профессионального связиста?

– Раньше увлекался фотографией, любил экспериментировать, впечатывать, говорили, что портреты, особенно детей, хорошо получались. Но с появлением фото-»мыльниц» смысл пропал. Так что особого хобби нет, все люблю понемногу: почитать, пообщаться с детьми, с внуками. Жена у меня тоже связистом всю жизнь проработала, так что проблемы понимает. Наверное, как и всем, хочется в деревню, на природу, но теперешняя поездка на дачу сопряжена отнюдь не с отдыхом. Недавно в качестве зрителя первый раз в жизни попал на охоту. Мне понравилось, но бывалым охотникам – не очень, ничего не подстрелили. А если брать по большому счету, то жизнь сейчас бурно протекает, работать стало намного интересней, так что отдыхать некогда.

«Северная правда», 18 февраля 1997 г.

ЛЕГЧЕ ЗАВАЛИТЬ МЕДВЕДЯ, ЧЕМ ПОЛУЧИТЬ ХОРОШИЙ ЗАКАЗ

Молодого и энергичного Владимира Мельниченко направили в Кострому с Дальнего Востока, что называется, для усиления кадров. 25 марта 1986 года он принял автобазу связи.

Осколки кривых зеркал

Многое пришлось создавать заново, строить стоянки, гаражи, реконструировать ремонтные мастерские и тому подобное. Замахнулись даже на строительство жилья и сдали 120-квартирный дом для своих рабочих, численность которых, кстати, составляла почти 400 человек. А парк насчитывал около 400 единиц техники. Тогда это время казалось страшно тяжелым. С высоты сегодняшнего дня проблемы десятилетней давности кажутся малозначительными и наивными.

В 93-м «единая и неделимая» связь вдруг разделилась на электросвязь и почту. Автобаза отошла к почтовому департаменту, но львиную долю транспорта пришлось отдать бывшим коллегам – электросвязи. Осталось 70 машин и сто человек персонала.

Время после этого размежевания В.И. Мельниченко вспоминает как самое тяжелое. Встал вопрос о закрытии, ликвидации предприятия. Пришлось буквально с карандашом в руках доказывать вышестоящему руководству, что автобаза все-таки может быть рентабельной. Для «поддержания штанов» организовали на территории предприятия мойку, платную стоянку, ремонт автомобилей, двигателей, восстановление запчастей, магазин для продажи полученной по бартеру продукции и так далее.

К 1996 году обстановка немного стабилизировалась. Но какая же это стабилизация, когда нет средств не то что на развитие, а даже на элементарное обновление. Проедание накопленного прежде потенциала продолжается, а это медленный, но верный путь вниз.

Хотя, по словам Владимира Ивановича, хорошо помогает почтамт, регулярно финансируя свои перевозки, сложились прочные связи с другими постоянными клиентами. Их перечень многообразен, от универмага «Кострома» до «Вторчермета». Перед каждым водителем поставлена задача не только перевозить грузы, но и искать клиента. Платежеспособного.

Пейзажи в кабинете

Предметом гордости большинства нынешних руководителей является западная офисная мебель. В кабинете у В.И. Мельниченко на стене висят три больших костромских пейзажа, на столе стоит красная ружейная гильза. Не ходи к гадалке, охотник. Даже как-то удивительно: то ли в руководители одних охотников назначают, то ли по должности им положено охотиться?

– Это ваше дело, журналистов, анализировать да обобщать, – смеется Владимир Иванович, – а я могу сказать только за себя. Охотиться начал, когда не только о карьере руководителя не помышлял, но и вообще не знал, кем стану. Я же в тайге, на Дальнем Востоке вырос, к охоте да рыбалке с пацанов приучен. На медведя много раз ходил. Первого подстрелил, когда он на речке рыбу ловил. А с первым костромским медведем у меня случился казус. Просидел, как и положено, на лабазе, дождался косолапого. Уже стрелять изготовился, да смотрю, больно мелковат мишка, совсем медвежонок. Отпустил его, как говорится, с Богом. А потом мужики на смех подняли. Ты что, говорят, таежник, у нас в Костромской области крупней медведей и не бывает.

– Охота на медведя – вершина азарта?

– Высший пилотаж. Нервы надо железные и точность стрельбы, чтобы не бегать потом за подранком. Охотимся обычно бригадой 3-4 человека. И к 5 сентября, к моему дню рождения, обязательно завалим зверя. Любимые места – в Солигаличском и Чухломском районах. Затягивает это. Август подходит, и ты уже как на иголках. Вот только после операции на сердце тяжело стало на медведя ходить. Но охоту не брошу. На лося, на кабана, весной – на гуся, осенью – на утку. Хотя жена переживает, как да что, опасно, мол…

– Как истинный охотник относится к работе на даче?

– Да какая же это дача, это огород, дураково поле. Там об отдыхе и речи не может быть. Как приехал, сразу же за лопату или топор.

– Не выращивает ли бывший таежник что-нибудь необычное, из родных мест?

– Лимонник пытался, но он не прижился. С виноградом тоже что-то не получилось. Пять лет жду абрикосы. Прошлый год были цветки, но опали. Нынче жду, когда зацветет…

Увлекается Владимир Иванович летней рыбалкой, есть и лодка с мотором, но выбраться на Волгу все некогда…

Мебель с автобазы?!

Почти 30 лет В.И. Мельниченко является руководителем. Естественно, что у него немало мыслей по поводу того, как жить дальше.

– Зарабатывать надо где только можно, – говорит он. – Для нас сейчас важен каждый клиент, заказывающий транспорт хоть на ближнее, хоть на дальнее расстояние. В парке есть любые автомобили – «Москвичи», «Жигули», «Нивы», всевозможные грузовики, самосвалы, КамАЗы, вплоть до автокранов – 28 моделей. Отличительная особенность нашего транспорта – надежность. Если машина вышла в рейс, то она обязательно вернется, не сломается по дороге. Все грузовики у нас переведены на газ, что дает 30 процентов экономии затрат на топливо.

Три наших КамАЗа зарабатывали деньги даже на перевозке грузов в Чечню, доставляли кабельную продукцию из Куйбышева в Грозный. Попадали под обстрелы в Моздоке, но слава Богу, все обошлось, ребята вернулись живыми и невредимыми. Заработали около 500 миллионов, хотя 180 из них Москва нам до сих пор должна. А водители получали тройной тариф, как плату за риск.

– Ваши водители доставляют почту по области, а в последнее время, после того как связисты из-за дороговизны отказались от услуг железнодорожного почтового вагона, «ходят» и на Москву. А что если вам порвать с почтой и уйти на «вольные хлеба»?

– Автобаза – государственное предприятие, она возила, возит и будет возить почту. Тем более что почтамт, как я уже говорил, регулярно оплачивает свои заказы. Перед нами стоит задача, продолжая доставлять почту, найти другие источники доходов. Поэтому и организовали все эти мойки-стоянки, ремонт и покраску частных автомобилей, установку на них газобаллонного оборудования и так далее. Чтобы хоть как-то сводить концы с концами от непомерной (60 миллионов в месяц) платы за тепло, за электроэнергию, за воду и прочее. И больше того, в настоящее время создаем на территории автобазы мебельный цех. Мебель планируем выпускать для почтовых отделов, для отделений связи и так далее. Но если появятся другие заказы – возьмемся и за них.

– Как закончить кризис в стране?

– Получать доход и повышать рентабельность – невыгодно, все уходит в налоги. Пока эта ситуация не изменится, из кризиса не выйти. Я не сомневаюсь, что все руководители хотят работать, зарабатывать, развиваться, но нет возможностей. Задача для правительства – их для нас создать.

«Северная правда», 10 июня 1997 г.

УТРОМ – ДЕНЬГИ, ВЕЧЕРОМ – СТУЛЬЯ ИЛИ НАОБОРОТ, НО ДЕНЬГИ – ВПЕРЕД

Современный Остап предложил бы монтеру Мечникову бартер

После ликвидации Буйского отделения Северной железной дороги стало ясно, что налоги от его работы станут теперь уходить в бюджеты других областей. Но ведь и наша область не может жить без налоговых поступлений! И я вплотную занялся поиском предприятия, которое бы, наоборот, зарабатывало деньги за пределами нашей области, а налоги платило здесь. Оказалось, такое в Костроме есть. Это филиал АООТ «Связьстрой-7», бывшая ПМК-711. На протяжении последних десяти лет директором фирмы является В.Д. КРИВОШЕЕВ.

– Как же случилось, Владимир Дмитриевич, что вы начали зарабатывать деньги на стороне?

– Наш, по-старому говоря, трест находится в Москве, вот он и обеспечил свой костромской филиал заказами. Три года мы работаем на объектах связи в Московской области: в городе Чехове, в городе Ступино и Ступинском районе, на реконструкции Московской кольцевой автодороги. Примерно 50 процентов объемов приходится на Подмосковье.

– А вторая половина?

– Продолжаем работать в нашей области. Основные объекты сейчас – Волгореченская, Чухломская и Ветлужская АТС.

– Значит, филиал, несмотря на трудные времена, чувствует себя достаточно уверенно?

– Очень сложный вопрос. Все зависит от того, как посмотреть. С одной стороны, мы каждый год обеспечиваем себе портфель заказов (но, к сожалению, расчеты за них на две трети производятся по бартеру). Заключены договора и на 97-й год. Но с другой стороны – с ноября не можем выплатить заработную плату.

– Чем живут ваши рабочие?

– Командировочными, которые выплачивают заказчики, да стараемся помогать людям, выдавая в счет зарплаты полученные по бартеру продукты.

– Выходит, что бартер благо, а не бич нашей экономики?

– Бартер – величайшее зло. Он удорожает строительство процентов на 20-30.

– Почему?

– Да потому что по существующим законам я не могу продать другому полученный товар, не наценив его. Так и разматывается цепочка. Во-вторых, бартерные взаимоотношения не позволяют вовремя рассчитываться с налогами. Долги перед городским и областным бюджетами в последнее время можно ликвидировать взаимозачетами, а что делать с федеральным? Мы благодаря бартеру сидим без наличных денег, а счетчик пени включен. В-третьих, на мой взгляд, бартер наносит удар не только по нам, но и по финансовым учреждениям, банкам.

– Как это?

– А вы думаете, что банки рушатся только потому, что им клиенты долги не возвращают? Есть и другая причина. Денежный оборот сменился на товарный, банки остались в стороне от торговых путей.

– Правда ли, что при бартерных взаимоотношениях выше риск оказаться обманутым?

– Мне не приходилось сталкиваться с фактами прямого и открытого обмана. Хотя, конечно, степень риска повышена. Ведь такие многоходовые партии выстраиваются, как в шахматах. Но в основном все руководители держат слово.

– Выходит, что навязываемый «сверху» тезис о том, что неплатежи возникли от необязательности руководителей – не верен?

– Да. Практика бартера свидетельствует об этом.

– Как становятся связистами?

– Думаю, что большинство по призванию, но ко мне это не относится. Хотя к технике с детства тянуло. Еще в школьные годы стал киномехаником, трактористом, водителем. Родом я из Забайкалья, там и закончил среднюю школу. Поступал в Новосибирский университет на факультет математики, но не прошел по конкурсу. Недолго думая подал документы в институт связи. Как оказалось – не зря.

– А каким образом вы оказались в Костроме?

– К середине восьмидесятых я работал в Барнауле главным инженером аналогичной ПМК-711 организации. Каким-то образом управляющий трестом (нынешний «Связьстрой-7») узнал обо мне и пригласил на работу в Кострому. С 86-го года я здесь работаю.

– Традиционным стал вопрос к руководителям о хобби.

– Вы знаете, ничего особо интересного я вам ответить не смогу. Летом, как и всем, приходится ковыряться на садово-огородном участке, домик у меня там щитовой, своими руками доделывал, сейчас баньку ставлю, но это не хобби. Хобби – работа. Когда находишься в командировке, а они занимают 50 процентов времени, рабочий день автоматически растягивается до 12 и более часов.

– Есть предприятия, где все держится на руководителе. Отлучись он на день-два, и все вопросы повиснут нерешенными. В другом варианте – наоборот: в своем кабинете руководитель, в Москве «на ковре» или в Сочи на отдыхе, а предприятие работает, как хорошо отлаженная машина.

– Понимаю вас. Я в работу отделов и бригад особо не вмешиваюсь. И даже без согласия, например, бригады никогда не возьму нового человека. Но месяца за 3-4 перед сдачей объектов я начинаю вникать во все мелочи: где проложен кабель, какой, как и так далее.

– Что изменилось на предприятии за прошедшие десять лет?

– Удалось добиться, чтобы эти изменения были минимальными. На прежнем уровне сохраняются объемы производства. Сокращения в коллективе коснулись только аппарата, а линейный персонал наоборот даже несколько увеличился.

– Как я понял, по налогам вы должны только в федеральный бюджет?

– Да. И мне бы очень хотелось, чтобы и здесь нашли возможность гасить долги взаимозачетами. Все равно Кострома и Москва друг другу должны. А налоги – это закон. Их надо платить, а не обсуждать.

– Каковы ваши взаимоотношения с властями?

– Практически никаких отношений нет. В городе мы не работаем. К сожалению, нас город в последний раз привлекал при строительстве путепровода в конце улицы Советской. Да печальный опыт остался от сотрудничества с прежними областными властями. В прошлом году ждали приезда Ельцина, и нас попросили заменить кабель до Козловых гор. Мы работы выполнили, а счет на 35 миллионов не оплачен до сих пор.

– Что можно сказать людям при задержке зарплаты с ноября?

– Правду. Так и говорю, что все расчеты ведутся бартером, а чтобы превратить его в живые деньги, нужно много времени. Наши рабочие знают, что мы всегда производим корректировку тарифов с учетом инфляции.

– И последний вопрос, Владимир Дмитриевич. Завтрашний день вы видите?

– Конечно. Только наш корабль оброс ракушками, надо его основательно почистить. Я связист и должен выполнять свои профессиональные обязанности, а не менять доски на консервы и автокраны на гвозди, чтобы в конце концов выменять необходимый для работы кабель. Экономический закон должен быть один – выполни договора, дай прибыль, заплати налоги, выдай зарплату, а остальное – твое, доход акционеров.

«Северная правда», 4 апреля 1997 г.

Часть вторая

ИЗ БЕЗРАБОТНЫХ – В ПРЕДПРИНИМАТЕЛИ

КУСТАРЬ-ОДИНОЧКА С МОТОРОМ

Пережиток прошлого или надежда завтрашнего дня?

Надпись «Автосервис» со стрелкой была намалевана от руки яркой краской на серой кирпичной стене без учета каких бы то ни было требований графики и дизайна. Зато два гаража, на которые она указывала, сразу выделялись из общего ряда. Покрашены ворота, аккуратно расчищен снег. А напротив щерился разинутым капотом и отсутствием двигателя какой-то «жигуль». Здесь находилась мастерская по ремонту автомобилей: индивидуальное, а если быть точнее, частное предприятие.

Его владелец, хозяин (Хозяин!) Серега, через друзей и знакомых дал согласие встретиться и побеседовать с журналистом, что, по нашим временам, было большой любезностью с его стороны, одолжением. Перед моим приходом он работал и поэтому встретил в синем халате спецовки, с перепачканными в машинных внутренностях руками. Рассказывал достаточно подробно и обстоятельно, хотя чувствовалось, что какую-то часть информации оставляет за кадром, так сказать, для внутреннего пользования. И это было естественным, понятным – бизнес! Тем более что я к нему пришел не за коммерческими секретами, а удивленный самим фактом существования мастерской у 23-летнего парня, снедаемый журналистским любопытством: как, откуда возникла такая идея и, самое главное, как ему ее удалось реализовать.

История

В школе Серега ничем не отличался от своих сверстников, в меру хулиганил, в отличники не рвался. Но страсть копаться с железками оказалась врожденной. Интуитивно он чувствовал в любом механизме заложенную конструкторами идею, сразу же «врубался», как этот агрегат работает, для чего нужны все его многочисленные детали. А если же не понимал, то не успокаивался, пока не удавалось разобрать и посмотреть, что внутри, для чего и зачем. Так что талант автомеханика в нем заложен, что называется, от Бога. Поэтому и пошел учиться в автотранспортный техникум, на механическое отделение.

По правде говоря, мне доводилось уже встречать людей, одержимых техникой. Они мастерят самодельные трактора, придумывают занятные штуковины для автоматического полива и так далее. Один даже просто так, из интереса, сделал аэросани. С форсажным ревом стартующего перехватчика они не спеша двигались, преимущественно по хорошо накатанной дороге, отчего соседи завалили милицию жалобами. Аэросанные пробеги закончились отчленением на полных оборотах метрового пропеллера, который, сверкнув в морозном воздухе отточенным бумерангом, как взрывом разметал добрую половину кстати оказавшейся на траектории поленницы. Все эти люди однозначно влюблены в технику, но никто из них не открыл свою мастерскую. Как же удалось это нашему Сереге?

– После смерти отчима остался гараж с потрепанным «москвичонком», – рассказывает он. – Поначалу из интереса и любопытства его отремонтировал. Помогал соседям по гаражам. А потом вдруг заметил, что взрослые сами ко мне идут: посмотри, помоги. Деньги предлагают, лишь бы я им отремонтировал. Вот тут-то и появилось осознание себя и своих возможностей, уверенность в своих силах. Понял, что могу буквально из развлекаловки и интереса сделать работу.

Накопление «первоначального капитала» далось Сереге жутким трудом и тяжким самоограничением. Я прекрасно понимаю, чего хочется в 19 лет… Но – была идея. И, подкопив деньжат, Серега прикупил соседний гараж и разобрал перегородку. Постепенно начал приобретать оборудование для мастерской: электронный стенд для настройки двигателей, подъемник, всевозможные инструменты. Показывая мне мастерскую, он иронично-уважительно бросил:

– А начинал-то: шесть ржавых ключей было.

День сегодняшний

Мне доводилось бывать в колхозно-совхозных и фабрично-заводских мастерских. Серегина значительно от них отличается. Нет, здесь не пахнет образцово-показательностью. Здесь порядок рабочий. Все приспособлено для удобства и облегчения труда. На стенке между воротами телевизор и магнитофон с колонками. Ворота изнутри завешены одеялами – тепло надо беречь. Есть даже, не знаю, как и назвать, антресоль, что ли, своего рода балкон второго этажа. Вероятно, «офис» или место отдохнуть-расслабиться. Неужели, подумалось мне, в свои 23 Серега уже понимает, как влияет окружающая обстановка на настроение, а оно – на производительность? И не только понимает, но и делает, созидает.

На рекламу Сереге особенно тратиться не пришлось. Благодарные клиенты хвастались перед друзьями и знакомыми добротно отремонтированными машинами и дружбой с умелым автомехаником, а те – «мотали на ус»…

– Кто же у тебя ремонтируется?

– Во-первых, те, кто не хочет чинить машины сам: не понимает или ляпаться не хочет. Допускаю, что у кого-то и времени на это нет. Во-вторых, располагающие доходами для такого удовольствия. А в-третьих, для меня важней машина заказчика, а не он сам. Главное, какая у нее неисправность и как побыстрей ее отремонтировать. За престиж, за честь «фирмы» приходится бороться, и это получается, рекламаций нет.

Не смог я удержаться и от нескромного, но важного вопроса о доходах. Оказалось, выходит у Сереги отнюдь не больше, чем у часто угрожающих забастовками педагогов. На уровне среднего бюджетника. Тем более что в мастерской он не один. Есть «наемный рабочий». Парень его лет прислушивался к разговору, но от дела своего не отвлекался, сосредоточенно занимаясь регулировкой двигателя «девятки». По всей вероятности, есть и еще один, скажем так, «в штате». Во время беседы на принадлежащей мастерской «Волге» (купили сломанную и «вылизали») подкатил молодой человек и из коротких переговоров можно было сделать вывод, что он занимается какими-то организационными вопросами и маттехснабжением. Хотя, как сказал Серега, поставщиков и тому подобного у них нет. Каждый ремонт индивидуальный, в соответствии с потребностью покупаются необходимые запчасти. Тем более что они теперь не дефицит.

– А за иномарки беретесь?

– Конечно. И если нет запчастей, то из наших, отечественных переделываем и приспосабливаем. Обращаемся на костромские заводы поточить-посверлить. Там, как правило, не отказывают, мы же наличными платим. Не было еще ни одной машины, от которой бы мы отступились.

– Налоги?

– Платим аккуратно и исправно. Мастерская зарегистрирована, есть патент.

– Конкуренты?

– Не ощущаем. Спрос на наши услуги намного выше, чем предложение. В Костроме должно быть в 10, 20 раз больше таких мастерских, чем сейчас. И всем работа найдется.

– Планы?

– Ого-го! – Серега оживляется. – Мне бы деньги, я бы тут такое развернул! И ремонт, и техобслуживание, и профилактику, и автомагазин… В общем, полный автосервис.

– Прогноз на ближайшее будущее?

– Уверенность в завтрашнем дне у меня, например, есть. Я его, завтрашний день, сегодня своим хребтом зарабатываю.

– Ты считаешь себя «новым русским»?

– С такими-то руками? – Серега показал дочерна испачканные машинным маслом ладони.

Вместо эпилога

Ты, Серега, в свои 23 года считаешь, попавшись, как и многие, в сети расхожего стереотипа, что «новые русские» – это те, кто гоняет на иномарках, бешено прожигая деньги и жизнь. И тебе порой приходится ремонтировать их машины. Но ты, Серега, ошибаешься, считая их руки чистыми. Грязь, конечно, на них не видна, но она пострашней твоего солидола. И не отмывается стиральным порошком.

На мой взгляд, «новый русский» – это именно ты. Горбатишься сегодня, но зато уверен в завтра. Я знаю, что тебе по-хорошему завидуют друзья. Хобби стало работой, это ли не жизненный кайф. По молодости ты пока не боишься отсутствия «больнички», отпуска, стажа для пенсии. Даже изменения политической конъюнктуры. Ведь если есть закон о разрешении такой деятельности, то может быть и о запрещении.

В тебе, Серега, счастливо сошлись два таланта: к технике и к бизнесу. Последним, по научным данным, могут всерьез заниматься лишь 3-5 процентов населения. Видимо, поэтому тыоптимист и уже просчитал свое завтра. Тебе даже и в голову не приходит просить дотаций у правительства.

Да, я понимаю, мастерская – твоя. Но ведь и остальные у нас теперь почти все собственники чего-нибудь: фабрик, заводов, ферм, ателье, пароходов… Недавно директор одного из леспромхозов, выступая по местному телевидению, пожаловался, что, мол, иностранцы, купив чуть ли не половину акций предприятия, ни рубля не вложили в производство. А другая половина акционеров что же? Им вроде поближе свое предприятие. Но даже работать как следует не хотят, пьют… Пьют на тех же фабриках, заводах и прочих пароходах. Вместо деловой древесины отгружают гнилье, вместо фанерного сырья – дрова, зарастают непаханные поля, идет под нож дойная скотина.

Я понимаю, Серега, почему тебе на этот счет легче. Ты вошел в жизнь с началом реформ. Свободен от ложных установок, от двойной морали. Развитой застой, план, обязательства для тебя лишь ритуальные заклинания предков. Ты – хозяин. Но если бы так же люди могли сказать о заводе, фабрике, ферме, поле? Может, тогда бы и оптимистов у нас прибавилось, и уверенных в завтрашнем дне? Мечтающих, как ты, Серега, о расширении и становлении своего дела. А не занимающихся вместо работы руганью правительства.

Сохрани, прибереги на память, Серега, эту газету. Бог даст, встретимся еще раз лет через десять, в твои 33. Кем ты будешь? Выбор для предположений широк: от спившегося бомжа до преуспевающего бизнесмена или русского Форда. Возможно, изменятся времена и нравы. И тогда можно будет назвать твои настоящие имя и фамилию.

Удачи тебе, Серега!

«Костромской край», 31 января 1996 г.

ЧАСТНИК ВЫХОДИТ НА ДОРОГУ

Через 70 лет, повернувшись к частнику лицом, государство даже дает на обзаведение

Страшное слово «безработица» свалилось на Нину Анатольевну Гормину осенью 94-го. До этого она, профессиональная портниха, закройщица, швея и около 25 лет отработала в ателье на улице Островского в Костроме. Приобрела четко выраженный стиль, устраивавшую обе стороны (мастер-заказчик) манеру общения. Клиенты знали и любили свою Ниночку, побывав однажды, шли к ней с заказами и второй, и третий раз.

Грянувшая приватизационная кампания взвинтила страсти в коллективе. Кто имел выгоду от чубайсовских методов, счел происходящее естественным, кто видел себя в числе несправедливо обделенных – возмущенно взроптал. По причине ли неугодности или по какой другой, но знакомая теперь читателю Н. Гормина оказалась в рядах сокращенных.

Жутко осознавать, но от попадания в число безработных сегодня не застрахован никто. Ты можешь быть профи высочайшего класса, умницей и душкой, но если лопнет «контора», будет ликвидировано учреждение, закроется ставший нерентабельным завод, как миленький пойдешь в ужасную в своей безысходности очередь на биржу. Вот почему к исконно народной мудрости: «От сумы и тюрьмы не зарекайся» я бы добавил: и от безработицы.

Понятно, что безработица – необходимый, естественный институт рыночного общества, где рынок труда существует наравне с остальными. Что люди должны любить, уважать, ценить свою работу, держаться за нее. И что государство берет на себя заботу об оставшихся не у дел людях, выплачивая пособие. Правда, истинно российская способность превращать все в абсурд проявилась и здесь. «В народе» все явственней стал звучать тезис о том, что «встать на биржу» куда выгодней, чем числиться на предприятии, многомесячно задерживающем зарплату. Хотя появился и контраргумент. «Биржа» начала задерживать пособие не меньше, чем предприятия зарплату, потому что, остановившись, перестали платить налоги.

Но вернемся, что называется, «к нашим баранам». Безработным только становятся одинаково, оказавшись в их числе, все ведут себя по-разному. Нине Анатольевне «статус» буквально не давал покоя долгие пять месяцев. Не такой она человек, чтобы смириться с бездельем. Искала, разузнавала, расспрашивала и… нашла! Как она говорит, добрые люди в службе занятости подсказали, куда надо обратиться, какие бумаги-документы собрать, чтобы просить комитет по занятости о выделении безвозмездной субсидии на открытие собственного дела. Компетентная комиссия детально рассмотрела бизнес-план Н. Горминой и сочла возможным оказать ей помощь в размере 1,2 миллиона рублей. Случилось это летом прошлого года.

Оказалась ли субсидия для Нины Анатольевны «манной небесной»? Отнюдь! Я больше склоняюсь к мысли, что это закономерный итог ее постоянного профессионального самообразования. Она – мастер на все руки в портняжном деле. А человек с руками и головой нигде не пропадет, не тем, так другим займется. Н. Гормина, просившая субсидию у комитета по занятости, мечтала об одном: открыть собственную швейную мастерскую. Пусть маленькую, пусть на одно примитивное рабочее место, без панорамных зеркал и витражей, без важных дам за столами приемщиц, но свою. Без сонма указующе-руководящих, «обрабатывать» которых приходится своими руками.

Кто-то, вероятно, лишь криво усмехнется, прочитав о субсидии в размере «лимона» двухсот «штук». Но с точки зрения безработного – это сумма! Вот почему, воодушевленная наличием стартового капитала, новоявленная бизнесменка с напором дорвавшегося до любимого дела человека начала «вить гнездо». Арендовала комнатку у авторемзавода. (Опять говорит: «Спасибо добрым людям, не отказали!»). Раздобыла оверлок, швейную машину (б/у, но «на ходу»). Прикупила материи, ниток, бижутерии. И в августе 95-го открылась!

– Было ли страшно? – переспрашивает она. – И да, и нет! Страшновато, потому что проработав почти три десятка лет у кого-то в подчинении, вдруг сама стала всему хозяйкой. Но все эти страхи оказались пустыми перед уверенностью в своих силах. Я все знаю, все умею, могу выполнить любой заказ, так чего же бояться? Тем более что люди меня знают, клиентов полгорода. Теперь ко мне сюда в Ребровку ездят из Давыдовских, с Козуева, с Шагова и так далее.

На мой взгляд, Нина Анатольевна со своей маленькой мастерской удачно попала в свободную пока еще рыночную нишу спроса – предложения на небольшие швейные услуги. Надо, предположим, ушить, перелицевать, поставить заплату. Поход в большое фирменное ателье прочно ассоциируется с нелюбезными приемщицами, которым клиенты явно жить не дают и постоянно отвлекают от чего-то более насущного (помните коронную фразу: «Вас много, а я одна!»), с длительным сроком исполнения заказа и дороговизной. А если сикось-накось пошито или заплата не там присобачена, так и концов не найдешь, даже просто посмотреть в глаза сотворившему это нет никакой возможности, бригадный подряд-с! Помните, даже Райкина такие горе-швейники в свое время «достали»! А Нина Анатольевна у себя в мастерской – и швец, и жнец, и на дуде игрец! Ответственность за работу – стопроцентная! Цены – минимальные! Срок исполнения простых заказов – сейчас, сегодня, в крайнем случае – завтра. За час, который я был в мастерской, пришли двое заказчиков: подшить брюки, укоротить курточку.

– Если бы не разговор с вами, – сказала Нина Анатольевна, имея в виду корреспондента, – я бы такую работу сделала прямо в присутствии заказчика. А так придется на после обеда оставить. Собралась было в отпуск, огород большой, управиться надо, объявление за полмесяца повесила, а клиенты все идут и идут. Хоть и не уходи!

Точное попадание в нишу, подумалось мне. Людям позарез нужна портняжная мастерская рядом с домом, где все по-свойски, по-домашнему. Куда можно заглянуть запросто, не стесняясь, с любой старой вещью. Времена теперь тяжелые, и из потертых папиных джинсов в мастерской у Н. Горминой выйдут прекрасные шорты сыну, а из импортного кожаного пальто, купленного на распродаже секонд-хэнд, опытная портниха сошьет отличную юбку маме и шикарно-модную курточку дочке.

Частник однозначно облегчает жизнь. Чем больше их будет: портных, сапожников, часовщиков, телемастеров, тем больше выиграем все мы. Во всем мире процветает частник. Только у нас 70 лет был идеологический резон хватать и не пущать его на белый свет. Теперь государство субсидирует на обзаведение.

Ни на что не жалуется Н. Гормина, считая, что работа есть, а остальное приложится. Доходы от мастерской невелики, но на жизнь хватает. Исправно закупает расходуемые материалы, платит аренду, налоги. Такие, как она, от инспекции не бегают. Сама придет, попросит помочь посчитать, чтобы все было точно. Говорит, что ее труд, весьма тяжелый, окупается. А может, это и правда? И рентабельность повышается не только на потоке, но и когда дело спорится в руках именно таких профессионалов.

Но из-за неугомонности духа озаботился наш «кустарь-одиночка с мотором» новой проблемой. Число клиентов-заказчиков у Нины Анатольевны все прибывает, мастерская выходит на предел своих возможностей. Не желая даже допускать мысль, что по причине перегруженности заказами придется кому-то отказывать, Н. Гормина лелеет другую: взять бы на работу еще одну-двух девушек-швей. Тесно уже стало ей в первоначальных рамках, расширяться хочет. Но как это можно сделать, пока не знает. В нашем нью-капиталистическом краю здравый смысл, выгода и указы-законы переплелись в такой труднораспутываемый клубок, что даже опытнейшие юристы порой подолгу не могут дать однозначного ответа. Вот и Н. Гормина в сомнениях: можно ли ей брать наемных рабочих, не вырастут ли от этого до непосильного размера налоги, отдаст ли завод в аренду еще одну комнатку, сколько запросит и т.д., и т.п. Кто поможет, кто научит, чтобы все, что она собирается делать, было непременно на законных основаниях?

– А если все-таки окажется невозможным расшириться? – интересуюсь я напоследок у Нины Анатольевны.

– Ничего страшного, – с присущим ей оптимизмом отвечает она. – Я ведь не так, что решила категорически, – и все! Просто прорабатываю варианты. Не получится, буду работать, как работала. Дочь подрастает, пора к делу приучать!

После разговора с Н. Горминой я поинтересовался в областном комитете по занятости, сколько безработных получают субсидии, сколько их бизнес-планов проходит через сито комиссии. Главный специалист отдела развития форм занятости Н.В. Туманова рассказала, что в 1995 году выделена 71 субсидия. За первое полугодие 96-го такую помощь на обзаведение собственным делом получили 29 человек. К сожалению не представляется возможным сказать, насколько уверенно чувствуют себя все новоявленные бизнесмены. Но абсолютно точно одно: с 93-го года, когда началась выдача субсидий, не было еще прецедента, чтобы комитет по занятости через суд потребовал возврата денег. А это значит, что все субсидии работают по назначению и число столь откровенно поощряемых государством частников неуклонно растет!

«Северная правда», 12 июля 1996 г.

Продолжая тему

ПРЕДПРИНИМАТЕЛИ ОТ НУЖДЫ

Путь из безработных в администраторы собственной гостиницы пролегает через службу занятости

На страницах «СП» уже рассказывалось о малоизвестной стороне деятельности службы занятости – выдаче субсидий безработным на открытие собственного дела. Сегодняшний наш рассказ еще об одном таком человеке, оказавшемся безработным, но сумевшем, что называется, взять свою судьбу в собственные руки. Получив от комитета по трудоустройству субсидию «на обзаведение», В.П. Болтнер открыла… гостиницу.

В наше время открыть гостиницу?! Когда общеизвестно, что имеющиеся откровенно простаивают, а деньги можно делать, только крутясь в торговле, перепродавая что-нибудь. Но Валентина Павловна не была похожа на человека, способного на необдуманные поступки. Тем более, что никто и не заставлял, дело начато по собственной инициативе, по собственному желанию.

– Пусть торговля остается торговлей, – просвещала она меня в чисто прибранном номере своей гостиницы, – а вот ответьте мне на вопрос: почему мал спрос на услуги, в том числе и гостиничные? Да потому, что цены высокие, порой попросту непомерные. Наивный вопрос, но он остается актуальным и сегодня, да похоже, что и завтра не потеряет остроты: куда пойдет клиент – в большую гостиницу, где номер, к примеру, стоит 250 тысяч, или к нам, где плата за проживание составляет около 80 тысяч? Да плюс к этому радушный прием, доброжелательная, приближенная к домашней, обстановка, тишина, уют и покой маленькой гостиницы.

– Ну хорошо, вы, скажу на канцелярите, «решили вопрос» с помещением, обставили, как могли, номера мебелью, приобрели постельные принадлежности и даже договорились о стирке белья в ближайшей прачечной. Давайте оставим также за рамками разговора многотрудное и долговременное, учитывая все возрастающую мощь нашей бюрократической машины, хождение по кабинетам и начальникам для оформления всех бумаг и разрешений. Гостиница открылась, она есть, но как привлечь клиентов?

– Это получилось как бы само собой, по крайней мере без особых проблем. Естественно, дали рекламу в газеты. А люди, став однажды нашими клиентами, начинали приезжать к нам и второй, и третий раз. Да к тому же рассказывали о хорошем приеме в костромской гостинице «Верба» своим знакомым и коллегам. Таким образом, у нас даже сложился свой, определенный круг клиентов, чем мы, конечно же, в немалой степени гордимся. Но это и ответственность. Однажды установленный уровень приходится постоянно поддерживать, что нелегко, учитывая малую численность обслуживающего персонала гостиницы, – здесь только я, муж и сын.

– А кто они, ваши клиенты?

– Нередко это люди, приехавшие из районов области на какие-нибудь курсы повышения квалификации, к примеру, медработников, и которым дороговато в больших гостиницах. Главврачи у нас также как-то жили. Различные коммерсанты останавливаются, командированные. Набегаются за день и идут к нам отдыхать. А у нас тихо, спокойно, за порядком мы очень строго следим. Даже правило есть железное – в номерах не курить. Многие ворчат, но подчиняются, выходят перекурить в коридор. Порой бизнесмены деловые встречи проводят, так сказать, на нейтральной территории. Много звонят по телефону, мы разрешаем пользоваться. Буквально на днях несколько человек приехали переночевать, а мест свободных нет. Так они ночь в машине спали у нас под окнами, а на следующее утро, как номер освободился, вселились. Рядом с нашей гостиницей есть баня и сауна, что создает дополнительные удобства. А в гостинице – маленькая кухонька, постояльцы могут вечером картошку сварить, пельмени и т.д. Останавливаются у нас и иностранцы, как из стран ближнего зарубежья, так и дальнего. Мы имеем особое разрешение на их поселение. Но все наши клиенты – деловые люди, приехавшие в город по работе или на учебу. Туристов и просто отдыхающих у нас нет. Хотя просьбы о размещении туристических групп были. Но у нас всего 12 мест, а им обязательно группу из 30 человек надо поселить в одно место. С большим сожалением приходится отказывать.

– Валентина Павловна, проживание в гостинице у постсоветского человека ассоциируется с каким-то разухабистым прожиганием жизни, с разгулом…

– Мы за порядком следим строго, как я уже говорила, даже курить в номерах не разрешаем. У нас гостиница для отдыха, и поэтому при поселении сразу предупреждаем. Кого не устраивает, могут в другие места обратиться. А пьяным клиентам и веселящимся компаниям сразу категорически отказываем.

– И все-таки, почему вы стали заниматься именно гостиничным бизнесом? Несколько странно это в наше время…

– Можно сказать, обстоятельства поспособствовали, случай. До этого мы в этом же помещении пытались торговлю наладить, но как-то все получилось не так, как хотелось бы. В этом помещении раньше размещался медпункт. Здесь коридор, комнаты, причем в каждой раковина, умывальник с горячей и холодной водой. Так и родилась идея гостиницы. А тут и служба занятости помогла с субсидией. Небольшие деньги, конечно, лишь на часть белья хватило, но все-таки помощь. Кроме них никому и в голову не придет помочь частнику. Наоборот, жмут, давят со всех сторон. Не хочет родное государство отпустить частника на волю, в крепкой узде его держит. То одно нельзя, то другое не разрешается. Хотели бы, к примеру, при гостинице буфет открыть, так надо дополнительную дорогостоящую лицензию оформлять. А у нас какой оборот будет? Мизер. Смысл теряется. Работать приходится втроем и круглосуточно. Гостиница не магазин, на ночь не закроешь. Все время на работе, дома одни кошки, представляете, как устаем? Но взять кого-то еще на работу не имеем права, законодательный шлагбаум не позволяет. Хотя уже сколько раз к нам приходили проситься поработать. Многие сейчас на бирже стоят. А побывавшие у нас с делегацией французы рассказали поразительные вещи. Оказывается, во Франции законодательство предусматривает, что если частный предприниматель взял на работу человека, то налог снижается на 5 процентов. А если у тебя работают 12 человек, то снижение налога составляет 20 процентов. Хотя говорят, и в России в некоторых регионах, в Свердловской области, кажется, частникам по решению местных властей можно выступать работодателями. Это, безусловно, активизирует создание новых рабочих мест.

– Валентина Павловна, доводилось слышать, что по научно обоснованным данным всерьез бизнесом могут заниматься только три процента населения. Вы себя относите к их числу?

– Вряд ли. Жизненная необходимость – потеря работы заставила меня, мужа и сына заниматься предпринимательством. Неужели бы я отказалась сейчас сидеть в какой-нибудь конторе и ни за что не отвечать, все равно, мол, заплатят, чего рваться-то. А тут ведь все на нас, какая ответственность, какой риск. На работе день и ночь, и ни выходных тебе, ни отпуска.

– Героиня одного из материалов этого цикла, портниха Н.А. Гормина, шитье считает делом своей жизни, она профессионал в своей работе. А что для вас гостиничное дело?

– Это и не хобби, и не жизненное призвание. Это ежедневная тяжелая работа. Усугубляемая осознанием того, что кроме тебя ее никто не выполнит. У нас нет ни дежурных, ни горничных, ни уборщиц. Целый день сама крутишься.

– Но, может быть, высокими заработками компенсируется такой нелегкий труд?

– Даже в самом вашем вопросе я чувствую иронию. Какие там заработки, если практически все уходит на оплату коммунальных услуг, налогов, на текущие расходы, ремонты и так далее. Реальной прибыли гостиница пока что давать не может. Не зря никто кроме нас и не берется за такое дело. По крайней мере мне не доводилось слышать, чтобы в Костроме еще кто-то хотел открыть частную гостиницу. Мы этим занимаемся по одной причине – жить-то надо…

– А чувство хозяина, осознание себя владельцем собственного дела разве не облегчает эту самую жизнь, не дает разве оно морального права пошире расправить плечи и посматривать на окружающих если уж не свысока, то хотя бы с гордостью?

– Вы бы поработали с наше, так подобные журналистские рассуждения сразу бы из головы вылетели. Мы втроем хотя и владеем гостиницей, но живем ничуть не выше уровня средних бюджетников. А насчет чувства хозяина… Может быть, какой-нибудь фермер, попирая ногами свое широкое поле, и ощущает себя его хозяином. Хотя и то вряд ли, земля вроде бы еще не продается… Так и мы, и под Богом ходим, и под властями…

– И под обстоятельствами?.. Если подвернется более приемлемый вариант, вы им воспользуетесь?

– Постараемся. Я уже говорила, что с удовольствием бы променяла свое сегодняшнее положение на сидение в конторе.

– В обозримом будущем вы не видите для себя таких вариантов?

– К сожалению, не видим. А это значит, что наша гостиница «Верба» по-прежнему радушно будет встречать клиентов, обеспечивая их удобными номерами, тишиной, покоем, уютом и полноценным отдыхом.

«Северная правда», 16 ноября 1996 г.

НИ ДНЯ БЕЗ СТРОЧКИ,

или начало конца спартаковской барахолки

Анне Александровне Шибаевой посчастливилось не быть винтиком в административно-командной системе. К тому времени, когда она вступила во взрослую жизнь, система рухнула. Но жизнь от этого не стала ни легче, ни проще. Наоборот, перед молодыми с еще большей остротой встал вопрос: кто ты? зачем? каким делом будешь заниматься? что тебе нравится и что ты умеешь делать если уж не лучше, то по крайней мере не хуже других?

Определиться с выбором профессии Ане удалось еще в школьные годы. В старших классах она с интересом посещала курсы кройки и шитья при Доме офицеров. Первый год изучали непосредственно кройку и шитье, а второй – моделирование. Девочке нравилось такое занятие, и поэтому естественным стало решение после окончания школы поступить в Ивановский текстильный институт. Его закончила А.А. Шибаева в 1992 году одновременно с началом реформ, либерализацией цен, свободой торговли и… безработицей.

Технолог швейного производства с высшим образованием работы по специальности найти не смогла, к тому времени текстильная промышленность уже оказалась в кризисе. Удалось устроиться в частную фирму – привозить из Иванова, где она за годы учебы познакомилась с предприятиями, ткани для одного известного в Костроме магазина.

Другой бы на ее месте обеими руками уцепился за эту соломинку, все-таки возможность зарабатывать и жить, но Анна чувствовала, что не лежит душа к снабженческому делу. Для него, как и для любого другого, талант нужен. Как ни странно, но ей хотелось конкретной работы – шить.

– А ты попробуй пошить для нас, для продажи, – предложили в магазине.

Из ивановского ситца и бязи она нашила халатиков и детских платьиц. То, что ее продукция понравилась, воодушевило. Девчонки из магазина стали просить сшить для себя наряды, рассказывали о хорошей швее своим знакомым и подругам.

Но к тому времени из магазина пришлось уйти, «встала на биржу». И здесь инспектор (Анна Александровна до сих пор вспоминает с благодарностью эту женщину) посоветовала поучиться в коммерческой школе от службы занятости. Коротким было время обучения, но дало много: ясными и понятными стали мудреные поначалу маркетинг и менеджмент, основы бизнеса и так далее. Особенно важным, по словам Анны Александровны, оказалось знакомство с ныне существующей системой налогообложения. Причем знакомство конкретное, как говорится, с цифрами в руках.

– До этого, после института, я имела весьма приблизительное и туманное понятие о налогах, – признается она, – а теперь хоть и немного, конечно, но разбираюсь.

Занятия в коммерческой школе помогли составить реальный и детально проработанный бизнес-план, после рассмотрения которого комиссия службы занятости сочла возможным выделить А.А. Шибаевой «на обзаведение» безвозмездную субсидию. Деньги, конечно, небольшие, но на них молодая портниха накупила ниток, «молний» и так далее, которыми пользуется до сих пор, и даже утюг, который, к сожалению, соизволил сломаться.

С первого ноября 1994 года оформила она документы на частное предпринимательство, что называется, «взяла патент». Живет с родителями в трехкомнатной квартире, одну из комнат которой превратила в импровизированную швейную мастерскую. Сюда и приходят с заказами многочисленные клиенты.

Специализируется Анна Александровна на пошиве верхней женской одежды, но шить, по ее словам, приходилось все: от нижнего белья до вечерних платьев. Заказывают у нее наряды на выпускные вечера и даже свадебные платья. Последние она считает самыми трудоемкими в производстве. А самыми сложными – мужские пальто и пиджаки. За них, как правило, не берется. Как у любой классной портнихи, у нее свой определенный круг клиентов, ее адрес передают по знакомству друг другу. Но уже доброй традицией стало, что однажды побывавшая заказчица обязательно приходит сюда и второй, и третий раз.

Как же надо любить и уважать свою работу, чтобы за это тебя стали любить и уважать люди!

– Я никогда не смогу сказать своей клиентке, что, мол, ты хозяйка, как скажешь, так и сошью, – рассказывает портниха. – У меня много новейших модных журналов, да и собственный опыт уже какой-никакой имеется. Обязательно посоветую, как лучше сделать платье на конкретную фигуру. Мы в подробностях обсуждаем все мельчайшие детали. Я полагаю, что именно в этом и нуждаются мои заказчицы, в непосредственном участии в их проблемах.

Конкуренции А.А. Шибаева не боится, у нее сложился определенный круг клиенток. Корень проблемы она видит в другом.

– Жили бы люди получше: и каждый конкретно, и страна в целом, – размышляет она. – Получали бы побольше, тогда бы и возможности для пошива новых нарядов увеличились. Я интуитивно чувствую, как растет у людей стремление к индивидуальности в одежде. Китайско-турецкий ширпотреб спартаковской барахолки уже в прошлом. Представьте только, что в одном ресторане две женщины находятся в одинаковых платьях.

Да, возможно, когда мы все начнем жить получше, прибавится клиенток и у А.А. Шибаевой. А пока, по ее словам, приходится едва-едва сводить концы с концами. И мысль о том, что не только ей, но и всем мелким предпринимателям в нынешние времена крайне тяжело, служит слабым утешением. В 1995-м было полегче, в 1996-м стало хуже, что принесет год 1997-й?

А дух предпринимательства у человека, не испорченного застоем, силен. Свое нынешнее состояние – швеи на дому – она воспринимает как временное. Лелеет мечту арендовать где-нибудь за приемлемую цену помещение, взять двух девочек-швей, то есть расширить свое производство и даже создать новые рабочие места. Но для этого нужны деньги, стартовый капитал, а его заработать пока не удается, хватает только на ежедневные насущные потребности. Хотя работает много и добросовестно, каждый день строчит на своей швейной машинке «Чайка», подаренной родителями к окончанию курсов кройки и шитья.

– Трудно, наверное, все одной, все самой, за все отвечать? Не появляется желание бросить этот не дающий особых доходов «бизнес» и уйти куда-нибудь, предположим, в ателье швеей? Ведь не секрет, что правительство наше налогами, ценами удушает в стране любое производство. Не чревато ли для здоровья жить постоянно в состоянии войны с родным государством, в зоне конфликта со всеми проверяюще-надзирающими? – поинтересовался я напоследок у Анны Александровны.

– Я считаю, что назад дороги нет, – уверенно сказала она. – Я думаю о будущем, представляю его. И верю, что если мне что-то не удается сделать сегодня, то, вероятно, для этого появятся возможности завтра. Я знаю свой потенциал, чувствую, что способна на большее. Надеюсь, что и власти наши когда-нибудь поймут, что люди хотят работать и зарабатывать, и надо этому не препятствовать, а помогать.

Героиня первого моего материала, Н.А. Гормина, получив субсидию от службы занятости, открыла мастерскую по ремонту одежды, В.П. Болтнер – частную гостиницу. А.А. Шибаева шьет на дому прекрасные наряды для девушек и женщин. Оказавшись безработными, они, что называется, нашли в себе силы взять свою судьбу в собственные руки. Трудоустроившись с помощью субсидии от службы занятости, они уже подумывают о расширении дела, о том, как бы взять к себе на работу новых людей. Они нашли себя в тяжелейших экономических условиях современности.

«Северная правда», 3 января 1997 г.

Часть третья

ТЕМА ОТ АЛЕКСАНДРА ВАСИЛЬЕВА

КОМУ ГОСТЬ, кому кость, А КОМУ РОДНЫЙ БАТЬКА

Три дня провел А.Г. Лукашенко в Ярославле, и ему понравилось.

Шасси президентского лайнера в расчетное время коснулись взлетно-посадочной полосы Ивановского аэропорта. И не успел самолет закончить рулежку, а Александр Григорьевич, улыбаясь в президентские усы, бодро сбежать по трапу, как его окружили девушки в сарафанах и кокошниках и накормили хлебом с солью.

Но радость встречи оказалась мимолетной. Бронированный «Мерседес» умчал официальное лицо в соседний Ярославль. (Случись, что и других президентов независимых государств поманит российская глубинка и они с легкостью Лукашенко начнут разъезжать по губерниям, не имеющим путных аэродромов, Ивановский аэропорт превратится в международный).

В Ярославле транспаранты о том, что горожане вовсю приветствуют сопредельного президента, на фоне сочно-широких реклам выглядели детским лепетом. В пресс-службе обладминистрации нам пожаловались на стесненность в средствах, задержки зарплаты и попросили ламинировать аккредитационные карточки пластиком за свой счет (6 рублей) в соседнем магазине.

Тем временем под вой сирен президентский кортеж носился из конца в конец большого города: энергичный Лукашенко хотел увидеть все своими глазами и самостоятельно побеседовать с народом. К 15 часам он приехал на нефтеперегонный завод, который, в свою очередь, является дочерним предприятием российско-белорусской компании «Славнефть», которая, в свою очередь, является любимым детищем президента и которую он по-отечески мудро опекает и направляет.

Завод президенту оказался по душе. Особенно темпы реконструкции установки каталитического крекинга. Чтобы смонтировать наверху колонны махину похожего на земной шар котла-утилизатора, ярославцы взяли напрокат в Голландии кран грузоподъемностью 1000 тонн. «Демаг» прибыл вместе с голландским персоналом и уже готов показать, на что способен.

Перед заводской проходной президент дал интервью журналистам. Ярославль ему понравился, похож на старинные белорусские города, а природа здесь такая же, как на севере Белоруссии.

– Александр Григорьевич, – начала задавать вопрос журналистка, – а правда, что у вас в Белоруссии…

– Диктатура? – под смех собравшихся перебил он.

– …вас батькой называют? – закончила она.

– Я приучил глав государств СНГ и сам называю батькой Ельцина. А меня действительно так называют в Белоруссии. Народу не прикажешь. Батька так батька. Ведь это по-доброму. Большая ответственность в 40 лет быть батькой для целого народа.

– Будет ли для нас, славян, наше отечество опять общим?

– Отвечаю абсолютно точно: будет! И скоро вы в этом убедитесь.

– Когда?

– Это от всех нас зависит. Я убежден, что нет такой силы, которая после перестройки и дерьмократии оказалась бы способной растащить нас. И речь идет не только о Белоруссии и России. Я часто бываю на Украине и осведомлен, что там уже процентов 85 населения выступают, подчеркиваю, категорически выступают за объединение.Требуется лишь воля политиков, чтобы развить и закрепить эти тенденции.

– Когда появится единое гражданство в России и Белоруссии?

– Когда Россия окажется к этому готовой. Мы уже предоставили россиянам, проживающим на территории Белоруссии, но не являющимся ее гражданами, право не только избирать, но и быть избранными в органы власти. Россия пока не способна на аналогичный шаг, боится.

…То, что говорит Лукашенко, и то, что говорят о нем «по телевизору», – две большие разницы. Очень большие. Но одно дело «пудрить мозги» «профессиональным дилетантам» – журналистам. Другое – поделиться идеями с элитой Ярославской губернии, руководителями предприятий, людьми опытными, мудрыми, хитрыми, в общем, познавшими жизнь. Вот уж где, думаю, будут скептические улыбки, иронические смешки в кулак и злорадные перешептывания по поводу лысоватого белоруса с диктаторскими замашками.

Первые минут двадцать зал молча и напряженно внимал несущемуся с трибуны монологу не очень-то сильного в риторике Лукашенко (непочатый край работы для имиджмейкеров). Но потом… взорвался аплодисментами. На протяжении часового выступления хлопали раз пять или шесть. Хотя никто не заставлял – не собрание партхозактива. Когда Лукашенко закончил, руководители встали и стоя (!) проводили белорусского президента аплодисментами.

Вывод: российская душа давно тоскует о том, что предлагает реализовать Лукашенко. Если уж ярославская элита так реагировала, то простой народ и подавно проникнется и доверится, выпусти президента в прямой эфир. Его слова как капли долгожданного дождя на засыхающую пашню. Понятно, что для части наших продажных политиков он – как кость в горле: ни проглотить, ни выплюнуть.

Трехдневный визит президента Белоруссии в Ярославль оказался насыщенным. Кроме деловых встреч он сыграл в хоккей с ветеранами ярославского «Торпедо» за команду ветеранов Минска (счет 6:6, против Лукашенко не раз применяли силовые приемы, а один раз он крупно поспорил с судьей, но шайбы все-таки забросил), развлекался во время Дней славянской письменности и культуры. Рассказывали, что Лукашенко даже предложил ярославскому губернатору Лисицину сыграть в теннис на роликовых коньках. Чтобы, значит, Ельцина переплюнуть, так как тот на коньки уже не встанет.

Во время пресс-конференции на «Славнефти» я прямо спросил А.Г. Лукашенко, когда он собирается приехать в Кострому.

– Как пригласите, так и приеду! – улыбнулся президент.

«Северная правда», 26 мая 1998 г.

НИЧЕЙНЫЙ ОБЪЕКТ СТРАТЕГИЧЕСКОГО НАЗНАЧЕНИЯ

Кострому домостовую знает старшее поколение. «Берег левый, берег правый» объединял лениво-неторопливый паром. Пущенный в 72-м мост сократил волжскую ширь буквально до двух минут. Но «нынешнее поколение советских людей» плохо помнит достижения ударных пятилеток, «инженерное сооружение» не бережет, прикрываясь безденежьем, бездействует. А мост? Мост приходит в плачевное состояние, щербатится выбоинами, расшатывается от беспардонно скачущих на нем машин и льет горючие слезы при нарушении гидроизоляции. Сто лет отпущено ему судьбой и проектантами. Четверть века простоял успешно. Сколько еще, бесхозный, протянет?

Много чего занимательного открывается пытливому взору на безбрежных российских просторах. К земле без хозяина привыкли, но чтобы ничейным был мост?.. Федералы, для которых Кострома – точка на широкой карте и вековой исторический образ в царственно-туманной дымке, от моста шарахаются: «чур меня!» В черте города, мол, сами и управляйтесь. В свою очередь мэрия громогласно протестует против вторжения «стратегического объекта» в пределы ее компетенции. Но при любом раскладе оказывается крайней и вынуждена приголубить беднягу.

– В таком плохом состоянии наш мост мне еще не приходилось видеть, – самокритично признался и.о. заместителя главы администрации города по жилкомхозу Владимир Клыков. – Серьезную обеспокоенность высказывает мэр. Поэтому нынче приняты особые меры. Без специальной техники для перевозки литого асфальта нам не обойтись. Провели переговоры и заключили договор на ее изготовление с московской фирмой. Дорого, конечно, но необходимо. Отправляем на завод в Москву «стотридцатый» ЗИЛ, оттуда он вернется укомплектованным «термосом».

В. Клыков рассказал, что изготовлением литого, то есть жидкого, консистенции сметаны, асфальта займется ОАО «ДСУ», благо опыт есть. Для этого создан определенный запас мелкофракционных инертных материалов. Но битум в Ярославле начнут делать только после 20 апреля. Сейчас там собирают заказы и готовятся.

Костромичам памятен прошлогодний весенний ямочный мосторемонт. Первый радостный ливень, «как бы резвяся и играя», смыл без следа «проделанную работу».

– Ремонтировала частная фирма. Ей мост больше не доверим, – заявил категорично В. Клыков. И пояснил, в чем преимущества литого асфальта,– Он намного долговечней, укладывать его можно на неподготовленные поверхности и при минусовой температуре.

Нанесение штрихов благоустройства традиционно принято заканчивать к Первомаю. Успеют ли нынче городские службы управиться со своими хлопотными делами?

– О сроках, конечно, говорить трудно, но думаю, что к 1 мая защитный ремонт моста успеем сделать, – заверил Владимир Викторович.

Дорожная ущербность моста приводит к авариям. Серьезных, слава Богу, не происходит, в основном, как говорят гаишники, «железо». Но когда машины «стукаются» и перегораживают проезжую часть, на мосту с обеих сторон возникают километровые пробки. Гаишники, как правило, приезжают быстро, но столпотворения автомашин не избежать. Может, стоило бы в таких случаях перекрывать доступ транспорта на мост и устраивать пробку не на висящих над волжской пучиной пролетах, а на подступах к ним? Кстати, таково требование техники безопасности.

Специалисты сходятся в едином мнении, что мост перегружен. Стало быть, не избежать строительства второго – вместе с окружной дорогой для транзитного транспорта. Увидит ли нынешнее поколение эту идею реализованной?

* * *

P.S. Высокую честь мосту готовятся оказать связисты, проложив по нему последнее достижение науки и техники – кабель волоконно-оптической связи, который, как пуповина, соединит костромскую телеграфно-телефонную станцию со всем миром.

«Северная правда», 16 апреля 1998 г.

МОСТЫ – КАК СУДЬБЫ.

и обЪединяют, и рушатся

Редкая даже из впечатлительных особ, доехав до середины моста, задумывается о своем благополучном прибытии к противоположному берегу. Люди, в большинстве своем, не замечают, что проехали по мосту. До тех пор, пока сам мост своим внешним видом не начнет сигнализировать об опасности. Тогда вопросов не избежать.

– Почему у нас в области столько мостов в аварийном состоянии? – тормошится народ. – Почему на них сужена проезжая часть? Правда, что крайние балки могут обрушиться под тяжестью автомобиля? Исчезнет ли опасность после ремонта? Мы помним, когда эти мосты строили, почему они так мало простояли? Какой срок службы моста? Сколько стоит ремонт? – и так далее, и тому подобное.

Но ни впечатлительные особы, ни простой народ не полезут под мост щупать упругость балок и проверять упертость опор. Лезут туда специалисты и все чаще показываются обратно на свет божий со сконфуженными лицами. Техническое состояние инженерных сооружений обычно написано на сведущих физиономиях с четкостью неоновой рекламы.

«Пять мостов Костромской области находятся в аварийном состоянии, – пишут специалисты сухие отчеты, – 19 – в неудовлетворительном, 52 – недостаточно широки для безопасного разъезда транспорта».

В недрах управления «Костромаавтодор» сокрыт документ, в котором черным по белому написано: «…положение далеко не благополучное. Значительная часть ранее построенных мостов капитального типа по причине строительных дефектов и при отсутствии надлежащего ухода и ремонта потеряла свои прочностные характеристики…»

Заместитель начальника автодора Владимир Климонтов, к которому я обратился за комментариями, не стал кривить душой и прямо заявил о своей обеспокоенности «прочностными характеристиками».

– Прогноз был неутешительным, и руководство управления приняло адекватные меры, – пояснил он, – приступив к созданию еще в 94-м году специализированных мостоэксплуатационных предприятий. Мы первыми в России пошли таким путем, он оказался правильным, и сейчас наш опыт перенимают коллеги по другим городам и весям. В прошлом году МЭПы отремонтировали двадцать мостов, а три – через Меру в Островском, через Межу и Шекшему на новом направлении дороги Мантурово – Шарья построили заново. Их работа сдерживается одним – недостаточным финансированием.

(Чего же только мы не теряем от «недостаточного финансирования»: мелиорированную пашню, космическую станцию, отечественного товаропроизводителя, подрастающее поколение… Займут или нет мосты свою страницу в «Красной книге» под заголовком «Россия, которую мы потеряли»? Но это тема для другого разговора).

Меня же, как и весь честной народ, интересовал другой каверзный вопрос: почему железобетонные мосты, простояв по 25-30 лет, а это явно меньше половины положенного срока, начали сыпаться с легкостью песочных замков? Не вороватый ли прораб в свое время пустил «налево» хороший цемент, увлекшись творческим подходом к пополнению личного бюджета?

Владимир Петрович согласился принять подобное предположение только как рабочую версию. По его словам, сейчас трудно установить, отчего сыплется бетон балок – от деятельности шустрого прораба или от постоянной промочки из-за нарушения гидроизоляции моста. (На мой взгляд, компетентная комиссия могла бы все-таки установить истину. Другой вопрос: кому это через 30 лет надо? Иных уж нет, а те далече…)

Соглашаясь с «наличием дефектов строительства», Владимир Климонтов все же основной причиной мостовой ветхости видит «отсутствие ухода и ремонта».

– Попробуйте-ка за дорогой не ухаживать лет 5-10, – говорит он. – Покрытие превратится в сплошную выбоину, дожди размоют насыпь до состояния лужи. А мосты стоят уже по два-три десятка лет, и никто ими всерьез, по-настоящему не занимался. По нашим расчетам, надо ремонтировать ежегодно тысячу погонных метров мостов. В 97-м сделали 700. На сколько хватит денег в нынешнем?

Всего в области 410 мостов протяженностью 15,6 километра. Большинство из них, по словам В. Климонтова, близнецы-братья, разнятся лишь длиной пролета. Но есть и оригинальные, как, например, в Антипино через Мезу. Это монолитный старый вариант. Его успели вовремя отремонтировать, спасли от разрушения. Второй такой мост – под Малоберезовом, по дороге на Заволжск. Выглядит по-старчески: расслаивается бетон монолитных балок, осели береговые опоры. Видимо, точат подземные воды, придется делать дренаж. Мост ремонтируется «под движением», а это дополнительные хлопоты и сложности.

Еще одна головная боль – мост через Ветлугу по дороге на Верхнеспасское. Это экспериментальный, клееный, коробчатого сечения мост. В нашей области один такой. Его собрат через Сухону в Вологодской области уже рухнул. Нашего же пытаются спасти установкой дополнительных канатов.

Транспорт пустят по понтонной переправе. В перспективе при одном из МЭПов будет создана понтонная служба: техника, оборудование, люди, готовые в случае ЧП развернуть такуюпереправу. В Солигаличе прошлым летом уже сносило мосты. Слава Богу, обошлись бродом. Теперь в «стратегическом резерве» будет передвижной понтонный мост.

«Северная правда», 16 июня 1998 г.

«МАСКИ-ШОУ» В НАЛОГОВОЙ ИНСПЕКЦИИ

Количество и навороченность иномарок, паркующихся у подъездов налоговых инспекций, с каждым днем увеличиваются. Перед окончанием срока подачи деклараций народ сюда пошел деловой и богатый.

Инспекции услужливо продлили рабочее время – в будни до 20 часов плюс суббота с 9 до 17. Все для вас! Хотя начальник отдела налогообложения физических лиц четвертой инспекции Костромы Галина Дубровина без обиняков выражает недовольство новым графиком. «Инспектора тоже люди, – считает она, – у них семьи, а для подачи декларации и так три месяца отводится».

Мы русские люди, и наше «авось» не стоит на запасном пути. К середине марта законопослушание проявила лишь четвертая (!) часть предпринимателей (1073 из 4173). В прошлом году темпы сдачи деклараций были примерно такими же.

13-страничная радостно-розовая декларация, созданная для удобства компьютера, непосвященного человека приводит в шок. Но те, кто знаком с азами бухгалтерского учета и основами налогового законодательства, говорят, что заполнить ее совсем не сложно.

Количество предпринимателей из-за введения в прошлом году 28-процентного пенсионного сбора уменьшилось, но не настолько, насколько нынче упали их доходы, которые они указывают в декларациях. Усредненные значения прошлого года – 5-6 миллионов. Нынешние – 1,5 – 2 – 3. Это ниже официального прожиточного минимума.

– На что же вы живете, – спрашивают в инспекции вальяжного, надушенного, в дорогой дубленке предпринимателя, с шиком прикатившего на белом «Мерседесе», – если указываете в декларации годовой доход 2 миллиона?

– Меня жена содержит, – мило улыбается он в ответ.

Любопытные инспектора наводят справки о супруге. Она… учительница! Прижучить хитрована вряд ли удастся. Наш народ поднаторел в обмане государства. Это относится к предпринимательским достоинствам. А дурным тоном считается указать в декларации реальный доход. Такие в своей среде являются «белыми воронами» и вызывают подозрение.

Предпринимательская рать озабочена одним – как скрыть доход. Но и налоговая с каждым годом все больше проясняет для себя картину действий на торгово-закупочном фронте.

Небедный предприниматель продекларировал в прошлом году весьма скромные доходы, а потом от нотариуса пришла справка, что он купил сад в Борщино за 20 миллионов. «Откуда деньги?» – тут же озаботилась налоговая. «Забыл указать», – последовал ответ. На первый раз ограничились уплатой подоходного налога – 2,4 миллиона.

С приятной дамой, продекларировавшей 9 миллионов и сокрывшей два, обошлись строже. Она тоже «забыла», в какие магазины сдавала товар и получала деньги. Но магазины не забыли отчитаться перед инспекцией. Так обнаружился обман, и ей пришлось заплатить сокрытый доход – 2 миллиона, стопроцентный штраф – 2 миллиона, подоходный налог – 240 тысяч, десятипроцентный штраф за нарушение ведения учета – 24 тысячи и административный штраф за нарушение налогового законодательства – три «минималки». Так что мотайте на ус, господа предприниматели, справки о ваших доходах приходят в инспекцию не только из Костромы и области, но из Москвы, Рязани и так далее.

Физические лица (не предприниматели) также сдают декларации. Непрезентабельно одетые, без «мерседесов» и золотых печаток, они приходят пешком, указывая доход в … 20-30 миллионов. Скромно, но с достоинством?

К 1 апреля 97-го «продекларировалось» 77 процентов. Настырность инспекции увеличила цифру до 89 процентов. Нынче перед налоговой поставлена задача добиться стопроцентного охвата. Оштрафованные по итогам прошлого года свыше двухсот человек (от 2 до 5 «минималок») нынче перешли в категорию активных декларантов.

Аврал в налоговой будет 29-31 марта. Сейчас пока просто очереди. Они традиционно раздражают, у стендов с образцами нетерпеливые соизволили подраться. Безграмотность людей после всеобщего среднего инспекторов ужасает. Некоторые умудряются дословно переписать образцы на стенде, включая индивидуальный номер и «фамилию» образца – Иванов Иван Иванович.

Часть декларантов любит прибедняться. Один пришел в драном тулупе, дырявых валенках, тюремной ушанке и сильно пах рыбой. После ознакомления с его книгой учета инспектора пошли мыть руки.

Впечатлительная женщина, уличенная, кстати, в сокрытии дохода, рыдала, как по покойнику, в голос причитала и несколько раз падала в обморок. Оказалось, драматическая актриса переквалифицировалась в рыночную торговку. 70-летняя бабуля сдавала декларацию с ахами, охами, корвалолом, чуть, мол, не умерла. На следующий день инспектора видели ее веселую, лихо торгующую у универмага цветами.

На вопрос инспектора: «Как вы живете при двухмиллионном годовом доходе?» предприниматель ответил: «Ворую! Но в вашей декларации такой графы нет!». Другой предприниматель умер. Подколов свидетельство о смерти, его дело закрыли. Но один из магазинов до сих пор продолжает присылать справки о сдаваемом этим предпринимателем товаре и получаемых деньгах. Удивленные инспектора позвонили бухгалтеру, но та раздраженно парировала, что деньги выдает ему лично. Видимо, кто-то пользуется подложными документами.

* * *

P.S. Когда, наконец, в газетах появятся объявления: «Опытный бухгалтер за умеренную плату предлагает услуги по заполнению деклараций»?

«Северная правда», 21 марта 1998 г.

…и живи спокойно

ДВА ПИШЕМ, ТРИ В УМЕ, или КТО-КТО ЖИВЕТ НИЖЕ МИНИМУМА?

Наивные, честные и те, кто хочет такими казаться, сдали свои декларации еще в январе-феврале. Девятый вал, который бурным потоком традиционно и ежегодно захлестывает налоговые начиная с середины марта, состоит, по мнению инспекторов, в основном из потенциальных укрывателей доходов.

Народная примета: прилетели черные и носатые грачи – пришла пора сочинять декларацию. Хитрованы справедливо полагают, что при вавилонском столпотворении целыми и невредимыми проскочат через игольное ушко инспекторского внимания. Не осознавая, видимо, по причине юридической безграмотности, всю призрачность надежды на исконное «Авось пронесет!». К детальному разбору декларационных полетов налоговая приступает не до, а после первого апреля и увлеченно занимается этим целый год.

Характерный пример: хорошо одетые молодые супруги-предприниматели прикатили в налоговую на иномарке и продекларировали доходы: муж – полторы тысячи за год, жена – две с половиной.

– Побойтесь Бога! – негодует инспектор. – Прожиточный минимум в стране и то 4,5 тысячи в год, вы, судя по лицам, по сравнению с ним – небожители.

Но муж да жена одна сатана, молчат, как партизаны на допросе, и упорствуют в даче ложных показаний.

– Да научите вы меня, как прожить на полторы тысячи в год! – возмущенно потрясает инспектор злополучной декларацией.

Некоторые не выдерживают психической атаки, соглашаются прибавить доходов, кто – до 4-5 тысяч, кто и до семи раскручивается. Некоторые выдерживают и покидают госучреждение с круглыми от честности глазами, чувством глубокого удовлетворения от исполненного долга и обмана родного, но так невзлюбившего своих чад государства. Око за око? Но что будет, когда ученик превзойдет учителя?

– Хорошо, я подпишу вашу декларацию, – сдается инспектор, – но имейте в виду, что если вскроется занижение доходов, накажу на полную катушку, – провожает он чету непоколебимых, сознавая, впрочем, эфемерность угроз: торгуют супруги в районах, каждый день на новом месте, как их учтешь?

Учет и контроль, кстати, крепчают с каждым годом, обуздывая живое свойство характера ЧП (частных предпринимателей) – склонность к левым доходам. Но в красный угол икону налоговой дотошности вешают не все. Неверующие создают прецеденты. Дама сдавала в багаж… тьфу, в Шарью сдавала спички и считала это милой женской тайной. Осведомленность налоговиков потрясла ее до глубины души. А штраф заставил крупно пожалеть о любви к секретам. Другая дама закупила на Костромском ликеро-водочном заводе партию водки, но «не оприходовала» и «не отразила в реализации».

– Я думала, вы не узнаете, – честно призналась она инспекторам, которые выписали ей штраф – сто процентов от суммы заниженного дохода.

К 16 марта, по словам начальника отдела налогообложения физических лиц Галины Дубровиной, в четвертой инспекции Костромы продекларировалась треть предпринимателей, немногим более – «физлиц». «Это меньше, чем в былые годы», – переживает Галина Васильевна. Наплыв пошел не сразу после восьмого марта, как случалось раньше, а только числа с 15-го. А ведь ЧП до 20 марта должны были отчитаться за 5-процентный налог с продаж и представить расчет по единому налогу на вмененный доход. Вместо этого почти все поголовно пишут на декларациях «Сдаю свидетельство». Будут торговать незаконно?

Многие «физические лица» жалуются на бухгалтеров, которые не выдают им справки о зарплате. Дело в том, что раньше требовалась справка о начисленных суммах, теперь – о фактически полученных доходах. Бухгалтеры злятся от необходимости делать громоздкие перерасчеты.

Азам налогообложения надо учить в школе – уверена Галина Дубровина. Чтобы молодые ЧП не смешили инспекторов, старательно выводя «диклорация» и при этом напрочь игнорируя красочные стенды с подробной информацией. На русском языке.

Ежу понятно, что основное сокрытие налогов происходит на рынках. Налоговики за это шерстят торговцев в хвост и гриву. Но теневики, настоящие хозяева товара и рабочих мест – Сани и Лехи, так и остаются в тени. Органы знают их в лицо, но при существующих законах «взять за вымя» – руки коротки. Сколько еще тень будет оставаться под покровом паутины? Почему на Западе хватает сил осветить ее закоулки?

– Потому что на Западе налоги платят не с доходов, а с расходов, – огорошила Галина Дубровина. – А наши депутаты Госдумы затормозили такой закон.

«Северная правда», 24 марта 1999 г.

Большая вода

ШТАТ СЕЛИЩЕ. ЭТО КАЙФ!

Проплывающим вниз по Волге Кострома открывается правобережным Селищем. Место живописное, высокий берег увенчан колокольней, а вниз в хаотичном беспорядке сбегают дома с огородами. Логично завершает пейзаж плотная шеренга разномастных лодок и катеров у кромки воды.

Судя по названию, люди поселились здесь до татаро-монгольского ига. Но ханы сгинули. После их ухода новообращенная Волга и девственное Селище оказались антагонистами. И принялась «великая и могучая русская река» подтачивать крутой селищенский берег. И до того доточила упрямая, что в ее ненасытное лоно готовится сползти первый неосторожный огород.

Возмущенный происками «матушки» народ пошел двумя путями: начал стучаться в двери начальственных кабинетов и приступил к возведению самодельных береговых укреплений. Эффективность мероприятий оказалась невысокой. Из-за дверей ответ слышится один: «Нет денег!», а самоделки запросто слизывает ленивая волна.

– Каждый год берег убывает, – засвидетельствовал нам вышедший в огород по хозяйственной надобности пожилой мужчина. – Почва глинистая, размывается легко. Помню, в одно из половодий метров семь река оттяпала. Вот посмотрите, раньше тут дорога была, машины ездили, а сейчас лодки лежат. Особенно опасно, когда во время половодья западный ветер разыграется, а он весной у нас не редкость. Куда власти смотрят?! Потопа ждут?..

– Мы живем выше и поэтому реки меньше боимся, – рассказала проходившая извилистым переулком женщина с маленькой девочкой. – Но мучаемся от подпочвенной воды, вырыть подвал даже и не мечтай. Вода буквально отовсюду сочится. Люди вынуждены рыть канавы, но те кто живет ниже, – ругаются. Зачем, мол, нам ваша вода. А течет все, и мыло и нечистоты. Канализация у нас естественная. Одна женщина целую дамбу возвела вокруг своего огорода, чтобы защититься от верхнесоседской жидкости. А то бывает, в проулке арык устроят, получается чистое болото, детям не пройти, не перепрыгнуть, – сокрушенно покачивая головой, показала она на свою, следует полагать, внучку.

Выяснить дату последнего затопления Селища половодьем не удалось. Селищенский народ оказался слабым на историческую память и называл то туманно-далекие 24-й и 36-й годы, то более реальный 54-й, но неточно, сомневаясь, было это на самом деле или бабка надвое сказала. Из чего можно сделать вывод, что с момента укрощения Волги гидротехнической уздой крутых наводнений здесь не было.

Версию о нечистотах подтвердила грозная надпись СЭС на роднике: «Ключевую воду употреблять только после кипячения!». Хлебнешь из такого «ключика», кем станешь?

«На высоком берегу на крутом» властвовала тишина. На свежезапорошенном льду кочковались уткнувшиеся в свои мысли рыбаки. В весенней ароматической композиции равноправно участвовали вдохновленные теплом прибрежные помойки. Возбужденные открывающимися возможностями толстые и наглые вороны расселись на тополях и противно каркали. Под деревьями выгуливались сексуально озабоченные коты и метили лодки. На глухом пеноблочном строении призывно краснел патриотический лозунг: «Штат Селище. Это кайф!». На ржавых останках безымянного плавсредства философствовали о жизни двое пацанов.

Разглядеть на берегу, плотно прикрытом обильным апрельским снегопадом, место, которое обрушится первым, оказалось трудно. Но пацаны просветили:

– Вон, за катером «Крым», там вода всего ближе подходит.

Однозначно, что это задача для специалистов – решать, где, что и как делать, чтобы селищенские огороды, а вслед за ними и дома не оказались утопленными. А они, специалисты, считают, что обрушения берега реки с жилыми домами в Селище при паводке этого года не произойдет, но берег укреплять надо. И надо бы изыскать средства на берегоукрепление или на долевое участие в нем. Жилкомхоз Костромы мог бы стать заказчиком по проектированию работ на конкурсной основе.

Успокоится ли селищенский народ от подобных формулировок? Ему, народу, нужны не бумаги, а железобетонные укрепления размываемого берега. А то татаро-монгольские недоработки исправит переименованная ими река. Тем более, что разлив-98, по прогнозам, будет быстрым, бурным и полноводным.

«Северная правда», 10 апреля 1998 г.

БЕНЗИН ДЛЯ ТРОЛЛЕЙБУСА

Приехал чукча в город. Остановился на улице и голову кверху задрал.

– Ты чего? – спрашивают его прохожие.

– Да вот, троллейбус жду.

– А почему на небо смотришь?

– Дак сказали, что троллейбус по проводам ходит…

Две дороги, два пути

А ведь во многом прав этот незадачливый чукча из старого анекдота. Действительно, две дороги у троллейбуса. Об особенностях первой, по которой он едет колесами, все хорошо знают. А вот та, что наверху, известна только водителям троллейбусов.

Мне не раз приходилось удивляться, как это в таком хитросплетении проводов над городскими улицами троллейбусные штанги умудряются находить единственно верный путь. Понятно, как по железной дороге идет поезд: ему или стрелочник, или диспетчер по автоматике стрелку переведет. А троллейбус как?

Оказалось, над нашими головами также находятся стрелки, аналогичные железнодорожным. Только управляет ими сам водитель троллейбуса непосредственно из кабины. Он перед стрелкой, как богатырь перед известным камнем: «поддашь газку» – прямо проскочишь, «внакат пойдешь» – не миновать правого поворота.

Я б в водители пошел, но кто меня научит?

Сейчас – никто не научит. Не нужны новые водители троллейбусному парку. Старых-то нет возможности обеспечить машинами, так как покупать новые троллейбусы не на что.

А вот 20 лет назад, когда Анатолий Попов пришел устраиваться сюда на работу, нужда в водителях была, хотя и отбирали строго. Представительная комиссия заседала, вспоминает он, изучали документы, задавали разные вопросы.

– Но мне уже 30 лет было, – говорит А. А. Попов, – не пацан безусый. Закончил школу-восьмилетку, поработал на «Красной маевке», где, кстати, родители работали, три года отслужил в армии, в Германии, в артиллерии. Уволившись в запас, вновь вернулся на завод и поступил на вечернее отделение техникума. В 74-м защитил диплом, поработал инженером-технологом на заводе красильно-отделочного оборудования, механиком в промкомбинате. Но зарплата была маленькая, рублей 110 получал. А тогда как раз сын родился, семью требовалось содержать. Вот и пришел в парк устраиваться водителем. В те годы хорошо платили. Три месяца теорию изучали в учебно-курсовом комбинате, а потом три месяца практиковались за рулем. С полгода я поработал на втором маршруте, но что-то не понравилось, сам попросился на седьмой – «Парк – Черноречье». Нынче 20 лет будет, как я на нем работаю, третья машина уже у меня, – заканчивает он небольшой экскурс в историю.

– Каким должен быть по характеру водитель троллейбуса?

– В первую очередь – спокойным, твердым и решительным, – отвечает Анатолий Анатольевич. – На дороге каких только казусов не случается, а за твоей спиной десятки пассажиров. Так что голову терять нельзя ни в какой ситуации. Но и «шустрить» надо уметь, – улыбается он.

– Как это?

– Предвидеть, что ли, ситуацию, находить нестандартное решение. Еду я как-то раз к площади Конституции, смотрю – пробка троллейбусов впереди, контактная сеть оборвана. А она ведь так устроена, что обесточивается локально. Я штанги отцепил и под горку скатился своим ходом. А там поврежденный участок закончился, можно ехать дальше. Слышал, что новые троллейбусы станут оснащаться мощной аккумуляторной батареей. На них всегда можно будет проехать сотню-другую метров при обрыве контактной сети.

Трудовые будни в праздники у вас?

– Это уж точно, – соглашается А. А. Попов. – Водителям приходится работать и в праздники, и по воскресеньям, как смена выпадет. В такие дни даже спокойней, народу меньше. А бывает, и навеселе компания сядет. И споют, и спляшут под гармошку. Потом долго извиняются и кланяются с благодарностью, что довез.

– И все-таки дорога – это всегда опасность. Городская улица, на мой взгляд, вдвойне. Что для вас является главным раздражителем во время движения?

– Расплодившиеся в последние годы в неимоверном количестве частные автомашины. Сравните, сколько их было лет десять-двадцать назад и сколько сейчас. А городские улицы шире не стали. Все норовят успеть, проскочить, забывая, что у троллейбуса куда меньше возможностей для маневра, чем у того же автобуса. Недавно на перекрестке у универмага иномарка на красный свет пошла, прямо чуть ко мне под передний бампер не угодила. В машине за рулем женщина, а сзади в салоне – маленький ребенок.

«Мерседесы»-«гармошки» турецкие как подкатят к остановке при своей-то длине, так больше никому и не подсунуться. Стой, жди, пока он уедет, а у меня тоже график. Значит, расчищать снег на остановках надо шире. Думаю, не только я, но и другие водители с тревогой ждут того дня, когда на наши городские улицы выйдут все, как писали в газетах, 90 «Мерседесов».

– А что раздражает в пассажирах?

– Пьяные. Лезут с разговорами, а то порой и прямо в кабину с угрозами – куда ты нас, дескать, завез. Случается, засыпают в салоне, приходится на конечных их, так сказать, эвакуировать. Не так давно две молодые женщины в пьяном виде подрались крепко. Пришлось разнимать и выпроваживать. Потом уборщицы в парке недоумевали: «И что у тебя, Анатольич, волос сколько на полу в троллейбусе?»

– Значит, и смешные случаи бывают?

– Работаю с людьми, как без этого обойдешься. Стою как-то на конечной в Черноречье. Последняя ходка в парк, конец смены. Времени – около 12 ночи. Вдруг мужик поддатый подбегает: «Шеф! Отвези на такую-то улицу». Я ему в шутку – бензину мало. А он на полном серьезе: «Сейчас я быстро сбегаю, принесу». Уехал я тогда по расписанию, не дождался его. Все думаю: неужели и правда этот чудак с канистрой бензина к троллейбусу прибегал?

– Обычно шоферы ругают дороги…

– А чего ругать-то! Наоборот, похвалить надо. Последние лет шесть, очевидно, с того времени, как здесь «Кировцы» появились, городские службы убирают снег куда лучше. Раньше зачастую буксовали на конечных в снегу, а теперь до асфальта расчищено.

– А летом?

– Без ухабов и колдобин, конечно, не обходится. Но на своем маршруте знаешь наизусть буквально каждый метр. Хотя лето я меньше люблю. Из-за жары. И окна открыты, и вентилятор включен, и все равно жара невыносимая. Некоторым водителям плохо становится, кровь носом идет.

– В последнее время яблоком раздора стали талоны. Сколько их должен продавать водитель – по одному, по пять или по десять?

– Я прекрасно понимаю тех водителей, которые отказываются продавать по одному талону. От основной работы это отвлекает, за безопасностью движения надо следить. Но я лично продаю и по одному, даже ножницы из дому прихватил, чтобы отстригать. Ведь это живые деньги, наша зарплата, которую, кстати, два месяца задерживают. И когда люди меня благодарят, что, мол, один талончик продал, я про себя думаю: спасибо тебе, что ты не бесплатно проехал, а заплатил свою тысячу.

– Пассажиров много?

– Очень! Седьмой маршрут я вообще считаю самым перегруженным. В часы пик человек, наверное, по двести набивается, двери не закрыть. Прошу в микрофон: «Освободите двери!», но ведь никто не выйдет. Хотя через 4-5 минут идет следующая «семерка». График жесткий, отставать нельзя.

Пенсионеры каким-то образом прознали, что в магазине «Горячий хлеб» у первого хлебозавода хлеб то ли дешевле, то ли вкусней. Многие теперь туда ездят, а это опять седьмой маршрут.

* * *

Вот так – то с юмором (хохмы), то с некоторой обидой на жизнь (задержки зарплаты) рассказывал А.А. Попов о своей работе. Два юбилея у него в этом году. 50 лет со дня рождения, из них 20 – за рулем троллейбуса. Сотни тысяч костромичей перевез он за эти годы. Но не только их, но и москвичей, так как в 80-м году во время московской Олимпиады был командирован в столицу возить пассажиров на троллейбусе, за что, в числе других водителей, был удостоен благодарности и даже повышен в классности.

Разговаривая с ним, я не мог отделаться от одной мысли. Почему наши власти не новые троллейбусные линии строят, развивая экологически чистый транспорт, а взяли на Западе кредит, там же оплатили рабочие места, а нам остались «корешки» – только чадящие соляркой «Мерседесы». Которые из-за дороговизны билетов гоняют по городу полупустыми. 18 человек на 18-метровую «скоростную» «гармошку» – не слишком ли шикарно, когда остальные костромичи задыхаются от давки в дребезжащем «ЛиАЗе»? Наша недавняя психология все-таки дает себя знать. Мы все еще одерживаем победы, по крайней мере над здравым смыслом.

«Северная правда», 6 февраля 1997 г.

Аты-баты

НАШИ ЛЮДИ НА РТР

Военно-спортивное шоу Российского телевидения «Игра всерьез» собрало летом в Новороссийске лучших курсантов технических школ РОСТО. Получили приглашение и костромичи. Руководство школы отобрало самых достойных – Евгения Ковтасьева и Сергея Пухова. Мэр Костромы дал денег на поездку, химучилище помогло с тренировками и… наши ребята не подкачали, дошли до четвертьфинала. За что получили персональное приглашение на вторую «Игру всерьез», запись которой только что, 22 ноября, закончилась в Нижнем Новгороде.

Вооруженные новороссийским опытом костромские парни действительно взялись за дело всерьез. Они выиграли у Владимира, Ростова, Саратова и даже… Москвы. (За победу над Москвой был спецприз – именные часы). Вышли в финал, где пришлось сражаться с Брянском. Переиграть эту команду не удалось: то ли действительно она оказалась сильнее, то ли везение кончилось… Заняли второе место и привезли в Кострому кубок и диплом второй степени, «серебряные» медали и по видеоплейеру.

Но больше всего – впечатлений. Оказалось, что соревнования в подобном телешоу – тяжелая изнурительная работа. Рано утром уезжали на полигон дислоцированной под Дзержинском мотострелковой дивизии и только часам к пяти вечера возвращались на свою «базу» – санаторий «Голубая Ока». Восстанавливали силы с помощью «жемчужных» ванн, джакузи и… санаторно-курортного питания. Перед сном смотрели телевизор и травили анекдоты.

Вспоминают ребята (теперь со смехом), как однажды на полигоне попали под странный дождь, который замерзал на лету. Моментально все покрылись ледяной коркой – бронетехника, оружие, форма. «Ходили, как пингвины!» – смеются теперь парни. Но тогда было не до смеха.

ЧП стали преследовать в финале. Для начала во время проезда на БМП по пересеченной местности у двигателя загорелся коллектор. Отсеки тут же заполнились ядовитым дымом, но пришлось терпеть до финиша. Вываливались из люков на снег чумазыми неграми.

В другой раз рвались к финишу на танке Т-80. Махина почти в полсотни тонн! И тут у этого чуда техники банально отказывают тормоза. Танк, конечно, остановился, но время, драгоценное время, было упущено. Брянская команда, придя первой к месту перестрелки, успела засесть в засаду и оттуда «расстреляла» наших ребят из инфракрасных автоматов.

Как рассказывают Евгений и Сергей, полигон – это что-то невообразимое. Ревет постоянно движущаяся бронетехника, беспрерывно взрываются имитационные мины, гранаты и взрыв-пакеты – сущий ад. К тому же чуть ли не из-за каждого куста на тебя прицелилась телекамера, а над головой постоянно кружат вертолеты с телеоператорами.

И в такой обстановке ты должен точно попасть в воздушный шар-зонд из помпового ружья – американского винчестера, в мишень – стрелой из арбалета, испанским ножом, топором, саперной лопаткой, а также сурикеном – известной из фильмов о ниндзях «звездочкой». Наши парни так точно «сняли часового» этой самой «звездочкой», что телеведущий тут же захлопотал у микрофона – а не в Японии ли Кострома находится?

Московские телевизионщики, по словам ребят, люди нормальные, выкладывались не меньше спортсменов. Целые дни бегали с тяжелыми телекамерами, а по ночам просматривали и монтировали материал.

Многому научились ребята на соревнованиях, даже давать интервью, которые у них брали после каждого этапа. Поэтому на мой вопрос: «Довольны ли призами?» – ответили искренне, что не очень. Оказалось, что Евгений мечтал о новом телевизоре, так как дома призовой «видик» даже подключить не к чему. А Сергею хотелось музыкальный центр. Он учится в политехническом колледже на программиста, перед экраном и так сидит достаточно – любит играть в компьютерные игры.

Я долго допытывался у ребят, зачем им все это надо. Правила телешоу известны: с одной стороны, ты должен показать силу, ловкость и мужество, с другой – ты жертва телевизионщиков, компонент «картинки». «Интересно!» – ответили парни. Их понять можно. Особенно Евгения, который живет в поселке Чистые Боры под Буем. Там наверняка для молодежи никаких развлечений нет.

Но по большому счету, как мне показалось, они хотят стать Настоящими Мужчинами, способными принимать решения и брать на себя ответственность.

«Северная правда», 16 ноября 1997 г.

Аты-баты

ДВЕСТИ ПАРНЕЙ И НИ ОДНОЙ ДЕВУШКИ

Кто сказал, что «Родину защищать» надо обязательно в хлябающе-безразмерных кирзовых сапогах, давясь кашей-«шрапнелью» и дрожа по ночам в промозглой стуже нетопленной казармы? Не знаю, этими ли соображениями руководствовались облвоенкомат, облспорткомитет и другие устроители «Фестиваля (!) допризывной молодежи», но нынче этот спортивный праздник решили провести в турцентре «Волгарь».

«Волгарь» охнул, оказавшись в одночасье загруженным «под завязку», но полную нагрузку – 200 человек выдержал достойно, приняв бравых 16-18-летних молодцов со всех городов и весей нашей немаленькой области как дорогих гостей.

Чем же занимались эти молодые люди в турцентре две ночи и почти три дня? Соревновались! Вся атмосфера была пропитана незримым, тщательно скрываемым духом состязательности – кто кого? Даже из душа парни шли с голыми торсами, обмотав бедра полотенцами, чуть свысока поглядывая на окружающих: эвон мы какие! Но восхититься юношеской статью и доблестью было некому, девчонки в «Волгаре» в эти дни отсутствовали, как деклассированный элемент. По этой причине, кстати, организаторам пришлось отказаться даже от традиционной вечерней дискотеки. Решив, что для одних мальчиков танцы устраивать несколько неприлично, они заменили их вечерними соревнованиями по мини-футболу. Что тут же нашло полное понимание и поддержку в юных душах.

От неуемной страсти победить на соревнованиях разыгрывались настоящие драмы. Что может быть бесспорней подтягивания на турнике? Но и тут показалось, что судья «подсуживает».

Он действительно оценивал строго. Большинство ребят, приехавших из глубинки, покорно сносили его притязания.

Но один, очевидно, побойчей, устав висеть в ожидании судейского счета после очередного подтягивания, вопросительно уставился на судью. У того от красноречивого немого вопроса-укора заходили желваки, но принципами он не поступился, еще дольше выдержал паузу, прежде чем сказал «Десять». После тринадцатого подтягивания парень уже вслух спрашивал судью: «Ну, долго?» Подтянулся он, по-моему, 17 (!) раз.

– Могу предъявить положение… – оправдывался судья вслед гордо уходившему парню.

– У нас же не олимпийские игры и даже не первенство области, – бросил тот на прощание.

И мне подумалось, что такая молодежь, осознающая свои силы и требующая к себе соответственного уважения, придя в армию, не будет копать яму от забора до обеда, красить траву перед приездом лампасного генерала или строить «отцу»-командиру дачу в «свободное» время.

А пока будущие защитники отечества резвились с присущей им силой и ловкостью: плавали в бассейне на 50 метров, метали гранату, бегали кросс и стометровку, стреляли, «рвали» и толкали гири, гнули друг другу руки в армреслинге и… соревновались в строевой подготовке. Хотя я, честно признаться, до сих пор не знаю, что в последнем больше – от спорта или от танцев, когда все вместе синхронно выполняют одни и те же движения. Но ребят подобные теоретические изыски волновали мало, и они бодро маршировали, выкрикивая в такт шагам по-солдатски родное «Не плачь, девчонка!».

А персонал турцентра тем временем сбивался с ног, пытаясь угодить своим гостям. И надо сказать, получалось это хорошо. Ни от ребят, ни от руководителей команд я не услышал ни одной жалобы на размещение или питание. Все, наоборот, радовались, что теперь соревнования проходят в человеческих, цивилизованных условиях. И что ребята, перепачканные после кросса в грязно-снежной слякоти, могут спокойно и быстренько ополоснуться в душе, отдохнуть в двухместных номерах.

Расстарались работники столовой. Сейчас так вряд ли питаются не только деревенские, но и городские. Я специально списал обеденное меню (9 октября) в блокнотик: лосось с зеленым горошком, рассольник по-ленинградски с мясом и майонезом, окорочка куриные жареные с рисом и свежими помидорами, клюквенный напиток, хлеб и вдобавок пол-апельсина. «Волгарь» умеет быть хлебосольным и радушным.

Наш читатель, наверное, удивляется: нашли, дескать, чего расписывать. Эка невидаль – День призывника, каждый год по два раза бывает. Но этот «фестиваль», как оказалось, особенный, проходил под эгидой губернатора. Победителям были вручены призовые кубки главы администрации области.

Есть такая профессия – Родину защищать!

«Северная правда», 11 октября 1997 г.

ХРАМ СПАСА НА КРОВИ

Слух о том, что некие темные дельцы перехватывают доноров при входе на станцию переливания крови и скупают у них еще не сданную кровь, ошеломил и спровоцировал на самые невероятные предположения. Неужели кто-то додумался «делать бизнес» на крови?!

Неужели можно делать деньги на 32-рублевых справках? А станция за 400 (!) «кубиков» крови платит «безвозмездному» донору именно 32 рубля, причем число желающих поделиться с больными внутривенным содержимым из почти 300 тысяч жителей облцентра не превышает 20-30 человек в день. Неужели кто-то по дешевке, пользуясь случаем, скупает справки, чтобы потом, переоформив их на себя, стать почетным донором и получить право на льготы, которыми обладает это звание? Как-то: 30-процентная скидка при оплате за жилье, бесплатный проезд в городском транспорте, бесплатное зубопротезирование не из драгметаллов и прочие приятные мелочи.

И.о. главврача областной станции переливания крови Вера ШВАРЕВА начисто отмела абсурдные предположения.

– Во-первых, – разъяснила она, – справки хоть и дешевка 32-рублевая, но документ строгой отчетности, деньги в кассе по ним можно получить только при наличии паспорта. Так что о переоформлении справок на другие лица не может быть и речи. Во-вторых, учет кровосдач ведется не по бухгалтерским справкам, а по специальным журналам, и только на основе этих записей подсчитывается, сколько раз человек сдал кровь и получил ли он право называться почетным донором.

– В-третьих, – продолжила Вера Васильевна, – базис для слухов об «ужасном кровавом бизнесе» имеется. Но это вполне законное явление. Дело в том, что доноров нет, крови нет, а больные – есть. Лечащий врач предлагает родственникам такого больного или самим сдать кровь, или найти подходящего донора. Некоторые догадливые идут по пути наименьшего сопротивления, отлавливают доноров при входе на станцию и – оплата по договоренности, цена свободная – просят их сдать кровь «для Ивана Ивановича». Отсюда и крики: «Это моя кровь!», «Я плачу за эту кровь!», «Петров сдает для Сидорова!» Персонал станции выступает против перекупки доноров на входе, они, мол, и так бы кровь сдали, и предлагает «догадливым родственникам» поискать доноров в других местах. Но вряд ли кто из доноров устоит перед предложением сдать кровь не за 32 рубля, 17-рублевый талон на обед в столовой на Симановского и два дня отгула на работе, а рублей за 200-300.

Как оказалось, дурацкие слухи Веру Васильевну волнуют куда меньше, чем реальное положение дел на станции.

– Холодильники пустые, – продемонстрировала она, – крови нет. Случись какое ЧП, скажем, авария со многими пострадавшими, станция помочь не сможет. Заявки больниц уже сейчас остаются без удовлетворения.

Станция, в отличие от лечебных учреждений, которые получают деньги от бюджета, медстраха и собственной коммерческой деятельности, сидит на голом бюджета. В июне, по сравнению с маем, финансирование уменьшилось в два раза. Сорваны выезды в Судай, Пыщуг, Межу, Минское. 900 человек не сдали 360 литров крови. А кровь сельчан, которые хоть и безработные, но питаются от коровы и огорода, куда полноценней, чем у горожан, где сдавать ее идут зачастую бомжи и малообеспеченные граждане в надежде получить хотя бы эти 32-рублевые крохи, чтобы накормить голодных детей, и…теряют сознание во время кровосдачи.

– Ищите доноров в городе! – указывают станции «сверху». Ищут. Но руководители фирм лишь смеются в ответ: «Неужели наши работники, получающие по две-три тысячи, пойдут сдавать кровь по восемь рублей за сто граммов?!» Обеспеченные граждане, «новые русские», неплохо получающие чиновники на станцию не ходят, кровь не сдают. Если случается беда с их родственниками, предпочитают найти донора за деньги. За большие деньги. Отсюда и слухи о «коммерческих» донорах.

Больные, не имеющие обеспеченных родственников, умирают в больницах. Вот последние факты. В райцентре переливание крови могло бы спасти парня с лейкозом. Крови нет. Парень умер от кровоизлияния в мозг. Мать бьется в истерике… Звонок из противотуберкулезного диспансера: «Теряем молодого больного, дайте кровь!» Крови нет. Больной «ушел». Во 2-й городской операция на сосудах. Выбрали все остатки крови, но человек умер. Врачи ругаются между собой: «Зачем надо было тратить кровь, если все равно умер».

– Постоянно со страхом ждем, не случилось бы что в перинатальном центре, на родовспоможении, на операционных столах, – признается Вера Шварева. – Помочь нечем. И усугубил обстановку, скажу прямо, «эксперимент» по резкому сокращению финансирования выездов.

– Мы только вздохнули свободней, – продолжает и.о. главврача, – когда после майского постановления губернатора В. Шершунова провели взаимозачет с ювелирной фабрикой и пополнили расходуемые материалы, до этого сидели буквально без ваты, марли, перчаток, как вдруг такой июньский казус. Выездную бригаду пришлось отправить в отпуска. Но если не будет выездов (а каждый стоит 5-15 тысяч рублей), не будет дней донора в райцентрах – не будет и крови.

Сами работники станции, насидевшись без зарплаты, подали в суд. Суд встал на их сторону, но, по словам Веры Васильевны, воз и ныне там, денег нет. Текущую зарплату, как и все бюджетники, получают с полутора-двухмесячным опозданием.

Когда после многонедельного перерыва в кассе станции появились деньги на оплату донорам, создалась очередь, давка: «Куда прешь с майской справкой?! Еще апрельские не получали!», и случился, по словам Веры Шваревой, мордобой. Очередь упорядочивала милиция.

Пустой холодильник на кухне вызывает сожаление и провоцирует голод. Пустой холодильник на станции, этом поистине храме спасения на крови, вызывает оторопь и провоцирует страх. Страх за завтрашний день, за то, что может случиться. Самой уязвимой части медицины требуется скорая помощь.

«Северная правда», 7 июля 1997 г.

Пионерское лето

ВОВОЧКА, КОТОРЫЙ ГУЛЯЛ САМ ПО СЕБЕ

Анекдот в тему

Первый раз отвели родители Вовочку в детсад. Вечером приходят его забирать. В группе с табличкой на двери «Хорошие дети» Вовочки не оказалось.

– Где же наш Вовочка? – спрашивают.

– Поднимитесь этажом выше, – отвечают им. Но на втором этаже, в комнате с табличкой «Плохие дети», Вовочки тоже нет.

– Где же наш Вовочка?! – переживают родители.

– Идите выше, – вновь посылают их. Поднялись на третий этаж. Там комната с табличкой «Очень плохие дети». Но Вовочки и здесь нет.

– Значит, вам надо подняться еше выше.

Поднимаются родители на четвертый этаж. Видят – большая, красивая дверь, на которой висит большая, красивая табличка. А на ней написано: «Вовочка».

Верите ли вы, что непослушного ребенка могут исключить из лагеря для «трудных» подростков»? Смеетесь? Говорите, абсурд, не может быть, так как лагерь для таких и создавался? Зря не верите! Абсурдным прецедентом отличился летний профильный лагерь «Телецентр», который в начале июня работал в «Волгаре».

Из 75 13-14-летних душ «трудных» взяли менее трети. Чтобы они, подражая послушным детям, усвоили правила хорошего тона. Трудных отбирали в школах, выявляли, назову по-старому, в детских комнатах милиции, провели с ними в центре социального здоровья детей, юношества и семьи спецподготовку по спецметодикам. Только один выбился из наезженной колеи, назовем его, чтобы не показывать пальцем, традиционным Вовочкой.

Возможно, Вовочкины мытарства спровоцировало одиночество – он оказался один в двухместном номере «Волгаря». Не склонный к коммуникабельности ребенок, так ни с кем и не подружившись из 75 членов «Телецентра», еще больше замкнулся, а усилий педагогической науки не хватило, чтобы растопить лед его души.

Развлекательная программа, о которой взахлеб рассказывают воспитатели лагеря, не смогла пробиться через подростковый антагонизм. Хотя чего только в ней не было: вечер встречи «Виртуальное созвездие» , пушкинский вечер, для которого один мальчик сочинил «Оду Пушкину», начинавшуюся пессимистической строкой: «А гениев все меньше остается…», красочный карнавал-маскарад, спортивная игра «Ключи от форта «Волгарь», массовый заплыв на лодках и катамаранах на волжский остров в гости к Робинзону! (Нам бы в свое время в пионерлагерях такую развлекаловку, а то мы днем, выкрикивая речевки, готовились к смотру строя и песни, а по вечерам «отрывались» «как большие», мучая баяниста, наяривавшего на поляне «твисты» и «шейки»).

Педагоги не сумели подключить Вовочку к шумно-насыщенной лагерной жизни, и ребенок пошел на сторону, где подружился с местными, деревенскими детьми, которые, не подозревая, что на Вовочке стоит клеймо «трудного», прекрасно с ним ладили, приглашали в гости, вместе смотрели «видик», купались, загорали, в общем, занимались интересными мальчишескими делами.

Из лагерного распорядка Вовочка свято соблюдал только завтрак, обед и ужин, остальное, за редким исключением, игнорировал, самостоятельно организуя свой досуг. Педагоги злились, но терпели выходки своевольного ребенка. Пока в лагере не случилась драка между «телецентровцами» и юными конькобежцами, также проживавшими в «Волгаре». Яблоком раздора оказался «музон» на дискотеке. Кто-то «тащится» от «Продиджей», кто-то от «Скутера». Конькобежцы, понукаемые решительным тренером побеждать везде и во всем, пытались доминировать во вкусах. Вовочка в драках не участвовал, но «деревня», с которой он спелся, заняла музыкальную сторону «Телецентра». Педагоги испугались за непослушного ребенка, который все дни шляется бог знает где, и директор лагеря вызвал мать

Вовочкиной маме популярно объяснили, что ее сын может остаться в лагере, если она напишет расписку, в которой снимет с педагогов ответственность за «педагогический вывих», то бишь Вовочку. Мать, напуганная«Продиджами», «Скутерами» и конькобежными спортсменами, отказалась от сделки. Вовочка, представ пред ясными директорскими очами, торжественно обещал и клялся, что «ни в жисть» не отступится от принципов, впредь, как и раньше, будет нарушать распорядок дня, потому что деревенская вольница для него интересней «мероприятий». За что и был «под фанфары» изгнан из лагеря. Буквально за четыре-пять дней до окончания смены.

Теперь Вовочка скучает у телевизора в городской квартире и мечтает вновь увидеться со своими деревенскими друзьями, которые «всегда заступаются друг за друга, как мушкетеры: один за всех, и все за одного, а не как в городском дворе, где если одного бьют, то другие разбегаются».

Вовочкина мама разуверилась в педнауке.

– Ни в какие лагеря не буду больше отправлять сына. Не верю в их исправительные методы. Заявляют об индивидуальном подходе и персональном выявлении способностей и интересов, а на деле сплошной формализм.

Директор лагеря прямо и честно говорит, что воспитатели и психологи упустили Вовочку, недоработали, недоглядели, недостучались до его опутанной противоречиями 14-летней души. И ссылается на недостаток средств и малочисленность персонала. Да и стопроцентный результат в педагогике вряд ли достижим.

Вот так и живем: педагоги сидят без зарплаты и бастуют, дети растут без воспитания и дичают. В 13-14 лет Вовочки еще могут гулять сами по себе. В 15-16 они становятся полноправными членами группировок и дерутся не за «Продиджей», а за место под солнцем. Насмерть.

Туши свет.

* * *

P.S. В некоторых газетах сообщалось, что в свое время 15-летнего Борю Ельцина исключали из школы.

«Северная правда», 23 июня 1999 г.

Будь здоров!

У НАС ДАЖЕ ГРИППА НА ВСЕХ НЕ ХВАТИЛО,

или аптекарши… с большой дороги

Кампанейщина. Откуда она в нас: краснознаменным ветром за 70 лет надуло или по жизни мы такие? С разинутым ртом, цепенея от ужаса, тащимся от страшилок-небылиц, а потом, когда свисток ушел в пар, негодуем и смеемся над своей доверчивостью.

Краткий курс кампанейщины в пределах новейшей истории. Лет десять назад средства массовой информации «открыли» на птицефабриках сальмонеллез. Опасающиеся за крепкость стула граждане ответили варкой яиц по-научному – не менее 30 минут на сильном огне – и с испугу сократили потребление до полного затоваривания фабрик скоропортящейся продукцией. Директора птицефабрик с помощью властей, в свою очередь, организовали в СМИ антисальмонеллезную кампанию. Главврачи СЭС убеждали народ, что сальмонеллез в пределах норм был, есть и будет, до такой степени бояться его не надо, говорили, что нормальный человек обязан съедать в неделю два-три крутых яйца, и публично демонстрировали отсутствие яйцефобии в своих семьях.

Один из последних припадков кампанейщины прошел в прошлом году под девизом «Курица и диоксин – близнецы-братья». Обыватель в шоке. Ему все равно, что в курице – диоксин или сальмонеллез, главное, страшно! СЭС сбилась с ног в поисках бельгийской бяки, не нашла, о чем радостно отрапортовала. Но обыватель долго оставался букой, отчего окорочка подешевели.

Любим мы жить в ожидании плохого. Даже в новогоднюю ночь косились на компьютеры – не обестолковели бы от обилия нулей. А когда ожидания не сбылись, нашли врага – лысоватых компьютерщиков. Нажились-де, изверги, на нашей низменной страсти не видеть за ложкой дегтя бочку меда.

Не прошло и месяца, как общественно-политические ветры из искры слухов раздули высокое пламя гриппозного костра. Возбужденный как при всамделишном пожаре народ привел в остервенение тихих аптекарш, так как перешел на дибазоло-ремантадиновое питание.

– Нет у нас гриппа, – отбивались терапевты от охочей до сенсации прессы, – заболеваемость ОРЗ в пределах среднегодовых норм.

Но двигатель кампанейщины уже работал в самодостаточном режиме. Ему не нужны факты. На немыслимые обороты его разгоняют слухи и домыслы. В Лондоне жуткий грипп косит народ – прокатилось по России-матушке. В Екатеринбурге людишки от гриппа мрут, как мухи, – неслось вслед.

– Из Лондона приехали знакомые, – поделилась наболевшим главный терапевт облдепартамента здравоохранения Александра Баскакова, – я к ним: как вы выжили? Они дивятся в ответ: в английской столице о гриппе не слышно. Созвонились с Екатеринбургом. Там ничего необычного не происходит, тихо, спокойно, паники нет, как и разгула смертности от гриппа.

Заверения врачей-эпидемиологов не помогли, они попросту не были услышаны, не были востребованы массовым сознанием. Народ хотел новых жертв коварных вирусов, и пресса старалась вовсю. Отсутствующая в жизни эпидемия достигла апофеоза в средствах массовой информации. На газетных страницах и телеэкранах грипп косил людей, как из пулемета.

Оправдать несбывшиеся надежды можно только кознями врагов. И враг нашелся. В стрелочники на этот раз записали фармацевтов. В погоне за сверхприбылью аптекарши, дескать, сознательно пугали народ страшной эпидемией.

Такую трактовку реальности предложила костромичам на пресс-конференции 7 февраля начальник горздравотдела Тамара Макарова.

– Эпидемия – трюк фармацевтов, – вторит ей гендиректор «Костромакурорта» Игорь Тараканов. – Задача аптек – продать побыстрей и побольше.

– Никаких трюков, – не согласен с такой «постановкой вопроса» заместитель директора аптеки «Панацея» Владимир Зафиров. – Наша главная задача – подготовиться к ежегодному пику спроса на противогриппозные препараты и не допустить образования дефицита. Ажиотаж у населения возник около 20 января, после показа по телевидению сюжетов о том, что в Европе свирепствует грипп с летальным исходом. Посещаемость аптек увеличилась многократно, люди скупили огромную массу лекарств. Только мы продали 60 тысяч упаковок дибазола. А сколько другие аптеки? Сейчас посещаемость и спрос опустились до обычного уровня. Мы рады, что удалось выдержать это цунами, что лекарств хватило всем. Иначе не избежать бы жалоб и скандалов.

Тамара Макарова на пресс-конференции, а начальник департамента здравоохранения Валентин Кульков – персонально для «СП» – официально подтвердили, что эпидемии гриппа нет. Можно вздохнуть: «Слава Богу!», расслабиться и прекратить дибазолотерапию.

Однако растревоженное сознание, как пуганая ворона, куста боится и продолжает терзаться «подкожными» вопросами. Почему на прошлой неделе в недрах департамента здравоохранения для служебного пользования издан антигриппозный приказ, который вводит карантин в стационарах, оказание медпомощи на дому, обязательную госпитализацию при тяжелых формах и осложнениях, хлорный режим и марлевые маски для медперсонала? Почему приказ издан не когда эпидемию ждали, а когда она «закончилась»? Чего ждут и боятся медики? Отчего прячутся за хлорным режимом и марлевыми повязками? Что делать простому народу, у которого нет ни хлорки, ни марли? Из телесериала «Секретные материалы» мы знаем, что истина всегда где-то рядом, но вряд ли чиновники когда-нибудь откроют все свои секреты.

Народ ждет страшилок? СМИ своего не упустят.

* * *

P.S. Почему никто из официальных лиц не трактует события следующим образом: наши люди с испугу надибазолились до такой степени, что вирусы сдохли. А пресса выполнила свою благородную миссию, предупредив читателей о грозящей опасности.

«Северная правда», 16 февраля 2000 г.

За голубую воду

ПО ПОЧКАМ ГРАЖДАН, или МУТЬ ВОДОПРОВОДНАЯ

В редакцию позвонила пенсионерка Инна Ивановна Ипатова, проживающая в Костроме на улице «Северной правды» и возмущенная мутной водопроводной водой. Она заявила, что 47 лет проработала заведующей коммунальным отделом горсэс, а потому знает, откуда берется мутная вода и как прекратить «это безобразие». Редакция, которой, как и всем костромичам, без хорошей воды «и ни туды и ни сюды», послала корреспондента на очную ставку.

То, что из крана вытекает не Н2О, а вся таблица Менделеева, мы и раньше знали, даже обзаводились фильтрами, пытаясь собственноручно довести воду до состояния ключевой. В последнее время дорогостоящее увлечение потеряло смысл: вода и после угольного фильтра остается коричневатой, даже после кипячения отличается от обычной по вкусу, цвету и запаху.

Многомесячные испытания побуждают народ обращаться в инстанции и задавать вопросы. Почему мы должны пить грязную воду? Почему всевозможные инспекции, комитеты по защите прав потребителей, которые бурно реагируют на любой некачественный продукт на прилавке, на воду ноль эмоций? Почему молчат врачи, которые точно знают, какой вред наносит организму грязная вода? Зачем покупать дорогие отбеливатели, если после стирки белье все равно желтеет? Или шампуни с кондиционерами? Куда смотрит прокуратура? Как долго все это будет продолжаться?

Опечаленный водопроводным содержимым народ оккупировал все городские ключики и роднички. О небывалом столпотворении граждан с банками-склянками рассказали все газеты и каналы телевидения, а в магазинах разобрали пластмассовые канистры, предназначенные для хранения питьевой воды.

Инна Ивановна возмущается всякий раз, когда открывает водопроводный кран. Как и все, она пытается грязную воду отстаивать, кипятить, но толку мало.

– Да, у водоканала нет денег на покупку коагулянта, – делится она своим видением проблемы, – да, мэрия «под давлением обстоятельств» взяла на себя ответственность за грязную воду. Но горсэс не должна была поступаться принципами и соглашаться на такое отступление от стандартов.

Информацию о том, что вода «не соответствует» только по одному показателю – цветности, Инна Ивановна считает неполной. Она уверена, что недостаточное количество коагулянта выводит воду за рамки приличий еще по двум характеристикам – мутности и остаточному хлору.

Бывало, что и раньше СЭС разрешала водоканалу подавать населению воду ухудшенного качества, но временно, на месяц-два, по причине ремонта. И не до такой степени грязную.

Водопроводная муть, по мнению Инны Ивановны, вытекает из двух причин. Первая, субъективная – отсутствие денег на коагулянт. Вторая, объективная – небывалая цветность и замутненность Волги. Отчего цветет и пахнет весь бассейн Верхней Волги, Инна Ивановна не знает и говорит, что этим делом должны заниматься специалисты. Вроде бы при остановившейся промышленности и вода должна становиться чище.

«Что делать?» по-ипатовски выглядит круто. Раз денег хватает только на половину коагулянта от потребности, то надо ограничить подачу воды в квартиры костромичей, как раньше было в Давыдовских, предлагает Инна Ивановна. Это значит, что вода будет подаваться только в строго отведенные утренние и вечерние часы, но чистая. Согласятся ли на это костромичи?

Резонность нежелания поступаться принципами Инны Ипатовой разделили в приватном экспресс-опросе специалисты мэрии, горсэс, водоканала: грязной воды в городе не может быть! Для этого минимум в два раза надо бы повысить плату за воду, но упрется гордума.

Люди в белых халатах довели проблему до состояния обнаженного нерва.

– Употребление внутрь такой воды нежелательно, – не стал скрывать руководитель областного департамента здравоохранения Валентин Кульков. – Нарушается обмен веществ, могут образоваться камни в мочевыводящих путях.

Что не отфильтровали городские очистные, дофильтруют наши почки.

Кто побогаче и с понятием, тот сохраняет персональное здоровье минералкой, соками, «Святым источником». Один понятливый горожанин признался, что раз в неделю привозит чистую воду из проверенного деревенского колодца за 87 (!) километров от Костромы. Почему остальные «дорогие россияне» за неспособность чиновников «решить вопрос» по оплате за коагулянт должны расплачиваться камнями в почках? Кто даст гарантию, что если сегодня отступили по органолептике – мутности, окисляемости и цветности, то завтра не отступят по бактериологии. И тогда в литре водопроводной мути будут резвиться не три кишечные палочки, как сейчас, а кишеть триста? Горсэс? Но не проявит ли она гибкость, если ее вновь по-отечески мудро попросят «войти в положение»?

Оппоненты камней в почках допекли природоохранного прокурора, который «отреагировал на жалобы», выявил нарушение законов и устроил мэрии «представление». На этот документ по законам эпистолярного жанра и Российской Федерации прокурор надеется получить ответ через месяц в письменном виде.

Впереди паводок с мутными вешними водами. Во что выльется «нерешенность вопроса», продемонстрируют водопроводные краны. Очередная серия народных бунтов прогнозируется осенью, когда начнется «бомбаж» банок с садово-огородными припасами на зиму. Взвесь (муть) такой концентрации вряд ли капитулирует даже перед лошадиной дозой уксуса. Отфильтровать ее (по капле!) не удалось через толстый-толстый слой ваты в воронке во время следственного эксперимента.

Успокоители общественного мнения козыряют объективной причиной – волжской мутью до Астрахани, старожилы, мол, не помнят подобного разноцветья водных струй. По мнению одних, где-то в верховьях ливнями размыло торфяники, других – воду мутит Череповецкий металлургический и так далее. Звонки знакомым в Горький и Ярославль подтвердили, что и там водопроводная муть бьет по почкам граждан. Но нам ли бояться трудностей? Специалисты убеждены, что костромские очистные – лучшие во всем волжском бассейне. Для получения голубой воды нужно в достатке сыпать коагулянт, и не страшны ни паводок, ни стопроцентная волжская цветность.

Если проблема соизмерима с длиной Волги и давно утекла за пределы области, не пора ли ставить ее в столице, выводить на российский, государственный уровень? Почему бы инициатором спасения народных почек от содержимого кранов по Волге-матушке не стать команде костромского губернатора? А то многие наши разноцветные псевдополитики уже давно бьют себя в грудь за народ и чистую воду.

Смутное время размывает границы «низ-з-зя!» в сознании. Где он теперь, предел дозволенного, допустимого? Водопроводная муть из-под кранов – это однозначное нарушение границы, прорыв в раковую опухоль, в запретную зону беспредела.

* * *

P.S. В пятницу НТВ показало репортаж из Ленинградской области. Отравившиеся грязной водопроводной водой люди подают в суд на свою мэрию.

«Северная правда», 17 марта 1999 г.

Взгляд

АДРЕСОВАННОЕ ДРУГУ, ХОДИТ ПИСЬМЕЦО ПО КРУГУ, ПОТОМУ ЧТО…

«Улыбнитесь, друзья, почтальону…» – пела при прежней власти, кажется, Эдита Пьеха. При нынешней власти улыбаться почтальону не хочется. Хочется прийти к почтовому начальству, настучать кулаком по столу, накричать, излив эмоции, и, глядя прямо в глаза, спросить: «Почему вы, почтовые начальники, довели службу до такого беспредела?»

Обнищавший от реформирования народ многократно сократил подписку на периодику. На столько же похудела сумка почтальона. Носить стало нечего. Казалось, поставленная перед необходимостью физического выживания почта начнет действовать по принципу: хочешь жить – умей вертеться. И станет с каждой газетой, с каждой посылкой носиться, как с писаной торбой, обслуживая клиентов быстро, качественно, вежливо и с улыбкой. Но не тут-то было.

Пришедший в упадок эпистолярный жанр иногда берет за горло, требует черкнуть письмишко, облизать конвертик и марку, отправив «голубя» (лети с приветом, вернись с ответом) «иногороднему адресату». Традиционно крепкий задним умом наш человек даже и не подозревает, что если раньше почта всемерно боролась за сокращение сроков доставки, то теперь явно стремится их растянуть.

Отправив письмо, наш человек ждет ответа. Когда ожидание выходит из рамок разумного, начинает бурчать с домочадцами, в полный голос обсуждать проблему с сослуживцами, а накалившись страстями, идет стучать кулаком по широкому cтолу почтового начальства.

Сколько должно идти письмо из Костромы в Ярославль? Сутки, скажет любой разумный человек. Если сегодня опустить письмо в Костроме, то завтра оно должно оказаться у ярославского адресата, доставленное туда хоть поездом, который каждый день в Москву ходит, хоть автомашиной, которая тратит на путь в соседний облцентр час-полтора. Допуская наличие у почтовиков исконно «наших» проблем, можно согласиться с тем, что письмо из Костромы в Ярославль придет через день.

На практике случилось следующее. Заказное письмо с уведомлением о вручении, сданное в окошечко на центральном почтамте третьего февраля, в Ярославль попало не четвертого, не пятого и даже не шестого, а, как стоит на штемпеле, седьмого (!) февраля.

Где оно ходило четыре дня? По каким городам и весям? В каких пыльных мешках и на каких складах валялось и почему? Почему почта не доставила его в Ярославль четвертого – максимум пятого?

Вряд ли кто сможет досконально разобраться в ситуации и доложить вразумительно: было такое-то ЧП, виновные уволены. Костромские почтовики свято блюдут не только тайну переписки, но и честь мундира. Простым людям, которые для почтового начальства лишь адресаты и адресанты, никогда не узнать, по каким потаенным тропам почтальоны, рискуя поплатиться здоровьем от малоподвижного образа жизни, со скоростью 20 километров в сутки тащат письма из Костромы в Ярославль.

Да никому и не интересна извилистость и загогуленность почтовых хитросплетений. Потому что законы физики-арифметики в почтовых пределах не действуют. Расстояние от Ярославля до Костромы, по мнению почтовиков, в два раза больше, чем из Костромы до Ярославля. Уведомление о вручении заказного письма, отправленное, судя по штемпелю, из Ярославля 12 февраля, бравая служба доставила только 21-го числа, то есть НА ДЕВЯТЫЙ ДЕНЬ.

Нет, господа, таким почтальонам мне улыбаться не хочется.

«Северная правда», 29 февраля 2000 г.

Осторожно: кабель! Копать запрещено!

МЕДЕНОСЫ ТЯНУТ ЖИЛЫ. А СУД ДАЕТ УСЛОВНО

Со вчерашнего перепоя копалось тяжело и надсадно. Почесываясь от липкого пота, со страхом поглядывали по сторонам – не увидел бы кто. Однако в 9 километрах от Сусанина ранним утром было безлюдно и спокойно. Испуганным зайцем прыгало сердце, а лопата не слушалась дрожащих рук. Рыть метровую траншею, что бы украсть кабель, ох как не хотелось, но это было единственной возможностью опохмелиться.

В 9.50 на глубине метр двадцать кабель обнаружили и вытащили на свет божий. В 9.53, вызвав сноп искр от силового напряжения в 900 вольт, его перерубили с одного маха. В ту же секунду от Москвы до самых до окраин взвыла сигнализация: «Авария на 62-й магистрали!». Замолчало радио, остановились телеграфные аппараты, тысячи людей продолжали кричать «Алло!» в замолкшие трубки, а телефонистки начали твердить казенное «Линия на повреждении». Главный центр управления магистральными связями в Москве перешел на чрезвычайный режим работы.

…О том, что меденосы обнаглели до беспредела, связисты говорили неоднократно и во всеуслышание. Но, к сожалению, мало кто понимает, что кабель – это не только граммы меди, зарытые в землю, а огромный поток информации. Кабель лишь проходит по нашей территории, а разговаривают по нему транзитом, например, Сочи с Сыктывкаром и другие города, включая ближнее и дальнее зарубежье. 62-я магистраль, перерубленная 14 сентября в 9.53, – это 1380 каналов связи.

Неоднократно обращался ТУСМ-5 – представитель «Ростелекома» в нашем регионе в милицию. Потому что кабель воровали и раньше. Правда, с резервных, заглушенных линий. Несколько дел следователи довели до суда.

Суд отнесся к меденосам весьма лояльно, дал по два года условно, а одному штраф в 3815 рублей. Понятно, что судьи стеснены рамками закона и учитывают «характер, степень общественной опасности содеянного, личность виновных, смягчающие, отягчающие и иные влияющие на назначение наказания обстоятельства».

Примечателен, с точки зрения житейский логики, еще один законодательный вывих. Если меденосы украли кабель и пропили – это кража. Если выкопали, отрубили, но были застуканы на месте преступления, как это случилось в начале мая под сусанинской деревней Кулеберево, когда воров задержали служащие войсковой части, то есть не успели сдать в металлолом и пропить – это (по словам юристов) не кража, а покушение на нее. Если, не дай Бог, обчистили вашу квартиру, а бдительные соседи застукали воров с награбленным имуществом на лестничной клетке и задержали, это, выходит, тоже не кража, а лишь… покушение на кражу.

Приговоры суда – интересные документы. Они развеивают миф о вековой склонности русского народа к воровству. Среди осужденных сусанинских меденосов один коренной белорус, одна уроженка Татарстана, один родившийся на Украине поляк, один русский, но приезжий с далекого юга, и лишь один абориген – коренной местный житель. Исконно нашим гражданам, очевидно, попросту лень добывать себе на водку столь технически сложным способом, как копание траншеи протяженностью десятки метров и глубиной метр двадцать.

Особенности национальной охоты к воровству – не в компетенции нарсуда. Безнаказанность – за кабель не сажают! – спровоцировала воров на дальнейшие поиски «полезных ископаемых». То, о чем так долго говорили связисты и чего боялись до предынфарктного состояния, свершилось! 14 сентября в 9.53 меденосы грохнули не резервный, а стоящий под полной нагрузкой магистральный кабель.

… В 9.53 главный центр управления магистральными связями в Москве перешел на чрезвычайный режим работы. Были задействованы резервные магистрали, и связь Москвы с Нижним Новгородом и северным регионом пошла через Архангельск, Вологду и даже по кольцу через Хабаровск.

В это же время сусанинские связисты мчались к месту аварии. Аппаратура наблюдения за состоянием магистрали с точностью до сотен метров вычислила обрыв. Появление аварийной бригады оказалось столь стремительным, что воры – молодые мужики, правда, непохмеленные, не успели спастись бегством. Их взяли тепленькими и этапировали в Сусанинский РОВД. Следователи-дознаватели восстановят картину происшествия, но неужели Сусанинский нарсуд опять даст им по два года условно, и гуляй, Вася?!

А связисты тем временем начали мотать свой черный вторник. Под неусыпным контролем ГЦУМСа – начальству надо докладывать каждый час «о проделанной работе», Москва при подобных повреждениях – перерублена магистраль! – впадает буквально в истерику – инженеры связи спаивали жилы кабеля, монтировали муфты, откапывали как следует траншею. Напряженная, ни на секунду не прекращаемая работа велась свыше девяти часов. Лишь в 19 часов прошел рапорт о восстановлении связи, и тревога начала спадать. Затраты на ликвидацию аварии составили 35 тысяч рублей.

С недавних пор в Кострому проложен волоконно-оптический кабель. В нем нет ни грамма меди, других цветных металлов, только стеклянные волокна, по которым со скоростью света бежит загруженный информацией лазерный луч. Пропускная способность, количество каналов в сотни, тысячи раз превышают возможности медного кабеля. От мысли, что меденосы по незнанию доберутся до оптоволоконного чуда – им пользы ноль, а ущерб колоссальный, связисты приходят в тихий ужас. Они готовы каждому потенциальному меденосу прислать на дом официальное письмо, что в волоконно-оптическом кабеле меди нет, выкапывать его – только зря тратить силы, но как предохраниться? Наш народ пока не взроет, не убедится, что потел зря, не поверит.

Аналогичный случай был в Ивановской области. Еще во время прокладки кабеля меденосы отрубили ночью кусок прямо с барабана и потащили его сдавать в цветмет, но были с позором оттуда изгнаны. Связистам пришлось пригонять к месту обрыва специальные автомобили-лаборатории и несколько суток сращивать кабель. Компьютерное оборудование для «спаивания» оптики стоит 40 тысяч долларов.

Вдохновленные попустительством судов меденосы уже начинают кружиться над волоконно-оптической линией. 19 августа в пределах городской черты утащили 15 столбиков с предупредительными знаками «Осторожно: кабель! Копать запрещено!». Связисты экстренно провели «разъяснительную работу» среди близживущего населения. В ответ 26 августа украли еще три столба. (С другой стороны, именно по этим столбам меденосы могут вычислить дислокацию кабеля).

Предвидя неизбежное, директор ТУСМ-5 Анатолий Зелькин решил бить во все колокола и обратился с письмом к начальнику УВД Николаю Разину. 13 сентября пришел ответ за подписью начальника отдела милиции № 3 Сергея Уханова. Майор милиции пишет, что «после проверки в возбуждении уголовного дела отказано, с жителями близлежащих домов проведена профилактическая работа».

Учитывая, что связисты уже проводили такую работу и в ответ местные жители украли еще три столба, вероятность повреждения кабеля остается высокой. ОДИН ВЗМАХ ТОПОРОМ ЛИШИТ ВСЮ КОСТРОМСКУЮ ОБЛАСТЬ МЕЖДУГОРОДНОЙ СВЯЗИ.

До каких пор мы будем пребывать в любимом национальном состоянии благости, надписывая на бумаге «Меры приняты», а в уме держа «Авось пронесет»? До каких пор ворье в суде будет отделываться условным наказанием и продолжать творить свое черное дело? По словам главного инженера ТУСМ-5 Валерия Сочишина, ни один медоносный приговор Сусанинского нарсуда не был обжалован, это говорит о легкости, приемлемости наказания для воров. Сколько можно позволять меденосам тянуть жилы из кабелей, из связистов, из народа, который в любую секунду рискует остаться без связи?

* * *

P.S. Пока материал готовился к печати, стало известно, что вступил в силу еще один приговор Сусанинского нарсуда. Меденосы вновь наказаны традиционным способом, получили по два года условно.

«Северная правда», 20 октября 1999 г.

ВЕЧЕРНИЙ ПРИЕМ В ДЕЖУРНОЙ ЧАСТИ

Сегодня – День милиции. Присоединяясь к поздравлениям в адрес органов охраны правопорядка, «Северная правда» публикует специальный репортаж из дежурной части отдела милиции №1 (бывший Свердловский) города Костромы.

– 65 процентов успеха при раскрытии любого преступления зависит от оперативного дежурного, – не стал скрывать профессиональных тайн начальник отдела милиции подполковник Яков Челябов. – Здесь работают опытные, знающие службу люди.

За что могут поощрить дежурного? За честный и добросовестный труд?

– Нет, – не согласен Яков Михайлович, – хорошо работать он обязан за зарплату, которую, кстати, по сравнению с другими, выдают с небольшой, трех– четырехнедельной задержкой. Поощряют дежурного за эрудицию, за смекалку, за знания, которые он смог применить в нужном месте в нужный час.

И привел пример. На прошлой неделе в дежурную часть сам пришел порезанный ножом мужчина. Зажимая руками раны и шатаясь от потери крови, он, теряя сознание, лишь смог прошептать: «Меня порезали. 7б…»

Пострадавшего увезла «скорая», а дежурный смекнул, что человек с такими серьезными проникающими ранениями не мог прийти издалека, вычислил все дома 7б в округе, послал туда наряд, и преступников взяли «тепленькими». Теперь они ждут суда в следственном изоляторе.

На сутки, с 8 до 8 утра, заступает дежурная смена. И с ходу – в работу, в круговерть из звонков, заявлений, протоколов… Недолгое время пробыл я рядом с дежурным Сергеем Едкиным, но осталось яркое ощущение непроходящего стресса. Один за другим гудели зуммеры, громко щелкал электрический замок на двери. Доставленный в собственном соку пьяный, которому требовалась помывка, в ожидании машины из медвытрезвителя благоухал, плевался, икал и кривлялся остатками сознания.

По телефонам и рациям к Сергею Владимировичу стекались сообщения: там семейный скандал, тут сумочку украли, женщина выпала из окна второго этажа (Как выпала? Сама, что ли? – Сама!). Заявление о похищении документов. Принято. Заявление о грабеже. (Ограбили вчера, а заявляете сегодня?)

За стеклом дежурной части появляется женщина, на мой дилетантский взгляд, слегка поддатая, и начинает доказывать Сергею, что ее сын, которого только что забрали, ни в чем не виноват. Вот и девушка рядом, аргументирует мать. Парня «в легкой степени опьянения», с которого в милиции уже слетел уличный гонор, отпускают «на поруки», но он не особо доволен, так как на бедолагу тут же обрушивается град тычков и затрещин: «Мало тебе! Будешь знать!» Продолжая экзекуцию в четыре руки, женщины уводят избиваемого, а мать, обернувшись напоследок, благодарит дежурного: «Спасибо вам!»

– Когда вооружаться будем? – интересуется сержант.

– Сейчас вооружимся, – отвечает Сергей, снимает оружейную с сигнализации, выдает парню автомат и вновь звонит на пульт охраны. Смекалку и эрудицию дежурный должен уметь сочетать с четким соблюдением регламента.

С помощником дежурного старшиной Иваном Смирновым наскоро перелистываем журнал. В 9.25 вскрыто помещение прачечной, похищено белье, выезжала опергруппа и задержала подозреваемых. В 11.23 звонок с улицы Шагова, в подъезде подозрительный пакет лежит. Патруль проверил, пакет пустой. В 11.45 кража из квартиры на улице Скворцова. Мужчина пришел домой, позвонил, а воры из квартиры спрашивают: «Кто там?» Пока он бегал наверх к соседям вызывать по телефону милицию, воры, по словам очевидцев, подростки, сбежали, бросив у порога упакованные вещички. В 12.50 на вещевом рынке «Спартак» грузчик поставил сумку, принадлежащую вьетнамке, и ее тут же сперли. В сумке были две дубленки и кожаные куртки на сумму 22 тысячи рублей. В 16.00 квартирная кража на Никитской. Выехала опергруппа. Украдено пальто и колечко. Хозяева заявили о несущественном ущербе. У кого щи пустые, а у кого жемчуг мелок, подумали милиционеры, и не стали возбуждать дело.

История умалчивает, какой милицейско-кадровый чин придумал название должности для Юрия Гусарова – инспектор по разбору с доставленными. Он явно не подозревал, что появится второй смысл термина «разборка». Юрий Николаевич разбирается с каждым задержанным профессионально. До милиции он работал в медвытрезвителе, за плечами с погонами старшего лейтенанта большой практический опыт.

Если здание Свердловского райотдела, мягко говоря, оставляет желать лучшего и давно требует капитального ремонта, то «кабинет» Юрия Гусарова расположен на самом «дне». Здесь стоит густой, невыветриваемый запах мочи и разносится сочный храп мирно дрыхнущих на нарах в камере за решеткой бомжей.

Так сладко спать в шесть часов вечера могут только люди с чистой совестью, подумалось мне, а Юрий Николаевич подтвердил, что основная масса его клиентов – контингент постоянный, в течение года по 10-20 раз здесь ночуют. Такие порядки знают, и хлопот с ними меньше, чем с первопроходцами. Случайно напившийся до потери сознания приличный гражданин, обнаружив себя в милиции, со страху начинает скандалить и угрожать. «Полковник милиции С-ов мой друг, я ему скажу, и ты завтра уже не будешь здесь работать», – это самая мягкая угроза. Инспектор понимает, что задержанный в шоке от одного только вида камеры и собственного в ней нахождения, но обязан выполнять свою работу, соблюдать закон, оформлять нарушителя. Процедура снятия отпечатков пальцев для таких равносильна кастрации. Утром, протрезвев, извиняются, говорят: «Да ты бы мне по роже съездил, я бы и затих». Привозят за сутки по 30-40 человек, и у каждого своя песня.

Раз с массовой драки доставили 12 парней, две враждующие группировки. Рассадили по разным камерам. Так они, даже не видя друг друга, кричать продолжали, «стрелки забивали». Отпускали по очереди, сначала одну команду, через час – другую.

Пьяную, еле на ногах стояла, пожилую женщину привезли вместе с собачкой на поводке, которую она выгуливала (или наоборот?). Ругалась она мастерски, обзывала скотами, пыталась драться и кричала, что у нее сегодня день рождения, наготовлен целый стол закуски и гости собрались. Рассадили опять по разным камерам. Собачка, вздремнув, спокойно дождалась вытрезвления хозяйки.

Бывает, привозят абсолютно голых, и люди не помнят, кто они и зачем в таком виде. Один мужчина оказался в трико, тапках и с бидончиком. Утверждал, что он живет в .Ярославле, пошел за молоком, но сел к другу в автобус. Как оказался в Костроме – не помнит.

У гостиницы «Кострома» задержали двух дебоширов. При досмотре у них оказались пистолеты ИЖ-71 с патронами. Выяснилось, что перепились два охранника частной фирмы, перевозящие красносельское золото, имеющие разрешение на ношение оружия, один, кстати, в звании подполковника. Третий спал в гостинице с десятью килограммами золотых ювелирных изделий. Выступали и скандалили они круто, но гордыню пришлось усмирить, штраф заплатить.

Исходя из практики, Юрий Николаевич советует всем читателям «Северной правды» – не спорьте с милиционерами при задержании. Наберитесь терпения и спокойно объясните ситуацию инспектору по разбору с доставленными.

– Поверьте, – говорит Юрий Гусаров, – чем меньше людей в камерах, тем мне выгодней, меньше работы. – И подтверждает слова делом, отпустив доставленного военным патрулем слегка пьяного, но чисто одетого и адекватно соображающего мужчину, не подпадающего под 162-ю статью.

– Да я в баню шел, – демонстрирует мужчина сумку с бельем.

– Вот и иди в баню, – провожает его инспектор, – и в следующий раз пей не до бани, а после.

Живая, с людьми работа дежурной части продолжалась.

…Яков Челябов, начальник отдела милиции № 1, посетовал на криминальные новости. Школьник, прихватив в раздевалке куртку друга с ключами, сбегает с уроков, обворовывает квартиру и возвращается в школу, повесив куртку на место. Старшие школьники теперь отбирают у младших не только деньги. Заставляют снимать куртки, обувь и отпускают домой в носках.

* * *

Возвращаясь вечером из райотдела домой, я с удовольствием вглядывался в нормальные лица нормальных людей. На тихих костромских улицах пахло сыростью, мокрыми листьями, поздней осенью. Солидные люди спешили к теплу домашних очагов. В тени обнимались парочки, а «крутая» молодежь тусовалась на освещенных перекрестках. Город выглядел спокойным и по-предзимнему домовитым. В этот вечер я точно знал, что в таком спокойствии немалая заслуга дежурной части Свердловского райотдела. Что дежурные не сомкнут глаз, что их рация всегда включена «на прием».

«Северная правда», 10 ноября 1999 г.

ЧП ПРИГОРОДНОГО МАСШТАБА

Объявление, переданное в четверг утром по областному радио, шокировало костромичей: «В связи с отсутствием средств на топливо отменяются все пригородные и междугородные автобусные рейсы…»

Нетрудно было предположить, что автовокзал с раннего утра гудит, как растревоженный улей, что ставшие заложниками кассирши отчаянно отбиваются от толп разъяренного народа, что вдоль дорог, замерзая и проклиная судьбу, пассажиры с сумками стоят, а на дорогах – тишина, ни одного автобуса, одни леваки-частники, с ходу загибающие астрономическую цену в надежде погреть руки на очередной народной беде.

Но на автовокзале оказалось, как в Багдаде, все спокойно, автобусы ходили, пассажиры не бузили, «согласно расписания и купленных билетов» отправляясь к местам следования.

Что за ложная тревога? Кто тебя выдумал, паника для народа? Что это: костромской рецидив антитеррористических «учений по-рязански» или эффектное начало, на натуре, месячника гражданской обороны? «Стрелочник» нашелся быстро. Начальник ПАТП-3 Вячеслав Цветков с утра отбивался от журналистов. Ставший заложником льготников, он за последние годы привык оставаться крайним.

По словам Вячеслава Анатольевича, подобное объявление звучит третий раз. Правда, раньше оно не было столь категоричным – «отменяются все рейсы». Раньше шла речь о «частичной отмене», поэтому объявление и не вызвало столь широкого общественного резонанса.

В первый раз удалось сохранить пригородные рейсы. Мотивов два. Во-первых, междугородные маршруты кроме ПАТП-3 выполняют АТП, которые имеются почти в каждом районе. Пассажиры худо-бедно могут справиться по своим делам. Во-вторых, сбой на пригородных маршрутах, где ПАТП-3 едино во всех лицах, чреват невыходом на работу и учебу многих тысяч человек, которые день проводят в областном центре, а ночуют в пригороде.

Второй кризис оказался страшнее. Хотя по радио объявили о частичной отмене рейсов, но пошло лишь три автобуса на Москву. (Конкуренты поджимают, случись что, ярославцы и москвичи захватят нишу.) Больше суток жители пригорода были предоставлены сами себе. Кто добирался на попутках, кто на частном такси. Прознав о беде, таксисты подняли цену в три-пять раз. Придя вечером на автовокзал, люди кричали, стучали кулаками и топали ногами: «У вас в расписании рейс записан! Где он? Если бы в расписании не было, мы бы сюда и не пришли». Бедным людям, у которых нет бешеных денег на такси и которые из осторожности боятся ездить на попутках, пришлось искать ночлег у родных и знакомых в Костроме.

Имеющий уши да услышит. Объявления по радио (ими ПАТП-3 подстраховывается от подачи пассажирами исков в суд) побудили антимонопольное управление встать на защиту прав потребителей и предложить автотранспортникам давать по радио перечень всех отмененных рейсов. Последним оказалось проще сообщить о нескольких выполняемых рейсах. Глубина третьего кризиса произвела на свет крутое объявление.

Лишь наивный может предполагать, что ПАТП-3 со своими бедами оказалось брошенным на произвол судьбы. Еще накануне рокового четверга меры начали приниматься на самом высоком для нашей области уровне. Ситуацию взял под личный контроль вице-губернатор Юрий Цикунов, и уже в среду к вечеру автотранспортникам удалось изыскать средства на бензин и 15 тонн солярки для дизельных автобусов. Пути изыскания настолько изысканны, что о них предпочитают не распространяться вслух, а пассажирам, по большому счету, до лампочки эти пути, их интересует свой «путь следования» и багдадское спокойствие автовокзала.

Итак, четверговое ЧП пригородного масштаба не состоялось. Кто гарантирует, что новый кризис не обрушится на головы пригорожан с мерзким ноябрьским дождем буквально на следующий день после опубликования материала? Вячеслав Цветков грех на душу брать не хочет. Покуда его автобусы «за бесплатно» перевозят 76 процентов льготников, а правительство в ус не дует по поводу возмещения льгот, транспортные кризисы так и будут будоражить народ.

Ситуация знакома и уже не раз описана на страницах «СП». Островская пенсионерка (льготница), насидевшись без газа (баллонного), потрясая квитанцией, кричала на корреспондента облгазеты: «Не надо мне льгот! Я готова за полную стоимость газ выписывать, только дайте мне баллон!» Но газа не было. Его «съели» льготники.

Не ходи к гадалке, что какой-нибудь льготник с клюшкой, застигнутый кризисом на автобусной остановке где-нибудь в Борщино и выбирающий между поездкой втридорога на такси или возвращением несолоно хлебавши домой, мысленно вставал на верный третий путь: «Я готов полностью оплачивать билет, только дайте мне автобус».

Но автобус с сухим баком стоит в парке. Потому что ПАТП-3 получило в октябре 1,6 млн. рублей доходов и понесло 2,3 миллиона рублей расходов. На ГСМ истрачено 1,5 миллиона рублей. Октябрьские убытки составляют 750 тысяч рублей. В ноябре и декабре они увеличатся, потому что зимой транспортная активность населения снижается.

Где конкуренция? Где частные автобусы? Неужели перевелись на Руси предприимчивые граждане?

– Не перевелись, – рассказывает начальник департамента транспорта Валентин Кучин, – прознав о бедах ПАТП-3, приходят ко мне на разведку. Наши требования – ездить не когда вздумается, в часы «пик», снимая «сливки» и «пенки», а соблюдать графики, маршруты и расписание – кажутся им чрезмерными.

Какой частник за свой счет на своем автобусе станет возить льготников, если рядом стоят частные легковые такси, которые льготников в упор не видят? Не зря автовокзал с недавних пор отгородился от них веревочкой.

– Автобусам негде маневрировать стало, – возмущается Алексей Ступенко, директор предприятия по обслуживанию пассажиров автобусными перевозками, – перед автовокзалом три конкурирующие группы дислоцировались: бывшие таксопарковские, нынешние частные и иногородние. Для удобства пассажиров допускаем лишь несколько машин по спецпропускам. Чтобы тот, кому надо такси, не ловил его где-то на стороне.

По словам Алексея Николаевича, в области лишь два частных автобуса. Один ходит на Нею, другой на Красное. Водители таким образом зарабатывают себе на жизнь.

Срыв рейсов, по мнению Алексея Ступенко, это «ЧП из ЧП!». Он боится повторения топливного кризиса в ПАТП-3. Крайними перед разгневанными пассажирами оказываются работники автовокзала, ни в чем не повинные кассирши.

* * *

P.S. Попутно удалось узнать о судьбе пропавших с фронтона автовокзала больших квадратных часов. Враки, что их украли меденосы и сдали в металлолом. Мастер, обслуживающий новые часы железнодорожного вокзала, взялся их отремонтировать и сейчас разбирает заржавевшие за десятилетия железки.

«Северная правда», 3 ноября 1999 г.

ДЕСЯТЬ ЛЕТ С ПРАВОМ ПЕРЕПИСКИ

Через два года после новоселья на улице Профсоюзной, 77 потолок квартиры Татьяны Борисовны покрылся бурыми разводами и протек энергичной капелью. Собравшиеся на очередной день рождения гости просили выдать зонтики, не знали, что сначала спасать от потопа – прически с нарядами или закуски, и шутили по случаю: «Ладно что коровы не летают…»

Гости посмеялись и ушли, а Татьяна Борисовна осталась с потолком один на один. Течь расширилась на всю комнату, нельзя стало раздвинутьдиван. Вернувшись однажды с работы, хозяйка обнаружила залитую прихожую: вымокла одежда в шкафу и обувь. Скрытая в сырой штукатурке проводка угрожала коротким замыканием, в квартире поселились неприятные запахи горящей изоляции, плесени и сырости.

Течь, оказалась с долгоиграющим характером. После дождичка в четверг лить начинало в пятницу, а заканчивало к исходу воскресенья. Традиционные тазики и ведра «капали на нервы», намучившись бессонницей, Татьяна Борисовна раскладывала на полу тряпку.

Летом 88-го (10 лет назад!) начала она борьбу за право жить под белым и сухим потолком. Но мать-одиночка с малолетним мальчиком в однокомнатной квартире на девятом этаже во втором Давыдовском мало интересовала ЖЭКи, ЖРЭУ и прочих коммунальников. Хотя в многолетней эпопее были яркие эпизоды.

Однажды в квартиру завалились два крепко поддатых слесаря. Один остался держаться за дверную ручку, а второй протопал в комнату и перегарно выдохнул:

– Что тут у вас?

– У нас потолок течет, – проинформировала хозяйка.

– Где? – бормотнул слесарь и, пошатнувшись, медленно попытался сконцентрироваться на потолке. Сорвавшаяся в этот момент капля смачно хлестнула ему по носу.

– Теперь вижу, – удовлетворился слесарь. – Но мы не поможем, – заявил он. – Мы – сантехники! А вам нужен кровельщик.

Поддерживая друг друга, сантехники отправились искать калым полегче. А Татьяна Борисовна вновь осталась под худым потолком.

Приходили к ней и более серьезные люди, в галстуках и с дипломатами. На крыше что-то делалось, прочищались ливневки, но течь не прекращалась. Из пачки документов (бюрократическая переписка с коммунальниками), скопившейся у Татьяны Борисовны за две пятилетки, явствует, что последний серьезный ремонт на крыше сделали в 97-м году. Но весной 98-го капель возобновилась с новой, удесятеренной силой. Женщина в отчаянии вновь начала писать жалобы, запросы, заявления и вновь начала получать отписки, пустые обещания и не менее голословные ответы, суть которых сводилась к одному: «Когда сможем, поможем, а пока денег нет».

Вера в торжество справедливости таяла, надежда на поправку крыши уменьшалась. Говорят: слов нет, одни чувства. С ними и пришла Татьяна Борисовна в редакцию. И принесла заключительную главу 10-летнего романа. Это отпечатанный на машинке без ошибок ответ начальника ЖРЭУ-18 Сергея Окулова: «…дом включен в титульный список на ноябрь 99-го». И выполненный на компьютерном принтере, но с ошибками ответ директора МУ «Служба муниципального заказа по ЖКХ» Александра Круглова: «Ремонт кровли при достаточном финансировании будет выполнен в сентябре-октябре 99-го».

Татьяна Борисовна не верит руководителям, за 10 лет сколько их сменилось?! Смущает ее фраза Александра Круглова «при достаточном финансировании», а также то, что октябрь к концу, а на крыше конь не валялся.

Мы заехали к Татьяне Борисовне и воочию убедились, что потолок ненадежен, а крыша у девятиэтажки явно съехала.

Начальник ЖРЭУ-18 Сергей Окулов подтвердил редакции, что «он в курсе проблемы», что рабочие уже поднимались на крышу и даже сделали замеры, но их куда-то срочно сняли. Он опроверг слух о том, что у коммунальников астрономические задержки зарплаты, а «поэтому они делать ничего не хотят».

– Зарплаты небольшие, – сказал он, – у кровельщиков ЖРЭУ-18, кстати, рублей 500-550, а задержка составляет от силы две недели.

Не разделил он народное мнение о том, что в городе чуть не половина крыш течет. На его территории только 8-9 домов нуждаются в местном ремонте кровли, и лишь один, в котором живет Татьяна Борисовна, капитальном.

Сергей Владимирович подтвердил письменный ответ, что капремонт сделают нынче осенью.

Слухи о том, что коммунальники города сознательно саботируют, чтобы разозленный их бездеятельностью народ не переизбрал мэра, возмутили начальника ЖРЭУ-18.

– Специально ничегонеделанием разваливать хозяйство? Никто на это не пойдет! Не верю!

Директор МУ «Служба муниципального заказа по ЖКХ» Александр Круглов убыл в длительную командировку. Кровельные дела по просьбе «СП» прокомментировал его зам Олег Смирнов.

– В нынешнем году отремонтировано 27 крыш из 42, – сказал он. – На трех работы продолжаются. Остается 12, в том числе крыша над Татьяной Борисовной. Уверен, что ремонт там начнется еще до конца октября, возможно, в день выхода сегодняшнего номера «Северной правды» кровельщики уже приступят к делу.

Общегородскую кровельную проблему Олег Александрович расценил как сложную: текут крыши 160 домов. Из-за дефицита средств крыши приходится выстраивать в строгую очередь, вялотекущие отодвигая на потом. Оказалось, в разных ЖЭКах разные задержки зарплаты. Заволжские коммунальники заработанного по три месяца ждут. Ситуацию: поздняя осень, грачи улетели, а кровельщики полезли на крышу – замдиректора считает нормальной, современные технологии и материалы позволяют поправлять мягкие кровли при отрицательных температурах. Доволен Олег Александрович подрядчиком, который сам, на своем заводе изготовляет новинку – стеклогидроизол и сам, когда в долг, когда по взаимозачетам, кроет крыши на радость горожанам. Именно стеклогидроизол усмирит наконец-то десятилетнюю боль Татьяны Борисовны.

Подрядчик оказался антагонистом общения с прессой. Пришлось заняться промышленным шпионажем. Оказалось, что отзывы о фирме – любительнице крыш, назовем ее по-шпионски условно – ООО «Блок», хорошие, заказчики хвалят, клиенты довольны. Блоковский завод в Высокове по выпуску стеклогидроизола говорит о том, что все налоги от деятельности фирмы остаются в местной казне. Честь и хвала кровельщикам «Блока»! Надеемся, что только настоящие зимние морозы сгонят их с девятиэтажной высоты на грешную землю.

В мажоре, однако, этот материал закончить невозможно. Так как сам собой напрашивается вопрос. Он хотя и звучит риторически, но без него не обойтись. До каких пор коммунальные проблемы будут вырастать перед горожанами до глобальных масштабов и десятилетиями отравлять жизнь?

«Северная правда», 27 октября 1999 г.

Специальный репортаж

ЗАЧЕМ МИЛЕВСКИЙ ЛЬЕТ ВОДКУ В БАССЕЙН?

чтоб не протек

В то время, когда люди, как цены, взвинчены и непредсказуемы, а наш разум возмущенный, в отличии от чайника, кипит при отключении газа и электричества, в санатории «Волга» сумели построить и пустить в эксплуатацию открытый бассейн.

В окружении щедро облитых золотом осени подруг-берез его ярко-синяя круглая чаша выглядит инородным телом, черенком безмятежно-курортной жизни Кипра, успешно привитом в лоно суровой российской действительности. Ощущение раздвоения дополняет подсобный домик под черепицей, белые гнутые стулья и столики под пестрыми зонтиками, а также шикмодерновские светильники. Не хватает только пальм веером, мулаток в бикини и корабля пустыни – верблюда.

Прозрачная вода бассейна волнуется: ее беспрерывно гоняют по кругу мощные насосы, постоянно очищая и подогревая. Табло информирует: «Температура воздуха – 12 градусов, воды – 22». «Вода – как в Сочи, купаться можно», – комментирует народ.

Почетное право перерезания традиционной ленточки доверили, как было объявлено, «прародителю всей санаторно– курортной системы Костромской области» Станиславу Феликсовичу Милевскому. Клацнули ножницы, бассейн открыт!

Собравшийся на презентацию народ – главврачи санаториев, представители власти, фонда соцстраха, фирм, прессы – «голубую жемчужину» рассматривает с удовольствием, но лезть в воду не спешит: диковато купаться при 12 градусах, внутренний голос не советует.

Перебороть его, очевидно, удалось председателю «Костромакурорта» Игорю Тараканову. Быстренько разоблачившись в раздевалке до плавок, он бултыхнулся в воду, вынырнув, померял глубину – по грудь – и поднял вверх большой палец – «Во!».

Женский купальный сезон открыла Лариса Денькевич, главный врач санатория имени Ивана Сусанина.

А я попросил поделиться впечатлениями С.Ф. Милевского.

– Это радость для отдыхающих, – под ликующие крики купающихся сказал он, – событие для нашего города и области. Трудно было построить, но все равно построили. Можно и нужно создавать хорошие условия для отдыха. Наши люди это заслужили.

После купания перешли к не менее приятной процедуре обмывания. Виновник торжества – главврач санатория «Волга» Сергей Милевский, провозгласив тост, с чувством выплеснул содержимое бокала в бассейн. Чтоб не протек, значит, и не сломался. Закусывали, тоже как на Кипре, горячей пиццей, только что испеченной в санаторной столовой.

Зачем санаторию «Волга», который и так на берегу полноводной реки, и в котором есть прекрасный крытый бассейн, еще один бассейн под открытым небом?

– Во-первых, хотя Волга под боком, но нормального пляжа там нет, – ответил Сергей Милевский. – Во-вторых, до Волги все-таки надо идти, а новый бассейн в десятке метров от корпуса. Здесь будет работать кафе, и не сомневаюсь, что люди пойдут сюда не только купаться, но и просто посидеть, отдохнуть в комфортной и приятной обстановке.

К строительству бассейна приступили более двух лет назад. Сначала привезли из Германии оборудование и сам ярко-синий корпус из металлопластика. Затем рыли котлован, укладывали фундамент, монтировали оборудование.

Большое дело без казусов не обходится. Заказали на заводе крашеную суриком плитку для укладки вокруг бассейна. Оплатили заказ, начали возить и укладывать, как вдруг «сверху» команда заводу – все отдать на железнодорожный вокзал. Добирали, по словам главврача, по крохам. Из-за подобных «мелочей» и сдали бассейн не в июне, как хотели, а только в сентябре.

Что все равно приятно. И не только сам факт пуска бассейна, а то, что есть люди, которые умеют, хотят работать и у них получается.

«Северная правда», 25 сентября 1998 г.

НУ, ЗДРАВСТВУЙ, ЭТО Я!

Гарнитура – в ухе, микрофон – у рта, пальцы – на клавиатуре, а глаза – на дисплее. Так проведут новогоднюю ночь операторы связи телеграфно-телефонной станции, а говоря по-старому, по-привычному, – телефонистки междугородной связи.

«В джазе только девушки», ни одного представителя сильной половины человечества не найдешь в аппаратном зале, хотя на Западе, говорят, оператор связи мужчина не редкость. «Бабье царство» возводит проблему новогоднего присутствия в куб, обрекая женскую душу на вечный поиск компромисса между семьей и работой. Чтобы не было мучительно больно, нынче «девушки» безраздельно отдались воле провидения – кинули жребий. Теперь ругать начальство и графики бесполезно, а обижаться на судьбу – только Бога гневить.

– Как же вы в Новый год от детей и мужа уйдете? – спросил я у одной из телефонисток.

– За тридцать лет, что я здесь работаю, много раз приходилось выходить в Новый год, – засмеялась она в ответ, – привыкла уже. Тем более что муж у меня – связист, в специфике разбирается.

Мужьям другого профиля, вероятно, доступна другая специфика – стабильная работа, высокая, без задержек зарплата жены. Сильный аргумент в пользу того, чтобы поскучать в новогоднюю ночь без любимой.

Новогодний «час пик», по словам телефонисток, начинается часов в 17 вечера и продолжается часов до 4 утра. Народ как с цепи срывается, озаботившись безудержным желанием приятельски поболтать именно в эти заветные часы. Вдруг вспоминают о тех, кому годами не звонили, просят набрать, а там уже и номера поменялись, и коды другие. Претензии абоненты, как правило, предъявляют не к себе, а к телефонисткам. От разгоряченных праздником клиентов им приходится наслушаться всякого.

И что самое плохое, отвечать взаимностью или вступать в пререкания нельзя. Оказывается, словарный запас оператора междугородной связи строго регламентирован. Женщин специально учат, как принимать заказ по стандартной схеме. Импровизация приветствуется только в том случае, когда, к примеру, пожилой человек сам не может сформулировать, что он хочет. Выяснить обстоятельства – дело чести телефонистки, и тут женский ум незаменим.

Но настоящая лавина звонков обрушивается на станцию в начале первого. Разгоряченный шампанским народ хочет позвонить весь и одновременно за десять-пятнадцать минут после боя курантов. Обслужить всех сразу телефонистки не в состоянии, но умный компьютер, принимающий звонки, никому не выдаст в линию сигнал «занято», а любезно заведет автоответчик: «Ждите ответа». Мало того, он запомнит даже тех, кто не внял совету и от застольного нетерпения повесил трубку. Рассказывают, что подобным образом телефонный компьютер ведет статистический контроль и учет.

Раздражают телефонисток в новогоднюю ночь многочисленные холостые звонки, когда вызываемый номер не отвечает, вероятнее всего, все ушли в гости. Работы много, вызов надо повторять несколько раз, а абонент от нулевого эффекта злится. Хотя в этом случае свой заказ он не оплачивает.

Нередко абонент сам перевирает номер, а потом конфликтует по поводу неправильного соединения.

96 процентов междугородных звонков в нашей области идет по автоматике и только четыре – через ручной набор. Куда же звонят люди с помощью операторов связи? Оказывается, без бывшего 07, теперь 8-11 (надо же, Высоцкий с его яростным «07, здравствуйте!» устарел), не позвонить в Ленинградскую, Архангельскую области, в отдаленные деревни нашей, не говоря уже о Камчатке и хуторе близ Диканьки.

Под утро «напруга» в телесетях спадает. Бывалые телефонистки вспоминают, что, как правило, с 5 до 6 часов новогоднего утра на станцию не поступает ни одного звонка. Самое время оторвать натруженные глаза от компьютерных экранов и встретить наступление первого дня нового года чайком с заранее припасенным тортиком.

«Северная правда», 1 января 1999 г.

В ОСТРОВСКОМ ДЕТДОМЕ КОРМЯТ ЛУКОМ И ЧЕСНОКОМ. КАЖДЫЙ ДЕНЬ

– И лимонами! – с удовлетворением заметила директор богоугодного заведения Валентина Стадник. Народными средствами сиротский контингент оберегают от гриппозной вакханалии.

Опытный детдомовский педиатр с горечью констатирует: из 24 детей не болеют только четверо. Здоровье остальных пропито родителями-алкоголиками. Насильно отобранные у пьяниц-матерей и помещенные государством в детдом, дети больше года чесались. Медицина классифицировала аллергию на продукты. Урок на будущее для воспитателей: социальных сирот к человеческому рациону надо приучать постепенно, понемногу прибавляя к привычной корочке с водой мясо, молоко, яйца и прочие «чужеродные белки».

Как выжить детдому в наше время? Озадачившись этим вопросом, губернатор Виктор Шершунов решил, что пора вернуться к хорошо забытому старому – шефской помощи, и 5 мая 98-го года подписал постановление «Об установлении шефства…» Что из этого вышло?

– Я признательна и благодарна и Виктору Андреевичу, и В.И. Виноградову, – полна положительных эмоций Валентина Николаевна. – В шефы нам определили комитет внешнеэкономических связей обладминистрации, и мы сразу вступили в тесную и плодотворную связь. С.И. Желтов, А.П. Копайков, Н.А. Смирнова стали подлинными друзьями нашего детдома. Приезжают на праздники, дарят школьные принадлежности, велосипеды, лыжи, новогодние гостинцы, организуют поездки в облцентр на елку и в цирк.

Нашли спонсоров – АО «Цвет», немецкие фирмы, работающие в Костроме, и даже вьетнамского бизнесмена господина Вувьетханга. Теперь у нас есть большой теннисный стол и… швейная машина – гордость наша! А как Сергей Иванович с детьми умеет разговаривать! Запросто, по-свойски, а слушают оцепенев. Для сирот такое общение важней всех подарков. К сожалению, не все руководители, а я по долгу службы по многим кабинетам хожу, на такое способны…

И как права В.Н. Стадник! Вот цитата из служебной записки «О ходе выполнения…» от девятого октября 98-го года: «В департаменте культуры, кино и исторического наследия, здравоохранения, инфраструктуры, комитетах по делам молодежи, фармацевтическому, по труду связь ограничилась знакомством».

Главный специалист департамента образования Галина Яшина подтвердила, что и к середине февраля вышеозначенные «структурные подразделения» дальше знакомства не продвинулись. За исключением департамента здравоохранения (В. В. Кульков), который все-таки проникся заботами Ковалевского детского дома Нерехтского района. Молодежный комитет подарил Солигаличской спецшколе-интернату… картину.

– Важны не подарки, – напоминает Галина Николаевна, – а моральная поддержка детей и персонала. – И удивляется черствости департамента транспорта (В.В. Кучин), который игнорирует подшефную Нейскую школу-интернат.

Уповая на губернатора, которому вся стать пригласить на ковер нерадивых чиновников и спросить о подшефных детях, вернемся к островскому горю луковому.

Горько в детдоме не от чеснока с лимонами, а от безысходности судьбы. Никакие подарки и дипломированные воспитатели не заменят пусть затрещину, но родительскую. Отточенная аттестациями педагогическая мысль проводит идеологическую обработку детских душ.

– У вас, дети, есть квартиры, куда вы вернетесь 18-летними, – говорят воспитатели. – Ваши родители не плохие, а слабые, они не смогли устоять перед злом – алкоголем. Вы должны вырасти и помочь им.

Детские мордашки, запечатленные «Кодаком», с письмами типа «Мама! Я живу хорошо, но ты лучше не пей и забери меня», отсылаются родителям. «Лети с приветом, вернись с ответом» иногда срабатывает. Родительское письмо – неописуемая радость – зачитывается до дыр. Для продления жизни реликвию ксерокопируют.

Два года назад двух мальчиков усыновили американцы. От родителей Паши «с оказией» пришли два письма и фотографии. У Паши теперь все «о'кей!». Новые родители Саши – миллиардеры, следует полагать, что у него еще больший «о'кей!». Директор о подробностях не говорит, возможно, скрывает. Понятно стремление родителей порвать связь ребенка с кошмаром прошлого.

Сложная процедура усыновления, по словам Валентины Стадник, теперь перекрыта бюрократическим шлагбаумом – только через суд. Инстанция иностранцам пока не по силам. Родина знает, как закрыть глаза своим сыновьям на светлое будущее.

Большая семья детдомовцев живет по-домашнему. Ходят в школу, в том числе музыкальную, гуляют, играют, учат уроки. Девчонки научились вязать, да так лихо, что директор с ног сбилась в поисках овечьей шерсти. Мальчишки помогают кочегарам укладывать-подносить дрова. Все вместе работают на огороде, прибираются в комнатах, учатся готовить, собирают грибы-ягоды. Малинового варенья на эту зиму наварили больше ста литров. Стала ли от этого детдомовская жизнь слаще?

«Северная правда», 17 февраля 1999 г.

Страсть пожарная

ТРЕХЭТАЖНЫЙ ДОМ ГОРИТ…

…а народ вокруг стоит.

Рассуждает меж собой:

догорит, пойдем домой.

В этой популярной некогда песенке сконцентрировался народный сарказм и ирония по совсем, казалось бы, не смешному поводу. Почему массовое сознание наплевательски относится к страшной беде? Исторически сложилось или, как и многое другое, насильно внедрено в души людей после «эпохи исторического материализма»?

Большой мастер пожарных дел Владимир Тихомиров, начальник службы пожаротушения областного управления государственной противопожарной службы, с которым мы искали истину, первую версию отметает категорически. По его словам, в былые времена хозяин деревенской избы или городского дома хранил ведро, топор или багор, с которыми сломя голову мчался «к месту возгорания». За инвентарем и регламентом следил строгий староста. У такого не забалуешь.

Пожарные части оттеснили народ на второй план. Роль зрителя, стороннего наблюдателя, который с удобством созерцает из партера за разгулом стихии и которому из безопасного места, конечно же, видней, как надо правильно тушить, сформировала потребительское отношение. Горит? Приедут, потушат! А мы поглядим.

Владимир Тихомиров уверен, что в последние годы в народном сознании произошел перелом в лучшую сторону. Его олицетворяет собой деревенская бабка, увидевшая красные машины, за считанные минуты примчавшиеся на «ликвидацию очага возгорания».

– Надо же!.. – по-деревенски хлестко, в одной фразе выразила она суть проблемы:

– Пожарные-то прикатили все молодые и трезвые…

Петушиный клич «Братцы, горим!..» не сходит в последние годы с повестки дня средств массовой информации. Телеэкран затягивает едкий дым пожарищ, через который скалятся на зрителя обгоревшие скрюченные трупы. На газетных страницах читателя ждут жуткие подробности: «Четверо! Сгорели! Заживо!» Большинство населения уверено, что пожаров стало больше, горим чаще и страшней.

Владимир Тихомиров вновь не согласен «с такой постановкой вопроса». Он считает, что тенденция к росту числа пожаров и гибели людей есть, но не в разы. О каком-либо пожарном буме не может быть и речи. По его мнению, в массовое сознание ударила информационная бомба. Раньше о пожарах писали мало (низ-з-зя!), народ считал, что их нет. Теперь стали смаковать страшилки, и люди уверились, что горим повсеместно.

Страсть пожарная провоцирует стресс. Но этот минус кроет жирный плюс. Огнеопасно встревожившись, люди задумываются, куда бежать и что делать, если жареный петух клюнет. Вспоминая исконную мудрость «На Бога надейся…» и «Спасение утопающих…», они делают правильные выводы. Кто-то лишний раз печку подремонтирует, кто-то легкую занавесочку от газовой плиты отодвинет. Владимир Тихомиров рассказывает, как в одной деревне бабушки, категорически не согласные с перспективой огненного вознесения, потратили скромные сбережения на… замену электропроводки.

Знает ли статистика, которая обязана знать все, отчего горим? Знает, докладывает подполковник Тихомиров. Это неосторожное обращение с огнем, пьяное курение, неисправность электропроводки. Причины банальны и стары, как мир, но верны. В прошлом году в основном от этого горели 1597 раз. В 57 случаях специалисты не смогли разгадать причину возгорания.

– И в моей практике был такой случай, – делится бывалый подполковник. – В квартире на проспекте Мира, за «Богатырем», самовозгорелась пустая пластмассовая пепельница. Когда мы приехали, от ее останков уже воспламенился стол. Делали лабораторные анализы, но разгадать причину самосожжения пепельницы не сумели.

Люди гибнут за страсть… к прожиганию жизни. Свыше 80 процентов оказываются в состоянии опьянения. Остальные проценты падают, следует полагать, на беспомощных детей и стариков. Здоровые и трезвые люди гибнут в исключительных случаях, таких, например, как в Самаре.

Что делать, если… Во-первых, не паниковать, говорит специалист. Во-вторых, вызвать пожарных. В-третьих, если у вас горит телевизор или холодильник – отключить от сети и накрыть покрывалом. Штору сорвать и залить водой. Помещение проветрить. Если горит где-то у соседей и на лестнице уже «бой в Крыму, все в дыму», утыкайте от дыма щели входной двери. Дышите через мокрое полотенце, откройте окна, выйдите на балкон и ждите помощи.

На прагматичном Западе «ответственного квартиросъемщика», не оборудовавшего первичными средствами пожаротушения и сигнализации свою жилплощадь, обдерут безбожно высокими страховыми взносами.

У Владимира Тихомирова, кстати, дома имеется небольшой углекислотный огнетушитель. Сейчас такой купить не проблема. Еще у одного пожарного, живущего на девятом этаже, на всякий случай есть фал, по которому он, с помощью альпинистского снаряжения, может спуститься на землю со всей семьей.

– Может, противогаз или акваланг завести, чтобы в дыму продержаться до прихода пожарных? – по привычке пытаюсь иронизировать я над разумной предосторожностью.

– Это был бы идеальный вариант, – по-прежнему серьезен подполковник.

Мораль сей басни такова: страсть пожарную надо встречать по-пионерски – «Будь готов!» – «Всегда готов!»

* * *

P.S. Куплю недорого, от греха подальше, веревочную лестницу. Нет ли у кого?

«Северная правда», 24 февраля 1999 г.

Субботнее обозрение

ЧТО ТАКОЕ КАЗИНО: ЗЛАЧНОЕ МЕСТО ИЛИ ЗАВЕДЕНИЕ ДЛЯ КУЛЬТУРНОГО ДОСУГА?

Наш обыватель, воспитанный комсомолом, отрапортует, как с трибуны, что казино – это «гнездо разврата, где обязательно нужно вести себя разухабисто, издавать непотребные крики и вообще прожигать жизнь». Что игра – порок, усугубленный вином и женщинами легкого поведения. Хотя сам (красиво жить не запретишь), посещая любимое место отдыха – спартаковскую барахолку, глупым карасем клюет на гортанные крики шулеров-наперсточников, добровольно отдавая им деньги, припасенные для покупок. Азарт сцапать за хвост птицу удачи гнездится в душе каждого второго, если не двух из трех. Но вряд ли кому из наших читателей приходилось бывать в казино. Наши корреспонденты по заданию редакции посетили казино «Старый центр» и делятся увиденным.

Во что играют в казино? В «Старом центре» три игры: американская рулетка, Блэк Джэк и покер. В рулетке судьбу определяет шарик, вторая и третья игры – карточные. Используется колода из 52 карт, привычная для «подкидного» 36-листовая не годится.

Часто ли выигрывают? Небольшие выигрыши бывают каждый вечер, иначе сюда бы клиенты и не ходили. Крупно последний раз кому-то повезло около двух месяцев назад, счастливчик «обул» казино почти на десять миллионов рублей.

Часто ли проигрывают? Небольшие проигрыши также бывают каждый вечер, игра-с! Суммы проигрышей узнать не удалось. Казино не проявляет интереса к содержимому бумажников клиентов.

Как ведут себя выигравшие? Костромичи, оказывается, люди сдержанные, сорвав куш, особых чувств не проявляют. Возможно, «отрываются» потом, в процессе обмыва.

Как ведут себя проигравшие? Также сдержанно. Покидают казино с достоинством, вероятно, относясь к своему бытию по-философски.

Можно ли в казино проиграться до трусов? Нет! В долг здесь не дают, кредитов не предоставляют.

Сколько стоит «залить горе» или «вмазать на радостях» в баре казино? Безалкогольные напитки подаются бесплатно, за счет заведения. 50 граммов водки стоит 10 тысяч рублей. Коктейль «Новый русский», составленный из разноцветных ликеров в тон российскому флагу, – 98 тысяч. Другой феноменальный коктейль достоин описания. У ананаса удаляют верхушку, вынимают мякоть и заполняют (плод? фрукт?) непосредственно коктейлем. Мякоть подают со взбитыми сливками и прочими прибамбасами. Цена удовольствия 98 тысяч.

Кто ходит в казино? Сказать, что основные клиенты – только какие-то финансовые воротилы, нельзя, публика самая разнообразная. Постоянных посетителей-игроков мало. Разные люди, разные лица, разные характеры… Случается, в казино заходят пощекотать нервы одинокие состоятельные дамы.

Посещают ли казино «Старый центр» лица «кавказской национальности»? Редко! После этого вопроса менеджеры заведения сразу начинают рассказывать о мерах по охране правопорядка.

Во что одеты посетители? Казино снисходительно относится к нравам костромичей и не требует пока поголовного мужского костюмно-галстучного прикида. Но намерено неуклонно стремиться к этому. Единственный категорический запрет – на спортивную форму. Вкусы дам обсуждению не подлежат.

Какие ставки в казино? На удивление небольшие. Минимальная ставка в рулетку – пять тысяч рублей. Самые большие ставки в покер – от 50 до 300 тысяч.

Сколько надо денег на вечер в казино? По словам менеджеров, в среднем вполне достаточно 70 тысяч.

Есть ли в казино охрана? Есть. Немалая и профессионально обученная. Все посетители при входе в клуб проверяются металлоискателем. Крупно выигравшего клиента, по его желанию, охрана может доставить на такси до дома. За счет заведения. Десятимиллионный счастливчик такой услугой пользоваться не стал.

Какая обстановка в казино? Тихая и спокойная. Палас приглушает шаги, негромко переговариваются немногочисленные игроки, изредка слышны возгласы крупье да жужжит запущенный шарик рулетки. В полумраке растворяется сигаретный дымок, ярко освещены лишь столы для игры. В полутьме чем-то заманчивым поблескивает стойка бара, и оттуда доносится приглушенная музыка. Персонал казино на удивление молод, искренне (!) улыбается, приветлив и услужлив. Чувствуется, что клиенты здесь отдыхают, хотя и несколько странным образом, на собственные деньги испытывая судьбу. (Кто-то рискует, играя в лотерею, кто-то – в «Спортлото», а кто-то – делая ставки в казино!)

Информация к размышлению. Первое казино открылось в Костроме в начале 90-х. Сейчас действует (получивших лицензию) четыре. По-крупному в них не играют. Профессиональные игроки, очевидно, собираются в других местах. Вопрос «где?» проходит по другому ведомству.

Казино «Старый центр» открылось на день города – 30 мая 97-го. Теперь ведет свою историю вместе со старой Костромой. По словам директора ООО «Старый центр» Павла Волкова, конкуренцию он не ощущает, а горожане не очень активно ходят в казино, потому что над ними довлеют старые стереотипы. (Возможно, что не так еще много в городе богатых людей, на четыре казино не хватает).

Главное отличие казино, как говорит Павел Волков, честная игра. Здесь все честно, открыто, на глазах клиентов. (Как не вспомнить Остапа с его лаконичным: «Вы не в церкви, вас не обманут!») Возможно, поэтому прибыли особой казино не приносит, зачастую оставаясь в проигрыше.

«Северная правда», 6 декабря 1997 г.

Субботнее обозрение

С ТОЧКИ ЗРЕНИЯ СОБАКИ

Берегите лифт!

Овчарка Альма набросилась и искусала Нину С. в начале одиннадцатого вечера. Выгуляв свою пуделиху Весту, женщина поднималась домой по лестнице, когда навстречу попалась немецкая овчарка Альма, без поводка и намордника, спешившая на прогулку и намного обогнавшая свою хозяйку. Зная злобно-агрессивный норов Альмы, Нина задвинула свою пуделиху в угол и, как бы прикрывая ее, сама прижалась к стене, освобождая проход для черной овчарки. Но разве та могла пропустить беззащитную женщину да еще с ненавистной пуделихой? Не раздумывая, Альма вцепилась сзади (!) в ногу Нины, как раз между сапогом и коленом. На злобный лай и истошный крик сбежались соседи и, пока подоспевшая хозяйка оттаскивала разъяренную овчарку, оказали Нине первую помощь, попытавшись остановить кровь, хлеставшую на грязный пол лестничной площадки из разодранной икры.

Тут подоспели муж и дети. Поспешили в первую городскую больницу, но, как оказалось, зря. Медики отказали им в помощи, сославшись на то, что «все хирурги на операциях».

Пришлось ловить «частника» и ехать в «травму». На следующий день был антирабический кабинет и… началась для Нины С. болезненно-хромая жизнь. 20 ноября будет месяц со дня нападения, но до сих пор Нина ощущает зудящую боль в ноге и прихрамывает. Боится, не повреждены ли какие-нибудь сухожилия и не осталась бы хромота на долгие годы.

А что же Альма? Напуганные хозяева пока выводят ее на поводке. Но в гулком дворе огромного двухсотквартирного дома хорошо знают, что это далеко не первый «подвиг» злобной овчарки. Несколько лет назад она буквально разодрала весело семенящего по двору серебристого пуделя. Нападала Альма на дочь Нины С., изорвав ей пиджак, после чего хозяева овчарки возмещали ущерб.

– В тот день лифт не работал, – говорит Нина С., – вот мы и не смогли разминуться с овчаркой.

Учасковый, комиссия, суд

Какое наказание ждет владельцев распоясавшейся собаки? По протоколу участкового административная комиссия вправе «выписать» штраф – 27 тысяч рублей. (Смех!) Пострадавший может обратиться в суд. Из почти тысячи человек, зарегистрированных (а сколько не зарегистрированных?) в этом году в антирабическом кабинете, в суд решились подать около десяти. Практика показывает, что на возмещение морального и материального ущерба может рассчитывать лишь тот, у кого есть надежные свидетели, очевидцы. В противном случае владелец собаки будет утверждать, что истца покусала не его собака.

Жертвами не рождаются

На собачью тему написано много. Чтобы найти новый поворот сюжета, пришлось идти не только к ветеринарам и кинологам, но и к… психологам. Они рассказали много чего интересного и даже смогли встать на точку зрения… овчарки.

Собаки интуитивно чувствуют жертву. Человек, который считает, что его обманули Горбачев, партия, Ельцин, правительство, «МММ», Сбербанк, жена, дети, погода и т.д., – жертва. Такого гражданина с вселенской тоской в очах собаки не боятся и тяпают в свое удовольствие.

Зачастую кусает собака не от врожденной агрессивности, а от негласной хозяйской установки. Пес – зеркало хозяина, причем отражение его самых темных, скрытых черт характера. Человек с завышенной самооценкой, а по мнению психологов, именно такие выгуливают своих злобных псов в людных местах без поводков и намордников, вынужденный «унижаться» перед «дураком-начальником», терпеть «дебилов-коллег» и «дуру-жену», испытывает подлинное облегчение и разряжается от негативной энергии при виде испуганно шарахающихся от его собаки людей. Он стремится властвовать и унижать. И если других возможностей для реализации этой бредовой идеи не найти, то на помощь приходит огромная собака.

Управу на таких, страдающих комплексом неполноценности людей, по мнению психологов, найти просто. Разрешение на содержание общественно опасной собаки должно выдаваться аналогично разрешению на оружие, то есть только после прохождения медосмотра, психиатрической экспертизы владельца.

Пес для таких людей – символ, демонстрация возможностей, «крутизны», вот, мол, какой я! Такой человек не будет переживать из-за какого-то покусанного чудака. Он и не такие проблемы в два счета решает, а уж разобраться с этой жертвой – раз плюнуть. Такой с пеной у рта доказывает членам городской административной комиссии, что ни он, ни его собака не виноваты в нападении на ребенка. А виноват сам ребенок, потому что он кричал, бежал и махал руками.

Собакам присуще подражание, заметили психологи. И если дома пес видит, что хозяин успокаивает шумящую жену кулаком, а детей – подзатыльниками, то и сам на улице закричавшую от испуга при его виде женщину или ребенка «успокоит», клацнув страшной пастью.

На этот счет, по мнению психологов, куда безопасней бродячие собаки, поумневшие от жизни собачьей, они-то всегда и взгляд отведут, и в сторону отойдут. А отстреливают и отлавливают в первую очередь почему-то их…

(Хотя отстреливать и отлавливать однозначно надо. Случаи бешенства в нашей области не регистрировались годов с шестидесятых. Профилактическая работа сейчас на высоком уровне. Но, по данным ветеринарной службы, уже встречаются факты заболевания бешенством в Ярославской области, в Подмосковье, в Москве… как близко страшное заболевание!).

По мнению психологов, от трети до половины всех заикающихся детей начали заикаться, напугавшись собаки.

Высказали они и еще одну крамольную мысль. Оступившегося раз-другой ребенка запросто отправят «исправляться» в какой-нибудь специнтернат или колонию для малолетних. А попробуй отобрать у владельца кусачую собаку! Нет такого закона! Злобный пес полдома перекусает, а владелец лишь будет посмеиваться над штрафной квитанцией в 27 тысяч. Поэтому протокол должен составляться не после того, как пущена кровь, а до, при одном только появлении собаки на улице без поводка и намордника.

Специалисты рекомендуют

Как вести себя при угрозе нападения собаки? Я обобщил советы ветеринаров, кинологов и… психологов.

Во-первых, не смотреть собаке прямо в глаза.

Во-вторых, до нападения не кричать, не бежать и не махать руками. Лучше замереть.

В-третьих, закрыть руками шею. Или вытянуть руку вперед, отдав конечность на растерзание псу. Остановить кровотечение из руки впоследствии куда проще. На шею жгут не наложишь.

В-четвертых, при нападении кричать и вопить как можно громче. Не забывайте, что суду потребуются свидетели.

В-пятых, когда же власти смогут всерьез образумить собачников? Число покусанных костромичей ежегодно увеличивается на несколько тысяч.

Надо только помнить: виноваты не собаки, виноваты хозяева!

«Северная правда», 15 ноября 1997 г.

Субботнее обозрение

Ой, ты, зима морозная!

Каждый год при наступлении зимы нас со зловещей регулярностью ужасают сообщением, что уж на этот-то раз обязательно ударят жуткие и свирепые морозы.

Наш народ пугается с удовольствием и хохмит: «Вымерзнем, мол, как мамонты!», но приход зимы встречает с присущим ему оптимизмом и быстро забывает про очередную «страшилку» предсказателей-синоптиков. Подтверждая тем самым тезис, что прогноз – дело неблагодарное.

Мы решили сегодня немного «расширить и углубить» тему и посмотреть, что будет, если действительно мороз градусов под минус сорок установится, предположим, на месяц. Не зря ведь говорят, что зима – наступает, снег – кружится, а мороз – УДАРИТ!

Какое звено народного хозяйства первым окажется в нокауте от его могучего хука-апперкота? Смогут ли городские службы бесперебойно функционировать в экстремальных условиях? С подобными вопросами я обращался ко многим руководителям. У одних они вызывали нервический смех – нашли, мол, о чем думать, на улице-то всего минус один, других заставляли посерьезнеть, а то и посуроветь.

Как оказалось, первыми не у дел останутся школьники.

По словам первого заместителя начальника департамента образования обладминистрации А.Ф. Драничникова, младшим классам можно учиться при температуре до минус 25 градусов, средним – 30, а при 35 градусах не учатся все. Система оповещения отработана, объявление дается по радио, подобная ситуация чрезвычайной не является, так как случается чуть ли не каждую зиму. Педагоги, кстати, на работу должны являться, несмотря на мороз и отсутствие учащихся.

Оставленные без присмотра дети всегда повышают криминогенность на улицах. Звонок в отделение информации и общественных связей УВД вызвал у его начальника С.Н. Горбачева, мягко говоря, недоумение. Неужели, мол, кто-то думает, что милиционерам мороз помешает исполнять служебные обязанности? Оказалось, что у милиции есть специальное теплое обмундирование, действуют автопатрули. Милиция ловит преступников в любую погоду.

Слово «мороз» ассоциируется с замерзшим транспортом. Главный инженер троллейбусного управления В.Н. Хапский был краток – за годы работы ему не приходилось слышать, чтобы троллейбусы вставали из-за морозов. Хотя проблемы может доставить контактный провод, который на морозе становится хрупким, сжимается и обрывается. А на устранение таких аварий потребуется время и деньги.

Директор ПАТП-1 В.А. Пухов уверен, что автобусы даже при минус сорока смогут выходить на линию. «Икарусы» стоят в тепле, а «ЛиАЗы» – на электроподогреве. Было бы в достатке «зимней» солярки и специальной тормозной жидкости. В кабине у водителя тепло, а кондукторам выдадут валенки и теплые куртки.

Директор ПАТП-4 Н.Н. Будько не стал скрывать, что пока не знает, как «Мерседесы» поведут себя на сорокаградусном морозе. Надо, мол, поработать и посмотреть. Но особых проблем он не видит, так как ночуют автобусы при плюс пяти градусах. Забота одна – наличие «зимнего» топлива. При неисправности печек машины будут сниматься с линии для ремонта. Выдавать кондукторам валенки и фуфайки здесь пока не планируют. «Мерседесы» и правда являются самым теплым видом городского транспорта. Но, по словам Н.Н. Будько, закупить партию валенок для ПАТП-4 не проблема. Хотя заботит руководство сейчас другое – настоящий потоп на полу «мерседесовских» салонов от растаявшего снега.

Как оказалось, многих костромичей волнует вопрос, переживут ли удар стихии теплицы «Высоковского». Переживут, сказал директор ГСХП В.В. Ситников. И привел для примера теплицы Северодвинска. На ТЭЦ-2, по его словам, еще в 96-м запустили специальную водогрейную систему для «Высоковского». А если тепло будет, то высаженные к середине января в теплицы огурцы и помидоры вызреют в срок.

Директор ТЭЦ-2 В.А. Смирнов рассказал мне о мероприятиях по утеплению самой станции, о том, что резервного топлива – мазута хватит на 10 дней и что станция выдержит любой мороз, был бы газ. Будет газ – будет подаваться тепло в дома костромичей.

Генеральный директор ОАО «Электросвязь» В. И. Кобзарев, оказалось, сибиряк, а потому морозов не боится, как и вверенная в его управление электросвязь области. Мои опасения насчет лопающихся от низких температур проводов развеял лаконичным: «Лопнут – заменим!»

С вопросом о том, до какой температуры разрешается работать на открытом воздухе, пришлось обращаться к главному госинспектору по охране труда области Е.В. Трухачеву. Он сказал, что в безветренную погоду на улице можно работать до минус 30, а при ветре свыше двух метров в секунду – до минус 25.

Нарисованная руководителями картина показалась мне излишне благостной, и я сознательно попытался внести ложку дегтя, позвонив ветерану, старому инженеру-строителю, директору фирмы «Стройинжконструкция» И.С. Гинзбургу.

– Из собственного опыта знаю, – сказал он, – что на селе в первую очередь замерзает водоснабжение ферм, потом лопаются батареи в неутепленных клубах, школах, детсадах и так далее. Об этом, кстати, свидетельствует опыт 79-го года. А в городе самое больное место – неутепленные подъезды и наружные теплотрассы с нарушенной изоляцией, особенно на поворотах.

Зам. зав.горздравотделом И.Д. Протасова порекомендовала растирать обмороженные носы и щеки не снегом, а варежками, шарфами и т.д. На обморожениях, как и на ожогах, по ее словам, специализируется первая горбольница.

Закончить обозрение хочу призывно-оптимистическим сообщением для наших читателей. Помните, господа, что ваша любимая газета «Северная правда» будет выходить, несмотря на любой мороз. Не забудьте подписаться!

«Северная правда», 23 ноября 1997 г.

Весна-красна

ЧТО-ТО СТАЛО ЖАРКОВАТО

Очередной погодный выкрутас – апрельская жара – спровоцировал в народе утреннюю всполошенность.

– Что сегодня надеть? – закончив ранний макияж, выглядывают из окон приятные во всех отношениях дамы, чтобы определить, в чем все ходят. – В блузке без рукавов вроде еще рано, а в жакете днем жарко будет.

Проезжая по площади Октябрьской, народ отчаянно вертит головами, рискуя нарваться на обострение шейного остеохондроза, рассматривая из автобусно-троллейбусных окон цифры термометра на узле электросвязи.

– Надо же, 22 градуса! – ахают пассажиры и со скрипом открывают тугие после зимы форточки.

Градусы не по сезону обрадовали девчонок, которые тут же обнажили по самое некуда мини-юбками блестящие от лайкры колготок ножки. Блюдущие себя крутые молодые люди не остались в долгу и покрыли бедовых девчонок козырем – выставили напоказ из-под маек накачанные и уже загорелые (в солярий ходили?) плечи.

Довольные мороженщицы выкатили на тротуары суперсовременные морозильные сундуки, правда, не разноцветные, а в основном белые. Но клубничное, земляничное и ванильное в них не залеживается, сладким холодком тает на языках горожан.

(Еще прошлым летом госторгинспекция обращала внимание мэрии на недопустимость опутывания тротуаров змеящимися электропроводами от этих самых холодильных прилавков. Вопрос, очевидно, находится «в стадии рассмотрения». Не ходи к гадалке, что первой жертвой мороженщиц станет молодая женщина, которая каблуком-шпилькой взрежет чахлый проводок до его страшной электрической сути. Что может произойти с организмом, получившим в ногу разряд 220 вольт, – определять электротехникам, расхлебывать – медикам.)

Небывалый приступ весны раззудил вечно свербящий гвоздок в одном месте у садово-огородных граждан и погнал их по дачам осматривать свои оттаявшие сотки, открывать чеснок и сеять редиску.

Городские власти проявляют должное рвение (жара-с!) в вечно юном деле организации весенних субботников по уборке и благоустройству. Город чистят и драят со всех концов и периодически в мэрии собирают совещания, на которых «ставят на вид» антагонистам «великого почина».

На взгляд дилетантский и поверхностный, город выглядит вполне пристойно. На улицах центральных – Советской, скажем, или проспекте Мира мусорных завалов не наблюдается. Лишь изредка ветер теребит пластиковый пакет или стаканчик из-под мороженого – вечный мусор повседневности. Редкие гости города, проехав мост, выражают недовольство захламленным склоном под рестораном «Русь». А перед бистро «Попугай» три дня назад даже отремонтировали мостовую, правда, залили выбоины в асфальте чем-то подозрительно жидким. Кой-где оказывают парикмахерские услуги зеленым насаждениям. Возле ГТРК «Кострома» деревья лишили веток по самые стволы.

Кстати, о «зеленых». Почему-то об их участии в глобальной проблеме приборки не слышно и не видно. Хотя оно и понятно: поперек подметания, как «против» АЭС или завода мусоросжигания, не встрянешь, не поймут, а «за» – неинтересно, дивиденд не тот.

Негибкие теплотворцы – костромские ТЭЦ и отсутствие персональных кранов на батареях устроили Ташкент в квартирах горожан и вынудили настежь распахнуть окна-форточки. В образовавшиеся отверстия тут же нагло вполз едкий дым мусорных кострищ, бесцеремонно устроенных по всему городу. Весенний дым отечества оказался весьма неприятен: с утра у горожан головная боль, аллергический насморк и беспокойно-растревоженные дети.

Флора, в отличие от разоблачившихся людей, весьма сдержанно реагирует на происки апрельского солнца. Совершенно не торопятся распускаться деревья, и даже газонная трава неохотно ликвидирует неприятную плешивость скверов. Очевидно, придя к консенсусу с городскими властями, не спешащими отключать отопление, мать-природа уверена в неизбежности похолодания.

* * *

P.S. Позавчера на Подлипаева появилась первая бочка с квасом и очередью.

«Северная правда», 23 апреля 1999 г.

Страда

ПРИШЕЛ БЫ НИКОЛА – А ТЕПЛО БУДЕТ!

Вспоминая, что весенний день год кормит, мы начинаем пристально осматривать колхозные поля: кто, мол, и что там сеет и садит, напрочь забывая при этом о частнике-единоличнике, у каждого из которых своя персональная весенне-полевая страда. Исправлять положение и проникаться заботами неколлективизированных крестьян мы отправились в зареченскую зону Костромского района, в самую что ни на есть Шунгу.

В кабинете у главы Шунгенской администрации Ивана Коврижных стоял шум-гам. Приятная во всех отношениях дама, стало быть, крестьянка, качала права, пытаясь оправдать незаконную стоянку частнособственнического автомобиля на чужой территории. Осеняемый гербом над головой и вдохновляемый телефоном под рукой, Иван Яковлевич смотрел по-государственному строго, но разговаривал по-человечески участливо и лишил даму словоохотливости до изумления наивным вопросом: «А почему бы вам на своем участке машину не поставить?» Дама покинула кабинет с явным желанием продолжать разборку, а Иван Яковлевич посетовал прессе:

– Каждую весну такие скандалы. Земля у нас плодородная, народу много, на всех не хватает. Соседи из-за десяти сантиметров начинают ссориться, доходит до суда.

– Может быть, поможет кардинальное решение земельного вопроса – частная собственность?

– Для нас такой вариант неприемлем. Огород еще можно приватизировать, а поля как? Никто не пропустит через свой участок соседскую машину с навозом или трактор с плугом. Огородятся заборами.

В Заречье (за рекой Костромой) народ испокон веков отличался зажиточностью, большие урожаи овощей с заливных лугов сбывали в город, а себе на высоких местах, спасаясь от разгула половодья, строили каменные дома. Люди помнят, как вешние воды подходили к Шунге и Самети. Бывалые жители Самети ходили на лодке в Кострому прямо из своего палисадника. Дамба спровоцировала заселение низких мест. Сейчас в пределах Шунгенской администрации в 18 населенных пунктах проживает пять тысяч человек. Пунктов раньше было больше, но отдельные деревни сблизились настолько, что, к неудовольствию местных жителей, стали называться просто улицами.

По овощам и картофелю деревня самодостаточна, но в город частник продает мизерное количество, так как из-за дефицита земли выращивает немного. Затяжная весна, в отличие от городских дачников с их воплями: «Все померзнет! Ничего не вырастет! Будет голод!», не вызывает особой паники. С овощами и раньше не торопились, вплотную приступали только после Николы – 22 мая. Считают, что не опоздали и с картофелем, сейчас пашут участки, но клубни посадят, только когда земля прогреется. В холодной земле картошка задубеет и не взойдет. Год непредсказуемый, но крестьяне надеются, что после Николы вешнего синоптики прекратят пугать народ заморозками.

– Может, и впрямь не так страшна затяжная весна? Не зря говорят: май холодный – год хлебородный.

– Эта мудрость про зерновые. А наши крестьяне-частники растят овощи.

Частнособственнические интересы зареченцев тесно переплетаются с колхозными. Здесь не увидишь традиционный картофельник за домом – земля в дефиците. Поэтому клубни сажают кооперативно на колхозных полях. В содержании домашней скотины, которая, в отличие от овощей, по словам Ивана Коврижных, дает хозяевам куда большие доходы, люди также тесно связаны с колхозами.

Яркий пример – Саметь, колхоз «12-й Октябрь» и его председатель Михаил Васин. Куда частнику девать лишнее молоко? «12-й Октябрь» купит. По четыре рубля за литр. Летом сеном снабдит. И не просто разрешит выписать, колхозные грузчики привезут и уложат кипы на сеновал. Бабка-пенсионерка, для которой кипа физически неподъемна, но которая еще в силах держать корову для пропитания, млеет от небывалого уважения ее интересов и по первому зову идет на бабско-каторжный труд – прополку колхозных овощей. Лузгу и отруби колхоз привозит не только для себя, продает частникам. Со стороны сразу трудно понять, чего тут больше – конкретной помощи или психологии уважения и сочувствия к людям, но возникает коренной вопрос: почему уже лет сорок в Самети все не так, как у других, а лучше?

По словам Ивана Коврижных, в последние годы поголовье коров у частников выросло почти в два раза и составляет 780 голов КРС, из которых 505 коров. Кроме этого, зареченцы держат 470 свиней и 5 хряков, 630 овец и 104 козы. Куриц мало, негде выгуливать, земли свободной нет, а на улице или машина задавит, или собаки задерут.

– Поросята, – делится расчетами Иван Яковлевич, – прибыли не дают, выходит баш на баш, если не учитывать собственный труд. Корова – другое дело, доход от нее постоянный и стабильный. Малопродуктивных частник не держит, каждая буренка доит далеко за три тысячи. Выручает близость города: творогом, молоком и сметаной снабжают все микрорайоны. При двух и более коровах, по мнению Ивана Коврижных, частное хозяйство становится товарным. Многие это осознали. Из 486 жителей Самети 30-40 семей держат по две и более коров.

Хозяева и буренки коротают дни в ожидании сгона на пастбище. Частный и колхозный скот из-за дефицита земли пасут вместе. Со сгоном тянут, оберегая землю, слабый дерн животные повредят копытами. У некоторых хозяев коровы еще не отелились, майский отел частнику на руку – большое молоко на зеленом корме, время проходит в ожидании приплода.

– При городе легче жить, – не скрывает Иван Яковлевич. – Не ленись, и будешь в достатке. А народ у нас трудолюбивый.

* * *

P.S. Кайф от близости с городом, как и любой кайф, имеет оборотную сторону. Горожане, которые лето красное пропили, краснолицыми татями шныряют ночами по осенним зареченским полям и опустошают не только колхозные угодья, но и частные огороды.

«Северная правда», 19 мая 1999 г.

Конкур на ипподроме

ПО КОНЯМ, ГОСПОДА?!

С 67-го года проходит на костромском ипподроме чемпионат страны по конному спорту. Нынче сюда прибыли почти 30 команд: все сильнейшие конники России, все руководство конного спорта страны с 4 по 13 июля находится у нас в Костроме. Потому что костромской чемпионат – это самые представительные соревнования сезона. Борьба идет во всех трех олимпийских видах – выездке, конкуре и троеборье.

Блеск и нищета ипподрома

Ипподром как зрелище – впечатляет! Прекрасная погода, реют разноцветные флаги, гарцуют на своих норовистых лошадях элегантные всадники в красно-белом одеянии, бубнит в микрофон о штрафных очках судья-информатор, а трибуны, отслеживающие выступления спортсменов с дотошностью минера, взрываются то одобрительными аплодисментами, то уничижительным свистом.

Директор государственной заводской конюшни с ипподромом «Костромская» В. Б. Гусев (он же главный судья соревнований) организацией чемпионата доволен.

– Ипподром в порядке, – показывает он на поле, – все препятствия новые, все покрашено, радует глаз. Спортсменов разместили в гостиницах, а лошадей – в летних боксах, которые заранее привели в порядок. Лошадей нынче – около двухсот, тогда как в прошлом году было куда меньше – 130. Затраты большие, проблем – выше головы, но решить их удалось только благодаря совместной работе с облспорткомитетом и самое главное – активной поддержке со стороны областного управления сельского хозяйства. Но финансовые вопросы были и остаются самыми острыми.

– Думаю, что с питанием спортсменов проблем не возникает, так как в наше время дефицит только один – деньги. Но как прокормить этот породистый и своенравный двухсотголовый табун?

– С этим-то как раз меньше всего проблем, – улыбается Виталий Борисович корреспондентской озабоченности. – Еще много лет назад заведено, что каждая команда все корма везет с собой. Так что каждая лошадь в достатке получает сено, добавки, микроэлементы и положенные ей семь килограммов овса.

Кони-звери

Разбегающаяся перед препятствием лошадь напоминает сжимаемую пружину. Под лоснящейся кожей переливаются рельефные мускулы, с каждым мгновением напряжение нарастает, зрители затаивают дыхание, и, повинуясь команде всадника, благородное животное вымахивает над более чем метровым барьером. Трибуны облегченно вздыхают и аплодируют, если копыта не задели препятствие.

Но так бывает не всегда. На моих глазах конь на полном скаку, даже не попытавшись прыгнуть, врезался в барьер, разметав по сторонам жерди, а всадник каким-то чудом удержался в седле.

– Чья вина: всадника или лошади? – попросил я прокомментировать ситуацию главного тренера федерации конного спорта России А.П. Богомолова.

– Всадника! И если бы всадник упал, он бы автоматически выбыл из дальнейших соревнований. В последние годы правила стали намного жестче.

– А не дают ли лошадям какого-нибудь «озверинчику» для взбадривания и повышения прыгучести?

– Нет. Так как существует строгий допинг-контроль. Как для лошади, так и для всадника. В прошлом году один из спортсменов попытался выйти на соревнования в нетрезвом виде, он сразу был дисквалифицирован.

– Сейчас один из всадников отстегал свою лошадь хлыстом…

– Он поступил очень некрасиво. Разбираться с конем надо на тренировках, а на соревнованиях показывать все лучшее.

– А каково положительное подкрепление для лошади, так называемый «пряник»?

– Многие спортсмены перед выступлением дают коню или кусочек сахара, или морковку.

– Как лошадей доставляют на соревнования?

– От услуг железной дороги конники отказались давно. Теперь возят автотранспортом в специальных коневозках. В них есть купе и для спортсменов. Многие всадники едут вместе со своим конем, чтобы животное всегда находилось, так сказать, на глазах.

Судью на «мыло»?

Во многих видах спорта возникают разночтения в судействе. Возможно ли такое в троеборье или конкуре?

– Практически нет, – отвечает Алексей Павлович. – Если лошадь сбила копытом жердь с препятствия, то это однозначно, какие же тут разночтения. Победителя определяют сразу. В сегодняшнем троеборье, например, лидирует мастер спорта международного класса Юрий Нечипуренко на Нарвале, коне чистокровной английской породы. В конкуре он выступил без ошибок, и как результат – 1-е место и звание чемпиона России 97-го года. Или взять наших ведущих спортсменов – супругов Харлама и Наталью Симония. Они и здесь держат марку, признанные лидеры, не сомневаюсь, что костромской ипподром им запомнится.

Лебединая песня Яшки-цыгана?

Праздник чемпионата не обошелся без ложки дегтя – из конюшни увели породистого скакуна стоимостью адекватно не плохому автомобилю. В. Б. Гусев говорит, что сторожить надо было лучше, теперь-то спортсмены вовсю дежурят. Но в то же время считает, что без своих не обошлось, слишком ловко и умело действовал вор, знал, где что лежит, где что брать, так как украли не только коня, но и всю лошадиную амуницию – снаряжение.

«На пять замков запирай вороного, выкраду вместе с замками», – пел незабвенный Яшка из «Неуловимых». Но Виталий Борисович комментировать версии категорически отказывается. Хотя обмолвился, что в последний раз лошадь с ипподрома крали, кажется, году в 69-м. Слово теперь за следственными органами.

Какой злодей теперь в твоем седле и на каких ветрах ты скачешь рысью, чудо-конь? Или уже тихо лежишь батоном конской колбасы на сельповском прилавке?

Приколы от сивого мерина

Напоследок несколько хохм из практики конно-спортивных соревнований. Году в 62-м перед придирчивой многотысячной публикой московского ипподрома упал с коня известный Владимир Распопов. Впопыхах вскочил, не заметив, что конь каким-то образом копытом приступил ему бриджи в паху. Белые бриджи, естественно, съехали, и остался знаменитый наездник перед злорадно хохочущими зрителями… в трусах типа «семейные».

Всегда возникает хохот в зрительских рядах, когда во время кросса всадник с конем ныряют в воду вместе, а выныривают из воды – порознь. И если всадник при этом устремляется к коню, то последний явно исповедует принцип «Спасайся, кто может!»

«Северная правда», 11 июля 1997 г.

НУ ЧТО, СТАРИНА, ЕЩЕ ПОЖИВЕМ?

Театр им. А. Н. Островского обретает второе дыхание

Сегодня в 16 часов после реставрационного ремонта, открывается областной драматический театр имени А.Н. Островского. Пройдет торжественный акт чествования строителей, а затем персонально для них артисты покажут комедию «нашего» великого драматурга «Последняя жертва».

…Выпавший в ночь с вербного воскресенья на страстной понедельник обильный апрельский снег припорошил неопрятно-весеннюю обнаженность бульвара и еще ярче высветил театральную желтизну на фоне сплошь белокаменного ряда. Новый кованый козырек фасада придавал подъезду этакую лихую гусарскую молодцеватость.

Стрелки показывали полдевятого утра, но внутри уже было много рабочих, и все беспрерывно что-то делали: красили, настилали линолеум, протирали и чистили.

В директорском кабинете также царил ажиотаж аврала вперемешку с водевилем.

– Шершунов и Бычков сядут в ложу, – убеждал Сергей Дубов телефонную трубку, – а Коробов пойдет в партер.

Оказалось, он бьется над вечной театрально-директорской теоремой: как вместить всех желающих в нерезиновый зал. Опыт (начинал с администратора и дорос до директора) помогал ему находить нестандартные – может, замов вычеркнем? – решения. Предстоящий аншлаг давил на нервы. Поэтому интервью пришлось ужать до рамок насущного.

– Очень важный прорыв в сознании, – оценил директор театральную реставрацию. И перечислил сделанное. Расширился вестибюль (оттуда убрали клетушки служебных помещений). Теперь он стал просторным, светлым, уютным. В партере заменены кресла, в ложах – стулья. Даже двери в ложах новые, как говорит директор, испанские. На полах – новое покрытие. В вестибюле практически вечный таркет, в партере и ложах – мягкий ковролин. Но декор остался прежним. Начищены до блеска канделябры и люстры, отреставрирована роспись плафона. На АОЗТ «Лен» в кратчайшие сроки и с высоким качеством изготовлена гобеленовая ткань для главного занавеса. ОАО «Мелес» помогло с оборудованием второй после вешалки важной театральной принадлежности – буфета. «Королевская одежда» сшила французские шторы для мраморного зала. Авторский надзор вели художники-архитекторы И.О. Шевелев и И.Ю. Дашевский. Отремонтированы даже туалеты.

– Все теперь у нас новое, – подытоживает Сергей Борисович, – старыми остались только стены.

С портретов на него снисходительно взирали Станиславский, Островский и актер Федор Волков, которого ошибочно считают основателем нашего театра. Об этом школьные учителя даже рассказывают детям. С. Дубова возмущает подобная дезинформация, он говорит, что Ф. Волков умер задолго до основания костромского театра.

Сергей Борисович поясняет, что отреставрирована пока только зрительская, парадно-торжественная часть театра. Так что почивать на лаврах рано, надо ремонтироваться дальше.

Сергей Борисович премного благодарен всем, кто помог, поддержал, участвовал в работах. Звучат фамилии Шершунова, Цикунова, Виноградова. Название заказчика – научно-производственный центр по охране памятников архитектуры, подрядчиков – АОЗТ «СУОР-6», ООО «Энергосервис», ТОО «Астория», Худфонд. Только благодаря им стало реальностью то, что еще прошлой осенью казалось директору театра авантюрой.

Театральный коллектив пережил трудную зиму, работали на выездной площадке, в холоде «Текстильщика». Но выдюжили и сегодня показывают строителям «Последнюю жертву» в своем театре. Хотя зарплата, по словам директора, не выплачена еще за февраль. Удается давать лишь авансы за счет того, что сами умудряются зарабатывать 31 процент от расходов. Это, сказал С. Дубов, выше, чем в соседних театрах – Ивановском, Ярославском, Вологодском, Владимирском.

В заключение я спросил его о личном: как удается пережить такую нервотрепку?

– Весь день запарка, – не стал скрывать Сергей Борисович. – Вечером выгуляю собаку, вроде успокоюсь, усну. Но среди ночи просыпаюсь, и пошли монологи до утра: где, с кем, за сколько, когда и прочее – стекла, зеркала, столы, урны…

А на улице жадное апрельское солнце дожирало останки снегопада. Новая высокая дверь театрального подъезда, липкая от непросохшего лака, закрылась плавно, с величавой важностью. Учуявшие запах ремонта прохожие, казалось, заговорщицки подмигивают театру: «Ну что, старина? Еще поживем? Посеем разумное, доброе, вечное?» А купавшаяся в снегу пара носатых грачей изумленно посматривала на окружающий мир черно-блестящими бусинками глаз.

«Северная правда», 17 апреля 1998 г.

Служба спасения

«КАКОМУ БОГУ НА ВАС МОЛИТЬСЯ?»

Завтра исполняется ровно месяц, как в Костроме начало действовать аварийно спасательное формирование «Молния».

Суббота для Анны Ивановны началась как обычно. Домочадцы ушли по своим делам, а она принялась за традиционную уборку. По привычке вышла во двор выбить половик. Но когда вернулась, дверь открыть не смогла. И так и сяк вертела ключом в замочной скважине, но проклятущий замок будто заколдовали. Консилиум соседей результата не дал, ключом в замке повертели все, но тот не поддавался. В полной растерянности стояла пожилая женщина перед неприступной дверью родной квартиры и уже собиралась всплакнуть от свалившейся на нее горестной безысходности, как пришла из школы внучка Танечка.

– Не плачь, бабушка, в таких случаях в службу спасения звонить надо, – сориентировалась эрудированная девчушка.

От соседей они позвонили по 09, узнали номер. К их изумлению, красный автомобиль спасателей прибыл к подъезду через считанные минуты. Безрезультатно попробовав открыть ключом «проклятущий» замок, командир группы А. А. Румянцев принял решение штурмовать недоступную квартиру через лоджию. Затянутая марлей форточка оказалась незапертой. Парень в черно-красной форме повис на раме, длинным крючком открыл шпингалет большой створки. Через нее проник на балкон, в квартиру и изнутри открыл злополучный замок.

– Какому Богу на вас молиться? – ахнула ошеломленная быстротой действий спасателей Анна Ивановна. И тут же деловито поинтересовалась: – Сколько с меня?

– Мы, бабушка, помогаем бесплатно, – засмеялся Александр Алексеевич. – А вот паспорт с пропиской вы нам, пожалуйста, покажите, документы оформим как положено, что мы именно в вашу квартиру проникли.

Четверо бравых ребят в униформе уже уселись в свою спецмашину, а Анна Ивановна все еще продолжала причитать у подъезда.

– Да милые мои, родные, да что бы я без вас делала? Счастья вам, здоровья, – перекрестилась она вслед красному автомобилю.

Вечная толпа зевак начала разочарованно расходиться. Профессиональные действия спасателей не вызвали у них особого интереса. Ни пальбы тебе, ни крови, по телевизору «жизнь» куда заманчивей…

– С 19 часов 30 апреля заступило в Костроме на дежурство аварийно-спасательное формирование «Молния», – рассказывал мне потом в офисе директор АСФ «Молния» С. И. Бураков. – Набираемся опыта, формируем штаты, комплектуем оборудование. Бригада из четырех человек со спецавтомобилем дежурит круглосуточно. В ее состав обязательно входит врач-травматолог. Все спасатели готовы к оказанию помощи широчайшего спектра.

– Даже принять роды?

– В том числе и к этому!

– О чем просят люди чаще всего?

– Открыть дверь. Когда или замок заклинило, как сегодня, или попросту ключи в квартире оставили, а дверь захлопнулась. Зачастую в квартирах остаются маленькие дети, включенный газ и так далее. Спасатели, как альпинисты, спускаются в квартиры с верхних этажей, а то и прямо с крыши, вынимают штапик и аккуратно выставляют стекла, чтобы проникнуть в наглухо законопаченные квартиры. Но при желании хозяина можем и дверь вскрыть, в том числе и бронированную. Хотя, как правило, стараемся работать ничего не повреждая.

– Какими были нехарактерные вызовы?

– В подъезде засела бродячая собака и не пускала врача к больному ребенку. Спасатели отловили пса и препроводили его в ветлечебницу. Породистый кот однажды ушел гулять по карнизу пятого этажа десятиэтажного дома. А за кошек хозяева, как правило, переживают больше всего. Хотели взять его хитростью, спустили ему на веревке корзинку с куском колбасы, но он это проигнорировал. Потом все-таки образумился, отдался в хозяйские руки. Был и тяжелый случай, когда упавшим столбом мотоциклиста и мотоцикл разрубило, можно сказать, пополам. Наши спасатели вручную приподняли столб и вытащили мотоцикл и труп владельца.

– О чем мечтают спасатели?

– О внимании и доверии со стороны городских властей. О том, чтобы АСФ «Молния» заняло свое место в ряду других служб – «скорой», пожарных, энергетиков, газовиков, водопроводчиков и так далее. Наша ниша не занята, о чем говорят многочисленные поступающие к нам просьбы о помощи. Мечтаем о том, чтобы в Костроме, как и во всем мире, девятый канал радиосвязи использовался только для передачи экстренных сообщений «Прошу помощи!». Мечтаем о специальном, легко запоминающемся телефонном номере, о многоканальном телефоне и аппаратуре для регистрации звонков, об установке проблесковых маячков и сирен на спецавтомобиле. Все эти вопросы решаемы, но требуется время.

Как рассказали спасатели, в любую точку города, включая Первомайский, Давыдовские, Паново, со своей базы в Якиманихе они доезжают не более чем за 17 минут. Для кого-то это действительно 17 мгновений, а кому-то наверняка кажутся длинными и томительными часами. Но в любом случае на душе спокойней, когда знаешь, что на помощь к тебе всегда могут прийти бравые ребята из службы спасения «Молния».

«Северная правда», 29 мая 1997 г.

Актуальная тема

ЧЕКОТЕРАПИЯ ДЛЯ БАРАХОЛКИ

Антагонисты

Что делает хороший хозяин с добропорядочной курочкой, несущей хоть и не золотые, но простые и весомые яички? Правильно! Хороший хозяин приколотит в курятнике ящик для гнезда, прибьет жердочку, чтоб несушке было где переночевать, позаботится о корме-воде да дверь на ночь запрет, чтобы глупая от природы квохтунья не свила гнездо в бурьяне соседкиного огорода.

Это, казалось бы, лучший сценарий для отношений между властями и частной торговлей, но…

Последний залп чиновничьей артиллерии – введение чеков – вызвал в стане частноторгующих такой девятый вал возмущения, что он выплеснулся на страницы газет, в теле– и радиоэфир. Предприниматели решились даже на забастовку, хотя общеизвестно, что хозяева не бастуют.

Я б в чиновники пошел

Что же это за чек такой и так ли он страшен, как его малюют? Главный инспектор отдела налогообложения физических лиц областной налоговой инспекции И.А. Кравцов на интервью согласился охотно и рассказывал так подробно и убедительно, что не осталось сомнений в искренности его желания – донести до читателей «СП» свою, а точнее, официальную точку зрения неискаженной.

Как рассказал Игорь Анатольевич, ничего принципиально нового в чеках нет, не все ли, мол, равно, куда предпринимателю записывать проданный товар, в книгу или в чек. Тем более что решение о введении чеков принято еще с 1 января, а прошедшие четыре месяца являлись переходным периодом, временем для привыкания. На территории области чековая форма учета действует с 1 мая. И за ее нарушение или отсутствие учета предусмотрено наказание от двух до пяти «минималок» за первый раз и от пяти до десяти – за второй.

Чек как форма учета действует в зоне интересов всех 36 налоговых инспекций области. (Раньше формы и методы учета отличались, что вызывало недоумение). Положение о чеке – областное, и здесь мы едва ли не впереди России всей, хотя вроде бы где-то в Сибири также вводят нечто подобное.

Как оказалось, пришлось налоговикам пойти и на некоторые послабления при введении чеков. Выдается обязательно он только при покупке на сумму свыше десяти тысяч рублей, а для торгующих продовольственными товарами применение чеков отсрочено до 1 сентября.

Однозначно, что введение чеков даст немало положительного. Налоговая служба повысит эффективность контроля, а каждый покупатель в любое время сможет найти продавца. Если отданы деньги, то на руки должен выдаваться документ, свидетельствующий об этом. Будь это хоть талон, хоть квитанция, хоть чек. Во всем мире так, и поэтому плыть надо не против, а по течению.

Видит И.А. Кравцов истинные причины рыночного псевдонародного гнева. В день забастовки не торговали даже вьетнамцы, которые, как иностранные граждане, платят фиксированный налог и чеки их вроде бы не касаются. Что это: братская интернациональная солидарность? Круговая порука, считает Игорь Анатольевич. Задетыми, в первую очередь, оказались интересы теневиков, поэтому и заговорил рынок в один голос.

– Забастовок мы не боимся, – подчеркнул в заключение Игорь Анатольевич, – так как на рынке место пусто не бывает. Уйдут одни, тут же придут другие. Отступать или пасовать не собираемся. Чековая форма учета введена и действует с 1 мая.

Малая земля барахолки

Рабочий день на вещевом рынке стадиона «Спартак» (в просторечии – «барахолке») начинается не рано. Задолго после девяти ставят торговцы свои палатки и раскладывают товар. Сначала лениво, а потом все громче и бойчее, при увеличении числа покупателей, рекламируют выставленное на продажу.

– Берите, дешевле нигде нет…

– Отдаем задешево, сезон кончается!

– Как раз на вас, в самую пору…

Мне кажется, немногие из покупателей задумываются над тем, каким каторжным трудом дается мнимое благополучие вещевого рынка. Каких нервов и сил стоит съездить за товаром в Москву, в Польшу или в Турцию. Каких надо избежать опасностей, как схитрить и извернуться, чтобы не оказаться в прогаре.

Все продавцы, с которыми я разговаривал на барахолке, согласны в любой день бросить неблагодарное занятие и устроиться на настоящую работу. Но ее нет… Вот и приходится выживать вопреки всему, даже родному государству. О котором уже мало кто думает как о родном. С родными так не обращаются, не бросают и не забывают. И не стремятся обложить со всех сторон налогами тех, кто хоть чуть-чуть осмелился высунуть голову. Или ввести чеки…

– Нет, нет, что вы! Чеки еще не введены, – настойчиво убеждали меня (а мне показалось, что и себя) 13 мая продавцы на барахолке.

Вывод можно было сделать один – репрессии за торговлю без чеков еще не начались, и барахолка замерла в ожидании штрафов.

Не сомневаюсь, достойно переживет наш рынок чековый «наезд» родного государства. Барахолка сразу же – голь на выдумки хитра – найдет способ, как их обходить. Приходилось слышать об умельцах, у которых даже контрольно-кассовые машины – аксиома налогового инспектора – как по нотам играют, отображая не реальность, а то, что хочет продавец.

…Разноголосое море областной спартаковской барахолки начинается сразу у стен областной налоговой инспекции. Внизу бойко торгуют, а наверху пишут постановления об упорядочении. А свежая листва на деревьях бульвара распускается все больше, скрывая происходящее в ее тени…

«Северная правда», 17 мая 1997 г.

Продолжая тему

ЧЕКОТЕРАПИЯ ДЛЯ БАРАХОЛКИ-2

Краткий курс истории «мягкого чека»

Не сомневаюсь, что читатели нашей газеты осведомлены о сути конфликта, который разгорелся с 1 мая между областной барахолкой – вещевым рынком стадиона «Спартак» и областной налоговой инспекцией. Торгующие возмутились введением «мягких чеков» как новой формы отчетности, неоднократно ходили «качать права» под твердокаменные стены облналогинспекции, благо находятся обе по соседству в вечном единстве и борьбе противоположностей и даже угрожали забастовкой (!) на барахолке.

– Забастовок мы не боимся, – обосновал в нашей газете свою и, следует полагать, официальную позицию главный инспектор отдела налогообложения физических лиц облналогинспекции И.А. Кравцов (№ 92 от 17 мая «Чекотерапия для барахолки»). – Отступать или пасовать не собираемся. Чековая форма учета введена и действует с 1 мая.

Твердость чиновников понятна. Они лишь устанавливают правила для игры. Понятны и истинные причины псевдонародного рыночного возмущения – значительно сокращаются возможности для уклонения от налогов. Да плюс к этому возрастает ответственность перед покупателем.

Но оказалось, что налоговый инспектор лишь в одной руке держит свой «мягкий чек» (кнут). В другой у него – патент (пряник). Больше того, чтобы поднять привлекательность патента в глазах торгующих, облналогинспекция совместно с комитетом по экономике администрации области обратилась в областную думу с просьбой о снижении стоимости патента.

Дума и барахолка: сестры навек?

– Что, депутатам больше делать нечего, как организовывать послабления для этих торгующих хапуг?! – слышатся мне возмущенные голоса многих наших недовольных жизнью граждан.

Отрадно, что облдумцы не побоялись огульного охаивания и 26 июня приняли судьбоносное для барахолки постановление №141. Оно касается не только торгующих на рынках. Рамки постановления охватывают общественное питание, оптовую торговлю, посредническую деятельность, а также различные услуги – от ветеринарных до ритуальных, от охраны до разведения аквариумных рыб, всего 27 видов деятельности.

Только ли возмущение торговцев введением «мягких чеков» послужило поводом для принятия постановления? Конечно же нет. Вторая причина, о которой наш рядовой читатель, возможно, даже и не догадывается – это увеличение с 5 до 28 процентов отчислений в пенсионный фонд. Как сказано в постановлении облдумы, «в связи с увеличением в 5,6 раза размера тарифов страховых взносов в пенсионный фонд».

Но что это постановление реально дает торговцам?

– Размер годовой стоимости патента с 50 «минималок» (торговля смешанными промтоварами) понижается до 21 «минималки» – миллиона 753 тысяч рублей, – посчитал по моей просьбе инспектор отдела налогообложения физических лиц облналогинспекции В.Ю. Андрейченко. – А это значит, что общая сумма платежей за год для индивидуального предпринимателя, взявшего патент на право применения упрощенной системы налогообложения, составит около 4-5 миллионов рублей. Тогда как раньше было раза в два больше – миллионов 11. Мы давно ждали постановления, переход предпринимателей на патент – в наших интересах.

Лед тронулся?!

Второй раз мне приходится сочетать приятное с полезным – посещать спартаковскую барахолку по служебным делам. Но в мае это было куда интересней и спокойней, чем в июле – жара-с! Потеющие торговцы нервные, недовольные, злые, с неадекватными реакциями. Поэтому для беседы выбрал, как мне показалось, наиболее уравновешенного мужчину средних лет, торгующего почему-то исключительно одними мужскими рубашками.

Но интервью у нас получилось наоборот, так как вопросами завалил он меня, что, мол, да как с новой платой за патент. А разузнав всё у корреспондента (!), не раздумывая сказал, что сумма в 4-5 миллионов в год его устраивает. Что на такой патент он перейти согласен, а чеки выдавать покупателям как квитанцию об уплате денег (по закону о защите прав потребителей) и не отчитываться по ним перед налоговой инспекцией.

Трудно сказать, насколько этот пример характерен для всех торгующих «на Спартаке». Вероятно, все будет зависеть от рекламы и пропаганды. Но у меня почему-то появляется уверенность, что в 97-м на патент перейдет куда больше предпринимателей, чем в 96-м, когда, по словам В.Ю. Андрейченко, патент взяли лишь 30 человек, причем из них в Костроме – не более десяти.

Если процесс пойдет, то, на что надеются областные Дума, администрация и налоговая инспекция, лихой народ спартаковской барахолки автоматически окажется в числе, что сегодня кажется просто невероятным… ЗАКОНОПОСЛУШНЫХ НАЛОГОПЛАТЕЛЬЩИКОВ!

«Северная правда», 8 июля 1997 г.

…и живи спокойно

Честная барахолка: миф или реальность?

Всероссийская барахолка, чьи проблемы мы любим обсасывать часто и с большим смаком, вновь накалилась до революционного состояния. Разум торговцев вскипел от экспансии в их ряды фискальной новости – первоапрельского единого налога на вмененный доход. Это раньше «шла баба с тестом…», а сейчас баба с барахолки идет с протестом и пишет в налоговой декларации «Отказываюсь от свидетельства».

Галина Дубровина, начальник отдела налогообложения физических лиц четвертой инспекции Костромы, рассказавшая, что подобным образом визируют декларацию чуть ли не все поголовно, недоумевала: «Неужели незаконно торговать собираются?»

Первоначальная информация истекала выводом, как апрельская сосулька толстой каплей: а вдруг и правда торговцы, выжатые налоговым прессом до состояния кошки из анекдота, свернут манатки и покинут насиженные места? Как же мы, сироты, будем без вещевого рынка «Спартак», без крытого «Универсала» и торговли наземного базирования на Молочной горе? Разве можно выбивать из-под наших ног наглядный базис рыночной экономики? Что прикажете делать добропорядочным гражданам, которые блюдут себя и экипируются непременно в псевдофирменное обмундирование барахолки?

От подобных мыслей сразу хочется выразить возмущение, постоять с плакатом, устроить скандал и вынести сор из горящей избы. Или хотя бы громко крикнуть: «Руки прочь от барахолки!»

При отсутствии лицензии на проведение следственных действий пришлось ограничиться журналистским расследованием. Увлекательный процесс выявил в недрах облналогинспекции высокопоставленных чиновников, которые в глубине души остаются людьми, лояльными к барахолке. Используя служебное положение в личных целях, они выяснили, что в действительности все не так, как на самом деле. Пожелав, к сожалению, остаться за кадром, они поделились результатами служебного расследования.

Во-первых, не так страшен черт, как его малюют. Все последние годы торговцы сами постоянно говорили: сделайте нам фиксированную плату единого налога, чем вечно путаться со всеми фондами и прочими платежами. Тем более что каждый год по торговцам ударяли новостями налогообложения. То чекотерапию устраивали для барахолки, то кассовый аппарат воздвигали, то 5-процентный налог с продаж внедряли. В применении единого налога на вмененный доход, кстати, масса льгот. Учтены инвалиды, оплата авансом (чем больший срок оплачиваешь, тем меньше сумма), и даже… географическое положение торгующего. Чем дальше от центров цивилизации, тем меньше налог. Самый выгодный – годовой платеж, торговец в этом случае оказывается застрахованным от повышения «минималки», к которой привязан единый налог. Как говорится, заплати вперед и торгуй спокойно. Заплатил – и стал честным. Полный абзац! Революция на рынке и в сознании. Сотни палаток спартаковской барахолки, и из каждой выглядывает честное лицо законопослушного налогоплательщика. За что боролись…

Во-вторых, волну о непомерности суммы – около 400 рублей в месяц накатывают теневики. Именно они впадают в невменяемость от вмененного налога. Раньше они подставляли девчонок-реализаторов под налоговый каток. Теперь за каждую придется заплатить налог. Выйти из тени? Стать честным?! Подобная ломка сознания чревата запоями. Вряд ли на лицах у Сань и Лех улыбки, скорей – гримасы.

В-третьих, почти поголовный отказ от свидетельств, по мнению наших налоговых чиновников, при детальном рассмотрении не выходит за рамки ежегодной естественной убыли. Бизнес, как Восток, дело тонкое, а где тонко, там и рвется. В бизнесе постоянно кто-то теряет, а кто-то находит. По их данным, число пополнивших предпринимательские ряды в два (!) раза больше, чем количество мартовских отставников. После 94-го года, когда в связи с массовыми увольнениями на фабриках и заводах случился предпринимательский бум, количество предпринимателей в области колеблется на уровне 21-25 тысяч и с апреля 99-го особо изменяться не собирается. Зато значительно повышается наполняемость бюджетов, что официально подтвердили нам в казначействе. И так теперь будет каждый месяц.

Конечно, кто-то на свой страх и риск попробует торговать без свидетельства об уплате единого налога на вмененный доход. Обязательно найдут лазейки, голь на выдумки хитра. Тут должна насторожиться контролирующе-проверяющая рать, активизироваться и доказать, что не зря проедает драгоценные бюджетные деньги. Перечень санкций и штрафов, которыми она вправе приводить в чувство левых уклонистов, может занять половину газетной страницы.

* * *

P.S. Прошло 1 апреля. На барахолке все спокойно. Жертв и разрушений нет.

«Северная правда», 2 апреля 1999 г.

Продолжая тему

ЛЮБИМЫЙ РЫНОК МОЖЕТ ЖИТЬ СПОКОЙНО. До 1-го января

Михаил Задорнов, юморист, рассказывал, как провинциалка, объясняя московскомутаксисту направление, рукой показывает направо, а говорит, что ехать надо налево. Таксист повернул направо и нарвался на внушение рассерженной пассажирки:

– Не знаю, как у вас в Москве, а у нас в России, куда говорят, туда и едут.

Чем руководствовалось правительство, имплантируя всероссийской барахолке контрольно-кассовые машины, можно только догадываться. Но факт налицо: Москве вновь оказалось не по пути с Россией.

Инородное тело отторгается организмом. Чтобы орган прижился, организм вводят в заблуждение, приглушая иммунную систему. У торгующей братии иммунитета хоть отбавляй. Утрамбовавшись под непрерывными ударами судьбы до состояния класса,стадионный табор, для приличия немного помитинговав, не хуже педагогов и медиков бросился качать права по начальственным кабинетам.

Болью и гневом народа прониклись и губернаторы, и думы многих российских областей. И, в свою очередь, стали слать запросы в правительство, Госдуму и Совет Федерации.

Печальное постановление правительства за номером 1027 вступило в силу с момента подписания (3 сентября) Виктором Черномырдиным. Почему контролирующие органы до сих пор не претворяют его в жизнь? По двум причинам. Во-первых, продавцам негласно дается некоторое время на приобретение касс и раскачку, хотя ни одно официальное лицо официально в этом не признается. Во-вторых, озабоченная выживанием челночного братства облдума заключила с налоговой инспекцией негласный пакт о ненападении на продавцов без касс до 15 ноября. Срок прошел! Неужели теперь все продавцы без аппаратов будут оштрафованы на 200 минималок?

– Нет! – заверила меня заместитель начальника областной налоговой инспекции Маргарита Соловьева.– Буквально на днях из Москвы, из Государственной налоговой инспекции к нам пришло распоряжение (ведомственная инструкция), согласно которому мы должны проверять, предупреждать продавцов о необходимости иметь контрольно-кассовый аппарат, но штраф за его отсутствие не налагать. Действует эта инструкция до 1 января.

Итак, до 1 января любимый рынок может жить спокойно. Хотя, понятно, что в такой подвешенной ситуации покой ему только снится.

Что будет? Устоит ли правительство перед массированной атакой регионов? На мой взгляд, устоит. Потому что благие намерения на этот раз облачены в конкретную форму введения налога с продаж и отмены многих, ныне существующих налогов. Реализация этого полномасштабного проекта без контрольно-кассовых машин невозможна.

Несомненно, что слабых продавцов кассой придавит. Произойдет, как и после 17 августа, естественный отбор, выживут сильнейшие. Которые в жару и мороз пойдут с кассой по жизни.

* * *

P.S. Кстати о морозе. В холодном колбасном ларьке «Унипрома» продавщица выбивает чеки на небольшой белой контрольно-кассовой машине.

– Неужели работает в такой холод?

– Работает, – кисло улыбается она. – Только кнопки плохо нажимаются.

Рассказывают, что на «Спартаке» один продавец где-то раздобыл себе большую механическую кассу и теперь энергично крутит ручку, выбивая чеки.

«Северная правда», 18 ноября 1998 г.

Сушь-99

ЛЕШИЕ СО СПИЧКАМИ НЕ ХОДЯТ

«Береги лес от пожара!» – украшают лесники опушки наглядной агитацией. Наш народ относится к ней, как к кирпичной «Славе КПСС» на обочине дороги и беспечно оставляет «зеленому другу» незалитые костры и непотушенные окурки.

Такое наплевательство, великая жара и сушь 99-го запалили лес еще 23 апреля. И с тех пор пошло-поехало. 3-4 загорания в день стали нормой. Доходит до 5-6. 131 лесничество в области и все в постоянном напряге: не потянуло бы дымком из мест народных гуляний на зеленой. Специфика тушения лесного пожара аналогична прочим – давить в зародыше и стеречь, чтобы не возродился фениксом из пепла.

Неписанное правило у лесников – не оставлять пожар до утра, тушить ночью, когда сама природа умиротворяет огненную стихию, стихает ветер и повышается влажность воздуха. Стремление к конечному результату провоцирует лесников на нарушение инструкции, которая лучше знает, как жить, и запрещает работать в лесу по ночам, но на нее закрывают глаза.

Если бы блюли документы – не потушили бы к 20 июля 96 загораний – рекордное число за последние четверть века после пожарного 72-го. 81-й год, когда к 20 июля горели 60 раз, теперь на втором месте, а 92-й, тоже засуха, но без дикой жары, с его всего-то 40 пожарами – на третьем.

Павел Ступин, начальник отдела охраны и защиты леса Костромского управления лесами, демонстрирует прессе большую карту области, на которой черными флажками отмечены пожарища. Они роятся вокруг населенных пунктов, вдоль дорог, по берегам рек. И ни одного черного треугольника нет в дальних дремучих чащобах. Разгульно-пьяные компании сюда не добираются, у лешего спичек нет, а охотники – народ бывалый и осторожный. Пожар от молнии – исключительный случай. Павел Николаевич говорит, что весной пожары начинаются от берегов рек, это печальный финал народного развлечения «ловись рыбка большая и маленькая», а осенью – от ягодных болот и грибных мест, где загорания организует тот же человеческий фактор.

Из 96 пожаров, по словам начальника отдела, не потушено два. Горит торф у деревни Филипцево, но без болотной техники к нему не подобраться.

С начала июня горят космынинские торфяники. Лесники указывают загорание в сводках, хотя пожар не по их ведомству. Все, что находится в полосе отчуждения железной дороги, должно заливать Министерство путей сообщения, стало быть, Ярославское отделение Северной железной дороги. Почему железнодорожники не тушат, Павел Николаевич не знает, видимо, просто не хотят.

Дымящийся торфяник возле самого Космынина все-таки допек нерехтскую администрацию, в понедельник к 11 часам сюда прибыли три мощных бульдозера Т-130 и с ходу принялись сгребать горящий торф в большие кучи, чтобы пожар не мог распространиться дальше.

Мы побывали на месте ЧП и убедились, насколько это кошмарное зрелище и адская работа. Представьте себе – жара под 30, над полем, наполненное едким торфяным дымом, повисло марево раскаленного воздуха, буквально земля горит под ногами, а желтые тракторы с бульдозерными ножами ворочают тлеющий торф. Когда трактор вскрывает «очаг активного горения», на волю, как джинн из бутылки, вырывается огромное облако темно-серого плотного дыма и, безудержно увеличиваясь в размерах, ядерным грибом устремляется вверх. Чисто бой в Крыму, все в дыму. Совершенно удивительно, как трактористы умудряются не задохнуться в кабинах, и вообще, как человеческий организм может функционировать в столь жутких условиях. Рядом с раскаленными тракторами дежурит пожарная машина. Пожарные готовы охладить из брандспойтов и трактор, и тракториста.

Павел Ступин говорит, что к возгоранию склонны плотные хвойные молодняки, разгорится – не остановишь. Именно они стоят сейчас на месте гари 72-го года в Макарьевском и Мантуровском лесхозах. Управление лесного хозяйства и костромское звено авиалесоохраны, обеспокоенные постоянной напряженностью ситуации, а она все лето стоит на грани чрезвычайной, планируют направить самолет в Шарью. Отсюда ближе, а значит, дешевле обозревать с воздуха центральную и восточную части области, где находятся основные лесные массивы, в том числе и четвертьвековые мантуровско-макарьевские сосны.

Август, по словам Павла Ступина, самый пожароопасный месяц. Жухнет листва, высыхает лесная подстилка, из-за уменьшенного сокодвижения древесина становится суше. Пал при таком комфорте рванется со скоростью курьерского поезда.

Кроме воздушного дозора в арсенале у лесников «ограничение доступа в лес». Его пока не вводили, потому что ситуация за грань не перешла. Если перейдет, глава администрации области объявит «чрезвычайную ситуацию».

В каждом лесхозе есть пожарная команда. Когда горит, лесники тушат круглосуточно, забывая о доме, о семье. Их тяжелый, малооплачиваемый труд малозаметен, но лесники – люди ответственные, скромные, громкой славы им не надо, был бы порядок в лесу. Только благодаря этому ситуация с лесными пожарами в области, несмотря на жару и сушь, не докатывается до чрезвычайной.

Павел Ступин вперед, на август, заглядывать не хочет, говорит, что во многих районах хорошо помочило и жить стало легче. Так или иначе, нас ждет тревожный месяц вересень. Сколько грибников и ягодников оставят непотушенные костры? Сколько недотеп сплюнут окурок в сухую лесную подстилку? Почему так? Почему человек, который жить не может без леса, стал его главным врагом?

На опушках лесники ставят еще один наглядно-агитационный лозунг: «Лес – наше богатство». А богатство мы с 17-го года не уважаем.

«Северная правда», 21 июля 1999 г.

КОСТРОМЕ – 5 ПРОЦЕНТОВ, МОСКВЕ – МИЛЛИОН,

или КОЛБАСА КАК ДВИГАТЕЛЬ ПАССАЖИРОПОТОКА

Как вы думаете, уважаемые читатели, почему костромич, отправляясь на день-другой по делам в столицу, не берет сразу билет на обратный путь? Почему оставляет он побоку столь удобную услугу, предпочитая выстоять очередь в московской кассе?

Ларчик открывается просто: в Костроме приобретение каждого билета облагается 5-процентным налогом с продаж, а в Москве такого налога не существует.

Вот еще пример для прояснения ситуации. Семья – трое взрослых и ребенок – собралась в Ташкент. Билеты стоят почти шесть тысяч. Кассир предлагает добровольно уплатить 5-процентный налог с продаж, около 300 рублей. Пассажиры негодуют: «Да мы на эти 300 рублей всю дорогу питаться будем!» и берут в Костроме билеты только до Москвы, чтобы в столице, где нет налога с продаж, приобрести дорогостоящие билеты до Ташкента.

Первоначальный вывод о глупости московских властей, которые не используют столь явную возможность пополнения бюджета, как стакан о бетонный пол, вздребезги разбивается о проявившийся теперь во всей красе коварный замысел, за которым явно просматривается крючконосый банкирский лик и большой сейф для хранения наших денег.

Все области вокруг Москвы ввели налог с продаж на железнодорожные билеты. Столица пошла не в ногу. Отказавшись от мизерных доходов 5-процентного налога, она со стопроцентной эффективностью использует чисто рыночный принцип: снизь налоги – увеличишь доходы, и каждый день инкассирует в банковские сейфы миллионы пассажирских рублей. Которые, не будь такой налоговой вилки, пополняли бы скудные региональные бюджеты.

Сколько костромских денег подобным образом уезжает в Москву? Где ответ на такой вопрос? Нужны специальные и дотошные исследования, а кто станет их проводить? Костромской вокзал теперь как бы и не костромской, а наполовину ярославский. Зарабатываемые им деньги сдаются в костромской банк, но на ярославские счета. Что положено, Костроме должно бы возвращаться, но резвость банковской системы хорошо известна. Может, стоит задуматься о возвращении нашему вокзалу статуса самостоятельной дирекции, а не ярославского цеха? Понятно, что, вводя «пятачок», хотели как лучше, а получилось как всегда. Москву по кривой не объедешь, перехитрила и на этот раз.

Кстати сказать, первыми от налога с продаж пострадали билетные кассиры. С помощью взращиваемой с 83-го года компьютерной системы «Экспресс» они умудряются оформлять билет буквально за одну-две минуты. На выписку квитанции об изъятии у пассажира суммы в счет налога с продаж времени уходит в два-три раза больше, 5-процентному обложению с 1 февраля нынешнего года подверглись все вокзальные услуги, включая… платный туалет. Наладить учет и контроль на этом производственном участке оказалось проще, чем у вечно нервозных кассовых окон. Кассир, контролер, билетер, полотер в одном лице не торопясь может выписать квитанцию об уплате налога с продаж за время исполнения клиентом естественных надобностей. Лишь один вид вокзальной самодеятельности избежал налогообложения. Это обилечивание садово-огородных дачников непосредственно в электричке.

Применение «пятачка» стало казусом при желании пассажира сдать назад билет. На каком основании вернуть отказнику «новость налогообложения»? Ведь его денежки уже тю-тю, в налоговой. Туда и направили клиента с сопроводительными бумагами. На что налоговая справедливо возмутилась: «Вы деньги брали, вы и отдавайте». Вопрос удалось решить. Теперь пассажиру возвращают не только стоимость билета, но и налог с продаж. А в роли стрелочников опять билетные кассиры, у них прибавилось дополнительной работы.

– Да не пишите вы про этот налог, – посоветовала прессе Руфина Разживина, начальник вокзала. На дороге она с 65-го года, на вокзале – с 80-го, так что навидалась всякого. – А то еще подумают, что это я жалуюсь.

(Заявляем официально – материал подготовлен исключительно по инициативе редакции.)

– Лучше расскажите читателям, какой хороший у нас сервис-центр, где можно без очереди купить билет, а пока его оформляют – выпить кофе и посмотреть телевизор, – продолжила она.– А комната отдыха какая уютная! Мягкая мебель, тишина, есть туалет и даже душ. Пять касс работают с шести часов утра и до девяти вечера всего лишь с 30-минутными перерывами на передачу смены. Одно окно действует круглосуточно. В каждой кассе можно взять билет до любой станции, хоть предварительно, хоть в день отправления. Существует заказ билета с доставкой на дом. У нас прекрасный коллектив – 65 человек, из них 28 грамотных и ответственных билетных кассиров. Текучесть кадров нулевая. Зарплаты маленькие, но получаем вовремя.

– Напишите и про форменные безобразия, – перешла Руфина Петровна к «негативу». – «Меденосов» развелось – жуть! 6 июня, как раз в мое дежурство, в Каримове на подстанции украли вставки. Подачу электроэнергии долго не могли восстановить, а обесточился огромный участок железной дороги. Электрички пришлось таскать тепловозами. Представляете, какие были опоздания, как сбились графики. А что в электричках делается?! На мой взгляд, 80 процентов пассажиров бесплатно ездят. И мы ничего не можем изменить. Пытались было посадочные бригады поставить, так на такие оскорбления нарвались… Любители писать жалобы не переводятся, несмотря на наши времена. И пишут одни и те же одно и то же. Начинаем разбираться, оказывается, что строчит инвалид первой группы, психически больной человек. Один такой маньяк-писатель, не стану публично называть фамилию, долго нас доставал пустыми жалобами, а потом вдруг перестал писать. Оказалось, умер. Его место вакантным не осталось. Жизнь, видно, такая, озлобленная.

За четыре месяца к налогу с продаж на вокзале привыкли. Хотя недоумевают, почему в других областях им облагаются только высококлассные, комфортные услуги, типа билетов в купейные и спальные вагоны, а у нас – все подряд: и общие вагоны, и платный туалет. Железнодорожники понимают, что люди экономят каждую копейку, поэтому стараются сделать подешевле, из общих вагонов «местный» поезд Кострома – Свеча. Майскими 5-процентными квитанциями набиты два с половиной почтовых мешка, готовые к отправке в ярославскую дирекцию. Но это уже рудимент. С 1 июня налог с продаж «завели» в кассовые компьютеры, теперь о нем будут заботиться электронные мозги. Мечтают на вокзале об окончании капитального ремонта и переезде касс из ангара в новые, человеческие условия. По словам Руфины Разживиной, в мае на 200 человек увеличился пассажиропоток. Это хорошо. Хотя чистенький, фирменный поезд Кострома – Москва так и ходит в укороченном варианте. Не 22 вагона, как когда-то, а только девять. Хотя это и понятно. Колбасы сейчас везде навалом.

«Северная правда», 16 июня 1999 г.

Поступил сигнал

В ТЕМУ

ИЗ ФОЛК-КОЛЛЕКЦИИ «СП»

Подмигнула мяснику:

жить без мяса не могу!

Бросил нож свой, троглодит,

На мое филе глядит.

МЯСНОЕ ДЕЛО ВИКТОРА АНДРЕЕВИЧА

Мясное дело активизировалось в позапрошлый понедельник на планерке в областной администрации. Оказывается, все чаще костромские дворы оккупируют несанкционированные торговцы мясом. Мясо у них, как правило, неклейменное, а вместо документов – филькина грамота. Переживая за неразборчивое население, которое, как тот пушкинский поп, в погоне за дешевизной может остаться с укоризной, руководство побудило ветеринаров усилить контроль и повысить бдительность.

Естественная журналистская реакция – вызнать у ветеринаров о «мерах по упорядочению» и донести их крутизну до читателей «Северной правды» – вызвала у озадаченных антагонизм и нежелание общаться.

Игорь Кузьминов, начальник отдела ветсанэкспертизы облуправления ветеринарии, осознав стремление прессы, просьбу об интервью отверг категорично – приедет, мол, в понедельник главный госветинспектор области Сергей Мозжухин, с ним и говорите. Главный госветинспектор города Виктор Бойков продолжил песню в той же тональности.

– Не смогу встретиться, – огорошил он по телефону, – у меня беспрерывно идут совещания, проверки, аттестации…

Проигнорировал Виктор Алексеевич даже журналистскую провокацию типа «Неужели ветеринарам есть что скрывать от народа?» и завершил переговоры в среду классически: «Перезвоните в понедельник».

Ждать у ветеринарного моря благосклонной погоды ежедневной газете оказалось не с руки, и мы, оставив побоку государевых людей – ветеринаров с их прессофобией, решили пойти другим путем.

Мясное дело лучше всего шить в центре, на рынке. Александр Шалаев, директор центрального рынка, на просьбу об интервью отреагировал диаметрально противоположно.

– Приходите, смотрите, – пригласил он, – нам от журналистов и народа скрывать нечего.

Забегая вперед, скажу, что прессе продемонстрировали все закоулки мясного павильона: бутылочку со съедобной спецкраской для клеймения, единственный в Костроме уникальный прибор, глубоко проникающий в мясную суть, огромный – голову влет – обагренный кровью топор рубщика. И даже предложили обнюхать содержимое больших, с комнату, морозильных камер с парным и замороженным мясом. Отличие разительное. Различение мяса путем обоняния, оказывается, доступно рядовому гражданину. А также раскрыли секрет, что свежее мясо, в отличие от старого, имеет куда худший товарный вид. Это известно опытным мясоедам, а дилетанты покупают кусок «покрасивше» и потом ругаются, почему мясо жесткое и невкусное.

Экскурсовод – бывший военный, а ныне – зав. мясным павильоном Виктор Андреевич Глущенко, чье имя, а не то, что вы подумали, вынесено в заголовок, для которого мясное дело в последние годы стало действительно делом жизни и который навел на объекте военный порядок – от освещения до горячей воды, показал в натуре и рассказал теоретически, что проникновение некачественного мяса на прилавок исключено категорически. Осмотр ветслужбой рынка и лабораторные анализы – стопроцентный заслон.

Причем выявилось интересное обстоятельство, проливающее свет на истоки подворовой торговли мясом. Казалось бы, если у тебя хорошее мясо, зачем так рисковать, торгуя не на рынке, а налево. Вдруг засекут, оштрафуют и конфискуют? Оказывается, лево манит тех, у кого скотину пришлось заколоть по болезни, или она сама пала (сдохла). Виктор Андреевич со своим шлагбаумом не пропустит на прилавок мясо падших или больных животных, так же и на других рынках, где есть лаборатории. Мало того, если подобный факт выявится, тушу АРЕСТУЮТ! Отправят в санитарную камеру, дотошно обследуют и, если мясо непригодно даже для промпереработки, – уничтожат.

Осведомленные о крутом нраве рыночной торговли, владельцы больных или павших животных и не суются туда со своими тушами, а везут их прямиком по дворам, чтобы хоть и задешево, но сбыть наивным горожанам, поиметь какую-никакую выгоду, так как сами кушать умершую своей смертью корову брезгуют.

Может быть, для прекращения безобразия требуется принятие губернатором постановления?

– Не вижу необходимости в принятии такого постановления, – высказался Александр Панкратов, начальник контрольно-правового управления обладминистрации, – деятельность ветеринарной службы подробно регламентирована нормативными актами. Нужен лишь четкий и безусловный контроль за ситуацией.

Редакция газеты «Северная правда» надеется, что наши читатели никогда не купят с рук во дворе, на улице или в подворотне левое мясо. Они понимают, что им не от хорошей жизни хочется мяса подешевле, но и торговцы не с пожеланием хорошей жизни везут поближе к ним свой неклейменный товар.

Будем бдительны – дольше проживем!

«Северная правда», 25 мая 1999 г.

Посевная: нехарактерный пример

НА БЕРЕЗЕ ЛИСТ С КОПЕЙКУ – СЕЙ, КРЕСТЬЯНИН, ПОМАЛЕНЬКУ

– Сеять выехали в конце минувшей недели, – сообщила диспетчерская служба облсельхозуправления. – Красноселы приступили, нерехтчане, Костромской район, как всегда, уверенно начал.

– «Дружба» еще в четверг 10 гектаров ячменя посеяла, – конкретизировала диспетчерская служба сельхозуправления Костромского района. – Колхоз имени 50-летия СССР передает хорошие показатели, а больше всех сделано в ОПХ «Минское».

Туда мы и отправились. Деревья вдоль дороги еще только начали опушаться нежной зеленью, в кюветах стояла вода, а в овраге возле санатория «Колос» не желал становиться прошлогодним упрямый снег. На поле, привольно спускавшемся к Волге и по которому, на глазах иссушая почву, лихо разгуливал ветер-задира, механизаторы, удобно расположившись на мешках с овсом в кузове автомашины, отдыхали после обеда.

Завидев редакционную машину и не желая показываться незваным гостям в нерабочем положении, трое механизаторов оставили насиженные мешки и поспешили к тракторам. Подобно крутым поп-звездам, они проигнорировали общение с «надоедливой прессой», и наш фотокорреспондент Александр Шикалов, как завзятый папарацци, вынужден был на ходу «ловить кадр».

Красный и желтый МТЗ завелись с пол-оборота, а синий, отрыгнув облако сизого дыма, для начала впечатляюще взревел пускачом. Тракторы, оборудованные навесными пневматическими сеялками с гофрированными шлангами, как норовистые кони, вставая на дыбы, брали с места в карьер. Когда шумная разноцветная тройка удалялась к противоположному концу поля, из поднебесья доносились трели жаворонков. Сделав по нескольку ходок, механизаторы подъезжали к машине, чтобы заправить овсом прожорливые сеялки.

Подивившись скорости сева и отсутствию начальства (обычно в поле всегда бывает какой-нибудь бригадир-звеньевой), мы отправились на весовую, где увидели большегрузные автомашины с семенным картофелем и директора ОПХ «Минское» Николая Павлушина.

– А зачем нам в поле начальство? – в свою очередь удивился Николай Иванович. – Механизаторы Николай Лебедев, Валерий Ершов и Александр Куклин – опытные, добросовестные, иначе бы им и не доверили сеять.

– Судя по сводкам, яровой клин у вас – 600 гектаров. А сеялок всего три…

– Эти механизаторы, если сеялки не переналаживать и почва готова, по сто гектаров в день могут делать! – разгорячился директор. Пришлось сменить тему и поинтересоваться особенностями весны.

– Ранняя! – подытожил Н. Павлушин. – 20 апреля в поле выехали. Но подготовиться успели. Все тракторы на ходу. Зайдите в мастерские – там пусто, разве один какой-нибудь трактор стоит с мелкой поломкой. Сеем по всей агрономической науке, с внесением удобрений, с прикатыванием. Непосредственно сам сев – это половина забот, главное вовремя почву подготовить. Тут у нас также задел большой. Но вы не пишите, что у нас все хорошо, – спохватился директор, – проблем хватает.

– Такое ощущение, что сев для вас – лишь одна из задач. Что гложет директорскую душу?

– Проблема – куда сбыть семенной картофель. Покупателей не так уж и много. 150 тонн берет Карелия, 200 – Москва, есть заказчики во Владимирской области, в Ярославской. Ищем и других.

На днях начнем посадку клубней. Сейчас готовим почву, вносим органику. 240 гектаров займет картофель. Подарок губернатора – новый трактор МТЗ-1221 с двигателем мощностью 130 лошадиных сил работает с фрезерным культиватором. Только такой мощной машине по силам фрезерный культиватор, у обычных двигатели перегреваются.

Понятно, что ОПХ «Минское», где 350 человек вовремя получают зарплату, где 2200 гектаров земель обрабатываются как надо, где растят 1800 голов КРС, из них 630 коров, от которых пять тонн молока ежедневно отправляется в город и чьи угодья начинаются сразу за чертой областного центра, ну очень не характерный пример для наших хозяйств. Роднят их, кроме ведомственной принадлежности, многомиллионные долги… Договор, регулирующий поставки горючего в хозяйство, по словам директора, он подписал только в пятницу.

На березе лист с копейку, сей, крестьянин, помаленьку. На березе лист с пятак, сеет лишь один, скажем помягче, чудак. За сколько дней пятаками распустятся листья? Нынешняя скорострельная весна сжала время до предела. ОПХ «Минское» отсеется. А остальные как?

«Северная правда», 28 апреля 1999 г.

ДЫШИТЕ ГЛУБЖЕ: ВЫ ВЗВОЛНОВАНЫ!..

С пуском новой АМТС костромские приверженцы секса по телефону выходят на международный простор

На вкус и цвет товарища нет. И если кому-то в кайф от секса по телефону, то ради бога, пусть любовно возделывает тенистые кущи райского сада своих наслаждений. Не следует только забывать, что за все в жизни приходится платить. В том числе и за секс по телефону.

А вот тут-то порой и случается казус. Переходящий иногда в конфликт. Вот что рассказала мне по этому поводу оператор связи расчетного отдела телеграфно-телефонной станции Галина Зинченко.

– Задача связистов – предоставить качественную телефонную услугу. А куда, зачем или в какое время звонит абонент – это нас совершенно не касается. Но только в том случае, если он аккуратно оплачивает свои телефонные переговоры. А если скандалит, что-де не разговаривал столько по телефону, что счет, дескать, ему выставляют чуть ли не фиктивный, то приходится проводить, так сказать, служебное расследование. В результате которого со стопроцентной гарантией выясняется, с какого номера говорили, продолжительность разговора, в какое время, день и месяц он был сделан, а самое главное, с каким номером абонент соединялся.

Все чаще, по словам Галины Николаевны, такими номерами становятся номера телефонов московских фирм, оказывающих секс-услуги по телефону.

Не так давно пришла в расчетный отдел ТТС женщина с жалобой на непомерную, по ее словам, сумму за междугородные телефонные переговоры – 62 тысячи рублей. Связисты вытащили, что называется, за ушко да на солнышко из бездонной компьютерной памяти именно тот, конкретный телефонный звонок. Оказалось – Москва, фирма интимных услуг «Секс по телефону». Женщина божилась, что впервые о такой слышит.

– А дети у вас есть? – поинтересовались в расчетном отделе.

– У меня сын. Примерный и порядочный молодой человек, он на такое не способен…

– А вы все-таки поговорите с ним, – настаивали связисты.

На следующий день счет был беспрекословно оплачен. А сын оказался тридцатилетним военнослужащим, вдобавок – холостяком.

А вот другой пример, другой счет. Женщина также недоумевает по поводу суммы в полсотни тысяч. Но служебное расследование связистов со всей определенностью доказывает, что у нее на квартире кто-то занимался сексом по телефону. Женщина проводит «служебное расследование» в собственной семье и также со всей определенностью выясняет, что активным клиентом московской фирмы интимных услуг стал ее 14-летний сын. Счет за развлечения подростка пришлось оплатить, а уж какие контраргументы приводила она сексуально озабоченному юноше, дабы отбить у него охоту к дорогостоящему телефонному сладострастию, мы можем только догадываться.

Как удалось определить связистам, звонят костромичи за сексом по телефону преимущественно в одну и ту же московскую фирму. Чтобы впредь не выглядеть дилетантами, учитывая возможную массовость явления и скандальность темы, сами позвонили туда. По автоматике, кстати, набрать не удалось, номер в Москве был постоянно занят. Заказали через службу «07» (теперь 811).

Оказалось, что сначала абонент попадает в своеобразную приемную, к диспетчеру. Здесь ему демонстрируют в записи различные варианты секса по телефону, на любой вкус.

И… предложат записать номер расчетного счета, куда следует перечислить сумму аванса (а минуты междугородного переговора тикают…)

Отправив деньги и выждав срок, покуда они поступят на счет интимной фирмы, клиент может вновь набирать заветный номер. Диспетчер сверит платежную ведомость, и если деньги на месте, соединит счастливчика напрямую с телефонной жрицей (жрецом) любви.

Понятно, что большинство возжелавших секса по телефону «обламываются» на первом уровне. До перечисления денег, думаю, доходят лишь единицы: кто или досуг свой хочет скрасить подобным невинным развлечением или всерьез мечтает получить удовлетворение от телефонного интима.

Но не следует забывать, что с 17 апреля в Костроме вступила в строй новая междугородная телефонная станция. Теперь каждый со своего домашнего телефона может позвонить в любую страну мира. А мне, например, не раз попадалось назойливое рекламное объявление о «зарубежном» телефонном сексе. Гарантировалось качественное обслуживание, русский язык, но звонить следовало в… Таиланд. «Оплата только за телефонный переговор» – кричало объявление. Не знаю, какая выгода от этого таиландской фирме интимных услуг, но, видимо, есть, так как впустую даже ворона не летает. Всего верней, что, как и в случае с московской фирмой, игра ведется на два уровня. И клюнувшему клиенту предложат, для продолжения развлечения, перечислить на указанный счет десяток-другой баксов.

Несомненно, что число разборок в расчетном отделе ТТС, аналогичных описанным выше, возрастет. Так как возрастут и суммы счетов за переговоры. В Таиланд «брякнуть» – это, знаете ли, не на деревню дедушке.

«Северная правда», 27 июня 1997 г.

С натуры

МИМО ТЕЩИНОГО ДОМА Я СПОКОЙНО НЕ ХОЖУ…

или Чем живет сельская улица?

Горожанину никогда не понять взаимоотношений сельских жителей. Выстроенная в семидесятых-восьмидесятых из одинаковых двухквартирных домов сельская улица, как правило, пустынна, немноголюдна, но видит и знает все. Для меня, по молодости лет, эта способность улицы долго оставалась загадкой. Пока не стал просыпаться пораньше да сам интересоваться побольше.

Приходишь на работу к девяти, а уже все обо всем знают. Как? Откуда? Оказалось, информационным центром является околица, куда с мая по октябрь примерно к шести утра сгоняют скотину на пастбище.

Здесь знают куда больше, чем в восемь утра на планерке будет докладывать начальник милиции главе администрации. Начальник хоть и знает, но обязательно умолчит кое о чем личном. И уж ни под какой пыткой он не признается, во сколько очередной дружок тихонько, чтобы не скрипнула калитка, ушел от любвеобильной подружки.

А люди видят и знают все и обо всем говорят. Хотя и верить на сто процентов всему нельзя. Новость может пройти по «испорченному телефону» и приобрести самые причудливые и невероятные формы.

– Эй, соседка, что это у тебя в три часа ночи свет горел? – с громкостью на пол-улицы любопытствует живущий напротив хозяин.

– А ты, старый черт, всю ночь об мои окна глаза мозолишь? – парирует молодая мать-одиночка.

Да, сельская улица знает и видит все. Но зато и в беде не даст пропасть. Случись что, те же соседи придут на помощь, выручат и поддержат.

Один знакомый рассказывал, как он, не желая компрометировать ни себя, ни свою подругу, уходит от нее затемно – задолго до сгона скотины, чтобы остаться незамеченным для зорких глаз местных кумушек. И вот однажды, умиротворенный и полусонный, брел, спотыкаясь о дорожные неровности в серых сумерках раннего летнего рассвета, как вдруг навстречу попалась бодрая женщина с ведром, в трико и резиновых сапогах. Ее он переждал, укрывшись в сумраке палисадника. Но не успел сделать и десяти шагов, как наткнулся еще на двух аналогично одетых женщин, а следом шли и еще, и еще… Целое массовое гулянье женщин в резиновых сапогах с ведрами-корзинками перед рассветом. И все они, узнав его и округлив от удивления глаза, многозначительно желали доброго утра. Поняв, что опознан и теперь не скрыться, мой знакомый решил хотя бы поинтересоваться, на какое такое шествие он так незадачливо нарвался.

– Куда вы, бабы, в четыре-то утра?

– Мы-то по ягоды, вон у ПМК машина ждет, а ты откуда?

А случись свадьба на улице?! Думаете, зря мужики галашатся, перегораживая дорогу кортежу молодых? Обязательно «уважат» их хлопоты хозяева. И не исключено, что трехлитровой банкой самогонки и большим пакетом закуски. Вот так и получается, что половина улицы, приглашенная на свадьбу, гуляет с молодыми, а вторая половина – у чьего-нибудь дровяника. Порой давно уж за полночь, и гости разошлись, а за сарайкой гулянка в полную силу. Взвизгивает гармошка, сыплются частушки… До утра будет «гулять» улица…

«Северная правда», 26 апреля 1997 г.

Прошла весна, настало лето…

ЧЕЛОВЕК С ФЛЯГОЙ. ЭТО ЗВУЧИТ НЕ ГОРДО

Почему отдельные сельчане, как тати в ночи, позевывая от недосыпа, кружат светлыми июньскими ночами у своих домов-огородов? Караулят от бомжей разбойных урожай подрастающий? Нет. Караулят воду! Когда она, драгоценная в такую жару, появится, ближе к ночи, в колонках. Чтобы, размотав черную змею шланга, наполнить дефицитом бочки, кадки, фляги, баллоны, ванны и тазики.

Привольно раскинувшееся на волжском берегу шикарное село Чернопенье, известное на всю царскую Россию-матушку, как сейчас бы сказали, «крутыми» речными капитанами, через которых и богатело, с наступлением эпохи исторического материализма начало приходить в упадок. Богатые капитаны стали простыми советскими тружениками, а Волга потеряла статус единственной транспортной артерии.

Удар под дых нанесли годы застоя, когда из села «уехали» центральная усадьба совхоза и сельсовет. Которые, однако, сбежав за семь километров в Сухоногово, продолжили называться чернопенскими. От провала в неперспективность село спасают дачники. Три четверти домов принадлежит горожанам.

Очередная чернопенская беда случилась две недели назад: «сгорел» глубинный насос водокачки, и село из 300 дворов в жару осталось без воды. Вторая водонапорная башня – совхозная (по-теперешнему – госплемзаводская), и ей наказано сначала поить коров на ферме, и уж потом – людей. Народ за водой «на питье» ездит с четырехведерными флягами поближе к ферме. 72-летний чернопенец, тащивший такую флягу в ветхой тележке, с ходу покрыв перед прессой руководящую вертикаль, заявил, что не раз видел, как к начальственным дачам из города приезжают 5-7-тонные водовозки, и посетовал, что добывать воду в таком возрасте нелегко. 75-летняя Нина Михайловна (не удивляйся, читатель, в селе живут одни пенсионеры и дачники) даже всплакнула от обиды на несправедливость – в такую-то жару да без воды. Она сказала, что чистую воду ей привозят дети из города в пластиковых бутылках. Но пару раз уже приходилось зачерпывать из бочки грязную, припасенную для полива, воду и кипятить.

Сохнут от жажды чернопенские огороды, а их владельцы – от бессилия спасти творенье рук своих. Но хуже всего приходится людям со скотиной. Коров, по причине престарелости жителей, здесь немного, но таскать воду с Волги – тяжело.

Колодцев в Чернопенье – раз-два и обчелся. Один из них, в огороде у Волковых, снабжает питьевой водой всю округу.

– И днем и ночью люди идут с ведрами, – говорит хозяйка, потому что больше идти некуда. Вычерпывают все, едва успевает набираться.

Хозяин колодец механизировал. И теперь даже ребенок, вращая ручку, вроде как от мясорубки, с помощью шестеренок, может без особых усилий поднять ведро воды.

Иван Берговский, глава сбежавшей в Сухоногово Чернопенской администрации, по уши сидит в проблемах злополучного водопровода.

– 25 лет системе, – говорит он, – все проржавело, одно латаем, другое рвется. Глубинный насос меняли в октябре 98-го года. Почему он сгорел в июне – могу только предполагать. Или напряжение скачет, или насосы некачественные. Новый стоит четыре тысячи. Две нам выделил район, а две пришлось собирать с населения. Некоторые выражают недовольство, считают, что мы для них обязаны все бесплатно делать.

Новый насос куплен и лежит в кабинете у главы. Но ставить его, считает Иван Иванович, рано, вода попросту потечет в Волгу через ржавое решето старых труб. В эти дни в Чернопенье роют землю экскаваторы и шипит сварка, фирма «Барс» в темпе реконструирует вторую очередь водопровода. Первую сделали в прошлом году, «запитали» школу и учителей. 21 июня, когда мы были в Чернопенье, Иван Берговский планировал пустить воду к концу недели.

Вода, несомненно, скоро наполнит новые трубы и чернопенские кумушки получат возможность посплетничать не только у магазина, но и у колонок. Но проблемы, по словам Ивана Берговского, останутся. Одна из них – самовольно врезавшиеся в водопровод дачники. Они желают продолжить контакт с новой сетью, но глава непреклонен – только на законных основаниях, с колодцем и вентилем. За чей счет, однако? Район на дачников денег не выделит.

Еще одна проблема – равнодушное отношение к своему водопроводу самих чернопенцев. Все надеются на дядю, что кто-то придет и починит, а сами? Время такое, что на дядю пронадеешься – с носом останешься. Тем более под носом и пример. В деревне Авдотьино народ взял водопровод на свой «баланс». По счетчику платят за сожженную насосом электроэнергию, назначили ответственного за подкачку воды. Ивана Берговского теребят лишь в том случае, если нужны мастера из Костромы, помоги, мол, найти и договориться. Под присмотром деревенского мира водопроводная сеть работает безотказно.

Яркий и, казалось бы, крайний пример обсохшего Чернопенья тем не менее характерен для всей нашей области, где полно лесу, но люди в райцентрах не могут выписать дров, где масса рек и водоносных слоев, но граждане, в период летнего водоразбора, мучаются без воды, карауля драгоценность ночами.

Взять Павино. Северная часть села сидит без воды, люди таскаются с флягами и бидонами. «Северяне» – жители улиц Авиационной, Северной, Калинина, Механизаторов, Полевой и других (представляете, сколько это народу?!) обивают пороги инстанций, но безрезультатно, воды нет.

В Кадые, наоборот, обезвожены «южане». Колонки в этом микрорайоне стоят, как «пизанские» башни, вкривь и вкось, некоторые даже «обезглавлены». Местный народ дружно ругает власти за бездушное к нему, народу, отношение.

Нейский народ терпелив, особо не ропщет, но в летнюю пору по вечерам давление в системе падает, отчего страдают жители верхних этажей.

Островчанин с флягой на тачке – привычная деталь пейзажа райцентра. В жару поселковый водопровод показывает свой крутой норов, и законопослушные граждане вынуждены жить по его понятиям. Как сообщило позавчера «Телеинфо»: «В Островском объявлена чрезвычайная ситуация. Из-за жары жители поселка на полив огородов выбрали из скважин всю воду. На сегодняшний день из-за ее отсутствия здесь не работают детские дошкольные учреждения и санэпидстанция. Местные жители вынуждены использовать неочищенную воду из открытых водоемов».

Поназыревский водопровод, в водозабор которого могут попадать стоки из колонии, не в радость местным жителям. Поливать такой водой еще куда ни шло, но на питье стараются брать из колодцев, которых мало, далеко ходить.

Прошла весна, настало лето… Не ходи к гадалке, будет жара и повышенный водоразбор. Могут ли власти на местах оценить обстановку, озаботиться и принять меры? Могут, если вовремя почешутся. Проявят заботу о вверенном народонаселении. Если уж главе сельской администрации Ивану Берговскому по плечу реконструкция водопровода в Чернопенье, то районному главе – и подавно.

* * *

P.S. Иван Берговский сдержал слово. Вода в чернопенских колонках, по его словам, появилась утром 25 июня.

«Северная правда», 30 июня 1999 г.

Скоро Новый год

ЕЛОЧКА, ЗАЖГИСЬ!

Как дымок костра оживляет глубинные пласты памяти, так елочные игрушки возвращают в «прекрасное далеко» детства. Казалось бы, бесперспективно нудить, что раньше все было лучше: и закаты ярче, и макароны толще, но сердцу не прикажешь. Из приятно-ностальгической волны выныриваешь удивленный сравнениями не в пользу демократической действительности.

Новогодний гостинец из детского сада несколько дней вкушала вся семья, и денег с родителей на него не собирали. Нынешний подарочек в картонной коробочке нормальный ребенок употребляет в один присест.

Растопыренно-колючие елочные лапы порой бессильно прогибались под разноцветьем новогодней мишуры. Большинство игрушек, претендующих на произведение искусства, почему-то вымерло, как мамонты, не дожив до нашей эры.

Вспоминаются розовощекие персонажи пушкинских сказок на металлических прищепках: «бабки-барбарихи», «царь Султан» и «белочка в орешках». Так же, от ветки вверх, на елке гнездилось многочисленное лесное зверье.

А под ветками от легкого дуновения крутились на ниточках ярко раскрашенные картонные гуси-лебеди и прочие копеечные, но привлекательные игрушки. Упорные дети весь год собирали фольгу от чая. В ней на елке прятались заманчивые орехи – круто!

Сгинули стеклянные бусы, ватно-бумажные деды-морозы с посохами и снегурочки в кокошниках. Теперь в ходуодиноко-самостоятельные бобыли – санта-клаусы. Осталась в прошлом идеологически верная елочная верхушка – пятиконечная рубиновая звезда. Бездуховное поколение венчает елку безыдейным стеклянно-серебристым набалдашником. Но хватит о приятном «было», вернемся в реальное «есть». Торговля елочными игрушками мне показалась весьма скромной. Флагман советской торговли универмаг «Кострома» весь новогодний ассортимент уместил в двух витринах отдела детской игрушки. Мамонтов пережил, оказалось, только основной елочно-новогодний прикид – крутобокие шары да всепогодные шишки. Раньше шары поражали размером, заманчивым блеском и переливами цвета. Теперь шокируют ценой. Шесть среднего размера шаров в картонной коробке стоят… 300 рублей. Есть рублей по 8-10 за шар, но мелкие. Упакованы одноцветными комплектами. Теперь, говорят, модно украшать елку шарами одного цвета. Рядом стоит полутораметровая искусственная елка с названием «Шотландская ель». Стоит она, держите меня, 1300 рублей.

– Покупают игрушки? – с видом заговорщика интересуюсь я у «девушки».

– Почти все уже разобрали, – охотно консультирует она. – Говорят, у московской фирмы-поставщика тоже ничего не осталось.

Кто сказал, что мы плохо живем?

Шары в универмаге китайские, из стеклопластика, НЕБЬЮЩИЕСЯ! Высокое понятие – ШАР! – низведено до уровня ширпотреба. Минус – хрупкость создавала вокруг него ореол святости. «Надо же, десятый год на елку вешаем, а он еще не разбился!»

«Детский мир» патриотично торгует нашими игрушками. Выбор богатый: больше десяти видов шаров среднего размера по шесть пятьдесят, многовариантные сосульки по пятерке, широкий ягодно-овощной ассортимент, верхушка а-ля красный минарет за 15 рэ, а также мишура, «дождь», хлопушки, бенгальские огни и даже резиновые (!) деды-морозы со снегурочками от 25 до 35 рублей в зависимости от размера. При желании и наличности можно нарядить елку с одного захода в «Детский мир».

Простуженная продавщица пояснила, что игрушки берут, но без ажиотажа. Подорожали несильно, аналогичный шар стоил прошлый год пять рублей.

Китайскую мишуру от 3 до 15 и электрогирлянды от 25 до 70 предлагают на каждом углу уличные торговцы, в том числе в подземном переходе к автовокзалу.

Пик спроса на новогоднюю атрибутику придется традиционно на последнюю декаду декабря.

* * *

P.S. Заместитель начальника управления потребительского рынка и услуг администрации Костромы Татьяна Гризель рассказала, что торговля елками нынче будет шире, чем в былые годы: больше поставщиков елок и мест продажи. А вот реализация взрывной пиротехники в мелкорозничной торговле и молодым людям до 14 лет запрещена. Может быть, такая мера стреножит распоясавшихся пацанов, которые оглушительными взрывами петард круглосуточно пугают законопослушных граждан.

«Северная правда», 17 декабря 1998 г.

Праздничный взгляд

РАССКАЖИ, СНЕГУРОЧКА, ГДЕ РОДИЛАСЬ?

«Расскажи, Снегурочка, где была?» – поется в популярной детской песенке. Где обедал воробей, мы знаем. В зоопарке у зверей. Но где же на самом деле была Снегурочка? Кто она? Откуда родом? И вообще, «кто тебя выдумал, звездная страна, снится мне издавна, снится мне она».

Все мы родом из детства. У каждого в укромном уголке души хранятся короткие и порой бессвязные, но яркие и сочные воспоминания из «прекрасного далека», круто замешанные на… сказках. Иван-царевич объезжает Серого Волка, Илья Муромец бьет в лоб (в три лба!) Змея Горыныча, Соловей-разбойник устраивает на опушке дискотеку, Василиса Прекрасная без кондиционера за косой ухаживает, Баба Яга с Кощеем флиртует, а на все это тридевятое царство-государство с высоты полатей посматривает хитрован-бездельник Емеля, как обычно, объевшийся блинами.

Поэтому те, кто относит зазнобу Снегурочку к этому пестрому мировому сообществу людей доброй воли, абсолютно правы. С ними согласен толстенный академический словарь русского языка: «Снегурочка – героиня русской народной сказки, девушка, вылепленная из снега и ожившая, дочка Деда Мороза». В унисон вторит господин С.И. Ожегов: «Снегурочка – сказочная снежная девушка, растаявшая весной».

Но почему нашему Деду Морозу, в отличие от импортного Санта-Клауса, обязательно требуется помощница? По-академическому – дочка, по-народному – внучка. Старый да малый? Или «без женщин жить нельзя на свете…», потому как «мы с Тамарой ходим парой»? Вопрос остается открытым.

Добропорядочные граждане, успевшие по воле судьбы и родителей пройти курс среднего образования на просторах союза нерушимого республик свободных, наверняка наслышаны о Снегурочке из одноименной пьесы А.Н. Островского. Не сомневаюсь, что нынешнее поколение постсоветских людей, выбравшее «Пепси» и устраивающее поминки по тамагочи, ни сном ни духом не ведает о всяких там Лелях, Купавах, Мизгирях и прочих берендеях. Вот если игру для «Денди» запрограммируют «по мотивам» Снегурочки, тогда другое дело. (Некто Римский-Корсаков, кстати, одноименную оперу сочинил.) Можно предположить, что в «Снегурочке-ниндзя» Мизгирь уйдет от Купавы в публичный дом, по пути прострелив из лазерного пистолета парочку марсианских звездолетов, на которых прилетали зеленоголовые, чтобы выкрасть семь алмазов из берендеевой короны. У Леля кончатся все жизни, и его сожрут страшные членистоногие пауки. А Снегурочка путем интриг совратит царя Берендея, и тот отдаст ей власть – «И будешь ты царицей мира!» – и со стыда уйдет в монастырь. Или эмигрирует.

Патриархально дремлет укутанное снегами Щелыково – однозначная родина Снегурочки. Стройные сосны и горделивые ели стоят в снежном убранстве не шелохнувшись. Лишь изредка черный ворон, верный дозорный царя Берендея, скользнет крылом по пушистым верхушкам. Здесь прожила яркую, как вспышка, 15-летнюю жизнь всеобщая любимица Снегурочка. Дочка Мороза и Весны, она хотела любить, вымолила у богов свое счастье, но свежий цветок в темном царстве людей мгновенно сгорел синим пламенем. А на том месте теперь родничок с прозрачно-голубой чистой водой, со дна которого бьет ключик – не растаявшее Снегурочкино сердце…

О времена, о нравы! Век назад боролись за право любить. Доборолись до порнухи на каждом углу. Штольц, уже ясно, никогда не будет счастлив в своей крутизне. Ильюшенька, однако, духовней, хоть и лежебока. Согласилась бы на такой шантаж Богов – на тебе любовь, но погибнешь, – современная Снегурочка? Страшен пожар любви, но кто прошел через это горнило, оглядываются назад с удивлением: надо же, какие мучения пришлось пережить, но это и было счастье. Плохо только, что не все выходят из пламени, боги постоянно собирают дань в виде пылающих человеческих душ.

Но хватит о пожарных страстях. До весны далеко, а Новый год на носу. А в это время Снегурочка дарит всем радость, счастье и веселье. И подарки, конечно. И светлые надежды! И веру, и любовь!

«Северная правда», 24 декабря 1998 г.

Жизнь без прикрас

В Москву! на заработки

Дорогая моя столица в представлении ошалевших от провинциальной нищеты костромичей – давно не доенная, отяжелевшая от молока корова, которую тронь за вымя – и молоко брызнет тугой струйкой. Откочегарив зиму (работа истопником), трое наших земляков – Иван (под 50), Петр (за 40) и Василий (40 лет), пытаясь компенсировать безработно-безденежное лето, отгудев майские праздники, ОТПРАВИЛИСЬ В МОСКВУ НА ЗАРАБОТКИ. Через два месяца они вернулись и поделились пережитым с корреспондентом «СП».

Москва шокировала неразлучную троицу ценами на пиво. Обидевшись, они пропьянствовали вечер у Ивановой московской родни. На следующее утро родственник на своей машине отвез работяг километров за сто по Ленинградскому шоссе, высадил в пределах дислоцированной здесь лесоторговой базы, облегченно вздохнул и уехал. Расквартировались на нарах в раскуроченном вагончике и продолжили пропивать «стольники», выданные женами «на дорогу».

К утру деньги кончились. Иван, как старшой и бывавший в этих местах, повел друзей к «знакомой женщине», которая оказалась местным «работником торговли», к костромичам отнеслась лояльно и заказала за 400 рублей сколотить в саду туалет в виде терема. Первый подряд делали дрожащими руками, но на совесть. Хозяйка осталась довольна.

Отгудев на радостях ночь и обнаружив поутру свою невостребованность прорабами лесоторговой базы, вновь направились проторенным путем. Лояльная дама на этот раз пожелала иметь крыльцо, озадачила мужиков словесным проектом и отбыла по делам. К вечеру крыльцо сколотили, но вернувшаяся не в духе дама исполнение непечатно раскритиковала, конструкцию приказала разобрать и денег не дала.

В этот вечер гудели с горя. Утро застало мужиков небритыми, опухшими, голодными и холодными. Но с его приходом в вагончике взошло еще одно солнце красное – заявился «царь и бог», прораб базы Миша. Привыкший к непотребности вагончиковых постояльцев, он не удивился их моральному облику и задал свойственный трезвенным людям конкретный вопрос: «Дом сможете поставить? А то у нас брянская бригада запила…» «Сможем!» – загоношились мужики, хотя домов раньше строить не приходилось.

Под белы руки их усадили в машину, снабдили инструментами, увезли за полсотни километров в закрытый, со шлагбаумом, дачный поселок и высадили на шести сотках, где уже стоял слепленный брянцами кривоватый фундамент. Разместились на нарах оставшегося после запойных брянцев вагончика, выровняли недоделки фундамента и начали на практике учиться строить дом, сколачивая брус гигантскими 250-миллиметровыми гвоздями.

Прораб Миша появлялся чуть ли не каждый день и подгонял строителей: быстрей, быстрей. Он скептически оглядывал растущий сруб, но от комментариев воздерживался, видимо, его устраивало даже такое качество. «Царь и бог», он в то же время был мальчиком на побегушках. Потребовалась пила – на следующий день везет, другие инструменты – пожалуйста, попросили картошки достать – мешок привез. На питание мужиков постоянно авансировал, и они жили на широкую ногу: покупали тушенку, пельмени и… водку, без которой не обходился ни один вечер.

Работу начинали с шести утра, по холодку. К 11 жара смаривала. Но чаще кончали по болезни. Иван и Петр оказались хрониками: первого мучила язва желудка, второго – поджелудочная, и он постоянно глотал фестал. Вторую смену начинали около пяти вечера и тюкали до темноты, ругаясь друг на друга, как сапожники, уча и советуя, как надо правильно строить. Расшатанная непрерывным запоем нервная система компенсировалась через ор и крик. Но доски все равно отрезались не по размеру, брус искривлялся, и стена, по словам Василия, становилась как пропеллер.

Хозяин шести соток наведывался часто. Он работал в автосервисе и оказался нормальным, покладистым мужиком без новорусского гонора и начальственных окриков. Иногда с ним приезжала жена, медик, отзывчивая женщина. Когда Василий опрокинул на себя электроплитку с кипящей похлебкой и нога от колена до щиколотки вздулась огромными волдырями (после чего болезненными инвалидами стали все трое), жена хозяина обработала раны, а на следующий день привезла уйму импортных дорогущих препаратов и лечила Василию ногу, делая перевязки.

Жили как в лесу: ни газет, ни радио, ни телевизора. Информационную оторванность ощущали остро, каждый день гадали: как-то там война в Югославии? Отсутствие газет приводило к сангигиенической проблеме.

Чудо, но в такую жару и при такой антисанитарии удалось обойтись без желудочных расстройств. Спасала, очевидно, артезианская вода и… водочная блокада кишечного тракта.

Окончание стройки – аврал. К назначенному часу приехал прораб, хозяин с расчетом, а они еще доделывали, доколачивали. Хозяин, как ни странно, остался доволен и с прорабом рассчитался сполна. Но Миша мужикам денег не дал, сказал: «Получите, когда второй дом построите. Вы вроде мужики работящие, не сильно (!) запойные, работайте. А деньги пусть у меня полежат, вам же лучше».

И как в воду глядел. Рэкет на мужиков наезжал два раза. Сначала приехали блатные. Узнали, что прорабом у них Миша, и уехали. Второй раз явились люди серьезные. Без лишних разговоров в поисках денег перерыли весь вагончик, сумки и выспросили, что прораб Миша работает на лесоторговой базе. Миша на следующий день не придал этому происшествию особого внимания и лишь покрутил пальцами вверху: «У нас «крыша» о-го!» Работавшие на соседнем участке молдаване вытребовали у своего прораба аванс, рэкетиры нашли тайник и отобрали у них 700 долларов. Возможно, сам прораб за процент стукнул рэкету.

Второй дом ставили без наивных ошибок, но все с той же истеричной похмельной скандальностью. Хозяин (компьютерщик) оказался своим парнем, настаивал на архитектурных излишествах и платил за них, минуя прораба. Этих денег за глаза хватало на питание. Раздобыли радиоприемник и возобновили приобщение к мировым новостям, без которых, как без наркотика, не могли жить, круглосуточно слушая «Молодежный канал».

При сдаче объекта без аврала опять не обошлось, назначали на пять, закончили в восемь. Торопились ужасно, так как решили после выплаты денег уехать в Кострому автобусом. Получив деньги от хозяина, прораб Миша полностью рассчитался с мужиками. (Взяв за свои посреднические труды ровно половину). Вышло за два месяца тысяч по 15 на брата. По костромским меркам бешеные деньги. Прораб мужиков похвалил и предложил оставаться работать до конца лета, но они уже нацелились домой, устали без семьи, без детей.

Понимая причины спешки – с большими деньгами страшно, хозяин любезно предложил подбросить на своей машине мужиков до автовокзала в Щелкове. Дорогой дал дельный совет, которому троица последовала и сохранила деньги. В спешке аврала побриться из троих успел только один, двое выглядели чисто бомжи – грязные, заросшие, с топорами и пилами в брезентовых сумках. Нетрудно догадаться, что справляются с заработков. Выбритому, чисто одетому Ивану отдали деньги, оставив себе по сто рублей на пиво и сигареты. Он держался в стороне, как чужой.

Хозяин не ошибся в знании жизни. За 15 минут до отхода автобуса мужиков замела милиция. Майор в участке допрашивал круто: «Кто такие? Откуда? Почему в паспортах нет временных штампов, если вы гостили у родственников? Это по твоей части», – сказал майор здоровому омоновцу, и тот: «Руки на стену, ноги врозь», – устроил мужикам шмон. Обнаружив всего по 100 рублей, очень удивился.

– Куда деньги дели?!

– Нет у нас денег, – огрызнулся Петр, – у нас автобус отходит.

– За хлопоты беру половину, сто рублей, – рявкнул омоновец, – и чтоб духу вашего здесь не было!

Появившиеся на перроне мужики старались не смотреть на Ивана: трое милиционеров не спускали глаз со сладкой парочки. Слава Богу, у Ивана хватило сообразительности не кинуться в милицию «выручать» мужиков.

До дома добрались без приключений и на радостях неделю пили, примеряя новые цветные рубашки, джинсы и кроссовки, накупленные женами, и поражаясь в пелене похмельного синдрома небывалой наполненности холодильников.

Иван, человек бывалый, через неделю другую вновь собирается в Москву, отделывать построенные дома, он и с хозяевами договорился. Петр на заработки больше не хочет, говорит, что поджелудочная болит и рука немеет. У Василия свои обстоятельства не ехать, он собрался к семье, которая постоянно живет в Крыму.

…Москва настолько наполнилась выкачанными из провинции деньгами, что они переливаются через край и тоненькими ручейками текут назад. А может, все возвращается на круги своя? Испокон веков костромская деревня промышляла отходным промыслом, мужики уходили в города ставить дома, класть печи, рыть колодцы. Видимо, закончился 70 летний исторический вывих, и народ, как встарь, начнет ездить в столицу на заработки, а не за колбасой.

«Северная правда», 4 августа 1999 г.

ВИНО-ВОДОЧНЫЕ АГЕНСТВА НА ГАЛИЧЕСКОЙ И БУЛЬВАРЕ ПЕТРКОВСКОГО

Уж сколько раз твердили миру, что когда газета разыгрывает читателей, обязательно найдутся граждане с иным чувством юмора, которые доверятся, озлобятся и… испортят праздник. Безопасней посмеяться над собой, особенно разув глаза и попристальней вглядевшись в то, в чем мы живем. Умение (желание) посмеяться над собой – признак силы духа и здоровой психики.

Сколько ошибок в заголовке? Четыре! Мы их не придумывали, их родила окружающая действительность.

Опустим вопрос, украшает или портит город разноликая реклама. Вчитаемся в призывы и вдумаемся в суть.

Рекламный щит на площади Конституции пугает прохожих новым написанием слова агентство – АГЕНСТВО.

Угловой магазин на пересечении улиц Калиновской и Галичской с недавних пор украсился световой рекламой УЛ. ГАЛИЧЕСКАЯ. Хотели как лучше, а получилось… с ошибкой.

В мэрии точно знают, сколько в городе винно-водочных магазинов. Но сколько из них сэкономили на одной букве «н» в вывеске и назвались ВИНО-ВОДОЧНЫМИ, не знает никто.

Мэрии удалась роль ликвидатора коммерческих киосков. Сколько их, с шикарно-красивыми названиями типа «Фиалка», «Пицунда», приказали долго жить? Но неисчислима рать ларечная. Тяга ларькобаронов к красоте иностранных слов заводит их не «в ту степь». Среди оставшихся «комок» под названием «Фобос». Любители кроссвордов знают, что Фобос – спутник Марса. Марс – бог войны. Поэтому его спутники названы со смыслом: Фобос и Деймос, что с греческого на русский переводится как страх и ужас. Не зря ведь фобии – страхи. Слабо назвать ларек «Ужас» или «Страх»? Слабо! «Фобос» звучит красивее, по-космическому.

А взгляните на ценники… Торговля относится к их написанию с присущей ей широтой души. Красивый ценник, компьютерная графика, а на нем – ТУШОНКА, СГУЩОНКА, карамель «КРОНВЕРГ». Особенно достается безмолвной рыбе. Леща обзовут – ЛЕЩЬ. А вот в названии рыбной мелочи, наоборот, мягкий знак опустят – МЕЛОЧ. Никак не может прибиться к русскоязычности заграничная рыба путассу, которую именуют ПАТАСУ.

Хохлятский наркотик, сало по-домашнему, впрямую – шпик – называть почему-то не хотят, маскируют под ШПИГ. Второго, шпионского смысла стесняются?

В запале борьбы с пассажирами в городском транспорте автобусы украсили объявлениями «ПРОЕЗДНЫЕ НЕ ДЕЙСТВИТЕЛЬНЫ». Карающий меч, может быть, и опустится на ни в чем не повинные головы действительных членов пассажиропотока, но не раздельно, а слитно. Дверь в автобусах открывается ВО ВНУТРЬ, хотя надо бы ей открываться вовнутрь, а еще лучше – просто внутрь.

Но давайте выберемся из душного автобуса вновь на площади Конституции, пересчитаем пуговицы и скажем: «Больше рекламы хорошей и разной». Но… грамотной.

Куда идет толпа с этой остановки? Правильно, на БУЛЬВАР ПЕТРКОВСКОГО, самое посещаемое в последние годы место Костромы. Но вряд ли кто из многих тысяч желающих прибарахлиться задумывается, кто же такой был товарищ Петрковский, чтобы в его честь назвали такую популярную улицу.

История свидетельствует, что товарища Петрковского не было и в помине. А бульвар назван двадцать лет назад в честь польского города-побратима Петрков-Трибунальского, который, следует полагать, является центром Петрковского воеводства. Если бы поляки захотели увековечить в своих пределах наш славный город Кострому, то они назвали бы улицу Костромская, а бульвар – Костромской, а не Костромского. У нас также есть улицы, названные в честь других городов – Ярославская (но не Ярославского), Московская (но не Московского), шоссе Кинешемское (но не Кинешемского). Почему же бульвар Петрковский называется бульваром Петрковского?

Как живем, так и пишем. Или пишем, как живем?

«Северная правда», 1 апреля 1999 г.

Торговое обозрение

СИДИТ МИЛКА НА КРЫЛЬЦЕ С ВЫРАЖЕНЬЕМ НА ЛИЦЕ

Усилия мэрии по сосредоточению частнопрактикующей торговли на малой земле мини-рынков не пропали даром. В городе дислоцировано 13 таких плацдармов. Но сбылись ли мэрские благие намерения? Изгоняли торгующих с улиц, прикрываясь самой благородной идеей – защитой прав потребителей. Мол, за бастионами мини-рынков наведем железный порядок! Не будет здесь ни обвесов, ни обсчетов, ни «осетрины второй свежести». Хотели как лучше, а получилось как всегда?

Человеческая натура, грузно усевшись за «благоустроенный» прилавок мини-рынка, своих хитрованских повадок не утратила. Она, натура, по габаритам, может быть, и приглянулась бы живописателю базарного колорита Кустодиеву, но сидят иные «милки» с другим «выраженьем на лице». «Выражает то лицо» отнюдь не кротость, томность и негу венерианской богини. А неприкрытое желание некоторых облапошить простака-покупателя. Что, с присущей дотошностью, выявила во время очередного рейда госторгинспекция.

Ах, чего только нет на наших мини-рынках! Ассортимент богатейший! Вот, например, на мини-рынке у цирка продавец торгует с лотка слипшимися пельменями. Разлепить их госторгинспекция не смогла, а потому забраковала и сняла с продажи. Как и два сорта полукопченых колбас – «Дачная» и «Одесская», записав в акте отвратительное по отношению к колбасе слово – «осклизшая». Продавца оштрафовали на 333 рубля 96 копеек.

А вот на мини-рынке в Давыдовском предприниматель торгует сосисками. Присмотревшись к этикетке, госторгинспекция с удивлением обнаружила, что срок хранения истек еще в прошлом году. Конечно, сосиски забраковали и сняли с продажи. Все 13 упаковок. За это, а также за многое другое – отсутствие накладных, качественных удостоверений на скоропортящиеся товары, сертификатов соответствия и прочее предприниматель оштрафована на 4 тысячи 174 рубля 50 копеек.

На рынке «Универсал» предприниматель предлагала покупателям куриный фарш, предельный срок реализации которого истек 11 дней назад. А фарш, между прочим, на прилавке может находиться всего 48 часов.

Раньше бывало, что какая-нибудь райповская Зинка дурила головы деревенским бабкам, гоняя туда-сюда костяшки на счетах и выпевая речитативом: «Сорок да сорок – рупь сорок. Спичек брали? Нет?! Рупь шестьдесят!» Теперь отдельные «милки» блудят в клавиатурах калькуляторов.

Предприниматель на рынке «Универсал» продала товара на 36 рублей 20 копеек, обсчитав при этом покупателя на 50 копеек. Что трансформировалось для нее в 83 рубля 49 копеек штрафа. Предприниматель Веселова на мини-рынке у цирка «прокололась» на контрольной закупке. У нее покупали товара на 17 рублей 7 копеек, а она потребовала 17 рублей 50 копеек.

Год прошел, как накатила и отступила шумная волна введения «мягких» чеков. А их как не было, так и нет.

Предприниматель Е. Москалева на рынке «Универсал» продала на контрольную закупку набор чайной посуды за 50 рублей, но чек не выдала. Да и не смогла бы при всем желании, так как у нее самой чековой книжки не было. Кроме того, у нее отсутствовала информация о месте регистрации, документы о происхождении товара и его безопасности. Штраф – 4174,5 рубля.

Предприниматель Л. Борисова торговала промтоварами на мини-рынке у цирка. Отсутствовали вывеска о принадлежности ларька, ценники на товарах, сертификаты на товары детского ассортимента, приходные документы на товары, чек об уплате за местовое, книжка товарных чеков, зарегистрированных в налоговой инспекции. При контрольной закупке детской водолазки за 23 рубля выдать чек не смогла даже после просьбы покупателя. Штраф – 4174,5 рубля.

У предпринимателя Т. Кузьминой на мини-рынке у цирка также не оказалось документов на товары, сертификатов на детскую одежду. Продав мужские тапки за 10 рублей и получив деньги, товарный чек не выдала. В тетради реализации товаров записи не велись почти месяц. Штраф – 4174,5 рубля.

Проверив пять мини-рынков, госторгинспекция на всех выявила нарушения правил торговли и Закона РФ «О защите прав потребителей». Есть о чем задуматься этим самым потребителям, то есть нам с вами, уважаемые читатели.

Буквально на днях мне самому довелось наблюдать на мини-рынке в Панове прелюбопытнейшую картину. На прилавке у «милки» лежали куски импортных окороков, грудинок, ветчины, бекона и т.д. По всей вероятности, давно просроченные и купленные по дешевке, а то и вообще доставшиеся даром, может быть, даже с помойки, куда попали из блюдущего честь гастронома. Дело в том, что все это мясное изобилие лежало без привычных пластиковых оболочек, на которых указывается срок реализации. Рядом, привлеченные пикантным запахом, пускали слюну две дворняги. Народ, проходя мимо, брезгливо отворачивался, а «милка» упорно торговала. Сама не ест, собакам не дает, покупателям предлагает!

В заключение повторю вывод, оставшийся неизменным на протяжении всех торговых обозрений «Северной правды».

Будем бдительны – дольше проживем!

«Северная правда», 13 марта 1998 г.

Костромская область: время перемен

ЖИЗНЬ КАК ЗЕБРА, или ГОСЗАКАЗ НА ПОЗИТИВ

На вопрос «Как жизнь?» среднестатистический костромич отвечает:

– Как детская рубашонка.

– Как это?

– Короткая и местами обгаженная.

Что с нами, люди? Почему мы такие озлобленные, недоверчивые, постоянно готовые ответить колкостью, насмешкой. Дескать, а не замай! Почему во всем видим только плохое? И даже то небольшое хорошее, что в нашей жизни в конце концов начало происходить, тут же стараемся превратить в плохое.

Можно верить, что нынешнюю реальность нам навязали: от распада СССР до госдолга по тысяче долларов на каждого. Но всеобщую озлобленность (бей своих, чтоб чужие боялись?) кто нам навязал? Сами придумали, сами создали, сами живем в этом дурно пахнущем болоте.

Продавцы в магазинах хорошо знают определенный сорт покупателей, которые приходят не за товаром, а поорать, нахамить, оскорбить. Око за око, зуб за зуб. Торговля тоже постоянно держит наготове ругательный запас. И пошло-поехало! Скандал до небес, красные лица, гипертонические кризы! Кто нам это навязал? Сами заварили, сами хлебаем полной ложкой.

Белые автобусы «мерседесы», предмет зависти других субъектов Федерации, не вызывают у костромичей законной гордости. Приглашенный порадоваться собеседник тут же превращается в оппонента: «А вы знаете, что за эту роскошь нашим детям и внукам предстоит расплачиваться?»

Продуктовое изобилие – чего только нет на прилавках – у многих вместо радости вызывает озлобленность и тоску по старым временам. Антагонисты оппонируют с наслаждением: «Зато раньше жилье бесплатное давали и путевки на юг».

Пенсии начали в срок платить. Управляющий отделением Пенсионного фонда Виктор Малышев категоричен:

– В декабре каждый пенсионер получит дополнительную компенсацию 50 рублей. Те, у кого срок выплат с 1-го по 10-е число, получат пенсию досрочно, до Нового года, с 18 по 27 декабря. В начале 2000 года пенсии увеличатся на 12 процентов, в середине – на 10 и в конце еще на 12.

– Откуда деньги?

– Увеличился фонд оплаты труда, возобновили платежи крупнейшие плательщики области – ГРЭС, железная дорога, «Мотордеталь», СУ-7 и другие.

Вы думаете, задыхаясь от избытка положительных эмоций, пенсионеры благодарят государство, которое вспомнило наконец-то о своей обязанности неукоснительно выплачивать пенсию? Как бы не так. Наиболее активные устраивают новую бузу по поводу того, что кто-то где-то якобы пенсию неправильно начислил, и задают правительству законный, кстати, вопрос: «Почему цены растут быстрее, чем пенсии?»

Выход из кризиса, о необходимости которого нам так долго твердило руководство, начался. Оживают текстильные предприятия, встают на ноги станкостроительные, разворачиваются лесопромышленники. В газетах все чаще появляются объявления «Приглашаем на работу». Количество безработных в Костроме – около двух тысяч – впервые сравнялось… с количеством вакансий.

Примету времени подметил Леонид Лустгартен, арбитражный управляющий завода автолиний. Раньше чаепитие в отделе провоцировало клич: «Нет ли у кого кусочка хлебца?» Теперь возглас диаметрально противоположный: «Кого баранкой угостить?»

Падение в пропасть пресса расписала во всех жутких подробностях. Люди ужасались, но читали: «На этом заводе полтора года зарплату не платят, эта фабрика остановилась». Выходу из кризиса уделяется куда меньше внимания. Почему? Причины две. Во-первых, журналисты – тоже люди, попросту не успевают осмысливать и анализировать быстротекущие явления. Надо честно признать, в освещении «начала подъема» пресса отстает от реальности. Во-вторых, положительная информация народом, который, казалось бы, только и жил ожиданием перемен к лучшему, почему-то не востребуется. В этом самый большой парадокс массового сознания. Маленький пример. Концерт оперной дивы в филармонии аукнется в СМИ разве что мелкотравчатыми информациями. А если у дивы, пока поет, украдут шубу, распишут в подробностях на целую страницу.

Почему мы такие? Почему патологически тянемся к плохому и не хотим знать и слышать о хорошем, которое вовсю стучится в дверь? Говорят, разговор на эту тему портит нервную систему. Поэтому мы отправились к специалистам, в центр психотерапии и практической психологии. Врачи-психотерапевты Михаил Пайкин и Игорь Шерстеникин, психолог Наталья Калюжная приняли активное участие в «круглом столе» и пришли к следующим выводам.

Граждане делятся на две разновозрастные категории. Первая в большей степени недовольна окружающим миром и в меньшей степени собой. Это, по мнению психологов, неконструктивный подход. Эти люди всю жизнь надеялись на государство, на то, что кто-то придет и поможет, на чудо. Свою веру они пронесли сквозь года и поступиться принципами уже не могут (или не хотят?). Таких много. Они день и ночь готовы ругать государство (и правильно, и поделом ему, вероломному) за задержки зарплат и пенсий, за обесценивание вкладов, за инфляцию, за обнищание, но насколько уменьшилась душевная потребность помочь даже добрым словом соседке, которая оказалась еще в большей нищете. Это не модный нынче кризис духовности. Это последствия неуважения индивидуума государством.

Ко второй категории принадлежат люди, которые больше недовольны собой, чем обществом. Они, работая день и ночь, реализуя потенциал самооценки, успели ухватить за хвост птицу счастья: одни имеют пока только стабильный заработок, другие – квартиры, машины, особняки, дачи, любовников и любовниц, но… недовольны. И это нормально. Неудовлетворенность собой для них – двигатель прогресса. Чего бы они ни достигли, им всегда хочется большего.

И те и другие (первые в большей степени) из-за вечного недовольства склонны к восприятию негативной информации. На этом свойстве человеческой психики паразитирует «желтая» пресса с ее слухами, сплетнями и домыслами. За позитивное отношение к жизни надо бороться. Клич: «Я научу вас Родину любить!» должно бросить государство. Уважение к людям и стране надо прививать с детства. (Вот банальность, да? А оказывается, без этого – никуда.) Но сначала власти должны встать на праведный путь и прекратить обманывать. Тогда, через несколько лет стабильности и предсказуемой политики, сегодняшние ростки дадут урожай.

Душевные доктора сошлись во мнении, что народу нужны ясные и понятные оценки происходящего, а значит, необходимо возродить институт политических обозревателей. Роль пропагандиста и агитатора «За позитивное отношение к жизни!» должна взвалить на себя пресса. Инициатором движения обязано стать государство, власти всех уровней. Именно от них должна исходить установка на формирование положительного общественного мнения. Здесь без госзаказа – никуда.

* * *

P.S. Жизнь – как зебра. Почему же, вступая на светлую полосу, мы цепляемся за почерневший хлам?

«Северная правда», 8 декабря 1999 г.

Лучший подарок для женщины

«ЗАЙДИТЕ НА ЦВЕТЫ ВЗГЛЯНУТЬ…»

Цветочный киоск напротив «Лакомки» хорошо известен тем костромичам, которые предпочитают свои, отечественные, а не импортные цветы. Последние семь лет в роли «цветочницы Анюты» здесь Ирина Ляпандра, до этого почти сорок лет проработавшая в «зеленхозе» агрономом по озеленению города.

– Перед праздником к нам, как обычно, из совхоза декоративного растениеводства поступает просто-таки огромная партия цветов, – рассказывает она. – Это розы, гвоздики, тюльпаны, цинерарии… Спрос большой, выстраивается очередь. Люди охотно берут цветы. Костромичи, на мои взгляд, вообще их любят. Посмотрите, сколько торгуют цветами на протяжении только небольшого участка улицы Советской, от «Лакомки» до площади Конституции. Точек десять или больше? Прямо цветочный проспект, а не Советская. Значит, спрос есть.

– А что вы можете сказать как бывший специалист по озеленению?

– Город стал выглядеть хуже, по-видимому, не до жиру, быть бы живу. Вспомните, какая раньше была площадь Мира, как торт на праздник. Голубые ели, как барыни, и море цветов.

– Совхоз каждый год балует чем-то новеньким…

– Нынче это гиацинты. За 13 тысяч купите – месяца два простоит цветущим. А осенью можно будет на даче высадить. Они бывают белые, розовые, сиреневые. А запах какой!

– А какой вам больше нравится?

– Для меня все цветы замечательно пахнут. Гвоздики – торжественностью, цинерарии все по-разному, от цвета зависит. Розы порой обладают сильным и резким ароматом, другие – утонченным и теплым. Каллы, как лебеди, цветок благородный, простоит больше месяца, а запах ценный, тонкий, еле уловимый.

– По-вашему, и тюльпаны пахнут?

– Конечно! Аромат у них весенний, водянистый, туманный, как бы поле влажное где-то внизу…

– Кто больше покупает цветы?

– Мужчины! Выбирают тщательно, не спеша, расспросят обо всем. А порой прибегают веселые, суматошные, и песню споют, и стихи расскажут, и мне ни с того ни с сего букет подарят. А женщинам я порой даже говорю, чтобы взяли своим мужчинам цветы на 23 февраля.

– Цветы? Мужчинам?!

– А чем плохо, скажите, подарить мужчине гиацинт или те же розы?

– Да нет, ничего, я не против. А бывает, что цветов берут помногу?

– И по три, и по пять букетов покупают. А если для организаций, то заранее заказывают. Лесомеханический техникум, например, 75 гвоздик заказал, очевидно, по цветку каждой женщине. Больницы заказывают, школы.

– Как вы относитесь к импортным цветам?

– На вкус и цвет товарища нет. Если они свежие, то еще ничего. Но нельзя забывать, что все они обработаны специальными составами, запах теряется. Они как бы на полшажка ближе к искусственным.

– Какие цветы пользуются наибольшим спросом?

– Зависит от покупателя. Богатые люди берут розы. Средний класс – цинерарии, хризантемы, тюльпаны. От характера человека зависит также, что он купит. Я уже приноровилась, почти всегда заранее угадываю.

– И что бы, на ваш взгляд, купил я?

Продавщица секунду помедлила с ответом, окинула меня оценивающим взглядом и сказала:

– Розы. Не ярко-красные, но и не очень бледные.

Поблагодарив ее за интервью и поздравив с наступающим праздником, я отошел от цветочного киоска ошеломленным. Последний купленный мной букет для коллеги-именинницы был именно таким – нежно-розовые розы.

«Северная правда», 7 марта 1998 г.

Концерты

АПОЛОГЕТЫ СИЗОГО ТУМАНА

Вечером накануне масленицы зал филармонии заполнила элита провинциального бомонда. Здесь состоялся, как значилось в приглашении, «неюбилейный, но торжественный вечер писателей-сатириков Павла Румянцева и Юрия Семенова».

До антракта зал был почти полным и благоухал. Каждая приятная во всех отношениях дама впечатляла персональным «парфюмом».

Публика радостно откликалась аплодисментами, но на смех «раскачивалась» с трудом. Поэтому, без поддержки зала, выступать сатирикам поначалу было трудно. Легко работал лишь элегантный А. Жадан в бабочке, читая рассказы и даже… достоверно изображая митингующую собаку Жучку.

Юрий Семенов – румяный экс-брюнет в черном костюме, белой рубашке и почему-то светло-серых (!) ботинках, смешил зал порой фривольными пародиями. Часть публики, склонная к пуританству и ханжеству, сочла их пошловатыми. Хотя смеялась и хлопала вместе со всеми.

Врач-психиатр Павел Румянцев выглядел раскованно и просто, как вполне нормальный человек. Читал смешные рассказы, принимал поздравления по случаю выхода книги и цветы в целлофане.

Театр «Полином» показал отрывок из спектакля по его пьесе. Действо впечатляло! Но больше поразило не авторской идеей, а режиссерской работой. КПД воздействия на зрительское сознание оказался высоким.

После того как одетые в черное трико полиномовцы прокатились колесом, выяснилось, что сцена в филармонии, пардон, далеко не первой свежести. На спинах и пониже остались характерные серые следы. Явно не на уровне оказался и звук. Дребезжащие диффузоры, конечно, придавали голосам сатириков приятную хрипотцу, но… областная филармония все же не сельский клуб.

Критиковали сатирики все как-то в целом и общем – телевидение, экстрасенсов, парламент, президента… Злободневных, ярких, острых, а самое главное, местных тем не было. Хотя Виктор Шершунов в зале присутствовал. Казалось бы, вот он, шанс. Но будто сговорились: о губернаторе – ни слова.

Звучало что-то, цитирую на слух, о жулье, пробравшемся во власть, и об апологетах сизого тумана. На вопрос, как вам удается сочетать призвание пародиста-сатирика с трудовой деятельностью в администрации области, Юрий Семенов ответил, что работа во власти – дело серьезное, там, мол, не до шуток. Плохо, когда в душе чиновник подминает юмориста.

Растянулся вечер аж на три часа. Из чего следовало, что коротко говорить разучились даже сатирики. Но публика, судя по аплодисментам, смеху и цветам, осталась довольна. Расходился бомонд медленно, пересмеиваясь и обмениваясь впечатлениями, то и дело скользя по гололеду ранневесенней оттепели.

«Северная правда», 3 марта 1998 г.

Взгляд

ЗА ДЕТСТВО СЧАСТЛИВОЕ НАШЕ…

И все-таки так ли плохо мы живем? Уже не в первый раз подобные мысли возникают у меня при посещении костромского цирка.

Как, если рассуждать логически, должен вести себя человек, месяцами и больше не получающий заработную плату? (Пенсионер – пенсию). Не до жиру, быть бы живу, говорят в таких случаях. Трехразовое меню – картошка с огурцами, выращенными собственноручно, да телевизор на полчаса в день в целях экономии дорогой электроэнергии. А уж о цирке и думать не моги, это предмет не первой необходимости. Еще ни один ребенок не умер от того, что не попал в цирк, да и впредь ничего не случится.

И несмотря на это, на такую тяжелую и беспросветную нищету и нужду, на жизнь, как неоднократно подчеркивалось, за чертой бедности, в цирке в очередной раз аншлаг (18 ноября в 15 часов). Огромная толпа за билетами, и зрители, разместившиеся на ступеньках в проходах.

Слева от меня сидела интеллигентного вида бабушка с внуком. Она ни в чем не отказывала мальчику, не одергивала его, не шикала. Возбужденный зрелищем пацан в антракте съел две пачки дорогого импортного мороженого, высосал две банки какой-то пепси-колы и долго мусолил яркие леденцы на палочках. В довершение он купил несколько разноцветных шариков, каких-то ярких штучек на веревочках, проехался по арене на пони и сфотографировался с ним, с лилипутскими клоунами и белым жизнерадостным пуделем. По моим скромным подсчетам поход в цирк бабушке с внуком обошелся под сто тысяч рублей. Вряд ли они «сидят» на картошке с огурцами, как и остальная публика в цирке, выстроившаяся в очередь за дополнительными платными (!) развлечениями.

Так, может, это не наши люди, сплошняком богачи и новые русские? Тогда наши-то что же, в меньшинстве в этой стране?

Пенсии-зарплаты не платят, предприятия стоят, а на спартаковской барахолке через толпу не пробиться. Скажите, как на выставку и в музей ходят: посмотреть, полюбоваться? Как бы не так, хоть и прибедняются продавцы на упадок дел, но торговля достаточно бойкая.

А как одеваться стали костромичи! Половина города, нет, две трети, да чего уж там – 90 процентов горожан – в кожаных куртках. А отдельные моднящиеся дамочки так и вообще в кожаных плащах до пят. От бедности это? Чтобы перед всем миром свою нищету продемонстрировать?

В отдельных городских автобусах, очевидно благодаря добросовестности водителей, еще работает отопление в салонах. Не раз приходилось замечать, что распространяющееся волнами тепло наносит какой-то характерный запах. Прокуренный еще с молодости нос долго отказывал в классификации, но все-таки идентифицировал запах – такой своеобразный аромат издает турецкая кожа, все те же куртки и плащи.

Так, может, это не наши люди давятся в дребезжащих «ЛиАЗах», ароматизируя салон импортной кожей, толкаются, покупая и продавая на барахолке, развлекаются с детьми в цирке? Наши! Как наши и те, кто гоняет на белых «мерседесах», развлекается в ночных ресторанах и строит двухэтажные особняки. Только нужна смена поколений, чтобы все это стало простым и понятным. А мы же, потерявшие веру и с разбитыми идеалами, на вопрос: «Как жизнь?» по-прежнему будем отвечать не «Замечательно!», хотя и с дежурной улыбкой, а свое традиционно-унылое: «Это не жизнь, это существование…»

«Северная правда», 13 ноября 1996 г.

Взгляд

Кому песок по шесть рублей?

Прилично одетые молодые люди ходят по частным фирмам, госучреждениям, прочим присутственным местам и, улыбаясь, предлагают купить штучный товар из чемоданчика или сумки. Коробейников прошлого народопоэтизировал в широко известной песне. Коммивояжеры Запада наверняка также нашли отражение в каком-нибудь из хитов. Как называют себя наши нынешние разносчики товаров и проникнут ли они в сознание композиторов-песенников – богу весть.

Да и вряд ли они мыслят столь масштабно. Сверхзадача каждого – проникнуть в сознание потенциального покупателя. Чтобы выполнить задачу – спровоцировать на покупку.

Для этого используется соответствующий прикид – костюмчик с галстучком, свеже-белая рубашка, аккуратная прическа, располагающая улыбка и… ясный, доброжелательный взгляд прямо в глаза (чуть не написал жертвы) клиента.

Клюют не все, но улов, видимо, все-таки бывает, иначе бы не ходили. Говорят, что существует фирма, некое головное предприятие, где парней обучают двигаться, говорить, смотреть в глаза и призывно улыбаться. Целая школа актерского мастерства, да и только.

Наиболее падки на предложение обольстителей, по моим наблюдениям, женщины от 40 до 50. Более молодые еще озабочены тем, как взять верх над мужем или развестись, а «баба-ягодка опять», как правило, лишенная любви и ласки, буквально тает от вкрадчивых манер приличного молодого человека.

Взыгравшие струны истосковавшегося по вниманию женского сердца требуют продлить удовольствие, задержать незнакомца. Товар осматривается, ощупывается и, в конце концов, покупается. Долго еще разгоряченная речами дама, с забытым румянцем на щеках, прислушивается к ни с того ни с сего расходившемуся сердцу и, отдавшись наваждению, с удовольствием, в который раз, рассматривает кажущиеся сказочными китайские безделушки, которые через три дня сломаются. Знойных «ягодок» на всех коробейников не хватает, поэтому они постоянно в творческом поиске, совершенствуют формы и методы работы. Еще совсем недавно такой молодой человек будоражил умы возгласом: «Кому дешевое золото?!» «Как это: золото дешевое?!» – возбуждался народ и бежал к чемоданчику смотреть. А ему только этого и надо, заставить посмотреть, потому что большинство сразу заявляет: «Денег нет, смотреть не будем». Из несмотревших не купит никто, а из смотревших кто-то да и клюнет.

Новость разносной торговли, стопроцентное попадание в цель – лозунг «Кому песок по шесть рублей?!» Он поднимает с засиженных стульев самого закоренелого фому неверующего. Считающие себя рассудительными рассуждают: «Если скажет, деньги вперед – не дам. Если по формуле «деньги – товар», чего ж не взять». Логическая база подводится под родословную песка: «Привезли, должно быть, дешевый с Украины и продают тайком, чтобы налоговая не засекла». Активные секретарши в некоторых конторах умудрились составить списки с указанием фамилий и количества мешков. Отсутствие продукта оправдывают собственной ленью: «Будут там нас ждать. Давно уж все расхватали. Самим надо было чесаться».

А пока после клича «Кому песок по шесть рублей?!» разбираются сахарные суть да дело, народ перебирает-выбирает китайские промтовары в чемоданчике и покупает, покупает, покупает…

«Северная правда», 25 февраля 1999 г.

Часть четвертая

Блеск и нищета коммуналки

ЧТО БЫСТРЕЙ: КВАРТПЛАТА ИЛИ ЗАРПЛАТА?

Жилищно-коммунальная реформа, о необходимости которой настойчиво говорили отдельные члены правительства, начала «претворяться в жизнь». А так как еще ни одна реформа не принесла народу ничего однозначно хорошего, то и жилкомхозовские эволюции воспринимаются «внизу» с большой опаской.

Халява, сэр!

– Вы оплачиваете только 15 процентов от затрат на жилье, – ласково журят нас «сверху». – Но к 2003 году станете платить все сто! – тут же твердеет начальственный голос.

А кто проверял, что мы платим именно 15 процентов? Какая действительно независимая аудиторская фирма с присущей ей тщательностью и дотошностью разбиралась в тонкостях этого вопроса? По моим расчетам, например, выходит, что мы уже сейчас оплачиваем чуть ли не все сто процентов. Тем более, что в любой момент можем остаться без тепла, света, газа, горячей или холодной воды. И никому из поставщиков этих услуг и в голову не придет извиниться перед клиентом или (подумать даже страшно) возместить моральный, а кому-то, может, и физический ущерб. А халявные услуги должны и оплачиваться соответственно.

Положить конец такой ситуации, по мнению реформаторов, призвана конкуренция. Однозначно приятно, когда для восстановления функций взбунтовавшегося унитаза я смогу выбрать из десяти стоящих навытяжку сантехников одного, который делает быстрей, качественней, дешевле и при этом не перекуривает, не пьет водку, не ругается матом, не интересуется подробностями семейной жизни, не разводит в ванной цементный раствор и не стоит над вверенным объектом с глубокомысленным видом: «И чего это вы с ним делали?»

Мечтать не вредно, но начальник ЖРЭУ № 18 Т.А. Унгвицкая к предполагаемой конкуренции относится скептически.

– Конкуренции мы не боимся, у нас есть шансы стать победителями, – сказала она. – Вот только кому нужно такое место под солнцем, где месячные расходы равняются 240 миллионам, а доходы – 40?

А это значит, что до 2003 года посылать меня по-прежнему будет сантехник, а не я его. Но при наступлении эры стопроцентной оплаты за жилье встает другой сакраментальный вопрос нашей современности:

Где деньги, Зин?

Первыми под каток реформ попадают многоквартирные твистеры и… одинокие граждане, волею судьбы проживающие в больших квартирах.

В 14-м жэке мне рассказали жуткую историю из цикла «Богатые тоже плачут». Проживающий в другом городе хозяин костромской квартиры (красиво жить не запретишь), обязанный с 1 мая оплачивать ее «сверхнормативную» площадь по полной программе, взбунтовался и потребовал отключить в «законсервированной» квартире не только воду, свет, газ, но и… отопление. С одной стороны, можно ли это сделать технически и может ли в большом доме квартира оставаться зимой неотапливаемой? С другой – вправе ли жэк навязывать клиенту ненужную тому услугу?

Отдельные обиженные жизнью граждане скорей всего только позлорадствуют над свалившимися на «богатеньких» проблемами, но не следует забывать, что они – это мы, в одной стране живем. Хотя, однозначно, обидней и больней всего за одиноких и престарелых. Оказалась, предположим, пожилая женщина на старости лет в трехкомнатной квартире: муж умер, дети разъехались кто куда, жизни-то, возможно, осталось несколько лет, и тут как пыльным мешком по седой голове – плати-ка, бабка, с 1 мая за «сверхнормативную» площадь не по 150 рублей за квадратный метр, а по 620, и за отопление не по 777, а по 3108! Экономист ЖРЭУ № 14 Т.А. Смирнова рассказала, что такие пенсионерки уже приходили к ним со своими проблемами.

– Милые, у меня пенсия 290, а я подсчитала, что за квартиру теперь надо будет платить 180 тыщ… – консультируется такая обескураженная бабуся. – Неужто правда?!

– Правда! – сурово отвечают в жэке.

Одиноким предоставляется общежитие?

Позарез нужна в городе государственная фирма по учету и распределению жилья, которая бы взяла на себя подобные функции, чтобы пенсионеры не попали в руки квартирных аферистов. Возможно, что кто-то и переедет в меньшую квартиру, так как оплата старой стала неподъемной.

Хотя сотрудники жэков посоветовали мне не особо заострять внимание на этой проблеме.

– Пожилые одинокие люди держат свои большие квартиры в основном для детей или внуков, – говорили они. – Так пусть им молодежь и помогает в оплате жилья. Или пусть прописывают к себе родственников или квартирантов. У нас в Костроме дается 18 метров на человека плюс 15 на семью. Остальная площадь – сверхнормативная. Но ведь есть еще и льготы…

Голь на выдумку хитра. Пережив первый шок, наш народ найдет способ сочетать приятное с полезным – продолжать жить в большой квартире, но платить все-таки не по таким драконовским расценкам. Если уж фиктивный брак изобрели, то фиктивную прописку оформят и подавно.

Доживем до понедельника

Для бухгалтеров жэков сейчас горячая пора, по каждой квартире надо обсчитать суммы новых платежей. А учитывая отсутствие наличия вычислительной техники, эту работу можно классифицировать попросту как адскую. Но во многих жэках ее уже закончили. Как реагируют люди, узнавая о новых расценках?

– Народ напуган, – говорит Т.А. Унгвицкая. – Для людей наши реформы, наше разделение на службу заказчика и подрядчика – темный лес. Все боятся одного – резкого повышения квартплаты. Но действительно резко она повысится только для тех, кто имеет сверхнормативную площадь и не имеет льгот.

Татьяне Александровне вторит главный инженер ЖРЭУ № 14 С.Н. Гуляева:

– Узнав новую сумму платежа за квартиру, люди несколько успокаиваются, прирост у подавляющего большинства не так уж и велик. Но сейчас, летом, не берется плата за отопление, которая составляет примерно половину от общей суммы платежей. Можно спрогнозировать, что всплеск возмущения придется на осень, на начало отопительного сезона.

Что ж, доживем до понедельника, то бишь до осени, посмотрим, насколько сильно возмутится народ «непомерной» квартплатой. Верным ли путем идет правительство, давая зеленый свет росту коммунальных платежей, но держа в строгой узде доходы граждан? Не логичней ли поступать наоборот: сначала повысить зарплату и уж только после этого – квартплату?

«Северная правда», 17 июля 1997 г.

Взгляд

КОНЕЦ «ВОРОНЬЕЙ СЛОБОДКИ»

По тысяче причин не проживают граждане по месту прописки в коммуналке. Кого соседи заели, кто ушел к даме сердца. Но все одинаково страдают от невозможности продать комнату, так как не являются собственниками, не могут пустить квартирантов, так как на это требуется согласие соседей, которого подобные склочники никогда не дадут. Статистика знает все. В ее анналах поголовно учтено коммунальное народонаселение, число комнат с метражом и общей площадью. Какая часть из них пустует, запертая на огромные висячие замки, наука не знает.

– Предъяви справку из тубдиспансера, что не чахоточный, – взвизгивает на общей кухне «коренная» дама.

– А ты принеси справку из антирабического кабинета, что не бешеная, – парирует в ответ сосед.

Как мало в нашей жизни хорошего. Еще хуже, что мы разучились хорошее замечать. Не вызвал большого общественного резонанса и сюжет в новостях НТВ 3 ноября о заседании Конституционного суда. А зря! Это вам не третий срок Ельцина. Суд снял груз с плеч всех коммунальщиков.

Сначала тяжестью этого груза прониклась Волгоградская областная Дума. (А почему не наша, костромская?) И… разрешила приватизацию комнат в коммуналках. Естественно, тут же нарвалась на протест прокуратуры – незаконно-с! Недолго думая, Дума отписала в Конституционный суд. Судьи истину нашли, вердикт вынесли однозначный: население коммуналок обладает всеми конституционными правами граждан Российской Федерации, поэтому имеет право приватизировать свою коммунальную жилплощадь, продавать, менять и даже (о ужас!) пускать на нее – квартирантов. То есть распоряжаться как своей собственностью, не спрашивая на это разрешения соседей.

Что дальше? Когда новые веяния распространятся от Москвы до самых до окраин, коммунальный человек, как хозяин необъятной Родины своей, начнет, говоря на канцелярите, заключать сделки. Вливание «замороженных» коммуналок активизирует рынок жилья и выведет его на более высокий уровень. Каждая сделка – это не только довольные собой и жизнью граждане, это немалые отчисления в госказну.

Давно «наверху» не принимались решения к удовольствию большинства. Но любое движение властей всегда кого-то задевает. На этот раз под закон природы попадают злобные соседи. Нормальные люди, спасаясь от агрессоров, в конце концов продадут свои комнатенки пикирующим по жизни алкашам. Когда человеконенавистнический моветон сойдется в лобовую с цинизмом прожигателей жизни, образуется коктейль «Воронья слободка». Классический ее конец в пламени пожара в кирпичном доме невозможен. Следует ожидать торжества рационализаторской мысли в «святом деле» травли ближнего. Но не будем жалеть «ястребов». Они за что боролись, на то и напоролись.

«Северная правда», 17 ноября 1998 г.

Продолжая тему

БЛЕСК И НИЩЕТА КОММУНАЛКИ

Разрешили приватизацию? Мало не покажется!

Порадовавшись восстановлению в конституционных правах коммунального народонаселения и предположив, что это по шерстке большинству (№ 220 от 17 ноября «Конец «Вороньей слободки»), «Северная правда» нарвалась на гневные отповеди недовольных волей.

Позвонила женщина, считающая себя интеллигентной, и для начала попыталась выяснить: «некто Васильев» – это настоящая фамилия или псевдоним? А затем рассказала, что живет в пятикомнатной (ужас!) коммуналке, но на общей кухне трутся спинами вчетвером, так как женщина из пятой комнаты нашла счастье на жилплощади любимого мужчины. Ее комната уже долгие годы пустует. На пуск квартирантов никогда не дадут согласия соседи, а продать до ноября 98-го было нельзя. Четверка соседей справедливо полагает, что дважды осчастливленная – мужчиной и Конституционным судом РФ – комнату продаст, и от пятых жильцов на общей кухне возрастут спинномозговые трения.

Другая оппонентка свободы и «Северной правды» в запале обещала побить автора палкой. В ее трехкомнатной коммуналке одна из комнат может быть продана. Кто ее купит? Женщина боится, что купят цыгане, «черные», алкоголики или какие-нибудь туберкулезные, а «у нас дети по коридору бегают».

Звонков много, но говорить, что мы ошиблись в определении большинства, не приходится. Просто не все еще осознали, что у них в руках теперь козырный «фактор сдерживания». Когда «дойдет», расправят плечи и поднимут голову. И скажет тогда сосед соседу:

– Будешь орать, назло тебе продам комнату цыганам, а себе куплю в другой коммуналке.

К взаимной любви это не приведет, но острастку даст, не зря говорят, что худой мир лучше доброй ссоры.

Болезненную ломку сознания придется пережить молодым семьям, которые многие годы целенаправленно травили своих пожилых одиноких соседок в надежде ускорить переход «божьего одуванчика» в мир иной и завладеть комнатой. Перспектива заиметь вместо тишайшей бабки горластое семейство пресечет на корню «одуванчиковый терроризм».

Переходя в разряд бывших, соседи по коммуналке, даже при подобном наведении конституционного порядка, остаются при своем интересе: у них есть ПРАВО ПРЕИМУЩЕСТВЕННОЙ ПОКУПКИ. Продавец обязан назвать им цену и… месяц ждать ответа. Получив отказ, продавец реализует комнату любому покупателю, но за ту же (!) цену. Если окажется, что соседям заломил, а продал дешевле, они в течение трех месяцев аннулируют сделку через суд. Цены, понятно, рыночные, поэтому торг уместен.

«Правда ли, что я могу приватизировать свою комнату в коммуналке?» – волнуются многие. Правда! Для этого вам надо прийти в управление жилищного фонда администрации Костромы и взять перечень необходимых документов.

Зам. начальника управления фонда Людмила Тельных рассказала, что подготовительная работа завершена, все готово к приему заявлений и заключению договоров на приватизацию. Руководитель бюро приватизации Людмила Козлова проинформировала, что в Костроме 2377 коммунальных квартир, и если все коммунальщики придут разом, столпотворения не избежать. А поспешать многих может подтолкнуть печальный опыт 93-го, когда за полгода было приватизировано около 40 квартир, но из-за семи судебных исков процесс остановился. Скорость оформления документов зависит от суммы оплаты. За пол-минималки – два месяца, за две – две недели. Пока принято 42 заявления.

* * *

P.S. Зачастую в управление фонда вслед за бабушкой, мечтающей приватизировать свою комнату приходят ее соседи и возмущаются – неужели эта… сможет распоряжаться своей комнатой без их согласия? «Теперь может, – отвечают в управлении, – таков закон». «А мы что же, – обычно следует в ответ, – так и останемся вчетвером до конца своих дней на 18 метрах?..»

Не обходится без курьезов. Одна женщина зла на своего коммунального соседа, который завел зарубежное собачье страшилище (она его боится) и приводит ближе к ночи дам, которых она стесняется. Женщина намерена отомстить договором на приватизацию. «Идите к участковому», – говорят ей в управлении. «Или в хозмаг за крысиным ядом для собаки», – советуют коммунальщики.

«Северная правда», 26 ноября 1998 г.

Продолжая тему

БЛЕСК И НИЩЕТА КОММУНАЛКИ, или КТО-ТО ТЕРЯЕТ, А КТО-ТО НАХОДИТ

Первое декабря 98-го разделило коммунальное народонаселение на два непримиримых лагеря.

– Дочка, правда ли, что я теперь могу приватизировать свою комнату в коммунальной квартире? – подслеповато щурится в управлении жилищного фонда администрации Костромы очередной наивный «божий одуванчик».

– Правда! – обнадеживают чиновники и показывают список документов для приватизации.

– Да я столько лет ждала, что она умрет, чтобы занять ее комнату – выступает на следующий день в присутственном месте соседка «божьего одуванчика». Запретите ей приватизацию! А то она назло мне завещает комнату каким нибудь цыганам или «черным».

– Нельзя! – непреклонны чиновники – Конституционный суд (!) уравнял в правах жителей отдельных квартир и коммуналок. Последние теперь также имеют право приватизировать и распоряжаться своей жилплощадью по собственному усмотрению, без согласия соседей.

Трехмесячная жизнь по-новому родила интересный казус, который стоит намотать на ус всем тем, кто остается в неприватизированной комнате. Он оказывается в выигрыше, у него крепкий тыл. Продающий свою комнату сосед должен получить разрешение на продажу у упржилфонда! А тот потребует у ПОКУПАТЕЛЯ справки из туберкулезного и психо-неврологического диспансеров. Мне продемонстрировали такое дело с аккуратно подшитыми вышеуказанными справочками. Приватизировавшийся гражданин лишается опеки со стороны чиновников, у него остается только право преимущественной покупки. Для тех, чьи соседи по коммуналке склонны к продажности, есть ба-альшой резон не торопиться с приватизацией. В этом казусе сокрыт надежный громоотвод от страхов и черных мыслей оппонентов Конституционного суда. Чиновники оказываются неплохим заслоном от появления в вашей коммунальной квартире туберкулезников, психов и прочих темных личностей.

Декабрьский – рассмотрено 207 дел – приватизационный бум пошел на убыль. В январе собственниками своих коммунальных квадратных метров пожелали стать 160 товарищей, в феврале – 111.

«Товарищи, позвольте пройти к господам», – сказал Жванецкий. Трехмесячный марафон дает первые ответы на вопрос, с какой целью граждане становятся владельцами недвижимости.

Подавляющее большинство склонных к приватизации – это пожилые люди. Они приватизируются за минимальную плату – 41, 75 рубля, ждут два месяца и мечтают, что благоприобретенная недвижимость простимулирует родственников на внимание и заботу.

Из 111 февральских дел 14 срочных. Гонку устраивают продавцы. Цель, очевидно, оправдывает средства, так как приватизация за день обходится им в 500 рублей.

Конец, итог, финал приватизации – получение свидетельства о государственной регистрации. Поход в областной регистрационный центр для многих, особенно для нищих пенсионеров, заканчивается шоком. Мало того, что придется еще месяц потерять на ожидание выдачи свидетельства, за него придется выложить две «минималки» – 166, 98 рубля.

Шокотерапия спровоцировала одну гражданку вернуть назад приватизационные документы. В упржилфонде ее еле уговорили подождать и успокоиться, столько, мол, сил и денег потрачено на собирание справок. Сколько ей придется копить на свидетельство при 300-рублевой пенсии?

Мечта мужчины и женщины о приватизации комнаты на двоих, в «совместную собственность» лопнула в регистрационном центре. Дабы не платить лишние деньги, они начали переоформлять документы на одного из супругов.

На прием в упржилфонде записываются, как у сверхпопулярного врача – по талончикам и на месяц вперед. За это время приватизатор обязан собрать справки.

Зам начальника упржилфонда Людмила Тельных основной проблемой видит нечеткое разделение коммуналок по долям.

Истину ищут, осматривая «места совместного пользования» и доверяя показаниям бюро технической инвентаризации и расчетно-кассовых центров.

По мнению Людмилы Тельных, коммуналки в Костроме возникли в два этапа. Сначала после революции заселяли национализированные купеческие и прочие особняки. Затем после войны фабрики строили жилье без однокомнатных квартир, а одиноких ткачих селили по две-три в одну квартиру. Для деревенской девушки комната в коммуналке становилась подарком судьбы.

Нынешняя приватизация не может искоренить коммуналки как явление, сожалеет Людмила Тельных. Единичны случаи, когда коммунальная квартира в результате приватизации и продажи-перепродажи повышала свой статус до отдельной.

Большие претензии у зам начальника к Жилищному кодексу, который переиздавался в 26-м, 37-м, 57-м и 83-м годах. В аннотации к последнему изданию записано, что это «яркий пример советского законодательства».

Среди продавцов коммуналок работники упржилфонда хорошо различают пикирующих по жизни алкашей. Одна такая дама, четверых детей которой к моменту приватизации усыновили родственники, на вопрос, куда же она денется, продав свою комнату, с вызовом ответила, что пропишется «к мужчине» или «в деревню». К таким чиновники относятся спокойно-философски: кто-то теряет, а кто-то находит.

* * *

P.S. В последнее время в присутственные места зачастила новая категория дорогих россиян с вопросом: «Когда начнется приватизация общежитий?»

«Северная правда», 11 марта 1999 г.

Не в ту степь

Комхоз ПО-УКРАИНСКИ

«Куда идем мы с Пятачком? Большой-большой секрет!» – пел Винни-Пух. Куда идем мы с жилищно-коммунальной реформой, еще больший секрет, считает Татьяна Унгвицкая, директор муниципального жилищно-эксплуатационного предприятия «Коммунальник», ставшая, после выборов в гордуму, одной из немногих общественно-политических женщин Костромы.

Реформы начинают, когда кончаются деньги, режет она правду-матку. И комментирует денежный капут цифрами.

По расчетам специалистов, для приличного содержания жилья на квадратный метр надо тратить 1 рубль 35 коп. в месяц. 61 копейку в этом базисе составляет тариф для населения. Но ведь почти треть льготников, которые платят половину, а пятая часть вообще ничего не платит. В 98-м году вышло не по 61, а по 34 копейки за метр. 135-61=74. Это доля государства. Бюджет профинансировал квадратный метр по 12 копеек, в основном взаимозачетами. Итого в печали: размечтались на рубль 35, получили по 46 копеек. Когда шалит ребенок, его ставят в угол. Где найти управу на правительство?

Надо честно сказать народу, считает Татьяна Унгвицкая, что сколько потопаешь, столько и полопаешь. Но реформаторы вешают на уши граждан лапшу из пропагандистской трескотни, обещая «обеспечение условий проживания, отвечающих стандартам качества, снижение издержек производителей услуг и соответственно тарифов, смягчение перехода на 100-процентную оплату» и так далее.

Обманным считает она лозунг, что конкуренция среди производителей позволит снизить цены. Какая конкуренция в естественной монополии? Не по второй же водопроводной и канализационной трубе протащить в каждую квартиру. Механизм конкуренции известен – извлечение прибыли путем наращивания объемов производства и расширения рынков сбыта. При наличии свободных цен. В комхозе цены назначаются. Если они завышены – можно пересчитать, а регулирующие органы – наказать.

Татьяна Унгвицкая предупреждает, что демонополизация отрасли и вытекающее из нее изменение формы собственности опасны для коммунального здоровья. Разгосударствление может привести ЖКХ к экономической деградации. При реформировании меняют не собственника или вывеску, а технологии. У нее в кабинете есть видеокассеты, показывающие, как лучше и долговечней отремонтировать, предположим, кровлю суперсовременными материалами. Но государственная доля в копейках на квадратный метр позволяет приобщаться к плодам цивилизации только по телевизору.

Из 900 человек в «Коммунальнике» осталось менее 600. Они получают среднюю зарплату 350 рублей и должны обслуживать 1300000 квадратных метров жилья. Естественно, обслуживают некачественно, раз на это нет денег, и жилой фонд с ежегодным ускорением приходит в упадок. Перечень зданий, ждущих текущих и капитальных ремонтов, растет, а скудные финансы теперь еще расходуются на содержание новых чиновничьих структур – расчетно-кассового центра, центра регистрации граждан, службы муниципального заказа, «Лифтсервиса» и других. Совсем недавно с этим прекрасно справлялись ЖЭКи. И даже более эффективно, считает Татьяна Унгвицкая, так как знали своих клиентов в лицо, могли воздействовать на неплательщиков. РКЦ начисляет, но не собирает.

Что будет, если не отказаться от идеи демонополизации и разгосударствления, не прекратить обманывать население снижением тарифов, сокращать бюджетное финансирование и продолжать лепить из комхоза образ врага?

– Украинский вариант, – уверена Т. Унгвицкая.

– ?!

– Один из наших работников разговаривал с родственниками на Украине, и те удивились, что в Костроме еще существует коммунальная служба. У них, мол, на Украине, она уже рухнула.

– Как же они живут?

– Как теперь говорят, «в натуре», канализация по улицам течет.

Думается, что пока у нас мэр с коммунальным прошлым, Кострома не пойдет по добрососедскому пути. Удается же нашей мэрии решать, казалось бы, неразрешимые задачи, например, с очисткой водопроводной воды. Ярославцы, в отличие от нас, так и пьют мутную. По словам Т. Унгвицкой, до мэра и его замов удастся достучаться и на этот раз – все больше понимания с их стороны, что реформируемся – «не в ту степь».

Главная задача текущего момента, по мнению Т. Унгвицкой, донести до населения правду: денег, которые они платят «за квартиру», на содержание и ремонт не хватает. Члены правительства планируют переход на стопроцентную оплату к 2010 году. Вот уж действительно, как бы ночь простоять да день продержаться. На Западе, подчеркивает Т. Унгвицкая, муниципальный жилой фонд дотируется. Но там жильцы не мочатся в лифтах, не ломают перила, не крушат стекла и двери в подъездах. Как нам сберечь муниципальное жилье?

«Северная правда», 21 апреля 1999 г.

Что-то стало холодать…

Суета вокруг задвижки

Первый послепраздничный рабочий день – 11 мая – разделил костромичей на сторонников и антагонистов мэрии.

– Безобразие! Стужа в квартирах! – возмущались оппоненты, придя на работу. – Целый день жжем духовку газовой плиты, чтобы согреться. Остается или шерстью обрастать, как «снежный человек», или изнутри согреваться, да на такой сугрев денег нет.

– Да что вы! – с интонациями типа «сытый голодного не разумеет» удивлялся отапливаемый, а потому лояльный к мэрии народ. – У нас еще 9 мая включили отопление…

С утра в рабочих кабинетах наливались хищным красным светом энергетические вампиры – электрокамины.

Не согласная с перспективой снежного очеловечивания, в редакцию позвонила костромская пенсионерка Инна Ипатова и, дрожа от холода, поделилась возмущением.

– И раньше бывало, что холода возвращались, – озябшим голосом поведала Инна Ивановна. – Но власти всегда оперативно принимали решение о продлении отопительного сезона. Почему же нынче нас морозят? Прогнозы синоптиков насчет прихода тепла неутешительные. А ведь не секрет, что существует положение, согласно которому при стабильно низкой в течение четырех дней температуре можно возобновлять обогрев квартир. Если весь май окажется холодным, а я помню, что отопительный сезон, бывало, продляли и до 25 мая, мы так и будем дрожать в стылых комнатах? Дошло уже до того, что в детском саду родителям говорят: «У нас очень холодно, лучше детей не приводить». Куда горсэс смотрит? Холод в квартирах – это явное нарушение санитарных норм и правил. Почему не потребуют от городских властей немедленно исправить положение?

Неугомонная пенсионерка сама отправилась на поиски тепла. В мэрии ее огорошили бодрым рапортом, что топить начали аж с 9 мая. «Почему же у нас холодно?» – всполошилась Инна Ивановна и потребовала ответ у жэка. Коммунальное руководство сослалось на недобросовестную ТЭЦ, которая-де недогревает, недотапливает и недодает.

Почувствовав фальшь, Инна Ивановна собственноручно дозвонилась до ТЭЦ, где ее ввели в курс истинного положения дел: ТЭЦ как грела воду до 73 градусов, так и греет, этого вполне достаточно для отопления города при положительных температурах. А холодно в квартире у Инны Ивановны всего верней из-за того, что дом обслуживает недобросовестный слесарь, который халатно относится к открытию задвижек и ликвидации воздушных пробок в системе отопления.

Припертые к стенке коммунальники прикрылись новым аргументом: в Костроме две тысячи домов и восемь тысяч задвижек. Открыть все сразу – невозможно, ждите-с! Но ждать у такого моря такой погоды озябшей Инне Ивановне невтерпеж. Она подозревает, что базисом для спокойно-равнодушного отношения начальников к ее проблеме является безусловно своевременное открытие задвижек в их домах.

Журналистское расследование подтвердило основополагающие выводы Инны Ипатовой. Борис Коробов еще 9 мая дал указание «Задвижки открыть!» Лояльные к мэру жэки открутили вентили, остальные стали искать причины. Многотысячная рать задвижек – лишь одна из них. В одном жэке мне сказали, что задвижки у них старые, ржавые и если часто открывать-закрывать, могут сломаться.

Во многих жэках отсутствие тепла объясняют праздничным загулом: слесари не в состоянии добраться до задвижек и выполнить указание мэра. Приходилось слышать сетования на то, что отдельные слесари слишком творчески относятся к работе, на высокохудожественное открытие задвижек у них уходит по полдня.

Сделать слесаря стрелочником – не проблема. Проблема в другом. Как бы хорошо, если бы мэрия не только принимала решение, но и отслеживала его исполнение. И чтобы после «начала» отопительного сезона с 9 мая задвижки в наших домах поднимались максимум 10-го, а никак не 11-го, 12-го, и так далее…

* * *

P.S. Не ходи к гадалке, что после возвращения летнего тепла костромичи минимум неделю будут проклинать 30-градусный «Ташкент» в квартирах, слесарей с задвижками и доблестное коммунальное хозяйство.

«Северная правда», 13 мая 1999 г.

Часть пятая

Глазами репортера

Эхо Первомая

«ДОЛОЙ!..», «ДАЕШЬ!..», «ДА ЗДРАВСТВУЕТ!..»

Первое мая 97-го выпало на второй по-настоящему теплый весенний день. Пройтись с колонной демонстрантов от универмага до центра под ласковым солнышком и легким ветерком оказалось сущим удовольствием. Народу было немного, шли бодро, а отдельные политизированные граждане выкрикивали речевки и подбадривали себя возгласами «Ура!» Круглые репродукторы, установленные на велосипеде (!), гудели с детства знакомым: «Будет людям счастье, счастье на века…» А подскочившая по пути бодрая девчушка одарила жизнерадостной улыбкой, поздравлением с праздником и газетой… «Правда Жириновского».

Справедливости ради надо сказать, что прокоммунистическую прессу на митинге также распространяли, но более пожилые, а потому менее активные люди. Мне, по крайней мере, не предлагали.

Поражала малочисленность людей в милицейской форме. А те, кто присутствовал, вели себя на редкость корректно и предупредительно. Разрешали автомашинам пересекать улицу Советскую, а движение пассажирского транспорта возобновили буквально через минуту после того, как последние демонстранты втянулись на Сусанинскую площадь. Что может быть лучше, когда милиции «нет», а порядок есть.

Речи на импровизированной трибуне под гордой каланчой зазвучали сразу же. Говорили в основном о том, что уже было в концентрированном виде отображено на транспарантах и лозунгах: «Долой!..», «Даешь!..», «Да здравствует!..» Особенно бурно реагировала толпа на призывы сменить курс и «Ельцина в отставку!» (привожу самый мягкий). А ветер равнодушно теребил привычный кумач коммунистов и сочный ультрамарин жириновцев. Агитационная машина последних, украшенная большой и гордой эмблемой ЛДПР и портретами Владимира Вольфовича, на протяжении всего митинга находилась рядом с трибуной и являлась как бы его вторым центром, притягивая людей бесплатной раздачей газет и, очевидно, пропагандистской литературы.

В конце митинга случился казус. Зачитывавший резолюцию господин Ижицкий оговорился и вместо памятника Ленину предложил принять меры к сохранению памятника… Ельцину. В толпе послышались свист и улюлюканье. «Много думать о Ельцине приходится, вот с языка и не сходит…» – объяснил народу В. Ижицкий. Он также призвал не допустить в Костроме коронации цесаревича. «Пусть Ельцин его в Кремле коронует», – пояснил он под гневное одобрение толпы. Но толпа в ту же секунду сменила гнев на радостное «Ура!», так как закончил Ижицкий поздравлением с праздником.

А потом в другом углу площади грянул военный духовой оркестр. Его мощный, зовущий к жизни голос, казалось, открывал людям зашоренные политикой глаза, доказывая медью труб, уханьем барабанов и серебром тарелок, что главное и вечное – в другом. Подчиняясь этому призыву, закружились в вальсе пары. Да так увлеклись, что продолжали танцевать и под маршеобразное попурри, и под «Прощание славянки». Это и был настоящий праздник, о котором всегда жаль, если он кончается.

Как все-таки редко приходится слышать «живьем» духовой оркестр!

«Северная правда», 6 мая 1997 г.

ПЕРВОМАй БЕЗ СОЛИДАРНОСТИ

Лидеры левых недовольных

Озабоченных солидарностью трудящихся костромичей на площади перед универмагом встречал детский духовой оркестр. Трубачи одухотворенно надували щеки, гремела оркестровая медь. Стоя на двух силикатных кирпичах, с коллективом лихо управлялась симпатичная девушка-дирижер. Получалось так здорово, что оказалось невозможным устоять перед желанием взять блиц-интервью.

– Это восьмиклассники 22-й школы – детский духовой оркестр «Горизонт», – пояснила, слегка смущаясь, худрук и дирижер оркестра Светлана Пастух. – На улице выступаем не первый раз, так что дети уже привыкли. Исполняем «Марш-дефиле» Пучкова, «Неудачное свидание» Цфасмана, «Цветущий май» Полонского…

– Откуда кирпичики?

– Благодарные слушатели принесли…

– Почему за барабанами девочки?

– Они более темпераментные…

Музыкальную эстафету подхватил автомобиль с «колоколами». Гудя маршами, он пристроился в середину колонны. По сравнению с радиотрансляционным велосипедом прошлых лет прогресс налицо.

Опустошенная милицией Советская среди бела дня выглядела непривычно. Но пройтись с демонстрантами оказалось сущим удовольствием. Яростных политических речевок не было, люди шли спокойно, весело и мало обращали внимания на проклятия автобусно-троллейбусных пассажиров, застрявших в искусственных пробках. Впереди колонны, пользуясь уличной пустынностью, шныряли бездуховные, но экипированные подростки на роликах. Телеоператоры изощрялись в поисках ракурса. Один, к примеру, ставил «Панасоник» на асфальт и выхватывал его уже из-под ног лидеров движения.

Первыми на трибуну поднялись телеоператоры. За ними взорам народа предстали знакомые все лица – В. Ижицкий, Ю. Еремин, С. Шакелина, другие товарищи и… костромской мэр Б. Коробов. Гимн Советского Союза, ознаменовавший открытие митинга, затронул в душе ностальгические струны: вспомнился однопрограммный репродуктор на кухонной стене, в шесть утра и 12 ночи приобщавший винтик к целому.

Мэр выступил первым, говорил традиционно ярко, образно и народу понравился.

– В том, что сделано в городе в годы застоя, ваша заслуга, уважаемые ветераны, – сказал Б. Коробов и поздравил всех с праздником.

В. Ижицкий навел критику на профсоюзы. Отмитинговали, мол, 9 апреля, а 1 мая выразить солидарность не пришли.

– Где учителя? Где врачи? Где прочие бюджетники? – спрашивал он с трибуны, глядя в старческие глаза толпы.

Отругал товарищ Ижицкий садоводов и огородников, которые вместо того чтобы митинговать, разъехались по дачам.

– Ну посадят картошку, ну вырастят, а дальше что?

Кушать будут, хотелось ответить ему из толпы, а вы что зимой будете делать?

Другие выступавшие длинно рассказывали об успехах советской власти и о бедах, постигших страну после нее. Досталось С. Кириенко, которому, по словам ораторов, пришлось отказаться от двойного гражданства, чтобы порулить в России. Призыв объединяться с Беларусью народ встретил аплодисментами.

– Только Советская власть способна вытащить страну из хаоса, – завершил под аплодисменты свое выступление Ю. Еремин.

В толпе весь в белом, кроме черных ботинок, «жириновец» и элдэпээровка в белой кожаной куртке открыто раздавали партийную литературу. Народ брал охотно.

Так же охотно митингующие приняли резолюцию, в которой говорилось, что режим развалил страну и противостоять правителям надо выходя на улицы и проявляя солидарность. «Долой режим Ельцина! Даешь правительство народного доверия!» – завершалось обращение.

В заключение над площадью прозвучало объявление сдать куда следует транспаранты и лозунги. До следующего раза.

Официальный митинг завершился, но охочий до зрелищ народ не расходился. Ругались с А. Пузановским, мешая ему сниматься на телевидение, до хрипоты спорили с элдэпээровцами, учинив вторую серию митинга. Последние держались стойко, в свою очередь спрашивая у ветеранов: «Кто послал мальчишек на смерть в Чечню? Кто не платит зарплаты и пенсии?»

Над «сковородкой» косяком пролетели гуси, зовя за собой на природу. Но романтическое настроение развеял практичный ветеран:

– Мясо полетело, – оценил он ситуацию.

– Это мясо не про нас, – добавил второй практик. – Наше – когда поросенка вырастишь.

А в это время равнодушный к митингам более молодой народ поедал мороженое и наслаждался жизнью на площади у фонтана. Карапузы пуляли друг в друга из пистолетов, а пацаны постарше, закатав штаны, собирали в грязном бассейне фонтана монетки. «Я уже «штуку» насобирал», – делились они успехами. По Советской в направлении центра на обычном велосипеде проехал натуральный негр.

Электрички и теплоходы 1 мая (по свидетельству очевидцев) ходили без максимальной загрузки. Народ праздновал.

* * *

P.S. От имени общественности следует оценить первомайскую работу милиции. Однозначно хорошо, когда видимых стражей порядка все меньше, а самого порядка все больше.

«Северная правда», 6 мая 1998 г.

Глазами фланирующего обывателя

КОМУ – ВЕРШКИ, КОМУ – КОРЕШКИ

Новомодный, а потому несколько странноватый праздник – День города так же странно и начался. Продавшая проездной на июнь женщина в киоске вежливо и настойчиво попросила вернуть ей старый, майский проездной. Перед такой просьбой устоять оказалось невозможным, отдал без сожаления совершенно никчемную картонку. Понятно, зачем на «барахолке» продают перегоревшие лампочки. Люди покупают их по дешевке и ввертывают на работе вместо хороших. Но зачем нужен в июне майский проездной?

– Для отчета, – парировала продавщица и закрыла окошко.

А из музыкального киоска напротив, украшенного желто-зеленой вывеской «Королевское (!) видео», отражаясь многократным эхом среди пятиэтажек, неслось призывное женское двухголосие:

– Но не дам, но не дам, че ты хошь!

Прелюдия праздника впечатляла. Мимоходом поинтересовался у старика, орудовавшего косой на одуванчиковом газоне:

– Не рано ли, отец, на сенокос сподобился?

– А чего ждать, коль по колено выросла, – важно и с достоинством, как и положено косарям, ответил он, утрамбовывая в картофельный мешок сочно хрустящую траву.

В городских палисадниках бесстыже, как на показ, буйно цвели вишни и только скромница-сирень, явно в ожидании тепла, не торопилась распускаться.

Автобусы к центру шли, как и в обычный выходной, полные, но не битком. На «Радио-71», прерываемая перед остановками голосом мерседесовского водителя, диджеила Танечка Шевченко, радуя пассажиров по автобусной трансляции любимыми песнями.

Над Сусанинской площадью холодный северо-восточный ветер гонял рваные обрывки низких и темных облаков, то и дело ронявших на головы беспечных костромичей по нескольку противных капель, да рвал из рук детей разноцветные воздушные шарики. Народу в центре из-за холода оказалось немного, но все заявленные организаторами праздника развлечения работали.

Под хлопавшим на ветру плакатом «Город мастеров» веселые люди показывали занятные глиняные штуковины. Тут же, навевая ассоциации с виденным в кино прошлым веком, стоял целый мебельный гарнитур, сплетенный из лозы: стол, стулья и кресло-качалка.

Торговый ряд предлагал богатый ассортимент, включая шашлык на деревянной палочке и пиццу, но скучал без покупателей. Хотя и сам поройоказывался не во всеоружии.

– Пойдем, Зиночка, отсюда, у них тут вечно сдачи нет, – ворчала бабушка, уводя внучку от заветного пирожного.

Торговый ряд завершала желтая пропагандистская машина ЛДПР, украшенная по случаю 1 июня лозунгами про детей и портретом Владимира Вольфовича. Вездесущие жириновцы с ходу вручили аж два почему-то мартовских (!) выпуска своей газеты и пожелали всего хорошего.

– В связи с плохими метеоусловиями церемония открытия праздника переносится в Дворянское собрание, – зычно разнеслось над площадью из динамиков. Всенародное гулянье ужималось до рамок камерного зала.

О том, что руководство сюда уже прибыло, свидетельствовал ряд начальственных «Волг» и милицейский «форд». В зале в основном присутствовали чиновники, представители прессы, артисты, родители детей, принимающих участие в концерте, и, следует полагать, творческая интеллигенция.

Начали с традиционным 10-15-минутным опозданием, и после лирического вступления к народу вышли губернатор, владыка и мэр. Губернатор, как всегда, смущенно-виновато улыбался, но сказал, в отличие от других, без шпаргалки.

Владыка Александр говорил дольше всех, витиевато и с цитатами из Писания. Находясь, очевидно, с кем-то в споре, он доказывал присутствующим, почему Кострома является богохранимым городом. Привел много примеров, в том числе и тот, что чернобыльское облако до Костромы не дошло. Главное, по его словам, в Дне города не светские развлечения, а духовное начало.

Как оказалось, Костроме в этот день исполнилось 845 лет, а в зале присутствовало командование атомной подводной лодки «Кострома».

В целом же впечатления от праздника в Дворянском собрании остались самые хорошие. Прекрасные артисты, прекрасный оркестр, прекрасный солист, прекрасная акустика. А какие цветы, какие аплодисменты, какое вдохновение на лицах!.. Кто пришел – не пожалел, удовольствие оказалось явно выше среднего.

Но, к сожалению, мощности даже этого огромного положительного заряда не хватило, чтобы разогнать дождливую хмарь на улице. К тому же непогоду здесь усугублял невесть зачем с завыванием носившийся над городом кругами серо-стальной реактивный самолет. Облака разгонял?

Центральный рынок и спартаковская «барахолка» торговали в эти дни в обычном порядке. Традиционно трудились на садовых участках дачники. А вот в «Лакомке» к обеду кончились горчичные батоны…

«Северная правда», 4 июня 1997 г.

Праздничный репортаж

КОСТРОМИЧИ ГУЛЯЛИ НА СЛАВУ

К дню города по окрестным лесам распустились ландыши. На углу у «Ладьи» бомжеватая тетка трясущимися руками предлагала прохожим большой букет лесных неженок из «Красной книги».

К 10 часам субботнего утра перед универмагом собрались творческие коллективы и пешком отправились к центру города. «Праздничная кавалькада» (официальное название) впечатляла шумом, гамом и буйством красок. После уныло-однообразных лозунгов политстачек «Долой!» и «Под суд!» от широты размаха и обилия колорита брала оторопь.

Пятеро всадников, резво гарцевавших в красно-синих рединготах и белых бриджах, отлично гармонировали с лидером колонны – бело-голубым «жигулем» с красно-синими «мигалками». От уханья большого барабана чуткие лошади в испуге приседали. Военный духовой оркестр сразу задал колонне энергичный темпоритм. Неожиданно во всю мощь грянув «Утро красит нежным светом…», он спровоцировал душу на половодье ностальгических чувств, а глаза – на нечаянную слезу.

В спину бравым военным пристроились выглядевшие контрастом юные поклонники бальных танцев в концертных костюмах. За ними в конных бричках (!) ехали балалаечники в атласных рубашках и наяривали во всю ивановскую. Следом шли в цветастом прикиде какие-то фольклорные ансамбли и на всю катушку горланили частушки с притопами и прихлопами. Вся эта масса творческого народа от души веселилась, рвала баяны и гармошки, била в бубны и колокольцы, пела, плясала, в общем, резвилась до упаду. Праздношатающаяся публика разиня рот цепенела на тротуарах. Охочий до зрелищ народ толпился в окнах домов по Советской. Насильно припаркованные пассажиры дивились из широких троллейбусных окон на шумное разноцветье карнавального «цыганского табора».

Замыкал колонну еще один военный духовой оркестр. Оркестры отличались тем, что у одного был новый пластиковый барабан, а у другого – старый кожаный. В хвосте у военных нестройно ехали еще несколько всадников на нервных лошадях, и в милицейской форме – белых рубашках (гимнастерках?) и фуражках с красным околышем. Выглядели красиво, но в седлах сидели как-то мешковато и робко. Без форса. «Из-за леса выезжает конная милиция» явно не получалось. Лошадь одного милиционера вели под уздцы две симпатичные девушки. Репетицией оказывалась сама милицейская выездка.

Перед «Лакомкой» процессия остановилась, и бальные дети под духовой оркестр прямо на мостовой изобразили два вальса. Городской благодетель получил по заслугам. Второй раз колонна встала перед бывшей «Дружбой», по сегодняшнему виду – костромским прибежищем Фредди Крюгера. Третий – против полных народа рядов. Бальные танцы в лоне Советской оказались почему-то исключительно вальсами.

К прибытию кавалькады Сусанинская площадь бурлила народом. Два автокрана подняли в многоэтажную высь феноменальный задник стены, с которого раскосо улыбалось нечто призывно женское, стимулируя интерес к жизни.

Официальную часть открыл мэр. Он явно был в ударе (его праздник, день города), слегка румяным от волнения и в темном костюме на майском солнце выглядел импозантно. Губернатор вышел к народу в светлом костюме, а владыка Александр, как обычно, не стал поступаться принципами. Он и выступление закончил традиционным: «Да храни вас Бог!»

Пока владыка говорил, товарищ Ижицкий с одним, по-моему, из глав районных администраций (черноволосым и черноусым) подошли к торговой палатке и… приняли по сто грамм из белых пластиковых стаканчиков, закусив фритюрными пирожками. Простой народ налегал на шашлыки, влет шли газвода и пирожные, а мороженщицы не успевали закрывать свои сундуки.

Неожиданно, подвоха с неба обычно не ждешь, на «сковородку» спикировал серебристый реактивный самолет. Всполошив воем турбин разжиревших рыночных голубей, которые, лениво помитинговав над площадью, вновь укрылись по сытным улусам, он к неописуемой радости пацанов с ювелирной точностью сбросил на головы людей стаю листовок, которые оказались программками праздника.

Двое влюбленных, озабоченных строительством ячейки общества, пожелали сочетаться браком непременно в день города. Очаровательные фавнята и нимфетки из танцевального коллектива проводили их на сцену, где мэр не только сердечно поздравил молодых, но и вручил им свадебный подарок – цветной телевизор «Сони».

К 16 часам народ перебазировался на набережную. Появился тот же реактивный самолет и скрылся в стороне Красного. Из забравшегося в поднебесье АН-2 выпрыгнули две шестерки парашютистов.

– А они плавать умеют? – теребил мать готовый заплакать от жалости малыш.

Но парашютисты точно приземлились на пустынный пляж, который сразу наполнился ликующим народом. Каждого героя встречали криками «Браво!» и аплодисментами. Шустрые пацаны норовили угодить под опадавшие купола парапланов. Говорят, в АН-2 с парашютистами находился телеоператор с «Насти». Значит, телевидение предоставит нам возможность увидеть процесс добровольного ныряния в километровую бездну, посвященный дню города.

Праздник поразил масштабностью (аж два дня), размахом (все и не перечислить, не то чтобы посмотреть) и, однозначно, удался (народ в центре толпился с утра до вечера). Спасибо мэру, устоявшему перед давлением оппонентов, намекавших на некачественную помывку граждан из-за отсутствия горячей воды, дескать, пир не ко времени, и давшему горожанам возможность поднять головы от грядок, оторваться от повседневной рутины, попраздновать широко, привольно, как мы это умеем, с песнями, плясками, шутками и прибаутками.

«Северная правда», 2 июня 1998 г.

Кострома: День города

НА 33 ПРАЗДНИЧНЫХ КОПЕЙКИ

Все познается в сравнении. Нынешняя праздничная кавалькада – яркая, шумная, красочная, веселая – оказалась не такой масштабной, как прошлогодняя, что, однако, не умалило чести и достоинства участников шествия.

Возглавили переход от универмага к центру стройные краснопиджачные девушки с барабанами в а-ля гусарских киверах и, коротких белых юбочках, которые рискованно раздувал веселый ветер. К его проделкам лояльно относились идущие позади музыканты военного духового оркестра и прочие жизнелюбивые горожане.

Пробирая «до печенок», ухал барабан, трубачи «выдували медь». На шум из подворотни вылезли двое бомжей. Вспоминая молодость и приобщаясь к празднику, они попытались пройтись строевым шагом. Высыпавший на тротуары и высовывающийся из окон народ с любопытством разглядывал пеструю ленту колонны. Люди улыбались, шутили и приветствовали артистов в фольклорном прикиде, которые наяривали во всю ивановскую прямо во время движения.

Замыкали колонну два конных экипажа. Первый спокойно тянула пегая кобыла Матушка, второй – 12-летняя, но резвая Синица, которая раньше была серой в яблоках, а теперь поседела, но рвала поводья и стремилась пуститься рысью, чтобы обогнать кавалькаду. Рядом мальчик вел под уздцы пони, который при ближайшем рассмотрении оказался осликом Марусей. Завидя лошадей, зрители вспоминали, как прошлый год по Советской гарцевала конная милиция, и сожалели о нынешнем ее отсутствии.

Тем временем на сцене под каланчой, задник которой украшал хрестоматийный профиль Александра Сергеевича и от которого, как лучи от солнца, во все стороны расходились разноцветные полотнища, вовсю шел концерт, и из динамиков неслось многоголосье вокальной студии:

«Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались…»

Для открытия праздника на сцену взошло руководство и устроило стоячий президиум. Мэр пожелал горожанам простого человеческого достатка в доме, архиепископ, которому мэр публично выразил «огромную благодарность за организацию прекрасной погоды», – милости Божьей!

По традиции Борис Коробов в День города вручил знаки «Почетный гражданин Костромы» выдающимся землякам.

Хор грянул «Многая лета». В натуральном выражении это выглядело ничуть не хуже, чем под фонограмму.

Встав за стеклянный пюпитр, инициативой на сцене завладела директор Дворца бракосочетаний Эльвира Ипатова, которая под марш Мендельсона исполнила еще одну празднично-городскую традицию – сочетала браком Татьяну Попову и Алексея Наумова. Поздравляя молодоженов, мэр вручил им гаранта семейной чистоты и домашнего уюта – французский пылесос «Мулинекс». Охочий до зрелищ народ бросил клич: «Горько!», и молодые охотно потрафили нравам толпы.

Выбравшись из-за устроенных милицией заграждений, румяный от только что исполненных приятно-волнительных процедур, импозантный костромской мэр дал блиц-интервью для «Северной правды».

– Я вижу, как горожане радуются празднику и хорошей погоде, – поделился наблюдениями Борис Коробов. – У меня от этого теплеет на душе, – признался он. – Настроение хорошее, по всему видно, что праздник удался!

Обремененный хлопотами мэр убыл исполнять приятные обязанности, а на сцене начался концерт. Торговые палатки у сквера наполняли площадь праздничным шашлычным ароматом, и возбужденный действом народ активно раскупал яства. Ближе к Советской, перед палатками, раскинулась невесть откуда взявшаяся в нынешнюю сушь широкая лужа – тренажер для прыжков, в которой плавали легко гонимые ветром белые пластиковые стаканчики.

Вдоволь хватнувший хлеба и зрелищ, народ шел ближе к Волге искать приключений на свою голову, и они не замедлили на нее свалиться. Сначала ЯК-54 выделывал высший пилотаж, потом парашютисты разноцветными дымами перечертили небо, и, как заключительный аккорд авиашоу, с ревом пронесся реактивный Л-29. Аэроклуб РОСТО «на отлично» выполнил показательные выступления.

Предпраздничные слова мэра о том, что на торжества с каждого городского носа истрачено всего по 33 копейки, удивляли. Впечатлений набиралось гораздо на большую сумму.

«Северная правда», 1 июня 1999 г.

9 МАЯ. ПЛОЩАДЬ МИРА. аншлаг

но рядовым ветеранам слова не дали

В канун 9 мая поздравил ветерана-коллегу.

– Нездоровится, но надо перед школьниками выступать, – поблагодарив за поздравления, посетовал он. И добавил: – Заменить некем, мало нас осталось…

Колонна ветеранов, пришедшая вслед за милицейским «Фордом» по проспекту на площадь Мира, оказалась немногочисленной. Трудно было бы предположить, что старики выдержат возложение цветов у Вечного огня, литию (богослужение) по всем павшим на полях сражений, марш-бросок по проспекту Мира и часа полтора-два торжеств на площади.

Более молодым это оказалось не только по силам, но и в удовольствие. Народа на митинг собралось невиданно много (по сообщениям УВД, свыше восьми тысяч человек). Толпа прилипла к заграждениям, взяв в кольцо войска Костромского гарнизона и президиум митинга с ветеранами и руководством. Рядовые зрители привставали на цыпочки, пытаясь хоть что-то разглядеть поверх голов и военных фуражек, залезали на бордюры и металлические подставки для флагов. Граждане младшего возраста таращились от восторга на отцовских плечах, а пацаны постарше рисковали здоровьем на ветвях нераспустившихся деревьев. Над многотысячной толпой вместе со свежим майским ветром витал незримый, но хорошо различимый на лицах и в глазах людей дух святой причастности к Великой Победе, дух единения вокруг светлой памяти отцов и дедов. Партфункционеров, выставивших напоказ свои флаги, ждал облом: люди игнорировали и коммунистический кумач, и синеву жириновцев, и поклонников товарища Сталина с портретом вождя.

Сам митинг оказался традиционным. Губернатор В. Шершунов запомнился фразой: «Ветераны помогут нам в выходе из сложной ситуации». Владыка Костромской и Галичский Александр – распевной речью и призывом «Христос воскресе!» Председатель облсовета ветеранов войны и труда В. Тупиченков образным: «В годы войны над областью как метель кружили похоронки». Когда председатель облдумы А. Бычков эмоционально закончил свое выступление призывным: «Слава Советской и Российской армии! Слава народу России!», толпа тихо, но охотно откликнулась: «Ура!»

Мэр Костромы Б. Коробов выступал последним, когда уже все сказано, но вновь приятно удивил творческим подходом к банальной митинговой речи. Он проникновенно поведал о фронтовых подвигах нашего земляка Е. Лебедева, который впоследствии возглавлял химучилище, и подарил его портрет нынешнему начальнику училища генерал-майору Н. Волкову, подчеркивая тем самым преемственность поколений и патриотический дух костромичей.

Финал-апофеоз митинга – парад войск – рядовому зрителю виделся лишь ритмичным колыханием форменных фуражек, голубых и черных беретов над толпой. Духовые оркестры играли здорово! Не забыли про непременный атрибут праздника – марш «Прощание славянки».

Пацаны, захлебываясь на бегу от восторга: «Там немцы в форме засели, захват будет!» понеслись к цирку. Цирк был декорирован под рейхстаг, и «наши доблестные войска», выкуривая оттуда «немцев», устроили на радость зрителям невероятную пальбу.

Пулеметный ствол в амбразуре, казалось, изрыгал огонь прямо тебе в грудь, отчего в ней делалось холодно и хотелось залечь. Когда пленных «немцев» увели и над «рейхстагом» взвился красный флаг, одна из стоявших рядом со мной женщин сказала:

– У меня аж слеза извернулась…

– Расчувствовалась, что ли? – спросила вторая.

– Да на ракетницы в небе засмотрелась, – шутливо ответила первая, аккуратно удаляя непрошенную слезу, беду макияжа.

Над толпой с ревом, выделывая пилотажные фигуры, пронесся реактивный самолет. Тем временем АН-2, натужно пробиравшийся к зениту костромского небосклона, достиг верхней точки и разродился шестерыми парашютистами. Но этого ему показалось мало, он сделал еще круг, от усердия даже залетев в облако, и сбросил еще шестерых. Пока разноцветные прямоугольные парашюты несли к площади Мира дюжину отважных, народ ахал и охал, а когда парашютисты начали приземляться, не скрывая радости, бросился встречать своих героев.

Последний парашютист, у самой земли подхваченный порывом ветра, приземлился на елку. Елка не пострадала, а на лице у парашютиста, оказавшегося симпатичной девушкой, виднелась ссадина. С помощью друзей девушка освободила парашют от еловых объятий, собрала его и… увидела в толпе, очевидно, мужа с маленьким ребенком в коляске.

– Кончайте выгуливаться, вам уже пора кушать и спать, – распорядилась она и пошла к месту сбора парашютистов.

Накануне 9 мая в программе «Радио-71» «Музыкальный телефон» все звонившие непременно поздравляли с праздником ветеранов и даже заказали для них песню «Не надо печалиться, вся жизнь впереди…» Хотя за язык их никто не тянул, даже диск-жокей Арсений. Кто это там говорит, что у нас молодежь плохая?!

«Северная правда», 13 мая 1998 г.

9 мая. Кострома

поклонимся ВЕЛИКИМ ТЕМ ГОДАМ

С утра пораньше 9 мая в теленовостях нам показали, как утро красит нежным светом стены древнего Кремля: в лужковской Москве было холодно, но солнечно. В богохранимой Костроме, куда, по общенародному мнению, подались разогнанные над белокаменной тучи, нас утро встречало не то что прохладой, но колючей февральской метелью.

Щедрый майский снег удачно подчеркивал свежую зелень газонов и тут же растекался противной слякотью на мостовой. Советская выглядела по-воскресному пустынной, народ не высовывал носа на улицу, кутаясь в теплые кофты в стылых квартирах и глядя по телевизору на гаранта Конституции, Лужкова в кепке, Примакова в темных очках и слушая троекратное «ура» военного парада.

Глубоко сунув руки в карманы и обреченно склонив голову к ворчащей рации, бульвар проспекта Мира грудью закрывал усатый страж порядка. Ровно в 11 колонна продрогших ветеранов, возбуждаемая военными оркестрами, прибыла на площадь Мира. Первым к микрофону вышел начальник химучилища Н. Волков и зачитал праздничный приказ министра обороны. Командный генеральский голос разносился далеко окрест и отражался эхом от домов больших и дальних.

Вице-губернатор Юрий Цикунов говорил, как всегда, эмоционально и напористо. Поздравив ветеранов с праздником, он подчеркнул ошибочность мнения, что у нас нет врагов, отчего можно вконец разоружаться и спать спокойно.

Костромской мэр Борис Коробов выступал традиционно ярко и образно.

– 54 года прошло, но Знамя Победы всегда с нами, – сказал мэр. – И мы никогда не забудем имена героев.

Архиепископ Александр речь произнес негромкую и проникновенную, призвав горожан к миру и согласию.

Председатель облсовета ветеранов Владимир Тупиченков поразил воображение слушателей статистическими данными – фронтовиков осталось лишь полтора процента от населения области.

Ежась на широкой площади от пронзительного ветра и пританцовывая от нуля градусов, народ, казалось, пропускал мимо ушей правильные слова речей. Переговаривались о недокопанных грядках, о натовских негодяях и молодцах китайцах. Нигилизм развеяла руководительница одной из областных фирм.

– Уж так не хотелось ехать из Давыдовского на митинг, тем более муж и дети наотрез отказались, но посмотрела утром телевизор, душа прониклась праздничным настроением и не смогла усидеть, приехала, святое это… – призналась она.

– Кто-то из близких погиб на войне?

– У мамы погибли два брата, а мой папа вернулся трижды раненным. И как мама за ним ни ухаживала, прожил недолго, умер в 45 лет. Память об этом действительно священна, вот почему я каждый год, в любую погоду прихожу сюда. А холоду можно противопоставить горячий шашлык и сто граммов, – смеясь, указала она на многочисленные торговые палатки, которые курились дымками мангалов и возле которых ветер катал по асфальту использованные пластиковые стаканчики. Судя по блестящим глазам, шашлычный сугрев пошел на пользу.

Официальная часть митинга завершилась военным парадом. Бравые курсанты химучилища лихо промаршировали перед митингующими. Вслед за ними площадь покинул духовой оркестр. Охочий до зрелищ народ перебазировался к цирку за продолжением праздника – пищей духовной, охочий до хлеба – к торговым палаткам за пищей насущной. Многие палатки оказались украшенными портретом известного в городе руководителя предприятия.

Из-под синего грибка с надписью «пепси» доносились задушевные песни военных лет. В каждой деревне своя свадьба. При ближайшем рассмотрении выяснилось, что здесь, в окружении дам, прекрасных во всех отношениях, День Победы празднует человек, очень похожий на портрет руководителя.

Тем временем на площадке перед цирком под транспарантом «Слава народу-победителю!» люди в форме пели песни, изображали что-то театрализованное, а в конце устроили салют стрельбой из автоматов, ракетниц и запустили в небо гирлянды разноцветных шаров. Шары охотно вознеслись навстречу низким тучам и улетели на северо-восток, в сторону Галича.

«Светлой памяти павших в борьбе против фашизма. Минута молчания». Так называлась программа, которую 9 мая в семь часов вечера транслировали все работающие в Костроме телеканалы, включая «Муз-ТВ», «Логос» и кабельное телевидение. Кроме ГТРК «Кострома». Она в этот момент порадовала зрителей демонстрацией киноленты «В бой идут одни «старики».

«Северная правда», 12 мая 1999 г.

Репортаж в номер

РАССАДНЫй КЛОНДАйК ЦЕНТРАЛЬНОГО РЫНКА

Каждое утро, особенно по выходным, толпы дачников, буксируя недовольно-заспанных детей, устремляются на штурм электричек, автобусов, теплоходов. И все они навьючены корзинками, сумками, ведрами с рассадой. Нежно взращенные еще с суровой зимы на подоконниках помидоры и перцы, гордо покачиваясь в руках хозяев, едут к постоянному месту жительства.

Но самостоятельно выращивают рассаду, на мой взгляд, только особо дотошные огородники, настоящие ценители богоугодного дела. Большинство же предпочитает покупать рассаду на рынке. И он, центральный рынок Костромы, представляет из себя в эти майские дни настоящий рассадный Клондайк.

Чего здесь только нет! Вот лежат невысокие, но крепкие, с мясистым стеблем темно-зеленые помидоры. Заботливая хозяйка только что любовно опрыскала их кудрявую листву водой из пластмассовой бутылки.

– «Москвич ранний», – любезно сообщает она сорт, – по десять тысяч отдаю. Полюбуйтесь, какие хорошие да пригожие, – нахваливает она товар. – Вон уже сколько продала, – показывает она на большой короб с остаткам перегноя.

Но привередливые покупатели идут дальше, ищут, где подешевле. И находят! На другом прилавке помидоры ничуть не хуже, но уже по шесть тысяч за десяток.

– Какой сорт?

– «Красная стрела», «солнечные», «москвич», «агата» и «драгоценность», – бойко рапортует женщина. И тут же уточняет подробности: «агата» и «драгоценность» – покрупней, а «красная стрела» – некрупные. «Солнечные» тоже засолочные. «Москвич» – мелкий, но рано поспевает. Возьмите «агату», – советует она покупателям. – Эти семена мне дала знакомая из высоковской теплицы. Там семенами специально занимаются, высаживают вместе и «мужчину» и «женщину». Я прошлый год в больнице лежала, так дочка у меня все семена перепутала. Вот знакомая и дала, чтобы себе посадить, но у меня осталось, принесла продать…

Рядом дед торгует капустой по две тысячи за десяток.

– Что ты мне все какую плохую подкладываешь, – возмущается покупательница.

– Сортировать не буду, – бурчит дед, – не хочешь – не бери.

– Нет! Я куплю эту капусту!

Знаток женской психологии тихо улыбается в усы.

– У меня берите капусту, – гоношится рядом другой продавец. – Самая ранняя, «первый номер». К июлю уже кочаны будут, до зимы не оставишь, полопаются! Рассада невысокая, потому что с грядки, уже две недели не закрываю. Посмотрите, – демонстрирует он растение, – уже сердцевину закручивает.

– С кочанами, значит, продаешь?!

– С кочанами! – хохочет продавец.

Рассады на рынке – море. Кабачки, перцы, огурцы, свекла, клубника… Всевозможные цветы, да с такими названиями, что и не выговоришь. И среди них – чужак, развесистый фикус в горшке.

– За 30 тысяч отдам, – округляет глаза женщина от желания спровоцировать покупателя. – В магазине всего-то на два сантиметра повыше, а 85 стоит, – убеждает она.

Забавно, что фикус в своем горшке может крутиться, как новогодняя елка.

На другом конце рынка идет бойкая торговля саженцами яблонь. Сорта все разные: «антоновка», «белый налив», «китайка красная», «осеннее полосатое», «семиренко», «звездочка», «московская грушовка» и так далее. Саженцы крепкие, с блестящей корой, здоровые. Стоят все одинаково – по 15 тысяч. Привезены они из малышковского питомника.

Активность на рынке возрастает к концу недели, когда садово-огородные фанаты запасаются посадочным материалом для поездки на дачи в выходные.

«Северная правда», 28 мая 1997 г.

С тротуара

А НЕ ЧУЖИЕ ЛИ МЫ НА ЭТОМ ПРАЗДНИКЕ ЖИЗНИ?

К 16 часам президентский кортеж возвращался из Караваева в Кострому. Кинешемское шоссе замерло. Блокированный по случаю визита белорубашечной милицией на остановках народ крутил головами, удивляясь на пустынную улицу, по-свойски обсуждая нелегкую президентскую жизнь и еще более тяжкую свою. Совсем молодые, лет по двадцать пэпээсники утомленно потели на не нашей жаре, но за народом бдили.

На тротуаре перед десятым ПТУ тусовалась молодежь. Одна или две группы, прервав занятия, вместе с преподавателями вышли полюбопытствовать. Патрульным приходилось несладко: мало того, что непредсказуемая молодежь шумела и резвилась, так девчонки еще вовсю глазки строили.

В воротах училища, в заманчивой березовой тени притулился пустой милицейский «жигуль» с включенной рацией.

– Колонна вышла из Караваева в Кострому на Сусанинскую площадь, – раздался в эфире начальственный баритон. – Скорость 90, внимательней за пешеходами, внимательней!

– Наблюдаю разрыв колонны, метров триста, отстал автобус с ОМОНом, – меланхолично доложил кто-то.

– 206-й, возьми автобус! – приказал баритон.

– Взял! Веду! – эхом отозвалось в эфире.

– Внимание, разрыв колонны триста метров, не пускать пешеходов, пока не проследует автобус с ОМНом, дождаться автобуса, пешеходы подождут, – распорядился баритон.

– Прошли райбольницу, въезжаем в Октябрьский…

Куча мала кортежа, высверкивая мигалками, но без сирен, скатилась к автовокзалу. Мелькнули милицейские «Волги», «Форды», черные микроавтобусы, из открытых дверей которых настороженно смотрели широкоплечие мужчины в черных пиджаках. Скорость оказалась не такой уж и большой. Местная крутая молодежь на иномарках гоняет быстрее. И лишь по «Икарусу» с надписью «Интурист» было видно, как он поддает во все лопатки, чтобы не отстать от юрких легковушек.

– Давайте уйдем отсюда, – сказала вдруг одна из трех девушек, разодетых по последнему писку моды и стоявших неподалеку от студентов.

– А что? – удивилась вторая.

– Они туда ехали – мы здесь стояли, назад едут, мы опять тут. Скажут еще, торчат, мол, как дурочки…

За две-три секунды промелькнул кортеж и скрылся в жарком мареве между путепроводами, оставив ощущение прикосновения к чужой, жестокой и опасной жизни. От скорострельности зрелища народ впал в оцепенение, с трудом осмысливая увиденное и приходя в себя. Даже студенты училища разом прекратили гвалт и выглядели растерянно. Что же это такое было? Хорошее или плохое?

К остановкам начали подтягиваться автобусы. Люди рассаживались по белым «мерседесам», постепенно возвращаясь к насущным делам и заботам. Бросаться к президенту с цветами или кидать тухлые помидоры ни у кого и в мыслях не было.

«Северная правда», 23 июня 1998 г.

… и о погоде

ГРОМ И МОЛНИЯ

8 марта около трех часов дня над Костромой разыгрался кратковременный, но всамделишный снежный буран. Снежинки уплотнились до градин и, несмотря на праздник, безжалостно секли лица прохожих, вмиг засыпав сугробами чахлые остатки мимоз уличных цветочниц.

Особенно свирепствовал снежный заряд в районе автовокзала. Видимость упала до считанных метров, машины снизили скорость и включили желтые фары.

– Бреду, как ежик в тумане, – поскользнувшись на обледенелой неровности, самокритично отозвался о себе крупный мужчина в розовой пушистой кепке.

И в это время серая, низкая туча полыхнула молнией и… грянул бодрый, раскатистый гром.

– Ну, дает!.. – присев от неожиданности, развела руками кепка.

А туча, как бы желая доказать людям, что они не ошиблись в классификации природного явления, подкрепила эффект второй молнией и еще более заливистым, укатившимся за горизонт громом.

– Ой, не к добру это… – перекрестилась пожилая женщина с мохнатой собачкой на поводке.

– Полно, бабка! – энергично встряла в светскую беседу дама в шубе, вышедшая с покупками из магазина «Осень». – Весенний гром всегда на радость и на счастье. Тем более такая ранняя гроза. Да еще на 8 Марта…

Отряхнув шубу, дама села в иномарку и, давя припорошен-ные снежной крупкой лужи, умчалась в даль светлую.

А простой народ, покачивая от удивления головами, пошел делиться впечатлениями от необычайного происшествия.

«Северная правда», 10 марта 2000 г.

… и о погоде

ДОЖДАЛИСЬ!

Дождя ждала, ждала природа, он выпал только… 18 июля. Редко, но метко. В начале пятого, с северо-запада, со стороны Галича на Кострому наползла характерная, но не обремененная поначалу ни первичными, ни вторичными дождевыми признаками туча и разразилась шикарным по нынешним временам ливнем.

Крупные, тяжелые капли хлестнули по мостовой и тут же объединились в полноводные ручьи. Скучавшие без дела с начала лета канализационные колодцы приняли удар ниагары местного значения, напустив кой-где широкие лужи – зеркала комхозовских просчетов.

Автомобили оставляли за собой странно блестящие на асфальте следы от протекторов. Когда воды прибавилось, полосы сделались пенно-белыми, как от стирального порошка, и тянулись за машинами, как инверсионный след за сверхзвуковым перехватчиком. Очумев от радости, отвыкнув от езды в дождь, водители на полном ходу давили лужи, вздымая фонтаны в три раза выше машин.

Народ шарахнулся в насквозь продуваемое нутро автобусных остановок подозрительно хлипкого дизайна и, оцепенев, безучастно следил за разгулом стихии на пустынных улицах. Ливень не устранил особенность национальной охоты нашего характера – хватать и не пущать. Посягательство опоздавших на убежище сцементированные стихией в однородную толпу люди подсознательно расценивали как угрозу чести и достоинству, всем своим видом показывая: «Местов нет!» Опоздавшие, тоже «наши» люди, разрешали ситуацию «по-нашему», вставая к народу задом и, как бы отодвигаясь от брызг, постепенно кормой внедряясь в толпу, не обращая внимания на угрожающее ворчание бронебойных теток с сумками: «Ходют тут всякие…»

Жуткий зигзаг молнии расколол небо, и тут же окрестности содрогнулись от ужасного громового раската. Народ встрепенулся, подслеповатая бабуся на всякий случай перекрестилась: «Силы небесные, святые угодники, что же это делается?!»

Отдельные граждане, контролирующие ситуацию, эмоционально стали утверждать, что молния прямиком угодила в трубу ТЭЦ-2. «Ну вот, теперь горячей воды совсем не будет», расстроились они, пытаясь рассмотреть за стеной ливня инженерное сооружение. Труба оказалась на месте, жертв и разрушений нет. Заместитель главного инженера ТЭЦ-2 Владимир Федорин в понедельник опроверг данные о попадании на тэцовскую территорию молнии и официально заявил, что станция исправна, оборудование работает в штатном режиме. Попадание молнии здесь могли даже и не заметить, грозозащита срабатывает автоматически.

В магазине напротив остановки, куда, зачерпывая босоножками воду, не дожидаясь окончания дождя, устремился народ, продавцы радостно возвещали: «Магазин закрывается!»

– Что такое? Почему?

– В нас, видно, молния попала, все электронные весы отключились, холодильные прилавки и морозильники.

Кассы, однако, работали, и продавцы продолжали торговать штучным и фасованным товаром.

На улице враз посвежело, ароматизированный озоном воздух пьянил и тревожил запахами каких-то джунглей и дебрей, крепких грибов-боровиков и даже радостно-весенним терпким духом свежей зелени, который мощным аккордом дополнял доминантное благозвучие.

Бродячие коты вылезли из своих укромных дыр на свет божий. Брезгливо дергая хвостами, они уселись на самом краю лужи и, вытянув шеи, воодушевленно лакали быстро высыхающие на горячем асфальте остатки теплого летнего ливня. Жирная блестящая ворона, прохаживаясь неподалеку, громко возмущалась кошачьей бесцеремонностью. Она впервые за полтора месяца закрыла свой вечно разинутый из-за жары клюв.

* * *

Р.S. Как сообщила в понедельник городская служба спасения, особых происшествий и ЧП гроза не причинила. Поступил единственный звонок: на улице Профсоюзной, 25 из-за неисправности водостоков вода заливала подъезд жилого дома. Сигнал был переадресован коммунальщикам.

«Северная правда», 20 июля 1999 г

Часть шестая

БОЛЬШЕ КАНАЛОВ ХОРОШИХ И РАЗНЫХ

МАМАЙ НА РЕТРАНСЛЯТОРЕ

Самая высокая телевышка области может рухнуть, не начав работу.

«Проезжая мимо станции, с меня слетела шляпа», – сказал классик. Аналогичный случаи произошел на днях и со мной, когда довелось проезжать от Антропова к Галичу, как раз мимо строящегося возле самой дороги нового телевизионного ретранслятора. Несомненно, что высота 350-метровой вышки впечатляет, и, стоя непосредственно возле нее, голову приходится изрядно запрокидывать, чтобы взглянуть на плывущую между облаков верхушку.

Но шляпа слетает не от запрокинутой головы, а раньше, когда еще только подходишь к возводимому здесь комплексу. Слетает потому, что волосы встают дыбом от увиденного. Большое двухэтажное здание, почти готовое к проведению внутренних отделочных работ, мрачно зияет темными глазницами выбитых окон. В огромных аппаратных залах под ногами противно хрустит битое стекло. Всюду мрак, уныние, запустение, строительный мусор.

Двери находящихся рядом каких-то небольших подсобных помещений распахнуты настежь, и в их сумеречной глубине щерятся раскуроченные щиты и шкафы. Какой мамай прошел здесь? Хотя ответ на вопрос этот можно найти достаточно легко. Руку к разгрому, несомненно, приложила местная молодежь. Правомерней будет другой вопрос. Кто допустил, чтобы такой крупный и важный объект, пусть и «замороженный» из-за недостатка средств, остался без пригляда, без охраны? Можно предположить, что по причине удаленности и низкой оплаты сторожей сюда найти трудно. Но неужели это объективные причины, оправдывающие разрушение незаконченного строительства?

Или, может, не очень-то и нуждается наша область в мощном радиотелевизионном ретрансляторе? Еще как нуждается. Во многих районах не то что две телепрограммы, а одно ОРТ с трудом принимают. Посмотрите, какой лес антенн взметнулся над крышами домов жителей Парфеньевского района или других, из-за удаления оказавшихся в зоне неуверенного приема и не имеющих собственных ретрансляторов. Вот почему ограниченное число зрителей имеет доступ даже к местным программам ГТРК «Кострома». Даже известные спорщики, депутаты думы, на сей раз наверняка выскажутся однозначно: новый ретранслятор области нужен позарез. Так неужели из-за того, что именно в данный момент нет средств его достроить, надо отдать «незавершенку» на растерзание вандалам? Достраивать, его все равно придется. Так как, по словам одного из крупных областных связистов, Костромская область по охвату населения телевещанием находится на предпоследнем месте в России. А позади нас отнюдь не соседние Ивановская или Ярославская, где, как можно было бы предположить, средства связи находятся примерно на одном уровне, а весьма далекая область – Магаданская. С трудом верится, но это факт. Стыд и позор!

На газетной полосе словами достаточно трудно передать все краски этой безобразной картины. Но буквально во все углы этого с душой нараспашку объекта заглянули со своей камерой тележурналисты компании «Настя». Их, без сомнения, горький репортаж опять же смогут увидеть только жители Костромы и близлежащих деревень. Потому как новый Галичский ретранслятор и должен был стать самым мощным, самым высоким в области.

Давно я был наслышан о строительстве нового ретранслятора в Галиче, давно хотел увидеть все воочию. И вот довелось. Как и любое сложное инженерное сооружение, своим видом вышка доставляет определенное эстетическое удовольствие. Есть у нее сейчас и более конкретная польза. Бродящие в окрестностях грибники теперь не боятся заблудиться – такой ориентир виден издалека.

Внизу тихо, лишь несмолкаемую песню тянут кузнечики. А от вершины мачты доносится однообразный глухой шум. Это не стихающий на такой высоте ветер гудит в стальных конструкциях и тросах растяжек. О чем поет он, пролетая над бескрайними российскими просторами и наткнувшись на еще один памятник бесхозяйственности? Слышит ли нескончаемую боль в русской душе от всего происходящего, не смеется ли над несбыточной мечтой, что все образуется, тогда и заживем? Гудит ветер, ему не до суетных устремлений и желаний.

Что же станется с самой высокой в нашей области вышкой? Неужели проржавеет она без эксплуатации да грохнется в одночастье, переполошив окрестных ворон? Промитингуют они над местом кастастрофы и разлетятся по своим улусам.

Даже в программах претендующих на власть политиков, в их предвыборных речах, где, как правило, обещают все и вся, не доводилось слышать о желании достроить ретранслятор. Или, может, выгодно кому-то держать население вдалеке от многочисленных телеканалов, хороших и разных. Но для отрезанных подобным образом от мира лю-ей происходящие где-то там политические баталии выглядят по меньшей мере наивной мышиной возней. Куда важней для какой-нибудь тети Кати или бабы Мани настроение и самочувствие ее ненаглядной буренки, захромавшей вдруг вчера на левую переднюю.

Так что вывод можно сделать однозначный. Как только появятся деньги, ретранслятор надо достраивать. Но пока следует принять все меры, чтобы сохранить уже сделанное от разграбления и разрушения.

«Костромской край», 12 сентября 1995 г.

Мы будем жить теперь по-новому

В ЦЕНТРЕ ЗОНЫ

Изучал ли кто-нибудь, когда-нибудь и где-нибудь во всех подробностях вопрос о том, как меняются политические умонастроения людей в зависимости от того, сколько и каких каналов телевидения они имеют возможность смотреть?

Вспомните прорыв несколько лет назад в наш телеэфир тогда еще Ленинградского телевидения. Его мощнейшие, с четко выраженной полярностью программы, («600 секунд», «Пятое колесо» и другие) однозначно сделали свое дело. По мнению одних – просветили, открыли глаза на творящееся в стране, по мнению других – оболванили, чуть ли не зомбировали. Совсем недавно вроде бы это было, а уже история. И хотя она, история, как известно, не терпит сослагательного наклонения, представьте только на мгновение, что мы не смогли бы в свое время начать смотреть Ленинград. Теперь-то нетрудно понять, насколько бы мы оказались обойденными, как поскуднел бы наш информационный паек, подпитываемый тогда только одиозным официозом программы «Время».

Мы теперь это понимаем, но как быть тем, кто не имел возможности смотреть что-нибудь, кроме первой программы, ни тогда, ни теперь. Думаете, мало в области таких регионов? К большой печали – предостаточно! Не зря ведь связисты еще в прошлом году с великим сожалением констатировали, что по охвату населения телевещанием наша область находится на предпоследнем месте в России, обгоняя только… Магаданскую. Наши соседи, кстати, ушли в этом направлении на шаг, а то и на два вперед. Не зря ведь север нашей области смотрит Вологду, восток – Киров, юг – Иваново, а запад, в том числе и многие любознательные костромичи, – Ярославль: ГТРК «Ярославия» и канал «Центр-ТВ».

Так, может, власти виноваты, отодвинувшие подобные проблемы на второй план? Занимаясь изучением этого вопроса, так сказать, проводя журналистское расследование, я даже столкнулся с версией, правда, изначально не выдерживающей никакой критики, что, мол, деньги, предназначенные для развития средств связи, пускались в свое время на дорожное строительство. Подобное абсурдное утверждение, на мой взгляд, даже нет нужды оспаривать, настолько оно далеко от истинного положения вещей. В сложившейся ситуации больше не вины, а беды администрации. Разработаны прекрасные программы по охвату населения Костромской области теле– и радиовещанием, досконально проработанные, реально учитывающие местные условия. Но… вечный наш дефицит на что-нибудь, и если уж теперь не на колбасу, водку, стиральный порошок или курево, то на деньги.Денег нет, и баста! Разрушается непогодой самый высокий в области «замороженный» галичский ретранслятор. К строительству других телевышек и приступить нет возможности. С величайшим трудом находятся деньги даже на развитие эфирного радиовещания. Хотя первый этап этой программы можно считать реализованным, во многих районах области уже работают свои УКВ-передатчики.

Но как быть с телевидением? С учетом бездонности финансовой дыры улучшений здесь в ближайшем обозримом будущем ждать не приходится. Начальник ОРТПЦ В.А. Саватеев огорченно заметил в коротком интервью для «СП», что все переговоры о запуске в Костроме новых программ замирают на начальной стадии, как только речь заходит о финансировании.

«Да куда вам больше-то? – возмутятся, прочитав эти строки селяне. – У вас и так пальцев на руке не хватит, чтобы все перечислить: ОРТ смотрите, РТР, «5 канал», НТВ, ГТРК «Кострома», «Настя», КИТ, «Логос», студии кабельного телевидения… А в нашем Мокроносове? Одна первая программа да сосед Ванька, задрав хитрую антенну на здоровенный шест, откуда-то из-за тридевяти земель вторую с шипом и треском приспособился смотреть».

Конечно, разница между городом и деревней по количеству телеканалов была и будет. Но в чем равны и Кострома, и какие-нибудь богом и властями забытые Путанки, так это в возможности приема программ со спутников. («Эк куда хватил! – воскликнет искушенный читатель. – Такие возможности давно есть, да только что-то не больно на российских просторах прививается спутниковое телевидение»).

Действительно, «леса» «тарелок» на крышах изб не наблюдается. А почему? Да потому, что и принимать со спутников особо нечего. Идти на такие затраты и технические ухищрения ради приема Санкт-Петербурга, который после переименования опустился до уровня рядовой провинциальной облтелерадиокомпании? Или НТВ, которое будто с Марса вещает, напрочь оторванное в своем снобизме от реальностей деревенской жизни? Овчинка выделки не стоит. Хотя отдельные энтузиасты все-таки громоздят на крышах спутниковые «тарелки», внося мощный диссонанс в идиллическое состояние деревенской архитектуры. Но с одной, чисто прагматической целью. Чтобы хоть вот таким образом взглянуть на западную жизнь, на «их» телевидение.

– И что ты принимаешь со спутника? – поинтересовался я недавно у одного такого радиолюбителя из деревни Гуляевка Островского района.

– Два канала турецкого телевидения, Грецию, кипрское телевидение… – последовал ответ.

– Так там же все не по-русски?!

– Да. Но иногда посмотреть интересно! Музыку, предположим, клипы. По одному из турецких каналов крутят каждый день индийские фильмы. Так у меня мать с удовольствием их смотрит, говорит, что все понимает и без перевода.

Так было. Но теперь появился новый и мощный стимул для развития спутникового телевидения. Московская телекомпания НТВ уже запустила через спутник четыре принципиально новых канала. По одному идут только спортивные программы, по другому – только отечественные кинофильмы, по третьему – только западные фильмы, по четвертому – только музыка. Впоследствии предполагается увеличение числа каналов. Многие, думаю, не прочь бы увидеть все это на экранах своих телевизоров. Но ожидать, что «НТВ плюс», а именно так называется новая компания, придет в наши квартиры традиционным путем, учитывая общую тенденцию развития у нас телевещания, о чем подробно рассказывалось выше, не приходится. Вероятно, больше повезет абонентам студий кабельного телевидения. После того как утрясутся юридические вопросы, они могут получить возможность смотреть каналы «НТВ плюс». За отдельную, понятно, плату.

А остальным как же быть? Облизываться, завидуя счастливчикам? Индивидуальный спутниковый прием – удовольствие дорогостоящее. Сам комплект из «тарелки» и тюнера стоит немало, да придется еще покупать специальный декодер, так как впоследствии передаваемые спутником каналы предполагается зашифровывать. (Вот раздолье, «золотая жила» для шустрых радиолюбителей, которые наверняка поставят на поток изготовление самопальных декодеров. «Слижут» схему, а там дело техники, точнее, очень умелых рук…)

Желая до конца прояснить ситуацию, я связался по телефону с «НТВ плюс» и поинтересовался, а можно ли принимать их программы в Костроме. На что получил любезный ответ, что в Костроме проблем с приемом не возникнет, так как наша область находится практически в центре зоны, на которую нацелен спутник.

Но если в селе и деревне, на своей фазенде хозяин может ставить спутниковую антенну где угодно и как угодно, то в городе подобное массовое архитектурное украшение может вызвать принципиально существенные возражения со стороны городских властей. Новые конфликты, новые скандалы? Представьте только девятиэтажный дом квартир на 200, крыша, балконы и лоджии которого увешаны разномастными «тарелками» всех цветов и размеров.

Утрирую сознательно, такого никогда не будет по причине дороговизны удовольствия и насущной необходимости для народонаселения сосредоточиваться не на развлечениях. Но телеманы смогут новинкой воспользоваться. И что примечательно, их возможности по приему сигнала со спутника (технические подробности намеренно оставляю за рамками сегодняшнего разговора, так как подавляющему числу наших читателей они ни к чему, а кому надо – узнают самостоятельно) равны как в городе, так и в деревне. Спутник «све-тит» всем одинаково: и Костроме, и Поназыреву. Так что мотайте на ус!

«Северная правда», 15 октября 1996 г.

СВЯТО МЕСТО ПУСТО НЕ БЫВАЕТ

Совсем, казалось бы, недавно, буквально неделю-две назад, довелось мне писать о том, как слабо охвачено население Костромской области телевизионным вещанием. Много, еще очень много на бескрайних костромских просторах регионов, жители которых принимают одну, от силы две программы. До недавнего времени подобная ситуация наблюдалась и в Буе, городе достаточно крупном по областным меркам. Утыкав крыши домов антеннами «волновой канал», буевляне смотрели только ОРТ и РТР с далекого галичского ретранслятора.

Надеяться на то, что у городских или областных властей в обозримом будущем найдутся деньги на установку здесь телевышки, учитывая общее положение с финансами, не приходится. Но не зря гласит народная мудрость, что свято место пусто не бывает. Инициативный и предприимчивый частник занял свободную нишу. В Буе заработало свое, городское телевидение, а буевляне, следует полагать, с чувством глубокого удовлетворения настроили свои телевизоры еще на одну, на этот раз третью программу.

На мой взгляд, в массовом сознании телестудия представляется так: слепят жаркие софиты, сурово нацелены телекамеры, и масса до предела озабоченного народа нервно перекуривает в коридорах, враз затихая при вспыхивании предупреждающего «Микрофон включен!». То, что довелось увидеть в Буйском Дворце культуры железнодорожников, а именно здесь разместился городской телеканал, напрочь разрушало сложившийся стереотип. Только специалист мог бы догадаться, что эта незамысловатая металлическая штуковина на крыше – передающая антенна, что именно отсюда, из Дворца, улыбается каждый вечер буевлянам симпатичная и жизнерадостная ведущая Буй-ТВ Ольга Дробышева. Комната самая обычная, и лишь небольшая стойка с аппаратурой свидетельствует о ее принадлежности к чему-то телевизионному.

Но как же стал возможным выход в эфир Буй-ТВ? Откуда взялась идея и появились силы для ее реализации? На эти и другие вопросы дал подробные ответы находящийся в тот момент в студии новоявленный телевизионщик Сергей Петухов.

– Еще когда мы вместе с Василием Дробышевым служили офицерами на Дальнем Востоке, – рассказал Сергей, – достаточно подробно познакомились с работой аналогичной студии местного телевидения в поселке Пограничный. Можно сказать, заразились этой идеей, а вернувшись в родной Буй, решили и здесь создать подобное. Зарегистрировались как ООО «Буй-ТВ». Получили в Твери лицензию на средство массовой информации. Заручились поддержкой местных властей и предпринимателей. Последние помогли в приобретении передатчика. Установили и смонтировали его сами, даже антенну пока самодельную сделали. Видеомагнитофоны принесли из дома свои, даже телекамера частная. Со второй помог, спасибо ему, химзавод. Первый раз вышли в эфир 16 декабря 1995 года в режиме пусконаладки. В состоянии становления находимся до сих пор, так как продолжается процесс оформления лицензий, а дело это очень трудоемкое (много бумаг нужно собрать), дорогостоящее и требующее времени.

Меня приятно удивило, что буйские телевизионщики с ходу включились в производство своих программ. Стараются представлять на местном экране все более-менее значимые городские события. Открыли ЗАГС – подробный репортаж, праздновали День молодежи – показали буевлянам все ключевые моменты праздника, состоялся нашумевший судебный процесс – сделали горожан свидетелями происходящего в зале. Для Буя последнее стало особенно важным, так как судебные заседания вызывали большой общественный резонанс. Активно представлен на местном телеэкране спорт, тесно сотрудничают телевизионщики с местными представителями православной церкви. Здесь даже работает своеобразная… литературная гостиная, местные поэты к удовольствию телепублики читают стихи. Конечно же, не обходится без вездесущей рекламы и традиционных поздравлений.

Благодаря энтузиазму создателей Буй-ТВ постепенно встает на ноги. На таких энтузиастах, вероятно, мир держится. Но, с другой стороны, на голом энтузиазме далеко не уедешь. И чтобы он не оставался голым, надо учиться зарабатывать. Думается, вряд ли можно прокормиться только местной рекламой да поздравлениями. И кроме финансового краха, мне, например, видятся еще два пути: уйти под крылышко к администрации, которая вряд ли откажется от возможности заиметь собственный телеканал (вот только у самой-то власти со средствами негусто, хотя о собственном телевидении наверняка втайне мечтает каждый городской или районный руководитель). Следующий путь самый тяжелый – стремиться к финансовой самостоятельности и независимости.

Но у ребят и здесь есть, честно признаюсь, весьма поразившая меня задумка. Они не исключают возможности шифровать свой сигнал. Трудно даже представить, какими окажутся результаты, так как подобного у нас пока еще не было. Во-первых, придется идти на немалые затраты, чтобы приобрести дешифраторы. Во-вторых, надо иметь бешеную популярность у населения, чтобы это самое население пожелало эти самые дешифраторы купить. И, в-третьих, какой же должна быть абонентская плата? Если невысокой и поэтому доступной всем, то хватит ли средств на содержание канала? Если высокой и доступной только немногим богатым, то… вывод тот же. Прямо не грань, а лезвие бритвы. Сумеют ли пройти по нему буйские телевизионщики?

Еще одна проблема стоит на их пути, преодолеть которую потребуется обязательно, – это взаимоотношения с властью. Как-то еще они сложатся… Может, и не лучший, но весьма приемлемый вариант, когда власть как бы дистанцируется от частного телевидения. Мы, мол, сами по себе, и они пусть как хотят своим умом живут. Но подобная ситуация не может длиться бесконечно, коснуться друг друга придется. И дай Бог, если все станет строиться на основах взаимопонимания и взаимной выгоды. А случись, амбиции взыграют?! Говорят, что муху и министра можно прихлопнуть одной газетой. Но и у властей в свою очередь немало возможностей.

Чтобы быть популярным, любое средство массовой информации должно, попросту обязано быть в легкой, скажем так, лояльной и конструктивной оппозиции к власти: пощипывать, насмехаться, подкалывать, порой и всерьез, и больно. Умные руководители не только прекрасно понимают необходимость этого, но порой этим же умело и пользуются. А остальные?.. Вызовы на «ковер», «накручивание хвостов», ругань, нервные разборки… Аксиома, что чинодральскую, стоящую навытяжку газету не читают, радио не слушают, телевидение, рапортующее об успехах руководства, не смотрят. Но доказывать ее приходится снова и снова.

Сумеет ли Буй-ТВ пройти и по этому лезвию бритвы, с одной стороны которого «невзоровщина», яростное обличительство с характерным блеском в глазах, а с другой – заглядывание в рот начальника с целью упреждения его желаний? Первое заманчиво из-за популярности в народе, второе – из-за гарантированных субсидий. Умело сочетать приятное с полезным удел немногих.

Хотя мне почему-то кажется, что молодые руководители Буй-ТВ, как выпускники военного политического (!) училища, разберутся не только с формами и методами пропаганды и агитации, но и с тем, как правильно строить взаимоотношения с властями. А это значит, Буйское телевидение не только сумеет все-таки встать на ноги, но и пустится в долгое плавание по волнам телеэфира.

… Вряд ли какой районный или городской руководитель откажется от возможности спокойно, прямо в своем городе или селе заехать к семи-восьми вечера в студию и выступить в прямом эфире по местному телевидению. Многим главам администраций хочется создать свое телевидение. Но колется, денег нет даже на зарплату, не то что на такое дорогостоящее удовольствие. Оказывается, в решении такой злободневной проблемы может помочь… частник. Прецедент создан. Буйский опыт может пригодиться многим.

«Северная правда», 1 ноября 1996 г.

СУЕТА ВОКРУГ ТЕЛЕПЕРЕДАТЧИКА

В 83-м, когда связисты «запустили» в Костроме «ленинградскую программу» и все мы скопом по вечерам садились смотреть незабвенные «600 секунд», «Пятое колесо» и «Музыкальный ринг», им, связистам, наверное, и в дурном сне не могло присниться, что через четырнадцать лет своими же руками придется отключать с таким трудом изысканный в свое время для Костромы телепередатчик от программ Санкт-Петербурга. Но пришлось. Отключили! И на экранах костромичей с 21 апреля теперь вместо привычного «5 канала» зависла невозмутимая в своем техническом достоинстве испытательная таблица.

В Костроме кончилось питерское «мыло»

Особо пострадали костромские домохозяйки, поклонницы очередной «мыльной оперы» «История любви». Взволновавшись связистским самоуправством, они громогласно заявили о своих претензиях. Волна домохозяечного гнева докатилась до всех местных средств массовой информации и даже завихрилась водоворотами в мэрии города и областной администрации.

«Стрелочником» оказался начальник областного радиотелевизионного передающего центра (ОРТПЦ) В.А. Саватеев. Ведущие выпусков теленовостей стали вдруг иронически именовать его «господином».

Но «алиби» у Владимира Александровича «железное».

– 31 декабря 96-го года закончился срок договора с «5 каналом» на ретрансляцию программ, – сказал он. – Да плюс к этому, Питер задолжал нам определенную сумму. Какие же после этого к нам могут быть претензии? Передатчик-то наш.

Здесь Русью пахнет?

Как показали дальнейшие события, «ленинградский» передатчик связисты отключили не просто так, не за здорово живешь. Они освобождали плацдарм для новой телерадиокомпании «Русь», которая, как оказалось, активно создается в городе на протяжении последних месяцев. Говорят, для новой ТРК уже изготовлены печати и штампы, так что начало вещания все ближе и ближе.

Являясь однозначным сторонником тезиса «Больше каналов хороших и разных!», я тем не менее остаюсь столь же однозначным противником ситуации, когда в угоду «Руси» жертвуют Санкт-Петербургом. С точки зрения здравой логики между ними должно стоять не «или», а «и». Но технических возможностей для мирного сосуществования нет, потому что нет денег на новый, персональный для «Руси» телепередатчик. Так что вокруг несчастного всего-то стоваттного передатчика этого телевизионного канала царит не только суета, но ожидаются и откровенные «боевые» действия.

Есть и еще нюанс, который с технической стороны вызывает огромное недоумение. ТРК «Русь», по слухам, именуется областной. Но учитывая стоваттную немощь ретранслятора, границы ее «областного» действия не выйдут за пределы Костромы. Понятно, что вопрос подачи сигнала и развешивания по районам области новых передатчиков не снимается с повестки дня, но денег нет даже на передатчик для Костромы, раз питерский приходится экспроприировать. Что же это за областная ТРК, если зона вещания не дальше протяженности маршрутов пригородного транспорта?

Федеральная ГТРК «Кострома» уже сколько лет не может «пробиться» на область. Смотрят ее в основном в Костроме и Галиче. Временную схему подачи сигнала на Кадый, Макарьев, Шарью и так далее, опробованную во время недавних выборов губернатора, в их отсутствие вновь «пробить» не удается. Неужели еще четыре года ждать?

Оборона Ленинграда

Возмущенное «самоуправством» связистов руководство ТВ «5 канал» подало иск в Костромской арбитражный суд. Как сообщили мне в канцелярии суда, рассмотрение дела намечено на 5 августа. Формулировка в иске еще та: «Понуждение в заключение договора» То есть питерцы с помощью арбитража хотят заставить костромских связистов возобновить с ними договор на вещание. Какие аргументы для этого нужны? И кто в наши времена заключает невыгодные для себя договора? Хотя раз иск подали, значит, аргументы есть, на что-то надеются, посмотрим, что решит суд.

Причем телезрители-костромичи при любом его решении оказываются в выигрыше. Большинству без разницы, что станет ретранслировать передатчик – Питер или «Русь», главное, чтобы поскорей исчезла с экранов занудно воющая испытательная таблица и началось что-нибудь по-настоящему живое, хоть про Питер, хоть про Кострому.

Вы че, в натуре?!

Худа без добра не бывает! В то время как в городе отключили «5 канал», начались регулярные рейсы автобусного маршрута Кострома – Санкт-Петербург. Не увидим по телевизору, так съездим в натуре?

«Северная правда», 23 июля 1977 г.

Больше каналов хороших и разных

ГТРК БЕЗ ПРАВА ПЕРЕДАЧИ

Связисты все-таки нашли выход из казавшейся безвыходной ситуации

О том, что Костромская область по охвату населения теле– и радиопрограммами находится на предпоследнем месте в России, обгоняя только Магаданскую (!), на страницах «СП» уже сообщалось. Даже наше областное телевидение – ГТРК «Кострома», смотрят лишь жители Костромы и Галича. А подавляющая часть населения области не имеет представления не только о НТВ, но и о пятом, санкт-петербургском канале. В счастливчиках те, кто проживает поблизости от границ области и ухитряется настраивать свои телевизоры на ретрансляторы соседей, у которых программное меню куда шире.

Причины подобного положения можно обсуждать долго и подробно, но это тема для другого разговора. Надо строить ретрансляторы и думать, как подать на них сигнал.

Есть более реальная задача – «вывести» ГТРК действительно на всю область. Компания давно «созрела», это далеко не то начинающее телевидение, каким было несколько лет назад, здесь опытные и творческие журналисты, привлекающие внимание зрителей программы, образно говоря – острые перья и зоркие камеры. С другой стороны – постоянно растущий интерес населения к своему, областному телевидению, к возможности смотреть ГТРК на домашнем голубом экране.

Казалось, эта проблема в какой-то степени нашла свое решение, когда в преддверии выборов ГТРК «вышла» на радиорелейную линию Галич – Киров. Тогда Кострому увидели Макарьев, Мантурово, Шарья и так далее. Если взглянуть географически, то в масштабах области выходит вроде бы немного. Но в городах сосредоточена, как правило, большая часть населения. Даже самые пессимистические подсчеты показывали, что тогда к ГТРК приобщилась практически половина населения области.

Подобная схема распространения сигнала именовалась, конечно же, временной. Но оставалась надежда, что, как это у нас обычно бывает, – нет ничего постоянней временного, что выборы пройдут, а схема продолжит работать. Но «недолго музыка играла», с началом 97-го года ГТРК исчезла с экранов жителей Макарьева, Мантурова, Шарьи и так далее. Население возмутилось, стало жаловаться и писать депутатские запросы. И вопрос о «временной схеме» вновь встал на повестку дня.

К сожалению, вернуться на обкатанные позиции по всей вероятности не удастся. «Против» главный центр управления междугородных связей и телевидения – слишком уж нестандартная схема, плюс потеря части доходов из-за незадействованности линии Грязовец – Галич. «Против» и Киров, у которого появились дополнительные хлопоты по причине несогласованности сеток вещаний телекомпаний.

Оставалась надежда на то, что связисты все-таки что-нибудь придумают. И она оправдалась! Как вариант сейчас прорабатывается идея использовать для распространения сигнала ГТРК резервный «ствол» радиорелейной линии. Связистам необходимо лишь провести перекоммутацию оборудования. Хотя без проблем не обойдется. В случае аварии резервный «ствол» будет привлечен для выполнения своих основных служебных обязанностей. Утешает одно – аварии у связистов случаются все-таки достаточно редко, а устраняются – быстро.

Без сомнений, хорошо, что ГТРК в ближайшее время вновь появится на экранах жителей области. Но это, к сожалению, не решает проблему в целом. Как стало известно из неофициальных источников, связисты напрочь отвергают идею распространения местного сигнала через спутник. Очень дорого и хлопотно. Не вызывает энтузиазма у них строительство в области нескольких, но мощных ретрансляторов. Более реальной кажется идея создания в регионе своей, локальной сети. Она, видимо, более отвечает тезису – с меньшими затратами на большую территорию.

Думаю, ни один район не откажется от своего телепередатчика. Ведь это прямая возможность в будущем иметь свое, районное телевидение. Но как подать сигнал из Костромы? Оказывается, и этот вопрос прорабатывается достаточно успешно. Дело в том, что энергетики озаботились переводом своей служебной связи на волоконнооптические кабели, которые развешивают прямо на опорах линий электропередачи. Договориться с ними об аренде каналов при наличии доброй воли с обеих сторон можно. Кто только за все это будет платить? Координирующим центром подобных переговоров должна стать, без сомнения, администрация области.

Все это пока находится на уровне теоретических изысканий, но уже отрадно, что свет в окошке все-таки забрезжил. Есть на что надеяться, что ждать. Для меня лично непонятным остается только одно: почему застрельщиками прокладки оптоволоконных кабелей выступают «Ивэнерго», «Костромаэнерго», а не те, кому бы, как говорится, все карты в руки – управление связи – ОАО «Электросвязь»?

«Северная правда», 11 апреля 1997 г.

Больше каналов хороших и разных

А ТЫ СЛУШАЕШЬ «РАДИО-71?»

Сегодня ему исполняется два года

Чем примечателен апрель? Рождением Ильича, Днем космонавтики, канувшими в лету коммунистическими субботниками… Но если рассуждать не «по-космополитически», а взглянуть пристальней на свою т.н. малую родину, то окажется, что в апреле у костромичей на фоне бледной немочи авитаминоза есть и приятное событие – день рождения «Радио-71».

В городе его слушают повсеместно: в квартирах и офисах, в машинах и поездах, в магазинах и на заводах. Не стали исключением наводнившие Кострому белые «мерседесы». Покрутили водители записи на кассетах, а это, как правило, быстро приедается, да и понастраивали приемники на музыкальную волну. Так что теперь костромичи, начав слушать песню в магазине, успевают к ее окончанию в автобусе. Не сомневаюсь, что как только на Волге сойдет лед и на пляжах появятся отдельные отчаянно-смелые наши граждане, а это обычно происходит одновременно, то сразу же и над великолепием волжского простора зазвучат привычно-знакомые ди-джейские голоса. Остается только озвучить городские улицы, дав команду радиоузлу «пустить» программу по громкой трансляции. И куда мэрия смотрит?

Как и любое явление в нашей жизни, «Радио-71» воспринимается неоднозначно. Приходилось слышать, что кому-то не нравится манера ведущих разговаривать, «засилье» западной музыки, подбор песен. Памятуя о том, что все познается в сравнении, за несколько дней до написания этих строчек я послушал доносящиеся к нам из Ярославля радио «Элис» и «Европу-плюс».

До этой филофонической экспертизы меня также иногда раздражало «засилье иностранщины» на костромской волне. (Возраст, что ли? Лет десять назад все в кайф было).

Хочется, чтобы свое радио как можно меньше воспитывало-просвещало и как можно больше развлекало-отвлекало. Ну а по большому счету, как, бывало, раньше говаривали, спасибо тебе за то, что ты есть.

В солнечном апреле 95-го заговорило в Костроме «Радио-71». Сколько за это время всего было?! Пронеслась на бреющем «Божья коровка», сбросив на головы костромичам незабвенный «Гранитный камушек», без следа растаял казавшийся таким стойким «Дым сигарет с ментолом», медленно уплывают за горизонт «Тучи, как люди», совершенно застилая собой маленького «Солнечного зайчика»…

Кстати, про «не ходи к нему на встречу». Есть мнение (!), что от «Камушка» «тащилась» только Кострома, а ярославцы-ивановцы «не поверили его обманчивым словам». Если это так, то это очень здорово! Значит, костромичи имеют свое, отличное от других мнение. И пусть кто-то по-французски морщит носик: пошто, мол, такой дурной вкус. Мне кажется, что страсть народа к полюбившейся на месяц-другой музычке надо нещадно эксплуатировать, зарабатывая на этом популярность, очки и дивиденды, а не бороться с ней с достойной лучшего применения энергией, как это не так давно делали приснопамятные отделы пропаганды и агитации.

Пути шлягера неисповедимы, сколько еще и каких подбросит нам жизнь?

– Вот уж чего не знаю, того не знаю, – смеется в ответ на мой вопрос директор «Радио-71» Евгений Дегтяренко. – С уверенностью могу говорить только о том, что мы сами делаем и планируем. Продолжат выходить в эфир полюбившиеся слушателям программы: «Музыкальный телефон», «Русский блок», тематические информационно-музыкальные программы. По-прежнему будем принимать объявления о пропаже домашних животных, заявки на поздравления и так далее. Хорошее сотрудничество получается с редакцией газеты «Молодежная линия», его итог – русский и зарубежный хит-парады. Будем обновлять фонотеку, хотя делать это по нынешним временам трудно по финансовым причинам – лицензионный компакт-диск стоит 80-100 тысяч рублей. У нас есть пробелы в фонотеке, по классике, в частности, мы знаем об этом и, думаю, сможем устранить их.

– В техническом плане обновление намечается?

– Качество эфира у нас достаточно высокое, так как используем только компакт-диски. Хотя наметки по техническому перевооружению есть, но в подробности, чтоб не сглазить, вдаваться не буду.

– В последнее время в эфире появились голоса новых ведущих…

– Состав ди-джеев обновляется, приходит молодежь. Сейчас несколько ребят работают в качестве стажеров.

– Что день праздничный сегодня нам готовит?

– Не сомневаюсь, что у каждого из работающих сегодня в эфире ди-джеев задумано немало интересного. Но раскрывать карты мне не хотелось бы, пусть останется сюрпризом. Как говорится, имеющий уши да услышит.

Однозначно, что поздравлений сегодня в эфире будет предостаточно. Думаю, вместе со всеми радиослушателями к ним присоединятся и читатели «Северной правды». И не только чтобы поздравить, но и высказать пожелания.

Мне тоже, в заключение этого материала, хочется высказать одно. На ярославском «Элисе» удалось подслушать интереснейшую, на мой взгляд, программу. В выходной днём люди звонят по телефону на радио и «травят» анекдоты в прямом эфире.

«Северная правда», 17 апреля 1997 г.

Навстречу презентации

НАШЕДШЕГО СОТОВЫЙ ТЕЛЕФОН ПРОСИМ ВЕРНУТЬ ЗА ВОЗНАГРАЖДЕНИЕ

Новости национального самосознания

Когда колбасу перестали брать «палками», а на каждом углу появились бананы, в город тихой сапой проникла сотовая телефонная связь стандарта NMT–450 и свила гнездо в здании узла электросвязи на улице Подлипаева. При стоимости аппарата от шести тысяч рублей, 150-долларового права пользования, ежемесячной абонплаты 42 доллара, минуты разговора 37 центов, а также радиусе действия 10-12 километров она не прониклась любовью широких народных масс и стала забавой лишь около двухсот костромских богатеев. С другой стороны, вполне логично, когда состоятельный класс щекочут за вымя не только рэкетиры, любовницы, налоговая, дурные наклонности, но и связисты.

200 докрутевших до мобильного телефона костромичей из почти 300 тысяч горожан, казалось, напрочь отобьют у связистов охоту к внедрежу на наш суглинок забугорных технологий. Но не тут-то было! Связисты еще раз доказали свою невероятную живучесть и прозорливость насчет светлого будущего. Не прошло и двух лет со дня первого исторического телефонного разговора костромичей в стандарте NMT–450, как город накрыла приятно-мохнатая лапа стандарта GSM-900 стоимостью около пяти миллионов (!) долларов.

Планы у GSM наполеоновские. Под ее дланью скоро должны оказаться Волгореченск, Нерехта и Красное, а затем Буй с Галичем. В перспективе GSM намерена раскатиться от Костромы до боговаровских окраин.

Это в старые добрые времена «а» и «б» сидели на трубе. Сейчас трубы костромских ТЭЦ по совместительству служат мачтами антенн GSM. Как и 12-этажное заволжское общежитие. Четвертая антенна, не скрываясь, торчит из родного подлипаевского гнезда. Партия в четыре руки плотно озвучивает старинный русский город и позволяет устраивать телефонизированные пикники за 30-35 километров от него.

GSM и NMT – две большие разницы. Во-первых, GSM – цифровая система, что, по идее, должно обеспечивать идеальное качество. Во-вторых, она позволяет подключать компьютеры и факсы. В-третьих, шире внедрена за рубежом. В-четвертых, по логике вещей, должна стоить дешевле, переманить клиентов и задавить конкурента – энэмтэмовский аппендикс «Яртелекомсервиса», через который ярославцам утекают наши налоги. (ООО «Мобильные ТелеСистемы-Кострома» – наша фирма, зарегистрирована в Костроме, и налоги от ее деятельности будут оставаться здесь!)

Антимонопольный комитет может спать спокойно. Конкуренты налицо. Но конкуренции нет. GSM не как тот поп, за дешевизной не гонится, цены почти один в один повторяют NMT. Минута разговора «по-новому» стоит 39 центов, «по-старому» – на два цента дешевле. Зато плата за подключение у GSM на доллар меньше. Не 150, а 149. И так далее.

Там хорошо, где нас нет. В рекламных статьях про честь и достоинство сотовой связи не раз приходилось читать, что на Западе из-за дешевизны мобильный телефон стал составной частью национального самосознания, им активно пользуются весьма небогатые по тамошним меркам люди. Костромской стандарт – один телефон на тысячу-полторы человек. Причем плотность богатых на душу населения в облцентре выше, чем в других городах. Спроецируем туда костромской стандарт. Сколько буевлян или красноселов пожелают приобщиться? Не останется ли GSM с укоризной от их пассивности? Можно ли окупить затраты в пять миллионов долларов с сотней-другой абонентов? Известно, что связисты – оптимисты! Но не затмило ли на этот раз их очи это светлое чувство?

Раз западные фирмы поступаются основополагающим принципом бизнеса – извлечением прибыли, то можно предположить, что сверхзадачу они видят в другом – в прорыве на российский рынок и захвате эфира. Если это так, то можно только порадоваться, что на трубы костромских ТЭЦ прорвался именно стандарт GSM-900, цифровой и надежный. Не сомневаюсь, что серьезные костромские бизнесмены, для кого мобильный телефон не доказательство принадлежности к классу, а орудие производства, бросят первую любовь и уйдут на просторы нового стандарта.

Если в микрорайоне два магазина с одинаковыми ценами и оба не склонны их снижать, то у них один хозяин, гласит народная мудрость. Связисты скажут, что опустили цены до минимума, ниже некуда. То, что Запад идет на такие затраты, должно радовать. Значит, надеются, что мы скоро начнем жить по-новому, и сотовый телефон появится в кармане белого халата врача и ридикюле учительницы. Доживем до понедельника?

Сегодня у GSM презентация, соберутся гости и обмоют новорожденного. Несомненно, что к первым двум десяткам абонентов прибавятся новые.

– Предлагали нам разместить рекламу в городском транспорте, – сказал директор ООО «Мобильные Телесистемы-Кострома» Владимир Анисимов, – но пришлось отказаться. Наши клиенты троллейбусами не пользуются.

Раньше, помнится, в ходу была другая фраза: «Наши люди в булочную на такси не ездят».

* * *

P.S. Если вы нашли случайно оброненный сотовый телефон, а другая возможность у читателей нашей газеты попестовать ненаглядного вряд ли представится, помните, что воспользоваться им не сможете, так как только владелец знает четырехзначный код доступа в виртуально-компьютерный мир. Начинайте листать газеты, не ищет ли кто свою собственность. Или сами дайте бесплатное объявление. Подобные призывы о помощи: «Утерян сотовый телефон, просьба вернуть за вознаграждение» уже не редкость.

«Северная правда», 5 ноября 1998 г.

«Ростелекома» асы прокладывают трассы

КОСТРОМА В КОЛЬЦЕ ЦИФРОВОМ.

Уникальная технология: впервые Волгу пересекает подводный кабелеукладчик

Ставший реальностью для Костромы волоконно-оптический кабель связи вызвал повышенный интерес наших читателей к этой теме. Подобные настроения усилились после того, как стало известно о применении связистами уникальной технологии – в эти дни кабелеукладчик форсирует Волгу… по дну! Наш корреспондент встретился с директором технического узла магистральных связей и телевидения Анатолием Зелькиным и попросил его ответить на несколько вопросов.

– Анатолий Григорьевич, зачем Костроме волоконно-оптический кабель?

– Волоконная оптика предусматривает переход с устаревшей аналоговой на современную – цифровую систему связи. Это мировой уровень: мгновенное соединение, высочайшее качество при отсутствии помех, защита от несанкционированного доступа и прочее. Емкости кабеля хватит даже при такой фантастической ситуации, когда каждая семья в области купит компьютер и выйдет в «Интернет». Можно только порадоваться за Костромскую область, которая одной из первых в России выходит на широкую информационную дорогу.

– Как одной из первых?

– В России цифровой связи – раз, два и обчелся. От Москвы ветка в Европу да в Хабаровск, которая замкнула мировое кольцо. Буквально два с половиной года назад мы и не мечтали о столь лакомом кусочке. Все решилось как-то случайно.

– Я и читатели требуем подробностей.

– Секрета нет. В начале 96-го года на селекторном совещании, которое проводит руководство «Ростелекома» из Москвы, шла речь о том, что отечественный завод изготовит первый комплект оборудования. Предполагалось испытать его в Самарской области, там же проложить оптоволоконный кабель. Но самарские связисты стали отказываться: у нас, мол, хлопот хватает с нашим отрезком линии Москва-Хабаровск. Возникла пауза. Ее прервал наш непосредственный руководитель – директор Вологодского территориального центра магистральных связей и телевидения А.Д. Староверов. «Не берет Самара – отдайте Вологде!» – сказал он. И… «Ростелеком» неожиданно для всех нас согласился.

– Что было потом?

– Сразу же, весной 96-го, начались изыскательские работы. А не успел растаять снег – на трассы вышли кабелеукладчики. Работы одновременно велись во Владимирской, Ивановской, Ярославской, Костромской и Вологодской областях. Проектанты бегали буквально под носом у тракторов. Результат ударной работы налицо. Один кабелеукладчик в эти дни со стороны нерехтской дороги подходит к волжскому берегу, второй – укладывает кабель прямо на дне. Уже в декабре автоматическая междугородная телефонная станция сможет общаться со всем миром по волоконно-оптическому кабелю. Цифровой станции – цифровая связь!

– А абонентам? Владельцам квартирных телефонов?

– В привилегированном положении оказываются абоненты городских АТС – 31-и, 32-й, 34-й. Это современные, цифровые станции. Остальным придется подождать. Учитывая, какими быстрыми темпами вводит новое оборудование АО «КГТС», ожидание надолго не затянется. Районы области останутся пока на аналоговой связи.

– Как финансируются столь масштабные работы?

– Этим мы не занимаемся. Финансами управляет Москва. Могу сказать, что в рамках «Ростелекома», который сейчас строит оптоволоконные линии связи по всей России, Кострома – небольшой объект.

– И все-таки для понимания масштабности работ необходимы цифры. Сколько, к примеру, стоит километр кабеля?

– Километр такого кабеля (производства немецкой фирмы «Сименс») стоит пять тысяч долларов. Длина волжского створа, кстати, 1050 метров.

– Цифры огромные. Не стащат такой кабель?

– Да кому он кроме нас нужен? В нем нет ни меди, ни свинца, ни алюминия. Защитные оболочки да четыре тоненькие ниточки из кварцевого стекла. «Меденосам» поживиться нечем.

– АМТС станет монопольно распоряжаться кабелем?

– Нет. Мы сами планируем открыть две студии медиа-связи. Если решится вопрос с помещением, то одна разместится в здании областной администрации, а вторая – на улице Подлипаева, 1. Тогда у губернатора будет личная, защищенная видеосвязь с президентом, с другими губернаторами.

– Как губернатор общается «по телевизору» с президентом, я представляю. Им друг друга лучше, как говорится, один раз увидеть… Но что будет на Подлипаева, 1 для рядовых граждан?

– Студия медиа-связи предоставит им все мыслимые услуги связи. Приходи и пользуйся. Можно, например, связать с этой студией все больницы и роддома города. Тогда счастливый папа не будет прыгать под окошком роддома, а из нашей студии вдоволь наговорится с женой и насмотрится на новорожденного. Все довольны.

– Мы уже писали, как кабелеукладчик встречали на бытовом уровне – вилами и оглоблями. Рассказывают, что во Владимирской области был инцидент покруче?

– Глава администрации Камешковского района Владимирской области потребовал за прокладку кабеля по территории района 300 миллионов рублей. Сколько его ни уговаривали, все, вплоть до самого высокого начальства, – ни в какую. А приказать теперь никто не может – глава самоуправления. Так и не стал поступаться принципами. Ушел в отпуск, а в это время все документы подписал заместитель.

– Каким было отношение наших властей?

– Администрация области отнеслась с пониманием. Готовились необходимые документы, мы ощущали поддержку. Буквально на днях у нас побывал заместитель губернатора Юрий Цикунов. Он знает и понимает проблемы связи.

«Северная правда», 9 июля 1998 г.

НА ДНЕ.

Не только раки, но и кабелеукладчики

Волоконно-оптический кабель, о необходимости прокладки которого так долго говорили связисты «Ростелекома», вплотную подошел к Костроме.

Вилы в бок

О начале работ «Северная правда» сообщала ровно год назад. Тогда колонна из четырех мощных тягачей Т-130 вспарывала грешную землю на границе с Ивановской областью, чтобы уложить в ее чрево с немецкой аккуратностью изготовленный на заводах фирмы «Сименс» волоконно-оптический кабель.

За год многое изменилось. Исчез шум и чад широкогусеничных тягачей, их заменил один спокойный и небольшой кабелеукладчик немецкой опять же фирмы «Вермеер», приобретенный наконец-то подрядчиком – трестом «Межгорсвязьстрой». Тонированные стекла, кондиционер в кабине, чуть не в два раза меньше, а скорость прокладки такая же. Почему?

– Потому что у него нож вибрирует, – лаконично пояснил мне представитель заказчика – главный инженер ТУСМ-5 Валерий Сочишин.

Всякое повидал «Вермеер» на костромских просторах. В одном ТОО хлопотливый бригадир буквально у него под носом скосил на поле зерновые.

– Засилосуем, глядишь, добро под гусеницами не пропадет, – недовольно косился он на выбирающееся из леса «чудовище». Хотя связисты всем хозяйствам беспрекословно оплачивают потраву на шестиметровой технологической полосе.

В других хозяйствах к добру отношение плевое. С улыбкой глядят, как гусеницы перемалывают созревающий урожай. Оплачено-с!

Не обошлось и без эксцессов. Частные самозахватчики земли, зная, что их вольные сады-огороды юридически бесправны и золотой дождь компенсаций за потраву пройдет мимо, движимые инстинктом защиты своей территории, бросались на «Вермеер» с вилами и оглоблями. Но… отступали. Им ничего не оставалось, как, призывая на головы связистов кары небесные, восстанавливать порушенные рукотворной стихией грядки и теплицы.

Оптоволоконный облом

Считанные километры остаются до Костромы. «Вермеер» идет вдоль нерехтской дороги. Скоро он появится в Малышкове и… упрется в волжский берег. Здесь его уже ожидает бригада из АОЗТ «Подводбурстрой». Оптоволоконный кабель решено проложить на три метра ниже дна Волги. Будет применена уникальная технология.

В затоне под Ипатием стоят понтоны, на которых спешно монтируются дизельные электростанции, гидравлические насосы, а на одном встал вроде как танк, но без башни.

– Это подводный самоходный кабелетрубоукладчик, – объясняет В. Сочишин. – Он сделан на базе тяжелого армейского тягача. На него навесят барабан с кабелем, опустят краном под воду, и он, разрезая дно фрезой, уложит кабель на три метра ниже донного рельефа.

class="book">– Но на нем же нет ни двигателя, ни кабины?..

– И не надо. Он работает на воде.

– ?!

– Вода под огромным давлением по шлангам подается кабелеукладчику на дно с находящегося на поверхности понтона. За счет этого давления станут вращаться турбины, заработает ходовая часть, фреза и гидромониторы подмыва. «Зеленые» могут быть спокойны, ущерба экологии от такой технологии нет.

– А он не забуксует? Дно все-таки, ил, песок…

– Изыскательские работы показали, что дно в этом месте достаточно плотное, песчаное, без ила. Но на всякий случай натянутым с другого берега Волги тросом его будет подстраховывать лебедка.

– А если наткнется на какую-нибудь затонувшую канонерку времен гражданской войны?

– Во-первых, створ, по которому пройдет кабель, проверен эхолотами. Во-вторых, дно обследовали водолазы из костромской специализированной фирмы ЗАО «Волгарь-1». Кстати, водолазов, а также катера, понтоны, краны, драги и прочее оборудование для проведения работ предоставляет именно «Волгарь-1». К тому же дно по трассе кабеля трижды (!) протралено якорем. Ничего существенного не обнаружено, дно чистое, со спокойным рельефом.

Зато рабочие, продолжив утром монтаж оборудования на понтоне, обнаружили, что подлый меденос выломал ночью медную трубку из гидронасоса.

– Вот гад, – ругали они вора. – За эту трубку бутылку пива не купишь. Нам теперь столько хлопот, а время идет. Скорей бы на воду встать…

– Не боитесь, что наше жулье умыкнет кабель прямо с волжского дна? – спросил я у В. Сочишина.

– Нет, – ответил он. – В оптоволоконном кабеле нет ни меди, ни свинца, даже алюминия нет. Одна пластмасса.

Не верь глазам своим

Дорогой костромич, если ты, проезжая в эти июльские дни по автопешеходному мосту, увидишь на волжском просторе мирно тарахтящий дизельэлектростанциями понтон, постарайся представить, как под понтоном, на глубине метров 10-16, пугая ленивых лещей, ползет кабелеукладчик. Свой тяжкий путь в 1050 метров он должен завершить к 1 августа. Движение теплоходов прерываться не будет, просто станет односторонним.

От устья Черной речки (между мостами) – к малышевскому берегу, таков путь подводного кабелеукладчика через Волгу. У парапета набережной его краном опустят в заранее подготовленный драгой на дне большой котлован. Но на правый берег механический водолаз вылезает сам. Здесь и состоится встреча ржавого подводника с элегантным «Вермеером».

«Северная правда», 3 июля 1998 г.

В ДЕБРЯХ РОДНОГО ЭФИРА

Приятное во всех отношениях событие – появление в облцентре нового телевизионного канала – Муз-ТВ омрачила распространенная в местных СМИ информация о том, что ресурс костромского телеэфира подходит к концу. Появятся, мол, еще один-два телеканала, и баста.

Дилетантский взгляд на беспредельность эфира – эвон какая ширь, от Москвы до самых до окраин, осаживает тезис специалистов: через сто лет после того, как г-н Попов пустил первую сознательную радиоволну, узко и тесно стало в нем, как в «двойке» на Давыдовский в часы пик.

Верхушка мясницкой телебашни сейчас увешана передающими антеннами, как новогодняя елка игрушками. Украшения посередине бессмысленны – уменьшается «зона покрытия». Хочешь раздаваться вширь – лезь вверх.

Раз так, можно оставить старушку в покое и пойти абсурдным, но нашим путем, натягивая передающие антенны на крышах высотных зданий. Он уже соблазнил две костромские телекомпании. «Логос» прописался в здании 12-этажного заволжского жилого дома, а КИТ снял апартаменты в гостинице «Волга».

– Это путь в тупик, – лелеют свой тезис специалисты, упорствуя в стремлении держать и не пущать. – Залезь хоть на башню, хоть на гостиницу, хоть на пожарную каланчу, все равно окажешься в пространстве единого и неделимого эфирного ресурса, а он – не резиновый, в Костроме практически исчерпан.

Как же так? Девять телекомпаний, вещающих в Костроме («Культура», ОРТ, РТР, ГТРК «Кострома», «Русь», КИТ, НТВ, Муз-ТВ и «Логос»), занимают всего лишь семь частотных каналов, так как КИТ, «Русь» и «Кострома» уже несколько лет резвятся на одном. В других городах, взять даже самые ближние – Иваново и Ярославль, не говоря уж о Москве, телеканалов в эфире куда больше, счет идет на десятки.

– Беспредел! – наверняка уже горячится наш искушенный читатель. – Почему в других городах можно больше хороших и разных, а как в Костроме, так «низзя»? Куда связисты подевали национальное достояние?

Оказывается, портят кровь читателям и зрителям не коварные связисты, а… географическое положение облцентра и его добрососедские связи. Бермудским треугольником окрестили связисты Кострому, Иваново и Ярославль. Расстояния для телепередатчиков небольшие. Если в Костроме пустили НТВ на 40-м канале, значит, соседи лишились этой частоты, задействовать ее нельзя, иначе будут помехи. И наоборот.

Наоборот выходит больше. В былые годы ярославцы с ивановцами куда активней, чем костромичи, развивали телевидение. Кострома по-женски уступила. В результате невосполнимым эфирным ресурсом теперь открыто пользуются добрые соседи, а нам свободных частот осталось с гулькин нос. Откроют еще один-два эфирных телеканала, и баста.

Наш вопрос «Кто виноват?» звучит риторически. Исторически так сложилось, что связь в Костромской области охватывала население с ба-альшим отставанием. Можно постфактум обругать партхозактив за отсутствие предвидения, но поезд ушел.

– Чешутся ли нынешние власти? – волнуется наш читатель от невысказанности вопроса «Что делать?». Еще как! Вице-губернатора Юрия Цикунова связисты не зря окрестили своим парнем. Ошибки учтены, планы ясны, но… ждать да догонять хуже всего.

Что будет. Исторический процесс типа прогресса не остановить ни бульдозером, ни среднерусской, родившейся раньше нас, ленью. Развитие эфирного вещания упрется в ограничение мощности передатчиков.

Значит, пойдем по общемировому пути кабельного телевидения. Только через кабель в наши дома сможет попасть разноцветье многостраничного телемира – все эти СТС, ТНТ, РЕН-ТВ, ТВ-ЦЕНТР, ТВ-6 и прочая, прочая.

К сожалению, бесплатно указываем для особо денежных граждан вектор вложения капиталов. Есть мнение, что средства связи окупаются через год, а потом начинают приносить прибыль. Будущее в Костроме – за кабельным телевидением!

* * *

Р.S. Будущее – за эфирно-кабельным телевидением, попросили уточнить связисты, когда материал уже был готов к печати. Схема такова: центральная станция принимает со спутников все мыслимые каналы и через маломощные (!) передатчики выдает в эфир. Специальные приемные устройства на крышах высотных домов ловят сигнал и непосредственно по кабелю доставляют в каждую квартиру микрорайона.

«Северная правда», 20 января 1999 г.

ЧТОБЫ РЕЖЕ ВИДЕТЬ НАЧАЛЬСТВО, ОБЗАВОДИТЕСЬ СОТОВОЙ СВЯЗЬЮ

Старорежимная аббревиатура МТС по-новому – это не пристанище передовиков в вымпелах и лидеров соцсоревнования в почетных грамотах, денно и нощно, без отрыва от производства пашущих эталонные гектары. Это «Мобильные Телесистемы», фирма, которая продолжила подъем костромской радио-телефонной целины, а ровно неделю назад устроила собственную презентацию.

В светлый четверг 5 ноября связистский ковчег на Подлипаева, 1 украсился желтыми воздушными шариками с логотипом МТС, а на каждом повороте многопролетной лестницы гостей встречала табличка «Презентация» со стрелкой направо, чтобы не заблудились и не ушли налево. В конференц-зале звучал Джо Дассен, а перед самым началом торжественной части включили призывную рекламу фирмы. (Качественно, кстати, профессионально сделанную. Неужели в Костроме записывают?)

Гости свободно волеизъявлялись согласно убеждениям и представлениям о жизни при выборе места в партере, а руководство, наступив на горло собственной песне, расселось в президиуме согласно табличкам. Седовласый Владимир Кобзарев, гендиректор ОАО «Электросвязь», представил московско-немецких гостей, а затем, подумав немного, представился сам.

– Дамы и господа! – вдохновил народ на повышенную самооценку президент МТС Михаил Смирнов. – Поздравляю вас с вливанием в стомиллионное мировое сообщество джиэсэмовцев. Мы есть в Европе, Африке, Австралии, четырех штатах США, а теперь и в Костроме. 4 ноября к нам подключилась Нерехта. Недели через три-четыре, в начале декабря подключится Волгореченск. Да, стандарт GSM-900 дорогой из-за высокого качества, но имейте в виду: больше абонентов – дешевле тарифы.

Президент выглядел напористым менеджером и внушал доверие.

– Это яркое и редкое событие, – прибавил мажорности лысоватый, но веселый председатель совета директоров ЗАО «МТС» Александр Гончарук. – В Кострому пришла высокая технология мирового уровня. Причем сделанная по стандартной схеме, без всяких изъятий. Не во всех регионах России система такого качества.

Возможно, сам не желая того, Александр Гончарук спровоцировал построение интересной цепочки причинно-следственной связи.

– Половина всех сотовых телефонов в Москве – наши, – не стал скрывать он. – К 150 тысячам абонентов ежемесячно прибавляется по 5-6 тысяч. Дошло до того, что перед спектаклем в театре на сцену выходит представительный актер и просит публику отключить аппараты.

Вывод: деньги богатых москвичей МТС инвестирует по российским городам и весям, ударяя по бездорожью, разгильдяйству и возбуждая национальное самосознание.

– Неоценимый плюс сотового телефона в том, что реже видишь начальство, – поделился в заключение опытом председатель совета. – Слышишь, но не видишь.

– Просто не могу молчать, – сделал заявление вице-губернатор Юрий Цикунов, пробираясь за стульями президиума к трибуне.

Как всегда эмоционально, он рассказал, что это прибавка в области, надо развиваться, фирма умеет держать слово и не остановилась даже в кризис.

Оказалось, в МТС на переговоры областная администрация заезжала не раз. И категорически настаивала на соблюдении двух принципиальных условий. Во-первых, эксплуатационный центр должен быть зарегистрирован как костромская фирма, чтобы налоги оставались у нас. Во-вторых, стандарт GSM должен быстро выходить на область, так как в Костроме сотовая связь уже есть.

Руководство МТС согласилось. ООО «Мобильные ТелеСистемы-Кострома» – наша фирма, платит не только налоги, но и предоставила рабочие места 30 костромичам. Шаг вширь тоже сделан. На очереди, вслед за Нерехтой и Волгореченском, Красное, Буй, Галич и, говорят, Шарья.

Юрий Цикунов поделился с народом своей мечтой: дать мобильный аппарат в каждую сельскую администрацию и телефонизировать костромской участок автодороги Москва – Екатеринбург.

Пока у администрации только две трубки – у губернатора и его зама. Журналистский сарказм – не проговорят ли Шершунов с Цикуновым весь областной бюджет – он парировал тем, что порой приходится принимать настолько важные и срочные решения, что вся джиэсэмовская стоимость им и в подметки не годится.

Немецкий доктор Хеннике Райнер, зам. председателя совета директоров МТС, улыбался шуткам, но выступать вслед за словоохотливыми русскими отказался, все, мол, уже сказано. Акклиматизировался. Говорят, что для них работа в России, как на войне: год за пять.

Ленточку разрезали в аппаратном зале, где мерцали экраны компьютеров и мигали лампочки. Она оказалась красной. Обмывали станцию шампанским. Благородный аромат заполнил помещение.

Перед фуршетом гостям устроили прогулку в офис МТС-К и показали зал центрального переговорного пункта после реконструкции. Сверкающие кабины и аппараты впечатляли. Девушки в офисе рассказали, что самый популярный телефон у костромичей – шведский «Эриксон-668» за 355 долларов. А всего абонентов пока 18, включая Цикунова и Шершунова.

«Северная правда», 12 ноября 1998 г.

ОТЫГРАЛИ, ОТГУДЕЛИ ПРОВОДА

Юрий Цикунов продляет жизнь проводному радио

– Надо же, в войну и то репродуктор говорил, – сокрушенно причитают бабуси в глухих и дальних деревнях, оставшись по воле связистов через 50 лет после Победы без любимой радиоточки.

Бормотавший с шести утра до 12 ночи радиодинамик на стене, с утренним и ночным гимном, с размеренными новостями, сигналами точного времени (в Москве 15 часов… в Петропавловске-Камчатском – полночь) вошел в жизнь нескольких поколений советских людей, стал символом бытия. Собеседником. Обрезав провода к Любимому Другу, связисты привнесли дискомфорт в души пожилых сельчан, и без того обиженных государством. Оставшись без проводного радио, старики чаще стали ругать с соседями властную вертикаль, заканчивая посиделки неизменным: «До чего страну довели!..»

По воле судьбы мне пришлось присутствовать при ликвидации проводного радио в Островском. Предвидя, что деревня в ответ на обрезание обидится и начнет критиковать, связисты провели в местных СМИ пропагандистскую кампанию. «Радио не ликвидируется, – говорили они, – а переводится на эфир. Если раньше сигнал шел по проводам, то теперь пойдет по эфиру. Отсюда больше программ: вначале две, в перспективе – четыре, выше качество и за радиоточку впредь платить не придется». Начальник РУЭСа Виталий Андреев принял нестандартное решение – отключить радиоузел после специальной, прощальной программы районного радио. Завершив передачу, через двойное остекление студии я смотрел, как инженер радиоузла Александр Фомин обесточивает стойки, как меркнут огромные радиолампы, и пытался осознать историчность момента. Прощание с эпохой состоялось. Огромные шкафы с оборудованием враз стали никчемными. Но еще несколько лет народ не убирал с привычного места и не выбрасывал ставший родным репродуктор, надеялся на чудо – а вдруг заговорит?!

По словам Бориса Менькова, начальника отдела телефонной и радиосвязи ОАО «Электросвязь», вслед за первопроходцами-островчанами радиоузлы ликвидировали Вохма, Павино, Пыщуг и Костромской район. Делалось это не без ведома райадминистраций, принимавших соответствующие постановления. В остальных районах обрезаны дальние, старые и ветхие, ведущие к маленьким деревням, фидеры, эксплуатация которых обременительна для связистов. Причем, как говорит Борис Меньков, отключались радиоточки только в зоне уверенного эфирного приема от уже существующих передатчиков. Обязательно проводился подворный обход, и населению предлагалось купить эфирные приемники. Чаще всего связисты слышали в ответ: «Нам и телевизора хватает» или «У нас радиола есть с УКВ диапазоном, ее слушать будем».

Связистская статистика такова: на эфир переведено 2344 населенных пункта из 3005 радиофицированных – 42680 абонентов. Эфирные приемники у связистов купили 15425 человек. Сколько приобрели в магазинах самостоятельно – неизвестно. Судя по тому, как производители взвинтили цену – такой приемник теперь стоит в магазине 240 рублей, спрос был хороший. Но одинокие, нищие пенсионеры, основное народонаселение отдаленных деревень, вновь оказались чужими на этом празднике жизни. Не до жиру, быть бы живу. Из пенсии в 300 рублей и тридцатку на приемник не выделишь.

Им, старикам неприкаянным, призвана была помочь программа, по которой электромеханический завод изготовлял приемники, и их бесплатно раздавали пенсионерам. В 97-м году Любимым Другом осчастливили 2048 человек. После чего программа заглохла, производство заморожено до лучших времен.

А как хорошо все начиналось. Еще в 93-м году областная администрация озаботилась переходом на эфир. Начетисто, мол, стало содержать связистам проводное радиохозяйство. Пора избавляться от пережитка социализма. (СССР – единственный в мире в идеологических целях развивал дорогостоящую проводную сеть, по которой сразу всему народу устраивалась правильная всесоюзная политинформация. На эфирном приемнике четыре кнопки, четыре разных канала можно слушать. На репродукторе одна ручка, и та – громкость.)

Программа-93 выглядела заманчиво. В каждом районе ставится передатчик, сигнал к которому доставляется из Костромы по радиорелейной линии. На практике вышло, что за шесть лет пустили семь передатчиков. Причем один из них – в Пыщуге, где смерч 96-го года помог добить проводное вещание, и деньги на передатчик спонсировала популярная теперь служба ГО и ЧС. И ни одной релейки за шесть лет не построено. Результат: в Павине и Боговарове передатчики есть, но сигнал порой взять неоткуда, подают его по телефонной линии в «усеченном варианте», и качество хуже некуда. В безэфирных Антропове и Судиславле так круто поработали кусачками, что проводное вещание осталось только в райцентрах. В результате чего районное радио потеряло свой статус, стало райцентровским. Хотели как лучше, а получилось как всегда. Почему?

– Поторопились, – не стал скрывать своего отношения к решению 93-го года вице-губернатор Юрий Цикунов. – Маленькая неточность в постановлении – и проводное радио начало увядать досрочно. Сейчас принято решение не бросать проводное радио, а возрождать. Я сам езжу по деревням, вижу, во многих местах опоры сохранились, надо восстанавливать, делать капвложения. Речь идет о достаточно крупных населенных пунктах. В деревнях на три-четыре дома должен быть упор на эфирный прием. Малоимущим будем выдавать приемники бесплатно. К этому мы обязательно вернемся, причем в ближайшее время, буквально через несколько месяцев. Сколько будет закуплено приемников, на каком заводе – конкретно пока не могу сказать. Оставлять людей без информации нельзя, газет мало выписывают, так хоть радио станут слушать. Я понимаю, что для одинокой бабушки радиоприемник как свет в окошке.

– Связисты говорят, что на передатчики денег не хватает…

– Это так. Со связистами многие не расплачиваются в срок, долги растут. Но и к имеющимся средствам надо относиться рачительнее, расходовать их целенаправленней, повысить эффективность. У нас есть вопросы к ОАО «Электросвязь». Есть и пути решения проблемы. Возможно, если поужаться в собственных расходах, то и на передатчики останется?

Мне понравилась позиция Юрия Федоровича: оптимистичная, но не шапкозакидательская. Правильно он говорит, что даже в ликвидации проводного радио не стоит делать резких телодвижений. Пусть эпоха уходит вместе с людьми, для которых она дорога. Не стоит насильно перерезать пуповину радиофидера, которая связывает деревенских стариков с внешним миром. Мы знаем, что эфирное победит, а проводное отомрет. Пусть умирает своей смертью, как славно поработавшая старая лошадь на конюшне. Тем более что, по словам Бориса Менькова, проводное вещание в городах и райцентрах в ближайшем обозримом будущем сохранится.

«Северная правда», 26 января 2000 г.

РУКИ ПРОЧЬ ОТ ЭФИРА,

или ЖАРКОЕ ЛЕТО 99-го

Великим шмоном назвали владельцы «дальнобойных» радиотелефонов крутые меры милиции энд связистов, учиненные в богохранимой Костроме жарким летом 99-го. Рука закона оказалась жесткой, как милицейская дубинка, борьбу за чистоту родного эфира организовала с размахом, и нарушители посыпались, как кильки из консервной банки. Сосчитанные золотой осенью цыплята таковы: изъято свыше 50 радиоаппаратов, суды уже рассмотрели десятки дел, конфисковано 14 незаконных радиоустройств. Только за последние два месяца наложено шесть административных штрафов на 14 тысяч рублей.

«В чем дело? Что конфисковывали и у кого?» – наверняка недоумевает наш любознательный читатель. Для прояснения обстоятельств не обойтись без исторического экскурса, к счастью, в пределах новейшей истории.

В оперативной связи деловые (в хорошем смысле) люди нуждались всегда. Но при социализме, основным признаком которого кроме учета, контроля, железного занавеса была страсть хватать и не пущать, от народного достояния – эфира – народу доставались куцые огрызки. О радиотелефонах только мечтали.

Разбуженные указом о свободе торговли челноки с началом 90-х навезли в российскую девственную глушь горы шикарной техники. Деловые граждане, понимающие в пользе и выгоде, провели персональную кампанию «дальнобойной» телефонизации. «Японец» «Senao» или «эмиратовец» «Наrvest» за 300-400 долларов, с антенной на крыше девятиэтажки, накрывали не только пределы городской черты, но и Костромского района.

Слава о чудо-технике – быстро, надежно, выгодно, удобно, ДЕШЕВО – разъедала бизнесменские души и множила аппаратную численность. Органы к росту «дальнобойного» поголовья относились как к новорусской забаве. На фоне разгула натуральной преступности это выглядело невинной детской игрой в крысу.

В 99-й год Кострома вступила с сотнями, если не тысячами квартирных «дальнобойщиков». Процесс азиатчивания эфира не смогло пресечь появление в облцентре сотовой связи. Соты хотя и плодятся быстро, как споры плесени (270 тысяч костромичей уже третья система готова обслуживать), но отпугивают непреодолимым даже для новых русских ценовым барьером. Сравните сами: почти при одинаковой стоимости «дальнобойного» телефона и сотового мобильника – около 300-400 долларов – за первый надо платить в месяц 36 рублей 75 копеек, как за городской телефон (ГТС эфирные дела клиентов не интересуют, был бы аппарат с сертификатом), болтовня по второму, сотовому, обойдется активному говорильщику в десятки, а то и сотни (!) долларов в месяц.

Бесплатный сыр, однако, бывает только в мышеловке. В ней и оказались владельцы чудо-техники, взятые за горло суровой рукой закона. Они знали, что пользуются связью НЕЗАКОННО. Пришло время расплачиваться. Их обложили, как медведя в берлоге. Связисты сканируют эфир, выявляют радиохулиганов и могут запеленговать с точностью до комнаты в квартире. Любой набираемый на мобильной трубке номер мгновенно будет распознан компьютерным сканером-дешифратором, а в анналах ГТС за каждым номером числится подробный домашний адрес его владельца. Не проблема обнаружить трубку без разрешения при личном или автомобильном досмотре. Могут «стукнуть» завистливые соседи. Блестящий штырь антенны на крыше по силам разглядеть любому неблизорукому милиционеру.

Отдельные «дальнобойщики» наивно «прокалываются» сами. У вроде бы делового и здравомыслящего хозяина аппарата «Senao», который нельзя не только ввозить в Россию, продавать и пользоваться, но даже хранить, аналогично оружию или наркотикам, настолько притупилась бдительность, что он, желая избавиться от телефона, дал открытым текстом объявление в газету. Пришли покупатели, попросили показать технику в работе. Продавец рад стараться. Демонстрационный апофеоз прервало появление форменной милиции и понятых.

Названы лишь видимые, внешние признаки. Формы и методы борьбы у органов, следует полагать, гораздо шире. Поэтому удивительно, что выловили так немного. С другой стороны, не преступление ли отвлекать милицию на борьбу с гражданами, которые не представляют угрозы обществу и жизни людей? Компетентные специалисты согласны с «такой постановкой вопроса», но заявляют, что борьба за чистоту эфира будет продолжена. Неуклонно и беспощадно. У милиции сил хватит.

Почему акцию устроили именно сейчас? Во-первых, говорят спецы, объем информации о «дальнобойщиках» достиг критической массы. Во-вторых, никакая это не акция, а планомерная работа, каждый год по 15-20 нарушителей эфира «застукивали». В-третьих, сканирование эфира все чаще стало выявлять переговоры на «иностранных языках», среди которых преобладали гортанные возгласы «Ара!» Аравизацию эфира в наше время допустить не смогли.

Прошлись не только по вершкам – владельцам аппаратов, но и попытались выдернуть сорняк с корнем. Госторгинспекция посетила радиомагазины и во всех (во всех!) обнаружила несертифицированную продукцию. Аппараты возвращены поставщикам по накладным. Административно наказуемы их хранение, эксплуатация, приобретение и ввоз в Россию. Штраф от 15 до 70 минималок при первой поимке и до ста – при второй.

Крутые меры к нарушителям – хорошо! Кто доволен и потирает руки? Уничтожение «дальнобойных» телефонов выгодно, в первую очередь, зарубежным компаниям сотовой связи, на корню скупившим российский эфир. Не их ли деньги ускоряют процессы в обществе и уничтожают конкурентов? Всего верней, что соотношение абонентов сотовой связи и «дальнобойщиков» явно не в пользу первых. Будь это число большим, не скрывали бы его под видом «коммерческой тайны», а наоборот, хвастались в телерекламе: «Нас 40 тысяч! Нас 60 тысяч!» Можно предположить, что лишь ограниченное число костромичей пользуются сотовой связью, да и то крайне экономно. А самые активные абоненты – это мальчики из обслуживающего персонала, которые служебную связь эксплуатируют бесплатно и с умным видом звонят друг другу из кабинета в кабинет.

Исторически сложилось, что лакомые кусочки эфира достались военным и прочим специальным и не очень службам. Рядовые граждане оказались на окраинах, их интересы явно ущемлены. В ходу по-прежнему еще один пережиток социализма – запрещено все, что не разрешено. Освоение любой новой частоты возможно исключительно с санкции бюрократически крепких органов – специальной комиссии или Минобороны. Подобную волокиту могут выдержать люди с крепкими нервами или… иностранцы с большими деньгами. Наши радиозаводы вправе выпустить радиотелефон только под заказ. То есть гражданин сначала проходит бюрократические круги и оформляет разрешение, после чего завод получает право изготовить для него аппаратуру под выделенный военными или спецкомиссией диапазон.

Абсурд? Еще какой! На Западе военных и полицию уважают куда больше, чем у нас. Но радиотелефоны свободно продаются в магазинах: покупай, регистрируй и пользуйся. Почему наши граждане доступ к высококачественному высокочастотному эфиру могут получить только через посредников-иностранцев с их беспредельными ценами на сотовую связь?

Проблема перезрела и гниет прямо на ветке. Реальная жизнь так далеко обогнала законодательство, что не стыкуется с ним даже по понятиям. Передела эфирной собственности не избежать. Нужны современные законы, которые вернут дорогим россиянам их исконные права на национальное достояние – радиоэфир. Смогут ли новые депутаты Госдумы осознать проблему и исправить положение? Остается надеяться на лучшее, чем мы и живем последние лет десять.

Пока наши граждане остаются бесправными в нашем родном эфире и утираются лишь диапазоном в 27 мегагерц, где и помехи атмосферные, и дальность невелика, и речь неразборчива. А сотовики-иностранцы вьют удобные гнезда на 450 и 900 мегагерц, выкачивая деньги у немногих богатых костромичей и отправляя их в зарубежные карманы.

Обидно, девушки!

«Северная правда», 7 ноября 1999 г.

Часть седьмая

ГТС ПОСТАВИЛИ В УГОЛ

Правительство – к ответу!

КАК В АПТЕКЕ

Кнут и пряник естественных монополий – Министерство по антимонопольной политике и поддержке предпринимательства осчастливило дорогих россиян повышением с 1 июня платы за телефон с 25 до 35 рублей. Ставшие вдруг заодно с антимонопольщиками связисты тут же взяли под козырек и еще 27 мая, выступая на страницах «Северной правды», технический директор ОАО «КГТС» Василий Федотов аргументированно, как дважды два доказал читателям, как мудро поступило министерство: «Повышение тарифов необходимо для сохранения и действия системы телефонной связи».

В народе министерская мудрость отозвалась злобным ворчанием: «Совсем обнаглели!», слезными причитаниями: «А жить на что?», но особого ажиотажа не произвела – привыкли уже к вечному росту цен на все и вся. Однако последующая информация, обрушившаяся с телеэкранов, вызвала по крайней мере оторопь.

Оказывается, корни ОАО «КГТС», как и других продавцов услуг, иссушают льготники, которые платят половину. (Из 50 тысяч костромских владельцев квартирных телефонов 22 тысячи – льготники, которые за пять месяцев 99-го недодали ГТС 1 млн. 270 тысяч рублей). Вторую половину, по идее, должно бы доплачивать государство, но ему не до таких пустяков. Желая документально подтвердить государственную ветреность, связисты пошли юридически верным путем и отправили куда следует запросы, на которые получили конкретные ответы – денег для льготников не предусмотрено ни в городском, ни в областном, ни в федеральном бюджетах.

Почему государственные мужи – депутаты, голосуя за такие бюджеты, не объявили ветеранам, что лишили их льгот? Кто станет доплачивать за телефоны льготников? Гендиректор Клещев из своего кармана?

Эпатажные телекомментарии о том, что «связисты отменили льготы» и что «льготникам теперь придется платить не 12 пятьдесят, а в четыре раза больше, так как потребуется возместить за пять прошедших месяцев 99-го, вызвали, как и полагается, волну народного гнева. Которая вдруг тишайше улеглась у непоколебимого утеса ГТС – еще 2 июня зам. гендиректора КГТС Виктор Вакуленко заявил «СП», что льготники как платили половину, так и будут платить.

Что же это было? Что за «испорченный телефон»? Сознательно «коварные» связисты запустили «утку», чтобы прощупать общественное мнение, или всерьез хотели избавиться от льготников, но напугались «волны» и пошли на попятную?

Куда придет нерешительная ГТС в компании с льготниками, известно – счет задавит картотека, из-за задержек зарплаты уйдут лучшие кадры, не на что станет гасить кредиты, покупать запчасти и электроэнергию, городское телефонное хозяйство обветшает, начнет разваливаться, телефоны в квартирах замолчат. В том числе – в квартирах льготников.

Аналогичная ситуация сложилась нынешней зимой у газовиков с баллонами. Льготники «съели» оборотные средства, и покупать сжиженный газ стало не на что. Хотя в соседней Ивановской области он был, куда и повадились за газом ушлые жители приграничных районов. «СП» тогда провела журналистское расследование ситуации. Начальник Заволжского райгаза Ивановской области Юрий Зайцев, отвечая на вопрос корреспондента: «Почему у вас газ есть, а у нас нет?» недвусмысленно заявил: «А мы, в отличие от вас, льготную выписку делаем только в том случае, если на это ПОСТУПИЛИ ДЕНЬГИ ИЗ БЮДЖЕТА». В Костромской области в Островском районе пенсионерка кричала на корреспондента «СП»: «Не нужны мне льготы, я за полную стоимость готова выписать, только дайте мне баллон!» Но газа не было.

Почему же наши власти не могут объехать льготников по кривой? Почему из-за льготного меньшинства должно страдать элементарное большинство? Законопослушные плательщики рискуют остаться или без половины городских автобусов, чем грозят ПАТП уже в ближайшее время, или, в недалеком будущем, у заглохших телефонов. И тогда льготник, это уж точно, вскричит, как та островская пенсионерка: «Я готов полностью платить за телефон, лишь бы он постоянно работал!»

Осторожные говорят: «Отмена льгот чревата протестом прокуратуры». Но никто и не призывает к отмене льгот, их надо предоставлять только лишь при поступлении на эти цели бюджетных средств. Подобный пример есть в родных пределах. В отличие от струхнувшей ГТС тихие аптекарши хотя и с постоянным скандалом, но выдерживают океан, цунами народного гнева, как за железобетонным забором, скрывшись за маленьким бумажным листком: «Отпуск бесплатных лекарств временно приостановлен до поступления средств». И никакая прокуратура не заставляет их даром отдавать неоплаченный товар. Несмотря на явное нарушение Закона о ветеранах.

Почему же на этот раз горпрокуратура оказалась столь легковозбудимой и, отреагировав на небольшой телесюжет, затребовала от ГТС «обоснование отмены льгот»? (Вот если бы на каждый телесюжет о нарушении законности да такая прокуратурина реакция!?) ГТС теперь сочиняет письменный ответ в расположенное неподалеку ведомство, в котором заявляет, что отмена льгот не входит в компетенцию телефонистов. И в свою очередь просит прокуратуру наладить исполнение Закона о ветеранах со стороны правительства, которое вот уже полгода игнорирует новую трактовку десятой статьи Закона и не определяет порядок компенсирования льгот. Сомнительно, что горпрокуратура направит протест в правительство. Его, как послушную ГТС, в угол не поставишь.

Надо честно признать, что в нелюбви общественного мнения ГТС повинна сама. Телефонизация нашего общества чревата ненашими страстями, а создание имиджа – дорогого стоит. Прозрение наступило, когда пришло время «собирать камни», но ждать да догонять – хуже всего. Вирус нелюбви поразил все слои общества. Высокопоставленные чиновники вещают открытым текстом: «Связисты богатые, пусть за свой счет дают льготу!» или: «На 10 рублей увеличили тариф, из этих прибылей пускай и покрывают льготы». Искоренение верхоглядства и санация таких говорунов от вируса нелюбви потребует много времени и средств. А пока ГТС придется стоять в углу, куда она, с помощью неверного общественного мнения, сама себя загнала.

Почему в Иванове можно, а в Костроме нельзя? Почему допускается в аптеке и невозможно на ГТС и общественном транспорте? Льготники у нас сильно горласты или власти не сильны? Скорей второе. Именно они должны были помочь ГТС выстоять в борьбе за светлое безльготное будущее, организовать тщательно выверенную пропагандистскую кампанию. Надо прямо и честно говорить народу, что ГТС – не стрелочник и не верблюд, что цены повышает антимонопольное министерство, а денег на льготы не дают депутаты, утверждающие бюджеты.

Хотя под носом добрососедский пример: ярославские депутаты ЗАЛОЖИЛИ В БЮДЖЕТ ПОКРЫТИЕ УБЫТКОВ «ЯРТЕЛЕКОМУ» НА СУММУ 2,5 МИЛЛИОНА РУБЛЕЙ. Пойдя на прямое нарушение новой трактовки десятой статьи Закона о ветеранах, в которой говорится, что с 1 января 99-го льготы телефонистам компенсируются только за счет федерального бюджета.

Подталкивая наши власти к подобному нарушению, нельзя не задаться вопросом: как долго регионы будут исправлять правительственные заскоки? Полномочия разграничили, пора правительству научиться держать слово. А не приводить телефонистов по российским городам и весям в стервозное состояние.

Рыбинская ГТС, например, решилась не поступаться принципами, обязала ветеранов платить полный тариф, они подали в суд и, несомненно, выиграют дело. Потому что льготникам без разницы, как бюрократы решат свои заморочки и компенсируют недоплату ГТС: как раньше, когда по решению губернатора средства возмещались взаимозачетами по налогам, или по-новому – когда ветераны за телефон будут платить полностью, а компенсацию им начнут выдавать органы соцзащиты. В любом случае проблема должна решаться не с демонстрацией мускулов «по телевизору», а тихо, спокойно и взвешенно – как в аптеке.

«Северная правда», 24 июня 1999 г.

Правительство – к ответу!

НА АЛИМЕНТЫ!

Читатели, возбужденные материалом «Как в аптеке, или ГТС поставили в угол», звонили в редакцию, ругали правительство, которое забывает проплачивать ветеранские льготы, хвалили гендиректора ОАО «КГТС» А. Г. Клещева, так как он «проявляет заботу о ветеранах», и искренне желали ГТС успеха в борьбе… с государством.

Суть дела вкратце такова. У ГТС около 22 тысяч льготников, которые платят за телефон половину. Вторую половину, по Закону о ветеранах, за них должно бы возмещать государство. До 99-го года с помощью областных властей со скрипом, но прокручивались взаимозачеты. В нынешнем году депутаты Госдумы правила игры изменили, теперь льготы компенсируются только за счет федерального бюджета, а его возможности общеизвестны. Сентябрь на носу, а правительство так и не удосужилось определить «порядок возмещения льгот».

Продолжая послушно исполнять обязанности, беря с ветеранов, как и положено, лишь половину абонплаты за телефон, ГТС к исходу девяти месяцев забеременела тааким долгом (в народе говорят: пузо на лоб лезет), который превысил два миллиона) рублей. Акционеры ГТС, реально увидевшие начало развала городского телефонного хозяйства, всполошились и «поставили на вид» гендиректору: «Давай-ка ты, Александр Григорьевич, круче отстаивай наше правое дело».

Как брошенная безответственным повесой женщина с ребенком подает в суд на алименты, так ГТС вчинила иск (с ума сойти!) правительству. Казну Российской Федерации в арбитраже 31 августа будет представлять управление Федерального казначейства по Костромской области. Незавидна, постыдна роль алиментщика, бегающего от исполнительного листа. Что скажет в оправдание Минфин в лице своего облказначейства? В который раз наедет на депутатов Госдумы, которые приняли явно популистский Закон о ветеранах, не обеспечив его финансами? Заявит, что в бюджете на 99-й год покрытие льгот не заложено?

Но если перелистать Закон «О федеральном бюджете на 1999 год», то в приложении № 22 «Расходы, учтенные при расчете сумм финансовой помощи субъектам Российской Федерации из Федерального фонда финансовой поддержки субъектов Российской Федерации на реализацию Федерального закона «О ветеранах» есть строка: «Костромская область – 73.956,2 тысячи рублей. Пара гэтээсовских миллионов для этой махины что капля в море.

Что будет, если ГТС так и останется один на один с армией льготников и продолжит вместо государства исполнять невесть с чего социальные законы? Процесс развития уже остановился. Заморожены перспективные проекты по расширению 34-й АТС в Давыдовском на пять тысяч номеров, по монтажу новой 33-й АТС на пять тысяч номеров за Волгой, хотели поставить на Беговой в дополнение к 51-й и 55-й АТС новую 35-ю, но плодотворная идея приказала долго жить. А люди, рядовые костромичи, продолжают ждать телефонов, десятилетиями стоят в очереди.

Из-за увеличения дебиторской задолженности ГТС не в состоянии восстанавливать украденные кабели. Еще два месяца назад такая ситуация сложилась в домах № 20 и 20а по улице Скворцова, Свердлова, 80, Войкова, 35, Мясницкой, Речном проспекте и других. Граждане негодуют, но ГТС, у которой теперь нет денег на покупку дорогостоящих кабелей, может только расторгнуть договоры, закрыть абонементы. И тогда горожане, которые хотят и могут платить за телефон, останутся с умолкшим аппаратом до лучших времен.

При сворачивании телефонной сети в городе первыми пострадают опять же владельцы квартирных телефонов. Организациям и предприятиям ГТС отдаст преимущество, так как они платят куда выше себестоимости. Мрачная картина. Даже не верится, что такое может произойти. В повышение цены на хлеб (хлеб!) мы тоже не верили.

Может ли арбитраж встать на сторону ГТС? Не из области ли фантастики выиграть дело против правительства, казны, Минфина и казначейства? Компетентные юристы оценивают шансы ГТС высоко. Оказывается, порядок компенсации льгот определяет само правительство, а это подзаконный акт. Закон «О федеральном бюджете» выше, а именно в нем указана сумма в 73 с лишним миллиона, предназначенная Костромской области. По мнению облпрокуратуры, обращение ГТС в арбитраж «может способствовать ускорению принятия решений как на уровне правительства РФ, так и администрации области». ГТС без разницы, напрямую ей компенсируют льготы, или ветераны сами получат их в органах соцзащиты.

В случае удовлетворения иска может возникнуть интересная коллизия. Если казна, как и все алиментщики, не сможет расплатиться по исполнительному листу, начнется увлекательный процесс описывания и распродажи за долги имущества. Чье имущество пойдет с молотка? Федерального казначейства? Что это будет: компьютерная оргтехника – выносите мебель, или федеральная недвижимость?

Судьбоносным, однако, может оказаться для ГТС последний летний денек. Со щитом или на щите? Можно ли выиграть у правительства? Ждем-с, надеемся и верим, что не сбудутся мрачные прогнозы, что процесс деградации городского телефонного хозяйства будет остановлен.

* * *

Р.S. Оказывается, не так страшен черт, как его малюют, даже небольшое журналистское углубление в заданную тему привело к познавательным результатам. В 95-м году в России было рассмотрено 155 судебных дел, в которых ответчиком выступило правительство. В 96-м – 461, в 97-м – около 1500, в 98-м – свыше 3000. При такой тенденции в нынешнем году число исков к казне на невыполнение обязательств может достигнуть 10000, а дело «ГТС против казначейства» станет 10001-м.

Это значит, во-первых, что дела против правительства можно возбуждать и выигрывать. Во-вторых, на правовом поле правительство должно быть самым дисциплинированным и честным игроком. В-третьих, что бюджет скоро начнет исполняться не по закону о бюджете, а по исполнительным листам.

«Северная правда», 27 августа 1999 г.

ГТС всей России, объединяйтесь!

…А ЗА КАЗНУ ОТВЕТИШЬ

Дело в следующем. У ГТС около 22 тысяч льготников, которые платят половину. Вторую половину по Закону о ветеранах за них обязано доплачивать государство. До 99-го года с помощью областных властей со скрипом прокручивались взаимозачеты. Теперь в силу измененной депутатами Госдумы 10-й статьи Закона о ветеранах льготы компенсируются только за счет федерального бюджета, а порядок возмещения льгот должно определить правительство.

Последнее не мычит, не телится и не определяет, долг растет, бурное до того развитие – строительство новых станций, активная телефонизация – прекращено, и когда на финансовом горизонте ГТС замаячил крах, станция, как брошенная безответственным повесой женщина с ребенком, подает в суд на алименты, обратилась в арбитраж как в последнюю инстанцию, то есть вчинила (во дает!) иск правительству.

Суд под председательством судьи Галины Разгуляевой 31 августа решил: ВЗЫСКАТЬ С МИНФИНА 1.286.192 РУБ. 83 КОП. ЗАДОЛЖЕННОСТИ И ВЫДАТЬ ИСПОЛНИТЕЛЬНЫЙ ЛИСТ после вступления решения суда в законную силу.

Минфин в лице облказначействаподал апелляционную жалобу. Слушание дела назначено на 15 октября.

Что изменилось за полтора месяца? Положение ГТС усугубилось. Растущий снежным комом долг, а он перевалил за два миллиона, парализует городское телефонное хозяйство. Не на что стало поддерживать его в рабочем состоянии, менять украденные кабели, 99-й год, похоже, войдет в анналы ГТС как самый черный за всю историю. Любители пари могут делать ставки: «Сколько месяцев осталось до того момента, когда ГТС из образцового плательщика налогов превратится в задолжника и прекратит платежи в обл– и горбюджеты?»

Позиция ГТС, которую она будет отстаивать в суде, прежняя. С какой стати акционерное общество должно исполнять социальные законы вместо правительства? Почему Закон о ветеранах «писан» для ГТС и «не писан» для правительства? Участники гражданских правоотношений обладают равными правами, и если одна из сторон уклоняется от исполнения договоренностей, вторая через суд может направить ее на путь истинный. В том числе и правительство.

Минфин в лице облказначейства в апелляционной жалобе также не приводит принципиально новых аргументов. Чтобы наши читатели имели представление, как государство, кинувшее все ГТС России, а также транспортников, коммунальников и прочих, вместо возврата долгов тянет на себя дышло, пройдемся вкратце по пунктам жалобы.

Во-первых, Минфин в лице облказначейства считает, что в решении суда «нет обоснования ответственности Минфина, а не абстрактного «государства». Но разве Минфин – это не правительство, а правительство – это не государство? Или это правительство не нашего государства?

Во-вторых, Минфин в лице облказначейства недоволен, что суд не рассмотрел ходатайство об ознакомлении с представленными истцом документами. Факт, что судья Галина Разгуляева в открытом заседании в присутствии прессы скрыла от ответчика (ответчика!) какие-то бумаги, кажется совсем невероятным.

В-третьих, Минфин в лице облказначейства уверен, что ГТС, вчиняя иск правительству, подразумевает перераспределение бюджетных средств. С чего бы вдруг станции лезть на бюджетный алтарь? Ясно, что ГТС требует ИСПОЛНЕНИЯ ПРАВИТЕЛЬСТВОМ ЗАКОНА О ВЕТЕРАНАХ. Она свои обязательства исполняет, почему другая сторона отлынивает? Или мы уже не идем по пути в правовое государство?

В-четвертых, Минфин в лице облказначейства недоумевает, почему ответчиком долга суд определил казначейство. Оно лишь «представляло интересы Минфина по доверенности». Какое лицо, однако, упрямое. Разве у Минфина есть другие интересы, кроме финансовых? Хоть и по доверенности, а за казну ответишь.

Пункты все. Из них напрашивается вывод. Его, вероятно, проигнорируют судьи, зажатые на правовом поле. Остальные нормальные граждане воспримут как весомый аргумент. Вы обратили внимание, уважаемые читатели, что Минфин в лице облказначейства нигде ни словом не оспаривает законность требований ГТС, сумму иска, необходимость возврата долгов. А лишь маневрирует на ухабах правового поля, с юридической хитроумностью ищет закорючки: то бумажку не дали, то ГТС на бюджетный алтарь полезла… Понятно, что лицо минфиновской национальности до последнего патрона оттягивает неизбежное – расплату по долгам, действуя по принципу «не убегу, так согреюсь».

Доживем ли мы до того светлого дня, когда государство (казна, правительство, Минфин с лицом облказначейства и без него, то есть в натуре) в подобных случаях будут говорить: «Ах, извините, напряженка, замотались, вот ваши деньги, возьмите, пожалуйста, больше такое не повторится, так как чиновник, виновный в волоките, уволен без содержания». Мечтать не вредно, а надежда умирает последней.

Судья Галина Разгуляева, по просьбе «СП» прокомментировавшая решение, была лаконична в оценках. По ее мнению, это несложный, рядовой спор в рамках гражданского законодательства. Никто не оспаривает ни наличие долга, ни его сумму. Пикантность процессу придает тот факт, что ответчик – правительство. Ранее ей не приходилось рассматривать иски к казне. Хотя ничего необычного она не видит, так как гражданское законодательство подразумевает равенство субъектов договорных отношений. А ГТС и правительство перед законом равны. От прогнозов она воздержалась. Хотя заметила, что вряд ли можно удовлетворить просьбу ответчика о прекращении производства по делу, ГТС по закону имеет право на защиту в суде.

Что будет если. Если апелляционная инстанция прекратит дело или встанет на сторону Минфина в лице облказначейства, ГТС окажется в состоянии «тихо сам с собою я веду беседу». Это мы уже проходили, это нам уже задавали. Десятки, сотни предприятий на наших глазах, отчаянно упираясь, как поросята на кастрацию, были притащены к банкротству. Сомнительно, что кому-то по шерстке банкротство городского телефонного хозяйства. Самый худший вариант из всех.

Второй, если апелляционная жалоба останется без удовлетворения, более безопасен для общества и народного хозяйства облцентра. Телефонные деньги для правительства – что слону дробина, а ГТС, получив их, сможет жить-поживать да добра (новых АТС) на благо горожанам наживать. Да и вообще, сколько можно терпеть, что наплевательское отношение к законам начинается (рыба тухнет с головы) на самом «верху». Дурной пример заразителен. Собирать эти «камни» мы теперь можем за каждым углом. Пусть же будет и на нашей улице праздник! Не исключено, что политически активные ветераны, которые поняли, что ГТС борется не с ними, а отстаивает их право на льготы перед Москвой, в судный день встанут у входа в арбитраж в пикет с плакатами: «Руки прочь от ГТС!» и «Правительство – к ответу!»

Если бы призыв, вынесенный в рубрику: «ГТС всей России, объединяйтесь!» претворился в жизнь, если бы телефонисты облцентров по примеру Костромской ГТС, чей передовой опыт пора распространять в пределах всей России, подали в суд, то есть губерния через арбитраж разом взяла правительство за горло, госмужи поубавили бы спеси и нашли пару минут, чтоб сесть за полированный стол и единогласно принять долгожданный «порядок возмещения льгот». Хотим жить – надо объединяться. А то Москва все дальше и дальше от России становится.

Как стало известно из неофициальных источников, облказначейство не прочь свалить дело на облфин. Облфин уверен, что ничего о телефонных деньгах не слышал.

Где деньги, Зин?

«Северная правда», 13 октября 1999 г.

Часть восьмая

Бабушкины сказки

УЖ ЗАМУЖ НЕВТЕРПЕЖ в зеркале рождественского сочельника

Ни каленое железо христианских догм, ни иорданская вода не смогли за тысячелетнюю историю крещеной Руси вытравить из славянской души исконное язычество. По-прежнему в сочельник юные девы льют воск в воду, кладут под подушку расческу или бубнового короля, цепенеют от страха и млеют от желания перед зеркалом, твердя заклинание: «Суженый, ряженый, откройся мне!»

«Уж замуж невтерпеж» приводило наших бабушек в морозную полночь (!) на перекресток трех дорог за селом, от которого не так уж далеко и до кладбища. Набрав в подол снега, девчонки крутились против солнца, затем по солнцу, слушая окрестности: с какой стороны донесется первый звук – петух пропоет или собака залает, оттуда и жених будет, в ту сторону замуж выходить. Чаще слышался собачий лай, и его со знанием дела классифицировали: если хриплый – муж будет солидный и богатый. Если звонкий – муж окажется как солнышко ясное – молодой и красивый.

Сельские парни непременно отслеживали гадальщиц. Укрывшись в засаде за поленницей под горой, пугали и без того напуганных девчонок каким-нибудь жутким воем, а когда те с визгом бросались врассыпную, догоняли и, к обоюдному удовольствию, купали в снегу. Над приключениями смеялись не один месяц, так как в дотелевизорную эру танцы в клубе заводили только раз в неделю, а кино крутили и того реже.

Невинное на первый взгляд гадание типа «Свет мой, зеркальце, скажи…» зачастую приводило впечатлительных особ в состояние нервного срыва и истерики. Поэтому на зеркальный контакт с потусторонним миром осмеливались самые отважные. Или те, кому позарез необходимо было знать не только, с какой стороны будет муж, богатый он или молодой, но и заранее хотелось приглядеть женихову внешность.

Представьте: глухая ночь опустилась на деревню, мороз такой, что даже собаки попрятались. Избы не разглядеть во мраке, самое время для разгула всякой чертовщины. Но, чу! В одном окошке огонек мерцает. Это молодая страдалица уже час как «ушла» в зеркальный коридор и сама не понимает, спит она или бодрствует, наяву видит или грезит. Вдруг вскочила, свечи упали, потухли. Стоит в темноте, широко открыв глаза и оглохнув от ухающего сердца: «Видела, видела, вылитый Вовка из Ожогина. Взгляд веселый, так и манит… Широкоплечий, руки, наверное, сильные… Вот бы обнял, прижал к груди крепко… Да поцеловал…»

Проснувшись поутру, и сама не разберет: видела иль привиделось? Но на ожогинского Вовку при встречах начнет смотреть по-другому. И не ходи к гадалке, что вдохновленный красноречивыми взглядами парень придет свататься. Зеркало ничего не придумывает, оно жизнь отображает.

Жениховые страдания приводили наших бабушек-старушек, которые в послевоенные годы были ядреными девками и, несмотря на дефицит мужиков, все равно хотели выйти замуж, к прямому контакту с нечистой силой. От их рассказов сейчас берет оторопь.

…Деревенские бани всегда стояли поодаль и заслуженно пользовались славой прибежища нечистой силы. Туда в полночь в сочельник и пробиралась девка. Выставляла под звездный небосклон свое интимное место и ждала, когда оно, как магнитом, притянет чью-нибудь шаловливую ручонку. Причем только почувствовать крепкую хватку оказывалось мало. Ощутив прикосновение, надо было не визжать и бежать, что естественно, а, собрав в кулак волю и затаив рвущийся визг, спокойно и деловито анализировать состояние контактера. Если рука мохнатая, жених предполагался богатый, если голая и холодная – бедный, если шершавая – характерный.

– Не просматривается завтрашний день, – сказал редактор автору в анекдоте «Не испить ли нам кофею?» Мини-опрос телепоколения «Пепси» удивил – гадают! Бумагу жгут, кофейную гущу изучают, картишки раскидывают, под подушку чего только не кладут. Но самое популярное в сочельник – в полночь сесть перед зеркалом. Вот только интересует юных материали– и монетаристок не внешность, а женихово обрамление: есть ли у зазнобы квартира, машина, дача, особняк и баксы. То есть не с какой стороны жених, а с чем.

В отличие от дотелевизорных язычников воспитатели тамагочей игнорируют происки чертей и пр. нечистой силы. Зато сильны интернациональной верой в коварных инопланетян. Которые «могут прилететь и забрать на «тарелку», а я еще не накрашена».

«Северная правда», 6 января 1999 г.

Год кота

СЧАСТЬЕ ПРИХОДИТ НА ПАСХУ,

или кошачья преданность

Человечество, в том числе дорогие россияне, делится на любителей кошек и любителей собак. Скажи мне, кто твой друг, и я скажу, кто ты. Кошатники, на мой взгляд, больше склонны к идеологии: моя свобода кончается там, где начинается несвобода другого.

Когда предыдущий кот Ольги Петровны, Кузя, заболел, она бросилась с ним в ветлечебницу. Там Кузю осмотрели, осветили какой-то синей лампочкой… и на глазах хозяйки сделали усыпляющий укол: заболевание несовместимо с кошачьей жизнью, иначе бы кот умер в мучениях. Сколько было горя, сколько слез! И клятва: впредь больше никогда не держать кошек, с которыми так больно расставаться.

Но сердцу не прикажешь. Дрогнуло оно, когда Ольга Петровна промозглым осенним днем возвращалась из магазина и увидела под кустом у подъезда мокрого и дрожащего котенка (соседки говорили, что недавно бродячая кошка окотилась в подвале). Принесла домой, обогрела, накормила. Серо-белый кот, названный Маркизом (из грязи да в князи?), прижился и стал домашним любимцем.

Тяжелое детство сказалось на характере. У Маркиза появился агрессивный нрав лидера, и он первым задирал соседских котов. Дома вел себя паинькой, знал свою лежанку – красное кресло, когда приспичит, просился на улицу и никогда не позволял себе вспрыгнуть на стол ради лакомого кусочка. Хотя, по словам Ольги Петровны, имел за душой грешок – любил вкусно и плотно покушать. В еде привередничал, уважал только рыбу да мясо. Различал даже сухие кошачьи корма, «Китекет», к примеру, на дух не переносил. К чужим людям в доме относился подозрительно, позволял себя ласкать только хозяйке. И стоило той сесть вечером у телевизора, как Маркиз тут же вспрыгивал на колени, лез на плечо, терся своей усатой мордой и отчаянно мурлыкал.

Летом прошлого года Ольга Петровна с мужем решили навестить родственников на Урале. Договорились с соседями, что те несколько недель подержат Маркиза на даче. 25 июня 98-го года кота посадили в коробку, и соседи на машине по сусанинскому тракту увезли его за 30 километров от Костромы. Одну ночь переночевал Маркиз на новом месте и… исчез. Вернулись его хозяева с Урала к разбитому корыту, долго горевали, ведь больше пяти лет с Маркизом прожили, но время лечит, постепенно свыклись с утратой.

И вот на Пасху, 11 апреля, в светлое Христово Воскресение, когда на столе красовались крутобокий кулич и румяные яйца, под дверью раздалось привычное призывное мяуканье. «Почудилось, должно быть», – решила Ольга Петровна, но к дверям порхнула ласточкой. Маркиз, прошедший за девять месяцев 30 километров, выглядел жалким: тощий, грязный, шерсть тусклая, свалялась, хвост выщипанный.

– Мяу! – ввалился он в дом, как будто не было девятимесячной разлуки, и потребовал есть.

– Со мной от радости чуть инфаркт не сделался, – до сих пор не может прийти в себя от нахлынувших чувств Ольга Петровна. – Я просто упивалась счастьем, что на моих глазах в Пасху (!) творится чудо чудное и диво дивное. Рассказала соседям по подъезду, обзвонила родственников на Урале, которые знали о пропаже кота. Все радовались, удивлялись, охали и ахали.

А Ольга Петровна принялась возвращать Маркизу божеский вид. Откормила, отмыла, выстригла свалявшуюся шерсть. Когда-то давно ей приходилось читать в газете об аналогичном случае кошачьей преданности, но то, что такое счастье в жизни привалит к ней, никогда не думала. Разлука и переход на характер Маркиза не повлияли. Отлежавшись несколько дней, он вновь стал бегать по кошкам. Упущенное наверстывает? Исчезла только привередливость в еде.

Что побудило Маркиза к поведению, не свойственному этому хвостатому племени, которое, как известно, гуляет само по себе? Да, конечно, птицы и рыбы за тысячи километров перемещаются, но ими движет инстинкт сохранения рода, идут на нерест и летят к гнездам. Неужели любовь к хозяйке и теплу домашнего очага позвала его в даль светлую? Как шел он эти немыслимые для кошачьих лапок 30 километров? Чем питался долгие девять месяцев и где находил приют в трескучие морозы суровой зимы? Чувство какой силы гнало его вперед и вперед навстречу опасностям и… родному дому? Знал ли он, что победит и дойдет, или обреченно шел по принципу, что дорогу осилит идущий? Или божественное провидение вмешалось в частную кошачью судьбу и указало путь? Не зря ведь Маркиз явился домой именно в Пасху. Можно много нафантазировать, но мы никогда не узнаем всей правды жизни об этом героическом переходе.

Маркиз совершил подвиг (и в кошачьей жизни ему есть место) и доказал, что ничто человеческое ему не чуждо. А в жизни Ольги Петровны случилось чудо.

– Больше мы в гости не поедем, – говорит она, – пусть к нам приезжают. После того, что сделал Маркиз, я никогда не смогу с ним расстаться.

* * *

P.S. Видимо, люди настолько озверели, что коты стали очеловечиваться.

«СП-выходной», 1 мая 1999 г.

Специальный репортаж

ЧУР МЕНЯ!.. или НЕ ПРИВЕДИ ГОСПОДИ УСЛЫШАТЬ, КАК ЛОШАДИ РАЗГОВАРИВАЮТ

« … у поганых болот чьи-то тени встают»

Аргуновский лес издавна пользовался дурной славой у местных жителей. До 17-го здесь была шикарная помещичья усадьба с парком и искусственными водоемами. «Возмущенный разум» усадьбу сжег, аллеи заросли, пруды заболотились. Барин с домочадцами, по одной версии, погибли в пламени пожара, защищая добро, по другой – скрылись в Европах, где впоследствии сгинули в нищете и безвестности.

А в Аргуновском лесу с той поры появились движущиеся огоньки. Они манили и звали за собой. И сколько ни пытались словить их смельчаки-атеисты, каждый раз оказывались на крутом берегу пруда. Оцепенев над черной водой, слушали с другого берега совершенно дикий барский смех. «Леший водит!» – укоренилось в народе. И молодежь, возвращаясь по ночам через Аргуновский лес в родное Бобаново с танцев в Новоселках, старалась всегда идти гурьбой. При шуме и гаме дух помещика в образе лешего не показывался никогда.

Федор Иванович слыл человеком степенным, работящим и к проискам нечистой силы относился скептически. В конце 50-х он строил дом и однажды вез на телеге пиломатериалы из Новоселок в Островское. Почему взял левее и поехал по бобановской дороге, так потом и не смог объяснить. Говорил только, что впал как бы в забытье, сонный, мол, какой-то сделался. Очнулся от резкого толчка. Лошадь стояла у самого уреза воды Аргуновского пруда и нервно прядала ушами. «Что за черт», – вытаращив глаза, успел только выругаться Федор Иванович, и тут с другого берега послышался такой дикий хохот, что у бывалого мужика буквально зашевелились волосы, а душа ушла в пятки. Развернув лошадь, он что было мочи погнал к дому, неумело крестясь, сплевывая через левое плечо: «Сгинь, нечистая!» и вскрикивая на кочках «Чур меня!». Жена, ожидавшая мужа дома с годовалым сыном на руках, рассказывала, что Федор Иванович явился поздно, напуганный, бледный, с дрожащими руками. «Леший водил», – сказал он. Не одну неделю потом колобродил мужик по ночам, не в силах заснуть.

Неисповедимы пути, но все ведут к яру

Далеко не тайга окружает костромскую деревеньку Ульянино, но люди блудятся в этих лесах со зловещей регулярностью. Местные жители наизусть знают, что расскажет им очередной грибник-неумеха. Заблудившись, человек сначала пугается, затем впадает в некое забытье и бредет по лесу, сам не понимая, куда и зачем. В таком бессознательном состоянии он обязательно приходит к бурному омуту местной реки. Место здесь неприятное, вода всегда как-то странно движется, а крутой берег покрыт черной глиной. Обычно, приходя в себя, человек оказывается сидящим на высоком обрыве, свесив ноги к воде. Некоторые ловят себя в момент подготовки к прыжку в омут. Почему человек, рискуя жизнью, в бессознательном состоянии часами сидит перед чертовым омутом, не знает никто. Но последующее его состояние: учащенное сердцебиение и дыхание, покраснение кожи, потливость, дрожание рук, несвязная, сбивчивая речь – современная медицина диагностирует как сильнейший стресс.

Страсть змеиная

Ирина Л. женщина серьезная, в годах, неоднократно рассказывала родным и на работе о случае в лесу.

– Говорила мне соседка, не ходи в этот день в лес, лешие, мол, бесятся, но я не послушалась, пошла, больно уж погода хорошая была: тепло и солнечно. Думаю, какие лешие белым днем? И представляете, наткнулась на огромный клубок змей. Мне показалось, их была целая сотня, и все они извивались вокруг одного огромного змея. Увидели меня, зашипели, клубок распался, и быстро-быстро ко мне поползли. Ну я, понятно, заверещала что было мочи и со всех ног бросилась бежать. Домой примчалась вся зареванная, лицо и руки ветками исцарапаны. Вот такая страсть змеиная, не приведи господи.

Об аналогичном случае рассказывал знакомый охотник. Наткнувшись в лесу на змеиный клубок, в середине которого нежилась огромная змеюка, он недолго думая снял ружье да и пальнул по мерзким тварям. Змеям такое обращение не понравилось, и они атаковали бедолагу, как ему показалось, со всех сторон сразу. Не надеясь больше на эффективность стрельбы, бывалый охотник (на медведя ходил!) предпочел спастись бегством.

Кони-звери

Есть в народе поверье, что одной осенней ночью создатель дает животным возможность говорить по-человечески. Но не дай Бог, их разговор услышит человек, до утра он уже не доживет. Один деревенский житель в такую ночь, забывшись, что ли, вышел на двор и вдруг услышал, как гнедой конь жалуется игривой кобыле:

– Замучил меня хозяин, все дни работаю, аж кости ноют.

– Да, нелегкая наша жизнь лошадиная, – посочувствовала кобыла. И успокоила: – Ты не переживай, нам ведь всего один раз осталось на хозяина поработать.

– Как это? – удивился гнедой.

– Через пару дней надо будет на кладбище его свезти, – прокомментировала кобыла и принялась, как и прежде, кокетливо похрумкивать овсом.

У крестьянина от услышанного аж дыхание перехватило. Вбежав в дом, он растормошил сонную жену, но рассказать об услышанном так и не успел. Схватившись за горло, побагровел и рухнул перед ней замертво.

На третий день чинно и торжественно лошади свезли гроб с телом хозяина на кладбище. Шли они, как казалось, понурив головы. Но никто не видел, как кобыла с гнедым лукаво переглядывались.

Тут леший бродит?

Лет десять назад в охотугодьях за селом Дубяны Островского района случилось ЧП. Сразу несколько (!) охотников видели, как через просеку перемахнуло огромное и невиданное существо.

– Метра под два будет, покрыто шерстью на манер медвежьей, но бежало в отличие от медведя легко и грациозно, – давал тогда интервью журналистам очевидец, сам заядлый охотник, директор совхоза «Дубянский» Петр Крышковец. – Следы остались, но собаки на них не реагировали.

– Почему же вы не стреляли.

– Как же я могу стрелять неизвестно во что? – возмущался охотник.

Среди очевидцев были высокопоставленные охотники из Костромы, поэтому весть о «снежном человеке» облетела все газеты вплоть до центральных. А местная молодежка вынесла на первую полосу предполагаемый портрет чудовища, который нарисовал художник со слов очевидцев.

Когда дело дошло до Москвы, приехала комиссия с приборами и что-то долго изучала в дубянских лесах. Но ее выводы почему-то не дошли до общественности. Говорят, что тогда «сверху» в обкомы и райкомы поступило указание пресечь разговоры на эту тему. Что и было исполнено.

Тогда, при разгуле госатеизма, все разговоры крутились вокруг «снежного человека». И лишь старики хитро ухмылялись в усы. Они знали, что просеку перед охотниками перебежал обыкновенный леший. Этим объясняется и поведение охотничьих собак. Случись бы им напасть на след немытого с детства «снежного человека», они бы свое не упустили.

Сегодня – Ерофей

По народному календарю сегодня, 17 октября, – Ерофей. По поверью, с этого дня перестают бродить по лесу лешие. Расставаясь с лесом, они, будто с досады, ломают деревья как тросточки, на полянах вырывают землю на семь пядей, загоняют всех зверей по норам. Во весь день ветер воет по лесам, птицы не смеют прилетать к деревьям, а суеверные мужики и бабы не решаются ходить в лес, боясь взбесившегося лешего. Лешие после первых петухов провалятся сквозь землю, а к весне опять из земли повыскакивают, так как ЭТОЙ НЕЧИСТИ ПЕРЕВОДУ НЕТ.

«СП» – выходной», 17 октября 1998 г.

Время, вперед!

ПРО ВЕДЬМИНО БОЛОТО, ГОРЮШИНСКИЙ МОСТ, КРЕСТ животворящий и работяг-мостостроителей

Вынужденная переселенка

Народная молва утверждает, что ведьма в Семеновском появилась на рубеже веков. Изгнали, мол, ее добрые люди из прежних мест обитания, вот эта вынужденная переселенка и обосновалась в Семеновском, где к тому времени скопилось много столь привлекательной для нее злобы да ненависти человеческой.

Сразу прознал благочестивый народ ее проделки: голод, мор, неурожай, пожары… Даже лапти – исконный промысел крестьян Семеновского-Лапотного – стали выходить косыми да кривыми и проигрывали в конкурентной борьбе на ярмарках в Нижнем, Макарьеве и даже белокаменной.

В дотелевизорную эру люди строже относились к ведьминым проделкам. При большом стечении народа местное духовенство с песнопениями, хоругвями и иконами совершило крестный ход. Не в силах противостоять святому кресту, ведьма отступила и залегла, как гласит народное предание, на долгую спячку в болото за деревней Волковуша. Где иногда «водила» забредших грибников да ягодников.

Но на рубеже 90-х появились в Островском геологи на вертолете. Они ставили по полям и лесам какие-то приборы, затем в условном месте устраивали взрыв и, очевидно, по распространению сейсмической волны определяли залегание полезных и не очень ископаемых. И надо же было такому случиться, что свою очередную «бомбу», как гласит молва, они установили именно на ведьмином болоте. Грохнул взрыв, разверзлась земля, и «проспавшая» почти целое столетие ведьма, освобожденная от сковывавших ее пут, встала в полный рост во всем своем зловещем обличье.

Много чего случилось с той поры в селе нехорошего и жуткого. И бабки по темным углам, загибая пальцы на руках, шепотом подсчитывали ведьмины проделки: повесился десятилетний мальчик, другой невинный ребенок погиб страшной смертью в огне пожара, неожиданно умер мужчина, казалось бы, в полном расцвете сил и так далее. Апофеозом ведьминого разгула можно считать аварию у моста через Меру возле деревни Горюшки, случившуюся 23 мая 1993 года. По касательной (!) задел грузовик автобус, можно сказать, чиркнул по боку, но острый край кузова вскрыл автобусный борт как консервную банку, и сидящих на левой стороне выбросило наружу. В этой страшной аварии погибло семь островчан. В день похорон траурные процессии шли к кладбищу со всех сторон поселка.

На Горюшинском мосту

Дурная слава за этим мостом тянется многие десятилетия. Неоднократно замечали люди, что явно «водит» в этом месте нечистая. Даже имя собственное ему дали, что для мостов редкость – Горюшинский. И отразили происки темных сил в бесхитростном устном народном творчестве – частушках.

«На Горюшинском мосту целовал не знаю чью. Думал, в платье розовом, а это пень березовый». «Под Горюшинским мостом рыбы плавают с хвостом. Бабы ловят и едят, потом рахитиков родят».

Но самое страшное – аварии. Не проходит и года, чтобы кто-нибудь не погиб возле этого моста.

– Помню, не так давно МАЗ московский с фанерой улетел под насыпь, – рассказывает исполняющий обязанности начальника отделения ГАИ Островского РОВД С. Ю. Павлов. – Потом КамАЗ, тоже груженый, перевернулся. Все аварии и не упомнишь. Только в 1996 году семь ДТП на мосту произошло. А в 1997 пока две: «опель» в гололед съехал вниз, а самая последняя авария случилась в июне – «уазику» и «жигуленку» не хватило места разъехаться. Нынче аварий меньше, потому что стали патрульный экипаж на мосту держать. А то и два.

Прагматики причиной аварий назовут опасный участок дороги: поворот, спуск, мост, подъем… Но мало ли на дороге гор и мостов, где никогда, подчеркиваю, никогда не происходили аварии. А на Горюшинском мосту они случаются со зловещей регулярностью. Мистики объяснят трагедии происками нечистой силы. Уфологи – наличием в данном месте геопатогенной (а что это такое?) зоны. Спорить можно до хрипоты, но ситуация, слава Богу, разрешилась кардинально – через Меру возле Горюшек строится новый мост.

Не кочегары мы, не плотники

Заместитель начальника МЭП-1 (мостостроители) А.И. Вакорин в оценке старого Горюшинского моста был суров и реалистичен:

– Рухлядь! Свое отслужил. Хотя и ремонт недавно был, но не отвечает современным требованиям ни по грузоподъемности, ни по ширине.

Андрей Игоревич пояснил, что строительство нового моста идет ударными темпами, рабочих и техники на стройке в достатке, работы (тьфу, тьфу, тьфу, чтоб не сглазить) пока финансируются. И даже больше того: «сверху» пришла телеграмма – «Усилить работу!», а дорожники, делающие насыпь, наступают мостостроителям на пятки.

– Год назад его начали, – сказал А.И. Вакорин, – а в октябре уже надо сдавать. Так как в более поздние месяцы комиссии мосты не принимают. Настроение сдать есть, не подвело бы только финансирование.

Новый мост значительно спрямит дорогу, исчезнет крутизна поворотов и подъемов, улучшится видимость. И хотя мост теперь – достаточно шаблонное инженерное сооружение, но таких, как этот, по словам Андрея Игоревича, в области всего штук 5-6. Не забыли бы только на открытие пригласить священника для совершения соответствующего обряда, чтобы «напасти» старого моста не перекинулись на новый. Любое дело лучше начинать благословясь да собравшись с хорошими мыслями.

«Вот что крест животворящий делает»

А как же ведьма? – спросит наш искушенный читатель. Ей теперь в селе стало очень неуютно! Несколько лет уже, как над Островским вознесла свой животворящий крест хоть и деревянная, но церковь, есть свой священник, людям есть где преклонить голову и осенить себя крестным знамением. А если каждый постарается не допускать в свое сердце злобу и ненависть, черную зависть и нетерпимость, то вообще зачахнет и сгинет навечно нечистая в вонючей болотной тине. И никогда не будет больше мешать добрым людям жить-поживать да добра наживать.

«Северная правда», 19 июля 1997 г.

ИСКУШЕНИЕ ОТЦА ГЕОРГИЯ

Еще на стадии подготовки этот материал неожиданно приобрел некую остроту и пикантность. В редакцию позвонил глава администрации Островского района Н.В. Киселев и попросил (мягко, корректно, боже упаси, никакого нажима) не освещать в областной прессе столь щекотливую тему. Аналогичный звонок, по словам секретаря епархиального совета Петра Степанова, сделал глава администрации и в Костромское епархиальное управление.

Мне уже приходилось писать о разгуле в Островском нечистой силы. Опубликованный летом прошлого года материал «Про ведьмино болото, горюшинский мост, крест животворящий…» заканчивался оптимистически: теперь, мол, над Островским вознесла свой величавый крест хоть и деревянная, но церковь, есть свой священник, людям есть где преклонить голову и осенить себя крестным знамением.

Но, оказалось, продолжает блудить в райцентре нечистая. И добралась, подлая, до самых стен божьего храма. Подкараулила не кого-нибудь, а местного священника отца Георгия. Смутила душу, затмила очи, напела в уши сладкоголосой сиреной и увела под белы руки (куда бы, вы думали?) да в самое злачное место Островского – бар при автостанции.

По райцентру поползли яркие и сочные слухи о похождениях святого отца. Про то, как он в разгоряченном состоянии «спасал» от грехопадения девиц легкого поведения. Как проповедовал заблудшим отрокам – завсегдатаям автостанционного бара, слово божье, подкрепляя устные аргументы с помощью впечатляющей по размерам длани. Много еще чего рассказывают в народе. Слухи постепенно превращаются в очередное предание из устного народного творчества. Что в них правда, что вымысел, сразу и не разберешь. Поэтому будем основываться на фактах.

Сергей Соколов, милиционер патрульно-постовой службы:

– При проведении плановых проверок злачных мест в вечернее время мне приходилось видеть в баре отца Георгия.

Отец Георгий:

– А что, я не могу зайти в бар? Не имею права выпить в свой день рождения или день ангела? Никаких скандалов в баре у меня не было. Если помешал кому-то подраться, то это не конфликт. Людей надо спасать и защищать, в том числе и от такой тяжкой болезни, как алкоголизм. Не зря сказано: «Пейте, но не упивайтесь, ибо в вине есть блуд!» Все слухи обо мне – это происки врагов. Сатане не нравится, что я на новом месте строю храм. Да и народ в Островском не приведи господи. Попробуй, не допусти какую-нибудь старушку до причастия… Я многих поучаю, наставляю, возможно, кому-то и не нравится.

Отец Петр, секретарь епархиального совета:

– Слухи из Островского дошли и до нас. Я лично выезжал туда разбираться, беседовал с отцом Георгием. Хочу сказать, что священники тоже люди, тоже подвержены грехам и порокам. Искушение для них, возможно, даже сильней, чем для простых людей. Ничего страшного я в этом не вижу. Граница между добром и злом – не географическое понятие, в душе каждого проходит. Плохо только, что люди по поведению одного священника начинают судить о всей святой церкви. Случаи подобного рода, а они время от времени бывают, обязательно рассматриваются у нас на епархиальном совете. Но главное мы видим не в наказании, а в раскаянии. Если говорить конкретно об отце Георгии, то, на мой взгляд, вопрос исчерпан, он переборол свою пагубную страсть, осознал и даже ездил на покаяние в Сергиев Посад.

Отец Рафаил, священник соседнего с Островским Воскресенского прихода:

– Священник – первый на селе образец, а поэтому и вести себя должен соответственно. Конечно, во время командировки, к примеру, можно зайти в столовую покушать, но днем и покушать. Мне тоже многие стараются поднести, приходится благодарить и отказываться. Сам будь примером, и не будет врагов.

Н.В. Киселев, глава администрации Островского района:

– Публикацию материала считаю нецелесообразной, так как слухи об отце Георгии только что улеглись. К чему будоражить общественное мнение? У нас и без того проблем хватает.

Информация к размышлению.

Если наши духовные пастыри не могут устоять перед искушением, то как же быть нам, простым смертным?

«Северная правда», 31 января 1998 г.

А вы слыхали?

БАБА КЛАВА ИЗ ДЕРЕВНИ N,

или Костромичи торят народную тропу К избе знахарки-колдуньи

Сверкающий «Мерседес» легко покрыл расстояние в сто с небольшим километров от Костромы до деревни N, где проживает баба Клава. Не знаю даже, как и назвать ее правильно – знахарка, колдунья, ворожея или по-современному – экстрасенс, но, думаю, понятно нашим читателям, чем она занимается. Каким путем дошли слухи до костромичей об этой народной целительнице, только богу весть, но компания подобралась пестрая. Бизнесмен ехал с надеждой на поправку пошатнувшихся дел, женщины – избавиться от хворей.

В районном центре прихватили знакомую, которая знала точно, где находится деревня N и бабкина изба. Она уже бывала у знахарки и поэтому дорогой взахлеб рассказывала о своем первом визите.

– Корова у меня начала сильно прихварывать, – подогревала она страсти и надежды. – Ветеринария, чувствую, бессильна, вот добрые люди и посоветовали бабке Клаве поклониться. Адрес дали. Я корову на машину и – в деревню N. Бабка только глянула на нее и сразу диагноз выдала: у тебя, говорит, два домовенка живут в хлеву, бесятся, им игрушки, а корова нервничает, в стрессе, значит. Дала мне воды да еще кой-чего. Сделаешь, говорит, как надо, уйдут домовята.

А я к ней сразу еще с одной просьбой, – продолжала рассказывать знакомая «мерседесовским» пассажирам. – Дочка у меня, говорю, уж давно замужем, а ребеночка все никак не зачнут. Помоги, мол, бабка Клава, заодно и дочке. Можно ли только заочно-то? Дочка-то не захотела ехать…

Бабка зачерпнула ковш воды и понесла было его просительнице, как вдруг, оторопело уставившись в воду, злобно зашипела:

– Што ты, путаница, говоришь-то незнамо што. Вон вижу, вижу – шарик катается! Она у тебя давно беременная…

– Домой вернулись, – продолжала женщина, – дочку к врачу проверяться послала, а сама в хлеву все сделала, как бабка Клава велела. И не успела на свою коровушку налюбоваться – такая спокойная стала, ласковая, только сенцом похрумкивает, как дочка из больницы бежит, радостно раскрасневшаяся: «Мама, я беременная!..»

Под такие ахи и охи дорога показалась куда короче. Тем более, что немало пришлось подивиться путешественникам на добротность и порядок попавшегося по пути, очевидно, фермерского хозяйства. Непривычно чистые и ухоженные скотные дворы блистали вымытыми окнами и… покрашенными (!) наличниками. (Есть ли еще где в области ферма с покрашенными наличниками?) Но к бабкиклавиной избе на «мерсе» лихо подкатить не удалось. Традиционное российское бездорожье преградило путь. Последние метров пятьсот, через овражек, добирались пешком, меся щедрую на отдачу жирную глинистую грязь. Изящные женские модельные сапожки «по уши» в ней выглядели явно чужеродно. У бабки уже были посетители, их «Жигули» также стояли за овражком, пришлось во дворе ожидать своей очереди.

«Прием» бабка Клава вела в сенях, в избу не пускала. Была она дородной, грузноватой женщиной неопределенных лет, повязанная темным платком. Говорила низким свистящим полушепотом и постоянно бранилась, изрядно перемежая литературную речь исконно российскими выражениями.

– Ты пошто пришла?! Што надо? – злобно накинулась она на «пациентку». – Знаю, что спина болит… Спина у нее, видите ли, болит, – продолжала бурчать бабка, гремя в чуланчике какими-то пузырьками и склянками. – Дам вот тебе воды, утром натощак ложку выпивай, а на ночь спину растирай…

Бизнесмена бабка Клава огорошила прозорливым проникновением в самую суть экономических хитросплетений. Как истинный Лифшиц в юбке из деревни N, она сразу взяла быка за рога.

– Дела плохо идут? Так ты… зарплату плати своим работникам, тогда люди и работать станут лучше, и дела пойдут.

– Так не из чего платить-то, в долгах как в шелках…

– А ты… вторую-то машину продай, чего она в гараже стоит, вот и заплатишь! И долги отдашь!

– ?!

Даже привыкший к неожиданным ситуациям бизнесмен не сразу смог справиться со столбняком, так как о второй машине знал крайне ограниченный круг людей.

Отчаянно матерясь и ругаясь, бабка все-таки снизошла к просьбе повоздействовать на должников.

– Вот тебе порошок, – буркнула она вспотевшему бизнесмену. – По маленькой крупиночке бросишь около тех, кто тебе должен. В конторе, в квартире или в машине. Они тебе долги-то и возвернут…

Попутно прихваченная из райцентра женщина обратилась к бабке, как старая знакомая.

– Баба Клава, помнишь, я у тебя с коровой была? – радостно воскликнула она.

– Што ты, милка, я людей-то не помню, а то еще коров ваших… – огорошила бабка. – Ну говори, с чем на этот раз приперлась? – обратилась она к сникшей просительнице.

– Да муж, собака, пьет беспробудно, кричит и хулиганит…

– А бутылку-то привезла? Я ведь на водке заговариваю… Выпьет он ее, сердешную, в последний раз, а дальше все – как отрежет.

– Ой, не знала, в следующий раз обязательно с бутылкой приеду, уж не откажи помочь, – заблажила клиентка.

– Ступай, ступай, – посуровела бабка, – нечего тут…

…Вот такую историю довелось мне недавно услышать. Не сомневаюсь, что наших читателей заинтересовал вопрос: а сколько же берет бабка Клава? Оказалось, что она сама даже цены не назначает. Каждый платит ей сам по велению души и сердца, в меру своего понимания и толщины кошелька. Мающаяся остеохондрозом-радикулитом женщина сначала хотела заплатить 15 тысяч. Когда бабка с ходу угадала болезнь, решила увеличить гонорар до 20. А оробев от бабкиной матерщины и ругани, отдала 30 тысяч. Всегда нам кажется: побольше заплатишь – вроде как надежней излечение. О размере благодарности бизнесмена история умалчивает, не стоит пугать наших читателей-пенсионеров чуждыми суммами.

За многие годы журналистской практики я пришел к выводу о необязательности выпячивания и навязывания читателю своего, персонального мнения. Но на этот раз – не зря говорят, что не бывает правил без исключений, – хочу нарушить своеобразный этический обет. А посему заявляю, что ни в коей мере не осуждаю ни бабку Клаву, ни тех, кто пользуется ее услугами. Люди с развитым чувством веры нуждаются в его эксплуатации. А раз есть спрос, будет и предложение. У оппонентов в арсенале, конечно, весомый аргумент: требуется тебе ублажать веру – ходи в церковь! Но для человека, не приученного ходить в церковь с детства, ее обряды и условности непонятны, а порой, если не сказать больше, смешны. А подсознание зудит, требует ломануться лбом об пол, почувствовав апофеоз духовного совершенства и тихую радость бытия.

Можно еще упереться в раздвинутый до транспарантной шири тезис бациллофобов о том, что не мешало бы помыть бабкины руки прямо в ее присутствии. Мне кажется, руки деревенской бабки и руки горожанина, перехватавшегося за день за поручни трех автобусов и двух троллейбусов, да к тому же обчиханного-обкашлянного со всех сторон в «озонированной» атмосфере городского транспорта, – не такие уж две большие разницы. Так что помыть, однозначно, не мешало бы и те, и другие.

Приветствуя наличие бабки Клавы и ее безусловную полезность для определенного круга людей, я в то же время тревожусь о незаконности ее деятельности. На Западе подобные эксплуататоры веры давно имеют юридическое право на жизнь. Но ведь там, скажет наш читатель, даже проститутки зарегистрированы и объединены в профсоюз. Не сомневаюсь, что и наша налоговая не прочь бы наложить лапу на бабкиклавины доходы. Но трудно даже вообразить, как бы это выглядело в реальности. Представьте свирепо матерящуюся бабку Клаву, деловито выбивающую на кассовом аппарате чек за наведение порчи или снятие сглаза.

Итак, хоть и нелегально, но бабка Клава существует. (А такая нелегальщина, когда бабкины координаты можно узнать только по большому секрету от хороших, проверенных знакомых или за немалые деньги, создает дополнительный флер притягательности и… укрепляет веру).

В смутное время люди, как никогда, нуждаются в духовной поддержке. Кто идет в традиционную церковь, кто – к лихо отплясывающим импортным проповедникам, а кто-то – к своим, исконно русским знахаркам-колдуньям, черпая в ихвековой мудрости силы для преодоления болезней или наваливающихся проблем завтрашнего дня. Выбор есть. Антимонопольный комитет был бы доволен.

«Северная правда», 23 ноября 1996 г.

Продолжая тему

БАБА КЛАВА ИЗ ДЕРЕВНИ N-2

В конце ноября прошлого года в одном из субботних выпусков «Северной правды» был опубликован материал под заголовком «Баба Клава из деревни N», в котором рассказывалось, как несколько костромичей побывали на «приеме» у бабки-знахарки и что из этого получилось. Материал вышел в разгар подписной кампании с вполне ясными намерениями – привлечь дополнительный читательский интерес к газете. Пусть даже и с помощью такой не очень злободневной, не очень актуальной и не очень общественно значимой темы.

Расчет оказался верным, читательский интерес к публикации возник, но резонанс превзошел все ожидания. Люди являлись лично в редакцию, без конца звонили по телефону, пачками присылали письма. Но ни у кого из них не было стремления обсудить заданную тему, или, как это обычно водится, поговорить «о смысле жизни». Они требовали, негодовали, умоляли, обзывались бранными словами, в раздражении бросали телефонную трубку, использовали личные связи и знакомства, в конце концов – служебное положение. И все с одной, чисто прагматической целью: любой ценой заполучить в редакции адрес бабки-колдуньи.

Начался новый год, но звонки с такой просьбой в редакцию продолжали поступать. Хотя, слава Богу, все реже и реже. Подобное «возбуждение» читательских масс послужило поводом для встречи нашего корреспондента с главным внештатным психотерапевтом управления здравоохранения администрации области М.Л. Пайкиным.

– Михаил Львович, куда более злободневные темы: забастовки, невыплата зарплат и пенсий, даже арест крупных чиновников не привлекли в такой степени внимание читателей, как какая-то бабка Клава. На ваш взгляд, взгляд специалиста, чем объясняется подобный ажиотаж?

– Во-первых, сама газетная публикация выстроена в такой эмоциональной тональности, что даже нам с женой после прочтения захотелось побывать у этой бабки.

Во-вторых, за десятилетия прежнего режима у всех у нас воспитан стойкий комплекс необычайного доверия к печатному слову. А к вам наверняка обращались отнюдь не молодые, а как раз люди среднего и старшего возраста.

В-третьих, само время у нас сейчас такое. Большие массы людей ощущают себя растревоженными, незащищенными, их тяготит неуверенность в завтрашнем дне. Доверия к официозу нет, как и к политикам, которые постоянно не оправдывают людских надежд. Даже вездесущая реклама постепенно теряет в глазах наших граждан свою привлекательность. Что, кстати, на мой взгляд, правильно. Вряд ли бы сейчас эти «эмэмэмы» и «селенги» имели такой же успех.

Но в целом обществу в эпоху перемен крайне тяжело. Люди постоянно ищут для себя точку опоры. Этим пользуются многие проповедники-кудесники. В том числе и описанная вами бабка Клава. Потеряв веру в официальную медицину, многие пойдут к ней, и что самое важное, некоторые исцелятся. Для них бабка Клава – тот же психотерапевт, только темный и неграмотный. А значит, высока вероятность вместо пользы нанести вред своему здоровью.

– Но ведь в числе обратившихся к нам в редакцию за бабкиным адресом люди достаточно образованные и культурные, даже занимающие высокие посты…

– А я и не говорю, что вера в магическое – удел малограмотных. Порой встречаешь человека – интеллектуал, умница, а весь во власти, скажем так, «темных сил», какого-нибудь псевдонаучного учения. На Западе все это широко развито, а в последнее десятилетие хлынуло к нам.

– А я думал, что «заговариваться» у бабок – это особенности национальной охоты именно русского характера.

– Да что вы! Это просто удел ожидающих чуда. Человек инстинктивно ищет точку опоры, хочет сложить с себя ответственность. Поверить в кого-то легче, чем в себя. Хотя, в конечном счете, все равно человек излечивается сам, силой своего духа. А здесь, поверьте мне на слово, возможности у каждого скрыты огромные, важно их разбудить и направить в нужное русло.

– В задачи редакции не входит распространять адреса бабок-знахарок. Но обращавшиеся к нам люди буквально умоляли: умирает близкий человек, болен ребенок, ради бога, дайте адрес, это последняя надежда…

– Я понимаю, что вы оказались буквально между двух огней. Но твердо убежден, что для большинства людей было бы куда лучше, если бы они так и не узнали бабкин адрес. В этом случае куда больше вероятность того, что они, обратятся за помощью к официальной медицине или психотерапевту-врачу, основной принцип которых – не навреди. Испробовав бабкиного зелья, они все равно к нам приходят. Но время в этом случае может быть непоправимо упущено.

– Есть примеры?

– Со всей определенностью про бабок-знахарок сказать не могу. Когда люди прозревают, что их попросту дурачили, они начинают стесняться, что обращались к такой «колдунье», и скрывают это. Хотя по косвенным признакам врач-профессионал может догадаться об этом. Но окружающие этого не знают, они слышат только о положительных результатах знахарства. Так создается миф.

Более тяжелый случай был, когда после выступления в цирке доморощенного «гипнотизера» привезли женщину в трансе. Она не могла разговаривать, двигаться и, можно сказать, еле дышала. С другим пациентом произошел попросту курьезный случай. Он лежал дома на диване с женой, скажем так, в состоянии некоторого возбуждения. В этот момент по телевизору началось выступление известного в былые годы телепроповедника. Переключился вниманием на телевизор, в результате чего развилась стойкая импотенция. Вовремя пройденный курс психотерапии помог ему избавиться от такого «благоприобретенного» недуга.

– Михаил Львович, вы достаточно четко проводите мысль о том, что лучше обращаться за помощью к официальным психотерапевтам, чем к суррогатным, типа доморощенных колдуний и бабок-знахарок. Но ведь на том же Западе бум психотерапии, можно сказать, прошел.

– Бум прошел, а психотерапия осталась. Те же американцы, к примеру, поняли, что психоаналитик никогда не решит проблем их бизнеса, но зато поможет познать себя и научит, как себя вести в казусных ситуациях без ущерба для собственных нервов.

В России психотерапия только начинает становиться доступной. Не так давно принято решение, что теперь на пять тысяч человек населения положен один врач-психотерапевт. Мэрия Костромы пошла нам навстречу и положительно решила вопрос о создании в городе муниципального центра практической психологии и психотерапии. Я являюсь руководителем этого центра. Так что доступность психотерапевтической помощи для горожан значительно возрастет. Тащиться куда-то за тридевять земель по грязи, чтобы услышать матюги описанной вами бабки Клавы, не будет никакой необходимости.

– И в заключение, Михаил Львович, что бы вы пожелали читателям нашей газеты?

– Уважаемым читателям «Северной правды» хочу сказать одно – без веры жить нельзя. Именно она помогает лучше адаптироваться к жизни, к ее быстротекущей изменчивости. Вера даст вам возможность сохранить в чистоте душу и здоровым – тело. А уж в кого или во что верить – это личное дело каждого, главное – верить! А дальше, как в святом писании сказано, по вашей вере да воздается вам.

Только самостоятельно мыслящие и чувствующие люди могут сделать долгой и счастливой свою жизнь и жизнь общества в целом. Я верю – чудеса есть, если их делать самим, своими собственными руками.

Чувствуете, как уже буквально в воздухе носится необходимость общенациональной объединяющей идеи. Нас ее лишили после смены общественной формации. А что из этого вышло – у каждого перед глазами. Будет идея – поправится психическое здоровье нации, люди расправят плечи, вздохнут полной грудью, почувствуют уверенность в завтрашнем дне.

«Северная правда», 29 января 1997 г.

часть девятая

Водка, лодка и молодка

Из недальних странствий возвратясь

БУЛЬОН С ПРОФИТРОЛЯМИ

Впервые прибывших санаторий «Волга» приятно удивляет: чистотой, порядком, ухоженностью, приветливостью персонала и даже… со вкусом отделанными интерьерами. Этим он превосходит не только своих костромских собратьев – санатории имени Ивана Сусанина и «Колос». Подобную характеристику дают ему отдыхающие, приехавшие из городов больших и дальних, которые много повидали и которым есть с чем сравнивать.

Санаторно-курортная жизнь разностороння и разнообразна. Каждый развлекается в меру способностей и таланта, наклонностей характера или, как в народе говорят, испорченности. В большинстве своем публика коммуникабельна, приветлива, общительна, смешлива и… склонна к авантюрам.

Здесь мирно уживаются и суперзагорелая нимфетка в мини, при виде которой у граждан отдыхающих екает сердце и появляется целеустремленный взгляд, и пожилой доцент с астмой, который непременно погладит за локоток каждую приятную во всех отношениях даму и расскажет каждый раз новый, двусмысленный анекдот.

В жаркие дни конца июля – начала августа активные купались, гребли на лодках и катамаранах, прочесывали окрестные леса в поисках грибов, отплясывали на дискотеке, а затем над чем-то долго смеялись-хихикали в номерах. Пассивные лениво загорали, неукоснительно блюли святость тихого часа и лишь к вечеру появлялись из корпуса, дабы осуществить неспешный послеужиновский променад по асфальтированной дорожке или, отчаянно разгулявшись, спуститься к Волге, чтобы с крутого бережка обозреть необъятность речного простора, полной грудью вдыхая хвойные флюиды.

Народные смотрины – посещение столовой. Отдельные Дамы превращали проход к столику в демонстрацию мод, каждый раз являясь народу в новом платье, в свежем макияже, в шикарном декольте и ожерельях. Ленивые мужики – переодеваться неохота – приходили в столовую в обвислых спортивных штанах и домашних тапках на босу ногу, прикрывая смущение показным нигилизмом.

Трапезничали неспешно, вкусить было что. Спустя два месяца вспоминаются почему-то первые блюда – солянка мясная сборная, суп гороховый с гренками и бульон с профитролями. А также четверговый или пятничный полдник – горячая пицца.

Говорят: сколько людей – столько мнений, на всех не угодишь. Поэтому и в столовой кто-то ел все подряд, а кто-то возвращал официантке порцию оладьев – какие-то, мол, они подгорелые, нельзя ли заменить. Разнились мнения и о санаторной публике в целом. Большинство воспринимало происходящее как норму, а Надя из Нерехты заявила, что ей скучно, потому что в санаторий съехались одни начальники.

Общеизвестно, что люди, живущие полноценной жизнью, едут в санаторий с определенными намерениями, составной частью которых является санаторно-курортный роман. А может, и не один. 21 день все-таки. Надо отметить, что «слабая» половина летом 98-го была на высоте. Дело в том, что целый этаж в корпусе арендовали строители Волгореченского трубного завода. Молодые здоровые мужики за полтора года санаторно-курортной жизни свыклись с нравами беспрерывно меняющейся публики и с нескрываемым желанием отзывались на призывный женский смех. Отдельные пары в своем сближении выходили на такой уровень человеческих взаимоотношений, что трубники развозили подруг на личных автомашинах к местам прописки в городах и районах области. Сильной половине отдыхающих из-за столь серьезной конкуренции везло меньше.

В первой половине дня публика в санатории принимает процедуры. Врачи здравницы назначают их индивидуально, стараясь сочетать медицинские показатели с пожеланиями трудящихся. Прием процедур из-за пунктуальности медперсонала оказывался делом приятным и необременительным,

Без преувеличения следует сказать, что в «Волге» просто-таки мощнейшая лечебная база. Прекрасный, с какими-то особыми техническими наворотами – пробирает до альвеол – ингаляторий. Полностью оборудован физиокабинет, есть искусственный солярий, так что даже зимой из санатория можно приехать загорелым. Водолечебница оставляет самое приятное впечатление, мне она напомнила аналогичное заведение в Ессентуках: циркулярный душ, подводный душ-массаж, минеральные ванны, «жемчужные» ванны и так далее. Популярен у отдыхающих крытый бассейн. А недавно, о чем уже сообщала «Северная правда» в «Волге» пустили открытый бассейн, который расположился прямо перед корпусом. Кроме него, в нынешнем году появились еще две новые процедуры – кабинет аэрофитотерапии, где лечат с помощью запахов, и кабинет ионотерапии (люстра Чижевского).

Как оказалось, главный врач санатория «Волга» Сергей Милевский мечтает приобрести для здравницы установку искусственного радона и на этой базе создать радоновую лечебницу. Но это задача на перспективу, а в сегодняшних планах – косметический ремонт спального корпуса. Особенно второго и четвертого этажей, где жили наконец-то покинувшие санаторий трубники.

При полной загрузке санатория 102 человека персонала могут принять 218 отдыхающих. Так было в летние месяцы, когда здравница оказывалась набитой «под завязку». Зимой здесь отдыхает человек 20. Поэтому основная задача, по словам Сергея Милевского, – продать путевки. Для этого пропагандируют себя в рекламных сборниках и даже специально командируют человека в города холодные и северные, чтобы там заключить договора на путевки. Как говорит главврач, неплохие отношения установились с Северодвинском.

Отрадно также, что растет число отдыхающих, которые уже имеют возможность купить путевку за полную стоимость. Многие из них, ошалевшие от скуки на пляжах Турции, Греции и Кипра, звонят в санаторий и, опуская на второй план вопросы о цене, условиях проживания и лечении, спрашивают в лоб: «А рыба у вас клюет?» И получив удовлетворительный ответ, начинают собирать удочки.

У Сергея Милевского удалось узнать девиз санатория «Волга»: «Лечить не болезнь, а человека!»

«Северная правда», 1 октября 1998 г.

ИЗ ЖИЗНИ ОТДЫХАЮЩИХ

В то время как подавляющая часть трудоспособного населения все лето развлекается в любимой позе на персональных садово-огородных участках, фазендах и дачах, другая, крайне малочисленная, на 90 процентов осчастливленная соцстрахом и, благодаря этому, перешедшая в разряд санаторно-курортной публики, полной грудью и другими частями тела воспринимает благотворное и целебное воздействие санаторно-курортного романа.

К сведению фазендодержателей и поклонников любимой позы врага Греки, который ехал через реку. В живописных и укромных уголках под Костромой спрятались от посторонних, любопытных глаз три многоэтажные здравницы: санатории «Колос», имени Ивана Сусанина и «Волга».

«Колос» традиционно считается самым спокойным и скучноватым. Здесь реабилитируются инфарктники. И хотя, глядя на отдельных представителей сильной половины человечества, совершенно невозможно предположить, что буквально 20-30 дней назад они были на грани жизни и смерти, так как бодрые, розовощекие мужики купаются, загорают, режутся в карты, употребляют исключительно внутрь горячительные напитки, ссылаясь на то, что так доктор прописал, и убедительно косят глазом в призывно распахнутые – жара-с! – декольте, здесь не редкость следующий диалог:

– Ну вот, отдохнули, поправились, – говорит администратор отъезжающей Даме (непременно с прописной буквы).

– Полно, – скептически усмехается та, – пропала путевка…

– Что так?!

– Ни одного мужичка стоящего не нашлось…

В «Иване Сусанине» публика разношерстней и веселей. Повинуясь зову предков, отдыхающие сбиваются в компании по интересам и степени испорченности, жгут вечерние костры по санаторным окрестностям, жарят шашлыки, куриные окорочка и сосиски на прутиках. После третьей Дамы традиционно затягивают что-нибудь чувственно-протяжное типа «Напилася я пьяна, не дойду я до дому…» После пятой – с выходом, с дробью, подбоченясь, наяривают частушки. Да такие проникновенные, что полная бесстыжая луна скрывается за облаком, удовлетворенно кряхтя: «Народ к разврату готов!»

Из старых добрых времен застоя развитого социализма в «Иване Сусанине» сохранилась шикарная традиция. По вечерам не склонный к авантюрам народ собирается у входа в корпус и под гармонь-баян вслух поет вечнопамятные песни советских композиторов. Провоцировать народную ностальгию хорошо удавалось неутомимому санаторному массовику-затейнику Софье Громовой. Ее командный голос «На костер!» и маленькую, но необычайно пронзительную гармошку помнит не одно поколение отдыхающих.

Медицина «сусанинского» санатория тяготеет к желудочно-кишечному тракту. Финал-апофеоз – лосиное (лосихье?) молоко, микроклизмы и сифонное промывание кишечника. Две последние процедуры исключительно делаются через зад, а «сифон» настолько горазд на ощущения, что требует детального описания. (Нервных просим не читать. Для людей, не знакомых с методами санаторно-курортных врачей, все это будет крайне дико).

Вначале «сифонщика» ждет разминка в виде очистительной клизмы. Оценив с положительной стороны работоспособность унитаза и исключительную свежесть туалетной бумаги, страдалец приникает левым бочком к кушетке, ловкая рука медсестры вводит (ну не втыкает же) в задний проход щедро сдобренную вазелином трубку, и процесс пошел. Повернув кран, отдыхающий напускает внутрь себя через вышеупомянутую трубку минеральную воду. Количество – по желанию и потребности, пока пузо не станет сродни барабану. Кран в другую сторону – и «вешние» воды через эту же трубку бурно устремляются наружу, обогатившись в кишечном мраке шлаками, каловыми камнями и прочими продуктами деструкции метаболизма. Циклов несколько, пока не пропустишь через себя отмеренные в баке медсестрой 20-30 литров минералки. Кроме ощущений, процедура интересна наглядностью – трубки прозрачные, а по мнению врачей – полезностью. «Отсифоненные» граждане выходят из кабинета задумчивыми и потом долго лежат в номерах, безучастно глядя в потолок.

«Волга» по праву считается самым лучшим среди костромских санаториев. Расположенная на самом берегу одноименной великой русской реки здравница предоставляет отдыхающим все 33 удовольствия. Здесь самые благоустроенные номера, прекрасная водолечебница, навороченная медицина с девизом: «Все для вас!» Отдыхающие имеют возможность купаться в реке Волге, по которой ходят белые теплоходы; в реке Качалке, на которой есть лодочная станция с катамаранами; в реке Кубани, устье которой представляет собой совершенно невероятное по красоте пейзажа место. Наряду с этим, в санатории есть крытый бассейн, который работает круглогодично, и открытый, где беспрерывно кружится подогретая (!) голубая вода, и который работает до белых мух.

Последние годы в «Волге» наблюдается изрядное количество москвичей. Эта бесцеремонная публика отличается нагловатостью, хамоватостью и гипертрофированным младенческим инстинктом «дай!». Забывая, что провинциализм – это не географическое понятие, а состояние души, они лелеют свою завышенную самооценку, ругая подряд все и вся, и, выражая презрение окружающим, моют руки под краном с минеральной водой. В припадке снобизма москвичи воротят носы даже друг от друга, обрекая себя на унылое одиночество.

– Я работаю в «Ленинке», – громогласно заявляет разгоряченная в компании на пляже женщина и гордо оглядывает кой-как прикрытые ягодицы загорающих граждан.

– Где, где? – явно не врубается отупевший на солнце спутник.

– Пора бы знать! Деревня! В самом центре Москвы есть библиотека имени Ленина.

– Так ты библиотекарша?! – принижая значение москвички, язвит костромич.

– Я не библиотекарша, я – экономист!

– На книгах экономишь?

– Пора бы знать! В библиотеке имени Ленина есть издательский отдел, где даже книги печатают.

– Так ты экономист типографии?

– Да, – настораживается москвичка в ожидании подвоха.

– Была у меня одна знакомая – экономист типографии в Казани, – задумчиво, но громко, на весь пляж, говорит столичный антагонист, – спилась совсем…

В пределах санатория они больше не здороваются.

Из-за скоротечности – 21 день – пребывания нравы в санатории предельно упрощены. На прелюдии времени не остается. Понимают это, в первую очередь, женщины. Мужчин, особенно тех, которые могут не на словах, а на деле, мало. Дамам, чтобы не говорить потом: «Пропала путевка», приходится проявлять инициативу. Поэтому санаторные Дамы первой и третьей категории (дам, не дам, дам, но не всем) отличаются пристально-ищущим взглядом.

Интим в переполненном санатории – та ли еще проблема. Для положительного решения вопроса парочки углубляются в дремучие заросли и возвращаются оттуда в помятой одежде, искусанные комарами и муравьями, а порой и осами, но удовлетворенные. Перепихнуться по-человечески в номере можно лишь когда сосед(ка) отлучается.

Люся с Вовой ушли загорать. Галя с Женей в пустом номере – скорей, скорей, занимаются любовью, спускают пар. На пляж прибегают счастливые и запыхавшиеся.

– Вы чего так долго? – интересуется Люся, все еще не верящая, что два совершенно разных человека, случайно встретившиеся в санатории, через несколько часов после знакомства легли в постель.

– Аппетит приходит во время еды, – не особо скрываясь (взрослые же люди), отшучивается Женя.

Он и не подозревает, какой огонь зажгли в Люсиной душе его слова. Вова ей не нравится, староват. Дождавшись, когда соседка по номеру Галя на выходные уедет домой проведывать семью (чтоб муж не загулял), Люся по телефону вызывает в санаторий своего фирменного любовника. В ночь с субботы на воскресенье они долго шушукаются, хихикают, а потом упорно и настойчиво, на зависть соседям, скрипят кроватью. Люсино прочувственное: «О-о-о-!..», местами переходящее в львиный рык, очень не нравится женщинам в соседнем номере, и они, сами мечтая о таком любовнике, потихоньку начинают ругать Люсю плохими словами. Утром Люся, обнаружив, что ее экстаз зафиксирован соседями, пеняет любовнику:

– Ты бы потише шарахался.

– Сама потише ори, – парирует тот.

Следует недолгая пауза, связанная с ускоренным раздеванием, и растревоженная кровать вынуждена вновь исполнять ариозо для двух любящих друг друга людей.

Разгоряченные душной июльской ночью и шашлыком у костра Паша с Валей купаются в Волге, естественно, нагишом. Валя уже вылезла на высокий берег, и ее хорошо видно рыбакам, которые всю ночь таращатся на поплавки из своих лодок. Один, соблазненный Валиными формами, берется за весла и гребет к берегу. В это время Паша также поднимается из воды на высокий берег, и его вопрос далеко разносится в ночной тиши:

– Ты куда, мужик?

Рыбак, вздрогнув, молча разворачивает лодку и быстро гребет назад.

Во вторник за завтраком в столовой появляется отсутствовавшая несколько дней Дама и, подойдя к усатому плейбою, отвешивает хлесткую пощечину. Машинально продолжая доедать бифштекс, мужчина в конце концов осознает пикантность ситуации, бросает вилку и, провожаемый доброй сотней любопытных глаз, покидает столовую. Народное любопытство тут же удовлетворяет испорченный телефон слухов. Оказывается, эта Дама выписалась из санатория еще в субботу, но воспылав африканской страстью, проживала с усатым на его койкоместе. К понедельнику она ему надоела, и он провел ночь под теплым бочком другой женщины. Народ в большинстве своем осудил Даму за навязчивость. Она уезжала из санатория, не позавтракав, но с гордо поднятой головой.

Средних лет мужчина удовлетворенно покуривает на балконе.

– Как у тебя с Татьяной? – интересуется сосед, имея в виду налоговую инспекторшу, с которой познакомились на дискотеке.

– Не всё они нас, могём и мы их…

По народному поверью, все отдыхающие в санаториях делятся на три категории. Первая – «водка, лодка и молодка». Вторая – «кино, вино, домино». Третья – «кефир, клистир и теплый сортир».

Санаторно-курортные нравы достаточно полно отражены в анекдоте.

Яркая блондинка, приехав в санаторий, ведет себя вызывающе. Сев на мостки позагорать, делает вид, что боится воды, и просит проплывающего мимо отдыхающего:

– Мужчина, помогите женщине в воду сойти.

– Я уже не мужчина, я завтра уезжаю.

Все-таки жалко, что лето кончилось.

«Костромская народная газета», 30 августа 2000 г.

вместо эпилога

Как на духу

Почему худеет наградной конверт?

неторжественные заметки по этому случаю…

Журналистика не только хобби, но и бизнес

Когда прошел шок от недостойного поведения представителей (ВВЦ? Союза журналистов? Столицы?), которые на банкете в честь лауреатов конкурса «Создано в России» лихорадочно распихивали по пакетам соевые яства, и, прикрытое добродушной сытостью (соево, но нажористо), стихло разочарование от неожиданно похудевшей суммы в конвертике (вчера обещали по пять, сегодня дали по три), подошла дама с иностранной фамилией Карпенко и попросила для журнала «Журналист», который я, к своему стыду, несколько лет в руках не держал, написать о текущем моменте, о том, что тревожит сердце, волнует душу и будоражит общественное мнение. Почему бы не написать, если есть о чем? Единственная оговорка для костромских читателей: эти заметки подготовлены исключительно по просьбе редакции, а не по моей личной инициативе.

Жестокие нравы, сударь, в нашей столице

У России не московское лицо, думал я, вылезая из столичного метро. Прекрасный образ – «московских окон негасимый свет» – потускнел от страшилок о нравах столичной милиции в отношении провинциалов. Страшилками этими полна региональная пресса. Пишут, не дашь на лапу по таксе 100 – 300 рублей – посадят на ночь в клетку с бомжами. Несмотря на наличие обратного билета. В народе зреет желание отгородиться от Белокаменной забором повыше, чтобы через него переплескивалось пореже и не мешало дорогим россиянам жить поживать да добра наживать.

В Москву стало ездить противно. В магазинах все то же, но дороже. А милицейские сержанты на каждом углу измеряют лица на соответствие национальности. Мне встретилось такое лицо. Его руки за версту светились гексогеном, а из карманов сыпался перемешанный с селитрой сахарный песок. Набежавшему патрулю лицо предъявило удостоверение помощника депутата Госдумы, в котором вместо фотографии была вклеена стодолларовая купюра. И пошло дальше по своим грязным делам.

Пресса и власть

Или власть и пресса. Насколько помню по прежним годам, любимый конек «Журналиста». Тема изъезжена вдоль и поперек, нового сказать нечего, только местечковое.

Губернатору на второй срок охота, и послушная газета по-свойски делает ему «имидж». Никого уже не шокирует, что фотографическая карточка губернатора появляется сразу на нескольких полосах. Как правило, он стоит, глядя в объектив, в окружении разных людей.

Рассказывают, однажды был губернатор в лесу и спилил дерево. Лесорубы, удивленные крепкой хваткой, по-мужицки отвесили комплимент: «Да с тобой на лесоповал можно идти». Газета опубликовала репортаж с цитатой. Недруги, по слухам, тут же подхватились: «Вот, «Северная правда» губернатора на лесоповал хочет сослать…» и пытались спровоцировать его на ковровую разборку с редактором, с криком и матом. Как человек опытный во властных коридорах, он наверняка не внял дурным советам, но недруги не дремлют.

Поэтому газета на всякий случай перестраховывается: о губернаторе или хорошо, или ничего. Но наш народ знает, о ком так говорят. Выходит, медвежья услуга. Зачем? Или сознательный, далеко идущий ход? Я в такой «политике» ничего не понимаю. Зато знаю, как дважды два: чем проще и доходчивей рассказывают СМИ о человеке, тем ближе, понятней и доступней он народу, тем выше его рейтинг, тем беззаветней любовь широких масс. Почему этого не понимают другие сапиенсы – большой секрет для маленькой компании.

В разгар выборного гона Кострому осчастливил присутствием Степашин. Вместе с костромскими «яблочниками» он посетил завод, пообедал, записался на местном телевидении. Затем ГИБДД отсекла машины костромских «яблочников» от кортежа, и он без них и без журналистов встречался с губернатором и владыкой – архиепископом Александром. Естественно, не состоялись запланированные интервью костромских журналистов со Степашиным. Одна из местных газет предположила, что костромским спецслужбам захотелось поиграть в политику. Другая процитировала слова Степашина. Узнав о безобразном инциденте, он сказал: «Теперь я понял, куда приехал». А обладминистрация заявила, что таким образом губернатора кто-то захотел подставить. Опять медвежья услуга?

Все больше руководителей понимают, как надо работать с прессой. Такие не навязывают свое мнение, а просто предоставляют информацию, чтобы журналист сам разобрался в ситуации, сам сделал выводы и донес до читателей свое видение проблемы. Думается, нет нужды объяснять, что эффективность такого материала на порядок выше составленного руководством «правильного» текста.

Выбирали – веселились, протрезвели – прослезились

Как человек разумный, сторонюсь «политики», говорю: «Работать надо!» Возможно, трудоголик. Но выборная лихорадка взяла и меня за одно место. История детективная, перескажу в лицах.

Началось с телефонного звонка. Приятная во всех отношениях дама сообщила, что анализ моих публикаций выявил лояльность к мистеру икс, кандидату в депутаты. И если я желаю подзаработать на составлении речей и прокламаций для икс, то она готова со мной встретиться «для уточнения деталей». Учитывая, что журналистика не только хобби, но и бизнес, а также нижесреднее финансирование «по месту основной работы», решил воспользоваться необременительным калымом. Конспиративное место встречи утрясали долго, пока не пришли к консенсусу по поводу киоска «Союзпечать» на центральной площади Костромы – «сковородке» и предметов туалета. Решили, что я буду весь в черном, а она – молодой, симпатичной и привлекательной.

Не склонная к кобелированию натура проснулась в троллейбусе и начала через подсознание пугать страшилками в виде жгучего жениха-брюнета с большим ревнивым носом, ножом и ружьем. Внешние формы дамы у «Союзпечати» соответствовали голосу в трубке, но пределы компетенции оказались ограниченными. Дама не смогла снять мою тревогу по поводу знака равенства между размером оплаты и объемом работы. Проявив присущую современным женщинам инициативу, она назначила второе место явки в кафе, куда должен был прийти компетентный бизнесмен Федя.

К точке общепита «Голубой Дунай» я шел, соблюдая почерпнутые в детективах правила конспирации: переходил через улицу, менял троллейбус на автобус и прорысил через проходные дворы, которые знал. За мной шли минимум 50 кагэбэшников. Они переходили вместе со мной улицы, ныряли во дворы, смотрели на меня из автобусных окон и детских песочниц. Десятилетний пацан, мывший у тротуара «мерседес», потряс внимательным и странным взглядом. Надо же, малолеток используют, подумал я и столкнулся с дамой у входа в «Голубой Дунай». Откуда-то появился Федя, заказав по 150 граммов кофе и громкую музыку.

Отвыкнув от дискотечного рева, я с трудом слышал и соображал, но понимал, что шум – это производственная необходимость, им Федя затыкает микрофон моему потенциальному диктофону. Между тем Федя оказался еще большим профаном, чем дама. Он не видел разницы между статьей и информацией, а депутатская речь «плавала» в размерах от десяти печатных листов до бумажки с тезисами. Установить равенство между объемом работы и размером оплаты оказалось невозможным. Мой скромный жизненный опыт диктовал железно – с дилетантами не связывайся. Расстались полюбовно, договорившись в случае необходимости созвониться. Впервые с начала переговоров я ехал домой спокойно, не чувствуя слежки, и уснул без элениума.

Невыясненными оказались два вопроса. Знал ли мистер икс, что от его имени ведутся подобные переговоры? И не поиск ли это лохов, которые за копейки станут выполнять черновую работу? Используя служебное положение в личных целях, а вычислить среди кандидатов мистера иск не составляло труда, я мог в любой момент снять трубку и позвонить ему лично. Но… соблюдал правила игры. Приятно было осознавать, что даже в патриархальной Костроме кандидаты в депутаты понимают, что только профессиональный журналист, владеющий пером, словом и образом, может протащить их забубенный имидж в массовое сознание. Поэтому журналистов надо привлекать, доверяться и много платить, иначе «дубовые» агитки и банальные речевки с трибун обеспечены.

Сор из избы

За четыре года – третий редактор. Первым для меня, журналиста «районки» («Островские вести», п. Островское, в 30 км от Щелыкова), переехавшего в облцентр, стал Владимир Неймарк. При нем пришлось пройти испытание на выносливость и работоспособность. Нагрузка – как в «районке», материалы – с колес в номер. «Ты хороший материал написал, – говорил редактор, – я подписываю в печать, но следующий пиши еще ярче, еще резче, еще актуальней». Куда уж резче, бурчал я себе под нос, и так заголовок поставил: «Меняют не народ, меняют правительство». Выжимать из себя раба «районки» тяжело. Это невозможно без более умного, чем ты сам, редактора. Мне повезло. Ускорения от, грубо говоря, пинка, которым Неймарк вывел меня на орбиту костромской журналистики, хватает до сих пор. Собраться бы с духом да написать о нем очерк.

При Алексее Малахове, когда штат от слияния двух областных газет в одну оказался переполненным, пришлось пройти новое испытание – на ненужность. «Иди ты с глаз долой да подальше», – говорило руководство. Принесенный материал вызывал оторопь: «Куда ставить будем?!»

Новый губернатор назначил нового редактора. Лучший редактор Виктор Морозов лучшей районки («Ветлужский край», г. Шарья). При нем мы начали «бороться за дисциплину». Теперь требуется «ходить на работу» и присутствовать с 9 до 17 часов. Знойная секретарша периодически бегает с криком по коридору:«Надо же! Две минуты десятого, а их нет! Ну как так можно работать?» Завели книгу учета и контроля. Уходя, в ней следует записывать, когда убыл, куда и во сколько вернешься. Книгу негодяи тут же обозвали и написали на ней: «Фискал», пририсовав зоркий глаз.

Хорошая мысля, которая приходит опосля, не подчиняется режиму. Размышляя над заголовком в троллейбусе, на унитазе или в душе, как человек законопослушный, я чувствую себя правонарушителем: в «Фискале» не записался! А как предугадать, что творческий «процесс пойдет» именно в этом месте, в этот час? Из «Карнавальной ночи» нам известны формы и методы борьбы с товарищем Огурцовым и то, что он раньше или позже будет побежден. Но мне хочется на работе работать, а не бороться. Время не то. Когда в нечастых встречах с коллегами из других изданий заходит разговор о «борьбе за дисциплину», они смеются надо мной и говорят: «Врешь! Не может быть». Чувствую, и вы сейчас усмехаетесь скептически. Клянусь мамой! Все так, как рассказал.

«Журналист», № 1, январь 2000 г.