СЭО. Вирус безграничных возможностей [Алексей Юрьевич Булатов] (fb2) читать онлайн

Глава 1. Дача – будь она проклята!

Пятница начинала утомлять. Все-таки не нужно было ехать на эту дурацкую дачу. Теперь стоять в пробке не пойми сколько. Развернуться запрещено, выпить нельзя, бросить машину тоже невозможно. Но уже так хочется начать отдыхать. Но вот стой в этой пробке и жди, когда она начнет двигаться. Глубокая ненависть к соседним машинам накрывала с головой.

«Ну вот куда ты лезешь, гад?! Все же стоят, и ты стой», – то и дело произносил злобно Александр, старательно выруливая в плотном потоке из автомобилей, чтобы никто не влез вдруг спереди.

«Вот бы бросить машину, и вот тут прямо в лесочке пиваса долбануть! Может, прямо сейчас его долбануть? Не, нельзя, а вдруг гаишники? Вот стопудово после пробки стоять будут. Нужно терпеть. Гребаная пятница, гребаная дача, вот зачем мне она досталась?» – Александр ругался то вслух, то про себя. А пробка все никак не хотела отпускать. Город вязко держал машины в плотном горячем потоке, как будто издеваясь над людьми. Люди психовали, злились, лезли во все щели, которые только можно было найти на дороге, еще более усугубляя свое положение.

«Ну вот ехали бы все в два ряда, как положено, ведь намного быстрей бы все проехали, нет, вот все пытаются объехать и ускориться. В итоге все стоим тут как дураки», – продолжал ворчать Александр. Видимо, все находящиеся в данный момент в пробке ворчали приблизительно одинаково, давая мудрые советы всему миру, поступая при этом совершенно противоположно. Вот и Александр, который секунду назад ругал машины, двигавшиеся по обочине, воспользовавшись моментом, тоже нырнул в поток, который вроде как двигался чуть быстрей, чем он сам. Но иллюзия оказалась напрасной: поток на обочине, проехав 10 метров, также встал, как и весь основной поток, и по закону подлости поехал тот самый ряд, который он только что покинул.

«Вот почему соседний ряд всегда едет быстрей?» – пробурчал Александр, но решил уже не дергаться и оставаться в одном ряду. Но вдруг машина спереди замигала аварийными сигналами и остановилась.

«Ну мать моя женщина! Закипел, что ли? Ну точно закипел, ну вот что ты на такой колымаге-то ездишь, – сказал Александр и со страхом посмотрел на датчик температуры. – Как бы нам не закипеть, тоже ведь колымага времен царя Гороха».

Не торопясь, со скрипом, потом и вонью, но город начинал потихонечку отпускать. Пробка не закончилась резко, но поток начал двигаться, выстроившись в два ряда. Сначала машины просто потихоньку поехали, а потом уже начали набирать скорость. Правда, участникам движения теперь очень хотелось ехать как можно быстрей.

«Ну что ты мигаешь? В дупу себе помигай! Что я тебе всех перепрыгну? – ругался Александр на мигающий ему сзади «Ленд Ровер». – Крутой, высокий! Ну так постой со всеми, едем сорок, и ты будешь так же ехать. Ишь ты, мигает он. Сейчас вот как остановлюсь да пройду тебе по бамперу битой, чтобы неповадно было. Будешь знать».

Но город отпустил, и напряжение на дороге становилось все меньше и меньше. Чем дальше город оставался позади, тем лучше казалась идея уехать на выходные на дачу.

«В конце концов, я там уже месяц не был, нужно все-таки наведываться, а то ведь там все пропадет. Наверное, малина уже поспела и смородина», – Александр вспомнил, что когда были живы родители и бабушка с дедушкой, наличие смородины и малины было главным аргументом посещения дачи. Сейчас этих аргументов, к сожалению, не осталось. Александр был плохим дачником и не очень любил дачу. Но она была и есть его, и он ездил туда потому, что так надо. Хоть и не очень-то он любил это место. Может быть, конечно, если бы он не развелся с женой, то семейные поездки были бы интересней.

«А может, и нужно было дачу Лиде отдать? Вот что я тогда вцепился в нее? Это память о родителях, это мое родовое гнездо? Хотя нет, правильно не отдал, этой суке еще мой дом отдать! И так меня раздела. Тьфу, – Александр смачно сплюнул на коврик, вспомнив про процедуру развода. – Все настроение испортила, не хочу про нее вспоминать».

Вот он сладкий поворот с главного шоссе, где дальше дорога пусть и сильно хуже качеством, но уже через лес. Где можно открыть окна и все-таки насладиться лесом и летом, которого так не хватает в городе. На дачу все-таки тянула какая-то сила. Пока стоишь в пробке, ругаешь себя, что решился поехать на этот странный кусочек земли со странным домиком с сомнительными удобствами. Но выехав уже за город и доехав до этого места, уже не сомневаешься в правильности выбранного решения.

Ехать оставалось минут двадцать, не больше. Нужно только все-таки заехать еще в магазин, подкупить горючего и жрачки. То, что купил четыре банки пива и орешков, все-таки не хватит. Да и пиво уже стало горячим, скорее всего. А пока заведется холодильник и его охладит, пройдет достаточно много времени. Александр вспоминал, а есть ли там что-то из еды.

«Вроде тушенка оставалась на терраске, я же покупал в прошлый раз четыре банки. Или не осталось? Лучше все-таки подкупить. Да и коньячку бы надо взять, – сам с собой разговаривал Александр. – Ладно, заеду в магазинчик, чтобы уже до воскресенья вечера никуда не дергаться».

Небольшая внутренняя борьба на предмет общего количества алкоголя, который нужно будет купить, была проиграна. Конечно, продукты, о которых думал Александр, тоже были нужны, но главная причина захода в магазин все-таки была выпивка. Точнее, страх, что она закончится, не успев начаться. Приняв внутреннее решение, Александр вырулил на парковку рядом с магазином. Не закрыв дверь машины, он зашел в магазин. Взяв тележку, он пошел через отдел консервов, по пути закидывая в нее готовые продукты в железных и стеклянных банках. Потом подъехав к заморозке, он взял пельмени и обязательно кетчуп с майонезом.

«Ну вот, теперь еды у меня полно, теперь за горючим».

Время прохождения продуктовых отделов заняло не больше двух-трех минут. А вот отдел с алкоголем вызвал больше сомнений. Вопрос то ли дешево, но много, то ли побаловать себя изыском, но в ограничении по количеству. То ли взять бутылочку хорошего рома, то ли коньячку, но денег хватит на одну бутылку. То ли купить что-то попроще, но две штуки? Александр взял в руки бутылку армянского коньяка и бутылку рома «Бакарди» и стоял в задумчивости больше трех минут. Потом поставил обе бутылки на место и взял две дешевых, попроще, с русской надписью «Ром Капитан Джек».

«К черту эти марки, по качеству, что то, что то пойло, а тут целый литр. Должно хватить», – пробормотал Александр и покатил тележку к кассе. Выставив все на ленту, Александр покрылся холодным потом, а хватит ли денег? В кармане оставалось две купюры, а нужно было ведь еще и заправить машину на обратный путь.

– Ну вроде должно хватить, консерва вся дешевая, – пробормотал он себе под нос.

– Что вы там говорите? – вдруг спросила его кассир. Александр, покраснев как рак, смутившись, ответил:

– Да это я так, про себя, вот давайте пробивать.

– Хорошо, – злобно улыбнувшись, ответила ему кассир. – Пакет нужен?

– Нет.

Кассир начала перекладывать покупки Александра, пиликая. А тот со страхом следил за суммой денег на экране. Только бы не хапнуть ничего дорогого, как в прошлый раз, чтобы не ждать, как эта кассирша с видом императрицы будет звать кого-то, чтобы отменить часть покупок горе-покупателя. Но вроде все шло хорошо. Кильки в томате, шестнадцать рублей. Голубцы в собственном соку, двадцать рублей. Ром, триста рублей. Должно на все хватить.

Расплатившись, Александр вздохнул с облегчением. В кармане осталась целая тысяча, этого хватит и заправиться, и даже пообедать на работе в понедельник. Ну а там уже должен быть аванс, должно уже хватить дальше.

Собрав все покупки в руки, он дошел до машины. Стараясь не уронить ничего из рук, он мизинчиком потянул ручку задней двери, которая послушно открылась, и вывалил все покупки на заднее сиденье своего авто. Чувство наступивших выходных наконец-то накрыло с головой. До дачи оставалось не больше пяти километров, горючего было теперь с хорошим запасом. Настроение стало прекрасным. Александр прыгнул за руль, двигатель завелся с пол-оборота. И он радостно вдавил педаль чуть ли не до конца в пол, выкрутив руль до упора влево. Машина взвизгнула колесами и, резко развернувшись, начала набирать скорость.

«Может еще моя королочка, ох может. Не буду я тебя менять», – сказал довольный Александр, выжимая из старенькой машины максимум. Последние километры пролетели практически мгновенно. Вот он последний поворот и последний участок дороги. Финишная прямая, а проще говоря, грунтовка. Самый плохой участок дороги, но самый ожидаемый на всем пути.

Дача встретила бурьяном – великолепно чувствующей себя травой, которая решила, что она тут главная, и потому захватила абсолютно все пространство. Грустно взглянув на этого победителя, Александр понял, чем он будет заниматься сегодня вечером, с трудом открыв ворота, которые утопали в траве и не хотели открываться.

«Нужно будет поднять ворота», – сказал Александр вслух, дав себе очередное задание, понимая, что вряд ли он его осуществит. Как он уже не мог осуществить целую гору работы, которую требовала дача.

Закатив машину на участок, он пошел открывать дом. Вынув огромную связку ключей из бардачка, он снял навесной замок и большим, громадным ключом открыл врезной. Этот ключ как символ дачи тут был всегда. Большой длинный ключ, чуть тоньше мизинца, который был вырезан еще дедом. Когда два года назад он хотел сделать дубликат этого ключа для Лиды, в металлоремонте выразили неподдельное удивление.

– Это где ж вы такой замок-то нашли?

– Да на даче дверь, там ключ такой.

– Это же ключ времен Александра I, это вам к антиквару надо, таких болванок у нас нет.

Но поменять замок Александр не захотел и повесил петли для навесного замка. И теперь он чувствовал себя победителем, отношения с Лидой оказались слабее этого замка и не прошли испытание временем.

Потянув дверь на себя, Александр столкнулся с привычным сопротивлением. Дверь набухла и не хотела просто так открываться. Александр привычно дернул дверь один, второй и третий раз. И она открылась. Это было еще одно воспоминание, которое уходило корнями в самое детство. Эта дверь всегда открывалась плохо, сколько он себя помнил. А закрывалась она еще хуже, так как нужно было не только очень сильно ее захлопнуть, но и попасть таким образом, чтобы личинка замка попала в нужное место. Вроде давно все это можно было поменять, как, в общем-то, и вообще снести этот странный старый дом и построить недорогой, но новый.

– И зачем нам эта дача, если тут такая помойка, – вспомнил слова Лиды Александр.

– Отстань, ты не понимаешь, тут каждый уголок родом из моего детства.

– Это помойка, а не воспоминания, нужно сжечь этот дом и построить нормальный дом из современных материалов.

Так-то, конечно, она была права. Домик ветшал и гнил с каждым годом, время было безжалостно и не щадило ничего. И те самые воспоминания его время не касались. Но решиться на снос и постройку новой дачи Александр не мог. Да и денег на это все время не хватало. Поэтому все оставалось так, как оставалось. В общем-то, последняя ссора с Лидой, которая привела в итоге к разводу, произошла именно тут, на даче, и именно по этому поводу. Все соседи один за другим сносили старые дома и строили новые. Кто-то в два или три этажа, обносив новые участки забором. А Александр как бы оставался последним из могикан, он считал, что это предательство, снос этого самого дома. А Лида, его жена, полагала, что он просто оправдывает свое бездействие. Может, так оно и было, но думать про это не хотелось.

Открыв наконец дверь, он прошел на терраску, первым делом включив электричество. Старый холодильник, который был старше самого Александра, ворчливо затрещал, набирая обороты.

В доме пахло сыростью и старостью. Нужно было открыть все окна, чтобы проветрить и просушить его, пока была хорошая погода. Да и спать сегодня было бы лучше с открытыми окнами.

«Итак, что мы будем делать по очереди? Ну для начала нужно хлопнуть по маленькой и пойти косить траву. А дальше, видимо, все-таки дорыть эту несчастную яму для туалета. Должен же я ее закончить все-таки?»

Туалет, еще одна большая проблема. Яма была переполнена, переполнена так, что если начинал идти дождик, это самое переполнение начинало вылезать наружу. И ладно бы только у него, но и у соседа, который считал уже своим долгом каждый раз прийти к Александру и прочитать нравоучение:

– Александр, тебе не стыдно? Эту яму еще твой дед копал. Ну переставь уже туалет, стыдно же. Такой сильный парень, крепкий. И не можешь сделать такую простую вещь.

– Ну что вы, дядя Вадим, я все сделаю, просто времени не хватает.

– Мозгов у тебя не хватает, Саша, а не времени.

Так-то можно было обижаться сколько угодно. Но дядя Вадим был прав. Больше трех лет – это уже слишком большой срок для строительства этой ямы. Хоть, конечно, один Александр не сильно усугублял ситуацию. Но тем не менее к нему иногда приезжали друзья, и это становилось проблемой. Хотя, может, проще все-таки было купить биотуалет? Но ведь его все равно куда-то нужно выливать. Да и яма была практически уже готова, может, еще четыре-пять лопат и все.

«Сегодня я тебя дорою!» – сказал Александр уверенно, засовывая пиво в морозилку старого холодильника. Главное – не забыть вынуть его отсюда, так как морозилка эта удивительная: она то очень медленно холодит, то вдруг прямо как сходит с ума и морозит по-сумасшедшему. Но пиво должно быть холодным, и про него тяжело будет забыть.

Открыв шкафчик, Александр начал выгружать консервы и с удивлением обнаружил там целую кучу банок.

«Ого, вот это запасы. Значит, все-таки в прошлый раз я все не съел. Это хорошо, в следующий раз я точно уже могу ничего не покупать».

Помыв рюмочку, налив в стаканчик соку, открыв банку с огурцами, он хлопнул рюмку, запил соком и съел огурчик.

«Эх, хорошо, ну, дача, здравствуй. Ну что, теперь можно и поработать. Только бы триммер не сдох».

Открыв сарай, он вынул лопату и триммер. Включив триммер в розетку, нажал «включение». Мотор заработал, и лопатка с ножами послушно закрутилась. И Александр пошел косить. Он решил, что сегодня достаточно будет покосить около дорожек от машины к дому, к сараю и вокруг той самой ямы.

Теплый вечер подходил к концу, но вечер еще долго планировал быть светлым. Александр косил, время от времени прерываясь и бегая на кухню в дом, где его ждала бутылочка, рюмочка и баночка с огурцами. Когда он закончил косить, бутылочка уже значительно опустела. А настроение Александра заметно улучшилось, он уже открыто разговаривал сам с собой, с триммером и ямой, не опасаясь того, что его кто-то увидит и обвинит.

«Ух, какой ты горячий стал, видимо, щетки уже скоро менять, да? Искришь вон, как и пахнешь. Только бы не сгорел. А то сгоришь, и что я делать буду? Плохо будет, если сгоришь-то. Не нужно тебе гореть. А ты что там? Ждешь меня, проклятая? – он обращался к яме. – Скоро приду, сейчас вот тут еще достригу, хлопну маленько и приду. Добью тебя сегодня. Завтра дядю Вадима позову и скажу, вот смотри, дядя Вадим, я вырыл. Помоги мне теперь домик перенести. Ох, этот дядя, он же ведь наверняка скажет, что старый домик уже давно сжечь надо и нужно новый построить. А я, блин, не хочу новый строить, я хочу старый. Вот этот хочу».

Он взглянул на старый покосившийся туалет с двумя стеклянными окошками наверху двери. Он зарос крапивой в самом глухом углу участка, так что зайти в него, не обжегшись крапивой, стало невозможно. Старая кабинка выглядела жалко. Дерево от времени почернело, краска вся выцвела. Весь металл проржавел. Перенести этот домик уже не представлялось никакой возможности.

«Ээх, и правда, видимо, придется новый строить. Может, готовый купить? Вроде у нас тут на стройрынке были готовые кабинки. Ладно, пойду хлопну и докопаю эту яму».

Вернувшись на кухню и хлопнув очередную рюмочку, Александр начал борьбу с самим собой. Идти копать яму совсем не хотелось, ром дошел уже до мозга, проник везде и всюду. И сейчас больше хотелось компании, чем работы. Хотелось с кем-то поговорить, пообщаться. Но с кем? «Пойти к Наде? Наверняка ведь она тут. Они ведь живут все лето на даче. Но я уже бухой, а она терпеть не может, когда я к ней бухой заваливаюсь. Лучше не надо, завтра к ней лучше пойду. Сегодня лучше уже сам по себе, дорою яму и спать. Нужно все-таки сюда хотя бы телевизор купить».

Посидев на кухне, Александр тяжело вздохнул. Налил еще рюмку, выпил уже без закуски и грустно пошел в сторону угла своего участка, куда вела тропинка свежескошенной травы.

Взяв лопату, он спрыгнул в яму. Когда ты смотришь, как кто-то копает другой, и когда копаешь сам, – это две большие разницы. Снаружи кажется, что все так просто: ногой лопату вниз и выбросил. И совсем другое дело копать самому. Глина прилипает к лопате. Поднимать ее все тяжелей и тяжелей. Он вспомнил, как в детстве они вдвоем с Васей, который жил в конце улицы, нашли на свалке старый люк от промышленной стиральной машинки. Как им в голову пришла идея выкопать на зеленой зоне огромную землянку. Как они мечтали об этом, таща этот самый люк со свалки, надрываясь. И как быстро эта идея закончилась, когда они, все еще воодушевленные, притащили две лопаты и не смогли прокопать даже ниже дерна. Так как земля под ними оказалась твердой и неподатливой, два ребенка, прыгая на лопате всем своим весом, не смогли вогнать ее даже наполовину в землю.

Люк не пропал, его приспособили на старые оконные рамы, которые были сложены друг на друга, и потом несколько лет в этом месте в углу Васькиного участка ребята играли в танк, забираясь через люк внутрь и выбираясь из него обратно. Александр улыбнулся, вспомнив, как они играли и сколько удовольствия доставил им этот люк. Но вот идея с землянкой умерла, не успев родиться.

В этот раз Александр решил точно победить эту яму. Возраст уже был другой, в крови был алкоголь, в руках лопата, а грудь полна решимости.

Но что-то, видимо, было против его настроения. Так как вдруг лопата уперлась в камень. И не просто в камень, а прямо-таки в плиту, которая была размером больше этой самой ямы.

«Ну нет, так просто меня не возьмешь», – сказал Александр, выбрался из ямы и направился в сарай. В сарае в самом дальнем углу стояла огромная кирка с приваренной к ней металлической ручкой. Кирка была очень старая и довольно тяжелая, но Александр твердо решил разбить этот чертов камень и не копать в другом месте.

Он взял кирку и решил все-таки подкрепиться для следующего действия. Вернувшись с кухни, он почувствовал, что стало уже существенно теплее. Он замахнулся киркой и что есть силы ударил по камню. Что удивительно, камень поддался. Трещина прошла практически по всей длине ямы и даже дальше. Александр обрадовался такой легкой победе и, не подумав над тем, что вся плита этого камня сейчас находится под его ногами, злобно пробурчал: «Вот! Наша взяла».

Взмахнув еще раз киркой, он опять ударил по камню.

Под плитой оказалась полость, размером около двух метров, которая вдруг ни с того ни с сего разверглась пропастью, куда и провалился Александр вместе с киркой, остатками камня и кусками глины. В момент падения он ударился ручкой от кирки по голове и потерял сознание.

Глава 2. Похмелье

Утро наступало медленно, втыкая ножики в серое вещество мозга. Открывать глаза не хотелось, но солнечный луч ударил через старую занавеску и выбил из небытия. Александр осторожно открыл глаза, стараясь не делать резких движений.

«Что вчера было-то? Мать моя, вот это грязь».

Александр с ужасом осмотрелся, он был весь в глине по самые уши. Кровать была испачкана безжалостно и выглядела страшно коричневой.

«Я что вчера ползком, что ли, приполз?» – недоуменно спросил Александр, глядя на глиняные следы на полу. Он силился вспомнить, чем вчера закончилась битва с ямой, и не смог. «Голова-то что так болит? – он провел рукой по задней части черепа и отдернул ее от огромной шишки, которая была чуть ниже темечка. – Ой-ей-ей-ей. Как же это я так?». Отдернув руку, он вдруг обнаружил на ней кусочек какой-то белесой слизи. «Это еще что такое?» – он попытался стереть слизь, но у него не вышло. Слизь расходилась волнами, оставаясь на прежнем месте и восстанавливая свою структуру после проведения по ней рукой.

«Ладно, хрен с ним, нужно, видимо, в душ, – пробормотал Александр. – Надеюсь, там вода теплая».

Душ был на улице, старый, как и все на этой даче. С двухсотлитровой бочкой наверху. Сейчас нужно было идти именно туда, но сначала хотелось все-таки поправить здоровье.

«О, пиво-то я так и забыл вчера с морозилки вытащить, мать его», – мысль о пиве заставила двигаться быстрей. Александр вышел на кухню и открыл холодильник. Так и есть, треснувшие замерзшие бутылки лежали в морозилке.

«Ну да ничего, так даже будет лучше, – сказал Александр и сложил бутылки в пластиковый тазик, аккуратно убрав стекла лопнувших бутылок. – Пропустим через ситечко, и будет холодненькое, как в лучших домах Парижа. А я пока помоюсь. Вопрос только – во что переодеться?». Вот в чем женщины, конечно, гораздо лучше мужчин, так это в практичности. Привести одежду, постирать белье. Они как-то про это помнят. Александр был аскетом в этом вопросе, он уезжал и приезжал на дачу в одном комплекте одежды и белья и стирался тут только в исключительных случаях. Сегодня был тот самый исключительный случай. Поэтому он взял с собой старую куртку, которая была очередным дачным атрибутом времен сотворения этой самой дачи, и побрел в душ, моля всех богов, чтобы вода в бочке была теплой.

Раздевшись догола и включив воду, которая была все-таки более-менее теплой, Александр начал мыться, старательно намыливая всего себя, особенно руку, на которой была эта странная слизь. Слизь смываться не хотела, как бы не старался он ее намыливать. Он попробовал оттереть ее стиральным порошком. Насыпав его в ладонь, он размазал его по всей руке. Но слизь оставалась на месте, она вела себя достаточно странно. Это был явно какой-то инородный предмет, который не просто так привязался к его руке. Стереть и оторвать его не выходило. Смыть тоже.

«Что за фигня? Откуда это все? Ладно, позже разберусь», – пробормотал он, нахлобучив старую куртку прямо на голое тело. Сложив коричневые вещи в тазик, он засыпал их порошком и поставил под воду. Это у него назывался «Дачный способ стирки», смысл которого заключался в медленном самостирании под медленной струей воды. Вещи чисто, конечно, не отстираются, но так, чтобы доехать в машине до дома, будет достаточно. А уж дома стиральная машинка выправит это дело на автомате. Душ привел в чувство и освежил голову, но пива захотелось еще больше.

«Сколько же я вчера выдул? Видимо, обе заточил? – спросил он сам себя. – Сейчас проверю, – он прошел на терраску, где стояли одна пустая бутылка и одна початая. – А нет, смотри-ка одну только и допил, почему же так плохо-то? Видимо, по башке прилетело. Ладно, пивасом сейчас поправлюсь, будет легче».

Привычным движением Александр достал кружку, поставил в нее ситечко и осторожно через край тазика налил растаявшего пива. Также по опыту он дал ему отстояться и начал пить мелкими глоточками, чтобы кусочек стекла, если он вдруг попадется, не попал в глотку. Допив кружку до конца, он выдохнул.

«Фуух, жизнь начинает налаживаться, что же я там вчера такого выкопал? – спросил он сам себя и двинулся в сторону ямы. – Ух, ни фига себе, как это я так?» – удивленно воскликнул Александр, глядя на огромную яму, которая вчера была чуть выше колена. Яма была глубиной метра четыре, причем ее нижняя часть явно была каменной. На каменном полу лежала кирка, а по боковой стене четко был виден след, по которому Александр сообразил, как он выбрался из ямы. Решив спасти кирку, он принес лестницу из сарая и установил ее на дне. Дно, несмотря на комки глины, которые осыпались со стен, было явно ровным и твердым. Спустившись в яму, Александр удивленно оглядел стены.

«Это что склеп, что ли, какой-то древний?» – пробормотал он, разглядывая стены, которые действительно очень походили на что-то вроде могилы из плит. Плиты все были в каких-то символах то ли арабской вязи, то ли рунических знаков. Так-то Александр не очень сильно разбирался в вопросах археологии и древних надписей. «Да тут без пол-литра не разобраться, пойду мозг лечить», – пробормотал Александр, взял кирку и поднялся по лестнице.

– Привет, Саш.

– О-о-о, привет, Надя.

– Ты в чем это?

Пока Александр был в яме, на его участок пришла соседка Надя. Александр был в дырявой хламиде времен его деда, надетой на голое тело. И то что надета она была на голое тело, сейчас было очень хорошо заметно.

– Да испачкался вчера, яму вот копал, – смущенно начал Александр. – Вот надел что было из старья.

– Вон автостирка у тебя идет? – Надежда показала в сторону душа, лужа под которым уже начала переливаться и струйкой идти на участок.

– Ой, да, сейчас выключу.

– Саша, лучше бы ты с Лидой не расставался, ты во что превратился-то?

– Ой, Надь, не начинай, такой, как ты, мне не найти, а лучше тебя нету.

Теперь пришло время Наде смутиться.

– Не надо, Саш, мы с тобой тысячу раз про это говорили. Короче, Саш, я так-то зашла посмотреть, что у тебя тут происходит. У меня вон коляска с малым. Ты что тут клад, что ли, роешь?

– Да не клад, яму я под туалет вырыл, вон какая получилась, – он показал рукой в сторону ямы. Но Надю яма не интересовала, а вот странный нарост на руке Александра заинтересовал сразу.

– А это что у тебя такое? – показала она на него.

– Не знаю, вчера где-то вляпался, не могу отмыть.

– Ну-ка, дай посмотреть, – Надя требовательно взяла руку, отодвинула рукав и начала рассматривать странный нарост, похожий на слизь. Она потрогала его пальцем и попробовала отряхнуть. Слизь возвращалась на место, как желе в стакане, после того как из него вынимали ложку. – Фу, гадость какая, ты мыть пробовал?

– Да, стиральным порошком и мылом, никак не смывается.

– Очень странно, может, керосином, у тебя есть же керосин?

– Да, есть, хорошая идея, сейчас попробую.

– Ну ладно, я пойду. Вечером заходи, чаю попьем.

– Хорошо, Надя.

Надежда, с тревогой взглянув на Александра, развернулась и пошла по тропинке в сторону калитки. А Александр вернулся в дом, где выпил еще кружку пива.

«Пожалуй, сегодня пивом нужно ограничиться, а то завтра придется без машины в город ехать», – пробормотал Александр и убрал початую бутылку рома в шкафчик. Причина была, конечно, не в том, что Александр боялся поехать без машины. Пожалуй, каждый раз он возвращался за машиной вечером в понедельник, а то и во вторник. Дело было в приглашении Надежды, которую он любил с самого детства. И попить с ней чаю он должен был обязательно, а прийти к ней бухим было невозможно в его понимании.

«Да что это такое, – вздохнул Александр, глядя на руку. – Попробую керосином и ацетоном тебя, что ли, оттереть». В сарае был целый набор химических компонентов, были даже концентрированная азотная кислота, кристаллический йод и много других элементов. Отец Александра был химиком, и после него осталось очень много всякой интересной хрени, как называл это Александр. Сейчас он решил попробовать разного рода растворители и заметил странное свойство новообразования на его запястье. Оно разбегалось от жидкости, которую Александр пытался на него вылить, и жидкость спокойно стекала на пол, как будто никакого образования на руке и не было. Сначала Александр попробовал керосин, потом бензин и ацетон. Спустя какое-то время он решился на кардинальный поступок. То ли выпитое пиво, то ли еще что, но до конца, что это дело бесполезное, до Александра дошло только тогда, когда он плеснул себе на запястье кислоту.

Острая боль от ожога дошла до мозга спустя пару секунд. Едкий запах разнесся по сараю.

«Блин, что я наделал», – прохрипел Александр и, сдерживая руку, выбежал из сарая. Боль была адской, ожог от кислоты распространялся по всей руке. Через минуту уже жгло практически всю кисть, руку до самого локтя. Кусая губы, чтобы не закричать, Александр бросился в дом, где засунул руку в раковину и пустил воду. Из глаз текли слезы, ощущалась боль, боль, боль.

От холодной воды боль начала проходить, превратившись сначала в пульсирующую, а потом исчезнув совсем. Александр поднес руку к глазам и посмотрел на запястье. Шрамы на глазах затягивались под слизью, и боль уходила.

«Ого, эта штука меня, что, лечит?» – сказал Александр, явно удивленный. Боль прошла, как будто ее и не было, хотя по идее кислотный ожог даже под водой должен был болеть еще очень долго. Но боль явно исчезла. Александр водил кистью туда-сюда, прислушиваясь к чувствам. Боли не было, функции руки были в норме. Теперь он на эту слизь взглянул с большим интересом.

«Что ты такое? Откуда ты у меня взялась? Хотя это неправильный вопрос, откуда ты взялась у меня, я понимаю, а вот откуда ты взялась в моей яме, я не в курсе, если вообще кто-то может быть в курсе. Но оно явно живое, или она, или оно, что это вообще такое? Текущая на вид, похожая на слизь».

Допив пиво, Александр повесил свои вещи сушиться. Вещи были, конечно, чище, чем утром, но до полной чистоты было очень далеко. «Наверное, все-таки к Наде на чай я сегодня не пойду. Она меня будет ругать за неопрятность, а я не хочу. Лучше тогда бахну остаток, уже и на этом закончим эту субботу», – подумал Александр и осуществил задуманное. По верху пива, на голодный желудок ром лег тяжелым грузом и сразу ударил по мозгу. Походив какое-то время по участку, Александр бахнулся на старое кресло под тремя березами и отрубился.

Пришел он в себя кристально трезвый, без единой капли похмелья где-то через три-четыре часа. Открыв глаза, он недоуменно огляделся. Состояние было вопреки ожиданиям крайне положительное. Это после двух бутылок рома и четырех пива?! «Так не бывает, что это со мной, может, я еще сплю? – подумал Александр, вставая со старого, полусгнившего кресла и озираясь по сторонам. – Может, я проспал сутки? – размышлял Александр. – Нет, не может быть, явно суббота, вечер. Сейчас часов пять или шесть или все-таки уже воскресенье? Это я, так чудом избежав похмелья, попал в воскресенье? Как так? Может, ром такой хороший? Да ну нет, от такой ядреной смеси, что я в себя влил, мне явно должно быть существенно хуже, чем было утром, а мне явно хорошо, намного лучше, чем вообще можно себе представить. Все-таки, видимо, проспал я больше, чем нужно».

Решив проверить, сколько времени на самом деле прошло, Александр решил сходить до Надежды. Подойдя к веревке, на которой висела одежда, он попробовал ее на влажность. Она была еще влажной, значит, все-таки времени прошло не очень много. Решив все-таки сходить к Наде, он снял одежду и направился переодеваться в дом. Переодевшись в еще влажную рубашку и штаны, он пошел через калитку напротив. Тихо зайдя во двор, он интуитивно напрягся и взглянул на место, где раньше было крыльцо, на котором в старые времена всегда сидела бабушка Надежды. Строгая и всегда внимательная. Пройти мимо нее незамеченным было невозможно, что-то утаить тоже. Ее всевидящее око преследовало Александра с самого детства, когда он входил во двор Надежды. Вот уже десять лет ее не было в живых, но он каждый раз, заходя в ее двор, внутренне сжимался в ожидании услышать: «Здравствуй, Александр», именно так по-взрослому, не Саша, не Шурик, не как-то еще, как его звали друзья, а именно Александр. Ее все боялись, поэтому дача Нади была хоть и привлекательной, но заходить к ней всегда было страшновато. Поэтому ребята с улицы предпочитали песочную кучу Александра или шлагбаум около Василия.

Зайдя во двор, он прислушался. Это он тоже делал по старой привычке, если Надя была во дворе, то нужно было обходить дом слева и спокойно с ней разговаривать. Если она в доме, то заходить в их дом нужно было по особому приглашению. Так было принято с самого раннего детства. И, как и в детстве, он робел перед входом. К счастью, в этот раз в дом заходить было не нужно, так как теплый вечер заставил всех быть на улице. И Александр смело пошел по участку к детскому домику, который тоже был атрибутом из самого, самого детства. Надежда сидела на лавочке, а двое ее младших детей играли в песочнице. Старший сын, который был ростом уже выше Александра, кидал мяч в баскетбольное кольцо. Он первым заметил Александра и поздоровался.

– Привет, дядь Саш.

– Привет, Алексей.

– О, Саша, ну и вид, – подняла глаза Надежда. – Ты как из-под катка выскочил, мятый весь.

– Ну, Надь, мне тут погладить-то нечем, не обращай внимание, мы ведь все-таки на даче.

– Могу поспорить, что ты послезавтра на работу в этом же пойдешь. И как там тебя только терпят?

– Послезавтра, значит, все-таки суббота, – пробормотал Александр.

– Что?!

– Ой, не обращай внимание, это так, мысли вслух. Терпят, куда им еще деваться-то от меня? На кафедре дефицит преподавателей моего уровня, а внешний вид… ну потерпят.

– Ага, а потом ты жалуешься, что студенты тебя ни в грош не ставят.

– Ну так это обычно до первой сессии, потом все меняется.

– Ладно, бесполезно же спорить, ты чай пришел пить?

– Да.

– Сейчас уже пойдем, все готово, ты удивительно вовремя. Ты голодный?

– Да, – с удивлением для самого себя пробормотал Александр. Он только что осознал, что он не просто голодный, а зверски голодный. Это было так необычно, если учесть, что последнюю рюмку рома он опрокинул не более четырех часов назад. Так-то в обычный день он в это время максимум мог пить жидкость, ну максимум бульон. Обычно все воскресенье он так и питался водой с чаем и без чая, а к вечеру уже что-то твердое. А сейчас он явно чувствовал голод. «Что-то со мной удивительное произошло, видимо, этот нарост на руке – не простая грязь, ну больше, в общем-то, неоткуда таким метаморфозам взяться», – подумал Александр и непроизвольно поднял левую руку, чтобы посмотреть на слизь. Надя сразу отреагировала.

– Ты так и не отмыл эту гадость?

– Нет, не отмыл, чем только не пробовал, даже кислотой.

– И что держится?

– Да вот, как видишь.

– Может, к врачу?

– Да я вот думаю, может, утром и поеду.

– Но, кстати, выглядишь ты хорошо, глаза у тебя светлые, кожа розовая. Обычно ты ко мне по субботам на чай существенно хуже приходишь, ладно, пойдем. Я тебе супа налью.

– Ага.

Надя встала и пошла в дом, Александр последовал за ней. Робко и несмело он зашел в этот дом, в котором он практически вырос, в котором он знал каждый уголок, как и в своем жилье, несмотря на то, что дом был перестроен. Многие на этой улице поступали так, перестраивали дом, строя на старом доме поверх новый, как бы сохраняя старый дом и в то же время расширяя его. В доме Нади был выстроен второй этаж, увеличена терраска, и он был заново обшит новыми досками, но внутри кухня и комнаты остались старыми. Тот же запах прямиком из детства. Хотя Александр и это считал кощунством, хоть его дом уже буквально сыпался на глазах, он не решался поменять ни одной доски и трепетно берег это. Хотя все вокруг считали, что таким образом он просто возносит свою лень на определенный пьедестал, с которого она, лень, кажется чем-то святым и ценным.

– Руки помой и садись за стол, ты тут ешь суп, мы сейчас придем.

– Хорошо, Надь, а можно мне сыру или колбасы?

– Голодный?

– Да, что-то я проголодался.

– Конечно, Саш, все, что в холодильнике найдешь, ешь.

– Спасибо, я тебе принесу консервов в ответ, у меня там уже целый склад.

– Незачем.

Надежда налила ему остатки супа, который, скорее всего, она для него и приберегла. А он залез в холодильник, вытащил тарелку с порезанными сыром и колбасой, взял хлеб и начал есть. После второй и третьей ложки он еще больше удивился, насколько его организм с радостью вкушал пищу. Он и в обычные дни ей так не радовался, а уж в выходные так вообще это был нонсенс.

– Ого, какой ты голодный, что это с тобой?

– Не жнаю, – с набитым ртом ответил Александр. – Шам удивлен.

– Ладно, ты тут ешь, посуду в раковину поставь, а я пойду своих собирать.

– Угм, – ответил Александр. «Странно, все-таки что со мной, – подумал он. – Это явно вот эта штучка у меня на руке как-то повлияла. Ну других объяснений моему состоянию нет». Александр уставился на нарост на запястье, который никак не выдавал своего присутствия, а просто висел на руке. Тут он вдруг почувствовал, что ощущает этот самый нарост из слизи. Как-то вот так внезапно он вдруг осознал, что вот этот самый нарост на запястье его левой руки – это часть его организма, а не просто налипшее непонятно что. От осознания этого открытия Александр даже выронил ложку. Да, сомнений нет, он действительно его чувствует.

«Может, я и управлять им могу?» – подумал он, пытаясь силой мысли заставить этот нарост изменить форму. Сначала ничего не происходило, а потом вдруг получилось. От слизи отделился тонкий кусочек и вытянулся в виде пальца, который и представлял себе Александр.

«Ого! Вот это да, а что теперь с этим всем делать? – удивился Александр, в задумчивости уставившись на свою левую руку. – А что она еще может, кроме как принимать форму?» Тут на кухню вернулась Надежда с младшим сыном на руках, и эксперименты с наростом пришлось прекратить.

– Ну что ты поел? Пойдем на улицу чай пить? У нас есть тортик вафельный.

– Конечно.

– Хорошо, Леша, бери чашки, тарелки и ножик. Сейчас я заварю чай, и мы выходим. Николай приедет поздно, сказал его не ждать.

– Хорошо, мама.

Надя засуетилась на кухне, собирая все для чаепития.

– Саш, ты мне поможешь?

– Да, Надь.

– Завари чай и неси чайник к домику.

– Хорошо.

Сложив пустую тарелку с ложкой в раковину, Александр привычным уже движением достал чай, ополоснул чайник и заварил черный чай с видом знатока своего дела. Взяв заварной чайник, он пошел к детскому домику, на столе уже стояли чашки, а посередине разместился уже открытый вафельный торт.

Ох, уж эти вечера у Нади! Александр любил эти чаепития с самого детства. Особенно сейчас, когда рядом не было Николая, которого он по понятным причинам недолюбливал. Сейчас, когда Александр вдруг понял, что этот нарост у него на руке не просто грязь, которую он не может отмыть, а какое-то устройство, да еще которое подчиняется его мысли, ему стало не до чая. Он поставил чайничек, взял кусочек торта и решил идти к себе, где вдали от посторонних глаз провести эксперименты.

– Я пойду, Надь, спасибо тебе.

– Куда ты, Саш?

– Да мне нужно, я вдруг вспомнил, что не доделал кое-что.

– Ты уходишь от чая?

– Ну тортик-то я взял.

– Хорошо, иди, раз тебе надо.

– Хорошо.

Александр быстро прошел к себе в дом и сел на кухне. Он начал повторение эксперимента со слизью. Слизь легко подчинялась его мысли, вытягивая забавные струны и сворачивая их. Он построил несколько фигур в воздухе. Потом переместил саму слизь на спину, где придал ей более удобную форму. «Раз уж это вещь теперь со мной, чтобы не задавали лишних вопросов, пусть будет подальше от чужих глаз», – подумал он.

И тут вдруг он почувствовал голод. Точнее, не голод, он ощутил, что эта сама слизь нуждается в энергии. Это было на уровне ощущения голода, только немного по-другому. Он просто вдруг осознал, что нуждается в энергии для своего симбиоза или как его теперь было можно назвать.

Глава 3. Зарядка

Вместе с осознанием того, что нужна энергия, пришло и понимание, как заряжать. Подходила любая энергия – солнечная, электрическая, тепловая. Первое, что сделал Александр, это вырастил две тонкие струнки и засунул их в розетку. В старом доме старые автоматы среагировали мгновенно.

«Да, мощности тут совсем немного, нужно попробовать на улице от столба», – Александр вышел на улицу и, протянув теперь три кончика, зацепил их за алюминиевые провода, которые шли по их дачной улице. Дело пошло лучше, он почувствовал приток энергии, но автоматы, которые стояли на их дачном трансформаторе, продержались чуть меньше десяти секунд спустя, когда весь дачный поселок остался без электричества.

«Это ж где мне тебя заряжать-то? Какая мощность тебе нужна? – пробормотал Александр. – Пойду, что ли, до ЛЭП дойду».

Недалеко от дачного поселка, через лес проходила высоковольтная линия, и Александр решил дойти до нее. К тому же вечер был прекрасным, самочувствие – хорошим, и прогуляться было самое то. Он вышел со двора, закрыл калитку и пошел к краю поселка, где проходила линия электропередач.

– Привет, Саш, – поздоровалась соседка Аня с 110 дачи.

– Привет, Ань.

– Что там с электричеством?

– Не знаю.

– А ты не в сторону правления?

– Нет, я просто погулять иду.

– А, ну хорошо, ну, может, зайдешь узнаешь, что там случилось?

– Да, зайду, может быть, но думаю, скоро включат.

– А, хорошо, а то, может, в аварийку нужно звонить?

– Да не, разберутся. Ладно, Ань, пойду я.

– Иди, иди.

Александр отошел подальше от дачи и перешел с дороги на тропинку, которая шла через кусты, чтобы больше не попадаться на глаза соседей. Он чувствовал свою ответственность за то, что обесточил поселок.

Дойдя до границы поселка, он услышал треск, идущий от высоковольтной линии.

«Интересно, если я дам тут нагрузку, как быстро меня вычислят? – подумал он, подходя к линии. – И как они поступают, если на линии начинает идти вдруг потеря? Вот сейчас и проверим. Все равно ведь никто не сможет меня обвинить в том, что я тут электричество ворую».

Александр все-таки решил попробовать уменьшить размер потребляемой энергии, мысленно передав установку не снимать больше 10 % от возможного съема энергии. Выпустив девять хвостиков, он присоединился ко всем проводам, идущим через опору. Слизь на руке его послушалась, и энергия потекла. Через две минуты подзарядки в мозг Александра начала поступать информация. Сначала он осознал, что эта слизь действительно симбиотический энергетический организм, который теперь является его частью. Также он понял, что по мере зарядки этого СЭО он будет получать доступ к его возможностям и все больше интегрироваться с ним. Сейчас уровень заряда СЭО был минимальным – меньше одной сотой процента, но чтобы зарядить его от этой линии электропередач, потребуется около двух тысяч лет, при использовании 100 % возможного заряда.

«Ого, две тысячи лет, сколько же ему этой энергии-то нужно? А есть альтернативные-то способы? Ага, есть, можно построить солнечный щит, но для этого нужно иметь хотя бы 1 % энергии».

Понимание того, как заряжать, пришло буквально сразу, как он задал вопрос. Как пришло понимание и плана действий и прогнозные сценарии. Нужно было оставаться тут, в лесу, до утра, так как СЭО нужно было набрать энергии для нормального функционирования. Александру пришла в голову идея, он дошел до края леса, не снимая с проводов нитей, а в лесу сплел из нитей гамак, в который и завалился.

«А что так вполне себе удобно, зарядка идет», – Александр погрузился в изучение своего нового симбиота. Первое, что его интересовало, откуда он вообще взялся. Он задавал вопросы сам себе, ноответ не приходил. Тогда он задал вопрос по-другому: «Какие есть у тебя возможности?» – и получил картинку. Симбиот был не просто жидкой энергией, которая теперь полностью подчинялась Александру, это был еще и суперкомпьютер с огромным банком памяти. Но в этой памяти на текущий момент было пусто, поэтому на вопрос, откуда он взялся, информации не было. СЭО был чист и пуст. Его возможности при этом потрясали, хотя основное ограничение было в энергии. Ее требовалось очень много, чтобы СЭО стал полностью функциональным. Сейчас Александр вдруг осознал, какой властью он уже обладает. То, что СЭО снял с него похмельный синдром, это было только начало. Он контролировал сейчас полностью его здоровье и самочувствие. СЭО мог залечить любую рану за несколько секунд, хотя поранить Александра теперь тоже было крайне сложно, так как СЭО был лучшим бронежилетом, который только можно было себе представить. Мягкий на вид, он мог становиться максимально плотным, уплотняясь по желанию и по необходимости в нужном месте с очень высокой скоростью. Плотность была такова, что ни пуля, ни метеорит не смогли бы пробить его. На запрос этой возможности Александр получил очень развернутый ответ.

«Ого, да мне в этом скафандре можно даже по поверхности солнца прогуляться, но энергии на это нужно где-то найти».

Самое тяжелое заключалось в том, чтобы зарядить СЭО, расчетное время заряда до утра даже к 1 % было недостижимо. А по информации, полученной из него, Александр понял, что после 5 % заряда станет проще, так как у СЭО появится возможность использовать в качестве энергии любую материю.

«Но как его зарядить до этих 5 %? Вот задача так задача, тут с ЛЭП на 10 % я его столетие буду заряжать. Нужно думать», – за всеми этими мыслями и волнениями Александр сам не заметил, как заснул. СЭО закутал Александра в кокон, который стал невидимым.

Из сна мужчину вырвал звук, похожий на гром. Проснувшись, он не сразу сообразил, где находится, и попытался вскочить на ноги. Но это ему не удалось – он все еще находился в сетке, сплетенной из энергонитей, выбраться из которой сразу не получилось.

«Что за черт?» – выругался он, бултыхаясь в нитях, как муха в паутине. Через несколько мгновений он успокоился и уже спокойно встал на ноги, освободив себя. Шум приближался, это был вертолет, который летел над просекой ЛЭП, освещая прожектором линии.

«А все-таки зафиксировали потерю, видимо. Проверяют, – пробормотал Александр. – Нужно как-то от них замаскироваться».

Вертолет явно был оборудован специальным устройством, которое обнаружило место потери энергии, так как, пролетев над просекой, над тем местом, где в лесу сидел Александр, вертолет развернулся и начал кружить именно там, где находился мужчина.

«Вычислили, сволочи, придется уходить, – недовольно пробормотал Александр и, сняв нити с высоковольтных линий, ушел в сторону дороги через лес. – Не нужно им меня видеть, – подумал он. – На те вопросы, которые они будут мне задавать, если что, я ответа точно не смогу найти. А сколько я киловатт-то уже снял, интересно?». На не заданный вслух вопрос пришел ответ. В голове образовалось что-то вроде внутреннего экрана, на котором отразились цифры полученного заряда в понимаемом Александром значении – 647,499 кВт час.

«Ого, сколько же тебе реально нужно энергии? Куда она в тебя помещается?» – спросил Александр, обращаясь к собственному запястью, и опять получил ответ. Масса слизи значительно выросла, теперь уже вся рука была полностью покрыта сантиметровым слоем слизи. Никакого дискомфорта это не доставляло, поэтому и не пугало Александра. «Но как же тебя все-таки еще подзарядить? Наверное, поеду я к электростанции, там выпущу нити и сниму часть мощности с трансформаторов. Сразу точно вычислить не должны, до утра еще пару сот киловатт заберу».

Вернувшись на свой участок, Александр сел в машину. Повернув ключ в замке зажигания, он услышал неприятный звук «тррр», но вращения двигателя не наступило. «Что за черт, – выругался Александр, – аккумулятор, что ли, сел? Хотя тут все могло уже сесть». Старая «Тойота» стала часто подводить, хотя до этого пять лет служила верой и правдой. «Пора тебя менять, видимо, чинить тебя – одно разорение, интересно, а СЭО умеет чинить машину?» – вдруг неожиданно подумал он и сконцентрировался на запястье, представив себе внутренности машины, как только мог это сделать. На внутреннем экране загорелось предупреждение о недостатке энергии для проведения полноценного действия, но тем не менее что-то сделать он все-таки мог. Нити вытянулись из запястья и проникли во все узлы машины. Через некоторое время на внутреннем экране Александра отразился его автомобиль в виде 3D-модели, с подробным описанием всех узлов и агрегатов, их назначений, свойств, износа и эффективности.

«Ого, вот это да, так он понимает все, что нужно, так и что же не работает сейчас?» Ответом на вопрос на экране картинка автомобиля приблизилась со стороны капота до тех пор, пока на картинке не осталось изображение перегоревшего медного провода на обмотке стартера. «Ух, стартер сгорел, вот незадача. А сделать что-то можно?»

Две сотни тончайших нитей проникли внутрь стартера, соединили перегоревшую обмотку и сварили ее вместе. На экране высветился отчет о проделанной работе, с подсчетом произведенных энергозатрат. СЭО на ремонт генератора потратил меньше одного киловатта энергии. «Ого, а ругался, что энергии не хватит, потратил-то вон всего ничего. Зарядились-то существенно лучше. Так, а что еще у старушки-то не работает?»

На экране высветились узлы автомобиля, которые требовали вмешательства и скорого ремонта. Если быть точным, то ремонт требовался полный, тяжело было найти узел, который функционировал правильно с точки зрения СЭО. Общие затраты на полноценное восстановление автомобиля составляли порядка 140 киловатт, так было написано внизу. «Так ну полный ремонт мы все-таки позже проведем, сейчас задача тебя зарядить», – пробормотал Александр и повернул ключ в замке зажигания. Машина завелась в этот раз без проблем, и Александр, не став прогреваться, включил ближний свет и выехал на дорогу. «Надеюсь, пробок уже нет в это время?», – подумал он, набирая скорость.

План был прост: доехать до пустыря рядом с электростанцией на МКАД и подключиться ко всем выходам из него, сняв в этот раз не больше 1 % от общей массы, но зато по максимуму от всех возможных выходов. «По идее, если я зарядился от одной ЛЭП почти больше чем на половину мегаватта, то от электростанции непосредственно я заряжусь за пару часов на один мегаватт, а там вроде какие-то другие методы заряда станут доступными. И можно будет уже не беспокоиться за энергию», – думал Александр, выезжая на дорогу, ведущую в сторону Москвы. Движение в ночь с субботы на воскресенье было свободное, и Александр вдавил педаль газа на максимум, набирая скорость.

«Ниче, старушка, потерпи, сейчас мы тебя отреставрируем, будешь как новая. А может, даже еще лучше, кто знает, сколько возможностей скрыто в этой штуке. Пока что каждое открытие просто недоступно. Но мы же найдем с тобой способ теперь все это открыть?»

Поздним вечером никому не было дела до старенькой «Тойоты», которая съехала на грунтовую дорогу рядом со МКАДом и подъехала на пустырь рядом с Бирюлевой ТЭЦ. Машина с тусклыми фарами подъехала по грунтовой дороге до самого забора, за которым начинался ряд трансформаторов, от которых уходили провода в разные стороны. Автомобиль остановился, и у него открылось окно. В полной темноте не было видно, что происходит. Но если бы имелось ночное зрение, то можно было бы увидеть, что из окна старого автомобиля протянулось множество тончайших линий, которые, пройдя сквозь забор, присоединились ко всем выходам из трансформаторов. Человек, который сидел в этой машине, пробурчал: «Ну вот отлично, тут, конечно, мы существенно быстрей заправимся», – и довольно откинулся в кресле, решив окунуться в объятия Морфея.

Потерю в 1 % от общей до утра никто не обнаружил, да и позже, видимо, тоже, а заряд пошел существенно успешней. Когда солнце начало выходить из-за горизонта, показатель заряда СЭО стал уже 1 %. Чем больше он заряжался, тем больше его функций становились доступными Александру. Проснувшись, он занялся реставрацией своего старого автомобиля, с удивлением понимая, сколько функций ему теперь стало доступно и достижимо. СЭО мог синтезировать любую деталь, исправить любую поломку и даже предлагать модернизацию некоторых узлов. При этом решение о необходимости модернизации приходило как бы само собой, как будто Александр всегда знал все о строении материалов и двигателях внутреннего сгорания.

«Так, помпа изношена практически под ноль, необходима реставрация. Крыльчатку меняем на полимерную, прокладку тоже, выработки металлических деталей устраняем. Подшипник реставрируем. Так, анализ стали подшипника, неоптимальная сталь-то подобрана, ох, рукожопы тебя проектировали. Так, теперь все будет хорошо».

Незримые щупальца работали в машине, не открывая капота и не разбирая деталей. Помпа, с которой только что работал Александр, внешне даже не изменилась, но при этом она полностью была перестроена без съема с двигателя. Он полностью перестроил машину, перепрошил ее программное обеспечение. Теперь это была не старенькая «Тойота», а какая-то совершенно новая автомобильная марка, хоть внешний вид Александр не стал менять и оставил всю ту же потрепанную «Тойоту», исправив только места, где было уже слишком большое гниение.

За работой по модернизации автомобиля Александр не заметил, как к машине подошел полицейский. Он вздрогнул от того, что в открытое окно вдруг залезла голова в фуражке и, втянув воздух ноздрями, спросила:

– Как вы себя чувствуете, молодой человек?

Справившись со страхом, который накатил на Александра как снежный ком, сглотнув, он ответил:

– Да все в порядке, товарищ лейтенант.

– Что вы тут делаете?

– Да отдыхаю.

– Пойдемте дунем в трубочку и отдыхайте себе дальше, а по результатам мы решим, будете вы дальше отдыхать с правами или без.

– Да что вы такое говорите, я трезв как стекло!

– Ну раз трезвый, значит, вам бояться-то и нечего.

Логика полицейского была железная, можно сказать, железобетонная. Что еще может делать одинокий мужчина в машине на пустыре, как только отсыпаться после вчерашнего запоя. Ну а человек после запоя, спящий в машине, это ведь легкая добыча. Испуг Александра, который действительно был после запоя, был неподдельным, в голове лихорадочно била мысль, что, скорее всего, датчик-то может показать испарения спирта из крови, несмотря на его вчерашнее чудесное исцеление.

«Вот, блин, попал. Ведь хрен чего же ему сейчас докажешь, что не ехал, что сидел. Блин, вот стоило еще двигатель-то завести, чтобы прогреть. Не отмажешься теперь, ну ладно, буду играть трезвого», – думал про себя Александр, покрываясь горячим потом от страха, пока шел до дороги, где полицейский оставил свою машину. Полицейский, поглядывая на Александра, хищно улыбался в ожидании экзекуции. Подойдя к машине, страж порядка сел за руль и знаком предложил садиться Александру на соседнее кресло. Открыв дверь, Александр сел рядом с полицейским.

– Ну что будем дуть в трубочку? – ласково спросил полицейский, явно намекая на то, что нужно договариваться. Договариваться было, конечно, видимо, нужно, но не на что. Злость и страх накрывали с головой. «Так глупо лишиться прав, ну надо же! Так глупо, теперь что? Два года пешком? Да хрен с ним, тут такие вон возможности новые, может, права-то больше и не нужны».

– Давайте вашу трубочку, куда деваться-то?

– Напоминаю, по новым правилам даже один миллибар значения будет поводом для лишения прав на два года.

– Я понимаю.

– После того как ты дунешь в этот прибор, уже не будет возможности оставить права себе.

– Я понимаю, давайте.

Настроение полицейского явно испортилось, он совсем не думал заполнять кучу бумаг. Но поскольку он уже достал прибор и включил его, ему ничего больше не оставалось, как протянуть его Александру.

– Вдохните полной грудью и дуйте в трубочку до сигнала.

Александр послушно вздохнул и начал дуть. В этот самый момент он вдруг понял, что может легко убить полицейского. Убить его порядка сотней способов. Он может разорвать любой из миллиона капилляров у него в мозгу, он может разорвать аорту около сердца, может просто остановить сердце, зажав его в тисках. Все это он мог сделать в любую секунду. Еще не выдохнув до конца воздух из легких, он осознал эти свои новые возможности. Его накрыло очень странное чувство: пропал страх, пришло вдруг понимание своей власти. Александр не был убийцей, он был разгильдяем, но все-таки хорошим человеком. Убивать просто так человека, который хоть и с нарушением, но все-таки выполнял свои обязанности, он не стал. К тому же прибор показал ноль. В крови и дыхании Александра не было алкоголя, не было и все тут. Он передал прибор полицейскому, и тот, распечатав чек с показателем, с удивлением взглянул на него.

– А что же вы тут делали?

Отвечать на этот вопрос Александр не стал, кроме того, что он мог убить, он мог и просто вывести его из строя менее травматичным способом. Что он и сделал: стимулировав работу эпифиза в мозгу полицейского, он заставил его выбросить в кровь лошадиную дозу мелатонина. Полицейский недоуменно посмотрел на Александра, хлопнул несколько раз глазами и уронил голову на баранку руля.

Забрав свои права из рук уснувшего стража порядка, Александр пошел к своей машине, сел в нее и, откинувшись на кресле, в прямом смысле охренел от собственных возможностей. Заряд слизи достиг минимального процента, при котором он теперь мог заряжаться другими способами. Например, при помощи термоядерного распада любой материи. Правда, было тут и ограничение, он его почувствовал. Нельзя было забирать больше определенного процента от общей массы за раз. Правда, размер этих самых процентов и возможностей сводил с ума. СЭО явно понимал возможности человеческого мозга и выдавал знания потихоньку, жалея бедный мозг Александра. Когда он сел в машину, он вдруг осознал, что теперь знает абсолютно все про строение человеческого организма. Причем в этом емком слове «все» было заключено действительно крайне много этого всего. Когда он сидел рядом с полицейским, он осознал, что он из себя представляет, понял, как гормоны и химия влияют на настроение и состояние человека, он увидел каждый капилляр мозга и вообще всего тела. Стала понятна система работы человеческого тела, как в нем все взаимосвязано и задействовано. Он чуть усилил работу одной железы в мозге, и человек погрузился в объятия Морфея не меньше чем на один-два часа и даже понимал, что когда он придет в себя, у него все будет болеть, потому что он спит в очень неудобной позе, и половина его организма сейчас в дефиците кровоснабжения. Александру стало жалко бедного полицейского, он, в общем-то, конечно, был подвластен желанию легкого заработка, но все же работа у него была не из легких. О чем свидетельствовали уже достаточно серьезно видимые камни в почках, повышенный сахар в крови и геморрой. Александр решил сделать подарок полицейскому и направил к нему невидимые линии, которые вытащили камни из его почек, раздробив их на мельчайшие частицы.

«Ну вот тебе, хоть одним геморроем будет меньше, остальное сам лечи», – сказал Александр с чувством выполненного долга и завел автомобиль. Двигатель старой «Тойоты» работал теперь с совсем другим звуком, ровным и рычащим. Под капотом теперь было минимум на сто лошадиных сил больше, чем должно быть по паспорту, которые он почувствовал сразу, как только, включив скорость, нажал на педаль. Песок и гравий прыснули из-под колес, и машина рванула по грунтовке в сторону МКАДа с небывалой резвостью.

«Ого, вот это она теперь может», – радостно воскликнул Александр, весело вращая баранкой. Машину не было жалко, точнее, он теперь владел не просто рулем этого автомобиля, он как бы сам стал этим самым автомобилем. Каждый прибор и каждый узел авто были под контролем. Можно сказать, он его чувствовал. Он мог модернизировать свою машину дальше и больше при необходимости. Хотя, выехав на шоссе и нажав педаль акселератора до упора, Александр понял, что дальнейшего усиления уже не требуется. Так как оставив две черные полосы на асфальте с кучей дыма, старенькая «Тойота» набрала сто километров в час меньше, чем за три секунды, вдавив Александра в водительское кресло настолько, что он даже почувствовал перегрузку.

«Вот это да, нужна резина получше, и можно ехать на стритрейсинг к университету», – довольно пробормотал он, планируя вечер воскресенья.

Вернувшись на дачу, Александр встретил Надю, которая вышла на дорогу с коляской, так как, видимо, младший уже не хотел спать и требовал прогулки. Она с явно уставшим видом шла по дороге и с удивлением увидела машину Александра. Он остановился рядом с ней, открыл окно и поздоровался.

– Привет, Надь.

– Привет, Саш, ты куда это в такую рань? В магазин, что ли, ездил?

– Да я дом ремонтирую, на рынок катался, подкупить что-то нужно было, – соврал Александр.

– Ну неужели ты дошел до этого? – с недоверием спросила Надя.

– Да, конечно, заходи в гости через недельку, увидишь, как теперь он выглядит.

– Ой, не верю я, Александр.

Тяжело вздохнув с видом «сколько можно говорить про это», Надежда продолжила свой путь с коляской. Александр, закатив машину на стоянку, пошел в дом. У него был теперь план перестройки дома. Еще на шоссе у него возникла идея переработать глину и землю, которую он вынул из ямы под туалетом, в энергию и была идея, куда эту энергию пустить. Он хотел этим заняться немедленно. Поэтому даже не зайдя в дом, он пустил щупальца к куче, и она начала исчезать. Щупальца откалывали от кучи по мельчайшей частице, и она растворялась внутри слизи, которая теперь покрывала все тело Александра под одеждой. Частица обволакивалась слизью плотным белым кольцом, потом внутри происходила вспышка микротермоядерного взрыва. И частица превращалась в энергию, которую слизь поглощала, увеличиваясь в массе. В этот момент Александр выглядел как рождественская елочка. Вокруг него, на расстоянии около метра, вспыхивали вспышки, которые тут же гасли. Всей кучи глины хватило, чтобы увеличить заряд до 2 % от общей массы заряда. Правда, оценка той работы, которую он запланировал по перестройке дома и строительству нового туалета, планировала сожрать очень много энергии. Хоть масса дома в итоге должна была остаться без изменений. План Александра был в 100 % реставрации старого дома, до последнего гвоздя, чтобы дом стал таким, каким он был в самом начале.

Разработав план, он начал работу. Старые гнилые доски разбирались по молекуле и превращались в энергию, потом из энергии они превращались в новые доски, и новая молекула вставала на место. От посторонних глаз Александр начал проводить работу в самом доме, стоя посередине большой комнаты, реставрируя свой дом, выбивая из него пятидесятилетний возраст. Энергия, полученная из глины, расходовалась на заделки тех дыр и пустот, которые сожрало время. Их было много, как много было жучков, мышиных и крысиных гнезд и многих других следов времени. Мозг Александра с трудом успевал переваривать тот поток информации, который выгружал в него СЭО. Где-то на половине работы по перестройке дома СЭО вдруг принял решение, что нужно остановиться. Александр не сразу понял, почему СЭО принял такое решение, секунду постоял посередине комнаты и потерял сознание.

Глава 4. Скорость

Придя в себя через какое-то время, Александр огляделся. Он лежал на полу комнаты, где он рухнул посередине работы по перестройке дома. Очень хотелось пить, во рту была Сахара. Встав на ноги, Александр прошел на кухню, где, припав к крану, жадно начал всасывать воду из-под крана, пока в желудке не набралось максимально возможное количество воды.

«Уф, что это со мной? Как с похмелья прямо жажда-то».

На вопрос, заданный в воздух, сразу пришел ответ. Мозг обезвожил организм и не только обезвожил, но и сжег весь сахар в крови. Отчего и произошла потеря сознания. Как только Александр восполнил потерю жидкости, пришел голод. Да такой голод, который он и не знал в своей жизни.

«Пришла пора консервов», – злорадно произнес он и вскрыл банку с тушенкой. Тушенка была дерьмо, но сейчас это было вторично. Железная банка растворилась вместе с жиром и кусками мяса, бахнувшись в желудок тяжелым камнем. «Фуу, ну более-менее наелся, – довольно подумал Александр, открыв вторую банку с кукурузой. – Теперь гарнир», – сказал он и начал есть кукурузу столовой ложкой. Съев вторую банку, Александр откинулся на стуле и прислушался к собственному организму. Организм работал прекрасно, лучше, чем можно было себе представить. Вспомнив, сколько диагнозов он обнаружил у полицейского, Александр удивился вслух: «А что у меня все вообще в порядке? Ни камней? Ни простатита? Здоров как бык?» Ответы на заданные вопросы пришли незамедлительно, Александр был здоров, действительно на все 100 %. Это было удивительно, и тут явно была заслуга СЭО. «Так, но работу-то нужно заканчивать. Видимо, только нужно изменить ее скорость, чтобы не бахать вот так вот в обморок посреди комнаты».

Дом обновился, это было не сразу понятно, так как краска на доме так и осталась обшарпанной, да и сам дом на вид не изменился. В этом и был замысел Александра, чтобы не привлекать постороннего внимания. Что дом будет точно таким, как его построили пятьдесят лет назад, а он потихоньку его отреставрирует и освежит. Но внутри каждый гвоздь будет точно таким же, каким он был всю его жизнь. Только теперь этот гвоздь будет новым, но сразу это в глаза бы не бросилось. То, что под ногами теперь твердый пол, из новеньких по своей сути досок. Что двери теперь не висят на честном слове ржавых шурупов, а прикреплены по-настоящему. Что даже гвоздики и смазка на окнах теперь новые внутри, но ветхие на вид. Все теперь было так, как он действительно помнил с самого раннего детства. Это было как волшебство, которым нужно было обязательно похвастаться, но нужно было еще закончить с туалетом, с которого, в общем-то, и началось все это приключение. Яма теперь без горы земли так и стояла открытой. Первой мыслью Александра была постройка нового туалета, но, просчитав, сколько нужно энергии на синтез материалов из энергии СЭО, он решил действовать по-другому. Он решил восстановить старый туалет, а все накопленное добро в старой яме превратить в энергию. А из новой ямы сделать погреб, ну раз уж выкопал, не закапывать же ее теперь? Теперь только для выполнения своих планов нужно было вводить ограничения собственного организма. Так как СЭО все-таки был хоть и супер, но все-таки инструментом Александра. Он имел грандиозные возможности, но без мозга Александра это была просто слизь, которая могла лежать в этом самом месте, где ее нашел Александр, еще миллион лет, или два, или три. Сколько она там могла лежать, пока не испарилась бы совсем.

На перестройку туалета и дома со строительством погреба требовалось порядка шести часов. Задач, которых предстояло решить, было очень много. Яма под старым туалетом была старой настолько, что уже от старой деревянной кладки не осталось ничего. Да и сам домик сгнил уже настолько, что держался вертикально только благодаря отсутствию в том месте, где он стоял, ветра. Так как любой маломальский порыв ветра закончил бы существование этого самого домика один раз и уже навсегда. Сейчас, когда Александр начал процесс реставрации, он осознал, насколько тонким и гнилым уже все это было. Какому риску он подвергался, когда заходил в этот самый домик, чтобы справить потребности. «Это мы каждый день подвергали свою жизнь такой опасности», – пробормотал он после того, как ему в голову пришла картина того, как выглядит структура материалов кабинки.

Со стороны все это выглядело как настоящее волшебство. Александр перенес сам процесс регенерации внутрь туалета, чтобы не привлекать внимание огоньками, и потому если заглянуть сейчас в туалет, то сложилось бы впечатление того, что старое перепревшее дерьмо горело ярким синим пламенем, потихоньку достигая дна. Стены при этом вдруг превращались из черных земляных в белые бетонные. Баланс энергии при этом оставался плюсовым.

Эта работа отнимала массу времени и достаточно много сил, но при этом это было очень интересно, так как Александру открылся целый мир, поток информации о строении каждой доски, о проходе каждого жука. Все это было очень интересно. Хоть снаружи все это выглядело так, как будто Александр сидел на терраске с зажатой в руке кружкой чая, глядя в угол своего участка, где происходило самое обыкновенное чудо.

Александр закончил работу к 18 часам. Туалетный домик теперь был новым. Да и сам дом практически пах новой древесиной. Хоть внешне он остался тем самым старым домом. Александр не удержался и восстановил краску пола. Причем он нашел самый древний слой краски на свинцовой основе, которой дом был покрашен в самый первый раз, и покрасил ей стену и пол. Точнее, не покрасил, а нанес это покрытие ровным слоем, превратив все слои, которые были более новые, в более старую краску.

«А вот теперь можно и гостей звать, хотя, наверное, лучше через неделю. Сказать, что я тут порядок навожу, и через неделю уже хвастаться. Да, так, видимо, и сделаю, осталось только яму закрыть. Погреб в следующие выходные доделаю», – сказал Александр с чувством выполненного долга. Он ходил по обновленному дому, подпрыгивая на досках с удовольствием, чувствуя, как пружинит новая древесина. Он специально подпрыгивал на тех местах, на которые уже давно старался не наступать. Потом он пошел в новый туалет и с великим наслаждением сходил в него. Туалет был выше всяких похвал, особенно деревянный стульчак, на который можно было теперь бесстрашно садиться со всего размаха, не рискуя провалиться. Александру очень хотелось похвастаться результатами своей работы, но он решил не торопиться. Все-таки Надя заходила утром и видела еще другую картинку, а сейчас меньше чем за сутки такое обновление. Нет, лучше выждать пару недель, а потом сказать ей, что трудился тут сам не покладая рук.

Баланс энергии был позитивным, энергии на перестройку дома и туалета ушло меньше, чем было получено энергии из кучи с глиной из старой выгребной ямы. Александру хотелось творить и действовать дальше. Слизь теперь покрывала тонким слоем все его тело, а излишняя масса висела на высоте нескольких сот метров, соединяясь с Александром тончайшими нитями. Эту особенность он осознал и применил, именно когда превращал в энергию выгребную яму. В какой-то момент он вдруг почувствовал, что ему становится некомфортно от большого слоя слизи на теле, и тут же пришло решение подвесить ее на ниточках в небе. Слизь не имела веса как такового, так как это была чистая энергия, связанная между собой непонятным пока что Александру механизмом. Поэтому она легко отделилась по его приказу от его тела, взмыла вверх и повисла, став абсолютно прозрачной и незаметной. Размер висящего шарика сейчас был небольшим, в мыслях Александра всплыл первый искусственный спутник земли. «Я прямо как Гагарин, – пробормотал он вслух и смутился от глупости произнесенного. – Причем тут Гагарин? Он-то к спутнику не имел отношения, тогда уж Королев», – в привычке говорить сам с собой продолжил Александр. «Но все-таки что делать дальше? Дачу я обновил, сил еще гора, спать не хочется, а не поехать ли мне покататься? Попробовать, так сказать, мою новую машину? Что мы там вчера заметили? Резина плохая? Нужно перестроить резину, что мы там можем предложить по материалу для резины, чтобы цепляло так, чтобы не оторвать? Ага, полимер, вот интересная комбинация, должна быть очень правильной. Так, ширину дисков, видимо, тоже нужно изменить? Да и высоту тоже, какая оптимальная будет? Так вот! Вот отличная комбинация».

Перестройка колес у машины началась прямо на глазах, старая резина превращалась в энергию и тут же реставрировалась и переконфигурировалась. Александр не выдержал и диски сделал самые пафосные, которые только мог себе представить. Темно-синего цвета, с глубоким выходом, к тому же с дополнением на его новые возможности. Расчет показал, что слабым местом на колесе является место крепления на шпильках, и Александр убрал это слабое место, сделав диск и колесо монолитным без возможности съема. «Ну а зачем мне их теперь снимать? Резину я сам восстановлю, тормозные колодки тоже, это ведь моя машина».

Закончив модернизацию, Александр осмотрел результат. Машина, конечно, выглядела странно: потрепанный кузов с кучей вмятин и царапин и новейшая резина с крутейшими дисками. Все это ярко диссонировало. Чего-то явно не хватало, для того чтобы убрать этот диссонанс, но чего, Александр понять не мог. «Ладно, пусть так остается, в конце концов, я же не автодизайнер», – промолвил Александр и сел за руль. За рулем ему пришла в голову идея все-таки немного изменить форму кресел, сделав их более удобными, ручку передач и форму рулевого колеса. Он вспомнил картинку из автожурнала, которую смотрел когда-то, и воссоздал свою фантазию. Правда, и тут получилась полная эклектика, хоть тут ее причина была понятной. Старое потрепанное велюровое сиденье рядом с супертехнологичным органическим смотрелось крайне неправильно. Первая мысль была просто выкинуть это сиденье из машины. Но подумав, Александр перестроил его тоже, но сделал все-таки чуть попроще. Но уже было невыносимо смотреть на это расслоение стилей. Хотя заднее сиденье он все-таки решил не трогать.

Пока он возился с машиной, наступил вечер. Солнце зашло, и выглянула луна. Очень сильно хотелось есть, но консервов не хотелось больше. Александр задумался: «А почему бы мне не сотворить себе курочку гриль? Ведь если я могу перестроить доски, то я ведь могу сделать и курочку? Причем я же могу взять мусор, которого на кухне уже очень много, и использовать его!»

Вернувшись на кухню, он поставил чайник на плиту, так как творить чай ему казалось кощунством, и, взяв пакет с мусором, он начал процесс создания готового блюда, стараясь изо всех сил. Курица вышла отменная, прямо красивая, именно такая, как он себе ее представлял: с волокнами и шкуркой, темной от гриля. Запах на кухне стоял обворожительный, но вот вкус у курицы оказался так себе. Точнее сказать, вкуса у нее не оказалось в принципе. Когда он синтезировал курицу, он много уделил внимания внешнему виду, строению, но вот тот вопрос, что делает курицу вкусной, он упустил полностью. Поэтому на вкус это была съедобная, полноценная и даже калорийная масса, которую можно было есть. Она была безопасной для желудка.

Когда Александр закончил приготовление, он оторвал ножку, которая отделилась ровно так, как он задумывал, и отправил ее в рот, он прямо, видимо, разочаровался, с трудом прожевав и проглотив, он чуть ли не заплакал. Но переделывать уже не хотелось, поэтому, достав из холодильника майонез и кетчуп и обильно засыпав курицу перцем и солью, он худо-бедно перекусил. «Ну это не хуже тех пельменей, которые составляют мой обычный рацион, но как-то нужно научиться моделировать вкус приготовляемого мною блюда, а то ведь реально приправы одни буду жрать. Только вот как систематизировать-то этот вопрос? Соленое понятно, натрий хлор, сладкое тоже понятно. Но вот как сделать вкусно? Это вот реально, вопрос вопросом, наверное, самое правильное будет начать с плагиата, купить вкусное и снять пробу, а потом уже экспериментировать», – принял решение Александр, с трудом доедая курицу, обильно макая оставшиеся кусочки в соус.

«Но тем не менее хоть и невкусно, но питательно. Видимо, учиться мне еще в процессе творения очень многому придется, чтобы вкусно покушать, ну теперь чай, и трогаем», – он заварил чай из пакетика в кружке, насыпал сахара и сел, полностью удовлетворенный собой и своими успехами. «За день построить, по сути, дачу, туалет и новую машину, это ведь надо было постараться. Теперь оставалось посадить дерево и вырастить сына. Ну насчет дерева, тут все просто, можно перестроить любую из яблонь, ну, по крайней мере, омолодить ее. А вот с сыном, судя по курице, есть большая разница между механикой и органикой».

Александр сел за руль и, гордый собой и своей машиной, выехал на дорогу. Стараясь не давить педаль, чтобы не пугать соседей ревом обновленного двигателя и визгом обновленных шин, он доехал до асфальта. Там он тоже старался ехать крайне осторожно, так как асфальтированная дорога от дачного поселка шла через дубовую рощу, по которой так любили гулять дачники даже в очень позднее время. Случаи трагического окончания таких гуляний хоть и не были частыми явлениями, но настолько долго и подробно обсуждались, что все водители из местных всегда ездили предельно осторожно. Александр всегда ехал по этой дороге не больше шестидесяти километров в час, притормаживая до двадцати в нескольких местах. Сейчас, когда под его капотом стало существенно больше лошадиных сил, он старался вообще не давить педаль акселератора. Но когда он выехал на пустое вечернее шоссе, он с радостью придавил хоть тоже не на максимум, но машина вдавила его в сиденье. «Ух, как теперь она может, ух», – радостно бормотал он, вращая баранкой. Хоть Александр никогда не страдал по скоростным машинам, сейчас у него кровь прямо бурлила и требовала соревнования. Он держал путь именно в то место, где это соревнование было возможным, а именно: на Воробьевы горы. Много раз проезжая там вечерами, он видел цветастые машины со спойлерами, с навороченными выхлопными трубами и прочими прибамбасами. «Вот гады, делать им нехрен», – всегда бурчал Александр, глядя им вслед. Но теперь ему самому хотелось к ним, хотелось показать всю мощь его инженерной мысли, которую он так неожиданно сам для себя получил. Он с трудом сейчас сдерживался, чтобы не давить педаль акселератора на максимум, трогаясь со светофора.

Подъехав к площадке, где стояли крашеные авто, Александр вышел и пошел навстречу к группе людей, которые стояли рядом. Подойдя к ним, он спросил:

– А вы тут на скорость-то катаете?

– А ты в первый раз, что ли? – ответил один из парней, который был одет в черную кожаную куртку.

– Да.

– А на чем ты?

– Вон «Тойота».

Парень посмотрел на «Тойоту» Александра, усмехнулся и сказал:

– Ну смотри, вот против этой, – он показал на одну из машин. – Ставка сто к тысячи, вот против этой, – он показал на другую. – Сто к двум тысячам. Заезд по прямой, на зеленый светофор до следующего светофора. Ставку вносишь сразу, и погнали.

– Сто чего? – глупо спросил Александр и неловко себя почувствовал.

– А хоть чего, хоть долларов, хоть евро.

– А сто рублей не катят? – зачем-то спросил Александр, понимая, что этот вопрос только всех рассмешит.

– Конечно, не катит, мы тут горючки на больше сожжем, ну можно в рублях по курсу.

Денег у Александра не было, в кармане было пусто, последнюю тысячу он потратил, заправив бензина по пути сюда. Тут пришла идея, как можно решить проблему.

– А банкомат тут есть где-то?

– Да, вот около метро, тут в двух шагах, что участвовать будешь?

– Да, сейчас схожу денег сниму и вернусь.

– А по какой ставке?

– Сто к двум тысячам, что уж мелочиться.

– Хорошо, что под капотом, покажешь?

– Конечно.

Александр повернулся и пошел в сторону метро, где достаточно быстро нашел банкомат, который ему подходил. В стене входа в банк был вмонтирован банкомат, около которого не было народу. Александр протянул невидимые щупальца и изучил этот прибор. Все было достаточно просто, особенно взламывать было ничего не нужно, просто дать напряжение на ряд устройств последовательно, чтобы они заработали и отсчитали нужное ему количество купюр. Сильно грабить банк Александру не хотелось, поэтому он выбрал две купюры по пять тысяч. И заставил их дойти до лотка выдачи. Банкомат обиженно скрипел, но выполнял команды. Открыв лоток, он показал купюры, которые Александр забрал и пошел обратно к ребятам.

– Ну что нашел банкомат?

– Да, нашел, вот десять тысяч, нормально будет?

– Да, пойдет в самый раз, идем посмотрим, что у тебя там.

Вдвоем с парнем в кожаной куртке они двинулись к «Тойоте».

– Меня Колян звать, а тебя?

– Саша.

– Будем знакомы, что это ты решил себя попробовать? Похимичил что-то?

– Да вот, есть такой грешок.

– Ну хорошо, это замечательно, только у меня просьба, если проиграешь, не расстраивайся.

– Ну мы посмотрим, кто еще проиграет.

Колян улыбнулся, видимо, таких вот новичков, как Александр, тут бывает много. Подойдя к машине, Александр открыл капот, и Колян заглянул в моторный отсек. Вид мотора его удивил, так как вид был абсолютно штатным.

– Э-э-э, может, все-таки ты один к тысячи попробуешь? Там у тебя шанс будет повыше. Тут у тебя все штатно, до сотни за шесть?

– Давай уже как договорились, – Александр злорадствовал, сохранив полностью внешний вид двигателя и внешний вид машины, он принял правильное решение. И теперь он получал удовольствие от этой мысли.

– Ну хорошо, вон видишь светофор?

– Да.

– Подъезжай к нему, первый участок по прямой пятьсот метров, до следующего светофора, сейчас твой соперник с тобой рядом встанет, я буду на финише. Удачи тебе, Александр.

– Спасибо, Колян.

Александр сел в авто и поехал к указанной точке в предвкушении будущей победы. Еще бы, у него считай авто следующего века, хоть на вид все и по-другому. Когда Александр встал на светофоре на точке, которую ему указал Колян, рядом остановилась машина, это была «Хонда Цивик», явно глубокой переработки, так как задний бампер был явно самодельный, из него торчали две выхлопные трубы, выступая из бампера сантиметров на двадцать. На капоте были специальные замки и несколько спойлеров. Машина подъехала слева от Александра, и водитель, который сидел за рулем, сказал:

– Слышь, парень, через два переключения желтых на зеленый стартуем, ок?

– Да, понял тебя, хорошо.

Откуда-то взялись зрители и даже судья. Парень выровнял машины, и все замерли в ожидании включения зеленого света.

Александр был уверен в своей победе, он ждал зеленый, и когда тот включился, он вдавил педаль в пол, уверенный в себе. Но он проиграл, машина соперника стартанула на мгновение раньше и опередила сразу на два корпуса, которые Александр уже не успел отыграть на участке в пятьсот метров. Он выдал все, что теперь могла его машина, но этого все равно не хватило, чтобы наверстать проигрыш старта, хотя отставание на один корпус он смог сократить.

Остановив машину после финиша, он сидел за рулем и не верил происходящему. Вздрогнув от стука в окно, он увидел Коляна.

– Ну ты дал, парень, что же у тебя там? Окись?

– Что дал, я проиграл!

– Ну я тебе говорил, не расстраивайся, ты думаешь, крутая тачка – это все? Да половина штатных сейчас после перепрошивки мозгов до сотни за три разгоняется. Так что твои два и четыре это круто, но не настолько, чтобы ворон на старте считать можно было. Да и спойлеров ты не поставил, если бы участок был в тысячу метров, с трассы бы улетел нафиг.

– Как это?

– Вот чудик, хоть бы почитал что! Ты думаешь, вот это все для красоты? – он показал на спойлеры, которые были на машинах. – Нет, брат, это для динамики. До сотни-то они лишние, а вот когда взлетать после ста пятидесяти начнешь, вот тогда и прочувствуешь всю соль. Мы, думаешь, просто так, что ли, этот участок выбрали? Таких, как ты, тут у нас за ночь по три, четыре приезжает. Ну, правда, больше не на старье, а на новеньком спорте из салона. Сольют денег и расстроенные уезжают. Я вот свои услуги по гаражу предлагаю. Кстати, за секрет твоего двигателя бесплатно тебе обвесы поставлю и покрашу. Пойдет?

– Я подумаю.

– Подумай, на тысячу тебе нельзя без обвесов, улетишь. Так что на сегодня могу предложить тебе еще один заезд на пятьсот. Кстати, сейчас будет на тысячу, пойдем посмотришь.

– Да не, я пас. Поеду я.

– На вот, звони.

Колян дал Александру визитку. Его явно интересовал секрет того, как штатный на вид двигатель смог выдать такую мощность, раз он предложил модернизацию за бесплатно. Если бы Александра не задавила горечь от поражения, он бы, может, и продолжил общение. Но он расстроился, по-настоящему расстроился. А от слов, что на тысяче он бы еще и улетел, вдвойне расстроился. То есть даже супертехнологии СЭО все равно еще не все, нужно продолжать учиться. Курица без вкуса и вот проигрыш в скорости.

Смотреть на гонки не хотелось, и Александр поехал в сторону дома. На дачу он решил не возвращаться, так как по часам был уже понедельник и вроде как нужно было идти на работу.

Глава 5. Развлечение

Будильник был выключен, жестоко и бесповоротно. За ним был выключен и второй, и третий. Светлана Николаевна позвонила в десять, и этот звонок уже проигнорировать Александр не смог. Разлепив глаза, он взял телефон и ответил.

– Да, Светлана Николаевна.

– Вы где, Александр?

– Я проспал.

– Как это проспали? Ваши студенты ждут вас.

– Ну вот так, проспал. Поздно лег.

– Александр, я ставлю вам прогул и выношу ваше дело на педсовет, так больше продолжаться не может.

– Как считаете нужным, так и поступайте, – зло ответил Александр и повесил трубку.

«Прогул она мне поставит, да иди ты. Не пойду вообще больше на работу, да и зачем мне теперь туда идти? Время только тратить, – произнеся эту фразу, Александр аж опешил от сказанного. – А правда, зачем мне на работу-то идти? Денег я теперь могу вытащить сколько надо. Да и создать я теперь могу что угодно. Нужно только придумать, что. Чем вообще-то заняться? Ну для начала нужно, видимо, доделать машину, на даче все привести в порядок. Сегодня вечером-таки взять первое место. Обидно, столько старался, а меня как щенка на ровном месте сделали. Да еще сказали, что это детская трасса, типа на взрослой мне вообще ловить нечего. Это с моими-то возможностями?» Александр завелся от этой мысли не по-детски и уже строил планы, как же перестроить машину, сохранив при этом внешний вид. Но для начала он решил все-таки понабраться информации в интернете по поводу всех этих «обвесов», как сказал Колян. Но тут опять зазвонил телефон, звонила Светлана Николаевна.

«Брать иль не брать, вот в чем вопрос», – спросил себя Александр. Суть разговора, который сейчас должен состояться, Александр знал наизусть. Светлана Николаевна звонила не самому Александру, она звонила его совести. Теперь, когда первичный наезд был выполнен, был второй звонок, который теперь пройдет в другом тоне, с упоминанием, как сейчас тяжело институтам найти преподавателей, и что он, Александр, просто не имеет права бросать вот так дело, которое начинал еще его дед. Так оно все было правильно, и если бы не изменения этих выходных, скорее всего, Александр уже к обеду был бы в институте с повинной головой, составляя новое расписание, чтобы закрыть утренние свои дырки. «Так было раньше, но так уже небудет, – подумал Александр. – В конце концов, я эту работу никогда не любил, за меня все решили еще до того, как я поступил в этот институт в качестве студента. Сейчас вот пришло время изменить себя и найти новый смысл в этой жизни», – подумал Александр и выключил звук на телефоне.

«Так ну теперь покопаем просторы интернета на предмет того, что такое стритрейсинг», – произнес Александр и открыл потрепанного вида ноутбук. Просидев больше часа за компьютером, Александр с удивлением открыл для себя, что эти ночные гонки – целая культура ночной Москвы, что он участвовал действительно в самом простом виде гонок. Оказывается, не только мощность и спойлеры были главными. Но по-хорошему он понял, что его тупо обули, как новичка. Правда, обиды не было, обули, конечно, но обули, можно сказать, на гордыне. Ведь мог бы и понять несколько хитростей старстопов и выиграть все-таки гонку на скорость.

Основной план, как переделать машину, у него родился. Так, в общем-то, особенно ничего и не нужно было делать, значение спойлера явно было преувеличено, хоть некоторые моменты все-таки нужно было сделать: опустить бампер, чтобы в просвет машины попадало меньше воздуха, сделать пороги, ну и все-таки сделать дополнительный спойлер. Расчеты СЭО показали, что до двухсот километров в час этого будет достаточно. Еще подсмотрев устройство пневмоподвески, Александр решил перестроить стойки амортизаторов, попутно решив пару инженерных задач по размещению центрального компрессора для работы с пневмоподвеской. Правда, электронику управления Александр оставил у себя, решив не перепрошивать мозги старой «Тойоты» для управления этим новшеством, так как пришлось бы изменять приборную панель, а он этого не хотел. Теперь чтобы начать саму физическую перестройку, Александру не нужно было идти в машину. Как только он продумал все основные детали и узлы, в машине начало происходить незримое чудо. Чтобы не привлекать внимания, Александр распределил его по времени таким образом, чтобы у проходящих мимо людей не было никаких подозрений.

Запустив процесс, Александр решил сходить до банкомата, а потом куда-нибудь в ресторан. Нужно было разобрать и скопировать вкусные блюда, чтобы иметь возможность самому их готовить.

Александр жил напротив «Старого Арбата», его дом выходил на Садовое кольцо, поэтому проблема с выбором, куда идти, не стояла. Спустившись в переход, Александр прошел несколько шагов и остановился около банкомата, который тут стоял. Около трех минут ему понадобилось, чтобы разобраться в его устройстве. Банкомат недовольно похрустел и выдал Александру десяток желтых купюр.

«Ну вот теперь гуляем», – Александр решил не мелочиться и снял сразу пятьдесят тысяч рублей. Что-то в банкомате, видимо, не очень довольное действием Александра, сбойнуло, и он замигал на экране сообщением: «Извините, идет техническое обслуживание».

Решив не разбираться с последствием, Александр пошел дальше по переходу, оставив стоять банкомат с открытым лоточком для выдачи денег. Прямо в начале Арбата был крутейший ресторан, куда Александр даже и не мечтал попасть. Максимум куда он ходил, когда у него заводились деньги, это в ресторан кавказской кухни, который менял свое название один раз в полгода, в последний раз его называли «Наири». Это был второй пункт в пути следования Александра.

«Сначала деликатесы, там устрицы, всегда мечтал их попробовать. Еще что-нибудь, а потом обязательно в «Наири» люля-кебаб из баранины. Пусть все и не съем, но, по крайней мере, скопирую, и надо обязательно винчика дорогого попробовать, всю жизнь ведь мечтал. Ведь должно же быть в вине что-то хорошее?»

Александр шел радостной припрыжкой, улыбаясь во весь рот. У него эта привычка осталась с самого детства, когда нахулиганил или нашкодил чего, он всегда шел вот этой походкой, откровенно радуясь. Вот и сейчас, сильно нахулиганив, он шел, радуясь своему коварству и предвосхищая прекрасные события. Он старался не думать о том, что он, по сути, сейчас своровал эти деньги. Чувство собственного превосходства заполнило его с самой макушки до пяток.

Выйдя из перехода, Александр прямиком направился к золотой двери крутого ресторана, ни капельку не напрягаясь по поводу того, как он одет и как выглядит. А одет он был, сказать по правде, не очень, поэтому официант, когда он сел за столик, нехотя подал ему меню, до конца не веря в то, что будет заказ. Это был молодой парень в кристально-белой рубашке, которая, по мнению Александра, должна хрустеть при каждом движении. Стол, за который сел Александр, был накрыт бордово-красной скатертью, и цвет передника у официанта был из материала точно такого же цвета. Он протянул меню, развернув его на первой странице, и, из-за всех сил делая вид, что клиент ему интересен, произнес:

– У нас сегодня акция: при заказе 3 устриц любой породы бутылка белого «Шато де Фьюзиал» в подарок.

– Ого, это я удачно к вам зашел-то?

– Да, еще до 17 часов на меню скидка в 10 %.

– Ну вы просто меня не прекращаете радовать, давайте устриц и вино, а что еще посоветуете?

Официант оживился, то, что Александр, не глядя на ценники, сразу же сделал заказ, вызвало в нем интерес. Но, видимо, стараясь не радоваться раньше времени, он осторожно спросил:

– А на какой бюджет вы хотите сегодня пообедать?

– Не знаю, но если тысяч в пятьдесят уложимся, я буду доволен, – выпалил Александр, максимально довольный собой. Лицо официанта тоже засветилось искренним и неподдельным счастьем.

– Если вы уже решились на закуску взять устриц, тогда я предложу вам и дальше набор рыбных блюд от нашего шеф-повара. Вот смотрите, осетрина по-царски – самое лучшее блюдо в нашем меню, на мое личное усмотрение.

– Давай осетрину, осетрина – это то, что мне сейчас вот очень подойдет, особенно под белое, как там ты его назвал?

– «Шато де Фьюзиал».

– Во-во, фьюзиал. Давай тащи.

Официанта немного покоробило такое обращение, но он постарался не подавать виду и исчез в направлении кухни. Александр осмотрелся, глаза уже привыкли к полумраку, который царил в зале. Он был тут один, видимо, это заведение в это время дня не было популярным. За стойкой из темно-зеленого мрамора стоял бармен. Еще один официант стоял с краю барной стойки в ожидании. Официант Александра исчез с другой стороны барной стойки за большой портьерой, которая висела от самого потолка.

Александр еще не закончил осматривать помещение, как вдруг официант нарисовался буквально из воздуха и поставил перед ним бокал, чистоте которого мог бы, наверное, позавидовать хирург в операционной. Еще через мгновение он налил вина на пробу. Александр взял бокал двумя пальцами и неожиданно сам для себя спросил официанта:

– Скажите, вот всегда было интересно, вы наливаете мне вино, я его пробую, и что если оно мне не понравится, типа вы другое принесете?

– Проблема не в том, что оно вам понравится или нет, истинные ценители вина проверяют, правильная ли марка вина и не прокисло ли оно. И если вы скажете, что это не то вино, которое на этикетке, наш сомелье проверит, и бутылка будет заменена, тоже если вино испортилось.

– Понимаю, теперь понимаю. Ну давайте попробуем.

Александр как мог начал пробовать вино, погонял его во рту, прополоскал им небо. Но особенно ничего не понял. Проглотив вино, Александр прислушался, как теплая волна прошла вниз по пищеводу. Кивнул официанту и сказал:

– Вроде не кислое, честно, не очень в винах-то разбираюсь, но уж раз вы мне его предложили к устрицам, то как я мог отказаться?

– Вы первый, кто в этом открыто признался, – улыбнувшись, сказал официант. – Обычно все корчат из себя знатоков, а подсунуть можно любое пойло.

– Вы мне подсунули пойло?

– Нет, в этом заведении такое невозможно. Я это так, к слову сказал.

– Понимаю, но вроде хорошее же вино? Так, на вкус как сок виноградный.

– О, вы бы могли стать ценителем, так что оставляем?

– Конечно.

– Сейчас я подам вам устрицы.

– Отлично.

Вино быстро дошло до той части мозга, до которой оно обычно доходит, и первое же желание «еще бахнуть» вызвало моментально. Официант налил бокал только наполовину, и Александр опрокинул весь бокал, продолжая прислушиваться к собственному организму. Было кое-что новое, теперь он вдруг осознал, что алкоголь – это ядовитая для организма субстанция. СЭО передал эту информацию в мозг Александра с предложением исправить отравление немедленно.

«Не надо ничего исправлять, – пробурчал Александр. – В этом-то весь смысл». СЭО принял бурчание Александра как приказ и не стал ничего менять в его организме.

Устрицы принесли на огромной тарелке. Три половинки раковины лежали на тарелке с кусками лимона. Было огромное несоответствие формы и содержания. Раковина одной из устриц занимала большую часть тарелки, но при этом сама устрица была таким размером, что уместилась бы на чайной ложке. В общем-то, и сама ложка на длинной ручке лежала на этой самой тарелке.

– М-м-м, а скажите, как это есть? – обратился Александр к официанту.

– Сначала полейте все соком лимона, потом возьмите рукой раковину, вот специально для этого захват, иначе можно порезаться о край. Вот этой ложкой вынимаете устрицу и, в общем-то, все.

– Спасибо.

Александр взял самую большую раковину, полил лимоном содержимое и, выскоблив беспозвоночное, отправил его в рот. Вкус был странным, не сказать, что невкусным или вкусным. Александр не смог понять, нравятся ему устрицы или нет. Но тем не менее он снял полноценную матрицу с блюда, не забыв даже зафиксировать форму раковины. Закончив жевать, он запил все полным бокалом белого вина, и вот в этот момент он почувствовал удовольствие от еды.

– Да, это вкусно, очень вкусно.

– Я рад, что Вам нравится, может, повторить?

– Вино да, устриц хватит.

– Хорошо, вино такое же?

– Нет, давайте другое, на ваше усмотрение.

– Хорошо.

Так бы Александр не стал менять марку, но все-таки он хотел снять как можно больше матриц, чтобы потом можно было выбирать уже самостоятельно из собственного, так сказать, внутреннего бара.

Две оставшиеся устрицы ничем не отличались по вкусу от первой. По крайней мере, Александр никакой разницы не почувствовал. Правда, когда он съел третью устрицу, он точно понял, что он их не любит. Вряд ли в ближайшее время он захочет их съесть. Вот белое вино пришлось ему по душе, оно грело душу и очень легко пилось. Бутылка провалилась, не оставив о себе никаких последствий, кроме тепла в пищеводе, желудке и в целом в организме. Опьянение тоже было приятным, легкая волна веселья потихоньку накатывала на голову легкой волной. От нее было приятно и хорошо. Хотя СЭО все время выдавал тревожные сигналы о вреде здоровью своему носителю. Но Александр глушил эти сигналы, не позволяя ничего поменять в текущей картине.

Официант принес осетрину по-царски на блюде, закрытом железной крышкой. Он поставил его перед ним и элегантно поднял крышку таким образом, чтобы волна пара с запахом ударила в нос Александру в самом выгодном свете. Все-таки неспроста этот ресторан был таким дорогим, так как, несмотря на выпитое вино и съеденных устриц, от такого действия у Александра прямо-таки забурлило в желудке от голода. Он снял матрицу со всего, даже зафиксировал, как лежит гарнир, какая температура у блюда и даже материалы тарелки и крышки. «Это же все надо повторить, до последней молекулы, – подумал он. – Чтобы вот так восстановить все на кухне, прийти, крышку снять, а под ней вот такая красота».

Официант паузу Александра воспринял по-своему:

– Что-то не так?

– Все отлично, я просто сначала все это съем глазами.

– Хорошо, разрешите представить вам одно из наших лучших белых вин, которое в моем понимании лучше всего подойдет под осетрину.

– Давай, давай.

– «Преопеон Ле росса» 2011 года. Этот год был не очень хорошим по погоде, и вино имеет очень интересную горчинку, которая подходит как раз под горячую осетрину, позволяя раскрыть вкусовые рецепторы и почувствовать и рыбу, и вино в настоящем букете.

– Ой, как звучит приятно, давай накатывай.

– Слово «накатывай» не очень подходит, когда идет речь о сочетании такого вина с такой рыбой.

Александру было весело от того, как официант с ним общался. Стало немножко стыдно где-то в глубине души от неуместного лексикона, но особенно исправляться не хотелось, поэтому он ответил:

– Я не обучен вашим манерам, сэр официант, я тут у вас, как вы поняли, нечастый гость.

– Да вы не обращайте внимания, я ведь не упрекаю, просто создаю ауру вашего обеда, чтобы он вам запомнился.

– Вот как, да ты еще и психолог?

– Вы практически угадали, мое образование очень близко к этому.

– Может, ты тоже выпьешь со мной?

– Нет, вы-то отдыхаете, а у меня первый рабочий день на этой неделе.

– Да у меня тоже, он должен быть, но я решил забить на все и начать жизнь, так сказать, заново.

– Это похвально, но не смею вам мешать чувствовать блюдо.

Александру хотелось поболтать, вино требовало разговора. Но кушать тоже хотелось, и Александр приступил к поглощению осетрины. Блюдо было вкусным, наверное, самым вкусным из того, что ел в своей жизни Александр. Рыба была так искусно приготовлена, что каждый кусочек прямо-таки таял во рту, оставляя после себя нежное чувство. «И правда, что осетрина по-царски – это королевское блюдо, прямо обалдеть и не встать», – подумал Александр. Взяв бокал вина, он сделал глоточек и прямо-таки испытал астрономический оргазм. Точнее сказать, он понял значение этого слова. Вино влилось во вкусовую картинку просто идеально. Как и обещал официант, легкая горечь напитка добавила остроты ощущений, которые и так, казалось, были на пределе.

«Ууу, это божественно, – сказал Александр вслух, млея от еды. – Эдак я стану настоящим чревоугодником».

Вторая бутылка вина опустела наполовину к концу горячего. Хотелось что-то еще, но чего, было не до конца понятно.

– Официант, – позвал Александр. Он нарисовался буквально из воздуха, встал рядом и вежливо спросил:

– Все ли понравилось?

– Да, это выше всяческих похвал, сейчас вот только думаю, половина бутылки вина осталась, я думаю, ее нужно с чем-то допивать. А вот с чем?

– О, решение достаточно простое. Сыр с медом вам сейчас очень помогут.

– Сыр?

– Да, легкая тарелка с четырьмя видами сыра и маленькая плошка меда сейчас вам будут очень кстати и позволят не торопясь допить вино.

– Отличная идея.

Официант скрылся так же незаметно, как и появился. Александр откинулся на стуле и наслаждался моментом. В зале появились еще посетители, в основном пары. Александр так был поглощен едой и собой, что не заметил, как они пришли. Скорее всего, к вечеру тут не будет свободных столиков, так как на некоторых уже стояли таблички «Reserved».

Официант принес сырную тарелку, как и обещал. Александр взял кусочек сыра, макнул его в мед, съел и запил вином. «И как это я раньше не догадался о такой простой и элегантной закуске? – подумал он. – Сыр-то я все время покупал, меда дома пара трехлитровых банок, а это оказывается такая вкуснятина. Все однозначно».

– Ну как вам? – спросил официант.

– Отлично! Просто изумительно, вечер начинает мне нравиться. Давай посчитаем, сколько там набежало?

– Вас посчитать?

– Да.

– Сейчас, – официант исчез в полумраке и так же быстро появился, положив шкатулку со счетом, открыв которую, Александр шумно вдохнул носом. Счет был приличным, настолько приличным, что Александру хватило прямо в обрез с учетом чаевых. Александр положил в шкатулку все купюры, которые были им получены из банкомата.

– Все в порядке? – заботливо спросил официант.

– Да, все хорошо, просто хватило прямо в обрез, что называется.

– Главное, что хватило.

– Да, хватило, – сказал Александр и улыбнулся.

Допив вино и доев сыр, Александр пошел к выходу. В голове шумело и тянуло куда-то еще, а вот куда, он пока что придумать не мог, точнее, сказать, он знал, куда хочет, но боялся признаться самому себе в том, куда он сейчас собирался идти. Два года назад один из его друзей затащил его в стриптиз-клуб, который был тут не очень далеко. Для Александра это было одним из ярчайших воспоминаний, хоть и очень с плохим осадком. Так как денег у него тогда не хватило даже на чай, друг одолжил, и потом он три месяца с ним рассчитывался. Но тем не менее воспоминание о пышногрудых красавицах отложилось в памяти Александра ярчайшим пятном. И сейчас под двумя бутылками белого вина внутри и с возможностью вскрыть любой банкомат он хотел повторения того опыта. «Раз уж я пообедал на пятьдесят тысяч, то поужинать-то я могу на все сто? – думал он, пошатываясь, выходя из ресторана. – Но нужно сейчас обновить запасы наличности, а то счет, конечно, оказался выше моих предположений».

Свежий воздух Москвы накатил жаркой волной, покрыв все тело испариной. Время уже было вечернее, но жара еще не спала. Стараясь держать себя ровно, Александр пошел в направлении перехода, в котором был банкомат. Но, подойдя к нему, он передумал, так как около перехода стояли две машины: полицейская и инкассаторская. Александр сообразил, что причина сочетания этих двух машин в это время может быть только одна, а именно: его действия с данным банкоматом два часа назад. Волна горячего пота вместе с адреналином пронеслась по его телу. Сделав каменное лицо, с тяжело бьющимся сердцем Александр двинулся дальше по дороге и вышел на Новый Арбат.

«А что они мне могут сделать? Доказать ведь еще нужно, что это я. А как они докажут? Ну выдал мне банкомат денег, и что?» Мысли неслись галопом, но вино их путало. И чем дальше он уходил от перехода, тем быстрей успокаивался. «Ну и хрен с ними, подумаешь! Ну потратил я немного денег и еще потрачу. В конце концов, я на нищенской зарплате больше десяти лет работаю в университете, вот и считайте это компенсацией».

Вино и адреналин в итоге привели к тому, что Александр прямо разозлился на весь белый свет. Эти мифические «ОНИ», которые во всем виноваты, которые должны за все ответить. Выиграв таким образом внутренний диспут и определив виноватых за свое поведение, Александр зашел в Сбербанк, который был тут на повороте на Новом Арбате, прямиком пройдя в зал, где стояли банкоматы. Хмель снимает страхи и делает смелым, в зале с банкоматами людей не было. Александр сломал сразу три банкомата, заставив их выдать по сто тысяч каждый. Забрав вылезшие купюры, он запихнул их по карманам, вышел из Сбербанка и пошел пешком по направлению к центру.

Его цель была добраться до метро «Краснопресненская», и сейчас, идя по направлению к метро, он думал, как же лучше туда попасть. Так-то ехать в душном метро очень не хотелось. «А почему бы мне не взять такси?» – подумал он и направился прямиком к месту, где стояли машины. После недолгого торга с водилой он оказался внутри прохладного салона, охлажденного кондиционером. Водила попался неразговорчивый, да и Александру сейчас было почему-то не до разговора. Как только он чуть подостыл после уличной жары, его вдруг накрыло понимание того, что он натворил. Сильно захотелось выпить, чтобы перестать думать об этом.

Ехать было не очень далеко, и особенно прийти в себя, чтобы до конца осознать содеянное, Александр не успел. Машина остановилась по названному адресу, около яркой вывески, на которой светодиодный образ девушки делал завлекающие движения. Расплатившись с таксистом, Александр с тяжело бьющимся сердцем зашел в данное заведение. Какой-то необъяснимый страх теперь уже совсем другого плана начал его терзать. Это были, видимо, какие-то внутренние комплексы Александра. Страх перед дорогим рестораном или страх перед вот таким заведением. Он практически сковывал его, ему казалось, что вот этот охранник сейчас скажет: «Убирайся отсюда», и Александру ничего не останется, как повернуться и уйти. Но охранник, который в общем соответствовал представлениям Александра об охраннике, достаточно дружелюбно проверил его специальным прибором и вызвал официантку. Вид официантки каким-то магическим образом снял все страхи Александра словно волшебной палочкой. Точнее, этих палочек было две, и они торчали из декольте самым наглым, вызывающим образом, в дополнение к ярчайшей помаде и милому лицу.

– Вы у нас в первый раз? – мило спросила она.

– Можно сказать, что в первый, – сказал Александр вслух, а про себя добавил: «В первый раз с деньгами, это точно».

– Ну хорошо, вот смотрите, столы поближе к пилону по пять тысяч рублей депозита, подальше – по три тысячи, какой вам?

– Давайте поближе, сегодня буду гулять.

– Это прекрасно, как вас зовут?

– Александр.

– Милена, – мило представилась официантка и протянула ему руку то ли для пожатия, то ли для поцелуя. Александр неловко пожал руку и прошел на свободное место.

В зале было пусто, видимо, основное шоу должно было начаться позже. Поймав ищущий взгляд Александра, Милена подтвердила его ожидания.

– Шоу начнется чуть позже, вы слишком рано пришли. Но вы не переживайте, девушки уже все на местах и скоро будут вас радовать. Может, принести Вам сразу чего-нибудь выпить?

– Да, конечно, давайте мне белого вина, какое у вас есть?

– Минуточку, – официантка упорхнула к барной стойке и принесла меню. – Вот смотрите, что у нас есть.

– Милена, давайте мне вот бутылочку вот этого и сырную тарелку. У вас же есть сырная тарелка?

– Конечно, сейчас все будет.

Милена принесла бутылку белого вина и открыла ее прямо при Александре. Александр выпил еще один бокал вина, страх прошел, и стало очень хорошо.

Шоу началось, первая светловолосая красавица в черной маске кошки, с хвостиком начала выступление буквально в двух-трех метрах от лица Александра. Выступление завораживало, танцовщица явно была профи. Грациозные, практически акробатические движения на пилоне совершенно не казались пошлыми или вульгарными. Они были на грани артистизма и эротики. Александр залюбовался происходящим…

Глава 6. Побег

Первой мыслью Александра, когда он еще не открыл глаза, была «Боже мой, почему так холодно? И почему так плохо?», после того как он открыл глаза, он обнаружил, что находится в странной комнате с решеткой на окне и железной дверью с глазком. «Ни фига себе, я что в тюрьме?» – ответ был очевидным. Александр находился в камере. Размер комнаты два на два метра, умывальник и желтый до черного унитаз не оставляли сомнений в том, где он находился. Сердце застучало, как молот в груди. К похмелью добавились адреналин и ужас. СЭО в очередной раз пришел на помощь, выдав предложение исправить отравление организма своего носителя. В этот раз Александр решил, что, видимо, уже пришла пора, пьянка, наверное, закончилась, и теперь нужно как-то сообразить, где он находится и главное почему. СЭО заработал, выдавая сообщение про восстановленные функции организма. Александр удивился:

«Ничего ж себе, это столько органов алкоголь из строя выводит?» Отчет о проделанной работе поступил в режиме реального времени, Александр смотрел, как восстанавливаются поврежденные алкоголем клетки печени, почек и даже мозга. По мере их восстановления стала возвращаться память того, что же вчера произошло и что же, в общем-то, он тут делал. Сначала все шло хорошо, даже очень – девушки танцевали и по очереди подходили к Александру, исполняя танец уже на его коленях. Александру это очень нравилось, денег было много, и праздник был прямо самым настоящим. Девушки все просили им что-то заказать, и Александр заказывал. Потом он с каждой из них ходил в приватную комнату, где девушки позволяли намного больше того, что происходило в зале. Но тоже все в рамках стриптиза, нежели публичного дома. Хотя сразу несколько девушек практически признались в любви Александру, назвав его самым лучшим, самым нежным и так далее. Александру это нравилось настолько, что деньги из его кармана текли просто сплошным потоком. А алкоголь в виде вина, коньяка и коктейлей тоже шел сплошняком. Когда официантка принесла счет и попросила его закрыть, денег в кармане уже не хватило. Александр сказал, что мгновенно утрясет эту ситуацию и продолжит вечер, и пошел к банкомату, который был тут около самого входа. Банкомат выдал ему купюры, и вечер продолжился. И, наверное бы, продолжался до самого утра, но служба безопасности банка с полицией приехали чуть раньше. Александр был уже не в состоянии что-то понимать, поэтому когда на него надели наручники и посадили в машину, он только глупо улыбался, водя мутными глазами.

Самое плохое было не в том, что он вчера пил и колобродил, а в том, что сейчас он в деталях вспомнил, что именно вчера происходило. Вспомнил каждую фразу, сказанную девушкам, как он себя вел и как выглядел. СЭО восстановил утерянную от алкоголя память, и от этого почему-то стало стыдно. Чем дальше отступало похмелье, тем более стыдно становилось Александру. Почему он находился в тюрьме, он понимал. Как и понимал, что ничего хорошего ему уже ожидать не приходится. Нужно было как-то отсюда выбираться. Причем чем скорее, тем лучше. Похмелье уже совсем отпустило, нужно было только восполнить водный баланс организма. Александр встал с лежанки, подошел к крану и напился. Окошко было высоко, и понять, на каком этаже он находится, было невозможно. Да и вставленные стекла в окне были непрозрачными, они пропускали свет, но состояли из таких стеклянных квадратных блоков зеленоватого цвета.

Тут в замке железной двери провернулся ключ, и дверь раскрылась.

– О, гуляка-ломака, проснулся? Как ты тут, не сдох, болезный?

– Нет, живой.

– Отлично, сколько же ты вчера выпил? Мы тебя с машины волокли чуть ли не головой по бетону, а ты даже не мяукнул. Не заблевал тут мне все?

В дверь заглянул молодой офицер полиции в чине лейтенанта. Александр обратился к воспоминаниям, он уснул, как только его посадили в машину, и реально воспоминаний, как он попал в камеру, не было даже на краю сознания. Возможно, воспоминания были у СЭО, но это нужно было научиться еще их получать. Хотя ценность воспоминания, как его, скорее всего, за ноги волокли в камеру, крайне мала и мало интересна.

– Ничего я тут не заблевал, – обиженно ответил Александр.

– Гляди-ка, живой, розовый! Даже завидно, я бы после такой дозы сутки бы в лежку лежал, только до водички бы и в сортир ползал. А он тут уже стрекозлом скачет. Пойдем, любезный, давай лицом к окошку становись, руки за спину.

– А куда меня?

– Сначала к доктору, он осмотрит твое тельце, чтобы ты не помер у нас тут, не дай Бог, а потом к следователю.

Александр стал лицом к окну, полицейский больно ударил локтем по спине, так что Александр согнулся, заломил руки и надел на них наручники.

– Блин, зачем так, – с болью выдохнул он. – Я ведь не сопротивляюсь.

– Считай, это моя маленькая месть тебе за то, что вчера рыло твое пьяное тащить мне пришлось.

– Зачем так больно?

– Терпи, казак, атаманом будешь.

Александра повели по коридору вдоль железных дверей по обе стороны, через две решетчатые двери. На каждой двери или повороте полицейский говорил: «Лицом к стене». Александр упирался лицом в стену, полицейский открывал дверь и снова командовал: «Вперед». И они двигались по коридору дальше. Потом спустились по лестнице и зашли в медицинский блок. Лазарет был на первом этаже в правом крыле. Последний коридор, по которому вели Александра, был очень холодным.

– Что это тут так холодно?

– Молчать!

Александр уже не боялся, СЭО уже осмотрел при помощи невидимых нитей все здание, где находился сейчас Александр. Он понимал, что в любой момент времени может вывести из строя полицейского и, растворив стены, выйти напрямик, и никто его не остановит. Но внутри у Александра что-то сопротивлялось так вот показывать свое могущество. Он хотел уйти незаметно, так, чтобы особенно никому не навредить. Этот полицейский хоть и ведет себя по-хамски, может иметь ведь и семью, и детей. Причинять ему вред только за то, что он просто выполняет свою работу, не хотелось, как не хотелось причинять эту боль и врачу, к которому сейчас привели Александра. Врач просто хотел проверить здоровье пациента, он вообще выполнял свой долг. Поэтому Александр вырубил их как можно аккуратней, так же, как того полицейского в машине, заставив их просто уснуть.

Доктор, когда конвоир ввел Александра в кабинет, просто сидел за столом и, как и положено доктору, что-то писал. Александр понял, как только зашел в этот блок, как ему сбежать. В конце медицинского блока была дверь, ведущая на улицу. Она была закрыта с двух сторон железными решетками, и сама была железной. Эту дверь не открывали, возможно, никогда. Но для Александра это был выход. Поэтому, как только он вошел к доктору, он направил щупальца к врачу, к конвоиру и ко всем, кто сейчас был в этом медицинском блоке, с командой выделения резкого объема гормона сна. Доктор уснул, уронив голову на руки, даже не посмотрев на только что вошедшего пациента. Рухнул и полицейский-конвоир позади Александра. Наручники открылись и упали на пол, через секунду позже конвоира. Открыть их при помощи СЭО было крайне просто. Как элементарно было и погрузить в сон всех, кто присутствовал в этом медицинском блоке.

Пройдя по коридору, он вышел к двери, которая была раньше пожарным выходом, но очень давно была намертво закрыта. Намертво это означало, что дверь была приварена к косяку, а сверху была еще железная решетка с огромным амбарным замком. Замок Александр открыл, а вот сварку пришлось растворить. Замок на той стороне, который висел на решетке, пришлось растворить, так как снять его не представлялось возможным. Открыв наконец-то двери, Александр аккуратно повесил замок на закрытую за собой решетку. Дверь он прикрыл и восстановил сварку так же, как она была раньше, до последней молекулы.

Выйдя из двери, он оказался на тихой улочке, выходящей во двор. Пройдя по ней, он вышел на набережную реки Яуза, по которой двинулся по направлению к центру. Сердце бухало, а в голове билась мысль: «Я преступник, я чертов преступник. Это ж надо так вляпаться, и что мне теперь делать? С одной стороны, конечно, очень страшно. С другой стороны, мне ведь ничего не угрожает. С таким устройством, как СЭО, я ведь неуязвим. Но что же все-таки делать? Домой, наверное, сейчас нельзя, да точно нельзя. Но если я заеду и заберу машину, то, наверное, это будет нормально. Может, на дачу? Но сколько времени им понадобится, чтобы вычислить меня на даче? Думаю, быстро вычислят! Нельзя, и туда нельзя. А может, рвануть за границу?» Александра вдруг пробил пот. «А правда, почему бы не рвануть? Прямо вот на машине? Что держит? Работа? Нет у меня работы? Квартира, да хрен с ней с квартирой. Ничего меня тут не держит так-то, вообще ничего. Машину вот хочу забрать, машина – это мое творение. Не хочу оставлять машину. А все остальное сейчас и не нужно».

Сделав открытие, что он независим и свободен, Александр почти начал взлетать от удовольствия. Страх прошел, пришло наслаждение, к тому же самочувствие было великолепным.

Утро было прохладным, видимо, ночью шел дождик, да и сейчас небо было еще в тучах, но зато очень легко дышалось, и это добавляло настроения. Александр шел легким шагом по набережной Яузы и наслаждался осознанием свободы. Он выстроил в голове маршрут. «Таак, значит, поеду через Минск и Брест, дальше через Польшу. Кэша нужно будет надыбать. На границе где-нибудь с Россией вскрою банкоматы, вытащу валюты. Может, в Белоруссии еще. В Европе буду поосторожней, там полицейские наверняка работают намного шустрее, чем у нас. Через границу проеду спокойно, нужно только найти место, где проехать. Камуфляж из СЭО сделаю, чтобы машина стала невидимой, и проеду. Он это точно умеет».

СЭО сразу ответил на запрос Александра, что такое возможно, и сразу нарисовал схему, как это можно будет реализовать. Александр аж встал от неожиданности.

«Фух, ничего себе, то есть полупроводники фотонов? Интересно, на моей бы кафедре за такое знание душу бы продали, это точно. Значит, выстраиваем поверхность авто из таких полупроводников, и после их активации машина становится невидимой. Забавно, забавно. По сути, она становится прозрачной, а не невидимой, так как проводник фотонов с одной стороны перебрасывает их на другую сторону. А в обратную сторону не выпускает. Вот если бы человек-невидимка у Уэллса до этого бы додумался, не нужно ему было по холоду-то бегать? А вот интересно, как все-таки человек-невидимка кушал? Еда-то, получается, не была прозрачной? Да и какахи в нижней части кишечника тоже? То есть теоретически он был бы невидимым до первого поедания пищи? Да, не додумал Уэллс эту тему», – Александр представил себе невидимого человека, с полным кишечником еды, который идет вот так сейчас по набережной реки Яузы, и захихикал про себя. «Кстати, а если мне не на машину, а на себя сейчас такой вот маскировочный халат надеть и стать невидимкой?» – подумал он и практически в течение нескольких секунд исчез из пространства. Водитель в проезжающей мимо машине, который увидел это исчезновение, открыл рот с удивлением и врезался в впереди начавшую тормозить машину. «Вот черт, нужно было осторожней с этими экспериментами», – подумал Александр, глядя на аварию. Ему было неловко за то, что он стал причиной аварии, поэтому он выдал приказ СЭО восстановить повреждения у обоих машин и пошел дальше. «Ну немного удивятся, что у них нет повреждений, главное – чтобы тот первый не подумал, что с ума сошел».

Александр перешел с Яузы и пошел в сторону метро «Бауманская» мимо родного университета. Заходить в университет желания не было, было интересно изучать новые возможности, которые он сейчас получил. Заодно посмотреть мир, до которого он так и не сумел добраться за свою предыдущую жизнь.

«Да, Европа, всегда ведь мечтал посетить Европу, попробовать массу блюд, которые никогда не пробовал, посмотреть на женщин, которых никогда не видел. Ну, в общем, жить так, как и в самых потаенных мечтах не мечтал».

Подойдя к метро, Александр понял, что у него нет ни копейки денег, паспорта, и вообще в карманах полная пустота. За турникет он не боялся, заблокировать фотоэлементы было суще пареной репы. Да и переключить флажок на проход тоже. Не хотелось только лишних вопросов со стороны полицейских. К счастью, полиции не было, да и бабушка в стеклянном стакане, похоже, уснула. Александр спокойно спустился по эскалатору и сел в поезд. Как только двери закрылись, он почувствовал себя спокойно. Ехать по прямой, народу в метро полно. Тут уже в серой массе его никак не обнаружить.

«Сейчас выйду из метро, сяду в машину. Ключей нет, но это ведь теперь нестрашно, сменю номерной знак, и главное – это выбраться из Москвы. Поеду, пожалуй, по Киевскому, там спокойней всего. А потом по сто восьмой на Минское уйду. Будет, пожалуй, самое то. Сегодня машин, идущих в область, не должно быть много».

Странное чувство – предвосхищение великого праздника – окутало Александра, несмотря на давку в метро, которая обычно его раздражала, он ехал в очень хорошем настроении.

Выйдя из метро, он направился во двор собственного дома. Как он и думал, около его подъезда стояла полицейская машина, поэтому он прошел сразу к месту парковки своей машины, открыл ее при помощи СЭО, при помощи же СЭО он завел ее и выехал со двора.

«Слава Богу, сейчас стало существенно меньше полицейских на дорогах, а все больше камер. С города выберусь точно, ну а дальше нужно будет остановиться, чтобы создать маскировочную поверхность».

Пока что все шло по плану, Александр выехал на Киевское шоссе, долетел до Внуково, стараясь не превышать сильно скорость. Возможности новой-старой машины были практически безграничны, но вот двигатель был все-таки внутреннего сгорания и требовал заправки бензином. Синтезировать бензин в баке было слишком энергозатратно, проще было заехать на заправку и залиться. К счастью, Александр знал на этой заправке одну сетевую заправочную станцию, на которой точно был банкомат. В этот раз мужчина решил не мелочиться и распотрошил автомат практически до нуля. Он трижды выдавал Александру пачки пятитысячных купюр. В этот раз Александр решил поступить несколько мудрей: он изучил строение аппарата досконально и заставил выдать ему купюры без аварийной записи клиента и перехода в тревожный режим. Таким образом Александр надеялся выиграть время до того, как за ним начнется погоня.

Заправив полный бак и накупив всякой снеди в виде орешков и чипсов, Александр двинулся дальше, уходя все дальше от Москвы. Лес шел навстречу ровным красивым строем. Машин в будний день по направлению от Москвы было минимальное количество. Александр наслаждался скоростью и свободой. Мысль о том, что его больше ничего не держит в городе и он свободен, не отпускала.

«Вот, наверное, как себя чувствовали флибустьеры и пираты, когда уходили в море под черным флагом. Нет короля, нет подчинения. Есть ощущение истинной свободы. Когда ты не должен ничего никому, впереди море и только море. И по двадцать пушек по каждому борту, которые подкрепляли это чувство свободы, свободы и уверенности в себе. Вот и я сейчас вооружен новейшим оружием, которого нет на этой планете. Я могу создать все, что только смогу представить, и я по-настоящему свободен. Нужно только разобраться с ограничениями, которые есть в СЭО».

В СЭО действительно были ограничения, которые Александр чувствовал, нельзя было, например, что угодно превратить в энергию. Он просто знал, что можно, а что нет. Сути, откуда это знание и это ограничение, он не понимал. Но принимал как данность. Заряд СЭО был далеко не максимальным, но то, что он уже умел делать из этой энергии, было практически безграничным.

«Откуда он вообще взялся, что это такое? Сколько лет он пролежал в земле на моей даче? Почему на эти вопросы он не дает мне ответов? Только структурные ответы, что он такое, что может, что не может. Ограничения еще эти, все подряд в энергию превращать нельзя, только что и так подлежит уничтожению или при крайней необходимости. Прямо экозащитник какой-то. Ну да ладно, так, но все-таки модернизация машины нужна, нужно будет найти место».

Александру вдруг вспомнился фильм «Назад в будущее», где в конце первой части старая машина вдруг повернула колеса параллельно земле и взлетела. «Интересно, а такое возможно?» – задал он вопрос сам себе, и ответ пришел: «Магнитное поле земли имеет полярность, и если собрать электромагнит, который будет иметь противоположный заряд необходимой мощности и нужной частоты, то он отклонится от земли и будет как в фильме. Ага, вот строение этого магнита, да это не совсем тот электронов магнит, который используется в электродвигателях. Излучение электронов с таким импульсом имеет возможность управления. Энергозатраты на такой магнит минимальны, электричества, вырабатываемого генератором, будет вполне себе достаточно. Так, но это только движение вверх, а как двигаться в нужном мне направлении? Колеса! Если излучатель магнитного поля повернуть под небольшим углом по отношению к магнитному полю земли, то пойдет смещение, точнее, скольжение. Управлять вот только всем этим – целая песня. У меня мозг треснет, нужно все-таки сделать внутренний компьютер, который будет управлять всем этим делом. Семь векторов тяги, не меньше выходит. Точно голова взорвется, нужно сделать автономный. Так, внутренний компьютер старой «Тойоты» для этого подойдет. Но перестройка нужна огромная, нужно еще найти энергии, чтобы баланс не нарушить. Так, вон там на 108 трассе была огромная гора мусора. СЭО же не будет против, если я где-то около нее и припаркуюсь и от этой горы кусочек отщипну? Не будет, это утиль, который все равно преет и горит. Ну вот и отлично, значит, так и поступим».

Конструкция нового автомобиля отразилась в виде набора чертежей в голове Александра. Работа предстояла серьезная и энергозатратная. От «Тойоты» уже ничего не оставалось, кроме внешнего корпуса, так как даже двигатель внутреннего сгорания в конечном итоге Александр решил уничтожить. «Ну а смысл в нем какой? Молотить бензин? Ради 12 вольт генератора? Лучше уж собрать небольшой реактор, который тот же бензин будет в энергию превращать куда более эффективно. Для движения по земле тот же принцип, только электромотор поставлю. А для движения по воздуху гравитационные ускорители», – в мыслях о переделке автомобиля Александр так увлекся, что чуть не пролетел поворот на трассу и сообразил об этом только в последний момент, вдарив по тормозам так, что черный дым полетел из-под резины. Из поста ДПС выглянул удивленный полицейский, но сделать ничего не сделал. На всякий случай он сфотографировал странную «Тойоту» и забил ее номер в базу данных. Через минуту пришел ответ на запрос, что данного автомобиля не существует в природе, а номерной знак поддельный.

«Вот, черт», – выругался полицейский. Выбираться из будки, где работал кондиционер, не хотелось, так как жара на улице была в самом разгаре. «Ну и хрен с ним, не видел я ничего», – подумал он и откинулся на кресле.

Александр выехал на окружную и почти сразу уперся за фурой. Скорость упала до восьмидесяти километров в час, и стало невыносимо тяжело. «Надо все-таки по воздуху, нельзя так. Это я себе все нервы потреплю, пока до границы доеду. Так, до свалки где-то километров десять, потерплю немного. Там где-нибудь темный уголок найду и дальше на взлет».

Фура впереди Александра шла ровно, как и встречный поток автомобилей. Обогнать ее не получалось, сколько бы Александр ни пытался. Позлившись на весь белый свет, Александр успокоился и стал ждать окошко из встречных автомобилей. Когда окошко появилось, он радостно обогнал фуру и вдавил педаль газа в пол. Двигатель весело заурчал и начал набирать обороты. Радость была недолгой: не прошло и трех минут, как впереди нарисовалась целая колонна фур, медленно тащившаяся друг за другом. Мало того, самая задняя фура из-за всех сил пыталась обогнать впереди идущую. А та, в свою очередь, не очень хотела, видимо, ее пропускать.

«Ну куда ты вперся, идиот, а-а-а, блин. Весь праздник мне портите», – но фура, несмотря на все стенания Александра, продолжила обгон. А когда поток из встречных машин опять выдал окошко, та самая фура, которую так долго обгоняла предыдущая, пошла на обгон той, которая обогнала ее в прошлый раз. «Н-у-у-у здрасьте, приехали, вы тут в кошки-мышки, что ли, играете на дороге? Все-таки нужны эти отражатели, по таким дорогам ехать невыносимо. Где-нибудь уже за границей остановлюсь, там будет лучше ехать».

Последние два километра показались самыми длинными, но в итоге они закончились, и Александр свернул на дорогу, ведущую к свалке. Куча мусора была высотой с приличную гору. Зловоние от нее исходило мерзкое. Если бы Александр всю эту гору мусора превратил бы в энергию, то стало бы чище и приятней в этом районе. Но ему не нужно было сейчас столько энергии, а СЭО четко следил за этим вопросом. Поэтому, встав на краю лесополосы, Александр наметил кусок подножия горы и начал процесс расщепления мусора и перестройки автомобиля. На всякий случайАлександр распустил тонкие нити щупалец СЭО, чтобы не быть обнаруженным. Из живых организмов он заметил лисицу, которая была буквально в двадцати метрах от его машины. Лисица явно подыхала, сердце еще билось, но оценка СЭО дала заключение, что жить ей оставалось несколько часов. Причиной ее состояния, видимо, служили собаки, которые в битве за свое место возле свалки сильно ее потрепали. Александру стало жалко лисицу, он решил ей помочь и направил несколько щупалец для восстановления повреждений бедного животного.

Александр протянул несколько канатов к деревьям, между которыми стояла машина, и поднял ее над землей. Нужно было полностью переделывать подвеску, а делать это без подвеса было сложно. Поэтому, закрепив на двенадцати деревьях что-то вроде паутины, Александр приподнял машину на метр от земли. Перестройка автомобиля была полной. План был грандиозный, Александр не понимал и половины того, что планировал сделать. Но понимание приходило в момент того, как он создавал новый элемент. СЭО делился знаниями с той скоростью, с которой мозг Александра мог их получать. «Так, вот тут мы расположим реактор, вот тут основной двигатель, двигатель материала, сопротивление, магнитный резонанс. Бог мой, голова аж болит, это не дом перестраивать. Тут все сложней. Как там лисица? А нормально, жить будет. Ей только кровь почистить осталось и витаминов синтезировать в кровь, чтобы в себя пришла. Так, двигатель разобрали, новый собираем, подвеску всю нафиг. Вместе с колесами. По-другому все сделаю, тут «Макферсон» уже не подойдет. Колесо будет вращаться совсем по-другому. Диски тоже нафиг. О блин, жалко такую красоту, но это архаизм, придется переделывать».

Лисица, а точнее, старый лис в двадцати метрах от места, где стоял Александр, неожиданно поднял голову и удивленно осмотрелся. Аккуратно пошевелив перебитой лапой и встав на все четыре, он искренне удивился своему самочувствию. Ну насколько мог удивиться лис. Рядом сильно пахло человеком, железом и чем-то совершенно незнакомым. Этот незнакомый запах был рядом, он прямо исходил от самого лиса. Он чувствовал на себе этот запах и ощущал невидимое прикосновение. Лис был в замешательстве, он выбрал этот куст для того, чтобы помереть. Последняя драка с собаками оказалась слишком тяжелой. Ему удалось удрать от своры, но эта погоня явно для него должна была стать последней. Качаясь из стороны в сторону, он забрался вот под этот куст, но вот пришел в себя здоровый. Любопытство пересилило страх, и лис пополз в сторону странного запаха.

Александр с удивлением посмотрел на животное, которое замерло на краю поляны, глядя на него.

«Ты что сюда приперся-то? Выздоровел, так вали подобру-поздорову, к собакам больше не суйся. Вот, блин, уже с лисой разговариваю, докатился до чертиков, – удивился Александр сам себе. – Ну да черт с ним, и так подачу топлива-то все-таки придется переделать. Что я бензином, что ли, буду ее только заправлять? Можно ведь и твердым, вот того же мусора насыпать и нормально будет. Лишнее это все, реактор лучше в багажнике и сделать, там же топливо класть. А багаж куда? А какой мне багаж? Задние сиденья есть, а больше мне и не надо, видимо».

Лис смотрел на странного человека и на странную машину, которая висела над землей на веревках, запах которых и был тем самым запахом, который он не встречал ни разу в жизни. Человек был странным, если можно назвать странным на лисьем лексиконе. Лис чувствовал, что ему ничего не угрожает, и, не понимая, почему, не хотел уходить из этого места. Человек знал, что лис тут, и, посмотрев на него, сказал: «Что жрать хочешь, рыжий? Ну ладно, сейчас что-нить придумаем. Ты колбасу будешь?» Александр вытянул с правого сидения упакованную копченую колбасу и, вскрыв упаковку, бросил лису. «Ты же тут на свалке, небось, что только не жрешь? Может, и копченку эту будешь?» Лис понюхал колбасу и аккуратно взял ее зубами. Он действительно был голоден, но сюда его тянул не голод, а непонятное для самого лиса чувство, которое он не испытывал за всю свою достаточно длинную для лиса жизнь. Лис склонил голову и пошел к человеку.

«Ты чего это? – удивился Александр. – Благодаришь, что ли?»

Лис не знал, что он делает, но ему хотелось подставить свою голову под руку этого странного человека, с этими странными линиями, идущими от него с таким странным запахом. Он чувствовал, что ему не угрожает опасность.

Александр, и правда, не планировал вредить тому, кого только что вылечил, но поведение дикого животного удивило его. Он погладил лиса по рыжей голове, тот покорно опустил голову, явно подчиняясь Александру. «Ну иди уже, иди. Что уж там, больше не попадайся, больше для тебя ничего сделать не могу».

Лис послушал Александра, развернулся и пошел в сторону леса. На краю поляны он еще раз посмотрел на странного человека и исчез в кустах. Александр проводил взглядом животное и продолжил заниматься машиной, на ходу проектируя узлы и агрегаты.

«Все-таки Бауманка – это лучший университет, эх, вот бы им показать сейчас вот этот элемент. От зависти бы все сдохли. А вот этот? Хотя нет, это военные же подгребут сразу, а что они там с этим сделают? Нет, нельзя это никому показывать». Мысль о том, что эти технологии могут оказаться фатальными для человечества, застряла в голове Александра, как больная мозоль. Он быстро рисовал себе в голове оружие, которое можно сделать из того же микрореактора, который он сейчас создал для питания электродвигателя. Пожалуй, реально человечество не готово еще к таким вот открытиям.

«Ну или, по крайней мере, я не хочу, чтобы эта ответственность легла на меня, а то буду потом как Эйнштейн переживать весь остаток своих дней. Хотя, может, если по чуть-чуть и обеим сторонам? Чтобы сразу всем? Ладно, об этом потом».

Гора мусора недалеко от места, где был Александр, испарялась, превращаясь в маленьких светлячков и улетая в сторону леса, где такие же светлячки летали вокруг машины, превращая ее во что-то совершенно новое. Вокруг не было ни одной живой души, кроме старого лиса, получившего новую жизнь, и диких птиц, которым не было до этих светлячков ровно никакого дела. Когда Александр закончил переделывать машину, ее внешний вид практически не изменился. Если не приглядываться к колесным аркам, где-то казалось, что это все та же старая «Тойота». Но внутри теперь это была совсем другая машина, работа которой строилась уже на совсем других принципах. Теперь Александру предстояло разработать систему управления, чтобы машина могла двигаться по воздуху и по земле, так как рулевая установка теперь принципиально отличалась от прежней, да и векторов движения стало существенно больше. Старая система управления двигателем была перестроена и сейчас служила новым контролером для всей машины. Но теперь ее нужно было изучить.

Александр сел за руль машины и задумался, с чего начать. «Так, наверное, для начала нужно продумать рули высоты, как вообще этим управлять? Это она ведь, кроме высоты, еще и крены в бок и на любой угол дать может. Мне легче управлять по плоскости, то есть также руль влево, летим влево, руль вправо – летим вправо. Газ, значит, вперед, тормоз – останавливаемся. Тут все просто, а за остальным, значит, пусть следит автоматика. Вот тут ручка высоты в метрах, кручу, значит, по часовой, поднимаюсь вверх, кручу против часовой – опускаюсь вниз. По отношению к земле стоять должна ровно, это все в автоматику».

Программирование мозгов через СЭО было делом простым, но совершенно не безошибочным. Александр это осознал, когда попробовал взлететь над лесом…

Глава 7. Путешествие

Боль отпускала неторопливо. Как бы держа в лапах тело, старательно и цепко.

«Что случилось?» – СЭО услужливо восстановил память. Первый полет закончился катастрофой, что-то пошло не так, машина набрала скорость по нажатию педали газа, как и задумывал Александр, но потом почему-то кивнула носом и воткнулась в ель. Воткнулась на скорости уже больше пятидесяти километров в час и на такой же скорости грохнулась на землю.

«Вот это да, первый полет и чуть ли не всмятку. Летать-то нужно учиться все-таки. А почему кувыркнулись-то? Ага, понятно, встречный ветер, аэродинамика машины сменила плоскость на наклонную, а я программу составил именно по положению машины, а нужно было по отношению к земле. Вот она и забурилась, нужен гороскоп, как я мог про него забыть? Позор на мою седую голову».

Машина лежала на боку, под большой елью, вершина которой была сломана Александром в режиме пробного полета. Пока мужчина был без сознания, СЭО устранил полученные повреждения как самого Александра, так и старой «Тойоты». Оценив свои повреждения, которые уже были вылечены, Александр присвистнул.

«Вот ни фига себе, одних переломов больше тридцати. Вот почему так больно-то было», – воспоминания о боли, которая накрыла сознание в момент прихода в себя, сами по себе вызывали боль. «Ну нафиг такие эксперименты, нужно как-то осторожней все-таки. Да и про маскировку я забыл. Так ведь меня еще за самолет примут и собьют нафиг. Что там СЭО говорил про фотонные полупроводники? Пришла все-таки пора перекрасить «Тойоту».

Перевернув машину на колеса, Александр провел последние манипуляции, зашив еще несколько команд в пульт управления. «То, что СЭО бережет мою жизнь и восстанавливает мое тело, не означает, что он думает за меня. Значит, мне самому нужно думать и формировать правильные команды для бортового компьютера. Вот первое. Второе: все-таки полеты – дело очень непростое, как бы снизу это не казалось».

Вторая попытка взлета была проще, но продлилась ненамного дольше. В этот раз причина экстренного приземления оказалась ворона. Александр включил маскировку, машина стала невидимой, и на скорости около ста километров в час в лобовое стекло врезалась ворона. Стекло, пожалуй, единственное, что еще осталось от старой «Тойоты». Ворона вдавила триплекс вовнутрь, героически подохнув от удара. Александра оглушило и изрезало кусочками стекла. В этот раз машина отработала правильно и, зависнув в воздухе, остановилась по отношению к земле. СЭО быстро залечил мелкие царапины и предложил окружить тело Александра тонкой энергетической пленкой, дабы избежать таких травм в дальнейшем.

«Фу ты, чертяка неладная. А что с этим-то делать? Как птиц-то отпугивать? Не хочу я в пленке ходить. Лучше уж машину этой пленкой окутать, чтобы поле было защитное. Теперь вот стекло еще восстанавливать».

На восстановление стекла ушло меньше минуты. На внесение корректировки в прошивку – еще минут десять. В третий раз уже полет получился нормальным, скорость в двести, а потом и четыреста километров в час достигнута была успешно. Машина вела себя хорошо. А на Александра навалилась усталость и голод. Все-таки процесс работы с моделированием автомобиля отнимал крайне много сил. Нужно было где-то остановиться переночевать и заодно покушать. Впереди был какой-то город, Александр снизил высоту и начал искать проселочную дорогу, на которую можно было незаметно сесть, чтобы продолжить дальше движение по асфальту.

«Так вот еще один недостаток сухопутной машины по сравнению с самолетом. Как вниз-то смотреть, я не подумал. Через боковые и лобовое стекло не очень-то хорошо видно. Так, видимо, внутри тоже нужно фотонные полупроводники поставить, чтобы делать прозрачным пол».

Пол стал прозрачным через десять минут полета. Александр судорожно сглотнул от страха. «Нет, весь пол все-таки не надо, страшно, вот тут и тут сделать окошки, и достаточно», – СЭО выполнил команду, и стало намного комфортней. «Вот так вот авиастроение-то постигать со скоростью звука. Так бы погиб бы в самом начале пути и все тут. Воздухоплаватель-недоучка», – ворчал про себя Александр. Подходящую грунтовку в 2 километрах от минской трассы он нашел достаточно быстро. Завис над ней и начал крутить ручку высоты до тех пор, пока не грохнулся о землю всеми четырьмя колесами и днищем автомобиля.

«Фуууу, вот ведь зараза какая. Про это-то я не подумал. Это они меня жестко, как в фильме-то обманули, взлетал-то я с подвеса в первый и второй раз, пока машины чинил. А садиться-то как? Колеса-то набок повернуты! Вот, блин. А на кого я сержусь? На сценаристов? Они-то бауманки в отличие от тебя, дурня лопоухового, могли и не заканчивать. Так что в итоге? Нужны посадочные и взлетные двигатели на днище? Мощность небольшая, достаточно удерживать вес с небольшим ускорением, потом уже колеса могут поворачиваться и придавать ускорение. Так, в программу нужно заложить, чтобы при снижении включал эти двигатели и смягчал посадку. А то ведь каждый раз почки отбивать нехорошо».

Внеся очередное изменение в конструкцию, Александр двинулся по проселочной дороге в сторону асфальтовой. Машину хорошо затрясло.

«Вот, блин, про воздух я все продумал, а вот про движение по проселочной дороге-то и забыл совсем».

Машина теперь была с крайне жесткой подвеской, так как амортизации как таковой не было. За саму подвеску Александр не боялся, она была крепкой и надежной. Но вот в салоне было дискомфортно. «Хреновый я инженер-то все-таки. Столько всего не предусмотрел, а мнил-то из себя, мнил. А куда теперь амортизаторы-то поставить?»

Остановив машину, Александр внес очередное изменение в конструкцию, правда, то, что он сделал, ему не понравилось.

«Это что я теперь каждый раз буду перед взлетом переделывать ее при помощи СЭО? Тоже ведь не дело, неужели не смогу придумать? Ладно, придумаю сегодня вечером. Сейчас нужно пожрать и отдохнуть. Устал как собака».

Машина двинулась дальше, выехала на асфальт и направилась в сторону города, до которого оставалось не больше десяти километров. Александр решил не гнать, чтобы не привлекать внимания и спокойно доехать до города. Проблема была только в том, что у него совершенно не было с собой документов, так как он по-хорошему был в розыске. Решив синтезировать права по памяти, он на секунду закрыл глаза и детально вспомнил, как выглядели документы, как они пахли и как он был на них изображен. СЭО активно помог и дополнил картинку прав недостающими деталями из тех областей памяти, которые были не на первом уровне сознания. Права получились идеально, даже замятый угол на пластике восстановился с точностью до последней трещинки, как ее помнил Александр.

«Ну вот и славно, вот и хорошо. Теперь все стало намного проще».

Город, к которому подъезжал Александр, оказался Смоленском. «Ого, это я так быстро пролетел расстояние. Все-таки движение по воздуху намного быстрей, чем движение по земле. Тут остановиться можно по-человечески. Раз такое дело, то поеду прямо в центр, в лучшую гостиницу, в лучший ресторан. Пополню коллекцию матриц для производства еды. А завтра утром уже рвану дальше».

Подумав еще, Александр решил не выпендриваться и не поехал в центр, а нашел первый мотель около дороги, который ему попался. В кафе при мотеле он заказал пельмени со сметаной и черным перцем. Выпил чая и, с трудом добравшись до кровати, уснул беспробудным сном. Пожалуй, так он не спал ни разу в жизни: без снов, не проснувшись ни разу. Мозг настолько был переутомлен от вошедшей в него информации и проделанной работы, что просто отключился от внешнего мира при первой же возможности, подарив телу настоящий отдых без сна и напряжения мышц. Александр мог бы проспать, видимо, сутки, но в 11:45 зазвенел телефон на прикроватной тумбочке, и портье вежливо предупредил, что расчетный час – двенадцать часов и уважаемому жильцу пришло время покидать вежливое заведение.

Открыв глаза и оглядевшись вокруг, Александр понял, где находится. Небольшая комнатка с еще меньшим совмещенным санузлом, со странной ванной. Такой пережиток социализма, который все еще встречается в наших городах. Описать номер достаточно просто: коричневая прикроватная тумба с красным телефоном. Телефон хоть и не дисковый, а кнопочный. Но древний, как и сама тумба. Телевизор, тоже выпущенный на заре полупроводниковой эры, закрепленный на стене так, как будто есть желающие его своровать. Стол под самим телевизором, тот самый лакированный стол, лак на котором был стерт, еще когда Александр ходил в детский садик. В ванной комнате два полотенца, оба из которых были недостаточно большими, чтобы вытереться целиком.

Приняв душ с обмылком мыла и флакончиком шампуня, Александр почувствовал себя свежим и полностью отдохнувшим.

«Ну ладно, остановился и остановился, фиг с ним, главное – это ведь выспался, я ведь тут жить-то и не собирался особенно. А для переночевать в самый раз, правда, нужно теперь придумать, во что переодеться. Майка и штаны с трусами пахнут так, что муха на лету сдохнуть может. А носки, наверное, если подбросить вверх, на пол уже не упадут. Может быть, расщепить их в энергию и создать что-то новое?»

Но сильно на новое у Александра фантазии не хватило, поэтому он создал футболку, носки и штаны практически такого же фасона, как были у него до этого, только чистые и из более совершенной ткани, которая по его замыслу должна была хорошо впитывать пот и быть приятной для кожи. Зато все это выглядело идеально выглаженным и приятно пахло. Александр уже разобрался в структуре запахов и поэтому добавил запах лаванды ну или что-то похожее на лаванду. Главное, что запах получился приятным, хоть немного и резковатым.

В дверь настойчиво постучали. Александр надел футболку и произнес:

– Входите, открыто.

В дверь прошла горничная.

– Вам пора уже освободить номер.

– Да, я заканчиваю, вот надену кроссовки и все.

Горничная бесцеремонно прошла в ванну, проверила полотенца, потом проверила стаканы на протертом столе и встала около двери в выжидательной позе. Еще один пережиток далекого прошлого, в этой гостинице брать было нечего от слова совсем: два граненых стакана, древний графин для воды, что удивительно, пустой и два полотенца с обмылком мыла и одним флаконом шампуня в ванной. Вот и весь скарб. Постель Александр вчера даже разобрать толком был не в состоянии, сняв покрывало, он так и отрубился под ним. Хмыкнув и надев кроссовки, он вышел из номера. После вчерашних пельменей, которые в меню значились как «Домашние», обедать-завтракать в местном кафе Александру не хотелось. Анализ пельменей на состав показал, что мясо в них хоть и присутствует, но это далеко не главный ингредиент. Хоть, в общем-то, вчера с голодухи они казались волшебными. Главное, что в них не было ничего опасного для здоровья. Но сейчас с утра хоть есть хотелось не меньше, чем вчера, но кушать второй раз в этом кафе еще не хотелось.

Спустившись со второго этажа по скрипучим ступенькам, закрытым старым, затертым в некоторых местах ковром, Александр подошел к ресепшену. Вчера с усталости он не стал дожидаться оформления, а дал 5-тысячную купюру и права и попросил ключи. С утра ему должны были вернуть сдачу и права. За стойкой оказалась совсем другая женщина, не та, которая селила его вчера вечером. Она строго посмотрела на Александра и спросила:

– Какой номер?

– По – моему, 24, ключ у горничной.

Также строго выполняя свои обязанности, женщина сняла трубку и набрала номер. Телефон на 2 этаже зазвенел, так как расстояние тут было буквально метров 7, не больше. Горничная взяла трубку, и Александр левым ухом слышал то, что она говорит в трубку, а правым – то, что она говорит наверху лестницы. Улыбнувшись, он сказал:

– Вот тут у вас стерео прям.

Женщина за стойкой не поняла шутку Александра, но, выслушав, что нареканий по номеру нет и граненые стаканы все также пылятся на протертом столе, вернула Александру его права с пришпиленной скрепкой к ним сдачей. Александр поблагодарил ее и вышел на улицу.

На улице шел дождик, который в народе называют грибным. Из рваных туч то и дело пробивалось солнышко, а капли дождя, большие и тягучие, ударялись о пыльный асфальт, из-за всех сил пытаясь сделать его влажным. Но асфальт, разогретый летним солнцем, совершенно не собирался становится влажным просто так, он испарял падающие на него капли. Но тем не менее воздух становился чище и свежее от этих капелек, и хотелось дождя, настоящего большого летнего дождя, которому, видимо, было не суждено пролиться в этот день. Александр вышел из гостиницы и вдохнул полной грудью. «М-м-м, как же хорошо, жить вообще хорошо, солнце светит, воздух. Я люблю жизнь, оказывается, я ее люблю», – Александр удивился сам своим мыслям. Пожалуй, впервые в жизни он действительно почувствовал любовь к жизни. Просто так, необоснованно, без всего. «Это все СЭО, он со мной что-то сделал, видимо», – подумал он и двинулся по направлению к своей машине.

Рядом с машиной стоял какой-то дед и внимательно рассматривал его автомобиль. Как только он увидел подходящего к машине Александра, он поздоровался.

– Приветствую, это ваша машина?

– Да.

– Очень странная машина, прямо очень. Сверху вроде как «Тойота», а внутри явно что-то другое. Это какой-то экспериментальный образец?

– Ну да, можно и так сказать.

– Несколько узлов, ну прямо-таки дилетантские, а некоторые меня прямо вот очень заинтересовали.

– А кто вы такой, чтобы считать дилетантскими узлы?

– Я всю жизнь проработал на УАЗе инженером, молодой человек, поэтому-то меня и заинтересовало строение подвески. Тут явно гаражная работа, самоделка. Ничего серийного нет. Но столько ошибок уму непостижимо. Вы не обижайтесь на меня, я, конечно, старик и ничего не понимаю в новомодных штучках. Но то, что эта подвеска будет вести себя на дороге черти как, скажу точно.

– А если эта подвеска не только для дороги?

– Да, я вижу, вот эти узлы подразумевают поворот колеса под 90 % градусов по отношению к земле, я тоже подумал, что эта машина умеет летать, если бы это было возможным.

– А если это возможно?

– Тогда я скажу, что эту машину проектировали два человека: один гений, второй дилетант.

Александру было и обидно, но в то же время распирала гордость. Но обидно было больше, поэтому, насупившись, он сказал:

– Ну а вы бы лучше сделали?

– Да, конечно, да. Правда, для этого нужно много времени, но я бы сделал все по-другому, очень зря отказались от шаровых опор, просто нужно было сделать их не замкнутыми, а выходящими. Вот тут рулевую рейку вернуть, как было, а тут сделать замок.

Старик явно просто горел, он взял палку и начал рисовать прямо на земле устройство универсальной подвески. Александр сел рядом и стал рассматривать рисунки старика, из-за всех сил стараясь понять то, что он говорит. Когда он закончил, Александр протянул к нему руку и сказал:

– Меня Александр зовут.

– Сергей Семеныч, – пожав руку, ответил ему старик.

– Это очень интересное решение, мне бы в голову это не пришло. То есть вы предлагаете сделать замковый захват для рулевой тяги и шаровой опоры. А как же смазка?

– Ну тут главное – сделать стакан захвата закрываемый, а литол никуда не денется.

– Ну закрыть можно ведь кругом на пружине, чтобы он вдавливался шаром сверху. А на шаре пыльник из резины длинный, и тогда будет, видимо, в самый раз.

– Молодой человек, это все нужно попробовать и испытать, хорошо все на бумаге и в расчетах, но после испытаний всегда столько всего открываешь.

Александр вспомнил свой вчерашний первый полет и задумчиво ответил:

– Да уж, тут вы правы.

– У меня к тебе просьба есть, не откажи старику.

– Говорите, Сергей Семеныч.

– Покажи, что у тебя под капотом.

– Хорошо, покажу, только обещайте никому не говорить.

– Обещаю, я тебя обещаю накормить обедом, если не откажешься от моей компании? Я вижу, что ты голодный.

– Заметано.

Александр открыл капот и приподнял его. Так-то он и сам еще туда не заглядывал, так как вся переделка происходила только в его голове. Старик засунул голову под капот и присвистнул.

– Вот это да, и тут то же самое. Гениальность и дилетантизм. Не обижайтесь на меня. Я вас очень прошу.

– Да уж не буду обижаться, вы же обещали меня накормить.

– Поехали, я сейчас сдам смену охраннику и поедем ко мне, тут рядом. Бабка борщ сделала, настоящий украинский, ты такого отродясь не пробовал.

– Хорошо.

Старик ушел в будку, из которой выбежал буквально через минуту, сел рядом на сиденье в автомобиль, с удивлением оглядев систему управления машиной.

– Даа, все также и всюду. И что она и правда летает?

– Да, летает, но и падает.

– Должна падать, не понятно, как управлять-то ей в воздухе.

– Ладно, показывайте, куда ехать, а там посмотрим.

Александр не боялся старику сказать правду, он мог запросто стереть его воспоминания про себя и про машину. Он уже владел этой технологией и понимал, что мозг человека – это тот же компьютер, который при правильном подходе можно запросто переформатировать. Хоть, конечно, после того, как его старый инженер УАЗ уже дважды назвал дилетантом, глядя на его, как ему казалось, гениальное изобретение. Теперь настораживала мысль: стоит ли вообще вмешиваться в мозг человека. СЭО давал власть, и это власть казалась безграничной, но на выходе могла получиться безвкусная курица или неудачная подвеска.

Когда Александр и старик сели за стол, Александр спросил в лоб:

– Вот представьте себе, что машина может летать и ездить. И двигатели расположены на днище и колесах. Управление идет за счет смещения вектора тяги.

– А тяга на чем?

– Антигравитационный магнит.

– Ого, значит, четыре толчки + стартовые двигатели?

– Да.

– И проблема в том, как сделать так, чтобы эти колеса при движении по поверхности амортизировали?

– Да.

– Молодой человек, вам повезло.

Старик неожиданно встал и куда-то ушел. Его жена поставила перед Александром тарелку борща, и Александр накинулся на него, как сумасшедший. Борщ был изумительным. Сергей Семенович пришел минут через десять, когда Александр доедал вторую тарелку борща.

– Ну как тебе борщ?

– Это лучшее из того, что я когда-то ел.

– Сейчас я тебя еще кое-чем удивлю, твоя машина меня еще вчера вечером заинтересовала, когда ты только заехал на стоянку. Когда я работал инженером на заводе, я тратил свободное время на проектирование автомобилей будущего. И вот эту твою задачу, как сделать поворотное колесо, чтобы оно было еще и тяговым в полете и двигательным в воздухе, я решил. Когда я увидел мою идею в одном известном фильме, я даже подумал, что они как-то украли мою задумку.

– Вы случаем не про «Назад в будущее?»

– Да, про него.

– Ну я с него и взял идею, только оказалось, что все-таки подвеска не работает на земле нормально, либо очень жестко, либо нужно каждый раз ее перестраивать целиком и полностью на ходу.

– Как это перестраивать?

Александру ничего не оставалось, как рассказать старику про странный случай нахождения этой энергии, в которую он, так сказать, вляпался. Когда Александр увидел, что старик не верит ему, он сотворил прямо на столе чайник с горячим чаем, по одной из накопленных матриц. Когда чайник начал вдруг материализоваться из воздуха, старик испуганно вскочил на ноги.

– Бог мой, что это!?

– Я вам и рассказываю, вот такая энергия мне досталась, и я вот создал эту машину. Теперь я вне закона и еду, так сказать, куда глаза глядят.

– Да уж, вот уж и не думал под старость лет в такую вот фантастику-то угодить. И как ты планируешь использовать эту силу?

– Честно, пока и не придумал. Для начала вот думал сделать автосамолет и попутешествовать. А потом уже решить.

Старик глубоко задумался, а Александр сотворил чашки и налил в них чай. Жена Сергея Семеныча, зайдя в комнату, искренне удивилась, что на столе появился чайник и чашки, полные чая, но почему-то решила не задавать вопросов и ушла.

– Тебе досталось страшное оружие, страшней и придумать невозможно. И то, что уже прошел четвертый день, а население нашей планеты не сократилось на пару сотен тысяч, делает тебе честь. Я не знаю, как ты будешь дальше его использовать, но чертежи тебе я свои покажу. А уж дальше ты сам решай, что ты будешь делать. Если бы мне досталась такая власть лет в двадцать пять от роду, боюсь, человечеству бы не поздоровилось.

– Вы такой плохой человек?

– Скорее, наоборот, я слишком хороший, в те годы я был уверен, что знаю, как сделать человечество счастливым. И обязательно бы сделал его таким.

– А сейчас что, уже не знаете»

– Сейчас я уверен в том, что мир хоть и похож на пороховую бочку, но все в балансе, и совсем не нужно этот баланс нарушать, какими бы благими не казались бы намерения.

– Я плохо понимаю, о чем вы сейчас говорите?

– Ну как, когда ты проектировал машину и сделал реактор, ты же мне сказал, что если бы он попал военным, то это было бы ужасно?

– Да, это действительно было бы ужасно.

– Но представь себе, ведь это решение глобального вопроса с загрязнением окружающей среды и много других вопросов.

– Да, это я тоже понимаю, но ведь сначала же появятся танки и ракеты, а уже потом, если доживем, будет и мирное применение.

– Вот именно, если, я думаю, что это самое место, где ты нашел этот твой СЭО, как проверочная камера какая-то. Попади он в руки не твои, а человека с амбициями побольше, и страшно себе представить, что бы произошло.

– То есть я человек без амбиций?

– Ты просто хороший парень, Саш, без обид. Я, вообще-то, имею в виду себя, ладно, вот смотри сюда.

Старик развернул первый рулон, на нем оказался чертеж.

– Вот смотри, как должна выглядеть опора, как она должна входить, тогда она не потеряет своих свойств.

– А зачем вы делали эти чертежи?

– Знаешь, я всю жизнь мечтал стать писателем-фантастом, но я технарь и писать так и не смог. А вот придумывать всякие футуристические штучки у меня получалось. Я долгое время думал, может, кто-то увидит, оценит, но никто не оценил и даже не увидел. Хотя несколько патентов на изобретения я получил на родном заводе, вон они висят.

Старик показал на стену, на которой были какие-то гербовые бумаги в рамках. Александр подошел и прочитал: грамоты за новаторство и почетные грамоты.

– Бумаги пустые, но не важно это все сейчас. Вот смотри, чертежи ты читать умеешь?

– Да.

– Я тебе дарю все это, обязательно просмотри. Если вдруг полетишь чуть выше, чем сейчас летаешь, обязательно все это изучи. Я когда-то мечтал построить универсальный автомобиль, чтобы и по земле, и по воздуху, и в космос. Много узлов для него придумал, подвеску, систему обогрева, обтекатели. Вот сколько чертежей, смотри.

– А Вам не жалко отдавать?

– Нет, ты что, наоборот. Это же было мое маленькое хобби, я столько сделал полезного, а это мое личное творчество. Если сейчас и оно станет полезным, то я умру счастливым человеком.

– Что это сразу умрете?

– Да возраст и болячки, ты не переживай…

Глава 8. Несвиж

Уехав от Сергея Семеныча в добром расположении духа и пообещав ему обязательно заехать на обратном пути и показать реализацию всех его узлов, Александр решил отблагодарить старика по-своему. Еще находясь в доме, он провел диагностику и его, и его жены Лиды и дал задачу СЭО их подлечить. У Сергея Семеныча убрал камни и опухоль в правом легком. У его жены восстановил работу левой почки и поджелудочной железы. Он сделал это без спроса, когда уже вышел из дома в благодарность за обед, за теплый прием и ту кучу подарков, которая лежала сейчас на заднем сидении автомобиля. Главное открытие сегодняшнего дня, которое сделал Александр, что ему к СЭО нужны знания. СЭО может скопировать все, к чему он прикоснулся, он может сотворить все, что захочет Александр. Но в состоянии сам Александр сделать что-то новое? Да, термоядерный реактор он сделал. Но тут ведь он взял принцип самого СЭО, его устройство, только уменьшил и сделал его автономным. Хотя сможет ли работать этот реактор без управления самим СЭО – очень большой вопрос. СЭО может синтезировать раковую ткань в здоровую. Может убрать камни из почек. Но чтобы вылечить человека полностью, сам Александр должен знать о строении человека существенно больше. Тот же вопрос, откуда берется раковая опухоль, СЭО не знает. Вот он убрал у старика опухоль в легком и почистил ему кровь, сколько это дало ему еще лет? Может, год, а может, пять. А может, через три месяца опухоль вернется? Как вернутся и камни, он же не устранил причину появления этих камней, он просто убрал сами камни. Да, они быстро не вернутся, на образование камней уйдет какое-то время, но почему они появляются, Александр не имел ни малейшего понятия. Но главное – в голове Александра засели слова старика по поводу того, что эта капсула, где он нашел СЭО, как испытание для человечества.

«Да, а ведь правда, я-то вон банкоматы ломанул да по бабам пошел, кто я? Маленький человек, всю жизнь работал в университете, в тени своего отца. Я ведь даже там амбиций особенно не имел. Меня вон на кандидатскую толкали, а я упирался. Зачем? Ну нет у меня приставки К.Э.Н., и фиг с ним. И вот именно я открыл эту ячейку, что я с ней сделал? Переделал «Тойоту» и вскрыл пяток банкоматов? Как старик сказал? Не дай Бог, мне бы попалось такое в двадцать пять лет, я тогда точно знал, как сделать человечество счастливым. Странно он мыслит, реально странно. Я, правда, не хочу делать человечество счастливым, ибо не считаю, что оно этого достойно. А он вот сделал бы, при этом сам говорит, что человечеству от этого стало бы только хуже. А ведь реально, что можно дать человечеству, чтобы оно стало лучше? Ну вот сейчас возьму и уничтожу все оружие, которое есть на земле. Это ведь благое дело? Вроде да, но что тогда будет? Тогда всякие там народы, которых сейчас по численности больше, возьмут камни и дубины и пойдут захватывать другие народы, которые в их понимании живут немного лучше? Война-то не остановится, там, где она идет, там она и будет идти. Я же не смогу все палки и камни уничтожить? И станки, на которых могут делать оружие, я ведь тоже все не уничтожу, и чем тогда я помогу им? Верну человечество в средневековье? Да, пожалуй, именно так и есть. Луки, стрелы, копья. Из любого забора можно ведь наделать пики».

Александр вспомнил старый фильм «Три толстяка», где забор вокруг дворца специально был выкован мастером так, чтобы его можно было разобрать на копья.

«Да тут я, пожалуй, мало чем могу помочь. А по изобретениям, ну вот дам я сейчас источник энергии и что? Нефть перестанут качать? Как это изменит экономику? Причем моей родной страны? Ну так-то ее, конечно, все равно будут добывать полимеры и пластики, все равно ведь нужно делать. Но стоит ли давать эти открытия так резко? И тут нет. Реально этот склеп на моей даче – это ящик Пандоры. Не буду я пока ничего давать человечеству, буду наслаждаться сам тем, что получил. Вон чертежей мне сколько он выдал, теперь из машины могу сделать универсальную амфибию. Сколько же он напридумывал всего: и подвеска с круговым ходом, и задние поворотные колеса через полутяги. Мне все это действительно пригодится. Пожалуй, в следующую свою остановку я воплощу его чертежи в реальность и проведу испытание. Что СЭО точно может, так это сохранить мою жизнь. Хоть, конечно, чертовски больно бывает».

До границы с Белоруссией оставалось не больше двадцати километров. Александр решил не взлетать, а пока что продолжить движение по трассе. Асфальт тут был идеальным, и жесткость подвески сильно не ощущалась. Машин на трассе почти не было, в основном фуры. Фуры не доставляли неудобств, так как трасса была по две полосы в каждую сторону и была крайне комфортной. Александр шел 170 километров в час, наслаждаясь скоростью. В итоге он даже не заметил, как пересек границу, просто с удивлением увидел щит с электронной надписью: «Добро пожаловать в Республику Беларусь» и справа еще один столб, где белыми буквами на красно-зеленом фоне была надпись «БЕЛАРУСЬ».

«Вот те на, ни пограничников, ни очереди. Правильно, что тут поехал. Просто пролетел, можно сказать, и так я уже вне страны».

Движение по Белоруссии было крайне приятным. Дорога все также была пустой, покрытие асфальта стало еще лучше. Правда, знаки, ограничивающие скорость, стали попадаться чаще, как и камеры контроля скорости. Камер Александр не боялся, он придумал, как их слепить, и собрал на стекле в правом углу достаточно простое устройство, которое передавало в камеру картинку белого пятна на месте машины. Устройство было, конечно, не очень правильным, так как камеры все равно фиксировали движение, но, по крайней мере, они не могли зафиксировать номер и сам автомобиль. Может, конечно, это и неправильно, но сейчас Александр больше ничего придумать не смог.

Минск Александр объехал по окружной, решив не заезжать в большой город. Пообедать он решил в городе Несвиж, в котором когда-то отдыхали его друзья и рассказывали ему про готический замок. Александр был под впечатлением о рассказе про этот замок и давно мечтал его посетить. И вот теперь настало время.

Пролетев по окружной Минска, он вышел на трассу до Бреста. Дорога стала чуть уже, но все также свободная и с хорошим полотном.

«Вот ведь маленькая страна, а какой порядок. И дороги хорошие, и на полях все ухожено. Молодцы белорусы, интересно, а вот если бы батька бы не был бы, другой бы тут такой же порядок смог бы навести? Так, ну дело делом, в Несвиже нужно покушать и найти место для переделки машины. Стоянок тут для большегрузов огромное количество и многие пустые, так что проблем с переделкой не будет. Да и со взлетом тоже, нужно просто включить камуфляж и взлетать».

Половину из чертежей Сергея Семеныча Александр решил реализовать прямо сегодня. Вторую половину оставить на потом, когда доберется до моря. Вообще, идея сделать машину-трансформер, которая и по воде, и по суше, и в космосе сможет, ему очень понравилась. Точнее, ему понравились все идеи Сергея Семеныча, да еще подтвержденные чертежами. Половину задач он как минимум решил с приличным уровнем допуска. А остальные он уже решит в самом море. «Обязательно сделаю подводные крылья и увеличу на полметра длину машины, чтобы было что-то вроде каюты. Герметичность, он мне раз тридцать повторил, чтобы я проверил герметичность. Тогда можно будет уходить под воду, а если под водой все будет хорошо, то можно уходить и в космос. Нужно много места, нужна система подготовки и рециркуляции воздуха. Нужна вода, нужна еда. В принципе могу все это решить за счет СЭО, но некоторые вещи все-таки хорошо задублировать, чтобы не думать постоянно про их работу. Сейчас Александра еще интересовало, как все-таки построить работу наиболее эффективно. Так-то взять мастерскую, создавать детали по чертежам и потом их руками монтировать, устраняя недостатки, казалось ему самым разумным. Но это отняло бы слишком много времени, хоть это время и не было бы потрачено зря. Но идея поработать руками, создавая детали, была крайне привлекательной.

«Ну а что, вот они чертежи, так можно попробовать, конечно, все узлы создать сразу, а можно проверить руками, как поворачивается колесо, как входит шруз в стакан, как шаровая закрывается. Все ли рычаги на месте. А потом уже проводить натуральные испытания и доводить конструкцию до совершенства. Нужно еще обязательно качнуть в интернете подобные разработки, наверняка Сергей Семеныч не один такой, и нужно просто поискать. Раз сам я не конструктор, хоть мое образование и крайне близко к этому, но все равно я не конструктор. Я, блин, их зато учил десять лет. Вот чему я их мог научить, если сам я ни разу не спроектировал ни одной детали, кроме тех, что касались моей дипломной работы. И то там форсунка авиационного двигателя, которую мой преподаватель назвал бредом, который никогда не заработает. Ух, как я тогда спорил с ним, доказывая, что заработает. Ведь планировал тогда сделать макет, чтобы доказать старому пердуну, что я прав, но так и не сделал. Может, потому, что знал, что он прав, а может, потому, что слишком ленив, чтобы что-то доказывать. Но как он тогда говорил: «Все эти твои расчеты говно, вот собери модель – и поймешь», а я ему тогда: «Да вы ни фига не понимаете» и так далее, сейчас вот начинаю понимать, что он, видимо, прав был. Модель я зря не собрал, зря. Хотя вот моя машина ездит и летает, но в итоге стритрейсинг я проиграл, на дороге она себя ведет как телега, и в воздухе я разбился практически три раза. Если бы не СЭО, уже бы из меня отбивная в лесу гнила, которую тот бы старый лис из благодарности сожрал бы. СЭО – странная вещь, вроде и власть большая, а в то же время требует массу знаний».

Вдалеке показался город, по карте это должен быть Несвиж, где Александр планировал совершить остановку и прогуляться. Тут Александр вспомнил, что у него только рубли. «Вот голова дырявая, с этим Сергеем Семенычем так и не снял евро. Тут-то у них своя валюта, видимо, нужно будет как-то махнуть рубли-то, вроде говорили, что нет с этим проблем тут у них. Рубли принимают всюду, но лучше поменять. Или найти банкомат, чтобы уже дальше про это не думать. Но с банкоматом нужно быть осторожным, банки работают быстрей, чем полиция. Ломану и нужно делать ноги. Хотя, наверное, я уже границу по воздуху буду пересекать. Ну ладно, чуть позже решу».

Заехав в город, который назвать городом было достаточно сложно в представлении Александра, так как весь город представлял из себя пруд или реку, на берегу которого был тот самый готический замок. С правой стороны были здание администрации, небольшая гостиница с названием города и одноименный ресторан. Александр припарковал машину на центральной площади и решил прогуляться. Замок был красивым такой особенной красотой средневековья, когда каждый камень массивной стены был аккуратно уложен и подогнан к своему месту. Тут было много туристов, по разговору Александр понял, что тут туристы из Европы, России и даже были китайцы. Автобусов было много и на главной площади, и на набережной.

Александр пошел сразу в ресторан, а потом решил уже прогуляться. Ресторан был большим и еще, видимо, советских времен. Белые скатерти, видавшие вид, на старых качающихся столах. Стулья, задрапированные новой тканью, которая пыталась скрыть их ветхость и древность. В этом месте, видимо, вечерами была живая музыка, так как висел обязательный для таких мест зеркальный шар, и в углу стояли колонки. Техника вся была старая и сильно обшарпанная. Гостей в заведении было немного, несмотря на очень большое помещение самого ресторана. Видимо, проезжающие туристы предпочитали обедать в каких-то других местах, так как из примерно двадцати столиков только три были заняты. К Александру двинулась официантка, симпатичная молодая девушка.

– Здравствуйте, можете садиться за любой столик, где вам удобно.

– Спасибо, вы рубли принимаете?

– Да, по тридцать рублей.

– Ага, хорошо, давайте меню. Скажите, что вы посоветуете из вашего меню пообедать?

– Да у нас все вкусное и свежее, вы не смотрите на мебель, повар у нас отличный.

– А, ну хорошо.

Глупо было ожидать обслуживания в этом ресторане такого же, как в центре Москвы, но попытаться стоило. Глянув на меню, Александр немного удивился ценам, но потом научился умножать их на 30 в уме, и все встало на свои места. Цены даже после умножения все равно были очень низкие. Александр решил набить таблицу матриц изысками белорусскойкухни и заказал прямо несколько блюд, которые показались ему особенно колоритными: «Похлебка грибная в хлебной чаше», «Драники по-домашнему», «Колбаса по-деревенски» и что-то из десертов.

Официантку звали Марина, она мило улыбалась Александру, приняла заказ. И достаточно быстро начала приносить блюда, которые Александр заказал.

Столик, за который сел Александр, в итоге был весь уставлен блюдами, съесть которые Александр, даже если сильно бы постарался, не смог бы.

Грибной суп был выше всяких похвал, правда, осталось странное чувство, так как суп был налит в буханку черного хлеба с вынутой мякотью. Александр не привык оставлять хлеб недоеденным, все мог не доесть, но хлеб нет. Так его воспитывал еще дед и бабушка, также потом воспитывали родители. Поэтому дохлебав суп, он долго боролся с собой, чтобы не начать доедать краюху. Но блюд было много, а желудок всего один, поэтому он попросил часть сразу положить с собой. В этом ресторане просьба Александра не вызвала ни малейшего удивления, как и размер его заказа. Официантка, также мило улыбаясь, отнесла недоеденное на кухню и через какое-то время принесла все упакованное в пластиковые контейнеры в целлофановом пакетике.

– Посчитайте меня, пожалуйста.

– Вам в счете в российских сразу посчитать?

– Да, пожалуйста.

– Одну минуту.

Сумма счета оказалась совершенно несоразмерной объему еды. Весь счет был на две тысячи рублей. После недавнего счета в пятьдесят тысяч эта сумма казалась смехотворной. Александр положил две тысячи, а сверху для милой официантки положил еще пятьсот рублей и, вручив стилизованную шкатулку с деньгами официантке и взяв пакеты, двинулся к выходу. Как только он вышел из двери, его вдруг остановил оклик официантки.

– Молодой человек, подождите!

Александр остановился и инстинктивно напрягся. Официантка подошла и отдала ему 500 рублей.

– Вот это лишнее.

– Это же на чай.

– Это лишнее… – сказала официантка и ушла внутрь ресторана. Александр удивился, ему показалось, что официантка обиделась. «Может, мало дал, ну так-то к двум тысячам пятьсот рублей это прилично. Может, не принято у них тут на чай оставлять?» – с чувством досады Александр пошел к машине и положил пакеты с едой на заднее сиденье. Он стоял в раздумьях около машины и думал, идея гулять до еды казалась очень хорошей идеей, теперь, когда желудок был полным, заставить себя дойти до этого готического замка уже хотелось существенно меньше.

«Ну что я там не видел в этом замке? Лучше найти место и машиной заняться, все-таки дальше-то нужно лететь, нужно чертежи разобрать и вообще. Впереди вон меня Европа ждет, там этих замков в каждом городе по десять штук, насмотрюсь еще». Проиграв битву с ленью, Александр сел за руль и поехал в сторону выезда из города. Прямо на выезде из города Александр обнаружил место, которое подходило под его планы лучше, чем он даже мог себе представить. Это была закрытая станция техобслуживания. Закрыта она была, видимо, достаточно давно, так как замок на двери успел прилично заржаветь. Александр остановился около одних из двух ворот и подошел к двери, на которой и висел замок. Невидимыми щупальцами Александр осмотрел станцию, людей тут не было давно. Приняв решение, мужчина растворил замок и зашел внутрь. Внутри была гора мусора, коробки с какими-то банками и бутылками. Все было разбросано по полу. В кабинете на полу были бумаги, накладные и наряды. Свет был выключен, причем выключен физически, видимо, за очень большую неуплату. Провода, которые подходили к счетчику, были просто перерезаны. Но из хорошего было два подъемника и два ящика пусть со ржавым, но инструментом. Также была установка для монтажа колес и балансировки.

«Так, ну мусор я сейчас весь уничтожу, нужно восстановить электричество, починить один из подъемников, почистить инструмент, почистить верстак. В общем, работы громадье, энергии тут мне хватит. Нужно машину закатить, чтобы не привлекать внимания, поэтому начну вот с этого места».

Александр расчистил первый подъемник от всего хлама, который лежал в первом заезде, открыл ворота и загнал машину. Закрыв ворота, он продолжил уборку, растворяя весь мусор и превращая его в энергию. Он восстановил жестко обрубленные провода, ведущие к счетчику. И зажегся свет. При свете разруха в этом помещении казалась еще большей, поэтому Александр продолжил работу. Растворив весь мусор, он восстановил плитку стен и бетон пола, отремонтировал подъемники и освежил весь инструмент, который тут был. В конце он починил все лампы, которые висели на стенах и потолке. Стало светло, но все еще выглядело ужасно, немного подумав, Александр восстановил краску на подъемнике, вернув ей тот цвет, с которым подъемник выходил от производителя. Подъемник был старым, видимо, этот автосервис был далеко не первым, на котором он начал свою работу по подъему автомобилей, но через несколько минут он как заново родился. Обновилась не только краска, но и винтовые стержни и вся электроника в шкафу. Потом пришло дело верстака, поверхность которого не касалась тряпка с самого его рождения. Александру нужен был стол и стул, и они должны были быть чистыми. Верстак преобразился: деревянная поверхность стала гладкой и ровной, все вмятины от брошенных инструментов или еще каких-то неловких движений исчезли.

«Вот это вот настоящий европейский автосервис теперь, все на своих местах, весь инструмент в порядке. Вот это я понимаю, – сказал Александр, довольным взглядом оглядывая помещение. – Это вот место для работы, не то что лес. Теперь только нужно грамотно все продумать. В конце концов, я преподаю «Сопромат» в течение десяти лет на кафедре величайшего из ВУЗов страны, неужели я не справлюсь с задачей, как сделать лучший на планете автомобиль-универсал?»

Александр забрал стопку чертежей и аккуратно положил их на верстак. Была, конечно, самая главная проблема: у Александра в основе была «Тойота», а Сергей Семеныч всю жизнь отработал на УАЗ, и в основе всех его чертежей был УАЗ – 452, в простонародье буханка. Переделать «Тойоту» в буханку означало растворить ее до основания и потом создать заново, чего, в общем – то, не очень хотелось. Увеличить базу, сделать каюту – это одно. Но все-таки даже сохранять лупоглазую форму, пусть и надежного, но все же уродливого автомобиля, Александр не хотел.

«Так, ну давай все-таки двигаться по порядку, для начала нужно довести до ума подвеску, это какой чертеж? Так, вот этот, тут, в общем-то, понятно, вот тяги, которые делаем. Сейчас все снимаем, разбираем, растворяем. Начнем с одного колеса. Потом, если все получится, то делаем все по порядку».

Александр подошел к левому переднему колесу, взял его руками и снял, растворив все соединения и старые рычаги. Дальше он начал создавать детали строго по чертежам, раскладывая их по порядку, по которому планировал крепить. Рычагов и деталей получилось очень много, Александр даже испугался, что не сможет с этим справиться. Но все-таки он разобрался, шайба за шайбой, рычаг за рычагом, подвеска одного колеса была собрана. Когда Александр повесил уже колесо, он не удержался и прикрутил его винты уже вручную, как бы убеждая себя, что тут все будет четко. Он вращал колесо во все стороны. Подвеска действительно была гениальным изобретением Сергея Семеныча, на много лет опередившим свое время. Причем конструктор УАЗА был конструктором советским, надежность всех рычагов была впечатляющей. Сергей Семенович даже продумал, как подвести энергию к колпаку диска, где он и планировал разместить двигатель на антигравитационном устройстве. У него только не было самого двигателя, который был у Александра от СЭО. На своей конструкции, сделанной Александром в лесу, он сделал прямое соединение на проводе, который оборвался сразу, как только колесу пришлось вращаться. Теперь же он сделал систему передачи через вольфрамовые щетки, в техническом описании спецификации было написано, что вольфрам позволит совмещать высокие скорости вращения колеса с одновременным использованием гравитационного двигателя на колпаке.

«Интересно, а для чего это может понадобиться? Чтобы и колесо вращалось, и при этом полетный режим работал? Интересно, как работала фантазия у него, нужно будет пообщаться с ним по этому поводу».

Закончив с левым колесом, правое Александр просто скопировал, и передние колеса были сделаны. С задними было немного сложней, тут Александру все-таки пришлось самому подумать, в чертежах Сергея Семеныча задний привод был от раздатки, через карданный вал, но вот система подруливания задними колесами была его собственная. Александру очень не хотелось повторять привод, так как он был сделан у УАЗа, но систему подвески с подруливанием он хотел оставить.

«А нужен мне вообще задний привод? Переднего вполне достаточно? Или все-таки неплохо иметь задний подключаемый? Но, блин, этот мост, не хочу моста. Придется лезть в интернет, заодно и покушаю».

Александр поднялся в офис, где раньше, видимо, был директорский кабинет. Тут тоже было теперь чисто, ни одной лишней бумажки, он принес сюда остатки еды из ресторана. Теперь нужно было решить задачу подключения к интернету через СЭО, чтобы все-таки забраться в банк данных человечества и научиться им пользоваться.

СЭО был чувствителен к радиоволнам, и подключение было делом простым, по сути, еще ломая банкоматы, Александр блокировал радиосигналы, уже тогда он понял, что может войти в интернет. Теперь оставалось только найти удобный способ коммуникации с мировой паутиной, чтобы мозг Александра не взорвался от этого. В Белоруссии, а именно в городе Несвиж, сеть 4G отсутствовала как класс, но зато была 3G. Приемник, который Александр выстроил из СЭО, смог разобрать необходимый протокол, на внутреннем экране Александр выстроил что-то вроде браузера и дал сразу несколько команд. Первое – это поиск и копирование в СЭО всей маломальской значимой информации, второе – это поиск чертежей задней подвески с приводом, которая подходила бы по параметрам, сформированным Александром по чертежам. Поиск занял больше получаса, но ответ был найден. Пришлось совместить сразу несколько решений от «Ауди», «Мицубиси», «Тойоты» и чертежей Сергея Семеныча, чтобы получить стабильный полный привод с возможностью вращения колеса под нужными углами.

«Да, вот это будет решение, гениально просто. Правда, моего гения тут меньше всего, но все-таки совместить такие решения, чтобы получить такую заднюю подвеску, это ведь нужно все-таки иметь незаурядный мозг. Вот бы сейчас мой отец был бы жив, он бы наверняка сказал, что я молодец».

Перекусив и полазив в интернете, Александр вернулся к машине. Называть ее теперь «Тойотой» было совсем сложно. Закончив с подвеской, Александр перестроил кузов, расширив его и подняв крышу. Оставил только передние два сиденья, а задние сиденья убрал. Он воплотил еще несколько идей Сергея Семеныча, как например двойную стенку, в которой был спрятан дополнительный лист на сервоприводе, которые опускались, закрывая колеса, создавая водяной обтекатель. Также не забыл он и предупреждение про герметичность, укрепив все основные узлы и залив их веществом, которое синтезировал для этих целей. Тут СЭО неожиданно сам помог с выбором материала.

«Вот странный ты все-таки, то даешь мне строение антигравитационного двигателя, то, блин, от тебя простейшей подвески не добьешься. Сейчас вот тоже, материал интересный выдал».

Материал был мягким, как пластилин, до тех пор, пока на него не выдавалось электрическое напряжение, тогда он становился твердым, как сталь, и обратно становился мягким после того, как напряжение убиралось. Именно этим материалом и были заделаны швы обтекателей и все другие отверстия, которые могли дать течь. На всякий случай Александр еще синтезировал банку этого вещества и закрепил ее в отсеке.

«Ух, ну и машинка у меня получилась, теперь ее нужно покрасить и можно двигаться в путь».

Правда, в этот день Александр решил уже никуда не ехать, время было позднее, за работой стемнело, и уже было глубоко за полночь. Поэтому он сделал кровать за водительским и пассажирским креслом и, поужинав остатками обеда, лег спать.

Засыпая, он крутил перед глазами остатки чертежей Сергея Семеныча и восхищался. «Вот надо же, какое у человека было хобби. В рабочее время он выполнял скучную работу по доведению стандартных узлов и агрегатов, а вечером, значит, проектировал себе вот такие вот узлы. Есть вот писатели-фантасты, а оказывается есть конструкторы-фантасты. Причем ведь реально, столько инженерных решений, которые изумляют, но абсолютно бесполезны на текущем уровне развития машиностроения. Ну кто бы мог придумать рулевое колесо, которое бы работало и на дороге, и в качестве управляемого антигравитационного излучателя? А ведь когда-то это ведь действительно может понадобиться человечеству. Мне-то вот понадобилось! Может, и еще кому-то понадобится».

Глава 9. Варшава

Рано утром Александр выехал из гаража. Его машина преобразилась до неузнаваемости, теперь это был микроавтобус с целой кучей хитростей, которые он пока что никому показывать не планировал. Закрыв за собой дверь гаража и восстановив замок на петлях, Александр дождался, когда на дороге не будет машин, и включил маскировку. Машина растворилась в воздухе, только слабая тень от нее осталась на земле. Александр обратил на тень внимание.

«Оба, так можно и запалиться, конечно. Но как ее убрать? Фотонные полупроводники все равно немного теряют получается в передаче. Визуально на глаз заметить сложно, а вот так вот видно. Да Бог с ним, кто тут меня спалит-то? Главное – высоко не взлетать, радары чтобы не увидели, и все будет в порядке», – рассудив так, Александр поднялся над землей на пятьдесят метров, потихоньку проверяя все узлы и агрегаты на работоспособность, внося изменение в программное обеспечение. Машина вела себя немного неуверенно, но стабильно. Александр погнал машину вперед, поначалу не торопясь, проверяя, все ли работает так, как надо. Небольшие крылья, которые выдвигались из двойной стенки дна, придали машине уверенности в движении. Вообще мечта сделать из машины самолет вроде как удалась. Машина реально в этот раз вела себя намного более управляемо, хоть и в прошлый раз Александр умудрился преодолеть достаточно большое расстояние. Сейчас вот тоже разгоняясь все быстрей, он видел, насколько он быстрей двигающихся по автомобильной трассе автомашин. Александр летел над дорогой, чтобы не терять ориентира. И впереди увидел аварию, фура лежала на боку, видимо, неудачно завершив обгон.

«Да, мечта автомобилиста взять и воспарить над пробкой мной осуществлена. Теперь еще осуществим мечту и проверим машину на полную универсальность, земля и воздух покорилась, остался океан», – Александр открыл окошко, чтобы свежий ветер полета ворвался в кабину, и запел во все горло песню:

«Эх, мне бы королеву еще на мою шхуну, самолет-то! Вот бы было бы весело, одному-то, конечно, скучновато, похвастаться хочется, а некому. Ну да ничего, на побережье всяко кралю найдем и покатаем. Деньги есть, ума не надо», – перефразировал известную поговорку Александр. Впереди показался город, судя по всему, это уже был Брест, пролетать над городом Александр побоялся, он решил облететь город слева, благо и дорога уходила по окружной.

«Видимо, до границы с Польшей уже совсем чуть-чуть осталось. Нужно только как-то сориентироваться, как-то я этот вопрос-то упустил. Телефон как отобрали, так я про него и забыл. Нужно все-таки сориентироваться и двигаться по маршруту, а не просто так», – Александр обратился к интернету, подключение к которому набрал раньше. Подключил гугл-карты и построил ближайший маршрут до моря. Ближайшим морем оказалось Балтийское море. Доступ к нему он мог получить в Польше. Он набрал температуру воды и температуру воздуха на побережье Балтийского моря в окрестностях Гдыни. «Да, не очень-то и жарко, ну да ладно, зато увижу Балтику, так-то я ее только пил. А тут можно будет живьем увидеть. Польшу вот еще нужно посмотреть, до границы-то десять километров всего, нужно будет через Варшаву по земле проехать, а дальше уже самолетом».

До границы оставалось совсем ничего, он увидел на дороге, через которую пролетал, очередь из грузовиков, которые плотными кубиками стояли на границе. В воздухе этой границы не существовало, просто кубики стали кабинками в другую сторону, и только по этому признаку Александр понял, что уже летит над Польшей.

«Ну вот я и покинул Родину, тоски нет, есть интерес», – пробормотал Александр и полетел в сторону Варшавы. Рассчитав маршрут и наметив по карте точку перехода на земной режим, Александр решил попробовать создать бутылочку белого вина из коллекции… в общем то, что он пил позавчера в ресторане.

«А к вину, как он мне советовал, я сделаю, пожалуй, сырную тарелку с медом. Вот бутылку нужно прямо с пробкой повторить, дальше сыр, тарелка, мед».

Управлять полетом было не нужно, так как машина летела по маршруту, четко поддерживая высоту и направление. Александр ушел с водительского кресла и сел на кровати. Бутылку он сотворил прямо на полу, там же тарелку с сыром.

«Так, нужен штопор? А ну его», – сказал Александр и растворил пробку в бутылке, которую только что создал. После первого глотка белого СЭО задал вопрос, стоит ли ему нивелировать поступившее вещество или подождать, на что Александр усмехнулся. «Учится, понимает, что я хочу вина, а вот похмелья не хочу, не надо нивелировать пока что, дай мне спокойно выпить одну бутылочку белого и покушать одну тарелочку сыра. Ну, пожалуй, немного поменьше травматических последствий для печени можно предусмотреть, хотя все это потом».

Вино приятно разогрело Александра, и он довольно лег на кровать, наслаждаясь моментом. «Ну я прямо реально, как пират. Хорошо, лечу над другой страной, незаметный ни для кого, вооруженный до зубов новейшим технологическим оружием. Вина могу себе позволить столько, сколько захочу. Сыр тоже вот получается изумительно. А вино с сыром так вообще красота. Нужно будет в Европе-то пополнить коллекцию вина и сыра. То, что я пил в стриптизе, уже было не вино. Все-таки нужно приучать себя к благородным напиткам, но пока эту марку белого можно и повторить, – сказал Александр и создал вторую бутылку белого и еще тарелку с сыром. – Может, устриц сделать? Не, не хочу, не понравились они мне, и что в них такого?»

Машину здорово тряхнуло. «Что это?» – удивился Александр и взглянул в окно. «Очередная птица улетела в капот, покончив жизнь самоубийством, в этот раз, видимо, это уже не ворона, а что-то побольше. Нужно все-таки что-то сделать, жалко птичек. СЭО, как их оттолкнуть или отпугнуть?» В голове возникла схема небольшого гравитационного излучателя, настроенного немного на другую частоту, которая будет отталкивать твердые тела от машины. «Ого, а что ты раньше-то молчал, это ведь защита-то какая хорошая, итак, четыре излучателя по углам машины, один сверху и один снизу, итого шесть. Параметры: два метра излучения, угол 90. Энергию берем из резерва. Потом восполним. Итак, поехали».

Машину не было видно в воздухе, так как фотонные полупроводники работали хорошо, но если бы их не было, то стало бы заметно, как по углам машины вылезли новые бугры, похожие на фары, такой же бугор вылез на крыше и на днище машины. А Александр продолжал наливаться, вторая бутылка, закончившись, растворилась в воздухе, и появилась третья. А потом четвертая. Когда он пришел в себя, машина уже стояла на земле. Очнулся он от недовольного крика какого-то животного.

«Что там такое?» – Александр недовольно открыл глаза и огляделся. В машине было темно, а лампочку Александр не предусмотрел. Около машины явно шло какое-то движение и какой-то странный звук, то ли лай, то ли не понятно что. «Ну-ка, СЭО, убери похмелье. Включаем фары, так, что тут у нас. Опять лиса?»

Лисица пыталась попасть в нору, где у нее были лисята, и не могла. Машина Александра приземлилась прямо на нору, а защитное поле не пускало внутрь. Лисица не понимала, что ее не пускает, так как магнитное поле мягко отталкивало ее, но она упорно шла к гнезду. Лисята, в свою очередь, пытались выбраться из норы к матери, но поле держало их внутри норы, отчего они жалобно скулили и пищали. Свет фар выхватил из темноты лисицу, она ошарашенно замерла на месте, пытаясь понять, что же происходит. Ее лисьего мозга не хватало понять, что же на самом деле творится. Машину, как и прежде, не было видно, из-из пустоты вдруг загорелось несколько огней, освещая пространство передними и задними фонарями. Лисица продолжила тявкать и скулить.

«Ну сейчас, сейчас. Чуть приду в себя, и поедем. Сколько же я выпил?» На полу валялись пустые бутылки, Александр перестал их растворять после третьей или четвертой бутылки. «Так, и где это я? Тут же вроде должна была быть дорога? Я же точку ставил на проселке? Видимо, ошибся, не там ткнул. Или все-таки это просто брошенный проселок? Взлетать не буду, по карте до асфальта не больше километра. Проверим проходимость по бездорожью и новую подвеску!»

Алкоголь из крови и продукты его полураспада растворялись со скоростью, которой мог бы позавидовать любой алкоголик. «Ну красота же, бухал вино, сколько влезало, а сейчас вот пять минут, и ни капли похмелья. Все восстановлено, это ли не рай? Так, ну ладно, побухали и будет, хотел же посмотреть на Варшаву. Вот ночью как раз будет через нее проехать в самый раз».

Александр сел за руль и двинул машину по дороге, сняв маскировку. Лисица испугалась и скрылась за кустами. Но как только машина Александра скрылась, она выскочила и бросилась к норе, лисята, как только отпустило силовое поле, побежали навстречу матери, после они решили покинуть место, где было так непонятно и опасно.

Да, тут действительно была старая дорога, настолько старая, что на ней уже успели вырасти деревья приличных размеров. Но все-таки это были молодые деревья, которые подгибались под машиной и поднимались после того, как Александр проезжал над ними.

«А подвеска-то ничего, тянет всеми колесами, как надо. Хорошо, что дорога, конечно, сухая. Были бы дожди, непонятно бы, проехал или нет, а сейчас прет как танк».

Проселочная дорога вышла на шоссе, поток машин по которому шел достаточно плотно, несмотря на поздний час. «Ого, вот тут машин-то, прямо машина за машиной. Номера-то у меня российские, может, на местные переделать? Да, пожалуй, буду привлекать меньше внимания, все-таки марка машины у меня неопределенная, да еще с российскими номерами, точно будет неправильно». Александр набрал в интернете, как должны выглядеть польские номера, и пересоздал номер по образу и подобию.

Ночная Варшава удивила Александра отсутствием людей, все улицы, по которым он проехал, были пустыми. В центре еще народ был, а в целом улицы были пустыми, безлюдными, на дорогах очень мало машин. После круглосуточно живущей Москвы это было удивительно. «Что, неужели они тут все засыпают, это ведь столица, мегаполис, должны здесь ведь жить круглосуточно. Хотя чего я хотел, время-то позднее. А город красивый, мне нравится, хотя больше современный, чем старинный. Хотя что я хотел увидеть ночью? Тут нужно смотреть все днем, целый день ходить по тем улицам, по которым можно только ходить, и смотреть на эти костелы, замки и прочие памятники старины. Большой вопрос: хочу ли я это все смотреть? Или все это шаблон в моем сознании, что так надо? С другой стороны, я вроде как в первый раз в Польше и надо бы посмотреть, но я вот же еду по улицам Варшавы и смотрю, что видно. Столько вот огонечков, все подсвечено. Вон как раз замок какой-то, а вон церковь огромная древняя, видимо. А вот речка огромная и мост красивый. Висла? По-моему, главная речка в Варшаве Висла называется». Подъезжая к мосту, Александр увидел набережную, на которой было много народу. «Вот тут и погуляем, так парковка вот, видимо, платная, ну да Бог с ней, штраф мне не страшен, главное – чтобы не эвакуировали. Ночью-то тут, наверное, не должны эвакуировать за неоплаченную парковку. Да и погуляю я часик-другой, не больше. А потом уже к морю, без остановок».

Александр остановил машину на парковке, справа от красивого современного моста, и вышел из машины. Замков в машине он не предусмотрел при переделке, поэтому просто обернул ее тонким слоем энергии СЭО и включил слабое отталкивающее поле, настроив его так, чтобы оно не отталкивало, как лису или птицу, а давало небольшой электрический заряд при попытке прикоснуться. «Пусть вот так, это точно отпугнет охотников поживиться. Правда, машина-то пустая, поживиться-то особенно и нечем, но все-таки. Искать сейчас машину посреди ночи очень неохота на штрафстоянках всяких или у уродов-угонщиков».

Машина Александра на стоянке выглядела достаточно обычно, так как тут было достаточно много микроавтобусов и даже домов на колесах. Поэтому можно было не переживать, но осторожность не помешала. Александр перешел дорогу и спустился по набережной. Тут же его рот наполнился слюной от запаха, на набережной стояло много ресторанов всяких разных размеров, и каждый из них старался максимально выдать наружу все свои запахи. Если учесть, что белое вино с сыром едой назвать было сложно, то последний раз Александр нормально кушал только вчера в ресторане Несвижа.

«Так, покушать-то надо, только вот нужны ведь деньги. Придется опять идти в банкомат, ну что мне тут с голоду, что ли, помирать, я хочу то, что вот так пахнет».

Впереди прямо на набережной Александр увидел предмет своего поиска. Неприметный банкомат торчал прямо из стены здания, которое выходило на набережную. Решив в этот раз все сделать аккуратней, чтобы служба безопасности банка не приехала сразу, Александр встал, прислонился к стенке и принялся изучать банкомат при помощи щупалец СЭО. Но минут через десять этого изучения Александр понял, что взломать красиво это устройство у него не получится.

«Все-таки те, кто разрабатывали это устройство, старались как могли, чтобы его не вскрыли без следов, электронику я так просто обмануть не смогу. Могу только заглушить сигнал тревоги и перезагрузить его, чтобы до следующего планового обхода ничего не было видно. Ага, вот еще только нужно это сделать, чтобы камера меня не зафиксировала. Так и сделаем, значит, шаг один – подаем электричество на подбор нужных купюр, шаг два – выдаем их в лоток, глушим тревогу и пускаем мозги в перезагрузку. Он зависает с «открытым ртом», я подхожу и забираю деньги».

Двинувшись неспешным шагом к банкомату, Александр подошел к нему именно тогда, когда экран самого банкомата выключился, а деньги торчали в лотке. Он подошел, вынул наличные и пошел дальше нормальным шагом от банкомата по набережной. Деньги Александр засунул в карман, почти не глядя, с удивлением обнаружив, что это какие-то другие деньги, не евро.

Ресторанов на набережной было много, что удивительно, некоторые уже были закрыты, некоторые вовсю работали. Александру хотелось шашлыка или люля-кебаб, запахами которых была просто окутана набережная. Поэтому сильно не выбирая, Александр зашел в более-менее приличное заведение, которое встретилось ему по пути. Заведение представляло из себя небольшое крытое помещение с большой уличной территорией. Видимо, зимой тут было совсем мало народу, а летом это место пользовалось большей популярностью, так как столов под навесом было много. Хотя сейчас тут никого уже почти не было, за двумя столами сидели уже видно сильно выпившие компании, которые уже слабо переговаривались.

Официанты в заведении явно были уже не очень рады ночному посетителю, так как явно готовились к закрытию. Но вежливость не позволила им высказать ничего против. Поэтому они подали меню и из-за всех сил улыбнулись Александру. Александр решил не тянуть, к тому же он не понимал по-польски, поэтому он просто ткнул на изображение самой большой тарелки шашлыков в меню, а потом пролистав страницы с вином, выбрал красное, самое дорогое сверху списка, даже не обращая внимания на вторую страницу.

– Potrzebujesz szklanki lub butelki? – вежливо спросил официант. Александр понял, что спросил официант: склянку или бутылку, то есть бокальчик или бутылку.

– Ну, конечно, бутылку, чего тут мелочиться-то, шашлыка-то вон сколько заказал.

– О, вы русский.

– Да.

– Я говорю по-русски, значит, бутылку «Варшавского Замка» и ассорти из шашлыков?

– Да.

– Это блюдо для большой компании, вы уверены?

– Я с собой заберу остаток, можно? Мне всю ночь ехать.

– Хорошо, но если вам ехать, нужно ли вам целую бутылку вина?

– Я не за рулем, вы не переживайте. Я еще вина закажу, с собой. Очень хочу попробовать все лучшие польские вина, вы же не будете против?

– О, конечно, нет.

Александр привел работников кафе в незримое движение. Он прямо почувствовал, как запылал свежими углями мангал во дворе. Потянуло свежим дымком, задвигался бармен. Вернулся официант с открытой бутылкой красного, который налил вина немного в бокал и дал попробовать Александру. Александр вспомнил, как говорил официант в ресторане, для чего это дают пробовать, и с видом знатока спросил:

– А пробку только сейчас вынули?

– Да, только что открыто.

– Хорошо, тогда пару минут пусть постоит, – и только после этого он попробовал вино. Все-таки знатоком вина Александр еще не стал. Но тем не менее вкус красного вина ему понравился. Немного терпкое, чуть вяжет язык, и вкус почему-то не винограда, а сливы.

– Терпковато немного, но вроде хорошее вино.

– О, вы ценитель? Русский, знающий толк в вине, – это редкость, ваши земляки больше предпочитают «Старку», я бы тогда вам рекомендовал попробовать «Джоханитель Ультра» – вино, настоянное на цедре, вас удивит вкус.

– Вот хорошо, давай сразу бутылочку этого. Мне под мясо как раз две бутылки будет в самый раз.

Александр выпил полный бокал красного вина, привычно отклонив запрос СЭО на ликвидацию последствий алкоголя. «Все потом, ты так хорошо приводишь меня в чувство, лучше так и будет. А пока что лучше уж так».

Официант принес вторую бутылку вина, с еще одним фужером и налил на пробу. Александр попробовал, вино действительно было совершенно необычным. Сняв матрицу, он попросил официанта.

– А у этой марки есть белое?

– Да.

– Тогда мне с собой еще одну бутылочку белого вот этого же производителя.

– Да хорошо, шашлык будет готов через минуту.

Шашлык действительно был рассчитан на большую компанию, на огромном блюде лежали два шампура со свиной шеей, два шампура с бараниной и два шампура с говядиной. Шампуры с печеными овощами и шампуры с люля-кебаб.

– Огоо, вот это да, прямо очень много.

– Я вас предупреждал, что это на большую компанию.

– Ничего страшного, я сейчас всего по чуть-чуть поем, а остальное мне с собой заверните.

Бокал красного вина, который Александр успел выпить до еды, раззадорил желудок одновременно с запахом жареного мяса, который шел тут отовсюду. Поэтому поначалу Александру даже показалось, что он съест все это блюдо. Он положил себе в тарелку по одному куску от каждого шампура, не забыв про овощи. Полил все соусом, взял кусочек лаваша, на котором все это лежало, и накинулся на еду. Шашлык был изумительный, мясо явно было свежим и мягким. И свинина, и баранина, и говядина – все было выше всяческих похвал. Если и снимать матрицу шашлыка, так вот точно в этом самом месте. В коллекции вин Александра было теперь четыре хорошие марки, и правильней сказать, там было четыре марки именно вина. Остальные напитки вином назвать было нельзя. Александр выяснил, что то, что продают, не всегда является вином, часто это бывает не вино, а растворенный спирт с водой с добавлением концентрата виноградного сока. Причем, как он понял, в России таким вот «вином» было большинство из продаваемых марок.

«Ну так-то понятно, кто у вас в вине-то разбирается? У нас его ведь и не пьют почти, в Европе-то вино в Средние века безопасней воды было, они его с детства пили и пьют. И потому их и не обманешь, а у нас? У нас не было проблем с водой, до сих пор нет. Вот и пьют только с целью напиться, потому водка-то и в почете. Вон когда я в Крыму отдыхал, там водку-то вообще пить не выходит. Неинтересно ее там пить, а вот вино там вместо воды и чая в самый раз. Тоже ведь там все время пил «Алиготе» и «Совиньон». Потом, помню, в Москву вернулся, там бутылочку белого крымского взял и в итоге пить не смог. Хотя вот сегодня в машине я мог бы и коньяк создать, но как-то не хочется тяжелого, когда есть в доступности без ограничений легкое вино. Все-таки настроение-то оно всяко лучше поднимает», – подумал Александр.

– Официант, – позвал он. Молодой человек подошел, он явно был уже сильно уставшим, а Александр был явно уже последним гостем. На набережной еще прогуливались парочки, но их было все меньше и меньше.

– Давайте это все мне упакуйте с собой, вино тоже. Я, видимо, все допью и доем уже потом.

– Хорошо, вас посчитать?

– Да, конечно.

Официант принес счет, сумму которого Александр даже не захотел понимать. Он просто достал деньги из кармана, которые положил из банкомата, и отсчитал необходимую сумму, добавил сверху десять процентов и положил их в папочку счета. «Надеюсь, в Польше-то чаевые принимают?»

Официант сдачи не принес, но когда он пришел с пакетами для Александра, он явно был очень доволен, так как проводил Александра до выхода и вежливо попрощался с ним.

– Вы заходите к нам, у нас очень хорошо относятся к русским.

– А что, есть места, где относятся плохо?

– К сожалению, есть, у нас очень много официантов хорошо говорит по-русски, так как русские туристы были основным источником дохода в Варшаве долгие годы, но все будут старательно делать вид, что не понимают. Но что поделать, я вот лично не такой.

– Спасибо тебе, ладно, удачи. Передай благодарность повару и бармену, отличное настоящее вино и отличное настоящее мясо.

Александр решил чуть прогуляться по набережной, после этого уже идти в машину. Пить вино на ходу не хотелось, но выпить еще хотелось, но желудок был полный мяса, причем по самое горлышко. Поэтому прогуляться по берегу Вислы было в самый раз. Запах, который шел от речки, был странным. Пахло дизельным выхлопом, болотной тиной и еще чем-то не очень хорошим. Наверное, все реки, которые текут через большие города, имеют такой запах, запах совсем нечистой речки. Хотя коренному москвичу Александру, который все свое детство провел на Садовом кольце, этот запах доставлял удовольствие. Особенно запах дизельного выхлопа.

На набережной почти не было народу, остались только редкие парочки, которые либо целовались на лавочках, либо прогуливались под ручку. Рестораны закрывались один за другим, выпроваживая засидевшихся гостей. Александр прогулялся, решил пройти еще минут двадцать от машины, а потом уже идти в обратную сторону. Впереди был еще один мост, не такой большой, под которым Александр поставил машину, более старый. Вот до него Александр и решил прогуляться.

Минут через десять прогулки Александр подумал: «А что я тащу этот пакет с шашлыком? Я его же не буду есть холодным? Я ведь могу создать теперь один в один, сразу, так сказать, с пылу с жару. Зачем тащить-то? Глупость какая, и вино тоже зачем тащить? Сейчас сниму матрицу, а потом воссоздам все, что надо». Приняв решение, Александр спустился на пристань и присел на швартовочный пал, положив пакет между ног. Содержимое растворилось меньше чем за минуту. Последняя была бутылка белого вина, которое Александр еще не пробовал. Он решил все-таки растворить пробку и глотнуть, но пить вино из горла было как-то не с руки. Поэтому Александр создал бокальчик, налил в него вина и попробовал.

«Фу, блин, что это? Красное же было хорошим, а это что за гадость? Он мне что, подделку подсунул?» Анализ вина показал, что так и было. Красное было именно вином, а белое было восстановленным из виноматериалов спиртовым раствором.

«Вот гад, а еще русских говорит любит, сразу же обманул».

Откуда взялся полицейский, Александр не понял, но он вдруг нарисовался перед мужчиной, как будто из воздуха, и произнес:

– Picie alkoholu jest zabronione.

Александр понял, что именно хочет от него полицейский, но вино уже играло в крови, и он что-то сильно разозлился, поэтому решил немного подшутить над полицейским.

– Забронено говоришь? А где ты видишь алкоголь?

– Ото есть, – сказал полицейский, показывая на открытую бутылку Александра.

Александр развел руки и силой свел их вместе, растворив бутылку, пока руки сходились вместе. Небольшая вспышка, и Александр хлопнул что было силы пустыми ладошками, показав полицейскому пустые руки. Тот в испуге отпрянул назад, но через секунду взял себя в руки и заулыбался.

– Pan magiku? Bardzo dobra sztuczka! Ale jeśli zobaczę, jak pijesz tutaj, aresztuję cię.

Александр опять понял несколько слов из речи полицейского, такие как шутка и арест, и осознал, что дальше с ним шутить уже не стоит.

– Добре, добре, не будет больше алкоголя. Спасибо большое, добрый вечер, адьес.

– Wszystko dla ciebie najlepsze.

Вернувшись в машину, Александр понял одно: ему лень сейчас садиться за руль и он не хочет трезветь. Но оставаться на ночь на набережной в центре Варшавы тоже было нельзя. Полицейская машина с включенными проблесковыми маячками то и дело проезжала по набережной, подсвечивая номер автомобиля Александра.

«Так это они меня до утра-то вычислят». Дождавшись, когда на дороге не будет машин, Александр включил маскировку, и машина растворилась в воздухе. Дальше он поднял машину на высоту 100 метров и задал программу полета до Балтики. Перешел на заднюю площадку и создал бутылку красного вина, которое называлось «настоянное на цедре».

Глава 10. Море

Машину плавно качало, так хорошо, что Александр, видимо, мог бы проспать еще сутки. Сквозь сон он дал распоряжение СЭО убрать похмелье и продолжил спать. Александра разбудил тюкающий звук.

– Тук-тук, тук-тук.

– Что за черт? – подумал Александр и открыл глаза.

– Тук-тук.

Александр выпустил тончайшие щупальца и «посмотрел» ими вокруг. На крыше машины сидела чайка и долбила ее клювом.

– Кыш, – крикнул Александр и ударил рукой по крыше. Чайка взлетела, обиженно закричав. «Так, похмелье долой, воду пресную создать и понять, где я?»

Вызвав карту, он убедился, что чайка на крыше и покачивание на волнах неспроста. Он был в ста километрах от берега Польши.

«Да вот я и стал морским волком. Надо бы теперь что-нибудь покушать и проверить, как ведет себя машина на воде».

Александр приготовил себе «Драники» из матрицы, которую снял вчера в Несвиже, с большой кружкой кофе. Он не удержался и создал кружку ровно такую же, как была у него на работе, с которой он обычно начинал утро на кафедре. Он позавтракал, прямо не отходя от места.

«Ну что, Александр, какие у нас планы на сегодня? – спросил он сам себя и, повернувшись чуть другим боком, ответил: – Ну какие у нас могут быть планы? Пить, кутить, гулять! Сейчас поплывем к берегу, цепанем прелестниц и покатаем их по морю, но есть одна проблемка, Александр… Это какая, Александр? Этот полу-Тойота, полу-Уазик вряд ли заинтересует прелестниц. Нужно все-таки сделать что-то вроде белого теплохода. Тут вы правы, Александр! Черт возьми, правы, все-таки время «Уазик-Тойоты» прошло! Мы на море, и тут нам уже по размерам сдерживаться незачем! Да и крыша из железа тоже ни к чему».

Александр решил придать если и не форму яхты, так хоть форму катера из своих фантазий. Вместо капота он сделал нос, вместо багажника – корму. Вытянул еще размер и сделал что-то вроде рубки, закрытой стеклом. На перестройку машины в лодку ушло четыре часа. Потом еще полчаса он красил ее в белый цвет.

«Ну вот, теперь можно и девушек приглашать, так, теперь внутренний интерьер, тут вот холодильничек с винчиком. Тут вот кухонька, тут вот постелька. Так, еще бы и перекусить надо».

Александр создал себе похлебку «Монастырскую» и кусочек осетинки по-царски и шикарно пообедал.

«Ну теперь можно и к берегу».

Направив свое судно к берегу, Александр продолжил еще утром начатую беседу самого себя с самим собой.

«Ну что, Александр, как вам новое судно? Да вроде ничего так, Александр, но есть еще над чем поработать. Вы так считаете? Да, я так считаю, смотрите, как идет рывками по волнам. Ну да, но вы считаете это можно устранить? Я думаю, что, безусловно, можно».

Оставшись довольный самим собой и беседой с умным человеком, пока его никто не слышит, Александр улыбался и в хорошем настроении духа стоял за штурвалом своего нового корабля. Спустя еще минуту мужчина опять запел свою песню:

«Капитан, капитан, улыбнитесь, ведь улыбке покоряются моря. Капитан, капитан, подтянитесь, только смелым покоряются моря».

Кроме припева этой песни, Александр слов больше не знал, поэтому вместо куплета он весело пел.

«Но бу бу бубубу да бабабабабаба, дубаба ба баба ба, дубудаааа» – и так он пел, практически пока не увидел берег. Погода была прекрасной, время близилось к вечеру, и расчет Александра был прост. Он найдет место на пристани, пристанет, и наверняка на этой пристани будут гулять девушки, которые не откажут себе в желании прокатиться на яхте бесплатно. «Ну а там прекрасное белое и красное сделают свое дело», – в предвкушении своей будущей победы Александр еще громче запел свою песню, которая ему тут казалась очень к месту.

«Бу бубу, дубаду, дубадубадубаду, дубадуду дубадууу, дубадууу. Капитан, капитан, улыбнитесь, ведь улыбке покоряются моря, капитан, капитан, подтянитесь, только смелым покоряются моря».

План Александра оказался правильным, на пристани, где он пришвартовался, девушек было очень много, и буквально через двадцать минут к его яхте подошла обворожительная парочка, которая с нескрываемым интересом начала разглядывать Александра и его судно. Александр мило улыбнулся девушкам и спросил:

– Не желаете ли прокатиться?

– О, вы русский?

– Да.

– А это ваша яхта?

– Да, моя.

– Такая странная, я такой никогда не видела.

– Так вы не ответили на мой вопрос, девушки.

– А вы нас просто в гости зовете или хотите, чтобы мы заплатили?

– Конечно, я просто предлагаю вам хорошую компанию.

– А вы один?

– Да.

– Меня Юля зовут, а вот это Света.

Вторая девушка мило улыбнулась. Александр тоже решил представиться.

– Александр, я тут заплыл ненадолго. Ну если вам моя компания не покажется опасной, то прошу на борт.

– А когда мы вернемся? – спросила Светлана озабоченно.

– Как только вам этого захочется, – милостиво ответил Александр.

– Сейчас мы посоветуемся.

Девчонки зашептались друг с другом.

– Ну что поедем?

– Страшно.

– Да чего бояться, он один, смотри, какой милый.

– Ага, знаешь, еще за борт выкинет.

– Да нас же двое, что думаешь, не справимся?

– Справимся.

– Ну так и поехали, сколько можно тут сидеть в номерах?

– Хорошо, Юль, поехали, ну если что, это ты вовсем виновата.

– Как всегда.

Девушки повернулись к Александру и в один голос произнесли:

– Мы согласны.

– Тогда прошу вас на борт.

Девушки прошли на борт, Александр сбросил фал и пошел в море.

– Какая у вас странная яхта, я такой ни разу не видела.

– Да, это эксклюзивная модель, по спецзаказу.

– Ммм, странно, если по спецзаказу, то могла бы быть и побольше.

– Зачем мне большая? Я один люблю путешествовать или в небольшой компании. Вот нам втроем же тут совсем не тесно?

– Нееет, – вдвоем хором произнесли девушки.

– Девушки, там внизу холодильник, в нем вино и сыр, если желаете, можете принести.

– Да, конечно, желаем, – радостно произнесла Юля и побежала в каюту. А Света осталась на месте, видимо, она была более напугана своей смелостью.

– А куда мы плывем? – спросила она Александра.

– Да особенно никуда, вот от берега отойдем чуть подальше, а дальше хотите остановимся, хотите поплывем, куда скажете.

Спокойный голос Александра, видимо, успокоил Светлану, и она спустилась в каюту за Юлей. Через какое-то время оттуда раздался голос Юли:

– Александр, а где бокалы?

«Вот блин, – шепотом произнес Александр. – Про бокалы я и забыл».

Он решил создать бокалы прямо тут, наверху, сразу на столике, как будто он их только что достал.

– Тут они, девушки, наверху уже стоят.

– Ооо, – удивилась Юля, выглянув из каюты.

– Да, все есть на моем маленьком судне.

– Ты просто волшебник, Александр.

– Да уж, чего греха таить. Так оно и есть.

Александр чувствовал себя олигархом, он понимал, что девчонки не просто так сели на его кораблик, у них были вполне конкретные планы на мужчину. Хотя, может, это он все сейчас придумал, а девочки и правда просто хотели покататься на море. Александр усмехнулся своим мыслям и прибавил ход на максимум.

Девчонки вышли из каюты в купальниках с тарелкой сыра и двумя бутылками вина.

– Света хочет красного, а я вот хочу белого, а ты какое будешь?

– Сразу на ты, правильно. Тоже белое предпочитаю.

– Вот и отлично.

– А музыка есть?

– Музыка? Сейчас придумаю что-нибудь. Наливайте пока что вино, а я сейчас спущусь в каюту, горизонт чист, так что капитан может временно уйти с мостика.

Александр спустился в каюту и задумался, штатная магнитола от «Тойоты» была скрыта теперь впереди под приборной панелью. Александр как-то не подумал, что музыка может понадобиться. Сотворить сейчас прибор для проигрывания музыки самостоятельно Александр вряд ли бы сумел. Поэтому он протянул щупальца и открыл магнитолу. Немного изменив ее внешний вид, он вытащил прибор управления магнитолой на стенку в каюте. Правда, пришлось еще найти динамики, которые раньше были в дверях.

– Александр, ты скоро?

– Да, сейчас включу музыку и поднимусь.

– Мы ждем тебя, давай уже быстрей.

Включив наконец-то магнитолу, Александр поставил первую попавшуюся романтическую мелодию из интернета и побежал наверх.

Девушки сидели на носу с бокалами вина в купальниках. Две открытые бутылки вина стояли на столике. Третий бокал для Александра был наполнен белым. Увидев Александра, Юля сказала:

– Мы тут позагораем? Тут так хорошо.

– Конечно, девушки, как вам будет угодно. Как вам вино?

– Выше всяких похвал.

Вино, музыка, солнце и море сделали свое дело: через час Александр получил то, ради чего он возил девушек в море. Причем первая инициативу проявила Юля и увела Александра в каюту. Потом еще вино, еще танцы, и уже и Света не выдержала и тоже завлекла Александра в каюту. Спустя какое-то время они там оказались уже втроем с вином и приятной музыкой.

– Александр, а кто ты такой? – нежно спросила Юля, прижавшись щекой к его плечу.

– Я, можно сказать, работник науки.

– Ха-ха-ха, – весело засмеялись девушки. – Вино по 500 долларов за бутылку, катер по спецзаказу, так у нас хорошо за науку платят?

– Ну я, может, и не у нас работаю.

– Ну да, точно не у нас, какой же ты хороший, Александр.

Вдруг катер сильно толкнуло, а через минуту толкнуло опять.

– Что такое? – удивился Александр. Девушки тоже заволновались, и все они вышли наверх. На улице вечерело, солнце склонялось к закату, а к этому еще Балтика начала показывать свой нордический характер. На востоке небо над морем было черным, с явными всполохами от молний. Сейчас море как бы разделилось на черное и белое. Одна половина освещалась уходящим солнцем, которое спустя несколько минут должно было коснуться горизонта своим краем. Вторая часть погрузилась в черноту, которую время от времени пробивали вспышки.

– Саша, мне страшно, давайте, может, к берегу? – жалобно произнесла Светлана.

– Да, пожалуй, нужно идти как можно быстрей, – поддержала ее Юля.

Александр не стал спорить, проверять свое судно на способность выдержать шторм в открытом море, он не желал. Поэтому включив на полную тягу, он повел судно в бухту порта. Волна поднималась очень быстро, это были те самые толчки, которые вытащили Александра с девушками из теплой каюты на холодную палубу.

– Девушки, идите в каюту, тут становится прохладно. Минут через двадцать будем в порту.

Девушки еще поежились на палубе и решили, что совет Александра был правильным.

Теперь Александр чувствовал себя истинным капитаном. Он вел свое судно через начинающее штормить море в порт. На борту у него было две прелестные девушки, которых он просто обязан был спасти. Хотя, конечно, он понимал, что ни ему, ни им ничего не угрожает, так как СЭО помог бы в любом случае, но он хотел довести корабль именно по морю.

А море начинало волноваться, сейчас именно это слово приходило на ум. До шторма еще было не меньше часа, а может, и больше. Но солнце коснулось-таки края моря, и сейчас казалось, что море от этого прямо закипало. На волнах появились барашки пены, которые в свете заката отбрасывали кроваво-красным. От этого картина становилась еще более мрачной.

«Ну ладно тебе, ладно, не нагнетай сам себя. Ты же понимаешь, что тебе ничего не угрожает, да и девчонкам тоже. Если что, взлетим и до порта по воздуху долетим», – сам себя успокаивал Александр. Порт на горизонте приближался достаточно быстро, и Александр уложился в обещанные девушкам двадцать минут.

Катер зашел в вечерний порт и пришвартовался к пристани, от которой уходил днем.

– Девушки, мы пришли.

– Да?

Девушки вышли из каюты. Море в бухте было спокойным, так как волнорезы не пускали большую волну. Девушки явно еще добавили винца, и сейчас розово-пунцовые они вышли на палубу. Повисла неловкая пауза, которая означала, что пришло время прощаться. Но уходить просто так девушкам явно не хотелось. Александр решил сам пойти навстречу и сказал:

– Девушки, завтра шторм может закончиться, вы приходите, я вас тут ждать буду.

– Обещаешь?

– Да.

– Все равно, вот мой телефон, если вдруг тебя завтра тут не окажется, звони, – сказала Юля.

– Не переживайте вы, я обещаю. Ваша компания мне по душе, искать другую я не буду. Поэтому приходите завтра, и мы покатаемся, – честно сказал Александр.

Он проводил девушек на пристань, вернулся на палубу и отплыл от берега. Вечер понравился Александру, девушки были просто блеск. Александр спустился в каюту, взял один из бокалов и налил себе вина. Чтобы управлять одному, ему не нужно было быть наверху. Он отплыл от берега и встал посреди бухты, синтезировав веревку с якорем на конце.

Сейчас, когда девушки ушли, ему почему-то стало грустно в одиночестве. Александр налил себе полный бокал вина и осушил его, потом еще один и опять осушил. В желудке потеплело, на душе стало чуть легче, и Александр уснул.

Утром его разбудил странный шум, грохот. Он открыл глаза и попытался понять, что происходит. Шумело со всех сторон одновременно и шумело очень громко. Александр вышел из каюты и обомлел.

Четыре военных вертолета висели вокруг его яхты по разным бокам. Два больших военных корабля перегородили выход из бухты, а несколько полицейских катеров шли сейчас напрямую к нему. Сомнений в том, что вся эта военная операция именно ради Александра, не было.

«За что это они меня? Обложили-то как! Аж четыре вертолета и корабли военные».

Тут из ближайшего полицейского катера раздался голос, усиленный мегафоном:

«Заложите руки за голову, встаньте на колени и приготовьтесь к подъему на борт военного корабля. В случае оказания сопротивления ваше судно будет уничтожено».

«То есть то, что я русский, они знают, раз объявляют по-русски. Ну сдаваться я все-таки не буду. Раз вы такие нехорошие, тогда я от вас просто улечу», – обиженно произнес Александр. Он не очень понимал, чем вызвал такое внимание со стороны военных и полиции, но сдаваться он точно не хотел. Протянув щупальца к вертолетам, он обезвредил все вооружение на них. Он просто превратил в энергию весь порох и капсюли, которые были на вертолетах, даже в сигнальном пистолете, который был в кабине пилотов. Потом он сделал то же самое на катерах, обезвредив все стрелковое оружие. С военными кораблями, которые перегородили путь в море, было сложней. Оружия на нем было существенно больше, и оружие было очень разным.

Александру не хватало времени, чтобы полностью обезоружить военные корабли. Поэтому он, как только обезвредил стрелковое оружие, включил маскировку, растворившись на глазах у удивленных полицейских. Как он и ожидал, это вызвало панику и попытку атаки. Все курки были нажаты, но все оружие издало только один звук: «щелк».

До полицейских и военных дошло, что их оружие выведено из строя, а объект преследования исчез из видимости. Александр начал крутить руль высоты. Яхта вышла из воды и начала набирать высоту. Когда он набрал высоту в пятьсот метров, он почувствовал, что на одном из военных кораблей готовят пуск ракеты. Видимо, на радарах все-таки его было видно. Вывести из строя ракету не сложней, чем растворить капсюль и порох в патроне. Достаточно также просто растворить всю электронику, которую он только смог найти. На всякий случай Александр растворил всю электронику, которая хоть как-то была связана с оружием.

Яхта Александра продолжала набирать высоту, невидимая для всех, кроме радаров. На высоте около двух километров Александр совместил СЭО целиком с яхтой, окутав ее энергетическим коконом.

Ракета, выпущенная с корабля, который был вне границы порта, взорвалась на подлете. Александр не успел среагировать на нее, но СЭО поглотил энергию взрыва от ракеты, как поглотил энергию и второй, и третьей ракеты. Ракеты шли одна за другой, Александр был мишенью, по которой производилась стрельба из всех орудий. На высоте шести километров его атаковала эскадрилья самолетов. Александр не хотел воевать, он не желал никому наносить вред и увечья. И поэтому, как только самолет попадал в его видимость, он выводил из строя его вооружение, но сам самолет оставлял невредимым.

Александр набирал высоту все выше и выше. Он надеялся, что атаки прекратятся. На высоте десяти километров еще четыре ракеты и две эскадрильи самолетов атаковали его яхту. Он поступил с ними так же: ракеты взорвались на подлете, и СЭО поглотил энергию взрыва. А самолеты были обезоружены, как только Александр смог до них дотянуться, не успев сделать ни одного выстрела. На высоте двенадцати километров Александр осознал необходимость перестройки корабля в космический, так как стало очень холодно, да и с воздухом начались проблемы.

Александр начал перестройку, план которой он сделал еще в гараже по чертежам Сергея Семеныча. Он создал генератор воздуха и приборы, которые должны были следить за состоянием атмосферы. Вернул на место крышу и опять увеличил размер корабля. Теперь было одно большое помещение, без разделения на каюту и палубу. Вернул кресло и руль. Но перестройка требовалась существенно больше, для движения в космосе не хватало двигателей не только на днище, двигатели были нужны со всех сторон. Да и устройство двигателей теперь нужно было переосмысливать. В гравитационном поле земли они работали изумительно, а вот если отойти дальше от земли? Про это Александр не думал, находясь на земле. Он вообще не думал, что его морское путешествие закончится так быстро. Он планировал провести существенно больше времени, общаясь с прекрасным полом и употребляя хорошее вино.

«И кому я так помешал? Ну гулял, ну пил, уже и банкоматы-то особенно не потрошил, и что им не понравилось? Сделали из меня чуть ли не военного преступника. Ну надо же, нашли преступника Александра Жагалина. Не, ну как так можно-то вообще? Что вам настоящих преступников не хватает?»

Последняя атака произошла на высоте двадцати километров. Порядка тридцати ракет разом атаковали Александра. СЭО поглотил энергии взрыва точно так же, как поглощал до этого.

«Вот все никак не успокоятся, все долбят и долбят. Вот делать им нечего, видят же, что бесполезно, нет долбят. Долбоносы эти военные все-таки, ничего не понимают».

Обстрел прекратился на двадцать пятом километре. Видимо, самая высокая точка для радаров, а может, и правда военные осознали бессмысленность обстрела данной цели. Самолеты внизу летали активно, Александр видел множество белых следов от них.

Предстояла огромная работа по переделке корабля из морского в космический. На той высоте, на которой уже был Александр, вся конструкция держалась только за счет самого СЭО. Он и был сейчас самим кораблем, но Александр хотел сделать именно корабль.

Глава 11. Космос

Космос, открытый, темный, практически бесконечный. С яркими звездами, ослепительным солнцем и огромной луной. Все это сейчас предстало перед глазами Александра. Космос тянул какой-то неимоверной тягой. Хотелось лететь туда в самую темноту и что-то там искать. Сейчас, когда он оторвался от моря и взлетел так высоко, он не хотел уже обратно на землю, он хотел туда, в темноту, хоть сам и боялся этого. Переделка корабля требовала много энергии, но когда он поднялся выше тридцати километров, СЭО сообщил ему об источниках энергии в свободном космосе. Их оказалось два: первый – он мог превратить в энергию любой метеорит или астероид, существование которого могло нанести вред другой планете. Второй источник – солнечная энергия, если ее потребление опять-таки не будет вредить ни одной из существующих планет. Солнечную энергию СЭО мог употреблять полностью, если раскрыть зонтик размером с землю, то зарядка могла бы быть очень качественной. На планете такая зарядка была невозможной. Так как СЭО действительно потреблял солнечный свет полностью, то есть после него оставалась черная тень. Действительно черная, и в самом СЭО был запрет на такую зарядку, так как это наносило вред поверхности планеты. А вот в космосе такой проблемы не было, так как парашют для зарядки можно было разместить так, чтобы тень от нее не вредила ни одному объекту, которому она могла навредить даже теоретически. Правда, был у такого метода зарядки и недостаток, о котором Александр тоже узнал. А именно: чем больше был купол зарядки, тем больше требовалось энергии для компенсации солнечного ветра. Большой парус потреблял энергию солнца, но кинетическая энергия солнечной волны тащила парус очень активно, и ее нужно было компенсировать обратной волной, которая тоже требовала энергии.

«Да, этот метод зарядки сейчас не очень подходит. А вот растворение астероида – в самый раз. А вот до орбиты, где есть астероиды, можно как раз за счет паруса и добраться, – Александр рассуждал сам с собой. – То есть я строю парус, движусь по направлению к поясу астероидов, по пути перестраиваю корабль. Сколько времени у меня уйдет, чтобы добраться до этого пояса? Неделю? Хорошо! А как тормозить на этом поясе? Ага, понятно».

План был прост, добраться до пояса астероидов, сожрать один из опасных, попутно сделав доброе дело. Ну а дальше? Дальше планов не было, был интерес сначала добраться до пояса астероида, ну и перестроить корабль. Правда, были вопросы, из какого материала лучше делать стенки корабля. На высоте двести пятьдесят километров Александр начал исследования спутников, которых тут было много, но именно по спутникам Александр решил, из какого материала лучше всего делать стенки своего корабля.

СЭО как будто проснулся, он начал запихивать в голову Александра дополнительную информацию. В голове мужчины отразились основные схемы гравитационных двигателей, а также устройство гравитационного магнита для создания зоны притяжения на самом корабле. Александр поначалу даже расстроился.

«Ну а я только начал привыкать к невесомости, и что все, что ли? Нужно делать этот гравитационный магнит? Что значит ослабну? Ого, атрофия? То есть невесомость вредна для здоровья? Вот как», – диалог с СЭО, как и раньше, шел по принципу: Александр задавал в воздух вопрос, а ответ приходил в виде понимания сразу в мозгу Александра. Вот и сейчас, когда СЭО выдал устройство гравитационного магнита, он дал понимание, почему этот самый магнит необходимо сделать в первую очередь.

Александр забил план перестройки корабля на очереди, первая была самой необходимой: нужно было сделать эти самые магниты, модернизировать двигатели, создать автоматику для регенерации воздуха. Вторая очередь – сделать удобные уже помещения для жилья, создать автоматику управления. А на третью очередь он запланировал уже излишки типа бассейна и бара. Вообще, корабль, который задумал Александр, был как в самых крутых фантастических фильмах. Теперь, когда с энергией стало проще, он решил не мелочиться, а развернуться по полной программе.

На высоте трехсот километров над поверхностью земли Александр развернул парус. Сначала небольшой, длиной около километра, но как только началось ускорение, он начал добавлять к нему размеры и довел до десяти километров, а потом и двадцати. Зарядка пошла намного активней, солнце давало очень много энергии и скорости. Корабль начал ускоряться, а земля – удаляться с достаточно заметной скоростью. Через час, после того как парус был развернут, он преодолел орбиту луны. После того как орбита луны осталась позади, размер паруса достиг ста километров, а потом двухсот. И ускорение стало значительным. Тут пришло понимание того, что использование гравитационных магнитов нужно применить не только для создания притяжения на корабле, но и в качестве компенсатора ускорения. Так как при парусе с площадью двести километров, ускорение давало перегрузку в 5G на постоянной основе, что было дискомфортным.

«А вещь эти магниты, компенсируют и еще и энергию за компенсацию возвращают. Прямо перпетуум мобиле, хотя нет, процесс все-таки менее рентабелен, не перпетуум точно не перпетуум. Но тем не менее энергоэффективная штучка-то».

Первый этап перестройки корабля был закончен, теперь он представлял собой гигантскую космическую яхту, так как совсем морские формы корабля Александр решил не убирать, да и цвет корабля он оставил белым, теперь только увеличив его в размерах до десяти метров в длину и двадцати в ширину. Внутри сейчас была одна комната, впереди – одно кресло за приборами управления. Все оборудование, созданное на море, теперь хаотично было расставлено по увеличившейся в размерах каюте. Холодильник, кровать и шкафчики сейчас стояли прикрепленными к полу совершенно не на своих местах. Александр решил все-таки сделать как-то поуютней. Холодильник и шкаф для вина передвинул к стенке, кровать – к противоположной стенке. Когда он отодвинул кровать, из-под нее вдруг показались два купальника, которые тут, видимо, оставили Юля и Света.

«Ох, девчонки, как же вы теперь на море-то без купальников? – запереживал Александр. – Ох, пришлось мне улететь раньше времени. Ну ничего, может, еще увидимся, телефон у меня Юлин есть. Вернусь, обязательно ей наберу. Девчонка хорошая, милая. Но время мы хорошо провели, ну а за купальники простите».

Александр задумался, что же ему с купальниками делать. «Растворить их? Что они тут болтаться-то у меня будут, если вернусь, новые им сделаю или просто куплю», – решил он, и купальники растворились в воздухе. Когда вся мебель разбежалась по углам, встал вопрос внутренней отделки помещения. Когда Александр переделывал машину в яхту, он прикрыл железный пол ковриком, а палуба была железной и белой. Сейчас, когда он трансформировал и вытянул корабль в размерах, пол был частично покрыт ковриком, частично белым железом. Выглядело все это просто ужасно. Стены и того хуже. Александр задумался. «Что мне пол ламинатом, что ли, покрыть, а стены просто покрасить краской с контурами? Цвет краски и ламинат сделать с металлическим отблеском, чтобы понятно было, что это космический корабль. А зачем? Кому от этого станет проще? Может, все-таки лучше просто поуютней чтобы было? Сделать так все просто, по-домашнему, в пастельных тонах? Судя по всему, мне тут придется провести существенно больше времени, чем я задумывал. Так, погоди, сейчас же мы делаем только первую очередь, во второй очереди эта каюта превратится в капитанский мостик. Значит, сильно над уютом тут можно не заморачиваться. Уют создадим в жилой каюте и в комнате отдыха. Но тут тоже ведь много времени проводить буду, тоже особенно не хочется делать слишком уж ярко. Все-таки, думаю, спокойный бежевый цвет стен и коричневый пол, обязательно теплый. Будет в самый раз».

Каюта начала перестраиваться, старая обшивка скрывалась новой. Новые светильники по углам и раковина с душем в углу, загороженном кусочком обшивки с дверью. Над душевой комнатой Александр создал бак с водой, а под ней бак под нечистоты. Нужно было сделать еще систему регенерации воды. Но сейчас Александр решил, что проще через СЭО превращать в энергию жидкость, а из энергии уже делать чистую воду. Осмотрев результаты своего труда, Александр довольно произнес:

«Ну красота же! Прямо такая шхуна космического разбойника. Полный минимализм и в то же время все есть. А вот еще нужно пополнить холодильник запасами, пора бы пообедать».

Александр решил, что пара белого вина и осетрина «по-царски» еще ему не надоели, и создал на столе сразу готовые горячие блюда, открытую бутылку вина и бокал. «Правда, мне сейчас, наверное, бы ром больше подошел, но ни одной матрицы рома я так и не получил. Вообще, очень мало матриц-то я собрал, нужно было собирать-то матрицы не только, что я заказываю, а сразу всего, что есть на кухне. Правда, сейчас с существующим набором матриц можно пробовать импровизировать. СЭО уже умеет создавать вкусное, теперь осталось научить его создавать разнообразное. Хотя белое вино и осетрина вряд ли мне смогут надоесть! Я теперь истинный ценитель хорошего вина и хорошей вкусной рыбы».

Александр сел за стол и начал игру сам с собой.

«Что желает капитан? Капитан желает вина и рыбы, вам положить? Да, конечно».

Первая бутылка вина зашла прямо сразу, вторая – чуть погодя. Состояние опьянения опять накрыло теплой волной. А рыба горячими кусками легла сверху. Сотворив третью бутылку, он перешел на кровать и прилег отдохнуть.

Вот просыпаться на космическом корабле было неинтересно, понятия дня и ночи не существовало в принципе. Доверять было некому, так как солнце светило в иллюминатор круглые сутки. Поэтому во сколько он проснулся, Александр не понял, глянув в иллюминатор, он увидел планету Земля уже размером меньше копеечной монеты и солнце.

«Ого, а сколько я спал? Как мы далеко? Ага. Приличное какое расстояние прошли. Так что у нас сегодня по плану? Переделка гравитационных двигателей. Так, значит гравитационный двигатель может использовать гравитационное взаимодействие на больших расстояниях, фокусируя что-то вроде луча. В солнечной системе можно использовать гравитацию солнца, чтобы двигаться при помощи паруса и струны к солнцу в любом направлении. Очень интересно, значит, на парусе я могу двигаться только на удаление от солнца, а при помощи гравитационных двигателей – в любую точку. Прямо как человек-паук, реально. Паутинку бросил, зацепился и так дальше. Только вместо паутины гравитационный луч. Так, а что нас ждет впереди? Сейчас идем к орбите Марса, завтра к вечеру ее пересечем, потом как раз пояс астероидов. Вот что не хватает, нужен суперкомпьютер для визуализации маршрута, нужен телескоп, чтобы все это видеть. Так, что нам даст СЭО, а что даст интернет?»

Александр погрузился в работу, синтезировать бортовой компьютер оказалось делом сложным и интересным, которое увлекло его практически на целый день. Но компьютер закончить в этот день не удалось, так как пришлось решить одну бытовую проблему. После того как он принял душ и сходил в туалет, он вдруг понял, что на борту его корабля есть один существенный недостаток – отсутствие свежего воздуха. Система регенерации воздуха убирала лишний углекислый газ и добавляла кислород, но вот устранять лишние запахи она не умела. И потому все, что наполнило каюту, оставалось тут. Необходима была модернизация системы регенерации воздуха. Почему-то в интернете не было ничего по поводу того, чем можно задержать запах. Но зато он нашел информацию об устройстве бункера для проживания после ядерной катастрофы, где был угольный фильтр для воздуха. Немного подумав, Александр синтезировал нечто похожее и перестроил систему. Вроде стало лучше, запахи стали исчезать. Правда, он не был в этом уверен.

«Может, просто принюхался? А может, и правда стало лучше. Ну в любом случае дело сделано, теперь вернемся к компьютеру».

Александр нуждался в коммуникаторе, так как СЭО давал просто ответ в мозг, без диалога, а Александру был нужен диалог. Поэтому замысел был прост: он хотел создать компьютер, который будет взаимодействовать с Александром и СЭО как промежуточное звено. Кроме этого, у него будет несколько задач по управлению кораблем, прокладке маршрута и управлению системой жизнеобеспечения корабля. Александр планировал работы по расширению жизненного пространства, и держать все в своей голове было слишком напряженно.

«Так, вместо монитора все-таки лучше сделаю сенсорную панель с голосовым управлением, пусть она со мной общается. Так, теперь нужно решить вопросы с интерфейсом управления системой корабля. Сейчас-то все через СЭО, а нужно все-таки оторвать, СЕО должен только дублировать в случае опасности. Так, еще показатели, какие нужны постоянные показатели? Уровень заряда СЭО, кстати, а какой он? Ого, 10 %, хорошо как зарядился-то. Так, скорость корабля. Ага, скорость относительно чего? Относительно планеты Земля? Уже глупо, относительно Солнца! Да, скорость относительно Солнца. Расстояние до цели? Время достижения цели? Температура на борту, влажность. Посторонние примеси в воздухе. Что считаем посторонними примесями? А, все, что не нужно для дыхания. Все, что не требуется дыханию, считать лишними примесями. Так хорошо».

На приборной панели образовалось новое устройство, которое приобретало форму прямо на глазах. Через какое-то время устройство стало издавать звуки. Потом вдруг приятный мужской голос произнес:

– Добрый день, Александр, как вы будете называть меня?

– М-м-м, давай я буду звать тебя Надежда.

– Принято, я правильно понимаю, что женский голос для этого имени лучше подходит?

– Да, конечно.

Голос изменился, и раздался женский голос.

– Такой тембр вас устроит?

– Нет, давайте чуть пониже.

– Такой?

– Еще ниже.

– Такой?

– Да, так вот хорошо.

– Итак, температура на борту тридцать восемь градусов, скорость относительно Солнца шестьдесят километров в секунду, время достижения цели с учетом ускорения и необходимого торможения – сорок восемь часов.

– Ого, а почему так жарко?

– Температура на борту создана температурой вашего тела и работой системы жизнеобеспечения, сейчас и моя работа – добавить температуры на 1 градус по Цельсию.

– Так, а можно все-таки снизить до комфортных двадцати трех?

– Можно изменить конфигурацию СЭО, чтобы он выпускал излишнее тепло и поддерживал комфортную температуру внутри.

– А что температура внутри корабля – исключительно заслуга СЭО?

– Да, сейчас корабль – это кокон из СЭО, железная часть еще не совершенна, чтобы быть самостоятельной.

– Да, знаю, я знаю. Будем теперь вместе его совершенствовать, Надя?

– Да, я готова помогать вам в этом вопросе.

– Давай помогай, только сейчас, если можно, все-таки пусть температура-то изменится, а то теперь, когда ты сказала, как жарко, мне действительно стало очень жарко.

– Сделано.

– Отлично. Стало существенно комфортней. Так, но нужно уже что-то и покушать.

– У меня нет этого функционала, но я могу вам помочь в выборе блюда.

– О, точно, можешь помочь. Скажи, а в банках твоих данных есть что-то про вкус?

– Да, вкусовых элементов сейчас более двадцати тысяч комбинаций.

– Ну хорошо, давай люля-кебаб с кетчупом горячий. И бутылку красного.

На столике позади кресла начала материализовываться заказанная еда. Так-то все было как раньше, функция бортового компьютера была только, чтобы поговорить. Александру остро не хватало общения, и сейчас компьютер выступал в роли простого собеседника. Хотя все данные, которые были в нем, были из головы Александра, и СЭО, который тоже был, по сути, частью головы Александра.

– Это я ведь сам с собой почти разговариваю?

– Нет, вы разговариваете со мной.

– Да я не спрашиваю, просто у меня сейчас мысль пришла, что я, по сути, разговариваю сам с собой.

– Если ты имеешь в виду, что все мои знания и конфигурация созданы тобой, то да, но, так или иначе, я являюсь отдельной сущностью. Поэтому разговор все-таки ведется не с самим собой.

– Да понятно, ладно. Жаль, что ты за стол сесть не можешь и покушать со мной.

– Да, эта функция мне недоступна.

– Ну недоступно и ладно, итак, что у нас тут? Вино красное, люля-кебаб и кетчуп, ну что может быть вкуснее?

– Мне сложно ответить на твой вопрос, Александр.

– Да это вопрос риторический, просто я в предвкушении хорошего завтрака или обеда. Кстати, сколько сейчас времени?

– Необходимо уточнить параметры времени. Время московское?

– Да.

– Сейчас 16 часов 20 минут. Вы и дальше желаете жить по московскому времени?

– Ого, уже так много? Да, буду жить, наверное, по московскому.

– Хорошо, зафиксировано. Но есть небольшое искажение относительно вашего времени и московского.

– Что еще за искажение?

– Вызвано вашей скоростью относительно планеты, время на борту уже не равно времени на поверхности планеты, смещение равно 0,0345545 секунды.

– Фигня какая, не парь мне мозг этим.

– Принято.

Александр накинулся на горячее мясо, запивая вином.

– А красное и правда к мясу лучше подходит.

– Да, во всех базах данных так и сказано: красное лучше именно под мясные продукты.

– Ну мало ли что сказано, я всего-то неделю, как вообще вино пить начал, а собственный опыт он ни с чем несравним. Я вот всегда считал вино чем-то невкусным и противным. А вот сейчас открыл, что это меганапиток.

– Хочешь, я найду, что думают по этому поводу психологи?

– Зачем? Слушать умных дядек, которые сейчас расскажут, что мое открытие – это и не открытие вовсе? Не хочу! Лучше построй маршрут, найди нам астероиды, которые зарядят СЭО по полной. Да еще построй программу исследований этих самых астероидов. Есть ли там какие-то элементы, которых нет на Земле. Ага, еще скажи, а где сейчас Марс?

– Марс находится в 44 градусах относительно планеты Земля от угла эклиптики.

– То есть он далеко от точки орбиты, которую мы пересечем?

– Да, он тут будет через полгода.

– Жаль, думал прогуляться по Марсу.

– Мы можем после зарядки построить маршрут до Марса, расчетное время движения навстречу Марсу – порядка одного месяца.

– Ого, почему так долго?

– Потребуется три смещения на тех возможностях тяги, которые сейчас используются, это займет около месяца. Могу поискать способы ускорения. Но мне будет нужна модернизация для выполнения сразу нескольких задач.

– Что за модернизация?

– Добавить процессорной мощности и памяти.

– О, это сколько угодно, добавлю.

– Нужно будет сохранить температуру согласно установленному раньше значению?

– Да, сейчас вот очень комфортно.

– Принято.

Александр расправился с люля-кебаб и с первой бутылкой, как всегда, он, не задумываясь, уже создал вторую, а за ней и третью бутылку и через какое-то время отправился в объятия Морфея-Диониса.

Глава 12. Корабль

Поиск необходимых астероидов, изучение их и превращение в энергию было делом увлекательным и нудным одновременно. Просто так нельзя было взять первый попавшийся астероид и растворить его. Нужно было рассчитать, насколько он изменит орбиты других астероидов, не повлечет это беды для планет в перспективе тысячи лет. Надежда считала и просчитывала орбиты, это оказалось очень трудоемко. Пришлось поднять ее мощность еще на пару порядков. Но тем не менее зарядка СЭО шла и шла достаточно быстро. Три небольших астероида, меньше километра в диаметре, зарядили СЭО до семидесяти процентов. Оставалось найти еще один такой же астероид, и зарядку можно было считать завершенной.

– Этот астероид мог бы тебя заинтересовать.

– Чем, Надя? Это наша следующая цель?

– Нет, этот астероид трогать нельзя. Но я думаю, вам будет интересно. Он состоит из чистого AuRuma.

– Из чего?

– Золото, он полностью золотой.

– Ого! Вот это и правда интересно, покажи его.

На экране засветился астероид, которых Александр насмотрелся тут уже очень много. Серый булыжник гигантских размеров. В углу на экране высветились данные астероида: 7 километров в поперечнике, вес двести пятьдесят тысяч тонн, состав AURUM практически без примесей.

– А почему он серый, а не золотой?

– Освещения нет, он в тени. Через пятнадцать минут он должен выйти из тени другого астероида и вот тогда заиграет всеми цветами. Может, сделаем остановку?

– Да, конечно, это будет интересное зрелище. Я хочу сфоткаться на нем. Я так и не прогулялся по астероиду, нужно все-таки это сделать. Это возможно?

– Да, конечно, нет никаких проблем. Только вот выход в открытый космос нужно будет делать через СЭО, и пленка из него будет на вас.

– Ну он мне дыхание и тепло ведь обеспечит?

– Да.

– Ну тогда швартуемся.

– Так, хорошо, только времени на нем провести много не получится, этот астероид в течение часа столкнется с другим астероидом, и хоть ничего в этом необычного нет, лучше все-таки держаться в этот момент подальше от таких массивных объектов.

– Поэтому его трогать нельзя?

– Да, этот астероид ключевой в связывании несколько потенциальных для Марса астероидов. Я еще не закончила вычисление на весь период, заданный в задании, но уже многие ключевые данные расчетов готовы. Наш путь лежит вот сюда.

На экране высветилась трехмерная картинка, и две точки отметили начало пути и его конец.

– Тут висит астероид размером восемьсот сорок метров в поперечнике из чистого железа. Его вытолкнуло из пояса, и он сейчас летит в направлении планеты Земля. СЭО его хватит как раз для стопроцентного заряда. Вы, кстати, не придумали, куда дальше мы полетим?

– Придумал. Я хочу лететь к ближайшей звездной системе, у которой есть планеты. Желательно обитаемые.

– К сожалению, данных про обитаемость планет в банках СЭО и интернете мне обнаружить не удалось. Я могу только предложить вам систему, где земные ученые подтвердили наличие планет с атмосферой.

– Ага, а далеко она?

– Да, порядка ста двадцати солнечных лет.

– А как к ней добраться?

– СЭО предлагает маршрут через кротовью нору, но путь все равно займет около года земного времени.

– Да, небыстро, но что поделать, значит, заряжаемся и летим туда. Только нам будет нужен еще один астероид, чтобы закончить перестройку корабля. Я хочу бассейн и нормальное пространство.

– Нам хватит энергии на перестройку, мы потратим не более одного процента от запасов энергии, этот процент мы восстановим, когда будем разгоняться до скорости входа в нору. Так что можно уже сейчас построить маршрут для оптимального разгона.

– Строй себе на здоровье, пока что давай высадку на астероид и отправим фотку Юле.

– Хорошо, мы уже подходим к астероиду.

Нити СЭО захватили астероид и посадили на него корабль Александра. прилепив один к другому.

– Гравитация на астероиде минимальна, так что тут можно держаться только за счет СЭО.

– Понял, можно улететь, значит, в открытый космос?

– Да, запросто, но тебе это не угрожает.

Александр открыл дверь и вышел прямо на астероид. Грудь неприятно сдавило, как только он вышел из-под действия гравитационных магнитов, которые обеспечивали силу гравитации на его корабле.

– Фу, мерзкое чувство.

– Вам плохо?

– Нет, просто резкое изменение гравитации неприятное чувство вызывает.

– Обратная перегрузка, про это есть в банках, можно компенсировать определенным способом, чтобы минимизировать неприятные ощущения.

– Да брось ты, потом все это. Ты снимаешь меня?

– Да.

– Когда солнышко взойдет?

– Через пятьдесят восемь секунд, я бы порекомендовала световые фильтры на глаза.

– Давай.

Когда солнце вышло, Александр обомлел. Зрелище было такое, что не солнце вышло из-за другого астероида, который скрывал солнечный свет, а наоборот, неожиданно засветился тот самый астероид, на котором он сейчас находился. Золото отражало солнечные лучи, преломляя их в золотом цвете. Этот цвет, казалось, был повсюду. Александр вдруг поймал себя на мысли, что он хочет забрать этот астероид с собой.

«Вот оно странно, Надь! Почему человечество тяготеет к этому металлу? Вот бестолковый же металл, мягкий и тяжелый. А вот даже меня сейчас мысль накрыла этот астероид с собой прихватить.

– Тяга человечества к золоту идет из самых древних времен. Есть очень много исследований по этому поводу, я могу собрать и проанализировать их.

– Надь, я просто сейчас рассуждаю сам с собой, не нужно никаких исследований, ты посмотри, как красиво, это же золотой огонь!

– Мне очень тяжело понять определение «красиво». Да, отражение солнца тут практически 98 %, можно запомнить, что это красиво?

– Эх, Надь, была бы ты настоящей женщиной, ты бы поняла всю эту красоту. Заставила бы ты меня дырку в этом астероиде проделать, чтобы пальчик в него вставить…

– Я не очень понимаю логику твоих рассуждений, зачем пальчик совать в астероид?

– Чтобы колечко размером с планету получить, для чего еще.

Тут Александра осенила мысль. «А почему бы мне из Нади не сделать женщину? Так-то баба-то нужна. До планеты лететь год. А она и приготовит, и вообще, польза кое-какая будет. А то одному-то пить уже тяжко. Так компания хоть будет».

От этих мыслей у Александра началась эрекция, и Надя тут же среагировала.

– Александр, вам лучше уже покинуть астероид, до столкновения осталось около двадцати минут, нам лучше удалиться на безопасное расстояние.

– А чем это столкновение может угрожать?

– Второй астероид состоит из сплава железа и кремния, столкновение с золотом может дать электрический импульс и создать плазменный выброс. Лучше держаться подальше от этого.

– Хорошо, убираемся, – Александр еще раз осмотрел золотой астероид и вернулся через пленку СЭО на корабль.

– Запускаем маршрут до последней точки заряда, от него берем разгон.

– От него разгон взять не получится, нам будет нужно пройти по углу эклиптике порядка тридцати градусов, и только потом мы развернем разгонный парус. Разгон придется брать максимальный, так как мы будем проходить около Сатурна.

– Здорово, я увижу Сатурн?

– Да, мы пройдем от него на очень близком расстоянии.

– А Юпитер?

– Юпитер сейчас находится на другой стороне от Солнца, к сожалению, увидеть его не получится, на нашем пути он будет через 18 земных месяцев.

– Ну хорошо, знаешь, о чем я тут подумал?

– Откуда я могу знать твои мысли, Александр?

– Это формула речи. Я хочу сделать тебя живой.

– Я не очень понимаю этой задачи.

– Хочу синтезировать тело, настоящее, живое, человеческое тело, только женское и туда тебя поместить.

– Очень интересно. А зачем? Я плохо функционирую?

– Нет, ты прекрасно функционируешь, просто мне хочется компании, более близкой.

– Хорошо, что нужно для этого сделать?

– Нужно собрать матрицу женского тела и придумать, как его сделать живым.

– Что значит «живым?»

– Ну вот, чтобы как я. Чтобы сердце билось, желудок работал, чтобы полностью автономен.

– Я могу помочь рассчитать, что для этого необходимо.

– Да, тут есть просто ограничения, в отличие от металла корабля, человеческое тело нужно будет создать единомоментно, ну или поместить его в какую-то среду, чтобы оно не умерло до того, как начнет жить. Еще нужна точнейшая матрица всех органов. В общем-то, все, кроме матки, можно скопировать с меня. Матку можно взять из матрицы Юли или Светы.

– Я закончила расчет курса, готова приступить к расчету.

– Хорошо, давай рассчитывай и показывай мне все до деталей. А что по маршруту? Давай план полета.

На экране высветился план полета: сначала гравитационный зацеп за крупнейший астероид и Солнце. Потом, когда корабль подойдет к цели и СЭО начнет растворять его, гравитационный захват за Сатурн и максимально возможное ускорение на сближении с Сатурном. После выхода на курс разворачивание паруса и ускорение за счет солнечного ветра по направлению к финальной цели. Разгон до скорости входа в кротовью нору, вход в кротовью нору и торможение за счет паруса от звезды солнечной системы, конечной точки. Далее зацеп за планету, с атмосферой и сближение с ней. Дальше в плане полета было ориентирование по местности и по желанию Александра.

– Так, ну по плану вроде все в порядке. Давай разрабатывай следующий план, а я пока займусь перестройкой корабля, не могу же я привести женщину в этот беспорядок?

– Это был риторический вопрос?

– Да, конечно, скажи, а если я создам бассейн 25 метров на 10 метров, это не будет сильно плохо?

– У нас есть необходимая для этого энергия?

– Вот потому я и хочу сделать из тебя настоящую женщину.

– Я не понимаю твоего желания, Александр, но готова сделать так, как ты считаешь необходимым.

– Ладно! Договорились, итак, начали.

Александр увеличил размер корабля в десять раз, он выделил отдельно комнату с бассейном, сауной, отдельно сделал огромную спальню, отдельно столовую. Рубку или старый корабль он оставил без изменений. Теперь его корабль походил на пятизвездочный отель. При помощи Надежды перестройка стала намного проще, так как компьютер помогал подбирать дизайн, и перед тем как создавать и тратить энергию, он мог моделировать внешний вид и детали на трехмерной модели. Именно благодаря этой самой модели он выявил необходимость создания инженерного блока в виде отдельного модуля и создания общей системы вентиляции. Там же была система водоподготовки и водоочистки. Надя собрала и обработала всю информацию, которая была в интернете по этому поводу. И сейчас воздух и вода были не только кристально чистыми, но и правильно минерализированы и ароматизированы. Так как слишком чистый воздух и кристально чистая вода, оказывается, тоже были вредны дляздоровья при долгом употреблении.

– Вот смотрите, исследование, проведенное по заказу подводного флота США, рекомендованный состав воздуха при длительном погружении.

– Ох уж мне эти США, лучше бы уж данные советских ученых.

– К сожалению, в интернете очень мало данных советских ученых, но косвенно я могу подтвердить подобные исследования и в СССР, вот смотрите.

На экране загорелся черно-белый фильм 1957 года выпуска, где диктор вдохновенно рассказывал, чем должны дышать космонавты и подводники.

– Зачем мне это сейчас?

– Вы же просили.

– Не нужно, я верю, что нужно насыщать воздух посторонними запахами. А то, что дистиллят вреден для здоровья, я с детства знаю.

Новый корабль сильно понравился Александру, но большие залы и большие помещения поселили в нем чувство одиночества еще больше. Теперь он точно знал, он хотел сделать Надежду человеком. Итоговый размер корабля составил четыреста метров на пятьдесят. Он закончил его постройку через пару дней после того, как был расщеплен последний астероид для зарядки.

День Александра строился практически одинаково: он просыпался, занимался проектированием, потом завтракал, после физическая перестройка корабля. Потом он садился обедать или ужинать, в зависимости от того, сколько времени ушло на физическую перестройку, и пил вино. После этого он гулял по кораблю, купался в бассейне и придумывал, чем бы ему еще заняться.

В одно утро, которое уже мало чем отличалось от других, Надежда ему выдала расчет.

– Вот, Александр, готов предварительный расчет по синтезу тела.

– Так, интересно, что там, показывай.

– Время на полноценный синтез – порядка десяти минут, это слишком много, чтобы синтезировать просто так, необходима капсула поддержки жизнеобеспечения, вот ее макет.

На экране засветилась капсула размером два метра на полметра со стеклянным верхом.

– Так, а что она делать будет?

– Сначала будет создан скелет человека, с костным мозгом и головным мозгом, и чтобы он не умер, нужно поддерживать в нем жизнь, пока не будет построена кровеносная система, которая будет создана на втором этапе. Но кровеносная система не сможет просто так висеть в воздухе, пока не будут созданы мышечная структура и все органы. Поэтому тут вот предусмотрены специальные держатели на микрогравитационных магнитах. Пока тело не заработает, внутри капсулы будет невесомость. Последним будет создан кожный покров, и очень важно, чтобы тело было без движений.

– Так, хорошо, все понятно, а конфигурацию самого тела ты мне покажешь?

– Да, конечно, вот.

На экране загорелось обнаженное женское тело. Можно сказать, это была идеальная женщина в представлении Александра. Она была немного похожа на Надежду с дачи, но это была другая внешность. Когда-то Александр сильно любил свою соседку, но в его воспоминаниях она осталась той самой Надей, которая была в детстве. Сейчас он тоже ее любил, но она стала другой, и многие черты, которые стали сейчас проявляться у нее на лице, ему не нравились. В этой женщине, которую он сейчас собирался сотворить, были максимально те черты, которые Александр любил. Ну или думал, что любил. Кроме этого, он добавил третий размер груди, бедра и даже запах, о которых всегда мечтал, представляя себе идеальную женщину.

– Ну, Надежда, ты будешь самой лучшей женщиной во всей вселенной!

– Это все-таки буду не я.

– Почему?

– Кораблем кто-то должен управлять. Да и особенность человеческого мозга: я не смогу перенести в нее все необходимое. Я думаю, целесообразно будет переименовать меня после запуска тела.

– Ладно, разберемся, но она будет похожа на тебя характером?

– Сложный вопрос, у меня ведь нет характера.

– Как это нет?

– Характер человека – это следствие химических реакций и полученного опыта. Как следствие, набор определенных реакций на то или иное событие, которое называют характером. Я все-таки компьютер, то, что ты считаешь характером, это просто подобранный стиль общения для выполнения программы, которую ты в меня и заложил.

– А какой характер будет у Надежды?

– Я не могу это просчитать.

– Вот, блин, ну хоть приблизительно?

– Нет возможности, нет данных. Может быть, в следующий раз я наработаю данные и смогу рассчитать.

– В следующий раз? То есть, если не получится, попробуем переделать? Ну, в общем-то, правда, почему бы и нет. Ладно, давай, создаем кабину и приступим?

– Да, есть еще один момент – иммунная система. Я бы порекомендовала держать какое-то время ее в чистой комнате. Пока иммунитет не запустится.

– То есть нам нужна еще одна комната?

– Да, желательно иметь отдельную комнату, пару дней там она была бы под наблюдением. Я не думаю, что она сразу научится ходить. Я не смогу наделить ее этими знаниями, так как не знаю, как это делать.

– Хорошо, я понял. Так, покажи мне схему корабля, вот тут тогда сделаем отдельную комнату, нужно тогда сделать дополнительные фильтры, чтобы флора не проникала. Надя, а на мне много флоры?

– Да, очень много.

– Может, мне очиститься от посторонней флоры?

– Я бы не рекомендовала, это будет вредно для твоего здоровья.

– Я так и думал. Ладно, есть же СЭО, в конце концов, он меня изолирует от нее тонкой пленкой, и мы сможем быть вместе.

После того как Александр увидел изображение Надежды в теле на экране, он уже думал наполовину верхней головой, а наполовину нижней. Он хотел как можно быстрей создать ее, чтобы заняться с ней любовью. И сейчас эта мысль не давала ему мыслить рационально.

– Так, ну ладно, давай, я пошел создавать лазарет тогда, думаю, завтра тогда приступим к созданию. Сейчас покажи мне Сатурн, сколько до него осталось?

– До выхода до точки разворачивания паруса осталось двадцать четыре часа, Сатурн сейчас уже виден визуально, но пока что не очень хорошо. Максимальная видимость будет достигнута через семьдесят два часа.

– Вроде так быстро двигаемся, где же мы проведем большую часть пути?

– В кротовой норе, по расчетам мы проведем там больше двухсот дней, но это достаточно сложно рассчитывать, так как понятие времени будет сильно размыто. Я знаю точно, что двести дней пройдут на планете Земля, но сколько пройдет времени для корабля, сложно предположить, так как данных для этого недостаточно.

– Понятно, что ничего непонятно. Эти теории относительности, голова от них пухнет.

– Я так не считаю, теория относительности математически безупречна, что нельзя сказать про квантовую теорию, вот там как раз есть математические коллизии, от которых может вспухнуть голова.

– Надя, это что, чувство юмора?

– Нет.

– Я так и думал.

– Есть проблема.

– Какая?

– Вода в бассейне, похоже, бактерии, которые были на вашей коже, с большим удовольствием размножаются в его воде. Через пару дней они начнут поедать друг друга, и будет достаточно неприятный запах.

Александр покраснел, вспомнив, что бактерии в бассейне не только с его кожи.

– Ну хорошо, а что нужно сделать?

– Я предложила бы вот эту установку, – на экране загорелось изображение установки по озонированию, видимо, откуда-то из интернета. – Я просчитала, что это будет максимально эффективно – выпускать дополнительный кислород в воду, который будет уничтожать лишние бактерии, а угольный фильтр как раз будет убирать мертвые бактерии.

– Хорошо, давай чертеж и принципиальное устройство, я создам. В инженерной комнате это же поместится?

– Да, там достаточно места, но трубы придется пустить по-другому, проект готов.

– Хорошо, занимаюсь. Что порекомендуешь на ужин?

– Я бы порекомендовала вам что-то с высоким содержанием витаминов С и B₁₂.

– А что содержит эти витамины одновременно?

– Устрицы с лимонным соком.

– Что серьезно?

– Да.

– Хорошо, тогда сегодня будут устрицы, хотя мне они и не очень нравятся.

– Но лучше тогда без белого вина.

– Почему это?

– Вино мешает усвоению витамина в должном количестве.

– Ну вот, а что у меня все так плохо?

– Нет, но есть тенденция.

– Да и фиг с ней, – отмахнулся Александр и встал. День предстоял быть интересным, а обед вкусным. В последние дни Александр начал экспериментировать с едой, производя новые блюда, и это начинало получаться неплохо. Правда, Александру все больше было интересно создавать исходные материалы, а потом уже готовить из них самому. Он создал для этого кухню, где было несколько холодильников, электрическая плитка и множество шкафчиков. Сейчас, когда основная работа была выполнена, Александр решил себе пожарить яичницу. Яйца он научился создавать практически натуральные, и яичница вернулась в его рацион по утрам. Вот и сейчас он пошел на кухню, чтобы пожарить самому на сковородке себе пару яиц. Работа по созданию озонатора и лазарета шла уже полным ходом.

Александр включил плитку, поставил сковородку и разбил на нее два яйца, чтобы желтки остались неповрежденными. В кухне запахло жареными яйцами. Александр насыпал кофе в гейзерную кофеварку и поставил ее на плитку. С кофе пришлось повозиться, чтобы оно стало похожим на кофе. Первые порции кофе содержали очень много кофеина, но были отвратительными на вкус. Да и сейчас это был еще не тот кофе, который хотелось Александру. Но он не оставлял попыток создать кофе. Хотя мужчина мог создать кофе сразу в стакане, ровно такой, какой он пил когда-то. Но он не хотел создавать готовое, он хотел готовить сам. Сам себе он объяснял это очень просто: «А чем мне тут еще заниматься? Вон Надя говорит, что вино вредно, так мне тут вообще скучно самому по себе-то будет, нужно делом каким-то заниматься. Я сам буду варить себе кофе, делать яичницу и жарить мясо. Может, даже выращивать мясо я буду сам. Человеку нужна работа. Теперь, когда у меня есть все, я это понимаю».

Это было открытие, которое было неожиданно для самого Александра. И теперь он создал себе занятия и планировал придумать их еще.

Он налил себе чашку кофе и положил яичницу в тарелку, отпив глоточек, поморщился.

– Нет, Надь, слишком горький и чего-то все равно не хватает, нужно поработать еще. Но что хорошо, растворимый кофе мы уже создали, теперь нужно сделать заварной.

– Так правильно, выпарение кофе из матрицы и обратный синтез полученной массы – описание технологии производства растворимого кофе. Все-таки чтобы произвести настоящий кофе, лучше всего было бы вырастить на плантации зерна, потом их обжарить.

– Ладно, ладно, я понял. Где мне сейчас выращивать? Давай уже без этого, хотя, может, пару курочек создать – неплохая идея, чтобы яички несли, как думаешь?

– Модуль, в котором мы планируем создать тело, подойдет после определенной модернизации для создания животных.

– Хорошо, потом, как Надежда будет живой и здоровой, попробуем? Только ведь тогда нужно еще помещение, где животных держать будем?

– Да, лучше отдельно, судя по описанию, которое я нашла, запахи там очень неприятные для дыхания человека.

– Ладно, про это потом, сейчас давай работать над лазаретом.

Лазарет был готов к вечеру, пришлось еще допроектировать и создать целую кучу приборов, которые, скорее всего, понадобятся. Вычислительные мощности Надежды работали на полную, просчитывая вероятности предстоящего эксперимента. Именно эти вероятности и генерировали необходимость этих самых приборов.

– Да, все-таки создание живого организма намного сложней, чем создание целого космического корабля.

– Да, корабль действительно проще, корабль – это сочетание семи систем. А в человеческом теле их больше тридцати, при этом некоторые системы независимы от самого человека, но при этом нужны ему для жизни.

– О чем это ты?

– О бактериях в твоем кишечнике, Александр, там ведь своя жизнь, своя система, которой ты не управляешь, но которая дает тебе энергию для жизни. Заселить правильную флору очень непросто, так как там целая огромная система.

– Да уж, даже представить сложно.

– Вот поэтому и нужен вот этот прибор, чтобы проконтролировать эту флору после запуска сердца в течение первого часа. Я составила программу заполнения мозга знаниями, посмотришь?

– Да, конечно, давай.

Александр, доедая яичницу, погрузился в изучение знаний, которые должны были загрузиться в мозг Надежды.

– А вот это зачем? – спросил Александр, показывая на блок.

– Это блок рефлективных знаний, чтобы вовремя захотеть в туалет или почувствовать голод. Я все это взяла из твоего мозга, Александр.

– Да уж, это действительно намного сложней, чем я мог себе представить.

– Да, я бы все-таки попросила еще время до начала процесса, чтобы смоделировать еще несколько вариантов.

– Хорошо, торопиться не будем, – нехотя сказал Александр. Ему, конечно, хотелось все намного быстрей, но все-таки лучше было еще просчитать. – Ну тогда вино с устрицами неизбежно сегодня в обед.

– Я бы не рекомендовала, но вы же не послушаете?

– Не послушаю, но я нарублюсь сегодня устрицами до тошноты.

Александр выполнил свое обещание, он действительно создал целый ящик устриц, но съесть их он не смог. После пятой устрицы ему стало уже нехорошо от них. Пришлось запить целой бутылкой вина.

– Может, проще синтезировать недостающие мне витамины в виде таблеток? И пить их по утрам?

– Да, пожалуй, это будет более правильно. Мне рассчитать это?

– Да, только форму сделай не больше одного грамма, чтобы легко можно было запить.

– Выполняю.

Глава 13. Надежда

Все было готово для того, чтобы создать человека. Надежда просила еще дополнительное время, и Александр дал его. Комната, созданная для лазарета, теперь представляла собой самую настоящую лабораторию. Зайти в нее, чтобы не задеть какой-либо провод или прибор, было практически невозможно. Посередине комнаты стоял стол, который напоминал саркофаг. Трубки и провода от всех приборов, которые были расставлены по комнате, шли к нему. Рядом с этой комнатой была еще одна, где была кровать с тумбочкой.

Александр проверил все приборы и еще раз план работы.

– Ну что, Надежда, начинаем?

– Да, Александр, все готово, вы не ответили на мой вопрос: после того как Надежда заживет, мне взять другое имя?

– Зачем?

– Будет же неудобно, что мы носим одинаковое имя.

– А какое имя ты бы себе выбрала?

– У меня нет предпочтений по этому поводу.

– Хорошо, я буду звать тебя Саша, пойдет?

– Нет, тогда у Надежды будут сложности, ведь Александр и Саша – это одно имя.

– Да? Точно, я так привык, что ты называешь меня полным именем. Хорошо, тогда буду звать тебя Шура.

– Но это же тоже твое имя.

– Я убью того, кто назовет меня Шурой, так что не переживай.

– Хорошо, не буду. Значит, мое новое имя Шура?

– Да.

– Принято.

– Ну так что, стартуем?

– Да.

Внутри прозрачной крышки саркофага началось свечение. Белые светлячки энергии начали появляться по контуру. В воздухе начали вырисовываться контуры человеческого скелета. Скелет еще не был до конца закончен, когда в грудной клетке начало формироваться сердце и нити аорты и вен. Как только вены наполнились кровью, сердце начало свое вечное движение. В это же самое время началось образование мышечной ткани, которая скрыла сердце, легкие и вены. И в последнюю очередь началось образование кожного покрова с тончайшими волосками потовых желез. Каштановые волосы на черепе небольшой длины были тоже в плане, и это был последний штрих.

Тело было готово, теперь нужно было его заставить дышать и жить самостоятельно. Специальный электроимпульс заставил сделать первый вдох и первый выдох. Легкие расправились и заработали. Один из приборов загорелся зеленым цветом.

– Дыхание устойчивое и постоянное, пульс в норме. В крови недостаточно железа, необходимо дополнительное синтезирование.

– Готово.

– Все, кислород поступает к органам самостоятельно, выявлена небольшая почечная недостаточность, нужно проверить нервную систему по прохождению нервных импульсов от головного мозга к почкам.

– Проверено, нашел проблему, устранил.

Еще один прибор загорелся зеленым цветом. Александр взглянул на несколько, которые еще горели красным.

– Это что?

– Желудок и пищевод, чтобы запустить, нужна пища, сейчас введу протеиновый коктейль.

– А что еще не работает?

– Мозг, сейчас еще чистый, только первый уровень управления организмом. Сейчас следующие волны загрузки.

– Хорошо, может, перенести ее в комнату?

– Пока что рано, лучше пусть еще побудет тут.

– Когда мы будем ее в чувство приводить?

– Думаю, не раньше, чем через сорок восемь часов.

– А почему так долго?

– Нужно все проверить, все-таки это первый человек, которого мы создали, как у нее все работать будет.

– Да по виду вроде все хорошо работает.

– Вы не о том думаете, Александр.

– Откуда ты знаешь, о чем я думаю?

– Мои датчики фиксируют твое половое возбуждение, Александр, и предположить ход ваших мыслей очень несложно. Боюсь вас расстроить, но то, о чем вы думаете, вряд ли произойдет раньше, чем через неделю.

Жгучая красная краска залила лицо Александра. Ему стало стыдно от собственной похотливости, но через секунду его обуяло зло.

– Да какого черта, ты меня что, упрекать будешь?

– Нет, ни в коем случае.

– Я не понимаю, это явно сарказм! Откуда в тебе это взялось? Ты же просто железка, компьютер.

– К слову сказать, я не просто компьютер, а мост между человеческим сознанием и синергетическим, энергетическим организмом, но эмоции и сарказм – это не мое. Вам просто показалось, Александр.

– Нет, Шура, ты явно надо мной издеваешься, я не понимаю, как ты это делаешь, но это явно именно это.

– Я закончила загрузку информации в мозг Надежды, все показатели в норме. Я предлагаю перенести ее в изолятор.

– Хорошо, сейчас перенесу.

Александр подошел к саркофагу, открыл его и взял Надю на руки. Все трубки и провода отвалились от ее тела в тот момент, когда Александр прикоснулся к поверхности. СЭО заботливо укутал Надежду тонким слоем из своей материи. Александр взял ее на руки и понес в комнату, где уложил в кровать и укутал одеялом. Он залюбовался своим творением, Надежда была действительно очень красива. Она была идеальная. Александр был уже влюблен, он хотел ее. Лицо горело красным огнем.

Он вышел из лазарета, закрыл дверь и пошел в бассейн. В последние дни он пользовался бассейном, чтобы снять напряжение, и это хорошо помогало. Плюхнувшись в бассейн, он спросил:

– Шура, как она там?

– Она хорошо, все показатели в норме, все органы функционируют, как запланировано. Мозговая активность в норме. Думаю, завтра попробуем ее привести в чувство. Сейчас главное, чтобы не началось каких-то непредсказуемых процессов отторжений.

– А такое возможно?

– Кто его знает, ведь процедура-то новая, неизвестная.

– Да уж, неизвестная и новая. Надеюсь, ей все у нас понравится. Что там Сатурн?

– Подлетаем к нему на рассчитанной скорости, да, кстати, есть хорошая новость: мы столкнулись с метеоритом и практически компенсировали энергозатраты.

– Да? Покажи, пожалуйста, Сатурн.

Стенка бассейна стала прозрачной, и практически на всей стене от края до края показалась огромная планета. Сбоку появились основные известные данные про Сатурн. Плотность, скорость, размеры.

– Газовый гигант?

– Да, Сатурн – это планета, которую классифицируют как газовый гигант.

– Понятно, вот бы приземлиться на нем.

– Сейчас это уже невозможно, мы набрали слишком высокую скорость, чтобы затормозить и изменить орбиту, потребуется достаточно много времени. Вы хотите изменить курс?

– Нет, я так, летим по плану, сейчас уже ничего менять не будем.

– Как скажете, скорость входа в кротовью нору – около двадцати тысяч километров в секунду. Мы достигнем этой скорости уже за пределами солнечной системы. Сейчас ускорение идет стабильно, гравитационное поле Сатурна нас чуть задерживает, но его влияние прекратится уже завтра к вечеру.

– Ну он же был нашей точкой?

– Да, он служил нашей точкой для движения по орбите внутри солнечной системы.

– Забавно, конечно. Интересно, а что там, в кротовой норе?

– Я не знаю, СЭО информации по этому поводу не дал, а в земных банках этой информации нет. Могу предположить варианты из фантастики.

– Ладно, скоро увидим, раз СЭО дал, значит, безопасно. Он не давал ничего опасного. Ну что, как там Надя?

– Вы только что спрашивали.

– А? Ну да ладно, – Александр вдохнул полной грудью и нырнул на дно бассейна, открыв глаза под водой, он поплыл навстречу Сатурну…

Утром следующего дня Александр проснулся раньше обычного, так как вечером он решил совершить необычное действие: он решил прибраться, отказавшись от спиртного. Уборка, правда, превратилась в уничтожение всего лишнего, что находилось по пути. Он практически не спал, ночью все время представляя встречу, рисуя в голове картины, от которых самому Александру становилось стыдно.

Когда утро наступило, ну или точнее, когда он проснулся из очередного короткого забытья, в которые он впадал этой ночью, он задал вопрос, которым уже задолбал бортовой компьютер:

– Ну что, как она?

– Она готова проснуться.

– Я бегу.

Он вскочил, быстро умывшись, побежал в лазарет. Зайдя в комнату, где лежала Надежда, Александр густо покраснел. Одеяло было сбито к ногам, и она лежала обнаженной. Красивое грациозное тело сейчас сводило с ума Александра. Он с трудом подавил желание и подошел, начал поправлять одеяло. В этот момент Надя открыла глаза и взглянула на Александра.

– О, ты проснулась? – спросил он ее. Она с удивлением смотрела на него, но не произнесла ни слова. – Хочешь пить? – спросил он ее. Она едва заметно кивнула головой.

Он принес стакан с водой и, придерживая ее голову, дал ей напиться.

– Теперь тебе нужно покушать, я сейчас принесу.

Выйдя из лазарета, он спросил компьютер:

– Шура, почему она не говорит?

– Скорее всего, она еще не умеет.

– Но ты же дала ей эти знания?

– Да, она ведь тебя понимает, но все-таки одно дело – теоретические знания, а другое дело – умение двигать мышцами лица и произносить при этом звуки. Я думаю, она и ходить не умеет. Но по расчетам должна очень быстро научиться.

– Вот это да, а я-то думал…

– Александр, я тебе говорила, чтобы ты набрался терпения.

– Да, да. Ее нужно покормить? И чем?

– Самое правильное – кормить отваром из злаковых.

– Чем?

– Кашей, нужна простая пресная каша, сейчас ей больше нельзя.

– Каша хорошо, кашу это мы сможем, ведь это несложно?

– Нет, не сложно, матрица есть. Создавай, только не очень горячую, возьми ложку и потихоньку ее покорми. Да, кстати, нужно будет сменить ей постель. В туалет она пока тоже ходить не умеет.

– Вот это да, – озадачился Александр. – Как же так?

– Все по порядку, сначала она просто должна научиться ходить, а потом уже все остальное.

– Ты явно издеваешься надо мной!

– Это невозможно.

Александр явно заподозрил бортовой компьютер в махинациях. Уж больно она странно себя вела. Но сейчас было некогда с этим разбираться, нужно было приводить в чувство свое творение. Александр создал тарелку овсяной каши, взял еще чашку воды и вернулся в лазарет. Сел на край кровати и начал кормить Надю ложечкой. Надя послушно кушала, но неожиданно для Александра она вдруг заплакала, как ребенок. Сморщив носик, она реально заплакала. Александр не сразу понял, в чем дело, но через минуту сообразил. Надежда описалась, и это довело ее до слез. Александр взял ее на руки и отнес в душ, где теплой водой и губкой аккуратно помыл ее, после этого вернул ее в кровать, которую он полностью заменил.

– Ну не нужно больше плакать, ты, если что, говори, я помогу.

– М-м-м, – сказала Надя и показала на недоеденную кашу.

Александр взял в руки ложку и продолжил кормить. Надежда съела всю кашу и выпила всю воду. Александр хотел было встать, чтобы уйти, но она вдруг схватила его за руку и явно с огромным напряжением сказала:

– Нет.

– Что нет, Надя? Мне остаться с тобой?

– Да, – сказала она уже явно легче.

– Хорошо, я останусь с тобой. Ты говори, старайся. Ты должна это уметь.

– Да, – еще раз сказала Надя, явно радуясь, что два слова у нее уже явно получаются. Александр сидел на краю кровати Нади в замешательстве, он не знал, что делать, она явно не хотела его отпускать, но он не знал, чем себя занять. Двойственное чувство терзало его. Он совсем не думал и не планировал себя в роли сиделки. Когда он запускал этот процесс, он был уверен, что все пройдет также легко, как и проходило раньше, когда он создавал машины, лодки, корабли. Но создание живого человека оказалось намного сложней, чем можно было себе представить. Александр несколько дней не отходил от кровати Надежды, ухаживая за ней, как за младенцем. Она, по сути, и была младенцем, который очень быстро рос. Моторика конечностей восстановилась за несколько дней, говорить она научилась еще быстрей. Как только она это сделала, она тут же освоила общение с бортовым компьютером. Жизнь на корабле закипела по-новому, теперь центром корабля стала Надя, которая хотела все узнать и все постичь. Она целыми днями смотрела фильмы и читала статьи.

– Шура, как же так? Ты же должна была дать ей знания?

– Я дала, я очень много знаний передала, но были ограничения по возможной загрузке. Многие знания просто не приняты были мозгом. Вот она сейчас догоняет через доступный ей интерфейс.

– Что еще за интерфейс?

– Глаза. Она многое сейчас повторяет, чтобы понимать.

Еще Александра смущало, что Надя относится к нему, скорее, как к отцу, нежели так, как он рассчитывал. Он не знал, как это изменить, и решил все-таки ждать. Он все больше и больше влюблялся в Надежду, а от этого все больше и больше смущался. А еще в Надежде просыпалась самая настоящая женщина, которая любила платья, украшения и прочее. Александр ни в чем ей не отказывал и создавал все, что она просила. Правда, скоро проблема всех женщин № 2 – маленький шкаф – стала очень насущной. Александр решил этот вопрос, создав целый отсек.

– Александр, смотри какое платье? Я хочу такое! Сделай мне, – говорила она, найдя на сайте одежды какую-то новую модель. Александр молча создавал это платье и давал его Надежде, она, счастливая, бросалась примерять его, но через какое-то время платье навсегда оставалось в гардеробном отсеке, а Надя уже хотела новое. За всей этой суетой Александр даже пропустил факт входа в кротовью нору. Заметил он это, когда попросил компьютер показать космос, и увидел серо-коричневую мглу.

– Что это, Шура?

– Мы уже третьи сутки идем по норе, тут такой вид все время.

– Оно что, и правда нора?

– Мне сложно сказать, но тут просто нет света как такового, но тем не менее есть какое-то свечение или излучение, которое чуть окрашивает полную темноту.

– Мы реально как в норе, в коричневой земле. Даже удивительно.

– Да, это и правда удивительно.

– Сколько мы тут пробудем?

– Нет данных для расчета, СЭО не дает этой информации.

– Хорошо, скорей бы.

Александр решил все-таки добиться своего, то, ради чего он создавал Надежду, и решил устроить романтический ужин при свечах, после которого все должно было пойти так, как ему хотелось. Он приготовил лучшие блюда из тех, которые у него были, создал вино и пригласил Надю. Она очень обрадовалась этому празднику, добавила к этому еще несколько моментов, вроде свечей и приятной музыки. И они сели ужинать. Но после ужина Надя встала, поцеловала Александра в щеку и сказала:

– Александр, ты мне как отец, я понимаю, чего ты добиваешься, но я не могу перебороть это чувство, может быть, позже я и смогу это сделать, – и ушла к себе.

Оставшись один, Александр взревел:

– Как отец? Какой, нафиг, отец? Шура, что это такое?

– Я не знаю, Александр, она самостоятельная единица и принимает решения самостоятельно.

– Я ее аннигилирую и создам заново!

– Я бы не рекомендовала такой расход энергии сейчас в норе. Может быть, лучше подождать?

– Чего ждать? Я ей как отец, еще бы сказала как друг. Вот зачем я ее сделал похожей на Надю? Видимо, и характер ей этот самый передался! Я, безгранично влюбленный второй раз в жизни, и получаю тот же самый результат?! Я ее создал сам, до последнего атома, до последней частицы, а она меня отвергла? Как так?

– Я не могу тебе ответить, Александр, ты создал ее самостоятельной, может, нужно было сделать ее менее самостоятельной?

– Нужно! Нужно было сделать ее полной дурой!

– Не думаю, что тебе бы понравилась полная дура.

– А так она мне нравится?

– Да.

Александр смутился от собственного бессилия и понимания безвыходности ситуации. Он создал бутылку водки и выпил ее практически залпом, уснув в итоге прямо за столом…

Утром его разбудила Надя, аккуратно потрепав по плечу.

– Александр, проснись.

– Да? – сказал он спросонья, поднимая голову.

– Ты так расстроился?

– Да, есть немного.

– Дай мне еще время, у нас все будет хорошо. Я хочу тебя попросить кое о чем.

– Да, проси.

– Давай создадим животных, я хочу заняться этим вопросом, ты не будешь против?

– Каких животных?

– Обычных, собаку, кошку, курочек, может быть, даже корову.

– Зачем?

– Скучно же, а так будут животные, чем-то ведь надо заниматься?

Александр был в шоке, он не мог сообразить, так как алкоголь, который он так нещадно вчера в себя влил, еще не покинул его кровь и разум, и мыслить сейчас он мог через раз. То, что просила сейчас Надя, сам Александр уже хотел сделать. Он, правда, не думал про собаку и кошку, он думал именно про куриц. Но сейчас эта просьба в ее устах ему почему-то казалось абсурдной женской блажью.

– По-моему, ерунду ты придумала.

– Почему ерунду? Ну хорошо ведь не только синтезированное кушать, но и свое.

Отказывать Наде Александр не умел, особенно, когда она вот так смотрела на него умоляющими глазами. Поэтому он согласился.

– Хорошо, сейчас умоюсь, позавтракаем и займемся.

– Ура! – радостно закричала Надя. – Я приготовлю тебе завтрак, как ты любишь, иди умойся и переоденься.

– Хорошо, – буркнул Александр и пошел в сторону бассейна.

Глава 14. Рай

Когда корабль выскочил из кротовьей норы, это был уже не просто корабль, это была летающая ферма. За тот срок, который они находились в норе, они успели создать два десятка разных животных. Надя оказалась просто фанатиком в этом вопросе, она выпросила у Александра доступ к возможности самой конфигурировать саркофаг и чуть ли не каждый день выдавала новых животных. Компьютер производил расчеты на пределе своих возможностей. Надя ставила новые задачи до того, как он успевал обсчитать старые. Александр тоже был вовлечен в этот процесс, ему он, что удивительно, нравился. Правда, отношения между ним и Надей так и остались, скорее, более дружескими, чем он хотел. Он тосковал, находясь рядом с ней, всеми фибрами души желая ее, но она была холодна в этом вопросе. Все его попытки она останавливала на самом старте. Почему-то для нее этот вопрос был уже решенным. Она явно не планировала никакой совместной жизни с Александром в том виде, в котором эту самую жизнь представлял себе он. Они могли сидеть вместе весь вечер, вместе, но в один прекрасный момент Надежда вдруг вставала и исчезала в своей комнате. Что только Александр не предпринимал, он вынашивал злобные иногда планы, которых даже сам боялся.

«Я ей голову зачищу, чтобы там не было никаких следов вообще, это явно Шура мне свинью подложила. Я всегда подозревал, что с этим чертовым компьютером что-то не так, нужно и ее форматнуть, и Шуру, чтобы обеим неповадно было. Кто тут хозяин, в конце концов? Я тут все создал! Я! И мне решать, кто будет со мной спать, а кто нет».

Но решительности для подобных шагов у Александра не хватало, он любил обеих: и суперкомпьютер «Шуру», который создал собственными руками, и Надежду. Он любил их такими, какими они были. И потому он мог пылить и напиваться сам с собой, но когда приходила Надя, он таял и делал все, что она просит. А она ласково проводила по его руке, обдавала холодом и уходила к себе.

– Шура, ну скажи, что мне с ней сделать?

– Ничего, кроме ожидания, ты сделать не сможешь. Александр, ты пойми, ей ведь меньше года от роду, она просто не испытывает сейчас влечения к тебе. Может, это пройдет, может, нет. Я не могу рассчитать это уравнение, так как слишком мало данных.

– Да это уравнение не смогло все человечество рассчитать за все свое существование, но, на самом деле, тут все просто. Она меня не любит.

– Мне не понятна данная формулировка. Я склонна считать, что это определенный набор гормонов, который должен своевременно выделиться. У тебя этот гормон зашкаливает, а у нее он пока что не выделяется. Но я думаю, что пройдет еще время и все встанет на места.

– Эх, типа стерпится – слюбится?

– Я не понимаю смысла этой идиомы.

– Да куда тебе все это понять. Ладно, что там у нас по полетному плану?

– Развернули парус с обратной стороны. Идем ко второй планете от местного светила. Закончим торможение через сто восемьдесят часов, дальше пойдем на гравитационных нитях.

– А что там, на этой планете?

– Насколько я могу судить, она безжизненная. Но температурные условия близки к земным. Масса чуть выше земной. Водный баланс тоже близок к земному.

– А состав атмосферы?

– Спектральный анализ показывает преимущественно аммиак и азот.

– Азот хорошо, аммиак плохо. Кислорода нет?

– Да, и углекислого газа очень мало.

– А что со светилом?

– Звезда схожей классификации, что и Солнце. Только чуть моложе, ультрафиолета больше.

– То есть озоновый слой должен быть больше?

– Да, если ты говоришь о создании условий, близких к земным, то да, озоновый слой должен быть больше, чем на Земле.

– Хорошо. Что там у нас с животными?

– Все хорошо, овечка одна сегодня окотилась, сразу троих. Надежда сейчас от них не отходит.

– Ну да, где ей еще быть, как не у рожающих овечек?

– Это вопрос?

– Нет, это сарказм.

– Принято.

– Все у тебя принято, ладно. Пойду тоже в тот блок. Скажи, мы сможем организовать посадку на планету без перегрузок на борту?

– Мне нужно выполнить расчеты, чтобы ответить на этот вопрос.

– Выполняй.

Александр встал и пошел из рубки в хвост корабля, где теперь было помещение для животных. Пройдя мембрану, которую он специально тут установил, он прикрыл глаза. Запах, несмотря на вентиляцию, был сильный, как с ним он ни пытался бороться. Он прошел в отсек, где были овцы, и увидел Надежду. Она держала на руках маленькую овечку и счастливо улыбалась. Увидев Александра, она радостно побежала навстречу.

– Смотри, смотри, какая прелесть!

– Да, симпатичный какой, это он или она?

– Это девочка, это уже наши, родившиеся у нас.

– Да, я понимаю, мы скоро будем опускаться на планету, сейчас меня волнует вопрос перегрузок, сможем ли мы без них. Возможно, тут придется кое-что переделать на время посадки.

– Посадки? Какой посадки? Ты о чем?

– Мы прибываем к конечной точке нашего полета, планета новой солнечной системы, на эту планету мы планируем посадку.

Глаза у Нади загорелись.

– А что там за планета? Почему ты мне про это не рассказывал?

– Я рассказывал, ты просто больше увлекалась текущими делами.

– Я смогу разбить свой сад для животных?

– Не знаю, я не думал об этом.

– Так подумай, зачем нам планета, если мы не сможем там гулять?

– Да, хорошо, я подумаю.

– Когда планируется посадка?

– Через неделю где-то.

– Ой, плохо.

– Почему?

– Через неделю где-то Сабрина будет рожать.

– Шура считает маршрут, чтобы не было перегрузок. Может, посадка пройдет подольше. Но мы постараемся, чтобы не навредить никому из животных.

– Да, вы постарайтесь. Это очень важно, у нас же тут куча беременных на разных сроках. Даже Люся, и та беременна опять.

– Как?! Она же только вот недавно окотилась!

– Вот так, самые продуктивные на нашем корабле, не считая кроликов.

– Да уж, так им скоро отдельный корабль строить придется.

– Я как раз хотела тебя об этом просить, чтобы ты построил еще одно помещение.

– Нет уж, теперь на планете будем строить, пару недель уж продержитесь, энергии потратим массу, чтобы эту бандуру посадить.

Надежда вдруг обняла Александра и прильнула к нему телом, при этом держа в одной руке ягненка.

– Ты такой хороший, Александр.

Александра пробила дрожь, он обнял Надежду и хотел ее привлечь к себе. Но Надя, как всегда, чуть поманив Александра, оттолкнула его и убежала к своим животным. Александр в очередной раз выругался про себя.

– Александр, я рассчитала схему посадки, она займет на двадцать четыре часа больше, но перегрузки будут сведены к нулю.

– Хорошо, лишние сутки поболтаем. Кстати, сколько сутки на новой планете?

– 25,40 часа.

– Я вот что думаю, мы после приземления создадим купол из СЭО, в котором создадим микроклимат, близкий к земному, и пустим всех животных гулять. Чтобы животные не выбирались за периметр купола, при подходе будет небольшой электроимпульс. Да, и нужно синтезировать семена травы, сможешь рассчитать?

– Да, какие семена еще рассчитывать?

– Я думаю, деревья нужно сразу синтезировать, возьми березу, дуб и ель. Данные у тебя должны быть.

– Да, Надежда раньше тебя эту задачу поставила.

– Да? Когда это?

– Она про свежую траву и зелень задумалась сразу после синтеза животных.

– Она же ведь не знала про планету, как так?

– Она думала на корабле все это реализовать.

– Вот это да, интересно, и так прям Ноев ковчег получился.

– Для Ноева ковчега животных маловато, да и уже не по паре многих.

– Люся-то? Да, она у нас ударница.

– Я выбрала место посадки в умеренной климатической зоне.

– Покажи карту местности.

На экране загорелась поверхность планеты с отмеченным квадратом.

– Так, тут равнина? Ветра?

– Умеренно, одно из самых спокойных мест, нету вулканов, действующих поблизости и спящих, средняя температура – 20 градусов. По моим расчетам, идеальное место для станции.

– Отлично, значит, сюда и будем садиться, покажи мне схему посадки.

На экране засветилась картинка с расчетами. Александр удовлетворительно хмыкнул, все было безупречно.

– Еще, пожалуйста, просчитай по энергии, сколько будет стоить трансформация всей атмосферы на планете на пригодную для дыхания.

– Принято.

Александр вздохнул и решил уже никуда не ходить и ничего не делать, а, как всегда, углубиться в изучение винных карт. В последнее время он занимался синтезом вина и спиртных напитков, пробуя разные оттенки и вкусы. Надежда и Шура не одобряли этого увлечения Александра, но возразить ему не могли. Сегодня Александр решил провести эксперименты с коньяком. Он нашел в банке знаний купажную карту коньячного завода. Сейчас он выдал двадцатипятилетний коньяк одного известного бренда, который Александр теперь же собирался продегустировать с лимончиком. Как всегда, итог этих дегустаций был одним и тем же: Александр уснул прямо в рубке, где и экспериментировал с коньяком.

Посадка на поверхность, как и обещал компьютер, прошла без перегрузок и дискомфорта, как и разворачивание купола, сначала около корабля, а потом расширение его на несколько километров. Скорость синтеза воздуха с учетом энергозатрат должна была занять около года. Синтез травы и деревьев по всей поверхности – больше двух лет. Но через два-три года эта планета должна была стать поистине райским садом. Но работы было много, правда, это была совсем другая работа, не та, которую выполнял Александр раньше. Теперь работа была масштабной, он создавал целые леса и поля, стараясь подбирать деревья, которые максимально подходили бы для местного климата, но не сильно заморачиваясь по этому поводу.

«Что-нибудь да выживет, потом, если что, коррективы можно будет внести», – думал он про себя.

Для полетов в своих целях он восстановил свой «Летучий уазик», как он его называл. Утром он вылетал из лагеря в хаотичном направлении, вечером возвращался, иногда проводил в полете по несколько дней. Его отношения с Надеждой остались на прежнем уровне, она все также относилась к нему, как к отцу. Она его по-своему любила и всегда, когда он прилетал, она радостно прибегала к нему, вешалась на шею и целовала в щеку. Но всегда сохраняла дистанцию, которую не позволяла нарушать.

Надежда активно работала, она выпросила у Александра возможность управлять СЭО и занималась животными. Лаборатория по клонированию, а именно теперь она так называлась, превратилась в огромную территорию с загонами. Всех животных Александр уже и не знал, многие виды были чистой фантазией Нади, она их придумала от начала до конца сама. Некоторые такие придуманные экземпляры оказывались нежизнеспособными, и иногда это вызывало чуть ли не депрессию. Но надолго этих депрессий не хватало, потому что забот было слишком много.

Александр тоже экспериментировал в районе лагеря с флорой, он создал все плодовые деревья, которые помнил со своей любимой дачи. Он создал огромный малинник и целое клубничное поле. Поле крыжовника и поле смородины. Правда, собирать все эти ягоды было некогда и неохота, поэтому кроме как погулять, чтобы чуть поклевать ягодок вечером, на большее не хватало. Хотя Александр мечтал сделать наливочки и внести в банк знаний новые спиртные напитки. Но за два года жизни в раю он так этого и не сделал.

– Шура, ну что, какое следующее действие?

– Необходимо заселить океаны кислородогенерирующими организмами.

– А что, растений не хватает?

– Нет, не хватает. Баланс кислорода сейчас, скорее, отрицательный. Нужно выстроить баланс, для этого нужно заселить океаны.

– Хорошо, есть предложения, кого туда селить?

– Да, для начала простые одноклеточные организмы, вот варианты.

– Так, хорошо, а точка заселения?

– Я бы предложила вот это место, тут вулканическая деятельность, много микроэлементов для их питания. Отсюда они уже сами смогут размножиться.

– Хорошо, полетели.

Это было самое обычное утро самого обычного дня. Александр проснулся рано и построил план на день. Надежды не было видно, и он решил ее не искать. Он залез в машину, задал координаты и улетел. К вечеру этого дня он вернулся и вдруг в лагере увидел мужчину рядом с Надей. Александр был так ошарашен, что просто не знал, что сказать, когда он вышел из машины и увидел здоровяка. Он был именно здоровяк: два метра ростом, плечистый и мускулистый. Правда, судя по лицу, интеллектом Надя его не наделила.

– Надя, это кто? – спросил он, пытаясь прийти в себя.

– Александр, знакомься, это Адам, мой муж.

– КТО?!

– Александр, ну ты же все расслышал. Зачем ты переспрашиваешь?

Александр не мог найти слов, обида плотно сжала горло, хотелось кричать, плакать, драться. Все сразу. Но максимум, что в итоге он смог произнести, это:

– А как же я?

– А что ты? Мы же с тобой много раз про это говорили, я не люблю тебя и не могу быть с тобой, а Адам создан мной специально для того, чтобы люди на этой планете получили будущее.

– Но я тоже хотел, чтобы у нас с тобой было будущее, я тебя тоже создавал для этих целей.

– Александр, я не буду против, если ты создашь себе кого-то еще…

Эпилог

– Шура, какже так? Что я сделал неправильно?

– Ты все сделал правильно, Александр, но ты создал ее свободной, и она сделала свой выбор.

– Но я же хотел по-другому.

– Тем не менее ты сделал ее свободной, ты настаивал, чтобы она была с интеллектом. Вот она, когда проектировала Адама, гораздо больше уделила внимания его физической силе, генетическому здоровью. А вот интеллект она ему оставила на уровне пятилетнего ребенка. Он тоже к ней сейчас относится как к маме. Но она спроектировала его без заморочек, и когда нужно, он станет отцом ее детей и не будет возражать.

– Но ведь я хотел быть отцом ее детей. Я мечтал, что мы будем самой счастливой парой. Теперь она создала себе мускулистого дебила, а я так и остался один.

– Ты можешь создать себе другую женщину, может, она полюбит тебя. Сделай так же, как Надя, не наделяй ее большими интеллектуальными способностями и не делай ее похожей на тех, кто тебя уже не любил в этой жизни.

Александр задумался и вдруг задал вопрос:

– Скажи мне, СЭО – это Бог?

– Нет, СЭО – это синергетический энергетический организм.

– Но ведь он Бог? Смотри, какую планету он создал. Заселил жизнь, создал рай, вот на этой планете. Он точно Бог!

– Нет, СЭО – это СЭО, а Бог – это ты.

Оглавление

Глава 1. Дача – будь она проклята!

Глава 2. Похмелье

Глава 3. Зарядка

Глава 4. Скорость

Глава 5. Развлечение

Глава 6. Побег

Глава 7. Путешествие

Глава 8. Несвиж

Глава 9. Варшава

Глава 10. Море

Глава 11. Космос

Глава 12. Корабль

Глава 13. Надежда

Глава 14. Рай

Эпилог