Пять дюймов [Наталья Юрьевна Баранова] (fb2) читать постранично

Птичница

Напротив в кафе сидит женщина, читает книгу. Вдруг – озирается вокруг, заглядывает в рюкзак, под стол, шарит руками по карманам. Не находит – идет к кассе.

–А вы не видели тут птичку?

Кассир недоуменно вскидывает брови. Посетители кафе удивленно оглядываются – не сумасшедшая ли? Женщина выглядит странновато, но не более. Черные брюки, широкая мужская рубашка, каре с проседью, витые очки на носу и громоздкий рюкзак. Мало-помалу все проясняется:

–У меня была такая птичка, серебряная, на подносе стояла. А девушка так тихо поднос унесла, я и не заметила. Наверное, выкинула случайно. Вы мусор еще не выносили?

В кафе начинается тихая суета. Вызывают из подсобки девочку-уборщицу, она, хлопая раскосыми глазами, тычет пальцем в сторону стойки, где прячется мусорный пакет, мол, поднос забрала – затем я и здесь, чтоб подносы забирать, мусор выкинула, куда следует, а поднос протерла и в стопку положила, птицу не видала. После небольшого консилиума с кассиром и менеджером кафе постановили: мешок вытащить и распотрошить. Для спокойствия других посетителей – сделать это в подсобке. Огромный, многолитровый мусорный пакет с трудом вытаскивают и, как огромную черную рыбу, за хвост уносят.

Птичница не находит себе места – то сядет, то встанет, то, охая и причитая, снова шарит по карманам брюк и недрам рюкзака – вдруг где-то там прячется ее любимица? Но нет, улетела птичка. Спустя минут десять выходит девочка-уборщица, что-то несет в руке и разжимает перед женщиной кулачок.

–Вот она! Вот она, моя птичка! Спасибо! – плещет руками женщина. В птичью историю вовлечены уже все, кто сидит вокруг – радостно улыбаются, все хорошо, что хорошо кончается.

–Что это за птичка у вас такая? Просто фигурка? – спрашиваю я.

–Да, серебряная фигурка. На самом деле, это не просто птичка – это копия афинской голубки. Мне ее сегодня студентка подарила, после защиты диплома. И так она мне понравилась, что я ее рядом поставила и любовалась. Недалеко отсюда, через улицу, возвышается здание университета.

Зонт

Утром, уже выбегая из дома, схватила зонт. Весь день носила в руках. Пригодился на пять минут. Все-таки зонт – самый несчастный предмет любого гардероба.

Его никто не любит, он всегда некстати, его никогда не хочется брать с собой – а вдруг повезёт, вдруг успею, добегу, если что, или пережду. Он – значит, погода плохая, и дождь либо обещан в прогнозе, либо уже накрапывает или хлещет во всю небесную силу, смывая утренние укладки, тушь с ресниц, глянец с начищенных ботинок. Зонт первым из всех вещей оставляют на заднем сиденье такси, в гардеробе, в кафе, в любом месте, где можно выпустить его из рук.

Эта печальная судьба достаётся всем зонтам вне зависимости от их расцветки или размеров. Элегантные тёмные зонты-трости, словно шпаги, стараются задеть побольше прохожих. Цветастые автоматические зонты висят на запястьях гирями или распирают бока сумок, нарушая их правильную форму. Украшенные узором из туфелек и губных помад крошечные зонтики, что в сложенном состоянии занимают не больше места, чем футляр для очков, в самый ответственный момент раздражают своей кукольностью и хлипкостью.

Только несколько счастливых минут достаётся зонтам в их нелегкой, порой короткой жизни: когда прогноз не подводит, разноцветными, прозрачными, тёмными куполами они раскрываются над своими хозяевами, преданно защищая их от льющейся с неба воды. А хозяева, глядя из укрытия на несчастных, что бегут, перепрыгивая лужи, держа над головами пакеты, журналы, куртки, крепко и доверчиво сжимают их ручку в своей руке.

Но все хорошее имеет свойство заканчиваться – вместе с дождем проходит и эта мимолетная любовь к зонту. Теперь он мокрый, его не убрать, но и в руках нести неудобно – вода капает на одежду и обувь, и, конечно, можно где-то забыть, а потом досадовать и думать: возвращаться? Искать? Или черт с ним?..

(Не)сбывшееся желание

-Девушка, у вас тут копии не хватает, нотариально заверенной. Без нее не могу принять.

–И что же мне теперь делать? Очень не хочется еще раз ехать…

–Вы знаете, тут где-то есть нотариус. Попробуйте, может, он вам заверит? Выйдете, направо до перехода, потом через дорогу и налево. Там еще клиника большая стоит, ну, вы увидите.

Я где-то на краю мира. Широкое шоссе, пустые полосы асфальта между новостройками, тонкими палочками торчат только посаженные деревца, захочешь добраться на общественном транспорте – проклянешь все на свете. Редкие прохожие – мамы с колясками и бабушки с тележками.

Вход в нотариальную контору располагался в задней части серого пыльного дома. Я потянула дверь и вошла. На золотом крыльце – в приемной нотариуса Андрея Петровича Т. сидели очень полная армянская женщина, рядом с ней – парень лет 30, мужчина восточной внешности и кто-то еще, всего человек пять.

–Добрый день, кто последний?

–Мы, – откликнулась армянская женщина, – только у них в час обед, уж не знаю, надолго ли.

На