Город, который построил Я. Том 14 [Марс Чернышевский – Бускунчак] (fb2) читать постранично

Записки сумасшедшего охранника

Сижу, охраняю объект. Пропускаю всех подряд, хотя нужно строго по пропускам. Господи! Как же мы все друг другу не доверяем! Я видел, как работают другие охранники. Они никого не пускают даже по пропускам, и их все боятся и уважают…

Сотрудники фирмы проходят мимо меня и не здороваются. Ведут себя высокомерно или обиженно. Глядя на них, чувствую себя виноватым. Но я совершенно открыт и внутренне жизнерадостен, а они почему-то не догадываются или просто боятся это приметить…

Сегодня утром мне нагрубили в магазине Ашан, а я возьми и ответь, причем в не менее резкой форме. В том момент (да и сейчас тоже) не чувствовал никаких угрызений. Это плохой симптом…

А вообще, жизнь протекает нормально: ни хорошо, ни плохо. Видимо, так и должно быть. Если жить в духе момента и не философствовать, то все перетекает из одного в другое очень мягко и ненавязчиво. Мне так больше нравится…

Вот прошел еще один сотрудник, не поздоровался и посмотрел подозрительно исподлобья. Неприятно, но жить можно…

Продолжаю думать и писать слова, хотя особо писать не о чем. Просто нет подходящих мыслей, чтобы интересно было поделиться с читающими, то есть с посторонними людьми. Родные и друзья давно уже не то что не читают мои слова, а просто даже уклоняются от общения…

Но вот прошла девушка: поздоровалась и даже улыбнулась. Приятно. И я тут же поймал себя на мысли, что Бог есть. Жалко, что эта мысль скоро уйдет…

Пока никого нет, и я устремляюсь опять в глубокую аналитическую думу. Но свежих тем нет. Я тут же ловлю себя на идее, что отсутствие потока сознания – это определенный сдвиг к чему-то новому и возможно более качественному. А вдруг нет? Вдруг это просто усталость от проведенных накануне суток в душном помещении, или, что еще хуже, обычная леность мозга, не желающего воспринимать ничего нового и серьезного? Как вы думаете? Лично я точно не знаю…

Вот прошел еще один и не поздоровался. Но он что-то бормотал себе под нос, поэтому я его уже простил. Видимо, шизофреник или ученый…

А вот прошло еще четверо. Двое поздоровались, двое – нет. Даже не знаю, как на это реагировать…

Когда приходит весна, то почему-то на душе не становится теплее и благоуханнее. Наоборот, есть какая-то недосказанность. Зима прошла впустую. Не донасытился свежим прохладным воздухом, не доиграл в хоккей, не докупался в проруби, так и не слепил снежную бабу. А весной делать нечего. Сидишь на работе, смотришь в окно и наблюдаешь, как снежные торосы, смешиваясь с оттаивающей глиной, постепенно превращаются в непроходимые массивы грязи, пропитанные изнутри человеческой желчью, заболачивающие город. В этот момент все выглядит невзрачно и томно. Даже такой шикарный и блистательный город, как Нижний Новгород (особенно его нижняя часть), выглядит немного томно и невзрачно…

Я устроился в охрану второго ноября 2015 года и работаю здесь до сих пор. Обычно я задерживаюсь на новых работах не более, чем на месяц, а тут уже целых пять! Единственное оправдание этому является то,  что я втихаря пишу ноты и слова. Начальство об этом пока даже не догадывается. Если оно узнает, то произойдет нечто страшное. Оно потребует от меня отчета о проделанной работе, то есть придется читать. А я не хочу этого. Я мечтаю, чтобы мои слова исчезли с лица Земли и появились бы снова лет через восемьсот. Как когда-то что-то подобное произошло с Раби Шимоном. Представляете, через множество столетий ходят по Земле киборги и читают мои слова. Причем, слова всех остальных авторов забыты. Время их не сохранило за ненадобностью и неактуальностью…

Вот пришла уборщица, долго на меня смотрела, и сделала вид, что меня не знает. Потом ушла мыть пол на другой этаж. Но я зла на нее не держу, думаю, она сама от себя не в восторге.

Сижу, смотрю в стену. На стене большая фотография лыжников на Эвересте, а под ними текст на английском: "The path to greatness is along with others". Как-то не очень верится, что кто-то со мной хочет разделить мою участь…

Накопилась некоторая усталость в области тазобедренных частей. Пойду, пройдусь по коридору, скоро приду…

Пришел. Еще мне показалось, что чем больше сидишь и ничего не делаешь, тем больше устаешь. Начальник мне сказал, что это моя судьба. Пожалуй, с ним здесь соглашусь. Когда-то известный виолончелист Пабло Казальс сломал руку и был искренне счастлив. Он думал про себя: " Ну, наконец-то нашлось настоящее оправдание, чтобы не заниматься на инструменте". Вот так и я, работая здесь и просиживая сутками, лишен возможности нести ответственность за определенные вещи перед требовательным человечеством. Примеры вещей приводить не буду…

Но вот толпа пошла. Тут уже не до пропусков. Люди рябят в глазах! Господи! Как все друг на друга похожи, в одинаковых очках! Я думаю, что для инопланетян было бы невозможно отличить землян одного от другого. Как вы