По теории вероятности 50 на 50 [Мария Король] (fb2) читать онлайн

Глава 1

Я всё ждала удобного случая, чтобы записать эту историю, чтобы сохранить её у себя в памяти; а он всё никак не наступал и не наступал. Поэтому я решила рассказать её прямо сейчас. Дело в том, что я теперь мама. Конечно, я птица в свободном полёте, но крепко-накрепко привязана к гнезду. И время тоже птица. И улетает оно на уборку, готовку, стирку, глажку. Хотя нет. Я не глажу. Последний раз я гладила постель, матрас, потому что пролила на него стакан воды. Феном сушить очень долго, я уже пробовала. И я решила высушить утюгом. А утюг тогда почему-то спалился. И оставил такое прожженное пятно на матрасе. Может ткань матраса не предполагает, что его будут гладить? Почему? Почему нельзя погладить матрас? Не уж то он не нуждается в капельке тепла и нежности? Так, я о времени. И почему я не глажу? А потому что нечего гладить. Раньше я гладила рубашки мужу, а потом он отказался от них и стал носить футболки поло. Такие носят, когда играют в теннис. Ой, нет, не в теннис, а в гольф. Футболки поло. В принципе, их можно не гладить, если после стирки аккуратно повесить сушить, а после сушки сразу на вешалку. Тогда они выглядят глаженными. Потому что не мялись. Со своими юбками я делаю то же самое. Однажды, я захотела надеть одну юбку, а она вся мятая примятая. А у меня утюг стоит еще нечищеный после встречи с кроватью. И тогда я решила её намочить и правильно высушить. Очень удачное решение! Конечно, тогда пришлось надеть другую юбку, потому что такой подход к глажке вещей не обеспечивает мгновенный результат. Нужно время. Время для сушки.

Итак, в тот день мы отправились на прогулку. Мы – это я и дочка. Обычно мы гуляем в слинге. Эдакая повязка-шарф, аля мама-кенгуру. Очень удобная вещь пока крошка маленькая. Для меня гулять в коляске – сплошной стресс. Особенно зимой. На такую маленькую кроху нужно надеть кучу одежды, вытащить тяжёлую коляску на улицу, и… везти её по деревенским ухабам. То ещё удовольствие, ага. Поэтому мы гуляем в слинге. Кенгуру и маленький кенгурёнок. Сейчас есть специальные куртки для слингомамы, у крошки только голова в шапочке наружу. Шапочка у неё красная, такая ягодка-малинка, получается.

Неподалёку от нас есть небольшой лес. Ну как лес, три сосны там. Хотя нет же, конечно же, там не три сосны, там ещё ёлки есть и… другие деревья. Я плохо знаю название деревьев. В юности у меня была мечта – выучить названия всех доступных видимых мне деревьев! Но видимо не такая и сильная это мечта была, раз я её так и не осуществила. Ещё дуб знаю – у него особые листочки. И клён! Клён у меня в фаворитах! Он прекрасен! Особенно осенью! Это же надо было так придумать разукрашивать свои листочки в яркие цвета, в тот самый период года, когда тот, кто рисует небо уезжает в отпуск! Красота! Ах, ещё и липу знаю. Я смутно помню, как выглядят её листочки, зато могу узнать с закрытыми глазами, попробовав на вкус. В детстве я обожала кушать её листья, у нас росла она под домом. Мама у меня вкусно готовит, очень вкусно, пирожки особенно, но листья – это же совсем другое.

Мы шли по расчищенной тропинке, уже чуть занёсшейся снегом, и решили зайти вглубь леса. Ну как решили, это я решила, дочка уснула в тепле и уюте. Зимой в деревне я ношу валенки. Сейчас очень много современных красивых валенок. Прошлой зимой я месяца два не могла выбрать себе валенки. У меня к ним было всего-то два условия. Первое – валенки, будьте красивыми! Рюшачатыми и узорными. И второе – валенки, пожалуйста, не выглядите так, будто у меня 55 размер ноги.  Вообще у меня российский 40-й размер ноги. Но я долгое время, очень долгое время, настолько долгое время, что не скажу как долго – покупала себе обувь 39-го размера. Да, потом я две недели мучилась, охала, ахала, страдала и разнашивала обувь. Бывала обувь, которая не разнашивалась. Она так и оставалась 39-го размера. Я плакала, но упорно продолжала покупать обувь не своего размера. Зачем я так делала? Я не расскажу. Ладно, расскажу. Мне было стыдно. Мне было стыдно, что у меня такая большая нога. Глупо, не правда ли? Я думала, вот сейчас попрошу у продавца-консультанта обувь 40-го размера, и он подумает, “Фе, какая большая нога”. Вот сейчас я не понимаю, что это было? Да кому какое дело какая у меня нога?

Я так и не смогла выбрать себе валенки. Или они были недостаточно узорчатые или по размеру напоминали нашу Галактику. И в один прекрасный день муж сам привёз мне валенки. Обычные валенки, прямо совсем самые обычные, такие ещё мой дедушка носил. И мне они понравились. А удобные! Словно босиком по снегу ходишь!

К слову, босиком по снегу – устраиваю я подобные практики. Первый раз я начала бегать босиком, когда ещё жила в городе. Нереальные впечатления! Я отчётливо помню свой первый раз. Это было так странно, так нелепо, так воодушевляюще свободно! Было где-то минус восемь. Я решила, что раз буду бегать босиком, утеплиться надо по полной. Я одела термоштаники, термокофту, куртку, шарф, шапку и красные варежки. И потопала босиком на лестничную площадку. Стоять босиком в лифте было странно и чуть неприятно, но десять секунд потерпеть можно. И вот я выхожу. Ступаю ногами на холодный мокрый снег. Я заранее не подготовила прогулочную программу и не знала, что буду делать дальше. И я решила пробежаться. Я жила в центре города. Большинство пешеходных дорожек посыпано солью или какими-то ещё реагентами, поэтому я бежала рядом, прямо по сугробам. Зимой темнеет быстро, и ласковый свет фонарей освещал дорожки. Мне попадались люди, не все замечали, что я бегаю босиком. Чаще всего люди поглощены сами собой и нет им дела до сугробных спортсменов. Правда один человек, когда я пробегала рядом, спросил всё ли у меня в порядке и не нужна ли мне помощь.

В общем, в этот раз я была в валенках, а ходить по сугробам в валенках всё-таки комфортнее. Солнце светило ярко. Мистер Мороз разукрасил мои щёки розовым цветом. В воздухе парила вкусная свежесть. И я шла навстречу приключениям! Хотя, по правде сказать, скорее на свидание с белками, потому что в нашем тихом деревенском лесу – какие ещё могут быть приключения? Я зашла вглубь небольшого леска, потанцевала, пообнималась с деревьями, оставила птичкам обед и собиралась выходить назад на полевую тропку, как вдруг поняла – я заблудилась! Хотя нет, заблудиться я, конечно, не могла, но то, что я не знаю, где я нахожусь, и что это не мой лес, а совсем чужое место, я вдруг поняла. Здесь даже пахло по-другому. Мой лес пах ледяной свежестью с древесными нотками, а здесь я отчётливо различала запах аниса или фенхеля. Я их путаю. И деревья другие. Они выше. Ну точно выше и больше. Я с удивлением и нарастающим беспокойством озиралась по сторонам.

– Заблудилась? – услышала я голос у себя за спиной. Я настолько не ожидала никого встретить, что несколько занервничала. Я обернулась. Передо мной стоял мужчина преклонных лет, в плотной крестьянской рубахе 19-го века, штанах такого же стиля и покроя, шапке ушанке и валенках точь-в-точь как у меня.

– Не знаю – ответила я и улыбнулась. Мне чуточку полегчало. Вид у него был уж очень добродушный.

– Не ожидал я, что у вас тут так холодно, а то пальто бы взял, и какой сейчас год? Кажется, я немного промахнулся. Сразу скажу – я джин.

Глава 2

– Джин? – переспросила я.

– По-вашему, будет волшебник.

– Волшебник, значит, – улыбнулась я, – и что, можете исполнить моё желание?

– Как раз, поэтому здесь я и оказался. Точнее почти здесь и почти поэтому. Я планировал познакомиться с тобой в прошлую твою жизнь, когда тебе было три года, но промахнулся с расчётами. Или Ангел Б поменял настройки… кхм, да, скорее всего так и есть. Наверное, пока я решил заскочить по своим делам, был созван экстренный Высший Совет и время поменяли, а меня предупредить не успели. Кхм… ну что ж, будем работать с чем имеем дело.

– Очень интересно! – я продолжала улыбаться, не веря сказанному. Уж очень обыденная была ситуация. Я, конечно, как любой нормальный обычный странный человек верю в волшебников. Но они должны быть… другие, по крайней мере, не в шапке ушанке.

– Я могу переодеться, – неожиданно сказал джин.

– Так вы что, мысли мои читаете?

– Читаю.

– Не нравится мне так, – сказала я обиженно.

– Да, это мало кому нравится, точнее, судя по моему опыту, большинству людей не нравится, они хотели бы читать чужие мысли, а свои хранить в тайне.

– Ладно, ладно. Раз Вы волшебник, я могу что-нибудь пожелать?

– Конечно, слушаю.

– И сколько у меня желаний? Три?

– Почему три? Нет, не три.

– А сколько? – не унималась я.

– А какое это имеет значение?

– Как же какое? Например, если одно, то тут нужно хорошенько подумать, выбрать, определиться! А если много, то это уже большой повод для веселья!

– У тебя много желаний, много.

– Ага! Тогда я хочу в Париж на 10 минут прямо сейчас!

Ветер вихрем ударил мне в лицо, всё вокруг закрутилось, завертелось и мне стало казаться, что я падаю в обморок. Наверное, когда падаешь в обморок так себя и ощущаешь. Я вот никогда в обморок не падала. Дожила до своих лет и так и ни разу. Меня даже это расстраивает чуть-чуть. По мне так, падать в обморок – это так романтично! Тургеневские девушки только этим и занимались, они падали в обморок от тугих корсетов, голода, избытка чувств, плохой погоды, да, в сущности, от всего на свете! Хотя подождите! Я, кажется, падаю в обморок прямо сейчас и по правде сказать, прямо сейчас совсем неудачный момент, я же с ребенком!

Ух, всё-таки показалось. Земля, словно ушедшая из-под ног, вернулась назад. Размытая реальность перестала быть размытой. Всё вокруг обрело чёткий контур. Вот только чёткий контур не деревьев и кустарников, леса, посреди которого я только что была, нет, вокруг теперь высились здания и блуждали люди туда-сюда и сюда-туда. Я оказалась в центре какой-то площади. Как такое возможно? Неужели это и вправду Париж? И что же, получается, волшебник забросил меня прямо в центр площади, а никто и не заметил этого? Вот так вот неожиданно я из воздуха появляюсь, а никому и дела никакого нет? Я с любопытством озиралась по сторонам и заметила любопытный взгляд, направленный на меня, девочки лет семи.

Она сидела на скамейке и в руках у неё была тряпичная кукла с ярко алым бантом на голове. А девочка была в синей шапочке с помпоном и в куртке, цвета свежей петрушки. Рядом с ней стоял рюкзак. Школьница, наверное. Или уроки уже закончились, и она идёт домой, или сидит здесь и прогуливает школу.

Я школу не любила. Очень не любила. Я была хорошисткой, но в школе мне было грустно и тоскливо. Ходить в школу 5 дней в неделю, то ещё мучение. Мама у меня золотая. Периодически мне негласно разрешалось не ходить в школу, а потом мама писала записки учителям, следующего содержания: “Моя дочь не была в школе такого-то числа по семейным обстоятельствам”. И всё. На этом всегда вопрос был решён. В редких случаях она писала “потому что у неё болел живот”. Вот так записки и чередовались, три семейных обстоятельства и один живот.

В тот день я почему-то не могла попросить у мамы остаться, я уж не помню почему, то ли у нас важная контрольная намечалась, и мама об этом знала, то ли, по моим ощущениям, у меня превысилось количество допустимых негласных разрешений на пропуск школы.  В общем, я решила отсидеться в шкафу. Сидеть в шкафу мне нужно было около часа, так как в школу я обычно уходила к 8 утра, а идти мне пять минут, а маме на работу к 9 и дорога тоже около пяти минут ходьбы. А папа на работу уезжает раньше всех. Я выждала момент, когда мама была в ванной, взяла куртку, сапоги, рюкзак, крикнула громко “мама, пока, я ушла”, открыла входную дверь, хлопнула её хорошенечко и пошла в шкаф. Уселась поудобнее и стала выжидать. В шкафу было хорошо, тепло, темно и совсем не тесно, а очень даже уютно. Я предавалась мечтаниям и размышлениям, слушала шорохи мамы, которая то фен включала, то платьем своим шуршала. И вдруг случилось неожиданное. Такое совсем никак не вписалось в мой план, больше того, такое могло разрушить весь мой план!

Пришла Мурка и стала скрести по дверце шкафа. Мурка – это наша кошка, она видела, как я припряталась в шкафу и видимо решила, что это я играю с ней в прятки. Вот чего ещё мне не хватало! Она же меня выдаст! Сейчас придёт мама и откроет шкаф! Как-то у нас в семье так принято, мы всегда открываем кошке дверь, если она скребётся, будь это дверь в ванную, или дверь в шкаф, она любительница поспать в шкафу. Это такое негласное семейное правило. Если Мурка скребётся, будь добр, встань и отрой ей дверь. Всё! Я пропала! Я боялась, что меня найдёт мама не потому, что она бы меня отругала или наказала (меня родители никогда не ругали и не наказывали), а потому, что я боялась не оправдать маминых ожиданий, боялась расстроить её. И вот я сидела в шкафу, затаив дыхание, а сердце отбивало звонкий ритмичный такт.

Помощь пришла неожиданно. Пришёл Тедди и лёг прямо перед шкафом. Не знаю, какой у них состоялся мысленный диалог, но Мурка скрести перестала. Тедди – это наш пёс пекинес, эдакий косолапый мишка. Вообще, это очень неожиданное поведение для Тедди, в нашей семье он появился вторым, после Мурки и обычно во всём её слушался и никогда не перечил, очень покладистый пёс. И вот свершилось, хлопнула входная дверь – мама ушла.

Про шкафы я могу говорить много. Шкаф – это великое изобретение. Вот вроде стоит шкаф себе спокойно преспокойно, а сколько он может хранить в себе секретов! Я любительница красиво приодеться и мечтала о комнате-шкафе. Сейчас такие, кстати, стали очень популярны. Заходишь – и вот она, целая комната-шкаф. А вокруг юбки, платки, сарафаны, кружева и платья! И важно, чтобы было всё в педантичном порядке. На севере, значит, верхняя одежда, шапки и варежки, а развернувшись на юг, можно увидеть парео, босоножки и купальники… ах!

Так, вернёмся к девочке-школьнице, сидящей на скамейке. Я решила подойти к ней и поздороваться.

– Привет, – сказала я, приблизившись к ней.

– Привет, – ответила она мне.

Почему она говорит по-русски, мы же в Париже?! Это всё мой сон, что ли получается? Я посмотрела на кроху у себя в слинге, она проснулась и с любопытством озиралась по сторонам.

Глава 3

Я подумала о том, что стоит быть вежливой, а не просто плюхнуться рядом. Не люблю, когда кто-то без спроса садится на скамейку, на которой я уже сижу. Ведь если я сижу на скамейке, значит, это уже моя скамейка, я первая пришла. Здесь я была не первая, поэтому спросила.

– Я присяду здесь?

– Угу, – бегло, посмотрев на меня, ответила девушка.

Кстати, вблизи оказалось, что ей, совсем, не 7 лет, а она уже взрослая молодая девушка лет 17-ти. Однажды у меня уже был подобный промах. Тогда я вернулась домой с вечеринки где-то под утро, или точнее утром. Я жила с подружкой, она как раз в это время собиралась на работу. И я решила вместе с ней позавтракать. Я обожаю завтракать! Обед, ужин – это, конечно, вкусно, но это не завтрак, не завтрак. Да и сейчас у меня завтрак – самое любимое время! Обычно я просыпаюсь, когда кроха решает, что выспалась. Я тоже к этому моменту уже высыпаюсь, а даже если и нет, то всё равно просыпаюсь, это такая обязательная функция у новых мамочек. Ещё полчаса мы играем в поваляшки и гугушки.

Поваляшки – одна из моих любимых игр. Мой папа говорит, что он тоже любит эту игру, и может даже играть в неё совсем один. Когда нам надоедает играть в поваляшки и хочется уже что-нибудь активного, кроху ждут веселые игрушки и поползушки, а меня законный вкусный завтрак! Я обязательно съедаю на завтрак что-нибудь сладенькое! Это у меня уже правило. Если я утром вкусно покушаю – это гарантия того, что вечером я не облопаюсь шоколадкой. Сегодня, например, был вкусный пирог с дыней собственного приготовления. Конечно, во время беременности я много набрала. Много веса набрала, аж 18 килограмм. Хотя много – это всё относительно. А после родов, я взвешивалась на следующий же день, просто ради любопытства, и до возврата к изначальному весу оставалось ещё 8 килограмм. Потом, пять килограмм ушли самостоятельно. Просто так взяли и ушли за месяц, не говоря ни слова, по-английски. А вот эти три килограмма, кажется, превратились в зажиточное население. Они чуть ли не прописку шли в посольство оформлять или где её оформляют? Но мне подобные гости не нужны, и я решила с ними попрощаться вот таким вот способом! Утром сладкое, в обед – обед, а ужином – ничего. В крайнем случае, стакан ряженки, кефира, молока. Или фрукты. Так вот поэтому – завтрак у меня самое любимое время!

В тот раз я пила горячий зелёный чай. Я обожаю зелёный чай, это просто объедение. Конечно же, без сахара, сахар портит весь вкус чая. Вот пироженка без сахара, этого я не понимаю, это не для меня, а чай без сахара – самое то! Мы уселись на кухню трапезничать, болтаем о смысле жизни и есть ли в этом смысле пряники с корицей. И вдруг, я вижу на соседской крыше через дорогу маленькую девочку, в шапке с помпоном и портфелем за спиной. Я так перепугалась за неё! Я сразу же побежала туда. Я не знала, как зайду в подъезд, ведь везде домофоны, как проберусь на крышу, ведь обычно двери на крышу закрыты. Я доверилась судьбе. Я думала, а вдруг ей грустно и у неё какие-нибудь страшные мысли в голове.

У меня всё получилось. Я оказалась там, а девочка оказалась взрослой девушкой. Я потом узнала, что она руфер. Руферы – это такие люди, которые лазеют на крышу. Как карлосон. Roof – по английски крыша, вот они и руферы, а по-русски, наверное, будет карлосонеры. Я была в эффектном красном платье – с вечеринки же вернулась – и мы провели чудесную фотоссесию. Вид с крыши очень благородный, статный и одновременно весёлый как ребёнок. Набережная, неспешно прогуливающие люди и бурлящая собственной жизнью река. Красивые тихие узкие улочки и огромные, кишащие машинами, проспекты. Дух от высоты просто захватывает. Снизу всё движется, переливается, а внутри меня время словно остановилось. Застыло. Я целиком отдаюсь каждому мгновению.

– Я вот сижу и размышляю о том, что я знаю все предметы на вкус, и мне интересно, это только я знаю или остальные люди тоже? – слова девочки вернули меня в настоящее.

– Как это, предметы на вкус? – удивилась я.

– Ну… например… стоит кому-нибудь сказать слово “пластмасса” и я ощущаю вкус пластмассы. Когда кто-нибудь говорит “апельсин” или “лимон”, я тоже ощущаю вкус апельсина или лимона и в целом, оно и понятно, я пробовала апельсин или лимон, но разве я пробовала когда-то пластмассу?

Я задумалась. В голове пронеслась мысль, что я смогу отличить шёлк от хлопка с закрытыми глазами, попробовав на вкус.

– Я знаю вкус хлопкового платья на вкус, – решила я сообщить девушке.

– И я. И вкус льняного тоже.

– А вкус бумаги, знаешь? – спросила я.

– Да, знаю, притом вкус газеты отличается от вкуса тетрадки в клетку.

– И вкус картона тоже немного другой, – добавила я, размышляя.

– Да… а ещё я знаю вкус деревянной табуретки и вот этого железного наконечника, что на молотке, чем гвоздь прибивают…

Дочка, окончательно проснувшись, стала посасывать краешек моей куртки.

– Я поняла! – воскликнула я. В детстве, крохами, мы познаём предметы! Ребёнок же всё, ну просто всё тянет в рот, у него жажда познания мира через вкус. Потом мы вырастаем, а память вкуса остаётся.

– Интересно, – задумчиво произнесла девушка, – Ох, мне же пора! До свидания! – крикнула она, посмотрев на часы, схватила свой портфель и убежала.

Я от неожиданности ничего не успела сказать, и молча, смотрела на её удаляющуюся фигуру. Говорили, говорили по душам, а она взяла и вот так убежала. Почему? Куда ей так срочно пора? Какие дела могут быть важнее нашего столь важного разговора о бытии? Затем я заметила жёлтый кленовый лист, лежащий на скамейке. Интересно, откуда он здесь зимой? Я не удержалась и, взяв его в руки, попробовала на вкус. Да, именно такой вкус кленового листа я и помню. Такой он… горький с чуть терпкими нотками.

О, моё любимое мороженое с грецкими орехами и кленовым сиропом! Неужели его делают из кленовых листьев? Помню свой жизненный период под названием “мороженое с кленовым сиропом”. А всё потому, что тогда у меня был совершенно пустой холодильник и морозилка забитая этим мороженым. Я работала, много работала и кушала в столовой на работе. Дома сил готовить уже не было и я лакомилась мороженкой. Каждый вечер. Возвращалась домой, переодевалась в плюшевую пижамку зайки, брала полкило мороженного и включала сериал.

Я, поглотившись в воспоминания, закрыла глаза. Неожиданно я почувствовала, что легкая свежесть ветра больше не ласкает моё лицо, воздух стал статичным. Я открыла глаза. Да, я была дома. Я, в куртке, в шапке, вместе с крохой сидела на диване посередине нашей гостиной. В руке я держала кленовый листок. Мне было грустно.

Глава 4

Мне было очень грустно. Раньше я не умела грустить. Я считала, что грустить нельзя и нужно срочно искать что-то такое, что меня развеселит. Я думала, что грустить плохо. Научил меня грустить мой муж. Тогда ещё будущий муж.  Нет-нет, грустила я не из-за него, сказать по правде, с каждым днём он делает меня счастливее и счастливее. А случай был следующий.

Я была у него в гостях. Была зима. На улице пушистый снег, а мы в дома в тепле. В городе, он часто водил меня на свидания в кафе и рестораны, а здесь мы были в деревне. Я изрядно проголодалась, поэтому мы решили, что я варю суп. Чечевичный суп. Кто не пробовал чечевичный суп – очень рекомендую! Я отправилась на кухню, кашеварила там, кашеварила, хотя точнее суповарила. И вот уже всё готово, все ингредиенты намешаны, специи положены, всё сварилось. Я пробую… и понимаю, что он чересчур кислый получился. Слишком много помидоров, наверное, положила. Я думаю, ну вот, приехали. Как же так? Ну почему? Это же мой первый суп для него, он должен, просто обязан быть идеальным. Я расплакалась от безысходности.

На мои всхлипы и рыдания пришёл будущий муж. Успокоил меня, убаюкал меня и рассказал, что грустить можно. Плакать можно. Я сидела у него на ручках, он гладил меня по голове и говорил о том, что грусть – это такое же чувство как и все остальные, и его можно и нужно проживать. Конструктивно проживать, вот можно прям взять и начать грустить, грустить, грустить. Слушать грустные песни, смотреть грустные фильмы. Особенно приятно – грустно смотреть в окно, попивая сладкое какао. Он мне всё это рассказал, и скушал две тарелки супа. Ему понравилось.

Это вообще так здорово, когда разрешаешь себе испытывать все чувства. Я теперь умею не только быть счастливой, но и раздражаться конструктивно. А капризничать какое удовольствие! Со «злиться» не всегда получается, но я стараюсь. Когда я злюсь, я кидаю подушки в стену.

Поэтому, оказавшись дома, я не расстроилась на свои грустные чувства. Сейчас у меня были дела – кроха хотела любви и внимания к себе, но я решила поговорить с грустью чуть попозже. И мы с крохой играли. Приходил мишка косолапый и спрашивал где мёд. Он был уверен, что мёд прятал здесь, а теперь не мог найти. На это крольчиха ему отвечала, что закрывала морковное варенье, и ей потребовался мёд, так как сахар она не нашла. Сахар скушала я. С кашей. У меня есть любимая каша, я её сама придумала. Манкоовсяночная называется. Там манка и овсянка, а ещё много сливочного масла и сахара. Потом прилетали пчёлы и принесли горшочек мёда. Потому что это были очень правильные пчёлы. Они готовили мишке мёд, а мишка помогал им по хозяйству.

Наигравшись, кроха улеглась спать. Она совсем маленькая и спит только в обнимку. Поэтому, когда она спит, у меня тоже тихий час намечается. И я сплю или читаю что-нибудь. Спать в обед – это то ещё удовольствие. Когда я работала в офисе, я мечтала, чтобы была комната, куда можно было бы сходить да вздремнуть полчасика. Я думаю, от этого моя продуктивность только бы повысилась. В этот раз я решила заняться своими чувствами. И разобраться, что таки произошло.

Откуда взялся волшебник и почему, в принципе, думать незачем. Потому что всё равно до истины я не докопаюсь.  Это же считай, 50 на 50 по теории вероятности. Волшебника можно либо встретить, либо нет. Есть, кстати такой предмет, грозно звучит ТерВер, а помягче – теория вероятности. И значит, в этой теории вероятности изучают насколько вероятна та или иная ситуация. Я была на несколько уроков по ней. Ничего не понятно. Немыслимый предмет. Я склонна к жизненной позиции, где всё 50 на 50. Дождь либо пойдёт, либо нет. С градом тоже самое. А апельсины в магазине? Либо есть, либо нет. Вот какая мне, например, разница, что по теории вероятности, вычислится, что 88 процентов того, что в этом магазине я встречу платье своей мечты. Целых 88 процентов! И я с уверенностью захожу в этот магазин, два часа лазаю по полкам, и так и не нахожу платье своей мечты. Странно. Ведь вероятность то какая большая!

А почему моим первым и спонтанным желанием был Париж? Я слышала, что Париж один из самых романтичных городов. Но разве я хочу романтики? Нет, мой муж для меня делает очень много романтики. Что я знаю про Париж? Там есть Эйфелева башня и Триумфальная арка. Про арку я узнала из книг любимого писателя Эрих Мария Ремарк (да-да, я какое-то время думала, что это женщина). А про башню знают все, это визитная карточка Франции. Я заметила, что иногда мы хотим не того, что желает наше сердце, а то, что навязано нам социальной средой и рекламой. Особняк, жизнь у моря, стройная фигура. Я не считаю, что всё это плохо, я считаю, что нужно лучше прислушиваться именно к собственным желаниям. На самом деле, какое-нибудь племя в Африке мне было бы гораздо интереснее Парижа. Их жизнь, обычаи, обряды.

А разговор с девочкой? Теперь я знаю, что я знаю все предметы на вкус. Поменяется ли моя жизнь как-то после этого? Нет. А поменялась бы она, посетив я Африку? А ведь тоже, нет. А отчего может поменяться жизнь? Вся наша жизнь – она у нас в голове. По сути, мы сами выставляем оценку своей жизни и своему счастью. Мы сами решаем, как интерпретировать то, или иное обстоятельство. Я часто замечала, если меня что-то расстраивает, то потом это же идёт мне на пользу. Да, наверное, это вечные споры позитивистов и пессимистов.

У нас  в доме вода из колодца по трубам поступает в кран. И однажды случилось так, что вода в колодце закончилась. Не совсем прямо закончилась, а мало её стало. И я решила сэкономить воду на душ. А на кухне образовалась гора немытой посуды. А я жить нормально не могу, если посуда грязная, вот так уж я устроена. Тогда, мне пришла в голову грандиозная идея! Я помою посуду в снегу. Нести посуду на улицу и мыть её там – холодно. И я у мужа в мастерской нашла огромный таз и набрала туда снега. И дома, под музыку кантри, в тепле и уюте, тёрла посуду снегом. О, это незабываемо! Это восхитительно! Мне очень понравилось! Такие ощущения остроты и новизны жизни! Такое счастье, ярче моего двухнедельного отпуска на морях.

Глава 5

Волшебник больше не появлялся. Но это точно был не сон, кленовый листок, что я сохранила тому доказательство. Правда несколько скудное доказательство и скорее только для меня. Расскажи я кому-нибудь эту историю, моё доказательство вряд ли будет доказательством, скорее даже наоборот. Откуда кленовые листья зимой на скамейке Парижа? Может, его забыла та девушка? А может быть специально оставила? Для чего? Помню, у меня была интересная практика, я оставляла в парках книги, которые прочитала. Я обожаю читать на скамейке в парке, есть в этом особенная прелесть. Там, где я дочитывала книгу, там её и оставляла. Жалко было расставаться с книгами, которые я полюбила, но я всё равно продолжала так делать. Бывает, засижусь дома, зачитаюсь, и понимаю, что мне осталось всего две страницы до конца книги. Тогда я одевалась, выходила на улицу, ехала в парк, а если уж очень невтерпёж было, находила какую-нибудь скамейку рядом с домом. И дочитывала. Зимой приходилось ходить в кафе, жаль было оставлять книгу на морозе.

Со стороны волшебника я считаю нечестно заявлять, что он готов исполнить много моих желаний, а потом вот так пропасть в неизвестности. Надежда – странная вещь, мне чаще нужна просто определённость, да или нет. Хотя в чём мы можем быть уверены на все 100 процентов? В том, что если подкинуть яблоко, оно упадёт вниз? В том, что наступит завтрашний день? А если нет? В одной из книг Ремарка у главного героя спрашивают, чтобы он сделал, если бы узнал, что ему осталось жить месяц. Он отвечает, что ничего не сделал бы. Что продолжил бы жить, как живёт сейчас, иначе означало бы, что он живёт неправильно. Ещё лет пять тому назад мне это было не понять. Если тогда я бы узнала, что мне жить не больше месяца, я бы срочно бросила работу и поехала путешествовать. Мир смотреть. А то, как же, пожила, а мир не посмотрела.

Сейчас, я бы ничего не стала менять и никуда бы не поехала. Нет, не то чтобы я за пять лет изъездила весь мир. Просто я всем довольна. Я живу, делаю своё дело, у меня есть долгосрочные цели. Но если я их не достигну, ну и что? Какая разница? Какая разница? Мир не содрогнётся. Моим близким важна моя любовь и теплота здесь и сейчас. По факту, им совершенно, неважно достигла ли я чего-то или достигну когда-нибудь. Любят просто так. У Кастанеды есть интересные слова. Он говорит, что у каждого человека есть много путей, есть множество вариантов прожить жизнь. Но все пути ведут в никуда. Мы все когда-нибудь умираем. И что единственно важное  – это имеет ли этот путь сердце.

Жить душой. Я много изучала, что такое хорошо и что такое плохо. Как пить молоко с куркумой и поступать ли на юриста. А может бегать по утрам? Или продавать цветы, а потом стать счастливым библиотекарем? А может вот так взять и уехать на Гавайи? Или быть любящей женой и мамой?

Самое важное, что я поняла – ни у кого кроме меня нет инструкций – как прожить мою жизнь. Все пишут о своих инструкциях. Теперь, я всё проверяю на себе. Всё то, что я хочу ввести в свою жизнь. Я получаю новую информацию и смотрю, работает ли она конкретно у меня, конкретно в моей жизни. Если работает, хорошо, я благодарна источнику и вовлекаю это новое знание в свою жизнь. А если не работает… то тоже хорошо, я благодарна источнику и оставляю это знание в стороне от своей жизни.

Все ответы есть внутри меня.

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5