Ночной гость [Мария Олеговна Дудченко] (fb2) читать постранично

-Ну что, еще сыграем? В переводного – я искоса посмотрел на Сергеича, надеясь утроить свой выигрыш.

–О чем речь, раздавай. Я пока кошелек раскрою пошире. Переводной – это же мой конек.

Я с довольным видом стал тасовать карты. Как бы не так. Сегодня удача явно повернулась ко мне лицом, а не тем местом, каким любила обычно поворачиваться. Существует выражение «не повезет в картах, повезет в любви». Моя жизнь может подтвердить это с точностью до наоборот. Хоть в картах мне изредка все же везло, но вот в остальном ситуация была весьма и весьма плачевна. Я пытался отбиться от проблем с тем же успехом, с которым можно пытаться покрыть некозырной семеркой козырного короля.

–Готово – я посмотрел на свои карты и присвистнул. Удача все-таки устала вертеться туда-сюда и заняла исходную позицию. Сергеич, наоборот, обрадовался и уже собирался объявить, за кем ход. Теперь меня могло спасти только чудо.

«Чудо» ввалилось к нам в кабинет в виде наших товарищей: Семен Семеныча и Пилюли. Последний широко улыбнулся, завидев меня, и многозначительно потряс пакетом, в котором звонко звякнули бутылки. В такие чудеса я верил всеми фибрами души.

– Антоха, ты что ли и в ночную остаешься? Ай да молодец! – в качестве приветствия Пилюля хлопнул меня по плечу с такой силой, что я чуть было не впечатался в стену. – Скажу Анатоль Борисычу, чтобы выписал тебе премиальные. За креатив и рвение в труде. Это ты вчера пририсовал пугалу усики как у Гитлера и брови как у Брежнева?

–Было дело. Эти вредители всю яблоню скоро склюют. У пугала лицо, как у куклы. Немудрено, что они не боялись.

– В художники все-таки надо вам подаваться, Антон Владиславович, в художники. С вашим-то именем и талантом не годится прозябать в кладбищенской сторожке со всякими алкашами. Верно я говорю, Алексей Сергеевич?

– Да отвянь ты, мудрец. Дай сосредоточиться.

– Бойся, Антоха, сейчас тебя Сергеич побеждать будет. Ну а мы пока с Семен Семенычем постоим на крылечке и поглядим на звезды. Заодно и покурим. Семеееныч! Ты куда там запропастился?

– За креатив и рвение, говоришь? – в дверях появился Семен Семенович Лозицкий, хирург высшей категории, с двумя пачками сигарет в руках. – Там у вас по кладбищу кто-то шастает. Ворота нараспашку. Время посещений давно уже истекло. За такие заслуги нужно подзатыльник дать Антохе, а не премию. Иди, Ван Гог, проверяй, как бы чего не стащили.

– А с чего это я? С двадцати двух ноль – ноль началась смена Сергеича. Вот он пусть и идет проверять.

По лицу Сергеича отчетливо просматривалось нежелание покидать уютное насиженное место. Он умоляюще посмотрел на меня и положил карты на стол.

–Антох…

–Ничего не знаю.

–Ну Антох…Антон…Антон Владиславович, твою ж дивизию.

– Антон Владиславович слушает.

– Ты мне друг?

–Смотря что тебе надо. Если сходить и закрыть ворота, то я вижу вас, уважаемый, впервые в жизни.

– А если я скажу, что этот кон не в счет?

–Совсем другой разговор, мой дорогой товарищ! Я уже мчусь к воротам, дайте только ключи.

–Лови, комедиант. И скажи тому любителю ночных посещений, чтобы заканчивал воровать яблоки и шел домой к мамане. Я догадываюсь, кто это может быть. Петька из тридцать шестого дома.

–Петька же в тридцать втором живет – зевнул Пилюля, удобно растянувшийся на двух стульях.

–Да хоть в сто пятьдесят первом. Иди, Антоха, а то передумаю.

– Бегу, лечу, телепортирую! – я выскочил, не закрыв за собой дверь.

– Он опять домой не идет? – обеспокоенно спросил Пилюля.

– Он уже неделю там не появлялся. Говорит, с невестой разругался окончательно. Свадьба под угрозой срыва. Я поэтому весь вечер ему поддавался. Должно же у парнишки хоть что-то получиться. Жалко его. Институт закрыли, с работы со второй поперли… А все потому, что за десятью зайцами угнаться хотел. Да и Катька эта еще подвернулась … Правильно говорят люди: хорошее дело браком не назовут!

–Сколько они вместе были? – поинтересовался Семен Семеныч.

– И пяти лет не прошло.

– Тьфу ты. Молодежь. Сегодня сходятся, завтра уже расходятся. Мы вон с моей двадцать лет уже оттрубили.

–И?

– И ничего.

– Вот именно, что ничего. Ничего хорошего – снова зевнул Пилюля. – Ты приходишь домой поздно, когда жена уже спит, уходишь рано, пока жена еще спит. Лица детей без фотографии небось и не вспомнишь. Работа – вот твой дом, твоя семья и твоя любовь. Смотрю на тебя и думаю, зачем ты вообще женился?

Семен Семенович Лозицкий, хирург высшей категории, почетный гражданин села, выступающий на праздниках, собраниях и на заседаниях в больнице с длиннющими речами, не нашел, что ответить на этот простой вопрос.

Пока мои друзья делились треволнениями по поводу моей неудавшейся