Всемогущественный Камень [Александр Юрьевич Демичев] (fb2) читать онлайн

Всемогущественный Камень

На дальних рубежах Алгории прямо по линии границы высился тёмный смешанный лес. Получалось, что страна оказывалась окружённой естественной границей, не дающей проникнуть на территорию государства никакому врагу или нежелательному гостю. Люди, живущие здесь, на периферии, были настолько неосведомлёнными, что не знали ни названия страны, где живут, ни правителей, ни законов. Существовали, питаясь дичью да подножным кормом.

С языком тоже существовали проблемы. Жители соседних домов, постоянно общающиеся друг с другом, разговаривали понятно друг для друга, но стоило только отъехать хотя бы в соседнюю деревню, как начинались серьёзные проблемы. Слова вроде знакомые, но их сочетания вызывали недопонимание, поэтому торговля и прочие дипломатические отношения проходили не особенно активно.

В конце концов с взаимного молчаливого согласия было принято гениальное решение жить крохотными анклавами по две-три семьи, а про соседей забыть в принципе. Запасов, сделанных за лето, вполне хватало, чтобы кормиться всю зиму, которая продолжалась всего месяц. Благодатный климат Алгории давал столь богатый урожай диких фруктов и овощей, что собирать их было сплошным удовольствием. Тем более, иных развлечений здесь не водилось.

Семья Линфернов состояла из трёх человек: отец, мать и их сын Индлер. В соседнем доме жили брат с сестрой. Их родители погибли ещё несколько лет назад по вине какого-то местного хищника. Больше людей в округе не водилось. Это мелкое поселение с одного края выходило на реку, где во множестве водилась рыба, а со всех других сторон оказывалось окружённым хвойной частью Большого Леса.

Последние несколько недель Линфернов и их соседей мучила одна страшная беда: неприятнейшие насекомые – кротинги. Они нарывают высоченные кучи из земли и мусора и при помощи подземных ходов так и норовят проникнуть в жилые помещения, чтобы поживиться запасами. Сейчас была как раз зима: период их особенной активности. Летом они питаются тем, что растёт на деревьях, а в холодную пору вынуждены паразитировать на людях.

Внешний вид кротингов ужасает: тройные челюсти длиной со средний палец и туловище размером с человеческую кисть. По всему телу присоски, чтобы получать питательные вещества. Общую картину довершает ядовитый хвост. Один взмах по голой коже человека – неделю в постели пролежишь и кроме чая и воды ничего жрать не сможешь. Животных спасает шерсть, но если грозное орудие попадёт по морде, то жертва запросто может откинуть копыта.

Где-то пару дней назад кротинговая куча возникла прямо на границе между лесом и поместьем Линфернов. Причём настолько большая, что своей вершиной задевала верхушку ближайшей сосны. Линферны не на шутку испугались такого рода угрозы, и было принято решение немедленно избавиться от кротингов при помощи самодельной взрывчатки, которую отец семейства Окий изготовил самостоятельно из местных фруктов лисвы. Плоды этого дерева обладали полезным, но опасным свойством. Если их как следует заморозить, а потом резко полить кипятком, то происходил мощный взрыв…

– Ну как, мощный. Во всяком случае, достаточный, чтобы уничтожить этих паразитов, – заключил Окий и положил несколько лисв в ведро с водой, которое было вынесено на мороз, чтобы лисвы обледенели. После ночного ожидания лёд был отнесён к кротинговой куче и выбит при помощи молотка из ведра.

Окий с Индлером протащили шланг прямо ко льду, в то время как Ирайна (мать Индлера) вскипятила целый чан воды. Чтобы уж точно хватило!

Один конец шланга был вмонтирован в дно чана, а другой направлен на обледенелые лисвы. А чан был не совсем обычным, а с секретом: он обладал насосным эффектом. Откуда этот эффект возникал, ни Окий, ни Ирайна, ни тем более Индлер не знали, потому что людьми были тёмными. Однако стоило лишь нажать на специальный едва заметный рычажок на ручке, как вода мгновенно перетекала в то место, куда отводили шланг.

– Чудеса да и только! – восторгалась Ирайна! – Никак тёмные силы постарались!

«Тёмные силы» не обманули и на этот раз: вода долгожданно забулькала, и шланг наполнился желанной жизненной силой. На лисвы пролился кипяток, и раздался взрыв. Окий стоял прямо рядом с кротинговой кучей, а Ирайна с Индлером наблюдали за разворачивающимися событиями с другого конца, потому что боялись громких звуков. Взрывную волну лисвы не вызывали, поэтому иных оснований для боязни попросту не было.

Жилище кротингов мгновенно превратилось в развеянный по ветру песок, а под ним открылся крупный кратер. Индлер сразу же подбежал к отцу, чтобы посмотреть на результаты и чуть было не свалился в яму.

– Осторожнее! Там может оставаться матка. Покусает до смерти! – назидательно предупредил Окий, и все вернулись домой. В честь столь великой победы была открыта бутылка крепкого вина, и к ночи Линферны соображали не особо ясно.

Алкоголь, как известно, притупляет сознание, особенно у тех, кто пьёт редко. Реже всех пил Индлер, ибо ему было всего семнадцать. Собравшись выйти на террасу, чтобы попить воды (в горле пересохло), парню пришла в голову сумасшедшая идея: спуститься в кратер и посмотреть на матку. Страх быть покусанным куда-то исчез. Осталась лишь решимость, и через минуту Индлер уже вооружился факелом и топором. Факелом, чтобы видеть в темноте, и топором для самозащиты.

Вот уже неверный свет огня освещает воронку, вот сделан шаг вперёд. Вот ноги подкосились, и парень полетел вниз. Вот Индлер почувствовал спиной что-то мягкое, и страх к нему наконец вернулся. Он понял, что факел и топор безвозвратно утеряны. Хотя должен бы порадоваться, что не повредил себе ничего.

Только встав на ноги, Индлер понял, что находится далеко не в самом тёмном месте на планете: здесь явно был какой-то источник, освещающий нору. Выяснять, где он, долго не пришлось: с потолка на нитке, напоминающей паутину, свисал яркий камень. Оставалось неясным, каким образом столь мощный булыжник может удерживаться на столь тонкой поддержке, поэтому Индлер заблаговременно отошёл в сторону (чтобы по башке не получить), не забывая осматриваться по сторонам: не хватало ещё на матку нарваться!

Всё внимание парня было поглощено камнем. Его синий свет словно согревал. Алкогольное опьянение словно ушло в прошлое: в душе наступил покой, а к мозгу вмиг волной прилила трезвость. Индлер осторожно прикоснулся к камню. «Тёплый», – заключил парень и обхватил камень крепко обеими руками.

– Вот это подарочек будет нам! – радостно воскликнул храбрец, – теперь не надо будет ни свечей, ни факелов! Одним камнем всё осветим! Да ещё и согреем. Ежели, конечно, он не вредный…

Последнее умозаключение внесло некоторые сомнения, но Индлер всё равно сорвал камень и, будто драгоценность, аккуратно понёс его, удерживая перед собой.

– Найти бы ещё выход отсюда! – нетерпеливо произнёс Индлер и в ту же секунду заметил едва видную лестницу, ведущую вверх. Парню находка показалась странной: «По-моему, здесь этого не было…» – подумал Индлер и осторожно вылез на снег.

– А всё-таки интересно было бы посмотреть, как выглядит матка, – едва слышно прошептал Индлер. Он, конечно, боялся, и на самом деле не желал встречи с ужасным кротингом, но судьба распорядилась по-другому, и в нескольких метрах впереди Индлера послышался шорох. Камень вспыхнул сильнее, и первым порывом парня было бросить его на землю, но тогда бы он остался совсем уж беззащитным во тьме, поэтому Индлер удержал камень и подался влево.

В свете камня показалась уродливая голова, усеянная шипами. Клешни матки (а это без сомнения была именно она) казались чуть ли не метровыми, а хвост вздымался настолько высоко, что концом проводил по листьям довольно высокого кустарника, задевая его верхушку и производя при этом шуршащий звук.

– Помоги мне добежать быстрее до дома! – попросил Индлер у невидимого собеседника и ринулся в сторону особняка. Будто неведомой силой младшего Линферна понесло вперёд с бешеной скоростью и осторожно поставило прямо на крыльце возле дверей на террасу.

Индлер обрадовался и не придал значения причинам чуда: он забежал домой и закрыл дверь на засов.

– Мама, папа! – воскликнул парень, поднимая над головой камень, – смотрите, что я нашёл! Он светится! И он тёплый!

Родители проснулись, и вся семья приступила к осмотру нового приобретения, не забыв, разумеется, как следует отчитать виновника «торжества» за излишнюю рисковость:

– Ты же мог погибнуть! Эта зверюга кусается, если ты не знал! Мощнейший яд! А если бы ногу сломал и не вылез, то пошёл бы на корм! – причитали родители.

– Да ладно вам. Лучше находку мою посмотрите.

– Фигня какая-то, – благоразумно заключил Окий и попросил Ирайну отнести камень на чердак. На этом все успокоились, и только Индлер никак не мог уснуть: он предвкушал завтрашние эксперименты, которые он обязательно проведёт с камнем.

Утро, как всегда в последнее время, выдалось пасмурным. Планов на день никаких не было, поэтому Линферны проспали до самого обеда. Первым проснулся Окий. Наскоро позавтракав вчерашней похлёбкой, он хотел было пойти в лес, чтобы посмотреть, нет ли где ещё жилищ кротингов, но перед самой дверью на улицу решил ещё раз взглянуть на камень, для чего поднялся на чердак.

– Мда, вот ещё чудо какое с неба упало, – бурчал себе под нос Окий, переворачивая камень с боку на бок, – опять эти тучи. Хоть на пару дней бы как следует светило вышло, чтобы дом теплом наполнить, и неделю без дров бы жили.

Окий ещё немного покрутил в руках камень и, смачно сплюнув, всё-таки вышел на улицу. В ту же секунду мужчина был ослеплён очень ярким светом. Неделя в пасмурной полутьме давала о себе знать, и ясная погода вызвала непривычное ощущение.

Тучи куда-то исчезли…

– То ли я вчера выпил лишнего, то ли чертовщина какая-то! Минуту назад смотрел в окно же – туман и облака! Ни одного голубого кусочка! Что случилось-то? – сам у себя спрашивал Окий.

Умный человек наверняка бы уже уловил во всём этом некоторую закономерность, но Линферны были для этого простоваты.

– Доброе утро, Нердус! – поздоровался Окий, завидев своего соседа, явно озабоченно направляющегося в сторону дома Линфернов.

– Доброе утро, Окий, – ответил Нердус, – не найдётся ли у вас немного рыбы, а то Акилья решила себе пожирателя завести, а они столько жрут. Но если их кормить рыбой, то наедаются сразу и больше не просят.

Акилья была сестрой Нердуса и постоянно тянула домой всякую живность. Ей было пятнадцать лет, а для такого возраста вполне нормально интересоваться разными зверушками.

– Рыбы. Нет у нас рыбы. Зато есть камень. Давай покажу! Вчера сын притащил откуда-то, теперь вот не знаем, что это такое.

– Камень? И что в нём такого особенного?

– Во-первых, светится, а во-вторых, согревает. А ещё на нём какие-то иероглифы начертаны непонятные.

Стоило только Окию описать камень, как Нердус сорвался с места и самовольно вломился в дом Линфернов:

– Где? Где?! Что вы ещё с ним делали?! Умоляю, говорите!

– Да так, ничего. Потрогали, поваляли. Ещё Индлер рассказал, как ему чудом удалось убежать от матки кротингов.

– Аа… что случилось с погодой? Почему исчезли тучи?

– Да хрен его знает! Пошёл я на чердак (камень посмотреть), потом вышел на крыльцо, а там во… ясно уже!

– В…вы! Вы идиоты! – лицо Нердуса залилось страшным гневом, и он полез на чердак.

– Вы слабоумные идиоты! – доносились окрики парня, который прямо сейчас рассматривал вчерашнюю находку, – он погас! Вы его истратили!

К этому времени возле лестницы на чердак собралась вся семья. Линферны недоумевали, почему Нердус так беспокоится. Либо он сошёл с ума, либо слезет и сам всё объяснит. Второе казалось более предпочтительным.

– Да что случилось-то? Чего ты там возмущаешься? – на этот раз слово вставил Индлер, который залез на чердак вслед за Нердусом. За ними забрались все остальные.

– Странная штука какая-то, – вставила Ирайна, – с утра потрогала его, и оказалось, что обед уже приготовлен, хотя я помню: готовила только похлёбку на завтрак. А тут и рыба, и мясо. Всё на месте. Колдовство прямо какое-то!

Нердус прижал к себе камень и отступил к стене:

– Глупцы! Идиоты! Обед приготовили, тучи разогнали! Что вы там ещё наделали? Все пять истратили, кажись. Видите, уже не светится!

– Ой, да не убивайся ты так! – воскликнул Окий, – у нас ещё лампы есть.

– И свечи тоже! – вставил Индлер, – и тем более скоро лето – дни будут длиннее, и такой потребности в освещении не возникнет, как сейчас.

Нердус опустил голову в пол и безвольно опустился на колени, поигрывая в руках камнем. Его губы в отчаянии шептали:

– Лампа… лампа… хорошую лампу мои соседи нашли. Да знаете ли вы, что за эту лампу, за эту подставку под ножку стола, за этот тёплый ничтожный камешек все правители мира готовы всё отдать! Но отдавать его не надо! Им можно сделать всё, всё, что захочешь! Целых пять раз! Ограничением служит только твоя фантазия!

– Прямо всё-всё? – спросил Окий, и в его глазах возник более живой блеск, чем обычно.

– Ну как всё… в вещественном мире всё. В пределах нашей планеты. Богом ты, конечно, стать не сможешь, но правителем всех царств или властелином всех мировых сокровищ – запросто. Для этого достаточно лишь прикоснуться к камню и высказать вслух своё пожелание.

– Тогда чего же мы стоим! Давай пожелаем себе мешок золота хотя бы! – воскликнул Индлер, наконец прозревший.

– Ишь какие… – в голосе Нердуса послышалось искреннее сожаление, – поздно уже, дорогие мои! Потрачено! Пять ваших просьб оно выполнило. После этого камень прекращает своё действие навсегда.

После этих слов все окончательно приуныли. Подобный шанс выпадает раз в жизни и то не каждому, терять его безрассудно.

– Да, глупость порой творит чудеса, – подытожила Ирайна.

– Чего так? Полный холодильник еды себе выпросила у Камня! Радоваться надо, – саркастически заметил Окий.

– Будто сам разумнее! Тучи разогнал! Зато теперь ясно! Молодец! – парировала Ирайна, – умный у меня муженёк!

– Хватит ссориться, – заметил Индлер, в то время как сосед всё ещё пустым взглядом смотрел на камень и продолжал что-то беззвучно шептать одними губами.

– Так, всё! – Окий выхватил камень у Нердуса и принялся усиленно его тереть, очевидно пытаясь возродить утерянную силу, – я хочу стать Императором Алгории! Хочу стать Императором Алгории!

Однако ничего не происходило. Камень стал самым что ни на есть обыкновенным. В отчаянии Окий швырнул его о стену.

Так и остался камень лежать в углу. Каждый день то Окий, то Ирайна, то Индлер подходили к нему, брали в руки и высказывали самые разнообразные желания, но камень оставался глух к их просьбам. Совершенно обычным булыжником. Подпоркой под стол.

Недолго продолжалась относительно спокойная жизнь Линфернов и их соседей. Спустя неделю вся семья была разбужена оттого, что кто-то агрессивно колотил по двери.

– Откройте немедленно! – орали с улицы.

Открывать, однако, Линферны не спешили, справедливо решив, что ничего хорошего от подобного вторжения ожидать не придётся. Не успел Окий и остальные обдумать план действий, как двери с шумом распахнулись, и на пороге показалось несколько человек в военно-походной форме. Двое были вооружены саблями, а третий – какой-то трубкой, расширяющейся на конце. Именно он стал впереди остальных и громогласно воскликнул:

– Мы здесь по поручению Верховного Правительства Алгории! Отдайте камень, или мы будем вынуждены применить решительные меры! – язык на удивление был понятен, ибо власть имущие в Алгории владели всеми местными диалектами.

Линферны не на шутку испугались. Ирайна с Индлером забились в дальний угол комнаты, Окий тоже отошёл подальше. В ответ на требование воинов он согласно кивнул:

– К-конечно мы вам всё отдадим. Камень лежит на чердаке. Позвольте, я вас провожу, – Окий набрался смелости, поборол дрожь в руках и зажёг свечной фонарь.

Процессия поднялась наверх, Окий подал камень в руки воина с трубкой. Тот жадно ухватил в прошлом волшебный предмет и принялся жадно его рассматривать:

– Эмм… он не горит. Не горит! Что вы с ним сделали?

– Приношу свои глубочайшие извинения, но мы… мы его истратили… по-глупому, но истратили. А как вы узнали о том, что он оказался у нас?

Ответа на вопрос не последовало. Воин передал артефакт своему товарищу и грубо толкнул Окия в сторону так, что тот покатился вниз по лестнице.

Наделённые властью налётчики спустились вниз:

– Именем Верховного Правительства Алгории вы приговариваетесь к полному лишению имущества и высылке в Большой Лес. Пошли вон! – так, чтобы всем было слышно, объявил один из воинов. Двое подхватили под руки Окия, ещё один схватил за руки Ирайну и Индлера и, подавив отчаянное сопротивление угрозой применить холодное оружие, выволок тех на улицу, даже не дав никому одеться.

Полуголые, прямо с постели, Линферны даже не пытались вернуться, потому что понимали, что сопротивляться против такой силы бесполезно. Они отошли в сторону леса, наблюдая за событиями с тем, чтобы пойти к своим соседям, как только налётчики уйдут.

Тем временем воины разыскали имеющиеся в доме факелы, зажгли их, и спустя несколько минут поместье, сарай и прочие хозяйственные постройки Линфернов охватил огонь. Дабы хозяева не могли потушить своё имущество, воины наблюдали за происходящим до тех пор, пока всё не сгорело дотла.

После совершённого злодеяния варвары немедленно покинули эти края. Окий с женой и сыном некоторое время жили у соседей до тех пор, пока не построили новый дом. Разумеется, он был намного меньше, чем предыдущий, но жить можно. Пусть скажут спасибо, что никто не погиб, и продолжают свою жизнь, получив столь жестокий урок судьбы.

Но это уже совсем другая история…

***

Случается: находят люди ценное,

Не осознав при этом толком ничего,

И прожигают счастье своё верное,

Не видят ведь как следует его.

Когда потеряны давно любые шансы,

Назад прошедшее желают возвратить.

Грустят, рыдают, пребывают в трансе:

Пролитое назад в бутылку не налить.