Самый худший день [Алексей Рябчиков] (fb2) читать онлайн
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
[Оглавление]
Алексей Рябчиков Самый худший день
Ограбление
Знаете, сейчас все привыкли рассказывать истории с конца. Сначала вам обрисуют захватывающий финал, а потом пишут: «За три дня до этого». Ну, это же дешёвый крючок … Я таким не балуюсь, поэтому начну сначала. Только предупрежу вас. Это история настолько же реальна, насколько реальны ваши пальцы перед глазами. Настолько же реальна, как моё пиво, которое я сейчас пью. Настолько же реальна, как снег в середине апреля – и такое бывает. Всё началось в среду. Я не знаю, почему не в понедельник: обычно самое плохое случается в понедельник, а тут среда. Будильник разбудил меня около 6 утра. Дурацкое солнце светило прямо в глаза (когда я уже закажу жалюзи?). Вставать абсолютно не хотелось, наверное, было предчувствие. Но пришлось. И я, честно, не понимаю разницы между крепостным правом и современной работой, особенно в связи, особенно летом. Вас тупо могут заставить работать с восьми утра до восьми утра следующего дня, пообещав дополнительные выплаты, а потом забыть про них. Мне так шеф и сказал: – Блин, я забыл подать на деньги за выходные. Он забыл, и всё, а я работал и ничего не получил… Я умылся, причесался, налил себе чашечку кофе. Задумался о бытии – кто о нём не думает? Особенно меня волновал фильм Банши Ишемура. Как вообще такое можно написать? И как такое можно написать так круто? Где-то между этими вопросами я размышлял о том, что будет дальше? Тссс…. Об этом ведь нельзя говорить. Осушил я чашечку кофе, встал возле открытого окна. Свежий запах лета, зелёная берёзка – когда я на неё смотрел в детстве, то каждый раз читал стих: «Белая берёза под моим окном…» Сейчас бы закурить и забить на работу. Но, к сожалению, я не курю и, к сожалению, не брошу работу. Снова чашечка кофе. Снова мысли о бытии. Шнурки, ключ, дверь. Тротуар, остановка, остановка. До работы пешком около двадцати минут. Раньше по пути я всегда заходил в этот белый магазин за баночкой колы. Магазин остался, а вот колы уже нет. Есть, конечно, казахстанская, но это не то. А про другую даже говорить не буду, она отдаёт лидокаином. Но по привычке я заглянул в магазин. Маленький белый магазин, который ещё держится на таких людях, как я. На быстром кофе и продаже водки из-под полы. Сколько ему ещё осталось? День? Два? Месяц? Здесь я лишь пожму плечами. Этот маленький островок со всех сторон обступили большие супермаркеты. Они могут сразу съесть, а могут и вынудить утонуть. В нём всё как обычно: спившаяся продавщица с ярко-красной помадой на губах, тухлый запах и средние цены. Сигареты, конечно, дешевле, но я не курю. Я встаю в очередь за симпатичной блондинкой на высоких каблуках, покупающей бутерброд с мясом. На ней шикарное обтягивающее платье. Мой фасончик, но на обеде я уже занят. Обедаю со своей девушкой в местной забегаловке. Я не понимаю, почему она не может приготовить сама, чтобы мы поели в столовке на работе. Кстати, мы там и познакомились. Я выбрал её, потому что больше некого было. И она меня, скорее всего, поэтому. Когда шикарная блондинка оплатила свой заказ, а я уже подобрал себе бутылочку лимонада, в магазин влетел тип: худой, в чёрной куртке и странных грязных штанах. Он оттолкнул меня в сторону и тут же вытащил пистолет. Честно говоря, я частенько представлял себе такую ситуацию: красотка, ствол, герой. Одним движением я его вырубаю, она подходит ко мне, а я ей говорю: – Ты роскошна, но у меня есть девушка. – Повезло ей, – отвечает красотка. – Ты чё, бля, герой?! – крикнул тип. – Чёее? Я посмотрел по сторонам. Красотки уже нет, никого, кроме продавщицы и меня. – Почему ты не свалил? – Можно уйти? – спросил я. – Хер уже, – ответил тип, – гони бабло. Я не стал умничать о том, что фраза «гони бабло» устарела настолько, что смело можно говорить, что так говорил мой дед, когда был молодой. – У меня нет денег, – ответил я. – Ты чё, бля, тоже наркоман? – Нет, я работаю в Ростелекоме. – Ты хочешь сказать, чтобы я подкинул тебе бабла? – Ну, было бы неплохо: половина зарплаты уходит на ЖКХ, второй не хватает. – Харе делать клоуна! – Делать клоуна? – Гони бабло, – он наставил на меня ствол. Я немножечко струхнул. Но откуда я возьму деньги, если у меня их реально не было. Поработайте в Ростелекоме – поймёте, о чём я. Хотя вы же и так где-нибудь работаете. – У меня нет денег, – повторил я. – Чё ты мне лечишь? В магазине ты, что ли, натурой хотел расплачиваться? Я посмотрел на продавщицу. – Серьёзно, натурой? – усмехнулся он. – Картой. – Значит, на карте у тебя есть бабло? – Есть. – Иди, снимай. – Мне тогда надо будет выйти на улицу… Тип огляделся по сторонам. – Чё это за лавка? Ни бабла, ни банкомата, ни хера. Иди … купи мне что-нибудь. – Зачем? Ты же и так всё это можешь взять! – А бля, точно! – он резко повернулся к продавщице. – Водку, шоколадку, карачинскую, сигареты… А я упёр большой палец в подбородок и задумался: почему я должен всех направлять на верный путь? Неужели такова моя судьба? – Это тебе, – он подал мне бутылку лимонада, которую я и хотел купить. Звон колокольчика, его худая спина. Мы остались одни. Не в том смысле, о котором вы подумали. Мы тупо просто остались одни, я не знаю, о чём думала продавщица, а я положил правую руку на крышку лимонада. – Ээээ, – продавщица попыталась что-то сказать. – Что? – Будешь соучастником. – С…Почему? – Эта бутылка краденая. – Но украл то её не я, а он. И он мне её подогнал. – Здесь так не работает. Она краденая. – А давайте сделаем вид, что я не знаю, что она краденая. – Либо плати, либо отдавай. – Ладно, щас попью и заплачу. Звон колокольчика, двое полицейских, за ними – красотка. – Быстро вы, – только и успел сказать я. Чёрная дубинка, боль, темнота. Вот все говорят, что видят белый свет или ещё что-то там, они врут. Была лишь темнота, головная боль, и я открыл глаза. Перед ними были ноги в берцах. Я сел на пол. Передо мной возникло небритое лицо полицейского. – Ну, ты даёшь, брат, – проговорил он. – Увидел нас – и в обморок упал. – Чего? У меня ужасно болел затылок, я тронул его рукой. – Ещё башкой об пол ударился, – добавил он и протянул мне бутылку лимонада. – Попей, полегчает. Я взял бутылку и осмотрелся: продавщица что-то рассказывала второму менту (надоело мне повторять «полицейский»), красотки уже не было. Сделав несколько глотков, я медленно встал. Вытащил из кармана сотовый, чтобы посмотреть время, а там уже десять пропущенных от контакта «Идиот» (так у меня записан босс). 9:30. Твою мать! Блин! Блин! Опять я забыл включить звук! – А можно мне справку? – обратился я к первому менту. – Справку? – Ну, типа справку, я не знаю, как её назвать. Типа я опоздал на работу, потому что было ограбление. – Бля, ты серьёзно? – уставился он на меня. – Колян, ты слышал? Второй мент посмотрел на первого. – Справку ему надо, – уточнил первый. – Что за справку? – не понял Коля. – Справка, что я опоздал на работу, потому что было ограбление. – Скажи так, в чём проблема? – Блин, да я вышел из доверия, – объяснил я. – Мне нужна справка, иначе уволят. – Не пудри мозги! – проворчал Коля и снова посмотрел на продавщицу. – Напиши её сам, – предложил первый мент. – А вы подпишете? – Сам напиши, сам подпиши. – А печать? – засомневался я. – Бля, а откуда у нас с собой печать? Сам подумай! – Он мне не поверит. О, а если я ему позвоню, а вы подтвердите в трубку, и всё. – На хер мне это надо! Наш разговор зашёл в тупик, поэтому я взял у продавщицы лист бумаги и написал: «Справка Данная справка выдана ФИО по месту требования. Она подтверждает, что он участвовал в ограблении магазина по адресу (адрес) в качестве свидетеля с 8:45 по 9:37. Из-за боязни быть убитым он также не мог ответить на телефон. Подпись, дата». Я перечитал – вроде норм. Следующим эту справку читал мой начальник у себя в кабинете. Идиот, так я его называю цензурно, был невероятно высок и невероятно худ. Ла-адно, ла-адно. Он просто был высок, лыс и худ, без невероятно. Он повертел «справку». – В качестве свидетеля, – перечитал он. – Участвовал в ограблении в качестве… Сразу же видно – конторский почерк… только они так могут. Ну, ты, конечно, кадр! – Чего? – Зачем ты тратил рабочее время на этот листок? Думал, я так тебе не поверю? – Ну, да-а-а. – Совсем меня за идиота держишь? – Да не-ет, что вы! – Ладно, иди, работай, – закончил разговор начальник. – Только давай без всяких, нормально поработай сегодня.
Ссора
12 часов дня. Кафе. Солнце. Стол. Пюре и котлета. Кофе. Сейчас куда ни плюнь – одни кафе. Раньше плевали в столовые, а теперь в кафе. Но найдите десять отличий между теми столовыми и нынешними кафе! Ну, ладно, не десять, хотя бы одно. А одно есть. Это название – «кафе» вместо «столовая». Я уже поел и даже погрел живот в лучах солнца, которые пробивались сквозь огромное стекло, когда вошла она. Красивая, мечта поэта. Жалко, что я не поэт… На кассе она купила только кофе. Опять худеет? Села напротив меня, сделала глоток, сморщилась, поставила чашку на стол. – Ты худеешь? – спросил я. – Зачем мне худеть? – Откуда мне знать: ты то худеешь, то не ешь мясо. – Это было-то один раз! – А чё ты поесть ничего не купила? – Я хочу с тобой серьезно поговорить. – О том, почему ты не купила поесть, – удивился я. – О том, что я уже поела! Я не знаю, какое выражение лица появилось у меня, но в голове точно были мысли: «Что за хрень ты несёшь?» – Куда движутся наши отношения? – вдруг выпалила она. – Ну … это … в будущее. – В будущее! Всё движется в будущее! Покажи мне хоть одну вещь, которая движется в прошлое! – Наш автопром, – усмехнулся я. – Ты сейчас серьёзно? Я вот хочу поговорить с тобой о серьёзных вещах, о нашем будущем, а ты?! – На обеде о таком не поговоришь. – Давай так, – она сделала глоток кофе, наверняка для паузы. – Я тебе пожалуюсь, ты выслушаешь, а потом решим. Я почесал затылок, взял паузу, сходил за кофе себе, снова сел напротив неё. – На что ты будешь жаловаться? – спросил я – Мне надоела неизвестность. – Это типа что будет после смерти? – улыбнулся я. – Помолчи. Это, кстати, мне тоже надоело. Твои эти двухцентовые шутки, к месту и не к месту. – Что за двухцентовые шутки? – Помолчи, – оборвала меня она. – Я вчера села вечером перед блокнотом, решила, так сказать, привести свою жизнь в порядок. Думала, думала и вдруг у меня в голове возник вопрос: «А куда ведут наши с тобой отношения?» Мы ведь вместе уже четыре года. Это действительно большой срок. Я еле сдержался, чтобы не ляпнуть про действительно большие сроки, ну, вы поняли. – Но развития как такого нет, – продолжила она. – Мы стоим на месте, мне, кажется, нам пора делать шаг дальше. Хватит нам встречаться в машине, хватит… – Погоди, – перебил её я. – Встречаться в машине? У меня ведь нет машины, как и у тебя. – Это условность. – С кем это ты встречалась в машине? – Да ни с кем, это я так просто сказала, могла сказать, что в подъезде. Давай оставим подъезд. – Но ты сказала: «В машине»! Ты не сказала: «В подъезде», ты сказала, что именно в машине! – Блин! Ты чего к словам докопался? – Ничё не докопался, ты могла сказать всё, что угодно, типа «встречаться на улице», но ты сказала в машине. – Ну, ладно, я готовилась к этому разговору по фильму «Дешёвая драма». Там героиня примерно такую же речь говорила при таких же обстоятельствах. – И ты ни с кем не встречалась в машине? – Я тебе не изменяла, если ты об этом? – Но встречалась? – Нет, не встречалась и не изменяла!
– Точно? – Точно! – Ладно – я сделал глоток кофе – Говоришь «Дешёвая драма». Что за фильм? – Ну, такое … средненькая мелодрама, в целом неплохая. Лучше, чем «В погоне за Эми». – «В погоне за Эми» – шедевр авторского кино. – Ну, это ты так думаешь. – Это самый лучший фильм в мире. – Давай не будем отвлекаться. Я продолжу? Мы одновременно сделали по глотку кофе. – Продолжай, – разрешил я. – Мы вместе четыре года. Пора бы нашим отношениям развиваться. Понимаешь, о чём я? – Ты хочешь видеться и по будням? – эта первая глупая фраза, которая пришла мне на ум. – Я хочу, чтобы мы уже, наконец, съехались! – В смысле сняли квартиру и жили? – Ну, лучше ипотеку. Я уже узнала, в принципе мне на пятнадцать лет дают её. – Ты хочешь продать свою свободу на пятнадцать лет в ипотеку? Ты хочешь вечно работать оператором в Ростелекоме? Ты хочешь заставить меня вечно работать в РОСТЕЛЕКОМЕ? Да ещё брать ипотеку в такое время! – Но жить же надо! – Но не в ипотеку же, блин! Да в такое время! Да ещё вечно работать в Ростелекоме! – Жить в любое время надо! – Но не сейчас же ипотеку брать! Сама подумай! Затягивать на шее петлю! – Тогда нам стоит расстаться, – заявила она. – Что? В смысле расстаться? Это из-за ипотеки? – Нет. У всего должна быть цель. А наши с тобой встречи по выходным и по обедам к чему ведут? – Да кто это придумал? – воскликнул я. – С чего вы взяли, что у каждого должна быть цель? Почему нельзя жить бесцельно? – Можно. Но я так не хочу. Мне тридцать, понимаешь, мне нужно двигаться дальше… – Знакомые слова. Тёти Ленины, да? – Да при чём здесь моя мама, хотя она права. – Права. Теперь понятно, откуда ноги растут. Ипотека, она мне как раз на днях пыталась её втюхать. Типа её банк льготу даёт. Вы не подумайте, у её мамы нет банка. Она просто там работает. – Ладно, забей на ипотеку, давай хотя бы снимем квартиру и поживём. – Снимем квартиру? Ты ценники видела? Вся моя зарплата уйдёт. – Одни отговорки. – Это не отговорки, здесь нужно нормально сесть и подумать, а не вот так вот, как сейчас. Сначала возьмём ипотеку, потом ты продай свою свободу Ростелекому, а потом мы решим, что делать. – Короче, я всё поняла, нам нужно расстаться! – Я ей предлагаю сначала подумать, а она – сразу расстаться. – Вот, к примеру, ты хочешь в туалет, что ты будешь делать? – Началось. Опять свои мотивационные ролики мне будешь пересказывать. Я тебе говорю, давай подумаем, а ты сжигаешь мосты! – Ты даже не хочешь меня выслушать, – она пододвинулась к краю стола. – Это самый минимум. А ты даже его не можешь сделать. – У тебя, чё, сегодня плохой день? Она просверлила меня глазами, молча встала и вышла из кафе. Честно, я так ничего и не понял, что она хотела. К чему вела? Может, она беременна? Я взял сотовый, набрал её номер. – Алло, – прозвучал её голос. – Ты случайно не беременна? – спросил я.– Алло…Алло! Она бросила трубку. Ну, точно беременна.
Убийство
Самое лучшее, что я умею делать, – это смотреть кино и обсуждать его. Я могу назвать вам причину, почему российский кинематограф находится в таком состоянии. Почему его опережают корейский и датский? Хотите? Легко! У нас нет экспериментов. Все наши фильмы – это либо копирка с Голливуда, либо копирка с Европы. Причём очень скверная копирка. А нужны эксперименты. Я люблю кино и каждое утро, сидя на планёрке, представляю, что буду смотреть вечером. Но в этот день я пропустил планёрку, в этот день я поругался с девушкой, в этот день я тупо не думал о фильмах, пока не зашёл после работы в супермаркет и не увидел там попкорн. Попкорн – кино – мозаика сложилась. Я вспомнил, что ещё ни разу не смотрел Феллини, что хочу пересмотреть «Сталкер» Тарковского, что меня ждёт фильм «Мужчины и Цыплята». Короче, я взял попкорн, обрадовался, что меня дома ждёт польская кола, и в этот момент я получил сообщение от Вована (лучшего друга). «Настало время выполнить твою клятву». Какого хрена? Я не люблю писать сообщения, поэтому просто набрал ему: – Что за фигня? – Помнишь, в школе? – проговорил он в трубку. – Ты тогда мне предложил клятву. Мол, раз эвтаназия запрещена, то ты убьёшь меня, если я смертельно заболею, а я сделаю это для тебя? Чё? Это же были просто слова! Это же бред! – Да-а-а-а, – тихо промычал я. – Время пришло, – сказал он, тяжело выдохнув – У меня рак мозга! У меня не было слов. Я стоял с пачкой попкорна в руке и смотрел на ценник «49,65». – Алло, – звучал его голос в трубке – алло. – Ты …Ты …Ты…Ты …Ты, – кажется, меня заело. – Чё ты тыкаешь? – Сегодня? – очень громко вырвалось у меня. – Да, – он опять тяжело выдохнул. – Я жду тебя дома. – А как ты хочешь это сделать? – Ну, не по телефону же это рассказывать! Блин! Я положил попкорн обратно, обматерил себя в себе, взял на входе корзину и закинул туда восемь, нет, девять. Да ну…Двенадцать банок пива! Это же ничего себе – я должен убить человека. Солнце, лето, духота. Асфальт, велосипед, подъезд. В 18:00 Вован открыл мне дверь. Я вошёл в эту знакомую квартиру, которую он снимает у своего отца за 15 000 рублей + ЖКХ. Там дело семейное, я не лезу. Середину комнаты занимал стол, который я раньше видел на кухне, на этом столе стояли бутылка виски, стаканы и лежал пистолет. – Короче, я все продумал, – Вован трясущими руками закурил сигарету. – Эээ, – прервал его я. – Это, на хрен, у тебя рак, у меня всё нормально. Иди, на хрен, кури на балкон, нефиг меня заражать! Вован вышел на балкон, я сел за стол, достал банку пива, сделал большой глоток. Вот все говорят, что от пива становятся дурными. А я, наоборот, становлюсь офигенно осторожным – привычка со школы. Мы частенько там пили пиво с палочками, а потом нужно было идти домой, где родители и где надо было держать себя в рамках, нельзя показываться пьяным. Вован зашёл с балкона, сел напротив меня, налил виски мне, потом себе. Я отказался – я же не ирландец, это раньше мог мешать виски с пивом, теперь – нет. Возраст. Вован выпил. – Помнишь, я тебе говорил, что у меня башка болит, что я мысли теряю. Помнишь? – тихо проговорил он. – Ну. – Ну, вот – рак. – Это уже типа точно, или пока так? – Блять, как так-то? Рак и неточно?! Городишь тоже мне! – Ну, мне в детстве поставили плоскостопие, а в военкомате сказали, что нет плоскостопия! – Ты, бля, серьёзно сейчас шуткуешь? Хочу вам сказать, что основная проблема Вована – маты через каждое слово. Я, как интеллигентный человек, буду их пропускать, вы уже сами добавляйте где надо. – Почему шуткую, я к тому, что, может, перепутали. – Иди на … Перепутали. С кем? С раком жопы? – Бывают же случаи. – Какие случаи! Всё точно! У меня рак мозга! Ты давал клятву убить меня в случае смертельной болезни. Она есть! Вот орудие! Приступай! – Вот ты умный! Я тебя короче убиваю, меня сажают… – Не посадят. – Конечно, нет. Ты же там Богу на уши присядешь, он –следователю, а те вообще верующие. – Да ты … – он снова налил себе виски, – выслушай мой план. Он выпил, а потом вытащил из кармана маленький ключик и положил его на стол. – Это, чё, ключик от рая? – спросил я. – Этим ключом ты откроешь вход на крышу! – А зачем мне вход на крышу? – Ты помолчи, а я тебя расскажу щас. Я провёл большим и указательным пальцем по губам, допил банку, открыл сразу новую. – В общем, ситуация такая, – изрёк он. – Ты стреляешь мне в висок, потом кладёшь пистолет в мою руку и сваливаешь отсюда через крышу. Получится, будто бы я сам застрелился. – Гений планирования, тебе бы романы писать, как у Хэмингуэя. Типа продаются детские ботиночки. Неношенные. – А чё тебя не устраивает? – Как только раздастся выстрел, сразу же все соседи сбегутся к дверному глазку, – для наглядности я сложил большой и указательный пальцы в круг и покрутил возле глаза. – Второе. Я залезу на крышу, а как я с нею слезу? – В соседнем подъезде, нееее, через один или два подъезда, – люк. – А кто же его открыл? – Ну … никто, – он почесал затылок. – Ну и вот – третья банка пива, меня уже повело. – Вообще это твоя идея, это твоя клятва. Выполняй, ты же мужик! – Ты же меня знаешь, меня такой формулировкой не пронять. Мне насрать. – Главное, ты же сам поклялся, а теперь отнекиваешься. – Не отнекиваюсь, я предлагаю подождать. Может, всё будет хорошо. Он выпил виски, потом взял пистолет и направил на меня. – Я тебя убью, если ты меня не убьёшь, –пригрозил он. – Ты издеваешься! Мало того, что это звучит абсурдно, это ещё и глупо! – Мне терять нечего! В голове я оценил перспективы быть убитым, тем более, вискаря он выпил много. – Ладно, я тебя убью! –поддался я. – Но нужен нормальный план, чтобы я не сел. – Разумно, – он положил пистолет на стол. – Подстроить самоубийство – это нормально, – начал я – Но мне нужно сбежать, чтобы никто не видел. – И? – Чё и? Я не знаю. Способов слишком мало. Тем более, камеры видели, как я заходил. – А давай, давай ты меня убьёшь где-нибудь в лесу? – Хорошая идея, но как я оттуда выберусь? – Всегда мне это в тебе не нравилось! У всех мужиков есть права, у тебя нет. Почему? – Да потому что я ненавижу эти машины! – Получается, лес отпадает! – Ну да. По такси сразу выследят, а по электричке спалят. – Давай я тут покурю! – Иди на балкон. Он вышел на балкон, а я обратился к кладезю житейской мудрости, к кинематографу; перебрал все похожие сюжеты, все серии Коломбо, все скрытые улики из всех детективных фильмов. И тут мне в голову пришла идея…. Точнее, я вспомнил датский фильм «Адамовы яблоки» – кто хочет посмотреть, дальше не читайте. Спойлеры. Вова вернулся с балкона, сел, выпил. – У меня есть идея, – предложил я. – Давай убьём не тебя, а рак! – Это как? – Короче, я видел фильм, потом читал про него статью, что он типа на автобиографической истории написан. – По? – Да не, не Эдгар По. – По автобиографической. – Ааа … ну, По, какая разница. Там, короче, священнику, у которого рак мозга, выстрелили в голову по касательной и убили рак. – Ты щас серьёзно? – Ну, блин, да. Они стрельнули по касательной. У тебя с какой стороны рак? – С правой! – Ну вот. Какая разница, я так выстрелю – ты умрёшь, а так – может выживешь! – Хреново звучит! – Зато есть шанс. – А если я умру? Как ты смоешься? Четвёртая банка пива, что вы хотите от меня? – Я верю, что ты не умрёшь! – Ладно, давай, – немного подумав, кивнул он. – Прям щас? – Да, я готов. – Щас? – Ну да. Ну да. – Окей. Я осушил банку, открыл пятую, сделал глоток. – Я типа стреляю? – спросил я. – Да. Я взял ствол, направил ему в лоб, чуть отвёл в сторону. – Наверное, лучше отойти? –предположил я. – Чтобы на крайняк кровью не замараться. – Ага. Я сделал несколько шагов назад. – Ты, это, на всякий, мало ли что, будешь кому звонить, прощаться? Я, это, могу не попасть. – Всё, давай, – проговорил он. – В правую сторону? – Да! – Всё! Ага Короче, я направил пистолет в его лоб и чуть левее от себя. Знаете, тут больше сыграли пиво и моя вера в кинематограф. Перед выстрелом я несколько секунд раздумывал о побеге, решил, что если что, скажу, что ушёл от него до выстрела. Что вы хотите, пиво же! Я нажал на курок. Глухой звук. Такой Ппп. Он резко упал со стула на спину и заорал как резаный. Я, честно сказать, не понял, сначала…А потом… Он орёт, лёжа на полу. Я смотрю на дуло пистолета, а оно узкое. Я вытаскиваю обойму, а там – газовый баллончик. – Это, чё, воздушка? – крикнул я. – Ну, конечно, на … воздушка, – выдавил он. – Где я тебя настоящий возьму? Он медленно встал, на лбу текла кровь. – Ты хотел, чтобы я тебя убил воздушкой? – Да! Если бы попал точно, то убил бы! – Этой маленькой пулей убить нельзя! – Да пошёл ты на хер. Ты даже убить нормально не можешь! Мудак. Знаешь, как больно! – Да пошёл ты сам туда же! Дал пукалку! Он выпил виски прям из бутылки. – Хренов долбоёб из кино, – пробурчал он и упал. Я испугался. Я думал, он умер. Я ринулся на выход, потом вернулся за пакетом с пивом и убежал. Но снова вернулся. Я же забыл вложить в его руку пистолет. Самый худший день кончился в моей кровати, я лежал, ничего не соображая, обещая в который раз больше не пить А Вован очнулся в больнице, его отец нашёл утром. Рака у него не нашли, пулька убила рак. И я это, мать его знал! Я это знал. Спасибо, Андерсу Томасу Йенсену, за подсказку.
Последние комментарии
5 часов 6 минут назад
5 часов 9 минут назад
2 дней 11 часов назад
2 дней 15 часов назад
2 дней 17 часов назад
2 дней 18 часов назад