Остров спасения «Новорусь» [Дмитрий Васильевич Паршаков] (fb2) читать онлайн

Пролог

Проснулся я от криков чаек на пляжном лежаке. Под головой, вместо подушки, лежала спортивная сумка. Я не помнил, как очутился на этом пляже. Но я точно знал, как это произошло. И о том, что находилось в сумке, мне тоже было известно.

Солнце медленно поднималось над горизонтом, на пляж потянулись первые посетители. Этот участок побережья, для моего возвращения выбрали не случайно. Он был платным, поэтому ночью там никого не было, и мое появление на нем никто не заметил.

На пляж я попал с моря.

Народу становилось все больше. Мой лежак находился в дальнем углу пляжа, и не был виден из будки, где находился кассир. Теперь можно было спокойно покинуть свой лежак.

Пока я спал, рука сильно затекла и не желала мне подчиняться.

Растирая онемевшую руку, я размышлял о тетради, лежавшей в сумке. Мне никак не удавалось вспомнить, о чем там было написано. Хотя я наверняка знал, что все, что там написано было написано мной.

Айсберг

Не буду описывать, каким образом я попал на корабль, и довольно продолжительное плавание. Однако одно происшествие необходимо осветить, так как оно и стало причиной моего приключения.

Наш капитан не любил, когда команда праздно шаталась по палубе, но постоянно сидеть в трюме было невыносимо.

. Выходить на палубу днем перед капитаном желания особого не было, поэтому мы с командой решили, что выйдем на палубу вечером, когда стемнеет, ближе к ночи.

Наконец стемнело и мы все, кто был на вахте, а кто не был, вышли на палубу. Двигатели и генераторы работали в штатном режиме, поэтому мы не опасались за их работу. Эта уверенность нас и подвела, если бы мы знали, к чему приведет эта наша самоволка, думаю, что все бы остались на месте.

Итак, мы вышли на палубу, и подошли к борту. Луны в эту ночь не было и поначалу море показалось практически черным, но подойдя к борту и посмотрев на воду, омывающую наш корабль, мы увидели, как волны при столкновении с нашим бортом разбиваются на тысячи ярких брызг, словно бенгальские огни.

Это был эффект, который происходит из-за химических реакций, внутри микроорганизмов, из которых состоит планктон.

Казалось, что наш корабль охватили яркие волны холодного огня, какие-то огромные существа, возможно киты, недалеко от поверхности оставляли световые полосы полыхавшей как след от кометы, небольшие стайки мелких рыбок устроили в глубине фейерверки, носясь в светящемся планктоне то вверх, то вниз, вычерчивая в глубине замысловатые иероглифы.

Зрелище завораживало и мы, засмотревшись на это, не заметили огромную белую стену, которая надвигалась на корабль.

Сколько времени мы стояли на палубе я не знаю, думаю, что достаточно долго. Очнуться нас заставила сирена.

Оторвав, наконец, взгляд от морских глубин, мы буквально в нескольких десятках метров обнаружили огромную, наверное, размером с корабль, ледяную глыбу, которая медленно, но верно надвигалась на борт корабля. Все кто стоял на палубе замерли. Я тоже не знал что делать, то ли бежать на своё место, то ли прыгать за борт.

С мостика капитана мы услышали крики и поспешили туда.

– Какого черта вы здесь делаете? Вахтенный до вас докричаться не мог – закричал на нас капитан.

Оказывается, пока мы любовались красотами ночного океана, двигатель генератора, отвечавший за рулевое управление, заглох, и вахтенный не смог отвернуть от надвигающегося айсберга.

Послышался оглушительный треск. Айсберг достиг своей цели. Корабль ощутимо тряхнуло и начало разворачивать.

– Шлюпки на воду – приказал капитан, и вся команда бросилась спускать шлюпки на воду.

За несколько минут, прошедших после столкновения, судно ощутимо накренилось.

– Все в шлюпки – вновь скомандовал капитан.

На корабле было не очень много народа, поэтому эвакуация прошла достаточно быстро. Я замешкался, пропуская других членов экипажа, и когда уже занес ногу через борт корабля, вдруг вспомнил про документы.

Зачем мне тогда понадобились документы, я, честно говоря, и сейчас затрудняюсь ответить, а тогда эта мысль мне показалась вполне разумной. Корабль был на плаву и возможно устоял бы, пока я сбегаю за ними. Так рассуждал я тогда.

Поэтому сбегать в каюту за документами в тот момент мне показалось вполне адекватным поступком. Несмотря на крики капитана и команды я рысью побежал по палубе и нырнул в трюм. Добежав до каюты, я схватил сумку со своими документами.

Крики позади меня утихли. Я спустился в трюм. Быстро схватил сумку с документами, накинул на себя спасательный жилет, и бросился наверх.

Уже на лестнице я услышал оглушительный взрыв. И если бы только услышал. Ударной волной меня бросило вниз. Потом я увидел, что пол подо мной сломался и начал расходиться. Последнее, что я запомнил, это вода, смыкающаяся над моей головой.

День первый

Очнулся я на мягкой постели, в небольшом помещении. Низкий потолок, и отсутствие окон придавало схожесть с каютой корабля. Сбоку что-то монотонно попискивало.

Повернувшись, я увидел какой-то аппарат с монитором, который и издавал эти звуки. Очевидно, от этого я и проснулся. От этого прибора к моим рукам тянулись разноцветные провода. Я присел на кровати и оглядел свои руки. Провода заканчивались присосками, закрепленными на моих запястьях. За дверью в это время послышались шаги, затем повернулась дверная ручка.

Дверь, как потом оказалось действительно каюты, открылась и в помещение вошла светловолосая женщина. Одета она была довольно необычно, хотя для занятий спортом её обтягивающий комбинезон василькового цвета вполне подходил. Поверх комбинезона был накинут белый халат. На вид ей было лет тридцать, ее невысокая фигура была под стать ее одежде, такая же спортивная.

– Здравствуйте – поздоровалась она, подходя к моей койке.

– Здравствуйте – ответил я

– Меня зовут Юлия, как вы себя чувствуете? – спросила Юлия, избавляя меня от проводов.

Я, прислушался к своему самочувствию и ответил

– Хорошо – я действительно чувствовал себя хорошо – меня зовут Дмитрий – также представился я.

– Приятно слышать – сказала Юлия – значит, восстановительные процедуры подобраны правильно. Для этого, нам пришлось погрузить вас, в искусственную кому. Сегодня последний день приема лекарств.

– Так вы врач? – поинтересовался я

– Да я бортовой врач – ответила она.

– Значит мы на корабле?

– На подводной лодке. – уточнила Юлия.

– На военной подлодке?

– Нет, это гражданское исследовательское судно. Мы занимаемся исследованием морских глубин. А военного флота у нас нет. Подводные лодки мы используем для путешествий во внешний мир – пояснила Юлия.

Теперь вопросов возникло еще больше. Ответ Юлии меня скорее озадачил, чем прояснил происходящее.

– Мы что на другой планете? – тихо спросил я.

Юлия рассмеялась

– Успокойтесь мы на Земле и вас не похитили инопланетяне.

– Но вы сказали: у нас. У кого это: у нас? – не унимался я.

– Вам нужно все-таки еще отдохнуть и принять лекарство. Мы еще не решили, как нам с вами поступить.

Я немного напрягся

– Я не понял, вы со мной хотите что-то сделать?

Юлия вновь рассмеялась

– Да не волнуйтесь вы, ничего с вами мы делать не будем. Просто мы решаем, взять ли вас с нами на остров, либо высадить на какой-нибудь берег поближе к вашей родине. Но если мы высадим вас, то нам придется удалить часть ваших воспоминаний, а это противоречит нашим принципам. Так что вот вам лекарства. Завтрак будет через , – она посмотрела на наручные часы – семь часов так что пока отдыхайте, думаю, мы к тому времени примем решение.

Юлия поставила на прикроватный столик коробочку с разноцветными таблетками и вышла. Ну что же, если они меня сразу не убили, то и сейчас вряд ли хотят убить, про себя подумал я. Затем бесстрашно взял коробочку и высыпал содержимое себе в рот, запив стаканчиком воды который стоял на том же прикроватном столике и вновь прилег на койку. Вскоре я почувствовал небольшую слабость и провалился в сон.

Не знаю, сколько времени длился мой сон, но проснувшись от звука открывающейся двери, чувствовал я себя вполне отдохнувшим.

Юлия была все в том же костюме- комбинезоне.

– Доброе утро – приветствовала меня доктор.

Звучало это для меня как поздравление. После крушения, которое я пережил, наверное, каждое утро для меня теперь будет добрым.

– Здравствуйте – ответил я

– Как ваше самочувствие? – вновь поинтересовалась Юлия .

– Все прекрасно – ответил я.

– Дело в том, что у вас было достаточно серьезное сотрясение мозга. Я рада, что наше лечение вам помогло.

Я помнил наш последний разговор с докторшей о моей дальнейшей участи. Конечно, мне не терпелось узнать о ней, но спросить об этом я не успел. Доктор опередила меня.

– Вы, наверное, хотите узнать о нашем решении? – поинтересовалась она.

– Да, было бы неплохо узнать мою дальнейшую судьбу – постарался я ответить, как можно более, непринужденнее.

– На самом деле мы не смогли принять за вас решение – почти извиняясь, сказала Юлия.

– Мое решение? То есть вы хотите сказать, что решение должен принять я?

– Да, я не объяснила вам наши принципы. Дело в том, что в нашем обществе никто не имеет права решать за другого человека – довольно непонятно для меня ответила она.

– Значит мое решение, каким бы оно не было, будет принято? – решил уточнить я.

– Безусловно – лаконично ответила докторша. И добавила – вся команда и пассажиры собрались в кают-компании на завтрак. Нам нужно ваше решение для прокладывания маршрута. Поэтому вам нужно поторопиться с решением. Когда определитесь, подходите в кают-компанию.

С этими словами она покинула каюту. Я сидел на койке и пытался сообразить, что делать. Первым моим желанием было: покинуть подлодку и вернуться домой. Но что меня там ждет? С женой я давно развелся. Дети выросли и занимались своими делами. А мои частые командировки отдалили нас друг от друга. Редкие звонки по телефону, вот и все общение.

И собственно, чем я рискую, оставшись здесь? Убивать меня никто не сбирается, да и вернуться на родину, скорее всего можно. Не последнее же это плавание. Смущало, конечно ,то обстоятельство, что с частью воспоминаний придется расстаться. Какие пустяки. Можно подумать, что я помню всю свою жизнь. Одним воспоминание м больше, другим меньше.

Решено, я остаюсь.

Я оделся в оставленную мне одежду. Это был такой же комбинезон, что носила и Юлия, только синего цвета. Выйдя из каюты, я очутился в длинном коридоре. Указателей, по которым я бы смог догадаться, где находиться кают-компания, заметно не было. Но прислушавшись, я уловил голоса, доносившиеся справа от меня. И я пошел на этот звук. Пройдя несколько дверей и открывая их по очереди, я, наконец, нашел нужную мне дверь.

За этой дверью оказалась комната довольно приличных размеров. Посреди нее стоял овальный стол. За столом сидели люди, в том числе и моя единственная пока знакомая доктор. Все они были одеты аналогично моему и Юлиному наряду. Юлия, увидев меня, вышла из-за стола и подошла ко мне

– Знакомьтесь – это Дмитрий – обратилась она к присутствующим.

– Ну что вы там стоите, давайте к столу – обратился ко мне, по виду самый старший из присутствующих – присаживайтесь. Меня зовут Борис Иванович, я старший помощник капитана – представился он мне.

Я принял приглашение и, подойдя к столу, присел рядом с помощником капитана. Затем он представил меня остальным присутствующим. За столом собрались практически все, кто находился на борту корабля. Отсутствовали лишь те, кто отдыхал после вахты, в том числе и капитан судна. Пока Борис Иванович знакомил меня с экипажем, столы накрыли для завтрака. Во время завтрака Юлия, как бы, между прочим, поинтересовалась: какое решение я принял? Я сказал, что остаюсь.

– Ну, слава богу – выдохнул, с явным облегчением старший помощник – а то я уже думал, что придется возвращаться.

Оказалось, что подводная лодка, после дальнего похода, спешила в родной порт. И если бы мое решение было бы противоположным, то экипажу и пассажирам пришлось бы на несколько дней задержаться, доставляя меня к родным берегам.

Во время завтрака я узнал, что вся команда моего судна была подобрана проходящим поблизости сухогрузом. Позавтракав, все быстро разбрелись по своим каютам.

– Сегодня к обеду мы будем уже в порту , надо собраться – пояснил мне Борис Иванович, словно извиняясь за команду, и тоже покинул кают-компанию.

Мне же было не до внимания со стороны команды. В голове была полная неразбериха. Правильно ли я решил остаться или нет? В конце концов, я пришел к выводу: чему быть тому не миновать. На этом и успокоился.

Прибыли мы в порт даже раньше, чем прогнозировал помощник капитана. Пообедать на борту судна нам не пришлось. К полудню мы уже стояли на пристани. Взяв бумажный пакет, со своей одеждой, я вышел на пристань. Родные и близкие вернувшихся путешественников встречали их из похода, с цветами и шампанским.

К моему удивлению меня тоже ждали, правда, без цветов. Юлия представила мне своего дядю Петра Ильича. «Как Чайковский» подумал я. Мы пожали друг другу руки.

Петру Ильичу было семьдесят два года, но если бы об этом мне не сообщила Юлия, то я бы, ни за что не дал ему и шестидесяти. Как пояснила Юлия, ее дядя живет в этом портовом городке, а так как он уже на пенсии, то сможет показать и рассказать мне о жизни на их острове. Затем Юлия попрощалась с нами и, пожелав приятно провести время, умчалась догонять шумную толпу, состоящую из ее коллег и их родственников, решивших отпраздновать свое прибытие. Петр Ильич тронул меня за локоть и сказал

– Пойдем Дмитрий. Сейчас я отвезу тебя в мой любимый ресторан. Там мы отметим твое счастливое спасение.

Мы направились к выходу из здания порта. Выйдя на парковку перед зданием, Петр Ильич подошел к припаркованной недалеко от входа машине. Марка автомобиля была мне незнакома, да и никаких значков и надписей, кроме номерного знака на ней не было. По виду это был автомобиль представительского класса, настоящий лимузин. Салон был отделан качественной кожей.

На улице к полудню стояла нестерпимая жара, но сев в машину, я сразу ощутил приятную прохладу. Как будто, кондиционер работал все время, что Петр Ильич провел в порту, встречая меня. Двери у машины, как мне показалось, не были заперты, да и ключей у моего спутника я не заметил. Сев на водительское место Петр Ильич нажал на какую-то кнопку на приборной панели и назвал нужный адрес. Автомобиль плавно тронулся и, развернувшись на парковке, начал набирать скорость. Петр Ильич, заметив мой удивленный взгляд, сказал

– Не люблю рулить сам. Раньше, когда был моложе, любил погонять, а сейчас уже годы не те.

Но меня удивило не только это. Как я не прислушивался, не мог уловить звука работающего мотора. Это оказалось еще проще: двигатель был электрический и практически бесшумный.

– У нас уже давно не используются двигатели внутреннего сгорания в автомобилях. Это сильно загрязняло воздух. Поэтому мы перешли на электромобили. Запаса заряда аккумулятора хватает на день. На ночь подключаешь зарядку и утром он вновь заряжен – объяснил мне Петр Ильич.

– Ну, а если ехать куда-то далеко? – задал я вполне логичный вопрос.

– На этот случай, вдоль всех дорог, есть пункты зарядки аккумуляторов. Просто подъезжаешь к терминалу и меняешь разрядившийся аккумулятор.

– То есть вы отдаете свой аккумулятор и ставите чужой? – не понял я.

– А в чем разница? Аккумуляторы все одинаковые – не понял уже Петр Ильич.

Я не стал больше задавать вопросов насчет аккумуляторов, возможно позже с этим разберусь.

Мы ехали по поселку с одноэтажными домами, разделенному на небольшие кварталы. Все дома имели отличную друг от друга архитектуру, хотя по размерам отличались не особо. К каждому дому был проложен асфальтированный подъезд.

Кроме зеленых изгородей, состоящих из вечнозеленых хвойных деревьев, никаких других ограждений между домами или проезжей частью дороги не было.

Вскоре мы остановились возле одного из домов. На фасаде здания в верхней его части висела вывеска «У Зои». Это и был любимый ресторан моего спутника. Он находился внутри квартала, состоящего из десятка одноэтажных домов.

Ресторан, по размерам, не очень отличался от окружающих его домов. Единственное отличие заключалось в том, что к основному дому был пристроен навес, имевший большие стеклянные витражи. Этот навес и был залом ресторана.

Внутри зала было также прохладно, как и в салоне автомобиля Петра Ильича. Мы с ним прошли к столику возле окна. Посередине стола были установлены экраны. Они были похожи на, привычные для меня, компьютерные мониторы.

Петр Ильич присел за стол и ткнул пальцем в экран. На экране тут же появилось меню. Я последовал его примеру и включил монитор, который находился напротив меня.

Ассортимент блюд был не очень большим, но вполне мог удовлетворить большинство вкусовых предпочтений. Здесь наряду с мясными блюдами и салатами, можно было заказать и рыбные блюда и морепродукты. Напротив каждого блюда стояло время его приготовления. А вот цены на эти блюда не было. И хотя у меня все равно не было местных денег, это мне показалось странным.

Петр Ильич уже заказал, очевидно, свой любимый обед и теперь с интересом наблюдал за мной. Видя мое замешательство, он взял на себя труд заказать мне обед, полагая, что мне неизвестны местные названия. Несколькими нажатиями на экран он завершил мои мучения. Теперь я чувствовал себя более спокойно. Раз он сам выбрал, значит сам и заплатит. А то вдруг бы я заказал что-нибудь слишком дорогое.

Пока мы ждали свой заказ, я решился, наконец, задать самый главный свой вопрос

– Петр Ильич все же объясните мне, куда я попал? Что это за место?

– Это сложно объяснить, но я постараюсь. Место, где мы сейчас находимся, не отмечено ни на одной карте мира. И все-таки мы на Земле – начал он свой рассказ

– Ты, наверное, удивлен тем, что мы общаемся на русском языке?

– Да, конечно, если учесть что мы не в России – ответил я.

– Так вот. Как ты наверно знаешь, по крайней мере, по сказкам, что русские купцы совершали дальние морские походы в надежде найти диковинные товары. Купцы наполняли корабли своим товаром, для обмена и торговли. Часто они заходили в еще неизведанные моря.

И вот однажды купцы снарядили большой флот. Загрузили множество товаров и отправились в путь. Неизвестно сколько времени они плыли по морям, и однажды начался шторм, который продолжался несколько дней. А когда море успокоилось, мореплаватели не смогли определить: где они оказались. Звездное небо было совершенно другим. Все были напуганы этим.

Они впервые попали в южное полушарие Земли и не знали куда плыть. И тогда они увидели землю. Все очень обрадовались.

Купцы в это путешествие взяли с собой не только товары, но еще своих жен и дочерей. Моряки были очень злыми на них из-за этого, и считали, что именно это и было причиной долгого шторма. Но, когда они увидели землю, злость их утихла, и напряжение в их отношениях с купцами было снято.

Корабли причалили к берегу. Мореплаватели сошли на новую, для них, землю. Одни начали обследовать эту землю по суше, а другие отправились, на кораблях, исследовать берег. Вскоре выяснилось, что это остров и очень большой, но не населенный людьми.

Новую землю назвали «Новорусь».

За время плавания запасы продовольствия сильно сократились и решено было остаться на острове, для пополнения запасов, тем более, что никто не мог определить куда все-таки плыть.

Путешественники начали обустраиваться, сначала построили несколько общих хижин. В товарах, что взяли с собой купцы были и различные инструменты, и пшеница, и даже несколько коров и овец. Они стали сеять пшеницу и разводить скот.

Погода на острове оказалась очень благоприятной для сельского хозяйства, в лесах было много дичи, в море полно рыбы. Так прошел год затем другой.

Жизнь есть жизнь, и дочери купцов становились женами моряков. А через несколько десятков лет никто уже и не вспоминал о далекой родине.

Купцы, не привыкшие к физическому труду, попытались было организовать торговлю между поселенцами. Но оказалось, что золота в местных ручьях несметное количество. И никому оно не было нужно. Золотом не наешься и не согреешься. Пришлось и купцам идти за сохой.

Вначале, все жили в одном поселении, и каждый занимался своим делом: кто-то выращивал пшеницу, кто-то растил скот, были и сапожники и портные. Все продукты хранились в одном помещении, и любой мог брать оттуда столько, сколько ему было нужно.

Урожаи с каждым годом все увеличивались, скотина плодилась исправно. Людей тоже становилось больше, и они стали расселятся вдоль побережья, образуя новые села.

Требовалось все больше инструментов и орудий труда. Нужно было больше металла. Остров оказался богат и полезными ископаемыми. Поселенцы разведали большие месторождения угля и железной руды. Затем построили металлургические заводы.

От каждого поселения на рудники и заводы отправлялись рабочие. Вокруг месторождений и заводов образовывались первые города.

Так как врагов у людей, живших тогда на острове, не было, то и армия была не нужна. Этот факт едва не привел к порабощению нашего острова.

Петр Ильич задумавшись о чем-то, немного помолчал, достал из кармана пачку сигарет и, вытащив сигарету, закурил. Затем он посмотрел на меня и, извинившись за свою невнимательность, предложил мне свои сигареты.

Только сейчас я вспомнил: как давно я не курил. Я с удовольствием принял его предложение и тоже затянулся сигаретным дымом. Голову сразу обнесло, так всегда бывает после долгого воздержания от курения.

После первого появления дыма, над нами сразу же зашумел вентилятор, и дым устремился вверх. Очевидно, сработали какие-то датчики. В очередной раз, затянувшись и выпустив дым, Петр Ильич продолжил

– Прошло несколько столетий, и люди перестали даже думать о том мире, из которого они прибыли, на острове их все устраивало. А далекий мир казался навсегда утерянным.

Но тот мир сам напомнил о себе.

Однажды весной, к берегам нашего острова причалило несколько кораблей. Это были испанские военные корабли. Люди очень обрадовались их появлению и приняли мореплавателей как дорогих гостей. Но радость была недолгой. Испанцы не понимали наш язык и принимали нас за местных туземцев, которых они встречали в других землях.

Они насиловали женщин и убивали мужчин. Набрав золота, они уплыли, но все понимали, что испанцы теперь обязательно вернуться. Им нужно было золото, а его, как я уже говорил, на острове огромное количество.

Тогда было решено: создать вооруженные отряды. Испанцы были хорошо вооружены и имели огнестрельное оружие. Наши предки смогли создать достаточно оружия, скопировав его с испанского и даже улучшив. Они научились им пользоваться, к очередному визиту испанцев.

Корабли появились через три года, также как и в первый раз, весной. Это было вечером, и испанцы не торопились с высадкой на берег. Они встали недалеко от берега и бросили якоря.

К пристани причалила только одна шлюпка с матросами. Они привезли список необходимых им продуктов и золота, которые должны были для них приготовить жители острова. Иначе угрожали убить каждого второго мужчину в деревне.

Но жители были уже предупреждены о незваных гостях. Наши корабли постоянно находились в море и патрулировали прибрежную зону. Еще до прибытия испанских кораблей, вооруженные отряды островитян были приведены в боевую готовность и стянуты к побережью.

То, что испанцы сразу не высадились на берег, было на руку ополченцам. Еще до их появления, местные жители решили, что кто бы ни приплыл в следующий раз, тот уже не должен покинуть этот остров.

Когда наступила ночь наши солдаты сели в шлюпки и, пользуясь кромешной темнотой, незаметно подобрались к испанским кораблям. Борта всех кораблей они облили керосином. Затем начали забрасывать к ним на палубу бутылки с зажигательной смесью. Сначала подожгли борта кораблей, а когда на кораблях поднялся шум, на палубы полетели зажженные факелы.

Матросы тщетно пытались зачерпнуть ведрами воду из моря, чтобы погасить пламя, веревки, к которым были привязаны ведра, горели и рвались. Вскоре пожар добрался до бочек с порохом, и корабли начали взрываться. Испанские солдаты и матросы прыгали в море.

Многие испанцы тогда погибли и ни один корабль не уцелел. А тех, кто смог добраться до берега, взяли в плен. Но никто не знал: что делать с этими людьми. Пришлось их расселить по всему острову, чтобы они вновь не задумали какую-нибудь подлость. Со временем они растворились среди поселенцев, завели семьи и больше не помышляли о грабежах.

Больше к нашему острову никто не приближался. Те испанцы, что обнаружили наш остров, были настолько жадными, что даже не отметили его на картах. Однако все понимали, что рано или поздно, остров будет обнаружен. Наши корабли продолжали патрулировать вокруг острова, а ученые люди стали думать: как сделать так, чтобы остров стал бы недосягаем для захватчиков.

Прошло много времени, прежде чем наши технологии позволили полностью скрыть его не только от невооруженного взгляда, но и от электронных средств обнаружения. Мы с вами находимся под энергетическим куполом, который имитирует отсутствие нашего острова. Даже из космоса этот участок моря выглядит как сгусток облаков, постоянно меняющий свою форму.

Наше местоположение находится вдали от морских торговых путей. Даже если какое-то судно сбивается с курса, то на его пути мы выставляем препятствие в виде айсберга. Да, именно об этот айсберг и разбилось ваше судно, хотя никто не может понять: почему оно не отвернуло от него и не вернулось на свой курс.

Я объяснил ему причину, по которой наш корабль вовремя не развернулся.

Петр Ильич еще не закончил свой рассказ, а нам уже начали сервировать стол. Девушка официантка, поздоровалась с моим собеседником, как со старым знакомым, затем прикатила тележку с нашим заказом.

Петр Ильич был явно поклонником морепродуктов. Каждому из нас досталось по приличному лобстеру и по тарелке салата с крабом. Также на столе появился графин красного вина. Официантка налила нам вина в бокалы и, пожелав приятного аппетита, удалилась.

Плотно пообедав и выпив отличного красного вина, меня разморило и потянуло на сон. Петр Ильич тоже казался несколько вялым и предложил мне отдохнуть с дороги. Я с удовольствием согласился. Петр Ильич встал из-за стола и, не расплатившись, прямиком отправился к выходу. Я был несколько обескуражен его поведением. У меня не было не только местных денег, но и вообще никаких денег. Взявшись за ручку двери, Петр Ильич обернулся, лицо его приобрело удивленное выражение. Он спросил

– Ты не наелся? Что-то еще хочешь?

«Да он что издевается» подумал я, и отрицательно помотал головой.

– Так пойдем, отвезу тебя в гостиницу.

Я оглянулся по сторонам, никто не обращал на меня внимание. Подумав, что у моего спутника здесь неограниченный кредит, я пошел к выходу.

Ильич, как я его про себя называл, привез меня к трехэтажному кирпичному зданию. Это здание разительно отличалось от тех домов, которые попадались нам по пути. Во-первых: это было самое высокое здание из всех виденных мною за все время моего нахождения на острове. Во-вторых: здание не отличалось изяществом архитектуры. Обычная серая бетонная коробка с тремя рядами окон. Вход находился по центру здания. К нему мы и направились.

Открыв двери, мы оказались в довольно просторном зале. Справа от дверей находилась стойка, которая обычно бывает в гостиницах. На стойке стоял монитор. В него сосредоточенно смотрел, сидящий за стойкой молодой человек, скорее юноша, и что-то явно печатал.

Заметив наше появление, он встал со стула и представился. Администратора гостиницы звали Егором. Он поинтересовался: какой номер нам нужен. Ильич объяснил, что номер нужен на одного человека. Егор вышел из-за стойки и предложил следовать за ним.

Пройдя до конца коридора, молодой человек остановился перед дверью. Дверь была под номером «1». Егор повернул ручку двери, и мы вошли в номер.

Я был несколько удивлен тем обстоятельством, что снаружи двери не было чего-либо, напоминающее замок. Хотя, на обратной стороне двери была щеколда. Администратор удалился, так и не дав мне ключа.

Было очевидно, что ни этот молодой человек, ни официантка в ресторане не знали о моем прибытии. Это показалось мне странным. Если бы подобное случилось у нас, в смысле в России, то наверняка налетели бы журналисты.

Вопросов накопилось у меня уже достаточно, но задавать их не хотелось. День выдался богатый на события, и получить еще одну порцию информации показалось мне уже слишком. Да и просто устал. Поэтому я попрощался с Ильичем, закрыл дверь и улегся спать.

Перед уходом он попросил мои документы, объяснив, что они нужны для моей регистрации.

Уже засыпая, я подумал: без бумажки ты букашка.

День второй

Проснувшись, я подробно осмотрел свой номер. Это была вполне обычная однокомнатная квартира. Здесь имелась кухня, со всей необходимой посудой и столовыми приборами, электроплита и холодильник.

В холодильнике я обнаружил неплохой выбор напитков от нескольких видов сока до пары сортов пива: светлого и темного, крепкие напитки я обнаружил в прикроватной тумбочке. Из еды было несколько баночек рыбных и мясных консервов, сыр в бумажной упаковке, кусок масла на тарелке под фарфоровой крышкой, палку сырокопченой колбасы и булку хлеба в бумажном пакете. Также имелся электрический чайник и чай в пакетиках.

В номере была и ванная комната. И пока закипал чайник, я принял душ, благо все необходимое для этого нашлось там же.

Плотно позавтракав, я нашел пульт телевизора и включил его. Каналов оказалось не так много, как в России. Практически на всех каналах шли художественные или документальные фильмы. Но были и спортивные и музыкальные каналы. И что удивительно: и фильмы, и музыка, и соревнования, были не только местные, но и те, что транслировались из «внешнего мира».

В перерывах между фильмами и песнями транслировались различные объявления и анонсы, но было ощущение, что чего-то не хватает. Попереключав каналы, я догадался. Реклама, ее не было.

Оглядев комнату еще раз, я заметил ноутбук, лежащий на столе возле окна, и включил его. Когда ноутбук включился, я с удивлением обнаружил вход в интернет. Но, когда я нажал на соответствующую ему иконку, на экране открылось окно, в котором мне предлагалось идентифицировать себя.

В этот момент в дверь постучали. Не знаю: чего я испугался, но быстро, стараясь не хлопнуть крышкой, закрыл ноутбук и пошел открывать дверь. Открыв дверь, я с облегчением выдохнул.

На пороге стоял Петр Ильич.

– Дмитрий, с тобой все в порядке? – озабоченно спросил он – Ты чем-то напуган?

Мне стало с одной стороны неловко и в то же время смешно из-за своей нервной реакции. Я объяснил Ильичу, что испугался из-за того, что возможно нарушил какие-то законы, попытавшись войти в интернет. Ильич объяснил мне, что инициализация нужна лишь для того, чтобы определить возраст пользователя.

Сайты, в которых содержатся сцены насилия или порнографии, заблокированы для несовершеннолетних. Посылать сообщения во «внешний мир» тоже не получится по понятным причинам. В остальном же нет никаких ограничений.

Ильич открыл ноутбук и приложил к нему свой телефон. На мониторе открылось окно, в котором Петра Ильича приветствовала местная сеть интернет.

– Ну вот, теперь можете пользоваться – сказал он.

Но желание лазить в интернете уже пропало. Я поблагодарил его, но сказал, что меня больше интересует жизнь на его острове. Мне не терпелось задать ему, мучавшие меня, вопросы.

– Петр Ильич – начал я – объясните, почему никто не просит вас об оплате? В ресторане мы не расплатились, за гостиницу, как я понял, тоже никто ничего не требует.

Ильич удивленно посмотрел на меня и ответил

– А я разве вчера не говорил тебе, что у нас нет денег?

Хотя вчера мы с Ильичем выпили изрядное количество вина, но не настолько, чтобы этот факт я мог забыть. Поэтому я отрицательно покачал головой.

– Странно, старею наверно – толи пожаловался, толи пояснил Ильич – ну тогда сейчас я объясню тебе отсутствие денег и подробнее расскажу о развитии нашего острова.

Но прежде чем он начал рассказ я предложил ему выпить чаю, на что он охотно согласился. Пока я наливал воду в чайник и кипятил его, Ильич подошел к окну и отдернул штору.

Оказалось, что в номере есть балкон. Открыв дверь, он вышел на балкон и сел, в находившееся там одно из двух кресел. Затем достал пачку сигарет и закурил.

Так как номер располагался на первом этаже, то выйдя на балкон, создавалось впечатление: что вышел в сад, который окружал гостиницу. Поставив чашки с чаем на столик, расположенный между кресел, я присел напротив Ильича. Ильич сделал небольшой глоток чаю и начал свой рассказ.

– Как я уже рассказал, изначально все поселенцы на острове жили вместе. И все запасы продуктов делились на всех поровну. Не было каких-то различий между нами. Затем население начало увеличиваться и расселятся по побережью, образовывая новые села. Но все были родственниками и помогали друг другу.

Когда поселения становились независимыми от помощи, то отказывались от нее. В общем, каждое село имело все, что им было нужно. У каждого поселения было достаточно полей для посева пшеницы и выгула скота, была своя кузница, свои портные, своя мельница, пивоварня, винокурня. Все было общим и доступным. Запасы на зиму закладывались из расчета на каждого человека. Поэтому в деньгах не было необходимости.

По мере развития сельскохозяйственных орудий труда, возник дефицит металла, но и людей, по той же причине, занятых сельским хозяйством стало меньше. Поэтому от каждого поселения, на поиски руды, были отправлены мужчины, не занятые работой в поле. Пока они работали на рудниках, в селах на их долю все также производились продукты и необходимые им товары. Все это отправлялось на рудники. Вслед за рудниками стали строить металлургические заводы.

Для облегчения сельского труда были изобретены трактора, комбайны и т.д. Производительность сельского хозяйства резко выросла, и в селах стало жить намного легче, при этом количество производимой продукции стало превышать потребности жителей всего острова. Нужно было как-то регулировать сельхозпроизводство.

Для этого был создан плановый отдел регулирования. Также были созданы министерства по каждому направлению деятельности.

Но без точных данных о количестве проживающих людей на острове невозможно было точно подсчитать количество продуктов. Поэтому был создан еще и статистический отдел.

Когда это было сделано, выяснилось что люди, живущие на селе, заняты на работе гораздо меньше, чем те, кто работал на заводах. Это было несправедливо, и чтобы облегчить жизнь рабочих на заводах, из сел были направлены дополнительные рабочие, что позволило сократить рабочие дни на заводах.

Но прогресс не стоял на месте, и с внедрением сначала механизации, затем автоматизации и роботизации, на заводах требовалось все меньше и меньше рабочих. Потребовалось сокращать возраст работающих людей.

– Вы подразумеваете – пенсионный возраст? – вмешался я в рассказ Ильича.

– Можно и так сказать, хотя у нас это слово не в ходу. Для жителей острова работа – это долг, который каждый должен выполнить на пользу других людей. Ведь единственное, что может дать обществу человек: это свой труд, физический или интеллектуальный, необходимый для общества.

На сегодняшний день каждый житель острова обязан отработать двадцать лет. Женщины работают меньше, так как воспитание детей до пяти лет входит в стаж.

– То есть – вновь вмешался я – отработав двадцать лет, человек выходит на пенсию и ничего не делает? Это ведь примерно в сорок лет.

– Ну почему же ничего не делает. Он живет, занимается своими увлечениями, хобби. А возраст да, примерно такой, это зависит от того, когда человек приступает к работе. Но это не предел. В идеале: человек вовсе не должен работать. Я имею в виду физически. Внедрение роботов в производство должно избавить людей от этого. Люди должны заниматься развитием науки, культуры, самосовершенствованием, просто жить. Если хотите, могу провести с вами экскурсию по острову, чтобы вы нагляднее поняли: о чем я говорю.

Да, я хотел.

И экскурсия была назначена на завтра. Сегодня же у нас, а точнее у меня возникли неотложные дела: приобрести телефон и пополнить гардероб.

Выйдя из гостиницы, мы добрались до ателье по пошиву одежды. Пока мы ехали по поселку на машине, я крутил головой, пытаясь заметить хоть что-нибудь, напоминающее магазин или какой-нибудь гипермаркет. Но за весь путь ничего похожего так и не заметил.

Казалось, что мы едем по огромной деревне, в которой есть только небольшие семейные предприятия. И эти предприятия находятся в их домах. Наверно каждый бы хотел иметь работу прямо дома. Очевидно, поэтому на улице практически не было людей. Автомобили также встречались не часто.

Ателье, также как и ресторан, в котором мы обедали вчера, находилось в помещении, пристроенном к жилому дому. Внутри ателье представляло собой просторное помещение. По периметру были расставлены манекены с образцами одежды. И если бы не странное устройство, напоминающее душевую кабину, стоящее посреди комнаты, то это было вполне обычное ателье.

Из-за стола, на котором стоял монитор от компьютера, вышла молодая, лет двадцати пяти, девушка и поздоровалась с нами. Звали ее Анна. Петр Ильич объяснил ей, что нужно меня полностью экипировать для повседневной жизни, а также для путешествия в южные, то есть холодные, районы острова.

Девушка кивнула головой и пригласила меня к столу. Затем она предложила мне выбрать, подходящий мне фасон и ткань. Я выбрал на мониторе несколько приглянувшихся мне моделей. Затем Аня, так звали девушку, попросила меня войти в «душевую кабину». Это оказалась вовсе не душевая кабина, а пространственный сканер. Он снял с меня все размеры.

– Ваша одежда будет готова через три часа – сказала Аня – если хотите забрать сегодня, постарайтесь подойти до четырех часов, позже ателье будет закрыто.

– За три часа вы успеете сшить мне всю одежду? – удивленно спросил я.

Девушка удивленно посмотрела на меня и ответила

– Конечно, у вас же всего три комплекта одежды и принтер вполне справится с заказом за три часа.

Ее ответ удивил меня. Она как бы даже обиделась, что слишком медленно будет исполнен мой заказ. Я поспешил ее успокоить и объяснил, что здесь я совсем недавно и не знаком с местными технологиями. Поэтому мне не понятно: как она справится с заказом одна, без посторонней помощи.

– А я поняла, вы это тот, выживший после кораблекрушения, из внешнего мира. Пойдемте, я покажу вам, как все происходит.

Оказывается, о моем появлении все-таки знали.

Она подвела меня к двери в углу помещения и открыла ее. За дверью была еще одна комната, но размерами поменьше. Посреди ее стоял квадратный шкаф с прозрачными стенками. Сзади него располагались различные катушки с нитями. От них нити тянулись к этому шкафу. Внутри шкафа что-то нудно гудело. Сквозь его прозрачные стенки было видно, как формируется ткань и обретает форму похожую на выкройки для одежды.

– Вот ваш заказ уже начал выполнятся – сказала Аня – сначала из нитей сформируется ткань нужного размера, а затем автоматическая швейная машина соединит заготовки и все.

Я поблагодарил девушку за ее подробное объяснение и, попрощавшись до вечера, вышел на улицу. Ильич сидел на лавочке перед ателье и курил. Пока Аня показывала мне устройство по пошиву одежды, он покинул помещение и теперь наслаждался сигаретой в тени акации, укрывающей лавочку от полуденного солнца.

Ильич, заметив мое появление, бросил окурок на асфальт, встал со скамейки и предложил отобедать, а затем уже заехать за телефоном. Я был не против, да и время приближалось к полудню.

В это время под лавочкой, на которой сидел Ильич, что-то зажужжало, и оттуда появился робот пылесос. Затянув в себя окурок, он вернулся под лавку и снова встал на зарядку.

Мы заехали в тот же ресторан, что и вчера. Я уже без помощи Ильича выбрал блюда. Пока готовился наш заказ, я разузнал у Ильича: почему на двери в номере гостиницы нет замков.

Оказалось, что замков нет не только в гостиничных номерах, но и на дверях машин и вообще всех домов. Замки были только изнутри помещений, и только потому, что у человека должно быть личное пространство.

Его объяснение вызвало у меня еще один вопрос. Как люди не боятся оставлять открытыми свои дома? А если воры залезут в дом и украдут что-нибудь? Услышав мои опасения, Ильич рассмеялся.

– Ты, конечно, можешь не поверить, но у нас нет воров. Воровство просто не имеет смысла. На острове уже давно есть изобилие всего, что необходимо человеку. И все это можно получить в любом количестве и естественно бесплатно.

Я немного подумал и не нашел ни одного аргумента в пользу того, что существует еще какая-то причина для воровства. Но возник резонный вопрос: если нет воров и грабителей, то и полиция не нужна?

Петр Ильич подтвердил мое предположение.

– На острове нет, не только полиции, но и судей, прокуроров, юристов, адвокатов. А также экономистов, банкиров, бухгалтеров и кассиров.

Ильич подготовился к моим вопросам. Чувствовалось, что он неплохо ориентируется в жизни «внешнего мира».

Рассказ Ильича прервала официантка, которая прикатила тележку с нашим заказом.

Пообедав, мы поехали за телефоном. Как объяснил Петр Ильич, телефон мне будет необходим в некоторых случаях, например чтобы войти в интернет.

Путь наш лежал в противоположную от побережья сторону, через весь поселок. Наконец дома закончились, и мы выехали из населенного пункта. Еще издали я заметил металлическую опору, увенчанную множеством спутниковых тарелок и антенн. Подъехав к этой конструкции, у подножия ее обнаружилось небольшое одноэтажное здание. На единственной двери красовалась надпись «Телефонный узел».

Внутри здание представляло собой одну большую комнату. Вдоль стен стояли металлические шкафы, которые издавали монотонный шум и иногда негромко попискивали. В помещении было душно и пахло какой-то наэлектризованностью. Посреди комнаты находилось нечто напоминающее конторку, огороженную стеклянными стенами.

В конторке был виден подковообразный стол, с множеством мониторов, за которым сидели две девушки. Дверь конторки также была стеклянная. Петр Ильич, а следом за ним и я, вошли в стеклянное помещение. Когда я закрыл дверь, надоедливый шум шкафов прекратился. В конторке на удивление было тихо и свежо.

Ильич представился и поинтересовался о том: доставлен ли заказанный им вчера телефон. Одна из девушек выдвинула верхний ящик стола. Оттуда она достала коробку, в которой и был, обещанный мне телефон. Вместе с телефоном мне вернули ипаспорт, который я вчера давал Ильичу.

Телефон ничем не отличался от знакомого мне смартфона. Ильич вставил сим-карту и объяснил, как пользоваться телефоном.

– Ну вот, теперь ты официальный гражданин Новоруси. Кстати, теперь можешь взять себе машину.

– А без телефона машину здесь приобрести невозможно?

– Дело в том, что когда рождается ребенок, его родителям выдается телефон на него с уникальным номером, который остается с человеком на всю жизнь. Это его, как бы точнее сказать, идентификационный номер. Хотя звучит, конечно, нехорошо, но по сути это так. Информационные технологии облегчили работу распределительного отдела. Благодаря этому стало проще осуществлять статистику. Пока человек жив, его сим-карта активна, после смерти ее отключают. Извините за столь циничные подробности, но человек пока, все же смертен. Вы теперь зарегистрированы и на тебя будут заложены ресурсы: питание, одежда, машина, если захочешь остаться здесь навсегда, то тебе построят дом.

– Дом? Мне построят дом? – дважды переспросил я.

– Ну конечно. Но если тебя устраивает проживание в гостинице, то можешь остаться и там.

Сказать, что я был обескуражен? Я был в шоке. В честь чего мне будут строить дом? Я попал сюда совершенно случайно. Для жителей острова я чужак из «внешнего мира». Я с недоверием посмотрел на Ильича.

– Вы не шутите? – спросил я его. Меня посетила мысль о том, что здесь кроется какой-то подвох. – Я ведь не только не жил здесь, но и, ни дня, не работал. А значит: мой долг не выполнен. Мне теперь придется двадцать лет у вас отрабатывать?

Петр Ильич внимательно посмотрел на меня и громко рассмеялся. Значит и правду пошутил.

Однако, вволю насмеявшись, Ильич подтвердил правдивость своих слов.

– Дмитрий, я же видел твои документы. Тебе уже сорок семь лет. Никто тебя не заставит здесь работать. А для ста сорока миллионного населения острова, еще один человек не вызовет никаких хлопот. И дом построим без всякой отработки. Вот видишь на телефоне зеленую точку?

Я взглянул на телефон. Действительно, в верхнем углу экрана светился зеленый огонек.

Это значило, что владелец телефона уже отработал положенное время. Такой элемент был введен потому, что время трудового стажа постоянно снижалось. Роботы заменяют людей на производстве с каждым годом все больше. И соответственно требуется все меньше рабочих. Количество, необходимого обществу рабочего времени, постепенно снижается.

Все о чем я узнал, об этом острове за один день, требовало осмысления. Мне требовалось время для переваривания информации. И хотя было еще не поздно, я попросил Ильича отвезти меня в гостиницу.

Мой номер был убран. В холодильнике пополнился запас продуктов, съеденных мной утром. Просто «олл инклюзив» какой-то. Но это не Турция, и не пятизвездочный отель, тем более, что платить здесь не надо.

Включив ноутбук и войдя в интернет, я принялся изучать новости из России. Со дня моего отплытия я не ведал, что творится на моей родине.

Первая же попавшаяся на глаза новость, меня ошарашила – в России повысили пенсионный возраст. Эта новость будто специально предназначалась мне. Несколько часов назад, мне объяснили, что возраст работающих людей должен сокращаться, а в России все получается с точностью до наоборот.

Потом мне пришла мысль о том, что в России живется хорошо тем, у кого много денег, те, у кого денег меньше, живут хуже. А у кого совсем нет денег, просто выживают.

Здесь же вовсе нет денег, а все живут хорошо.

Я чувствовал себя Алисой из страны чудес, но не упавшей в нору, а выбравшейся оттуда.

Мне стало обидно за мою страну. Ту страну, в которой я родился и жил. Почему мы не можем жить также как здесь?

Я закрыл ноутбук и открыл тумбочку с водкой.

День третий

Пробуждение было не из приятных. То ли водка была не лучшего качества, то ли ее было слишком много. Вставать с постели не было ни сил, ни желания.

Однако встать пришлось. В дверь постучали.

Петр Ильич был готов отправиться в путь. Об этом свидетельствовала его спортивная одежда. Взглянув на меня и остатки возлияния, оставшиеся на тумбочке, он спросил

– Что, тяжело?

Я грустно кивнул.

– Бывает, сейчас я тебя полечу.

Сказал Ильич и вышел.

– Не, не – запротестовал я вслед ему, и отрицательно покачал головой, представляя, что лечить он меня будет тем, от чего я заболел.

Но Ильич не стал мне предлагать опохмелиться. Вместо водки он растворил в стакане воды, принесенную из машины, шипучую таблетку и заставил меня это выпить.

Через несколько минут лекарство подействовало. У меня даже хватило сил принять душ.

После душа я почувствовал себя настолько хорошо, что смог позавтракать, приготовленной Ильичем яичницей.

Перед отъездом мы заехали за моей одеждой.

Ильич на мониторе набрал конечный адрес нашего маршрута и путешествие началось. Двигаясь, по жилым районам, наша скорость не превышала 60-и км в час. Но выехав на трассу, автомобиль заметно ускорился. Замелькали фонарные столбы.

Между столбами не было проводов. Это объяснялось тем, что на каждом столбе, сверху находилась солнечная батарея.

Лес, росший вдоль дороги, был явно искусственного происхождения. Деревья были высажены ровными рядами. Трава между деревьев казалась тоже высаженной, или подстриженной. Периодически, через равные промежутки, в лес с основной трассы, уходили асфальтированные дороги. По ширине они уступали магистрали, но качество покрытия было ничуть не хуже. На каждом таком повороте у леса стояли водонапорные башни.

Как объяснил Ильич, они предназначаются для полива и тушения лесных пожаров. От башен в лес тянулись водопроводные трубы. На трубах стояли датчики. При повышении температуры до определенного уровня, эти датчики срабатывают, и через форсунки пожар заливает водой.

А траву действительно подстригают автоматические газонокосилки, оснащенные также как и фонарные столбы, солнечными батареями.

На острове практически все леса, кроме заповедников, были искусственно высажены. После того, как остров поместили под энергетический купол, климат поменялся. Он стал более теплым, и появилась возможность высадки тропических деревьев. Но вместе с этим возникла проблема с осадками. Облака, которые формируются под куполом, не имеют достаточного запаса воды. Поэтому водонапорные башни служат и для полива леса в жаркие дни.

Для пополнения запасов воды используют айсберги, благо Антарктида исправно поставляет их к острову.

Я подумал о сотнях тысяч гектаров леса в России, ежегодно уничтожаемых пожарами, и об огромном количестве рек и озер. Вспомнил репортажи с места пожаров, как пожарные тушат лес брызгалками из заплечных ранцев.

Пока Ильич рассказывал мне о специфике лесного хозяйства острова, лес закончился. Вдоль дороги теперь тянулись луга. Луга были разделены лесополосами на равные квадраты, и на разных полях был разный скот. На одних паслись коровы, на других овцы. Были луга и с конями, и с козами. И хотя поля, кроме лесополос, ничем не были огорожены, животные четко находились на своих полях и словно не могли пересечь какую-то невидимую глазу преграду. Пастухов также не было видно.

Я поинтересовался у Ильича таким странным поведением животных. Оказалось, что на каждом животном был прикреплен электронный датчик, оборудованный электрошоком. Поэтому, когда они приближаются к границе своего участка, то получают легкий удар током. Я подумал, что это конечно не совсем гуманно, но очень рационально.

В пути мы находились уже пару часов. Ильич все чаще посматривал на приборную доску.

– Надо менять аккумулятор – сообщил он и переключил управление автомобилем на ручное.

По дороге часто встречались небольшие кафе с заправками. К такому кафе и свернул наш автомобиль. Ильич подъехал к сооружению, напоминающему пчелиный улей, только высотой метра полтора и длиной не меньше пятнадцати. Верх этого «улья» покрывали солнечные батареи. Прорезь внизу сооружения, которая и вызывала сходство с ульем, находились на уровне низа автомобиля.

Ильич подрулил к одной из таких щелей. Затем вышел из машины и нажал кнопку на стенке заправки с надписью «замена». Внутри щели послышалось гудение, затем оттуда появились пара рук-манипуляторов, которые протянулись к автомобилю.

Под моим сиденьем что-то щелкнуло, затем манипуляторы вынули батарею и скрылись в своей щели. Аккумулятор представлял собой плиту, размером примерно метр на полтора и толщиной сантиметров двадцать. Не прошло и минуты, как руки манипуляторов вновь появились с другим, уже заряженным аккумулятором. Вся процедура заняла не более пяти минут.

Автомобиль был заряжен. Мы тоже решили «подзаправиться» и зашли в кафе. В отличие от ресторана, в кафе было самообслуживание. То есть «шведский стол».

Пообедав, мы вышли из кафе, присели на лавочку на краю поля, и закурили. Это поле отличалось от предыдущих тем, что вместо пасущихся коров и овец, там работал трактор, перепахивая его. В тракторе я заметил странность: его стекла были настолько сильно тонированы, что тракториста не было видно.

– Интересно – обратился я к Ильичу – он там что-то видит из кабины?

– Кто? – ответил вопросом на вопрос Ильич

– Ну, тракторист – пояснил я

– Этот трактор беспилотный. Он работает в автоматическом режиме. Только когда садится аккумулятор, к нему приезжают техники для его замены.

– Где же у вас вообще работают люди? Не все же занимаются семейными предприятиями, вроде ресторана или ателье – спросил я.

– Вот мы как раз и едем на завод. Там работает большинство людей. Ну что тронулись? – вопрос был явно риторический. Ильич бросил окурок на асфальт и пошел к машине.

Под лавочкой, где мы сидели, послышалось шуршание, и оттуда плавно выехал робот-пылесос. Он подобрал окурок и вновь укрылся под лавочкой.

Ильич включил автопилот. После плотного обеда разговаривать не хотелось. Глаза вскоре закрылись.

Проснулся я от того, что автомобиль остановился. Так бывает в поезде. Пока стучат колеса, сон приходит незаметно, но прекращение этого стука, тут же, обрывает его. И хотя машина Ильича была практически бесшумной, но остановка меня все же, разбудила.

Машина стояла напротив длинной бетонной стены, около трехэтажного здания. Точно в таком же здании я провел две ночи. Поэтому не сомневался в его предназначении. Это действительно было заводское общежитие. От гостиницы в поселке, общежитие отличалось наличием столовой на первом этаже. Хотя слово «столовая» не очень подходило к большому залу с барной стойкой, «шведским столом» и наличием теннисных и бильярдных столов.

Пока я осматривал «столовую» Ильич куда-то пропал. Набрав со «шведского стола» всякой всячины и прихватив из бара бутылочку красного вина, я устроился за свободным столиком.

В «столовой» собралось достаточно много народу. Очевидно: рабочий день был закончен и люди культурно отдыхали. И это я констатирую без всякого сарказма. Несмотря на беспрепятственный доступ к спиртным напиткам, пьяных я не заметил.

Вскоре объявился и Ильич и не один.

– Дима, познакомься это Василий Степанович, или просто Степаныч – представил он мне мужчину, показавшегося мне его ровесником

Степаныч, как оказалось, был не просто ровесником, а еще и одноклассником Ильича. Он крепко пожал мне руку.

Они также как и я набрали себе ужин со «шведского стола». К этому времени я уже отужинал и допивал свою бутылку вина. Ильич со Степанычем предпочли напитки покрепче. Они предложили и мне поучаствовать, но я уже наелся и напился.

Было очевидно, что они давно не встречались, и чтобы не мешать беседе старинных приятелей, я покинул их, сославшись на хорошую погоду, которая располагает к пешим прогулкам.

Степаныч вкратце проинструктировал меня о том, как не заблудится, и вернутся в общежитие. Оказалось все очень просто. Город примыкал к заводу вплотную. Поэтому, выйдя из общежития, я попал сразу на улицу, ведущую в город. Дома начинались метров через пятьсот. Пройдя несколько домов, я очутился перед большим зданием, наподобие торгового центра.

Пока я прогуливался вдоль жилых домов, навстречу мне не попался ни один горожанин. Однако внутри здания, через прозрачные витражи, было видно множество людей.

Здание оказалось огромным развлекательным центром. Здесь было представлено огромное количество развлечений от пинг-понга до аквапарка. В общем, это не очень отличалось от современных торгово-развлекательных центров, заполонивших города России.

Единственное отличие было в том, что торговых павильонов не было. Ну и конечно здесь все развлечения были бесплатными.

Походив с полчаса по зданию, я вышел и направился обратно в общежитие.

На улице заметно потемнело. Вдоль дороги зажглись фонари. Однако в домах свет озарял не более десятой части количества окон. Это показалось мне немного странным.

Ильич со Степанычем все еще сидели за столиком. Перед ними стояла початая бутылка коньяка. И скорее всего уже не первая. Они оживленно разговаривали, вспоминая молодые годы. Я присел к ним, и Степаныч тут же налил мне коньяку, несмотря на мои не очень решительные протесты.

Разошлись мы уже затемно. Мне показали мою комнату. Она ничем не отличалась от гостиничного номера. Через силу я принял душ и лег спать.

День четвертый

Проснулся я, не смотря на вчерашний ужин с коньяком, на удивление свежим и отдохнувшим. На улице уже светило солнце.

Приняв душ и выпив чаю с бутербродом, стал ждать Ильича. Чтобы как-то убить время ожидания я открыл ноутбук и стал листать новостную ленту.

Больше всего, мне были интересны новости из России. Но новости не радовали. Опять горят леса, опять наводнения. Я закрыл ноутбук.

Наконец в дверь постучали. Степаныч с Ильичем стояли в дверях явно в приподнятом настроении. От них явственно несло свежим запахом алкоголя.

– Дима поехали, прокатимся по заводу – бодро сказал Степаныч и икнул.

– Как вы в таком виде за руль сядете? – спросил я.

– Ну, ты прям как моя жена – отозвался Степаныч – не волнуйся автопилот для нас и придумали.

Автомобиль Степаныча мало отличался от машины Ильича, такой же большой и вальяжный.

Проезд на завод был свободным. Ни ворот, ни охраны на въезде не было.

Завод представлял собой огромное, я бы даже сказал гигантское одноэтажное длинное здание, высотой метров пятнадцать. Степаныч сказал, что оно тянется на сотни километров. Заехав в цех, автомобиль повернул, и поехал вдоль бесконечных конвейеров. Линий роботизированных конвейеров было не меньше пяти. На каждом из них изготавливалась различная техника. В основном промышленные роботы. Людей же видно не было и тут.

–А где же люди? – поинтересовался я спустя полчаса нашей экскурсии.

– Сейчас, уже подъехали – отозвался Степаныч.

Автомобиль остановился возле одноэтажного здания, которое находилось внутри цеха между конвейерами. Внутри него и работали люди.

Ну как работали. Большинство «рабочих» были заняты общением между собой. Вся их работа заключалась в наблюдении через мониторы за работой конвейеров. И пока они (конвейеры) работали в штатном режиме, людям делать откровенно было нечего. Даже если что-то в работе нарушалось, то диспетчер устранял поломку дистанционно, посредством обслуживающих линию роботов.

Люди на заводе работали в три вахты по пятнадцать дней. То есть каждая вахта длилась две недели, после этого вахтовики отдыхали по месяцу.

В здании находилось около пятидесяти человек. Степаныч сказал, что таких диспетчерских на заводе около тысячи.

Раньше, на острове было несколько тысяч заводов. Но со временем и с появлением новых технологий заводы стали закрывать. Уже не нужно было столько металлов. Железную арматуру заменила пластиковая. Металлические кузова машин сменили на карбоновые.

Поэтому большинство металлургических заводов закрыли за ненадобностью. Заводы для других целей были расположены в разных частях острова. Это было неудобно. И тогда все заводы решено было собрать в один универсальный завод, по производству промышленных товаров.

Городов со временем тоже становилось меньше. Люди предпочитают жить в отдельных домах и желательно на берегу моря. Покинутые города снесли. Остались только те, которые находятся рядом с этим заводом. Да и то они стали не жилыми.

Сюда приезжают как на экскурсию. Ну и ради развлечений. Столько огромных развлекательных центров в прибрежных поселках не строят.

В городах проводят различные концерты, отмечают праздники. Поэтому жилые дома содержат в нормальном состоянии и используют как гостиницы.

Теперь стало понятно, почему в городских окнах домов было так мало огней.

В работе заводчан не было ничего, на мой взгляд, интересного. Я прогулялся вдоль мониторов и направился к моим экскурсоводам, которые стояли у выхода.

Затем мы вернулись в общежитие. На обратном пути я узнал, что Степаныч здесь не работает. Это было его, так сказать, хобби. Он считает завод своим детищем, так как практически с самого начала строительства работал на этом заводе. Его на заводе все знают и уважают. Даже иногда прислушиваются к его советам.

Пообедав, я ушел в свою комнату. Не стал мешать друзьям.

Они остались в столовой, потягивали пиво, и неторопливо вели беседу.

Остаток дня я провел возле компьютера.

Вечером за ужином Ильич сообщил мне о следующей поездке. На этот раз передвигаться мы будем не на машине, а в трубопроводе.

Придя после ужина в комнату, я нашел в местной сети описание этого трубопровода. На острове не было железных дорог. Вместо них грузоперевозки и пассажирские передвижения осуществлялись в трубах диаметром три метра. Приводом служили электромагниты. Скорость движения достигала 600 км/ч.

Пока мы ехали сюда (на завод), я заметил, что грузовых машин большой грузоподъемности нам не встретилось.

Практически все перевозки осуществляются в трубах, и только небольшие грузовички грузоподъемностью до тонны развозят товары от складов до потребителя.

Также я узнал, что большинство жителей для передвижения предпочитают пользоваться трубопроводом, а не автомобилем. Сеть трубопроводов очень развита, а скорость на порядок выше.

День пятый

На следующий день рано утром в дверь постучал Ильич. Одежда на нем, была зимняя, и никак не соответствовала теплому летнему утру.

Все объяснялось просто. Место, куда мы планировали попасть, было практически на полярном круге южного полюса. Я также как Ильич, оделся в зимний комплект своей одежды.

Затем на машине мы приехали на вокзал. Вокзал представлял собой площадь, с множеством подземных спусков. Каждый спуск соответствовал направлению движения, а так как трубопроводы находились в разных горизонтах, то спуски были разными по глубине.

Найдя нужное направление, мы спустились на перрон. Перрон был похож на обычную станцию метро. Разве что без турникетов. Однако кассы были. Мы по очереди приложили свои телефоны к экрану электронной кассы, Ильич выбрал маршрут. В металлический лоток, из прорези внизу аппарата, выпали две бумажки.

Ильич внимательно изучил их. Наш рейс должен был стартовать через несколько минут. Поднявшись по эскалатору наверх, мы закурили, чтобы скоротать время.

Еще одно отличие перрона от станции метро заключалась в том, что пока не прибывали капсулы трубопровода, путь был закрыт металлическим ограждением. Это было нужно для безопасности.

Наконец железные шторы поползли вверх. Капсулы открылись.

Если вы бывали на севере в вахтовых городках, то наверняка видели такие домики, в виде бочки. Примерно так и выглядели эти капсулы. Кресла были установлены в два ряда справа и слева. Посередине оставался довольно широкий проход, в котором можно было легко разминуться со встречным пассажиром.

Мы заняли свои места. Двери капсул закрылись. В капсулах отсутствовали окна, но в спинках кресел были экраны телевизора. Программу можно выбрать любую при помощи вмонтированного в подлокотник пульта. Наушники также присутствовали.

Зная, что в пути мы проведем около четырех часов, я надел наушники и включил музыкальный канал.

Начало движения напоминало разгон самолета, хотя и бесшумного. Тело вдавило в кресло. Продолжалось это недолго. Когда ускорение закончилось, и скорость достигла штатной, то показалось, что мы стоим на месте. Такое впечатление создавалось бесшумностью движения и отсутствием окон.

Перед тем как мы начали торможение по внутреннему радио сообщили о прибытии и попросили развернуть кресла. Оказалось, что кресла поворачиваются на 180 градусов.

Торможение было таким же, как и разгон. И если бы не разворот кресел, то это было бы не очень приятно.

Когда я вышел наверх, то понял, почему нужны теплые вещи. На улице по ощущению было никак не выше 20-и градусов мороза. За четыре часа мы попали из лета в самую настоящую зиму. Снегу, правда, вокруг было немного. Как объяснил Ильич небольшое количество снега это следствие влияния энергокупола.

Ильича и соответственно меня встречала его дочь. Она работала в тепличном хозяйстве. Путь от вокзала до теплиц занял несколько минут в теплом автомобиле Татьяны, так звали дочь Ильича.

Добравшись до теплиц, мы первым делом направились в столовую. Она находилась прямо внутри теплицы. Когда я ел, то случайно прикусил вилку. Зуб резко отозвался болью. Рука невольно закрыла нижнюю челюсть. Зубы были моим слабым местом. Чуть не половины их уже не было, а те, что остались, время от времени побаливали, намекая на скорую встречу со стоматологическими щипцами.

Мой жест заметила Татьяна.

– Что зуб болит – поинтересовалась она.

– Да, неудачно прикусил вилку – ответил я.

После обеда Татьяна усадила нас в электрокар и повезла по теплицам. Теплицы были объединены в один комплекс. Тысячи гектар земли были укрыты прозрачными куполами.

Остановились мы возле здания, стоящего посреди теплицы. Это был медпункт. Татьяна не забыла про меня. Проведя меня в стоматологический кабинет и позвав доктора, она удалилась.

Врач усадил меня в кресло и провел осмотр. Судя по его округлившимся глазам, он впервые видел такое состояние зубов.

Однако ничего не сказал, а ввел в десну какой-то препарат.

Проснулся я в том же кресле. Голова немного кружилась. В кабинете никого не было. Пощелкав зубами, я убедился, что боль прошла. Однако, что-то было не так. На месте знакомых дыр от потерянных давным-давно зубов, оказались новые.

Врач вошел в кабинет и спросил, не кружится ли у меня голова. Головокружение потихоньку отступало. Я сказал ему об этом.

– Первый раз видел такие зубы – признался доктор – идите теперь к зеркалу, посмотрите что получилось. Больше ничего сделать не смог.

Я подошел к зеркалу и оскалился. На меня смотрели два ряда ровных зубов.

– Доктор вы просто волшебник. Но как? – не удержался я от восторженного возгласа

– Пока вы спали, я подлечил зуб, сканировал челюсти и напечатал на 3D принтере эти протезы. Пользуйтесь – просто объяснил он.

Чем же его отблагодарить? Эта мысль сразу пришла мне в голову. И тут же покинула ее. Денег здесь нет, дефицита тоже.

Я сердечно поблагодарил его и так как не знал, что еще ему сказать, попрощался и вышел из здания.

Ни Татьяны, ни Ильича не было видно. Я набрал номер Ильича.

Через несколько минут я, с Татьяной и Ильичем, катился на каре между ягодными, овощными и фруктовыми грядками.

Теперь, когда боль отступила, я мог слушать и воспринимать то, что говорила Татьяна. Эти теплицы снабжали весь остров, самыми экзотическими и не очень, овощами и фруктами.

Компактное расположение и развитая сеть грузовых трубопроводов позволяет снабжать весь остров исключительно спелыми и свежими плодами.

Основой растениеводства здесь была гидропоника. Хотя кое-где встречались и классические грунтовые грядки.

Отопление и освещение обеспечивали газовые котельные. Когда-то в этих краях были разведаны огромные запасы газа.

Сначала газ доставляли к электростанциям, используя его как топливо, но когда энергетика стала переходить на солнечные панели, газа оказалось слишком много. А так как просто заткнуть скважину невозможно, появилась идея теплиц. Воды здесь было много. Так что лучшего места для теплиц не найти.

Так катаясь на каре, мы провели остаток дня. Оставаться еще на день здесь не имело смысла. Все что хотел Ильич мне показал.

Утром следующего дня решено было вернуться к Степанычу, а затем, уже на автомобиле, ехать дальше.

День шестой

Чтобы пораньше добраться до завода, мы выехали еще затемно.

Поднявшись с перрона на поверхность, мы сели, в оставленный вчера автомобиль Ильича. Потом заехали в общежитие, чтобы перекусить перед отъездом и попрощаться со Степанычем.

Вскоре мы снова двигались по шоссе. Старший внук Ильича Саша работал лесником. К нему мы и направились.

Свернув на одном из поворотов на лесную дорогу, Ильич перешел на ручное управление. Дорожное покрытие было не хуже, чем на трассе, только чуть поуже.

С правой стороны лес шел ровными рядами сосен. А вот слева лес казался диким, и к тому же был огорожен забором. Очень высоким забором. Таким окружают зоны для заключенных в России. Однако Ильич утверждал, что тюрем нет.

Оказалось, что это заповедник. А забор еще и подключен к электричеству. Но забор был не от браконьеров. А от опасных животных.

В искусственно посаженных лесах можно встретить разве что косулю да зайца. А вот лису, волка, медведя, тигра или рысь, там не увидишь. Они либо в зоопарках, либо в заповедниках.

Диких и опасных зверей, которые не поместились в заповедниках и зоопарках, просто уничтожили.

Я подумал, что если бы в России кто-нибудь без лицензии попался на убийстве медведя, а еще не дай бог тигра, не миновать ему огромного штрафа. А за тигра и посадить могут. Набегут какие-нибудь «зеленые» будут требовать сурового наказания.

По той же причине: опасности для людей, на острове были уничтожены все ядовитые змеи. Их здесь можно увидеть только в террариуме.

Но что меня больше всего поразило, так это предназначение заповедника.

Это было место для охоты на хищников. Если бы защитники природы узнали об этом, то попадали бы в обморок.

Ильич даже предложил мне заехать и поохотится. Был открыт сезон по охоте на рысь. Но я не любитель охоты. Поэтому я отказался, признавшись, что мое хобби это рыбалка.

Глаза Ильича загорелись азартным огнем. Оказалось, что он тоже заядлый рыбак.

Ильич сказал, что по дороге будет озеро, где водится неплохая форель, и предложил порыбачить. Конечно, я согласился. Затем он куда-то позвонил и забронировал домик на озере.

Вскоре мы уже ехали вдоль озера. Озеро было зарыблено искусственно. В этом, помимо форели водились карпы, осетры, щуки.

По берегам озера стояли небольшие домики с причалами и привязанными к ним лодками.

К одному из них мы и подъехали. В доме никого не было. Ильич, по-хозяйски проверил холодильник, открыл бар и, убедившись, что все в наличии, пошел на причал.

Лодки были оснащены моторами, естественно электрическими. В ящиках нашей лодки лежали удочки и спиннинги. Однако, Ильичу не понравился выбор приманок, поэтому он принес свои из машины.

Пред рыбалкой мы плотно поели, ну и выпили чуток.

Озеро было большим. Медленно двигаясь вдоль берега, мы бросали блесны в разные стороны. Однако поклевок не было. Ильич включил эхолот, и мы поплыли от берега, в надежде найти активную рыбу. Наконец эхолот начал попискивать, указывая на наличие рыбы.

Первому повезло мне. На очередном забросе что-то ударило по блесне, спиннинг согнуло в дугу. Ильич говорил, что здесь водится неплохая форель, но не уточнил размер. Оказалось, что неплохая, по меркам Ильича, форель тянет килограмм на десять.

Поздравив меня с почином, Ильич тоже дернул неплохую рыбину, и отпустил ее. Моя форель еще билась на дне лодки.

– Ильич, а что рыбу обязательно нужно отпускать? – поинтересовался я.

– Да нет, хочешь, бери. Только зачем? В холодильнике полно уже приготовленной рыбы.

И я тоже выпустил свою рыбу. Рыбалка превратилась в соревнование. Поклевок было много, но и сходов тоже.

Солнце уже клонилось к закату, когда мы сложили снасти и, помыв лодку, вернулись в домик.

Домик на самом деле был не таким уж и маленьким. На ярусных кроватях смогли бы, расположится восемь человек. Стол и кухня также была рассчитана на такое количество народа.

Эти домики и лодки были общественной собственностью. Специально для обслуживания домиков, здесь работает бригада. Так что дома всегда готовы принять рыбаков или просто отдыхающих.

Ильич достал из холодильника кусок слабосоленой форели и нарезал ее. На столе также оказалась и бутылочка коньяка, лимон и хлеб с маслом. Выпив грамм по сто пятьдесят, и закусив малосольной рыбкой, мы легли спать.

День седьмой

Утром мы заправили свои постели и двинулись дальше. Через часа два Ильич свернул с асфальтовой дороги на, идущую перпендикулярно ей, гравийную. Проехав еще около одного километра, машина уперлась во двор большого бревенчатого дома.

Из дома, навстречу нам вышел молодой человек. Ильич обнял внука. Затем он представил нас друг другу.

Саша пригласил нас внутрь дома. На столе стояла дымящая паром кастрюля. Внук Ильича еще не был женат, поэтому рацион питания не отличался оригинальностью. В кастрюле был сваренный глухарь.

Накормив нас обедом, Саша повел меня и Ильича во двор, чтобы показать свое хозяйство. В его распоряжении было огромное количество техники. Квадроцикл, газонокосилки, мини трактор. Все они стояли в гараже на зарядке. Крыша гаража, как и дом, были покрыты солнечными панелями.

Из домашних животных в хозяйстве был только пес. Да и псом то его назвать было сложно. Маленькая собачка, типа карликового терьера, яростно лаяла на нас, пока мы ходили по двору.

Затем мы отправились в лес. Лес встретил нас прохладой, которую добавлял небольшой ручей. Он был очень прозрачным. Пройдя вдоль ручья несколько десятков метров, мы увидели беседку.

Но, еще не доходя беседки, я приметил в ручье блестящие камушки. И когда Ильич решил устроить перекур в беседке, я, сняв обувь, вошел в ручей и стал поднимать эти камушки.

Камушки оказались золотыми самородками. Как одержимый я принялся набивать ими карманы. Остановил меня смех. Ильич и Саша смеялись, глядя на меня. Что тут было смешного? Я не понимал.

Золото оно и в Африке золото.

Но оказалось, что это даже не Африка. Золота на острове, как уже говорил мне Ильич, действительно было невероятное количество. И их (островитян) отношение к самородкам не отличалось от отношения к обычной гальке.

Отсмеявшись, Ильич поведал мне одну притчу о золоте.

Сказка о проклятом золоте

В давние времена, когда рыцари сражались с драконами, жил царь.

Он жил в обнесенном каменной стеной замке. И была у него дочь. Дочь, как подобает принцессе, была прекрасна.

Все придворные также жили в замке. Вокруг замка находились деревни. Крестьяне поставляли в замок провизию, за это царь охранял их от набегов кочевников и прочих лихих людей.

И все было бы ничего, но однажды в царстве появился дракон. Он поселился в пещере и стал нападать на жителей деревень, похищая их скотину.

Пришлось царю договориться с драконом, чтобы он не разорял крестьян. За это крестьяне должны были приносить к пещере еду для дракона, а царь отдать все золото.

Но и этого было мало дракону. Раз в год дракон требовал себе самую красивую девушку.

Золото дракон сложил в пещере. И чем больше его скапливалось, тем реже он покидал пещеру.

Время шло, принцесса становилась все прекрасней. Царь закрыл ее в дворцовой башне, чтобы не увидел дракон. Затем он разослал всем рыцарям весть о том, что рыцарь, который убьет дракона, получит в жены принцессу и полцарства в придачу.

На призыв царя откликнулось множество смельчаков, но все были убиты драконом.

В это время в соседнем царстве, молодой рыцарь обучался у старого колдуна. Он был молод, красив и очень отважен. Его обучение подходило к концу, когда пришла весть о драконе.

Рыцарь решил спасти принцессу и убить дракона. Колдун долго отговаривал его от безумного поступка. Но когда понял, что не сможет удержать рыцаря, то решил помочь ему.

Он рассказал ему о единственном месте дракона, пронзив которое, можно убить его. Также он дал рецепт снадобья, которое усыпит дракона.

И вот в один прекрасный день у ворот дворца появился всадник в рыцарских доспехах. Стража доложила царю о рыцаре, готовом сразиться с драконом.

Царь обрадовался и приказал привести к нему рыцаря. Пока ходили за рыцарем, царь привел принцессу в зал.

Рыцарю очень понравилась принцесса. Принцессе рыцарь тоже понравился. Они влюбились друг в друга.

На следующее утро рыцарь отправился в лес, где собрал нужные для зелья травы. Приготовленный настой он вылил в бочонок пива, приготовленный крестьянами для дракона.

Бочку поставили в телегу с провизией, и прикатили к входу в пещеру.

Выждав некоторое время, рыцарь отправился к дракону.

Тот крепко спал. Рыцарь осторожно подошел к нему и, приподняв одну из чешуй, покрывавших тело дракона, вонзил туда меч. Меч вошел прямо в сердце.

Дракон умер.

Выйдя из пещеры, рыцарь крикнул, наблюдавшим за входом в пещеру крестьянам о том, что дракон мертв. Крестьяне с радостными криками поспешили во дворец, чтобы сообщить царю об этом.

Рыцарь же вновь вернулся в пещеру.

Царь, узнав радостную весть, приказал готовиться к свадебному пиру, и встрече победителя.

Но, ни днем, ни вечером, ни на следующий день рыцарь так и не появился.

Пока крестьяне спешили во дворец, рыцарь осматривал пещеру. Золото было повсюду. Он то и дело касался его руками, собирая в горсти и рассыпая на пол. Рыцарь все дальше углублялся в пещеру.

Пальцы от соприкосновения с металлом начали ныть. Но их не было видно в темноте. Когда он вернулся к входу и посмотрел на руки, то увидел вместо рук когтистые лапы дракона.

Так и не дождавшись рыцаря, царь отправил к пещере войско и крестьян, чтобы вынести оттуда золото.

У входа в пещеру лежало тело убитого дракона. Крестьяне оттащили его подальше от пещеры, и зашли внутрь.

Там ждал их новый дракон.

Испуганным крестьянам он сказал, чтобы они принесли ему еды и привели принцессу. Иначе обещал сжечь деревни и замок.

Царь совсем отчаялся. Теперь этот дракон знал о принцессе и в любом случае забрал бы ее. Из двух зол царь выбрал меньшее. И принцессу стали готовить на заклание.

Но тут царю сообщили о том, что молодая крестьянка просит его принять и говорит, что знает как спасти принцессу.

Утопающий хватается за соломинку.

Оказалось, что эта крестьянка влюбилась в рыцаря и тайком следила за ним. Поэтому знает рецепт сонного зелья, который готовил рыцарь.

Вечером к пещере подвезли телегу с продуктами. На той же телеге доставили принцессу.

Дракон был голоден. Первым делом он уничтожил, принесенную еду, запив бочонком отравленного пива.

Когда дракон заснул, принцесса выбежала из пещеры и позвала стражу. Стражники забежали в пещеру и принялись бить дракона копьями и мечами. Крестьяне тем временем собрали все золото в мешки и увезли во дворец.

Убедившись, что дракон мертв, стражники вернулись во дворец.

Однако дракон не умер. Как ни пытались его убить, но так и не смогли найти ту чешую, которое прикрывало сердце.

Когда действие сонного зелья закончилось, он очнулся. Затем оглядел пещеру. Золото пропало. Издав дикий рев, он рухнул на пол и затих.

Этот рев жители деревни не услышали, так как громко пели песни и веселились, празднуя победу над драконом.

Несколько дней спустя дракон очнулся и, попытался встать, опершись на лапу. К своему изумлению он увидел, что опирается не на когтистую драконью лапу, а на человеческую руку. Он вновь стал рыцарем в человеческом обличии.

Найдя свои рыцарские доспехи, он пошел во дворец.

По дороге он встретил старушку, которая его узнала.

– А, рыцарь-дракон – произнесла она – Лучше бы ты не убивал старого дракона. Теперь весь дворец в драконах.

Рыцарь очень удивился таким словам старушки и попросил объяснить, что произошло в замке.

Старушка рассказала о том, что после того как золото принесли в замок, там начали происходить странные и ужасные вещи. Все, кто находился в замке, словно обезумели и начли сражаться за золото. Многие погибли, а те, кто остался в живых, превратились в драконов.

Крестьяне хотели опоить драконов зельем, но девушку, которая знает рецепт, держат в замке вместе с принцессой. Они заперты в башне.

Рыцарь не забыл рецепт зелья и, собрав нужные травы, вновь его сварил. Крестьяне доставили отравленное пиво вместе с продуктами к дверям замка и стали ждать, когда все заснут.

Наконец за стеной воцарилась тишина. Рыцарь с крестьянами вошел внутрь дворца. Во всех залах лежали спящие драконы, свернувшись вокруг своих куч золота.

Крестьяне собрали все золото в мешки, стараясь не касаться его руками. Для этого они одели рукавицы.

Рыцарь тем временем нашел башню, где держали крестьянку и принцессу. Затем он их вывел из замка.

Золото решено было утопить в бездонном болоте, чтобы никто и никогда не смог до него добраться.

Добравшись до места, крестьяне стали сбрасывать мешки в болото. Но последний мешок зацепился за телегу и порвался. Немного золота выпало из него.

Рыцарь, наблюдавший за происходящим, невольно потянулся к блеснувшему металлу.

Крестьянин, порвавший мешок, быстро поднял упавшее золото и бросил в болото. Это был последний кусок.

Но увидев, стоящего рядом рыцаря, лицо крестьянина перекосила гримаса ужаса. Остальные закричали и все бросились бежать от него. Рыцарь протянул руку, чтобы остановить их, но сам замер от ужаса. На его руке были драконьи когти.

В отчаянии рыцарь закричал и упал на землю.

Очевидно топь, и впрямь была бездонной. Действие проклятого золота перестало влиять на рыцаря. И когда он очнулся, то обнаружил, что вновь стал человеком. Радостный он направился в замок.

Крестьяне встретили его настороженно. Однако принцесса, хоть и знала о происшедшем на болоте событии, встретила рыцаря приветливо. Крестьянам же сказала, что рыцарь будет ее мужем, а им царем.

Тем временем во дворце драконы постепенно вновь стали превращаться в людей.

Вскоре на крыльцо вышел царь. Вид у него был несколько озадаченный. Увидев свою дочь и рыцаря вместе, он очень обрадовался и приказал готовить свадьбу.

В тот же день царь издал указ о том, что золото в царстве объявляется вне закона должно быть все без остатка утоплено в болоте.

Вот так закончилась сказка о проклятом золоте. А рыцарь с принцессой жили долго и счастливо.

– Так что Дмитрий будь осторожен. А то вырастут когти на пальцах.

История конечно поучительная, но это когда живешь в мире, где нет денег. В моем мире золото считается признаком власти и успеха, а когтей ни у кого нет.

Пока Ильич рассказывал свою притчу, заметно стемнело и мы пошли обратно в дом.

Рядом с припаркованной машиной Ильича, теперь стояла еще одна машина. Навестить Сашу, приехала его девушка. И пока нас не было, она приготовила ужин.

Во время ужина я поинтересовался у Саши о его графике работы.

Он работал вахтовым методом, как и рабочие завода. Только его вахта продолжалась все лето. Зато остальное время он был свободен. А график работы он не составляет. Если упадет или заболеет какое-нибудь дерево, то он его распиливает и привозит к дому. Затем за спиленными деревьями приезжает машина, чтобы увезти их на переработку.

Бывает такое, что он не работает по неделям, если в лесу все в порядке.

– А как начальство относится к такому вольному графику? – задал я вопрос, который казался мне вполне логичным.

– Начальство? – переспросил Саша – какое начальство?

Я объяснил ему, что у нас у каждого рабочего обязательно есть начальник, который контролирует и следит за его работой.

Но это было у «нас». Здесь начальников не было в принципе. Каждый человек сам выбирает себе работу. Ту, которая ему нравится, а если работа приносит удовлетворение, то и качество ее на высоком уровне.

Если работа разонравится, и такое может быть, то можно перевестись на другой вид работ.

Главное отработать положенные годы.

Задерживаться у внука Ильич не планировал, и на следующий день мы отправились на побережье к его дочери Татьяне. У нее как раз закончилась вахта, длившаяся пятнадцать дней. Теперь на тридцать выходных она вернулась домой.

Тот день, когда она нас катала по теплицам, был ее последним рабочим днем.

День восьмой

Путь от лесного кордона Саши до побережья занял около трех часов. Поселок, куда мы прибыли ничем не отличался от того, где мы встретились с Ильичем. Такие же дома с солнечными панелями на крышах. Такие же кафе, расположенные в пристройках к домам.

Дом дочери Ильича находился на первой линии от моря. Нас встретили Татьяна с мужем. Мужа звали, также как Ильича, Петр. Он работал учителем в местной школе. А так как начались летние каникулы, то сейчас он был в отпуске.

Помимо старшего сына Александра, у которого мы уже были, у Татьяны с Петром имелись еще две дочери Маша и Нина. Когда мы приехали, их не было дома. Погода стояла солнечная, и они ушли купаться в море.

Татьяна и Петр планировали совершить однодневную морскую прогулку, и предложили нам с Ильичем присоединиться к ним. Мы охотно согласились, так как в море можно было неплохо порыбачить. Петр тоже был любителем рыбалки.

Прогулка была назначена на завтра. Чтобы провести время мы отправились на берег. Народу на побережье было много, но свободных лежаков хватало. Выбрав себе место, мы разделись и пошли купаться.

Затем, немного обсохнув, дошли до летнего кафе, которое находилось недалеко от пляжа.

Мы присели за свободный столик, с видом на море, и заказали себе вина и закуски к нему.

На приличном расстоянии от берега и через определенный интервал в море стояли катера. Я поинтересовался у Ильича об их назначении.

Ильич объяснил, что катера несут вахту по выявлению акул. Нередко они появляются рядом с берегом. И чтобы обезопасить людей, купающихся в море, с катеров наблюдают за появлением акул, чтобы вовремя уничтожить их.

Акул просто убивали. Если честно, такой подход меня несколько шокировал, но встретить белую акулу во время купания у меня не вызывало энтузиазма.

В кафе мы просидели до вечера. Ильич рассказывал о своих трофеях, пойманных им в море.

Затем я спросил еще раз о том, как все-таки контролируется работа. Мне не давал покоя этот вопрос. Да и Ильич говорил о существовании на острове различных министерств. А если есть министерства, то есть и министры.

Но министров не было, а министерства существовали для исполнения плана. Сотрудники министерств занимались регулированием и распределением работ. Они должны были обеспечивать бесперебойное снабжение необходимыми для этих работ материалами и оборудованием.

Но это было раньше, теперь чиновников, которыеработали в министерствах, заменила компьютерная программа. Поэтому в министерстве остались лишь программисты.

Начинало темнеть, и мы отправились назад к дому Татьяны. Петр готовился к завтрашнему дню. В гараже он перебирал рыболовные снасти. Мы с Ильичем помогли ему сложить их в машину.

День мы закончили семейным ужином. За столом собрались Татьяна с Петром и дочерьми, ну и мы с Ильичем. Внучки долго не видели деда и осаждали того вопросами.

Татьяна приготовила мне кровать, и я пошел спать. Ильич еще долго общался с внучками и дочерью. За закрытой дверью негромко слышались их голоса. Под эти звуки я и заснул.

День девятый

Проснувшись рано утром, мы быстро позавтракали и, рассевшись по машинам, тронулись в путь. Дорога проходила вдоль берега.

Побережье представляло собой бесконечный жилой комплекс одноэтажных домов. Как и говорил Ильич, люди здесь предпочитают жить на море.

Через равные промежутки, как мне показалось, вдоль дороги стояли двухэтажные здания, покрашенные в белый цвет. Это были медпункты, для первичного обращения. Больницы же находились в отдельных мед городках, за пределами жилой зоны.

Причал с нашим катером был расположен в паре километров от дома Татьяны. И через несколько минут езды, мы остановились возле него. Какое-то время заняло перетаскивание вещей из машин в катер.

Наконец, катер отчалил от берега. Петр выдал нам спиннинги и наживку. Я насадил кусочек скумбрии и, вскоре моя первая рыба затрепыхалась на палубе.

Это был приличного размера тунец. Ильич с Петром тоже начали таскать тунцов. Рыбы было настолько много, что через пару часов руки у меня уже отваливались. Всю рыбу мы бросали обратно. Только самого большого Татьяна забрала, чтобы приготовить нам обед.

Девочки явно скучали. Они сидели в своей каюте и печатали что-то в своих ноутбуках.

Маша и Нина были погодками. Маше исполнилось четырнадцать, а Нине соответственно пятнадцать. Они согласились на это путешествие только по той причине, что можно будет сойти на берег и посетить парк развлечений. На побережье таких мест было не так много, как в городах, поэтому они пользовались большим успехом у юного поколения.

После обеда, где главным блюдом был пойманный тунец, я спросил у Петра о местной системе образования.

Детское образование начиналось в пять лет. Навыки чтения и счета прививались детям при помощи компьютерных игр. Меня удивило, что писать от руки их не учили. С самого начала дети учились печатать на компьютере. Программа сама подсказывала ошибки при написании. И даже не зная всех правил правописания, дети автоматически учились писать верно.

Основным методом обучения была логика. Учеников не заставляют зубрить правила. Главное научить их понимать причинно-следственные связи. От детей требуется не столько знать доказательство теоремы, сколько понимать каким образом она была доказана.

Ученики проходили весь путь от постановки вопроса до доказательства, как это делали Архимед или Пифагор.

Оценок, к моему удивлению не ставили. Учеников никогда не ругали из-за неуспеваемости. Но и хвалили редко.

Не всем дано быть учеными. Но пока каждый ученик не усваивал предмет, не переходили к следующей теме.

Среди учеников была конкуренция. Каждый хотел, чтобы его похвалил учитель.

Еще одним мотивирующим фактором хорошей успеваемости, было то, что годовая программа, выполненная досрочно, давала право ученикам раньше уйти на каникулы.

Поэтому существовала конкуренция и между классами. Это было школьным соревнованием. Тот класс, кто первым осваивал программу, признавался лучшим классом года.

Такая двойная конкуренция, как внутри, так и вне класса, сплачивала ребят. Всем классом, они подтягивали отстающих учеников.

Обучение проходило в три этапа по четыре года. Первый этап начальное, второй среднее и завершал обучение этап высшего образования.

На последнем этапе ученики выбирали себе призвание для будущей трудовой деятельности. И уже изучали только свои, узкоспециализированные предметы.

Университетов здесь нет. Но есть научно-исследовательские институты. И если ученик увлекался научной работой, то попадал в эти НИИ. Таким образом, становясь научным сотрудником.

Помимо учебы в школах существовали различные спортивные секции.

Директоров в здешних школах нет. Помимо учителей и тренеров, есть только заведующий хозяйственной частью.

Путешествие наше продолжалось. Вскоре мы причалили к пристани. Это было то место, где находились различные развлекательные комплексы. Помимо развлечений здесь был гидрокосмопорт. Как только я услышал об этом, то закидал Ильича вопросами о нем. Но Ильич только и сказал

– Сам все увидишь.

Пока Татьяна с девчонками пошли в развлекательный центр, Петр с Ильичем повезли меня в этот загадочный порт. На стоянке, возле причала, стояли несколько одинаковых автомобиля. На одном из них мы и поехали.

Эти автомобили предназначались для туристов, желающих совершить недалекие авто-прогулки.

Проехав несколько километров вдоль побережья, машина затормозила около большого здания. Если бы не надпись «Гидро Космопорт» , его легко можно было принять за здание ж\д вокзала.

Внутри просторного зала сновало множество народа. Почти все они были одеты в одинаковые светло-серые костюмы с белыми полосами вдоль рук и ног. Но были и «гражданские» вроде нас. По ту сторону здания находился собственно порт.

Вдоль причала на поверхности плавали блюдцеобразные объекты. Посередине этих тарелок была выпуклость в виде перевернутого блюдца. По его окружности был ряд иллюминаторов.

Диаметр этих аппаратов составлял около двадцати метров при высоте надводной части три метра. Большая часть тарелки, пять метров, находилась под водой.

Выйдя из здания, мы подошли к одной из них. С причала на тарелку был спущен трап, по которому мы поднялись на борт. Вход в верхнюю часть был открыт и мы зашли внутрь.

Вдоль борта, у каждого иллюминатора, было установлено кресло. Среднюю часть помещения занимали экраны и установленные перед ними кресла, для команды корабля.

Пока мы бродили по кораблю на борт стали подниматься люди в костюмах. Поэтому нам пришлось покинуть корабль.

Это была команда этого корабля. Они готовились к запуску. Пассажиры пока находились в здании порта.

Запуски «тарелок» проходили ежедневно, но желающих путешественников было много. Поэтому, чтобы совершить полет приходилось записываться, задолго до старта.

Ильич с Петром давно лелеяли мечту, совершить такое путешествие.

Вернувшись в здание, мы подошли к информационному стенду. Свободные места были только через три месяца. Это не подходило Петру. Учебный год начинался раньше.

Разочарованно вздохнув, Петр с Ильичем побрели к выходу. За то недолгое время, пока мы осматривали космический аппарат, мне не удалось толком расспросить Ильича о них.

Теперь, когда я уже имел визуальное представление о «тарелках», попросил его подробнее рассказать об их технических возможностях.

Эти аппараты, в первую очередь, предназначались для исследовательских работ, а также мониторинга околоземного пространства. Пассажирские рейсы занимали лишь пятую часть запусков.

Тарелки имели возможность стартовать из-под воды. По понятным причинам пуск, сквозь купол, был невозможен. Они оснащены двумя энергетическими установками. Одна ядерная, другая твердотопливная.

При отрыве от земли использовалось электрическое магнитное поле, создаваемое ядерным реактором. Это поле имеет особенность делать аппарат невидимым для электронного наблюдения, поэтому пуск, для электронных систем наблюдения остается незамеченным. Однако визуально корабль можно увидеть. Из-за возникающего свечения вокруг корабля, созданным вихревым магнитным полем.

После того как корабль покидал магнитное поле Земли, включались маршевые реактивные двигатели.

При возвращении, магнитные поле плавно опускало аппарат сквозь плотные слои атмосферы.

Корабли уходят далеко в космос, чтобы не быть обнаруженными с Земли. Там космонавты следят за опасными космическими объектами. И в случае необходимости уничтожают их.

Так было с Челябинским метеоритом. Когда космонавты поняли, что наземные службы не заметили метеорит, было принято решение об его уничтожении. Хотя для острова он опасности не представлял.

Метеорит сбили лазерной пушкой.

Когда тема коснулась оружия, я спросил у Ильича об армии острова.

За время нашего путешествия мне ни разу не встретился военный. Или человек в форме, кроме подводников и космонавтов.

В обычном понимании армии на острове не было. Это скорее можно назвать «анти армия».

Ученые занимаются разработкой средств, которые могут испортить или уничтожить оружие.

Солдат нет вообще. Их заменяют роботы. Эти роботы оснащены лазерными и электронными пушками. Но не для убийства противника, а для уничтожения их оружия.

К вечеру все собрались на катере. Девчонки сидели за своими ноутбуками, Татьяна готовила ужин.

Мы бросали с борта спиннинги. У берега рыба была помельче. Но нас вполне устраивал ее клев. Несколько рыбок было передано на кухню.

После ужина Петр включил автопилот, и катер поплыл обратно.

День десятый

Проснулись мы уже на своем причале. По дороге к дому, Петр заехал в школу. Мы с Ильичем ехали за его машиной. Пока Петр занимался своими делами, Ильич показывал мне школу.

Школа представляла целый комплекс зданий. Помимо самого здания школы с учебными классами, на территории комплекса был крытый ледовый стадион, тренажерный и спортивный зал с бассейном.

Несмотря на летние (зимние) каникулы детей было много. Летом (зимой) школа превращалась в школьный лагерь.

Пока мы с Ильичем осматривали школу, Петр закончил свои дела. Девочки встретили там своих подружек и остались в лагере до вечера.

Я попросил Ильича довезти меня до ближайшей гостиницы. Ильич удивился, но не стал спорить и оставил меня возле гостиницы. Я заверил его в том, что мне просто нужно побыть одному.

Заняв номер, я убедился в наличии водки, затем нарезал колбасу и сыр. Мне действительно нужно было побыть одному.

Все то, что я увидел и услышал за последние дни, вновь требовало осмысления.

Самым удивительным было не то, что здесь с легкостью можно путешествовать на космическом корабле и не роботизация всего, что только можно.

Удивительней была организация этого общества, или точнее сказать ее отсутствие.

Однако организация всего остального была потрясающей. Без каких-либо контролирующих органов власти здесь люди выполняли свой трудовой долг не за страх, а за совесть. Пусть это звучит пафосно, но это так и есть. По-другому я не могу передать свои впечатления.

За все время моего пребывания на острове я не встречал каких-либо запрещающих знаков кроме дорожных или запрещающих табличек, , которыми изобилует Россия. «Нет прохода», «купание запрещено», «в заповедник вход запрещен», «ловить рыбу запрещено», «охота запрещена» и т.д.

Отсутствие полицейских на улицах не напрягало, а напротив, успокаивало. Никто не остановит и не потребует паспорт, с пропиской.

Прошло совсем немного времени моего пребывания на острове. Еще многое я не видел, многое не узнал, но даже то, что узнал, было удивительным и поучительным.

Мысль о том, чтобы все это рассказать и передать людям из «внешнего мира» посещала меня уже не раз. Но как это сделать? Если я захочу вернуться, то все мои воспоминания об этом месте будут стерты.

Я не раз порывался заговорить об этом с Ильичем, но так и не решился.

Однако с каждым днем эта решимость крепла.

День одиннадцатый

Плотно позавтракав, я созвонился с Ильичем. Тот уже был на причале и ловил рыбу. Я оделся и пошел к морю. Гостиница находилась на второй линии от моря, поэтому дорога заняла минут двадцать.

Ильич рыбачил на, далеко уходящем в море, моле. Рядом с ним еще несколько рыболовов сидели с удочками и время от времени вытаскивали рыбешек.

Ильич издалека помахал мне рукой. У него нашлась удочка и для меня. Я автоматически закидывал удочку и ловил бычков. Мои мысли были далеки от рыбалки.

– Ильич – наконец сказал я – как ты смотришь на то, чтобы о вашем острове узнали во внешнем мире?

Ильич удивленно посмотрел на меня. Но я не дал ему возможности ответить, и снова заговорил.

– Послушай, я не хочу, чтобы вы пострадали из-за этого. Все равно никто не поверит, что такой остров существует на самом деле. Но возможно у людей появится надежда на будущее. На то, что можно жить свободно, не завися ни от кого. Что можно жить там, где захочешь, а не там где вынужден. Работать, занимаясь любимым делом, а не до смерти. Жить без страха, не боясь нарушить какой-нибудь тупой закон.

Я закончил и с волнением ждал реакции Ильича.

Ильич отложил удочку в сторону. Затем он вновь посмотрел на меня. Его взгляд стал задумчивым. Наконец он ответил.

– Странно, что ты первым заговорил об этом. Я тебе еще не рассказал о совете старейшин. Так вот. Я вхожу в этот совет. Мы давно наблюдаем за внешним миром. И мы очень обеспокоены тем, что там происходит. С каждым годом там все больше войн. Люди находятся в бедственном положении. Во многих странах они голодают и вынуждены работать за еду. Многие люди, от безысходности идут в наемники и убивают других людей. Войны не прекращаются. Когда ты попал на остров, мы подумали, что неплохо бы было объяснить тебе наш уклад. И затем отправить тебя обратно, чтобы поведать миру о нас. Однако мы сомневались, согласишься ли ты покинуть наш остров. И еще одна проблема в том, что не все в совете разделяют такую точку зрения. Поэтому, если ты всерьез решил вернуться, мне необходимо предпринять кое-какие действия. Это займет несколько дней.

Ильич внимательно смотрел на меня. Все так быстро решилось, что я даже растерялся. Ильич продолжал смотреть на меня в ожидании моего ответа.

– Да я хочу вернуться – сказал я.

– Ну, тогда будем готовиться к твоему возвращению. Мне нужно позвонить кое-кому.

С этими словами Ильич отошел от меня и набрал номер в своем телефоне.

Рыбачить уже не хотелось, и я смотал удочки. Вскоре подошел Ильич, и мы направились домой. По дороге он объяснил мне, что его племянница Юля, которая меня лечила на подводной лодке, в курсе его задумки. Она готова помочь нам.

Через несколько дней подводная лодка вновь отправлялась в плавание. На ней можно было меня и отправить. Главное, чтобы Юля тоже была там. Она была врачом, и от нее зависело, потеряю я память или нет.

Ильич шел на должностное преступление, помогая мне. Но так как, ни тюрем, ни судов здесь не было, то и опасаться за его судьбу не стоило. Тем более, что большинство в совете старейшин думали также как Ильич.

Я на время потерял Ильича. Он был занят переговорами со своими коллегами, в последний раз пытаясь убедить тех, кто был против разглашения их тайны. Поэтому с энтузиазмом согласился поехать за продуктами вместе с Татьяной и Петром. Они еженедельно закупали, то есть набирали продукты в продуктовом центре.

Этот центр находился на объездной дороге , которая находилась между лесными насаждениями и жилыми поселками у моря. Он представлял собой длинное здание, похожее на склад. На здании была надпись «Продукты» . Внутри здание еще больше создавало сходство со складом. Поперек помещения были расположены стеллажи с продуктами. Для «покупателей» предназначалась одна сторона. С другой стороны электрокары подвозили и раскладывали товар по полкам. Когда продукт забирали с полки, то на его место, сзади, продвигался следующий.

Ни касс, ни продавцов естественно не было. Электрокары были роботизированы. Поэтому никакого обслуживающего персонала не было видно. Может, конечно, они присутствовали на складах, откуда привозили товар. Но Петр с Татьяной не очень разбирались в этом, и я так и не узнал о тонкостях местной логистики.

Но собственно меня больше занимал теперь главный вопрос. Получится или нет, у Ильича, отправить меня домой?

Татьяна предложила мне поужинать у них дома, но я отказался и вернулся в гостиницу. Полистав ленту новостей в интернете, я лег спать.

День двенадцатый

Утро на удивление выдалось пасмурное. Ильич говорил, что дожди на побережье большая редкость. Я решил пройтись по набережной. В такую погоду это гораздо приятней, чем гулять по жаре.

Немного прогулявшись, я почувствовал, что проголодался. По дороге мне попалось прибрежное кафе. Когда я уже закончил завтрак и пил кофе, зазвонил телефон.

Звонил Ильич. Вести были неутешительными. Он не смог переубедить своих оппонентов в безопасности моего возвращения с воспоминаниями об острове.

Надо сказать, что этот совет был единственным органом власти на острове. Даже не власти, а скорее органом безопасности. В совет входили самые лучшие ученые из разных НИИ. Они решали, каким образом отрезать влияние внешнего мира на островитян. Были среди них как прогрессивно настроенные, так и реакционеры, не желавшие перемен.

С большим трудом удалось убедить прогрессивно настроенным членам совета допустить интернет из внешнего мира, хоть и с ограничениями.

Консервативно настроенные члены совета даже предлагали потом запретить его. Но интернет уже невозможно было остановить.

Теперешнее предложение консерваторы встретили в штыки и никакие уговоры не помогали.

Мы с Ильичем договорились встретиться у меня в номере.

Ильич пришел не один. Вместе с ним пришла Юля и капитан той подлодки, на которой я прибыл сюда. Капитана звали Леонид. На вид ему было примерно лет сорок, не больше. Это был крепкий мужчина, высокого роста. Но вид у него был несколько растерянный. Его черные глаза метались по номеру, он то и дело поглядывал на Юлю, как бы ища в ней поддержку. Увидев волнение в глазах Леонида, Юля взяла его за руку и что-то прошептала на ухо. Капитан немного успокоился.

Ильич отозвал меня в сторону и негромко сказал

– Я говорил Юльке, чтобы не говорила своему кавалеру о наших планах. Слабоват Леня, может проболтать. Хотя очень любит племянницу.

В наш разговор Леонид не вмешивался, и казалось, что его это вовсе не касается.

План состоял в том, что вместо препарата, стирающего часть памяти, мне введут безобидный витамин.

В ходе разговора Юля не раз подчеркивала значение Леонида как капитана подлодки. В случае чего он мог прикрыть Юлю и подтвердить правильность действий бортового врача.

Наконец мы приняли окончательный план действий. Оставалось дождаться отплытия.

Несколько дней мы провели с Ильичем, восстанавливая все события моего путешествия. Все это я записывал в тетрадь, которую предоставил нам Петр из школьной библиотеки, так как найти тетрадь в другом месте не представлялось возможным.

Помимо того, что я узнал вовремя наших экскурсий, Ильич рассказал о религии, которая раньше существовала на острове.

Прибывшие на остров поселенцы были язычниками. Даже сохранились каменные идолы, поставленные в честь богов солнца, моря, леса, земли и т.д. С развитием науки религия перестала быть востребованной. Идолы забросили. Теперь только любители истории знают местонахождения этих идолов.

Все, что осталось от древних ритуалов, это свадебная церемония. Традиционно жених и невеста приглашали на свадьбу своих родственников и знакомых. Никаких официальных свидетельств о регистрации брака не было, а венчали их родители, надев на голову молодоженов венки из цветов. В остальном эта церемония ничем не отличалась от какой-нибудь, деревенской свадьбы.

Никаких других религий на острове не существовало.

Любая религия основана на страхе перед смертью. На острове же отношение к смерти было на редкость спокойным. Средняя продолжительность жизни здесь составляет 92-а года. А в этом возрасте уже мало что радует человека.

Местная медицина позволяет лечить практически любые заболевания. Система здравоохранения четко отслеживает ситуацию с болезнями, которые могут вызывать эпидемии, и они очень быстро локализуются. Это объясняется низким уровнем скученности людей, живущих в собственных домах, а не в многоквартирных.

Вообще все, что связано с медициной, здесь было на высшем уровне. Количество врачей рассчитывал плановый центр, исходя из их потребности на численность населения. Поэтому никаких очередей, на плановую или экстренную операцию любой сложности, не было.

В этом я и сам убедился в тепличном комплексе.

Время неумолимо приближало отъезд.

День отъезда

Рано утром за мной заехал Ильич. Нам предстояло добраться до порта. Отплытие было назначено в полдень.

Когда мы добрались до причала, команда уже заходила на борт корабля. На пристани нас ожидали Леонид и Юля.

Еще раз, обговорив наши действия, я попрощался с Ильичем, и уже было направился к субмарине, как услышал сзади торопливые шаги. Ко мне быстрым шагом приближалась Татьяна. На ее плече раскачивалась спортивная сумка. Отдышавшись от быстрой ходьбы, она протянула мне эту сумку и сказала

– Это подарок тебе от Саши, откроешь перед высадкой.

Сумка была довольно увесистой. . Я еще раз попрощался с Ильичем и Татьяной, и накинув на плечо сумку пошел к подлодке. Юля и Леонид тоже простились с Ильичем, и пошли следом за мной.

Возвращение

К концу четвертого дня наша подлодка подошла к черноморскому побережью России. Юля сообщила мне о времени процедуры, которую я должен был пройти перед возвращением.

Я открыл сумку, которую мне передала Татьяна. В сумке оказалось золото, те самые самородки из ручья. Килограмм пять не меньше. Ничего себе подарочек. В сумку, под самородки, я положил тетрадь с записями и застегнул на молнию.

В медицинской каюте меня уже ждала Юля. Помимо нее, там находился Леонид.

Я прилег на знакомую мне кушетку и закрыл глаза.

Эпилог

Перед процедурой по удалению моих воспоминаний об острове, мне объяснили, в каком городе и на каком пляже я очнусь. Только это я и помню, и еще о существовании тетради.

Я не знаю, почему память все-таки была стерта, хотя Юля уверяла, что я ничего не забуду. У меня есть только одно предположение, что это Леонид подменил препарат.

Хорошо еще, что он не знал о тетради.

Я покинул пляж и пошел на местный рынок. Там я снял комнату. В октябре на побережье снять жилье просто и недорого. Потом купил ноутбук. Осталось только отредактировать текст, напечатать и опубликовать.

Вот вроде и все.

Оглавление

Пролог

День второй

  День пятый

  День шестой

  День седьмой

  Сказка о проклятом золоте

  День восьмой

  День девятый

  День десятый

  День одиннадцатый

  День двенадцатый

  День отъезда

  Возвращение

  Эпилог