10 лет санкиртаны [Виктор Петрович Лошкарев] (fb2) читать онлайн

10 лет санкиртаны.

В восемнадцатой главе "Бхагавад-гиты" Господь говорит, что Ему очень дорог каждый, кто проповедует сознание Кришны. В борьбе за распространение чистого сознания Кришны проповедник вынужден преодолевать много трудностей. Иногда ему приходится терпеть побои, а иногда даже встречаться со смертью. Все это – великие испытания, которым проповедник подвергает себя ради Кришны. Поэтому Кришна говорит, что такой человек безмерно дорог Ему. Если даже враги Кришны могут надеяться на спасение, когда сосредоточивают на Нем свои мысли, что тогда говорить о тех, кто очень дорог Господу? Отсюда следует, что те, кто проповедует в этом мире сознание Кришны, непременно получат освобождение. Но такие проповедники и не думают об освобождении, ибо тот, кто действует в сознании Кришны, в преданном служении Господу, уже свободен.

Из книги Шрилы Прабхупады "Кришна. Верховная Личность Бога"

Кому будет интересна эта книга? Наверное, мне самому. Я не вёл дневник, а из памяти многое со временем стирается. Забываются точные даты, имена. Даже имена друзей и хороших знакомых, с которыми вместе съели пуд соли в служении Кришне.

Повесть эта, возможно, будет интересна тем, кто хочет распространить много книг Шрилы Прабхупады. Я подробно расскажу, как это можно сделать, что при этом (касательно методов и способов) можно считать правильным, а что неправильным. Я не буду в этой книге цитировать шлоки и «вдохновлять», как вдохновляет бойцов политрук перед боем. Таких книг, семинаров и лекций и так уже полно. Здесь будет просто история того, как это делали мы, российские санкиртанщики 90-х.

Может быть, книга будет интересна моим детям. Когда они вырастут и захотят узнать, каков же их отец был до того, как они появились на свет.

Может быть, ещё кому-то будет интересно. Эта история похожа, наверно, на истории сотен других преданных. Буду писать, что вспомню. Попытаюсь быть предельно откровенным и беспощадным по отношению к себе. Если мои оценки и суждения ненароком заденут чувства тех, кто найдет себя на страницах это повести, я заранее склоняюсь к вашим лотосным стопам, и прошу у вас прощения.

Возможно, эта повесть нуждается в глоссарии. Потому что неподготовленному читателю будут непонятны некоторые термины из вайшнавского сленга – навроде слов «ятра», «шакти», «преданный», «маха-бук» и прочее. Но я думаю, что подавляющее число читателей будут уже знакомы со всеми подобными терминами. На этом языке все мы, «преданные» (кому преданные, или кем преданные? ), говорили много лет.

Глава 1

Знакомство с движением.

Был 90 год, год, когда начал разрушаться Советский Союз, постепенно ввергая людей в десятилетие перемен, разрухи и нищеты. Я учился на последнем курсе машиностроительного техникума, в небольшом провинциальном городе Нижний Тагил. Мне было 18 лет. Худой очкастый сутулый паренёк. Учился хорошо, много читал. Не пил, не курил. Увлекался походами и рыбалкой. Думал и о смысле жизни, куда ж без этого. Попалось как-то на глаза Евангелие. Прочел, личность Христа понравилась. Сходил как то к храму, посмотрел. Был там какой-то православный праздник у них. Увидел толстые лоснящиеся лица попов в золоченых одеждах, на хороших машинах. Почему-то вспомнилась прочитанная где-то фраза – «последний христианин умер на кресте». Ушёл. В христианстве оказалось очень мало знаний о мире, мало знаний о душе, о теле, о жизни после смерти. Даже четкого определения души не было. Только биография святого. Мне этого было мало, я хотел хорошей, крепкой философии.

Спустя какое-то время ко мне домой забежала сестра, она младше меня на год, но к тому времени она уже жила отдельно и вела жизнь перекати поля. Она где-то повстречалась с преданными, и успела уже с группой Бхарадваджа даса съездить на проповедь в Монголию. Несли они там кочевникам-скотоводам весть о вегетарианстве. Принимали их там хорошо, многие монголы знают русский язык. Преданными, разумеется, там никто не стал, но путешествие у них было интересным. Я о её похождениях ничего не знал. Интернета тогда не было и сотовой связи тоже. И вот она, зная, что я много читаю, принесла книгу. Сказала, что могу книгу прочитать, но если она мне понравится, надо её купить. Это была «Наука Самосознания». Я был начитан, интеллектуален, горд, и считал себя умнее своей сестры. Поэтому она мне ничего не говорила, а просто дала книгу. Теория бхакти меня покорила. Эту книгу я буквально проглотил.

Вот оно! – подумал я – Это то, что я искал!

Через день после прочтения я сделал четки из пластиковых бусин и попробовал читать мантру. Когда читал первый раз, несколько раз на глаза наворачивались слёзы. Меня всего сотрясало. Сразу отказался от мяса и рыбы. Сразу же стал предлагать прасад. Мама переживала, глядя на меня. Вероятно, даже втихую плакала. Но не мешала. Книгу я купил. К тому моменту я уже на практике подрабатывал на заводе, на программном станке, и на первую получку купил магнитофон. Ещё советского производства. Позже я на нем слушал на кассетах первые записи с радио Кришналока. Сильное впечатление тогда произвел киртан с красивой мелодией, в исполнении Прабхавишну Свами, многие старые преданные наверно помнят эту мелодию.

Спустя несколько дней сестра сказала, что в Тагил приезжает с программой Ангира Муни прабху. Известный в России преданный, ученик Прабхавишну Свами. Они арендовали наш районный дом культуры. Разумеется, я пошел. В фойе я увидел преданных первый раз. Они были… разные. Какие-то взъерошенные, возбужденные, некоторые в странных одеждах, некоторые в обычных, некоторые со смешными косичками. Мне они показались теми, кем и были – полными энтузиазма наивными неофитами. Началась программа и на сцену вышел Ангира Муни. Он был одет в очень мятое шафрановое дхоти и курту. На шее его висел мешочек для четок, мне показалось даже, что он на какой-то резинке, чуть ли не от трусов которая. У него была очень добрая и счастливая, располагающая к себе улыбка. Сквозь стекла очков блестели живые, умные глаза. В лекции он кратко рассказал основы философии и что такое Международное общество Сознания Кришны. Лекция была хороша, ничего лишнего, без словоблудия и воды. Словосочетание «общество сознания Кришны» ещё немного резало мой слух, воспитанный на русской классической литературе. Но человек ко всему быстро привыкает. Потом были какие-то вопросы и ответы. Я помню пару вопросов. Его спросили, что это за одежды и зачем они. Ответ меня немного насмешил.

Он сказал: – Во-первых, это красиво.

Мятое дхоти на его далеко не аполлонистой фигуре смотрелось, мягко говоря, экстравагантно.

– А во-вторых – добавил он – это практично.

Учитывая, что на улице стояла холодная погода с мокрым снежком и грязью, звучало это прикольно. И всё же, его обаятельная улыбка и искренняя радость от проповеди удивительно располагали к себе. Помню ещё свой вопрос. Я спросил, что такое мистические сидхи, и какое отношение они имеют к духовной жизни. Он сказал, что никакого. Кто-то качает физические мышцы, а кто-то ментальные. А бхакты ничего не качают, а служат Кришне, и это самое лучшее.

В конце программы на сцену поднялся серьезный молодой человек, лет на 5 постарше меня, смуглый, с крупной головой, чуть свёрнутым набок носом, и цепкими карими глазами. Внимательно осматривая зал, он сообщил что его зовут Саша, и он будет основывать в Тагиле общество преданных, попросил интересующихся записать его адрес и сообщить свои адреса. Я записал и сообщил.

Выйдя в фойе, я подошел к столику с книгами. Продавал какой-то молодой человек. Я купил небольшую книжку, «Жизнь происходит из жизни». Больше у меня не было денег. Но он был очень настойчив, даже навязчив. Тогда я первый раз интуитивно почувствовал, как не надо распространять книги. Мог ли я тогда предполагать, что распространение книг станет основным моим делом на ближайшие десять лет.

Глава 2

Уход в ашрам.

В это же время я окончил техникум, получил диплом и какую-то грамоту за хорошую учёбу, и устроился работать на завод. Приняли меня мастером в механический цех. У меня под началом была пара десятков токарей. Готовился поступать в политехнический институт. Повторял 16 кругов рано утром, брал на работу приготовленный с вечера прасад. У меня не было особых рецептов индийской кухни, просто какие-то овощные супы делал, каши варил с овощами, горсть орехов брал. Носил в стеклянных банках с крышкой. Так прошло два или три месяца.

Однажды ко мне в дверь позвонили. За порогом стояли два юноши, моложе меня на пару лет. Мои будущие друзья и соратники. Представились Женей и Алексеем. Женю я смутно помнил, он был младшим братом моей одноклассницы Лены. Алексей был юношей спортивного вида, светловолосый и голубоглазый. Они сказали что Саша, тот самый смуглый парень с программы, дал им мой адрес и поручил пригласить меня на программу в «ашрам». Вроде бы день явления Баларамы был. Конечно же, я поехал. Было интересно посмотреть и познакомиться с Тагильским обществом сознания Кришны.

«Ашрам» оказался маленькой съемной однокомнатной квартирой, в старой хрущёвке, на другом конце города. Щелястый пол и облупленные стены меня не смутили. В те времена люди жили бедно, и таких квартир было полно. Присутствовало пять человек – сам руководитель ашрама Саша, ещё один худенький юноша в спортивном костюме, назвавшийся Лёвой, Женя, Алексей и я.

Саша и Лёва к тому времени уже стали постоянными обитателями ашрама, а нас троих пока видимо, считали «прихожанами». Саша побеседовал с нами, рассказал какое замечательное движение сознания Кришны, мы все познакомились. Лева принес прасад – огромную кастрюлю какой-то сладкой каши. Ещё было ласси – кефир с тёртыми огурцами и зеленью, и сладкий рис «кхир». Саша настаивал, что всего этого надо съесть много, что это очень важно. Ну я и съел, сколько влезло. Да и другие не отставали. Я купил пару больших книг, (за этим, собственно, и ехал в первую очередь), Бхагавад Гиту и первый том Шримад Бхагаватам. Других томов ББТ тогда ещё не напечатало. Ещё взял пару маленьких книжек – «вопросы ответы» и «легкое путешествие». Дома читал запоем. Всё очень нравилось. Решимость посвятить себя движению Харе Кришна крепла во мне не по дням, а по часам. В последующие приезды Саша мягко убеждал меня, что было бы здорово перейти жить в ашрам и заняться проповедью и распространением книг. Я по жизни человек достаточно осторожный и практичный. Поэтому спрашивал – а на что мы будем жить? Вдруг средств от распространения книг не хватит? Насколько я видел, со столиков, стоящих на программах и на улице, книг покупалось очень мало.

Он рассказал нам, что издательство Бхактиведанта Бук Траст издает книги Шрилы Прабхупады. И дает их, через своего регионально представителя, в ятры (общины преданных) на распространение. Отпускная цена на книгу приблизительно складывается так – себестоимость книги плюс стоимость ещё одной книги (чтобы печатать новые), плюс какой-то процент региональному представителю за хранение и доставку. Всё это складывается и умножается на два, чтобы половина суммы после продажи осталась в ятре. Короче, книги получились дороги. По тем временам реально дороги. В то время ещё по стране начались массовые задержки зарплат, поскакала инфляция.

– Продавать их будет непросто – сказал я ему.

Впрочем, сами книги были красивые – в ярких обложках, хорошем переплете и красивыми картинками.

Саша сказал, что есть лекции, где рассказывается, как важно распространять книги и как делать это успешно. Пару раз мы съездили с ним в Екатеринбург «на гуру». Там я увидел Прабхавишну Свами, Рохини Суту прабху. Они произвели на меня большое впечатление. Послушал аудио лекции на кассетах. Особенно ярко проповедовал Харикеша Свами. Саша говорил нам, что это очень продвинутый и харизматичный гуру, духовный учитель для тех, кто хочет распространять книги Прабухпады и так служить Кришне.

Я пока продолжал работать на заводе, набирался опыта, осваивал производство. Всё шло неплохо, только часто стали задерживать зарплату. Прошла какая-то кампания с ваучерами, одно время вместо денег давали какие-то чеки-расписки. Несколько раз завод вместо денег выдавал зарплату продуктами, мешками крупы, маслом, консервами – бартер делали, денег в стране не было. Люди тревожились и не понимали, что происходит в стране. Это сейчас мы знаем, что руководство страны зашло в тупик, произошло предательство, поражение в холодной войне, и шло планомерное добивание страны. Слава Богу, что эти времена позади. Как близко страна была к пропасти… Впрочем, я отвлекся. Трудное было время.

И всё же это было время, когда стало можно говорить обо всём, свободно проповедовать, в том числе и Сознание Кришны, и никого за это не садили в тюрьму, как было в советские времена.

Я всё ещё сомневался, смогу ли я продавать книги и тем содержать себя. Быть нахлебником у кого-то я не хотел и не умел. Подрабатывать в каникулы начал ещё с 16 лет, мыл полы на заводе, учась в техникуме, работал на станках. Зарплату отдавал маме.

Надо было проверить себя. Я решил попробовать продать несколько книг. Взял отгул, взял в ашраме штук восемь или десять больших книг, положил в тележку на двух колесиках и днем пошел вместе с Левой на свою первую санкиртану. У него была такая же тележка. Мы стали пробовать заходить во всякие конторки вроде парикмахерских, магазинов и тому подобное. Помню, как зашли в молочный магазин. Я что-то рассказывал о книгах продавщице, уже и не помню что, и вдруг она покупает у меня три книги. Видя это, другая продавщица покупает у меня ещё четыре книги. Для меня это был потрясающий успех. Я почувствовал, что смогу это делать.

У меня ещё оставались некоторые сомнения, я ещё был достаточно материалистичен, и задавал глупые впоросы.

– А как насчет пенсии в старости? – спрашивал я Сашу. Он говорил, что на государство все равно надежды мало, а Кришна обязательно позаботится о своих преданных.

– А что будет, когда за несколько лет мы обойдем всех людей в городе, и рынок насытится книгами, их купят все, кто хотел, и что дальше?

– Не думай об этом, этот процесс бесконечен, будем ездить в другие города, плюс люди меняются, умирают, подрастают молодые, плюс будут выходить постепенно всё новые тома книг, люди будут их докупать в свои коллекции. В общем, на наш век санкиртаны хватит.

– В конце концов – сказал он – всегда можно вернуться на кармическую работу, если что-то пойдет не так.

Последний аргумент показался мне здравым. И я решился перейти жить в ашрам и заниматься распространением книг Шрилы Прабхупады.

Я написал заявление на расчет. Перед уходом надо было отработать по закону две недели. Мама очень расстроилась. Ей не нравился Саша. Ей казалось, что я попадаю в какую-то секту. Она сходила к начальнику цеха, попросила его поговорить со мной. Он подошел ко мне на работе, посоветовал ещё раз всё обдумать. Сказал что, конечно, времена сейчас непростые, и многие уходят с завода в поисках лучшей жизни. Но со временем все наладится в стране, а годы, которые я упущу, не вернуть. Я потеряю карьерный рост, не закончу институт. Сказал, что вернувшись через несколько лет, я потеряю квалификацию, и не стану тем, кем мог бы стать, и начну работать с низов. Он был умным человеком, и, безусловно, во всем прав. Но он не был сознающим Кришну и ничего не знал о преданном служении. Поэтому я не забрал заявление и ушел с работы.

Было ещё одно дело, которое я сделал перед уходом в ашрам. Была одна девушка, которая мне очень нравилась. Мы учились в одном классе, потом вместе в одной группе в техникуме. Это была моя первая любовь. Её звали Надя. Она была не очень красива, но мне нравилась. Мой тип девушек – чуть полноватые и фигуристые, с развитыми формами. Наверно это потому, что я сам высокий и очень худой. Противоположности притягиваются. У нас не было никаких близких отношений. У меня была к ней симпатия, а что чувствовала она, я тогда даже не знал. Я зашел к ней домой, подарил «Науку Самоосознания», и ушел жить в ашрам. Спустя много лет я нашел её в соцсетях. Она вышла замуж за какого-то военного моряка, родила троих детей, живет у Северного моря, где-то в Видяево. Мы тепло пообщались. Слегка погрустили о прошлом. У каждого сложилась своя судьба, и это хорошо.

С собой в ашарм я взял документы, зубную щетку, одеяло, спальник, личную посуду, магнитофон, немного одежды.

Так началась моя новая жизнь.

Глава 3

Учимся распространять книги.

Через два – три месяца Женя и Алексей, при активном содействии А.К., тоже переселись в ашрам, бросив свою учебу. Мы начали впитывать и усваивать «вайшнавскую культуру».

Саша научил нас одевать дхоти и курту. Наши первые вайшнавские одежды были странного цвета. Он не нашел ткани шафранового цвета, достал где-то розовую ткань. И первые года полтора мы носили розовые дхоти, удивляя преданных из других ятр. Вставали рано утром, проводили полную садхану, готовили прасад. И шли распространять книги – на санкиртану. Пробовали распространять по разному – заходить в конторки и магазинчики, совались на проходные предприятий, пробовали ходить по центральным улицам города, пробовали ходить по квартирам.

Успехи были более чем скромные. Несколько проданных книжек за день, две-три, на всю компанию – это уже было хорошо. Мы не знали толком, что и как говорить людям. О любви к верховной личности бога Кришне и чистом преданном служении – как то не очень работало. На проходных предприятий нас не пускали, в конторах люди были заняты работой, и вообще у людей тогда были кучи своих материальных проблем. Все были задавлены безденежьем и неуверенностью в будущем. Мы и сами были неуверенны и неумелы. То, что у нас вообще кто-то что-то покупал, можно объяснить только милосердием Господа Чаитаньи. Книги делились на смалл-бук (маленькие), биг-бук (большие в твердом переплете) и маха-бук – самые толстые книги, такие как Бхагавад Гита, Шримад Бхагаватам и Источник вечного наслаждения. За все проданные книги начислялись очки – в деталях не помню уже как, но приблизительно 1,5 очка за маха-бук, 1 очко за биг-бук, и за маленькие книги, в зависимости от толщины – 0,5 очка, 0,3 очка и т.п. Ятры, храмы, из разных городов – подавали отчеты в ББТ и соревновались между собой в количестве набранных очков. Это была лихорадка, гонка с периодическими марафонами. Рождественский марафон (у нас в стране новогодний) – был главным событием всего года. Особенно напористо и пламенно продвигал это соревнование Харикеша Свами, и его ученики, естественно.

Само соревнование ятр по стране началось раскручиваться примерно в одно время с развитием нашей маленькой ятры. В больших столичных мегаполисах всё происходило быстрее, в маленьких и средних городах, навроде нашего Тагила, помедленней и попозже.

Но это потом мы включились в соревнование на всю катушку, а поначалу – продав всего три-четыре больших книги (маха–бук) за день, мы обеспечивали себя прасадом, и что-то даже откладывалось на арендную плату за съемную квартиру. Из этого можно понять, насколько недешевы были тогда книги.

Поначалу на санкиртану ходили мы все, общий результат стал постепенно расти. Но быстро прояснилось, что способности к продаже книг у нас у всех разные.

К тому моменту Саша получил инициацию у Харикеши Свами, получив имя Агхурнита Калевара дас. Дальше буду писать его имя кратко – А.К.

Харикеша Свами давал иногда своим ученикам мудреные имена. Моя сестра, например, стала Анекадхой Деви Даси. Мама моя произносила её имя как «Ане-как-то».

Хуже всего продавать книги получалось у А.К. Ему было трудно быстро расположить человека к себе. По характеру он человек больше интровертного типа, не слишком легко сходящийся с людьми, с критическим складом ума, очень умный и проницательный. При этом он достаточно ранимый человек с тонкой душевной организацией. При столкновении с грубостью и хамством людей, что нередко случается с санкиртанщиками, ему было тяжело.

В общем, как-то не шло у него. Он всё чаще стал после утренней садханы оставаться в ашраме, занимаясь нашей немудреной бухгалтерией, закупкой продуктов, проповедью прихожанам и прочим служением. Хотя, надо сказать, в последующие годы он всегда хоть несколько раз в год всё равно выбирался на санкиртану, и очень радовался, когда ему удавалось продать несколько книг. Так же изредка у него покупали книги люди, приходящие на программы – прихожане, начинающие преданные, дополняющие свой домашний набор книг. А.К. был президентом нашей маленькой ятры, и самым умелым проповедником, читающим лекции прихожанам. Вообще, проповедью на программах и чтением воскресных лекций занимались мы все. Но в распространении книг постепенно сложилась отдельная группа.

У Левы тоже не очень получалось. Он очень мягкий и добрый человек, ему не хватало некоторой энергичности и настойчивости в убеждении людей. Тем не менее, он распространял книги, пусть немного, но регулярно. Позже он был пуджари и помощник А.К. в организации программ и в бухгалтерии, занимался учетом полученных и проданных книг.

У Алексея книги тоже шли туговато. Он очень активный человек, на нашем сленге «шактистый». Но горячий характер всё время побуждал его спорить с людьми, что-то им доказывать. Помню, смотрел, как он проповедует кому-то у порога квартиры, о чем-то спорит громко. Человек уже стал закрывать дверь, и тут Леха вставляет ботинок между косяком и дверью, и говорит: – Подождите, я ещё вам не всё объяснил!

Книги у него иногда брали, но он тратил на это очень много сил, и сильно выматывался. Позже он занимался больше программой «пища жизни», киртанами и лекциями на программах, и организацией лекций для студентов в учебных заведениях.

Мне он говорил первое время: – Чего ты к людям подлизываешся? А я не подлизывался. Я просто почувствовал, что людям надо немножко льстить, видеть в них хорошее что-то, чтобы расположить их к себе. Понравишься человеку – он купит книгу, иногда даже понимая, что книга ему не очень будет интересна. И наоборот – если вызовешь у человека антипатию, он не купит книгу, даже если она ему приглянулась. Позже он это осознал, но характер не переделаешь.

У нас с Женей продавать книги постепенно стало получаться всё лучше и лучше. Мы все очень много слушали лекции и семинары о санкиртане. В то время гремели такие имена как Навина-Нирада и Харинамананда. В России взошла звезда Анирдешьявапу и других маха-ратх. Но всё прослушанное надо было адаптировать и применить в наших специфичных условиях. Не все методы распространения книг работали в наших конкретных условиях. Об этом я расскажу чуть дальше.

К тому времени все мы выбрали себе гуру. Мы с Женей – Харикешу Свами, конечно же. Женя стал Агнилочана дасом, я – Вигатарати дасом.

Лева выбрал Индрадьюмну Свами и стал Нароттамонандой. Алексей – Гопала Кришну Госвами и стал Абхирой. Мы пятеро на несколько лет составили костяк нашей ятры. Присоединились к нам с годами ещё несколько замечательных преданных – Ярослав (Ната дас), Ринат (Рупа Расала дас), Сергей (Сарада дас), Рагхава Пандит дас. У них у всех свои таланты в служении. Все они участвовали в распространении книг. Но в группу к нам в разные годы входили лишь трое из них – Рупа Расала, Сарада и Рагхава Пандит. Вот этим составом, впятером, вчетвером или втроем – мы и вспахивали выделенную нам Кришной «кшетру» – поле деятельности.

Был и какой-то «ашрам матаджи». Там всегда были две или три матаджи (женщины), молодые и пожилые. Жили они одно время на отдельной съемной квартире, одно время в квартире А.К., которую оставили ему родители, переехавшие жить в другой город. Я мало общался с ними, мы тогда просто горели санкиртаной и очень много бывали в разъездах. Хотя на воскресную программу всегда должны были приходить. Надо было создавать для прихожан атмосферу санкиртаны и преданного служения, ведь нас, жителей ашрама, и так было мало. Кроме того, первые пару лет мы обожали воскресные пиры и просто объедались халавой и гулабждамунами. Потом, правда, я почти перестал их есть – как-то организм больше не смог усваивать сладости в таких количествах.

Там же, на квартире А.К., мы сделали склад книг. Под книги отводилась целая комната, и она была заполнена ими от пола до потолка. Время от времени мы её опустошали, и тогда заказывали в Перми, где жил региональный представитель ББТ, небольшой жд контейнер, или грузовичок с книгами. Но тут я уже забежал вперед.

Надо вернуться и рассказать, как мы начали распространять, как нащупывали оптимальные для нас методы санкиртаны, и что было правильным в нашей стратегии, а что нет.

Глава 4

Школа санкиртаны. Место время, обстоятельства.

В первой половине 90х годов в России практиковались три основных метода распространения книг. Это распространение по улицам, подписка предприятий и распространение по квартирам. Мы пробовали все эти методы. Я немного расскажу о каждом из них.

Распространение на улицах. Метод этот подходит для больших городов, особенно для мегаполисов. Или для курортных городов, где велик поток туристов. Требуется приличный поток людей, при этом не чрезмерно спешащих. Важно, чтобы это не были одни и те же люди, например идущие каждый день на работу по этой улице, иначе через несколько дней вы уже ничего не продадите. Именно поэтому данный метод малоприменим в средних и малых городах. В таких городах есть всего одна или две центральные улицы, и народу там ходит не слишком много. Через несколько дней вас все там знают, и отмахиваются, как от надоедливой мухи. В мегаполисах по улицам преданные распространяли довольно успешно. Приезжая на гуру, или на какой-нибудь вайшнавский семинар или фестиваль, в большой город – Екатеринбург, Пермь, Москву – мы тоже практиковали этот метод распространения. Помню свой первый выход на уличную санкиртану, в городе Пермь. К тому времени у меня был уже накоплен приличный опыт квартирной санкиртаны, но выйти на улицу я немного робел. Встал на каком-то оживленном тротуаре, скромно улыбался людям, вежливо предлагал. Через пару часов тележка с книгами опустела. Даже не понял, как всё ушло. Просто говорил людям то же самое, что говорю при распространении по квартирам. Главное – суметь остановить, задержать человека, привлечь его внимание на пару минут. Стараешься излучать хорошее настроение, улыбаешься прохожему, машешь рукой и непринужденно говоришь небольшой комплимент, или просто "Добрый день", и, смотришь, как человек реагирует. Этот способ помогает быстро выявить доброжелателя, установить с ним связь и, к тому же, позволяет успеть самому создать впечатление о нем, в зависимости от того, как именно он отреагировал. Пока здороваешься, понемногу подходишь к нему ближе и пробуешь рассказать о книгах.

Недоброжелатели проигнорируют вас или скажут что-то невежливое, что тоже хорошо,

так как можно сразу определить, на кого не стоит тратить время и силы. Все это приходит с опытом. Который сын ошибок трудных…

Адептами этого метода были знаменитые ученики Харикеши Свами из Швейцарии – Харинаманандана и Навина Нирада. Они распространяли книги в курортных городах и столице Швейцарии. Распространяли очень много, много лет. С уходом Харикеши из МОСК (международное общество сознания Кришны) они отошли от активной проповеди. Позже вернулись, Навина Нирада проповедует, читает лекции. Харинамананда прасадом занимается.

В России ярчайшим распространителем, практикующим уличное распространение, был Адришья дас, ученик Харикеши Свами. Я бывал на его семинарах, но вместе с ним выходить на улицу не довелось. Мы жили далеко от столиц, в своем провинциальном Уральском регионе, со своей спецификой и со своими интересными методами, приключениями и санкиртанской романтикой.

Одна матаджи, Васанта-ранджани деви даси, из Санкт-Петербурга, так вспоминала о его санкиртане:

«К нам в храм как-то приехал из Москвы преданный Адришья прабху, он давал лекции, семинары и ходил с нами на санкиртану. Я внимательно смотрела, как он распространяет книги. Он останавливал человека просто взглядом и движением рук, потом говорил пару фраз, давал им книги, говорил несколько слов о книгах, сколько они стоят, предлагал купить, потом молча ждал ответа. И что поразительно: очень многие сразу же брали книги. Он им улыбался на прощанье и сразу подходил к другому человеку. Это было здорово. За эти несколько минут, пока я находилась рядом, у него взяли очень много книг!».

На улицах Москвы он творил буквально волшебство. Множество преданных учились у него, и достигали больших результатов. С уходом Харикеши он тоже куда-то ушел. Вроде бы в Гаудия Матх, точно уже не скажу.

Но, повторюсь, этот метод санкиртаны применим в мегаполисах. В России это подчеркивалось ещё и тем, что существует очень большая разница в доходах населения больших городов и средних и малых городов.

В нашем провинциальном городке данный метод не работал. Каждая ятра имела как бы свою территорию, поле – «кшетру», для распространения. И у всех она была разная, со своей спецификой. И методы санкиртаны подбирались соответствующие.

Второй метод санкиртаны, дававший очень большие результаты – это метод подписки на предприятиях. Работал этот метод с начала 90х, лет 7-8. После он сошел на нет по естественным причинам. Но в первой половине 90х это был мега метод, позволявший продавать книги жд контейнерами, а при удаче – иногда и вагоном. Было довольно много преданных, успешно практиковавших такое распространение. Это и Анирдешьявапу дас (ученик Харикеши Свами), и много других. Например, в 1996 году Радха-Раман прабху из Киева распространил по подписке на нефтяном гиганте 4500 книг. Такие преданные базировались в крупных ятрах мегаполисов, где движение было более развитым, чем в провинции. Были такие преданные и в Екатеринбургской ятре, самым результативным их которых был Сергей Русинов, позже ставший Шантивирой дасом (гуру Харикеша Свами, естественно). Позже, в 96 году, когда я уехал из тагильской ятры сначала в Екатеринбург, а затем в Пермь, несколько лет он был моим соратником и другом.

Суть метода подписки в теории, в идеальном варианте, была такой – распространитель договаривался с директором и главбухом предприятия что преданные пробегут по цехам и кратенько познакомят людей с литературой, может даже в обеденный перерыв, всех оптом или к каждому подойдут по отдельности – это уже детали. Желающих приобрести книги под зарплату запишут в списки, списки отдадут в бухгалтерию, бухгалтерия перечислит деньги со счета предприятия, книги сразу будут розданы покупателям. А потом бухгалтерия вычтет из зарплаты деньги за книги у людей. По безналу люди подписывались гораздо охотнее, чем за наличку, с которой у многих тогда было туго. И брали под будущую зарплату комплекты – по 3-6 книг. Но это только выглядит просто. На самом же деле возникали десятки нюансов и подводных камней, из-за которых всё частенько повисало на волоске. Иногда директор был за подписку, а главбух против. Иногда наоборот. Иногда предприятие отказывалось перечислять деньги немедленно, а предпочитало ждать зарплатных денег и вычитать уже из них. А ждать в таких делах – очень опасно. Многие люди, подписавшиеся спонтанно под действием проповеди, на следующие дни прибегали и просили их вычеркнуть из списка, говоря что жена (или муж) заругались, что у соседа есть такие книги и они сектантские, что денег нет и т.д. и т.п. Часто такие отказы могли стать массовыми. Люди – коллективные существа, и поддаются влиянию. Поэтому важно было действовать быстро. Для бухгалтерии это создавало кучу ненужных им проблем – только собрались перечислять, а тут один прибежал, другой, третий. Плюс многие предприятия были тогда на грани банкротств, были регулярные задержки с зарплатой, а тут ещё и книги эти. Любая задержка была чревата ещё и тем, что была большая инфляция в стране. Цены на книги росли чуть не каждый месяц, а если подписали, а перечисление задерживалось, книги продавались без должной прибыли, иногда чуть не в убыток распространителю. ББТ, конечно, своё получало, а вот ятра могла остаться почти без прибыли от продажи. Преданным приходилось идти на личный контакт с главбухами и директорами, уговаривать, располагать к себе, даже бывало, и заинтересовывать их материально, предлагая некоторый денежный «откат» с проданных книг. Дело это было нервное, требовало от преданного решительности, некоторой жесткости и знания всей этой финансовой кухни. Но зато, если получалось – результаты бывали очень большими. В нашем регионе было много успешных подписок. Тому же Шантивире были известны не только все поступки директоров предприятий, главных бухгалтеров и расчетчиков, но и их «помыслы», и при этом никто не знал, услугами каких осведомителей он пользовался. Однако, несмотря на свое всеведение, «он оставался безучастным, не обращая внимания ни на восхваления, ни на хулу в свой адрес». (ШБ 4.16.12) Однажды он подписал Екатеринбургский Жир Комбинат. Когда все было закончено, то директор отказался перечислять деньги, в грубой форме. Такое тоже бывало. Но книги людям все равно раздали. Чтобы хода назад у них не было. Шантивира дождался когда директор ушел в отпуск и обратился с этой просьбой к главному бухгалтеру. Тот тоже отказал. Шантивира дождался когда тот ушел в отпуск и обратился с тем же к расчетчикам. Те перечислили. Он был очень решителен. Три года подряд он был лидером Екатеринбургской ятры по количеству распространяемых книг.

Сделали несколько подписок и мы, у себя в Тагиле. Самое крупное предприятие Тагила – вагонный и танковый завод УВЗ, подписать никому не удалось. Предприятие закрытое, режимное, и всем желающим его подписать, а их было много, из разных городов подписчики приезжали, был дан решительный от ворот поворот. Нам, естественно, тоже. Подписать нам удалось некоторые цеха НТМК – металлургического комбината, железорудную шахту, хлебозавод, пивзавод и ещё несколько мелких предприятий.

Помню, как зашли подписывать доменный цех. Это был ад какой-то. Сильный жар шел от огромных печей. Здоровые дядьки ходили не спеша, без суеты и с достоинством, возле этих печей, и делали какие-то важные и нужные манипуляции. Потом кто-то из них взял длинный лом и пробил дыру в лётке печи. Оттуда потек раскаленный чугун, прямо по желобу в полу. Всюду дым и искры. Люди ходят в касках и толстых огнеупорных войлочных костюмах. А мы без всего, как то пролезли в этот цех, нас пустили в завод подписывать, где сможем. А мы впёрлись в этот цех. Я стал подходить к этим людям, что-то им говорил, при этом искренне восхищаясь их нелегким, но очень важным трудом. Они были в моих глазах как полубоги огня и металла. Они спокойно и несуетливо записывались на книги. Я так понял, для них это было недорого, а кроме того, им понравилось, что мы пришли прямо к ним, и увидели как они умеют работать.

Ещё помню как подписывал ВГОК – высокогорский горно-обогатительный комбинат. Пришел к шахтерам, добывающим железную руду. В саму шахту, нас, конечно, никто не пустил. Там больше 10км под землей ходы. Собрали смену шахтеров в какой-то большой подсобной комнате. И я произнес речь. Что-то вроде того, что эти книги о бессмертии души, о перерождении. Они как луч света в темном царстве, и вам, людям, которые спускаются в темное царство шахты ради блага всех других людей, людям мужественной профессии, эти книги очень помогут в жизни. Они даруют бесстрашие и решимость. Еще что-то сказал, не помню уже. Короче, почти все записались. И там случился удивительный момент – все записались и ушли, а один шахтер захотел взять книги прямо сразу за наличку, не дожидаясь вычета из зарплаты. Он подошел ко мне и сказал, что именно такие книги ему нужны. В этот момент подошел его бригадир, и говорит – нет, тебе не нужны эти книги. Я подумал – ну, какой-то материалист. Но дальше он сказал то, что меня просто поразило. Он сказал шахтеру: – Читай письма Елены Рерих! Там все что тебе надо!

– Вот же конкурент, не вовремя подвернулся… – Подумал я тогда.

Оказывается у шахтеров был свой кружок, изучающий труды Рериха. Вот тебе и шудры подземные..

Да, много стереотипов было сломано за годы санкиртаны, много интересных людей встречалось.

Из этого ВГОК, деньги, правда, потом выцарапывали с трудом, А.К. замучился к ним ходить и выбивать из бухгалеров.

С переменных успехом, натолкнувшись на большинство из вышеперечисленных камней преткновения, мы вышли из этих подписок с неплохим результатом, но почти без прибыли, в денежном смысле. И дальше подписывать стало у нас нечего, город небольшой. Да и не понравилась нам вся эта нервотрепка с ожиданием перечисления и разборок с отказниками.

А позже этот метод угас сам собой по естественным причинам. В стране подписали почти все крупные предприятия. А второй раз подписывать мало какая администрация соглашалась. Кроме того, бардак 90х годов постепенно сходил на нет, и предприятия везде ужесточали производственную дисциплину и пропускной режим, отсеивая всех и всяческих торговцев (не только кришнаитов) от производственного процесса. Сейчас пройти просто так на какое-либо серьезное крупное предприятие просто невозможно.

Поэтому основным для нашей маленькой ятры стал третий метод санкиртаны – по квартирам, от дома к дому. Для небольших городов и поселков этот метод идеален, а где-то и единственно возможный. Поначалу у нас был только сам Тагил и ближайшие пригороды. 350 тыс человек поначалу могли мы охватить нашей проповедью. Мы разделили город на кварталы и начали планомерно обходить квартиры. Поначалу возле ашрама, потом дальше и дальше. Как я уже говорил, у меня и Агнилочана дела пошли всё лучше и лучше. Остальные мало-помалу отошли и занялись другой проповедью, присоединяясь к нам лишь на марафоны Шрилы Прабхупады – то есть марафон продажи книг перед новым годом.

Сейчас немного теории.

Почему у одних преданных получается много распространять, а у других нет? Причин много, и дело вовсе не в том, что успешные распространители якобы лучшие преданные, самые искренние и умные. Вовсе нет. Я расскажу сейчас своё мнение, выработанное 10летней практикой распространения книг от человека к человеку. Согласно нашей философии, распространяет книги Сверхдуша и Господь Чаитанья, а мы лишь инструмент в его руках. Пусть так. Но от инструмента тоже очень многое зависит, кто бы что не думал и не говорил.

Что есть попытка убедить материалиста купить книгу? Это попытка пробиться к его душе через оболочки его тела и ума. Иногда, редко, человек, к которому мы обращаемся, имеет достаточно чистую душу, и легко готов купить духовную книгу. Такое бывает, и продать такому человеку книгу способен любой преданный.

Но гораздо, гораздо чаще эти оболочки тела и ума настолько грязные и толстые, что пробиться напрямую к его душе очень сложно, или даже невозможно. И любой преданный такому человеку книгу не продаст. Тут нужен специфический инструмент в руках Кришны. Способный применить в проповеди некоторые материальные маркетинговые приемы. Обычные маркетинговые приёмы, но как бы одухотворенные и задействованные в служении Кришне. Они действуют на материалистичный ум человека, размягчая и располагая его к преданному – распространителю. Это и уместно польстить человеку, и обаятельно улыбнуться, и надавить на какие-то струнки в его психологии. Да, надо быть немного психологом, надо быть достаточно экстравертным, очень энергичным. Уметь убедительно говорить. Надо быть гибким, не лезть за словом в карман, иногда быстро и остроумно что-то сказать, иногда рассмешить чем-то человека. Заставить его стать чуточку добрее, поднять ему настроение. И продать книгу. Надо уметь временами сносить грубость и оскорбления, чтобы это было «как с гуся вода». То есть психика должна быть крепкой, устойчивой, нервная организация не слишком ранимой, не склонной к долгим рефлексиям после неудачи. Преданные часто называли всё это «шактичный санкиртанщик», неосознанно вкладывая в это слово все вышеперечисленные качества.

Это всё – материальные качества, особенности ума. И у всех они выражены в разной степени. Поэтому одни успешно продают книги, а другие с трудом. И это вовсе не значит что вторые чем-то хуже, как преданные. Вовсе нет. Просто они – инструменты для другого служения.

Мы с Агнилочаном оказались подходящего психотипа. Позже, через год-полтора к нам присоединился ещё один яркий «шактичный» преданный – Сергей, Сарада дас, ученик Рохини-Суты прабху. У него было непростое прошлое, проблемы с интоксикациями и правопорядком, не самое легкое детство. Но он был искренен в своем стремлении удовлетворить гуру и Кришну, весёлый нравом, и умел хорошо располагать к себе какие-то категории людей. Вот, поначалу втроем, мы и составили основной костяк санкиртаны в Нижнем Тагиле. Вместе с нами распространял книги и Рупа Расала. Ему было потруднее, чем нам, но он старался. С ним вдвоём я обошел город Алапаевск, где-то в 95 году. Он родом из под Алапаевска, и мы увезли туда партию книг. Город был бедный, (он и сейчас бедный) было тяжело, книги уходили, но туго, мы очень устали тогда. Тем не менее, распространили почти всё, что взяли, а взяли немало, около трех сотен больших книг и много маленьких.

В начале 90х к нам в группу пришел четвертый тагильский преданный – Рагхава Пандит дас, избравший так же Рохини-Суту прабху своим гуру. Основательный, расчетливый, бывший военный бухгалтер, решительный и целеустремленный. Он распространял количественно поменьше нас, но он распространяет книги до сих пор, уже 20 с лишним лет, тогда как мы прекратили это служение по разным причинам, кто через 8, кто через 10 лет. И то, что он до сих пор в строю, достойно глубочайшего уважения.

Я был тогда, в начале 90х, «лидером санкиртаны». Это такой человек, который планирует кто где когда будет распространять. Он не обязательно больше всех умеет распространять. Он планирует. Ну и распространяет, конечно, тоже. Планировать надо было обязательно. Ниже объясню почему.

Так вот, мы начали планомерно обходить Нижний Тагил по квартирам. Тогда ещё не было на подъездах домофонов, и попасть в подъезд было просто. А вот в Москве, где мы пробовали тоже распространять по квартирам, когда приезжали на фестивали, это было трудно. Везде уже были домофоны, и люди очень плохо открывали двери. Жесткий город. Там, как я уже говорил, лучше работала уличная санкиртана.

Поначалу мы ходили днем. Но попадалось очень много пустых квартир. Или только дети дома, или только старая бабушка. Потому что большинство людей днем на работе. Пробегаешь подъезд сверху вниз (именно так, а не наоборот), и только в 3-5 квартирах из пары десятков кто-то из потенциальных покупателей оказывался дома. Это было нерационально. Город не слишком большой, и охватывать людей надо было максимально плотно. Еслиприйти в этот же подъезд в ближайшие дни, надеясь застать новых людей, возникали проблемы с теми, к кому уже заходили. Вы надоели уже – говорили люди, ходите чуть не каждый день! Мы даже стали записывать в блокноты, в каких квартирах уже проповедовали, чтобы не стучаться в них лишний раз. Но не факт, что в этот же подъезд попадал тот, кто записывал в блокнот. Кроме того, в Тагил временами наведывались сторонние распространители, тогда ещё не установились четкие зоны санкиртаны, закрепленные за ятрами, и многие ездили, кто где хотел. Они, приехав, беспорядочно бегали по домам и путали нам все карты. Последующая многолетняя практика показала, что чем больший промежуток времени проходит между посещениями одно и того же дома, тем лучший эффект по продаже книг. Оптимально должен был пройти хотя бы год между визитами.

Мы стали ходить вечерами. После 16:30, когда большинство людей вернулись с работы. С утра у нас была полная садхана, потом мы делали хозяйственные дела, иногда где-то проповедовали, что-то подписывали из предприятий (пока метод подписки ещё срабатывал). Потом мы, каждый индивидуально, слушали лекции, читали книги Прабхупады. Очень много слушали лекций и очень много читали. Лекций было много и разных. На кассетах. У нас были у всех плееры кассетные. Лучшие плееры были плееры Walkman, и у нас они были. Кассеты с лекциями привозил А.К. Привозил из Перми, где их тиражировал и продавал преданным наш региональный представитель ББТ Акинчана Дхана Прабху. Мы слушали все доступные в России переводы лекций, разных махараджей, но особенно много Харикешу Свами. Он очень много говорил тогда о распространении книг. Все горели этим распространением, буквально бредили им. В России книги расходились тогда вагонами, тоннами, сотнями тысяч. На какое-то время Россия была в лидерах по продажам, обойдя даже Индию, в которой, на минуточку, миллиард населения! А в России и СНГ всего около 200 миллионов. При этом в Индии по факту это родная культура, а у нас привнесённая. В Российское отделение ББТ стекались колоссальные денежные средства. Часть средств шла на печатание новых томов, небольшая часть отчислялась на храм в Майяпуре. Но очень большая часть просто скапливалась на счетах, которыми распоряжались несколько старых преданных, учеников того же Харикеши Свами. Речь идет о миллионах долларов.

Но мы тогда об этом думали мало. Нас заботило только распространение книг, чтобы Шрила Прабхупада и гуру были довольны нами. Мы слушали лекции, читали книги, и «заряжались» духовным энтузиазмом. Были ли мы искренни в своем служении? Безусловно, да, тысячу раз, да. Были ли мы безупречны и совершенны, лишены недостатков? Конечно, же, нет.

Помню ещё проблему со сном. Мы вычитали, что настоящий вайшнав не должен спать больше 6ти часов. Поскольку начинали мы обходить квартиры после 16:30, то и заканчивали санкиртану мы около 21 часа (зимой и осенью), после уже темно становится. Летом ходили и до 22 часов, потому что солнце, и люди не спят, спокойно открывают двери. В общем, ложились спать мы поздновато по вайшнавским меркам. А вставали в 4 часа утра, как положено истинным вайшнавам. Спали 6 часов, а то и чуток меньше. Короче, стал я замечать, что плохо себя чувствую – во время джапы мы ходили, стоило сесть – сразу наваливался сон. К моменту выхода на санкиртану в полпятого вечера – был уже как выжатый лимон. Апатия, вялость. Ребята перед выходом кто читал круги джапы, настраиваясь на проповедь, кто читал что-то из книг или слушал лекцию. А я стал тупо ложиться на коврик и спать 20-30 минут. Меня обсмеяли, назвали тамогунщиком. Я сказал: – Да вы на себя посмотрите. Дрыхнете в трамвае на ходу, в маршрутке киваете головами, сонные. Засыпаете за джапой, за книгой.

Точку в споре поставили результаты. Поспав полчаса, я чувствовал прилив сил и бодрости. Это были материальные силы, не духовные. Но книги стали брать гораздо лучше. Позже мы перестали фанатствовать, и спали не менее 7 – 7.5 часов в сутки. Недостающий час добирали днем. На выездных санкиртанах привыкли спать и в поезде, и вообще везде, добирать этот недостающий час. Йогом не может стать тот, кто не умеет регулировать режим еды, сна, работы и отдыха. А у нас была именно работа. Тяжелая работа для Кришны и духовного учителя.

Вечером выходили на улицу, садились на трамвай или автобус, и ехали в выбранный на сегодня район, планомерно обходя дом за домом, подъезд за подъездом. Вскоре мы обошли весь Тагил. Тагилу надо было передохнуть от нас. И встал вопрос – куда дальше?

Глава 5

Феномен выездной Санкиртаны.

Зима 1992 года, я шагаю на самой окраине города, в промзоне. Шел на дрожжевой заводик, попробовать договориться насчет возможности подписать на книги. С собой в тележке было 8 или 10 больших книг. Помню, договориться в тот раз не удалось, начальства на месте не было, но книги у меня купили прямо на проходной. Шел обратно в город. Дорога была очень узкая, занесенная снегом, с высокими замерзшими обочинами. Сзади меня стал догонять порожний грузовик, ЗИЛ, вроде бы. Я залезаю с тележкой на скользкую высокую обочину и пропускаю машину. Вот мимо проезжает кабина, и тут мерзлый снег под ногами проседает, я поскальзываюсь и съезжаю ногами под задние колеса. Два больших ската переезжают мне голени. Очень больно. Водитель смотрел видимо, вперед, и ничего не увидел, спокойно уехал.

От неожиданности произношу несколько невайшнавских слов, и пробую шевелить пальцами ног. С удивлением понимаю, что ничего не сломал. Только очень больно икрам ног. Кое-как уползаю с дороги. Жду следующую машину. Минут через 10 показался грузовик. Водила подсадил меня и довез до города. Приковылял в ашрам, осмотрел ноги – на голенях ссадины, на икрах приличные гематомы. В больницу решил не идти. Полежал в ашраме дня три. Пока лежал, думал, где нам распространять дальше. Решил проходить неплохой городок в сорока километрах от Тагила – Верхнюю Салду, в нем титановый завод. Там же рядом прозябает и второй маленький городишка – Нижняя Салда. Позже там появились преданные, у которых можно останавливаться, а поначалу решил ездить из Тагила на автобусе. Стал выезжать днем, когда один, когда с Агнилочаном. Ходил до вечера, потом на автобус и обратно в Тагил. Прасад брал с собой в пластиковой баночке. Брали книги примерно как в Тагиле – 10-15 больших книг – это уже очень неплохой результат был.

К тому времени мы отказались от тележек. Таскать их по подъездам и поднимать на этажи оказалось неудобно. Когда тележка едет по асфальту, по бордюрам, она подпрыгивает и трясется, и книги в ней быстро истираются обложками и теряют красивый вид. Если походил день и какие-то книги не продал – внешний вид у них становился не очень, и продать их было труднее. Мы даже стали прокладывать между книгами мягкие картонки. Это помогало, но не в полной мере. Ради сохранности книг мы перешли на плечевые сумки. В них книги гораздо меньше подвергались тряске. Конечно, это вредно для спины, и сейчас у меня позвоночная грыжа. Но книги и их распространение нам тогда были дороже спин.

Была зима, и прасад в пластиковой банке замерзал. Я садился в каком-нибудь подъезде на ступеньки, и съедал его холодным. Спустя месяц такого питания у меня начались боли в желудке. Болела поджелудочная железа. Потом или Сарада, или Агни, не помню уже, догадались купить термоски с широким горлом. Туда перед выездом загружался горячий прасад, а потом теплым поедался в подъезде. Боли прошли. Вскоре закончился и город Салда. Книг распространили нормально. Решили ехать дальше. Салда – это ещё не совсем выездная санкиртана, ведь мы каждый день возвращались домой.

А первая настоящая наша выездная санкиратана была сделана в небольшой город Красноуральск.

А.К. нас вдохновил, благословил. Мы упаковали несколько здоровенных сумок с пачками книг. В каждую продолговатую сумку помещалось около 10 пачек. На дне сумки мы укладывали фанерное дно, на него пачки с книгами. Перевозили сумки на больших крепких тележках. Доехали в Красноуральск на электричке, от Тагила километров 50 до него. Поселились в какой-то общаге, рядом с нами жили какие-то кавказские торговцы. Они попробовали наш прасад, какую-то сабджи мы сделали и их угостили. Им понравилось, сказали – Вах, вах! Чистая еда, восточная еда!

Пошли по квартирам, и выяснилось, что в этом городе книг ещё люди почти не видели. Денег там было не больше, чем в Тагиле, но книги брали примерно в два раза больше. Тогда мы почувствовали этот феномен выездной санкиртаны. На выездной книги ВСЕГДА (ну, почти всегда) берут гораздо больше, чем дома. Мы были очень вдохновлены. Помню ещё там был один райончик, где жили работники химзавода. В этом районе попадалось очень много мужчин, которые говорили с большим трудом, хрипя гортанью. Оказалось, что у многих там сожжена гортань химией, работая много лет, они не одевали средства защиты, и постепенно сожгли гортань. Говорить с ними было жутковато.

Быстро и успешно распродав книги, мы почувствовали вкус выездной санкиртаны. А.К. был тоже очень доволен результатом. Он стал переводить деньги в доллары и дойч-марки (евро тогда ещё не было), и копить их для покупки квартиры для ашрама, ведь мы всё ещё снимали затрапезную однушку. А наши взоры обратились дальше – на северо-восток, туда, где горели нефтяные факелы и бежал по трубам газ. В отличие от бедноватых уральских городков, там были большие деньги, поскольку тогда экономика страны скатилась практически до состояния мировой бензоколонки. И нефть и газ – это практически были единственные отрасли, где людям платили нормальные деньги.

Глава 6

Старые карты, романтика и путешествия.

Передо мной лежат старые санкиртанские карты, которые я зачем-то до сих пор бережно храню в папке. Поистертые на сгибах, на пожелтевшей старой бумаге. Тогда у нас не было навигаторов в телефонах, и самих мобильников не было. И гугл карт не было. А были вот эти бумажные, которые я отскринил сейчас. И по ним мы планировали свою проповедь. Ведь Господь Чаитанья велел нести санкиртану в каждый город и деревню. Ну, мы и несли, как могли и как умели.

Россия – очень огромная страна, может не по населению, но уж по расстояниям просто гигантская. Особенно это чувствуется на северо-востоке страны, в западной и восточной Сибири, где просторы огромны, а люди живут реденько, и от города до города лежат сотни километров лесов, болот и тундры. И редкие маленькие городки и поселки, затерявшиеся вдоль железных дорог между большими городами. В этих поселках живут газовики, нефтяннники, леспромхозы – тогда это очень хорошо. Или просто безработное население, без денег и в ужасном климате – и тогда это очень плохо.

Центральные районы страны с Сибирью связывают толстые канаты, артерии железных дорог. Они идут от крупных городов центра страны – Москвы, Питера, Екатеринбурга, Перми, Тюмени – к городам Сибирским – Красноярску, Новосибирску, Омску, Барнаулу и Томску. От этих толстых артерий отходят более мелкие железнодорожные ветки, ведущие к некрупным и маленьким городам, типа Сургута, Нефтеюганска, Ноябрьска, Воркуты, в которых добываются богатства страны – нефть, газ, руды, алмазы всякие, и прочие дары земных недр.

В 90-е годы в стране сложилась странная, уродливая система экономики, которая сохранилась отчасти и сегодня. Нормальные зарплаты и сколько-нибудь приемлемый уровень жизни сохранялись в столицах, крупных городах миллионниках, и в сырьевых городках, стоящих на газовой трубе или нефтяных вышках. В городах же обычных, провинциальных, с металлургической и машиностроительной промышленностью (а таких в России большинство), царила безработица, разруха и нищета. Конечно, книги распространялись везде, но вот только в разных количествах. Там, где покупательная способность населения была получше, и результаты были в разы лучше.

На всё это ещё накладывается дикое расслоение зарплат по регионам, и даже по величине городов. Например, какой-нибудь токарь в Москве получает 70-100 тыс. рублей. В Питере такой же токарь получит уже 50-70 т.р. В Екатеринбурге или Перми 40-50 т.р. В Нижнем Тагиле – 25-35 т.р. В маленьких Златоусте или Миассе – 15-20 т.р. В каком-нибудь Волчанске уже и 10-12тр. За одинаковую работу. Это несправедливо, и поэтому из маленьких городов люди стараются перебраться в крупные. Из маленьких городков уезжают хорошие врачи, хорошие педагоги. Маленькие городки в провинции – это черные тоскливые дыры, откуда несчастные люди смотрят в телевизор на жирующую Москву, и тихо её ненавидят. Мы много распространяли в таких городках, я знаю, о чем говорю, и расскажу потом ещё пару историй об этих провинциальных людях.

Естественно, что нам тоже хотелось пораспространять книги в местах, где у людей больше денег, чем в нашем провинциальном Нижнем Тагиле. Но все доступные нам по расстоянию крупные нефтяные и газовые центры, к тому времени, уже были поделены между большими ятрами больших городов. Сургут, Нефтеюганск, Ноябрьск, Салехард, Надым, Новый Уренгой – все были поделены между Пермской, Тюменской и Екатеринбургской ятрами.

И все-таки нам тоже достался свой маленький кусочек нефтегазового пирога. Через Тагил проходит одна железнорожная ветка, ведущая в Западную Сибирь. Это не центральная железнодорожная ветка, а отдельный тупичок, соединяющий с большой землей несколько малюсеньких сырьевых городков – Югорск, Советский, Нягань, Белоярский, Ханты-Мансийск. Есть такой поезд – Пермь-Приобье, проходящий через Нижний Тагил и идущий на Западно-Сибирскую равнину, в Ханты-Мансийский автономный округ. Дальше, от конечной станции Приобье, можно плыть на кораблях по Оби и посещать поселки и городки, стоящие на этой великой реке Западной Сибири. Там множество крохотных поселков, где живут газовики и леспромхозники, а так же ханты и манси. По городкам этим, конечно же, Екатеринбургские санкиртанщики поначалу тоже пробежались, но позже они переключились на более жирные и вкусные цели, а мы были рады и такому полю проповеди. Чуть позже мы забрали себе и маленький городок нефтяников – Урай, с поселком Междуреченский. В общем, маршрут наших странствий представлял собой треугольник с суммой сторон примерно 1500 км на северо-восток от Нижнего Тагила. Мы посетили там каждый мало-мальский поселок, даже такие, где всего 2-3 тыс жителей, и обошли все двухэтажки и частные дома.

В какие-то места мы добирались вертолетами и местными самолетами. Из Урая пару раз улетали на самолете Ан 2.

В поселок Приполярный, например, мы прилетели вертолетом из городка Ивделя. Сразу вспомнилась история нашего прохождения этого поселка. Это было в 35 градусный мороз, прилетели мы вечером, уже было темно. Выяснилось что гостиницы и общаги в поселке нет, поселок состоит из всего полутора десятков двухэтажек. 15 двухподьездных двухэтажек! А за вертолет денюшки заплачены, и на обратный путь денег нету.

А у нас было около 500 больших книг. С трудом добравшись с тяжелыми сумками до ближайшей двухэтажки, мы зашли в подьезд, чтобы не замерзнуть. И стали думать – где будем жить? И нам сразу повезло – в первой же квартире!, куда мы постучались погреться, оказалась женщина – хантыйка, работавшая уборщицей в местной поселковой администрации. У неё было в квартире две комнаты и 6 или 7 детей. Мужа не было, а дети все от разных мужчин. В квартире было холодновато, пол местами проваливался – доски подгнили.

Она была очень доброй и простой женщиной, на севере много таких среди местных коренных. Она без лишних слов пустила нас пожить, даже денег не просила. Но мы, ей, конечно же, заплатили потом. Зарплаты там были северные. Даже она, уборщица, получала больше, чем рабочий у нас в Тагиле. Но и цены там были высокие на все, и на продукты, и на коммунальные услуги. На следующее утро был выходной день. Мы настроились, провели садхану. Договорились распространять только большими комплектами, разделили ПОШТУЧНО двухэтажки между мной, Агнихотрой и Сарадой. И пошли. Практически почти в каждой квартире мы оставляли по 5-8 больших книг.

Все двухэтажки кончились за пару часов. Книги тоже кончились. Это было круто. Женщине мы подарили пару книг, попрощались и уехали следующим вертолетом.

Было там с нами ещё множество интересных историй и приключений, о некоторых я позже расскажу. Все вышеперечисленные городки мы обошли по квартирам 2-3 раза, с перерывом в полтора-два года между посещениями. Кое-где нас запомнили и узнавали. Где-то даже появились друзья преданных, люди, которые докупали книги и пускали нас на постой.

Я навсегда полюбил эту прекрасную, могучую реку, суровую красоту её берегов, и простой, незлобивый нрав людей, живущих на Оби.

Глава 7

Калейдоскоп санкиртаны.

В каком-то смысле все наши поездки были похожи одна на другую. Сначала надо было загрузиться в поезд. Норма провоза багажа на 1 билет – 36 кг ручной клади. Понятно, что мы везли намного больше. Доплатив, брали квитанцию ещё на 14 дополнительных килограмм. Но книг то было намного, намного больше. На нас троих-четверых обычно было штук по 6-8 здоровенных сумок по восемь-десять пачек книг в каждой.

Пока кто-то из нас отвлекал проводницу разговором, остальные шустро затаскивали сумки и распихивали их по вагону на верхние полки, в нижние сундуки, и главное, в разные места вагона. Приходилось иногда немного спорить за места с другими «челночниками», которые тоже пристраивали свой багаж. Всегда разбирались без конфликтов, мы были вежливые парни, целеустремленные и энергичные. Всё делали с шутками прибаутками. Взяли, подняли, закинули наверх.

Затем поезд трогался, проводница шла по вагону, видела наши сумки, и либо смирялась, либо возмущалась нашим багажом. Немного проповедовали ей, если не помогало – давали небольшую взятку.

Начали мы свою северную эпопею, с города Югорска. Там жил отец Агхурнита Калевары, и у него мы могли остановиться для санкиртаны. Он хорошо относился к преданным, читал книги, сам повторял несколько кругов мантры каждый день. И дальше пошло поехало, городки, поселки – Нягань, Зеленоборск Воньюган, Приобье, Игрим, Перегребное, Березово, Белоярский, Ханты, Нижние Нарыкары, Шурышкары, Карымкары и т.д.и т.п.

Встречи, люди, приключения, аскезы, болезни, красоты природы. Все в памяти смешалось в некий калейдоскоп. Отдельные картинки воспоминаний я буду здесь описывать.

Распространив книги, возвращались в Тагил, несколько дней отдыха и проповеди в городе, и новая поездка на север. В таком режиме прошло около 5 лет.

Всегда полная садхана, много чтения и слушания лекций. Время от времени мы ездили на гуру – и в Москву несколько раз, и в Питер. Раза по два все съездили в Индию, в святую дхаму. Агхурнита Калевара, как президент, ездил в Индию чаще. Но вообще он всегда следил за духовным здоровьем всех преданных. Давал деньги на поездки на духовного учителя всем жителям ашрамов, мужского и женского, независимо от того, кто сколько книг распространял и лакшми (денег) приносил.

Хотя, конечно, санкиртанщики, так или иначе, были на особом счету. Мы два раза ездили в Швецию, в Альмвик, где тогда была резиденция Харикеши Свами, общались там с ним и его старшими учениками. Вдохновлялись на санкиртану и брахмачарскую жизнь. Жили просто, мыслили возвышенно. Ну, как могли, конечно. Собирая деньги с санкиртаны и конвертируя их в валюту, Агхурнита Калевара сумел путем хитрых обменов и доплат купить для ашрама трехкомнатную квартиру в центре города, на третьем этаже.

Там был ашрам брахмачари. Помню, я сказал что надо бы оформить покупку на организацию. Но выяснилось, что выводить квартиру из жилого фонда стоит денег, тем более что квартира не на первом этаже. Кроме того, коммуналка сразу же станет в разы больше. В общем, Агхурнита Калевара оформил квартиру на себя. Позже была приобретена ещё одна квартира на окраине города под проповеднический центр, большая, 4х комнатная, её переделали под большой зал для киртанов и лекций. Оформили вроде на двоих – Рупу Расалу и Агхурнита Калевару.

Я в это вообще не лез, мне было это малоинтересно. Главное – проповедь шла. К нам приезжал несколько раз Рохини сута прабху, в лучшие времена на гуру и большие праздники собиралось до 300 преданных с Тагила и окрестных поселков и городков. Ната прабху пел свои песни, Абхира и Рупа Расала раздавали прасад бездомным по программе «пища жизни», читались лекции студентам, пелись харинамы. Даже пару тройку раз ратха-ятры удалось провести, с помощью екатеринбургских преданных, получилось прикольно.

Поездки на северную санкиртану слились в длинную цепь названий и воспоминаний.

Первый раз в Нягань мы попали жарким летом. Проходили город, а во дворах столбами вилась мошка. Было жарко, и ветра не было совсем. Это редкость для тех мест. Мошкара лезла в глаза, в уши, в нос и рот. Тогда мы стали пользоваться пропитками. Это такие накидки на голову и шею, похожие на толстую рыболовную сетку, пропитанные какой-то химией от мошки. Тем же летом, насколько я помню, мы повстречали в Нягани семью Парамананды пури и его самого. Он был тогда молодой и шустрый парень, очень интересовавшийся сознанием Кришны. Я не знаю, в какую ятру он потом перебрался – в Тюмень или Екатеринбург. Если я что-то напутал, он меня поправит и дополнит, память дырявая у меня.

Второй раз Нягань помню зимой. Приехали, нашли квартиру – там была женщина с сыном подростком, она была немного не в себе, каждый день она промывала батареи по часу, по два. Подсоединяла шланг к батареям и сливала воду. Думала, теплее в квартире станет. Но теплее не становилось – квартира была бедная, в старом доме, продувалась, окна старые. Тогда многие так жили. Там я заболел гриппом, эпидемия гриппа в городе была. Очень высокая температура, плохо помню что было. Агни сбегал в аптеку, там почти ничего не было, люди всё разобрали. Купил он какой-то порошок антигриппин, что то с аспирином или парацетамолом в основе, ладно хоть это нашлось. Я уже почти терял сознание, жестко тогда прихватило, никогда с тех пор так гриппом не болел. Выпил микстурку и провалился. Уснул. Парни ушли на санкиртану. Проснулся – лежу на диване, а диван весь в крови. Пока спал, носом кровь пошла, а я ничего не чувствовал. Почти весь выезд тогда проболел. Под конец оклемался, пораспространял немного.

Нельзя сказать, что книги там продавать было так уж легко. Ту же Нягань до нас уже обошли другие группы санкиртаны раза на три. У многих людей книги были, у многих было негативное отношение к распространителям, потому что не все умеют распространять книги, не оставляя у людей отрицательного впечатления. Выезжая на север, мы всегда брали в группу только тех, кто умеет правильно распространять.

Слишком мало там домов и людей, в северных городках, чтобы можно было себе позволить небрежно распространять. Например, лучший из нас – Агни, мог на севере в одном пятиэтажном подъезде оставить до 15-20 книг. Тогда как запущенный в этот же подъезд неопытный бхакта – либо вообще ничего, либо 2-3 книжки. А ведь потом в этот подъезд уже год-два хода нет, чтобы не раздражать людей слишком частыми посещениями.

Помню как приехали летом в леспромхозовские поселки, стоящие рядом друг с другом – Алябьево, Пионерский, Малиновский и Юбилейный. Куча частного сектора, лесорубы, пенсионеры. Никого там до нас не было. Распространять было интересно. Только собак надо было опасаться, когда во дворы заходишь. За все время моей санкиртаны я бал покусан раза три -четыре.

Один раз довольно сильно, возле Тагила в какой-то деревне, порвали руку и ногу. Калитка была открыта, а собаки две бегали в огороде, я их не видел. Я зашел, позвал хозяев. А тут эти с огорода как выскочили, и на меня кинулись, покусали. Хозяева перепугались, в дом затащили меня. Женщина раны обрабатывает, йодом мажет, бинтует там что-то. Мужик переживает. Купили, больше с перепугу, чем от моей проповеди, шесть больших книг. Ну, хоть не зря покусали… Хорошие люди оказались.

Так вот, в этом Алябьево слезли мы с поезда, идем по улице, ищем, у кого бы остановиться. А лето, жарко, пить захотелось. Видим – колодец. Подняли ведро, напились. Нашли какую-то бабушку – христианку, попроповедовали ей, заплатили маленько. Пустила она нас. Хорошая женщина была, с нелегкой судьбой. Мы у неё потом года три останавливались, а однажды приехали, а она умерла. Грустно было. Ну а тогда, в первый раз, мы заболели дизентерией. Там, оказывается колодцы разные есть. Из одних воду пить нельзя – только на полив берут. А из других можно. Мы попили не из того. Несколько дней мы не слазили с горшка. Деревенский сортир не успевал закрываться и открываться, тока дверь скрипела. Никогда в жизни так не страдал я. Тока стакан воды выпил – побежал сразу. Есть вообще ничего не могли. Бабуля нас отпаивала зверобоем. Помогало, но медленно. Нам книжки надо распространять, а мы бабке яму выгребную заполняем. Вспомнил я, что мама мне всегда говорила с собой брать немного лекарств, и что-то про левомицетин и парацетамол. И я после того гриппа всегда с собой какие-то таблетки возил. Полез в сумку – нашел упаковку левомицетина. Съели по таблетке, через день ещё по одной. Горькие жутко эти таблетки. Пару дней спустя все микробы сдохли. Мы были спасены от обезвоживания и мучительной смерти в деревенском сортире. Аюрведа, травки – это, конечно, хорошо. Но иногда все таки антибиотики нужны.

В доме у бабули было очень много мух. Прямо десятки, если не сотни. Там их летом вообще много. И некоторые из них кусались. Особенно они любили очень больно кусать через носки. И комары были. От комаров мы привязывали ниткой к элктрической лапме под потолком пластинки фумитокс, вечером включали свет – комары дохли, а мухи нет. Многие люди развешивали в домах липкие ленты специальные, и они свисали везде с потолков. И на них десятки дохлых мух. Материальный мир – не место для наслаждений, такая вот наглядная агитация… А люди были разные. И злые попадались, и алкаши всякие. Но в основном хорошие люди, простые и незлобивые. Книги брали, удивлялись нам. Кто-то свои проблемы рассказывал. Мы не спешили никуда, это ж не Москва торопливая с миллионами людей, где все бегут и всем некогда. Нам можно было спокойно потратить на людей полчаса, поговорить, послушать их. И они обязательно что-то брали – одну, две книги, иногда и больше. С пенсионерами мы никогда не спешили. Им иногда и поговорить то не с кем. А так он поговорит с тобой, послушает проповедь нашу, подивится таким чудикам, о себе расскажет. И просто в благодарность купит книгу. Потому что ты его выслушал. В поселках мы вообще не спешили никуда и никогда. Как ты к людям, так и люди к тебе…

Глава 8

Соревнование.

У Агхурнита Калевары был компьютер и кое-какая оргтехника. В те древние времена компьютеры были очень слабыми, вроде стоял там уже Windows 3.1 , а может ещё даже MS DOS. Агхурнита Калевара привозил на дискетках сводки санкиртаны и распечатывал их на игольчатом принтере. Мы смотрели сводки и с нетерпением искали результаты Нижнего Тагила. Случались иногда месяцы, когда наша маленькая группа санкиртаны входила в десятку лучших по городам среди стран бывшего СНГ. Это наполняло нас радостью и некоторой гордостью, хотя, конечно, мы старались, чтобы дух соревнования не превращался в гордыню. Нас стали узнавать распространители из других городов. На фестивалях санкиртаны мы знакомились с другими распространителями, стали ездить иногда в другие города – обмениваться опытом, распространять там.

В начале книги я говорил, что буду иногда вспоминать интересных людей, с которыми встречался в 90е годы. Вспомнил одну интересную встречу.

В одну из очередных поездок на фестиваль санкиртаны мой хороший друг и соратник Шикшаштакам прабху познакомил нас с начинающим преданным Торсуновым Олегом. Это был невысокий крепенький прабхуджи, с темными волосами и в интеллигентных очках. Шикшаштакам сказал, что у Олега большие планы на косвенную проповедь. Олег рассказал нам, что планирует проповедовать через аюрведу, леча людей травами. Видимо, с травами у него не очень получилось, и позже, получив имя Аударья Дхама дас, он переключился на лечение камнями и объездил все ятры СНГ с амулетами и ожерельями из камушков. Мне этот метод лечения в исполнении Олега показался сомнительным, а если говорить прямо – шарлатанским.

Но лечение драгоценными камнями связано со значительными трудностями. Надо покупать, привозить камни. Камням нужна огранка. Проблем масса. Да и плохо работающий метод надо менять на новый. Аударья Дхама прабху нашел выход – он заменил в своем лечении камни на кору деревьев. Дешево и сердито.

Почему-то очень часто в духовные движения приходят подобные интересные авантюристичные люди.

Исчерпав тему камней, он переключился на относительно безопасную, в плане претензий пациентов, этику и психологию семейной жизни. Сейчас у него какая-то клиника своя, где он комплексно применяет все освоенные им методы сравнительно честного метода отъема денег у населения. Было много жалоб от обычных людей и преданных, и исполнительный комитет национального совета МОСК создавал даже комиссию по расследованию его деятельности. Было даже какое-то решение – в таком духе:

Решение ИК НС в связи с деятельностью Аударьи Дхамы даса 

Дорогие преданные, примите, пожалуйста, наши поклоны.

Слава Шриле Прабхупаде!

В связи с просьбой преданных разобраться во врачебной деятельности Аударья Дхамы д., мы попросили дать его дать ответы на интересующие преданных вопросы. В своих ответах Аударья Дхама д. отметил, что его методы лечения отличаются от описанных в аюрведических шастрах, и он приносит свои извинения за то, что использовал термин аюрведа по отношению к своим оздоровительным методикам.

Также, в середине мая 2013 г. будет создана комиссия, в которую войдут: юрист, врач и преданный, способный оценить соблюдение вайшнавского этикета в оздоровительном центре.

Задача комиссии проверить:

• медицинские лицензии оздоровительного центра в Краснодарском крае

• ведение лечебной документации

• обслуживание клиентов

• медицинские научные подтверждения эффективности лечения

• отношения в коллективе

Ваши слуги, члены Исполнительного комитета Национального Совета РОСК:

Ачьютатма дас (председатель)

Вивасван дас

Вишнутаттва дас

Спустя некоторое время Торсунов сказал следующее, буквально признав свою неправоту при использовании термина аюрведа и аюрведический:

Я прошу прощения у всех, кто изучает классическую аюрведу, за допущенные ошибки в этих вопросах. В ближайшее время мы проведем на сайте определенную разъяснительную работу, которая позволит слушателем моих лекций разобраться в этих темах.

Но, так или иначе, клиника его работает. Но лечится я там никому не советую. Для многих жуликов болезни людей – повод заработать на безбедную жизнь.

Вообще, по поводу лечения – современная «кармическая» медицина, пусть и не панацея от всех бед, но всё же умеет неплохо лечить очень, очень много болезней. И в 99 процентах случаев, прежде чем ехать к аюрведическому чудо врачу, лучше сначала посетить районную поликлинику или областную больницу. В любом случае, как бы то ни было, от болезней, старости и смерти в материальном мире спасения нет, и они, в свой срок, победят любого.

Помимо постоянных поездок на север мы побывали в Тюменской ятре, в Екатеринбурге, Перми, в Питере и Москве. Проходили Тюмень и пригороды – Ялуторовск, Боровский, Заводуковск.

Большие города нам не очень нравились. Мы привыкли распространять в провинциальных городках и поселках. Время от времени мы разделялись, меняли на время состав группы или ездили по отдельности – в одиночку или парами. Мы были дружной командой, но от тесного общения временами уставали друг от друга. Ведь мы были молодыми людьми со своими характерами, и с присущими всем людям какими-то недостатками. В трудных поездках иногда накапливались усталость и некоторое раздражение друг другом. Агхурнита Калевара, стремясь сохранять высокие результаты, искусно поддерживал в нас соревновательный дух. Видя, что Агни начинает распространять успешнее всех, он на какое-то время назначил его лидером санкиртаны. Потом зачем-то вернул на этот пост меня. Мне всё это не нравилось. Эта мышиная возня за лидерство немного омрачала нашу дружбу. Но, в целом, у нас сложился крепкий коллектив, проверенный огнем, водой и медными трубами.

Вспоминаются несколько коротких историй из наших выездных санкиртан. Хочу рассказать про авто-аварии.

Первый раз я попал в авто-аварию, возвращаясь из обского городка Белоярского на станцию Приобье по зимнику. Зимник – это такая дорога на севере, которая существует только зимой. Её прокладывают бульдозерами и грейдерами прямо по замерзшим рекам, болотам и лесам, и ездят по ней, пока не растают снега и льды.

Грузовики по зимнику всегда идут колонами. Там стоят сильные морозы, и в случае поломки помогут другие машины. А в одиночку можно на трассе замерзнуть. По пути из Белоярска в Приобье есть несколько высоких горок, которые машины – фуры и грузовики, преодолевают с трудом. На подъеме машине может не хватить мощности двигателя, и тогда она начинает скатываться назад. Фуры при этом как бы «складывает», и они боком, перегораживая всю дорогу, сползают вниз или застревают на склоне поперек дороги. Или на спуске, бывает, водитель не справляется с управлением тяжелой машиной и его выносит с дороги.

Обычно мы голосовали у дороги, останавливали колонну грузовиков, и просили подвезти. Иногда за денежку, иногда нас брали бесплатно, из северной солидарности, чтобы не замерзли на обочине. В кабины садились по одному, книги грузили в кузова.

В тот раз мы возвращались после успешной санкиртаны. Я попал в кабину грузовика «Татра». Грузовик был хорош – теплый. Но водитель оказался совсем молодой парень, и это был его первый рейс. Он, похоже, вообще права совсем недавно получил. Перед самой рекой Обь был крутой спуск, пользовавшийся недоброй славой у местных водил. Он этого спуска боялся, и конечно, же его понесло. Помню как он испуганно крутил руль и что-то вскрикивал, типа: – «Ух ты, ух ты!»

«Татра» закружилась на спуске, несколько раз как – то подпрыгнула, вылетела на лед реки, врезалась в обледеневшую обочину, там врезалась в какое-то бревно, подняла тучу снега в воздух. Я приложился сначала об дверь, потом об лобовое стекло. И мы остановились. Подъехали остальные машины. Вроде ничего из костей не сломалось.

Кто-то посмотрел к нам в кабину и бодро сказал: – Живые вы там? Ну щас, вытащим, всё нормально, и дальше поедем!

Второй раз я попал в аварию года через два. Агхурнита Калевара купил для ятры старый престарый дизельный мерседес 300. Он считал, что лучше старая иномарка, чем новый АвтоВАЗ. Для меня так спорное мнение. Потому что мерседес был совсем старый, частенько ломался, а запчасти к нему были жутко дорогие. Мы поехали на нем на выездную санкиртану, в какой-то северный городок, не помню уже какой. Водителем у нас был молодой бхакта Андрей, недавно получивший права. И вот, уже на обратном пути, мы попали в сильнейшую метель. Видимость на дороге была метров 30-40. Дальше сплошная пелена из снега. Перед нами ехал грузовик, потом он исчез, его не стало видно.. Я сказал Андрею – держи дистанцию, сбавь скорость. Он сбавил, но, видно, недостаточно. В какой-то момент грузовик перед нами резко затормозил – видимо, впереди была авария.

Стоп сигналы у грузовика были залеплены снегом, и их видно не было. Когда Андрей увидел надвигающийся задний борт грузовика, он вдарил по тормозам, но, конечно, полностью погасить скорость не успел. Мы аккуратно, но сильно, въехали в кузов грузовика, я увидел как сморщивается капот Мерседеса, а углом кузова неспешно выдавливается наше лобовое стекло. Угол кузова остановился в 30 сантиметрах от моего лица. Мерседес после этого Агхурнита Калевара куда-то сплавил на запчасти. Потому что чинить его было слишком дорого. Но позже он наступил на те же грабли, купив старый престарый «опель караван». Который тоже потом был побит и продан за копейки в силу дороговизны ремонта.

С тех пор у меня сложные отношения с автомобилями. Я не стал учиться на права, и довольно нервно отношусь к ситуациям, когда кто-то гонит слишком быстро, а я имею счастье сидеть рядом.

Хотя на мотоциклетные права сдал, и покататься люблю, но потихоньку езжу, немногим быстрее велосипеда.

С зимником была связана ещё одна веселая история. Мы втроем, я, Агни и Сарада, уезжали из Белоярска после очередной успешной санкиртаны. Для этого надо было отъехать от города километра на четыре, встать на зимней трассе и ловить проезжающие колонны грузовиков. С утра наняли такси, доехали до трассы, вылезли. Ждем колонну. Мороз был около – 32-35 градусов. К нам подъезжает милицейский УАЗ, открывается дверь, и нас спрашивают: – из Белоярска едете?

– Да.

– Садитесь в машину!

– А в чем дело?

– Садитесь, кому говорят!

Короче, нас арестовали. Привезли в отделение милиции. Провели в кабинет. Какой-то начальник стал потрошить наши сумки. Мы ничего понять не можем. И тут он обнаруживает пачки денег! Книг мы продали много, пачки денег были толстые, и было их немало.

– ААА! Вот они, вот они! – Азартно стал выкрикивать начальник, вытаскивая и шлепая пачками по поверхности стола.

– Попались мерзавцы! Дело раскрыто, поймал я вас! – радостно выкрикивал местный Пинкертон.

Мы ничего понять не могли, и даже немного испугались. Но тут выяснилось, что милиция ловит в городе группу наркоторговцев, привезших в город партию какой-то дури. В северных городах, где есть нефть и газ, в то время много было наркоторговли, потому что у молодежи были деньги родителей, и совершенно нечем в этих городках заниматься. Вот наркомания там и процветала. Потом из сумок были извлечены наши документы, четки, параферналии, алтарь походный, наши личные вайшнавские книги. Радость на лице начальника как-то поугасла. Потом кто-то из милиционеров сказал что видел нас продающих книги. Потом по звонку в общагу, где мы жили, подтвердилось, что мы там занимались продажей книг. Вся эта канитель растянулась до вечера. Начальник был расстроен, что мы не те, кто ему нужен. Мы сказали, что нам надо уезжать. Нас посадили в тот же УАЗик, и вывезли на трассу, в 4х километрах от города. Мороз к вечеру упал до – 37 градусов. Мы стали ждать колонну. А её что-то не было и не было. Прошло больше часа. Мы поняли, что ещё час, и мы тут останемся до весны, потом оттаем на обочине. В начинающихся сумерках показалась колонна автомобилей. Они нас подобрали, и сказали что это последняя колонна на сегодня. Нам повезло в тот раз, сильно повезло…

Глава 9

Круговорот книг в природе и удар судьбы.

Было много городов и поездок. Ноябрьск, Сургут, Лабытнанги, Магнитогорск, Тобольск, снова по кругу, и много, много других городков, поселков и деревень. В памяти остался калейдоскоп поездов, вокзалов, гостиниц, частных квартир и домов, лиц людей, покупавших книги и сдававших нам жилье… И книги, пачки, сумки, тележки книг.

Дважды на нас «наезжали». Оба раза в Урае – нефтяной городок. Первый раз пришли к нам в гостиницу местные бандиты. Главарь молодежной банды какой-то, со своими боевыми соратниками. Сказал:

– Мы будем вашей крышей, вы продавайте книжки свои, а мы вас отселим с гостиницы в нормальную хату, девочек вам подгоним, ну и вы нам 30 процентов прибыли отсегнёте.

Нашу проповедь он вообще не воспринял, дело, говорит, ваше, а прибыль общая. Дал время подумать до завтра. Попугал.

А у нас уже к тому моменту и книги то заканчивались. В этот вечер мы ударными темпами пораспространяли ещё, загрузили в сумки оставшиеся несколько пачек книг, и рано утром рванули в местный аэропорт и местным самолетом вылетели в Кольцово.

Второй раз там же, в Урае, в подъезде нас поймали местные малолетки наркоманы. Не шибко здоровые, но их было вроде пятеро, точно не помню. Сначала они нашли Агни, забрали у него деньги. Потом в соседнем доме нашли меня. А я был нервный тогда уже, после первого случая ещё расшатались нервишки. Наехали, пригрозили физической расправой. Это я культурно перевожу их слова. Дело происходило на лестничной площадке. Я поставил сумку на пол, сказал, что сейчас достану деньги. Уперся ногой в ступеньку, и со всей силы толкнул ближайшего гопника на его друзей. Они покатились по лестнице кубарем. Такая вот ахимса получилась, прости меня господи. Вроде малость обдолбанные были они, реакция у них была не очень. Подхватил я сумку с пола, прорвался через них, и побежал вниз по лестнице. Они с воплями за мной, но отстали метров на 20-30.

На остановке стоял автобус, загружал пассажиров. Я запрыгнул в него, водила, глянув на погоню, что-то понял, и захлопнул перед ними двери. Поехали. Спасибо тому водиле сообразительному.

Это была наша последняя поездка в Урай, хотя позже его ещё проходили другие преданные, но без нас.

Больше особых инцидентов нигде не было. Книги уходили, мантра, садхана, поездки в дхаму, встречи с приезжими гуру, вайшнавские фестивали – все шло своим чередом.

Потом случилась первая катастрофа. Страшный удар, который перенесли не все. Агхурнита Калевара, например, не перенес. Из движения со скандалом ушел Харикеша Свами. Наш духовный учитель. Ушел, прихватив чемоданы денег и неся ерунду о том, что его любовница – его врач психолог – воплощение Радхи, а её сын – воплощение Прабхупады. Выяснилось, что у него была шизофрения, и развивалась она давно, приступы случались, но ДжиБиСи, по своей всегдашней манере всё скрывать от обычных преданных и «не выносить сор из избы», пустило всё на самотек. Кончилось всё ужасно. Пошли всякие слухи, перетолки и домыслы. Обвиняли какой-то порошок вибхути, который подсыпали Харикеше, строили версии заговоров и отравлений. Сейчас уже ясно – человек был болен, и болен давно. Лечили его плохо и тайно, и не отстранили от движения вовремя, когда ещё было не поздно.

Вообще, немного отступая от темы, скажу, что по исследованиям ученых, занимающихся мозгом человека, шизофрения – это своеобразная плата человечества за быструю эволюцию мозга. У животных шизофрении нет. Человеческий мозг – очень сложная структура, и для нормальной работы требует весьма узкий диапазон условий – питания, кровоснабжения и стабильности внутренней среды. Поэтому он довольно легко поддается разбалансировке, при нарушении любого из условий, или при попадании в него инфекции. И от этого не застрахован никто. Пока есть материальное тело – никто не застрахован от его болезней. Если вы считаете что тело вашего конкретного гуру полностью духовно, а совсем не материально – дело ваше.

Но это так, к слову.

На Агхурниту было жалко смотреть. Он был черный, как туча. Растерян иподавлен. Стал говорить как всё неправильно в ИСККОН, как ошибается ДжиБиСИ, что-то о ритвиках рассказывал. Стали всплывать скрываемые ранее в ИСККОН факты о педофилии и воровстве средств и недвижимости в Америке и Европе. Я как то спокойней отнесся ко всему, хотя тоже малость был оглушен. Ну упал гуру, ну бывает. Но есть же Шрила Прабхупада. Я просто уехал на очередной выезд. Просто проповедовал, просто распространял. Ведь есть другие ученики Прабхупады, которые не упали.

Агхурнита быстро отошел от движения, прихватив с собой обе квартиры нашей ятры. Группа наша распалась, все переженились, стали жить своей жизнью. Я уехал в Екатеринбургскую ятру, распространял там книги немногим больше года, в компании с Шанти-вирой. Сургут, Ноябрьск, снова севера и поездки, сумки, пачки книг. Потом мы с ним перебрались в Пермскую ятру, там были лучше условия для синкиртанщиков, свое помещение, храм, садхана, автотранспорт для санкиртаны.

Я стал много задумываться о природе нашей санкиртаны. Это очень непростая тема. Мы продаем людям книги, которые им не нужны. Ведь эти люди хотят наслаждаться в материальном мире. А книги эти им мешают. Вроде как нам объясняют, что преданные слуги господа Чаитаньи милостивей самого Кришны, который сказал Арджуне не проповедовать неверующим, а мы всё равно проповедуем. И эти деньги, отданные людьми за книги – это кровь Шрилы Прабхупады, которая дает силу движению и идет на печатание новых книг. Красиво, в теории. А на практике – роскошная жизнь некоторых членов издательства ББТ, в том числе российских владельцев корпорации ББТ, дворцы там, любовницы. Моя близкая знакомая была сожительницей одного из руководителей ББТ. Ну и до кучи безумный Харикеша, унесший с собой бог весть какую кучу денег.

Ради всего этого мы ломаем волю людей, убеждая их покупать книги? А то, что мы часто (не всегда, иногда люди сами берут книги, но это редко), ломаем волю людей – это ведь неприятно, за это идут реакции. Вы видели, что делал Адришья на улицах? Это что-то сродни цыганскому гипнозу. Несколько фраз, и люди берут книги, как зомби. Потом, позже, ведь они прекрасно понимают, что их поимели. И мы наработали подобную технику. Мне было всё тяжелее распространять книги. Я понимал, что это для блага людей. Что они всё равно «потратят эти деньги на бессмысленные чувственные удовольствия». Но это ведь их воля, и их право. Кришна дал СВОБОДУ живым существам жить здесь так, как они хотят. Да, за это им приходят кармические реакции. Но кто я такой, чтобы ломать чью-то СВОБОДНУЮ волю? Нам говорили – это не вы распространяете книги. Это делает Господь Чаитанья через вас. Все вроде так. Но меня всё меньше и меньше утешало такое объяснение. Так вышло, что приехавший к нам в ятру по поручению Бхактивигьяны Госвами московский ревизор Дхармарадж прабху счел нужным назначить меня президентом Пермского храма Сознания Кришны. Времени для распространения книг стало меньше, я занимался этим только во время новогодних марафонов. Мне стало полегче, сомнения немного улеглись. Но все равно от былых безоблачных иллюзий не осталось и следа. Я стал более жестким, более взрослым, что ли…

Однажды я приехал в родной город навестить свою маму. Вечером она подошла ко мне, собралась с духом, и спросила:

– Сын, тебе 28 лет, ты как, вообще настроен женится, дети там, семья? Или тебя девочки вообще не интересуют?

Я посмотрел на неё, и неожиданно для самого себя сказал:

– Конечно женюсь, и внуки у тебя будут.

И понял, что давно уже созревал к такому решению, но боялся сам себе признаться, что никакой я не великий отреченный брахмачари. Я очень хотел быть отреченным садху. Честно хотел. Но не готов в этой жизни оказался. Много у меня вожделения оказалось, и девушки мне нравились. Хотя принципов я никогда не нарушал.

Позже, через пару лет, на одном из Дивноморских фестивалей, я познакомился с Хридайанандой махараджем. Был там его слугой и переводчиком. Именно он заканчивал перевод Шримад Бхагаватам после ухода Прабхупады. В 1992 году Хридаянанда получил степень бакалавра по религиоведению в Калифорнийском университете в Лос-Анджелесе. В 1996 году он защитил докторскую диссертацию по санскриту и индологии в Гарвардском университете. В качестве приглашённого профессора Хридаянанда читал курсы лекций в Калифорнийском университете в Лос-Анджелесе, Флоридском университете и Аспирантском богословском союзе в Беркли. Он является автором ряда научных работ по вайшнавской философии.

В общем, это был очень умный, ученый вайшнав. Но он поразил меня тем, как был скромен, даже до некоторой застенчивости, интеллигентен, вежлив и учтив. Мы общались вовсе не как слуга и господин, а как друзья – вайшнавы. В его номере перегорела лампочка, я взялся её поменять, потому что бог знает где искать электрика в этой гостиничной суматохе. Мы составили пирамиду из пары стульев, я с лампочкой залез на неё, а он держал всю эту конструкцию, чтобы я не навернулся оттуда на пол.

Он был поразительно скромен. Не пытался учить жизни, возвышенно проповедовать с осознанием своего величия. Он просто и искренне улыбался, и говорил простые слова. Общение с ним сильно помогло мне. Вернуло веру в движение.

Потом я женился..

Глава 10

Дела сердечные.

Итак, я стал гораздо меньше ездить на санкиртану. Президентские обязанности и хорошее общение помогли на время отогнать страшный призрак денежной сетевой пирамиды, которая стала вырисовываться в моем уме из-за всех этих событий с Харикешей и ББТ. В пирамиде этой я представлялся нижним звеном, которого искусно вдохновляли, прославляли и побуждали увеличивать продажи, в то время как верхушка пирамиды получала отнюдь не духовные блага, а самые что ни есть материальные.

Побрыкавшись для порядка ещё немного в попытках остаться отрешенным брахмачарием, я понял что пора, пора искать себе спутницу жизни.

Меня очень привлекала одна девушка из нашей Пермской ятры. Такая, какие мне всегда нравились – фигуристая, эффектная, и вдобавок искренняя в преданном служении. И на том же Дивноморском фестивале я сделал ей предложение. Она, к моему немалому удивлению, согласилась, и мы объявили помолвку. Но, к сожалению, она не испытывала ко мне особых чувств. Так бывает в жизни – иногда мы нравимся тому, к кому мы равнодушны, и любим тех, кто к нам не чувствует влечения.

Она понимала, что, возможно, я неплохая партия – президент храма, член национального совета Российского общества Сознания Кришны, хороший вроде человек. Поэтому согласилась на помолвку. Но насильно мил не будешь, и сутулый «худышка», вдобавок без своего жилья и гроша за душой, не смог покорить её сердце.

Я очень благодарен ей, что она нашла в себе силы и не стала выходить за меня замуж, несмотря на мою настойчивость. Чувства должны быть взаимными. Конечно, поначалу чаще всего один любит сильнее, а второй позволяет себя любить, и этот второй доминирует в отношениях, но какая-то симпатия изначально должна быть. Со временем такие люди, вступая в брак, могут выровнять отношения, и полюбить друг друга уже не просто на гормонах, а на более глубокой основе совместных отношений, уважения, воспитания детей. Но в браке плохи любые крайности. Плохо жениться на одних гормонах, и так же плохо жениться на одном голом расчете. Должна быть золотая середина.

Однажды ко мне подошла одна матаджи, в годах уже – Ладжавати деви даси. Она была опытной в оценке людей, вроде даже психолог по образованию. И она, видя мое расстроенное состояние, посоветовала мне обратить внимание на другую девушку из нашей ятры. Внешне не такая эффектная, она обладала ясным умом, была последовательна и решительна в поступках и в преданном служении. Заведовала производством в тортовом цехе. Я тоже там частенько готовил прасад, и мы общались. Я замечал на себе проницательный взгляд её серых глаз, с ней было интересно говорить, она была очень умна. Я обратился к ней, предложил обдумать возможность создать семью. Она прекрасно видела, что у меня всё ещё есть чувства к той, первой девушке. Что мне тяжело. И, тем не менее, в тот же день вечером мы пошли общаться. Гуляли по зимней улице и разговаривали. О том, кто как видит совместную жизнь, какие у нас родители, чем болеем, кто сколько хочет детей, как и где будем жить, если будем, как зарабатывать на жизнь (самый неясный вопрос тогда), и т.д.

В общем, месяца через полтора мы поехали расписываться в ЗАГС. С нами было только несколько друзей. Это была пятница, 13 апреля 2001 года. В ЗАГСЕ никого кроме нас не было. Пятница 13… И всё, никаких пышных церемоний. Даже наших родителей на свадьбе не было. Моя мама потом долго обижалась, что я её не позвал. Но я просто не люблю больших церемоний, праздников. Да и денег у нас не было. Мне вообще непонятны люди, которые тратят сотни тысяч рублей, или даже миллион, на аренду ресторана, гуляют толпами несколько дней, а потом часто разводятся через год. У Тамры деви даси было такое же отношение ко всему этому. Вообще, мы во многом оказались схожи во взглядах, и даже внешне чем-то похожи.

Мы живем вместе уже много лет, у нас трое детей. И мы очень любим друг друга.

Но это я слегка забежал вперед.

Я продолжал президентствовать в храме. Чтобы как-то прогнать пустоту из души и залечить рану от ухода гуру, стал читать и даже пробовать переводить книги Бхактивиноды Тхакура и Бхактисиддханты Сарасвати. Перевел с английского удивительную книгу «Шри Бхаджана Рахасья» Бахтивиноды Тхакура, эссе «Вайшнавизм истинный и мнимый» Бхатисиддханты Сарасвати. Эти переводы позже издали какие-то преданные. Взялся за перевод первого тома Вену–гиты Шиварамы Свами. Переводил для себя, давал почитать преданным. Неожиданно перевод понравился ученикам Шиварамы Свами, книгу издали, а нас с Расикой Бихари (она реинициировалась у Индрадьюмны Свами после ухода Харикеши) пригласили посетить общину махараджа в Венгрии, Нью Вриндавана дхаму. Получилось своего рода свадебное путешествие. Там нам понравилось – хорошая, крепкая община под мудрым руководством гуру, замечательный климат. Наши длинные уральские зимы буквально вымораживают меня, хотя я тут родился и вырос. Даже было желание остаться в Венгрии навсегда. Но было много но – языковой барьер, плюс венгры не слишком любят русских по многим объективным и субъективным причинам. Хоть вайшнавы и вроде бы «трансцендентны» к таким вещам, практика показывает, что живем то мы в материальном мире среди людей…

Вдобавок что бы там нормально осесть и жить семьей, нужны немалые деньги. Нужно купить дом, нужно иметь доход. Мы же с Расикой были нищие, и родители наши были нищие и ничем нам помочь не могли. Да мы и никогда к ним не обращались.

Вернулись в Пермь, продолжили служение. Но я чуть-чуть забежал вперед.

Немного вернусь к событиям после дефолта 1998 года. Тем временем последствия ухода Харикеши продолжали сотрясать ИСККОН. Выяснилось что старшие ученики Харикеши в московской общине преданных, несколько лет занимались азартной игрой на бирже. И в этом кризисе потеряли огромные деньги. И ушли из движения вслед за Харикешей, взяв с собой остатки средств. Руководители московского ББТ, тоже из армянских преданных, учеников Харикеши, так же хлопнули дверью, не забыв опустошить счета.

Позже был отказ от саньясы Прабхавишну Свами, который полюбил женщину, в Таиланде, и стал жить с ней. Уход Сатсварупы Госвами, которого настигла поздняя любовь к женщине, и которому не помогла его молитвенная жизнь.

Потом опять повсплывали истории о прошлом ИСККОН, педофильские скандалы, украденная недвижимость, судебные тяжбы за счета и здания. Вращаясь в руководящих кругах движения, я мог видеть и слышать обо всем этом из первых или вторых рук.

Однажды в Майапуре ко мне подошел Амбариша Прабху. Это преданный – меценат, внук знаменитого автопромышленника Генри Форда, он много жертвует на движение, и занимался фондом постройки Майапурского храма Ведического планетария. Мы совсем недолго, мимолетно пообщались. Видимо, ему сказали что я президент какого – то храма в России, а он тогда обращался ко всем крупным общинам и ятрам с просьбой жертвовать на постройку этого храма. Возможно, он думал, что у нас богатый храм и мы можем что-то пожертвовать. Я объяснил ему, что храмы и общины в нищей глубинке России – это не то же самое, что храмы в Америке, и даже не то же самое, что община в Москве. Многим провинциальным общинам с трудом хватает денег, чтобы просто арендовать помещение для программ. А сами города сравнительно небольшие, и самые лучшие, харизматичные проповедники естественным образом постепенно «перетекают» из них в столичные общины больших городов. Там удобнее проповедовать и жить…

В 2003 году Амбариша прабху (Альфред Форд), приезжал в Москву, имея целью помочь финансово в строительстве храма в Москве. Как там все прошло в деталях, я уж не знаю. Но своего, ИСКОНОВского здания храма там пока нет, надеюсь, скоро будет.

А мы с Расикой должны были принять решение – как будем жить дальше. Хотелось свое жилье, детей, стабильность в доходах. Храм как источник нормальных семейных доходов – вообще не вариант, я же не поп какой-нибудь, живущий с прихода. Нищий брамачари ещё может позволить себе жить в храме, имея тарелку прасада. Тортовый цех к тому времени испытывал большие проблемы с конкурентами, шли какие-то судебные тяжбы за товарные бренды с ушедшими в свой бизнес бывшими вайшнавами. Все труднее становилось платить аренду за здание. Я устал от всего происходящего. Три года президентом – это очень неплохо для Пермской ятры, где президенты менялись как перчатки.

Я ощущал себя едущим в трюме огромного корабля ИСККОН, в борта которого вонзаются со всех сторон торпеды. В дыры в трюм хлещет вода, вымывая некоторых друзей и соратников за борт. Корабль большой, сильный, и не тонет. Он, без сомнения, перенесёт всё, и уверенно доплывет до победы сознания Кришны на всей планете, и приведет всех своих пассажиров к Голоке Вриндавана. Но, решил я, пора и мне наверно отойти немного в сторону от такой плывущей в светлое духовное будущее махины, и просто пожить обычной семейной жизнью.

Я достал свои документы – диплом об образовании, военный билет, трудовую книжку. Как только не потерял в бесчисленных переездах с квартиры на квартиру, из храма в храм. Многие преданные теряли или выкидывали эти документы, чтобы не было возврата в кармическую жизнь. Посмотрел, что там написано. Фрезеровщик 3го разряда. Наладчик – оператор станков с ЧПУ 3го разряда. Мастер производственного участка.

В Тагиле есть большой завод. Хотя приема на завод сейчас нет, кризис, у мамы там есть связи, может помочь с трудоустройством. И главное – мама готова разменять квартиру, возьму на заводе кредит, добавлю к деньгам от размена квартиры, куплю отдельную свою. Так и сделал.

Устроился с трудом, слесарем электриком в электроремонтный цех, через год перешел в другой цех на место фрезеровщика. Станки с ЧПУ за 10 лет сильно стали другие. Засел за промышленное программирование, 3D моделирование. Освоил. Перешел наладчиком-оператором обрабатывающих программных центров в опытное производство конструкторского бюро завода. Стал неплохо зарабатывать. Выплатил кредит за квартиру. Родили с Расикой троих детей. Всё хорошо. Есть позвоночная грыжа, спутник санкиртанщика, ещё начался было простатит, но вовремя залечил. Северные поездки и длинные уральские зимы наградили хроническим гайморитом. Вот эта болячка достает больше всего. Регулярные курсы антибиотиков раз-два в год, а то и проколы носовых пазух – не слишком полезная и приятная терапия. Сейчас планируем переехать жить на юг России, в мягкий климат. Работать по специальности есть где.

Сейчас, к 2019 году, насколько я знаю, в ИСККОН многое изменилось к лучшему. Московская община уверенно развивается. Хотя дорога к храму в Москве была тяжелой и трудной. Арендованное помещение храма на Беговой было снесено в ходе реконструкции в 2004 году, и с тех пор община боролась за новый храм в Москве.

В октябре 2006 года Ю. М. Лужков выделил под строительство храма 2 га земли в 10 километрах от МКАД по Новосходненскому шоссе, недалеко от Шереметьева.

В апреле 2007 года Московское правительство одобрило архитектурный проект храма, представленный ИСККОН. 6 июня 2008 года был оформлен основной документ предпроектной стадии – Акт разрешённого использования земельного участка для строительства храма, утверждён распоряжением Правительства Москвы 31 августа 2009 года.

В декабре 2009 года был изменён дизайн храма; по новому проекту помимо храмового комплекса здание вместит в себя выставочные залы, культурный и образовательный центр, библиотеку индийской литературы, центр индийской медицины, центр благотворительности и гостиницу для паломников и высоких гостей.

В августе 2010 года проект Центра ведической культуры был одобрен Архитектурным советом Москвы. 20 октября 2010 года вышло распоряжения Правительства Москвы № 2365-РП о предоставлении ИСККОН земельного участка на период строительства. 22 мая 2011 года начал работу сайт будущего храма.

5 марта 2012 года в 12 часов 44 минуты был подписан договор на изготовление мурти (статуй божеств) для храма. 24 апреля 2012 года была размечена территория под будущее строительство; проведена церемония призыва Бога в храмовые мурти.

7 июня 2012 года состоялся гражданский пикет против строительства кришнаитского храма. По данным информационного агентства «Интерфакс», в нём приняло участие несколько сотен человек различной конфессиональной и религиозной принадлежности. Протестующие вышли с плакатами содержащими лозунги «Христиане – против!», «Мусульмане – против!», «В 1612 году прогнали поляков, в 1812 году – французов, в 2012 году прогоним кришнаитов!». Пикету предшествовало обращение игумена Владимира от имени православных прихожан к главе городского округа Химки. В числе протестующих были казаки Химкинского казачьего круга во главе с атаманом Михаилом Рульневым и члены Всероссийского общества инвалидоввместе с председателем Химкинской организации ВОИ Светланой Борисенко. Организаторы пикета заявили, что его итогом стала отмена мероприятия по закладке первого камня центра с участием посла Индии в России.

Мероприятие прошло в московском временном храме кришнаитов. На нём присутствовал посол Индии в России Аджай Малхотра, представители префектуры и депутаты Московской городской думы.

 Выступая на церемонии, Малхотра выразил надежду, что в Москве вскоре наконец-то появится кришнаитский культурный центр который станет «одним из самых важных мест в столице».

На данный момент, проект этого храма так же провалился, а временный храм находится в доме культуры Всероссийского Общества Слепых. Символично как-то…

Насколько я знаю, 11 мая 2017 года, были получены документы, удостоверяющие покупку за 93 миллиона рублей здания в Нагорном районе Москвы для храма Их Милостей Шри Шри Даял-Нитай Шачисуты. Наконец-то у Божеств московской общины появится Свой дом!

Здания для храма Их Милостей было куплено через участвовавший в торгах фонд Бхактивигьяны Махараджа "Мир к лучшему" на деньги оставшиеся после провального молжаниновского проекта и, по договорённости, должно быть передано Московскому обществу сознания Кришны.

Однако, 18 мая планировался региональный совет с участием Е.С. Ниранджаны Свами. На совете планировалась рокировка – здание хотят отдать не московской общине вайшнавов, а фонду Гаура Кришны прабху (он же – Синкевич Андрей Генрихович), который в дальнейшем будет СДАВАТЬ В АРЕНДУ это здание Их Милостям Шри Шри Даял-Нитае Шачисуте.

Заявляется, что в России в любой момент могут запретить ИСККОН, и забрать всю его собственность в пользу государства, вот мы и спасаем что можем, регистрируя на сторонние организации… Пока как-то так.

Себя я позиционирую сейчас как «друг преданных». Под этим термином понимают как простых прихожан, достойных дальнейшего «культивирования», так и отошедших в сторону преданных, «культивировать» которых дозволяется не всем, а только опытным вайшнавам. А некоторых вообще не надо никак «культивировать», чтобы не сделать хуже. Ну, это я так шучу. Я по прежнему люблю всех искренних преданных Господа Кришны, желаю им не погрязать в политике и борьбе за деньги и власть, развивать в себе все лучшие человеческие и духовные качества.

Всегда Ваш слуга, Вигатарати дас.

8 января 2019 года.

Оглавление

10 лет санкиртаны.

  Глава 1

    Знакомство с движением.

  Глава 2

    Уход в ашрам.

  Глава 3

    Учимся распространять книги.

  Глава 4

    Школа санкиртаны. Место время, обстоятельства.

  Глава 5

    Феномен выездной Санкиртаны.

  Глава 6

    Старые карты, романтика и путешествия.

  Глава 7

    Калейдоскоп санкиртаны.

  Глава 8

    Соревнование.

  Глава 9

  Глава 10

    Дела сердечные.