Наемники бродячих островов. Том 1 [Фэва Греховны] (fb2) читать онлайн


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]
  [Оглавление]

Наёмники бродячих островов

Глава 1

Парящие над бездной острова осветили первые лучи. Лето еще не кончилось, и когда Свет поднимется высоко, будет довольно жарко. Но сейчас, с утра, многие крестьяне все еще кутались в штопанные куртки и пальто. То и дело, кто-то из них, здоровался с отцом Макса и сетовал на неподобающе лёгкую одежду парнишки.

— Ничего! — отмахивался тот, — ещё часок и потеплеет, а на охоте — не до холода будет!

Приветствуя односельчан в ответ, Макс каждый раз делано поправлял ремень ружья, болтающегося за плечом. Ещё бы! Ему сегодня исполнилось шестнадцать лет и на этот раз отец взял мальца на охоту. Да ещё и доверил ему нести старенькую двустволку-вертикалку! С года на год, ружьё грозило перейти из разряда семейной реликвии — в общеостровную! Ведь огнестрельное оружие, хоть и имеется и в их селе, и в двух соседних, но представлено исключительно ружьями с кремневыми или колесцовыми замками.

«Вот бы из девчонок кто встретился!»— мечтательно подумал Макс, отмечая удивлённый взгляд фермера, спешащего на ярмарочную площадь.

Причина его спешки проста, завтра — большой день: сходятся орбиты четырёх островов плоскости. Края твердынь, выглаженные за многие тысячи таких встреч, смыкаются и идут над бездной бок о бок почти неделю. Все эти дни, в сёлах, становящихся соседями раз в три года, отмечается праздник Единения. Собираются ярмарки, во все стороны отправляются для торговли обозы с товарами местного производства и принимаются такие же от соседей. Молодёжь женят и выдают замуж, а небольшая культурная разница порождает множество казусов и забавных ситуаций во время сватовства. Соответственно, происходит миграция молодого поколения.

А ещё, уже прибыли пустынники — народ с жарких островов. Смуглые и худосочные, неизменно богатые торговцы перемещаются по небу на воздушных шарах. Они прилетают на все события, отмеченные наличием ярмарок. Везде, куда бы не пришли бедуины (как они сами себя называют), появляются редкие украшения, одежды из тонких тканей и пряная еда.

Что правда, в этот раз их всего три маленьких лодочки с шарами наполняемыми горячим воздухом. Как летают — непонятно! Но это и не важно, на эффектное появление гостей выходила посмотреть вся деревня!

Само собой, праздничная неделя — лучшее время, чтобы сбежать от правосудия на родном острове. Но здесь такое случается редко и каждый раз придаётся всенародной огласке, потому как все жители соседствующих твердынь — честные фермеры, иногда ремесленники. Спокойное по своей натуре население попросту не даёт места для зарождения какой-либо серьёзной преступности.

Отец Макса, Стефан, перед каждым праздником Единения уходит охотиться в лес на один из пристающих островков. Он не обжит людьми и там много живности. Три года назад ему удалось добыть большущего оленя, да такого, что еле дотащил! Так что сегодня сына взял с собой не просто так: и нести поможет, если снова повезёт, и опыта какого-никакого наберётся. Вон, здоровый лоб уже! Ещё год, и от девок отгонять придётся, чтобы потом с животом не заявилась какая!

За последними домами начался долгий подъём в гору с полем на нём. Зелёные колосья покачивались с утренним ветром, нет-нет, да приоткрывая край притёршегося острова — вертикально торчащий на метр уступ. Сразу над ним — стена густого леса с нависающими чуть дальше хребтами серых скал. С этого пригорка Макс не раз смотрел вечерами на родную деревню, когда гулял с соседскими мальчишками. Теперь посмотрит с ещё большей высоты, а может даже и в горы поднимется! Далёкие земли других плоскостей он уже видел с краёв обрыва или вверху, когда те проплывали далеко в небесах. Хотя, как ни крути, небо — оно тут со всех сторон.

Первым перебрался отец. Принял ружьё, заплечную поклажу с шерстяным пончо и двумя походными пайками, и подал руку сыну. Хоть никаких щелей, ведущих в бездну, не видно, но лучше перестраховаться. Тем более, что лесной остров не достаточно плотно пристал и чуть дрожит. Впрочем, это заметно только если смотреть на стык грунтов разного цвета под образовавшейся ступенькой.

Уже подходя к кромке деревьев, Макс оглянулся.

Действительно! Весь остров как на ладони! Широкое поле, мельница на его краю, дальше — узкие улочки и дома. Трехэтажная башня ратуши на центральной площади пестрит развивающимися лентами всех цветов. Правее, совсем вдали, за холмами и пролеском, виднеются и два соседних посёлка. Отсюда сложно разобрать, но в них тоже должны кипеть приготовления к празднику.

Налюбовавшись, Макс уже собирался направиться за отцом, успевшим углубиться в зелень, но замер. Его внимание привлекло большое кучевое облако за обрывом с обратной стороны деревни. Несколько секунд назад оно было приятного золотистого цвета, а теперь превратилось в непроглядно-серое и продолжало темнеть. Для прибытия соседней тверди ещё рано, да и не с той стороны она является…

— Пап!!! — он заорал во всё горло так, что отец вылетел обратно на опушку, чуть не ломая на ходу деревья. И как раз вовремя, чтобы увидеть, как сквозь кудри облака наружу проступает огромный угловатый силуэт. Кажется, он значительно превосходил высотой самые крутые холмы на их острове.

Спустя ещё несколько секунд, неожиданный пришелец окончательно покинул прикрытие облаков. Стало понятно, что это — нечто похожее на исполинскую крепость с угольно-чёрными стенами и с такого же цвета вымпелами, трепещущими на ветру.

Словно подтверждая догадку мужчины о назначении возвышений между куртинами, с них слетели снопы искр и вверх устремился густой дым. Вспугнутая стая птиц сорвалась с деревьев у самого обрыва. На фоне стены она показалась всего лишь медленными белыми точками.

Через несколько секунд, снаряды долетели до деревни. В местах попаданий поднялись огненные султаны. Один угодил в чей-то дом и тот разметало во все стороны. Отдельные части крыши взмыли к небу, кажется, даже выше крепостных стен. Ещё спустя считанные мгновения донёсся грохот канонады, смешавшийся с разрывами. Земля под ногами дрогнула.

Макс заметил, как ступенька между его родным и лесным островами становится больше.

Сердце юноши колотилось всё быстрее. Он никогда и знать не знал, что такое артиллерия, снаряды и осколки, но адреналин, заполонивший вены, чуть не заставил лёгкие рваться от участившегося дыхания.

Первым, шок отпустил его отца. Он тоже обратил внимание на растущую высоту ступеньки и принял рискованное решение:

— Максим, спрячься в деревьях… — ещё один залп пушек оборвал его на полслова, — я за нашими и сразу сюда! — сунул в одеревеневшие руки парнишки ружьё и перевязь сумы со свёрнутой тёплой накидкой.

— Па, я с тобой!

— А ну… Живо в кусты! — второпях, Стефан рывком развернул сына и толкнул под локоть к кромке леса.

Макс послушался только потому, что ещё ни разу не видел отца таким возбуждённым. Уже из укрытия, он смотрел на его стремительно удаляющуюся спину. Очередная серия разрывов на корню пресекла малейшее желание ослушаться. А жирную точку в сомнениях поставил один шальной снаряд, перелетевший почти весь остров и поднявший столб земли на краю поля неподалёку.

Над головой звонко прожужжал осколок, и с хрустом влетел в ветви позади.

Тем временем, крепость замерла, тряска закончилась и более светлый фрагмент стены начал опускаться. Даже через грохот пушек до леса донёсся лязг огромных цепей. Макс догадался, что это опускали подъёмный мост, причём такой просторный, что даже издалека он казался шире центральной площади.

Затрещали деревья под мостом, о землю грохнулась колоссальная аппарель. По ней, как муравьи по доске, побежал бесконечный поток людей. С расстояния не было видно, вооружены ли они и если да, то чем?

Артиллеристы пристрелялись. Макс до боли сжал кулаки в ожидании следующего залпа, а через мгновение деревни буквально не стало! Дома соседей и знакомых взорвались! В небо разлетелись горящие брёвна и черепица! Белый дым ещё не успел рассеяться, а изнутри, его уже окрасило зарево повсеместно занимающихся пожаров.

Макс больше не видел спину родителя и от того стало ещё холоднее на сердце! Его мама и мелкая сестрёнка были с обратной от центра стороны села, но не с самого края. Возможно отец окажется быстрее, и налётчики не успеют добраться до их двора!

Кто бы небыли эти люди, их намерения ясны как белый день — разграбить зажиточное поселение!

А как иначе? Ведь на Архипелаге войны вести больше не за что! Съестные припасы, товары, лес… И всё!

Единственное, что удивило Макса — это их остров. Никто и никогда не рассказывал о чернокаменной крепости. Тем более, откуда ему было взяться на их родной орбите? Даже если его собственная имеет наклон и пересекает сразу несколько плоскостей (что само по себе уже редкость!), то должны были ходить хотя бы слухи о твердыне, на которой обосновалась банда пиратов!

Размышления юноши прервал вертикальный столб дыма, поднявшийся изнутри крепостных стен. Грохот выстрела, громче чем от пушек на башнях, уже достал до ушей, а попадания снаряда всё никак не было… Но нет! Вот он! Макс успел увидеть невнятный росчерк, падающий сверху, а в следующее мгновение на правом краю деревни вздыбилась земля. Огненная сфера поглотила сразу несколько дворов!

Оглушительный гром пришёл одновременно с ударной волной, во все стороны полетели не удержавшиеся на ветвях листья. Сам парень инстинктивно бросился на землю, сразу всем телом ощутив от неё встречный толчок.

Что они будут грабить, если разнесут всё в труху? Зачем бездумно уничтожать поселение с жителями, если их можно взять в плен, а дома разобрать на материалы и топливо?

Вместо ответа послышались первые выстрелы от дальнего края. Но сколько же там стрелков и как они это делают? За каждым звонким хлопком немедленно раздавался ещё один, а за ним ещё и ещё! Словно сразу десять или даже двадцать мушкетов стреляли по очереди с минимальным промежутком. К ним присоединились сотни стволов, стреляющих друг за другом!

Дым на мгновение рассеялся позволяя видеть конец улицы, пересекающей всю деревню. По ней бежали двое, но дорогу им преградил человек в чёрной одежде. Оружие в его руках исторгло струю едва заметного дыма, и люди упали ниц. Улицу закрыла копоть пожаров и лишь через пару секунд сквозь неё донеслась длинная череда хлопков.

Парень лежал, боясь пошевелиться и не в силах осознать увиденное.

Его односельчане…

Но ведь…

Они не были вооружены! Там была женщина в платье! Зачем их убивать?!

Тем временем, налётчики уже добрались до сердца населённого пункта — до здания деревенского холла. Кто-то успел занять оборону внутри и дал залп из мушкетов — из окон вырвалась волна густой белой пелены. Но смельчаки сразу пожалели о своём решении! Все бандиты, кто был на центральной площади, ответили сливающейся воедино канонадой из скорострельных ружей. В довершение — башня с часами вспухла изнутри оранжевым взрывом. Да такой силы, что не осталось ни одного крупного обломка! Ещё несколько хлопков вырвали оконные рамы и двери первого этажа. Всего за несколько секунд боя, здание сельского совета превратилось в огненный факел.

Когда Макс пытался высмотреть крышу родного дома, густой смог уже закрыл обзор на большую часть этой оконечности острова. А ещё одна бомба, заброшенная из-за чёрных стен, взорвалась сосем близко. Гриб взрыва рванул к небу всего в нескольких сотнях метров. Сразу пришла ударная волна. Она больно врезала по ушам, заставляя схватиться за голову и прижать лицо к земле. Когда оглушённый мальчишка всё же рискнул поднять глаза, то не обнаружил ни мельницы, ни дома мельника. Но мало того! Перестали существовать все дворы и хаты на ближнем конце главной улицы.

Руины дымят, разгорается поле, одиноким факелом пылает устоявший тополь…

Ветер переменился и погнал белую пелену вглубь острова. Оно и хорошо! Соседям, под её прикрытием, будет проще спрятаться среди холмов. Конечно, если они сумеют сориентироваться! Ведь войны тут и в помине никто не знал.

Часть родной деревни снова открылась взору и Макс чуть не захлебнулся горьким вздохом. На месте его дома бушевал настоящий огненный шторм! Горели яблочные и абрикосовые сады, пылали огороды…

Земля под грудью и животом завибрировала и затряслась, хоть этому не предшествовали никакие взрывы. Откуда-то из глубин тверди глухо захрустело. А следующий залп артиллерии породил целый раскат подземного рокота.

Где-то совсем рядом затрещал ломающийся камень, а когда звук оборвался, то Макс увидел, как край родного острова неумолимо отдаляется. Ко всему прочему, он теперь казался на много ниже, чем был ещё минуту назад.

Светлая, бледно-персиковая прореха бездны, полная кучевых облаков, росла на глазах. О том, чтобы попробовать перепрыгнуть её, уже не могло быть и речи!

Не веря глазам парень пялился то вниз, то на неумолимо отдаляющуюся родину. Но снова взбунтовавшийся ветер погнал дым прямо на него, запрещая юнцу, ещё совсем недавно мальчишке, смотреть на гибель деревни.

Ещё и эти слёзы! Дым это или от беспомощности… Он утёр нос рукой и лицо пересёк развод грязи.

Желая хоть как-то ориентироваться по звукам, Макс отметил полностью стихшую стрельбу. Хотя может это из-за подземного шума? Но нет, он редок и какой-то глухой, звонкие выстрелы и разрывы снарядов точно было бы слышно.

Проклятый дым никак не давал разобрать происходящего на улицах!

Снизу, считай из бездны, треснули камни. Что-то протяжно завыло, постепенно удаляясь и становясь тише. Звук повторился ещё несколько раз, прежде чем ветер сжалился и опять поменял направление. Макс сумел различить за полупрозрачной дымкой стремительно удаляющееся в бездну пятнышко.

Задымление отступало, но родной остров никак не желал показываться на свет. Не веря, что расстояние могло увеличиться так быстро, парнишка подполз ещё ближе к краю.

Но нет, очертания чёрной крепости просвечивались там, где они и находилась до этого.


Наконец, появились обломанные скалы, совсем не похожие на то, чем был ровный край тверди раньше. Камни словно обкушены. Тополь, росший никак не ближе полкилометра от края, теперь догорал свисая с обрыва и указывая оголёнными корнями в небеса.

Ещё какое-то время искры срывались с ветвей, а потом что-то коротко треснуло и огромный пласт сорвался вниз. Разлом вскрыл подземное озеро и наружу рванул шумный водопад.

Словно пытаясь привести мальчишку в чувства, ветер усилился, подхватил несколько ледяных капель и швырнул ему в лицо.

Пока дым уходил ввысь и рассеивался, порода крошилась и грохотала всё громче и чаще, пока внезапно не наступила тишина.

Тверди не стало.

Висеть в пространстве остался только тёмный силуэт, увенчанный короной цитадели. Чуть погодя стало видно и язык подъёмного моста. Несколько десятков чёрных точек стояли на самом его краю, другие медленно поднимались в зев вертикальных врат.

Механизм подъёмника потянул цепи внутрь, когда крепость уже скрылась за налетевшим облаком. Мерные удары звеньев по невообразимо большим барабанам оглашали пустоту ещё несколько минут, пока не отсчитали собственное количество.

Ровно сорок штук. Ровно сорок звонких ударов.

Макс не шевелился. Лишь пялился в пустоту за обрывом, широко раскрыв пересохшие губы. Его мозг отказался даже пытаться верить в абсолютную пустоту на месте, где ещё недавно была вся его жизнь. Но…

Родной остров канул. Рухнула твердь, несшая на себе три богатых деревни и почти пятнадцать тысяч человек в них.

Ни родного дома, ни двора, ни сада.

Ни семьи…

— Папа, мама, Кристина…

Глава 2

Несколько суток Максу пришлось буквально торчать на лесном острове. В первый же день, пройдя его вдоль и поперёк, он остался ночевать на самой высокой горе.

На второй день налетел холодный ветер и быстро привёл парня в чувства. Думать было нечего: нужно ждать, когда твердь пристанет куда-то, где есть люди и… Что делать дальше он не знал.

Даже будучи наивным мальчишкой, сам себе он признался — ему просто не поверят о крепости исполинских размеров, ещё и взявшейся невесть откуда. А даже если кто-то и прислушается, то что тогда?

* * *
На рассвете третьего дня вдали замаячило невнятное пятно. А ближе к полудню на приближающемся острове стали различимы несколько столбов дыма — верный признак наличия людей.

Вечерами отец рассказывал Максу, что некоторые острова не пристают друг к другу, а лишь слегка задевают края, проходя мимо. Как случится в этот раз он не знал, так что поспешил спуститься с горы, когда стало понятно, где именно будет переход между твердынями.

Как выяснилось — не зря.

Две глыбы плыли по воздуху навстречу друг другу, да ещё и на разной высоте. Хотя бы повезло, что лесной остров был выше.

Место, с которого Макс решил прыгать, больше походило на берег озера. Пологий склон полностью покрыт мелкими камешками, а за ним проносилась зелень кустарника.

Отец учил, что разгоняться и прыгать нужно в сторону, куда движется остров на который перебираешься. При большой скорости так сложнее травмироваться.

Оглянувшись, Макс удостоверился в отсутствии на противоположной стороне острых скал или, чего доброго, обрывов. Полупустую сумку и ружьё взял в руки и побежал вдоль самого края. Когда скорость стала такой, что зелень слева показалась недвижимой, парнишка прыгнул на первый же высокий куст.

За ботинками мелькнули золотистые облака. На мгновение засосало под ложечкой и… Треск! Хруст! Удар!

Растительность оказалась обманчивой. Подошвы легко прошли сквозь листву, скользнули по влажной земле и с ней тут же встретилась пятая точка.

Макс вцепился в какой-то мох и замер. Земля под ногами теперь двигалась в обратную сторону и инстинкт потребовал дать вестибулярному аппарату привыкнуть. Говорят, что некоторых путешественников даже укачивает при таких переходах.

* * *
Поселение оказалось самым настоящим каменным городком. Правда, переживающим не лучшие времена — недавно имела место эпидемия вшей.

Кое-как от паразитов горожане избавились. Но, как известно, беда не приходит одна: насекомые принесли с собой чуму. Местный врачеватель и тут нашёл что делать — карантин и полная изоляция района, где произошла вспышка болезни. Несколько улиц были перекрыты баррикадами, за больным остались ухаживать родные и зараза дальше не пошла.

Но и на этом злоключения не закончились.

Несколько сотен человек решили спасаться за пределами стен родных домов и ушли в леса. Всё было хорошо, пока твердыня целую неделю не шла сквозь грозовые тучи. Беглецы промокли и замёрзли, большая часть их припасов испортилась, а от чумы сбежать так и не удалось! Случилась новая вспышка заражения.

Естественно, никто не захотел пускать беженцев обратно в город. Зато защититься от их ночных набегов было нечем. Ни стены, ни организованной стражи или хотя бы одинокого законника, поселение не имело.

Как результат — была разграблена бакалейная лавка и убита семья фермера-животновода. Сбежавшие свиньи теперь портили и без того скудный урожай на полях вокруг городка. Но и среди новоиспечённых разбойников тоже имелись некоторые потери.

От полноценной гражданской войны остров уберегло отсутствие оружия. На всё население была пара пистолей и с десяток мечей, копий и алебард сомнительного качества.

Из рассказов старших, Макс знал, что путешественники по возможности останавливаются на постоялых дворах. Такой имелся даже в его родной деревне. Но последние постояльцы там были… Неизвестно, когда.

Вообще, такое занятие как путешествие, в мире парящих островов является одним из самых опасных. Как следствие, комнаты в гостиницах пустуют годами, а сами заведения используются как питейные или общепит для местного населения.

На грязных улицах никто не обратил внимания на незнакомого мальчишку. А его появлением лишь вскользь поинтересовался хозяин трактира, когда Макс появился на пороге.

— Здрасте.

— И тебе не хворать. — внимание хозяина сразу привлекла лёгкая одежда на пареньке и длинный свёрток в его руках. — Много вас?

— Кого? — не понял Макс.

— Путников. Группа большая у вас? Сколько еды готовить?

— Я один.

— Не понял, как один? Сам путешествуешь что ли?

— Ага…

Громко урча, в диалог вмешался желудок Макса. Последний кусочек бутерброда с ветчиной он доел ещё вчера утром и запах чего-то жарящегося с кухни чуть не сводил с ума.

— Хех… — хозяин понял намёк юного организма, — Ну садись, сейчас свой обед подам.

— Дядь… Мне заплатить нечем.

Конечно, в патронташе было полтора десятка патронов. Латунные многоразовые гильзы, снаряжённые разной дробью и пулями, дорого стоят. Но разумно ли светить такое богатство? Да ещё и в таком мрачном городке.

— А… — трактирщик кивнул на продолговатый свёрток, почти правильно определив содержимое.

— Пороха тоже нет.

Мужчина не выглядел злым или жадным, но бесплатно помогать в мире постоянного дефицита, это примерно тоже самое, что вредить самому себе.

— Умею по хозяйству работать! Дрова наколю, подмету, надо — хоть горшки буду выносить!

Ничто из перечисленного действительно не было трудно для деревенского подростка. Вот только нужна ли помощь, в отсутствии клиентуры?

— Ладно… — хозяин махнул рукой. — Но на многое не рассчитывай.

Помощник в трактире точно не был нужен. Но почему бы не свалить тяжёлую или нудную работу на мальца, за пару паек каши или картофеля в день? Людей из-за эпидемии и беспорядков в городе стало чуть меньше, а в погребе не собирался заканчиваться даже прошлогодний урожай.

Ставя источающую пар тарелку на стол, мужчина проинструктировал:

— Как поешь, отнеси свой мушкет в дальнюю комнату на втором этаже и дуй на задний двор дрова колоть.

— Спасибо большое, дядь!

— Михей меня зовут.

— Спасибо, дядя Михей!

Цыкнув языком и невольно улыбаясь, Михей скрылся на кухне.

Уже в указанной комнатке, больше похожей на чулан с окном, у Макса случился приступ паранойи. Ружьё с патронташем он спрятал под доску в полу, которую отодрал с помощью ножа.

* * *
Все последующие дни Макс колол дрова, носил воду и подметал.

Михей, его жена и дочка относились к работнику доброжелательно. Как не посмотри, а он снял с них часть рутинных обязанностей, а в замен много не просил. Кормили его два раза в день и разрешали доедать остающееся после вечерних посетителей. К сожалению, местные мужчины приходили только чтобы выпить браги или самогона, а закуску съедали всю. Так что приятных бонусов за последующие полторы недели почти не случалось.

Хозяйка тоже оказалась неплохой женщиной. Раз в три дня давала свежее постельное. А вечерами, когда спроваживали последних посетителей, напоминала пользоваться бадьёй для помывки и даже позволяла набрать несколько вёдер горячей воды на кухне.

По всей видимости, от доброго женского сердца не укрылась судьба пацана. А может она просто чувствовала рану на его сердце.

По ночам, лёжа в кровати, Макс задумывался о будущем. О дальнейшем путешествии. О том, где осядет.

Когда ему было восемь лет, они всей семьёй навещали тётку по маминой линии. У них была грандиозная свадьба, а чтобы собрать всех-всех родственников, торжество запланировали за целых два года. Правда добирались они туда на воздушном шаре с торговцами-пустынниками, а не скакали над обрывами. Ещё бы! Его сестре, Кристине, было всего четыре.

В который раз, перед сном, мальчишка проронил мужскую слезу. Не мать, не отец, а сестрёнка!

У тех родственников на пустынном острове с оазисом был свой постоялый двор. Всех, прибывших на торжество, в нём и расселили. Когда в разгар застолья люди напились и потеряли детей из виду, какой-то бедуин додумался дать Максу кинжал. Поиграться! А тот взял и вырезал на лакированной ограде террасы сердечко и свои с сестрой инициалы. На следующий день отец виновато извинялся перед хозяевами. Но никакой трёпки мальцу не задал и даже не пожурил, а только спросил «Понял?».

Среди тяжёлых мыслей были и идеи податься к этим самым родственникам. Но, как назло, не была известна ни плоскость, ни орбита, ни название деревушки у оазиса.

Михей на расспросы о жарких твердынях тоже разводил рукам.

За то он подробно рассказывал, когда будут приставать острова и сколько на них поселений. Он вообще всегда охотно поддерживал беседу и подсказывал с планами. Тем не менее, всячески старался отговорить работника сбегать. «Зима на носу! Пережди у нас! Следующим летом пойдёшь! Чума закончится, давай тебе работу поспрашиваем, останешься!», но, в свою очередь, никогда не лез в личные дела парня и не задавал вопросов. Только предупредил, чтобы не светил оружием: «Народ у нас не шибко богатый. Мушкету твоему в раз ноги приделают! Могут и по голове дать!», а Макс довольно отмечал, что хозяин не нашёл ружьё, хотя может и не искал. Но всё равно — каждую ночь, перед сном, он проводил ревизию тайника.

* * *
В очередной дождливый вечер порог трактира переступили трое мужчин, облачённых в чёрное.

Сердце Макса ёкнуло.

— Хозяин!

Михей примчался как кот, которого зовут к миске с творогом.

— Пива и мяса на троих! — и, не обращая внимания на раболепные поклоны трактирщика, троица прошла в дальний угол у окна, расположившись так, чтобы видеть обе двери в помещении.

Жена Михея подала три кружки с хмельным напитком. Единственный длинноволосый из гостей сразу сделал глоток и возмутился:

— Рынка нет! Лавки закрыты! По девкам не пойдёшь, чума у них тут, понимаешь! А теперь… — он громко поставил кружку обратно на стол, — Кислятина какая-то, а не пиво!

— Это — пруно, господин. Яблочная брага… — залепетала женщина вполголоса, не осмеливаясь даже смотреть в глаза воинам.

Мечи на поясах и стёганные куртки на двоих, не оставляли вариантов для предпочитаемого ими рода деятельности. Третий — вовсе необычный: роста небольшого, лысый, глаза узкие, обувь — то ли сандалии поверх носка, то ли мокасины (и это в такую погоду!), облачён в просторную робу, приталенную на предплечьях и ниже колен. Из-под воротника выглядывает кольчуга, а на руках перчатки без пальцев. На что такие носить?

Сам вроде без оружия, но глазёнками своими хитрыми по помещению бегает, нет-нет, да на Максе задержится.

А взялись откуда? Получается Михей соврал, что ближайший остров аж через месяц приставать будет.

Парнишка закончил подметать и проскользнул на кухню.

— Дядь, это кто? — спросил шёпотом.

Трактирщик пожал плечами:

— Да такие же как ты, небось.

От сравнения у юноши сжались кулаки.

— А взялись откуда?

— А мне по чём знать? Но про острова я тебе чистую правду сказал! — он понял, на что намекает подопечный и поспешил оправдаться.

Через несколько минут Макс уже разбирал тайник у себя в комнате.

* * *
Проверяя ружьё, Макс несколько раз спустил курки в холостую. Переломил стволы, убедился в их чистоте и зарядил пулевые патроны. Если на этих троих есть кольчуги, то дробь может не пробить. Такой вывод он сделал, исходя из объяснений отца, о необходимости в мощном боеприпасе для крупной дичи, вроде кабана или оленя. Ещё по два патрона были помещены в боковые карманы брюк.

Подпоясавшись патронташем, парень накинул пончо и выскользнул через окно.

Наблюдать за Светом в окне пришлось долго. Жена хозяина успела много раз поправить фитиль в масляной лампе на столе посетителей. Каждый раз они что-то у неё уточняли. Что — слышно не было, но женщина отвечала односложно. Как бы на ночь не остались. Макс не представлял, как полезет обратно на второй этаж по стене, а тащить ружьё мимо хозяина и самих бандитов — рискованно. Тем более, на их глазах он наружу не выходил.

Как и положено людям их профессии, воины очень быстро поели. Но потом, долго сидели и о чём-то общались, склонившись над столом. Узкоглазый к пиву не притронулся и всё время воровато поглядывал в окно.

Макс уже начал волноваться, что негодяи намерены убить и ограбить семью трактирщика. А может ещё и лихого с бабьём сотворить!

Но нет. Самый старший из чёрных что-то скомандовал, и они поднялись. В окно было видно, как седой бандит извлекает из кошелька целую жменю разноцветных монет, и они с трактирщиком долго разбирались, какие деньги в ходу на острове.

Точно не местные! И прибыли недавно!

Наконец мужчины покинули трактир. Осмотрелись вдоль улицы. Убедились, что никто в окна не наблюдает и, подхватив две скамьи, стоявшие у входа, бросились на утёк.

Наблюдение переквалифицировалось в погоню и быстро перешло за город. А ещё несколько минут спустя, когда начался лес, Максу показалось, что он перестал видеть странного типа в балахоне. Вот вроде бы он только что был, а теперь по тропе бегут только двое с лавками.

Куда делся узкоглазый на ровном месте? Не сквозь землю же он провалился?

Одолеваемый паранойей, парнишка превратился из охотник в дичь. Всё время оглядывался. Пытался высмотреть отблеск узких глаз. Воображал лысую голову за каждым деревом и кустом. Но тщетно.

Если бандит отстал от товарищей и будет их догонять? Может он вообще по нужде в кусты отошёл, а сейчас сзади в затылок дышит?

Макс перехватил ружьё поудобнее и на ходу развернулся, готовый давить сразу на оба спусковых крючка. Но, увы или, вернее, к счастью, за спиной никого не оказалось.

Бок уже начало колоть, а чёрные всё бежали и даже не думали замедляться. И это после еды с алкоголем! Впереди замаячило тёмно-синее небо, знаменуя собой край острова. На его фоне стало ясно, что бандитов и правда осталось двое.

Куда делся третий?

В следующее мгновение над головой что-то хрустнуло. На плечи парнишке навалилась скала, толкающая навстречу земле. Руки заскользили по грязи. А после удара по подбородку звук смазался и наступила приятная прохлада.

* * *
Сознание вернулось незаметно. Парень и понять ничего не успел. Ничего, кроме того, что на голове внезапно появилась какая-то вонючая мешковина...

— Выкуп за него запросим! — заключил восторженный голос.

В ответ скептически отозвались сразу двое:

— Да кому он нужен?

— Теперь ещё и детей похищаем?

— Я правильно понял, этот пацан в трактире полы мёл? — уточнил ещё один, чей бас больше походил на грохот камнепада.

— Да! — одновременно подтвердили скептики.

— Ну и что, что мёл? Хоть нужник выносил! Ты оружие его видел? — парировал восторженный.

На какой-то промежуток времени повисла тишина. Из-под мешка на голове Макс только по звукам мог судить, что сейчас пленители осматривают его ружьё.

Спустя несколько щелчков и холостых спусков раздалось задумчивое «Хм».

Снова заговорил гулкий бас:

— Даже если он не украл где-то это ружьё, то вряд ли нам дадут денег или товаров больше, чем оно стоит.

— Что ты предлагаешь?

На вопрос ответил один из скептиков, тот, у которого голос казался старше:

— Двустволку себе, а мальца обратно на остров ссадить и пинка под зад.

— Давайте-ка лучше в бездну его сбросим, а то разболтает ещё… — свой вариант предложил восторженный.

— Погоди… Слышь, мелкий! — чья-то рука сняла мешок, — Ты где оружие взял? Патроны ещё есть?

Дневной свет ослепил и не позволил Максу рассмотреть окруживших его людей. А когда глаза привыкли, он обнаружил перед собой четверых мужчин в чёрной военной форме.

Руки были привязаны к столбу за спиной, что никак не располагало к маневрированию. Но, тем не менее, парнишка кое-как отстранился от склонившегося над ним седого мужчины и попытался достать ботинком до его лица.

Бандит легко уклонился от неловкого удара и ответил мощной пощёчиной. Да такой, что Макс завалился на бок. Лицо обожгла боль, а перед глазами засияли яркие огни.

— Короче так, пацан. — седой перевернул тело пленника носком сапога, чтобы смотреть ему в лицо. — Ты либо отвечаешь, либо отправляешься в полёт.

Вместо ответа, последовала ещё одна попытка достать негодяя. На этот раз удар был направлен в пах. Но мужчина лишь немного отклонился в сторону и принял толчок бедром.

— Грязная свинья! — Макс вспомнил самое страшное ругательство, которое слышал от отца и принялся безрезультатно размахивать ногами. — Убью! Убью!!!

Он скалился, глотал слёзы, катящиеся по щекам, но не оставлял попытку драться.

Второй раз седой ударил в живот и повторил вопрос чеканя каждое слово:

— Где взял ружьё?

Пленник сглотнул, кривясь от боли, но всё же ответил:

— Отец дал.

— О! Нормально! — оживился длинноволосый, потирая руки. — А отец твой кто? Где нам его искать?

Кажется, он не терял надежды получить выкуп за мальчишку.

— Погиб…

— Чего ты там мямлишь? Нормально отвечай!

Неожиданно для самого себя, Макс ощутил прилив сил. Адреналин пошёл по его венам, побуждая к агрессии.

— Погиб.

Бандиты замерли под озверевшим взглядом. Он не представлял для них угрозы, даже будучи свободным, а сейчас и подавно. Но злость в его глазах, сжатые до бела губы…

— Погиб на острове, на который вы, грязные свиньи, напали две недели назад!

Переглянулись все, кроме необъятного бугая. Это оказался обладатель баса:

— Две недели назад грязные свиньи нападали на проституток в борделе. Даже больше скажу, малыш: мы только вчера утром спустились с верхней плоскости. Кажется, ты обознался.

Повисла тишина.

— У меня к пацану претензий нет. Пускай валит. — гигант поднялся с краденной лавочки и направился к воротам.

Только сейчас Макс обратил внимание, что находится в просторном дворе, окружённом чёрной крепостной стеной. Под задницей — каменная брусчатка, а рядом ворота. Правда проём на много, а вернее — в разы, меньше, чем у крепости напавшей на его родной остров.

Узкоглазый вздохнул и тоже поднялся:

— Поддерживаю Даджоя. Пусть идёт.

— Вот так… — седой потёр переносицу. — По ходу, не стать тебе птицей, пацан. — и перевернул пленника, чтобы разрезать верёвки.

Уже подталкивая мальчишку к воротам, длинноволосый бандит уточнил:

— С чего ты взял, что это мы на твой остров напали?

— Чёрные одежды… — себе под нос буркнул Макс.

Да уж… Мало того, что действительно обознался, так ещё и ружьё отобрали.

Уже выходя по подъёмному мосту, он оглянулся и убедился в совсем уж скромных размерах крепостных стен. По крайней мере, в сравнении с громадиной, разбомбившей деревню. Да и сам мост — ни о чём. Метров двадцать в длину. В поднятом состоянии наверняка выше надвратной башни.

В зеве врат появился великан, названный Даджоем. Кажется, он просто хотел проводить незваного гостя, и уже собирался опереться на угол стены.

В лесу что-то зашуршало и шевельнулись кусты. Длинноволосый встал на мосту как вкопанный, непонятно зачем останавливая и Макса. В следующие мгновение на проплешину, тянущуюся вдоль бездны, вышла большая группа горожан. Вооружённые вилами, топорами и лопатами, люди не выглядели агрессивными. Но пришли они явно не для радушного приветствия хозяев причалившего острова.

— Я городской голова. Кто ваш… Главарь? Атаман? — представился наиболее прилично одетый мужчина.

— Батя! — не оборачиваясь, крикнул длинноволосый и добавил шёпотом, — Не дёргайся, малой.

Рядом с ними уже встал Даджой, держа руку на рукояти меча.

— Что там? Ох йо…

Седой проследовал навстречу пришедшим горожанам.

— Вы чего людей воруете?! — затребовал бургомистр, на что, длинноволосый прыснул сквозь зубы и пхнул паренька в спину:

— Да забирай!

Чуть не упав, Макс остановился через несколько шагов. Но обрадоваться заботе местных было не суждено. Оценив его с ног до головы, горожанин плюнул под ноги подошедшему четвёртому члену банды:

— Тфу! Ещё и со степняками водитесь!

— Уважаемый! — возмутился Батя.

— Ты людского не понимаешь, что ли? А ну-ка, парни! — сам сделал шаг вперёд, а толпа ощетинилась кто-чем горазд и обступила край подъёмного моста.

Им в ответ лязгнули сталью извлекаемые мечи.

Макс попятился обратно к крепости. Обернувшись, он обнаружил, что бандиты попросту не в состоянии перекрыть своим числом всю ширину прохода. Парень рванул по самому краю так, что чуть пятки не засверкали!

— Эй! — выкрикнул длинноволосый, но, под прицелом чьих-то вил, не рискнул покидать товарищей. — Батя, ружьё!

— Да хрен с ним! Патронташ у меня. — но всё же крикнул во всё горло, — Венга!

В ответ раздался сдавленный женский возглас.

Из-за внутреннего угла врат на встречу Максу вылетела женщина. Действуя по наитию, он не стал останавливаться, а толкнул её в грудь и побежал к лавкам, на одной из которых лежала отцовская двустволка.

— Чёрт… — седой опустил изогнутый меч и вновь попробовал воззвать к благоразумию местных, — Уважаемый! Никто этого сопляка тут не держит!

— Ребят… — изнутри крепости приближалась черноволосая девушка. Позади, с ружьём на перевес, шёл Макс. Брюнетка добавила:

— У него были патроны.

Островитяне попятились, увидев огнестрельное оружие на стороне бандитов.

— Да что б тебя! Забирайте уже пацана и оставьте нас в покое!

— Ироды! На что мне ваш мальчишка?! — взревел городской голова. — Верните мою дочь!

Глава 3

После озвученной претензии, все члены банды уставились на длинноволосого.

— Что?! — возмутился тот. — Раз баба, так значит сразу я? Я всё время или с вами был, или в карауле по стенам шарахался!

— И то верно. — подтвердил узкоглазый.

— Уважаемый! Я знать не знаю, где Ваша дочь! Мы из баб только жену трактирщика видели и пальцем её не коснулись!

— Не больно то и хотелось… — длинноволосый поддержал Батю.

— Не верите? Милости прошу! — он наиграно поклонился, саблей указывая на ворота. — один человек без оружия пускай всё обыщет и, если найдёт чью-бы то ни было дочь, я лично снесу башку тому, на кого она укажет!

Неожиданно для седого, толпа загомонила. Мужики наперебой вызывались пойти внутрь и клялись городскому голове ни одного угла не пропустить. Люди, устали от скучной жизни на захолустном островке. Да и сюда то пришли, скорее всего — за разнообразием. А родственники друг друга тут никого и близко не интересовали.

Собирался ли бургомистр принять условия седого атамана, останется тайной. Кусты позади горожан зашумели и явили на Свет запыхавшегося молодого человека.

— Господин городской голова! Господин… Фух… — запнулся тот, чтобы перевести дух. — Нашлась кровиночка Ваша! Фу-у-у…

— Да говори уже! — не выдержал тот.

— Из лесу беглецы больные вышли. Говорят, если едой с городского склада их не обеспечим — погубят дочку Вашу!

— А чего бы и не обеспечить? Все туда складывались, и они тоже! Да! Да! — люди зашумели, поддерживая соотечественников, решивших переждать чуму в лесу, подальше от города.

— А ну цыц! — бургомистр замахнулся и люд в раз умолк. — Мы не эти! Не те! — запнулся подбирая слова. — С бандитами разговоров не ведём!

Городской голова обернулся к подъёмному мосту и преобразился до неузнаваемости:

— Господа воины! Не желаете ли продать мне Ваши мечи?

Батя не придал значения милости, сменившей гнев, и сходу расставил все точки над «и»:

— Пятьдесят медяков за бойца и по одному серебряному за каждый выстрел!

— По рукам!

— Не обольщайся уважаемый! Если жареным запахнет — берём заложника и уходим! Отпустим, только как на свой остров поднимемся.

Протянутая рука не дрогнула от названных условий и только тогда Батя её пожал.

После чего, пятеро в чёрном обмундировании направились внутрь крепости. Макса проигнорировали все, кроме главаря. Тот усмехнулся и брезгливо швырнул патронташ под ноги парнишке.

* * *
Не прошло и десяти минут, как все кроме девушки вышли обратно.

Поверх стёганок бойцы надели кирасы, а на головах блестели круглые шлемы с поднятыми решётчатыми забралами. На поясах каждого, кроме мечей, теперь было ещё и по два колесцовых пистолета.

Впереди всех шёл Даджой. Он не пренебрёг ещё и защитой плеч и бёдер. Из-за обилия металлических пластин великан казался ещё больше и необъятнее.

— Ого… Вот это детина… Могли и одного его нанять… Переплатили… — зашептались люди.

Мост пронзительно скрипнул и стал подниматься, как только четвёрка сошла на землю. Между зубцами стены мелькнула фигура девушки. Её оставили стеречь крепость.

— Господа! Всё же попробуем решить всё без крови! — бургомистр заговорил очень громко, несмотря на то, что командир нанятых воинов был всего в шаге от него. — Я буду говорить. Попытаюсь убедить негодяев не пороть горячку. В конце концов, мы, наши отцы и деды мирно уживались на этой твердыне столетиями! А теперь — людей похищают. И кого? Девчонку!

— Полностью с Вами согласен! — поддержал Батя.

— Барышню! Да как смеют?! — кажется, длинноволосый, чьё имя до сих пор никто не соизволил назвать, был возмущён ещё больше городского головы.

Вздохнув, Даджой громко хлопнул забралом шлема и немного ускорился, чтобы обогнать карательную процессию. Узкоглазый, тоже остающийся для Макса безымянным, поспешил догнать рослого товарища. Всю дорогу он вёл неравную борьбу со шлемом и, вроде бы уже собирался одержать верх, но его словно смутили разглагольствования двух командиров.

Из всей банды, эта парочка была больше всего симпатична Максу, так что он тоже не преминул возможностью убраться дальше от горожан. Люди то и дело подходили поближе и скользи завистливыми взглядами по его двустволке. Теперь, когда о его сокровище стало известно, вряд ли стоит надолго задерживаться на острове. Скорее всего, трактирщик был прав в своих суждениях о жадности местных. Когда парнишка поравнялся с узкоглазым, тот его заметил:

— И куда ты собрался?

— Как куда? Пятьдесят медяков за бойца и ещё по одному серебряному за каждый выстрел! — Макс попытался бравировать, но должного эффекта на мужчин это не возымело.

— Ну так давай я прям сейчас по три серебряных у тебя патроны выкуплю?

— Отдам по четыре серебряных за штуку. — пробасил гигант из-под шлема.

— По пять! — лицо степняка растянулось в улыбке, от чего разрез глаз стал ещё уже.

* * *
Колонна остановилась где-то на перекрёстке безымянных троп в лесу.

— Дальше идём только я, мои родственники и господа воины! Никем из Вас я рисковать не хочу! — бургомистр обратился к толпе. — К тому же, кому-то надо защищать Ваши дома и семьи, в случае если мы разминёмся с беглецами! — Или, да охранит нас Свет, негодяи не пойдут на уступки и окажутся сильнее!

Люди стали переглядываться и мяться. Никто не хотел пропускать приключение, пусть и опасное.

— Полностью поддерживаю главу города! Можете на нас положиться! — согласился Батя.

Всё женарод поддался. Разбившись на группы по родственникам и друзьям, островитяне поплелись по тропинке, ведущей к городу.

Толпу словно через сито просеяли, оставив только серьёзных и молчаливых мужиков, как на подбор крупных. На чёрных бойцов они смотрели волками. За то, команду городского головы — выдвигаться, выполнили без замедлений.

Странности в ситуацию добавило и совпадение: оставшиеся были вооружены исключительно топорами на длинных древках.

— Раз от лишних ушей избавились, настало время уточнить детали. — задумчиво проговорил Батя, осматривая воинство. — Сколько там человек?

— Было около трёх сотен…

— Совсем сдурел?

— Та тише ты! Было, говорю! Когда они из города ушли. С ними были чумные и прошёл почти месяц. Так что уже меньше. А оставшиеся, всё это время плохо питались…

Макс по-прежнему шёл впереди. Он пытался уловить суть разговора, но никак не понимал, почему все такие хмурые, а узкоглазый, и вовсе — растерял всё своё настроение.

Спустя почти пол часа ходьбы, в воздухе запахло дымом.

Бургомистр шёпотом отдал приказ своим людям рассредоточиться. На лицах многих появились платки, а на руках — рукавицы. Несколько человек отправились в тыл, чтобы исключить наличие ненужных глаз.

Когда лагерь был взят в полукольцо, навстречу вышла девушка в плаще с капюшоном. Её рот и нос тоже защищала маска.

— Милая, отойди подальше. — прошептал городской голова дочери.

По взмаху руки, окружение начало тихо продвигаться вперёд. Когда уже можно было разобрать, о чём беседуют люди у костра, Даджой с лязгом извлёк из ножен меч. Кажется, он намерено сделал это громко.

Беженцы у огня оглянулись на звук. Какой-то несчастный появился из шалаша прямо перед гигантом. Да так близко, что даже выпад делать не пришлось. Мужчина успел только ойкнуть, а в следующее мгновение он уже сползал с окровавленного клинка.

Ближайшие рубаки налетели на навес, сложенный из веток, и раз за разом стали опускать топоры на товарищей убитого. Остальные мужики тоже перешли в атаку.

Где-то раздался пронзительный женский визг и весь лагерь пробудился разом. Люди стали появляться из-под каждой коряги и низко-висящей ветви ёлки.

Мужчины хватали дубины и заточенные палки, женщины стремились увести детей глубже в лес.

Узкоглазый наконец справился со шлемом и выступил сразу против троих беженцев, выскочивших на Макса. Мальчишка остолбенел. Боясь пошевелиться, он смотрел как невысокий воин одним ударом рубит руку с занесённой дубиной, а на конце дуги делает выпад и колет ещё одного противника в грудь. Третий даже сообразить ничего не успел и всё ещё стоял в обнимку с рогатиной. Прямо как Макс, вцепившийся замёрзшими пальцами в мокрый ствол ружья, и ничего не понимающий.

Зачем нападать, если дочь бургомистра отпустили? Почему никто не попытался заговорить? Что...

Но его поток мыслей споткнулся о белое пятнышко, явившееся среди начавшегося гвалта. Маленькая девочка, лет трёх или четырёх. Босыми ножками на мху и в одной лишь белой сорочке. Остолбенев, малютка таращилась своими глазёнками на обезумевших и кричащих взрослых.

Тело парня само рвануло вперёд.

Он перешагнул через уже мёртвого безрукого. Чудом умудрился поднырнуть под копьё ещё одного мужчины, впрочем, немедленно сражённого узкоглазым. Поднявшись с колен, уже хотел сделать последние шаги к малютке, но путь ему преградил бородатый детина, по пояс голый и с топор в волосатых ручищах.

БАХ!

Голова бородача разлетелась кровавыми ошмётками во все стороны, и он завалился вперёд.

Маленькую девочку уже уносила на руках женщина. Такая же босая и в такой же белой рубахе. Лишь раз оглянувшись на обезглавленное тело, она взвыла, но шагу не сбавила.

А Макс всё стоял и смотрел ей в след.

Только когда она скрылась за деревьями, парень обратил внимание, на вопли и ругательства рядом. Защитники лагеря организовались и по всему периметру оказывали ожесточённое сопротивление.

На Даджоя насели сразу пятеро. Их удары были направлены скорее на попытку сбить латника с ног и заблокировать его меч. Великан яростно отмахивался и, то и дело, прикрывался от палок свободной рукой. Макс уже вскинул ружьё, намереваясь помочь, но тот вывернулся из-под рогатины и одним размашистым ударом задел сразу троих.

Двое оставшихся бросились бежать.

Один почти сразу упал и замер на земле. Неведомо откуда, над ним появился узкоглазый. Он совершил стремительный выпад и сразил второго в спину.

На левом фланге раздались сразу два выстрела. Между стволами деревьев поплыл белый дым.

Из глубины лагеря спешило подкрепление. Сразу десяток немолодых мужчин, вооружённых ножами, палками и топорами. Направлялись они к свалке стенка на стенку. Туда же поспешил Даджой.

Гигант сходу заколол двоих связанных боем и пропустивших его приближение. Расстановка сил изменилась. Кто-то из полуголых защитников оступился и стал жертвой опущенного топора. Ещё один уже не столько дрался, сколько пытался подставлять под удары свою дубину, но и его прикончили освободившиеся от противников головорезы.

На линию соприкосновения сил вышел Батя. Он вскинул было пистолет на приближающуюся десятку, но сразу и опустил. Позади них возник узкоглазый. Пользуясь спешкой и шумом он успел вырезать половину подмоги раньше, чем его самого заметили. Расчётливый удар под лопатку замыкающему, затем следующему и следующему…

На поверку оказавшиеся чуть ли не стариками, мужчины не сумели дать отпор, даже когда выявили подлеца. Сменив тактику, он вступал в молниеносную схватку с одним противником, разворачивая его спиной к остальным, а разделавшись — повторял тоже самое с очередным смертником.

Но и это был не конец.

Горожане продолжали рубиться между собой. Наёмники в доспехах меняли противников как перчатки, убивая одного за другим. А обречённые беженцы всё прибывали.

Очередная группа появилась из-за деревьев прямо за спиной узкоглазого.

Макса как молнией пронзило!

— Ложись! — заорал он, что было мочи и вскинул ружьё.

Приклад прирос к плечу, а его мокрое дерево неприятно надавило на щеку. Удар сердца… Ещё удар…

Боец, поняв, что сейчас произойдёт, кувырком ушёл в строну. Плохо застёгнутый шлем слетел с головы и отправился скакать по земле.

Грянул выстрел!

Бежавший первым рухнул замертво, сражённый сразу несколькими дробинами. Остальных или задело, или они испугались отлетающих от деревьев кусков коры. Угрозы для вынужденного союзника никто больше не представлял, но палец мальчишки сам-собой надавил на второй спуск.

Снова грянул выстрел!

Упали сразу двое. Макс оглох на оба уха, но сориентировался и начал перезаряжать оружие. Непослушные пальцы с трудом извлекали боеприпасы из ячеек патронташа. К тому же надо было сохранить стрелянные гильзы. Вдруг будет возможность перезарядить их?

Кое-как справившись, парень отвёл оба курка и вскинул приклад в плечо. Но в той потасовке всё уже закончилось: попав под огонь и потеряв троих, защитники разбежались кто-куда, а степняк по очереди их догнал.

Тем временем, драка сдвигалась в глубь лагеря по всему фронту.

Сопротивление становилось всё слабее, но не иссякало совсем. Среди противников появились женщины и даже едва стоящие на ногах чумные.

— Не подпускай к себе больных! У кого чёрные пятна на коже! — во весь голос прокричал Батя, встав рядом с Максом. Он только что разрядил пистолеты в пару людей, отмеченных недугом, и теперь засыпал порох в стволы. Несмотря на прохладу, по лицу мужчины тёк пот. Сам юнец уже смекнул по поводу шансов подхватить заразу в ближнем бою, и потому старался держаться за спинами других бойцов.

Последних выживших, кто ещё был в состоянии передвигаться, выдавили из леса на край острова и добивали буквально на обрыве.

Вдруг, между головорезами и бездной встал немощный дед. Бледная, чуть не белая, рука сжимала нож, направленный на озверевших соотечественников. Второй он опирался о ствол сосны. Колени подкосились, грозя с секунды на секунду уронить узловатое тело на землю.

— Анья! Бегите! — прокричал старик. Собравшись с силами, он махнул ножом на приближающегося рубаку. — Анья! Бегите!

На самом краю, над бездной, стояла та самая женщина, спасшая своё чадо на глазах Макса, в начале бойни. Сейчас она прижимала девочку к груди. Та молчала.

Босая. Почти голая. Быстрой смерти она предпочла побыть чуть дольше со своим ребёнком.

И шагнула с обрыва.

А в следующее мгновение, грудь тщедушного деда извергла воистину медвежий рёв.

* * *
На добивание раненных и больных, и сбрасывание их тел с края острова потратили ещё почти час.

Ни Макс, ни чёрные бойцы в этом участия не принимали. Они, вместе с бургомистром, отправились на перекрёсток лесных троп. Там уже ждала «спасённая» девушка.

— Мужики, ну вы чего смурные такие? Что я сделать должен был? — заговорил бургомистр. — Город разросся так, что жрать зимой нечего будет! Это ещё хорошо, что чума снизошла, иначе — только гражданскую войну затевать пришлось бы!

Макс хотел было возразить, что на постоялом дворе от местных выпивох другое слышал, да и сам трактирщик про хороший урожай говорил, но вовремя остановился, чтобы не навредить добродушному мужику. Всё-таки его не было среди толпы и неизвестно какой точки зрения он придерживается.

— Всё. — сообщил подошедший рубака. Его топор уже был чист.

— Точно всё? Ничего не пропустили? — кажется, городской голова начал нервничать.

— Точно. От тел избавились, костры затушили, а кровь — первым же дождём смоет.

— Хорошо. Сегодня, после наступления темноты, зайдите ко мне.

— Угу. — на лице мужчины заиграла улыбка.

* * *
В город не спешили. Добирались ещё почти час

На первых же улицах народ разошёлся по домам и в трактир, а наёмники направились вместе с бургомистром и его дочерью.

— Ждите здесь. — остановились перед калиткой приличной усадьбы. — Сейчас вынесу как договаривались: пять человек и за шестнадцать выстрелов.

Батя подтвердил бухгалтерию кивком.

— Иди умойся на задний двор, пока не увидел никто… — прошептала дочь городского головы на ухо Максу.

Парня действительно сильно обдало кровью нескольких убитых вблизи. На его лице и руках места чистого не было. Да и пончо, скорее всего, придётся выкинуть.

Во дворе, за каменным домом, обнаружился колодец. Макс вытащил из него ведро воды и стал умываться дрожащими руками. Одежда и так промокла, так что парень лишний раз не осторожничал и плескал абы как.

Не смотря на жуткую жажду, он не рискнул употребить сырую воду. Про всякие болячки, в том числе про чуму, родители успели напугать. Так что…

ЗВЯК!

ЗВЯК-ЗВЯК!

Мысли мгновенно переключились с ведра на столь знакомый и приятный звук.

Как звенят монеты, знает даже нищий, ни разу не державший в руках больше одного медяка. Тут же — прямо перезвон крохотной колокольни!

Приблизившись к окну, Макс успел увидеть, как бургомистр двигает книжный шкаф. Дабы не быть замеченным, парень отстранился вдоль стены и дождался пока шаги внутри удалятся.

На поверку, дверь на задний двор оказалась открытой. Тесная прихожая привела в то самое помещение со шкафом и юный домушник, ещё раз прислушавшись к звукам чужого жилища, приподнял край шкафа…

* * *
Провожать наёмников глава городка отправился лично и, на всякий случай, взял с собой несколько крепких молодцев.

— Господа воины, а Вы вообще по какому вопросу к нам в город заглядывали? Или просто выпить в таверне хотели? — при посторонних бургомистр продолжал лебезить.

— Да… И пиво искали, и поторговать хотели. А у Вас все лавки закрыты, и базар не собирается из-за чумы. — ответил Батя. Примечательно, что с самого момента выполнения «работы» он не убирал руку с пистолета.

— А что же за товар у Вас?

— Оружие, обмундирование, доспехи. Кстати, уважаемый бургомистр, Вам бы пригодилось всё перечисленное. Снарядили бы милицию, на случай таких вот инцидентов. В следующий раз и нанимать никого не придётся.

Идея явно заинтересовала главного островитянина. Весь оставшийся путь до крепости он шёл молча и жевал губы. А когда подъёмные ворота уже опускались, коротко сообщил:

— Интересуюсь! Но денег у города мало!

— А нам много и не надо. — обрадовал его Батя. — Всё — трофеи. Кое-что не в самом лучшем состоянии, так что отдаём за бесценок.

— Отлично! Показывайте!

* * *
В результате недолгих торгов и демонстраций, бургомистр выбрал пять комплектов стёганок и столько же панцирей со шлемами. Все разного покроя и формы. Ткань и ремни воняли трупным смрадом, а на металле были плохо выправленные вмятины. Один панцирь даже имел сквозное пробитие обеих частей.

Так же были предоставлены десять мечей с зазубренными клинками. Само-собой — все ржавые.

— Пятьдесят серебряных! — Батя не соврал, товар оказался «убитым», но цену за него задрал заоблачную.

— Чего?! Стёганки — ладно ещё, починим. А мечи? Двадцать!

— Слушай, уважаемый! На кой ляд тебе пять доспехов и десять мечей? Бери на пять мечей меньше и, так уж и быть, давай двадцать серебряных!

Повисла пауза. Батя смотрел на бургомистра, пытаясь разгадать его реальный покупательский потенциал, а тот сверлил взглядом товар.

— Ну хочешь, давай добавим пять комплектов защиты, но отдам на треть дешевле уже выбранных. Сорок серебряных. — кажется, седой наёмник намудрил так, что сам запутался.

Оба мужчины принялись загибать пальцы, высчитывая треть от шестидесяти серебряных.

— Да, всё верно. — заключил покупатель. — Ладно, будь по-твоему! Выбери на совесть ещё пять комплектов, а я деньги принесу.

Дождавшись, когда горожане скроются среди деревьев, наёмники подняли мост. Так, на всякий случай.

— Слышишь, пацан. А ты чего с нами припёрся? — Батя наконец заметил Макса.

— А ему оставаться не резон. От него глава избавится при первой же возможности. — подал голос длинноволосый, молчавший с самой бойни.

— А нам то что? Плата за проезд, пацан, больше чем твоя доля за работу. Да и видел я как ты дрался! Тфу! — седой сплюнул. — Ворон считал!

Узкоглазый и Даджой напряглись, намереваясь заступиться за парня. Они знали, что, как минимум, за патроны деньги надо отдать. И, хоть один серебряный за ружейный выстрел — не серьёзная сумма, но уговор был.

— Сколько? — вопрос Макса заставил всех замереть. Слишком уж уверенно прозвучал его голос.

— Золотой! И это до первой же пристани!

От такой кощунственной цены, даже сдержанный великан громко выпустил воздух сквозь сжатые губы.

— А не до первой?

— Дороже! Так что можешь… — но договорить Батя не сумел.

Макс извлёк из-под пончо, приличных размеров кожаный мешочек и, с красноречивым звоном, поставил его на скамью.

— До последней.

Глава 4

Первым пришёл в себя длинноволосый. Он беззвучно засмеялся, растянув бледные щёки в улыбке. Остальные так и таращились на кожаную суму.

Батя сделал шаг к скамье, уже протягивая руки, но остановился. Мальчишка перед ним недвусмысленно положил руку на ружьё.

— Сколько там? — недоверчиво промямлил мужчина.

— Не знаю.

— Так не пойдёт! Пересчитать надо.

Макс в одобрение кивнул, но продолжил держаться за оружие.

Стянув рукавицы и облизнув губы, словно собирается браться за барышню, а не за деньги, главарь развязал шнурок. На глаза сразу попались серебряные монеты, среди них блестело и золото.

— Я высыплю. — предупредил он парня, чтобы тот ненароком не пальнул.

Аккуратно, чтобы ни гроша не проронить в грязь, Батя стал выгребать и растягивать по лавке содержимое мешка. Две трети монет оказались серебряными и треть — золото. На медь, старый разбойник даже внимание не обратил, да и было там этой мелочи — всего-ничего.

— Слушай, малый, а ты уверен, что твой отец мёртв? Может вернём тебя к нему, а? — длинноволосый завёл старую шарманку, поющую про выкуп. Макс понял куда он клонит и покачал головой:

— Это бургомистра.

Банда полным составом снова уставилась на него. Пришлось объясняться, как он отправился к колодцу и с заднего двора услышал звон монет. А затем подсмотрел за городским головой, который как раз закрывал свой тайник. Незанавешенное окно и незапертая дверь — оказались всего лишь маловероятным стечением обстоятельств.

После недолгой паузы, Батя сделал логичное умозаключение:

— Отчаливать надо, пока этот дурак не прибежал со всем городом. — и добавил обращаясь к длинноволосому, — Лай, уходим вниз.

— А может останемся и на дальние орбиты пройдём? — уточнил тот.

— Да толку? Ты видишь, погода какая держится? Там либо цены задерут, либо вообще продовольствие с рынков пропадёт. А учитывая чуму, то и по девкам ты не пойдёшь!

Последний аргумент возымел на волю бойца сокрушительное влияние, и он молча отправился к проходу в конце квадратного дворика.

— Слышь, Бать. — подал голос Даджой. — По-хорошему, надо бы городскому голове кишки выпустить за его политику.

— Спорный вопрос. — усомнился узкоглазый. — По-твоему, как ещё он мог спасти остров от голода?

— Глаза разуй, Кен. — гигант снял шлем и достал из кармана жменю медяков и серебряных, полученных в качестве оплаты за услуги. — Почти все монеты — чеканка пустынников. И те тоже. — он кивнул на скамью. — Этот урод сам продовольствие и продал торговцам на воздушных шарах. Да так хитро это сделал, что народ не в курсе остался. Не удивлюсь, если и вспышку чумы тоже бургомистр спровоцировал, дабы количество ртов сократить.

Кажется, теория Даджоя показалась правдоподобной всем, кроме Макса. Парень и близко не мог представить себе такого подлого использования полномочий. Да ещё и со стороны должностного лица, выбранного вести за собой люд сквозь все невзгоды. Хотя… Это же лицо устроило бойню. И, почти наверняка, избавилось бы от самого Макса, останься он в городе.

Главарь лишь отмахнулся:

— Рубаки ночью выпустят, когда за платой придут, а там шиш! Даже если и нет — то разболтают, рано или поздно. А доброжелатели всегда найдутся. — и сразу уточнил, — Тебя как звать, пацан?

— Макс.

— Я Батя… — он осёкся, наткнувшись на стремительно мрачнеющее лицо парнишки. — Сергий. — но опять замолчал, что-то додумывая. — Для тебя — дядька Сергий! Это Даджой и Кеншин. — он указал на гиганта и узкоглазого, последний медленно кивнул. Батя ткнул пальцем на стену, — Там Венга. А тот, что во внутренний двор пошёл — наш племенной кабель. Отсюда и имя, Лай.

— Лайонел. — уточнил Даджой и сразу вздохнул. Кажется, у него тоже было своё мнение по поводу сопартийца, но оскорблять его он не спешил. — К собакам его имя отношения не имеет.

— Ясно. — Макс кивнул.

— Джой, как уйдём — покажи ему келью и кухню. Ружьё под замок! — последнюю фразу Батя подчеркнул особенно твёрдо.

Земля под ногами дрогнула.

Из-за стен донёсся скрежет друг о друга каменных скал. Остров с крепостью пришёл в движение и короткое трение породило вибрацию, заставив затрястись близкие к обрыву деревья.

Небесного бродягу провожал густой шелест мокрой листвы. А когда чёрные стены опустились ниже края тверди, то сверху посыпались мелкие камни и не удержавшаяся на ветвях листва.

* * *
Квадратный двор за воротами, оказался всего лишь предбанником, расположенным на выпирающей скале. Каменный выступ-язык выдавался наружу за округлую форму острова на добрых полсотни метров и имел на себе своеобразный шлюз, упрощающий жизнь бойцам при теоретической обороне или приёме гостей.

А ещё, такая конструкция должна была облегчить пристань и опускание моста на тверди со сложным рельефом краёв.

Арка под второй стеной была оснащена тремя рядами опускных решёток. Минув их, Макс оказался в настоящем внутреннем дворе крепости. Он оказался не в пример больше фальшивки-прихожей.

Почти в двухстах метрах от входа возвышается огромная квадратная башня, в плотную к ней, буквой «Г» расположены два корпуса. Один — смахивает на храм или деревенский холл, высокая дверь и вытянутые, узкие окна наличествуют. Пузатая круглая башня, над задней частью здания, дополняет сходство. От «храма» к квадратной громаде тянется второй корпус. В три этажа, со множеством застеклённых или закрытых ставнями окон вдоль стены, и с крепостными зубцами на крыше.

Чуть в стороне имеется сад или пролесок. Впрочем, не слишком густой. Сквозь него отлично просматривается чёрный камень наружной стены. Рядом с деревьями стоят два сарая или похожих по назначению халупы. К слову — единственные деревянные постройки, видимые от входа.

Покинутый остров уже закрывал собой почти всё небо сверху. А от зданий слышались звонкие удары мелких камушков по черепице.

— Впервые видишь такое? — поинтересовался Даджой. Кроме изъятого ружья, гигант нёс ещё и охапку сложенных друг в друга панцирей. Батя, позади, тащил мешок с вонючими стёганками. Самая лёгкая ноша — пять мечей, достались Кеншину.

— Ага… — растерянно ответил Макс. Кроме постоянного ощущения, что сверху что-то обязательно упадёт, парень испытывал неудобство от того, что шёл с пустыми руками. — Может я помогу?

Гигант покачал головой:

— На кухне поможешь. Готовить умеешь?

Двери «храма» громко скрипнули, открывая за собой помещение почти на весь объём здания.

Кухней, банда обозвала костёр, разложенный здесь же, под неаккуратной дырой в крыше. Хотя, внушительных размеров камин у одной из стен, тоже имелся. Здесь же был и массивный стол.

Упомянутая ранее оружейка обнаружилась в конце длинного холла, рядом с выходом на лестницу круглой башни. Наверняка, в лучшие времена крепости — это был или кабинет управляющего, или место с каким-нибудь ритуальным назначением, если всё же считать здание храмом.

Битые доспехи Даджой свалил прямо на пол, а вот ружьё с патронами заботливо поместил в узкий деревянный шкаф с ещё несколькими мушкетами или чем-то на них похожим. Тут имелись и стойки с мечами, и бочка с разнообразным древковым оружием, торчащим во все стороны. Всё, что хранилось в открытом виде, имело неприглядные отметины, будь то ржавчина на металле или тёмное пятно на ткани поддоспешника, валяющегося в углу.

Подоспевший Батя проинструктировал:

— Получишь обратно при необходимости. Ну или если всё же надумаешь свалить раньше последней пристани.

Личная комната, или «келья», оказалась каменной коробкой с высоким потолком. Площадь — примерно четыре на четыре метра. Из удобств — деревянная кровать с наваленной кучей соломы, стол, стул и небольшой камин. Через окно проникает много света, но чёрный материал пола и стен, как будто поглощает каждый луч. Хорошо, что хоть стекло в раме имеется.

— Накидку свою замочи. Воду можешь в пруду на заднем дворе набрать. В нём только стирать не вздумай, мы оттуда пьём и моемся. Вёдра и корыта на кухне, можешь брать для всех нужд.

Убедившись, что в коридоре нет лишних ушей, Макс решил удовлетворить накопившийся интерес:

— А вы этой крепостью управляете или… Ну… То есть… Дядька Сергий, согласился, что до последней пристани я с вами. Что это за орбита такая странная у острова? Не кольцо, что ли? — как правильно сформулировать вопрос, парень не знал, потому что сама идея подконтрольной твердыни или незамкнутой орбиты, для него была сродни управляемому дождю или концу неба.

— Нет никакой орбиты у нас. Если прям нужно, то у Бати и спрашивай. — отмахнулся гигант. — Давай с тряпкой своей разберись и дуй костёр разжигать, мы со вчера не ели ничего. Ты, если я не ошибаюсь, тоже. — он усмехнулся и подмигнул, намекая на то, что парня с прошлой ночи держали привязанным к столбу, а потом таскали по лесу.

Как ни странно, но мысль об этом вызвала улыбку и у самого бывшего пленника. От неприятного положения остались только свежие воспоминания и следы от верёвок на запястьях. А ещё, необъяснимая радость, что это оказалась не та крепость и не те чёрные бандиты, что напали и разрушили его дом.

* * *
Если поначалу Макс опасался ударить в грязь лицом, в плане готовки, то потом вздохнул одновременно с облегчением и огорчением. Для кулинарных изысков не имелось ни средств, ни ингредиентов.

По всей видимости, дела у банды шли не самым лучшим образом. Из доступных продуктов были только два мешка разных круп. И если одна из них — гречка, не вызывала никаких вопросов, то во второй парень уверен не был: в его родной деревне пшеном кормили разве что цыплят.

— Великий Свет! Да застирай ты уже свою тряпку! Потом с костром возиться будешь! — возмутилась Венга.

В храмовом холле вокруг стола уже расселась почти вся компания. Не было только Лайонела.

— С такой погодой кровь не высохнет! Протухнет — от вони не избавишься!

— Да что ты пристала к нему? — Даджой попробовал урезонить девушку.

— Сам разберётся. — добавил Кеншин.

Но, всё же решив прислушаться к мнению старшей, Макс стащил пончо и кинул в наполовину полное ведро, стоящее рядом с кострищем.

Венга замерла. И без того большие глаза девушки стали ещё шире. Она отчеканила по словам:

— Это — чистое ведро! В нём мы носим воду ТОЛЬКО для готовки!

Кажется, никто из мужчин не разделял её волнения о кухонной гигиене.

— Да что ты шумишь? Нормально же всё! Гречка на бульоне будет! — прокомментировал Батя.

Громоподобным урчанием шутку поддержал желудок Даджоя. А остальные дружно рассмеялись выходке исполинского организма.

Окончательно ситуацию разрядил Лайонел. Он пришёл из жилого блока и нёс в руках бутылку с прозрачной жидкостью и кусок сала с прослойкой. Что правда, второго было совсем мало, может быть по паре-тройке маленьких ломтика на едока. Хотя, на закуску горькой больше и не требуется.

— Можно в кашу для вкуса кинуть или на жиру разжарить потом! — не имея застольного опыта, Макс не сориентировался от слова «совсем».

— Я тебе разжарю! — возмутился Батя, но Венга немедленно его перекривляла, вызывая ещё больше смеха у мужчин:

— Чего шумишь, Папаш? Каша на бульоне нормальная получится!


Когда еда уже была готова, парнишке всё-таки дали время застирать пончо. Что примечательно, никто даже не протянул рук к еде, пока юный кашевар не справился и не сел за стол.

Только тогда Лайонел стал разливать самогон в посуду. У всех — разную. Где ещё, кроме как за столом странствующей банды, могли встретиться в одном тосте хрустальный бокал, мятая кружка из непонятного белого металла, надколотые глиняные рюмки и низкая фарфоровая пиала для чая.

— Куда ты ему наливаешь? — возмутился Даджой. Его вполне логичный вопрос развил Кеншин:

— Макс, сколько тебе вёсен?

— Э.. В каком смысле? — не понял он необычной формулировки простого выражения.

— Да что ты… Тфу! Понятия вот эти твои бабские! Вёсен… — Батя перекривлял, мотыля руками в воздухе. — Листопадов тебе сколько уже?

Непонимание на лице мальчишки правильно истолковал только гигант:

— Они интересуются — сколько тебе лет? Ну или зим. Как на твоём родном острове счёт годов называется?

— Я понял. Недавно шестнадцать исполнилось.

— А совершеннолетие когда? Ну там… Девок замуж, когда у вас выдавали, а парней — женили? — свои пять медяков вставила и Венга.

— С семнадцати. — Макс соврал.

Нехотя он признался себе, что ему внезапно захотелось выглядеть старше. При чём, не так, как это бывало перед соседями и друзьями, а в глазах именно этих людей.

А вообще, насколько он знал, на всей их плоскости формальное совершеннолетие наступало с восемнадцати зим. Но особым праздником это отмечалось только у девушек. Юношам же приходилось ждать становления мужчинами и торжества по этому поводу, аж до двадцать первой зимы. Хотя многие к тому моменту уже были женаты, а некоторые и детьми обзаводились. С барышнями ситуация обстояла также.

— Значит ждёшь ещё год. — заключил Лайонел и поднял свою рюмку. — Сегодня мы сделали плохое дело. Пусть Бездна станет им бесконечной колыбелью.

Лица мужчин помрачнели. Кто-то громко вздохнул. Каждый молча думал о чём-то своём, вспоминая прошедший день.

— Не чокаясь… — прохрипел Батя и опрокинул кружку с горькой под пышные седые усы.

Но дальше ужин продолжился как ни в чём не бывало, за исключением того, что изголодавшиеся мужики, да под спиртное, прикончили всю кашу, изначально рассчитанную ещё и на завтрак.

* * *
Когда Свет ушёл далеко ввысь и облака перестали пропускать его лучи, в костёр было решено больше ничего не подбрасывать и вообще расходиться по кельям.

Венга отправилась наружу, чтобы вернуться к дежурству на стенах. Хотя, учитывая выпитое, она, скорее всего, упадёт на сено, где-нибудь в сарае.

Макс остался приводить в порядок котёл, чтобы меньше возиться утром. А когда закончил, то обнаружил, что кто-то уже развесил его застиранное пончо рядом с винтовой лестницей. Даже учитывая влажность воздуха, сквозняк идущий с башни, к утру высушит накидку.

Всё время, за столом оставался только Даджой. Заметив на себе взгляд освободившегося мальчишки, он вздохнул и покачал головой.

Когда Макс зашёл в свою комнату, великан поразительно бесшумно проскользнул следом.

Повторяя с точностью до наоборот их дневную беседу, теперь уже он выглянул в коридор, чтобы удостовериться в отсутствии своих товарищей.

— Слушай… — Даджой не слишком успешно пытался говорить шёпотом. — Я поговорю с ними, ссадим тебя на каком-нибудь крупном островке с парой-тройкой городов. Большую часть денег назад получишь. Если не совсем дурак, то тебе этого для своего дела хватит. А даже если башка и пустая у тебя, то не транжиря — до старости дотянешь. Работу найдёшь хотя бы какую-то — ещё и хорошо проживёшь. Давай не глупи, малыш!

Как не крути, а такое предложение, в любом месте и в любую эпоху, выглядело бы крайне разумным практически для кого-угодно. Предложение, однако, начавшее тянуть большой и острый ком к горлу Макса. Чтобы выдавить из себя короткий едва слышный ответ и при этом не заплакать, ему пришлось до боли сжать в кулаки замёрзшие пальцы:

— Не хочу.

Бандит, которому Макс даже до груди не доставал, обратил внимание и на дрогнувший голос, и на намокшие глаза.

А вообще, не такими уж они и бандитами выглядят на фоне бургомистра, попытавшегося нажиться на смертях. Хотя эта компания и занимается тем же самым, убивает за деньги.

Да он и сам хорош! Если у подлого городского головы нет никаких тайных сбережений, Макс почти наверняка уже стал причиной его смерти. Но кто-то может заступить за негодяя, а другие учинить кровную месть или, как минимум, навредить его дочери. Ох, бездна…

— Я заплатил все те деньги, и Батя согласился, что этого хватит до последнего острова на пути крепости. Значит, я с вами.

Даджой прикусил губу и снова глубоко вздохнул. Парень явно пришёлся ему по душе, но…

— Ты так и не сказал днём, что это за последняя пристань?

Совсем погрустнев, гигант уже собирался уйти, но всё же остановился перед дверью:

— У наёмников одна последняя пристань…

Глава 5

На новом месте спалось плохо.

Отдыху не способствовала ни тяжёлая голова, ни кровать, вернее солома на деревянном каркасе. Как на такую не ложись, комфортно не будет. Ночью, после ухода Даджоя, было слышно, как откуда-то возвращался кто-то из других членов банды. Неприятным моментом стало то, что вернувшийся явно запирал свою келью на замок изнутри. Да что там! Даже доброжелательный гигант озаботился безопасностью. Неужели это новичка так опасаются?

Парню было невдомёк, что людям их профессии, недоверчивость и постоянная подозрительность отсрочивают «сход» на той самой «пристани».

Впрочем, сам не понимая зачем, он решил быть солидарным со своей новой компанией и подпёр ручку двери стулом.

* * *
Когда небо за крепостной стеной только начало светлеть, Макс понял, что так и не уснул. А может и уснул, но не на долго. В любом случае, делать было нечего. Он разобрал импровизированную баррикаду, тихонько, чтобы никого не разбудить, и направился на кухню.

Готовка заняла куда меньше времени, чем вечером. А когда вода в котле с кашей закипела, со двора появился Кеншин. Дверь не скрипнула, а шаги были совсем беззвучны. Если бы не первые лучи, проникшие вместе с ним, то узкоглазый наёмник точно остался бы незамеченным.

— Вы дрова рубили? — Макс сразу обратил внимание на голый торс и капли пота на теле.

— Давай на ты. — и, заглянув в котёл, ответил, — Тренировка.

— Это что? — такого слова парнишка никогда не слышал, а само по себе звучание даже близко не пыталось намекнуть на значение.

— Ну… Поддерживаю форму.

Однако, даже такая формулировка не внесла ясности. Какую форму? Форму чего?

Родной остров Макса, как и большинство других твердынь его плоскости, был сельскохозяйственным. Мужчины и женщины вставали вместе с первыми лучами Света и занимались огородами, полями, выпасом немногочисленного скота и обработкой кое-каких материалов. А на сон отправлялись, за редким исключением, почти сразу по наступлению темноты. Ни мужчины, ни женщины, специально не заботились развитием тела. Из спортивных игр были только ярморочные и праздничные увеселения, вроде перетягивания каната или лазания по столбу, смазанному салом.

— Чтобы быть сильным и выносливым, надо регулярно напрягать мышцы. — Кеншин правильно истолковал непонимающий взгляд и углубился в объяснения концепции полезных нагрузок на мускулатуру.

Заслушавшись, Макс сам не заметил, как мешает уже выкипевшую гречку.

— Снимай давай.

— А? А! Да! — быстро, чтобы не успеть обжечься, парень перемести котёл прямо на стол. — Меня научишь?

— Зачем тебе?

— Хочу сильным быть. Чтобы драться хорошо!

Со стороны коридора жилого корпуса вошёл Даджой и без приветствий встрял в беседу:

— Не всё так просто, малыш. Мало быть сильным и ловким. Нет… — он заметил нотки недоверия на лице Макса, — В драке это конечно обеспечит тебя преимуществом, но не в серьёзном бою. А если ещё и воин с многолетним опытом повстречается, то даже будь ты трижды ловчее и сильнее — всё равно получишь!

Похоже, мужики не сговариваясь решили затушить пыл юнца, с самого начала избравшего не самую правильную из возможных дорог. Хотя, может и договорились. Пойди их разбери!

— Великий Свет! Чего вы тут галдите с самого утра? — следом за Даджоем пришёл Батя. — О! Вот это хвалю! Где там Лай? Сальца бы шматок ещё!

— Ага! Так он и поделится!

— Ладно… — Седой отмахнулся.

Сообщив о намерении снять с караула Венгу, он отправился наружу. А узкоглазый с гигантом принялись разъяснять Максу порядок принятой в банде гигиены.

Наёмники старались дважды в день обмываться озёрной водой из вёдер. Делали это в рощице. Так и деревья мало-мальски поливались и друг друга смущать не получалось. По крайней мере, это касалось единственной девушки в небольшом сообществе.

Кроме того, раз в неделю назначался банный день. Воду нагревали на костре и по очереди купались в корыте, прямо в храмовом холле.

— Надо чаще, хотя бы раз в два дня, но никаких дров тогда не напасёшься. Тем более, зима впереди. Не будем экономить — помёрзнем к чёртовой матери. — пробасил Джой.

Батя с Венгой вошли как раз вовремя, чтобы услышать разглагольствования.

Девушка на ходу разбирала свалявшиеся чёрные локоны и извлекала из них солому. Кажется, она в самом деле пренебрегла обязанностями часового.

— Если не найдёте работу — я сама на первый же остров с топором пойду!

В мире Архипелага, площади земных твердей строго лимитированы. А потому, воровство леса на чужом острове или даже бездумная вырубка на собственном — это такое же преступление как убийство. Если не страшнее. Ведь от одного или даже нескольких трупов, население твердыни не вымирает. За то у любого народа есть свои страшилки: о деревнях и городах, не переживших зиму, о чернозёме и посевах, украденных с полей ветрами, и даже о высохших подземных озёрах!

И всему виной — уничтожение леса.

— Поймают — на нас не рассчитывай! — отрезал Батя.

— Перед тем, как попасть в тот город, я несколько дней пробыл на безлюдной тверди. Она была сплошь покрыта деревьями. Почему не пристать к такой? — Макс забросил удочку в тёмный омут. Но Батя отмахнулся и добавил лишь немного пищи для юношеской веры в чудо управления крепостью:

— Найди ещё такой остров…

* * *
После завтрака, Макс надеялся стать частью какого-нибудь планирования.

Но ни построений, ни инструктажей, даже назначения в наряды не случилось. После Венги в караул заступил Даджой. Без приказов старшего и каких-либо воинских ритуалов здоровяк забрал из арсенала мушкет и отправился на стену. Да и то, всё его дежурство свелось к сидению между чёрными зубцами и чтению какой-то книги.

С трудом представляя, что следует делать дальше, Макс отыскал комнату Бати и робко постучался.

— Заходи, малый. — донеслось с другой стороны.

— Откуда Вы узнали, что это я?

— Остальные, кроме Джоя, манерам не обучены, а он стучит так, что с потолка сыпаться начинает. Чего хотел?

Седой мужчина сидел на стуле, спиной к окну, и тоже держал в руках книгу.

Вообще, парня немного удивило наличие в тесной келье шкафа, вертикальной вешалки на ножке и почти нормальной кровати. Как минимум, набивной матрац и бурая шкура поверх него, выглядели куда уютнее кучи соломы. Да и каркасная поленница, заполненная дровами, как-бы намекала на некоторое пренебрежение лидера ранее озвученной экономией.

— Хотел узнать, что дальше делать.

— Ну-у… Котёл помой и к обеду кашу свари. — похоже, что такой фронт занятий, казался мужчине вполне достаточным для новичка.

— И всё?

— Дров наколи.

— А караул? Хочу, чтобы как все!

— Слушай, Макс, ты правда думаешь, что тебе возьмут и просто так дадут оружие внутри крепости, когда все отдыхают и бездельничают? — он закрыл книгу, вложив палец между страницами. — Мы с тобой второй день знакомы! Никто ради тебя с собой свою сбрую таскать не захочет, а, можешь мне поверить, это случится, если я хотя бы меч тебе доверю.

От такого откровения, у парня подступило к горлу. Но нет! Ни слезинки он не покажет! Тем более этим людям!

Никогда ранее не бывав в обществе военных, он каким-то образом догадался, что нужно держать себя в руках и демонстрировать твёрдость характера.

— Я понял. — однако голос всё же подвёл едва слышной хрипотцой.

Снова оставшись наедине с литературой, главарь банды откинулся на спинку и глубоко вздохнул. Кажется, он прекрасно понял чувства, овладевшие горячим сердцем юнца.

* * *
— Меч не доверит… — Макс ударил топором, что было силы и полено разлетелось далеко в стороны.

— Сбрую таскать не хотят… — занеся топор за спину, разрубил одну из половинок.

— А топора и ножа… — опускаясь вместе с топорищем, чтобы придать удару дополнительный вес, разбил четвертинку. — Можно подумать — мало будет, если…

— Если что? — подкравшись, Кеншин слышал все этапы возмущения. Да и акт вымещения злости, наверняка даже Даджой со стены понял бы. — Если захочешь навредить?

— Батя так сказал.

— А я тебе говорю, что хрен ты хоть бы с Венгой справишься.

— Ну так я думал, что вы научите меня.

— Чему?

— Чтобы я хоть с Венгой справился.

— О нет… С бабами это тебя Лайонел научит. — Кеншин показательно закатил глаза.

Макс опустил топор в траву.

— Издеваешься?

— Да. — узкоглазый выглядел настолько довольным собой, что, кажется, даже лысая головая ярче заблестела. — Наколешь для обеда дров и подходи в сад.

Боец подмигнул и ни слова не уточняя направился к деревьям.

* * *
В принципе, дрова в храмовом холле имелись в количестве достаточном на пару дней. Но для приличия Макс разбил ещё несколько поленьев и одной большой охапкой отнёс всё к кострищу.

На обозначенном месте его уже ждал Кеншин. По пояс голый, он подтягивался на горизонтальной ветке дерева. А когда закончил, то предложил сделать тоже самое и парнишке. Впрочем, результат в пять раз вызвал на лице степняка причудливую игру бровей.

— Пожалуй, я скажу Бате, что тебе можно дать меч. Таская железяку ты намаешься и будешь представлять ещё меньше опасности!

Раньше, чем Макс успел понять обидную подколку, его уже отправили в забег вдоль стены вокруг всего двора. Впервые удалось осмотреть весь периметр. Ещё вчера от пруда, он заметил повреждённую куртину между двумя дальними башнями, но с близи всё оказалось куда хуже. Часть стены была разрушена до самой земли. Всюду валялись её обожжённые фрагменты и отдельные камни, а за прорехой почти сразу начиналась бездна.

Через три круга, когда Макс бежал уже держась за бок, бедолагу заставили отжиматься от земли и приседать.

Что сказать… Ни силой, ни выносливостью фермерский сынок не обладал.

Узкоглазый наёмник долго оценивал его с ног до головы, сам себе кивал, что-то раздумывая прикусывал губу.

— Хорошо…

И после заключения стал объяснять, что и сколько раз надо делать каждый день. Как это должно соотноситься с едой и водой. Сколько ему нужно спать, в конце концов.

Первое занятие решил проконтролировать и снова приказал бежать, только медленнее и не спеша.

Когда они вместе уже направлялись к храму, наставник не удержался от похвалы:

— Молодец, стараешься! — и тут же покачал головой. — Только вот болеть потом всё будет… Но ничего, когда пройдёт, через неделю или две, начнёшь с оружием заниматься. И ещё, на земле упражнения не делай, простудишься. Лучше в холле занимайся. Только подмети предварительно.

— Так там же камни, они холоднее земли!

— А ты не заметил ещё? Потрогай. — и, демонстрируя пример, сам протянул руку к стене рядом со входом.

Макс тоже прикоснулся. К вящему удивлению, он обнаружил, что чёрный камень не холодит ладонь, а словно такой же точно температуры. Парень стал трогать стены и пол уже внутри помещения.

Из странного обнаружилось отсутствие и острых краёв. Сколь бы угловатой не была грань, на поверку она оказывалась мягко обточенной.

— Как это?

Кеншин пожал плечами:

— Представь себе, они и зимой не остывают.

Оставшееся до обеда время, Макс наводил порядок в храме, собираясь объявить часть территории своей тренировочной площадкой. К тому же, ему очень понравилось, как звучит термин, подсказанный Кеншином.

* * *
Батя отложил книгу и раздумывал, не покурить ли ему перед обедом.

Распахнув дверцы шкафа, он стал шарить на верхней полке. Вообще, узкая фурнитура оказалась приспособленной для хранения оружия. Внутри были два мушкета, несколько мечей, включая саблю и здоровенный двуручный. На полочках были разложены футляры с порохом, пулями и наборами для ухода за огнестрельным оружием. Здесь же были и несколькоточильных камней.

Наконец найдя кисет, он направился к окну. Но распахнул его только когда закончил возиться с табаком, чтобы сквозняк не унёс ни грамма драгоценного курева.

Батя уселся на подоконник и зажмурился припав к мундштуку массивной округлой трубки. Открыв глаза, мужчина вздрогнул. Рядом со шкафом стоял Кеншин и заинтересованно рассматривал его содержимое. Чуть склонив лысую голову, он заглядывал за прикрытую половину.

Заметив на себе внимание, встал по струнке и зашёлся улыбкой.

«Чёртов змей! Даже дверь не скрипнула!»— подумал Батя и продолжил возмущаться вслух:

— Ты до сердечного приступа меня доведёшь…

Тот пожал плечами, лишь на секунду перестав улыбаться.

— Ну? Что скажешь?

— Пацан как пацан. Упёртый.

— Ну а доверять ему, можно?

— Ему то? Бать, ты даже нам не доверяешь! Иначе дверь бы на замок не закрывал средь бела дня.

— С чего ты… Кхе! Ах ты ж… Кха!!! — главарь наёмников закашлялся густым дымом, растерявшись, из-за чего ему следует возмутиться в большей степени: из-за обвинения в недоверии или за вскрытый замок собственной комнаты.

— Давай дадим ему возможность хорошо подумать… — хитро сощурив глаза, начал Кен. — И если подумает правильно, то пускай остаётся. А проверить на вшивость возможность всегда найдётся.

Батя зарделся улыбкой.

— На этот счёт у меня есть идея! — зажав мундштук трубки зубами он прошёл к шкафу и, недолго порывшись, извлёк из недр верхней полочки сложенный во много раз пергамент. — Во!

Кеншин аж приоткрыл рот в изумлении, рассматривая изображение на развёрнутом плакате. А потом задумчиво добавил:

— Это же целое состояние… Да нет, погоди! Я серьёзно! — несколько раз нервно загнул и разогнул пальцы, и сразу добавил, — За такие деньги можно особняк купить с обученным гаремом! Ты там ноль дорисовал?

Батя не стал отвечать, а лишь растянул улыбку ещё шире.

* * *
Тот день и два следующих прошли ничем не отличаясь друг от друга.

Члены банды заступали в дозор на стену, успешно нарушая все возможные постулаты караульной службы. Макс два раза в день варил гречку, про себя отмечая, что есть одну и ту же кашу третий день подряд — тяжело. Разнообразия привносили только тренировки. Кстати, узкоглазый дьявол не соврал! Уже на следующее утро после первых упражнений, Макс с трудом встал с кровати.

Переход на другую плоскость повлёк изменение погоды. Большие кучевые облака остались далеко вверху. За первый же ясный день, Свет прогрел землю и избавил травку и листву от влаги. Это была первая ночь вне отчего дома, когда Максу не пришлось кутаться в пончо и зарываться в солому, спасаясь от холода.

Утром четвёртого дня спуска, ещё до рассвета, во все двери жилого корпуса забарабанил Даджой. Он как раз опять стоял в карауле.

— Подъём! Впереди твердыня! — сочный бас разгонял остатки ночных сновидений по дальним углам чёрных коридоров.

— Огни есть? — а это голос Бати.

— Да. Кажется, небольшой город. Час ранний, не ясно.

— Отлично! Мальчики-девочки! — главарь запнулся, увидев среди прочих и Макса, но немедленно продолжил раздавать приказы. — Снаряжаемся, вооружаемся! Джой, опустишь мост. Лай, сразу бегом марш на разведку. Давай, как договаривались. — и хлопнул спешащего к лестнице длинноволосого.

Когда Лайонел с Даджоем уже покинули храм, крепость ощутимо дрогнула. Снаружи раздался приглушённый грохот крошащихся скал.

— Одевай. — Кеншин вручил парню стёганку.

— Что ты к ней присматриваешься?! Да не ссы, не воняет! Своим — только лучшее!

Поддоспешник в самом деле выглядел добротно. Совсем не так, как барахло, которое пытались сбагрить бургомистру.

— Патроны по карманам и в сумку, а ружьё замотай в свою накидку. Вот ещё, меч возьми.

Заплечная сумка изрядно потяжелела с момента расставания с хозяином. А когда Макс перекладывал в неё боеприпасы, оказалось, что она под завязку набита золотом и серебром. Он непонимающе воззрился на мужчин.

— Это зачем? — только и выговорил парень садящимся голосом. Похоже, от него всё-таки решили избавиться.

— Да что ты начинаешь, малой? Купишь матрац себе и чем укрываться. — сборы проходили в спешке, Батя даже не смотрел на подопечного.

На Венгу тоже никто не обращал внимания. Прямо перед мужчинами она натянула штаны под длинное исподнее, а затем избавилась и от него, в пользу льняной рубахи. Девушка лишь повернулась к товарищам спиной, чтобы не светить грудью. Даже юный Макс только раз мазнул по стройной спине взглядом.

— Если кузнец нормальный будет или повезёт найти лавку — обзаведись панцирем и кольчугой. — успокоил его Кеншин.

— А еда? Это же теперь общие деньги?

— За продовольствием и лесом отправимся на базар все вместе. Ещё телегу наймём, если будет.

— Малыш, посмотри на меня. Мы тоже все туда идём, никто тебя не бросит! — за всё время, девушка впервые обратилась к нему непосредственно. Её заботливый голос и мелькнувшая на бледных губах улыбка, несколько успокоили начавшее было колотиться сердце юноши.

* * *
Почти через час, когда рассвело, с разведки вернулся запыхавшийся Лайонел. К тому моменту Макс уже много раз успел пройти опущенный мост вдоль и поперёк. На его родном острове, каждая пристающая твердыня встречалась хлебом и солью даже глубокими ночами. Но сейчас на краю острова были только наёмники, ожидающие возвращения разведчика. Пожалуй, это ещё один факт в пользу теории управляемости крепости и, как следствие, её непредсказуемости для окружающего мира.

— Фу-у-ух! — громко выдохнул Лай. — Всё нормально. Средних размеров город, есть и лавки, и базар. Народ уже просыпается и идёт в поля. Даже какая-то стража встретилась, но на меня только искоса глянули. Может, конечно, не рассмотрели в темноте, но вроде городок спокойный, благополучный. Даже на улицах не воняет!

— Трактир? — уточнил Кеншин.

— На окраине, перед полями. К завтраку как раз успеем.

— Отлично, выдвигаемся. — скомандовал Батя и сразу проорал на надвратную башню, — Джой! Поднимай!

Глава 6

Сразу стало ясно, что остров на много больше по площади, чем чумной, с которого пришлось делать ноги.

Час спустя, наёмники только выбрались из леса и теперь шли по насыпи между полями. Море колосьев казалось бесконечным. Не видно даже края, откуда ветер начинал гнать золотые волны.

Да уж! С таким количеством еды, город точно не должен бедствовать. Хотя, тут могут быть ещё поселения, которые ночью не удалось рассмотреть.

Когда показались первые редкие постройки, по бокам стали попадаться люди, работающие на делянках с овощами. Кто был ближе всех к дороге — внимательно присматривались к незнакомцам. Остальные отвлекались от сбора урожая лишь на секунду, чтобы окинуть пришельцев беглым взглядом.

Никто не пытался приблизиться или заговорить.

— Вон там трактир. — Лайонел указал на двухэтажную постройку через несколько дворов от края посевов.

Изнутри постоялого двора, на встречу наёмникам, вывалилась шумная ватага крестьян. В большинстве своём — бородатые неопрятные мужики, рукава у всех закатаны, кое-кто босиком. Они гомонили и смеялись, и, судя по запаху, уже успели принять на грудь.

Завидев чужаков с оружием и в военной амуниции, люд почтительно смолк и расступился. Но стоило двери закрыться, как снаружи послышались приглушённые причитания:

— Видал, какие кавалеры… Да что ты, кавалеры-кавалеры… Девка — в штанах и с мечом… А степняка видали… Демон косоглазый… Тьху!

Внутреннее убранство ничем не отличалось от десятков других таких же заведений. Рассчитанный в основном на местных работяг, трактир имел грубые столы из толстых плохо отёсанных досок и такие же лавки. Последние, благодаря массивности, можно было бы успешно использовать вместо тарана, при штурме врат замка. Естественно, вся нехитрая мебель пропитана жиром и пролитым алкоголем.

Уже размещаясь за дальний стол, Батя предложил Кеншину сесть спиной к залу, дабы не смущать других посетителей трактира. Но даже такая мера не уберегла компанию от пристального внимания жующих завтрак и запивающих его пивом крестьян.

К столу подошла немолодая хозяйка:

— Господа воины, утром только яйцо на сале и вчерашний хлеб.

Заметив на себе заинтересованный взгляд женщины, Батя поправил пышные усы и ответил:

— Здравствуй, хозяйка! А если подождём, мяса принесёшь? Просто жареного. Не надо никаких изысков. А к нему хоть яйцо на сале, хоть с хлебом, хоть без… Заплатим сколько скажешь.

— Хорошо. Но только долго ждать придётся. К мясу гречку подать?

— Нет! — банда воскликнула в один голос.

Взволновался, кажется, даже спокойный с самого утра Кеншин.

— Картошку отвари, если можно. — Батя дополнил заказ, после чего женщина ушла на кухню.

Наклонившись к Максу, заговорил Лайонел:

— Малый, смотри. Пока мы ждать будем, ты время зря не теряй, сходи скупись. По улице топай, не сворачивай, выберешься на площадь. Там ещё дома каменные двухэтажные начнутся, не пропустишь. Найдёшь лавку. На вывеске ножовка и швейная игла нарисованы. Знаешь, что такое ножовка? — удовлетворившись кивком, продолжил. — Вот там и матрац себе купишь, и может даже шкуру какую-нибудь. Ну или узнаешь, где купить. Потом пройдись, посмотри другие лавки где, а то я по темени не рассмотрел не одной вывески больше. Не сильно задерживайся только, семеро одного не ждут.

— Деньгами не звени лишний раз. — добавил напутствие Кеншин.

* * *
Пока не начались обозначенные Лаем каменные постройки, почти каждый дом на улице имел свой огород и обширный двор. Про себя Макс отметил, что участки куда больше, чем были на его родном острове. Хотя, даже там — и себе, и для торговли всегда хватало продовольствия. Выходит, местные островитяне действительно не должны жить плохо.

Каменный город имел более тесную застройку, а сады между домами были представлены исключительно узкими полосками зелени, не более чем с двумя-тремя фруктовыми деревьями, да и те имелись далеко не в каждом проулке.

Когда, на подходе к центру городка, каблуки застучали по брусчатке, попались и первые стражники. Двое мужчин в панцирях и странных бесформенных головных уборах зелёного цвета были вооружены короткими копьями. Они действительно обратили на чужака минимум внимания. Скорее всего, их больше смутил факт наличия предмета похожего на огнестрельное оружие, за плечом столь юного путешественника, чем он сам.

Нужная лавка была обнаружена перед выходом на центральную площадь. Когда Макс зашёл внутрь, над его головой прозвонил колокольчик.

— Проходите! — отозвался мужской голос из глубины магазина.

Всё помещение было редко заставлено мебелью разной степени вычурности. Ближе к двери стояли простые скамьи и табуреты, тумбы и шкафы — вдоль стен, а около прилавка находился более дорогой товар — мягкие стулья и кресла на резных ножках. Имелась даже пара диванов.

Из примыкающей комнаты, оказавшейся мастерской, появился хозяин. Худой мужчина в фартуке со множеством карманов, замер, не зная, как реагировать на молодого воина. Нервно поправив круглые стекляшки, удерживаемые на носу проволокой, мастер уточнил:

— Мальчик, что ты хотел?

— Здравствуйте. Я не уверен… — Макс замялся, ему был нужен всего лишь матрац, а не кровать целиком. — У Вас есть на чём спать и чем укрываться. Шкура там или…

Мастер заулыбался и ещё раз прикоснулся к стекляшкам на носу.

В следующие несколько минут, покупателю были предложены разного размера и плотности тюфяки, набивные матрацы и какие-то совсем тонкие расшитые узорами подстилки. Кроме бесполезности последних, удивила ещё и их высокая цена.

Макс сделал выбор и уже расстегивал сумку с деньгами, но замер. Его взгляд приковал к себе плакат, лежащий на столешнице прилавка.

С пергамента на него смотрел портрет Бати.

— Сейчас принесу сдачу!

Мастер взял серебряную монету и удалился в мастерскую. Парень принялся читать, чувствуя, что с каждым словом, в груди становится всё теснее:

«Разыскивается живым или мёртвым. Главарь банды налётчиков и наёмных убийц. Кличка — Батя. Награда — 1000 золотых драконов империи Циндао.»

И здесь же ещё две надписи на незнакомых языках.

Что за империя и какие-такие драконы, Макс не знал. Но от слов «тысяча» и «золотые» в одном предложении, у него волосы встали дыбом!

Не долго думая, он сгрёб в охапку матрац с одеялом, кое-как дрожащей рукой скомкал плакат и рванул прочь. Чёрт с ней, со сдачей! Нужно предупредить остальных о возможной опасности!

Но не успел он отбежать от лавки даже на полсотни метров, как следом начал что-то кричать мастер. Перепугавшись, парень помчался ещё быстрее.

За спиной раздались новые крики:

— А ну стой, сопляк! — неправильно поняв ситуацию, за беглецом погналась пара стражников.

Ни болящие от тренировок мышцы, ни короткий меч, на каждом шагу бьющий по ноге, не способствовали набору скорости.

Наконец, бросив матрац, Макс свернул с мощённой улицы в первый попавшийся переулок и уже прикидывал в какой стороне трактир. Но удача сегодня была не на его стороне. Очередная подворотня обернулась глухим тупиком.

Мальчишку трусило! Сердце внутри груди ходило ходуном, а дыхание сбивалось само-собой после каждого вдоха!

Шаги стражников где-то за углом всё приближались.

Стрелять на поражение? Навлечёт на себя гнев всего населения, а людей тут точно больше, чем патронов в карманах. Да и убивать то их не за что! Попробовать напугать? Могут не поверить…

Будь, что будет!

Став спиной к стене, он сорвал с ружья накидку и, на всякий случай, снял его с предохранителя. Но, прежде чем появились преследователи, плакат с портретом Бати отправился в рот.

Стражники выбежали из-за угла, громко гремя половинками панцирей и чуть не налетая друг на друга. Они заулыбались, обнаружив, что мелкий ворюга угодил в западню. Но радость была недолгой. Сделав несколько шагов, мужчины наконец заметили, чем он вооружён.

К счастью, следом появился и хозяин лавки. Старый мастер сразу смекнул, как выглядела сцена на улице и со всех ног спешил развенчать недоразумение. Теперь, грозящее стать печальным. По пути он подхватил и брошенные покупки.

— Господа! Господа! Попрошу Вас! Мальчик, ты… — мастер протянул пригоршню монет, но замер, завидев ружьё. — Извините, юноша… Вы сдачу забыли!

Макс прижал приклад локтем к боку, и протянул освободившуюся руку. Всё это время он активно работал челюстью. Проклятый пергамент занял весь рот и никак не хотел жеваться!

— Сдачу? — выдохнул ближний из стражников.

— Да. Вот, купил и… — продавец прислонил к стене свёрнутые матрац с одеялом. — Молодой человек, будьте внимательнее!

— Великий Свет! — один из мужчин стянул зелёный головной убор и вытер им вспотевшее лицо.

В сумке, для медяков места не хватило. Поэтому, когда погоня разошлась, Макс распихал монеты по карманам и уже думал бежать в трактир, к своим. Но в переулке, откуда не возьмись, появилась тёмная бесформенная фигура. Из-под капюшона смотрели два узких глаза.

— М-м-м! Кемфым!

— Чего? — Кеншин нахмурился. — Что ты ешь?

В ответ, изо рта был извлечён и продемонстрирован практически уничтоженный плакат.

* * *
До самого трактира парнишка шёл крепко прижимая к себе свёрнутые покупки. Адреналин отступил, конечности стали ватными и ему казалось, что стоит чуть расслабиться и руки не удержат даже нетяжёлую ношу.

Да ещё и этот хитрец! Идёт и улыбается чуть ли не до ушей. Откуда он там вообще взялся?

Степняк словно услышал незаданный вопрос:

— Я боялся, что ты не вернёшься. — и довольно добавил, — Ну… Заблудишься в незнакомом месте, обратную дорогу не найдёшь.

Макс собрал всю мужественность, чтобы звучать спокойно, правда, получилось не очень:

— Собирались без меня улететь?

— Ну знаешь… Без меня бы они точно никуда не делись. — и подмигнул мальчишке.

Такой простой намёк на благосклонность вселил уверенность и порог постоялого двора Макс пересекал уже с улыбкой на лице. Как раз под стать своему узкоглазому спутнику.

— Всё хорошо. — коротко объявил тот, занимая своё место за столом.

Услышав такую новость, компания оживилась.

Батя задрал брови и одобрительно кивал, а Лайонел засмеялся, теперь как-то иначе глядя на парня.

— Не кисни, малыш. — подбодрила Венга. — Сейчас уже мясо принесут, в миг нестроение исправится!

— Спасибо, я уже поел.

На этот раз Кеншин не сумел сдержать своего фирменного спокойствия и залился смехом, ещё больше интригуя друзей. Немногочисленные крестьяне оборачивались и таращились на чужеземца, а принесшая пиво хозяйка, с упрёком покачала головой. Первым не выдержал Батя:

— Чего ты хохочешь как убогий?! Не томи, говори, что там было?

Сдув пену с кружки прямо на стол, Кен сделал большой глоток и принялся рассказывать о виденном.

Слежка от самой таверны хоть и оказалась для Макса сюрпризом, но неприятных чувств не вызвала. В конце концов, о недоверии ему сообщили ещё три дня назад. За то, несколько удивила подробность, что степняк наблюдал за ним с крыш. На помощь не пришёл вовремя из-за, опасения прыгать с высоты. Он просто искал, где спуститься. А когда подоспел — всё уже само разрешилось.

— Выглядело натурально. Я вообще подумал, что ты ограбление учинил с дуру, а потом ещё и стражники голосить начали. Хорошо, что мебельщик нормальным мужиком оказался.

— А чего бы ему нормальным не быть? — встрял Лайонел, отрываясь от пива. — Серебряный с самого утра, да на ровном месте заработал!

— Какой серебряный? — Макс всё ещё не осознал всей глубины подставы.

— А такой! Ты это… Пей давай!

— Лай! Мы же это обсудили! — Венга конфисковала пиво в свою пользу. — Хозяйка! Квас есть?

Дальнейшее повествование поведало о единственном способе утилизации пергамента, пришедшем в голову юнцу. Да о том, как он держал на мушке двух стражников и, не останавливаясь, работал челюстями…

— Вы бы его лицо видели! — усмехнулся Кеншин и принялся жестикулировать. — Глаза — О! Щёки — ВО!

— Великий Свет! — Батя одобрительно мотнул головой. — Что у тебя в голове должно было твориться, что ты целый плакат в рот запихнул!

Но Макс лишь потупился на кружку ржаного кваса. Неуместный стыд помешал признаться, что единственной мыслью у него было — не подвести банду. Нужно было успеть уничтожить опасную бумажку раньше, чем его схватят и узнают об остальных.

— Запомни, мелкий! — Лай поднял своё пиво в тосте, — Ничто не даёт большего преимущества над другими, чем собственное хладнокровие!

Вот так просто, завтрак превратился в неформальное обмывание молодого пополнения отряда. Каждый что-то желал или просто восхищался сегодняшним поступком. Мясо с картошкой проглатывалось чуть ли не целыми кусками, а тара стремилась показать дно. Когда это случилось, между всеми поделили лишнюю кружку. Наверняка, к вечеру у местных будет полно слухов о странствующих проходимцах или авантюристах, надирающихся с самого утра.

— Ладно! Давайте крайний и пойдём по лавкам! — снова поднял кружку Лайонел. — За твоего отца, малой. Вроде, он правильным мужиком был, раз ты такой принципиальный получился. Не чокаясь!

Остальные наёмники притихли. Макс прочистил горло и тоже вскинул свой напиток:

— И за маму с сестрой.

Все выпили.

Батя не сводил глаз с парня, до последнего ожидая если не слезы, то хотя бы подведшего голоса. Но нет. Всё же, эмоциональный подъём не дал места грусти.

* * *
До самого обеда отряд слонялся по городку в поисках более подходящих цен на то, да на сё.

В первую очередь решили озаботиться снаряжением Макса. Однако, увы! Ни толкового кузнеца, ни оружейника на острове не нашлось. Обнаружился разве что какой-то ношенный хлам у старьевщика, но дырявых железок у наёмников и в крепости хватало.

В итоге, решили собирать комплект доспехов из уже имеющихся. Разве что ремней прикупили, чтобы заменить ими провонявшие трупным смрадом. Кроме того, было решено заменить ботинки сапогами и приобрести кожаный плащ, для защиты от дождя. На всякий случай — на вырост.

Когда компания общалась с торговцами на базаре, Макс заметил слежку. В общем-то, десять стражников особо не скрывались, и просто повсюду ходили за гостями острова.

— Не переживай. — не тая голоса, успокоил Кеншин. — Мы появились непонятно откуда, воздушных шаров никто не видел, теперь ещё и про городской склад спрашиваем. А учитывая, что стража знает про твоё ружьё, отсутствие огнестрела у них самих — хороший знак.

— А что если мастер-мебельщик проговорился о награде за Батю?

— Ничего. Много лет назад степняки приходили сюда с войной. На сколько могу судить, плоскостей эдак по двадцать вверх и вниз помнят иго империи не в самом лучшем свете. Так что Бате скорее руку пожмут.

— А он правда… Ну…

— Думаю — да. Но, опять-таки, империя Циндао всегда старается создать неприглядный образ своим врагам. Так что там чего угодно понаписать могли.

— А ну заткнитесь! Я всё слышу! — Батя успевал закрывать рты и подопечным, и торговцу, с которым спорил.

С точки зрения деда в лаптях, господа залётные воины могли себе позволить килограмм клубня по десять медяков. Но командир наёмников настаивал на завышении реальной цены, да ещё и требовал скидку за оптовую покупку.

— Старый, ты белены объелся?! Хоть бы землю с неё струсил нормально! Четыре медяка за килограмм и заберём три мешка! Что нет? Нет?! Значит сам её ешь! — и в сердцах пнул раскрытый мешок так, что несколько картошин выпали на брусчатку.

Добродушный люд подсказал, что продовольствие обычно покупают у фермеров на окраине. Там и цена ниже, чем на базаре, и телега найдётся. А порохом можно обзавестись исключительно на постоялом дворе. Такое размещение объясняется как особенностью производства огненной смеси, так и самым надёжным каналом её сбыта — прилетающими и странствующими торговцами.

Уже на окраине, оказалось, что покупатели провизии — большая удача. Ни один остров плоскости не будет приставать аж до самого конца зимы. Да и пустынники обещали только следующим летом заявиться.

Семья фермера помогла загрузить пять мешков картофеля и столько же разных круп. В телегу легли копчёные окорока птицы, солёное сало и завёрнутые в мешковину бруски измельчённого и высушенного мяса. Что правда, тягловой скотины не нашлось.

— Да Вы не переживайте, господин воин! Мы поможем толкать! — заверил глава семейства.

Следующая остановка — трактир.

Но, порох решили не покупать. Цена оказалась прямо заоблачной! Вместо двух серебряных за унцию, хозяйка попросила все десять. Наёмники даже торговаться не стали и молча продолжили обратный путь.

В предвкушении редкого зрелища, старшая дочь фермера поинтересовалась:

— А у Вас шары большие?

— Конечно большие. В лес зайдём, сама увидишь…

— Лай! Кобелина ты бешеная! — взревел Батя. — Телегу толкай!

— Простите за этого дурака. — Венга поспешила извиниться и сразу же объяснила, — Мы не на шарах.

В следующий раз крестьяне подали голос только когда увидели крепостные стены там, где никаких фортификаций и в помине не было.

— Вот дела! Как такое возможно!? Ведь наша орбита ни с одной другой пересекаться не должна! — фермер выкатил глаза, глядя как им навстречу опускается подъёмный мост.

Но ему не ответили. А присоединившийся к разгрузке амбал в доспехах, одним лишь взглядом отбил малейшее желание открывать рот.

Через десять минут все покупки были перемещены в малый двор. Механизм врат опять загремел цепями. Прежде чем мост поднялся, самый юный из наёмников успел на прощанье кивнуть.

Семейство так и осталось стоять на краю бездны, пока бродячий остров не скрылся за пеленой облаков.

Глава 7

ТУМ! ДУМ! ДУМ! ДУХ!

Из коридора раздался голос Даджоя:

— Подъём!

ДУМ! ДУМ!

Если позволить здоровяку «стучать» по двери, то он её с петель снимет, вместе с добрым куском стены. Да уж, не соврал батя!

Макс подскочил с кровати как на пружине. Кажется, он проспал завтрак. Лучи, проникающие в окно кельи, говорили, что Свет уже поднялся высоко над твердью.

Отставив стул из-под ручки, он открыл дверь и воззрился на нависающего над ним гиганта.

— Что случилось?

— Да ничего. Иди вооружайся и снаряжайся. Жду тебя на стене.

Мимо по коридору прошла Венга. Девушка мельком заглянула внутрь и разочарованно хмыкнула, обнаружив, что парнишка стоит почти одетый.

— Сменять меня будешь. — бросил уже удаляющийся Джой.

Окрылённый новым уровнем оказанного доверия, Макс заправил кровать, обулся и чуть не вприпрыжку побежал в храмовый холл. По всей видимости, он действительно сильно проспал, все члены банды уже находились на кухне. Венга с Кеншином чистили картофель, а Батя руководил процессом. Заметив спустившегося новичка, он проинструктировал:

— Возьми любой мушкет, патроны заберёшь у предыдущего караульного. Надеюсь умеешь пользоваться?

— Конечно! — парня немного обидел пренебрежительный тон вопроса. Что ж он, совсем маленький? — А почему своё ружьё нельзя?

— Его бери только в бой. Чем меньше будешь таскать — тем дольше оно прослужит. Таких раритетов почти не осталось, фиг ты даже мастера найдёшь, если что-то починить надо будет. Всё, дуй давай! Остальные вопросы — к Джою.

С мушкетом и мечом в руках, в расстёгнутом поддоспешнике, парень поспешил прочь из холла. Обрадованный одновременно разнообразием, новой задачей и серьёзным отношением, он даже забыл спросить про завтрак.

На стену подниматься пришлось по внутренней лестнице одной из башен. Хоть в бойницы и проникали лучи, но странный чёрный камень практически полностью их и поглощал, не способствуя освещению. В паре мест даже было непонятно, есть ли следующая ступенька или там зияет тёмный провал?

— Всё просто! — объявил Даджой, встретив смену на куртине. — И скучно. Держи. — он передал кожаную сумку с бумажными патронами. — Караул, малыш, нужен в первую очередь потому, что мы не знаем через сколько времени и с какой конкретно стороны приблизится твердь…

Макс несколько разочарованно перебил:

— То есть крепость неуправляемая?

— Управляемая. Но есть один нюанс. Мы лишь задаём направление в сторону следующей орбиты, а когда оказываемся на ней — начинаем двигаться к её острову. Но через сколько он будет? Придётся его догонять или лететь навстречу? потратим мы четыре дня, как в прошлый раз, или умрём с голода, потому что он окажется на обратной стороне от Света? Всё это непредсказуемо. Ну и ещё может случиться так, что другую твердь будем пролетать, так лучше в её сторону направиться, чем лететь непонятно куда.

— А календаря нет? Вот у нас в ратуше был календарь с орбитами островов нашей и соседних плоскостей.

На такое замечание, гигант усмехнулся.

— Хорошо вы там жили, значит. Но я так подозреваю, что календари и карты в достаточном количестве только у пустынников есть с их воздухоплаванием. И то не факт. Никто не знает, сколько этих плоскостей всего. Точно могу сказать, что через двадцать наверх — начинается империя Циндао. У них самые большие тверди, а столица — настоящий мегаполис. Говорят, там живёт больше ста тысяч человек. А сам остров таких размеров, что если забраться на пик горного хребта в его центре, то не получится увидеть края твердыни.

Макс шокировано смотрел на собеседника. Только что, его мирок ограничивался несколькими соседними островами, которые он видел, и твердью с песчаными барханами, где побывал с семьёй ещё в детстве. Теперь же оказывается, что где-то за небесами есть город, который больше всей его родины.

— А что выше империи?

— Проклятые земли. Ну… — Даджой запнулся о непонимающий взгляд мальчишки. — Так назвали острова с влажными лесами. Они никем не заселены, а залётным поселенцам ни разу не удалось закрепиться.

— А ниже? Ну-у… Совсем ниже, имею ввиду.

— Там земли пустынников. Ещё ниже — бесплодные и холодные тверди, как те, что бродят по окраинным орбитам всех плоскостей. Кстати, вторая причина необходимости часового — это именно пустынники, Макс. Теоретически, пролетающим мимо торговцам на воздушном шаре ничего не будет стоить сменить курс, высадиться на башне и попробовать захватить крепость. Так что, если увидишь шар или подозрительные огни в небе — поднимай тревогу.

Постояв ещё немного, гигант подмигнул и ушёл, оставив паренька в распоряжении лёгкого ветра и тяжёлых размышлений.

* * *
Пополнив свои запасы, наёмники не планировали экономить. Поэтому, первый караул запомнился Максу вкусной едой в избыточном количестве.

Позавтракав, парнишка ещё пытался честно нести службу, и даже патрулировал. Но результатом сытного обеда стал отказ организма от активности. Меч с мушкетом показались неподъёмными, а стёганка лишней. С трудом получалось даже просто стоять, опёршись на зубец стены, и держать глаза открытыми.

Юношеская совесть осталась чистой только из-за равнодушия к караулу старших. Взять хотя бы то, что его никто не сменял, на время приёмов пищи. А наблюдение за часовыми в предыдущие дни, говорило о повальном отсутствии дисциплины и вообще, понятия обязанностей как таковых.

Некоторого разнообразия привнесли физические занятия Кеншина. Макс насчитал пятнадцать кругов вокруг двора и пять раз по двадцать повторений подтягиваний. Остальные упражнения не считал, чтобы не расстраиваться.

Скука подмывала подсмотреть и за Венгой, когда она скрылась в саду с двумя ведрами воды. Но, сочтя себя выше подобной выходки, Макс удалился на противоположную сторону крепости и дождался пока девушка не вернулась к храму. От греха подальше, так сказать.

Ещё по светлому удалось отыскать солому, спрятанную в одной из башен, но спать было страшно.

Сначала, в каждом небольшом облаке казались очертания воздушных шаров с подвешенными лодками. Потом, глаза и вовсе стали подводить — на периферии замаячили огни городов, которых, конечно же, не было.

После полуночи поднялся ветер. Кроны деревьев в саду зашуршали, а из бездны донёсся далёкий гул.

Но ни звуки ночи, ни игра воображения не пугали Макса так, как возможность внезапной проверки караула. Выглядеть безответственным, не оправдать доверие товарищей и предать принципы, заложенные отцом…

Вот чего боялся мальчишка, стоя на стене крепости в самую тёмную из своих ночей.

Когда небо начало светлеть, а из бездны забрезжили первые лучи, спать больше не хотелось. Ночные волнения до суха выжали мысли и не оставили даже эмоций. А потому, фигура, отделившаяся буквально от тени чёрного зубца, не вызвала ни удивления, ни испуга.

Кеншин откинул капюшон балахона и стянул повязку с нижней части лица.

— Молодец, даже не присел за ночь.

— И долго ты за мной следил?! — Макс негодовал. Ведь если это так, то какой тогда из него часовой? Под самым носом не заметить!

Но вместо ответа, товарищ лишь хитро улыбнулся.

* * *
Кроме караула, разнообразия привнесли и новые тренировки. Обещание подождать с наукой "драться", пока мышцы мальчишки не окрепнут, было лишь способом потянуть время.

В день после первого дежурства, Максу было позволено выспаться. Но, спустя час после обеда, Кеншин чуть ли не в шею погнал его вокруг крепостного двора.

В степняке что-то переключилось. Если раньше он давал знания и нагрузки по капле, то теперь — лил их сплошным потоком.

Стоило отстать, и прилетал пинок под зад. Каждый раз — более сильный. Уже после третьего, парень начал игнорировать боль в боку и горящие мышцы.

Не смог подтянуться ещё один раз — получил ладонями по спине, да так, что пекло потом до ночи.

Во время отжиманий выдохся и лёг на землю? Замечательно! Наставник как раз искал на чём посидеть.

— Вставай! — сказав это, Кеншин и вовсе развалился на спине мальчишки, неприятно уперев локоть тому в затылок.

— Отлично! Давай ещё пять кругов!

Спустя пол часа, когда Макс приполз в сад, началась новая тренировка.

Получив в руки палку, имитирующую меч, он решил, что сейчас наконец будет постигать науку шинкования врагов в капусту. Но куда там!

Подшаг вперёд и отшаг назад. Пятьдесят раз. Потом влево-вправо. И всё это в стойке с «оружием» поднятым концом до уровня глаз.

— Когда уже драться то будем?! — не выдержал Макс, а Кеншин и рад его обрадовать:

— Прям сейчас! Защищайся! — и отлупил мальца по плечам и бёдрам. Никакой стойки не использовал, а замахивался так, как будто выбивает пыль из ковра. Но даже так, ни контратаки, ни хотя бы импровизированного блока не повстречал.

За бесконечными повторениями шагов и махов «мечом» по воздуху, иногда перемежающимися избиениями и издёвками, время подошло к вечеру. Из провала в крыше храма заструился дым, а значит и ужин был не за горами.

На последок, Кеншин объяснил, что такое растяжка и продемонстрировал шпагат и пару ловких ударов ногами выше головы.

После всех физических нагрузок, плотный ужин не показался таким непреодолимым, как всего день назад.

За едой наёмники шутили и обсуждали дальнейшее обучение новичка. Причём делали это так, как если бы необходимые навыки были чем-то отдельным от самого Макса. Сам он оставался для банды всё тем же добрым малым, а вот юного воина — следовало гонять пока не сдохнет и гнобить по чём зря.

— Я думал ты решил избавить нас от лишнего рта! Но смотри-ка… — Батя театрально прищурился. — Судя по тому как жрёт — помирать не собирается!

Компания не смеялась только из-за полных ртов.

— Джой, в первой половине дня на тебе огневая подготовка.

Гигант кивнул лидеру, не отрывая глаз от тарелки.

А так как Макс с мушкетом будет прикрывать спины всем членам банды, то и скидываться порохом на его обучение было решено поровну.

Всю последующую неделю, сразу после завтрака, Даджой проводил теоретические и практические занятия.

Для мишени использовали половинку полена с нарисованным сажей кругом. Её ставили напротив обрыва, между половинками разрушенной стены, и стреляли из разного положения. Макс уже имел опыт и с мушкетами, и с отцовской двустволкой, а потому достаточно быстро стал показывать удовлетворительные результаты.

Единственным новшеством стали методы ведения боя. Стрельба из глубины помещения и уход с линии огня, были простыми и понятными приёмами. А вот укрытие в ямах и трещинах в земле не вязалось с образом статных воинов, которых кроме как «господами» иначе и не называют.

— Но это же не красиво!

— Не красиво — это если кишками наружу. Главное — уменьшить доступную противнику цель. Можешь уйти — беги как последний трус! Нет возможности спрятаться — ложись хоть в грязь лицом! Потом, перезаряжай оружие и стреляй в самого красивого дурака, которого видишь! Не ошибёшься. — наставлял великан.

— Зачем в красивого?

Как всегда, из неоткуда появился и встрял в разговор Кеншин:

— Дорогие доспехи, вычурное оружие, помпезные головные уборы, чистая одежда… Верные признаки командира или аристократа, которому подчиняются остальные бойцы. Убьёшь такого — разом облегчишь себе дальнейшую задачу. — на секунду задумавшись, добавил, — По крайней мере, если он хоть чего-то стоит.

Даджой подхватил мысль:

— Но если уверен, что он совсем дурной, то лучше оставь. — и процитировал многовековую истину, — Хуже умелого врага — только союзник идиот!

Смех мужчин оборвал звонкий крик Венги, раздавшийся с надвратной башни:

— Земля!

* * *
Поначалу, далёкое тёмное пятнышко не вызывало никаких подозрений и выглядело необитаемым. По крайней мере, не удавалось рассмотреть ни одной струйки дыма. Но с приближением стало ясно, что недалеко от обрыва видны прямоугольные силуэты домов. А вот зелень, или хотя бы жёлтая растительность — наоборот, отсутствовала полностью. То есть, на острове её вообще не было видно.

— Хм… Листопада же пока не было. — протянул Батя и его сразу поддержал Лайонел:

— Да и поля ещё рано убирать. А тут вон — голые холмы. Что скажешь, Джой?

Чуть помолчав, гигант ответил:

— Нас уже встречают, и у них оружие.

Теперь на время умолкли остальные. С такого расстояния, глазу не то что людей, но даже линию обрыва было трудно вычленить. Первым сдался Лайонел:

— Ты пошутил, или правда кого-то видишь?

— Правда. Шесть человек, у пятерых копья. — прогремел ответ.

Ещё около десяти минут прошло, прежде чем даже молодым глазам Макса удалось различить людей.

Мужчины в доспехах соизволили отойти, только когда края твердынь заскрежетали друг о друга. Что правда, летящая мелкая пыль и крошка больше угрожали чистоте их одежд, чем здоровью.

Подъёмный мост начали опускать ещё не остановившись.

Сойдя на остров, Батя безошибочно определил среди встречающих старшего и задал самый правильный вопрос:

— У вас есть еда? Мы голодаем!

Проблем с продовольствием наёмники не испытывали, но хозяевам тверди знать об этом не следовало. Мало ли, что тут у них приключилось?

— Извините, господа воины! Но мы и сами испытываем нужду. — пухлощёкий мужчина средних лет, в самом деле оказался лидером. — Я городской голова, звать — Андрэ. И, если я не ошибаюсь, раньше ваш остров к нам не приставал.

— Не ошибаетесь, Андрэ. У нас вытянутая вертикальная орбита, так что вряд ли ещё раз тут появимся. А лес на продажу у вас есть?

Городской голова в один миг засиял:

— Да! И я готов обсудить условия!

Деловой разговор, по настоянию Андрэ, перенесли в здание городского совета. Наёмники против ничего не имели. Всё-таки, на их стороне было огнестрельное оружие. Аж по два ствола на бойца!

По пути обнаружилась вторая странность острова — полное отсутствие на улицах горожан. Не было слышно даже собак. Пару раз в щелях дверей и в окнах, мелькали бледные лица. Но стоило процессии отдалиться, как двери захлопывались и изнутри грюкали задвижки.

Кроме того, от опытного взгляда воинов не укрылось и построение, которого придерживались встречающие. Глава городка шёл посредине, а стражники смотрели по сторонам, то и дело поднимая головы ещё и на крыши.

— Что за ерунда… — едва слышно, змеёй прошипел Кеншин.

Но ответа, предсказуемо, ни у кого не нашлось.

Для беседы разместились в кабинете бургомистра, на втором этаже ратуши.

Воины в доспехах и с оружием, выглядели откровенно чужеродно в помещении, заставленном блестящей лакированной мебелью. Даже окна с чистым, без единой крупинки стеклом, намекали на неуместность пришельцев.

Единственная служанка, дама преклонных лет, принялась хлопотать. Через несколько минут на столе появился чай и блюдо с бутербродами — по одному чёрствому куску хлеба с тонким слоем масла на человека. Причём, судя по их количеству, исключительно для гостей.

По-хорошему, раз уж у местных всё НАСТОЛЬКО скверно, надо было отказаться от угощенья. Но, увы и ах! На первом месте — собственная безопасность. Поддерживая легенду, наёмники в один миг расправились с едой, демонстративно громко чавкая.

— Так что, сколько у вас есть древесины? — начал Батя, утерев усы от чая.

Андрэ утробно вздохнул.

— Нисколько. Лес растёт за выездом из города, и простирается аж до центра острова. Я обеспечу вас телегой и топорами. Срубить можете столько, сколько увезёте за один раз.

Переглянувшись с командой, Батя надавил:

— Хм… Уважаемый! Деревья — это сокровище. Их просто так не разбазаривают. В чём подвох?

Второй подбородок бургомистра мелко задрожал. Мужчина несколько секунд собирался с мыслями и, наконец, выпалил:

— В лесу жатвеники.

За столом воцарилась тишина.

Ещё бы! Огромные человекоподобные насекомые — скорее страшилка для детей. Чтобы отвадить сорванцов валандаться по полям. И хоть о монстрах, прилетающих за долей от урожая или скота, знают во всех уголках Архипелага, но их очень мало кто видел воочию. На большинстве островов проживают целые поколения, так ни разу и не встречающиеся с этой саранчой.

— Эм… Уважаемый бургомистр… Мы, знаете ли, люди серьёзные и сказки слушать нам некогда. Тем более — на пустой желудок! — с угрозой в голосе процедил Батя.

— Да какие сказки? Господин воин!

В беседу взрослых внезапно встрял Макс:

— Это правда не сказки! У нас по деревне как-то бродил один!

— Ты сам видел? — подал голос Лайонел.

— Нет. Но отец нас всех в одной комнате собрал, в окно шкаф выставил, а дверь кроватью подпёр. Снаружи пару раз что-то звенело очень громко… Ну… Как кузнечик! А мы аж до следующего утра с ружьём просидели.

Внезапно для всех начал рассуждать и Кеншин:

— Жнецы, или, как вы их называете, жатвеники, забирают только порченный урожай или больную скотину. И да, Макс прав, они не задерживаются на островах дольше суток.

Кажется, городского голову смутила дерзость степняка. А от необходимости с ним спорить, на лбу выступил пот.

— Как же! Не задерживаются! Месяц уже гнездо себе там вьют! Посевы пожрали, листву с деревьев обнесли, даже траву под корешок выстригли, гниды! — бургомистр едва слышно стукнул по столу пухлым кулачком, но тут же и погладил лакированную поверхность. — Больше ни одной собаки в городе нет! Народ свиней и коз в дома загнал, у кого выжили! Половину остатков прошлогоднего урожая пожрали! А этого года знаешь, как собирать пришлось? Знаешь?!

Андрэ переводил взгляд от одного воина к другому. Те молчали.

— На одной грядке — баба раком стоит, картошку спасает! А на другой, через рядок, эта тварь мордой землю вспахивает, что твой кабан! Выкапывает, да не всё жрёт! Выбирает! А потом ещё и ведро у бабы отберёт! Мол, зачем копать, когда тут уже всё сделано?!

— Так я и говорю, они здоровые растения и животных не трогают. Пускай бы выбирали…

Но городской голова не дал договорить:

— Почти весь амбар пожрали! Что ты думаешь, порченное я там хранил?! А в дома им зачем ломиться?!

— Так, стоп! Вот это уже точно перебор! Я даже сказок не слышал, чтобы жнецы по домам ходили!

ЦОК! ЦОК! ЦОК!

Глаза бургомистра округлились, а наёмники, все как один, обернулись к окну.

Снаружи, на беседующих мужчин, таращились два огромных полностью чёрных глаза.

ЦОК! ЦОК! ЦОК!

Глава 8

Сгорбленное гуманоидное существо склонило голову и принялось долбиться лбом в незримую преграду. Не понимая, что же может не получаться, жатвеник, а это был именно он, стал прерывисто крутить головой. Но изучение мокрых разводов на стекле не навело его на какие-либо умозаключения и стук повторился.

Особь была полностью голой, если так можно говорить о бесполом жуке-переростке. Ни в паху, ни на груди, не было ничего, кроме гладкой кожи телесного цвета. Хотя, будет уместнее называть это не кожей, а хитином, потому что на вид она плотная и не эластичная.

Первымпришёл в себя Батя. Старый волчара вернулся к чаю, громко сёрбнул и заявил безапелляционным тоном:

— Две телеги леса!

Бургомистр отмахнулся:

— Бездна с ним. Но порох за свой счёт покупаете!

Учитывая соотношение цен, наёмники неплохо наживутся даже на одной телеге. В конце концов, стреляют они не часто, но вот еду готовят каждый день. А через месяц, самое большее — полтора, придут холода. Зимой нечего будет и говорить об экономии, лишь бы не замёрзнуть насмерть!

А тут — аж две!

— А порох есть на продажу? Или тоже жнецы пожрали? — от внезапной ехидности Кеншина, все заулыбались.

— В трактире. — Андрэ неопределённо махнул рукой в сторону. — В самом конце главной улицы. Будете к лесу идти — по правую руку увидите.

Немного помявшись, степняк добавил:

— Только у нас мелочи нет. Золотую монету серебром разобьёте?

Городской голова принял протянутый золотой, внимательно его изучил и молча удалился.

Пока его не было, Лайонел решил подколоть Макса. Он выждал, пока мальчишка снова отвернётся в окно, и с силой ущипнул его за ногу, громко при этом жужжа. Звук получился неожиданным и ни на что не похожим, так что парень аж подпрыгнул на стуле. Но ещё больше он испугался за звон, который могла издать его сумка, набитая мелкими монетами!

Даджой и Кеншин мгновенно смекнули, от чего их молодой напарник так жадно схватился за кошелёк. Они в один голос истерически захохотали, привлекая к себе внимание всех стражников в помещении. Лай виновато сжал губы. Кажется, до него тоже дошла собственная глупость.

За то, шум вспугнул и жнеца. Опасливо сгорбившись, насекомое выскочило за перила лоджии.

Вернувшийся Бургомистр водрузил на стол кожаный мешочек. Узкоглазый наёмник принялся пересчитывать. Ко всеобщему удивлению, обнаружилось, что размен был произведён без вычета процента, который обычно берут ростовщики и ушлые торгаши.

Рукопожатие ознаменовало заключение сделки и Андрэ выпроводил наёмников. Пожелание скорейшей встречи и обещание озаботиться телегой звучали уже в узкую щель почти закрытой двери.

Немного пройдя по указанной улице, Батя как бы невзначай поинтересовался:

— Это что было?

Все наёмники, включая его самого, усилено вертели головами, выискивая угрозу на крышах. Из-за этого, вопрос остался без конкретного адресата и отвечать принялся Лайонел:

— Да, да… Признаю. Неуместная шутка.

— Да ты весь какой-то неуместный! Я, так-то, Кена спрашивал.

— А! — Лай расслабился и глянул на товарища. Тот начал:

— Вам это чумной остров не напоминает? Только на более запущенной стадии. — все оглянулись, и он принялся перечислять, — Необъяснимые напасти, еды нет, бургомистр темнит. А монеты… — карманы шаровар поддержали хозяина, издав красноречивый звон, — Чеканка пустынников.

Через оставшуюся часть города шли молча.

Так и эдак складывая два ряда совпадений, ни у кого не получалось собрать мозаику. Странности добавляли ещё и разные беды, постигшие оба острова. Как связать чуму и, тем более, жатвеников с деньгами небесных торговцев?

— Пришли. — Батя громко застучал в дверь. Вывеска над крыльцом изображала рыло счастливого поросёнка. — Хозяин! Продай порох!

Дверь открыл крепкий мужчина с кочергой наготове.

— Чего дома не сидится? — но тут же осёкся, видя перед собой вооружённых чужаков. — Прошу прощения, господа воины. Проходите.

Внутри было темно. За неимением клиентов, жечь масло и фитили — расточительство. Да и пахло не горячей едой и свежим хлебом, а прокисшей брагой.

— Если господа подождут… — трактирщик наверняка хотел предложить отобедать или принять на грудь, но Батя не дал договорить:

— Порох, уважаемый. Нам только порох. А если есть патроны накрученные — соглашусь поторговаться.

— Да Свет с Вами! Мне в такое время совестливо странников обдирать. А поможете — уступлю немного.

— С чем помочь? — нечего тут и думать, решил Батя, мысленно уже соглашаясь. За скидку на дорогой товар, можно и башку кому-нибудь открутить.

— Три гниды в сарае поселились. Скотины то нет у меня, но для селитряниц солома нужна, а они её жрут! Денно и нощно! Жрут и звенят! Звенят и жрут! Если бы рядом с трактиром звенели, я бы их сам уже перебил. Громкие — жуть!

— А сейчас что мешает?

— Грех большой! — воины ошеломлённо уставились на хозяина заведения и он, запинаясь объяснил, — Ну… Меня дед так учил. Что, мол, грех жатвеников бить… Видишь, говорит, человека-жука, дай ему пройти. Мешать не смей! В огород если полезет — выгонять тоже нельзя. И всё такое…

— А если прибить или помешать? — подобрался Лайонел.

— Свет прогневишь! Земля родить перестанет и голод случится.

— То есть нашу землю тебе не жалко, да?

— Так то ж не моя…

Хоть мужик и растерялся, но сразу же нашёл себе оправдание:

— Да и жатвеники эти… Не такие! Не скромные! Сразу в городской амбар полезли и не перебирали! Всё пожрали там! Так что ничего Вам не будет, господа воины!

— Ага! Конечно! Сейчас я твоих жуков убью, а у меня огород погниёт! — Лай всем видом изобразил чуть ли не смертельную обиду. Дав осознать собственную сельскохозяйственную трагедию, он добавил, — Три патрона за серебряный.

— Но, господин воин! Это каждый третий даром! — хозяин чуть челюсть не потерял.

— Если не согласишься, то мы всех жуков на острове перебьём, а твоих — оставим! Сам разбираться будешь!

Хозяин пересчитал что-то на пальцах и выдал сдавленный стон. Тем не менее, кощунственные условия он принял и принёс товар.

Кроме полученной скидки, было важно ещё и познакомиться с противником в безопасных условиях. Так сказать, одной стрелой — двух зайцев убили!

Наёмники надели шлемы и захлопнули забрала. С открытым лицом остался только Макс, но его это не сильно волновало, ведь рядом были старшие товарищи.

Чтобы понять, на что способны жатвеники, было решено использовать только мечи. Однако, сразу стало ясно, что знакомство пошло не по плану.

Во-первых, никакого звона «кузнечиков» из сарая не доносилось. А во-вторых, когда воины обогнули постройку, то обнаружил под навесом только одну живую тварь. Особь сидела в углу и мелко дрожала.

От ещё одной остались только мелкие кусочки плоти и хитина, разбросанные по соломе.

— Рожки, да ножки… — задумчиво прокомментировал Лай. — Ну, а где твой второй друг?

Ответ нашёлся на потолке сарая: на досках висел толстый и длинный кокон.

Хитиновая конструкция была раза в два больше любого уже виденного существа. Пожалуй, будь она немного шире, то смогла бы вместить даже Даджоя.

Гигант же и решил уничтожить куколку. Прикинув, что наружу, что-то обязательно потечёт, он встал чуть в стороне и глубоко вогнал меч в хитин.

В то же мгновение, сидящий в углу жатвеник вышел из ступора и, громко жужжа, бросился на защиту сородича.

Товарищи с перепугу что-то завопили, не ожидая такой прыти. А тщедушное тельце уже повисло на панцире и безрезультатно пыталось царапать горло и лицо противника. Ни многослойная стёганка, ни, тем-более, сталь, не поддались насекомому, хоть каждый его коготь и был с половину мужского пальца в длину.

Даджой не пошатнулся и не дрогнул под весом жатвеника. Он одной рукой оторвал его от себя и, удерживая за шею, стал бить головой об стену сарая. После третьего раза, несчастное существо перестало шевелиться и было выпущено на землю. Короткий взмах меча и последовавший влажный хруст, ознаменовали смерть особи.

— Никакой… — заключил совершенно спокойный бас из-под шлема.

«Даже дыхание не сбил…»— в свою очередь мысленно восхитился Макс. А у самого колени дрожали и грудь ходуном ходила.

* * *
— Папаш, какой план? — на подходе к лесу поинтересовался Лайонел. — У нас же есть план?

— Да-а-а… — протянул Батя. — Самый простой из возможных. Заходим, убиваем всех жуков и идём за телегой, пока бургомистр не передумал.

Кеншин подметил то, на что уже даже Макс успел обратить внимание:

— Нужно что-то делать с привычкой не расспрашивать о подробностях, когда берём работу. Давайте начнём с малого и будем хотя бы количество противников уточнять.

— Да что-то из головы вылетело. Прости. Совсем старый стал. — шутливо извинился Батя, разводя руками.

Лес впереди чернел стеной голых стволов и крон.

По идее, сейчас листва должна начинать желтеть, а через неделю ветер уже во всю сносил бы её в бездну. Порой твердыни проходят сквозь самые настоящие стены из золотых потоков. Сухая листва шуршит и днём, и ночью по несколько дней. А следующий порыв ветра уносит её всё дальше и всё ниже. От того, осень и называется у некоторых народов — листопадом.

Но не здесь. И не в этом году.

Между угольно-чёрными стволами мелькнула серая морда. Затем ещё одна, и ещё. После них пробежала целая толпа. Только спины и мелькали…

— Десять-пятнадцать. — пробасил Джой.

Пока группа дошла до линии деревьев, такие стайки жуков мелькали ещё несколько раз.

— Малой. Давай за спинами держись. Если окружат — становись между нами. — приказал Батя.

— Понял. А бить можно?

— Можно, если осторожно! — и тут же добавил, — Из-за спин. Только не вздумай мешаться и под руку лезть!

В лес вошли своеобразной жиденькой коробкой. Джой впереди, по бокам от него — Лай с Батей, замыкал Кен. Макс, ясное дело, посередине.

Хоть огнестрельное оружие использовать не планировали, но все пистолеты и один мушкет были заряжены, а кобуры открыты.

Первое столкновение произошло спонтанно.

Когда группа подошла к краю какой-то канавы, то на дне обнаружился целый ряд коконов, таких же как в сарае. Между ними сидели и тряслись жатвеники.

Ни секунды не думая, Даджой скользнул вниз по краю. Первым же взмахом он разрубил пополам жука и куколку за ним. В ту же секунду, со всех сторон раздалось жужжание и стрекот, сливающиеся в сплошной вой. Примерно представляя реакцию сородичей убитой твари, воин молниеносно отразил атаку. Вторым ударом задев сразу троих! Следующая волна сумела облепить его, когда клинок ещё был во власти инерции и уходил по дуге. Гигант выпустил двуручный меч и пустил в ход кулаки и даже просто кисти рук.

К моменту, когда остальные бойцы додумались спрыгнуть вниз, на встречу со Светом отправились ещё пятеро. У одних черепа были разбиты тяжелеными ударами, а у позволивших себя схватить — раздавлены.

Подключившиеся к рубке наёмники добили нескольких оставшихся и стали уничтожать коконы. Макс попытался подобраться к драке, но даже ничего не успел сообразить, как цели уже закончились.

Убедившись в отсутствии ранений, группа направилась дальше.

Подобные кладки встречались ещё три раза. Охранение первых двух среагировало лишь после агрессивных действий пришельцев. А третьи выстроились в подобие строя и всем видом изображали опасность. Но незваных гостей не испугали ни заливистый стрекот, ни предупредительные выпады и взмахи когтистых рук. Одно за другим, насекомые падали на чёрную землю и нещадно уничтожались куколки.

Чтобы прочесать лес по кругу, у наёмников ушло около двух часов. Ещё повезло, что жатвеники пожрали всю зелень и убедиться в их отсутствии можно было с приличного расстояния.

После шестого зачищенного гнездовья, Кеншин подметил:

— Похожи на обезьян.

— На что? — непонимающе сощурился Лайонел.

Но, кажется, слово оказалось новым для всех.

— Не что, а кто! Обезьяны — это животные… — Кен замялся, — ну… похожие на людей.

— Аристократы, что ли? — не удержался Батя и все остальные поддержали его дружным хохотом.

Словно эхо, из центральной части леса, донёсся стрекот. Кажется, жуки пытались имитировать частоту и тембр смеха людей. Те в миг напряглись, а кто успел поднять забрала на время передышки — поспешили их захлопнуть.

— Не будем заставлять ждать. — Батя сменил Даджоя и повёл маленький отряд вперёд.

Вообще, по сравнению с началом авантюры, все заметно расслабились. Ожидать чего-то нового или сверхъестественного от противника не приходилось. Переживали разве что за Макса. Из-за отсутствия шлема, паренёк легко мог лишиться глаз.

Ещё оставалась под вопросом честность городского головы. Слишком уж легко он согласился на условия. Ну да ладно, решать проблемы следует по мере их поступления!

Последняя и, по совместительству, самая большая кладка расположилась на небольшой поляне в самом центре лесного массива. На подступах обнаружилась целая свалка останков жатвеников. Лайонел подметил наличие пары собачьих черепов и обглоданную ногу с копытом. Видимо, сюда жуки стаскивали краденных домашних животных. А когда тех стало не достать — взялись друг за друга.

Теорию о способности к каннибализму подтвердила одна особь. Тварь сидела прямо на останках сородичей и жадно вгрызалась мандибулами в кусок жёлтого мяса. Приближающиеся люди не удостаивались внимания вплоть до короткого тычка мечом. Но тогда уже стало поздно. Даже зазвенеть не успела, чтобы предупредить остальных.

Хитиновые яйца были размещены в углублениях или впритык к купным объектам. А если и лежали на ровном месте, то кучей друг на друге, в три этажа. Один кокон даже стоял вертикально, приклеенный к дереву, не уступающему ему в толщине.

Драка началась сразу.

Лес наводнил оглушительный звон. Стрекот сразу нескольких десятков созданий слился воедино. Целая волна тощих фигурок понеслась на встречу с врагами, грозя захлестнуть их по самые макушки.

Наёмники опешили. Подходя, они не могли видеть большей части жатвеников, прячущихся за яйцами. И теперь, мелюзга собиралась задавить их числом и обездвижить. Расколупать доспехи, после этого, будет вопросом времени.

Первым пришёл в себя Даджой. Гигант побежал вдоль края поляны, там и тут цепляя, и протыкая куколки. Как результат — живая стена разделилась. Большая её часть понеслась за самым опасным объектом.

Жуки мешались друг другу, оббегали яйца и, когда Джоя настигли первые когти, жёлто-серый строй прилично растянулся.

Уличив момент, Лайонел вскинул сразу оба пистолета. Кое-как нацелил их на ближайшее скопление и выстрелил. Две пули поразили не то четверых, не то даже пятерых жуков.

Все, включая Макса, последовали примеру. Тщедушные тельца не были серьёзной преградой для свинца. За каждым сражённым упало ещё по два-три раскуроченных трупа.

Батя встретил первых жатвеников размашистыми ударами сабли. Рядом, более выверенными движениями рубил хитин Лайонел. На Кеншине уже повисли двое. Игнорируя живую ношу, степняк разил тех, кто был в зоне поражения его меча.

Макс уже собирался начать перезаряжать мушкет, но несколько тварей добрались и до него. Бросив ружье, парнишка успел выхватить меч и ткнул им вперёд, словно палкой на тренировках. Второй монстр прыгнул прямо поверх первого, и борьба продолжилась на земле. Парень отчаянно отбивался от жатвеника, пытаясь подставлять рукав стёганки, а тот клацал по воздуху мандибулами и безуспешно напирал сверху. Наконец удалось вытащить меч из трупа. И как раз вовремя! Подоспевший третий жук получил лезвием плашмя по морде и на секунду растерялся.


Этой заминки хватило.

Нависающий сверху противник, наконец вцепился в ткань рукава, сильно сжав предплечье. А Макс отвёл свободную руку и кое-как вогнал меч в хитиновый бок по самую гарду! Хватка тут же ослабла, а тельцем овладели конвульсии.

От снова подоспевшего третьего пришлось закрываться тушками его сородичей.

Почувствовав перевес на своей стороне, Макс зарычал. Да так, что сам испугался, а шокированное незнакомыми звуками горло, сразу захрипело.

Откинув трупы, он попытался подняться. Жук этим воспользовался и поднырнул под меч. Мандибулы увязли в многослойной ткани.

Делать было нечего.

Захлёбываясь собственным дыханием, Макс посыпал на склизкую морду неумелые удары кулака. Один угодил в чёрный глаз. Существо пискнуло, отстранилось и… Получило лезвием по голове! А потом ещё несколько раз, пока не затихло.

Да уж! Так легко рубить тварей, как это делают старшие, не получалось. Всего трое, а столько проблем.

Попытка оценить ситуацию, обнаружила, что на ногах остался только Лайонел. Батя с Кеншином отбивались лёжа, чуть ли не из-под куч тел. Даджоя видно вообще не было.

— Чего ты тупишь?! Помоги им! — заорал Лай изнутри залитого жёлтой жижей шлема.

Мужчина перешёл с меча на два ножа с шипованными кастетами на рукоятях. Взмахи стали быстрее, и даже виснущие на нём жатвеники сразу получали клинком в бок или спину.

Подбежав к Кеншину, мальчишка тараном сбил с ног одного жука, а второго ткнул мечом. Этого оказалось достаточно. Степняк сразу оттащил его за себя и, уже стоя продолжил отбиваться от остатков стаи.

Все трое стали продвигаться с боем к Бате. Однако, он сумел подняться сам, когда давление монстров уменьшилось.

К моменту, когда показался Даджой, противников на ногах больше не было.

Выжившие монстры жалобно звенели, некоторые пытались уползти. Но это продлилось недолго. Разгорячённые наёмники прошли через поле боя, а вернее бойни, и закончили дело.

В наступившей тишине, великан принялся рубить коконы.

* * *
После стремительной зачистки осталась только вертикальная куколка.

Двуручный меч описал широкую дугу. Хитин влажно чавкнул, за ним глухо хрустнул ствол и… Лезвие почти без сопротивления прошло насквозь.

Дерево покосилось.

Треща ломающимися ветвями, оно завалилось на землю и разлетелось на мелкие чёрные куски.

Наёмники замерли, уставившись на ненормальное явление.

Предполагая худшее, Джой подошёл к ближайшему дереву и с силой толкнул его. Кора промялась как пепел, а рукавицы провалились в почти полый ствол. В следующую секунду дерево также обратилось прахом.

Проверка ещё десятка растений дала идентичный результат. Гигант даже не задерживался около них. Просто подходил, сносил одним толчком и шёл к следующему.

Лайонел поднял забрало шлема и перекривлял лидера:

— Две телеги леса!

Батя и сам был раздосадован промахом. Хоть он и не мог знать таких подробностей, но по факту — подвёл банду с оплатой.

— Скорее всего, бургомистр не рассчитывал, что мы выживем. — пробасил Джой. — Я с той стороны поляны не меньше сотни уложил. Повезло, что мелкие и глупые.

— Кому как! Малого чуть не сожрали. В штаны хоть не напрудил? — Лай не унимался.

Приняв вопрос в серьёз, Макс прекратил вытирать лицо и ощупал промежность.

— Да я пошутил! Ты молодец! В самом деле!

— Всё, угомонись! Если дело не выгорит — в крепости сам вам заплачу.

Даджой и Кеншин в один голос возразили против такой инициативы командира:

— Я против! — продолжил только степняк, — Мы на общее благо работали, а не на карман каждому, так что — либо всем, либо никому.

Лицо Бати стало ещё угрюмее. Наверняка, он прекрасно понимал, каким будет ответ на его предложение. Скорее всего, и сам бы так поступил. После минутных раздумий, он выдал приказ:

— Собирайте оружие, кто потерял. Перезаряжаемся и идём в ратушу.

Глава 9

Обратный путь занял куда больше времени. Наёмники шли медленно и вяло обсуждали, как выкручиваться, если глава города решит оставить их с носом.

Силовой вариант решения вопроса, с захватом заложника отложили на крайний случай. Хотя, ограбление казны на «справедливую» сумму, виделось не таким уж и сложным. Вряд ли стража на столько любит своего начальника, что попрёт животами на огнестрельное оружие. Но с другой стороны вооружённых людей может оказаться больше, чем было продемонстрировано.

— Думаю вот… — задумчиво начал Батя. — Бургомистр сейчас население соберёт, вилы раздаст, да на нас пальчиком покажет.

Команда не разделила его предположения. Уточнил Кеншин:

— С чего вдруг?

— Ты слышал, что трактирщик говорил про жнецов этих твоих? Твари угодные Свету, убивать — грех, мешать им не смей! Вот нас сейчас и обвинят в грядущей каре небесной. А что с грешниками всякие отсталые делают?

О традициях и нравах диких народностей ходило много страшилок и россказней. Например, неугодных племени приносили в жертву бездне. То есть — сбрасывали с обрыва. Кое-где сжигали заживо, называя это «Светоугодным обрядом». Соответственно, прах, развеянный по ветру, можно списать на подношение небесам.

— Ничего он не сделает. — заявил Даджой. — Считай под самой ратушей пристала крепость. Если Андрэ не совсем дурак, то должен предполагать наличие гарнизона и возможного подкрепления для нас. И плевать, что по стенам только один караульный ходит. Мало ли сколько ещё народа по бойницам сидят?

— Та! — Батя скептически отмахнулся. — Учитывая, как Венга относится к дежурствам, её могли вообще не увидеть.

Снова повисла тишина.

Когда уже подходили к городу, начал рассуждать Лайонел:

— Слушайте, народ! А на что нам такие сложности? Давайте заглянем в лавку и наберём товара на полагающуюся награду.

— Ну да! А хозяин так и будет рад, за своего главу расплачиваться! Или ты думаешь, что он быстрее нас с доносом не побежит? — Батя отмёл идею как неудобную и опасную.

— Ой, да что ты начинаешь, как целка? Торгаша свяжем, а когда нас проводят — крикнем заглянуть к нему, чтобы точно не сдох. Рад, не рад… Сами разберутся!

— Я против. Мы не будем отыгрываться на непричастных. — Джой сказал, как отрезал, не оставив пространства для споров.

Всю дорогу Кеншин боролся с застёжкой шлема. Наконец, победив ненавистную сбрую, тоже высказался:

— Грабить не будем, а в драку не полезем. Значит и делать нам тут нечего. Предлагаю сразу в крепость подняться и лететь дальше.

Внезапно для всех в рассуждения вклинился Макс:

— Господин Андрэ обещал две телеги, так давайте хотя бы их заберём.

— Зачем нам телеги? — Кеншин прищурился так, словно ожидал услышать какую-то хитрость. Увы, но ничего особенного парнишка не поведал:

— В хозяйстве всё пригодится!

Наёмники заулыбались. Очевидное объяснил гигант:

— Макс, у нас нет хозяйства.

— Ну продадим, значит. В крайнем случае — их на дрова и разберём. А ещё нам топоры дадут, их то точно можно сменять на что-нибудь. Или себе оставим!

Весь городок так и прошли, Макс серьёзный, а остальные с хитрыми улыбками. Идея, мелко нагадить бургомистру в ответ за ложь, всем пришлась по душе. К тому же, пацан был прав. Если работу сделали, зачем уходить с пустыми руками? Островитянам не убудет, а из повозок и топоров пользу извлекут при любом раскладе.

Из-за домов показалась площадка на самом краю бездны, куда пристала крепость. Батя махнул Венге рукой и силуэт девушки скрылась за зубцами надвратной башни. Когда позади загремели цепи и мост стал опускаться, наёмники уже направлялись к ратуше.

Наниматель обнаружился на первом этаже. Как Андрэ не пытался сохранить каменное лицо, но глаза всё же выдали его удивление. Видимо, наёмников живыми уже не ждали.

— Не-не заходите! — бургомистр взмахнул руками, имея ввиду жёлтую жижу, покрывающую доспехи.

— Так мы это… — прежде чем закончить фразу, Батя дошёл до середины комнаты и успел порядочно накапать на пол, — За телегами.

— Вы же не думаете… О Свет!

Вторым преступником против чистоты стал Даджой.

— Что мы не думаем? — для пущего эффекта великан опёрся на стену и скрестил руки на груди.

— Что телега у меня в доме!

— Приношу свои извинения! Мы наивно полагали, что это городской совет. — Джой склонил голову в поклоне так, что со шлема на паркет свалился кусок плоти жатвеника. — Кстати! Мы перебили Ваших жуков!

— Да! Да! Я вижу! Но телеги на городском складе! Прошу Вас, господа воины! — пухлая ладошка указала на дверь.

Повезло. Удаляться от крепости на другую улицу не пришлось. Общегородским складом оказалось соседнее здание. Подоспевшие стражники открыли ворота и выкатили две подводы. На измазанных воинов они смотрели с возросшим уважением и долей опаски.

— Людей не дам! Катите и рубите сами! — заявил Андрэ, не правильно поняв интерес, с которым Батя осматривал копейщиков.

На самом деле, бывалый авантюрист прикидывал, чем бы их занять таким, чтобы не подоспели к мосту. Но городской голова сам же и избавил его от заботы.

Взяв пять топоров, банда покатила телеги по улице. Первую, без видимых усилий толкал Джой. А вторая, хоть ей и занялись остальные четверо, всё равно шла с трудом.

Да уж! Макс не прогадал! Даже если и не продавать подводы, то из них всегда можно будет добыть добротных досок.

Передние, а за тем и задние колёса головной телеги громко стукнули о край подъёмного моста.

Стражники у ратуши обратили внимание на звук, но реагировать не спешили. Лишь с интересом рассматривали, чем это таким решили заняться эти простаки.

Со второй повозкой возникли некоторые трудности. У мужчин просто не доставало сил перетащить колёса на слишком высокий уступ.

— Раз-два, взяли! — на счёт, Батя с Лаем приподнял переднюю ось, а наёмники помельче с подоспевшей Венгой, таки сумели закатить её на мост.

— Э-э! Куда?! — завопил один из стражников, сообразивший, что происходит.

Но увы, он никак не мог успеть добежать с другого конца улицы. А даже если бы и добежал? Там же пять рыл! Во! Уже шесть!

За то у угонщиков под возмущённые крики дело пошло куда быстрее. Воровато оглядываясь, они налегли с удвоенной силой.

Джой, бросил повозку, едва закатил её за арку врат, и поспешил наверх, чтобы запустить механический барабан.

Мост дрогнул.

Вторая телега под конец катилась уже своим ходом и по инерции доехала до середины малого двора.

Запыхавшиеся наёмники тяжело дышали, но на лицах сияли довольные улыбки. И размялись, и пороха купили по приятной цене. Да не просто, а сразу в бумажных патронах с пулями!

— Лай, дуй в донжон! Уводи по плоскости на дальние орбиты!

— Папаш, дай дух перевести! — взмолился Лайонел командиру, но тут же получил тычок от Кеншина:

— А всё потому, что заниматься собой надо!

— Ой! Не начинай! И правда — лучше пойду, чтобы твоих нравоучений не слышать!

Окончательно, настроение подняло распоряжение Бати:

— Объявляю сегодня дополнительный банный день!

Наёмники разом повеселели и направились к Храму.

Гортанные вопли бургомистра, доносящиеся из-за стены, лишь заставляли улыбаться ещё шире.

* * *
Дальше день пошёл как обычно.

Стали было собираться обедать, но Кеншин взбунтовался. Он затребовал от товарищей сперва вымыться начисто. Оно и верно, неизвестно какие паразиты или инфекции могут обитать на телах огромных насекомых. Тем более, приходилось их рубить чуть ли не на себе!

Банда спорить не стала. Только Венга не поняла о чём речь. Батя с Лаем объяснили про встречу и драку с жатвениками. От рассказов об огромных жуках, о том, как они, противно жужжа, облепляли тела товарищей и пускали слюни им на забрала, девушка выпучила глаза. Подробности сами вывели её к заключению об удачно выпавшем дежурстве.

Макс не относил единственную девушку в отряде к неженкам, да и к робкому десятку бойцов её тоже не стоило причислять. Скорее всего, реакция была обусловлена заботой о волосах. Ага, точно! Ведь таких шелковистых и блестящих локонов не было даже у красавиц из его деревни. Да и кожа у Венги выглядела здоровой и чистой.

— Даже не смотри на неё так, малый. — Батя заметил, как Макс провожает спину девушки взглядом.

— Нет! Я не о том… Дядька Сергий, Вы что?! — лидер оставался единственным в группе, к кому парнишка всё ещё обращался на Вы.

— В отряде любые связи кроме дружбы и боевого братства запрещены. Это тебе очередной приказ, парень.

— Да. Я всё понял. — ему пришлось сдаться под мгновенно посуровевшими взглядами Джоя и Кена. Если даже они так серьёзно отнеслись к замечанию, то новичку остаётся только согласиться.

Тем временем, причина неловкой ситуации появилась из храма с вёдрами.

— Так! А ну-ка взяли и марш на помывку! В зелёных кишках внутрь не пущу!

* * *
Не смотря на неудачный найм, купание в горячей воде сохранило настроение членов отряда. А чтобы оно и дальше оставалось положительным — ужин возвели в ранг застолья.

Старшие опять выпивали. Батя с Кеном и Лаем разговаривали на разные темы, в основном — планировали, как провести зиму. Джой расслабленно развалился и думал о чём-то своём с довольной улыбкой на лице. Макс сидел с серьёзным, даже озабоченным, видом. А когда Венга пресытилась пирушкой и ушла добивать дежурство, гигант обратил на него внимание:

— Малыш, не парься. Замечания и наставления, это в порядке вещей. Ты же не обижаешься на Кеншина, когда он лупит тебя на тренировках? В конце концов, такие порядки и дисциплина, в плане отношений, есть в любом порядочном воинском подразделении.

Батя опрокинул в себя кружку с самогоном и на выдохе обратился к Лайонелу:

— Пристанем к острову с нормальным городом — своди малого в дом, где нежадные бабы обитают.

— Да нет же! — взбунтовался Макс. — Я вот о чём думаю, как жатвеники на остров попали?

— Да как обычно! Прилетели. — заявил Батя, но сам тут же и задумался, напрягая память.

Воспоминания освежил Кеншин:

— Ни у одного крыльев не было.

Немедленно начались дебаты.

Разгорячённые алкоголем наёмники спорили, перебивали друг друга и выдвигали теории, одна фантастичнее другой. Когда запал прошёл, а аргументы закончились, решили сойтись на двух вариантах: либо они видели и перебили не всех монстров, либо стая попала на твердь, когда к ней приставала другая.

Жечь дрова зря было не принято. Поэтому, когда угли уже едва давали свет, компания стала расходиться.

* * *
С утра всё снова пошло привычным чередом.

Подъём вместе с первым шумом в коридоре. Пробежка с наставником. Молчаливый завтрак с остальными товарищами.

К удивлению Макса, наёмники всегда готовили все вместе. Больше никто не пытался спихнуть процесс на самого младшего. Это происходило по самой распространённой причине, по которой на архипелаге вообще что-то происходит.

Скука!

День ото дня пялиться в облака, читать одну и туже книгу, пить самогон… Вот и весь спектр занятий банды. Кроме Кеншина. Он ещё и тренируется. Что правда, изредка Максу удавалось заметить за теми или иными упражнениями и всех остальных. Но это походило скорее на попытку не дать телу заржаветь, чем на развитие, о котором твердил степняк. Не занимался физически только Даджой.

Так что, готовка пищи — это что-то вроде группового досуга трижды в день. Благодаря ей из суток ускользает от полтора до двух часов рутины ежедневно.

После завтрака Лайонел помогал Максу разобраться с одной из имеющихся кирас. Выбрали единственную не пробитую. Тем не менее, оттерев её от засохшего чёрного пятна, мальчишка обнаружил множество царапин, следов от уколов и от ударов тупым оружием. Кем бы ни был прежний владелец, он явно не стал для наёмников лёгкой добычей.

— Будешь выглядеть как тёртый калач! — усмехнулся Лай, отрезая старые ремни со спинной половины панциря. С передней Макс возился сам.

Когда все ремешки заменили на новые, стали подбирать шлем. Но тут всё оказалось куда сложнее. Как котелок не тёрли, хоть тряпкой и водой, хоть землёй, но после высыхания от него всё равно несло мертвечиной. Забрало, так вообще — рвотой попахивало. Лай не смог вспомнить, где они урвали этот трофей, но вонь подсказывала, что его прежний хозяин успел долго полежать. Во! Даже ржавчина нашлась!

Кое-как справиться помогла зола. Тереть пришлось долго и постоянно принюхиваться. Но результат того стоил.

К обеду молодой наёмный воин был приведён к товарному виду.

В этот же день, час спустя после еды, Кеншин показал первые правильные удары мечом. Кроме того, он пробовал вдолбить ему в голову теорию. Рассказывал, что такое инициатива и как правильно оказывать на врага психологическое давление.

— Помнишь я бил тебя палкой? А ведь я не использовал никакой техники или стойки, просто махал абы как и напирал. Ты растерялся, не знал, как защититься, не имел развитых рефлексов. Вот такими и окажется большая часть твоих врагов. На всём Архипелаге профессиональных воинов вообще очень мало. Так что если перед тобой крестьянин или ополченец островной милиции — озаботься о защите собственной головы, и бей его по чем зря. Пока он поймёт, что нужно что-то делать, ты успеешь его покалечить. Поверь, хватит даже неумелых и слабых ударов.

Степняк старался говорить максимально пригодно для понимания.

После короткой передышки, снова последовали упражнения с палкой. В первую очередь нужно было выработать те самые рефлексы: появилась угроза — тело само ударило или ушло в сторону. Одни и те же движения повторялись пока уставшие мышцы не начинали гореть.

Затем — очередная пауза и новая порция теории.

Кеншин даже попросил Макса заверещать как девчонка. Но у него уже начался период ломки голоса, так что крик выходил грубоватым.

— Твой голос — такое же оружие. Обмануть врага ты, конечно, не сможешь, не сильно твои вопли на девичьи похожи. Но в этом мире нет ни одного существа которому нравится, когда на него кричат. Доведётся с кем-то драться, хоть с оружием, хоть без — кричи. Ори во всё горло. Увидишь, это действует даже на животных!

И так, к скупым взмахам и подшагам добавились выкрики. Поначалу, Макс стеснялся и оглядывался то на караульного на стене, то на Батю, вышедшего посмотреть, что происходит, но вскоре перестал обращать на них внимание. Войдя во вкус, он даже забыл о сорванном голосе и игнорировал боль в горле.

Ближе к ужину, мальчишка уже еле двигался, взмахи палкой стали вялыми и медленными, а на ладонях в кровь растёрлись мозоли.

Всё это время Кеншин сидел, развалившись на чёрном камне. Но когда воздух принёс аромат жарящейся еды — «ложемент» как-то сам собой перестал быть удобным. Тренировка перешла в финальную стадию — ненавистная Максом растяжка.

— Ты сказал, что воинов очень мало. У империи Циндао нет армии? Или пустынники? Я их видел, когда был маленьким, и точно помню, что у всех мужчин было оружие. Да и сколько всяких историй есть?

Но наставник лишь отмахнулся:

— У бедуинов оружие — неотъемлемая часть культуры! Двенадцать лет пацану исполнилось — подарили нож, восемнадцать — кинжал, с первым торговым караваном полетел, сколько бы лет не было, сразу и ятаган, и карамультук фамильный, и в доспехи всеми родственниками закутают. Тебя сейчас одеть-разодеть, много навоюешь? — он смерил взглядом мальчишку. — С солдатами империи та же история: молодёжь первый раз копьё и меч видят, когда в армию идут. До того — только мотыгами, да лопатами махали. Ну да… Тренируются там. Но думаешь они кому-то нужны? Последний раз за пределы своих территорий Империя выводила большие отряды триста лет назад. А сейчас войска нужны для удержания власти над всеми кланами и народностями. Ну ещё для карательных экспедиций на подконтрольные острова. Но там одни крестьяне. — он на секунду замолчал, — Я даже не могу назвать ни одного конфликта с участием армии за последние сто лет. Представляешь какие офицеры ей командуют?

— Какие?

— Неопытные. А что до историй, так Лай тебе ещё расскажет, как он дракона победил.

* * *
Ещё до наступления ночи, парнишка уже будет отдыхать в своей келье.

Алые лучи разукрасят кирасу и шлем причудливыми красками, подчеркнув каждую вмятину и царапину. В отражениях Макс вообразит огни былых сражений и раны павших воителей.

Свет уже давно должен был уйти высоко за облака, но стальные доспехи всё равно продолжали сиять ещё некоторое время.

А когда сон овладел уставшим телом, слуха коснулось эхо древних битв. Стальной лязг. Раз за разом, удар за ударом…

Сорок звеньев исполинской цепи сотрясли сознание и растворились во тьме.

Глава 10

За всевозможными тренировками и нарядами на стене, прошло ещё десять дней.

Мышцы продолжали болеть.

Ночи становились холоднее.

Батя наказал в следующем же поселении обзавестись стёгаными штанами. Желательно чёрными, чтобы не выделяться из отряда. А Венга участливо посоветовала купить тёплое одеяло и шерстяную одежду.

Вообще — странное дело. Макс хоть и сдал деньги в общак, но, похоже, их всё равно считали его собственностью. Обе предыдущие вылазки сумка с золотом и серебром болталась именно на его плече.

Непониманием, парнишка решил поделиться с Даджоем, во время утренних занятий по огневой подготовке.

— Всё просто, малыш. — гигант протянул в раскрытой ладони последние три патрона, выделенные на обучение. — Деньги и в самом деле стали общими, когда ты отдал их Бате и изъявил желание присоединиться. Но, так как ты теперь прикрываешь нам спины, в первую очередь надо потратиться именно на качество этого прикрытия. Ведь кого ты сумеешь защитить, если тебя самого придётся закрывать собственными телами?

Макс произвёл три выстрела из положения лёжа, стоя и стоя из-за угла. Последняя позиция объяснялась требованием наставника, о постоянном наличии укрытия.

Вообще, вся наука стрельбы из мушкета сводилась к подбору правильного упреждения и к знанию конкретного оружия. С чем парнишка благополучно справлялся.

Все замечания были исключительно по поводу скорости перезарядки. По мнению Джоя, в толстых кожаных рукавицах дело грозило пойти совсем туго. Но, по его же словам, этот элемент снаряжения был необходим наравне со шлемом.

— Это тебе повезло, что жатвеники в пальцы не додумались вцепиться. Мне они пытались откусить, но перчатки спасли.

Макс покосился на здоровенные ручищи наставника. Каждый палец — как два его собственных. Фиг бы справились жуки, пусть даже без рукавиц.

Также великан подчеркнул нужду в наличии кольчуги. Вообще, по-хорошему, они требовались всем членам отряда. Но, до появления Макса, лишних денег не было, а добыть такой доспех в бою не приходилось. Панцирями, да шлемами, и теми — еле обзавелись.

— С завтрашнего дня, вместо мушкета будешь осваивать рукопашный бой. — подвёл итог Даджой.

— Меня Кеншин уже учит! — гордость, с которой мальчишка это выдал, вызвала улыбку на лице гиганта.

— Рукопашный — значит без оружия.

Представив себе, что теперь кроме степняка, его будет лупить ещё и самый большой из виденных им людей, Макс выпучил глаза. Джой усмехнулся:

— Пошли есть, пацан. — и хлопнул по спине так, что тот был вынужден шагнуть вперёд, чтобы не растянуться на земле.

* * *
Увы! Обеду не суждено было случиться.

В храмовый холл вошёл Батя в полном боевом снаряжении. Сегодня был его черёд дежурить на стене, и он заявил, что вдали темнеет пятнышко твердыни.

Вместо лидера сразу заступил Лайонел, так как его смена была на следующий день. Кроме оружия, длинноволосый наёмник прихватил с собой и копчёный окорочок. Согласно заведённому в отряде порядку, караульный не покидал надвратной башни всё время, пока вышедшая группа не возвращалась. Так что, было неизвестно, когда может представиться ближайшая возможность поесть.

Остальные затушили костёр, разложили мокрые дрова сохнуть прямо на полу и отправились вооружаться. По оценке Бати, до пристани оставалось около часа или двух, так что никто не спешил.

— А почему бы не перекусить, если ещё есть время? — недоумевал Макс.

Ситуацию прояснил Кеншин:

— Лучше потратить золото в трактире, чем кусок хлеба в крепости.

— Обед столько не стоит. Самое большее, это серебряный на всех! — улыбнулся парень. — Но смысл я понял.

— Нет! Повторяю: лучше потратить ЗОЛОТО, — степняк надавил именно на это слово, — в трактире, чем кусок хлеба в крепости!

Его лицо внезапно приобрело резкие черты, а голос — злые нотки. За то теперь, Макс действительно понял.

* * *
Батя прогадал.

Ждать пристани пришлось почти три часа. По мере сближения, твердыня оказалась огромным островом, из-за чего и возникла ошибка в оценке расстояния.

В остальном, всё было как обычно: городок недалеко от края, холмы с пустыми полями и пожелтевший осенний лес. C обратной стороны острова вздымалась лысая гора.

Встречать хозяев крепости вышли, если не все горожане, то точно их большая часть.

Детвора кричала и махала руками людям между зубцами на надвратной башне. Родители хватали детей за руки и оттягивали от пропасти. По улице, на площадку у бездны спешил целый отряд стражников. Все в блестящих панцирях и с копьями.

— Десять, одиннадцать, двенадцать... Двенадцать человек. Зачем столько? — удивился Макс.

— А чёрт их знает, может случилось чего, или чужаков не любят. — хмыкнул Батя. — Вообще, жаль если прогонят. Городок хорошо выглядит. Джой, огнестрельного оружия не видно?

— Четыре пистолета у того, что с пером на шляпе. — последовал доклад, несмотря на слишком большое расстояние.

Да что там пистолеты?! Шляпу еле видно! Если бы не блеск металла — то и стражу бы не отличили. Но гигант каким-то образом и увидел, и сосчитал.

Твердыня крепости пристала к острову, огласив бездну рокотом скал. На месте стыка расплескалось целое облако пыли. Судя по его густоте — с этой стороны пристань случалась впервые.

Горожане, наверняка, озаботились повреждением брусчатки, доходящей до самого края. Но толпа соблюла практически полную тишину, предвкушая появление гостей.

Макс задумался: беспечность островитян стала бы фатальной, окажись пришельцы теми налётчиками, уничтожившими его родной остров.

Когда аппарель опустилась, к ней вышел мужчина в шляпе с пером. Он игнорировал часового на стене, лишь раз удостоив того взгляда. А к краю моста встал раньше, чем с обратной стороны появились воины в чёрном снаряжении и доспехах.

— Имею честь приветствовать достопочтенных кабальеро на нашей твердыне! И прошу простить нам излишние меры предосторожности! — он оглянулся на стражу. — Дело в том, что мы ни разу не слышали и не видели, чтобы к нашему острову приставал… Замок…

Однако, обмануться учтивостью не давали руки оратора, всё время возлежащие на рукоятях колесцовых пистолетов в открытых кобурах.

— Здравствуйте, уважаемый! — заговорил Батя. — У нас нерегулярная спиральная орбита. Как правило, мы не попадаем на одни и те же острова дважды. А ещё мы испытываем нужду в древесине и пище.

— Боюсь, что мы и сами не богаты ни первым, ни вторым и сможем выделить для обмена совсем немного.

— У нас нет достойного товара для бартера. — отрезал лидер гостей, многозначительно задрав седые брови.

— Хм… Кабальеро торгуют мечом?

Батя кивнул.

— Значит, мы договоримся. Приглашаю Вас в свой кабинет.

Наёмники ступили на остров и тут же загрохотал механизм подъёмника, закрывающего врата.

Собравшиеся зеваки терялись между тем, куда интереснее глазеть: на гостей, среди которых был настоящий великан, или на чудовищно высокие стены, окружавшие пришлую твердыню вдоль всего края бездны.

Вопреки ожиданиям, «кабинетом» оказалсяне дом городского совета, а штаб островной милиции. Зачем такое учреждение было нужно в отсутствии боевых действий или чрезвычайной ситуации — непонятно. Тем не менее, господин в шляпе обозвал здание именно так.

— И так, господин… — когда все наёмники расположились в креслах, мужчина плавным движением извлёк два пистолета и уложил руки с ними на стол. Стволы смотрели на Даджоя и Кеншина. Находившиеся в помещении стражники опустили короткие копья, готовясь их применить. — …Господин. — теперь он обращался только к Максу. — Эти люди удерживают Вас силой?

Как ни странно, но именно самый молодой из наёмников, остался самым спокойным. Конечно он мог просто не успеть понять, что происходит, но парень лишь коротко качнул головой.

— А где Ваши родители?

— Мертвы. — равнодушие в хриплом голосе мальчишки, заставило его товарищей напрячься больше, чем смотрящее на них оружие.

Пистолеты окончательно опустились на стол.

— Само собой, не эти господа повинны в их смерти?

Покачивание головой стало ответом и на этот вопрос.

Да и вообще, Макс всем видом демонстрировал уверенность в себе, сидя между вооружёнными воинами. Хоть они и были окружены.

— В таком случае приношу свои извинения во второй раз. — глава ополчения кивнул, и стражники вышли. Сам он откинулся на спинку кресла и, наконец, снял шляпу. — Я капитан городской стражи и островной милиции. Можете звать меня Пабло.

Церемонию представления сторон нетерпеливо прервал Даджой:

— Зачем собрано ополчение?

— В селении, с другой стороны острова, голод. Люди бунтуют.

— Голод только там? Как так вышло? — с подозрением в голосе, уточнил Батя.

— У них сгорели амбары. — Пабло развёл руками.

— Все сразу? — кажется, командир наёмников питал к собеседнику всё меньше доверия. И дело было даже не в выходке с оружием.

— Да. От собранного урожая не осталось вообще ничего. Но вы не подумайте! Мы дружный остров! Наш бургомистр и представители обеих деревень немедленно встретились, чтобы обсудить помощь погорельцам. Но тех — как бесы попутали!

Далее рассказ зашёл о требовании разделить всё продовольствие на острове на три равные части. Естественно, последовала свара между селянами и горожанами. Последних было чуть ли не в два раза больше и делиться поровну было неразумно с точки зрения арифметики. Как результат, горожан и второе село обвинили в попытке избавиться от соседей и даже пытались уличить в поджогах.

Также, несколько ночей назад, погорельцы проникли в городской амбар. Их цели были понятны — получить свою треть. Но вместо того, чтобы разделить копчёное мясо и сало поровну, они взяли всё.

Стража подкараулила воров снаружи, завязалась потасовка. Результат — восемь селян ранены, двое убиты и ещё пятнадцать сдались. Пленных решили держать в подвалах вплоть до разрешения конфликта.

Но не тут то было! Островная свара только начала набирать обороты.

На следующую ночь, прямо из собственных домов похитили две городские семьи. Одна из которых — бургомистр с женой и двумя детьми.

— Вчера вечером, от погорельцев пришёл посыльный. Передал, что если всю еду на острове не поделят на три части и одну не отдадут им, то сперва заложников убьют, а потом ещё и лес с нашей стороны подожгут. — подвёл черту Пабло. — Признаться, господа воины, если Вы откажитесь оказать нам услугу, то придётся делиться и зимой в городе будет голод.

— Сколько человек поддерживают старосту? Если немного, то проще всего убить его. А там и остальные утихомирятся. — Батя рассудил логично, но работодатель покачал головой:

— Я не знаю, сколько селян на его стороне, но смертоубийства дозволяю только в крайнем случае. Старого дурака следует взять живым для показательного суда!

Взгляды наёмников были более чем красноречивы. Глаза закатил даже спокойный по натуре Даджой.

Последовали объяснения:

— Я уже говорил. Остров у нас дружный. Все блюдут закон и уважают интересы друг друга. А произошедшее — не поддаётся объяснению. Потому, прошу Вас участвовать в освобождении заложников и задержании бунтаря.

— Согласны на телегу леса и по серебряному за каждый выстрел.

— Пол телеги! — возразил капитан, пристально наблюдая за реакцией старшего из воинов. И, не получив возражений, добавил, — А порох возмещу натурально — собственными патронами.

— По рукам!

Батя и Пабло обменялись рукопожатиями, после чего принялись обсуждать детали плана.

* * *
Первые же этапы «операции», как окрестил её сам Пабло, вылились в получасовой спор.

Капитан хотел провести акцию максимально мирно: продемонстрировать количество бойцов, готовность использовать огнестрельное оружие, зачитать перед селом бунтарей выдержки из каких-то местячковых законов…

Всё это, с его точки зрения, должно было возыметь на деревенщину неизгладимое впечатление и привести к сдаче главного смутьяна.

Батя же настаивал на необходимости скрытного освобождения городского головы с семьёй. Задерживать старосту следовало также по-тихому. И только тогда начинать выдвигать ультиматумы.

Однако подлые ходы без гласности и с ударами в спину шли вразрез с принципами капитана. Когда он использовал слова «подло» и «бесчестно», Кеншин прикрыл глаза рукой и покачал головой.

Торги (а иначе спор и не назовёшь) продолжались, пока Батя не надавил на рисках. Возможность голода или бушующий лесной пожар, обезоружили Пабло.

Далее последовало знакомство с географией острова и деление на две группы.

Первый отряд состоял из Кеншина и Макса. Вдвоём им предстояло проникнуть в село, отыскать заложников и оценить вероятность их незаметного вывода. В случае удачи, людей следовало отправить на встречу второму отряду. А нет — находиться с ними до начала переговоров и уже тогда пытаться воспользоваться ослаблением внимания.

Вторая же группа состояла из всех городских стражей и добровольцев на которых хватит панцирей. Но на виду должны будут оставаться лишь несколько бойцов. Остальные спрячутся в повозках, якобы нагруженных едой. Когда староста выйдет принимать гуманитарную помощь от соседей, Пабло, так уж и быть, зачитает цитату из островного закона, и группа внезапно увеличится.

Хватать мятежника предписывалось Даджою. По задумке капитана, великан должен будет демонстрировать своим видом силу закона и торжество порядка.

Продукты, привезённые для маскировки, и в самом деле планировалось отдать пострадавшей деревне. Естественно, настоял Пабло. Но остальную помощь он собирался рассчитывать после переписи населения всего острова и ревизии в амбарах.

Что и как пойдёт у островитян дальше, Батю не волновало. Его интересовало только выполнение задачи и жизни подчинённых.

Выдвигаться было решено сразу по готовности, дав небольшую фору группе проникновения.

* * *
Заходя в лес, Макс видел начало погрузки людей в одну из телег-обманок. Он не завидовал ни огромному Даджою, вынужденному согнуться в три погибели, ни Венге, которой придётся сидеть чуть ли не на руках у толпы мужиков. Правда, ему самом предстоял трёхкилометровый забег по лесу. Да не просто так, а в доспехах и с мечом. Мушкет оставили в телеге. Из огнестрельного оружия имелись только два колесцовых пистолета. Да и те непонятно зачем взяли, учитывая специфику задачи.

К счастью, на бег переходили только с пригорков или по совсем ровной поверхности. Но, ближе к середине пути, даже быстрый шаг начал вызывать отдышку.

Из странностей, Макс подметил почти полное отсутствие звуков под ногами Кеншина. Поначалу, он восхитился навыком, но следом пришло понимание. Чтобы в процессе бега не беспокоить лесную подстилку, нужно провести большую часть жизни в лесу. Но ведь он — степняк. А острова степняков хоть и большие, но практически не имеют зелёных массивов. Где и при каких условиях, Кен мог приобрести привычку бесшумно ступать на прошлогоднюю листву и всякие палочки-веточки? Тем более, что он выглядит относительно молодым.

Макс сделал в памяти зарубку, не забыть спросить по возвращении в крепость.

Через час ходьбы, в воздухе запахло дымом.

Определить направление ветра не составило труда, и вскоре за деревьями показались первые дома и огороды.

Обход деревни по периметру выявил часовых только у въезда. Но разведчиков обеспокоили совсем не двое молодых парней с вилами и топорами за поясом.

Были обнаружены первые заложники. Трое мужчин повешенные на ветке, растущей через дорогу.

— Плохо дело. Вон тот рыжий, похоже бургомистр. — прошептал Кеншин. — Одежда дорогая.

После изнурительного похода, сердце парнишки никак не отреагировало на зрелище. За то кольнуло мозг: драке — быть!

Вдалеке уже слышался скрип колёс телег, а живые горожане ещё не обнаружены. Нужно поспешить! Если разгорится схватка, есть шанс, что захваченных женщин и детей убьют.

Благо, деревушка оказалась небольшой и все дома были расположены вдоль единственной улицы. Именно поэтому, когда раздался первый детский крик, его удалось услышать.

Сомневаться не приходилось. Чтобы проверить, кто безостановочно плачет, пришлось ещё раз обогнуть всё поселение с тыла. Источником шума был большой сарай в конце одного из дворов. Внутри происходила какая-то возня.

Кеншин поднял забрало и прижал палец к губам. После чего жестами приказал следовать за собой.

По мере приближения, кроме плача стали слышны тихие постанывания и мужские голоса.

Сарай оказался построен на совесть — доска к доске. Снаружи было никак не рассмотреть происходящего в его недрах.

Перед задней дверью, Кеншин беззвучно извлёк меч из ножен. Тут то сердце у Макса и заколотилось. Пытаясь успокоить дыхание, он последовал примеру старшего.

В следующее мгновение петли скрипнули и оба воина ворвались внутрь.

На полу небольшого помещения лежала женщина. Полностью избавленная от одежды, едва постанывающая. Её руки и ноги были растянуты в стороны верёвками.

Макс остолбенел. Впервые в жизни он увидел обнажённое женское тело. Не в силах оторвать глаза, он не сразу заметил полного мужика со спущенными штанами, хоть тот и стоял на коленях прямо над лицом несчастной. Насильник сжимал рукой своё хозяйство.

Сперва негодяя шокировало появление вооружённых людей. Он водил мокрыми глазами от одного ворвавшегося к другому. А когда попытался набрать в грудь воздух, Кеншин шагнул вперёд и вогнал ему меч в висок.

Вместе с тем, стих детский плач в соседнем помещении.

Придя в себя, Макс направился к дверному проёму. На его глазах, кто-то буквально швырнул на пол маленькую рыжую девочку в грязном белом платьице.

Дыхание перехватило.

Сердце нанесло изнутри груди сокрушительный удар.

У его сестрёнки… Его Кристины… У неё тоже были огненные волосы. А в последний день, мама одела её в такое же белое платье.

Боясь, не выдержать ещё одного удара ошалевшего сердца, Макс рванул к обидчику ребёнка.

Подшаг!

Удар!

Мужчина попытался закрыться от меча рукой, но отрубленная кисть полетела на пол. Он отшатнулся назад, не в силах хотя бы закричать. И, один за другим, получил ещё два удара. Последний, таки достал до головы, и раскроил череп подонка.

За свистом в ушах и за тяжёлым, до боли глубоким дыханием, парнишка не услышал, как открылась двустворчатая дверь позади.

Но сегодня, на его стороне был сам Свет!

Вечерние лучи очертили на стене сарая две тени.

Развернувшись, Макс издал полный ярости вопль и бросился на врага.

Глава 11

Что, что-то пошло не так, Батя понял по ругательствам стражников снаружи. Мужчины явно были чем-то раздосадованы. А вот их капитан, напротив — молчал как рыба, не пытаясь призывать к дисциплине или спокойствию.

Масла в огонь подлил Даджой. Втянув воздух носом, он попытался говорить шёпотом:

— Трупами воняет…

Чтобы исключить возможность раннего обнаружения, все щели в повозках заткнули мешковиной. Но, вместе с тем, группа потеряла даже минимальный обзор.

Ополченцы не понимали, чем могут грозить обнаружившиеся детали. Да и запахов никаких они не чувствовали. Поэтому, попытки наёмников занимать более удобные положения, были встречены тихими шиканьями. Труднее всего пришлось Джою. Он всю дорогу просидел на коленях, наклонившись вниз, так что теперь в его ноги словно набили вату.

Телеги остановились и заговорил Пабло:

— Я требую объяснений! Где староста?! — неприкрытая злость заставила его голос больше походить на рык, чем на человеческую речь.

Селянам не было суждено ответить.

Окрестности деревни огласил полный ярости вопль.

— Это Макс! — констатировал Даджой и в один миг поднялся в полный рост, сбросив полотнище с телеги.

Раньше, чем кто-либо понял, что происходит, великан спрыгнул на землю и уже нёсся к собирающимся деревенским мужикам.

Один из встречающих вскинул вилы. Вряд ли он собирался пустить инструмент в ход. Скорее всего, бедолага истово желал, чтобы между ним и приближающейся горой стали, оказалось хоть что-то.

К первому молодцу присоединились ещё. Сам-собой сформировался кривой разномастный строй. Огромного воина собирались встречать топорами, вилами, лопатами. У кого-то во втором ряду нашлась даже настоящая алебарда!

Джой не сомневался, что сомнёт и пройдёт сквозь безграмотное построение, после чего без труда вырежет дезориентированную деревенщину. Но этого не требовалось. Он набрал полную грудь воздуха и издал самый настоящий звериный рёв.

Крестьяне дрогнули. Кто-то подпрыгнул на месте. А в следующую секунду, людей охватила паника, и они бросились врассыпную, прямо как зайцы от волка. Один крепыш растолкал соседей и пробежался по какому-то несчастному. От удирающих людей раздался гортанный крик, совсем не похожий на мужской, хоть женщин в толпе и не было.

Двое городских стражников побросали копья и точно также побежали в обратном направлении. Перепуганные, они стремились поскорее оказаться под сенью леса.

Сам не понимая почему, капитан Пабло пригнулся к земле. Законнику потребовалось приложить недюжинные усилия, чтобы восстановить сбившееся дыхание.

Позади, изнутри телеги, выглядывал Батя. Главарь наёмников тоже не перенёс боевой клич без последствий, но оценить его побледневшее лицо мешал шлем. Рядом, вжалась в угол Венга. Девушка быстро и сбивчиво дышала. Даже кираса и поддоспешник не скрыли дрожь, бьющую её тело.

Остальные пассажиры «вскрытой» подводы жались кто к стене, а кто и друг к другу. Никто не смог заставить себя хотя бы схватиться за оружие.

— Венга! Венга!!! — Батя с силой похлопал по шлему, пытаясь привести наёмницу в чувства. Когда забрало всё же повернулось к нему, приказал. — Догоняй! — и направился следом за Даджоем, пока тот не начал сносить на своём пути избы.

* * *
Двое выродков дёрнулись было назад, но не успели сделать и шага.

Изнутри сарая на них бросился невысокий воин в доспехах и, крича, принялся рубить мечом налево и направо.

Первому досталось седому мужчине. Лезвие ударило его в лоб и лицо тотчас залило тёмной кровью. Он всплеснул руками и завалился без чувств.

Второй успел понять, что происходит и даже попытался защититься топором. Но тщетно!

Подшаг!

Мгновенно сблизившись, парень подставил под удар шлем. Ржавое лезвие глухо ударилось о металл и скользнуло на плечо.

Удар!

Меч встретил лишь незначительное сопротивление рёбер, прежде чем войти в грудь на половину длины. И, кажется, поразил сердце. Глаза селянина остекленели, он пошатнулся и стал заваливаться на своего убийцу.

В тот же миг от въезда в деревню раздался ответный крик.

«Свои! Это свои! Они здесь и тоже дерутся!»— эти мысли налили мышцы мальца новыми, ранее неведомыми силами, рвущимися наружу.

Не обращая внимания на то, что движется сам, Макс рванул к дороге, в сторону шума и гомона.

Уже на выходе со двора, он налетел на ещё одного крестьянина. Мужик отшатнулся, хотел было бросится прочь от калитки, но кто-то подхватил его сзади. В следующий миг ноги в лаптях описали широкую дугу по воздуху, а голова с размаху встретилась с землёй. Тело обмякло тряпичной куклой.

— Где Кен?! — проревёл великан.

— С заложниками! — мальчишка указал на сарай в конце огорода. — Но там только двое!

Тут подоспел и сам Кеншин:

— Остальные в доме старосты!

Наугад была выбрана единственная двухэтажная постройка в селении. Уверенность наёмников в выборе цели, усилили двое лучников на бревенчатой крыше. Да и небольшая группа вооружённых селян спешила укрыться в этом здании.

Тем временем, Пабло строил стражников и ополченцев, пытаясь направить их копьями в нужную сторону. Чем бы ни была выходка гиганта, но воинство упорно не желало организовываться. Самые малодушные из бойцов, и вовсе выглядывали из-за ближайших деревьев, стойко и мужественно игнорируя требования командира.

Плюнув, на потуги коллеги, Батя уже присоединился к своему отряду.

— Давайте шевелиться, пока они хер к носу не прикинули и заложников не убили.

— Если поймёте кто из них староста, берите живым. — добавил Кеншин. — Хочу кое-что проверить.

* * *
Четверо бойцов бегом направились к большому дому. И уже один этот факт переполошил обороняющихся. Как минимум, никто не ожидал решительных действий, а появления по-настоящему вооружённых воинов — и подавно!

Один из лучников произвёл выстрел. Ему удалось безошибочно определить источник главной опасности, но вот умения стрелять критически недоставало. Даджой даже не смог понять, куда делась выпущенная в него стрела. Второй стрелок последовал примеру товарища, но продемонстрировал куда как лучший навык. На дистанции в два десятка метров, он умудрился промахнуться меньше чем на пять в сторону.

Позади громыхнул мушкет и один из лучников упал на крышу.

Венга окончательно пришла в себя. Прежде чем присоединяться к товарищам, она решила разрядить кремневое ружьё Макса.

Тем временем, Джой уже вытаскивал из окна особо любопытного селянина, решившего посмотреть на стрельбу. Как никак, а огнестрельное оружие — диковинка. Следом, лицом в землю, отправился ещё один мужик, попытавшийся уберечь друга от непредвиденной эвакуации. А чтобы им лежалось удобнее, гигант снабдил каждого щедрым пинком.

Второй лучник отошёл от шока и решил ещё раз испытать удачу. Но стрела отскочила от стального нагрудника цели. Воин внизу успел вскинуть пистолет, но стрелок спасся, просто упав на крышу.

— Джой, Макс, внутрь! Кен… — вместо последней команды Батя ткнул стволом наверх, в сторону досаждающего противника.

Степняк кивнул и примерился к выступающим с торца стены брёвнам. Макс даже не успел удивиться, как в несколько ухватов и подтягиваний, его наставник оказался на крыше второго этажа. Судя по хлопнувшей тетиве, лучник выстрелил в упор, но поединок всё равно проиграл. С громким криком мужчина рухнул вниз и продолжил стонать лёжа в траве.

Штурмовать первый этаж начали в наглую — всё с того же окна. Джой заглянул внутрь. Убедившись в отсутствии угрозы, он оглянулся на Макса и похлопал по раме.

— Резче, давай! — выкрикнул Батя и толкнул мальца по пятой точке, когда тот пытался аккуратно спрыгнуть с подоконника внутрь.

Защищающиеся селяне, словно ждали, когда кто-нибудь загремит по полу доспехами. Сразу двое с топорами появились из соседнего помещения.

Препятствием для одного стал Даджой. Длины его двуручного меча хватило, чтобы проткнуть мужчину даже стоя снаружи. Второй на мгновение растерялся и получил клинок в брюхо от противника внутри.

Откуда-то со второго этажа закричала женщина. Пронзительный вопль перешёл в стон полный боли, а в следующую секунду дополнился детским визгом.

Раздумывать было некогда. Под ругань старших товарищей и требования остановиться, Макс бегом рванул прочёсывать дом. В поисках лестницы, он налетел мечом ещё на одного мужика. А когда наконец нашёл, то без промедлений отправился наверх.

На последних ступенях его попробовали встретить. Увы, слишком поздно. Деревенский выродок махнул топором и попал топорищем по шлему. Может даже удар и был сильным, а может он успел бы замахнуться ещё раз. Но стон женщины и детский плач сдавили грудь юнца, заставляя его руку выпрямиться, как под действием пружины!

Он хотел помочь им! Хотел победить беду! Хотел убить уродов, посмевших посягнуть на беззащитные жизни! Хотел переступить через своё собственное бессилие!!!

Следующий защитник дома старосты лишился руки по локоть и продолжал получать удары лезвием уже на полу! А когда он затих и Макс поднял глаза, то обнаружились ещё двое: худосочный седой мужчина и такая же седая женщина.

Староста держал за руку ревущую девочку, а его жена прикрывалась молодой девушкой, приставив к её горлу нож.

Слава Свету, следом поднялись и Даджой с Батей, не дав мыслям мальчишки пойти стезёй «будь что будет».

В окне мелькнула чья-то тень. Батя, всего на мгновение бросил туда взгляд и поднял пистолет на жену сельского головы.

БАХ!

Выстрел внутри помещения больно врезал по ушам. Когда дым рассеялся, Джой уже помогал освобождённой заложнице выбраться из-под трупа, а старосте выкручивал руки Кеншин.

Что-то хрустнуло, и престарелый ублюдок завопил благим матом.

* * *
Больше в доме никого не оказалось. Ни преданных старосте селян, ставших с его подачи разбойниками, ни заложников. Снаружи гомонили подоспевшие городские ополченцы и громко ругался какой-то мужик, прижатый ими к стене. Остальные разбежались и заперлись по домам. Деревенское дурачьё и не представляло, что такое настоящий бой и каково это, когда рядом гибнут соседи. Да ещё и ужас, который навёл на них проклятый великан!

Снизу, от входной двери, донёсся громкий стук.

— Откройте дверь! — деловито потребовал Пабло и постучал ещё раз.

Ожидаемо, никто не подчинился его требованию. Капитан набрал в грудь побольше воздуха и уже собирался бить в доски рукоятью меча, но на его глазах в окно проскользнула ещё одна фигура в чёрном снаряжении и блестящем панцире.

Венга отыскала дверь и уже через мгновение провожала заказчика по ступеням. Однако, на втором этаже наёмнице вручили заплаканных девушку с ребёнком и спровадили наружу. Остался только озадаченный Пабло. Ещё бы не удивиться! Воины недавно были равнодушны к правосудию и законам, но теперь, похоже, наказывали старосту за содеянное.

Выкрутив руку преступника, один из них прижимал его к полу.

— Как избранный капитан островной милиции, я обвиняю Вас в преступлении против населения твердыни, разжигании неоправданной вражды… — завёлся было капитан, но что-то громко хрустнуло и помещение наводнил крик. — Что.. Что, Вы делаете?! Господа воины!

— Тщ-щ-щ… — приложив палец к забралу, главарь наёмников призвал к тишине.

— Где деньги? — спросил тот, что удерживал старосту. Теперь уже бывшего…

— Под матрацем! Под матрацем! — старик затараторил сквозь слёзы.

В помещении стояли три кровати. И пяти секунд не прошло, как все они были перевёрнуты, а заначка разорена. Из маленького кожаного кисета на пол высыпалась жалкая жменя медяков и серебра. Огромный воин чуть наклонился, но тут же покачал головой, неудовлетворённый найденным скарбом.

— Где деньги за урожай? — уточнил тот же боец.

— Я… — сельский голова на мгновение запнулся и попытался изобразить удивление. — О чём вы?!

Ответ и неумелая актёрская игра стали ему приговором. Наёмник вывернул его руку ладонью на пол и уколом меча отнял два пальца. И без того пожилой мужчина постарел разом на десятилетие. За то вот орал, не хуже юного Макса.

— Да что же Вы творите! Господа воины! У нас был уговор! — Пабло повысил голос, но не рисковал аргументировать слова, хотя бы берясь за пистолеты. Похоже, ему повстречались те ещё отморозки!

— Где деньги за урожай?!

— Под полом, в углу… — бывший староста говорил сквозь бессильный плач. Даже не ясно, было в нём больше боли или обиды.

Гигант немедленно проверил слова: опрокинул кровать в углу комнаты и нащупал сапогом шатающуюся доску. Используя двуручный меч как лом, он выкорчевал половицу и извлёк из тайника ещё один небольшой мешочек.

В этот раз, никакой меди не было. На пол посыпались серебряные и золотые монеты. Сельский голова, видя, что происходит с его сокровищницей, взвыл с новой силой.

Кеншин открыл забрало и наклонился над парой монет, замерших в луже крови. Остальные бойцы делали тоже самое — рассматривали раскатившиеся деньги. Безучастным остался только Макс, не понимающий, что происходит, и шокированный капитан стражи. Последний изумлённо таращился на невозможную для такой глухой деревни сумму.

Внезапно, крики на улице раздались с новой силой. Но, в отличии от конца стычки, вопило теперь на много больше глоток. Кажется, с ума сошло всё село! Из всеобщей какофонии вырвалось единственное внятное слово -«Пожар!».

В окно ничего увидеть не получилось. Так что покалеченный старик был сдан на руки заказчику, и банда полным составом поспешила наружу. Страшно даже подумать, что если паника была не преувеличенной!

Но, к сожалению, так и оказалось! Пламя обнаружилось с другой стороны села.

Как известно, беда сплачивает. Местные жители покинули свои дома, а городская стража побросала оружие и больше никого не хватала. Одни люди несли вёдра с водой, другие тащили топоры, чтобы вырубить просеку и не дать огню распространиться. Но объятых пламенем деревьев было уже слишком много. Лес полыхал! Кроны обратились факелами и трещали, к небу вздымался чёрный столб дыма, становящийся шире, чуть ли не с каждой секундой!

И капитан, и нанятые им воины уставились на старосту. Но ответил на их немой вопрос не он.

— Это всё этот ирод! Сынку своему сказал лес жечь, если городские с оружием придут! — провизжала женщина, бегущая к пожару.

Проводив селянку глазами, капитан опять уставился на старика. От обвинения, тот даже скулить перестал.

— Это правда? — выждав несколько секунд, Пабло удовлетворился отсутствием отрицаний, извлёк из нагрудной перевязи пистолет и выстрелил.

Вообще, за тяжелейшее на Архипелаге преступление, пуля в грудь — слишком легкая смерть. Да и изуверства над заложниками прибавляли в копилку грозящих старосте показательных наказаний.

Командир стражи одарил воинов мрачным взглядом и, не сказав ни слова, пошёл руководить людьми.

На этом работа наёмников была закончена.

* * *
— Куда мы так спешим?

Макс не понимал, почему Батя принял решение убираться с острова. Ведь ни оплаты за помощь, ни компенсации за порох не было.

— Порох и мечи нам оплатили. — подтверждая слова Бати, Кеншин позвенел карманом и хитро подмигнул. — А дерева, малый, нам уже не дадут. Ни щепки! Ты лесные пожары видел когда-нибудь?

— Нет.

— Ну так вот знай: к завтрашнему обеду выгорит половина острова. А учитывая сухую листву — может и быстрее.

Остаток пути команда прошла молча. В надежде, Макс то всматривался в небо, то оглядывался на дым. Но увы! Редкие маленькие облака не грозили плоскости дождём, а чёрный столб позади разросся ещё больше. Кажется, Батя не преувеличил с прогнозом.

В город старались заходить с краю, чтобы не наткнуться на любопытных горожан. Но всё равно повстречали достаточно много вопросительных взглядов. Да и на площадке перед ратушей, уже во всю кипели сборы добровольцев. Толпа с недобрым подозрением смотрела на чужаков, пока они ждали опускающийся мост.

Так или иначе, до крепости удалось добраться без недоразумений.

— Вы что там натворили?! — взволнованный вид товарищей обманул даже Лайонела.

— Ой! Да иди ты! Это не мы! — рыкнул в ответ Батя.

— Да в бездну! У нас каждый раз — «не мы»! Карательная бойня, воровство, а теперь ещё и поджоги?! Ты же знаешь, что за это…

— Лай, не ори, мать твою! Знаю! — лидер отряда снял шлем и быстрым шагом направился во внутренний двор.

— Кстати, на счёт «не ори»… — Венга бросила гневный взгляд на Даджоя и тоже направилась внутрь.

Гигант всплеснул руками:

— Ну, прости! Не вырезать же мне всю толпу было?!

Кажется, происходящее не обеспокоило только Кеншина. Хотя, по его узкоглазой физиономии вообще было трудно судить об эмоциях.

Вскоре из-за стен раздался шум крошащихся скал на краю твердыни. Крепость уходила прочь.

* * *
Разоружившись и протерев доспехи, Макс решил застирать стёганку. Рассматривая кровь на рукавах, он поймал себя на мысли, что руки не трясутся от пережитых нервов, а на душе было спокойно.

По крайней мере, пока не встретился со злым взглядом Венги.

И чего она…

Девушка сидела на камне около пруда… Голой задницей! Бёдра по бокам прикрывала только длинная льняная рубаха.


Наёмница полоскала в ведре свои стёганные брюки. А увидев приближающегося задумчивого пацана, она одними глазами смогла дать понять, что лучше бы ему убраться и ждать своей очереди.

Но её мимика была лишней. Мгновенно покраснев, Макс развернулся на сто восемьдесят градусов и засеменил прочь. Он даже представить боялся, как смотреть в глаза Венге, если бы подошёл ближе и хоть что-то увидел!

Ещё и предательский разум, воскресил свежую память о голой заложнице, распятой на полу сарая!

Перед входом в храм, обнаружился Кеншин. Он тоже ждал «своей очереди».

Чтобы прогнать дурные мысли, Макс поинтересовался причиной резкого ухудшения настроения Бати.

— С работой опять не вышло по нормальному, вот и бесится. Да ещё и монеты пустынников, снова соседствующие с нечистым на руку руководством острова. — пояснил степняк.

— Почему нечистым? Там ведь теперь капитан Пабло за старшего остался.

Из холла появился Батя с дымящей трубкой и встрял в разговор:

— Павлуха этот, похлеще старосты будет! Он всю дорогу про законы трындел, да про правосудие! А видал, как старосту завалил, когда серьёзный суд уже не за горами был? А знаешь почему? — из-под усов вырвался клуб дыма. — А чтобы старый дурак его самого с потрохами не сдал!

От внезапного осознания всей глубины, на которую проросли корни подлости, Макса как холодной водой окатило. Руки вновь начали дрожать, а пальцы сами собой сложились в кулаки.

Глава 12

И снова день потянулся за днём…

В свете последних событий, Батя принял решение урезать пайки до обычных размеров. А Джой с Кеном словно озверели на своих занятиях. Всё, что не умудрялся отбить на рукопашном первый, находил и охотно дорабатывал палкой второй.

Хоть еды и стало меньше, но её приёмы давались с трудом. Когда погода задавалась пасмурной и туман опускался во двор крепости, все члены отряда словно впитывали окружающую атмосферу. Единственным звуком за завтраком, обедом и ужином становился хруст челюстей Даджоя.

При плохой видимости, наёмники почти весь караул ходили по стенам и вслушивались. Один раз даже была поднята тревога. Лайонел вбежал в холл и сообщил, что слышал в тумане выкрики, но слов не разобрал. Следующие пять часов банда в полном составе находилась между башнями и вслушивалась в бездну, время от времени собираясь над вратами.

Батя шёпотом рассказал, что голова сама может начать рождать несуществующие звуки и тени в облаках, если постоянно пытаться их увидеть.

Но тот случай был не из таких.

Когда начало смеркаться, и командир уже думал распустить бойцов на ужин и отдых, откуда-то сверху донёсся едва слышный выкрик. Ему вторили ещё два. Было похоже, что кто-то отдаёт команды, но ни слова разобрать не получалось. После этого, торчать на куртинах пришлось до самого утра, а спать разрешили только следующему караульному.

За завтраком Кеншин предположил, что это могли быть заплутавшие в тумане пустынники. По его словам, во время воздушных путешествий бедуины ориентируются по Свету. Якобы, имея механические часы, календарь и карту орбит, они легко определяют и собственное место нахождения, и приблизительные координаты всех островов.

— Захватить бы одного такого небесного капитана и допросить, чтобы научил… — мечтательно протянул Лайонел.

Но Кеншин разочаровал его фантазии:

— Не допросишь. Этот секрет обеспечивает их народу монополию на практически беспрерывную торговлю с соседями и дальними твердынями. Если пустынник поймёт, чего ты хочешь — откусит себе язык и попытается захлебнуться кровью. А вообще, тех, кто секретами владеют, свои же и убивают, когда жареным пахнет.

До обеда в тот день спали, а после за Макса взялись сразу оба преподавателя. Как они сами выразились — для закрепления уже полученных знаний.

Тренировка разительно отличалась от ежедневных: все надели доспехи и использовали трофейное оружие.

Поначалу Макс боялся, что может нанести реальный вред старшим товарищам, но быстро понял, что ни силы, ни скорости ему для этого не достаёт. Неповоротливый с виду великан, оказался способен крутиться как волчок, кувыркаться в латах и, не напрягаясь, прыгать с места больше чем на два метра.

С Кеншином ситуация обстояла и того хуже. Он не просто уклонялся, а каждый раз контратаковал или даже делал выпады, разминаясь с идущим навстречу клинком на считанные сантиметры.

Кроме приёмов с мечом, парень теперь осваивал копьё. Казалось бы, древковое оружие должно сыграть на руку в бою против гиганта, но увы! Он даже не позволил к себе прикоснуться, зато сам не упустил ни одной возможности, чтобы отходить ученика плоскостью лезвия.

Через пару часов голова гудела от ударов по шлему, а руки под стёганкой были покрыты синяками.

В конце тренировки, в спарринге (это слово Максу тоже понравилось) сошлись оба наставника.

Кеншин макушкой дотягивался Даджою только до низа груди, поэтому последний без затей пользовался более длинными руками и ногами. То в панцирь подошвой бил так, что товарищ куклой падал на пол, то двуручным мечом с подшагом доставал чуть ли не с пяти метров.

Но степняк тоже не лыком шит! Подловив момент, он умудрился проскочить Джою между ног и сунуть ему руку под панцирь, тем самым обозначив смертельный удар.

В конце концов, наёмники посмеялись и пошли разоружаться.

— Ничего, малыш, тоже научишься. Да и в деревне ты неплохо ножиком своим поработал. Все всё видели! — Гигант снисходительно хлопнул по спине.

Конечно научится! Да ещё и не такому! Чтобы последняя его пристань оказалась как можно дальше, а сходить было не стыдно перед теми, кто будет на ней встречать!

Прежде чем отдыхать, Макс дополнительно выполнил полный круг физических упражнений.

* * *
Следующая твердыня повстречалась спустя целых две недели.

Остров, покрытый золотыми лесами, вынырнул из грозовой тучи и визуально был меньше предыдущего. Но сложный рельеф со множеством холмов, видных даже со стороны, не способствовал оценке площадей.

Сборы прошли впопыхах, а пристань случилась раньше, чем члены банды дошли до малого двора.

В этот раз в карауле стоял Даджой. Он доложил, что примерно в центре твердыни отчётливо видны много столбов дыма. Именно поэтому решили отправляться туда без разведки. Батя рассудил, что раз островитяне так лихо жгут лес — значит хорошо живут, вряд ли с такими возникнут проблемы.

На поверку, местность оказалась едва проходимой. Холмы чередовались с ярами, яры с мелкими озёрами, берега озёр обращались в непроходимый кустарник… Пришлось постоянно продираться сквозь мокрые заросли и обходить препятствия.

Обувь от грязи стала неподъёмной, стёганки, напитав влаги, тоже потяжелели.

По мере продвижения, склоны стали более пологими, а растительность упорядоченной. Овраги исчезли вовсе. Давным-давно кто-то высадил здесь деревья ровными рядами, что также облегчило движение.

Спустя два часа отряд вышел на убранные поля. Но, прежде чем добраться до дорожной насыпи, наёмники чуть не увязли в рыхлой грязи, в которую превратилась пашня.

Поселением оказалась просторная деревня, раскинувшая свои улочки между двумя полностью вспаханными долинами.

Все атрибуты благополучной жизни присутствовали: где-то крякали утки и пищали поросята, был слышен стук сразу нескольких топоров, ветряная мельница на пригорке скрипела осью.

— Здравствуй, мать! Где трактир у вас? — Батя обратился к пожилой женщине в крайнем дворе.

Кажется, она ни капли не удивилась чужакам, но и отвечать тоже не стала, а лишь махнула рукой вдоль улицы.

Другие встреченные местные тоже никакого особого интереса не проявляли. Только компания мальчишек жадно рассматривала воинов, а потом увязалась следом. Ещё бы! Где ты в этой дыре такое развлечение найдёшь! Настоящие доспехи, пистолеты на поясах и ружьё у одного.

А степняк чего стоит! Матери наверняка не раз пугали их злыми узкоглазыми людоедами, предпочитающими есть непослушных детей!

Постоялый двор удалось найти по усиливающемуся гомону. Похоже, у местных был какой-то праздник. Другими способами гульбу и пьяные песни в первой половине дня объяснить не получалось.

Переступив порог, наёмники стали причиной практически гробовой тишины и центром всеобщего внимания. Довольно большой зал трактира вмещал по меньшей мере два десятка больших столов и большая их часть сейчас была занята праздным людом. Почти все — мужчины. Редкие женщины или сидели у кого-то на коленях, или подвергались объятиям и тисканьям всех соседей разом.

Любопытные взгляды сопроводили пришельцев до свободного стола. Ситуацию разрядил громкий шлепок по заднице хозяйки заведения, когда та спешила к новым посетителям. Кажется, она не обратила внимания ни на хамство, ни на разразившийся хохот.

— Господа воины! Прямо сейчас есть жаркое с бульбой, а если подождёте, то могу зажарить пару цыплят. — относительно свежая полноватая женщина знала своё дело, короткое меню буквально от зубов отскакивало. — Для аппетита — первак, яблочная брага и пиво.

— Здравствуй, милая хозяйка! — Батя как обычно зарделся улыбкой и языком поправил край усов над уголком рта. — Давай жаркое на всех и четыре кружки пива.

— И одну кружку кваса! — добавил Кеншин.

— Кваса нет, господин… — только и успела ответь хозяйка, как сзади раздался возмущённый возглас:

— Какой он тебе господин?! Козел косоглазый! Тфу!

Плевок долетел до стола наёмников. Хозяйку передёрнуло, и она зашептала:

— Простите господа, простите… — дрожащими руками женщина принялась вытирать стол передником.

Вопреки ожиданиям Макса, никто из товарищей не шелохнулся и не оглянулся на задиру. В лице не изменился даже Кеншин. Но они зря надеялись, что местный пьянчуга ограничится парой слов.

Стоило трактирщице удалиться на кухню, как к столу подошёл бородатый широкоплечий детина, подпоясанный широким красным кушаком. Явно нетрезвый мужчина выпятил вперёд живот, демонстрируя, что имеет за поясом кремневый пистолет и кинжал в расшитых ножнах.

Вообще, обижать вооружённых людей — это сама по себе дурная затея. А в мире Архипелага, и подавно! Редкость огнестрельного оружия, доспехов и воинских навыков делает каждого бойца потенциально самым опасным явлением из всех возможных на бродячих островах.

Потому Батя и решил с ходу не потрошить зазнайку, явно имеющего за собой какую-то силу.

— Уважаемый! Мы просто хотим покушать, после чего планируем незамедлительно покинуть Ваше поле зрения.

— А мы хотим, чтобы местные девки знали место и носили юбки!

— Она не местная. — отчеканил Лайонел, защищая боевую подругу. Но пьянчугу это удовлетворить не смогло. Небрежным движением он взвёл курок пистолета за поясом и обратился к Венге:

— Шалава, ты оглохла?! Штаны снимай!

До сих пор спокойно сидевший Кеншин, схватил кисть задиры прямо на рукояти и его же пальцем нажал спусковой крючок.

Громыхнул выстрел и сквозь одежду детины попёр белый дым. Сам же мужик, таковым считаться больше не мог. Схватившись за пах, он упал на пол, несколько раз беззвучно открыл рот, точно рыба, и лишился чувств. Из-под него по полу растекалась лужа крови.

В таверне воцарилась тишина.

Посетители шокировано смотрели то на истекающего кровью товарища, то на чужаков.

— Ну и чего сидим?! — взревел Батя. — Тащите этого дурака к врачу!

К его удивлению, задиру выносили на руках сразу шесть человек, а все остальные посетители мужского пола последовали за ними. На своих местах остались только девки с осоловевшими глазами, и хозяйка, замершая в дверях кухни.

— Я прошу прощения за своего друга, уважаемая! Но кто этот человек, которого он покалечил?

Трактирщицу как током прошибло.

— Вы не с их острова?

— В смысле? Они что, не местные? — переспросил Батя и женщина принялась объяснять:

— Нет! Сохрани Свет от таких местных! Раз в год, после сбора урожая, их твердь к нашей пристаёт и тут такое твориться начинает! — дальше была поведана история, каких сотни: порченные девки, забитое местное мужичьё, неоплаченная еда и алкоголь в трактире. А в этом году, ещё и требование половины урожая.

Пожалуй, с таким же успехом, речь могла бы идти о вторжении войск, а не о соседях-бандитах.

— Только теперь, боюсь, половиной не откупимся. Тот оболтус — сынок старосты их острова.

— Сами себе работу сделали… — прокомментировал Лайонел и сразу уточнил, — Вернее, отработку.

— Да ладно тебе! — Батя махнул рукой. — Будем решать проблемы по мере их поступления! Милая хозяйка! Где наше жаркое?!

* * *
Приключения продолжились почти сразу.

Раньше, чем наёмники успели съесть хотя бы половину обеда, в трактир примчался маленький пухленький мужичок со свежим фингалом и разбитыми губами.

— Кто вы такие?! — взвизгнул он, но осёкся. Обнаружив, что незнакомцы вооружены, промямлил, — Господа воины…

— Господа воины и есть. — ответил Батя, не отрываясь от тарелки, и уточнил, — Странствующие. А Вы?

Не осмеливаясь подсесть к чужакам, мужчина сел на лавку соседнего стола и представился сельским головой, после чего замолчал. Кажется, он просто не знал, как правильно предъявить претензию вооружённой компании. Ну ещё бы! Если даже соседской деревенщине отпор не дали, то о чём сейчас говорить? Да и то, что староста пришёл без сопровождения хотя бы нескольких крепких парней, говорило достаточно о его авторитете.

Не будучи дураком и прекрасно понимая ситуацию, Батя решил перехватить инициативу:

— Что, уважаемый? Скоро соседи мстить придут, да? — утерев рукавом подбородок, старый седой волк зарделся улыбкой.

Староста хотел было кивнуть, но замер. Кажется, он подумал, что над ним решили поиздеваться.

— А ответить им поди и нечем?

Наконец, поняв куда клонит гость, мужичок едва заметно кивнул и уточнил:

— Только денег у села мало. Едой возьмёте?

— Едой и лесом.

— Хорошо. — староста и не подумал торговаться.

Батя сделалбольшой глоток пива и уточнил заметно смягчившимся тоном:

— А вообще, как так вышло, уважаемый? У Вас в селе мужики не водятся, что ли? Взяли бы вилы с топорами да прогнали обалдуев!

— Так обычно и прогоняли, если борзеть начинали! — староста чуть не захлебнулся собственным возмущением. — А в этом году — необычно! С пистолетами и ружьями пришли и половину урожая стребовали! На такое нам ответить нечего! Да и что отвечать, то? Говорят, мол, у них самих поля не уродили. Помрут ведь, если не поделимся…

Знакомая шарманка про продовольствие, пропавшее по той или иной причине, мгновенно привлекла внимание наёмников. К тому же, огнестрельное оружие само по себе в глухих деревнях не появляется.

— Господа воины, их остров завтра в полдень уходит. До тех пор, прошу Вас, постерегите место, где пристань случилась.

* * *
Так как реакция соседей могла быть незамедлительной и непредсказуемой, решили выдвигаться немедленно. Староста заверил, что переход между островами узкий и образует небольшую поляну на границах двух лесов.

Для облегчения розжига костров в ночное время, у хозяйки таверны взяли пару вязанок сухих дров. Она не стала возражать и охотно поделилась добром для общего дела.

Вообще, работа началась очень легко, даже направление к пристани уточнять не пришлось — в грязи была вытоптана настоящая дорога.

Когда пошёл сложный рельеф с холмами и оврагами, дрова стали нести по очереди.

До будущей линии обороны добрались за полтора часа.

Сельский голова не соврал. Место соприкосновения твердынь оказалось не шире пятидесяти метров и было на удивление ровным — без малейших ступеней. Если бы не разные лес и грунт с двух сторон, то только по бездне на краях перешейка и поняли бы.

— Надо было уточнить, как далеко от края находится соседняя деревня. — подметил Кеншин. — Мы и так почти на час отстаём, неизвестно, когда они назад пойдут.

— Надо-не надо… Хорошая мысля, приходит опосля! Малой, давай два костра выложи прямо на стыке. Остальные — выбирайте где заляжете!

Наёмники незамедлительно принялись выполнять приказы.

Кроме форы по времени, для обустройства позиций, несомненным плюсом был и рельеф. На стороне обороняющихся лес спускался с небольшого холмика, даже не холмика, а так… На макушку этой кочки и пошли все, кроме Макса. Он же выкладывал из сухих чурок два домика.

Выбор места для огня стал понятен сразу: из узкой щели вверх дул сильный сквозняк. Стоило лишь разжечь над ним сушняк, а дальше поток воздуха поможет разгореться даже мокрым веткам, которых тут навалом.

Как оказалось, о времени Кеншин волновался зря. Первые голоса в противоположном лесу послышались аж через пол часа.

Наёмники поспешили разойтись к примеченным заранее толстым деревьям. Встать решили полукругом в двадцати-тридцати шагах от перехода между твердынями. И того — примерно пол сотни метров до чащи, откуда выйдут островитяне.

— Слышите… — задумчиво протянул Лайонел. — А ведь если мы их не пропустим, они ж с голоду у себя там подохнут.

— Лай, захлопни забрало. — рыкнул Батя, вызвав у подопечных нервные смешки.

Селяне были уже совсем рядом с опушкой. Множество ног чавкали по лесной подстилке где-то за густым кустарником.

— Ну и пусть сдыхают. — Макс наверняка стал бы центром внимания товарищей за такую фразу, но в секторе огня появился первый человек.

Кремневое ружьё в руках парнишки громыхнуло.

Всплеснув руками, бородатый мужчина рухнул на спину. По его груди растекалось тёмное пятно.

Глава 13

Движение на противоположной стороне в миг прекратилось. Селяне даже не спешили забирать тяжелораненого товарища. Хотя, с таким ранением на Архипелаге не выживают. Продвинутая медицина здесь — крайне редкое явление.

— Свет всемогущий! — воскликнул Батя, глядя как мальчишка лёг на бок и перезаряжает мушкет. — Вы с Кеном сговорились что ли?!

Но ответить командиру никто не успел, из кустов рядом со сражённым мужиком, громыхнуло и поднялся клуб дыма.

Наёмники дёрнулись и на мгновение попрятались за деревьями. Но в кого был произведён ответный выстрел — осталось загадкой.

Макс дрожащими руками протолкнул шомполом пулю с остатками бумажного патрона. Он уже собирался выискивать вторую цель, но у противника кто-то что-то выкрикнул и по отряду ударил ружейный залп сразу из пяти стволов.

Результативность стрельбы оставляла желать лучшего. Лишь единственная пуля попала по дереву, за которым на полусогнутых затаился Кеншин. Да и то, стрелок слишком высоко задрал прицел.

— Ждите пока полезут! — Батя скорее рычал, чем говорил. Похоже, не только у Макса взыграл адреналин. — Глядишь, пяток положим, а остальные сами разбегутся!

Совсем не на руку играла и диспозиция: хоть наёмники находились на высоте, но она была покрыта исключительно редколесьем и отлично просматривалась вглубь, чего нельзя было сказать о крестьянах в густых зарослях. Будь там хоть сколько-нибудь умелые стрелки — уже давили бы латников забралами в грязь.

Но увы!

Похоже, деревенщина взялась за ружья чуть ли не впервые. Даже Макс на тренировках показывал Даджою лучшие результаты.

— Я поспать успею, пока они перезарядятся… — Лайонел перестал прятаться и в наглую торговал лицом, высунувшись из-за ствола. Похоже, с его позиции было видно, что происходит на противоположной стороне, и воин поспешил предупредить остальных:

— Сейчас будет залп!

В ожидании грохота и визга пуль, бойцы прижались к земле и деревьям, за которыми прятались.

Тишина. Ни команд, ни стрельбы…

Снедаемый любопытством, Макс оторвал грудь от грязи, которую успел намесить сооружая бруствер, и приподнялся над ним.

Рассмотреть ничего не вышло, но стоило его шлему заблестеть над опавшей листвой, как на той стороне гавкнул приказ и кусты расцвели оранжевыми вспышками и дымом.

В этот раз целились на много лучше. Одна из пуль шлёпнулась в землю прямо перед парнишкой. В лицо больно ударили комья грязи и тело рефлекторно дёрнулось прочь. Ладони заскользили по месиву. Благо, что мушкет удачно выпал из рук и кремневый замок остался чист.

— Успокойся! Глаза не пострадали! — протараторил Кеншин. Из-за грязи не было видно нижнюю часть лица и сначала он подумал, что мальчишку ранило рикошетом. Но нет, пронесло!

Голос наставника подействовал. Ощупав себя, парень утёр губы и ползком вернулся на огневой рубеж.

Следующие пол часа ситуация так или иначе повторялась около десяти раз. Сельские стрелки не показывались и стреляли из глубины зарослей. Скорее всего, сами они не догадывались об удачной позиции. Да и меткость после пятого залпа ухудшилась. В сторону противника долетали две-три пули, остальные или уходили куда-то над головами, или плюхались в мокрую листву далеко перед позицией наёмников. Крестьяне точно не были привычны вести перестрелки. Наверняка, ещё и оглохли все.

А поднявшийся из бездны промозглый ветер, должен был окончательно испортить им настроение. В отличие от многослойных стёганок воинов, деревенщину от холода берегли только рубахи, да кожаные безрукавки. Даже если на ком-то и была приличная одежда, то на общем положении это не сказалось.

Сразу за последней чередой выстрелов, голос с их стороны что-то рявкнул и лес сотряс дружный крик нескольких десятков глоток.

За время односторонней перестрелки, наёмники расслабились и не сразу поняли, что началась атака.

— Ребята! Внимание! — от неожиданного поворота событий, Батя чуть не выронил из рук пистолет.

Человек тридцать бородатых мужиков появились из кустарника и с криками понеслись на немногочисленного противника.

Пока Макс снова занял позицию для стрельбы, крестьяне уже добежали до границы между твердынями. Плотная толпа представляла собой лёгкую мишень, поэтому он пальнул практически не целясь. Следом отгремели пистолеты остальных наёмников.

Ни одна пуля не ушла в молоко!

Пятеро крестьян упали, их товарищи сначала замялись, кто-то спотыкнулся об тело и тоже упал. Но это особо ни на что не повлияло. Взревев с новой силой разъярённая толпа продолжила двигаться к убийцам своих соседей и родственников.

Перезаряжаться было некогда. Макс небрежным движением захлопнул забрало и выхватил меч. Его товарищи как раз выстрелили из вторых пистолетов и тоже обнажали клинки.

Батя с Лайонелом приняли первый удар на себя. Оба бойца находились примерно напротив центра пристани, и толпа двигалась прямо на них. Тем не менее, первого Лай оприходовал считай один на один. Из-за потерь и склона, строй противника сначала рассеялся, а потом и вовсе перестал существовать.

Ещё двоих центральная двойка приняла на клинки почти одновременно. Но дальше обстановка потеряла вообще хоть какой-то порядок.

Бежавшие следом за убитыми — тормозили перед опасностью. Им в спины врезались задние ряды, кто-то ругался и продолжал толкать товарищей на латников. Крайние замечали Макса и направлялись к нему. С другой стороны, ситуация повторялась и для Венги, к ней бросились сразу пятеро.

Хитрый степняк воспользовался неразберихой. Похоже, идущие на Макса мужики забыли, что маленький воин был не один. Прежде чем завязалась полноценная драка, один получил мечом в живот, а второй лишился руки, которой держал дубину.

Овладевая инициативой, Кеншин попробовал зарубить следующего, но тот отскочил.

В бой вступил Макс. Сотрясаемый адреналином, он перестал чувствовать вес меча и с воплем бросился на ближайшего противника с самодельным копьём. Заточенная палка соскользнула с груди доспеха и зацепилась за рукав стёганки. Но расстояние уже позволяло нанести удар по рукам.

Лишившийся кисти селянин взвыл. Бросив копьё он попытался спастись, но всем весом налетел на товарища и оба повалились на землю.

Благодаря свалке, Кеншин остался всего против двоих мужиков. Он перехватил рогатину одного и, не отпуская её, с резким выпадом пронзил второго. Подоспевший Макс добил в бок обездвиженного.

Тем временем, Батя с Лаем убили или ранили ещё троих и сейчас их обступал по меньшей мере десяток крестьян. Не сговариваясь, им в спины ударила освободившаяся двойка.

Чтобы дать подоспевшим бойцам преимущество, Батя сделал несколько ложных выпадов, привлекая к себе максимум внимания. Но сделал это настолько натурально, что поверил даже Лайонел. Он бросился вперёд и рассёк кому-то горло, прежде чем получил сокрушительный удар дубиной по шлему.

К моменту осознания удара в тыл, деревенщина потеряла ещё троих. Оставшиеся шестеро утратили прежний запал и стали отступать перед тремя латниками с окровавленными мечами. Ещё и сбитый с ног оказался крепким гадом и начал подниматься.

Стоило побежать одному, как остальные последовали его примеру. Стремясь поскорее оказаться на своём острове, они на ходу бросали оружие… Вернее, всевозможный сельскохозяйственный инвентарь и палки.

В отличии от мужской части воинства, Венга испытала некоторые проблемы. Она успела зарубить двоих крестьян, но потом её окружили ещё пятеро. От смерти или пленения спасали несколько растущих рядом деревьев. Девушка шныряла вокруг и между ними, так сказать, путая врагов в трёх соснах. Подоспевшие товарищи сформировали строй и безжалостно порешили заигравшихся селян. В построении не принял участия только Макс. Он просто не понял, что делают старшие.

— На исходные! Перезарядить оружие! — рявкнул Батя.

* * *
Никто из убитых селян не нёс с собой пистолетов или ружей, а значит они либо побросали их в кустах, либо на сечу вышли не все. В любом случае, наёмники проверять не собирались и продолжили сидеть на облюбованных в самом начале позициях. Разве что, добили по пути нескольких раненных.

Вид лежащих рядом трупов нисколько не смущал ни разгорячённого Макса, ни опытных воинов, наверняка успевших насмотреться на всякое за годы работы. Да что там! Парнишка и сам видел множество смертей в лагере чумных. Разница лишь в обстоятельствах.

Тех людей было жаль, а эти мужики, вон… Рубашка на распашку, борода кучерявая, волосы растрёпанные. Точно разбойник из сказки, которую рассказывала мама в далёком детстве…

Макс тряхнул головой, отгоняя мысли. Он словно боялся запачкать добрую память грязью и кровью, в которых сидел сам.

Вопреки опасениям, никто больше не показывался с противоположной стороны. Да может и не осталось больше никого рьяного на всём острове…

Внимание Макса привлёк интерес, с которым его наставник рассматривал тела убитых. На сколько он успел узнать Кеншина — просто так он ничего не делал… Разве что издевался, но это сейчас было не при чём.

Степняк заметил немой вопрос в глазах мальчишки и объяснил:

— Похоже, их командир в кустах отсиделся.

И действительно: среди убитых и сбежавших все были относительно молодыми. По крайней мере, если руководил акцией возмездия именно староста.

— Кен! До темноты в заросли ни ногой! — Батя бросил ещё один приказ.

Собственно, до темноты делать вообще было нечего. Не пойдёшь же ты прогуляться вдоль линии обороны или собирать трофеи, когда в пятидесяти шагах сидят стрелки и ждут удобной мишени.

Да и учитывая недисциплинированность и неопытность крестьян, они довольно скоро должны будут себя выдать. По крайней мере, Макс так решил исходя из собственного опыта. Прежде чем начало смеркаться, он успел посчитать деревья на обеих сторонах, перепроверить бумажные патроны в сумке, расширить свой неглубокий окоп и нагрести на его дно опавшей листвы. Но, вопреки его ожиданиям, в кустарнике никто не шумел.

Наблюдая за вознёй подопечного, Батя невольно улыбнулся. Старшие наёмники каждую секунду использовали чтобы передохнуть, а мелкий копошился как птица, вьющая себе гнездо.

«Ну ничего… Стемнеет — выпорхнешь, птенчик!»— подумал он и довольно поправил усы.

Последние беспокойные часы прошли вместе с сумерками.

Члены банды не увидели в крестьянах лихих вояк и потому справедливо сомневались в возможности ночной атаки. Поэтому, когда Свет померк в незримой выси, бойцы расслабились. Мужики собрались за окопом Макса для приёма пищи, а Венга, судя по громкому сопению, решила немного поспать перед ночным бдением.

На ужин пробовали сушёное мясо, превращённое в брикеты. Продавший его фермер не скупился на слова похвалы и, надо сказать, не соврал. Только вот жевалось тяжело. В суп для наваристости или в кашу накрошить, самое то было бы!

— Что там у меня? — осведомился Лайонел сняв шлем и ощупывая темечко.

— Внутри или снаружи? — хохотнул Батя.

— Твою мать, я серьёзно!

— Тише ты… Ничего там нет. — Кеншин поспешил успокоить товарища, пока тот не начал шуметь.

— Ни внутри, ни снаружи! Хе-хе… Ай! — лидер никак не мог упустить возможности подколоть длинноволосого, за что и поплатился болезненным тычком в бедро.

Несмотря на скромный размер, один брикет сумел утолить голод у четверых мужчин. Чуть-чуть даже осталось. Небольшой кусочек завернули обратно в мешковину, рассчитывая на Венгу.

— Кен, ты днём хотел что-то сделать? — Батя припомнил интерес, с которым воин высматривал тела, в поисках главаря.

Степняк кивнул и уточнил:

— Схожу, на их деревню посмотрю. За одно, может узнаю, откуда взялись ружья и нет ли у них чеканки пустынников.

Батя согласился и прямо в лоб поставил условие:

— Малого с собой возьми.

На несколько секунд повисла тишина.

От серьёзного отношения к себе, у Макса мгновенно прошла усталость и посвежело в голове. Но он прекрасно понимал, что может значить молчание наставника. Он просто подбирает для отказа формулировку помягче.

— Хорошо. Макс, пол часа утрясём еду и идём.

* * *
Первым через пустырь отправился Кеншин. Он выбрал полосу более тёмного грунта и пополз по ней. А чтобы скрыть светлые кирасу и шлем — надел поверх них балахон. Слышимость, сильно пострадала, но если обнаружится засада, доспехи могут спасти жизнь.

Стоило степняку лечь, и его силуэт растворился на фоне земли. Сначала Макс удивился и отсутствию звука, но это объяснилось очень низкой скоростью. Пятнадцать минут, пока его наставник перебирался через пустырь показались вечностью. Лёгкий ветер, играющий с листвой, заставлял воображение рисовать таящихся бородатых стрелков с ружьями. Но всё обошлось.

Ещё через несколько минут, никого не обнаружив, Кеншин коротко свистнул. Условный сигнал походил скорее на крик хищной птицы, чем на звук изданный человеком, и никак не нарушал покоя ночного леса.

Макс перебежал пустырь и нашёл товарища по звуку. Он прятал свои доспехи в тени поваленного бревна на значительном удалении от опушки. Если к моменту возвращения разведки, местные выставят на пристани заслон, забрать снаряжение будет не проблемой.

— Нет, ты не снимай. — Кен остановил мальчишку, когда тот уже нащупывал ремни на боку. — Всё равно идёшь вторым.

За простым объяснением скрывалось волнение о жизни ученика.

— На дороги рассчитывать не приходится, их тут не будет, так что пойдём примерно к центру острова. Там попробуем искать поселение по косвенным признакам.

— Что такое косвенный? — удивился Макс.

— Ну… Посредственный. Около идущий. Запах дыма, там… Или лай собак. Песни пьяниц в трактире. Понял?

— Да.

Вообще, интеллектуальное развитие парня уже не раз радовало Кеншина, но то, что тот выдал дальше, не на шутку удивило бывалого путешественника, воина и наёмника:

— А может просто перпендикулярно от края пойдём? Если остров хотя бы примерно круглый — выйдем к центру по радиусу. — предложил Макс.

— Ты где таких слов нахватался? Радиус, перпендикуляр…

— Да… У нас в деревне школа была.

Будь на дворе день, то Макс удивился бы во второй раз. Оказывается, узкие глаза степняка легко могут принимать круглую форму.

В общем, перпендикуляр или нет, а пошли просто куда-то вглубь.

Рассмотреть следы не позволяла темнота, но пару раз точно довелось пересечь вытоптанные тропы. Земля была твёрдая, а подошвы не чавкали.

Не смотря на полное отсутствие холмов и оврагов, продвижение по ночному лесу заняло порядка полтора часа. Чтобы не шуметь, надо было вовремя обнаружить каждый куст и деревце. А попытки выявить засаду, обернулись частыми остановками, нужными чтобы вслушиваться в звуки осенней чащи.

Когда, наконец, между стволами забрезжило тёмно-синее полотно ночного неба, сразу сам собой решился и вопрос поиска поселения. Деревня располагалась на склонах холма, вздымающегося посреди поля.

Не смотря на поздний час, во множестве окон брезжил свет. Оно и не странно! Сегодня домой не вернулись почти тридцать мужчин. Чьи-то сыновья, мужья и отцы.

У Макса промелькнула мысль, что местные вполне могли бы перегрызть друг другу глотки. Это решило бы проблему на корню. По крайней мере, наказать старосту они должны однозначно!

По мере приближения к возвышенности, стали слышны ругань и женские крики. Похоже, домыслы были не далеки от истины. У самого склона обнаружился и первый пост часовых. Их выдали три огонька.

— Курят. — прошептал Макс. Но куда более опытный Кеншин обратил внимание на характерные движения огоньков на уровне груди и поясниц, и на отсутствие всполохов от затяжек.

— Нет. Это фитили тлеют. Фитильные ружья.

Разведчики решили обойти поселение по кругу. Ведь вряд ли деревенские озаботились полным оцеплением.

Тут-то и всплыли непредвиденные препятствия. В самом начале склона его охватывала невысокая стена, которую стало видно только при близком взгляде. Скорее всего, трое стрелков сторожили один из проходов. Но тогда зачем было ставить их снаружи?

Скоро нашёлся ответ и на этот вопрос.

Стена была старой. Куртина между башнями почти развалилась. Да и сами они тоже не сохранили былых форм.

В поисках пролома или даже полноценного прохода, наёмники приблизились к укреплению вплотную.

Да уж! Древние зодчие всерьёз озаботились безопасностью того, что тут было раньше. Когда нашёлся пролом, стало возможным оценить толщину каменной кладки. Чтобы пройти насквозь, пришлось сделать четыре полноценных шага.

— Тщ-щ-щ… — Кеншин издал предупреждающий звук и прижался к камням.

Макс встал рядом. Через секунду, в тусклом свете окон показался селянин с ружьём. Он шёл вразвалку и никуда не спешил.

Когда скучающий патрульный скрылся за ближайшим домом, разведка возобновилась. Две тени шмыгнули из стены и, избегая освещённых участков, стали пробираться вглубь деревни.

Выбранная наклонная улица вела на самый верх холма, где кипели страсти. Единственными словами, которые слух сумел вычленить из беспорядочных воплей, были «убийца» и «голод».

Через несколько минут Кеншин с Максом вышли в тыл большой толпы. Перед людьми, на крыльце деревенского холла, стоял седой крепкий мужчина. Он старался успокоить односельчан.

— С голоду помрём… Где мой муж… Тебе торгаши денег втридорога предлагали, а ружья нам твои на что… Навоевался… Стрелок сраный… Кто моего сына убил… — негодовала толпа.

Вот всё и встало на свои места.

Уличив мгновение между выкриками, староста всё же взял слово:

— А ну-ка цыц! Я тоже сына потерял считай! Вам всё мужики наши рассказали! К соседям степняки явились! Банда чертей узкоглазых! На постоялом дворе обосновались и гвалт чинят!

Толпа замерла. Страшные сказки о степняках помогли сельскому голове завладеть их вниманием.

— А мы им бой дали, чтобы сюда не сунулись! А если окончательно погань эту не разобьём, так девок ваших в гаремы погонят! А мальчишек — к мужеложцам в гаремы! Галдежом делу не поможешь! Кто драться может — на рассвете тут собираемся!

На переднем крае что-то одобрительно загудели мужики, сотрясая ружьями над головами. Скорее всего — доверенные лица старосты, но односельчане поддержали их дружным гомоном.

Сельский голова говорил ещё что-то, но Макс уже не слушал. Наставник потащил его обратно к стене. В проход проскользнули так же за спиной у патрульного. Но к лесу не пошли.

— Ложись тут и жди. Скоро вернусь. — прошипел Кеншин.

— Куда ты?

— Забот им подкину.

А через мгновение фигура степняка уже растворилась во тьме.

Каких забот? Как подкинешь? Парнишка лежал на холодной грязи, жадно вглядываясь в освещённые участки деревни.

Люди не расходились. Попеременно что-то выкрикивал то староста, то кто-нибудь из толпы. Всё чаще звучали одобрительные возгласы.

Внезапно, до мальчишки стало доходить: там было по меньшей мере сотни три человек и, если они все утром попрут на пристань, наёмники их попросту не удержат. Что же такого мог задумать Кеншин?

Ответом стал брезжащий язычок пламени на одной крыше. Потом ещё на одной, и ещё…


Прежде чем селяне заметили занимающиеся пожары, горело уже с десяток хат.

Ночь пронзил женский визг, его поддержали ещё несколько и люди стали разбегаться с площади. Каждый стремился поскорее добраться до своего жилья, чтобы убедиться в его сохранности и принять противопожарные меры.

Засмотревшись на факел, которым обращался холм, Макс не заметил приблизившегося товарища:

— Поднимайся, бежим.

До опушки добирались не таясь. Даже если караульные ещё стояли на своих местах, то имели сейчас куда более интересное зрелище, чем паханное поле.

Но расчёт степняка сыграл и против самих разведчиков. Хотя, теперь они скорее диверсанты? В общем, как бы там ни было…

— Стой! Стрелять буду! — проорал кто-то из темноты.

Естественно, останавливаться наёмники не стали. Не сговариваясь, они рванули вдоль деревьев.

В тот же миг из темноты прогремели два выстрела. Пули просвистели в никуда и Кеншин буквально поволок своего ученика в лес.

Судя по хрусту за спиной — началась погоня!

Прекрасно понимая, что пацан в доспехах не выдержит темпа, а крестьяне, наоборот, будут налегке, опытный воин принял решение уводить преследователей за собой.

— Заблудишься — выйди к бездне и вдоль неё к пристани! Пошёл! — мощный толчок в спину, задал Максу направление.

Глава 14

Первые минуты бега дались Максу легко.

Не в физическом смысле. Лёгкими были только мысли. Знай себе — беги, не оглядывайся. К тому же, судя по шуму, погоня пошла не за ним.

Шаг за шагом, мальчишка углублялся в лес. Сапоги облепила грязь и листва. Казалось, они потяжелели на целую тонну. Мокрая от пота и собранной влаги стёганка также не прибавляла прыти.

Организм выдыхался и скоро стало трудно огибать выныривающие из ночи силуэты деревьев.

В какой-то момент под подошвой не оказалось земли, и парнишка совершил шаг в тёмную пустоту.

Не было страха ни за жизнь, ни за здоровье. Падение длилось ничтожную долю секунды и успело породить один единственный испуг: он травмируется, закричит, Кеншин непременно услышит и пойдёт на помощь, подвергая себя опасности.

Ну уж нет! Так подвести наставника Макс не мог! Сцепив зубы и выставив руки с ружьём вперёд, он упал на мягкую лесную подстилку.

Фух! Яма оказалась неглубокой! По колено, или около того.

От короткого полёта в кровь выплеснулось ещё больше адреналина. Из ямы, парень выскочил не хуже чёрта из табакерки, да так понёсся, что вполне мог и убиться о случайное дерево. Или даже панцирем на сук напороться. Насквозь…

Но юный организм не был железным и очень быстро потребовалось привести в порядок дыхание. Лёгкие в прямом смысле боролись с судорогами. А за прерывистыми вдохами не было слышно даже собственных шагов.

Через пол минуты отдышка отступила и чуть замедлилось сердце. Нужно осмотреться…

Поблизости никого.

Издали тоже звуков не слыхать. А темень то… Так и сам не заметишь, как за край твердыни в бездну шагнёшь! Надо повнимательнее бежать…

Подошвы были избавлены от грязи и движение продолжилось быстрой трусцой. Прямо как на тренировках. Шесть раз вокруг крепостного двора это, конечно, не в доспехах и с оружием грязь месить, но в таком состоянии он бы и десять кругов пробежал. А может и ещё больше!

В какой-то момент подбитые каблуки застучали по мощённой дороге. Испугавшись звонкого звука, Макс замер и припал на колено. Ощупал рукой… Так и есть — мостовая посреди леса! За удивлением, последовало недоумение. Камень не холодил пальцы! Для сравнения был ощупан панцирь и поднятое забрало. Да что там! Даже дерево на обочине холоднее!

Ладно, некогда зевать! Надо выбираться к своим. Если завтра удастся пережить полдень, вот тогда и расскажет о странной находке.

Но сказать легко!

После падения в яму, юного воина не покидала мысль, что он потерял направление. Начав оглядываться в поисках хотя бы какого-то ориентира, он влез в кусты.

По лицу полоснули мокрые ветки с шипами.

Боль вперемешку с холодом пронзили нервную систему, рождая в мозгу круговорот разнообразных мыслей: компоновались трёхэтажными формулировками все известные ругательства, проступила неуместная сейчас жалость к себе, вспомнились сказки матери с отцом, о героях, странствующих по Архипелагу и справляющихся со всеми невзгодами…

Точно! Герои в легендах и былинах часто ориентировались по дыму! Сейчас, конечно, дыма не видать, как никак — ночь, но пожар должен давать много света.

Так и оказалось. Над местом, где терпела бедствие деревня, облака окрасились в едва заметный алый цвет. Выбрав противоположное направление, Макс зашагал к цели.

Но, спустя пол часа, стало ясно, что с курса он всё же сбился. Во время движения к поселению, не было ни перепадов рельефа, ни луж. Теперь же приходилось то подниматься, хватаясь за низкие ветки, то спускаться, съезжая на заднице… Один раз довелось перейти неглубокое озеро. Сначала оно показалось лужей, но они не бывают по колено и с десяток шагов в ширину. Хорошо ещё, что противоположный край было видно.

Так или иначе, ещё через час изнурительной ходьбы, лес позволил увидеть бездну. Тёмное, почти чёрное, полотно показалось между деревьями и простиралось вдоль всей опушки. Вот только ни слева, ни справа, второй твердыни не было. Это одновременно и усложняло, и облегчало задачу. С одной стороны, нужно сначала найти второй остров. Но с другой — не придётся гадать о направлении к пристани.

Решив, что перешеек найти было бы сложнее, чем всю глыбу целиком, Макс осмотрелся. Обрыв простирался в необозримую даль только в одном направлении, а значит, идти надо не туда. Как бы сильно парень не заплутал, но не мог же отклониться аж на столько?

В противоположной стороне, край округлялся и уходил из поля зрения за деревья. «Поворот» был достигнут за пару минут и явил взору искомое. Синева пропасти клином сходилась между двумя чёрными массами.

Словно хваля юного авантюриста, бездна взвыла ветрами и подбодрила его холодным потоком. Идти сразу стало легче. Мокрая одежда нисколько не способствовала комфортному нахождению в осеннем лесу, так что нужно было поскорее выбираться к товарищам. Там как раз должны быть два костра.

— Костры… — прошептал парнишка, на мгновение замедлившись.

И в самом деле! Огня видно не было.

Однозначно, это не обязательно значит что-то плохое, случившееся с отрядом. Вполне возможно, пристань достаточно далеко от всего, что есть в поле зрения, вот и не видно ни единого отблеска на кронах.

Но паранойя — дело такое… Парнишка снова углубился в деревья. Двигаться стал куда медленнее, чтобы не шуметь.

Додумался даже прятать свой силуэт перед кустарниками и неровностями местности. В случае наличия наблюдателей в глубине чащи, им будет труднее увидеть крадущегося одиночку на фоне неба.

Постоянные остановки для прослушивания ночной тиши, тоже темпа не прибавляли. На всякий случай снял шлем. Вряд ли кто-то сумеет метко выстрелить или ударить прямо по голове в кромешной темноте, так что не имело смысла ограничивать чувствительность ушей.

Однако, собственное дыхание так и осталось для Макса самым громким звуком в лесу.

За постоянными остановками и выжиданиями, когда же затаившиеся крестьяне выдадут себя, он утратил представление о времени. Казалось, что первые лучи Света вот-вот озарят бездну. Боялся, не успеть на пристань раньше разъярённой деревенщины.

Но самой страшной мыслью было предположение, что старшие товарищи оставят пост и пойдут его искать.

Наконец, вдали, среди деревьев замерцали огоньки. Макс с облегчением выдохнул.

Если горит — значит относительно недавно подкидывали дрова.

Всё должно быть в порядке. Но…

На ум пришла первая, по-настоящему военная, идея. Раз он ушёл в разведку, значит должен проверить подходы к пристани и перед возвращением. Мужики наверняка оценят! Ну и Венга тоже. Да.

В том же темпе, замирая и вслушиваясь, парень двинулся вдоль опушки. Никого не обнаружив, он решил пройти ещё раз, отойдя глубже на остров. Но там тоже никто себя не выдал. Да и костры позволили худо-бедно просмотреть на наличие людей весь край.

Вот и славно, вот и хорошо! Пора возвращаться!

До опушки удалось дойти не подняв шума. Но, уже у самого края, возникла ещё одна идея: до сих пор старшие не заметили Макса, так почему бы не продемонстрировать свою прыть и дальше?

Не меньше десяти минут потребовалось, чтобы отыскать взглядом всех наёмников. Не нашёлся только Кеншин. Мальчишка уличил момент, когда пристань осталась без наблюдения и шмыгнул вперёд. Он заранее наметил путь к толстому дереву на противоположной стороне. Спрячется за ним, если удастся пройти перешеек незамеченным.

Треск костров перекрыл тихие шаги, а полминуты без внимания хватило, чтобы приблизиться к отряду вплотную. Происходящее было игрой и баловством, но сердце колотилось как бешенное. В юном теле играли древние охотничьи инстинкты. Но… Что дальше?

Выглянув из-за ствола, Макс убедился, что его не видят и попробовал выждать ещё один удобный миг. Правда, уже через несколько минут, холод взял своё. Адреналин отступал, а мокрая одежда оставалась. Тело пробила дрожь.

Решив, что хватит, он вышел из укрытия и, как ни в чём не бывало, направился к своему окопу. Но даже так, его умудрились проморгать.

— Великая бездна! — чуть не подпрыгнул Лайонел. — Как же ты затрахал со своими шуточками! Не вздумай ещё и малого этому дерьму научить!

— Учиться затрахивать — это скорее к тебе. — голос Кеншина из-за спины заставил Макса встрепенуться.

Трудно сказать, что сияло ярче, лысина степняка в свете костра, или его довольная улыбка.

* * *
Разведчиков встретили дружным смехом. Костры и без того демаскировали позицию, так что никто не скрывался. Говорили тоже во весь голос.

Кеншин признался, что пришёл к перешейку пол часа назад. Обнаруженную вскоре тень, он не сразу признал своим учеником. Больно странным показалось поведение. Да ещё и измазанные грязью доспехи не способствовали опознанию. В любом случае, пришлось проследить за незваным гостем. Узнать в нём Макса удалось только в свете костров, когда он в наглую пошёл через пустырь.

Смеясь, степняк признался, что изумлённое лицо Лая стоило времени, затраченного на скрытное перемещение.

— Да ну тебя, Кен! — Лайонел протянул кожаный бурдюк с водой, чтобы разведчики умылись.

— Узнали чего? — уточнил Батя.

— Да. Староста сменял продовольствие на фитильные ружья. Говорят — каким-то «барыгам», но оно и дураку понятно, каким именно. — лица посетили горькие улыбки и доклад продолжился, — Вообще, там целый митинг был. Голова подстрекал толпу идти к соседям, спасать их от ига империи. Поход планировался на рассвет.

— Планировался? — Батя сделал ударение на последний слог.

— Я деревню поджог, чтобы хлопот им добавить. А если и явятся — уставшие будут.

— «Это не мы»! — прокомментировал Лайонел, стараясь перекривлять голос командира. — Заказчику так и скажем! Диверсанты… Етить твою!

Макс на мгновение замер с набранной в ладони водой. Ещё одно новое слово, и оно точно значит что-то лихое! Потом у Кеншина спросит…

— Да уж. Ладно… Всё правильно сделал, староста сам виноват. — кажется, Батя погрустнел. — А что за стрельба была?

— На секрет нарвались. Ничего особенного.

— Погоди! Так вас ещё и видели? Думаешь они совсем тупые и не соотнесут парочку ночных бегунов с пожаром? Секрет доложит! А староста им подскажет, что это степняки как раз и были!

— Никто ничего не доложит. — Кеншин растянул губы в улыбке.

Не удовлетворившись, главарь банды продолжил наседать на бойца:

— Значит трупы найдут!

Но тот парировал спокойным голосом:

— Пол деревни полыхало. О пропавшем карауле никто не вспомнит.

Прояснив ситуацию, разведчики продолжили приводить себя в порядок.

Чтобы хоть немного подсушить одежду, её повесили на палки, воткнутые около костров. Сторону меняли каждый раз, когда нужно было подбросить дров в огонь.

Хоть Макс предварительно и отжал воду из стёганки, но многослойная одежда толком не прогревалась. Чего нельзя было сказать о балахоне его наставника. Кеншин забрал его уже через час сушки.

* * *
За всю ночь больше ничего не происходило. Как ни старались наёмники вслушиваться в заросли на противоположной стороне пустыря, но единственными звуками оттуда были естественные шорохи леса. Лишь однажды всех переполошила какая-то ночная птица. Да и та, крикнула всего пару раз, и соизволила оставить паранойю воинов в покое.

Когда забрезжил рассвет, поддоспешник Макса всё ещё не высох. Нужды в кострах больше не было, да и ходить к ним стало опасно, так что пришлось надевать мокрое снаряжение.

Сначала, появление погоревших селян ожидалось с минуты на минуту. Потом — когда окончательно развиднеется. Но ни час, ни даже два часа спустя, никто так и не пришёл.

Первые признаки жизни островитяне подали, когда банда уже решила завтракать. Из глубины тверди донеслись редкие выстрелы. Что бы у них там не стряслось, но стрелки так и не перезарядили фитильные ружья. А может, просто больше не в кого было стрелять.

В любом случае, последний брусок вяленого мяса приканчивали в спешке.

Кеншин предложил разжечь пару костров из остатков дров, а в случае попытки прорыва — накидать в огонь влажных веток.

— Конечно, в идеале это должна быть солома, она быстрее даст дым. Но, чтобы выиграть время, поставим дозор. И как только станет слышно толпу — начнём дымить.

— И что мы с этого получим? — Венга не сумела понять всей глубины тактической мысли степняка, и он объяснил:

— В условиях плохой видимости, необученные крестьяне не смогут реализовать собственное численное превосходство.

Мудрёное выражение понравилось Максу. Стараясь запомнить последовательность слов, он беззвучно проговаривал их одними губами.

— Ох и научишь ты плохому, малого… — покачал головой Батя. — Хотя лучше ты, чем Лай!

Под сдавленные смешки Лайонел отмахнулся:

— Вы у него ещё совета потом спросите!

Поднявшийся смех оборвал Кеншин. Он внезапно посерьёзнел и шикнул. Прислушиваясь к соседней твердыне, воины замерли. Никто не смел пошевелиться, прежде чем повторился треск, настороживший их товарища. Впрочем, звук был достаточно далеко и едва отличим от шума утреннего леса.

— На позиции. — тут же скомандовал Батя.

Макс прекрасно знал, что последует дальше: стрельба, рубка, толпа вопящих мужчин, а теперь возможно и женщин… В висках застучало. Одно дело было, когда ждал незнамо чего, но совсем другое, когда уже представляешь предстоящий бардак.

К слову, совершенно не похожий на битвы, описанные в книжках и рассказанные в легендах. Все эти лживые истории ни слова не говорят о трясущихся руках, ватных коленях, боли в ушах от выстрелов и наступающей затем глухоте… Само-собой о вони они тоже умалчивают.

Припав к прикладу ружья, парнишка чувствовал тяжёлый запах тухлятины, витающий по-над самой землёй. Хоть тела и сбросили в бездну ещё ночью, но пролившиеся кровь и испражнения уже пропитали опавшую листву. Или это рукава так провоняли?

Принюхиваясь, Макс пропустил момент, когда на противоположной стороне появился крепкий мужчина. Но, кажется, островитянин и сам не сразу понял, где очутился.

Парнишка совместил мушку и целик с ярким поясом оглядывающегося селянина. Традиционный для острова элемент одежды сослужил отличной точкой прицеливания.

В последнее мгновение, когда кремень уже должен был высечь искры и воспламенить порох на полке замка, из тех же кустов вышла женщина. Перемазанная сажей и с пятнами крови на одежде, она держала на руках грудного ребёнка.

Никто из наёмников не посмел пошевелиться.

Не рассмотрев угрозы за деревьями, семейство двинулось через перешеек.

Почти сразу, за ними появились ещё люди. Мужчины и женщины, старики и дети. С ними шли даже несколько собак… Лишившиеся крова и измождённые, они совсем не походили на тех, кто вчера намеревался отбирать еду у соседей. Немногий спасённый скарб, умещался у селян в руках.

Молчаливая вереница беженцев потянулась на смежный остров.

Воинов они заметили только подойдя к редколесью вплотную.

Пара идущая в голове колоны встрепенулась, мужчина загородил собой супругу с младенцем. На что Батя поспешил продемонстрировать отсутствие злых намерений — спрятал пистолеты в кобуры и поднял забрало. Примеру последовали все члены отряда, кроме Кеншина. Он благоразумно решил не показывать лицо.

— Во, видали! — обратился ведущий к остальным селянам. — Вот его степняки! Тфу! Тварина!

Люди молча смотрели на преградивших путь бойцов. Смотрели без страха, без опаски, без злости. В глазах была только усталость после ночи борьбы с огнём. Места не осталось даже отчаянию.

Ничего не спрашивая и не говоря, первое семейство направилось дальше, увлекая за собой и всех остальных.

В общей сложности, на охраняемую твердь перебралось около трёхсот человек. Большинство мужчин и некоторые женщины имели на одежде следы крови. Похоже, что со старостой были согласны далеко не все.

Да в общем-то оно и хорошо. Приди сюда хоть половина этой толпы и наёмников просто задавили бы числом. Хоть с дымом, хоть без него.

После прохождения беженцев, заслон продолжил выполнять свою задачу на случай прихода сторонников старосты. Но до самого полудня никто так и не появился.

Громкий скрежет огласил лес, сообщая о разрыве ежегодной пристани. Противоположная твердыня медленно отдалялась. Деревья и скалы на обрыве становились всё меньше и меньше, пока не слились в единое тёмное пятнышко. Да и оно вскоре затерялось среди облаков…

Глава 15

Обратная дорога заняла около двух часов. Кроме неудобной ноши — скромных трофеев, в виде немногочисленных топоров и ножей, ситуацию усугубил начавшийся дождь. Поначалу, не частые крупные капли звонко хлопали по кронам и сбивали отдельные золотые листки. Но, по мере приближения к центру твердыни, осадки усилились. Снаряжение в миг потяжелело, а сапоги стали заметно вязнуть, даже не смотря на лесную подстилку. Колонна сама собой растянулась.

Чтобы уберечь от намокания замки огнестрельного оружия, наёмники попрятали кобуры под панцири. А Кеншин сам предложил собственный балахон для единственного мушкета.

Гнетущей атмосферы добавляли мрачные лица старших воинов. Беззаботными оставались только Макс с наставником. Один из-за неопытности и непонимания, а второй привычно сохранял спокойствие абсолютно в любой ситуации. Хотя нет, степняк всё же иногда улыбался, но только когда кого-то подкалывал или избивал палкой своего ученика.

— Я так понимаю, что мы сразу в крепость идём? — подал голос Лайонел.

Отвечать ему не спешили.

Сельскохозяйственный инструмент, добытый в бою, не компенсировал собственной стоимостью ни порох, ни, тем более, риски. Денег у убитых селян тоже не было ни медяка. Однако уходить с пустыми руками не хотелось.

— Кен, ты же говорил, что у секрета того огнестрел был. Не мог, что ли, пороха набрать?

Кеншин наморщил лоб, формулируя ответ Бате. Объяснение прозвучало, когда все уже подумали, что он понял, как сплоховал и не сумел найти оправданий:

— Там пять человек было. Я их растащил по лесу на километр, и ещё полчаса выбивал по одному. Ориентиров никаких не видно, а искать ночью, где кто лежать остался — дурная затея. У последнего ружья не было.

— А может всё-таки попробуем поговорить со старостой, Папаш? Сам видел, он как осиновый лист трясся. Чуть надавить, чуть пригрозить… — предложил Лай. Его поддержала Венга:

— Я — за. В крайнем случае — бездна с ней, с едой, у них вон сколько ртов прибавилось. Но леса тут много.

— Кто о чём, а ты о бане… — Батя покачал головой, — но я тоже согласен. В крайнем случае, попробую к хозяйке трактира подлизаться.

— Ты только это… — начал заговорщическим тоном Лайонел. — Перед подлизыванием — зубы почистить не забудь.

— А ну иди сюда паскудник! — Батявыхватил первый попавшийся топорик из связки которую нёс, и кинул им в юмориста, но тот хохоча увернулся. — Збочинец!

Шутка несколько подняла настроение банде. Не смотря на всё усиливающийся дождь, остаток пути они проделали с улыбками на лицах.

* * *
К деревне подходили осторожно и даже сместились в сторону, чтобы появиться с неожиданной стороны. Мало ли, что старосте в голову взбредёт, или что им погоревшие соседи наплетут.

Ни часовых, ни шума, ни гвалта по мере приближения не обнаружилось. Но предосторожность лишней не бывает. Из леса к главной улице пробирались по чьим-то огородам.

В одном из дворов повстречался хозяин. Его явно озадачили люди в доспехах, прущие через участок. Мужчина попробовал было возмутиться, на что Батя недвусмысленно перехватил один из трофеев и выпалил:

— Уважаемый! Купи топор! — однако, угроза в голосе латника не позволила воспринять его предложение как торговое. Да что там! Такому негоцианту в самую пору добро бесплатно отдавать!

Первые беженцы повстречались сразу за калиткой. Люди спасались от дождя под редкими деревьями. Кое-где добрые местные пускали погорельцев с детьми на крылечки домов. Но основная масса пришедших мокла на площадке перед трактиром.

Между людьми суетился тот самый сельский голова. Мужичок держал в руках толстенную книгу, грозящую оторвать ему руки собственным весом, и что-то чёркал в ней угольком. Переписывать неожиданное пополнение деревни помогала и хозяйка постоялого двора. Кажется, женщина была озабочена ситуацией едва ли не больше начальства. Что, в общем, не странно: часть людей точно поселят в комнатах её заведения. Так удастся сэкономить на дровах для готовки и для отопления грядущей зимой.

Воины были встречены испепеляющими взглядами. Разговор с заказчиком обещал стать непростым. Но из парочки никто не рискнул открыть рот первым.

— Всё. Никто вас грабить не придёт. — без приветствий рапортовал командир наёмников.

— Грабить?! Как грабить?! Кто грабить?! — там и тут беженцы принялись возмущаться формулировкой доклада. А затем один принялся петь песни о пропавших посевах:

— У нас беда случилась! Урожай погиб! Никто никого не грабил!

— Это, уважаемый, Вы можете сказать тем, кто сюда с ружьями шёл! — Батя покосился на Кеншина, но тот благоразумно решил не встревать с информацией о появлении огнестрельного оружия в глухой деревне. Мало того, степняк додумался заранее опустить забрало, предвидя басни о нашествии своих соотечественников.

Громкий селянин тоже стушевался при упоминании ружей. Видимо, ему были известны подробности.

— Но ведь узкоглазые бандиты сыну нашего старосты яйца отняли! — нашёлся ещё один выскочка. — Вот за ними и шли! А то как же? Соседей бросать, что ли?!

Со всех сторон раздались поддерживающие возгласы и реплики.

— Так, а ну-ка тихо! Не было тут никаких степняков! Ни одного не видел! Заврался ваш староста! — Батя предпринял попытку угомонить толпу.

Взгляды сельского головы и трактирщицы, бегали от главаря наёмников к единственному воину в закрытом шлеме. Уж они то правду знали! Но признаваться не спешили, сами ведь узкоглазого и наняли, чтобы соседей наедине с бедой оставить и на свой остров не допустить. Люди то уже тут и терять им нечего! Мало ли…

Теперь осталось только вояк этих недоделанных спровадить. Как никак, а заказ наёмники не выполнили и едой придётся делиться! Главное, чтобы они и сами это понимали.

— Ну, в добрый путь, господа воины! — с выражением, но без особой надежды в голосе, выдал сельский голова, и вернулся к книге.

— Спасибо, уважаемый! И тебе приятно оставаться! Но за порох, будь добр, заплати, как договаривались. — снова завладев вниманием старосты, Батя добавил, — Три серебряных за выстрел.

Щёки главы побагровели. Старый волк оказался настоящим грабителем! Никак не желая уходить с пустыми руками, он затребовал тройную цену за патроны.

А вот шиш!

— Родная! — выдохнул староста. — Рассчитайся натуральным продуктом, с господином.

Прежде чем отправиться следом за трактирщицей, виляющей пышными бёдрами, Батя склонился к Максу и шепнул на ухо:

— Сделай вид, что со мной пошёл, а сам с заднего двора загляни, что там свистнуть можно…

— Я в туалет сбегаю! — объявил Макс, сориентировавшись в ситуации. К постоялому двору он понёсся вперёд хозяйки.

Внутри, женщина сразу отправилась на кухню. Видимо, там хранились накрученные патроны и порох.

— Сколько вы настреляли? — выкрикнула она в зал.

— Ровно тридцать выстрелов, милая хозяйка! — Батя решил не мелочиться и увеличил количество в три раза.

— А у меня столько нет, господин воин! — донеслось с кухни.

— Ай… — господин воин махнул рукой. — Давай сколько есть! А может ещё и дровишек вязаночку другую, а?

— Ну уж нет! Вашими стараниями — дерево стало под счёт. Нам ещё бараки строить для этой голытьбы…

По итогу, выиграть сверху вышло только пять бумажных патронов. Да ещё может и Макс чего схватить успел.

Сельский голова с подозрением отнёсся к заявлению, что наёмники прямо сейчас отправятся на свой остров. Согласно календарю твердыни, никаких пристаней случаться больше не должно. Но спорить никто не стал. Вот только в сопровождение гостям были выделены двое местных мужиков.

Планы вынести в крепость хотя бы пару упавших деревьев — накрылись медным тазом.

Да-да! В мире Архипелага для меди есть и более практичное применение. Но поговорка — есть поговорка.

* * *
Два часа спустя отряд с сопровождением добрались до места пристани крепости.

Деревенские мужики поразевали рты, завидев чернокаменные стены. Ещё бы! Самой высокой постройкой за всю их жизнь и до сих пор была мельница! А тут… Раза в два выше. Или даже больше!

— Джой! Открывай, папка пришёл! — крикнул командир отряда куда-то наверх и повернулся к соглядатаям. — А знаете, почему именно вас двоих отрядили?

В руках Бати появилась серебряная монета. Он подбросил её с большого пальца и ловко поймал, не смотря на толстые кожаные перчатки.

Не понимая, о чём речь, селяне открыли рты ещё шире.

— Да вот… Староста сказал, что вы мужеложцы козлячие и заплатил чтобы я отходил вас по вашим свиным мордам. — седой наёмник улыбнулся и зажал монету в кулаке.

— Чего ты…

ХРУСЬ!

ХРЯСЬ!

Уже идя по малому двору крепости, Макс принялся загибать пальцы на обеих руках. Мыслительный процесс исказил морщинами грязный лоб юноши, а его губы беззвучно что-то проговаривали.

— Что там такое, малый? — заинтересовался Батя.

— Считаю, сколько раз мы столкнулись с ложью за последние сутки.

— И сколько же?

— Двенадцать.

— Да ладно! — и сам тоже начал высчитывать.

К моменту, когда подъёмный мост закрыл врата, Батя успел перебрать в памяти все события несколько раз. Но у него никак не получалось двенадцать. По всей видимости, он где-то упустил два случая лжи.

— Не пойму! Хоть кол на голове теши! Где ты ещё два раза взял?

— Ну… У хозяйки постоялого двора было больше патронов, чем она Вам сказала.

— А ещё один? — наёмник нахмурился.

Вместо ответа, Макс извлёк из-под панциря мешочек из плотной кожи. Внутри оказались бумажные цилиндры тех самых патронов, которые решила приберечь хозяйка постоялого двора. Что правда, было их там всего шесть штук. Как раз по одному на каждого члена отряда! Кроме них, на кухне удалось разжиться только небольшим кусочком ветчины.

— Воры и лжецы… — грустно заключил парень.

— Это одно и то же, малыш. — пробасил Даджой. — Просто одни крадут вещи, а другие — разум.

* * *
Пока ни один из обманов не вскрылся, наёмники благоразумно решили улетать. Но сходу не сумели сойтись куда именно.

Лайонел предположил, что на дальних орбитах могут быть необитаемые каменистые острова. А если и нет, то растёт шанс повстречать дикие племена. При упоминании последних, в его голосе была неподдельная тревога.

Беспокойство товарища разделял и Даджой. Он боялся забрести в поселение людей, не брезгующих каннибализмом.

— На острове же не написано, что там дикари живут. — объяснял гигант. — На таких угроза огнестрельным оружием не подействует. Если накинутся — то всем скопом. А это вам не крестьяне, которые от пары пинков с визгом разбегаются. И договориться может не выйти, если они вообще говорить не разучились.

От таких подробностей Венга напряглась. Оно и понятно, что взбредёт в головы первобытным людям при виде красивой девушки.

— Как в курятник попал, честное слово! — Батя всплеснул руками. — Мы пока не на столько далеко от Столпа Света ушли, чтобы о таком волноваться начинать!

Если гигант был относительно спокоен, то Лайонела отговорка лидера лишь раззадорила:

— Да ладно! Всё время пока вниз идём — продвигаемся по плоскостям только от Света!

Урезонить его попытался Кеншин:

— На окраинных островах и предшествующих им, обычно попадаются останки древних построек. Дороги, брошенные полуразрушенные города. Могут быть и разорённые деревни с костями прямо на улицах и площадях. Но мы пока только на грызущихся крестьян натыкаемся всё время. Да и пустынники от варваров держатся подальше, а не ружьями торгуют и золотом осыпают.

— Вот-вот! — поддержал Батя.

Неожиданно для всех, в спор вклинился и самый юный член отряда:

— Я прошлой ночью в лесу на дорогу вышел. Она тёплым камнем была вымощена.

Непонимающие взгляды старших товарищей скрестились на Максе. Не сумев подобрать правильных слов, чтобы объясниться, он протянул руку к стене храма:

— Ну… Таким.

Никто не подверг сомнению слова парня. За то, требовательные взгляды переключились на Батю.

— Вот и древние постройки… — протянул он. — Ладно! Всё равно глянем, что там дальше. В разведку будем отправлять самого быстрого.

Когда командир отправился к механизму управления твердыней, Лай пихнул локтем Даджоя и съязвил:

— Чтобы у людоедов никаких сомнений не осталось, когда они свой годовой запас мяса в одном месте увидят!

— Кстати о мясе! — оживилась Венга, — Малыш, давай сюда, что ты там спёр. Так уж и быть, я займусь обедом, пока вы себя в порядок приведёте.

* * *
Благодаря погоде (или вернее будет сказать «из-за»), помывка и стирка прошли в ускоренном режиме. Наверняка, купаться пошли бы все вместе, но вёдер было всего три. К тому же, одно сразу забрала Венга. Тут-то и разоблачилась её охота к готовке. Девушка попросту решила совместить полезное с приятным и поставила ведро рядом с огнём, чтобы вода нагрелась как раз к её очереди пользования прудом.

Спустя час, отряд расселся вокруг догорающего костра. После водных процедур все тянулись к теплу, поэтому столом решили пренебречь. Правда, была и ложка дёгтя… Пролом в крыше не способствовал защите от непрекращающегося дождя. Но после ночи, проведённой в осеннем лесу, какие-то несколько капель не могли повлиять на доброе настроение.

Тем более, Лайонел решил, что под ветчину можно и по пятьдесят грамм налить из собственных запасов.

— У тебя там винный погреб, что ли? — надо заметить, что Батя уточнил это с надеждой в голосе.

— Ага! Как же! Заведёшь с вами погреб! На входе второй караул выставлять придётся!

Под дружный смех товарищи чокнулись разномастной посудой.

Согревшись самогоном, Лай признался:

— Но вообще — да-а-а! Неплохо бы заиметь собственный постоялый двор с погребом и фруктовым садом! Только остров обязательно должен быть большой. С несколькими городами! И орбита, не как у этих местных огрызков, а чтобы половину твердынь плоскости встречать! Хотя бы по одной пристани раз в месяц!

— Держи жопу шире! На островах с такими орбитами и так по пять трактиров уже стоит!

— Ой! Вот чего ты начинаешь, Папаш? Долетим до такого места, тогда и посмотрим!

Макса тема разговора заинтересовала. Вообще, он и раньше хотел знать цель странствия банды, но только сейчас вопрос показался уместным:

— А куда мы вообще летим? Ну… В смысле…

— Кто-то — куда-то… — Батя вздохнул, — А кто-то — откуда-то.

После озвученного, равнодушным остался только Даджой. Он как ел, так и продолжил колотить ложкой дно тарелки. А вот остальных собственные мысли поглотили с головой: Венга исподлобья уставилась на пляшущий язычок пламени, её губы мало-помалу растягивались в загадочной улыбке; Лайонел, наоборот — откинулся назад и блаженно рассматривал непогожее небо в проломе над костром; Батя хмыкнул и залпом допил самогон в кружке. Кеншин… По лицу наставника было трудно сказать, здесь он сейчас, или реет в золотистых облаках прекрасного далёка. Степняк сидел на собственных пятках. Пиала со спиртным покоилась на его пятерне как на подставке.

— Вы мне тут ещё поплачьте… — пробубнил Даджой и потянулся к котлу за добавкой. — Макс, давай жуй, бери свой плащ и бегом на стену. В оружейке найди какие-нибудь тряпки, чтобы утеплиться. Ночью будет ещё холоднее.

В тот момент, из всего отряда, парнишка имел самые приземлённые мечты — о сухой тёплой кровати. Но увы! Расписание дежурств отодвигало их воплощение до утра.

* * *
К вечеру дождь усилился. Благодаря этому, несение службы свелось к перебежкам от башни к башне, и наблюдению за бездной через многочисленные бойницы.

И бессонная ночь, и погода отразились на состоянии юного караульного. Стоило ему припасть плечом к стене, как глаза сами начинали слипаться. Тогда приходилось совершать очередной забег по куртине. Тут то выяснилась ещё одна особенность чёрного камня — он совершенно не скользил.

Но ни спонтанная физическая активность, ни холод, не прибавляли бодрости.

Ещё и на ужин не звали… Заснули, что ли? Дым над храмом тоже не поднимался.

Словно призванный урчанием желудка ученика, из-за спины вышагнул Кеншин. Таким же волшебным образом в его руках появились копчёный куриный окорок и ломоть чёрствого хлеба.

— Сегодня без горячего. — резюмировал степняк, откинув капюшон за спину.

— Что-то случилось?

— Костёр и дрова рядом залило, так что решили поужинать всухомятку. Завтра надо будет что-то думать с дымоходом. Ты жуй, жуй…

Поедание холодного мяса и высохшей горбушки — то ещё удовольствие. Но минувшие приключения внесли жёсткие коррективы в гастрономические предпочтения юного организма.

Макс блаженствовал. Вот бы ещё и кружку тёплого компота, который готовила мама. Он ему никогда не нравился, но теперь…

Теперь напиток казался непозволительной роскошью из далёкого, почти нереального прошлого…

Архипелаг вступил в третью декаду октября. Новой жизни мальчишки исполнилось пятьдесят дней.

Глава 16

Дождь не прекращался. Небесные хляби разверзлись на совесть. Весь наряд Макс так и пробегал по куртинам. Что правда, под утро, его вялые покачивания трудно было назвать не то, что бегом, а даже быстрым шагом.

Вместо приглашения на завтрак, сразу пришла новая смена караула. Лайонел опять припёрся с куриной ножкой. Он сонно зевнул и завалился прямо на пол внутри башни. Вообще, наёмник каждый раз умудрялся демонстрировать новые глубины отрицательного отношения к обязанностям часового. Наверняка ещё и спать сейчас уляжется!

«Интересно, а как дядька Сергий дежурит?»— подумал Макс, уже спускаясь по ступеням. Конкретно, его интересовало, позволяет ли себе лидер банды курить на стене? Конечно, кому какая разница, когда кругом только небеса, но с другой стороны на ум сразу приходили крестьяне с фитильными ружьями. Они тоже ни о чём не волновались, что их благополучно и погубило.

Кстати, дым над храмом так и не появился. Не странно, в общем-то, учитывая осадки.

Внутри обнаружились Кеншин и Даджой. Один как обычно проводил время за тренировками, а второй — скучал, сидя на лавке спиной к столу.

— На завтрак сало и сухари, малыш. — гигант мотнул головой за плечо. — Можешь ещё сушёного мяса взять, но лучше для супа его оставить. Приготовим, когда лить меньше будет.

Внимание Макса сразу пало на камин, перед которым как раз размахивал ногами его наставник. По пояс голый, он выписывал сложные пируэты. То обозначал удары выше головы, то наоборот — наклонялся и вычерчивал окружности над самым полом.

Заворожённый странными приёмами, парень чуть не потерял нить собственной мысли:

— А камин, что?

— Перекрыт… — ответил Кеншин, переводя дыхание. — Там какая-то хитрая заслонка, мы не нашли как её открыть. Если механизм когда-то был, то до наших дней от него и следа не осталось.

— Ну тогда только крышу чинить…

— Какой ты простой! — в холл зашёл Батя. Уперев руки в бока, он критически зыркнул на юношу и уставился вверх.

Конструкция храма не позволяла безопасно развести огонь в другом месте. Рёбра жёсткости пересекали потолок каждые несколько метров. Учитывая объём получающихся карманов, дым сначала будет скапливаться наверху, а остыв — опускаться вниз. С угарным газом шутки плохи!

— А ну-ка, фермерский сынок! Ты в мирских делах должен лучше нас разбираться, так что предложи выход из ситуации! А то чую, что в моём камине готовить придётся.

— Да я не знаю даже… — парнишка растерялся, но смекалку таки включил, — Там черепица? Можно в другом месте забрать и на эту дыру…

— Крыша металлическая. — перебил Батя. — Широкие листы какого-то мягкого металла. Идут внахлёст, но запас слишком маленький.

Такого Макс ещё не слышал. Чтобы кровлю и из ценнейшего ресурса делать! Ведь залежи железа не на каждой твердыне есть и их обычно на обновление инструмента пускают.

— Значит надо телеги разбирать. Доски длинные и широкие, как раз навес над дырой сделать.

Вариант решения насущной проблемы лежал, можно сказать, на поверхности. Лидер надолго задумался. А когда младший член отряда соорудил бутерброд с салом и убрался в свою келью, Батя обратился к оставшимся бойцам:

— У меня, мать вашу, только один вопрос! Какого демона, до этого додумался мелкий пацан, а не три здоровых лба?!

— А сам то? — бросил Кеншин, замерев на одной ноге. Вторую он вытянул чуть ли не вертикально вверх.

— Я командир подразделения! У меня башка другим должна быть занята! И вообще, видишь, она седая у меня? Не сегодня, так завтра — маразм начнётся.

— Нам то хоть не заливай про свой возраст! Все видели, как ты на трактирщицу слюни по усам пускал!

— Так потому и пускал, что по-другому уже не получается! — хохотнул Даджой.

Когда мужики отсмеялись, гигант нашёл оправдание для всех сразу и процитировал строчку древней песни:

— Рождённый сражаться — не жнёт и не пашет… Вот и не сообразили.

* * *
Для ремонта крыши сначала хотели дождаться ясной погоды, чтобы не рисковать на скользком покрытии. Но ближе к обеду решили, что гораздо быстрее будет дождаться, когда выспится самый лёгкий член отряда.

Телега к тому моменту уже была разобрана, а доски стояли в башне, около выхода на крышу храма. Гвозди тоже сохранили и кое-как выровняли.

Стоило Максу появиться в холле, как Кеншин принялся обвязывать его верёвкой, другой конец которой намотал вокруг собственного пояса.

Следующие полтора часа, «связка» провела перетаскивая доски вдоль конька крыши. Вообще, она оказалась относительно пологой, будь погода сухой, никто бы и не подумал о страховке.

Всю конструкцию зафиксировали на единственной доске, прибитой прямо к металлу над верхним краем дыры. Самой трудной задачей оказалось крепление подпорки, обеспечивающей отличный от кровли наклон козырька. Но и с этим тоже справились.

Уже греясь около разгорающегося костра, Макс уточнил про природу пробоины. Рваные края листового металла были вогнуты внутрь здания, а на пару метров вокруг имелось множество маленьких отверстий. Выглядело так, словно кто-то намеренно поковырял крышу гвоздём. Да ещё и несколько сотен раз.

— Снаряд попал, осколками посекло. — заключил Даджой, заливая воду в котёл.

— Что это такое? — слово Максу было знакомо в ином контексте, и никак не вязалось с разорванным и потыканным железом.

— Ну… Это типа большая взрывающаяся пуля, для большого мушкета…

Великан принялся объяснять концепцию артиллерии. Сами собой из памяти мальчишки поднимались и упорядочивались воспоминания. Хаос, творящийся во время разрушения родного острова, наконец становился понятным. Дослушав, парнишка заявил:

— Я такое видел.

Вообще, наёмники были склонны верить младшему товарищу, но заявление заставило их напрячься.

— Да ладно заливать! Ты хоть представляешь себе стоимость одного выстрела из пушки? — возмутился Лайонел. Увидев дым, он сразу же прибежал со стены погреться и успел как раз к началу разговора.

Ранее наёмники не интересовались подробностями гибели семьи Макса. Поэтому историю о выплывшей из облаков чёрной крепости и последовавшем артиллеристском обстреле с её башен, они слушали молча.

— И что, прям сильно больше нашей эта крепость была? — Батя прищурился.

— Да! Когда мост опустился, на нём люди — как чёрные точки выглядели. Целая толпа!

Описание чудовищной силы взрывов, скорее всего и послуживших причиной обрушения твердыни, вызвало улыбки на лицах. Но, внезапно для всех, Даджой начал уточнять подробности.

Какой высоты были облака дыма после взрывов? Сколько домов сметала ударная волна? Как часто стреляла пушка?

Интерес гиганта не был праздным ровно на столько, на сколько и не был удовлетворён ответами. Макс попросту был шокирован творящейся бойней и таких деталей не запомнил. Пушки, кроме той страшной, стреляли часто. Вот, собственно, и всё, что он мог сказать наверняка.

— Да ну! Джой, не гони! Малый напуган был! Привиделось, нафантазировал. Сам знаешь, в бою время быстро летит. Пушки так часто не стреляют! — хоть Лай и не верил, но его интерес к теме беседы выдавал горящий взгляд. В конце концов, на Архипелаге все любят послушать истории о чудесах технологий былых времён

— Казнозарядные стреляют.

— Это какие?

Великан замялся, подбирая простое сравнение:

— Как его двустволка. Снаряд вместе с порохом подаётся в виде единой конструкции с обратной стороны ствола и запирается затвором.

Даджой вёл речь уверенно, так что всем было понятно — он прекрасно знает тему разговора, и фантазия мальчишки тут ни при чём!

Поучаствовать в расспросе решил и Кеншин:

— А пустынники у вас не появлялись перед нападением?

— Появлялись. — наёмники подобрались, предвкушая новую порцию странностей о небесных торговцах, но Макс их разочаровал, — На следующий день праздник должен был начинаться, так что они на недельную ярмарку прилетели.

— Ты уверен, что они не за продовольствием в этот раз наведались?

— Не знаю… Всего три лодки на шарах прилетело. Так что не думаю, что они могли нагрузить туда столько, чтобы наша деревня это ощутила. Тем более, на острове три посёлка было.

— Ну да, точно. Вы же там богато жили… — на лицах товарищей проступило недоумение и Кеншину пришлось объяснить свой вывод, — Он как-то обмолвился, что в родной деревне школа была.

После такой подробности, с удивлением смотрели уже на мальчишку. А всё дело в том, что на Архипелаге, учебные заведения имеются только в больших городах. Школы и училища являются скорее прихотью местных правителей, чем реальной необходимостью жителей.

— Хорошо, молодец малый, выпускной экзамен сдал на отлично! Но на хрена кому-то рушить остров? — Батя подал голос впервые за весь разговор.

— Я думаю это случайно вышло. — предположил Макс. — Когда всё случилось, много их солдат ещё в деревне были.

— Значит мы не одни такие умные. Вот только они в методах не заморачиваются. Лай, бездельник! Раз пришёл — садись картошку чисти!

— Картошку, картошку… Страшно мне теперь картошку чистить! Что если встретим этих чертей с пушками, а я не на стене?

— Та хоть и на стене! Что ты им сделаешь? Сракой своей голой напугаешь? — шутки-шутками, а вопрос озадачил, как командира, так и остальных бойцов.

Дальнейшие посиделки у огня превратились в напряжённые обсуждения и даже фантастические предположения. В итоге, сошлись на необходимости ненавистной всеми дисциплины и повышенной бдительности во время караулов. Никакого сна и блуждания во дворе. А приём пищи — прямо на посту.

Теперь Бате предстояло самое трудное: заставить придерживаться этих правил Венгу.

* * *
Как оказалось, ясной погоды не стали ждать не зря. Дождь шёл не прекращаясь ещё неделю. И всё это время ничего интересного не происходило.

Распорядок Макса представлял собой череду сна, приёмов пищи и физических занятий. Тренировки были перенесены в холл храма и свелись к силовым упражнениям пополам с фехтованием и рукопашным боем.

Оба наставника тоже маялись. От скуки они откровенно измывались над пацаном, да так, что к середине занятий он еле держал в руках меч, а к концу — с трудом стоял сам.

А потом растяжка… И ещё «Мне кажется ты стал меньше отжиматься! Сделай больше!», или «Сегодня я был какой-то добрый, давай дополнительный подход приседаний!», ну и как же без «Не снимай доспехи, проведём ещё один спарринг. Готов? Джой! Мочим его!».

И каждый раз что-то новое в таком духе.

Вообще, Макс заподозрил, что его не сражаться учат, а пытаются заставить начать материться. Причём, так же забористо, как иногда выдаёт Батя.

За скукой и избиениями, наряды на стене стали настоящими отдушинами. Ну и что, что холодно! За то горячая еда с доставкой! Нельзя прилечь? Ну хотя бы никто не лупит ржавым мечом по шлему!

Ах да! Ещё и банный день приближался как самый настоящий праздник! Оказывается, что отмачивать синяки и ушибы в горячей воде — ни с чем не сравнимое блаженство!

Из интересного — Батя устроил пересчёт продовольствия и трофеев на продажу. Хотя, кажется, ревизия тоже была проведена от безделья.

Выяснить удалось следующее:

Закрома пока что не грозили продемонстрировать дно. Сильно меньше стало только картофеля — всего два мешка осталось от пяти. Также закончилась копчёная курица. А вот небольших мясных брикетов было чуть меньше трёхсот. Из-за жёсткости они шли только в суп и редко в каши. Куда охотнее наёмники уплетали сало! Но его тоже пока было достаточно.

Военные трофеи представляли собой пятнадцать ржавых мечей, четыре копья (одно из которых было древком без наконечника) и великое множество топоров! Топоры новые и старые, на коротком топорище и на длинном, тяжёлые колуны и крохотные для мяса. Была даже одна совсем уж монструозная секира, с которой смог бы нормально обращаться только Даджой. Но оружие его не заинтересовало. По случаю заменили на более новые два собственных топора в сарае.

С доспехами всё было совсем плохо. Битые, дырявые, ржавые… А вонючие то какие! Порядка пятнадцати комплектов, разной степени собранности и целостности. Но такое только какой-нибудь неграмотной деревенщине и впаривать, типа того бургомистра с чумного острова. Или кузнецу на лом сдать, правда тогда совсем смешные деньги выйдут.

Учитывая новую появившуюся опасность, часть запасов решили переместить в донжон.

Высокая квадратная башня имела на каждом этаже отдельный изолированный укрепрайон. Толстые железные двери на спрятанных в стенах петлях, сложные запирающие механизмы с дублирующими задвижками, скрытые бойницы на уровне пола и потолка… Всё это обещало существенно увеличить шансы небольшого отряда в случае традиционной осады. Вот только артиллерия нивелировала весь оборонительный потенциал сооружения.

На последнем этаже донжона было расположено сердце крепости. В первую очередь Макс обратил внимание на странное устройство в центе помещения. Круглая колонна, высотой до груди и шириной не меньше метра, была сложена из блестящих золотом квадратов. При ближайшем рассмотрении оказалось, что каждая «плиточка» — это основание пирамиды, смотрящей вершиной внутрь устройства. В щелях между ними были видны ещё какие-то объёмные детали геометрически правильной формы. За вторым слоем едва просматривались переплетающиеся прутья и жилы разной толщины. Сверху, колонну венчала плита с большим крестообразным отверстием, из него то и торчали единственные видимые элементы управления — три рычага.

И всё это сделано из металла, блестящего как…

— Золото? — спросил Макс, не веря своим глазам.

— По всей видимости — да. — Батя пожал плечами.

— А как… — парнишка растерялся, не сумев подобрать правильного слова.

— Управлять? Проще простого. Рычаги видишь? Тот, что с кругом и чёрточками во все стороны — переход на малые орбиты, ближе к Свету. Противоположный, со снежинкой, наоборот — на дальние. А вот этот — для перемещения между плоскостями. Только без календаря, всё это — одна сплошная угадайка.

— Знаю, Даджой рассказывал. Но неужели управление такое простое?

Ранее Макс не думал и не представлял себе механизм, заставляющий крепость двигаться. Но три педали, торчащие из груды золотых кубиков и пирамидок, удерживаемых вместе сплетенными прутьями… Разочаровывали. Небесная навигация бедуинов, даже по поверхностному описанию, казалась куда как интереснее.

— А чёрт его… Думаю нам ума не хватает, чтобы суметь увидеть в этом что-то сложное. — пожал плечами Батя.

Два ящика, с запасами еды на случай осады, поставили прямо на пол и накрыли мешковиной. Ни мебели, ни чего-то другого в помещении больше не было. Только лестница, ведущая на крышу, и узкие вертикальные окна, больше напоминающие щели. Да ещё — перекрытое досками круглое отверстие в потолке, аккурат над золотым устройством.

— Короче, понятно, что ничего не понятно! Пошли, малый! В следующий раз — сам нажмёшь, если захочешь.

* * *
Ни приоткрытая завеса тайны управления крепостью, ни даже привилегия — сдвинуть твердыню с места, когда это потребуется в следующий раз, не подарили Максу никаких эмоций. За то, доброму расположению духа способствовал очередной спокойный день. Заступил в караул и знай себе — стой, расслабляйся.

«Кажется, старею…»— мысленно заключил парнишка.

Вывод подтвердился, когда из облаков вынырнуло тёмное пятнышко. Вместо любопытства и предвкушения приключений, пробудилось огорчение от грядущего беспокойного дня и, может быть, ночи. Ведь караульный остаётся на стене до самого возвращения сошедшей группы.

Отряд был поднят по тревоге и через пять минут находился на стене в полном составе.

Все наёмники выглядели относительно спокойными и расслабленными. Только Даджой хмурил брови, всматривался вдаль и вертел головой, подставляя встречному ветру то левое, то правое ухо.

Вскоре стало видно, что остров действительно представляет собой тёмное пятно, без намёков на растительность. Это можно было бы списать на позднюю осень, но даже опавшая листва не желтела между голыми стволами деревьев.

— Не нравится мне это… Что там? — пробубнил Батя, глядя на стремительно приближающуюся твердыню.

Гигант подтвердил его опасения единственным словом:

— Звенят.

— Великий свет! Да сколько можно… — взмолился лидер. — Ладно. Идём, никого не трогаем, доходим до местных и предлагаем помощь в обмен на дрова из поленниц или еду. Откажут — уходим.

— Как уходим?! — не понял Макс.

— А вот так! За бесплатно башкой не рискуем.

По мере приближения, за голым лесом стала различима окраина деревни. Вот только ни единой струйки дыма от неё не поднималось, что наводило на неутешительные выводы.

Первых жатвеников увидели, когда до твердыни был по меньшей мере километр. Серо-жёлтая масса пронеслась по опушке вдоль края бездны и рассеялась за деревьями. Но, как ни старались насекомые прятаться, сделать это их количеством было невозможно.

— Ма-а-акс… — протянула Венга. — А давай я твой караул достою?

До сих пор инертная и равнодушная к происходящему, девушка оживилась. Но к её облегчению, Батя решил не совать голову в капкан:

— Так, а ну тихо! Лай, живо в башню! Уходим дальше по плоскости!

Когда Лайонел уже скрылся в донжоне, до земли оставалась пара сотен метров.

Наёмники не стали дожидаться развития событий и принялись взводить пружины колесцовых пистолетов. Макс заряжал мушкет.

Наконец, крепость дрогнула и, вопреки ожиданиям насекомых, не пристала к оккупированной ими твердыне. Чёрная угловатая масса пролетела в считанных десятках метров от края.

Такого маневра жатвеники не ожидали. Новые территории, с едой на них, сменили курс и стремительно удалялись. На несколько секунду даже прекратились жужжание и стрекот.

Из состояния ступора вся толпа вышла синхронно. Жуки сорвались с места и понеслись вдоль опушки, словно получив какую-то команду.

Спустя несколько минут молчаливой погони, к стае подоспело подкрепление. Вторая группа была не такой многочисленной, но и имела в своём составе более крупных существ, похожих на помесь стрекозы с кузнечиком. Объединившись, жнецы засуетились, образовав кучу-малу прямо на каждом из этих монстров.

— У них крылья. — взволнованным голосом, гигант нарушил затянувшуюся тишину.

Одна из тварей немедленно подтвердила слова наёмника. Она развернула две пары огромных крыльев и нацелилась на крепость. Освобождая место, копошащаяся рать расступилась. Вместе с тем, стало видно, что брюхо и спина крылатого кузнечика облеплены его меньшими собратьями. В следующее мгновение исполин мира насекомых оттолкнулся задними лапами, и бездну наводнил густой вой, сопровождающий его полёт.

— Десант! — только и успел выкрикнуть Даджой, вскидывая сразу оба пистолета.

Глава 17

Сколько бы Макс не стрелял ранее, но неожиданный грохот в паре шагов, заставил подпрыгнуть на месте. Да что там… Бывалые воины тоже встрепенулись. Кажется, на них стрельба произвела даже больший эффект, чем на цель.

Одна из пуль разорвала выпуклый глаз огромного насекомого. Куда ушла вторая — осталось неясно.

Первым после Даджоя, оружие поднял Батя, но сбивать воздушную цель было поздно. Крылатый кузнечик зацепился передними лапами за зубцы стены и потащил своё тело через парапет. Меньшие жатвеники, уже знакомые отряду, спрыгивали с живого транспорта прямо во время движения.

Батя замялся. Стрелять в насекомое больше просто незачем. Его мандибулы не выглядели сколько-нибудь опасными, а на лапах было всего по два когтя-крючка. Меньших жуков тоже не имело смысла расстреливать — это пустой расход боеприпасов.

— Венга, малой! Сбивайте остальных! — скомандовал лидер и бросился помогать Джою. Тот уже во всю громил насекомых двуручным мечом и успел зарубить троих. Только один жатвеник умудрился добраться до гиганта и пытался расцарапать шлем, ясное дело — тщетно.

Кеншин и Лайонел оставались в резерве. Они собирались подстраховать товарищей, в случае удачного продолжения высадки. Венга же, хоть и достала пистолеты, но не отводила глаз от боя, развернувшегося на стене.

Жатвеники — тщедушные, сгорбленные гуманоиды, бросались в самоубийственную атаку на двух огромных, по сравнению с собой, противников. Облепив гиганта, они всё-таки вынудили его бросить меч, но взмахи кулаками едва ли уступали в смертоносности оружию. Второй воин, так ловко орудовал саблей и прикрывался товарищем, что умудрился не подпустить к себе ни единого насекомого. Что не взмах — то отрубленная голова или покалеченные протянутые руки (или лапы, или что там у них такое?).

Все несколько секунд, которые длилась драка на куртине, крылатый кузнечик втаскивал через зубцы своё брюхо. Когда у твари это получилось, она развернулась и поудобнее упёрлась задними «прыжковыми» лапами. Конечности резко выпрямились и выстрелили тварь обратно на остров. Крылья она раскрыла уже в полёте.

Именно на громкое жужжание и отреагировал Батя. Полностью игнорируя двоих набросившихся на него жуков, он вытянул руку с пистолетом и попытался прицелиться. Это оказалось той ещё задачей, учитывая, что один монстр обвил его лапами за пояс и грудь, и пускал слюни сквозь забрало, а второй вцепился мандибулами в рукав стёганки.

Но командир наёмников лишь поморщился от закрывающей половину обзора пасти. Он прикинул упреждение и выстрелил из первого пистолета. Увы! Никакого эффекта! Кузнечик и не дёрнулся. Может промазал? Вполне может быть, ведь ни у одного из наёмников ещё не было опыта в стрельбе по летающим мишеням.

Тянуться за вторым пистолетом смысла не было. Транспортное существо успело удалиться и его туша стала слишком маленькой целью как для пистолета. За то громыхнул мушкет Макса.

Больше не в силах принимать лицом слюни, брызжущие через забрало, Батя оттянул от себя жатвеника. Подмываемый азартом, старый воин выглянул между зубцами, и как раз вовремя: раненный Максом кузнечик летел прямиком в стену, вместо того, чтобы достать до её вершины. Одна пара крыльев существа безвольно болталась.

— Ты чего ворон считаешь?! — гаркнул Даджой, попутно срывая с командира одного их жуков. Второго тот сам оглушил свободной рукой и сразу добил саблей.

— Не ворон, а жнецов, етить их сюда и туда! Ща на стену полезут!

Так и случилось. Первые твари, показавшиеся между зубцами, были встречены выверенными взмахами клинков Лайонела и Бати. Насекомые знать не знали, что такое штурм фортификаций, поэтому, в первую очередь стремились просто вылезти наверх. О встречающих их людях они не догадывались, пока не становилось уже поздно. Макс и Джой воспользовались бестолковостью противника, чтобы перезарядить оружие.

Следующая волна высадки была на подходе. Жатвеники грузились на вернувшегося кузнечика, а третий, так и не взлетевший до сих пор, призывно стрекотал и в холостую подёргивал прозрачными крыльями. По всей видимости, им хватило мозгов рассудить, что при массовой атаке шансы на успех несколько увеличиваются. Смена тактики — внезапный проблеск затаившегося до сих пор разума. Но его всё равно не хватало, чтобы по достоинству оценить оборонительный потенциал людей, закованных в сталь и вооружённых огнестрельным оружием.

Твари взмыли над бездной. В два раза более густой гул и в два раза больше бойцов.

Зубцы куртины ощетинились четырьмя короткими стволами и одним длинным. Сразу из двух рук стрелял только Джой. Гигант держал пистолеты на вытянутых руках, большие пальцы он сцепил в замок.

— Целься! — возопил Батя, выждав, когда воздушные цели приблизятся достаточно близко для уверенного поражения. — Пли!!!

Стена расцвела оранжевыми всполохами и клубами дыма. Но, не смотря на плотность огня, оба существа благополучно добрались до места назначения. Кузнечики зацепились когтями за края чёрного камня и потащили свои тела внутрь. Меньшие собратья спешили в атаку по их спинам.

Даджой подскочил к одному из существ и снёс ему голову мечом. Агонизирующая туша дёрнулась. "Прыжковые" лапы выпрямились в предсмертной конвульсии и обезглавленное насекомое рвануло к небесам.

Меньшие жатвеники уже не держались за свой транспорт и посыпались в обе стороны от стены. Лишь несколько особей приземлились удачно. Конечно, если так можно назвать перспективу немедленной встречи с закованным в сталь гигантом.

Первая же тварь получила ускорение пинком и отправилась догонять сородичей внутрь двора. А вторая и третья — омыли своей кровью лезвие двуручного меча.

У остальных членов отряда дела шли не на много сложнее. Единственной неожиданностью стал новый вид боевой единицы противника. Хотя, вернее будет сказать — единственной боевой единицы. Насекомое не уступало ростом противостоящим ему воинам. Также оно уподобилось им в наличии «доспеха» — хитиновые пластины выглядели куда внушительнее чем у мелких жуков. Но даже такая защита не спасла от колющего удара мечом.

Лайонел навалился на единственного достойного противника, стоило тому оказаться на стене. Последнее отличие от собратьев обнаружилось уже во время агонии жатвеника: его лапы были увенчаны острыми и длинными как ножи крючковатыми когтями.

Неожиданно сильные мандибулы вцепились в забрало и потащили его прочь, проворачивая шлем прямо на голове. На плечах затрещала вспарываемая стёганка.

Подоспевший Макс несколько раз ткнул мечом в придавленное жёлто-серое тело. Сопротивление хитина оказалось заметнее чем у мелких монстров, но всё ещё не способное остановить сталь.

От второй волны жатвеников остались только те, кто упал внутрь крепостного двора. Да возможно ещё и удержавшиеся с обратной стороны — на узком клочке земли между основанием стены и бездной.

Выживший крылатый кузнечик благополучно вернулся на твердыню и принимал новых пассажиров. Крепость успела прилично удалиться от места скопления жатвеников, поэтому первый прыжок здоровенная тварь совершила вдоль края. Одним скачком ей удалось покрыть не меньше трёхсот метров.

Далее последовала уже знакомая процедура прицеливания на место высадки. Но в последнее мгновение туша чуть развернулась и сиганула на другой конец стены.

— Твою мать! — выругался командир наёмников из-под шлема. — Макс, Кен, Венга, живо вниз! Добивайте этих… — он обвёл саблей вяло-шевелящихся жуков у подножия стены. — Остальные за мной! Бегом!

Все наёмники бросились к ближайшей башне. Одним надо было спускаться, другим — пройти дальше. Почти сразу выявилась нестыковка плана Бати с намерениями врагов. Они тоже спешили сойти вниз и сообразили воспользоваться для этого лестницей ближайшей к ним башни. Даже кузнечик, и тот спланировал на лужайку у пруда.

— Джой, заходи со спины, а мы с Лаем снизу их встретим!

Двое наёмников бросились обратно, а третий рванул дальше. Гиганту предстояло оббежать по периметру половину крепости. Демонстрируя внезапную для своего телосложения прыть, Даджой летел сломя голову, словно собирался обогнать товарищей и первым нанести удар.

Тем временем, вторая половина наёмников не спеша добивала раненных. Как ни странно, но почти все они пережили падение. Что правда, ни одного боеспособного не осталось. Даже пара более крупных жуков-солдат не пытались подняться. Они лишь беспомощно перебирали сломанными конечностями и жалобно звенели.

Когда последняя тварь испустила дух, из башни появился командир отряда:

— Противник на заднем дворе! Бегом!

Бойцы бросились оббегать храм. Не спешила только Венга. Не то, чтобы девушка струсила… Похоже, жуки просто были ей противны. А к моменту конфронтации двух воинств, она вовсе отстала на добрый десяток шагов.

Лайонел, в отличие от боевой подруги, не брезговал жёлтыми кишками и потрохами. Он сходу врубился в подобие строя, сформированного малочисленной стаей. Наученный опытом боя с целым роем, он бросил меч торчать в одной из туш, а сам выхватил два ножа с кастетами на рукоятях. Дело пошло быстрее. Жука-солдата наёмник опознал уже разбивая тому голову. Лай на мгновение замялся, сам не поняв, как таклегко свалил крупную тварь, и на нём тут же повисли трое помельче.

— О Свет! Макс! Макс!!! — заверещала Венга. — Брось ты эту козявку тыкать, она уже не шевелится! Помоги ему!

Парень оставил свою жертву и поспешил к старшему товарищу. Но помощь понадобилась только с самым ретивым жуком, вцепившимся в спинную половину панциря. Рубить было страшно, как никак — под ним свой, а оторвать скотину вышло с большим трудом.

Среди оставшихся восьми жатвеников, были ещё три солдата. Один из них теснил Венгу, и уже лишился нескольких когтей. Девушка упорно не желала вступать в ближнее противостояние с отвратительным существом и скорее отгоняла его резкими взмахами, чем пыталась нанести реальный вред. Остальные двое, вместе с мелочью пытались окружить Батю. Тут-то и подоспел Даджой.

Гигант мчался семимильными шагами, при этом совершенно не издавая звука. Тем не менее, жуки оперативно отреагировали на угрозу с тыла. Твари разделились. Трое накинулись на Батю, впрочем, сразу лишившись одного. А остальные четверо приготовились встретить Джоя.


Дальше произошло необъяснимое. До сих пор тупые, никак не использующие своего численного превосходства, насекомые разыграли гамбит: один мелкий бросился вперёд, и сразу же пал под сокрушительным ударом меча, ещё двое повисли на руках, когда оружие занесло по инерции. Они не столько атаковали, сколько пытались стеснить подвижность. Завершить молниеносную партию должен был удар с тыла. Более крупный монстр обошёл ошеломлённую цель и сиганул ей на спину. Хитиновый лоб гулко ударил о сталь шлема, кажется, гигант даже пошатнулся. Но в следующую секунду он сумел-таки разорвать руки и убил мелких жнецов, просто раздавив их друг о друга. Писк несчастных созданий и хруст их хитина утонули в нечеловеческом рыке Даджоя. Он бросил два бездыханных тельца и достал из-за спины последнего противника. Без особых усилий со стороны великана, тело жука-солдата разделилось на две части. Мучения твари оборвал каблук сапога, опустившийся ей на голову.

Остальные наёмники уже разделались с остатками жужжащего воинства и лишь оглядывались по сторонам.

— А этого слабо также? — батя ткнул саблей в направлении пруда.

На реденькой лужайке мирно щипал траву кузнечик. Справившись с очередным клочком зелени, он лениво перешагивал и принимался стричь следующий. Его совершенно не заботило случившееся с меньшими собратьями.

— Точно! — внезапно воскликнул Лайонел, заставляя всех дёрнуться. Кажется, даже насекомое обратило на него внимание. — Кен! Я слышал, что в империи Циндао едят насекомых! Ты как, сумеешь приготовить его? Что? Что вы так смотрите? Там мяса больше чем у коровы!

Оправдание не возымело эффекта на остальных наёмников, но степняк всё же отозвался:

— Нет, не сумею. Одно дело — крошечного скорпиона пожарить, а другое… — не найдя подходящего слова, он обвёл мечом существо на травке.

Перспектива быть съеденным отступила, и кузнечик продолжил трапезу.

— Знаешь, Лай, иногда я жалею, что мы тебе помогли… — процедил Батя.

Забывшись, он сплюнул прямо в забрало. Изнутри шлема сразу же донеслась сложная компоновка эпитетов и связующих. Как раз в духе тех, что обычно приходят в голову Максу, на тренировках.

— Джой, заруби эту гадость и тащи к пролому. Остальные, разбейтесь на пары и валите на стены. По любому кто-нибудь где-нибудь затихарился! И на остаток караула — один доброволец с малым достаивать.

— А сам? — Лай возмутился скорее из характера, чем по действительному недовольству.

— Ворота открою. Может рискнут появиться, гости дорогие…

Так остаток дня до сумерек и прошёл. Наёмники разбрелись по стенам и выглядывали тут и там наружу. Джой выбрасывал тела жатвеников в бездну. А Батя опустил мост, в надежде на неразумность насекомых. Воинскими обязанностями пренебрёг только Кеншин. Он притащил из кельи толстую книжку и стал что-то чёркать в ней. Ещё не выброшенные трупы подвергались тщательному изучению и зарисовке. Степняк даже не побрезговал покопаться в жёлтых потрохах, чтобы отразить их строение на страницах дневника.

Зачем он это делал? Одной лишь бездне известно…

* * *
Оставшись наедине с наставником, Макс задал вопрос об услышанном днём:

— А о чём дядька Сергий говорил? Мол, Лаю помогли…

— Лайонел в бегах вроде… Точно не знаю, меня с ними тогда не было. Но чем меньше он по островам шляется, тем меньше и его шансы сесть на кол. Если прям интересно — у него и спрашивай.

— А как вы вообще собрались? Ну… Не всегда же вы знакомы были?

Кеншин надолго задумался. Ещё чуть-чуть и Макс подумал бы, что он не хочет отвечать, но тишину нарушил вздох и за ним последовал короткий рассказ:

— Бездна знает… Думаю, Батя с Джоем на какой-то войне вместе служили, но они не говорят об этом. Что правда, я ни одной войны за последние тридцать лет не знаю. Потом Лая где-то зацепили. Чуть позже — меня. Случайно, по большому счёту. Драка в трактире была, каким-то образом с одной стороны оказались, ноги вместе с ними сделал. А тут на тебе — крепость…

— Погоди, а откуда она взялась то? — перебил мальчишка.

— Джой сказал, что за год до знакомства со мной — нашли на дикой твердыне на дальних орбитах. Туда, само-собой, тоже забрели спасаясь от законников.

— Странно… Не выглядят они бандитами. Да и не злые…

— Ну… — Кеншин растерялся.

В общем, оно так и было. Только вот, каждый раз проблемы обнаруживались исключительно с официальными властями деревень, городов, твердынь и королевств.

— А чего злиться то? — он улыбнулся.

— А Венга?

— С ней всё проще всех. — резюмировал Кен. — Дочка шерифа из крупного города. Должна была выходить замуж за местечкового аристократа, но случилось непредвиденное — её папаша нанял нас. А потом — сама-собой в крепости обнаружилась, когда уже поздно было возвращаться. Объяснилась, поплакалась, доказала, что знает с какой стороны за пистолет браться… Это пол года назад было. Всё.

— Кен, а что такое десант? — мальчишка впервые позволил себе произнести сокращённое имя своего учителя и старшего товарища.

— Не знаю. Сам впервые услышал. Завтра спросим.

* * *
Была глубокая ночь.

Оба караульных молчали, чтобы не глушить самих себя собственными голосами. В очередной раз, выходя из башни на куртину, Макс обнаружил в дверном проёме силуэт.

— Кто?! — выкрикнул мальчишка хватаясь за меч.

Но вместо ответа, фигура повернула голову с характерным ломаным движением. Сомнений не оставила вытянутая форма черепа.

Не думая ни секунды, Макс выхватил оружие и ударил в темноту перед собой. А потом ещё раз. И ещё…

Заблудившееся в ночи существо пало. Судя по минимальной реакции на человека, глаза насекомого не были предназначены для ночной жизни.

С рассветом, караульные вернулись к месту ночного рандеву. Убитый монстр оказался обычным мелким жатвеником.

— Этого тоже зарисуешь? — вопрос был скорее неудачной шуткой, чем действительным интересом. Но Кеншин ответил вполне серьёзно:

— Нет. Только запишу, что маленькие особи плохо видят в темноте.

* * *
Лайонел уже шёл сменять часовых. Те, в свою очередь, предвкушали горячий завтрак и сон. Но все планы смешал сильный толчок под ногами.

Крепость дёрнулась с такой силой, что наёмники попадали с ног. Хорошо ещё, что на ступенях или на краю стены никого не было.

За кратковременной сейсмической активностью, пришло ложное чувство изменения наклона поверхности земли. Взбесившийся вестибулярный аппарат — верный признак резкой смены направления движения твердыни.

— Что… — хотел было уточнить Макс, но не договорил. Товарищ перебил его неистовым воплем:

— Лай! Живо в донжон! Наши туда не заходили!

На какое-то мгновение наёмник во дворе замер, но, осознав всю суть сказанного — рванул к башне как угорелый.

К моменту, когда караульные подоспели со стены, остальные члены отряда уже повыбегали из храма. Батя негодовал, ведь команды менять направление не было, а подобная самодеятельность в воинском подразделении — недопустима. Однако его пыл мгновенно сошёл на нет — из двери донжона показался запыхавшийся Лай и доложил:

— Комната управления закрыта изнутри!

Глава 18

Батя уставился на Лайонела как на умалишённого. И не странно! Ведь все остальные бойцы группы были здесь, а других выходов из башни попросту не имелось. Конечно, если не считать таковым круглое отверстие в потолке комнаты с управляющим механизмом.

— Не гони пургу, Лай!

— Светом клянусь! Дверь ни на миллиметр не сдвигается!

Следующие пол часа прошли в танцах перед дверью. Сначала пытались налечь всем скопом, но результатов это не принесло. В общем-то, бронированная переборка для того и была нужна, чтобы не дать сквозь себя пройти. Потом пробовали прислушаться. К сожалению — не более результативно. Толстая сталь надёжно блокировала любые звуки, конечно, если таковые вообще имелись.

В конце концов, даже хотели обмануть затаившихся неизвестных. Кеншин остался прислушиваться, а остальные имитировали уход восвояси, громко топая по ступеням. Увы, но и этот маневр никаких шумов с обратной стороны преграды не спровоцировал.

— Я так понимаю, что идём мы в обратном направлении. А значит… — Батя уставился на Свет, только-только поднявшийся над стенами крепости, — времени у нас примерно до ночи.

— Больше никаких средств управления нет? — без особой надежды в голосе поинтересовался Макс.

— Нет. Ладно, нечего тут и думать, надо стену проходить рядом с дверью. Разделимся на пары и будем в максимальном темпе по очереди долбить.

— А есть чем? — подал голос Лай.

— Топорам. Или имеете предложения получше? — лидер окинул отряд вопросительным взглядом.

Лайонел и Макс выглядели готовыми к любым фронтам работ, лицо Кеншина — как обычно, не поддавалось соотношению с каким-либо настроением или мыслями, а Венга, и вовсе, недовольно поморщилась. Похоже, ей претила сама мысль о физическом труде. Тем не менее, девушка уже закатала рукава. Даджой был как никогда задумчивым. Он то и увёл идею в сторону от инженерных работ:

— Кен, ты залезть сможешь туда?

Степняк пожал плечами и воздел глаза к вершине донжона.

— У меня есть верёвка с крюком, но её впритык для стены хватает. А башня на три или четыре этажа выше.

Теперь все воины задрали носы и пялились на чёрную гладь каменной громады, блестящей в утренних лучах.

Вполне очевидный выход нашёл Батя:

— С крыши жилого корпуса должно хватить. В крайнем случае — шкафы туда повытаскиваем, чтобы хоть пару метров выиграть. Дуй за своей кошкой, попробуем!

Созерцание верхотуры продолжилось через пять минут, но уже с другого ракурса.

Кеншин заскочил в свою келью и принёс бухту верёвки с трёхсторонним крюком.

— Разойдитесь. — попросил он. А когда просьба была удовлетворена, принялся раскручивать верёвку.

Снаряд приобрёл значительное ускорение и устремился ввысь. Но силы броска не хватило даже до верхушки донжона. Наёмники поторопились отдалиться от метателя, пока его железяка не упала никому на голову.

Забросить снаряд через парапет башни, удалось только с третьего раза. Но, как назло, его острая грань не нашла за что зацепиться и скользнула обратно вниз.

Попытки продолжились.

Спустя с десяток бросков и ещё два неудачных «поклёва», решил вмешаться Даджой:

— Дай я попробую. — пробасил великан, забрал нехитрое устройство и, без раскручивания, метнул. Да с такой силой, что засвистел рассекаемый крюком воздух.

Сверху раздался громкий звон. Крыша была достигнута. Но вот крепкой фиксации острия, пришлось добиваться ещё три раза.

Наконец, когда надёжность зацепа не вызывала сомнений, Кеншин принялся карабкаться.

Макс до последнего сомневался, что такую тонкую верёвку можно нормально зажать в руке. Но его наставника это не смущало. Метр за метром, степняк поднимался вверх. Единственным его вспомогательным приспособлением были те самые беспалые перчатки. Диковинный элемент снаряжения имел бархатные накладки на внутренних сторонах ладоней, они то и способствовали крепкому хвату.

С несколькими остановками на отдых, подъём занял около десяти минут. Что, в общем-то, и не странно, ведь под свой неизменный балахон, наёмник надел кольчугу, а из оружия взял оба пистолета и меч. Никто не брался предположить, какие гости могли засесть на верхнем этаже башни. Но, учитывая дерзость захвата, едва ли они окажутся безобидными залётными бродягами.

Заранее было решено, что остальные члены отряда встанут под запертой дверью и начнут в неё тарабанить. Шум должен будет стать сигналом к началу действий и, одновременно, прикрытием для действий. По крайней мере, на первые секунды, пока захватчики не сообразят, что происходит.

Спустя несколько минут, откуда-то снизу донёсся приглушённый грохот и матерщина. Кеншин начал действовать. Он на цыпочках приблизился к металлическому люку. Однако, попытки потянуть его крышку на себя, не увенчались успехом.

Заперто изнутри!

Остался единственный вариант — отверстие над механизмом управления.

Ну что же, деваться некуда.

Уличив момент, когда товарищи особенно резво лупили по металлу, Кеншин оттащил деревянный щит в сторону. Дыра под ним оказалась узкой. Даже слишком. Небольшого степняка, она то может быть и пропустит, но вот оружие придётся транспортировать в руке над собой. К тому же, надо держаться за верёвку…

Тот ещё акробатический номер выйдет!

Аккуратный осмотр из-за края не выявил никаких следов чужаков, а совать голову вниз было рискованно. Ведь кто сказал, что там не найдётся лучник или стрелок с огнестрельным оружием? Поэтому обзор на внутренности помещения пришлось расширять медленно.

Воин кружил вокруг отверстия, постепенно наклоняясь и позволяя себе заглянуть всё дальше и дальше.

Метр за метром комната была исследована почти полностью, но никого так и не обнаружилось. Оставалось только просунуть голову вниз и осмотреться.

«Надо было взять шлем…»— запоздало подумал Кен, перевешиваясь через край.

Нарушители повседневного уклада крепости были выявлены сразу. Два крупных жатвеника стояли впритык к задраенной переборке. Казалось, что они с упоением слушали брань и грохот, доносящиеся с обратной стороны. По крайней мере, их внимание больше ни на что не распространялось.

В голове степняка всплыло несколько словечек из обихода Бати. Само собой, озвучивать мысли он не стал. Тем более, что внизу и так хватало ругани, в том числе и от командира. Во! Прямо сейчас он пообещал неизвестным захватчикам натянуть их глаза им же на задницы.

Кроме обнаруженной парочки, в помещении больше никого не было.

Кеншин спустил в отверстие свободный конец верёвки и максимально медленно, стал сползать сам. Когда плечи протиснулись сквозь каменное кольцо, и больше ничто не угрожало издать шорох, дело пошло быстрее.

Мягкие подошвы бесшумно коснулись пола. Рука постепенно ослабила натяжение верёвки, чтобы избежать ненужных звуков. А затем, воин решительным шагом направился к насекомым. Меч он выхватил вместе с последним шагом, когда до цели оставалось около метра. Не останавливаясь, лезвие пошло по дуге, перерубило первую шею и почти справилось со второй. Оба тела дёрнулись, но тут же и обмякли. Жизнь ещё теплилась в больших чёрных глазах, когда наёмник проворачивал колесо затвора двери.

На мгновение шум с обратной стороны затих. Но стоило банде увидеть трупы жатвеников, и ругань возобновилась с двойным запалом.

— Да что б у твоей матери такие тараканы завелись! — воскликнул Батя и от души пнул отрубленную голову.

— Фу-у… — Венга поморщилась от вида расплёскивающейся жёлтой жижи. — Чур я это убирать не буду!

Тем временем, Кеншин уже собирался разворачивать крепость на прежний курс:

— Держитесь, сейчас тряхнёт! — предупредил он и аккуратно надавил на рычаг со снежинкой.

Твердыня взбрыкнула. Да так, что снаружи, из сада, послышался шелест листвы, словно кто-то решил потрусить все деревья разом.

— Ну и конечно же мы не догадались снять котёл с костра… — пробубнил Даджой.

* * *
Спустя пол часа все члены отряда кроме Лая, находились в холле храма.

От встречи к встрече, жатвеники не переставали удивлять. Так что, учитывая новую потенциальную опасность, пост караульного было решено перенести на смотровую площадку донжона. На всякий случай, люк на крыше заклинили чуркой, вколоченной в петлю. Теперь, даже если в крепости ещё остались враги, то заблокировать помещение они смогут только с одной стороны.

Кстати, завтрак действительно не пережил маневрирования твердыни — котёл перевернулся прямо в огонь. Держать совет и обсуждать случившееся, наёмники решили в процессе повторной готовки.

— С этими тварями больше не связываемся. — Батя вынес вердикт безапелляционным тоном, но остальные и так были согласны. — Похоже, что не зря народ про грехи талдычит.

— Как они сообразили, что с механизмом делать надо? — спросила Венга, не отрывая глаз от картофелины, которую чистила.

— Никак. Заложено оно в них. — нашёлся Даджой.

Природой ли, или какой-то силой, находящейся над гранью понимания простого обывателя, никто гадать не стал. Всем были известны байки и былины, про былые чудеса Архипелага, но объяснению они, как правило, не поддавались. Вон! Один только аппарат управления крепостью чего стоит?

— Да насрать как! — перебил разглагольствования Батя. — Сегодня они наш замок чуть не угнали, а завтра додумаются оружием пользоваться!

— Не додумаются. — Кеншин тоже вставил свои пять медяков. — У них противостоящий палец только у мелочи есть. У солдат — по три когтя и всё. — товарищи уставились на него непонимающими взглядами, так что пришлось разориться на объяснения. — Большой палец! Нету его у крупных особей, говорю. Попробуйте без него хотя бы нож нормально взять.

— Ладно… — отмахнулся командир. — Летим на следующую орбиту, а если там тоже самое — спускаемся и движемся в обратном направлении.

— Дядь Сергий, а может можно куда-то сообщить о жнецах и о других бедах?

— Куда, малый? — седые усы растянулись в по-доброму насмешливой улыбке.

— Ну-у… Не знаю. О преступниках же как-то узнавали на моём родном острове?

— Был бы тут Лай — попросил бы его объяснить, за одно и посмеялись бы. Если у вас хорошие отношения с соседями были, значит старосты и передавали друг другу при встречах. Но обязательно найдётся на плоскости одна твердыня, где сельский голова — козёл обиженный. Вот до него-то новости и дойдут, а дальше — всё. Только с переезжающими крестьянами, кто жениться будет или замуж выходить. И то, если они сами знали достаточно. Или наоборот, такого сверху наплести могут… — Батя покачал головой. — Ещё вопросы есть?

— Да! Что такое десант?

Это слово интересовало не только Макса. В ожидании разъяснения незнакомого термина, на Даджоя уставились четыре пары жадных глаз. Наёмники знали, что их товарищ — грамотный, начитанный парень, и иногда выдаёт интересные байки.

— Это когда с воздуха или с моря на корабле солдаты высаживаются и сразу в драку бросаются… Ну, например, если на нас пустынники с воздушного шара спустятся и нападут — вот это будет десант.

— И откуда ты такое знаешь? — прищурился Кеншин.

Вообще, оба воина казались Максу наиболее подкованными в военных вопросах. Оттого было вдвойне интересно наблюдать как гигант мнётся и хмурит лоб, пытаясь что-то вспомнить… Но, не совладав с собственной памятью, всё же признался:

— Не знаю.

— А море что такое? — не унимался мальчишка.

— Это выдумка, малыш. — мечтательно протянула Венга, прежде чем Даджой успел хоть слово сказать. — Якобы это настолько большое озеро, что с берега невозможно увидеть противоположный. Бред…

— Вот море то как раз и не выдумка! В империи есть одно, я сам видел! — мальчишеский запал перешёл от Макса к его наставнику. Глаза степняка заблестели, голос приобрёл небывалые в нём до сих пор нотки, и он принялся рассказывать о большой воде. Об омываемых ею песчаных пляжах и скалистых обрывах, о водящихся в пучине гадах и о бесчисленных стадах, приходящих на водопой.

— По нашим легендам, раньше у империи было два моря и второе было солёным! Но в незапамятные времена что-то случилось и люди утратили тот остров. Какой и где — доподлинно не известно. Во времена, когда были молоды старики наших стариков, самые дряхлые из их старцев говорили, что море полное слёз осталось в проклятых землях. Но, если записи и сохранились, то только в библиотеке дворца императора.

— Ого! Вот это да, Кен! — Батя наигранно задрал брови. — Только что, за минуту, я узнал от тебя о море больше, чем о самом тебе за полгода знакомства! Ну а раз так — придётся поверить!

Сарказм командира вызвал улыбки у всех, включая самого Кеншина.

Уже лёжа на кровати в келье, Макс по привычке разглядывал свой панцирь. Не смотря на беспокойную ночь, сон никак не хотел овладевать телом. Воображение подсказывало в блестящем металле причудливую игру морских вод, которые он никогда не видел.

Стоило чуть повернуть голову, и вот уже блики совсем иначе ложатся на вмятину — это волны разбиваются о скалу. Глубокий росчерк царапины — преображается пеной, сходящей с линии прибоя. А вон то яркое пятно — это Свет уходит за водную гладь.

Какая глупость! Ведь всем известно, что Свет каждый день поднимается из бездны и гаснет в незримой выси. Он движется только вверх.

Но уставшее сознание упорно рисовало ярко-красное пятно, уплывающее за морской горизонт.

* * *
И снова потянулись бесконечные дни, состоящие из ничегонеделания, перемежающегося с избиениями.

Холодными осенними ночами, стоя на вершине донжона, Макс приходил к выводу, что испытывает нехватку суматохи и чувства опасности. Любые события, будь то встреча с жатвениками или стычка с деревенщиной, становились желанными.

Масла в огонь подливал Кеншин. В ответ на просьбы научить карабкаться по тонкой верёвке или бесшумно красться, он говорил, что всему своё время. И когда оно наступит, это время?

Долгожданнее новых приключений, был только банный день. Ещё бы! Ни костёр на кухне, ни одеяло, не давали столько тепла, сколько за пол часа дарило корыто горячей воды. Ко всеобщему недовольству, Батя грозился сократить помывки до одного раза в две недели.

— Если и дальше такая ерунда будет — на зиму сойдём в первом попавшемся селе. — обещал он, но тут же сам и добавлял, — Если пустынники туда раньше не наведались…

Новая твердыня показалась целых десять дней спустя.

Увы.

Это был кусок скалы, лишённый лесов. Зелёный мох на камнях и пучки пожелтевшей травы в расщелинах, говорили об отсутствии жатвеников. Но надеяться на встречу с людьми не приходилось.

Дальнейшие соискания на текущей плоскости было решено прекратить.

* * *
Спуск и полёт к ближайшей твердыне продлились ещё неделю. За это время воздух сильно остыл, по утрам начались заморозки.

Всё ещё была высока вероятность повстречать незаселённую землю. В таком случае следовало бы отправляться на внутренние орбиты. Но всё обошлось.

Небесный бродяга вынырнул из тяжёлых ноябрьских облаков на рассвете. Каменная глыба, исполинской сосулькой уходящая далеко в бездну, отливала золотом в первых лучах Света.

Но самое главное — ясное небо над центром острова пронзали несколько струек дыма.

Даджой разбудил товарищей и сразу предупредил, что времени ещё около часа. Отряд собирался не спеша. Особое внимание уделили подгонке тёплых стёганок. Венга набросила поверх панциря шкуру какого-то зверя. К собственному смущению, Макс обнаружил, что ему нравится, как выглядит личико девушки в обрамлении пушного воротника. Чтобы скрыть горящие щёки, он кое-как нахлобучил шлем и захлопнул забрало.

На всякий случай, воины поднялись на стену. Вскоре, расстояние позволило убедиться в сохранности леса и наличии кое-где пожолклой растительности.

— Слава Свету! — выдохнул Батя. — С такими площадями, у местных просто обязаны быть дрова на продажу!

Когда отряд сошёл по мосту, присный Свет едва успел подняться над плоскостью. Иней на сухой поросли ещё не растаял, и вся поляна перед опушкой переливалась в утренних лучах. Точно чья-то щедрая рука осыпала землю самоцветами.

Подул ветер и с неба сорвалось несколько крупинок льда. Остров встречал наёмников первым в этом году снегом.

Глава 19

Если не считать холода, то путь к населённому пункту ничем не отличался ни от одной из предыдущих вылазок. Опушка, лес, холмы и пара неглубоких оврагов. Всё.

За редким исключением, деревья росли ровными рядами. Это наталкивало на вывод о хорошо организованном хозяйстве, что, соответственно, сулило перспективу торговли.

Неплохо бы ещё, на острове оказалось не одно поселение. В таком случае вырастет и вероятность найти работу. Ведь где много людей — там всегда есть место ссорам и конфликтам. А что ещё может быть нужно банде странствующих наёмников? Дальше — индивидуально. Одному в бордель, другому хозяйку трактира посочнее. О предпочтениях остальных товарищей, Макс пока не имел представления. Ну а сам он планировал посетить все доступные лавки и, если повезёт, кузнеца.

Спустя час ходьбы в воздухе появился едва уловимый запах дыма, и вскоре между деревьями забрезжила чёрная громада городских стен. Вернее, того, что когда-то ими было. До настоящего времени оборонительное сооружение дожило в виде отдельных фрагментов.

Где-то камней не было до самой земли. В других местах отсутствовали лишь верхние элементы куртин. Но даже в таком состоянии, чётко просматривалось сходство с крепостью наёмников. Те же чёрные блоки, идентичные зубцы на сохранившихся участках парапета и точно такое же расположение бойниц. Единственное отличие — небольшая высота. У башен было всего-навсего три этажа.

Батя решил не вторгаться на жилые улицы с непредусмотренного направления и повёл отряд вдоль стены. Идти пришлось неожиданно долго. Похоже, что город и в самом деле был большим. Не смотря на ранний час, изнутри доносились разные звуки, свойственные оживлённому поселению.

Обнаруженные ворота состоянием отлично подходили к остальной фортификации. Если когда-то здесь и был заслон, то теперь даже петель не осталось. Решётки на положенном ей месте тоже не оказалось. Но самое печальное — это стража. Двое мужчин в панцирях и с алебардами, пялились на чужаков перепуганными глазами и даже не подумали их останавливать, когда те проходили мимо.

Внутри, город не стремился развенчивать первое впечатление. Улица начиналась между тесными огородами и хозяйствами вокруг крошечных домиков. Дальше постройки становились всё теснее и начинали встречаться двухэтажные. А примерно через пол километра, по обе стороны от дороги появились трёхэтажные… Бараки? Но зачем им столько окон и по несколько входных дверей?

Диковинные экземпляры древнего зодчества никак не хотели раскрывать собственного назначения. Наёмники видели многоквартирные дома впервые в жизни.

По мере углубления, попались трактир, гостиница и несколько различных лавок и мастерских. А ведь ещё даже до главной площади не дошли!

— Слыхал я про по-настоящему большие города, но бывать не доводилось… — процедил Батя сквозь усы.

Остальные члены отряда выглядели не менее растерянными. Нашёлся только Кеншин:

— В империи и побольше есть. Но все — в один этаж. Думаю, надо в трактир возвращаться чтобы узнать, что к чему и где искать бургомистра.

— Не надо никуда возвращаться. Вон вывеска с бокалом и куском сыра, там и расспросим.

Заведение оказалось чистым и с изящной мебелью. Не в пример тавернам, попадавшимся банде ранее. Совсем юная девушка в выглаженном фартуке подскочила к посетителям, едва те переступили порог. Похоже, вид воинов в доспехах и при оружии несколько её озадачил, но она не растерялась:

— Рада приветствовать господ воинов в нашем салоне! Если желаете, можете оставить верхнюю одежду в гардеробе! — демонстрируя изящное запястье и тонкие пальчики, она указала рукой на открытую дверь рядом со входом. Так называемый «гардероб» был представлен коморкой с рядами вешалок воль стен.

— Нет уж, милочка, всё своё ношу с собой. — прыснул Батя и прошёл в глубь помещения, осматривая убранство.

Что-что, а лакированную мебель и белоснежные скатерти он в таком месте увидеть не ожидал. Как и стулья с мягкой обивкой.

По привычке, старый воин выбрал дальнее место в углу, с которого можно было следить за входом, кухней и окнами.

Девчушка продолжила лепетать догоняя гостей:

— Из быстрого есть заливное из свинины, курицы и рыбы. Можем приготовить простой салат или заправленный масляно-яичным соусом. Если господа изволят праздновать — водка, вино белое и красное. На закуску — сыр, ветчина, колбаса вяленная, овощи и фрукты мочёные.

По окончании тирады воины озадачено переглянулись. Удивлёнными выглядели даже двое, так и не соизволившие поднять забрала шлемов. Ещё бы! Перечисленное меню, из разряда «по-быстрому», превосходило общий гастрономический потенциал всех постоялых дворов, посещённых отрядом за последние месяцы.

— Дочка, а что такое это ваше «заливное»?

— Бать, ну ты чо? Холодец же! — не дал ответить Лайонел.

— А холодец… Постой! Из рыбы то? Холодец из рыбы?! Что за гадость! — Батя наверняка и на пол бы сплюнул, не будь в помещении так чисто.

Тем временем Венга избавилась от шлема и поправляла волосы. По всей видимости, местная культура не отождествляла воинское ремесло с женским полом. Глаза у обслуги округлились. Окончательно её добила поза гостьи: наёмница откинулась на спинку стула и широко раздвинула ноги, бесстыдно демонстрируя промежность стёганых брюк со шнуровкой на паху.


— Чего? — фыркнула она, заметив на себе пристальный взгляд округлившихся глаз.

— Ничего… — девчонка в миг покраснела.

Кажется, её застенчивость и манерность раздражали воительницу.

— Простите моих спутников. — Кеншин тоже освободил голову, решив принять участие в акте морального изнасилования. Но, увы, узкие глаза и блестящая лысина не удостоились ни испуга, ни изумления. — Давайте вот то из свинины, что Вы называли и ещё по какому-нибудь горячему напитку на каждого. Только не алкоголь, пожалуйста.

— Мне бокал красного вина! — скорректировал Лай.

Как только девушка ушла на кухню, оттуда послышалась возня с печью, что несколько озадачило банду. Общее недоумение озвучил Батя:

— Я не понял! Если они не топят, херли тут так тепло?

— Над этими длинными домами дыма не было. — добавил Кен.

Холодное было подано на стол в порционных квадратных мисках. Кроме того, перед каждым посетителем появилось блюдце с резко пахнущим соусом. Хлеб принесли в одной корзинке на всех, да столько, что в голодное время — на два дня хватило бы.

— Мы этого не просили… — начал было Батя, но девушка поспешила его успокоить:

— Это входит в заказ.

Трапеза и чаепитие, а в случае Лайонела — распитие, прошли в темпе. Еда оказалась не в пример вкуснее повседневной стряпни в крепости.

— Слушай, дочка, а где у вас в городе ратуша? — расспрос начался, когда прислуга уносила пустые тарелки.

— Ратуша? У нас такого, наверное, нет. А что это?

— Ну… Нам городской голова нужен. Самый важный человек, то есть.

— А, поняла! Вам нужен лорд Колдролл. Он у себя в замке. По улице дальше пойдёте — увидите.

Когда прислуга в очередной раз удалилась, Лайонел полушёпотом подметил её приятный голос и изъявил желание заплатить за завтрак. Против никто не выступил.

Скоро посуды на столе не осталось. Девушка встала рядом и выжидающе смотрела на самого старшего из гостей. Она правильно определила в нём главного и теперь хотела рассчитаться.

Но вместо него поднялся другой мужчина — длинноволосый. Он положил на стол две серебряные монеты, лукаво подмигнул и отчеканил:

— Без сдачи.

Жест явно смутил бедняжку. Она потупилась и уже в который раз за утро покраснела, но всё же сумела совладать с собой:

— Господин, двух серебряных хватит только на одну порцию заливного мяса.

Сумма за весь завтрак выходила такова, что средних потребностей человек мог бы на неё пару месяцев жить в любом сельском трактире, питаясь там на убой и заливаясь алкоголем. Тем не менее, Лай не привык терять лицо. В особенности — перед милыми барышнями! Одну за другой, он отсчитал ещё восемь монет. На этот раз обошлось без бравады про чаевые.

На улице наёмники не сговариваясь начали подкалывать товарища:

— Неплохо подкрепились…

— Надо будет ещё сюда зайти!

— И девчонка приятная. Да, Лай? — Венга ткнула его локтем.

— А вот меньше будешь выделываться! — снова подал голос Батя. — Мог бы и сам сообразить, что цены у них — ого-го!

— Как я должен был это сообразить, по-твоему?! — огрызнулся Лайонел.

— Да легко! Башкой надо думать, а не шишкой! Давно ты рыбу в трактирах видел? Вон, хоть Макса спроси! Малый ты хоть раз рыбу ел?

— Да… — мальчишка задумался. А ведь действительно можно было сообразить. На островах Архипелага вода почти всегда представлена мелкими прудиками и подземными водохранилищами. Первые, как правило, набираются дождевой водой и являются сезонными, а во вторых никакая живность не водится.

— Отец с прошлогодней ярмарки принёс сушёную тушку и бочонок пива. Мама на него ещё ругнулась тогда, мол потратился, но вечером хвалила, когда они ели и пили. Нам с сестрой дали по кусочку попробовать, но я… — Макс неожиданно для себя ощутил подступивший к горлу ком и не сумел закончить мысль.

Перед глазами снова был родной дом и семья. Родители смеялись, а Кристина недовольно морщилась и мотала рыжей шевелюрой. Вот так вот мило она опротестовала не в меру солёного угощение.

Старшие товарищи без лишних слов поняли чувства, нахлынувшие на паренька. Кто-то грубо похлопал сзади по панцирю, другие промолчали. Собравшись, он всё же договорил:

— Короче, не понял я, чего в ней такого особенного.

— В рыбе то?! — возмутился Лай. — Подрастёшь, с меня сушёная рыбина и пиво! Тогда поймёшь!

— Хорошо. — Макс улыбнулся.

Попытка подбодрить удалась, за одно и тему вернули в изначальное русло.

Примерно через километр, улица вывела отряд на просторную площадь. На ней и находилась резиденция лорда — самый настоящий замок, что правда, скромный. Стены и башни не превышали аналогичных фортификаций внешнего периметра. Но, в отличии от них, были в пристойном состоянии.

На куртинах удалось увидеть всего пару стражников, ещё один лениво прохаживался перед распахнутыми вратами. А увидев приближающихся незнакомцев, он и вовсе замер.

— Чего изволите? — мужчина явно чувствовал себя неуверенно перед пятью отлично вооружёнными и снаряжёнными бойцами.

— Нам бы c лордом встретиться. — а увидев не озвученный вопрос в глазах, Батя добавил, — У нас не назначено. Мы странствующие воины.

После этих слов стражник несколько оживился:

— О! Воины! Пройдёмте, господа воины! Я проведу Вас!

Такая внезапная инициатива внушала оптимизм относительно работы.

Резиденция находилась посередине крепостного двора и совсем не походила на оборонительное сооружение. Скорее, это был на совесть сложенный трёхэтажный особняк.

Вопреки ожиданиям, ни лакеев, ни многочисленной прислуги дома у лорда не нашлось. Убранство оказалось богатым и чем-то напомнило посещённый салон. Тут была и утончённая лакированная мебель, и занавески на окнах, а за одной открытой дверью стояли мягкие диваны и заполненные книжные шкафы высотой до самого потолка.

Хозяин всего этого богатства обнаружился за столом в просторном зале на втором этаже. В гордом одиночестве лорд совершал утреннюю трапезу.

Худой мужчина, с редкими седыми волосами и точёными чертами лица, замер, поднеся ко рту ложку. Строгая, слегка угловатая физиономия никак не вязалась с салфеткой, заправленной за воротник. А изумление, от появления незнакомцев, добавило его внешности ещё больше комичности.

— Господин Колдролл, эти люди сказали, что они путешествующие воины и просили Вашей аудиенции.

Стражник даже не соизволил извиниться за прерванный завтрак своего начальника. Батя ожидал чего угодно от гнева на невоспитанного подчинённого до простого игнорирования гостей, но лорд сумел удивить:

— Благодарю, Стэн. Возвращайся на пост. — отложив ложку и избавившись от салфетки, он встал из-за стола. — Осмелюсь предположить, что господа путешественники на самом деле никто иные, как мерсеры?

— Да. — подтвердил Батя. — ищем работу и хотим пополнить запасы еды и дров.

— Прошу прощения, но зачем Вам дрова?

Интерес был удовлетворён стандартной историй про твердыню с нерегулярной вертикальной орбитой. Время пристани было озвучено неопределённо долгим, так что наёмники вполне могли позволить себе задержаться, для выполнения длительного контракта.

— Вот оно что… — похоже, потенциальный наниматель не спешил верить в байку. — Как бы там ни было, работа для Вас есть, а потом можно будет и поторговать.

Далее беседа перешла к сути: твердыня граничила с окраинными орбитами, да и сама находилась на таковой. С пристающих островов время от времени умудрялись пробираться варвары. Один-два дикаря или может даже несколько семей, обычно не доставляли неудобств. А иногда и напротив — умудрялись ассимилироваться в городе или в одном из двух сёл острова. Однако, пять лет назад, по соседству завелось целое воинственное племя. Первые два года оно совершало набеги на деревни, а особо смелые представители даже пробирались за городскую стену. Но потом удалось выяснить с какой именно пристани они приходят и прямо на ней выстроили небольшой форт. Первый раз варваров легко удалось осадить на задницы, они попросту не были готовы к боестолкновению. За то в следующий раз отделаться малой кровью не вышло. На штурм укрепления были принесены лестницы, численность агрессоров выросла, и они проявили неожиданную организованность. В общем, ополчение и стражники с визгом разбежались по лесам. Целую неделю, пока две тверди шли бок о бок, дикари грабили, гонялись за бабами, жгли хаты и всячески удовлетворяли свой норов.

— В прошлом году я лично решил командовать отражением набега! Необходимые знания пришлось черпать из книг с историей города и из художественной литературы. Но, как Вы понимаете, реальность имела слишком мало общего с военным делом, описанным на бумаге. Все эти «В рукопашной схватке солдат должен разить противника штыком.» упускали из виду, что когда до этой самой рукопашной дойдёт — солдат пять раз успеет обделаться! Отбились, конечно, но с большими потерями… — горько подытожил Колдролл.

Батя довольно заулыбался. Ещё бы! Одно дело, когда нанимают банду рубак, и совсем другое — офицеров и инструкторов для подготовки ополчения.

— Прежде чем принимать решение, мне хотелось бы знать более конкретные цифры. Сколько бойцов я получу в подчинение и какими силами обладает противник?

Остальные члены отряда поддержали лидера согласными кивками.

— Город и деревни мобилизовали ровно сто крепких мужчин. Сейчас они приводят укрепление в порядок и возводят барак для временного проживания. Также я выделю два десятка стражников. А варваров… — лорд запнулся, подбирая слова, — В прошлый раз, за неделю, мы сбросили в бездну пятьдесят тел, но это была лишь небольшая часть от общего числа.

— Что на счёт оружия и доспехов?

Вообще, Батя уже напрягся. Ведь если дикари хоть чуть-чуть воспользуются головой, то сменят провальную тактику. Не факт, что им удастся реализовать значительное численное превосходство, но если повезёт…

— Оружие и доспехи я выдал из фамильного арсенала и дополнительно скупил всё, что было у городских торговцев. Оставил на прилавках только две кольчуги. Не вижу смысла тратить кучу золота, на сомнительную защиту для пары солдат. Но всё равно хватило не всем. Ещё ремесленники за год собрали большой арбалет, его как раз сегодня туда повезут.

В общем, дело оказалось тёмным. С одной стороны, и денег можно хорошо срубить, и целая рота в подчинении, а с другой… Это же самая настоящая война! Можно и голову сложить! Но наёмник на то и наёмник, чтобы…

— Господа мерсеры, а может вы мне за завтраком компанию составите? На полный желудок и думаться лучше будет! — заказчик неправильно истолковал задумчивость лидера странствующей банды и даже успел отставить один из мягких стульев. — Присаживайтесь. Я сейчас распоряжусь…

— Нет, нет! Благодарю, уважаемый. Мы уже покушали в салоне.

— В салоне?! — Колдролл не мог быть не в курсе ценовой политики заведения и чуть не потерял челюсть. Уличив момент, Батя принялся набивать цену:

— Да… Неплохое место, правда рыбу как-то странно готовят.

— А вот вино у них что надо! — поддакнул Лайонел.

— Ладно! Мы в деле! По серебряному в день до пристани. Три серебряных за каждый день после. Плюс полное обеспечение едой и порохом. И да, нас шестеро.

Лорд надолго задумался. Нужны ли ему вообще солдаты за такие баснословные деньги.

Но ведь на доспехи, оружие и строительство форта уже было потрачено куда больше средств! Так почему бы и не усилить имеющиеся силы опытом бывалых вояк? Подумаешь, полторы золотой монеты! Не со своего же кармана платить, а для городской казны это не много.

— По рукам, господа мерсеры! — и, пожав руку главному наёмнику, добавил, — Требую приступить к подготовке сегодня же! Обоз с припасами и лесом выезжает после обеда, отправитесь вместе с ним.

— Слушаюсь, господин Колдролл! Перед обедом прибудем к Вам в полном составе! — отрапортовал Батя, вытянувшись по струнке. — А пока время ещё есть, может подскажете, в каком это магазине кольчуги завалялись?

Глава 20

Выяснив, где именно находится нужная лавка, Батя наказал Максу отправляться туда и примерить кольчугу поверх стёганки. И, если подойдёт, купить!

Остальной отряд возвращался обратно в крепость. Нужно было забрать Даджоя и взять кое-какие припасы. Да и смена одежды не помешает. Ведь задание почти на две недели и вряд ли там будет где помыться или постираться.

— Так, малый! Не вздумай в какую-нибудь задницу влезть, пока мы туда-сюда ходить будем! — пригрозил Батя. — Деньги не свети лишний раз. На случай каких-нибудь расходов положи в карман пару серебряных, чтобы каждый раз кошель не развязывать.

Лайонел тоже влез с наставлениями:

— В магазине цену на кольчугу заломят заоблачную! Так что обязательно поторгуйся! Сделай вид, что шаришь в доспехах, со всех сторон рассматривай, найдёшь дыры или латки — ругайся и требуй цену снизить. Починить не трудно, нопереплачивать незачем.

Дельный совет последовал и от Кеншина:

— Если задирать кто-то будет — игнорируй. Но вдруг с руками полезут, тогда сразу убивай. Даже не задумывайся. Только в городе потом не сиди. Пока стража не очухается — успей в лес свалить и нас карауль.

— Кен! Вот научишь ты его дерьму, потом будем какую-нибудь тюрьму штурмом брать…

— Всё правильно, малыш! За себя нужно уметь постоять, а уродов всяких не жалей. Бей наверняка. — неожиданно для всех, возмущения Лая перебила Венга.

— Во-во! — поддакнул Батя, — Особенно баб остерегайся! Видал, какая?!

— Да хватит уже! Вы не зимовать меня тут оставляете! — Макс не выдержал потока жизненной мудрости. — Принесите моё одеяло, пожалуйста.

— Конечно принесём, малый. И одеяло, и матрац. Лорд хоть и обещал, что всем обеспечит, но ну его! Мешки с соломой подсунет ещё!

— Да-да… Знаем, проходили…— Лай поддержал предосторожность лидера.

— Как справишься — жди нас в хиленьком трактире, что недалеко от ворот на главной улице.

На том и порешали. Отряд отправился обратно в крепость, а юноша провожал их спины взглядом. Большую часть общака оставили при нём, надавали прорву советов… Но у Макса ни на секунду не возникло подозрений, что его решили оставить на острове. Напротив, спустя два месяца совместного путешествия, он был уверен в своих товарищах, как не был ни в ком и никогда!

А даже если мальчишка и ошибался, то потребность в еде и дровах всё ещё не была разрешена. Без припасов никуда не денутся!

* * *
Свет уже высоко поднялся над бездной и день вступил в свои права. На улице попадалось на много больше людей, чем при входе в город утром. Тут и там, в проулках и подворотнях, детвора резвилась с первым снегом. Кажется, некоторые из них был даже старше Макса. Одна встреченная парочка, почти наверняка были младше него. Хорошо одетые парень с девушкой шли под руку, её живот заметно выпирал под пальто.

Да уж! Одни в снежки играют, другие уже семьёй обзавелись. А кое-кто в шестнадцать лет тащится по чужбине с мушкетом, в панцире и шлеме. Ага… И побитый, как собака…

Тем не менее, проходя мимо местной школы, Макс пришёл к выводу, что не променял бы своих «уроков», на занятия в последнем классе, который ему оставалось закончить.

Оставалось, но не было суждено…

Надо сказать, что чувства не были взаимны! Любой из местных мальчишек, не задумываясь отдал бы уготованную ему судьбу, в обмен на жизнь авантюриста. Ещё бы! Абсолютно на всех твердынях есть похожие предания и легенды о героях. Одни рассказывают о лихих парнях, странствующих по небесным бродягам, другие несут наследие о великих свершениях на древних войнах. Ещё есть и такие, что должны заронить зёрнышко справедливости и морали в умы самых юных островитян. Сказки не менее важны, чем доброе воспитание и образование!

За подобными мыслями, Макс едва не прошёл мимо нужной лавки. Крылечко ничем не отличалось от других входов в жилые дома этого района, а вывеска была слишком маленькой. Положение спасла длинная витрина. Она была намыта и блестела не в пример другим окнам на улице.

Маленький звоночек над дверью услужливо сообщил о посетителе. Скорее всего, последние не были частым явлением, потому что хозяин влетел в помещение пулей и занял своё место за прилавком.

— Добрый день, господин! Чего желаете? — ни юное лицо, ни доспехи с оружием, нисколько не смутили торговца.

«Ну конечно! Поторгуешься с таким!»— подумал Макс, а сам поздоровался и принялся осматривать вешалки с разномастной одеждой. Похоже, что магазин не торговал новьём. Здесь присутствовало всё, от застиранных и штопанных рубах, до изъеденных насекомыми тулупов. В недрах помещения присутствовали и несколько прилавков со всякой мелочёвкой, типа ремней, пуговиц, и больших брошей для плащей.

Однообразие серо-коричневой массы нарушала полка с яркими тряпками. Внимание парнишки пало на странного вида короткие красные штаны.

— Исподнее тончайшей работы степняков! Настоящий шёлк, краска не выстирывается! Рекомендую! — немедленно отчеканил хозяин. Но трусы покупателя не интересовали.

— Лорд Колдролл сказал, что здесь я могу выбрать кольчугу.

— Ох! Кольчуги! Признаться, выбирать особо не из чего.

Дальше из-за прилавка были извлечены и продемонстрированы два звенящих свёртка.

Обе кольчуги имели длинные рукава и доставали Максу аж до колен. Одна была в виде цельной рубахи, а вторая разделялась на переднюю и заднюю части. От подмышек и до самого низа, две половины находили друг на друга и фиксировались застёжками на ремнях.

— Рубаху отдам за три золотых. — с ходу огорошил продавец. — Фартук — шесть. Предположу, что молодой воин ещё планирует расти, так что рекомендую именно второй вариант.

— Ага! Потому и шесть, что его рекомендуете! — огрызнулся юнец, а сам вспомнил наставления товарищей и принялся лапать более дорогой доспех.

— Нет, молодой человек! Каждое кольцо проклёпано и, обратите внимание, здесь квадратное сечение проволоки. Рубаха то может и легче, и дешевле, но там кольца просто сведены и на том всё!

Похоже, что хозяин лавки знал не только своё дело, но в защитном снаряжении разбирался. Как на зло, старшие товарищи ни слова не сказали о таких тонкостях. Так что придётся довериться заинтересованному лицу. Хотя…

— Возьму обе, но цена меня не устраивает. — заявил Макс, откинув полу кольчуги обратно на прилавок.

— Э... Э… Это как же? — продавец растерялся. Вроде бы, сделка и хорошая, но вот цену снижать не охота.

— А вот так! Сколько лет они у Вас тут проваляются ещё?

На такой аргумент у торговца не нашлось ни единого слова.

— За семь монет заберу.

— Да ты что?! — мужчина побелел от перспективы потери двух золотых.

Дальнейший торг был яростен, но немногословен. Один требовал уступить неоправданно много, а второй всячески отпирался, хоть и было видно, что терять такого покупателя не хочет.

Макс снова взялся за изучение плетения железных одёжек. Стоило найти хотя бы один разрыв, хотя бы ржавчину! Такими повреждениями можно было бы вооружиться для победы в споре.

Но нет! Оба доспеха находились в состоянии, близком к идеальному.

— Ниже семи в другом месте иди ищи!

— Бездна с тобой! — одно из любимых ругательств Лайонела само собой слетело с языка. — Но тогда добавляй те короткие штаны!

По итогу сделки, молодой наёмник стал счастливым обладателем двух кольчуг и одной пары шёлковых трусов. Красных!

Продавец тоже выглядел счастливым. Это натолкнуло мальчишку на мысль, что он таки переплатил. «Ну и бездна с ним!»— повторил он про себя, а вслух — вежливо попросил помочь с облачением в обновку.

* * *
Путь к трактиру парень проделал нарочито медленно. Ему нравилось собирать на себе взгляды горожан и горожанок. Особенно горожанок!

Проходя мимо салона, он мысленно порадовался. Прислуга, подававшая отряду завтрак, как раз подметала пятачок перед крыльцом. Она тоже узнала утреннего посетителя. Будучи его ровесницей, девчонка вряд ли могла оценить насколько завидный жених перед ней находится. Тем не менее, она мило улыбнулась, когда тот ей подмигнул.

Макс не знал зачем это сделал. Ему просто хотелось выглядеть перед барышней так же лихо, как это получалось у Лайонела.

К великому неудовольствию юноши, в таверне было пусто. А на немолодую хозяйку впечатление произвёл скорее безобидный заказ, чем обмундирование.

Чай.

Скорее всего, трактирщица держала травяной сбор для себя, чем рассчитывала, что какого-то местного выпивоху пробьёт на чаепитие. Но нет! Чудеса случаются! Да ещё и какие! Ближе к полудню подвалила целая банда любителей чая.

— О-о-о! — проревела ходячая стальная крепость. — Поздравляю с обновкой, малыш! Сколько?

Стоило назвать цену, за две кольчуги и настроение пропало сразу у всех. Кроме Венги, конечно же. Ей было всё равно, что ушлый торговец надул отряд на пару золотых. И это по меньшей мере!

Надевать доспех она принялась прямо за столом. На стёганку оказалось самое то. Скорее всего, раньше кольчуга принадлежала богатому роду и была предназначена для подростков. Так что наёмникам повезло. Ведь найти дорогое обмундирование небольшого размера — не так-то просто.

Чтобы лишний раз не тратить деньги, Батя решил направиться к лорду перед полуднем. Утром Колдролл попытался проявить гостеприимство, так почему бы этим не воспользоваться, и не напроситься к нему на обед?

У врат резиденции, наёмников встретил всё тот же стражник. Кажется, Стэн? Он был любезен и проводил дорогих (во всех смыслах) гостей к хозяину.

Тот занимался деталями найма и как раз составлял договор на бумаге. Ранее, не имея в этом опыта, он пытался подчерпнуть недостающие знания из старинных книг.

Воины во всеоружии и с объёмными котомками за плечами выглядели в библиотеке чужеродными объектами. Лорд хотел что-то сказать, но внезапно обнаружил перед собой настоящего великана. В стальных панцире, шлеме, наплечниках и набедренниках, Даджой казался ещё больше. Для образа мифического существа, ему не хватало башенного щита или трофейной секиры. Хотя, достойным щитом для такой туши могла бы выступать только дубовая дверь!

— Вижу, наши шансы на победу выросли разом на два с лишним метра! — попытался пошутить Колдролл.

— Да, я таков! — ответил Лайонел, поправляя гульфик.

Заказчик громко расхохотался, чем спас остряка от дисциплинарной взбучки.

— Замечательный настрой! — смахнув выступившую слезу, лорд перешёл к делу. — Я как раз составляю контракт. Вот только, боюсь, что совершенно не разбираюсь в нюансах. Как у Вас это обычно выглядит?

Батя растерялся. Банда всегда работала на устной договорённости. Оно и не странно, ведь кто рискнёт их обманывать? Но, учитывая сложность и длительность задания, оговорить все условия не станет лишним. Только вот у него тоже не было опыта в юридических вопросах.

Неожиданно для всех, ситуацию спас Даджой:

— Вы позволите? — не дожидаясь ответа, он уселся напротив заказчика и взял у того лист бумаги. Пока что там были обозначены только стороны. — Нужно описать права и обязанности контрагентов, условия разрыва и окончания действия контракта, обязательно — форс мажоры!

— Форс мажоры… — пробубнил лорд. Теперь, в его взгляде стало больше опасливого подозрения, чем искреннего восхищения богатырским сложением.

— Эм… Похоже это надолго. Возможно, вы распорядитесь, чтобы остальные пообедали, пока мы будем всё расписывать? — как-бы невзначай, гигант озадачил Колдролла ещё и едой.

* * *
Обсуждение и фиксация на бумаге всех положений продлились вплоть до часа отправки. Договор занял целых два листа. Когда Даджой переписал текст, чтобы обеспечить отряд собственной копией, в помещение зашёл стражник и доложил о готовности обоза.

За прошедшее время, наёмники успели перекусить, попить чай и даже выпросили на кухне каравай в дорогу. Они сделали это скорее от скуки и запасливости, чем по реальной нужде. Тем более, Батя не сомневался в Джое. Он наверняка должен был прописать отдельный пункт про обеспечение провизией.

Лорд Колдролл поспешил к «каравану», как он сам его окрестил, для проведения ревизии и смотра. Нужно было убедиться в добросовестности подрядчиков из числа торговцев и ремесленников. Последние явились лично.

Трое мужчин в кожаных фартуках поверх тёплой одежды, стояли рядом с одной из телег. Завидев начальника, они сдёрнули с подводы мешковину. Свету явился полутораметровый арбалет весьма грубой конструкции. Направляющие — толстые, относительно ровно отёсанные, брусья. Тетива — канат. Из примечательного были только металлические плечи. Похоже, местный кузнец был не лыком шит и сумел правильно закалить стальные пластины.

— В жизни не видел самострела уродливее! — изрёк Батя.

Оно и не странно! Даже неопытным взглядом, Макс сумел оценить: конструкторы больше провозились над укреплением орудия, чем над механической его частью. Ремесленники попросту боялись, что арбалет не переживёт первого выстрела. Отсюда и великое множество скоб, стяжек и намотанных в несколько слоёв верёвок на стыках.

— А что, собственно, не так? — уточнил лорд.

— Да бездна с ним! — наёмник махнул рукой. — Вы хоть испытали его?

— А то! — воскликнул один из мастеров. — Стрелой на три сотни шагов бьёт, ядром — в два раза меньше.

Боезапас лежал на дне телеги. Стрелы напоминали скорее черенки лопат, по ошибке снабжённые наконечниками. А ядра были выточены из камня и размером немного превосходили мужской кулак. Рядом нашлись и запасные канаты — для механизма взведения и тетивы.

Ещё пять телег были загружены досками и брусьями, и только одна — едой. Следующую поставку материала для укрепления, лорд обещал на следующий день. А непосредственно перед пристанью, планировал прибыть для проверки лично.

— Ну что, господин капитан островной милиции, я возлагаю на Вас надежды всех жителей нашей твердыни! — торжественно изрёк Колдролл.

— Благодарю за доверие! Не подведу! — Батя рапортовал, словно находился в почётном карауле. Даже каблуками клацнул.

Позже, когда обоз оставит городские стены далеко позади, новоиспечённый капитан будет сокрушаться на Даджоя. Откуда ему в голову пришла такая должность и чего ещё он понаписал в этом договоре? Но пыл лидера быстро сойдёт на нет от простого объяснения: в условиях военного положения на острове — глава ополчения наделяется исключительными полномочиями. Война начинается через пять дней, а наёмный офицер автоматически становится самой главной шишкой.

— Если повезёт, то и продуктов с дровами намутим. — прошептал гигант, убедившись, что никого из городских рядом нет.

— Ну ты и жучара, слушай! — Бате оставалось только восхититься прозорливостью подчинённого.

* * *
Дорога заняла почти весь оставшийся до темноты день. И всё это время не прекращался снег. Если так и дальше пойдёт, то варвары по сугробам на стены вылезут!

Но беспокойство исчезло, как только показался заслон. Даже издалека стены выглядели достаточно высокими.

Ближайший осмотр выявил как плюсы, так минусы. Хвалёный форт оказался банальным бревенчатым частоколом с полками, лесами и надстройками с внутренней стороны. За то, высоты в нём было добрых пять метров от уровня земли. А ещё имелась длинная перекрытая землянка, гордо обозванная бараком.

По краям стены доходили до самого края бездны и даже немного выпирали. Брёвна были приколочены скобами друг к другу. Батя предположил, что островитяне отгородили всё место пристани. Опасаться обхода с фланга не приходилось.

На первый взгляд задача показалась наёмникам плёвой. Ведь удержать силами роты участок стены длинной всего около пятидесяти метров— ерунда.

Вот только, эта самая рота — необученная деревенщина. Два десятка обещанных стражников на общую картинку тоже не повлияют. Так что следующие пять дней грозили ополченцам обернуться морозным адом.

Краем уха Макс слышал, разговоры старших товарищей. Особенно ему понравилось выражение «экстремально ускоренная программа подготовки». После этого, улыбка не покидала лица юноши до самого отбоя.

Глава 21

— Воевать мою мать… — протянул Батя тоном приговорённого страдальца, которому предстоит перенести тысячу ударов плетью.

Вместе с рассветом, атаман наёмников, а теперь ещё и командующий обороной острова, поднял вверенный ему личный состав. Морозное утро началось со строевого смотра.

Надо сказать, что даже у неопытного Макса в голове возникло многоэтажное выражение, превращающее ополченцев в одну большую семью и способное описать их родословную.

Остальные члены отряда вели себя сдержанно. Кеншин с Даджоем хранили на лицах свои дежурные физиономии, выражающие спокойствие. Лайонел довольно улыбался. А Венге, кажется, вообще было всё равно. Она стянула варежки и ковырялась под ногтями.

Разномастно снаряжённый строй напоминал скорее толпу дезертиров после разгромной зимней битвы. У всех поголовно — неполные комплекты доспехов. Те части что есть, застёгнуты на один-два ремня и болтаются. Горе вояки не имели понятия, как правильно держать оружие во время построения. Большая их часть так и норовила задеть соседа мечом или топором. Особо проворные умудрились расположить копья вдоль строя.

Заметив пару таких ловкачей, Лай предложил пошутить:

— Папаш, прикажи «кругом»! Ну прикажи, пожалуйста!

— Цыц! Сам будешь лорду объяснять, как это мы потери понесли ещё до начала боевых действий! — переведя взгляд обратно на воинство, Батя заговорил на тон громче, — Значит так! Лорд Колдролл нанял меня, чтобы подготовить вас к боестолкновению! Вот документ! — он поднял руку с контрактом. — Говорю сразу — легко не будет! Поэтому, кто прибыл пожрать казённые харчи, можете сразу подходить к нашему эксперту по юриспруденции. Он запишет вас в протокол как дезертира и отпустит. Позже, вас вызовут в трибунал!

Уловка подействовала. Масса незнакомых сложных слов напугала островитян. Над строем повисла тишина. Кажется, даже стало слышно, как падают снежинки.

Далее провели пересчёт оружия, снаряжения и тёплой одежды.

Проблем не было только с последним. Но остальное… Большая часть крестьян предпочли мечам топоры и дубины. А вилы стояли на вооружении в одном ряду с копьями.

Единственный полный комплект брони оказался личным и принадлежал горожанину. Он же был обладателем единственного ружья. Мужчина объяснил, что его прадед служил капитаном городской стражи и збруя — фамильная ценность.

Защита остальных ограничивалась разномастными шлемами, реже с панцирями. У некоторых были только наручи, напяленные поверх тулупов. Имелся и почти десяток щитов. Похоже, что их наспех сколотили ремесленники. Все однотипные, древесина свежая, ручки — просто верёвки. Не самая удобная конструкция, но доски вроде толстые. Таких на долго хватит.

Батя отметил необходимость и самим обзавестись щитами. Но только более тонкой работы!

Наконец, дело дошло до самого главного. Луки и арбалеты! Два десятка первых и всего три штуки вторых. Стрелы и болты тоже свежие. Все с металлическими наконечниками!

Не соврал Колдролл! Знатно потратился!

Следующей «жертвой» проверки, стало укрепление.

— Думаю, они свиней с коровами в таких загонах держат. — прокомментировал увиденное Лайонел.

К неудовольствию наёмников, высота оказалась единственным плюсом стены. Ни бойниц, ни зубцов для укрытия не было. Да и вся конструкция выглядела не шибко устойчивой.

По итогу, было решено выдолбить узкие вертикальные щели между брёвнами, подпереть частокол изнутри и построить на парапете зубцы.

«Форт» имел всего две башни, обе — на концах стен. Ворота тоже были самыми обыкновенными двустворчатыми. Таким, самое место висеть где-нибудь на амбаре, а не варваров встречать. Если последние додумаются притащить на штурм бревно — преграда не продержится и десятка сильных ударов.

В чём, в чём, а в силе наступающей стороны сомневаться не приходилось. По слухам, дикари всегда превосходили своих цивилизованных соседей и в росте, и в весе.

Батя рассудил, что в первую очередь следует уделить внимание именно укреплению фортификации. Нарезав фронты работ остальным наёмникам, сам он занялся обустройством стрельбища для лучников.

Самое простое досталось Максу, он руководил проделыванием бойниц в частоколе. Остальные же возводили дополнительные укрытия на стене. К сожалению, сразу всплыли подробности условий службы в островной милиции. Выяснилось, что лорд требовал от мобилизовавшихся только готовности махать оружием. Про необходимость таскать и обтёсывать брёвна, им никто ничего не сказал.

— С чего вдруг я должен это делать?! — возмущался один из бойцов, чуть ли не размахивая руками перед Венгой. — Я не батрак! Я ополченец!

На выручку подруге пришёл Лайонел:

— Ты — опочленец! Где там наш нотариус? Кен! Записывай этого дуралея в чёрную книгу!

Кеншин неизменно таскал с собой дневник и без лишних вопросов понял игру товарища. Записную книжку он распахнул нарочито размашистым движением. В воцарившейся тишине, ополченцы смотрели на сослуживца, как на приговорённого к смерти. Никто и не подумал, что степняк не может знать имени упёртого бойца.

Эффект оказался сверх любых ожиданий. Даже просто на глаз — работа ускорилась. Каждый показывал своему куратору, что старается и не отлынивает. А наиболее усердным стал именно нарушитель дисциплины.

В общем-то, самой работы было не сказать, что много. А таким количеством народу — так и вообще ерунда. К обеду, большая часть нарезанных задач была выполнена. Даже подняли на башню самострел. Правда, пока что, он смотрел внутрь острова. Орудие предстояло пристрелять.

С едой лорд Колдролл тоже не подкачал. Перед полуднем прибыл обещанный обоз. Одна телега была нагружена свиными окороками.

Наваристый жирный суп со свининой готовили сразу в пяти котлах на единственном костре. Его развели в яме с прокопанным дымоходом. Такая заморочка позволяла сильно экономить дрова.

На время еды, Венга сняла шлем, отдав свои локоны во власть холодному ветру. Внимание жующих мужиков тут же перешло с похлёбки на барышню. Таких взглядов не удостаивался даже Кеншин. Кстати, к великому удивлению отряда, на степняка вообще особо не смотрели. Такое впечатление, что островитяне не видели в нём ни угрозы, ни диковинки.

— Ух! Горячая баланда! — пробубнил кто-то с набитым ртом.

Венгу передёрнуло. В поисках наглеца, она развернулась так резко, что чуть не выронила свою миску. На благо говорившего, старший наёмник урезонил девушку прежде, чем она схватилась за меч:

— Венга, спокойно! Баланда — это суп.

После приёма пищи, Даджой подсчитал расход провизии. Одной телеги должно было хватить на двое суток. Вывод внушал надежду на избыток продовольствия. Соответственно, с новой силой засияла перспектива торговли.

Первый день подошёл к концу. Свет уже поднялся в незримую высь, его лучи практически перестали давать тепло. Бездна за частоколом стала нежно-розовой и быстро тускнела.

Если холодная погода сохранится и дальше, нужно будет заказывать из города дополнительные дрова. Или просить разрешение на рубку леса, что более предпочтительно. Глядишь и припрятать немного получится, а потом попробовать крепостью пристать поближе. В крайнем случае — нанять сани и возить по ночам!

Перед отбоем первого дня, Батя собрал остальных наёмников в стороне от землянки. Требовали обсуждения насущные проблемы. А конкретнее — хотя бы минимальная подготовка ополченцев.

— И как ты это видишь? — Лайонел со скепсисом отнёсся к идее обучения военному делу. Тем более, за оставшиеся четыре дня.

— Да в том то и дело, что никак. — развёл руками командир.

Почесав подбородок, предложение вынес Даджой:

— Можно сделать как на войне было: первые шеренги снарядить всеми доступными доспехами, а остальным — луки и копья, чтобы из-за спин били.

— Латников на стены, а лучников к бойницам. Кому ни того, ни другого не хватит — в резервную группу. — согласился Батя.

— Представляю, сколько нытья будет… — Лайонел был прав как никогда. Вряд ли далёкие от войны островитяне оценят тактический ход.

— Пускай поноют, за то потом меньше слёз будет. Джой, Кен и Макс, завтра начинаете лупить их. Драться научить точно не успеем, так хоть теряться меньше будут. Ну а мы, с Лаем и Венгой, займёмся стрелками. Малый, вы все бойницы выдолбили?

— Да, дядь Сергий. Каждые пять метров, как Вы сказали.

— Хорошо, молодец… Ладно, перекур и командуйте отбой.

Однако, быстро лечь спать не получилось. К Бате присоединились несколько бойцов. Примечательно, что курильщики были мобилизованы исключительно из города. Среди деревенских любителей пагубной привычки не нашлось.

Мужчины сначала болтали о том, о сём, а осмелев начали расспрашивать своего капитана о делах военных.

— Лук мою кирасу пробьёт?

— А арбалет за сколько шагов пробьёт?

— В контратаку нас поведёте?

Вскоре, у входа в землянку толпилось не меньше двух десятков ополченцев. Между ними затесался и Макс. Парню тоже было интересно послушать своего командира. Хоть он уже и так прекрасно знал ответы на большинство вопросов. В своё время успел донять ими обоих наставников.

— А почему у нас знамени нет? — вопрошал кто-то из толпы.

Батя задумался. А ведь и правда! Целая рота, настоящий форт, пусть и деревянный, даже осадное орудие есть… А флагом не озаботились!

— Завтра придумаем что-нибудь! — отмахнулся наёмник. — Всё, паны милитанты, Отбой!

* * *
Следующее утро начали с перераспределения обмундирования. А чтобы у народа было меньше желания протестовать — Кеншин стоял перед строем с раскрытой книгой. С чёрной!

Выяснилось, что бойцы больше переживают не из-за собственной защищённости. Доспехи и оружие лорд выдал им под роспись. Вернуть тот или иной элемент снаряжения предписывалось даже в случае гибели защитника острова. В противном случае компенсация должна была взыматься с его семьи.

— Колдролл… Бухгалтер, что б ему! — но Батя легко нашёл выход из ситуации. — Кен, пускай твой блокнот хоть раз делу послужит. Запиши фамилии, кто кому и что передаст.

По итогам перетасовки доспехов, удалось собрать двадцать полных комплектов. В наличии было всё, кроме латных рукавиц.

Одевать решили самых крепких и тех, кто участвовал в обороне в прошлом году.

Панцири были в общей сложности на половине вояк, а трое из них укомплектовались и полной защитой рук. На всех хватило только шлемов. Да и те — по большей части без защиты лица. Похоже, что некоторые котелки наспех склепали ремесленники.

— Надо будет намекнуть лорду, что к войнам готовятся заранее. — равнодушным тоном рассудил Даджой, отдавая на растерзание свой плащ. Из него вырезали чёрный прямоугольник и закрепили на Т-образной перекладине.

После торжественного поднятия флага над стенами, начались маневры и упражнения.

У Джоя и Кена тренировки свелись к избиениям палками. Вся идея была в том, чтобы выработать у ополченцев стрессоустойчивость и привычку к приближающемуся и неотвратимому тычку по шлему.

Первый час бойцы или избегали ударов, или терялись после первого же пропущенного. Им не возбранялось пытаться ответить своим «учителям», но… Надо ли говорить о количестве успешных контратак?

Каждый, рискнувший поквитаться с наёмниками, немедленно опускался лицом в снег! Уже скоро на месте учебного боя (вернее, побоища) была вытоптана двадцатиметровая площадка. А народ не уставал вытряхивать снег из-под доспехов.

Издевательство продолжалось целый час. Кеншин крутился как юла, и умудрялся выскальзывать, даже будучи полностью окружённым. А Даджой бил с такой силой, что к нем просто стали бояться подходить, уже после первых взмахов. Одного смельчака он схватил за края кирасы и метнул в его же товарищей. Самый высокий из латников не доставал гиганту даже до плеча, так что для удержания их на дистанции хватало и рук с ногами.

Когда ополченцы устали и обозлились, Кеншин приказал им атаковать Макса. Мужчины заулыбались и заулюлюкали. Они предвкушали, как сейчас отыграются за собственные синяки. Но, к вящему удивлению, мелкий сопляк на деле оказался злым демоном.

Мальчишка вспомнил собственные уроки, наполненные болью и издевательствами. Каждым ударом он старался если не убить, то уж наверняка вышибить дух из подвернувшегося ополченца. Постоянно меняя позицию, Макс так и не дал себя окружить. Бойцам удалось свалить юного наёмника, только когда его руки окончательно устали. Шутка ли? Пытаться отбить головы сразу целой ораве настырных взрослых!

Всё это время, чуть поодаль, упражнялись в стрельбе все, кому хватило луков и арбалетов.

По сравнению с латниками и резервом, их занятие выглядело практически медитацией. Батя и Лайонел необычайно спокойным тоном объясняли премудрости стрелкового дела. С какой стороны от лука держать стрелу. Где лучше всего иметь на себе колчан с боекомплектом. Как удержать тетиву на морозе.

Венга тоже была неплохо знакома с лучным мастерством. Она попробовала продемонстрировать скоростную стрельбу. Дополнительные стрелы взяла в руку которой натягивала тетиву и выстрелила их одну за другой. Вот только в столб в тридцати шагах, попала лишь одна из четырёх. Из ружья или пистолета она могла бы обойтись без промахов, сколько угодно выстрелов подряд.

А вот Лаю с Батей навыков не доставало. Мишень получала в лучшем случае одну из пяти стрел.

С арбалетами всё было куда проще, но и у них было слабое место. Перезарядка требовала значительной сноровки и силы.

Единственной радостью стал осадный самострел. Приноровившись и поняв, как летят снаряды, удалось добиться чтобы каждый второй попадал в столб с полста шагов. С ядрами дело обстояло несколько печальнее, но всё ещё лучше, чем с луками. Пристрелка на дистанции в сто и сто пятьдесят шагов результативностью не отличалась, и требовала скорее удачи, чем практики. Точности метания препятствовало низкое качество стрел и неидеальная обточка каменных шаров.

Когда объявили обед, со всех сторон послышались вздохи облегчения и счастливые возгласы.

— Так и без пальцев остаться можно! Видал, красные какие?! — хвастался кто-то из лучников.

— Да что ты говоришь?! Давай поменяемся! — воскликнул латник с разбитыми губами и синяком под глазом.

— А ну-ка угомонились! Каждый в свою миску смотрите! — спору не дал разгореться обладатель личного обмундирования. Мужчина вообще показал себя более дисциплинированным и умелым, чем остальные. От наёмников это не скрылось и его сразу стали называть сержантом.

— Именно! — поддержал Батя. — Слушайтесь сержанта… эм…

— Блэксмит, господин капитан.

— Вот! Сержанта Блэксмита!

К прочим преимуществам ополченца, добавился ещё и опыт прошлогоднего боя. Так что, в первый же день тренировок, его назначили старшим над бойцами авангарда.

После еды, воинство отправилось отдыхать в тепло. Но через час упражнения должны были продолжиться.

* * *
Два дня, оставшиеся до пристани, провели в том же формате.

У большинства лучников результативность удалось вывести до невероятных четырёх попаданий на пять выстрелов. Для большей правдоподобности был возведён короткий участок частокола с бойницами. Теперь поражать мишени приходилось из укрытия и по очереди парами.

Блэксмит признался, что в прошлый раз такой дотошности не было. Иначе несчастные две сотни дикарей рыдали бы кровавыми слезами. Но Батя справедливо ожидал роста численности атакующей стороны. До осадных лестниц же додумались? Что правда, у обороняющихся тогда был всего один ствол огнестрельного оружия. А теперь, здесь наёмники с десятком пистолетов и по мушкету на каждого. А у командира — целых два!

Даджой решил провести акт морального насилия над подопечными. Он увёл латников с резервом в поле, подальше от форта.

— Смотри, малыш. Сейчас цирк начнётся! — Венга предвкушала множество обмоченных штанов и паническое бегство во все стороны.

Гигант построил воинство, что-то им рассказал, а потом заорал во всю глотку. Эффект был сногсшибательным, чуть ли не в прямом смысле. Почти все ополченцы бросились на утёк. Латники падали и бежали по товарищам, кто-то даже попытался зарыться в неглубокий снег. «Мама!!!»— верещал самый быстрый бегун. Немногие оставшиеся на месте, жались друг к другу и выставляли перед собой оружие.

Все, кто остался у форта, ошарашено смотрели на действо. Спокойно отреагировали только старшие наёмники.

— Это как?! — Макс глазам своим не верил. То, что происходило на заснеженном поле, никак не могло быть репетицией тактического отступления. Да и выглядело слишком уж реалистично.

— А бездна его знает, этого переростка. Как заорёт — так всем вокруг страшно становится. Во… — девушка задрала рукав стёганки. Волоски на её предплечье стояли дыбом.

Сбор строя и перекличка заняли почти пол часа. После чего, занятия продолжились в уже привычном русле. Правда, больше никто не шутил и не разглагольствовал.

Даджой обозвал процедуру «психологической закалкой» и обещал повторить ещё раз в конце дня.

— Слышь, а может побольше погорлаешь на них? Глядишь, совсем бесстрашными станут. — высказался Батя, но гигант сходу отмёл предложение:

— Толку не будет, только вымотаются. Да и сердца у некоторых встанут уже раз на третий подряд.

— Не буду спрашивать, откуда такая арифметика… — согласился командир.

— Главное, чтобы в городе потом никто ничего не спросил. Я слышал, у них храм Света есть. — полушёпотом сообщил Лайонел. И, на всякий случай, оглянулся, словно пытаясь найти подслушивающих фанатиков.

Максу пока не довелось видеть молящихся людей, но Кеншин подтвердил опасения товарищей. Среди ополченцев имелось по меньшей мере трое верующих. Все — лучники.

— Бездна с ними. — совершенно спокойно отозвался командир и не преминул добавить своё кредо. — Будем решать проблемы по мере их возникновения.

* * *
Утром последнего дня подготовки, вместе с обещанными стражниками, прибыл заказчик.

Лорда Колдролла встречали как мессию, принесшего избавление. Ополченцы наивно полагали, что наймиты не посмеют применять свои звериные методы обучения в присутствии начальства.

Увы!

Фактор сработал в обратную сторону. На показательном выступление отходить палкой пару мужиков умудрилась даже Венга. Что правда, теперь бойцы не отступали и не пятились перед опасностью. Трёх дней побоев им хватило, чтобы обозлиться и начать хотя бы пытаться отвечать. Но получалось это только с численным превосходством. Навыков всё ещё критически не хватало.

Лорд удовлетворил свой интерес и, за одно, убедился, что дела идут много лучше, чем раньше. В прошлые разы вооружённая толпа выглядела как крестьяне, собирающиеся вспахивать поле мотыгами.

После убытия начальника, наёмники разобрались с пополнением. Двадцать стражников имели в своём распоряжении короткие копья и кирасы со шлемами. Всех их определили на стену.

Остаток дня воинство отдыхало. Лишь с наступлением темноты на башни поднялись первые за всё время караульные. Контролировать их смены вызвался Даджой.

* * *
Вскоре после рассвета, дверь в землянку распахнулась. Возбуждённый латник гавкнул из-под шлема команду «к бою» и точно также исчез.

На секунду воцарился ступор. Но его разогнал внезапно помолодевший голос Бати:

— А ну-ка по позициям! Пошли! Пошли! Пошли!!!

Мужчины посыпали наружу. Холодный воздух привычно щипал лица, а белоснежные просторы заставили морщиться после темени помещения.

Со всеми к ступеням направился и Макс. Его место было на левом фланге, около башни с самострелом. Здесь же разместилась и Венга.

Немногое огнестрельное оружие было заряжено, тетивы натянуты, а обслуга осадного орудия, ожидала команду, какой боеприпас заряжать.

Приближающийся остров со стороны пристани был полностью лишён растительности. Ни кустов, ни сухой поросли торчащей над снегом. Девственно-белую гладь уродовало лишь тёмное пятно толпы.

Твердыня уже почти закрывала собой пол обзора на пропасть.

Когда стало возможным различить отдельных дикарей, один из них поднял над головой топор и издал воинственный клич. В следующий миг бездну сотряс разъярённый вой сотен глоток.

Глава 22

— На такое приветствие и ответить не грех! — завопил Батя, чтобы его слышали все на стене. — А ну-ка! Три-четыре! А-а-а-а!!!

Его одинокий клич подхватили сначала наёмники, а потом и остальные обороняющиеся. Причём громче всех верещали стрелки откуда-то снизу.

С другой стороны пропасти немедленно донесся громогласный смех многих десятков глоток. Ещё бы им не смеяться! На их могучий боевой зов, ответили каким-то вялым стоном. Чуть ли не бабским! Наверняка, кто-то из варваров на такое даже сплюнул, предвкушая и в бою столкнуться со слабаками.

Когда до твердыни оставалось не больше пары сотен метров, стали видны осадные лестницы. Удалось различить и вооружение первых рядов — топоры и дубины. Щиты имелись примерно у трети. Если додумаются встать «черепахой», то лучники обороняющихся не станут для них серьёзной помехой.

— Стрелу укладывай! По навесной, прямо в толпу! — выкрикнул команду Батя.

Обслуга самострела засуетилась, словно опаздывая на пожар. Необходимый снаряд лёг в желоб, стрелок задрал на станке нос конструкции и спустил тетиву. Бездну пронзил короткий свист. Это стрела, больше напоминающая копьё, устремилась к самому центру толпы.

Когда снаряд исчез среди дикарей, они мгновенно затихли. Единственным звуком остался скрип ворота, которым двое ополченцев натягивали тетиву для следующего выстрела. Похоже, снаряд нашёл свою цель! Племя постепенно разражалось новыми, ещё более яростными возгласами. Но теперь в них было больше гнева и злости, чем боевого задора.

До пристани осталось каких-то пятьдесят метров.

— Зарядили? — снова уточнил старший из наёмников. — Стрелу! Стрелу давай! Не хлопай глазами!

Тембр его голоса тоже изменился. Он дрожал, но вместе с тем — приобрёл оттенок азарта.

Второй выстрел произвели без команды и уже не задирая самострел. Древко преодолело серую пропасть, мелькнуло над заснеженной поляной и врубилось куда-то в первые ряды. В этот раз дистанция позволила разглядеть несколько упавших фигур. Кого-то убило или ранило. Другие свалились от неожиданности или были сбиты с ног товарищами.

Варвары взорвались негодованием. Наверняка, с их стороны сыпались проклятия и угрозы, но из-за количества голосов, они сливались в одну сплошную какофонию. То и дело, воины выбегали за пределы строя, сотрясали оружием и вздымали его к небесам. Пока что, они были бессильны сделать что-то большее. Но скоро всё изменится. Очень скоро!

Макс впервые принимал участие в настолько масштабном сражении. Раньше он только слышал истории и читал в книжках о войнах былых времён. В самых больших сражениях прошлого, принимали участие по несколько тысяч бойцов с каждой стороны. Но даже сейчас… Сколько их там? Три, четыре? Пять сотен? Обычная толпа выглядела несметным войском в глазах мальчишки. Но его поражало даже не это… Во всех легендах и былинах, герои и воители всегда переживали о братьях по оружию. Бойцы тащили своих смертельно раненных товарищей, сами истекая кровью!

Сколько таких образов было в сказках? Не счесть! А что происходит сейчас?!

Там, где пару варваров сразила огромная стрела, вроде ещё кто-то шевелится. Но другие воины даже не обращают на них внимания! Вот к одному убитому приблизилась фигура в шкурах, забрала щит и молча удалилась, переступив через тело.

Такое вопиющее равнодушие заставляло шаблон мироздания Макса трещать по швам. Почему всё равно им, а обидно, за павших дикарей, ему — их врагу?!

В юной груди начал затвердевать неприятный склизкий комок, а горло словно само издало тихий рык. Ему хотелось верить, что он не одинок в своих чувствах. В попытке успокоиться, а на самом деле — найти поддержку, он отыскал взглядом старших товарищей. Но, похоже, они нисколько не были впечатлены.

Венга казалась совершенно равнодушной и лишь задорно подмигнула, обнаружив на себе взгляд парнишки. Батя азартно щерился. Лицо Кеншина как всегда не выражало никаких эмоций и было даже более умиротворённым, чем обычно. Лайонел уже опустил забрало, но его нервы выдали руки — пальцы то и дело плясали на мушкете. Ну а Даджой вообще прятался за зубцом и не смотрел на противника.

Тем временем, пристань становилась всё ближе. В толпе, на той стороне, начал проявляться некий порядок. Вождь, или кто там у них главный, держал руку на пульсе своего воинства. Передний край человеческого моря выровнялся. Бойцы менялись местами, формировался строй. Спустя какие-то секунды, авангард представлял собой сплошную стену щитов. Да и позади, тоже просматривались круглые и прямоугольные очертания.

Пропасть между островами существовала последние мгновения. Края заскрежетали друг о друга, загремела ломающаяся мёрзлая порода. Из щели поднялось облако каменной крошки. Пристань провозгласил раскат грохота, прокатившийся по заснеженным полям. А за ним, нестройным эхом, разнеслись крики сотен дикарей.

Когда гомон стих, изнутри строя кто-то что-то гаркнул, и враги пошли вперёд. Несмело, не спеша, словно собираясь прощупать стрелковый потенциал обороняющихся, прежде чем предпринимать другие действия.

— Мушкеты! Целься! Огонь по команде по первому ряду! — прокричал Батя. — Лучники! Начинайте стрелять сразу после мушкетов! Самострел…

Что именно должна была делать обслуга осадного орудия, командир не договорил. Его коллега с неприятельской стороны тоже что-то завопил. От тыла общей массы дикарей отделилось не менее пятидесяти человек. Расстояние позволило увидеть в их руках луки.

— Резерв, под стену! Всем укрыться! — старый воин прекрасно знал, что последует далее.

Вражеские лучники вскинули своё оружие, дождались ещё одного возгласа и спустили тетивы. Снежные равнины и серое небо перечеркнули десятки стремительно увеличивающихся полосок. Две секунды и, вместе со свистом, на форт посыпались стрелы.

Макс встал вплотную к одному из зубцов, рядом с ним прятались четверо латников. Один из них припал на колено и трусился. Кажется, его прерывистое дыхание было слышно даже через закрытый шлем. Да уж! А ведь даже до драки ещё не дошло!

Барабанная дробь длилась не больше ещё пары секунд. В парапет впились несколько стрел с каменными наконечниками. Но большая их часть улетела куда-то за укрепление. Ни материал, ни меткость стрелков не давали гарантии хотя бы на минимальные потери у обороняющихся. Но вот психологический эффект был достигнут. Из-под стены, от бойниц, донеслась одинокая молитва. Дрожащий мужской голос просил у света защиты.

— Мушкеты! Целься!!!

Наёмники мгновенно выполнили команду и облокотили ружья между кольями частокола. Кроме них, из-за зубцов выглядывали только несколько самых любопытных ополченцев.

— Огонь!!!

Верх стены расцвёл семью огненными всполохами. Первый ряд воинства дрогнул. Пули легко преодолели преграду в виде щитов. Даже сквозь дым было видно, как среди них образовалось несколько прорех. А один из щитоносцев замертво рухнул наружу.

— Лучники, мать вашу так и эдак!!! Не спать!!! — завопил Батя, а сам уже целился из своего второго мушкета.

Захлопали тетивы и на варваров посыпался ответный град из стрел. Значительно более редкий, за то воинам в чистом поле приходилось рассчитывать только на собственные щиты и каприз удачи. Защищаясь, весь первый край армиидикарей собрал кривую «черепаху». Скорее всего, это получилось само-собой, ведь вряд ли они могли знать такой боевой порядок. Да и никаких команд слышно не было.

Но даже так, стрелки не подвели. Большинство из них целились в провалы между щитами. А некоторые даже попадали!

— Скусить патрон! Заряжай! Самострел, огонь ядрами! — Не уставал тараторить командир форта.

Зачем кусать патроны, Макс понятия не имел. Подсказка нашлась рядом: тот самый латник из города, унаследовавший своё ружьё от прадеда, откинул забрало, надкусил край бумажного патрона, и стал насыпать порох на полку кремневого затвора.

У наёмников не было необходимости в таких операциях. Они предпочитали не снижать своей защиты, открывая лицо при перезарядке. Поэтому, в банде всегда перекручивали купленные бумажные картриджи с порохом и пулей. Патрон старались делать более сподручным для разворачивания пальцами в толстой кожаной рукавице.

От перезарядки, мальчишку отвлёк скрипнувший механизм осадного орудия. Он выглянул через парапет как раз вовремя, чтобы увидеть, как ядро крошит чей-то щит и проделывает за ним целую просеку из тел.

Лучники сориентировались и туда сразу же влетело несколько стрел.

— Малыш! Не зевай! — рык Венги был одновременно злым и заботливым, если такое вообще возможно.

Макс разделался с порохом и уже заталкивал шомполом пулю вместе с остатками бумаги.

Тем временем, за стеной снова загавкал командующий атакой.

Стрелки противника совершили ещё один залп. К их сожалению — такой же безрезультатный. Чего нельзя было сказать про их прямых конкурентов. На снегу лежало по меньшей мере пять варваров с торчащими из тел стрелами. Сколькие ещё сумели пережить ранения и устоять на ногах — останется неизвестным.

Командовать ружейный огонь Бате пришлось под следующей волной стрел. Враги спустили тетивы, как только он сам приказал «Целься!». Тем не менее, ни риск, ни втыкающиеся повсеместно кривые древка, не смогли повлиять на меткость прожжённых авантюристов.

ДУ-ДУ-ДУХ!!!

Бреши в стене щитов затянулись словно живые раны, разве что несравнимо быстрее таковых. Тем не менее, свои стрелки успели ими воспользоваться.

Вождь воинственного племени не был дураком. Он сумел оценить бестолковость, а вернее — вредность, перестрелки. Срочно нужно было менять тактику и переходить к следующему этапу.

Очередная его команда затянулась, а под конец, ещё и обернулась звериным воем. Ряды бойцов подхватили этот своеобразный боевой клич и ринулись вперёд.

Бревенчатая стена в прямом смысле задрожала от топота сотен ног, а вопль заставил острия копий и мечей звенеть ещё секунду, после того, как сам сошёл на нет.

Стремясь поскорее встретиться лицом к лицу с трусами на частоколе, варвары рвались вперёд. Многие из них позабыли о защите или просто пренебрегли щитами, демонстрируя свою храбрость.

Для обороняющихся лучников наступило кратковременное раздолье — обилие лёгких целей и постоянное сокращение дистанции. У щелей под стеной, началась настоящая толкотня. Каждый стремился выпустить как можно больше стрел, пока в бойницы не ударили копья. Ведь наёмный капитан предупреждал о таком. Во время штурма все стрелки поднимутся на башни и будут вести фланговый огонь вдоль укрепления, говорил он.

А вот наверху — наоборот, царила тишина. Латники находились выше и могли оценить несметное количество дикарей. Как сказал великан — пять сотен, не меньше. И все они неслись сплошной волной сюда.

Частокол выдержит их напор, только если Свет будет милостив!

Снова скрипнул самострел. Ядро наверняка поразило кого-то и даже не одного. Но человеческий поток безжалостно погребал и надёжно прятал под собой любого, кто не устоял на ногах. Люди, одетые в шкуры, стремились вперёд, обгоняли друг друга, раненных и убитых. Едва ли давка убила меньше, чем пули, стрелы и снаряды орудия!

— А ну-ка наверх! Лентяи! — по команде лучники принялись менять позицию.

Толпа варваров преодолела последние метры до стены. Кажется, они всерьёз намеревались снести её собственными телами. Но человечек мал и слаб. Брёвна даже на миг не захрустели!

— Лестницы!!! — выкрикнул чей-то перепуганный голос.

Латники подобрались. Все они знали, что будет дальше, а некоторые уже и видели год назад.

Вместе с волнами людского моря, под стенами поднялся такой гомон, что иной раз даже матерщину Бати слышно не было. Кажется, он начал разогреваться перед схваткой и отрабатывал затрещины на собственных бойцах. На деле же, всё было куда прозаичнее. Командир просто расставлял нерадивых ополченцев под зубцы и разворачивал их оружием в нужную сторону.

Сколько именно было осадных лестниц, не то пять, не то восемь, или целых десять, никто не понял. Щитоносцы внизу образовали неуязвимый для стрел полог, а самострел попросту не мог вести огонь под таким углом. Так что, единственными целями для стрелков могли стать только поднимающиеся по ступеням.

Первых смельчаков именно такая участь и постигла. Едва показавшись над щитами, они получали по несколько стрел и валились вниз под разъярённый рёв своих соплеменников. Больше доставалось крайним, меньше — тем, кто был ближе к центру форта.

Но командующий атакой быстро сориентировался. С задних рядов толпы на стену хаотично посыпались стрелы. Нашлись и особо искушённые в лучном мастерстве. Они умудрялись бить по навесной траектории.

Зубцы и парапет мгновенно перестали быть гарантией. Пока что спасали плохой материал наконечников, а иногда и их отсутствие, да и малое количество умельцев.

Тем не менее, свои лучники поубавили пыл и больше не рисковали целиться лишние доли секунд.

Первые бойцы добрались до верха частокола примерно в его центре. Но там их ждала новая непреодолимая преграда.

Осадное орудие, град стрел и пятиметровая стена, взятые вместе — внезапно перестали быть хоть сколько-нибудь существенными.

Варвар, карабкавшийся первым, уже собирался броситься на топоры и копья железных людей. Он желал славно пасть в бою, забрав с собой пару-тройку этих слабаков! Он желал продержаться на ногах, пока рядом не появится кто-то из его братьев! Возможно, даже, желал разбросать всех врагов, обнаружив себя несокрушимым героем саг! Его глаза горели! Горло исторгало рык, способный напугать не то что человека, а дикого зверя! Но…

Внезапно, над парапетом поднялся настоящий великан! Точно, один из тех, которых одолевали воители из стихов и песен!

Тут-то дикарь и усомнился. А та ли это сага? И он ли её герой?

Остальные враги не доставали шлемами и до груди гиганту!

Монстр взмахнул рукой! Растерявшийся бородач в шкурах едва разминулся с лезвием двуручного меча, но оступился и рухнул на товарища позади себя. Брат по оружию не подвёл! Сам устоял и растяпу удержал! Вот только длинны оружия и рук огромного воина с лихвой хватило, чтобы проткнуть их обоих.

Смертельно раненные варвары отпрянули и покатились по соратникам, увлекая некоторых из них за собой. Жаль только, что высота не позволяла тем разбиться!

В других местах ситуация не сильно отличалась.

По соседству, варваров встречал ловкий копейщик. Латник во всю использовал длинное древко и разил врагов в лицо и руки.

Ещё один ополченец в наглую рубил топором лестницу на своём участке обороны. Он не обращал внимания на попадания стрел в панцирь и шлем. А от подбирающихся противников, смельчака прикрывали другие бойцы с топорами. Они так остервенело махали оружием, что драка быстро переросла в словестную перепалку. Благо, общий язык мужики нашли. Ведь и слово «мама», и великое множество матюгов, были интернациональными почти на всех островах.

На правом фланге настоящую дуэль над стеной устроили двое сорвиголов: ополченец сумел потеснить дикаря, но на том не остановился и перешёл в контратаку. Одной ногой он уже стоял на лестнице, сзади за ремни доспехов его держали трое друзей, а спереди пытались одолеть трое врагов. Дуралея спасала невозможность собственного окружения и менее устойчивые позиции неприятелей. Но ему всё равно доставалось. То по шлему каменным топором дадут, то по железному наколеннику зарядят. Удары боец переносил стоически, однако первого противника он сумел поразить, лишь, когда сам уже наверняка был в синяках. После боя ещё долго отлёживаться будет!

На долю Макса тоже выпала парочка разъярённых здоровяков. Да и те — раненные стрелами, ведь лестница находилась ближе других к лучникам. А руководила обстрелом Венга, не давая большинству подняться даже до середины. Но не этим двоим!


Только первый варвар появился над парапетом, как в забрало юному наёмнику ударил запах спиртного. Вернее — неприятный смрад какой-то кислой браги. Сам же воин взревел и попытался сбросить с себя одежды перед рывком. Но шкура оказалась буквально прибита стрелами к крепкому волосатому телу. Эффектной атаки не получилось, и дикарь на мгновение замялся. Этого хватило, для выпада между зубцами и меткого тычка мечом. Макс целился прямо в глаз под широкой кустистой бровью. И не промахнулся!

Но, враг не собирался не то что умирать, а даже отступать. Казалось бы, чего тебе ещё нужно? Сдохни! Но нет! Залитый кровью, он ринулся вперёд и снова налетел на клинок. На этот раз — сам и значительно глубже.

Падая, могучее тело чуть не вырвало оружие из молодых, пока что недостаточно крепких рук.

Второй мужик был столь же вынослив. Он сумел избавиться от шкуры, но тут же получил несколько стрел в спину и бок. Не обращая на них внимания, с боевым кличем, амбал кинулся к мелкому железному человечку. Настоящий, не каменный топор описал широкую дугу, скользнул по шлему и ударил в панцирь. Макс вскрикнул скорее от испуга, чем от боли, и тут же ответил. Один, два, три удара… Ещё и ещё! Парнишка уже знал, что раза может не хватить, а страх, заливший глаза, требовал десятка выпадов! Сотни и тысячи!

Бездыханное изувеченное тело повисло на частоколе. Вниз его сбросили подоспевшие латники.

— Живой? Посмотри на меня! — Венга хотела убедиться в целостности младшего товарища и пыталась рассмотреть его глаза в щели забрала. — Куда вы смотрите?! Вниз смотреть! Ты, с копьём! Тоже на эту лестницу! Малыш, посмотри на меня! Не подставляйся так, слышишь?

— Да. Да… Хватит. — Макс оттолкнул руку девушки и вернулся к своему зубцу, даже не поблагодарив за внезапную заботу.

Тем временем, полуголые бойцы полезли по всем лестницам. Они не реагировали на стрелы, разве что в голову, и кое-где даже проткнутые копьями продолжали карабкаться наверх. Для более адекватных товарищей, пьяницы представляли отличное прикрытие.

Один такой пузатый окровавленный вояка, решил потягаться с Даджоем. Из-за рогатого шлема похожий больше на быка, чем на человека, он буквально нёсся по лестнице. Нёсся в крепкие объятия смерти. Когда до зубцов оставалось меньше полуметра, между ними показались две огромные ладони. Они схватили рога, крутанули шлем вместе с головой и… Разом обмякшая туша устремилась вниз, на ничего не подозревающих щитоносцев.

— Ловите! — только и крикнул вслед великан.

По остальным точкам конфронтации происходило нечто подобное, с той лишь разницей, что было менее пафосным. Да и, чего греха таить, не таким зрелищным. Но везде противника удавалось сдерживать за парапетом.

Везде, кроме правого фланга.

Похоже, что там, враги таки сумели выбраться наверх. Драка шла прямо на башне. Батя уже думал дать приказ резерву, чтобы те поднялись и взяли особо резвых гадов на копьё. Однако, единственным и самым резвым гадом оказался Лайонел. Наёмник пинал и материл лучников. Его сапог не ведал пощады!

— А ну… — Лай схватил одного стрелка за воротник и с размаху влепил его лицом в брёвна, — …драться, трус! Ты! Иди сюда! — он переключился на следующего. — Я тебя вниз сейчас сброшу, если стрелять не начнёшь!

Демонстрируя собственный пример, воин отобрал арбалет и встал между зубцами. Снизу что-то рявкнули и в забрало его шлема тут же ударились две стрелы. Им вдогонку полетели ещё несколько и ещё. Такое впечатление, что боеприпасы бросали просто охапками. Но, бездна их побери, делали это метко!

Новый выкрик снизу, утонул в громе ружейного выстрела.

Это Кеншин обнаружил и угомонил крикуна. Жаль только, голос его был совсем не похож на того, кто командовал всей оравой. Ну хоть поток стрел сразу ослаб.

Перезаряжая мушкет, степняк одним глазом продолжал контролировать поле боя. Нельзя было упустить вождя из виду, если тот сглупит и проявит храбрость. Но внимание привлёк не отдельный варвар, а сразу целая группа.

— Батя! — крикнул Кен и сразу указал направление.

Там, далеко позади поля боя, по снегу мчались ещё бойцы в шкурах. Человек около тридцати. Не так уж и много. Вот только не в количестве была сила подкрепления. Они тащили с собой новые лестницы. Да не одну-две штуки, не пять и даже не десять…

Командир форта стал считать. Он по очереди загнул все пальцы на обеих руках. Потом дополнительно разогнул на одной и вслух завершил подсчёт:

— …тринадцать, четырнадцать, пятнадцать, курва!

Глава 23

— Разворачивай самострел! Вдоль позиции! — завопил старый наёмник, предвидя, что лучники попросту не справятся. Да чего уж… Они и так позволяли части врагов добраться до верха стены.

Хорошо, что не додумались закрепить станок осадного орудия. Спустя считанные секунды, расчёт уже готовился вести фланговый обстрел.

Обстановка накалялась. Среди латников пошли нервные шепотки:

— И где столько дерева взяли на своей проплешине?

— Наколдовали демоны…

— Господин капитан, не устоим!

— А ну пятак завали! — Батя грубо захлопнул забрало воина-паникёра и толкнул того к зубцу. — Мушкеты! Два быстрых выстрела!

И тут же продемонстрировал, чего хотел от подчинённых: практически не целясь, выстрелил из обоих ружей и принялся их перезаряжать. Остальные наёмники последовали примеру. Только Блэксмит возмутился расходу пороха. Мол, лучше по явным целям, чем сквозь щиты наугад.

— Делай что говорю! — возмутился командир, но всё же пояснил, — Для победы всегда не хватает одного патрона и одного солдата! Патронов у них и так нет, а количество солдат мы как раз и подсократим!

Смысл был неказист — хотя бы минимально навредить врагам, пока они не полезли наверх.

К моменту, когда лестницы добрались до линии соприкосновения, успело отгреметь шестнадцать выстрелов. Да ещё и лучники выпустили по несколько стрел.

Варвары неистовствовали. Бессильные перед дистанционной атакой они слали проклятия на головы обороняющихся, их предков и отроков. Яростные вопли сплетались со стонами раненных в страшную песню войны и заглушали даже выстрелы ружей.

— Как полезут — прицельно мушкеты и сразу пистолеты! Собьём спесь с немытых ублюдков! — с великим трудом, Батя сумел перекричать гомон под укреплением.

Наконец, над плоскостью щитов поднялись осадные лестницы. У них были кривые направляющие и такие же, наспех вытесанные из чурок, ступени. Для наступающих, они выглядели едва ли менее опасно, чем копья, ожидающие их сверху.

И вот, в следующие секунды, показались первые смельчаки. Ни алкоголь в крови, ни маленькие щиты, не спасали от стрел. Дикари почти сразу обмякали. Некоторые падали вниз, другие оставались на ступенях. Их товарищам приходилось карабкаться поверх бездыханных тел или даже хвататься за кричащих раненых.

Но ни то, ни другое, не было способно остановить наступление.

Племя уже решило, что в этом году унесёт достаточно еды на свою твердыню. Но теперь, на встречу с ней падали всё новые и новые её же сыны. Наверняка, самые лучшие, здоровые и смелые! Заслуживающие воспитывать новые поколения островитян, но никак не гибнуть от…

— Огонь!!! — взревел Батя.

В то же мгновение со стены поднялись сизые клубы дыма.

Ружья стреляли практически в упор, так что никаких шансов у первого ряда не было. По крайней мере, у тех, кто лез первыми. Командир стрелял последним, да ещё и второе ружьё в ход пустил. Остальные ждали, пока он извлечёт из кобур пистолеты.

— Огонь!!! — продублировал старый волк целясь повторно.

Лайонел, на правом фланге, встал на частокол одной ногой. Он театрально вскинул первый пистолет и выстрелил. Второй поднял вместе с разворотом торса, прямо так, как описывают барды в песнях о героях. Вместе с выстрелами, он посылал врагам какие-то пожелания. Но услышать наверняка не представлялось возможным.

Скорее всего, Лай делал это для поднятия боевого духа. Ведь барышень рядом не было, а, если верить остальным членам банды, выделывался он исключительно ради них.

Как бы там ни было, рядом с ним сразу замельтешили блестящие шлемы ополченцев. До того, бойцы прятались и в полный рост не отсвечивали.

Преодолеть несчастные пять метров мешали ещё и лучники. Под их огнём, до верхушки частокола добралась только центральная часть противника. Но и там всё было не так просто — наёмники успели перезарядить половину пистолетов.

Грянул разобщённый залп!

Жидкий, неслаженный… Но прицельный!

Три пистолета поразили как раз трёх бойцов. А в данном случае, даже это была значительная фора для защитников форта. По крайней мере — временная.

Больше стрельбы не было. Только рёв сотен глоток, скрежет сотен клинков, удары сотен каменных орудий о десятки кирас и шлемов. И…

Всё больше и больше стонов и воплей раненных.

Несчастные кричали в основном под стеной. Кое-кому повезло — они гибли на стене, под ногами обороняющихся. Последние игнорировали тяжелораненных, но и топтаться по ним не спешили.

Драка разгорелась и на участке Макса. Крепкий варвар извернулся, поднырнул под копья и вступил в противоборство сразу с тремя ополченцами. Вполне возможно, что он сумел бы потеснить их за зубцы и дождаться подмоги. Но юный наёмник вынырнул из-под парапета, сделал глубокий выпад клинком и спрятался обратно. Раненный даже понять ничего не успел. Копейщики тут же отправили его в короткий полёт.

Латники осмелели и больше не прятались от стрел противника. В конце концов, каменные наконечники даже рукава стёганки Бати пробить не могли. Кстати, лучники как-то подозрительно организованно сосредоточили на нём огонь. Видимо с обратной стороны не возникло проблемы с определением старшего. Только вот, устранить его не представлялось возможным, в виду малой убойной силы оружия.

В какой-то момент схватки разошёлся Даджой. Он пошёл вдоль парапета и громил всех своим двуручным мечом. Даже те, кто только-только начинали подниматься над толпой соплеменников, получали самым кончиком двуручного меча. В такие моменты, пять метров, от верха стены до земли, переставали казаться сколько-нибудь серьёзной дистанцией.

Гомон и крики, лязг металла и стон древесины разорвал одинокий крик. Да такой, что воины с обеих сторон притихли. На несколько секунду, единственным звуком остался мерный стук стрел по брёвнам, особенно звонкий на морозе. Переломным моментом, в плавном ходе битвы, оказалась случайность: один из воителей бесплодных земель, решив, что уже обречён, попросту метнул своё оружие во встречающего его латника.

И надо же так удачно!

Каменное остриё копья влетело в щель забрала и достало до глаза. Раненный завопил, отпрянул прочь от частокола, споткнулся и-и-и… Перелетел через перила внутрь форта. Бойцы резерва даже не сразу бросились оказывать ему первую помощь.

Ведь не каждый день перед вчерашними мирными обывателями с неба падают люди! Да ещё и с копьями, торчащими из головы!

В общем, деморализация защитников острова прошла на отлично, чем дикари и воспользовались.

Давешний метатель бросился вперёд с голыми руками. Его глотка исторгла воинственный рёв. Соплеменники тут же его подхватили и полезли по лестницам с утроенным рвением.

Лучники и самострел перестали их смущать. Равно как и выставленные навстречу копья. Возможно, даже, не весь авангард состоял из пьяных толстяков и крепышей.

По краям, где стрелки хоть как-то умудрялись проредить поголовье наступающих, бой остался на уровне зубцов. Обе стороны молотили друг друга топорами, дубинами и, временами, переходили на кулаки.

Как на зло, в момент активизации дикарей, Даджоя не было на центральной части стены.

Сразу пятеро воинов в шкурах выбрались на парапет. Понимая бесполезность своего оружия против железных людей, они бросились на последних с объятиями. Нужно было продержаться хотя бы пару ударов сердца! Тогда подоспеют братья и обороняющихся самих побросают вниз!

Коррективы в стремительный ход вещей внёс несчастный случай.

Когда на маленьком пятачке боролись уже больше двадцати человек, хрустнула перекладина перил во внутреннюю сторону форта. Возможно, кто-то и смог бы удержаться на ногах, а другие находились достаточно далеко от края… Но воины хватались друг за друга, за шкуры и доспехи.

Почти все участники мордобоя полетели на снег. Гремя доспехами, размахивая руками и крича…

Однако, громче всех матерился Батя! В один миг он лишился центральной части обороны, да ещё и заимел неприятеля в тылу. Нужно было спасать ситуацию. Старый наёмник взревел:

— Резе-е-ерв!!!

Но приказы были излишни. Запасная часть ополчения находилась аккурат под стеной. Враги, что называется, посыпались им почти на головы. Вот только — в наиболее удобном из всех возможных видов. Дикари были ошеломлены и дезориентированы. Стоит ли говорить, что подняться на ноги им не дали?

— Резерв! На стену! Встать по центру! — продолжал горланить командир, временно приняв обязанности простого солдата.

Сначала, ему пришлось встать против орды в одиночку. Но сразу подоспели Макс и Кеншин. Как на зло, Даджой увяз в схватке на правой башне. Вместе с Лайонелом, им приходилось сдерживать попытку организации второго прорыва.

По центру осталось всего трое воинов. Атакующие возликовали! Им было невдомёк, что сопротивление только что возросло в качестве, хоть и потеряло количественно.

На Макса снова выскочил пышущий перегаром мужчина. Тычок острием пришёлся ему в горло, сквозь густую спутанную бороду. Второй удар не понадобился, но по лестнице поднимался следующий. А ещё один враг спрыгнул на стену между зубцами справа. Он кинулся было на мелкого латника, но тут же и обмяк.

Кто-то что-то прокричал и мир вокруг мальчишки на долю мгновения погас. А когда цвета снова вернулись в глаза, он обнаружил себя лежащим лицом в брёвна. Свист в ушах словно переливался разными нотами, прерывался и заходился снова. Через несколько мгновений и встряхиваний головой, стало ясно — это крик. Да такой громкий, что за ним едва слышен гвалт сражения.

Начав подниматься, Макс сразу нашёл его источник. Рядом лежала женщина во всё тех же серо-бурых шкурах. Несчастная сжимала одной рукой обрубок другой и исступлённо заливалась визгом.

Что-то толкнуло в бок, парень повернул голову. Перед глазами мелькнула чёрная стёганная штанина. Это были свои! Кто-то из старших! Нужно к ним… Когда раненная закричала в очередной раз, Макс встрепенулся. Рука крепче сжала рукоять меча, который так и не выпустила при падении. Смерть и избавление понеслись на встречу чужому сердцу. Хотя, в сердце клинок как раз и не попал, так что пришлось ударить снова.

Стоило подняться, как тут же весь обзор из-под шлема закрыла новая звериная шкура. Только после удара, когда раненный рванул вперёд и тут же упал, парень понял — варвар стоял к нему спиной.

Сбоку между зубцами показалась ещё одна озверевшая рожа. На неё лезвие упало в рубящем ударе. Жаль только, зубец помешал продолжить движение. За то, столкновение замёрзшего кулака с бревном, словно пробудило юного воителя. Пришла боль в темечке и стало возвращаться осознание происходящего.

Но осмотреться не вышло. Пришлось рубить нового врага. Он успел отстраниться, но не убрал руку с частокола. Клинок снёс половину пальцев! Раздался крик. Преисполненный ярости варвар снова бросился внутрь и сразу налетел грудью на меч. Вытаскивать оружие пришлось из уже завалившегося трупа.

Да уж! Зазеваешься, и очередной мертвец оставит с пустыми руками.

Рядом раздались выкрики. Следующего влезающего противника кто-то встретил копьём. Мальчишка оглянулся. Это подоспел резерв вместе с латниками, уцелевшими после падения.

Наконец, вернулся с правого фланга Даджой. Под непрекращающимися взмахами его двуручного меча, прорыв быстро превратился в провал.

Наёмник разошёлся: не лезвием зарубит, так эфесом буйную головушку проломит. В крайнем случае, хватит и удара могучим кулаком.

Апогеем разгула великана стали две украденные лестницы. Подловив момент, когда скатившийся раненный освободил ступени от других врагов, Джой ухватился за верхнюю ступеньку и вытащил осадное приспособление из толпы. А потом — ещё одно.

Снизу раздались крики вражеского командира. Повторить фокус с воровством больше не представлялось возможным. Щитоносцы обратились якорем на первых ступенях.

А вот Кеншин момента не упустил. Примерно сориентировавшись по звуку, он выстрелил из мушкета и сразу же из обоих пистолетов. Пули пробили щиты, наверняка кого-то сразили, но вождь остался невредим. Его вопли повторились уже чуть дальше от стены.

Рубка продолжалась. Рядом с Максом появились Венга и Лайонел. Основное направление удара было понятно, а лучники на башнях прекрасно справлялись сами. Костяк обороны сосредоточился на центральном участке стены. Самый молодой из отряда не справлялся наравне с остальными наёмниками, так что Батя усилил именно его фланг.

Минуты потянулись медленнее.

Если атакующие не придумают, чем удивить защитников заставы — победа станет исключительно вопросом времени.

Так и получилось.

За следующие пол часа, варвары предприняли ещё две атаки. Оба раза им удавалось выбраться на стену, но, увы, слишком малыми силами.

Один раз они попробовали выстроить пирамиду из людей прямо под башней с самострелом. Но единственного выбравшегося наверх лучники встретили огнём в упор. А кто-то с другой башни, даже пытался попасть по акробатам.

Бой сошёл в вялую драку между отчаянными смельчаками снизу и уставшими ополченцами сверху. Одного зазевавшегося защитника чуть не стащили вместе с копьём, но товарищи успели схватить того за портки.

Когда снизу раздался очередной приказ, на стене приготовились встречать новую волну штурма. Но вместо этого, толпа организованно стала отходить.

— Разворачивай самострел! Ядрами огонь! Мушкеты и пистолеты огонь! Бей собак! — заорал Батя.

Первый залп ружей отгремел почти слитно. Пистолеты послали вдогонку ещё по два залпа, скрипнули плечи осадного арбалета и…

Слаженное отступление под прикрытием щитов, превратилось в бегство. Задние ряды понесли потери и завопили. Одни попытались протиснуться вперёд, другие бросили оружие и рванули вдоль строя, собираясь обойти и обогнать всё воинство. Паника передалась остальным, и вот уже лучники шлют смерть в большие прорехи между щитами.

Когда вдогонку отправилась последняя стрела из самострела, а дистанция не позволяла продолжать обстрел дальше, над фортом раздался одинокий клич. Его подхватили остальные ополченцы.

Снежные пустоши сотряс ликующий рёв!

* * *
Эйфория не продлилась долго.

Лишь до осознания, что за победным возгласом, притаился тихий, но не менее важный звук — стон раненных.

Вместе с тем, началась и самая неприятная часть службы любого командира — подсчёт потерь.

Опомнившись, Батя откинул забрало и сплюнул за стену. Тут же он повстречался с ошеломлёнными взглядами ополченцев. И не мудрено — с той стороны лежала гора тел, а кое-кто ещё шевелился.

Какая бы эпоха не была, в какую тьму не скатились бы технологии и культура, а глумление над мёртвыми, так и осталось преступлением, грехом и просто аморальным поступком.

И без разницы чей это труп…

Всех, кто чувствовал себя плохо, отправили в землянку на осмотр под снаряжением. Туда же пошли и бойцы с явными ранениями. Нашлись и те, кому требовалась более серьёзная помощь.

Ими всеми сразу занялись Даджой, Кеншин и Венга.

Раненный копьём в голову выжил, но лишился глаза, а при падении со стены ещё и разорвал мясо на половине лица. Бедолагу бил озноб, и товарищи решили напоить его самогоном, за что получили по шапкам от наёмников. Для остановки кровотечения, к повязкам пришлось прикладывать снег. Кое-как справились. Парню было всего девятнадцать лет.

— Ничего-ничего, девчонки любят шрамы. — успокаивала Венга.

Она лукавила… Сильно. Мало того, что слепой на одну сторону стал, так ещё и рана до самых зубов. На красивый шрам рассчитывать не приходилось.

Ещё десятеро получили разной степени травмы от ударов по доспехам. Каменное оружие варваров не пробивало металл, но аж бегом дробило кости за ним. Когда Кеншин помогал одному раненному избавиться от защиты предплечий, Даджой назвал это заброневой травмой. И где он этих терминов понабрался?!

Что-то подобное схлопотал и Макс. В бою его огрели по затылку дубиной. Да так, что малый на мгновение отключился. Вроде обошлось, но кожаный подшлемник теперь натирал ушибленное место.

Нашлись пострадавшие и от вражеских лучников. Несмотря на кажущуюся несерьёзность, стрелы примерно в трети случаев пробили верхнюю одежду резерва и собственных стрелков. Хоть особого вреда они и не нанесли, но раны всё равно требовалось промыть.

Самой лакомой мишенью был Даджой!

Не удивительно! Безнаказанно издали пнуть великана попытались почти все! Броня справилась со своей задачей, а вот рукава стёганки оказались прилично изодраны. Но рукам досталось не сильно, вроде только кожу поцарапало.

Интересно, что от падения со стены внутрь форта не пострадал ни один ополченец. Удар смягчил то ли мелкий сугроб, то ли варвары, с которыми те сцепились.

Кстати, снегопад так и не прекращался. К утру поля укрывало белоснежное одеяло, глубиной до колена.

Когда раненным была оказана первая помощь, Батя распорядился готовить завтрак. Ведь война войной, а еда — по расписанию!

Готовкой занялся пресловутый резерв. Остальные посменно дежурили и грелись, кто в землянке, а кто у костра.

После наступило затишье… Конечно, если так можно назвать непрекращающиеся стоны за стеной.

Племя не забирало и не добивало своих раненных. Дикари вообще куда-то пропали. Они пересекли хребет холма и были таковы. Ни звука оттуда, ни струйки дыма…

Сначала думали, что расчёт на то, что защитники сжалятся и пойдут добивать врагов, открыв при этом ворота. Но никто не сумел бы преодолеть несколько сотен метров пустыря за короткий промежуток времени. Тем более — по снегу.

— Девяносто четыре… — сосчитал Макс и попытался потереть затылок, через шлем.

— Что там у тебя? — уточнил Лай, имея ввиду ранение.

— Да ничего, всё в порядке…

— Шишка вскочила! — отозвалась Венга из-под стены.

— На тебя то?! — деланно изумился Лайонел, и тут же получил в лицо окровавленный снежок.

Девушка только освободилась от раненных и теперь, с неприкрытой брезгливостью, оттирала руки в сугробе.

* * *
Ближе к полудню из города прибыли сани.

Их тащили чёрные коровы, а управлял пожилой мужчина в дублёнке того же цвета.

Как он сам сказал, лорд Колдролл прислал за убитыми, чтобы отдать их родным для проведения прощальных ритуалов. Сбрасывать своих в бездну, градоправитель запретил настрого!

Но делать этого и так никто не собирался.

Вообще, повсеместно на Архипелаге, добрых людей было принято хоронить на пахотных землях. Если покойный ничего лихого не натворил за жизнь, то пускай перерождается через землю и своё добро передаёт дальше. От того и хлеб всегда и везде считался особой едой.

Всех остальных — сбрасывали в бездну. Негодяем был человек, или просто неизвестное тело нашли… Всё туда. Вниз.

Ещё могли огню предавать. Так сказать, чтобы с дымом и пеплом по небу развеять. Такой церемонии удостаивались только видные деятели и местные правители. И только если леса в достатке!

Услышав, что погибших среди защитников острова нет, старик обрадовался. Телегу загрузили раненными. Гарнизон заставы провожал соотечественников как героев. В след звучали и обещания напиться, и угрозы по бабам пойти через неделю!

Все улыбались и смеялись.

Прошла половина первого дня из семи.

Глава 24

Время шло к ночи. Свет уже высоко поднялся в небеса, Архипелаг опускался во тьму. В приближающихся сумерках снег приобрёл голубоватый оттенок и начал блестеть.

— Поле как жемчугом посыпало… — мечтательно изрёк Кеншин.

Что такое жемчуг, не знал ни Макс, ни кто-либо ещё на стене.

— Ну… Это такой драгоценный камень, который в моллюсках растёт. — попробовал объясниться степняк, но это породило ещё больше непонимания. Как камень может расти? Чем таким он драгоценен? И, наконец, что такое эти самые моллюски?

Рассказ о большой воде, называемой морем, и о причудливом животном, производящем жемчужины, вызвал улыбки на лицах ополченцев. Им казалось, что узкоглазый просто странный малый и травит байки. С интересом слушали только другие наёмники. Да и Блэксмит тоже, кажется, проникся.

— Раненых добить надо, пока ещё светло. — перевёл тему Даджой.

— Да ладно, господин офицер. Стемнеет — сами помёрзнут. — отозвался кто-то из мужиков.

— Не в этом дело. Если Варвары ночью полезут, часовые из-за стонов не услышат ничего. — на стену поднялся Батя. Бывалый вояка сразу узрел смысл в словах товарища. — Десять добровольцев с копьями наружу. Все тела проверить. И раненых, и мёртвых. По сигналу — бегом марш обратно на заставу. Агов, мужики! Убирайте подпорки и открывайте ворота! — последний приказ был адресован паре ополченцев, бездельничающих внизу.

На вылазку напросился и Макс.

Акция, прошла без происшествий. Копьями проверили абсолютно все тела. Раненые, в большинстве своём, были в бреду и не соображали, что их вот-вот отправят на вечный пир к предкам.

Некоторые дикари демонстрировали чуть ли не мистическое здоровье. Их приходилось протыкать по несколько раз. Да и вообще, люди — живучие создания!

Попутно удалось собрать много стрел, увеличить количество щитов и вернуть самострелу три снаряда.

Ни на поле, ни на хребтах заснеженных холмов, никто так и не объявился. А Даджой уверил товарищей, что не сумел заметить ни одного наблюдателя за весь день. Это делало ситуацию ещё более подозрительной.

Наёмники надолго задумались.

Свет в выси окончательно померк. Только тогда Макс решился поделиться наблюдением. Раньше, он словно боялся оскорбить этим святой источник тепла и жизни:

— Среди них были женщины.

Мальчишке никто не ответил, и он добавил чуть тише:

— Даже совсем молодые…

Ночь сотряс тяжёлый вздох. Это был Даджой:

— Видишь ли, малыш. На войне нет женщин, есть бойцы с альтернативной анатомией.

Тишина после ответа просуществовала недолго.

— А… Алетра… Антлератомия? — незнакомое слово чуть не завязало в узел язык деревенского ополченца. Ему на помощь пришёл более просвещённый городской товарищ:

— Другое строение тела! Ух, дубина!

Надо полагать, что лязгнувший в темноте металл знаменовал собой подзатыльник по шлему.

С наступлением ночи, все свободные от караула бойцы отправились в землянку. На стенах остались десять человек и ещё трое наёмников. Последние сменялись по двое и ещё Даджой вызвался стоять до рассвета. Команда поняла, что его инициатива основана на необходимости человека с острым зрением и тонким слухом. Но островитянам на всякий случай скормили сказку. Мол великан необычайно вынослив и ему требуется куда меньше отдыха, чем остальным.

Не смотря на ушибленную голову, для Макса поблажек никто не делал. Разве что дали ему заступить в самую простую смену — первую. Ведь так отстоял и иди спи до самого утра, а если ничего не случится, то аж до завтрака. Остальным приходилось разбивать сон на две части. Относительно неплохой была ещё смена перед рассветом. Да и то… Что если днём потом покемарить не удастся?

Но в тот раз не выспался никто.

Когда до конца ночи было примерно столько же, сколько прошло с её начала, за частоколом захрустел снег.

Вдоль стены прошёлся Даджой и приказал всем приготовиться. Сам он отправился в землянку, будить остальной личный состав.

Бойцы поднялись на позиции на столько тихо, на сколько это вообще было возможно, учитывая доспехи. Но, похоже, маневр остался не замечен теми, кто крался с другой стороны.

Вскоре на фоне снега появились первые отличные по цвету пятна.

— Огонь!!! — скомандовал Батя и тёмное поле осветили вспышки ружейных выстрелов.

Краткого мига хватило, чтобы сориентировались лучники.

Щитами никто из врагов не прикрывался, так что стрелы тоже собрали кровавый урожай. Варвары попросту не ожидали такого радушного приёма!

Кто-то из них попытался поднять боевой дух криком, но остальные соплеменники уже делали ноги. Группа вообще была несравнимо меньше, чем во время утренней схватки. Скорее всего, надеялись по-тихому снять караульных и открыть ворота. А может быть расчёт был на занятие плацдарма на стене, для более комфортного её пересечения основными силами.

Так или иначе, истина останется покрыта мраком одной из тёмных ночей Архипелага.

Силы ополчения простояли на частоколе до самого утра. Костёр не разводили, а для обогрева ходили малыми группами пить чай в землянку.

К завтраку снова прибыл старик на подводе. В этот раз обошлось без траурных одежд. Чёрными были только коровы. Цель визита тоже отличалась.

Лорда интересовали вести из уст лично капитана, потому как раненые сообщали противоречивую информацию. Одни уверяли, что противников было не счесть — тысячи тысяч! Другим мерещились катапульты и тараны. Третьи твердили, что врагов не брали ни стрелы, ни ружья…

В общем-то, во всей этой околесице было зерно истины. Дикари в самом деле пришли серьёзным количеством — примерно пятью сотнями, имели осадные приспособления, а пьяных увальней разве что по голове утихомирить выходило. Были переданы и потери неприятеля убитыми. Сколько ещё сумели уйти — неизвестно.

В конце устного сообщения, Батя скромно просил прислать ещё стрел.

На том и распрощались.

После обеда, тот же извозчик привез заказанные боеприпасы. Он передавал от градоправителя похвалы и добрые напутствия. А вместе с ними — премию: целое ведро самогона и бочонок мочёных овощей, чтобы закусить.

Первое отправили обратно, сославшись на дисциплину. На всякий случай, бойцам даже рассказывать не стали, чтобы собственный авторитет не подрывать. А вот соленья неплохо дополнили рацион защитников.

Не считая предрассветного инцидента, второй день закончился в тишине и покое.

Венга всё свободное от еды и дежурств время проводила в землянке. Собственных шкур ей показалось мало, так что она временно забирала себе одеяло Макса. На удивлённые взгляды отдыхающих латников, девушка коротко пояснила:

— А ему оно сейчас незачем. Всё равно весь день с вашим братом таскается.

Из темноты землянки звучали шепотки:

— Ишь, наглая какая…

— Во-во. И штаны носит…

— А тебе лишь бы штаны с девки снять. Тьху…

Даджой до самого вечера проспал. Кто-то из крестьян испугался за великана и поднял шум, якобы тот умер. Естественно — зря. Джой спал очень тихо и со стороны казалось, что он не дышит. Соотечественники пристыдили паникёра. Но вот Батя поставил его бдительность в пример остальным. На войне лучше перестраховаться лишний раз, чем потом разводить руками.

Лайонел с Максом выравнивали шлем последнего. Вмятина на затылке была пустяковая, но сказывалась на удобстве носки. А потом ещё и в подшлемник тряпок наложили, чтобы не натирал.

— Ты поменьше так подставляйся. Голова не кружится? — уточнил Лай.

— Не. В глазах только потемнело на секунду, а так — хорошо всё.

С записной книжкой не расставался Кеншин. Он детально изучил одежду и оружие атаковавших их варваров. Для этого пришлось раздевать окоченевшие трупы. Были задокументированы все детали гардероба, арсенал и татуировки. Особого внимания удостоилась вязь из угловатых и крючковатых символов, набитая синими чернилами. Возня степняка с покойниками вызвала порицание у ополченцев. За то, вид чёрной записной книжки в его руках производил неизгладимое впечатление. Народ даже шагать шустрее начинал под взглядом узких глаз.

Батя отрабатывал обещанные деньги. Да старался так, словно и за остальных лямку тащит. Караульных он оставлял в покое только во время сна и приёмов пищи. Подпорки стен и ворот подвергались инспекции каждые пол часа. От идеи обновить заточку немногих мечей, его с трудом удержал Лайонел.

— Свет всемогущий! Папаш, ты мёртвого затрахаешь!

— Ага! Ты только опытом поделись!

— Поделись-поделись! Накопай и еб… — закончить фразу не дал Даджой, он же положил конец спору:

— Не нужно их точить. Шкуры дикарей всё равно не порубишь, а протыкаются они и так хорошо.

* * *
Грядущей ночью ожидали повторную попытку устроить диверсию.

Кеншин был уверен, что дикари в состоянии провести работу над ошибками.

— Наверняка попробуют удивить! — говорил он.

— Это как же, господин Кеншин? — вопрошали ополченцы. Но наёмник лишь пожимал плечами.

Предположение вынес Макс:

— Например, какие-нибудь огненные стрелы сделают и частокол подожгут.

В общем-то, вполне в силах дикарей. Да и логично — поджечь деревянную конструкцию. Вопрос лишь в том, есть ли у них смола?

— Да не-е-е… Господин адъютант, Свет на нашей стороне! Варварам пламя помогать не станет. — отозвался один из религиозных горожан. — Сами посудите. Мы хоть раз дым видели над их твердью? Нет! Это значит, что огонь им неподвластен и в их невежественных лапах не разгорается!

Адъютантом Макса начал называть Батя. «Где адъютант… Адъютант, ты чего там на стене торчишь… Адъютант, доложить обстановку… Адъютант то… Адъютант сё…»— постоянно горланил командир.

Местным слово знакомо не было, и они решили, что это какой-то благородный титул. А иначе как бы сопляка в военную команду взяли, если не знатное семейство заплатило? Мол, пусть опыта набирается! Дорогущая кольчуга лишь подтверждала такой вариант. Но, после драки, сомнений в полезности мальчишки не осталось ни у кого. Наравне со всеми дрался и по башке получил. А с мушкетом то как управлялся! Короче, в первый же день, он внезапно стал в глазах мужиков — господином.

— Нечего им там жечь просто, вот и дыма нет. — прошептал Кеншин, когда рядом не осталось бойцов. В частности, его беспокоили верующие.

— Погоди, но лестницы же из дерева! — усомнился Макс.

— На других пристанях лес порубили исделали себе лестницы. Всё.

В общем-то, объяснение было простым и удовлетворило парнишку.

До самой ночи ничего интересного не случалось. А вот после наступления темноты…

— Смотрите!

Первой мыслью были именно горящие стрелы. Вот только двигались они в обратном направлении. Два бледно-жёлтых огонька летели со стороны острова защитников на бесплодные земли. Они постепенно снижались, но делали это не естественно плавно.

— Что за дрянь? — прищурился Батя. — Джой, видишь чего?

— Это не огонь. Слишком ровно светится. И… Хлопает, что ли…

— В смысле, не огонь? Горит же!

— Не горит, а светится.

Кто-то из караульных начал тихонько молиться.

Огни долетели почти до хребта холма. На несколько секунд подсветили изнутри сугроб и стали медленно гаснуть. Всё происходило в полной тишине, даже ветер замолчал.

Аномалией заинтересовался Кеншин. Он пообещал сходить на разведку на следующий день.

* * *
Ночь прошла спокойно. Ни нападений, ни вообще хоть каких-то признаков жизни, варвары не проявляли.

Незадолго до завтрака, Даджой спустил за стену трофейную лестницу. Кеншин для вылазки накинул на себя белую простыню. Маскировка работала — белый силуэт терялся на фоне снега даже в движении. Достигнув хребта, он некоторое время поблуждал, выискивая место падения одного огонька. А найдя — порылся в сугробе прихваченным копьём и побежал обратно.

— Ну что там?! Что?! — вопрошали ополченцы не дожидаясь, когда наёмник хотя бы заберётся по лестнице.

— Мёртвая птица. — коротко ответил он, и добавил, уже перелезая через частокол, — Вся в грибах, репейнике, мхах каких-то… Перья слипшиеся…

— О-о-о! Знаю, знаю! — возликовал один из лучников. — Хворая тварь, отмеченная Светом! Притчи говорят — они по Архипелагу жизнь несут. Таких трогать нельзя. Свет накажет! Заболеешь и умрёшь потом!

Верующий искренне радовался живому проявлению чуда из священных писаний. На остальных же, явление скорее напустило суеверного страха, чем воодушевило.

— Ну и пусть дальше несёт. Пойдёмте жрать. — брякнул Батя.

Хоть наёмников религиозные сказки и не впечатлили, Кен решил прокалить в костре остриё копья. Так, на всякий случай. Жизнь научила его, что в любой, даже в самой невероятной истории, может скрываться изрядная доля истины. Подхватить какую-нибудь заразу от павшей животины не хотелось.

Весь день ситуация не менялась. Тишь да гладь, как выразился Лайонел.

А вот вечером продолжилась история со светлячками. Только масштаб несколько вырос.

Из глубины родного острова защитников появилась какая-то огромная тварь. Сутулое существо отдалённо напоминало собаку, но вот размерами — едва ли уступало корове. Лениво переваливаясь с лапы на лапу, оно шло к форту,

Последние лучи Света позволили рассмотреть животное.

Шерсть отсутствовала целыми клоками. Кое-где, прямо на проплешинах, росли грибы, напоминающие трутовики. Они то и мерцали едва заметным жёлтым свечением. В целом, выглядело точно, как Кеншин описывал мёртвую птицу. Наверняка, когда стемнеет, эта громадина превратится в настоящий танец огоньков.

Приблизившись, тварь недовольно фыркнула и начала бродить вдоль частокола.

— Медведь. — констатировал Даджой.

— Господин капитан, давайте пропустим. — предложил всё тот же лучник.

— Ты шо, совсем сдурел?! Стрелки, целься!

Но воинство дало заднюю. Наслушавшись россказней набожного бойца, никто не хотел подвергать себя риску.

— Ну пожалуйста, господин капитан! Смотрите, тварь же Светом отмечена! Нельзя её обижать!

— О бездна… — простонал Батя, наблюдая как косолапый мечется у стены. — Джой, сходи ворота отопри, а то лучники заболеют и умрут, мать их так и эдак… — и добавил издевательским тоном, оглянувшись на караульных, — Чего умолкли? Молитесь! Да громче, чтобы этот ваш медведь веселее лапами перебирал!

Ополченцы восприняли командира серьёзно и в полный голос затянули заунывную песнь.

— Тфу ты… — старый наёмник сплюнул.

Животное опасливо посторонилось, наблюдая как великан убирает подпорки и распахивает ворота.

— Ох и громадный! Даже не знал, что у нас такие водятся. — восхитился кто-то из латников.

Что правда, на фоне Джоя, зверь не казался сколько-нибудь большим. На четвереньках, он ему и до середины бедра не доставал.

Когда проход освободился, а гигант отошёл в сторону, тварь удивила ещё раз. Миновав ворота, она развила скорость, никак не вяжущуюся ни с больным видом, ни с размерами. Кажется, даже сугробы ни капли не тормозили могучую тушу. Да уж… От такой на своих двоих не убежишь…

Только на хребте холма медведь замедлился. Оглянулся, словно прощаясь, и скрылся с глаз.

* * *
— Жатвеников не трогай! Больную скотину не обижай! — бубнил Батя, забивая табак в трубку. Поднявшийся ветер-хулиган забрал часть курева. — Слышь, малый! Почему всякое дерьмо начало происходить именно с твоим появлением?

— Не знаю, дядь Сергий. А разве у вас не всегда так? — Макс не понял шутки.

— Да… — старый наёмник подкурил лучиной из костра. — Да, так и есть. Не знаю, как у остальных, а у меня с самого начала не заладилось. — поглубже затянувшись, он подумал о чём-то своём и продолжил, — Как ходить научился, так и понесло в соседский сад яблоки тырить. Соли сракой поймал столько, что во всём этом… Как его… Етить этого узкоглазого! Во всём этом его потерянном море, столько не плавает. Батька мой ему тогда чик! — Батя провёл по горлу мундштуком трубки. — Нашу семью тем же годом на первый встречный остров и ссадили. И что думаешь, всё закончилось на том? Сразу же попали! Чума там началась в единственном селении. Двое братьев, сестра и мамка померли… А чумных хоронить нельзя, значится. — грудь воина сотряс тяжёлый вздох. — Всех в бездну! А потом ещё и выяснилось, что ту хворь — наша семья занесла. Да-а-а… Чего так смотришь? Староста тамошний так и сказал! Чужака-убивцу приняли, о то нас Свет и карает!

— Страшные вещи говорите, Господин капитан. — перебил Блэксмит. Он приблизился к костру так, что собеседники даже шагов по снегу не услышали. — У нас в Стиллролле и лорд хороший, врать не станет людям. И закон народ блюдёт. Даже врачеватель свой есть. Хирург! — последнее он произнёс с неподдельной гордостью. Ещё бы! На большинстве твердынь и слова то такого не знают уже много столетий.

— Чего за Стиллролл такой? — не понял Батя.

— Город так называется. Стиллролл. — пояснил Блэксмит, как что-то само-собой разумеющееся. Но вот гордости на его лице стало ещё больше. Ведь именованные поселения на Архипелаге встречаются даже реже, чем приличная медицина! За чередой несчастий, испытаний, частых болезней, редких войн и стремительно утекающего времени, многие люди даже собственных фамилий не сохранили. А тут — целый город! Шутка ли?

Вскоре, разговор сам собой сошёл на нет, и воины отправились отдыхать вплоть до своих смен на стене.

Ни за ночь, ни на следующий день, ничего не стряслось.

* * *
Тихо было и всё последующее время.

Единственное разнообразие снова привнёс неугомонный командир. За день до окончания пристани, он решил собрать все возможные трофеи с обледеневших трупов.

Смысл действа заключался в произведении впечатления на население Стиллролла. Каменные копья, топоры, шипованные дубины и разукрашенные щиты предстояло закрепить на бортах телег. А при въезде в город — ещё и флаг поднять!

Грозное оружие дикарей и величественный вид чёрного знамени затронут умы и сердца всех горожан. В том числе — далёких от военного дела!

Трофейную команду назначили из латников. Постоянная опасность подгоняла мужчин, так что справились они меньше чем за пол часа.

Впоследствии, Лайонелу с трудом удалось отговорить Батю от идеи провести занятия по строевой подготовке. В конце концов, их не для этого нанимали. Да и заказ был почти выполнен.

Незаметно, за дежурствами, обогревами и сном, подкрался последний день службы.

С самого утра ополченцы находились в приподнятом настроении. Попытки прорыва больше никто не опасался. Но, не смотря на это, на стену и во двор форта вывалили все мужики. Они веселились, бросались снежками, обсуждали своё приключение. У кого-то нашлась заначка спиртного. Флягу передавали друг другу тайком. Хотя офицеры ясно дали понять, что не против нарушения дисциплины. А Лай даже соизволил попробовать. Но деревенское пойло его не впечатлило.

Ночью к частоколу также вышли все. Ополченцы не хотели упустить миг конца пристани.

Когда в бездне забрезжил рассвет, острова зашевелились. Края издали короткий грохот, треснула примёрзшая порода.

Безжизненную ледяную пустошь провожали как что-то одушевлённое. Ведь вместе с опасным приключением, она привнесла сплочённость и дружбу этой сотне мужчин.

Отдаляясь и становясь всё меньше, заснеженные земли блестели мириадами сказочных жемчугов.

Свет переворачивал ещё одну страницу в жизни Архипелага.

* * *
До города добрались в первой половине дня.

Жители встречали войско улыбками и подбадривающими выкриками. Кому-то на встречу выбежала жена, на других бойцах повисала радостная ребятня.

— Любимый! — только и сумела воскликнуть молоденькая девушка, растирая слёзы по румяным щекам.

— Папа! Папа! — вопила девчушка лет трёх на руках у приятно округлой женщины.

— Братишка, привет!!! — та самая прислуга из салона увязалась за одним из молодых латников.

Ещё одна женщина чуть не падала и с трудом дышала, обнимая вернувшегося сына.

Для горожан возвращение членов семей было настоящим событием. Народ радовался, смеялся, кое-кто плакал от счастья.

Но в ликующей толпе нашёлся и один угрюмый юноша…

Боясь не справиться с пробудившимися чувствами, Макс захлопнул забрало. Никто и никогда не будет его так встречать… Никогда под руку его не возьмёт сестра, а мать с отцом не восхитятся тем, как рано он стал мужчиной.

На его плечо легла громадная ручища. Даджой словно почувствовал настроение младшего товарища. Пальцы чуть сжались и гигант тяжело вздохнул. Кто знает, может быть чувства юнца ему не чужды?

Остальные наёмники были довольны собой. Бодро вышагивали по мощёной улице, отвечали на улыбки прохожих и смеялись друг-другу.

Но, как все мы хорошо знаем, в этой жизни не бывает ничего гладкого и простого.

Когда воинство заходило во двор замка, им на встречу, из резиденции лорда, появились пятеро пустынников. Смуглые бородатые лица были искажены гневом. А самый старший и вовсе держался за рукоять кривого меча на поясе.

— Ставлю золотой, что у нас будет ещё один заказ. — едва слышно прошептал Лайонел.

Глава 25

Чужеземцы на мгновение замялись. Похоже, их смутил вид вооружённых людей во дворе замка. Но недоумение продлилось не дольше секунды. Старший из них прыснул что-то под нос и направился сквозь толпу.

Впрочем, смешаться с местными у них не получилось. И дело не только в более тёмной коже. Одежды пустынников кардинально отличались от общепринятых на серединных орбитах большинства плоскостей.

Вместо штанов или, на худой конец, шоссов, они носили шёлковые шаровары. Сверху — светлые накидки, больше напоминающие халаты. А на головах намотаны узорчатые платки или массивные тюрбаны. Даже сапоги и те странные — с задранными вверх острыми носками.

Все вооружены! За яркими поясами по кривому мечу.

Мужчина, идущий последним, и вовсе завладел всеобщим вниманием: невероятно высокий, широкоплечий, а кожа его — чёрная, как смоль!

Чернокожий зацепился взглядом за Даджоя. Наверняка пустыннику не часто доводилось встречать людей своего роста. Но этому великану, он даже до плеча не доставал!

Следом, из резиденции вышел уже знакомый стражник:

— Господин капитан, господа и дама офицеры, лорд ожидает Вас.

В голосе служивого слышалось куда больше уважения, чем было при первой встрече.

На этот раз беседа с градоправителем состоялась в наиболее подходящем для этого месте. Стражник проводил наёмников в кабинет лорда. Небольшое помещение имело Т-образный стол. С торца располагался сам хозяин, а для посетителей были предусмотрены кресла вокруг хвостика этой самой Т.

— Добрый день всем! — Колдролл не сумел скрыть истинного настроения за улыбкой.

— Судя по всему, не очень добрый? — уточнил Батя, усаживаясь в кресло.

Остальные последовали примеру лидера. Дожидаться приглашения остался только Даджой.

— Да… Эм… Прошу, садитесь! — лорд не сводил глаз с гиганта, а потому сразу заметил его нерешительность.

— Так что там за дела с пустынниками?

— А как это Вы поняли, что именно с ними?

Седой наёмник пожал плечами:

— Пересеклись во дворе. Они, так сказать, тоже не в настроении были.

Колдролл извлёк из ящика стола пригоршню монет. Пересчитал их, скорее собираясь с мыслями, чем по реальной необходимости.

— Благодарю за службу. — задумчиво протянул он, передвигая деньги по лакированной столешнице. — Да вот… Прилетели как обычно, чтобы торговать. Только сам торг предложили необычный. Говорят, еду продавай! И сами цены называют. Да такие, что даже в голодные годы таких не было нигде и никогда. Мы остров не сельскохозяйственный, запас только небольшой делать получается, ну я им и назвал, сколько чего продать могу. Но старик этот их отмахнулся и потребовал весь трюм ему загрузить, а там такая дура, ого-го! В общем, спорить стал. Сначала культурно, потом прям в наглую! А под конец — цены на треть поднял. — последнюю фразу Колдролл произнёс шёпотом. — Говорит, если откажу, то потом жалеть буду горько. И пообещал ещё раз вечером зайти. Как Вам такое, Сергий? Что скажете?

Повисла тишина. Сказать действительно было что…

Но только Батя собрался с мыслями, как в кабинет шагнул пожилой мужчина в чёрной робе:

— Мой лорд! У меня приватный разговор о Ваших офицерах.

— Свет всемогущий! Фиттер! Что ты опять выдумал со своей паствой?!

— Ну… — названный Фиттером замялся, косясь на воинов.

— Не мычи! Говори уже! — голос Колдролла стал на несколько тонов громче. То ли он недолюбливал священника, то ли просто спускал пар после пустынников, сложно сказать…

— Народ думает, что большой мужчина — порождение бездны! Требуют свершения ритуала, чтобы Свет признал его чистоту.

— Ты пьян? — внезапно спокойно уточнил лорд, опережая возможное возмущение наёмников.

— Уже второй день ни капли в рот не брал! — священнослужитель посерьёзнел и принялся объясняться, — Ополченцы всё рассказали уже! Великан силён не по человечьи, когда он кричит — тела окружающих людей нечистоты не держат, и зверь дикий его боится! Знамя тьмы — на собственных плечах принёс! Чёрное!!!

— Тебе не стыдно?! Эти люди за наш остров головами рисковали!!! — внезапно взревел Колдролл. Будучи сухопарым мужичком, он не создавал впечатление способного на громкую ругань. От неожиданности отряд вздрогнул.

— Но милорд. Паства уже у ворот собирается. Ополчение их поддерживает!

Батя закатил глаза в немом возмущении. Вот она, вся суть этих верунов: сейчас просят о помощи, а завтра выясняется, что у тебя волосы не того цвета. Или, не приведи Свет, говоришь не на том языке…

— Ну так выйди и расскажи им какую-нибудь притчу, про благодарность или что-то в этом духе!

— Не могу, господин. — Фиттер потупил взгляд. — Я уже обещал, что здоровяка на ритуал заберу. Авторитет церкви…

Но Колдролл не дал ему договорить, жёстко перебив:

— Значит слушай сюда! Если твоему Свету, что-то не понравится — я лично сделаю так, что нечистоты перестанет держать твоё тело!

Церковник побледнел. Он явно не ожидал такого поворота.

— Д-да, милорд! Обещаю, всё будет в порядке…

— Смотри мне! Хотя… Лучше уж сам посмотрю!

* * *
Дорогу к церкви лорд использовал чтобы закончить разговор. Его не смущала ни целая толпа, увязавшаяся за их компанией, ни их противники. На зло соотечественникам, десяток латников истово уверовали в праведность своих временных командиров и теперь гордо несли следом за ними чёрное знамя.

Батя осмотрелся. Любопытных ушей поблизости не наблюдалось, и он принялся рассказывать о небесных торговцах. Поведал об их повальной скупке продовольствия за сумасшедшие деньги. О чуме, междоусобицах и жатвениках тоже упомянул, намекая на возможную связь несчастий с присными пустынниками.

К удивлению старого воина, лорд не усомнился ни в существовании огромных насекомых, ни в других злоключениях отряда.

— Ничего себе, Вы тут порядки наводите! — восхитился Батя, завершив рассказ по делу. Только сейчас он обратил внимание на полное отсутствие снега на дороге. Да и крупных сугробов нигде не наблюдалось.

Из-за тяжёлых мыслей Колдролл ответил не сразу:

— Да… Это не я. Тут теплотрасса под главной улицей лежит.

— Что за теплотрасса? — слово оказалось новым для наёмника.

— Отопление. От котельной, к каждому большому дому. — лорд провёл рукой по трёхэтажным корпусам, — В подвалах отопительные батареи, а в стенах вентиляция мудрёная. Даже у кого свои домики есть, на зиму переселяются в пустующие многоквартирные. Как результат, мы не имеем проблем с распределением дров между жителями города. Ещё, это экономно. У нас расход леса меньше, чем у любой из двух деревень.

В голосе правителя чувствовалась гордость за себя и народ. В отличие от подавляющего большинства твердынь, им удалось сохранить часть наследия предков.

Лайонел решил проверить правдивость рассказа и наклонился к дороге.

— Хрена! Камни тёплые!

Остальные не поверили и тоже прикоснулись к брусчатке. Всё так и было!

Подтверждалось это и почти полным отсутствием дыма над городом. Чадили лишь несколько труб. Скорее всего — та самая котельная и какие-нибудь жизненно-важные производства.

А вот площади, в отличие от примыкающих улиц, наоборот, были устланы снегом. Выяснилось, что древние строители предусмотрели возможность перекрывать отдельные ветви системы труб под городом. Это тоже способствовало экономии.

На одном из таких заснеженных просторов обнаружился корабль пустынников.

Лорд не соврал! Корпус судна был не менее пятидесяти метров в длину и имел два яруса. А тканевый мешок шара расстилался почти на всё оставшееся пространство площади.

С палубы на толпу взирал чернокожий бугай.

— Караульный. — вслух подумал Макс.

Уходя с площади, мальчишка оглянулся, чтобы ещё раз посмотреть на корабль. Но взгляд пал не на огромную деревянную конструкция. Пустынник покинул пост и направлялся к толпе.

— Кен. Кен! Там этот… Чернокожий!

— Вижу. Сообщи остальным. — кивнул Кеншин, а сам начал отставать от головы колонны.

Сообщение было передано старшим. Батя что-то прошептал Лаю и Венге. Хоть Даджой был в пяти метрах впереди, но тоже расслышал шёпот и требовательно воззрился на командира. Тот кивнул.

— Малый, иди сразу за заказчиком. Если что не понравится — вали с ног и закрывай собой. — приказал Батя.

В следующие секунды наёмники окружили Колдролла.

На лицах членов отряда заиграло беспокойство, смешанное с азартом. Равнодушным остался только великан. Сократив дистанцию, он постоянно оглядывался назад. Благодаря росту, Джою не составляло труда следить за подозрительным бедуином. Но, похоже, ситуация оставалась безопасной.

Кроме лорда, никто не заметил странного поведения воинов. Всё выглядело так, словно они что-то обсуждают.

До самого храма ничего так и не случилось. Предосторожности были излишни. Хотя, может как раз они и изменили планы чернокожего…

В качестве свидетелей ритуала были допущены несколько ополченцев и с десяток каких-то богато разодетых горожан. Само-собой, внутрь прошли и члены отряда испытуемого. Все, кроме Кеншина. Он так и не вернулся из толпы.

Пока Фиттер ходил за необходимым ему инвентарём, наёмники осматривались. Вдоль всего холла стояли странные статуи людей. Большая часть окон были заколочены и скудное освещение не позволяло понять, что не так с изваяниями. Макс решил посмотреть с близи.

Увы, статуи оказались попросту разбиты. У всех отсутствовали лица и кисти рук, а у некоторых выбоины зияли и на груди с животом. Наверняка можно было сказать, что монументы изображали исключительно мужчин с развитым телосложением. И, вероятно, обнажённых: каменные тела, были сплошь иссечены характерным мускульным рельефом. Даже слишком характерным… Словно кто-то лишил их тела кожи.

Священнослужитель вернулся с металлической тележкой и факелом. Его огонь выхватил барельефы из тьмы позади изваяний.

Макс присмотрелся.

Везде, куда хватило света, были изображены сцены с участием тех же мужчин. Опять-таки, у всех отсутствовали лица и руки.

А вот другие персонажи на обозримых стелах — невредимы. Судя по инструментам в руках — ремесленники, кузнецы и крестьяне.

В глаза не сразу бросилась разница в росте. Если верить рельефу, то простой люд должен был быть почти на треть ниже от… От тех, других.

Из-за повреждений, сложно судить о чём повествовали изображения. Вот гиганты, вроде как, что-то передают людям, а те им кланяются. Но «дар» тоже уничтожен вандалами. В другом месте, от выбоины в руке исходят схематичные лучи, народ и вовсе преклоняет колени. На ещё одной плите «дарители» и «просветители» закрывают собой семью с детьми от летящих сверху треугольников. Осколки, что ли?

Священник затянул молитву и Макс поспешил вернуться к остальным.

Монотонно восхваляя Свет, Фиттер протирал руку Даджоя влажной белой тряпкой, намотанной на палочку. Лишь мгновенно сверкнуло лезвие крохотного ножа, а на ладони великана появилась тёмная капля. Но сам он и глазом не моргнул.

Далее немного крови было собрано на квадратное стёклышко, ещё одно легло сверху. Между ними образовался прозрачный алый круг.


Наконец, церковник замолчал. Он закрепил стёкла на конце какой-то полой трубки, другой её конец поднёс к глазу и уставился через получившуюся конструкцию на факел.

Надолго воцарилась тишина.

По скучающим лицам старших, Макс понял, что им церемония знакома. Сзади беззвучно возник Кеншин. Он явно был чем-то обеспокоен и поспешил произвести доклад командиру на ухо. Присутствующие горожане скорчили недовольные гримасы. Чужаки нарушали святое таинство!

На шёпот отреагировал и Даджой. До сих пор равнодушный, великан резко повернул голову к товарищам.

— Свет милостив к своему сыну! Кровь его, яко же и душа — чисты! — после затянувшейся тишины, голос Фиттера грянул как гром. Он вернул нож, трубочку, стёкла и тампоны на тележку и укрыл белой тканью. Кроме них там лежало ещё несколько металлических приспособлений. Вообще, всё это больше напоминало архаичные медицинские приспособления, чем церковный инвентарь.

Между тем, народ ожил. Богачи начали общаться между собой. Латники ринулись к Даджою с поздравлениями и уверениями, что не сомневались в его праведности. Лорд хотел было последовать их примеру, но его вниманием завладел какой-то тучный мужчина.

— Что стряслось… — начал Макс, но его перебил Джой, освободившийся от ополченцев:

— Ты уверен? — пробасил он, в полный голос. Похоже, что ни шёпот, ни расстояние в половину церковного холла, не помешали ему расслышать разговор товарищей.

А вот Кеншин наоборот, продолжал говорить тихо:

— Да. На нём кольчуга, но она не звенит. А под одеждой полно оружия. Одних пистолетов — шесть штук насчитал.

Наёмники замолчали, переваривая информацию. В словах степняка никто не сомневался, если его что-то беспокоило, значит и остальным было о чём задуматься.

Общее настроение не укрылось и от Колдролла. Он поспешил избавиться от назойливых соотечественников.

— Набивай цену… — как можно тише процедил сквозь зубы Лайонел.

— Господин Сергий, что Вас тревожит?

Ещё раз осмотревшись, Батя начал издалека:

— Да вот, что-то мне подсказывает, что Ваши дорогие друзья с жарких земель имели в виду совсем не потерянную выгоду. — витиеватое изложение не внесло хоть сколько-нибудь ясности, пришлось уточнить, — Ну… Когда сказали, мол Вы жалеть будете.

— Дорогой друг, прошу поконкретнее. — перед лицом опасности, старый наёмник был мгновенно перенесён из разряда партнёров в более близкий круг.

— Тот темнокожий здоровяк. Я уверен, он не торговец и не просто так пытался до Вас добраться в толпе.

На самом деле, никто ни к кому подбираться даже не думал. По крайней мере, Кеншин об этом ничего не говорил. Пустынник всего лишь наблюдал издалека. Но наблюдал исключительно за градоправителем. Так что Батя вроде как и не соврал…

— Кто Ваш заместитель, дорогой друг? — командир наёмников решил не отставать и тоже взял курс на неформальное сближение.

— Глава городского цеха ремесленников. Крафтсман. — лорд украдкой кивнул на толстяка с которым только что разговаривал.

— Ремесленник… Наверняка, предприимчивый малый. Поди ещё и более сговорчивый чем Вы…

Повисла долгая пауза. Ею сразу же воспользовался священник:

— Господа! Предлагаю объявить добрые вести о нашем брате и расходиться по домам. Негоже народ в такой снегопад на улице держать. — похоже, Фиттеру не терпелось избавить свою обитель от столпотворения.

Хотя, погода и в самом деле испортилась. Частый снег валился с неба крупными хлопьями. Шапки, воротники и плечи людей за время ритуала успели превратиться в крохотные сугробы.

Увидев на пороге церкви делегацию из первых лиц города, толпа притихла.

— Братья и сёстры! — начал святой отец. — Свет признал чистоту крови нашего гостя! Но никаких речей и притч по этому поводу не будет. Всеми нами любимый господин Колдролл обеспокоился здоровьем своих сограждан. Он настрого запретил мне держать вас на улице в непогоду!

— Вот старый прощелыга… — прыснул Лорд и добавил уже во весь голос, — Наши гости подарили нам повод праздновать! Поэтому, хорошо проведите сегодняшний день!

* * *
Обратно до резиденции правителя добирались окольной дорогой. На предосторожности настоял Кеншин. Он аргументировал это возможностью засады на ожидаемом пути.

— Ну хорошо, господа мерсеры, я готов Вас нанять для собственной охраны на четыре дня. — заключил лорд, совсем не по-деловому плюхнувшись в кресло у себя в кабинете.

В этот раз воины не спешили садиться. Не сговариваясь, все решили подражать Даджою. Неизвестно, где их большой друг умудрился нахвататься благородных манер, но, пока что, они его не подводили.

— Прошу, присаживайтесь!

— Благодарю. Но почему всего на четыре дня? — не понял Батя.

— Небесные торговцы на дольше не задерживаются. — прозвучало простое объяснение. — предлагаю уточнить детали контракта.

Далее последовала беседа, посвящённая безопасности заказчика. Наёмники настаивали на жёстких мерах. Ведь подозреваемый в дурных намерениях создавал впечатление непростого человека. Да и пустынники в целом, дураками не слыли.

Лорду льстили почести и забота, которыми его пытались окружить бывалые вояки. В список требований входило даже присутствие телохранителя во время сна. А ведь среди них была симпатичная барышня! Как же тут откажешь?

Но Колдролл простаком не был! Он прекрасно осознавал фундамент на котором было основано беспокойство о его персоне. Деньги! Естественно, наёмников интересовали деньги.

И чем щепетильнее дело — тем дороже обойдутся их услуги.

Видя, что заказчик не намерен вестись на убеждения командира, в разговор вступил и Кеншин. До сих пор он почти всё время молчал, чем и создал себе амплуа таинственного чужеземца. В некоторой степени это влияло и на вес его слов.

— Господин. — степняк мгновенно завладел вниманием лорда. — Тот темнокожий — хашашин. С ним нельзя пренебрегать предосторожностями. Пока корабль не улетит, надо даже готовку Вашей пищи под надзор ставить.

Аргумент произвёл впечатление на правителя. Разговор стремительно перетёк к уточнению положений нового договора.

— Кстати о пище! Перед уходом, я распорядился накрыть на стол, так что попрошу всех в столовую. Нас, с господином Даджоем не ждите, мы пока изготовим документ.

Спорить никто не стал. Батя лишь подмигнул великану, когда повернулся к лорду спиной.

* * *
Стол ломился!

Два молочных поросёнка, зажаренных целиком, птица, рыба… Рыба жаренная, рыба варенная и даже заливная!!! Овощи мочёные и грибы маринованные! По два вида колбас и сыров! Целых три графина с разным алкоголем! Где-то среди всех этих яств затерялось и блюдо с гарниром.

Похоже, хозяин намеревался пировать, а не просто обедать.

Помещение сотряс звериный рык, в который слилось урчание пустых желудков.

Наёмники расселись. Никто из них не знал правильной последовательности употребления разных блюд, поэтому накладывали всего по чуть-чуть.

Прежде чем окончательно забивать голову едой, Макс решил выгрузить оттуда волнующие вопросы:

— Что такое хашашин? — обратился он к наставнику.

— Так называются профессиональные убийцы, обученные в особых кланах бедуинов.

— И как ты понял, что это один из них?

Ответить не дал Лайонел. Усмехнувшись, он выдал древнюю поговорку:

— Рыбак рыбака видит издалека!

Кеншин уставился на товарища самым хладным из всех своих равнодушных взглядов.

Глава 26

Спустя пол часа новый контракт был готов. Изучив бумагу, Батя пришёл к выводу, что условия ничем не отличаются от нескольких идентичных случаев в его опыте. Ничем, кроме наглости Даджоя. Почувствовав собственный авторитет в глазах заказчика, он настоял на пунктах компенсации ранений и даже смертей членов отряда.

— Мы как семья, господин Колдролл! И не хотим терять друг друга! Вы тоже должны нас понимать! Потенциальная компенсация в десять золотых поможет Вам это сделать! — заливал великан.

— А что как ранят кого? Как следующий заказ принимать? — продолжал он, опуская тот факт, что за последние полгода, работы у банды почти не было.

В общем, к концу оформления, условиям службы позавидовал бы любой профессиональный военный Архипелага. Может, конечно, телохранители правителей империи Циндао, и работают в более комфортных условиях… Но, только при самых высокопоставленных чиновниках!

Лорд с новоявленным юристом приземлились за обеденный стол и принялись искать хоть что-нибудь, пережившее набег голодных воителей.

— Милорд, мы не шутили и не преувеличивали, когда говорили о круглосуточном присутствии. — Батя начал объяснять тонкости выживания в предстоящие четыре дня, но заказчик его перебил:

— Да-да… Господин Даджой уже всё рассказал. Наш темнокожий друг, который нам совсем не друг, является тренированным убийцей.

— Именно! Поэтому сегодня мы будем рядом во время встречи со старшим пустынником.

Диалог быстро перешёл в обсуждение ранней зимы и капризную погоду в этом году. Ещё заглядывала кухарка. Интересовалась, можно ли уносить посуду и будут ли господа воины чай. Пить алкоголь, больше имеющегося на столе, Батя запретил, так что все согласились.

Визит бедуинов ожидался на время перед ужином, поэтому Колдролл заботливо предложил своим телохранителям отдыхать в гостевой комнате. Также выяснилось, что в резиденции имеется старинная баня с подогревом от общегородской системы. Этому наёмники оказались особенно рады!

Как единственных трезвых, первыми поставили дежурить Макса и Кеншина. Сразу посыпались наставления:

— Чуть что — шумите! — подняв палец вверх, наказал Батя.

— Парни, по любому пустыннику, появившемуся без сопровождения стражи — огонь на поражение. — наставлял Джой.

— Ага, разогнались! Сами с ним драться будете! Окна занавесим и будем в коридоре дежурить. А если кого увидим — запрёмся изнутри и подождём вас. — Кеншин оценивал шансы с более реалистичной позиции.

— Да тише вы! Ещё лорд услышит! Чур я первая в баню! — девушка вышла из гостевой комнаты со сменой чистой одежды.

— Макс, там в моём бауле двустволка твоя. Заряди и бери с собой. Только не свети лишний раз! И вообще, лучше замотай стволы во что-нибудь, чтобы понятно не было, что это такое. — продолжил Батя. — Слушай, Кен, я вот не понимаю. Чего ты так паришься на счёт этого хашашина? Как он пройдёт сквозь закрытые на засов двери? Или как выкрутится, если стража успеет поднять тревогу? Пустынникам после такого только ноги делать, иначе — спалят их корыто!

— Никак не пройдёт. Будет ждать удобного момента где-нибудь на крыше с длинноствольным мушкетом или штуцером. Или проникнет и затаится заранее. Может он уже тут и просто дожидается сигнала. Да хоть в нужник нырнёт и копьём снизу ткнёт в самый неловкий момент. А стража… — степняк отмахнулся, давая понять, что именно он думает о бойцах лорда.

Макс таких тактик и способов не то что не знал, он даже не представлял себе ничего подобного! А после болтовни Лайонела, всё выглядело ещё страннее. И интереснее…

Свет упал на его наставника под совсем другим углом.

* * *
Началось первое дежурство.

Колдролл во время обеда тоже выпил, и теперь проводил досуг в библиотеке. Как он сам признался, старинные знания манили его. В них он черпал мудрость. И в них же находил отраду долгими холодными вечерами окраинной орбиты.

Большая часть книг наверняка была прочитана от корки до корки уже много раз.

Поступили именно так, как предлагал Кеншин: окна занавесили и настрого запретили лорду находиться перед ними. Других входов в помещение не было, так что смену проводили в коридоре у двери.

На обоих бойцах были надеты полные комплекты брони. Всё огнестрельное оружие было заряжено, а курки взведены. Кроме того, Кен поигрывал пальцами с каким-то бумажным свёртком. Что это такое, он обещал показать позже, когда представится свободное время для тренировки.

Ну да… Война закончилась, так что теперь большая часть свободного времени снова будет занята изнурительными упражнениями. И избиениями…

Время тянулось… Товарищи обещали сменить, как только сами сходят в баню. Но Венга купалась неприлично долго, словно решила наверстать все упущенные случаи помывки.

Изнутри библиотеки то и дело доносился звук листаемых страниц. Судя по промежуткам между ними, лорд не читал, а лишь бегло просматривал тексты. Кажется, он тоже заскучал и вскоре заговорил с телохранителями. Будучи добрым хозяином, Колдролл пригласил наёмников в читальный зал в свободное время.

— Обязательно зайдём. Но Вы и Джою скажите, он это дело любит! — ответил Кеншин, а сам не спускал глаз с дверей ведущих на лестницу.

— Макс, а Вы умеете читать? — не унимался лорд.

— Да. Я закончил десять классов, милорд.

Мальчишка подметил эту форму обращения ещё во время разговора с Батей. Собственно, как и то, что заказчику она явно льстит.

Продолжения беседы не последовало. Наёмники, на всякий случай заглянули в помещение, чтобы убедиться в здравии объекта охранения. Тот одарил их ясным взглядом и вернулся к чтению.

Похоже, он был впечатлён развитием юного воина. А может даже позавидовал, не имея в далёком детстве возможности учиться.

* * *
Венга отсутствовала почти час. За это время, в гостевой комнате успели захрапеть. Вернулась девушка словно подменённая — сияла, улыбалась, что-то напевала себе под нос. Кажется, у неё даже глаза стали выразительнее. Она подмигнула Максу из-под мокрого волнистого локона, спавшего на лицо.

Парнишка проводил товарку взглядом, за что тут же схлопотал от наставника болезненный удар в плечо. Ни кольчуга, ни стёганка не защитили от тренированного кулака степняка.

— Ну наконец-то! Джой, буди этого алкаша! — раздалось из гостевой. — Лай, подъём! Бритву не забудь, а то скоро как варвар будешь!

Проходя мимо, Батя всмотрелся в лица обоих караульных:

— Кен, свои три волосины тоже сбрей. И малого научи, как правильно пух скрести.

Последний приказ вызвал улыбки на лицах всех наёмников, кроме самого объекта насмешки. Он помнил, как отец обещал научить бриться, как только начнёт пробиваться борода. А теперь… Уже не научит.

Снова потянулось ожидание. Но мужчины справились на порядок быстрее своей подруги. Что правда, обратно вернулись только двое. Даджоя с ними не было. Не появился он ни когда караульных сменили, ни когда они уже разоружились и пошли вниз. Батя лишь напутствовал вдогонку:

— Выгоняйте эту лягушку, а то утонет ещё!

Баня находилась в подвале и представляла собой небольшое помещение с купелью, выложенной из камня. Внутри было очень тепло и витал пар.

Освещение давали всего три лампадки, поэтому вода казалась чёрной, под цвет стен и пола.

В ванной, опёршись спиной на бортик и раскинув на нём руки, сидел Даджой. Он лишь приоткрыл глаза, чтобы убедиться, что это свои, и продолжил нежиться.

Для удобства купающихся, здесь имелись пара вёдер и скамья. На ней воины сложили одежду и подготовили весь нехитрый помывочный инвентарь — мыло, полотенца, да ещё бритву.

Сам процесс приятно отличался от условий в крепости. Вода сразу тёплая, даже почти горячая, расходовать можно сколько угодно, а лить на себя — стоя прямо на полу. Всё стекало в решётку в центре помещения.

Когда Кен с Максом помылись и уже собирались присоединиться к Джою, тот поднялся. Огромное тело освободило объём и уровень воды за каменной кладкой сразу упал на треть её высоты.

Блеснув мощами, подобающими стати, великан проследовал к своей одежде.

Внутри ванной обнаружилась новая интересность — у её дна было течение. По всей видимости, в стене или под полом был какой-то механизм, регулирующий уровень воды. Вскоре, он выровнялся почти до краёв.

— Неплохо. — подметил Кеншин. — Я про такое только читал. Когда вода остынет — появится новое течение, которое будет гнать её вокруг труб обогрева и возвращать обратно.

— Слушай… — Макс начал как-то неуверенно. — Зачем Джой и ТАМ тоже побрил?

Мальчишка ни разу в жизни не слышал об интимных процедурах такого толка. И если бритые подмышки легко объяснялись меньшим потоотделением, то какой может быть смысл, избавляться от волос в паху?

— А он не брил. Как я понял, у него только на голове волосы растут. По возможности, обрати внимание на руки и грудь — ни волоска нет. Ну и на лице тоже, само-собой. — усмехнувшись, степняк шутливо добавил, — Лайонел за такое отдал бы все деньги Архипелага.

* * *
По возвращении, на посту у библиотеки обнаружились Венга с Джоем.

Остальные были в выделенной комнате. Батя валялся на кровати, а Лай наводил красоту на лице. Пользуясь маленьким зеркальцем, он превращал свою щетину в узкие ровные полоски вдоль челюсти и вокруг рта.

— Значит так… — командир поднялся на локтях, — Придут эти… Копчёные... Встречаем их в кабинете заказчика. Макс с двустволкой, остальные с пистолетами. Естественно, всё взведено. Что у тебя самое убойное по патронам, малый?

— На кабана крупная дробь и пули на оленя.

— Дробь бери. Ружьё за Джоем спрячешь. Если ерунда случится — оба ствола в темнокожего разряжай. Остальных это тоже касается: сначала хашашин, потом те, у кого огнестрел.

— Не многовато ли чести одному убийце? — Лай оторвался от любования своим отражением.

— Если чего-нибудь наглотается или выкурит — ещё и мало будет. Тогда только в голову стрелять. — объяснил Кеншин. — Поэтому, лучше сразу наверняка бейте.

* * *
За пустыми и не очень разговорами время подошло к вечеру.

На всякий случай, лорд вызвал отдыхающие смены стражников. Их разместили в соседних с кабинетом помещениях и предупредили об угрозе. В случае шума, врагами становились все чужаки, кроме наёмников.

За окнами начало смеркаться. Хлопья снега, падающие с необозримой выси, приобрели голубоватый оттенок.

Кеншин предположил, что время тянут специально, чтобы ночью было проще скрыться. Но, в ту же минуту, пришёл стражник и доложил о прибывших бедуинах.

— Веди их сюда. — распорядился Колдролл.

Кажется, под столом он взялся за пистолет. Это подтвердила Венга: её поставили за спиной заказчика и теперь она скептически улыбалась.

— Господа, прошу сюда! Вас ожидают!

Дверь снова распахнулась и внутрь проследовала уже знакомая делегация пустынников.

Обнаружив себя в окружении вооружённых людей, недвусмысленно держащихся за оружие, пустынники стушевались. Трое молодых пялились на латников как звери, попавшие в западню. Темнокожий оценивающе осмотрел бойцов и зацепился взглядом за великана. А вот старший из торговцев оказался тёртым калачом — даже виду не подал, что заметил в помещении кого-то ещё.

— Добрый вечер, друг. — поздоровался он. На морщинистом лице не осталось и следа от той злости, с которой он выходил из резиденции утром.

— Добрый. — кивнул Колдролл и жестом предложил гостю сесть.

Кресла заранее были отодвинуты от «хвостика» Т-образного стола. Тут-то и получился первый просчёт: сесть изволили только старик и хашашин, а молодёжь встала плечом к плечу за спиной последнего. Вроде бы и бесхитростный приём, но большая часть телохранителей разом потеряли преимущество окружения против убийцы. Захоти он расправиться с несговорчивым правителем в тот момент, и, скорее всего, у него это получилось бы.

Обеим сторонам были прекрасно понятны действия оппонентов. Повисла неловкая пауза.

Сердце в груди Макса заколотилось. Он положил палец на спуск двустволки и уже представлял, как попытается одним выстрелом задеть сразу двоих молодчиков. Старшие товарищи тоже напряглись. На руках нескольких из них заскрипели кожаные рукавицы — наёмники крепче и удобнее брались за рукояти пистолетов.

Старший пустынник уже было открыл рот, собираясь нарушить затянувшуюся тишину, но Колдролл его опередил:

— Ужасная погода! — и тут же предложил, — Чаю?

Лицо торговца озарила улыбка и он покачал головой:

— Лучше бы еды. Да побольше.

— Побольше — исключено! — отрезал лорд. — Мы уже говорили об этом. Голод нам устроить хотите?

Ответом послужил тяжёлый вздох.

Правитель продолжил на тон громче:

— У нас не сельскохозяйственный остров и Вам это известно! К тому же, Стиллролл — город ремесленников и кузнецов! Плуги, лопаты, гвозди… Да хоть наковальни! Сколько угодно! Но не еду!

Однако, ни аргумент, ни грубый говор не возымели ровно никакого влияния.

— Я называл цену! И я поднимаю её ещё на треть! Светом тебе клянусь, никто столько не даст!

— Да что ты заладил?! — лорд заговорил в тон собеседнику. — Горожан я деньгами кормить буду?!

Только торговец хотел что-то возразить, как рядом с ним чихнул один из молодых. На резкий звук чуть не отреагировал Макс. Но Даджой вовремя подставил руку и задвинул мальчишку обратно за себя. Гости оглянулись на резкое движение. От них не укрылось растущее напряжение телохранителей.

— Мой народ голодает прямосейчас! А твой не будет! Ты купишь продовольствие у соседей! Друг. — бедуин надавил на последнем слове.

— Вот дела! Так сам и купи у моих соседей! Тебе до них добраться проще будет! — Колдролл зло ухмыльнулся и откинулся на спинку кресла. Забывшись, он потянул из-под стола пистолет.

Оружие не осталось незамеченным, но не более того. Пустынников и так окружали вооружённые до зубов люди.

Спор продолжился:

— Погода портится! Время терять нельзя! Даже если мы долетим до ближайших твердынь — к тому моменту похолодает так, что придётся там зимовать! Скольких жизней будет стоить моим соотечественникам голодная зима?!

Казалось бы — аргумент! Ведь на Архипелаге в экстренной помощи стараются не отказывать. Ещё и за бешенные деньги! Вот только имелось одно «но». Наёмники рассказали о небесных торговцах, скупающих провиант на соседних плоскостях. Массово и за большие деньги!

Народ они не многочисленный, да и голод не мог случиться на всех их землях разом. Даже если забыть о странностях, сопровождающих их коллег, то еды уже должно было хватать!

Выходит — лгут.

Зачем? Это уже совсем другая история. Теперь было важно спровадить настырных гостей.

— Ну? — бедуину наскучило ждать, пока Колдролл соберётся с мыслями.

— Я сказал своё слово.

Спор продолжался в том же духе ещё битый час. Оба собеседника приводили от части схожие аргументы и оба стояли на своём. К тому же, чем настырнее становился чужеземец, тем меньше хозяин желал продать ему хоть что-нибудь.

В конце концов, разозлённый пустынник рыкнул что-то своей свите, поднялся и направился к выходу. Уже переступая порог кабинета, он пообещал зайти в другой день и желал хорошо подумать над решением.

* * *
— Вот так вот… — на выдохе протянул лорд, когда с лестницы донеслись шаги. — Что скажете, Сергий?

— Вам не… — начал было главный телохранитель, но мимо него просеменил Кеншин. Степняк замер перед дверью, прислушался и беззвучно шмыгнул в коридор. Да так, что даже петли не скрипнули!

— Вам не понрав… — но Батю опять перебили.

Теперь это был Макс. По всей видимости, наставник был ему интереснее, чем болтовня старых дядек, и он поспешил его догнать.

— Ну-ну? Что мне не понравится? Дисциплина в Вашем отряде? — Колдролл попытался пошутить, но наёмник пропустил шутку мимо ушей:

— Приоритеты пустынников. Парни защищали своими телами самого способного бойца, а не старшего торговой экспедиции.

— И это значит… — лорд нахмурил брови, не поняв сути.

— Значит, что убить Вас им было важнее, чем выжить самим.

* * *
Макс догнал наставника, когда тот уже поднимался по ступеням. Он не стал ничего объяснять, но кивком дал понять, что не против компании мальчишки.

Лестница ожидаемо вывела к люку на смотровую площадку на крыше. Стоило откинуть дверцу наружу, как с краёв отверстия посыпался снег. Да и вылезать тоже пришлось буквально в сугроб.

На улице почти стемнело. Свет отдавал последние лучи завершающемуся дню, да и те, терялись в снегопаде. В окнах домов вокруг площади уже горели тусклые огоньки.

Но воинов не отвлекали ни завораживающий вид на светящийся город, ни намокшие от снежинок лица. Им были интересны только фигуры пустынников, бредущих через площадь.

— Один, два, три, четыре. — сосчитал Кеншин. — А должно быть пять…

Глава 27

Кеншин и Макс ворвались в кабинет лорда, словно собирались штурмовать его. Остальные члены банды, кроме Даджоя, даже дёрнулись.

— К бою! Убийца остался где-то на территории замка! — скомандовал Кен.

До сих пор, Макс думал, что командовать отрядом может только Батя. Но, все кто успел снять шлемы — принялись надевать их обратно.

Наёмники вставали с кресел, отходили от стен, на которые опирались секунду назад, и расстёгивали кобуры.

— О бездна… — прокряхтел Колдролл и тоже взвёл курок кремневого пистолета.

Дальше последовала стандартная процедура усиления охраны резиденции. Батя взял в оборот стражников, находящихся в засаде. Команда из шести человек отправилась проверять помещения и окна. Трое должны были постоянно находиться в коридоре, а остальные заходили внутрь.

Ещё четверо пошли зажигать фитильные лампы по всей резиденции.

Словно в сказках и легендах, герои несли свет, а тьма предсказуемо выступала на стороне сил зла.

Что до реальности, то каждый из противников — сам себе герой, да и понятие зла у всех зеркально отличается.

Только для наёмников всё чётко и понятно — добро платит. А, как известно, бабло всегда побеждает зло!

Спустя четверть часа все меры были приняты. Окна и двери закрыты, занавески задёрнуты, для обмана огонь зажгли во всех помещениях. Кроме того, на стены вышли усиленные патрули. Так как людей было немного — отдыхающие смены дежурили в коридорах.

Целью караульных было исключительно поднятие шума. Закричать, спрятаться и дождаться подмоги. Вступать в драку Батя разрешил только в случае близкого контакта.

Заказчика стерегли всё так же — в его кабинете.

Немного подумав, лорд решил составить новый график дежурств для стражников. Да и часть ополчения следовало заново мобилизовать. По крайней мере, пока не улетят пустынники.

* * *
Время шло. Вопреки опасениям, ничего не происходило. За весь вечер беспокойство доставила только кухарка. Ей пришлось готовить на целую ораву мужиков. Женщина сетовала на свою нелёгкую долю и на нездоровую тягу начальника к приключениям. Не смотря ни на что, суть ситуации осталась скрыта от её разумения. Зачем к ней приставили двоих наблюдателей на время готовки — тоже не поняла и не упустила возможности погонять их по кухне полотенцем.

Вскоре, отряд с заказчиком спустились в баню. Непосредственно перед водными процедурами, Кеншин проверил купальню на наличие возможного ныряльщика. Лорда совершенно не смущало наличие свидетелей. Напротив, он даже расстроился, что Венга осталась стоять за дверью.

Горячая ванна прогнала прочь тревожные мысли. Расслабившись, Колдролл позволил себе пропустить пару бокалов вина. Но несмотря ни на это, ни на поздний час, сна не было ни в одном глазу.

— Что-то не охота мне спать… Господин Кеншин, а Вы уверены, что угроза вообще существует?

— Да. Утром попробую отыскать следы. — коротко ответил степняк.

— Не выйдет. — лорд покачал головой и налил себе ещё вина. — Снегопад, господа! Сдаётся мне, что пустынник не соврал про ухудшение погоды. Да и орбита у нас тут окраинная, зима как начинается, так всё! Каждый день метели вплоть до весны!

Спать Колдролл отправился уже поздней ночью. К тому же — прилично выпивший.

Для его морального удовлетворения первую смену в спальне оставили за Венгой. Охрана — есть охрана, так что девушка не возражала. К тому же, чем бездна не шутит? Глядишь, премирует потом, за хорошее отношение к своей правительственной тушке!

Остальные телохранители сидели в столовой и у её двери в коридоре. Спать собирались посменно на полу. Обязательно — в снаряжении.

Ночь тянулась невероятно медленно. Первым заскучал Лайонел:

— Слышь, Папаш. — он оглянулся и продолжил почти шёпотом, — Я вот думаю, а не плохо бы и правда пустынников тут задержать? Денег подняли бы на охране… Может давай Кена подошлём, пускай шар им испортит?

Кеншин встретил авантюрное предложение холодным взглядом. Тут единственный темнокожий умудрился весь отряд в осаду посадить, а этот обалдуй предлагает самим к ним сунуться.

Пантомима вызвала улыбки на лицах остальных бойцов. Да и идея срубить денег с одной стороны, мелко напакостив другой, выглядела легкореализуемой.

— Ну да… Только шар протыкать незачем, да и залатают они его аж бегом. Мне больше в погоду верится. Если обещание лорда совпадёт с опасением старшего бедуина, то никто никуда не полетит. Лишь бы у них с собой не оказалось никаких… — старый наёмник замялся, подбирая слова, — экзотических грузов.

— Жатвеников и чумы что ли?

— Прямо так скажем, первое им самим не с руки. Что как жучьё всю еду на острове пожрёт? Тогда точно с пустыми руками возвращаться придётся. А вот второе — да… Ртов в городе поубавится, глядишь, и поторговаться выйдет! — рассудил Батя.

Наёмники посерьёзнели и переглянулись.

Дальнейшие рассуждения вывели отряд к однозначной необходимости ряда мер. Чего ждать от пустынников — неизвестно. Нужна постоянная слежка. Как именно они могут попытаться распространить заразу — тоже хороший вопрос. Значит быть официальному приказу от власти — пить исключительно кипячёную воду.

Внезапно, против выступил Даджой. Он предположил, что обильная активность, наоборот — спровоцирует торговцев. Или, как минимум, вызовет подозрение.

А потому, с его точки зрения, чужеземцев следовало просто перебить.

От кого, от кого, а от доброго и вечно-спокойного великана, Макс такого не ожидал. Хотя, ему и самому пустынники не нравились. От них веяло какой-то показушной строгостью.

Друга попробовал урезонить Кеншин. С его точки зрения, любые столкновения между чужаками, породят на острове слухи и сплетни. А по-тихому разобраться с бедуинами мешал их корабль. Спрятать или разобрать его незаметно не получится ни при каких раскладах.

— Рано или поздно, сюда прибудут другие пустынники. Узнают о судьбе предшественников и на нас объявят охоту. Плакаты с обещанием наград за головы шести бандитов, быстро разойдутся по Архипелагу. Поверь, с их воздушным флотом — это не проблема.

На глазах Макса, оба товарища превратились из заботливых наставников, в хладнокровных и расчётливых убийц. Буквально за чашкой чая, они буднично обсуждали плюсы и минусы истребления оппонентов. Больше всего, мальчишку поразило отсутствие каких бы то ни было эмоций у участников дискуссии.

* * *
Ночь прошла тихо.


Ни патрули, ни наблюдатели ничего не видели и не слышали. Даже лорд признался, что давно так хорошо не высыпался. Несколько смен телохранителей в спальне он и не заметил.

Как только рассвело, Кеншин отправился осматривать территорию. Естественно, Макс увязался следом. Новый взгляд на наставника сделал более интересными как его самого, так и его «уроки».

Пожалуй, двое наёмников могли бы сойти за ещё одну пару часовых. Они обходили резиденцию по проторенной дорожке, никуда не спешили и не выглядели сколько-нибудь озабоченными.

На самом же деле, боец покрупнее не отрывал глаз от снега под ногами.

Кеншин искал необычные следы. Ведь обувь пустынников отличалась от местной острыми носками. Вполне вероятно, что убийца мог пренебречь такой мелочью, не ожидая наткнуться на внимательного телохранителя.

Поубавить уверенности стремился снегопад. Погода оставалась в одной поре ещё со вчерашнего вечера.

Ожидаемо, поиски во дворе не увенчались успехом. Не нашлось ни единого намёка на присутствие чужака.

Наёмников всюду сопровождали недоумевающие и даже насмешливые взгляды стражников. И чего они рыщут-то? Караул с вечера так усилили, что и мышь бы не проскочила!

Но удача улыбнулась на стене! Если, конечно, считать удачей следы врага.

Несколько остроносых отпечатков подошв нашлись с краю вытоптанной тропинки. Макс прям почувствовал, как у наставника поднимается настроение. Наверняка ещё и заулыбался под шлемом!

Далее было проверено направление, куда указывали стрелки следов. Но там снова было пусто.

Макс недоумевал. Не мог же убийца рисковать, чтобы просто залезть на стену и побродить по ней вместе с патрулями? Нет, не мог… Как минимум, он проводил разведку. Как максимум — пытался добраться до цели. И то, и другое находится в здании во дворе. А что если…

Мальчишка оставил товарища за изучением отпечатков, а сам прошёл чуть дальше. До стены резиденции, проще добраться в месте, где она ближе всего к куртине. Так то оно так, но вот следов на камне быть не могло и проверить теорию…

— Кен! Сюда!

На стене, в щелях между чёрными кирпичами, белели короткие полоски. Эта сторона здания была подветренной, и снега на ней больше не было. Следы вели вверх несколько метров и заканчивались. Скорее всего, к той высоте просто очистились подошвы.

— Там спальня лорда. — Кеншин ткнул пальцем в окно, чуть выше белых отметок.

Дальнейшее расследование обнаружило царапины от кошки. Хашашин закидывал её на смотровую площадку крыши.

Полученных открытий хватило, чтобы навести на заказчика ещё больше страху.

Проигнорировав завтрак, лорд снова уселся за расчёты мобилизационных возможностей города. В какой-то момент его даже пришлось отговаривать поднимать народ против чужеземцев.

— Дождёмся темнокожего, шлёпнем его и все дела. Остальные не рискнут лезть. — уверял Батя.

— Господин Колдролл, он там таких следов оставил! Скорее всего — недоучка. Сами справимся! — поддерживал Кеншин.

Оставшись с товарищами наедине, степняк признался во лжи. Всё дело в том, что пустынники обитают исключительно на жарких внутренних орбитах. У хашашинов нет возможности тренировать своих боевиков на снегу. Темнокожий просто не мог додуматься, что снег с его сапог налипнет между камнями.

* * *
На второй день работы телохранителем, Батя опять потерял чувство меры. Он раздобыл бумагу с чернилами и набросал целый ряд мер безопасности.

И надо… М-м-м… Необходимо! Необходимо упомянуть, что почерк лидера наёмников был ужасен. Даже Макс в его шестнадцать лет писал куда как разборчивее. К тому же, в тексте проскакивали никому незнакомые буквы. Понимать их удавалось только по общепринятым на Архипелаге словам. Да и то, не по всем. Например, что такое, это его «небезпека»?

На вопрос от несведущих сопартийцев, старый воин взбеленился и обвинил их в неграмотности.

Тем не менее, никто не стал спорить с новыми распоряжениями.

В первую очередь, лорду запрещалось покидать резиденцию. Причём, вообще! Мера, больше напоминавшая домашний арест, обуславливалась дерзостью убийцы. Ведь в первую же ночь, он сумел подобраться к цели меньше чем на десять метров.

— Ну сегодня то хоть можно выйти? — возмутился Колдролл. — Этот ваш хашашин всю ночь по стенам скакал, намаялся! Поди, спит сейчас…

— Исключено. Он мог нажраться чего-нибудь такого, что ещё неделю спать не будет. — отрезал Кеншин.

Вторым пунктом значилось постоянное наблюдение за небесным кораблём. К этому вопросу решили подключить детей. Стиллролл — большой город и в нём имелись беспризорники. Конечно, таковыми они были только зимой. В тёплое время года над детворой брали шефство фермеры и привлекали их к полевым работам.

— За десяток медяков, там целая орава будет круглосуточно снеговиков лепить. — кажется, заказчик даже обрадовался, что тоже может быть полезен в собственной защите.

Остальной список требований был менее сложным в исполнении. Максимальное освещение территории по ночам, замок на чулан с продуктами, несколько белых простыней для Кеншина, постоянное изменение схем патрулирования двора…

К удивлению наёмников, всё выполнялось и предоставлялось в кратчайшие сроки.

Первый доклад от беспризорников пришёл к обеду. Мальчик, на вид — лет десяти, сообщил, что все чужеземцы находятся у себя. Кроме того, они выпустили с корабля трёх белых птиц.

Не составило труда догадаться, что это были почтовые голуби. Значит пустынники что-то кому-то передают. Вот только погода не внушала уверенности в благополучном полёте пернатых посыльных. Снегопад с ветром так и не прекратились.

После обеда Кеншин настоял на отлучении его с учеником от службы:

— Выспимся, подготовимся и ночью пойдём друга нашего ловить.

— Опять ты его какому-то дерьму учить будешь… — пробубнил Лайонел, но скорее для поддержания собственного вредного образа, чем реально возмущаясь.

— Хорошо, отдыхайте. — Батя не стал препятствовать авантюре подчинённых. К тому же, степняк пока ни разу не подводил со своими навыками и идеями. Волноваться было не о чем.

* * *
Послеобеденный сон дался Максу тяжело.

Тело под рубахой вспотело, а лицо казалось опухшим. Когда он сел на краю кровати, голова всё ещё отказывалась соображать.

Тем временем, наставник уже во всю перебирал какие-то свои пожитки. Он развернул на полу белую простыню и раскладывал на ней оружие и какое-то неизвестное мальчишке снаряжение.

Два коротких, но с толстыми лезвиями, меча, железные четырёхконечные клинки, размером с ладонь, ещё непонятная цепь с шаром…

— Кистень! Джой рассказывал про такое! — Макс попытался блеснуть познаниями, но промахнулся. К другому концу цепи был прикреплён то ли громадный серп, то ли небольшой клевец. Да и сама она оказалась слишком уж длинной.

— Кусаригама. — ответил степняк. — Поднимайся. У тебя нет тонкой одежды, поэтому я взял несколько рубашек и свитеров у Венги.

— Зачем они мне?

— Чем больше слоёв на тебе, тем медленнее будешь остывать в снегу. Вот, бери иголку с ниткой, простыню и делай как я.

Судя по всему, ночь сулила стать одним большим приключением.

До самой темноты наёмники мастерили из четырёх простыней маскировочные халаты. Потом обматывали белой тканью оружие, а из обрезков сделали повязки на лица.

— Кен, как мы узнаем, где его ждать?

— Подождём на крыше на самом неосвещённом краю площади. Либо убьём на подходе, если мимо нас пойдёт, либо на обратном пути подловим.

— А не поздно будет?

— Не... Сегодня он внутрь точно не полезет. — объяснение не было сколько-нибудь содержательным и лишь породило новые вопросы.

Оказалось, что помещения резиденции было решено набить стражей, а с некоторых окон убрать занавески. Вся небольшая хитрость заключалась в визуальном усложнении задачи для убийцы.

— А если он вообще не появится? — Макс усомнился в состоятельности плана.

— Погода стремительно портится и ветер крепчает. У торговцев осталось очень мало времени чтобы убраться с острова. С пустыми руками они улетать не хотят, поэтому ещё раз попытаются убедить лорда. Сегодня, самое большее — завтра, заявятся для торга и снова получат отказ. Затем убийца снова попробует пробраться в резиденцию. Остаётся надеяться, что для пустынников это не вопрос жизни и смерти. Иначе… — рассуждения Кеншина перебил скрип двери.

В помещение заглянул Батя:

— Пацан прибежал! Говорит, что с корабля спустились четверо и пошли сюда. Чернокожий не с ними.

Наёмники переглянулись и стали спешно надевать заготовленную одежду. Для облегчения передвижения и уменьшения шума, ни кольчуги, ни, тем более, панцири они не взяли.

* * *
С одной из куртин замка исчезли патрули. Факелы на ней как бы невзначай погасли, но уже через минуту их снова зажгли.

Кеншин с Максом спустились со стены под прикрытием тьмы. От быстрого скольжения по верёвке, шерстяные рукавицы парнишки завоняли горелым.

Прежде чем двигаться дальше, наёмники натянули просторные маскхалаты.

Огонь снова забрезжил на парапете, когда площадь была уже позади.

Тренировки не подвели! Забег по глубоким сугробам дался легко и не вызвал отдышку.

Заранее намеченная позиция находилась на трёхэтажном доме, на углу примыкающей улицы. Здание отличалось от соседних несколькими надстройками на крыше. Между ними и собирались спрятаться наблюдатели.

Но сначала предстояло подняться!

Степняк забросил кошку и быстро забрался по верёвке. При этом, его тело словно зажали невидимые тиски, не позволявшие раскачиваться и делать лишние движения. А вот его ученик болтался как сосиска. Пожалуй, Лайонел сумел бы подобрать более красноречивое выражение описывающее тряску, с которой карабкался Макс.

Через минуту, показавшуюся вечностью, высота всё же была освоена. На всякий случай даже следы кое-как замели. Кеншин сделал это скорее по привычке, ведь кто мог увидеть потревоженный снег на их же крыше?

Спустя почти десять минут появилась делегация пустынников. Четыре тёмных пятнышка не спеша пересекали площадь. Кажется, ни снегопад, ни окрепший мороз их не смущали. Равно, как и не подгоняли сроки улаживания спора с местным правителем.

На самом же деле, всё это было не так. Родившиеся на жарких землях внутренних орбит, бедуины должны были спешить попасть в тепло. Да и непогода подгоняла сроки возвращения домой. Вряд ли хоть один из них, будучи в здравом уме, согласился бы зимовать на дальних от Света твердынях.

Одним словом — странно!

В голове Макса всплыли предостережения наставника. Мол, хашашин может быть под действием дурманящих снадобий. Но что если дури нажрались остальные? Вот они на холод и не реагируют, наверняка ещё и сами по себе вялые.

Отсюда, конечно, не видно! Да и вообще, скорее всего, это просто разыгралось воображение… Но надо бы с наставником поделиться соображениями. Глядишь, так и обратно побегут, на выручку товарищам!

Только мальчишка хотел повернуться и заговорить, как где-то на периферии вынырнула тень.

Он замер и постарался не дышать.

Между ним и Кеншином ничего не было… Не должно было быть… Вроде бы… А может, и на самом деле нет? Воображение?

Не двигаясь ни на миллиметр, Макс скосил глаза. Скосил, в прямом смысле, до боли.

Не воображение!

Правый глаз чётко видел что-то непроглядно-чёрное.

«Бездна! Мать её — развратная блудница!»— в голове парнишки скомпоновались излюбленные ругательства Бати и Лайонела. Вместе с тем, сердце заколотилось так, что он всерьёз испугался выдать себя его стуком.

Кроме того, адреналиновый всплеск затребовал от организма увеличить объём вдыхаемого воздуха. Но это повлекло бы клубы пара и ненужный шум. А тут кто-то стоит в одном метре, если не меньше!

Мысленно Макс вознёс хвалу Свету, за предусмотрительность товарища. По всей видимости, маскировка работала на отлично!

Контроль дыхания давался очень тяжело. В какой-то момент даже показалось, что тёмное пятно начало расплываться. Держать себя в руках становилось всё труднее. Веки потяжелели…

Мозг юноши испытывал кислородное голодание.

К счастью (хотя — не факт), пятно оказалось ногой человека. Он сделал несколько шагов вперёд и встал прямо перед низким парапетом. Затаившиеся наблюдатели остались за его спиной.

Макс сделал несколько глубоких, но медленных вдохов и выдохов. Пар изо рта быстро растворялся в морозном воздухе. А вот Кеншин вместо слабости демонстрировал стоическую выдержку. Ни намёка на горячее дыхание над его сугробом не было. За то была… Эта… Как же он назвал свой клевец с цепью… Точно! Кусаригама!

Вот только куда можно было ударить из положения «лёжа»? По ноге?

«Будет бить под колено.»— сообразил Макс, вспомнив наставления про уязвимые места любого воина.

Он приготовился страховать старшего напарника.

«Меч или ружьё? Меч или ружьё?!»— не придя к однозначному выводу, парень правой рукой удерживал рукоять отцовской двустволки, а левой был готов рвануть хоть к мечу на поясе, хоть поддержать цевьё.

Но ни то, ни другое, не понадобилось. Мужчина обернулся и посмотрел куда-то вдоль улицы. Даже в темноте стало ясно — у незнакомца белая кожа.

Такая нестыковка сразу освежила обоих наёмников. Один бесшумно опустил своё экзотическое оружие. Второй попытался воскресить в памяти цепочку пустынников. Расстояние не позволяло судить однозначно, но, вроде бы, все они были одного роста.

Напряжение сходило на нет. Время снова потянулось подобно мёду.

Если кто не в курсе, мёд — это такая диковинная сладость, которую делают летающие насекомые, называемые пчёлами. Они обитают в основном на внутренних орбитах. А ещё — очень больно кусаются. Даджой как-то рассказывал за обедом.

Но сейчас речь не об этом…

Минуты шли, а неизвестный продолжал стоять без дела.

Вот! Даже пустынники снова появились на площади и пошли восвояси. Всё так же, никуда не спеша…

Силуэт, идущий первым, произвёл три искры. Скорее всего — с помощью огнива. Спустя несколько секунд вспышки повторились.

В следующее мгновение мужчина сделал шаг за край крыши!

Кеншин приподнялся над своим сугробом. То ли от неожиданности, то ли от досады, степняк совершенно забыл о маскировке и приблизился к парапету.

Макс последовал за ним.

Неизвестный уже бежал к центру заснеженной площади. Темнота и снегопад бессовестно играли ему на руку. Да так, что даже зная где он находится, очертания силуэта то и дело терялись из виду.

По идее, до стены оставалось уже совсем немного, когда человек исчез вовсе. Несколько минут ничего не происходило. Сколько наёмники не всматривались, но так и не сумели различить ни единого пятнышка на фоне снега.

А ведь на нём была даже не белая одежда!

— Под стеной у башни, но я не уверен… — прошептал Кеншин.

Его предположение словно было услышано. Убийца поднялся над сугробом и, кажется, замер. На самом же деле, он ждал, когда пройдёт патруль. А дождавшись — лихо преодолел высоту трёхэтажного дома и выбрался наверх. Судя по всему, убивать лишних людей он не намеревался.

— Кен… — тоже шёпотом обратился Макс, — Получается, у нас тут два хашашина?

— Нет. Кажется, это он и есть.

— Но у него кожа белая.

— Это может быть маска. Да и рост совпадает. Обрати внимание, как он над стеной возвышается, в отличии от стражников. — степняк ткнул пальцем в другую часть замка. Там несли службу трое латников с факелами, и они действительно были заметно ниже силуэта нарушителя периметра. Жаль только, головами не вертели! Обалдуи!

То пропадая, то снова появляясь, хашашин добрался до резиденции и переместился на её крышу. Разоблачая абсолютную некомпетентность стражи, он умудрялся спускаться по верёвке к окнам прямо по освещённым стенам. Но представление с массовкой, устроенное внутри, заимело эффект.

Ни сразу, ни через пол часа попыток, пустынник так и не рискнул развить успех. Знать об искусственной природе столпотворения внутри он не мог. Поэтому, принял единственно-верное решение — ждать.

В очередной раз поднявшись на смотровую площадку крыши, бедуин пристроился в тени и замер.

Той же тактики решили придерживаться и наёмники. Вот только их цель была диаметрально-противоположна. Вряд ли убийца рискнёт сунуться в поместье, а значит рано или поздно он уйдёт.

— Я бы на его месте возвращался той же дорогой. — предположил Кеншин и тут же зацепил крюк за край крыши. — Спускаемся.

Внизу, наблюдатели сразу же приняли горизонтальное положение.

— Макс, ждём на обочинах. Ты чуть дальше. Пойдёт по моей стороне — помогай, как нападу на него. Если по твоей, то я метну в него сюрикэн, а ты стреляй, когда отвернётся. Только сразу оба ствола разряжай! — степняк подчеркнул последние слова, будто от них зависели жизни их обоих.

Ждать пришлось ещё почти час. Не смотря на всю одежду, руки и ноги начали околевать. Тело пробрала дрожь. То и дело изо рта вырывалось облачко пара. Макс откровенно мёрз и ему было всё сложнее контролировать дыхание, как этому учили оба наставника.

Если так и дальше пойдёт — противник вычислит его по стуку зубов. Хотя, потяни он чуть дольше, и зубы перестанут друг по другу попадать!

«Вот бы и пустынник замёрз так же!»— только подумал мальчишка, как со стороны площади донесся хруст снега.

Сердце забилось чаще, а холод оставил пальцы…

На улице появился всё тот же мужчина. Пренебрегая маскировкой собственных шагов, он словно спешил. Возможно, хотел поскорее оказаться в тепле. А может, нёс товарищам какие-то вести…

Но, увы!

Звякнула цепь и хашашин растянулся на снегу. В то же мгновение бесформенная белая масса молнией преодолела несколько метров и обрушилась на лежащего. Для непосвящённого свидетеля, всё выглядело бы так, как будто на прохожего набросился сугроб. А судя по серии чавкающих звуков — хищный сугроб.

Макс и сообразить не успел, как именно будет помогать, а всё уже закончилось. Даже не испугался толком. Лишь воздух на выдохе ощущался ненормально горячим, и, кажется, спина взмокла…

Кеншин вытирал свой клевец об одежду покойника, пока кровь не замёрзла на лезвии.

На всякий случай оглянувшись по сторонам, труп перевернули. Это оказался темнокожий бедуин. Под ударами, с его головы сползла маска. Причём, весьма искусной работы! В темноте — не отличимая от настоящего лица. Наощупь, материал был мягкий, эластичный и пока ещё тёплый. Неужели, и правда, с человека кожу снял?!

— Давай в переулок затащим и в снег зароем.

— Обыскивать не будем? — не смотря на дрожь, в голосе Макса отчётливо слышалось предвкушение интересных трофеев.

— Нет. Он мог взрывчатки под одежду накрутить.

— Это как?

— Полы жакета распахнёшь, шнурок какой-нибудь запал потянет и всё. На случай, если до цели доберётся, но не справится. Чтобы после смерти заказ выполнить. Ну или нам отомстить… Бери за ноги! Ух! Тяжёлый, боров…

* * *
В замок возвращались уже без предосторожностей. Ведь единственный, кто мог представлять угрозу, теперь остывал под сугробом.

Караульные у ворот были предупреждены и не удивились, когда из снегопада на них вышли два белых приведения.

— У лорда сейчас время ужина, господа. — услужливо сообщил один из латников.

Так и оказалось. Что правда, трапеза уже прошла и Колдролл, окружённый вниманием телохранителей, пил чай.

— Милорд. — войдя в столовую, Кеншин кивнул. — Главная опасность миновала.

Далее последовал доклад со всеми подробностями. Была продемонстрирована и трофейная маска. Уровень её исполнения произвёл впечатление на всех присутствующих: брови и передняя кромка шевелюры выполнены из настоящих волос, губы исчерчены сложным узором, да и раковины ушей сделаны очень детально!

Эластичный материал был подвергнут всевозможным растягиваниям и сжиманиям, а Даджой его даже понюхал.

— Резина. — заключил великан и объяснил товарищам незнакомое слово, — Делают из сока одного дерева. Правда растёт оно только в джунглях проклятых земель…

— Смею напомнить, что люди там не прижились. — усомнился лорд.

Поддержать товарища решил Батя:

— А этим паразитам и не надо! Небось, на кораблях своих летают. Но сейчас не об этом…

Серьёзное лицо лорда и хитрые улыбки наёмников сулили интересные новости.

Командир продолжил:

— Бедуины остаются до наступления тепла. Просили выделить им отапливаемое жильё и продавать еду из расчёта на пятерых человек. Думаю, нам следует обсудить условия следующего контракта.

— Вы правы, Сергий. Но что на счёт Вашего острова? Когда заканчивается пристань? — похоже, Колдролл тоже думал на шаг вперёд.

— Наша твердыня уходит как раз весной, так что, время позволяет. — соврал Батя, а сам и усом не повёл.

— Тогда не будем тянуть. Господин Даджой, пройдёмте ко мне в кабинет!

Глава 28

Вместе со спокойной службой, время снова потянулось невыносимо медленно…

Заказчика стерегли круглосуточно, сменами по два человека. Свободные бойцы были полностью предоставлены себе.

Работа не предвещала сложностей, но и оплачивалась соответственно: проживанием, едой и чисто символическими деньгами. Серьёзное вознаграждение подразумевалось только в случае отражения покушения.

Бедуины ещё пару раз пробовали договориться о сделке, но заметно в более добром тоне. Естественно — безуспешно. Возможно, они догадывались о судьбе своего товарища, но гостеприимством рисковать не спешили.

Наёмники и правитель были с ними солидарны. Никто не желал в открытую портить отношения с небесными торговцами. Чтобы замести следы, тело убийцы в одну из тёмных ночей вывезли из города на санях и сбросили в бездну.

Со временем, стало ясно, что никаких неприятностей не предвидится. В связи с этим, Колдролл решил отселить от себя свободных воинов. Отряду выделили пустую квартиру вблизи замка. Вместе с этим появились и повседневные заботы.

Рутину кое-как скрашивали книги и регулярное купание в бане. На радость товарищей, Даджой прописал это отдельными пунктами в контракте. Кстати, сам он покидал библиотеку только для еды, сна и помывки.

Кеншин снова начал мучать Макса тренировками. К уже привычным упражнениям и фехтованию добавилась работа с верёвкой. Всевозможные узлы, страховки, забрасывание крюка на разную высоту и типы поверхностей… Карабканье мальчишка и вовсе возненавидел! Тонкая верёвка стирала кожу на ладонях в кровь. Как будто этого было мало, наставник безжалостно пинал за каждое лишнее движение. Даже длинную палку где-то взял для избиения на высоте! Взбираться следовало удерживая равновесие, не раскачиваясь, не издавая шума… И только с помощью рук! Допустил оплошность — получил по спине или ногам! Крикнул — получил ещё раз!

Остроты ощущениям добавляли крепнущий мороз и непрекращающийся ветер. Опасения главы пустынников на этот счёт, оказались пророческими.

Остальной отряд справлялся с досугом кто и как умел.

Лайонел коротал долгие зимние вечера в поисках быстрых удовольствий. Пробовал привлечь к приключениям и Макса. Однако, расценки борделя показались Кеншину подозрительно низкими, и он запретил ученику туда соваться. Здоровье дороже!

У Бати всё было проще. Он регулярно отмечался во всех трактирах города и возвращался на квартиру в дымину пьяным. Нашёл ли себе достойную партию старый волк — история умалчивает.

В отличии от товарищей, Венга предпочитала дрыхнуть большую часть свободного времени. Лишь пару раз она ходила по магазинам, но скорее от скуки, чем по необходимости. А однажды за девушкой зашёл респектабельного вида мужчина. Товарищи краем уха услышали, что её приглашали поужинать в салоне. Чем там закончилось — неизвестно, да и никто ничего не спрашивал. Но кавалер больше не появлялся.

Для Макса это была первая зима вне дома. Воспоминания о былом теперь казались далёкими и нереальными образами. Семейные посиделки у очага. Игры в снегу со сверстниками. Забота отца с матерью, чтобы хорошо оделся и не снимал шапку. Мило морщащаяся от первого мороза сестрёнка Кристина…

* * *
День за днём, неделя за неделей, зима подходила к концу.

Самые большие холода остались позади. Днём воздух даже начал прогреваться так, что капало с крыш.

Для наёмников настало время думать о возвращении на свой остров.


Конец первой книги.


* * *

Дорогой друг! Спасибо, что следишь за приключениями наёмников! Спасибо за твои комментарии и награды!

Приглашаю читать продолжение! ВТОРАЯ КНИГА: https://author.today/reader/98859


Оглавление

  • Глава 1
  • Глава 2
  • Глава 3
  • Глава 4
  • Глава 5
  • Глава 6
  • Глава 7
  • Глава 8
  • Глава 9
  • Глава 10
  • Глава 11
  • Глава 12
  • Глава 13
  • Глава 14
  • Глава 15
  • Глава 16
  • Глава 17
  • Глава 18
  • Глава 19
  • Глава 20
  • Глава 21
  • Глава 22
  • Глава 23
  • Глава 24
  • Глава 25
  • Глава 26
  • Глава 27
  • Глава 28